Волк и Человек (СИ) [Василика] (fb2) читать онлайн

========== Важные толкования. ==========

Альтернативная реальность, в которой происходят все события, фактически отзеркаливает современный мир. Там есть мобильные телефоны, телевизоры, самолеты, но помимо этого здесь так же существует и магия. Техника и волшебство не переплетены непосредственно, но некоторые вещи все же требуется пояснить.

***

Человек – тот, в чьей крови нет ни малейшей примеси Волчьей крови. Они именно Люди, могут как обладать, так и не обладать магическими навыками.

***

Мастер – Человек, который обладает навыками, необходимыми для ремонта чего угодно, начиная от раковин и заканчивая обувью. Так же имеются и магические способности, но довольно слабые. Они могут зачаровывать одежду, делая ее более теплой, непромокаемой, придавая ей необходимые качества, но творить более существенные заклинания не могут.

***

Ремесленник – Человек, умеющий создавать магические вещи, такие как амулеты и талисманы, а так же разнообразные зелья и эффективные лекарства и медицинские средства. Ремесленников еще называют Целителями (если они специализируются на втором и третьем) или Алхимиками (если на первом).

***

Магистр – Человек, в чьей крови непосредственно присутствует предрасположенность к магии. Магистрам подвластны только три способности: первая – создавать защитные заклинания для себя и окружающих, вторая – управлять погодой, и третья – контролировать огонь. Наиболее образованные Магистры могут применять искусство контроля молнии – самой безупречной формой огня. Но так как на этом их умения в области магии ограничиваются, Магистры так же обучаются самообороне и рукопашной борьбе, а так же стрельбе из различных видов оружия. Магистров чаще всего помещают на вторую ступень социальной лестницы, сразу после Чистокровных Людей.

***

Чистокровный Человек – Человек, в чьей семье на протяжении многих-многих поколений не было ни одного Мастера, Ремесленника, Алхимика или Целителя, только Магистры или так называемые Нейтральные. Магия Нейтральных не относится ни к одному из вышеперечисленных разрядов, поскольку она больше сосредоточена на подсознании и разуме, но некоторые владеют даром исцеления. Магия Нейтральных дает еще одну способность – Зрение, которое позволяет видеть истинные натуры и вещи, которые обычными глазами не увидеть.

Чистокровные стоят на последней ступени социальной лестницы, являются наиболее завидными партиями среди остальных Людей, часто ассоциируются с чем-то возвышенным и неприкасаемым. На деле же все зачастую не так, как кажется, и нередко Чистокровные сами по себе развивают способности к магии Мастеров или Ремесленников, однако это не поощряется и ревностно скрывается от общества.

***

Волк – оборотень, который укротил влияние Луны и научился управлять своими способностями и прятаться под личиной обычных Людей. Волки могут обладать разными способностями, как, например, той же телепатией или стойкости к различного рода заклинаниям, но у каждого эти особенности разные.

Волков считают наиболее древними жителями этого мира, даже более древними, чем Чистокровные. Их культура насчитывает не одно тысячелетие, однако в последние годы численность Волков сильно сократилась из-за прошедшей по ним Чумы, выкосившей большее их количество. Оставшиеся предпочитают не показывать свою истинную натуру и скрываются. Волки очень привязаны друг к другу, но еще больше они привязаны к своим друзьям. Волков сложнее подчинить своему влиянию, на них слабо (или почти) не действуют зелья, а для того, чтобы пробиться в сознание Волка, необходима очень большая сила. В старых преданиях есть упоминания о том, что чтобы повлиять на Волка и проникнуть в его разум, нужно нечто большее, чем просто навыки Нейтрального; и что особенно крепкие узы Человека и Волка могут совершать поистине невероятные вещи.

Волки могут принимать свой истинный облик без вреда для… одежды, так что им не приходится искать, чем бы прикрыться после повторного превращения.

***

Четыре Великих Войны – четыре колоссальных войны, имевших место в истории с временной разницей в сто лет. Тогда на протяжении этих нескольких веков членами тайных сообществ активно практиковалась некромантия, вследствие чего воскресшие мертвецы ополчились всей гурьбой против живых, и Люди сражались бок о бок с Волками, отстаивая права на свое существование. Они победили, в результате некромантия была объявлена вне закона, и за соблюдением этого строго следил Совет Министров.

***

Совет Министров – верховная власть в каждой стране, представляющая собой группу из простых Людей, Чистокровных и Магистров. Так же в эту группу входит по трое Мастеров и Ремесленников.

***

Узы – связь, возникающая между родственными душами, которые могут быть как возлюбленными, так друзьями или врагами. В первом случае цвет уз голубоватый или сиреневый (или и тот и тот), во втором – чисто изумрудный, в третьем – кроваво-красный с отблесками черного. Узы почти всегда заключаются между Волками и Людьми, но могут и только между Людьми.

***

Чума – болезнь неизвестного происхождения, возникшая непонятно откуда и убившая очень многих Волков. Из-за нее их количество резко сократилось, и теперь Людей стало больше, чем Волков. Помимо этого из-за тех эмоций, которые испытывали выжившие Волки, они стали сторониться Людей. Чума влияла на нервную систему Волков, сводя их с ума и делая безумными, через несколько дней болезнь достигала своего апогея, и Волки умирали от приступов неконтролируемого страха.

========== Глава 1. Волк с серебряными глазами. ==========

Утро выдалось на удивление солнечным и ясным, особенно учитывая то, что на улице была уже середина октября. Погода стояла не то чтобы очень холодная, но пронизывающий ветер все менял, и пальцы, остававшиеся за пределами теплых перчаток, меньше чем за минуту успевали окоченеть, и приходилось заново их согревать, пряча в карманы.

Шерлок Холмс не любил прибегать к последнему, и хотя с первым он еще как-то мирился, то со вторым у него плохо ладилось. Но выбора не было, и приходилось терпеть. Впрочем, черное модное пальто, которое Шерлоку зачаровал от изнашивания один приятель, известный Мастер, вполне выполняло свою задачу, не позволяя колючему воздуха проникать туда, где его не ждали, а синий шарф на шее дополнял это качество. Хотя иногда казалось, что он повязан просто для красоты.

Шерлок шагал размашисто, быстро, по его виду точно нельзя было с чистой совестью заявить, что он наслаждается прогулкой. Он выглядел сосредоточенным и отрешенным, как будто его совсем не волновало то, что происходило вокруг. В действительности это было не «как будто не волновало», а действительно не волновало. Уже с шести лет он считал общество не столь интересным, сколь его находили другие, относился к окружающим предвзято и, пожалуй, не находил в них ничего интригующего. А чего можно было еще ожидать с его-то складом ума?

Шерлок Холмс считал себя гением. Некоторые из его… знакомых тоже с этим соглашались, но большая их часть склонялась к точке зрения, которая выражалось одним единственным словом – псих. Однако его это ни в какой мере не беспокоило. Он жил по принципу «Есть два типа мнений: мое и неправильное. Не указывайте мне, что делать, и я не скажу, куда вам идти». Но все-таки часто Шерлок говорил, куда людям стоит пойти, только изъяснялся более изощренно и ядовито. В словесных поединках достойную партию ему мог составить разве что его брат, в остальных случаях противник быстро, если не моментально, сдавал позиции и убегал с поля боя.

