Кольцо в Новый год (ЛП) [Алекса Райли] (fb2) читать онлайн

КОЛЬЦО В НОВЫЙ ГОД Автор: Алекса Райли

Глава 1

Рид

Второй класс

Я стою и смотрю, как девочки играют в классики, удивляясь, что они находят в этом такого забавного. Они хихикают, прыгая по меловым линиям и повторяя это снова и снова. Меня волнует только то, что когда Ками издает звук, у меня в животе возникает странное чувство. Сначала я не был уверен, нравится ли мне это, но после того, как услышал ее смех еще несколько раз, решил, что это не так уж и плохо. Она смотрит на меня и улыбается, прежде чем снова наступает ее очередь.

— Рид, давай, чувак, ты нужен нам в команде. Ты — лучший кикер. (Примеч. Кикер — позиция игрока в американском футболе), — кричит мой лучший друг Сэм, заставляя всех девочек повернуться к нему. Ками снова смотрит на меня, и я опять ощущаю это странное чувство.

— Не сегодня, — говорю я ему, потому что не планирую двигаться с этого места.

— Ты говорил это вчера. — Он поднимает руки вверх.

— Я занят, — кричу я в ответ, но он не сдается.

Ками проходит несколько шагов до того места, где мы стоим, играя с косой, которую моя мама заплела ей этим утром.

— Тебе не обязательно оставаться, ты можешь пойти и поиграть со своими друзьями.

Моя мама привела нас обоих в школу, и перед уходом сделала ей прическу. Я изо всех сил старался внимательно следить за тем, как она делает косу, чтобы понять это. Она даже завязала на конце розовый бант, чтобы он выглядел красиво. Раньше, когда я видел, как девочки добавляют что-то в волосы, думал, что это глупо. Я могу понять шляпы, потому что они защищают от солнца, но банты ничего не делают. Но когда я увидел Ками, то подумал, что он выглядит красиво. Я думаю, все в Ками красивое.

— Я сказал маме, что буду за тобой присматривать, — говорю я ей.

Ками, или Кэмибелл, как зовет ее отец, переехала в наш гостевой домик три недели назад. Папа нанял ее отца, чтобы он присматривал за лошадьми моей мамы. Когда он приехал, с ним была Ками, но у нее не было такой мамы, как у меня. Могу сказать, что Ками нравится, когда моя мама заплетает ей волосы. Я не возражаю против того, чтобы делить с ней маму или даже позволить ей играть с моими игрушками. У нее нет своих, и она не ломает мои.

Мама сказала мне присматривать за ней, потому что она новенькая, а новая школа может быть пугающей. Я согласился, потому что мне нравится быть рядом с Ками. Она не такая, как другие девочки, которые раздражают. Она милая, и я хочу убедиться, что никто не будет с ней груб.

— Все в порядке. Тебе действительно не нужно делать это. — Ее голос тихий, а нижняя губа выдвинута вперед, и мне не нравится, как она звучит.

— Ты слышал ее. Тебе не обязательно оставаться. Давай, Рид, — снова пытается Сэм.

— Чувак, заткнись, — отвечаю я ему, прежде чем подойти к Ками. Он качает головой и убегает, наконец, сдавшись. — Мама попросила меня присмотреть за тобой, но я все равно собирался это сделать.

Я хватаю Ками за руки, чтобы она не заламывала их. Она смотрит на меня большими голубыми глазами, которые напоминают мне озеро, где мы с отцом рыбачим.

— Собирался? — спрашивает она, ее тоненький голосок полон надежды.

— Я думал, мы решили, что мы друзья, верно? Друзья тусуются вместе. — Она улыбается, и на ее щеках появляются две большие ямочки.

Я решаю, что сейчас самое время, поэтому лезу в карман и достаю кольцо, которое взял этим утром у мамы. Папа сказал мне, что подарил его маме, как обещание всегда заботиться о ней и что он будет с ней до конца их жизни. Вещь массивная, но я знаю, что девчонкам она нравится, потому что они всегда комментируют ее, когда моя мама надевает это кольцо. Не думаю, что она будет возражать, если я отдам его Ками, потому что она сказала мне заботиться о ней, и это именно то, что я делаю. Я надеваю кольцо ей на палец. Ками удивленно приоткрывает рот, когда смотрит на него.

— Оно такое красивое, — в восторге говорит она.

— Не такое красивое, как ты, — говорю я, и она поднимает голову, чтобы посмотреть на меня.

Я чувствую, как краснею, потому что не хотел говорить этого вслух. Слова просто вырвались, но, судя по выражению ее лица, я рад, что это произошло.

— Ты думаешь, что я красивая? — спрашивает она, и я киваю.

Я думаю, что она самая красивая девочка, которую я когда-либо видел, хотя мой папа всегда говорит, что это мама. Моя мама красивая, но не такая, как Ками.

— Ками? Что это у тебя на пальце? — спрашивает наша учительница миссис Бартон, когда подходит к нам.

Ками с гордостью протягивает руку, пытаясь удержать кольцо на пальце. Оно слишком большое, и я думаю, может быть, мне стоило обмотать его скотчем.

— Это кольцо твоей мамы, Рид? — Миссис Бартон смотрит на меня.

— Больше нет. Я отдал его моей Ками, — сообщаю я.

— Думаю, вы оба должны пойти со мной. — Она просит нас следовать за ней.

— У нас неприятности? — шепотом спрашивает меня Ками.

— Не понимаю почему. — Я смотрю на нее и вижу обеспокоенное выражение лица. Я снова беру ее за руку, потому так делает мама, когда я волнуюсь. — Кроме того, что бы это ни было, я возьму вину на себя. Мы теперь женаты, так что я всегда буду заботиться о тебе.

Глава 2

Ками

Четвертый класс

— Почему тебя не было сегодня в школе? — спрашивает Рид, врываясь в мою дверь.

— У меня простуда, — говорю я и отворачиваюсь от него, пытаясь скрыть свое смущение.

— Ты не выглядишь больной. — Он закрывает дверь и следует за мной, когда я иду в маленькую гостиную.

— Теперь я в порядке, — говорю я, глядя в телевизор и делая вид, что не замечаю Рида.

— Так что, это была типа простуда на шесть часов? Я не понимаю.

— Твоя мама начнет кричать на тебя.

— Нет, я сказал ей, что пойду проверить тебя и отнесу домашнюю работу. — Он опускает свой портфель на диван и садится рядом с ним. — Миссис Меррит сказала, что сегодня мы должны прочитать четыре главы, и я подумал, что, может быть, мы могли бы сделать это вместе, чтобы было не так скучно.

Он достает школьный экземпляр книги «Мост в Терабитию» и начинает пролистывать ее.

— Я прочитаю позже, — говорю я, расстроившись, и иду обратно к входной двери. — Может, тебе лучше уйти?

Прищурившись, Рид смотрит на меня.

— Ками, что происходит?

Он всегда мог видеть все, но разве это не может быть единственным, что он не заметит?

— Ничего, — говорю я, заламывая руки.

— Ками, если ты не скажешь мне, что происходит, клянусь, я вызову копов.

— Копов? Ты с ума сошел? Если твой отец узнает, он закроет тебя на месяц.

— Если ты не скажешь мне, в чем дело, я предположу худшее. — Он встает и подходит ко мне, и я ненавижу себя за то, что расстраиваюсь, но не знаю, что делать.

— Я просто… — Я качаю головой, смотрю на него в отчаянии и, наконец, бормочу слова, которые мне стыдно произносить: — Этим утром у меня начались месячные, ясно?

Его лицо становится совершенно пустым, и ему требуется много времени, прежде чем он моргает, а затем кивает. Он не говорит ни слова, когда открывает входную дверь, а затем выходит, оставляя меня стоять в полном унижении.

Я проснулась этим утром и не знала, что делать. Я не могла сказать отцу, а если бы и сказала, что он мог сделать? Единственное, что я смогла придумать, это притвориться больной, чтобы остаться дома. Я думала, что, может быть, смогу попробовать завтра поговорить со школьной медсестрой, но она там только два дня в неделю.

Горячие слезы жгут глаза, и я начинаю плакать, но как только вытираю их, дверь снова открывается, и там стоит Рид со своей мамой.

— Я оставлю вас двоих, — говорит он и выходит.

Как только за ним закрывается дверь, Кэти шагает вперед и обнимает меня. Я начинаю плакать сильнее, когда она успокаивающе поглаживает меня по спине и говорит, что все будет хорошо. Сейчас я больше всего на свете хочу, чтобы она была мой настоящей мамой. То, что она здесь, когда мне больше всего нужно, — все из-за Рида. Он знает, что делать.

В конце концов, Кэти берет меня в магазин и покупает то, что нужно. Затем объясняет, как пользоваться этими вещами и заботиться о себе. Потом она приглашает меня на ужин, только вдвоем, и рассказывает истории, от которых мне становится лучше. Я задаю ей вопросы, и она на все отвечает, и когда возвращает меня тем вечером домой, я больше не боюсь.

Уже поздно, когда я ложусь спать, но слышу стук в окно. Я подхожу к нему и вижу Рида, стоящего снаружи. Открываю окно и шепчу:

— Что ты делаешь?

— Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Ты не возвращалась до темноты.

— Тебе лучше вернуться домой, пока твои родители не увидели, что ты снова сбежал. — Кэти была так добра ко мне сегодня, что я не хочу ее злить.

— Все в порядке. Я просто хотел проверить тебя. — Рид смотрит в сторону, будто так же смущен, как и я, но тот факт, что он вернулся, чтобы убедиться, что я в порядке, многое о нем говорит. — Мама не сказала мне, о чем вы говорили.

Я смеюсь и качаю головой.

— Это девчачьи штучки. — Я пожимаю плечами, но он, кажется, недоволен таким ответом.

— У нас нет секретов, — говорит он, но не настаивает. — Я принес тебе вот это. — Он протягивает мне маленький пакет, и я беру его. — Папа сказал, что дает это моей маме, когда у нее это… эм, время месяца.

Заглянув в пакет, я вижу кучу огромных шоколадных плиток и улыбаюсь ему.

— Спасибо.

Рид смотрит куда угодно, только не на меня, а потом прочищает горло.

— Пожалуйста, — говорит он, вытаскивая что-то из кармана. — Я принес тебе еще и это. — Он протягивает мне кольцо с бриллиантом, и я улыбаюсь ему. Он давал мне его на прошлой неделе, когда я упала в парке и ободрала коленку.

— Твоя мама была так мила со мной сегодня. Не хочу, чтобы она злилась, — говорю я, не решаясь принять его.

— Она оставила его на кухонной стойке. Думаю, она знала, что я возьму его, — говорит он, пожимая плечами.

— Ладно, — соглашаюсь я, надевая кольцо на палец. Я всегда чувствую себя лучше, когда он дает мне его.

— В любом случае, увидимся утром, хорошо? — Он улыбается, и все беспокойство за меня исчезает с его лица.

— Ага, — говорю я, и он машет рукой, убегая через поле к своему дому.

Глава 3

Ками

Седьмой класс

Я открываю глаза, когда тень закрывает солнце. Поднимаю взгляд и вижу Рида — он стоит надо мной с кексом в руке и зажженной свечкой.

— С днем рождения, Ямочки, — говорит он, и я улыбаюсь ему, когда сажусь.

Сейчас летние каникулы, и мы с Ридом лежим рядом с бассейном. Когда мы не занимаемся с лошадьми, то обычно проводим время здесь. Жаль, что лето почти закончилось, и мы возвращаемся в среднюю школу. Меня охватывает тот же страх, что и всегда.

— Ты помнишь? — удивленно спрашиваю я, когда он встает рядом со мной на колени.

— Думаешь, я забуду про твой день рождения?

Я отрицательно качаю головой.

— Конечно, нет. Ты никогда ничего не забываешь, — смеюсь я. Да, он не забывает. Рид не только красив, популярен и мил, он еще и умен. Его семья такая же, и она слишком совершенна, чтобы быть настоящей.

— Не тогда, когда дело касается тебя, — говорит он, и от этого у меня в животе порхают бабочки. — А теперь загадывай желание.

Он протягивает мне кекс, и я закрываю глаза. Я думаю всего секунду, прежде чем задуваю свечку.

— Это было быстро. — Он вынимает свечу и передает мне. Я слизываю с нее глазурь, а потом он кладет ее на землю рядом с нами.

— Я уже знала, чего хочу. — Единственное, о чем я мечтаю, это остаться здесь навсегда.

Рид отрывает бумагу от кекса и протягивает его мне.

— Ты не собираешься сказать мне?

— Неа.

Я откусываю огромный кусок кекса и протягиваю ему. Он улыбается, прежде чем откусить кусочек, и мы быстро съедаем его.

— Неужели он забыл? — спрашивает Рид.

— Это не так важно, — спешу сказать я. Не знаю, почему всегда защищаю своего отца.

Мне стыдно, что он мог так легко забыть о моем дне рождения. В отношении людей, он не лучший, зато если дело касается животных, то ему нет равных.

— Это очень, черт возьми, важно.

— Рид, — одергиваю я, оглядываясь, чтобы посмотреть, слышит ли кто-нибудь его ругательство.

— Это чушь собачья. Сегодня твой день рождения. — Он встает, и я с трудом сдерживаю улыбку, когда вижу, как он злится.

Меня радует то, насколько он заботится обо мне. Если бы не семья Сандерсов, у меня не было бы никого, кому было бы не все равно. Не уверена, что папа способен на большее, чем просто сохранить мне жизнь. Он не злой, у него просто нет никаких эмоций. Он может молчать целыми днями и даже не замечать, что делает это.

— Почему ты улыбаешься? — Рид смотрит на меня с суровым выражением лица.

Бороться с улыбкой не получается. Я наблюдаю, как уголок его губ начинает приподниматься, и теперь я знаю, что он тоже борется с улыбкой. Он всегда выглядит красивым, когда смеется, что я часто замечаю в последнее время. И я не единственная девушка, которая это замечает. К счастью, он об этом не знает. По крайней мере, пока.

