Steamout. Story of Joanna (СИ) [Sonata D.] (fb2) читать онлайн

========== Глава I: Выжившая ==========

Миссис Джоанна Джексон никогда не думала, что будет смотреть на замёрзшее тело мужа, полностью осознавая то, что осталась абсолютно одна в этом мире. Она даже не помышляла, что будет держать шпагу в руках, защищая свою жизнь. И уж, конечно, голову этой женщины никогда не посещала мысль о том, что ей придется носить юбку до колена.

А ещё женщине предстояло найти то, о чём она даже не мечтала в ушедшем цивилизованном мире. Довоенном.

Но сейчас Джоанна Джексон об этом не знает, и осознание придет к ней не скоро. В этот момент её тело и сознание только начали просыпаться после долгого криосна. Медленно затрепетали веки, покрытые росой, словно бусинами. Лёд вокруг неё стремительно таял, оставляя после себя лужицы воды, что покорно вытекала из камеры в определённое для этого место. Сама криокапсула была в человеческий рост и, предполагалось, способна заморозить человека на длительный период, исключая воздействия внешнего мира на него. Лучшие умы ВолтТек спроектировали это Убежище, как и множество других.

Джоанна Джексон полностью пробудилась и вздрогнула от холода. Платье в жёлто-синих тонах компании ВолтТек, подобные которому выдавались каждой жительнице этого Убежища, промокло насквозь, и она чувствовала, как её зубы выбивают чечётку от холода. Инстинктивно Джоанна обняла себя одной рукой, пытаясь согреться, а другой потянулась, чтобы открыть дверцу камеры, покрытую испариной. Ей это удалось весьма легко, но женщина не рассчитала своих сил и вместо того, чтобы аккуратно выйти, случайно вывалилась из капсулы, больно ударившись подбородком. Опрятностью она никогда не отличалась, о чем вскользь любила напоминать матушка.

Когда выступившие после удара звёзды перед глазами перестали плясать, Джоанна осторожно встала и начала оглядываться, терзаясь вопросами, на которые сейчас не могла найти ответы. Почему её разморозили? Как долго она спала в камере? И где же Нейт?

От воспоминании о муже сердце Джоанны заныло. Она уже успела соскучиться по нему. Их брак был по расчету, да и ни о какой любви речи не было, однако женщина чувствовала к супругу уважение и привязанность, ведь он почти содержал её, а ещё стыд: за почти десять лет совместной жизни Джоанна так и не смогла забеременеть и оставить наследника. За это она ненавидела себя — детей очень любила и часто проливала слёзы, поскольку была бесплодной, как вынесли вердикт все врачи, которых они с мужем обошли.

Джоанна начала искать глазами камеру, в которой находился Нейтан Джексон. Кажется, его разместили неподалёку от неё. И правда, проходя мимо других резидентов Убежища 111, спавших в криосне, она заметила своего мужа ровно через три камеры, как и запомнила. Его лицо хоть во сне было гладким и спокойным. Таким Джоанна супруга почти и не видела: все складки на лице пропали, напряжение и суровость куда-то исчезли; он спокойно и мирно спал. Его ресницы были покрыты инеем, как и волосы с одеждой. Редко когда Джоанна могла так долго разглядывать мужа. Тот был всегда занят работой, а с приходом войны ушел на фронт: негоже славному наследнику фамилии Джексон стоять в стороне, когда Америка страдает от нашествия китайских коммунистов.

Но как же пробудить его? Джоанна оглянулась и увидела рядом с капсулой терминал. Чудо современных технологий (работающий не на пару, а с помощью сложного механизма!), он казался женщине недостижимой целью, ведь её редко когда допускали к технике. Однако несколько раз она наблюдала, как подобными пользуются другие, и знала принцип их работы.

Вздохнув, Джоанна подошла к железному небольшому устройству и нажала кнопку включения. Тут же экран засветился и механизм сам прислонил к нему нужную карточку входа. Она была начальной, так что на ней было всего два пункта: «Состояние резидента» и «Инструкция по использованию криокамеры». С помощью нужной кнопки, что указывала направление металлической стрелки в правой части экрана, скользящей в заданном пользователем направлении: вверх или вниз (в зависимости от нужного пункта), миссис Джексон выбрала первый пункт. Тут же карточка быстро сменилась на следующую с определёнными пунктами: «Бодр», «Спит» и «Мёртв». Стрелка, отвечающая за автоматический ответ терминала, заскользила вниз и остановилась напротив состояния «Спит», немного дёргаясь туда-сюда.

Джоанна уже начала подумывать о том, как отключить криосон в этой капсуле и разбудить мужа, доказывая, что не такая она беспомощная, раз может сделать что-то и без помощи Нейта, но… Стрелка плавно скользнула вниз и неотвратимо остановилась напротив состояния «Мёртв».

Миссис Джексон моргнула и даже надавила затянутыми в перчатки пучками пальцев на веки, будто сомневаясь в реальности происходящего. Нет, нет, нет, не может быть! Вот же, он спит, такой спокойный, умиротворённый. Сознание Джоанны не могло принять этого факта. Может быть, терминал сообщил неправильные данные? Ведь у каждой машины может случиться сбой! Женщина стукнула по терминалу кулаком, но от удара слабой руки с ним ничего не случилось, а проклятая стрелка даже не сдвинулась с места.

В отчаянии Джоанна нажала на кнопку открытия криокамеры и решила убедиться в достоверности данных или же их неправдивости. Дрожащими руками она попыталась счистить и растопить лёд с запястья Нейта и когда наконец-то это ей удалось, начала искать пульс, беспокойно шаря большим пальцем.

Так она простояла пять минут. Десять. Пятнадцать. На двадцатой до неё дошло, что, если бы у мужа был пульс, то она бы уже его нашла. Но как же так… И тут её осенило: зеркало! Нужно найти зеркало или другую любую гладкую поверхность, чтобы на ней выступила испарина от дыхания Нейта. О подобном она однажды читала в какой-то книге, вот и запомнила.

Миссис Джексон начала неуверенно оглядываться в поисках нужного стекла. К её счастью, совсем недалеко находились лаборатории, в которых ученые должны были исследовать состояние резидентов, так что она быстро побежала к ним. Обнаружив в выдвижном ящике одного из столов увеличительное стекло, Джоанна мгновенно кинулась к мужу. В спешке она не заметила много чего. Например, давно истлевшие скелеты учёных, лежащие на полу.

«Ну же, давай», — мысленно взмолилась она, поднеся стекло к губам Нейта, лёд на которых уже начал таять.

Стояла миссис Джексон долго. Рука затекла и её начало больно покалывать, а спина неприятно ныла. Но чуда не случилось.

Нейт действительно мёртв.

Эта мысль будто парализовала её, и, кажется, она перестала дышать. Рука медленно опустилась, пальцы разжались и стекло, всё такое же чистое и прозрачное, разбилось при столкновении с холодным полом Убежища.

Пару секунд спустя Джоанна тоже упала и разрыдалась горькими слезами, припав к ногам мужа, а её сердце раскололось на тысячу осколков, как то же стеклышко.

Как же так могло случится? Неужели больше никто не протянет ей руку, помогая подняться, больше никто не даст совет, мудрый, но прямолинейный, как это всегда делал Нейтан.

В этот момент перед глазами женщины пронеслась вся её жизнь. Вот ей шестнадцать, и родители заявляют, что Джоанна не будет учиться в высшем учебном заведении, а начнет подготовку к будущему замужеству, а ещё должна навсегда забросить балет, и лучше вместо этого будет взять уроки игре на фортепиано. Через год умер её любимый дедушка, известный всему Бостону искусный часовщик, который один видел в ней личность, а не потенциальную невесту для какого-то богатенького кавалера. Вслед за ним отправилась на тот свет и бабушка. Спустя полтора года её знакомят на одном мероприятии с полковником Джексоном и его холостым сыном. А теперь ей девятнадцать, и пожилая служанка, которая когда-то была ещё и няней, в последний раз поправляет фату на её голове, а затем бесчисленные складки на белоснежном красивом платье. И вот Джоанна уже несколько часов носит фамилию Джексон, а её руки и колени дрожат, когда она сидит на краешке кровати, и совсем уже близко слышны шаги Нейтана…

Так началась новая глава её жизни. Поначалу было тяжело и даже очень: Джоанну учили быть невестой, а не женой. Но спустя годы, не без помощи опытной экономки мисс Тиммонс, прислуживающей Джексонам, дом был ухожен, кризис первых супружеских месяцев миновал, царил покой и мир. Джоанна никогда не знала, любил ли её Нейтан, или же просто взял в жёны девушку именитого рода Харрисов. В первые годы он всегда был отстранённым и сдержанным, однако вскоре стал больше доверять ей, немного открыл душу, но его супруга считала, что Нейт никогда не показывал её полностью.

А затем началась война с китайскими коммунистами, и его призвали на фронт.

***

Из тяжёлых воспоминаний миссис Джексон вывел холод, опутавший её ледяными щупальцами. Все её тело продрогло, колени болели. Сколько же она просидела? Слёзы уже успели высохнуть на щеках, но глаза все ещё нестерпимо жгло.

Джоанна не могла сориентироваться. Теперь в мозгу назойливыми пчёлами кружились миллионы вопросов. Сколько она проспала? Сколько часов, месяцев, лет? Что случилось с Америкой после нападения, так ярко запомнившегося ей при спуске в Убежище? И почему она проснулась, когда остальные мертвы, судя по данным терминалов, которые Джоанна начала проверять, снуя туда-сюда по помещению, не зная, как занять себя во время обдумывания всех этих вопросов.

Внезапно она остановилась, поглядывая на последнюю капсулу, которую не замечала ранее, ведь та была слишком далеко от неё. Она была пуста.

Нервно покусывая губу, миссис Джексон подошла к ней. Увиденное заставило её замереть. Напротив пустой камеры была ещё одна и все признаки указывали на то, что её уже открывали. А в ней находился мёртвый мужчина. Причем умер он не так, как остальные резиденты: в груди его виднелись дыры от пуль. «Что же здесь произошло? — думала Джоанна. — Один резидент убил другого? Кто-то напал и украл одного резидента, а второй стал свидетелем? Я не знаю…» Последняя мысль прозвучала отчаянно в её голове и относилась не только к увиденному. Она не знала, что ей дальше делать, куда идти, что предпринять… Так что просто подошла к работающему терминалу около пустой капсулы и решила изучить данные. Резидента, точнее, резидентку звали Жадин Уильямс. Что случилось с ней — терминал не сообщал. Но, видимо, что-то плохое. А вот человек напротив неё — муж или родственник, ибо фамилии у них были одинаковые.

«Кто ты, Жадин Уильямс? Что же с тобой приключилось?» — этими мыслями Джоанна пыталась отогнать уже подступающую панику, но вскоре поняла, что только усугубляет всё. «Нужно сконцентрироваться. Вдох. Выдох. Давай, Джоанна, соберись, ты теперь одна».

Для начала она решила исследовать Убежище. Вряд ли там остались живые люди: они бы не допустили смерти резидентов.

Так как в холле, где находилась миссис Джексон, не было ничего стоящего внимания, кроме капсул, она решила пройти в лаборатории. В последний момент женщина резко развернулась, подошла к мёртвому Нейтану и взяла его за холодную руку, прощаясь. Затем поправила выбившуюся ярко-рыжую прядь и немного задержала ладонь на его щеке. «Прости, Нейт», — подумала она и быстрым движением сняла с его пальца обручальное кольцо.

«Love, honor and cherish».

«Я должна найти еду. И медикаменты. Возможно… возможно, — думать о таком было непривычно, — возможно, оружие. Я не знаю, что таится за дверью Убежища. Кто знает, что осталось после бомбёжки… Раз нас до сих пор не разбудили, вряд ли там всё в порядке. А ещё нужно сухое чистое платье и ещё одно запасное».

С такими невесёлыми мыслями Джоанна методично обшаривала лабораторию Убежища, стараясь не особо обращать внимание на скелеты, оставшиеся то тут, то там. Хотя это помогло ей сделать вывод, что остальные резиденты, которые не были заморожены, давно, очень давно мертвы. К сожалению, кроме одного стимулятора (медпрепарата, способного заживлять раны средней тяжести) ничего полезного обнаружить не удалось. Лаборатории заинтересовали бы учёных своим продвинутым оборудованием, различными механизмами, работающими на пару и не только, но не женщину, собравшуюся покинуть это Убежище. О том, чтобы остаться здесь, не было и речи: необходимые для жизни ресурсы в нем рано или поздно закончатся, к тому же, судя по всему, их было не так много. Ну, и ещё неизвестно, сколько может выдержать человек, находясь один, без компании, окружённый холодными бетонными стенами Убежища. Узнавать это миссис Джексон не хотела.

Пройдя по коридору и свернув направо дважды (таким образом обогнув лаборатории), Джоанна оказалась в атриуме, главном зале Убежища 111. Вокруг стояла мёртвая тишина, если не считать звук капели воды, что вытекала из треснувшей трубы. Леди повернула в сторону столовой чтобы найти себе еды. Но её ожидания не оправдались: там, среди разбитой посуды, она нашла одну банку с томатным супом и упаковку «Солсбери-стейка» в холодильнике. Негусто.

Обыск жилых комнат и библиотеки, где резиденты должны были питаться духовно, дал кое-какие результаты: были найдены несколько шпилек, парочка стимуляторов, немного потрёпанных журналов и книжек в твёрдых и мягких обложках (лишь те, которые пощадило время), и давно желанные платья нужного размера, в одно из которых Джоанна и облачилась, а прежнее оставила сушиться. Но главной находкой был компактный дорожный рюкзак, принадлежавший, видимо, какой-то любительнице путешествий, судя по нескольким заплаткам, потёртостям и вышитому имени на внутреннем кармане. Вскоре сокровища, добытые Джоанной ранее, были плотно и аккуратно сложены в него, а обручальные кольца надёжно запрятаны в одном из многочисленных внутренних карманчиков.

Осталось исследовать только нижний уровень и кабинет смотрителя, главноуправляющего Убежищем. Первым делом миссис Джексон решила спуститься вниз, дабы поискать ещё немного еды. Здесь её уже не ждало разочарование и новообретённые съедобные запасы быстро отправились в начинающий тяжелеть рюкзак. Но главные сокровища, как предполагала женщина, находились в запертом сейфе. Взламывать их Джоанна не умела. «Может, в кабинете смотрителя есть терминал, способный его открыть?» — подумала миссис Джексон и, развернувшись на каблуках, покинула кладовую.

Добравшись до комнаты главноуправляющего, что находилась на верхнем этаже, она обнаружила, что Убежище не собирается сдаваться так просто: терминал смотрителя был под паролем, который из автоматически перечисленных угадать Джоанне не удалось. Нужно было найти ключ-карту, которая бы смогла разблокировать терминал, но где?

Спешить миссис Джексон не собиралась, так что решила провести тщательный осмотр комнаты. Она была весьма просторной. Посредине находился закруглённый стол в форме буквы «с» с главным терминалом и стулом около него, где остался скелет бывшего смотрителя. В лицо его Джоанна не знала, но могла предположить, что это был мужчина. Прямо напротив стола на стене висели экраны, на которых в сепии отображались пустые коридоры Убежища 111, которые все ещё снимали кое-как сохранившиеся камеры. Слева находилась дверь в покои смотрителя.

В самом кабинете, к сожалению, ничего стоящего и нужного не было: стопки рассыпающейся бумаги с какими-то расчетами, искусственные перья и давно высохшие чернила к ним, а также когда-то новомодные ручки с острым пером для удобного письма (одну из таких Джоанна автоматически положила в рюкзак), пачка жевательных пластинок с мятным вкусом, пресс-папье, печатная машинка, кофейник и пара щербатых чашек около него… Весь этот хлам ей был не нужен, так что она перешла к осмотру комнаты, где управляющий спал и отдыхал.

Обставлена та была весьма лаконично: узкая кровать, застеленная жёлтым покрывалом, невысокая тумбочка около неё, на которой стояла фоторамка с черно-белой фотографией красивой женщины. «Жена?.. Или сестра?.. А что случилось с ней?» — невесело подумала миссис Джексон, продолжая дальше осматривать комнату. Около ложа стоял комод, в котором удалось обнаружить несколько мужских комплектов специальной одежды убежища, все в тех же сине-желтых тонах, которые не были пригодны для неё. В отличие от красивого синего цилиндра с желтой лентой, на которую была прикреплена стальная пряжка в виде шестеренки с гравировкой номера убежища — «111». Подобная находилась на широком поясе Джоанны, аналогичные которому выдавались каждому резиденту. Она нерешительно потянулась к нему и покрутила в руках. Вбитые в голову правила приличия твердили, что дама не должна выходить на улицу без головного убора. Однако же этот был мужским… Немного подумав, миссис Джексон всё же водрузила его на голову.

В ванной комнате удалось обнаружить аптечку, где Джоанна нашла нужные стимуляторы, бинты и кое-что новое: препарат «Антирадин», способый вывести сто радиан из организма, а также «Рад-Х» — таблетки, замедляющие действие радиоактивных частиц на организм. «Китайцы скинули на нас бомбы с радиоактивными парами, так что это точно мне пригодится».

Но главная удача настигла её во время осмотра душевой кабинки: около неё находилась выдвижная керамическая плитка, что скрывала тайник. Там и лежала ключ-карта с паролем, покрытая паутиной. «Наконец-то!» — вскрикнула Джоанна и помчалась обратно к терминалу.

Введя пароль, леди наконец-то получила доступ к нему и смогла открыть замок сейфа. Больше ничего интересного обнаружить не удалось: видимо, смотритель не любил вести отчеты в терминале. Зато здесь была функция «Разрешить доступ к главной двери». Сглотнув, миссис Джексон отдала такой приказ. В последний раз осмотрев комнату, она поспешила к кладовой.

Откинув тяжелую дверцу люка, Джоанна обнаружила устрашающие, но такие нужные предметы: десятимиллиметровый пистолет с красивой гравировкой на рукоятке, патроны к нему (около дюжины) и шпагу, простую и незамысловатую, а также немного медикаментов. Оружие, оказавшееся очень тяжелым для неё, такой худой, хрупкой женщины, она закрепила на поясе, предварительно разобравшись, как правильно заряжать пистолет (потратив на это немалое количество времени). Однажды Нейт пытался научить её управляться с ним, но тогда Джоанна едва выдержала один урок. Перспектива того, что однажды ей придётся пользоваться оружием, пугала. Однако же сейчас…

Затем она завязала длинные, доходящие до пояса волосы в аккуратный пучок на затылке, поправила цилиндр на голове, отряхнула платье от пыли, убедилась, что сапоги, выданные компанией ВолтТек, подобраны правильного размера и не натирают ноги, обновила слой помады на губах… «Хватит тянуть время. Покинуть это место — тяжело. Но остаться здесь — значит умереть. Лучше уж погибнуть на поверхности, да?.. Давай, двигайся. Ты теперь одна».

«Ты теперь одна».

Подгоняемая этой фразой, постоянной звучавшей эхом в её мозгу, миссис Джексон направилась ко входу. Хотелось развернуться, убежать назад и разрыдаться до полного ослепления, но она больно закусила нижнюю губу и дала себе оплеуху-другую: нельзя сдаваться.

«Ты теперь одна».

Лифт, который бы отвез её на поверхность, уже ждал её на выходе. «Назад уже не вернешься, Джоанна», — грустно подумала она и в последний раз обернулась, чтобы попрощаться с Убежищем 111. И успела заметить автоматический календарь, висевший при входе. От увиденного у неё перехватило дыхание, и женщина чуть не выронила рюкзак.

Календарь сообщал, что сегодня — 23 апреля 2288 года. С момента её появления в Убежище прошло двести одиннадцать лет.

***

«Oh, I’m not sure when the time is right

To leave this place without a fright

Don’t want to face the fears we’ve met

And be full of regret

‘Cause I’m safe right here

We know who we are

And It’s kind of scary

Thinking of what is out there

It’s a scary scary world

and there are scary scary things»

Steam Powered Giraffe — Scary World

Хотя миссис Джексон старалась как можно более тщательно закрыть правой рукой глаза, яркий свет солнца все равно дезориентировал её, отвыкшую к такому освещению; так что на несколько мгновений она ослепла, и лишь спустя секунд тридцать глаза начали постепенно привыкать и различать очертания окружающего мира. Увиденное никак не радовало: бесплодная земля с еле-еле пробивающейся желтой травой, тянущиеся к солнцу голые деревья, беспорядочно разбросанные века назад вещи. Одно лишь небо осталось прежним: ярко-голубое с белыми пушистыми облаками и свинцово-черными тучами, собирающимися на горизонте (видимо, часа через три-четыре пойдет дождь).

«Неужели за двести лет земля не смогла восстановиться?..» — с такими невеселыми мыслями Джоанна покинула подножье наземного лифта в форме шестеренки и решила посмотреть, не осталось ли в брошенных коробках и трейлерах припасов, впопыхах оставленных сотрудниками компании ВолтТек. Но, увы, результаты обыска ничего не дали. Ни о каком боезапасе и речи не было. Зато нашелся компас: неизвестно, исправный или нет, но это немного ободрило Джоанну.

«Куда же мне идти? Наверняка от городов, бывших когда-то здесь, не осталось и следа».

Не найдя никакой альтернативы, Джоанна решила двинуться в сторону негустого леска, что, судя по компасу, находился на севере.

***

Мир не оправился до сих пор. Джоанна и не ожидала, что после бомбежки люди возьмутся за руки и сгруппируют новые республики, но в её душе теплилась надежда, что они хотя бы смогут возродить утраченные технологии её века. Двести лет-то прошло.

Но нет, здесь её ожидало разочарование. Звериные инстинкты вновь ожили в человечестве и показывали себя во всей красе.

Определенно нужно было идти на юг. Там и Бостон, и море, может, и цивилизация… Сначала Джоанна решила, что вдали от большого города будет безопаснее. Но неожиданно набрела на немногочисленный когда-то городишко, сохранившийся после войны. Желание найти немного еды (половину пришлось съесть по дороге, ибо добиралась она сюда часа полтора, а за это время желудок много раз давал знать, что не получал пищи двести лет, так что пришлось наверстывать упущенное) и кров над головой оказались сильнее трезвого рассудка. К тому же небо постепенно начало затягивать тучами; как женщина и предсказывала, скоро должен был пойти дождь.

Поначалу городок встретил её небольшими одноэтажными когда-то уютными домиками, которые не выдержали натиска бомб и обвалились, так что женщина решила не рисковать жизнью и пойти к центру. Авось там что-то да и сохранилось.

Как оказалось, сохранился и кто-то. Сперва Джоанна замечала граффити на стенах, весьма неприемлемого содержания, заставляющие немного краснеть и отводить глаза. Потом — кровавые следы. Но глупое любопытство не желало униматься. А затем она увидела высокий забор из кольев, на которые были насажены человеческие черепа.

Местные обитатели издалека заметили миссис Джексон, и, гогоча, устроили погоню за ней. В воздухе просвистело несколько пуль, и трезвый рассудок тут же заставил Джоанну двигаться прочь, причем бежать во весь дух. Было чудом то, что она инстинктивно начала плутать, скрываясь за многоэтажными домами в центре. Немного сбив со следа преследователей, она остановилась отдышаться, ведь в левом боку нестерпимо жгло, а дыхание сбилось. Но вот мужские и женские голоса, выкрикивающие что-то угрожающее, становились все громче и громче, что побудило Джексон немедленно ринуться бежать дальше.

Все воспитание, данное ей матушкой, сразу выветрилось из головы и в ней осталась лишь одна короткая фраза, мотивирующая бежать и бежать. «Беги или сдохнешь, беги или сдохнешь, беги или сдохнешь».

Наконец, пробежав несколько переулков, Джоанна резко затормозила, согнувшись и судорожно глотая воздух с мыслями о том, что ещё немного бега — и её тело просто упадет наземь. Не в силах подняться, она приняла решение немедленно найти укрытие, где можно спрятаться от преследователей. Резко оглянувшись, миссис Джексон увидела улицу за переулком и старый двухэтажный дом — единственный выглядящий безопасно — и ринулась к нему, лихо перепрыгнув забор и порвав о него низ платья.

И лишь после того, как заперла дверь на ржавый довоенный замок и придвинула к ней комод, Джоанна осела на пол. В глазах потемнело, горло жгло, пить хотелось неимоверно, а тело ломило после долгого бега. Она хотела отдохнуть, дождаться ночи и под её покровом скрыться из этого треклятого городка. Куда — ещё не знала, ведь в лесу могут обитать хищники. Возможно, стоит дождаться раннего утра, а потом…

От усталости леди опёрлась головой о комод и крепко зажмурила глаза. «Потом… Нужно отдохнуть». Увы, это ей удалось ровно на две секунды.

— Здравствуйте, — произнес кто-то тихим голосом совсем недалеко.

Джоанна резко распахнула глаза и подпрыгнула от испуга, больно ударившись головой о комод. Повернувшись к обладателю голоса, она обнаружила, что бояться ей нечего: в другом конце комнаты сидел юноша. Ему можно было дать около двадцать с небольшим лет. Как ни странно, одет он был прилично: во фрак с «хвостами» до колен, брюки и рубашка с галстуком. Его волосы были светлые, до плеч, а челка непослушно топорщилась, глаза — карими, а нос и губы правильной формы. Единственным, что указывало на немного задорный характер юноши, была небольшая россыпь веснушек на щеках и носу. В то же время ямочка на подбородке предположительно свидетельствовала о непростом, упрямом характере.

И этот юноша был ранен. Он оторвал от рубашки кусок ткани и кое-как перевязал свою ногу, подстреленную в бою, судя по всему. Но толком это не помогло, кровь продолжала прибывать, а парень — слабеть, судя по побледневшему лицу и небольшой отрешенности взгляда.

— И как же сюда забрела такая одинокая дама? — было видно, что он еле держится, чтобы не завыть от боли.

Джоанна выдохнула, ведь, оказывается, затаила дыхание, и ответила с дрожью в голосе:

— Случайно. Честно.

— Охотно верю, — хмыкнул незнакомец. — И, судя по всему, только пару часов покинула свое Убежище?

— Откуда?..

— Да по вас видно. Платье ВолтТек, ещё не сильно изношенное и рваное, да и…

Продолжить он не успел и скривился от боли, хватаясь за ногу.

— А не прихватили ли вы часом с собой стимуляторы?

Джоанна оглядела его и поняла, что дело совсем плохо. И что она просто не может не помочь ему. Сейчас этот юноша не способен убить её. Может, он перережет ей горло спустя несколько часов, но… Бросить умирать она его не может.

Женщина молча открыла рюкзак и достала весь запас медикаментов, что только были, а затем осторожно присела около парня.

— Так, отлично, — окровавленной рукой он начал перебирать содержимое её аптечки. — Думаю, первый стимулятор остановит кровь, второй поможет тканям вновь срастись, а третий поставит на ноги. Вы же мне поможете, да?

Джоанна кивнула и несмело добавила:

— Только если поклянетесь меня не убивать.

Он хохотнул, но тут же скривился.

— Ну, моя семья бы не одобрила убийство невинной женщины, которая спасла меня. Обещаю, что помогу выбраться отсюда, как только немного поправлюсь.

— Честно?

— Если не умру от потери крови прямо сейчас.

Она развязала повязку на его ране и ужаснулась — ей ещё не доводилось видеть столько крови. Видимо, кто-то прострелил его ногу, пуля прошла насквозь, но кость не задела.

— Теперь возьмите стимулятор и введи его иголку мне под кожу.

Дрожащими руками миссис Джексон исполнила поручение парня. Тот откинулся назад, кровь уже перестала идти.

— Попробуйте поискать в этом доме спиртное. Виски там или водку. Нужно смыть кровь и продезинфицировать рану.

Не мешкая, женщина встала и начала обход помещения.

Нужная бутылка скотч-виски нашлась в баре, находящемся в большой комнате, бывшей когда-то гостевой.

— Теперь дайте мне дозу Мед-Х.

Взяв единственный шприц морфина, Джоанна осторожно ввела раствор в организм молодого человека. Тому стало явно легче.

— А сейчас промойте мне рану. И не переживайте, обезболивающее уже действует.

Ужасно нервничая, женщина осторожно промыла рану. Хоть тот и пытался выглядеть мужественно, было видно, что всю боль лекарство не глушило: когда миссис Джексон плеснула немного виски на его рану, тот дернулся, стиснув зубы, но не кричал, лишь болезненно сжал кулаки так, что появились небольшие ранки на ладони от ногтей.

— Простите, простите, простите… — пробормотала она. — Но нужно немного потерпеть.

Он еле заметно кивнул, и Джоанна продолжила болезненную процедуру.

***

Наконец-то рана была промыта (второй стимулятор успешно затянул её, оставив лишь небольшую припухлость в том месте), а затем и надежно перевязана заботливыми руками Джоанны. Та, в свою очередь, устало облокотилась о стену, сидя рядом с парнем, которому пару минут назад спасла жизнь. Мысли в её голове опять начали давить, ведь когда она убегала от рейдеров или оказывала первую помощь этому незнакомцу, думать было явно некогда, но сейчас…

После того, как Нейтана призвали на фронт, виделись они редко и общались лишь письмами. Наступили действительно тяжелые времена: люди пытались не поддаваться панике, однако ситуация со дня на день становилась все хуже. Никто не ожидал, что китайцы так просто нападут на Аляску. Никто не ожидал, что будет столько жертв.

Но вот Нейт наконец-то вернулся и обнимал её крепко-крепко, а она, конечно, отвечала ему взаимностью. Он был защитником, не только её, но и Америки.

А затем враги решили предпринять крайние меры, и скинули на Америку бомбы с ядовитыми, радиоактивными парами, выжигающими и умертвляющими все на своем пути. Джоанна навсегда запомнила тот день. Нейт хватает её за руку и велит не отставать. На вопрос: «Куда мы?», отвечает: «В убежище». Больше миссис Джексон вопросов по дороге не задаёт. Они жили в пригороде Бостона, а Убежище 111 находилось довольно далеко, так что Нейтан вывел из гаража паромобиль, уже заправленный топливом, и когда они тронулись с места…

Из воспоминаний её вывел тихий, хрипловатый голос парня:

— Роланд.

— Что? — Она быстро заморгала, пытаясь сориентироваться и выйти из омута воспоминаний, так что пропустила фразу, сказанную спутником, мимо ушей.

— Мое имя — Роланд. Я назван в честь рыцаря из древних французских легенд. Вы вряд ли знаете, но есть…

— «Песнь о Роланде». Я знаю, — продолжила мысль собеседника Джоанна.

Тот удивленно поднял брови.

— Не думал, что за двести лет в убежищах будут помнить древние песни французского эпоса.

— Мое Убежище было довольно необычным, — с вымученной усмешкой ответила она.

Эта фраза явно заинтересовала Роланда, и Джоанна поняла, что ему не терпится узнать о ней все.

— А как же зовут тебя… то есть вас? Или, может, перейдём на «ты»?

Двести лет назад ни один благовоспитанный юноша не обратился бы к ней так, но, видимо, все правила приличия за все эти годы либо исчезли, либо трансформировались в нечто новое.

— Я только за. Меня зовут Джоанной. Джоанной Джексон.

— Значит, мисс Джексон…

— Миссис, — и, увидев застывший непроизнесенный вопрос во взгляде Роланда, продолжила: — Я… — слово на мгновение заклокотало в горле, так не желая быть произнесённым, — …вдова.

— Сожалею, — в его голосе не было наигранности, которая часто присутствует у людей вместе с этой фразой. Видимо, он действительно потерял кого-то в прошлом, и боль все ещё не прошла.

— Я пытаюсь просто поверить в это. Казалось, только ещё недавно он был моей опорой, а теперь… я одна.

Роланд вздохнул, тоже, наверное, переживая момент своей утраты.

— Босюсь даже думать о том, как все представители моего славного рода обрадуются, когда узнают, что же со мной случилось и как я едва не погиб.

— Славного рода?

— О, да. Мои предки были когда-то великими собирателями книг. Их коллекции были огромными и такими дорогими… Но не все экземпляры выдержали войну. Сейчас же мы с отцом и моими сестрами и братьями продолжаем занятие наших предков, как и мой дед, и прадед, и его прадед…

— Ничего себе! — воскликнула миссис Джексон и тут же одернула себя — матушка категорически запрещала ей повышать голос при разговоре. «Речь дамы, — говорила она, — всегда должна быть плавной и приятной, как течение реки. Ни в коем случае не повышай голос при разговоре: собеседник может тебя неправильно понять тебя, и ты произведешь дурное впечатление на него. Настоящие леди никогда не повышают голоса…»

Однако, похоже, на этого собеседника это никак не повлияло негативно, а даже скорее подзадорило. Видимо, юноша редко с кем-то говорил о своей семье, которую, судя по всему, очень любил.

— Я просто обязан тебя с ними познакомить! Ты, наверное, ещё не растеряла совесть на пустошах, к тому же спасла мне жизнь. Должен же я как-то отблагодарить тебя…

— А много таких, как вы? Собирателей ценностей прошлого.

Роланд вздохнул.

— Совсем нет. Есть ещё братья Беннеты, с которыми моя семья давно ведет дружбу, однако их компетенция совсем другая. В Городе Алмазов также есть двое ученых, старающихся немного улучшить жизнь на Бостонских Пустошах, хотя характер у них — ого-го. Ну и, конечно, Братство Стали на южном востоке. Однако соваться к ним не рекомендую — зашибут и не заметят. Больно уж высокомерные в последнее время стали, хотя отец рассказывал, что лет десять назад они не только собирали довоенные технологии, но и с помощью них оберегали население Столичной Пустоши. А сейчас…

— А какой вообще мир… сейчас? Я немного путаюсь.

Юноша окинул её взглядом с ног до головы.

— Ну, точно пару часов назад из Убежища, — хмыкнул он. — Он уже двести лет разрушен. Бомбы с радиоактивными парами сожгли эту землю. Конечно, с годами радиационный фон спал, однако земля все ещё не восстановилась. Нет уже зеленой травы из книжек. Нет шумящей листвы на деревьях. Цветы теперь большие и какие-то несуразные и попадаются очень редко. Да ты и сама могла заметить, пока добрела сюда.

— А люди?

— О, ну, с этими ещё интереснее. Кто-то сломался и стал грабить и убивать. Их мы называем рейдерами, хотя с довоенных времен это понятие исказилось. Кто-то решил быть тихим фермером и мирно живет, пытается выращивать мутировавшие овощи и фрукты и за копейки продавать их, иногда страдая от налета рейдеров на свою ферму. Другие собирают хлам, оставшийся с мирных времен, и продают по всему Содружеству. Кто-то смог получить дом в Даймонд-сити, и сейчас ему не грозят опасности Пустоши. А кто-то гниет в Добрососедстве. Есть чудаки, что решили жить как прежде, обнесли себя забором, надели довоенные платья и назвали себя Альянсом. Наша семья, правда, от них мало чем отличается…

Столько новой информации мозг Джоанны начал переваривать постепенно, так что она затихла, склонив голову, и не издавала ни звука, хотя у неё ещё имелся триллион вопросов к Роланду.

По оконным стеклам забарабанил проливной дождь. От этого Джоанну начало клонить в сон. Всё пережитое за день давило на неё, отягощало, так что она скорее хотела забыться. Хотя бы безопасность её не волновала: вряд ли рейдеры продолжат искать их в такую погоду.

— Не волнуйтесь, леди, — он с непривычки перешёл на «вы». — Мне уже лучше и мы в условной безопасности. Попытайтесь… попытайся заснуть.

— Охотно, — выдохнула Джоанна и вскоре провалилась в беспамятный сон без сновидений.

Миссис Джоанне Джексон ещё предстоит узнать многое. Ну, а пока она спит, не зная о новых невзгодах, что черными воронами окружат её жизнь в скором времени.

Спи, Джоанна, спи. И пусть ничто не потревожит тебя.

Комментарий к Глава I: Выжившая

Джоанна: https://pp.userapi.com/c846123/v846123818/140370/uhAN7Gbpk_4.jpg

Роланд: https://sun9-25.userapi.com/v_zA_8cXUSM-vXW87B2Q21P7bVPJx-yb-x4dEQ/vFWpBLQDaT0.jpg

========== Глава II: Продолжение странствий миссис Джексон ==========

Когда женщина открыла глаза, уже светало. Дождь прошел, небо было чистым; пришла пора собираться в путь.

Сон Джоанны был беспокойным. Ничего из него она не запомнила, однако точно знала, что её опять преследовали картины прошлого. Рядом мирно сопел Роланд. Выражение его лица было безмятежным, он беспечно спал и видел яркие сновидения — одну из немногих радостей жителей Пустоши. Жалко было будить его, но скоро проснутся рейдеры и, возможно, им захочется проверить, не остались ли здесь, в руинах, вчерашние странники.

Она на секунду вновь прикрыла глаза для того, чтобы собраться с мыслями. Роланду потребуется ещё один стимулятор, это поможет ему не хромать по пути домой. А вот куда деться ей? Стоит расспросить юношу об этом.

Ей не давала покоя открытая враждебность этого мира. Конечно, ожидать, что он встретит её с распростертыми объятьями — глупо, однако то, что за двести лет насилие ещё не устранили, а даже помогли его процветанию, говорит о многом.

Ну да ладно, об этом она ещё успеет подумать по пути, расспросив юношу обо всем, а сейчас пришло время собираться. Навряд ли рейдеры встанут ни свет ни заря, однако, если замешкаться, можно легко напороться на ранних пташек среди них, если таковые имеются.

Осторожно подойдя к парню, что самозабвенно спал, облокотившись о старый сломанный комод, и присев около него на коленях, Джоанна легонько потрясла его за плечо и позвала по имени. Но тот лишь пробормотал что-то и перевернулся на другой бок. Женщина повторила попытку, но уже сильнее, однако никакой реакции не наблюдалось. Пришлось повторять и повторять свои действия, безрезультатные в итоге.

Наконец-то, когда миссис Джексон уже совсем отчаялась и собралась окропить Роланда водой, и уже потянулась к рюкзаку за нужной бутылкой, парнишка сонно разлепил веки, проворчав: «Да встаю, встаю!». Заметив Джоанну, он быстро пробудился, ведь сначала не узнал её и уже потянулся рукой к левому боку, где джентльмены носили когда-то шпагу. Но вскоре память опять вернулась к нему, и он опустил руки, пробормотав слова извинения.

— Доброе утро, — сказал он и зевнул. — Пора в путь?

Джоанна уже держала наготове стимулятор, который поможет юноше полностью исцелиться и не хромать всю дорогу. Кстати…

— А где же находится твой дом? Долго ли нам идти? — поинтересовалась Джексон после того, как ввела последнюю инъекцию Роланду.

— Да нет, — спокойно ответил он, собирая свои немногочисленные вещи в небольшую кожаную сумку: в основном потрепанные книжки и газеты, при взгляде на которых казалось, что они способны превратиться в пыль от одного касания. Затем прицепил на пояс шпагу, немного туповатую, и десятимиллиметровый пистолет с гравированной рукояткой. — Немного севернее Конкорда, совсем недалеко от твоего Убежища.

— Конкорда? — Этот город уцелел?

Он махнул рукой, мол, потом объясню, и поправил ремешок своей сумки через плечо. Они были готовы.

Приложив палец к губам, показывая этим Джоанне, чтобы она не шумела и вела себя осторожно, юноша медленно открыл дверь, перед этим предусмотрительно отодвинул импровизированную баррикаду. К счастью для них, никто не поджидал путников, сидя в засаде: путь был чист.

***

Лишь отойдя на приличное расстояние от злополучного города и достаточно углубившись в лесок, окружавший его с двух сторон, скитальцы наконец-то могли говорить без шепота, хотя и не очень громко, идя по неширокой тропке, проложенной неизвестно-кем.

— Наверное, нашим путям пора здесь разойтись? — неуверенно спросила Джоанна. — Тебя ждет семья, а я постараюсь найти нужный путь.

— Шутишь? — возмутился Роланд. — Я не отпущу тебя, пока не отблагодарю за спасенную жизнь и не познакомлю со своей семьей. И даже не думай отнекиваться.

С души Джоанны будто камень упал. Конечно, было бы неловко так открыто пользоваться его гостеприимством и, по этикету, следовало начать отказываться от приглашения, чтобы хозяин подумал, точно хочет ли он таких гостей, но… Её запасы еды были на исходе, патронов — критически мало (все, что нашлись в Убежище, а с её-то меткостью они израсходуются на раз-два), да и, к тому же, не мешало бы позаботиться о собственной гигиене, ведь Джоанна Джексон — леди опрятная и не хочет ходить замарашкой, даже по такой дикой местности, как Пустошь. Так что она с радостью приняла его предложение.

Парня это очень обрадовало: он заметно оживился и даже начал что-то напевать по дороге. Выжившая же оглядывала окрестности и приходила к неутешительным выводам: за двести лет природа так не смогла нормально восстановиться. Деревья в основном были голыми и не давали блаженной тени над головой, защищая от солнца. Лишь некоторые из них были покрыты листьями, да и те были жухлыми и тусклыми. Иногда встречались кусты с некрасивыми голубыми цветами, и Роланд всегда останавливался и срывал несколько. Он с охотой ответил на вопрос миссис Джексон о том, что это за растения и зачем их собирают:

— Это — центроцвет, — ответил парень и передал Джоанне сорванный голубовато-фиолетовый цветок размером с ладонь, с неровными, словно рваными краями. Она задумчиво крутила его, слушая рассказ юноши. — Он может сойти для пропитания, хотя, конечно, одним им сыт не будешь. А также такие, как этот, можно продать разным медикам. Его в основном используют для усиления ментат или психо.

— Препараты до сих пор остались? — удивиласьВыжившая.

В пик развития всех наук, произошедший двести пятьдесят лет назад, особенного прогресса ученые достигли в медицине. Помимо стимуляторов, дарящих быструю регенерацию, автодоков — капсул, способных залечить тяжелые травмы, механических частей тела, что могли заменять человеческие органы, были также созданы и наркотики, гуманно названые «препаратами». В основном они усиливают физические и умственные данные человека: «психо» позволяет солдату получать меньший урон от пуль, «мед-х» или же морфин глушит боль, «ментаты» помогают ученому соображать и работать быстрее, повышая его уровень интеллекта. Однако все они очень быстро вызывали привыкание, так что заполучить их было практически невозможно, разве что воспользовавшись контрабандой или же по рецепту лечащего врача…

— Да, и даже больше скажу: люди научились делать новые на основе старых. Если смешать ментаты и центроцвет, получишь таблетки, делающие тебя невероятно красноречивой. Однако за все придется платить, в основном — ломкой, если начнешь злоупотреблять, или чем похуже…

Роланд махнул рукой поперек горла, ясно давая понять, что это значит.

— А какие ещё цветы… — она замешкалась, подбирая нужное слово, — появились?

— Ну-у, я, конечно, не ботаник, и причину их появления не расскажу, однако об их свойствах знаю. Есть, например, кроволист — и название его говорит само за себя, ни с чем другим не спутаешь. Узнать его можно по большим ярко-красным лепесткам, и растет этот цветок только на водоёмах. Прекрасно подходит как приправа к пище, а какой с ним супчик умеет варить мой отец… — Он на пару секунд задумался, наверняка об этом самом супчике, но вскоре продолжил: — Цветок папоротника отлично впитывает радиацию, так что на его основе делают антирадин и рад-х…

— Подожди-ка, — перебила его Джоанна. — Папоротник не цветет!

— Теперь — цветет, — с хитрым прищуром ответил Роланд. — Так мутация повлияла на это растение. Ах, да. Остерегайся чертополоха. Это такое грубоватое растение с колючими розово-сероватыми листьями. Конечно, с его помощью можно изготовлять антибиотики и анальгетики, необходимые для выживания, однако собирать его весьма сложно: нужно быстро срывать цветок и отходить, иначе растение взорвется и выпустит радиоактивные споры, способные нехило так тебя облучить. Кстати, я надеюсь, у тебя есть счетчик Гейгера?

— Нет. Это плохо? — быстро добавила женщина, наблюдая реакцию спутника на её слова.

— Без него здесь никак, — ответил ей юноша, прицокнув языком, — почти все облучено: растения, овощи и фрукты, выращиваемые фермерами, и даже консервы, хранящиеся столько лет. Я уже не говорю о некоторых зараженных радиацией местах, где губительный пар оставил свои «семена». Поэтому очень важно носить этот прибор, вовремя предупреждающий об опасности, и не забывать пить антирадин после облучения и рад-х до него. Как на зло, последний из моего дома унесла Скарлетт, моя сестра, собираясь в очередное путешествие, так бы я тебе отдал его. Свой, прости, мне слишком нужен, как понимаешь.

— А где я могу достать его?

— Стоит поспрашивать у торговцев. Может, кто-то и сможет продать.

— Как обстоят сейчас дела с деньгами? — спустя некоторое время задала новый вопрос Джоанна.

— Наверное, это покажется тебе абсурдом, — хмыкнул Роланд, — но бумажные деньги заменили крышками от стим-колы. Звучит безумно, знаю, — примирительно поднял ладони вверх он, встретившись с откровенно шокированным взглядом женщины.

— К-к-крышки? — потрясенная словами юноши, она начала немного заикаться. — Но… как?

Он пожал плечами.

— До сих пор стим-колу можно найти в автоматах, настолько много её делали. Так что… Но ещё мы меняемся, если есть чем. Конечно, определенных цен нет, приходится торговаться, если умеешь. А как обстояли дела с денежной системой твоего убежища? — добавил он.

— Мое убежище было довольно необычным, — повторила сказанную вчера фразу Выжившая. И заметила, как заплясали огоньки в глазах её напарника, и как ему не терпится узнать о нем подробнее.

— В каждом убежище от ВолтТек был эксперимент над людьми, ты знала? Где-то разделяли Убежища на секторы, которые не видели друг друга. Я слышал об одном, где не закрыли дверь, и радиация проникла внутрь, заставив мутировать его жителей. В Массачусетсе, который мы теперь просто зовем Содружеством, сами бункеры от ВолтТек довольно необычны. Их двери расположены не вертикально, как в остальных, а горизонтально, приходится спускаться вниз на лифте. Но я не знаю, зачем это было сделано. Однажды я даже побывал в одном, Убежище 81. Не так далеко отсюда, всего день ходу. Его жители дружелюбны, хотя и не принимают всех чужаков. Загляни, если будет свободный день, ибо им постоянно требуется помощь: оборудование спустя двести лет изрядно износилось, его приходится постоянно чинить и следить за ним. Но какой же эксперимент был в твоем?

— Ты все равно не поверишь, — подзадорила парня Джоанна. — Это звучит нелепо и нереалистично.

— Ну, — усмехнулся Роланд, — тебе же пришлось принять правду о том, что современная валюта — крышки от колы. Так что, давай, а то я сейчас умру от любопытства.

— Ладно, только не перебивай, даже если услышанное сначала покажется тебе чепухой, — усмехнулась в ответ Выжившая и поправила выбившуюся из пучка на голове прядку, готовясь к длинной истории. — Начнем с того, что мой муж был генералом. За особые заслуги в войне с китайскими коммунистами ему выделили место в Убежище. Детей у нас не было, так что, когда упали бомбы, мы поспешили к Убежищу 111, где нам были зарезервированы места… Что? — обратилась она к скептически настроенному Роланду, слушающему её рассказ с поднятой бровью, не очень веря её словам.

— Ничего-ничего, продолжай, — примирительно ответил юноша.

— Хорошо, — вздохнула миссис Джексон. — Это… это было ужасное время. Мне никогда не было так страшно, хотя и Нейт был рядом… Земля дрожала под ногами, слышен было звук падающих и рвущихся снарядов где-то далеко. Нейтан вел паромобиль, выжимая все силы из машины… Я сидела позади и вспоминала все молитвы, которые только знала.

— Но мы прибыли как раз вовремя. Перед воротами из проволоки стояли военные и даже солдаты в силовой броне. Кто-то пытался пробиться в убежище, но его не пускали, аргументируя это тем, что место не было зарезервировано. Я искренне сочувствовала этим бедолагам, однако мой муж быстро увел меня оттуда. Военные узнали его сразу и пропустили. Нас и других людей сначала быстро сверили со списком, а затем спустили на лифте-шестеренке как раз вовремя, когда снаряды с пар-бомбами упали совсем недалеко, и яркий взрыв ослепил нас, а поверхность под ногами завибрировала, словно началось землетрясение. Кажется, я крепко вцепилась в Нейта, а он лишь еле слышно сказал: «Мы успели» и отвернулся.

— При входе в само убежище нам выдали сине-желтые одеяния от Волттек: платья и перчатки для женщин, комбинезоны для мужчин, одинаковые рубашки и широкие пояса для всех. А так же отдельно белье и обувь. Одежду, в которой мы прибыли, велели сжечь в целях безопасности: на неё уже могла попасть радиация с поверхности.

— Потом… потом случился тот самый момент в моей жизни, который, наверное, можно назвать переломным. Меня, моего мужа и ещё нескольких резидентов служащие ВолтТек отвели в отдельное большое помещение с капсулами в человеческий рост и сказали воспользоваться ими для полной дезинфекции. Все послушно зашли, и я тоже. Крышка автоматически захлопнулась. И послышался механический, неживой женский голос: «Начало криосна через три… два… один». Не успела я опомниться, как конструкцию начало покрывать льдом изнутри, сковывая мои движения, а затем и замораживая полностью. Кажется, я заснула.

— А когда проснулась, все таяло. Мой муж, он… был мертв. Остальные резиденты — тоже. Все, кроме одной — женщины по имени Жадин Уильямс, капсула которой была пуста. Это мне удалось узнать из терминалов около криокамер.

— Я собрала все припасы, которые только смогла найти, и покинула убежище. Пошла на север. Напоролась на этих рейдеров, забежала в старый дом, чтобы укрыться и там нашла тебя. Дальше тебе моя история известна. Я… я не знаю, куда мне идти. Не знаю, почему меня разбудили спустя двести лет. Не знаю, почему остальные, кроме меня и одной женщины мертвы. А ещё мне страшно. Этот мир пугает меня, и я чувствую, что недолго здесь проживу.

Она пожала плечами и грустно улыбнулась, а затем незаметным движением стерла слезы со щек.

— Впечатляет, — ответил Роланд и почесал затылок. — Даже и не думал, что Волттек на такое способна: я знал, что эта корпорация строила бункеры с «подковыркой», но чтобы настолько… Стоп.

Подтверждая свои слова действием, он остановился и медленно проговорил, чеканя каждое слово:

— Рядом-со-мной-стоит-двухсотлетняя-женщина. Я-не-верю.

— Ну, — хихикнула Джоанна, — я бы не сказала, что мне двести.

— Это же умопомрачительно круто! — Он взял её под локоть. — Ты помнишь те довоенные времена! Большой город Бостон, с толпами людей и паромобилями на дорогах! Многоэтажные магазины и библиотеки! Я об этом только читал из оставшихся книжек и слышал от пра-в-кубе бабушки, однако все это казалось таким далеким и давно ушедшим… Расскажи, расскажи мне о них!

— Хорошо, — улыбнулась пареньку миссис Джексон, — только ответь, долго ли нам осталось идти?

— Нет-нет, — активно ответил Роланд. — Скоро дойдем до твоего убежища. Погоди-ка…

Он вновь остановился.

— Если ты выбралась на поверхность, это значит, что Убежище 111 вновь открыто?

— Да, — осторожно ответила женщина, удивившись предвкушению в голосе спутника.

— Это же… Это же значит… Что теперь оттуда можно забрать оставшиеся довоенные книги, рукописи, технологии!

Его лицо светилось такой чистой, искренней радостью, что, казалось, ещё немного — и он расплачется или запрыгает на месте. Либо же и то, и другое.

— Я прихватила с собой несколько книжек, если нужно — забирай.

Порывшись в рюкзаке, Джоанна извлекла несколько томиков и протянула их юноше. Тот в свою очередь, казалось, потерял дар речи и лишь рассеянно прикрыл рот правой рукой. Но он быстро вышел из оцепенения и порывисто обнял женщину, заставив ту смутиться: раньше объятия с незнакомыми мужчинами, даже такими юными, как Роланд, считались дурным тоном.

— Я вернусь домой не с пустыми руками! Я не разочарую своего отца ещё раз! Спасибо, спасибо, спасибо!

— Право, не стоит, — мягко ответила Джексон и незаметным движением отстранила юношу. Тот прижал к груди новообретенные сокровища и не отпускал всю дорогу, хотя запросто мог положить в сумку.

Дальнейший их путь прошел без каких-либо происшествий: видимо, Пустошь решила дать передышку путникам, готовя к чему-то ужасному.

========== Глава III: Особенности семейства Миллер ==========

Как ни удивительно, особняк семейства Миллер миссис Джексон представляла себе примерно таким, не считая незначительных деталей: двухэтажным, разваливающимся от времени, но все ещё сохраняющим свое былое великолепие просторным домом из серого камня с балконами из кованых решеток (сейчас уже покрытых зелеными разводами ржавчины), причудливой лепниной на фасаде и остроконечной крышей с многочисленными следами починки — то тут, то там дыры в черепичной кровле были заменены на чешуйки другого цвета, либо же забиты металлическими пластинами. Левое крыло здания представляло собой аккуратную башенку, на верхушке которой болтался туда-сюда непостоянный флюгер, выполненный в форме черного кота. Окна усадьбы были высокими, но узкими, с голубыми стеклами, кое-где треснутыми, а главным входом являлась квадратная двустворчатая декорированная дверь.

Однако, попасть внутрь было довольно затруднительно для людей и существ, желающих ограбить это здание: во-первых, оно было по кругу ограждено высоким забором из камня, с острыми металлическими пиками сверху, служащими явно не для красоты. Во-вторых, здесь были два сторожевых поста, на которых стояли равномерно гудящие автоматические турели, созданные, как потом объяснил Роланд, братьями Беннетами. Чуть что, какая-то опасность, угрожающая хозяевам этого двора — и эти две красавицы начнут беспрестанно палить во врагов. Ну, и в-третьих, рядом с одной из турелей стоял мужчина на несколько лет старше Роланда, с винтовкой наготове. Заметив Роланда и его спутницу, он опустил оружие, внимательно оглядел их и через пару секунд спустился, открыв большие кованые врата, подпираемые с той стороны большим засовом.

— Ну-ну, смотрите, кто же пришел, — кисло сказал он, обращаясь к юноше. Их родство было явным: у незнакомца выделялись такие же светлые, немного завитые на кончиках волосы, аристократически бледная кожа, но без веснушек, более крепкая фигура; ещё их отличал цвет глаз: у брата Роланда (судя по всему) они сверкали холодной синевой. Такими легко можно очаровать сердце юной девушки, однако Джоанна почувствовала себя неуютно, когда тот ненадолго остановил на ней цепкий взгляд, чтобы осмотреть. Одежда его была схожа с нарядом Роланда, только незнакомец был без фрака, в нежно-голубой рубашке с подтяжками и завязанным причудливым узлом галстуком.

— Ну что ты, Мартин, я же недолго бродил, всего-то неделю-две, — вынужденно улыбнулся Роланд, подняв руки вверх.

— Всего-то?! — разозлился Мартин и быстрым шагом подошел к брату. — Ты просто так решаешь побродить после того, что случилось с мамой?

Он отвесил ему подзатыльник, затем ещё один. Роланд начал что-то бормотать, но брат схватил его за ухо и повел к дому.

— Перед отцом будешь оправдываться, — прошипел он. Тут парень вспомнил, что вместе с Роландом была и спутница и повернулся к миссис Джексон.

— А вы кто? — спросил он, все ещё сжимая ухо бедного юноши, но уже без злобы в голосе.

— Я? — переспросила Джоанна от неожиданности. — Я помогла Роланду, и он пригласил меня к вам погостить. Но вижу, что стесняю вас, — робко добавила она, — наверное, мне следует уйти.

— Так ты ещё обременил заботами эту женщину из Убежища? — взвыл Мартин, тряхнув брата. — У-у-ух, выгнать из дому тебя пора! А вы, леди, не переживайте. В нашем доме всегда рады гостям, уж тем более тем, которые спасают таких вот оболтусов.

Последняя фраза была адресована Роланду, и тот предпринял попытку сбросить руку брата, однако тщетную: тот держал мертвой хваткой.

— Не рыпайся, — фыркнул Мартин и по дороге к особняку заговорил с Джоанной, расспрашивая об Убежище, из которого она вышла (как и его брат ранее, он сразу догадался об этом по её одеянию и поясу с бляшкой, на которой выгравирован номер). И он так же обрадовался, узнав, что Убежище 111 теперь открыто.

— Теперь оно не очень пригодно для жизни, — рассуждал он. — А значит, можно забрать все довоенные механизмы и технологии из него. Нужно сообщить об этом Беннетам.

— Можно ли задать вам небольшой вопрос? — сказала мисс Джексон, а когда получила положительный ответ, заговорила дальше: — Вот Роланду имя дано в честь литературного персонажа. Вам тоже? И в честь кого?

— Вы читали роман Джека Лондона «Мартин Иден»? Нет? — Она лишь покачала головой. — Жаль, жаль. Если хотите, могу дать, у меня есть один довоенный экземпляр этого произведения. Как вы могли уже догадаться, в нашей семье всем дают имена в честь книжных героев всех времен. Так мы продолжаем чтить память о них, показываем, что разрушающая война не смогла стереть их из нашей памяти. К сожалению, вот уже двести лет никто книги не издает.

— Совсем-совсем?

— Увы, но…

Тут брата перебил Роланд:

— А как же «Руководство по выживанию на пустошах»?

Мартин злобно зыркнул на брата, красноречиво сообщая этим о том, что тот наказан и говорить не должен. Но когда старший Миллер обратился к Джоанне, его голос звучал спокойно и даже немного умиротворенно.

— Да, мой непутевый брат прав. В Столичной Пустоши одна чудачка по имени Мойра Браун написала книгу о том, как выживать в современных условиях. Она настолько начала пользоваться популярностью, что авторка выпустила ещё пару книжек, правда, не таких толстых, как «Руководство». Возможно, они спасли кому-то жизнь.

— Могу ли я здесь купить такие? — поинтересовалась Джоанна.

— Стоит поспрашивать у торговцев, я полагаю.

— Говорят, Мойре помогала сама Одинокая Странница! — вмешался Роланд и получил несильный подзатыльник.

— А кто это? — оживленно обратилась к Мартину женщина. Путники уже остановились около дверей особняка, однако прерывать интересную беседу никто не хотел.

— О, о ней ходит много легенд, — важно сказал Миллер и поправил галстук у себя на шее. — Она — героиня Столичной Пустоши, развалин Вашингтона. Я не знаю, какие из этих легенд правдивы, а какие — вымыслы, но известно, что именно эта девушка, десять лет назад в свои двадцать смогла запустить вместе со своим отцом Очиститель, дарящий чистую воду всем пустошам. Конечно, абсолютно чистая она только в Вашингтоне, но мы заметили, что у нашей уже не так велик процент радиации. И это… вдохновляет?

Он задумался над последним предложением.

— Моя семья твердо убеждена, что пустоши нужно возродить, и благодаря таким вот делам это становится возможным. Однако делаем ли мы что-то для этого? — последний вопрос молодой человек задал скорее себе, нежели Джоанне, и ненадолго задумался об этом.

— Ладно, — оживился он и хлопнул в ладони. — Думаю, вам, леди, нужно сначала отдохнуть с дороги, а уж потом мое семейство начнет мучить вас историями, коих у нас просто немерено. Вы согласны?

— Да, — неуверенно кивнула ему миссис Джексон, и Мартин открыл двери особняка, пропуская её вперед.

***

Хотя хозяева и пытались сохранить все великолепие интерьера, от былой грандиозности не осталось почти ничего. Обои с необычными узорами местами пожелтели, а то и вовсе были ободраны; золотые канделябры потускнели: этот метал нуждался в хорошей обработке; массивные портьеры выгорели за двести лет и были штопанными-перештопанными. Правда, мебель находилась в лучшем состоянии: хотя бы не возникало ощущения, что стоит только тронуть её пальцем, и она сложится, как карточный домик. Видимо, за ней следили лучше, либо же регулярно чинили.

Пригласив Джоанну присесть на софу весьма опрятного вида в гостиной, а Роланда оставив стоять в качестве наказания, Мартин удалился, чтобы созвать всех родных посмотреть на возвращение блудного сына.

Миссис Джексон с любопытством вертела головой во все стороны, оценивая обстановку. Помещение было обставлено весьма непривычно, со множеством мягких кресел и диваном, а также большими маятниковыми часами, которые до сих пор работали. Они очень походили на работу её дедушки: такая же манера создания стрелок и циферблата, однако женщина решила дождаться хозяев, чтобы потом рассмотреть и расспросить их об этом предмете.

И те не заставили долго себя ждать. Сначала послышался голос Мартина со стороны лестницы, ведущей на второй этаж: «Скарле-етт! Смотри-ка, кто к нам явился!» Ему ответил в той же саркастической манере женский голос, на что старший Миллер ответил: «Ага, он самый. С ним гостья! А отца ты не видела? А, на кухне! Ну, я мог бы и догадаться!».

Вскоре их взору предстала названная Скарлетт: веснушчатая шатенка с немного волнистыми волосами, вольно распущенными, и такими же, как и у Мартина, голубыми глазами, одетая в закрытое платье путешественницы, которое, однако, удачно подчеркивало все достоинства её фигуры. Старшая сестра Миллеров. Сейчас она смотрела только на Роланда и, наверное, хотела отчитать его (возможно, тоже прибегая к рукоприкладству, как ранее сделал её брат).

— Ну, Роланд, — сказала она, подходя к нему, по-хозяйски уперев руки в бока, — была бы моя воля, я бы на месте отца хорошо так тебя потрепала ремнем. Он-то тебя, конечно, простит. Но ты уже двадцатилетний парень, должен знать, как правильно себя вести, а как ни в коем случае не стоит!

Во время этой речи девушка прожигала его таким злобным взглядом, что заставляло его краснеть, потупив взгляд, как двенадцатилетнего мальчишку.

После этой тирады она поприветствовала миссис Джексон абсолютно спокойным тоном, присев около неё.

— Вы уж простите за эту сцену, — взяв её за руку, извинилась Скарлетт, — в нашей семье невозможно жить тихо. О, а вот и подтверждение этих слов.

В гостиную влетели двое самых младших представителей этого особняка, перед этим проехавшись по перилам лестницы (и мастерски приземлившись): почти одногодки, мальчик и девочка школьного возраста с ангельской внешностью — вьющимися белесыми волосами и теплого оттенка карими глазами.

— Роланд! Мы так по тебе скучали! А ты поиграешь с нами?

— Конечно! — он присел и обнял их. — Вы сегодня не проказничали?

— Что ты, Роланд! — невинно хлопая длинными ресницами, ответила девочка.

— Мы ничего плохого не делали, — подхватил слова сестры мальчик. — Честно-честно.

Однако Джоанна успела заметить, как они хитро перемигнулись между собой.

— Это — Эмма и Эрик. Наши младшенькие. Хэй, поприветствуйте гостью! — обратилась к ним Скарлетт, перетянув внимание двойняшек на себя.

— Здравствуйте, — хором поздоровались они, подойдя ближе к женщине, на что она с улыбкой ответила на их приветствие, и дети уселись около неё.

— О! Леди прямо как наша тетушка Элайза! — взволнованно зашептались они, думая, что их никто не слышит.

— Это они о жене нашего дяди, брата отца, — объяснила Скарлетт Джоанне. — Он взял в жены девушку из Убежища 81. Сейчас они часто путешествуют и почти не бывают дома, даже в наше Содружество редко заходят. Их паломничество своеобразно, как и мое: мы пытаемся проследить за культурным развитием детей Пустоши, следим за учебой в школах разных округов, а если таковой нет — пытаемся организовать.

— Ничего себе! — удивилась миссис Джексон. — Очень благородное дело. С обучением на пустошах совсем плохо?

— К сожалению, да.

Скарлетт хотела добавить ещё что-то, но тут из соседней комнаты послышались гулкие быстрые шаги, а затем чей-то могучий голос выкрикнул: «Роланд, сын!». Его обладатель не заставил себя ждать — это был высокий мужчина около сорока с половиной лет, крепкого сложения. Отличительной чертой Миллера-отца была густая каштанового оттенка борода с проглядывающей сединой, доходящая до груди; волосы старшого были собраны в небольшой хвостик на затылке; глаза отливали голубым, а лицо покрывала россыпь морщин, особенно обильно обосновавшихся под глазами, на лбу и щеках.

Подбегая к сыну, он, сбросив кухонный фартук (его успел поймать подбежавший сзади Мартин), порывисто обнял беглеца, а затем, положив руки на его плечи, встряхнул, как грушу.

— Что же ты творишь, сынок!

— Да, пап, тут такое дело… — начал было оправдываться Роланд, а затем, поняв, что отца отговорками не проймешь (вот он уже начал хмурить густые брови и подозрительно щуриться, ожидая честного ответа) решил схитрить и отвлечь его: — Подожди, я хочу познакомить тебя с миссис Джексон. По секрету скажу: она спасла мне жизнь! Джоанна, познакомься, это мой отец — Ричард!

Все взгляды вновь обратились к женщине, заставив её неловко опустить глаза и заерзать на месте.

Старший Миллер тут же подошел к ней и, взяв её хрупкую ладонь в свою медвежью, осторожно пожал.

— Большое спасибо вам, леди! — поблагодарил он. — Если бы не вы… не думаю, что мы бы перенесли потерю ещё одного члена нашей семьи.

«Миссис Миллер! — пронеслось в голове Джоанны. — Наверняка с ней случилось что-то ужасное…»

— А где же Матушка Гусыня? — Роланд замотал туда-сюда головой, однако, по всей видимости, родственницы среди присутствующих в этой комнате не было.

— Тут я, негодяй, тут, иду, — из соседнего помещения послышался скрипучий сухой старческий голос и его обладательница по имени Ариадна предстала перед ними.

Лишь от одного взгляда на неё Джоанна тихо вскрикнула и прикрыла рот ладонями, но её испуг все равно был заметен. Своеобразное прозвище «пра-в-кубе», которым, видимо, называли эту пожилую женщину дети семейства, раскрывало её полностью: она была не просто старой, она была настоящим ходячим трупом, словно вылезла из могилы, как те зомби из дешевых книжек. Её желтоватая кожа клочьями висела на теле, местами обнажая голые участки мышечного покрова, глаза были без зрачков и затуманено голубовато-белыми, носа у старухи не было вообще, а вместо него остались две зияющие дыры. Одета она была в простое ношенное-переношенное платье с наброшенной на плечи шалью, а часть оставшихся седых, молочно-белых волос скрывал платок под цвет платья, однако некоторые прядки все равно упрямо выбивались. Опиралась самая древняя представительница Миллеров на клюку и в этот момент внимательно разглядывала новоприбывших.

— А эта чего уставилась? — Она кивнула на Выжившую. — Как будто гулей до этого не видела.

— А таки не видела, бабушка! — весело подтвердил Роланд, которого эта ситуация явно забавляла. — Миссис Джексон только день назад покинула убежище.

— И ты точно уверен в этом? — подозрительно прищурившись, старуха заковыляла к юноше. — Может, она «специально» покинула свое «убежище», — пожилая женщина чеканила эти слова, чтобы придать им больше значимости, — а сама тайком планирует забрать себе наши семейные реликвии?!

Джоанна побледнела и ссутулилась: таких обвинений ей за всю жизнь ещё никто не выдвигал. Но неожиданно за неё вступилась бойкая Скарлетт:

— Конечно, ба’, и платье из закрытого до этого Убежища она специально нашла, и Роланда всю неделю, пока он пропадал, выслеживала, и медикаменты на него тратила не зря. Хватит быть параноиком, твои драгоценные томы Диккенса никто не заберет. Сейчас люди пустошей заинтересованы совсем другим, и на наш особняк могут покуситься совсем из-за другого, нежели, признай, никому не интересные книги.

Миссис Джексон встретилась с девушкой взглядом и благодарно кивнула ей за мгновенно возвращенную репутацию. Та лишь махнула рукой, мол, с бабушкой такое часто случается, и им не привыкать.

Разочарованно пожевав губами, она была вынуждена принять поражение:

— Простите, миссис. За двести лет своей жизни я привыкла не доверять чужакам. Но это ещё не значит, что я не слежу за вами, — добавила она и, может, Джоанне показалось, но в трескучем голосе послышались нотки веселости. Способность членов этого семейства резко менять настроение поражала её.

— А что касается тебя, — бабушка Миллеров вплотную подошла к Роланду, — то ты сейчас за все у меня ответишь.

Она ударила его клюкой ниже спины, заставив того поневоле вскрикнуть и вскочить.

— Это тебе за то, что твой отец не спал ночами, переживая! — она ударила ещё: — А это за то, что Скарлетт и Мартин все Содружество чуть ли вверх ногами не перевернули, пока искали тебя! А ещё получи за то, что сбежал из дому после того, что случилось с твоей матерью.

Прежде юноша стойко терпел все обвинения и придирки от родных, но это стало последней каплей в чаше его терпения. Лицо Миллера побагровело, руки сжались в кулаки.

— Я просто хотел быть полезным, ясно?! — вскричал он, поддавшись вперед, прожигая взглядом всю родню. — Я уже не маленький мальчик, мне двадцать лет! И мне позволено путешествовать туда, куда я захочу!

— Роланд… — тихо проговорил его отец, грустно помотав головой.

— Скарлетт начала путешествовать с восемнадцати! И это при знании того, что некоторые ублюдки делают с такими молоденькими девицами, как она. А меня вы оберегаете как зеницу ока, после того, что случилось с мамой! Вы уже сдались. Вы думаете, что она пропала навсегда.

— Довольно, Роланд, — вмешался Мартин, подойдя ближе со сложенными на груди руками. — Ты сам знаешь, что с ней случилось.

Он сердито взглянул на брата, призывая того замолчать и не ранить души остальным Миллерам в этой комнате, однако того это ещё больше раззадорило.

— Откуда такая уверенность? Разве были какие-то улики, зацепки того, что она…

— Хватит! — уже не выдержала и вскочила Скарлетт. — Как ты не можешь принять этого, Роланд! Она мертва, четыре года как мертва!

Девушка плюхнулась обратно на диван и неожиданно заплакала, прикрыв лицо ладонями. Джоанна тревожно оглядела всех Миллеров, что находились в очень подавленном состоянии: Ричард опустил взгляд вниз, его массивные руки теребили край жилетки и едва заметно дрожали, младшие обнялись и наблюдали за всей этой сценой, Ариадна с укором смотрела на юношу, который в свою очередь прожигал взглядом брата, тяжело дыша. Мартин отвечал так же на его дерзкий взгляд, стиснув кулаки. Казалось, ещё немного — и они подерутся, как два пестрых бойцовских петуха, но что-то их сдерживало.

— Ужин подан, — разорвал тишину плавный голос. — Оу, прошу меня простить, господа, я не хотел вам мешать.

Члены этой семейки не переставали удивлять Выжившую. И хотя она все ещё находилась под впечатлением от ссоры, появление последнего жителя особняка не могло не поразить её.

Это был робот, самый настоящий робот с железным механическим телом по типу человеческого, отливающим серебристым, одетый во фрак с пожелтевшими от времени рубашкой и бабочкой. Удивительно, что он смог сохраниться за эти двести лет. До войны корпорация «РобКо» с гордостью смогла представить своего первого антропоморфного робота с искусственным интеллектом. Они были куда умнее «Мистеров-помощников» (линейки роботов-дворецких, выпущенных до этого компанией-конкурентом «Дженерал Эксхалейшн») и вызывали больше доверия у покупателей. Кроме того, их алгоритмы поведения не были ограничены, а значит, они могли служить не только по дому, но так же быть садовниками, ремонтниками, продавцами, поварами… Их матрица характера могла быть такой, как угодно хозяину, стоило лишь изменить начальные параметры — и вуаля. А когда пришла война, некоторых из них начали отправлять на фронт помимо «боевых» роботов, таких, как гибкие и мобильные «штурмотроны» и массивные, мощные «охранники».

Нейту же новомодные роботы не нравились. Людей, разделяющих его мнение было немного. Он иногда говорил, что не стоило наделять машину интеллектом, и что вскоре они обретут сознание и восстанут, погубив людей.

Узнать, правдивыми ли будут его слова, не удалось. После бомбежки механизмы автоматически отключились. Некоторые — от недостатка питания. Те, что работали автономно, смогли продержаться немного дольше, но постепенно заржавели и не смогли продолжить свое существование. Оставшиеся озлобились из-за сбоя в системе и стали нападать на выживших после бомбежки. Сколько известно о жертвах «охранников», стерегущих, как цепные псы, заводы с таким желанным провиантом, оружием, патронами…

Но этот робот был ухожен, лишь с несколькими отметинами-царапинами на корпусе. Кто-то хорошо починил его и вдохнул в него новую жизнь.

— Мы сейчас подойдем, Дживс, — очнулся от оцепенения Ричард. — Поставь, пожалуйста, ещё два прибора для нашей гостьи и вернувшегося мистера Роланда.

— Я не голоден, — фыркнул тот и, кинув на старшего брата последний злобный взгляд, быстрым шагом в сторону лестницы.

— Будет сделано, — ответил Дживс и, подойдя к Ариадне, предложил ей свою помощь.

— Иди ты, консервная банка, — махнула на него клюкой та, — ещё не такая беспомощная, доберусь сама.

Все поднялись с мест, всё ещё под влиянием дурного настроения. Мартин предложил Джоанне локоть, на который она с благодарностью оперлась.

— Простите за эту, — он запнулся, — «сцену». Мой брат часто бывает таким эксцентричным, не может держать себя в руках.

— Быть может, не следовало так его унижать за этот проступок? Всё-таки юноша пытался принести пользу.

— Вы правы, но… Мы все ещё не оправились после той потери. А ещё у моего брата отсутствует некое «чутье путешественников», как у остальных членов нашей семьи. Он просто не понял, как правильно совершать вылазки, если так можно выразиться, хотя и я, и отец часто брали его с собой за ограждение. Это осознание ещё не проснулось в нем, хотя обычно Миллеры начинают чувствовать его с подросткового возраста. Он постоянно лезет туда, куда не просят, не осознавая опасности. Понимаю, что это объяснение бестолковое, но…

— Да нет, все понятно, — кивнула миссис Джексон. — Но, может, всё-таки следует отпускать его за пределы особняка? Без практики это умение не проснется в нем.

— Мы понимаем это, леди. Но это не так просто после исчезновения мамы.

— Я сожалею о вашей потере, — Выжившая несильно пожала его руку, а Мартин кивнул ей. — Только вчера я увидела своего мужа, с которым я состояла в браке почти десять лет, мертвым. Стараюсь держаться, но это очень непросто.

— Примите мои соболезнования.

— Кстати, — Джоанна решила переменить тему разговора, ибо эта раскрывала ещё не успевшие зажить раны на душах обоих, — а как ваш робот сумел продержаться столько лет?

— О, это своеобразный подарок братьев Беннетов нам в честь столь долгих лет дружбы. Ещё наша Матушка Гусыня водилась с ними, хотя она имела более светский оттенок в те времена, скажем так.

— Они тоже гули? — Новое слово было на вкус непривычным и терпким.

— Да. Это всё радиация сделала с их телами, изуродовав, но оставив после себя прощальный подарок — бессмертие. Гули не стареют, но и не живут нормально. Они столкнулись с недопониманием от «здоровых» людей: не все захотят находиться рядом с ходячим трупом. К тому же существует вероятность того, что их мозги могут окончательно расклеиться под воздействием излучения. Тогда-то гули и превращаются в «диких» — эти уже атакуют всех без разбора, как животные.

— Имя Дживса, кстати, — добавил он спустя минуту, — дано в честь персонажа…

— Знаю, — улыбнулась Джоанна. — Читала в юности.

— И я тоже. Кстати, мы пришли.

Они стояли в большой столовой, где уже успели собраться остальные члены семьи. Как и всё вокруг, мебель в ней была уже потрёпанной, но стулья выдерживали вес хозяев, а стол не шатался от малейших прикосновений. И то хорошо.

Мартин помог Джоанне сесть, отодвинув стул, и сел около неё слева. Справа же сидели и медленно колотили еду в тарелке младшие представители рода. Все были слишком подавлены, чтобы нормально есть. Однако резидентка Убежища 111 быстро справилась с поданной порцией супа: поесть чего-то горячего за день ей так и не удалось.

— Вы уж простите, леди, — обратился к ней Ричард после того, как она закончила есть и отерла губы тряпичной салфеткой, а Дживс еле заметным движением забрал пустую тарелку, — за то, что наш прием не был столь радушен.

— Что вы! Все хорошо. Так, наверное, меня никто не примет во всем Содружестве, — она ободряюще улыбнулась мужчине.

— Да уж, Содружество — опасный край.

— А куда вы планируете пойти? — вмешалась в разговор Скарлетт, подняв голову.

— Думаю, что завтра на рассвете я двинусь в путь. Куда — пока ещё не знаю…

— Оставайтесь у нас сколько угодно, вы нас не стесняете, — предложил Мартин, немного лукавя. Джоанна чувствовала себя лишней среди них — у неё было своё горе, у них — другое.

— Увы, я не должна сидеть на месте. Я хочу разыскать единственную, кроме меня, выжившую резидентку моего Убежища. Её зовут Жадин Уильямс.

— Это имя мне знакомо… — отец семейства потер переносицу, пытаясь напрячь свою память. — Ну конечно! — его звучный бас раздался на всю комнату. — Это же она спасла из Конкорда людей и помогла перебраться им в Сэнкчуари. Я слышал это от торговца, ещё четыре-пять месяцев назад.

— А он не сказал, куда она направилась?

— Вроде кто-то из поселенцев проболтался, что в Даймонд-сити, прихватив с собой последнего минитмена. Она ищет своего сына, которого, видимо, украл Институт.

Столько новых терминов запутали Джоанну, она потерла виски, стараясь сконцентрироваться.

— Отец, ты её обескуражил. Наверное, у вас очень много вопросов? — обратился к ней Мартин.

— Да. Роланд немного рассказывал об Даймонд-сити, но далеко ли это поселение? И что из себя представляет?

— Ну, «Большой зелёный самоцвет», как его ещё называют, — самое большое поселение здесь, в Содружестве. Идти туда около суток, если, конечно, не отвлекаться. Раньше на его месте был огромный стадион, сейчас же его стены охраняют жителей от опасностей Пустоши. Там можно раздобыть все: нужные припасы, свежие овощи, фирменный самогон и даже информацию. Неудивительно, что она туда отправилась. Думаю, вам следует начать свои поиски именно с этого места.

— К тому же, — добавил старший Миллер, — вас наверняка интересует вопрос о работе. Её там наверняка можно найти: как опасную, так и не очень. Главное — поспрашивайте у торговцев, они обо всем в городе знают. Либо же проверьте доски объявлений. Но там-то будет работка посложнее.

— И торгуйся! — отозвалась молчавшая до этого момента Матушка Гусыня. — А то я знаю, какие в этом городе жлобы: каждую крышку будут защищать.

— Что же случилось с вашим Убежищем, леди? — спросил Эрик.

— Почему вы покинули его? — дополнила слова брата Эмма.

Джоанна вкратце рассказала о своих злоключениях, начиная от момента пробуждения, и заканчивая спасением Роланда.

— Ну и ну, — присвистнула бабушка Миллеров, — не думала, что хмыри из ВолтТек на такое способны. Получается, вы знали довоенные времена, как и я.

Остальные члены семьи удрученно молчали, переваривая услышанное, лишь дети о чем-то тихо спорили. Скарлетт прикрикнула на них, и они поспешили удалиться и продолжить свой спор в другой комнате.

— Я вот все думаю, — отозвалась Джоанна, нервно обводя указательным пальцем край столешницы, — а что делать с… — говорить об этом было тяжело. — С телами остальных поселенцев? Системы начали отключаться, лед медленно, но верно тает, и скоро они…

— Мы позаботимся об этом, миссис. Затем попробуем найти вас, когда решим исследовать это убежище и будем хоронить его мертвых резидентов, — решил Ричард после долгих раздумий.

— Спасибо, — кивнула она. — За всё спасибо.

Ей выделили отдельную комнату, не обращая внимания на все отнекивания: их гости должны отдыхать в комфорте. Перед тем, как лечь спать, Джоанна смогла принять ванну (воду правда, пришлось долго греть на огне большой чугунной печке в кухне этого дома, зато результат стоил того). Впервые за все время своего пребывания на пустошах женщина смогла по-настоящему расслабиться, стараясь мыслить позитивно по поводу предстоящей задачи. Миллеры обещали дать ей подробную карту, так что с маршрутом у неё проблем не будет.

Добраться до города. Найти сведения. Найти Жадин. Расспросить о том, что же с ней случилось. Как сделать это — об этом можно подумать позже. Сейчас главное — добраться. Поиск этой женщины стал смыслом существования миссис Джексон. Она не имела малейшего понятия, что ещё ей делать на пустошах.

Ей нужно что-то делать, дабы сохранить трезвость ума.

Добравшись до выделенной комнаты, женщина насухо вытерла волосы, переоделась в ночную рубашку, а затем повалилась на кровать, уставшая до предела. Ноги болели после долгой дороги, а в голове роились надоедливыми насекомыми сотни мыслей. Она попыталась отогнать их, но мысли о муже были самыми настойчивыми и, не желая отпускать, впились в её мозг острыми жалами. Не в силах сдержаться, Выжившая дала волю слезам. Она так и заснула: с крупными бусинами пролившегося изнутри горя на ресницах, подтянув колени чуть ли не к подбородку, обхватив себя руками.

***

Проснулась она от стука в дверь: её звали завтракать. Леди аккуратно застелила постель, положив на её край одолженную ночную рубашку, и поспешно оделась: сначала белье, предоставленное компанией ВолтТек — удобный корсет, короткие панталоны и чулки в полоску. Когда ей выдали комплект, она посчитала их забавными, но сейчас прежнюю веселость они уже не вызывали. Затем наступил черед желтой рубашки, надевающейся через верх, с широкими рукавами-колоколами до локтей, а после — платья. С жалостью женщина отметила, что его низ порвался, когда она убегала от рейдеров. Нужно срочно заняться его ремонтом. Защелкнув пояс и надев рюкзак, она водрузила ставшим привычным движением цилиндр на голову и направилась в сторону столовой.

Поужинав, Джоанна уже собиралась прощаться с Миллерами, но Ричард попросил её следовать за ним. К ним присоединились и остальные (даже Роланд, который уже не обижался на членов семьи: сыграло свойственное его характеру простодушие), кроме Матушки Гусыни. Они вышли во внутренний двор особняка и направились в сторону здания, некогда служившего их предкам конюшней.

— Мы посоветовались и решили, что одну вас отправлять ни в коем случае нельзя: дорога слишком опасна, особенно в развалинах Бостона, а вы, уж простите, не сможете хорошо за себя постоять. Так как мы будем слишком заняты разбором Убежища 111, увы, никто из нас не сможет сопровождать вас во время странствий.Именно поэтому мы решили отправить с вами Кейт.

— Кейт? — переспросила Джоанна, недоумевая.

— Пару месяцев назад во время путешествий я встретил караван работорговцев. Они везли одну весьма ценную, но опасную рабыню, чтобы продать её для боев на арене. Я пожалел её и выкупил контракт Кейт. Но ей это не понравилось, и она обозлилась на меня. Как потом Кейт сказала, ей хотелось умереть в бою, а я испортил её планы. Отпустить её на волю я не смог из-за одной особенности: она крепко подсела на препарат психо, и, если не контролировать девушку, последствия будут плачевны. Здесь у нас препаратов нет, торговцы заходят редко, и она как-то умудрялась купить наркотик за моей спиной, но случалось это нечасто. Угрызения совести не давали мне покоя, и я решил отпустить Кейт, как только подвернется подходящий случай. И вот, подходящий случай стоит около меня.

— Это странно… — пробормотала Джоанна, обдумывая слова Миллера. Конечно, отпустить её с опасной наёмницей-наркоманкой — не лучшая затея, но она все-таки сможет прикрыть ей спину. Если не перережет горло до этого.

— В Даймонд-сити есть врач. Очень хороший, по пустошинским меркам. Он сможет избавить Кейт от зависимости. Осталось только убедить её пойти с вами. Вы хорошая женщина, ваше воспитание и нормы морали — ещё довоенных времен. Я думаю, вы, миссис, сумеете повлиять на неё.

— Если до того времени она меня не убьет. — Все это ей очень не нравилось.

— Кейт не такая. Она предпочтет честный бой, нежели убийство исподтишка. Просто запутавшаяся девушка с тяжелой судьбой.

Миссис Джексон вздохнула:

— Поверю вам на слово.

— Мы поселили её в бывшей конюшне: она не захотела жить с нами. Дживс каждый день носит ей еду…

Миллер-старший открыл огромные двустворчатые двери, и взгляду Выжившей предстало весьма просторное помещение, разграниченное деревянными перегородками. Последняя в ряду была снесена, и там бывшая рабыня устроила для себя укромное местечко: матрац с подушкой на полу, желтый деревянный сундук с немногочисленными пожитками, несколько разбросанных тут и там пустых бутылок из-под пива и стим-колы. Подперев плечом голую стену и скрестив на груди руки, на них смотрела хозяйка этого гнёздышка: высокая ирландка с медными непослушными волосами до плеч. Её щеки и нос были покрыты крупными веснушками, глаза сверкали зеленым, а нос был правильной формы. Одета девушка была в удобные дорожные штаны, поддерживаемые ремнем с круглой бляшкой, украшенной выгравированной на ней скандинавской руной, невысокие сапоги, корсет из кожи и рубашку с открытыми плечами, которые, к слову, тоже были густо покрыты веснушками.

Как только Кейт исподлобья взглянула на неё, Джоанна поняла, что ни о какой дружбе не может быть и речи.

========== Глава IV: Кейт ==========

— Ты что, решил ещё поиздеваться надо мной?

Голос у Кейт был красивый, звучный, со слегка заметным ирландским акцентом; он резко контрастировал в данный момент с хозяйкой: взвинченной, злой, готовой уже в глотку вцепиться.

— Мало того, что держишь меня уже столько месяцев, как цепную собаку, около себя! Мало того, что мне даже колоться нельзя. Так ты мне приводишь вот эту вот дурёху и заставляешь тащить на своем горбу до самого Даймонд-сити!

Кейт была взбешена и выказывала всё Миллеру-отцу, невозмутимо слушавшему её со сложенными на груди руками.

— И ты оправдываешься тем, что она якобы поможет мне излечиться от моей болезни! И каким же хреном? Почему сам не отвел меня к врачу, ещё только когда заметил, что я жить не могу без иглы?

— Я думал, что если изолировать от тебя все препараты, твой организм постепенно приспособится, не получая нужную дозу.

— Ты думал? Знаешь, какая у меня в первый раз была ломка? Наверняка слышал мои крики!

Девушка возмущенно ткнула его в грудь указательным пальцем и продолжила причитать:

— Да я с этой вот буду добираться туда дня два! — злобно зыркнув на Джоанну, она добавила: — Хотя нет, даже три, если не четыре!

— Кейт, — Ричард устало потер переносицу и продолжил, — это не обсуждается. Тебе здесь не нравится, а муки совести не позволяют мне удерживать тебя дольше. Миссис Джексон поможет тебе.

— Ах, совесть у него заговорила? Где же она у тебя раньше была?!

Девушка резко приземлилась на стоящий на полу желтый ящик и сложила руки на груди. Её пыл начал постепенно угасать.

— Даже если я проведу её, ты же меня не отпустишь так просто. Зря, что ли, крышки в мой контракт вложил.

— Обещаю, что с этого дня ты станешь свободной, как только выйдешь за порог этого особняка.

— Знаю я твои обещания… — Кейт устало откинулась назад, опираясь спиной о стену. — А ты не подумал, где я возьму деньги на процедуру, нет?

— Работы в Даймонд-сити полно. Миссис Джексон поможет тебе заработать денег. Ей и самой они позарез нужны. Да и вдвоем веселей.

— Не нужна мне компания, — снова напыжилась Кейт.

«Почему всё решают за меня?» — недоумевала миссис Джексон. Конечно, в её семье все решения за неё принимала матушка, затем — муж, но сейчас… Сейчас, пожалуй, она сама себе хозяйка, ведь никого из её родных не осталось в живых.

— Прошу прощения, но я, пожалуй, дальше буду говорить сама за себя.

— Примите мои извинения, миссис. — Старший Миллер повернулся к ней. — Я думал, что вы не против некоторой моей «дипломатии» с Кейт. Всё-таки я знаю её лучше.

Девушка за его спиной фыркнула и закатила глаза.

— Не думаю, что намного, — миссис Джексон позволила себе подпустить шпильку. — Вы нечасто навещали девушку. Вам было попросту не до неё.

«Но вы держали её в качестве охранницы поместья. Быть может, боясь повторения того, что случилось с миссис Миллер, или же причиной тому было что-то другое…»

Врожденная любознательность Джоанны не давала ей покоя, хотелось докопаться до сути и узнать всю правду о матери семейства, но она сдержала в себе эти порывы. Во-первых, с ней навряд ли просто так поделятся этой информацией: хотя она и спасла Роланда, это не означало, что все секреты Миллеров будут открыты пред ней. У каждого есть свои скелеты в шкафу, никто не хочет выставлять их напоказ. Во-вторых, это было нетактично с её стороны, и всё воспитание, привитое матушкой, не позволяло задать в лоб такие откровенные вопросы. Ну, и в-третьих, ей не хотелось вновь сыпать соль на раны этой семьи. Возможно, когда-нибудь ей доверятся. Но не сейчас, это точно.

— Если мисс Кейт не хочет сопровождать меня, я попытаюсь добраться сама. Не хочу, чтобы ради меня кого-то принуждали к действиям.

— Шутишь? — Кейт сдула упавший на глаза локон и поднявшись, шагнула к миссис Джексон. Став к ней вплотную (Джоанна отметила, что та выше на полголовы), она продолжила: — Ты так просто сдалась и пожалела меня? И называешь «мисс»?

— Мое воспитание не позволяет иначе. Каждый имеет право на свободу на территории Соединенных Штатов…

Её перебил безудержный хохот Кейт:

— Каких Штатов? Их уже двести лет не существует. И где вы такую правильную откопали-то?

— Долго рассказывать, — подмигнул ей Роланд.

— Ладно, — Кейт развернулась и подошла к своему сундуку. Открыв крышку, она взяла кинжал в ножнах и, достав его, легонько провела пальцем по лезвию, проверяя остроту. — Эта дурёха интересна, хоть и бесит меня. Возможно, я пожалею об этих словах, но я согласна её сопровождать. Это лучше, нежели гнить здесь.

— Прекрасно! — всплеснул руками Миллер-старший. — Мы договорились?

— Считай, что да. Но если она не поможет мне избавиться от моей… «болезни»… — она закрепила ножны на поясе и привычным движением положила руку на обтянутую кожей рукоятку кинжала. — Пеняй на себя, Миллер.

***

Когда семейство вновь направилось к дому, Роланд отвлек Джоанну, вызвав на пару слов вдали от остальных. Сейчас они стояли под заброшенной террасой особняка, где когда-то давным-давно богатые дамы сидели в удобных мягких креслах и неторопливо вели беседу со стоящими рядом кавалерами, обсуждая всё на свете: то последние изобретения компании «РобКо», то новый вишнёвый вкус Стим-колы или же последний светский вечер, который проводили какие-то Эбботы или Кэрроллы… Лакеи в праздничных, но лаконичных фраках и белых перчатках подавали чай или кофе с ароматным паром, а гости делали вид, что не замечают прислугу и все болтали, болтали, болтали… Все это сейчас казалось таким далеким и идеализированным до предела. Такими же представлялись Джоанне древние греки или египтяне на уроках истории.

Современные дамы не думают о том, что надеть на очередное чаепитие, а выбирают себе шпагу поудобнее и отчаянно ищут патроны к своим обрезам. Современные кавалеры не думают о том, какой остроумной шуткой поразят все мужское сообщество во время перекура, они идут на рискованные задания, чтобы заработать крышек и прокормить семью ещё один день. Одно событие, один неверный виток истории — и люди вновь вернулись к первобытным инстинктам.

— Вы так уверены, что она не покончит с моей жизнью по дороге.

— Абсолютно. Сама убедишься в этом, — пожал плечами Роланд. — Но я позвал тебя не за этим.

Джоанна посмотрела на него — и в её глазах читался немой вопрос: зачем же?

— Дело в том, что я заметил, как тебя интересует, что же случилось с моей мамой, хотя ты и пыталась не подавать виду.

— Роланд… — Она протянула руку, чтобы положить ему на плечо, но в последний момент передумала и бессильно уронила её. — Я понимаю, что это очень тяжело — рассказывать об этом. Мне не хочется снова ворошить твои воспоминания, от которых и так иногда тяжело уснуть.

— Вот и славно, — на лице Роланда появилась улыбка, от которой разило горечью потери, и сердце миссис Джексон защемило в груди: женщина могла только представлять, что пережил юноша. — Может быть, потом…

— Договорились, — резидентка Убежища 111 улыбнулась лишь на миг и удалилась к крыльцу дома, где остальные члены семьи уже вышли проводить её. Роланд постоял немного, вперившись взглядом в землю, собираясь мыслями, а потом и сам зашагал за миссис Джексон.

***

Когда леди Джексон покидала особняк Миллеров, она резко осознала, что уже успела привязаться к ним за столь короткий строк. Они были воплощением хоть и не идеальной, но такой уютной семьи: заботились друг о дружке, стояли горой за любого из них… Дом, полный детишек и интересных книг (хотя в самой библиотеке Джоанне не удалось побывать — доступ к ней был только у членов семьи), где готовы устроить столь радушный прием фактически незнакомке. И хотя солнце для этой семьи теперь светит тускло из-за потери их матери, их искренность и добродушие не угасли. Хотя миссис Джексон удивило их отношение к Кейт. Наверное, ей просто ещё не понятны законы пустоши, повадки и суждения местных жителей.

Она видела в Миллерах ту семью, которую хотела бы воссоздать, но ей, увы, было это не суждено. Её бесплодие перечеркнуло все планы женщины на счастливую, крепкую семью, полную детей, счастья и любви. Пусть она не любила Нейта как мужчину, пусть он был весьма скрытен и холоден с ней, он бы всё равно был хорошим отцом… С горечью Джоанна осознала, что её семейные отношения никогда не были пропитаны такой любовью, как у Миллеров: в детстве и юности в родовом гнезде Харрисов она жила как на иголках, опасаясь гнева матушки, требовательность которой не имела границ — ведь будущая невеста из Джоанны должна была вырасти просто образцовой и получить для себя самого лучшего кавалера. После замужества её ждали частые командировки мужа, пустой дом и некрепкие супружеские узы (даже спальни они делили порознь, но иногда Нейтан за ужином просил её явиться к нему ночью для исполнения супружеского долга). Но поговорка о том, что супруги, женившиеся не по любви, со временем становятся хорошими приятелями, оказалась правдивой, хоть и наполовину в их случае. Да, мистер Джексон стал более открытым с ней, начал обсуждать политику и происходящие в стране события, но она все ещё чувствовала некоторую отстраненность от него. Но он скучал, когда был на фронте, и, хоть и редко, писал подробные письма, заставляя Джоанну всегда плакать и перечитывать их. Возможно, он любил её.

Что такое семейная любовь, юная Джоанна чувствовала лишь во время летних каникул, когда ей разрешали приезжать к дедушке и бабушке на каникулы. Мистер Реджинальд Харрис в свое время был одним из лучших часовщиков Бостона, но, почувствовав приблизившуюся старость, покинул мегаполис и переехал вместе со своей супругой Роуз ближе к Атлантическому океану, заливу Массачусетс. Старички искренне любили единственную внучку и пытались привить ей самые лучшие качества, но не посредством постоянного их «вталкивания» в голову бедной девочки, как-то делала её мать, а мудро, ненавязчиво и всегда с любовью. Они читали ей на ночь сказки (всегда — по очереди), устраивали пикники у океана, бабушка учила её печь пироги, а дедушка водил на прогулки в парк. Наверное, если бы не их воспитание, Джоанна выросла бы совсем другой…

На дорогу ей дали небольшой узелок, в котором, предположила Выжившая, ей восполнили её запас лекарств, а также дали немного свежей, не консервированной еды хотя бы на первое время. Но главным подарком была подробная карта, которую с любезностью предоставила ей Скарлетт. На неё путешественница нанесла множество полезных пометок: дружественные поселения, где можно получить ночлег (не за «спасибо», конечно), обиталища рейдеров (в основном — заброшенные заводы и фабрики, реже — закоулки Бостона); красным черепом были обозначены места группирования неких «супермутантов» и «стрелков». Новые термины заставили миссис Джексон вопросительно поднять брови, однако она была уверена, что ничего хорошего под этим названием её не ждет. На юго-западе, судя по пометкам, находилось некое «Светящееся море», обозначенное как особо радиоактивная зона. На востоке — база Братства Стали, о котором у Джоанны остались смутные воспоминания из рассказов Роланда. А ещё — залив Массачусетс.