Пять месяцев назад Шерлок вернулся из путешествия по Европе, в ходе которого ему удалось развлечь себя раскрытием некоторых преступлений, с которыми не справлялись силы полиции и Магистров, спотыкаясь на самых тривиальных камнях преткновения. Успешно заканчивая дела, Шерлок испытывал смешанные чувства: во-первых, он был рад очередной забаве, во-вторых, был несказанно счастлив от осознания того, что правоохранительные органы все еще не повысили уровень своего IQ, но, в-третьих, его расстраивало то, что забава закончена и скоро на него опять навалится хандра.

Являясь Чистокровным Человеком, в многовековых поколениях которого не встречалось ни одного полукровки, да еще и принимая во внимание неординарное аналитическое мышление и поистине удивительный мозг, который был просто обязан чем-нибудь себя занимать, чтобы не умереть со скуки и не заржаветь, Шерлок в той области, которая касалась общения и отношений, был, мягко выражаясь, бестактным и несколько хамоватым. Именно поэтому все попытки его родственников – в основном матери и брата – найти ему пару среди Волков (или Людей) проваливались с треском и блеском.

Но Шерлока это не задевало. У него была любимая работа, которую он сам для себя изобрел, – частный детектив-консультант – и которая приносила ему необходимое количество адреналина, опыта и загадок. У него был череп, которого все из-за произведения Уильяма Шекспира называли не иначе как Йориком. Шерлок считал это неприемлемым, поскольку он сам именовал череп Биллом, в честь еще одного приятеля, который раньше нередко выслушивал Холмса, и которому и принадлежала эта часть скелета. С Биллом Шерлок мог самозабвенно говорить часами напролет, и тот его терпеливо слушал. Ну, у него все равно ведь не было выбора, да? В конце концов уйти ему было не на чем.

Денежные средства Шерлок тратил в разумных пределах, но после того, как он приехал из Европы и ему приглянулась довольно-таки уютная квартирка на Бейкер-стрит, чьей домовладелице он когда-то помог, ему стало понятно, что сосед, с которым он бы делил квартплату, ему бы совсем не помешал. Именно это и выгнало Шерлок из теплой уютной комнаты в разгар этого позднеосеннего холодного дня.

***

Промотавшись по городу следующие два часа и не найдя ничего, что могло бы помочь ему в решении его проблемы, Шерлок свернул в попавшийся ему по пути парк. Эту часть Лондона Магистры, заведовавшие погодой, оградили от нападок природы, так что тут было теплее, и деревья не пожелтели, а их кроны не шуршали назойливо под ногами. Этот шум раздражал и мешал отвлечься, ритмичные похрустывания под подошвами ботинок только нервировали и бесили. «А еще сожитель нужен… И где его искать? Дать объявление в газете? Какой бред!»

От неприятных мыслей Шерлока отвлек чей-то голос, выкрикивавший его имя, и, обернувшись, детектив увидел спешащего к нему полноватого человека в бежевом плаще и чуть помятом галстуке. Этого человека звали Майк Стэмфорд, он тоже был Чистокровным, но Шерлок еще при первой их встрече с одного взгляда определил, что его бабушка таковой не являлась. Стэмфорд старательно скрывал этот факт, и ему все еще это удавалось. Вернее, он думал, что удавалось, поскольку Шерлок решил, что раскрытие этой тайны его жизни никакой пользы не принесет.

- С какой скоростью ты ходишь? – Майк наконец-таки догнал сыщика и встал рядом с ним, пытаясь отдышаться. – Хотя нет, не отвечай, – тут же перебил он открывшего было рот Шерлока. – У тебя ноги-то длинные, так что и так все понятно, – он шумно выдохнул и выпрямился. – Давно тебя не видел. Где пропадал?

- То тут, то там, – уклончиво ответил Холмс, безразлично пожимая плечами.

- Ясно. Слышал, ты на время улетал из Англии. Поездка прошла плодотворно?

- Вполне.

- Ну понятно.

- Все еще преподаешь в Бартсе?

- А куда ж я денусь? Да и потом не так уж там и плохо. Платят достаточно, а иногда и Магистры заглядывают на огонек, приносят на хвосте разные новости.

- То есть сплетни? – уточнил Шерлок, присаживаясь на скамейку под раскидистым кленом.

- И того и того хватает с избытком, – Майк опустился рядом. – Что-нибудь расследуешь? Есть интересное дело?

- Нет. Ни одного.

- И чем занимаешься?

- Ищу того, чьей выдержки хватит на то, чтобы делить со мной квартплату. Но, боюсь, в ближайшем тысячелетии я такого индивидуума не найду, вряд ли у кого-то хватит терпения выносить меня, – Шерлок оборвал себя и нахмурился. – Я сейчас что, пожаловался? – ответом ему было неопределенное хмыканье, и, покосившись на Стэмфорда, Шерлок заметил на его лице ухмылку. – Что?

- Да так насчет терпения. Я тут подумал… – «Неужели?» – съехидничал про себя Шерлок, но все же прислушался. – Бредовая немного идея, конечно, но…

- Но что?

- Тебе обязательно нужен сожитель Человек? – Майк сделал ударение на последнем слове.

- А у тебя есть кто-то другой на примете? Магистр? Мастер? Ремесленник?

- Кое-что получше. Ты давно был у Бедного Эдди?

***

Бедный Эдди на самом деле был графом Эдвардом Тайлером. Это был очень высокий и весьма мускулистый мужчина, в речи которого были намешаны различные акценты многих народов мира. Эдвард с ранних лет много путешествовал по свету, и с детства в нем постепенно развилось рвение помогать окружающим, в особенности тем, кто находился в явном меньшинстве и жил не самой приятной жизнью. Именно поэтому он часто имел дело с Волками.

«Бедным» Эдварда прозвали в противопоставление его немалому богатству, а «Эдди» было просто сокращением. Этого парня в Лондоне знали очень многие, да и не только в Лондоне, а много еще где. У него было несколько компаний, приносивших хорошую прибыль, к тому же он владел парочкой-другой центров, где Магистрам преподавали курсы по обучению борьбе, так что в деньгах он не нуждался. Но помимо этого у Эдди было одно хобби, которое делало его в своем роде уникальным, – он помогал Волкам.

Из-за Чумы Волков осталось не так уж много, а те, кому посчастливилось уцелеть, окончательно разрывали всякие контакты с Людьми, из-за чего вляпывались в различные неприятности, порой грозившие закончиться плачевно. Эдди на протяжении последних лет всеми силами не позволял им перейти эту грань, за что и заработал репутацию утешителя. Волки не огрызались на него при встречах, случавшихся редко, и даже были в какой-то степени благодарны, хотя, конечно же, не показывали этого.

Он находил тех Волков, которые по тем или иным причинам попали в серьезные передряги, возвращал их в цивилизованный мир, лечил, объяснял, что к чему. Да и потом Люди на самом деле были непротив наладить отношения с Волками, ведь во времена Четырех Великих Войн они были союзниками, да и раньше они прекрасно ладили, и многие скучали по этой старинной многовековой дружбе.

***

Бедного Эдди Шерлок не видел уже года два с тех пор, как раскрыл дело, где Эдварда пытался подставить его троюродный кузен, который имел несчастье покуситься на заработок родственника и его бизнес. После того как незадачливый преступник был отдан в руки правосудия, Шерлок практически забыл о существовании Тайлера, но где-то в самой дальней из папок на его «жестком диске» сохранилась информация об этом человеке, и напоминание Стэмфорда послужило толчком к тому, чтобы вытащить эту самую информацию из закромов Родины.