Мы смеемся, а потом он садится рядом со мной.

— Я еще не вручил тебе твой подарок.

Он лезет в карман и вытаскивает кольцо, с которым я слишком хорошо знакома.

— Рид! — кричу я, когда вижу, что он держит его. — Твоя мама надерет тебе зад.

Он не давал мне кольцо с четвертого класса. Было время, когда мы были маленькими, тогда он дарил мне его на каждый праздник. Однажды он даже подарил мне его на День благодарения, потому что сказал, что благодарен за меня. Его либо возвращал мой папа, либо приходили родители Рида и просили об этом, но потом он остановился. Я подумала, что ему здорово досталось в последний раз.

— Папа сказал, чтобы я перестал давать его тебе, пока мы не повзрослеем. Теперь мы подростки.

Рид надевает его мне на палец. Я знаю, что не могу оставить его, но хочу носить, по крайней мере, некоторое время. Я смотрю на бриллиант и думаю, каково это — быть женой Рида. Бьюсь об заклад, когда он женится, он будет так же добр к своей жене, как и его отец к маме. Всегда приятно наблюдать, насколько он ее обожает. У них жизнь, о которой мечтают люди, и я не уверена, что когда-нибудь у меня будет такая. Хоть мы с Ридом и ходим в школу вместе, но живем в разных мирах.

Мне повезло пойти в эту школу только потому, что живу на территории Сандерсов. Это самая хорошая школа в штате, и я в ней буквально единственный ребенок не из богатой семьи. Другие дети начали это понимать, и теперь некоторые из них относятся ко мне по-другому. Кроме Рида, он всегда добр ко мне.

— Ты просишь меня выйти за тебя замуж? — дразню я.

— Нет. Ты сказала «да», когда мы были во втором классе. — Рид дразнит меня, но не улыбается, и я начинаю думать, что, возможно, он не шутит.

Я смотрю на кольцо, а потом снова на него.

— Ты действительно хочешь жениться на мне, Рид Сандерс?

— Да, хочу, — мгновенно отвечает он, и я замираю, когда он наклоняется ко мне.

Его рот оказывается близко к моему, и мое сердце начинает колотиться. О, Боже, он собирается поцеловать меня? Я нервничаю и не знаю, что делать со своими руками. Я вспоминаю все фильмы, которые смотрела, где люди целуются, и знаю, что должна закрыть глаза. Я плотно закрываю их и стараюсь ничего не испортить, когда чувствую его теплое дыхание на своих губах.

— Эй, Рид, ты здесь? — Услышав голос Сэма, я отстраняюсь от Рида, и момент испорчен.

Сэм обходит вокруг дома и останавливается, когда видит нас. Я оглядываюсь и вижу, что он привел с собой Эшли и Клэр. Эшли — сестра Сэма, а Клэр — ее лучшая подруга. Две девушки всегда вместе, и все знают, что Эшли влюблена в Рида. Ладно, может, не все, но я замечаю, как она всегда за ним наблюдает.

— Я сказал тебе, что у меня есть на сегодня планы, — огрызается Рид, и я шокирована, потому что он звучит так же, как его отец.

— Да ладно, осталось всего несколько дней лета, — говорит Сэм, а затем с разбегу запрыгивает бомбочкой в бассейн.

— Господи, — бормочет Рид. — Я заставлю их уйти.

— Все в порядке, — говорю я, когда он встает. Я пытаюсь схватить его за руку, чтобы остановить, но он уже на ногах.

— Нет, не в порядке. Это твой день рождения, и тебе даже не нравится Эшли.

— Я никогда… — Я замолкаю, когда он смотрит на меня.

— Мне она тоже не нравится, и я говорил Сэму, чтобы он перестал приводить ее. Я могу потусоваться с ним позже. Сегодня твой день.

Я смотрю на кольцо, которое все еще у меня на пальце, и, клянусь, слышу, как он говорит то же самое, что и много лет назад.

Я всегда буду заботиться о тебе.

Глава 4

Рид

Второй год старшей школы

Я захлопываю шкафчик, гадая, где Ками. Звонок об окончании занятий прозвенел десять минут назад, а она так и не появилась вместе со своими книгами. Ну, технически это мой шкафчик и шкафчик Сэма, если вы спросите руководство школы, потому что мальчики и девочки не могут делить их. Ками немного спорила, потому что не хотела нарушать правила, но после некоторых уговоров я заставил ее согласиться.

— Эй. — Сэм приподнимает подбородок и прислоняется к шкафчикам рядом со мной. — Разве тебе не нужно тренироваться? — спрашивает он.

Нужно, но Ками вела себя странно за обедом, и я думаю, что-то случилось. Я не могу понять что, поэтому хочу проверить ее. Что бы это ни было, я докопаюсь до сути. Это уже сводит меня с ума, а прошло всего пару часов. У нас нет секретов друг от друга. Если не считать того факта, что я влюблен в нее. Хотя не уверен, что это большой секрет, но, по какой-то причине, она единственная, кто не замечает этого.

Люди прямо говорят, что у нас все серьезно, а она отмахивается. Ками говорит, что они думают так, потому что мы лучшие друзья. Но то, что я чувствую к ней, совсем не похоже на то, что я разделяю с Сэмом. Она может называть нас лучшими друзьями сколько угодно, но мы — нечто большее.

— Ага, но я ищу Ками.

Я смотрю дальше по коридору, чтобы проверить, не идет ли она, и мне интересно, может она просто зашла в туалет или задержалась, чтобы поговорить с учителем или что-то еще. Когда я не вижу ее, хватаю и надеваю свой рюкзак. Я даже не хочу идти на футбольную тренировку и не знаю, почему позволил Сэму уговорить меня попробовать. Может, это как-то связано с тем, что Ками надела одну из моих футболок с моим именем на спине. В то время это казалось хорошей идеей, но я не планировал, что из-за тренировок будут реже ее видеть.

— Ты всегда ищешь Ками.

— Нет, не всегда, — говорю я, защищаясь. — Не тогда, когда она со мной. — Я улыбаюсь своей глупой шутке, и Сэм качает головой.

— Может быть, я знаю, где она, — говорит он, и я смотрю на него, ожидая, что он скажет мне. Вместо этого он просто смотрит на меня.

— Почему ты не на тренировке? — бросаю я в ответ. Он любит играть в футбол и никогда не опаздывает.

— Потому что хотел посмотреть на это. — Он продолжает улыбаться, а я все больше злюсь.

— Сэм! — рявкаю я, и он смеется.

— Возможно, я видел ее на отборе черлидеров.

Я убегаю, прежде чем он успевает договорить последнее слово. Я быстро иду по длинному коридору и выхожу через двойные двери, ведущие на футбольное поле. На мгновение яркое солнце ослепляет меня, затем мои глаза приспосабливаются, и я сразу же вижу ее. Каким-то образом я всегда могу заметить ее, какой бы большой ни была толпа. Клянусь, есть невидимая нить, которая связывает нас вместе.

Будто чувствуя мой взгляд, она смотрит на меня своими голубыми глазами. Поднимает руку, чтобы помахать мне, но затем останавливается и смущенно сводит брови.

— Успокойся, чувак, — шепчет Сэм рядом со мной. — Ты похож на быка, готового к нападению.

Я делаю вдох, не зная, что на меня нашло. Нет, это чушь. Я точно знаю, что на меня нашло. Ребята из команды говорили о том, что сегодня будет отбор в черлидеры, и я не придал этому большого значения. Я не обращал на это внимания, потому что мне было все равно. Я думал, что единственный человек, которого я захочу подбодрить, будет на трибунах, а не на поле в одном из этих крошечных нарядов.

— Откуда у нее уже эта форма? — спрашиваю я Сэма, который, кажется, узнает сегодня все до меня.

— Я не знаю, но…

— Не надо, — обрываю я, потому что знаю, что он скажет.

Она выглядит красиво, как и всегда. Я делаю еще один глубокий вдох и сокращаю расстояние между нами. Я игнорирую других девушек на своем пути, не отрывая взгляда от Ками.

— Рид? — говорит она с вопросом в голосе.

— Ты не в библиотеке. — Это первое, что я могу сказать.

Когда я тренируюсь, она на некоторое время идет в библиотеку, а затем выходит и наблюдает за нами, пока читает. Я пошел к нашему шкафчику, чтобы увидеться с ней, но она не пришла за книгами, которые, как я знал, ей нужно поменять.

— Нет, я не в библиотеке, — повторяет она со смешком, но я вижу, как веснушки на ее переносице загораются розовым цветом, когда она краснеет. Они появились у нее за лето, так как она провела много времени со мной на солнце.

— Ты мне ничего не сказала. — Я беру ее левую руку в свою. Потираю большим пальцем ее безымянный — я заметил, что это успокаивает меня. — Мы всё друг другу рассказываем, — напоминаю я ей.

Она прикусывает нижнюю губу, и я вижу, что она хочет что-то сказать. Я сжимаю ее пальцы и утягиваю подальше от остальных. Не с глаз долой, но достаточно далеко, чтобы никто нас не услышал.

— Скажи, — настаиваю я.

— Все остальные девушки занимаются этим. — Пожав плечами, она отводит взгляд.

Обычно, когда она начинает нервничать и вести себя так, я отпускаю ее. Но в этот раз я не могу заставить себя сделать это.

Мое сердце колотится в груди, и я чувствую, что-то должно произойти. Когда Ками понимает, что я не позволю ей соскочить с темы, она смотрит на меня.

— Парни из футбольной команды любят девушек-черлидеров. — Ее щеки еще больше розовеют, а я стою, пытаясь осмыслить слова. Через мгновение я сильнее сжимаю ее руку.

— Кому ты хочешь нравиться? — Я едва могу произнести эти слова, потому что они полны надежды.

Я потираю безымянный палец Ками, и когда ее губы слегка приоткрываются, не могу остановиться. Я наклоняюсь и прикасаюсь губами к ее губам, впервые целуя ее.

Ее маленький вздох удивления возбуждает меня, но когда она отвечает мне, я понимаю, что пропал. Я пользуюсь моментом, чтобы углубить поцелуй, и когда мой язык касается ее, я чувствую вкус вишневого блеска для губ, которым она все время пользуется. Когда я слышу, как кто-то прочищает горло, я разрываю поцелуй и оглядываюсь, чтобы увидеть тренера. Он бросает на меня взгляд, который дает понять, что я заплачу за это.

Но мне все равно. Это того стоило. Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на Ками, и ее глаза широко раскрыты, а губы краснее, чем раньше.

— Мне придется целовать тебя на глазах у всех, пока я, наконец, не надену кольцо тебе на палец. Я хочу, чтобы все знали, что ты моя, — говорю я ей.

Она поднимает руку, чтобы скрыть улыбку, но я вижу эти ямочки. Чувствую, что могу пробежать поле сотню раз и не запыхаться.

— Это ты, — говорит она. — Я хотела, чтобы ты заметил меня.

— Я клянусь тебе, Ямочки, — говорю я, пока иду спиной к команде. — С тех пор, как я встретил тебя, не было ни одного дня в моей жизни, когда бы я тебя не замечал.

Я подмигиваю ей и бросаюсь в спортзал с самой большой улыбкой, которая когда-либо была на моем лице.

Даже после того, как тренер заставил меня пробежать около десяти километров, я все еще улыбаюсь до ушей.

Я полон волнения и чувствую самым счастливым, потому что теперь вся школа знает, что Ками моя.

Глава 5

Ками

Выпускной год старшей школы

— Пойдем со мной. Я хочу кое-что показать тебе, — говорит Кэти, жестом предлагая мне следовать за ней из кухни. Я бросаю взгляд на Рида и его отца Майка, которые занимаются грилем. Я знаю, что у нас всего несколько минут, прежде чем наступит время обедать.

Мне нравится время, которое мы проводим с Кэти. Она была мне мамой с того момента, как я приехала сюда. До того, как мы стали жить на их территории, мы с отцом переезжали с места на место. Не знаю, что бы я делала, если бы никогда не встретила их. Даже представлять не хочу.

Сегодня вечер пятницы, и у нас в планах только ужин. Завтра выпускной бал, и я знаю, мы будем вместе с Кэти с того момента, как я проснусь, и до тех пор, пока мы с Ридом не уедем на ночь. Она распланировала для нас целый день, и я так взволнована, что не знаю, как смогу уснуть.

— Я принесла тебе вот это. — Она держит обувную коробку, и я уже знаю, что внутри.

Я поднимаю руку в знак протеста, потому что знаю, что это те туфли, которые она заставила меня примерить, когда мы ходили по магазинам. Она пыталась купить их для меня, но они стоили дороже моего платья, и я не могла позволить ей сделать это. Они идеально подходили, и я чувствовала себя принцессой, когда надевала их, но это было слишком.

— Прежде чем ты попытаешься сказать «нет», — говорит она, переходя в режим «боевой мамы». С таким успехом я могу сразу признать поражение, потому что, когда у нее такое выражение лица, она не остановится, пока не получит то, что хочет. — Ты для меня как дочь, и у меня будет только этот выпускной. Я хочу, чтобы все было идеально, и это включает тебя в этих туфлях.

Слова Кэти попадают прямо в сердце. Мы много разговаривали наедине, и когда говорили о сексе, она сказала, что Рид оказался единственным ребенком, которого она смогла родить. Будь ее воля, у нее был бы полный дом детей. Я для нее как дочь, которую она всегда хотела. На прошлой неделе она спросила, занимаемся ли мы с Ридом сексом, а потом произнесла речь про безопасность. Я сказала, что нет, и это было правдой. Но после завтрашнего вечера уже не будет.

— Спасибо, — говорю я, потому что знаю, что ей будет больно, откажись я, и, честно, они мне действительно нравятся, и я не хочу отказываться. Я обнимаю ее, и она крепче прижимает меня к себе. — Я люблю тебя.

Она отстраняется и обхватывает мои щеки.

— Я тоже люблю тебя, милая. Будто ты моя родная дочь. — Она целует меня в каждую щеку, и я чувствую, что сейчас заплачу. — Однажды Рид женится на тебе и даст нашу фамилию, но ты уже часть нас, а это самое главное. — Она прижимает ладонь к груди. — А потом, попозже, ты подаришь мне много внуков.