Но главной целью для неё был далёкий Даймонд-сити, находящийся чуть ниже и западнее центра карты, на окраине Бостона. Добираться до него следовало ой как осторожно: его заброшенные улицы населены разномастными недружелюбными обитателями, что будут атаковать их с Кейт, не задумываясь. К счастью, Скарлетт прочертила безопасный путь по закоулкам города, ещё не занятым другими.

Если с маршрутом проблем не возникало (Джоанна даже продумала, где им остановиться на ночь), то с её напарницей — напротив. Кейт попросту ненавидела и не уважала её, постоянно демонстрируя это. Всю дорогу она всячески пыталась скрасить «приключение», бывшее ей явно в тягость, придираясь к женщине или же задавая каверзные вопросы. Так она узнала о прошлом миссис Джексон, которое та описала фрагментарно: поведала о муже, положении в обществе, семье, довоенных временах и попадании в убежище… Если её и впечатлила эта история, виду Кейт явно не подала, а даже наоборот, критиковала её действия. На рассказ о том, как она спасла Роланда, та лишь презрительно фыркнула и ответила, что если бы она не встретила Миллера, гнил бы сейчас её труп на солнце в том безымянном городишке, обворованный до последней нитки рейдерами.

Леди Джексон пыталась было разузнать у девушки хоть что-то о ней, но та лишь рявкала: «Отвянь, дурёха» и отворачивалась, ускоряя шаг. Последним прозвищем, кстати, она и заклеймила Джоанну, недоумевающую от того, откуда на её голову свалилось такое «счастье». Миссис Джексон предполагала, что такое агрессивное поведение девушки вызвано тем, что она отчаянно пытается бороться с собой и не употреблять очередную дозу наркотика. Да и сближаться не собирается, тем более — хотя бы на несколько миллиметров приоткрыть душу. Но Кейт всё же ещё шагает рядом с ней. Она могла бы легко отстрелить ей полголовы из своего дробовика, как только они покинули врата особняка Миллеров. Это даже вызывало у Выжившей своего рода уважение, однако она побаивалась Кейт и её переменчивых настроений, вечных придирок и насмешек.

— Так что, ты даже стрелять не умеешь?

— Увы, но практики у меня в этом деле не было.

— Боюсь, что единственная для тебя станет последней, — мрачно добавила Кейт, а потом неожиданно разговорилась: — Лучше уж тогда шпагой маши, — она кивнула на оружие, прикрепленное к поясу женщины, — авось, да как-то попадешь. И то не факт. Патроны береги. Они сейчас — на вес золота: за двести лет перестреляли все, что только можно. Заводы стоят, никто новые отливать не собирается, а военные базы часто охраняются либо роботами, либо ошалевшими от такой «радости» рейдерами. Так что приходится всяким мародерам попотеть, чтобы найти боезапас, и продают они его по соответствующей цене.

Джоанна поблагодарила девушку за совет. Дальше они шли молча.

Когда они подошли к поселению, где, согласно карте, можно было получить ночлег, уже вечерело. Сумерки медленно накрывали черными тенями Пустошь, из чего Выжившая сделала вывод, что сейчас приблизительно середина весны. Увы, ярко выраженные погодные перемены Пустоши не грозили: не было цветущих деревьев, веселых ручьев, просыпающейся ото сна зелени. Всё было однообразное, в грязно-желтых тонах, без единого признака веселого зеленого.

Поселенцев на небольшой ферме Тенпайнс-Блафф было всего двое: муж и жена. Выращивали они тошку (мутировавший после войны гибрид томата и картофеля), ровные чахлые кустики которой, подвязанные палками для опоры, находились совсем недалеко от самого жилища: наскоро сбитого из шифера домишки, состоящего всего лишь из небольшой комнаты, в которую помещались разве что два матраца прямо на полу, да и сохранившийся металлический прикроватный столик.

Хозяйка фермы (худая женщина с сизыми мешками под глазами и в поношенной грязной одежде) представилась как Тиффани и согласилась поговорить с Джоанной, опасливо поглядывая в сторону Кейт, которая откровенно скучала и считала ворон в небе.

— Мы нечасто пускаем к себе чужаков. Да и спать здесь почти негде, разве что на улице возле костра, — Тиффани развела руками, извиняясь за негостеприимство. — Мы с Элайзой разрешим вам переночевать, только если поможете кое с чем. Дело пустяковое, клянусь, но нам с мужем просто нет дела до него за урожаем. Если возьметесь — можете отдохнуть.

Недолго думая, Джоанна ответила, ожидая подвоха:

— И что же это за дело такое?

— Да пяти минут. Дня два или три назад треклятые кротокрысы устроили на юге себе гнездо, совсем недалеко от нас. И повадились, гады, каждую ночь у нас тошку жрать. Муженёк мой всё отнекивается: мол, некогда нам. А ночью караулить просто не успеваем — от усталости засыпаем, как только подушку увидим. А дела-то на убыль идут…

— Хорошо, мы поможем вам.

Обрадованная фермерша показала миссис Джексон, в какую сторону идти, и вернулась к своим грядкам.

— Ну что? — лениво спросила Кейт, когда Джоанна вскоре приблизилась к ней.

— Дело вроде бы несложное, вот только… Кто такие кротокрысы?..

Кейт фыркнула, закатила глаза и, поправив свою экипировку, приказала женщине идти за ней.

***

Кротокрысами оказались мутировавшие жутковатые на вид твари, которые, очевидно, являли собой помесь крота и крысы. Выглядели они, на взгляд Джоанны, страшно: размером с собаку, розовато-молочного цвета с проглядывающими бесцветными волосками на тонкой, покрытой местами язвами шкуре, слепыми глазами и огромными передними зубами; эти животные были способны мгновенно прорывать туннели под землей, а затем жутко выпрыгивать прямо перед своей жертвой с громким воем.

К счастью для жителей Пустоши, они не очень опасны, и даже неопытный путник может с ними справиться. А такой продвинутый, как Кейт, — тем более.

Когда они подошли к норе и животные, заметив их, стали нападать, навыки Кейт были с легкостью ею продемонстрированы: резко выхватив свой кинжал, она обезглавила сначала одну нападавщую тварь, а через мгновение — ещё одну, поспешившую быстро приблизиться. Сдув упавшую на глаза прядку волос, она решила быстро покончить с этим делом. Тем временем у Джоанны дела шли не очень хорошо. Шпага в руке ощущалась непривычно, тяжело, да и рукоятка натирала нежные пальцы, не привыкшие даже к домашней работе. Её окружили сразу два мутанта, и женщина пыталась нанести им серьезные увечья, постоянно пятясь назад, но особых результатов это не приносило, лишь тонкие порезы на худых телах, что только злило их, а не приносило мгновенную смерть.

— Ну, ты долго там?! — возмутилась Кейт, сражаясь с маткой этого выводка кротокрысов размером с овчарку. Один резкий взмах клинка — и тварь заколота в самое сердце.

Джоанна вздохнула и поняла, что помощи от напарницы не последует: та хотела забавиться и посмотреть, как она справиться с этими двумя. Медлить уже было нельзя.

— Ты их обессилить и погонять по всем пустошам хочешь?!

Миссис Джексон закатила глаза, как та же Кейт совсем недавно (с кем поведешься…), и, пнув ближайшего кротокрыса носком сапога, заставила отлететь на незначительное расстояние и воткнула в зверя шпагу. Такая же участь ждала и другого.

— Ну наконец-то, — свистнула Кейт. — Собирай все тушки, мясо нам пригодится, да и фермерам этим его продать можно будет.

Вытерев оружие о траву по совету напарницы, Джоанна вздохнула от облегчения: по крайней мере, ночлег на одну ночь им обеспечен.

***

Костер весело потрескивал в сгущающихся сумерках, и миссис Джексон клонило в сон. Спать их положили на улице, так как в самой хижине места попросту не было, но Джоанна не жаловалась: от очага исходило приятное тепло, да и спальники, одолженные фермершей, были чистыми, хоть и изношенными. Кейт медленно крутила над огнем нанизанное на длинный сук мясо, не доверив это дело напарнице. Половину добычи они приберегли в дорогу, ещё немного — продали фермерам за тридцать восемь крышек, а остаток собирались съесть прямо сейчас, ведь запасы, выданные Ричардом, за день их пути почти истощились.

— Держи, — она протянула Выжившей её порцию и начала готовить свою.

Ожидая, пока пища остынет, Джоанна украдкой разглядывала Кейт, сосредоточенную на деле. В свете костра её скулы стали ещё острее, а тени падали на лицо, заставляя веснушки потускнеть, а глаза, наоборот, — заблестеть сильнее. Сейчас она выглядела старше своих двадцати четырех лет. Что-то скребло на душе у этой девушки, что-то, сильнее тяги к препаратам.

— Ну спрашивай уже, раз так пялишься, — неожиданно застала её с поличным девушка, даже не глядя на неё. — А то мне скоро дырку во лбу прожжешь.

Джоанна, смутившись от такой резкости, все же осмелилась спросить о том, что интересовало больше всего:

— Как же так случилось, что ты… Стала невольницей?

— Предсказуемость — твое второе имя. Тебе действительно нужно это знать?

— Ну… — леди Джексон замялась: не хотелось так просто лезть в чужую душу.

— Вот и славно. Чем меньше обо мне ты знаешь, тем лучше будешь относиться.

Дальше они ужинали в полном молчании. Мясо кротокрыса на вкус было жестковатым и абсолютно безвкусным. Еле сдерживаясь, чтобы не вывернуть наизнанку прожеванное, Выжившая с трудом проглотила свою порцию и, пожелав спокойной ночи Кейт, промолчавшей на это, завернулась в спальник и заснула крепким сном.

***

Следующий день опять прошел без особо выдающихся приключений; лишь подходя к району Кембридж, женщины обнаружили тихую заброшенную улочку с двухэтажными уцелевшими домишками в викторианском стиле, не отличающемся изысками, по две стороны.

— Ну что, попытаем удачу в мародёрствовании? — Кейт хлопнула в ладони и зашла в первое жилище.

Увы, если здесь и было что-то ценное, его вынесли ещё столетие, а то и два назад. Их встретили лишь спертый воздух, трещащие половицы и сломанная мебель. Зато на втором этаже неожиданно обнаружился сейф. Взломать его не удалось никому, хотя множественные следы попыток были обнаружены: замок пытались вскрыть ножом, оставив тонкие отметины, а затем и просто выбить, что тоже не увенчалось успехом.

— Ха, дело — проще простого, — скептически сказала Кейт, когда женщины склонились над механизмом. — Одолжи-ка… — Она выдернула из её прически шпильку-невидимку, заставив несколько прядей выпасть из пучка.

— Хэй! — возмутилась Джоанна, но действия Кейт заставили её замолчать: та присела на одно колено и начала колдовать над сейфом, осторожно прощупывая тупым краем шпильки замковый механизм.

Не прошло и минуты, как раздался характерный щелчок, и дверь сейфа открылась.

— Вуаля, — воскликнула напарница и театральным жестом показала на хранилище, а затем неаккуратно воткнула шпильку в прическу Джоанны, совсем не туда, где она взяла её.

Внутри обнаружился небольшой запас патронов, пистолет еще более допотопной модели, нежели у Выжившей (но его можно было продать), несколько ювелирных украшений, а также три пачки долларов, слипшихся между собой.

— Даже и не думай брать с собой этот хлам, дурёха, — строго приказала бывшая рабыня, как только рука Джоанны потянулась было к ним. — Такие продать — почти нереально, только если уж очень уметь торговаться. Так что ни тебе, ни мне это не светит.

Вздохнув, резидентка убежища оставила свою затею.

Ещё один сейф нашелся во втором доме справа, и на Кейт резко напало желание подготовить Джоанну к выживанию в Пустоши. Так что она заставила её взламывать это хранилище.

— Давай, это несложно, раз, два — и всё.

Она стояла над ней, сложив руки на груди, пока леди Джексон пыталась справиться с замком при помощи шпильки. Хрусь! — и она сломалась, оставив Джоанне после себя металлические обломки.

— Ну и дурёха! — закатила глаза ирландка. — Ты не покинешь это место, пока не взломаешь его, клянусь!

В который раз за этот день вздохнув, миссис Джексон продолжила, стараясь унять дрожь в руках. Кейт пугала её.

Наконец-то замок сейфа, решив, что вытряс из женщины достаточно нервных клеток, решил поддаться и отворил дверку. Это дело стоило ей трех шпилек, зато содержимое хранилища весьма порадовало. Да и к тому же она приобрела полезный по меркам пустошей навык. Добычу женщины поделили поровну.

В этот день они решили переночевать в студенческом кафе, где когда-то весёлая молодежь могла перекусить между парами, а по вечерам устраивались танцы и тематические вечеринки. Во внутреннем дворе, который затопило гнилой сточной водой, на сухом островке у порога находилась ржавая металлическая бочка, в которой, судя по оставшемуся пеплу, когда-то жгли костер, а также один спальник. Однако их поджидал «хозяин» этого места — огромный, ростом с человека, краб с острыми длинными клешнями, сероватым грубым панцирем и узкой мордой с круглыми глазами-бельмами — единственным незащищенным местом твари. В народе его называли болотником. Благоприятная водяная среда служила ему на руку, так что он даже успел отложить яйца.

— Отвлеки его! — крикнула Кейт и устремилась в обход.

Тварь не заставила себя ждать и, жутко клацая клешнями, быстро засеменила на своих коротких ножках в сторону Джоанны. Та начала отступать, краем глаза замечая подкрадывающуюся сзади к болотнику напарницу. Леди выхватила шпагу, но не успела ею воспользоваться — как только зверь подошел к ней чуть ли не вплотную и занес клешню для удара, Кейт резко прыгнула на него и вонзила кинжал в мерзкую морду по самую рукоятку. Болотник обмяк и завалился вперед, к ногам резидентки Убежища 111: жизнь резко покинула его.

— Вот и все, — Кейт пнула тушку зверя, заставив перевернуться, и вытянула свое оружие. — Сегодня у нас мясо повкуснее. А из яиц вообще можно омлет приготовить.

Заурчавшие животы женщин нагло оповестили их в этот момент, что, мол, давайте уж, пора.

И вот, наконец-то, он перед ними — большой зелёный самоцвет Содружества. Даймонд-сити, окруженный со всех сторон громадной бетонной стеной, выкрашенной в зелёный. Самое большое поселение Содружества, которое можно с уверенностью назвать городом. А ещё охраняемое лучше всех прочих городов.

Там и разойдутся их дороги, как только Джоанна отведет Кейт к доктору. Вот только женщины не учли одного — попасть в него будет не так-то просто.

========== Глава V: Жемчужина Содружества ==========

Даймонд-сити, главную красу развалин Массачусетса, сейчас от них отделяли лишь несколько улочек. Именно там Джоанну Джексон ждали ответы на вопросы о загадочной Жадин Уильямс. Именно там Кейт-без-фамилии должна избавиться от пагубной зависимости, терзавшей её тело уже несколько лет.

Но охрана была неприступна.

— Что значит «чужакам вход не положен»?! Что это, мать вашу, значит?!

Кейт была неистова в своем гневе. Казалось, ещё момент — и она вцепится в глотки невозмутимо стоящим охранникам. Но те и ухом не вели: видимо, такие «истерики» были им не в новинку. На вид караульные являли собой двоих крепких мужчин, одетых в немного усовершенствованную бейсбольную форму прошлых веков (ещё бы, наследие стадиона, на котором проходили соревнования, именуемые «бейсболом», позволяло не только жить там, а и вооружиться как следует), шлемы со знаками отличия в виде вертикальных полосок (видимо, кто сколько прослужил в роли охранника) и простые незамысловатые очки-гогглы прямоугольной формы. Один из них держал в руках винтовку, второй — деревянную биту.

— Мэм, — заговорил тот, у которого было больше полос на шлеме, и в его голосе скользили нотки уныния, — мы же вам с самого начала объяснили. В связи с подозрительной деятельностью Института и одним инцидентом, за ней последовавшим, мы не пускаем чужаков за стены нашего города. А вдруг вы — их подделки?

— Да Институт — это страшилка детская! — фыркнула Кейт и пнула ногой зеленую стену, у которой эта троица и стояла.

Миссис Джексон молча наблюдала за этой сценой издали, оставив бесполезные споры напарнице — всё равно ничего не добьются. Ей безумно хотелось заплакать с того самого момента, как охранник сказал им: «Извините, дамы, проход для не-местных воспрещен», но она сдерживала себя, пытаясь успокоиться. Выжившая не просто потеряла путеводную ниточку, позволяющую ей держаться на плаву, нет, её попросту обрезали ножницами, оставив короткий огрызок в руке. Куда ей после этого деться? Дома у неё нет. Из знакомых — только Миллеры. Набиваться к ним не хочется. Наверное, так она и останется вечной скиталицей…

— Вот же гады, — напарница подошла к ней и в сердцах плюнула на землю. — Совсем уже зажрались там, за стеной. Раньше всех пускали, не то, что сейчас… Ишь какие, Институт они выдумали. Перестрелять бы их всех к чёртовой матери, и поделом…

Дальше из её уст полились потоки нецензурной брани, и Джоанна отвернулась, пытаясь не слушать такие речи: ей не позволяло воспитание. Позже все эти рамки приличия пошатнутся в её голове, и она не будет обращать внимания на такие мелочи, но сейчас, пожалуй, стоит простить миссис Джоанне Джексон такие черты характера — она побыла на пустошах от силы неделю.

— А что это за… «Институт»? — рассеяно спросила Джоанна, когда бывшая рабыня наконец-то умолкла. Новое понятие ассоциировалось с шумными высшими учебными заведениями, в которых леди, увы, не училась: несмотря на то, что в её времена женщины были на равных правах с мужчинами, родители посчитали иначе и решили, что их дочери не обязательно образование и какая-либо профессия, ведь её главное предназначение — быть невестой для богатого жениха. Старые устои слишком плотно закрепились в их головах.

Она помнит это как сейчас. Матушка вызвала её в кабинет отца для важного разговора. Зачем — для шестнадцатилетней Джоанны оставалось загадкой, однако предчувствие подсказывало ей, что ничего хорошего это не сулит: в прошлый раз родители таким же образом жестоко отчитали её за непослушание, а точнее, один несчастный случай в женской гимназии. Дверь противно заскрипела, и девушка с ужасом осознала, что, задумавшись о прошлом, она забыла постучать и сейчас некультурно ворвалась без стука. Сердце забилось часто-часто, и девушка ясно почувствовала на себе обжигающие взгляды родителей, когда они увидели её не пороге. «Мне очень попадёт, мне-очень-очень-очень-попадёт…» — мысли хаотичным потоком кружили в голове. Девушка снизу вверх (хотя, скорее, ей так показалось) взглянула на родителей, ожидая пламенной речи о том, какой же негодной она выросла. Отец сидел за столом, а мать стояла подле него по правую сторону, положив на спинку кресла свою худую руку. Казалось бы, как эти двое разных людей могли сойтись в браке: она была невероятно худой и слегка высоковатой, с идеальной осанкой, словно когда-то, ещё в юности, проглотила прямую палку, да так и осталась жить с ней, её русые с проседью волосы были собраны в совершенный пучок на макушке, макияж наложен образцово — слой пудры, скрывающий многочисленные морщины, но подчеркивающий идеально острые упрямые скулы, темная, но не вызывающая помада, длинные ресницы…; он же был низковат, но так же худ, хотя и постоянно сутулился (все эти черты Джоанна переняла у него), с редкими рыжими усами и сияющей лысиной, россыпью веснушек и «гусиными лапками» под глазами. Только взглянув на эту пару, можно было с уверенностью сказать, кто же из них был истинным главой семьи. Максимилиана Харрис всегда принимала все решения, хотя и не без помощи мужа, являющегося кормильцем семьи, но не считающимся авторитетом из-за своего мягкого характера. Он ей всегда поддакивал и почти во всем соглашался, позволяя властному характеру жены доминировать над ним. Любили ли Харрисы друг друга? Маловероятно. Любили ли они свою дочь? Вряд ли. Она и так обошлась им дорого — для сбора внушительного приданого, которое могло бы заинтересовать потенциального жениха, было потрачено много ресурсов. И что-то они не замечали благодарности со стороны дочери.

Юная девушка не знала и не помнила, любила ли их, но в их присутствии она постоянно испытывала страх, детский страх. Хотя и не должна была.

— Что за манеры, мисс Джоанна Харрис? — заговорила мать, и поджилки девочки затряслись. Сейчас её отчитают. — Как вы посмели ворваться без стука? Непростительное поведение.

Сказала, как отрезала.

— Если бы не важный вопрос, который мы с отцом решили обсудить, ты была бы наказана. Для твоего возраста это — очень позорно.

— Непростительно, — поддакнул муж.

От сердца юной мисс Харрис отлегло, и в ней взыграло врождённое любопытство: что же такого ей хотят сообщить?

— Совсем скоро ты закончишь свою гимназию, и мы с отцом всерьез задумались о твоем будущем. И посчитали, что высшее образование тебе ни к чему.

Такой исход был предсказуем для девушки, и она уже давно смирилась с этим, однако ей всё равно стало грустно. Её душа всегда стремилась помогать кому-то и втайне ото всех ей хотелось стать медиком и лечить раненых. Но, увы, решение старших перечеркнуло все мечтания.

— И ещё одно. Мы посчитали, что занятия балетом теперь тебе ни к чему. Это было желание твоего дедушки, и я с твоим отцом согласились на твое посещение этой секции до твоего шестнадцатилетия. Как ты можешь судить, время прошло. Такие танцы — не слишком подобающее поведение для юной леди.

— Иногда мой отец бывает субъективен, — оправдываясь, обратился к жене Валериан Харрис, а та легко похлопала его по плечу, выражая свое согласие.

— Но… — попыталась было возразить Джоанна, но не стала. Она все ещё помнила, как больно ей обошлась небольшая перебранка с родителями.

Широко распахнутые от страха, глаза девочки были почти что на мокром месте, однако она не заплакала: во-первых, ей как-то удавалось держать себя в руках и не сдаваться, вести себя спокойно в присутствии родителей, как они и вдалбливали ей в голову все шестнадцать лет, во-вторых, девушка не хотела показать свой страх. Всё-таки, она уже почти выросла.

— Пока ты не закончишь гимназию, по выходным к тебе будет ходить учительница музыки, и ты будешь учиться играть на рояле два часа. Затем у тебя будет полчаса на обед. После же другой инструктор научит тебя правильным танцам: полонез, вальс, мазурка, полька… Эти знания пригодятся тебе для посещения балов, естественно, в нашем сопровождении.

Речь её матери была сухой, пресной, и велась тоном, не терпящим возражений, словно для этой женщины исчезли все яркие краски мира, и он был для неё лишь чёрно-белым. Или же она сама удалила все оттенки из него… Такой была Максимилиана: властной, прямой, желающей устроить мир так, как ей бы хотелось. И, сказать по правде, эта жизнь очень даже устраивала женщину — в её руках был муж, его бизнес, в ведение которого она не стеснялась вмешиваться, и покорная, как овечка, дочь, из которой легко сделать хорошую будущую жену. Стоит внести лишь небольшие коррективы — и она будет идеальной: послушная, искренняя, скромная, но не глупая. Нужно всего-то опустить её с небес на землю, заставить забыть о дурацких фантазиях, которыми ещё с детства её напичкали свёкор со свекровью — и вуаля, потенциальная девушка на выданье готова.

Последнее предложение, выданное матерью, обескуражило Джоанну, и она не удержалась от вопроса:

— Но, матушка… Позволите ли вы спросить вас кое о чём? — получив утвердительный кивок, она продолжила. — Балы начали выходить из моды ещё со времен молодости дедушки, а это — первые годы строения дирижаблей современной конструкции, потребляющих мало топлива и угля… Получается, прошло около пятидесяти лет. Разве на них ещё кто-то ходит?

И это было чистой правдой. Балы продолжали влачить свое существование уже столетия два, и были скорее ежегодной обязанностью богатых господ, нежели частым действом. Многие современные жители пост-викторианской эпохи (а точнее, пост-пост, как любили называть её некоторые шутники, ибо классификации для двадцать второго столетия ещё не было. Уже потом его назовут эрой иссякших ресурсов или эрой потребительства) отказывались ходить на них, считая балы безвкусицей. В моду вошли немного подзабытые светские вечера без танцев, зато со стильными и новыми в то время фуршетами или обсуждениями на веранде за чашечкой кофе. Особо богатые граждане имели в своем распоряжении синематограф и могли показывать фильмы, как в кинотеатрах. Особенно пользовались популярностью такие, как документальный «Первый полёт винтокрыла «Стрекоза», романтично-юмористический «P.S. Я ненавижу вас!», иронический «Непутёвая Матильда» и обожаемый всей молодёжью ужастик — экранизация «Призрака оперы».

— Естественно, ходит, и ты на них пойдешь, — уста матушки от скрытой злости превратились в две тоненькие полоски, но гнев она ещё сдерживала. — Считаю этот вопрос закрытым.

— Да, матушка. Спасибо вам за всё. И вам, папенька, тоже спасибо.

В её голосе сквозило смирение, ведь девушка давно уже, ещё с первого наказания, постепенно свыклась со своей участью и не смела показывать характер. «Неприемлемо», как сказал бы отец. Если бы не брак с Нейтаном Джексоном, она бы полностью растеряла все крупицы своего характера и личности, и не приобрела бы новых, а превратилась в безвольную куклу, марионетку со строгим и внимательным, как коршун, кукловодом.

Юная мисс Харрис сделала книксен и, поймав кивок-позволение отца и матери, покинула кабинет.

***

Из ступора, вызванного старыми и такими далёкими воспоминаниями, Джоанну вывела Кейт, бесцеремонно пихнув её кулаком в плечо:

— Ну, чего застыла, дурёха? Хочешь дождаться, пока мы тут помрём с голоду? Или будешь столбом стоять, пока не истлеешь и превратишься в скелет? Или, может быть, — она хохотнула, — ты решила построить охраннику глазки, и стоишь вот, собираешься с духом? «Ох, мой покойный муж такого бы не одобрил!», — передразнила женщина писклявым голосом.

— Прекрати! — не выдержала терпевшая до этого миссис Джексон. — Моей вины в том, что нас не захотели пускать в город, совершенно нет. Я понимаю, что тебе хочется выместить плохое настроение, но я устала быть твоей грушей для битья. К тому же, может, охрана не захотела пускать именно тебя.

От последних слов Выжившая заметно напряглась, ожидая бурной реакции Кейт, и та не заставила себя ждать:

— Ты чё такое сказала?! — её ирландский акцент стал особенно заметен в эту минуту. Она хлопнула ладонью по стене, о которую опиралась Джоанна, зажав таким образом женщину между собой и зелёной стеной здания бывшего кафе. Расстояние между ними было невообразимо опасным для Джоанны, Кейт стояла вплотную, и она могла разглядеть каждую веснушку на её лице. Сжавшись в комочек, она не могла пошевелиться, глядя в сверкающие злобой глаза Кейт, и чувствовала себя кроликом, загнанным в угол змеёй. Сейчас для бывшей рабыни не составляло труда свернуть довоенной леди шею или быстро воткнуть нож в живот по самую рукоятку. Однако та всего лишь продолжила свою речь:

— Я тебя сюда на своём горбу притащила почти через всё Содружество, и вот это — вся благодарность?! Ты ли убивала всех тех монстров за меня? Да если бы не я, была бы ты уже трупом на кольях местных рейдеров. И не факт, что перед этим они бы дали тебе просто так умереть.

На последних словах её глаза прищурились, а зрачки заметно увеличились. В её речах тонкой зелёной лентой скользиляд, открыто выплескиваемый на прижатую к стене женщину.

— Если бы не я, была бы ты давно трупом. Так что никогда, слышишь, никогда не упрекай меня, поняла?! — не дождавшись реакции, она более отчетливо повторила: — Ты. Меня. Поняла?

Миссис Джексон оцепенело закивала, и Кейт опустила руку и немного отошла вбок, освободив таким образом Джоанну. Та резко выдохнула: оказывается, всё это время она почти что не дышала.

— Славно, — прошипела напарница. — Сейчас мы должны пообедать и решить, что нам делать дальше.

Она повела её внутрь того здания, около которого все это время стояли путницы. Шагая следом, Джоанна незаметно всхлипнула: отношения с напарницей испортились окончательно, и та не уходила лишь потому, что ещё не попала в Даймонд-сити.

***

Небольшой обыск помещения не дал особых результатов: всё ценное, что когда-то было в этом здании, вынесли давным-давно, ещё когда Кейт и не родилась; отсутствовала даже мебель, лишь на кухне кафе осталась всяческая утварь. Дурно пахло затхлостью и сыростью, а солнце посылало скудные лучи в узенькое окошко слева. Когда-то это помещение освещали электрические лампы, сейчас же от них остались зубчатые осколки на потолке.

— Ну, приземляйся.

Кейт ловко запрыгнула на стол, предназначенный для готовки, но никак не для сидения. Гнев напарницы немного поутих, но в её голосе все равно горчила злость и обида. Джоанна последовала её примеру, осторожно оправив платье перед тем, как сесть. Затем вынула из рюкзака их последние съестные припасы: поджаренную на костре лапу болотника, пару консервов с супом и бутылку очищенной воды, найденной в одной из аптечек по пути.

Ели они в молчании, поделив всё пополам, за что Джоанна не могла не отблагодарить мысленно бывшую рабыню: воспользовавшись своим превосходством, та легко бы смогла забрать намного больше, если бы не всё. А ещё покоя ей не давала следующая мысль: куда им податься, если они не попадут в Жемчужину Содружества? Нужно подумать еще раз о том, как попасть в город. Наверняка есть тайные лазеечки, о которых им не известно. Но прежде нужно уладить все конфликты внутри их маленькой компании.

— Прости, — немного хрипловатым от молчания голосом проговорила Выжившая. — Я не должна была так критиковать тебя… Ты не заслуживаешь такого, ведь относишься ко мне весьма хорошо.

— Проехали, — её веснушчатый нос сморщился, словно она и сама не была рада молчанке. Отправив в рот остатки супа с бобами, Кейт перекинула через плечо пустую жестяную банку, вытерла рукавом рот и повернулась к ней: — В этот раз считай, что ты легко отделалась, дурёха. Но больше я таких приколов не потерплю.

— Даже если я начну учить тебя манерам? — шутливо ответила ей миссис Джексон и заправила выпавшую прядь за ухо.

— Тем более, — в таком же тоне ответила ей девушка и по-дружески ткнула кулаком в её плечо. — Мне Миллеров под завязку хватило.

Джоанна улыбнулась ей. Возможно, не так уж и плоха эта Кейт — просто измученная, запутавшаяся в себе и ненавидящая свое существование. И слишком вспыльчивая, нечаянно проливающая горечь, скопившуюся в душе за время пребывания в рабстве, на окружающих, к которым старалась не привязываться из-за своей натуры.

— Ну, давай решать, что будем делать. Ибо просто слоняться около ворот и мозолить глаза охране — явно не вариант.

— Я думаю, — начала резидентка убежища, — что мы должны откинуть без сожалений вариант нашего незаконного проникновения в город. Мы идем в Даймонд-сити не на один день, так что нас быстро вычислят. Если там есть больница, тебя наверняка госпитализируют…

— Это как — «госпитализировать»? — нахмурила брови Кейт, услышав незнакомый термин. — Что-то плохое?

— Да нет. Тебя положат в клинику для лечения. Не думаю, что токсины из твоего организма будут выведены так быстро.

— Сомневаюсь, что у них настолько продвинутая медицина, — скептически ответила та. — Мы же на пустошах, дурёха. Здесь тебе не твое крутое прошлое.

— Ну, будем надеяться на лучшее.

— Но перед этим нужно попасть туда.

— Ты права.

Они вновь умолкли, напрягая свои извилины, но решение так и не приходило на ум.

— Есть, конечно, один способ, — кисло отозвалась Кейт, — но он очень затратный. Следует подкупить кого-то, кого-то очень известного охране, чтобы он поручился за нас перед ними и смог выбить пропуск.

— Какого-то торговца! — воскликнула Джоанна, продолжая мысль девушки. — Они будут не против заработать на нас, тем более перед торгами на рынке. Если мы сумеем договориться с ним, он поможет. Дипломатически договориться, — добавила она, видя, как Кейт захрустела костяшками, разминаясь.

— Если не захочет, дипломатию можно послать к черту. Что бы не случилось, в город я сегодня, кровь из носу, попаду.

— Ладно, — пошла на компромисс леди Джексон. — Но только в очень экстренных ситуациях.

— Или если будет очень бесить, — хохотнула напарница и вскочила со своего места.

***

Торговца звали Джоном Уэллсом и он жутко нервничал в присутствии двоих дам. Видно было, что тот не так долго занимается торговлей, да и сам ещё только недавно вышел из поры юности. Над верхней губой у него красовались жиденькие усики, глаза были мутновато-серыми, черные маслянистые волосы, которые он постоянно приглаживал ладонью, нервничая, были собраны на затылке. Ко всему прочему, он был щуплым и невысоким, и одет в типичные пустошинские лохмотья, оставшиеся с довоенных времен. Его караван оказался небольшим: всего лишь тягловой брамин (новый вид животных, вызвавший любопытство у Джоанны; это, по сути, была мутировавшая корова, которую проказница-радиация наградила жесткой розоватой кожей, дополнительными рогами, второй головой и ещё одной парой копыт спереди), навьюченный разномастными сундуками и коробками с товаром, и двое наемников-мужчин свирепого вида, вооруженных до зубов. Вариант с запугиванием отпал сразу, заставив Кейт сплюнуть на пол от разочарования. Так что Джоанна решила взять переговоры в свои руки.

— Давайте-ка повторим ещё раз, любезнейшая, — дребезжащим голоском отозвался торговец, — вы хотите, чтобы я за некоторое вознаграждение проводил вас и вашу спутницу в Даймонд-сити?

— Все верно, — подтвердила Выжившая, улыбаясь своей самой очаровательной улыбкой, так что стало видно тонкую щёлочку между зубами.

— Но это также значит, что я поручаюсь за вас. Я проведу вас, а вы с вашей подругой устроите дебош и начнете вырезать мирных жителей. Мне же за это голову открутят! Я конечно, по вам вижу, что вы порядочная женщина, но ваша напарница…

Краем глаза Джоанна заметила, как судорожно напряглись кулаки названной, но она сумела сдержаться, косясь на наёмников, привычно держащих винтовки в руках.

— Я клянусь, что мы не будем творить всякий беспредел в Даймонд-сити. Мы идем просто поторговать, заработать немного крышек, чтобы прожить ещё один день на Пустоши.

— Быть может, вы вообще синты, управляемые игрушки Института, — глаза Джона подозрительно сощурились.

Новый термин неприятно резанул слух женщины, однако она не подала виду. Ей крайне нужно было выиграть эти дебаты, и она не собиралась отступать так просто.

— Как вы могли так подумать! — деланно возмутилась миссис Джексон. — Я никогда за свою жизнь не слушала такой клеветы в свой адрес!

— Хорошо-хорошо, я вам верю, — услышав её крик, торговец поморщился. — Показывайте, что у вас там есть.

Оказывается, торговец был очень жадным, и его врожденная жилка предпринимателя дала о себе знать. Он вытряс из них почти всё: патроны, пистолеты, ювелирные украшения и старинные карманные часы, найденные женщинами во время похождений, и даже был немного разочарован, узнав, что им больше нечего предложить. Но таки согласился.

С ужасом Джоанна осознала, что в кармане у неё осталось всего лишь полторы сотни крышек, а рюкзак был непривычно пуст. На лечение Кейт не хватит, явно не хватит…

— Мальком, они со мной, пропусти их, пожалуйста, — торговец заговорил со знакомым охранником.

— Точно, Джонни? Я-то знаю тебя и твоего отца, но этих…

— Точно-точно. Они не синтеты.

Охранник задумчиво почесал бороду, но потом отдал приказ: «Проходите!»

После пройденной небольшой улочки, где было ещё немного охранников, провожавших их взглядами (Джоанна даже заметила их знакомых, отказавших в допуске, теперь они стояли в патруле чуть поодаль), они повернули налево и взору леди предстал захватывающий вид врат Даймонд-Сити. Вход в город выглядел действительно внушительно: огромная зелёная ограда с рыжими пятнами ржавчины кое-где, созданная из множества приваренных друг к другу прочных листов железа, в три, а то и четыре человеческих роста, преграждала путь в главный торговый пункт Содружества. На ней красками был нарисованный огромный символ Города Алмазов: белый ромб и такой же, только меньше, внутри него. Перед ними красовалась позеленевшая от времени статуя бейсболиста (всё-таки на месте города раньше был стадион) с битой наготове, ожидающего удара.

Джон пообщался со скучающим у врат патрульным, давно привыкшим к такой, в некотором роде, красоте, и вскоре громадная конструкция ожила, открывая свою пасть. Путь был свободен.

Сначала внутри темного помещения их встретили давно не работающие турникеты, затем — длинная лестница вверх.

— Тут, дамы, мы должны проститься с вами. Было приятно сотрудничать.

Ему хотелось поскорее оставить их, так что мужчина ушел, даже не попрощавшись. Один охранник присоединился к нему, второй же, освободив брамина от груза, остался с животным.

— Вот же хрен хитрый, все крышки из нас вытряс, — запричитала Кейт, пока они поднимались по лестнице к главному входу. — Придется работу искать, наверняка опасную…

В ответ на её слова Джоанна лишь вздохнула. Сегодняшний день и так был слишком полон приключений, и ещё одно, даже для такой любознательной, как она, было в тягость.

***

Миссис Джексон видела немало городов Массачусетса за свою жизнь до войны: исторический Бостон, в котором и жила, загадочный Салем, обитель знаний Кембридж, спокойный Куинси… Однако Даймонд-сити резко выделялся среди них. Он был уродливым, людным (по нынешним меркам) и невероятным во всём. Уникальным, единственным в своем роде. В него нельзя было не влюбиться: во все эти многочисленные узкие улочки, страшные постройки из металлических листов, зазывающие крики торговцев со своих лавок и запахи, такие необычные и эксцентричные. Веяло чем-то вкусным, а ещё дымом, машинным маслом, оружейной смазкой и почему-то чернилами. В центре города стояла его главная достопримечательность — огромная печь, возвышающаяся над остальными постройками. Из её дымохода валил густой черный дым, и вся она клокотала, бурлила, словно жила своей жизнью. К ней были прикреплены многочисленные генераторы электроэнергии, поддерживаемые твердыми металлическими опорами из проржавевшего железа. От них по всему городу тянулись чёрными лентами провода и даже жёлтые фонарики; это был единственный источник энергии во всем городе. А рядом с этим сооружением была самая настоящая лапшичная, защищенная от отсадков надежными красными навесами, привязанными к опорам. Поселение было очень ухоженным, и Выжившая даже боялась представить, сколько человеческих сил вложено сюда.

Когда Джоанна только увидела открывающийся на город вид, у неё непроизвольно перехватило дыхание: увиденное неимоверно взволновало её. Она обернулась к напарнице и увидела, что та чувствует то же самое — бывшая рабыня смеялась одними глазами, в них плясали искорки, и вокруг появились тоненькие морщинки-лучики.

— Как же он изменился… — тихо сказала Кейт. Вся её агрессия вмиг испарилась, уступив место восхищению.

— Ты уже бывала здесь?

— Да. Не хочу об этом вспоминать.

Слышать спокойные интонации голоса Кейт было большой редкостью, и Джоанна не стала портить этот момент ненужными расспросами.

Ближе всего ко входу разместились два здания: Церковь Всех Верований, где можно было просто помолиться в тишине, отвлечься от мирских сует, и типография местной газеты «Общественные события». При её входе на деревянном ящике стояла черноволосая девочка-подросток, продающая газеты, и громко, на всю округу зазывала новых покупателей.

— Купите новый выпуск «Общественных событий», мэм! — обратилась она к подошедшей Выжившей. — В новом выпуске содержится статья об Институте и о том, как вычислить синтов среди нас!

Женщина посмотрела на одеяние малышки: изношенное платьице, кожаную куртку лётчика, великоватые гогглы с круглыми стёклышками, потрепанные сапожки, перевязанные веревками, чтобы не распадались, и её пробрала жалость. Пытаясь игнорировать неодобрительный взгляд Кейт, она отсыпала девчушке пятнадцать крышек, и та, обрадованная таким уловом, протянула свежий выпуск.

— Спасибо вам, леди из убежища! Думаю, моей сестре будет интересно взять у вас интервью для нового выпуска, так что заходите к нам, если захотите.

— Благодарю за предложение, — она ободряющее улыбнулась. — Твоя сестра работает здесь?

— Ага. Мы с ней — единственные работники этой редакции. Пайпер пишет статьи, а я продаю газеты. Честно, они не пользуются особой популярностью у жителей — не все воспринимают правду в лоб…

— Скажи, пожалуйста, а бывала здесь другая резидентка моего убежища?

— Да, была, около пяти месяцев назад. Она кого-то искала, сейчас уже не припомню… Ей помогал в этом деле детектив, затем они ненадолго пропали из города… — она задумалась, припоминая. — Потом пришли к Пайпер, что-то обсуждали. И затем опять ушли из города. А спустя некоторое время сыщик вернулся назад, уже без неё.

«Жадин действительно была здесь! След вновь найден! Уж теперь я приложу все усилия, чтобы её найти…» — мысли стремительным потоком пронеслись в голове Выжившей, а вслух она произнесла следующее:

— Не подскажешь, где мне найти этого детектива?

Девочка махнула рукой куда-то в сторону улочек города и ответила:

— Вы заметите яркую вывеску. Вот только вряд ли сейчас его найдёте: буквально сегодня он покинул город, влекомый новым делом. Так что вы разминулись.

— Что же, спасибо, ты мне очень помогла!

Джоанна поблагодарила малышку, по-взрослому пожав той руку, заставив девочку обрадоваться ещё сильнее: видимо, её редко кто воспринимал всерьез.

— Меня, кстати, Нат зовут.

— Спасибо тебе ещё раз, Нат.

Попрощавшись, напарницы двинулись в сторону закусочной с неоновой вывеской «Энергичная лапша», надеясь как следует подкрепиться.

— Приходите для интервью! — прокричала она им вслед, а затем побежала к сестре, чтобы рассказать о странной женщине из убежища.

***

— Что-что, а лапша здесь — пальчики оближешь! — восхитилась Кейт, проглотив намотанную на китайские палочки для еды длинную ленту-соломину своей порции кушанья. — Хоть и тоже дорого, зараза.

Джоанна не могла не согласиться с напарницей. За две большие тарелки ароматного блюда и бутылку сладкой Стим-колы (зато подогретой, совсем как в рекламе!) им пришлось заплатить сто десять крышек. Мешочек с деньгами значительно опустел, и на его дне осталось всего лишь около двадцати крышек, не более.

Местечко вообще было колоритным. Около большой печки, под навесами для посетителей были расставлены столики, за одним из которых и разместились путницы. Уже вечерело, и фонарики с гирляндами, развешенные вокруг, засветились приветными огоньками. Обслуживал это место робот-протектрон Такахаси, ещё одно детище корпорации «РобКо». Его оболочка была примитивной в сфере роботехники, но зато функциональной в других аспектах: грушевидное тело, выкрашенное в лимонный цвет, с прикрепленными смешными толстенькими руками с тремя манипуляторами и ногами, крепко опирающимися о поверхность земли. Голова у робота была странной формы: стеклянный колпак, защищенный с трех сторон металлом, внутри которого отчетливо светила небольшая красная стеклянная лампочка, так что, заглянув внутрь, за стекло, даже можно было увидеть работу его механизма. На голове у меха каким-то шутником был нахлобучен колпак повара, делавший этого робота весьма умилительным. Из специального клапана на спине робо-повара периодически вырывался столб пара, когда его механизмы начинали перегреваться. Да, пар, угольное топливо — вот они, первые примитивные роботы старой эры. Передвигался робот грузно, медленно перебирая ногами и издавая скрежещущий звук. Кроме того, в его программе явно случился сбой и в матрице поведения механизма осталась лишь одна реплика, которую он повторял в любых ситуациях:

— Нани ни симасу-ка? — скороговоркой выпалил он ровным механическим голосом, когда напарницы сели за столик.

Джоанна опешила и немного растерялась. «Что, простите?» — переспросила она и в ответ получила такую же фразу.

— Просто ответьте «Да», — посоветовала жующая лапшу за соседним столиком жительница города. — Он больше никаких фраз не знает.

Женщина оказалась на удивление болтливой и с удовольствием согласилась ответить на вопросы путниц, попутно рассказывая последние новости города. Так, оказалось, что старик Эббот нуждается в новой поставке краски для стены города и готов хорошо так заплатить за полученный материал, получить ночлег можно в баре «Скамья запасных», а припасы лучше всего покупать у оружейника-мексиканца Артуро и Мирны-не-все-дома, как окрестила её незнакомка. Врач здесь очень хороший, и зависимость легко снимет. Диктор на местном радио очень неуверенный и постоянно заикается, нужно бы его сменить, да некем. Местная журналистка Пайпер подозревает, что мэра города подменили синтетом. Жадин Уильямс была здесь несколько месяцев назад, но надолго не задержалась.

Миссис Джексон поблагодарила болтушку за ворох полученной информации и теперь потихоньку распихивала последнюю во всевозможные карманчики в мозгу. Нужно в первую очередь, пока не стемнело, подойти к местному маляру и договориться о награде, затем — снять комнату для ночлега. А завтра отправиться зарабатывать крышки.

Леди доела свою миску лапши и встала, отряхнула платье. Мимо проплыл робоглаз — другое изобретение «РобКо» — робот, транслирующий музыку или голографические записи. Выглядел он как шар размером чуть больше футбольного мяча, парящий в воздухе с помощью антигравитационного модуля, усеянный антеннами, смотрящими в одном направлении. От него исходило еле слышное гудение, а позади себя он оставлял лёгкие облачка нетоксичного чёрного дымка. Но главное — он проигрывал довоенную музыку, до боли знакомую Джоанне. Она резко развернулась, услышав привычный мотив песни. Певица грустно напевала о разлуке с любимым, и сердце миссис Джексон пропустило тревожный удар. Одинокая слезинка скатилась по щеке, но следующая за ней не последовала.

— Эй… — женщина почувствовала, как Кейт положила руку ей на плечо. — Всё хорошо?

— Да.

Джоанна печально улыбнулась, и две путницы удалились, влекомые новой задачей.

========== Глава VI: Синяки, ссадины и шрамы ==========

«Кто эта рыженькая? У неё прямо на лице написано —

„Я тебе глаз отвёрткой выколю!“ — Совсем как моя жёнушка…»

Оказалось, местному маляру действительно нужна была краска зелёного цвета для монументальной стены. Найти его было несложно: стоило всего лишь обойти рынок, выйти на узкую улочку, пройти мимо домов с железными стенами и очутиться в дальней части города. Потенциальный работодатель находился около помоста с приставленными к нему лавочками; именно здесь еженедельно выступал мэр Даймонд-сити с отчетами или же другими новостями и заявлениями. Узнав, по какому поводу к нему пожаловали женщины, маляр даже просиял.

— Она поднимает дух города! — с гордостью рассказывал старик Эббот, созерцая уже покрытые свежим слоем краски стены. — Но ресурсов постоянно не хватает, а я уже далеко не молод, чтобы бегать по Содружеству за ними…

— Где нам найти её? — бесцеремонно перебила жителя Даймонд-Сити Кейт, не желая больше выслушивать болтовню маляра.

Тот обиженно поджал губы, но стерпел грубость девушки:

— В хозяйственном магазине-складе, около сорока минут ходьбы отсюда.

Он показал на карте Джоанны нужное направление и продолжил разглагольствовать:

— Это такая традиция — раз в пять лет ходить туда, чтобы обновить зелень нашей стены. Если бы не она… Нам бы пришлось туго.

— Оплата, — сухо повернула разговор в нужное русло Кейт.

— Тридцать крышек за банку.

— Тридцать? Да ты издеваешься?! — вскипела она. — Да я за тридцать даже свой сапог не продам, а ты нас хрен знает куда посылаешь! Да за такое рискованное дело и ста мало!

— Ну почему же сразу рискованное… — начал отнекиваться работник, но был вновь перебит.

— Да потому что по тебе вижу. Глазёнки-то потупил, наверняка какая-то чума нас там поджидает. Не может быть, чтобы магазин стоял пустым. Сам-то ты не пошел, и не ходишь давно, — она кивнула на животик работника, и тот фыркнул в ответ. Торги только начались.

Сама Джоанна, как всегда, молча наблюдала за ними, оставив это дело профессионалу: что-что, а в перебранках Кейт была лидером всегда. Сама бы леди послушно согласилась на тридцать крышек и осталась бы с носом — навряд ли её «улов» был большим…

— Шестьдесят пять, и это — мое последнее слово! — надрывалась Кейт после десяти минут ожесточенного спора.

— Тьфу… — сплюнул старик под ноги. — Будь по-твоему! Только отцепись от меня, надоела.

— Ну вот и славно. Завтра работа будет сделана, — Кейт всплеснула в ладони и сдула упавшую на глаза чёлку.

— Хочется надеяться, — фыркнул маляр и удалился, хмурый и рассерженный.

— Вот так и решаются дела, дурёха. Учись. Теперь же нужно занять комнату, чтобы переночевать…

***

«You think I inject myself with all that shite and drink myself drunk because I’m a

„tough Irish gal?“ I do it so I can forget and move on with me miserable life. So there you are.

The entire flawed package known as Cait, stripped bare for your perusal.»

Здешний постоялый двор именовался «Скамьей запасных» и был всего лишь баром с несколькими примыкающими комнатушками. Его владельцами являлись двое русских, представившихся как братья Бобровы: горбоносые, русоволосые, мужественного сложения и с глубокими низкими голосами колоритные мужчины. Ефим, заведовавший комнатами, говорил мало, но по делу. Он предложил путницам снять небольшое помещение с одноместной кроватью и диваном, причем всего за десять крышек за ночь, так что женщины, утомленные дорогой, незамедлительно согласились. Вадим Бобров же, в свою очередь, владел баром и говорил без умолку. В его голосе ярко пестрил славянский акцент, звучный бас мужчины раздавался по всему помещению, отчего все постояльцы могли слышать каждую реплику словоохотливого бармена. Лишь подойдя к стойке, женщины успели услышать, как он героически сражался с болотником в болотах неподалёку, как они с братом делают самый знаменитый на всё Содружество самогон, гордо именованный «Бобровской бражкой», что их друг «Трэвис» нуждается в поднятии самооценки, так как он слишком хилый и неуверенный… Наверное, этот разговор продолжился бы ещё немало часов, но их спас Ефим, пришедший отчитать брата за то, что тот докучает посетителям. Между ними завязалась перебранка на незнакомом языке, и напарницы поспешили скорее удалиться.

— Ну и кадры, — проговорила Кейт, захлопнув дверь, и повалилась на диван, уступив кровать Джоанне.

— Ага… — рассеяно ответила ей леди, разглядывая комнату, в которой они оказались.

Сии «апартаменты» не отличались ни красотой, ни уютом, и представляли собой затхлое помещение без окон, с рваными в некоторых местах обоями, плесенью на плинтусах, и голым полом со снисходительно брошенной тряпкой, служащей ковром, около пружинной кровати с тонким матрацем, размещенной справа. Слева же сиротливо ютился комод, у которого при загадочных обстоятельствах давно исчез один ящик.

— Ничего, дурёха! — решила подбодрить приунывшую напарницу Кейт. — Здесь, считай, почти что уютно. По крайней мере, мы не спим под открытым небом, и никто нас не сожрет за эту ночь, да и горло не перережет.

— Буду верить, — улыбнулась кое-как миссис Джексон. — А где здесь можно принять душ?

— Душ? — фыркнула бывшая рабыня. — Опять издеваться начинаешь?

— Но ведь мы три дня были в пути! — возразила Выжившая. — Я прямо чувствую тот слой грязи, что успел налипнуть на мою кожу за всю дорогу.

— Ладно, только не ной, — она закатила глаза и удалилась для расспросов.

Душ оказался общим для всех жителей города, да и разместился под открытым небом. Спасибо хоть за то, что деревянные, кое-как построенные кабинки были разделены. Вода в нем была холодной и жесткой, зато не радиоактивной, да и неплохо так стимулировала мыслительные процессы. На вымывание всей грязи, собранной за дорогу, Джоанна потратила около получаса и половину бруска мыла, зато могла спать чистой и ухоженной (в своем роде). Не привыкшие к мылу волосы стали немного жестковатыми, однако этот эффект был временным. Тело миссис Джексон постепенно адаптировалось к спартанским условиям Пустоши.

В комнате ей не спалось: было душно, да и стальные пружины кровати больно впивались в спину и бока, как бы она ни поворачивалась. Через закрытую дверь доносились пьяные голоса ночных посетителей. Оставив безуспешные попытки заснуть, миссис Джексон повернулась к напарнице, дремавшей на диванчике рядом, закинув ноги для удобства на спинку.

— Кейт… — тихо позвала она.

— Хм-м-м-м, — сонно отозвалась та.

— Кейт, почему ты оказалась в рабстве?

Та раздраженно вздохнула, поняв, что её так просто не оставят в покое, и что напарница может быть и настырной, если что-то задумает.

— Чего это тебе приспичило спросить об этом сейчас, дурёха? — ответила она, приоткрыв один глаз.

— Ну, мы же… напарницы? Друзья? — неуверенно начала перебирать варианты Джоанна.

— Тоже мне, подруга золотая, — напыжилась Кейт, но уже почти проснулась. — Тебе эта история не понравится.

— Ну… — ответила Выжившая. — Пока что я об этом судить не могу.

— Приставучая же ты, «леди из холодильника»… Но ладно. Всё равно ты рано или поздно достала бы меня с этим. Толку тянуть. Но с тебя тогда тоже история, скажем так, — быстро добавила ирландка.

— Договорились, — кивнула Джоанна и удобно села, прислонившись спиной к стене, подложив подушку при этом.

— Всё началось с того, как те ублюдки, именуемые моими родителями, зачали меня. До этого они были рейдерами, тормозили караваны и нападали на фермеров, всё такое… Из банды их за это выгнали: детей у рейдеров нет и быть не должно, естественно. Ну и эти, недолго думая, поселились в одном из автопарков для фургонов путешественников. Детство я помню смутно, все дни сливаются в один. Я жила на улице, как самая последняя шавка, и меня не пускали в «дом», даже когда на улице бушевали грозы, принесенные из Светящегося моря… Пока я голодала, замерзала, пыталась не сдохнуть от радиации, полученной после купания в облученном пруду около автопарка, терпела многочисленные побои и угрозы, эти мрази бухали со своими новыми дружками, кололись, как только раздобывали наркоту, и трахались в любое свободное время. Удивительно, как не получилась ещё одна «Кейт». Имя, кстати, они мне дали, только когда мне исполнилось восемнадцать. Тогда-то и всё завертелось. Тогда… Я впервые увидела Даймонд-сити. Ублюдок-папаша решил взять меня в город, так сказать. Прикинулся обычным фермером с дочкой, его и пустили. Раньше ведь не было такой херни с Институтом… Он оставил меня сидеть под навесом «Энергичной лапши», там ещё тогда был бармен-человек, да и само заведение как-то по-другому называлось, сейчас и не припомню. А сам пошёл договариваться, гнида. Я заметила, как он переговаривался с каким-то странным типом. Тот ещё оценивающее так на меня смотрел, что-то размышлял. Но я делала вид, что не замечала их. Дура! — внезапно вскрикнула она, заставив Джоанну подпрыгнуть на месте. — Если бы мне мозгов хватило, сбежала бы из Даймонд-сити, пока папашка отвлекался! Бросила бы ублюдков-родаков дохнуть. Возможно, меня бы загрызла любая бродячая собака, но зато была бы свободной… Но я была слишком напугана. Большой город ошарашил меня, никогда не видела такого огромного скопления людей.

Речь Кейт была рваной, сбивчивой и такой страшной, пробирающей леди Джексон до мурашек своим жутким содержанием. Она-то думала, что у неё не сложились отношения с родителями, но сейчас поняла, что её содержали прилично, хоть и без любви и ласки. Выжившая не перебивала девушку, вытерпевшую столько всего. Это была её исповедь — и она должна была дойти до конца, до последнего аккорда своей дрянной истории, очистить свою душу от накопившейся за все годы грязи. Остановить её было бы кощунственно, так что Джоанна молча внимала, не осмеливаясь даже шевельнуться. Лишь коротко прошептала:

— Но почему ты не сбежала ещё раньше?

— Сбегала и до этого, конечно, — фыркнула та. — Дважды. Когда я предприняла первую попытку, меня поймали и заперли в каком-то сарае далеко от дома на неделю. Во второй раз мне сломали левую ногу. После этого, знаешь ли, пропадает всякий энтузиазм.

Неожиданно её напарница всхлипнула, прикрыв рот рукой, но в темноте не было видно её слёз.

— Я думала, что у них осталась хоть капля любви. Хоть какой-то сраный родительский инстинкт, из-за чего они держали меня около себя и кормили хотя бы раз в день, хоть и не обращались со мной, как с дочкой. Но, оказалось, у них была совсем другая причина, по которой они не задушили меня ещё при рождении. Через несколько дней после того похода в Зелёный самоцвет к нам пришли подозрительные незнакомые люди, хорошо вооруженные и приспособленные к битвам. Как оказалось, это были работорговцы, и эти мрази просто продали меня им за горсть гребанных крышек. На мою шею надели электрический ошейник и, перед тем, как погнать меня вперед, словно тяглового брамина, один из торгашей живым товаром спросил: «А имя-то у этой красотки какое?», на что папашка, недолго думая, ответил: «Кейт», развернулся и ушел. Мамаша удалилась за ним. Так я и получила свое имя.

— Они даже не попрощались… — вновь хныкнула девушка и вытерла нос тыльной стороной руки. — Гребанные. Конченные. Уроды.

Что со мной там вытворяли, тебе не приснится даже в самом страшном кошмаре. Меня ломали, ломали мою личность, мою жизнь, мое будущее, веру в которое я потеряла навсегда. Ежедневно загружали тяжелой работой на ожившем довоенном сталелитейном заводе, издевались, били и насиловали, как только появлялся предлог. Но они не учли одного. Того, что я сильнее, нежели им казалась. Свой гребанный характер я сделала сама, заслуги ублюдков-предков здесь нет. За все пять лет мучений моя душа изменилась до неузнаваемости и робкая, нелюдимая Кейт исчезла навсегда. Я научилась воровать, утаскивая то у одного, то у другого урода крышки, выпивку, патроны… Знала, кому нажаловаться на обидчиков, чтобы они получили по заслугам. Научилась взламывать сейфы и прочие тайники. А потом меня заметили. И заставили сражаться на арене против натасканных рабов, словно мы были этими, как их там…

— Гладиаторами, — тихо подсказала Джоанна.

— Да, точно. Но вот долго я бы так не продержалась: мое тело просто не выдержало бы столько ежедневных драк не на жизнь, а на смерть. Именно тогда меня, даже и не спрашивая, начали накачивать психо. Ну, знаешь, помогает лучше концентрироваться, стрелять, сражаться… Спустя два месяца я не могла уже даже дня прожить без препарата. Все мои кости ломило, внутренности выкручивало наизнанку, а сознание плыло, как будто я всегда ходила пьяной. Харкая кровью, я еле-еле дошла до местного дока и попросила вылечить меня. Но врач из него был, скажем так, херовенький, поэтому вскоре зависимость вернулась вновь. Мои рабовладельцы даже и не думали лечить меня — для них я была всего лишь очередной шкурой, хорошей на арене, но бесполезной вне её. Однако я почти накопила на то, чтобы выкупить себя и стать свободной. Но судьба решила подтасовать карты, и меня повели за пределы Содружества для боя где-то на западе. Тут то им и встретился гребанный Миллер, выкупивший меня для личной охраны своего особняка. И я вновь была невольной, хоть и с лучшими условиями, но с постоянной, непрекращающейся ломкой по всему телу, ведь препаратов мне не давали. Приходилось тайком покупать их у торговцев, заглядывавших к Миллерам. Дальше история тебе знакома. Появилась ты.

Я не могу так больше жить. Я не могу больше бухать и колоться тайком, притворяясь, что это — нормально. Даже когда ты вчера спала, мне удалось стащить дозу из твоей аптечки. Это… Это заглушает боль. На время, конечно. А после становится только хуже, и мучения могут на время уйти только с повторным употреблением той хрени. Этот местный доктор — моя последняя надежда, последний шанс начать всё с чистого листа и жить нормально.

Вот и всё. Грешная, порочная Кейт обнажила свою душу тебе на обозрение. Надеюсь, ты довольна.

Она расплакалась ещё пуще, и Джоанна, охваченная внезапным порывом, встала и обняла её. Сначала Кейт противилась, но затем и сама обняла её в ответ, захлебываясь рыданиями. «Все наладится, Кейт», — тихо повторяла раз за разом леди Джексон, пытаясь успокоить такую хрупкую, субтильную, словно прозрачную в этот момент девушку-уже-давно-женщину.

Спустя несколько минут её напарнице всё-таки удалось успокоиться: она высвободилась из объятий женщины, утерла слёзы тыльной стороной ладони и шмыгнула носом.

— Знаешь, дурёха… Меня никогда до этого никто не обнимал. Спасибо, — еле слышно произнесла та и повернулась к ней.

Миссис Джексон улыбнулась ей в ответ.

— А что, собственно, интересует тебя в моей истории? — спросила она, ожидая худшего.

— Да ничего такого… Пусть как-нибудь потом — сейчас я всё равно не смогу переварить эту информацию.

— Что же… Спокойной ночи тогда, — ответила Джоанна и, встав, направилась к своей кровати.

— Ага, ночи.

Кейт плюхнулась обратно на диван. Вскоре её напарница уснула, свернувшись калачиком, мерно посапывая; у девушки же опять не было сна ни в одном глазу. Видения прошлого застилали её глаза и от них нельзя было так просто избавиться, несмотря на то, что она исповедовалась, очистила свою душу несколько минут назад. Такое не забудется никогда, чем его ни глуши — наркотиками, выпивкой или же новыми, счастливыми воспоминаниями…

Один момент из детства особенно врезался ей в память, навсегда оставшись там. Тогда она, семилетняя, лежала прямо на земле под их автофургоном, поджав колени к подбородку, обиженная и побитая, скуля, как раненый щенок, от боли и несправедливости. Она рыдала взахлёб, как и та, будущая, Кейт недавно. Девочка не понимала, за что ей всё это, и чем она опять разозлила родителей. А затем подняла заплаканные глаза к небу и увидела самый прекрасный закат солнца в своей жизни: ядрёно-красное радиоактивное солнце постепенно удалялось на покой за горизонт, окруженное розовыми, словно довоенная сладкая вата, от которой находились лишь использованные упаковки, разбросанные по всему Содружеству, клочковатыми облаками. Успокаивающе дул ветерок, заставляя тихо петь оставшиеся листья на деревьях, опоясывающих эту поляну с покинутыми фургончиками. Впервые в жизни к ней пришло умиротворение. Слёзы мгновенно высохли, а все проблемы померкли при виде такой красоты, не виденной девочкой раньше.

Было хорошо.

***

Подняла Джоанну её напарница рано, когда рассвет ещё еле-еле брезжил на кремово-молочном утреннем небе, приветствуя Содружество с новым днём. Жителей Зелёного самоцвета на улицах почти не было, лишь кое-где попадались охранники, что, зевая, патрулировали город даже в такое раннее время суток.

— Что бы там ни обитало в хозмаге, сейчас оно спит, — объяснила такой ранний подъем Кейт. — По крайней мере, я надеюсь на это.

— А если нет? — спросила резидентка убежища. — Тогда что?

— Убьем и заберем то, что нужно, — кратко ответила та и пожала плечами.

Сама она выглядела не очень после прошлой ночи: её глаза все ещё оставались покрасневшими, привычный румянец сошел с кожи, оставив контрастировать яркие веснушки на щеках и плечах, да и сама девушка постоянно зевала и била себя по щекам, пытаясь проснуться.

Утренний Бостон встретил их свободными от всяческих напастей улицами, чему путницы были несказанно рады. Удивительно, но по пути им повстречался разбитый дирижабль, преграждающий путь к цели. Это был небольшой пассажирский летающий корабль, предназначенный для недолгих поездок, где-то четыреста метров в длину. Словно выброшенный на берег левиафан, он сиротливо лежал на выщербленном асфальте, прорыв носом воронку от падения. Очевидно, авария случилась с ним во время бомбёжки: лётчик потерял управление, ослепленный яркой вспышкой или снесённый взрывной волной, и корабль с его экипажем бесславно погибли.

— И как вы только летали на таких махинах? — риторически спросила Кейт. — Это же какими смелыми нужно быть, чтобы покорять небеса?..

— Мы поплатились за свою смелость, — грустно ответила ей миссис Джексон. — Последствия до сих пор расхлебывают правнуки наших правнуков.

— Да уж, доигрались. Я где-то слышала, что у Братства Стали есть свой огромный дирижабль, вполне неплохо летающий. Да и винтокрылы они где-то выдрали…

— Видимо, они действительно такие мощные, как их описывал Роланд.

— Придурки они, — опровергла её слова напарница и в сердцах сплюнула под ноги, — заграбастали себе все довоенные технологии и сидят на этих огромных кучах, пыжатся. Раньше хоть помогали, сейчас же могут и всё твое имущество отобрать.

— Эх, куда ни сунься в Содружестве — везде опасности, — вздохнула Джоанна и поправила сползающие лямки рюкзака.

— А как ты хотела, дурёха? Чтобы ты вылупилась из своего убежища, и всё тебе на блюдечке подали? Да шучу я, шучу, не дуйся. Кстати, мы уже почти пришли…

Внезапно они услышали непрекращающиеся крики с мольбой о помощи. Кричала молоденькая девушка, стоящая у входа в магазин-склад.

— Пожалуйста, леди! Помогите, ради Бога! — надрывающимся голосом упрашивала она, заламывая руки.

Коротко переглянувшись, напарницы поспешили к ней.

— Что случилось? — сразу переходя к сути дела, спросила Кейт незнакомку.

— Ох, мэм… Она там! Моя подруга! Скорее за мной!

Не дожидаясь хоть какого-то ответа, девушка потянула Кейт за руки в сторону дверей, но неожиданно встретила сопротивление: бывшая рабыня не любила прикосновений незнакомцев, так что стряхнула её руки, но девушка сделала вид, что не заметила этого, и махнула, подзывая следовать за ней, с криком «Скорее!». Добежав до массивных деревянных дверей с облупившейся бордовой краской, она распахнула их резким движением и скрылась внутри.

— Скорее, скорее! — поторопила та их, когда путницы зашли в магазин, и поспешила куда-то вглубь здания, лавируя между завалами хлама, оставшегося после войны.

Сама же Кейт спешить не собиралась и притормозила, схватив за руку ринувшуюся вперед Джоанну.

— Ловушка, — флегматично констатировала девушка и сплюнула на пол в своей привычной манере.

— В каком смысле? — удивленно подняла брови леди.

— Ты заметила, как выглядела эта девушка? И как хорошо она здесь ориентируется? И как ловко скрывает от нас то, что случилось?

Теперь уже и до миссис Джексон начал доходить смысл сказанного Кейт. Действительно, незнакомка не была похожа на обычного жителя пустошей, лишь старалась походить на него: надела рубаху с лохмотьями трудяги и измазала руки и лицо в пыли. Однако под её глазами не было мешков от истощения, руки не покрывали мозоли от многочасового труда, не говоря уже о состоянии волос и зубов.

— Предлагаю последовать за ней и тихо, стараясь не привлекать внимания, перебить её дружков, что наверняка поджидают нас.

Скрепя сердце Джоанна согласилась и вытащила уже заряженный револьвер. Это было неизбежно — то, что когда-то на Пустоши ей придется убивать людей, так почему же, собственно, тянуть, увиливать, стараясь оттянуть неминуемое?..

Они начали пробираться мимо накопленного старья, уже не исполняющего своих прямых обязанностей: сломанных полок для продуктов, таких же морозилок без льда, побитых манекенов, жутко выглядывающих из-за углов и корзин для продуктов с поржавевшими стенками. Дойдя до двери, ведущей в комнаты администрации, путницы услышали обрывки разговора «друзей» обманщицы и поспешили спрятаться, присев за высокой стойкой.

«…ну и где они, мать твою?! Говорил же, чтобы заводила через подвал!»

«Терпение, Демо. Скоро две тёплые тушки будут в наших руках…»

Это был голос их «знакомой», однако куда и подевались те нотки мольбы и отчаяния в нём! Нет, это была речь женщины властной, наглой, любящей помыкать кем-то.

«Рей-де-ры!» — одними губамипроизнесла Кейт, но Джоанна прекрасно поняла, что она имела в виду, проглотила собравшийся ком в горле и в очередной раз проверила, заряжен ли револьвер всеми шестью предназначенными для него патронами.

«А-а-а, к чёрту! — не выдержал один из них. — Пойду проверю, что там!»

Послышался гул соглашающихся с ним голосов, а затем — скрип двери. Одинокий рейдер, оглядываясь по сторонам, зашагал в их сторону. Одет он был в некое подобие брони: потертую кожаную куртку лётчика, нарукавники и наколенники со ржавыми шипами, брюки, а также гогглы с потрескавшимися по бокам стёклышками.

Как только тот приблизился к ним, Кейт резкой сильной хваткой рванула его на себя и, закрыв рот, чтобы не кричал, перерезала горло своим любимым кинжалом. Мертвый рейдер беззвучно шлёпнулся на пол, не успев издать и звука.

— Вот так и надо с ними, — презрительно сказала девушка, затягивая труп за их баррикаду, чтобы его не было видно, а затем отерла о его одежду свой клинок.

— Х-х-хочешь перебить их по од-д-дному? — запинаясь от увиденного, пробормотала Выжившая. Она хотела взять себя в руки, унять бешеное сердцебиение и дрожь в руках, но тщетно — вид фонтана крови, брызнувшего из горла бандита, всё ещё стоял перед глазами и не желал исчезать.

— Если всё получится — да, — невозмутимо ответила напарница и внезапно насторожилась. — Ещё один, — произнесла шепотом и приготовилась.

Однако удача отвернулась от них в следующее мгновенье: бандит успел заметить Кейт раньше, чем та напала, и успешно увернулся от её молниеносного удара. В итоге девушка промазала и лишь черкнула острием клинка кожу на шее противника, оставляя неглубокую легкую рану.

— На помощь! — закричал он и замолк навсегда — Кейт успела довершить начатое.

Но было уже поздно: послышался громкий топот сапог, и в помещение вбежали остальные «дружки» рейдера. Они были вооружены примитивным самодельным огнестрельным оружием разного калибра, сделанным из труб, и кое-какими клинками, начиная от ножей с зазубренными лезвиями, заканчивая шпагами с толстым налётом ржавчины. Леди Джексон могла поклясться, что даже видела рейдера, вооруженного бильярдным кием вместо нормального оружия. Всего их было шестеро.

Напарница Джоанны не стала медлить, и в комнате эхом раздались звучные выстрелы её револьвера (так как враги были вне радиуса попадания её излюбленного дробовика, пришлось использовать другое оружие). Ближайший из них, бежавший на путниц с ножом в руке, упал замертво, второго же около него девушка успела ранить в плечо.

— Помогай! — пригнувшись, чтобы перезарядить оружие, крикнула Кейт замершей за баррикадой Выжившей, и та, выйдя с оцепенения, вынырнула из их укрытия и выстрелила туда, где рейдеры с огнестрелом заняли оборонительную позицию, но впустую: ведь времени прицелиться у неё не было, а мастерством быстрой реакции она пока не обладала.

Бандюганы же в это время громко посмеивались и улюлюкали, словно желая поиграть с жертвой до того, как её съесть. Смерть товарищей их совсем не задевала: для них это — пустяк, во время налётов на поселения и караваны многие из них гибли ещё пуще. К тому же не придется делить с ними добычу, а значит, существует возможность получить более лакомый кусочек для себя. Немного передохнув после шквального огня Кейт, они вновь начали палить по женщинам, притом неторопливо, словно издеваясь. Честно признаться, их навыки нельзя было назвать мастерскими: они представляли собой самый настоящий сброд, начиная от заблудших фермерских сынков, заканчивая бывшими мирными мародёрами, пожелавшими более сытой жизни. Рейдеры брали своих жертв не умением метко стрелять, а количеством, подавляя и лишая последнего сопротивления угнетаемых ими. Так что времени у них было вдоволь, рано или поздно у этих двоих закончатся патроны. А так как они — женщины, можно и не убивать их сразу, а помучить перед этим…

Среди этой разношерстной компашки резко выделялся Демо — крепкий, мускулистый опытный главарь банды, и его подружка — единственная представительница слабого пола, та самая, заманивавшая всех путников в ловушку. Они были куда более ловкими стрелками, хоть и сами не старались убить противниц.

— Рыжая — моя, — властно констатировал главарь, и никто не осмелился возразить ему. — С мелкой же делайте что хотите.

В это время Джоанна высунулась из укрытия и, пока она целилась, Демо успел зацепить её выстрелом, ранив совсем неглубоко: пуля прошла почти что мимо, зацепив лишь нежную кожу под правым глазом и виском. Женщина пригнулась, инстинктивно выронив оружие из рук, и, согнувшись пополам, закрыла лицо руками: на тот момент боль казалась ей адской. Но секундой ранее сделанный ею выстрел оказался удачным и пробил плечо вожака. Тот зарычал, разозлившись, и бой продолжился с удвоенным усердием.

— Вставай! — вновь крикнула на Джоанну Кейт, посылая меткую пулю зазевавшемуся рейдеру прямо между глаз. — Это всего лишь царапина! Давай!

Внезапно она закричала и схватилась за левую руку — во время этой секундной заминки враг успел ранить её.

Миссис Джексон, не теряя ни одного драгоценного мгновения, мигом достала стимулятор из аптечки и быстро ввела инъекцию в рану напарницы. Та зажила прямо на глазах, однако небольшой след от неё всё же остался.

— Мы не справимся, — сказала Кейт, перезаряжая револьвер. — Нас скоро задавят количеством. Я убила двоих, но ещё трое и их вожак за баррикадой.

— Мы сможем отступить? — спросила женщина у неё, вытирая со щеки набежавшую кровь из раны, неизбежно пачкая при этом фирменные сине-желтые перчатки от ВолтТек.

— Маловероятно. Успеют поймать, зуб даю. Нужно кое-что другое, — ответила она и посмотрела долгим испытующим взглядом в её глаза. — Мне нужно психо.

Поначалу до Джоанны не сразу дошел смысл сказанной напарницей реплики, так что она переспросила.

— Дай. Мне. Чёртово. Психо, — раздражаясь, прошипела сквозь зубы бывшая рабыня. — Сейчас же!

— Нет! — твердо ответила Джоанна и ответила ей таким же долгим взглядом. — Ведь ты хочешь избавиться от этой гадости!

— Если сейчас не предпринять хоть что-то, избавляться будет некому! — взорвалась гневом Кейт. — Ты что, не понимаешь, что мы в тупике?! Что сейчас подохнем, как последние шавки?

От волнения миссис Джексон заломила руки, пытаясь успокоиться. Если внять просьбе Кейт и дать ей новую инъекцию наркотика, той станет ещё хуже, быть может, именно эта доза станет для неё последней, никакой доктор уже не спасет. В то же время, ежели не послушать и продолжать отстреливаться вслепую, время от времени легко раня кого-то, они не продержатся и часа.

Ненавидя себя в этот момент, Джоанна достала из аптечки нужный препарат и послушно ввела его содержимое в вену напарницы. Та закрыла глаза, шумно и с наслаждением втягивая воздух. Как бы ни хотела она избавиться от всего этого, оно всегда было сильнее её и противиться этому было невозможно…

Препарат действовал мгновенно. Кейт резко распахнула глаза после того, как последняя капля была введена в её организм (Джоанна успела заметить, как её зрачки расширились до невероятных размеров), схватила верный дробовик, сиротливо лежавший ранее подле неё, и, привстав, обернулась к женщине из убежища.

— Не высовывайся, — коротко рыкнула она, а затем пошла убивать.

Внимая её совету, Выжившая опустилась на пол, чувствуя себя разбитой и опустошенной. Если что-нибудь случится, если Кейт умрет прямо сейчас, это всё будет из-за неё, ведь она не смогла сопротивляться настойчивым просьбам напарницы, ведь она отравила её организм наркотиком… Закрыв уши ладонями, прикусив нижнюю губу, поджав под себя колени, она пыталась заглушить звуки непрерывной стрельбы, долетающие сюда, и голос совести, от которого, увы, невозможно было избавиться.

А затем пальба закончилась. Сколько она длилась — пару минут, секунд, полчаса?.. Неизвестно, но, когда живая Кейт подошла к Джоанне, она заметила, что слёзы на щеках той уже успели высохнуть, оставив после себя лишь дорожки, очищенные от налипшей пустошинской грязи. Выжившая посмотрела на подругу. Ту сильно потрепали в бою, но действие наркотика всё ещё длилось, держа её на ногах. Она хромала, пока шла сюда, из уголка рта и носа текли тонкие струйки крови, а на щеке красовалась огромная ссадина.

— Ну, вставай, дурёха. Нам ещё краску эту гребанную нести. Стимпак есть?

Джоанна спокойно выдохнула. Они выжили.

***

Нужные банки с краской нашлись легко, но перед тем, как взять их и уйти, Кейт (после двух стимуляторов ей стало лучше) решила, что неплохо бы «обчистить» помещение перед тем, как уйти. Всё-таки, если все деньги, вырученные за работу, пойдут на оплату доктору, Джоанне нужно будет на что-то жить в городе ещё какое-то время, пока она вновь не решится отправиться на поиски Жадин. Сама же Кейт неизвестно сколько будет госпитализирована.

— Хорошо, но только быстро, — согласилась леди, с беспокойством глядя на спутницу: сейчас-то она держалась на ногах и молодцом, но стоит только выветриться действию психо и стимпака… Последствия не сулят ничего хорошего.

Поначалу обшаривать карманы трупов, следуя примеру Кейт, было мерзко и неприятно, но видя, с какой легкостью её напарница проверяет мёртвых рейдеров на наличие чего-то ценного, миссис Джексон взяла себя в руки, сглотнула подступивший ком в горле, и, заставляя замолчать все голоса в голове, твердящие о довоенном воспитании и принципах морали, методично вторила действиям подруги: осматривала все карманы и подсумки бандитов, сгребала все найденные крышки и патроны, даже не подходящие по калибру к револьверу (который держала при себе в свободной руке), осматривала оружие — увы, примитивное и неподходящее для такого «меткого» стрелка, как она, попутно игнорировала лужи крови или отсутствие конечностей у некоторых индивидов. Мародёрство — отвратительное занятие, но оно действительно помогало выживать.

Постепенно Джоанна отдалялась и отдалялась от напарницы в поисках чего-то ценного и это, увы, было её ошибкой. Она не знала о том, что в глубине здания, куда она направлялась, прятался за одной из полок единственный выживший рейдер, струсивший и не выбежавший вместе с остальными. Этот рейдер был ещё мальчишкой, юнцом лет шестнадцати-семнадцати, который в порыве злости во время очередной ссоры покинул отцовский дом и сдуру присоединился к рейдерам. Они держали его для забавы, и он даже был не прочь служить всеобщим посмешищем, ложно считая, что его уважают. Услышав чужие шаги, юноша встревожился, почувствовал, как пот крупными градинками катится по шее, вискам, подбородку… Из оружия у него была лишь заточенная доска, обмотанная бинтами для удобства на рукоятке. Когда шаги послышались невыносимо близко, он выдохнул, трижды перекрестился и с криком выбежал, занеся свое допотопное орудие над головой.

В первый миг Джоанна опешила, не ожидая, что кто-то намерен напасть на неё, но тут подсознательно включились её инстинкты, приобретенные за время, проведённое на пустошах. Она резко вскинула револьвер и нажала на спусковой крючок, подписав смертный приговор мальцу. Пуля угодила ему в живот и крик подростка утих, оставив после себя лишь писк отчаяния, вырванный из его уст в последний миг жизни, а палка выпала из рук. Его смерть наступила мгновенно.

С ужасом осмотрев того, кого она убила, Выжившая от растерянности выронила оружие, и прикрыла ладонью предательски дрожащую нижнюю губу. Она. Его. Порешила. Почти что беззащитного мальчишку, напавшего лишь обороняясь. Пустошь вновь огрела её обухом по голове, наказывая за то, что позволила себе расслабиться на пару мгновений во время мародёрства, забыть, где она находится, и какие зверства творятся повсюду.

На звук выстрела прибежала Кейт и, мгновенно оценив, что случилось, перевела свой взгляд на Джоанну, всё ещё находившуюся в шоке.

— Ну давай, разнойся. Начни причитать, как ты не хотела его убивать и что тебе жаль, — фыркнула она.

— Я не буду…

— Все убивают, дурёха. Скоро и твои руки будут по локоть в крови.

— Я… понимаю. Это ведь Пустошь, не так ли?

Выжившая перевела взгляд испуганных глаз на напарницу, и та понимающее кивнула.

— Да, дурёха. Это — Пустошь.

Она подошла к ней и взяла пальцами за подбородок, осматривая рану.

— Действительно, чуть глаз не выбили. Ну, по такому поводу — держи подарочек.

Кейт протянула ей очки-гогглы, наверняка снятые с трупа какого-то погибшего сегодня рейдера. На вид они были весьма необычны: выполненные в виде пятигранных шестеренок из нержавеющей стали, с кожаным потрескавшимся ремешком и прозрачными стёклышками без царапин.

— Подумала, что они подойдут к твоему поясу и цилиндру.

— Спасибо, Кейт… — тихо прошептала Джоанна и незамедлительно обняла подругу, а затем водрузила подарок себе на нос, надежно закрепив ремешком.

— Чего-то не хватает… — задумчиво проговорила спутница, тщательно осматривая её и параллельно почесывая подбородок, словно подлинный модельер ушедшей эпохи. — Ну конечно! — через пару секунд воскликнула она и начала выдергивать шпильки, держащие пучок миссис Джексон. — Совсем другое дело! — она поправила прядки распущенных волос.

Определенно, резидентка Убежища 111 преобразилась в лучшую сторону с этим небольшим изменением. Гогглы увеличивали и без того большие глаза, а локоны красиво обрамляли лицо, подчеркивая его черты.

Миссис Джоанна Джексон не была красавицей и таковой себя никогда не считала. Её фигура была невзрачной: низкий (около метра шестидесяти) рост, небольшая грудь… Положение спасала разве что тонкая талия, да стройные ножки, которые, впрочем, были всегда спрятаны под подолом длинных платьев. Рыжеватый отлив волос не добавлял ей плюсов в плане тогдашних стандартов красоты, ведь в моду начали входить темные кудрявые короткие прически. Черты лица так же не были чем-то выдающимся: редкие ресницы, глаза зелёного цвета (не красивого изумрудного, а «болотного» оттенка, как характеризовала их сама леди), острый нос и ненавистная матушкой, еле заметная щелочка меж передних зубов. «Никогда не улыбайся с открытым ртом», — наставляла её Максимиллиана, сосредоточенно проверяя её внешний вид перед большим зеркалом накануне каждого бала, на который нужно было отправиться. «Твой дефект не смогли исправить никакие брекеты, так что скрывай его». Вплетая последнюю искусственную розу в её волосы, поправляя складки на длинном платье, дважды больно ущипнув за обе щеки для того, чтобы на них выступил румянец, матушка довольно хмыкала, в душе хваля себя за хорошую работу. Её дочь была воспитана так, как ей хотелось и выглядела куда лучше в её годы благодаря, конечно, стараниям миссис Харрис. Хотя черты лица её дочери не соответствовали тем самым эталонам красоты, на её лицо было приятно смотреть, что любили упоминать вскользь взрослые мужчины во время беседы со старшими Харрисами за бокалом шампанского, улавливая краем глаза движения юной леди. Дамы же, в желании угодить, готовы были расхвалить любую её пуговицу, мысленно вычисляя размер состояния Харрисов и стоимость приданого потенциальной невесты. Она была хорошенькой, но красавицей — никак. К нынешним двадцати девяти годам её наружность приобрела более взрослые черты, но не утратила былого очарования, хотя оно так же трансформировалось в более зрелое.

— Разве это практично — ходить по пустошам с распущенными волосами? — очнулась от воспоминаний Джоанна.

— С такими, как у тебя — не совсем. Но мы же один раз живём, дурёха. Пользуйся моментом, пока они не поседели или не вылезли от радиации.

Она коротко хохотнула, наблюдая за тем, как передёрнуло леди от её последней реплики и предложила осмотреть подвал.

***

Казалось бы, ничто уже не сможет испортить и без того дрянной, паршивый день, полный неудач, но жизнь на Пустоши, как всегда, решила преподнести очередной «приятный» сюрприз путницам. Они узнали, куда девались поселенцы, которых рейдеры заманивали к себе в ловушку. Ограбив до нитки и вдоволь надругавшись над ними, бандиты скидывали мёртвые тела в подвал, оставляя их гнить здесь. Полураздетые, с разными степенями разложения, взрослые мужчины, девушки, женщины и старики лежали, словно сломанные куклы, выброшенные избалованной девочкой, уже наигравшейся с ними. Запах от десятка тел стоял просто невыносимый, чистый воздух не поступал сюда днями.

Как только спутницы оказались в этом мрачном помещении, служившем одновременно и братской могилой пострадавшим, они не сразу поняли, в чем его подвох, ведь было достаточно темно. Но постепенно глаза привыкали в темноте и контуры погибших начали угадываться во мраке, да и мерзкий запах довершал картину. От увиденного у Джоанны потемнело в глазах, она судорожно попыталась вдохнуть, но в её лёгкие поступал лишь отравленный смрад. Не привыкшее к таким картинам сознание леди затуманилось, и она свалилась на землю без чувств.

Очнулась миссис от лёгких ударов по щекам и повторяющихся звуков собственного имени. Это Кейт как-то смогла вынести её на свежий воздух и, уложив безвольное тело Выжившей на свои колени, пыталась привести её в чувство. Как только она открыла глаза, яркое полуденное солнце яростно ослепило её. Картины только что увиденного ужаса встали перед её взором, заставив её низко наклониться и высвободить содержимое желудка. Рвало её долго, мучительно и невыносимо.

— Ну-ну, дурёха, — впервые растерявшись, пробормотала её напарница. — Привыкнешь…

Но к такому нельзя привыкнуть, особенно тонкой натуре женщины из минувшей технологически развитой эпохи. Кейт и сама кривила душой, ведь увиденное накануне тоже чуть не заставило её отрубиться вместе с «дурёхой», но, взяв себя в руки, она сумела выбраться оттуда.

Беда, как говорится, не приходит одна. Этот последний рывок значительно ухудшил состояние девушки, она и встать-то теперь могла с трудом.

— Так, хватай эти пять банок, ведь больше мы не донесём, позволь мне опереться о твое плечо, и потопали потихоньку в город Алмазов, а то что-то я совсем слаба…

***

— Сколько?! — ошарашенно спросила Джоанна, глядя в глаза доктора клиники Даймонд-сити — японца в белом халате и синих перчатках до локтей.

— Шестьсот пятьдесят крышек, леди, — ответил он, раздражаясь. — Осмотр этой женщины показал, что её наркотическая зависимость находится в весьма губительном состоянии. Ещё пара дней, одна доза — и можете готовить ей крест. Я постараюсь вылечить её, но для этого нужна долгая госпитализация и недешёвые лекарства. Всё это включено в озвученную мной сумму. Заметьте, я ещё сделал скидку, учитывая то, что этот случай требует незамедлительного вмешательства. Если хотите, я покину вас на время, вижу, что вам нужно кое-что обдумать.

Миссис Джексон кивнула и задумчиво закусила нижнюю губу. Ей не хватало триста двадцати пяти крышек для того, чтобы помочь подруге! Но нельзя так рисковать…

Она уже было задумалась о том, чтобы обменять все найденные припасы, как Кейт вдруг её остановила:

— Я не стою всего этого, Джоанна. Ты уж лучше купи на всё барахло себе пушку поприличней и отправляйся на поиски этой Жадин. По мне же никто не будет горевать.

— Не говори глупостей, Кейт! Мы сколько всего преодолели ради этого. Пусть уж лучше я выйду налегке, без припасов и медикаментов из города, нежели допущу твою смерть!

Она чувствовала, что решение этого конфликта лежит где-то на поверхности и совсем не сложное в исполнении. Нужно лишь напрячь все извилины. Отдай все найденные патроны и крышки — и будет нечего есть на завтрак. Оставь их себе — и Кейт умрет.

Внезапно разгадка этой дилеммы пронеслась в голове Джоанны, и она удивилась тому, какой лёгкой, оказывается, была та. Разгадка спокойно лежала в маленьком внутреннем карманчике её рюкзака.

— Ну, так что вы решили? — спросил врач, вошедший в лечебный кабинет, где осматривали Кейт.

Её напарница уже порывалась отказаться, но Джоанна перебила ту с непривычными холодными нотками в голосе:

— Мы готовы отдать вам триста двадцать пять крышек. И кое-что особенное.

Быстрым движением она выудила из своего дорожного рюкзака пару идеальных обручальных колец.

— Вот, смотрите. Ювелирная работа ещё с довоенных времен. Идеально сохранившаяся. Чистое золото.

Доктор, удивившись, осторожно взял в руки украшения, рассмотрел со всех сторон, провел пальцем по выгравированной надписи «Love, honor and cherish» на каждом, затем попробовал на зуб одно из них.

— Действительно, чистое золото. Хм-м, — он в раздумьях почесал подбородок, крутя во все стороны кольца по очереди. — При желании можно выручить за них значительную сумму. Тем более один торговец задолжал мне…

Наконец-то он прекратил говорить сам с собой и обратился к миссис Джексон:

— Хорошо, я согласен. Начну лечить эту женщину с сегодняшнего дня. Вам лучше покинуть помещение.

Леди кивнула, в душе выдохнув от облегчения. Затем подошла и обняла Кейт, прощаясь.

— Спасибо, Джоанна… — тихо поблагодарила та её.

Это был первый раз, когда она назвала её по имени.

Выходя из больницы, леди, как ни странно, почувствовала облегчение. Несомненно, кольца много значили для неё, ведь это было последнее напоминание о её муже, об их браке, каким бы странным тот ни был. Но оставаться сентиментальным в этом мире нельзя ни в коем случае. Она всегда будет помнить Нейта, помнить каждую его веснушку, прямой нос, настороженный взгляд, узкие губы, надёжные руки… И для этого совсем не нужен кругляш аурума на пальце.

Она променяла последнюю оставшуюся от мужа вещь на жизнь своей подруги.

========== Глава VII: Пайпер Райт ==========

«Всегда считала, что успех для репортёра — это когда его угрожают убить.

Лично я добилась невероятного успеха».

После прощания с Кейт миссис Джексон первым делом решила обменять найденные припасы. Сделать это было несложно: неподалёку от больницы находился небольшой рынок города, так что она быстрым шагом посеменила туда, вспоминая слова болтливой горожанки о том, что лучшее оружие продает торговец по имени Артуро.

Он оказался добродушным мексиканцем с легким акцентом и целым арсеналом разнокалиберного оружия на любой вкус: начиная от дамских миниатюрных револьверов, которые даже Джоанне брать в руки было стыдно, и заканчивая ракетницами, способными нанести нехилый урон монстрам Содружества, что уже говорить о людях… Он со скучающим видом сидел у прилавка, ожидая новых посетителей, но при виде миссис Джексон приподнялся с места и поприветствовал её. В свою очередь она разложила перед продавцом всё найденное оружие, не подходящее ей. Завязались торги, но Выжившая подходила к этому делу не так агрессивно и напористо, как Кейт, скорее стараясь обаять торговца, нежели запугать, надавить своей настойчивостью. Так что сделка получилась выгодной для обеих: за все пушки и патроны ей удалось сторговать чуть меньше четырехсот крышек. Внимание леди привлекли лазерные пистолеты, выложенные на прилавке торговца: легкие в использовании и одновременно грозные. Один такой выпускал смертоносный лазерный луч и способен был нанести серьезного вида ожоги, если не испепелить противника полностью. Кроме того, их вес совсем небольшой, а отдача почти минимальная, как раз подходящая для дамских рук. Взяв один из них, Джоанна задумчиво покрутила его в руках.

— Нравится? — подмигнул Артуро, улыбаясь ей. — Такой очаровательной леди могу устроить небольшую скидку, да и к тому же продать батареи к нему немного дешевле.

— И какова же будет цена вместе с батареями?

— Всего лишь триста крышек. Поверьте, дешевле, нежели у меня, нигде не найдёте.

Недолго думая, Выжившая согласилась. Всё-таки на таком опасном месте, как пустоши, не помешает иметь в вооружении что-то большее, чем один-единственный револьвер и ничем не примечательная шпага.

Попрощавшись с Артуро, Джоанна двинулась дальше, желая поскорее «сплавить» снятую с рейдеров броню из кожи и шипов. Лучше всего было подойти к Мирне, торгующей и покупающей всё, однако миссис Джексон немного побаивалась её, вспоминая услышанные слова о том, что торговка немного не в себе. И не зря.

На первый взгляд эта костлявая азиатка казалась нормальной. Она спокойненько себе читала газету, опираясь на прилавок, но как только женщина подошла к ней, окинула её подозрительным взглядом.

— Поторговать пришла? — фамильярно спросила она, всё так же пренебрежительно щурясь.

— Да, — несмело кивнула Джоанна, чувствуя себя очень неуютно под взглядом этой странной женщины.

— А могу ли я тебе доверять? А вдруг ты… — она перешла на шёпот — …синт?

— Прошу прощения? — удивленно подняв брови, переспросила Джоанна, начиная незаметно раздражаться в душе. Да что ж за мания в этом городе с какими-то синтами? Если она срочно кого-то не расспросит о них, её попросту съест любопытство!

— Институтские выродки везде… — всё тем же вкрадчивым голосом вторила Мирна, оставляя у леди сомнения в её вменяемости. — Однако, ты не одна из них. Я их за версту чую.

— И много ли синтов вы видели за свою жизнь? — скептически ответила ей резидентка убежища. Общение с Кейт давалось налицо — вот она уже и язвить понемногу начала.

— Много, много! — затараторила торговка, пытаясь выкрутиться. Видимо, ни один синт, что бы ни скрывалось под этим понятием, не был встречен ею. — Так что ты принесла на продажу?

Улов от этих торгов был намного меньше — семьдесят четыре крышки, однако на первых порах Джоанне вполне хватит. Ночлег стоит недорого, еду можно покупать у тех же Бобровых, заказав её у хорошенькой, но измученной официантки по имени Скарлетт, или же, захотев разнообразия, приобрести лапши у сломанного робота. Занимал её мысли совсем другой вопрос: чем ей заняться, пока Кейт лежит в больнице? И хотя чутье подсказывало ей, что их взаимные путешествия подошли к концу, оставить девушку в этом городе одну не позволяла совесть. Её нужно часто навещать, подбадривать, та ведь сколько натерпелась и навряд ли выдержит ещё одно предательство.

Идя к «Скамье запасных» с мешочком, полным приятно позвякивающих крышек, она услышала зазывающий голос девочки-газетчицы и внезапно поняла, что нужно делать.

***

Остаток дня миссис Джексон решила потратить на упорядочивание своего инвентаря, так что к журналистке Пайпер решила заглянуть завтра. Первым делом леди постирала давно успевшее испачкаться платье убежища с числом «111» на спине, а затем развесила его на общей для всего города бельевой веревке, надеясь на то, что его не успеют спереть за несколько часов. Сама же временно облачилась в купленное у Мирны дешевое некрасивое поношенное платье без рукавов. О моде в Содружестве можно было смело забывать, так что её не смущал собственный вид.

Затем настал черед распределения вещей в рюкзаке. Пара оставшихся после Миллеров книжек в бумажных обложках отправились на самое дно. Туда же попали предметы личной гигиены, белье, коробка со шпильками, журналы (один — медицинский, второй — специальный выпуск «Веселья от РобКо»), хозяйственное мыло, чудом найденное в магазине ещё сегодня, запасное платье и минимальный запас консервированной еды от «Фуд-Тек». После настал черед аптечки. К сожалению, медицинские запасы леди были весьма скудны: пятерка стимуляторов (два отправились в боковой карманчик для удобного и быстрого использования в случае крайней необходимости), три Мед-Ха, плоская жестяная коробочка ментат, два пузырька с Рад-Х и так же парочка антирадинов, предназначенных для внутривенного использования, так что резиновые жгуты Джоанна положила вместе с ними. Для выживания в таких суровых условиях этого было недостаточно. На самый верх дорожного рюкзака Выжившая аккуратно поместила коробки с патронами нужного калибра и энергетическими батареями. Револьвер, лазерный пистолет и шпагу лучше носить на поясе, но сейчас они одиноко лежали на кровати. В боковой карман отправилась карта, и миссис удовлетворенным взглядом окинула свою работу. Она понимала, что будет держаться города, но сложа руки просто так в нем не высидит. К тому же её припасы не так уж и многочисленны, а желанный счетчик Гейгера до сих пор не приобретён — слишком дорого. Так что к вылазкам на пустоши нужно подготовиться заранее.

