Солнечный Дом: Райский дом (СИ) [Kassandra Rouse] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1. Тот, кто даёт шанс ==========

Мир расколот на две части: одни купаются в роскоши и пользуются всеми гражданскими привилегиями, другим каждый день приходится отстаивать своё право на существование. Чистые и Меченные — один народ, разведённый по разные стороны баррикад многолетней кровавой войной.

В мире практически не осталось упоминаний о временах, когда Меченные, люди, имевшие в крови так называемый «Аш-фермент», способный в несколько раз повысить выносливость и силу носителя, и помеченные самой природой с рождения меткой, только стали появляться на свет. Самой распространённой версией была мутация, вызванная взрывом на атомной станции на окраине города Z, произошедшим около двух столетий назад. Кто-то поговаривал о военном эксперименте над людьми, было предположение и о инопланетном вмешательстве, но, так или иначе, все эти разговоры оставались просто слухами. Однако в истории Чистых и Меченных было две чёрных даты, о которых каждый человек знал с пелёнок: первой «вековой» гражданской войны и «Кровавого четверга» — числа, за которыми скрывались многомилионные жертвы братоубийства.

Это было тяжёлое время для каждого из них. Два года, проведённые в большом городе, где на каждом шагу подстерегала опасность, дались с огромным трудом. Трём друзьям детства, Эрену, Микасе и Армину, удалось сбежать из приюта для Меченных «Солнечный Дом», в который они попали после смерти родителей в «Кровавый четверг», но, когда они вернулись в родные трущобы, то обнаружили вместо дома новый ухоженный район, который был целиком и полностью заселён Чистыми. Бродяга поведал им, что пять лет назад, спустя год после событий «Кровавого четверга», местная власть издала закон о том, что все Меченные в кратчайшие сроки должны быть переселены в отдалённые области города, практически на его окраину, их жилища снесены, а на месте бывших трущоб построены новые элитные кварталы для Чистых. Трём подросткам, оставшимся без поддержки и крыши над головой, пришлось долго скитаться по улицам изменившегося до неузнаваемости города, бывшего некогда родным, в поисках места для жилья. Им пришлось строить свой собственный мир заново, кусочек за кусочком собирать пазл с картиной новой жизни. Было тяжело, порой хотелось всё бросить, но тлеющие обжигающими углями образы ужасающего прошлого и болезненные ощущения цепи приюта, сдавливающей горло, не позволяли им сдаться.

Микаса перекусила нитку и бережно отложила только что сделанную плюшевую игрушку в сторону. Интересно, какому ребёнку она достанется: которому она принадлежит по праву или который больше за неё заплатит? В детстве у Микасы не было игрушек, у неё многого не было из того, чем могли довольствоваться «чистые» дети. Для развлечения использовалось всё, что попадалось под руку: цветы, камушки, ветки деревьев, банки из-под консервов и прочий мусор. Меченным получить работу было крайне тяжело, в основном они становились слугами в домах богатых Чистых или удостаивались места в шахтах сланцевой руды, заводах и фабриках — грязная и опасная работа, где необходима была огромная сила. Платили катастрофически мало, месячной заработной платы родителей едва ли хватало на еду и обязательный для всех Меченных налог на медицинское страхование. Подразумевалось, что уплачивая такой налог, любой Меченный мог бесплатно получить квалифицированную медицинскую помощь в любой из больниц по месту регистрации, на деле же, мало кто из Меченных дожидался этой помощи. По сути же, правительство давало потенциальным носителям «Аш-фермента» право существовать на данной территории за свои же собственные средства.

Для того, чтобы выжить, так или иначе нужны были деньги. Сбежав из приюта, они стали всё равно что вне закона; без документов и регистрации троим детям пришлось скрываться от чужих глаз. Каждый понимал, что стоит только кому-то из охранного бюро узнать, что их идентификационный номер устарел, будущего не будет — приговор Меченным выносился без суда и следствия. И Микасе, и Эрену, и даже слабому телом Армину приходилось идти на самые отчаянные поступки ради того, чтобы завтра вновь встретить рассвет. Им нечем было гордиться; воровство, обман, угрозы — лишь малый список грязных дел, которыми им пришлось заниматься. Микаса с грустью осознавала, что мама с папой вряд ли бы хотели видеть её такой, но в то же время девушка не сомневалась, что родители не стали бы её осуждать. Упорные и долгие поиски окупились сполна — работа швеёй у зажиточной хозяйки одного из благотворительных фондов казалась спасительной соломинкой. Места давались исключительно девушкам, посему Аккерман пришлось взять это на себя, хоть Эрен и бурчал о том, что не очень-то доверяет этой на вид «чересчур доброй и до омерзения милой» женщине. В общем-то, подозрения друга были не беспочвенными. Хозяйка на деле оказалась очень умной и хитрой, сумев обвести вокруг пальца не только правительство, но и своих партнёров. Нелегальный бизнес под видом благотворительности, его основа — молчание и доверенные лица, потому-то Чистая и использовала Меченных без регистрации — людей, которые боялись голодной смерти больше, чем белых шлемов, людей, которые за пять марок готовы были отбросить моральные принципы, совесть и человечность.

— О, а у тебя неплохо получается, — молодая девчонка с растрёпанными косами выглянула из-за спины Микасы и с восхищением осмотрела сделанную ей куклу.

Её звали Миртл, работала в подполье ещё до прихода Микасы, имела трёх младших братьев и сестёр и была Меченной. Здесь у людей не было фамилии и истории, не было принято расспрашивать, кто он, откуда и как сюда попал. Девушки узнавали друг о друге лишь то, что сами рассказывали, посему Микаса даже не знала имён некоторых из них. Миртл много болтала, громко смеялась и никогда не хандрила. Она была полной противоположностью всегда спокойной и тихой Микасы, только вот отчего-то Аккерман казалось, что всё это ложь. Миртл лгала, в первую очередь себе. Хотя, все они были лжецами в том или ином смысле.

— А вот у меня до сих пор не выходит, — с грустью добавила Миртл. — Нянька как-то обмолвилась, что игрушек страшнее она в жизни не видела, я якобы только материал за зря перевожу. — Девчонка хохотнула и завела руки за голову. — Ну, а мне что? Платят и ладно. Толстуха бы сама попробовала, на что угодно поспорю, что она не сможет даже нитку в иголку просунуть.

Нянькой прозвали Меченную, которая была у них вроде начальницы: раздавала задания, следила за порядком и распределяла деньги. Скверная женщина, с ними вела себя как зажиточная Чистая, а перед хозяйкой задом виляла, будто верная псина. Микаса терпеть не могла таких людей, слишком уж сильно она напоминала одну старуху из прошлой жизни.

— Не пробовала тренироваться дома? У тебя ведь младшие, могла бы им сшить что-нибудь, — посоветовала Аккерман.

Миртл скосила на неё удивлённый взгляд и вздохнула.

— Шью, конечно, — развела та руками, — но материал стоит денег, а откуда они у меня? Всё уходит на еду и лекарства. Я братикам и сестричке только старую одежду перешиваю, да заплатки штопаю. Они у меня не привередливые, носят что дают и не жалуются. А вот у толстухи слишком уж большое чувство стиля!

И стоило только Миртл сказать это, как в комнату вошла нянька. Услышав сказанное, она грозно глянула на девчонку, и та тут же стушевалась под чужим тяжёлым взглядом. Микаса отвернулась и подтянула красный шарф к носу, пряча за ним лёгкую полуулыбку. Женщина, громко и глухо стуча каблуками по полу, кинула на стол напротив окна небольшой бархатный мешочек, уселась на стул и активировала электронный журнал.

— Так! Все подошли ко мне и встали по одному в очередь, — властным, с хрипотцой от постоянного курения голосом заявила она и пару раз хлопнула в ладоши, призывая пошевеливаться.

Микаса взяла в руки сшитые игрушки и встала за Миртл. В конце каждой недели нянька приходила с мешочком марок и проверяла проделанную каждым работу. От твоих умений целиком и полностью зависело то, сколько денег ты в конечном итоге получишь. Чем лучше и чем больше сшито игрушек, тем больше марок. Микаса знала, что при отличной работе можно заработать даже до ста марок. В среднем же она получала порядка пятнадцати — двадцати, с учётом того, что приносили Эрен с Армином, этого спокойно хватало до следующей недели. Аккерман глянула на четыре мягкие куклы в руках. Она была довольна своей работой, она отлично постаралась на этой недели и планировала получить хотя бы сорок марок. Микаса очень хотела сделать мальчишкам подарок. Как-то на днях она возвращалась домой в подземелье и натолкнулась на книжный магазин. Бумажные книги уже не выпускались, мир почти полностью перешёл на электронную систему, оттого встретить их в продаже было затруднительно. Микаса помнила, как в детстве, когда ещё были живы родители, они втроём собирались у кого-нибудь дома, Армин открывал принесённую с собой книгу и читал вслух — дедушка многому успел его научить. В мыслях до сих пор сохранились образы зачитанных с потрёпанных листов высоких гор, бесконечных песчаных полей, горящего зелёным огнём неба и бесконечной переливающейся глади океана. Ей нравилось то тяжёлое, но полное родительской любви и заботы время, время, когда она могла открыто улыбаться и не быть осуждённой за свою улыбку. Время, когда она могла жить без страха за свою семью.

— Вот увидишь, — шепнула Миртл, чуть оборачиваясь к Микасе, — сегодня опять будет говорить, что у меня руки «хуже свиных копыт».

— Следующий! — воскликнула нянька.

Миртл сделала пару шагов и положила на стол две тряпичные куклы. Женщина брезгливо осмотрела их и даже пальцем не тронула.

— Опять твоё художество, Миртл, — устало вздохнула она. — Я правда никогда не видела, чтобы руки девушек были хуже, чем копыта у свиньи. — Миртл бросила быстрый взгляд на Микасу и слегка улыбнулась. Нянька покачала головой и сделала несколько пометок стилусом в панели электронного журнала. — Клади этот ужас в ящик.

Миртл положила свои игрушки к другим в пластмассовый ящик, нянька залезла в мешочек и отсчитала несколько купюр размером чуть меньше игральной карты. Девчонка пересчитала деньги и широко улыбнулась.

«Раз уж Миртл столько получила…» — пронеслось у Микасы в голове.

— Следующий! — вновь сотряс воздух возглас женщины.

Микаса с трепетом положила игрушки на стол. Нянька покрутила одну из них в руках, задумчиво хмыкнула, снизу-вверх посмотрела в лицо Аккерман светлыми глазами и кинула куклу в ящик, затем молча сделала пометки в журнале, вынула из мешочка деньги и передала Микасе. Но только почувствовав в руке шершавые старые купюры, девушка поняла, что что-то не так. Микаса быстро пересчитала их и удивлённо глянула на няньку.

— Семь марок? — не поняла Аккерман, но женщина даже не посмотрела на неё. — Здесь нет даже половины того, что я получаю обычно.

— Это результат твоей проделанной работы, — скучающим тоном ответила нянька, перекладывая игрушки в ящик. — А да, вот ещё что: ты уволена. — Она посмотрела за спину Микасы и крикнула: — Следующий!

Аккерман широко открыла глаза и застыла на месте, так и застряв на полувдохе. Единственный заработок, единственные деньги, единственная возможность не умереть от мучительной голодной смерти или болезни. Она не могла лишиться этой работы, не могла подвести Эрена с Армином.

— Почему? — тихо спросила она и громче добавила: — Почему меня увольняют? Что я сделала не так? Я в чём-то провинилась? Если да, то позвольте мне исправиться. Я не могу потерять эту работу. Дайте мне ещё один шанс, прошу вас.

— Твоё увольнение не обсуждается, Микаса. Уходи, не задерживай очередь.

За спиной послышалось недовольное бормотание оставшихся девчонок.

— Но как же…

Нянька убрала волосы за спину, и в ярком свете потолочных ламп в ушах женщины сверкнули синие камни новеньких серёжек. У Микасы тут же отпали все вопросы.

— Если сейчас же не уберёшься с глаз моих, — пригрозила нянька, в упор смотря на девушку, — я вызову бюро.

Микаса прекрасно знала, что та блефовала, нянька не стала бы рисковать своим положением и подставлять хозяйку из-за какой-то девчонки. По-честному, Микаса спокойно могла бы справиться с этой женщиной и забрать своё, ещё в шестнадцать она на раз-два уделывала мужчин-Меченных в подпольном армрестлинге, но она не решилась пойти на это — нелегальный бизнес не терпел неповиновения.

— Проваливай уже, — стоящая следом девушка грубо отпихнула Микасу в сторону.

Аккерман сжала в руке марки и встретилась взглядом с Миртл, которая тут же поспешила отвернуться. Микаса могла рассчитывать только на себя.

Набросив на голову капюшон и не отрывая взгляда от пыльной дороги, она медленно брела по улице. Все её планы пошли коту под хвост. На сердце было так паршиво, что даже не было желания возвращаться домой. Что она скажет Эрену? Как посмотрит ему в глаза? При даже самой сильной экономии полученных денег едва ли хватит протянуть полторы недели. Если еду они ещё могли украсть на базаре или выклянчить у прохожих или в квартале Меченных, а воды набрать в реке, то с лекарствами было всё гораздо сложнее. Они стоили дорого и продавались только в специализированных местах, где шанс украсть что-то стремился к нулю. Микасе оставалось только надеяться, что никто из низ не заболеет до того момента, как кому-нибудь снова не перепадёт возможность подзаработать.

Аккерман остановилась и взглянула на большую стеклянную витрину, за которой в задрапированных атласных тканях стояли бумажные книги. Некоторые из них были раскрыты, что любой желающий мог прочитать отрывок и сложить своё мнение, некоторые же наоборот зазывали покупателей своими пёстрыми обложками и таили в себе множество тайн. Ещё утром Микаса была уверена, что вечером одну из них она будет крепко держать в руках по дороге к их небольшому подземному убежищу, а сейчас — Микаса сжала в кармане несколько потрёпанных купюр — она даже не могла купить любимый леденцовый сахар. Она перевела взгляд на своё отражение и внимательно осмотрела метку под правым глазом. Если бы только она могла избавиться от неё, если бы только метка не изуродовала лицо, а вместе с ним и всю жизнь.

***

Армин выглянул из-за угла и прищурился. Сегодня у него точно всё получится. Это был не первый раз и, к сожалению, не последний. Он не мог относиться к воровству спокойно, как к самому собой разумеющемуся, но и завязать с этим тоже не было возможности. Он не хотел сваливать всё на друзей. Армин не раз размышлял о том, что из них троих он был самым бестолковым. Он не был сильным, как Микаса, или быстрым и незаметным, как Эрен, порой ему вообще казалось, что без него им двоим будет легче. Ни Микаса, ни Эрен никогда не обвиняли его и ничего не требовали, но всё же, когда он после очередного провала возвращался домой с пустыми руками, а друг с улыбкой хлопал по его плечу, Армин чертовски сильно злился на самого себя. Он хотел сделать для них хоть что-то полезное.

Ухоженный статный мужчина в дорогом светлом костюме расплатился с торговцем и убрал кожаный портмоне во внутренний карман пиджака. Заполучить от кого-то наличные становилось всё тяжелее и тяжелее. Практически все Чистые, то есть те, у которых действительно водились деньги, были чипированы. Внесённый под кожу на запястье микроскопический чип был неким электронным кошельком, кроме того по желанию владельца на него можно было записывать идентификационные данные и медицинские показатели, как группа крови, резус фактор и прочее, для экстренных случаев. Необходимо было только подвести запястье под луч сканера, и вся информация тут же высветится на голографическом дисплее. Заполучить номера счетов и тем более перевести деньги с чипа для простых обывателей вроде Армина, у которых и электронного кошелька-то никогда не было, было нереально, потому человек с бумажными купюрами в руках был для «традиционного» преступного мира просто кладом. Армин мазнул взглядом по толпе — наверняка сейчас ещё один отчаянный, как он, таким же жадным взглядом смотрит на тонкое портмоне из какого-нибудь укромного места. Медлить было нельзя. Армин сглотнул и быстрым шагом направился навстречу мужчине, опустив голову и исподлобья пробегая взглядом по торговым рядам — белых шлемов по близости не наблюдалось. Расстояние стремительно сокращалось, Арлерт перешёл на бег, мгновение, плечо с силой врезается в крепкое тело мужчины, а рука, скользнув под пиджак, быстро с ловкостью вытаскивает мягкое портмоне.

— Чёртов сопляк! — заорал Чистый, с омерзение глядя на Армина. — Смотри на дорогу, животное!

Армин моментально склонил голову и завёл руки за спину, пряча добычу под рукавом рубашки.

— Прошу прощения, господин, — с трепетом произнёс он, всем своим видом стараясь показать, что сильно сожалеет о случившемся. — Моя вина, впредь буду осторожен. — Армин приподнял голову и осмотрел мужчину. — Я испачкал ваш костюм, позвольте мне почистить его…

Он потянулся свободной рукой к лацкану пиджака, но Чистый тут же ударил его по ладони и шарахнулся в сторону.

— Не смей меня трогать, — прорычал тот. — Мусор.

Чистый с презрением глянул сверху-вниз на стушевавшегося Армина и пошёл прочь, отряхивая дорогой пиджак и посылая тихие проклятья. Арлерт в свою очередь несколько секунд простоял согнувшись пополам и наконец выпрямился, довольно ухмыльнувшись. Чисто сработано, этот олух даже ничего не заподозрил. Армин переложил портмоне в карман потрёпанных штанов и сделал пару шагов назад. На сегодня, пожалуй, хватит, Эрен с Микасой наверняка уже ждут дома. Армин резко развернулся и тут же на кого-то налетел. Он пошатнулся и ойкнул, потирая ушибленный лоб. И вновь ему посчастливилось налететь на Чистого. Пожилой ухоженный мужчина с аккуратными усами спокойно посмотрел на Армина. Что-то отличало его от Чистых, которых он встречал раньше. В смотрящих на него карих глазах не было злости и презрения, даже в расслабленной позе не чувствовалось надменности. Одет он был довольно скромно по современным меркам, и Армин прикинул, что с этого чудака вряд ли можно что поиметь, хотя — он бросил взгляд на двух людей, парня и девушку в костюмах, за его спиной, наверняка Меченных, и трость с драгоценным камнем в набалдашнике — наличие двух сопровождающих и дорогих аксессуаров говорило об обратном. Но, руководствуясь тем, что лучше синица в руках, чем журавль в небе, Армин решил сегодня больше не рисковать.

— Простите, — спешно извинился он и хотел обогнуть Чистого, но трость преградила ему путь.

— Одну минутку, молодой человек, — немного скрипучим, но на удивлением приятным голосом позвал его тот. Армин замер. — Воровать не хорошо.

Сердце пропустило удар, Армин приоткрыл рот и задрожал. Его заметили? Неужели он совершил непростительную ошибку? Нет, ещё не время паниковать.

— Не понимаю о чём вы, — Армин нервно улыбнулся и попятился назад, готовый дать дёру.

Но стоило ему сделать всего два шага, как за его спиной моментально встали сопровождающие Чистого. Арлерт врезался в одного из них спиной и, обернувшись, взглянул в серьёзные карие глаза девушки.

— Ну же, не стоит бояться, — всё так же добродушно продолжал мужчина, — отдашь сам, и я тебя отпущу. Обещаю.

Взгляд Армина заметался по сторонам. Нет, не отпустит.

«Неужели он из бюро?» — проскользнула в его голове ужасная мысль. — «Что же делать?».

— Я честный гражданин, — Армин решил потянуть время, — я ни в чём не вин…

Мужчина молча кивнул своим сопровождающим. Арлерт их охнуть не успел, как девушка ударила его по подколенному сухожилию, заставляя пасть вниз, и с силой вывернула ему руку, заводя её за спину и тем самым лишая возможности хоть как-то двинуться. Армин вскрикнул от резкой боли в лопатке и прижал голову к земле. Парень Меченный сунул руку в карман, достал только что украденный портмоне и передал своему хозяину.

— Так всё-таки не «честный гражданин», — усмехнулся Чистый.

Голова пошла кругом, воздух с шумом входил в сжавшиеся лёгкие Армина. Юноша бросал быстрые косые взгляды на прохожих, с испугом смотрящих на развернувшуюся сцену. Он прекрасно понимал, что никто добровольно не поможет ему, здесь каждый был сам за себя. Единственные, кому он не был безразличен, Эрен с Микасой, но сейчас он не мог рассчитывать на них. Армин дёрнулся вперёд, пытаясь высвободиться из цепкого захвата Меченной, но девушка не растерялась, схватила его за рубашку и резко рванула на себя — тонкая ткань не выдержала натяжение и разорвалась, оголяя плечо Армина вплоть до лопатки.

— Господин, он Меченный, — вдруг заявила девушка, указывая на метку на спине Арлерта.

Мужчина по-лисьи ухмыльнулся и, нагнувшись к Армину, приподнял его голову за подбородок.

— И что же мне теперь с тобой сделать? — Он на пару секунд задумался. — Отпустить ли или же сдать бюро? А может, такое милое личико пустить в дело?

Армин хрипло вдохнул и замер, смотря полными животного страха глазами на морщинистое лицо перед собой. Эти прикосновения, слова — Армин помнил всё. Он больше никогда не сможет забыть, как на ухо ему жарко шептали «больно не будет», как уже через минуту чужие пальцы до синяков сжимали бёдра, как зубы оставляли кровавые следы на тонкой коже ключиц. Армин уже не сможет забыть ту боль, что, будто свирепый волк, раздирала его изнутри.

— Нет, — в исступлении заговорил он, дрожа всем телом и порывисто вдыхая ртом воздух. — Не хочу больше этим заниматься, не вернусь туда. Нет!

Армин выдернул голову и укусил Чистого за большой палец. Мужчина зашипел и тут же отошёл в сторону.

— Господин Пиксис! — кинулась к нему Меченная.

Хватка ослабла, Арлерт мигом освободился и бросился прочь, спотыкаясь и чуть ли не падая. Бежать, иначе поймают. Бежать, иначе убьют.

— Ах ты гадина! — кинулась было за ним девушка, но её остановили.

— Постой, Анка, не спеши. — Чистый по фамилии Пиксис достал из нагрудного кармана шёлковый белый платок и обмотал им кровоточащий палец. — Такие пугливые зверьки, как он, всегда сбиваются в стаи, иначе им просто не выжить. Густав, — бросил он второму сопровождающему, — осторожно проследи за ним и узнай, где он обосновался. — Чистый привёл усы в порядок и потёр подбородок. — Одного нам будет мало, нужны хотя бы двое.

***

Эрен, чуть расставив для баланса руки в стороны, пробежал по узкому бортику и перепрыгнул на крышу соседнего здания. Капюшон его коричневой холщёвой накидки спал, и ветер тут же растрепал длинные каштановые волосы. Молодой человек подошёл к краю крыши и посмотрел на оживлённый город. Время оставило свой отпечаток, многое из привычного исчезло, много нового появилось. Поначалу было сложно ориентироваться в новом лабиринте улиц, приходилось проявлять осторожность и находчивость, но постепенно и этот город вновь стал для них родным. Пожалуй, единственное, чего не коснулись изменения, были лица горожан. Из всего многообразия эмоций, которые они могли бы отражать, человечество использовало всего лишь две — презрение и страх. Но тот, кто презирал, в душе обязательно боялся, а тот, кто показывал свой страх, наоборот, всегда презирал. Весь мир строился на взаимной ненависти людей друг к другу. Но за сотни лет никто так и не смог дать чёткий ответ, откуда же эта ненависть взялась.

Эрен присел на корточки, спрыгнул на небольшой выступ под карнизом, прошёлся до его противоположного конца и, ухватившись за край руками, завис над просторной террасой. Пальцы разжились, и молодой человек мягко и практически бесшумно приземлился на выкрашенные под мрамор каменные плиты. Даже в детстве Эрен не мечтал о таком доме. Будучи ребёнком, когда в обиходе у людей ещё не было словосочетания «Кровавый четверг», он частенько бегал по узким улочкам города, где наверху царил белый цвет чистоты, а внизу чёрная грязь въедалась в ботинки. Эрен не поднимал головы, потому что знал, что верхний мир чужд и опасен, что даже один взгляд на него может искалечить. Армин был первым, кто заставил его взглянуть выше своего роста. Именно он показал ему тот золотой и тёплый свет, который лился с небес, свет, который по закону принадлежал всем, но на деле был доступен только избранным. Быть может, если бы Эрен не повстречал Армина, то так бы и продолжал смотреть вниз. Осмотревшись по сторонам, Йегер быстро пробежал по рядам расставленных сушилок и стянул с них слегка влажные простыни и наволочки и засунул в надетую через плечо сумку. Свои-то уже давно все штопанные с десяток раз, а тратить деньги на то, что можно спокойно украсть, — полная дурость.

— Отлично, — улыбнулся Эрен, похлопывая ладонью по «растолстевшей» сумке.

Он собрался уже уйти, но взгляд зацепился за ещё одну привлекательную вещицу. Эрен быстренько прикинул у себя в голове и прихватил и её тоже. Пока никто не заметил, он влез на перила террасы и спрыгнул со второго этажа на землю — тупая боль импульсом прошлась от пяток по всем ногам. Йегер шикнул и зажмурился, похоже, он немного переоценил свои возможности. Со стороны входа в дом послышался шум, Эрен выпрямился, пробежал по зелёной лужайке и, ловко взобравшись по высокому забору, мигом оказался на другой стороне. Он глубоко вдохнул, размял шею и поспешил затеряться в толпе. Эрен взглянул на вечернее небо и зажмурил один глаз. На лицо упала тень, Эрен нахмурился и цыкнул. Полицейские, конечно, не были настолько ужасны, как типы из охранного бюро, но их дроны, роем кружащие над городом, были точно назойливые мухи. Юноша проследил взглядом за движущимся зигзагом в воздухе аппаратом и продолжил свой путь. Ближе к концу дня улицы превращались в муравьиные тропы: подростки гурьбой толпились возле ресторанов и кафе, пожилые пары неспешно прохаживались по парковым дорожкам, богачи в окружении сопровождающих с особой важностью перемещались от одного магазина к другому, тщательно выбирая товар. Обычная обстановка обычного города, — Йегер пересёк проезжую часть и вышел на самую широкую улицу, — но он, точно монета, скрывал свою обратную сторону. Где-то там, в нескольких кварталах к северу, был совсем другой мир: тот же город, то же время, но ты будто бы попадал в другую реальность. Эрен проскользнул сквозь толпу и оказался на базаре. Он был последним оставшимся кусочком уходящей эпохи. В детстве Эрен любил ходить по бесчисленным торговым рядам, на открытых прилавках которого можно было найти практически всё: от фруктов и овощей, до одежды и техники. Иногда, чтобы сэкономить, Гриша Йегер покупал здесь списанные в больницах за негодность медицинские инструменты, которые спекулянты радостно перепродавали. Эрен мог часами заворожённо наблюдать, как после отец чистил и чинил их, превращая из мусора в пригодные для работы. Гриша был отличным врачом, он спас не одну жизнь в трущобах, только вот свою спасти ему так и не удалось. Эрен плохо помнил события Кровавого четверга. Смерть матери он видел собственными глазами, но вот про отца толком ничего не знал. Лишь спустя несколько дней после трагедии он увидел его имя среди ещё сотни таких же имён в списке погибших. Эрен быстро прошёл мимо ряда с фруктами и ловко и незаметно, пока продавец общался с потенциальным покупателем, подцепил яблоко. Он вытер блестящий фрукт о накидку и откусил сочную хрустящую мякоть — сладость спелого яблока моментально растеклась по языку. Всё-таки какой-то шарм в жизни отшельника был. Сейчас, смотря на лица прохожих, он чувствовал себя гораздо более свободным, чем они. Йегер проскочил закоулок, но резко остановился, сделал пару шагов назад и посмотрел в глубь проёма. Первое, что отпечаталось в его глазах, была белая военная форма, обтягивающая крепкие тела двух мужчин, и шлемы на головах. Сотрудники охранного бюро, Чистильщики, как называл их Эрен, всегда вызывали у него острый приступ отвращения. Эрен встречал много людей на своём пути, но именно их он ненавидел сильнее всех. Для Чистильщиков не существовало понятия «невиновен», для них ты автоматически становился виновным, если у тебя имелась метка. Об их бесчинствах ходило много разных слухов: убийства, избиения, изнасилования — бюро не считалось ни с кем, кто не был полезен государству и непосредственно канцлеру. В последнее время на улицах города их стало слишком уж много, никак чистку решили провести. Взгляд упал вниз, где на земле съёжился мальчонка лет десяти с меткой на оголённом предплечье.

— Ну-ка посмотрим.

Один из сотрудников удержал голову мальчика и расположил напротив глаза небольшой приборчик. Вспыхнул свет, приборчик запищал, и зелёная сетка лучей быстро пробежал по глазу, сканируя сетчатку. Сканер пикнул последний раз и замолчал.

— О, глянь, что у нас тут, — довольно заговорил мужчина, показывая дисплей сканера напарнику.

— Опа, нелегал, — хмыкнул тот. — Неплохой улов.

Мальчишка шмыгнул носом и, склонив голову на бок, затравленно посмотрел на Эрена заплаканными голубыми глазами. Эрен прекрасно понимал, что будет с ним дальше: в лучшем случае запрут на пару недель в карцере и будут вымещать на нём зло, в худшем… Йегер перевёл взгляд на набедренную кобуру Чистильщика, из которой торчала рукоять пистолета. Этот мир и правда был омерзителен. Эрен накинул на голову капюшон накидки и побрёл дальше. Зубы вновь впились в яблоко — на языке сильно закислило.

Эрен дошёл до набережной реки, быстро сбежал вниз по лестнице и, пройдя с десяток метров, остановился напротив решётки, расположенной прямо под арочным пешеходным мостиком. Когда они втроём впервые пришли в новую общину Меченных, повстречали там дядюшку Ханнеса, их пьянчугу соседа, с которым очень хорошо ладила Карла, мама Эрена. Он был удивлён внезапным появлением подростков, но, чему все трое были безмерно благодарны, расспрашивать ни о чём не стал. Ханнес предлагал им остаться с ним, но Эрен вежливо отказался — он чувствовал себя неуютно среди прочих Меченных, к тому же, если сотрудники приюта стали бы их искать, это место превратилось бы в клетку. Они провели в поисках нового жилья не один день, пока наконец не наткнулись на заброшенные подземные ходы. Именно здесь, в лабиринте из сырого камня, они смогли найти бывшее убежище повстанцев, которое и стало их новым домом. Молодой человек осмотрелся вокруг, чуть отодвинув запертую на замок решётку, пропихнул через узкую щель сумку, а затем и сам скользнул в холодную темноту прохода. Прошло всего пару минут, как петляющие узкие арочные проходы сменились просторным холлом и темнота расступилась под неярким светом подвесных аккумуляторных светильников. Эрен, проигнорировав ступеньки, спрыгнул вниз и улыбнулся, увидев пришедшую Микасу.

— Привет, — поприветствовал он подругу. — Ты сегодня рано.

Аккерман обернулась к нему и встала со стула.

— Справилась с работой быстрее, — тихо ответила она, пряча взгляд.

Эрен скинул с плеч накидку, бросил на стол сумку и достал из неё помятое постельное бельё.

— Та-дам! Сегодняшний «улов». Старое совсем изорвалось, а это прям новенькое, только выстиранное. — Эрен уткнулся в бельё носом и глубоко вдохнул. — Даже кондиционером ещё пахнет. — Не на долго, правда, но и на том спасибо.

Микаса взяла в руки простыню и пропустила ткань сквозь пальцы.

— Какая мягкая.

— У меня для тебя кое-что есть.

Йегер отложил постельное бельё и снова полез в сумку.

— Для меня? — удивилась девушка.

В их семье не принято было делить на «твоё» и «моё», всем всегда всё доставалось поровну, но Эрену хотелось сделать для подруги что-нибудь особенное, как-нибудь отблагодарить за её тяжёлый труд.

— Ага, вот.

Эрен вскинул руки и расправил струящееся длинное красное платье на тонких бретельках с объёмным цветком на поясе. Микаса ахнула и застыла, блестящими большими глазами уставившись на платье.

— Как только увидел его, сразу подумал о тебе, — смущённо болтал Эрен, пока подруга заворожённо рассматривала новый предмет гардероба. — Оно с чужого плеча, конечно, но обещаю, — порывисто сказал он и приложил ладонь к сердцу, — когда-нибудь я обязательно куплю тебе новое, ещё лучше этого.

Микаса вдруг тут же сникла и опустила руки.

— Что, оно не понравилось тебе?

Эрен взял его на свой вкус, потому не удивительно, что Микасе оно могло не понравиться. К тому же, он не особо разбирался в женской одежде.

— Извини, наверное, не стоило мне…

— Нет-нет, — тут же возразила Микаса, — платье потрясающее, честно.

Она вновь замолчала и отвернулась, по-прежнему избегая встречаться с Эреном взглядом.

— Что-то случилось? — поинтересовался он.

Микасу редко можно было увидеть такой напряжённой и расстроенной. Из них троих она была, пожалуй, самой спокойной, оттого сейчас подругу было не узнать. Девушка бережно положила платье на стол, достала из кармана кофты несколько купюр и передала их другу.

— Это всё, что мне заплатили, — надломленным голосом заявила она.

Йегер взял деньги и пересчитал — семь марок, не густо.

— Ничего, — подбодрил Эрен, — до следующей получки протянуть сможем, не переживай. Я подсоблю.

— Это ещё не всё. — Микаса вздохнула и поджала губы. — Меня уволили.

А вот это уже были проблемы посерьёзнее. С учётом тех денег, что остались с прошлой недели, этого хватит при разумной трате где-то дней на пятнадцать-двадцать. На воровстве они далеко не уйдут, особенно сейчас, когда охранное бюро начало активные городские рейды.

— Прости, мне надо было лучше стараться. Я подвела вас.

— Эй, — позвал Эрен, ободряюще хлопая подругу по плечам, — перестань, здесь нет твоей вины. Ты молодец, Микаса. Ты всегда нас выручала, даже не знаю, что б без тебя делал. Спасибо.

Микаса слабо кивнула и спрятала смущение за шарфом.

— Как-нибудь выкрутимся, не вешай нос. Кстати, Армин не приходил? — Эрен покрутил головой в поисках друга. Аккерман отрицательно покачала головой. — Он задерживается. Надеюсь, ничего не случилось.

Микаса не единственная, кто имел «официальный» заработок. Однажды, около трёх месяцев назад, Армин радостный прибежал с очередной вылазки и заявил, что один «на вид очень порядочный и успешный» Чистый предложил ему работу прислуги у себя в особняке с условием, что тот на время контракта будет проживать у него. Эрен с Микасой не были против, тем более что в то время с деньгами у них и правда было туго. Эрен не чувствовал никакой угрозы от высокого молодого мужчины в дорогом костюме, усаживающего Армина в свой автомобиль, потому за друга совсем не переживал. Однако… Армин пропал на целый месяц: он не приходил домой, не присылал никакой весточки и вообще никак не давал о себе знать. Эрен нервничал, но всегда находил для всего оправдания, потому и не спешил с поисками. Он нашёл его случайно в один из дождливых холодных вечеров, когда грозные чёрные тучи извергали ослепляющие молнии. Армин, весь побитый и израненный, практически голый, в одной лишь изодранной рубашке, сидел на мокрой земле в одном из закоулков и пустым взглядом бесцветных глаз смотрел куда-то перед собой. Он молчал несколько дней, остро реагировал на любые прикосновения и почти каждую ночь ворочался в постели, мучимый кошмарами. В конечном итоге Арлерт смог оправиться, но те события навсегда были заперты в чертогах его разума. Эрен так и не узнал, что с ним произошло, но теперь каждый раз, как друг покидал их убежище, сердцу становилось неспокойно.

— Давай приготовим что-нибудь на ужин? — предложил Эрен, пытаясь отвлечься от дурных мыслей. — А как Армин вернётся, вместе поедим.

И только он произнёс это, как эхом раздался громкий топот и в помещение ворвался Арлерт. С обезумевшим взглядом он пробежал несколько метров, быстро обернулся и, не заметив лестницы, навернулся на ней, посчитав каждую ступеньку. Эрен с Микасой взволнованно переглянулись и кинулись к другу.

— Не сильно ушибся? — Эрен присел к Армину и помог тому сесть. — Что с тобой?

— Они поймали меня, — хрипло ответил Армин, не поднимая головы. — Придёт, снова заставит меня этим заниматься.

Его грудная клетка высоко вздымалась и опадала, воздух со свистом входил в его рот, а тело содрогалось от крупной дрожи. Армин был напуган.

— Кто придёт? — попытался выяснить Эрен. — Что случилось? Где ты был? — Арлерт не ответил, только резко вдохнул и закашлялся. — Микаса, подай воды.

Девушка зачерпнула миской воды из общей бочки и дала Армину выпить. Прошло несколько минут, прежде чем Армин успокоился и смог всё объяснить.

— Какой-то Чистый в сопровождении двух Меченных поймал меня с поличным, когда я попытался украсть кошелёк у прохожего, — начал Арлерт дрожащим голосом. — Он хотел сдать меня бюро, но мне удалось вырваться и сбежать. — Он сглотнул и сцепил руки в замок. — Бюро найдёт меня, они заберут меня и убьют.

Армин обхватил колени руками и спрятал лицо. Микаса присела возле друга и положила руку ему на спину. Эрен поднялся на ноги и сжал ладони в кулаки. Ну уж нет, он это так не оставит. Они столько пережили, стольким пожертвовали, чтобы наконец избавиться от оков и найти свой дом, место, где никто не будет устанавливать жестоких правил. Он не позволит каким-то белым шлемам разрушить всё это. Пока он жив, пока он твёрдо стоит на ногах, никто не посмеет осквернить это место и причинить вред членам его семьи.

— Да пусть только сунутся сюда, — прорычал Эрен. — Я им глотки повыдираю, они и пальцем не посмеют тебя тронуть.

Армин поднял голову и шмыгнул носом.

— Мы не позволим тебя забрать, — спокойно согласилась Микаса. — Никого из нас.

— Ребята, — с благодарностью выдохнул Армин.

— Да и найти нас здесь будет не так уж и просто, — хитро улыбнулся Эрен и подал руку Армину.

Спокойствие дома нарушили чужие голоса. Эрен и понять ничего не успел, как в холл ворвались двое взрослых, мужчина и женщина, и кинулись на них. Микаса быстро встала на ноги и загородила собой Армина.

— Кто вы такие? — грозно спросил Йегер. — Что вам надо от нас?..

Договорить он не успел. Мужчина в мгновение ока оказался напротив него и со всей силы ударил кулаком в живот. Эрен обхватил себя поперёк туловища и согнулся пополам, в глазах потемнело.

«Меченный», — пронеслось в его замутнённой голове. Даже от тренированного Чистого удара такой силы быть не могло.

— Эрен!

Микаса бросилась к другу, но женщина тут же преградила ей дорогу. Аккерман оскалилась, отскочила в сторону, пригнулась и сделала подсечку. Меченная ойкнула и упала на каменный пол. Микаса сделала шаг вперёд и мгновенно получила удар по спине. Мужчина прижал её голову к полу и надавил коленом на позвоночник, заставляя Микасу вскрикнуть от боли.

— Проблемные дети, — простонала женщина, поднимаясь на ноги и потирая ушибленный затылок. — Держи эту свирепую, Густав, — приказала она напарнику и подошла к Армину. — А ну-ка иди сюда. — Она схватила упирающегося юношу за руку и удержала за светлые волосы. — Не дёргайся.

— Отпусти его, — прохрипел Эрен откашливаясь.

— Лучше не сопротивляйтесь, — раздался со стороны входа скрипучий голос, и на свет вышел пожилой мужчина с усами.

Он окинул всех взглядом и не спеша спустился по лестнице. При каждом шаге трость в его руке гулко ударялась о пол, звоном отдаваясь в ушах. Эрен сжал челюсти и сердито уставился на незнакомца. Принесла ж нелёгкая. Молодой человек быстро прошёлся по его фигуре с армейской выправкой и скосил взгляд на двоих Меченных. Вряд ли эти люди были из бюро, но и на простых обывателей они тоже не были похожи.

— Кто вы, чёрт возьми, такой? — потребовал объяснений Йегер.

— Я? — удивился мужчина, вертя в руках трость. — Скажем так: я тот, кто даёт шанс.

— Шанс? — усмехнулся Эрен. — Шанс на что?

— Шанс на хорошую жизнь, — ответили ему. Ухмылка с губ Эрена сошла, и он мигом стал серьёзным. — Меня зовут Дот Пиксис, и нет, я не из бюро или что-то в этом роде, как вы могли подумать, я всего лишь законопослушный гражданин, который стоит на страже справедливости. — Пиксис сложил руки на трости и склонил голову чуть вперёд и вбок. — Ваш друг, — он кивнул в сторону Армина, — совершил кражу, тем самым нарушив закон, а вы, я полагаю, знаете, что предусматривает за это правонарушение кодекс. Анка, пожалуйста.

Он кивнул женщине, Меченная подтащила упирающего и кричащего Армина к столу и разместила на нём правую руку парня. Сердце в груди Эрена сжалось и замерло, когда вспыхнул голубоватый свет и подрагивающее лазерное лезвие ножа расположилось в опасной близости от кисти Армина. Арлерт с широкими от страха глазами завертелся на месте, пытаясь вырваться, но Анка только сильнее подмяла его под себя.

— Дрянь! — распалилась Микаса; Густав тут же перенёс весь свой вес на колено.

— Спокойно, девочка, не дёргайся.

Эрен растерялся, он подался вперёд, но остановился, сделал шаг в сторону. Он не мог решить, как лучше ему поступить. Противников трое, да ещё и с ножом. Убежать — значит навсегда оставить дом, потому что вернуться сюда они уже точно не смогут. Дать отпор — Эрен бегло взглянул в лица прижатой к полу Микасы и запуганного Армина, — что смогут сделать полтора человека? Но выбора больше не было.

— Чего вы добиваетесь? — срывающимся голосом задал он вопрос. — Отрубите Армину руку в наказание? Так поступают законопослушные граждане?

Пиксис исподлобьяглянул на Йегера и довольно хмыкнул в усы.

— Эрен, кажется, да? Как я и сказал раньше: я тот, кто даёт шанс. — Мужчина лёгкой и неспешной походкой пересёк холл, отряхнул стул и сел на него, закинув ногу на ногу. — Я даю тебе выбор, Эрен. Первое — да, я ввожу в исполнение кодекс и отрубаю твоему другу правую кисть за то, что он воровал. Согласись, это гуманнее, чем отдать его охранному бюро.

Армин заскулил, Микаса вновь дёрнулась и зарычала.

— А что второе?

Вряд ли это могло быть что-то лучше.

— Сыграть в игру, — подмигнул Чистый.

— В игру? — не понял Йегер. Какие сейчас вообще могли быть игры?

— Да, именно.

— И что это за игра?

— Эрен, — позвала Микаса. Ей совсем не понравилось, что друг решился на переговоры с этим ублюдком.

— Назовём её спортивной. Командная игра три на три, несколько раундов равно несколько противников. Две победы в одном раунде — переходите в следующий. Всё просто. Побеждаете в финальном раунде — получаете главный приз, а это, на минуточку, три миллиона марок и гражданские права Чистого.

— Гражданские права Чистого? — отрешённо повторил Эрен.

— Да, ты не ослышался. С этим документом вы сможете получить статус Чистого, несмотря на метку. Никаких дополнительных налогов, никаких ежемесячных проверок и регистраций. Ваши имена будут полностью вычеркнуты из списков, подконтрольных бюро.

У Эрена от такого заявления голова пошла кругом. Мало того, что они смогут получить деньги, так ещё перед ними открывается шанс начать новую жизнь, в которой не надо будет постоянно прятаться, шариться по помойкам и воровать. Они смогут получить свободу. Настоящую, ту самую, о которой когда-то говорил Армин и к которой они так долго стремились. Эрен перевёл взгляд на Микасу, которая предупреждающе покачала головой. Он понимал опасения подруги, но такой шанс возникает раз в жизни. Эрен посмотрел на Армина, который с мольбой в голубых глазах уставился на него. Их взгляды были совершенно одинаковые; тот маленький мальчик смотрел на него сегодня точно так же.

— Вы сказали, что для прохода в следующий раунд необходимо две победы, — обратился Эрен к Пиксису. — Значит ли это, что при двух победах подряд третий участник команды может не вступать в игру?

Дот помолчал с секунду, с тенью улыбки на лице смотря на Йегера, и односложно ответил:

— Верно. — Он поменял ноги местами и стукнул тростью по полу. — Ну так что, Эрен? Рука друга или шанс начать всё сначала? Даю на размышление пять секунд. Пять…

Анка подняла руку с ножом.

— Четыре.

Микаса вновь рванулась вперёд, но крепкие мужские руки не дали ей сбежать.

— Три.

Эрен часто задышал и посмотрел на друзей.

— Два.

Им нечего было терять, оставив всё так, они никогда не смогут выбраться из этой бездны, только с каждым днём будут погружаться в неё всё глубже и глубже, и только вопрос времени, как скоро они достигнут дна и сгниют там в полной темноте и смраде. Но с другой стороны…

— Один.

Лезвие ножа задрожало, Армин громко закричал.

— Стойте! — вскрикнул Эрен, когда чужая рука с ножом начала стремительно опускаться вниз — лезвие остановилось в нескольких сантиметрах от человеческой плоти. — Я согласен.

Пиксис хмыкнул и щёлкнул пальцами. Густав тут же освободил Микасу, Анка отошла от Армина, и тот обессиленно сполз на пол, дрожа и съёживаясь в комок.

— Ты оказался умным парнем, Эрен, — похвалил его Дот, вставая со стула и направляясь к выходу. — Я приду за вами завтра на рассвете. И хочу предупредить: не пытайтесь сбежать, ни к чему хорошему это не приведёт. Увидимся, господа.

Эрен молча проводил взглядом три фигуры, будто молочный туман, растворившиеся в темноте сырых туннелей. Микаса бесшумно оказалась возле потрясённого Армина и прижала к своей груди, заглушая громкие всхлипы.

— Не бойся, уже всё позади, — успокаивала она его, легонько проводя ладонью по светлым волосам.

Аккерман прижалась щекой к его голове и посмотрела на не двинувшегося с места Эрена. Лицо девушки было спокойным, но серые глаза смотрели с укором и недовольством. Его не в чем было упрекать, он всё сделал правильно. Он понимал, чем была вызвана такая реакция со стороны Микасы, но Эрен был абсолютно уверен — они вдвоём справятся, Армину даже не нужно будет участвовать, всё будет в порядке.

Эрен несколько секунд неотрывно смотрел в лицо подруги, затем отвёл взгляд и отвернулся.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — раздался за спиной голос Аккерман.

Эрен не сомневался, он сделал правильный выбор. Он никогда не ошибался.

========== Глава 2. Арена ==========

Они не разговаривали друг с другом с момента как проснулись, только лишь обменялись тихим приветствием и ушли каждый внутрь себя. Микаса казалась самой спокойной. Глядя на то, с какой лёгкостью и непроницаемым лицом она складывала постель и накрывала на стол скудный завтрак, можно было подумать, что вчерашний день был самым обычным и скучным. И Эрен бы с радостью так и считал, если бы не напряжение в собственном теле и потерянный Армин, неподвижно сидящий за столом. К слову будет сказать, что и решительность Эрена заметно поубавилась. Ночью, слушая, как ворочается в беспокойном сне Армин, он смог сотни раз прокрутить в мозгу события предшествовавшего вечера. Возможно, будь у него чуть больше времени на размышления, он смог бы более основательно прощупать почву и не мчаться слепо вперёд, таща за собой друзей. Возможно, но сейчас уже не было смысла думать о том, что произошло. Так или иначе, ни у кого из них троих кусок в горло не лез, потому завтрак остался нетронутым. Возникшая тишина нагоняла саспенс, потому любой посторонний звук действовал будто триггер. Они провели в напряжении около часа, когда быстрая поступь эхом отразилась от каменных стен туннелей и в помещении появился уже знакомый мужчина — один из вчерашних сопровождающих-Меченных. Он окинул ребят приземлённым взглядом и коротко бросил:

— На выход.

Эрен с Армином переглянулись между собой и нехотя потянулись к выходу. Микаса взяла на ходу приготовленный ранее бумажный свёрток и поспешила за мальчишками.

— Оставь это, — приказал Меченный, кивая на свёрток, — вещи тебе там не понадобятся.

— Нет, мне это нужно, — возразила Аккерман и прямо посмотрела в глаза мужчины.

— Ладно, пошевеливайся.

Город только-только просыпался, оттого на улицах было не многолюдно. Уже вчетвером они быстро поднялись по лестнице набережной и вышли на дорогу, где их ждал автомобиль с открытой дверцей. Эрен сглотнул, чувствуя, как за шиворот, неприятно щекоча кожу, скатилась капля пота. Автомобиль казался огромным жутким монстром с разинутой пастью, готовым целиком, даже не разжёвывая, проглотить любого, кто окажется рядом с ним. Чудовище скалилось в злорадной ухмылке, обнажая гнилые зубы, за которыми не было видно ничего, кроме поглощающей черноты. Микаса на секунду задержалась перед автомобилем, и мгновение спустя её тело исчезло в бездонном чреве монстра. Не выбраться, подумалось Эрену, из этой пустоты никому из них уже не удастся выползти. Он поспешно отвернулся и попытался избавиться от страшных образов перед глазами. Эрен обвёл взглядом набережную и резко остановился на небольшой группе людей из охранного бюро, столпившихся возле грузовика. Их белые, будто яркий свет галогеновых ламп, костюмы сильно контрастировали с серой и покрытой толстым слоем дорожной пыли обшивкой грузовика. Казалось, что эти люди будто только что вышли из стерильной операционной с одной единственной целью — провести дезинфекцию города. Как тогда, много сотен лет назад, люди, борясь с чумой, уничтожали главных переносчиков заразы — крыс, травя ядами и забивая палками и камнями до смерти, так и сейчас, вооружившись шокерами и пистолетами, очищали города от болезни. Двое мужчин подняли маленькое тело, по-видимому, ребёнка, и бросили в открытый кузов — голова запрокинулась, грязное осунувшееся лицо с широко открытыми голубыми глазами посмотрело на Эрена. Сегодня у него был тот же взгляд, что и вчера, — затравленный, полный страха и мольбы. Эрен сглотнул, но не смог пошевелить и пальцем. Меченные, люди, были этой самой заразой.

— Эрен, ты чего?

Йегер наконец смог оторваться от страшного зрелища. Лицо Армина было напряжено, но в нём уже не просматривалось того страха, что искажал его несколько часов назад, Армин смог справиться с охватившей его и не покидавшей до самого утра паникой, только ладони, вцепившиеся в тонкую ткань штанов, продолжали немного подрагивать.

Эрен покачал головой и еле заметно дёрнул губами в попытке улыбнуться, стараясь подбодрить не сколько друга, сколь себя самого.

— Всё в порядке.

— Залезайте уже, — поторопил Меченный.

Армин, бросив на него пугливый взгляд, поспешил присоединиться к подруге, а вслед за ним в автомобиль залез и Эрен. Он больше не смотрел на то, как за его спиной Чистильщики сваливали в кучу тела мёртвых. Мужчина сел за руль, автомобиль плавно, чуть покачиваясь из в стороны в сторону, поднялся над землёй и быстро понёсся вперёд. Они втроём, сбитые с толку и напуганные, жались друг к дружке в конце просторного салона, боясь задать вопрос, который не давал покоя каждому. Эрен переглянулся с Армином и заговорил:

— А Чистый, которого вы с девушкой сопровождали вчера, разве не поедет с нами?

Мужчина бросил на них быстрый взгляд через зеркало заднего вида и вновь сосредоточился на дороге.