Я начинаю смеяться, и это помогает отогнать слезы, навернувшиеся на глаза.

— Намного, намного позже. — Она выразительно приподнимает бровь, и я уверена, что Рид уже сказал своим маме и папе что не вернется домой завтра ночью. Мое лицо пылает, и она улыбается, покачивая головой. — Помни, что я сказала об использовании защиты.

Я молча киваю и смотрю на коробку в руках.

— Примерь их, я хочу посмотреть. — Она возбужденно хлопает в ладоши, я сажусь в кресло и надеваю их.

Туфли идеально сидят, и, глядя на них, я не могу отделаться от мысли, что завтра — начало новой жизни. Мы с Ридом говорили о том, что после окончания школы поищем жилье, чтобы жить вместе.

— Ты думала о том, чем хочешь заниматься? — Я смотрю на Кэти, когда она задает вопрос, будто читает мои мысли. Она хороша в этом, как и Рид.

— Не уверена. — Я пожимаю плечами, потому что не хочу говорить, что у меня на сердце. Глупо для девушки моего возраста хотеть этого, потому что я должна думать о поступлении в колледж и карьере, но я думаю о том, чтобы иметь семью.

— Ты же знаешь, чего бы ты ни хотела, мы поддержим тебя, милая. — Я стою на каблуках, чувствуя себя более уверенно после ее заверения.

— Спасибо, — снова благодарю я, и не только за туфли. Она так много для меня сделала, и я знаю, что никогда не смогу отплатить ей за доброту.

— Мы, девочки, должны держаться вместе, — смеется она, когда Майк и Рид входят в комнату.

— Ты упадешь в этих штуках, Ямочки, — говорит Рид, поднимая меня, и мои ноги отрываются от земли.

Я опускаю руки на его широкую грудь, и не могу не заметить, что за последние несколько лет он действительно превратился в мужчину. Не знаю, может, он такой сильный и накачанный из-за футбольных тренировок. В любом случае, он больше своего отца.

— Не упаду, ведь ты все время носишь меня на руках, — шучу я, и он быстро целует меня в щеку.

— Ужин готов, — говорит Майк, когда Рид опускает меня на ноги. Я снимаю туфли и убираю их обратно в коробку.

Мы вчетвером садимся за стол, потому что мой отец никогда не присоединяется к нам. В последнее время он стал еще более замкнутым и где-то пропадает по несколько часов. Он говорит еще меньше, чем раньше. Я пыталась поладить с ним, но это сложно, когда я с родителями Рида, а потом возвращаюсь домой к отцу, который едва говорит мне три слова. Теперь я сдалась и больше не пытаюсь завязать разговор. Я перестала приглашать его на ужин вместе с Сандерсами, а они перестали спрашивать, придет ли он.

Я отталкиваю все мысли об отце, пока мы обедаем и отлично проводим вечер. Слишком скоро солнце садится, а родители Рида, прибравшись после ужина, уходят в дом на ночь. Мы с Ридом остаемся на заднем крыльце, а когда они уходят, он наклоняется и целует меня в шею. Сначала это мягкое прикосновение, и я вздыхаю, желая большего.

— Завтра я узнаю тебя во всех отношениях, — шепчет он мне в кожу, и все мое тело напрягается.

Он затаскивает меня к себе на колени, а потом настойчиво целует. Запускает пальцы мне в волосы, и я не знаю, как долго мы так сидим и целуемся. Мы можем делать это часами, но когда, наконец, отстраняемся друг от друга, мои губы пощипывает, и я задыхаюсь. Рид держит меня руками за бедра, останавливая мои покачивания на нем, и я знаю, что он пытается взять себя в руки.

— Завтра, — напоминаю я, и он стонет, прижимаясь своим лбом к моему.

— Ты знаешь, что я люблю тебя? — говорит он, и я киваю.

— Знаю. — Я провожу руками по его груди. Не знаю почему, но это всегда меня успокаивает, точно так же, как его успокаивает потирание моего безымянного пальца.

— Нет, Ками, я люблю тебя. Мы говорим друг другу эти слова с детства. Ты говоришь их моим родителям, и они говорят тебе в ответ, но ты же знаешь, что это другое, да? Я люблю тебя больше всего на свете.

— Конечно, знаю. И ты знаешь, что я люблю тебя так же?

— Ага. — Он улыбается мне, прежде чем снова поцеловать.

Мне все равно, что кто-то говорит, Рид — мой навсегда. Некоторые люди в школе говорят, что это школьная любовь, и она быстро пройдет. Я не обращаю на них внимания, потому что это не так. Не знаю, как нам повезло найти друг друга такими молодыми, но мы нашли.

— Какого черта! — Я отстраняюсь от Рида из-за звука отцовского голоса, разносящегося с другой стороны веранды. — Вы хоть представляете, сколько сейчас времени? Иди сюда, Ками.

— Мистер Эванс, — говорит Рид, стоя рядом со мной. — Мне очень жаль, что так вышло. Я не хотел проявлять неуважение. Она моя девушка, и мы увлеклись.

Могу сказать, что Рид пытается быть вежливым ради меня, но он хочет сказать больше. Его не волнует мой папа и то, как пренебрежительно он ко мне относится. Конечно, Рид никогда не поймет, что кто-то не хочет быть рядом со мной.

— Я сказал, иди сюда, — снова резко говорит отец и указывает пальцем на землю рядом с собой.

— Нет необходимости так с ней разговаривать. — Голос Рида становится твердым, его челюсть сжимается.

— Она моя дочь, — говорит папа, но делает шаг назад. Он не сравнится с Ридом, особенно, когда дело касается меня.

— И она моя… — Я хватаю Рида за руку и сжимаю ее, чтобы он посмотрел на меня.

— Забей, — тихо говорю я. — Увидимся завтра. Мне все равно пора спать. — Он смотрит на меня, прежде чем посмотреть на отца. Не знаю, в чем дело, потому что раньше ему было безразлично, что я делаю.

— Мне это не нравится. Я не хочу, чтобы ты уходила. — Рид берет меня за руки, его взгляд встречается с моим.

— Осталось совсем немного, — напоминаю ему я. — Тогда у нас будет вечность.

Он наклоняется и быстро целует меня, прежде чем кивнуть.

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — говорю я ему, а затем направляюсь к отцу.

Я оглядываюсь на Рида, и конечно, он смотрит мне в след. Улыбнувшись ему, я прохожу мимо отца и спускаюсь по лестнице веранды к нашему дому. Я слышу позади себя его шаги, пока мы идем. Весь обратный путь отец молчит, и я предполагаю, он сказал все, что хотел. Я первой добираюсь до входной двери и, когда вхожу внутрь, застываю на месте.

В доме ничего нет, он полностью пустой. Я так смущена тем, что вижу, что мой мозг не может ничего понять.

— Пап? — Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, задаваясь вопросом, что, черт возьми, вообще происходит.

— Я нашел выход, — говорит он, приподнимая подбородок. Он действительно гордится собой.

— О чем ты говоришь?

— Иногда в жизни приходится принести жертву, чтобы проявить себя. Сегодня я проявлю себя, — говорит он, а затем делает ко мне небольшой шаг. Я отступаю, когда он подходит ближе, пока не упираюсь в стену. — А ты — жертва, которую я готов принести.

— Пап? — Это все, что я могу выдавить, когда смотрю в пустые глаза отца.

Я открываю рот, чтобы закричать, но затем все становится черным.

Глава 6

Рид

Пять лет спустя

Сегодня пасмурно и парк в основном пуст. Я собираюсь взять кофе на вынос и посидеть один в тишине. Родители считают, что время, которое я провожу в тишине, вредно для здоровья, но мне нравится. Когда вокруг никого нет, ничто не напоминает мне о ней. Нет ни звуков, ни запахов, которые в миллионный раз заставляют меня жалеть о том, что я послушал ее в ту ночь. Что отпустил ее.

Я закончил колледж лучшим на курсе, получив две степени менее чем за четыре года. Каждый свой день, с тех пор, как потерял ее, я посвящал учебе, а университет дал мне все возможные существующие награды за мои исследования и разработки.

Я даже не могу вспоминать ее имя без оглушающей боли в груди, угрожающей поглотить меня, так что я избегаю этого. Однажды в продуктовом магазине я заметил бейджик с именем сотрудницы и больше туда не возвращался. Я просто бросил корзину на пол и ушел. Было слишком больно осознавать, что она может быть прямо у меня под носом, и я никогда не найду ее.

Все в моей жизни изменилось в день, когда я проснулся, а ее не было. Я стал одержим, и после того, как исчерпал все законные ресурсы, какие мог, перешел к незаконным. Она будто пропала с лица земли, и тогда я понял, что ее поиски — моя главная задача.

Окончив школу, я поступил в лучший в стране колледж по цифровым технологиям. Там я разработал программное обеспечение, которого еще не было на рынке. Оно получилось настолько уникальным, что военные захотели забрать его у меня, но вместо этого я согласился позволить им использовать его в обмен на услугу. Ее имя постоянно в программе, так что если появится кто-то, кто подходит под ее описание, я буду первым, кто узнает об этом. Они не задавали вопросов, а просто хотели убедиться, что я не продам программу другой стране.

Денег, которые я заработал на программе, достаточно, чтобы мне больше никогда не пришлось работать. Теперь я разрабатываю маленькие, менее опасные программы для повседневного использования. Я бы не назвал это своей страстью, но это занимает мое время. Я могу работать в одиночку, и у меня это хорошо получается, но это никогда не заполнит пустоту, которую она оставила.

Добравшись до небольшой палатки, где продают кофе, я говорю молодой девушке свой заказ и оплачиваю его. Она улыбается мне, но я ничего не говорю, пока жду.

— Как у вас дела этим утром? — бодро говорит она, и я просто киваю. — Сегодня пасмурно. Спасибо, что пришли и составили мне компанию. — На этот раз она смеется над собственной шуткой, а я равнодушно отворачиваюсь.

Когда мой кофе готов, я делаю шаг вперед и протягиваю руку, чтобы взять его. Когда берусь за стаканчик, пальцы девушки касаются моих, и я отскакиваю назад, проливая кофе на руку. Он обжигает, но я игнорирую это.

— О, Боже, мне так жаль. Давайте я сделаю вам еще один.

— Я женат. — Это все, что я говорю в ответ, когда беру салфетку и забираю с собой половину кофе.

Я больше не умею ладить с людьми. Раньше я был спокойным и веселым, но она забрала это с собой. Все во мне, что было хорошим, счастливым, закрылось, и теперь я будто в состоянии гипотермии, пока не найду ее, и она не сможет разморозить меня.

Через несколько недель после ее ухода родители отвели меня к психотерапевту. Она назвала это посттравматическим стрессовым расстройством и поговорила с ними о том, как с ним справляться. Они делали все, что могли, чтобы найти ее. Опросили всех, кто мог знать, куда они уехали, но ничего не нашли.

Утро после того, как ее отец поймал нас, все еще свежо для меня, и это я ненавижу больше всего. Я пытался удержать воспоминания о ней, но прошло много времени, и они уже стираются. Но воспоминание о том, что я проснулся и пошел через поле к ее дому, еще свежи. Я даже помню, как свет проникал через окно и падал на ее пустую кровать. Запаниковав, я вломился в дом, но было уже поздно. Не было никаких следов, и я часами осматривал дом в поисках чего-нибудь. Чего угодно.

Я прохожу через весь парк, пока не добираюсь до противоположной стороны пруда. Там пара лебедей, за которыми я люблю наблюдать, и скамья под деревом. Если бы она была со мной, я бы позволил ей положить голову мне на колени, пока читаю ей. Ей нравилось, когда я это делал. Воспоминание настолько болезненно, что я съеживаюсь и хватаюсь за живот. Прошло пять долгих лет, и все равно каждый день похож на тот день, когда она ушла.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь сосредоточиться на том, что передо мной. Мой психотерапевт сказала, что если я буду перечислять вещи поблизости, это поможет мне не впадать в панику. Иногда это работает, а иногда почти невозможно продолжать. Единственное, что помогает, — знание, что однажды я найду ее. Мне просто нужно дождаться этого момента.

Лебеди подплывают близко, и я открываю свою сумку, доставая для них хлеб. Бросаю его в воду, и они быстро съедают его, а затем бок о бок уплывают. Я помню, как мы читали о том, что лебеди находят себе пару на всю жизнь, и она сказала, что это самое милое, что она когда-либо слышала. Сказала, что если реинкарнация существует, то вот в кого она хочет переродиться. Я сказал ей, что тоже, но только для того, чтобы я мог быть с ней снова и снова.

Кто находит любовь всей своей жизни во втором классе?

Есть электронные письма по работе и пропущенные сообщения от моих родителей, на которые я должен ответить. Есть даже несколько сообщений от Сэма, который все еще беспокоиться обо мне, но сегодня я игнорирую их. Потому что сегодня наша годовщина. В этот день шестнадцать лет назад я впервые встретил ее. Этот день, вероятно, самый тяжелый, кроме ее дня рождения, и с каждым годом становится все труднее. Я знаю, именно поэтому все звонят и пишут, чтобы убедиться, что я в порядке. Нет, и мне не хочется притворяться. По крайней мере, сейчас. Сегодня я просто хочу сидеть здесь и думать о ней, и как сильно мне ее не хватает.

Уже поздно, и мой кофе остыл, когда телефон начинает вибрировать. Я игнорирую его, но потом он снова вибрирует, и я смотрю на экран. Номер скрыт, и я провожу пальцем по экрану, чтобы ответить.

— Рид Сандерс.

— Это агент Дэвис. Мы нашли ее, сэр.

У меня звенит в ушах, и голова кружится, когда слишком быстро встаю, но я пытаюсь сосредоточиться, пока мои ноги сами по себе начинают двигаться.

— Повторите еще раз.