С утра завтра первым делом следует заглянуть к Кейт. Возможно, она уже очнулась после первичного выведения токсинов доктором. Когда та придет в сознание, леди, увы, не сообщили.

Остаток вечера Джоанна провела за разговором с местной официанткой Скарлетт, узнавая, что и как устроено в городе.

— А, Жадин… Да, припоминаю её, — кивнула девушка. — Она остановилась у нас всего лишь на одну ночь и была со спутником, кажется, статным темнокожим мужчиной в шляпе. Но больше я её не видела. Да и некогда было, если честно.

А вот касательно детектива… Он у нас иногда месяцами может пропадать, увлечённый новым делом. Но зато добрый, помогает всем и почти никогда не отказывает. Если это, конечно, не нарушает закон или его личные убеждения. Так что неудивительно, что он согласился прийти на выручку Жадин. Её, кстати, называют у нас Стоодиннадцатой, вот.

— Спасибо, Скарлетт! — от души поблагодарила её Джоанна. — Ты мне очень помогла.

Официантка улыбнулась ей и ушла к подозвавшему её клиенту.

На ночь Выжившая решила заняться ремонтом одежды: зашивала все дырки и царапины на высохших рубашке и платье (благо, бабушка привила ей навык шитья). Увы, нижний слой одеяния не удалось спасти от разрезов и повреждений, полученных после немногих переделок, так что его пришлось отрезать, и платье теперь лишь слегка приоткрывало нижнюю часть голени.

Довольная своей работой, леди улеглась спать и, утомленная столькими произошедшими событиями, смогла заснуть сразу, как смежила веки.

***

С утра она навестила Кейт и с радостью отметила, что та определенно идёт на поправку. После очищения организма от наркотической зависимости ей все ещё предстоит долгая реабилитация, но, по крайней мере, подруга уже пришла в сознание и оставалась все такой же язвой. Так что Джоанна с чистой совестью пошла давать интервью.

Подходя к типографии, миссис Джексон почувствовала лёгкое волнение. Всё-таки ей не так просто давались знакомства с новыми людьми, и кто знает, как примет её журналистка. Но все сомнения легко рассеялись, когда её радостно поприветствовала Нат, стоя, как обычно, на своем посту:

— О, леди из убежища, вы всё-таки решили прийти! Я сейчас же сообщу сестре, а вы проходите!

Она стрелой метнулась ко входу в «Общественные события» и скрылась внутри, приоткрыв дверь. Не имея другого варианта, кроме как последовать за ней, Джоанна вошла в помещение.

Первой в глаза бросалась бедность. Бедность царила здесь везде: начиная от немногочисленной потрепанной мебели, голых стен из железных пластин, наложенных друг на друга, без окон и шпалер, заканчивая некрепким деревянным полом… Бедность сквозила как бы между строк и была навязчиво заметной одновременно. Что уже говорить об обиталицах этого домишки.

Сестра Нат в этот момент была застигнута за работой: присев на колени, она копалась во внутренностях довоенного печатного станка, чудом сохранившего свою работоспособность после бомбежки. Но, заметив гостью, встала, вытерла машинное масло с рук и подошла к Джоанне.

Это была молодая девушка примерно двадцати лет со светлой кожей, россыпью веснушек на носу и на щеках, короткими чёрными, как беззвёздная ночь, волосами, подстриженными неровно — несколько прядок падали ей на глаза. Глаза её были карими с примесью зелёного, и насыщенность их цвета зависела от освещения. На худом лице остро выпирали скулы. Одета девушка была так же скудно, как и сестра, но, стоит признать, с тем невидимым глазу женским шармом и стилем. Она носила дымчато-сероватую блузку, клетчатую юбку и местами рваные чёрные чулки. На ногах — разваливающиеся сапоги, перетянутые веревками и тряпками для того, чтобы они окончательно не расклеились (хотя правый уже «просил каши», обнажая аккуратные голые пальчики на ноге). Поверх этой одежды репортерша натянула некогда красный выцветший плащ с оторванными рукавами, пришитыми тут-и-там карманами, лимонно-жёлтым воротником и бессчетным количеством небольших дырочек снизу — видно было, что таскают его долго, и пыльник уже успел порядком истрепаться. На шее у неё был завязан полосатый зелёный шарф и болтались мотоциклетные гогглы, на голове же нахлобучена кепка газетчика с тёмным пером и закрепленной бумажкой с надписью «Пресса».

Она приветливо улыбнулась Выжившей и протянула ей руку.

— Приветствую вас, леди! Простите за убогость нашего жилища, — она махнула в сторону помещения, — но мы с Нат просто не можем позволить большего. Меня кстати, зовут Пайпер Райт. Можно просто Пайпер. Не против, если мы с самого начала перейдём на «ты»?

— Нет, не против… — резидентка убежища опешила от такой приветливости журналистки. — Джоанна Джексон, — представилась она и пожала ладонь репортерши в ответ.

— Чудесно! Я надеюсь, ты дашь мне интервью для моей газеты «Общественные события»?

— Конечно. Вот только я совершенно не знаю, о чём рассказывать…

— О, не переживай ты так! Я из любой публикации конфетку сделаю, да и к тому же любому в Содружестве будет интересно почитать историю о женщине из закрытого доныне убежища.

Незаметно энтузиастка умудрилась усадить её на диван и достать непонятно откуда взявшиеся блокнот на пружине, перо и баночку с чернилами. Фантастика.

— Тем более, — продолжила Пайпер, — ещё одна знакомая мне резидентка Убежища 111 не захотела давать мне интервью. Видите ли, у неё зуб на прессу! Я провела её в этот город, а она!..

Репортёрша фыркнула, но быстро взяла себя в руки.

— Так что твоя информация — эксклюзив! Если сегодня справимся — за три дня публикация с твоим рассказом облетит всё Содружество. Конечно, если эта треклятая махина заработает! — она кивнула в сторону печатного станка.

— Начнём, пожалуй, с основного. Сколько вас, резидентов?

— Насколько я знаю, из выживших — только двое. Я и Жадин. Остальные мертвы.

Глаза журналистки округлились от услышанного.

— Как же так?

И Джоанна рассказала ей всё. Рассказала о том, как спускалась с мужем под руку в убежище под свист бомб и жар от взрывов. А потом проснулась спустя двести лет и увидела, как он уснул навеки, так и не проснувшись. Об остальных убитых в ледяных коробах людях. Об эксперименте ВолтТек. Об одной пустой криокапсуле и человеке с пулей в груди напротив. О встрече с Миллерами, о Кейт, которая сейчас лежит в больнице Даймонд-сити. О первом убитом человеке, и о проданных кольцах. Ворошить все эти воспоминания было однозначно неприятно, однако, рассказывая Райт всё это, Джоанна чувствовала, как она постепенно отпускает то, что случилось с ней. Как оно постепенно укладывается в голове и уже не кажется чем-то хаотичным и непонятным. Это были её первые шаги привыкания к жизни на пустошах. И пусть здесь почти не было горячей воды, нормальных условий, паромобилей на дорогах и дирижаблей в небесах, приветливых магазинчиков, кафешек на каждой улочке, она постепенно осознавала, что сможет свыкнуться с этим. Хотя бы и потому, что человечность в людях ещё не вымерла, раз большинство продолжили вести цивилизованный образ жизни после войны, а не одичали, как те же рейдеры.

— Я сожалею, — сочувственно обратилась к ней Пайпер и положила свою руку ей на плечо, ободряюще сжав.

Джоанна неопределенно дёрнула другим плечом.

— Думаю, что со временем это пройдёт.

— Вы с мужем… Сколько лет вы прожили вместе?

— Почти десять. Но мы никогда не были особо близки. Это был брак по расчету наших родителей.

Брови журналистки взметнулись вверх.

— Странно слышать это сейчас: в наши времена и женятся-то нечасто, лишь просто съезжаются вместе и рожают затем детишек, если захотят. Но чтобы родители решали, кто с кем должен обвенчаться… Ещё такой вопросик. Что ты почувствовала, когда только вышла из своего Убежища?

— Стандартный набор, — хмыкнула Джоанна. — Страх. Неопределенность. То, что я осталась одна во всём мире, который умер прямо на моих глазах. И что ничто не будет так, как прежде. И, наверное, никакой капельки решительности, просто стремление убраться с этого проклятого всеми богами места поскорее.

— Что же, спасибо за интервью! Ты, наверное, голодна?

— Да нет, что ты… — начала отнекиваться Выжившая, но её урчащий живот сказал всё за неё.

Пайпер засмеялась коротким смешком, проговорила «Так я и думала!», а затем решительным шагом направилась к небольшому холодильнику.

Сказать по правде, живот у миссис Джексон болел часто ещё с первого дня выхода на поверхность. Организм всё ещё не мог привыкнуть к местной пище: консервы были неприятны на вкус, хоть и пригодны для употребления, от лапши её уже начало воротить, а мясо пойманной охотниками живности было слишком жёстким для её желудка. Боль приходила внезапно, крепким спазмом сжимая стальные кольца вокруг живота, и то затухала, то возобновлялась с утроенной силой вновь. А отпускала лишь иногда.

«Ты привыкнешь, Джоанна, — поговаривала женщина сама себе. — Ты ведь всегда привыкаешь».

— Держи, — к ней подошла Райт и протянула бутылку Стим-колы и упаковку вкусных сладостей — «Сахарных бомб», надёжно сохранившихся после бомбёжки.

Поблагодарив её, Джоанна принялась за угощение, прерываясь на разговоры с Пайпер, которая, к слову, была очень говорливой, язык без костей, как говорится.

— Подумать только! Мою газету читают по всему Содружеству: в Добрососедстве, во всех небольших поселениях, да даже в Альянсе. А в городе, где я живу и публикуюсь — нет! Видите ли, у мэра на меня зуб, и он агитирует местных не читать мои статьи. Конечно, ведь не все готовы получать правду в лоб! Говорит, мол, твоя газета сеет подозрения среди народа, они из города не хотят выходит, да и сами друг друга подозревать начинают в том, что кто-то из них — синтет. А я ведь знаю, что это — он! Иначе какой нормальный мэр так бы противился? Да и выгонял гулей из города? Точно говорю, Макдонах — самый настоящий институтский синт!

Её речь была полна возмущений на несправедливость жизни, во время разговора Пайпер Райт усердно жестикулировала, выражая ещё одним способом свое недовольство.

— Э-э-э, Пайпер… Как бы так сказать… — неуверенно протянула женщина. — Я не совсем осведомлена о том, что кроется за понятием «Институт» и «синты».

— Точно! — репортер хлопнула себя по лбу. — Я же забыла, что ты на пустошах чуть меньше месяца. В общем, — она понизила голос до заговорщицкого шёпота, — Институт — это такая тайная организация выживших учёных, спрятавшихся от бомб глубоко под землёй. Они не только умудрились выжить, а ещё и продолжить развитие довоенных технологий. А ещё создали синтетов — верных искусственных куколок. С виду от человека не отличишь: такая же кожа, волосы, да и говорит нормально, но как только сдерёшь три слоя кожного покрова — пред тобой простецкий робот, напичканный всяческими железяками и механизмами. Не такой, конечно, как Такахаси, но схож с теми довоенными моделями, выпущенными в последние годы до катастрофы. Ты их, конечно же, видела. Некоторые остались функционировать до сих пор, хотя наш брат их не принимает, но иногда бывают и исключения… Так вот, есть серьезные доказательства того, что Институт как-то научился полностью подделывать людей, создавая органических марионеток, но контролируя их с помощью деталек в голове.

— А мэр не верит тебе и опровергает твои суждения.

— Совершенно верно. Даже выгнать меня с Нат на улицу грозит. А куда же мы подадимся? И так еле концы с концами сводим. Ты, конечно, не обращай внимания на то, какие мы бедняки, на еду нам денег хватает, и мы не голодаем, но вот остальная часть крышек уходит на публикацию «Общественных событий»: кое-как найденные у торговцев чернила и бумагу… Ещё и это вечно барахлит, постоянно приходится его чинить.

Она кивнула в сторону печатного станка.

— А я тебе говорю, что он скоро развалится, Пи! — отозвалась со своего уголка Нат, до этого игравшая со своим плюшевым медвежонком.

— Да никуда он от меня не денется, ещё сто лет будет служить!

В доказательство Пайпер подошла к машине и стукнула её носком сапога, чтобы показать прочность конструкции. В тот же момент та ожила и начала натужно гудеть, извергая при этом из своего нутра свежие печатные листы новых публикаций.

— Так вот и решается половина проблем в Содружестве, — проговорила журналистка и развела руками. Джоанна тихо засмеялась.

Прощаясь у порога, Райт попросила Джоанну заходить почаще: видимо, из-за предрассудков мэра у девушки почти не было друзей, и ей не хватало простого живого общения.

— Через три дня зайдешь за свежей статейкой, Блу.

— Блу? — недоумевая, переспросила Джоанна.

Пайпер кивнула на голубое платье Выжившей и такого же цвета цилиндр, а затем подмигнула и скрылась вдверном проёме.

***

— Слышала, дурёха, что ты уже нашла себе новую подругу, — проговорила Кейт спустя две недели, набивая рот принесенной Джоанной лапшой.

Девушка уже могла спокойно сидеть, хотя была все такой же бледной и худой, с темными кругами под глазами.

— Ну, не сидеть же мне сложа руки.

— И то правда. Слушай, можешь принести мне хоть какой-то комикс? Здесь ужасно скучно.

Она протянула одолженный у Джоанны ранее выпуск «Веселья с РобКо» и выжидающее посмотрела на неё. Ранее леди отметила, что бывшая рабыня и читать то может с трудом: ведь её никто этому специально не учил. Так что пыталась впихнуть ей журналы с яркими картинками для того, чтобы улучшить её навык, да и ради предотвращения скуки, ибо неизвестно, что хуже: Кейт в ярости али скучающая.

— Хорошо. У меня пока есть с собой только «Массачусетский хирургический журнал»…

— Скука! — она показала ей языка и сложила руки на груди.

— Ну ладно, в следующий раз попытаюсь найти или приобрести что-нибудь интересное для тебя. А пока держи, это лучшее, что я смогла найти.

Она протянула ей обтрепанный любовный романчик, захваченный из библиотеки Убежища.

— «Страстные объятья в сумерках», — скептически прочитала название книжонки Кейт и с прищуром посмотрела на леди. — Что это ты мне подсовываешь?

— Признаю, книжка сомнительного качества, но ведь лучше она, чем ничего, так?

Вздохнув, Кейт открыла роман посредине и начала читать вслух, немного запинаясь и читая по слогам особо сложные для неё слова:

— «Так признайтесь же мне, дон Лукиан! Любите ли меня или же вами движут только похотливые убеждения? — со злостью выпалила я, положив ладони на мускулистый торс».

«Моя дорогая, — молвил он, — разве стоял бы я подле вас без любви?»

Чудом Джоанне удалось увернуться от летящей в неё в следующий миг книжонки.

Так незаметно прошло полтора месяца. Пайпер твердо вознамерилась сдружиться с Джоанной, вытаскивая ту из города ради различных авантюр: поисков еды, чернил для станка, да и заработать больше крышек не помешало бы… Джоанна даже насобирала четверть суммы на счетчик Гейгера! В отличие от Кейт, Райт оказалась хорошей учительницей и помогала леди научиться хорошо стрелять. Когда они приходили в небольшие поселения, люди узнавали журналистку и интересовались её статьями. Кстати, о них. Как и обещала, Пайпер опубликовала статью о резидентке Убежища 111, гордо поименовав её «Выжившей». Статья очень понравилась Джоанне, несмотря на то, что она не любила привлекать излишнее внимание к своей персоне, хотя репортерша и немного приукрасила её историю. Возможно, именно эта публикация привлечёт внимание Жадин, и та захочет встретиться с ней, вместо того, чтобы миссис Джексон бегала за ней по всему Содружеству. Но о ней не было ни слуху ни духу, как и о детективе. «Странно всё это…» — рассуждала про себя Джоанна. Журналистка же о Уильямс говорить не любила: все ещё копила обиду на то, что она проигнорировала её, несмотря на то, что Райт пропустила ту в город.

Собеседником Пайпер была просто отличным, и женщины часто проводили вечера, сидя за стойкой лапшичной и разговаривая обо всём на свете. В отличие от Кейт, её интересовало всё о довоенном мире: начиная от принципа работы паромобилей, заканчивая тогдашней модой и предпочтениями в еде. О себе она была тоже не прочь рассказать, хотя и, как подозревала Джоанна, скрывая некоторые детали. Они с сестрой жили в небольшом поселении на севере. Мать умерла рано. Первым журналистским расследованием юной Райт было дело о смерти отца. Оказывается, его убил капитан стражи, но подробности этой истории девушка не сообщила. После же они с Нат, сироты, переехали в Даймонд-сити, где вскоре девушка начала публиковать свою газету. Тогда-то от неё и отвернулись все. «Не каждый может воспринимать правду в глаза, — хмыкнула журналистка во время рассказа, — но теперь я знаю, кто лишь притворялся другом мне».

«Нат — самый дорогой мне человек. Если с ней что-то случится, я не переживу. И мне так жаль, что ей приходится жить в таких условиях: без родителей, в бедности, да и проклятый Макдонах грозит вышвырнуть нас на улицу с каждой новой статьей о нем…»

«Вы справитесь, Пайпс. И из не таких передряг выбирались», — подбодрила её Выжившая.

«Спасибо, Блу. Твои слова поддержки… Это много для меня значит. Особенно в такие времена, когда все чаще и чаще хочется опустить руки. Это хорошо, что моя сестра пригласила тебя к нам на интервью…»

Ещё через несколько дней в её гостиничный номер зашла Кейт. Полностью здоровая, но сильно исхудавшая, с острыми скулами на лице и тонкой талией, немного обвисшей одеждой… Впрочем, женщина знала, что скоро она восстановится.

— Пришла попрощаться, — без лишних вступлений начала та и присела около миссис Джексон, штопающей дырки в рюкзаке.

— Ох, уже! — воскликнула она и отложила шитьё.

— Да, не хочу задерживаться в этом городе. Мне пребывания в нём по завязку хватило.

— Куда теперь? Ну, ты понимаешь…

— Подамся в наёмницы караванов. Уже видела одного торговца, которому нужна помощь с этим. Так что с голоду не сдохну и преступницей не стану, — криво усмехнулась она.

— Я и не сомневалась в тебе, Кейт. Удачи там.

Они коротко обнялись.

— Спасибо, Джоанна. Кажется, теперь я твоя должница.

— Ну что ты, не стоит! Ты ведь охраняла меня всю дорогу до города и помогла заработать крышки… Так что мы квиты.

— Но всё же держи, это — самое ценное, что у меня есть.

Она протянула ей свой кинжал: с искривленным вбок лезвием, рукояткой, обмотанной кожаными полосками, и крестовиной, причудливо изогнутой в бараньи рожки.

— Предыдущий его обладатель называл клинок «Путь к Вальхалле». Понятия не имею, что это значит.

— Я не могу принять этого подарка, Кейт. Да и холодным оружием пользоваться не умею. Тебе-то он важнее.

— Как хочешь, — пожала плечами та. — Второй раз предлагать не буду. Но как потребуется моя помощь — свищи. Или просто захочешь повидаться.

— Буду рада, Кейт, — она улыбнулась ей и ещё раз обняла.

— Береги себя, миссис Джексон. Твой путь ещё только начался, и он явно будет не из лёгких. Пообещай мне оставаться такой же дурёхой: мелкой, порой настырной, но хорошей, договорились?

— Я постараюсь.

— Ну, прощай тогда. Удачи.

— И тебе, Кейт.

Она ушла, скрывшись в дверном проеме, но Джоанна ещё долго смотрела ей вслед. Есть такие люди, которые не просто двигают твою историю, а и сами становятся частью её. Они появляются случайно или нет, помогают тебе или, наоборот, усложняют жизнь… Но, безусловно, оставляют пламенный отпечаток на душе.

Несомненно, они ещё встретятся. Но прощания всегда даются особенно тяжело. Джоанна успела прикипеть всем сердцем к ирландке Кейт, к её непростому характеру, вечному «дурёха» в каждом обращении, грубоватой манере общения и сломленной, разбитой на мелкие осколки душе. Что же, она с нетерпением будет ждать, когда их пути вновь пересекутся.

***

«Конечно, это страшно — знать, что на самом деле происходит в Содружестве.

Я каждую ночь дрожу при мысли о том, что какая-нибудь железяка из Института решит

навестить старую добрую Пайпер и её семью, но дело того стоит.

Потому что я знаю правду, а правда защищает нас всех».

В тот злополучный день к ней в «Скамью запасных» нагрянула с неожиданным визитом Пайпер. Обычно веселая и жизнерадостная, сейчас она выглядела нервной и растерянной. Это очень удивило Джоанну, да и девушка до этого ценила личное пространство и не приходила гостить в её номер. Обменявшись приветствиями, журналистка не стала тянуть резину, а сразу перешла к сути.

— Понимаю, что мы знакомы от силы месяц и этого явно недостаточно, но мне больше не к кому обратиться. У меня есть к тебе некая просьба, очень странная, но, прошу, выслушай всё до конца.

Кивнув, Джоанна положила ладонь на руки Пайпер, которые до этого нервно теребили складки на юбке и пыльнике.

— Ты знаешь, как я пытаюсь вывести на чистую воду нашего мэра. Продажного ублюдка, который, получив власть, стал распоряжаться ею, как захочет, вплоть до изгнания гулей и прочих фриков из города. Добиться от него аудиенции — нереально, он вечно прикрывается своей хорошенькой секретаршей, с которой, поди, и спит. Как я много раз говорила, подозреваю, что он — синт, внедренный Институтом для того, чтобы следить и управлять нами, как марионетками. И недавно я нашла информатора. Этот человек согласился дать мне доказательства моей теории, однако не в стенах города — слишком опасно, ведь даже у стен есть уши. Беда только в том… Что он кажется ненадёжным. Что, возможно, сам мэр нанял этого человека, чтобы убить меня. И я не сколько волнуюсь за свою шкуру, как за то, что станет с Нат. Если вдруг… Если вдруг меня не станет, её попросту выгонят на улицу. Уж он-то позаботится. Это очень нагло с моей стороны, но… В том случае, когда я погибну… Присмотришь за моей сестричкой? Чтобы она узнала правду. И выросла в хороших условиях. Я знаю, что ты справишься. Ты-то — точно.

Не дав леди сказать и слова, она продолжила:

— Понимаю, какое это тяжелое бремя — воспитывать чужого ребенка, по просьбе едва знакомой тебе девушки. Я пойму, если ты откажешься. И уж, конечно, осуждать ни в коем случае не буду.

— Ну что ты, Пайпс! Конечно же я исполню твою просьбу, ведь ты моя подруга. Нат — хорошая девочка, и уж никак мне не незнакомая. Тем более, — голос Джоанны дрогнул и упал до еле слышного шёпота, — мне всегда хотелось детей. Но мой организм не может выносить ребенка. Я родилась бесплодной.

Пайпер порывисто обняла её и прошептала: «Спасибо, Блу». Миссис Джексон заметила, что её щёки мокрые от слёз.

— Но можешь, пожалуйста, рассказать о том, что от меня требуется? Я мало что поняла.

— Конечно, — она уже успокоилась, хотя всё равно выглядела весьма подавленной. — Можешь, пожалуйста, пойти со мной, чтобы узнать, как всё окажется на самом деле? Мне нужен свидетель. Ты не будешь участвовать в чем-либо, а просто слушать. Место встречи — один знакомый мне заброшенный дом на окраине Бостона. Ты должна сидеть в кладовке и выслушивать всё, что будет происходить. Ни в коем случае, ни под каким предлогом не ввязываться в драку, если таковая случится. На кону поставлена одна жизнь, и она вовсе не моя.

— Но ведь я могу помочь тебе! Да и не так паршиво стреляю, как месяц-полтора назад.

— А что, если он будет далеко не один? Вдруг на нас нападут институтские? Что тогда? Они превосходят нас во всём.

Джоанна не ответила, задумавшись над словами Пайпер, то и дело нервно покусывая нижнюю губу и перебирая пальцами первую попавшуюся прядь волос. Зная законы Пустоши, можно легко предположить, что там их ожидает подвох. Но просто так проигнорировать и бросить возможно последнюю зацепку своего журналистского расследования репортерша не может. А женщина не оставит её одну. Быть может, им повезёт, и информатор действительно окажется настоящим.

— Хорошо. Я согласна, Пайпер, — она кивнула про себя. — Когда выдвигаемся?

— Завтра.

Выжившая взглянула в глаза журналистки и впервые увидела то, о чем и подумать не могла относительно неё. В них плескался страх.

***

Выйти они решили рано: чтобы добраться туда потребуется где-то часа три с половиной, а Райт хотела прийти за час раньше, чтобы подготовиться (и немного успокоиться).

Она немного дольше, нежели обычно, обнимала сестру перед уходом, и девочка явно заподозрила неладное:

— Пи, с тобой всё хорошо? Куда ты собралась с миссис Джексон?

— Долго объяснять, Нат.

— Что ты такое говоришь? Куда ты собралась? — повторила вопрос она.

— Важная встреча. С информатором. Больше ничего сказать не могу.

— Каким ещё информатором? Пайпер!

Серьезные глаза девочки посмотрели на сестру с укором, но та не сдалась.

— Не воспринимай всё так близко к сердцу, котёнок. Всё будет хорошо.

Они попрощались напоследок, а затем направились в сторону выхода из Даймонд-сити. В последний раз обернувшись, Джоанна кинула взгляд на одинокую фигурку худенькой девочки-газетчицы, затем — на её приунывшую сестру… Сердце женщины разрывалось от боли, которой она пройнялась, глядя на этих двоих, так что она взяла Пайпер за руку, и та благодарно сжала её в ответ. Они должны вернуться живыми во что бы то ни стало. Поправив лямки рюкзака, в котором были собраны все её пожитки, и проверив, заряжен ли батареями лазерный пистолет, миссис Джексон поняла, что полностью готова и пообещала себе, что, как бы ни уговаривала её Пайпер, она приложит все усилия, чтобы спасти её.

Шли они молча, лишь изредка перебрасываясь недолгими репликами. Зато Бостон, купавшийся сегодня в ярких лучах утреннего солнца, решил постоянно отвлекать их на разнообразные сражения. По дороге на них налетела стая мутировавших мух, именованных на пустошах дутнями, затем напало несколько голодных исхудавших диких собак с острыми челюстями и прыткими, длинными лапами. Крупных противников женщины старались избегать.

— Смотри! — проговорила шёпотом репортерша, потянув Джоанну за угол дома, мимо которого они проходили, чтобы их часом не заметили. — Выгляни. Видишь этих красавцев?

Осторожно высунув нос из укрытия, Выжившая увидела нечто страшное: существа, отдалённо напоминающие людей, заняли себе местечко, некогда бывшее самым большим универмагом города. Они окружили свою территорию острыми металлическими кольями, минами и ловушками, а также не забыли повесить на самом верху сетчатые мешки, наполненные человеческими останками, в качестве предупреждения. Выглядели угрожающе: очень высокие, около двух-двух с половиной метров, с грубой позеленевшей кожей, однотипными мордами, слегка похожими на людские, хорошо вооруженные. Ещё и держали при себе больших мутировавших собак, у которых клыки даже не помещались в пасть.

— Боже ж ты мой… — шокировано произнесла резидентка Убежища 111. — Кто… Что это?

— Супермутанты. Очень опасные твари. Лучше их избегать, а не лезть на рожон.

— Да уж. Это хорошо, что они нас не заметили.

— Твоя правда. Кстати, мы почти пришли, ещё двадцать минут в темпе — и мы там.

Местом встречи был небольшой уютный двухэтажный домик. Подозрений он не вызывал, уже не говоря о том, что его начнут обыскивать в случае чего: всё ценное из здания вынесли давным-давно, оставив лишь горки мусора и сломанную мебель. Пайпер рассказала, что набрела когда-то на него случайно, когда они с Нат шли к Даймонд-сити, покинув родное поселение, ибо слишком горькие воспоминания были связаны с ним. Кладовка, в которой должна была пересидеть Джоанна, была пыльной, однако не затхлой из-за вентиляционного окошка в стене. Да и звуки из прихожей через него лучше слышно. Журналистка действительно продумала всё.

«Сюда они не рыпнутся. Я уверена, а ведь мое чутье редко когда меня обманывает», — убеждала она её. Оставалось только ждать.

«Гости» опоздали на полчаса. Джоанна услышала по голосам и топоте шагов, что их было около трёх. Двое мужчин и одна женщина.

— Здравствуйте, — сухо поприветствовала их Пайпер. — Говорят, у вас есть нужная мне информация. Предлагаю сразу перейти к сути дела и не мучить нас долгими конспирациями.

— Твоя правда, Пайпер… Райт, — ответил ей мужской баритон, очевидно, их лидера. Что-то в его интонациях явно не понравилось Выжившей.

— Давайте сразу обсудим оплату. У меня есть с собой несколько сотен крышек, а также — компактные энергетические блоки Эдисона…

— Погоди-погоди, — перебил её собеседник. — Разве ты совсем меня не узнаешь, Пайпер?

— Нет, — послужила ему ответом краткая, категоричная реплика.

— Ох, как жаль. А я ведь помню тебя, Райт. И папашу твоего — тоже.

— Винсент! — вскрикнула на эмоциях газетчица. — Но я думала, что ты давно покинул Содружество!

— Так и было. Пока я не понял, что пора возвратиться, чтобы убить одну суку. Отомстить за смерть своего отца. Мэйберн. Припоминаешь такого? Это ведь ты настроила жителей селения против него, расклеивая объявления о его предательстве. Это его все те ублюдки избили до смерти. Это из-за тебя я оказался за пределами врат. Меня пожалели, но пускать назад не собирались.

— Твой сволочной папаня был подкуплен рейдерами, каждый раз разрешая им совершать на нас налёты и грабить всё, нажитое честным трудом! — плюнула желчью в ответ журналистка. — Он разрешил творить им страшные вещи! Во время одного из налётов погибла моя мать, когда мне было всего лишь одиннадцать, оставив нас с отцом с грудной сестричкой. А когда отец начал подозревать о чём-то, он его порешил! Ублюдков, как твой папаня, всегда настигает возмездие, рано или поздно. Он купался в чужой крови, но утонул в своей собственной.

— Заткнись! Не смей! — взревел Винсент. — Из-за тебя у меня не было будущего! Из-за тебя мне пришлось мучиться в наёмниках. Но хоть что-то полезное из этого я извлёк. Теперь убить тебя мне — раз плюнуть.

— Сукин сын! — воскликнула Пайпер. Дальнейшие её слова заглушил гул выстрелов: дружки мужчины начали пальбу, к которой он с удовольствием присоединился.

Джоанна вздрогнула и заломила руки, переживая однозначно не за себя. Послышался грохот падения мебели — Райт смогла добежать до кухни и перевернуть обеденный стол, используя его как укрытие. Она начала вести ответную пальбу, постреливая из-за стола из своего двуручного карабина.

— Вот же тварь, забаррикадировалась! Нам нужно достать её любой ценой! Мой отец должен быть отомщён! — приказал лидер своим спутникам и начал стрелять ещё яростнее.

Какой бы ловкой ни была Пайпер, ранения ей было не избежать. Женщина-наёмник умудрилась попасть ей в левую руку чуть ниже локтя, прочертив толстоватую линию от пули. Вскричав, репортерша выронила оружие. Укол от стимулятора немного заживил рану, но она всё равно адски пульсировала, не позволяя вновь использовать двуручное оружие. Чертыхнувшись, она потянулась к десятимиллиметровому пистолету на поясе, но услышала шаги успевшего воспользоваться её заминкой наёмника. Выхватив здоровой рукой нож с зазубринами, она метнула его, надеясь, что попадёт, и ей это действительно удалось — лезвие угодило по самую рукоять в глаз противника. Его скосило мгновенно.

— Скотина! — бушевал Винсент. — Она убила Сэма! Роуз, давай уже добьем её!

Кивнув, женщина вновь начала стрелять в направлении девушки.

Тем временем Джоанна сидела в укрытии и боялась даже пискнуть. Но услышав крик подруги, решила действовать: сняла с предохранителя револьвер и уже шагнула в сторону двери, как вдруг её остановило кое-что.

В какофонию оглушающих оружейных выстрелов вклинился ещё один, отличающийся от других. Он пришел снаружи, однако его творец быстрым шагом успел преодолеть расстояние и оказался внутри.

— Это ещё что за чёрт! — закричал Винсент и в его голосе впервые мелькнули отзвуки страха. — Пали по нему, Роуз!

Что хотела ответить ему подруга, он так и не узнал: она пала от серии выстрелов в грудь из пистолета-пулемёта.

Незнакомец явно отвлек внимание противника от раненой Пайпер, и при этом уравнял силы: в живых остался только главарь.

— Сдохни, урод! — вскричал он и начал осыпать спасителя плотным градом из пуль, но тот успел занять удобное укрытие.

— Спасибо за комплимент, — впервые подал голос он и метко выстрелил уже из дробовика, выхваченного из рук мёртвой женщины; сбил противника наземь, но жизнь не смогла покинуть его мгновенно.

— Какого хрена… — прохрипел Винсент, плюясь кровавыми брызгами изо рта. — Все же было так идеально…

— В этом мире уже давно стёрто понятие «идеальности». Ты опоздал на двести лет.

— Пореши меня. Не хочу мучиться, — он принял свое поражение и ближайшую смерть.

Кивнув, неизвестный вытянул свою шпагу и вонзил её в грудь главаря, отправляя его душу в ад. Затем отёр лезвие от крови, а после быстрым шагом направился к девушке.

— Дьявол, Пайпер, с какой стати ты полезла на этих врагов, точно зная, что это — ловушка! — начал отчитывать её он, одновременно помогая встать. — Да ещё и потянула за собой какую-то женщину! Где она?

— В кладовке, — хрипло ответила журналистка, терпя укол нового стимулятора от спасителя. — Надеюсь, с ней всё в порядке. Мне просто нужен был свидетель.

— Свидетель? — возмущенно переспросил её собеседник. — Голова на плечах тебе нужна! Хорошо ещё, что твоя сестрёнка куда умнее тебя. Как только вы ушли, она сразу же кинулась ко мне, сообщая, что, мол, Пайпер с какой-то леди из Убежища ушли к какому-то информатору. И что это казалось подозрительным с самого начала. Мы битый час ломали голову, куда вы могли пойти! Наконец-то девочка додумалась, что есть один знакомый дом на окраине. Если бы не она… Да и повезло вам, что я вчера ночью вернулся в город!

— Нужно будет купить ей гостинцев, если встречу бродячих торговцев по дороге, — улыбнулась Райт.

— Ты хоть ходить-то сможешь, а?

— Мне уже лучше. Да и моя новая подруга меня сможет подлатать.

— Да, кстати, а где она? Всё ещё сидит в конуре?

— Ага. Я попросила выходить только по моему сигналу. Сейчас пойду за ней. Ей, наверное, нас не слышно.

Слышно-то было всё, хоть и очень приглушенно, так что миссис Джексон приготовилась к выходу: оправила юбку, стряхнула с неё пыль, поправила гогглы на носу и даже немного пригладила волосы. Наверняка сейчас её представят незнакомому джентльмену, и даже в эпоху разрухи и запустения она не хотела предстать неопрятной замарашкой.

— Сиди уже, Пайпер, тебе нужно восстанавливать силы. Я сам.

Спустя несколько мгновений послышался осторожный стук в дверь.

— Леди, вы там? Вас не нашли, всё хорошо? — поинтересовался незнакомец.

— Да, меня не заметили. Так что я в целости и сохранности.

Что-то в его голосе насторожило Выжившую. Услышав его вблизи, она поняла, что что-то не так, но не могла определить, что именно.

— Ну, тогда позвольте помочь вам. Я захожу. Только вы не испу…

Его прервал неприятный скрип двухсотлетней дверцы.

— …гайтесь.

Впрочем, последняя реплика не имела никакого воздействия на Джоанну. Встретившись с незнакомцем взглядом, она закричала. Хорошо ещё, что перед этим спрятала пистолет в кобуру, а иначе бы смогла и выстрелить с перепугу.

Ещё бы — пред ней стоял самый настоящий робот, страшный, как чёрт, побитый жизнью на пустошах. Испуг женщины стократно усиливали его жёлтые светящиеся в темноте, как два болотных огонька, глаза. Наверняка его создатель хитро посмеивался, создавая такую модель.

Робот отпрянул, увидев реакцию женщины.

— Оу, а леди-то из пугливых.

Где-то вдалеке послышался смех Пайпер, который, впрочем, скоро перерос в кашель: она всё ещё была слаба.

— Ну ты даешь, Блу! Это же наш городской детектив — Ник Валентайн. Тебе что, не сказали, что он — робот?

========== Глава VIII: Мистер Валентайн ==========

— Он — р-р-робот? — заикаясь, повторила за Пайпер Джоанна, вконец запутавшаяся и ничего не понимающая. От недавнего испуга она ещё не отошла.

— Да, один из самых последних, изобретенных до войны, — сложив руки на груди, ответил ей вышеупомянутый. Миссис Джексон смогла уловить в его слегка отдающим металлом голосе нотки обиды на неё, что весьма и весьма удивило её. Машина может испытывать эмоции? Чувствовать гнев, радость, печаль, а, может быть, даже стыд? Удивительно. Женщина слышала, что над разработками таких моделей трудились самые светлые умы «РобКо», но результат превзошел все ожидания. Неужто им удалось создать искусственный интеллект, подобный человеческому? И как бы он развивался и дальше, если бы не война?.. Сама Выжившая подобных образцов почти не видала, не считая безликих металлических официантов, да помощников торговцев в разных лавках. Ну и Дживса Миллеров, гибкость характера которого она списала на встроенные алгоритмы поведения. Очевидно, всё далеко не так просто, как та думала. Внезапно ей стало стыдно за свое первоначальное поведение.

— П-п-прошу прощения, — обратилась к нему леди. — За мою реакцию. Это было… неожиданно. А теперь мне очень неловко, — она накрыла ладонями горящие щёки.

Он дёрнул левым плечом:

— Вполне естественная реакция, к этому я должен был уже привыкнуть. В большинстве случаев в меня ещё пытаются кинуть чем-то потяжелее.

Он протянул ей руку и представился:

— Ник Валентайн, детектив.

— Джоанна Джексон, — она ответила на его рукопожатие. — Полностью ваше имя — Николас?

— Нет, Ник. Просто Ник.

— Ты в порядке, Блу? — подошла к ним репортерша и дружески приобняла её здоровой рукой. — Тебя не тронули?

— Нет, я цела и невредима, Пайпс, — разве что добавилось немного или много седых волосков после переживаний и той неожиданной встречи, — а вот тебе нужно помочь.

Взяв себя в руки, леди занялась ранами Пайпер. К счастью, ту травмировали не так уж и сильно, да и действие стимуляторов виднелось налицо, но рану стоит промыть, а после — забинтовать.

Ухаживая за подругой, Джоанна украдкой бросала взгляды на детектива, который решил обыскать мертвых на наличие нужных всем припасов. Он был на голову выше леди (как и было предусмотрено компанией «РобКо» у всех роботов подобных моделей), антропоморфной конструкции с металлической серебристой оболочкой; одет в чёрный поношенный плащ с заплатками, темные брюки, сапоги со шпорами, под плащом виднелись также рубашка с острым воротником, синий галстук и небрежно накинутая изумрудного цвета жилетка. Наверху красовалась нахлобученная черная шляпа с лазурной лентой. Волос у робота не имелось (в отличие от увиденного ранее Дживса), вместо ушей — пара круглых коммуникаторов. Поразительно, но в компании «РобКо» предусмотрели даже наличие бровей и носа для лучшего сходства с человеческим братом. Ну и страшные, светящиеся в темноте глаза, разделенные для удобства фокусировки гранями, с белками грязно-коричневого цвета (такая особенность была предусмотрена для всех ботов такого образца, ибо белый цвет искажался со временем). Длительное проживание на пустошах оставило на его оболочке явные, огромные следы. На «щеках» были аккуратно приварены пластины другого, более сизоватого, оттенка, схожая отметина виднелась и на шее, словно кто-то отодрал оттуда целые куски стали. Вместо правой руки выделялась слабая на вид основа, «скелет», похожий на скрепленные между собой причудливым, вычурным способом спицы.

Он был страшен. Он пугал. Но и не мог не вызывать интерес одновременно.

— Так почему же вы на самом деле оказались здесь? — задал вопрос Валентайн, завершив обыск.

— Я думала, меня здесь ждёт информатор с компроматом на МакДонаха, — ответила ему журналистка. — А оказалось — привет из прошлого, — у миссис Джексон сложилось впечатление, что эти двое были хорошо знакомы (что и не удивительно, ведь у них часто пересекались дела, да и иногда Пайпер печатала короткие интересные истории о похождениях Ника, дабы развлечь народ).

— Сдался тебе этот мэр, — детектив закатил глаза, — вроде и без него бед не хватает.

— Ты ведь прекрасно знаешь, что он грозит и тебя, и меня выгнать из города. Он давно на твое бюро косо смотрит. Это — лишь вопрос времени.

— Ну-ну. К кому же будут обращаться горожане, когда очередной неверный супруг пропадёт или соседка свистнет исподтишка последнюю семейную реликвию? Да и налоги я плачу прилично, как и ты, впрочем. Так что расслабься, ничего такого не случится.

— Хотелось бы верить, — фыркнула Пайпер, открыто сомневаясь в его словах, — но я буду реалисткой.

— Как хочешь, упрямица, — сдался Ник, легко улыбнувшись, а затем добавил: — Если вы собираетесь возвращаться в Даймонд-сити, боюсь, наши пути должны сейчас разойтись.

— Новое дело? — поинтересовалась Райт.

— Не совсем. Литрис прислала послание по радиосвязи. Что-то не в порядке с младшим Беннетом. Нужно пойти помочь и разобраться, что к чему.

— Братья Беннеты? — впервые подала голос наблюдавшая за ними Джоанна. — Я слышала о них от Миллеров. Это ведь гули-изобретатели, верно, мистер?

— Так точно, леди. В силу некоторых обстоятельств я помогаю им, поэтому не могу не откликнуться на просьбу. Кстати, о вас. Жадин рассказывала, что она единственная из резидентов проснулась после криозаморозки, остальные же продолжили дремать. Как так вышло, что стоодиннадцатых теперь двое?

— Жадин не знает об остальных? — тихо спросила у него Джоанна, накрыв губы ладонью, и, не став ждать, ответила: — Они не проснулись. Когда я очнулась, все были мертвы.

— Поразительно… — обхватив подбородок пальцами, робот задумчиво почесал его. — А когда примерно вы проснулись?

— Около двух месяцев назад.

— Значит, до этого они были живы. Кто-то убил их, отключив функции жизнеобеспечения. Всем, кроме вас.

Детектив пристально посмотрел на неё, и ей стало не по себе от его слов. Выходит, то, что они проснулись спустя двести лет — совсем не случайность.

— А вы не подскажете, пожалуйста, где сейчас находится Жадин Уильямс? Я ищу её, желая во всём разобраться.

— Подскажу, мы ведь путешествовали вместе, — кивнул ей Валентайн. — Сейчас она помогает последнему минитмену — Престону Гарви, заботится о здешних поселениях, пытается хоть как-то помочь им. Работает засучив рукава, но иногда наведывается в свой родной поселок — Сэнкчуари. Он находится совсем недалеко от вашего родного стоодиннадцатого Убежища.

Как, оказывается, всё просто! Не пойди Джоанна на север, а наоборот на юг, она бы обязательно набрела бы на город, где и живет Уильямс. Но, тем не менее, женщина не познакомилась бы с такими чудесными людьми, как Миллеры, Кейт, да Пайпер с Нат. Как говорится, случайности не случайны, а судьба решает всё.

— Спасибо! — искренне поблагодарила она детектива за предоставленную информацию. — Позвольте спросить, кто такие «минитмены»?

Подобный термин припоминался ей из учебников истории, но в современном Бостоне он вполне легко мог трансформироваться во что-то новое, иное.

— Это организация добровольцев, согласившихся помогать простым поселенцам разных городов и ферм, — вмешалась Пайпер, устав стоять молча. — Увы, с недавних пор потерпела полный крах после предательства одного из них. Видимо, с помощью Стоодиннадцатой начала возрождаться из пепла.

— Надо же, Жадин не сидит без дела, в отличие от меня! — удивленно вскинула брови Выжившая. — Мне срочно нужно найти её. Мистер, не могли бы вы показать мне, где находится это поселение?

Она достала карту, и детектив показал ей местонахождение Сэнкчуари. Кажется, её снова ждут несколько дней изнурительного пути, да и необходимость пересекать большую часть карты, но результат оправдывает свои средства.

— При всём моем уважении, мисс…

— Миссис, — деликатно поправила его Джоанна.

— Миссис, — повторил робот, кинув на неё взгляд с оттенком любопытства, — ходить одной по нашему Содружеству — чрезвычайно опасно, да и моя совесть не позволяет отпустить вас в одиночестве. Я охотно сопровожу вас после того, как разберусь с братьями Беннетами. Их дом находится здесь, — он повел пальцем-спицей вдоль карты, на восток Содружества. — На своей кандидатуре не настаиваю — ведь помню ваш испуг при нашей встрече, — Валентайн усмехнулся на последних словах, а леди зарделась.

— Я бы и сама провела тебя, Блу, — взяла её за руку Райт, — вот только меня после этого происшествия Нат посадит под домашний арест. И кто ещё из нас старшая сестра… — она хмыкнула.

Долго думать Джоанне не пришлось. Как бы ни пугал её металлический детектив, он будет её путеводной нитью к ещё одной выжившей из Убежища 111. Да и внутреннее любопытство подталкивало её познакомиться с братьями-изобретателями. Так что она приняла его предложение, и их путям с Пайпер предстояло разойтись (надолго ли?..)

— Ну, в добрый путь, Джо, — обняла её на прощание репортерша. — Ещё обязательно свидимся.

— Непременно, Пайпер. Непременно.

***

Основная часть их долгой дороги проходила в молчании, прерываемом лишь общими вежливыми фразами. О чём говорить с Валентайном, Джоанна попросту не знала: в который раз рассказывать свою историю выхода из Убежища 111 уже не было сил (а желания — тем более), он же, в свою очередь, уловил настроение женщины и не хотел как-либо стеснять её и ставить в неловкое положение. Так бы и прошел их путь скучно и невесело, если бы их не застала банальная гроза. Леди тут же скукожилась и обхватила себя руками, почувствовав на своей коже первые холодные капли, а уж рокот раската грома так и вообще поверг её в ужас.

Список того, чего миссис Джоанна Джексон

боялась больше всего на свете:

1. Темноты;

2. Матушки;

3. Одиночества;

4. Кейт;

5. Своего нового напарника;

6. Всего этого враждебного ко всем мира;

7. ГРОЗЫ!

Темнота всегда пугала леди своими кошмарами и монстрами, которые могли притаиться во мраке. Но она легко рассеивалась светом свечей, фонариков и электричества.

Призрак матушки преследовал Джоанну всю жизнь, и даже после её смерти Максимиллиана заставляла миссис Джексон вспоминать её нравоучения и просыпаться посреди ночи в холодном поту из-за кошмаров с её участием.

Одиночество всегда являлось больной темой для Выжившей. Ведь её постоянно окружали люди, руководящие её жизнью так, как им захочется. Сначала — родители, затем — брак по расчету с Нейтом, который, хоть и давал ей относительную свободу, всё равно присматривал за ней. Не то, чтобы она была против этого…

Кейт она перестала бояться после того, как девушка открыла миссис свою душу, обнажила напоказ свою историю и не побоялась признать в Джоанне друга.

Новый напарник не мог не страшить собой, стоило лишь только взглянуть на него. Однако его Выжившая почти-то и не знала, так что решила оставить поспешные выводы.

Этот мир был жутким, заранее негативно настроенным против неё, он забрал самого близкого ей человека сразу же после её пробуждения. Что уже говорить о том, как он повлиял на неё. Что уже говорить о том, как он на неё повлияет.

Но гроза… Гроза заставляла всё естество Джоанны трепетать в страхе, внутреннем первобытном ужасе, накрепко застрявшем у неё в голове ещё с детства. Гроза дезориентировала её, сбивала с толку, переворачивала мысли вверх тормашками и ускоряла сердцебиение и дыхание.

Когда мать впервые заперла её в кладовке, ей было восемь, а на улице бушевала непогода. Максимиллиана, вцепившись руками, словно клещами, ей в ухо, грубо вела мисс Харрис к каморке, стремительно сокращая нужное расстояние огромными шагами. «Тик-тик-тик…» — клацали её каблуки по деревянному покрытию. Малышка едва поспевала за матерью, глотая солёные слёзы. Позади семенила нянька, нажаловавшаяся родительнице на нерадивое чадо. «Подумайте над своим поведением, юная леди!» — она нелюбезным жестом затолкала её в комнатушку (да так, что Джоанна попятилась и упала на пол) и заперла дверь на ключ.

За что её тогда наказали? Она не помнит. Быть может, за какую-то ерунду, вроде разбитой вазы, подаренной троюродной сестрой матери по отцовской линии. Может, за не убранные вовремя игрушки, куклы и книжки. Или, возможно, за ошибки, допущенные в диктанте, который накануне провели в гимназии благородных девиц… Её мать не гнушалась любыми методами воспитания. Ведь жемчужину нужно долго полировать, наращивать новые слои, прежде чем она обретет идеальную форму и станет невероятно дорогой среди ювелиров.

В комнате было очень темно, несмотря на наличие небольшого окошка под самым потолком: стояла глубокая осень, темнело очень рано. Притянув к груди колени и обхватив их руками, малышка тихо, беззвучно плакала. Как тут прогремел гром, завыл противный ветер, и резко оскалозубилась молния, осветив на миг все помещение. Вскрикнув от страха, девочка закрыла глаза и положила голову на колени, мечтая о том, чтобы это прекратилось как можно скорее. Быть может, матушка передумала? И с минуты на минуту отворит дверцу, попросит извиниться за свое поведение и прикажет ступать к себе в комнату? Но не тут-то было, лишь погода разбушевалась окончательно. Гремело всё сильнее, всё ближе, а девочка дрожала всё сильнее. Вдобавок ураган качал ветки старого ясеня, росшего возле дома, и они противно скрежетали по стеклу, а освещаемые краткими вспышками молнии ветви отбрасывали тени, похожие на высохшие крючковатые пальцы с острыми когтями какой-нибудь болотной ведьмы, подкрадывающейся всё ближе, и ближе, и ближе… А из темноты смотрели на неё таящиеся там чудища: пауки с сотней светящихся глаз, призраки с ледяным взглядом, все в крови и следах увечий, черти, волки со страшным оскалом и много, много других… Возбуждённое детское сознание рисовало жуткие картины, а холстом ему была тёмная комната с воющим ветром за окном и громкими раскатами грома.

Не выдержав, юная Джоанна ринулась к двери и заколотила маленькими кулачками, крича «Я больше так не буду, не буду!», но никто её не слышал. Освободили её лишь ближе к восьми, когда она, скрутившись калачиком, лежала на полу, закрыв уши ладонями.

Когда леди выросла, она обуздала страх темноты и замкнутых помещений. Трезвый разум брал верх над детскими фобиями. Но вот гроза… Гроза страшным клеймом навсегда отпечаталась в её мозгу, всякий раз высвобождая подсознательную боязнь. В такие дни, после замужества, она сидела на софе в гостиной и смотрела на пляшущее в камине пламя, полностью закутавшись в старое, сшитое бабушкой стёганное одеяло, лишь выглядывали наружу кончик носа, что любил полюбопытствовать даже в такие дни, да пара глаз. Замечая её, проходящий мимо Нейтан еле заметно приподнимал уголки губ в улыбке Джоконды (ведь Нейт почти никогда не улыбался) и звал служанку, чтобы она приготовила его жене какао. Прихлёбывая ароматный успокаивающий напиток, леди немного расслаблялась, понимая, что после непогоды рано или поздно придут солнечные деньки.

Но теперь… Теперь Нейт мёртв. Какао не варят уже двести лет. И даже дома у неё не было.

Увидев ошеломление попутчицы, мистер Валентайн предложил остановиться в ближайшем одноэтажном загородном домике, пока не пройдёт непогода, на что леди с благодарностью согласилась.

Там было ужасно. От взрыва пострадали крыша и стены строения, обнажая огромные дыры, из которых стекали дождевые капли, образуя небольшие лужицы на полу. Ничто из мебели не уцелело, остались лишь завалы из обломков двухсотлетней давности. Пахло затхлостью и сыростью, а на стенах выросли чудаковатые грибы, похожие на человеческий мозг, что немного флуоресцировали в темноватом помещении. Обнаружив единственное сухое местечко, напарники примостились там. Детектив предложил Джоанне сесть на его плащ, но леди вежливо отказалась, ведь она и так доставляла неудобства своей внезапной паникой. Так же, как и в далёком детстве, она сидела, подтянув ноги и вцепившись пальцами в колени, чтобы не дрожали руки. Дождь барабанил по крыше, просачивающиеся капли противно ритмично хлюпали, ударяясь о поверхность луж. Ещё немного — и она сорвётся.

— Значит, вы боитесь грома и молний, — задумчиво проговорил сидящий подле Ник, зачем-то доставая деревянную трубку и набивая её табаком.

— Да… — сглотнув, проговорила женщина, смотря себе под ноги.

— Не против, если я закурю? Нужно многое обдумать…

— Вы курите? — с удивлением в голосе спросила Выжившая и повернулась к детективу, впервые за этот промежуток времени взглянув в его глаза. Это отвлекло её от противных мыслей, тараканами мечущихся в голове. — Но…?

— Зачем, если мне это абсолютно не нужно? — ответил за неё тот. — Кто знает. Быть может, мой создатель решил пошутить и прописал мне алгоритмы зависимости от табака в моих матрицах поведения.

Он улыбнулся и подмигнул, разряжая обстановку, и Джоанна даже ответила на его слова такой же улыбкой, немного успокаиваясь.

— Я не против. Также я не против перейти на «ты», мистер.

— Совершенно согласен с вами… тобой.

Детектив закурил, стараясь, чтобы дым не попадал на леди, и после неловкого молчания попытался продолжить разговор:

— Как вам у нас, на пустошах? Немного экзотично, не правда ли?

— Диковато. Но я всё ещё жива, так что они пригодны для обитания запутавшихся довоенных леди.

Она хихикнула над своими словами.

— А сколько вы… ты обитаешь в Содружестве?

— После пробуждения — около ста лет. До этого лежал и пылился около полицейского участка, отключенный.

— Вы… ты был полицейским?

— Да, приставленным помощником к опытным полисменам. Моя вторая личность, так сказать. Первую списали в ходенеудачного эксперимента. Каким он был — тайна за семью печатями даже для меня.

Брови Джоанны взметнулись вверх:

— Не знала, что роботам можно заменять личности.

— Если он не оправдал ожидания владельца, то да. Беда только в том, что часто это делать категорически нельзя: механизмы не выдержат. Или заглючат, как у меня. И эти самые матрицы характера и поведения сливаются в одну. Но, спешу вас заверить, ничего критичного это не вызвало. Лишь некоторые специфичные аспекты моих поступков. Ну и курение, да. А в последние годы в полицейском участке я служил, помогая…

По-птичьи склонив голову набок, Выжившая с интересом слушала его речи. Невозможно было понять, когда тот шутит, а когда — нет. Но это был словно глоток свежего воздуха, веявшего из тех довоенных времён, путь к которым, казалось, был навсегда закрыт. От его рассказов в её воображении вновь оживали бостонские улицы, наполненные людьми-муравьями, шуршали бумаги секретарей в участке, трещали печатные приборы машинисток, кто-то переговаривался о ходе расследования, кто-то просил принести ему кофе, кто-то решал, в какой патруль отправить приставленного новёхонького робота…

Она начала потихоньку клевать носом, ведь день близился к концу, да и устать за день она успела изрядно. Гроза прекратилась, оставив после себя небольшой дождик. К женщине вновь пришло умиротворение.

Увидев, что его напарница заснула, по-детски подложив ладони под щёку, Ник, стараясь не разбудить её, осторожно встал, подошел к окну без стекол и оперся о него, положив руки на оконную раму; задумчиво обвёл взглядом серый пейзаж. Казалось бы: кому нужны его записанные в блок памяти старые, пыльные воспоминания о бывших деньках полисмена? Но вот, нужный человек нашёлся и полностью понимает всё рассказанное, ведь и сам жил там. Удивительно. Жадин вот никогда не лезла с расспросами, ведь у неё была цель, и она не отвлекалась на пустые разговоры, лишь отнимающие время. Да и не боялась та ничего, словно и сама была сделана из стали. Эта же женщина была хрупкой и наивной, напоминала только вылетевшего из гнезда птенца. «Скоро Пустошь потрепает и её…» — подумал он, и ему отчего-то стало грустно.

========== Глава IX: Роботы двора Беннет ==========

На третий день их пути, под утро, врата двора Беннетов наконец-то замаячили на горизонте, что несомненно приободрило путников. Джоанну радовала перспектива познакомиться с ещё одними собирателями довоенных технологий; Ника же интересовало то, по какому срочному поводу его вызвали из самого Даймонд-Сити.

— Какие они? Беннеты, — спросила у напарника леди, поправляя лямки своего рюкзака. Скоро, она надеялась, ей выпадет возможность хоть немного отдохнуть после изнурительной дороги под ярким пустошинским радиоактивным солнцем, что не могло не радовать.

— Ну-у… Довольно специфичные, — ответил ей Валентайн. — Я бы даже сказал, чокнутые, и, видимо, у них шестерёнки в голове ещё двести лет назад поехали. Но, тем не менее, это не мешало им занимать должности руководителей своих отделов в корпорации «РобКо».

— Ничего себе! Это же огромная организация, а тут ещё — директора отделов!

— Это нетрудно объяснить. Они ведь гении.

— А как их свела судьба с тобой?

— Беннеты помогли мне прийти в сознание. Включили. Упорядочили разбушевавшиеся алгоритмы моих систем и пояснили, что творится с этим миром уже двести лет. И немного покопались в моих шестерёнках. За это я и помогал им, отправляясь на вылазки за довоенными механизмами вместе с Литрис. Но вскоре понял, что мое призвание кроется совсем не в этом, да и матрица поведения полисмена давала о себе постоянно знать. Так что я оставил братьев и их роботов, и отправился в самостоятельное плаванье.

— А потом? — с интересом спросил Выжившая и взглянула на него, предвкушая ещё несколько увлекательных историй.

— Как-нибудь позже, — в извинительном жесте поднял руки тот, — всё же мы уже пришли.

Обитель изобретателей была надёжно окружена высоким деревянным забором с поставленными автоматическими турелями, бдящими за безопасностью. У них была встроена система «свой-чужой», но, видимо, они сочли миссис Джексон, пришедшую с детективом, за «друга», и не нападали. На посту при вратах, сжимая карабин в руках, гостей ждала первая представительница роботов двора Беннет.

Это была робо-леди стандартного роста с бронзовой переливающейся металлической оболочкой, густыми искусственными волосами светло-каштанового оттенка, серыми глазами с гранями, выемками на щеках (особенность конструкции почти всех роботов такого типа), подкрашенной в чёрный верхней губой и несколькими еле заметными царапинами на корпусе. Видимо, её создатели ориентировались на создание модели, подходящей для более молодой аудитории: если представить её человеком, можно было бы дать девушке не больше двадцати. Одета та была весьма интересно: в дымчато-голубую рубашку с бабочкой, синий фрак без рукавов с вышитой буквой «L» на кармашке, талию перевязывал кусок ткани цвета морской волны, декорированный белыми полосками. Из такого же материала были сделаны и её слаксы с нашитыми вставками, которые леди, увы, не могла разглядеть подробно. Когда незнакомка, открыв врата изнутри, подошла к ним, Джоанна увидела, что та обута в кеды под цвет остальной одежды, а на поясе у леди-робота были привязаны на шнурках различные безделушки, вроде красивых сохранившихся бусин, колечек, шестерёнок, гильз и пёрышек. Видно было, что она хорошо ухаживает за своей одеждой, ведь почти не было заметно каких-либо серьезных следов повреждений.

— Неужто вы почтили нас своим присутствием, детектив? — хмыкнула она. Её голос был чистым и смог бы сойти за звонкий, если бы не механические нотки, скользящие в нём.

— Ну, я не мог игнорировать твой сигнал бедствия. Всё же я должник братьев.

— Да, твоя помощь очень пригодится. Спасибо. Кстати. Ты представишь свою спутницу, Ник? — обратилась робо-девушка к нему, бросив слегка заинтересованный, доброжелательный взгляд на женщину.

— Несомненно. Джоанна, это — Литрис. Литрис, это — миссис Джоанна Джексон.

— Выжившая? — она пожала её протянутую руку. — До нас дошли газеты «Общественных событий». Хм, я представляла её более… закалённой, да и повыше… Простите, я иногда увлекаюсь и озвучиваю свои мыслительные процессы в голове.

— Не страшно, — ответила той Джоанна. — И, честно сказать, меня впервые вот так вот узнают.

— Любопытно. Кстати, я собиратель довоенных артефактов. Беннеты постоянно нуждаются в новых механизмах, и мне приходится бегать по всему Содружеству в поисках каких-нибудь особенных микросхем, запчастей, да и просто шестерёнок…

Она была более безэмоциональной, нежели Валентайн, в её поведении с первых минут знакомства виднелась настороженность, внимательность ко всему происходящему. Даже во время разговора Литрис бдительно следила за горизонтом пустошей, а также поглядывала в сторону ворот.

— Что это у тебя с рукой? — робо-девушка кивнула на правую руку Ника с оставшимся металлическим каркасом.

— На меня напал дикий яо-гай и соизволил оставить от кисти только основу прежде, чем я его прикончил.

— Н-да. Попроси у Беннета новую, а то тебя же закоротить в воде может. И всё, прощай, Валентайн.

— Не вопрос. Так что же случилось, Литрис? — спросил её детектив, и она помрачнела.

— Младший Беннет. Не дождался меня после очередной вылазки и полез к сталелитейному заводу. Как оказалось, тот уже пару лет как занят.

— И кто же там обитает?

— Кованные. Опасные рейдеры, увлекающиеся пожарами и металлом. Любят огнемёты и тяжелую броню.

— Ты думаешь, что Энтони ещё жив?

— Да. Я поймала одного из этой шайки. Он быстро раскололся. Не хотелось, но была вынуждена устранить его, чтобы не донёс на меня. Тони жив только благодаря наличию у него металлического протеза. Сейчас найти такие — почти нереально, но кованным захотелось получить такие же игрушки. Вот они и держат его в плену, надеясь, что тот расколется. Когда-нибудь. Я могу только подключить матрицы воображения о том, в каких же условиях его содержат. Это же рейдеры, особо жестокие, да и он к тому же — гуль, а ты сам знаешь, как к ним относятся на пустошах…

Её голос впервые заметно дрогнул за время плавного безэмоционального повествования.

— Это всё моя вина. Если бы я не отправилась раньше времени, подождала бы их запросов и отправилась туда сама, этого всего бы не было…

— Не дури, Литрис. Ты ведь не могла предсказать такого поворота событий. Ни у кого из нас нет настолько совершенных алгоритмов вычисления вероятностей.

Она коротко взглянула на Ника, но его слова явно не убедили её.

— А, вот и Мелани несётся к нам, — переключила внимание гостей робо-искательница. — Пусть она покажет тут всё для леди, я же пока что не могу покинуть свой пост.

Упомянутая Мелани появилась спустя пару мгновений, и Джоанна ясно начала понимать, почему же её спутник охарактеризовал учёных как «чокнутых». Пред ними предстала робо-девочка, настоящая маленькая девочка в металлической оболочке, лет одиннадцати с виду. Её корпус цвета миндаля блестел на солнце, на щеках были такие же, как у Литрис, выемки, только с двумя встроенными головками винтиков, на лице выделялись салатово-зелёные глаза, а ярко-розовые длинные волосы, так контрастирующие со всем, что Джоанна видела прежде на пустошах, были перевязанны огромным красным бантом. Одета Мелани была очень опрятно: в миленькое детское платьице до колена с рюшами и оборочками, а так же короткими рукавами-фонариками, чисто-белый фартук, декорированный снизу и на миниатюрном карманчике сердечками, а талию девочки охватывал шелковый поясок с бантом, аналогичным тому, что был на голове. На ногах робо-малышки красовались белые гольфы с рюшечками и ролики, помогающие ей быстро передвигаться. Очевидно, что это было творение именно рук Беннетов.

Как только она заметила их, то тут же кинулась с объятиями к Нику.

— Мистер Валентайн, вы наконец-то решили проведать нас! О, мы так скучали! Особенно Мизери, хотя она и старалась не подавать виду, но я же сестричку знаю. И даже Гарриет, отрываясь от своих шляпок, иногда вспоминала вас.

— Я тоже рад видеть тебя, Мелани, — ответил он с улыбкой и легонько потрепал её по волосам. — А где сестру потеряла?

— Она идёт, только, вы же её знаете, не очень быстро. Ох, а кто это с вами?

Девочка перевела свой взгляд на Выжившую, и та приветливо улыбнулась ей. С детьми ей всегда удавалось ладить, так что она надеялась, что металлический ребёнок не станет исключением.

— Это миссис Джексон, я ей помогаю с одним делом. Сегодня она погостит у вас.

— Простите мою невежливость, леди, я забыла представиться, — извинилась пред ней та и сделала книксен. — Меня зовут Мелани. О, а вот и моя сестричка — Мизери.

Как солнце отличается от луны, так разнились Мелани и Мизери. Появившаяся вторая робо-девочка была противоположностью сестры. «Вкатилась» сюда на своих роликах она медленно, меланхолично отталкиваясь от земли правой ногой раз за разом. Её оболочка была серого, мышиного цвета, распущенные волосы, подколотые синим маленьким бантиком, — сливовые, пара прядей спадала на лицо, глаза — синие, а губы — с чёрным оттенком. Она была облачена в почти такое же платье, как и у Мелани, вот только было оно холодного голубого цвета, с лазурным поясом, прямыми широкими рукавами без рюш, зато с треугольными строгими оборками. Фартук декорировали пришитые лоскутки ткани в виде разбитых посредине сердечек. Один из гольфов был неряшливо приспущен. От неё веяло бесконечной сизой грустью и депрессивной тоской, и в этом были виноваты настрое́нные модули поведения, делающие её такой унылой.

— Здравствуйте, мистер Валентайн, — поприветствовала его Мизери, делая огроме-е-е-енные паузы между словами, и вздохнула.

— Здравствуйте, незнакомая леди.

— П-п-привет? — ошарашенно ответила ей Джоанна, все ещё находясь под впечатлением от увиденного.

— Мелани, дядюшка просил доложить ему, кто это пришел, — повернулась к сестре её собеседница и опять пессимистично вздохнула. — Так что…

— Что же ты раньше не сказала! — перебила её девочка. — Я сейчас же помчусь к папочке! То-то он обрадуется, увидев, кто пришел!

Она стрелой метнулась к вратам, при этом неуклюже чуть не врезавшись в них, и скрылась из виду. Её «сестричка» проводила ту опечаленным взглядом и не спеша покатила в ту же сторону.

— Это… Это… — начала заикаться Выжившая, судорожно вдыхая воздух, и поглядела на напарника.

— Да. Это робо-девочки, сконструированные по двум типам темпераментов. — Он жестом показал следовать за ней и продолжил: — Сангвиник и меланхолик.

— Они что… Они что, создали себе искусственных дочерей?

— Ага. Я же говорил, что они немного тронутые мозгами. Гули не могут иметь детей, да и редко кто из дам захочет контактировать с ними, к тому же братья живут почти что отшельниками… Но вот им было одиноко, хоть и в компании железных жителей этого двора. Так что они долгие годы вынашивали в своих гениальных головах идею создания металлических потомков.

— Ох… — выговорила женщина и потёрла виски. — Слегка сложно для моего понимания. Нужно время, чтобы всё устаканилось в голове.

— Понимаю. Даже я был в шоке.

За этим разговором они быстро дошли к дому, в котором проживало это пёстрое странное семейство. Представлял он собой то ещё зрелище: основой для него была довоенная каменная конструкция небольшого загородного двухэтажного коттеджа, которую множество балок и креплений удерживали от того, чтобы сия обитель не развалилась от старости. Мощённый дом из серого, некогда впечатляющего камня, сейчас напоминал старого сморщенного старика, доживающего свои последние деньки. В крыше из листового железа зияла громадная дыра, которую, видимо, было некому залатать. А около жилища размещалась мастерская размером почти что с сам дом, но с железными стенами. Из дымохода валил густым столбом чёрный дым, разлетаясь тёмными облачками по ветру.

Встречал их сам хозяин дома, старший Беннет, по-хозяйски уперев руки в бока, но, как только спутники подошли, двинулся к ним.

— Добро пожаловать в нашу обитель, леди, — поприветствовал он женщину и даже, следуя правилам этикета ушедшей эпохи, легко прикоснулся губами к руке Выжившей, немного смутив её. — Позвольте узнать ваше имя?

— Джоанна Джексон. А ваше?

— Мэтью Беннет, миледи.

Своим внешним видом он не пугал Джоанну, а скорее даже вызывал сочувствие: с облезшей, как у трупа, кожей, зияющими дырами вместо носа и ушей, клочками едва сохранившихся волос на голове и подбородке, собранных в жидкую бородку. Фигура у него была весьма грузной, рост — небольшим. Левую ногу заменял кибернетический протез. Одет мужчина был в просторную рубаху с закатанными рукавами, рабочие штаны, фартук из жёсткой ткани грязно-зелёного цвета, а на голову в честь прихода гостей нахлобучил невысокий цилиндр чёрного цвета с красной лентой и пряжкой.

— Вы уж простите за мой внешний вид, — начал извиняться тот. — Моя дочь предупредила о приходе Выжившей и Ника Валентайна только в последний момент, так что… Кстати, Ник, я очень рад тебя видеть!

Он, как и его дочка до этого, полез к Валентайну с объятиями, и робот мужественно стерпел всё это, при этом даже не закатив по привычке глаза.

— Ты у нас такой нечастый гость… Что, уже забыл дорогу к дому Беннетов? А ведь мы тебя почти что выходили…

— Дела, дела, Мэтью. Нет времени, — сухо ответил ему детектив. — Да и вы без меня прекрасно обходитесь, правда, Закари?

Эта реплика предназначалась подошедшему роботу — механику-помощнику братьев, высокого роста, с рыжевато-алыми волосами, серой стальной оболочкой с разбрызганными тут и там чёрными пятнами от машинного масла, в рабочей кепке и комбинезоне, на поясе которого были закреплены различные инструменты: от нескольких видов отвёрток, до молотков, коробок с гвоздями, и прочих нужных вещей.

— Да, — ответил тот, с интересом взглянув на Джоанну. — Но с пропажей господина Энтони дела обстоят куда хуже.

— Поэтому я и здесь. Завтра мы с Литрис пойдём и освободим его, медлить нельзя.

— Ты прав, — ответил ему гуль. — Чем быстрее, тем лучше… Можешь, пожалуйста, отвести даму к Гарриет, чтобы она разместила её в гостевой комнате? А потом следует заняться продумыванием плана…

***

— Ник, я пойду с вами, — обратилась к нему Джоанна, когда они направились к двери дома. — Я могу помочь, да и вдвоём вам будет сложнее.

— Даже и не думай, миссис Джексон. В отличии от нас, ты создана из плоти и крови. Убить тебя натасканному рейдеру не составит труда.

— Но я ведь не воробьев гоняла все эти месяцы на пустошах! Я зачищала здания с бандитами, и не раз! Вам пригодится ещё один стрелок.

— Нет, нет, и ещё раз — нет, — категорично ответил ей он. — Это серьезная миссия, а не вылазка за продуктами в логово хиленьких столичных рейдеров. Это — кованные, мощные и грозные.

— Пускай идёт, — внезапно проговорила подошедшая Литрис. — Умрёт — будет не на нашей совести, сама захотела.

— Шпаги и шестерёнки, Литрис! — возмутился Валентайн. — Эта женщина ещё не подготовлена к здешней жизни. Ты должна меня поддержать, а не противоречить!

— А где ей ещё готовиться? В потолок плевать, сидя за забором с турелями? Пусть топает, нам пригодится ещё одна пара свободных рук. К тому же она сможет пробраться к Беннету, пока мы будем отвлекать кованных, если всё пойдёт не по плану. Шпагой владеешь? — она повернулась к Выжившей.

— Не слишком. Но я немного умею стрелять.

— И убегать быстро, наверное, тоже. Пускай идёт.

Стальной сыщик скрестил руки на груди и закатил глаза на её слова:

— Хорошо, будь по-вашему, уважаемые дамы. Ваши же похороны.

— Не кипятись. Мы же не против когтей смерти или Братства идём. Это всё-таки — сброд народа, весьма дезорганизованный, в отличие от тех же Стрелков… А, ещё одно. Обучи её хоть чему-то. Время до заката ещё есть.

***

Упоминаемой ранее Гарриет оказалась робо-леди, аккуратно одетая в зелёное яркое платье до колена, спадающее вниз слева направо, такого же цвета накидку, салатовые чулки и удобные ботинки. На голове у неё громоздилась самая красивая шляпа, увиденная Джоанной в Содружестве: из лимонного шелка, с искусно пришитыми розами красно-малинового цвета, выглядящими как настоящие. Дама представилась и радостно поприветствовала Выжившую, рассказала о том, что она — шляпница, как и до войны, но помогает братьям хоть как-то поддерживать порядок в доме и иногда готовит еду. Но делает это не очень умело, так как её алгоритмы личности перезаписывались несколько раз и застыли на «мастерице шляпок». Ещё одной смены достаточно — и её механизмы не выдержат и сломаются, что и побоялись делать Беннеты; так что она не может убираться на должном уровне (о чём свидетельствовали завалы ненужных вещей и слой пыли на них и мебели), зато до сих пор шьет головные уборы из материалов, которые ей приносит Литрис. Затем Гарриет показала Джоанне свою яркую коллекцию шляпок и смущалась от её похвал, а позже попросила отремонтировать её цилиндр из Убежища 111, ведь на нём были видны небольшие царапины и повреждения, что леди охотно одобрила. Видно было, что шляпнице попросту не хватает женской компании, ведь Литрис вряд ли окажет нужный интерес к её делу, а девочки не понимают всех премудростей моды, да и время чаще проводят за играми.

Комната, в которую поселили резидентку Убежища 111, была совсем крохотной, в неё помещались лишь узкая кровать да комод, но она не жаловалась. Вещи миссис Джексон решила не раскладывать, ведь оставалась она здесь ненадолго, а лишь схватила шпагу и пошла к детективу — учиться.

Найти его было нетрудно: он обсуждал что-то с Мэтью в мастерской, заваленной чертежами, которым не хватало места на стенах и рабочих столах, различными деталями и механизмами, книгами и кипами каких-то схем. Увидев женщину, тот оставил свое занятие, попрощался и повёл леди на задний двор.

— Позволишь осмотреть твою шпагу? — спросил тот, когда они приземлились на лавочке, где обычно играли Мелани и Мизери.

— Конечно, — Выжившая протянула своё оружие, и Ник начал вертеть его в руках, осматривая критичным взглядом.

— Стандартная. Немного несбалансированное лезвие, — сделал он вывод, взвесив шпагу на ладони. — И совершенно тебе не подходит. Вот, возьми мою.

Он протянул ей свой инструмент для убийств, и Джоанна осторожно прикоснулась к холодной рукоятке шпаги. Сделана она была искусно и явно на заказ: из чёрного металла (и даже лезвие), слегка тяжеловатая для её слабых женских рук, вместо классического навершия — тонкое золотистое сердце, пронзённое стрелой, узор с ним, дополненный изящными завитушками, повторялся и на гарде с защитной дужкой. Сначала миссис удивилась такому выбору и уже открыла рот, чтобы спросить, что значит эта сердечная тематика, а потом ей дошло — Валентайн же.

— Мастер, сделавший её, назвал шпагу «Сердцеед». И я полностью с ним согласен.

— Она такая красивая… — восхищенно проговорила на его слова леди и провела подушечками по лезвию, стараясь не порезаться.

— Тебе тоже нужна «своя» шпага. Ты сразу поймёшь, что это — она. Тем не менее… У тебя есть хотя бы базовые навыки владения этим оружием?

— Ну-у… Нет, — честно призналась она.

— Лады. Тогда будем учиться.

Это было однозначно сложно. Одолженная шпага тянула руку вниз, ровно, без дрожи, её держать было почти невозможно. Да даже в классическую боевую стойку леди встать не могла, постоянно путаясь. Вздохнув, детектив подошел к ней сзади и поставил в правильное положение: правая рука с клинком впереди, левая свободная отводится назад, ноги порознь, тело чуть подается вперед. При этом ему пришлось осторожно взяться за локоток её левой руки, а свободной рукой накрыть пальцы, сжимающие шпагу, для того, чтобы направить в нужную сторону. От этих касаний щёки миссис Джексон заалели, а внутренности скрутились в тугой узел, и она успела обрадоваться тому, что напарник не видел её лица. И хотя под этим не подразумевалось что-либо такое, ей всё равно сделалось стыдно за себя и свою реакцию. Это было так… странно. За эти два месяца на пустошах к ней не прикасался ни один из джентльменов (не считая юношу Роланда, конечно), и она успела отвыкнуть от мужского внимания. Не то, чтобы Джоанна купалась в нём, тем более, что после женитьбы всё сошло на нет, но тем не менее всегда было приятно ловить на себе заинтересованные взгляды. Сейчас же женщина уловила то, чего не было, и трижды отругала себя за эгоистичность. Её Нейтан сейчас лежит в ледяной могиле, навеки смежив веки, а она уже спустя три месяца позабыла об их десятилетнем браке и краснеет, как школьница-гимназистка на первом свидании, от вынужденных касаний без капли романтики.

«Соберись, Джоанна!» — приказала Выжившая сама себе. Однако голоса в голове всё никак не хотели замолкать.

«Разве ты любила Нейта? Он — удачная партия, по мнению родителей. Неужто тот питал к тебе тёплые, не братские, а светлые, романтические чувства? Муж даже целовал тебя раз в три года…»

«Неправда! Я не могу так думать о нём! Да, я любила его, скорее, как брата или наставника, но разве это сейчас имеет значение?»

«Никак нет, Джоанна. Посмотрим, как скоро ты променяешь фамилию Джексон на другую».

«Хватит. Запутывать. Меня».

— Миссис Джексон, ты меня слушаешь? — раздался рядом голос компаньона, выводя её из оцепенения, и она вздрогнула.

— Да, конечно.

— Что же, я постарался обучить тебя хотя бы чуть-чуть. Надеюсь, это поможет. А пока лучше ложись спать, пробуждение предстоит раннее, а сейчас уже догорает закат.

— Хорошо. Спасибо за урок, Ник.

Она отдала ему шпагу, и на секунду его пальцы задержались на её, заставив леди ещё раз покраснеть, дезориентируя ещё сильнее.

— А тебе, ну… — женщина замялась, — нужен сон?

— В классическом понимании — нет. Но роботам подобного мне типа следует хотя бы раз в три дня перезагружать свои системы. Это слегка похоже на дрёму, однако длится немного меньше — пока не запишутся в блоки памяти все «воспоминания», и не может прерваться, как обычный сон.

— А, вот как.

— Кстати, попроси Гарриет выдать тебе постельное белье, ибо она наверняка забыла. И да, спокойной ночи.

— И тебе хорошего, м-м-м, перезапуска механизмов.

Он кратко хохотнул, а она поспешила поскорее удалиться, чтобы не ляпнуть ещё какую-либо глупость. «Хорошего тебе перезапуска механизмов! — передразнивала себя в своей голове Выжившая. — Что на тебя нашло, Джоанна?» Чувствуя себя чрезвычайно неуклюжей и чуть не упав на крутых ступеньках, ведущих к гостевой комнате, она с горем пополам добралась до места. «Я ведь подчеркну, что ты — робот, а не человек из плоти и крови, при этом втаптывая в грязь. И буду вести себя как последняя идиотка…»

Тираду её самобичевания прервала Гарриет, на которую леди чуть было не натолкнулась.

— Миссис, куда это вы так летите? Всё хорошо? — побеспокоилась робо-женщина.

— Да, ничего такого, Гарриет. Кстати, можешь мне выделить, пожалуйста, какую-то постель?

— Конечно-конечно! Я как раз за этим направлялась, как вдруг натолкнулась на вас.

Она удалилась, оставляя Выжившую. Хотя долго ей сидеть в одиночестве не пришлось: когда шляпница вернулась, то привела за собой на хвосте двух любопытных девочек, стыдливо выглядывающих из-за дверного проёма. Незнакомая леди пробуждала в них огромный интерес, так как редко кто, кроме торговцев, заходил в гости ко двору Беннетов, из-за чего им было порою одиноко. «Вы такая… Не такая, леди!» — проговорила Мелани, когда Джоанна с улыбкой разрешила им войти и сесть около неё. «Вы побуждаете меня грустить чуточку меньше…» — в свою очередь сделала комплимент Мизери, и миссис Джексон искренне рассмеялась, умиленная их словами.

Остаток вечера прошел на удивление спокойно, и женщина даже успела забыть о своем недавнем позоре. Робо-девчули пытались научиться заплетать косички на её длинных волосах, которые их очень заинтересовали, а позже к ним присоединилась и Гарриет, показав сестрам сложные узоры. «Дочь моего хозяина была юной девушкой, и она часто просила сделать ей прическу, когда собиралась на свидание, так что у меня присутствует этот навык, — прокомментировала свои действия та. — Увы, после того, как они скрылись в Убежище „ВолтТек“, я не знаю, что с ними случилось… Я вижу, что вы выглядите весьма сонной, Джоанна. Девочки, пора собираться, пусть леди выспится». Они попрощались и вышли, а женщина ещё долго не могла уснуть, прокручивая в голове всё увиденное за день.

========== Глава X: Согас Айронворкс ==========

«Annie was a curious girl,

she hoped to travel the world,

explore under every stone.

And if something did catch her eye

she’d always peer in and pry,

she wouldn’t leave it alone.

Well, curiosity, as they say,

eventually one day

led to the death of the cat.

And if she really knew what was best,

she would’ve gave it a rest,

before she came across some

thing she’d regret.»

The Cog is Dead — Run, Girl, Run

Бывают такие события, которые меняют жизнь бесповоротно, сбивают привычный темп бытия и ведут его по новому курсу. Они могут происходить совсем незаметно или же нагрянуть словно гром посреди ясного неба. Иногда происходят совершенно случайно, а порою — намеренно. Но, безусловно, навсегда изменяют тебя и твое бытие.

Происшествие, которое случилось с миссис Джоанной Джексон, относилось, скорее, к сознательным. Она сама решила пойти к заводу «Согас Айронворкс», сама вызвалась в помощники, сама же и поплатилась. Это вполне можно оправдать её врождённым любопытством, не покидающим ту ещё с детства, а также банальным желанием помочь, быть полезной и не сидеть на месте сложа руки. Так что давайте простим миссис Джоанну Джексон за то, что с нею случится по её вине. В конце концов, пустоши меняют людей.

***

Поначалу всё шло хорошо. Выдвинулись они в путь рано: солнце ещё только-только начало просыпаться, посылая блёклые лучи выжженной радиоактивной земле, и отбрасывало большие тени от деревьев и валунов, разбросанных тут и там. Литрис (а она была признана неоспоримым лидером их экспедиции) придерживалась такой же тактики, как и Кейт, ибо намного лучше застать рейдеров рано утром, когда они ещё не очухались ото сна или же вообще только легли спать, и таким образом увеличить шансы на успех. В дорогу она оделась как можно более подобающе: в холщовый плащ маскировочного цвета с капюшоном и широкими оборванными ниже локтей рукавами, который вместо пуговиц на груди скреплялся деревянными пустыми трубочками; широкие штаны из такого же материала, заправленные в высокие ботфорты со шпорами, как и у Валентайна; руки были скрыты кожаными перчатками до локтей, свободно висела через плечо сумка. К тому же Литрис надела гогглы с круглыми окулярами и тёмными стёклышками, затеняющими светящиеся серые глаза. Вооружилась она хорошо: в руках сжимала снайперскую винтовку, на поясе были закреплены гранаты «Тесла», которые выпускали в противника огромной силы электрический разряд, за спиной виднелся уже знакомый карабин, а за голенищем правого сапога — зубчатый нож. Что сказать, она была охотницей за довоенными артефактами, которые в большинстве случаев не хотели отдавать без боя. Хотя Литрис предпочитала действовать скрытно, не привлекая к себе должного внимания, для этого и носила незаменимую снайперку.

Всего путь занял у них не больше часа и прошел почти что в молчании, разве что прерываемый недолгими диалогами между напарниками. Когда завод замаячил в поле зрения, робо-девушка жестом приказала остановиться. «Мне нужно осмотреть периметр», — сообщила она, занимая удобную снайперскую позицию на возвышении, и посмотрела в прицел. «Хмм. Они ещё серьезнее, чем я предполагала. Трое патрульных на постах. Целых четверо на крыше. И кто знает, столько внутри…»

— Что же будем делать, Литрис? — спросил у неё Ник, и она, не отвлекаясь, ответила:

— Я смогу снять двоих патрульных прежде, чем мои действия заметят. Третий — на вашей совести. А вот с рейдерами на крыше нужно немного повозиться. Пройти нам они не дадут, а, заметив меня, начнут палить. Так что займите укрытие, ибо они начнут ответную пальбу мигом и, возможно, среди них есть особо меткие стрелки.

— Принято, сержант, — отшутился тот, и Литрис закатила глаза на его слова.

— Джоанна, будь особенно осторожна. Мы твое тело через пустоши тащить не будем.

— Что-что? — ошарашенно спросила леди, отвлекаясь от наблюдения за двигающимися фигурками противников.

— Я пошутила.

Она сосредоточилась и пустила первый выстрел, превративший голову самого дальнего часового в кровавое месиво, взорвавшееся алым цветком. Следом за ним от её руки пал и другой рейдер. Искательница ловко перегруппировалась и успела подбить насмерть ещё одного человека на крыше, прежде чем бандиты заметили, что она успела натворить. Мигом всполошились и начали вести ответную стрельбу.

— Хорошие выстрелы! — похвалила напарницу Джоанна, целясь из лазерного пистолета в бегущего к ним последнего часового.

— А ты в ней сомневалась? — ответил ей детектив, выстрелив в того же рейдера, но его пуля отскочила от брони, и противник продолжал стремительно приближаться.

— Никак нет, но при мне так ещё никто не стрелял.

На самом-то деле талант Литрис не был «природно нажитым», как у людей. Нуждаясь в хорошем искателе, а поначалу и защитнике, братья Беннеты перепрограммировали первого найденного робота, сильно подкрутив ей гайки в голове, чтобы превратить в хорошего и меткого стрелка. Так что похвальбу Джоанны она не приняла, а молча продолжила «снимать» цели с крыши.

Наконец-то все часовые на верхушке были сбиты, последний постовой убит Валентайном, а все доступные карманы, ящички и столики обшарены. Быстрый осмотр периметра показал, что запасной вход в сооружение обвален, а ещё один — на плоской крыше, можно открыть только изнутри. Вблизи завод представлял собой уродливую громадину, пугающую своей массивностью. Наверху из огромных дымоходов, увы, валил дым, показывая, что сталелитейный завод возобновил свою работу.

— Придется идти через центральный вход, как гостям, — вздохнула искательница, перезаряжая винтовку. — Постараемся действовать максимально тихо. Лишнее внимание ни к чему, нужно просто забрать Энтони, а не устраивать масштабные разборки.

Еле-еле приоткрыв большую дверь, они заглянули внутрь, и их вниманию предстала ошеломляющая картина: огромные чаны с расплавленным металлом не спеша двигались по конвейерной ленте под потолком, слышался громкий гул, который и скрыл их появление, а часовые параллельно и контролировали процесс подготовки стали.

— Один… Два… Пять… — шёпотом подсчитала их Джоанна и оглянулась на спутников, у которых, видимо, уже созрел какой-то план.

— Я снимаю самых дальних, — ответила ей робо-леди. — Вы не подпускаете к нам огнемётчиков.

И правда, некоторые из бандитов держали тяжелые огнемёты в руках, готовые в любой момент пустить их в действие. Что человеку, что роботу — урон из такого оружия будет фатальным для любого, так что нужно быть начеку.

К счастью, зачистка входа не заняла много времени, и путники могли продолжить свои поиски в глубине завода. Обыск этого уровня результатов не дал, как и второго этажа, где им также повстречались несколько рейдеров. А ещё удалось найти хорошо сохранившегося робота-протектрона, мирно спящего в своей капсуле. Валентайн разблокировал терминал управления и смог активировать механического стража. С шипением дверца отворилась, выпуская наружу робота. «Протокол безопасности активирован… — безжизненным голосом начал проговаривать тот. — Веду поиск нарушителей». Его грушевидное тело было окрашено в яркий солнечный цвет, но корпус был покрыт налётом ржавчины, а лицевая панель полностью закрыта твёрдой металлической пластиной. Сверху мигала ярко-оранжевая лампочка.

— Протектрон-строитель, — сказала им Литрис. — Уничтожает врагов встроенным гвоздемётом, а ещё вдвойне прочнее обычного. Сколько же проблем мне создавали такие, как он… Но этот вот братишка, — она хлопнула его по боку, — расчистит нам путь дальше. Предлагаю подождать, пока он «ищет» рейдеров.

И тот не заставил себя ждать. Проводя обыск на предмет чего-либо полезного, напарники услышали вдали звуки выстрелов, а затем и желанные слова «очистка завершена, периметр чист».

— Судя по карте завода, — проговорил Ник, держа в руках недавно добытый указатель, — нам осталось только самое важное отделение — плавильное. Подозреваю, что оставшиеся члены банды засели именно там.

— Огромные чаны с раскалённым металлом, большое помещение, и почти нет выходов! — сокрушилась Литрис, осматривая путеводитель. — И незаметно пройти — невозможно! Я ведь не люблю идти в лоб. Быть может, удастся договориться с их главарём? Или хотя бы найти мне хорошую снайперскую позицию… И где здесь они держат Энтони?!

— Возможно, в этом складском помещении. — Детектив повёл пальцем в нужном направлении. — Шансы, что он там, невелики, но я не имею понятия, где он ещё может быть заточён.

— Попытка не пытка. Тем более, что других вариантов нет. Значит, ты отвлекаешь внимание банды на себя, а я тихонько проникаю туда, забираю Беннета и спешу на подмогу…

— Если только меня на винтики к этому времени не разберут. Но постараюсь продержаться.

— Я могла бы сходить за Беннетом, — подала голос робко молчавшая до этого Джоанна. — Тогда вы сможете отбиться от рейдеров, и прикрыть нас, когда мы будем убегать отсюда.

Роботы повернулись к ней, и она почувствовала неловкость от взглядов их светящихся механических глаз.

— Нет. Не обсуждается, — категорично заявил Валентайн и для пущей убедительности мотнул головой. — Уже огромный риск в том, что ты здесь находишься. Это место не для довоенных леди.

— Да, но это хорошая идея, — поддержала её робо-девушка. — Она маленькая и юркая и сможет проскочить, если даже её и попытаются остановить. Да и не такой уж неуч, как ты считаешь.

— Нет, — повторил он. — Ты не видела где-то здесь изоленту? Хочу примотать миссис Джексон к стулу, чтобы она не рвалась к нам, пока мы будем спасать Энтони.

Искательница закатила глаза:

— Дай ей шанс.

— Это слишком рискованно.

— А если поступить иначе, можем погибнуть все мы! Тебя распотрошат первого, потом — меня, затем обозлятся на Тони, а после же найдут и миссис Джексон.

Между ними завязалась перепалка, и леди почувствовала себя лишней, ведь не ожидала, что её предложение помощи перерастёт в раздор внутри команды. «Молодец, Джоанна. Хотела как лучше, а получилось как всегда…» — мысленно отчитала себя та, с опаской наблюдая за спорящими. Ей было не очень приятно наблюдать за тем, как её судьбу опять решают за неё и даже говорят так, как будто её рядом с ними нет. Обидно.

В конце концов, Литрис смогла убедить напарника.

— Миссис Джексон, — обратился он к леди и положил ей руку на предплечье, — ты понимаешь, на какой риск идёшь?

— Естественно. Мне почти тридцать лет, и я — не потерянный ребёнок, — ответила она немного резче, чем следовало бы ожидать, — могу за себя мало-мальски постоять. И сюда пошла осознанно, догадываясь, что меня может поджидать.

Детектив потёр переносицу и сдался:

— Твоя воля.

И с этого момента всё было решено.

***

План был не шибко сложным: пока Валентайн и Литрис пытаются взять на себя огневую мощь (а, возможно, и мирные переговоры с бандитами), Выжившая должна незаметно проскользнуть мимо них и вызволить Беннета. Затем они собираются у выхода на крышу и бегут со всех ног. А после — изредка вспоминают это приключение, если ещё когда-нибудь соберутся вместе.

Не удивительно, что он провалился с самого начала.

Их встречали у самого входа. На помосте, размещённом над самым огромным чаном, стоял главарь Кованных, прозванный Шлаком и совсем недружелюбно скалил зубы, увидев вошедших путников. Выглядел он жутко: его кожа спеклась от многочисленных ожогов, а лицо пересекали уродливые шрамы. Не хотелось даже представлять, через что он прошёл, чтобы жизнь так поиздевалась над его телом.

А ещё он был одет в самую настоящую силовую броню. Подобные её производились в годы войны и являли собой самое настоящее чудо довоенных технологий. Прочные экзоскелеты, предназначенные для наилучшей защиты солдат, защищенные со всех сторон металлическими пластинами. Силовая броня напоминала доспехи рыцарей из давным-давно утёкшей эпохи, но была настоящим сплавом науки и прогресса эпохи Иссякших Ресурсов.

— Ну и ну. Неужто вы показались. Я уж думал, что веселье отменяется и хотел было приказать моим людям вытравить вас, как крыс. Сколько же шороха вы наделали…

Джоанна перевела взгляд на резервуар под ним и от одного только взгляда ей стало дурно. Кованые отличались особо изощренными методами пыток, и всех пленников, а также нарушителей среди своих просто сбрасывали вниз, предварительно помучив для пущего эффекта. Сколько людей здесь погибло — и не сосчитать…

— …должен признать, меня это даже впечатлило. Не все осмелятся бросить вызов кованным. А погибшие были слабы, раз подохли в бою. Не достойны моей банды. Плакать за ними уж точно не будем, — на этих словах оставшиеся четверо рейдеров хохотнули, поддерживая своего босса. — Но теперь ответьте мне: что же привело сюда вас? Жажда наживы? Или крови? Ну, или же это?

Он показал компании настоящий артефакт, который держал в руках: модернизированное оружие, клинок которого при нажатии ручки на древке вспыхивал пламенными сполохами.

— Мы пришли за гулем, которого вы пленили, — подала голос Литрис. — Дайте нам забрать его, и мы уйдём. Можем даже откупиться.

— А, этот урод… Урод со знаниями в голове, которые сделают нас сильнее… Что-то вы размечтались. Он теперь наш. И скоро расколется. Так что — нет. — Он повернулся к своим подчинённым и приказал: — Взять их.

— Вот же чёрт, — ругнулся Ник и повернулся к леди. Она поняла его без слов и рванула к кладовой.

Как они и просчитали, пленника заперли именно там и оставили в качестве охраны одного скучающего рейдера. Увидев женщину, он выхватил нож и кинулся ней навстречу с криком: «О, это будет весело!», но она парировала его удар шпагой. А затем резким движением проткнула его плоть в уязвимом месте брони между шеей и нагрудником. Убивать было всё ещё трудно во всех смыслах для неё, но она была рада тому, что успела получить пару уроков холодного боя перед операцией. «Нужно будет как-нибудь отблагодарить Ника… Но об этом потом», — думала она, пока взламывала с помощью шпильки замок своеобразной темницы. Удалось ей это только с третьей попытки.