Если Шерлок не ошибался – а он не ошибался – Тайлер арендовал себе пятиэтажное здание, в котором большую часть времени жил сам (когда не уезжал в свое поместье в пригороде) и в котором устроил своеобразную больницу для своих подопечных, которую назвал просто и коротко: «Клиника». От Бартса до «Клиники» идти было недалеко, и это объясняло то, что Стэмфорд часто общался с Бедным Эдди.

***

Здесь все было чистым, пожалуй, даже чересчур чистым, но это же медицинское заведение, так чего же еще ожидать? На стенах, выкрашенных во всевозможные оттенки зеленых цветов, висели гобелены из разных уголков света. Некоторые шпалеры были из шерсти и шелка, в другие были вплетены золотые нитки. Где-то играла ненавязчивая приятная мелодия, расслаблявшая нервы. Наверняка ее сочинял какой-нибудь Целитель, имевший наклонности к лечебной музыке. Попадавшиеся по пути работники были одеты в стандартные серые комбинезоны с эмблемой в виде двух ладоней, над которыми повисло изумрудное сердце, – обычный символ для врачей.

Обладая способностями Нейтрального, Шерлок сразу же понял, что везде тут тщательно поработали Магистры: он чувствовал, как в воздухе дергаются занавеси защитных заклинаний. Да, Тайлер явно заботился о безопасности, да и замеченные в как минимум десяти местах изощренные и эффективные ловушки только подтверждали это. Легкий аромат травы и цветов витал в помещениях – Волки любили этот запах, он напоминал им о доме, о местах, которые им пришлось оставить и куда они возможно однажды вернутся. Или не вернутся.

Пока детектив посматривал по сторонам, навстречу ему и Стэмфорду из одного из коридоров вышло двое людей – женщина и мужчина. Она был Магистром – об этом говорили черный брючный костюм и бежевый плащ – а он, мулат, совершенно точно являлся Волком. Воспользовавшись Зрением, Шерлок понял, что это был мексиканский волк пепельного окраса.

Уроженец Латинской Америки, загривком почуяв сосредоточенное на себе внимание, сердито прищурился и смерил Шерлок злобным взглядом. Звериным взглядом. После чего коротко сморщил нос и пододвинулся поближе к своей спутнице. Узы вспыхнули прекрасными сиреневыми отблесками, и Шерлок на секунду закатил глаза. Эмоции и любовь для него пока были вещами, на которые не стоило тратить время. Но от хорошего друга он бы, пожалуй, не отказался.

***

Майк попетлял немного по коридорам, затем, насвистывая что-то себе под нос, добрался по лестнице на подземный этаж и, толкнув дверь, над которой висела табличка с очередной эмблемой врача, пропустил вперед себя Шерлока. Комната, в которой они оказались, была просторной, лампы под потолком испускали мягкое освещение, не резавшее глаза, пол устилал густой ковер, по которому тянулись полупрозрачные трубочки. По этим проводам бежали исцеляющие импульсы, и направлены они были к одному единственному обитателю этого помещения.

На некоем подобии операционного стола, только низкого, лежал Волк. Даже устало вытянувшийся на металлической поверхности, которую покрывал теплый чехол, он все равно был большим, гораздо больше других своих евразийских серых собратьев. Вероятно, ростом он был метра в два. Мех его был стальных оттенков, кое-где более темный, перетекавший в синеву, кое-где алюминиевый. На лапах он становился все более светлым, а на подушечках и вовсе белоснежным. А еще он был густым и длинным. Наверное, когда был ветер, он перетекал волнами, чуть-чуть меняя цвет.

Туловище Волка было поджарым, сильным, с развитой мускулатурой и немного втянутыми боками. Левая часть широкой груди и мощного плеча были крепко перетянуты чистыми бинтами, но на ткани проступали алые разводы. Похоже, рана была серьезной и нанесена недавно, дней пять назад. Голова не была широколобой, как у многих Волков, а относительно суженной, вытянутой и по бокам обрамленной «бакенбардами». Закрытые глаза были очерчены элегантными черными линиями, над веками изгибались брови. Сейчас вся фигура животного выражала измученность и отрешенность, но и тихую настороженность тоже.

На появление посетителей Волк никак не отреагировал, он все так же не шевелился, замерев в одном положении. Дыхание оставалось размеренным и спокойным, однако уши настороженно вздрогнули, что означало, что визит незваных гостей не остался незамеченным.

- Майк, зачем ты меня сюда привел? – Шерлок отвлекся наконец от созерцания зверя, которого счел весьма красивым и необычным уже хотя бы из-за размеров и окраса, и повернулся к Стэмфорду. Но тот не успел ему ответить, потому что почти сразу же после того, как Шерлок произнес эти слова, в мыслях обоих мужчин раздалось какое-то эхо, и тот же вопрос был повторен недовольным женским голосом.

«Действительно, Майк, зачем?»

Послышался шорох, Волк медленно задвигался, поднимая голову, и на Шерлока уставились с вниманием и недоверчивостью большие глаза цвета серебряной луны, в которых совершенно неожиданно почти сразу отразился изумрудный блеск.

========== Глава 2. Притирание друг к другу. ==========

Узы обычно не спрашивают разрешения прежде, чем связать между собой жизни двух людей, связать крепко и навсегда. Не сказать, чтобы Джоан Уотсон была в полном восторге от этого, но выбора у нее как такового уже не было. Противостоять этой высшей силе она не могла, да и рвения из-за раны тоже особо не было.

Рана эта была получена, по мнению Джоан, самым дурацким способом из всех возможных. Для Волка, разумеется. Предыстория была довольно давно, еще когда она после окончания Чумы распрощалась с Лондоном и уехала в Афганистан на войну, оставляя позади тела погибших друзей и близких, пепел воспоминаний и сестру Гарриет, которая от горя и пережитого страха пристрастилась к алкоголю. Правда, Джоан удалось (не без труда) побороть эту вредную привычку своей, теперь уже единственной, оставшейся в живых родственницы. После чего она записалась в добровольцы и покинула берега Туманного Альбиона, сменяя сырость и промозглость на жару, горячий ветер и пыль.

На протяжении последующих двух лет она сражалась вместе с Людьми, пользуясь как оружием, так и врожденными способностями Волка. Ее мех красивого серебристого цвета потемнел, став серым, и поседел, зато глаза остались прежними. Это радовало – хоть что-то в ее сумасшедшей жизни осталось неизменным. А потом они попали в засаду.

Ее отряд напоролся на ловушку талибов там, где меньше всего ожидал нападения. Джоан помнила звуки выстрелов, помнила, как несколько ее сослуживцев свалились замертво после первой же очереди пуль, прошившей воздух насквозь. Она помнила, как волчья натура взяла вверх и как враги, на которых она набрасывалась, вопили и кричали, пытаясь убежать. Она помнила, как боролась, как нападала и рычала, как кипела в жилах горячая кровь, как забыла обо всем, а затем сознание вдруг отключилось.

Когда Джоан пришла в себя, первым, кого она увидела, был Бедный Эдди. О нем она слышала от Гарриет, в те времена, когда та еще была вместе с Кларой. Если верить рассказу Эдди – а сомневаться в нем причин не было – ее серьезно ранил какой-то парень, умевший обращаться с молниями. Ей еще повезло, что удар попал ей в плечо, только в плечо. Если бы это было сердце, она бы уже была мертва. Даже учитывая высокую регенерацию поврежденных тканей, залечивание травм от молний у Волков все равно происходило медленно или не происходило вообще. Такова природа… Эдди находился как раз в том районе боевых действий, он-то ее оттуда и вытащил и перевез в Лондон, где положил в «Клинику» и занялся ее лечением.