— Господин Пиксис будет ждать на вокзале.

— На вокзале?! — хором воскликнули Эрен с Армином, и Эрен продолжил: — Мы уезжаем из города?

Если не считать приюта, они втроём ещё никогда не покидали своего родного города M. Одна лишь мысль о том, что они совсем скоро отправятся за его пределы, в неизведанные земли, вызывала в груди Эрена небывалый трепет предвкушения и вместе с тем — огромную тревогу. Смогут ли они выжить в новом городе? Дыхание участилось, и лоб Эрена мигом покрылся холодной испариной. И будет ли это город?

— Куда, — дрожащим голосом спросил он и резко подался вперёд, — куда вы нас везёте?

— Хватит болтать, — рявкнул Меченный, — раздражаете. Скоро сами всё узнаете.

Эрен сел обратно и сжал ладони в кулаки.

До вокзала они ехали молча. Микаса, прижимая к груди бумажный свёрток, неподвижным взглядом смотрела в окно. Армин, расположившийся между друзьями и одолеваемый сном, клевал носом, вздрагивая каждый раз, когда сильно наваливался на Эрена. Эрен до сих пор не мог разобраться в клубке чувств, комом вставшим в горле. Накалялось всё ещё и тем, что ни Микаса, ни в особенности Армин не говорили с ним о случившемся. Йегер даже по выражению их лиц не мог понять, злятся ли друзья за то, что поступил, по сути, глупо, приняв отнюдь не такое уж и приятное предложение незнакомца, или же напротив были благодарны, что своим необдуманным поступком дал им шанс получить то, о чём они мечтали с детства. Рискни или упусти шанс. Эрен не помнил, кто именно сказал ему эти слова, но с тех пор они стали его жизненным кредо. Пора было отбросить все сомнения, выбор сделан, обратной дороги нет. Теперь будущее было в его руках.

Вокзал поражал своими красотой и размерами. Глядя на эти огромные колонны, подпирающие купол стеклянного потолка, на поезда, длинными блестящими червями расположившиеся на железных путях, на светящуюся голубым светом голограмму табло, показывающую время отправления поездов, дыхание сразу же перехватывало от восторга и восхищения. Эрену будто бы, наконец, открыли доступ к миру, о котором так часто с возбуждением говорили, но никогда не показывали. Мир из книжек, которые им в детстве читал Армин. Глупая, перекошенная улыбка исказила лицо Йегера. Мимо них прошла не молодая пара, одетая в изысканные наряды, и, окинув их троих презрительным взглядом, с отвращением поморщилась. Эрен сжал челюсти и отвернулся. Но где бы ты ни был, кто-нибудь обязательно напомнит, где на самом деле было твоё место. Именно эти взгляды, полные презрения и ненависти, заставляли чувствовать себя неуместным. Гнойным нарывом на чистой светлой коже, от которого обязательно надо было избавиться, пока он не разросся и не отравил весь организм.

— Рад вас снова видеть.

Но во взгляде Чистого, стоящего сейчас напротив них, было что-то отличное от взглядов ему подобных. Так же смотрели Меченные, с которыми Микаса соревновалась в армрестлинге. Глаза игрока. Армин сделал робкий шаг назад и придвинулся вплотную к Эрену.

— Не стоит так бояться, — радушно улыбнулся мужчина, и лицо его прорезали глубокие морщины, — с сегодняшнего дня у вас начинается новая жизнь.

Но почему-то Эрен не мог верить этой улыбке. Больше не мог.

— Извините…

— Моё имя Дот Пиксис, Эрен. Прошу, запомни его.

— Господин Пиксис, — смущённый этим, вновь заговорил Эрен, — куда мы направляемся?

Дот улыбнулся уголками губ, и его узкие глаза заблестели азартом.

— Для начала давайте займём свои места, поезд скоро отправится. А после я отвечу на все ваши вопросы.

Ребята переглянулись между собой и последовали за Пиксисом в поезд. Внутри вагон оказался гораздо больше, чем выглядел снаружи. Он был настолько просторен, что при желании здесь спокойно можно было погонять мяч. И удивление только возросло после того, как Дот сказал, что в их распоряжении всё это, а не одно купе. Прошло около десяти минут с тех пор, как ребята втроём расположились на обитых синим бархатом сидениях по одну сторону вагона, а Пиксис с компаньонами, Анкой и Густавом — Эрен наконец вспомнил их имена, — по другую, воздух наполнился протяжными звуками звонкого свистка, вагон качнулся, и поезд медленно пополз по рельсам, оставляя позади шумный вокзал.

— Игра проводится каждые полгода, — начал разговор Дот, когда возбуждение подростков спало и они смогли сосредоточиться. — Место проведения — спортивная арена в городе N.

— В городе N?! — воскликнули хором ребята.

Это был один из крупнейших городов, центр культуры и торговли. Ещё по рассказам родителей из детства Эрен слышал, что N славился своим богатством не хуже самой столицы, города Y. Золотой остров посреди зелёного моря лесов, особая экономическая зона, где всем заправляли деньги.

— Ваши противники такие же Меченные, как и вы, — продолжал Пиксис. — Суть игры — одолеть в рукопашную соперника.

— В рукопашную, значит, — хмыкнул Эрен. — И каковы же правила? Ну там, не бить ниже пояса, использовать перчатки как в боксе и прочее.

— Правила? — хмыкнул Дот. — Правило лишь одно, Эрен: победить соперника голыми руками и пройти в следующий раунд, а сдастся твой противник сам или же ты отправишь его в нокаут, не имеет значения.

— Это же обычная драка, — подала голос Микаса. — Чёртовы бои без правил.

Пиксис щёлкнул пальцами и лукаво подмигнул.

— Вы почти попали в цель, миледи. Должен заметить, все Меченные на Арене — собственность Чистых, потому смертельных исходов там практически не бывает. Хорошего питомца найти в наше время довольно тяжело, никто не хочет терять их вот так зазря.

Эрен хмыкнул и негромко рассмеялся.

— Теперь-то понятно, почему вы назвали это игрой. — Он откинулся на сидении и распростёр руки на его широкой спинке. — Смотреть, как Меченные грызут друг другу глотки, развлечение для вас, Чистых, грёбаных ненормальных извращенцев.

— Эрен, — одёрнул его Армин.

— Говорите, мы ваша собственность? — ухмыльнулся Йегер, не обращая внимания на друга. Он прямо посмотрел в глаза Пиксису и оскалился. — Смотрите, чтобы ваш питомец не отгрыз вам руку.

— Ты на кого тявкать посмел, щенок?! — тут же ощетинилась Анка и вскочила с места.

Микаса напряглась и подалась вперёд, готовая в любой момент кинуться на врага. Армин, крепко сжимая руку Эрена, вертел головой из стороны в сторону, ему совсем не хотелось сейчас нарываться на драку. А Эрен не сводил взгляда с усмехающегося лица Дота. Обстановка вокруг накалилась, но отступать было нельзя. Эрен понимал, что если сейчас он даст слабину и покорится этому человеку, то этот порочный круг уже никогда нельзя будет разорвать. Стоило хоть раз перед кем-то склонить голову, и он уже не сможет поднять её. Именно поэтому он будет продолжать смотреть вперёд, прямо в глаза своим страхам, своим обидчикам, самой судьбе. Дот рассмеялся, и напряжение в воздухе сразу спало.

— Вижу, я не ошибся с выбором. — Он призвал Анку сесть на место и закинул ногу на ногу. — Рассчитываю на тебя, Эрен. На всех вас. Я же со своей стороны обещаю сделать всё, чтобы вы чувствовали себя комфортно.

Эрен обнял Армина с Микасой, придвинул их к себе и широко улыбнулся.

— Вы уж позаботьтесь он нас, господин.

***

Поезд стремительно бежал вперёд, разрезая носом, точно большая белая птица острым клювом, ночное спокойствие. Армин, забравшись на сидение с босыми ногами и накинув на плечи тонкое одеяло, под мерный гул колёс сквозь своё отражение наблюдал за тем, как расплывшимися чёрными пятнами мимо проносятся деревья. Уже завтра днём они окажутся в городе, где им придётся начать очередную борьбу. Всю жизнь, с самого рождения они втроём только и делали, что боролись. Без дня передышки, без какой-либо помощи. Казалось бы, они давно должны были привыкнуть к этому, но какая-то часть их внутреннего «я» не принимала такой исход. Это было не нормально. И Эрен с Микасой, и он сам понимали, что так жить нельзя, что жить в постоянном страхе и сражении — неправильно. Скорее всего, именно это осознание, так долго скребущееся у них всех в мозгу под коркой, и заставило Эрена сделать свой выбор. Это и правда был отличный шанс: для Эрена, для Микасы. Но не для него. Армин моргнул и перевёл взгляд на свои покрытые шрамами ступни. Он уже никогда не сможет избавиться от этого. Будет ли у него один шанс или десять, сам он ничего не сможет изменить. Он мог и дальше цепляться за Эрена с Микасой, прятаться за их спинами, как последний трус, но… Армин закрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Ты опять не спишь.

Армин посмотрел на растрёпанного Эрена. Тот уже даже не спрашивал — утверждал. Сон для Армина стал уже чем-то фантастическим. Он всё реже становился долгим и глубоким, переходя в обрывчатый и неспокойный. Арлерт часто просыпался, иногда ворочался до глубокой ночи, боясь даже на минуту закрыть глаза, потому что те, кто давно уже оставил его в действительности, продолжали мучить во сне. В общем-то, они все с того страшного четверга перестали спать крепко. Эрен неслышно прошёл по ковровому покрытию и сел рядом с другом, развернувшись к нему лицом.

— А сам-то, — усмехнулся Армин.

Эрен пожал плечами и отвёл смущённый взгляд.

— Я слишком перевозбудился, чтобы уснуть.

— Да уж, ты сегодня отличился. Не ожидал, что ты можешь такое учудить. Мне бы смелости не хватило.

Армин действительно восхищался Эреном. В отличие от него, друг мог постоять и за себя, и за свою семью. Арлерт даже представить не мог себя на его месте. Скорее, он бы просто жалобно скулил и просил о пощаде. Как и всегда.

— Ты смелый, Армин, — тихо возразил Эрен. Он коснулся подушечкой пальца его ступни и почти невесомо провёл по широкому шраму. Лёгкая щекотка прошла по коже, и Армин инстинктивно сжал пальцы на ноге. — Твоё сердце самое храброе из всех, которые мне когда-либо доводилось видеть. Хотя бы потому, что ты никогда не убегал.

Эрен говорил задумчиво, смотря куда-то вниз, но взгляд тёмных из-за приглушённого света глаз будто был направлен внутрь себя. И сейчас Армин проникся к нему какой-то новой, ещё более глубокой симпатией. Словно вновь, как в первый раз одиннадцать лет назад, повстречал его. Эрен говорил искренне, не пытаясь специально переубедить его или поднять боевой дух, просто высказывал всё, что думал. Прямо в лицо, без каких-либо скрытых смыслов и подтекстов. Именно за это Армин и уважал его. Эрен мог сказать то, о чём он сам всегда молчал. Армин прикрыл глаза и расслабился. Рядом с Эреном становилось спокойно, одно только его присутствие выстраивало вокруг него кокон, защищающий от дурных мыслей. Это чувство не покидало его с тех самых пор, как они познакомились. Всегда.

— Спасибо.

Армин не был уверен, прозвучали ли его слова вслух или они лишь мыслью проскользнули в его голове, но точно знал — Эрен их услышал.

— Армин, взгляни на это!

Арлерт мазнул взглядом по улыбке Эрена, его блестящим глазам и посмотрел в окно поезда. Миллионы звёзд танцевали лунный вальс на зеркальной водной глади, будто само небо опрокинулось в огромное чёрное озеро. Пустые, нетронутые лесом берега лишь сильнее подчёркивали его ровные и плавные изгибы, делая озеро похожим на заполненную звёздами чашу. Армин прикрыл глаза и улыбнулся. Как-то раз, в детстве, он наблюдал с дедушкой, Эреном и Микасой за звездопадом. В ту ночь мёртвое небо озарилось яркими вспышками догорающей космической жизни. Армин поинтересовался, куда же попадают все эти звёзды, после того, как проделают свой долгий путь по небосводу. «Звёзды собираются в огромную чашу, — сказал ему тогда дедушка, и глаза его отразили далёкий белый свет. — Она хранит в себе все человеческие мысли, каждую частичку души, вложенную в звезду вместе с загаданным желанием». Армин медленно открыл глаза и прислонил ладонь к прохладному стеклу. Где-то там, в этом глубоком сосуде, сейчас хранилась частичка души маленького мальчика, тихой ночью загадавшего вместе с друзьями своё сокровенное желание.

— Я обязательно увижу его, — решительно сказал Армин, глядя на переливающееся серебром озеро. — Этот мир.

***

Они стояли напротив круглого здания Арены с огромными зеркальными окнами, отражавшими голубизну безоблачного неба, отчего Арена практически сливалась с ним. Эрен широко зевнул, челюсть болезненно свело. Они говорили с Армином всю ночь. Лишь когда небо начало светать, и яркий свет луны погас, ребята замолчали и разбрелись по кроватям, впервые за долгое время почувствовав в груди лёгкость. А утром эта лёгкость в одночасье испарилась, будто её никогда и не было. Эрен был разбит. Из-за короткого поверхностного сна или из-за вновь вгрызшегося в него беспокойства, — он не делал детального разбора причин, — он чувствовал себя еле живым. Эрен даже подумал о том, что если его прямо сейчас вышвырнут на ринг, — или как там называлась эта тщательно подготовленная и огороженная площадка для мордобоя? — то он ляжет, закроет глаза и не сдвинется с места. Не пошевелит ни одним мускулом. Но всё-таки Йегер очень рассчитывал на гуманность Пиксиса.

— На ближайшие недели две эта Арена будет вашим домом, — с воодушевлением говорил Дот, отстукивая тростью ритм по до блеска начищенной плитке, которой был устлан холл здания. — Вы получите всё, чтобы чувствовать себя здесь комфортно.

Вшестером они вошли в просторный лифт. Пиксис приложил палец к электронной панели, датчик сосканировал отпечаток, и в воздухе возник голографический дисплей. Дот быстро ввёл что-то в поле, затем оно вспыхнуло зелёным, дисплей исчез и лифт поехал вниз.

— Мы что, «играть» на парковке будем? — усмехнулся Эрен.

Пиксис лукаво прищурился.

— Сейчас сами всё увидите.

Не прошло и пяти секунд, как лифт плавно остановился, и его железные дверцы разъехались в сторону. То, что предстало перед взором ребят совсем не было похоже на подземную парковку. Яркие ксеноновые светильники освещали белым светом просторное помещение, в котором суетились десятки людей, облачённых в одинаковую рабочую форму. Их голоса и стук каблуков сливались в один неразборчивый гул, отражающийся от белых настенных панелей. Кто-то быстро водил рукой по воздуху, нажимая на светящиеся голубым светом кнопки электронного монитора, двое молодых мужчин и девушка склонились над большим круглым столом, над которым три точечных проектора, встроенных в бортики столешницы, вырисовывали трёхмерную голограмму места, отдалённо напоминающего Колизей. Живя под землёй в старом бункере, Эрен уже и позабыл, насколько сильно техническая сторона цивилизации вырвалась вперёд. В приюте, в «Солнечном Доме», у них ничего из этого не было: ни современных голографических лазерных дисплеев, ни мощных радиоприёмников для прослушивания музыки и просмотров телепередач, передаваемых с высоченной столичной телебашни. Для учёбы им выдавали старые громоздкие планшеты, которые «подыхали» прямо на уроках, а всю информацию записывали в электронный журнал, памяти в котором едва ли хватало на десять-пятнадцать лекций. Да и развлекались они не с последними моделями игровых консолей в руках, а пиная сделанный чуть ли не в прошлом столетии мяч или играя втихаря от строгих воспитателей в запрещённый преферанс или домино. Мир Чистых и мир Меченных были полной противоположностью друг друга. Модерн и классика, если говорить грубо. Прогресс и застой, если начистоту.

Первым делом Пиксис решил организовать для них экскурсию по «закулисью» Арены, как назвал это сам Дот. Увиденная ребятами комната, была лишь малой частью из того, что хранила под собой Арена. Это был как некий подземный город, со своей инфраструктурой и управлением. Даже дух захватывало от того, какой большой комплекс люди умудрились соорудить под землёй. Первым делом их привели на сам манеж, в котором и происходило зрелище. Им оказалось большое круглое пространство, на котором было выстроено несколько квадратных, приподнятых над землёй площадок для боёв. Вокруг них на манер амфитеатра были устроены места для зрителей, некоторые из которых размещались в отдельных застеклённых ложах, по-видимому, предназначенных для особо богатых и знатных людей. Выход к «рингам» осуществлялся через несколько туннелей, равномерно расположенных по кругу и соединённых с другой стороны с комнатами ожидания, закреплёнными каждая за определённой командой. Как понял Эрен, Колизей, увиденный им в первой комнате, стал прототипом для манежа. Они петляли по светлым коридорам, проходя от одного помещения к другому, спускались и поднимались по металлическим лестницам, изредка задерживались по пути, если Дот встречал знакомого. Судя по всему, он был заядлым игроком, не раз принимавшим участие в игре, и наверняка до их троицы были ещё несколько таких же бедолаг, как и они. И что же с ними потом случилось, интересно? Эрен передёрнул плечами — отчего-то жуткие образы полезли в его мысли. Помимо самой площадки для сражений, под зданием Арены, на глубине в несколько десятков метров, расположились также несколько отдельных жилых блоков для игроков, общая столовая, банкетный зал, медицинский блок и зал для тренировок. Здесь была даже комната для релаксации, так называемый «Зимний сад». Помещение размером где-то десять на пятнадцать метров, обставленное стройными рядами горшков с всевозможными растениями, несколькими диванными зонами и фонтаном по центру, в котором непонятно как совместили простоту модернизма и многосложность античности. А завершали образ сделанные из жидкокристаллических дисплеев стены, на которые транслировались залитые солнцем цветочные поля или пейзажи горных хребтов.

Уже под конец импровизированной экскурсии Пиксиса встретил молодой светловолосый мужчина в рабочей форме сотрудников Арены. На вид ему было не больше двадцати пяти или тридцати лет, высокий, слегка худощавый и чересчур робкий. Они перебросились между собой короткими фразами, после чего Дот нахмурился и провёл рукой по усам.

— Что-то случилось? — осторожно спросил Эрен.

— Ох, вам совсем не о чем волноваться, — в своей радушной манере ответил Пиксис, но взгляд по-прежнему был напряжён. — Вынужден вас ненадолго покинуть, появились кое-какие дела. Анка проведёт вас в ваши комнаты и расскажет дальнейшие планы. Скоро увидимся.

Он дал указания девушке и в сопровождении Густава и работника Арены скрылся в бесконечных светлых коридорах. Анка привела их к белой глянцевой двери, достала из кармана пластиковую карту и провела ей в сканере на стене. Раздался лёгкий писк, и дверь отъехала в сторону, скрываясь в пространстве между стенами.

— Это ваш жилой блок. — Анка вошла внутрь и, запустив стеновую электронную панель, ввела несколько команд — яркий белый свет озарил просторную комнату в светлых тонах. — Общий зал, у каждого своя спальня с ванной комнатой. На кровати сменная одежда — умойтесь и переоденьтесь. Через час приду за вами, будьте готовы.

И прежде чем кто-то из них троих успел открыть рот, Анка развернулась и вышла из блока. Ребята никак не могли удержать в себе восхищение от их нового «дома», даже всегда спокойная и хладнокровная Микаса сейчас улыбалась, будто маленький ребёнок при виде любимой игрушки. Комнаты были обставлены в лучших традициях минимализма. В них не было никаких лишних бесполезных и собирающих пыль декоративных элементов, которые обычно ставились для создания уюта, но на которые никогда не обращали внимания, мебель спален включала в себя только шкаф, простенький металлический стол со стулом и широкую кровать, настолько широкую, что они могли бы уместиться на ней втроём. Но даже несмотря на всю эту простоту, создавалось впечатление, что они попали в дом какого-то богача. Никогда прежде у них не было такой роскоши, как ванна и мягкая постель. Эрен ещё телом помнил из детства ту ужасную деревянную кровать со сломанными перекладинами и провалившийся матрас, кровати в приюте были ржавыми пружинными, которые скрипели от любого дуновения, а матрасом и вовсе служило сложенное вдвое тонкое одеяло. Когда они сбежали из «Солнечного Дома», спали на земле под открытым небом, а позже на холодном каменном полу убежища, подложив под спину обмотанную тканью кучу старого тряпья и покрывало. Горячая вода вообще была их маленькой трагедией. В трущобах её давали два раза в неделю всего на несколько часов, в приюте мылись по расписанию, а последние два года и вовсе плескались в реке летом, а зимой — в подогретой на аккумуляторной печке старой бочке из-под технического масла. Потому, юркнув под мощную струю горячего душа, Эрен простоял под ней минут сорок, не считая первых пяти, когда пытался разобраться, как вообще эта штуковина работает. Он просто наслаждался тем, как тепло обволакивало его обнажённое уставшее тело, расслабляя каждый напряжённый мускул. Он даже и помыслить не мог, что Чистые довольствовались таким каждый день. Эрен с особым удовольствием намазывался разными пахучими гелями, шампунями и кремами, тщательно вымывая своё тело и волосы. Высушив оставленным на полке феном волосы, он быстро переоделся в чистую одежду, которая не сильно отличалась от формы, в которой ходили здешние — штаны и футболка из лёгкой синтетической ткани. Эрен ходил по большой спальне, с интересом обследуя каждый её закуток. При тщательном осмотре оказалось, что противоположная от кровати стена была сделана из тонких дисплеев, аналогичных тем, что размещались в «Зимнем саду». В большом шкафу нашлась сменная одежда — несколько пар простецких костюмов, отличающихся друг от друга лишь цветом и до жути похожих на больничные пижамы. В ящике стола лежал сенсорный планшет для записей со стилусом. Модель из прошлого поколения, приблизительно такие же, чуть более старые, у них были в приюте. Современное общество Чистых уже давно не пользовались таким старьём, перейдя на голографические носители.

С Армином и Микасой он встретился в общем зале спустя час после того, как ушла Анка. Друзья были одеты в тот же наряд, что и он, да и пахло от них теми же средствами гигиены.

— Уже и не думал, что смогу когда-нибудь принять горячий душ, — смущённо заговорил Армин. Друзья согласно кивнули. — Для тех, кто устраивает нелегальные бои Меченных, они неплохо подготовились.

— Нелегальные? — не понял Эрен.

— Сам факт того, что мы находимся под землёй, уже должен настораживать. Когда мы спускались на лифте, на дисплее с кнопками ниже минус первого этажа ничего не было, для доступа сюда использовался скрытый дисплей, доступный только по отпечатку пальца. К тому же здесь полно камер видеонаблюдения, — Армин указал пальцем куда-то вверх за свою спину. Эрен присмотрелся и смог разглядеть в углу под потолком крохотную камеру. — Почти у всех сотрудников подпольной Арены есть оружие — небольшой чехол на поясе за спиной, наверняка, пистолет, да и… — Он подошёл к стене и постучал костяшками по белым панелям. — Звукоизоляция. Когда мы вошли в здание Арены, было тихо, хотя здесь шумовой фон превышает несколько десятков децибел, а во время игры и вовсе уходит за отметку в сотню-полторы.

— Но для чего Чистым это надо? — поинтересовался Эрен. — Неужели им действительно просто нравится смотреть, как люди избивают друг друга?

Армин пожал плечами и замотал головой.

— Делают ставки, — тихо подала голос Микаса, натягивая на нос шарф. — Как раньше в скачках.

Эрен хмыкнул и сжал челюсти. Его трясло от всего этого дерьма. Но с другой стороны, если бы это всё было на официальном уровне, проблем бы у них было гораздо больше. Дверь блока открылась и на пороге появилась Анка. Она окинула всех троих оценивающим взглядом и приказала следовать за ней. Они вновь петляли по одинаковым белым коридорам, пока не пришли к медицинскому блоку, в котором их уже ждал Пиксис с ещё одной женщиной, Густава с ним уже не было.

— Позвольте представить, Рико Брженска, — кивнул Дот на строгую светловолосую женщину в очках. — Она заправляет медицинским блоком. Сейчас она проведёт ваше обследование.

Ребята удивлённо переглянулись между собой.

— Это ещё для чего? — фыркнул Эрен.

Дот кивнул Рико, и та вышла вперёд.

— Здоровье игроков — наша первостепенная задача, — властным твёрдым голосом начала она. Эрен поёжился, вспомнив учителя математики из приюта. Её голос был таким же устрашающим. — Прежде чем выпускать их на поле, мы должны убедиться, что их тело способно справиться с подобного рода нагрузками.

— Ересь какая, — выдохнула Микаса.

— Полностью тебя поддерживаю, — тут же согласился Эрен.

— Простите? — Рико вздёрнула брови, и лицо её приобрело комично-суровый вид. Ну точно училка по математике.

— Сначала вы говорите, что заботитесь о здоровье Меченных, а затем заставляете нас избивать друг друга до полусмерти. Вам не кажется, что звучит это как-то… — Эрен покрутил пальцем, подбирая правильное слово, — лицемерно?

Брженска закатила глаза и бросила недовольный взгляд на Пиксиса. Дот почесал голову и перебросил из руки в руку трость.

— Эрен, — мягко позвал он, — я понимаю, что вы сейчас чувствуете некую враждебность со стороны Чистых. Но поверь, мы действительно с особой внимательностью относимся к состоянию здоровья каждого из игроков. Никто не хочет, чтобы кто-то из вас серьёзно пострадал, только потому, что организм изначально не был к этому готов. К тому же, прошу заметить, ты сам принял решение участвовать в игре.

Всё это звучало настолько абсурдно, что Эрену хотелось кричать. Не хотят, чтобы они пострадали? Ещё вчера они чуть не отрубили Армину руку даже не моргнув глазом. Сам принял решение? Да они же и поставили его в тупик, у него просто не было возможности отказаться. Чувствуете некую враждебность со стороны Чистых… Не «некую», а самую что ни на есть реальную и сильную. Эрен вздохнул и скрестил руки на груди. Этим типам он не верил ни на грамм, но деваться было некуда.

— Будьте с нами понежнее, мисс.

Это были одними из самых жутких два часа в его жизни. Сперва они сканировали их сетчатку, чтобы узнать идентификационные данные. Хоть Пиксис и обещал, что их не узнает никто, кроме непосредственного медицинского персонала, Эрена это не успокоило. На помощь пришёл Армин. Он предположил, что раз Арена подпольная, то и передавать данные игроков в охранное бюро, рискуя своей свободой, никто не собирался. А дальше следовала одна экзекуция за другой. Медработники измеряли их рост и вес, засовывали в какую-то стеклянную капсулу, сканируя тело от макушки до пят, осматривали, щупали, пихали в ухо странные приборы для проверки слухового канала, светили в глаза странным мигающим фонариком. Микасу так вообще подвергли дополнительной проверке, рассказывать о которой она, однако, напрочь отказалась. Под конец Эрен был настолько раздражён и измотан, что мог только поблагодарить за то, что его не раздевали догола и не лезли в задницу. Хотя, ему грех было жаловаться. Сейчас он получил за бесплатно то, за что родители платили всю жизнь.

— Теперь возьмём кровь на анализ.

Рико вставила в автоматический шприц пустую колбу и сняла с иглы защитный колпачок. Эрен взглянул на сжавшегося Армина и взял его за дрожащую вспотевшую руку. Армин вздрогнул и глянул на друга.

— Эй, — тихо позвал его Эрен, пока Брженска брала кровь у Микасы, — ты как? Держишься?

Его беспокоила проблема Армина с доверием к другим людям. Он боялся даже представить, как отвратительно чувствовал себя друг на осмотре. Арлерт слабо кивнул, но по-прежнему оставался зажатым. Однако Эрен знал кое-что, что могло отвлечь его от плохих мыслей.

— Как будет свободное время, расскажешь мне ещё раз о мире, который ждёт нас?

Армин раскрыл глаза и уставился на Эрена. Он сразу же расслабился, глаза засияли от счастья, а губы изогнулись в улыбке. Арлерт любил эти разговоры, они всегда наполняли его энергией. Это было его маленьким утешением, будто конфетка для плачущего ребёнка. Единственная радость в тяжёлой мрачной жизни. И Эрен чертовски ему завидовал.

— Следующий, — позвала Рико, уже приготовив новую колбу и иглу.

— Не забывай, я всегда рядом, — прошептал Эрен Армину на ухо.

Он взъерошил светлые волосы и занял место на стуле рядом с Рико.

Эрен заворожённо смотрел, как бордовая кровь быстро заполняет прозрачную колбу. Его кровь. Она имела тот же цвет и ту же структуру, что и у Чистых, в ней даже не было злополучного фермента, из-за которого весь мир стоял на ушах, но всё же Эрену не позволяли стать частью полноценного общества. Только лишь потому, что на ладони была маленькая метка, небольшой, похожий на ожог знак. Так если посмотреть, то он ничем не отличался от тех же родинок или веснушек — особенностей, которыми люди отличались, но которые они не считали за что-то аномальное. Эрен не считал себя аномальным. Он был таким же человеком, как и Чистые. Все они, Меченные.

После того, как была взята проба крови, Эрен понадеялся, что их мучения на сегодня закончатся, но не тут-то было. Рико сменила один шприц на другой, с более толстой иглой, и заправила его колбой с серебристой вязкой жидкостью, чем-то напоминающей ртуть.

— Что это? — Армин опасливо покосился на шприц в руках женщины и заёрзал на стуле.

— Мы введём вам под кожу за ухом чип, который поможет нам отслеживать ваши физиологические показатели, — любезно пояснил Пиксис. — То, что вы видите в шприце, — специальный раствор, который необходим для адаптации и правильной работы чипа в живой среде. Уверяю, это абсолютно безопасно. — Он поднял руку и оголил тонкое морщинистое запястье. — Чипы для электронных кошельков вводят по аналогичной схеме.

Эрен выдержал прямой взгляд Дота, посмотрел на растерявшегося Армина и кивнул. Рико отвела правое ухо парня, приставила к голове шприц и нажала на спусковую скобу. Серебристая жидкость мигом испарилась из колбы, Арлерт подпрыгнул на месте и пискнул.

— Укол может быть немного болезненным, — невзначай бросил Пиксис.

— Спасибо, что предупредили, — простонал Армин, держась за ухо и освобождая место.

Эрен с ухмылкой похлопал друга по плечу. Брженска с невозмутимым видом сменила колбу и иглу. Йегер хмыкнул и улыбнулся. Но не может обычный укол быть настолько болезненным. Женский палец нажал на пластиковую скобу, игла резко вошла в кожу за ухом. Йегер вскрикнул и зашипел. Нет, это было не больно, это было адски больно. У Эрена в глазах даже чёрные мушки заплясали, ощущение, будто кто-то неаккуратно рубанул ему ухо топориком, а вместе с ним и половину черепа. Что ж, похоже, это была только репетиция перед главным шоу. Пора было привыкать к боли.

— Чувствую себя чипированной свиньёй, — прошептал Армин, когда они следом за Пиксисом возвращались в свой жилой блок.

Эрен дотронулся до небольшой шишки за ухом и почувствовал, как чип ходит под кожей. Укол всё ещё немного болел — тупая ноющая боль, которая скорее раздражала, чем причиняла физический дискомфорт. Эрен обернулся и взглянул на спокойную Микасу, которая во время укола даже бровью не повела.

— Тебе и правда не больно? — поинтересовался он у подруги.

Микаса скосила на него взгляд и отрицательно покачала головой. Эрен с Армином удивлённо переглянулись.

— Ты меня пугаешь.

— Вечером вас ждёт приветственный ужин, — заговорил Дот, когда они добрались до своих комнат. — Будет это… — он достал из кармана механические часы на тонкой цепочке. Такие не делали уже много лет. Эрен видел подобные у отца, которые достались тому ещё от дедушки. Раритетная вещица, у коллекционеров за такую можно было получить неплохую стопку марок. Дот открыл сделанную под кружево крышку часов и взглянул на циферблат. –…через три часа, в семь. Пока можете отдохнуть. — Он открыл дверь и вручил ключ-карту Эрену. — На кроватях лежит одежда,переоденьтесь в неё и будьте готовы к семи. Если что-то понадобится, можете обратиться к Анке или Густаву. Для вызова просто наберите их имена в электронном дисплее при входе. На этом всё. — Дот уже хотел уйти, но вдруг остановился и прямым тяжёлым взглядом посмотрел на ребят. — И да, из блока не выходить.

***

Армин перекатывался с одного края большой кровати на другой, изнывая от скуки и стараясь заглушить терзающие разум мысли. Хоть он и не спал всю предыдущую ночь и утром чувствовал себя хуже сонного слизняка, заснуть после всех дневных событий всё равно не получилось. Он был слишком напряжён и встревожен происходящим. Чужой город, незнакомые люди, странный подземный комплекс и ужасный осмотр. Ещё и этот чип за ухом — Армин дотронулся до маленького бугорка, — действительно ли он служил для отслеживания их физиологических показателей? Можно ли вообще верить всему, что им говорил Дот? Всё это выглядело чертовски подозрительно, каждая вещица здесь как будто кричала «Осторожно! Здесь опасно! Любое слово в этом месте — ложь!». С той самой минуты, как он очутился на Арене, его не покидало чувство, будто он вернулся в приют: люди с оружием, камеры, запрет на свободное перемещение… Даже Пиксис со своей тростью казался ему воплощением управляющей. «Солнечный Дом» был для него Адским домом во всех смыслах. Он бы ни за что и никогда не вернулся в это жуткое место. Армин перевернулся на спину и взглянул на время, проецируемое электронными часами на потолок. Двадцать минут седьмого. Армин не был уверен, что Арена станет для него Раем. Хотя… Арлерт лёг на бок и подтянул колени к груди. Скорее всего, именно всё так и будет. Армин резко вскочил с кровати.

— Чушь какая-то! — сам с собой поспорил он.

Пора было выбросить всю эту ерунду из головы. Пока с ним Эрен и Микаса, всё будет хорошо. Армин снял с себя штаны и кофту и разложил на кровати оставленный для ужина смокинг. Слишком много болезненных воспоминаний поднялось из глубин разума: детство, дедушка, родители. Отец и мать были Чистыми, он же получил метку от дедушки, потому-то, скорее всего, и родился Пустым. До сих пор не было ясно, как конкретно дети унаследовали «Аш-фермент», однако на сегодняшний день официально считалось, что метка передаётся на генном уровне, как цвет кожи и глаз. Но, так или иначе, отдельного гена, характеризующего данный признак, не было выявлено в геноме человека. Армин не особо углублялся в эту тему, да и информационной базы для её изучения у него не было. Единственное, в чём он был абсолютно уверен, — без него родителям было бы гораздо лучше. Если бы только он не был отмечен, родителям не пришлось бы покидать свой зажиточный дом в квартале для Чистых и перебираться в трущобы к Меченным, ведь он был «прокажённым», а «больным» не место среди «здоровых», даже если «болезнь» не была заразна. Армин ни на день не переставал думать о родителях. Даже если не специально, он продолжал искать их силуэты в толпе. Он надеялся. Кроме надежды у него ничего больше не осталось. Армин надел смокинг и даже не особо удивился, когда он сел точно по фигуре. Ранее с них снимали мерки, из натуральных тканей уже ничего не делали, не было ресурсов, а сшить костюм из синтетического материала при современных технологиях было делом часа. Армин взял галстук-бабочку и лёгким движением рук повязал его на шее. Он осмотрел себя в зеркале и зачесал чёлку на бок. Желудок издал жалобный стон, и Армин очень понадеялся, что официальная часть не затянется надолго. В общем зале оказалось пусто, друзья по-прежнему сидели в своих комнатах. Армин подождал пару минут, затем постучал в комнату Эрена и после раздражённого «да» вошёл. Эрен, нахмурившись и высунув язык, стоял возле зеркала и боролся с галстуком, который явно не желал поддаваться тонким длинным пальцам.

— О, ты уже готов, — пропыхтел Эрен, предпринимая очередную попытку сделать из куска материала «бабочку». — Да сукин ты сын!

Он психанул и швырнул галстук на пол. Армин усмехнулся, поднял его и, отвернув воротник рубашки, быстро повязал его на шее друга. Йегер довольно завертелся перед зеркалом.

— Спасибо. Ещё немного, и я сжёг бы её вместе с этим чёртовым местом. Как тебе это удалось?

— У меня осталось несколько костюмов от отца, и дедушка учил меня завязывать галстуки. Говорил, что это пригодится мне в будущем. Удивительно, но он оказался прав.

— Честно, вообще не понимаю для чего нас заставляют выряжаться и идти на какую-то официальщину. Можно подумать, мы здесь какое-то великое событие празднуем.

— В каком-то роде ты прав. — Армин присел на край кровати. — Если опираться на предположение Микасы о ставках, то Чистые и правда считают игру чем-то вроде спортивного праздника, на котором они могут здорово улучшить своё благосостояние. И то, что она проводится в городе N, экономическом центре, только лишний раз подтверждает эту теорию.

— Круто, — бросил Эрен, собирая волосы на затылке. — А нам-то зачем на открытие тащиться?

Армин пожал плечами.

— Смотрины? Жест доброй воли? Последний ужин, как у преступника перед смертной казнью?

Эрен нахмурился.

— Не смешно. Микаса готова?

— В зале её не было. Подождём там?

Микаса появилась спустя пару минут, и Армин даже не сразу узнал её. Перед ним будто распустилась самая прекрасная роза. На ней было струящееся ярко-красное платье в пол на тонких бретельках и с большим цветком на задрапированном поясе, подчёркивающем точёную девичью фигуру. Чёрные шелковистые волосы девушка забрала в высокую причёску, оголяя тонкую шею и плавные изгибы плеч. На подруге не было макияжа, но он ей был и не нужен — Микаса была прекрасна сама по себе, такая естественная и живая. Армин улыбнулся и почувствовал, как загорели его щёки. Девушка приподняла подол и подошла к ним, стуча каблуками чёрных закрытых туфель.

— Я не слишком странно выгляжу? — тихо поинтересовалась она.

Микасе было некомфортно, и Армин прекрасно её понимал. Никогда прежде им не доводилось так одеваться.

— Н-нет, под стать случаю, — бросил Эрен и отвёл взгляд в сторону, но от Армина не ускользнуло то, как сильно покраснело его лицо.

Армин вздохнул и улыбнулся.

— Эрен хотел сказать, что ты выглядишь потрясающе. Это платье очень идёт тебе, Микаса.

Аккерман вспыхнула, будто спичка, и лицо её мигом стало цветом чуть ли не в тон платью.

— С-спасибо, — пролепетала она, нервно сжимая руки.

Нет, ну серьёзно, эта парочка не переставала его удивлять.

На пороге их жилого блока появился Густав в своей обычной одежде и окинул их быстрым взглядом, немного задержавшись на Микасе.

— Нам пора.

Первое, что им бросилось в глаза, — несколько длинных столов с огромными блюдами. Чего на них только не было: уложенная в яблоках подрумяненная тушка свиньи, разместившаяся будто на ковре из зелени и овощей птица, вазы с разнообразными фруктами, некоторые из которых Армин даже никогда не видел, глубокие тарелки с мидиями и королевскими креветками, подносы с красными лобстерами, клешни которых были чуть ли не с человеческую ладонь. Отдельный стол с десертами, больше похожими на маленькие произведения искусства. А в центре возвышался небольшой фонтан, розовая вода в котором — наверняка какой-то напиток — лилась на манер каскадного водопада. От всех этих вкусностей рот мигом наполнился слюной. Желудок вновь дал о себе знать. Армин думал, что лучше еды в поезде, где на выбор был представлен список из восьми блюд, уже не будет, но увиденное здесь просто потрясало воображение. Армин так был обескуражен, что даже не замечал людей вокруг, пришёл в себя только после того, как кто-то толкнул его в плечо. Армин обернулся и поспешил извиниться, но позабыл все слова, когда взглянул в лицо человека. Оно было закрыто маской. Красивая чёрная маска, украшенная золотыми нитями и перьями с одной стороны, закрывала верхнюю часть лица мужчины. Можно было видеть только холодные карие глаза. Мужчина что-то пробубнил и скрылся. Только после этого Армин обвёл банкетный зал взглядом и осмотрел собравшихся. Не только тот мужчина, все здесь носили маски. Красные, белые, фиолетовые, с перьями, без декора, с блёстками, закрывающие только глаза, пол-лица или лицо полностью — это был мир анонимов, людей, у которых не было ни лица, ни имени. Только маска.

— Это что ещё за маскарад фриков? — не понял Эрен.

— По-видимому, никто здесь не хочет, чтобы его узнали, — предположил Армин. — Нелегальный бизнес — опасный бизнес.

— Следят за своей репутацией, — согласилась Микаса.

Они прошли в глубь зала, и Армин кожей почувствовал изучающие взгляды, устремлённые на них. За ними следили, их оценивали, будто дорогую породу лошади или драгоценный камень. В глазах, спрятанных за масками, они были вещью, которая сделала бы их богачами. Армин в очередной раз почувствовал себя неуютно. Он слышал шушуканья людей вокруг, видел их глумливые улыбки на бездушных лицах. Хотелось скрыться, спрятаться в самом укромном месте, чтобы никто не видел его, чтобы никто не судил.

— Нет! Нельзя!

Громкий возглас заставил Армина вздрогнуть. Возле стола с мясными блюдами парень с пепельно-русыми короткими волосами пытался оттащить девчонку от мясной рульки. Но девушка, одетая в пышное тёмно-коричневое платье, явно имела свои планы. Она с лёгкостью отпихнула от себя молодого человека и накинулась на рульку, вгрызаясь в неё острыми зубами, будто изголодавшаяся собака в кость.

— Да чтоб тебя, Саша! — выругался парень и схватился за свободный конец мяса, пытаясь вытащить его изо рта девушки. — Веди себя прилично, балда!

Стоящая рядом высокая темноволосая девушка с веснушками на лице, одетая в белый костюм, гортанно расхохоталась.

— Ты посмотри на неё! — заливалась она смехом. — Конни, будь осторожен, а то она тебе руку отгрызёт. Вот умора!

— Имир, — шикнула низенькая голубоглазая блондинка и поправила лямку синего платья.

Конни, как, по-видимому, звали того самого парня, наконец вырвал рульку и бросил её на стол. Девушка заскулила и её карие глаза злобно сверкнули.

Эта компания отличалась от присутствующих здесь. На них не было масок. Так же, как у них, лица этих молодых людей были выставлены на всеобщее обозрение. Армин вновь обвёл зал взглядом. Они здесь не одни. По всей комнате были разбросаны группы людей без масок. Кто-то вёл себя расковано и спокойно разговаривал, кто-то, наоборот, жался по углам, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Меченные, сразу понял Армин. Их будущие противники, люди, с которыми им придётся сойтись в жестокой схватке. Взгляд остановился на троих — двух парнях в костюмах и светловолосой девушке в облегающем коротком платье. Тело сковало дрожью. Они сильны, чертовски сильны. Армин понял это за долю секунды. Дело было не только в их мускулистых телах. Аура. Мощная и устрашающая, она говорила за них.

— Ну что за свиньи. — Высокий русый парень встал возле Армина и презрительно глянул на сцену, разворачивающуюся возле стола. — Накинулась на еду, будто какое-то животное. Мерзость. Из какой мусорной свалки выползли эти крысы?

— А ты, я вижу, живёшь неплохо, раз не знаешь, что такое голод, — съязвил Эрен и с ухмылкой глянул на незнакомца. — Хорошо выслуживаешь? Небось, хозяин три раза в день миску с кормом преподносит. Да, псина?

Армин напрягся. Каждый раз, когда Эрен огрызался, начиналась драка, и не всегда друг в ней одерживал победу. Армин мог надеяться только на благоразумность оппонента, но увидев, как напряглись мускулы неприятеля и вспыхнули его карие глаза, Армин понял, что тот скорее был из того же типа драчунов.

— А с каких пор насекомые разговаривать начали, а, червяк?

Эрен цыкнул и, отодвинув Арлерта, встал практически вплотную к парню. Эрен часто ставил на свой рост. Как правило, все его обидчики были ниже него, так что сдувались уже на первом этапе, но тут он потерял своё преимущество. Его зелёные глаза смотрели снизу-вверх — минус доминирующий взгляд. В зале громко зашептались, несколько десятков масок обернулись в их сторону.

— Эрен, пожалуйста, успокойся, — взмолился Армин. Не хотелось ему вот так приветствовать своих соперников.

Незнакомец схватил Йегера за пиджак и притянул к себе.

— Хочешь по морде схлопотать?

Эрен оскалился и сжал кулаки. Ну вот, а Армин надеялся, что сегодня будет спокойный день.

— Так, ну всё, хватит, разошлись. — Откуда ни возьмись за спиной русого парня возник темноволосый юноша с россыпью веснушек на округлом лице. Он взял того за шкирку и оттащил от Эрена. — Прекращай, Жан, побереги свой пыл для игры.

Жан цыкнул и скрестил руки на груди, да и Эрен поубавил прыти. Армин облегчённого вздохнул — похоже, всё обошлось.

— Прости за это. Жан неплохой парень, но очень вспыльчивый, — извинился веснушчатый и протянул руку для рукопожатия. — Я Марко.

— Армин. — Арлерт сжал брючину в ладони, но на рукопожатие не ответил. — С Эреном аналогично, — кивнул он в сторону друга, которого одёргивала Микаса.

Марко сжал кулак и убрал руки за спину.

— Я раньше вас не видел. Новенькие?

— Да, только сегодня…

— Армин! — окликнул его Эрен.

— Извини. — Арлерт робко кивнул Марко и поспешил присоединиться к друзьям.

— Живут же на Земле мудаки, — ругался Эрен, приводя себя в порядок. — Вот попадись он мне на игре, всё дерьмо вышибу из него.

Армин уже даже отвечать ничего не стал. Он так устал от всего, что просто хотел вернуться в комнату и уснуть. К ним подошёл официант с подносом, на котором стояло три фужера с тёмно-красной жидкостью. Ребята взяли каждый по бокалу, и официант сразу испарился. Армин принюхался, запах алкоголя со сладкими нотками винограда и чего-то ещё заполнил нос — вино. Армин пробовал алкоголь всего раз, в квартале Меченных у дядюшки Ханнеса, и то опыт был не совсем удачным. Он мог бы отказаться, но — Армин исподлобья глянул на обращённые на них взгляды — сейчас нельзя было показывать свою слабость, ни в каком виде.

Свет вдруг стал приглушённым, шёпот в зале стих, яркий луч прожектора осветил полную фигуру пожилого мужчины в очках и с густой бородой.

— Друзья! — восторженно начал он. — Я, Даллис Закклай, рад приветствовать вас на церемонии открытия двадцатых, юбилейных, игр на Арене! Это уже вторые игры в этом году, но не последние в этом бесконечном потоке времени.

Его низкий протяжный голос был громким и чётким. Мужчина театрально размахивал руками и крутился из стороны в сторону, донося свои слова до каждого собравшегося. Двадцатые игры, два раза в год. Этот шабаш длился уже десять лет. Армин поверить в это не мог, у него не укладывалось в голове. Десять лет подпольная Арена «проглатывала» Меченных и заставляла их сражаться друг против друга для потехи безликих Чистых.

— Здесь рады всем: и тем, кто посетил нас впервые, и тем, кто остаётся с нами уже на протяжении долгих лет. — Даллис кивнул светловолосому статному мужчине в белой маске, полностью скрывавшей его лицо. — Уверяю вас, господа, в этих играх вас ждёт множество невероятных поворотов. Они доставят вам такое наслаждение, какое не сможет доставить ни одна шлюха-Меченная! — Зал разразился хохотом. Армин нахмурился и повёл носом — это было отвратительно. — Кто знает, — заговорческим шёпотом добавил он, — может, в этот раз даже сменится лидер. Объявляю двадцатые игры на Арене открытыми! Желаю вам удачи, и пусть мир очистится от скверны!

Даллис поднял бокал над головой, залпом выпил его содержимое и с размаху разбил его об пол. Армин вздрогнул, и тут один за другим начали раздаваться звоны битой посуды. Собравшиеся гости разом выпивали свои напитки и с каким-то особым восторгом швыряли бокалы и фужеры на пол. И когда звон сменился громкими аплодисментами, свет вновь озарил залу, и пол, усыпанный большими и маленькими осколками острого стекла, засверкал точно так же, как водная гладь вчерашнего ночного озера. Армин взглянул на своё отражение в вине. Обратной дороги не было. Теперь они — часть совсем другого мира. Армин резко выдохнул и в несколько больших глотков осушил фужер. Теперь они игроки в игре на выживание.

***

Дот вошёл в просторный светлый кабинет и поздоровался с Рико. Женщина сидела за длинным полукруглым столом, над которым высвечивался голографический экран с кучей открытых программных окон, и с задумчивым видом что-то изучала на листах в папке-планшете с зажимом. Брженска взглянула на вошедшего, кинула папку на стол и откинулась на спинку кресла, устало вздохнув.

— Трудишься не покладая рук? — Дот встал возле неё и посмотрел на экран.

— Все мышцы ноют от усталости, — пожаловалась она и потянулась. — Хочу принять горячую ванну.

— Обязательно примешь, — улыбнулся Пиксис и сразу же сделал серьёзное лицо, — когда уладим дела.

Рико напряглась и поправила очки.

— Проблемы?

— Не то чтобы… У нас новенький.

— Кто-нибудь знает его?

Пиксис отрицательно покачал головой и перехватил трость.

— Моблит ничего нарыть не смог: ни фамилии, ни род деятельности. Он тщательно скрывает свою личность.

Рико призадумалась.

— Ну, здесь и до этого были новенькие, так что, думаю, не стоит поднимать панику раньше времени. Закклай бы зашевелился, если бы что заподозрил. Смотрите лучше, как бы наши ему случайно не проболтались.

— Не волнуйся, Рико. Как-никак почти шесть лет его за нос водим, — расхохотался Дот. Брженска кинула на него недовольный взгляд, но слова оставила без комментариев. — Расскажи лучше про результаты обследования.

Рико громко вздохнула и вывела на экран несколько анимационных графиков и таблиц.

— Даже не знаю, что сказать. Обрадовать вас или нет? Микаса Аккерман, — она ткнула куда-то в экран, и на нём появилась фотография черноволосой девушки. — Можно сказать, отличный улов. Реакция на «Аш-фермент» положительная, показатели в норме, высокий КПД, отклонений в физиологическом и психологическом плане нет, и у неё отличная реакция. В общем, типичный представитель своего клана. Я удивлена, что вы смогли её отыскать. После смерти канцлера Райсса Аккерманы попрятались в норы, и клан, можно сказать, пал в небытие, за исключением пары представителей.

— У меня просто нюх на алмазы, — возгордился Дот.

— Ой ли, — прищурилась Рико и снова щёлкнула по экрану — с фотографий теперь смотрели двое юношей. — С парнями не всё так гладко. Во-первых, они Пустые, реакция на «Аш-фермент» отрицательная.

— Уверена?

— Более чем, перепроверила два раза. С Эреном Йегером дела обстоят получше: показатели в норме, отклонений в физиологическом и психологическом плане нет, КПД для Пустого довольно высок. У этого парня есть потенциал, а вот с Армином Арлертом всё гораздо хуже, просто кладезь несбывшихся надежд. КПД низкий, показатели в норме, но некоторые из них на границе. Помимо этого, обнаружены нарушения в мозговой деятельности, повреждены селезёнка, печень и стенки желудка.

— Он чем-то болен?

— Никаких вирусов и бактерий в организме не обнаружено, — пожала плечами Рико. — Да и уровень моноцитов в крови в пределах нормы. Думается, это результат перенесённой раннее болезни, но какой именно, сказать не могу.