— Ками Эванс — женщина, которую вы искали. Мы нашли женщину, подходящую под описание, с тем же именем и датой рождения, как вы сказали. Мы сделали сканирование и программное совпадение с ней на сто процентов. Она поселилась в женском приюте недалеко от Финикса, штат Аризона.

— Что? — У меня миллион вопросов, готовых выскочить из моего рта, но я не могу их задать. Легкие горят, потому что я бегу по парку так быстро, как только могу.

— Отправляю вам по электронной почте все детали. Мы использовали вашу программу, сделали цифровое сканирование, и есть совпадение. Когда вы готовы сесть в самолет?

— Я уже в пути, — говорю я, запрыгивая в машину и отъезжая от обочины.

Глава 7

Ками

Я облизываю сухие губы, когда два офицера смотрят на меня. После того, как узнали мое имя, они выяснили обо мне всю информацию, и теперь спросили, есть ли кто-то, кому они могут позвонить. Милая женщина, Шерри, протягивает мне стакан воды, и я делаю большой глоток, прежде чем вернуть стакан. Я пытаюсь прочистить пересохшее горло и гадаю, сколько километров я пробежала, пока не нашла тот маленький магазинчик. Они позвонили в женский приют, чтобы те приехали и забрали меня, и фактически спасли мне жизнь.

Все были милы с тех пор, как привезли меня сюда, и это меня успокоило. Очевидно, я не первая девушка, которая сбежала, но, судя по тому, как ведут себя копы, другие девушки не стали с ними разговаривать.

Когда я сказала им, кому позвонить, они выглядели немного шокированными. Они вели себя так, будто знали, кто он такой, и, может быть, пока меня не было, Рид добился успеха. Он был хорош в футболе, но я занималась черлидингом только один сезон, прежде чем решила, что лучше буду болеть на трибунах вместе с Кэти и Майком. С тех пор как я уехала, мне всегда было интересно, чем он занимается.

Я хотела, чтобы он был счастлив, но эгоистичная часть меня ненавидела саму мысль о том, что он будет жить дальше без меня. Предполагалось, что у нас будет совместная жизнь, и мы будем жить вместе вечно. А что, если он уже женат или у него есть дети? Эта мысль сокрушает меня, и я начинаю всхлипывать.

— Ты в безопасности, — в миллионный раз повторяет мне Шерри.

Она думает, что я плачу из-за побега или что боюсь возвращаться. Я никогда не захочу вернуться, но сегодня я узнаю, сколько это место отняло у меня.

Я смотрю на обрывки свадебного платья, которое на мне. Я бы никогда не вышла замуж за другого мужчину, кроме Рида, потому что он — моя единственная любовь. Мне все равно, смогу я заполучить его или нет, мне больше никто не нужен.

День смерти моего отца был сладостно-горьким. Я стала легкой добычей для любого мужчины в той безумной секте, в которой мыжили. Они хотели заставить меня выйти замуж за лидера Юджина Масса, и тогда мне пришлось бежать. Смерть была бы лучше, чем принадлежать ему, и я до сих пор не могу поверить, что выбралась оттуда живой.

— Рид Сандерс, — снова говорит офицер, убеждаясь, что я назвала правильное имя. Я киваю, и тут звонит его телефон. — Ах, да, она прямо передо мной. — Он на мгновение замолкает, когда его взгляд возвращается ко мне. — Нет, сэр, мы не выпустим ее из поля зрения. — Мои глаза округляются. У меня неприятности? Он вешает трубку и смотрит на меня с любопытством. — Кажется, он уже едет сюда.

— Спасибо. — Я не сомневалась, что Рид приедет. Конечно, он это сделает, я только сомневалась, принадлежит ли он до сих пор мне. — Вы хотели задать мне еще несколько вопросов?

Я вожу пальцами по коленям. Они хотят знать все о Движении Ландо. Два офицера, которые пришли в приют поговорить со мной, называют его сектой. Они не ошибаются.

— Нам посоветовали ничего не спрашивать у вас, пока не приедет мистер Сандерс.

— Отец Рида тоже приедет? — Я так скучала по нему и Кэти, они были моей семьей.

Мои глаза начинают слезиться, когда одиночество угрожает полностью поглотить меня. С того дня, как отец забрал меня от них, это все, что я чувствовала.

— Я имел в виду Рида Сандерса, мэм, — поправляет он.

— Ох. — Я смотрю на Шерри, которая наблюдает за мной. — Почему? — наконец спрашиваю я, когда никто больше ничего не говорит. Я хочу ответить на их вопросы, чтобы покончить с этим. Не хочу, чтобы это место отнимало у меня больше времени, чем уже есть.

— Так сказал наш капитан. — Он пожимает плечами. — И если вы связаны с Ридом Сандерсом, то… — Он делает движение рукой, будто я должна понять. Выражение моего лица, должно быть, показывает, что я не понимаю. — Он работает с правительством. Он консультант очень высокого уровня, а мне нравится моя работа.

Я в замешательстве хмурю брови. Рид работает на правительство? У него было телосложение спортсмена, но когда мы росли, он больше интересовался технологиями, так что, думаю, это не удивительно.

Я хочу задать другой вопрос, потому что не в состоянии остановить себя, но когда начинаю говорить, дверь в комнату распахивается. Я поворачиваю голову, чтобы увидеть, кто это, и воздух покидает мои легкие, когда я вижу стоящего в дверях Рида.

Наши взгляды встречаются, и на мгновение время словно останавливается. Он выглядит так же, но по-другому, и мне сложно понять, что изменилось. Его мальчишеское лицо как будто стало точеным, теперь он мужчина.

— Ямочки? — Зовет Рид, и мне интересно, думает ли он о том, насколько изменилась я. Как много раз я мечтала, что снова увижу его?

Он делает шаг в комнату, и прежде чем осознаю это, я уже в его объятиях. Не знаю, кто двигался первым, он или я, но теперь я крепко обнимаю его. Прижимаюсь лицом к его шее и вдыхаю знакомый аромат. Тот же, что и раньше, и он напоминает мне о доме, который я уже и не надеялась обрести.

— Пожалуйста, посмотри на меня. — Голос Рида полон боли, и я немного отстраняюсь, чтобы посмотреть на него. И тут я понимаю, что он сел в кресло, а я у него на коленях, и его большие ладони обхватывают мои щеки. — Боже, как же я по тебе скучал.

Я открываю рот, чтобы сказать то же самое, но Рид прижимается своими губами к моим. Он не требует впустить его, просто прижимается губами, удерживая меня так на мгновение. Я закрываю глаза и впитываю его. Впервые за долгое время я чувствую себя в безопасности и знаю, что со мной ничего не случится.

— Возможно, нам стоит выйти, — слышу, как говорит Шерри, напоминая, где мы находимся.

— Нам нужно идти, — говорит Рид, и его теплое дыхание касается моих губ.

— Нам нужны ее показания, сэр. Уверен, она хочет выдвинуть обвинения. — В словах офицера слышится надежда, что я это сделаю.

Рид прищуривает глаза, и я вижу, как расширяются его зрачки. Напряжение охватывает его сильное тело, и хотя он не стал профессиональным футболистом, должно быть, он все еще много тренируется, чтобы быть таким большим.

— Они сделали тебе больно? — Его взгляд блуждает по моему лицу, и он немного отстраняется, чтобы лучше рассмотреть меня. — Ты стала меньше.

— Думаю, это ты стал больше. — Я пытаюсь дразнить его, но он не улыбается.

— Никто не делал мне больно. Они просто не позволяли мне уйти, — признаюсь я, пытаясь успокоить его. Он, должно быть, уже знает некоторые подробности того, что произошло, и где я была.

Я получила несколько ударов, и они быстро научили меня следовать правилам и пытаться слиться с толпой. Я говорила им то, что они хотели услышать, но все это время пыталась найти способ выбраться. Мой отец не спускал с меня глаз, что бы я ему ни говорила. Я даже пыталась притвориться, что верю в нашего лидера, но не думаю, что он хоть на секунду поверил мне. Когда меня выбрали для брака, больше нельзя было притворяться. Я должна была выбраться или умереть, пытаясь сделать это.

— Ты хочешь дать показания? — спрашивает он.

— Не думаю, что у меня есть выбор. — Чего я хочу, так это прижаться головой к груди Рида и уснуть.

— Тебе не нужно делать то, чего ты не хочешь. Я заберу тебя и увезу отсюда, и мы в мгновение ока будет дома.

— Дома. — От этого слова мне хочется плакать. Я смотрю на полицейских и вижу, что они хотят протестовать.

Рид обхватывает ладонью мой подбородок и заставляет посмотреть на него.

— Дома, — подтверждает он.

Я знаю, что он говорит серьезно. Что-то в Риде изменилось с тех пор, как я его помню. Его авторитет и властность заполняет комнату, и все, что он говорит, исполняется.

— Я хочу поехать домой, но должна сделать это. Если мои показания помогут уничтожить их, то мне нужно сделать это, — говорю я ему.

— Хорошо, — соглашается он, отстраняясь. Паника зарождается в груди, и он берет меня за руку. — Я никуда не уйду, Ямочки. Дыши.

Рид садится и притягивает меня к себе, и я снова расслабляюсь. Я вспоминаю время, когда он так же держал меня.

— Давайте начнем, — говорит Рид, и они начинают.

Он держит меня, пока я рассказываю о последних пяти годах своей жизни. Я начинаю с того дня, когда отец забрал меня, и на что это было похоже — жить там. Рассказываю им о том, как умер мой отец, и даже о своем побеге из-за предстоящего брака с лидером. Они задают много вопросов о нем и любых деталях, которые я могу рассказать.

Я чувствую, как с каждой историей, которую рассказываю, настроение Рида меняется — от гнева до печали и, я почти уверена, ревности, когда он слышит о браке. Кроме того, тот факт, что я все еще сижу здесь в свадебном платье, не облегчает ситуацию.

Кажется, я говорю несколько часов, и иногда мне приходится повторяться. Я знаю, что они хотят получить как можно больше информации, но это утомляет. Я опускаю голову на плечо Рида и думаю о том, чтобы на секунду закрыть глаза.

Я дергаюсь, когда чувствую движение, и понимаю, что, должно быть, задремала на секунду.

— Мы закончили. На сегодня вы получили достаточно. Можете прийти к ней завтра или прислать мне вопросы. Ей пора домой, — говорит Рид офицерам и встает со мной на руках. Я не протестую, просто обнимаю его за шею, пока он выносит меня из комнаты и идет по длинному коридору.

Когда мы выходим на улицу, я вижу три черных внедорожника. Двое мужчин в черных костюмах, похожие на агентов ФБР, стоят у того, что посередине. Один из мужчин открывает заднюю дверь, и Рид забирается внутрь, крепко удерживая меня.

— Кто они? — спрашиваю я. От усталости я едва могу открыть глаза.

— Охрана, — просто говорит он. Будто это нормально — три внедорожника охраны.

— Теперь у тебя есть охрана?

— Они здесь для тебя. — Я чувствую, как внедорожник двигается, и задаюсь вопросом, как далеко мы от того места, куда направляемся. Я не знаю, где сейчас живет Рид, но это неважно. Я именно там, где хочу быть.

Он целует меня в макушку, и я слегка вздыхаю, впитывая его ласку.

— Мы будем на месте через десять минут, сэр. Трафик свободен. — Рид кивает, и я смеюсь, не в силах остановить себя.

— Не хочешь рассказать, что такого смешного? — Я слышу улыбку в его голосе.

— Я просто подумала, что не знаю, чем ты сейчас занимаешься, но что бы это ни было, должно быть, у тебя есть деньги.

— Да, но что тут смешного?

— Потому что, думаю, если бы ты был богат, когда мы были детьми, тоже нанял бы для меня телохранителя. — Я тихо смеюсь, вспоминая старшую школу.

— Школа не позволила бы мне. — Я смеюсь громче и слышу, что он тоже смеется. Снова закрыв глаза, я молюсь, чтобы, когда их открою, происходящее не оказалось сном.

Глава 8

Ками

Первое, что я вижу, когда просыпаюсь, — лежащий рядом со мной Рид. Его глаза открыты, и он смотрит на меня. Я так рада, что он все еще здесь, что начинаю плакать. Он хватает меня и притягивает к своему большому, теплому телу, и я прижимаюсь к нему.

— Я так боялась, что это сон, — говорю я сквозь рыдания. Я в полном беспорядке, но мне все равно.

— Я держу тебя, Ками. Никто никогда больше не заберет тебя у меня, — говорит он, успокаивающими движениями поглаживая меня по спине.

Не знаю, как долго я плачу, но снова засыпаю. Когда просыпаюсь во второй раз, он все еще в кровати со мной, все еще держит меня.

— Мне нужно в ванную, — наконец, говорю я и вздыхаю. Не хочу отпускать его, даже если это только для того, чтобы пописать.

Со мной на руках Рид легко поднимается с кровати и несет через всю комнату. Когда мы входим в ванную, загорается свет, и он усаживает меня на стойку. Я неохотно отпускаю его и улыбаюсь. Он отступает немного назад и выглядит таким же красивым, как и всегда. Тень щетины на подбородке и темные круги под глазами дают понять, что он не спал и не принимал душ. Протянув руку, я обхватываю его щеку ладонью, и он наклоняется ко мне.

— Я говорила тебе, что однажды она будет расти равномерно. — Уголки его губ чуть приподнимаются, и я вспоминаю, как дразнила его по этому поводу. В его глазах все еще заметна печаль.

— Ты должна была видеть, как это происходит. — Его голос срывается и наполняется болью. Я киваю в знак согласия, и мои глаза наполняются слезами.

— Ох, Ямочки. — Он обхватывает мое лицо ладонями и прижимается лбом к моему. — Прости меня. Не плачь, — умоляет он, — твои слезы ранят меня. — Я вздыхаю, пытаясь успокоиться. — Делай то, что тебе нужно. Я подожду снаружи.

Смотрю вниз и вижу, что на мне старая футболка, которую я узнаю. Она из нашей школы, и я знаю, что на спине написана фамилия Рида. Я не помню, как засыпала и как меня несли туда, где мы сейчас находимся.