Резко распахнув дверь, женщина подалась вперёд и чуть было не отпрянула снова: внос ей ударил резкий запах, выдающий то, как же содержали и пытали пленника. Сам он сидел, подперев стену, и смотрел на болтающуюся под потолком лампочку, но на звук её шагов обернулся. Выглядел он, мягко говоря, неважно: осунувшимся и болезненным (казалось бы, как может гуль выглядеть ещё хуже, но ему это удавалось). Будучи полной противоположностью брата, тот был худым, как щепка, и высоким. Вместо правой руки — протез. Волос почти не осталось, а над верхней губой проглядывали негустые усы.

Джоанна поздоровалась с учёным и подала руку, чтобы помочь ему встать, но он что-то медлил.

— Давайте-давайте, пожалуйста, сюда в любой момент могут нагрянуть другие, — подбодрила она его и подарила самый доброжелательный взгляд, на который только была способна в сложившейся ситуации.

— Кто вы, леди? Я не пойду с незнакомым человеком.

— Я пришла с Литрис и Ником. Они сейчас сражаются с рейдерами, и, боюсь, если мы не поторопимся…

Названные имена благоприятно повлияли на гуля, и он опёрся на её протянутую руку.

— Подозреваю, что из-за истощения я не смогу двигаться быстро.

Он попытался встать, но ноги его не слушались, и тот чуть было не упал, но Выжившая успела подхватить его. Нарыла в сумке стимулятор и вколола ему в плечо, надеясь, что это хоть немного поможет. Кое-как взвалив спасённого пленника на себя («Ох, тяжёлый!»), она поспешила покинуть это помещение.

Но беда не приходит одна. Как только они приблизились к месту битвы, то обнаружили неутешительную картину: Шлак и двое оставшихся в живых бандитов спустились вниз и окружили Валентайна, тесня к резервуару с жидким металлом. Тот отбивался, но преимущество было явно не на его стороне. Искательницу вообще не было видно, но приглядевшись, Джоанна заметила её: Литрис пробиралась к помосту для стрелковой позиции, но путь ей преградила габаритная рейдерша с огнемётом. Замешкавшись, женщина не обратила внимания, что один из кованных успел её увидеть, и очнулась лишь тогда, когда он подскочил к ним вплотную и грубо схватил её за руку, заставив уронить Беннета.

— Ну и ну, какая чистюля! Босс, посмотри на неё!

Шлак обернулся, жестом показав остановиться своим бандитам, и кивнул рейдеру, вцепившемуся в неё мёртвой хваткой. Тот сразу понял его приказ и толкнул женщину к своему «авторитету». Она споткнулась и упала прямо ему под ноги. Подняв голову, Джоанна увидела скалящегося отморозка, и её охватила паника. Причёска успела распасться и на лицо ей упало несколько прядей, но та боялась смахнуть их.

— Надо же, какая краля, — проговорил главарь и грубо схватил её за подбородок. — Давно у меня не было таких миловидных женщин. Возможно, ты проживешь немного дольше остальных.

Он расхохотался, а затем грубо схватил её за волосы и намотал их себе на кулак, приподнимая над землёй. Женщина вскрикнула от боли, из её глаз брызнули слёзы, но она начала лягаться что есть мочи. В ответ ей отвесили мощную оплеуху, тем самым поубавив её пыл.

— Ну и ну, экая брыкливая. Что же ты забыла с этими консервными банками? Меня аж распирает любопытство.

Пока Шлак игрался с ней, как кот перед тем, как слопать мышку, он не успел заметить несколько вещей. Например, то, что Литрис удалось побороть противницу, и она удачно умертвила выстрелом из снайперской винтовки наседавшего на детектива противника. Тот же, в свою очередь, поборол оставшегося и поспешил на выручку к леди, меряя огромными шагами помещение: увы, для удачного выстрела искательницы обзор оставался закрыт.

Опомнился Шлак, лишь когда увидел направленное на него лезвие шпаги с тёмным лезвием.

— Отпусти её, — сказал ему робот. — И мы уйдём. И пощадим остатки твоей банды.

— Вы? — в его голосе сквозила явная насмешка. — Двое вёдер с гвоздями? Ты меня потешил.

Он схватил свободной рукой миссис Джексон за горло и приподнял ещё на несколько сантиметров. Она начала задыхаться и судорожно царапать ногтями его руку, закованную в броню, но, вполне естественно, её действия не увенчались успехом.

— Что ты на это скажешь, а? А?!

В ответ Валентайн отвёл шпагу от него. А затем молниеносно взмахнул ею сверху вниз и перерубил пряди волос, которые сжимала рука бандюгана. От неожиданности тот отпустил руки от горла леди и обернулся к роботу. Этой секундной заминки хватило для того, чтобы Ник успел прокричать:

— Хватай Беннета и беги, Джоанна!

Еле-еле поднявшись с пола, всё ещё судорожно глотая ртом воздух, Выжившая поспешила выполнить его поручение и побежала к Энтони, но успела обнаружить, что с ним уже была Литрис, пытавшаяся привести гуля в чувство. Рядом валялся труп рейдера, пленившего женщину ранее.

— Совсем ослаб и потерял сознание! — крикнула ей искательница. — Стимпак не помог, придется тащить его всю дорогу.

— Там Валентайн сражается с их главарём!

— Ох, чёрт! — выругалась Литрис и, оставив учёного на леди, поспешила на подмогу.

Вновь взвалив на себя гуля, миссис Джексон быстрым шагом потянула его к выходу на крышу. Споткнулась, упала и ободрала платье прямо на коленях. «Не думай, не думай о том, что случилось. Просто иди вперёд, шаг за шагом, давай, Джоанна…» Она обернулась и успела заметить, как голова Шлака разлетается кровавыми брызгами, будто переспелый мутафрукт, от выстрела Литрис, а Валентайн толкает его к чану с жидким металлом. Мучителя настигла такая же смерть, которую он сулил своим жертвам.

На крыше их встретили холодный, пронизывающий до костей ветер и остывшие мёртвые тела постовых. Спустя несколько мгновений к женщине на выручку поспешили роботы, успевшие расправиться с главарём. Ник забрал у леди учёного и перекинул через плечо, Литрис взяла её за руку, и вместе они стремительно поспешили покинуть проклятое место.

Всю дорогу женщина пребывала в ступоре, слишком шокированная произошедшим. В голове настырным мотивом повторялась раз за разом строчка песни забытой эпохи: «Беги, беги, девочка, так быстро, как только сможешь! Беги, беги, девочка, или будешь мертва…» Она потянулась к затёкшей шее, чтобы размять её, и обомлела: привычных волос на месте не было. Дрожащими руками леди прикоснулась к укороченным шпагой локонам и вздрогнула от того, настолько они были коротки.

Что же. За всё нужно отплачивать по заслугам.

========== Глава XI: Вино после полуночи ==========

Опомнилась женщина, только когда они подошли к двору Беннетов, и Мэтью вышел им навстречу, чтобы забрать ослабевшего брата.

— Немного радиации — и он в порядке: гули от неё лечатся. Правда, главное — не переборщить, иначе они могут превратиться в диких, — проговорила Литрис, проводя братьев взглядом. — А нам не помешает хорошая чистка после этих рейдеров. Гарриет! — позвала она, и когда шляпница приблизилась, начала раздавать ей поручения: — Для начала подготовь постель в комнате Энтони. Найди парочку стимпаков. Затем попроси Закари нагреть на плите воду, чтобы миссис Джексон смогла принять душ. Свари суп из моркови. После постираешь одежду младшего, если она ещё более-менее в сохранности. К этому времени постарайся накормить Энтони, если он очнется. Запомнила всё?

— Да, Литрис. Постелить постель Энтони. Стимпаки. Горячая вода для душа. Суп. Стирка. Покормить Тони. Я, вроде, запомнила.

— Молодец-молодец! Постарайся не забыть.

Из-за небольших сбоев в системе страдала память Гарриет, и она часто выкидывала с головы то, что ей поручили, так что ей приходилось постоянно напоминать обо всём по несколько раз. Из-за этого Литрис позвала Закари и пересказала ему все задания для робо-леди, а потом попросила проконтролировать весь этот процесс.

— Рейдерская кровь везде, — пожаловалась та, когда путники зашагали к дому. — У тебя даже на лице, — она кивнула на Валентайна.

— Чёрт, — пробормотал он. — Ну, мог отделаться и похуже.

После этих слов они одновременно обратили внимание на миссис Джексон и впервые отметили, что она нема как рыба, хотя всю дорогу на завод постоянно что-то щебетала, не давая скучать. Сейчас же Выжившая находилась на грани истерики из-за произошедшего с ней. Её чуть было не захватили в плен рейдеры, затем душили, а после её волосы обрезали ради спасения. Обхватив себя руками, женщина съежилась и смотрела в пол.

— Эй. Ты как? — Литрис взяла её под локоть.

— Всё хорошо? — спросил детектив.

Женщина неопределённо мотнула головой вбок, давая понять, что всё далеко не в порядке.

— Зеркало… — тихо сказала та хриплым голосом. — Дайте мне зеркало. Пожалуйста.

— Нет, — твердо ответила искательница. — Для начала успокойся. Прими душ. Потом уже и поговорим о случившемся.

— Мне нужно сейчас… — упрямо молвила Выжившая. Казалось, ещё немного — и она окончательно разрыдается, как ребенок.

Поспособствовала этому и пришедшая Мелани, которая, увидев миссис Джексон, прикрыла губы ладонями и прошептала: «Ох, леди, что же с вами случилось?» Литрис жестом усиленно просила её уйти и не мешать, но слова девочки возымели должный эффект на Выжившую.

— Мне нужно зеркало. Пожалуйста, — продолжала повторять Джоанна и сползла вниз по стенке, ещё сильнее сжавшись.

— Да чтоб тебя! — не выдержала путешественница. — Сейчас принесу.

Из мастерской Гарриет было изъято невысокое овальное зеркальце и установлено прямо напротив сидящей леди, придерживаемое Литрис.

Увидев себя, миссис Джексон не смогла сдержать рвущийся наружу вздох ужаса. На неё смотрела совершенно незнакомая женщина — худая, измученная, в больших гогглах-шестерёнках, увеличивающих лицо. А ещё у неё была короткая стрижка: самые длинные пряди едва прикрывали щёки, самые короткие — на затылке, длиной с полпальца. Вдобавок, покрывали голову они неровно и спускались «лесенкой» сверху вниз. Её косы, её гордость ещё с юных лет были безжалостно уничтожены, убиты, и от них осталось лишь подобие. Казалось, обычная пустошинская женщина не стала бы горевать по таким пустякам, но довоенное воспитание всегда давало о себе знать.

— Ну чего ты! Ещё отрастут, — попытался успокоить её Ник, но потерпел крах, по её щекам потекли слёзы, не приносящие облегчения.

— Нет. Уже не отрастут. Никогда, — с грустью ответила она. Её одолевали давно забытые чувства: хотелось одновременно и плакать, забившись где-то в уголке, и крушить всё подряд, наплевав на правила приличия. — Лучше бы я тогда умерла… От взрыва. Или в криокамере. Лучше бы я не проснулась, как Нейт и другие резиденты, лучше бы меня убили в первом попавшемся городе…

— Ты должна успокоиться, Джоанна. Давай, возьми себя в руки. Всё не так страшно. Конечно, я сожалею о случившемся…

— Сожалеешь? Ты — и сожалеешь? — не выдержав, завопила женщина. — Да ты вообще умеешь это делать? Ты вообще можешь что-то чувствовать?! Очень сомневаюсь!

Внезапно она осознала, что наговорила лишнего, но сказанное уже повисло в воздухе, накаляя атмосферу, словно шаровая молния.

— Ах, вот как! — в свою очередь возмутился Валентайн. — Конечно, я же бесчувственная жестянка, куда уж! А теперь напомни, чья же была инициатива о твоем сопровождении нас на завод? Не твоя ли? Так почему же сейчас возмущаться, а, миссис Джексон? Или пасуешь сразу, как видишь трудности?

— Эй, — одернула его искательница. — У неё сейчас истерика, она за себя не очень отвечает, а ты только ухудшаешь ситуацию. Это скоро пройдёт.

— Ну, извини, не каждый день имею дела с довоенными леди. Видимо, они отличаются неуравновешенностью, судя по этой, — он зло кивнул в её сторону. — Выдвигаемся завтра утром. Доведу её до Сэнкчуари, и пусть делает, что хочет. Спасибо за окончательно испорченный день, миссис Джексон.

Он развернулся на каблуках и стремительно покинул комнату, лишь захлопали полы его плаща.

— Молодец, сумела вывести такого добропорядочного джентльмена. Ох уж эти леди… — запричитала Литрис, помогая женщине встать. В ответ та лишь всхлипнула и прикрыла рот ладонью, сдерживая рыдания. Собственные злые слова легли на душу чёрным пятном, постоянно прокручиваясь, как плёнка синематографа, в голове, не желая исчезать. Ведь она не думала так, а просто сорвала свою злость на роботе, что лишь хотел помочь, и задела за живое*. «Какое же ты ничтожество, Джоанна!» — подумала она. Вдобавок, Выжившая всё никак не могла успокоиться, накручивая себя всё сильнее и сильнее.

Список лучших фраз Литрис, которые ей пришлось применить в отношении

застывшей в уголке Джоанны, упрямо не хотевшей никуда идти:

1. «Миссис Джексон, если ты сейчас не угомонишься, я устрою тебе душ с холодной водой. Это мигом бодрит»;

2. «Если ты сейчас не пойдешь в душевую, я свяжу тебя и оставлю под водой на полчаса»;

3. «Или вызову злого Ника и попрошу помочь мне в этом деле»;

4. «А ты знала, что уже десять лет считается самой модной прическа „вымытые волосы“?»;

5. «Слушай, остывшая вода меня не остановит, и ты сегодня грязной не ляжешь. Гарриет потом стирать это, пожалей её. Или меня, ведь угадай, кто будет перестирывать после неё».

Наконец-то упрямица сдалась. В душе, под теплыми струями воды она мокла около получаса; облокотившись о стену, ждала, пока с неё стечёт вся грязь, чужая кровь и копоть, накопившиеся за время этого злоключения. Слёзы давно кончились, осталось лишь всепоглощающее чувство вины: за свое ужасное поведение, за слова, брошенные так несдержанно, за реакцию на происходящее… Разве благовоспитанные леди так себя ведут? И что бы сказала матушка на это? Джоанне даже страшно было представить, какова была бы её реакция. «Её уже нет. Её уже двести двадцать лет нет…» — повторяла одними губами женщина, но прогнать настырное привидение матери не предоставлялось возможности. Оно приходило всегда, в самые неподходящие моменты: когда Джоанне было плохо, что только усиливало чувство вины, когда же ей было хорошо, оно заглушало её радость, заставляя вспомнить о нравоучениях родительницы. Кажется, женщина догадывалась, кого в эту ночь будут терроризировать кошмары…

Вечер прошел очень смазанно. Кто-то накормил её безвкусным супом (Литрис? Гарриет?). Мелани о чём-то расспрашивала и расспрашивала без умолку, а она отвечала односложными предложениями. А Мизери, молча стоявшая в сторонке и слушавшая болтовню сестры, просто тихо подошла к ней и обняла, и долго не разжимала объятия, пока леди, наконец, не выплакала последние слёзы и почувствовала хоть какое-то облегчение. Затем к ним присоединилась и Мелани, и они просто молча сидели, не желая нарушать вязкую тишину. Когда же девочки оставили её, Джоанна успела заметить подтёки от машинного масла на щеках грустной робо-девочки. «Мизери всегда плачет по всем погибшим от взрывов людям, — сказала Литрис, которая ранее молчаливо чинила оружие в углу гостиной. — Её спроектировал Энтони. Он меланхолик, поэтому она и вышла такой. Правда, с чересчур выраженными чертами, но править это изобретатели не решились. Я никогда не понимала этого в них. Они решили сделать одну страдалицу, которая оплакивает погибших во время катастрофы, и одну жизнелюбицу, которая идёт навстречу будущему».

Затем Джоанну уложили спать. Как и ожидалось, желанный сон, а с ним — и забвение, не приходили. Безуспешно проворочавшись на кровати, женщина оставила попытки заснуть и села на подоконник комнаты, стараясь думать о чём-нибудь хорошем или же просто отвлекающем: моменты, проведённые с дедушкой и бабушкой, игру на рояле, тексты популярных когда-то песен…

***

Где-то в это время Литрис подсела к сидящему на крыльце дома Валентайну, который, не зная, чем ещё себя занять, решил просто покурить трубку, попутно размышляя о том да сём.

— Мучишься? — спросила у него искательница.

— Ты об этом инциденте? Да, возможно. Мы с леди с пылу-жару наговорили много обидного друг на друга, горький осадок остается до сих пор. Хотя, что же я вообще могу «чувствовать», — на последних словах он изобразил пальцами кавычки, и Литрис закатила глаза.

— Вы двое — такие идиоты.

— Не буду оспаривать этот факт.

От его слов на её лице заиграла легкая улыбка, а затем она достала из-под полы целую, всё ещё запечатанную бутылку довоенного красного вина.

— Иди, возобновляй прежние отношения.

— Это что — вино? — не поверил он. — Где ты его выдрала?

— Беннеты купили у какого-то торговца и думали, что я не замечу. Ну уж нет, гениальные мозги алкоголем портить нельзя, тем более те, что уже и так съехали набекрень из-за гулификации. Пришлось конфисковать, отчитать их и спрятать.

— Она ведь спит.

— Не-а, очень в этом сомневаюсь.

Отложив в сторону трубку, детектив взял в руки бутылку и начал вертеть в руках, критически осматривая:

— Но ведь алкоголь служит катализатором благоприятных отношений между людьми. Людьми, — подчеркнул последнее слово тот ещё раз.

Литрис дёрнула одним плечом:

— Ну так сотри эту границу, отделяющую нас от них. Опьянеть от него у тебя уж точно получится. Ты же у нас экспериментальный.

— Ты же знаешь, что мне не очень приятно, когда об этом вспоминают.

— Знаю. Поэтому и напоминаю, — ещё раз ухмыльнулась Литрис.

— Ну тебя… — так же усмехнулся Ник. — И да. Спасибо, что печешься о нас.

— Кто же, как не старая добрая Литрис? — пожала плечами та. — Иди уже, а то уснёт.

Провожая его взглядом, искательница вспомнила о том, как они первый раз встретились. И стычка эта была не из самых приятных.

Лет сто назад, пробираясь по обломкам города, некогда именованного Бостоном, Литрис возвращалась к своим попечителям и решила попутно исследовать незнакомый район столицы штата Массачусетс, ибо в этот день везение отвернулось от неё: найденные припасы были скудны. Но если госпожа Удача пожелала, чтобы сегодня у робо-девушки всё пошло наперекосяк, дела лучше не станут. Район оказался занят агрессивными супермутантами, которые, завидев её, погнались с криками: «Жестянка! Люблю жестянкам ноги отрывать!» Сражаться с такими — себе дороже, тем более, что преимущество явно не на её стороне. Бегала Литрис быстро, так что успела скрыться в тёмном переулке возле полицейского участка, спрятавшись за мусорным контейнером. Гнавшиеся за ней пробежали мимо, заставив улицу содрогаться. От нечего делать она решила проверить содержимое бачка, как вдруг заметила что-то (кого-то?) совсем неподалёку. В конце закутка лежал робот антропоморфной модели, деактивированный. Искательница подошла поближе и наклонилась, чтобы разглядеть поближе. Похоже, выключился он от взрывов, или механизмы не выдержали от отсутствия ремонта. Веки были смежены, как будто тот просто заснул, словно человек. «Стальной корпус, выемки на щеках — один из последних моделей. Но как он сюда забрёл?..» — подумала Литрис. До войны тот был, видимо, полисменом: это выдавала чёрная строгая форма с высоким воротником, фуражка, сапоги, темный плащ. «В любом случае — на детали сгодится. А уж Беннеты как будут рады…»

Но случилось непредвиденное. Стоило ей только наклониться и потянуться рукой к нему, его механизмы неожиданно ожили. Распахнулись веки, обнажая янтарные глаза, а её рука была мгновенно перехвачена. Он было попытался потянуть её на себя и перекинуть, но системы ещё не активировались полностью, так что Литрис мгновенно вырвалась из его хватки, пригвоздила носком сапога к поверхности и достала из кобуры револьвер, целясь прямо в голову.

— Кто ты? — заговорила она.

Незнакомец оглянулся вокруг, а потом пристально посмотрел на неё. Затем заговорил:

— Аналогичный вопрос хочу задать и тебе.

Голос у него был необычным, глубоким: в нём не было того оттенка роботичности, что был присущ их собратьям, и огромных пауз между словами. Речь осмысленна и, как уловила Литрис, с налётом иронии.

— Нет. Ты первый. Кто ты, и что помнишь последним?

— Хорошо-хорошо, только убери оружие. Я простой полисмен. Во время бомбардировки помогал эвакуации гражданских, а потом мои системы вырубило. Это всё.

Литрис оглядела переулок и мгновенный его анализ опроверг вышесказанные слова:

— Здесь не было никаких гражданских. Ты лжешь.

— Нет, это действительно последнее воспоминание, записанное в мои блоки памяти. Я и сам удивлён. Причин обманывать у меня нет: я безоружен, а в меня сейчас целятся из револьвера, шесть пуль которого пробьют в моей голове дыру размером с орех.

Охотница за довоенными технологиями критически оглядела его, высчитывая в голове, можно ли ему доверять, но потом всё же опустила оружие. Его поведение не вызывало подозрений, ибо, хоть он и накинулся на неё первым, это был скорее акт выполнения протоколов безопасности, нежели простое нападение. Вот только история вызывала сомнения. «Неправильно записанные воспоминания? Или умышленная фальсификация? Покажет время…» — подумала она и ответила:

— Ладно. Допустим, я поверю тебе. — Подала ему руку, помогая встать. — Сейчас мы пойдем в место, где тебя приведут в норму. Попутно расскажу о том, что же случилось после взрывов. Твой серийный номер?

— NK-VTN.

— Приятно познакомиться. Меня же поначалу звали LE-TRS.

Дорога обошлась без происшествий, Беннеты радо приняли нового робота, и вскоре Литрис убедилась, что причин для недоверия попросту нет. Лишь одно не давало ей покоя. Форма, в которую был одет Валентайн (так его окрестили позже), была сравнительно новой и чистой, словно только недавно куплена в магазине. Двухсотлетней её уж точно назвать было нельзя.

***

Он остановился пред её дверью и уже поднял руку для того, чтобы постучать, но остановился в нерешительности. Что-то подобное ему ещё никогда не случалось проделывать, так что сейчас его мучил некий дискомфорт. Да и неизвестно, как к нему теперь относится леди: быть может, она страшно обиделась или пребывает в чрезвычайно расстроенных чувствах до сих пор. В любом случае, он пообещал себе не сердиться на любую её реакцию.

Раздался стук, и спустя пару мгновений детектив услышал звук шагов. Миссис Джексон открыла дверь и удивленно замерла, увидев его. Кого-кого, но Валентайна сегодня в гости она не ждала. После всего-то наговоренного между ними…

— Здравствуй, — мягко сказал робот.

— Оу, Ник, прости, я не ждала твоего прихода, — торопливо начала извиняться за свой неряшливый вид она, попутно поправляя порванное платье.

— Вижу, что к первому часу ночи ты ещё не спишь.

— Да-да, так получилось, что… — она стыдливо потупила взгляд, и нить разговора оборвалась.

— Слушай, мне так стыдно, — слова давались тяжело, но миссис Джексон чувствовала, что просто обязана сейчас выговориться, иначе чувство вины съест её полностью. — Я не должна была так себя вести. Я не только унизила тебя, а ещё и мешала всем своим поведением, привлекая внимание к себе и…

— Я тоже повел себя ненадлежащим образом, леди. Вместо того, чтобы дать тебе время для того, чтобы первоначальный шок прошел, мы с Литрис немного неправильно поняли ситуацию. Да и мне не стоило вести себя так импульсивно: естественно, что потеря частички себя станет настоящей утратой для женщины с довоенным правильным воспитанием.

— Похоже, мы заварили ту ещё кашу, — с грустной улыбкой сказала она, прислоняясь головой о дверной косяк, и посмотрела в светящиеся в темноте глаза робота. — Значит, ты принимаешь мои извинения?

— Ну конечно. А в качестве своих хочу предложить кое-что другое.

Он подал ей руку, и она изумленно глянула на него:

— Прогулка?

— Нет. Пошли-пошли.

В её глазах впервые за весь день мелькнули искорки любопытства.

***

— Ничего себе! — тихо воскликнула она, оглядывая чердак дома, на который её и привел Ник. Причиной её удивления служила та самая знаменитая дыра в крыше здания. Сейчас она открывала вид на звёздное небо над Содружеством, усыпанное, словно сахарной пудрой, мириадами звёзд, что переливались и искрились, если всматриваться в них долго. — Я так давно не видела звёзды… Спасибо, Ник!

— Особо моей заслуги здесь нет, — он кивнул на небосвод, слегка улыбаясь. — Я нашёл какие-то тряпки, на которых можно присесть, но придётся сидеть на полу, если ты, конечно, не против.

— Конечно нет! — с жаром возразила она. — Не всё ли равно, каким образом любоваться этой красотой?

Они присели, и детектив вытянул спрятанную до этого бутылку горячительного напитка, а затем вопросительно глянул на Джоанну. «Будешь?» Та подумала несколько секунд, а потом утвердительно кивнула. «Да. Всё равно терять уже нечего».

— Извини, я не нашёл в этом доме никаких бокалов для вина, или хоть для чего-нибудь. Поэтому пришлось позаимствовать это.

Он выудил две круглые чашки из типичного «бабушкиного» сервиза, усыпанные многочисленными трещинами (а от одной даже был отколот кусочек фарфора). Были они выгоревшего розового цвета с цветочным узором на боках. При виде них Джоанна хихикнула в кулачок.

— Вино из чашек я ещё не пила. А где же блюдечка? — игриво спросила она.

— Могу принести, если леди пожелает, — принял участие в словесной игре Ник.

— Леди желает, чтобы вы не шли, а лучше разлили сей благородный напиток в наши кубки.

— Ваше слово — закон, миледи.

Настроение леди явно улучшилось. Казалось бы — и как мало для этого нужно: просто отвлечь её на что-нибудь другое. Приняв из его рук чашечку, она осторожно взяла её указательным и большим пальцем, при этом аристократически-шутливо оттопырив мизинец в сторону.

— Итак, за что будет первый бокал, леди?

Она в неопределённости пожала плечами, но всё же ответила:

— За то, что мы всё ещё живы.

— Хороший тост, — хмыкнул её собеседник.

Они чокнулись чашками, и Джоанна осторожно отпила вина из ёмкости. Деликатный горьковатый вкус разлился по горлу, от чего женщина непроизвольно поморщилась, но, распробовав горячительное, пришла к выводу, что оно весьма недурно на вкус, а двести лет хранения придали ему специфичную терпкость.

— Знаешь, а я ведь почти ничего о тебе не знаю. Ну, не считая статьи Пайпер, личного наблюдения и нескольких фактов, о которых ты упоминала вскользь, например, страх грозы.

— Подожди, — она подняла указательный палец, — я ещё недостаточно пьяна, чтобы рассказывать свою историю от начала до конца.

Затем миссис Джексон наполнила их «бокалы» вином.

— Твоя очередь для тоста…

Когда содержимое бутылки было выпито наполовину, а комната в глазах женщины начала покачиваться, она откинулась назад, легла на пол и сложила руки на животе. К ней пришло умиротворение и все прошлые невзгоды начали казаться такой чепухой, что ей опять стало неловко за себя. Джоанна обратила свой взор на звёзды, расплывающиеся в её глазах и поняла одно. Они остались такими же, как и двести, и триста, и тысячу лет назад. Звёзды никогда не менялись, всегда оставались прежними за столько веков. Значит ли это то, что она, Джоанна Джексон, дочь Максимилианы и Валериана Харрисов, тоже не меняется внутри, независимо от оболочки? И сможет ли остаться прежней, как эти звёзды, неся с собой все те принципы морали и мировоззрения? «Это покажет только время…» — пронеслась мысль в её голове.

— Итак, — прерывая все её размышления, рядом послышался голос Валентайна, который уже был тоже слегка пьян на удивление леди. — Могу ли я вновь обратиться к тебе с просьбой рассказать о себе побольше?

— Это будет слегка неинтересно, — хихикнула она. — Но я ведь обещала, а порядочные леди выполняют свои обещания. Ну, вся история Джоанны начинается с того, что я проснулась в криокамере, совершенно не понимая, что мне делать…

***

Как истинный джентльмен, детектив согласился провести Выжившую до её комнаты, при этом поддерживая под локоть, ибо ноги леди слегка перестали повиноваться ей.

«Спокойной ночи, Джоанна», — сказал он, доведя до порога её опочивальни.

«И тебе хорошего перезапуска механизмов, Ник», — с улыбкой на губах ответила она, вспоминая свой недавний прокол.

Спать резидентка Убежища 111 легла прямо в одежде. Прежде чем отдаться в объятия сна, она успела подумать о том, что завтра её, наверное, разбудят рано, и ей будет невероятно тяжело от количества выпитого. Но жалеть об этом точно не будет.

Комментарий к Глава XI: Вино после полуночи

*простите за каламбур ))0)

========== Глава XII: Вдовьи слёзы ==========

«And I’ve been a fool and I’ve been blind

I can never leave the past behind

I can see no way, I can see no way

I’m always dragging that horse around

All of these questions, such a mournful sound

Tonight I’m gonna bury that horse in the ground

‘Cause I like to keep my issues drawn

It’s always darkest before the dawn».

Florence and The Machine — Shake It Out

Пробуждение для Джоанны было сложным: количество выпитого вчера давало о себе знать, да и после истерики глаза щипало, а голова гудела, словно улей с пчёлами. Критически оглядев себя, она пришла к выводу, что её платье абсолютно не годится ни на что, кроме разве что новой половой тряпки: ткань на коленях была полностью разорвана, зияя двумя огромными дырками, остатки юбки волочились рваными полосками, да и верх одеяния был испещрен многочисленными дырами. Вздохнув, леди приняла тот факт, что ремонту её наряд не подлежит. Так что она достала со дна рюкзака запасное платье от ВолтТек и с горем пополам приняла решение откроить от него два нижних волана, которые вечно мешались и служили причиной её многочисленных падений во время погонь. Достав ремонтный набор швеи, миссис Джексон незамедлительно принялась за работу. Закончив её, она надела платье на себя и покружилась перед щербатым зеркалом в выделенной для неё комнате. Конечно, его нескромная длина смущала женщину (на целый палец выше колена!), но теперь, по крайней мере, коленки будут целы, да и передвижение ничто не будет сковывать. Обескураживало её ещё и то, что ткань не скрывала чулки, обнажая участок с ними на полторы ладони (много!). Такой внешний вид в её времена считался непозволительным, выдавая в его хозяйке женщину лёгкого поведения, но деваться было некуда. Сейчас на это даже не обратят внимания. Та же Кейт вообще ходила в брюках.

Оставшиеся куски ткани Джоанна экономно не выбросила, а отправила на дно рюкзака: авось когда-нибудь понадобятся. Перчатки от ВолтТек ждала такая же судьба, как и старое платье — они уже ни на что не годились.

Её занятия прервала ворвавшаяся Литрис со словами:

— Миссис Джексон, пора уже обедать, тебя там… — она запнулась, увидев её преображение, — …ждут. Ну ничего себе! У тебя, оказывается, стройные ноги!

В ответ леди лишь ошарашенно захлопала ресницами, удивленная реакцией искательницы.

— Давай-давай, собирайся, Беннеты хотят с тобой пообщаться.

— Энтони уже лучше?

— Конечно. Они, гули, живучие — страх. Это нас, роботов, нужно постоянно осматривать, чтобы старые механизмы не заклинило. А те же долгожители. Ты как, кстати, после вчерашнего?

— Чувствую себя немного лучше.

— А голова-то после винца не болит? — лукаво добавила путешественница.

— Литрис! Откуда ты?.. Ах, ладно.

За этим разговором они и дошли до небольшой столовой. Убрана она была скромно: круглый стол посредине, несколько буфетов (полупустых) у стены, и рваные занавески на окнах. В углу на полу робо-сестры игрались деревянными игрушками, а за столом сидели оба брата и уже завтракали приготовленной Гарриет едой. После приветствия Джоанна присоединилась к ним, с опаской ковыряя вилкой поданный омлет из яиц болотника. Сомневаться в кулинарных способностях шляпницы стоило: ведь она была такой рассеянной… Да и аппетита что-то не наблюдалось. Оставив какие-либо попытки съесть свою порцию, женщина вклинилась в беседу Беннетов: поддерживать её было сложно, ведь говорили они о будущих планах на новые изобретения, но вот слушать — очень интересно. Позже к ним присоединился их механический помощник — Закари, беспрекословно исполняющий их приказы. Представлял он собой робо-парня стандартного строения с красно-рыжими волосами, контрастирующими с графитово-серым корпусом. Его одежда соответствовала роду занятий: сиреневая рубашка, поддетая под рабочий комбинезон, пояс с инструментами и кепка, явно сделанная руками Гарриет, все в чернеющих пятнах и разводах от машинного масла.

— Прошу прощения за то, что не поблагодарил вас за спасение, леди, — через некоторое время обратился к ней Энтони, когда темы для разговоров между изобретателями исчерпались.

— Не стоит. Тем более, я уронила вас пару раз.

— Но все же…

— Это хорошо, что она напросилась идти с нами, — отозвалась молчавшая до этого Литрис. — Конечно, сказался этот поход больше всего на миссис Джексон, но, в целом, среди нас нет серьезных потерь. Кто знал, что кованных расплодилось так много…

— И что им вообще понадобится ученый, — послышался сзади Джоанны голос Валентайна, и Выжившая обернулась. — Ну что, миссис Джексон, — уже обратился к ней он, — ты готова к дороге?

— Да, конечно. Когда выдвигаемся?

— Когда со всеми попрощаешься, — дернул плечом детектив и отклонился назад, подпирая спиной стену, тем самым давая ей понять, что пришла пора откланиваться и уходить.

Прощание вышло недолгим: братья пожали ей руку, девочки обняли, Закари помахал рукой, Литрис хлопнула по спине и пожелала удачи, а Гарриет вручила отремонтированный цилиндр и помогла водрузить его на голову. Покидая двор Беннетов, Джоанна не могла отделаться от мысли, что сюда она ещё рано или поздно вернётся…

***

Дорога к Сэнкчуари заняла у них чуть больше семи дней пути, полных утомительной для женщины ходьбы, недолгих перестрелок с мелкими врагами (вроде стай одичавших дворняг или небольших групп рейдеров, устроивших посты прямо посреди дороги) и недолгих разговоров между путниками. Спросив Ника о том, какая сейчас дата календаря, Выжившая немало удивилась тому, как быстро проходит время. Оказывается, сейчас шли двадцатые числа июня, а это значило, что она успела проворонить свой день рождения тринадцатого числа. Не то, чтобы этот день был как-то сверхособенным для неё раньше. В детстве ей просто давали кусок торта с позволительного сухого кивка матушки, когда же она вышла замуж, Нейт устраивал в честь этого приемы, на которые приходили абсолютно безразличные для неё люди, имена которых она могла вспомнить лишь с трудом, но пропустить такое событие её муж не мог: правила светского поведения обязывали отмечать каждое значимое событие в их семье, как бы он то самое общество не ненавидел. Иначе поползли бы слухи, которые могли здорово подмочить репутацию наследника фамилии Джексон, а этого не хотелось никому из супругов. Из года в год муж дарил ей духи и букет нежно-белых роз, и ничего более. Наверное, он попросту не хотел заморачиваться с выбором, или же не умел подбирать нужное для подарков, поэтому установил четкие рамки. После десяти лет в браке с ним Джоанна всё ещё не могла дать точный ответ на этот вопрос. Нейтан — шкатулка на семи замках, подберешь после долгих поисков все ключи — а внутри окажется ещё одна. Да и ключи сможешь получить, только когда их хозяин захочет, иначе — тщетно.

Тем не менее, ей исполнилось тридцать лет несколько дней назад, таким образом навсегда повернув на отметку «зрелость» стрелки на циферблате её жизненного пути. Пора бы уже становиться полностью самостоятельной, независимой от помощи спутников и просто случайных людей. Однако если в прошлом это значило лишь то, что с помощью работы она может заработать себе на хлеб и проживание, то сейчас эти рамки преобразились во что-то иное. Нужно уметь хорошо стрелять, чтобы уберечь свою жизнь. Нужно правильно готовить, а ещё уметь свежевать тушки убитых животных — именно такая еда составляла основной процент рациона жителя пустоши, а не герметично упакованные коробки с довоенной едой от ФудТек, безвкусные или отдающие плесенью на вкус. Нужно знать, в какие места стоит совать свой любопытный нос, а какие обходить десятой дорогой. Нужно правильно торговаться с продавцами, а иначе останешься бедным. Если со вторым и четвертым пунктом леди худо-бедно справлялась, первый и третий оказывались для неё невероятно сложными. Однозначно сказывалось полное отсутствие опыта жизни в Содружестве. А ещё, иногда, — тормозов в голове.

Нужно было также строить планы на будущее. Джоанна за время долгих размышлений в дороге усекла одну вещь: полагаться на призрачную Жадин Уильямс, которая укажет ей путь — глупо с её стороны. Вряд ли эта женщина решит за неё все проблемы и уж тем более повлияет на последующую судьбу. Наверняка после встречи они расстанутся, а что делать ей дальше — непонятно. Ей не хотелось быть вечной скиталицей без роду и племени. Под конец пути миссис Джексон поняла, что ей нужно место, которое она могла бы назвать домом. Куда приятно было бы возвращаться после вылазок. Где будет чистая постель, дровяная плита для готовки и душевая, пускай с холодной, но водой. Только идеального варианта для будущего места жительства не было. Дом в Даймонд-Сити не подходит — ей не по карману (Пайпер когда-то упоминала о том, что секретарша мэра может предложить ей место жительства совсем недалеко от рынка за две тысячи крышек). Ферму с нуля своими силами она не построит, нужны связи, коих у леди не наблюдалось. Иногда даже проскакивала мысль напроситься детективу в помощницы, но она сразу отметала её: во-первых, не хотела быть такой навязчивой, во-вторых, перспектива жизни, полной постоянных вылазок порою в самые опасные закоулки Бостона, явно не прельщала, при всём уважении к Валентайну. Оставалось одно: искать, напрягать мозг в поисках того самого безупречного варианта. И вскоре она его нашла и подивилась его простоте — ответ лежал почти что на поверхности у неё перед носом.

***

Когда на горизонте показались река и верхушки одноэтажных домиков, а её напарник сказал, что они почти пришли к Сэнкчуари, Джоанна выдохнула с облегчением. От многодневной ходьбы ноги неистово болели, запасы еды фактически исчерпались, а спина ныла от отсутствия нормальной кровати для сна. Им осталось-то пройти заброшенную заправку для паромобилей «Красный локомотив» и полуразрушенный мост через обмелевшую речушку.

Сэнкчуари было сравнительно небольшим поселением, однако выглядело невероятно обжитым. Раньше здесь был пригород Бостона (полчаса езды), райский уголок для семей, решивших здесь поселиться: небольшие разноцветные домики, мощеные дорожкой улочки, река, окружающая поселок, много зелени, убежище в десяти минутах ходьбы. Сейчас это великолепие было почти что незаметным, его превратили в оплот выживания послевоенных обитателей. При входе стоял постовой, который, узнав детектива, впустил их. На воде виднелись паровые генераторы, поставляющие энергию для жителей. Сновали в пределах видимости несколько торговцев и их охранников.

Как и ожидалось, Жадин, заправляющей тут всем, на месте не оказалось: она отлучилась на небольшую вылазку со своим напарником — Престоном Гарви, но обещала вернуться в течение дня. Оставалось только ждать.

От нечего делать Джоанна познакомилась с местными жителями, поселившимися первыми: старушкой с затуманенным взглядом, которую все величали Матушкой Мёрфи, супругами Лонг, основавшими в пустом доме магазин со всем необходимым, талантливым техником Стурджесом, занимающимся ремонтом всего, до чего только дотянутся его руки. Ещё был замечен робот-дворецкий от «Дженерал Эксхалейшн» (с кругообразным телом, тремя манипуляторами и тремя жуткими глазами-мигалками, прикрепленными отдельно), парящий туда-сюда, на которого никто не обращал внимания: служил тот только одной хозяйке, в данный момент отсутствующей. Позже городок населили и другие обитатели, найденные Жадин. Гуль в жёлтом пальто и шляпе, всё ещё помнящий довоенные времена. Отец и сын, Джейк и Дерек, вырученные из разрушенной супермутантами фермы, которые занимались размещением гостей. Женщина-ткачиха Ирэн, держащая свою лавку, где продавала броню. Бродяга Шеффилд, ухаживающий за посаженными кустами тошки. Невероятно, Жадин за всего-то полгода с хвостиком успела застроить новое поселение, найти и спасти жизни стольким удивительным людям. В то же время сама Джоанна не сделала почти ничего. Ей стало стыдно.

Чтобы отвлечься от очередных плохих мыслей, она решила заказать комнату им на ночь: ночевать здесь явно придется. Подойдя вместе с Ником к дому, где отец и сын сдавали комнаты за символическую плату, женщина обнаружила их, скучающих в импровизированной гостиной, служащей одновременно и главным входом в жилище.

Миссис Джексон поздоровалась с ними и заговорила:

— Я хотела бы поинтересоваться насчёт комнаты для меня и моего напарника.

Сын, привстав, достал журнал посещений, чернильницу и перо, и вопросительно взглянул на них:

— Вам две комнаты?

— Одну, пожалуйста.

Тот удивленно окинул их взглядом, но всё так же невозмутимо продолжил, пролистнув журнал:

— На данный момент комната с двумя койками занята.

— Нам и нужна с одной…

Брови Дерека удивленно поползли вверх.

— …потому, что моему спутнику не нужен сон.

Выжившая могла поклясться, что услышала тихий смех отца парня и хлопок по лбу стоящего чуть позади неё детектива. Расписавшись в журнале, путники прошли дальше, к соседнему дому, где и располагался их номер.

— Я так и не поняла, почему этот юноша так странно себя вёл, — обратилась она к Нику.

— Ох, Джоанна-Джоанна… Всё дело в формулировке, — ответил тот и прыснул в кулак, чтобы леди не заметила.

— Оу, я что-то сказала неправильно? — потерла виски она. Усталость давала о себе знать.

Ответить ей детектив не успел. Войдя в дом, в гостиной они увидели того, кого леди явно не ожидала обнаружить здесь.

Роланд?

Роланд.

Роланд!

Он первым подскочил из кресла, на котором сидел и быстрым шагом пошёл навстречу женщине.

— Джоанна! Вот так встреча!

Парень первым крепко обнял её, и она даже не противилась в этот раз объятиям своего юного друга.

— Привет, Роланд. Очень приятно увидеть тебя здесь, — улыбнулась ему женщина.

— Ну и ну, какими судьбами здесь? И не представишь меня своему спутнику?

— Ой, конечно-конечно! — спохватилась она и повернулась к роботу. — Ник, это Роланд, тот самый первый вменяемый человек, встреченный мною на пустошах. Роланд, это — Ник Валентайн, детектив из Даймонд-Сити.

— Наслышан, наслышан, — всё так же улыбаясь, кивнул Миллер и пожал протянутую ему руку. — А где же наша Кейт? Успела посеять её?

— Кейт успешно излечилась от своей болезни и продолжила свой жизненный путь самостоятельно, так как наши пути вынуждены были разойтись.

— О, рад за неё. Так почему же ты здесь, миссис Джексон?

— Узнала, что Жадин сейчас находится у себя в поселении и поспешила наконец-то встретиться с ней. А вы?

— Занимались разбором Убежища 111. Ну, ты сама знаешь, что мы планировали…

— И вы, леди, как раз вовремя, ведь завтра мы собирались запечатывать его, — раздался рядом знакомый звучный голос, и Джоанна повернулась к его обладателю. Мартин! А подле него стояла красавица Скарлетт. — Простите, что не поздоровался сначала, — он наклонился и поцеловал ей руку. — Не хотел прерывать ваш разговор с моим братом.

— Рада тебя видеть! — воскликнула Скарлетт и тоже, не церемонясь, кинулась с объятиями.

— Хоть кто-то в этой семейке может вести себя подобающе правилам этикета? — заворчал старший брат.

— Так почему же вы решили запечатать мое Убежище? — спросила женщина, когда вся дружная компания расселась на диване и креслах в гостинной.

— Понимаешь… — деликатно начала сестра семейства Миллер, — оказалось, у нас возникли проблемы с захоронением всех резидентов. Их — около сорока. У нас нет… — она замялась, — столько людей, чтобы попросту заняться их погребением в классическом понимании. Да и площадь для этого нужна немаленькая.

— Уже не говоря о гробах и крестах, — мрачно проговорил Мартин со своего места. — Кроме нас, никто этим заниматься не планирует. Вдвоем с Роландом мы это не потянем. Отец остался на хозяйстве дома. Местные даже на версту боятся подходить к проклятому Убежищу с мертвецами. А лёд медленно, но верно тает. Ещё год, два и…

— Миссис Джексон поняла, Мартин, — одернула его Скарлетт. — Поэтому мы и запечатаем его. Администраторский доступ уже получили, взломав главный терминал. Внутрь никто не спустится. А нужные технологии мы вынесли.

— Ты, конечно же, сможешь попрощаться с мужем, — заверил её Роланд. — Но вот после…

— Хорошо, — проговорила молчавшая до этого Джоанна на удивление спокойным голосом. — Спасибо за то, что дождались меня.

Попрощавшись со всеми и сославшись на плохое самочувствие, она скрылась в своей комнате.

За окном медленно переливался всеми красками закат, посылая радиоактивной земле последние прощальные лучи. Его наблюдала Выжившая, сидя на подоконнике, прислонившись к холодному оконному стеклу лицом.

— Трудный день? — спросил напарник, до этого задумчиво наблюдавший за ней.

— Не то слово, — ответила она и повернулась к нему. — Но меня сегодня не убивали, уже хорошо.

— Да ты оптимистка, — хмыкнул он, и женщина измученно улыбнулась на его слова.

— Просто устала.

— Понимаю. Ладно, ты лучше ложись спать пораньше. А я пойду, поблуждаю по округе. Быть может, найду что-либо интересное. Спокойной ночи, Джоанна.

— Удачи там в поисках… чего-либо, — проговорила леди и помахала ему рукой, провожая детектива взглядом.

Жадин так и не объявилась сегодня.

***

Чтобы попрощаться в последний раз с мужем, Джоанна встала рано. Не хотелось задерживать Миллеров здесь надолго, ведь дома их ждут заботливый отец, двойняшки, ворчливая Матушка Гусыня и неизменно учтивый Дживс. А её путь так или иначе должен продолжаться.

Возвращаться назад было невероятно тяжело. Видеть все эти холодные стальные стены Убежища, с которым, казалось бы, она уже навсегда попрощалась. Спускаться вновь вниз, к могиле, на лифте-шестерёнке, опираясь на руку Ника: сама бы не пошла, не хватило бы духу. Как бы она ни храбрилась перед выходом, всю её смелость как ветром сдуло, стоило только увидеть механическую платформу подъемника, так что на вопрос напарника: «Тебя сопровождать?» ответила порывисто, отчаянно, может быть даже чуть громче, нежели следовало: «Да, пожалуйста».

«Пожалуйста, не оставляй меня одну сейчас, я не выдержу, я сорвусь, я вновь упаду в эту пропасть горечи, а ведь прошлые раны ещё не успели зажить…»

Как хорошо, что он сопровождал её сейчас и понимал без каких-либо объяснений.

— Вот тут я увидела, что с момента взрывов прошло двести лет, — она указала на календарь над дверью-шестеренкой — входом в само Убежище 111, пока та с противным скрипом отворялась.

Ей захотелось провести экскурсию. Жуткий тур по склепу, братской могиле с мёртвыми людьми, уверенными, что вскоре они проснутся и увидят дивный новый мир, который для них подготовила компания ВолтТек. Будут жить в Убежище со всеми удобствами. А когда угроза исчезнет — выйдут на поверхность. Если не они — так их дети, если не дети — внуки. Не проснулись. Не выжили. ВолтТек обманула их, забрав навсегда будущее. А вода в речках до сих пор ядовитая из-за радиации.

— Здесь я последний раз за эту жизнь накрасила губы, не зная, что меня ждёт дальше.

Сейчас помада валялась на дне рюкзака, брошенная и никому не нужная. Какой с неё прок?

— Вот из этого комода я достала запасное платье, что сейчас на мне.

— Здесь находилась плитка с секретом — паролем от терминала смотрителя.

— О, вот тут я достала свою первую шпагу. И револьвер.

— Кухня. Для меня почти не осталось никаких съестных припасов. Видимо, их забрала Жадин.

Она оттягивала. Оттягивала неизбежное. Но комнат больше не осталось, лишь огромное помещение с навеки заснувшими во льдах резидентами.

— Вот и Нейт, — тихо проговорила женщина, всё так же опираясь на руку Валентайна, когда они подошли к заветной капсуле.

Мужчина, с которым она прожила десять лет, неподвижно лежал на отведенном месте, навечно смежив веки, как и два месяца назад. Разве что иней с ресниц растаял, а лёд покрывал его еле заметной тонкой корочкой.

Она не знала, что ещё сказать. Просто отпустила руку Ника, подошла к Нейтану и, встав на цыпочки, в последний раз поцеловала в щёку.

— Прости меня, Нейт. Я продала наши обручальные кольца, чтобы спасти свою подругу. Я ношу юбку до колена. Я убиваю людей. А ещё прости за то, что никогда не любила. Не смогла полюбить как женщина, как настоящая жена, хоть и пыталась, поверь. Ты забрал меня от деспотичной матери и вечно потерянного отца. Ты дал мне кров и спокойное будущее. Пусть всё это и было по договору наших родителей. Ты был моим самым близким человеком. Но не любимым, прости.

Внезапно женщина почувствовала, как по её лицу тихо катятся горячие слёзы. Но следовало завершить начатое. Завершить прощальную речь.

— Я думаю… Я уверена, что ты хотел бы для меня только лучшего. Ты хотел бы, чтобы я продолжала жить, несмотря ни на что. Чтобы осталась всё той же Джоанной, что боится грозы, любит прогулки по парку и терпеть не может яблоки в любом виде. Я постараюсь, Нейт. Даю слово. Тем более, яблок уже двести лет как нет…

Выжившая утёрла слёзы тыльной стороной ладони и поклялась, что больше не проронит ни слезинки, горюя о муже. Она навсегда сохранит память о нём в своем сердце, но… Он не хотел бы, чтобы супруга плакала. Он сказал бы ей двигаться вперёд, а не раскисать по поводу его смерти. Если звёзды решили, что жить должна она, нужно использовать этот шанс, а не жить прошлым.

— Прощай. Надеюсь, там, где ты сейчас, царит покой и благодать.

Женщина поднялась и закрыла крышку капсулы. С шипением она встала на свое место, тем самым навеки погребая Нейта под своим крылом. Больше её никто не откроет.

Молча они прошли к лифту. Молча поднялись наверх. Молча прошли к вратам, где двести лет назад стоял военный, решающий, кто из людей сможет попасть в Убежище, а кто так и останется на поверхности. Здесь они и остановились. Она, не говоря ни слова, провожала взглядом это место, полная уверенности в том, что никогда больше не вернется. Оставляла прошлое позади. Набиралась смелости для будущего. Как вдруг тишину прорезал голос напарника:

— Обычно в таких случаях люди, ну, знаешь, обнимают друг друга. Я хоть и не человек, но… Тебя обнять?

Джоанна обернулась к нему и впервые за день терпко улыбнулась, хоть в сердце и было тоскливо до оскомины, а на душе всё так же скребли кошки:

— Обычно люди не спрашивают о таком.

— Думаю, для меня можно сделать исключение.

Она сделала непозволительное — рассмеялась. Горько, невесело, неутешительно. А затем упала в его объятия. От него резко пахло табачным дымом, нагретым металлом, а ещё старыми библиотечными книгами с пожелтевшими страницами.

Миссис Джоанна Джексон поняла, что земная ось всё ещё не сместилась. Что жизнь всё так же продолжается. Почувствовала, что гораздо приятнее переживать все невзгоды, когда чьи-то руки не позволяют тебе упасть в бесконечную пропасть безнадёжности и крепко обнимают, поддерживая.

И ещё услышала кое-что.

Тик-тик-тик-так.

Это цокали шестерёнки в его груди.

========== Глава XIII: Жадин Уильямс ==========

Когда они вернулись в Сэнкчуари, она уже была там. Не поджидала их, а просто решала какие-то проблемы, разговаривая с торговцем. А потом обернулась к ним. На миг её взгляд задержался на знакомом ей детективе, а затем она перевела взор на женщину, одетую в такое же, как у неё, платье. Взгляд этот не был критическим, скорее испытующим, и от него леди почувствовала себя стесненно. Она изучала её где-то секунд пятнадцать, а затем кивнула и подошла.

За это время Выжившая успела оглядеть женщину с головы до ног, не упуская ни малейших деталей. Внешность Жадин выделялась той самой экзотичной, бросающейся в глаза красотой, за которую любили цепляться взглядами мимо проходящие по улице мужчины, и завистливо вздыхать дамы. Это была мулатка среднего, не выделяющегося роста, с кофейной гладкой кожей без заметных изъянов, разве что после жизни на пустошах ею были получены еле заметные тоненькие, как нитки, полосы шрамов, успевших затянуться. Темные волосы по шею женщина закрепила на затылке, лицо обрамляла косая чёлка. Красиво очерченные губы были правильной формы, глаза — цвета жухлой травы. Хоть она и старалась не показывать слабость, на её лице оставался отпечаток усталости: эта женщина выкладывалась на полную ради того, чтобы сделать жизнь здесь хотя бы чуточку лучше. Под глазами темнели круги, на лбу был замечен ряд морщин, а щеки казались впалыми. Тем не менее, держалась Жадин уверенно. Её одеяние было почти что аналогично платью Джоанны: она также укоротила его, но, скорее всего, попросила об этом Ирэн, так как его внешний вид был слегка изменен. Сапоги на ногах Уильямс надеты другие и даже с небольшим устойчивым каблуком и ремешками. А ещё у неё был самый настоящий Пип-бой! Миниатюрный компьютер на запястье, служащий незаменимым помощником.

— Я слышала, что вы искали меня, — голос у неё был мелодичным, чистым. Приятным. — Да и, признаю, я тоже была заинтересована найти последнюю резидентку из моего убежища. Вот только времени на эти поиски всё никак не находилось. Тем не менее, вот она, я. Как вы уже наверняка узнали, меня зовут Жадин Уильямс.

— Джоанна Джексон. Мне очень приятно познакомиться с вами, леди.

— Взаимно. Но давайте оставим эти сантименты ушедшей эпохи и сразу перейдем на «ты», — она сразу взяла быка за рога. — Сейчас на это здесь всем плевать, да и не хочется тратить на это время. Называй меня просто Жадин, договорились?

— Да… Жадин, — остолбенела от такого наплыва слов Джоанна. Она догадывалась, что другая резидентка Убежища 111 будет отличаться от неё, но чтобы настолько… Уильямс, в отличие от неё, не жила прошлым, а вцепилась в настоящее, сразу взяла себя в руки и расставила приоритеты по полочкам. Какой толк горевать, если нужно успеть прокормить себя и защитить свое пристанище? А ещё миссис Джексон догадывалась, что где-то здесь скрыта и другая причина собранности Жадин. Что-то, обязательно связанное с пулевым ранением человека в криокапсуле с фамилией, как у неё…

И тут память решила подкинуть Джоанне фразу, оброненную когда-то Ричардом Миллером во время их разговоров в столовой. «Она ищет своего сына, которого, видимо, украл Институт». Тогда-то слишком много незнакомых терминов сбили леди с толку, и она не успела усвоить эту информацию, но теперь… Теперь та поняла всё. Об этом тактично промолчал Ник, когда она сказала, что собирается отыскать эту женщину, ведь это было слишком личным. Жадин — мать, у которой похитили сына. Мать, которая не остановится ни перед чем, пока не найдёт свою кровинку. Мать, для которой преграды — лишь пыль. Вот что держало её на плаву. Вот что заставляло каждый день вставать, идти на очередные задания, помогать поселенцам, заботиться о Содружестве в обмен на информацию.

— Предлагаю пройти ко мне домой, — тем временем продолжала Стоодиннадцатая. — Там всё и обсудим спокойно. Как поживаешь, Ник? — уже обратилась та к роботу.

— Пока ни на что не жалуюсь, — сухо ответил тот.

Дом миссис Уильямс абсолютно не отличался от остальных, разве что был отремонтирован лучше. Кто-то залатал дыры на крыше, починил водопровод, поставил равномерно гудящую пулеметную турель и прикрыл дыры в стенах. Женщина провела их в просторное помещение при входе, служащее одновременно и гостевой комнатой, и кухней, а потом оставила ждать. Её встретил робот-дворецкий, и она отдала ему несколько поручений, которые тот с готовностью полетел выполнять, а сама пошла ополоснуться после похода и переодеться в чистую одежду.

— Между вами как будто черная кошка пробежала, — заговорила Джоанна, обращаясь к металлическому детективу, когда молчание стало невыносимым.

— Это так заметно? — удивился тот. — Да, можно сказать и так. Конечно, мы не повздорили с ней, как с тобой накануне, — «Эй!» — возмутилась леди, а он хмыкнул, — но всё же я принял решение, что наши пути должны разойтись. Жадин хороший человек, бесспорно. Помогать ей с её поисками и сопровождать в путешествиях было мне в радость. Однако когда я попросил помочь с одним очень важным для меня делом, которое не дает мне покоя вот уже много лет, в ответ я получил лишь обещания. «Конечно-конечно, мы обязательно начнём поиски, вот только сначала выполним это дело… А потом другое». И так продолжалось около месяца. Я плюнул на это и решил заняться тем самостоятельно. В будущем. Жадин просто не до этого, она видит свою цель и к ней идёт. Ищет во всём выгоду для себя, а если таковой нет, едва ли будет заинтересована. В общем, она очень быстро пронюхала здешние обычаи.

— Ох, понятно, — ответила миссис Джексон и оправила юбку, а затем с любопытством спросила: — Что за дело, собственно?

— Когда-нибудь расскажу в другой раз, леди. Возможно, мне даже пригодится твоя помощь. Но пока что нагружать тебя не буду.

— Ладно, — улыбнулась она. — Я запомню эти слова.

— Несомненно.

Их разговор прервала вошедшая Жадин, переодетая в чистое довоенное платье и с полотенцем, обмотанным вокруг головы.

— Итак, — она села напротив, — начнем, пожалуй. Какие вопросы тебя интересуют?

— Кто нас разморозил? Почему с таким промежутком времени? Почему именно мы? — выпалила леди на одном дыхании накопившиеся в сознании вопросы, которые она задавала сама себе вот уже полтора месяца.

— Ого-го, а ты умеешь озадачивать. У меня есть ответ только на первый вопрос, остальные — такая же тайна за семью печатями и для меня. Нас заставил выйти из уютного убежища Институт. Не новость, правда?

— Я строила догадки насчет этого, — кивнула Джоанна. — Но… Зачем?

— Без понятия. Но эти ублюдки, — выругалась она, — забрали моего сына. Мой криогенный сон прервался, я увидела, как они забирают Шона, при этом убив Джоша, моего мужа, а затем холод опять сковывает меня, — она ненадолго замолчала, смотря в пол, стиснув кулаки, но затем нашла в себе силы продолжить. — Как только я выбралась на поверхность, поставила себе чёткую цель его найти. И я в шаге от этого. Мне удалось разыскать того гада, что похитил моего мальчика. Сейчас его больше нет, но мне удалось извлечь его воспоминания, а в них — несколько секретов Института. Знаешь, почему вход в Институт ещё не нашли, Джоанна Джексон?

— Почему же? — спросила леди.

— Потому, что его и нет. Его подручные пользуются телепортом. Да-да, не смотри на меня так, будто я белены объелась, врать не в моих интересах. Эти уроды как-то смогли спроектировать аппарат, который и переносит их в Содружество. Яркая вспышка — и ты уже там.

— И где же они находятся? На небе, в раю, как боги?

— Нет. В аду. Под землей. Это всё, что мне известно.

— Невероятно, — миссис Джексон потёрла виски, стараясь обдумать всю эту ситуацию. — Но зачем им твой сын?

— Это мне предстоит скоро выяснить. Я почти смогла попасть туда. Мне осталось лишь построить перехватчик сигнала телепорта.

— Но… Как ты?..

— Оказывается, синты действительно существуют, Джоанна. И они научились подделывать их под людей. Так что жители Даймонд-Сити не зря такие параноики. Но некоторые из них особо опасны. Настоящие хищники, их называют охотниками. Мастерски отточенные боевые навыки, невероятная ловкость и дисциплина — настоящие машины для убийств. О, этих посылают в Содружество только по особо важных поручениям: устранять врагов Института или отлавливать сумевших бежать синтетов. В голове у них — особые чипы, позволяющие мгновенно переноситься назад, на базу. И один из таких уже у меня.

— Подожди… — заговорил молчавший до этого момента Ник. — Ты что, убила самого настоящего охотника?

— Да. Чуть было не лишилась жизни из-за потери крови, но Престон успел вытащить меня из того света. И обзавелась кучей новых ожогов из-за бластера синта, но таки смогла.

— Невероятно… — пробормотал Валентайн. — Ты не перестаешь удивлять.

— Не следовало им выпускать меня в пустошь, — криво усмехнулась та.

— Тебе нужна помощь? — спросила Джоанна. — Если что, я могу…

— Нет-нет, всё уже почти улажено. Мне помогают Престон и Стурджес. Осталось лишь завершить постройку и… решиться. Для этого нужно набраться такого мужества… Которое я окончательно растеряла после битвы с охотником. Ну да ладно. Тебя ещё что-то интересует?

Выжившая задумчиво почесала подбородок.

— Вроде бы нет. Вот только… Верно ведь, что ты сейчас занимаешься застройкой новых поселений?

— Да, — кивнула Жадин.

— Я хочу проведать одно место… Знакомое мне до войны. Если оно ещё пригодно для проживания, ты поможешь мне построить там новое поселение?

Её собеседница пожала плечами:

— Мне нужно будет взглянуть на него лично. Если оно ещё сохранилось, сообщи мне об этом через радиосигнал. И я приду взглянуть.

— Хорошо. Спасибо тебе, Жадин.

Та лишь отмахнулась со словами: «Пока что меня не за что благодарить». Спутники вежливо откланялись и ушли, оставив её в одиночестве. Жадин молча обняла себя руками, опустила голову. Мысли, от которых она старалась отгородить себя вот уже столько времени, вновь ворвались в её сознание с приходом этих двоих. Они ушли, так и не узнав истинной сути Стоодиннадцатой, которую она не собирается показывать почти никому. Они не знают того, что по ночам Жадин мучает бессонница, а чтобы не рыдать, она до остервенения кусает подушку и впивается в неё пальцами, только бы не плакать, не жалеть себя, не сдаваться. Жадин до сих пор не может спокойно смотреть на детей, ведь к ней тут же возвращаются мысли о её сыне, о Шоне, которого ей всё никак не удается найти, который всё ускользает от неё, как сыпучий песок сквозь пальцы, сколько бы усилий она ни прикладывала. Жадин до сих пор страшно от того, что из всех резидентов Убежища 111 в живых осталось только двое.

Она вздохнула и закрыла лицо руками, надавливая пальцами на глазницы сильно, до цветных пятен пред глазами. Только не мысли об Убежище, только не о нём. Но воспоминания вновь незваными гостями вторглись в её помыслы. А вина легла тяжеленным бременем на её плечи. Ведь когда Стоодинадцатая пробудилась, резиденты были ещё живы. Всё ещё заморожены, но терминалы сообщили женщине о том, что системы жизнеобеспечения не отключены. Она не стала их будить. Началась бы страшная суматоха, а в Убежище даже нормальных запасов не было, чтобы прокормить такую прорву людей. Сотрудники ВолтТек, которые по плану должны были встретить их по пробуждении, превратились во скалозубые скелеты. А на поверхности их не ждало бы ничего хорошего. Она выбралась на поверхность одна, крепко стиснув зубы, чтобы не рыдать, с воспоминаниями о том, как убили её мужа и похитили единственного ребенка, выбитыми на обратной стороне век, мелькающие пред глазами с каждым её вздохом. Она должна быть сильной, мужественной ради них. И, черт возьми, до сих пор ею остается. А потом странные щегольски одетые представители безумной семейки сообщили ей о том, что все в убежище мертвы, а смогла выжить только одна, принесшая им эту страшную весть. И бремя потяжелело ещё на пару тысяч фунтов.

«Господи, а ведь я видела эту Джоанну Джексон, — пронеслось в её голове. — В окошке криокапсулы. Спящую. Ещё не принесшую смерть остальным своим пробуждением». В том, что жизнеобеспечение остальным резидентам отключили с первым вздрогом сонных ресниц Выжившей, Жадин сомневаться не приходилось. Институт играет в какие-то мрачные, тёмные игры, совершенно не заботясь о крови на своих руках. Ничего. Скоро она до них доберется. И не остановится, пока не найдёт свою кровинку, пусть ей и придется поубивать всех, кто только будет препятствовать её целям.

Очень скоро её ждёт глубокое разочарование.

***

«Where do we go nobody knows.

I’ve gotta say I’m on my way down

God give me style and give me grace

God put a smile upon my face.

Where do we go to draw the line?

I’ve gotta say

I wasted all your time, honey honey

Where do I go to fall from grace?

God put a smile upon your face…»

Coldplay — God Put A Smile Upon Your Face*

Покидала дом Жадин Джоанна со смешанными чувствами. Та самая цель всей её пустошинской жизни была достигнута, но получила ли она желаемое? Едва ли. В голове всё так же роились сотни вопросов, ответы на которые ей не были даны и явно не по вине Стоодиннадцатой.

Внутри бурлило чувство опустошенности. Результата от её месячных поисков хватало разве что на чайную ложку. Да и все проблемы явно не разрешились. Оставалось только одно. То место, до которого она решила добраться во время долгих раздумий.

— Итак, куда мы теперь? — спросил у неё детектив, когда они вышли за пределы Сэнкчуари, перейдя по мосту через речку, и остановились, смотря на карту, развернутую в руках Джоанны.

— Ты со мной? — удивлённо спросила Выжившая, посмотрев на него.

Он пожал плечами:

— Куда ты — туда и я. Веди, миссис Джоанна Джексон.

Она слабо улыбнулась и показала на карте место предназначения.

— Я хочу встретиться со своими призраками лицом к лицу. Я хочу попасть домой.

Комментарий к Глава XIII: Жадин Уильямс

*Я совсем не религиозна, но композиции Coldplay очень цепляют, и я не могла не упомянуть эту очень вдохновляющую меня песню в эпиграфе.

========== Глава XIV: Домой ==========

«Where’s my place, where’s my place

gotta go and find somewhere else.

Where’s the grace, where’s the grace

Did I let it slip away?»

Yael Naim — Walk Walk

Всю дорогу до дома Джоанну терзали разномастные мысли, всё никак не дающие покоя. Возвращаться туда, где прошли почти что десять лет её брака, где она была счастливой, жила беззаботно и не беспокоилась о будущем, которое прервала война за ресурсы, было невероятно горько. Кто знает, что случилось с тем местом. Быть может, его сравняли с землёй бомбы двести лет назад. Или сейчас там нашли себе обиталище рейдеры или, того хуже, супермутанты: чудища, некогда бывшие людьми, с особо ожесточённой тягой к убийствам. Оставалась только надежда на то, что они не добрались туда, ведь её жилище находилось за полчаса езды на паромобиле от столицы. Спокойный, уютный пригород с всего лишь двумя улицами, уютным сквериком, почтамтом, продовольственной лавкой и пабом для желающих расслабиться. Ну, а ещё женщину беспокоили мысли о том, не сорвётся ли она опять, не начнёт вновь тонуть в воспоминаниях, как в зыбучих песках пустынь. Про себя та пообещала держаться, но нервная натура может вновь дать о себе знать.

К её огромному облегчению, никаких новых обитателей пригорода, именованного в простонародье Пристанищем, на горизонте не наблюдалось. Он выглядел пустынно, непривычно тихо и блёкло. Лишь тоскливо завывал ветер, играя с обрывками проводов на столбах, да гоняя туда-сюда пыль с дороги. Некоторые дома покосились от старости, другие всё ещё кое-как держались. Видно было, что нога человека не ступала сюда очень давно. И это определенно настораживало.

— Никогда не думала, что увижу его таким… необитаемым? — тихо проговорила миссис Джексон, обращаясь скорее, даже не к напарнику, а к себе. — Я всё ещё помню это место процветающим, таким людным по его меркам… А сейчас людей осталось так мало.

Валентайн кивнул, соглашаясь с её словами, а потом добавил:

— Но ведь ничто не мешает превратить его вновь в заселенное поселение?

— Ты прав.

Договорить она не успела: внезапно справа от них послышалось кряхтение и какая-то возня, а затем их источник показался на свет. Увидев его, Джоанна больно прикусила губу, чтобы не закричать. До неё доходила информация о том, что вменяемые гули могут окончательно превратиться в диких под сильным воздействием радиации, которое способствовало полному разложению мозга, но встречать таких доводилось впервые. Внешне они напоминали зомби из классических лент-ужастиков синематографа: сгорбившиеся существа, отдалённо похожие на людей, с шелушащейся кожей, мешковато висевшей на тощих скелетах, подслеповатыми водянистыми глазами и вечно голодными желудками, заставляющими их обладателей нападать на всё, что только движется. Если же источники пищи долго не находились, гули сбивались в стаи и рыскали по всему Содружеству или же впадали в спячку, как этот, явившийся пред ними сейчас.

Теперь было понятно, почему это место выглядело таким заброшенным. Кому было угодно ворошить гнездо обитания этих существ? А того, кто осмелился совершить подобное, ждала неминуемая гибель от зубов монстров.

— Дикие! — крикнул напарник, увидев, что «друзья» проснувшегося гуля тоже начали подавать признаки жизни, и потянулся к кобуре. — Целься в голову или грудь: эти твари могут продолжать атаковать и без конечностей.

Джоанна достала револьвер, быстро сняла с предохранителя и прицелилась в ближайшего к ней гуля. После двух неудачных выстрелов она таки умудрилась попасть ему в голову, и та взорвалась кровавыми брызгами, а её обезглавленный обладатель шлёпнулся женщине под ноги. Она брезгливо оттолкнула его ногой и прицелилась в следующего. Казалось, их было мерено-немерено (на самом деле порядка семи-девяти), и со временем путникам пришлось отбиваться от гулей чуть ли не вплотную. Пришлось спрятать огнестрельное оружие и выхватить шпаги для ближнего боя. Ник вёл более ожесточённую борьбу, Джоанна же больше отбивалась, нежели нападала.

— Отступаем, долго не продержимся! — распорядился детектив, когда напор тварей стал почти что невыносимым, и ударил очередного гуля навершием клинка. — Где там твой дом?

— Вон там! — указала леди и отбила атаку монстра, вонзив шпагу в его грудь. Тот обмяк, но перед гибелью успел её поцарапать ногтями, из-за чего на её левой щеке располосовались алыми лентами три неглубокие раны. Ник кивнул на её слова и, схватив женщину за руку, на бегу повёл в нужном направлении, попутно расчищая им дорогу.

Вскоре показался родной для Джоанны дом, но разглядывать его было явно некогда: взбежав по ступеням на крыльцо, путники кинулись к двери, но их ждало огромное разочарование.

— Заперто! — в сердцах крикнула Выжившая, дёргая дверную ручку туда-сюда, но она не желала поддаваться.

— И ключа у тебя, очевидно, нет? — с сарказмом в голосе переспросил Валентайн, созерцая приближающуюся свору монстров и стараясь как можно быстрее отстреливать их.

— Естественно! — фыркнула леди и начала обшаривать крыльцо в поисках заветного предмета. Под ковриком с полустёршейся надписью «Дом, милый дом» его не было, как и в недрах керамической вазы у дверей, которую леди пришлось второпях разбить.

— Мне придётся взламывать замок! — сообщила она после безрезультатных поисков и оперативно вынула нужные шпильку и миниатюрную отвертку.

— Поторопись, Джоанна! — подал голос Ник, отталкивая особо наглого гуля носком сапога, оббитого железом. — Иначе сама знаешь, что нас ждёт.

Замок, оказывается, в поместье Джексонов был установлен добротный. Потратив целых три отмычки, Выжившая и близко не прощупала ту самую слабину механизма, теряя драгоценное время. Твари и не думали ослаблять натиск, а лишь сильнее наглели, уже взбираясь на крыльцо. Детектив орудовал шпагой как мог, но этого было недостаточно. Они всё наступали и наступали.

«Никогда не думала, что буду взламывать замок своего собственного дома», — судорожно пронеслось в голове женщины.

— Джоанна, я долго не продержусь!

— Сейчас-сейчас! Почти взломала… Ещё немного. Есть! — победоносно вскрикнула она, услышав заветный щелчок сдавшегося замкового механизма, и отворила дверь, впуская их обоих.

Быстро забежав в помещение, напарники захлопнули дверь прямо перед мордами гулей и для надёжности забаррикадировали её стоявшим у прихожей комодом. После же свалились на пол от усталости, облокотившись о тот же ящик. Достав из рюкзака бутылку с очищенной от радиации водой, леди незамедлительно принялась пить её, утоляя жажду огромными глотками. За полминуты она успела осушить её всю.

— Ну и ну, — проговорила женщина, утерев пот со лба, — не таким я представляла себе возвращение домой.

— Могло быть и хуже, — хмыкнул напарник, счищая зеленовато-жёлтую кровь с лезвия шпаги.

— Куда уж?.. — задала риторический вопрос Выжившая и вгляделась в темноту коридора своего же дома. Так как все окна были плотно завешены портьерами, свет улиц почти не проникал в это помещение.

— Когда я впервые встретил гуля, — тем временем начал Ник, — думал, что он меня не тронет — я же не из мяса сделан. Но им, похоже, всё равно, чем поживиться, — лишь бы шевелилось.

Она улыбнулась его словам, вновь не понимая, шутит ли тот или же говорит правду, но через мгновенье помрачнела:

— А ведь когда-то они были людьми… Моими соседями, с которыми я здоровалась, проходя мимо. Интересовалась здоровьем их детей, спрашивала о том, не завезли ль чего-то интересного в лавку и какие последние новости из Бостона.

— Ну-ну, не раскисай. Всё обошлось, — приободрил её детектив и повернулся к ней, отложив шпагу.

— Не совсем, — мотнула головой леди. — Сколько их ещё снаружи?

— Если мне не изменяет матрица памяти, трое. Отдохнём и прикончим остальных.

Выжившая кивнула и потупила взгляд в пол. Кошмарные обезображенные лица тварей, словно сошедших из полотен кисти Эдварда Мунка, всё ещё стояли пред глазами, стоило ей хоть немного отвлечься. Такие приснятся лишь в самых ужасающих кошмарах. Беда только в том, что сейчас она явно не во сне.

— Знаешь… — тихо заговорил Валентайн, заметив перемену в её настроении. — Те люди, которыми они были… Они уже не здесь. В гулях не остается ничего человеческого, так что… Твои знакомые уже давно где-то там, в запределье. А не заперты в кошмарных телах.

— Буду надеяться, — вздохнула резидентка Убежища 111 и устало потёрла веки. Отчего-то хотелось поспать, хотя бы недолго. Видимо, слишком устала с дороги, а стычка окончательно вымотала.

— Кстати, у тебя кровь на щеке.

— Ох, чёрт, — ругнулась леди и тут же прикрыла рот ладошками, но, как говорится, слово не воробей…

— Ну и ну, что я слышу, — не упустил шанса сыронизировать её спутник. — Где же ваши манеры, миссис Джоанна Джексон?

— Потеряла где-то, — поддержала его игру леди.

— Что же, придётся нам возвращаться и искать их.

— Непременно, — хмыкнула женщина и достала аптечку, чтобы обработать царапины. Затем вынула ампулу с антибиотиком и пустой шприц для того, чтобы предотвратить заражение крови. Задрала рукав, глубоко вдохнула и вонзила иглу в вену, нажала на поршень, впрыскивая целебную жидкость в руку.

— Рекомендую ещё проколоться антирадином. При нападении гулей в организм человека поступают хоть и небольшие, но всё же неприятные дозы радиации, так что…

— А ты?

Он пожал плечами:

— Мне не вредит, выветрится когда-то.

Она кивнула и достала из аптечки необходимый пластиковый пакет с запаянной внутри грязно-жёлтой жидкостью, а также резиновый жгут для внутривенной инъекции.

— Ты не против побыть сегодня для меня штативом? — спросила женщина у напарника, и тот усмехнулся на её слова:

— Всё для прекрасной леди, — хмыкнул он, поднимаясь, и принял из её рук медпрепарат, а затем поднял его повыше для того, чтобы капли поступали в организм быстрее.

— Льстишь? — хитро улыбаясь, спросила леди, по-птичьи склонив голову набок.

— Льщу, — серьезно кивнул Ник, и они оба рассмеялись. Всё обошлось. Они живы, смогли пережить нападение стаи диких гулей и чудом не получить серьезные повреждения. Эти недолгие минуты покоя умиротворяли, напоминая, что всё так или иначе проходит. Что Пустошь дала поблажку им сейчас и приказала жить. И что всё ещё впереди, но у них пока что есть время. Отдохнуть, набраться сил, а потом продолжить свои скитания.

Проваливаясь в лёгкую, поверхностную полудрёму, Джоанна успела подумать о том, что судьба слишком милостива с ней, раз свела с таким замечательным другом, как детектив.

***

Спала она недолго и проснулась, ещё когда было светло. Всё содержимое пакетика антирадина поступило в организм, так что леди протерла спиртом и забинтовала место стыка кожи с иглой, чтобы предотвратить какое-либо заражение. Затем поднялась на затёкших ногах и оглянулась.

— О, ты проснулась, — будничным тоном констатировал Ник, выйдя из соседней комнаты. — Не хотел бродить по дому без тебя, но не устоял пред соблазном.

— А, это наша гостиная. Когда-то была уютным местом, где проводились званые вечера, — она подошла к напарнику и огляделась.

Женщина раздвинула занавески на всех трёх окнах и увидела, как преобразилось это место. Сейчас от былого великолепия большой комнаты почти ничего не осталось. Камин был забит каким-то хламом, мебель нуждалась в ремонте, половицы скрипели под каждым шагом. Выжившая повернулась влево и увидела то, от чего её сердце сжалось от боли. Её рояль, любимый рояль сейчас напоминал лишь пародию на него: с морщинами облупившейся краски, покрытый толстенным слоем пыли, забившейся во все щели. Забыт всеми и никому в этом мире не нужный. Она подошла к нему и открыла крышку. Поразительно, но все струны были на месте! И внутри даже никто не успел поселиться. Затем женщина подняла крышку над клавишами и оглядела их. Если раньше те были элегантного цвета слоновой кости, то сейчас пожелтели, напоминая гниющие зубы. Леди вздохнула, жалея, что её инструмент не пощадило беспощадное время. А потом впервые прикоснулась к клавишам. Сначала просто гладила их, мысленно спрашивая, помнят ли они старую хозяйку, а затем сыграла недолгую гамму, осторожно нажимая на постаревшие клавиши. Набравшись уверенности, Выжившая хотела было наиграть простую, незамысловатую мелодию, которая первой всплыла в памяти, но её планам не суждено было сбыться: где-то на трети мелодии одна из струн поняла, что отслужила свое, и оборвалась. Женщина, взвизгнув, подскочила и чуть было не упала назад, но её спутник успел поймать ту за локоток. Однако главный казус ждал впереди: правая ножка рояля не выдержала такого удара и сломалась, от чего инструмент завалился сверху вниз, жалобно многоголосо тренькнув напоследок.

— Господи… — шокировано проговорила Джоанна. — Я ведь всего лишь хотела поиграть на нём.

— Хорошо, что хоть ноги не отбил, — проговорил Ник, задумчиво обводя взглядом сломавшийся музыкальный инструмент.

— Пошли дальше, — вздохнув, проговорила леди Джексон, и спутники двинулись в сторону библиотеки.

Здесь следы разрушения были заметны меньше. Лишь некоторые книги успели порядком истлеть так, что невозможно было прочитать то, что там было когда-то написано. У некоторых страницы намертво слиплись друг с другом. Но часть библиотеки всё же сохранилась (хоть и меньшая), что немного приободрило Выжившую. Когда-то здесь проводились встречи с самыми близкими друзьями семьи. Сидя на диванчиках, мужчины курили трубки и обсуждали последние новости со стаканчиком горячительного, в то время как женщины лениво оглядывали стеллажи с фолиантами и попутно разговаривали о своих проблемах.

На первом этаже им осталось проверить только столовую, а потом оставался второй, чердак и подвал, где размещалась кухня и комнаты прислуги. В трапезной их не ждало ничего особенного, так что напарники поднялись по скрипящей лестнице наверх.

Ближе всего к лестнице располагалась гостевая комната, подле неё — супружеская спальня (где на самом деле спал лишь супруг), а напротив находился будуар леди и кабинет Нейтана. В гостевую, кабинет и спальню Джоанна решила сегодня не заглядывать, а сразу направилась к своей комнате. Как и всё вокруг, она переменилась: знакомые зелёные в розовый цветочек шпалеры поотклеивались, свисая клочьями, кровать с балдахином служила главным пылесборником, зеркало в трюмо потрескалось и разделилось на три ровных куска, чудом удерживающихся в раме. Одни лишь комод да шкаф не разочаровали и остались почти что прежними, лишь облупился лак и краска с них. Леди открыла шкаф и оглядела свои платья. Некоторые сохранились хорошо, другие же можно было пускать на половые тряпки. Но ничто из этого не годилось для похождений за пределами этого дома. Оставив здесь все свои вещи, женщина решила проведать ещё и подвал, а затем заняться небольшой поверхностной уборкой. Работы предстояло очень много, так что она решила не задерживаться и сразу перейти к делу.

Оказывается, внизу их ждали. Как только спутники ступили на территорию кухни, раздалась уже знакомая по звуку возня под одним кухонным столом, и пред ими показался дикий гуль, спавший до этого, освещаемый лишь светом, исходящим из дверного прохода.

— Да чтоб тебя! — вскричала Джоанна, когда он незамедлительно кинулся на них. По неосторожности она оставила всё свое оружие наверху и сейчас была безоружна.

Женщина в последний момент увернулась от атаки дикого и схватила первое попавшееся: чугунную сковородку, оставленную на плите, а потом огрела нападавшего ею по голове, но смогла лишь затормозить его. Завершил начатое Валентайн, проткнув гуля шпагой.

— Ну, будет тебе урок — всегда носи с собой… — договорить он не успел, так как на него успел запрыгнуть невидимый в темноте второй монстр, прибежавший сюда на звуки битвы. — Дьявол! — ругнулся робот и пнул шпорой нападающего.

От этого он соскочил, но не прекратил попыток нападать. К счастью, приговор от шпаги детектива настиг его незамедлительно. Гуль обмяк и мёртвым упал на пол.

— Шпаги и шестерёнки, да как только перестанешь подозревать какой-либо подвох, он тут же появится на свет! — не выдержал Ник. — Эй, Джоанна, проверь-ка выключатель, быть может, лампы ещё работают.

Она молча клацнула выключателем, и, — о, чудо! — мигнув пару раз, из ламп полился слабый свет, которого было достаточно для того, чтобы осветить подземное помещение.Джоанна взглянула на поверженных противников… и обомлела. Это платье на одном из них она узнала бы даже спустя двести лет, пусть оно и превратилось в лохмотья. Тело пробила крупная дрожь, по спине пробежался неприятный холодок, а внутренности скрутило в тугой неприятный узел. Она облокотилась о стену, чтобы удержать равновесие, сложила руки на груди в замок, чтобы хоть как-то унять испуг. «Господи… Господи…» — прошептала женщина. Нижняя губа предательски дрожала.

— Что? Что такое? — обеспокоенно спросил у неё спутник. — Ты узнала их? — догадался он мгновенье спустя и подошёл поближе.

— Это были… Это наша экономка. Мисс Тиммонс. А другой, похоже, — наш дворецкий. Мистер Форстер. Они служили нам с самого начала. Десять лет… И, видимо, никуда не ушли даже после того, как упали бомбы. А мы сбежали, оставив их здесь…

— Сочувствую. — Он положил руку ей на плечо. — Ещё кто-нибудь из прислуги может нас поджидать?

Выжившая отрицательно покачала головой.

— У нас ещё были две горничные, но мы отпустили их пораньше в тот день. Возможно, они даже успели добраться к себе домой, в Бостон.

После этих слов женщина ещё немного помолчала, и в глазах её плескалась тысяча сожалений, а затем сделала глубокий вдох, медленно опустила руки и заставила себя успокоиться. «Пойдём наверх?» — спросила она и получила утвердительный кивок.

***

— Итак, — начал подводить итоги детектив, меряя шагами столовую, пока миссис Джексон сидела за столом и лениво ковыряла вилкой выложенные на тарелке макароны «Бламко», извлечённые из довоенной герметичной упаковки. Производитель обещал невероятный вкус с добавками сыра, но на вкус сейчас те были как мокрый картон. Или же казались такими весьма подавленной Джоанне. — Это было очевидно, но мы узнали, что не все гули выбрались на поверхность, то бишь некий их процент таится в домах. Сколько их примерно всех?

— Порядка пятнадцати. У нас небольшой посёлок.

— Так-так. Значит, примерно по два-три гуля на один дом. Ещё три на улице, скребутся в дверь этого дома. И неизвестно сколько в парке и других заведениях на этой территории. Следовательно, это место сейчас непригодно для проживания. Конечно, мы можем попытаться истребить их своими силами. Но стоит ли? Если мы едва справились с толпой на открытой местности. Что будет, когда они окружат нас, запертых в четырёх стенах? — он кинул на неё вопросительный взгляд и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Правильно. Ничего хорошего. Не стоит переоценивать наши силы. Ибо меня эти твари вмиг могут разобрать на винтики и шестерёнки, а уж что говорить о тебе…

— Разумно, — вздохнула Джоанна. — Что ты предлагаешь?

— Думаю, нам следует покинуть это место, позвать Жадин с её минитменами и серьезно заняться зачисткой этой территории. Потом позаботиться о главных благах проживания для этого поселения. После же можешь обустраиваться.

Леди кивнула и отодвинула тарелку с едой. Аппетита совсем не было.

— Выдвигаемся завтра?

— Да. Уже вечереет, а Содружество ночью настроено не очень дружелюбно в отношении таких небольших группок, как мы с тобой. Завтра выступим на рассвете и, по моим расчетам, прибудем в Даймонд-Сити через часа три. Там уже воспользуемся рацией в моем агентстве и вызовем Стоодиннадцатую.

— Принято, капитан, — вяло улыбнулась Выжившая и встала из-за стола. — Чем планируешь заняться?

— Возможно, порыскаю в библиотеке, если ты не возражаешь.

— Конечно нет! Туда я разве что Миллеров не подпущу — утащат все книжки до единой.

— Это уж точно, — криво улыбнулся детектив.

— Судя по всему, судьба уже сводила тебя с ними ранее?

— Да. Они просили меня разыскать пропавшую мать семейства, но мое следствие зашло в тупик. Никто не знал, куда она могла забрести. Эта женщина просто ушла за новыми книгами и исчезла.

— Так что члены семьи решили, что её убили.

— Пустошь не щадит никого, Джоанна.

— Понимаю, — вздохнула она. — С самого начала это поняла. А, да. Если хочешь, то, пожалуйста, можешь осмотреть кабинет моего мужа? Перебрать там всё. Мне… Мне будет тяжело заниматься этим.

— Твоему умоляющему взгляду трудно противостоять, — хмыкнул её собеседник. — Так уж и быть, как раз работа мне на всю ночь.

— Спасибо тебе, Ник! — искренне поблагодарила его миссис Джексон, чувствуя, как с её плеч будто гора свалилась.

— Всегда пожалуйста.

Остаток вечера прошел довольно спокойно. Леди, постоянно чихая, убиралась в своей комнате: стёрла пыль с мебели, вынесла накопившийся мусор, протерла пол, сняла балдахин с кровати, убедившись, что ему не помешает хорошая такая стирка. Руками. Перебрала содержимое шкафов. Потом достала чистую постель и постелила на кровать. Конечно, желательно бы ещё выбить всю пыль с матраца на улице, но об этом она подумает позже. Увы, душ ей принять не удалось: зайдя в примыкающую к будуару ванную комнату и прокрутив кран, леди разочаровалась — воды не было. Пришлось протереть себя влажной тряпкой, использовав немного воды с оставшейся бутылки, но теперь она ложилась спать более-менее чистой, переодетой в найденный пижамный комплект.

Она заснула мгновенно, стоило лишь её щеке коснуться подушки.

***

Проснулась женщина, как и планировала, рано, но в этот раз по звону найденного до этого будильника с колокольчиками. Со стоном она отключила его и завернулась в одеяло поплотнее. Впервые на пустошах ей не хотелось вставать и идти, а желалось просто валяться в постели, как раньше. Полежав ещё минут этак семь, Джоанна таки собрала волю в кулак и поднялась, переоделась и привела себя в порядок. Затем спустилась вниз, отчаянно зевая, и позавтракала. Напарника нигде не было видно, так что Выжившая поднялась к нему и заглянула в комнату. Выглядел кабинет Нейтана крайне скучно: классический набор мебели (стол, кресло к нему, несколько деревянных шкафов для документации), ковёр на полу, два окна, между которыми висела картина, на которой были запечатлены супруги. Леди вспомнила, как Нейт загорелся (в его сдержанном стиле, конечно) обрести их семейный портрет, и как ей приходилось часами позировать. Изображены они были удачно: леди Джексон сидела на кресле, её же супруг стоял справа, положив руку на плечо жены.

— Доброе утро, — поздоровалась она, выглядывая из-за проема.

— А? — неопределённо спросил детектив, оторвавшись от кипы бумаг, которые тот разбирал, сидя за столом. — Уже наступило утро? Я и не заметил. Видимо, системы дали небольшой сбой.

— Оно ещё очень раннее, даже солнце только начало подниматься из-за горизонта. Вот ты и прозевал.

— Буду надеяться. Не хочется вновь шагать через всё Содружество к Беннетам для проверки всех моих механизмов. Планировал это не скоро… Ну да ладно, это подождёт. Поди сюда, хочу кое-что показать.

Она послушно подошла и встала около него, а Валентайн тем временем достал какой-то свёрток и конверт к нему.

— Держи. Сначала рекомендую прочитать письмо.

Джоанна кивнула и приняла из его рук кулёк, положила на стол и достала содержимое конверта, уже вскрытого Ником. Внутри обнаружилась записка, и она принялась читать её вслух:

«Дорогой сын,

Пишет тебе отец с берегов сказочной Шотландии. Смена климата пошла мне на пользу, как ты и предсказывал: после месячного проживания здесь мое здоровье идёт на поправку, но сердце порою барахлит. Очень занимательно исследовать земли наших предков. Надеюсь, ты не обижаешься на желание старика перед смертью повидать мир, в отличие от твоего старшего брата.

Увы, отсутствовать я буду долго: планирую побывать хотя бы в трети стран Европы. Так что твой день рождения и день рождения твоей супруги вынужден пропустить. Но посылаю подарки. Надеюсь, угодил.

В честь тридцатилетия Джоанны присылаю ей родовую шпагу семьи Джексон — «Кассиопею». Как ты знаешь, все женщины семейства Джексон умели оберегать себя. Мне кажется, ты слишком её опекаешь. Обучи её искусству боя.

Надеюсь, ещё свидимся.

С уважением,

твой отец, Леонард Калеб Джексон».

— Он собирался подарить мне шпагу? — удивилась Выжившая. — Видимо, я недооценивала полковника Джексона.

Семья Нейта, в отличие от её собственной, вызвала в ней только тёплые чувства. Леонард, хоть и казался суровым военным, на самом деле был добрейшим мужчиной, что души не чаял в сыновьях. Его жена, Роза, была сдержанной, как Нейтан, но всегда шла им навстречу и занималась благотворительностью в Бостоне. Единственным чёрным пятном семьи был старший брат Фред, что перессорился со всеми и не шёл на контакт, переехав в другой штат. Нейт о нём почти никогда не вспоминал: видимо, предательство брата очень его задело, и он постарался отгородиться от всех воспоминаний о нём.

Она аккуратно развернула свёрток, и её зрению предстал самый красивый клинок, что леди когда-либо видела за всю свою жизнь. Женщина осторожно подняла его и начала рассматривать со всех сторон. Это была утончённая шпага, предназначенная для женских рук: она передавалась представительницам прекрасного пола этой семьи уже несколько поколений. Выглядела та изысканно: лезвие выковано из тонкого, но крепкого металла, отдающего голубым цветом, гарда темно-синего цвета, разрисована мириадами звёзд, складывающимися в созвездия, а навершие создано в виде выпуклой звезды. Такую шпагу даже держать было в руках страшно, боясь повредить, а уж орудовать ею — тем более.

— Ну, — обозвался напарник, — будет заменой твоей неудобной.

— Даже не знаю… — проговорила Джоанна, осторожно проводя подушечками пальцев по узорам оружия. — Мне её откровенно жалко.

— Как хочешь. Можешь продать, наверняка много за неё выручишь.

— Нет! — крикнула она резче, чем следовало бы, и резко смутилась. — Нет. Я… Думаю, что подарками нельзя пренебрегать. Тем более, такими живописными.

— То-то же, — хмыкнул робот, что предугадал реакцию спутницы. — Готова выдвигаться?

— Думаю, да. Как раз испробую обнову на гулях.

Справились они с противниками довольно быстро. Во-первых, потому, что их осталось всего трое, а во-вторых, они успели отдохнуть и набраться сил, поэтому такое препятствие не стало для них критическим. Впереди ждал трёхчасовой путь к Даймонд-Сити, так что путники уверенно двинулись к нему.

***

Добравшись до большого самоцвета Содружества, напарники первым делом двинули к Пайпер. «Блу! Ник! — кинулась на них с объятиями их общая знакомая, едва завидев гостей на пороге. — О, вы вернулись. Джо, да ты постриглась! Ну-ка, ну-ка, рассказывайте всё. Пока не расскажете — не пущу». Пришлось согласиться: кто знает, шутила ли Райт или же нет. Так что Джоанна взяла на себя роль рассказчика и поведала обо всём: их миссии по вызволению гуля-учёного, гостевании в странной семейке Беннетов, последующих поисках Жадин и о ней самой. Пайпер кивала на их слова и что-то записывала пером в свой блокнот — наверняка нашла уже целый ворох материалов для последующих публикаций. Затем же накормила пришедших, рассказывая о том, что Нат не выпускала всё это время сестру за пределы города из-за последней выходки, и репортерша уже успела изголодаться по сенсациям для газеты, ибо в городе не происходило ничего увлекательного. «Может быть, сможешь уломать Нат, чтобы она отпустила меня из города? — обратилась девушка к миссис Джексон. — Я от скуки готова уже повеситься. Или Макдонаха повесить, ибо он всё никак не расколется…» Выжившая хихикнула на её слова и пообещала поговорить с малышкой. «Кстати, если нужно подровнять прическу, обратись к Джону и Кэти на рынке. Они, хоть и доставучие, свое дело знают». Поблагодарив Пайпер за обед и полученную информацию, визитёры поспешно откланялись.

«Ты ведь надолго к нам? — спросила репортерша у подруги. — Зайдёшь ко мне ещё?»

«Непременно, Пайпер», — ответила она.

Следующей их остановкой стало детективное агентство Валентайна. Пряталось оно почти что на краю жилого квартала города, привлекая внимание мимо проходящих яркой неоновой вывеской в виде сердца, проткнутого стрелой. «Ага! — проговорила Джоанна, увидев её. — Кажется, я начинаю что-то смекать». «И что же? — произнёс Ник, подперев стену спиной прямо под вывеской, и кинул на неё вопросительный взгляд из-под полей шляпы. «Пока что не буду озвучивать», — улыбнулась она и первой устремилась ко входу.

Не успев даже переступить порог, Джоанна тут же подумала о капитуляции к выходу. Чье это агентство, было понятно сразу: в помещении стоял тяжёлый спёртый табачный дух, хоть топор вешай, а проветриванием тут явно не баловались. «И угораздило же меня…» — дальнейшие её размышления прервал недовольный женский голос:

— И кто же это тут у нас пришёл?

Обращались не к ней, а к Валентайну, так что тот вышел наперёд, закрывая собой леди.