Дот долго хмурился, переваривая всё сказанное, а затем улыбнулся.

— Ну что ж, считаю, что не всё так плохо.

— У нас два Пустых, — спустила его с небес на землю Рико. — Какой нам прок от них?

Пиксис зацокал.

— Рико, ты же врач, странно от тебя это слышать. Пустые — огромная редкость, великие умы десятки лет ломают голову, как они появились, а ты так пренебрежительно к ним относишься и сводишь всё к пользе. — Рико фыркнула и закатила глаза. — Я вот несказанно рад, что нашёл целых двоих, — продолжил довольно Дот и, достав из кармана пиджака ампулу с неоново-оранжевой жидкостью, расположил её между указательным и большим пальцем. — Хотя, и потребуется всего один.

Рико широко распахнула глаза и резко вскочила с места.

— Только не говорите мне, что это?!. — Она затрясла руками и схватилась за голову. — Нет-нет-нет, при всём моём к вам уважении, сэр, но я, как врач, не могу позволить вам сделать этого! Вы же помните, что случилось в прошлый раз?!

— Успокойся, Рико, — мягким голосом позвал Дот. — В прошлый раз был опытный образец, никто не застрахован. Но в этот раз формула немного отличается, уверен, что всё пройдёт гладко.

— А если нет?! — громко воскликнула Брженска. — Сэр, моя обязанность лечить людей, а не убивать их. — Она нервно затопала ногой и начала грызть ноготь на большом пальце. Затем замерла и искоса глянула на Пиксиса. — Он знает об этом? — Дот отвёл виноватый взгляд. — Вы ему не сказали?! — Женщина застонала и обессиленно опустилась в кресло. — Поверить не могу в это.

— Не переживай, это наше общее дело. — Дот вытащил часы на цепочке, открыл крышку и взглянул на циферблат. — Вынужден покинуть тебя, ужин уже в самом разгаре. — Он убрал часы и стукнул тростью об пол. — Благодарю тебя за труд и рассчитываю на твою дальнейшую поддержку.

Дот отсалютовал и направился к выходу.

— Только не говорите потом, что я вас не предупреждала! — крикнула ему вдогонку Рико и взглянула на экран.

Оставалось надеяться лишь на то, что кто-то из этих юношей окажется удачливее своего предшественника.

========== Глава 3. Цель ==========

Голова кружилась и разрывалась на части от нестерпимой боли. Виски сжимало тугим обручем, маленькое сердце мощно билось в высоко вздымающейся груди. Уши заложило, и Эрен не слышал ничего вокруг, кроме своего хриплого дыхания и шума собственной крови. Они пришли за ними. Они, облачённые в чёрную форму и с автоматами наперевес, вторглись в их маленькую общину с одной целью — убить. В глазах потемнело, очертание собственных рук расплылось. Эрен не видел, но буквально кожей чувствовал на них кровь. Кровь его матери.

Они вместе с Микасой и Армином сидели на берегу реки и разговаривали о планах на будущее, когда первый взрыв сотряс землю, а воздух разрезала автоматная очередь. Первая секунда, с которой их будущее начало рушиться. Дом, друзья, семья… Всё, что было дорого, всё, что позволяло с надеждой проживать новый день, стало осыпаться пеплом на залитую кровью землю. Они пришли без предупреждения, они не щадили никого, убивали любого, кто оказывал сопротивление. Убивали только потому, что они, Меченные, существовали. Спрятавшись за чёрными шлемами, они, безликие, исполняли свой смертный приговор.

— Они убили её, — просипел Эрен, омывая дрожащие руки солёными слезами, — убили на моих глазах.

Пробежав через весь хаос, спотыкаясь об изуродованные тела и обломки ветхих хибар, Эрен смог добраться до своего дома. До того, что когда-то было его домом. Карла, вся израненная и растрёпанная, стояла возле горы металла и камня. Обернувшись на зов сына, её прекрасное лицо изуродовали страдание и ужас. Мама плакала. Крупные слёзы текли по грязным щекам, собирались на подрагивающем подбородке и капали вниз, впитываясь в почерневший из-за золы камень. Она кричала, махала руками, приказывала ему убираться отсюда, спрятаться, переждать, а Эрен бежал к ней, к её тёплым объятиям и любящим рукам. Бежал, несмотря на ругань матери, бежал к своему спасению, ведь вместе они обязательно справятся, переживут этот кошмар, как вместе переживали долгую грозу. Пока они будут рядом, беда обязательно пройдёт их стороной. А потом слух пронзил выстрел, и мир вдруг стал беззвучным. На женской груди растеклось огромное красное пятно, Карла опустилась на колени и, последний раз взглянув на сына, упала на землю лицом вниз. Взгляд светло-карих глаз, полный бесконечной любви и огромного сожаления. Больше перед глазами Эрена не было образа матери, только чёрный силуэт, направляющий на маленькое детское тельце дуло автомата. Он потерял связь с реальностью, ослеплённый горем, Эрен мчался вперёд, срывая голос в крике и не видя ничего вокруг. А затем был сильный толчок, земля в метре от его глаз, лёгкий запах дешёвого пойла и крепкие руки дяди Ханнеса, сжимающие его разгорячённое, пропитанное ненавистью мальчишеское тело. И теперь он стоял в каком-то тёмном сыром подвале напротив что-то судорожно ищущего отца.

— Где ты был? Почему ты не спас её? — Эрен не узнавал собственного голоса — хриплый и тихий, прямо как когда он болел ангиной. Голос, ослабленный долгим криком проклятий. — Почему тебя не было с ней? Если бы ты только был рядом, мама бы была жива. Почему ты позволил ей умереть?!

А головокружение всё никак не проходило. Эрен отчаянно хотел проснуться и больше никогда не возвращаться в этот страшный чёрно-красный мир. Гриша наконец нашёл то, что так долго искал, и подлетел к сыну, крепко сжав его худенькую руку в своей широкой ладони.

— Мне жаль, Эрен, мне правда очень жаль, — возбуждённо тараторил он, — но мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

Эрен отошёл на полшага назад и с ужасом взглянул в обезумевшие глаза отца. Эрену стало страшно. Гораздо страшнее, чем перед чёрными шлемами с автоматами. Он не видел в глазах напротив спасения.

— Что с тобой? — прошептал мальчишка. — Не надо, отец.

— Послушай, ты должен принять это. — Гриша сглотнул и показал сыну один из стареньких ручных шприцев, которые он часто использовал при лечении больных. Капля бледно-зелёной жидкости стекла по острой игле. — Ты должен оборвать этот круг. Должен освободить народ.

— Ты сошёл с ума! — крикнул Эрен и рванулся из рук отца, но всё было тщетно. — Отпусти меня! Пожалуйста, отец, мне больно!

Гриша зарычал и подмял ребёнка под себя, пресекая всякие попытки дёрнуться. Оголил предплечье сына и приставил к выпирающей синеватой вене иглу. Лёгкие Эрена сжались, глаза полные слёз широко распахнулись. Игла вошла в кожу — зелёная обжигающая жидкость потекла по венам, распространяясь по всему организму. Эрен выгнулся и хрипло закричал, когда боль охватила тело. Это было невыносимо, его будто раздирали изнутри чьи-то невидимые руки. Дыхание перехватило, и Эрен испугался, что может задохнуться.

— Пожалуйста, папа, — простонал он.

Эрен чувствовал, как сознание покидает его.

— Всё хорошо, — перед глазами появился неясный образ Гриши, — потерпи немного, скоро всё пройдёт, твой организм сейчас перестраивается, поэтому может быть немного неприятно.

Эрен попытался сглотнуть, но тело не слушалось его: оно ослабло, стало вялым и горячим, одним большим сгустком боли. Капля пота стекла по лбу и попала в глаз. Мальчишка медленно моргнул и застонал. Откуда-то издалека, будто из-под толщи вязкой воды, до слуха долетели чьи-то голоса и топот тяжёлых ботинок. Гриша опасливо обернулся и задыхаясь заговорил:

— Теперь всё в твоих руках, Эрен, только ты сможешь изменить эту систему. Обязательно найди Армина и Микасу и ни в коем случае не разделяйтесь. Втроём вы сила. Сила, способная исправить этот мир.

Гриша крепко обнял сына и аккуратно положил на холодный пол. Тьма окружала, давила на виски и глазные яблоки. Эрен протянул руку и одними губами позвал убегающего отца. Сквозь шум крови в ушах прорвалась глухая автоматная очередь, и тьма поглотила окончательно.

***

Эрен открыл глаза, и по ним сразу же ударил яркий свет потолочных часов. Четыре утра. Йегер вздохнул и сел в постели. Ему приснился странный сон — он слишком был похож на реальность. Эрен глянул на смятую справа от себя постель и согнул ноги в коленях. События вчерашнего дня мигом всплыли в памяти. Затошнило. Видимо, не стоило вчера так напиваться. Эрен в сердцах заругал себя, ведь ещё с приюта понял, что вино — та ещё дрянь. Прохладный из-за системы вентиляции воздух быстро охлаждал разогретую одеялом и алкоголем кожу. Эрен склонился вперёд и заметил лежавшего в изножье кровати Армина. Запутанный в одеяле и почти сползший на пол, тот крепко спал. Лёгкая улыбка коснулась губ Эрена. Армин прижал руки к груди и тихо позвал маму. Похоже, не только Йегеру сегодня снилось детство.

— Надеюсь, твой сон хороший.

Эрен обхватил Армина поперёк груди и подтянул, укладывая головой на подушку. Шурша постелью, он слез с кровати и почти бесшумно подошёл к столу, за которым, следя за мерцаниями звёзд на тёмно-синем небе, сидела Микаса. За годы, проведённые вне стен приюта, они привыкли спать втроём в одной кровати. Так было теплее и безопаснее, да и спальных принадлежностей на всех не хватало. Но даже сейчас, когда у каждого была огромная кровать, им было непривычно находиться в ней одним. Между ними образовалась особенная связь, и Эрен чувствовал себя разбитым, если кого-то из них не было рядом.

— Звёзды сегодня прекрасны, — сообщил Эрен, вставая рядом с подругой.

— Ты прав. Жаль только искусственные, — Микаса постучала костяшками пальцев по дисплею. Она обернулась к кровати. — Он, наконец, смог уснуть.

— Ага, — улыбнулся Эрен. — Может, стоило ему просто перед сном давать немного вина?

Они вдвоём тихонько засмеялись. Эрен присел на стол и наклонил голову вперёд. Он чувствовал себя странно, будто сейчас на самом деле спал, а то, что произошло с ним во сне, в действительности было реальностью. И если это на самом деле было так, Эрен бы не хотел просыпаться. Пускай это и был мир иллюзий, здесь рядом с ним были люди, которых он не хотел потерять, которые были дороги его сердцу. Люди, которые оставались на его стороне.

— Эрен, — позвала его Микаса, теребя в руках ниточки на конце красного шарфа, лежавшего на столе, — спасибо.

Йегер удивлённо глянул на подругу.

— За что?

— За то, что… — Микаса запнулась и ненадолго замолчала. — За то, что подарил мне этот шарф, — на одном выдохе быстро закончила она.

— Да если захочешь, я подарю тебе ещё кучу таких шарфов.

— Нет, это не то, что я хотела…

Микаса засмущалась и громко выдохнула.

— Пойдём лучше спать, сегодня будет тяжёлый день.

Эрен направился к кровати. Микаса резко встала со стула и удержала его за руку.

— Ты ведь не бросишь меня? — воскликнула она. Армин заворочался в постели, и Микаса заговорила тише: — Не бросишь нас с Армином? Я, я не хочу, чтобы и ты ушёл.

Микаса опустила голову и крепче сжала ладонь друга. Она буквально озвучила его мысли. Те, что он сам боялся высказать. Эрен повернулся к ней лицом и прямо спросил:

— Микаса, кто я для тебя?

Девушка вздрогнула и отпустила его руку.

— Т-ты… моя семья, — почти беззвучно ответила она.

— Раз так, — Эрен убрал прядь её чёрных волос за ухо и склонился к её лицу, — я никогда и ни за что не предам и не брошу свою семью.

Судя по пустой столовой, вчерашний званый ужин прошёл хорошо для многих. Никого из раннее увиденных Меченых не было, за столами сидели только несколько сотрудников Арены. И что поразило Эрена, так это то, что никто не обращал на них троих никакого внимания. Впервые Чистые были безразличны к ним.

Они заканчивали свой плотный завтрак в тишине, когда к ним подошёл Густав и сообщил, что с сегодняшнего дня начинаются тренировки. Первым делом он привёл их в раздевалку, где раздал каждому по тренировочному костюму — облегающие брюки и футболка из тонкой дышащей ткани, которые сидели как вторая кожа и практически не чувствовались на теле, и лёгкие кроссовки без шнурков. Эрен немного нервничал, он понятия не имел, насколько сильны были его противники. Тогда в лесу он не смог справиться со взрослым Чистым, а сейчас ему предстояло сражаться с Меченными. Да, он за последние два года вырос и окреп, его сила и выносливость возросли, но до уровня Меченного ему было ещё очень и очень далеко. Даже в убежище он не смог справиться с Густавом. Был у него вообще хоть какой-нибудь шанс одолеть кого-то? И опять он ушёл в свои переживания. Он столько раз говорил себе выбросить это из головы и всё равно возвращался на исходную позицию. Надо было взять себя в руки. Если так продолжится и дальше, он уже никогда не сможет сдвинуться с мёртвой точки.

Автоматическая дверь тренировочного зала отъехала в сторону, и только Эрен сделал шаг внутрь, как перед самым носом что-то со свистом пролетело — из мишени на левой стене торчали лишь хвостовые пластмассовые перья выпущенной металлической стрелы.

— Ты видел, Конни, опять в десяточку! — заверещала девчонка, победоносно размахивая луком.

— Молодец, Саша, — похвалил её короткостриженый парень и дал подруге «пять».

Конни и Саша, сразу припомнил Эрен, он видел их вчера на ужине. Та самая парочка, что устроила сцену. Йегер обвёл зал взглядом: здесь было ещё несколько человек, но никого из них он больше не узнавал.

— А ну прочь с дороги, чего встали?

Эрен и сообразить ничего не успел, как какой-то нахал грубо отпихнул его в сторону и прошёл в зал. Йегер цыкнул и глянул в лицо обидчика. В карих глазах отразилось то же удивление, что было и на лице Эрена. Ну да, кто бы это ещё мог быть. Кажется, этого придурка звали Жан. Не успел день начаться, а настроение уже испортили.

— А, опять ты, — сплюнул Жан и скрестил руки на груди. — Что, решил потренироваться? Хах, смотри, чтоб пупок не развязался.

Жан рассмеялся, а вместе с ним нервно загоготал и белобрысый парень, пришедший с ним.

— А ты бы поменьше головой тряс, — огрызнулся тут же Эрен, — а то вдруг там мозги. Ещё сотрясение получишь.

Эрен услышал, как рядом тихонько вздохнул Армин. Йегер знал, что друг чертовски не любил, когда он нарывался на драку, но сейчас Эрен не мог оставить всё так. Этому петуху надо было преподать хороший урок. Да и к тому же ему представился отличный шанс проверить свои силы и силы соперника до начала игры.

— Ну, ну, утро только началось, а вы уже сцепились.

Рядом снова, как и вчера, появился парень с веснушками и встал между Эреном и Жаном. Эрен тихонько цыкнул; им опять помешали.

— Доброе утро, Армин, — поприветствовал он Арлерта и обратился к Эрену: — Извини за Жана. Он не очень-то хорошо умеет общаться с людьми. Я Марко, а это Томас, — указал он на блондина, и тот кивнул в знак приветствия.

— Эрен, — Йегер пожал Марко руку. — Микаса, ну и с Армином ты уже знаком. Будь добр, Марко, припадай своему дружку парочку уроков хороших манер, — Эрен злобно зыркнул на стоявшего в стороне Жана. — А то так и без зубов можно остаться.

Марко нервно засмеялся.

— Я поговорю с ним.

— Марко! — гаркнул Жан, в нетерпении притопывая ногой. — Долго ты там ещё трепаться собираешься?! Тащи сюда свою задницу!

Марко тяжело вздохнул и, попрощавшись с ребятами, поплёлся к товарищам.

— Не очень-то Жан с ним любезен, — протянул Армин, провожая Марко взглядом.

— Если эта сволочь ещё раз вякнет, — процедил Эрен, — я ему…

— Да-да, — прервал его Армин и толкнул в спину, направляя в зал, — давай уже начнём тренировку.

Зал был оборудован по высшему разряду и больше походил на площадку для армейских тренировок. Помимо привычных тренажёров для наращивания мускулатуры, зал располагал зоной для стрельбы из лука и арбалета, металлическими шестами, не заточенными мечами и грушами для бокса, что, опираясь на правила игры, мало могло помочь в тренировках. В самой отдалённой части зала находилась площадка с VR-консолью, где можно было сразиться с воображаемым противником в виртуальном мире, заранее задав необходимые параметры по сложности. Но не было ничего лучше тренировки с живым противником. Микаса была отличным партнёром для спарринга, потому, как и в приюте, Эрен попросил подругу провести с ним несколько тренировочных боёв, и та с радостью согласилась. Только он не сразу учёл, что и Аккерман за последние два года набралась силы. Эрен держался уверенно, делал выпады, уклонялся, отскакивал в сторону и перекатывался, наносил удары кулаками и ногами, в общем, делал всё, что, по его мнению, необходимо было использовать в драке и выглядело со стороны круто. Однако ноющее тело из-за частых благодаря Микасе встреч с полом и «зацелованное» девичьим кулаком лицо говорили явно не в пользу Эрена. Но, так или иначе, это давало свои плоды. Эрен учился следить за противником, за его движениями и мимикой, в этом помог и Армин, который, в общем-то, и натолкнул его на нужную мысль. Уже через час Йегер определил главные повадки подруги и мог блокировать основные виды ударов, которые она применяла в каждом подходе. Микаса сделала захват и завела руку Эрена за спину. Эрен выгнулся в спине, сжал свободную ладонь в кулак и замахнулся, стараясь ударить девушку по корпусу. Но Микаса среагировала мгновенно: перехватила кулак, ударила парня ногой по подколенному сухожилию и опрокинула на пол. Эрен изнывал от усталости, болел каждый мускул, каждая клеточка измученного тела. Дыхание отяжелело, стало хриплым и прерывистым, будто и вовсе перекрыли доступ к кислороду. Эрен чувствовал, как стекает по спине и шее пот. Йегер уткнулся мокрым лбом в предплечье и закрыл глаза. Тело напрочь отказывалось шевелиться.

— Вставай, — позвала Микаса.

Эрен с секунду смотрел приоткрытым глазом на её спокойное лицо, покрытое лёгкой испариной, принял её протянутую руку и тяжело встал на подгибающиеся ноги.

— Ты делаешь большие успехи, — похвалил его подошедший Армин.

Всё это время он сидел на скамье и внимательным взглядом следил за происходящим в зале, попутно записывая что-то в планшет, захваченный с собой из комнаты. Хотел Эрен разделять оптимизм друга. Полученных результатов было недостаточно. Он всё ещё был слаб. Эрен злился на себя, его сила росла слишком медленно, такими миллиметровыми шагами он не успеет окрепнуть к началу игры, следовательно, они проиграют в первом же раунде. Эрен должен был стать ещё сильнее, неважно как, подойдут любые средства, иначе свободы не видать ему как собственных ушей. Металлический скрежет заполнил зал. Марко вместе с Жаном практиковали бой на шестах. Марко плавно и быстро ступал по полу, с лёгкостью орудуя шестом и нанося один удар за другим. Жан держался более скованно и напряжённо. Мускулы на его длинных руках напрягались каждый раз, когда он блокировал выпады и подсечки противника. У Марко явно было преимущество, Жан уступал ему по силе и скорости, у него не было шансов.

— Жан одолеет его, — задумчиво сказал Армин и улыбнулся.

Эрен выпучил глаза на друга.

— Он явно проигрывает, — возразил он.

— Смотри, — только и сказал Армин.

И действительно, только Эрен перевёл взгляд на тренирующихся парней, как Жан юркнул под шест Марко, резво оказался у него за спиной, ударил Марко торцом шеста в спину, из-за чего тот потерял баланс, и сделал подсечку. Марко крякнул и упал на пол лицом вниз, выронив своё оружие из рук. И едва он перевернулся на спину, как Жан тут же замахнулся — кончик шеста остановился всего в паре сантиметров от носа Марко.

— Это было здорово! — прокричала Саша и захлопала в ладоши; не только они трое наблюдали за тренировками этой парочки.

— Отличный финт, — улыбнулся Марко.

Жан убрал шест, усмехнулся в ответ и подал напарнику руку. К ним подошёл Томас.

— Ты молодец, Жан. Отличная ра… — и не успел он договорить, как Жан со всей дури залупил ему торцом шеста в живот.

Томас скрючился пополам и застонал.

— Вместо бесполезного базара лучше бы тренировался, — сердито сказал Жан.

Марко сочувствующе посмотрел на Томаса и покачал головой.

— Какого чёрта вы здесь прохлаждаетесь, кретины?!

Мужской вопль прозвучал настолько громогласно и сурово, что у Эрена сердце к глотке подскочило.

— Чёрт, Шадис, — нервно прошептал Конни и юркнул за спину оцепеневшей Саши.

Высокий мужчина с впавшими тёмными глазами быстрым армейским шагом пересёк тренировочный зал и, оскалившись, схватил Конни и Сашу за шеи. Ребята заскулили и под натиском сильных рук нагнулись к полу.

— У вас игра через полчаса, а вы здесь прохлаждаетесь! — не переставал орать Шадис, ведя парня и девушку к выходу из зала. — Неотёсанные болваны!

— Да понял я, понял, — стонал Конни, пытаясь выскользнуть из чужого захвата, но рука только сильнее сжала юношескую шею.

Дверь за ними тремя закрылась, и сквозь неё глухо раздался звук удара и страдальческий вопль Конни.

Все в зале нервно поёжились. Эрен вдруг подумал, что если этот Шадис был Чистым и покровителем Конни и Саши, то им с Армином и Микасой ещё повезло с Пиксисом. И только Эрен вспомнил про Дота, как он тут же появился в тренировочном зале, всё так же изысканно одетый, но заметно уставший.

— Мы сможем посмотреть на бой? — воскликнул Армин, когда они втроём следовали за Пиксисом в сторону манежа.

Дот обернулся к ним через плечо и кивнул.

— Бои дуэтов не входят в основные игры, — мелодичным голосом пояснил он. — Они проходят несколько раньше сражений трио и являются разогревом для зрителей. Подобно выступлению какой-нибудь малознакомой группы перед основным концертом.

Не очень-то приятно. Оказывается, сражение Меченных для них сродни концерту, развлекуха. Эрен искренне не понимал, почему Армин был настолько рад сейчас.

А манеж ужевзрывался аплодисментами и радостными криками. Сотни людей, занявшие свои места вокруг «главной сцены», в предвкушении захватывающего зрелища тёрли руки и выглядывали из-за голов впереди сидящих, чтобы получше рассмотреть происходящее внизу. Эрен испытывал глубокое отвращение ко всем этим радостным лицам с широченными улыбками, этим манерным разговорам и поросячьим хихиканьям. Ему были противны все эти люди. Свиньи в загоне. Вместе с Дотом они заняли места во втором блоке рядов с самого края. И только они уселись, как свет в манеже погас, включились яркие прожекторы и осветили круглую площадку в центре. Зрители сразу же затихли.

— Дамы и господа! — разнёсся по всему манежу голос полный радостного возбуждения, но его хозяин остался где-то за кадром восприятия. — Добро пожаловать на финальный раунд парных боёв! Множество претендентов пытались пробиться к вершине, но только четвёрка лучших смогла добраться до неё. Так давайте же поприветствуем наших финалистов! Справа: наши любимые шутники, никогда не унывающая сладкая парочка, Саша и Конни!

Прожектор осветил чёрный зёв одного из выходов на ринг, и оттуда, помахивая руками и посылая воздушные поцелуи под всеобщее ликование, выскочила уже знакомая Эрену парочка в облегающей спортивной форме на манер той, что использовалась на тренировке. По периметру манежа высоко в воздухе вспыхнуло несколько огромных голографических экранов, и на них быстро перенеслись изображения с камер. Теперь каждый мог отлично видеть всё, что происходило внизу на площадке. Конни и Саша ударились кулаками и скрестили руки на груди, приняв воинствующие «крутые» позы.

«Ну что за фарс?» — промелькнуло у Эрена в голове.

— Слева, — всё так же восхищённо продолжал вещать ведущий, — любимицы мужской половины зрителей, лучшие девочки Арены, непревзойдённая Имир и милашка Криста!

Прожектор осветил проход на противоположной стороне, и на площадке появились две девушки в таких же, как у Конни с Сашей, костюмах только отличного цвета — белые вместо чёрных. Камера взяла девушек крупным планом, и Эрен смог узнать их. Шатенку повыше с веснушками звали Имир, а низенькая смущающаяся блондиночка, по-видимому, Криста. Они тоже вчера были на приветственном ужине.

— Игроки, просьба занять свои места!

Игроки поднялись по ступенькам на площадки для боёв: Имир и Конни на одну, Криста с Сашей на другую. Зал стих в ожидании начала финального раунда. Эрен видел по губам, как Конни перекинулся с Имир парой фраз и улыбнулся, но слов разобрать не смог. Саша прокричала Кристе что-то в духе «Ты покойница!» или «Моя взяла!», на что соперница лишь усмехнулась.

— Приготовиться! — Все четверо дружно приняли боевые стойки, сжав кулаки и подняв их. — Бой!

По манежу пронёсся оглушающий звонок, зал взорвался криками, и началась битва. В команде подвое можно было победить, только если каждый из её членов одержит победу над противником. Им всем придётся выложиться по максимуму. Но всё же, если будет ничья, как тогда рассудить?

— А что, если у них будет ничья? — задал тот же вопрос Армин сидящему рядом Пиксису.

— В финале не может быть ничьей, — любезно пояснил Дот. — В случае одной победы и одного поражения у каждой из команд проводится дополнительный раунд: победитель из первой команды сойдётся в схватке с победителем второй, а они уже и решат, чья в конечном итоге взяла.

— А напарник может принять бой за другого члена своей команды? Чисто теоретически, — заговорил Эрен.

Их с Армином взгляды пересеклись, и Арлерт тут же потупил взор, поняв мысль друга.

— Чисто теоретически, да. Но пока на практике до такого не доходило.

Толпа вновь завелась, игра набирала обороты. На первый взгляд можно было предположить, что команда Имир проиграет: хрупкая на вид Криста никогда не победила бы Сашу, которая была не только выше соперницы на голову, но и более крепкого телосложения, а Имир вряд ли бы смогла справиться с парнем-Меченным — всё же сил у представителей мужского пола было больше. Эрен переводил внимательный взгляд с одной пары на другую, следил за их движениями и ударами. Криста двигалась на удивление легко и плавно, она будто танцевала, уворачиваясь от каждого резкого выпада Саши. Саша двигалась гораздо медленнее своего оппонента, была нерасторопна и зажата и больше ставила на силу, нежели на скорость. Она не поспевала за прыткой блондиночкой, потому, когда Криста быстро юркнула между чужих бёдер и оказалась за чужой спиной, Саша замешкалась и пропустила два точных удара по корпусу маленькими кулачками. Саша крякнула, выставила одну ногу вперёд для баланса и резко развернулась верхней частью туловища, чтобы дать отпор, но Криста быстро отпрыгнула в сторону, перехватила руку соперницы и, подпрыгнув, сжала шею Саши ногами в захвате. Центр тяжести не успел сбалансироваться, и Саша упала на «ринг». Криста тут же, словно питон, обвила её своим телом, блокируя в, пожалуй, самом проигрышном положении. Лёжа на спине и способная свободно двигать только ногами и левой рукой, Саша с раскрасневшимся от резкого уменьшения поступающего в лёгкие кислорода лицом извивалась как уж на полу в попытках высвободиться и встать. Ей удалось нанести кулаком несколько крепких ударов по бёдрам и животу Кристы, но та ни на секунду не ослабила хватку. Ведущий драл глотку, комментируя каждую секунду боя, пытаясь перекричать неутихающий гул возбуждённой толпы, выкрикивающих слова поддержки. Саша согнула ноги в коленях и выгнулась, стараясь стряхнуть противника и освободить шею от сдавливающих тисками чужих ног. Она протащила Кристу по полу несколько метров, но недостаток воздуха сделал своё: Саша быстро выдохлась и остановилась. Тогда она постаралась высвободить свою правую руку. Свободной левой девушка дотянулась до чужого предплечья и с силой царапнула по светлой коже Кристы — брызнула первая кровь. Криста зарычала, напрягла мышцы пресса и с яростью вцепилась зубами в чужую ладонь. Теперь верхняя часть туловища Саши была полностью обездвижена. Дело оставалось за малым. Не прошло и тридцати секунд, как Саша перестала сопротивляться и обмякла, потеряв сознание. Манеж заревел пуще прежнего, и Эрену пришлось даже закрыть уши, чтобы не оглохнуть. Криста встала на ноги и сплюнула кровь, с удовольствием смотря на распластавшуюся у её ног соперницу и улыбаясь во весь рот.

— Невероятно! — воскликнул ведущий. — Вы только посмотрите! Криста одерживает сокрушительную победу над Сашей!

Рядом с Эреном раздались радостные визги, и несколько человек повскакивали с мест, поздравляя друг друга и крепко обнимая. Да, кто-то сегодня, наверное, неслабо подзаработает. Но им рано было праздновать. Если Кристе и удалось каким-то чудом одолеть Сашу, то уж Имир точно не справится с Конни. Эрен перевёл взгляд на другой «ринг» и оцепенел — почти весь он был измазан кровью. Йегер резко вдохнул и сглотнул. Кровью Конни. Парень едва ли стоял на ногах, всё лицо его было в кровоподтёках и ссадинах: разбитый нос и губы, содранная кожа на щеках, рассечённая бровь и заплывший левый глаз. Кровь тонкими струйками стекала по вспотевшему лицу и впитывалась в чёрную ткань спортивной кофты. Зато Имир отделалась лишь сбитыми в кровь костяшками пальцев и еле заметной ссадиной на нижней губе. «Игра» шла в одни ворота, Эрен поверить не мог, что Конни проигрывал девчонке. Да, Имир была заметно выше него, да и только, но всё же…

— Что, Конни, сдаёшься? — захихикала Имир.

Ей это нравилось. Она скалилась в хищной улыбке и то и дело облизывала губы. Камера взяла её лицо крупным планом, и Эрен увидел, как горят в нездоровом возбуждении её маленькие карие глазки. Имир получала огромный кайф от избиения парня. Выходит, звери есть не только среди Чистых.

— Да иди ты… к чёрту, — прохрипел Конни и закашлялся, выплёвывая в ладонь сгусток алой крови. Он немного отдышался и, шатаясь, вновь принял стойку. — Да чтоб я проиграл какой-то дрянной девке. Мымра конопатая!

Имир перестала улыбаться и покачала головой. Эрен видел только, как шевелятся её губы, а затем быстрее ястреба девушка подлетела к парню и точным, быстрым ударом ноги в челюсть сокрушила своего противника. Тело Конни с грохотом упало навзничь, и всё было кончено. Эрен даже двинуться не мог. Он смотрел на замершее тело Конни внизу, слышал сквозь заложенность в ушах радостные вопли толпы и ведущего и чувствовал, как к горлу подступает тошнота. Микаса и Армин тоже не издали ни звука, Эрен видел краем глаза, как бледными пальцами Армин мёртвой хваткой вцепился в планшет. Несколько сотрудников Арены выбежали на манеж с носилками и быстро унесли Конни с Сашей куда-то в темень проходов. Вероятно, в медицинский блок. По крайней мере, Эрен на это надеялся. Аплодисменты начали смолкать, и свет вновь озарил «Колизей».

— Занятный был бой, не находите? — усмехнулся Дот.

Эрен заморгал и смог наконец прийти в чувство. Он лишь еле заметно кивнул и встревожено посмотрел на друзей — их лица в полной мере отражали всё, что творилось внутри него самого. Это не игра. Йегер отвёл взгляд и увидел возле одного из выходов молодого мужчину. Он не был похож ни на сотрудника Арены, ни на обычного зрителя-Чистого. Его мускулистое поджарое тело, облачённое в облегающую чёрную майку и свободные штаны, заправленные в высокие берцы, было расслаблено, а светлые глаза задумчиво смотрели на окровавленный «ринг». Он нахмурился и направился прочь из манежа, но на развороте встретился с Эреном взглядом. Серые глаза незнакомца смотрели холодно и внушали опасение. По спине побежали мурашки. Не хотелось бы Эрену столкнуться с ним один на один.

— Армин, что не так?

Эрен наконец смог оторваться от гипнотизирующего взгляда и обернулся к друзьям. Армин с беспокойством осматривал трибуны.

— Ничего, — отозвался он, — просто я подумал, что мои родители… — Армин замолчал на полуслове.

Эрен поймал печальный взгляд Микасы и положил ладонь на плечо друга.

— Знаешь, я бы удивился, если бы они оказались в таком ужасном месте.

Армин кивнул и слабо улыбнулся. Вместе с Дотом они направились к выходу, вливаясь в кучный поток зрителей. Того мужчины уже не было.

Остаток дня Эрен провёл у себя в комнате. После того, как они вернулись с «игры», ребята молча разбрелись по своим спальням. Только позже Микаса через дверь сообщила, что до ужина собирается тренироваться. Эрен принял душ и переоделся. После увиденного в манеже он чувствовал себя грязным, собственный пот казался ему чужой кровью. Изуродованное лицо Конни и хищный оскал Имир до сих пор стояли перед глазами, а тошнота прекратилась только к вечеру.

Занять себя на шесть часов оказалось той ещё задачкой. Ввиду того, что выходить из жилого блока совсем не хотелось, — хоть им дали наконец разрешение, — приходилось искать развлечение в комнате. Сначала Эрен попытался привести своё тело в форму и позаниматься силовыми упражнениями, но мотивация быстро испарилась, и он выдохся уже чрез сорок минут после начала тренировки. Затем он связался по каналу связи с Анкой и ненавязчиво поинтересовался, чем вообще можно заняться в этом «ужасном подвале». Анка, явно рассерженная, что её отвлекают по таким пустякам, приказала ему сидеть на месте, а уже через пятнадцать минут она заявилась к ним в блок, притащив с собой несколько электронных книг, старых настольных игр и портативную игровую консоль. Эрен поблагодарил девушку за «несметное богатство», и та удалилась. Книги оказались до ужаса скучными и посредственными, потому Эрен бросал их уже на третьей главе. Максимум на пятой. Играть в настольные игры одному было не по кайфу. Эрен, конечно, думал о том, чтобы привлечь и Армина к этому потрясающему занятию, но в конечном итоге решил не тревожить друга. Оставалось только рубиться в видеоигры. Разобраться в управлении не составило большого труда. Среди десятка различных игр были и аркады, и боёвки, и даже симулятор свиданий, и отчего-то Эрен подумал, что эта консоль была собственностью Анки. Игры оказались не сложными, и Эрен смог пройти их всех за каких-то два с половиной часа. Оставшийся час он просто провалялся в кровати.

К вечеру Арена наконец пробудилась, и на ужине столовая уже кишела людьми. Ребята подумали было прийти чуть попозже, но их желудки явно были против этой идеи. Набрав на подносы еды, они стояли в нерешительности у раздаточной линии и глядели во все глаза, пытаясь найти хоть клочок свободного места.

— Эй, идите к нам!

Молодой крупный парень за пять столов от них интенсивно махал рукой, призывая их присоединиться к ним. Эрен нервно переглянулся с Армином, и все трое направились к нему.

— Тут места всем хватит, — добродушно заговорил молодой человек, когда ребята заняли место напротив него и ещё одного темноволосого долговязого парня. — Меня зовут Райнер, — поздоровался он, протягивая руку. — Его Бертольд, а вон ту тихоню, — Райнер кивнул на светловолосую девушку, сидящую в стороне за другим столом, — Энни.

— Эрен, — пожал руку Йегер и кивнул на друзей. — А их Микаса и Армин.

Внешность Райнера ну никак не вязалась с его открытой и в какой-то мере развязной речью. Его тело было настолько мускулистым и большим, что Эрен даже удивился, как на нём кофта не порвалась. Широкое угловатое лицо с узенькими ореховыми глазками выглядело грозно. Эрен глянул на метку Меченного на крепкой шее Райнера. Бертольд же наоборот казался замкнутым и тихим парнем и вряд ли был хорошим бойцом, хоть и имел крепкое телосложение.

— Видел вас вчера на ужине, — продолжил Райнер. — Недавно здесь?

— Да, только вчера прибыли из города М.

Райнер поперхнулся и, прокашлявшись, посмотрел на Эрена ошалевшими глазами.

— Вы что, реально родом из М?!

Несколько пар удивлённых глаз обратилось в их сторону, и вокруг мигом скопилось с десяток людей.

— Ну да. — Эрен искренне не понимал, чем вызвана такая бурная реакция со стороны. — А что?

— А что?! Ты серьёзно? — воскликнул подскочивший к нему Конни. — Это ж удивительно!

Что сейчас действительно было удивительно, так это то, что Конни стоял перед ним: живой, со здоровым лицом, лишь небольшой узкий пластырь пересекал его переносицу, да тонкая розовая линия разделяла левую бровь на две неровные части. За спиной Конни материализовалась Саша, тоже выглядевшая абсолютно здоровой.

— Эм, с вами всё хорошо? — учтиво поинтересовался Эрен у парня. — Я видел вашу игру сегодня, и выглядели вы… — Эрен не смог подобрать слов, чтобы точно и не грубо описать состояние ребят в конце.

— Чувак, ты не представляешь, какая охрененная у них здесь медицина, — бурно затараторил Конни. — Синяки и ссадины зажили уже через два часа. Сломанный нос только ещё не до конца сросся, — Конни почесал переносицу, — но говорят, что завтра уже будет как новенький. Чувствую себя просто отлично!

— Да ладно тебе заливать-то, — усмехнулась подошедшая Имир и стукнула Конни тыльной стороной ладони по грудной клетке.

Конни обхватил себя руками и застонал. Видимо, не так уж и отлично. Стоящая рядом Криста тихонько вздохнула.

— Поздравляю с победой, — сказал Армин, выглядывая из-за плеча Эрена.

Криста поблагодарила и лучезарно заулыбалась. Сердце в груди Эрена забилось чаще; Криста была чертовски мила, даже метка на тонкой ключице не портила её прекрасное тело, и, судя по глупо-влюблённым выражениям лиц всех парней вокруг, они думали так же.

— Почему вы ещё здесь? — прервала неловкое молчание Микаса.

— До закрытия игр нам запрещено покидать Арену, — ответила Имир.

— А, — только и изрекла Микаса.

— Вы действительно были в М в «Кровавый четверг»? — поинтересовался Марко, аккуратно присаживаясь на край стола. Эрен кивнул. — Это ужасно. Я даже поверить не мог, что это всё взаправду.

— Да-да, — живо подтвердил Конни. — Они это по каждому каналу транслировали. Даже у нас, в городе Z, на каждом углу трубили.

— Хах, а нам в Е говорили, что в Z одни мутанты живут, — шутканула Имир.

— Эй! — обиделась Саша. — Мы что, похоже на мутантов?

Воспоминания того ужасного дня захлестнули с головой. Эрен вновь вспомнил то, что давно хотел забыть.

— В тот день убили наших родителей, — тихо сказал Эрен, и вокруг стало тихо. — Никогда не прощу их.

— Вам же было лет по десять, — уточнил Бертольд. — Как вы жили всё это время?

— Мы росли в прию… ай! — Эрен подскочил на месте, когда Армин неожиданно сжал под столом его колено. Йегер посмотрел на друга, и тот еле заметно покачал головой.

— Что-то случилось? — не понял Конни.

— Нет, колено просто разболелось. Бывает иногда, — отмахнулся Эрен. Ясно, Армин не хотел, чтобы кто-то узнал о их нелёгком детстве в «Солнечном Доме». — Нас воспитал мамин друг. Приглядывал за нами, пока не подросли, — соврал Эрен.

— Ох, бедняжки! Тяжёлое у вас было детство, — раздался рядом насмешливый голос, и Эрен еле сдержал себя.

То-то он думал, кого-то не хватает. Йегер обернулся и вперился глазами в ухмыляющегося Жана. Так и хотелось запустить в его кривую рожу стакан.

— Жан, пожалуйста, не начинай, — взмолился Марко, но тот явно не собирался униматься.

— У каждого Меченного жизнь не подарок. Вряд ли хоть кто-нибудь из присутствующих оказался здесь по своей воле.

— Да много ли ты вообще знаешь?! — рявкнул Эрен и вскочил с места.

Всё, терпение лопнуло. Йегер перелез через скамью и быстрым шагом приблизился к Жану. Но не успел он замахнуться, как между ними неожиданно возникла Микаса и с лёгкостью оттащила Эрена от обидчика.

— Остынь, — бросила она, толкая Эрена обратно на скамью.

Столовая вдруг смолка, и все обернулись ко входу. В помещение вошли трое, женщина и двое мужчин, и в одном из них Эрен узнал человека, с которым столкнулся днём в манеже.

— Кто это? — полюбопытствовал Эрен.

— Не знаешь? Это команда Меченных, что уже пять лет держит первенство, — пояснил Конни. — Коротышку в центре зовут Леви. Высокого блондина с усиками — Майк, а женщина в очках — Ханджи.

«Леви, значит», — подумал Йегер.

— Говорят, — подал голос Райнер, — они настолько сильны, что бой против них заведомо проигрышный. Слышал, что самый длинный раунд с Леви длился две минуты двадцать семь секунд. Никто не может с ними справиться. Грозное трио Арены — так их величают.

— Грозное, хах. Да я его на раз два сделаю, — воскликнул Жан.

Но Эрен его уже не слушал, всё его внимание было обращено на Леви. Вот его цель. Во что бы то ни стало Эрен обязан был одолеть его и занять место на вершине. Ради семьи, ради него самого. Ради их будущего.

========== Глава 4. Первый бой ==========

На следующее утро прямо за завтраком им троим радостно сообщили, что через два дня состоится их первый бой. И Эрен чуть не задохнулся от восторга, когда узнал, что их противниками будет команда Марко. С тех пор, как Эрен только увидел Жана, у него чесались руки, чтобы хорошенько вздёрнуть этого выскочку, и, наконец, ему представился отличный шанс свести с ним счёты. Однако Дот быстро сбил с него спесь, уточнив, что соперники выбираются жеребьёвкой и не факт, что Жан достанется именно ему. Эрен, естественно, расстроился, но всё же ставил на справедливость. Потому всё оставшееся время он решил посвятить тренировкам.

Чем меньше оставалось времени до турниров, тем больше народу скапливалось в тренировочном зале. И что удивительно, потягать железо и привести себя в тонус приходили не только Меченные, но и Чистые, однако на спарринг представители двух категорий друг друга не вызывали. То ли Чистые боялись остаться без зубов, то ли гордость не позволяла им просить помощи у Меченных. Но, судя по их ошарашенным взглядам, когда какой-нибудь Меченный с лёгкостью тягал гантели по сто кило, дело было, скорее всего, в первом. Несмотря на то, что игры дуэтов уже закончились, иногда в зале появлялись Конни с Сашей и Имир с Кристой, но всё больше от нечего делать, нежели для серьёзных тренировок. Марко с командой, конечно же, тоже были среди тренирующихся. После объявления об их первом бое, Жан, как видно, испытал небывалое рвение к закалке духа, оттого пахал без устали — «рвал жопу», как назвал это Эрен, — сутки напролёт. А вот Райнер с напарниками в зал не приходили ни разу. Как-то в обед Эрен застал их маленькую компанию за одним из дальних столиков, с серьёзными лицами поедавших суп-пюре. Йегер поинтересовался было, почему они не посещают тренировки, на что все трое взволнованно переглянулись и ограничились тем, что предпочитают заниматься этим отдельно от остальных.

Сам же Эрен быстро учился и делал большие успехи. Микаса обучала его стойкам, основным видам ударов и блокировки. Когда же у Эрена что-то долго не получалось и он психовал, Армин сразу же находил слова утешения. Арлерт старался в тренировках не участвовать, предпочитая занимать позицию наблюдателя и аналитика. Вечером того же дня, когда им объявили о первом бое, Микаса попросила Армина подстричь её и без сожаления попрощалась с десятью сантиметрами густых чёрных волос. И хоть Эрен согласился, что так будет гораздо удобнее, со своими расставаться не спешил, уверяя, что ему и с резинкой неплохо.

Шёл четвёртый день пребывания на Арене, оставался всего день до начала первой схватки, а напряжение и тревога переваливали через край. Эрен не мог усидеть на месте, он был так взволнован всё это время, что даже не обращал внимание на общую усталость в теле и ужасную боль в мышцах. С какой-то стороны это было даже в плюс, потому что никто из Меченных не знал, что они с Армином Пустые. Пока они водили всех за нос, у них было хоть какое-никакое преимущество. Можно было внушить противнику страх, а страх, как известно, был главным и самым сильным оружием.

Тренировки с Микасой перешли на новый уровень, теперь они практиковали не только рукопашный бой, но и с радостью пользовались предоставленными мечами и шестами. Эрен отлично держал удар, но прекрасно понимал, что Микаса сдерживала себя. Всю мощь подруги он испытал всего лишь раз, на третий день по «календарю Арены», когда горячо и рассержено просил её не поддаваться и бить со всей силы. Но после, когда Армин с Микасой вели его под руки в медицинский блок, чтобы подлатать расшибленный лоб, он разрешил Аккерман вкладывать столько силы в удар, сколько она сама посчитает нужным для оптимальной тренировки.

Микаса сделала выпад вперёд, Эрен увернулся от её колющего удара и, перекрутив меч в руке, нанёс удар справа — Аккерман с лёгкостью блокировала его и завертелась вокруг своей оси, рассекая мечом воздух. Лязг металла заполнил тренировочный зал. Отпрыгнув от рубящего удара, Эрен быстро вытер пот со лба и крепче сжал рукоять меча. Кровавые мозоли на стёртой ладони щипали от попавшей в них соли, уставшие лёгкие кричали от боли, требуя больше кислорода. Эрен устал. Обессиленное тело клонилось к земле, а рука едва ли могла держать тяжёлый меч. Микаса на пару секунд замерла, давая другу перевести дух, приняла заднюю стойку и ринулась вперёд. Эрен выставил меч вперёд — метал заскрежетал, рука рывком ушла вправо, до боли натянув плечевые мышцы. Центр тяжести сместился, и, чтобы не упасть, Йегеру пришлось сделать несколько шагов в сторону. Микаса больше ждать не стала, прыгнула вперёд и занесла меч над головой. Сзади раздался звон, Эрен плашмя поднял своё оружие над головой для блокировки нападения, сделал шаг назад, обеспечивая жёсткую опору, но нога наступила на что-то цилиндрическое, скользнула вперёд, и Эрен шмякнулся на пол, роняя меч из рук и жёстко ударяясь спиной, — кончик меча Микасы остановился у его шеи.

— Эрен, ты в порядке? — взволнованно спросила Микаса, присаживаясь рядом с ним на колено.

— Вроде того, — простонал тот, приподнимаясь на локтях и замечая у ног шест.

Громкий хохот разнёсся по залу. Эрен ощерился и со злобой взглянул на гогочущих Жана и Томаса.

— Прости, парень! — сквозь слёзы проговорил Жан. — Случайно из рук выронил.

Смех вновь заполнил комнату. Стоящий в зоне для стрельбы Марко опустил арбалет и расстроено покачал головой.

— Паскуда, — процедил Эрен.

К чёрту правила, к чёрту игру. Он вышибет дерьмо из этого пидораса здесь и сейчас!

— Ты ведь сделал это специально. — Армин встал со скамьи и подошёл к Жану.

— А? — Жан перестал смеяться и с высокомерием глянул на Арлерта.

— Я видел, как ты бросил шест под ноги Эрену. Ты не понимаешь, что он мог пострадать из-за этого?

— Пострадать? — съязвил Жан и толкнул Армина в грудь. — Ты, кажется, не понимаешь, где находишься, сопляк! — Он крепко сжал запястье Арлерта и встряхнул испуганного парня. — Может, мне сломать тебе запястье в качестве разъяснения, а?!

Кисть Армина побледнела, но сам он не издал ни звука. Его глаза широко распахнулись, тело сковало крупной дрожью.

— Отпусти его! — рявкнул Эрен.

Удушливый запах пота смешался с резким запахом мочи. Жан посмотрел вниз на растекающуюся под ногами Армина лужицу и, смачно выругавшись, с отвращением швырнул парня на пол.

— Чёрт возьми, да он обоссался! — глумливо заверещал Жан, но его поддержал лишь нервный смешок Томаса, больше похожий на кряканье утки. — И этот парень всерьёз собирается участвовать в игре. Маленьким ссыкунам здесь не место!

— Жан, это уже слишком! — не на шутку рассердился Марко, но тот лишь смерил его грозным взглядом.

Эрен мигом подлетел к Армину и сел рядом. У Арлерта и раньше случались приступы, но никогда прежде они не были настолько сильны. Он был полностью поглощён страхом. Глаза, ставшие почти чёрными из-за расширившихся зрачков, неподвижно смотрели куда-то в пол, но сейчас вместо окружающей действительности они видели безумие, происходившее с ним когда-то давно. Армин застрял в кошмаре своего прошлого, что раньше терзал в реальности его тело, а сейчас сводил с ума, закопавшись в самых мрачных глубинах разума. Это было его проклятьем и несчастьем, тем, что Эрен не мог разделить вместе с ним. Но только он мог пусть и не навсегда, но хотя бы на какой-нибудь ничтожно малый промежуток времени избавить его от личного Ада. Армин резко вдыхал ртом и тут же выдыхал, не позволяя лёгким полностью набраться кислородом. Эрен взял его лицо в ладони и позвал, но друг никак не отреагировал.

— Армин, всё хорошо, — он прислонился к его лбу своим и закрыл глаза, как делал ещё в приюте. — Я с тобой, тебе больше нечего бояться. Я рядом, всё будет хорошо, не бойся.

В этот раз потребовалось гораздо больше времени. Эрен уже не на шутку забеспокоился, что Армин не сможет выбраться из глубин своего «я», но вот его дыхание понемногу начало успокаиваться, а тело расслабляться. Но на этом всё не заканчивалось. Пройдёт ещё несколько часов, прежде чем он сможет окончательно восстановиться и вернуться к прежнему состоянию. Долгих и мучительных несколько часов.

— Вот так, — успокаивающе прошептал Эрен и крепко обнял Армина, — я с тобой, ничего не бойся.

— Ты б его ещё в щёчку поцеловал! — глумился тем временем Жан. — Отвратительно.

У Эрена перегорел последний предохранитель. Терпение закончилось. Злость, что копилась в нём все восемнадцать лет его жизни, разбила сдерживающий её сосуд. Эрен освободил Армина и сжал кулаки, собирая в них всю силу. И только он хотел встать, как мимо быстрым шагом прошла Микаса и остановилась напротив замолчавшего Жана. Никто и сообразить ничего не успел, как тишину зала нарушил звонкий звук пощёчины, а Жан грохнулся на пол. Эрен переводил ошарашенный взгляд то на абсолютно спокойную подругу, то на сплёвывающего кровь Жана. Эрен сам не заметил, как его губы задёргались в широкой кривой ухмылке. Вид корчившегося на полу Жана доставил ему неизведанное раннее удовольствие. Чёрное и мерзкое, удовольствие, из-за которого гниёт душа, но только оно может доставить высшую степень наслаждения.

— Пойдём отсюда. — Микаса взяла Армина под руку и аккуратно поставила на ватные ноги.