Теперь перед Джоан вставал вопрос: что делать? Вернуться в Афганистан она еще не скоро сможет: во-первых, из-за раны, а во-вторых, из-за того, что зверь внутри нее на подсознательном уровне будет старательно избегать места, где его чуть не убили. Возможно, когда-нибудь она научится с этим справляться, а пока, похоже, придется смириться. И как раз это Джоан страшно не любила.

Так же было очевидно, что ей по выздоровлению придется найти себе жилье. Обращаться за помощью к Гарри, откровенно говоря, не хотелось, а приобретенный за время войны угрюмый характер вряд ли поспособствовал бы успеху предприятия по поиску того самого жилья. На что Джоан и пожаловалась Майку Стэмфорду, который заглянул к Тайлеру и случайно узнал о новом «пациенте».

«И как же ты догадался, что это именно я?» – поинтересовалась Джоан, посылая этот вопрос телепатически, поскольку сил на то, чтобы превратиться в человека, у нее попросту не было. Майк усмехнулся.

- Я знаю лишь одного Волка с серебряными глазами. Кстати, насчет квартиры. Почему ты просто не снимешь ее с кем-нибудь в доле, м?

Джоан в ответ поерзала на подстилке, чувствуя, как натягиваются провода, присоединенные к ее телу, чтобы ускорить регенерацию, и недовольно фыркнула, раздраженно дергая ушами.

«Отличная идея! Только кто в здравом уме меня вытерпит?»

А потом появился Шерлок Холмс…

***

Миссис Хадсон почти наверняка была в «легком» шоке, когда вместо ожидаемого сожителя Человека увидела Волка стального цвета, чья массивная фигура на фоне худощавого Шерлока выглядела довольно-таки внушительно. Миловидная старушка и виду не показала, что удивлена, но чуткий нюх Волка без труда уловил запах волнения, смешанный с некоторым смятением.

Тем не менее, домовладелица приветливо обняла Шерлока и улыбнулась его спутнику… спутнице. Улыбнулась ласково и немного непривычно, потому что за последнее время Джоан отвыкла от такого обращения, и ей было немного неуютно, и как следствие, коротко мотнув головой, она последовала за детективом, мягко ступая подушечками лап по ступенькам, ведущим на второй этаж.

***

О том, что Волка звали Джоан Уотсон, Шерлок узнал от Майка Стэмфорда. После того, как первое потрясение от «мысленной трансляции» прошло, Холмс резковатым движением задрал подбородок.

- Вы телепат?

«Только тогда, когда не человек», – коротко отозвался тот, к кому обращались, прищуривая необычные серебряные глаза.

- Это моя старая подруга, Джоан Уотсон, – представил Волка Стэмфорд.

«Можно просто Джо», – добавила та и сама не заметила, когда успела это сделать. Почему-то ее просто ни с того ни с сего потянуло довериться высокому кудрявому брюнету в черном пальто. Ставшая привычной тяжесть на сердце куда-то подевалась без следа, даже дышать как будто стало легче и проще. В голове мелькнула идея об Узах, и по логике она была единственной, которая давала объяснение такого поведения. – «Похоже, будет весело», – подумала про себя Джоан, глубоко вдыхая запах Чистокровного, но не опасаясь, что он ее услышит. – «Кстати, почему именно сейчас?..»

***

Гостиная была не очень просторной, но, наверное, она производила такое впечатление, потому что сам Волк был большим. Обои с рисунком в виде бамбука, два кресла, камин, книжные стеллажи, диван, стол и стулья – обстановка была вполне себе ничего, если не учитывать некоторого бардака, преимущественно состоявшего из коробок с разными бумагами.

«Бедлам», – буркнула Джоан в заключение, осматриваясь по сторонам, все еще стоя в дверном проеме. Ее старая квартира, где она жила до того, как отправилась в Афганистан, по сравнению с этой выглядела слишком чистой, слишком аккуратной и слишком пустой. Тут же жизнь будто кипела, хотя, возможно, так казалось из-за оживленной улицы за окнами. – «Ты когда-нибудь тут убираешься? Хотя бы ради галочки», – продолжила Уотсон, но прервалась, увидев, как Холмс приколачивает ножом стопку каких-то листов к каминной полке. – «И это ты называешь «навести красоту»? У тебя оригинальное восприятие жизни…»

- Какое есть, – Шерлок между тем включал ноутбук, пока Волк вертел головой, изучая обстановку, после чего зверь, стараясь не слишком нагружать правую переднюю лапу, прошествовал к одному из кресел и, бесцеремонно стянув с него подушку с британским флагом, улегся на пол и с довольным видом подмял ее под себя. – Она моя.

«А ты отними!» – насмешливо отозвалась Джоан, прикрывая глаза.

***

Насколько Джоан успела понять за время недолгого знакомства с Шерлоком, ему требовалась аудитория, и он физически не мог долго сидеть на одном и том же месте. По этой причине в данный момент они и находились перед желтой оградительной лентой, перетянутой через дорогу, и Шерлок препирался с мулаткой с копной черных волнистых волос, начинающим Магистром, которая отчаянно не желала пропускать «фрика» дальше этого места.

- Тебе здесь не рады. И зачем ты Волка притащил? И где ты его вообще откопал?

- Я при виде тебя, Салли, тоже не обрадовался. Зачем притащил - тебя не касается. И я его не откапывал, будь ты повнимательнее, поняла бы, что он не похож на ископаемое, – парировал с невозмутимым видом Шерлок. При его последних словах Джоан фыркнула и, поскольку ей уже надоело ждать, подалась вперед и, чуть пригнувшись, легко проскользнула под лентой и покосилась на Шерлока через плечо, мол, ты идешь или как?

Это качество Джоан Шерлоку понравилось. Она могла постоять за себя и дать отпор на словесные выпады, при этом ничего не говоря.

***

Джоан была терпеливой. До определенной степени. У нее тоже имелся свой предел, и иногда Шерлок выводил ее из себя до такой степени, что выражение ее лица (вернее, морды) указывало на девиз «Всех убью - одна останусь, и ничего мне за это не будет, потому что иначе вам кирдык».

Проходившие мимо них по улице дамы, в большинстве случаев одетые в заново ставшие популярными старомодные платья с широкими юбками и меховыми муфтами, бросали на Шерлока жадные, порой хищные взгляды – в конце концов, Чистокровный Нейтральный – это завидная партия. Но медленно вышагивавший рядом с детективом Волк, вся фигура которого выражало страстное желание вцепиться кому-нибудь в горло и мотать как тряпичную куклу, быстро усмиряло их желание, заставляя смущенно отводить глаза и переводить внимание на что-то другое.

Да, у Джоан имелся свой предел, и Шерлоку нравилось проверять ее нервы на выносливость. Зато Уотсон всегда потом могла отыграться на Холмсе, «случайно» испортив какой-нибудь его эксперимент, запрятав в укромное место коробку с никотиновыми пластырями или улегшись на футляр со скрипкой и часами не отдавая его владельцу.

Так они притирались друг к другу, постепенно, но неуклонно.

***

- Ты вообще собираешься становиться снова человеком?

Этот вопрос Шерлок задал через пять недель после того, как Джоан окончательно поселилась на Бейкер-стрит. Квартплату они делили пополам, но откуда его сожительница брала деньги и когда их отдавала, Шерлок не знал. Волк просто пропадал иногда по ночам, а наутро обнаруживался мирно спящим около испускавшего тепло камина, хотя детектив точно помнил, что он его не разжигал. Миссис Хадсон этим не занималась, так что ответ был очевиден. Однако Шерлоку так ни разу и не удалось застать Джоан за превращением, как и за тем, откуда она достала себе ноутбук и запаролила его.