Обладательница замечательного «приветствия» вышла на свет. Это оказалась миловидная шатенка с красиво заплетённой причёской, одетая в простую юбку до щиколоток, блузку без рукавов и жакет. Сейчас женщина явно была сердита и сжимала в руках планшет для документов, явно намереваясь приложить им по голове явившегося детектива.

— Ну, не сердись, Элли, я ведь отсутствовал всего две недели…

— Всего две недели? Всего?! И это после того, как гангстеры Мэлоуна заперли тебя в своем убежище и не выпускали месяц, пока тебя, наконец-то не выпустила та женщина с цифрами на спине, о которой часто рассказывают на радио? Или же после того, как ты ушёл с ней путешествовать, ни слова обо мне не сказав? И это всего?

— Ну, Элли, ты же знала, куда я ушёл…

— Ага! А сообщить мне из дома Беннетов о том, что всё прошло хорошо — гайки открутятся? Или что задержишься? А мне тут переживай и отбивайся от клиентов, которым всё невдомёк, что детектив опять надолго пропал куда-то.

— Ты же знаешь, что моя работа так или иначе связана с риском.

— Знаю. Поэтому и отчитываю своего работодателя. Чтобы он избегал этого самого риска. Авось дойдёт.

Она устало вздохнула, потёрла виски и продолжила разговор.

— Ты представишь мне свою попутчицу?

— Разумеется. Это — миссис Джоанна Джексон. Сложная история, как мы встретились, но, в общем, в этом кроется причина моего долгого, как ты говоришь, отсутствия. Джоанна, это — Элли, Элли Перкинс, моя секретарша и помощница, — обратился он к стоящей позади женщине, что была слегка потрясена данной сценой.

— Рада познакомиться, — кивнула женщина, сменив гнев на милость. — Уж простите за то, что так негостеприимно встретила. Кое-кому просто не доходит то, что я вот уже пару лет пытаюсь доказать. Погоди-ка, — прищурилась она, осматривая Выжившую, — ты что, — обратилась вновь та к Валентайну, — опять притащил женщину из Убежища?! Да где ты их только находишь?..

— Могу рассказать с самого начала, — криво усмехнулся тот и сел на письменный стол при входе.

— Могла бы выслушать, но увы, спешу на встречу. Как-нибудь в другой раз. И ты не отвертишься.

— На встречу? — полюбопытствовал Ник. — И с кем же? Неужто с кавалером?

— А вот и нет, — фыркнула она и вышла.

— Не с кавалером… А с дамой? — задумчиво произнёс стальной сыщик, почёсывая подбородок. — Извини, обычно Элли не такая вспыльчивая, а даже наоборот, тише воды, ниже травы, но иногда у неё срывает тормоза.

— У меня вопросы не к Элли, — ответила Джоанна и присела рядом с ним, наплевав на все правила приличия, — а к тому, что ты так и не рассказывал мне о том, при каких обстоятельствах вы с Стоодиннадцатой встретились. Между прочим, мне слегка обидно, — сложила руки на груди та.

— Ну, не дуйся, — примирительно молвил её напарник, — просто вылетело из этой консервной банки. — Он постучал костяшками пальцев по виску.

— Так уж и быть, — вздохнула леди и продолжила: — Но я жажду подробностей. Обо всём. И даже чуть-чуть больше.

— Безусловно, — кивнул ей Ник. — Кстати, об этом. Как ты смотришь на предложение встретиться сегодня вечером? У нас ещё осталась половина бутылки недопитого вина, да и к тому же следует отметить твой прошедший день рождения. Раньше такая возможность не предоставлялась.

— Крайне положительно, — улыбнулась она. — Где встречаемся и во сколько?

— Думаю, ближе к восьми. Я сам приду за тобой к «Скамье запасных».

— И куда же мы пойдём? — с любопытством, которое ей редко когда удавалось гасить в себе, спросила Джоанна.

— Секрет, — загадочно ответил он. — Есть одно местечко, к которому я хочу тебя сводить. Ну да ладно, кажется, пора отправить сообщение для Жадин, не так ли?

Джоанна кивнула, и детектив ушёл к своей рации, чтобы настроить её на частоту минитменов, сообщив, что он подзовёт леди, когда ему удастся сделать это. Пока его не было, у женщины появилась возможность как следует изучить это помещение, ни на что не отвлекаясь. Было оно совсем небольшим, но для всего нужного своё место нашлось. У стены стояли картотечные шкафы (в которые Выжившая, по привычке, не постыдилась засунуть свой нос), где складывались различные папки с делами: завершенными, зашедшими в тупик или всё ещё расследующимися. А также много документов с досье на разнообразных личностей. Около ящиков теснился письменный стол и два кресла друг напротив друга. Если пройти дальше, виднелась деревянная лестница на второй этаж, под которой приютился матрац, и несколько разбросанных папок около него, сверху же было совсем мало пространства, которого хватало разве что на размещение кровати и комода при ней.

— Это ты спишь под ступенями? — спросила миссис Джексон у стоящего около рации Валентайна.

— Да. Решил не теснить Элли, всё-таки она — дама. Кстати, можешь подходить.

Она послушно выполнила указание и стала подле него.

— Итак, что именно ты хочешь сообщить?

— Момент… Можно начинать? — спросила женщина и, получив утвердительный кивок, нажала на кнопку и придвинулась к микрофону, начиная свое послание:

— Жадин… Это Джоанна Джексон. Мы проверили то поселение, о котором я упоминала. Оно ещё до сих пор перспективное для проживания, но есть небольшая загвоздка: населено дикими гулями, с которыми мы вдвоём справиться не смогли. Если ты всё ещё заинтересована в этом… Нам нужно подкрепление.

Закончив, леди попрощалась до вечера и пошла к «Скамье запасных» для того, чтобы заказать себе комнату на неделю вперёд. Кошелёк её при этом заметно похудел, но зато она порадовала большой прибылью Бобровых. На стрижку ей всё ещё хватало, так что резидентка Убежища 111 двинула к рынку. Да и не помешало бы сбыть несколько найденных на пустошах вещей: лёгкое оружие, патроны к нему, пару снятых с рейдеров кожанок и прочий хлам, бывший ценным двести лет назад. С этим она подошла к чокнутой Мирне и долго с ней торговалась, но таки смогла обменять всё на патроны нужного калибра, упаковки с едой в дорогу и несколько крышек сдачи. Довольная, Выжившая направилась к местным парикмахерам по рекомендации Пайпер. Ими оказались мать и сын, досконально владеющие этим делом. Кэти была вечно курящей и хмурой женщиной, что не упускала момента для того, чтобы пожурить сына, который отзывался лишь изредка, увлечённый работой. «Пытались подстричься сами? — хмыкнул Джон, увидев «стрижку» Джоанны. — Ничего, сейчас мы это недоразумение исправим». Обошлась прическа ей всего лишь в пятнадцать крышек, но женщина осталась довольна результатом, хоть и свой вид ей всё ещё был в новинку. С затылка и к подбородку волосы «спускались» лесенкой, увеличиваясь в длине. «Когда-нибудь отрастут…» — подумала леди и направилась к Пайпер, дабы скоротать остаток времени до встречи.

***

Аккурат к восьми он стоял у дверей заведения как штык, ожидая свою спутницу. Та не заставила себя долго ждать, и прибыла лишь с небольшим опозданием. Стоило всё же хоть немного прихорошиться, так что сегодня леди сняла наконец-то гогглы-шестерёнки, а также впервые за последние месяцы на пустоши нанесла лёгкий, почти незаметный макияж, подчёркивающий глаза и румяные щёки.

— Так куда же мы направляемся?

— Ты бывала когда-либо на трибунах Даймонд-Сити? — спросил её напарник и подал локоть, на который женщина с благодарностью оперлась.

— Нет, — покачала головой Джоанна. — Но теперь, видимо, побываю?

— Видимо, да.

— И это… свидание? — робко спросила она.

— Ох, как вы могли так подумать, леди! — театрально возмутился робот, и щёки женщины зарумянились от своей же неловкости. — В такие места кавалеры не водят своих дам.

— Буду… Иметь в виду, — пробормотала леди, надеясь, что она не светится в темноте от стыда.

Путь был недалёким: стоило всего лишь идти к краю города, некогда бывшего стадионом. Трудности скорее вызывал подъем наверх: всё-таки чтобы добраться до верхних трибун, пришлось преодолеть немало ступенек. Но когда леди обернулась и посмотрела на открывшийся вид, поняла, что все предпринятые усилия стоили того. Теперь ей стало понятно, почему Даймонд-Сити получил звание главной окрасы, самоцвета Содружества: в ночных сумерках он переливался электрическими огнями, подмигивал фонариками и неоновыми вывесками над рыночными лавками, очаровывал своей простотой, созданной домиками из листового железа и людьми, наполнявшими улицы даже в ночное время. Даймонд-Сити был настоящим доказательством человечности, того, что его граждане выше животного инстинкта, что велит грабить и убивать.

Напарники присели на кресла на самом высоком ряду.

— Я и не догадывалась, что здесь так красиво! — восхищенно проговорила миссис Джексон, посмотрев на своего спутника, а тот лишь пожал плечами:

— Мне об этом рассказали детишки. Обычно только они сюда и забредают.

— Теперь и мы, — хмыкнула она и приняла из его рук начатую бутылку вина.

— Сегодня мне удалось раздобыть нормальные стаканы, так что обойдёмся без пощербленных чашек, — ответил Ник и достал два стаканчика.

— Жаль, в них было некое очарование, — улыбнулась Выжившая и наполнила сосуды. — Скажешь мне «стоп», если я буду совсем пьяной. И начну плакаться в жилетку о том, как меня угнетала матушка, пока я не вышла замуж. Или найду ещё сотню поводов, чтобы пореветь.

— Только если я сам не начну плакаться, — усмехнулся сыщик, и она рассмеялась. — Ну да ладно, мы же пришли сюда не за этим. С Днём рождения, Джоанна.

Они чокнулись стаканами и выпили.

— А, точно, пока не забыл, — Ник пробормотал что-то ещё и достал из внутреннего кармана плаща тонкий свёрток, а потом протянул его леди. — Это тебе.

— Что это? — озадаченно спросила миссис Джексон, осторожно разворачивая подарок, перетянутый бечёвкой.

— Подумал, что тебе не помешает хотя бы небольшая защита, — прокомментировал он, пока леди извлекала на свет пару простых кожаных перчаток по локоть. — Громоздкая броня не пришлась бы по душе тебе, а вот такая мелочь всё же хоть как-то поможет.

— А как ты угадал мой размер? — спросила она, надевая и рассматривая на руках обнову, что сидела как влитая.

— Дедукция, — хмыкнул тот, — а если серьезно — взял самый маленький размер.

— Ох, спасибо тебе, Ник, — в сердцах выдохнула она и порывисто обняла его, и так же быстро отстранилась.

— Не за что, птичка.

— Птичка? — удивлённо переспросила она. Как её только называли на пустошах: и дурёхой, и леди из холодильника, и Блу, и двухсотлетней женщиной, но так — никогда.

Валентайн лишь пожал плечами:

— Ты маленькая и юркая, остроносая, с ярким облачением, — кивнул на её платье, — и с большими глазищами, — он сложил пальцы в колечки и поднёс к глазам, имитируя её гогглы. — Ну точно птичка.

— Ну тебя, — хихикнула она, всё ещё смущаясь, и легонько толкнула в плечо.

С каждым днём совместного пребывания она чувствовала между ними то, что обычные люди называли доверием. Простым словом, ставшим таким раритетным на просторах послевоенных земель. Сейчас им не разбрасывались, а желали держать при себе, зная, как больно может обойтись его потеря. Но, тем не менее, намного приятнее будет подарить его кому-то, кто точно примет это самое доверие и не променяет ни на что.

— Я должна поблагодарить тебя, — тихо проговорила леди, отпив вина, — за всё. Мало кто на пустошах так открыто пошёл мне навстречу, не имея каких-либо корыстных мотивов. Ты очень хороший друг, Ник. Тогда, в прошлом, у меня не было таких людей, с которыми я готова была разговаривать так открыто. Которым я готова была доверять. Кажется, выпивка уже хорошо подействовала на меня, раз я несу такое невпопад, да? — добавила она.

— Если хочешь, можем уйти прямо сейчас.

— Нет-нет, — помотала головой та. — Давай просто… посидим?

— Договорились, — кивнул он. — Ещё. Ты тоже замечательная подруга, Джоанна.

Она улыбнулась и положила голову ему на плечо, тихо радуясь тому, что алкоголь в крови позволяет быть ей сейчас такой смелой и открытой. Невысказанные слова будут озвучены позже. Тишина же сейчас — на вес золота. Пусть же она длится, пока они не вспомнят, что благородный металл уже давно обесценен и променян на нескладные крышки от бутылок с содовой.

***

Ушли они уже ближе к полуночи, когда бутылка вина стала пустой, огни Даймонд-Сити постепенно гасли, а леди потихоньку начинала клевать носом. Дойдя до «Скамьи запасных», остановились: следовало бы попрощаться, но нужные слова всё никак не желали пробиваться сквозь чертоги охмелевшего разума.

— Это было самое необычное празднование моего дня рождения, — наконец-то выдала Джоанна, опираясь о стену напротив спутника.

— Был рад организовать его, — криво улыбнулся он. — Если учесть то, что делаю я это впервые, можно считать, что мне несказанно повезло, раз оно удалось.

— Просто попалась неприхотливая компания.

— Что же, буду считать так, раз вы, леди, настаиваете. И непременно учту в будущем.

— Я учту то, что вы учли, — засмеялась в кулачок она, осознавая, что количество выпитого таки взяло верх над ней. Ну, хорошо, что хоть язык не заплетается.

— Приятных снов, — попрощался детектив.

— Тебе… тоже, — кивнула женщина и устремилась к выходу, как вдруг её заставил обернуться его голос.

— И да, Джоанна. Это было свидание.

Он отсалютовал, прикоснувшись кончиками среднего и указательного пальцев к шляпе, развернулся на каблуках и ушёл, вновь возобновив молчание ночи, а она всё смотрела вслед, переваривая в голове сказанное им.

Ну и как прикажете спокойно спать после этого?!

========== Глава XV: Не(много) разные ==========

К удивлению Джоанны, её ожидания не оправдались. Вчера она думала, что завтрашний утренний подъём окажется «слегка» трудноватым. Ну там, голова чуть-чуть погудит, кости немного поломит. Так вот. По вчерашним меркам ей ещё, оказывается, было хорошо. А вот сейчас — реально плохо.

Простонав в подушку, она таки перевернулась с живота на правый бок и только благодаря неимоверным усилиям воли смогла разлепить слипшиеся веки. Итог вчерашних милых посиделок за бутылкой вина виднелся налицо. Голова была тяжёлой, как колокол, и так же гудела при любом резком движении, а тело будто налилось свинцом. И ведь выпила-то она не так уж и много! А последствия всё равно сказываются негативно.

Затем ей вспомнилось всё сказанное вчера, и миссис Джексон опять рухнула в подушку, теперь из-за смущения. Мысли тут же обсели её, как надоедливые мухи. «Что бы это значило? — вопрошала женщина, обдумывая их с напарником-детективом разговоры. — И почему это продолжает вгонять меня в краску? Разве это… правильно?»

Следующими на очереди должны были стать мысли о Нейте, но они были внаглую прерваны неожиданным посетителем. А, точнее, посетительницей, что без стука ворвалась в помещение.

— Подруга! — воскликнула пришедшая Пайпер (а это была именно она). — Собирайся, у нас сегодня много-премного планов на день! — репортерша не церемонясь плюхнулась на кровать рядом с Джоанной и потормошила её за плечо.

— Пайпер-р-р, — натужно заныла Джоанна, не отрывая лица от подушки, — я тут даже встать не могу, а ты меня куда-то вытащить хочешь!

Постепенно леди припоминала, что вчера во время визита в редакцию к журналистке пообещала сходить с ней куда-то для поиска новых публикаций с «благословения» её сестрички Нат, которая таки разрешила старшей Райт выходить за пределы города, но кто же знал, что неутомимая энтузиастка окажется такой рьяной!

— А что такое? — всполошилась Пайпер. — Тебе что, плохо?

— Вчера мы с Ником немного отпраздновали мой прошедший день рождения… И, как оказывается, на мне это сказалось губительно.

— Ну, — хихикнула Райт, — судя по тому, что проснулась ты одна, вы ещё не сильно напились.

— Пайпер! — издала крик Выжившая, в этот раз даже удосужившись поднять голову с подушки и посмотреть на подругу. — За такие двусмысленные разговоры люди, вообще-то, отгребают!

— Ну тебя, — всё ещё смеясь, ответила репортерша и прилегла рядом с ней, — я же не со зла, Джо. А, если серьезно, ты присмотрись. Как чело… робот Валентайн очень даже хорош. Ну, не для всех, конечно, но всё же… Где ты ещё такого в Содружестве найдёшь? Спеши, пока никто не увёл из-под носа.

— Ну всё, ты доигралась, Райт, моему терпению конец! — воскликнула Джоанна и, резко встав, набросилась на подругу, собираясь то ли понарошку душить, то ли защекотать до смерти, чтобы больше не несла такого, но Пайпер легко перехватила её за запястья.

— Тише, подруга, тише. Ишь-ты, какой прыткой стала, как сразу о девчачьих секретах заговорили. Могу продолжить, — с хитрым прищуром продолжила она, и на её лице заиграла лисья улыбка.

— На сегодня, думаю, будет достаточно, — фыркнула побеждённая миссис Джексон и откинулась назад на подушки.

— Между прочим, я говорила совершенно серьезно, Блу.

— Мне пока что сложно об этом думать, Пайпер, — вздохнула леди и потёрла веки тыльной стороной ладони. — Я ведь только попрощалась навсегда с мужем. Определённо, что-то изменилось в наших с Ником взаимоотношениях, но я не могу дать определение этому.

— Вот только тут нет времени для определений, хождений вокруг да около, Джоанна. Здешние люди, они… Они не тратят время на долгие ухаживания, зная, что завтра может и не наступить. Так что… Не упусти свой шанс. Иначе будешь жалеть.

Между ними воцарилась тишина, прерываемая разве что доносящимися из коридора голосами постояльцев.

— Ты права, Пайпер, — наконец-то проговорила Выжившая и повернулась к ней. — Вот только я не здешняя.

— Уже — да, — ответила ей журналистка и подмигнула, разряжая обстановку.

— Однако… Тебя абсолютно не смущает то, что мы с ним… — она зарделась, не зная, как продолжить, — …немного разные?

— Ну, ты же не с протектроном вроде Такахаси заигрываешь! — безудержно засмеялась Пайпер и получила тычок в плечо. — Ай! Ну ладно-ладно, если серьезно, то чего я только на пустошах не видела. Так что нет, не смущает.

— Я не знаю, что мне делать, — призналась женщина после недолгого молчания. — За эти недолгие двадцать дней, прошедших как два года… Я вижу в нём человека, Пайпер. Я чувствую, что эта дружба очень дорога мне. Но… Вдруг что-то путаю? И Ник неправильно поймёт меня, и…

— Боже, Джоанна, ничего такого не будет! — перебила её подруга. — Ты ведь себя накручиваешь. Всё, тебе срочно нужно развеяться. Поднимайся, мы идём в город.

— Куда хоть? И зачем?

— В редакцию газеты «Бостон бьюгл». У меня как раз закончились чернила в станке. Нужно набрать новых. А чтобы много раз туда не ходить, мне нужна твоя помощь.

— Хорошо… Сколько у меня на сборы?

— Минут пять, не больше.

— Пайпер!

— Ну ладно, шучу-шучу, я зайду за тобой через час.

***

Располагался офис «Бостон бьюгл» совсем недалеко, в районе Бикон-Хилл, и путницы потратили около часа на то, чтобы добраться к нему. Трудности во время дороги возникали разве от того, что пути порой были перекрыты недружелюбно настроенными существами, в драку с которыми лезть не хотелось, а иногда попросту завалены обломками разрушенных домов, упавшими рекламными баннерами размером с полтора человека и грудами другого мусора, которые стоило лучше миновать. «Эх, а такое прекрасное раньше место было, — вздохнула Джоанна, осматривая изменившиеся улицы. — Тихий, спокойный, благополучный район…»

К счастью для них, здание оказалось совершенно заброшенным, не успев принять новых обитателей. Но при входе их встретил робот-протектрон, немедленно атаковавший их лазерными лучами из своих манипуляторов, охраняя это здание от неожиданных гостей. Но он был слишком медлительным, так что напарницы, спрятавшись за стойкой ресепшена, легко обстреляли его. Делов-то — высовываешься из укрытия на секунду, стреляешь и уклоняешься от сопутствующего выстрела. Когда механический страж наконец-то сдался под градом пуль и, шатаясь, осел на землю, Пайпер резко потянула леди за стойку — и тут же прозвучал взрыв. Это запустилась программа самоуничтожения робота, и остатки его корпуса взорвались, раскидав повсюду металлические внутренности. Откашливаясь от вязкого пара, что заполнил помещение после взрыва, подруги вышли из-за укрытия и направились вглубь здания.

— Ну как же так! — возмутилась Пайпер. — Когда я приходила сюда прошлый раз, он преспокойно спал себе в капсуле. Почему ему резко захотелось проснуться?

— Быть может, сюда кто-то уже заходил? Мусорщики, искатели довоенных артефактов, случайные путники… — подала голос миссис Джексон.

— Кто знает, — пожала плечами журналистка. — Надеюсь, чернила они не тронули.

К счастью для неё, на них действительно никто не позарился. Цилиндры с герметично запечатанными красками внутри нашлись в кладовке на первом этаже, где и печатались макеты страниц перед тем, как пустить их в массовое производство. Вот только…

— Пайпер, а ты уверена, что их всё ещё можно использовать? — спросила Выжившая, вертя в руках одну ёмкость, пока Райт забивала подобными их рюкзаки. — Всё-таки, двести лет — долгий срок хранения, и их пригодность давно истекла.

—Да, уверена. У меня свой способ их обработки.

— Поверю тебе на слово… — задумчиво проговорила Джоанна, на что Пайпер лишь хмыкнула.

Возвратились в город они в приподнятом настроении, невзирая на то, что полные рюкзаки успели отдавить плечи. Попрощавшись с подругой, леди направилась к «Скамье запасных» и провела весь вечер за чтением.

***

Так примерно и прошли три ближайшие дня: с утра Пайпер вытаскивала миссис Джексон куда-то за пределы стен Даймонд-Сити, а затем они, нагруженные, возвращались назад, продавали всё полученное добро и расходились по своим делам. Наконец-то леди удалось накопить достаточно крышек на счетчик Гейгера, что должен предупреждать об уровне радиации на поверхности. Приобретённый леди экземпляр был компактным и легко крепился к её поясу. Хоть теперь её карманы значительно похудели, женщина была рада обрести такую находку.

На четвертый же день Джоанну поджидала весть. Вадим Бобров, увидев со стойки, как она заходит в бар, окликнул её и передал то, что к ней заходил Валентайн и, не найдя ту на месте, просил передать, чтобы она зашла. Оставив все вещи, Выжившая двинулась к нему.

— Привет? — несмело поздоровалась с ним она, выглядывая из-за двери агентства. Ей всё ещё не удавалось понять, как вести себя при нём: будто ничего не было или же что-то было. Мысли хаотически метались от одной к другой, но ключевая — целостная и понятная — не желала появляться.

— А, здравствуй, — он кивнул ей и встал из-за стола. — Жадин прислала сегодня утром ответ. Думаю, ты незамедлительно хочешь послушать его.

— Конечно! — воскликнула Выжившая и зашла вглубь помещения.

Сообщение Стоодиннадцатой уведомило о том, что она со своими людьми готовы пойти ей навстречу и зачистить Пристанище, но им нужно время для того, чтобы собрать нужных людей и попросту дойти. На всё про всё Уильямс выделила неделю задержки.

— Отлично. Вот только куда мне деться эти семь дней? — начала размышлять миссис Джексон. Сказать по правде, ей уже ужасно осточертело сидеть в Даймонд-Сити, несмотря на то, что большую часть дня она проводила за его пределами. Атмосфера городка давила: большинство его жителей душили подозрения о том, что каждый третий из них может оказаться синтетом, подменённым Институтом. Паранойя настолько сковала жителей, что они начинали разговор уже с вопросов о том, а не синт ли ты часом. Конечно, бывали и исключения, но, в основном… И для Джоанны оставался загадкой тот факт, как здесь смог поселиться Валентайн, почти что синтет, только с металлической кожей и внутренней начинкой вместо органической. Про себя она выделила ещё один пунктик из тысячи вопросов к нему.

Её собеседник лишь пожал плечами на её слова:

— Можем пойти искать очередного сбежавшего мужа, на этот раз дамы Чибнелл. Её супруг пустился в рискованное предприятие — от какого-то торговца узнал, что в Колледж-Сквер запрятаны неведомые сокровища. И пропал. До меня доносились слухи о том, что проход через эту площадь стал небезопасным, но вот убедиться в том, что случилось с мистером Чибнеллом, следовало бы. Однако я не настаиваю.

— Я за, — недолго думая, согласилась леди. — Это лучше, чем сидеть в «Скамье запасных» и ждать, пока что-нибудь не случится.

— Отлично, — кивнул Ник и в его голосе послышались нотки облегчения. — Как раз будешь мне компанией. Одному путешествовать не так весело.

— Если я не ошибаюсь, Колледж-Сквер недалеко?

— Да, полдня ходу. Может, и больше: пробираться по развалинам Бостона всё сложнее и сложнее с каждым днём. Город умирает, умирает медленно, гния, а на его теле уже успевают поселиться черви-трупоеды…

Решено было встретиться завтра с утра. Остаток вечера прошёл незаметно: в баре леди удалось повстречать молодого человека, который попросил величать его Хоторном, и в его небольшой компании, которая состояла из дожившей до почетного возраста бабушки паренька (что на пустошах было нонсенсом — мало кто доживал и до пятидесяти, а старушке было целых восемьдесят) и пары зевак до полуночи слушала истории о похождениях того по Содружеству. А рассказать ему было о чём. На заметку миссис Джексон приняла несколько интересных мест, куда стоило бы заглянуть: монумент Банкер-Хилл, переделанный нынешними бостонцами под главный торговый пункт, Музей Ведьм в Салеме, от которого её просили держаться подальше, тем самым ещё сильнее подогрев интерес к нему, развалины Технологического института… Будет чем заняться.

***

«Run away-ay with me

Lost souls in revelry

Running wild and running free

Two kids, you and me

And I said hey

Hey, hey, hey

Living like we’re renegades…»

X Ambassadors — Renegades*

Утром леди и детектив покинули город под неодобрительный вопрос заспанного охранника о том, куда их понесло в такую рань. К удивлению женщины, за эти два месяца ей удалось привыкнуть к таким подъемам, и сейчас она не чувствовала себя уставшей и сонной, а бодро шагала рядом с Ником. Видимо, о сне до десяти-одиннадцати часов, как ей нравилось раньше, можно было смело забыть, но сожалеть о них не приходилось.

До Колледж-Сквер они дошли быстро, но уже там возникли небольшие трудности. Увидев покинутые людьми дома и лавки, Выжившая ускорила шаг (видимо, не зря же Чибнелл ринулся сюда, и здесь есть чем поживиться!), как вдруг была резко перехвачена напарником за руку.

— Стой! — крикнул робот и для пущей убедительности дернул её на себя. — Шпаги и шестерёнки, Джоанна! Почему не смотришь под ноги?

Она удивлённо уставилась на него, а он кивнул на место, где женщина должна была оказаться через несколько секунд, и от увиденного у неё перехватило дыхание: на дороге совсем незаметно были расположены осколочные мины. Ещё два мгновения — и она бы оказалась без ног. А затем, выглянув за ржавые обломки паромобилей, сиротливо оставленных на дороге, Выжившая увидела много трупов. Обглоданных острыми зубами людей, от которых мало что осталось, и несколько убитых ими противников. Гули. Опять. Джоанна повернулась к Валентайну и одними губами сказала «спасибо».

— Вперед будь аккуратней, всегда смотри под ноги, особенно в таких местах, — посоветовал он. — Ну, зато теперь понятно, что случилось с мистером Чибнеллом. Думаю, нет больше смысла разыскивать его. Поздравляю с первым официально завершённым делом, птичка.

— Спасибо, — смутилась она, всё ещё не привыкшая к прозвищу, — но моей участи здесь мало. Я, разве что, сопроводила тебя.

— Ну, все с чего-то начинают. Ничего, в следующий раз отправимся на что-то серьезное, нежели обычная прогулочка.

— Договорились, — качнула головой леди.

Увы, пока они любезничали, стоя посреди дороги, их успели заметить несколько упырей, выползших на охоту. Не заставив себя долго ждать, те с шипением кинулись к ним.

— Ты хочешьсражаться с ними? — спросив механический детектив, когда они начали пятиться назад.

— Не имею ни малейшего желания, — замотала головой Джоанна.

— Тогда — бежим! — он перехватил её за руку, и друзья ринулись прочь от толпы оголодавших монстров, не желающих упускать такую лёгкую добычу. Часть из них успела подорваться на минах, но четверо продолжило погоню. Петляя, путники углублялись в нетри Бостона, пока наконец-то гули не отстали, а потом и вовсе прекратили погоню. Вот только беда не приходит одна. Они оказались в абсолютно незнакомом квартале города. Выглядел тот опрятно, но необитаемо.

— Есть хоть какое-нибудь представление о том, куда мы попали? — спросила леди, вдоволь отдышавшись от изнурительного бега.

— Никакого, — ответил её спутник. — Ни разу сюда не забредал.

Как назло, никто из них не запомнил дорогу от Колледж-Сквера сюда, и карта Скарлетт мало чем помогала, лишь показывала ключевые пустошинские места.

— Ну, лучше уж идти куда-то, нежели сидеть, сложа руки, — продолжил разговор Ник, когда они, отдохнув, решили двинуться дальше.

К сожалению, этот способ не дал никаких видимых результатов: спустя час бесцельных блужданий они поняли, что окончательно заблудились, ещё сильнее забрёв в лабиринты Бостона. Скоро солнце начало клониться за горизонт, и путники остановились в одном парке. И тут-то леди поняла, что в этот раз эта улица кажется ей знакомой.

— Погоди-ка… — тихо проговорила она и встала, интуитивно ведомая к одному из зданий. С удивлением во взгляде, её напарник рушил следом. — Это же… Это… — женщина запнулась, подойдя вплотную к строению. — Моя балетная студия.

— Ты занималась танцами? — не поверил Валентайн.

— Да. До шестнадцати. Потом мои родители решили, что это мне не нужно и пригласили в дом учительницу игры на клавишных.

Леди взялась за ручку и та поддалась. Внутри царил бардак, оставленный впопыхах во время падения бомб. По наитию ноги Джоанны сами повели её в знакомый класс, и она широко распахнула двери танцевального зала, где столько лет занималась. Выглядел он ужасно: зеркала разбились и их осколки усеяли пол, станок у стены завалился на один бок: не выдержало одно из креплений. Наверное, при виде этого раньше бы женщина зарыдала. Скрутилась бы калачиком у стены, обняла станок, проливая слёзы о прошедшей жизни. Но сейчас… Сейчас что-то сломалось внутри неё, обернулось вспять и перевернуло мировоззрение. Этого уже не вернуть. Пусть же студия будет погребена в её памяти как светлое место, нежели тёмным пятном, поприщем её горьких рыданий. «Пойдём… — тихо сказала она. — Здесь неподалёку есть кафе, там, думаю, можно переночевать и заодно пополнить припасы».

Пончиковая «Слокам Джо» расположилась на соседней улице. Это было небольшое, некогда уютное помещение, где приятно было просто находиться, болтать с друзьями за чашкой ароматного напитка и со сладостями в руках. Сейчас же оно служило полустанком для проходящих мимо этого района. В углу нашлось несколько спальников, а стена была исписана именами тех, кто ночевал здесь когда-то.

Спать ещё было рано, так что женщина решила походить по кафешке в надежде найти что-нибудь съестное. Параллельно в уме она прокладывала путь к Даймонд-Сити, ведь теперь, когда ей удалось понять, где они находятся, примерное расположение стадиона появилось в голове. На кухне пончиковой обнаружилась только посуда, но за одной из тумбочек леди успела приметить сейф в стене и, присев на корточки, принялась его взламывать. Спустя несколько сломанных шпилек механизм поддался, и с выкликом «Бинго!» миссис Джексон открыла скрипящую металлическую дверцу. «Ничего себе!» — на радостях воскликнула она, когда увидела содержимое хранилища.

— Что? Что такое? — материализовался рядом спутник, услышав крик подруги.

— Смотри, Ник! Это же самый настоящий кофе! — Леди протянула ему объемистую жестяную банку с красивыми узорами. — У вас же его здесь не варят, а я успела так соскучиться по кофеину!

— Чем бы дитя не тешилось… — протянул он, отдав жестянку назад, и закатил глаза, но уголки его губ подрагивали в улыбке.

Находка знатно приободрила Джоанну. И ведь правду говорят — счастье в мелочах, даже таких незначительных, как обнаруженная банка с измельчённым ароматным напитком. Закутавшись в спальник, она разглядывала потолок, весь в трещинах, осознавая, что сна не было ни в одном глазу.

— Эй, Ник… — тихонько позвала она, — так как же тебя спасла Стоодиннадцатая?

— Не спится?

— Не-а.

— Ну, на самом деле это не такая уж и захватывающая история. Меня наняли отыскать одну девушку, которую якобы похитили гангстеры, но оказалось, что она сама примкнула к ним и стала подружкой их главаря, Доходяги Мэлоуна. С этим парнем у меня связана одна не очень увлекательная оказия. Так вот. Жадин пришла и освободила меня, и за это я помог ей напасть на след похитителя его сына.

— Весьма увлекательно. Было бы, если бы ты рассказал подробности… — вздохнула Джоанна.

— Вижу, общение со мной не идёт на пользу — вот уже язвить начинаешь, — усмехнулся Валентайн.

— С кем поведёшься… — тоже улыбнулась Выжившая.

— Ложись уже спать, птичка. Завтра нам целый день брести назад к городу.

Кивнув, она поплотнее завернулась в спальник и незамедлительно последовала его совету.

***

«Long live the pioneers

Rebels and mutineers

Go forth and have no fear

Come close the end is near…

…It’s our time to make a move

It’s our time to make amends

It’s our time to break the rules

Let’s begin…»*

Вскоре и прошла неделя, и Джоанна со своим спутником вновь вернулись к Пристанищу, где их уже поджидала Жадин со своими людьми. Она представила их: последнего минитмена, который и дал ей звание генерала, пока их организация вновь не разрослась, — Престона Гарви, статного темнокожего мужчину в ковбойской шляпе с причудливо загнутым на один бок полем и светлом плаще поверх жилетки, слаксов и шарфа, тот мягко пожал руку миссис Джексон и приветливо кивнул Нику; уже знакомого Выжившей Стурджеса, который отсалютовал леди, увидев её; хладнокровную, всегда собранную жилистую женщину в гогглах по имени Бренда, постоянно дымящую самокрутками; братьев Патрика и Сэма, что обеспечивали компании огневую поддержку; ворчливого парнишку-инженера по прозвищу Кит и, наконец, милую девушку по имени Кюри с заплетёнными в венок тёмными волосами и забавным французским акцентом, одетую в тёмное викторианское платье до колен и медицинский халат.

— Мои люди готовы, Джоанна Джексон, — обращаясь к ней, проговорила Жадин, как только все со всеми перезнакомились. — Пока что это поселение кажется мне перспективным. Мы разделимся на две группы, по каждой на улицу. Итак… — она сложила руки домиком, раздумывая, как поступить. — В моей группе — Сэм, Кюри, Стурджес и Ник, с Престоном идут Кит, Бренда, Патрик и Джоанна. Возражения?

— Нет таковых, — спокойно отрезал Стурджес после недолгой паузы.

— Хорошо. Кюри, отдай леди Джексон несколько стимуляторов — она будет лечить раненых своей группы. А ты, — Стоодиннадцатая повернулась к ней, — сильно на гулей не нарывайся. Держись позади, твоя задача в оказании помощи.

— Усекла, — кивнула Выжившая.

— Что же, — всплеснула в ладони Уильямс, — за работу! И удачи всем.

Они разбрелись по разным улочкам и начали проверку каждого из домов, каждого закоулка, подвала и гаража. Как и предсказывал ранее Валентайн, почти в каждом доме их поджидали недружелюбно настроенные монстры, незамедлительно нападавшие на минитменов, но команда действовала сложенно и эффективно — было видно, что эти ребята явно сражались раньше вместе, и даже не один раз. Стрекотал модифицированный лазерный мушкет Гарви, грохотал дробовик даже в такой ситуации скупой на слова Бренды — за неё говорили точные сквозные выстрелы в грудь хлипких упырей, щелкал пистолет с глушителем Кита, и вела шквальный огонь штурмовая винтовка Патрика. На удивление, Джоанне удалось вписаться в отряд. Ожесточённую стрельбу она не вела, а скорее пчелкой металась между то одним, то другим членом группы, едва услышав: «Эй, док!» Кого-то поцарапали и требовалось вколоть антибиотик со стимулятором, кому-то же наложить простую повязку или вытереть проступившую кровь. На диво, ей это занятие не претило, а даже нравилось. Помощь людям явно лучше, нежели постоянные перепалки с врагами.

После зачистки домов минитмены отправились в сквер, где прикончили оставшихся монстров. В ожидании группы Жадин они разбрелись каждый по своим делам: Бренда тут же затянулась новой папироской и удовлетворённо разлеглась на лавочке, подложив руки под голову, Патрик и Кит сели перекусить, Престон принялся осматривать на предмет повреждений свой мушкет. Леди же отправилась к фонтану. Её старый приятель выглядел не лучшим образом: весь забитый хламом и зацветшей дождевой водой. Драгоценный мрамор потрескался и едва не распадался на части. Женщина, сев, оперлась о него и предалась воспоминаниям.

В последний раз она была здесь с мужем. Тогда он пришёл с работы пораньше, чему она несказанно удивилась: в обычное время Нейт возвращался домой пунктуально, с разницей разве что в пять-десять минут. После ужина в полном молчании он предложил ей прогуляться по парку. Чутье женщины подсказывало, что назревает серьезный разговор, но о его содержании приходилось лишь строить догадки, перебирая в голове различные варианты.

Они пришли именно к этому фонтану и сели на скамейку напротив него. Воцарилась тишина: Джоанна наблюдала за резвящимися детишками, в который раз осознавая, что никогда не будет озарена счастьем материнства (уж не об этом ли хочет поговорить Нейтан?..), а её супруг тем временем созерцал вид заката, переливающегося всеми оттенками оранжево-золотого.

— Я должен сообщить тебе кое-что, — наконец-то отозвался Нейт, повернувшись к ней. — Оттягивал этот момент долго, признаю.

Она взглянула на него и в её глазах читалась сотня вопросов.

— Как ты знаешь, Джоанна, сейчас наступило беспокойное время. Вот уже несколько месяцев ведётся война с китайскими коммунистами за ресурсы Аляски. Я должен отдать долг родине и защищать свою страну. Офицер же я, всё-таки.

— Когда ты… Когда ты отправишься на фронт? — растеряно спросила Джоанна, которую эта новость знатно обескуражила. Худшие опасения оправдывались.

— Завтра, — твёрдо ответил он и отвернулся от неё, вновь обратившись взглядом к закату, но его пальцы сжались в кулаки, сминая края камзола.

— Завтра?! — с придыханием воскликнула женщина и заломила руки. Последние слова супруга ранили её не хуже ножа, земля словно покачнулась под ногами, и леди показалось, что остальные звуки просто исчезли из этого мира, и остались лишь они двое. Воздуха резко стало не хватать.

— Завтра… — вновь повторила она и спрятала лицо в ладонях. На глаза навернулись слёзы, но ей не хотелось плакать при муже.

«Почему ты говоришь об этом мне только сейчас?» — могла бы спросить леди сейчас.

«Потому, что не хотел причинить тебе боль своими словами раньше положенного», — ответил бы он.

Но эти слова повисли в воздухе, так и не став явью.

— Джоанна… — проговорил Нейтан и осторожно взял её руки в свои. — Ты ведь знала, что так случится рано или поздно.

— Да. Но я не ожидала, что так скоро.

— Это мой долг, — сказал он, всё ещё не выпуская её ладони, но повернулся в профиль. — И, поверь, я вернусь назад.

Глядя на его горделивые черты лица с оставленными солнечными лучами отблесками, на орлиный нос, плотно сомкнутые губы и упрямо взметнувшиеся брови, Джоанна понимала, что верит ему.

Из омута воспоминаний её вывел как всегда вовремя явившийся Ник, присевший возле неё.

— Грустишь? — спросил он, внимательно оглядев спутницу.

— Грущу, — кивнула миссис Джексон, не став лгать. — Всё же, это место такое. Ну да ладно, думаю, мой лимит меланхолии на сегодня исчерпан. Как всё прошло?

— Неплохо, — ответил робот и помог ей встать. — Эти ребята хорошо разбираются… во всём этом.

— Это уж точно, — улыбнулась леди. — Ох, у тебя гулья кровь на лице, давай сотру, — засуетилась она и достала носовой платочек из рюкзака.

— Подожди, — проговорил Валентайн, осторожно перехватив её руку у своего лица. — Ты до сих пор носишь с собой платок?

— Да, — удивилась его вопросу она. — А что, собственно?..

Он легонько рассмеялся, а потом произнёс:

— Ты удивительная женщина, Джоанна Джексон.

И она почувствовала, как её сердцу вдруг стало тесно в грудной клетке, а в животе всполошилось несколько бабочек, сонно перебирая крылышками.

***

«While the world does change

Her smile stays the same».

Steam Powered Giraffe — Turn Back the Clock

Последующие несколько недель минитмены занимались обустраиванием нового поселения: сожгли тела гулей, предварительно оттащив их далеко от Пристанища, нашли несколько рабочих мастерских и принялись за работу, отобрали полезные для строительства материалы, возвысили башню вербовочного маяка, который должен зазывать новых поселенцев, ведь свободных домов было много. За планами Стурджеса соорудили вокруг забор, а с помощью Кита поставили на возвышении турели, которые должны отпугнуть нежданных посетителей. Бренда же выбрала земли для посевов и любовно засевала собственноручно вспаханную почву, и Джоанна могла поклясться, что впервые увидела, как она улыбается. Сэм, Патрик и Гарви починили водопровод где только можно, а также возвели несколько душевых кабинок, на которые предусмотрительная Джоанна повесила собственноручно сшитые из старых портьер шторки. Жадин и Кюри провели осмотр всех домов и навели там поверхностную уборку. Миссис Джексон и Валентайн же примыкали то к одним, то к другим, пока, наконец, не решили привести в порядок дом леди. Работы предстояло немерено. Уборка подземного этажа много дней не заняла: всё-таки мисс Тиммонс держала прислугу в ежовых рукавицах. Оставалось лишь вымести всю паутину, выдраить до блеска пол на кухне, в комнатах прислуги и кладовке, а также выбросить весь скопившийся мусор: непригодные или испортившиеся вещи. Настроив найденное в доме радио на волну Даймонд-Сити, завязав лицо платком, а талию подпоясав фартуком, леди незамедлительно принялась воевать с пылью и грязью, скопившейся за прошедшие два столетия, то и дело подпевая любимым песням. Ника же она попросила продолжить сортировку вещей в кабинете мужа, и тот, опять-таки, не смог отказать. На второй день он позвал её, и женщина, отвлёкшись от полирования кафеля чистящим порошком «Абраксо», срок годности которого до сих пор не истёк, приспустила платок на лице и поспешила к нему.

— Ты знаешь комбинацию? — он кивнул на сейф под столом Нейтана, и она отрицательно замотала головой. — Ну, зато я знаю одного хорошего взломщика. И, кажется, он стоит предо мной.

— Льстишь, — хихикнула Джоанна и сходила за нужными инструментами.

Спустя несколько попыток хранилище было взломано, а внутри показались потерявшие свою актуальность вещи: несколько пачек стодолларовых банкнот, потускневшие украшения и свёрток с простым десятимиллиметровым пистолетом и упаковкой патронов к нему. А ещё часы на цепочке. Увидев их, леди тут же потянулась к ним, надела на шею и спрятала под одеждой.

— Это часы сделал для меня мой дедушка, — объяснила она. — Его последняя работа перед тем, как он…

Взгрустнув, она ненадолго вернулась мыслями к своему шестнадцатилетию, в год, когда не стало двух её самых близких людей в этом мире.

— Он был часовщиком? — разрезал, словно ножом, молчание Ник.

— Да, одним из известнейших в Бостоне, — кивнула миссис Джексон. — Он очень любил свою работу… И бабушку тоже, но ещё сильнее, конечно.

— Я сочувствую твоей утрате.

— У меня было время примириться с этим. Так что… я в норме, — горько улыбнулась она. — Ну да ладно. Меня ещё ждёт сегодня гостиная. Одно только не знаю — что делать с роялем.

— Его можно распилить. Уверен, из него будет много пользы минитменам в таком виде.

— Не-е-ет, не зря же я училась играть на нём, — зацокала языком Выжившая. — Разве что… — она посмотрела на него и замолчала.

— О нет, мне уже не нравится этот взгляд, — хмыкнул детектив.

— Ну пожалуйста! — взмолила та.

— Ты ведь понимаешь, что сотни людей ежедневно рискуют жизнью ради высших, благородных целей, а мы можем погибнуть ни за что, ни про что.

— Ну пожа-а-а-алуйста! — удвоила напор женщина.

— Ладно-ладно, — сдался робот и поднял примирительно руки вверх, — сходим мы в твой музыкальный магазин. Собирайся, время ещё есть.

— Ах, спасибо, Ник! — всплеснув в ладони, воскликнула она и, коротко обняв его, умчалась собираться.

Вымолить у Жадин «отгул» было легко, хоть она и посмотрела на них нелестно, безмолвно спрашивая, куда это вас понесло посреди дня, но вслух ничего не произнесла.

Дорогу к нужной лавке Джоанна знала хорошо, находилась она неподалёку, на окраине города. Внутри их поджидало несколько гигантских радтараканов, и леди, завидев первого из них, с визгом кинулась за спину напарника, предоставив сражение ему.

— Ну и чего ты? — хмыкнул он после того, как последний «враг» пал под натиском его сапога.

— Они мерзкие! — начала оправдываться леди. — И с огроменными усищами! — она развела руками в стороны, явно преувеличивая. — Бр-р-р…

Внутри помещения было всё разгромлено, но женщина приметила уцелевший нужный инструмент. Требуемую струну удалось извлечь довольно легко, а вот с ножкой возникли небольшие проблемы. Пришлось металлическому детективу держать инструмент, пока миссис Джексон отвинчивала своей отвёрткой крепления. Но наконец-то желаемое удалось добыть и погрузить в рюкзак. И на этом их шествие закончилось бы, и путники повернули к Пристанищу назад, как вдруг Джоанна натолкнулась взглядом на дверь, что вела к подвалу. Та была заперта, но с ней — ненадолго.

В кладовке следы разгрома не были так заметны — видимо, вандалы сюда попросту не добрались. Нашлась аптечка с полезными медикаментами, а также коробки с пластинками, которых ещё не выставили на продажу.

— Ты посмотри на это, Ник! — воскликнула Выжившая, восхищённо перебирая их одну за другой, а её улыбка становилась всё шире и шире. — Да здесь же все альбомы «Жирафов»! И, Господи, «Эбни Парк»! Я и не думала, что пластинки с ними всё ещё сохранились!

— Ну, что-то же играет по радио Даймонд-Сити, — хмыкнул он, притворяясь безразличным, хотя любопытство распирало и его. — Ты что, собираешься всю эту коробку тащить?

— А можно?

— Если донесешь — да. Но зачем?..

И тут она завидела главную находку. Самый настоящий, хорошо сохранившийся граммофон, что так и привлекал к себе взор и просил: «Забери, ну забери меня с собой…» Леди перевела взгляд на напарника, затем — снова на устройство.

— Ник, — осторожно обратилась к нему женщина.

— Нет, Джоанна.

— Ник… — её взгляд превратился с умоляющего на супер-мега-нереально-упрашивающий.

— Нет, во второй раз ты меня в эту ловушку не заманишь, — не сдавал позиции Валентайн и сложил руки на груди.

— Но, ведь. Это же… музыка!

— Радио включи — и будет тебе музыка.

— Это — не то. И ведущий там неприятный.

— Ну, с этим я спорить не буду.

— Ну пожа-а…

— Нет.

— Я… М-м-м… Постираю твою одежду! — придумала леди, не собираясь сдаваться.

— Да я и сам могу это сделать.

— Я найду дома угольный утюг и ещё отглажу её!

— Она и сама на мне разгладится.

— Но я её разглажу с заботой!

— Так себе аргумент. Ты хоть представляешь, что случится, если на нас нападут, а у меня в руках в это время будет эта махина?

— Ну, будь добр, пожа-а-алуйста.

— Ну, хорошо. За поцелуй прекрасной дамы, может быть, и донесу, — хитро блеснул глазами он.

— Что-о-о? — возмутилась Джоанна, а её щёки заалели от смущения. — Но…

— Мое мнение не изменится, вполне справедливая цена.

— Нет! — она сложила на поясе руки. — Это… другое!

— Как хочешь, — дёрнул плечом тот, изображая мнимое безразличие, хотя сам мысленно корил себя за такую дерзость. Она же, всё-таки, леди и наверняка не поняла, что это в шутку.

Положение явно затруднительное, размышляла миссис Джексон. С одной стороны — желанный проигрыватель, с другой — конфузная ситуация. Но, таки собрав всю волю в кулак, она подошла в спутнику вплотную.

— Наклонись, — распорядилась она.

— Зачем? — не понимая, спросил тот.

— Ты на голову от меня выше. Я не достаю.

— Джоанна, вообще-то это было… — начал было он, подавшись чуть вперёд, но тут же замолчал, когда её губы сомкнулись на его холодной щеке. — …забавы ради.

— Ну вот, теперь неси, — проговорила она, надеясь, что в затенённом помещении не видно, как пылают её щёки.

— Ну, хорошо, будь по-твоему, — сдался Валентайн. Чувствовал он если, конечно, мог чувстовать себя сейчас странно: эта маленькая неловкая ситуация закоротила все механизмы в голове, а эта маленькая опрятная женщина заставляла все шестерёнки идти в обратном направлении. Раньше он этими вопросами не задавался. До встречи с ней.

К счастью, худшие опасения робота не оправдались, и по дороге почти никто, кроме одной небольшой банды рейдеров, не позарился на их жизни. Граммофон был торжественно установлен на почётном месте в гостиной, рояль починен, а леди, напевая одну из любимых песен: «…Всё, что нам нужно — это герои, со стальной волей, их сердца мчатся к звёздам даже в тёмные дни…**», продолжила убирать и всё никак не могла выкинуть из головы случившееся сегодня.

Комментарий к Глава XV: Не(много) разные

*Когда-нибудь я начну подбирать подходящие по смыслу песни, но эта так соответствует духу главы и моему представлению персонажей, что я не могла не вписать её, хэх.

**Ахтунг, перевод человека, полностью потерявшего какие-либо знания в онглийском. То бишь, мой.

========== Глава XVI: Миссис Джексон влюбляется ==========

«See what the world is giving

Is more than everything you need

Some don’t know what true love is

Look around you and you will see, hey

Mothers are loving, sister are sharing

You should forget all that thing you’re talking

You got your soul, you got your brain, see what you can do with your hands

Oh oh now you feel, time to feel good about you, to take a good break

And oh oh now you feel it, peace inside your mind, got to live».

Jain — Lil Mama

За хлопотами по обоснованию на новом месте незаметно прошли три месяца. Минитмены, закончив ремонт, ушли, но осталась Бренда, притащив ещё с собой говорливого, в отличие от неё, мужа Хавьера и совсем маленькую дочурку Рози, а ещё тут поселился Кит, захотевший начать жизнь с чистого листа. Кроме того, следуя сигналу вербовочного маяка, пришли несколько семей, решившие попытать счастья в новом месте: добродушные гули Рэй и Аника, любящий наводить во всём порядок Пол, вечно хмурый Уэллс с тихой, как мышка, супругой Фелисити и тремя детьми, выходцы из одного из дальних убежищ — брат Дин и сестра Кристи… А ещё вновь принимали посетителей продуктовая лавка, где гордо восседала за прилавком пышка Санни, что за такой краткий срок успела узнать всё о всех и не упускала возможности посплетничать, почтамт, который переоборудовали в своеобразную клинику, там обосновалась пришедшая из-за границы Содружества гуль-врач Бетани, и, наконец-то, паб с барменом Кайлом за стойкой, который, собственно, быстро навёл лад в питейной. Расположение городка манило к себе людей из пустоши, а поддержка минитменов вызывала доверие. Жадин удалось договориться с караванщиками, и теперь те тоже заходили поторговаться, когда совершали свой обход по поселениям Содружества. Сама же Стоодиннадцатая вместе с Престоном Гарви изредка заглядывала к ним, когда проходила мимо, следуя в Бостон.

Какого-либо главного руководителя не было. Джоанна считалась основателем Пристанища, но от власти «мэра» отказалась, аргументируя это тем, что, во-первых, может часто отлучаться по делам, а, во-вторых, совершенно не подходит на эту роль. Вместо этого был создан небольшой совет из жителей селения: Уэллса, что отвечал за безопасность городка, Бренды, заведовавшей посевами, собственно, миссис Джексон, и Санни, как представитель торговцев. Конечно, не можно было сказать, что их жизнь была совершенно идеальной. Прослышав о новом лакомом кусочке, сюда сразу же зачастили рейдеры, вымогающие крышки в обмен на неприкосновенность. Совет же не принял их решение и было решено отбивать атаки бандитов. Тем более, турели в этом деле справлялись весьма и весьма неплохо. Один раз забился водопровод, но, к счастью, его удалось починить Киту, хоть и ругани от него во время процесса ремонта пришлось услышать немерено.

«Вот так, шаг за шагом мы и вернём себе Содружество», — любил поговаривать Престон во время своих визитов.

Сама же Выжившая могла положа руку на сердце заявить, что прижилась в старом доме. Призраки прошедших лет все ещё преследовали кошмарными снами и постоянно не ко времени оживающими воспоминаниями, но за рутинной суетой было совершенно не до этого.

Изредка к ней заходили и друзья. Приносила целый ворох новых новостей Пайпер, рассказывал о своих расследованиях Ник, вытаскивая её из дому в качестве помощницы, и даже пару раз забредали Миллеры: Скарлетт с Мартином, желающие прознать о новом селении и Роланд в сопровождении их домашнего робота-дворецкого Дживса. С неподдельной обидой он рассказал о том, что таки получил разрешение от отца на самостоятельные вылазки в Содружество, но в качестве спутника к нему приставили механического слугу. Его это положение дел не очень-то и устроило, но отступать парень не был намерен, так что пришлось смириться. А однажды к ним даже заглянула на огонёк Литрис, пересказывая привет от всех обитателей дома Беннетов, и передала новую шляпку для неё, сшитую Гарриет, и нарисованную восковыми карандашами открытку от девочек. Кто и где что рисовал, было понятно сразу: снизу была изображена в детской манере сама миссис Джексон, держащая за руки Мизери и Мелани, в окружении зелёной травки и гигантских цветов. Сверху же иллюстрации всё было затянуто хмурыми тучами с проливным дождём и сбившимися в стаи воронами. Умилившись от такого подарка, леди поставила его на видном месте на полке над камином, каждый раз улыбаясь, когда находила его взглядом.

Её дом потихоньку трансформировался под пустошинскую жизнь. В столовой, например, несмотря на её протесты, была установлена дровяная печь, подвинув обеденный стол ближе к краю, а для её дымохода прошлось проделать в стене дыру. Плиту с кухни забрали минитмены, аргументируя это тем, что из неё можно извлечь полезные для строительства детали, а в подвальном помещении установили водяной фильтр и вечно гудящий генератор, что дарил электричество всему дому, вместо старого. Наконец-то у неё заработал холодильник, а лампочки начали светить так, как нужно, а не тусклым, еле пробивающимся светом. Правда, некоторые неудобства всё же оставались, например, для того, чтобы принять тёплую ванну, приходилось долго греть воду в вёдрах на плите, а потом таскать их на второй этаж. Зато с распределением времени проблем у Выжившей не было. Просыпалась она рано, принимала душ, если не сделала это вечером, затем варила на плите себе что-нибудь на завтрак, причем с запасом, чтобы хватило на весь день (привередливость в еде за эти месяцы как рукой сняло), а ещё ставила на огонь турку с бодрящим напитком. После же шла по делам в посёлок — работы там всегда хватало. Два часа после обеда леди выделяла на обучение местных детишек всему, чему только могла, начиная от чтения, заканчивая объяснением литературы двадцать первого века для ребят постарше. Детвора легко шла на контакт с ней, а иногда родители оставляли своих отпрысков на целый день с ней, если им нужно было отлучиться по делам к нужному торговому поселению или даже к самому Банкер-Хиллу, а она никогда не могла отказать. Да и времяпровождения с ребятнёй было для неё приятным.

В общем, можно было уверенно сказать, что миссис Джексон таки сумела стать частью этого мира, такого дикого и непонятного до слёз для неё поначалу. Рутинные, повседневные дела занимали всё её время, не считая тех вылазок с друзьями. И, тем не менее, они не могли отвлечь от одного важного вопроса, который терзал Джоанну почти все эти три месяца. Он посетил её однажды и не смог покинуть мысли, прочно там обосновавшись. И от этого становилось не менее тревожно.

Вопрос был прост. И ясен.

Неужто она, вопреки самой себе, умудрилась влюбиться по самые уши?

Да не может быть!

***

«Cause I’ve got my love stuck in my head, in my head

I’ve got my love stuck in my thoughts, in my thoughts

I’ve got to keep my love in my heart…

I’ve got my love stuck in my throat, in my throat

I left my love out in the cold, in the cold

I’ve got to give my love to my soul…

And let go».

Mother Mother — Love Stuck

Поначалу она не осознавала того, что таки сумела «втрескаться». И не думала, что ей это позволено. Всё казалось, а, точнее, прикидывались простыми дружескими жестами, что вызывали в глубине души приятную, согревающую теплоту, такую чуждую для пустошей. Ничего такого. Дружба. Взаимопомощь. Приятельская забота. Затем внутри неё забился тревожный звоночек, сообщающий о том, что на друзей так не смотрят. И на дружественные комплименты реагируют спокойной улыбкой, а не пунцовым румянцем щёк. И перед встречей не разглядывают себя подолгу в зеркале, отыскивая кучу существующих и несуществующих изъянов. А затем миссис Джексон поняла, что это уже необратимо. И из головы исчезать не собирается. Даже наоборот.

И ведь… кто же смог вызвать у неё такое по-детски чистое бескорыстное чувство привязанности? Не красавец Престон, что всегда учтиво, вежливо общался с ней и часто помогал ей, с чем бы не попросила. Не белокурый Мартин, лишь на несколько лет младше неё. Не Хоторн-путешественник с целым ворохом занимательных историй за плечами. И даже не талантливый Стурджес, который не один раз намекал ей, что у него нет пары.

О, нет. Леди угораздило полюбить Валентайна, страшного робота-чертяку, сама идея отношений с которым казалась не то, что неосуществимой, а самым настоящим нонсенсом, таким ирреальным и мечтательным, что мысли об этом поначалу вызывали в душе непонятную дрожь, смешанную с её чёртовым любопытством, никогда не покидающим её сознание.

Это было неправильно.

Это было странно.

Но сопротивляться этому у неё не было сил и, тем более, желания.

Он понимал её так, как никто другой. Он относился к ней деликатно, зная, из какого она времени, ведь сам пришёл из него. Он показал ей, что жизнь на пустошах не так уж плоха. И единственный пропускал её в дверях, когда следовало.

Научил фехтованию. Терпел все её странности. Потакал внезапным прихотям, вроде того же похода в музыкальную лавку. Укрывал своим плащом в особо холодные весенние ночи. До сладкого трепета в сердце всегда мягко здоровался своим незаменимым «Здравствуй, Джоанна…»

Когда леди полностью осознала, что её родная душа заключена в металлическую оболочку, она растерялась, не зная, что ей делать дальше. Попытаться жить с этим, как ни в чём не бывало? Или что-то предпринимать? Но боязнь разрушить происходящее между ними, такое ещё хрупкое и нежное, препятствовала этому.

И она не знала, как ей быть.

***

Как раз в то время Ник решил навестить её. «Угадай, кого я привёл с собой», — предложил он миссис Джексон, после приветствия и недолгих объятий. Не дожидаясь ответа, из-за дверей выглянула Пайпер и тут же повисла на её шее, с неизменным «Блу!» Оказывается, журналистка прибыла к ним в поселение на несколько дней, чтобы немного собраться с мыслями, да и просто навестить подругу. Её удалось разместить в гостевом доме, где уже пребывала Жадин, у которой обнаружились какие-то дела в поселении.

А вечером её поджидал ещё один сюрприз. Приход караванов уже казался обыденностью для Джоанны, но, мельком взглянув на них в окно, она увидела знакомую рыжую макушку и тут же помчалась наружу.

— Кейт? — спросила Выжившая на подходе к девушке.

Та обернулась, и её лицо озарилось улыбкой:

— Дурёха!

Она тут же подступила к ней и сжала в объятиях, причём леди почувствовала, как её ноги оторвались от земли. Вдоволь натискав подругу, наёмница отпустила ту и, положив руки на плечи, спросила:

— Ну, как ты? И какими судьбами здесь?

— Я тут живу, — улыбнулась Джоанна. — И раньше, до войны жила. Минитмены помогли мне восстановить это место. А так… У меня всё хорошо.

— Ага, я вижу, как ты заметно похудела, — скептически хмыкнула она. — И, боги, ты подстриглась! И носишь юбку до колен! А ты точно Джоанна, а не институтский синт?

— Точно, — хихикнула леди. — Так сложились обстоятельства. Пойдём ко мне домой, я тебе обо всём расскажу.

Столкнувшись по дороге к кухне в тёмном коридоре с Валентайном, который, дымя трубкой, вежливо раскланялся с девушкой и двинулся к библиотеке, Кейт выругалась, а потом шокировано перевела на неё взгляд, от испуга схватившись за сердце:

— Ну, дурёха, ну ты даешь! Где ты эту жестянку откопала?

— Его зовут Ник, Ник Валентайн. Он много раз выручал меня. Так что… мы с ним хорошие друзья.

— Я смотрю, ты дружбой вообще не перебираешь. Бывшая наркоманка, то есть я, репортёрша, гонимая в своем городе, теперь этот вот. У тебя там друга-гуля случайно нет? Или такого же двухсотлетнего выжившего, как ты?

— Честно сказать, у меня есть из знакомых и те, и те.

— А, Жадин. Ну, рассказывай мне обо всём.

Леди незамедлительно последовала её просьбе, а заодно налила подруге чашку кофе, отпив которого, наёмница кисло скривилась и сказала, что такую бурду пробовать больше не будет. После её истории долго сидела, задумавшись, а потом начала задавать вопросы, не так рьяно, как Пайпер, конечно, но всё так же с интересом. Кажется, сопровождение караванов пошло девушке на пользу: её фигура вновь налилась формами, веснушек стало ещё больше, а сама она стала более доброжелательной и открытой, хоть и некоторых старых привычек не оставила, например, любовь к разномастным ругательствам или привычки сплёвывать на пол. И, конечно, небольшое пристрастие к горячительным напиткам.

— Так, подруга, я слышала, что у вас тут хороший бар, так что сегодня мы идём туда. И это принудительно, знай.

— Хорошо, — легко сдалась миссис Джексон. — Не против, если я захвачу с собой Пайпер?

— Твое дело, — она дёрнула плечом.

Оставив Кейт дома в компании найденных на просторах пустошей комиксов о Грогнаке-варваре, леди поспешила к журналистке, которая как раз проводила интервью с Бетани о том, как ей живётся здесь и хватает ли медикаментов, да и много ли у неё побывало больных. По дороге повстречала Жадин и из вежливости пригласила и её. Вечер обещал быть всё интереснее и интереснее.

Около восьми эта шумная девчачья компания собралась у дверей паба и, о чём-то переговариваясь, зашла внутрь помещения, наполненного неравномерным гулом, исходящим от столиков, где сидели уставшие с дороги бродячие торговцы, случайные путешественники и жители поселения, решившие отдохнуть таким образом.

— Здравствуйте, дамы, — поздоровался с ними бармен по имени Кайл, высокий мужчина средних лет, что даже не поленился надеть отданные Джоанной чёрные брюки, рубашку и жилетку. До их прихода он стоял, опершись о стойку, но, увидев девушек, заметно оживился. — Чего желаете?

— Я предлагаю взять пива, — отозвалась Кейт, посмотрев на компанию. — Много пива — хочу сегодня оторваться по полной, — чуть позже уточнила она.

— Нет, «Гвиннет Стаут» мне не по душе, — возразила Пайпер. — А вот Стим-ром — то, что надо! Подумать только, смесь Стим-колы и рома, незабываемый вкус. И от него голова утром болеть не будет.

— Я предлагаю взять просто вино, — устало проговорила Жадин. — Зачем так изощряться?

— Джоанна? — Все обернулись к ней, ожидая ответа, пока бармен молча наблюдал за ними, тихонько улыбаясь себе в бороду. Женщины, что сказать.

— Честно сказать, — начала она, неловко сминая края своей юбки, — мне по душе предложение Пайпер. Не хочу просыпаться утром с дурными ощущениями.

— Ой, ну ладно. — Кейт закатила глаза, но сдалась, а Уильямс дёрнула плечом: решайте как хотите.

— Окончательное решение? — переспросил Кайл и, получив утвердительный ответ, проговорил: — Хорошо, сейчас я смешаю Стим-колу и ром. Вам подавать подогретым или охлаждённым?

Опять завязалась небольшая перепалка, но всё-таки дамы решили следовать традициям Стим-колы и выбрали нагретый напиток. После же посеменили к отдалённому столику, где и разместились с удобством, зная, что мало кто будет на них глазеть. Весь их вечер прошёл довольно спокойно, несмотря на то, что у каждой женщины был свой темперамент и нрав, и притираться друг к другу им приходилось на протяжении всего времени. Хотя Кейт и Пайпер удалось найти общий язык и вместе дружески подкалывать Джоанну, которая понарошку на них дулась и обижалась. Жадин же в свою очередь держалась особняком: ей эта компания была чужда да непривычна, но всё же иногда она вклинивала свои реплики, казавшиеся уместными в любой ситуации. После третьего стакана Стим-рома напряжение окончательно спало, а разговоры приобрели более доверительный оттенок. Кейт вовсю принялась благодарить «дурёху» за то, что она помогла ей излечиться от зависимости, тиская ту за плечи свободной рукой, а другой же девушка сжимала емкость с горячительным, которое по случайности разбрызгивала себе на штаны во время эмоционального разговора. Пайпер начала мучить Уильямс вопросами о том, почему же та не любит журналистов, и после, не выдержав такого напора, Стоодиннадцатая сдалась и поведала о том, что ещё до войны одна репротерша едва не разрушила её карьеру юриста, написав провокационную статью об одном деле. Потом миссис Джексон чуть-чуть, совсем немного преувеличивая поведала о том, как однажды они с Ником встретили во время путешествия гигантского мутировавшего таракана размером с паромобиль, и мигом спрятались от него. «Вы только представьте, что будет, когда такая громадина полетит на тебя!» — воскликнула она, всё ещё содрогаясь от жуткой картинки пред глазами. «Да-а-а, порой они бывают страшнее всяких там кротокрысов да болотников, — кивнула Райт, — но слышали ль вы о том, что на западной окраине завёлся самый настоящий коготь смерти? Его торговцы обходят десятой дорогой, ибо сражаться с таким — себе дороже». «Коготь смерти?» — вопросительно взглянула на собеседниц Джоанна. «Жуткая тварь, — кивнула Кейт. — На неё даже я под алкоголем не полезу. Иногда моим бывшим надзирателям доводилось находить таких для боёв на арене. Тащили их всемером, если не больше. Все знали, что если тебя мучители отправляли сражаться с когтём, это неминуемо означало то, что тебе решили устроить мгновенную, но зрелищную смерть. Никто не возвращался после этого живым. Никто». «Увидишь такого — прячься. Бежать со всех ног не советую — эта тварь догонит в два прыжка», — посоветовала Выжившей Жадин. Их зловещий разговор прервал Кайл с новыми порциями сладкого от колы рома и нить обсуждения потекла в другое, более спокойное русло. Спустя час Стоодиннадцатая жестом показала миссис Джексон сходить с ней проветриться на улицу, и женщина согласилась.

Снаружи уже было темно и прохладновато, так что Джоанна мгновенно обхватила себя руками за плечи, пытаясь хоть как-то согреться.

— Тебя наверняка интересует продолжение моей истории, — спросила Уильямс, когда они отошли на достаточное расстояние от питейной, где их никто не сможет подслушать.

— Да, — кивнула леди, — но я настаивать не буду.

— Ну, я же тебя сюда вытащила, — хмыкнула Жадин, но тут же посерьезнела и более прохладным тоном произнесла: — Я сумела попасть в Институт.

— Ох! — выдохнула миссис Джексон. — Я знала, что тебе это по зубам.

— Лучше бы сидела дома, — возразила женщина, отвернувшись. — То, что я узнала… — Джоанна не стала тревожить её и просто молчала, давая Жадин возможность выговориться. — Они живут так… Идеально. Везде стерильная чистота. Отопление. Механические слуги на каждом углу. Горы лекарств и еды. И нас, людей Содружества, почти все считают недостойными жизни отбросами. Но следят постоянно. Как ты думаешь, Джоанна, спустя сколько времени они и нас разморозили? — спросила у неё она, повернувшись и пристально смотря в глаза.

— Не знаю… — замешкалась леди. — Лет через десять?

— А вот и нет, — хриплым голосом проговорила Уильямс и потянулась к сумке на поясе, откуда достала зажигалку и пачку сигарет.

— Ты куришь? — удивлённо спросила Джоанна.

— Нет, у меня нет такой привычки. Но иногда… Не выдерживаю.

Она затянулась сигаретой, а потом выпустила струйку дыма, смотря куда-то сквозь свою собеседницу. Казалось, в этот момент Жадин осунулась ещё сильнее. Полученные знания тяжёлым гнетом легли на плечи истереть их из памяти не было возможности.

— Нас разморозили спустя шестьдесят лет, «Выжившая», — спустя несколько минут произнесла женщина, а миссис Джексон шокированно прикрыла рот ладоньми. — Мой сын, мой Шон теперь — руководитель Института. Он старше меня почти в три раза.

По её щеке скатилась слеза, однако её Стоодиннадцатая игнорировала. Ей следовало завершить рассказ.

— Мы с тобой — всего-лишь эксперимент. И запасные планы. Б и В. Я — если с Шоном что-нибудь случится. Ты — если генетический код не подойдёт. Я не узнаю в Шоне мои черты. А черт Джоша — тем более. Его колыбелью был Институт, и воспитали его холодным безразличным скептиком, смотрящим на мир твёрдо. Смерть своего отца он назвал всего-лишь «сопутствующим ущербом». Сопутствующим ущербом, Джоанна… — прошептала она, а дотлевшая сигарета в её руках спрессовалась под давлением её пальцев.

— Мне так жаль, — с грустью в голосе сказала леди и хотела было её обнять, но Жадин отвернулась. Резким движением выбросила сигарету, оправила платье и проговорила:

— Поздно уже жалеть. Всё давно свершилось, а эти ублюдки ещё пожалеют о том, что сотворили такое с моей семьёй. Перчатка брошена. И я принимаю этот вызов. Даже если пойду против своего сына. Ну да ладно. Нам пора возвращаться.

Кивнув собеседнице, она решительным шагом направилась к пабу, оставив Джоанну одну. «Стальная женщина», — подумала миссис Джексон и посеменила следом.

***

Приятные посиделки близились к своему завершению, и дамы уже допивали последнюю порцию горячительного, как вдруг беседа перешла в весьма неожиданное направление:

— Так что, подруги, — проговорила уже захмелевшая Кейт, нахально закинув ноги на стол, — рассказывайте, как там на любовном фронте.

— Ничего интересного, — пожала плечами Пайпер, — иногда появляется какой-то ухажёр, но, узнав о моём роде деятельности, быстро свинчивает. Думаю, ради донесения правды приходится жертвовать чем-то.

— Ну, не так же радикально, — подала голос Жадин и тут же была замечена репортершей:

— А ты? Кто привлекает твое внимание?

— Если я не отвечу, вы ведь всё равно не отстанете от меня, не так ли? — вопросительно вскинула бровь Уильямс и получила утвердительные кивки. — Ладно, — вздохнула она, — мне симпатичен мой друг, Престон Гарви. Но я вам этого не говорила.

— Мы — могила, — хмыкнула Кейт. — Тем более, я всё равно не знаю, кто это такой.

— Кейт? — перевела испытующий взгляд на неё Райт.

— Из серьезного — нет, — дёрнула плечом она и отпила из своего бокала, — было несколько перепихонов, но ничем это не заканчивалось.

— Ты в своем репертуаре, — проговорила Джоанна.

— О, а кто это тут у нас отозвался, — проговорила бывшая рабыня, и все тут же обратили взгляды на леди. — Давай, дурёха, твой черёд.

— Ну-у-у, — проговорила миссис Джексон, отчаянно краснея. Сейчас следовало бы отыскать какой-нибудь путь к отступлению, но он, как назло, не захотел посещать опьяневшее сознание. — Возможно, мне кто-то и нравится. Но… Может, уже пора расходиться? — предприняла попытку улизнуть она. Но Кейт было не так просто отвлечь.

— Никак не пора. Признавайся, Джоанна. Давай, — удвоила напор та.

Пайпер лишь тихо посмеивалась, наблюдая за реакцией подруги, ведь знала правду. Жадин же со спокойным видом наблюдала эту сцену. Казалось, количество выпитого никак не повлияло на её хладнокровность.

— Ну? — спросила Кейт, легонько ткнув в приятельницу кулаком. — Не притворяйся спящей, со мной это не прокатит.

— Да хорошо, хорошо! — сдалась Выжившая, не выдержав давления. — Но ты ведь за дурочку меня посчитаешь.

— А кто сказал, что уже не считаю? — игриво спросила та.

— Кейт!

— Да ладно, ладно, мы слушаем, — примирительно подняла руки наёмница, а потом потянулась за своим бокалом со Стим-ромом.

— Ну… Ладно, — она набрала воздуха в лёгкие и на одном дыхании выпалила: — Это мой напарник Ник Валентайн.

Сидящая рядом Кейт поперхнулась напитком и принялась судорожно кашлять, Райт захихикала при виде данной сцены, а Жадин искренне удивилась, вопросительно подняв брови.

— Вот этот вот? Вот этот?! — не верила наёмница, всё ещё кашляя в кулак. — Ну, Джоанна, я всегда знала, что ты слегка не от мира сего, но чтобы настолько… Хотя, зная тебя, можно было ожидать чего-нибудь подобного.

— Я думала, что мне только кажется что-то… происходящее между вами, — добавила Стоодиннадцатая. — Видимо, не казалось.

Миссис Джексон же в свою очередь сидела, стыдливо закрыв лицо руками, и жалела о том, что сдалась так быстро. Быть может, Кейт бы и отстала. Со временем. Если бы вырубилась от количества выпитого. Но и это не факт.

— То-то я думаю, почему он у тебя дома крутился. А вот как оказывается…

— Ничего такого! — возразила Джоанна и, кажется, засмущалась ещё сильнее.

— Мне ещё нужно переварить это… — хмыкнула бывшая рабыня. — Ну да ладно, совет вам да любовь, а мне пора: в дорогу мы отправляемся рано.

— Аналогично, — проговорила Жадин, обтирая губы салфеткой. — Я поутру покидаю Пристанище. Вопрос о поставке кукурузы в соседние маленькие поселения мы с Брендой уладили, так что мне здесь больше делать нечего.

— Я проведу тебя, Блу, — вызвалась Пайпер, увидев, как Джоанна не совсем твёрдо стоит на ногах. Хотя у неё самой вид был не лучше.

На том все и распрощались и разошлись в разных направлениях.

***

Тихую идиллию ночного Пристанища разорвало нескладное пение Пайпер: «Капита-а-ан Альбе-е-ерт Алекса-а-андр спас свою кома-а-анду…», а также хихиканье Джоанны, которой та почему-то показалась необычайно забавной в этот момент. Она опиралась плечом о подругу, понимая, что иначе попросту упадёт, а та в свою очередь поддерживала её за пояс.

— О, достопочтенные леди вернулись, — встретил их на пороге Валентайн, сложив руки на груди. — Ну и почему не под утро? До него несколько часов осталось.

— Нам было весело, — хохотнула Райт. — Передаю тебе принцессу, а то она на ногах не очень хорошо стоит.

— Я вижу, — вздохнул он и взял миссис Джексон под локти. — Ты-то хоть сама дойдёшь?

— И не из такого выбиралась! — решительно ответила Пайпер, утвердительно подняв вверх указательный палец. — Мои двое меня доведут, — проговорив это, она развернулась в сторону гостевого дома.

— А с тобой-то что делать? — устало обратился к Джоанне детектив и захлопнул дверь.

— Ничего, я в порядке, — ответила она и потянулась к шнуркам на сапогах, но быстро оставила эту затею — иначе бы просто упала.

— Ага, я вижу. Пошли, тебе пора ложиться.

— Ты так добр ко мне, Ник, — ни с того ни с сего заговорила Джоанна, когда он попытался провести её к лестнице. — Всегда поддерживаешь меня. И помогаешь даже в таких ситуациях.

— Ну, должен же кто-то помогать тебе… — растеряно проговорил он и тут же запнулся: это Выжившая крепко обняла его за талию и доверительно уткнулась носом в грудь. — Оу, тебе захотелось объятий? Ладно, я не против.

Он сдался и положил руки ей на лопатки, не понимая, делает ли его напарница это искренне или же под влиянием алкоголя в крови.

Так прошла минута. Две. На четверти пятой он понял, что что-то не так.

— Эй, Джоанна… Тебе не кажется, что это немного… затянулось? Джоанна?.. — спросил вновь Ник, не дождавшись ответа. — Ты что — спишь?!

Ответа от неё, естественно не последовало. Леди Джексон и вправду заснула стоя, опираясь на него. Закатив глаза, робот перекинул её через плечо, словно мешок с тошкой, и направился в сторону будуара женщины, думая о том, смеяться ли ему или в очередной раз удивляться непредсказуемой выходке напарницы. Придя в комнату, он осторожно положил её на кровать и принялся расшнуровывать её сапоги. «А ведь наутро даже не вспомнит!» — раздосадованно пробормотал тот и, немного подумав, снял в придачу ещё и металлический волттековский пояс. Затем накрыл её покрывалом и вышел из комнаты. Его ещё ждали дела. Например, размышления о том, во что же такое он таки успел вляпаться, и что же ему делать дальше.

***

— О-о-ох, — простонала в подушку следующим утром леди, чувствуя, как её голова от боли раскалывается на мелкие кусочки. — Не стоило вчера приниматься за четвёртый бокал Стим-рома.

Видимо, Пайпер таки соврала вчера насчет магических антипохмельных свойств Стим-рома, ибо голова болела и ещё как. Однако делать было нечего. Кое-как приведя себя в порядок, женщина спустилась вниз, чтобы приготовить себе кружку крепчайшего кофе. Но внизу её встретил напарник с невероятной новостью.

— Ну надо же, кто проснулся, — проговорил он с насмешливым удивлением в голосе и протянул ей добытые у Бетани таблетки от головной боли, которые миссис Джексон с благодарностью приняла из его рук.

— Похоже, у нас появилось новое дело, — сказал Ник после того, как Джоанна, наконец, выпила чашку ароматного напитка. — Сегодня рано утром зашёл посыльный. И принёс нам это, — он протянул леди два конверта из чистой бумаги цвета слоновой кости. С удивлением Выжившая обнаружила выведенное каллиграфическим витиеватым почерком своё имя на конверте. Вскрыв его она принялась читать письмо:

«Уважаемая леди Джексон,

Мы имеем честь пригласить вас на бал-маскарад в честь приближающегося осеннего праздника. Ждём вас 17 сентября в 19:00 в нашем особняке. Его координаты вы найдёте на обороте этого приглашения. Не забудьте о бальном наряде и масках.

Леди Ребиндер и её приближённые».

— У меня такое же, — проговорил Валентайн, показывая Джоанне свое приглашение.

— Что ещё за леди Ребиндер? И откуда она обо мне прознала? И о тебе…

— Ну, у меня есть немного компромата на неё. Живёт с давних времён на самой окраине Содружества у залива. По моим предположениям — ещё довоенный гуль. Оттуда и такие манеры. О ней редко кто что слышал. А видел — тем более. Хотя однажды Беннеты ходили к ней по какому-то делу, и она нехотя помогла. Это я узнал от Литрис, сам же воочию её не видел. Но бал…

— Зачем ей его устраивать? — задумчиво проговорила Выжившая.

— Пока что не ясно. Возможно, это — ловушка. Или ей что-то нужно от приглашённых. Но значит это одно.

— И что же? — с интересом спросила леди.

— То, что нас, Джоанна, опять ждёт интересное приключение. Причём с загадками и тайнами, как ты любишь.

— Да, этого мне точно не хватало в жизни, — приподняла уголки губ в улыбке она, и её друг улыбнулся в ответ, хитро блеснув глазами.

Да, похоже, приключения не заставили себя долго ждать.

========== Глава XVII: Очень добрый городок ==========

«Разо… Рахманин… Ребенштейт… — бормотал про себя детектив, перебирая досье в картотеке, параллельно озвучивая их для сидящей рядом напарницы. — Ага! Ребиндер».

Он извлёк тонкую желтоватую папку и, отдав единственный лист с информацией спутнице, принялся вклеивать полученное ранее от той самой леди письмо на новую, чистую страницу, а на переплете дела налепил обозначенное положение её особняка на карте, предварительно обведя его чернилами. Джоанна же за это время успела ознакомиться с информацией о леди Ребиндер, которая, увы, была слишком скудной. Написанные собранным, но не слишком красивым почерком строки гласили о том, что она уже и так знала. Эту женщину редко кто видел воочию. Настоящая внешность скрыта. Не вмешивается в дела Пустоши. Не торгует с караванщиками. Сидит в неприступной крепости вот уже двести лет. Вероятно, гуль. «Зачем ей собирать людей на бал-маскарад? Зачем разыгрывать всё это подобие довоенных развлечений? И почему — сейчас?..» — терзалась вопросами Выжившая, на которые, увы, ответов пока не наблюдалось.

Смущал ещё и дресс-код мероприятия, который гласил об обязательном облачении гостей в бальные наряды и маски. Прошерстив все наряды дома, леди не нашла что-либо подходящее: балы к тому моменту уже давно вышли из моды, оставаясь пережитком, на который время от времени обращали внимание. Все её платья подходили разве что для светских вечеров, о масках даже не было и речи. А более-менее нарядные не пощадило время.

Вместе с тем, игнорировать вечер танцев не хотелось: всё же их с Ником донимало любопытство. Так что сейчас они сидели у него в агентстве и размышляли о том, как быть, параллельно систематизируя все свои знания о загадочной леди Ребиндер.

— Есть, конечно, идея… — подал голос Валентайн после того, как спрятал досье о таинственной женщине обратно в картотеку и сел напротив Джоанны. — Можно попросить Гарриет сшить нам одеяния. За рекордные сроки, конечно, но что поделать. Хоть она и мастерица шляпок, думаю, какие-то основы кроя нарядов у неё есть. Проблема заключается не в этом…

— У неё нет подходящих материалов и чертежей, — озвучила вслух его мысли Джоанна, и он утвердительно кивнул.

— Литрис порой приносит ей ткани, но навряд ли у шляпницы найдётся столько для сложных бальных костюмов.

— Значит, нам стоит раздобыть материалы для мастерицы.

— Совершенно верно. Но это как искать иголку в стоге сена. Непонятно, с какого края стоит начинать, и успеем ли мы. У тебя есть на примете какие-то знакомые лавки, магазины? Быть может, в них до сих пор что-то сохранилось…

Джоанна отрицательно замотала головой и тут же объяснила:

— Увы, нет. Сколько себя помню, к нам всегда приходил портной. Так гораздо… удобнее?

— Хм-м-м… — нахмурившись, протянул металлический сыщик и сложил руки домиком, усиленно размышляя. — У торговцев вряд ли найдутся материалы нужного качества. Простые полотняные — да, но вот из какой-то редкостной материи… Не думаю. Хотя, можно поспрашивать у них о том, где что искать. Или… — его лицо просветлело, озарённое новой идеей. — Можно же обратиться к тому, кто о них знал ещё двести лет назад!

— К гулям? — подхватила его мысль миссис Джексон.

— Именно! Увы, тут их днём с огнём не сыщешь, так что, думаю, нам придется совершить небольшое путешествие. Готова?

— Да, вот только — куда?

— Ну, как говорится, все пути ведут в Добрососедство. Конечно, это место никак не годится для визитов благовоспитанных леди, но зато информации и её носителей там — хоть отбавляй. За два часа дойдём. И я даже догадываюсь, к кому можно обратиться за помощью. Конечно, не настаиваю на том, чтобы ты шла со мной, всё-таки место довольно специфическое.

— Ты меня интригуешь, — криво улыбнулась Выжившая, — так что я с тобой. Можем даже прямо сейчас выдвинуться, ибо я ещё номер в здешнем трактире не заказывала.

— Отлично! — кивнул Ник и, встав, предложил ей локоть. — Тогда — в путь!

Идти предстояло через исторический район Бостона, так что леди постоянно озиралась по сторонам, отыскивая различия между тем городом, который сохранился в её памяти, и нынешним. Увы, зрелище не радовало. Да и по дороге спутникам «посчастливилось» встретить отряд супермутантов, занявших проход. Пришлось отбиваться. Сложность стычки для Джоанны была колоссальной: прочную, жёсткую как у носорога зеленоватую кожу мутантов её лазерный пистолет едва задевал, оставляя мелкие ожоги, зато противники, хоть и были увальнями с ограниченным интеллектом, умудрялись вести продолжительную стрельбу и не стеснялись пускать в ход против них гранаты и коктейли Молотова, от которых приходилось немедленно уклоняться. Один из осколков задел ногу женщины, и она, чертыхнувшись одними губами, заползла за укрытие, быстро нашаривая аптечку, что всегда находилась под рукой. Ранение не было таким уж значительным, но болело сильно. Вколов стимулятор, леди почувствовала небольшое облегчение, но бой вести уже не могла. К счастью, напарник как всегда прикрыл её спину и расправился с оставшимися двумя противниками.

— Ты как? — спросил он, помогая ей встать.

— Вроде нормально, но идти быстро не смогу, — ответила Джоанна и тут же сморщилась от боли, ведь пришлось опереться на больную ногу.

— В принципе, нам осталось минут пятнадцать ходьбы. Так что… — Валентайн всё ещё держал её за локоть, не уверенный в том, сможет ли она идти самостоятельно.

— Я справлюсь, — твердо отказала миссис Джексон, скорее убеждая не Ника, а саму себя. — И, можешь меня поздравить, — чуть позже проговорила она, — у меня новый шрам.

— Судя по тому, что ты пытаешься улыбаться, это не так уж и волнует тебя.

— Сейчас это такая мелочь…

— Знала бы ты, сколько у меня всех царапин на корпусе за все эти девятнадцать лет на пустошах. Считать придется долго.

— Охотно верю, — кивнула женщина. — Кстати, об этом. Ты не рассказывал о том, откуда у тебя на лице такие «шрамы»…

— О, ты об этом? — Валентайн показал на приваренные к щекам пластины из более тёмного металла, и она кивнула. — Однажды повстречал по дороге яо-гая — большого такого медведя. И, как видишь, встреча прошла не самым мирным образом.

— А… этот вот? — не отдавая себе отчёта в том, что делает, Джоанна медленно провела кончиками пальцев по стыку металлов у него на шее.

Будь он человеком, от такого касания у него засосало бы под ложечкой и перехватило дыхание. Сердце стало бы биться чаще, а кожу пронзили тысячи крохотных иголок. Но, увы, эти чувства были недоступны для него, и детектив лишь ощутил, как все мысли напрочь вылетели из головы, словно матрицы в голове взбунтовались и решили оставить его одного, а платформу обездвижило и заблокировало, оставив его неподвижным. Он уже давно замечал у себя такую неоднозначную реакцию на саму Выжившую, но дать какое-либо определение этому у него всё никак не получалось. Ломая голову над этим вопросом, Валентайн искал его основу. Почему, собственно, его так привязало к ней? Из-за того, что она тоже была из прошлого? Или природного очарования леди? Или за то, что миссис Джексон относилась к нему как к человеку и не выстраивала барьеры между ними, в отличие от остальных? «А может, глупец, — пронеслось в его мыслях, — всё одновременно?..»

Прогнав оцепенение, Ник ответил ей:

— Честно, для меня самого загадка. Я обнаружил это уже после того, как очнулся годы назад. Но знаешь, что самое главное? — получив в ответ любопытный взгляд зелёных глаз, он продолжил: — Обычно такие отметины свидетельствуют о взломе роботов подобного мне типа. Поначалу это чертовски беспокоило меня, но с годами я привык. Каких-либо следов этого проникновения я до сих пор не приметил. Да и «РобКо» побеспокоилась о том, чтобы взломанный механизм можно было легко вычислить.

— И как же? — заинтересовалась миссис Джексон.

— Звучит странновато, но у них сильно деформируется голосовая матрица, а глаза начинают светиться красным, предупреждая о тревоге. Ну, и следы отчётливо виднеются на шее. Так что ты будешь знать, если меня взломают повторно.

— Надеюсь, это никогда не случится, — обеспокоенно пробормотала его собеседница.

Дальнейший путь они продолжили молча.

***

«They can cloud our minds

But it doesn’t matter

We read between the lines

We have something better

We don’t have the doors

We don’t have the windows

We don’t have the walls

We don’t have your leaders».

Ocean Jet — Unfettered

Если бы миссис Джексон ещё пару месяцев назад сказали, что та окажется в таком месте, как Добрососедство, она бы, наверное, нервно рассмеялась и уверила всех в том, что это почти невозможно. Ну, посудите сами: грязные провонявшие насквозь улицы, тёмные даже в дневное время суток, по углам которых ютились его разношерстные обитатели, начиная от людей, заканчивая довоенными гулями и роботами почти всех видов, от штурмотронов и робоглазов до человекоподобных, и все вооружены от мала до велика. Из стороны в сторону бегали беспризорные чумазые детишки, не упускающие возможности попросить у добрых тётеньки и дяденьки немного крышек. Во взглядах мимо проходящих чудилось невесть что, начиная от отвращения, заканчивая неприкрытыми желаниями. Кто-то разлёгся в пьяном сне прямо посреди дороги, кто-то тушил на костре сомнительное варево, больше похожее на обесцвеченные тряпки, кто-то пел во всё горло, положив пред собой перевёрнутую заплатанную шляпу-котелок, в которую прохожие редко бросали крышки, кто-то устроил себе импровизированное жилище под крышей сарая из куска брезента и палки. «Держи пред собой мешочек с деньгами и следи за шпагой, — посоветовал женщине Валентайн, ободряюще положив ей на плечо свою ладонь, ведь успел заметить, в какой шок поверг леди данный городишко. — Здесь их успеют свистнуть в два счёта, не успеешь и моргнуть. Всё в Содружестве, что не прибито гвоздями, рано или поздно оказывается здесь».

Тем не менее, что-то в этом городке было. Здесь собрались самые отборные отбросы довоенного Бостона, такие стреляные воробьи, запугать которых было почти что невозможно. Что уже говорить об Институте, мысли о котором полностью парализовали обитателей Даймонд-сити. Местные плевали на него с большой колокольни, презирая его гнет. Тут витал дух свободы, такой неощутимый в последнее время, и всё, начиная от запакощенных улиц и заканчивая неоновыми вывесками с провокационными названиями над лавками торговцев, говорило об этом. Хочешь грабить? Пожалуйста. Хочешь набить морду тому странному типу, что кинул на тебя косой взгляд? Милости просим. Вот только не оспаривай власть мэра, и самосуд сойдёт тебе с рук. О вышеупомянутом, кстати, говорили много и, в основном, в положительном ключе. Он заседал в Старом Капитолии, важной исторической достопримечательности когда-то, сейчас служившей для размещения нескольких жителей, дружинников, патрулировавших город и, собственно, резиденцией главы Добрососедства.

— Думаю, нам стоит расспросить о тканях у Дейзи, — проговорил Ник, когда они забронировали номер на ночь в отеле «Рексфорд», некогда известном на всю столицу штата, и вышли наружу. Как назло, пошёл проливной дождь, и детективу пришлось держать плащ над их головами, чтобы не сильно промокнуть.

— Ты тут в курсе всего, веди, — согласилась Джоанна.

Как ни удивительно, робота здесь знали, и знали хорошо. Иногда узнавшие его прохожие останавливались и благодарили за помощь, которую он оказал когда-то, или же тот сам, заприметив знакомое лицо, расспрашивал о чём-то. «Кажется, мистер Валентайн, — обратилась к нему Выжившая, — ваше имя гремит на всё Добрососедство». «Ну что вы, леди, — поддержал уже привычную игру сыщик. — Быть может, только на его четверть».

Дейзи оказалась удивительно хорошо сохранившимся довоенным гулем и с дружелюбной улыбкой на губах поприветствовала путников, втайне радуясь новым клиентам.

— Ну-с, чего желаете, молодые люди, — задорно обратилась она к ним.

— Прежде всего, — осторожно начала леди, — продать кое-что.

А после удачных торгов Ник решил обратиться с просьбой к заметно подобревшей лавочнице:

— Дейзи, нам нужна твоя небольшая помощь. Ты можешь сообщить нам о том, где сейчас в Содружестве можно раздобыть хорошие дорогие ткани? Желательно в кратчайшие сроки.

— Хм-м-м, — задумалась она. — Довольно необычный запрос. В моей дырявой голове припоминается одно местечко. Но я скажу, только если вы пообещаете мне кое-что.

— Хорошо, услуга за услугу, — легко согласился робот.

— Значит, договорились, — кивнула торговка и тут же приобрела деловой вид. — Здесь неподалёку находится публичная библиотека. Не могли бы вы занести туда вот эту книжечку? — достав её из-под прилавка, она протянула Джоанне потёртый томик «Гордости и предубеждения» в твёрдом переплёте. — А то я её маленько задержала. На двести лет.

— Будет сделано, Дейзи, — пообещал Ник, а Выжившая усердно закивала.

— Хорошо. Так вот. Кажись, если память меня не подводит, в находящемся неподалёку торговом центре «Хеймаркет» ещё можно что-нибудь найти. Ох, помню, что там много всякого добротного тряпья было… — Она замолкла, ударилась в воспоминания, и леди с детективом, вежливо откланявшись, поспешили покинуть задумавшуюся торговку.

— Итак, как планируешь провести остаток вечера? — спросил робот у леди, когда они быстрым шагом шли к отелю, теперь уже под приобретённым зонтом, на котором, удивительно, прорех было меньше, чем пальцев на одной руке.

— Даже и не знаю… — задумчиво проговорила Джоанна. — Возможно, созерцанием отваливающихся обоев в нашем номере. Кстати, мне показалось, или там в стене действительно была небольшая такая дырка?

— Не показалось, — легко засмеялся он. — Добрососедство, что сказать. Хорошо, что хоть двери в петлях держатся.

— Да уж… Не самое благоприятное место для жительства.

— Зато с душой.

— Не могу не согласиться. Но… почему ты спрашиваешь? У тебя появились какие-то планы?

— Можно сказать, что да. Есть здесь одно колоритное место, в которое хочу тебя сводить. Если ты, конечно, не занята, — он бросил на неё лукавый взгляд.

— Да нет, — улыбнулась она. — Только при условии, что это будет точно свидание. А то на прошлом я вела себя как идиотка, не зная о природе оного.

— Обещаю, обещаю. Нужно же мне как-то извиниться за то, что не предупредил тогда.

— Ничего подобного! — наигранно возмутилась леди и сложила руки на груди. — На прошлом вы, мистер, одурачили меня, заверив в обратном.

— Ну, сейчас я говорю прямо. Кажется, разговор свернул в странное русло. Начнём сначала?

— Хорошо, — согласилась Выжившая.

Тем временем они уже успели подняться на третий этаж, где и располагалась выделенная путникам комната. Отперев дверь ключом, Ник пропустил спутницу вперёд, а сам поставил сушиться зонтик и заодно с этой же целью повесил плащ. Авось за ночь и высохнет.

— Так вот, Джоанна, — обратился он, повернувшись к ней, тем самым отвлекая её от раскладывания вещей из рюкзака. — Пойдёшь сегодня со мной на свидание?