Эрен последний раз бросил косой взгляд на утирающего кровь притихшего Жана и, придерживая Армина, вышел из зала. Снаружи их встретил Дот Пиксис. Он окинул ребят серьёзным взглядом и свёл тонкие седые брови к переносице.

— Что произошло? — спокойно спросил он, но в голосе чувствовался холод металла.

— Всё в порядке, — замешкавшись ответил Эрен.

Отчего-то ему совсем не хотелось посвящать Пиксиса в их личные проблемы. Вряд ли он сможет чем-то помочь, да и доверия к нему конкретно сейчас Эрен не ощущал.

— Ясно, — Дот прищурился, осматривая сгорбившегося и затихшего Армина, и обратился к Эрену: — Я бы хотел с тобой поговорить. Есть минутка?

Йегер кивнул и передал Армина Микасе.

— Отведи его в комнату, хорошо? Я скоро вернусь.

Девушка недоверчиво посмотрела на Пиксиса и повела Арлерта в сторону жилых блоков.

— Так о чём вы хотели поговорить? — спросил Эрен, когда друзья скрылись из виду.

— Следуй за мной.

Они снова оказались в медицинском блоке, где их с серьёзным лицом ждала Рико. Она и раньше не отличалась особым добродушием, но сейчас действительно была недовольна.

— Прошу, присаживайся, — Дот указал на медицинское кресло, и Эрен послушно плюхнулся в него. — Не буду ходить вокруг да около и сразу скажу, мы знаем, что ты Пустой.

Что ж, удивить Эрена ему не удалось, всё же анализ крови брался не просто так. Так что Йегер даже не стал реагировать на это заявление. И стоило им так атмосферу нагнетать.

— Тебе будет непросто выиграть.

«Спасибо, кэп», — подумалось Эрену, — «без тебя б не догадался».

— Но, — продолжал Пиксис, — у меня есть то, что может тебе здорово помочь.

А вот это уже интереснее. Дот подозвал Рико, и та открыла металлическую коробку с автоматическим шприцем, в маленькой колбе которого плескалась неоново-оранжевая жидкость.

— Что это? — с опаской поинтересовался Эрен.

— Концентрат «Аш-фермента».

Глаза чуть на лоб не полезли. Насколько Эрену было известно, никому ещё не удавалось выделить «Аш-фермент» из крови Меченного. Учёные официально заявили, что как только он отделяется от клеток крови, неминуемо разрушается. Именно поэтому видеть сейчас перед собой колбу с «Аш-ферментом» было невозможно.

— Откуда он у вас? «Аш-фермент» нельзя выделить, так как вам удалось?..

— Секрет, — лукаво улыбнулся Пиксис и прислонил указательный палец к губам. — Но должен тебя предупредить, Эрен, — продолжил он и мигом стал серьёзным, — до тебя был ещё один испытуемый, такой же Пустой, как и ты. Первый, кто опробовал на себе концентрат, однако… — он переглянулся с напрягшейся Рико и закончил: — его организм не принял сыворотку, произошло отторжение, и он скоропостижно скончался.

Эрен сглотнул и заёрзал на стуле. Он смотрел в лица напротив и понимал, это не ложь.

— Нынешняя формула отличается от предыдущей, но всё же у нас нет гарантии, что эксперимент пройдёт успешно. Так или иначе выбор за тобой.

Эрен склонил голову вперёд и задумался. Перед ним буквально только что открыли дверь к выходу из сложившихся проблем, будь он полноценным Меченным, шансы на победу увеличились бы как минимум вдвое, а то и втрое. Но ещё это был и огромный риск помереть раньше, чем он начнёт бой. Эрен прекрасно понимал, что поговорка «Кто не рискует, тот не пьёт» под этот случай совсем не подходит. Она скорее превращается в «Кто не рискует, тот остаётся в живых».

— Я, конечно, могу предложить её твоему другу, он ведь такой же Пустой, — невзначай заговорил Дот, заметив нерешительность парня.

— Не трогайте Армина, — сразу же возразил Эрен, — прошу, не говорите ему ничего про сыворотку.

Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы Армин расплачивался за его глупые поступки. Это был его выбор, ему и отвечать за него. Эрен посмотрел на метку на тыльной стороне ладони и сжал руку в кулак — метка побледнела и разгладилась. Похоже, пора было стать тем, кем он должен был быть с рождения.

— Хорошо, я согласен.

Дот довольно заулыбался и дал указания Рико. Она уложила Эрена в кресло, включила над ним яркую лампу и закатала рукав на левой руке.

— В прошлый раз отторжение началось через семнадцать минут после введения концентрата, — объясняла Брженска, обрабатывая место укола антисептиком. — Испытуемый умер в течение последующих девяти минут. Мы введём препарат и будем отслеживать твои жизненные показатели. На случай экстренных мер мы заранее подготовили все необходимые аппараты жизнеобеспечения. Надеюсь, спасти сможем, если что.

— Надеетесь? — нервно усмехнулся Эрен, на что Рико лишь слегка вздёрнула бровь.

Весь её вид так и говорил: «А чего ты хотел, парень? Я тебе не дева Мария».

— Подождём полчаса. Если за это время никаких отклонений не будет, то можно считать, что эксперимент прошёл успешно. Я думаю.

Эрен недовольно глянул на Рико. Слишком много предположений и ни одного факта. Всё равно что за чёрной кошкой в темноте гоняться.

— Готов? — чётко спросила Брженска.

Эрен глубоко вдохнул, медленно выдохнул, посмотрел на Дота, перевёл взгляд на Рико и кивнул. Женщина приставила шприц к предплечью и нажала на спусковую скобу.

Сначала была только боль от укола и лёгкое покалывание в конечностях. Эрен крепко сжимал кресло и ждал, но сам не знал чего. Ему не рассказали, как конкретно происходит отторжение, поэтому умудрился за какие-то две минуты перебрать сотни вариантов: от паралича, до дальтонизма, и пришёл к выводу, что хуже всего будет задохнуться своими же рвотными массами или умереть от обезвоживания при бесконтрольной диарее. Вот уж действительно будет улётная смерть. Рико не сводила взгляда с монитора, а Дот ходил кругами, побрякивая цепочкой карманных часов. Эрен не мог отслеживать время, оттого каждая минута давящей тишины казалась ему бесконечной.

— Как показатели? — тихо поинтересовался Пиксис у врача, но Эрен прекрасно его слышал.

— Небольшое повышение пульса и давления, — также шёпотом ответила та, — мозговые волны в норме, насыщенность клеток кислородом тоже. Он в порядке.

Дот одобрительно закивал, посмотрел на время и подошёл к Эрену.

— Как себя чувствуешь?

— Голова немного кружится, а так вполне нормально.

Они подождали ещё около десяти минут, прежде чем Рико официально заявила, что признаков отторжения нет. После этого она взяла у Эрена пробу крови и провела экспресс-тест на наличие «Аш-фермента». И каково же было удивление всех троих, когда он показал положительный результат. Рико, конечно же, перепроверила на возможность ошибки, но нет, в крови Эрена теперь действительно содержался «Аш-фермент». Эрен даже не знал, как отреагировать на это, он не чувствовал каких-либо серьёзных перемен в организме, да и метка не изменилась, если она, конечно, вообще как-то менялась под влиянием фермента.

— Ну-ка, давай проверим. — Рико вытряхнула ручки из металлического стаканчика и кинула его Эрену. — Сожми его.

— Так? — Эрен чуть сдавил стаканчик, и тот с лёгкость смялся в его руке. Йегер даже сам не ожидал такого результата.

— Браво, Эрен, — захлопал в ладоши Дот, — потрясающий результат. Думаю, мы достигли цели, поздравляю. А сейчас иди к себе в комнату и отдохни. Мы ещё понаблюдаем за твоим состоянием удалённо, но если почувствуешь себя не хорошо, сразу же обращайся ко мне, Анке с Густавом или Рико. Договорились?

Эрен сполз с кресла, попрощался с Рико и покинул медицинский блок.

Ощущения были чертовски странными. Тело вдруг стало таким лёгким, будто он парил в невесомости, Эрен чувствовал в нём небывалую силу, способную разрушить что и кого угодно. Всю дорогу обратно до блока он бежал и, когда наконец остановился у входа в спальню, совсем не испытал усталости, даже дыхание практически не сбилось. Дай ему волю, он бы с удовольствием пробежал ещё несколько километров. Так вот что значит быть Меченным! Впервые в жизни Эрен был рад иметь на теле метку. Он немного успокоился и вошёл в спальню, сидящая на кровати Микаса тут же вскочила на ноги.

— Как он? — тихо спросил Эрен, кивая на лежавшего в постели Армина.

— Уснул, — Микаса обогнула кровать и встала рядом с Эреном.

— А рука?

— Вроде цела. — Девушка повернулась лицом к другу и посмотрела в его глаза. — Что хотел от тебя Пиксис?

— Ничего особенного, — соврал Эрен. Отчего ему не хотелось говорить Микасе о случившемся.

— Ничего особенного? Эрен, тебя не было почти час. Давай выкладывай.

Аккерман испытующе смотрела в глаза друга. Эрен ненавидел этот взгляд, он слишком сильно пугал его.

— Ну хорошо, — сдался он наконец. Эрен сделал вдох и выпалил: — Мне вкололи концентрат «Аш-фермента».

Микаса несколько секунд неподвижно смотрела на друга.

— Что?

Эрен покосился на Армина и выволок Аккерман из спальни в общий зал.

— То есть что значит вкололи концентрат «Аш-фермента»? — не поняла Микаса. — Его ведь нельзя выделить из крови, да и я никогда не слышала, чтобы Пустые могли стать его носителями.

— Я сам был удивлён, когда мне показали сыворотку. Но как итог я теперь Меченный в полном смысле этого слова — Рико провела анализ крови, результат положительный.

Микаса нахмурилась, обошла его по кругу и внимательно осмотрела каждый сантиметр тела.

— Это безопасно?

— Абсолютно.

Вот сейчас он точно не будет говорить, что первый опыт имел летальный исход. Нет уж, иначе ор будет стоять такой, что никакая звукоизоляция не поможет. Девушка недоверчиво глянула на него, но спорить не стала.

— Как ощущения? Чувствуешь какие-нибудь изменения в организме?

— Ну… — Эрен обхватил Микасу за ноги и поднял, будто она и вовсе ничего не весила. Девушка пискнула и залилась краской. — Могу сказать, что ты у нас пушинка. –Аккерман отвернулась и тихо попросила поставить её на пол. — Только очень тебя прошу, не рассказывай об этом Армину, договорились?

Эрен направился к выходу из блока.

— Куда ты собрался? — догнал его голос Микасы.

— Пойду потренируюсь. Хочу опробовать свои новые возможности.

— Ты же не собираешься испытывать их на людях?

Вообще-то, у Эрена действительно была такая мысль, и под «людьми» они оба понимали одну конкретную особь. Но, к счастью, или наоборот к несчастью, тот своё сегодня уже получил.

— Не буду, — заверил подругу Эрен, — обещаю.

Он отсалютовал Микасе и скрылся за дверью.

***

Дот выждал несколько секунд после ухода Эрена, сел на ближайший стул и подкатил к Рико.

— Ну как, хороший из меня кладоискатель? — улыбнулся он.

Брженска фыркнула и забила пальцами по лазерной клавиатуре.

— Рано ещё радоваться, — отрезала она. — Прошло не так много времени, чтобы давать положительные прогнозы. Кто знает, то случится через день или даже через час. Лучше скажите мне, как ваш «друг» вообще смог достать концентрат? Его военные ещё за лямки там не подвесили за то, что крадёт экспериментальные образцы?

— Обижаешь, Рико, — в шутку обиделся Дот, — он же профессионал. Нелегко работать на два фронта, но он умело с этим справляется. Твоя подруга в том же положении. Кстати говоря, от Нанабы вестей не было?

Рико перестала печатать и тяжело вздохнула.

— Были, и не утешительные. Бюро начало движение. Они усилили патрули на улицах и ввели комендантский час. Эти шакалы что-то ищут, или кого-то. Но информация носит гриф «Секретно», простые сотрудники не имеют доступа к ней.

Дот приложил палец к подбородку и задумался.

— Нанаба сможет разузнать подробнее?

— Я попрошу её, но не хотелось бы мне, чтобы она рисковала своей жизнью.

— Хорошо, если запахнет жареным, то пусть прекратит расследование. Ошибаться сейчас нельзя. У меня к тебе просьба: можешь показать данные Армина Арлерта за прошедшие два часа?

Рико вздёрнула брови и удивлённо глянула на Пиксиса.

— Для чего они вам? Хотите провести ещё один эксперимент?

Дот глухо рассмеялся.

— Боюсь, у меня была только одна ампула. Нет, просто кое-что интересно стало.

Брженска развернулась на кресле и быстро вывела на экран информацию о состоянии здоровья Арлерта. Она пробежалась по таблицам и графикам и нахмурилась.

— Оу, и правда, проглядела. Семнадцать-двадцать три, резкое повышение кровяного давления и частоты сердцебиения, повышенный уровень адреналина и низкое насыщение крови кислородом. Также нарушения в мозговой активности: подавление альфа-ритма и активация дельта-ритма.

— А это значит?.. — Дот ненавидел, когда Рико говорила своими медицинскими терминами и не переводила на простой человеческий.

Рико закатила глаза, — а она терпеть не могла разжёвывать каждое слово.

— Это значит, что, вероятнее всего, он испытал сильный приступ страха.

— Настолько сильный, что напрудил в штаны? — удивился Дот.

— Неконтролируемое мочеиспускание? — Брженскахмыкнула и почесала голову. — В принципе, такое возможно в случае фобии или очень сильного потрясения. Так или иначе, для полного анализа нужно проводить тщательный осмотр.

— Можно что-нибудь сделать для предотвращения рецидивов?

— Психотерапия, медикаментозное лечение, при более тяжёлых формах — мозговая нейростимуляция. Но опять же, необходимо полное обследование. Почему он вас так заботит?

Дот закрыл глаза и расслабился, погружаясь в тёплые воспоминания.

— Он напоминает мне моего внучка.

— У вас нет внуков, сэр, — напомнила ему Рико.

Пиксис сник и с грустью посмотрел на коллегу.

— Вот обязательно было это говорить?

— Уйдите уже отсюда.

Пиксис рассмеялся и завертелся на стуле.

— Кстати, остальные ведь тоже прошли осмотр. Расскажи-ка о них доброму старичку. Так, любопытства ради.

Брженска еле сдержала себя, чтобы не настучать по его лысой тыкве.

— В общем и в целом ничего особенного, но есть несколько интересных кадров. — Рико открыла архивную папку, и на голографическом экране в воздухе возникло несколько фотографий. — Саша Браус и Конни Спрингер. Реакция на «Аш-фермент» положительная у обоих, показатели и КПД выше среднего. По данным игры могу сказать, что высшая степень отклика и у той, и другого достигаются в командной работе. — Брженска ударила по клавиатуре и на передний план выскочило другое окно. — Криста Ренц и Имир. Проходить осмотр отказались, я попросила Нанабу пробить их по фотографиям, но в базе бюро их не обнаружилось. Скорее всего, нелегалы. Имена и фамилии взяты с их слов.

— Какие же милые пташки, — протянул Дот и провёл пальцами по усам.

Рико скривилась и сменила окно.

— Жан Кирштайн, Марко Бодт и Томас Вагнер. Все трое положительные, отклонений нет. Вагнер показывает наихудшие результаты из них троих, но всё лучше Пустого. — Рико всегда умела бить по больному. Ей даже не надо было стараться. — Кирштайн эмоционально нестабилен, за ним лучше присматривать, а вот Бодт наоборот отличается крайней устойчивостью к окружающим изменениям. — Брженска вновь сменила окно. — И последние по списку, но не по значению: Райнер Браун, Бертольд Фубар и Энни Леонхарт. Вот это находка так находка. Прямо алмазы среди песка. Реакция на фермент положительная, КПД у всех троих от восьмидесяти пяти до девяносто двух процентов, наивысший среди всех игроков. Отличная физическая подготовка, здоровье — хоть прямо сейчас в космос запускай. Пугает одно: раньше я такое встречала только у силовиков.

— Чьи они? — тут же спросил Дот. — Неужели?..

— В точку, — щёлкнула пальцами Рико. — Новенького.

А вот это уже была почва для размышлений. Всё же надо приглядеть за этим типом.

— Вы уже виделись с командором? — вклинился в его мысли голос Рико.

— Пока нет, завтра встречусь с ним на игре.

— Играют же ваши против команды Доука. Как думаете, смогут победить?

— Вот ты мне и ответить, — подмигнул Дот.

Рико развела руками и тут же ответила:

— Никаких шансов.

Пиксис прищурился и лукаво улыбнулся.

— Значит, обязательно победят. — Он встал с места и направился к выходу, звонко постукивая тростью. — Всего доброго, Рико. Вот увидишь, я ещё никогда не ошибался в людях.

Дверь за ним закрылась, Рико закинула ногу на ногу и подпёрла щёку кулаком.

— Ну да, ну да, — выдохнула она и улыбнулась. — Жду с нетерпением, сэр.

***

Как бы скептически Эрен ни был настроен, а ему всё же пришлось признать, что тренировка в VR-пространстве имела огромную пользу. Консоль состояла из плотно облегающего костюма, типа экзо-скелета с датчиками отслеживания местоположения в пространстве, тактильных перчаток и очков-визоров, которые обеспечивали полное погружение в виртуальное пространство. Тренировочная программа запускалась автоматически, стоило только нацепить визор на глаза. Она переносила в полную копию тренировочного зала с такой офигенной графикой, что создавалось впечатление, будто это и вовсе не компьютерная симуляция, а реальность. При первом погружении аватар был стандартный — некое безликое существо, по формам напоминающее человека, но его с лёгкостью можно было переделать под свой вкус. Никогда раньше не имея доступа к таким технологиям, Эрен, поглощённый интересом, убил полчаса на создание копии себя в виртуальной реальности, а когда из зеркала на него посмотрел высокий слаженный юноша с пронзительными зелёными глазами и забранными на затылке длинными волосами, он понял, что скорее создал сексуализированную копию себя, нежели себя настоящего. Он покраснел от стыда, а вместе с ним покраснел и его аватар — да уж, вот это действительно полное погружение. Но если над собой в программе ещё можно было поколдовать, то вид соперников, или энписи, как назывались неигровые персонажи, были заложены изначально и менялись при переходе от уровня к уровню, что не могло не расстроить Эрена — он бы с радостью создал копию Жана и хорошенько бы поизмывался над ним. Пройти на следующий, более сложный, уровень можно было лишь одолев противника. На всё про всё давалось пятнадцать минут. Первые три уровня, где противниками были прыщавые сутулые задохлики, больше похожие на офисный планктон, годами не встававшие со своих крутящихся кресел и не видавшие света по полгода, Эрен прошёл на раз-два, на каждый раунд ему требовалось не более двух-четырёх минут. Костюм был сделан таким образом, что можно было ощущать каждое прикосновение, точнее, с помощью мышечной стимуляции и микроскопических, но мощных электроприводов он сам заставлял тело двигаться в ту сторону, в которую был направлен импульс ответного удара соперника. Потому, когда на четвёртом уровне появился энписи схожей с Эреном комплекции, Йегер на своей шкуре испытал каково это, когда тебя отправляет в полёт бездушная машина. Тренировка была запрограммирована так, что, в случае проигрыша или если ты не укладывался в отведённое время, она заканчивалась и начиналась заново с первого уровня. Первый раз Эрен продул на пятом уровне, когда из-за невнимательности пропустил удар с ноги крикливого и прыгающего из стороны в сторону панка с розовым ирокезом на голове; это, отнюдь, был не самый странный из представленных здесь энписи. В общей сложности до восьмого уровня Эрен прошёл с двумя потерями: на пятом и на седьмом, где его отправили в нокаут с первого удара, и то лишь потому, что он просто засмотрелся на огромного громилу с обезьяньим лицом, который был чуть ли не раза в три выше и шире него. А вот восьмой из десяти возможных уровней для него действительно стал катастрофой. Противник был сложен как с физической, так и с психологической точки зрения. Он в прямом смысле слова был безликим и имел скорее животные, чем человеческие повадки. Эрен не поспевал за его гепардовой скоростью, а сила удара энписи была настолько велика, что Эрен всерьёз забеспокоился за сохранность собственных костей. Он огрёб от безликого три раза, а когда добрался до восьмого уровня в четвёртый, перед глазами высветилось красное окошко с предупреждением о состоянии организма и рекомендацией восстановить водно-солевой баланс. Костюм, синхронизируясь с чипом за ухом, отслеживал все главные жизненные показатели и информировал об их отклонениях пользователю. Эрен провёл в симуляции более пяти часов. Он вздохнул, открыл в воздухе диалоговое окно и вышел из тренировочной программы, так и не сумев пройти восьмой уровень. Эрен снял визор и заморгал, пытаясь снять сухость в глазах. Голова разболелась, мышцы ныли тупой болью. Эрен встряхнул головой и, направившись к выходу, столкнулся с Марко.

Эрен сделал несколько глотков воды из пластиковой бутылки и прислонился спиной к стене. Он устал даже с учётом нынешней силы, а без «Аш-фермента» не продержался бы и часа. Именно сейчас, в сравнении, он полностью осознал, что выйдя на ринг Пустым, он неминуемо проиграл бы. Слился бы в первом же бою, а уж если его противником был Жан, то ещё и пробил бы самое глубокое дно своей самооценки. Считай, ему крупно повезло с Пиксисом и его «секретной» сывороткой.

— Так о чём хотел поговорить? — Эрен закрутил крышку бутылки и поставил её рядом с собой на скамью.

Марко взял планшет и передал его Эрену.

— Нашёл на скамейке после сегодняшней тренировки. Это ведь Армина? Я не смотрел в него, честно.

Планшеты были у всех одинаковые, только Армин таскался с ним постоянно и практически не выпускал из рук, так что с большей долей вероятности он был именно его. Эрен кивнул и с благодарностью принял находку. Марко помолчал, вздохнул и развернулся лицом к Эрену.

— Вообще, я хотел поговорить об Армине. — Он запнулся, подбирая слова, и продолжил: — У него гаптофобия, да? Армин боится чужих прикосновений.

Вот как, оказывается у этого недуга было научное название. Фобия, болезнь… Эрен не хотел называть это болезнью, не хотел, чтобы люди кружили вокруг Армина и со страдальческим или глумливым лицо говорили: «Бедняжка, он же больной». Армин не был больным, по крайней мере для него.

Эрен вздохнул и склонил голову вниз.

— Армин повидал в жизни много дерьма: и в приюте, и позже, когда мы сбежали.

— В приюте? — переспросил Марко. — Ты же сказал, что вас воспитывал знакомый.

Вот же балда! Ну как можно было так облажаться?! Чёртово трепло!

«Молодец, Эрен, — заругал он себя, — расскажи ему ещё, что Армин Пустой, да и ты когда-то им тоже был!».

— Прости, — виновато проговорил Йегер, — я соврал тогда. Просто не хотел, чтобы докучали с расспросами. Только не рассказывай никому, ладно? — Марко сделал вид, что закрыл рот на замок и выкинул ключ. — «Солнечный Дом» — так назывался приют, в котором мы жили после смерти родителей.

— Солнечный Дом, — повторил Марко, — весёлое название.

Эрен грустно усмехнулся и передёрнул плечами.

— Да только название в нём и весёлое. Место подобное Аду, где с детьми обращались так же, как Чистильщики с нелегалами.

— Чистильщики?

— Я так называю сотрудников охранного бюро, — пояснил Эрен. — Постоянные телесные наказания, изматывающий труд, кормили два раза в день. В общем, это было место, в котором не хотелось быть. Именно поэтому мы втроём и сбежали оттуда. Я был тем, кто хотел вырваться на свободу, кто обещал защищать свою семью, а в итоге Армина защитить так и не смог, ни в приюте, ни после. — Эрен замолчал, окунаясь в ужасы прожитых лет, а потом вновь тихо заговорил, будто его голос доносился из прошлого: — Что не убивает нас, то делает сильнее… Слова конченных, отбитых на голову людей. Может, одну десятую процента трудности и делают сильнее, но остальных девяносто девять и девять десятых они ломают. С особым удовольствием перетирают каждую косточку в теле и разрывают душу на мелкие лоскутки. — Эрен упёрся локтями в колени и спрятал лицо в ладонях. Эти воспоминания причиняли боль. Покалывающую и острую, будто частые-частые уколы иглы. И она никогда уже не оставит его. Это его плата. Самая большая плата за его слабость. — Даже когда в приюте заболели дети и Армин умирал на глазах, мучаясь от нестерпимой боли, я болел бессимптомно, был чёртовым носителем того же вируса, но не испытал и доли той боли, что чувствовал Армин и остальные ребята.

Эрен замолчал и открыл глаза. Что он несёт? Какой ещё вирус? Какой носитель? Он был тогда единственным Пустым, которого болезнь не затронула. Он же даже на обследование не ходил. Перед глазами возник яркий свет больничной лампы-таблетки, несколько лиц в медицинских масках и защитных очках склонялись над кем-то. Эрен видел руки и ноги, привязанные ремнями к столу, чувствовал, как сдавливает грудную клетку. Слышал писк каких-то приборов и людской гомон. «Реакция отрицательная, — говорил знакомый женский голос. Врач из медпункта. — Симптомов и отклонений нет». Чьи? Чьи это воспоминания?

— Эрен? — Марко тронул его за плечо, и он сразу пришёл в себя. — Что-то не так?

— А, нет всё в порядке, задумался просто. — Эрен вытер лицо полотенцем и снял его с шеи. — Что-то я разболтался, извини. Ну, а Жан? У него тоже есть какая-то печальная история, оправдывающая его поведение?

— Нет, — улыбнулся Марко, — у него просто характер дурной. — Эрен, в принципе, так и думал, только дурной — это мягко сказано, скорее уж сволочной. — Мы познакомились с Жаном около трёх лет назад, когда он пытался своровать хлеб из булочной нашей семьи.

— У твоей семьи есть булочная? — удивился Эрен. — Никогда не слышал, чтобы Меченные имели собственный бизнес.

— Мой отец потомственный Чистый, — пояснил Марко. — Родился и по сей день живёт здесь, в городе N. Пекарский бизнес передавался в их семье из поколения в поколение. Моя мама же Меченная и работала у них служанкой. Они с отцом полюбили друг друга, и в результате этой связи родился я, унаследовав метку от матери, — Марко задрал штанину и показал метку на лодыжке. — Дедушка, конечно же, был против того, чтобы отец связывал свою жизнь с Меченной, потому лишил его права вести бизнес. А вскоре после этого скончался от сердечного приступа. У отца не было братьев и сестёр, потому-то булочная перешла под его руководство. Многие Чистые, прознав, что отец женился на Меченной, перестали покупать у нас хлеб, и бизнес почти прогорел, но вскоре всё вернулось на круги своя. Видимо, голод и любимый вкус свежеиспечённого хлеба стояли выше всяких предрассудков, — засмеялся Марко.

Эрен невольно улыбнулся. Отчего-то рядом с Марко становилось спокойно. Он действительно был добрым и хорошим парнем.

— Знаешь, — продолжал тем временем Марко, — а Жан ведь полицейским хочет стать.

— Ха, серьёзно? — усмехнулся Эрен. — Ну флаг ему в руки. Ещё ни один Меченный не попадал в ряды полицейских.

— Ему многие об этом говорят, но он всё равно не сдаётся. — Марко задрал голову и еле заметно улыбнулся. — Но, может, благодаря шансу, что предоставила ему Арена, он сможет добиться того, чего никому ещё не удавалось. Я верю, что у него всё получится.

Марко встал со скамейки и потянулся.

— А ты-то здесь ради чего? — поинтересовался Эрен. — Не ради же Жана.

Марко прищурился и лукаво улыбнулся.

— Кто знает, может, и так. — Он поблагодарил Эрена за компанию и направился к выходу, но возле самой двери остановился и крикнул: — Эрен, не вини себя за то, что случилось с Армином. Просто будь рядом со своим другом и верь в него.

Быть рядом… Эрен прислонился затылком к стене и закрыл глаза. Кажется, кто-то ему уже говорил об этом.

День настал. Пришло время для первого сражения. Голова шла кругом, Эрен жутко нервничал. Возникшая после введения концентрата «Аш-фермента» уверенность в своих силах безостаточно испарилась, будто Эрен всю жизнь был неуверенным в себе нытиком-слабаком. Он не спал почти всю ночь, сумел только отрубиться под утро на пару часов, однако сонливости не ощущал, возможно, из-за того, что перевозбудился, а может, всё дело было в ферменте. Эрен чувствовал скорее моральную подавленность, нежели физическую.

— Ты в порядке? — с заботой поинтересовался Армин.

Они втроём сидели в одной из комнат ожидания рядом с манежем. Вчера после тренировки Эрен больше не говорил с Армином, а утром тот совершенно не хотел касаться темы произошедшего с ним, да Эрен и сам не поднимал её. В жизни бывают такие разговоры, которым лучше вообще никогда не возникать. Армин был подавлен, проявлялось это не только в ссутуленной спине, осунувшемся бледном лице или уставшем взгляде, даже голос звучал иначе: тихий и робкий, будто он разговорил с незнакомым человеком. Но даже так, при всей тяжести, что нёс сейчас Армин на своих плечах, он беспокоился в первую очередь за Эрена. Вот уж на кого действительно стоило равняться. Эрен положил руку на плечо Армина и улыбнулся.

— Ага, теперь всё хорошо, спасибо.

Тревога начала отступать, надо было уже взять себя в руки.

— Я тут провёл некоторые исследования, — осторожно начал Армин. — Проследил за тренировками команды Марко и выявил некоторые их особенности.

— Правда?

Микаса с Эреном переглянулись и подсели ближе к Армину.

— Честно скажу, противники они сильные, вряд ли бой будет лёгким. Марко сдержан и расчётлив, во время тренировок никогда не отвлекался и лишних движений не делал. По моим наблюдениям, его рабочая сторона — правая.

— Что это значит? — поинтересовалась Микаса.

— Как правило он бьёт только справа, из восьми ударов только один наносил левой рукой или ногой.

Ребята закивали.

— Жан — полная противоположность Марко, — продолжил Армин. — Его довольно легко вывести из себя, он дестабилизирован и мыслит, скорее, сердцем, чем головой.

— Задницей он мыслит! — тут же возразил Эрен и незамедлительно получил затрещину от Микасы.

Армин подождал, пока все успокоятся, и продолжил:

— Иногда Жан применяет обманные приёмы. Нужно внимательно следить за положением его тела и направлением взгляда. Например, когда он отставляет правую ногу назад, якобы готовясь к удару, то сразу же бьёт с левой руки. Также он не умеет бить «вслепую», то есть ему для прицельной атаки необходимо постоянно смотреть на точку, в которую он собирается нанести удар. Вот и всё. Конечно, не много, но хоть что-то.

— А Томас? — поинтересовалась Микаса.

Армин пожал плечами.

— Он в тренировках почти не участвовал, а когда пытался, за секунду получал он Жана или Марко. Болтает очень много — единственная достоверная о нём вещь.

Эрен призадумался. В тихом омуте черти водятся. Нельзя списывать Томаса со счетов, он может оказаться тёмной лошадкой.

— Хорошо, — хлопнул в ладони Эрен, — ты отлично постарался, Армин, спасибо. Теперь, когда мы знаем информацию о соперниках, нам будет гораздо проще одолеть их. К тому же, благодаря Пиксису, в моём теле прибавилось силы.

— О чём ты? — вздёрнул бровь Арлерт.

Эрен смолк и отвёл взгляд в сторону. Когда же он уже начнёт держать язык за зубами?!

— Пиксис вколол ему концентрат «Аш-фермента», — сдала друга Микаса.

Эрену стало стыдно, в первую очередь из-за того, что скрыл от Армина такую важную информацию и даже не посоветовался с ним. Арлерт молчал, переводя удивлённый взгляд то на Эрена, то на Микасу, а через несколько секунд выдал односложное «Что?». Армин не злился на него, а скорее, был сбит с толку, вероятно, просто потому, что так и не понял слов подруги.

— Поясни, пожалуйста, — затряс он головой, — это как? Просто взяли и ввели фермент прямо сюда, — Армин постучал пальцами по предплечью, — ну, в смысле в вену?

— Угу, — закивал Эрен.

— И теперь он циркулирует у тебя в крови? — недоверчиво спросил он.

Эрен вновь согласно закивал. Армин задумался, свёл брови к переносице, потом вновь выгнул их дугой, прищурился, вытянул губы трубочкой, в общем, в его голове шёл очень тяжёлый мыслительный процесс. А потом пытливо всмотрелся в лицо друга и осторожно поинтересовался.

— И каково это, быть полноценным Меченным?

— Ну… — Эрен взял Алерта под мышки, не прикладывая никаких усилий, поднял его над полом, подержал несколько секунд и поставил на ноги. — Как-то так.

Армин охнул и приоткрыл рот.

— А может, мне тоже стоит?..

— Нет! — бурно возразил Эрен и стушевался под напуганными и заинтересованными взглядами ребят. — Ампул больше нет, — неуверенно закончил он.

Уж лучше соврать, чем позволить Армину подвергнуть свою жизнь опасности. Дверь в комнату с шумом отъехала в сторону, и на пороге появились Дот и Густав.

— Как настрой, ребятки? Готовы к игре? — А Дот как всегда был в приподнятом настроении. Похоже, этот человек никогда не терял своего оптимизма. — Стали известны имена ваших соперников.

Эрен весь подался вперёд. Вот он, настал момент, которого он так долго ждал. Ну же, судьба, благоволи хоть раз! Пиксис выдержал театральную паузу и зачитал список.

— Микаса против Томаса, Эрен сойдётся с Жаном, а Армин с Марко.

Эрен чуть не закричал от восторга. Он сжал кулаки и поднял руки вверх. Да! Вот оно! Наконец-то он сможет от души навалять этому засранцу! Всё же есть в этом мире справедливость.

— Игра начнётся через двадцать минут. Густав принёс вам игровые костюмы, — сказал Дот, указывая тростью на стопку одежды в руках сопровождающего. — Переоденетесь и будьте готовы. Когда придёт время, Густав сопроводит вас в манеж. Я же присмотрю за вами из ложи.

— Отлично! — Эрен прямо духом воспрянул. — Уж мы-то с Микасой обязательно их одолеем. — Он обернулся к Армину и положил руки ему на плечи. — Тебе не придётся даже выходить.

— Отнюдь, Эрен, — возразил Дот. — Бои проходят одновременно, в игре участвует каждый из вас.

У Эрена сердце в пятки ухнуло. Слова Пиксиса набатом били в голове. Эрен не мог в это поверить.

— Вы же сказали, что в случае двух побед третий член команды может не принимать участие в игре.

— Верно, но я не говорил, что бои проходят друг за другом. — Улыбка сошла с губ Дота, и его лицо мигом потеряло бывалое добродушие. — Формат игры определяют зрители, именно они решают, в каком виде будут проходить бои.

— Так пусть сделают их последовательно!

Эрен был зол и напуган. Какого чёрта кто-то решает за них в какой последовательности им делать свои ходы?!

— Зрители сделали свой выбор. Окончательно.

Свою точку поставил и Дот. Он чётко дал понять, что никаких изменений правил первого боя более не предусмотрено.

— Удачи, — бросил он напоследок и вместе с Густавом вышел из комнаты.

— Просто сдайся, — не ощущая себя, сказал Эрен и резко обернулся к Армину. — Когда прозвенит звонок и начнётся игра, просто сразу же сдайся, ясно? Не вступай в игру, ни в коем случае. — Армин понурил голову и робко кивнул. — Вот и хорошо.

Эрен обнял его за плечи и притянул к себе Микасу. Они справятся. Обязательно. Этот раунд будет за ними.

***

Жан потрогал языком впадину в верхней десне; всё ещё немного болело. После случившегося вчера в тренировочном зале он не стал обращаться в медицинский блок за помощью — не позволила мужская гордость, не плакаться же ему в чужую грудь из-за того, что его девочка ударила. Девочка, девушка… Настоящая женщина!

— Она мне зуб выбила, — проговорил Жан, смотря куда-то перед собой.

Марко аккуратно открыл его рот и заглянул внутрь.

— Ага, второй с конца слева, — с каким-то детским восторгом подтвердил Марко. — Хорошо, что не зуб мудрости, а то бы сразу тупее стал. Хотя, о чём это я, тебе и зубы мудрости не помогают.

Томас прыснул в кулак, но сам Жан колкость друга пропустил мимо ушей. Всё его внимание было сосредоточено на бурных мокрых фантазиях. Он приметил Микасу ещё в вечер званого ужина, когда впервые увидел её стройный силуэт в обворожительном красном платье. Эта девушка покорила его сразу, только взглянув в её графитовые глаза, сердце пронзила стрела Амура. Никогда прежде Жан не встречал настолько идеальных девушек. В ней было прекрасно всё: и тело, и голос, и в особенности её твёрдый и непреклонный характер. Вот уже четыре дня Жан не мог думать ни о ком, кроме неё. Нет, не так. Ни о ком, кроме неё и долбанутого придурка Эрена, который вечно крутится рядом.

— Решено! — твёрдо заявил Жан. Марко и Томас тут же воззрились на него. — Женюсь на ней!

— Чего?! — хором воскликнули друзья. Марко наклонился к Жану и положил свою ладонь на его лоб. — Ты не заболел? Может, стоило вчера всё-таки к Рико сходить? Вдруг тебе ещё и мозг повредили. А, подожди…

Но как бы Марко ни старался растормошить друга, тот не поддавался.

— Ты не понимаешь, Марко, — восторженно сказал Жан, — впервые в жизни я почувствовал себя… — он защёлкал пальцами, подбирая правильные слова для описания своего состояния, но так и не смог ничего придумать, — почувствовал себя. Я уверен, что Микаса именно та девушка, которая мне нужна. Она станет моей музой.

Марко переглянулся с Томасом, тот пожал плечами и покрутил пальцем у виска. Всё, вконец долбанулся.

— Что, Кирштайн, уже шарики за ролики заезжают?

В комнату ожидания вошли двое, девушка и молодой парень, но Жану даже не надо было оборачиваться, чтобы узнать их. Этих нахальных, мерзких Чистых он определял как по голосу и шагу, так и по смраду, исходящих от их гниющих душонок. Хитч Дрейс и Марло Фройденберг — сотрудники городской полиции, а также их сопровождающие на этой игре. Жан тихо выругался и обернулся к пришедшим.

— На хрена припёрлись? — Он даже не пытался скрыть свою неприязнь к ним. — Полиции нынче совсем нечем заняться?

— Отнюдь, — возразил Марло, — дел до задницы, просто зашиваемся, но я не мог пропустить столь заманчивое зрелище. Видеть то, как тебя размазывают как соплю по стенке, — лучшее из зрелищ.

Марло с Хитч засмеялись и ударились кулаками.

— Не хочу тебя расстраивать, но я намерен победить в этом раунде.

— У-у-у, вот это замашки. А пупок не развяжется? Силёнок-то хватит?

— Хочешь проверить мою силу?

Жан захрустел костяшками и грозно направился в сторону Марло. Полицейские вздрогнули и испугано попятились назад. Ну да, они на словах только смелые. Трусливые слабаки!

— Ну всё, Жан, успокойся, — Марко обхватил друга сзади поперёк груди и оттащил подальше. — Охлади голову. Зачем вы пришли? — обратился он к пришедшим.

Хитч достала из кармана лёгкой куртки транслятор и кинула Марко.

— Определились ваши соперники. Бои одновременно.

Марко активировал транслятор и вывел на его небольшой прямоугольный экран информацию. Жан быстро пробежался взглядом по строчкам и радостно взвизгнул прямо на ухо Марко.

— Да! Да, чёрт возьми, да! — Он был просто вне себя от радости. — Настало время Эрену отведать моего кулака. — Жан сделал пару боксёрских ударов в воздухе.

— Чего это он? — поинтересовалась Хитч.

— Да есть тут один парень, с которым он сцепился на днях, — пояснил Томас. — Вот с тех пор мечтал ему навалять.

— А, — протянула Дрейс. — Странные вы, парни.

— Командир желает вам удачи, — Марло забрал транслятор и направился к выходу. — Не подведите его.

— А где сам Найл? — спросил Жан.

— Для тебя он полковник Док, чёртов таракан, — ощерилась Хитч.

— В последнее время у него полно работы, — отозвался Марло, призывая девушку успокоиться. — Так что на игре его не будет. Не волнуйся, наши договорённости в силе: станете победителями этих игр — вас возьмут в ряды полицейских. А если нет, — Марло прищурился и хищно улыбнулся, — пойдёте по статье. Удачи!

Марло попрощался и вместе с Хитч покинул комнату.

Жана схватила полиция, когда он от безысходности пытался стащить из аптеки лекарства для своей больной матери. Его повязали раньше, чем он успел переступить порог своего дома, и кинули в камеру временного содержания, где уже «отдыхал» за дебоширство Томас. Прознав о том, что случилось с другом, Марко собрал все накопленные за год деньги и кинулся в участок, чтобы внести за него залог. Естественно, собранных денег оказалось слишком мало, Жана ждал суд, а поскольку прокурорами в делах Меченных всегда выступал кто-то из охранного бюро, то можно было даже не рассчитывать на смягчающий приговор — тут либо расстрел, либо пожизненное заключение в рабочем лагере в каких-нибудь шахтах. И когда положение казалось безвыходным, их-то и приметил Найл Док, полковник одного из подразделений.

Дорастя до того возраста, когда Жан мог со всей ясностью ума осознать в каком, по сути, неправильном мире они живут, он поставил перед собой чёткую цель — стать полицейским. Он хотел изменить внутреннюю систему правосудия, сделать её справедливой не только для Чистых, но и для любого Меченного. И о своих «планах на будущее» он без колебаний поведал Доку. Жан, конечно, ждал, что тот рассмеётся ему в лицо, но, на его удивление, Найл оказался вполне лояльным и даже сделал предложение сыграть в игру. Если они одержат в ней победу, то Жану и Томасу обнулят все обвинения и, если его товарищи, конечно, изъявят желание, позволят вступить в ряды полиции. Жан, само собой, не мог упустить такой возможности. Марко хоть и не был в восторге и вообще подозревал неладное, оставить друга одного не смог, а Томас согласился просто потому, что, по его словам, ему нечего было терять.

Жан ждал от игры чего угодно, но только не подпольных боёв Меченных. Док предлагал отказаться, если уж «поджилки так сильно трясутся», но был успешно послан со своим предложением по известному адресу. Жан слишком далеко зашёл, чтобы сбегать. Он во что бы то ни стало станет победителем и воплотит свою мечту.

***

Манеж разрывали радостные крики и аплодисменты. Дот прошёл по пустому белому коридору и поднялся по лестнице на второй этаж. Это была далеко не первая игра, но в этот раз тело переполняло уже давно забытое чувство азарта. Дот вновь почувствовал себя молодым. В его подчинении было много команд: и молодёжь с горячей кровью, и довольно взрослые рассудительные люди. Эта же троица отличалась от всех, с кем Пиксису когда-либо приходилось сотрудничать. Каждый из них имел свои особенные черты, плюсы и минусы, но они дополняли друг друга, складывались вместе будто идеально подходящие друг к другу кусочки пазла. От этих ребят стоило многого ожидать.

Дот немного задержался перед автоматическими дверями, прислушиваясь к тишине, а затем вошёл в комнату. Ложа для участников–Чистых представляла собой просторное светлое помещение пять на шесть метров с белым стеклянным столом по середине и мягкими стульями, обшитыми молочного цвета эко-кожей, вокруг него. По левую сторону располагалась барная стойка, на которой стройными рядами стояли бокалы с шампанским, подносы с канапе и десертами и вазы с фруктами. Вот за это Дот и любил игры; пей, ешь, и всё за бесплатно. Стена напротив входа была полностью сделана из пуленепробиваемого оргстекла. В комнате уже находилось два человека. Одного из них Дот узнал сразу, даже несмотря на то, что его лицо полностью было скрыто за белой глянцевой маской. А вот второго мужчину, вальяжно рассевшегося на стуле бородача, он видел впервые. Дот отвесил поклон и подошёл к барной стойке.

— Нынче мало нас собралось, вы не находите?

Он взял в руки бокал с шампанским и вдохнул его сладковатый запах; в носу защекотало из-за пузырьков.

— В наше время все такие занятые, — низким басом заговорил новенький. Мужчина снял с носа круглые очки, протёр их кофтой и вновь нацепил. — Даже сложно найти свободной минутки, чтобы поддержать своих игроков.

Дот прищурился и, сжав трость в подмышке, протянул руку.

— Дот Пиксис.

Мужчина улыбнулся и ответил на рукопожатие.

— Зик.

— Просто Зик? — вздёрнул бровь Пиксис.

— Просто Зик. К чему нам здесь раскидываться своими фамилиями? Некоторые, — он кивнул на мужчину в маске, — вообще тут решили анонимность соблюдать.

— Прошу прощения, — заговорил тот бархатистым голосом и снял маску с лица, — это было неучтиво с моей стороны. Моё имя Эрвин Смит, рад знакомству.

Смит слегка склонил голову и обратил пронзительный взгляд голубых глаз на Зика. Дот тихонько усмехнулся — опять Эрвин строит из себя почётного дворянина. Зик фыркнул, качнулся на стуле и стянул со стойки поднос с канапе. А вот этот тип манерами не отличался. Дот сделал глоток шампанского и встал возле Эрвина, обернувшись лицом к стеклу. Сотни людей заняли свои места в ожидании начала игры.

— Так это и есть тот загадочный новенький? — тихо, чтобы их не услышали поинтересовался Дот. Эрвин кивнул. — Не нравится он мне, слишком расслаблен.

— Не переживай по этому поводу, — так же тихо ответил Эрвин и скосил взгляд на Зика, за обе щёки уплетавшего канапе, — за ним присмотрят. Если что, тут же дадут знать. Как продвигаются дела?

Пиксис опёрся на трость и нашёл взглядом Эрена с ребятами — они уже стояли на выходе к площадкам.

— Бюро зашевелилось, похоже, они что-то задумали, — безрадостно ответил он, — а может, и нам на хвост сели. Одно из двух. Дойдёт до военных или полиции — нам несдобровать.

Смит задумчиво кивнул.

— Насчёт полиции не беспокойся. Найл сделает своё дело.

— Думаешь он будет помогать после всего, что между вами произошло? — Дот усмехнулся в усы. — Он слишком злопамятный.

— На кону будущее страны, он не станет рисковать всем из-за личных обид. К тому же, тот вопрос уже давно улажен, он получил своё. — Эрвин немного помолчал и закрыл правую половину лица маской. — Всё идёт к тому, что эта игра станет последней. Шадис вернулся на позицию, работает по намеченному плану. Как с набором в этот раз?

Дот улыбнулся улыбкой Чеширского кота и передал небольшой модуль памяти с функцией просмотра содержащейся в нём информации.

— Посмотри сам.

Дверь в комнату вдруг открылась и внутрь, радостно приветствуя собравшихся, ввалился Закклай с двумя сотрудниками, которые тут же встали по обе стороны от входа для охраны. Эрвин быстро сунул модуль в карман брюк и поприветствовал Даллиса. Дот пожал его толстую вспотевшую руку и незаметно вытер ладонь о брючину. Зик и вовсе просто отсалютовал, не удосужившись даже поднять задницу со стула.

— Рад вас всех видеть, очень рад, — заливался Закклай. — Готовы к началу самых занимательных игр? Тогда прошу, занимайте ваши места.

Даллис вывел голографический экран, чтобы можно было в подробностях видеть весь бой и уселся за стол, приглашая остальных присоединиться.

— Просмотрю позже, — шепнул Эрвин на ухо Доту и занял место рядом с Закклаем.

Пиксис выглянул в окно и перехватил трость. Да, по-видимому, эта игра действительно будет последней.

***

Стук собственно сердца заглушал звуки вокруг. Армин старался не впадать в панику, и, вроде бы, у него даже получалось, до тех пор, пока нога не ступила в полумрак длинного туннеля, ведущего на площадку. Ему хотелось развернуться и пуститься в бег, удрать подальше из этого места и никогда больше сюда не возвращаться, но ватные, подкашивающиеся ноги упорно несли его вперёд. Армин не боец, он прекрасно это понимал, как и то, что проиграл ещё за долго до того, как бой начался. Но всё же ему было обидно и стыдно, что Эрен так быстро списал его со счетов. Эрен хотел победить, победа стала для него смыслом существования, и раз ему будет проще достичь её без него, то Армин готов был отступить. Они подошли к концу туннеля и остановились.

— Сейчас вас объявят. — Густав окинул их тяжёлым взглядом, и Армин различил в нём тусклые отблески волнения. — Ни пуха ни пера вам, ребятки. Уделайте этих парней.

Густав улыбнулся, и все трое удивлённо глянули на него. Это был первый раз, когда они увидели его улыбку — широкую и искреннюю. Эрен улыбнулся в ответ и поблагодарил мужчину. Словно гром по манежу пронёсся голос ведущего, объявляющего о начале первого раунда двадцатых игр.

— Справа, — вещал он, — родом из далёкого города М, дети «Кровавого четверга», не сломленные и готовые дать отпор любому, Эрен, Микаса и Армин.

Воздух разорвался аплодисментами.

— Худшее представление из возможных, — проворчал Эрен и обернулся к друзьям. — Готовы?

Армин робко кивнул под пристальным взглядом Эрена, и все втроём, крепко взявшись за руки, вышли из мрака туннеля на ярко освещённую прожекторами площадку. Никто из них не собирался улыбаться и кланяться в приветствии, только не этим людям. Не тем, кто отнял у них дом и семью. Армин чувствовал, как дрожит рука Эрена, видел, как тяжело дышит Микаса. Они тоже были взволнованы и напряжены. Армин закрыл глаза и досчитал до двенадцати.

«Всё будет хорошо, — успокаивал себя Арлерт. — Верь в них, верь в своих друзей, в свою семью».

Затем он медленно выдохнул, открыл глаза и решительно взглянул перед собой. Они справятся!

— Слева, — продолжал тем временем ведущий, — жители этого прекрасного города N, дерзкие нарушители закона, непокорные и гордые, Жан, Марко и Томас!

Из противоположного туннеля вышли трое парней в таких же костюмах, только белого цвета. А вот их зрители приветствовали ещё громче. То ту, то там слышались женские визги и мужские гортанные вскрики. Аплодисменты не стихали. Армин даже смог различить, как кто-то из девушек признался Марко в любви. По-видимому, мало кто верил в победу их с Эреном команды. В общем-то, оно и понятно — девчонка, низкорослый хлюпик и один единственный, кто на вид мог сражаться. Будь Армин на месте этих Чистых, тоже бы не стал делать ставку на них. То ли дело команда Марко — Армин украдкой глянул на соперников, — один Жан с его ростом под два метра чего стоил.

— Игроки, просьба занять свои места!

Ребята молча кивнули друг другу и поспешили каждый на свой «ринг». Армин медленно поднялся по двум ступенькам и, стараясь унять дрожь в теле, встал в центре жёсткой площадки напротив Марко — падать будет больно.

— Не думал, что моим первым противником будешь ты, — заговорил Марко, и его губ коснулась лёгкая улыбка.

Карие глаза печально смотрели на Армина.

— Расстроен?

Наверняка. Его и соперником-то нельзя было назвать.

— Приготовиться! — скомандовал голос откуда-то сверху.

Марко не ответил. Он чуть отступил назад и поднял кулаки на уровне груди, занимая боевую стойку.

— В бой!

Раздался пронзительный трезвон звонка, из-за криков толпы заложило в ушах. Армин расслабился и опустил голову. Интересно, а был ли у него хоть малюсенький шанс? Хватило бы ему сил на что, чтобы хоть немного помочь? Ах, как бы ему хотелось, чтобы это действительно было так. Армин поднял руку и громко прокричал:

— Я сдаюсь!