Волк приоткрыл глаза и издевательски подмигнул.

«Мне и так нормально».

- А если я скажу, что хочу это увидеть? – не отступался от своего Шерлок.

«Все равно нет».

- А если скажу, что это ради эксперимента?

«Нет».

- А если не скажу?

«Тем более».

Повисла недолгая тишина, после чего Шерлок выпалил:

- А я Майкрофта попрошу.

Волк издал какой-то звук, напоминавший хриплый смех.

«Слушай, ты как в детском садике, – в ее голосе слышалась улыбка, – но если так приспичило, то, пожалуйста, проси. Только возьми на заметку, что я как-то раз спасла жизнь этой незадачливой Мэри Поппинс, и твой брат теперь у меня в должниках. Так что информацию обо мне он без моего согласия тебе не даст».

- Я могу взломать его базу данных, – не сдавался Холмс.

«Флаг в руки!» – Волк потянулся с хрустом в спине, широко и беззаботно зевая, обнажая при этом белые острые зубы. – «Смотри не надорвись».

На том беседа была закончена. По крайней мере, пока. А спустя трое суток Шерлок все же узнал, чем зарабатывала Джоан.

***

Это был просторный ринг, который ограждала высокая металлическая сетка. На расходившихся вокруг него кругами сидениях устроились Люди. В основном это были обычные люди, без магических способностей, но Зрение Шерлока безошибочно определило несколько Мастеров, Ремесленников и даже шестерых Магистров. По площадке под лучами прожекторов ходил и громко выкрикивал в микрофон какие-то слова накачанный мужчина с каштановыми волосами.

Судя по всему, это мероприятие было своеобразным обучением боевых навыков для Волков, и как раз сейчас на сцену выбегало четверо молодых арабских хищников. А следом за ними… Шерлок сначала не поверил своим глазам, но ошибки быть не могло. Дымчатый мех с сединой и синевой, могучий силуэт во вспышках света. Изумрудные нити Уз заколыхались и стали ярче от того, что те, кого они связывали, находились поблизости друг от друга. Да, ошибки быть не могло. Это была Джоан.

В последующие пятнадцать минут Шерлок практически не дышал, заворожено наблюдая за тем, как Волки кружились на импровизированной арене в своем «танце», играя в какой-то степени нешуточную битву. Арабские волки были еще зеленые и неопытные, на фоне евразийского более слабые, что называется необстрелянные. Они просто скакали из стороны в сторону, пытаясь уйти от нападения своего противника, который стремительно двигался, ни на секунду ни на что не отвлекаясь. Эдакая серая молния.

Джоан атаковала быстро и бойко, сбивала с ног одного, уворачивалась от другого, опрокидывала на спину третьего, прижимая его лопатками к гладкому полу, испещренному глубокими царапинами от когтей, или сваливала четвертого, в притворной ярости сжимая на его горле челюсти, клыки которых добирались до своей цели даже через густую шубу шерсти. А затем отпрыгивала назад и опускала голову в легком почтительном поклоне, объявлявшим об окончании тренировки под одобрительный свист публики.

***

- Ну, ты сегодня в ударе, Джонни!

Бодрый голос того мускулистого ведущего доносился из-за неплотно прикрытой двери, ведшей в его комнату. Шерлок, еще в начале коридора, услышал эти басистые нотки. Джонни, очевидно, было местным прозвищем Джоан, к тому же зеленые искорки вели именно туда, и Шерлок прибавил шагу, намереваясь узнать, зачем его соседка по квартире содержит себя таким вот образом. Он узнал об этом как-то раз у Молли Хупер, работавшей патологоанатомом в Бартсе. Ее отец, будучи Волком, тоже принимал участие в таких состязаниях, и это было небезопасно потому, что иногда оппоненты были махровыми бойцами, матерыми и отнюдь не такими хрупкими и неотесанными, как юные Волки, и даже поднаторевшей на драках Джоан там бы не поздоровилось.

Узы обладали свойством вселять беспокойство за свою «половинку», и Шерлок был не в самом лучшем расположении духа из-за этой тревоги. Так что он планировал попросту ворваться в помещение и наговорить Джоан все, что он о ней думал. Остановило его то, что в ответ на реплику шатена раздался неожиданно не мысленный, а вполне обычный голос:

- Со мной иногда случается, ты же знаешь меня, Майлз.

- Плечо не сильно болит?

- Так себе. В последнее время почти не чувствую. Эта чертова травма мне еще здорово аукнется в старости…

- Так тебе до того еще как до Луны пешком на бегемоте!

- Ну да, это верно…

Шерлок резко затормозил, затем медленно, не издавая ни одного шороха, который мог его выдать, приблизился к двери и заглянул в щелку.

Возле тяжелого дубового комода, держа запотевшую бутылку охлажденного пива, стояла женщина. Светлые, отросшие, непричесанные волосы спускались до середины шеи, в них была заметна седина, особенно в прядях около висков. Черты лица выдавали волевого человека с железной волей, прошедшего войну. Оголенные до локтей руки были сильными, совсем не дрожали, и немного загоревшая кожа выделялась на фоне белой рубашки, частично расстегнутой и выбившейся из-за пояса. Черная кожаная куртка с укороченным рукавом была небрежно накинута на плечи. Голубые джинсы подчеркивали прямые накачанные ноги – она ведь много времени проводила не в сидячем положении – а еще на ней были того же цвета кеды. Синеватые глаза, слегка прикрытые, игриво посматривали на собеседника, в них прямо-таки светилась доброта и дружелюбность.

- Слышал, ты снимаешь квартиру с Чистокровным Нейтральным. Ну и каково это? Ад, я полагаю?

- Скучать мне точно не приходится, у него как будто шило в одном месте застряло, – отозвалась Джоан и сделала несколько больших глотков, но потом по-звериному дернула ушами и метнула пристальный взгляд моментально ставших серебряными глаз на дверной косяк. Там уже никого не было, но отчетливый запах сигар и химических экспериментов, заставший в воздухе, обо всем ей сообщил.

***

Шерлок лежал, вытянувшись во весь рост, на тафте, когда на пороге гостиной возникла Джоан – все еще в человеческом обличии – и раздраженно скрестила руки на груди. Ее поза выражала крайнюю степень недовольства.

- Ты что, следил за мной? – сердито спросила она, нервно постукивая ногой по полу. – Развлечься больше нечем было?

Шерлок, все еще держа ладони в молитвенном жесте, перевел на женщину свое внимание, отмечая то, что она, несмотря на холодную погоду на улице, совсем не выглядела замерзшей.

- Зачем ты этим занимаешься? – наконец протянул он. Джоан фыркнула.

- Скажем так, я подобным образом избавляюсь от ненужной злости.

- А есть на что злиться?

- Есть, – почти зарычала Джоан, но тут же оборвала себя и глубоко вздохнула. – То есть, нет. Мне нужно делать это, чтобы не сорваться на тебя или на кого-то другого на оживленной улице. У меня некоторые проблемы с самоконтролем, я над этим работаю. А еще с доверием, но это уже другая песня. Иногда мне необходимо натаскивать этих волчат, потому что, во-первых, новое поколение слабое, а во-вторых, это помогает мне успокоиться.

- А зачем пишешь какую-то историю на компьютере?