— Я переодел тебя, потому что больше не мог смотреть на тебя в этом гребанном платье, — говорит он, читая мои мысли. — Прости…

— Рид, не надо, все в порядке. Ты можешь переодевать меня и делать со мной все, что захочешь. — Я прикусываю губу, понимая, что говорю. Мои щеки горят, но это правда. Он может делать со мной все, что захочет, и я не скажу «нет».

Он глубоко вздыхает и делает шаг назад.

— Я оставлю тебя.

Я соскальзываю со стойки, но Рид не двигается. Я не собираюсь заставлять его уходить, поэтому иду и делаю свои дела. Он смотрит в пол, будто это обеспечит мне уединение, пока я писаю. Закончив, я встаю и мою руки.

Он качает головой.

— Я не смог заставить себя уйти. — Я улыбаюсь ему в зеркало, прежде чем вытереть руки.

— Однажды меня вырвало на тебя, Рид. Мне плевать, если ты увидишь, что я писаю. — Он смеется, вспоминая, как я заболела гриппом, а он не хотел оставлять меня. Его маме пришлось сказать, что он болен, хотя это было не так. Он клялся, что проникся болью сочувствия.

— Ты все еще была самой красивой девушкой, которую я когда-либо видел. Даже несмотря на рвоту. — На этот раз я запрокидываю голову и смеюсь, и он действительно широко улыбается мне.

— Где мы? — спрашиваю я, когда Рид тянет меня за руку, и мы выходим из ванной.

Я смотрю на огромную кровать, в которой мы спали. Простыни в беспорядке, но это все, что есть в комнате. Вокруг нет ничего, что указывало бы на то, что это его дом.

— Это здесь ты живешь?

— Я остановился здесь, пока мы не решим, куда ты хочешь поехать. — Он проводит свободной рукой по лицу. — Когда я узнал, что ты здесь, в Финиксе, я нашел, где остановиться, и прилетел так быстро, как только смог. Я знал, что нужно отвести тебя в безопасное место. Это место ничем не отличается от моего настоящего дома. Когда мы доберемся туда, ты сможешь решить, что делать с ним.

Мое сердце неистово бьется.

— Ты ведь не забывал меня все это время, не так ли? Я так боялась, что ты можешь забыть меня и спокойно жить дальше. — Да, я эгоистка. Но мы всегда говорили друг другу все, и я все еще хочу этого.

— Никогда, — рычит он. Его реакция, вероятно, напугала бы кого-то другого, но не меня. Со мной он нежный и ласковый.

— Я знаю. В глубине души я знала, что ты никогда не сможешь забыть меня, но иногда такие мысли все же посещали меня.

— Я ни на минуту о тебе не забывал. — Я поднимаю на него взгляд. — Однажды кто-то спросил меня, что я буду делать, если окажется, что ты умерла. — Он выдавливает это слово из себя. — Я сказал им, что это невозможно, потому что я бы это почувствовал. Я знал, что ты где-то там, и мне просто нужно найти тебя. — По выражению его лица я вижу, что он абсолютно серьезен.

— Похоже, ты нашел меня довольно быстро, как только я сбежала. — Он уже ехал ко мне, едва они ему позвонили.

— Да. Если бы только это случилось раньше. — Он качает головой.

— Сейчас это не имеет значения. — Я вижу, что сейчас его уже не переубедить.

— Нам лучше повидаться с мамой и папой. Я удивлен, что они еще не ворвались. Единственное, что удерживало их, это то, что я сказал им, что ты спишь и тебе нужен отдых.

— Они здесь? — Я взвизгиваю от возбуждения.

— Конечно, они здесь. — Он хватает меня за бедра и притягивает к себе. — Но сначала я должен поцеловать тебя. По-настоящему поцеловать, Ками, — говорит он мне, а затем обрушивается на мои губы поцелуем. Я обнимаю его за шею, и мои ноги отрываются от пола.

Его язык проскальзывает в мой рот, и я стону. Быть снова связанной с ним вот так — это невероятно. Как будто мы по-прежнему вместе и не были в разлуке все это время.

Глава 9

Рид

Мои родители живут в соседнем отеле, и когда я пишу им, что Ками готова их увидеть, папа сразу же отвечает, что они внизу.

Один из моих контактов в полиции предоставил нам эту конспиративную квартиру. Я ничего не знаю о людях, с которыми она жила. Но из того, что выяснил, пока она спала, знаю, как ей повезло, что она сбежала.

— Они поднимаются, — говорю я, доставая из сумки спортивные штаны и передавая их ей.

Она натягивает их, я беру ее за руку, и мы идем в гостиную. Теперь, когда вернул ее, я не могу вынести мысль о том, что нас разделяет даже один метр. Я не спал прошлой ночью, потому что думал, что если сделаю это, она снова исчезнет. Нам обоим есть над чем работать, но мы будем делать это вместе, шаг за шагом.

Входная дверь квартиры открывается, и мои родители врываются и обнимают Ками. Мне приходится сделать шаг назад, чтобы они могли добраться до нее, и я смотрю, как моя мама плачет и целует щеки Ками. Потом плачет Ками, и я не могу понять, что они говорят.

Мой отец подводит Ками к дивану, и они садятся по обе стороны от нее, не переставая задавать ей всевозможные вопросы.

— Ребята, полегче с ней. Ками, ты не должна делать это прямо сейчас, если не хочешь. — Я сажусь в кресло рядом с ними и жду, что она скажет.

Услышать ее рассказ один раз было достаточно, чтобы свести меня с ума, но я даже не могу представить, через что она прошла.

— Рид прав. Не страшно, если ты не хочешь говорить об этом, Ками, — говорит моя мама, вытирая слезы. — Мы так рады, что ты вернулась. — Она смотрит на меня и кивает. — Теперь мы вернули и Рида.

— Спасибо, — говорит мой папа, обнимая Ками, и я не могу не думать о том, насколько они правы.

Последние пять лет я жил, словно зомби, но одна ночь с ней — и моя душа восстановилась. Все это время она была недостающей частью нашей семьи.

— Я просто рада вернуться, — говорит Ками. — Вы не могли ничего сделать, чтобы остановить моего отца. Вы знаете, каким он был.

Она пожимает плечами, но мама кивает.

— Мы никогда не думали, что он заберет тебя с собой. Мы всегда предполагали, что он ждет, когда тебе исполнится восемнадцать, чтобы он мог оставить тебя с нами и жить своей жизнью. — Мама качает головой. — Я надеялась, что он оставит тебя с нами, и каждый день жалела, что не сказала ему об этом.

— Думаю, по-своему он защищал меня, — говорит Ками. — Когда он привез меня туда, они все были очень приветливы. Но я довольно быстро поняла, что мы были полностью изолированными без какой-либо возможности связаться с внешним миром. — Она делает глубокий вдох. — Мне повезло, что я смогла выбраться, потому что многие не могут сделать этого.

— Ты все рассказала полиции? — спрашивает папа, и мы оба киваем.

— Юджин — владелец земли, и он сделал так, чтобы сбежать было невозможно. Территория окружена пустыней и горами, так что даже если попробовать сбежать, наступит обезвоживание прежде, чем найдешь какую-нибудь помощь. — Она облизывает губы, будто думает о том, как хотела бы пить, и я встаю, чтобы дать ей воды.

— Как тебе это удалось? — спрашивает мама, рассеянно поглаживая Ками по волосам.

— Спасибо, — говорит она мне и пьет. — Отец умер несколько недель назад, и я больше не была «под его защитой», как они называли это. Когда я спросила, могу ли я уйти, они ответили «нет», а затем сказали, что я должна выйти замуж за лидера. В день, когда это должно было произойти, я проснулась, оделась и притворилась, что подыгрываю до начала церемонии. Я сказала, что мне нужно в туалет, а затем сбежала. Мне повезло, потому что все были на церемонии, так что никто не видел, как я улизнула. Я украла один из фермерских грузовиков, но они всегда держали бензобаки наполовину полными, потому что кто-то мог попытаться сбежать от них. Когда закончился бензин, я была вынуждена идти пешком. Полиция сказала, что я прошла около пятнадцати километров, прежде чем, наконец, нашла тот магазин.

Все, что она говорит, причиняет боль. Не могу думать о годах, что мы провели порознь, или о том, что она испытала. Если буду вспоминать все те времена, когда мог потерять ее, я не переживу этот день. Я должен сосредоточиться на том, что сейчас она здесь со мной, и я буду защищать ее от всего, что когда-либо случится снова.

— Слава богу, ты в порядке, — снова говорит моя мама и прижимает Ками ближе к себе.

Позже мама готовит все любимые блюда Ками и кормит ее до отвала. Она балует Ками и суетится над ней так мило и заботливо. Будто пропала ее родная дочь, а теперь она вернулась. Прошло так много времени, но в каком-то смысле она никогда не уходила.

— Думаю, мы должны дать ей немного поспать, — говорит отец, когда видит, как Ками зевает.

— Нет, я в порядке, — говорит она, но я притягиваю ее к себе и качаю головой.

— Они вернутся завтра. Мы подождем, когда ты дашь оставшиеся показания, прежде чем все вернемся домой.

Ками кивает, и мы прощаемся с родителями. Могу сказать, что никто из нас не хочет расставаться, но, думаю, это просто наши собственные страхи. Уверен, со временем им станет легче. Потому что я больше не собираюсь выпускать ее из виду.

— Пойдем со мной, Ямочки, — говорю я, когда беру Ками за руку.

Мы идем обратно в спальню, и я закрываю дверь.

— Мы уже собираемся ложиться спать? — спрашивает она, глядя на кровать.

— Нет, — отвечаю я, хватаясь за край футболки и стягивая ее.

— Ох. — Это все, что она говорит, когда ее щеки розовеют.

— Мы примем ванну. — Я снова беру ее за руку, и мы идем в ванную, где я включаю воду.

Ее взгляд скользит по моей груди и животу. Она была права, когда сказала, что я стал больше, но это потому, что мне нечего было делать — только работать и проводить время в тренажерном зале. Теперь, когда Ками вернулась, я планирую каждое мгновение жизни узнавать ее тело и любить каждый его миллиметр.

Все эти годы я мог только представлять ее обнаженной, но теперь я впервые вижу ее вживую и нервничаю. Сомнения начинают закрадываться, когда я приближаюсь к ней, и мне нужно знать, что все хорошо.

— Ты не должна рассказывать мне о том, что делала, пока мы были в разлуке. Я просто хочу убедиться, что когда прикоснусь к тебе, ты будешь со мной. — Я переплетаю наши пальцы, наклоняюсь ближе и прижимаюсь к ее лбу своим. — Все в прошлом, но с этого момента ты моя, Ками… всегда была и всегда будешь.

— То же самое я думала и о тебе, — говорит она, прижимая ладонь к моей обнаженной груди и перебирая темные волоски. — Я ждала тебя, Рид. Ты сделал то же самое для меня?

Она смотрит на меня своими большими голубыми глазами полными надежды, и я провожу костяшками пальцев по ее подбородку.

— Еще во втором классе я говорил, что всегда буду заботиться о тебе, а это означало все эти годы хранить тебе верность. Ты — единственная женщина, которую я когда-либо любил и хотел. Я остался верен своему обещанию, потому что знал, что если не смогу заполучить тебя, то у меня не будет никого другого.

Когда я прикасаюсь губами к ее губам, это словно возвращение в старшую школу, а это наш первый поцелуй. Он не неуклюжий и нервный, каким вы могли бы подумать будет первый поцелуй. Вместо этого он уверенный, и нет ни капли колебаний.

Я обхватываю ладонями ее лицо, не тороплюсь и наслаждаюсь ощущением ее мягких губ, когда она открывается для меня. Я чувствую ее вкус, и хотя отчаянно нуждаюсь в ней, я двигаюсь медленно и нежно. На вкус она такая же, как в семнадцать лет, когда у нас впереди была целая жизнь. Время на такой долгий срок замерло для нас обоих, но теперь, когда она в моих объятиях, ясно, что мы продолжим с того места, на котором остановились.

Ками протягивает руки к моим шортам, а затем я чувствую, как она стягивает их вниз по моим ногам. Я разрываю наш поцелуй, чтобы помочь ей снять футболку, а потом наблюдаю, как она выходит из спортивных штанов, которые я дал ей ранее.

Она полностью обнажена передо мной, и все мои фантазии — ничто по сравнению с реальностью. До этого я видел ее несколько раз в купальнике, но тогда в ней было немного больше веса. Ее, видимо, практически морили голодом, и я собираюсь изменить это при первом же удобном случае. Но даже когда я видел ее в нижнем белье, мы никогда не пересекали черту. Мы занимались петтингом и ласками в одежде, но никогда не выходили за рамки этого.

От вида Ками захватывает дух, я никогда не хотел прикоснуться к ней сильнее. Ее кожа настолько бледная, что светится и выглядит мягкой, словно шелк. Ее темно-розовые соски — маленькие точки на небольшой груди. Она тоньше, чем была раньше, и я вижу, как выступают ее ребра, переходя в слегка расширяющиеся бедра. Я смотрю на темную поросль волос между ее ног и хочу прикоснуться к ней, чтобы узнать, какова она на вкус.

Я стаскиваю свои боксеры, чтобы Ками могла посмотреть на меня, потому что, уверен, ей так же любопытно, как и мне. Перед ее отъездом мы много говорили о том, каким будет этот момент, и я хочу сделать все так, как она хотела.

Мой член твердый и направлен прямо вверх. Я беру его в руку и несколько раз поглаживаю себя. Я наблюдаю, как ее глаза округляются, и она сосредотачивается на том, что я делаю, а затем вижу, как она сжимает бедра вместе.

— Ты думаешь о том, как я буду ощущаться внутри тебя? — говорю я, поглаживая себя.

Она кивает и облизывает губы. Ками всегда нравилось, когда я говорил ей, о чем думаю.

— Я тоже. — Я сжимаю основание члена, чтобы не кончить, и от этого на головке появляются капли спермы, которые стекают по длине. — Я хочу узнать, какова ты на вкус.