Марко подался вперёд, но остановился и ошеломлённо уставился на Армина. Почему-то сердце в груди Арлерта забилось чаще.

— Оу, что же это?! — тут же затараторил ведущий. — Кажется, Армин сдался, даже не приняв бой. Беспрецедентно! Марко без боя одерживает победу!

Со всех сторон посыпались оскорбления и недовольные завывания. Что ж, реакция вполне понятна, собравшиеся здесь всё-таки ждали кровавого зрелища, а получили побег труса.

— Прости, Марко, из меня вышел не очень хороший противник.

Капля пота стекла по шее Армина, руки задрожали ещё больше. Армин боялся даже взглянуть ему в лицо, тот наверняка сейчас был чертовски рассержен.

— Спасибо, — вдруг поблагодарил Марко.

Арлерт встрепенулся и резко поднял голову. Что? В смысле спасибо?

— Если честно, я терпеть не могу драки, — продолжал тот, смущённо почёсывая пальцем щёку. — Мне совсем не хотелось вступать с тобой в бой и уж тем более делать тебе больно. Так что я рад, что всё закончилось мирно. Поэтому спасибо.

Марко склонился в лёгком поклоне.

— Н-нет-нет, не стоит меня благодарить, — тут же замахал руками Армин и поклонился в ответ, ему было ужасно неловко.

Марко прыснул и легко рассмеялся, а вслед за ним тихо засмеялся и Армин. Арлерт выпрямился, невзначай глянул в сторону, да так и замер. Улыбка мигом сползла с губ. С первых блоков зрительских мест за ними внимательно следили трое. Команда Райнера. С непроницаемыми лицами, они сверлили его тяжёлым, убийственным взглядом. По телу прошёл озноб, и Армин мигом отвернулся. Не стоило забывать, где он. Если здесь хоть один раз оступиться, можно было уже никогда не подняться. Армин обернулся в сторону площадки Эрена. Беспокойство тисками сдавило грудь.

***

Микасе не раз приходилось иметь дело с мужчинами. Ещё с приюта она научилась умело ставить их на место, защищая не только Эрена с Армином, но и себя саму. Мир, в котором она выросла, не признавал слабость. Он был создан сильными для сильных, и если ты не дотягивал до нужной планки, тебя сразу же сталкивали на дно, а тут уж либо пытайся выкарабкаться, либо сдохни, как подзаборная псина. Десять лет назад Микаса и сама чуть не оказалась в могильной яме. Если бы тогда Эрен не спас её от торговцев людьми, то она бы никогда не смогла приобрести эту силу. Микаса научилась бороться. Не единожды те, кто ставил себя выше по тем или иным критериям, пытались вжать её в землю, заставить ползать по ней, будто мелкую букашку, но Микаса вставала, снова и снова, гордо поднимала голову и шла вперёд. И сейчас пришло время поменяться местами. Сегодня она будет наверху.

Аккерман встала напротив Томаса и прямо посмотрела ему в глаза. Неважно, кто окажется на её пути, она сломит любого, кто попытается хоть как-то причинить вред ей или её близким.

— Приготовиться! — Микаса тут же приняла стойку. — В бой!

Томас вздохнул и развёл руками.

— Вообще-то, я женщин не бью… — начал он свою пламенную речь, но Микаса не собиралась слушать его откровения.

Быстрая, как уж, она в мгновение ока оказалась возле Томаса. Апперкот — не успевший среагировать парень крякнул и ступил назад. Стремительный разворот вокруг своей оси и удар пяткой в лицо — кровь брызнула из разбитых носа игуб, хрустнули тонкие кости челюстей и носовой перегородки. Концентрация силы в правой руке и мощный удар ладонью по солнечному сплетению — Томас согнулся пополам, и его стошнило желчью вперемешку с кровью. Краем уха Аккерман услышала, как ведущий объявил Марко победителем. И последний удар. Микаса захватила руку Томаса, сделала подсечку, рывком развернулась к парню спиной и перекинула его через себя, со всей силы вдавливая в твёрдое покрытие «ринга». Томас распластался на полу и, издав кроткий хрип, откинул голову.

— Зато я бью мужчин, — спокойно сказала Микаса и лёгким движением руки убрала волосы с лица.

Армин оказался прав: Томас действительно слишком много болтал, и это лишило его всяких шансов на победу. Эта дурацкая черта когда-нибудь точно сыграет с ним злую шутку.

Ругательство толпы мигом сменилось бурными криками восхищения.

— Это… это просто… умопомрачительно! — захлёбывался ведущий. — Друзья, вы только посмотрите: красотка Микаса без проблем, всего за семь секунд одолевает Томаса! Парни, будьте осторожнее, эта штучка очень горяча и опасна, — добавил он игривым голосом. — Один-один, дамы и господа! Итак, чья же команда одержит победу в этом раунде?

Микаса взволнованно посмотрела на площадку Эрена. Теперь всё зависело от него.

***

Эрен никак не мог успокоить расшалившиеся нервы. Руки дрожали, но то были не страх и не волнение. Это чувство отличалось от того, что он когда-либо испытывал. Эрен столько раз противился происходящему, считал это дикостью и варварством, но сейчас он жаждал этого, как странник жаждал напиться после длительного странствия. Всё его естество словно требовало от него этих действий. С каждым шагом по площадке адреналин всё сильнее и сильнее разогревал застоявшуюся кровь. Эрен остановился и взглянул в ухмыляющееся лицо Жана. Ничего, скоро он собственными кулаками сдерёт эту тупую ухмылочку с его мерзкой рожи.

— Тебе конец, Эрен, — довольно загоготал Жан. — Давно мечтал накостылять тебе.

— Ты срываешь слова с моих губ.

— Приготовились! — объявил голос ведущего. Жан захрустел костяшками пальцев и сделал пару пробных ударов в воздухе. Эрен подтянулся и напряг мускулы. — В бой!

Стоило только прозвенеть звонку, как ведущий объявил первого победителя. Армин, как и договаривались, сдался.

— Эй, похоже, в твоей команде есть трусы, — глумился Жан.

Прошло ещё буквально несколько секунд, и громогласный голос оповестил о завершении второго боя — Микаса одержала победу над Томасом.

— А в твоей — слабаки, — усмехнулся Эрен.

— Какого чёрта, Томас! — заорал Жан.

Он был в ярости. Недооценивать Микасу — главная ошибка всех противников.

Эрен улыбнулся. Теперь, когда друзья сделали свои ходы, он мог сосредоточиться на деле. Жан зарычал и с ненавистью в глазах посмотрел на Эрена. Армин был прав: Жан действительно очень вспыльчив, а кто не умеет сдерживать свои эмоции, то всегда в числе проигравших. Эрен прыснул, и это только сильнее разозлило соперника.

— В больничке будешь смеяться! — пригрозил Жан и кинулся вперёд.

Эрен увернулся от двух его ударов в голову с правой и отпрыгнул в сторону. Жан отставил правую ногу назад, взгляд метнулся влево. Уголки губ Эрена дрогнули в улыбке — он знал, что последует дальше. Жан чуть дёрнул правой ногой, якобы собираясь ей атаковать, но вдруг выбросил левую руку, нанося удар в голову. Эрен моментально поставил блок, удивив соперника, пригнулся и нанёс несколько ударов снизу по корпусу, но Жану удалось выгнуться, потому кулак просто не достал. Тогда Эрен сделал шаг вперёд и вновь попытался атаковать — в этот раз длины его руки хватило, но Жан успел среагировать и напряг мышцы живота, отчего пальцы встретили довольно жёсткое сопротивление. Жан мигом схватил его за руку, дёрнул на себя и ударил своим лбом по носу — капли крови закапали на пол. Эрен вдохнул и закашлялся, когда кровь с разбитого носа стекла в глотку.

— Ни за что не проиграю такому ублюдку, как ты, — прохрипел Жан и использовал пальцевый захват.

Эрен вскрикнул, когда средний палец на правой руке охватила резкая боль. И не успел он прийти в чувство, как сразу же получил пяткой по голове. Эрен рухнул на пол и закашлялся. Сквозь ужасный звон в ушах он слышал, как надрывается ведущий и скандирует толпа. Ему надо было встать. Эрен повернулся на спину, Жан воспользовался беспомощностью его положения и пнул ногой в живот.

— Вот что бывает, когда недооцениваешь противника, — орал Жан, сильнее вдавливая противника в «ринг». — Ты проиграл, Эрен!

Дышать становилось тяжелее. Эрен открыл глаза и посмотрел в довольное лицо Жана. Ну уж нет, это ещё не конец.

— Ты прав, — прохрипел он, — не стоит недооценивать своего врага, Жан.

Эрен хищно улыбнулся, захватил руками чужую ногу и резко перевернулся на бок — Жан потерял равновесие, громко шлёпнулся на жёсткое покрытие «ринга» и закричал, схватившись за повреждённое колено. Эрен незамедлительно рванул его на себя, запрокинул себе на плечо его ногу и нагнулся вперёд, блокируя тем самым всю его левую сторону. Чтобы Жан не мог шевелить правой рукой, Эрен надавил на неё коленом. Карие глаза смотрели с ненавистью, а Йегер только ещё сильнее заводился от этого.

— Ну и кто тут будет смеяться в больничке?

Эрен, придерживая ногу Жана левой рукой, сжал правую в кулак и хорошенько приложил им по чужому лицу. Снова и снова он наносил удары, с наслаждением смотря, как лицо Жана окрашивается в красный. Эрен уже не чувствовал боль в теле и в правой руке, только огромное удовольствие, пожаром охватившее его нутро. Даже вкус собственной крови на языке казался ему слаще всего на свете. Эрен скалил окровавленные зубы в безумной улыбке и без зазрения совести, без какой-либо дурной мысли избивал Жана. Ему это нравилось. До одури, до чёрных точек перед глазами. Эрен не хотел останавливаться. Он освободил ногу обмякшего и практически потерявшего сознание Жана, сложил руки в замок и занёс их над головой. Грудь разрывалась от тяжёлого и хриплого дыхания, голова шла кругом, но Эрен продолжал улыбаться. Он улыбался даже тогда, когда сокрушительный удар обрушился на его противника, и Жан опрокинул окровавленную голову на бок.

Эрен слез с Жана и, пошатываясь, встал на ноги. Вязкая кровь тонкими струйками стекала на пол из его разбитых губ и костяшек. Сквозь заложенность в ушах доносились рёв толпы и голос ведущего. Эрен победил, его команда выходит в следующий раунд. Они сделали это. Он сделал это.

Эрен запрокинул голову, всматриваясь в яркие прожектора в несколько десятках метров над ним, и громко, хрипло рассмеялся. Возбуждение всё никак не сходило на нет.

========== Глава 5. Прошлое ==========

Крики толпы не стихали. Они требовали ещё и ещё. Будто изголодавшие грязные свиньи, просящие очередную дозу объедков. Закатывающиеся в экстазе глаза, высунутые языки и стекающие по подбородку вязкие слюни. Тошнило. От всего этого мерзкого зрелища тошнило. Они требовали продолжения, даже когда навсегда застыл взгляд девичьих зелёных глаз. Они кричали «Больше! Больше!», когда кровь, заполнившая площадку для боя, начала ручьями стекать с её краёв. Даже когда он раздирал горло криками скорби, толпа в безумстве ликовала. Он слышал этот рёв и сейчас, стоя в центре пустого манежа, подсвеченного ярким светом софитов. Крики двухлетней давности, что никак не хотели стихать.

— Оя-оя, Леви, опять в гордом одиночестве?

Леви оторвал взгляд от испачканного засохшей кровью настила и посмотрел перед собой. Этого человека сейчас видеть хотелось меньше всего. Он занимал второе место в смертном списке, и Леви с радостью отправит его на тот свет, как только расправится с претендентом номер один.

— Чего припёрся, Кенни? И так тошно.

— А я что же, уже не могу проведать своего любимого племянника?

Леви коробило от одного лишь факта существования кровного родства. Общая кровь, общая фамилия, общая расплата за преступления другого, даже если ты сам ни в чём не был повинен. Кенни поднялся на площадку и, приподняв шляпу, осмотрелся вокруг.

— Ух, занятный, видимо, был бой. Кто победил?

— Не в курсе, не интересно, — отмахнулся Леви.

Он давно уже перестал следить за чужими играми: иногда приходил только под конец, всё чаще следил только за таблицей рейтинга, а с этих игр перестал заниматься и этим. Он чертовски устал: от этих стен, от этих людей. От этой жизни.

— Я вот тут всё думал, — размышлял Кенни, наматывая круги вокруг Леви, — почему ты до сих пор этим занимаешься? Почему уже столько лет ты в услужении у того, кто так подло с тобой обошёлся?

Леви не дрогнул. Он прекрасно понимал, что Кенни специально его дразнит и провоцирует. Эти разговоры всегда пробуждали в нём ненависть и ярость такой огромной силы, что они могли бы погрузить мир в хаос. Эти горько-сладкие воспоминания, времена, когда Леви мог сказать, что действительно был рад, что родился в этом мире. Но он потерял это всё, когда пришёл тот человек. Тяжёлой поступью он гордо и уверенно вошёл в его жизнь и забрал всё, что было ему дорого. Забрал и уничтожил. Низвергнул его в Ад, заставил его вариться заживо в кипящем котле и сходить с ума. Но Леви сумел подняться на ноги, смог сохранить частичку своего прежнего «я» и выбраться наружу, но только с одной целью — сломать того, кто однажды втоптал его в грязь.

Кенни подошёл к Леви со спины, положил подбородок на его плечо и погладил по голове. Леви ненавидел эти прикосновения. Ненавидел Кенни за его показные старания быть заботливым и внимательным, в то время как сам был тем, кто лишил маленького ребёнка детства и семьи. Той самой, о которой писали в добрых книгах, о которой он всегда мечтал. Кенни своими идеалами и методами воспитания извратил смысл этого слова, саму суть этого явления.

— Как же звали тех ребят из твоей первой команды? — задумчиво протянул Кенни. — Фарлан и Изабель, кажется. Скажи, Леви, завидуешь мёртвым?

Но иногда Леви всё же срывался. Кровь закипала в его жилах, красная пелена ненависти закрывала глаза, и он не видел ничего, кроме чужой крови на руках и мёртвого тела под ногами.

— Кенни!

Леви стремительно развернулся, перенёс вес на левую ногу и замахнулся правой, целясь прямиком в чужую голову, но рука Кенни с лёгкостью перехватила удар, когда до цели оставалось всего несколько сантиметров.

— Твои приёмы на мне не сработают, — процедил Кенни, тисками сжимая щиколотку Леви. — Ведь именно я был тем, кто всему тебя обучил!

Он дёрнул племянника в сторону, сбивая того с ног, подбросил вверх и с недюжинной силой приложил об пол спиной, выбивая из Леви весь дух. Кенни насел сверху, одной рукой сжал его горло, а другой выхватил из кобуры за спиной пистолет и приставил дуло ко лбу. Леви только и мог, что сжимать челюсти в слепой ярости и с ненавистью смотреть в глаза того, кого отчаянно хотел закопать в сырой земле.

— Ты должен быть благодарен мне. Это я растил тебя, я дал тебе силу, чтобы ты, мелкий сопляк, смог выжить в этом мире. Где бы ты сейчас был, не будь меня рядом всё это время, а? Вероятно там же, где твои мать и друзья. Только благодаря мне ты сейчас дышишь. И чем же ты мне отплатил за это?

Леви зарычал и рванулся вперёд, а Кенни только сильнее сдавил его горло и прижал пистолетом голову к полу.

— Благодарность? — усмехнулся Леви. — Я обязательно отблагодарю тебя, стоя у твоей могилы! И что же это? Пистолет? С каких пор командир личного охранного отряда канцлера, сильнейший из Меченных, использует пистолет? Теряешь хватку, старик?

Кенни прищурился и сдвинул слайдер на ручке пистолета вверх. Леви видел такие не раз — шокер, использовались в основном полицейскими для задержания. Не убьёт, конечно, но заряд получить можно неслабый, вплоть до пожизненного паралича.

— Ты просрал все свои идеалы, Кенни, — продолжал Леви. Теперь его очередь припомнить дядюшке, за что тот сражался всю жизнь. — Служение семье Райссов — это ведь смысл твоего существования, смысл существования «великого» клана Аккерман? Так где сейчас твой господин? В земле кормит червей! Так почему же ты не подле него? — Леви криво улыбнулся. — Почему не сдох вместе с ним, а продолжаешь служить новому канцлеру?

Кенни опустил голову и замер — серые тени легли на его изрезанное морщинами лицо. Леви знал, что задел его за живое. Даже у такого непрошибаемого подонка была Ахиллесова пята.

— Ой-ой-ой, Леви, — Кенни выпрямился и сверху вниз глянул на племянника — ничего кроме злобы, — к мамочке захотелось, щенок?

Палец дрогнул на спусковом крючке. Тихий манеж заполнился одиночными аплодисментами, и из тени вышел высокий крепкий мужчина.

— Ох, кажется, я помешал семейной встрече?

Его голубые глаза блеснули сталью. Хватка на шее ослабла, и Леви тяжело вздохнул — сегодня просто феерически везло на всяких сволочей. Провертев в руке пистолет, Кенни сунул его обратно в кобуру и встал на ноги.

— Ничего, Эрвин, мы уже закончили.

Кенни сошёл с площадки и направился к выходу, но Эрвин задержал его подле себя.

— Кенни, мне казалось, что эти игры для Меченных, — заметил Смит. — Нехорошо вот так нарушать правила. Чистым здесь не место, ещё поранится ненароком.

Кенни сдвинул шляпу на глаза и искоса глянул на Эрвина.

— Не понимаю о чём разговор, мистер Смит. Мои девочки чем-то не угодили? Вам стоит проверить зрение, они обе имеют метку. На том я откланяюсь, служба зовёт. До встречи, малыш! — отсалютовал он напоследок Леви и покинул манеж.

Второй номер сменился первым, а и без того отвратительное настроение побило минусовой рекорд.

— И что тебе понадобилось от меня в такое время?

Леви даже не старался быть вежливым. В принципе, этого и не требовалось, Эрвин и так прекрасно знал, как тот к нему относился. В их связи не было недомолвок, со стороны Леви уж точно.

— Взгляни на это.

Эрвин кинул Леви модуль памяти, и тот не глядя поймал его. Внутри оказались данные о новичках этой игры. Леви быстро двигал большим пальцем в сторону, в то время как высвечивающиеся на голографическом дисплее в воздухе перед глазами фотографии сменяли одна другую. Раньше с ним никогда не делились этой информацией, по большей части потому, что Леви было абсолютно пофиг на очередных Эрвиновских пешек. И чем же на этот раз они так хороши? Леви сдвинул палец, и фотография светловолосого Армина Арлерта сменилась фотографией девушки.

— Аккерман?

Леви впервые за последние два года увидел кого-то из Аккерманов, кроме Кенни.

— Знаешь её?

— Нет, в этом проклятом клане полно народу, всех не упомнишь.

Леви добрался до последней фотографии — Эрен Йегер. И что-то в этом парне его зацепило, что-то в его решительном взгляде и напряжённом лице. Впервые, хоть и на секунду, ему стало интересно, за что люди приходят сюда бороться.

— Этот парень, — кивнул Эрвин на Эрена, — был Пустым.

— Что значит был? — переспросил Леви, но осознание мигом пришло к нему. Он тут же обернулся к Смиту. — Вы опять тестировали концентрат?!

Эрвин прищурился и лукаво улыбнулся. Леви сжал ладонь, модуль памяти в его руке хрустнул и посыпался на пол мелкими обломками, голографический дисплей зарябил и исчез. Аккерман отшвырнул модуль в сторону и схватил Смита за рубашку, рывком притягивая к себе.

— Ты же обещал мне, что этих экспериментов больше не будет! Одной жертвы тебе было мало?! Насколько же далеко ты можешь зайти ради достижения своих целей?

Леви кипел от злости.

— Но испытуемый выжил, — спокойно ответил Эрвин, — и стал носителем «Аш-фермента».

— Ему просто повезло.

— И скольким же повезёт, когда испытания пройдут у военных, об этом ты не думал? Так кто же здесь настоящий монстр?

Леви выдержал пронзительный взгляд его глаз.

— Военные хотя бы не прикрывают свой эгоизм благородными целями. — Леви притянул Эрвина к себе и выдохнул ему в губы: — Будь уверен, Эрвин, придёт день, я своими собственными руками отправлю тебя в Ад и сполна наслажусь твоими страданиями.

— Жду не дождусь, — усмехнулся Смит.

Леви отпихнул его и побрёл к выходу. День, когда Эрвин падёт, когда рассыплется в прах всё, что он так усердно и долго создавал, когда рухнут все его надежды и мечты, будет лучшим днём в его конченой жизни. И когда Эрвин, разбитый и сломленный, будет стоять подле него на коленях, Леви с особым удовольствием опустит на его запятнанную кровью шею свой клинок.

— Кстати, Леви, — долетел до него голос Эрвина, когда он уже почти вышел из манежа, — эти игры будут последними, так что можешь уступить в финале. Я разрешаю.

Леви цыкнул и обернулся через плечо.

— Я в твоём разрешении не нуждаюсь, — бросил он и, сунув руки в карманы чёрных армейских брюк, скрылся в темноте одного из туннелей.

***

Эрен открыл глаза и завертел головой — кажется, этот потолок он уже где-то видел. Мутило и ужасно хотелось пить. Почему-то в последнее время каждое следующее пробуждение было хуже предыдущего, того и гляди однажды вообще не проснётся. Эрен зажмурился и попытался выкинуть дурацкие мысли из головы — он ещё не достиг своей цели, так что умереть он пока не мог.

— Ты наконец проснулся.

Эрен повернул голову влево и глянул в спокойное лицо сидящей рядом Микасы.

— Что произошло?

Эрен силился вспомнить, но в голове будто туманом всё заволокло.

— Ты потерял сознание сразу после игры, — пояснила Микаса, помогая другу сесть в кровати. — Сначала испугались, что началось запоздавшее отторжение фермента, но оказалось, что ты просто перенапрягся. Так что тебя перенесли в медицинский блок и дали немного поспать. Шестнадцать часов.

Эрен тихонько охнул.

— Знаешь, а я всё ещё не выспался. — Он перевёл взгляд на правую кисть с забинтованным средним пальцем и вставленной в вену иглой, соединённой тонкой трубкой с капельницей со странной светящейся синей жидкостью. — А это что?

— Как сказала Рико, раствор, ускоряющий процессы регенерации в организме.

Эрен рассмотрел свою ладонь повнимательнее — и правда, сбитые раннее костяшки уже зажили. Только палец ещё побаливал, да и нос. По-видимому, на восстановление костей уходило чуть больше времени. Здорово, конечно, только вот почему всё, что вливалось в его организм, должно было иметь такой странный цвет?

— Как себя чувствуешь?

— Хорошо, полагаю, — пожала плечами Йегер. Тошнота отступила, и теперь он действительно чувствовал себя гораздо лучше. — А где Армин?

— Сказал, что хочет посмотреть бой команды Райнера. Сегодня решится, кто будет нашим следующим противником.

— Вот как, — воодушевился Эрен. — Ну, кто бы это ни был, мы обязательно справимся.

Микаса молча кивнула и опустила голову, пряча глаза за чёлкой и в нервном напряжении ломая себе пальцы. Эрен вздохнул и взял её за руки. Микасу редко можно было увидеть такой, но всё же плохих привычек у неё было достаточно.

— Что не так?

Честно говоря, Эрену совсем не хотелось сейчас слушать её причитания. Он всё ещё пребывал в радостной эйфории от победы и не особо желал расставаться с этим чувством. Но друзья на то и друзья, чтобы в нужный момент подставить своё плечо, даже если это будет нести за собой некоторые неудобства.

— Я понимаю, что ты уже решил всё для себя, но всё же. Неужели оно того стоит? Если после каждого раунда тебя будет ждать только больничная койка, я… — Микаса судорожно вздохнула. — Неужели нет другого выхода? Давай просто убежим, все вместе, втроём, туда, где нас никто не знает.

Микаса не плакала, но Эрен отчётливо слышал в её голосе мольбу. Она переживала за него. С тех самых пор, как они впервые встретились, ни на день подруга не переставала волноваться за него. В детстве, да и в приюте, когда он был постарше, Эрена это жутко раздражало. Нередко такая чрезмерная забота становилась поводом для очередной ссоры. Но сейчас, когда рядом не осталось никого, кроме Микасы и Армина, когда почти весь мир настроился против них и не на кого больше было рассчитывать, они двое стали его поддержкой и защитой. Они стали единственными, кто оберегал и заботился о нём. И Эрен не хотел это потерять.

Эрен выдернул иглу из ладони и весь обратился к Микасе.

— Я всю жизнь только и делал, что убегал, — спокойно начал он. — Вся моя жизнь состояла из бегства. Стоило только случиться чему-то плохому, как я давал заднюю. Сбегал как последний трус. Я устал от этого. Устал вечно прятаться и закрывать на всё глаза. Я хочу уже наконец избавиться от своей беспомощности. Так что, — Эрен взял лицо Микасы в свои ладони и соприкоснулся лбами, — пожалуйста, помоги мне. Я не справлюсь без тебя.

Микаса посмотрела в его глаза и нежно коснулась его руки.

— Хорошо. Я не оставлю тебя.

***

Армин сжал в руках планшет и прислонился спиной к стене. Сегодня манеж был также полон людьми, как и вчера. Похоже, эти игры действительно имели большую популярность у Чистых. И откуда только люди узнавали о них? Вряд ли кто будет транслировать рекламу по ТВ или раздавать рекламные листовки. «Не пропустите! Легендарные нелегальные игры под полом знаменитой Арены! Только здесь вы сможете насладиться чарующим кровавым зрелищем всего за сто марок. Не забудьте сделать ставки! Только ш-ш-ш, полиции ни-ни, о’кей?». Звучало просто до крайности абсурдно. Армин вздохнул и обратил свой взгляд на трибуны. Занять сидячее место рядом с Чистыми он не решился, поэтому остался стоять в проходе второго яруса трибун — и видно хорошо, и лишнего внимания особо не привлекал. От сегодняшних игр зависел их следующий противник. Команда Райнера никогда не приходила в зал для тренировок, потому ни стиль боя, ни их силу предугадать было невозможно. Арлерт ставил на бой, как на единственную возможность хоть что-то разузнать о них. Соперников Райнера Армин видел несколько раз на тренировке, потому все их ходы мог спокойно предугадать. Они были сильны и хорошо обучены, возможно, это были не первые их игры, если, конечно, проигравшим здесь давался второй шанс. Свет в манеже погас, яркие прожектора осветили площадку в центре, громкие аплодисменты стихли, и раздался уже знакомый голос ведущего, оповещающего о начале второго дня двадцатых игр. Армин включил планшет и создал на нём новый текстовый файл. В идеале надо было заснять бой, но, к сожалению, необходимой техники в его распоряжении не было, так что придётся следить за тремя боями одновременно и записывать на ходу. Задачка не из лёгких. Армин хмыкнул и улыбнулся — как раз для него.

Ведущий объявил сначала противников — команда из города Е, трое слаженных высоких парней в чёрных костюмах. А затем пришла очередь команды Райнер.

— Слева, — продолжал ведущий, и Армин машинально повторил его слова, — проделавшие долгий путь из самой столицы, города Y, настоящие воины, сошедшие с картин древности, Райнер, Бертольд и красавица Энни!

— Из столицы?! — воскликнул Армин, и его голос потонул в людских овациях.

Он не понимал, как такое вообще могло быть. Столица была закрыта для Меченных. Город Y единственный, в котором проживали исключительно Чистые. Неужели они такие же нелегалы? Но как им тогда удалось проникнуть в город и оставаться столько времени незамеченными? Игроки заняли свои места на площадках. Нет, сейчас не время было думать об этом, он должен был сосредоточиться на игре, о прошлом и настоящем соперников можно было поразмышлять и позже. Сейчас куда важнее были их боевые навыки, нежели место жительства.

— Игроки, приготовиться! — скомандовал голос сверху. Армин приготовил стилус и обратил всё своё внимание на ребят. — В бой!

Армин быстро моргнул, стилус выпал из его дрожащей руки на пол. Всё было кончено в мгновение ока. Всего за две секунды каждый из команды Райнера поверг своего соперника. Армин даже ничего не успел разглядеть, будто игроки из правой команды одновременно сами легли на «ринги». Но они же не могли сговориться и нарочно поддаться и проиграть, не для того они тренировались столько времени. Или всё это было лишь для отвода глаз? Бертольд отошёл от поверженного противника и устремил свой взгляд на Армина. Арлерт сглотнул и попятился назад. Нет, это действительно была их настоящая сила. Грозный взгляд холодных серых глаз будто прибил его гвоздями к полу. Он душил, заставлял тело исходить мурашками и обливаться холодным потом. Бертольд только посмотрел, а Армин уже весь трясся от страха. Арлерт сделал несколько шагов, резко развернулся и бросился прочь из манежа. Ноги сами несли его подальше от того места, грудная клетка ныла болью от сбившегося дыхания, а в голове крутилась только одна мысль: «Они не смогут их победить». Армин обернулся, боясь преследования незримого, следовавшего за ним по пятам, и не заметил шедших к нему навстречу людей, оттого совсем не ожидал жёсткого столкновения. Он тихо извинился, потирая ушибленное плечо, поднял голову и застыл. Напугать могли не только Меченные. Взять хотя бы Чистого, что возвышался сейчас над ним. Эти широкие расправленные плечи, крепкие руки и ноги, прямая осанка, которую Армин видел разве что только у сотрудников охранного бюро или работников приюта, сутками охранявших их.

— Ты в порядке?

Но ничто не говорило о человеке лучше, чем его глаза. А голубые глаза этого светловолосого мужчины отчётливо давали понять, что он получал всё, что ему только стоило пожелать.

— Эй, к тебе обращаются.

Армин вздрогнул и глянул на протянутую ему руку. Он так был заворожён, что даже не сразу понял, что разговаривают с ним.

— Д-да, цел, — пролепетал он и мигом сам встал на ноги. — Прошу прощения.

И только сейчас Арлерт заметил ещё одного человека. Сердце в пятки ушло, когда он встретился взглядом с Леви, лидером предыдущих игр. Впервые Армин увидел его так близко.

— Ты уронил. — Чистый поднял с пола планшет и передал его Армину. — В следующий раз будь внимательней.

Мужчины обошли его с двух сторон и продолжили свой путь. Армин облегчённо выдохнул — это место полно опасностей, он был слишком неосторожен.

— Эй, парень.

— Да? — Армин обернулся к Леви.

— Как твой друг?

— Друг? — переспросил Арлерт. — Эрен? Он в порядке, отдыхает в медицинском блоке.

Леви угрюмо посмотрел на своего спутника.

— Вот как. Рад за него.

Но в голосе Леви не было ни капли радости, только холод льда и многолетняя усталость.

***

— Ах, ну наконец-то нормальная еда, есть хочу, умираю, — Эрен сел за стол, Армин и Микаса расположились по обе стороны от него. — Приятного аппетита!

— Только не спеши, — предупредила подруга, зачерпывая ложкой немного супа, — ты ещё не полностью восстановился.

— Да-да.

Всё же держать вилку с перебинтованным пальцем оказалось делом не из лёгких. Но то было небольшая жертва за победу, которую они собственными силами вырвали из рук соперников. Мысль о том, что им удалось пройти первый этап, придавала сил. Оставалось двигаться в том же темпе, и они обязательно достигнут своей цели. Эрен больше не сомневался в этом.

— Хей-хей, ребята!

Кто-то сзади с силой хлопнул Эрена по спине, из-за чего тот подавился и громко закашлялся. Микаса тут же передала ему стакан с водой. Перед глазами появилось радостное лицо Конни, тут же оказались и Имир с Кристой.

— Привет, Конни, — прохрипел Эрен, откашлявшись. — Какими судьбами?

— Пришли поздравить вас с победой. Ну вы и задали вчера, — восторгался он. — Не ожидал от вас, думал, проиграете.

Юноша громко рассмеялся. Прямо удар по самолюбию, а Эрен-то думал, что они на вид сильная команда.

— Вот спасибо, — угрюмо промычал Йегер.

— А ну прекращай, мелкий, — пнула Конни Имир и взъерошила его короткие волосы. — Про нас ты тоже думал, что проиграем.

— Да понял я, понял, хорош уже.

Криста легко рассмеялась.

— О! — воскликнул Конни, указывая куда-то в сторону. — А вон и Жан с ребятами. Эй, Жан, как делишки?!

Конни интенсивно замахал руками, привлекая внимание парня. Эрен увидел их недалеко от раздаточной линии. Всего трое выглядели подавленно и уставшими. Микаса рассказала, что Томаса и Жана после игры тоже отправили в медицинский блок, правда пробыли они там чуть меньше. Их отправили восвояси за несколько часов до того, как «больничку» покинул сам Эрен, так что пересечься им не удалось. Жаль, а то Эрен бы хорошенько поглумился над Жаном. Добил бы морально, так сказать.

Жан обернулся на зов. Эрен улыбнулся ему и почесал нос забинтованным пальцем. Лицо Жана перекосило от злобы, парень демонстративно воротил залепленный медицинской повязкой нос и, сильно хромая на правую ногу, побрёл к ближайшему столику — подальше от них; Марко смущённо помахал рукой и вместе с Томасом последовал за Жаном. Эрен выбил страйк! Теперь тему с приставучим высокомерным придурком можно было считать закрытой.

— Чего это он? — не понял Конни. — Обиделся, что ли?

— Небольшой удар по самой хрупкой вещи в мире — мужской гордости, — пояснила Имир.

— Не слабо ты ему ногу повредил, — тихо заметил Армин, — до сих пор хромает. Надеюсь, он сможет восстановиться.

Эрен резко обернулся к другу.

— Нехрен жалеть этого идиота, — вспылил он. — Уж кто-кто, а Жан это заслужил, тебе ли не знать. Не будь таким милосердным, здесь не место для сострадания.

От резких слов друга Армин стушевался и уткнулся в тарелку, пробормотав что-то в духе «Ладно» или «Хорошо». Все потихоньку разбрелись по своим местам, и Эрен наконец смог нормально поужинать. Вот за что он точно любил Арену, так это за еду — за всю свою жизнь он не питался так вкусно и так много. Столовая полнилась людским гомоном, но в их компании было тихо, будто никто не решался нарушить обет молчания. И Эрен не был особо против, ему совсем не хотелось говорить сейчас о прошлой игре и напрягать мозг возможным исходом следующих. Уж очень хотелось отдохнуть, хотя бы сегодня. Эрен опустошил уже половину тарелки, когда со стороны входа раздались громкие голоса. В помещение вошли двое, молодой высокий парень и девушка, и направились к столику, за которым сидели Марко с товарищами.

— Посмотрите, кто из своей комнаты выполз, — глумилась девушка, накручивая прядь светло-рыжих коротких волос на палец. — Это же наша команда лузеров, мальчики-неудачники. Эй, Жан, как тебе вкус поражения?

Незнакомцы громко расхохотались. Эрен и сам усмехнулся, но на душе вдруг стало противно.

— Проваливай, Хитч, не до тебя сейчас, — буркнул Жан, не отрываясь от еды.

— Да брось, Жан, — позвал парень и положил свою руку ему на плечо, — пора уже привыкнуть быть всегда в неудачниках. Проиграл раз — проиграешь ещё сотню.

Смех вновь заполнил столовую, множество глаз воззрилось на разворачивающуюся сценку. Кто-то тихо вздыхал, кто-то глумился, некоторые и вовсе смотрели абсолютно равнодушно.

— Да иди ты в задницу, Марло, — прорычал Жан и встал со скамьи. — Сказал же, не до вас сейчас!

Он резко развернулся и мощно припечатал кулаком по лицу парня. Марло отлетел в сторону и шлёпнулся на пол — кровь закапала на светлое покрытие. Кто-то в толпе испугано взвизгнул, люди моментально попятились в сторону. Жан схватил со стола вилку и грозно направился к донимавшим его ребятам.

— Я тебе моргала выколю, так и знай.

Не успел он сделать и двух шагов, как с обеих сторон к нему подлетели Марко с Томасом и удержали разгорячившегося друга.

— Жан перестань, они того не стоят, — просил Марко, с трудом сдерживая напарника.

— Ну же, дружище, успокойся, — поддакивал Томас.

— Пошли с глаз моих, ещё раз увижу — сдохните, к чёртовой матери!

С выпученными от ужаса глазами Хитч поставила на ноги стонущего Марло и быстренько ретировалась, пригрозив напоследок, что она так этого не оставит и обязательно доложит некоему Доку. В столовой мгновенно стало тихо. Жан развернулся к остальным и окинул всех грозным взглядом.

— Чего уставились?! Настолько интересно?!

Он швырнул вилку на стол и быстрым шагом покинул помещение. Столовая вновь наполнилась людским гомоном и звоном посуды. Псих — только и подумал Эрен. Разнылся из-за одного только поражения. Эрен видел раньше таких людей, стоило им только пальчик ударить, так сразу в слёзы, глотки драли от рыданий, будто их четвертовали заживо. Слюнтяи, существовавшие на всём готовеньком. Эрена тошнило от таких.

— Неплохо ты ему задал вчера. — К ним за стол подсели Райнер с Бертольдом. — До сих пор не может принять своего поражения. Поздравляю.

— Спасибо, — поблагодарил Йегер Райнера. — Слышал, вы тоже отлично постарались. Так, значит, в следующем раунде мы играем против вас?

Эрен внимательно посмотрел в светлые глаза Райнера. Из всех Меченных на Арене, которых ему приходилось видеть, эта троица была самой интересной. На первый взгляд они были вполне открытыми и дружелюбными, не считая Энни, конечно, эта девушка даже не пыталась с кем-либо наладить контакт. Эрен часто разговаривал с Райнером и Бертольдом в перерывах между тренировками, вместе обедали и зависали в комнате отдыха. Они неплохо сблизились за эти несколько дней. Эрен бы не сказал, что они стали друзьями, скорее, товарищами или компаньонами. Однако даже при всём при этом между ними оставались секреты.

— Верно, — подтвердил Райнер. — Жду не дождусь. А ты, Армин?

Армин вздрогнул и отложил ложку, весь сжавшись под улыбающимся взглядом Райнера. Он неуверенно кивнул и дёрнул уголками губ в нервной улыбке. У Эрена пока не было времени поговорить с Армином о сегодняшнем бое команды Райнера.

— Кстати, Армин, — подал голос Бертольд, — нашёл твой стилус сегодня.

Бертольд вложил стилус в дрожащую руку Армина, и тот тихо поблагодарил в ответ.

— Так его с концами потеряешь, — заругался Эрен, — будь внимательнее.

— Да ладно тебе, — заступился Райнер, — с кем не бывает. Может, он просто в спешке его случайно выронил или задумался и не заметил. Да, Армин?

Арлерт резко встал со скамьи и замер. Эрен перевёл на него удивлённый взгляд.

— Ты чего?

— Н-ничего, — тихо отозвался друг и поднял поднос, — наелся, к себе пойду. Увидимся позже.

Армин перелез через скамью и направился к выходу. Эрен проводил его ссутуленную спину взглядом и подпёр щёку кулаком. Неужели это так сильно задело его? Эрен вздохнул и вытянул ноги. Придётся вечером извиниться.

***

Жан закрыл уши руками и сполз по стенке на пол. Да что же это происходит? Внутри всё огнём горело, не вздохнуть. Жан был зол. Ужасно зол на себя за то, что оказался таким слабаком. Всё, чего он так желал, всё, ради чего старался столько лет, пошло крахом из-за его слабости. Своими же собственными руками он уничтожил своё будущее и шанс хоть как-то изменить эту рабскую систему. Он подвёл отца и мать, подвёл Марко, которого ненароком втянул в эту авантюру.

— Вот ты где, а я тебя повсюду ищу. — Марко улыбнулся и присел рядом с Жаном. — Не убегай так внезапно.

— Прости, я снова всё испортил.

Жан боялся смотреть Марко в глаза, наверняка он сейчас презирает его, считает идиотом, который только и горазд кричать о своём превосходстве, а на деле ни на что не способным. Впервые за долгое время ему было стыдно за своё поведение.

— Не стоит так переживать, — подбодрил Марко. — Знаю, что для тебя это было важно, и могу представить, какую пустоту ты сейчас испытываешь внутри, но уверен, это ещё не конец. Мы со всем справимся, обязательно.

Жан быстро вытер выступившие на глазах слёзы. С тех пор, как они познакомились, Марко никогда не оставлял его. Каждый раз, когда Жан опускал руки, он приходил на помощь. Марко стал первым и единственным человеком, не считая родителей, которым Кирштайн дорожил. Первый и единственный друг. А ведь Жан так не хотел ни к кому привязываться. Он был безмерно благодарен Марко, и вряд ли ему бы удалось выразить эту благодарность словами.

— Раз проиграл и уже в сопли?

Жан сжал кулаки и резко обернулся к возвысившемуся над ними человеку. Найл Док, чёртов полицай, его только здесь не хватало сейчас.

— Видимо, я сильно переоценил тебя, — продолжал пренебрежительно Найл. — Никчёмность.

— Я ещё не сдался! — Жан мигом поднялся на ноги. — Я не отступлю от своего!

Найл вздёрнул бровь и потёр подбородок с жиденькой бородкой.

— Не отступишь? — усмехнулся Док и расхохотался. — Ты? Серьёзно?

Но вот право слово, Жан еле сдерживался, чтобы не надрать ему задницу. Да что он вообще понимал? Найл перестал смеяться и сердито глянул Жану в глаза.

— У нас был уговор: победа в игре — аннулирование обвинений и пропуск в ряды полицейских, но ты проиграл, в первом же бою. С этого момента все договорённости считаются недействительными. Пойдёшь по статье, парень.

Руки задрожали, капля пота скатилась по щеке. Точно же, уговор. Так, значит, теперь можно больше не стараться, ведь, в конечном счёте, его всё равно расстреляют? Жан прислонился спиной к стене и опустил голову. Больше шансов в его жизни не будет. Больше в его жизни не будет ничего. Вспыхнувший в груди огонёк надежды вновь погас, не оставляя внутри ничего. Чёрная пустота.

— До конца игр останетесь здесь, — монотонно продолжал Найл. — И даже не думайте сбежать — из-под земли достану и лично пущу пулю каждому в лоб, всем троим.

Жан широко открыл от страха глаза.

— Марко здесь не при чём! — порывисто возразил он. — Он не нарушал закон, не смейте его трогать!

— Жан, — обеспокоенно позвал его друг.

Нет, Марко не должен отвечать за его поступки, не должен страдать только из-за того, что сам поступил не обдуманно. Марко не должен отвечать за его эгоизм.

— Не нарушал закон? — повторил Найл. — То есть, ты считаешь, что участие в нелегальных играх не является преступлением?

Док ехидно улыбнулся, Жан оскалился.

— А вы сами? — с вызовом спросил он. — Разве вы сами не принимали в них участие? Не боитесь ответственности вы, господин Док?

Это был его шанс. Шантаж — единственный способ хоть как-то выпутаться из этого дерьма. Найл помолчал немного, чуть склонил голову вперёд и глянул на Жана, скривив рот в улыбке. Кирштайн вздрогнул и осознал — у него нет ни шанса.

— Всё же ты не такой уж и трус, — бросил Найл и развернулся. — Вы слышали меня: ни шагу с Арены.

Жан закрыл лицо руками и согнулся пополам. Всё кончено. Его разбили в пух и прах. Это было его окончательное поражение.

— Прости меня, Марко, — прошептал он, глотая слёзы. — Пожалуйста, прости меня.

Марко молча обнял друга и прикрыл глаза.

***

Микаса прошла вдоль рядов горшочных растений и невесомо провела пальцами по зелёным вытянутым листьям. Она редко приходила в «Зимний сад», предпочитая проводить время за тренировками или чтением книг в своей комнате, но сейчас её совсем не тянуло возвращаться в жилой блок. После дневного разговора с Эреном в медицинском блоке она чувствовала неприятный ком в груди. Хоть она и сказала ему, что всегда останется на его стороне, эти слова дались с трудом. С детства она следовала за ним и никогда не сомневалась в друге, но сегодня она впервые почувствовала сомнение. Микаса пыталась избавиться от этого чувства, старалась не думать, но мысли вновь и вновь, будто сильный ветер на водной глади, поднимали в её душе волны смятения. На сердце было тяжело, и Микаса попыталась хоть немного развеяться и не думать о плохом. Переливчатый звук фонтана успокаивал, а многочисленные растения и вид порхающих цифровых бабочек хоть немного помогали забыть, где на самом деле она находилась. Микаса не хотела держать переживания в себе, как порой поступал Армин, но и говорить с кем-то она тоже не желала. Побыть наедине в спокойствии и подобии природы — лучшее лекарство для неё сейчас. Из глубины диванной зоны раздался звонкий смех — похоже, она слишком много просила. Микаса бросила быстрый взгляд на компанию девушек и смогла узнать знакомые лица. Но, если сделать вид, что она их не заметила, и быстро уйти…

— О, это же Микаса! — громко прокричала Саша и замахала руками. — Микаса, иди к нам!

Аккерман тихо вздохнула и угрюмо поплелась к ним. Она расположилась рядом с Сашей на светлом диване, напротив в развалку сидела Имир в обнимку с Кристой.

— Ты сегодня одна? — удивилась Криста, осматриваясь вокруг. — Не часто тебя увидишь без товарищей по команде.

— Хотелось немного отдохнуть, — пояснила Микаса и обратилась к Саше: — Конни тоже не с тобой?

— Зависает где-нибудь с парнями, чёрт с ним, надоел. И вообще, у нас сегодня женский вечер, без мужиков.

— Лучший тип вечера, — уточнила Имир. — Кому нужны эти мужчины? Честно признать, не представляю, как вы общаетесь с этими мужланами.

А Имир особо не следила за своей речью. Микаса необщалась с ней лично, да и вообще с кем либо, предпочитая слушать. Её собеседниками в основном всегда были Эрен с Армином, и её это вполне устраивало, так что находиться сейчас в окружении практически незнакомых людей было трудно с психологической точки зрения. Тяжелее всего ей было находить индивидуальный подход к людям, потому и не стремилась с кем-либо сближаться.

— Ты не любишь мужчин? — поинтересовалась Микаса.

Имир искоса глянула на неё шутливо-удивлённым взглядом, будто та задала до одури глупый вопрос.

— Не то чтобы не люблю, — пояснила Имир, — просто никогда не могла найти с ними общий язык. К тому же, пока у меня есть моя милашка Криста, парни мне не нужны. — Имир довольно улыбнулась и, притянув подругу к себе, смачно поцеловала её в висок. — Когда-нибудь обязательно женюсь на ней.

Криста засмущалась и залилась краской. Эти двое неплохо ладили друг с другом. Значит, так выглядела женская дружба? В приюте Микаса почти всё время проводила в компании девушек, но она так и не смогла найти ни с кем общий язык. Единственным человеком, с которым она могла поговорить по душам и в компании которого ей было комфортно, была Ханна, но в конечном итоге, и она её покинула. Эти воспоминания породили в душе тоску.

— Вы хорошо ладите, — заметила Микаса. — Давно знаете друг друга?

— Этот ангелочек спас мою жизнь, когда я подыхала на улице от голода, — вспоминала Имир, и речь её полнилась добротой и благодарностью. — Если бы не Криста, я б, может, и не жила уже.

Криста улыбнулась и сжала ладонь Имир. Мысли Микасы ушли в её собственное детство. Так было и у них с Эреном. Не спаси он её тогда, она бы сейчас здесь не сидела.

— Вы ведь с Эреном и Армином друзья детства? — уточнила Имир, Аккерман кивнула. — А вы с Конни?

Саша скривила кислую мину и громко вздохнула. Она забралась на диван с ногами и сжала в руках большую диванную подушку.

— Наше знакомство вряд ли можно назвать прекрасным, — печально начала девушка. — Мы оба родом из города Z. Я родилась и выросла в семье охотника. Папа продавал дичь на рынке, а мама работала на мусороперерабатывающем заводе. Денег было немного, но хватало, чтобы не умереть с голоду и оплатить все налоги. Конни жил на соседней улице, но мы даже не знали о существовании друг друга. До определённого дня. — Саша подтянула колени к себе, её взгляд потемнел. — В тот день случились сразу две трагедии. Сначала пожар на заводе, в котором погибла моя мама, а тем же вечером в шахтах случился обвал. Отец Конни как раз подменял друга, когда несколько тонн земли и камней рухнуло на него и ещё с десяток людей. Выжить никому не удалось. Вот так двое детей, оставшись без матери или без отца, увидели друг друга на массовых похоронах.

Саша замолчала, и в их компании стало тихо. Никто не решался сказать что-либо. Микаса могла понять её боль, она сама осталась без родителей, и это было самым тяжёлым испытанием, которое могла предоставить судьба.

— Сочувствую, подруга, — наконец заговорила Имир.

— Да ничего, — улыбнулась Саша. — Я уже давно с этим смирилась, да и эта трагедия свела меня с Конни. Он правда замечательный человек.

Глаза Саши заблестели, её щёк коснулся лёгкий румянец. Имир хитро улыбнулась и склонилась к Саше.

— Неужто влюбилась в этого оболтуса?

— Что? Нет конечно! — замахала руками Саша, краснея ещё больше. — Вот ещё чего!

Имир рассмеялась, и Микаса впервые за вечер слегка улыбнулась.

— А тебе кто? — Лицо Имир возникло прямо перед глазами Аккерман. — Признавайся: Армин или Эрен? — Девушка лукаво прищурилась. — Эрен, угадала?

— Мы просто друзья! — громко воскликнула Микаса, что даже сама от себя такого не ожидала.

Эрен был её семьёй. Всегда-всегда, и других отношений между ними быть не могло. Да вот только щёки её предательски загорелись.

— Имир, ну хватит допытываться, — надулась Криста. — Ты ставишь их в неловкое положение. Простите эту дурочку, — обратилась она к Микасе с Сашей, — ей следует научиться манерам.

С соседней диванной зоны послышался раздражённый вздох, и в поле зрения появилась растрёпанная голова Энни. Девушки замолкли и удивлённо глянули на неё. Ни Микаса, ни, похоже, никто из собравшихся, даже не догадывался, что она была здесь.

— Какие же вы шумные, раздражаете, — проворчала Энни, вставая на ноги.

Она бросила на них холодный взгляд и направилась к выходу. Микаса молча проводила её маленькую фигурку.

— Жуть какая, — вздрогнула Саша. — От неё аж мурашки по коже.

— Она всегда такая нелюдимая, — задумчиво протянула Криста. — Может, стоило позвать её к нам?

— Энни одиночка. — Имир откинулась на спинку дивана и положила ногу на ногу. — Вряд ли бы она захотела поучаствовать в нашей задушевной беседе. Оставь её.

Энни действительно была не из болтливых, она даже с товарищами по команде особо не разговаривала. Всегда тихая, замкнутая и непреклонная. Ни к кому не подходила и никого не подпускала к себе. Микаса не особо любила таких людей. Взгляд Энни был холоден, будто она всех презирала и считала своими врагами.

Они вчетвером проболтали ещё около часа, а потом разошлись по своим блокам. И петляя по коридорам Арены, Микаса наконец смогла почувствовать лёгкость в груди. Сдавливающий её лёгкие обруч наконец ослабил хватку.