- Ты и туда свой нос сунул? Я же…

- Пароль «Я Волк» не слишком оригинален и не слишком сложен, – Шерлок поправил под головой подушку, – так что неудивительно, что я сумел его расшифровать. Тебе следует придумать что-то более замысловатое, чем такой примитив.

Джоан закатила глаза и, стащив лэптоп со стола, открыла его и защелкала пальцами по клавиатуре. То, что она строчила по ночам в Ворде, возможно, когда-нибудь увидело бы свет, возможно, даже было бы напечатано. Джозеф Джонс, ее знакомый Целитель, еще и заведовал издательством. Возможно, что-то из этого выйдет. А название-то забавное… «Волк и Человек».

- Еще раз узнаю, что ты влез в мои личные файлы, твоя скрипка отправится в окно и полетит на асфальт как фанера над Парижем.

- У тебя несносный характер для Волка, который соединен Узами с Человеком, – подытожил Шерлок, наблюдая за тем, как Уотсон меняет пароль.

- Сказал мне парень, у которого по квартире рассованы банки с законсервированными кусками тел.

- Почему ты ходишь на эти бои? Ты же доктор, хирург, притом хороший, могла бы снова обратиться к медицине.

- Я не… – начала было Джоан, но осеклась и уставилась на сыщика. – Откуда ты?..

- Это дедукция, и я тебе про нее объяснял. Твоя память лучше, чем память многих, кого я знаю, так что не заставляй меня изменить свое мнение.

- Это типа был комплимент?

- Я их делаю редко, а женщинам - тем более.

- О, так я счастливица! – сыронизировал Волк. – Овации в мою честь!

- Так что с врачебной практикой?

- Не знаю.

- Есть она больница на примете… – Шерлок перерывал в мыслях папки в поисках названия клиники, но его бесцеремонно перебили:

- Не интересуюсь.

- Но все-таки…

- Не привлекает.

- Почему?

- Не ведаю, – продолжала издеваться Джоан с масляной улыбкой на лице.

- Может, хватит, а?

- Даже не надейся! – засмеялась женщина, утыкаясь лбом в клавиатуру и безудержно хохоча параллельно с Шерлоком.

Иногда они умели заставить друг друга расслабиться, и это были хорошие мгновения.

========== Глава 3. Иногда случается невозможное… ==========

«Слепая вера ведет к нетерпимости. Прекрасная надежда может быть разбита. Только любовь способна принять крах надежды и превратить веру в доверие».

Прохор Озорнин

Раньше Джоан была одинокой, суровой женщиной, мало кому верившей и мало кому доверявшей. Она вечно старалась жить сама по себе, не полагаясь ни на семью, ни на друзей. Ее отец учил их с сестрой быть сильными и независимыми как все Волки, но у нее это получалось лучше, чем у Гарриет. Джоан рассчитывала всегда на себя, не беря в расчет исключения из этого правила, была самостоятельной и своевольной, но все же доброй и помогала близким и защищала их.

Чума отняла у нее эту доброту, ожесточила ее, заморозила чувства и эмоции, а двухлетняя война закалила и приучила к борьбе. Отказаться от этой привычки было нелегко, и когда Джоан очнулась в Лондоне и осознала, что с ней произошло, она только чудом не вышла из себя и не начала рвать и метать. Оседлый и спокойный образ жизни был не по ее части, собственно как и у большинства Волков, и перестраиваться на новый режим было тяжело и трудно. Но из-за появления Шерлока, этого невыносимого, несносного, сумасшедшего, невероятного Нейтрального, процесс прошел более гладко, чем она ожидала.

Адреналиновая эйфория после раскрытия зачастую опасных дел будоражила кровь, расшевеливала сознание, заставляя глаза сиять, а сердце – биться быстрее в ожидании продолжения. После того, как более-менее зажила рана на плече, Джоан все равно хромала – раздражающая боль в правой ноге, неправильная боль, психосоматическая, ненастоящая, фальшивая, действующая на нервы. По этой причине она и начала писать о том, что с ней происходит. Выходило не шибко здорово, поскольку происходило мало чего, но после знакомства с Шерлоком этот аспект ее жизни круто переменился.

Первый месяц совместной жизни под одной крышей с кудрявым детективом Джоан старалась не показываться ему на глаза в человеческомобличии, тайком уходила и тайком возвращалась, неслышно ступая подошвами кед по ступенькам, разжигала камин, а затем превращалась обратно в Волка и засыпала. Ей нравилось, что у нее была какая-то тайна от всевидящего гения, и угроза об обращении к старшему Холмсу ее не напугала.

Она помнила, как впервые столкнулась с этим человеком.

Это было до Чумы, точнее, в то время еще не знали, что она уже началась. В районе Саутворка тогда свирепствовала банда ошалевших от пока не обнаруженной болезни Волков, и прогуливавшаяся по крышам Джоан ощутила запах испуга, боли и гнева. На кого-то напали и, судя по доносившимся крикам, напали основательно. Волчья натура, нетерпевшая несправедливости, тут же взяла верх над маскирующей человеческой, и Джоан, сиганув рыбкой на проезжую часть, помчалась на звуки.

Туда еще не успела прибыть полиция, и три черных джипа были единственным, что отгораживало оборонявшихся правительственных Магистров от разъяренных и сошедших с ума зверей. Нескольких человек оттаскивали подальше, зажимая им раны, одним из них был мужчина в сером костюме-тройке, державший в руке зонт.

Джоан не стала ждать и, поджавшись, прыгнула на первого попавшегося Волка, по сравнению с ней казавшегося волчонком, и, вцепившись ему в холку, швырнула в сторону. Тот кубарем покатился по земле и замер, потеряв сознание. Остальные, почувствовав появление нового соперника, оставили Магистров и переключились на Джоан. Вой, визги, рычание, молниеносно сталкивавшиеся и распадавшиеся противники, шум борьбы смешались в одну сплошную безумную массу. «Аромат» горячей крови, страха и ужаса пропитал округу.

Евразийский волк безжалостно набрасывался на врагов, беспощадно атаковал, кусал, рвал, наносил удары когтями, не позволяя лишившимся рассудка собратьям приближаться к машинам, вокруг которых Магистры с большим трудом удерживали защитные поля. Опрокинув одного Волка, Джоан сомкнула челюсти на его шее, не давая дернуться.

В тот же момент воздух насквозь прошила волна светлой энергии Нейтрального-целителя, и все Волки кроме Джоан рухнули, сломленные этим валом. Он пришел от того самого человека с зонтом, который более-менее пришел в себя и сконцентрировал подвластную ему магию на своре сцепившихся животных.

Впоследствии Джоан выяснила, что этого человека звали Майкрофт Холмс. Узнала она это, когда обнаружила его на следующее утро в своей квартире на окраине. Вечером предыдущего дня она удрала с места происшествия, не желая никому ничего объяснять, но, по всей видимости, этот Холмс намека не понял. Впрочем, он был благодарен за то, что ему спасли жизнь, и сказал, что теперь находится у нее в долгу, на что Волк передернула плечами и предложила забыть об этом до поры до времени.

***

Не слишком здорово, когда на вас нападают, а еще хуже, когда из вас двоих ты один можешь дать более существенный отпор.

Очередное расследование преступления завело Шерлока и Джоан в доки, и детектив слишком поздно понял, что их заманили в ловушку с явным намерением избавиться от настойчивых сыщиков. В армейском Зиг-Зауэре, который Джоан всегда таскала с собой, не будучи Волком, пули закончились печально быстро, а Шерлок как назло не прихватил с собой дополнительные магазины для собственного браунинга. Стеллажи старых заводов не могли долго защищать их, и Джоан пришлось превратиться в Волка.