— Охотно, — просияла она, заражая улыбкой и напарника.

***

Местечко, в которое её повёл Валентайн, и правда оказалось колоритным. Изначально оно было станцией метро, которую находчивые жители Добрососедства переоборудовали в самый настоящий подземный бар и гордо именовали его «Третим рельсом». Он представлял собой весьма интересное помещение: полузатемнённый зал, единственным источником света в котором были гирлянды под потолком да неоновая вывеска с названием заведения над стойкой бармена, с небольшими столиками, раскиданными тут и там и немногочисленными посетителями. Весь свет прожекторов падал на самодельную сцену из досок, где разместилась главная окраса питейной — певица Магнолия, что плавно извивалась у микрофона, исполняя джазовые композиции. Всё внимание публики было сосредоточено на ней, и нетрудно догадаться, почему. Её внешность так и притягивала взгляды: тёмные, ровно подстриженные волосы красиво обрамляли лицо, яркий макияж подчеркивал его черты, а одета женщина была в соблазнительно короткий наряд, что состоял из красной юбки до колен с проглядывающим колоколом-каркасом, корсета, выгодно подчёркивающего грудь, полупрозрачных перчаток и небольшой шляпки, кокетливо вздёрнутой набок. Ещё одним служащим здесь был бармен Уайтчепел Чарли — мистер Помощник с нахлобученным на голову-арбуз черным котелком и забавным чопорным британским акцентом. Заказав у него съестное на ужин, что, собственно состояло из стейка брамина для Джоанны и две подогретые Стим-колы (незаметно Ник шепнул миссис Джексон о том, что местную выпивку лучше не заказывать — опасно для здоровья), спутники нашли себе отдалённый столик почти что в тени и удобно разместились за ним.

— Как ни удивительно, мне здесь нравится, — подала голос после недолгого молчания Выжившая, вертя во все стороны головой из-за заинтересованности этим местом. Кажется, через зазоры в полу у барной стойки она видела очертания рельс. А за высокой ширмой-стеной справа возвышался силуэт поезда.

— Да, должен признать — интересное заведение, — согласился Валентайн. — Да и во всём Содружестве редко где можно послушать живую музыку. Разумеется, мне её удается слышать чаще. Когда ты думаешь, что я не слышу, ты напеваешь что-то, — спустя несколько минут объяснил тот. — Но у роботов слух намного более чуткий, нежели у людей.

— О… — смутилась Выжившая. Кто же знал, что это кто-нибудь заметит!

— У тебя приятный голос, Джоанна.

— Мне его поставили, — призналась она. — Так бы он, м-м-м, не был бы таким.

— Пой чаще, — попросил он. — В этом есть своё очарование.

— Тебе? — игриво улыбнулась леди.

— Быть может, и мне.

Их кокетничанье не вовремя прервал подплывший Чарли с принесённым заказом. Пожелав им приятного аппетита всё тем же манерным голосом, он удалился, а вот нить разговора ускользнула от напарников.

— Почему, собственно, у тебя такая нелюбовь к местным напиткам? — чуть погодя спросила женщина, разделяя на мелкие куски полученный стейк.

— Ну, их употребление подобно игре в русскую рулетку: порой оно чревато смертельным исходом. Выживешь или нет. Даже мои стойкие системы коробит после этого дьявольского пойла, что уже говорить о людях.

— Настолько всё плохо? — хмыкнула она.

— Ага, настолько. Ну, зато в герметично запечатанную колу они спирта не добавят. Твое здоровье, — он приподнял бутылку с содовой и отпил глоток.

Чем было ближе к ночи, тем больше посетителей подтягивалось в бар, желая отдохнуть за стаканчиком-другим горячительного, перемолвиться парой словечек с приятелями или же послушать сладкое пение Магнолии. Постепенно свободных мест почти не осталось, а репертуар певицы стал ещё разнообразнее. А к одиннадцати подоспел сам мэр города, потешив своим присутствием завсегдатаев заведения. Кажется, его знали и любили все, считая за «своего»: горожане встретили главаря приветственным гулом, тот же в свою очередь не пренебрегал вниманием почти что каждого. С кем-то подолгу говорил, кого-то удостаивал рукопожатием или дружелюбным кивком, о чём-то расспрашивал и особенно часто подкалывал визитеров пивной.

— Вот чёрт, кажется, он нас заметил, — пробормотал Валентайн.

И вправду, завершив свой «обход», главенствующий кинул взгляд на их столик и направился к ним.

— Никки! — хлопнул по спине детектива тот и, подтянув свободный стул, уселся рядом. — Вот уж кого не ожидал тут увидеть! Честно сказать, мне даже льстит то, что ты почтил своим вниманием наш скромный городок.

— И тебе здравствуй, Хэнкок, — проговорил робот, и в его голосе Джоанна успела уловить едва отличимые нотки усталости. — Было дело, вот мы с леди и зашли.

— Я смотрю, ты времени зря не теряешь, вот уже новую женщину нашёл, — криво усмехнулся тот. — Мне уж за тобой не поспеть.

— Думай как хочешь, — дёрнул плечом робот.

— Кстати, я совсем не прочь познакомиться с дамой. Вижу тебя здесь впервые, — глава Добрососедства повернулся к ней, — но рад встрече. Я — Джон Хэнкок, что-то вроде местного мэра. Добро пожаловать в наш город.

За это время Джоанна успела разглядеть нового собеседника и сделать поверхностные выводы о нём про себя. Под стать городу и его мэр. Худощавый гуль с чёрными глазищами-безднами, одетый, как ни странно, в треуголку на безволосую голову и красный ношенный-переношенный сюртук. Пояс он заменил национальным флагом, а в его вышпаренных радиацией ушах блестели небольшие медные серьги. Вольготно скрестив ноги, обутые в грязные сапоги с отворотами, он расслаблено сидел, разговаривая с ними, но его глаза блуждали по всему бару, пытливо рассматривая всех — тот ежесекундно контролировал обстановку. Позади мэра маячила его телохранительница по прозвищу Фаренгейт — грубоватая крепкая женщина с рыжими наполовину выбритыми волосами, что так и говорила всем своим видом: дёрнешься не так в сторону Хэнкока — и от тебя не останется даже тела. Примечательным был огромный шрам-ожог от скулы до уха, уродовавший её правую сторону лица.

— Джоанна Джексон, — представилась леди гулю и протянула ему руку, которую он крепко, до боли в пальцах пожал. Несмотря на пугающую для непривыкших внешность, Выжившую Хэнкок не пугал, хоть и не замечать зияющей впадины вместо носа и глаз, что превратились в один сплошной зрачок, было сложно. Всё её первичные отвращение и испуг к гулям выветрились давным-давно, наверное, ещё при столкновении с ворчливой Матушкой Гусыней Миллер или же Беннетами. Да и станешь тут робеть при встрече с ними, если днями бродишь вместе с жутковатым желтоглазым роботом.

— И как же тебе в нашем городке, Джоанна Джексон?

Вопрос был явно компрометирующим, и, сразу поняв это, леди осторожно дала на него ответ:

— Очень… свободно? Конечно, меня каждую минуту хотели обворовать на улицах, но ведь это норма для такого заселённого места. А так… Довольно интересно. Я подобного города за свою жизнь ещё не встречала.

— Сочту это как похвалу, — хмыкнул Джон. — Да, мы воздвигли место, где можно было бы жить вольно, без правил, налогов и вездесущего Института. Построено людьми — и для людей.

До этого молча подпиравшая стену Фаренгейт внезапно подошла и, положив главарю руку на плечо, чётко проговорила:

— Босс, у нас ещё есть дела, если ты забыл.

— Ох, вечно тебе неймется, Фаренгейт, — заворчал гуль, — в кои-то веки Ник Валентайн прибыл в наш город да ещё и с интересной спутницей, а ты мне даже поговорить с ними нормально не даешь.

Его заместительница сжала его плечо покрепче, сдвинула к переносице брови и сделала страшные глаза, и гуль, натужно вздохнув, поднялся с места.

— Рад был повидаться, братишка, — проговорил он к Нику, — и с тобой, Джоанна, тоже. Если судьба вновь занесёт в Добрососедство и нужна будет работёнка — вы знаете, где меня искать.

Он пожал им обоим руки и удалился, а наёмница тяжёлым шагом последовала за ним.

— Жители Добрососедства всё никак не перестают меня удивлять, — задумчиво проговорила Джоанна, смотря этой странной парочке вслед. — Вот ещё и любитель истории затесался. Подумать только, взять себе прозвище в честь губернатора Содружества Массачусетса…

— Не думаю, что он знает хроники так глубоко, — хмыкнул детектив. — Впрочем, с его прозванием связана одна немаловажная интересная история.

— Кстати, вы с Хэнкоком друзья? Хотя мне показалось, тебя крайне утомляло общение с ним.

— Честно — да, — не стал лгать Валентайн. — Он неплохой приятель, но из того типа, что не церемонясь тащат тебя пить до утра, хочешь ты этого или нет. Если бы Фаренгейт его не отвлекла, нас бы постигла такая судьба.

— Вижу, об этом ты узнал непосредственно из своего опыта, — ухмыльнулась Выжившая.

— Да, — детектив поморщился. — И, собственно, отсюда и прознал о дрянности здешнего пойла. Даже бражка братьев Бобровых в разы лучше. А их самогон, поверь, мгновенно косит с ног.

— Буду знать, — издала смешок леди. — Впрочем, который час? Не пора ли уходить?

— Около полуночи. И да, я согласен с тобой.

***

«I’m looking for a place to start

And everything feels so different now

Just grab a hold of my hand,

I will lead you through this wonderland

Water up to my knees

But sharks are swimming in the sea

Just follow my yellow light

And ignore all those big warning signs».

Of Monsters and Men — Yellow Light

К огромному ужасу леди, выйдя из заведения на поверхность, спутники застали радиоактивную бурю, что не часто содрогала поверхность Содружества, страша его обитателей. Небо затянуло неестественно зелёными тяжёлыми тучами, в которых то и дело мелькали огромные молнии, а спустя пару мгновений раздавались могучие раскаты грома, от которых содрогалась земля. Такие облака приносило только из Светящегося моря — особо заражённой зоны на юго-западе. В воздухе кружили небольшие флуоресцирующие радиоактивные частицы, и счётчик Гейгера на поясе Выжившей предупредительно затрещал. Сама же Джоанна мелко задрожала при виде сего природного явления: подсознательные страхи вновь прорывались наружу, перехватывая контроль над телом. Так страшно, наверное, ей ещё не было ни разу в жизни.

«Пойдём», — смекнув сразу, что к чему, Валентайн мгновенно взял ситуацию в свои руки. Приобняв её за плечи, он повёл леди в сторону отеля.

Внутри раскаты грома не были слышны — их заглушали голоса постояльцев: весёлые, пьяные, сварливые, порой очень даже неприличные. Но миссис Джексон всё никак не могла успокоиться, её то и дело бросало в дрожь. Скукожившись в калачик на кровати, к которой «администрация» отеля преминула дать постель, а всучила лишь небольшую соломенную подушку, она то и дело всхлипывала, хотя глаза её были сухи. Поняв, что стоит отвлечь чем-нибудь напарницу, железный детектив сел рядом.

— Эй, — мягко обратился он и положил руку ей на бок. — Гроза скоро закончится.

— Угу, — невнятно пробормотала Джоанна и подогнула колени ещё ближе к подбородку.

— Послушай лучше, как за стеной ругается какая-то парочка! Муж явно чем-то недоволен, а жена пилит его в ответ.

— М-м-м, — всё так же растерянно проговорила леди.

Сыщик понял, что одними словами тут не обойдёшься и решил прибегнуть к самому действенному и полезному способу.

— Иди сюда, — проговорил тот, и она мгновенно прильнула к нему, ища такую нужную поддержку, и зарылась носом в его одежды. Её тело всё ещё пронимала мелкая дрожь, которую всё никак не удавалось унять. Ник осторожно обхватил её руками и прижался губами к макушке, тихо шепча что-то успокаивающее. Такой растерянной, столь субтильной и хрупкой он подругу ещё не видел и понимал, что ей нужна помощь, если не психолога, которые давно как перевелись, так его. Стоит помочь ей, хотя бы здесь и сейчас, а затем попытаться извести страх внутри неё. А иначе он погубит её, рано или поздно.

Прискорбным для него была собственная неполноценность в этот момент. Что толку от искусно отточенного слуха, нечеловеческих рефлексов и прочности корпуса, если это так разнит тебя от своих создателей? Он не мог ощутить тепло её тела, гладкость одежд, дыхание у его груди. Всеми этими мелочами человеческой жизни его обделили компоновщики, не включив в разработку механизма способность осязать. Ему оставалось лишь додумывать, представлять всё это и оставить на очередное «что, если…» Что, если он не ошибается, и у его модели развит высокий уровень эмпатии (почти что как у создателей?) Способен ли он на это? В голове неясными картинками мелькали эпизоды из бытия первой «списанной» личности, заставляющей его сомневаться в том, что его намеренно создавали роботом-полицейским. Взять хотя бы некоторые отрывки… И специфику его строения. Это ли объясняет его привязанность к женщине-птичке? Его тягу к ней, не как слуги к хозяину, а, скорее, мужчины к женщине? И, даже если так, имеет ли он, старый робот, брошенный этим же самым человечеством ржаветь на закоулках Бостона, право на это? Право забирать у неё полноценное будущее? «Едва ли…» — пронеслось в мыслях. Но отгородиться от леди, вычеркнуть, выжечь, стереть из помыслов уже не представлял возможным.

Постепенно Выжившая в его руках успокаивалась. Её дыхание становилось всё размеренным и сонным, а потом, наконец-то буря внутри неё стихла.

— Прости… — тихо проговорила она, закрыв лицо ладонями. — Мне так стыдно… за всё это. Я такая слабая и бесполезная, что даже грозы боюсь.

— Эй, не стоит, — мягко ответил Ник. — Насколько я понимаю, у твоего страха есть глубокая подоплёка, раз он вызывает внутри тебя такой чистый первобытный ужас.

— Да, — спустя несколько мгновений призналась она. — Когда я была ещё очень маленькой, моя мать заперла меня в кладовке во время грозы. Там было… — леди запнулась. — …очень страшно.

— Ага, значит, боязнь укоренилась в тебе ещё с младых ногтей. Но ты ведь понимаешь, что не сможешь вот так жить с ней?

— Да, — Джоанна отвела ладони от лица. — Но я не знаю, как её можно искоренить.

— Что-нибудь придумаем… — задумчиво произнёс детектив. — Но с этим нужно разобраться.

— Больше этого я, наверное, боюсь ещё одного, — молвила миссис Джексон после нескольких минут тишины. Раз уж они решили устроить вечер откровений, почему бы и не открыть свою душу в подходящий момент? Тем более тому, в кого она так глупо влюбилась. — Мне страшно за то, что я однажды превращусь в них. Моих родителей. В отца, что не преминал возможностью влить в себя что-нибудь покрепче, как только мать покидала порог дома. Безвольного предпринимателя, что во всём потакал своей жене, добровольно лёг под её каблук. Я замечаю в себе его робость, его желание переложить ответственность на кого-либо другого. Или в матушку, безэмоциональную, расчётливую женщину, не гнушающуюся пользоваться любыми методами, чтобы достичь желаемого.

— Тише, — прервал он её. — Неужели ты не замечаешь того, что такие самокопания не приводят ни к чему хорошему? Запомни, хорошо? — начал он, пристально смотря в её глаза, а затем твёрдо ответил: — Ты никогда не будешь своей матерью или отцом, понимаешь? Я хочу, чтобы ты уразумела. Я бы никогда не назвал тебя трусихой, легко внушаемой или же холодной дамой, плевавшей на всех остальных. Ты нетакая. Ты сформировалась как отдельная личность, с правильными чистыми принципами морали и мировоззрения. И я рад, что на пустошах ещё остались такие люди.

В ответ леди поддалась секундной слабости, что заставила сердце пропустить удар, а потом возобновить биение в два раза быстрее, чуть привстала и чмокнула его в щёку со словами благодарности, а потом отстранилась и высвободилась из плотного кольца рук, оберегавшего до этого её покой, и села подле.

— Не знаю, какой была бы я сейчас и где, если бы ты тогда не согласился сопроводить меня к Жадин, — призналась Выжившая.

— Как говорят, всё к лучшему, — улыбнулся он. — Ну да ладно, сейчас ведь уже два часа ночи, а выходить нам на рассвете.

— И вправду, — ответила она и сладко зевнула. — А ты?..

— Никуда не уйду, не бойся.

— Я ведь не принуждаю тебя сидеть здесь, — улыбнулась резидентка Убежища 111.

— А кто сказал, что это не на добровольной основе? — хмыкнул Валентайн. — Спокойной ночи, Джоанна.

Добрососедство медленно погружалось в сон. Пустели улицы: бродяги разбрелись по своим закуткам или кучковались у костров, дарящих такое нужное тепло, ушли и торговцы, выключив освещение вывесок, и даже самые неутомимые гуляки нетвёрдой походкой возвращались домой. Не спалось разве что мэру Хэнкоку. Стоя на балконе Старого Капитолия, он медленно затянулся самокруткой. Мысли об угрозе Института всё никак не желали покидать голову даже под кайфом, и он не мог оградиться от них. Джон чуял скорые перемены. Они витали в воздухе, оседали радиоактивной пылью в их мыслях и не могли выветриться. Ну, ничего. Его народ никогда не прогнётся под Институт. И он был стопроцентно уверен в этом. Потушив скрутку о перила балкона, тот направился внутрь здания. Усталость сморила и его.

***

Наутро Джоанна уже чувствовала себя значительно лучше. Покинула она с напарником запомнившийся городишко рано, однако точно знала, что ещё не раз сюда вернётся.

Яркое радиоактивное солнце сегодня баловало руины Бостона последними деньками бабьего лета, купая его улицы в тёплом свете. Идеальная погода — не то, что адская жара послевоенных пустошей или постоянные проливные дожди весны. Ранее от Пайпер миссис Джексон узнала, что зимой снег на этих землях уже давным-давно не выпадает из-за критических изменений в климате, а жаль — зимнее время нравилось леди больше всех. В основном этот сезон теперь характеризуется сильными ветрами и частыми холодными дождями. «Не помешало бы задуматься об одёжке на зиму, — подумала Выжившая, наблюдая за восходящим солнцем, пока шла с Ником к большому бостонскому торговому центру. — Но, в любом случае, сейчас абсолютно не до этого. Лучше сначала разобраться с этим непонятным балом, а после же переключиться на такие мелочи».

«Хеймаркет», как и предугадывалось, был занят одной малоизвестной рейдерской группировкой, так что без боя попасть внутрь не было и речи.

— Готова вновь испытать свою шпагу? — спросил детектив у союзницы, обнажая «Сердцееда», и она кивнула.

Её новая подруга «Кассиопея» не переставала радовать. В руке леди она лежала идеально и удары наносила превосходно, несмотря на то, что была создана преимущественно для дам. Стоит ли говорить, что это благоприятно сказалось на успехе атак Джоанны? Определённо, та и сама понимала, что клинок был хорош во всех смыслах.

Разобравшись с внешней охраной торгового комплекса, напарники прорвались внутрь. Бандитов там было не так уж и много, но это не помешало им обзавестись хорошей защитой. Сразу же их атаковали пулеметные турели, и спутники едва успели скрыться за массивными колоннами, некогда красиво подпиравшими свод главного холла. Поняв, что шпага здесь мало чем поможет, Выжившая закрепила её на поясе и достала уже заряженный револьвер. Валентайн кивнул, проследив за её действием, и жестами показал, что пока разберется с оставшимися головорезами. Тактика устранения турелей была проста: стоило всего лишь подождать, пока механизм предупреждающе запищит о перезарядке, и в это время успеть всадить в него две-три пули. Так что спустя несколько минут автоматические противницы были повержены и разлетелись на винтики, подключая защитный режим самоуничтожения. Через несколько мгновений к леди присоединился и Ник, что успел разобраться с оставшимися рейдерами и не получить серьезных повреждений.

— Ну, а теперь нам придется прочёсывать все залы этого торгового центра в поисках нужного отдела, — не слишком воодушевлённо проговорил он, пряча свой пистолет назад в кобуру.

— Можем представить, что мы пришли просто прогуляться двести лет назад, — хмыкнула Выжившая, осматривая фонтан посреди зала. Воды в нём уже не было, но дно всё так же было усыпано медными монетками, покрывшимися зеленоватым налётом от старости. Подле него рейдеры сложили большое кострище, и жар от него исходил ещё издалека.

— Возможно, мы действительно выйдем с полными сумками покупок, — кивнул робот и начал проверять карманы близлежащего рейдера на наличие патронов и крышек. — Но, увы, уже не таких, как раньше.

Занятие и вправду оказалось муторным: редко где можно было встретить сохранившиеся вещи, а уж тканевые изделия — и подавно. Да и сама атмосфера этого места к себе не располагала: покинутые торговые залы встретили их стойким затхлым запахом, пылью, кружащей в воздухе и темнотой помещений. Джоанна позаимствовала у рейдеров ручной керосиновый фонарь (хороший такой, к слову, нужно бы его потом и с собой забрать) и им освещала заброшенные помещения. Прошли обыски первого этажа, а ничего путного так и не обнаружилось. А потом и второго. Третьего. Четвёртого. На пятом путники уже готовы были сдаться и усомниться в том, стоят ли потраченные усилия какого-то бала у неизвестной господы, и, решив сделать перерыв, остановились в одном небольшом магазинчике одежды, где, впрочем, не было желаемого. За одной из стоек леди обнаружила терминал и, оживившись, подошла к нему. Ей редко когда встречались подобные компьютеры на просторах Содружества, но процесс взлома тех ей всегда казался увлекательным: он был похож на головоломку, иногда — сложную, а порой очень лёгкую. Всё зависело от уровня защиты на них.

— Если хочешь, я могу разблокировать его для тебя, — объявился рядом Ник. — Всегда в ладах с этой техникой.

— Спасибо, но мне хочется самой, — мягко ответила миссис Джексон и принялась за работу.

— Как хочешь, — развёл руками её спутник и подпёр стену, наблюдая за процессом взлома.

Как бы то ни было, скоро заброшенное помещение озарилось писком сдавшейся системы.

— Есть ли какая-нибудь машина, которую ты не сможешь очаровать? — спросил подошедший Валентайн, которого тоже интересовало текстовое содержание терминала.

— Скажешь такое… — зарделась Джоанна и, стараясь игнорировать предательскую дрожь в руках, открыла первое сообщение.

Что-то конкретно интересное в нём и в последующих не наблюдалось. Но их успела зацепить одна-единственная строчка, сообщающая о том, что отделение их поставщика тканей находится в этом же торговом центре, но на девятом этаже. Уже хоть что-то.

— Девятый! — устало захныкала леди. Раненная вчера нога и так ныла от подъема на эти пять этажей, а им ещё столько предстояло пройти.

— Ну, немного отдохнём, а потом продолжим путь, — решил напарник, и она с ним согласилась.

Тем не менее, взбирание на нужный ярус резидентка Убежища 111 успешно одолела. Вскоре и обнаружился искомый магазин. Конечно, часть его товара пострадала от времени, но особого желания перебирать всё здесь у друзей не было. Так что Ник сгрёб все сохранившиеся журналы с чертежами к себе, а Джоанна положила в рюкзак целые ткани и всяческие оборки, бусины и прочую дребедень для портных. А потом принялась за взлом массивного сейфа под стендом. Его содержимое заставило её воспрянуть духом: там обнаружились целые, герметично запакованные в пластиковые пакеты дорогие материалы. Разорвав один из них, леди увидела гладкую шелковую материю и осторожно провела по ней рукой, сняв перчатку. Сметя все найденное, напарники двинули к выходу, довольные, как никогда.

Вниз они уже спустились на лифте, который, как ни удивительно, работал, хотя кататься на нём — та ещё опасная затея.

— Значит, к Беннетам? — спросила Джоанна, когда они покинули торговый центр и двинулись на север.

— Совершенно верно, — подтвердил её спутник. — Как нога?

— Думаю, я выдержу. Если уже начнет донимать — вколю себе морфина, — поморщилась Выжившая. Перспектива приема наркотика не радовала, но отведённое время утекало сквозь пальцы, как сыпучий песок.

— Не вздумай, — резко качнул головой робот и тут же объяснил: — К добру не приведёт. Лучше будем чаще останавливаться по дороге.

— Принято, капитан, — уголки губ леди дрогнули в мимолётной улыбке. — Берём курс на северные острова, к землям братьев-изобретателей.

— Полный вперёд, штурман Джексон, — подыграл ей Ник, и они оба рассмеялись.

Комментарий к Глава XVII: Очень добрый городок

> “Добрососедство, называется… А кругом, кругом трупы!”

>(с) Official Zelel

========== Глава XVIII: Бал у леди Ребиндер ==========

К братьям Беннетам спутники прибыли под утро следующего дня. После изнурительной дороги Джоанна чувствовала себя совершенно опустошенной и измотанной — ещё бы, такое длинное расстояние им пришлось преодолеть за одну ночь, ограничиваясь небольшими передышками с учетом недавно полученного ею ранения. Ник, конечно, ворчал о том, что им следовало бы остановиться ради нормального отдыха, чтобы она выспалась, но леди категорически отмела эту затею: времени до бала у леди Ребиндер оставалось совсем немного — каких-то жалких пять дней — а у них ещё не готовы наряды, да и добираться к особняку придется в течение суток, если не больше. Тем не менее, Выжившая стойко терпела, или, будем честными, пыталась терпеть все неудобства.

Как и раньше, у врат их встретила Литрис, на этот раз удивлённая (в её невозмутимом стиле, конечно) их внезапным визитом. Она была рада видеть их и сразу же повела к Гарриет, которая и была нужна путникам в данный момент. Но просто так пройти к шляпнице не дали внезапно появившиеся робо-девочки, которые тут же принялись тискать в объятиях миссис Джексон, а та и сама обрадовалась их появлению.

— О, леди, мы не ждали вашего с мистером Валентайном скорого визита! — воскликнула Мелани, наконец-то отпустив её. А затем хитро переглянулась с Мизери и продолжила: — Думаю, мне как раз пора достать свою камеру.

— Камеру? — удивилась Джоанна.

— Недавно я принесла им фотоаппарат «Про-Щёлк», удивительно хорошо сохранившийся за эти годы, а также ворох плёнки, и у девочек появилось новое занятие, — объяснила Литрис, наблюдая за убегающими по своим делам робо-«детьми». — Им даже отцы показали, как делать и проявлять снимки. Так что ожидайте, они не отстанут, пока не получат ваши фото.

— Перспектива очень радует, — хмыкнул Валентайн, сложив руки на груди. — Надеюсь, такого «красавца», как я, они вниманием обделят. Или же я не отражусь на снимке, как вампир.

— Мечтай, — фыркнула искательница. — Меня уже с ног до головы запечатлели. Так что своей участи тебе, увы, не миновать. Ну да ладно, — чуть погодя добавила она. — Вы наверняка устали с дороги. Сейчас скажу Закари набрать горячей воды для душа, вижу, что тебе, Джоанна, не терпится его принять.

Леди благодарно кивнула ей. Как всегда, проницательность робо-девушки удивляла.

— Надеюсь, ты в этот раз зайдёшь туда добровольно? — не преминула бросить дружелюбную шпильку та. — А то в прошлый раз кое-кто не желал этого.

— Это в прошлом, — виновато улыбнулась Выжившая. — Гарриет у себя?

— Где же ей ещё быть, — кивнула Литрис. — Лады, вы тут располагайтесь, а я пойду, сообщу Беннетам о вашем прибытии.

Она ушла, а путники направились к мастерской шляпницы. В ней царил идеальный порядок, наведённый робо-леди: все инструменты, такие как ножницы, шила, напёрстки и прочие, были аккуратно расфасованы по различным подставкам или подвешены на крючки; булавки и иголки прилежно находились в подушечках; выкройки и шаблоны занимали положенные места на полках; готовые шляпки висели на вешалках или манекенах, дожидаясь своих будущих хозяев. Сама же мастерица сидела за столом и осторожно сшивала вместе детали простой дамской шляпы, что-то напевая себе под нос. Увидев пришедших, она заметно оживилась, а, узнав о причине визита, чуть ли не запищала от восторга.

— О, леди, мистер, вы даже не представляете, как долго ко мне не обращались с подобной просьбой! Это не совсем моя компетенция, однако я справлюсь, можете мне верить.

А когда они вывалили из рюкзаков все нужные материалы, та чуть не заплакала чёрными маслянистыми слезами, но вовремя взяла себя в руки. Завороженно перебирая новые ткани, пуговицы, искусственные цветы, она лепетала слова благодарности и радовалась, как ребенок, которому дали новые игрушки.

— Вот только есть одна загвоздка, Гарриет, — начал Ник, как только восторг шляпницы немного утих. — Работу нужно сделать в рекордно сжатые сроки. Три дня максимум. Справишься?

— Конечно, — махнула рукой та. — У меня ведь есть и ночи в запасе. Но для начала вы должны выбрать подходящие фасоны, — она кивнула на стопку принесённых журналов, — и приблизительные цвета. А ещё мне нужно снять мерки.

— Последнее — без проблем, — проговорила миссис Джексон, задумчиво почёсывая подбородок. — А вот о первом ещё нужно позаботиться.

— Хорошо-хорошо. Это дело не к спеху. Скажите, когда определитесь. А я пока разберу всё, что вы принесли.

Покинув рабочий кабинет, путники разбрелись кто куда: Джоанна — принять душ и поспать хотя бы несколько часов, Ник — проведать механиков…

***

Проснулась леди Джексон уже под вечер. Сразу же пошла поздороваться с изобретателями и извиниться за столь неожиданный визит, на что те галантно поприветствовали её (старший поцеловал руку, а младший же ограничился улыбкой и лёгким кивком), а потом радушно убедили, что они своим появлением не доставили никаких неудобств.

— Нас самих приглашают на эти балы вот уже много лет подряд, так что мы понимаем, какая это суматоха, — заверил её Мэтью; параллельно разговору он склонился над какой-то конструкцией и ковырялся отвёрткой в её внутренностях. Рядом с ним стоял Закари и время от времени подавал изобретателю нужные инструменты по его просьбам.

— Вы много раз бывали на них? — удивилась Джоанна.

— Нет, лишь п-п-пару раз, — качнул головой Тони, который в это время тщательно составлял схему этого самого устройства на бумаге, сидя за чертежным столом у стены. После плена у рейдеров он начал слегка заикаться, — мы всегда посылаем Литрис от нашего имени. Нас с братом… не прельщают подобного рода мероприятия.

— Да и пришлось бы тогда смывать всё масляные пятна с нас, а это довольно проблематично, — весело добавил старший. — Закари, будь любезен, ключ.

Поняв, что лучше сейчас не отвлекать изобретателей от их работы, Выжившая покинула мастерскую и ушла искать напарника. Всё же им ещё предстояло прошерстить все найденные схемы выкроек и тянуть с этим не следовало. Много времени это не заняло. Ник уже дожидался её в небольшой гостиной, так что они тут же принялись отыскивать нужные схемы.

— Ну и ну, — вздохнула резидентка Убежища 111, откинув очередной журнал в сторону, и взяла со стопки другой, — я надеялась, что справимся мы быстро!

— А как же, — хмыкнул Валентайн. — Чем тебе то платье не понравилось, из последнего осеннего выпуска?

— Оно слишком длинное! — возразила она. — И к нему нужен подъюбник, а я их терпеть не могу — они жутко неудобные. Да и фасон какой-то не очень.

— И ты в такой ситуации перебираешь?

— Посмотрим, как удобно мне будет в нём убегать, случись что-то не так.

— Твоя взяла, — согласился напарник и потянулся к следующему изданию.

— Хм, посмотри на это, — спустя десять минут проговорил он, а затем протянул спутнице уже открытый на нужной странице журнал.

— Ничего себе! — воскликнула она, как только вгляделась в изображение. Это же было именно то, чего ей и хотелось. Конечно, не в её стиле, но по остальным критериям подходило. — Идём к Гарриет, пусть снимет с нас мерки. Медлить нельзя.

К полуночи абсолютно утомлённая странным днём Джоанна наконец-то легла спать и заснула беспробудным сном.

***

Утром же она резко подскочила в постели, услышав непонятный шум снаружи, похожий на рычание. Наспех одевшись, миссис Джексон выскочила на улицу. А там её поджидал неожиданно приятный сюрприз.

— Ричард? — спросила Выжившая, потирая глаза, задаваясь вопросом о том, не снится ли ей отец семейства Миллеров.

Порождением бреда казался ей, скорее, даже не он, а огромный бронированный паромобиль за его спиной. Судя по всему — рабочий! Выглядел тот ещё как — с решётками на боковых стёклах, объемным кузовом, и кляксой-надписью «Зверюга» на капоте. Видимо, гул издавала машина, на которой и прибыл Миллер. Сейчас же она мирно спала.

— О, миссис Джексон! — здоровяк повернулся к ней. — Вот уж кого не ожидал здесь видеть! Какими судьбами?

— Мне и моему другу понадобились одежды к предстоящему балу, вот мы и заскочили с просьбами к Гарриет, — объяснила она.

— А, так вы пришли вместе с Ником Валентайном? — сразу догадался он. — Мои дети рассказывали о том, что видели вас вместе. А вот на бал мы тоже приглашены.

— Правда? — обрадовалась Джоанна.

— Да, вот только я на них не хожу с тех пор, как… — Ричард запнулся, и его взгляд погрустнел. — Зато Скарлетт и Мартин пойдут. А юный Роланд ещё под вопросом.

— Думаю, что смогу присмотреть за ним, если вы его отпустите.

— Куда уж за ним присматривать, он же мгновенно убежит от надзора, — усмехнулся в бороду Миллер. — У него же шило сами знаете где, долго на одном месте не просидит.

— Ну… считаю, что стоит дать ему шанс. Ему ведь почти двадцать, подростком его назвать трудно.

— Я подумаю, миссис. Но обязательно учту ваши слова.

— Собственно, а какова ваша цель визита? — полюбопытствовала леди.

— Да начала турель сильно барахлить, так ещё и генератор не в порядке. А с этим, как известно, медлить не стоит.

— Ваша правда…

Вечером все собрались в столовой, ведя неторопливую светскую беседу о том да о сём. Мэтью расспрашивал старшего Миллера, как поживает его семья, тот охотно рассказывал, Тони раздавал какие-то поручения Литрис, а остальные же вслушивались в разговоры то тех, то других; затем разговор плавно переключился на обсуждение предстоящего торжества.

— Да, сколько себя помню, раз в пять лет эта самая Ребиндер организовывает балы, — проговорил Ричард, задумчиво подперев подбородок кулаком. — Разве что тематика у них постоянно менялась. Это, можно сказать, своеобразная традиция Содружества.

— И как же они проходят? — заинтересованно спросила Выжившая, жадно ловя каждое его слово.

— Да ничего такого… — ответил тот. — Среди приглашённых — самые выдающиеся жители Бостона: всяческие руководители, учёные, иногда — наёмники, отошедшие от дел. В общем, всего их немного. Именно на таких предприятиях разрешаются разнообразные конфликты, ситуации, прочие разногласия. И всегда мирно. За учинённое насилие гостя выгоняют и никакого больше предложения на следующий бал он не получит.

— Но откуда эта женщина знает о них?

— Загадка, — отозвалась Литрис. — У неё повсюду глаза и уши. Однажды я попыталась пробраться вглубь её особняка и разузнать хоть часть секретов, так меня даже за порог библиотеки не пустили.

— И сама хозяйка почти не показывается на глаза. А если уж решается сделать это, всегда прячет лицо. Впрочем, ты и сама скоро её увидишь, Джоанна, — добавил Тони.

— Чем больше я узнаю о ней, тем больше у меня вопросов, — пробормотала миссис Джексон и схватилась за виски. — Но почему люди продолжают приходить туда, зная, что это, например, может оказаться приманкой или пустой тратой времени?

— Официальная версия — дань бывшим традициям, — отозвался молчавший до этого Ник. — На самом-то деле леди Ребиндер тщательно избирает своих гостей. И точно знает, что не промахнётся. Она выбирает тех, кто пойдёт туда незамедлительно. У кого ещё горит огонь в глазах, не потухший от пустошинской пыли. Кто ещё сможет возродить эту цивилизацию хоть на минимальном уровне.

— Значит, меня пригласили из-за того, что я пришла прямиком из прошлого, так что обладаю приличным багажом знаний о нём? Ну, если допустить, что Ребиндер знает об этом.

— Вероятно, — кивнул Тони.

— И никому в голову не приходило, что это может быть ловушка?

— Приходило, — ответил Миллер. — Но десятилетиями ничего подобного не случалось, следовательно, эти рассуждения свелись к нулю. Там всё мирно. А гостей на входе обыскивают на предмет оружия.

— Ну-ну, я во времена своих первых посещений прятала крохотный дамский револьвер в своем корпусе, — хмыкнула искательница. — Но он ни разу не понадобился.

— Эти балы вызывают у людей интерес, — спустя несколько мгновений произнёс Мэтью. — Они взывают к давно утерянной эпохе. Отрывают посетителей от серой рутины. В конце концов, создают ещё один повод надеть передаваемые из поколения в поколение пустошинских выживальщиков наряды. Вот почему редко кто отклоняет приглашение. И стремится попасть в особняк Ребиндер любой ценой.

После его слов повисла глубокая тишина, прерываемая лишь бряцанием ложек, да вежливыми просьбами находящихся передать то да это. Джоанна медленно ела приготовленный Литрис густой суп из рад-оленя, всё переваривая в голове полученные сведения. Как же много было вопросов, на которые она пока не получила ответов! Как, например, долго уже проводятся эти балы? Почему хозяйка столь скрытна? Тысячи загадок скребли мозг изнутри, и тот судорожно подбирал к ним приблизительные отгадки. Сжав руки в кулаки, миссис Джексон велела себе успокоиться. Скоро она получит ответы на них. Или нет?..

Чутье подсказывало ей о том, что что-то здесь не так. Концы не сходились с концами. Не стала бы двухсотлетняя леди-гуль просто так устраивать подобные действа, влекомая лишь желанием сделать людям Содружества приятный жест. Уладить назревающие конфликты, сплотить собравшихся. Это ощущалось ею почти что на интуитивном уровне. Здесь таится что-то глубокое. И навряд ли благоприятное. Или, быть может, полугодовое пребывание на пустошах уже замылило ей глаза, и Джоанна теперь не может поверить в настоящую искренность и великодушие без выгоды? «Нет, дело не в этом», — отогнала самокритичную мысль она. За всем этим стояло что-то тёмное и непрояснимое. И, догадываясь, что разворошит осиное гнездо, Выжившая решила, что хочет докопаться до сути и найти разгадку.

Например, Джоанна догадывалась, что братья Беннеты не ходят на балы не просто так.

Как хорошо, что ей есть на кого положиться в этом деле. Незаметно для остальных она прикоснулась локтем к сидящему рядом напарнику-детективу и переглянулась с ним. Он понял её без слов и едва заметно кивнул, прочитав в её глазах намек на предстоящий разговор.

***

«Oh it’s bad for me it’s bad for me

The knowledge that you’re going mad for me

I feel certain my friends would be glad for me

But it’s bad for me

It’s so good for me so new for me

To see someone in such a stew for me

And when you say you’ll do all you could for me

It’s so good for me — it’s bad for me».

Rosemary Clooney — It’s Bad For Me

— Ну, мисс Марпл, поведайте мне обо всём, — проговорил Ник после того, как все уже разошлись готовиться ко сну, а леди попросила его зайти к ней.

— У меня есть некоторые догадки, мсье Пуаро, — подыграла ему Джоанна и жестом пригласила сесть около неё. Её напарник выполнил её просьбу и уселся, откинувшись на спинку кровати, а она тем временем продолжила: — Думаю, там таится что-то… зловещее.

— Подробнее? — он вопросительно взглянул на неё.

Миссис Джексон кратко пересказала детективу свои предположения, а тот внимательно слушал, не перебивая.

— Значит, ты считаешь, что братья о чём-то умалчивают?

— Да. Они не посещают мероприятие, а когда я спросила их об этом, старший отшутился, а младший ответил, что им это неинтересно. Тем не менее, возникает резонный вопрос. Зачем же тогда они каждые пять лет посылают туда Литрис, если их не занимает сие действо?

— Они ждут чего-то… — изложил предположение Валентайн. — И, похоже, очень долго. Что-то знают. Нужно расспросить обо всём искательницу.

— И, наверное, самих изобретателей.

— Ну, тут я, птичка, буду бессилен. Так что придется тебе пустить в ход всё свое природное очарование.

— Надеюсь, я не провалю это задание, — усмехнулась она. — Тем не менее, помнишь, что ты упоминал, как Беннеты однажды навещали леди?

— Да-да, конечно. Вот только цель их визита неясна.

Мысленно леди сделала для себя заметки о том, какие вопросы следует задать механикам, и перешла к следующему пункту:

— А что насчет причины организации самих танцев? У тебя есть предположения о том, какова их истинная цель?

— Пока что всё неясно, — её собеседник отрицательно замотал головой. — Но, думаю, немного информации мы раскопаем непосредственно на самом балу. Сейчас же, полагаю, нужно сконцентрироваться на нашем визите туда. Затем же систематизируем полученные знания.

— Согласна, — Выжившая кивнула. — Ну, хотя бы интересно проведём время. Такое здесь… нечасто увидишь.

— Есть только один нюанс, — начал её спутник, и она перевела на него заинтересованный взгляд. — У меня нет соответствующих матриц поведения, которые бы отвечали за… танцы. Увы, леди, придется вам искать другого партнёра. Что насчёт Мартина Миллера?

— А разве тебе не могут их «прописать»? — удивилась резидентка Убежища 111, игнорируя его последний вопрос.

— По сути — да, если у Беннетов есть соответствующее оборудование. Но я хотел сказать не это, подал в завуалированной форме, так что сейчас скажу прямо. Разве молодой привлекательной женщине не стоит подобрать кого-то для себя более… — он на секунду запнулся. — …пригожего, нежели один старый робот?

На мгновение леди замерла, переваривая в голове сказанное им. Затем же деланно упёрла руки в бока и нахмурилась:

— Не глупи, Ник! Конечно же, нет!

— Но…

— И не стоит меня отговаривать! Зачем мне танцевать с кем-то… если у меня есть ты?

Миссис Джексон замерла, произнеся последние слова. Только сейчас ей открылась вся двусмысленность их разговора, и она растерялась, не зная, как себя вести. Продолжить всё, как было? Или замять тему?.. Её же спутник воспринял молчание по-своему.

— Джоанна, я не… — растерявшись, он пытался подобрать нужные слова, но системы неожиданно заклинило, а нужные фразы не хотели находиться. — Впрочем, ладно, — вздохнул он, понимая, что теряет момент, — близится ночь, а этот разговор долгий. Я, пожалуй, пойду.

Робот встал, а леди бросила ему вслед:

— Давай ты больше не будешь заводить подобную тему?

— Ничего не могу обещать, — он обернулся в дверном проёме и впервые за вечер улыбнулся.

— И, между прочим, мисс Марпл — безобидная пожилая старушка, если ты не знал, — игриво добавила та.

— А Эркюль Пуаро — усатый бельгиец. Мы квиты. Спокойной ночи, Джоанна.

— Удачного перезапуска механизмов, Ник.

***

Следующий день прошел быстро, хоть и насыщенно. С раннего утра Литрис потащила Джоанну на задний двор с целью наконец-то научить ту хорошо стрелять. «Давай-давай, — проговорила охотница за технологиями, когда пыталась стащить её с постели, — а то удивительно, как ты вообще умудрилась так долго протянуть с такой-то меткостью». «Удача», — протянула её собеседница, потягиваясь на кровати. «Она тебя ненадолго сбережет. Так что вставай, у тебя полчаса на сборы». «Но Литрис…» «Никаких „но“, — решительно возразила робо-девушка, а затем добавила: — И учти, мы будем тренироваться на снайперских карабинах». «Подожди, что?!» — донеслось ей в спину, но её уже и след простыл.

На заднем дворе их уже поджидало импровизированное стрельбище.

— Видишь, я для тебя даже бутылки из-под Стим-колы выставила, — проговорила Литрис спустя те самые отведённые полчаса. — Теперь дело за тобой.

Она протянула миссис Джексон снайперскую винтовку: тяжёлую, длинную и совершенно неудобную, и женщина с видимым недоумением на лице взяла её.

— Это моя «Старушка», — ласково назвала ружье искательница, — мы с ней многое прошли, но сейчас я её заменила на более удобный вариант. Ты же должна уметь стрелять из любого ружья, что только подвернется под руку. Так что сегодня она пашет для тебя.

— Ну, спасибо, — хмыкнула Выжившая. — Вот только я совершенно не умею пользоваться ею.

— До поры до времени, — добавила Литрис. — Все с чего-то начинали. Так что давай. Для начала — займи позицию.

Джоанна кивнула и подняла оружие так, как, по её мнению, это делала искательница. Литрис закатила глаза и перестроила её «правильно», начиная с положения рук, заканчивая стойкой ног и поворотом головы.

— Не прижимай окуляр так близко к глазу, — проговорила она, исправляя женщину. — Ты ведь представляешь, какая у этого ружья отдача? Тебе такой синяк под глазом набьет, месяц не сойдёт. И вообще, лучше надень свои гогглы.

Когда наконец-то проблемы с положением при стрельбе были разрешены, девушка перешла к другой части:

— Так. Держи винтовку ровно, а не как эпилептик.

— Но она тяжёлая!

— Это не мои проблемы. Попытайся сконцентрироваться на этой бутылке. Задержи дыхание. Сделала?

— Угу, — подтвердила Джоанна.

— Максимально сосредоточься на цели. И… стреляй!

Она произнесла это легко и леди Джексон незамедлительно последовала её совету. Раздался выстрел, но бутылка так и осталась стоять нетронутой.

— Ты промахнулась на пол-ладони, — произнесла искательница, разглядывая отверстие в стене своим усовершенствованным механическим зрением. — Следующим выстрелом попытайся сократить это расстояние.

Мимо пролетела ещё одна пуля. И вторая. И третья. На четвертой нервы женщины начали не выдерживать:

— Что поделать, у меня не получается, как я ни пытаюсь. Быть может, это не моё?

— Ага, не её, конечно, — отрезала Литрис. — Пока во все семь бутылок не попадёшь, я тебя не отпущу.

Джоанна рассердилась. Вновь ею помыкают, хоть и в благих намерениях. Какой резон тратить время на всё это, если она попросту не умеет? Порой противника лучше брать не качеством, а количеством выстрелов. А первоклассным стрелком ей и так не стать. Леди вновь прильнула к прицелу. «А как же, стреляй, у тебя же должно с первого раза всё хорошо получаться…» — ворчала она про себя в голове. Затем же прицелилась и выстрелила, и попала прямо по цели!

— Ну вот, можешь, когда захочешь! — похвалила её охотница за артефактами. — Теперь попробуй на другой, а со следующих переключайся на горлышко бутылки, а не бока.

В итоге, Литрис таким вот образом гоняла её до самого обеда и отпустила, лишь когда миссис Джексон уже была готова упасть на землю и слёзно умолять робо-девушку прекратить тренировки, успевшие здорово её вымотать.

— Дашь мне свой лазерный пистолет? — спросила искательница у леди, одновременно разбирая «Старушку», чтобы поместить в футляр. — Я немного похимичу над ним, улучшу боезапас, да и урон от него.

— Как хочешь, — махнула рукой в ответ леди. Мысли её витали в это время совершенно не здесь. Сейчас бы душ принять, а потом… — Он у меня на прикроватном столике, можешь взять.

Её собеседница кивнула, а затем добавила:

— Не пора ли переходить на двуручное оружие, Джоанна?

— Я ещё не думала об этом, — призналась та. — Как-нибудь… потом.

— Попытаюсь подогнать тебе что-то к Рождеству, — произнесла робо-девушка и удалилась.

***

— Вижу, Литрис решила всерьез тебя загонять, — проговорил Валентайн, увидев пришедшую на обед леди, и в его голосе скользили едва заметные смешки.

— Не то слово! — возмутилась Джоанна. — Я как будто марафон пробежала. А от ударов отдачи у меня до сих пор плечо ноет, а руки так вообще ровно держать не могу.

— Это ты ещё легко отделалась, — хмыкнула незаметно возникнувшая искательница, и женщина зарделась, догадываясь, что та всё слышала. — Кстати, к вам гость.

В столовую заглянула Мелани, в этот раз сжимая в руках громоздкую для её детских ручек камеру со вспышкой.

— Я подумала, что ещё не фотографировала вас с мистером, а так как вы скоро уйдёте, поспешила сюда.

— О, Мелани, я сейчас не совсем в форме… — призналась леди Джексон, но её возражения никто слушать не стал. «Лучше сразу сдайся, ибо со мной такое тоже не прокатило», — тихо ответил ей Ник, и Выжившая пошла на уступки. В итоге на неё потратили чуть ли не треть плёнки. А ещё её тайно засняли, когда она разговаривала с другом, не подозревая, что девочка ещё не закончила.

Вознегодовать с этого Джоанна не успела: как раз в это время в помещение зашёл Мэтью и, радостно проговорив: «А где моя дочурка?», подхватил Мелани на руки. От сего действа брови леди взметнулись вверх, и ей не удалось скрыть видимое удивление.

— Папочка, пойдешь проявлять вместе со мной снимки?

— Конечно, милая.

Они удалились под весёлый щебет Мелани, а миссис Джексон повернулась к напарнику:

— Сколько я здесь ни была… Всё ещё не могу привыкнуть к этому.

— Поверь, я тоже, — хмыкнул он. — Как ты думаешь, насколько ужасно мы получились на том снимке?

— Думаю, скоро узнаем об этом.

И это действительно не заставило себя ждать.

— Каков ужас! — проговорил робот, вглядываясь в полученный снимок. — Лучше спрячу его куда подальше — чем меньше у него будет зрителей, тем лучше.

— Покажи, — обратилась к нему леди, но тот был непреклонен.

— Нет-нет, это лучше не лицезреть, ты расстроишься, что не вышла…

— Ничего такого не будет, — заверила его Джоанна и потянулась к фотографии, но её друг только поднял руку со снимком повыше.

— Право, леди, не стоит.

— Так не честно! — по-детски возмутилась та и сложила руки на груди. — Ты бессовестно спекулируешь на моем низком росте.

— Ты действительно хочешь это увидеть?

— Да! — решительно ответила она и предприняла попытку допрыгнуть до желаемого.

— Ладно-ладно, держи, — сдался детектив и протянул фотокарточку.

— Ну-у-у, по твоим словам я ожидала худшего, — протянула она, рассматривая снимок в сепии. Изображены они с напарником были интересно: он что-то рассказывал ей, а она в то время широко улыбалась какой-то шутке, и вокруг её глаз собрались лучики-морщинки.

— Вечная оптимистка, — закатил глаза её собеседник. — Но это я попридержу у себя.

Он спрятал изображение в одном из многочисленных карманах плаща, получив одобрение леди.

А вечером к ней в комнату заглянула Гарриет и доложила о том, что её платье готово. Оно висело на тряпичном манекене у окна, и Джоанна не смогла сдержать восхищенного вздоха, как только его увидела.

— Гарриет, ты просто превзошла саму себя! — завороженно проговорила она, осторожно касаясь нежной гладкой ткани. — Мне теперь надевать его будет страшно.

— Ну что вы, леди, — смущенно от похвалы ответила мастерица, — я всего лишь выполняла свою работу.

Наряд выглядел просто прелестно и в сто, нет, тысячу раз превзошёл все ожидания миссис Джексон. Это было изящное платье в черно-красных чередующихся между собой цветах с расклешенной, но не слишком пышной юбкой, доходящей почти что до середины голени, со шнуровкой-корсетом на талии, короткими рукавами с рюшами, обнажающими плечи, и неглубоким декольте, скрытым полупрозрачной вишнёвой тканью до шеи; на горловине красовался воротник с большой овальной брошью, а к нему крепилось ожерелье из лёгких бусин винного цвета. Под стать ему были перчатки без пальцев из узорчатой ткани и широкая маска с удлиненными концами, отчего-то напоминающими женщине языки пламени.

— Ну что, примеряем? — спросила Гарриет, и Выжившая закивала, всё ещё не находя слов от восхищения.

Убранство сидело на ней как влитое и было очень удобным. За время проживания на пустошах женщина умудрилась похудеть так, что и не нужно было затягивать талию в цепкие оковы корсета; сейчас же он держал платье, чтобы оно не слетело с неё, как с вешалки.

Миссис Джексон покружилась перед зеркалом, которое держала шляпница, и всё рассыпалась в похвалах. Она и не представляла, что кто-то сейчас мог так постараться для всего лишь неё и в такие сроки! И к леди пришла идея, как всё-таки отблагодарить умелицу.

— Гарриет, что, если мы в моем поселении начнем продавать твои изделия? А я постараюсь удачно отрекомендовать их жителям.

— О, это было бы просто чудесно! — улыбнулась робо-леди. — Но не уверена, что на них будет спрос.

— Ну, — Джоанна задумчиво почесала подбородок, пытаясь придумать развязку этой несостыковки, и та неожиданно пришла в голову, — что если адаптировать их под пустошинский стиль? Более пригодный для выживания?

— Я обдумаю ваше предложение, мэм, — кивнула Гарриет, и в её глазах блеснули огоньки интереса.

Ещё в сотый раз сердечно поблагодарив мастерицу за столь прекрасный наряд, Джоанна покинула её комнату в приподнятом настроении. Шляпница пообещала завершить наряд для мистера к следующему утру, так что уже завтра женщина с напарником смогут спокойно тронуться в путь. Пребывая полностью в своих мыслях, Выжившая направлялась к себе наверх, как вдруг по дороге едва не столкнулась с младшим Беннетом. Тот, рассыпавшись в извинениях за свою нерасторопность, сообщил, что идёт позвать Гарриет для съемок семейного портрета двора Беннет, чем немало удивил леди. «Мы р-р-решили воспользоваться этой возможностью, когда у нас ещё достаточно плёнки, и Ричард как раз сможет заснять нас. А, да, — добавил он якобы между делом, — в-в-вы тоже приглашены как член композиции». «Я? — удивилась она. — Но ведь… Мне не удавалось ничего такого сделать, чтобы заслужить эту честь». «А кто же вытащил м-м-меня из завода? Мы будем очень рады увидеть уважаемого члена семьи на портрете». Пришлось согласиться, пусть женщина и не была нарядно одета для съемки.

Она, к слову, проходила пред парадным входом дома. Кто-то вынес недлинную лавку и два кресла, которые расставили по бокам. На них сели самые старшие представители семейства, по бокам же — их дочери. Гарриет и Закари разместили по центру. Сзади же стояла чуть-чуть особняком Литрис, а возле неё Ник с Джоанной. «Волнуешься?» — спросил напарник у леди и ободряющее положил ладонь ей на плечо. «Есть такое, — призналась она. — Не думала, что мне окажется такая честь». «Господи, Джоанна, это всего лишь фотография — не стоит». Он улыбнулся ей, и она почувствовала, как тело заполняет приятная теплота.

— Готовы? — спросил Миллер, склонившись над объективом поставленной на треногу камеры и, получив утвердительный ответ, начал отсчёт: — Три… Два… Один…

Ярко блеснула вспышка, и леди, кажется, почувствовала, что ослепла от неё на пару секунд. Когда уже привыкла к свету, успела услышать, как Мэтью пообещал сегодня же проявить снимок. А рядом возникла Литрис.

— Ну что, Джоанна, согласна на вечерние тренировки?

— Куда же я денусь? — вздохнув, ответила она.

А за ужином её поджидала неожиданная удача. Ричард сказал, что отправляется в дорогу завтра ближе к обеду и может забрать их с собой, да и на бал на следующий день их может подвезти Мартин. Недолго думая, леди Джексон согласилась, хоть и возможность прокатиться на таком чудном паромобиле казалась весьма рискованной. Что ни говори, а внимание такая громадина точно у кого-то, да и привлечёт. Однако Миллер заверил её в том, что она на ходу далеко не первый год, и инциденты с ней случались редко. Тем не менее, стоило и учитывать то, что ей уже больше двухсот лет.

Однако предприятие, на которое они решились, определённо стоило всех тех предполагаемых рисков.

***

Последующее время суток прошло в страшной суматохе. Леди постоянно перечисляла в голове всё нужное, надеясь на то, что ничего не забыла; да и сама атмосфера вокруг неё, казалось, сменилась на хаотичную и непредсказуемую. К её огромному ужасу, конфуз случился тогда, когда женщина бережно упаковывала наряд и вдруг поняла, что чего-то не хватает. «Маска есть… Перчатки — тут. Бусы — также. Туфли… Туфли? Туфли, я забыла о них!» — её пробрал озноб от внезапно накатившего осознания своего прокола.

— Ник! — выпорхнула она из комнаты и побежала на поиски напарника.

— Что такое, Джоанна? За тобой будто черти гнались, — произнёс он, когда леди наконец-то, тяжело дыша, опёрлась нанего рукой, а второй же держалась за бок.

— Я… Забыла… Об… Обуви! — находясь чуть ли не на грани паники, ответила она.

— К платью? — переспросил детектив и, получив утвердительный кивок, добавил: — Так, спокойно, сейчас что-нибудь придумаем. Литрис!

Увы, искательница не могла похвастаться коллекцией туфелек, а единственные нарядные сапожки нужны были и ей для предстоящего мероприятия. Гарриет же носила только одну пару обуви и уже готова была пожертвовать ею, но была остановлена растроганной от этого Джоанной: навряд ли полуботинки с ромашковыми узорами на толстой платформе подходили для этого. Из безысходного положения их вывел Ричард, ответив, что его модница-дочь уж точно что-нибудь придумает. А пока посоветовал собрать остальные вещи, ведь выезд планируется через час. Кое-как успокоившись, леди прислушалась к его совету.

— Ты ведь не забыл, чтобы, м-м-м, учёные прописали тебе определённые алгоритмы для танцев? — чуть погодя спросила она у находящегося подле спутника, наблюдая, как «Зверюга» выезжает за ворота двора Беннетов.

— Нет, не забыл, птичка, — ответил он. — В отличие от некоторых, я не обладаю такой чертой.

— Эй! — возмутилась миссис Джексон и легонько ткнула его локтем. — Это бывает редко.

— Но порой сказывается критически… — проговорил её собеседник.

— Ну и язва же ты! — изобразила притворную обиду Выжившая, надула губы и сложила руки на груди, хотя ничуть не обиделась. — Но, признаюсь, если бы ты меня время от времени не журил, я бы прокалывалась чаще.

— Ваш личный робот-наставник, — шутливо поклонился Валентайн, и леди зашлась в смехе.

Прощание с обитателями двора Беннет опять далось женщине тяжело: не прикипеть сердцем к каждому из них было попросту невозможно. В который раз поблагодарив Гарриет за проделанную работу и пообещав девочкам, что точно вернётся в течение нескольких месяцев, она поспешила к паромобилю. Литрис, к слову, от поездки отказалась, аргументируя это тем, что на своих двоих доберется быстрее, нежели будет ещё посещать Миллеров.

— Держи. — Она протянула Джоанне её лазерный пистолет, — улучшила его боеспособность и добавила подсветку на прицел. Теперь тебе будет легче пользоваться им.

— Спасибо, Литрис! — поблагодарила её женщина, на что та лишь отмахнулась.

Само путешествие прошло довольно гладко. Конечно, не учитывая того, что машина натужно гудела всё время, возвещая о себе всем бандитам Содружества (которые не могли погнаться за ней из-за отсутствия у них подобных механизмов, но всегда удосуживались пару раз выстрелить, причиняя минимальный ущерб невероятно прочному корпусу), да и спотыкалась на кочках и выбоинах, заставляя лёгкую миссис Джексон подпрыгивать до потолка. Но добралась она целая и невредимая, хоть и с небольшими ушибами.

А там уже отца вышли встречать все члены семейства Миллер и немало удивились тому, что он захватил с собой парочку гостей. Тем не менее, их быстро разместили, Джоанну накормили и обложили кучей расспросов. Роланда интересовали все её приключения за эти месяцы, Скарлетт — предстоящий бал, Матушку Гусыню — как там поживают её приятели-гули, двойняшек — каких монстров она встречала на пустошах. Один лишь Мартин ворчал и просил своих родственников остепениться и оставить женщину в покое хоть на пять минут, но был успешно проигнорирован, отчего обиделся и ушёл к себе.

— Видели, что теперь наша Кейт охраняет караваны, — начала Скарлетт. — И самочувствие у неё было хорошее.

Джоанна поведала всем за столом о том, что теперь её подруга живёт весьма неплохо. Затем же обратилась к Скарлетт с просьбой подобрать туфли к наряду, на что та радушно согласилась помочь.

— А я вот слышал, что Пристанище живёт и процветает, — проговорил позже Роланд. — Это правда?

— Мы стараемся, — улыбнулась Джоанна. Ника почему-то нигде не было видно: видимо, ему не нравилось находиться в таком скоплении почти незнакомых людей. Или же он решил исследовать большую территорию особняка.

Тем не менее, ложиться спать без их привычного разговора по душам было очень непривычно, так что леди, прихватив с собой фонарик, пошла искать его во двор. Нашёлся тот быстро — всего лишь стоял на заднем дворе у дворяника и дымил трубкой.

— Тебе чего не спится? — добродушно спросил он, как только Выжившая подошла к нему.

— Мне немного тревожно, — призналась она и, последовав его примеру, тоже опёрлась о стену спиной. — Всё же, это уже завтра…

— Честно сказать, мне тоже не по себе. Как ты уже замечала до этого, что-то здесь не так. Тем не менее, пошли в дом — как сообщают мои сенсоры, на улице довольно прохладно, а ты не захватила с собой ничего тёплого.

— Ты ведь зайдёшь ко мне? Осталось несколько вопросов, которые нам стоит обсудить.

— Звучит довольно двусмысленно, леди, — улыбнулся Валентайн, вытряхивая пепел из трубки.

— Ничего такого не вижу, — закатила глаза она, но её щёки заалели.

Вся эта их долгая игра уже начинала понемногу нервировать миссис Джексон. Не сказать, что она ей не нравилась, но… После долгих размышлений она, положа руку на сердце, могла признаться, что ей явно хотелось большего, нежели нескладный флирт, удачный или нет. Она, в конце концов, была всего лишь влюблённой женщиной, не знающей, что предпринимать в их случае. Между ними назревал очень долгий разговор, но ни она, ни он не спешили делать первые шаги к нему, всё откладывая и откладывая его на потом.

«И сколько мы будем бегать друг от друга?» — размышляла леди по дороге.

«Между вами ведь ничего не может быть», — ехидно шепнул голосок в голове.

«Ты ведь всё выдумала, не так ли?»

Не может.

Но она устала противиться этому.

Ей всего лишь хотелось обычного женского счастья.

И она сказала себе, что если не решится что-либо предпринять на этом балу, будет корить себя до скончания веков.

***

На следующий день миссис Джексон позволила себе немного отдохнуть перед предстоящим торжеством и понежиться в постели на два часа позже обычного. Её первоначальное волнение отступило, и к ней пришло полное спокойствие. К чему все эти переживания? Скоро всё разрешится, и ей не хотелось бы провести такой знаменательный вечер как на иголках, а вместо этого как-никак расслабиться и отдать дань традициям прошлых эпох.

Когда она спустилась к завтраку, её ждал небольшой свод информации. Во-первых, ей стало известно, что Роланда таки отпустили с ними, хоть и после клятвенного обещания не натворить чего-то такого; во-вторых, на приём леди Ребиндер они поедут на «Зверюге», которую поведёт в этот раз Мартин, и им с Ником нужно быть готовыми к пяти часам дня; и в-третьих, её скоро ждёт ванная, о которой позаботилась предусмотрительная Скарлетт. Поблагодарив её, Выжившая поспешила к купальне, пока не остыла вода.

Когда до условленного времени оставалось чуть меньше часа, миссис Джексон облачилась в платье, всё ещё никак не нарадуясь ему, и прочно завязала верёвочки корсета, а затем же умчалась к старшей сестре Миллеров, которая пообещала дать ей туфли и помочь привести в порядок внешний вид. Та уже успела собраться, и леди достойно оценила её облачение: бирюзовое платье до колен, юбка которого расширялась от бёдер и своим строением напоминала цветок лилии — с острыми загнутыми уголками, а корсаж удачно подчёркивал стройную фигурку; верх её наряда был более скромным, с большим голубым бантом на шее и широкими рукавами. На ножки прелестница надела туфли цвета моря с закрытым верхом, предварительно натянув чулки в горошек. Каштановые кудри девушки в этот раз были собраны на затылке в хвост и закреплены бантом, и лишь два локона кокетливо обрамляли лицо. Даже маска её была необычной — в форме распушившего хвост павлина.

— Неотразимо выглядишь сегодня, Скарлетт, — искренне похвалила её Джоанна.

— Спасибо, — улыбнулась ей девушка. — Сейчас же займёмся вами. У меня уже есть некоторые идеи, надеюсь, вы не против, леди.

— Делай что хочешь, — махнула рукой женщина, зная, что может довериться ей.

Скарлетт усадила её за зеркальный столик, а сама же стрекозой метнулась к гревшимся на огоньке щипцам для завивки волос. Взяв их в руки, она начала колдовать над волосами миссис Джексон. Затем же нанесла ровный макияж, подчёркивающий губы, и помогла надеть маску.

Взглянув на себя в зеркало, леди сперва не признала женщину напротив. У юной мисс Миллер был явно талант, настолько она смогла преобразить её.

Волосы леди теперь были завиты в кудри, придающие её образу некую кокетливость. На губах алела помада, но главный акцент был сделан на глаза за маской.

— Где ты этому научилась, Скарлетт? — полюбопытствовала Джоанна, обернувшись к ней.

— О, откопала интересные книги в нашей семейной библиотеке, а затем серьезно увлеклась. Кстати, вот и ваша обувь. — Она наклонилась и выудила из-под столика пару недлинных сапог графитового цвета с бордовыми вставками на устойчивом каблуке. — Увы, совсем подходящего у меня нет.

— Ничего-ничего, — заверила её леди. — Мне что угодно подойдёт.

И хотя обувка оказалась слегка великоватой для миниатюрных ножек леди, применив некоторые махинации (напихав к пальцам бумаги), ей удалось добиться того, чтобы они хорошо сидели на ней.

— Что же, пора собираться, ибо, как я предполагаю, парни уже заждались нас, — проговорила Скарлетт.

Миссис Джексон кивнула и поспешила за девушкой, про себя отмечая, как успела отвыкнуть от стука каблуков.

Мартина они застали на месте. Он неторопливо мерил шагами землю поблизости машины, постоянно кидая беспокойные взгляды на часы c цепочкой, доставшиеся ему ещё от прадеда, а тому — от его. Как ни удивительно, за ними не были замечены частые поломки, несмотря на действительно почтённый возраст (и, быть может, ещё и из-за того, что сзади них едва заметно было выгравировано мелким шрифтом «Харрис»).

— Даже достопочтенные леди не заставили себя ждать, — ответил Миллер, едва заметив дам, — а двоих джентльменов как ни видать! Вы там их по дороге не встречали?

— Нет, — отрицательно покачала головой Скарлетт. — Ну да не нервничай, у нас ещё есть время в запасе.

— Нужно быть предусмотрительным всегда, дорогая сестрица, — фыркнул Мартин, которого слова девушки абсолютно не успокоили, и вновь принялся ходить туда-сюда.

Сам же молодой человек выглядел весьма статно: одет в светлого цвета смокинг с искусственной розой в петлице, рубашку нежно-аквамаринового цвета (так подходящую к глазам-льдинкам) и ярко-красный пояс. Обычно слегка кудрявые волосы сейчас были зализаны назад. Но все взгляды к нему привлекала маска — цвета рубина, состоящая из изящных узоров. Словом, Мартин оправдывал свое звание главного перфекциониста Содружества и одет был с иголочки.

— Прошу прощения за то, что немного опоздал, — раздался рядом голос Валентайна, подкравшегося незаметно, пока они были увлечены беседой, — долго разбирался со всеми этими… вещами.

Джоанна медленно обернулась к нему, и её сердце, кажется, пропустило удар. И, может, даже не один.

«О. Мой. Бог», — пронеслось в её голове, пока она смотрела на него.

Леди было известно о том, что Гарриет постаралась на славу, пока работала над одеяниям для него, но то, как она постаралась… Скажем так. В новом наряде Валентайн был чертовски хорош. Стального цвета сюртук из гладкой материи плотно обтягивал его тонкую фигуру, из-под пол его дерзковато выглядывали треугольники белой рубашки с ромбами-запонками на манжетах и такого же стиля пуговицами. Всё это дополняли расклёшенные брюки, остроносые ботинки, цилиндр с лентой, трость с круглым набалдашником в руках и бабочка-галстук грязно-вишнёвого цвета. Маска сыщика была выполнена под стать Выжившей, однако была всё же отличной от её — не была такой широкой. В ней робот отчего-то напоминал старого филина, а завершающим штрихом выглядел клюв-«козырек» над носом, который пришила Гарриет, отклонившись от образа. Его вид был по-джентльменски прост, однако в нём угадывалась между строк та самая изюминка, которую уже давно заприметила миссис Джексон.

«Не пялься так, — мысленно одернула она себя, — не пялься, не пялься, непяльсянепялься…»

— Не могу не похвалить ваш внешний вид, мистер, — из потока странных мыслей Джоанну вывел голос Скарлетт. — Вы там часом не видели нашего младшего братца?

— Благодарю, мисс, — отозвался он. — Нет, не замечал по дороге.

— Ещё пять минут, и мы уедем без него, — сквозь зубы проговорил Мартин и вновь сверился с циферблатом часов. Нельзя сказать, что он был так зол из-за того, что не любил брата. Нет, он, скорее, сильно нервничал, ибо всегда был пунктуальным до мозга костей в отличие от остальных Миллеров. Малейшее опоздание казалось ему катастрофой, а на такой торжественный прием — тем более.

— Угомонись, Мартин, — строгим тоном остудила его пыл сестра.

— Но ему же сказали…

Дальнейшую перебранку миссис Джексон слушать не стала, а повернулась к напарнику, стоявшему особняком.

— Должен признать, леди, — заговорил он, — что такой красивой я вас ещё никогда не видел. Ну, не то, что раньше ты была некрасивая, — быстро добавил тот вдогонку к прошлым словам, — но сейчас… Ах, чёрт, и что я постоянно несу?.. — рассеяно проговорил он, оставив попытки исправиться.

— Спасибо, — проговорила леди и смущенно улыбнулась, — должна ответить, что вы — тоже.

Она подошла к нему вплотную и поправила бабочку у него на шее. На секунду детектив перехватил её ладони и, взглянув ей в глаза, хотел было что-то сказать, как вдруг его перебил приход Роланда.

— Ух, извините, — проговорил он, запыхавшись, и поправил маску (лисью мордочку) на глазах. — Матушка Гусыня вместе с отцом прочитали мне параграфов десять нотаций прежде, чем отпустили. А затем заставили зачесать назад волосы, да и надеть пиджак!

— Хорошо-хорошо, — нетерпеливо проговорил его брат, — извинения приняты, полезайте в машину.

Мартин сел на место водителя, Скарлетт — около него. Джоанну же усадили сзади, между Ником и Роландом. Тот болтал всю дорогу без умолку, не давая никому скучать, так что два часа поездки прошли незаметно.

— Тебе, леди, наверное не впервой бывать на таких мероприятиях, правда? — заговорил он с миссис Джексон спустя полчаса поездки.

— Сказать честно, за всё прожитое здесь время я очень отвыкла от них, — призналась она ему, — так что волнуюсь так же, как и ты, Роланд.

— Что ты, я совсем не переживаю, — махнул рукой он, хотя выражение его глаз выдавало парнишку с головой.

— Ну-ну, — хихикнула в кулак Выжившая. Роланд ещё был таким искренним, беззлобным юношей, что не мог не вызывать умиление. Чуть-чуть поднабравшись опыта, он будет тем ещё любимцем дам. Если, конечно, позже подумала Джоанна, современных девушек всё ещё интересуют эти личностные качества.

Тем не менее, он был леди почти что за младшего брата; хотелось опекать его от всех напастей этого жестокого мира, но, увы, это было невозможно. Хотя бы из-за того, что надолго невинным, чистым душой здесь не останешься.

— Приехали, — торжественно произнёс Мартин, прерывая поток мыслей миссис Джексон.

Вот и он — загадочный загородный особняк леди Ребиндер у залива. Даже здесь чуялся запах моря, а ведь к нему ещё идти и идти.

К удивлению леди, их паромобиль был не единственным: кроме него у больших каменных врат с пиками наверху было припарковано ещё несколько. Видимо, умельцы, сумевшие починить стародавние машины, ещё не перевелись.

Сама же резиденция была огромной и выглядела невероятно внушительно: на три, а то и больше этажей, с двумя башенками, как в средневековых замках, и огромными окнами с целым стеклом. Из них лился яркий свет, привлекая всех в округе. Но охрана здесь была явно не для красоты. При входе помимо лазерных турелей стояло два массивных робота-охранника, от одного взгляда на которых становилось страшно. Не удивительно, что на это место никто не покушался. Стражи пропустили их, и путники двинулись дальше по мощеной камнем дорожке.

— Готова? — спросил у леди Ник, подставляя ей локоть, на который она с благодарностью оперлась.

Джоанна шумно вдохнула воздух, приказала себе успокоиться, и затем выдохнула.

— Думаю, да, — ответила женщина. — Даже и не верится, что мы уже здесь.

— По сути, мы ещё не попали внутрь. Но ты права.

— Кстати, ты не забыл о танце? Ну, знаешь…

— Поговорим об этом чуть позже, — мягко завершил разговор он — ведь спутники подошли к охраннику на входе в особняк.

Его охраняли двое роботов-штурмотронов, способных уничтожить нарушителя в два счета, ведь они создавались специально для участия в Великой войне, и ещё один антропомофный робот в смокинге, что сверял гостей. С большим удивлением резидентка Убежища 111 отметила, что он взломан — его глаза ярко отливали красным в сумерках, постоянно предупреждая о том, что в его системы вторглись, и он предоставляет опасность.

— Ваши приглашения? — его искажённый голос прорезал тихо доносящуюся из залов музыку. Путники протянули ему свои письма. Сзади о чем-то шушукались Миллеры.

— Добро пожаловать, леди Джексон, — прочитав её приглашение, проговорил механический слуга, предварительно обыскав её на предмет оружия. А вот с Ником возникли трудности.

— Миссис Ребиндер щепетильно относится к безопасности гостей. Поэтому вам запрещён проход с тростью.

— Она не служит как оружие, — упрямо заявил он.

— Мне жаль, — безэмоционально проговорил робот. — Но с ней я вынужден отказать вам в проходе.

— Что тут за суматоха, LD-SJR? Почему задерживаем проход гостей? — раздался недовольно голос подошедшего из зала гуля, что, уперев руки в боки, наблюдал эту сцену.

— Мистер принёс на торжество оружие. Я вынужден…

Незнакомец мгновенно перевёл взгляд на них, и на короткий, едва уловимый миг на его лице отразилось удивление; это не ускользнуло незамеченным от леди.

— Пускай идёт, — распорядился он. — Мы же разрешили проход Лиатрисе Беннет с зонтиком. Просим прощения, сэр.

— Ничего, — удивлённо проговорил детектив.

— К слову, простите мою невежественность. Зовите меня Джорджем Ченингтоном. Я — главноуправляющий этим местом.

Тощий гуль поцеловал руку Джоанны и протянул свою для рукопожатия Нику.

— А мы… — начал было последний, но был перебит:

— Я знаю, — кивнул Джордж и нетерпеливо щёлкнул пальцами в белых перчатках, — леди Джексон из Пристанища и мистер Валентайн из Даймонд-сити.

Он коротко откланялся и удалился, а напарники остановились в прихожей.

— Ну и ну, — сказала Выжившая, всё ещё пребывая под впечатлением от этой небольшой сцены.

— Зато теперь мы знаем, кто оказался правой рукой хозяйки.

— Если знаем, — возразила та. — Здесь ведь творится какая-то чертовщина.

— Ох, леди, что это вы позволяете себе ругаться на таком приёме, — не преминул возможностью подтрунить над ней робот.

— Ну тебя, — не обиделась она и, переведя взгляд на напарника, улыбнулась: — Пойдём?

Её спутник кивнул, и вместе они двинулись к свету, музыке и едва различимому гулу человеческих голосов.

***

«Velvet rope, let us pass,

Drop an olive in your glass,

Put it on, a disguise,

It’s an opera of lies…»

Lorde — Meltdown*

На мгновение яркое свечение ослепило глаза леди, уже успевшей отвыкнуть от такой иллюминации, но, пока её очи привыкали к ней, Джоанна успела окинуть взглядом всё здесь.

Казалось, время было абсолютно не властно над этим местом. Огромных размеров зал, выглядящий невероятно внушительно на фоне тех трущоб, в которых перебивались каждый день жители Содружества, освещала массивная хрустальная люстра, отражая электрический свет. Она красиво искрилась и переливалась огоньками, словно редкий алмаз. От одного только взгляда на неё у Выжившей перехватило дыхание. Сложно было даже представить, сколько паровых и электрических генераторов питают одну только её. Даже Миллеры, что жили в сравнении с другими в роскоши, пользовались свечами и только позволяли себе освещение из небольшой лампочки в гостинной. Под ногами блестел натёртый воском паркет.

Удивительно, но здесь играли самую настоящую живую музыку, к которой Джоанна незамедлительно прислушалась. Классические произведения исполняли несколько гулей: один с виолончелью, другой сидел за роялем, третий держал в руках флейту, ещё один был с трубой. По центру в силу почтенного возраста сидела на кресле старушка и вдохновлённо водила смычком по струнам красивой скрипки. «Сто лет не слушала классики!» — восхищённо проговорила спутнику леди.

Избранные, попавшие сюда, разбрелись по всему залу и поделились на небольшие группки. И кого здесь только не было! Всевозможные национальности, расы, начиная от людей, заканчивая старыми довоенными гулями. А ещё тут было полным-полно роботов леди Ребиндер. Знакомых лиц не наблюдалось, а Миллеры успели куда-то пропасть, так что Джоанна с Ником двинулись вглубь помещения. Мимо проплыл механический официант с подносом и предложил бокалы с сухим белым вином. Увы, до сегодняшнего дня традиционное на таких приёмах шампанское не дожило. Немного рассеянно миссис Джексон приняла один и отпила из него. Горьковатый вкус разлился по горлу, но приятно согрел тело. Глотнув напитка во второй раз, Джоанна, прищурившись от удовольствия, как кошка, неспешно оглядывала толпу, как вдруг заметила кое-кого знакомого.

— Это же Литрис? — переспросила она у Валентайна, и он, приглядевшись, ответил утвердительно. — Литрис! — махнула ей рукой женщина.

Та вскоре заметила их и пружинистой походкой подплыла к ним.

Выглядела робо-девушка сейчас просто сказочно благодаря, очевидно, стараниям той же Гарриет. Её наряд из тёмно-синего шёлка с сиреневыми вставками плотно облегал стан и оголял плечи, расширяясь пышной юбкой до колен. Одеяние украшали пиковые узоры, тонкие ремешки на талии и полосатые рукава, а так же совсем литрисовский элемент — болтающиеся на шее гогглы. Под стать платью были подобраны сапоги, а ноги до колен обтягивали сетчатые чулки. В то же время волосы Литрис в этот раз были собраны в два низких пучка, а у затылка красовался гребень. В руках она, кстати, держала подходящий зонт. Но завершающим элементом была маска, продолжающая тематику карточной масти.

— Ты сегодня Пиковая дама, Литрис? — обратилась к ней Джоанна и всё никак не могла оторвать взгляд от великолепного наряда знакомой.

— Да так, скорее, десятка, — фыркнула та. — Все мы знаем, кто на самом деле здесь Пиковая дама.

К слову, хозяйка торжества нигде не наблюдалась, словно её и не было вовсе. Выжившая сочла это странным, а двести лет назад это приняли бы за выражение самого дурного тона.

— Ненавижу бывать здесь, — тихо призналась Литрис, охватывая взглядом толпу. — Праздник лицемерия. Все веселятся, вроде бы на следующий день не придется опять на голодных пустошах бороться за крышки и патроны. И считают это за должное. Если бы не Беннеты, никогда бы сюда не пришла.

Джоанна отчасти разделяла её настрой. Весь показушный лоск этого места сбивал с толку, заставлял забывать о тяжёлой жизни, но стоило только присмотреться — и всё вновь возвращалось на свои места. Это виднелось в шрамах на телах гостей, их беглым недоверчивым взглядам, выпирающим скулам, хилой осанке, нарядах в заплатках. Зачем их сюда пригласили? Просто чтобы пообщаться? Едва ли.

— Давай хоть расскажу, кто есть кто? — предложила Литрис миссис Джексон и, получив согласие, перехватила её у Валентайна, взяв под локоть. Она неспешно повела её вдоль залитого светом зала и сообщала подробности о некоторых гостях:

— Ага, замечаю Миллеров. Отец, кстати, не посещает балы после того, как исчезла его жена.

— Видишь женщину слева? Это смотрительница Убежища 81. Оно до сих пор рабочее. Навести его, там интересно.

Сама глава убежища болтала с каким-то пожилым мужчиной, и леди про себя отметила, что та одета в платье от ВолтТек за неимением другого, подобное которому она носит до сих пор, только обрезав его.

— Кстати, рядом с ней — Заид. Бравый наёмник, что уже отошёл от дел. Уважаемый житель Добрососедства, между прочем.

— А вот и сам его мэр. Как всегда, в своём репертуаре. — Её собеседница кивнула в сторону что-то оживлённо рассказывающего нескольким людям Хэнкока с двумя сразу бокалами в руках, за спиной которого неизменно маячила Фаренгейт в необычном для неё смокинге (очевидно, платье та надевать отказалась напрочь). Гуль активно жестикулировал, и его напитки то и дело проливались на стоящих рядом, но, видимо, рассказ был настолько интересным, что те не обращали на это внимания.

— Присмотрись к этому гостю. Видишь тучноватого седого мистера? Это единственный представитель Альянса.

Жадин, к слову, ими встречена не была. Леди предположила, что та не пришла сюда по собственному желанию — навряд ли ей не прислали приглашение. Её друга Престона так же не было видать.

К концу их путешествия у Джоанны уже закружилась голова от целого вороха новых имён и кутерьмы неизвестных лиц и ярких платьев вокруг. Литрис привела её назад к Валентайну, ведущему беседу с какой-то женщиной, которой однажды помог.

— Пройдёмся к балкону? — предложила ему леди после того, как незнакомка покинула их. Ей явно нужно было проветриться.

— Охотно, — согласился робот, что тоже успел подустать от всей этой толпы.

Они поднялись по лестнице на второй этаж и пробрались к нише, открытой для гостей. Место это не пользовалось особой популярностью у пришедших господ и сиротливо пустовало без единого источника освещения, исключая разве что пробивающийся из зала свет. Тем и лучше.

Джоанна с наслаждением вдохнула холодный ночной воздух и облокотилась о перила. Вид отсюда открывался на сад с голыми, безлистными деревьями и сухим скелетом лабиринта из живой некогда изгороди. А ещё — на яркое звёздное небо. Раньше Выжившая редко имела возможность созерцать его — из-за революционного развития в производственных сферах с появлением филиалов «Тек» количество заводов и фабрик выросло втрое, из-за чего небо покрывалось испарениями, которые закрывали пеленой звёздный свод. В особо бедных районах города из-за паровой промышленности стоял постоянный густой дым-туман, покрывая улицы собой. Не удивительно, что такой скачок прогресса истощил планету, заставив её обитателей воевать за оставшиеся клочки земли с ресурсами.

— Красиво, — прокомментировала увиденное миссис Джексон, повернув голову к другу.

Тот согласно хмыкнул на её слова и хотел было добавить ещё что-то, но промолчал.

— Знаешь… — наконец-то произнёс он. — Я совсем не помню звёзд из той, прошлой жизни. Удивительно, что со мной вытворяет собственная матрица памяти. Я отчего-то знаю десяток стихов Эдгара Алана По и мутные детали последнего дела, которое закрыли в полицейском участке, но вот сведений о небесных светилах у меня не было на момент пробуждения. К слову, у тебя есть минутка? Хочу поговорить об этом.

Что-то в его интонации насторожило Джоанну. Она почувствовала, что откладывать эту тему не стоит и следует выслушать напарника незамедлительно.

— Конечно, — обеспокоенно кивнула женщина.

— В одном из своих первых разговорах с тобой я был не совсем искренним. — Ник облокотился спиной о перила и продолжил: — Точнее говоря… Не совсем уверенным. Пребывающим в замешательстве. Не подумай, что я хотел тебя обмануть, мне и самому не была известна истина, — быстро добавил он и зажал пальцы на переносице, на секунду зажмурился, припоминая подробности того разговора, когда их застала гроза при первом путешествии, и робот, чтобы отвлечь леди, поведал о себе. — Помнишь, я рассказывал о том, что у меня было две личности, одну из которых списали?

— Да, — ответила миссис Джексон.

— Так вот. Теперь же я уверен, что это… Не совсем так. Моя память о прошлом, она как калейдоскоп — всякий раз новая картинка с каждым витком. Тогда я был уверен, что две мои «личности» слились в одну. Сейчас же… Мне кажется, она такой изначально и была. Систематизировав все воспоминания в голове, я медленно по крупицам улик понял, что что-то не так. И начал искать истину. И оказалось… Что разгадка у меня перед носом.

Леди завороженно слушала его, затаив дыхание, и боялась перебить.

— Я… Наверное, с моей стороны будет нечестно обрывать разговор об этом в такой момент, но я вынужден, чтобы не испортить твое настроение.

— На самом интересном месте, — зацокала языком Выжившая, однако настаивать не стала, ведь заметила, что и эти слова детективу дались с трудом. Он обязательно расскажет ей обо всём. Сейчас же в их ладонях прекрасный вечер и портить его и правда не хотелось.

— Просто я хочу сообщить, что мне вскоре понадобится помощь с этим. Конечно, не настаиваю…

— Мы обязательно разберемся с этим. — Она несмело взяла его за руку, стараясь показать серьезность своих слов, да и просто оказать поддержку, которая была так ему необходима. — Обещаю.

— Звучит обнадёживающе. — Ник сжал её пальцы в ответ. — Тем более из уст прекрасной леди.

— Что ты… — Миссис Джексон неловко улыбнулась.

— Нет, правда, спасибо тебе, птичка. Знаешь, — он наклонился ниже, — я рад, что Пустошь переплела наши дороги. Пускай и таким необычным способом.

Он был так близко, что у Выжившей закружилась голова, а сердцебиение, казалось, гулко отдавало набатом где-то под горлом. Она чуяла запах его любимого табака и старых фолиантов, машинного масла и чистых одежд. Непроизвольно леди смежила веки с чуть подрагивающими ресницами и поддалась вперёд в предвкушении того, что сейчас должно случиться…

…И в следующий миг услышала вкрадчивый шёпот у уха:

— Двое постовых наблюдают за нами. Они там, за деревьями, хотя их почти не видно. Так что, вероятно, содержание наших бесед не осталось незамеченным.

От разочарования она шумно выдохнула воздух, но старалась не подавать виду.

«На что ты такое рассчитывала, а, Джоанна Джексон?» — тут же пронеслось в голове.

«Ни на что», — соврала та.

«Конечно-конечно, — ехидство собственной совести было неприкрытым, — разве что на то, что он поцелует тебя, не так ли?»

«Нет!» — жарко возразила она, и её щёки зарумянились, а по спине пробежал холодок.

«Ну-ну. Не лги хоть сама себе».

— Значит, пора убираться отсюда? — тем временем ответила Валентайну Выжившая. — Видимо, у этой леди повсюду глаза и уши.

— Да уж, — кивнул он. — Особо и не побеседуешь.

И они под руку покинули это место, вновь возвращаясь к яркому свету и гулу толпы.

***

«I’m falling in love with your favorite song

I’m gonna sing it all night long

I’m gonna dance with somebody

dance with somebody

dance dance dance…»

Mando Diao — Dance With Somebody

— Ого, похоже, начались танцы! — восхищённо заметила Джоанна, увидев перемену обстановки в зале.

Музыканты начали играть более энергичную музыку, так и предлагая подхватить кого-то под руку и закружиться в вальсе, а гости разделились на два лагеря: одни разбились по парам и танцевали, кто как может, другие же переместились к накрытому фуршету и налегли на предоставленные лакомства. Выжившая многозначительно глянула на своего напарника, но, прежде чем тот успел что-либо ответить ей, к ним подскочил запыхавшийся Роланд и, протянув руку женщине, проговорил:

— Леди, не откажете ли вы в чести подарить мне танец? Всего один, — скороговоркой проговорил он, переведя взгляд на Валентайна.

Джоанна хихикнула со словами: «Ах ты ж дамский угодник!» и подала ему свою руку. Миллер же в свою очередь уверенно повёл её в танце, плавно перемещаясь вглубь зала и ловко минуя остальных танцовщиков.

— Где ты так научился, Роланд? — удивилась миссис Джексон.

— Это обязан знать каждый Миллер. Мы храним не только знания в книгах. А и манеры поведения. Умения держаться в обществе и одеваться со вкусом. А ещё танцевать, да. Это ты ещё не видела наш бальный зал в закрытом крыле. Кстати, скажу по секрету. Моя семья уже планирует пригласить тебя на Рождество к нам. Но я этого не говорил.

— Вы празднуете этот праздник? — восторгу леди не было предела, ведь именно Сочельник был её самым любимым празднованием в году, намного превосходя день рождения, Хэллоуин или День Благодарения. Именно тогда родители милостиво давали ей разрешение встретить торжество с бабушкой и дедушкой, пока сами они шли на очередные приёмы.

— А как же.

Он улыбнулся, и его карие глаза за лисьей маской тоже ярко засмеялись, выдавая в своем обладателе искреннего и открытого человека, ещё не тронутого пороками Содружества.

Быстрый танец с этим веснушчатым энергичным юношей невольно закружил её в вихрь воспоминаний, возвращая Выжившую в те дни, когда ей ещё было всего восемнадцать с хвостиком лет, и величали её всего лишь Джоанной Харрис. Матушка опять повела её на очередной скучный бал, казавшийся тогда совсем заурядным и не выдающимся. Кто же знал, что он окажется роковым в её жизни, отделяя оную на промежутки «до — после».

— Джоанна, познакомься с полковником Леонардом Калебом Джексоном и его сыном Нейтаном…

Холодный голос матери до сих пор отдавался эхом в голове.

— Разрешите пригласить вас? — произнёс молодой человек, показавшийся юной леди таким сдержанным и спокойным в этот момент. Впрочем, не показался.

Пока они медленно танцевали, Джоанна украдкой разглядывала своего партнёра по танцам. Его нельзя было назвать красивым: всё впечатление портила густая россыпь веснушек на носу да щеках и рыжие киноварные волосы. Но что-то в нём было. Яркие изумрудные глаза, ровная осанка, прямолинейный беззлобный взгляд…

Наверное, ещё тогда ему сказали приглядываться к ней. Ибо когда они возвращались после вальса к родителям, и Нейт уверенно держал её за руку, Джоанна успела заметить, что старшие о чём-то довольно переговаривались, а затем торжественно чокнулись бокалами.

— Спасибо за танец, леди, — произнёс Роланд, подведя её назад к Нику, который со скучающим видом о чём-то переговаривался с Литрис, — но мне пора.

— И тебе спасибо, — улыбнулась миссис Джексон, всё ещё вспоминая события такого далёкого вечера. Юноша покинул её, напоследок совсем не по-светски порывисто обняв, и, отсалютовав, удалился, а она же подошла к друзьям.

— Я ничего не пропустила? — спросила леди.

— Не-а, абсолютно ничего, — ответила робо-девушка. — Ну что, теперь моя очередь забирать тебя у Ника?

— Можно, — удивилась Выжившая. Видимо, долго им потанцевать сегодня не дадут.

Литрис неспешно повела её к столикам с яствами, но леди была не голодна, так что они просто тихо переговаривались, словно были закадычными подругами. Разговор так захватил Джоанну, что та перестала оглядываться по сторонам и случайно зацепила плечом проходящего мимо незнакомца, из-за чего тот едва не споткнулся, но ловко удержался на ногах.

— Простите! — повернувшись, рассыпалась в извинениях леди, попутно разглядывая мужчину. Он был слегка худощавого телосложения, с зачёсанными назад тёмными волосами, одет в элегантный смокинг и отчего-то чёрные солнцезащитные очки.

— Ничего, — он расплылся в улыбке и поспешил куда-то, но от этого леди стало не по себе.

— Мутноватый джентльмен, — тихо проговорила она.

— Хм-м… — протянула Литрис. — Кстати, ты заметила, что здесь все роботы моего типа взломаны, — сообщила искательница, оглядываясь по сторонам. — Не хотела бы я оказаться на их месте.

— А… — Джоанна кивнула на отметину на её шее, красноречиво сообщающую об обратном.

— Это от самих Беннетов. Я была первым встреченным ими роботом после бомбёжки, и они, чтобы спасти себя, перепрограммировали меня на более… боевые навыки. За неимением нормального оборудования и нехватки времени пришлось делать это грубым способом. Но позже они смогли откатить негативные последствия, как можешь видеть по мне. Впрочем, подробнее об этом лучше узнать от них самих. Они любят рассказывать о том, как застряли в библиотеке во время атаки…

— А кем ты была до войны? — полюбопытствовала Выжившая.

— Задумывалась как робот-библиотекарь, что помогал бы молодой аудитории обратить внимания на книги. Но случилось не так, как задумывалось.

Она надолго замолчала и, когда миссис Джексон уже подумала перевести тему в другое русло, продолжила:

— Я побыла им ровно четыре дня. На пятый же сбросили бомбы.

— Ох, Литрис, это ужасно! — Леди сочувственно сжала её холодную бронзовую руку, но та лишь пожала плечами:

— На мне это почти никак не сказалось. Впрочем, если бы не братья, меня бы здесь не было. Ну да ладно, не хочу тут ныть. Тем более, жаловаться мне не на что. Есть у меня к тебе один вопрос.

Она взяла у мимопроходящего робота-официанта бокал с выпивкой и протянула его Выжившей.

— Вам самим не надоело ходить вокруг да около, а, Джоанна?

Та в свою очередь поперхнулась вином и, прокашлявшись, сдавленным голосом проговорила:

— Ты о чём?

— Ты прекрасно об этом знаешь. Все уже делают ставки, когда вы уже наконец-то будете вместе.

— Все — это кто? — шокировано ответила её собеседница, поняв, что притворяться в том, что она не понимает, о чём речь, смысла нет.

— Ну, мы с Закари поспорили точно. Он поставил, что первый шаг сделает Ник, я же решила, что это будешь ты. Да и Беннеты догадываются. И девочки. Даже Гарриет это оторвало от её шляпок. Я уже не говорю о Миллерах, с которыми имела сегодня шанс перемолвиться словечком.

«Они всё знают, они всё знают, они всё знают!..» — мысли беспокойными осами роились в голове миссис Джексон.

— Но… Почему такие выводы?

— Да ладно, — Литрис закатила глаза, — то, как вы друг на друга смотрите или постоянно заигрываете, разве что слепой не заметит.

— Ох, — леди вздохнула, сдавшись. — На самом деле всё очень сложно.

— Дай угадаю: это самое «сложно» вы установили сами, не так ли?

— Да, — виновато кивнула Выжившая.

— Эх, вечно вас учить надо, — легко улыбнулась Литрис и, взяв её за плечи, развернула в направлению к Валентайну. — Иди, и пригласи его на танец. Наплюй на то, что подумают другие. И что этот джентльмен ответит тебе. Будь настойчивой, леди Джексон. Ибо ваша игра в гляделки, похоже, будет длиться вечность, пока не вмешаешься.

— Хорошо, — рассеяно ответила она, чувствуя, как от волнения подгибаются колени.

Литрис легонько подтолкнула её, и она пошла к нему.

— Пойдём? — следуя советам охотницы за артефактами, настойчиво сказала Выжившая и взяла детектива за руку, хотя дрожащий голос выдавал её с головой.

— Куда? — не сориентировался тот поначалу, а затем понял и, улыбнувшись, протянул: — А-а-а, точно, обещание.

Он несмело положил руку ей на талию, а второй же перехватил её ладонь. Она в свою очередь подняла руку ему на плечо и посмотрела ему прямо в глаза, давая понять, как много это сейчас значит для неё. Кажется, сзади замаячила Литрис, которая подняла вверх большие пальцы, одобряя её действия.