***

Армин глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Сейчас обязательно всё должно получиться. Он сжал руку в кулак, замахнулся и, приложив всю силу, ударил по боксёрской груше. Армин зашипел от сильной боли в пальцах и затряс рукой. Такими темпами он так себе все кости переломает. Армин тоскливо вздохнул и упёрся в грушу лбом. Глупо было на что-то рассчитывать. Но всё же, он не мог вот так всё оставить. После увиденного боя команды Райнера ему пришлось признать, что одолеть их им вряд ли удастся. Он верил в Эрена и Микасу и не сомневался в их силе, но всё же их противники не были обычными людьми. Одного только взгляда на них хватало, чтобы тело сковало трепетом ужаса. Армин боялся даже представить, какая разрушительная сила заключена в их телах. Он понятия не имел, что ему делать дальше. Нет и процентной вероятности, что он сможет одолеть хоть кого-то из команды Райнера, но и сдаться в этот раз он тоже не мог. Он хотел хотя бы попытаться помочь друзьям, пусть и попытка эта была обречена на провал. Армин боялся. Страх не давал ему покоя, струями яда просачивался в мысли, железными цепями сковывал его горло и лёгкие. Он подчинял себе, ставил на колени и заставлял склонять перед ним голову. Армин не мог противостоять ему, ещё с детства он был сломлен им, и теперь был вынужден подчиняться его воли. Арлерт ненавидел себя за это, за эту слабость, за то, что позволил ей распоряжаться своим телом и разумом. Будь у него хоть капля от силы Микасы или толика от уверенности Эрена, он бы не стоял сейчас посреди пустого зала и не предавался актам самоненависти. Армин отошёл от груши на пару шагов, присел и нанёс по ней удар босой ногой — груша даже не шелохнулась, а вот кожа на ступне пошла красными пятнами.

— Абсолютно бесполезен, — прошептал Армин, кривясь от жгучей боли.

— Тренируешься так поздно?

Армин вздрогнул и обернулся к выходу. Энни неслышно прошла в зал и подошла к нему. Это ж насколько надо быть удачливым, чтобы оказаться в такой идиотской ситуации?! Остаться наедине со своим будущим противником, да ещё и в таком нелепом виде. Спокойно, без паники.

— А ты? — вернул вопрос Армин.

— Девчонки разбудили своим громким трёпом, — отмахнулась Энни, — решила найти тихое местечко, а тут ты.

— Ох, ну прости.

«И почему я вообще извиняюсь?» — промелькнуло у Армина в голове.

Энни бросила на него изучающий взгляд. Так если подумать, это был первый раз, когда они вообще разговаривали. Он лишь изредка замечал на себе пронзительный взгляд её голубых глаз, но она даже не пыталась начать диалог, а Армин слишком стеснялся заговорить с ней первым. Да и, признаться, пугала она его чем-то. Даже сейчас, когда он смог в полной мере рассмотреть её, трепет никуда не ушёл.

— Чего так уставился? На лице что-то?

Армин чуть сквозь землю не провалился, сам не заметил, как засмотрелся.

— Н-нет, прости.

Такими темпами до второго раунда он не доживёт. Тут Армин вновь вспомнил их сегодняшний бой. И как он сразу до этого не додумался, это же был отличный шанс расспросить её об их команде.

— Кстати, Энни, — неуверенно начал Армин, — я слышал, что вы приехали из столицы. Это правда?

— Да, — без колебаний ответила та.

— Но ведь город Y закрыт для Меченных, как же вам удалось туда проникнуть?

Энни склонила голову вперёд и покрутила кольцо на указательном пальце.

— Кто сказал тебе об этом?

— Так ведь все в курсе, — пожал плечами Армин.

Энни устало вздохнула.

— Y — столица, город Чистых, и Z– техногенная зона, город Меченных, — так вам говорили, да? — Армин кивнул, Энни ненадолго замолчала. — На самом деле Чистые и Меченные есть и там и там, как и в других городах, только они живут в них на особых правах, вот и всё.

— На особых правах? И каких же это…

— Что у тебя с ногами? — перебила его Энни.

— А? — Армин перевёл взгляд на свои ступни. — Наказали в детстве в приюте.

— В приюте?

Ляпнул так ляпнул!

«Молодец, Армин! Просто гений конспирации!» — в сердцах заругал он себя.

Сам же просил друзей ни о чём никому не рассказывать, и сам же проболтался. Энни в ожидании уставилась на него. Армин колебался. По сути, Энни была в том же положении, что и он, вряд ли она как-то могла использовать эту информацию, да и нужно ли ей это было вообще? У него не было особого выбора, он уже прокололся, врать дальше было просто глупо и бессмысленно. Так что, пожалуй, ей можно было доверить своё прошлое.

— На самом деле, — начал Армин, — после «Кровавого четверга» и смерти родителей нас с Эреном и Микасой забрали в приют. «Солнечный Дом» — так он назывался.

— Дурацкое название, — пренебрежительно бросила Энни.

— Согласен, — улыбнулся Армин. — Эти шрамы на ногах я получил именно там: так меня наказали за то, что я случайно разбил окно мячом. Это место было ужасным, не было ни одного ребёнка, который не мечтал бы оттуда сбежать.

— И даже ты?

— Ага, именно поэтому мы так и сделали.

Энни задумалась о чём-то, а затем сказала:

— Вам не позавидуешь.

— Да уж.

Армин нервно хохотнул. А Энни оказалось не такой уж и непреступной, разговор с ней шёл довольно легко, будто они были давними друзьями. Даже с Микасой у него выходило порой тяжелее, хоть они и знали друг друга с детства. Наглядный пример того, что не стоило судить о человеке по внешнему виду.

«Вот бы и с физическими способностями оказалось так же», — угрюмо подумал Арлерт.

— Я помогу тебе, — прервал его мысли голос Энни.

— Поможешь? — не понял Армин. — С чем?

— С тренировками.

У Армина чуть челюсть не отвисла. Чего-чего, а такого он от собеседницы точно не ожидал. Он даже забыл, как говорить, от неожиданного заявления.

— Зачем тебе это? К чему тебе помогать своему сопернику?

— Прости, конечно, — усмехнулась Энни, — но соперником тебя точно нельзя назвать. — В общем-то, она была абсолютно права, но всё равно было обидно. — Будем считать, что мне просто скучно и я хочу немного развлечься. Сначала покажи, на что ты способен.

Ну ладно, раз уж она этого так хочет. Армин собрался с духом и показал несколько приёмов, которые подглядел на тренировках Эрена и Микасы. Исполнение было, естественно, никакущим, Армин даже не был уверен, что делает всё правильно. Но, так или иначе, старался держаться уверенно и не подавал вида, что на самом деле все эти залупы по несчастной груше причиняют ему боль: как физическую, так и душевную — ему было настолько стыдно за это клоунское представление, что уже тысячу раз пожалел, что вообще согласился. Энни смотрела молча, а лицо её при этом не выражало абсолютно ничего, что только ещё больше играло на и так расшатанных нервах Армина. Под конец, когда Армин исчерпал весь свой запас приёмчиков, он встал смирно и в ожидании уставился на девушку.

— Это было ужасно, — вынесла она свой вердикт после минутного молчания. — Теперь понятно, почему ты сдался в первом бою. — Она встала рядом с ним. — Во-первых, ты сутулишься. Распрями спину и отведи плечи назад. — Энни ударила Армина ладонью по спине, заставляя его выпрямиться, и рывком развела его плечи. — Руки слишком низко, подними их на уровень плеч, правую ногу назад, вес на бедро.

Энни орудовала его телом, будто мастер ставил только что сделанную куклу в нужную позу. Армин боялся вновь поддаться страху чужих прикосновений, но на его удивление, прикосновения Энни не приводили к паническим атакам, как бывало обычно. Всё, что он почувствовал тогда, это огромную неловкость и жар, подступивший к его лицу. Энни встала за ним и, взяв его за запястья, приблизилась вплотную. Женские груди коснулись его спины, чужое дыхание защекотало шею и ухо. Армин напрягся и чуть не оглох от громкого биения собственного сердца. Дыхание перехватило, голова пошла кругом. Похоже, у него всё же началась паника.

— Ты слышишь меня? — вернул его голос Энни. — Не зажимай тело, расслабься немного.

— А-а, д-да.

Легко сказать расслабься, когда к тебе вот так прижимаются. Армин досчитал до двенадцати и привёл свои мысли в порядок. Он должен отбросить всё лишнее, другой такой отличной возможности провести тренировку с хорошим бойцом у него не будет.

— Всегда смотри на свою цель, не отвлекайся, не позволяй эмоциям играть против тебя. — Энни отвела зажатую в кулак правую руку Армина назад. — Бей не рукой, а всем телом, концентрируй силу в точке удара.

Рука нанесла стремительный удар по боксёрской груше, боль разрядом прошла от плеча до кончиков пальцев; груша качнулась из стороны в сторону. Армин даже рот от удивления раскрыл. У него получилось. Хоть что-то.

— Неплохо, — похвалила Энни, — для того, кто вообще ни разу этим не занимался. Попробуем удары ногой. — Энни задрала ногу Армина, Арлерт ойкнул и запрыгал на месте, пытаясь сохранить равновесие. — Растяжка неплохая, не всё потеряно. Не заваливайся назад, держи спину ровно, перемести вес на бедро. Вот так, правильно. При ударе двигайся всем корпусом, не сгибай колено.

Армин вообще не понимал, что он делает. Он чувствовал себя цирковой обезьяной, повторяющей за дрессировщиком, не иначе. Арлерт попытался ударить грушу ногой, как советовала Энни, но просчитался с расстоянием, нога прошла мимо и, потеряв равновесие, чуть не пропахал носом пол, но Энни успела удержать его одной рукой за майку. Девушка резко дёрнула его на себя, Армин встал на ноги и развернулся, оказавшись лицом к лицу с Энни. Она была ниже него на голову, и очень привлекательной. Хоть прикосновения её рук были грубыми и причиняли боль, Армин не боялся её. Наоборот, рядом с ней было комфортно и даже в какой-то степени спокойно. Она отличалась от всех, кого Армин повстречал до сегодняшнего дня. От Энни не веяло угрозой.

— Энни! Чем ты тут занимаешься?

Армин быстро обернулся к выходу — в отличие от Бертольда. Парень стоял в дверях тренировочного зала и сверлил парочку убийственным взглядом серых глаза. Вот с кем Армину действительно не хотелось оставаться наедине. Энни раздражённо цыкнула.

— Встретимся завтра в это же время и продолжим тренировки, — бросила она Армину и направилась к Бертольду.

— Хорошо, — тихо ответил он и, немного погодя, крикнул ей: — Энии, ты действительно хороший человек. Спасибо тебе.

Энии несколько секунд молча смотрела на него удивлённым взглядом и, ничего не ответив, вышла из зала в сопровождении Бертольда. Армин развернулся к боксёрской груше и встал в боевую стойку. Теперь у него обязательно всё получится.

***

Молодой человек покрутил кольцо на пальце и почесал зудящую кожу под ним. И какой великий гений додумался делать передатчики в виде кольца? Это было жутко неудобно.

— Новые технологии, чтоб его, — недовольно проворчал он. — Эта штука хоть работает? — Юноша вздохнул, поднёс кольцо к губам и проговорил: — Алло-алло, меня слышно? В общем, мы нашли их, всех троих. Продолжаем следовать плану, приступаем ко второй стадии. О результатах доложу позже. Конец связи.

Оставалось только надеяться, что его слова были услышаны на другом конце. Фигово было без обратной связи, но ничего не поделаешь. Вот если бы он сейчас был здесь, у него-то полномочий по более было.

Молодой человек потянулся и зевнул. Пора было ложиться спать.

========== Глава 6. Решимость/Растерянность ==========

Голос Эрена не затихал, иногда в него ручьём втекала речь Микасы, но всё это происходило где-то в отдалении, будто за стенкой в другой комнате, пусть друзья и находились буквально в метре от него. Армин не слушал их и не реагировал, даже если и улавливал в их разговоре своё имя. Этот день снова настал. Где-то в глубоких недрах собственного «я», Армин ещё надеялся, что это всего лишь дурной сон, кошмар, приснившийся ему грозовой тёмной ночью. Сейчас он откроет глаза, переберётся в постель к родителям и, убаюканный нежным материнским голосом, уснёт в её тёплых объятиях. Он надеялся, когда надевал на себя облегающий белый костюм, когда чужой голос рассказал о парах во втором раунде, когда услышал сказанное будничным тоном «Армин против Бертольда». Армин надеялся, это всё, что он мог сейчас делать, стоя посередине небольшой комнаты ожидания. Ожидать и надеяться.

— …Армин. Армин, ты слушаешь?

Арлерт моргнул и медленно перевёл взгляд на Эрена. В отличие от него, друг целиком и полностью принял реальность. Он, скорее, надеялся на то, что это всё на самом деле не было сном. Он тоже ждал. Эрен ждал игры. Да, пожалуй, для него это всё действительно стало обычной игрой.

— Что?

— Я спросил, как мы сможем их победить? — повторил Эрен. — Ты же видел их первый бой, наверняка что-нибудь заметил.

Точно, наверное, действительно надо было сказать об этом раньше, поговорить с Эреном сразу, как он покинул медицинский блок. Армин перевёл взгляд на Микасу. Может, тогда бы она не была сейчас такой напряжённой.

— Никак, — спокойно и в какой-то степени даже отрешённо ответил Армин, — их никак не победить.

Улыбка с губ Эрена сползла за долю секунды, он переглянулся с Микасой и растеряно уставился на Армина.

— Да брось, — в исступлении пробормотал Йегер и вновь нацепил на себя улыбку, — такого не может быть, всегда найдутся слабые места. Ну же, Армин, ты должен был хоть что-то увидеть, припомни.

Армин смотрел в глаза друга, надеялся и ждал. Он не знал, что конкретно хотел услышать от него Эрен. Какой ответ бы его удовлетворил, каким бы словам он был бы рад. Армин смотрел ему в глаза, надеялся и ждал, что всё само собой сойдёт на нет, что в его молчании Эрен услышит желаемый ответ.

— Вы не сможете их одолеть, — повторил Арлерт.

— Не говори так. — Эрен больно впился пальцами Армину в плечи; приобретя новую силу, он пока не смог полностью обуздать её. — Не ставь на нашей победе крест раньше времени. Во что бы то ни стало я одолею их, одолею всех на этих играх и стану свободным. Вот моя цель, и никто — слышишь? — никто не посмеет встать у меня на пути.

Пальцы ещё сильнее надавили на плечи. Армин смотрел в лицо напротив и пытался понять, что же это: решимость или же одержимость? В комнату вошёл Густав и сообщил, что пришло время выдвигаться. Эрен вздохнул и убрал руки с чужих плеч.

— Будем действовать, как и в первом раунде, — бросил он Армину. — Мы с Микасой позаботимся о Райнере с Энни, а ты сдайся сразу же после звонка, не вступай в игру. — Арлерт опустил голову. — Хорошо? — Эрен сердито взглянул на молчавшего друга. — Хорошо, Армин?

— Хорошо, — тихо согласился тот.

Вчетвером они вышли из комнаты ожидания и гурьбой направились по узким коридорам к манежу. Пол под ногами расплывался, ноги сами вели хозяина к месту, где всё должно было решиться. Что бы он ни выбрал, всё приведёт к его проигрышу. Исход один. Почти.

— Надо же, не думал, что увидимся до боя.

Армин поднял голову и посмотрел на приближающуюся к ним команду Райнера. Интересно, какие мысли блуждали в их головах? Было ли то смятение, страх, уверенность или злость? Эрен поприветствовал их и дал Райнеру «пять» — соперник довольно улыбнулся. Удовольствие. Армин посмотрел на не сводящего с него глаз Бертольда. Ненависть. Арлерт вновь уставился в пол.

— Не смей поддаваться, Эрен, — кинул напоследок Райнер и продолжил свой путь. — Удачи!

— Жду того же и от тебя, — бросил ему вслед Йегер.

Армин почувствовал тяжёлую руку Райнера на плече, затем удушающий взгляд Бертольда.

— Расскажи, как весело нам было вместе, — долетел до слуха тихий шёпот Энни.

Армин обернулся и замер взглядом на удаляющейся женской фигуре. Что это было за чувство сейчас?

— Армин, догоняй!

Арлерт сделал шаг назад, развернулся и поспешил за друзьями.

— Ваши противники сильны, — предупредил Густав, когда они уже стояли на выходе к площадкам, — не думайте, что сможете расправиться с ними так же просто, как и с предыдущими.

— Неужто волнуешься за нас? — усмехнулся Эрен.

Армин бросил на него критический взгляд.

— За вас? — расхохотался Густав. — Вот ещё. — Звуки аплодисментов стихли, и механический голос объявил их трио. — Вперёд.

Густав похлопал Эрена по спине и подтолкнул к выходу. Казалось, что прожектора светили ещё ярче, людей на трибунах было ещё больше, а аплодисменты и радостные крики звучали ещё громче. Головокружение не проходило, дыхание спёрло от душного воздуха. Армин всё ещё жаждал очнуться от кошмара, но долгожданного спасения не приходило. Наоборот, с каждым новым шагом он всё глубже и глубже погружался в его вязкий чёрный омут. Армин закрыл глаза, сквозь пробку в ушах услышал объявление команды Райнера и визг толпы.

— Игроки, займите свои места!

Армин открыл глаза и инстинктивно побрёл на крайнюю площадку, где его уже ждал Бертольд. А ведь окажись они в другой ситуации, возможно, смогли бы стать друзьями. Быть может, если бы мир не был разделён на две части, если бы людей не делили на классы, если бы все в одинаковой степени были равны, жить бы стало чуточку лучше. Если бы только мир не был поделён на Рай и Ад.

— Приготовиться! В бой!

Армин глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Оглушающая трель звонка пробежалась по манежу. Пришло время стать частью этого кошмара. Армин поднял руки вверх.

— Решил сбежать, как и в прошлый раз? — усмехнулся Бертольд. — Ну, для тебя это будет лучшим выходом.

Армин сжал ладони в кулаки, отставил правую ногу назад и согнул руки на уровне плеч, принимая боевую стойку. Пришло время показать всем его решимость.

— Я больше не сбегу, — уверенно заявил Арлерт. — Ни сейчас, ни когда-либо ещё. Я приму бой, Бертольд, и покажу всем, что достоин быть частью этого мира.

Бертольд вздохнул и покачал головой.

— У тебя был шанс, так что теперь не вини меня.

Он встал в боксёрскую стойку, серая тень упала на его напряжённое вытянутое лицо.

Армин старался, он прикладывал немало усилий, чтобы прийти к этому. Да, три дня тренировок мало чем могли помочь, но он не сдавался, не бросал, делал всё от него зависящее. И теперь, стоя под ослепляющими лучами прожекторов в окружении горланящей толпы, он не мог просто всё бросить и сбежать. Не мог подвести друзей, которые проделали такой долгий и трудный путь, чтобы оказаться сейчас здесь, не мог подвести Энни, тратившую на него свои силы и время.

Бертольд стремительно кинулся вперёд, Армин пригнулся, ускользая от первого удара противника. Шаг назад, полуразворот, прыжок вверх и уклонение. Пока всё, что делал Арлерт, — это уклонялся, он никак не мог найти подходящий момент для атаки.

«Ничего, — мысленно подбадривал он себя, — так я хотя бы смогу потянуть время для Эрена с Микасой».

Армин ни на секунду не терял бдительности и внимательно следил за движениями Бертольда, и что-то в них показалось знакомым. Бертольд нанёс удар снизу в правый бок, Армин заблокировал его и машинально поставил левое предплечье на уровне лица — сильнейшая боль жаром охватила его, когда в него прилетел чужой кулак. Армин отпрыгнул в сторону и схватился за повреждённое предплечье. Вот оно что! Теперь Армин понял — Бертольд двигался точно так же, как и Энни.

— Сказать по правде, я удивлён, Армин. Ты неплохо двигаешься, — похвалил Бертольд, но в голосе была одна издёвка, — ты и впрямь удачлив.

— Это не удача, — парировал Армин, — а тренировки и расчёт. Я могу читать все твои движения, ведь они совсем не отличаются от движений Энни.

Бертольд замер и в исступлении уставился на противника.

— Что? О чём ты говоришь? При чём здесь вообще Энни?

— При том, что это она меня всему обучила.

— Ты и Энни?.. Это ложь!

Нет, Армин не лгал. Тренировки с Энни действительно имели место быть. Три ужасных ночи, когда его швыряли, били, пинали и выкручивали ему конечности, не были ложью. Три адовых ночи, после которых он не мог встать с постели из-за боли. Три бессонных ночи, из-за которых он вырубался на тренировках Эрена и Микасы. Всё это было реальностью.

— Проверь сам, Бертольд, ложь это или правда.

Армин, смахнув с ресниц пот, вновь принял боевую стойку. Эти несколько минут беготни по рингу сильно вымотали его, он не знал, сколько ещё сможет продержаться в таком темпе. Грудь сдавливало, ноги подкашивались от усталости, а повреждённое левое предплечье ныло тупой болью. Бертольд распахнул глаза и приоткрыл рот.

— Стойка Энни… — отрешённо проговорил он. — Так вы двое действительно… — Бертольд затрясся, глаза налились кровью, на шее и руках выступили синеватые вены. — Сучёныш, да я тебя на куски порву!

Армин едва ли успел отскочить, как прыгнувший на него Бертольд с громким треском проломил кулаком настил в том самом месте, где он только что стоял. Армин тяжело вдыхал вязкий раскалившийся воздух и с ужасом смотрел на дыру в полу; ещё бы немного, и это могла быть его голова. Бертольд потерял своё хладнокровие, а вместе с ним и координацию движений. Его удары стали разрозненными, спутанными и хаотичными. Поначалу Армин растерялся и даже сделал пару ошибок, одна из которых привела к тому, что он оступился и потянул лодыжку, но вскоре увидел в обострившемся положении плюс — поддавшись эмоциям, Бертольд потерял бдительность и совсем забыл о защите. Армин вспомнил слова Энни и наконец понял их.

— Знаешь, Бертольд, мы с Энни отлично повеселились вместе, — с улыбкой произнёс Арлерт.

Стрела попала точно в цель. Бертольд потерял самообладание.

«Значит, тебе нравится Энни?» — только и успело промелькнуть у Армина в мыслях, как длинные руки потянулись к его горлу.

Армин юркнул вниз и стремительно прополз между ног Бертольда — иногда низкий рост давал преимущество. Перевернувшись на полу на спину, он поджал ноги и со всей силы, что сохранилась в его уставшем теле, ударил пятками по подколенным сухожилиям противника, заставляя того упасть на пол. Счёт шёл на секунды. Армин встал на колени и нанёс хлёсткий удар ладонями по ушам Бертольда, мгновенно сам получив отдачу. Бертольд вскрикнул и схватился за голову, прижав её к полу. Получив шанс, Арлерт стиснул зубы и мигом поднялся на ноги.

— Ах ты!..

Бертольд выпрямился, дав Армину отличную возможность залупить ему с разворота ногой по голове. Парень крякнул и упал на пол, затихнув. Армин смотрел на Бертольда под своими ногами и не мог надышаться. Ногти до сих пор больно впивались в зажатые в кулак ладони, тело трясло от напряжения, казалось, что вот-вот стошнит. Воздух разорвало радостными криками, Армин вздрогнул от испуга и оглянулся по сторонам. Он так был поглощён дракой, что не слышал и не видел ничего вокруг. Сотни глаз были устремлены на него, ведущий что-то быстро тараторил в микрофон. «Победа» — услышал Армин сквозь шум крови в ушах. Он победил? Он одолел Бертольда? Прошедшее было головокружение вновь дало о себе знать. Армин даже поперхнулся от неожиданности. Широкая улыбка озарила его лицо — он смог, он справился.

— Эй-эй, не шути со мной так.

Сердце остановилось на полувдохе, Армин сглотнул и с ужасом взглянул на приподнявшегося на локтях Бертольда. Ведь всё было кончено, ведь он уже одержал победу, так почему же страх так сильно сжимает его рёбра? Армин ступил назад и сморщился, когда вес тела перенёсся на больную лодыжку.

— Куда это ты собрался? Я с тобой ещё не закончил!

— Чт?..

Армин даже не успел среагировать, как его дёрнули за ногу и опрокинули на пол; рука, на которую пришёлся упор, заныла ещё сильнее. Армин попытался вырваться, но его сил не хватило.

— Плевать на приказ, — процедил Бертольд, — убью тебя.

Большая ладонь с длинными пальцами сжала тонкую лодыжку — вопль боли заглушил зрительские возгласы. Покачиваясь из стороны в сторону, Бертольд поднялся на ноги и, будто тряпичную куклу, отшвырнул Армина в сторону. И только Арлерт начал тяжело вставать, как тут же получил зверский удар ногой под рёбра. А затем ещё один и ещё. Армин судорожно закашлял и перевернулся на спину. Он не чувствовал ничего, кроме боли и огромной тяжести. Бертольд взял его за майку и притянул к себе, ставя на подгибающиеся ноги. Сквозь витающие чёрные мушки Армин видел его налитые кровью серые глаза, видел нескрываемую злобу и прячущуюся в мрачных глубинах душевную боль. Армин действительно задел тонкую струну Бертольда, его «больной зуб». В конечном итоге все они были обычными людьми, со своими шрамами на сердце и секретами. Хук справа, затем слева, апперкот. Уставшие и покалеченные ноги отказались держать хозяина, Армин пошатнулся и упал навзничь. Рот наполнился кровавой слюной, голова раскалывалась от оглушающего звона в ушах, струящийся сверху яркий свет софитов терзал глаза. Тяжесть чужого тела сдавила грудную клетку. Воздух с хрипом входил в сжатые лёгкие, горящие огнём. Всё новые и новые удары приходились по голове, ломая нос и зубы, разбивая в кровь губы, рассекая брови и сдирая кожу на щеках. Постепенно Армин начал терять чувства. Первым его покинул слух, больше он не слышал ни криков толпы, ни бормочущего что-то в микрофон ведущего, ни гортанного рычания Бертольда, ни даже собственного дыхания. Затем он потерял ориентацию в пространстве и ощущение собственного тела, а вместе с ними ушла и раздирающая изнутри невыносимая боль. Армин видел только расплывчатые очертания Бертольда в яркой дымке, но вскоре и это ушло, оставив после себя багровые блики, медленно переходящие в вязкую смоль.

Последним был страх, забравший с собой хрупкий осколок решимости.

***

Микаса поднялась на ноги и стёрла кровь с губы. Эта мелкая девчонка оказалась той ещё проблемой, кто бы мог подумать, что на неё уйдёт столько времени и сил. Энни дотронулась до носа и посмотрела на окровавленные кончики пальцев.

— Я тебя недооценила, — протянула она и сплюнула. — Похоже, освобожусь я не скоро.

Энни размяла шею, встряхнула руками и вновь приготовилась к бою.

Ладони потели под перчатками, мокрые волосы липли к лицу. Микаса встряхнула головой и шмыгнула носом. Энни стала первым противником, которого Микаса не смогла одолеть в первые две минуты. Судя по её движениям, она была не из простых обывателей. Отточенные удары, правильно сгруппированное тело, крепкие мышцы — всё говорило о том, что это был далеко не первый её бой. Она держалась так же, как и те типы из бюро и приюта, но одно их всё же отличало — Энни не была легкомысленной, она не теряла бдительность и не расслаблялась только потому, что её противником была девушка. Её, скорее, наоборот это только подстёгивало. С самого начала боя она ничего не говорила и ринулась в атаку практически сразу. Без лишнего трёпа, без долгих и нудных расчётов, Энни взяла контроль над ситуацией мгновенно и всем своим видом давала понять, что отступать она не собирается. Но и Микаса не намеревалась давать заднюю. Ради Эрена, ради их общей мечты она готова была сразиться даже с самим дьяволом и, если понадобится, стать им. Энни сделала рывок вперёд и в сторону, нанесла несколько ударов кулаками по корпусу, удар ногой с разворота, перекат влево, быстрый подъём и атака сзади. Микаса была быстра, уклонялась и блокировала все выпады соперницы, но вот атаку сзади предугадать не смогла, оттого получила довольно мощный толчок в спину. Поясницу будто ножом резануло. Аккерман издала полустон-полухрип и пала на колено, но тут же пришла в себя, мгновенно села на корточки и, опираясь ладонями о пол, точной подсечкой сшибла Энни с ног. Микаса кинулась на неё, но Энни среагировала довольно быстро, ударила в лицо пяткой и отбросила назад. Энни навалилась сверху, пытаясь сжать противника в тиски, Аккерман упёрлась ногой в её живот и с трудом перекинула через себя — на деле Энни оказалась тяжелее, чем выглядела. Зрение начало подводить, пот заливал глаза и лицо, Микаса начала уставать. Борьба с Энни отняла у неё слишком много сил, а конца всему этому не было видно. Никто из них двоих не намеревался сдаваться, каждая готова была вырвать победу у соперницы, чего бы ей это ни стоило. Всё будет зависеть от того, кто выдохнется первым. Тяжело дыша, Микаса села на колени, наклонилась к Энни и применила удушающий захват, максимально плотно стараясь прижаться к полу. Она понимала, что этот приём был не самым удачным, поскольку не блокировал противника полностью, но в сложившейся ситуации и в связи с тем, что действовать нужно было максимально быстро, ничего более не оставалось.

— И с помощью этого ты собираешь победить, Микаса? — прокряхтела ей на ухо Энни. — Тебе ещё учиться и учиться.

Энни ударила несколько раз Микасу по голове кулаком, дестабилизируя противника, схватила её за футболку, перевернулась вместе с ней на бок и, когда Микаса ослабила хватку, вырвалась из захвата. Но Энни не стала сразу же атаковать, видимо, и она заметно подустала от всех этих «танцев». Микаса зажмурилась и покрутила головой. Уши заложило, голова шла кругом, к горлу подступала тошнота. Девушка, покачиваясь, встала на ноги, собрав остаток сил, сжала кулаки и затуманенным взглядом грозно посмотрела на вставшую напротив Энни. Кровь и пот, смешиваясь вместе, капали на жёсткое покрытие «ринга». Энни, громко и хрипло дыша, вытерла тыльной стороной ладони подбородок и зашмыгала разбитым носом, из которого не переставая текли тонкие струйки алой крови.

— Что, Микаса, может, уже сдашься? — предложила Энни. — Судя по твоему виду, у тебя, скорее всего, сотрясение, уже не говорю о повреждённых внутренних органах и растяжениях. Долго ли так сможешь продолжать? Не будь идиоткой.

Аккерман прекрасно знала все свои проблемы. Будучи Меченной, у неё был повышенный болевой порог, то, от чего Чистые кричали, она воспринимала не болезненнее укола, но сейчас всё её тело будто сгорало в агонии, болела каждая клеточка. Микаса понимала — повреждения гораздо серьёзнее, чем можно было предположить. Но даже так, она костьми ляжет, но ни за что не проиграет.

— Спасибо за беспокойство, Энни, — сухо ответила Микаса. — Но я уже говорила: я не отдам тебе победу.

Микаса напряглась и хотела уже ринуться вперёд, как неожиданно манеж разразился громкими испуганными криками, ведущий что-то возбуждённо затараторил в микрофон. Краем глаза Аккерман уловила движение нескольких фигур со стороны площадки, на которой проходил бой Армина и Бертольда. Сердце в груди болезненно сжалось. Микаса нутром почувствовала — случилось что-то нехорошее. Девушка быстро обернулась к площадке, чтобы лучше разглядеть её, и потеряла бдительность, чем незамедлительно воспользовалась Энни. Микаса очнулась, только когда чужие руки взяли её грудную клетку в плотное кольцо.

— У тебя была возможность, — бросила Энни и сжала руки.

Острая и резкая боль пронзила грудь. Микаса выгнулась и закричала. Дыхание моментально спёрло, лёгкие сжались, будто вакуумный пакет, вязкий ком встал в горле, а язык уловил солоноватый привкус железа. В глазах потемнело и зарябило. Аккерман вцепилась в мокрые волосы Энни, но силы, будто высосанные незримым существом, оставили её, и рука безвольно повисла вдоль тела.

Нет, Микаса не могла вот так проиграть, ведь Эрен надеялся на неё.

***

Дот сквозь своё отражение в стекле обеспокоено следил за развернувшимся на площадках сражении. И он совершенно не мог понять, почему на душе было так тяжело. Это были не первые его игры, через его руки прошёл с десяток команд, он уже много раз видел кровь, боль и страдания. Ведь он уже давно к этому привык, ведь все они, все те, кто являлся на Арену со своими желаниями, в конечном итоге приходили к одному концу. Все они были просто инструментом. И эти дети не были исключением. Дети. Может, это всё потому, что для него они действительно были детьми? Может, то раздражающее, не покидающее чувство тоски и жалости, что терзало его старое сердце, было следствием того, что к этой троице Дот относился как к обычным детям, у которых вся жизнь ещё была впереди? Ведь им было всего по восемнадцать лет. Или уже? Что значили цифры в их ужасном, полном противоречий и несправедливости мире? Для кого-то восемнадцать — лишь короткий отрезок времени, начало его жизненного пути, а для кого-то — конечная остановка. Дот взглянул на свои сухие морщинистые руки. Смогут ли они дожить до того возраста, когда с лёгкостью можно будет сказать: «Я доволен прожитой жизнью, мне не о чем жалеть», да и будет ли вообще существовать такой день в их собственной истории?

— Эти игры не перестают меня удивлять! — восхитился Закклай, облизывая губы и с интересом смотря в голографический экран. — Я поражён обеими вашими командами. Поразительно, сколько силы в этих юных телах! Сколько энергии!

— Эх, молодость, — протянул Зик, покачиваясь на стуле. — Где наши годы?

— И не говорите, — глухо засмеялся Даллис. — Честно признать, иногда я жалею, что не родился Меченным. — Из динамиков раздался восхищённый вопль ведущего. Закклай ахнул и захлопал в ладоши. — Вы только посмотрите, что вытворяет! Поразительно, просто поразительно!

Дот прищурился и заиграл желваками — всё это было ужасно. Рико наверняка следила за показателями игроков и уже готовилась к последствиям, но всё же стоило её предупредить самому.

— Ох-ох, — застонал Зик. — Мистер Пиксис, кажется, ваша команда оказалась в затруднительном положении, не находите?

Дот перевёл взгляд на его отражение в стекле. Даже так он смог увидеть коварную улыбку на его заросшем лице. На тонком запястье завибрировал электронный браслет, Пиксис извинился и поспешно покинул комнату. Он отошёл на несколько метров от двери, надел на ухо беспроводную гарнитуру и твёрдым голосом проговорил:

— Докладывай.

— «Сэр», — прозвучал в ухе искажённый голос подчинённого, — «военные начали движение. Они стягивают силы к приграничным зонам и мобилизуют резервы».

— Их цель?

— «Не могу знать, сэр, информация засекречена, полный доступ имеют только ранги А и S. Также началась проверка личного состава».

Дот тихонько цыкнул. Что они замышляют? Неужто по их душу собрались? Пиксис сжал в ладони набалдашник трости. Нет, невозможно, они действовали незаметно, только если… Только если в их рядах не завелась крыса.

— «И вот ещё что: военные действуют совместно с бюро охраны».

— Что? — воскликнул Дот. А этих ещё зачем приплели? Ситуация начала принимать дурной оборот. — А что с опытным образцом?

— «Насколько мне известно, он так и не был протестирован».

Странно, казалось, сейчас это первостепенная задача военных.

— Я понял тебя, Оньянкопон. Слушай внимательно: удали о себе все данные из системы и возвращайся на базу, будь внимателен, хвост нам ни к чему.

— «Вас понял!» — Дот уже хотел отключить связь, как в ухе вновь зазвучал голос: — «Сэр, неужели?..».

— Да, — согласился Дот, — похоже, это настало раньше, чем мы планировали.

Он завершил вызов и снял гарнитуру с уха.

— Что-то случилось?

Пиксис быстро убрал гарнитуру в карман пиджака и обернулся к стоящему у двери Зику. Неужели этот прохиндей подслушивал его?

— Ничего серьёзного, — ответил Пиксис, натягивая на себя максимально радушный вид. — В поместье воришка пробрался, дворецкий звонил сообщить об этом.

— В какое неспокойное время мы живём, — театрально запричитал Зик, — каждый норовит оторвать кусок от чужого пирога. Надеюсь, вы преподадите этому вору хороший урок.

Зик откланялся и вразвалочку направился к лестнице.

— Вы что же, не останетесь до конца раунда? — окликнул его Дот.

— Мне надо кое с кем повидаться, — бросил ему Зик, не оборачиваясь, — да и что-то мне подсказывает, что этот поединок уже подходит к концу. Всего доброго, мистер Пиксис, ещё увидимся!

class="book">Дот проводил его задумчивым взглядом и покрутил в руке трость. Грядёт буря.

***

Такие игры Эрену определённо нравились. Наконец-то он может сразиться с настоящим бойцом, сразиться с человеком на равных. А что ещё больше поднимало его боевой дух, так это то, что Райнер не был врагом. Он был его соперником. Эрен в этом раунде не сражался, а соревновался. Настоящие состязания! Великий дух соперничества! Эрен с наслаждением улыбнулся и переступил с ноги на ногу.

— Вижу, ты весь в нетерпении, — заметил Райнер.

— Ещё бы. Я покажу тебе, чего я стою.

Эрен покажет ему всю свою мощь, всё, чему он научился за это время, и докажет Армину, что непобедимых противников не существует.

— Оу-у, — протянул Райнер, и на лицо его пала устрашающая тёмная тень, — жду этого с нетерпением.

— Приготовиться! — скомандовал голос ведущего. — В бой!

Время в манеже будто вмиг замерло, оставляя свой ход лишь для них двоих. Ни Эрен, ни Райнер не бросились мгновенно в атаку, каждый выжидал и изучал. Собравшись и сосредоточившись, они медленно кружили по площадке друг напротив друга, готовые в любой момент сделать свой первый ход. Райнер был сильным, Эрен понимал это с одного взгляда, но и он больше не был слабаком. Эрену нужна только победа, он готов был костьми лечь, но заполучить её, ведь он ещё не достиг своей цели. Он чувствовал, что где-то там, на трибунах, в огромной массе людей за ним наблюдал тот, кого ему ещё только предстояло одолеть. Эрен обойдёт всех, преодолеет все преграды и, наконец, обретёт долгожданную свободу. Раз и навсегда избавится от рабского клейма Меченного.

Райнер присел и ринулся вперёд. Эрен ловко увернулся от удара кулаком в голову и обошёл его слева. Тогда Райнер быстро развернулся, склонился к полу и прыгнул вперёд, пытаясь схватить противника руками за пояс. Эрен отскочил в сторону, мигом оказался за ним и ударил ладонью ему в спину. Но дестабилизировать Райнера оказалось не так уж и просто. Ему хватило доли секунды, чтобы восстановить равновесие и вновь ринуться в бой. Удар кулаком с правой — Эрен уклонился и тут же контратаковал. Первая маленькая победа — удар кулаком пришёлся точно в щёку Райнера. Первое, чему Эрен научился у Микасы в плане атаки, — это скорость. Попав в цель, не останавливайся, бей снова и снова, не давай противнику времени на передышку и перегруппировку. Эрен наносил один удар за другим. Под сильным натиском голова Райнера моталась из стороны в сторону, как груша для битья. Ещё один взмах кулаком, Райнер отлетел на пару метров и присел на колено.

— Не плохо, — усмехнулся он, вытирая кровь с лица.

— То ли ещё будет, — оскалился Эрен.

Он вновь, как и в первом раунде, почувствовал, что тело начало переполнять возбуждение. Удовольствие опять захлестнуло с головой. Сердце заколотилось в бешеном ритме, кровь забурлила в жилах. Вне Арены он не чувствовал такого прежде. И в детстве, и в приюте, участвую в драках, Эрен испытывал только ярость, она заправляла балом, на котором не было никого, кроме них двоих. Эрен перевёл дух и нацелился на лицо Райнера, но тот вовремя смог поставить двойной блок, так что ни один из ударов не достиг своей цели. Выудив момент, Райнер отскочил в сторону, мигом оказался за спиной противника и опрокинул его на пол. Эрен закряхтел, упёрся ладонями в пол и поторопился встать, но не тут-то было — ногу обхватили чужие пальцы, пол вдруг оказался под юношей. Зарычав, Райнер подбросил Эрена в воздух, развернулся, плашмя бросил его на настил, выбивая из его лёгких весь воздух. Но не успел Йегер опомниться, как вновь оказался в полёте; на сей раз противник, держа вниз головой, обхватил его вокруг талии и бросил вниз, будто забивая в деревяшку гвоздь. Эрену едва удалось более-менее сгруппироваться, но шея и плечи всё равно приняли довольно сильную нагрузку. Заимев в крови «Аш-фермент», Эрен открыл ещё одно его преимущество, помимо огромной физической силы и повышенной выносливости, — пониженная чувствительность к боли. Райнер навалился сверху всей своей огромной тяжестью.

— Ну что, Эрен, ещё не растерял свой пыл?

Глаза Райнера налились кровью. Изменилось и его лицо, оно всё больше приобретало животные черты. Для него это тоже была не обычная драка, она приобрела для него особое значение.

— Я ещё не сдался, — с трудом проговорил Йегер; дышать становилось всё тяжелее.

— Жаль, но тебе не тягаться с таким воином, как я.

Райнер занёс кулак, Эрен увернулся, и удар пришёлся в пол — настил хрустнул и пошёл трещинами. Новая атака, вновь удалось уклониться. Райнер бил снова и снова, не давая и секунды на передышку. Так не могло дальше продолжаться, если Эрен ничего не предпримет, то рано или поздно он выдохнется, и его просто изобьют до потери сознания. Надо было как можно скорее сбросить с себя эту груду мускулов.

«Думай, Эрен, думай!» — говорил он себе.

Райнер вновь поднял кулак. Вот оно! Эрен упёрся ладонью в открывшийся бок Райнера и надавил всем своим весом, поворачиваясь вслед всем телом. Лёгкие получили доступ к воздуху.

«Получилось!».

Но только Эрен подумал, что, наконец, завладел преимуществом, как Райнер дёрнул его за руку на себя и обхватил шею ногами, крепко сжимая и её, и правое плечо бёдрами. Йегер снова попался в ловушку, теперь он не только не мог пошевелить правой рукой, но ещё имел огромный шанс потерять сознание от недостатка кислорода.

«Да чтоб тебя, Райнер!» — в сердцах выругался он.

Эрен пытался сказать хоть что-нибудь, но горло сдавило настолько сильно, что кроме хрипло кряхтения ничего не выходило. Перед глазами заплясали красные пятна. Эрен попытался выдернуть руку из захвата, но сила Райнера была гораздо больше.

— Эй, Эрен, — позвал тот, скалясь в зверском оскале, — я же говорил, тебе меня не одолеть.

Эрен запомнил эту цифру. Две секунды. Прошло ровно две секунды после слов Райнера, когда в ушах раздался звонкий хруст костей, а правую руку от плеча до запястья пронзила зверская боль. Эрен закричал, но крик потонул где-то в зажатом горле. Райнер ослабил хватку и бросил обмякшего Йегера на пол. Эрен громко и натужно закашлялся, глаза заслезились от острой боли, правой рукой было не пошевелить, лишь пальцы дёргались в болезненной судороге. Тело не слушалось, лёгкие никак не могли надышаться. Эрен сглотнул и вновь закашлял. Неужели этим всё и закончится? Полузакрытыми глазами, он видел, как к нему приближался Райнер. Неужели столько усилий было приложено зря? Райнер остановился в нескольких сантиметрах от него. Неужели их действительно нельзя победить? Эрен повернул голову и снизу вверх посмотрел в скрытое тенью лицо Райнера. Неужели ему на всю оставшуюся жизнь суждено остаться заложником?

— Я действительно ждал от тебя большего, — Райнер присел рядом с ним на корточки. — Ты ведь особенный, как-никак.

Тяжело дыша, Эрен молча смотрел в его глаза. До ушей долетели какие-то крики, но Эрен даже не обратил внимания на этот шум, а вот Райнер быстро обернулся и сильно нахмурился.

— Извини, Эрен, — с досадой проговорил он, всматриваясь куда-то, — похоже, нам придётся закончить наш поединок.

Райнер встал на ноги и быстрым шагом направился к краю площадки. Эрен с трудом приподнялся на локте и проследил за направлением парня. И прежде, чем тьма накрыла глаза, Эрен увидел скопление народа на площадке Армина и Бертольда и окровавленное тело на носилках.

***

С момента, как в срочном порядке остановили игру, прошло семь часов. С того самого момента, как ей туго забинтовали грудную клетку и вкололи обезболивающее, прошло шесть часов. С момента, как его привезли из реанимационного отделения и подключили к аппаратам и капельницам, прошло три с половиной часа. С того момента, как он открыл глаза и понял, что его будущее разбилось на мелкие осколки и его вновь посадили в клетку, прошло сорок минут.

— Тебе не стоило пока вставать, — мягко сказала Микаса, — так можешь ещё больше себе навредить.

Эрен опустил взгляд вниз на лежавшую в кровати подругу. Из-за шейного корсета он не мог вращать головой, что, несомненно, влекло за собой некоторые удобства. Повреждения шеи были несерьёзными, и эта была скорее мера предосторожности, чего не скажешь о правой руке. Перелом ключицы, вывих плечевого сустава и растяжение связок локтевого сгиба — вот, что вскользь сказал Эрену сотрудник медицинского блока, когда он указал на руку в поддерживающей повязке. Но всё это было ничем по сравнению с травмами, которые получила Микаса: перелом четырёх рёбер, повреждение лёгких и селезёнки, и это не считая многочисленных ушибов и ссадин. И при всём при этом, она всё ещё переживала за него.

— Не волнуйся, я буду в порядке. — Эрен посмотрел на виднеющиеся из-под одеяла бинты. — Болит?

— Нет, мне вкололи обезболивающее, да и травма на самом деле не такая серьёзная, как может показаться.

Микаса врала, Эрен понял это, только взглянув на её напряжённое лицо, но всё же указывать на то не стал. Все эти перебранки не несли никакого смысла.

— Ты уже виделся с Армином?

— Нет, — помедлив, ответил Эрен.

— Сходи к нему. Сейчас ты нужен ему больше, чем мне.

— Хорошо. Поправляйся.

Эрен трону Микасу за плечо и тихо вышел из комнаты. У Армина было тихо, только мерный писк приборов звучал, будто капель в тёмной безлюдной пещере. Эрен постоял какое-то время у двери, смотря прямо перед собой, а затем практически неслышно подошёл к кровати. Эрен молчал, смотрел, как медленно поднимается грудь Армина и так же медленно опускается, краем глаза замечал трубки капельниц и резервуара с кислородом, переводил взгляд на забинтованную ногу, покоящуюся в поддерживающей повязке, на виднеющиеся из-под белого покрывала бледные руки. Эрен смотрел куда угодно, только не на его лицо. Он просто не мог найти в себе смелости, чтобы посмотреть ему в глаза, так же, как и ответить что-нибудь на его молчание. Эрен не был зол, даже несмотря на то, что Армин проигнорировал его просьбу и вступил в бой. Он не был зол ни на кого из них за поражение, он никого не обвинял. Эрен вообще не знал, что сейчас чувствовал. Не печаль, не радость, не злость, не спокойствие, не обида — это не то, что он обычно чувствовал, не то, что испытывали бы люди, оказавшись в такой ситуации. Но то была и не пустота.

— Я думал, что смогу хоть что-то сделать, — бесцветным тихим голосом вдруг заговорил Армин. Эрен всё же нашёл в себе силы и взглянул ему в лицо. Армин безучастным взглядом смотрел в потолок. Пустые глаза, пустой голос — друг был здесь, и в то же время его здесь не было. Он говорил с пустотой, он растворился в этой пустоте. — Я действительно верил, что мне это под силу. Хотел показать свою решимость, а показал лишь своё бессилие. — Армин замолчал, Эрен хотел сказать что-то, но слова не нашлись даже в его мыслях. — Я много раз спрашивал себя: «Почему я здесь? Для чего я существую? Каково моё предназначение?», но я так и не нашёл ответа на эти вопросы. Я хотел увидеть этот мир, хотел раскрыть тайны, хранящиеся в нём, но… Как думаешь, может, мне не стоило рождаться? — Армин закрыл глаза и прежде, чем погрузился в сон, почти неслышно добавил: — Может, нам всем не стоило рождаться в таком мире?

Эрен недвижимо простоял ещё какое-то время, слушая писк медицинских аппаратов, а затем вышел из комнаты, так не найдя нужных слов. У входа он столкнулся с человеком. Его серо-голубые глаза за линзами круглых очков внимательно осматривали Эрена, всё больше останавливаясь на лице.

— Лицом не очень, но взгляд очень похож. Да, определённо, аж мурашки по коже, — протянул незнакомец.

— Простите?

У Эрена не было никакого желания разговаривать сейчас со странными типами.

— А, не бери в голову, просто ты мне напомнил одного человека.

— А вы?..

— Да, позволь представиться. Меня зовут Зик, — мужчина протянул руку для рукопожатия, но вовремя осёкся и убрал её. — Сильно же мои ребятки вас помяли.

— Ваши… вы покровитель Райнера и остальных?

— Покровитель? — удивился тот. — Не-не-не, я, скорее, наставник.

«Наставник, — устало подумал Эрен. — Довольно странное название для того, кто использует Меченных в своих целях».

— На самом деле я пришёл извиниться за моих ребят, — продолжал тем временем Зик, — в частности за Бертольда. Парень он неплохой, дружелюбный, крышу только иногда срывает. Надеюсь, твой друг быстро оправится. Так или иначе, наша команда получила из-за этого техническое поражение, так что вы выходите в финал. Поздравляю. — Эрен даже не дрогнул от этих слов, они не всколыхнули в его груди ровным счётом ничего. После того, что произошло, после того, как он увидел своих друзей, ему уже было всё равно. Хотелось уйти, ему совсем не было интересно, о чём болтает этот человек. — У каждого здесь своя цель, все чего-то желали, ступая в эти стены, но мне вот вдруг стало интересно, а для чего пришёл сюда ты? Что двигало тобой, Эрен? За что ты борешься?

— Я? — Маленький огонёк вновь вспыхнул в груди. Эрен вспомнил тот день, когда понял, что стал заложником этой системы, то время, когда в его жизни появилась цель. Эрен вспомнил, почему решил бороться, за что и ради кого. — Я пришёл сюда за свободой, — заявил он. — Я здесь, потому что хочу увидеть этот мир собственными глазами.

Зик прищурился и склонил голову набок.

— Даже зная, что он полон опасностей? Даже зная, что ты можешь в любой момент умереть в муках?

— Да.

— Но почему?

— Почему? Разве не очевидно? Потому что я родился в этом мире!

Последние слова, сказанные Армином, молнией пронзили его мысли. Эрен замолчал и уставился перед собой. Огонь внутри погас, будто задутое пламя свечи, и в груди опять поселилось то странное чувство.

— Вот как, — выдохнул Зик и наклонился к уху Эрена так, что его светлая борода заколола щёку. — Чувствуется его влияние. — Зик отстранился и похлопал его по плечу. — Что ж, надеюсь, ты достигнешь своей цели. Поправляйся скорее, тебя ждёт тяжёлый финал.

И Зик ушёл, оставив растерянного Эрена стоять в пустом узком коридоре, обитом белыми панелями.

Комментарий к Глава 6. Решимость/Растерянность

Надеюсь, среди читателей нет профессиональных борцов, ибо это просто рука-лицо. Я попробовала сделать парочку из описанных приёмчиков и… Не повторяйте это, я серьёзно! И да, не спрашивайте меня, как я умудрилась скатиться в такой жуткий ООС Бертольда, сама в шоке.