Их оппонентами сегодня были взбунтовавшиеся Магистры, промышлявшие по другую сторону закона, и струи красного огня обожгли мех, когда Джоан выскочила из-за колонны. Не обращая внимания на пламя и понимая, что если сейчас срочно не предпринять активных действий, то и от нее, и от Шерлока останутся одни угольки, Джоан напала.

Это было трудно – атаковать не Волков, а Людей, и даже военный опыт тут не помогал полностью отгородиться от чувства отвращения, когда когти рассекали одежду, когда клыки вонзались в мягкую кожу, такую беззащитную и непрочную броню, которую так легко сломать. Она не убивала, нет, она всего лишь не подпускала их к Человеку. Огонь опалял тело и нос, больно резал по глазам, желтоватые искорки прыгали по шкуре, поджигая ее, но Джоан словно забыла об этом. Хищник внутри нее, дикий и необузданный хищник, чуявший запахи ослабевших жертв, бросался за своим.

Она редко испытывала фанатизм по отношению к чему-либо, но сейчас она впервые хотела чего-то так отчаянно, что не могла остановиться, – она хотела помочь Чистокровному, в отдалении прижавшемуся к стене и державшегося за раненную руку.

***

После этого случая на доках ожоги у Джоан заживали дня четыре. В больницу она ехать отказалась, на что Шерлок ей заявил, что выражение «врач, который не любит больницы» вызывает у него когнитивный диссонанс. И поэтому детектив с чистой совестью и с увлечением самолично накладывал Уотсон повязки, не уведомив ее, что ему с одной стороны хотелось измерить регенерационный уровень Волка после воздействия пламени, а с другой – просто таким образом сказать «спасибо за то, что спасла». Но она и так поняла.

***

Иногда Шерлок замечал, как взгляд Джоан становился отсутствующим и расфокусированным, как будто растерянным. В такие моменты она обычно обнаруживалась неподвижно замершей у окна, положившей ладонь на стекло и невидяще смотревшей куда-то в небо. В такие моменты малахитовые ленты Уз темнели и переставали светиться. В такие моменты Джоан забывала о том, что рядом с ней есть друг – потому что они с Шерлоком считали себя именно друзьями, хорошими друзьями, – и в такие моменты детектив не говорил ни слова, просто молча наблюдал за женщиной, которая погружалась в воспоминания о прежних днях, когда все было по-другому…

***

- Кретин! – орала Джоан, упираясь руками в стол, и яростно глядя на взъерошенного человека напротив нее. Тоже Волка.

- Идиотка! – отвечал ей Стюарт.

- Придурок!

- Ты надоедливая!

- А ты дубина!

- Вы закончили? – флегматично встрял в «содержательный» диалог Шерлок и тут же получил в ответ два оглушительных «Нет!».

Стюарт был старым знакомым Джоан, еще со школьных времен. Недавно он обратился к ней за помощью, и она, разумеется, не смогла отказать приятелю. Вот только этот приятель сначала запутал их своим непоследовательным рассказом, а потом, когда они ждали в засаде преступника, взял и как дурак полез на рожон из укрытия. И теперь два Волка выясняли между собой отношения, потому что один не мог взять в толк, нахрена соваться под вполне вероятные пули, а второй отчаянно отбивался, не желая признавать свою неправоту.

- Я его ненавижу, – сообщила Шерлоку после окончания этого дела Джоан, с ногами забираясь в кресло и рассматривая свою пострадавшую от рукопашной схватки с правонарушителем куртку. – Из-за него такая хорошая одежда испортилась!..

- Купи новую, – посоветовал Шерлок.

- Ага, сию же минуту! – огрызнулась Уотсон. – Но сначала заплатим с тобой арендную плату и еще за воду, интернет и электричество, найдем новый холодильник, потому что старый ты к чертям взорвал, запасемся продуктами, и после этого, возможно, у меня останется пара фунтов, чтобы приобрести какую-нибудь тряпку!

- Возьми мою карту.

- Не люблю садиться на шею.

- Хорошо, не бери.

- Нет, лучше дай. Страдать из-за твоего эго я не собираюсь!

***

Джоан неподвижно стояла, окруженная стеной заклинания молнии, прекрасно понимая, что ее поджарит за милую душу, если она попробует хотя бы шевельнуться, так что ей приходилось молча, не открывая рта, наблюдать за тем, как Шерлок и Джим Мориарти устроили между собой разбор полетов. Криминальный гений выглядел весьма уверенным в себе. Шерлок в этом аспекте от него не отставал, но острый нюх Волка подсказывал Джоан, что где-то на самой грани он боится. И за нее, и за себя. Как жаль, что она не могла вырваться из этой ловушки и перегрызть Мориарти горло. О, она бы сделала это с большим удовольствием!

Но мечте не суждено было сбыться, так как преступный авторитет покинул сцену, и заклинание распалось с его уходом. Только тогда Джоан почувствовала, как сильно ее измотало. Молнии не причинили ей физического вреда, но зато здорово повлияли на моральное здоровье, и она, не будучи в состоянии нормально стоять, присела на корточки возле шкафчиков, следя за тем, как плещется вода перед ней.

- Ты в порядке? – послышался рядом голос Шерлока. Встревоженный голос.

- Вроде того, – пробормотала женщина и добавила: – Что-то в нем не так…

- Ты о чем?

- Не знаю, просто с ним… Он… Это странно… Я запуталась в его запахе.

Шерлок не успел расспросить ее как следует, а она не успела договорить – ее рассуждения были прерваны возвращением Мориарти и его заклинания, сейчас распространившегося на все помещение. Один выстрел из пистолета грозил подорвать все здание, и, похоже, Шерлок собирался сделать этот отчаянно рискованный ход, когда Джоан вдруг все поняла.

Его запах… запах, который смутил ее своей двуликостью и смешанностью… Мориарти был полукровкой, наполовину Чистокровным Магистром, наполовину – Волком. И едва Джоан стало это ясно, зверь в ее сердце дал сигнал к наступлению. Мориарти почувствовал это одновременно с ней, и два животных взгляда – серебряный и черный как уголь – столкнулись один с другим, а следом за ними рванулись и сами Волки, сцепившиеся в яростный клубок. Вода в бассейне выкипела за считанные секунды от действия чистого огня, и в опустошенном резервуаре схватились между собой представители древнейшей расы.

Их бой был остановлен появлением Магистров, чьи силовые поля тут же пригвоздили аспидного Волка к месту, не давая сдвинуться, после чего с помощью телепатического влияния трех сильных Нейтральных, так же являвшихся Магистрами, Мориарти поневоле вернулся в человеческий облик.

Джоан, посмотрев на него с презрением и ненавистью, быстро превратилась из Волка обратно в светловолосую женщину и отошла к Шерлоку, который нахмуренно уставился на нее.

- Что на тебя нашло? – шепотом осведомился он.

- Я не виновата, – тоже шепотом извинялась Уотсон. – Это все Узы. Прости, но я терпеть не могу, когда мне или тебе угрожают. И потом это волчьи инстинкты, от них не избавишься!

- Тебе следует быть более сдержанной.

- А тебе следует перестать искать неприятности на пятую точку!