— Я тоже, — говорит она и улыбается.

Я смотрю на ванную и вижу, что она полнилась водой. Выключаю воду, а затем вхожу и протягиваю руку, чтобы помочь Ками. Ванна достаточно большая для нас обоих, чтобы разместиться и растянуться, но сейчас я хочу, чтобы она была рядом.

Ками садится и откидывается на бортик ванны, расположив ноги по обе стороны от меня. Я провожу руками по всему ее телу и убираю пузырьки пены, чтобы видеть ее всю. Хватаю мочалку и мою ее тело — я хочу, чтобы она полностью расслабилась.

— Скажи мне, что собираешься делать теперь, когда ты дома, — говорю я, начиная с ее ног и продвигаясь выше.

— Кроме того, чтобы быть рядом с тобой? — говорит она, и я дерзко улыбаюсь ей.

— Кроме этого.

— Я скучала по тому, как ты играл с моими волосами и читал мне, — говорит она, и я целую ее пальцы. — Я хочу путешествовать и увидеть снег. Я устала от жары.

Я прижимаюсь губами к ее лодыжке, целую там, пока мою ее бедра, а затем скольжу пальцами между ними.

— Я хотела бы поесть во всех наших любимых местах за один день.

Когда я прикасаюсь к ее киске и раздвигаю пальцами губки, она стонет. Откидывается назад, слегка приподнимая бедра, и я облизываю свои губы.

— Я бы хотела проводить каждую ночь с тобой в постели. — Она смотрит на меня, когда я скольжу руками под ее попку и приподнимаю над водой.

— Думаю, я смогу все это устроить, — говорю я, прижимаясь ртом к ее киске.

Ее клитор нежный и сладкий, когда я провожу по нему языком. Я закрываю глаза, когда ее вкус попадает мне на язык, и все эти годы потребности, наконец, удовлетворены. Это намного лучше, чем я себе представлял, и я уже пристрастился.

— Рид, — вздыхает она, захватывая мокрыми пальцами мои волосы.

— Полегче, Ямочки, — говорю я, и затем запускаю язык глубже в ее киску. Я хочу попробовать ее везде, а это просто поддразнивания. Когда вытащу Ками из ванны, я заставлю ее встать на четвереньки, чтобы я смог вылизать каждый миллиметр ее тела.

У Ками перехватывает дыхание, когда я вхожу в нее двумя пальцами. Я потираю ее там, продолжая лизать клитор, и удовлетворенно рычу. Она почти вылезает из ванны, но не говорит мне остановиться. Вместо этого повторяет мое имя снова и снова, приближаясь к кульминации.

— Я близко, — выпаливает она, хватаясь руками за края ванны. — Вот оно, вот оно.

Ее мольбы затихают, когда тело напрягается, а затем она кричит в своем освобождении. Я смотрю на нее, продолжая ласкать, потому что не хочу упускать момент ее удовольствия. Ее тело мокрое, пузырьки пены липнут к ней, и ее раскрасневшаяся кожа сияет на свету.

На вкус она как рай и похожа на ангела, потому что женщина, которую я люблю с семи лет, становится моей во всех отношениях.

Когда Ками переводит дыхание, я последний раз целую ее там, а затем опускаю в воду и притягиваю к себе. Она обхватывает меня ногами, когда я целую ее шею и грудь. Она играет с моими волосами, пока я посасываю один сосок, а затем перехожу к другому. Я чувствую, как ее киска трется в воде о мой член, и мне не терпится войти в нее.

— Твоя мама сказала нам использовать защиту, — говорит она, и я слышу улыбку в ее голосе.

— Нам было семнадцать. Я не буду использовать с тобой презервативы, Ямочки, — отвечаю я, целуя ее шею. — Надеюсь, ты забеременеешь от меня.

— Я тоже на это надеюсь, — шепчет она, и я откидываюсь назад, чтобы посмотреть в ее прекрасные голубые глаза. — Я хочу этого больше всего. Хочу создать нашу семью.

Кивнув, я обнимаю ее и прижимаю к себе.

— Тогда мы так и сделаем.

— Я тоже хочу попробовать тебя, — говорит Ками, отодвигаясь от моего члена и пытаясь выбраться из моих объятий.

— Нет, пока нет, — говорю я, пытаясь вернуть ее к себе на колени. — Ты нужна мне слишком сильно.

— Я ждала так же долго, как и ты. — Она встает на колени между моих ног. — Разве я не могу хоть немного попробовать?

Выражение ее лица прямо сейчас убивает меня. Я безумно сильно хочу засунуть член в любую из ее дырочек, но не могу ей ни в чем отказать. Я киваю, стиснув зубы, и она улыбается, будто я подарил ей щенка.

Я приподнимаю бедра, но мой член такой большой и твердый, что кончик уже находится над поверхностью воды. Она обхватывает его обеими руками, и я резко втягиваю воздух.

— Я сделала тебе больно? — говорит она, осторожно поглаживая его вверх и вниз.

— Я просто стараюсь не кончить. — Теперь моя очередь хвататься за бортики ванны.

Улыбка, которую она мне дарит, дьявольская и восхитительная. Ками опускает голову и касается губами головки, слизывая каплю спермы. Когда она стонет от вкуса, мне приходится закрыть глаза, потому что иначе я кончу на ее милое личико.

— Не ожидала, что мне это понравится, — говорит она, и я чувствую, как ее губы обхватывают головку моего члена.

— Блядь, — ругаюсь я и стучу кулаком по ванне, пытаясь думать о математике и футболе. Но это бесполезно, ее губы слишком мягкие, а язык слишком ловкий. То, что она любит пробовать меня, это слишком. — Хватит!

Мой рев эхом разносится в ванной, я отстраняю ее от своего члена и опускаю обратно в воду. Я опускаюсь на нее сверху и оказываюсь между ее ног в мгновение ока. Мой член у ее входа, и Ками ахает от удивления, но не протестует, когда я толкаюсь между ее складочками.

На секунду она напрягается, и я прижимаюсь лицом к ее шее. Я вонзаюсь в нее и молюсь, что этого достаточно, чтобы ей не было больно.

— Мне так жаль, Ками. Я так сильно тебя люблю, — говорю я, целуя ее.

Она прижимается ко мне, и я чувствую, как ее киска сжимает мой член.

— Я тоже люблю тебя, — говорит она, двигая бедрами. — Не останавливайся.

Я держу свой член глубоко, когда становлюсь на колени и вытаскиваю наши тела из воды. Я смотрю вниз на ее киску, наполненную моим членом, и медленно вхожу и выхожу из нее, наблюдая. Увидев себя в ней, я едва сдерживаюсь. Она настолько идеальная и красивая, что я никогда не забуду этот момент.

— Я долго не продержусь, — шепчу я, осматривая ее обнаженное тело. — Это слишком.

— Я уже близко, — стонет она, приподнимая бедра и скользя по моему члену.

Ками опускает между нами руку, и я рычу, когда ее пальцы касаются клитора.

— Блядь, — бормочу я. Мой член пульсирует, и я начинаю кончать.

— Я чувствую это, — говорит она, широко распахнув глаза.

Мысль о том, что моя горячая сперма наполняет ее, и Ками молила об этом, чертовски невероятна. Я перестаю сопротивляться и полностью опустошаюсь в нее.

Ее киска сжимает меня, и Ками кричит, когда еще один оргазм накрывает ее. Она будто высасывает жизнь из моего тела. Я не могу дышать, потому что ощущения настолько мощные, и в это же время я готов кончить снова.

Я жду, когда закончится ее оргазм, и медленно опускаю нас обратно в воду. Откидываюсь назад и утягиваю ее за собой, так что она лежит поперек моей груди. Мой член пульсирует, выпуская последние капли спермы.

— Черт возьми, — говорю я, и Ками смеется надо мной. Я обнимаю ее и целую в макушку, а затем она поднимает на меня взгляд, и я могу поцеловать ее в губы.

— Я хочу сделать это снова, — говорит она, и теперь настает моя очередь смеяться.

— О, мы еще не закончили, — говорю я, дерзко улыбаясь. — Я просто даю тебе отдохнуть.

Она садится, двигая бедрами, и мой член глубже скользит в нее. Я издаю стон, и теперь уже она дерзко улыбается, наклоняется и целует меня в губы.

— У нас еще много времени, чтобы наверстать упущенное, — шепчет она, и я киваю.

— Упущенные пять лет, — соглашаюсь я, вставая из ванны, и переношу ее на кровать.

Глава 10

Ками

— Мне нужно подстричься, — говорю я, пока Рид играет с моими волосами.

Я слишком долго была без любви, и сейчас окружена ею. Я наслаждаюсь каждым моментом, когда мы просто лежим в кровати и находимся рядом друг с другом. Я могу потеряться в этом и никогда не узнаю, сколько времени прошло.

— Мне нравится, когда они длинные, но если ты хочешь…

Я ухмыляюсь, так как знала, что Рид собирается сказать это прежде, чем он открыл рот.

— Только подровнять. Мне слишком сильно нравится, когда ты играешь с ними, и твоя мама взбесится. — На этот раз он хихикает.

Кэти тоже всегда любила играть с моими волосами. Каждый раз, заплетая косу, я думала о ней. Боже, видеть всех было чудеснее, чем я представляла, и казалось, что не было этих пяти лет. Но все изменилось.

Рид теперь мужчина, и сладкая пульсация между ног напоминает мне об этом больше, чем что-либо еще. Думаю, теперь я тоже женщина. Он позаботился об этом прошлой ночью, но дело было не только в сексе. Как бы глупо это ни звучало, я чувствую это по тому, как он себя ведет. В нем есть доминирующая сила. Мое тело жаждет этого, и я снова его хочу. Мы должны были уже давно встать с постели, но никто из нас не хочет двигаться.

— Я все еще мало знаю о твоей жизни, пока меня не было, — говорю я, опуская подбородок на его грудь.

— У меня не было жизни, пока тебя не было. Я ходил в колледж и работал. — Рид повторяет почти то же самое, что и раньше, да и его родители говорили о том же.

— Каково было в колледже? — На этот раз он хмурит брови.

— Если ты хочешь поступить в колледж, мы можем это сделать. Я скажу им сжечь мой диплом и пойду учиться заново.

— Давай не будем увлекаться. — Я игриво шлепаю его по груди. Никогда не надоест видеть, насколько он заботливый. В детстве у меня такого не было, по крайней мере, до него. — Сейчас я не думаю о колледже. Я хочу узнать о тебе. Что ты делал по ночам? С кем ты тусовался?

— В колледже я не высовывался. Я был занят разработкой программного обеспечения, которое могло остановить пропажу человека еще до того, как это произошло. — Он говорит так, будто это легко. Хотя для Рида, возможно, это и так. — Я придумал несколько блестящих идей, и они сработали, но я все равно не смог найти тебя. — Он поднимает руку и проводит большим пальцем по моей нижней губе. — Все вращалось вокруг тебя. Я никогда ни с кем не общался. Я работал с людьми и ходил с ними в колледж. Иногда мне приходилось делать проекты с людьми, но все они как бы сливались вместе. — Я вижу, как он придается воспоминаниям, понимая, что на самом деле не знал никого из тех, с кем встречался за эти годы.

— Мне жаль, — шепчу я, чувствуя себя виноватой. — Мне просто интересно, пытался ли кто-нибудь отнять тебя у меня.

Рид начинает смеяться так сильно, что его гигантское тело сотрясает мое.

— Помнишь Сару Джейн? — спрашивает он сквозь смех, и я сажусь и смотрю на него сверху вниз. Прищурившись, я смотрю на него убийственным взглядом, и он смеется еще громче.

— Что смешного, Рид Сандерс? — бросаю я, но он продолжает смеяться. — Почему бы тебе не пойти посмотреть, что она делает, и, может быть, ей будет приятно посмеяться с тобой. — Я поворачиваюсь, чтобы спрыгнуть с кровати, но он хватает меня и тянет обратно на кровать, прежде чем я успеваю что-либо сделать. Его большое тело накрывает меня и прижимает к кровати. Желание пронзает меня, когда я вижу собственнический блеск в его глазах.

— Мило, что ты думаешь, что я позволю тебе уйти от меня. — Он утыкается носом мне в шею, а его волосы щекочут лицо. Я с трудом сдерживаю улыбку.

Когда он отстраняется, чтобы посмотреть на меня, я снова прищуриваю глаза.

— Она умерла, — говорит он, и я ахаю.

— Боже мой! Я на самом деле не ненавидела ее, она просто всегда глазела на тебя, и она, она… — Я не могу придумать, что еще сказать, потому что она мне не очень нравилась, но теперь она мертва, и я чувствую себя плохо.

— Я прикалываюсь над тобой, Ямочки. — Его мрачное выражение лица превращается в улыбку, и он снова начинает смеяться.

— Ты придурок! — фыркаю я, но на этот раз не могу сдержать смех и присоединяюсь к нему.

Сара Джейн всегда засматривалась на Рида. Она даже делала глупые плакаты с его именем для футбольных матчей. Потом она всем сказала, что отсосала Риду в раздевалке.

Я взбесилась, и не помог тот факт, что когда я пошла искать Рида, чтобы рассказать ему о нелепых слухах, я нашла его с Сарой Джейн, как раз когда она вручала ему записку. Я решила, что это ее номер, и, возможно, слишком остро отреагировала.

Я протопала к шкафчику Рида, у которого они стояли. Он был украшен снаружи для недели поднятия духа. Болельщицы делали это для каждого игрока футбольной команды, но к этому моменту я уже бросила черлидинг. Мне не нравилась Сара Джейн, и я делала это только для того, чтобы привлечь внимание Рида. Это было не мое, и я не собиралась слушать, как она говорит о нем все время, поэтому ушла.

Когда я увидела, что шкафчик Рида украшен, я потянулась, схватила край бумаги и сорвала все. Я скомкала ее и швырнула в Рида, который, конечно, поймал все, наблюдая за мной с весельем в глазах. Можно подумать, что я устраивала для него какое-то милое шоу.