========== Глава 7. Разговор ==========

Ничто так не раздражало Леви, как бессмысленная безостановочная болтовня. Ханджи жужжала над ухом, будто надоедливая муха, уже около получаса, но ни в одной её фразе Леви не услышал хоть что-то полезное. Все её изречения сводились к «Эрен, Эрен, Эрен!». С того момента, как Зоэ узнала о положительной реакции на фермент у Йегера, она не затыкалась. Она и раньше вела себя, как в задницу ужаленная, слишком бурно реагировала на события вокруг, особенно если дело касалось Меченных. Ханджи раздражала, иногда она сильно напоминала одну заносчивую рыжую девицу и начинала раздражать ещё больше. С Ханджи Зоэ и Майком Захариусом он познакомился ещё до того, как вместе создали некое подобие союза и начали выступать на Арене под одним «флагом». Правая рука Эрвина и главный научный советник. Люди, поклявшиеся ему в верности и отбросившие все предрассудки. Леви не собирался становиться частью них, но после случившегося два года назад добровольно примкнул к их отряду. Аккерман ни на секунду не сомневался — они непременно потерпят крах. Даже со всей их мощью, со всеми выверенными стратегиями и небывалой поддержкой со стороны они останутся у разбитого корыта. Леви ждал этого дня, ждал расправы над тем, кто однажды попытался сломать его, но чьих сил хватило лишь на маленькую трещину. Скоро этот день настанет. Уже совсем скоро.

— Нет, ну вы представляете, насколько это огромный прорыв в науке, — тараторила Ханджи, неотрывно пялясь в небольшой голографический экран. — Хочу изучить его, хочу вскрыть и обследовать каждую клеточку его юного тела. Аж руки чешутся.

Майк опасливо покосился на Зоэ и чуть отодвинулся в сторону. Леви стиснул в руке её голову и повернул к себе.

— Очкастая, если ты сейчас же не заткнёшься, я раскрою тебе череп.

Ханджи захихикала и широко улыбнулась.

— Ой, какой ты злюка, — она нарочно потыкала пальцами в его живот. — Страшный и злой маленький дядька.

Леви цыкнул и сжал ладонь. Ханджи запищала от боли.

— Хорошо-хорошо, я больше не буду, — взмолилась она.

Аккерман устало вздохнул и отпустил Зоэ.

Дверь их жилого блока с протяжным шипением отъехала в сторону, и в комнату твёрдой походкой вошёл Эрвин. А вот и источник скверного настроения. Почему-то всегда, когда Леви чувствовал себя нехорошо, появлялся Смит, и самочувствие ухудшалось ещё больше.

— Хорошо, вы все в сборе, — начал Эрвин напряжённым голосом.

Его редко можно было видеть беспокойным, хладнокровие было частью его естества. Впрочем, Леви говорил с ним на днях на предстоящую тему, потому знал причину его нетипичного состояния.

— Что-то срочное? — насторожилась Зоэ. — Зачем нас надо было собирать вместе?

— Да, — кивнул Эрвин. — Мы завершаем первый этап.

— Уже? — воскликнул Майк. — Планировалось же завершить его к концу года. К чему такая спешка?

— Планировалось, — подтвердил Эрвин, — но в этот раз план дал сбой. У Пиксиса был свой человек среди военных, и на днях он доложил об их повышенной активности. Как позже выяснилось, под предлогом массовых учений, военные начали стягивать войска к границам всех городов, особенно большое количество было замечено около столицы и города N.

После этих слов воцарилось молчание, собравшиеся бросали друг на друга нервные взгляды.

— Но, может, военные действительно решили устроить учения? — пожала плечами Ханджи.

— Это маловероятно, — парировал Эрвин. — Военный комитет заключил сделку с Чистильщиками, а насколько нам известно, эти две организации не особо ладят друг с другом. Леви, Кенни ничего не упоминал об этом?

Леви скривил недовольное лицо и покачал головой — вот только упоминание дяди из уст Смита ему сейчас не хватало.

— Мы не настолько близки, чтобы обсуждать политику, — отмахнулся Аккерман.

— Так или иначе, — продолжил Эрвин, — завтра я возвращаюсь на базу и начну приготовления ко второму этапу.

— Подожди, завтра? — взбаламутилась Зоэ. — Ты что же, не останешься на наши игры?

— А что делать с новенькими? — вслед за ней вопросил Майк.

Вот этот вопрос был более интересен. Обычно Эрвин сам занимался этим делом, у него язык был подвешен что надо, любого мог заговорить. Гений политических игр и интриг, что-что, а этого у него было не отнять. Неужели он хочет спихнуть всю работу на них?

— Оставляю новичков на вас, — будто в подтверждение ответил Эрвин. — Объясните им после игр всю ситуацию и незаметно проведите до позиции. Уверен, они поймут сложившуюся ситуацию и присоединятся к нам.

Ну да, конечно, кто же ещё.

— Опять сваливаешь свою работу на подчинённых, — проворчал Леви, отлепляя себя от дивана. — Годы идут, а ты совсем не меняешься, всё такой же напыщенный эксплуататор.

Леви презрительно посмотрел на Эрвина и направился к выходу.

— Эй, ты куда? — крикнула ему вслед Ханджи.

— Пойду подышу нормальным воздухом, — бросил напоследок Леви, — а то этот пахнет гнильцой.

— Опять он ведёт себя, как обиженный ребёнок, — пробубнила Ханджи, когда дверь за Леви закрылась. — Какой же проблемный парень.

Леви прошёл несколько свободных коридоров, пересёк насквозь комнату управления, спустился на пару этажей вниз по металлическим гулким ступеням лестницы и вышел к нижним ярусам манежа. Он нередко сюда приходил, чтобы побыть наедине с собой и отдохнуть от людей. Это было так странно: место, забравшее у него семью, дом и шанс на относительно нормальную жизнь, теперь стало единственным, которое могло утешить его больное сердце. Оно хранило в себе много воспоминаний: людские голоса, взгляды, улыбки, смех и слёзы. Оно впитывало в себя всё это, будто губка пролитую воду, а затем тонкими струйками возвращало человеку то, в чём он так отчаянно нуждался, — память прожитых дней, его успехи, его ошибки, приобретения и потери. Здесь пересекалось прошлое и настоящее, вплеталось друг в друга тонкими серебристыми нитями, создавая невесомое, практически невидимое покрывало. И каждый, кто хоть на мгновение заглядывал в эту обитель, приносил с собой новую нить, чтобы та стала частью большой общей истории.

Леви вышел из тени прохода и прищурился, спасая глаза от яркого искусственного света прожекторов. Он не видел солнечного света уже несколько недель, а может, и месяцев. Запертый в этой огромной белой клетке, Леви потерял счёт времени, дни сливались один с другим, формируя один огромный бесформенный ком. Только часы и искусственное цифровое солнце настенных дисплеев, сменяющее такие же мёртвые луну и звёзды, напоминали, что время не остановило свой ход. Леви прошёл к бортику, обвёл глазами площадки и глубоко вдохнул. Нос уловил горький запах сигаретного дыма, взгляд замер на мужской фигуре, облокачивающейся на стеклянный бортик и затягивающейся тонкой белой сигаретой. Самокрутка из табака далеко не первого сорта — запросто можно было определить это по резкому, нетипичному запаху, — такие сейчас курили только те, у кого было не так много денег, или же отбитые на голову фанатики, застрявшие во временах, когда люди ещё носили с собой бумажные документы. Одним из таких был Кенни; Леви с детства помнил эту вонь — даже когда мать доживала свои последние минуты, в тёмной сырой комнате, над кроватью с иссохшим маленьким телом, клубился тяжёлый серый дым, а тонкие и длинные мужские пальцы стряхивали пепел с тлеющего кончика сигареты на пыльный провалившийся пол. Прошло двадцать с лишним лет, а ничего не изменилось. Правильней было бы не обращать на этого человека внимания и просто отойти подальше, но два образа наложились друг на друга, ненависть к одному перешла к другому, и слова сами полились рекой.

— Здесь нельзя курить.

Мужчина обернул к нему своё заросшее светлой бородой лицо.

— Прошу прощения? — растерялся тот, явно пребывая глубоко в своих мыслях.

— На Арене запрещено курить, — повторил Леви, кривя носом. — Хотите затянуться — поднимайтесь наверх или используйте ла́кос.

Лакосом называлась небольшая капсула, заполненная жидким никотином, которая закладывалась за щёку или под язык. По мере таяния капсулы во рту, никотин медленно проникал в кровь, даря человеку чувства расслабленности и спокойствия. Он был разработан одной из мировых табачных компаний около двенадцати лет назад. Имея в своей линейке десятки различных вкусов, лакос не только стал альтернативой горькому курительному табаку, но и довольно быстро вытеснил его с рынка. Но, по мнению Леви, он был такой же дрянью, как сигареты и жевательный табак.

Мужчина взглянул на сигарету в руке.

— Ох, прошу прощения, лень было подниматься на поверхность, думал, успею тихонько выкурить одну. — Он затушил кончик сигареты о стекло и запульнул окурок в глубь трибун. Леви тихонько цыкнул. — Не говорите никому, хорошо?

Мужчина поправил круглую оправу очков и почесал ухо. Аккерман всмотрелся в его лицо и задумался: а не о нём ли Эрвин рассказывал?

— Вы здесь недавно, да? — уточнил Леви. — Не видел вас раньше.

— Это мои первые игры. Никогда раньше в подобном не участвовал, а тут друзья подначили, говорят: «Попробуй, будет весело».

— И как, было весело?

Мужчина обратил на Аккермана пронзительный взгляд и улыбнулся странной, довольной улыбкой.

— Очень, жаль только, моя команда не вышла в финал, было бы ещё интереснее. Ах, я же не представился. Моё имя Зик, рад встречи с вами, Леви.

Кажется, слава бежала впереди него. Аккерман недовольно скривил губы и, бросив неприязненный взгляд на протянутую мозолистую руку, ответил на крепкое рукопожатие.

— Ничего, может, повезёт в следующий раз, — вяло приободрил Леви.

— В следующий? — удивился оппонент. — Боюсь, следующего раза уже не будет. — Зик опёрся спиной о бортик, закинув на него локти, и задрал голову — тонкие стёкла его очков ярко блеснули. — Тут ведь, знаете, как, мир устроен так, что шанс даётся лишь раз. Упустил — уже обратно не вернёшь, так что надо хватать крепче. Я вот не смог удержать, — улыбнулся он, — мне до вашей крепкой хватки далеко. Только сильнейший может оставаться на вершине столько времени. Аж завидно. — Зик громко расхохотался.

Леви молчал, внимательно наблюдая за человеком перед собой и улавливая ухом каждое сказанное им слово. О человеке многое можно сказать по его тону, движению рук и головы, по тому, как смотрят его глаза. Но Зика Леви не удавалось прочитать. В его голосе не было фальши, в движениях — резкости и напряжённости, во взгляде — тайн и недосказанности. Зик был искренним, но почему-то Леви не верил этой искренности. Возможно, дело было в воспитанном дядей скептицизме, возможно, — даже ложь можно сделать правдой.

— Не думаю, что мне стоит завидовать, — подал голос Аккерман. — Мы с вами живём в разных мирах, и вряд ли бы вы захотели оказаться на моём месте, узнай уплаченную за него цену.

— В разных мирах, — повторил Зик и прямо посмотрел на него водянистыми глазами. — Ошибаетесь, Леви. Мир один для всех. Все мы здесь, под одним мирным небом, — он вскинул руки вверх, указывая на невидимое небо, распростёртое где-то над этим каменным куполом. — Вот только вопрос: кто мы? Пленники, заложники или рабы? Кем же мы стали в это мирное время?

Зик замолк. Эхо его голоса стихло. В ушах зазвенела тишина.

— И отчего же такой человек, как вы, включает себя в это странное понятие «мы»? — вздёрнул бровь Леви.

— М-м-м, разве не очевидно? — Зик сделал к нему пару шагов и наклонился к его уху. — Вы сами ответили на свой вопрос. Потому что я — человек. — Зик по-детски улыбнулся и отстранился. — Мне пора возвращаться, долг зовёт. Рад был встречи с вами, Леви. Надеюсь, мир сделает для меня исключение и представит мне ещё один шанс поговорить с вами с глазу на глаз в такой уютной обстановке. Всего доброго, и передавайте привет Эрвину!

Леви постоял какое-то время недвижимо, поднял руку и посмотрел на метку на запястье.

— Один мир, да? — тихо повторил он и сжал ладонь в кулак.

***

Жан уже несколько минут топтался возле двери и никак не мог собраться с духом. В этом ведь не было ничего сложно: всего-то зайти в комнату, поздороваться и справиться о самочувствии. Да любой ребёнок сделал бы это с закрытыми глазами. У него же всё тело тряслось, стоило только оказаться возле двери ближе, чем на метр. А он ещё собирался полицейским стать. Нет, не так, — Жан замотал головой, — он собирается стать полицейским. После разговора с Доком на какое-то время уверенность в себе покинула его, но он не был бы Кирштайном, если бы бросил всё после первого же падения. Нет, он ещё покажет этому миру, это гнилой системе правосудия, на что способен человек, который чего-то отчаянно желает. И никто не посмеет усомниться в нём, даже статус Меченного не станет преградой на его пути. Жан вновь кинул опасливый взгляд на дверь и застонал — ну где ж его решимость сейчас бродила? Молодой человек поздоровался с прошедшими мимо работниками медицинского блока и, размяв суставы, будто готовясь пробежать многокилометровый марафон, наконец вошёл в комнату. Здесь было тепло и просторно, приглушённый белый свет мягко струился с потолочных светильников. Сидевшая в кровати Микаса отвлеклась от чтения электронной книги и взглянула на незваного гостя. Она пару секунд молча смотрела на Жана глубокими графитовыми глазами и, ничего не сказав, продолжила чтение. Это определённо была плохая идея. Глупо было надеяться, что Микаса будет хоть чуточку рада его появлению. Жан провалился, причём капитально. Он моментально сделал вид, будто его здесь вообще нет, и поспешил покинуть комнату. Но стоило ему только развернуться, как его остановил голос за спиной:

— Ты что-то хотел?

Жан обернулся и замялся на месте.

— Да я просто решил заскочить, поинтересоваться твоим самочувствием.

Микаса стрельнула на него глазами и отложила книгу.

— Ты за всех участников игр беспокоишься или только мне так повезло?

Жан бы непременно обрадовался этим словам, если бы не слышал в голосе неприкрытый сарказм. Лицо девушки было равнодушным, но Кирштайн был абсолютно уверен: будь на его месте Эрен, оно засияло бы лучезарной улыбкой. Жан стоял на месте, не смея даже шелохнуться и не зная, что сказать. Он бы мог прямо сейчас в лоб признаться в своих чувствах к этому нежнейшему существу, коей он считал Микасу, но что-то, видимо, оберегало его от страшных последствий откровений и не давало сказать этого.

— Только за симпатичных, — брякнул Жан первое, что пришло ему в голову.

Микаса закатила глаза и заёрзала на кровати, пытаясь принять более удобную позу. Её лицо исказила гримаса боли, Жан тут же оказался возле девушки и поправил подушку за спиной. Впервые он оказался так близко, не считая, конечно, того раза, когда получил от неё классную пощёчину. Он немного задержался подле неё, наслаждаясь теплом, исходящим от женской бархатной кожи. Ох, как же она манила, дурманила своим сливочным ароматом с тонкими горькими нотками бинтов и лекарств. И повезло же придурку Эрену! Рядом с ним такая красавица, такая дива, а он, идиот, совсем не бережёт своё сокровище. Да будь он на его месте, пылинки бы с неё сдувал, берёг бы как хрустальный цветок, да он бы!..

— Можешь уже отойти, — прервала его мечтания Микаса.

Жан быстро отпрянул и залился краской. Он с беспокойством осматривал виднеющуюся из-под одеяла туго обтянутую бинтами грудную клетку Микасы. Сложно было представить, что те ужасы, творящиеся под куполом Арены, назывались безобидным словом «игра». Жан был в здравом уме и прекрасно понимал, на что дал согласие, но смотря на себя после первой игры, на Микасу и других участников, становилось очевидно, что игра в мире взрослых совсем не похожа на детскую.

— Здорово же вас помяли в этот раз. Но вы ещё легко отделались.

— Армин чуть не погиб, — осадила его Микаса. — Не будь таким бестолковым.

— Нет, я не это имел… — поспешил оправдаться Жан, но замолк на полуслове. — Зачем ты это делаешь? Даже зная, что здесь творится такое, почему ты приняла участие в играх?

Быть может, если бы Жан знал причину, то смог бы помочь ей, смог бы найти другой способ, нежели подвергать свою жизнь опасности.

— Я обещала ему, что всегда буду рядом. Это моя благодарность, — тихо ответила девушка, пряча глаза.

— Ему? Эрену? — Жан вскинул руки и вздохнул — ну конечно, кому же ещё. — И чего ты вечно так цепляешься за него? На нём что, весь свет сошёлся? Он ввязывает тебя в сомнительную авантюру, а ты рада хвостиком за ним.

— А что насчёт Марко? — резко парировала Микаса, начиная сердиться. — Разве он не следует точно так же за тобой? Чем вы с Марко в этом плане отличаетесь от нас с Эреном?

— Ну-у, я… — промямлил растерянный Жан.

Да в самом-то деле, что это такое? Он за неё беспокоится, помочь пытается, а она его носом в собственные ошибки тычет. Он прекрасно знал, что сильно облажался, когда позволил Марко участвовать в этих играх, и очень злился, что осознание пришло к нему слишком поздно, когда уже нельзя было ничего исправить. Но у неё-то совсем другой случай.

— Для начала разберись в своей жизни, а потом уже в чужую лезь, — отрезала Микаса. — Уходи, я хочу отдохнуть.

Девушка вновь взяла в руки книгу и более не обращала на него никакого внимания. Жан взъерошил волосы на затылке и, махнув рукой, поплёлся к выходу. Ну и ладно, не больно-то и хотелось переубеждать какую-то напыщенную девчонку.

***

Сон не шёл. Как бы Эрен ни хотел провалиться в спасительное забытье, в мир мрака и пустоты, реальность, впиваясь острыми когтями в кожу, грубо тащила его назад. Он был совсем один: ни тёплой ладони Микасы в его, ни тихого дыхания Армина под боком. Только он и печальные искусственные звёзды на стене. Мысли не давали покоя. Эрену хотелось плакать, но в его глазах не было слёз, хотелось кричать, громко и протяжно, но язык словно онемел. Запутанный клубок чувств, связавший его внутренности, с каждой минутой всё сильнее и сильнее натягивал свои нити, больно сдавливая нутро. Раньше Эрен думал, что если Ад и существовал, то он находился в «Солнечном Доме». Но сейчас, лёжа в пустой кровати, окутанный темнотой одиночества, он осознал — куда бы ты ни пошёл, как бы ни старался сбежать, ты всегда будешь в Аду, ведь единственное место, где он действительно существовал, — это в твоей голове. Ад всегда был, есть и будет только внутри тебя самого.

Эрен посмотрел на свою вытянутую руку и закрыл глаза. Он вспоминал прошлое. Мамины медовые глаза, её тёплую улыбку и запах свежеиспечённого хлеба из дешёвой «грязной» муки, который она пекла по воскресеньям в старой проржавевшей духовке. Отцовский мягкий голос с небольшим нетипичным говором, его ловкие руки и радостный смех, когда очередной пациент благодарил его за оказанную медицинскую помощь. Он вспоминал счастливые лица соседей в трущобах, сладость перезрелых груш и звучащий десятками различных голосов базар. Но вопреки ожиданиям, эти воспоминания не приносили успокоение, они лишь ещё больше нагоняли тоску по безвозвратно ушедшим счастливым дням. Эрен открыл глаза и встал с кровати, стараясь не напрягать травмированную руку. Поддерживающую повязку он уже снял, но кости всё ещё не срослись до конца, причиняя тупую боль при резких и неаккуратных движениях. Эрен немного постоял в тишине общего зала, а затем покинул жилой блок. Он бесцельно бродил по запутанным белым коридорам, изредка сталкиваясь с сотрудниками Арены. Сначала он подумывал о том, чтобы попросить кого-нибудь отвести его ненадолго на поверхность, чтобы немного подышать воздухом и вспомнить прикосновение прохладного ветра, но подумал о том, что вид тёмного живого неба только наполнит его сердце болью одиночества, и отбросил эту идею. С каждым днём, прожитом на Арене, Эрен всё сильнее чувствовал себя зверем, запертым в огромной клетке, которого люди забавы ради заставляли сражаться с себе подобными. Он пришёл сюда, чтобы обрести свободу, но казалось, с той поры верёвка, обмотанная вокруг его тела, ещё больше сковала его движения. В Зимнем саду царил полумрак, по-прежнему слышался перелив воды в работающем фонтане, а на стенах сверкали тысячи звёзд. Эрен проходил мимо безмолвных растений в горшках и невесомо касался их бархатных листьев — единственный клочок природы среди бездушных белых стен. Они, как и он, стали пленниками людских желаний.

— Я ждал тебя, — раздался голос из темноты.

В одной из диванных зон показался силуэт. Человек сделал несколько шагов вперёд, и голубоватый свет дисплеев осветил лицо Райнера.

— Ждал? — Эрен подошёл к нему. — Почему ты был уверен, что я здесь появлюсь?

— Не был, — возразил Райнер и предложил Эрену присесть. — Просто предположил, ведь в каком-то роде мы с тобой похожи. Как рука?

— Почти зажила, спасибо. Так что ты хотел?

Райнер в нерешительности замялся, будто собирался сказать самую ужасную новость на планете. Он посмотрел Эрену в глаза и наконец собрался с мыслями.

— Поговорить и извиниться за случившееся с тобой и твоими друзьями.

Что ж, это действительно стало сюрпризом. Извиняться сейчас перед ним было всё равно, что просить прощение у своего сокрушённого врага, совсем не то место и не та ситуация для этого.

— И где же твоя честь воина?

— Воина? — переспросил Райнер с круглыми от удивления глазами. — Послушай, Эрен, мне правда очень жаль, что так вышло, но нас так воспитали. Знаю, звучит как оправдание, но это действительно так. — Райнер вздохнул и сплёл пальцы рук, опустив голову вниз. — С самого детства я не видел ничего, кроме сражений. Нас учили побеждать, слепо следовать приказу и никогда не отступать. И я, и Бертольд с Энни были рождены лишь для того, чтобы стать частью этого. У нас не было выбора, наше будущее было определено ещё до нашего рождения. Я не желаю тебе зла, но я не могу противиться этому.

Эрен опешил, он даже не представлял, о чём тот говорил, но всё же уловил в его словах то, с чем был абсолютно согласен.

— Райнер, я понятия не имею, что ты хотел этим сказать, но кое в чём ты был прав, — Эрен показал ему свою метку на руке, — у Меченных никогда не было выбора. Я был слишком самоуверен, посчитав, что смогу что-то изменить. Они обещали мне свободу взамен на победу в этих играх. Они говорили, что я избавлюсь от проклятия Меченного, если превзойду всех. Гонясь за мечтой, я подверг Микасу и Армина опасности — единственных дорогих мне людей. Ты не должен передо мной извиняться, потому что виноват во всём я один. Микаса с Армином доверяли мне, но я подвёл их.

Эрен хотел сказать ещё что-то, но запертые внутри слёзы наконец вырвались наружу. Эрен несколько раз моргнул, пытаясь избавиться от плёнки на глазах, и тяжело вздохнул. Прижимая больную руку к туловищу, он встал с дивана. Странно, но этот короткий разговор будто вдохнул в него новую жизнь. Райнер помог ему сказать то, в чём он боялся признаться самому себе. Пожалуй, одна из самых сложных вещей в мире — признавать свои ошибки.

— И ты всё ещё веришь им? — поинтересовался Райнер. — Веришь, что они дадут тебе свободу?

— Не знаю, — честно признался Эрен. — Но я хочу им верить. Я хочу верить, что в этом Богом забытом мире ещё остались честные люди. Спасибо, Райнер, ты помог мне прийти в себя.

— Я рад, — улыбнулся тот.

Уже на выходе из Зимнего сада Эрен нос к носу столкнулся с Бертольдом. Тот молча поприветствовал Йегера и направился прямиком к Райнеру. Задержавшись, Эрен немного понаблюдал со стороны, как Бертольд, энергично жестикулируя, что-то шёпотом, из-за чего не удалось расслышать слов, говорил Райнеру. Тот же в свою очередь изредка пытался вставить слово в быструю речь друга, стыдливо топчась на месте. И только когда на него устремился прищур Райнера и опасливый взгляд Бертольда, Эрен кивнул им на прощание и вышел из комнаты.

Мысли раскладывались по полочкам, негативные эмоции уходили на второй план. Теперь перед Эреном была чёткая картина дальнейших действий. Ему следовало прекратить жалеть себя и наконец сделать работу над ошибками. Ради Армина, ради Микасы, ради него самого он покорит эту вершину и сделает то, что никому ещё не удавалось.

Он изменит свою судьбу!

========== Глава 8. Плачь ==========

Трибуны были забиты до отказа. Сотни людей бросили все свои срочные и не срочные дела, чтобы оказаться сегодня здесь, под куполом знаменитой Арены, и насладиться долгожданным финалом двадцатых, юбилейных игр. Напряжение росло с каждой минутой, эта игра обещала быть заманчивой. Завсегдатаи, те, кто следил за играми уже несколько лет, по обычаю делали ставки на действующего лидера — сильную и непревзойдённую команду Леви, некоторые же, коих было меньшинство, решили довериться юным новичкам из печально известного города М, команде Эрена. Оставались считанные минуты до главного зрелища сезона.

А тем временем настроение в комнате ожидания команды Йегера оставляло желать лучшего. Оставшиеся вдвоём Микаса и Эрен в молчании сидели в метре друг от друга, поддаваясь тяжёлой меланхоличной обстановке. В голове юноши крутилась мысль: у них только одна попытка. До заветной мечты осталось руку протянуть, ещё немного, и они выйдут с Арены свободными, полноценными гражданами общества. Им придётся приложить все силы, все свои умения, чтобы выстоять в главном сражении в их жизни — в сражении за свободу. Это приторно-сладкое слово «свобода», слово, ставшее смыслом жизни. Эрен вздохнул и закрыл лицо руками; Микаса, держась одной рукой за рёбра, бросила на него печальный взгляд. Эрен никак не мог сосредоточиться. Сейчас он должен был взять себя в руки, набраться храбрости, а вместо этого предавался тревоге. А ведь ещё день назад, после разговора с Райнером он был полон уверенности в своих силах.

— Почему такие кислые лица? — Вошедший в комнату Густав улыбнулся, пытаясь подбодрить ребят. — Ну же, соберитесь, до финиша осталось совсем немного.

Но даже попытки Густава не помогли им воспрянуть духом.

— Объявили результаты жеребьёвки, — продолжал тем временем мужчина. — Бои будут проходить друг за другом. Первыми — Микаса и Ханджи. Вторым пойдёт Армин… — Густав бросил на них сочувствующий взгляд и прочистил горло. — Второй бой придётся пропустить. В самом финале между собой схлестнутся Эрен и Леви. — Но после объявления соперников не последовало обычных радостных возгласов и командных кричалок; в комнате стояла тишина, будто и вовсе никого здесь не было. Густав тяжело вздохнул и присел напротив Эрена с Микасой на корточки. — Я понимаю, как вам тяжело сейчас. Вы всё ещё можете отказаться от участия.

Эрен вздрогнул и посмотрел на Густава остекленевшими глазами.

— Отказаться? — в исступлении спросил он.

Отказаться и свести на нет все ихпредыдущие усилия? Отказаться и поставить крест на своей мечте? Отказаться и спустить с рук миру его чёртову несправедливость? Отказаться и остаться жалким рабом до скончания своей никчёмной жизни?!

— Нет, — прошептал Эрен; его глаза вновь вспыхнули живым зелёным огнём. — Сдохну, но вырву из рук Леви корону!

Густав усмехнулся и поднялся на ноги.

— Так держать, парень, — похвалил он Эрена, похлопав тяжёлой ладонью по плечу. — Порвите этих выскочек.

Эрен с Микасой обменялись уверенными взглядами и одновременно кивнули.

***

Армин никак не мог перестать винить себя. С тех пор, как он очнулся после долгого сна, все его мысли и чувства были направлены на собственное уничтожение. Как прожорливая гусеница пожирала молодые листья, так и ненависть к себе разъедала его естество. Он вспоминал детство, когда хулиганы лупили его по чём зря, называя отродьем Чистых; время в приюте, где стал жертвой только потому, что не был «настоящим» Меченным; прожитые годы в изменившемся до неузнаваемости городе М, где он так и не смог найти место среди себе подобных, даже на Арене он не стал своим. Казалось, не будь Эрена рядом, Армин бы уже давно стал трупом. Он повзрослел, но так и не перестал прятаться за спину лучшего друга.

Сказанные Эреном слова, сплетённые с гулким стуком колёс мчащегося в ночи поезда, помогли Армину на какое-то время поверить в себя, но одна ошибка последовала за другой, и Арлерт окончательно пришёл к мысли, что друг сказал лишь то, что хотел видеть в идеальном раскладе. Храбрейший из всех. Ах, как же Армину хотелось, чтобы эти слова действительно можно было связать прочной нитью с его именем.

Он лежал в кровати, моргая каждый раз, когда очертания потолка начинали размываться из-за сухости в глазах, и думал, думал, думал. Мысли копошились в его голове, будто колония муравьёв в муравейнике, и кусали, кусали, кусали. Он чувствовал себя сломанной куклой, которую неравнодушные люди обмотали бинтами, чтобы она не развалилась окончательно, и бросили в этой комнате до востребования. Иногда к нему заходили «тени». Они, безликие и немые, тихо входили в комнату, делали какие-то пометки в электронной книге, излучающей голубой холодный свет, и так же тихо уходили. Нередко мысли прерывались внезапным сном, долгим, глубоким, бесчувственным, будто русло бурной реки загораживалось заслонкой, а когда Армин вновь открывал глаза и заслонка поднималась, они продолжали течь дальше. Скорее всего Армин бы дошёл до точки невозврата, до того состояния, когда внутри всё выгорало и оставался чёрный горький пепел, скрипящий на зубах, если бы в комнате с запахом гниения остатка души не появился он, принеся с собой глоток свежего воздуха и улыбку надежды.

***

Эрен обводил взглядом огромную толпу людей. Вот они, вот те, кто сегодня станет свидетелем его триумфа. Тот, кто считал его ненужным хламом, тот, кто сделал его рабом системы, собственными глазами увидит, как он разобьёт оковы классового неравенства и встанет с ними на одну ступень. Нет, даже больше — возвысится над ними! Он, закалённый тяготами жизни и бесконечной борьбой, станет сильнее всех этих белых воротничков с голубой кровью. Им, рождённым с серебряной ложкой во рту, никогда не понять всей ценности жизни. Их удел протирать задницы на слишком мягких диванах и наедать жир от скуки, его — менять мир во благо каждого. Он получит статус Чистого, но ни за что на свете не сделается одним из них.

— Господин Пиксис будет присутствовать на играх? — полюбопытствовал Эрен, усердно всматриваясь в застеклённую ложу.

Этот человек обязан был видеть его победу.

— У него появились дела, — огорчил Густав. — Он покинул Арену в сопровождении Анки сегодня утром.

— Хм, надеюсь, он не собирается нас кинуть? — Йегер устремил тяжёлый взгляд на мужчину.

В случае чего Эрен готов был Дота из-под земли достать и заставить ответить за свои слова.

— Будь уверен, господин Пиксис слов на ветер не бросает. Только ты бы сначала выиграл, — усмехнулся Густав.

— Не сомневайся, я не проиграю, — вернул ухмылку Эрен.

Среди разнообразия лиц были замечены и вполне уже знакомые — Криста с Имир и Сашей радостно махали руками в одном из блоков для зрителей, рядышком что-то кричал Конни, даже идиот Жан с недовольной мордой и Марко почтили своим присутствием на финале. Вот уж теперь-то Эрен точно не мог оплошать, иначе издёвок ему не избежать.

В манеже вдруг стало настолько шумно, что даже пришлось закрыть уши руками, чтобы не оглохнуть. А причина тому — объявление и выход команды Леви на площадку. Гордые, уверенные в себе и невероятно сильные — эти люди в чёрных костюмах, облегавших их мускулистые подтянутые тела, выглядели будто пришельцы с другого мира — невероятно похожие на людей, но обладающие такой огромной мощью и властью, что казалось, способны были переделать этот мир под свой вкус одним щелчком пальцев. Эрен не мог отвести от них глаз, вид этих люди завораживали. Вот то, к чему он стремился последние пару недель. То, что он хотел превзойти. Но сейчас, смотря на них и сжимая дрожащие из-за нервного напряжения ладони в кулаки, он думал лишь о том, удастся ли ему хотя бы приблизиться к этому трио. Эрен сглотнул и заставил себя отвести взгляд; сейчас не время было думать о подобном, он уже сделал свой выбор, осталось довести дело до конца.

— Дамы и господа! — заглушая крики вокруг, начал вещать голос ведущего. — Настало время первого боя финала двадцатых, юбилейных, игр на Арене! От команды Леви — умная, весёлая и просто очаровательная женщина, королева Арены Ханджи-и-и!

Под бурные аплодисменты парой широких пружинистых шагов на площадку поднялась стройная и крепкая телосложением молодая женщина с высоким каштановым хвостом. В этот раз на ней не было очков, потому она казалась сейчас гораздо моложе. Эрен бы не дал ей больше тридцати. Она оправила чёрную майку и с ухмылкой глянула в сторону Микасы. Аккерман в ответ одарила её пронзительным взглядом. Что ж, вызов принят.

— От команды Эрена — обворожительная юная особа, покорившая своими яркостью и страстным темпераментом сердца сотни мужчин, прекрасная Ми-и-икаса!

Манеж снова наполнился людским гомоном с аплодисментами, разбавленным резкими мужскими возгласами поддержки. Эрен положил руки на плечи подруги и кивком головы пожелал ей удачи. Не остался в стороне и Густав, который, судя по довольной улыбке, поддался всеобщему настроению и вошёл в раж.

— Задай ей трёпку, красавица! — восторженно воскликнул он, напрочь потеряв образ грозного и жестокого Меченного, каким он казался в первую их встречу. На его запястье загорелся экран электронного браслета, оповещающий о новом входящем вызове, Густав придержал отправившуюся на площадку Микасу и ответил на вызов. — Слушаю, — проговорил он в браслет, чуть надавливая для лучшей слышимости на вставленный в ухо беспроводной наушник. — Ещё нет. — Густав мрачно покосился на Микасу, молча слушая собеседника. — Уверены? Может, есть возможность?.. Я понял, хорошо.

Густав отключился и тяжело вздохнул, Микаса с Эреном встревоженно переглянулись. Он медлил, как это бывало, когда хотели сказать плохую новость, но не находили в себе сил. Ребята терпеливо ждали, а тем временем недовольство среди зрителей нарастало — все ждали выхода Микасы на площадку.

— Тяжело это говорить, — наконец собравшись с силами, начал Густав, — но Микаса не сможет принять участие в этом раунде.

— Что?! С чего вдруг? — воскликнул Эрен и покосился на подругу, которая, в общем-то, разделяла его настроение.

— Со мной связалась Рико, проведённый раннее осмотр показал, что Микаса ещё не полностью восстановилась. Если она сейчас вступит в бой, то только ещё сильнее навредит себе, и кто знает, может, последствия будут неотвратимые.

— Но… — возразил было Йегер и замолк.

Ему не хотелось лишний раз подвергать Микасу опасности, но и отказ от участия для него был неприемлем. Весь их план начал лететь коту под хвост.

— Кажется, у наших новичков проблемы, — заподозрил неладное ведущий. — Дамы и господа! Возникла некоторая заминка, просьба соблюдать спокойствие и оставаться на местах, игра скоро продолжится.

По толпе прошёл шепоток, люди заёрзали на своих насиженных местах и всё чаще устремляли любопытные и недовольные взгляды на их маленькую компанию, извергая наружу всевозможные версии об их задержке. Ханджи, широко зевая и уперев руки в бока, лениво топталась на площадке в ожидании своей соперницы.

— Позвольте мне сыграть, я отлично себя чувствую, — резко возразила Аккерман, но тело явно было против желания своей хозяйки.

Только Микаса озвучила просьбу, как тут же на полувдохе обхватила себя поперёк груди и опустилась на пол, морщась от острой боли. Микаса не была в порядке, она прекрасно это знала, как знал и Эрен. В таком состоянии ей нельзя было выходить на «ринг», вряд ли бы это принесло хоть какую-то пользу, но данное ей самой обещание всегда быть с Эреном и помогать, слова, сказанные ему в медицинском блоке, заставляли её идти вперёд, даже если потом она могла не вернуться назад.

— Извини, Микаса, но пока вы находитесь здесь, вы должны во всём подчиняться мне. Я запрещаю тебе вступать в игру.

Густав вышел вперёд и поднял руки над головой, скрестив их и сообщив тем самым, что этот бой они пропускают.

— Итак, — с запинкой и чуть помедлив начал ведущий, — похоже, Микаса не сможет участвовать в бою. Таким образом победителем в первой схватке автоматически становится Ханджи!

Но зрители ждали явно не такой быстрой и лёгкой победы. То тут, то там раздавались рассерженные возгласы, крики проклятий и оскорбления. Люди хотели зрелища, а получили фигу с маслом, не мудрено, что они были сильно разгневаны. Но это только ещё больше выводило Эрена из себя. Он был уверен: помри они на этих играх в прямом эфире, так сказать, эти сволочи бы в экстаз пришли от удовольствия. Чёртов мусор!

Ханджи тем временем, надувшись от обиды за сорванный бой, раздосадовано покачала головой, спрыгнула с площадки и вернулась к товарищам.

— Прости, что подвела тебя, — тихо извинилась Микаса перед Эреном. — Я оказалась недостаточно сильной.

— Всё в порядке, это не твоя вина.

Противоречивые чувства смешались в груди Йегера. С одной стороны, это целиком и полностью была его идея, он сам решил вступить в игру. С другой — и Микаса, и Армин поддержали его и пообещали, что они дойдут до конца вместе, бок о бок, но в конечном итоге оставили его одного. Теперь ему самому необходимо было выпутаться из, казалось бы, безвыходной ситуации. Больше не на кого было положиться, он остался совсем один. Судьба трёх была исключительно в его руках.

— Сожалею, что так получилось с вами, — неожиданно ворвался в уши Эрена голос Густава.

Эрен резво глянул на мужчину, затем моментально перевёл взгляд на площадку, где стоял Майк, — оказывается, уже объявили о начале второго боя. Йегер метнулся к Густаву и рывком опустил его поднятые над головой руки.

— Не делай этого, — задыхаясь проговорил юноша, — я приму этот бой за Армина.

— О чём ты говоришь?

В глазах Густава образовалась смесь удивления и гнева.

— Вы сами сказали, что члены одной команды могут заменять друг друга.

— Да, правила этого не запрещают, — повысил голос Густав, — но это не значит, что я позволю тебе такой идиотизм.

— Да в чём проблема?! — рявкнул Эрен. Он злился. Все эти чёртовы недовольные возгласы со всех сторон, надоедливый голос ведущего, балаболящего что-то сверху, тупиковость их ситуации распаляли Эрена, словно маленькую искру до огромного пожара. — Я приму бой, выиграю и сражу Леви в конце финала! Я сам добуду нам победу!

— Эрен, — позвала его Микаса, но друг даже ухом не повёл в её сторону.

— Ты не выстоишь два боя подряд, не против них, — Густав кивнул в сторону команды Леви. — Только опозоришь себя, но ничего не добьёшься. Сдайся и уйди с честью, пока ещё можешь.

Эрен схватил его за пиджак и дёрнул на себя, оказавшись с ним лицом к лицу.

— С честью? — в гневе прошипел он. — Сбежать, поджав хвост, ты называешь «уйти с честью»? Нет, — протянул Эрен, отталкивая Густава и скаля рот в нервной ухмылке, — удирать — это по части Чистых, я не такой трус и слабак. Вот увидишь, Густав, я всех уделаю, в ногах у меня валяться будут.

— Эрен, пожалуйста, успокойся, — попросила Микаса.

Ей становилось страшно за друга. Этот лихорадочный блеск в потемневших зелёных глазах, и нездоровая одержимость, завладевшая его разумом, тревожили её. Он жил идеей освобождения, не мог думать ни о чём, кроме этого. Она сжирала его изнутри. Микаса видела это безумие в день «Кровавого четверга». Видела это на протяжении нескольких месяцев в последний год жизни в приюте, и вот оно снова завладело им. Его личность рассыпалась, точно карточный домик, эмоции поглощали здравый смысл, и Микаса боялась, что очередной приступ «справедливости» может стать для него последним.

Эрен хрустнул костяшками пальцев и облизал пересохшие губы. Он посмотрел на свои трясущиеся руки и сжал их в кулаки. Он должен был это сделать, раз на других больше нельзя было положиться, он собственными руками добудет победу.

— Оставь это на меня.

Чужая рука легла на его плечо. Эрен распахнул глаза и медленно повернул голову — лёгкая улыбка играла на губах его лучшего друга, добрая и пугающая одновременно.

— Но, — единственное, что смог сказать Эрен.

— Лучше побереги силы для красочного финала. — Армин похлопал друга по плечу и мягкой походкой направился к площадке, но сделав несколько шагов, остановился и добавил через плечо: — И да, не волнуйся так, теперь я в порядке.

— Эй, Микаса, — не сводя с Арлерта озадаченного взгляда, сипло позвал Эрен, — разве у Армина не была сломана нога?

Армин в два прыжка оказался на «ринге» и встал возле Майка.

— Уверен, что стоит в твоём состоянии принимать бой? — внимательно изучая Армина, проговорил Майк.

Арлерт, разминая мышцы плеч, скосил на него лукавый взгляд и усмехнулся.

— С чего вдруг такое беспокойство за соперника? Думаешь одержать лёгкую победу?

Майк скривил губы и переступил с ноги на ногу.

— Думаю, как бы такая кроха не поранилась ещё больше.

Армин оскорбился, но виду не подал. На него с детства смотрели свысока, никогда не считались с ним и вытирали об него ноги. Но сейчас, под пристальным взором сотни пар глаз, он поднимется с колен, покажет всю свою мощь и заставит всех тех, кто когда-то мешал его с грязью, поплатиться за свои грехи. Это место, этот мир станет Раем для него и Адом для его обидчиков.

Арлерт прыснул и тихо рассмеялся, он гордо поднял голову и надменно глянул на Майка из-под полуприкрытых век.

— Не поранился? — с улыбкой протянул он и, мигом став серьёзным, угрожающе добавил: — Смотри, как бы самому не пришлось раны зализывать.

— Участники, просьба занять свои места! — призвал голос ведущего.

Майк встал напротив Армина, встряхнул руками и занял боевую стойку. Арлерт сразу учуял в нём профессионала. Энни с Бертольдом были такими же, в отличии от Марко, с которым он столкнулся в первом раунде, эти трое отлично знали своё дело. Они не были похожи на тех, для кого драка — лишь развлечение, небольшая радость в жизни. Они — те, для кого это стало самой жизнью.

— Не будь слишком самоуверенным, мальчишка, — предупредил Майк.

— В бой!

Громкая трель звонка пролетела по манежу.

Армин всегда отличался сдержанностью и рассудительностью. Пословица «Семь раз отмерь, один раз отрежь» в полной мере характеризовала его. Эрен не сомневался, что Армин будет действовать аккуратно и рассчитывать каждый свой шаг, потому, когда друг моментально бросился на Майка, Эрен даже не сразу среагировал.

Армин, имея гораздо меньший рост, чем Майк, спокойно обошёл его прямой удар с правой, и нанёс пару ответок по корпусу. Но было логично предположить, что таким здоровяка Майка не сокрушить, потому Арлерт моментально добавил ногой с разворота по челюсти. Сила переполняла его тело, стремилась вырваться наружу, явить всем себя. Сердце зачастило в груди, тело задрожало в радостном возбуждении. Армин в нетерпении хрустнул пальцами; сегодня он перестанет быть жертвой.

— Вот это да! — воскликнул ведущий. — В первую же секунду Армин взял инициативу в свои руки! Майку придётся очень постараться, чтобы переломить ход игры!

— Неплохо, — усмехнулся Майк, вытирая большим пальцем кровь с нижней губы. — Но надолго ли тебя хватит?

— Так иди и проверь, — поманил его пальцем Армин, отходя назад.

Толпа ревела, двое под ярким светом прожекторов сцепились в жестокой схватке в самом центре манежа. Движения Майка были точны и быстры, глядя на него, даже не возникало сомнений, что титул многократного победителя ему был дан заслуженно. Ни одного лишнего движения, отточенные приёмы, высокая скорость реакции — всё в нём выдавало профессионала. Однако сильнее Эрена поражал Армин. Арлерт не отличался выдающейся физической силой, да и драться он никогда не умел, но сейчас на «ринге» будто бы был совсем другой человек — сильный, уверенный, способный постоять за себя. Но такие неожиданные и кардинальные перемены в друге не посеяли в душе Эрена семена тревоги, наоборот, взбудоражили Йегера до кончиков пальцев.

— Вперёд, Армин! — поддержал он друга. — Вздёрни этого старика!

А вот Микасу, изначально заподозрившую неладное, терзало беспокойство. Да и Густав, стоявший рядом с ними, не переставал хмурить брови.

Майк схватил за футболку запрыгнувшего ему на спину Армина и отшвырнул в сторону, Арлерт успел сгруппироваться и ловко приземлился на пол. Капли пота и крови из рассечённой брови упали на покрытие, молодой человек встал во весь рост и вытер подбородок тыльной стороной ладони. Он, конечно, не надеялся, что бой будет лёгким, но планировал закончить раньше. Интересно, будь он прежним, как долго бы смог продержаться? Продержаться, усмехнулся Армин, да он бы даже с больничной койки сползти не смог. Пока ему удалось нанести несколько хороших ударов по Майку в район желудка и печени, недурно разбить губы и, вроде бы, даже выбить зуб, разочек сбить с ног и даже на какое-то время дезориентировать. Но и соперник своего не упустил, и, как итог, разбитая бровь, разодранная скула, саднящий бок и два вывихнутых, а возможно, и сломанных пальца, но в последнем была вина больше самого Армина, неправильно рассчитавшего траекторию собственного падения. Пока они шли наравне, но Арлерту во что бы то ни стало необходимо было взять ситуацию под контроль и обеспечить Эрену выход на «ринг». Армин скосил чуть заплывший взгляд на выкрикивавшего что-то друга; он не мог его подвести. Армин глубоко задышал — в груди резко и больно кольнуло, будто внутри взорвался воздушный шарик с сотнями острейших иголок. Арлерт зажмурился и тихо выругался.

— Что, болит? — усмехнулся Майк.

Армин бросил на него злобный взгляд и распрямил спину.

— Не волнуйся, Майк, я поделюсь с тобой своей болью.

Армин бросился вперёд, но сделав всего два шага, в глазах поплыло, лёгкие съёжились в болезненном спазме, сила ушла из ног, и парень рухнул на пол. Дыхание оборвалось на вдохе, замерло на мгновение и продолжилось рывками. Зрение то затуманивалось, то возвращалось, вокруг становилось то темно, то настолько ярко, что не возможно было смотреть. Звуки смешались в один неразборчивый гул. По губам потекло что-то солёное, Армин вытер лицо и посмотрел на окровавленные кончики дрожащих пальцев. Молодой человек захрипел и, уперевшись в колено ладонью, кое-как встал на подгибающиеся ноги. Его бросало из стороны в сторону, будто он очутился на попавшем в шторм корабле.

— Эй, — позвал Майк, — вижу, ты не в лучшем состоянии.

Армин медленно поднял на него красные из-за лопнувших сосудов глаза — улыбка мигом сошла с губ соперника.

— Ты…

–Я ещё не зако… — просипел Армин, как вдруг горло свело, и он залился тяжёлым, лающим кашлем.

Арлерт согнулся пополам и закрыл рот рукой. Лёгкие будто наружу готовы были вырваться, стало невозможно дышать. Армин убрал от лица ладонь и выплюнул в неё большой сгусток крови.

— У тебя отмена, — на одном выдохе констатировал Майк. Армин поднял на него отсутствующий взгляд. — Как это возможно? Где ты достал фермент?

— Отмена? — не веря своим ушам, повторил Эрен. — Почему Армин?..

Получается, в этом была причина такой перемены в друге. Если вспомнить, тогда Эрен и сам чувствовал себя не вполне привычно. У него самого повысился болевой порог, да и в плане общего самочувствия всё стало гораздо лучше. Армин не поправился полностью, его сломанная кость не срослась окончательно, он просто перестал чувствовать боль.

— Так, значит, мои предположения были верны, — подал голос Густав.

Эрен немедленно подлетел к нему и взял за грудки.

— Какого хрена?! Вы обещали, что не будете трогать Армина. Это так твой господин отвечает за свои слова, а?!

— Мы не врали тебе, Эрен, — Густав поднял руки в примирительном жесте. — У нас действительно была только одна доза. Мы здесь не при чём.

Эрен внимательно посмотрел в глаза мужчине и оттолкнул его. Не было похоже, что он врал, но факт оставался фактом — Армин принял фермент.

— Густав!

На площадку ворвалась взмыленная Рико и подбежала к ним. Уперев ладони в колени, она тяжело задышала.

— Рико, как это понимать? — Густав махнул рукой в сторону Армина.

— Я у вас хочу это спросить, — взревела та. — У Арлерта показатели зашкаливают, словно у сейсмографа при двенадцатибалльном землетрясении, я прибегаю к нему в палату, а кровать пуста. Ищу его по всему медицинскому блоку, а он тут в манеже выплясывает! Какого чёрта ты позволил ему участвовать в игре?!

Рико вцепилась тонкими пальцами Густову в кофту и встряхнула так, что казалось, у того голова оторвётся.

— Эрен, — взволнованно позвала Микаса.

Йегер несколько секунд смотрел в умоляющие глаза Аккерман, а затем перевёл взгляд на Армина. Он знал, чего хотела подруга: остановить бой, пока ещё была возможность спасти Армина. Но Эрен продолжал стоять на месте, молча наблюдая, как Армин продолжал ставшую теперь смертельной борьбу за их общую победу. Эрен так и не смог заставить себя остановить его.

Армин сглотнул и с трудом сохранил равновесие. Он обязан был продержаться, они трое пожертвовали всем ради этого дня. Мечта ещё теплилась в его груди живым огнём. Ещё было за что сражаться и жить.

— Не глупи, Армин, — предостерёг его Майк, — продолжишь дальше и кони двинешь.

— Заткнись, — простонал тот, встряхивая головой, — обойдусь без твоих советов.

— Боже, — печально выдохнул Майк.

— Боже? — улыбнулся Армин, обнажая окровавленные зубы, и громко рассмеялся хриплым, булькающим смехом. В манеже моментально стало тихо, будто собравшиеся люди испарились по щелчку пальцев. Удивлённые взгляды сотни пар глаз устремились в центр площадки. Армин успокоился, зачесал назад влажные спутанные волосы. — Нет никакого Бога.

Майк выдержал его тяжёлый взгляд и всплеснул руками.

— Разговаривать с тобой бессмысленно, как я погляжу. Хорошо, тогда я сам поставлю на этом точку. — Майк поднял руки вверх. — Я сдаюсь.

— Не смей сбегать, — проорал Армин и мощно ударил Майка под дых. Мужчина согнулся пополам и закашлялся, харкая желчью. Второй удар локтём пришёлся ему в область между лопаток и сбил с ног. — Дерись, как и подобает, чёрт тебя дери!

— Ой-ой-ой! Да что же это творится-то?

Ханджи была взбудоражена как никогда прежде. Однажды она уже видела, как протекала отмена «Аш-фермента» у Меченного, и зрелище было, мягко сказать, не из приятных. Что удивительно, случилось это при тех же самых обстоятельствах, на том же самом месте около двух лет назад. Зоэ скосила взгляд на Леви — в его глазах это событие было в тысячу раз ужаснее и вряд ли уже когда-нибудь оставит его память.