Валентайн уверенно повёл её в медленном танце. Было ощущение, будто их движения были идеально отрепетированы: ноги легко скользили по паркету, отбивая ритм, темп не сбивался, её рука так хорошо лежала в его… И, казалось, этот весь наполненный слепящим светом зал, гул человеческих голосов, снующие туда-сюда слуги исчезли, и остались лишь они да этот вальс, Ник и Джоанна, мужчина и женщина, двое призраков из прошлого, так не вписывающихся в этот мир. Они не улыбались и не разговаривали, а лишь смотрели друг другу в глаза, и сейчас это было красноречивей тысячи витиеватых слов.

Наконец время вновь возобновило свое течение, когда он внезапно остановился и, покрепче сжав её стан, посмотрел прямо в её душу и тихо произнёс:

— Джоанна…

Она поняла, что этот самый момент настал, и перестала даже дышать, а лишь распахнула глаза шире и приоткрыла губы, на которых всё ещё переливалась в свете ламп помада.

— Я…

Но произнести последнюю фразу детектив не успел. Внезапно они поняли, что человеческие голоса перестали звучать, а все гости повернулись в сторону ниши, и лишь они продолжали стоять друг напротив друга. Резко отвернувшись, путники перевели взгляды на объект внимания гостей и тут же позабыли обо всём: там, на возвышении, стояла сама хозяйка особняка, та самая леди Ребиндер, что и собрала их всех здесь. По левую руку от неё стоял, кстати, встреченный ранее путниками Ченингтон.

От одного только взгляда на неё у Джоанны перехватило дыхание. Теперь было понятно, почему внешность женщины оставалась для всех загадкой. Она былаодета в тёмное закрытое платье с рукавами-фонариками и длинной пышной юбкой, всё исшитое красивыми золотыми узорами; руки были надёжно закрыты перчатками, а вот лицо… Его полностью скрывал от присутствующих плотный покров чёрной вуали, за которым лишь угадывались очертания рта и локоны завитых светлых волос. Не леди, а настоящая ходячая тайна. Тёмная и ещё никем не разгаданная.

Она приветливо махнула рукой, собирая восторженный отклик толпы, и заговорила красивым мелодичным голосом с едва заметным немецким акцентом:

— Приветствую всех присутствующих здесь, — женщина, кажется, улыбнулась, и легонько кивнула. — Прежде всего, хочу выразить огромную благодарность за то, что вы все собрались в этом месте. Надеюсь, — она легонько и неуместно издала смешок, — у вас не возникло никаких инцидентов здесь. То, что мы все собрались тут… Очень многое значит для меня. И для вас тоже! Это сообщает о том, что люди Содружества могут быть сплочёнными. И что вековые традиции не забыты.

Во время речи глаз женщины не было видно, однако у Джоанны сложилось стойкое ощущение, что та заглядывает каждому из них в душу, и от этого у неё засосало под ложечкой. Особенно когда взгляд Ребиндер на секунду остановился на ней. Подсознательно миссис Джексон прикоснулась тыльной стороной ладони к руке Ника, и он едва заметно накрыл её пальцы своими. От этого касания женщине стало немного легче — она тут не одна.

— Надеюсь… Хотя нет, не надеюсь, я уверена, что это торжество — не последнее. И что спустя пять лет мы все вновь соберёмся здесь, в этом зале и будем так же веселиться и отдыхать от всех тягот.

Толпа воодушевлённо зашумела, и леди, переждав, пока пройдёт ажиотаж, с лёгкой улыбкой на красивых аристократично изогнутых губах продолжила:

— А сейчас я к сожалению вынуждена сообщить, что наше скромное празднование пора заканчивать. Но знайте, что я искренне благодарю каждого, каждого из вас за визит моей скромной резиденции. И буду рада увидеть всех вас заново на следующем балу! Так что не говорю «прощайте»… До скорых встреч, друзья!

Она изящно махнула на прощание рукой и удалилась, а публика довольно захлопала в ладоши. Вскоре началась суматоха: все устремились к выходу, и Джоанна, чтобы не потеряться, схватилась за локоть Валентайна, отыскивая взглядом Миллеров. Те не заставили долго себя ждать, быстро нашли их и пробрались через толпу.

— Ну как вам? — спросила Скарлетт, поправляя свое слегка помятое после прохождение через скопление платье.

— Так же, как и пять лет назад, — проговорила призраком подплывшая Литрис. — Ничего здесь не меняется. И речь этой женщины — тем более.

— Мне понравилось, — признался Роланд.

— Должен признать, приём оказан достойно, — в своей манере изрёк Мартин, и после его слов все направились к выходу.

Литрис опять выразила желание добираться до дома самостоятельно, а вот путников Миллеры предложили подвезти до дома. Ну, как «предложили». Скорее, поставили перед фактом. А Джоанна не смогла отказаться, ведь и так едва держалась на каблуках, что острыми иглами впивались в пятки. Три часа пути — и они на месте. А отпрысков Ричарда можно разместить в гостевом доме Пристанища…

Утомлённая долгим насыщенным днём Выжившая заснула прямо в паромобиле невзирая на то, что тот ежесекундно подпрыгивал на выбоинах пустошинской неровной дороги, и устало положила голову на плечо напарника.

***

— Ох, я сейчас засну прямо здесь на пороге, — изнеможденно произнесла Джоанна, как только за ними с Ником захлопнулась дверь её дома.

Она облокотилась спиной о шкафчик для обуви в прихожей и принялась расшнуровывать ботинки, успевшие изрядно так натереть ей ноги за вечер. После же хотела было зашвырнуть их куда подальше, но вовремя опомнилась: туфли-то не её. Так что леди аккуратно сложила их и, потянувшись, выглянула в окно.

— Уже почти рассвет, — задумчиво проговорила она.

— Ну, — подал голос детектив, — рекомендую поскорее выспаться. Хотя я подозреваю, ты и так проваляешься в постели до десяти.

— Что поделать, — хмыкнула та, — привычки из прошлой жизни.

— Знаешь, — он подошёл к ней и тоже посмотрел в окно, — когда леди Ребиндер произнесла последние слова, у меня возникло чувство, что она посмотрела прямо на меня. И все мои системы так от этого покоробило.

— Она на всех смотрела, — леди перевела на него удивлённый взгляд.

— Нет-нет, я бы не стал упоминать это, если бы не был уверен в этом, понимаешь? Мне кажется, это неспроста.

Джоанна задумалась над его словами, а потом вздохнула:

— Мы побывали на этом приёме, но ни на йоту не приблизились к разгадке.

— Когда-нибудь всё прояснится, птичка, — мягко произнёс он. — Или же некоторые секреты предпочитают быть сокрытыми от глаз и ушей других. И не хотят, чтобы их ворошили. Но я думаю, мы должны найти разгадку. Что-то в этом… зловещее.

— Это уж точно.

Она приподняла уголки губ в улыбке, а затем потянулась к нему и дёрнула за ленты, держащие маску. Они легко поддались, и та бы упала на пол, если бы не сыщик, сумевший вовремя подхватить её.

— На редкость неудобная штуковина, — он покрутил маску в руках.

— Но интересная! — возразила леди и зажмурилась, когда робот снимал с неё такое же украшение.

— Должен признать, да. Спокойной ночи, Джоанна.

После его слов Выжившая на секунду прижалась к нему и, поцеловав в щёку, шепнула «Спасибо за танец», а после, шурша юбками, удалилась, оставив напарника в полном смятении.

Комментарий к Глава XVIII: Бал у леди Ребиндер

*Все исполнители этой песни: Stromae feat. Lorde, Pusha T, Q-Tip & HAIM

========== Глава XIX: NK-VTN ==========

«Единственная моя «уникальность» в том,

что люди иногда смотрят на меня с подозрением и ненавистью,

и даже швыряют в меня твёрдые предметы».

Продолжение того самого разговора на балконе не заставило их долго себя ждать. Осуществилось оно на следующий день, когда миссис Джексон сидела за роялем, не зная, чем себя занять. В Пристанище никаких дел не нашлось, вся работа по дому была сделана несколько часов ранее, а учиться сегодня к ней никто из детишек не пришел бы — воскресенье, выходной, который леди сама и установила, хоть для жителей пустошей дни недели почти что ничего не значили. Так что она сидела за инструментом и неуверенно водила пальцами по клавишам, не решаясь сыграть что-нибудь. Как ни странно, ещё со времён починки рояля женщина не играла на нём: сначала всё её время занимало приведение дома в порядок, потом — помощь другим, а вот совсем недавно — тот самый бал у леди Ребиндер. Да и, признаться честно, Джоанну останавливало что-то на психологическом уровне. Уж слишком негативными были воспоминания, связанные с этим инструментом. Напор матушки, которая настояла на том, чтобы дочь обязательно овладела умением игры на нём, естественно, не спрашивая её о том, претит ли ей такая возможность. Ужасные уроки с учительницей, мало чем отличающейся по строгости от родительницы. «Сыграй гостям, Джоанна» — и её дрожь в руках перед выступлением… Много чего.

Мелодии её пальцы ещё помнили и смогли бы исполнить машинально, но вот нужная решимость всё никак не приходила. Так и проходили дни, а инструмент терпеливо дожидался своей хозяйки.

— Не помешаю? — раздался за спиной голос напарника, и Выжившая инстинктивно дрогнула от испуга. Она всё никак не могла привыкнуть к его нечеловеческому умениию подкрадываться.

— Напугал! — положа руку на грудь, чтобы унять участившееся от мандража сердцебиение, шутливо возмутилась миссис Джексон и ответила: — Нет, всё равно не знаю, чем себя занять…

— Но ведь перед тобой рояль. Я думаю, этого достаточно.

— В моем случае… Все не так однозначно.

Ник подтянул к себе ближайший стул и сел около неё.

— Никогда не слышал, как ты играешь. — Он повернулся к ней. — Исправишь?

— Я… — она запнулась и закусила нижнюю губу в неуверенности. В конце концов, а что такого случится? Навряд ли из-за крышки выскочит её мать, как чёртик из табакерки, и начнёт причитать, как плоха её игра. Отогнав забавное видение родительницы на пружинке, леди проговорила: — Пожалуй, для тебя сделаю исключение.

— Какая честь! — детектив наиграно поклонился сидя и отодвинулся чуть подальше.

Джоанна положила пальцы на клавиши и на несколько секунд замыслилась, какую лучше песню сыграть. Начать с весёлой и подвижной или же с лирически-заунывной? А, может, и вообще с гамм? Нет, этого точно не следует делать. Внезапно она вспомнила об одной полюбившейся за все уроки мелодии.

Начиналась она плавно и нежно, но с каждым новым аккордом набирала всё большей и большей глубины звучания. Многозвучия становились всё витеватее и витеватее, руки леди так и порхали бабочками над черно-белыми клавишами, нога сильно вжималась в педаль снизу, придавая звучанию большей глубины, и чем быстрее близился конец мотива, тем сильнее становился натиск Выжившей. На финальном крещендо, что должен был вложить всю мощь и суть мелодии, она сорвалась. Рука неловко скользнула по клавишам, извлекая неприятные звуки, оборвав мотив. Леди вспомнила, как этот самый отрывок всё никак не получался у неё, и вспомнила жгучую боль в руках после ударов о зубы рояля — так воспитательница помогала ей лучше запомнить материал, чтобы не повторять те же ошибки.

Миссис Джексон обескураженно приподняла руки: как так, она не ожидала, что сорвётся сейчас, да и при друге. Тем более, женщина думала, что уже приноровилась контролировать свои воспоминания. А нет, их не стереть, и они всё накапливаются и накапливаются, пока не прорывают плотину-барьер и бурным потоком затопляют сознание.

— Эй, — напарник был тут как тут, — всё хорошо, птичка?

— Нет, — она замотала головой, — вспомнила кое-что неприятное. Скоро пройдет. Прости.

— За что хоть извиняться… — проговорил он и тоже замолчал. У них бывали такие моменты — когда оба отдавались пережитому и ненадолго выпадали из реальности.

— Но ты очень хорошо играешь, — наконец-то разорвал тишину Ник. — Научишь меня когда-нибудь?

— Да хоть сейчас, — улыбнулась леди.

— Хорошо, — Валентайн вновь придвинулся к ней. — Ну, показывай.

— Подожди, ты серьезно? — немало удивилась Выжившая и вопросительно вскинула брови. — Я думала, это шутка.

— Нет-нет. Без шуток.

— Всерьез?

— Всерьез-всерьез, — кивнул робот. — Кто знает, когда ещё меня научат игре на рояле. Тем более, быть может в будущем это знание мне пригодится.

— Да-а-а, — протянула Джоанна, веселясь. — Думаю, в самом ближайшем будущем. Дня через три тебя точно возьмут на работу. На Пустоши ведь так востребованы пианисты!

Она заправила выбившуюся прядь за ухо и начала посвящать напарника в тонкости этого дела, начиная с простейших азов. Тот схватывал всё на лету и неудивительно: механическая плата памяти позволяла ему усваивать информацию как по щелчку пальцев.

Вскоре дурное настроение леди окончательно улетучилось, уступив место умиротворенности. Было что-то необычайное в том, как он умел подмечать её невзгоды и забирать их, отдавая назад только тепло и умиротворение. То, как он превращал всё в шутки, заставляя её смеяться или же отвлекал на что-нибудь. Видимо, так и сам боролся в свое время с приступами ностальгии, но ещё и запутанными и непонятными.

Спустя полтора часа они уже могли играть в четыре руки: леди показала обе партии приглянувшейся когда-то песни, и робот одним духом запомнил её. Полилась красивая безмятежная мелодия, славящая прошедшие когда-то солнечные деньки, но так же напоминая о тех, что ещё поджидают всех рано или поздно. А их локти то и дело соприкасались, и леди тихонько улыбалась, немного заробела, но тут же взяла себя в руки.

Наша жизнь — как этот рояль*. Вся исполосована белыми и чёрными линиями, постоянно чередующимися между собой. Но не стоит забывать, что без чёрных клавиш красивой мелодии не создашь…

— Спасибо за игру, — мягко сказала Джоанна после того, как последние ноты песни утихли, и между ними в который раз повисла неловкая тишина.

— Что ты, — детектив дёрнул плечом, — тебя за урок стоит благодарить. Так вот… Возвращаясь к нашей беседе на балконе, — вмиг повернул разговор в другое русло он. — Ты ещё не передумала помогать мне?

— Нет, — качнула головой Выжившая. — Я полностью свободна, не считая, конечно, нашего расследования с леди Ребиндер… Но оно подождёт.

— Хорошо, — кивнул Валентайн и, встав, направился к окну. — Пожалуй, следует рассказать историю полностью. Вернее, то, что я смог вспомнить.

Он минуту собирался с мыслями, постукивая по подоконнику своими пальцами-спицами повреждённой руки, вгляделся в вид из окна гостиной, а затем продолжил:

— Что, если я скажу тебе, что эксперименты «РобКо» зашли настолько далеко, что они начали разрабатывать что-то большее… нежели просто роботов-слуг? Таких, как Литрис, Закари, Гарриет, которые обрели самоосознание со временем и с помощью Беннетов. Там же, в корпорации, начали мыслить более масштабно. Сначала — создавали более гибкий искусственный интеллект. А затем начали проводить опыты над вживлением уже сформированной личности в механизмы.

Её собеседник повернулся вполоборота к леди и произнёс:

— Мой серийный номер — NK-VTN. Он — сокращение имени и фамилии, которые ты хорошо знаешь. Вот только, — тот повернулся к ней лицом, — даны они мне не просто так. Я — неудачный эксперимент компании «РобКо». Не было никакого полицейского робота. Меня создавали не с этой целью. Вместо этого они интересовались совершенно другим. Созданием личности в искусственной оболочке. Ведь прогресс не стоит на месте. Вот только какая личность без воспоминаний, верно? — он выдержал небольшую паузу и выдал: — Вот мне в голову и вложили память умершего полисмена. И слегка адаптировали. И звали его Ник Валентайн.

— Господи… — шокировано произнесла Джоанна и прикрыла рот ладонью. — Откуда ты взял?

— Его память… Её заблокировали, списав эксперимент со мной. Но она начала прорываться, брать верх, всплывать резкими вспышками. Чтобы не чокнуться, я начал собирать все эти события в единую логическую цепочку, и всё сходилось. На сегодня у меня есть… почти полная картина всего. Я хотел было разведать обо всём этом непосредственно в корпорации «РобКо», но защита там на высшем уровне. Один туда не поткнешься.

Робот вновь сел подле неё, и миссис Джексон, не задумываясь, спросила:

— Ты как?

— А что я, — он пожал плечами. — Всё ещё не смирился с этим, но никуда от него не денешься. У меня всё ещё есть сотни вопросов, ответы на которые сгинули в радиации двести лет назад.

— А как же Беннеты? — удивилась женщина. — Они же были главами целых отделов компании, — она запнулась, — создавшей тебя.

— Наотрез отказались говорить, как бы я ни спрашивал. Видимо, что-то там пошло не по плану, раз меня выбросили на закоулки города и напихали ненастоящих отфильтрованных воспоминаний о «жизни» робота-полицейского в плату памяти.

— Но… зачем? Ведь звучит не особо логично и муторно. Кто бы стал так усложнять ситуацию, когда можно было просто…

Леди вовремя прикусила язык, чуть было не сболтнув «…ликвидировать тебя».

— Не знаю, — изрёк Ник и зажал пальцы на переносице. — Так вот. Не против первым делом навестить старый-добрый Бостонский филиал «РобКо»?

— Договорились.

— Хотел бы я на этом и завершить историю обо мне, да вот только это, увы, не всё. Есть на моей совести одно дело двухсотлетней давности, которое не даёт мне покоя много лет. Ты слышала когда-нибудь об Эдди Уинтере?

— Немного, — Выжившая сморщила лоб в попытке припомнить что-то. — Если мне не изменяет память, и в газетах не врали, он был главой самой крупной гангстерской банды, но так и не был посажен за решётку, ибо внезапно исчез.

— Всё верно, — кивнул Ник. — Но вот корни у этой истории намного мрачнее и запутанней, чем сообщала пресса.

Он собрался с мыслями и продолжил повествование:

— Был себе обычный полисмен-детектив Ник Валентайн, жил спокойной жизнью, собирался жениться и вскоре отойти от дел. Как вдруг объявляется опасный головорез Эдди Уинтер и начинает терроризировать жителей Бостона, натравливая на них членов своей шайки. И дело по поимке его поручается отделу нашего бравого детектива. Он усердно начинает подкапывать под Эдди, и тому, очевидно, это не очень по душе. Чтобы показать, что его намерения серьезны, он убивает невесту Ника Валентайна, обставив обстоятельства как несчастный случай. А сам решает сдать всех своих знакомых-преступников, чтобы избежать наказания. Создаёт подробное описание преступлений на каждого и записывает всё это на виниловые диски. И, умело убрав следы, пропадает без вести.

— Да вот только история об Эдди на этом не заканчивается. Он узнаёт о бомбёжке и вкладывает все награбленные деньги в один рисковый проект. И, как неожиданно, этот сукин сын оказывается в выигрыше.

Механический сыщик перевёл пытливый взгляд на спутницу и изрёк:

— Эдди Уинтер превратил себя в первого, ещё довоенного гуля и закопался глубоко-глубоко в недра Бостона, полагая, что сможет пережить апокалипсис. Так и вышло.

Леди резко вдохнула, ошарашенная услышанным. Он потупил взгляд, сложил пальцы домиком, неспокойно перебрал ими, а затем наконец-то вымолвил:

— Я хочу завершить начатое ещё тем, настоящим Ником Валентайном. Это дело должно быть закрыто. А изворотливый, скользкий ублюдок наконец-то получить пулю в лоб за всё то лихо, что он успел натворить. Я знаю местоположение его бункера. А пароль к нему зашифрован в пластинках, раскиданных по всему Содружеству. И да, ты можешь отказаться от этого в любой момент. Я не смею принуждать с этой просьбой. В конце-концов, эти проблемы затрагивают только мои шестерёнки.

— Эй, — миссис Джексон посмотрела ему в глаза. — Я же обещала, что помогу. И мы обязательно разберёмся со всем этим.

На его лице отразилось явное облегчение после её слов.

— Если мы сумеем довершить начатое… С меня выпивка.

— Только если это будет свидание, сэр, — она улыбнулась, но потом серьезным тоном продолжила: — Думаю, не стоит медлить с этим. Завтра выступим к «РобКо», после же займёмся делом об Эдди Уинтере.

— Очень хорошо, — кивнул Ник и встал. — Спасибо за урок, Джоанна. И за то, что выслушала. Я очень ценю это.

— Я тоже ценю твоё доверие.

Он приветливо кивнул и удалился, а женщина продолжила играть на рояле, но мыслями витала абсолютно не тут.

***

Как и следовало ожидать, охрана у Бостонского комплекса «РобКо» была на высшем уровне и не спешила предоставлять доступ к своим секретам всем желающим. Чтобы устранить её следует изрядно попотеть; ведь тайно обойти ту было почти что невозможно: ладно бы неповоротливых протектронов снаружи, но вот громадного исполина робота-охранника уже в самом помещении… Спрятавшись за импровизированным укрытием из упавших друг на друга картотечных шкафов, путники переговаривались одними губами, пытаясь проработать план по устранению нависшей угрозы. Та же в лице механического стража беспокойно рыскала своим огромным красным глазом-фонариком по тёмному захламленному помещению, удивляясь, куда подевались её цели. Вооружён он был, похоже, двумя пулемётными установками — значительное преимущество перед ними. И ладно бы один страж, беспокойство задавали мерно гудящие на потолке лазерные турели — кажется, две. «Мы долго против него не продержимся, — неутешительно констатировал факт Валентайн, беспокойно зыркнув в сторону колесящего туда-сюда на своих трёх ногах сторожа. — У тебя ведь нет импульсных гранат?» В ответ Джоанна лишь отрицательно замотала головой: этим видом вооружения она никогда не пользовалась, да и не собиралась — в меру своей нерасторопности, пожалуй. «К тому же, даже если, допустим, мы сможем победить его — он, активируя защитные установки, взорвётся, и разом с этим не выдержит и хрупкое здание, погребая нас под своими завалами. На удачу в этом случае лучше не надеяться. Так что давай назад — выбежать-то мы успеем. Как бы меня не глодало желание узнать право о себе, оно не стоит одной человеческой жизни». Леди беспокойно нахмурила брови, пытаясь придумать, как им выкрутиться. Бросать на половине пути их затею она не собиралась, в отличие от рационального напарника, предложившего путь к отступлению. «Знаешь… — начала Выжившая, — …я слышала от кого-то, что эти роботы часто перегреваются и останавливаются на пару секунд, чтобы охладить блоки питания. Я могу пробраться к нему и прострелить их, а ты пока отвлеки его на себя». «Нет, — решительно возразил сыщик. — Это слишком рискованно. А вдруг он внезапно решит переключиться на тебя?» «Наша цель оправдывает риск», — проговорила женщина, проверяя обойму своего револьвера. Ник ненадолго задумался, задумчиво покрутил в руках свой карабин, отложил его и достал пистолет-пулемёт. «Будь по твоему, Джоанна, — кивнул он. — Но если что-то пойдёт не по плану…» «…положимся на ситуацию», — парировала она.

«И как мне его отвлекать? — криво усмехаясь, спросил детектив, снимая оружие с предохранителя. — Как в комедиях синематографа: опуская неуместные шутки в сторону противника, пытаясь отвлечь его, или же максимально пафосно?» «Как умеешь», — хмыкнула леди и, кивнув, двинулась влево, чтобы обойти охранника.

Конечно же всё прошло далеко не так гладко, как они рассчитывали. Страж моментально отреагировал на появление Валентайна и, развернувшись на сто восемьдесят градусов на своих колёсах, прострекотал своим жутким механичным голосом: «Обнаружение нарушителя. Запуск протоколов безопасности…». Дальнейшие его слова потонули в грохоте пулемётной очереди, которая прошила место, где стоял сыщик две секунды назад. Тот повёл ответный огонь, уклоняясь от атак противника за рухлядью, оставшейся с лучших времён, при этом избегая лучей турелей. Миссис Джексон с этим повезло меньше: одна из установок сосредоточила всё внимание на ней, мешая свободно передвигаться. Леди выпустила пулю в её сторону и скользнула за стойку ресепшена. Судя по сопутствующему звуку, ей удалось попасть по механической противнице и та затихла, но вот проблемой всё ещё оставалась подобная ей.

— Он уже почти готов! — донёсся голос напарника из-за другого укрытия, и Выжившая решила действовать. Собравшись в духом, она перебежала к колонне, от которой остался один лишь каркас с кусками бетона, и перевела дыхание за ней. Осталось всего чуть-чуть.

— Джоанна, пора! — услышала та и двинулась за спину противника.

Тот стоял неподвижно, выпуская плотные облака пара: так механизм спасал его конструкцию от перегрева. Виднелись два энергетических блока, такие горячие на вид, словно были отлиты из лавы. Женщина выстрелила по ним, но промахнулась — и пуля прошла чуть правее. Цокнув от досады, она решила подобраться на более удобное для стрельбы расстояние. Бросившись вперёд, миссис Джексон выпустила оставшиеся четыре патрона и поплатилась за свою дерзость — очередной выстрел турели нашёл свою цель и опалил, словно огнём, голень леди. Та, вскрикнув, рухнула наземь, неловко упав на руки. Лазер прошил часть её ноги, и сейчас ту сильно щипало, словно к ней приложили разгорячённый прут.

Не успела Джоанна встать и как следует отползти за укрытие, как её поджидал новый залп противницы, пришедший на плечо. Послышался стрекот пистолета-пулемёта — это её спутник отвлёк на себя турель. Зашипев от боли, Выжившая таки отползла за колонну. Сзади послышался взрыв. Похоже, лазерную установку постигла полная дезактивация.

Зажмурившись, ведь пред глазами плясали цветные пятна, женщина потянулась к стимулятору. Но воспользоваться им не успела — в следующий момент леди услышала то, от чего всё внутри похолодело:

«Возобновление охранного протокола. Поиск нарушителя…»

Это страж начал просыпаться, перезагрузив свои системы.

Дальнейшее происходило как во сне. Леди взвела руку с оружием, целясь в клапан с аккумуляторами, что должен был закрыться с секунду на секунду. Слова робота слились в одну несвязную кашу. В голове пронеслись слова Литрис: «Максимально сосредоточься на цели. И стреляй…» Вдохнув, Джоанна нажала на спусковой крючок. Раздался тихий щелчок.

И ничего больше.

Обойма была пуста. Все патроны леди истратила пару секунд назад.

«Я не успею перезарядиться…» — моментально пронеслась в голове судорожная мысль.

И, казалось, в момент, когда уже всё было потеряно, появился он. Из-за ранения зрение Выжившей было слегка затуманенным, но она успела отчётливо уловить взглядом силуэт мужчины в длиннополом светлом плаще с высоким воротником, скрывающем лицо, и шляпе. Прогрохотала чреда выстрелов мощного револьвера неизвестного, и конструкция механического стража рухнула наземь. Мгновенно соображая, что сейчас произойдёт, Джоанна взвизгнула и поползла за колонну в укрытие, но было поздно: её подбросило вперёд взрывной волной, а один из обломков внутренностей робота черкнул по щеке. Кажется, она потеряла сознание на несколько секунд.

— Джоанна? Джоанна?! — голос Валентайна доносился словно через толщу воды. С трудом разлепив веки леди увидела обеспокоенно склонившегося над ней друга и попыталась присесть, но потерпела фиаско — оперлась о раненную руку и чуть было не рухнула, но удержалась на здоровой руке. Дико болела голова, и мешал всему треклятый звон в ушах.

— Ну вот, похоже тебя контузило, — изрёк Ник и потянулся к её аптечке. Выудив несколько стимуляторов, потянулся, чтобы осмотреть её повреждения, но она остановила его руками:

— Я сама, — заплетающимся языком проговорила Джоанна и, задрав обуглившуюся ткань чулка, посмотрела на ожог на голени. Выглядел тот не очень утешительно: опалились ткани, но до кости не достало. Стиснув зубы, леди продезинфицировала рану и вколола в неё несколько стимпаков. Затем же настал черед увечья на плече. К счастью, то было несильным, но щипало будь здоров, так что его лечение не заставило себя долго ждать. В конце женщина обработала порез на лице. Устало опершись о колонну, она позволила себе выдохнуть. Похоже, в этот раз всё обошлось, пусть и не без увечий и головной боли.

— Сейчас пару минут посижу, соберусь с силами…

— Куда тебе пару минут? — занегодовал напарник. — Отдохни хоть чуть-чуть, а я обстановку разведаю.

В ответ леди отрицательно замотала головой:

— В ушах слишком шумит. Право, я скоро оклемаюсь, стимуляторы уже действуют.

Он окинул её скептическим взглядом, но, вздохнув, согласился.

— Ты видел это? — через пару минут обратилась она к другу. — Какого-то мужчину, который спас нам жизни? Где он?

— Я встречал его пару раз и до этого, — проговорил детектив и повертел в руках шляпу. — Дьявол, смотри, как турель мне её изрешетила! Придется к Гарриет идти.

— Ник? — проговорила Джоанна и перевела на него пытливый взгляд.

— Хорошо-хорошо, — сдался тот. — Я зову его Загадочным незнакомцем. Это непонятный тип, что появляется словно из ниоткуда и совершает убийства без какой-либо цели. Видимо, умеет телепортироваться, ибо других объяснений его внезапных появлений и таких же уходов я не вижу. У меня есть дело на него, и я давно слежу за этим типом. Он появляется не только в Содружестве. Зафиксирован в Столичной Пустоши, Новой Калифорнийской республике и в ещё нескольких местах. О нём ничего не известно. Словно тот есть — и его как будто нет. Deus ex machina пустошей, я бы сказал. Черт-те знает, кто он такой. Но мне это определённо не нравится.

— Странно, — протянула леди, но больше расспрашивать из-за своей усталости не стала. — В любом случае, он спас наши жизни.

— И стоило ли идти на такой риск, Джоанна? — не упустил момента пожурить её сыщик.

— Скоро узнаем, — улыбнулась она, но улыбка получилась измученной.

— Я уже успел было подумать, что так и «умру», — он изобразил пальцами кавычки, — а мой секрет не будет раскрыт.

— Секрет? — мигом встрепенулась Выжившая и склонила голову набок, ожидая продолжения.

— О да, это страшная тайна, о которой я ещё никому не рассказывал. Даже тебе.

— И в чём же она заключается?

— Не думаю, что общество примет это. В конце-концов, даже для меня это странно и непонятно. А уж как отнесешься к этому ты…

— Я заинтригована.

— Ты точно желаешь это узнать?

— Да, — леди чуть поддалась вперёд, всматриваясь в его глаза. На задний план отступила головная боль и писк в ушах. Сейчас она узнает что-то важное!

— Хорошо, — кивнул он. — Будь по-твоему, птичка. В общем…

В следующую секунду тот потянулся к молнии на сапоге и, дёрнув её, проговорил:

— …я ношу носки.

Сначала она не поверила ему, но убедилась воочию в этом. А затем расхохоталась (правда, не сильно) от происходящего абсурда.

— Ты носишь носочки?

— Да. Именно так. Видимо, мне это передалось вместе с курением.

— Умереть не встать! — женщина смахнула выступившие от смеха слёзы. — И как я без тебя жила раньше?

— Полагаю, у тебя была более спокойная жизнь и меньше шрамов.

— Думаю, что всё полностью окупается.

Она мгновенно посерьезнела и чуть было не сболтнула ещё что-то, но вовремя замолчала. Не сейчас. Не в этом месте.

— Давай хоть вздремнёшь пару часиков в комнате отдыха для персонала? Здесь должно быть что-то подобное, — проговорил спустя её спутник.

— Хорошо, — согласилась миссис Джексон и подала ему руку, чтобы он помог ей подняться.

***

Видимо, сотрудники компании «РобКо» очень хорошо постарались, чтобы об их деятельности не узнал никто после войны, и устранили все ценные данные отовсюду. Ибо на первом этаже спутники нашли ровным счетом ничего интересного, лишь кучу рухляди и юридических документов, рассыпавшихся в прах как только попадали в руки. Терминалы были почищены от файлов, картотеки — почти что пусты, и это не могло не вызывать подозрений.

На втором повторилась та же ситуация. Внимание разве что привлекал кабинет директора филиала, запертый на замок, который леди принялась взламывать. Сдался он не просто, но после десяти безуспешно сломанных шпилек не выдержал напора. «Та-да», — проговорила Выжившая, отворяя дверь.

Обстановка в помещении была более, чем угнетающей. Простой деревянный паркет жутко скрипел под ногами, обои рваными клочьями свисали к полу, посередине громоздился письменный стол с терминалом сверху и приставленное к нему кресло с неудобной спинкой, по бокам — расставленные картотеки из прогнившего от времени дерева. И при этом никаких элементов декора, всё лаконично и строго — словно их владелец был убеждённым аскетом, не приемлющим никаких украшений.

— Я займусь терминалом, а ты пока перебери все эти шкафы, — распорядился Валентайн, бросив на неё взгляд, и леди кивнула в ответ.

Как оказалось, их попытки были тщетны: терминал без боя сдаваться не собирался, и детектив, сокрушенно цокнув, вновь нажал на кнопку перезагрузки, чтобы вновь попытаться подобрать правильный пароль; Джоанну ждало то же самое — шкафы были забиты папками с ненужной документацией: отчётами высшему руководству главного филиала в Вашингтоне, ворохом листов с путанными данными о продукции, в которых едва разберёшься, и много-много-много других обесценившихся бумаг. Единственной ценной находкой была коробка прямоугольной формы с выцветшим символом компании «ВолтТек» и их маскотом «Волт-Боем» — улыбающимся человечком в цилиндре, показывающим палец вверх — на упаковке.

— Посмотри-ка! — проговорила Выжившая, протягивая коробочку напарнику. Судя по её тяжеловатости, она явно была не пуста.

— Хм-м, — задумчиво протянул тот, вертя её в руках, — здесь записка, — сказал он, увидев текст на обороте.

— Что там? — поинтересовалась женщина, наклонившись, чтобы тоже прочитать.

— «В благодарность за небольшое содействие, просим принять скромный подарок — эксклюзивного пупса, выпущенного нашей компанией в честь запуска сети подземных убежищ от нашей компании. С уважением, директор Бостонского отделения «ВолтТек».

— Судя по тому, что я нашла эту коробку в нижней полке самого дальнего шкафа, этот подарок не пришёлся по вкусу нашему начальнику, — хмыкнула миссис Джексон и, взяв упаковку из рук друга, осторожно открыла её и извлекла на свет фигурку волттековского маскота размером с ладонь. Человечек был в прямоугольных очках и сжимал в крохотной ладошке лабораторную колбу. Перевернув постамент, леди прочитала высеченную там надпись: — «Всегда будьте готовы пуститься в объяснения». Любопытно. Пожалуй, заберу себе, — проговорила она, осматривая статуэтку со всех сторон.

— Если хочешь, могу притащить ещё подобного такого, — проговорил Ник, принимая из рук напарницы «Волт-Боя». — Я его из Убежища 114 прихватил на память, он где-то на полке валяется.

— Никогда его не видела, — удивлённо захлопала ресницами Джоанна.

— Это потому, что только я могу разобраться со всем своим хламом. Кстати, — добавил чуть погодя он, — можешь поискать где-то ключ-карту? Полагаю, без неё мне этот терминал не открыть.

Он вновь повернулся к компьютеру и продолжил попытки взломать его. Под бормотание напарника («Давай, дружище, мы ведь в одной компании собраны, ты мне почти что в родственники годишься…») женщина вновь принялась осматривать все закоулки. В конце концов её поиски увенчались успехом: за стенкой одного из шкафов притаился сейф. Замок в нём — ого-го, но для миссис Джексон это был лишь повод попрактиковаться в этом деле. Спустя некоторое время он-таки сдался, но вот его содержимое Выжившую удивило.

— Здесь только один лист бумаги, — растеряно произнесла она и осторожно взяла находку в руки, — и на нём, похоже, пароли.

Без каких-либо объяснений, подсказок, просто пять слов величиной букв в двенадцать, и все разные и не связаны между собой. Женщина протянула спутнику бумажку, и тот вгляделся в неё.

— Ну, давай попробуем.

>Введите пароль

Ник, недолго думая, ввёл первый из них.

>transmission

Раздался утвердительный писк терминала, и напарники переглянулись. Пред ними показалось несколько записей.

> Запись #1

[ДАННЫЕ ОТСУТСТВУЮТ]

> Запись #2

[ДАННЫЕ ОТСУТСТВУЮТ]

> Запись #3

Сегодня встречался с директором глав. отдела. Он подтвердил разработку [ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ]. Но вот о финансировании никто даже не заговорил, хоть из своего счета отдавай. Если Хаус не удосужится найти средства на новый проект, его придется закрыть.

> Запись #4

Пришло финансирование. Источник мне не сообщили. Странно.

> Запись #4

Малькольм установил мне в кабинет недавнюю разработку — терминал сразу с несколькими учётными записями. Главное — ввести нужный пароль. Как замки и ключи. [ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ]. Перенёс все записи на него.

— Попробуем второй пароль? — предложила Джоанна, вглядываясь в строчки четвёртой записи.

Увы, во второй раз им повезло меньше — попадались уже подтёртые директором записи, а из обрывков фраз не можно было сложить что-то путёвое. Последующая же заметка в свою очередь немало удивила напарников:

> Запись #2

Узнал источник финансирования. Какие-то Ребиндеры. Немцы. Джуд сказала, что [ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ]. Судя по суммам, которые они передали — готов в это верить.

— Ты только погляди, — задумчиво произнесла Выжившая, а Ник присвистнул, прочитав ряд предложений.

— Значит, наша леди Ребиндер непосредственно связана с корпорацией «РобКо».

— Похоже на то. Вот только каким боком — непонятно. Навряд ли она финансировала компанию, решив сделать жест альтруизма.

— И она была не сама. С мужем?

— Похоже.

> Запись #3

Лучше бы бостонское отделение занималось разработкой каких-нибудь протектронов или терминалов наконец. Эти человекоподобные роботы меня нервируют. Словно в душу смотрят. [ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ]. Неужели мы смогли создать более осознанный ИИ?

Но главная информация подстерегала их в последней учётной записи.

> Запись #7

Разработка совместного с Массачусетским технологическим институтом эксперимента приостановлена. Образец передаётся инициаторам проекта. Чёртова война. Он подавал такие надежды.

> Запись #9

Это конец. Нужно стереть все записи с терминала, чтобы они не достались врагу.

— «Разработка совместного с Массачусетским технологическим институтом эксперимента приостановлена», — проговорил Валантайн, сложив руки домиком и задумчиво повторил фразу ещё раз.

— И никаких данных по этому, — вздохнула Выжившая. — Каким был этот проект остается только догадываться.

— Почему же, — ответил ей детектив и выпрямился, — я знаю как минимум двоих до сих пор живых представителей «РобКо».

— Неужели ты хочешь…

— Да. Они явно что-то скрывают. И, может, нам наконец-то удастся получить от них сведения.

Джоанна зажала переносицу пальцами, усердно раздумывая над его словами, а потом-таки согласилась с его предложением:

— Хорошо. Когда этим займёмся?

— После того, как разберёмся с Эдди Уинтером. Не люблю мешать сразу несколько дел одновременно.

Они вышли из кабинета и побрели по захламленным пыльным коридорам со встречающимися раз-другой скелетами на пути, Выжившая — ещё прихрамывая. Поход в филиал компании «РобКо» лишь только сильнее смешал все карты, что и до этого были маловнятными для леди. Неожиданным козырем выплыла фамилия Ребиндер, которая, казалось, к этому вообще дела не должна иметь. Сопоставляя всю полученную информацию в голове, миссис Джексон чувствовала, будто бы нашла твёрдый узел-преткновение в нити расследования, который срочно нужно распутать, но вот как сделать это — не знала, не видела возможности.

Порой её посещала предательская правильная мысль бросить это. Перестать совать нос не в свои дела двухсотлетней давности. Помочь Нику с его следствием, а затем мирно зажить у себя в Пристанище. Никуда не лезть и никому не мешать. Помогать фермерам и изредка выходить за границы посёлка мародёрствовать, искать продовольствие в руинах города или другие оставшиеся вещи, что пригодились бы в быту. На крайняк — помогать Жадин и её минитменам. Но нет.

Миссис Джоанна Джексон понимала, что неведомый зверь, по следам которого она шла, должен быть разбужен и, будем честными, убит. Потому что было что-то не так в тех балах. Потому что её разбудили спустя двести лет не случайно, и это навряд ли из-за её генетического кода. Потому что она успела насидеться и ничего не делать на протяжении всей своей жизни, а сейчас, почувствовав вкус настоящей жизни, опасной и захватывающей, ей стало понятно, что назад она не вернётся.

Миссис Джоанна Джексон желала навсегда распрощаться с той зашуганной девушкой, которой она когда-то была. И, в конце концов, просто быть полезной.

***

«Эдди! Это я! Твой старый

друг Шеймус МакПошелнахер».

На поиски всех записей Эдди Уинтера они потратили ни много ни мало порядка месяца. Недели две были убиты на нахождение тех самых пластинок. Дней пять — на их расшифровку, сопоставление всех фактов и продумывание дальнейшего плана. Из Пристанища был притянут граммофон леди («А я же говорила, что он пригодится!») и целые вечера уходили на постоянное прослушивание дорожек с записями преступника, что без мук совести сдавал всех членов своей банды. Потеряться и пропустить в этом потоке информации одно-единственное число было легко. Особенно когда уже третья чашка кофе не помогает тебе сконцентрироваться.

Когда Джоанна уже начала засыпать на ходу; когда всё детективное агентство было покрыто листами с заметками о деле и всех уликах, что облепляли уже не только всю мебель, а и пол со стенами, от чего Элли Перкинс страшилась даже заходить сюда, взяв кратковременный «отгул»; когда уже даже системы Ника начало подглючивать от непрерывной работы, — непонятный набор цифр наконец-то сложился в нужный код. Немного отдохнув, ведь невыполнение этого пункта было чревато неприятными последствиями, путники вновь собрались в дорогу, которая в этот раз пролегала в промышленном районе Бостона у побережья реки. Место оказалось густонаселённым: близлежащие от цели заводы заняли агрессивные супермутанты, станцию метро с выходом к бункеру — банда рейдеров-садистов, берег реки — болотники. Приходилось обходить их десятой дорогой: Выжившая всегда старалась избегать стычек, если на то была возможность, ведь, в конце-концов, умела быстро бегать, а вот стрелять — не шибко метко; Валентайна же вела сама благородная месть, и растачивать время на мелкие стычки он не желал.

Когда-то тут непрерывно сновали рабочие фабрик, постоянно занятые чем-то, начиная мыслями опоручении начальника, которое предстояло выполнить в ближайшее время, заканчивая раздумьями о том, как прокормить свою многодетную семью, если зарплату снизят ещё на несколько сотен. Улицы обволакивал густой смог, из-за чего видимость заметно ухудшалась. Можно было легко столкнуться с кем-то и нехило повздорить из-за этого… Хотя некоторые напоминания о прошедших днях всё же остались, например — следы копоти от испарений на стенах. Или на первый взгляд не никем не тронутая забегаловка «Сэндвичи Джо».

— Мы пришли, — сообщил детектив, когда они остановились перед этим зданием, и пропустил женщину в двери.

— Никогда бы не подумала искать страшного двухсотлетнего преступника в одной небольшой закусочной на окраине города, — хмыкнула Джоанна, осматривая покинутое всеми на первый взгляд.

— О, а так всегда, — ответил ей робот, параллельно делая в голове какие-то расчеты о местоположении бункера и соизмеряя взглядом стены и пол.

— И где нам его искать? — спросила женщина, затем открыла духовку на кухне, заглянула в неё, закашлялась от полетевшей в лицо сажи и задвинула дверцу назад: — Не здесь, — сообщила она, стирая налёт с лица платком.

— Думаю, я нашёл нужное место, — проговорил Валентайн, простукивая носком сапога пол у стойки заказов.

Она подошла к нему и выглянула из-за спины напарника. Тот же в свою очередь нашарил пальцами отделённую плиту, сливающуюся с кафельным полом, и поддел её, открывая взгляду вход в люк.

— Вот так можно попасть в катакомбы под городом, — прокомментировал свои действия Валентайн и поднял крышку. Вниз вела выглядящая не шибко прочной на вид лестница.

Спустившись и спрыгнув на землю, путники оказались в ничем ином, как в подпольном баре, обустроенным ещё до катастрофы: со столиками, небольшой сценой и барной стойкой. В нос ударил резкий трупный запах, и леди непроизвольно поднесла ладонь к лицу, чтобы он доносился не так ядовито. В глазах защипало. Вскоре обнаружилась и причина: тройка мёртвых рейдеров, что гнили здесь уже около недели. Сражены они были меткими выстрелами в грудь. «Но кто же убил их?» — задала сама себе вопрос Джоанна и оглянулась на спутника, но тот лишь пожал плечами.

От бара вёл узкий переход в настоящие катакомбы; с шершавыми кирпичными стенами, устойчивыми подпорками и пахнущим землёй густым воздухом, от холода которого пробирало до костей. Чтобы поискать местоположение убежища Уинтера пришлось намотать немало кругов тут: оно было надёжно спрятано и совсем не видно даже тем, кто знал о нём. Во время их блужданий на леди постоянно накидывались нападки клаустрофобии, но она гнала их прочь — не хватало вот тут и сейчас расклеиться. Да и, в конце концов, скоро это всё закончится.

Наконец, дверь в последнее пристанище преступника, чье имя гремело на весь Бостон, обнаружилась за узким переходом между стенами. У неё располагалась механическая панель с кодовым набором, которую и предстояло открыть. А рядом с ней неожиданно нашелся виновник смерти тех рейдеров наверху: мёртвый мужчина, облокотившийся о стену, весь в луже собственной крови, судя по ранению у него в животе. Видимо, это был искатель довоенных артефактов, как Литрис; он пытался пробраться в хранилище ведь думал, что там спрятаны небывалые богатства, но напоролся на группировку бандитов, от которой отбился, но выжить не смог, так и почив под дверью в «сокровищницу». Подозрение путников подтвердились: в левой руке мертвеца (правой он все ещё зажимал рану) нашлась записка, в которой размашистыми кое-как написанными карандашом буквами мужчина сообщал о причине своей смерти и просил передать некой Лиззи в Добрососедстве о том, что его больше нет. Миссис Джексон могла бы ещё долго размышлять о погибели этого странника и последнем послании того, но не успела: Валентайн начал вводить нужную комбинацию на пульте управления, и она, аккуратно сложив записку в сумку через плечо (которая с недавних пор заменяла ей громоздкий наплечник), поспешила к другу, в последний раз обернувшись на почившего.

Дальнейшее происходило стремительно. Едва переступив порог убежища, детектив увидел своего оппонента, который, заметив у двери своего бункера, не шибко-то обрадовался. Он сразу же потянулся к своему револьверу, но Ник успел опередить его: и чёрное дуло пистолета нацелилось прямо в голову гуля. Предупредительно положив ладонь на локоть напарника, Джоанна вышла наперед, чтобы хоть немного смягчить его пыл — было видно, что тот готов был убить Эдди Уинтера сразу же без разговоров. Но, похоже, преступник и сам был не настроен на болтовню: он по очереди переводил прицел оружия то на женщину, то на робота, не зная, в кого выстрелить первым. «Что за чертовщина?! — наконец-то проговорил он сиплым, хрипящим голосом. — Кто вы, мать вашу? Что случилось за двести лет? Восстание машин?» Выжившая хотела было что-то ответить, но её опередил напарник. «Помнишь Ника Валентайна, Эдди? — произнёс механический сыщик чужим, незнакомым голосом, от которого все естество леди пробрало холодом. — Или Элис Лански, убийство которой так хорошо сошло тебе с рук? А припоминаешь ли ты Дженнифер Лэндс?» На секунду в мутных маслянистых глазах первого в мире гуля отразилось осознание. А затем раздался выстрел, и его голову насквозь пронзила револьверная пуля, прошедшая точно промеж глаз. Тело преступника грузно завалилось вниз. Из его руки выпало оружие и осталось сиротливо лежать на покрытом паркетом полу. Глаза Эдди невидящим взором уставились на потолок с настоящей люстрой. Никто не придёт, чтобы закрыть их, навеки отправив Уинтера на покой. «Больше не вспомнишь», — отрезал Валентайн и опустил руку с револьвером. Он навис над телом преступника и выпустил всю обойму в его голову — так, на всякий случай. Всю эту сцену тревожно наблюдала Выжившая, заломив руки на груди. Ей не впервой было видеть друга таким хладнокровным и жестоким, отчуждённым ото всех эмоций — во время особо тяжёлых битв или с людьми, относящимися к нему чересчур предвзято; стоило вспомнить только тот случай, когда они поссорились впервые и сколько обидного наговорили друг другу. Фактически, тот попросту оправдывал саму суть своего создания, какой бы она ни была. Но миссис Джексон знала, что он совершенно не такой. И, в конце концов, давно не следует подпрограммам, заложенным в его матрицы. И теперь она не знала, что предпринять: тут же кинуться и поговорить с напарником или же оставить для размышлений одного. По выражению его лица было видно, что желанное облегчение у него так и не наступило.

Но тот решил всё за неё: бросив «Я буду у причала наверху», он развернулся на каблуках и покинул помещение. Женщина обеспокоенно взглянула ему вслед, а затем перевела взор на Эдди Уинтера, страх всей столицы штата Массачусетс. Сейчас, мёртвым, он не казался таким уж и устрашающим: просто толстый гуль в довоенной рубашке, слаксах с подтяжками и париком, слетевшим с изуродованной пулями головы. Да и как простой смертный любил жить в роскоши, судя по мебели и обстановке в бункере. В последний раз очертив взглядом фигуру гангстера, леди подняла с пола уроненный им револьвер, сунула в сумку и удалилась вслед за другом.

***

«Make up your mind

Let me leave or let me love you!»

Florence and the Machine — Make Up Your Mind

На причале было противоестественно для пустошей тихо; лишь иногда безмолвие прерывали гонимые ветром волны, что, ударяясь о каменную стену пирса, разбивались на сотни новых, а потом продолжали свое движение. Ник сидел у залива, свесив вниз ноги, но к воде они не доставали: слишком высоко. Тихой поступью Джоанна приблизилась к нему и села рядом.

Они сидели и молча наблюдали закат солнца, медленно тонущего в недрах бухты, что посылало последние щедрые закатные лучи, и, обдумывая случившееся, всё никак не решались заговорить друг с другом. Наконец, Выжившая решила разорвать установившуюся вязкую тишину между ними:

— Итак… — проговорила она и взглянула на напарника.

— Итак… — в той же манере ответил он. — Кажется, дело закрыто. Тело Эдди осталось гнить глубоко под землёй, все его жертвы отомщены, а моя совесть наконец-то перестанет давить на меня. Но, — тот на пару секунд замолчал, чтобы наполнить трубку порцией табака, а затем зажечь её и затиснуть между зубов, — я не чувствую такого долгожданного спокойствия. Поразительно, — чуть погодя вымолвил Валентайн, — я так стремился к этому, так изводил себя и тебя, пока искал подступы к убежищу Уинтера и ради, собственно, чего?

— Это ведь дело всей твоей жизни… — начала было миссис Джексон, но он отрицательно качнул головой:

— Не моей. Я надеялся, что человек, мозг которого вправили мне в микросхемы, наконец-то будет спокоен. Но мне не стало лучше после этого.

Детектив отложил трубку в сторону и сложил руки в замок.

— Я всё ещё не понимаю, где же заканчивается тот Ник Валентайн, и появляюсь я. И не могу избавиться от ощущения, что я — всего лишь пустая болванка с прописанными алгоритмами действий, которой наигрались и выбросили ржаветь на улицы Содружества. Думал, что месть Эдди наконец-то поможет, но…

— Подожди, — остановила его речь леди. Напарник перевёл на неё взгляд, и она продолжила: — Ты помнишь, что сказал мне тогда, когда я впервые увидела радиоактивную грозу?

— Допустим, — протянул он.

— Ты сказал, что я никогда не буду своей матерью. И отцом — тоже. Что я слеплена из другого теста, несмотря на обстоятельства. Что я… — она взглянула прямо в его глаза — топлёное золото сгинувшего мира, отчеканивая каждое последующее слово, — …личность, со своими взглядами. Принципами. Виденьем всех вещей. Так вот.

Леди осторожно положила ладонь ему на плечо и продолжила свою речь:

— Почему это не может быть применимо к тебе, Ник?

— Я не…

— Да. Ты не человек, — твёрдо ответила она. — Но разве это всё ещё так важно? В мире, погребённом под обломками цивилизации.

От волнения у неё дрожали руки, но леди старалась не подавать виду:

— Ты человечнее всех, кого я встречала. Об этом говорят твои слова. Об этом выразительно сообщают твои поступки. Каждый раз, когда ты помогаешь родителям отыскать своих детей, а жёнам — мужей. Каждый раз, когда ты покидаешь пределы безопасной стены города и идёшь навстречу всем пустошинским ужасам ради этого. Так в чём же, в конце концов, разница от того, что внутри тебя: шестерёнки и поршни или органы и мышцы? Уж я-то её точно не вижу.

— Ты и вправду так думаешь? — удивлённо произнёс её собеседник, бросив на неё озадаченный взгляд.

— Да, — вновь сообщила женщина, а затем добавила, отпустив его плечо: — Мне не нужно, чтобы ты был человеком, Ник. Достаточно лишь того, чтобы ты всегда оставался самим собой и не позволял таким-вот мыслям разрушать тебя. Потому что… для меня это тоже важно, понимаешь?

— Погоди, Джоанна. — Он предупредительно поднял ладони. — Не спеши… говорить так. Обо мне.

— Куда уж спешить, — она склонила голову набок, — давно нужно было.

— Арг, леди, ты не так меня понимаешь. — Валентайн устало, а не раздражённо зажал пальцы на переносице и продолжил: — Неужели я должен говорить это прямым текстом вот так, просто тебе в лицо?

Миссис Джексон поняла, что разговор, много раз обрываемый раньше, состоится именно сейчас, и беспокойно заломила руки, сложив их на поясе. А затем утвердительно качнула головой в ответ.

— Мне тяжело это говорить, но… Ты не должна смотреть на меня так, понимаешь? — Он осторожно взял её ладонь обеими руками и продолжил: — Ты — благовоспитанная, молодая, миловидная, степенная женщина. У тебя впереди — целая жизнь. Хорошая, долгая. С нормальным, порядочным мужчиной, домом с камином и целой сворой детишек. Я же не могу дать тебе ничего из этого. И ты заслуживаешь кого-то лучшего, нежели старый робот, Джоанна.

От услышанного у неё спёрло дыхание, а пульс застучал гулко и бешено словно где-то под горлом. Каждое его слово иголками впивалось в неё, раня в самую душу. Не успела она ничего ответить, как спутник аккуратно снял с её руки перчатку и приложил к своей щеке:

— Что ты чувствуешь, птичка? Под твоими пальцами холод, не так ли? Холод, металл и ничего живого, настоящего, нерукотворного. А я не чувствую ничего. Мои создатели не позаботились о сенсорах даже на пальцах. Всё, что мне остаётся — это только представлять, что это нормально — не ощущать. И полагаться на другие матрицы восприятия или воображать, каково это — прикосновение твоих тёплых рук.

В его голосе сквозила горечь. Видели боги, ему никогда не хотелось произносить это и обижать, топить её такими словами. Но разве существовал другой выход из их ситуации? Он отпустил её руку, и она обессилено упала вниз.

— Наши отличия… слишком видны. Ты ведь сама должна понимать — это слишком неправильно. Чуждо. Думаю, мы не должны больше заводить такие разговоры и преступать границы дозволенного. Так… так будет лучше, Джоанна.

И от последних его слов что-то внутри неё взорвалось тысячами искр, которые мгновенно вместе с кровью растеклись по жилам, наполняя всё её естество новой силой, заставляя ладони сжаться в кулаки, а готовые в любой момент выступить слёзы сразу же усохнуть. Миссис Джексон резко встала на ноги, и, уперев руки в бока, гневно посмотрела на напарника:

— Что ты такое говоришь, Ник, чёрт тебя дери, Валентайн? Тебе от мести Эдди Уинтеру окончательно системы покоробило? Или же морской воздух плохо повлиял?

Он тоже поднялся на ноги и готов было что-то тоже ответить, но она не предоставила такой возможности и заговорила дальше:

— Почему ты говоришь мне это только сейчас? Ждал специально, чтобы ранить сильнее?

— Я не думал, что всё зайдёт так далеко… Я ведь просто жестянка, Джоанна!

Она лишь фыркнула на его слова и продолжила:

— Всю мою жизнь… Всю мою жизнь мной помыкали, как только хотели. О, тебе не нужно высшее образование, для тебя это будет лучше, — передразнила родителей женщина. — О, мы сами выберем тебя мужа, куда уж тебе. О, я пойду на войну, струсив и не сообщив заранее, ведь это будет намного лучше, да, Джоанна, ты ж ведь всё равно не обидишься, правда, ты ведь такая мягкая, податливая, как тесто — хочешь, бери и лепи что там тебе нужно, что с тебя ещё взять.

Леди на секунду остановилась, чтобы перевести дух и собраться с мыслями, а затем опять возобновила свою тираду:

— Все всегда считали, что делают мне только лучше. И невольно выжигали на моей коже клейма, ожоги от которых всё никак не пройдут. Дочь, нежеланная для своих родителей. Ненужная, бесполезная, безвольная жена. Запасной вариант, если первый «образец» провалится. А теперь вот — ты.

Её боевой настрой испарился так же быстро, как и зажёгся в её душе. Выжившая обняла себя руками и шагнула к нему ближе.

— Я устала быть марионеткой в чьих-то руках, которой вертят как угодно. Я просто хочу быть чьей-то по своей воле. — Она взяла руками ворот его плаща и осторожно разгладила его, а потом произнесла: — Ты — мой осознанный выбор, понимаешь, Ник? Я могу мыслить трезво. И никакого другого варианта не вижу и не хочу видеть. Потому что ты подле меня. Кажется, уже поздно говорить о том, что мы «не должны преступать границы дозволенного». Наши дороги слишком пересеклись. И я уже приварена к тебе, так или иначе.

А потом, выдохнув, леди изрекла следующее:

— Но если я ничего для тебя не значу, я уйду. Наши пути больше никогда не скрестятся. Думаю, Пустошь смилует нас на этот раз… Просто скажи одно слово и…

Он секунды две вглядывался в её зелёные глаза за стёклами окуляров-гогглов, а затем осторожно положил руку ей на талию и проговорил:

— Ты вольна сама выбирать, птичка. И держать тебя в неволе — кощунство. Но из-за тебя мои шестерёнки идут в неправильном направлении вот уже несколько месяцев, а я не могу и не хочу останавливать это. Я боялся, что это творится только со мной. А теперь, кажется, я вижу в твоих глазах отражение… того же. Но посмотри на меня. Неужели… ты думаешь, что у нас может что-то получиться?

Внутри у неё разлилось мгновенно согревающее тепло, разгоняясь по всему телу от пяток до головы, и разбудило своим светом бабочек в животе, что начали неспокойно перебирать крыльями.

— Нужно пробовать, чтобы убедиться, — ответила она. А затем быстро добавила: — Прости, ох, это прозвучало так прагматично, словно я…

— Ничего, — ответил Валентайн и впервые за этот вечер улыбнулся. — Тем более, ты необычайно мила, когда смущаешься.

Выжившая приподняла уголки губ в ответ, но тут же вздрогнула: оказывается, пока они разговаривали, успела наступить ночь, и весь причал начал обволакивать туман, пришедший от залива.

— Домой? — спросила Джоанна, посильнее кутаясь в походное пальто тёмно-бурого цвета, найденное на чердаке своего же дома — она носила его лет в двадцать, а теперь вот опять похудела так, что оно свисало с неё, как с вешалки.

— Домой, — кивнув, ответил ей Ник.

Когда они уходили, он напоследок очертил это место взглядом, прощаясь с прошлым, которое, казалось, теперь может заснуть спокойно в недрах памяти. Детектив не стал упоминать своей спутнице, что именно здесь была задушена и сброшена в воду Дженнифер Лэндс, суженая того, живого Ника Валентайна; как и не стал рассказывать о всех злодеяниях Эдди Уинтера. Он лишь приобнял подругу одной рукой, чтобы та не так сильно мёрзла, и смог наконец-то образно выдохнуть с облегчением.

Комментарий к Глава XIX: NK-VTN

*Это своеобразная “обработка” высказывания Гарри Стайлза, что подходит сюда как никогда лучше. Если что - я никогда не увлекалась творчеством этого певца. Честное пионерское.

========== Глава XX: Миссис Джексон решается ==========

Но, видимо, в тот день им до Пристанища дойти была не судьба: сил путников хватило только до Даймонд-сити, в котором они и решили остаться на ночь; да и подобные путешествия — не для слабонервных и, кажется, странников с отсутствующим инстинктом самосохранения; тем более, что время перевалило далеко за полночь. Под извечное ворчание охранника при входе, который сегодня возмущался с того, почему они в этот раз пришли в город, когда приличные люди уже давно спят, напарники двинули ближе к сердцу зелёного самоцвета, чтобы Джоанна смогла подкрепиться в «Энергичной Лапше», работавшей круглые сутки. Оказывается, она успела изрядно так проголодаться за вечер, да и истощённый от работы и скитаний организм требовал большего, нежели отдающей плесенью еды с ещё довоенных упаковок. А нагулянный аппетит лучше укрощать сразу. После же друзья побрели к детективному агентству, где следовало бы оформить дело об Эдди Уинтере, наконец-то поставив отметку «Закрыто» на папку с ним. И там-то у них состоялся весьма интересный разговор.

— Сейчас уже поздний час, — начал детектив, перебирая папки на столе, оставленные впопыхах ранее, — и, кажется, в «Скамье запасных» номер так просто не забронируешь.

— Я думала, у них там всегда принимают постояльцев, — удивлённо проговорила Джоанна, принимая в руки те самые папки с делами, и, сложив их в указанное место в картотеке, села напротив Валентайна.

— Оно-то так, — кивнул он, — но в такой час там царствует, гм, не совсем благородная публика, с которой молодой леди не положено встречаться. Мало ли, что им в голову взбредёт…

— Хм, — ответила миссис Джексон, едва спрятав лукавинку во взгляде. Было очевидно, что её друг собрался предложить что-то и деликатно подводил её к этому.

— А ещё, кхм, Элли сегодня ночует у своей дамы так что… Если хочешь, можешь переночевать здесь, — немного поспешно выговорил Ник и быстро перевёл взгляд на неё в ожидании ответа.

— У Элли таки есть дама? — удивилась Выжившая и легонько улыбнулась, кокетливо проигнорировав последнюю реплику. — Ты знаешь, кто это?

— Допустим, да, — произнёс металлический сыщик и сложил пальцы домиком, всё ещё наблюдая за ней.

— И кто же? Я сгораю от любопытства! — немного восторженно и нетерпеливо среагировала женщина, всплеснув в ладони.

— А вот это уже не мой секрет, — утаил тайну её собеседник. — Да и рано или поздно ты сама узнаешь, наверное. — Леди в ответ лишь состроила шутливое разочарование на лице, но не стала дальше развивать эту тему. — Так вот, ты согласна? Конечно, я не настаиваю, но несколько крышек это тебе точно сбережёт.

— Ну, если вы только не предлагаете что-то неприличное, мистер. — Леди сложила руки на груди и обнажила зубы в улыбке, игриво склонив набок голову.

— Господи, Джоанна, и в мыслях не было! — заверил её детектив, а затем решил признаться: — Просто когда ты рядом, мне как-то… спокойней что ли. Негативные мысли не просачиваются между этими шестерёнками. Это лучше, чем знать, что ты где-то в «Скамье запасных» среди заполуночных гуляк с разными помыслами.

— Убедил, — ответила женщина. — Где мне располагаться?

— Там под лестницей стоит моя кровать. Местечко может показаться жутковатым, но при нём стоит лампа, а пауков Элли каждый раз выводит, так что, ну, опасаться нечего.

— Хорошо, — кивнула леди и встала со стула, оправляя юбку.

— Ещё под кроватью лежит несколько комиксов и романов разного качества написания… Если хочешь — они в твоём распоряжении.

— Думаю, они немного подождут — я валюсь с ног от усталости.

Джоанна сладко потянулась и двинула в сторону новообретённого места ночлега, а детектив занялся внесением данных о сегодняшнем деле.

На утро пришедшая Элли Перкинс застала вызывающую вопросы картину: под лестницей неожиданно обнаружилась спящая леди, свернувшаяся в калачик, а робот всё также занимался разбором бумаг. Поймав его взгляд, девушка кивнула в сторону женщины, задавая немой вопрос, на что Ник удивлённо поднял брови и отрицательно дёрнул головой. Секретарша беззвучно фыркнула и вновь полюбопытствовала: ну и когда уже, на что сыщику оставалось лишь развести руками, а после чего жестами показать, что сегодня его секретарша может взять отгул, ибо они с миссис Джексон скоро вновь отправятся в дорогу. Та сложила пальцы в колечки и одними губами проговорила: «Удачи», а затем скрылась за дверью, втайне радуясь выходному.

Перед самим выходом Джоанна решила перебрать свою походную сумку (сунув туда найденные в агентстве несколько комиксов и книжек, а так же припрятанное от чужих глаз дело о Загадочном незнакомце, которое женщина ну просто не могла не прихватить с собой: интересно же было всё-таки почитать мысли Валентайна насчет этого странного «спасателя пустошей») и неожиданно обнаружила забытую за всеми этими событиями вещицу.

— Ник, смотри! — она протянула другу обтрёпанный томик «Гордости и предубеждения». — Мы же так и не занесли книжку по просьбе Дейзи!

— Я думал, что ты решила проигнорировать её просьбу, — хмыкнул детектив. — Ну, так бы любой поступил.

— Но мы же обещали!

— Значит, наш маршрут меняется в противоположную сторону, неугомонная ты женщина?

— Да, — энергично кивнула Выжившая. — И, кажется, я знаю одного здешнего любителя литературы, который не преминет возможностью отведать библиотеку…

***

— Как же мне повезло, что в моей компании есть безумцы, готовые штурмовать Бостонскую публичную библиотеку! — раздался звучный голос Пайпер на всю пустынную улицу, и леди Джексон пришлось оглянуться за спину, чтобы проследить, не вышел ли на громкую речь её подруги какой-нибудь стоявший на посту рейдер или мутант; но, к счастью, сегодня удача благоволила репортерше, и всё обошлось. Обычно она не была такой громкой вне города и, несмотря на свой восторженный авантюристский характер, умела крепко держать себя в руках. Однако, новость о скором походе к достопримечательности столицы немало взбудоражила кровь журналистки, ведь она столько лет мечтала порыться в древних архивах книжного хранилища, и немного усыпила её бдительность, заставляя ускорить шаг, трещать всю дорогу без умолку (даже когда путники начинали по её же вине отбиваться от стаи одичавших собак, прибежавших на голос, и тогда Райт непрерывно сыпала репликами, как горохом из дырявого мешка) и идти пружинистой походкой, чуть ли не подпрыгивая на ходу. В этом и была вся Пайпер — в меру (и то не всегда) экзальтированная девица с искрами в глазах, готовая тотчас прийти на выручку, как и в этот раз. Уговаривать её пришлось недолго — и вот они уже через час покинули Даймонд-сити навстречу приключениям.

Величавое здание, воздвигнутое в неоренессансном стиле, из посеревшего от времени гранита уже виднелось взору и возвышалось над другими постройками; идти к нему оставалось порядка десяти минут, что, безусловно, только обрадовало Выжившую и её спутников.

— Кстати, вы ведь знаете, почему никто туда не суётся? — вновь подала голос Райт, вытерпев положенные две минуты без разговоров.

— Ну и почему же? — слегка заинтересованно спросил Валентайн, что всю дорогу невозмутимо шёл позади женщин, изредка разбавляя речь Пайпер короткими репликами. Джоанна же сегодня приняла на себя роль слушателя и просто наслаждалась компанией своих друзей, что и так имела привычку редко собираться вместе.

— Там вход стерегут охранные роботы. Но, в то же время, они не дают супермутантам, приходящим из метро, просочиться наружу, постоянно устраивая с ними стычки. Одно другому мешает, как говорится.

— Значит, если устранить роботов, эти улицы начнут заполнять зеленокожие, — задумчиво проговорила леди, почесав подбородок.

— Именно. А так они — своеобразная плотина, не дающая мутантам прорваться наружу.

— Интересно… Мы сможем прокрасться туда незаметно?

— Не думаю, — махнула головой Пайпер. — А вообще… поживём — увидим.

Наконец, они достигли своей цели, и сейчас путешественники с небольшим восторгом оглядывали массивные деревянные двери, ведущие в заветное хранилище. У них же была расположена панель интеркома. Взглянув на напарников и получив утвердительные кивки, репортерша нажала на кнопку, активировав центр связи.

— Э-э-э… — протянула она, — …здравствуйте?

Из приборной панели послышалось сначала жуткое шипение с помехами, а потом заговорил самый настоящий голос, хоть едва различимый:

— Приветствую. Вы пришли на подмогу куратору Гивенсу? — было слышно, что говорящий, а точнее — говорящая (судя по интонациям) сейчас пребывала в несколько затруднительном положении, но произносила реплики четко и механически точно.

— Да… да! — резко закивала Райт, хоть их собеседница и не видела её. — Какая… там обстановка?

— Всё очень плохо, мэм. Нам удалось отбить недавнюю атаку мутантов, но, несомненно, сегодня они вновь попытаются штурмовать объект. В двоих протектронов попали, сейчас ими занимается ремонтный робот.

— Хорошо, — проговорила журналистка, переведя многозначительный взгляд на спутников.

— Позвольте поинтересоваться… Сколько вас?

— Трое.

— Негусто, — сокрушилась женщина по ту сторону интеркома. — Ладно, можете проходить, мы вас не тронем. Конец связи.

Журналистка отвела палец от кнопки на панели и повернулась к друзьям:

— Ну? Кто тут разрулил ситуацию, а? — она хитро улыбнулась, радуясь своей победе. — Ай да Пайпер, ай да волшебный язык!

— Золотой, — хмыкнул Ник, сложив руки на груди. — Смотри носом там небо не проткни.

— Тоже мне друг, даже порадоваться за меня не может, — фыркнула Райт. — Не будь меня тут, вы бы с боем прорывались туда, чтобы сдать автомату одну-единственную книжонку.

Но она не злилась, а, продолжая напевать «Ай да Пайпер», отворила дверь первой.

В свое время рездиентка Убежища 111 не вмешивалась в их разговор. Ей не давала покоя одна фраза, оброненная загадочной собеседницей. «Мы?» — удивлялась Джоанна. Чем-то эта реплика царапнула её слух, заставив задуматься.

И вскоре выяснилось, что интуиция не подвела женщину. Не успели путники налюбоваться массивными мраморными колоннами, подпирающими сводчатый потолок, декорированный резьбленными симметричными узорами, от которых только и оставалось, что разбегаться глазам, пытаясь охватить взором всей этот масштаб, как были сразу же перебиты приходом неизвестных. И сказать, что они удивили всех своим появлением — это не сказать ничего. Первой вышла робо-женщина в полном обмундировании стража: безволосая, выше обычных моделей на полголовы, с золотисто-бронзовым корпусом, что потускнел и покрылся ржавчиной со временем и разными глазами (вероятно, левый был повреждён в ходе битвы, так что его пришлось заменить), а в руках охранница сжимала винтовку наготове, и это не говоря уже о связке гранат и дубинке на поясе, выглядывающих из-под полы темно-каштанового цвета плаща, потёртого в ходе службы. Рядом же с ней путники, к своему удивлению, обнаружили точную копию Литрис, которая жалась за спиной стражницы. От их знакомой ту отделял лишь цвет да длина волос — платиново-белые до плеч, с чёлкой, стеснительно прикрывающей половину лица, одежда — корсаж без блузы и рваная местами юбка до пят, а также манера держаться — неуверенная и нерешительная, в отличие от воспитанницы Беннетов.

— Леди, мистер… — коротко кивнула глава, осмотрев их пытливым взглядом. — Добро пожаловать в Бостонскую публичную библиотеку. Я — GY-LAN, последняя модель охранника-управителя этим местом, за мной — LE-TRS 4. — Та застенчиво помахала рукой. — Мы рады приветствовать вас, ведь нам срочно нужна помощь с нарушителями.

— Я — Пайпер Райт, — первой представилась журналистка, — а это — леди Джексон и мистер Валентайн. Мы подсобим, чем сами сможем, но долго задерживаться тут не имеем возможности.

— Хорошо, — лаконично ответила GY-LAN.

Она мотнула головой, жестом показав следовать за ней, и повела путешественников вглубь здания. Про себя Джоанна решила называть её Джилан — так удобнее, нежели выговаривать каждую букву серийного номера незнакомой робо-женщины.

— Доложи обстановку, — первой просекла особенности поведения охранницы Пайпер и стала задавать ей наводящие команды.

— Вот уже несколько месяцев мы задерживаем натиск нарушителей на библиотеку. Угроза распространяется из нижнего входа, который расположен в метро. Полагаю, именно там и находится среда обитания враждебных объектов. Наш разведчик не вернулся. На нашей службе находятся: 1 ремонтный робот, 2 турели, 3 LE-TRS, 5 протектронов (двое сейчас в починке). Также вынуждена доложить, что впоследствии недавней атаки был убит куратор Гивенс и трое его приближённых.

Репортерша уже было хотела спросить, что этот «куратор» делал тут, но вовремя прикусила язык: они ведь якобы пришли ему на подмогу.

— Вы пробовали завалить вход от метро? — подал голос Ник.

— Нет, — категорически ответила стражница. — Хоть у нас и есть нужное количество взрывчатки, это может привести к разрушению этого здания. Моя задача — уберечь его полностью любой ценой.

— С какой регулярностью на вас нападают супермутанты? — задала вопрос Джоанна.

— Раз в день. Иногда чаще.

— Сегодня планируется атака?

— Мы готовы ко всему, — неопределённо ответила руководительница этим местом. — Пока что располагайтесь здесь, — она кивнула в сторону здания, полного терминалов и электронных носителей данных, — совсем неподалёку — комната-склад с необходимым обмундированием. Я буду во внутреннем дворе с остальными. LE-TRS 4 останется с вами для оказания какой-либо помощи.

Она развернулась на каблуках и ушла, а путники разбрелись по комнате: Валентайн вскоре обнаружил терминал того самого куратора, Пайпер двинула в сторону кладовки, а вот миссис Джексон решила поговорить с робо-девушкой, стеснительно наблюдающей за ними в углу.

— Ты — Литрис, да? Тебя можно так называть? — спросила Выжившая у неё.

— Меня называют Четвёркой, мэм, — отозвалась та, немного расслабившись. — Но, вы вольны называть меня как угодно.

— Тогда, думаю, не стоит переименовывать тебя, — ободряюще улыбнулась Джоанна, и её собеседница — тоже. — Не могла бы ты подсказать мне, где у вас можно сдать просроченные книги?

— Конечно! — просияла та. — Здесь для этого у нас есть специальный аппарат для возврата книжек. Пройдёмте.

Он обнаружился на этом же этаже, совсем неподалёку от входа. По дороге леди лицезрела запустение этого места, и это вгоняло в небольшое уныние. Подумать только, такая кладезь знаний попросту была обворована мародёрами, или же часть манускриптов сгнили от времени. Тем не менее, уцелевшие экземпляры всё же находились, хоть и были, к сожалению, в меньшинстве.

— Вот, — указала на красно-жёлтую металлическую машину со встроенным терминалом Четвёрка. — Опустите просроченную книгу в это углубление, и аппарат примет её, а потом выдаст жетоны возврата, за которые вы можете приобрести в нём полезные бонусы.

Женщина незамедлительно последовала её совету, и о дно ниши затарахтели высыпавшиеся жетоны. Их Джоанна забрала для Дейзи, положив в один из потайных карманов сумки.

По пути она старалась не обращать внимания на роботов класса LE-TRS, валяющихся то тут, то там отключёнными ещё с первого дня после бомбёжки. Выглядело это достаточно жутко — как будто кукловоды забыли о своих марионетках и бросили их, опустив нити, или же запамятовали завести механическим игрушкам ключ на спине, и те безучастно застыли навеки в ожидании владельцев.

— Есть что-то интересное? — обратилась леди к детективу, всё ещё сидящему за терминалом, как только пересекла порог комнаты.

— Увы, нет, — отрицательно качнул головой тот. — Лишь рассказывается побольше об этом кураторе. Оказывается, он и его друзья — хранители древних знаний, совсем как Миллеры, хотя об их сотрудничестве здесь нет и речи. Они и перенастроили роботов. И никакой информации о пребывании здесь Беннетов.

— Ох, точно! Это же здесь они очутились во время бомбардировки.

— Да-да. И неизвестно, зачем. Но подвальное книгохранилище, судя по полученной мной информации, заперто после братьев, и на его взлом уйдёт немало часов.

— Проще уже спросить у них лично, — вздохнула женщина.

— Твоя правда. Кстати, смотри, что тут обнаружилось.

Он придвинул к ней ближе пупса в очках и квадратной академической шапочке, и Выжившая, перевернув постамент, прочла надпись: «Самый умный — это тот, кто не перестает учиться новому».

— Джекпот! — раздался вдруг голос вышедшей из хранилища Пайпер, что сжимала в руках все нужные находки, и выглядела очень довольной, словно держала сейчас охапку рождественских подарков, а не разнообразной амуниции…

Она вывалила их на ближайший стол и начала распоряжаться ими:

— Так, Джоанна, это батареи для твоего лазерного оружия, а вот и патроны мне; целая куча взрывчатки, и, смотрите, я нашла настоящего стелс-боя!

Это хитроумное устройство было раритетным ещё до падения бомб из-за исключительных качеств, которыми оно наделяло своего обладателя. Дело было в том, что эта небольшая (размером с ладонь) коробочка в чехле была способна создать вокруг использовавшего её человека отражающее поле, способное сделать того почти что невидимым для невооружённого глаза.

— Впечатляет, — даже робот оторвался от терминала, наблюдая за репортершей. — Их сейчас почти не осталось.

— Именно! — воскликнула Райт. — Да я за вырученные с его продажи крышки недели две точно жить буду.

Дальнейшие её размышления прервал грохот выстрелов, а затем и вбежавшая в комнату GY-LAN:

— Мы снова атакованы!

***

Это был уже второй подход супермутантов, а они всё никак, казалось, не кончались. Видимо, зеленокожим таки был важен захват библиотеки и в последствии — территории этой улицы, ибо нападали они с остервенением, не жалея патронов, гранат и самих себя. Проблем ещё и доставляли их питомцы — мутировавшие под действием того же фактора псы, прозванные народом пустошей гончими-мутантами. Страшили те не хуже Цербера из подземного царства и представляли собой жутких лысых тварей с отдающим болотным цветом кожным покровом, широким тупым носом, небольшими глазами, выпирающими мускулами и позвоночником и, ко всеобщему страху, широченной, чуть ли не до ушей пастью с огромными клыками, что вполне была способна отгрызть за раз ногу незадачливому противнику, если подпустить гончую слишком близко. При виде врагов те жутко выли, подзывая своих хозяев, и тут же кидались в атаку. Спасала от этого нашествия команда GY-LAN, что стойко выдерживала порывы врагов и методично уничтожала их, не давая передышки (впрочем, роботам она и не нужна была). В то время путникам представились две оставшиеся Лиатрисы — Десятка и Тридцатьпервая, тоже схожи с искательницей довоенных артефактов, но также имеющие отличия. Эти обе были рыжими, но с разными оттенками искусственных волос. В Тридцатьпервой наблюдался дефект в поведенческой матрице: та говорила слишком быстро, и приходилось часть переспрашивать её, а также моргала поочерёдно, а не синхронно. Тем не менее, она быстрее всех могла приносить боезапасы на поле боя. Десятка докладывала о ситуации, наблюдая в бинокль вход в хранилище с метро. Четвёрка выполняла те же поручения, что и Тридцатьпервая, но более топорно, из-за чего всё время получала нагоняи от Джилан, руководящей этой процессией. Основной огонь брал на себя робот-охранник, щедро пичкающий мутантов из пулемёта левой руки и гранатомётной установки на правой. Но он часто перегревался, и тогда основную мощь составляли трое протектронов, один из которых был «противопожарной» сборки, так что он замораживал противников встроенной криопушкой, а остальные же добивали «охлаждённых», из-за чего тела мутантов распадались на льдистые куски. Ну, и ещё одним подкреплением были пулемётные турели по бокам, не дающие спуску гончим. В общем, команда GY-LAN была хороша, и справлялась с натиском врагов, но вот те всё никак не кончались, а казалось, только разминались перед настоящим боем.

Джоанна сменила уже третий боезапас батарей её лазерного пистолета и утёрла выступивший пот со лба. Как же она была благодарна Литрис за усовершенствование этого оружия: с новообретённым прицелом стало намного удобнее стрелять, а новая рукоятка ловко ложилась в ладонь. По правую руку Пайпер тоже перезаряжалась, а затем содрала чеку с найденной в кладовой гранаты и бросила в толпу противников. Раздался оглушительный взрыв, полетела мраморная крошка и пыль, но здание спокойно выдержало, а несколько противников остались без конечностей. Рядом с ней Валентайн вёл более спокойную стрельбу, целился в головы супермутантов со своего карабина, полагаясь на свои механические матрицы прицеливания. Его усилия увенчивались успехом, но, пожалуй, метче всех стреляла разве что Джилан. Все из вражин, оказывавшиеся на её прицеле, вскоре падали залпом от винтовки, стрелявшей сгустками плазмы, разъедающей всё, на что она только попадала.

Спустя чуть более часа непрерывной пальбы, защитники библиотеки обнаружили, что в рядах противников заметно поредело, а затем их поток и вовсе иссяк. Главнокомандующая, цокая металлическими подошвами своих сапогов по кафельному полу, пошла проверять состояние своего небольшого взвода (к счастью, обошлись без больших потерь, а ремонтный протектрон занялся починкой тех, кто в ней нуждался), а путники тем временем устало облокотились о баррикаду, за которой скрывались до этого.

— Умоляю, скажите, что у вас с собой есть вода, — проговорила Пайпер, испустив тягостный вздох, и сложила руки на животе.

— Да, есть, в моей сумке должно быть несколько бутылочек, — отозвалась на её слова миссис Джексон, положив голову на плечо подруги, — но я даже руки поднять не смогу.

— Леди, сегодня я переквалифицируюсь в робота-дворецкого и помогу вам, — ответил на всё это Ник, который хоть и выглядел немного помятым, всё же не мог физически устать так, как они. — Где она, Джоанна?

— В главном отделении, под упаковками с едой.

Робот встал и, открыв сумку женщины, принялся искать в ней нужную бутылку. Та отыскалась быстро, но неожиданно сыщик заметил совсем рядом знакомую папку жёлтого цвета.

— Ты взяла мое дело о Загадочном незнакомце, птичка? — спросил он, выуживая воду из недр багажа.

— Да, — отозвалась она. — Уж очень мне интересны твои мысли об этом страннике. А то из тебя информацию порой клещами не вытащишь!

— Ничего подобного, — парировал тот, — ты могла бы просто спросить на досуге.

— Но я спрашивала!..

— Эй, голубки! — совсем бесцеремонно вклинилась в их диалог Райт. — Я, конечно, всё понимаю, вам поворковать захотелось, но я тут, между прочем, умираю от жажды! Ай, да за что! — вскрикнула она, получив тычок локтем в бок от Выжившей.

— Сейчас кто-то может умереть не только от жажды, — подтрунил её детектив, но всё-таки подал девушке искомое.

— Вымогатели хреновы, — фыркнула она, откручивая крышку. — Если бы не мое подавленное состояние, было бы вам сейчас!

— И что же? — дал ответ робот, наблюдая за ней со сложенными на груди руками.

— Словесная баталия! — выпалила журналистка и приложилась к бутылке с очищенной водой, с наслаждением закрыв глаза. Половину она оставила подруге, а сама, встав не без помощи Валентайна, ушла осматривать поле боя на наличиеценных патронов и прочего имущества у мутантов.

Тем временем Ник помог Джоанне подняться на ноги, и они подошли к величественным статуям львов, охраняющих вход с метро в библиотеку. Гордые звери из бронзы, покрытой зеленоватым слоем коррозии, все так же, как и двести лет назад, возлежали при ступенях, глядя куда-то поверх голов путников.

— Подумать только… — проговорил робот, охватывая взглядом все хранилище. — Сколько же шедевров потеряно…

— Ну, часть из них ещё подлежит реконструкции, — выдала более оптимистический прогноз Выжившая. — Если, конечно, исчезнет и угроза.

— Кстати, об этом. Думаю, нам следует уговорить GY-LAN расправиться с супермутантами сегодня навсегда. Сколько они ещё продержатся? Рано или поздно мутанты сломят их сопротивление, и книгохранилище будет потеряно — то, как эти уроды очернят его после себя… Даже думать неохота.

— Да, ко мне приходили такие мысли, — кивнула головой женщина. — И что ты предлагаешь?

— Думаю, следует собрать всех на некое собрание. И коллективно решить, что делать.

Вскоре все хранители библиотеки вместе с путниками расположились в большом зале для конференций, скопившись у квадратного стола, на котором Пайпер сложила всю найденную взрывчатку.

— Нужно просто заминировать вход — и они больше не полезут! — настаивала журналистка, которая мгновенно просекла план. — Навряд ли зеленокожие начнут упорствовать и разбирать многотонные завалы.

— Нет, — твёрдо ответила Джилан. — Это серьезно нарушит структуру здания. Второй этаж, построенный прямо над входом может попросту обвалиться от взрыва такой мощи. Исключено, мэм.

— Но тогда эта ваша война продолжится десятилетиями, — вставил свое Ник. От его слов Четвёрка сжалась ещё сильнее: той эта ситуация явно претила, ведь ей хотелось выполнять простое предназначение робота-библиотекаря, а не оруженосца.

— Мы делаем всё, что в наших силах, — с нажимом проговорила стражница, нехорошо сузив глаза. — И я, как назначенный единственный охранник этой библиотеки, не позволю вам это сделать.

— Хорошо-хорошо, Джилан, мы вовсе не собирались дискутировать с тобой, — Джоанна примирительно подняла руки вверх. — Нужно подыскать альтернативный вариант выкуривания мутантов отсюда.

— Чтоеслинейтрализоватьихпрямовметро? — скороговоркой выпалила Тридцатьпервая, но никто её не понял, и все попросту уставились на эту LE-TRS.

— Она сказала, что можно уничтожить угрозу непосредственно в среде их обитания, — расшифровала Десятка слова коллеги, и та закивала на её слова.

— А ведь это идея, — задумчиво произнесла Джилан. — Вот только мы не знаем, сколько нарушителей скрывается внизу. Быть может, нам не по силам такой штурм.

— Предлагаю исподтишка разузнать, — проговорила Райт и положила на центр стола свой стелс-бой.

— Но Пайпер, ты ведь собиралась жить за счет него две недели? — обеспокоенно оглянулась на неё миссис Джексон.

— Пущу в тираж новый выпуск своей газеты — и получу тот же оклад, — философски пожала плечами репортерша. — Удача — штука непостоянная.

— Значит, нужно, чтобы кто-то из нас спустился и разузнал с помощью этой штуковины, сколько врагов снизу? — чуть погодя заметил Валентайн. — Предлагаю свою кандидатуру. Я управлюсь быстро, к тому же кое-как смогу отбиться, если меня заметят.

— Ну уж нет, — запротестовала Пайпер. — Тебя заметить легче, да и ещё лязгать при ходьбе будешь…

— Я никогда не лязгаю при ходьбе! — возмутился тот.

— Но признай, что все равно заметнее! И у тебя глаза в темноте светятся! Как и у GY-LAN.

— Честно сказать, мэм, — вклинилась та, — согласно протоколам безопасности, встроенными в мои системы, я не могу покинуть библиотеку в целях разведки, ведь предназначена для её охраны.

— Вот видишь! — хмыкнула Райт и упёрто сложила руки на груди.

— Тебе так помереть захотелось, Пайпер? — закатил глаза Ник.

— Давайте я пойду? — тихо спросила у них Джоанна.

— Нет! — проговорили они в унисон, одновременно повернувшись к ней.

Спор продолжался ещё долго, пока, наконец-то Пайпер не одержала победу, несмотря на все протесты детектива. Так что девушка, прихватив с собой коробочку стелс-боя, скрылась в широких дверях, ведущих вглубь метро. Роботы же занялись утилизацией останков мутантов, тем временем как миссис Джексон и Валентайн решили разузнать, много ли литературы осталось после набегов мародёров. Увы, их ждало небольшое разочарование, но что-то уцелевшее найти всё ещё можно было. «Ты так хотел пойти вместо Пайпер из-за её сестры, да?» — чуть погодя спросила у друга леди, когда они вернулись к проходу вниз и сели возле львов в ожидании прихода репортерши. «А как иначе?» — ответил ей сыщик, и миссис Джексон, не зная, что ещё сказать, сняла с головы цилиндр и начала озадаченно крутить его в руках, пытаясь отвлечься на более нейтральные мысли, чтобы не переживать. Минуты ожидания тянулись невероятно долго и томительно, но, наконец, в проходе показалась знакомая тень их подруги, а потом на свет вышла и она сама.

— Ну и стоило так переживать? — уперев руки в бока, проговорила та, когда напарники подошли к ней с расспросами.

Созвав вновь всех на совещание в том же зале, Пайпер поведала, что мутантов после их нападения осталось совсем мало во всем метро; их территория, кстати, была сравнительно небольшой: после катастрофы множество тоннелей подземки обвалились, так что супермутанты контролировали небольшой отрезок, начинающийся частью тоннеля, выходом в Бостон, откуда и прибывали новые твари, и, собственно, заканчивающийся подножьем прохода к библиотеке. Также журналистка сообщила, что уже заприметила подходящее местечко для размещения взрывчатки с таймером — осталось только устранить оставшихся зеленокожих. Джилан одобрила её план и сообщила, что штурмом лучше заняться именно сейчас — и наконец-то покончить со всем этим.

Удивительно для пустошей, но все прошло почти что без изъянов. Это было, конечно же, заслугой отряда GY-LAN, действовавшего оперативно и безжалостно. Когда прозвучал оглушительный в своей мощи взрыв, они были уже далеко от тоннелей подземки и стояли при верхнем выходе из книгохранилища.

— Спасибо за оказанную помощь, леди, джентльмен, — кивнула им стражница. — Но, так как куратор Гивенс мёртв, вы должны назначить нового управляющего Бостонской публичной библиотекой. Мне было бы за честь увидеть кого-то из вас на его должности.

— Ты хочешь, Пайпер? — повернулась к подруге Джоанна, зная, что детектив однозначно откажется от этой роли, но та тоже отрицательно замотала головой:

— Нет, на моих плечах и так «Общественные события». Я не потяну такой объем работы… Ведь нужно мотаться туда-сюда между редакцией газеты и библиотекой. К тому же, тут нужен тот, кто хорошо разбирается в этом деле и сможет навести порядок. Выбирай ты, Блу. В конце концов, ты же потащила нас в это хранилище.

После её слов в мозгу Выжившей ярко вспыхнула нужная мысль, и она удивилась, почему та не пришла к ней и раньше.

— Увы, никто из нас не готов принять такую ответственность. Так что… Я хочу выдвинуть семью Миллеров в качестве новых хранителей библиотеки, — озвучила свои мысли миссис Джексон для Джилан. — Самолично сообщу им при встрече, так что в течение месяца-двух новые управители уже будут здесь. За них я могу с уверенностью поручиться.

— Хорошо, — после небольших раздумий ответила ей стражница, а лиатрисы за её спиной радостно переглянулись. — Но кто среди них будет назначен новым куратором?

— Роланд Миллер, — с уверенностью сказала Джоанна, ни секунды не сомневаясь в правильности своего выбора.

— Принято, мэм, — Джилан вытянулась по стойке «смирно» и продолжила: — Спасибо за оказанное содействие в бою и за помощь по устранению угрозы. До свидания.

Она отсалютовала и ушла, за ней — её подопечные, лишь Четвёрка немного задержалась, чтобы помахать рукой на прощание.

— Да, это приключение я точно запомню, — присвистнула Пайпер, смотря им вслед.

Они провели журналистку до развилки, а затем тепло попрощались с ней, взяв с той обещание, что она не вляпается ни в какую беду по дороге. А потом направились к Пристанищу.

— Значит, ты назначила главным мальчишку, — проговорил Ник во время небольшого привала.

Путники остановились в одном из полуразрушенных домов из-за не вовремя начавшегося проливного дождя, способного промочить их до нитки за несколько минут. Да и завывающий сильный ветер не импонировал. Так что недолгая остановка до его окончания была более, чем уместна.

— Да, — ответила ему Джоанна, вслушиваясь в то, как дождь тарабанит по крыше. — Это немало преподнесет его в глазах семьи, помогая вновь заслужить утраченное доверие. Да и ему уже двадцать. Теперь на его плечах будет лежать эта ответственность, что немного остепенит его.

— Твои аргументы кажутся уместными, — сказал на это детектив. — Кстати, вынужден сообщить, что останусь в Пристанище ненадолго. Завтра с утра мне нужно удалиться: пока нас не было, назрело очень серьезное дело, требующее моего немедленного вмешательства. И не смотри на меня так, я отправлюсь один, — поспешно добавил он, заметив заинтересованность в глазах леди, — ведь и так уже вымотал с разрешением тайны Эдди Уинтера. Тебе нужен отдых, птичка. Хороший долгий отдых.

Она секунды три собиралась с мыслями, чтобы начать дискутировать, но потом сдалась. Всё же, её друг был прав: леди действительно хотелось уже наконец-то попасть домой и хорошенько так набраться сил, чтобы вновь возобновить прежний темп жизни.

— Что же это за дело-то такое? — спросила Выжившая, склонив голову набок.

— О, очень запутанное и зловещее, — ответил Валентайн, решив закурить, пока погода ещё не позволяла им выйти наружу. — Но пусть я расскажу об этом завтра. Для интриги, — хитро добавил он, лукаво улыбнувшись.

— Ну тебя, — хмыкнула она и стукнула кулаком его в бок.

— Кстати, эта ситуация ничего тебе не напоминает?

— Есть кое-что, — улыбнулась Джоанна. — Почти полгода назад мы сидели точно так же. И я не знала, куда деться и что вообще делать. И искала Жадин… И боялась тебя.

— А ещё была гроза, — произнёс робот.

— А ещё была гроза, — повторила женщина и ненадолго задумалась.

Но вскоре дождь прекратился и напарники, минуя лужи, вновь возобновили свой путь бостонскими улицами…

***

«Because I came here with a load

And it feels so much lighter

Since I met you

And honey you should know

That I could never go on without you».

Coldplay — Green eyes

Следующим же утром уже знакомые нам двое путников покинули пределы Пристанища и двинули в сторону северо-запада. Джоанна вызвалась проводить немного друга, да и заодно разузнать обо всём касательного того дела.

— Так что же за загадка? — спросила у него она, ещё зевая, ведь утро было раннее. На вид миссис Джексон сейчас была немного растрёпанной, а ещё забыла надеть свои гогглы в дорогу. Тем не менее, весь последующий рассказ она слушала с небывалым интересом.

— Есть такое место… «Стим-Мир». Огроменный довоенный парк аттракционов, посвящённый одной только Стим-коле.

— Да, слыхала о нём и даже хотела когда-нибудь посетить, — кивнула Выжившая. — Вот только Нейт бы ни под каким предлогом не согласился туда поехать…

— Гм. Так вот, — продолжил Ник, — недавно мне начали сообщать о странной радиостанции, ведущей эфир якобы оттуда, в котором повторяется одно и то же: людей приглашают посетить парк аттракционов, взамен обещая хорошую территорию для поселений, ещё никем не занятую. И все, кто клюнул на эту уловку, уже не вернулись.

— Какой ужас… — вздрогнув, проговорила Джоанна.

— Я собираюсь разведать, что же там происходит на самом деле. В часах четырёх отсюда есть вокзал, из которого и отправлялись в «Стим-Мир» автоматизированные поезда, которые внезапно заработали. Я пойду по рельсам и разузнаю всё, а по возможности и постараюсь устранить проблему. Но мое чутье подсказывает, что там таится нечто очень серьезное.

Они остановились, чтобы попрощаться, но момент всё затягивался и затягивался, а нужные слова так и не находились. Наконец, детектив прорезал молчание между ними, произнеся:

— Так что… Я могу и не вернуться тоже. Ну, знаешь, всякое может случиться, местность наверняка опасная.

— Ну что ты такое говоришь! — обеспокоенно ответила ему Выжившая, подступив ближе. — Ты придешь туда, разузнаешь всё, что нужно, а потом вернёшься назад. Я знаю. Уверена. Ты же Ник Валентайн, бравый детектив из Даймонд-сити или кто?

