Рассвет новой Эры [Джейн Рэйб] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Джейн Рейб Рассвет новой Эры (Драконы Новой эры-1)

Прыжок в бездну

Палин стоял возле разрушенного алтаря посреди горелого леса. Юноша был высок и строен, словно одна из тех подпаленных, но тянувшихся к жизни березок, что окружали его. Под мышкой он держал посох, увенчанный серебряной чеканкой в виде драконьего когтя. Полы белого одеяния хлестали его по ногам при сильных порывах ветра. Длинные каштановые волосы назойливо лезли в глаза, а он все не мог оторваться от книги, которую бережно держал в ладонях, и не убирал с лица непослушные пряди.

Красный кожаный переплет книги потрескался и выцвел, напоминая розовые тени Лунитари – луны, сиявшей сейчас в небе, той самой, что назвали в честь Богини магии, одной из тех, которым поклонялись на Крине. Книга излучала магию. Палин чувствовал ее: в тонких пальцах ощущалось покалывание, они заряжались таинственной энергией, которая поначалу от него ускользала, а теперь пульсировала в такт биению его сердца.

Золотые буквы на переплете едва проступали. «Магиус» – только и сумел разобрать Палин.

Единственное попятное слово – имя величайшего воина-чародея Крина – свидетельствовало о важности книги. Древний фолиант был самым ценным в коллекции магических книг, хранившихся в Вайретской Башне. Палин знал, что этот том никогда прежде не покидал пределов священного здания, это произошло только теперь, когда возникла отчаянная необходимость прибегнуть к заклинаниям, занесенным в ветхую книгу. Но хватит ли их, чтобы противостоять Хаосу, который обрел свободу благодаря Серой Драгоценности и теперь угрожал уничтожить весь мир? И сумеет ли он, Палин, поднявшийся чуть выше простого ученика, пробудить магические силы и направить их против всемогущего Божества, что свирепствовало сейчас в Бездне?

Несколько минут назад Рейстлин, стоявший рядом, передал магическую книгу в руки Палину. Тем самым он выразил огромную веру в то, что его молодой племянник сумеет мудро использовать содержащиеся в ней заклинания. По сравнению с дядей Рейстлином и другими уважаемыми и могущественными чародеями Крина Палин казался себе неопытным юнцом. В отличие от них ему до сих пор не приходилось приносить жертвы ради магии, хотя сейчас перед ним стояла задача, способная с лихвой восполнить этот недостаток: она могла оборвать его молодую жизнь. Я готов, – сказал он Рейстлину и мысленно добавил: «Я готов принести себя в жертву».

Чародей в черном плаще кивнул и отступил. Аша, воспитанница племени эрдов, собралась, было что-то сказать, но ее слова заглушил завывавший с новой силой ветер. Мощный порыв подхватил Палина и поднял над пологом леса, словно невесомый лист, унося прочь от родной стороны, от Рейстлина и золотоглазой красавицы Аши. Палин плыл в вышине, как марионетка, подвешенная на невидимых нитях. Его нещадно трепал бушующий ветер, и все краски леса – белые березы с зеленой листвой, черные обугленные ели – слились в круговорот бликов и размытых пятен. А уже через мгновение ветер стих, и Палин почувствовал, что падает, будто кто-то обрезал нити. Все звуки вокруг стихли, он слышал лишь биение собственного сердца. Какая-то неведомая сила затягивала его в бездонный глухой омут подрагивавших и танцевавших искр, которые, попадая на его кожу, жалили, словно ТЫСЯЧИ прожорливых насекомых.

Через несколько бесконечно долгих мгновений жжение прекратилось, осталось только легкое покалывание от укусов на лице и руках, продолжавших сжимать книгу. Но падение все еще длилось.

Перед глазами мелькали цветовые пятна: бело-зеленые березы и обугленные ели сменились алыми красками Лунитари, золотом чарующих глаз Аши, серебристой сединой волос дяди Рейстлина. Красный, золотой и белый слились в одну нить, как на прялке, силой магии, которая проносила сейчас Палина сквозь измерения в тот план Бытия, что именуется Бездной.

Палин заморгал, и краски вновь сменились, превратившись на миг в ярко-голубое пятно, которое расплылось и мгновенно съежилось, словно нечто огромное и живое вдохнуло и выдохнуло. А потом голубой цвет перетек в дымчато-серый, напоминавший влажный и тяжелый туман. Длинные серые завитки, словно пряди волос старика, потянулись к Палину, обвили и стянули его лодыжки и запястья, опоясали талию и потянули дальше, вперед, в пугающую пустоту. Вверху и внизу – повсюду – был только этот серый цвет, этот вечный туман, лезший в глаза и уши, этот туман, уносивший его к Хаосу и, возможно, к собственной гибели.

Шторм над Ансалоном

В Найтлунде, далеко от владений племени эрдов, густой туман нависал над поляной с высокой травой и одновременно стремился вырваться за полог густого леса. Молочно-белые клочья обвили стволы дубов-старожилов, отчего казалось, что деревья еще плотнее обступили широкую поляну.

Внизу туман совсем сгустился, практически скрыв все неровности земной коры на пути к горизонту, где сомкнул свои объятия вокруг кольца древних камней.

Туман никогда не покидал