— Пиксису так понравилось, что он решил ещё поэкспериментировать? Откуда он берёт ампулы?

— Не Пиксис, — парировал Леви, сильнее хмуря брови, — у него была только одна ампула.

— Нет? — удивилась Ханджи. — Но кто тогда?

— Кто бы это ни был, надо прекратить это.

Леви бросился в сторону застеклённой ВИП-ложи.

— Куда ты? — крикнула ему вдогонку Зоэ, но ответа так и не дождалась.

Леви добежал до трибун, подпрыгнул, ухватившись за край стены, подтянулся, лихо перепрыгнул через стеклянный бортик, напугав собравшийся здесь народ, проскочил через компанию молодых новичков-Меченных и юркнул в тень коридора. Чёртово дерьмо! Ещё на Эрене Леви понял, что добром эти эксперименты не кончатся. Парню тогда просто повезло, исключения есть везде, это всего лишь долбаная математика. Но два исключения подряд удивительное событие даже для теории вероятности. Это распространялось как смертельная зараза, поражающая исключительно Пустых — несчастных, которых не принимала ни одна сторона общества, а потому самых незащищённых. У Чистых была власть, у Меченных — сила, у Пустых не было ничего. Леви взбежал по лестнице и ворвался в ложу. Он хотел тогда защитить, но его сил не хватило. Именно поэтому сейчас он должен был сделать всё возможное, чтобы больше никто не испытал той боли.

— Останови бой, Закклай! — потребовал Леви.

Даллис с блюдом в руках медленно обернулся к нему.

— А, Леви, присядь с нами, угостись. Может, хочешь выпить? — прочавкал Даллис, засовывая в испачканный кремом рот очередной кусок десерта и облизывая жирные пальцы.

— Останови этот чёртов бой, — повторил Леви, начиная не на шутку злиться.

Закклай посмотрел на него, будто на шута, и усмехнулся. И эта мерзкая, полная безразличия ухмылочка стала для Аккермана последней каплей. Леви схватил бутылку, разбил её о край стола, вжал Закклая в стекло и ткнул «розочкой» в его дряблую, заросшую жёсткими седыми волосами шею, пачкая накрахмаленный воротничок рубашки. Шоколадное пирожное размазалось бесформенной лепёшкой по белому полу, красное вино тонкими струями бордового дождя закапало со стола. Стоявшие у двери охранники тут же выставили пистолеты и нацелились на Леви. Даллис жестом руки приказал охране убрать оружие и без тени страха посмотрел Леви в глаза.

— Зрители ждут зрелища, Леви, — торжественно проговорил он, — и я не собираюсь их этого лишать.

— Тогда осмелишься ли ты принять на свою совесть ещё одну смерть? — процедил, не ослабляя хватку, Леви.

Закклай бросил на Аккермана надменный взгляд и криво улыбнулся.

— Тебе ли не знать.

Ладонь крепче сжала горлышко разбитой бутылки.

— Оставьте это, Леви, — вдруг подал голос сидящий за столом Зик; кроме него и Даллиса с охраной больше никого не было, — позвольте им ещё немного поразвлечься, — Зик кивнул на экран, на котором транслировался бой.

Леви цыкнул, швырнул «розочку» в сторону и, смачно выругавшись, покинул ложу. Этот мир уже не спасти.

Армин подождал, пока к нему вернётся зрение, ухватился за канатное ограждение площадки и с трудом поставил себя на ноги. Он уже не чувствовал ничего, кроме боли. Времени оставалось всё меньше и меньше, каждая секунда была на вес золота, потому больше не было смысла беречь силы. Армин бил наотмашь, вкладывая в удар всё, чем могло похвастаться его обновлённое тело. Футболка пропиталась потом и кровью, было жарко и душно, воздух превратился в раскалённое вязкое марево, киселем растекающееся по тлеющим лёгким. Арлерт отлепил себя от ограждения и пьяной походкой направился к шатающемуся Майку. Армину удалось сильно его ослабить, но дело, скорее, было не в его умениях, а в том, что Майк потерял всякое желание сражаться. Он поддавался, а Армин терпеть не мог, когда другие делали ему поблажки. Молодой человек ловко увернулся от кулака противника и ударил костяшками по кадыку. Майк схватился за горло и с хрипом упал на колени.

— Сегодня я буду на вершине, — величественно заявил Армин, подтягивая Майка к себе, и нанёс решающий удар головой.

Кровь фонтаном брызнула из носа, Арлерт попятился назад и почти одновременно с Майком свалился на пол.

Эрен, как и многие вокруг, застыл в ожидании. Громкий шёпоток прошёлся по трибунам, люди качали головами, быстро-быстро говорили что-то друг другу на ухо, охали, причитали, указывали руками и веерами на двух лежавших без движения в центре площадки людей. Микаса в страхе обхватила себя руками, нервная Рико связывалась с кем-то по передатчику, Густав не переставал сыпать проклятиями. А Эрен продолжал молча стоять на месте, не моргая смотрел на Армина и без устали мысленно повторял: «Вставай, вставай, вставай!».

— Д-дамы и господа, — первым подал голос ведущий, — это… это был просто невероятный бой.

Вставай. Вставай. Вставай.

— Оба участника в нокауте. Если никто из них не поднимется на счёт десять, мне придётся объявить ничью. А это значит…

Вставай.

— …что обоим засчитается поражение. И раз! Два!

Толпа подхватила ведущего.

Ну же, Армин.

— Четыре!

Им нужна победа. Ему нужна победа.

— Шесть!.. Восемь!

Вставай, Армин!

— Девя… подождите-ка!

Рука дрогнула, человек зашевелился на «ринге». Перевернулся на бок, сел, отдышался, еле-еле поднялся на ноги и запрокинул светлую голову, подставляя окровавленное лицо ярким лучам искусственного света.

Трибуны замерли, а затем взорвались радостными воплями и звонкими аплодисментами.

— Невероятно! Он встал! Друзья, просто фантастический бой! — ведущий перевёл дыхание и чётко объявил: — Победителем второго боя финального раунда двадцатых, юбилейных, игр становится А-а-армин!

Эрен не переставал улыбаться. Сердце готово было выпрыгнуть из груди от радости. Им удалось сравнять счёт, их сражение ещё не закончилось. Эрен сжал футболку на груди и заулыбался ещё шире. Осталось совсем немного. Армин, пошатываясь, сошёл с площадки и медленно подошёл к другу. Рука легла на чужое плечо, тихий голос шепнул:

— Теперь всё в твоих руках.

Ладонь соскользнула с плеча, Армин пошатнулся и, будто срубленное дерево, ничком свалился на пол. Улыбка сползла с лица Эрена, руки тряпками повисли вдоль тела. Мир схлопнулся в вакууме, и только оглушающий звон в ушах никуда не делся. Эрен медленно проследил за цепочкой алых пятен на полу и, обернувшись, глянул вниз, где среди нескольких копошащихся фигур виднелись бледные окровавленные пальцы. Осознание пришло только сейчас.

***

Белый свет ослеплял, тишина оглушала. Они не замолкали, перебивая друг друга, они всё же говорили одно и то же. Они обвиняли. Эрен слышал их, свои мысли. В комнате было пусто, только стеклянная капсула возвышалась над полом, становясь центром огромного «ничто», будто красивейший венок из цветов на голом черепе. А внутри, как Белоснежка в хрустальном гробу, лежал тот, чей сон не смог бы прервать ни один поцелуй. Бледный, недвижимый, одетый в одни лишь облегающие короткие шорты Армин был похож на древнюю нетронутую статую, будто высеченный из цельного куска белоснежного мрамора. И только вставленные в тело многочисленные трубки с серебряной и синей жидкостью и голубоватые очертания вен под тонкой, почти прозрачной кожей делали его живым. Эрен потянул к капсуле руку, вздрогнул, остановился и отстранился. Чёрное не должно пачкать белое. Эрен сделал два неуверенных шага назад, оступился, развернулся и побрёл к выходу. В коридоре его со всех сторон облепили ребята и наперебой начали расспрашивать об Армине, но Эрен не мог расслышать их слов. Не обращая ни на кого внимания, он молча пошёл прочь. Прошёл мимо Микасы, но не нашёл в себе храбрости посмотреть ей в лицо, а та и не стала его останавливать. Чувствовал её взгляд на себе, был уверен, что он говорил то же самое, что и голоса в его голове. По пути наткнулся на Леви и наконец смог оторвать сухие глаза от пола. Его лицо было спокойным, тело расслабленным, взгляд — бесстрастным и уставшим.

— Наш бой отложили на три часа, приведи себя в порядок за это время, — сухо доложил он и направился к выходу из медицинского блока.

— Вы тоже обвиняете меня? — спросил Эрен. — Вы тоже считаете, что это моя вина?

Леви остановился на секунду и, не оборачиваясь, ответил:

— Плачь, если хочешь.

Слёзы из зелёных глаз потекли по смуглым щекам.

Эрен не хотел плакать.

========== Глава 9. Сбежавшие из Рая ==========

Лампочка в потолочном светильнике загудела, на секунду погасла и вновь озарила ярким светом маленькую комнату. Пластиковая бутылка скользнула меж пальцев, часы сменили минуты. Время пришло.

Покинув медицинский блок, Эрен вернулся в комнату ожидания и завалился на диван. Он был разбит и опустошён, мир вокруг вместе с ним рассыпался на миллионы мелких кусочков. Эрен хотел убежать, исчезнуть, раствориться. Он больше не чувствовал себя в безопасности. Слёзы высохли, но ему не стало лучше, наоборот, ужасный болезненный ком в груди становился всё больше и больше. Он отчаянно нуждался в чужой заботе, ласковых прикосновениях, крепких объятиях и таких банальных словах, как «всё будет хорошо», сказанных любящим нежным голосом. Но рядом не было никого, и даже внутренний голос покинул его, оставив внутри смертельный холод. Впервые за девятнадцать лет своей жизни Эрен почувствовал себя одиноким.

Сон утащил его в чёрную бездну так же быстро и внезапно, как реальность вернула обратно. Два часа ушли из жизни за одно моргание, будто вырезали повреждённый кусок провода и вновь спаяли концы. Только в случае Эрена кусок был как раз-таки рабочим.

Глаза слепо смотрели в пол под ногами, холодная капля с бутылки стекла по горячему пальцу. Как-то раз Армин читал вслух какую-то книгу по психологии. Эрен не особо любил книги, где надо было думать, чтобы понять их смысл, потому слушал в пол-уха, но отчего-то одну фразу запомнил хорошо: «В каждом человеке заключена целая вселенная». И она настолько сильно поразила его, что Эрен думал о ней последующие несколько дней. Мысль о том, что такая хрупкая маленькая оболочка, как человеческое тело, могла хранить в себе бесконечный мир, казалась фантастической и совершенно нереальной. Но чем чаще Эрен стал всматриваться в окружающих себя людей, тем больше она становилась реальной. Он видел вселенную каждого в глазах, в улыбках, в словах и поступках. У каждого она была своя: у кого-то красочная и яркая, у кого-то тусклая и чёрно-белая, маленькая и большая. Эрен всегда задавался вопросом: как выглядела его вселенная? Он часами всматривался в зеркало, пытаясь увидеть в глазах свой внутренний мир, но не видел ничего, кроме зелёной радужки глаз с серыми прожилками и смоль зрачка. В какой-то момент он решил, что себя увидеть просто невозможно, а попросить описать его вселенную Армина или Микасу он просто-напросто постеснялся. Но сейчас, сидя в пустой комнате, он наконец понял, что всё это время смотрел на неё. Его вселенная — чёрная дыра, сосредоточенная в его зрачках.

Эрен в несколько глотков допил воду, скомкал пластиковую бутылку и выкинул в мусорное ведро. Он так и не смог утолить жажду.

Йегер вяло переставлял ноги по коридору, всё ближе и ближе подбираясь к манежу, но в какой-то момент остановился и больше не смог сдвинуться с места. Он угодил в липкую паутину, которую сам же и сплёл. У него больше не было сил выпутываться из неё. Чужие руки обхватили его сзади, спины коснулось тепло человеческого тела, и женский голос шепнул:

— Не сдавайся. Вспомни, ради чего ты сражался всё это время. Не дай огню в твоём сердце погаснуть.

В груди защемило.

— Если я и дальше позволю ему гореть, то оно сожжёт не только меня, но и тех, кто мне дорог. — Голос охрип от долгого молчания. Эрен поджал губы и с трудом закончил: — Я не хочу причинять другим боль.

— Я знаю, дорогой, но перемены невозможны без жертв. — Женская рука коснулась его щеки. Эрен помнил эти прикосновения с детства, самые любимые. — Желая заполучить что-то новое, будь готов расстаться с чем-то старым.

Но Эрен хотел найти другой способ. Он обернулся и всмотрелся вглубь пустого коридора.

— Не смей оглядываться назад.

Эрен вновь посмотрел перед собой, прямо в серые глаза Микасы.

— Ты больше не имеешь права сдаться.

— Но Армин… — начал Эрен.

— Это был его собственный выбор! — резко прервала его подруга. — Он поступил так, потому что верил в тебя. Так что не смей прикрываться его жертвой. Не обесценивай его труд.

Эрен опустил взгляд и отступил назад. Микаса мигом подошла к нему и хорошенько шлёпнула ладонями по его щекам.

— Хватит жалеть себя. Вспомни, кто ты и зачем ты здесь. — Взгляд подруги смягчился. — Доведи дело до конца — только так ты сможешь выпросить прощение. — Девушка нежно провела ладонью по его щеке и мягко улыбнулась. — Помнишь, что ты сказал мне в нашу первую встречу? Сражайся. Так сражайся же, Эрен, сражайся до последнего и не позволяй чему-либо или кому-либо сломить тебя. И помни, ты не один, и я, и Армин всегда будем рядом и обязательно поддержим.

Эрен широко открыл глаза и стиснул Микасу в крепких объятиях.

— Эрен? — воскликнула та, смущённая его неожиданным поступком.

— Спасибо, — выдохнул Йегер ей в шею, заставляя Аккерман покрыться мурашками. Молодой человек освободил подругу и с благодарностью посмотрел в её порозовевшее лицо. — Я больше не буду сомневаться.

— Поспеши, иначе тебя исключат, — поторопила Микаса.

Эрен кивнул и помчался к манежу. Микаса была права, нытьём ничего не решить. Если он хотел что-то изменить, то необходимо было приложить к этому силу. Он — творец своей судьбы, и только он.

Эрен ворвался на площадку и мгновенно обратил на себя взор окружающих.

— Он успел! — крикнул ведущий в микрофон. — Эрен успел до окончания отсчёта, поэтому может принять участие в битве.

Йегер глубоко вдохнул, медленно выдохнул, стараясь успокоить расшалившееся нервное сердце, и взбежал на площадку, где уже топтался недовольный Леви.

— Вижу, поплакал, сразу легче стало? — язвительно бросил Леви, снизу вверх оглядывая Эрена.

— Не слёзы помогли, — парировал тот, — слова поддержки дорого человека.

— Хоу, милота-то какая, сейчас стошнит.

— Игроки, приготовиться! — призвал ведущий.

— Вижу, друзей у вас нет, — хихикнул Эрен, делая пару боксёрских ударов в воздухе. — Не удивительно, с таким-то лицом.

Леви остался спокоен, лишь на секунду прищурил серые глаза. Он смотрел на Йегера ледяным взглядом, долго, пристально, изучающе.

— Глупый, наивный ребёнок, — выдохнул Леви, вставая полубоком. — Ты совсем не знаешь жизни.

Эрен цыкнул и поднял кулаки на уровень плеч. Да откуда этому коротышке вообще знать, как он жил всё это время? Чёртово старшее поколение с их извечным «Ещё жизни не видал, малец. Вот поживёшь с моё…». Можно подумать, что возраст является основополагающим условием для определения количества дерьма, которое человек получает от жизни. Принижать другого только из-за возраста — главная проблема старшего поколения.

— В бой!

— Не ставьте себя выше то… — заговорил Эрен, но и глазом не успел моргнуть, как получил по солнечному сплетению.

Йегер закряхтел и отступил назад. Удар оказался настолько сильным, что на какое-то время перехватило дыхание, грудь пылала огнём. Эрен поднял взгляд и в то же мгновение выставил блок, спасаясь от молниеносного удара ногой в лицо. Леви времени на болтовню не терял. Эрен до сих пор не видел, как тот сражался, оттого предугадать его движения не мог. Зато ещё помнил игру Майка, оставалось только надеяться, что стиль боя у членов одной команды совпадал, хоть и вероятность того составляла не более пятнадцати-двадцати процентов. Эрен ушёл от кулака слева, пригнулся от удара справа, обогнул Леви сбоку и схватил за плечо, намереваясь применить захват и сбить противника с ног, но попался в собственную же ловушку. Леви оказался гораздо расторопнее юного соперника и, перехватив руку Эрена, отработанным приёмом швырнул его на пол. Воздух выбило из лёгких, Йегер тут же закашлялся, с такой лютой силой его даже Микаса не опрокидывала. Эрен ждал последующих действий от Леви, но тот не стал атаковать сразу.

— Вставай, — приказал Леви, — бить лежачих не в моих интересах.

Эрен с трудом перевернулся на бок и встал на четвереньки. Он подумал было сделать противнику подсечку, но Леви отошёл на несколько метров в сторону и тем самым пресёк возможную попытку Эрена контратаковать. Йегер поднялся на ноги и сдул с лица выбившиеся из пучка пряди каштановых волос. Ну хорошо, попробуем зайти с другой стороны. Эрен сделал несколько шагов в сторону, не сводя пристального взгляда с противника, и резко бросился вперёд, обрушивая на Леви несколько стремительных ударов по бокам иголове. Леви удачно блокировал каждый из них, но в один момент имел неосторожность открыться, тем самым дав Йегеру шанс залупить ему ногой по уху. Леви бросило в сторону, Эрен улыбнулся и тут же получил ответочку пяткой по челюсти. В ушах зазвенело так, будто совсем рядом взорвалась атомная бомба, на зубах что-то захрустело, рот наполнился кровью. Эрен сплюнул и вытер подбородок рукавом белой кофты.

— Дерёшься как девчонка, — бросил Леви, тихонько похлопывая ладонью по повреждённому уху.

Эрен усмехнулся, прикидывая в уме, стоит ли относить Микасу к общему понятию «девчонка» и считать ли эти слова за комплимент в таком случае.

— Мне вот тут интересно стало, — разговорился Леви, — что тебя сподвигло участвовать в играх? Что они предложили тебе, чтобы заманить сюда?

Йегер даже опешил на секунду от такого вопроса. Что значит «ему»? С тех пор, как он оказался на Арене, Эрен был уверен, что все Меченные здесь опустились на дно колодца лишь за одним — получить ID Чистого и зажить нормальной человеческой жизнью. Что могло быть важнее свободы? Да и вряд ли бы организаторы стали делать из Арены волшебную лампу, исполняющую любые желания.

— Я здесь, чтобы получить главный приз, — важно заявил Эрен. — Гражданские права Чистого. Ну и деньги, конечно, — добавил он невзначай.

Деньги действительно волновали его в меньшей степени. Леви глянул на него исподлобья и вздёрнул бровь.

— Права Чистого? — переспросил он, будто боясь, что неправильно услышал собеседника. — Тебе сказали, что главный приз — ID Чистого?

— Да, — подтвердил Эрен, всерьёз не понимая такой реакции со стороны Леви. — Я смогу стать свободным.

Леви усмехнулся и покачал головой. На трибунах стало шумно, зрители требовали продолжения боя. Никому не было интересно наблюдать, как треплются между собой два мужика, не за тем они свои кровные тратили. Эрен мог бы воспользоваться замешательством противника и осуществить внезапную атаку, но любопытство пересилило, ему чертовски сильно захотелось узнать, что же в его словах так развеселило Леви.

— А Пиксис, оказывается, разбирается в современной молодёжи, — выдохнул Леви. — Послушай, парень, я варюсь в этом котле уже третий год. Как по-твоему, если бы за победу в игре давали ID Чистого, где бы я сейчас был, а? Я отвечу: где угодно, только не здесь. Переступив порог Арены, ты, все участники, попали в клетку, из которой нет выхода. — Уставший взгляд серых глаз обратился к растерянному Эрену. — Никто не даст тебе свободу просто так, не в этом месте.

Эрен опустил руки и, покачиваясь, отступил назад. Мир померк перед глазами, земля ушла из-под ног. Ему хотелось забыть услышанное как неудачную шутку, издёвку жестокого человека. Эрен не хотел верить этим словам, но измученное лицо, смотревшее на него прямо сейчас, глаза, в которых отражалась многолетняя усталость, крепкое мускулистое тело, боровшееся изо дня в день ради цели, которой не суждено было достичь, говорили правду. Беспощадную, горькую правду. Это тупик. Конечная остановка. Западня, в которую он сам же себя и завёл. Эрен завертел головой, всматриваясь в бесконечный поток безликих людей на трибунах. Мир теней и кукол, бесплотных и пустых. Он здесь, в кукольном домике, в компьютерной игре, но только сейчас Эрен понял, что он был не игроком, а лишь аватаром в вымышленном цифровом мире, целиком и полностью подчиняющимся ловким пальцам его хозяина-Чистого, того, кто действительно рулил процессом. Сердце в груди зачастило, страх снова взял над ним верх. Эрен пробежался взглядом по нижним ярусам в поисках своих «товарищей»-Меченных, но не нашёл ни одного из них, лишь Микаса жалась у стены возле входа в туннель. Игра закончилась — аватары рассыпались на цветные пиксели. Game over. Тошнота подступила к горлу, и Эрена чуть не вывернуло наизнанку. Он согнулся пополам и хрипло закашлялся. Тогда для чего был проделан столь тяжёлый и долгий путь? Зачем он пожертвовал своей спокойной жизнью в подземном бункере, если в итоге цепи на его ногах и руках стали ещё тяжелее и крепче? Внутри будто что-то сломалось. Его мечта, его будущее рассыпались в труху, словно изъеденная короедами деревянная статуэтка. Эрен распрямился и слепо посмотрел перед собой — больше он не видел света.

Леви в мгновение ока оказался возле Йегера и нанёс мощный удар под дых, затем коленом по челюсти снизу и крепким кулаком отправил на пол. Эрен тяжело перевернулся на спину и уставился в высокий потолок, на котором сквозь чёрные пляшущие мушки виднелись яркие софиты. Картинка плыла перед глазами, звуки смешались в один неразборчивый гулкий шум, силы ушли из тела, будто вода из прохудившегося сосуда, Эрен не мог более и пальцем пошевелить. Больше не было смысла напрягаться, несколько слов вырвали из его сердца желание и причину сражаться. Теперь можно было просто пустить всё на самотёк. Резкий удар в грудь вернул в реальность; взгляд сфокусировался на обеспокоенном лице Леви. Его губы зашевелились, но Эрен не расслышал его слов.

–…тавай, — добрался до ушей глухой голос. Пощёчина, и уже громче: — Вставай! Живо поднимай свою задницу!

Леви схватил Эрена за кофту и рывком поднял на ноги. Эрен охнул и завертел головой. Он будто очутился в эпицентре мощного взрыва: люди вокруг кричали, куда-то бежали. Несколько громких хлопков эхом разнеслось по манежу. Сердце сделало кульбит и ухнуло в пятки. Эрен не мог спутать этот звук ни с чем другим — очередь автомата. Молодой человек приоткрыл рот и широко распахнутыми глазами уставился на трибуны, где люди в чёрной форме с оружием жестоко задерживали зрителей. Снова несколько хлопков, свист в ушах, Леви грубо наклонил голову Эрена к полу и потащил за собой к выходу с площадки, где из стороны в сторону металась Микаса.

— Явились-таки, — пробубнил себе под нос Леви, когда они, прихватив с собой Микасу, бежали по бесконечным белым коридорам Арены. — А я надеялся хоть немного отдохнуть.

Эрен открыл рот для вопроса, как вдруг Леви с силой толкнул их двоих в одно из разветвлений коридора. Выстрелы сотрясли воздух.

— Выходите с поднятыми руками! — скомандовал низкий мужской голос.

Леви цыкнул и жестом приказал Эрену с Микасой оставаться на месте. Он затаился, переступил с ноги на ногу и резко выпрыгнул из-за угла. Стоявший метрах в десяти дальше по коридору человек в форме замешкался, а затем открыл огонь. Леви молнией пробежал разделявшее их расстояние, одной рукой перехватил автомат, а второй, не жалея сил, вдарил по солнечному сплетению. Противник крякнул, рухнул на колени и тут же был втемяшен лицом в стену ударом с ноги.

— Можно выходить, — позвал Леви.

Эрен выглянул из-за угла и подошёл к нему.

— Кто эти люди? — поинтересовался он, всматриваясь в окровавленное лицо за разбитым чёрным шлемом.

— Военные, — бросил Леви. — Проводят зачистку. Твари похлеще типов из охранного бюро. Валить отсюда надо. — Он поднял с пола автомат и проверил магазин — половина обоймы. Леви похлопал по карманам оглушённого — или уже мёртвого — военного и выудил небольшую коробку патронов и боевой нож. Затем Леви задрал рукав чёрной водолазки, обнажая тонкое светлое запястье с электронным браслетом, и проговорил в девайс: — Ханджи, слышишь меня? Где ты сейчас?

Эрен, краем уха слушая переговоры Леви, всматривался в человека на полу и перебирал в памяти события девятилетней давности. Тогда, ещё глазами ребёнка, он видел этих людей, их чёрную форму, шлемы с плотной тонировкой и казавшиеся ещё страшнее автоматы. Военные. Люди, которые должны были защищать свой народ, безжалостно истребляли их, будто вредителей, словно хозяева своих жилищ топтали тяжёлыми ботинками тараканов и клопов. Это просто не укладывалось в голове. Это было настолько абсурдно, что казалось за гранью реальности. Но нет ничего реальнее человеческого цинизма и жестокости. Эрен взглянул на спокойную Микасу. Теперь безопасность их жизни зависела исключительно от них самих. Эрен вздрогнул и быстро оглянулся. Осознание собственной глупости клинком резануло по голове. Армин! Он же сейчас в медицинском блоке, один одинёшенек, запертый в стеклянной капсуле и даже не подозревающий, какой кошмар творится на Арене. Эрен сорвался с места и бросился обратно. Микаса, не раздумывая, молча кинулась за ним.

— Эй вы! — проорал им вслед Леви. — Куда намылились? Тащите свои задницы обратно! Сейчас же!

— Армин всё ещё в медицинском блоке! — отозвался не оборачиваясь Йегер. — Я не могу его оставить!

Эрен, чуть не поскользнувшись, завернул в одно из ответвлений коридора. Последнее, что он слышал, — рассерженную ругань Леви и выстрелы.

***

Зик бросил быстрый взгляд на экран, где всё ещё транслировалось происходящее в манеже, и достал из кармана брюк леденец на палочке. Хоть его команда и потерпела поражение в полуфинале, интерес к играм он не утратил — были среди участников довольно любопытные экземпляры. Он очень хотел досмотреть до конца схватку между Леви и Эреном, его главными фаворитами, но, по-видимому, у кое-кого были другие планы. Всё же порой жизнь была очень щедра на огорчения и всякого рода обломы. Что ж, ничего не поделаешь, оставалось только смириться.

— Господин, Закклай, — позвал Зик, медленно снимая шуршащую обёртку с леденца, — вы знаете, какая человеческая эмоция самая сильная?

Даллис метался из стороны в сторону, полными ужаса глазами посматривая через стекло в манеж, где люди в чёрном с автоматами наперевес брали в оцепление людей на трибунах.

— Что же делать, как же теперь быть? — возбуждённо шептал Закклай себе под нос. — Убьют. Они убьют меня.

— Страх, — сам ответил Зик. Он сунул леденец в рот и с наслаждением принялся его сосать. — А знаете почему?

Совсем рядом с ложей раздались крики и глухая трель автомата. Даллис опасливо покосился на вход, шумно вдохнул носом и в ту же секунду бросился на охранника, вырывая из его рук пистолет и оглушая точным ударом в челюсть.

— Страх раскрывает истинную сущность человека, — продолжал свой монолог Зик.

Он вынул леденец изо рта и покрутил его в руке, задумчиво рассматривая блики на его покатых красных боках. Даллис трясущимися руками выставил пистолет перед собой и мёртвой хваткой сжал его в ладонях. Крупные капли пота стекали по его большому бледному лицу. Заскрипела металлическая лестница, тяжёлый топот ног становился всё громче и громче.

— Не дамся, не дамся, — в безумии повторял Закклай.

Дверь отъехала в сторону, в проёме показалась голова в закрытом шлеме, Закклай закричал и несколько раз выстрелил. Вошедший дёрнулся и рухнул на пол, но за ним моментально показался ещё один человек в чёрном и открыл ответный огонь. Кровавые капли, будто лепестки алой розы, взметнулись в воздух и веером разлетелись в стороны, стеклянная стена треснула, со звоном посыпалась вниз острыми осколками. Изрешечённое пулями тело Закклая глухо шмякнулось на пол.

— Поднимайся, чего разлёгся? — военный грубо пнул лежавшего на полу товарища.

— Вот блядство, — выругался тот, встряхивая головой и осматривая бронежилет с застрявшими в нём пулями. — А это было больно, чёрт возьми.

Второй повернул голову к Зику и нацелил на него дуло автомат. Зик скосил на людей в чёрном взгляд, сунул леденец в рот, медленно поднял руки, хмыкнул и блаженно потянулся, до хруста выгибая спину.

— База, это пятьдесят четвёртый, — проговорил военный в передатчик, — цель устранена, объект не обнаружен, направляемся в точку «Си».

Мужчина оглядел комнату, пустил несколько пуль в поднимающегося с пола охранника и вместе с напарником покинул ложу. Зик встал со стула, прохрустел берцами по стеклу и присел на корточки возле трупа Закклая. Ничто так не завораживало как красота смерти: распускающиеся алые бутоны на белоснежной рубашке, блеск единственного оставшегося глаза за окровавленной линзой очков, растекающееся по светлому глянцу бордовое море. Зик вынул заметно уменьшившийся в размерах леденец изо рта и сунул его пластиковую палочку в пулевое отверстие во лбу Даллиса. Настоящее искусство.

— Отличная была игра, не находите?

***

Жан напрочь перестал понимать, что творилось вокруг. Он в растерянности кружился в одном из залов недалеко от манежа в поисках хоть одного мало-мальски знакомого лица. Всего-то отлучился на пару минут по нужде, а когда вернулся, попал в замес похлеще, чем в «вековую» войну.

— Да что происходит-то? — поинтересовался Жан у пробегающего мимо человека, но тот, обуянный страхом, даже не заметил его.

Жан заскрежетал зубами и направился в сторону манежа. Надо было найти Марко и под шумок свалить, пока ещё была возможность. К чёрту это место, к чёрту Дока со своими угрозами и серой моралью. Он просто покинет город, заляжет на дно на какое-то время, а затем начнёт всё сначала. Возможно, ему потребуется прибегнуть к незаконным действиям, чтобы изменить информацию о себе в системе, взять другое имя или вовсе «убить» себя. Да, родителям придётся нелегко, но уж лучше пусть они разлучатся, чем оплакивают смерть единственного ребёнка. У Жана всё это дерьмо уже в печёнках сидело. Он пытался, он честно пытался бороться с системой, но огромный механизм оказался намного сильнее одного мальчишки, который героем был разве что только в видеоиграх. В одиночку он ничего не сделает, Док ему это, можно сказать, прямым текстом сказал, а рвать жопу просто для того, чтобы удовлетворить свои амбиции, он не собирался.

Жан уже практически добрался до манежа, как в конце одного из туннелей в ярком ореоле света прожекторов увидел знакомую светлую макушку.

— Томас! — позвал он товарища. — Надо вали…

Слова застряли в глотке, когда пуля насквозь, от виска до виска, прошила голову товарища. Томаса повело в сторону, он подпёр стену головой и медленно сполз на пол, оставляя за собой кровавую дорожку. Жан беззвучно вскрикнул и попятился назад. Глаза ещё секунду назад живого Томаса теперь безучастно смотрели вперёд. Крупная дрожь сковала тело Жана, желудок свело болезненным спазмом, и Кирштайна вырвало. Мозг отказывался воспринимать происходящее. Надо было бежать! Убираться отсюда как можно дальше, но ноги будто приросли к полу, и пальцем не удавалось пошевелить. Длинная тень упала на лицо, Жан часто задышал и медленно поднял взгляд — в испуганных карих глазах отразился человек в чёрной форме с огнестрельным в руках.

— Жан!

Кто-то с силой толкнул его к стене, прикрывая своим телом. В ушах раздался громкий хлопок. Марко бросился на врага, выбил из его рук пистолет и бросил через себя на пол. Жан с замиранием сердца смотрел на развернувшуюся перед глазами сцену и пришёл в себя, только когда друг со стоном опустился на колени.

— Марко! Ты как?

— Всё в порядке, — отозвался тот, зажимая ладонью раненную руку. — Задело слегка.

Всё было совсем не в порядке, и дело было не только в том, как быстро кровавое пятно распространялось по рукаву кофты Марко. Вся эта ситуация была ненормальной. Томаса убили, Марко ранен, а самого Жана колотило так, будто здание находилось в эпицентре землетрясения.

— Ах, вот же мелкие засранцы.

От ядовитого голоса внутренности сковало холодом. Жан нервно сглотнул и обратил свой взор на севшего человека в чёрном. Тот стянул с себя шлем, и взору предстало миловидное лицо молодой женщины. Жан не знал, чему удивляться больше: тому, что это была девушка, или тому, что это девушка пыталась их убить. Однако ступор прошёл, когда её взгляд устремился на валявшийся неподалёку пистолет. Незнакомка и Жан посмотрели друг другу в глаза и одновременно кинулись к оружию, но парень оказался быстрее, сжал в потной ладони рукоять и наставил оружие на женщину.

— Не двигайся! — проорал он, пытаясь придать своему дрожащему голосу хоть какой-то грозности. — Дёрнешься, и я выстрелю!

Тяжёлое оружие ходуном ходило в его руках, Кирштайн никак не мог успокоиться. Женщина насмешливо глянула на него исподлобья и усмехнулась.

— А духу-то хватит? — Она встала на ноги и убрала волосы с лица.

— Я же сказал тебе не двигаться! — рявкнул Жан и, сам того не ожидая, спустил курок.

На стене, в десятке сантиметрах от головы женщины зияла маленькая дырочка от пули.

— Слабак, — сплюнула девушка и кинулась на Жана.

Но тут раздалась череда новых выстрелов, изрешечённая пулями девушка закатила глаза и шмякнулась на пол, заливая его тёмной кровью.

— Эй, парень, если не готов стрелять из пистолета, то и не бери его в руки.

Из тени туннеля вышли Ханджи с Майком, за ними, жавшись у стены, стояли Имир с Кристой.

— Я… — выдавил из себя Жан и выронил пистолет из рук.

Кирштайн отступил назад и схватился за волосы.

— Майк, осмотри Марко.

Ханджи закинула автомат на плечо и подняла с пола пистолет, засунув его за пояс. На её запястье запищал электронный браслет.

— «Ханджи, слышишь меня? Где ты сейчас?» — раздался искажённый незнакомый голос.

— О, Леви, — бодро ответила Ханджи. — Жив ещё? Мы недалеко от манежа. Тут какой-то трэш творится. Людей пачками мочат, я серьёзно.

— «Новички с тобой?» — прервал её потуги Леви.

— Четверо, — уже серьёзно отозвалась Ханджи и, бросив косой взгляд на Томаса, сдавлено добавила: — Один мёртв.

На какое-то время в динамике стало тихо.

— «Со мной ещё двое. Направляйтесь к точке сбора. Мы скоро вас догоним».

— Поняла. — Ханджи внимательно осмотрела Меченных вокруг себя. — Как быть с остальными?

— «Кто попадётся — тащи с собой, на поиски времени нет, нас и так прижали со всех сторон. Будьте осторожны, они знают о наших планах, и смотрите… Эй вы! — неожиданно завопил Леви. — Куда намылились? Тащите свои задницы обратно! Сейчас же!».

Голос Леви потонул в помехах, динамик запищал, выдал несколько звуков похожих на выстрелы и замолчал.

— О-хо-хо, кажется, у нашего мальца проблемы.

Жан искоса глянул на Ханджи. Хоть та и улыбалась, серьёзный взгляд за линзами очков и напряжение в голосе выдавали её истинные чувства с потрохами. Она старалась казаться невозмутимой, но получалось это не особо хорошо.

— А с Леви точно всё будет в порядке? — тихонько спросила Криста.

Жан даже представить не мог, что творилось в голове у этой девчонки. Её собственная жизнь находилась на волоске от смерти, а она волновалась за другого. Почему она не спросила, точно ли с ними всё будет в порядке, потому что Жан уже сомневался, что им удастся выбраться отсюда живыми. Дрожь в теле всё не проходила.

— Не волнуйся за него, — ободряюще улыбнулась Ханджи. — Леви не тот человек, которого можно так просто убить. Так, детишки, слушайте меня: если хотите жить, следуйте за нами.

— Куда? — срывающимся голосом спросил Жан, его нервы не выдерживали. — Куда нам теперь идти? Они повсюду, эти люди везде, здесь больше нет выхода!

Ханджи нахмурилась, сняла с плеча автомат, мигом оказалась возле Жана и надавила стволом ему на шею, вдавливая того в стену.

— Послушай меня, парень, можешь и дальше стоять здесь и скулить. Мне по барабану, что ты выберешь: пойдёшь с нами или останешься. Но будь уверен — люди, что пришли сюда, не поведутся на твои сопли, не сомневайся, закончишь так же, как и он. — Ханджи кивнула головой на труп Томаса. Женщина пару мгновений грозно смотрела в напуганные глаза Кирштайна, а затем отошла. — Уходим.

Ханджи с Майком бегом пустились по коридору прочь от манежа, следом, держась за руки, поспешили Криста с Имир.

— Пойдём, Жан, — позвал Марко, кладя здоровую руку ему на плечо.

Кирштайн кивнул, бросил прощальный взгляд на Томаса и вместе с Марко побежал за остальными.

Жан старался не смотреть по сторонам, но боковое зрение всё же улавливало окровавленные тела сотрудников Арены и изредка людей в чёрной форме. Их компании удалось подняться по лестнице на несколько этажей вверх и тихонько проскочить мимо группы нападавших, которая вела ожесточённую перестрелку с остатками сотрудников, явно сильно уступавших противнику. Один раз попали в засаду, недалеко от центра управления, но Ханджи и Майк смогли профессионально отбиться, при этом не понеся никаких потерь в лице убитых или раненных с их стороны. Когда, со слов Ханджи, до точки сбора оставалось проскочить ещё один этаж, в одной из комнат, в которой им пришлось на время укрыться, они наткнулись на Конни с Сашей, свернувшихся комочком за одним из стеллажей с различными коробками, — как оказалось, то был продовольственный склад. Так их компания пополнилась ещё парочкой перепуганных до чёртиков ребят, от которых не было никакого толку, в принципе, так же как от любого другого, не считая Ханджи и Майка.

В конечном итоге они остановились возле большой двери, полностью перегораживавшей коридор, возле которой на стене располагалась электронная панель с кнопками, и стали ждать. Секунды превращались в минуты, а минуты в часы. Жан нервно топтался на месте, вслушиваясь в каждый звук и не зная, куда себя деть, и только присутствие рядом Марко давало какое-никакое успокоение, хоть он и понимал — появись здесь сейчас враги, их порешат раньше, чем они успеют пискнуть. И только Жан подумал так, как рядом послышался топот, и из-за угла показался человек. Жан со страху резко развернулся и хотел было пуститься в бег, да только бежать было некуда, они были зажаты в тупике, как крысы умелой кошкой. Ханджи выставила перед собой автомат и сделала несколько выстрелов, которых, судя по шокированным лицам, не ожидала ни она сама, не возникший перед ними Леви.

— Совсем долбанулась, очкастая?! — прорычал он, пытаясь прийти в себя; к счастью, пули прошли в стороне.

— Ой, прости, Леви, рефлекс, — нервно хохотнула та и чуть не получила прикладом по голове от рассерженного товарища. — Ты один?

— Да. Теперь один. Это всё? — Леви указал на рюкзак за спиной Майка.

— К сожалению, — подтвердил тот. — Они устроили засаду в жилом блоке. Это всё, что нам удалось забрать.

Леви смачно выругался и оглядел приземистым взглядом новичков. У Жана аж мурашки по телу пробежали от него. Он не особо доверял этим людям, но выбор был невелик: либо последовать за ними в надежде на то, что они смогут вывести их отсюда, либо пойти и добровольно дать себя застрелить. Так что решение было вполне очевидным.

— Пора убираться, военные уже в затылок дышат.

Леви вытер с щеки кровь из небольшого пореза и, передав на ходу оружие Майку, ввёл на электронной панели код. Панель пискнула, зажглась зелёным, и дверь медленно поползла вверх, открывая проход.

— Мы не будем ждать других? — удивилась Саша, когда Ханджи гнала их вперёд. — Ребята всё ещё там, их же могут убить.

Саша молящими глазами посмотрела на остальных.

— И правда, — поддержал её Конни. — Нельзя же их оставить.

— Мне жаль, — Ханджи наклонилась к Саше и положила ладонь на её голову, — но мы не можем больше никого ждать. Если не поторопимся, то сами окажемся в большой опасности.

— Но, — шмыгнула носом девушка, однако больше возражать не стала.

Леви ввёл код на панели с другой стороны прохода, и дверь так же медленно начала опускаться вниз. Жан отчасти понимал чувства Саши, ведь где-то там, в глубинах подпольной Арены сейчас находилась Микаса. Знай, где она, он бы наверняка попытался спасти её, но Арена была слишком огромна, чтобы вслепую тыкаться в лабиринте полном людей, готовых без раздумий пустить в тебя с десяток пуль. Жан лишь надеялся, что ей удалось каким-то чудом выбраться отсюда невредимой. Микаса была сильна, наверняка она бы не дала себя в обиду.

— Всё, уходим, — скомандовал Леви, и все гуськом последовали вперёд.

Но не успела дверь закрыться полностью, как за спинами раздались громкие крики.

***

Эрен перепрыгнул через очередное тело и прибавил скорости. Он боялся снова опоздать. Если бы тогда он был быстрее, то смог бы спасти маму, смог бы защитить её от ужасных людей. Но его сил не хватило, его детское тело было слишком слабо. Эрен спрыгнул с лестницы, пробежал по окровавленному коридору и ворвался в палату Армина. Белый ослепляющий свет сверху донизу заполнял комнату, превращая её в ярко светящуюся лампочку, и лишь человек в чёрном одеянии, склонившийся над капсулой, выглядел будто сгоревший фитиль огарка. Эрен замер, военный поднял голову и вскинул автомат.

— Эрен! — позвала из коридора Микаса.

— Эрен? — заговорил военный. — Ты же… — Йегер резко бросился вперёд. — Стоять!

Эрен подбежал к капсуле, упёрся в стеклянную крышку ладонями и лихо перепрыгнул её, с размаху влупив подошвой ботинок военному по лицевой стороне шлема. Тот отлетел в стену и брякнулся на пол, глухо зазвенев осколками острого чёрного пластика. В комнату ворвалась Микаса и встала возле двери, готовая в случае необходимости прикрыть друга. Эрен сорвал с военного автомат и подошёл к капсуле. Армин в растерянности хлопал глазами внутри маленькой закрытой колбы.

— Армин, прикрой лицо.

Эрен замахнулся и ударил прикладом по крышке — стекло треснуло, будто первый тонкий лёд, и маленькими прозрачными капельками посыпалось вниз. Йегер кинул автомат Микасе, смахнул осколки с друга и аккуратно, стараясь не навредить, выдернул из его тела трубки.

— Эрен, это ты? — взволнованно позвал Армин и будто младенец потянул к нему руки. — Что случилось? Почему здесь так темно, я совсем не вижу тебя.

Эрен замер и настороженно уставился в покрытые молочной плёнкой глаза Армина. Микаса подбежала к ним и склонилась над капсулой, бросила беспокойный взгляд на Эрена.

— Я позже всё объясню, сейчас надо скорее уходить. Держись за меня.

Эрен, стараясь отогнать от себя дурные мысли, подхватил Армина и поднял на руки; Армин крепко обхватил друга вокруг шеи и уткнулся лбом в его плечо. Да вот только Эрен понятия не имел, куда им теперь деваться. Вернуться на поверхность тем путём, которым они сюда изначально пришли, то есть подняться на лифте, им вряд ли удастся. Прорваться через целый отряд вооружённых людей имея при себе только один автомат будет совсем не просто. Но даже если они каким-то чудом смогут подняться наверх, далеко едва ли уйдут — велика вероятность, что Арену уже взяли в оцепление. Надо было внимательно слушать переговоры Леви, у него-то сто процентов был план отступления, иначе бы не потащил за собой. Эрен уже десятый раз проклинал себя за несообразительность и недальновидность, когда в коридоре напротив входа в палату появился ещё один военный.

— Ни с места! — скомандовал он, целясь в ребят из пистолета. — Оружие на пол. Медленно.

Микаса бросила быстрый взгляд на Эрена и спокойно положила автомат на пол. Засада! Йегер сжал челюсти и сильнее прижал к себе Армина. Микаса чуть повернула голову в его сторону и опустила взгляд вниз, давая тем самым знак, чтобы Эрен спрятался за капсулой. Йегер понял подругу без слов, но всё же не хотел, чтобы та рисковала, пытаясь отбиться. И в тот момент, когда Аккерман уже хотела дать отпор, появился Райнер, точный удар кулаком которого отправил военного в нокаут. Уж чего-чего, а такого ребята точно не ожидали. Эрен в мыслях, конечно, представлял своё сказочное спасение в лучших традициях жанра, но даже не предполагал на роль «принца» Райнера. Однако ж всё равно был сейчас безмерно рад и благодарен.

— Вот вы где, — пытаясь отдышаться, улыбнулся Райнер. — Все целы? Там такой капец творится, вы даже не представляете.

— Уж поверь, — усмехнулся Эрен, — представляем.

— Ладно, верю, а теперь давайте валить отсюда.

Эрен окончательно запутался в этих бесконечных коридорах, он даже не понимал в какой приблизительно части Арены они находятся. Он просто послушно следовал за Райнером, уверенно бегущим вперёд и без колебания выбирающим тот или иной поворот. Эрену хотелось поскорее уже выбраться из этого смертельного белого плена и добраться до безопасного места. Они свернули вправо, и Эрен чуть не вскрикнул, когда лицом к лицу столкнулись с двумя людьми, но быстро успокоился, узнав в них Энни и Бертольда. Ребята прервали свой разговор и удивлённо воззрились на их небольшую компанию.

— Райнер, почему ты здесь, — Бертольд перевёл удивлённый взгляд на Эрена, затем на Армина в его руках и нахмурился, — с ними?

— Военные устроили облаву, — возбуждённо затараторил Райнер, — надо валить, да поскорее, пока нас всех здесь не порешили.

Бертольд насторожено переглянулся с Энни. Они совсем не выглядели напуганными, будто всё происходящее никак их не касалось.

— Я объясню вам позже, — Райнер развернул упирающихся друзей и подтолкнул их в спину, — а сейчас просто идём.

Но они сделали всего пару шагов, когда из-за угла вышла девушка из военных без шлема. Заметив их, она остановилась, напряглась на секунду, а затем расслабилась, опустив автомат и изумлённо уставившись на ребят. Микаса вскинула автомат, но Райнер перехватил его и покачал головой. Каждая из сторон замерла, ожидая дальнейших действий со стороны противника, но никто не решался действовать первым. Девушка наклонила голову вбок и её длинные чёрные волосы скрыли часть лица. Она осмотрела Меченных, открыла рот, чтобы что-то сказать, но так же беззвучно его закрыла.

— «Пик, что у тебя?» — раздался в тишине коридора механический голос.

Девушка подняла руку, на указательном пальце которой тускло блеснуло белое кольцо, к губам и приговорила:

— Всё чисто, выдвигаюсь к точке «Эф».

— «Принято».

Военная бросила пронзительный взгляд на ребят и скрылась в одном из разветвлений. Эрен тяжело выдохнул и расслабил мускулы, только сейчас он заметил, что всё это время практически не дышал. Он не знал, как точно описать произошедшее только что, потому просто списал всё на удачу и добродушие девушки-военной.

— Идём, — поторопил Райнер.

Уже вшестером — Энни и Бертольд больше ничего не говорили, лишь изредка странно переглядывались — они, не встретив никого на своём пути, поднялись на три этажа вверх и вышли в просторный коридор, в конце которого располагалась массивная дверь, поднятая вверх. И когда Эрен всмотрелся вдаль, с огромной радостью заметил знакомые фигуры — остальные Меченные, участвующие в турнире. Их спасение было совсем близко, от него отделяло каких-то сто метров. Но не успел Эрен подумать об этом, как дверь начала опускаться, загораживая дальнейший проход.

— Эй! Стойте! Подождите нас! — в испуге заорал Эрен и Микаса с Райнером тут же поддержали его.

Они бежали на пределе своей скорости, но, казалось, чем ближе они приближались к двери, тем быстрее она начинала закрываться. Идущий последним Жан обернулся и, узнав их, позвал остальных — по ту сторону двери мигом собралась толпа.

— Шевелите ногами! — проорал Жан.

И тут каждый наперебой начал подгонять:

— Быстрее!

— Давайте скорее!

— Вы сможете!

Эрен даже в такой ситуации не побрезговал фыркнуть. «Вы сможете»? Они, чёрт возьми, не какой-то марафон тут бежали! Да и с человеком на руках особо не побегаешь. За спиной раздались крики и выстрелы, по-видимому, предупредительные. Эрену даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, что военные нагнали их. Ситуация обретала дурной характер. Неожиданно Райнер вырвался вперёд, первым добрался до практически захлопнувшейся двери и, присев, встал под ней, не давая двери закрыться полностью.

— Поднажмите, — поторопил он, — я не смогу её держать долго.

Военные наступали на пятки, Райнер со вздувшимися венами на мускулистых руках и красным лицом постепенно сдавался под натиском тяжёлой двери. Первой к большому удивлению на ту сторону перебралась Энни, слегка наклонившись, чтобы не удариться головой о край двери. Следом за ней, согнувшись чуть ли не пополам, проскочил Бертольд. Райнер застонал и упал на колено.

— Эрен! — из последних сил закричал он.

Эрен, собрав все силы, прижал к себе Армина и сделал подкат, проскользнув сквозь оставшуюся небольшую щель, сразу же ним на ту сторону юркнула Микаса. Бертольд обхватил Райнера поперёк туловища и рывком вытащил из-под двери. Заслонка тут же захлопнулась, преграждая проход, Леви перехватил автомат и ударил прикладом по электронной панели, вдребезги разбивая её. Эрен часто и тяжело задышал, так много он в своей жизни ещё не бегал. Он притянул Армина к себе и убрал с его лица светлые волосы — Эрен даже не заметил, когда друг отключился, оставалось только надеяться, что такая сильная встряска не навредила ему ещё больше.

— Вот мы все и в сборе, — радостно хлопнула в ладоши Ханджи.

— Всем быть начеку, не расслабляйтесь! — скомандовал Леви. — Слушайтесь нас и останетесь живы. Выдвигаемся!

Эрен при поддержке Райнера поднялся с Армином на руках и на подгибающихся ногах послушно поплёлся за Леви по ещё одному бесконечному коридору. Ему снова пришлось бежать. Как и два с лишним года назад, подстёгиваемый страхом смерти, он вновь покинул место, ставшее на какое-то время пристанищем. Но больше Эрену некуда было возвращаться, у него не осталось места, которое он мог с натягом назвать домом. Теперь он бежавший нелегал.

Отныне жизнь подчинялась только одному правилу: убей или будь убитым.