К тому времени, как я перестала кричать и рвать бумагу, все в школе уставились на нас. Рид понятия не имел, о чем я говорю, и даже спросил, та ли это девушка, что стоит рядом с ним. Когда я посмотрела на Сару Джейн, мне стало ясно, что ее поймали на лжи.

Я начала краснеть от смущения, поэтому Рид сделал то, что всегда делал — попытался сделать лучше. На этот раз это привлекло внимание не ко мне, а к нему. Он поднял меня, перекинул через плечо и шлепнул по заднице на глазах у всех.

На следующий день, увидев Сару Джейн, я почувствовала себя одновременно униженной и самодовольной. Мне хотелось пнуть Рида и тут же поцеловать его. Мы целовались в его грузовике больше часа, прежде чем отправиться домой. Позже я узнала, что это была не бумажка с номером, а упавшая на пол записка, которую я оставила ранее в его шкафчике. Он уже собирался поднять ее, когда подлетела Сара Джейн и схватила ее.

— Мне снова тебя отшлепать? — спрашивает Рид, улыбаясь мне. — В прошлый раз это помогло.

Он наклоняется и целует меня, и я хочу сказать что-нибудь умное в ответ, но мое тело и разум не соглашаются. Вместо этого я обнимаю его и углубляю поцелуй. Я издаю стон ему в рот, приподнимая бедра и заставляя стонать тоже.

— Мы должны остановиться. Тебе будет больно, — говорит он, отрываясь от моих губ, но только для того, чтобы начать целовать мою шею. — У тебя никогда не будет причин ревновать, Ками, — говорит он, покусывая мою шею. — Ты моя первая и единственная.

Слова Рида согревают меня, как и его прикосновения.

— Как же хорошо, — вздыхаю я.

— Рид. Ками? Вы готовы? — Мы оба замираем при звуке голоса Кэти.

— Кэти, не ходи туда, — кричит Майк. Мои глаза округляются, когда Рид бормочет проклятия. Я оглядываюсь и вижу, как открывается дверь спальни, но потом слышу тихий вскрик удивления, и дверь закрывается.

— Майк! Поставь меня! — кричит Кэти, и Рид качает головой. Не могу сказать, борется он со смехом или ему больно. Думаю, и то, и другое.

— Она просто хочет нас видеть. Мы прятались почти весь день. Нам нужно покончить с этим, — вздыхаю я, и он прижимается своим лбом к моему. — Разве нам не нужно успеть на самолет? — добавляю я.

— У нас собственный самолет. Он всегда готов. — По моему лицу видно, как я потрясена.

— Не собираюсь лгать. Я очень нервничаю из-за того, что мы собираемся выйти на публику. Не хочу быть где-то, где не смогу все контролировать. — Я вижу неуверенность в его взгляде.

— Я буду рядом с тобой. — Я пытаюсь его успокоить.

— А что, если эта потребность держать тебя рядом со мной никогда не исчезнет? Ты начнешь на меня обижаться? — На мгновение Рид замолкает, и я понимаю, что он хочет еще что-то сказать, но не может подобрать слова. — Разве я не сделаю тебя снова пленницей? Я думаю, что построил бы город посреди пустыни со стенами по всему периметру, чтобы удержать тебя со мной.

— Только зря потратишь деньги, Рид. Тебе не нужны стены. Тебе придется отрывать меня от себя. Я боялась, ты устанешь от того, что я цепляюсь за тебя. Я все думаю о том, что будет, когда тебе придется идти на работу или еще куда-нибудь. У меня может случиться нервный срыв. — Я выкладываю все, что чувствую. Хочу, чтобы он увидел, что не одинок в этом. — На самом деле, когда я слышу твои слова, мне становится в миллион раз лучше. — Рид думал, что его слова напугают меня, но оказалось наоборот.

— Посмотри на нас. Мы боимся спугнуть друг друга, потому что нам невыносима мысль, что мы не будем рядом. Это глупо, и, конечно, мы хотим быть рядом все время. Мы ненавидели все те годы, когда нам приходилось быть порознь, — говорит он, и я соглашаюсь. Я ненавидела возвращаться к отцу каждый вечер. — Теперь нас ничто не остановит.

— Ничто, — соглашаюсь я, и его хватка становится собственнической.

— Как насчет того, чтобы одеться и закончить давать показания копам? Я готов забрать тебя домой.

— Я уже дома. — С того момента, как он ворвался в дверь, чтобы спасти меня.

— Да, но давай начнем жить вместе и делать все, что захотим. — Он наклоняется ко мне. — И, возможно, не дадим моим родителям ключ от того места, где бы оно ни находилось. — Я смеюсь, и в это же время слышу, как Кэти снова зовет нас по именам.

— Удачи тебе с этим. Она просто наймет слесаря, чтобы он сделал ей ключ, или заберет один у меня. — Я не смогу ей отказать. Она слишком мила, чтобы сказать «нет».

— Наверное, ты права. Она захочет проведывать нас, особенно когда родится ее первый внук. — Он быстро целует меня, прежде чем поставить на ноги.

Я и так потеряла достаточно времени, поэтому готова начать нашу семейную жизнь как можно раньше. Я хочу сделать то, что должно было быть сделано, и освободиться от всего этого беспорядка. Уехать подальше от этого места — первый шаг.

Одевшись, я останавливаюсь, чтобы посмотреть на себя в зеркало и убедиться, что выгляжу нормально. Рид подходит ко мне сзади.

— Теперь я выгляжу иначе? — Я заправляю волосы за ухо.

— Ты спрашиваешь меня, выглядишь ли ты так, будто мы трахались? — Он приподнимает бровь и ухмыляется, а я хихикаю.

— Я чувствую себя немного иначе, — признаюсь я.

— Я думал, мы были близки раньше, но теперь… — он не заканчивает фразу, да это и не нужно. Я тоже это чувствую.

— Да. Так и есть. — Я обнимаю его и краду еще один поцелуй, прежде чем мы выходим и встречаемся с его родителями. Это не так эмоционально, как накануне, но близко.

— Может, сначала остановимся перекусить? — спрашивает Кэти, вызывая лифт.

До вчерашнего дня я не была в лифте больше пяти лет. Странно, какими далекими, но знакомыми могут быть вещи. Выйти куда-то на обед будет так же странно.

Рид напрягается рядом со мной, и я придвигаюсь к нему, пытаясь утешить.

— Ками должна поесть, — соглашается он, хотя я знаю, что он обеспокоен. Интересно, это вообще или потому, что человек, против которого я выдвигаюобвинения в похищении, на свободе и его не могут найти.

Нам позвонили сегодня рано утром, и мы многое узнали о случившемся. После того, как я дала показания, они смогли получить ордер и на территории секты был произведен обыск. Юджина Масса нигде не было, но я не удивлена. Этот человек — трус, и я никогда не понимала, как столько людей могут следовать за ним. Не понимала я и его очарования. Может быть, дело было в том, что я не сдувала с него пылинки. На самом деле, я делала все возможное, чтобы никогда не быть рядом с ним. Он хотел доказать свою власть надо мной, хотя я не сказала об этом Риду. Он думает, что мне достаточно просто дышать, чтобы кто-то влюбился в меня, и он бы пошел и выследил Юджина.

— Ты голодна? — Кэти смотрит на меня.

— Возможно, ей уже нужно есть за двоих, — отвечает Рид, и у меня отвисает челюсть.

Кэти громко ахает, и я шлепаю Рида по груди.

— Ты не должен был говорить это, — ругаюсь я, и он пожимает плечами.

— Ты могла уже забеременеть, — говорит он, но это не помогает.

— Успокойся, милая, — говорит Майк Кэти, но это ее не успокаивает. От волнения она практически приплясывает на месте.

— Посмотри, что ты наделал. Она потеряла дар речи. — Я указываю на Кэти.

— Она очень взволнована. И я не люблю лгать. — Я стою в шоке, а Майк смеется. Рид подмигивает мне, и я безуспешно борюсь с улыбкой.

Я сама взволнована этой мыслью и смотрю на свой живот, гадая, каково это — быть беременной. Я опускаю туда руку и затем слышу, как, остановившись, звенит лифт.

Мы вместе выходим из лифта и проходим через парадную дверь. Я выглядываю на улицу и вижу те же три внедорожника, которые ждали нас накануне. Услышав крик одного из мужчин в черном, я оборачиваюсь, чтобы узнать, на что он смотрит. И замираю, когда вижу, что прямо ко мне бежит Юджин.

Он обезумел, у него дикий взгляд. Он снова и снова выкрикивает мое имя. Его обычно вьющиеся каштановые волосы спутаны, а глаза налиты кровью. Он одет в белое, как и всегда, но теперь его одежда в пятнах, и он грязный. Он тщательно следил за своей внешностью, пока был на территории, но теперь выглядит так, будто жил под мостом.

Два телохранителя направляются к нему, но Рид останавливает их. Они колеблются, но делают то, что он приказывает. Рид, однако, не останавливается, и быстрее, чем может двигаться человек его габаритов, набрасывается на Юджина.

Рид хватает его за шею и, как будто он весит не больше тряпичной куклы, швыряет Юджина на асфальт. Я слышу громкий треск чего-то ломающегося и отворачиваюсь. Слышу какую-то возню и оглядываюсь, чтобы увидеть, что Рид уложил противника на лопатки и нависает над ним. Я знаю, что должна остановить его, иначе он убьет Юджина голыми руками.

Я подхожу и опускаю руку ему на спину. От моего прикосновения он останавливается. Юджин издает сдавленный звук, но я не смотрю на него. Я не спускаю глаз с Рида, когда он наклоняется поближе к Юджину, чтобы тот мог его слышать. Когда он говорит, это звучит тихо, но смертельно опасно, и только мы с Юджином можем его слышать.

— Они думают, что я не убиваю тебя, потому что выше этого. Что я проявляю к тебе милосердие, — говорит Рид, оглядываясь на меня. — Но есть судьба похуже смерти, и я знаю это, потому что прожил ее — когда ты знаешь, что она где-то там, но не с тобой. — Он поворачивается к Юджину и сжимает ладонью его шею. — Ты будешь жить и знать, что она принадлежит мне. Всегда любила и всегда будет любить. Ты будешь сидеть в своей камере и молить о смерти. — Его мрачные слова пугают, но они так много значат для меня.

Рид встает и переступает через Юджина. Его дыхание замедляется, когда подъезжают полицейские машины. До сих пор я не слышала сирен.

— Ты боишься меня? — спрашивает Рид.

— Боюсь мальчишку, который даже не может обыграть меня в «Вышибалы»? — бросаю вызов я. Он никогда не бросал в меня мяч, но это его проблема, а не моя.

— Здесь ты права, — говорит он, хватая меня за талию и поднимая. — Пришло время отправляться домой, — говорит он мне.

— Значит, никакого обеда? — спрашивает Кэти. — Ей действительно нужно больше есть для ребенка.

Я смеюсь, когда Рид целует меня и уносит прочь от всего, что я хочу оставить позади.

Эпилог 1

Рид

Неделю спустя

Ками пытается застегнуть молнию на платье, и мне приходится прикусить губу, чтобы не рассмеяться. За неделю, прошедшую с тех пор, как она вернулась, моя мама, вероятно, заставила ее набрать около четырех килограммов. Платье подошло, когда она впервые его примерила, а теперь оно обтягивает ее, словно вторая кожа.

Мне нравится, потому что это показывает ее изгибы, отчего она выглядит чертовски сексуально. Кроме того, она безумно мила, когда раздражена, и ненавидит, что мне это нравится.

— Тебе это нравится, — говорит Ками и разочарованно рычит.

— Конечно, нравится. — Я подхожу к ней, чтобы помочь.

— Это все Кэти виновата.

— Ты собираешься сказать ей это?

— Нет! — повернувшись, протестует Ками. — Не смей ей этого говорить. — Я смеюсь, когда она поворачивается к зеркалу и разглаживает ткань. — С той скоростью, с которой набираю вес, вероятнее всего, это будет единственный раз, когда я надену это платье.

— Надеюсь на это, — говорю я, когда подхожу к ней сзади, и, опустив руку на ее живот, целую в шею.

Я потираю ее живот и думаю о нашем ребенке, который, я знаю, уже в пути. Она продолжает говорить мне, что еще рано, но мы оба знаем, что после всего того секса, который у нас был, почти невозможно не забеременеть.

— Ты собираешься сказать мне, куда мы идем сегодня вечером? — спрашивает она, поворачиваясь в моих объятиях и глядя на меня.

— Это сюрприз, — говорю я, целуя ее в нос, а затем хватаю куртку с кровати.

Мы дома уже чуть больше недели и прекрасно устроились, как я и предполагал. Как будто не было этого времени порознь. В основном мы занимались любовью на всех горизонтальных поверхностях и у большинства стен. В промежутках мы навещали моих родителей и позволяли им кормить нас.

Было приятно вернуться к ним домой и вспомнить былые времена. Однажды днем мы шли через поле к старому дому Ками. Она молчала всю дорогу, а когда подошли, просто постояла на улице. Она сказала, что не хочет туда идти, но, думаю, когда-нибудь сможет. Я все еще забываю, что ей трудно думать о тех моментах ее юности, в которых не было меня. Я не хочу снова возвращаться к этим воспоминаниям, но думаю, что для нее важно смирится с отцом и с тем, что он сделал.

Я слышал от агента Дэвиса о суде над Юджином Массом. Он сказал, что они могут использовать показания Ками, и ей не нужно идти в суд, отчего у меня будто камень упал с плеч. Не хочу, чтобы этот кусок дерьма когда-нибудь получил привилегию увидеть ее снова, и чем скорее он сгниет в своей камере, тем лучше. Мы оба счастливы закрыть эту главу нашей жизни и начинать следующую, которая начнется сегодня вечером.

Сегодня канун Нового года, и у меня запланирован сюрприз для Ками. Я знаю, она догадывается, что это, потому что, как она может не знать? Но эта ночь для новых начинаний, и я планирую начать этот год правильно.