Победа казалась явственной и неоспоримой, и находившиеся в бассейне Люди потеряли осторожность, и Шерлок с Джоан тоже. И именно этим последним шансом нанести удар Мориарти и воспользовался. Когда щиты вокруг него опустились, пропуская Магистров, собиравшихся надеть на него наручники, блокировавшие магию, он подался вперед, распихивая окружающих. От плеча к кончикам пальцев побежала змейка молочного пламени, и прежде чем кто-либо успел что-то сделать, белоснежная молния с грохотом вырвалась на свободу, устремляясь к Шерлоку.

Он обернулся, услышав вопль Джоан, а потом почувствовал, как его пихнули, отталкивая в сторону. Яркая вспышка на миг ослепила всех, где-то в ней потонули силуэты Людей, и краем слуха Шерлок уловил чей-то лихорадочный крик боли, короткий, прервавшийся практически сразу. Когда сполохи угасли, Шерлок поднял голову и заморгал, приходя в себя.

Рядом суетились Магистры, усмирявшие получеловека-полуволка, метнувшийся рядом Целитель, в котором детектив узнал Джозефа Джонса, хорошего друга Джоан, на бегу обогнул Шерлока и упал на колени рядом с телом, лежавшим возле стены. Это была Джоан, запрокинувшая назад голову и устремившая вверх мертвые застывшие глаза. На груди у нее под прожженной насквозь рубашкой расплылось угольное пятно запекшейся крови и обгоревшей кожи.

Молния не попала в Шерлока. Она попала в Волка. Прямо в сердце. И убила на месте.

***

Шерлок с трудом поднялся. Зрение, инстинктивно включившееся при опасности, зацепилось за изумрудные нити. Они не были обрезаны, они были оборваны, грубо, безжалостно растерзаны в клочья. Узы ничто не может разрушить. Ничто и никто. Кроме смерти.

Джозеф что-то бормотал, пока слезы катились у него по щекам, прижимал ладони к солнечному сплетению женщины и пытался заставить синеватое свечение своих сил вернуть подругу, вылечить ее. Но было уже поздно, слишком поздно.

Шерлок, медленно шагая на негнущихся ногах, приблизился к Джоан и опустился рядом с ней. Ленты на глазах темнели, теряли свои радужно-зеленые оттенки, они умирали, больше не находя души, к которой были привязаны. Это конец?..

Нет!

Эта мысль пробилась через нараставшее отчаяние, и Шерлок ухватился за нее как за спасательный трос. «Ну нет, так просто ты от меня не избавишься!» Руки сами по себе вытянулись вперед, и тонкие изящные пальцы легли на лоб Волка и между ключиц, и мягкое плавное сияние Нейтрального потекло по ним к неподвижному телу, передавая энергию, направленную лишь на одно – на исцеление и возвращение. Воздух сделался вдруг тяжелым, задрожал и зазвенел, энергия в нем напряглась, как натянутая до предела струна.

Не вздумай умирать!

Свет, поначалу блеклый, становился все ярче. Чистокровный изо всех сил примагнитить обратно разорванные Узы, склеить их, сшить заново, починить, собрать, избавиться от этой мерзкой липкой черноты, поглощавшей их. В голове понеслись воспоминания, куски разбитой мозаики: все те чувства, которые он узнал после знакомства с Джоан; все те эмоции, которые испытал; все то тепло и улыбки, которые от нее получил; все ту дружбу и преданность, которые никто никогда ему не дарил.

Сверкающее пламя разгоралось все больше, поглощало собой силуэты двух людей, заполняло опустевшее тело Волка прежней крепкостью, живучестью, затягивало отвратительную рану на груди, стирало этот мерзкий след, от которого разило смертью. В потемневших от расширившихся зрачков глазах вдруг что-то изменилось, из мрака проступили, просочились серебряные оттенки. Сердце внезапно зашлось в ударах, разгоняя по венам снова горячую кровь, и Джоан, содрогнувшись от прошедшего от макушки до пят спазма, села, судорожно дыша.

Когда дыхание выровнялось, а руки перестали шарить по полу в поисках опоры, она повернулась к Шерлоку.

- Ты что сделал, а?..

Детектив только фыркнул и прижал Джоан к себе, смеясь от радости и облегчения.

Эпилог.

Полтора месяца спустя…

- Что скажете, доктор?

Инспектор Скотланд-Ярда Грегори Лестрейд, стоя рядом с телом недавно убитого Алхимика, обратился с этим вопросом к светловолосой женщине в черной куртке и кедах, которая, сидя на корточках, изучала погибшего.

- Да, что скажете, доктор? – поддакнул ему Шерлок, делая ударение на последнем слове. Джоан сердито покосилась на него через плечо и резко выпрямилась.

- Что я скажу? – повторила она. – А я скажу, что ты привлекательный, очаровательный, сладострастный, упрямый, самовлюбленный, горделивый, возвышенный, нахальный, несмышленый, отвратительный, социопатичный, флегматичный и до зубного скрежета утомительный! – Уотсон сделала паузу и невинно добавила: – А потерпевшему сломали шею.

Шерлок от такого потока сомнительных комплиментов удивленно поднял брови, а Лестрейд смущенно кашлянул.

- Господи, да поцелуйтесь вы уже наконец! – посоветовал он и, пряча усмешку, отошел в сторону. Стоило ему отвернуться, Шерлок наградил Джоан многозначительной ухмылкой.

- Этот твой отредактированный метод кнута и пряника? Тогда ты переборщила - надо было начинать с плохого, а не с хорошего.

- Обойдешься, – отозвалась Уотсон, с вызовом посмотрев на мужчину.

- Тебе стоит быть более сдержанной, – посоветовал детектив.

- А тебе не стоит меня доставать, – отпарировала его спутница. – Мне кажется, или мы где-то такое уже проходили?..

- Чувствую, твой волчий характер доведет меня до ручки.

- Тебе до этого еще далеко! Кроме того у меня нет привычки сводить с ума тех, с кем у меня… – она замялась, подбирая корректную формулировку, – отношения.

- О, ты выговорила это, – усмехнулся Шерлок.

- Сказал мне тот, кто и слово-то «пара» с десятой попытки не осилил, – передернула плечами Джоан и, сунув ладони в карманы джинсов, поймала на себе странный взгляд сыщика. – Что?

- Ничего, – Шерлок как ни в чем не бывало быстро направился прочь от места преступления, но Волк быстро его догнала.

- Я не поняла, это что еще за «ничего»?

- Ничего значит ничего.

- Красавчик, не вешай мне лапшу на уши: со мной это с рождения делают, там уже места нет!

- Не наговаривай на себя.

- Тогда объясни. Это догадка по поводу дела?

Шерлок между тем скрылся за углом, ускользая из поля зрения полицейских, и стоило Джоан скрыться следом за ним, как детектив прижал ее к стене дома и поцеловал – чувственно, долго, не давая вдохнуть. Когда он оторвался от нее и отступил назад на шаг, мысли Джоан сбились в непонятную кучу, а ноги чуть подгибались.

- Ты невыносимый, ты в курсе? – шепотом осведомилась она, тыкая пальцем в грудь Шерлока.

- Скажи мне что-то, чего я не знаю.

Джоан открыла было рот, но осеклась и дернула ушами, прислушиваясь.

- Нас там уже ищут, – сообщила она и, вывернувшись из цепкой хватки Шерлока, двинулась обратно к оживленной улице. Холмс только смотрел ей вслед, наблюдая за тем, как синие и сиреневые ленты, искрясь в солнечных лучах, обволакивают фигуру Волка.

Джоан повернулась к нему и позвала:

- Ты идешь?

И Шерлок пошел за ней.

Сердце открылось моё для тебя,

Сердце открылось и тает любя.

Может, меня ты любила за то, что любил тебя я?