— Я скажу тебе только одно. Мы поужинаем в парке, — говорю я, беру ее за руку, и мы выходим из дома.

— В том, что с лебедями? — взволнованно спрашивает она.

— Может быть, — отвечаю я, подмигивая.

Ками сжимает губы, чтобы не сказать что-нибудь еще, и я качаю головой от того, как чертовски мило это выглядит.

Мы выходим на улицу, где нас ждет черный внедорожник. Обычно мы ездим сами, но сегодня мне не хочется об этом беспокоиться. Хочу иметь возможность держать ее обеими руками. Мой дом не слишком далеко от дома моих родителей, и он хороший и тихий. Но мы говорили о том, чтобы найти что-то побольше, как только наша семья начнет расти.

Я помогаю Ками забраться на заднее сиденье и сажусь следом. Она нервничает, но я сжимаю ее ладонь, чтобы помочь расслабиться.

— Дыши, Ямочки. — Она косится на меня, но потом игриво тычет в бок.

Мы едем некоторое время, когда я чувствую, что машина сворачивает, и мы съезжаем на гравийную дорогу.

— Какого черта? — Я смотрю в окно и вижу, как мимо нас проносятся деревья.

— Что происходит? — говорит Ками, глядя в окно.

— Понятия не имею. — Я хмурю брови, когда нажимаю на кнопку вызова на передней панели внедорожника. — Льюис, что происходит?

— Восточный мост не опустился, потому что баржа врезалась в песчаную отмель. Они перекрыли все шоссе в той части города. Я пытаюсь срезать, чтобы мы могли добраться до забронированного столика.

— Черт, — бормочу я и смотрю на часы.

— Уверена, все в порядке, — говорит Ками, пытаясь сгладить мое разочарование.

Мы еще немного трясемся по дороге, и Ками испуганно взвизгивает, когда мы въезжаем в довольно большую выбоину. Как раз в тот момент, когда я собираюсь снова позвать водителя и попросить развернуться, раздается громкий хлопок, и машина останавливается.

— О, нет! — Ками в панике смотрит на меня.

— Оставайся здесь, — говорю я, открываю дверцу машины и выглядываю наружу.

Внедорожник окружен грязью, и, похоже, мы врезались в довольно большое бревно. Я оглядываюсь и вижу Льюиса, — он пробирается спереди и видит то же, что и я.

— Нам придется идти пешком, — говорю я Ками, выпрыгивая и погружаясь на несколько сантиметров в грязь.

— Рид, я на каблуках, — говорит она с паникой в голосе. — И на улице холодно.

— Не волнуйся, я держу тебя. — Я заставляю ее надеть пальто, беру на руки и несу по грязи прочь от машины.

— Мы просто оставим его там? — На ее лице ужас, и я качаю головой.

— Машина застрахована, а у Льюиса, вероятно, есть пистолет. С ним все будет хорошо, — говорю я.

— А как же мы? Просто уйдем в темноту с грязью и жуками?

— Боже, я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Рид, но я прожила эти пять лет без тебя не для того, чтобы умереть здесь.

— Ты со мной, тебе не о чем беспокоиться. — Я прохожу через густой ряд деревьев и выхожу на поляну.

Ками требуется пара секунд, чтобы осознать, что видит, и она ахает, когда я подхожу ближе.

— Ты не… — говорит она, и я крепче прижимаю ее к себе.

— Да, — бормочу я ей в шею и направляюсь к свету впереди.

Мы позади нашей начальной школы, где играли в детстве. Но я все устроил, как выпускной. Тот, что она пропустила, и тот, на который я не смог ее отвести.

— Не могу поверить. Когда ты успел?

Я опускаю ее и подхожу к небольшому столику неподалеку. Нажимаю кнопку проигрывателя и включаю радио, а затем хватаю коробку рядом с ним.

— Кажется, это твои. — Я показываю ей туфли, которые она купила с мамой много лет назад.

— О, Боже, — шепчет она, прикрывая рот ладонью, и я опускаюсь на колено, помогая ей надеть их.

— Ты все это спланировал? — спрашивает Ками со слезами на глазах.

Она поднимает ноги и надевает туфли. Но вместо того, чтобы встать, после того, как заканчиваю, я остаюсь перед ней на коленях.

— Это место, где я впервые подарил тебе кольцо, — говорю я, доставая из кармана то самое кольцо. — Тут я понял, что хочу, чтобы ты стала моей женой, хотя понятия не имел, что это значит. Я просто знал, что буду любить и защищать тебя так долго, сколько живу, и с того дня ничего не изменилось.

— Рид, — говорит она, в ее голосе столько эмоций.

— Не волнуйся, в этот раз я спросил маму. — Подмигнув, я надеваю кольцо ей на палец. — Выходи за меня, Ками. Выходи за меня и позволь любить тебя вечно.

Она кивает, потому что не может говорить, и слезы текут по ее щекам. Я встаю, и Ками падает в мои объятия, я обнимаю ее и кружу. Сверху на нас падают лучи прожекторов, и диктор на радио начинает обратный отсчет.

Пока они считают секунды, я прижимаюсь губами к ее мягким губам и целую женщину, к которой мое сердце привязалось много лет назад на этом самом месте. Я чувствую любовь в ее поцелуе, и это единственное, что я хочу от нее взамен.

Когда был ребенком, я не представлял себе нашу жизнь такой. Я думал, мы будем не спать всю ночь, играть в видеоигры и есть пиццу. Мечтал, как мы вместе строим крепости и играем в прятки, пока не стемнеет и мама не велит нам возвращаться домой.

Потом, когда я немного подрос и узнал, что мальчики и девочки могут целоваться, я подумал о том, чтобы делать это с Ками, пока мы все еще делаем те веселые вещи, о которых я мечтал для нас. Но примерно в то же время, когда папа рассказал мне о сексе, все эти мечты о нас начали меняться, и появились новые.

Если бы я мог каким-то образом вернуться в прошлое, я бы сказал молодому Риду, что все будет так, но намного лучше. Я бы сказал ему, что он не спит всю ночь, ест пиццу, и делает крепость из одеял после того, как мы играем в прятки голышом. Может, я и не сказал бы ему всего этого, но я бы точно сказал, что жизнь с Ками чертовски невероятная.

Или, может быть, я знал это с самого начала, и именно поэтому она была единственной. По какой-то причине Ками сейчас здесь со мной и будет рядом всегда.

— С Новым годом, — говорю я и улыбаюсь ей.

— Чудесный способ отметить его, — говорит она, наклоняясь и снова целуя меня.

Эпилог 2

Рид

Восемь лет спустя

Я отправляю последнее письмо по новому проекту Ками, над которым мы работаем вместе. Работа вместе никогда не надоедает, и это хорошо, что мы можем сами составлять свой график. Она хотела больше помогать пропавшим девочкам после того, как увлеклась моей работой. С ее страстью, огнем и моими навыками — мы отличная команда. Мы можем выбирать, когда и где мы можем помочь, и это здорово, так как наличие четырех детей сделало нашу жизнь действительно насыщенной. У нас не так много помощников, как раньше, но мы все еще делаем то, что можем. Нам повезло, что мама с папой рады помочь, и на самом деле они спрашивали, когда у нас будет еще один ребенок.

Я закрываю ноутбук и смотрю на часы. Мои родители заехали за младшим, а потом спросили, можно ли забрать остальных троих из школы. Они хотели взять их на мороженое в какое-то новое место в городе, и я знаю, что они просто избалуют их. Не помню, чтобы в их возрасте мне удавалось вытянуть из мамы хотя бы половину таких вещей. Наверное, это радость быть бабушкой и дедушкой. Я встаю из-за стола и иду искать жену.

Ками очень любит наш семейный ужин, и я знаю, что она, вероятно, на кухне, готовится к нему. Мои родители, скорее всего, тоже присоединятся к нам. Как и в большинстве вечеров. С тех пор, как мы построили наш дом рядом с ними, жизнь стала проще. Эта земля хранит слишком много хороших воспоминаний, чтобы покинуть ее. Я никогда не проводил тут время, пока Ками не было, потому что не мог этого вынести. Мне казалось, что я задыхаюсь, когда ее нет рядом, но когда я вернул ее, мы оба знали, что проведем здесь наши дни. Мы всегда называли это место домом, и мы создали здесь нашу семью.

Прислонившись к стене, я смотрю, как Ками ходит по кухне. Она напевает себе под нос, нарезая овощи, и я перевожу взгляд на ее руку. Ее кольца нет, и я тут же отхожу от стены и подхожу к ней.

— Где твое кольцо?

Она всегда надевает его, но если нет, то оставляет на подоконнике. Я уже проверил, и его там нет. Мне не нравится видеть ее палец «голым». Я ужасный собственник, и мне нравится видеть его на ней. Я знаю, что она моя, но кольцо без слов говорит это всем остальным.

Ками смотрит на меня, удивленно распахнув глаза.

— Я не могу его найти, — признается она. Маленькая, грустная заминка в ее голосе похожа на удар в живот. — Я искала его везде и я, я…

— Успокойся, — говорю я и сажаю ее на кухонную стойку. Встаю между ее бедер и наклоняюсь, чтобы быстро поцеловать. Обычно это срабатывает, когда она начинает нервничать.

— Оно должно быть где-то здесь. Вчера кольцо было на тебе, а сегодня детей в школу отвозил я. Ты никуда не ходила. — Она согласно кивает.

Беспокойство все еще отражается в ее глазах, и я знаю, что дело не в самом кольце. Мы могли бы купить миллион таких. Дело в том, что символизирует это кольцо.

Я вспоминаю тот вечер, когда старший сын спросил меня о кольце, которое всегда было на руке Ками. Так же, как я спрашивал своего отца.

— О, нет, — говорю я, невольно улыбаясь. — Ты же не думаешь, что Джейс взял его? — спрашиваю я ее, и она на минутку задумывается, прежде чем удивленно приоткрыть рот.

— Дэйзи.

Это маленькая девочка, о которой всегда говорит Джейс. Они стали лучшими друзьями с тех пор, как наш друг Сэм удочерил ее. Дэйзи было четыре, когда мы нашли ее после того, как ее похитил отец. Мы быстро нашли ее и доставили к матери. Сэм был с нами в то время, и он не только влюбился в маленькую девочку, которая теперь называет его папой, но и сильно полюбил ее маму. Сэму не потребовалось много времени, чтобы надеть кольцо на палец Мэри и официально удочерить Дейзи. Я знал, что наш сын влюблен в Дэйзи, но не думал, что настолько сильно. Похоже, он идет по моим стопам.

— Можешь себе представить? Мэри умрет, когда я расскажу ей. — Ками лучезарно улыбается мне. Ей понадобилось полсекунды, чтобы стать лучшей подругой жены Сэма — они живут рядом с нами, чуть дальше по улице. — Она самая милая малышка, а вы, мистер Сандерс, похоже, не умеете делать девочек, — ругает она меня так, будто я могу контролировать пол наших детей. Четыре мальчика за последние восемь лет заставили ее подумать, что день рождения маленькой девочки никогда не наступит. А я счастлив, что у меня есть четыре мальчика, чтобы присматривать за маленькой девочкой, когда она, наконец, появится на свет.

— Придется попробовать еще раз, — поддразниваю я ее и снова целую.

Ками пытается толкнуть меня в грудь, но вскоре притягивает ближе. Не знаю, почему я начал то, что мы не сможем закончить. Домой в любой момент могут вернуться родители с нашими детьми. Может быть, еще есть время попробовать ее на вкус. Это поможет мне продержаться некоторое время.

Я отстраняюсь от ее губ и опускаюсь перед ней на колени. Когда-нибудь мне придется сказать ей, что, когда мы строили эту кухню, я измерил и сделал стойку идеальной высоты для того, чтобы ласкать ее киску.

Она не стесняется нашего украденного момента, хватает свою юбку и задирает ее. Я оттягиваю ее розовые шелковые трусики в сторону и закидываю ноги себе на плечи.

— Рид, — стонет она, и я жалею, что у меня нет больше времени, чтобы растянуть удовольствие — придется подождать, пока она не окажется в нашей постели сегодня вечером.

Ками захватывает руками мои волосы, пока я пробую ее сладость и стону, облизывая и посасывая ее. Я двигаюсь прямо к ее сладкому месту и вытягиваю из нее оргазм так быстро, как только могу. Она выкрикивает мое имя, но я продолжаю, потому что хочу еще немного. Ками дергается, когда я в последний раз облизываю ее клитор, прежде чем отстраниться.

Ками приподнимает отяжелевшие веки, когда я встаю и целую ее. Мой член молит об освобождении, но я знаю, что не могу получить его прямо сейчас.

— Ладно, попробуем еще раз, — улыбаясь, говорит она, и я хихикаю.

Мы ждали, по крайней мере, год между нашими сыновьями, прежде чем начать снова. Мы знали, что хотим еще одного ребенка, но не говорили о том, когда именно, и, похоже, сейчас самое время. Я был уверен, что она заставит нас ждать еще несколько месяцев, но, думаю, Ками просто нужно было немного поуговаривать.

— Я позабочусь, чтобы это случилось сегодня вечером, — поддразниваю я, и она смеется. Обнимает меня и притягивает к себе.

— Как мило, что он подарил ей кольцо. Жаль, что мы должны забрать его.

— Однажды оно будет ее, — напоминаю я.

Ками согласно кивает, все еще выглядя немного грустной.

— Как насчет того, чтобы я взял Джейса в эти выходные в магазин? Купим ему временное, — предлагаю я, и ее лицо озаряется.

— Это было бы прекрасно. Ты всегда знаешь, что делать. — То, как она смотрит на меня, согревает мое сердце и заставляет думать, что я мог бы завоевать для нее весь мир. И она права. Я сделаю для нее все, в том числе подарю девочку, которую она хочет.

Я наклоняюсь и снова целую ее, как раз когда слышу смех, доносящийся от двери. Наша семья снова вместе. Мое сердце переполнено, и это еще один день в нашей жизни, когда любовь невозможно остановить.

* КОНЕЦ *

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Эпилог 1

Эпилог 2