Он на миг улыбнулся от этих слов. А затем прикоснулся кончиками неповреждённой руки её щеки и спросил:

— И как только ты умеешь находить нужные слова?

— Я не умею, — она развела руками в стороны, — ведь всё это из-за того, что я так хорошо тебя знаю. Успела выучить.

— Кажется, я тебя тоже… — проговорил он. А затем вгляделся в её глаза.

К нему пришло осознание того, что он, похоже, уже не может без этой женщины. Что даже такая относительно недолгая разлука ему, бесчувственной железяке, кажется тягостной, заставляя все микросхемы щемить, томить какими-то странными порывами. Что, похоже, он тоже уже приварен к ней. И, кажется, давно.

Так что детектив не нашёл ничего лучше, как наклониться и накрыть её губы своими.

Это касание длилось не дольше пары мгновений, и он тут же отстранился, но леди оцепенела, словно превратилась в мраморную статую. И, хоть выглядела она неподвижно и даже забыла, как дышать, всё её естество будто пронзил заряд молнии, заставив кровь бешено растечься по жилам, пульс под горлом застучать часто-часто, а густую краску прилить к щекам. Внутри её начали щекотать мириады мотыльков, которые неистово искали выход, то и дело заставляя сердце пропускать удары, когда те касались нежными крылышками стенок живота.

Миссис Джоанна Джексон поняла, что сейчас она стоит на распутье, и это — поворотный момент в её жизни, что навсегда разделит ту на «до» и «после». А ещё женщина наконец-то осознала, что мужчина, в которого ей посчастливилось влюбиться по сами уши, сделал наконец-то осознанный серьезный шаг ей навстречу, давая понять, что же она всё-таки значит для него.

О, матушка бы этого не одобрила. В её прагматичную голову даже ни в каком дурном сне никогда бы не явилась мысль о том, что её дочь отдаст свое сердце страшному стальному роботу, а не спутнику жизни, которого она сама и определила для неё, не предоставляя никакой возможности для, собственно, самого выбора. И случится это через двести лет, когда мир сгинет в радиационном огне, но не возродится, словно феникс. И что её дочка будет носить платье выше колена.

Джоанна-некогда-Харрис решила послать мысли о матери к чёрту.

— Прости, я не должен был, я… — начал было оправдываться Ник, не понимая, почему его спутница до сих пор молчит.

И эти слова пробудили её от оцепенения. Она немного растерянно захлопала ресницами и встретилась с ним взглядом.

И миссис Джоанна Джексон наконец-то решилась на то, о чём даже боялась думать, считая несбыточным.

Леди встала на цыпочки, на самые кончики пальцев, как истинная балерина, прижалась к детективу, нежно обвила его шею руками, сминая под своими пальцами ткань его плаща, и поцеловала в ответ. И тысяча бабочек в животе наконец-то вырвались наружу, оставляя после себя неведомую дрожь, пробежавшуюся по всему телу.

Правда, владела она инициативой недолго. Вскоре Джоанна почувствовала, что на её талию очень деликатно легли его руки и притянули её к себе ещё ближе. И Ник, кажется, отвечает ей и не отталкивает от себя, мотивируя это тем, что всё это так неправильно. Правда, целовались они неумело и слегка несмело, ведь ни у кого из них не было особого опыта в этом.

Но всё хорошее рано или поздно должно закончиться. Так что сыщик отстранился первым и, обхватив её лицо ладонями, проговорил:

— Мне правда пора, птичка…

Она накрыла его руки своими и, дёрнув уголки губ в ободряющей улыбке, сказала:

— Пообещай, что вернёшься. Что всё будет хорошо… и ты не полезешь, сломя голову, в водоворот опасностей.

— Даю слово, — поклялся Валентайн. — Тем более, теперь мне есть к кому возвращаться.

Он напоследок поцеловал её в переносицу, а затем, тихо проговорил слова прощания, отклонился и пошёл в направлении запада не оглядываясь, чтобы не поддаться искушению вернуться, а она всё смотрела долго ему вслед, приложив руку к сердцу, что билось в её груди как напуганная птица, пока долговязая фигура робота не скрылась за горизонтом.

========== Глава XXI: Рождество у Миллеров ==========

Ник вернулся аккурат под Рождество, до которого осталось всего несколько дней, и как раз застал подготовку к нему в Пристанище. Подозревая, что без советов миссис Джексон тут не обошлось — ведь редко кто на пустошах соблюдал традиции прошлых веков: они забылись, рассеялись прахом по ветру, ибо приоритеты нынче расставлены иначе — по пути к нужному дому робот параллельно начал наблюдать за вознёй местных жителей: как несколько человек под руководством Кита устанавливали гирлянды на домах, как Бренда помогала детям вешать сохранившиеся довоенные или самодельные игрушки на искусственные ёлки, найденные на чердаках местных домов, как всегда активная Санни раздаёт всем переписанные из поваренной книги рецепты и рассказывает, как лучше их адаптировать под местную еду… Да, похоже, атмосфера светлого праздника захватила всех полностью, несмотря на то, что снега как не бывало — лишь частили ливни, заменяющие снегопады.

Подойдя к знакомому дому в викторианском стиле, Валентайн постучал в дверь молотком-подковой, с удивлением отметив, что хозяйка дома успела нацепить на дверь рождественский венок. Но ответа не последовало, так что детектив, выждав положенные минут пять, отворил дверь сам.

Весь путь назад его снедали различные раздумья, связанные с их последним разговором. Быть может, леди-то и одумалась, и всё произошедшее больше не имеет значения… В любом случае, он не имел права обижаться на неё за это. Однако все его сомнения рассеялись, стоило ему только увидеть Выжившую; её он застал в гостиной — она как раз вешала игрушки на ёлку, стоя на стремянке, но, как только робот пересёк порог комнаты, тотчас развернулась к нему.

— Ох, Ник! — вскрикнула она и чуть было не упала, но смогла удержать равновесие.

— Здравствуй, Джоанна, — проговорил тот, не без улыбки наблюдая за ней, и прикоснулся кончиками пальцев правой руки к шляпе в приветственном жесте.

Миссис Джексон поспешно слезла с переносной лестницы и кинулась ему в раскрытые объятия.

— Ты вернулся! Живой! — проговорила женщина, уткнувшись носом в его плечо.

— Ну, почти, — не преминул случаем сыронизировать металлический сыщик. Отстранившись через несколько мгновений, он протянул ей букет с крупными цветами, который до этого сжимал в руке: — Это тебе.

Она с неподдельным восхищением и благодарностью приняла из его рук цветы и начала разглядывать, боясь повредить листья. Те выглядели очень необычно: их нижние лепестки были сизовато-фиолетового цвета, в то же время как верхний слой — бирюзово-аквамариновый, который леди напоминал почему-то спутанные нитки из-за своего необычного строения. И пахли они очень даже ничего — если сравнивать с другими пустошинскими растениями.

— Это — лихоцвет, — пустился в объяснения Валентайн. — И, несмотря на зловещее название, я посчитал его, ну… красивым, так что решил принести тебе. Эти цветы растут только на территории «Стим-мира». А ещё они флуоресцируют ночью.

— Невероятно… — проговорила Выжившая, нежно прикоснулась к лепесткам и заметила, что на её пальце остался бледный след. — Поставлю их у себя. Давай пока я заварю чаю из центролиста, а ты расскажешь мне обо всём-всём-всём.

— «Чаю»? — удивленно вскинул брови детектив, пока они шли к кухне. — Ты же всегда предпочитала кофе.

— Ага, — грустно произнесла леди, набирая в вазу воду для цветов. — Но всё хорошее имеет привычку заканчиваться. Вот так и с зёрнами кофе… Сколько торговцев ни спрашивала — у них нет.

— Ну, не переживай, ещё поищем тебе его, — заверил её Ник, присаживаясь за стол, а Джоанна, поставив чайник на плиту, предварительно затопив её, подпёрла подбородок руками, готовая слушать историю друга.

За чаем Валентайн в деталях поведал ей обо всём, что ему удалось разузнать за весь этот месяц. Оказывается, с недавних пор контроль над парком аттракционов захватили три рейдерские группировки, которые и начали терроризировать эти земли, а также созывать туда наивных людей. Всех, кто попадал в это место, ждала смерть или вечное рабство. Лишь немногие выжившие после испытаний садистов имели честь присоединиться к одной из банд. Кроме того, остальные территории парка, не захваченные бандитами, так же небезопасны: кишат гулями, спятившими роботами и прочими недругами.

— Я понял, что одному мне здесь явно не справиться, и поспешил назад, собрав нужные данные, — произнёс детектив, заканчивая свой рассказ.

Миссис Джексон кивнула на его слова, ненадолго задумавшись, а потом произнесла:

— Можно ли… как-то предупредить людей, чтобы они не попадались в эту ловушку?

— Я попрошу Жадин и её минитменов оповещать всех фермеров об этом. И, думаю, так же следует побеседовать с торговцами.

— Я помогу с этим.

— Буду очень признателен, — благодарно кивнул он. — А вот что насчёт самих рейдеров… Помяни мое слово: долго они не протянут. Это же три разные группировки, со своими лидерами и «предпочтениями». Год-два — и они вырежут друг друга самостоятельно, без ничьей помощи. Останется только устранить оставшихся гадов, и территории «Стим-мира» вновь будут свободны от этой заразы.

А после этого между ними повисло неловкое молчание, и в мыслях каждого было одно, но они всё не решались произнести вслух нужные слова. Переварив полученную информацию в голове, миссис Джексон посетили смущающие мысли об их с Ником прощании, которое что-то, наверное, это не точно, может, ей показалось, да и значило. Но как заговорить об этом? Деликатно и при этом искренне? Леди не знала, ведь явно не была экспертом в сердечных делах, а нужная решимость соизволила покинуть её в ответственный момент. Так бы они и замяли предстоящие объяснения, если бы, наконец, детектив не подвинул свой стул ближе к леди и первым начал разговор:

— Так вот… Джоанна, ты ещё не пере…

— Нет, — мягко перебила его Выжившая, чтобы предотвратить разговор, подобный завязке их беседы на причале, и положила ладонь ему на плечо. — И даже в мыслях не было.

— Оу. Я думал, что… — он замялся. — Впрочем, не столь важно, что там почудилось этим шестерёнкам, — произнёс Ник, указывая на себя, и в его голосе послышалось явное облегчение. А затем осторожно взял её руки в свои и добавил: — Но, как порядочный джентльмен, я всё же должен спросить. Джоанна, ты… Ты будешь моей дамой? Даже несмотря на то, что я…

— Ты даже не представляешь, как же долго я тайно грезила об этих словах из твоих уст, — с лёгкой улыбкой на губах произнесла она, чувствуя, как внутри неё распускаются сотни нежных цветов от его слов.

Выжившая чуть поддалась вперёд, сокращая расстояние между ними.

— Наверное, я грежу тоже, раз слышу это, — ответил он и поднёс её ладони к губам. — Быть может, мои матрицы хватил сбой?

— Нет, здесь кое-что другое, — сказала леди и подарила ему мимолётный поцелуй. А затем добавила, отстранившись: — Хотела бы я продлить это мгновение подольше, но увы, вынуждена собираться: Миллеры пригласили нас в гости на рождественский ужин, и я не смогла отказать, тем более, так люблю эту семью.

— Нас? — переспросил сыщик, удивляясь.

— Нас, — подчеркнула Джоанна. — И вы не отвертитесь, мистер.

— Даже и не собирался отпираться, — хмыкнул Валентайн, отпуская её руки.

— Конечно-конечно, — криво улыбнулась миссис Джексон, поднимаясь со стула, и сложила руки на груди. — Я прочитала это в твоих глазах за три секунды.

— Ранила, — он примирительно поднял ладони вверх. — Но свитер с оленями я надевать не буду.

— Жаль, — кинула через плечо леди. — Это было бы необычайно запоминающееся зрелище.

Сыщику оставалось лишь хмыкнуть ей в спину.

***

За время, проведённое в пути к особняку Миллеров, Джоанна успела сделать вывод, что их с детективом отношения почти что не изменились: они всё так же любезно общались, подтрунивали друг над другом, сражались плечом к плечу (и леди всё ещё продолжала загружать Ника всем довоенным хламом, найденным по пути), но, определённо, какие-то незримые, тонкие, как паутинки перемены всё же не прошли мимо. Их взаимная забота окрасилась в более личный характер, а разговоры у костра приобрели немного иную характеристику. Положа руку на сердце, леди могла признаться, что в тот момент не могла поверить, что в её жизни, похоже, всё начало складываться удачно, и порой ей казалось, что она застряла в очень долгом сне, как Алиса заплутала в Стране Чудес.

По обоюдному согласию, леди и детектив пока что решили не афишировать свои отношения, оставив их в тайне от знакомых: кто знает, как они вообще воспримут это.

На пороге дома Миллеров их уже встречал Дживс, одетый, помимо привычного фрака простого покроя, в зелёно-красную рождественскую бабочку и оленьи рога, которые ничуть не смущали его. Робот-дворецкий поздоровался с ними и принял из рук багаж:

— Хозяева будут очень рады узнать, что вы прибыли погостить как раз в день Сочельника. Я сейчас проинформирую их об этом, а пока прошу следовать в левое крыло дома: его как раз протопили, и леди сможет принять ванную перед ужином. Ваша комната уже готова.

Он показал рукой в нужном направлении и скрылся, оставив их.

— Погоди… — проговорила миссис Джексон, смотря в спину дворецкого. — Он что, имел в виду одну «комнату»?

— Похоже на то, — задумчиво проговорил Валентайн, — но… откуда? Ведь слухи на пустошах не могут же быть настолько молниеносными! Думаю, это недоразумение скоро разрешится. Если только нас самих не заставят пуститься в объяснения.

— Оу, — ответила леди и покрылась лёгким румянцем. — Оу-у-у…

Договорить она не успела: послышались быстрые шаги, а затем её сжала в крепких медвежьих объятиях появившаяся из комнат Кейт.

— Дурёха! — воскликнула она, наконец-то отпустив бедную миссис Джексон, которая, казалось, сейчас умрёт от нехватки воздуха. — Мы уж было думали, что ты не придёшь.

— Я тоже рада видеть тебя, Кейт, — улыбнулась Выжившая.

В следующий миг девушка перевела взгляд на стоящего позади Валентайна, и её брови многозначительно поднялись вверх.

— Здравствуй, Кейт, — поздоровался он, прикоснувшись кончиками пальцев к шляпе.

— Здарова, — ответила она, всё ещё с прищуром пристально осматривая его, а потом, цокнув языком, подарила Джоанне многозначительный вопрошающий взгляд, на что той оставалось лишь смущённо улыбнуться.

— Какими судьбами ты оказалась здесь? — задала вопрос та.

— Да эти… — она хотела было ругнуться, но, оглядевшись, решила пропустить несколько выражения и процедила: — …Миллеры дождались меня и моего каравана, торговец которого пришёл просто поторговать сюда, и просто-таки вцепились в меня, как кротокрысы за сапог, сказали, что я буду встречать Рождество с ними, и это не обсуждается. Дикота какая. Кто вообще празднует сейчас это «Рождество»?

— Ну, ты стала им почти как родная, — улыбнулась миссис Джексон, выслушав забавный рассказ подруги.

— Очень сомневаюсь, — скептически проговорила Кейт и сложила руки на груди, всем своим видом выражая протест.

Наёмница хотела добавить что-то ещё, но её прервали объявившиеся, чтобы поприветствовать гостей члены этой своенравной семейки, и стало совсем не до этого…

***

Удивительно, столько усилий приложили Миллеры, чтобы создать атмосферу светлого праздника и пронести его через двести лет в их обитель. Казалось, почти что ничего и не поменялось, и не было никакой войны: вот и праздничный стол (с чуть, правда, скудными блюдами, но даже по здешним меркам это — роскошь), собравшимися гостями — к слову, двое Беннетов со своими дочками прибыли под вечер — и тем самим ощущением чего-то незаметно-магического, тёплого и праздничного, тем духом, что всегда царит только под Рождество, помогает хоть ненадолго поверить в самое настоящее чудо и забыть все невзгоды и обиды.

Все собрались в гостиной особняка за длинным столом. В доме царила непередаваемо-уютная и дружественная атмосфера, а после ужина каждый предался разговорам: Кейт, забыв все размолвки с этим семейством, непринуждённо рассказывала Скарлетт и Роланду о своем последнем приключении; Матушка Гусыня и Беннеты вспоминали былое, перебирая в памяти все светлые моменты, и выискивали там самые запомнившиеся их празднования этого дня; близнецы о чём-то шушукались с Мизери и Мелани, наверняка что-то активно планируя; старший Миллер переговаривался с Мартином, попутно раздавая Дживсу какие-то поручения, а Джоанна и сидящий подле неё Валентайн внимали каждому разговору поочерёдно, просто наслаждаясь этим тихим и спокойным праздничным вечером. Ради такого события Выжившая даже променяла свое излюбленное волттековское платье на скромную кремового цвета блузку, жакет и длинную юбку, а всё ещё короткие волосы, которые теперь достигали плеч, собрала назад. Она чувствовала себя очень странно — то ли из-за выпитого бокала вина, уже игравшего в крови, то ли из-за того, что, наверное, впервые встречала светлый праздник в поистине приветливой и греющей сердце атмосфере, с людьми, которым она, похоже, не безразлична. В семье Харрисов было не принято так отмечать Рождество; в основном, всё ограничивалось более пышно накрытым столом с индейкой и приказом ложиться спать в половине десятого. К бабушке и дедушке на зимних каникулах её не отпускали. После замужества же миссис Джексон встречала праздник на приёмах у очередных друзей, с толпами незнакомцев-аристократов и заунывно-снобской атмосферой. А сейчас же… всё было совсем по-другому. И, кажется, так, как и должно быть.

Незаметно под столом Джоанна вложила свою ладонь в руку своего кавалера и быстро переглянулась с ним — этого вполне хватило, чтобы понять, что он разделяет охватившие её чувства. До этого тот всё порывался, чтобы не идти на ужин — всё же, он был совсем не таким, как собравшиеся, но усилиями миссис Джексон и просьбой Ричарда Миллера им удалось уговорить его. Сейчас, кажется, Ник не жалел о своём решении, хоть всё происходящее было ему в диковинку.

— Ага! Вы! — раздался голос сидящей напротив них Кейт, и Роланд со Скарлетт так же обернулись к ним. — Ну-ка, признавайтесь.

— О чём? — спросила Джоанна, натянуто улыбнувшись, почувствовав, что её колени начали немного дрожать. Всё же, к таким откровенным вопросам она была явно не готова.

— Ну, кто вы? — не поняла никаких намёков наёмница и вальяжно опёрлась о спинку своего стула. — Друг для друга, — добавила она, сложив вместе указательные пальцы и направив те в их сторону.

«И ведь не забыла разговор тогда в баре! — подумалось леди. — А ведь она была такой поддатой…»

— Мы друзья! — поспешно ответила Выжившая, ещё шире улыбнувшись, а по её виску стекла капелька пота.

— Хорошие! — подтвердил Валентайн, так же неестественно лыбясь во все тридцать два.

— Самые лучшие! — прибавила резидентка Убежища 111, а её левый глаз нервно дёрнулся.

Скарлетт захихикала, Роланд не удержался от улыбки, а Кейт, конечно же не повёвшись, пошла в контрнаступление:

— Ага, и друзья за ручки там под столом держатся, — кивнула на них она.

— Да! — в унисон проговорили они, но, кажется, это никого не убедило.

Как ни странно, дальше Кейт наседать не стала, а, лишь окинув их долгим взглядом, покачала головой и криво усмехнулась.

— Кстати, миссис Джексон, — возобновил разговор Роланд, переведя его нить в другое русло. — Как вам стряпня, приготовленная нашим отцом? Ох, и загонял же он нас с этим…

И о предыдущих расспросах все забыли. К слову, Ник всё порывался подойти к Беннетам и прямо спросить их обо всём, что они скрывают о корпорации «РобКо», но Джоанна уговорила его не наседать с этим на изобретателей сегодня — ведь на пороге такой светлый праздник, не хотелось бы его портить. И сыщик-таки сдался, проговорив «Только ради тебя» и взяв с неё обещание заняться этим как можно скорее, на что леди заверила его, что свое слово сдержит.

***

Ближе к одиннадцати, когда все уже отправились спать, эти двое разместились в гостиной на софе напротив камина.

— Думаю, пришло время вручить подарки, — проговорил детектив Джоанне, голова которой сейчас мирно покоилась у него на коленях.

— О, конечно! — ответила миссис Джексон, приподнимаясь. — Кто первый?

Но Валентайн уже держал в руках какой-то свёрток, на что Выжившей оставалось только смущенно улыбнувшись, с благодарностью принять его.

— Что там? — заинтересованно спросила она, осторожно разворачивая пергаментную упаковку. Внутри же обнаружилось ещё несколько свёртков, перевязанных бечёвкой.

— Наверное, я не столь оригинален в выборе подарка, — начал Валентайн, но был перебит удивлённым возгласом леди, а потом продолжил: - …однако я догадывался, что тебе понравится.

Выжившая осторожно держала в руках подвеску в виде небольшой птицы, выструганную из дерева на кожаном шнурке.

— Это ты сам сделал? — удивлённо произнесла она, разглядывая украшение со всех сторон.

— Ну, не совсем, — признался её кавалер. — На территории «Стим-мира» я встретил одного-единственного дружественно настроенного человека — парнишку по имени Эван, который как раз и занимался поделками из дерева. Он и ввёл меня в курс того, что же на самом деле творится на развалинах парка аттракционов. Так что я заказал у него подарок для тебя.

— Ох, Ник, — взволнованно проговорила леди, накрыв его ладонь своей. — Спасибо тебе.

— Я рад, что тебе понравилось, — на его губах заиграла улыбка. — Помочь надеть?

— Не откажусь, — игриво улыбнулась она, склонив голову набок.

Леди приподняла распущенные волосы, и детектив осторожно застегнул замочек шнурка на её шее.

— А что там ещё? — чуть погодя спросила миссис Джексон, заглядывая вглубь упаковки.

— Небольшой бонус, — дёрнул плечом робот, в то время как Выжившая извлекла на свет две Стим-колы в бутылках насыщенно-чернильного цвета.

— Это же лимитированная «тёмная» серия! — восхитилась женщина. — И, если меня не подводит память, в ней есть небольшой процент алкоголя.

— Всё верно, — кивнул металлический сыщик, не без удовольствия наблюдая за реакцией леди.

— Ну, наверное, мой подарок не будет таким изящным по своему характеру, — спустя несколько мгновений начала Джоанна, доставая из-за спины его.

Стоило детективу только увидеть, что он из себя представляет, он едва удержался, чтобы не засмеяться от сложившейся по своей абсурдности ситуации.

— Ты… ты решила подарить мне… новую руку? — спросил он, принимая презент. — И даже перевязала её ленточкой!

— Да, — немного смятенно кивнула Джоанна. — Я заметила, что у тебя повреждён корпус правой руки, поэтому, ну, вытащила Пайпер во время твоего отсутствия к небольшому магазину с запчастями к роботам… Ну и…

— А мне всё некогда было сходить за новой, а тут как всё разрешилось… Кто же обо мне позаботится, как не ты? — усмехнулся он, а потом вытянул отвёртку, которую всегда носил с собой, и принялся привинчивать подарок леди на нужное место.

Новая рука смотрелась как влитая: Джоанна подошла к этому делу ответственно. Сейчас она чуть ли не грызла ногти от переживаний — ей всё ещё не было понятно, пришёлся ли её кавалеру по вкусу этот подарок.

— Даже и не знаю, как благодарить тебя, птичка, — тихо проговорил Валентайн.

— Не стоит, — мягко ответила миссис Джексон и, подвинувшись ближе, положила ладонь ему на плечо. — Мне вполне хватает того, что ты согласился прийти сюда. И что ты здесь, со мной, а не на пустотах этих земель.

— С Рождеством, Джоанна, — проговорил детектив, обхватывая руками её за талию.

— С Рождеством, Ник, — ответила она и потянулась к нему.

Их губы едва было не сомкнулись, как вдруг их прервало громогласное:

— Так вы двое влюблены друг в друга?!

На пороге комнаты стояла Мелани с выглядывающей «кузиной» за спиной, которые с интересом разглядывали их, невинно хлопая глазами. Напарники, как кипятком ошпаренные, отскочили друг от друга и широко выпученными глазами посмотрели на девочек, неожиданно перебившими их. Первым пришёл в себя Валентайн и, встав, направился в их сторону:

— Юные робо-леди, почему вы ещё не перезагружаете свои системы в столь поздний час? — чуть строго проговорил он, окинув тех суровым взглядом. — Я доложу вашим создателям об этом.

— Мы хотели подкараулить Санту, — умело выкрутилась Мелани, ничуть не устыдившись.

— Санта не приходит к детям, которые не спят после полуночи и подглядывают за взрослыми. Так что марш в кровати, и я не расскажу вашим отцам об этом.

— Точно не расскажете, мистер? — спросила Мизери, откинув длинную чёлку с глаз.

— Точно, — смягчился тот. — Ложитесь быстро спать, чтобы узнать, какой подарок мы с миссис Джексон вам подготовили.

О, вот это был уже другой разговор — и от девочек и след простыл, так быстро они скрылись. Хмыкнув, Валентайн вернулся назад к леди, которая выглядела слегка разочарованной.

— Что такое? — спросил он, заметив перемену в её настроении.

— Ничего-ничего, — поспешно ответила она, замотав головой для пущей убедительности. — Просто такой момент был упущен.

— Упущен? — послышалось ей.

А в следующий же момент её сгребли в охапку и подарили самый умопомрачительный поцелуй за всю жизнь.

***

Назад они пробирались тихо, чтобы никого не разбудить, словно успевшие нашкодить дети, пытающиеся избежать наказания.

— Как ты думаешь, в честь какого персонажа меня назвали бы, будь я членом этой семейки? — шёпотом спросила у напарника Джоанна, пересекая порог комнаты.

— Ну-у, — проговорил Валентайн, закрывая дверь за ней. — Я уже давно говорил, что ты слегка похожа на мисс Марпл, поэтому… В свою очередь хочу задать аналогичный вопрос и тебе.

— Надеюсь, ты не обидишься, если я сравню тебя с Железным Дровосеком из сказки об Изумрудном городе, — произнесла леди, подступая ближе, и обняла его за пояс.

— Ничуть, — ответил Ник и мягким движением обхватил её лицо руками. — Кто бы ещё меня так соотнёс?

— Где же ваше сердце, Дровосек, полученное в дар от волшебника страны Оз? — нарочито театральным голосом произнесла миссис Джексон, которую внезапно охватило игривое настроение.

— Думаю, — выждав небольшую паузу, ответил её кавалер, — что сейчас я держу его в своих ладонях.

В ответ в порыве чувств леди покрепче обняла его и, притянув к себе, нашла его губы своими. И целовала его так, как никогда ещё — более порывисто и пламенно, словно компенсируя весь тот месяц, когда они были разлучены, пусть и не так уже долго. Миссис Джоанной Джексон овладели странные порывы, заставившие ту вспомнить, что она всё-таки женщина, нуждающаяся в обычном тепле и любви, и что ей явно хочется чего-то большего. И что рядом с ней тот, кому она не побоялась отдать своё сердце и готова отдать всю себя, не сожалея о поспешности принятого решения.

— Подожди, Джоанна, — прервав поцелуй, ответил Валентайн, когда та уже было потянулась к его галстуку, чтобы распутать узел, и взял её за руки. — Давай… не торопить события, хорошо? Не пойми меня неправильно, но… Я всё же советую тебе немного подумать о важности таких-вот… намерений.

— Хорошо, — согласилась она, проглотив выступивший ком в горле. — Но ты ведь побудешь со мной?

— Куда же я денусь? — улыбнулся он. — К тому же, я ещё не рассказывал, как по дороге к «Стим-миру» встретил троих странствующих роботов, что исполняли песни за несколько крышек…

Когда миссис Джексон переоделась за ширмой ко сну и юркнула по одеяло, детектив, присев на краешке, положил между ними свою шпагу.

— Думаю, если какой-либо из Миллеров зайдёт утром будить нас к завтраку, а меня вырубит на длительную перезагрузку систем прямо тут, они поймут, что к чему.

— Кто-кто, а они — точно, — согласилась с ним Джоанна. — А вот откуда у тебя такие познания в… столь древних традициях?

— Иногда память довоенного детектива выдает сюрпризы, — тот постучал указательным пальцем по виску. — Он был довольно образованным человеком. О, а я не рассказывал про дело о золотом кузнечике? Нет? Что же, тогдаслушай…

Внимая его историям, слушая треск поленьев в камине, миссис Джексон потихоньку проваливалась в сон. Перед тем, как отдаться ему окончательно, она успела подумать о том, что, кажется, ещё никогда не встречала так Рождество. И, хоть и не могла загадывать наперед, будет стараться, чтобы следующее прошло в таком же уюте и спокойствии.

Кто знал, что этим планам не суждено сбыться.

***

Утром её вызвала на разговор Кейт, позвав женщину после завтрака:

— Эй, дурёха. Есть у меня тут разговор один.

Они вышли из дому и направились вдоль сада, размещённого на заднем дворе особняка, с голыми серыми деревьями, коим удалось пережить радиоактивные осадки и все угрозы этого мира, и на удивление прочищенными каменными тропинками: видимо, хозяева всё ещё изредка посещали свой парк. Найдя скамейку у одной из таких дорожек, девушка присела и похлопала ладонью на месте рядом, приглашая миссис Джексон там разместиться.

— Не хотела, чтобы это услышали посторонние, — начала она. — Тем более — проныры Миллеры, чтоб их.

Несмотря на то, что члены этой семейки относились к бывшей рабыне хорошо, она всё ещё не могла забыть старые обиды, хоть это и доставляло массу неудобств и ей, и им.

— В общем, я решилась на одну рисковую затею. Пока что не могу сказать о том, что же это такое. Но это намного лучше, чем гнить тут, в Содружестве.

— Значит, это за пределами Массачусетса? — удивлённо произнесла Выжившая, немного обескураженная от слов подруги.

— Да, — твёрдо кивнула она. — Так вот. Мне придётся покинуть Содружество надолго. Если хочешь увидеть меня — приходи в средине августа… погодь, у тебя с собой карта?

В ответ миссис Джексон достала из внутреннего кармана пальто сложенную вчетверо свою карту и развернула ту перед девушкой.

— Ага. Приходи во-о-от сюда, — Кейт повела пальцем вдоль центра до южного востока, указав на небольшую пристань у залива. — Там будет маяк. Если к тому времени я не откину копыта, встретимся там.

— Насколько всё опасно? — спросила Выжившая, бросив на бывшую рабыню обеспокоенный взгляд.

— Да не переживай, — заверила ту она, — ни с чем сверх опасным я не связалась. Просто в один момент почувствовала… Что Содружество вновь пожирает меня изнутри. И чтобы вновь не подсесть на иглу, я начала искать новые предложения о найме… И неожиданно нашла кое-что стоящее.

— Ох, Кейт, — Джоанна порывисто обняла наёмницу. — Пообещай, что будешь беречь себя.

Она знала, что отговаривать ту — просто трата времени, девушка всё равно останется при своём мнении и не захочет менять принятое решение.

— Да что со мной случится, — махнула рукой та. — Это уж ты лучше позаботься о себе. Ну, или там тостер твой ходячий позаботится.

— Тостер?! — захлебнулась от возмущения миссис Джексон. — Кейт! — укоризненно посмотрев на неё, добавила женщина. — Он не тостер!

— Ну что, хочешь сказать, что нет? — фыркнула она и дружественно ткнула подругу кулаком в плечо. — Что сказать, любовь зла — полюбишь и… тостера?

— Ты неисправима, — вздохнула Джоанна.

— Ладно, пошли, — проговорила Кейт, поднимаясь. — А то погодка что-то начинает портиться. Хоть бы не радиоактивная буря…

— Думаю, это будет просто дождь, — выдала оптимистический прогноз леди, охватывая взглядом пасмурное небо с сизыми тучами, похожими по цвету на разведённые чернила.

— Одно другому никогда не мешало, — хмыкнула на её слова девушка и, подхватив подругу под локоть, повела в сторону дома.

А та тем временем думала, как сообщить Роланду о том, что он стал самым настоящим хранителем библиотеки Бостона, и при этом не вызвать чересчур бурную реакцию парнишки — стоило только вспомнить, как он отреагировал всего лишь на книги, которые она подарила ему на второй день их знакомства… Параллельно миссис Джексон продумывала, как совместить все свои запланированные дела в Пристанище и поход за ответами к Беннетам, а ещё — во что же такое умудрилась ввязаться Кейт, и всё ли с ней будет благополучно.

========== Глава XXII: Карты на стол ==========

Незаметно пролетели два месяца, во время которых напарники всё откладывали и откладывали поход за ответами к братьям Беннетам из-за своей занятости: дел в агентстве во время отсутствия Ника накопилось немало, так что пришлось их разгребать; а вот Джоанна помогала со всеми делами в Пристанище — как раз из-за частых ливней начал хорошо родить урожай, и все поселенцы кинулись на его сбор. Даже виделись они раз в неделю, а то и ещё реже из-за всего этого. Но, когда свободное время наконец-то нашлось, немедленно собрались в путь, взяв с собой самое необходимое — долго гостить там они не собирались.

Цель их путешествия явно интриговала: ведь было неизвестно, пойдут ли изобретатели вообще на контакт, захотят ли поведать об интересовавших путников секретах корпорации «РобКо» и о том, как с ней связана леди Ребиндер, как и, собственно, сами Энтони и Мэтью с этой дамой.

На посту при вратах их встретила привычно скучающая Литрис, но, узнав о причине их визита, заметно встрепенулась. «Зря вы, — начала она, провожая их к мастерской, — ничего они вам не скажут. Беннеты решили похоронить загадки «РобКо» вместе с бомбами, угробившими страну, так что…» — «Мы будем очень красноречивы, — заверил её Валентайн, — нам очень нужны ответы, Литрис» — «Понимаю. Поэтому я и не останавливаю вас. Но не предупредить не могу». Она отворила дверь перед ними и пропустила вперёд, а сама, оглянувшись на свой пост и решив, что за это время никто не устроит на них покушение, всё же решила остаться, ведь, признаться, небольшой червячок любопытства точил и её.

— О, вы решили посетить нас, какая неожиданность! — увидев путников, проговорил Мэтью, отрываясь от своего проекта.

— П-п-приветствую, — тоже поздоровался Энтони, покосившись на них из-под конструкции хвоста самого настоящего винтокрыла, во внутренностях которого он как раз ковырялся, вытаскивая нужные компоненты. Как часть довоенного вертолёта оказалась здесь можно было лишь строить догадки, одну фантастичнее другой.

Закари, державший в это время какой-то элемент конструкции возле младшего Беннета, приветливо кивнул им.

— Мы пришли за ответами на вопросы, о сути которых вы уже наверняка догадываетесь, — сразу взял быка за рога Валентайн, сообщив о цели их прибытия прямо с порога.

Старший Беннет мгновенно окинул пришедших путников пронзительным взглядом, вмиг посуровев, и прищурил глаза, а затем, отвернувшись, вновь принялся за работу, проговорив:

— Боюсь, это невозможно. Мы вынуждены сокрыть эту информацию. Даже если её актуальность… слегка потерялась.

— Боюсь, что мы будем вынуждены настоять, — не сдался Ник и подступил ближе. — Это касается нашего с миссис Джексон расследования, и, признаться честно, меня самого.

— Я не знаю, как ты оказался на заброшенных улицах Бостона, — с нажимом повторил тот. Привычного чудаковатого добряка Мэтью с огромным сердцем было не узнать: его черты лица, и так изуродованные радиацией, сейчас заметно заострились, а между бровей залегла упрямая складка.

— Зато ты знаешь, почему «РобКо» взялась за разработку… меня. И как с корпорацией замешана леди Ребиндер. И какой проект она финансировала. И почему вызывала вас к себе много лет назад.

— Эта правда — тяжёлое бремя, — сквозь зубы ответил старший Беннет, резкими движениями вытирая первой попавшейся тряпкой машинное масло с рук. — Пойми, Ник, — он начал уже мягче, понимающе посмотрев на напарников. — Будет намного лучше, если ты продолжишь… жить, да, жить без этого. И вам, леди, — Мэтью пронзительно взглянул на Джоанну, — будет куда крепче спать.

— Но это всё неспроста, так ведь? — ответила она, выступив наперёд. — И эти балы явно что-то значат.

— Это. Должно. Оставаться. В тайне, — с нажимом на каждом слове проговорил тот, отшвырнув тряпку.

— Но оно гложет тебя так же, как и нас, я знаю, — продолжил гнуть свою линию детектив, тщательно подбирая слова. — Вот только нас — от незнания, а тебя — от обузы, этой ноши, мешающей жить.

— Какой же ты всё-таки упрямец! — в сердцах воскликнул Беннет, развернувшись к ним.

«Ник», — тихо проговорила Выжившая, предупредительно взяв его за локоть, пытаясь хоть немного остудить напор напарника. Довести до белого каления одного из изобретателей им сейчас хотелось меньше всего. В ответ робот накрыл её пальцы своими, и тихо дал ответ о том, что он знает, что делает.

— Пойми, Мэтью. Тебе, твоему брату — вам станет легче, если вы разделите это с нами. А мы уж-то попытаемся довести дело до конца, — произнёс, чеканя каждое слово, сыщик и выступил наперёд ещё на один шаг.

— Не стоит, б-б-брат, — проговорил подошедший к ним Энтони. — Ты сам знаешь, что от её ушей это не с-с-скроется.

— Ах, вам хочется знать правду, — не обращая внимания на слова кузена, проговорил изобретатель, крепко упёршись ладонями в столешницу, медленно закипая. — Тебе хочется знать правду, да? Что же, хорошо. Вот только потом не стоит жалеть о том, что услышал.

Он на минуту замолчал, собираясь с силами, и Джоанна почти физически смогла ощутить, как от напряжения воздух стал вязким и густым, словно его вдруг выкачали их этой комнаты, а все они застыли, как мухи в янтаре. Оказывается, она не была вполне готова к моменту истины, осознавая, что правда навряд ли будет приятной слуху, но отступаться явно не хотела, как и её напарник.

— Леди Ребиндер финансировала особо секретный проект «РобКо», который интересовал непосредственно её. И нас, как руководителей своих отделов, привлекли к этому… эксперименту. Это было явно что-то нестандартное, дерзкое, идущее против природы, взывающее, я бы даже сказал, к опытам средневековых алхимиков, таким дремучим векам… Но на нашей стороне была наука. И мы с Тони, отбросив все предубеждения и сомнения, согласились принять в этом участие, полностью посвятив себя этому проекту. Тем более с таким-то щедрым финансированием и полной поддержкой не только директора филиала, а и самого руководства главного комплекса.

— Это часом не тот самый эксперимент, совместный с Массачусетским технологическим институтом? — задал вопрос Ник, вспоминая данные из терминала директора «РобКо».

— Да, он самый, — тяжело выдохнул гуль и проговорил: — А вы двое, видимо, сильнее осведомлены в этом, нежели я думал.

— Так что же было с леди Ребиндер, Мэтью? — спросила Джоанна, томясь от предвкушения.

— Она получила то, что хотела, — сухо ответил он. — Так вот, следовало бы завершить рассказ. Проект, в который мы вложили столько сил и времени, пришлось закрыть из-за войны, на которую шло всё больше и больше сил. И приоритеты компании сместились: все ресурсы шли на разработку и улучшение боевых роботов. А наработки проекта были отданы технологическому институту. — Он надолго замолчал, прикрыв водянистые от мутации глаза, и путники было решили, что его больше не разговоришь, как вдруг учёный подал голос: — Мы с братом думали, что наши труды уже канули в Лету. Перестали вспоминать об этом. А потом… Каково же было наше удивление, когда потом мы обнаружили его на своём пороге.

— Поясни, — сузив глаза, ровным тоном произнёс Валентайн.

В свою очередь Мэтью повернулся к нему и посмотрел только на него, а потом произнёс:

— Неужели ты так ничего и не понял, Ник? Мы то с Энтони думали, что заложенные подпрограммы таки активируют все протоколы памяти со временем, но, видимо, они крепко запечатаны… — учёный ненадолго прервал свою речь, собираясь с мыслями, которые предстояло озвучить, а потом выпалил на одном дыхании: — Ты — тот самый экспериментальный образец, разработка которого началась ещё в стенах «РобКо», а позже, столетия после, Институт решил довершить начатое по старым схемам. Мы интересовались вживлением готовой личности в механическое тело, но не смогли закончить. А они — да.

С него, если так можно вообще выразиться, словно вышибли дух — такой эффект возымели на детектива слова Мэтью, разнёсшиеся эхом по стенам мастерской. Миссис Джексон мгновенно повернулась к своему кавалеру и хотела было взять его за руку, сама чувствуя, как будто от услышанного у неё уходит земля из-под ног, но почему-то остановилась, потрясённая услышанным. Что уже говорить о её напарнике.

— Ты лжешь, — наконец проговорил тот. И сказаны эти слова были без злого умысла — скорее, робот сам не мог принять правду, вот и пытался уцепиться хоть за какие-то опровержения услышанному. — В мои блоки памяти…

— …заг-г-грузили ложные воспоминания, — закончил вместо него Тони, решивший вмешаться в разговор. — И нет, м-м-мы не имеем понятия, почему Инст-т-титут, — это слово ему далось особенно тяжело, — решил выбросить тебя.

— Но почему вы не сказали мне об этом раньше? — вспылил детектив. — Я столько лет жил в неведении! А потом оказывается, что я — игрушка Института, страха всего Содружества, монстра, похищающего людей, заменяющего их на заводных кукол с ключиками на спине, держащий в парализующем страхе весь Массачусетс… Почему?

— Именно из-за этого, — тихо ответил Мэтью. — Ну как, теперь ты доволен услышанным?

— Вы знали это всегда. Смотрели на меня со стороны и не открывали такую простую истину… — Ник поник и осунулся. — А ведь я даже не догадывался об этом. Ты тоже об этом была осведомлена, Литрис?! — обернувшись, спросил он у искательницы.

— Не глупи, — фыркнула она. — Если бы я это знала — сразу сообщила. А какие тайны, — теперь она обратилась уже к братьям, нахмурившись, — вы, интересно, скрываете от меня? Успели загрузить какие-то особо секретные подпрограммы в мои системы, да?

— Ничего такого, Литрис! — с жаром ответил Мэтью. — И, Ник, пойми, мы скрывали правду только с благими намерениями.

— Я больше не верю ни единому вашему слову, — процедил он и, повернувшись к леди, проговорил: — Пойдём, Джоанна?

— Да-да, — впервые за долгое время подала голос она, как-то неуклюже попрощалась со всеми и развернулась ко входу, следуя за своим спутником.

Когда они были уже у ворот, их нагнала Литрис.

— Эй, вы, подождите! — крикнула она, и путники последовали её просьбе.

Та подошла к ним и отдала миссис Джексон продолговатый свёрток:

— Так, во-первых, Джоанна, это тебе подарок от меня на Рождество. — Та с благодарностью приняла его и с удивлением на лице начала рассматривать. — А во-вторых… Они действительно хотели как лучше, Ник.

— Мне всё равно, что они там себе считали, — хмуро ответил тот. — Я думаю, что такое скрывать явно нельзя.

— Думай что хочешь, — дёрнула плечом искательница. — Но ты вообще как?

— Пока что не могу ответить на этот вопрос.

— Смотри, не загуби себя от этого знания, — она бросила в его сторону обеспокоенный взгляд. — Ибо от этого любой человек свихнуться может.

— Я не человек, забыла? — вздохнув, проговорил он и двинул было за врата.

— А ты, миссис Джексон… — обратилась к ней Литрис, положив руку на плечо, и леди вся обратилась в слух. — Осознаёшь ты сейчас это или нет, но сейчас многое зависит от тебя. Помоги ему… пережить это. Не знаю, как, но ты же справишься да? Это же ты, как-никак…

— Я очень постараюсь, Литрис, — очень тихо проговорила Выжившая.

— Ловлю на слове. Ну, прощай.

Женщина некрепко обняла её на прощание — что для Лиатрисы вообще было чуждо — и быстрым шагом направилась к поджидающему напарнику. И лишь по пути ей стала понятна одна неприметная сначала истина: братья, руководствуясь какими-то своими скрытыми мотивами, не сообщили им о леди Ребиндер почти ничего, чего бы они не знали или не могли догадаться, таким образом ревностно защищая тайны этой загадочной дамы. Учёные просто кинули кость, что полностью поглотила внимание напарников в виде неожиданной правды о происхождении Ника, которая сбила их с толку, донельзя обескуражила, оставляя горькое послевкусие, последствия которого осядут на них прочным налётом на долгое время. И ведь всё ещё только начинается, впереди — чёрные мучительные дни принятия. Но почему же Беннеты не предали огласке хоть какие-то ведомости о двухсотлетней леди?.. Это оставалось для Джоанны неразрешимым паззлом, и чем сильнее она забредала в чертоги своего разума, тем больше у неё возникало вопросов касательно этого мутного, как болото, дела. Затем же женщина попыталась было выстроить логические цепочки, которые бы «особо» связывали Ребиндер и изобретателей, но не хватало какого-то одного связующего звена. Ну, хоть немного радовало то, что они с Валентайном узнали о том, что эта женщина финансировала именно секретный отдел «РобКо». Это, конечно, не сокращало количество открытых тезисов касательно неё (а даже увеличило вдвое их количество), но было хоть каким-то продвижением в их совместном расследовании.

***

День добегал своего конца, а за всё это время пути к дому напарники не проронили ни слова: оба задумались о чём-то своём, и каждая мысль их была всё напряжённее и тяжелее предыдущей. Неожиданно Джоанна обнаружила, что начала отставать от спутника, сначала — на несколько шагов, а позже — и вовсе метров на семь. Очевидно, организм давал знать о том, что ему срочно нужна передышка и ночлег.

— Эй, Ник! — позвала она напарника, когда они проходили мимо заброшенной заправки «Красная ракета», одиноко скучающей у пустынного пути. Тот обернулся и к своей неожиданности обнаружил, что его подруга находится не подле него, а остановилась далеко позади, и на улицы послевоенного Содружества уже начали опускаться сумерки.

— Прости, — проговорил он, подходя к Выжившей, — совсем задумался… обо всём и не заметил, что ты совсем выдохлась, и нам нужен привал. Ты в порядке, птичка?

— Относительно — да, — кивнула она. — Всё, что мне сейчас нужно — это крыша над головой, небольшой костёр, немного еды из моих запасов и хотя бы пятичасовой сон. Но, думаю, это всё осуществится в этих стенах, — женщина кивнула в сторону заправки. — Больше меня волнует то, как себя чувствуешь ты.

— А что я, — дёрнул плечом тот. — Учитывая, что меня даже не соизволили посвятить в эту правду… Впрочем, что это я, — опомнился он и осторожно положил руку ей на предплечье. — Ты ведь сейчас голодная, уставшая, да и становится холодновато. Давай поговорим об этом… немного попозже?..

Ник пытался казаться безучастным и отстранённым, но миссис Джексон отчётливо видела в его мимике, жестах, их скованности то, что осознание услышанного на самом деле немало снедает его изнутри, как бы он ни пытался отвлечься. И дала сама себе (да и раньше — Литрис) слово, что предпримет всё, чтобы облегчить тягость своего кавалера, найдя тот самый истинный путь, который и поможет ему примириться с возникнувшим сегодня фактом.

Немного погодя, когда ночь окончательно опустила свой тёмный покров на пустошинские земли, они сидели у небольшого костерка, зажжённого под сводом их временного ночлега. Выжившая доедала томатный суп из банки, а Валентайн механически пошевеливал палкой дрова в костре, при этом подперев свободной рукой голову, и всматривался в пламя.

— Итак… — в его излюбленной манере проговорила леди, отложив пустую жестянку, и придвинулась ближе к напарнику.

— Итак, — поддержал её игру он, всё ещё не отрывая взгляда от огня. — Похоже, с сегодняшнего дня мой мир перевернулся вверх тормашками, а я даже не знаю, как с этим быть. Принять это сведения или же сделать вид, что я о нём ничего не знаю.

— Думаю, — осторожно начала женщина, — тебе просто нужно время. Я понимаю, как трудно переварить, осознать это. — Она накрыла его ладонь своей. — И что так, как раньше уже не будет.

— Наверное, так ты чувствовала себя, когда только очнулась в Убежище 111? — Ник повернулся к ней, и миссис Джексон разглядела в его отлитых из керамики глазах яркие отблески, которые отбрасывало пламя.

— Да, что-то подобное, — произнесла Джоанна и зябко поёжилась. Заметив это, детектив снял свой плащ и накрыл им её, на что она, тепло поблагодарив его, положила голову ему на плечо, чувствуя, как веки наливаются тяжестью — всё-таки, изнурительный путь дал о себе знать раньше времени.

— Некстати скажу, что доведу тебя до Пристанища и сразу же отправлюсь в Даймонд-сити. Хочу… завалить себя работой, чтобы отрешиться от мыслей обо всём этом. Не факт, что поможет, но…

— Хорошо, — леди вздохнула, предвкушая скорую разлуку. — У нас в Пристанище через неделю будет ярмарка в честь хорошо произросшего урожая. Ты ж ведь придёшь?

— Тебе трудно отказать, — хмыкнул он.

Они единодушно замолчали, отдавшись плену мыслей.

— Подумать только… Институт… — разорвав тишину, пробормотал Валентайн, пошевеливая дрова в костре. — Об этих чертях столько слухов по всему Содружеству, а оказывается…

— Мы обязательно разберёмся со всем этим. Вместе, — дала клятву Выжившая. И в противовес сказанному сладко зевнула.

— Похоже, кому-то пора спать, — сказал на это её спутник, и впервые за этот трудный день уголки его губ дёрнулись в едва уловимой улыбке.

— Пожалуй, — не стала спорить Джоанна. — Но мы к этому разговору ещё вернёмся, хорошо? Думаю… он необходим для нас обоих.

Она встала, отряхнула юбку и, поцеловав на ночь своего кавалера в щёку, пошла к спальному месту — изрядно потрёпанному временем матрасу, который служил разномастным путешественникам уже не первое столетие. Ник же остался на дежурстве, один в плену тягостных мыслей…

***

Вскоре и наступил день ярмарки, к которому жители Пристанища готовились довольно долго — около месяца, если быть более точным. Всё-таки, такие действия на пустошах — вообще нонсенс, так что и пришлось немного повозиться с организацией и планированием. Идея, не секрет, принадлежала миссис Джексон, хотя и ни на что сначала не претендовала. Однажды леди заглянула в лавку Санни за припасами, а заодно и узнать, не завезли ли чего-то нового и интересного караванщики (как оказалось — да, и из магазина Джоанна ушла довольная с почти нетронутой временем зубной щёткой, в которой щетинки даже были цвета, хоть немного напоминающего белый, и жестяной коробочкой с зубным порошком). Да и просто пообщаться, посплетничать и разведать все новости о поселенцах — ведь Санни о них знала всё. Незаметно речь зашла о почти созревших плодах на грядках. И во время разговора Выжившая невзначай обронила, что в её время устраивали ярмарки, когда достигал урожай, и как она с дедушкой и бабушкой посещала одну такую в детстве. Торговку эта идея весьма вдохновила — ведь её делу это будет только на пользу, ибо сколько товара можно сбыть в этот день… Так что она «заразила» ею, как вирусом, всех жителей Пристанища. Ей даже удалось уговорить помочь ворчливого Кита и выходца из Убежища Дина — вечно хмурого молодого человека, который напрочь лишён, казалось бы, радостных эмоций. Так что вскоре жители поселения занялись распределением обязанностей между собой, а позже — непосредственно самой подготовкой.

Результат превзошёл все их ожидания — Бренда с женщинами Пристанища и со своим мужем Хавьером занялись приготовлением разнообразных яств, которые бы можно было продать, гули Рэй и Анника отобрали лучшие овощи на продажу, Санни выставила на аукцион довоенные раритеты, коими разжиться на пустошах было почти что невозможно… Помимо этого были приглашены и караванщики: торговцы амуницией, разнообразной бронёй или полезными в хозяйстве вещами, а ещё — медикаментами. Как-никак, под пустошинским влиянием сам концепт ярмарок трансформировался во что-то более гибкое, но уникальное. А ещё Джоанна пригласила попытать удачи в торговле Гарриет. Может, жителям селения и придутся по вкусу шляпки мастерицы — тем более, та обещала продавать их чуть ли не за копейки, ибо прибыль её абсолютно не интересовала.

Помимо этого изюминкой данного мероприятия должен был стать вечер танцев. Из дома леди Джексон был вытащен граммофон с наиболее подходящими пластинками, мужчины построили временный помост, и всё, в общем-то, складывалось наилучшим образом.

День обещал быть невероятно интересным — так что неудивительно, что все поселенцы были как на ушах. Из шкафов вытащили лучшие платья, блузы и юбки, чулки и корсажи, шляпки и бусы, которые только можно было найти, а очередь в душевые кабинки за вечер до этого достигла рекордной отметки.

Проснувшись где-то в девять утра, миссис Джексон уже почувствовала то самое предвкушение праздника, с которым ребёнок ждёт своего дня рождения или же Рождества. Тщательно умылась и привела себя в порядок, а затем надела простую малиновую блузку, клетчатую юбку к ней и подаренные когда-то Ником перчатки. А потом спустилась вниз — и всё закрутилось-завертелось в бешеном темпе без передышек.

Для начала женщина помогала торговцам с декором их палаток с крамом, которые выстроились вдоль главной улицы. Затем пошла встречать Гарриет и сопровождавших её Литрис и Закари. На немой вопрос Джоанны о том, почему же робо-парнишка покинул мастерскую и присоединился к двум леди, искательница ответила, что тот с давних пор «втрескался всеми микросхемами» в шляпницу и как-то побоялся отпускать их одних в пустоши, как бы его ни уверяла Литрис. Да и самому захотелось «развеяться». Как оказалось, Гарриет отлично вписалась в торговые ряды, так что все переживания Выжившей мигом улетучились.

А после же леди увидела недавно прибывшего своего кавалера и поспешила в нему. Тот удивлённо осматривал во все стороны преобразованное Пристанище, но, заметив её, приветливо махнул рукой и пошёл навстречу, а подойдя совсем близко, раскрыл объятия, в которые Джоанна сразу же упала, крепко прижимаясь к нему. Всё же, сейчас он нуждался в её поддержке как никогда раньше, да и за неделю разлуки миссис Джексон успела изрядно так по нему соскучиться.

— Как ты, Ник? — спросила она, чуть отстранившись, но не размыкая объятий.

— Ну, как видишь, я не развалился на части, — хмыкнул тот. — А ещё прознал, что тут есть одна дама, которой, кажется, нужно мое сопровождение. И я буду только рад этому.

— Нужно-нужно, — обнажила зубы в искренней улыбке Выжившая. — И я сочту за честь, что вы прибыли, чтобы сопроводить меня, мистер.

Валентайн подал ей локоть, и леди с благодарностью оперлась на него. «Совсем как в старые добрые времена», — с полуулыбкой на губах подумала она.

В целом, день прошел неимоверно увлекательно и запоминающееся: все постарались на славу, и несколько небольших конфузов, случившихся не нарочно, не испортили ярмарки. В копилку воспоминаний Джоанны сразу же посыпалось множество ярких моментов-монеток: вкусная стряпня Бренды, аукцион Санни, в котором им с Ником удалось (под влиянием азарта) даже выкупить фарфоровый сервиз, который пощадило время. Незаметно миссис Джексон приглядывалась к своему спутнику, и своим особым виденьем женщины, что успела изучить его всего, заметила, что за всю эту неделю лучше Валентайну явно не стало: хоть он и пытался казаться отстранённым от проблем, в его глазах цвета топлёного золота промелькивали тревожные искры. Так что когда наконец-то наступил вечер танцев, леди вопросительно взглянула на своего кавалера, приглашая пойти танцевать, а тот как всегда не смог отказать.

— Знаете, мистер, — проговорила она, пока тот вёл её в неспешном вальсе. — Тогда, во время нашего танца на балу, мы было едва не поцеловались впервые.

— Да? — притворно удивился Ник. — Кажется, в мои платы памяти записано подобное воспоминание.

— Не хотели бы вы совершить вторую попытку, мистер Валентайн? — игриво произнесла Выжившая, прищурившись.

— С превеликим удовольствием, леди Джексон, — ответил детектив, в который раз наслаждаясь тем, как его имя перекатывается у неё на языке. — Но вас не смущает вся эта публика?

— Совершенно нет, — сказала женщина. — Тем более, все уже с месяца три, как всё знают.

Он хмыкнул на её слова и первым потянулся к ней, осуществляя наконец-то задуманное, а леди оставалось лишь млеть радостью от этого.

Позже она стояла поодаль, наблюдая за танцующими парами, пока её кавалер ушёл поискать чего-нибудь выпить, как вдруг к ней незаметно подошёл Закари и вежливо проговорил:

— Прошу прощения, что отвлекаю, леди. Но можно вас на пару слов?

— Конечно, — кивнула Джоанна, повернувшись к нему. — Что такое, Закари?

Он стянул кепку с головы и начал неуверенно перебирать в руках, никак не решаясь на разговор, а потом всё же поднял голову и начал свою речь:

— Я много думал о том, что вы сказали во время вашего с Ником последнего посещения. Вы искали какие-либо ведомости о леди Ребиндер, но братья утаили это. Я посчитал, что это весьма… нечестно с их стороны. Но я могу тоже кое-что сообщить об этом. Конечно, в моем расположении не так много информации, но… Думаю, это пригодится расследованию.

Женщина перевела на него полный заинтересованности взгляд, и механик продолжил:

— Беннеты не всегда не ходили на эти… балы. И сначала посещали их. До одного дня. Они вернулись весьма встревоженными. А потом начали переговариваться в мастерской, думая, что я не слышу, но ведь мой слух очень остёр. И обсуждали братья то, что в тот злополучный день на леди Ребиндер было совершено покушение. Виновного в этом — какого-то наёмника — убили сразу же, но вот гостей подчас разогнали, а леди увели. А затем же, годы спустя, вернувшаяся с бала Литрис сообщила, что лицо леди Ребиндер скрывает плотная вуаль.

— Ничего себе, — пробормотала миссис Джексон, схватившись за виски. — Следовательно, причина отказа от балов Беннетами кроется в этом… Спасибо тебе, Закари, за то, что сообщил это, — сердечно поблагодарила его она.

— Всегда пожалуйста, леди, — кивнул он и, растрепав свои рыжие волосы, водрузил на них кепку. — Вам спасибо, что выслушали. В основном… люди не воспринимают меня всерьёз.

— Пойди пригласи Гарриет на танец, — улыбнувшись, добавила женщина ему в спину.

— Если она не откажет, — докинул тот и удалился.

— Что я пропустил? — задал вопрос подошедший с двумя бокалами Валентайн.

— О, кажется, у нас есть небольшое продвижение по делу, — проговорила Выжившая, принимая бокал из его рук. — Сейчас я такое расскажу…

Как известно всем, каждое веселье рано или поздно должно заканчиваться, а вот гулянье в Пристанище резко оборвалось на весьма тревожной ноте: почуяв лакомый кусочек, к селению стеклась группировка вооружённых до зубов рейдеров, пожелавших лёгкой добычи, но не тут то было. Ведь жители относительно молодого поселения были не лыком шиты, и хорошо умели обороняться. Загромыхали турели на вратах, были подняты штыки и вскинуты затворы винтовок. На оборону пошёл добрый час, и хоть без жертв в этот день обошлось, всё же ранений не удалось избежать — Бетани теперь хватало работы на целую ночь. Все уставшие и вымотанные долгим днём разбрелись по домам, предвкушая скорый сон.

***

Поднявшись к себе наверх, леди Джексон наскоро приняла душ и, кое-как высушив волосы и переодевшись в привычное синее платье, спустилась вниз к поджидавшему её Валентайну, который курил трубку у окна, созерцая ночной пейзаж за окном. Она мягко подошла к нему и обняла сзади, понимая, что сейчас предстоит мучительный разговор, который им попросту нужно пережить, чтобы между ними не было никаких недомолвок и барьеров, ограничивающих души. Почувствовав, как его руки накрыли её пальцы, женщина спросила:

— Тебе не лучше, Ник?

— От тебя ничего не скроешь, да? — усмехнулся он, но это прозвучало скорее грустно, нежели задорно. — Нет, птичка, — не стал кривить душой робот и повернулся к ней. — Я думал, что всё это… как-то поможет мне принять себя. Но как всегда ошибся. И это теперь навсегда со мной.

— Но… — начала было Выжившая, как потом он произнёс:

— И ладно бы я… Но ведь тебя это тоже затрагивает! — детектив отстранился и пронзительно посмотрел ей в глаза. — Я ведь… Я ведь отродье Института, Джоанна! И кто знает, для чего меня вообще создавали и какими программами напичкали! — его речь была сбивчивой и волнительной. — Разве тебе нужен кто-то, созданный руками врага? Разве я достоин чьей-либо любви, зная о порочности моего сознания?

Выдохнув, Джоанна подошла к нему совсем близко и тихо произнесла:

— Сейчас — как никогда раньше.

Не дав ему что-либо ответить, она продолжила:

— Сколько же можно утверждать тебе, Ник? Мне совершенно не важно, где тебя создали, кто, когда… Мне нужен сам ты. Тот, которого сформировал ты сам. А не «РобКо». Не Беннеты. И даже не Институт. Я знаю, что тут, — она сложила ладошки в области, где бы располагалось у него сердце, будь он человеком, — есть душа. Такая же, как у меня и любого другого… Подлинная. Настоящая. И создал её не Институт. Так что позволь наконец-то себе… быть тем, кем ты являешься без каких-либо предрассудков и сомнений.

— Ох, Джоанна, — еле слышно проговорил он и, обхватив её лицо ладонями, соприкоснулся с ней лбом, на что та шумно выдохнула и обняла его.

— Просто позволь мне забрать всё это из тебя, — дрожащим от волнения голосом произнесла миссис Джексон, — и унести далеко-далеко, за моря и горы, чтобы мы больше никогда не вспоминали об этом.

— Но не слишком ли тебе будет тяжёлым это бремя?

— Результат вполне окупается, — прошептала она.

— И что бы я без тебя делал? — произнёс Валентайн. — Я не романтик, и близко им не являюсь, но хочу сказать, что… Порой я удивляюсь, как одна проворная женщина-птичка смогла кардинально изменить мою жизнь и меня самого. Так что, пожалуй, нет ничего зазорного в том, что даже я, заржавевшая железяка, смог без памяти полюбить её.

Она улыбнулась на его слова и, выждав недолгую паузу, ответила:

— Я тоже люблю тебя, Дровосек.

Миссис Джексон встала на цыпочки и, прильнув к нему со всей своей нежностью, поцеловала, давая понять, как же много сейчас он, и они сами значат для неё и для него тоже. А затем, выдохнув, отстранилась и, взяв его руки в свои, положила их себе на пояс и произнесла:

— Пойдём ко мне, Ник…

Сразу поняв, что она имеет в виду, детектив вопросительно взглянул на неё и серьезно произнёс:

— Обычно такие решения заканчиваются тонной сожалений поутру, Джоанна.

На что та лишь ответила:

— Обычно такие выводы заключаются теми, чья связь не столь прочна, как наша. Так что да, — быстро ответила она, поняв, каким будет его следующий вопрос. — Я точно уверена.

И первой потянулась к пуговицам у него на плаще. Поняв этот знак, сыщик осторожно освободил её руки от перчаток и поднёс их к губам, едва уловимо прикоснувшись ими каждого пальца. Ободрительно улыбнувшись ему, леди потянулась и освободила своего кавалера от шляпы и плаща, а потом, взяв за руку, повела к себе наверх.

Там же, зажегши свет в лампе, мигом кинулась в его объятия, понимая, что делает всё правильно, несмотря на всю противоестественность происходящего. Это же Ник, её верный спутник, её опора в тяжёлых днях, её возлюбленный и тот, кого она знает лучше, чем себя саму. Так что, увлекая его за собой, миссис Джоанна Джексон понимала, на что она идёт, и что её решение донельзя истинное и искреннее. И, отбросив все предрассудки, всколыхнувшие её сознание, женщина полностью отдалась тому чувству, которое вот уже столько веков зовут любовью.

***

Немного времени спустя миссис Джексон приподнялась на локтях и, абсолютно не стыдясь своей наготы, повернулась к лежащему рядом напарнику. Улыбнувшись, она проговорила:

— Я ни о чём не жалею.

Он немного потянулся к ней, чтобы заправить за ухо выбившуюся на лоб прядь, а потом в той же манере ответил:

— Утро ещё не наступило.

— Не думаю, — она наклонилась ближе, — что оно что-либо изменит.

На его теле выступила испарина — видимо, система охлаждения работала исправно — и леди, поддавшись какому-то странному порыву, вывела у него слева сердце, а потом перечеркнула его стрелой.

— Что ты там рисуешь?.. — на заданный вопрос она хихикнула и, откинувшись назад, спрятала своё смущение этим моментом, уткнувшись ему в плечо.

Но молчание длилось недолго.

— Третий раунд? — произнесла леди, вновь приподнявшись.

— Боги, неугомонная ты женщина, ты же весь день на ногах, откуда у тебя столько сил? — шутливо вознегодовал её спутник.

Ей оставалось лишь коротко засмеяться с этого, а потом, до того момента, как её сгребут в охапку, тихо ответить: «Небольшие женские хитрости».

***

«I snuck outside once you fell asleep

and I walked down the road

to give my electronics an overload

It’s easy to be angry at something

that you don’t understand

And people tend to be stubborn with where they stand».

Steam Powered Giraffe — Electricity Is In My Soul

Утром Джоанна проснулась одна. Сладко потянувшись — хоть тело сковывала приятная ломота — она зашагала к ванной. Вернувшись, леди обнаружила всю свою одежду, разбросанную вчера, аккуратно сложенной на стуле при трюмо. Умилившись с такой заботы, миссис Джексон наскоро оделась и поспешила спуститься вниз, чтобы разузнать, куда же подевался её напарник.

Её спутник обнаружился в гостиной на диване с новым выпуском «Общественных событий». Обернувшись, он увидел её и проговорил:

— О, Джоанна, ты уже проснулась…

— Верно, — кивнула она, подходя ближе и, склонившись, обняла его сзади.

— Ну и почему же ты ушёл, Ник? — задала вопрос Выжившая.

— Не хотелось тебя смущать, — ответил тот, откладывая газету. — Да и кто знает, может, ты и передумала в своих намерениях и…

— Дурачок, — без тени злобы ответила женщина и села подле. — Я же говорила, что ни о чём не жалею.

— Что же, раз… — Валентайн повернулся к ней и притянул её к себе.

— Тебе ведь уже легче? — задала вопрос Джоанна.

— Да, доктор Джексон. Однако вынужден сообщить, что останусь у вас ещё на один день для усиленной терапии.

— Мы пустим в ход все усилия, чтобы поставить вас на ноги, — проговорила Выжившая и не удержалась от небольшого смешка.

Спустя несколько мгновений заваривая себе чай, миссис Джексон поняла, что, кажется, чёрные дни, грозовыми тучами омрачавшие их жизнь, наконец-то прошли, уступая место светлым денькам. И леди позволила себе наконец-то облегчённо выдохнуть, хоть и не ведала, насколько долго они продлятся.

========== Глава XXIII: Штурм Замка ==========

«В конце концов я понял: твой дом — там,

где ты сам его себе устроишь.

Это место и тебе станет домом,

если ты этого захочешь».

Иногда изменения, меняющие вашу жизнь к лучшему, проходят совершенно незаметно. Они приближаются к вам тихо, мягкой поступью, осторожно, боясь спугнуть своим появлением и как-либо навредить. Почти незаметно одними подушечками пальцев касаются тех вещей и аспектов, что и нуждаются в корректировке, и преобразовывают их. А по крупицам, словно песок, они собираются в нечто большее… Так было и с ними. Незаметно мистер Валентайн стал почаще заглядывать в такой знакомый дом в Пристанище. Незаметно для самой себя миссис Джексон каждый день начала встречать его вечером и провожать утром. Незаметно в комоде «поселились» его рубашки и галстуки. И незаметно те двое поняли, что уже привыкли к подобной жизни. И более того — она нравилась им обоим, ведь была умиротворённой — той, к которой быстро привыкаешь, и очень трудно расстаешься.

Конечно, не обошлось и без приключений: ведь знакомые нам путники просто не могли без них. О, обо всех их можно рассказывать и рассказывать, не боясь утомить от скуки слушателя. Например, как они вместе помогли чуду довоенных технологий — воздушному кораблю «Конститьюшену», застрявшему на заброшенных всеми улицах Бостона, вновь поднять паруса и взлететь. Или о походе к Банкер-Хиллу и помощи местной торговке. И, наверное, стоит ещё припомнить весьма рисковое предприятие, о котором они узнали от Хэнкока… Но об этом, пожалуй, в другой раз.

Сейчас их встречало мирное утро. Зевая, миссис Джексон спустилась к завтраку, одетая в латанный-перелатанный халат. Заметив в столовой своего спутника, она медленно почалапала к нему, всё ещё не совсем проснувшись. Тот спокойно подкручивал отвёрткой гайки на левой руке — рутинное, привычное для него каждое утро дело, хоть поначалу Выжившая долго привыкала к этому.

— Доброе утро, Джоанна, — поздоровался Валентайн, прекратив своё занятие. — Я уже подумывал уйти в Даймонд-сити не попрощавшись, а оставив записку, ведь не хотелось тебя будить — так сладко ты спала.

— Я что, опять отключала будильник? — спросила она, немного пробуждаясь, и подошла к своему кавалеру, чтобы поприветствовать его утренним поцелуем.

— Раза три точно, — произнёс Ник, отвечая ей тем же.

— И… сколько времени сейчас? — задала вопрос женщина, подходя к плите, чтобы заварить себе кофе (его они таки нашли где-то полторы недели назад в какой-то заброшенной кафешке).

— Около девяти, восемь сорок девять, если быть точнее, — ответил её спутник, бросив на неё озадаченный взгляд.

class="book">Окончательно смахнув из себя все остатки сонливости, миссис Джексон взглянула в окно и увидела, как солнце уже поднялось над верхушками домов, щедро освещая своими лучами Пристанище — наконец-то наступил май, тёплый и нежный.

— Чтоб меня! — воскликнула Выжившая, не зная, за что взяться первым. — Я ведь забыла сказать тебе, что к нам сегодня зайдёт в девять Жадин с каким-то важным сообщением! Ох, дурная моя голова.

Она тут же кинулась наверх приводить себя в порядок, крикнув Нику: «Последи за кофе, чтобы не убежал!» Спустя несколько минут в дверь постучали: Жадин как всегда была пунктуальной и точной, так что пришла с Престоном Гарви ровно в девять.

Дождавшись Джоанну (и ничуть не удивившись её растрёпанному внешнему виду) генерал минитменов, то и дело пригубливая предложенный ароматный напиток из чашки, поведала, что собирает все силы их движения на то, чтобы совершить давно планируемую атаку на форт Индепенденс или называемый в простонародье Замок — бывший оплот минитменов на юге у залива, который они потеряли из-за засилья болотников, пришедших из моря. Сейчас же, утверждала Жадин, у них собралось достаточно вооружённых сил, чтобы вновь захватить крепость и утвердить центр минитменской деятельности там. «Как же так случилось, что болотники смогли захватить такую надёжную твердыню?» — немало удивилась миссис Джексон. Когда-то в старшей школе её класс возили туда на трёхдневную экскурсию, так что она ещё кое-как помнила, как выглядит форт. «Никто точно не помнит, ведь это случилось около сорока лет назад, мэм, — ответил ей Престон. — Однако я слышал, хоть и не могу назвать этот источник надёжным, якобы какое-то чудище прибыло из-за моря и разрушило форт, вытеснив все наши силы оттуда» — «Поэтому мы и собираем всех, кто только откликнется, — дополнила его Уильямс. — К нему не приближались годами. Нас может ждать там что угодно». Недолго думая, путники согласились помочь им: Джоанна была в долгу перед минитменами за полную отстройку Пристанища, а Валентайна же интересовала услышанная легенда об этой крепости, а точнее — сама причина той. Поблагодарив их за обещанную поддержку, Жадин и Престон ушли, сообщив, что общий сбор сил минитменов состоится через четыре дня — так что следовало уже выдвигаться в путь.

***

Наверное, во всём Содружестве не найти такого непомерного здания, как Форт Индепенденс. Сооружённый из массивных гранитных глыб в форме звезды с бастионами-выступами на каждом краю, даже издалека Замок поражал своим величием и могуществом и вот уже множество столетий служил оплотом для разных его обитателей — как дружелюбных, так и, на данный момент, не очень. И это невзирая на то, что две его стены были почти полностью разрушены какой-то неведомой, но внушительной силой, да и покрыты засохшим от непригодных условий плющем. Он был стар, ужасно стар, но ещё крепко держался, выигрывая у беспощадного времени день за днём. С четырёх сторон крепость омывали воды залива, но вот открывшаяся перед путешественниками сторона не совсем дружелюбно зияла огромной пробоиной.

— Смотрится внушительно, правда? — спросил у подошедших спутников Престон Гарви, встречая их у точки сбора — заброшенном кафе, расположенном у места с красивым видом на форт.

— Чего не отнять, того не отнять, — проговорил Ник, а Джоанна кивнула в подтверждение этим словам.

Вместе они зашли в заведение, где уже собралось немало народу — человек с двенадцать, созванных Жадин со всех поселений, которые только согласились пойти на выручку. Из Пристанища кроме уже знакомых нам путников тут была Бренда — уж она то не смогла проигнорировать зов помощи и откликнулась на него не задумываясь. Такой она была — немногословной, рослой, сильной и с большим сердцем, которое всегда правильно вело её через тернистый путь судьбы. Из знакомых лиц ещё виднелась милая Кюри, что в этот раз заплела свои волосы в два пучка сбоку, с медицинской сумкой наготове, а также обитатели Сэнкчуари Сэм и Патрик, что всегда приходили на выручку Жадин в подобных авантюрах.

Сама же генерал стояла недалеко ото входа, прислонившись к барной стойке, а рядом с ней находился, пожалуй, самый необычный спутник, которого и представить в компании двухсотлетней женщины было трудно — настоящий супермутант, закованный в ржавую броню и шлём, которые, судя по всему, склепали из корпусов паромобиля. В руках тот сжимал массивную биту, утыканную, как дикобраз иголками, забитыми в неё гвоздями. Стоялось ему неспокойно — и он то и дело топтался на месте, хмуро поглядывая на окружающих.

Внутренне содрогнувшись от его вида, миссис Джексон всё же решила подойти к Уильямс, чтобы поздороваться, и в этот раз стала на безопасное расстояние.

— Здравствуй, Жадин, — проговорила она, покосившись на её странного напарника, но тот смотрел в другую сторону. И хорошо — Выжившая опасалась, что этот супермутант в любую минуту может наброситься на них просто со скуки.

— Джоанна, Ник, — коротко кивнула Стоодиннадцатая. — Спасибо, что пришли. Если нужна амуниция — она за моей спиной, вооружайтесь хорошо. А, ещё, познакомьтесь с Силачом.

Она качнула головой в сторону мутанта, и тот, услышав звук своего имени, обернулся прибывшим к спутникам, разглядывая их.

— Он у нас почти дружелюбный, — заверила напарников Жадин, никак при этом не убедив их в сказанном.

Тот же в противовес её словам заметно встрепенулся, поглядывая на них. Казалось, в его крохотных мутновато-зелёных глазах зажглось, словно искра бенгальского огня, понимание, и он громко воскликнул, смотря на предводителя минитменов, и указал на Валентайна:

— Жестянка! Люблю им ноги отрывать! — Он перекинул биту с одной руки в другую и поудобнее сжал её, а затем уже приготовится побежать в их сторону, чтобы осуществить задуманное — преодолеть такое небольшое расстояние двухметровому супермутанту уж точно было не сложно — как вдруг его остановил громкий вскрик:

— Силач! — родительским строгим тоном приструнила того Уильямс и пристально посмотрела ему в глаза. И её слова возымели на того соответствующий эффект: Силач остановился, поник и немного обиженно глянул на неё. — Нельзя! Он нам помогает.

— Но ведь это… жестянка, Жа-Диин! — совершенно по-детски недоумевая, произнёс он своим рычащим голосом.

— Эту. Жестянку. Нельзя. Бить, — чётко выделяя каждое слово, ответила ему Жадин, окончательно остудив пыл супермутанта. Тот громко фыркнул, всё ещё не соглашаясь с её словами и отошёл, видимо, обидевшись на свою строгую «няньку».

Та же в свою очередь вздохнула и подступила ближе к недоумевающим с этой странной сцены напарникам.

— Ох, простите, иногда с ним бывает непросто. Особенно за последнюю фразу, надеюсь, ты не в обиде, Ник, — проговорила она, зажав пальцы на переносице.

— Что ты, никаких обид, — заверил её тот. — Но вот нам с миссис Джексон жутко любопытно, где ты откопала разумного супермутанта, который не хочет намотать себе на шею кишки всех присутствующих тут?

— Возможно, не будь меня тут — и он бы хотел. — Она хмыкнула и обернулась на виновника разговора, всё ещё хмурившегося. — На самом деле, это очень долгий рассказ, но я знаю, что мне дороже поделиться им, иначе вы от меня не отстанете, да? — спросила Уильямс и, получив утвердительные кивки, не стала утаивать историю: — В общем, когда я однажды путешествовала по развалинам Бостона, мой Пип-бой уловил странный сигнал, исходивший из Тринити-тауэр. Оказывается, один человек по имени Рекс решил захватить радиостанцию внутри здания, и начал вещать для супермутантов, надеясь, что те станут на путь просветления и перестанут нападать на всё, что движется. Но оказалось, что чтения «Макбета» для этого явно недостаточно — и те попросту пленили его, а вместе с ним и Силача, которому пьеса Шекспира очень даже пришлась по душе, за что его собратья и невзлюбили. Ну, а дальше всё просто — я спасла радиоведущего, а его спутник решил присоединиться ко мне в моих скитаниях, ведь надеется найти «бальзам прекраснодушия», которым «люди и отличаются от супермутантов», о чем и шла речь в пьесе, ведь воспринял Силач её слишком буквально. Ну, а с помощью него он хочет сделать себя и своих сородичей намного сильнее. В его теории, конечно. В общем, история та ещё.

— Занятно, — проговорил Валентайн, уже ничему не удивляясь — всё же, эта была старая добрая Пустошь со своими непредсказуемыми выкидонами и авантюрами.

— Значит, он не опасен? — спросила Джоанна.

— Да, — ответила ей Жадин, — конечно, не в бою. Тогда лучше ему под горячую руку не попадайтесь — он даже не заметит, что зашиб кого-то из своих.

— Спасибо, что предупредила, — хмыкнул детектив, и они с леди отошли к столу, где была разложена разнообразная амуниция.

Среди неё Джоанна начала искать энергетические заряды, ведь в этот поход взяла с собой подарок Литрис — модифицированную лазерную винтовку, над которой искательница, наверное, трудилась немало часов — настолько она была удобна в использовании. К бронзового цвета рукоятке были подвешены на шнурке несколько бусин — в них миссис Джексон узнала те, которые крепились на поясе Литрис: видимо, она пожертвовала ими, чтобы оставить свою «подпись». А на нижней стороне корпуса карабина были выведены краской — розовой и фиолетовой — инициалы Мелани и Мизери. Выжившая очень берегла этот подарок, но в такое рисковое предприятие решила взять с собой, ведь знала, что он не подведёт.

— Ну что, готовы? — звучно раздался голос предводительницы минитменов. — Тогда собираемся на улице. Пора уже наконец-то вернуть на место исторический оплот минитменов!

***

Брать штурмом форт Индепенденс решили со стороны главных врат. И стоило только первому минитмену ступить в стены крепости, как твари тут же почуяли его, а чуть погодя — и всю группу. Да, теперешние хозяева Замка особой гостеприимностью не отличались. Резко поднявшись из рыхлой трясинной почвы, в которой они и обитали, зарывшись так, что выглядывали только верхушки панцирей, болотники пошли в наступление, угрожающе размахивая гигантскими клешнями. Об их остроте на пустошах знали не понаслышке: поговаривали, что особо опасный болотник может оторвать человеку голову одним лишь ударом. Поверить только, и эти существа произошли от небольших весьма безобидных крабов, населяющих воды залива…

На своих четырёх ногах мутанты легко пересекали расстояние до минитменов. К счастью, их предводительница была не лыком шита и сразу же приказала сгруппироваться.

— Цельтесь в их морды! — выкрикнула она и первой повалила наземь одного из болотников своим удачным выстрелом из лазерного мушкета. — Это их самое уязвимое место. И не подпускайте их слишком близко!

— А то мы и не знали, — совсем тихо рядом с Джоанной проворчал Патрик. Его, как и остальных в отряде, немного обескуражило такое большое количество болотных тварей, значительно расплодившихся в столь благоприятной для них среде.

Вместе минитмены скосили волну болотников, затем ещё одну, и ещё… А те всё прибывали и прибывали, карабкаясь по трупам своих сородичей, и начали теснить их назад. Кое-кто, кто был смелым, уже вступил в ближний бой. Как Силач, который, размахивая своей битой во все стороны, крушил врагов одного за другим, почти не получая повреждений. Кто-то же наоборот старался нападать как можно дальше, целясь в морды врагов.

Среди таких и была Джоанна. Ей было некогда отмечать, что она уже успела отвыкнуть от таких масштабных перестрелок, от озонового запаха, оставшегося после выстрелов из лазерного оружия, от шума в ушах из-за взрывов гранат, от постоянного щемящего внутри чувства опасности… Размеренная жизнь хороша сама по себе, но к ней быстро привыкаешь, начинаешь терять хватку, забывать выученные навыки, становясь почти что бесполезным.

Наконец, ряды враждебно настроенных мутантов поредели, а потом и вовсе иссякли. Жадин утёрла пот со лба и оглянулась на свой отряд. Потерь среди них, к счастью, не было. Некоторым Кюри обрабатывала несмертельные раны, полученные в бою, и залечивала их стимуляторами. Сэм грустил из-за сломанной винтовки, которая повредилась после того, как парень ударил её прикладом особо наглого болотника, подступившего уж слишком близко. Бренда как всегда дымила в сторонке, оглядывая «труды» их перестрелки. Силач счищал остатки болотников со своего орудия. Его всё же немного покоцали в бою, судя по нескольким ранам, на которые тот демонстративно не обращал внимания. Подойдя к нему, Жадин проговорила:

— Эй, здоровяк, пойди-ка искупайся в воде. Она радиацией хорошо так фонит, сразу тебе все раны залечит.

Тот гмыкнул на её слова, но от своего дела не отвлёкся. А потом как бы между делом произнёс:

— Силач думал, что сегодня найдёт бальзам прекраснодушия у какого-нибудь из этих человеков. Но Силач ошибся. Все людишки слабые, и его среди них нет, Жа-Диин. Неужели Мак-летучая-мышь ошибся?

— Не всё ещё потеряно, — примирительно ответила ему Уильямс. — Это ведь не последнее наше с тобой приключение.

Он кивнул ей и, бросив биту, почалапал по чавкающей почве к воде. А саму Жадин в это время потревожила подошедшая миссис Джексон:

— Понимаю, что сейчас совсем не то время для таких расспросов, но… — Джоанна сделала паузу, тщательно подбирая слова в голове, и продолжила: — Сейчас мы с Ником занимаемся одним странным делом, и я расспрашиваю об этом всех, кто только может быть осведомлён. Что ты знаешь о леди Ребиндер? Если тебе знакома эта особь…

Генерал минитменов на секунду нахмурилась, ведь это имя прозвучало очень знакомо — тем самым отголоском прошлого, от которого Жадин возвела гранитные стены в сознании, не позволяя вторгаться в её жизнь.

— Ребиндер, Ребиндер, Ребиндер… Хм-м. Она приглашала меня на какой-то бал, но я отказалась — у меня не так достаточно времени, чтобы тратить его на такие глупости. Но вот что-то такое я припоминаю…

Она поднесла пальцы к вискам, надавливая на них, и всё пыталась найти ту самую ниточку в сознании, что и разблокирует путь к этому воспоминанию.

— Ну конечно! — воскликнула та спустя минуту. — Я ведь слышала о её судебном деле, когда работала юристом. Его масштабность впечатлила всех работников суда.

— Ничего себе… — пробормотала Джоанна. — Я и не знала, что ты была юристом. Но что же это было за дело такое?

— Её муж умер, но не составил завещания, и его супруга делила миллионы с родственниками лорда Ребиндера. О, это был громкий скандал, но я помню, что эта женщина немало извернулась, чтобы переменить всё в свою сторону, и в итоге отхватила почти что всё состояние. Похоже, если бы не война, она обеспечила бы себя золотой старостью.

— Но почему же лорд Ребиндер не оставил завещания? Ведь у таких богатых господ так всегда принято… И от чего он умер?

— У них не было детей, так что, думаю, это сыграло свою роль. Да и, возможно, оно было, но тот отозвал его, а новое составить и удостоверить не успел. Его ведь сморила какая-то болезнь, но подробностей об этом я не знаю.

— Всё равно, спасибо тебе, Жадин, — расцвела в улыбке Выжившая. — Ты нам очень помогла.

— Одного не пойму, — проговорила Уильямс, перекинув в рабочую руку свой карабин. — Зачем вы в это полезли?

— Там что-то не так… — проговорила спустя несколько мгновений Джоанна, смотря вдаль. Больше из неё не удалось бы вытащить ни слова, да и Жадин не очень-то и хотелось копошиться в этом.

Стоодиннадцатая подошла к своему подручному, и тот тут же доложил ей:

— Генерал, мы совсем забыли, что эти твари откладывают яйца, — проговорил Престон, и та кивнула, немного коря себя за то, что успела призабыть об этом.

— Сейчас займёмся этим, — пообещала она.

И, хлопнув в ладоши, сделала объявление:

— Внимание, народ! — дождавшись, пока все повернутся к ней, она продолжила: — Мы славно потрудились за этот бой. Уж мяса болотников точно хватит, чтобы прожить на нём месяц, если грамотно подойти к этому. Но у нас ещё остались дела. Нужно привести это место в божеский вид, а для этого потребуется много сил и времени. — Жадин замолчала, собираясь с мыслями, а затем на одном дыхании выпалила: — Но я знаю, что мы справимся со всем этим. Ведь первый — и главный! — шаг уже сделан. Мы вернули назад это место. И я не буду сомневаться в нас и скажу, что преобразим его до неузнаваемости.

После её речи послышались одобрительные вскрики: она явно подбодрила минитменов, уставших после тяжёлой перестрелки, и вселила им надежду в будущее их фракции. Но их генерал ещё не закончила.

— А теперь давайте распределим обязанности. Мы должны обследовать стены крепости, чтобы, для начала, выяснить, не скрылся ли там кто-нибудь из болотников. Эту группу поведу я. А потом же осмотрю, что там уцелело и где можно устроиться на ночлег. Ещё кто-то должен заняться обработкой тушек болотников. И подойти к этому очень скрупулёзно. Ну, и не помешало бы осмотреть кладки с яйцами этих тварей на территории Замка. Несколько можно оставить, но следует проследить, не вылупится ли из них кто-то. Итак, кто за что возьмётся?

Сразу же вызвалось несколько людей сопровождать её и Престона по комнатам форта — всем хотелось узнать, что же он представляет собой изнутри. И пока Жадин решала, кого включить в свою группу, к Джоанне подошла Бренда с небольшим предложением:

— Как насчёт того, чтобы заняться последним предложением генерала и вместе побродить, высматривая яйца этих болотников? — спросила она, привычным движением отбросив сигарету вбок. — Думаю, что Рози и Хавьеру точно понравится омлет, который я из них приготовлю, если донесу их в Пристанище целыми.

— Я за, — кивнула Выжившая, поднимаясь с насиженного места. — Тем более, всё равно хотела осмотреть окрестности. Ник, ты с нами? — она повернулась к нему.

— Нет, — отрицательно качнул головой тот. — Думаю, от меня будет больше проку, если я присоединюсь к Жадин.

— Хорошо, — ответила она и не смогла не добавить: — Но только береги себя.

Затем же леди вместе с Брендой неспешно пошли к ближайшей кладке с сероватыми яйцами, пронзёнными прожилками, коих в одном гнезде было около семи. По размеру они в полтора раза превосходили страусиные.

И не успели женщины даже подойти совсем близко, как одно из них издало громкий треск, и из него, разломал скорлупу, выпрыгнул новорождённый болотник, заставив Бренду громко выругаться. К слову, тот значительно отличался по строению от своих по виду. Мигом перебирая шестью лапками, детёныш болотника засеменил к миссис Джексон, избрав её своей жертвой, и вцепился зубами ей в сапог. Взвизгнув, Джоанна попыталась стащить его с себя, и когда ей это удалось, проткнула его «Кассиопеей». С побеждённым визгом тот затих.

Её спутница на это лишь хмыкнула и посоветовала женщине в следующий раз топтать их ногами — у них панцири ещё не окрепли, так что это будет нетрудным действием. На что миссис Джексон вежливо отказалась, сообщив, что её сапог и так прокушен, так после этого ещё и будет заляпан внутренностями детёнышей болотников. После же её временная напарница открыла свой рюкзак, чтобы поместить туда несколько яиц, больших в руках, но с очень твёрдой, прочной скорлупой — уж такая по дороге не разобьется. Тщательно трясла их, чтобы было никто оттуда не вылупился позже — небольшая осторожность никогда не помешает.

Так продолжалось около часа. Они обошли почти все кладки и вышли на поиски за пределы стены, ближе к заливу. Бренда осторожно осматривала яйца, а потом точно предсказывала, из какого вылупится скоро новоиспечённый болотник. Но наконец-то пришёл черёд последнего гнезда.

— Мы славно потрудились, — проговорила спутница Джоанны и та согласно кивнула. Осмотрев закатный пейзаж — заходящее за воду солнце, окрасившее залив во все оттенки красного, а так же сидящего неподалёку на берегу Силача, который вычищал свою биту от останков, леди развернулась, чтобы пойти к остальным.

— Знаешь, — проговорила Джоанна по дороге назад, осторожно минуя разбросанные тут и там каменные обломки форта Индепенденс — те, что остались от разрушенной задней стены, — а ведь когда-то, ещё в детстве, я ездила сюда на экскурсию. Ну, до войны, — добавила она, заметив удивлённый взгляд её спутницы.

О странном происхождении миссис Джексон в её поселении знали почти все, кому не лень было спрашивать. Особого резона таить это у неё не было, да и, к тому же, лучше ответить честно на вопросы о том, почему она столь не осведомлена в некоторых пустошинских аспектах, которые известны всем её обитателям с младых ногтей.

— И каким тогда был Замок? Думаю, не такой развалиной…

— Верно, — кивнула женщина. — Тогда у людей ещё было до него дело и передовые методы реставрации…

От нахлынувших воспоминаний о детстве взор Выжившей затуманился. В голове моментами-вспышками проносились события тех лет: как ей чудом удалось уговорить родителей подписать ей соглашение на экскурсию, полёт на дирижабле, полном постоянно трещащих о девчачьем даже на такой высоте юных гимназисток, рассказы экскурсовода, из которых миссис Джексон сейчас не помнила абсолютно ничего.

— Что за… — вывело её из омута ностальгии восклицание Бренды, которая внезапно остановилась, и миссис Джексон — вместе с ней.

А потом она и сама почувствовала. Под ногами ощущалась ритмичная вибрация, совпадающая с биением её сердца, — как будто кто-то под землёй бил в огромный барабан. И та всё нарастала и нарастала, крепла и крепла с каждым мгновением.

А затем за их спинами со стороны моря раздался страшный оглушающий рёв. Это пробудилось чудище, чтобы показать, кто истинный властитель этого места.

***

Не в силах отвести взгляд, миссис Джексон наблюдала, как поверхность воды прорезала огромная туша гиганта-болотника, которая стремительно сокращала расстояние до Замка, словно вода была ей не помехой.

— Твою ж!.. Это их королева! — выругалась Бренда и, схватив Выжившую за локоть, воскликнула: — Бежим, Джоанна, или нам конец!

Но та и сама поняла, что её шансы на выживание стремительно сокращаются с каждой секундой и, выронив из рук яйца, которые, не разбившись, затарахтели по склону вниз, ринулась за стену изо всех сил.

Рёв исполина — на этот раз намного ближе — раздался за спиной, и Джоанна на ходу обернулась, чтобы посмотреть, далеко ли от них опасность. И от этого потеряла бдительность и споткнулась о каменный блок на земле. Не сдержав равновесия, она рухнула, больно ударившись подбородком и коленями. Левую ногу нестерпимо жгло огнём — видимо, ей таки удалось подвернуть её. Вдохнув воздуха, Выжившая привычным жестом потянулась к боковому кармашку сумки — и не обнаружила ничего. Последние стимуляторы она потратила около часа назад, когда один из болотников зацепил её во время схватки. Взвизгнув, Джоанна попятилась ползком назад, увидев, что чудовище уже вышло из воды.

Бренда, заметив, что её нет рядом, обернулась и поспешила ей на помощь.

— Хватайся! — воскликнула она, протягивая свою массивную ладонь, и миссис Джексон мгновенно взялась за неё. Та, поддерживая, приобняла её за плечи и потащила к пролому в стене.

Послышались гул голосов, какие-то неразборчивые крики, а затем — и залпы из орудий: это минитмены — немного запоздало — прибыли сражаться с монстром. Но что они сделают своими ярко-малиновыми лучами, выпущенными из винтовок, шестиметровому мутанту, покрытому крепким панцирем? Для него они были почти что надоедливыми мухами, только раздражающими, но не ранящими. Яростно зарычав, королева запрокинула голову назад и мощным потоком извергла из отростков под крохотной мордой струи флуоресцирующей кислоты в их сторону.

Резко почувствовав, будто с правого плеча содрали кожу и посыпали оголённые мышцы солью, миссис Джексон завопила и вновь упала, раздирая в кровь колени. Тело Бренды навалилось на неё тяжёлым грузом.

Тут бы и пришёл ей конец, если бы не Силач, добравшийся до мутантихи с криком «Ну попробуй сразить меня, харя чешуйчатая!», который ну просто не мог стоять в тылу. Он ударил по одной из восьми лап королевы болотников, сломав её. Обернувшись к обнаглевшему супермутанту, та отбросила его мощным ударом клешни и хотела уже было покончить с ним, как вдруг по ней попала ракета — видимо, кто-то нашёл в арсенале гранатомёт и поспешил применить его. И противница обернулась в другую сторону.

Тем временем миссис Джексон наконец-то удалось выбраться из-под неподвижной напарницы. Отчаянно вскричав и закусив до боли нижнюю губу — ведь в раненое плечо будто воткнули разгорячённую докрасна кочергу, а в ушах противно пищало, Джоанна приподнялась на локтях и обернулась к Бренде.

От одного только вида её изувеченного тела миссис Джексон замутило и её вырвало. Напарница приняла на себя весь кислотный удар противницы, и едкое вещество прожгло её, оголяя мышцы и внутренности. Отвернувшись, Выжившая поползла дальше. От боли взор затуманился, и она уже не отдавала себе отчёта в том, куда же всё-таки ползёт. Цель была одна: выжить, убраться подальше отсюда как можно скорее.

Кто-то смелый пришёл ей на помощь и подхватил, относя от тела Бренды. «Держитесь, миссис! Я сейчас доставлю вас к Кюри…» — раздался кажущийся знакомым голос её спасителя — и кто это был?.. Престон? Или Сэм? Она не могла понять, ведь сознание уже начало покидать её. Последним, что она запомнила, было яркое сине-жёлтое пятно — это Жадин со своей группой, покинув коридоры Замка, прибежала на выручку…

***

Пробуждение далось миссис Джексон тяжело, медленно. Будто бы она видела какой-то долгий сон (или кошмар) и всё никак не могла проснуться. Но наконец-то сознание пробудилось, память о недавних событиях резкими картинами ворвалась в мысли, и Джоанна сконцентрировалась на своём самочувствии. Которое оставляло желать лучшего: всё тело ныло, а повреждённые конечности давали о себе знать протяжной болью, но она уже была терпимой. Так, отголосок того, что она пережила. Устало приподняв будто налившиеся свинцом веки с подрагивающими ресницами, леди сфокусировала свой взгляд на потолке и поняла, что, судя по всему, сейчас находится в палатке Кюри. Ожидаемо.

Джоанна попыталась было встать, как была остановлена медсестрой, суетливо подбежавшей к ней:

— Ох, мадам, вам лучше ещё полежать. Я постаралась излечить все ваши увечья, но ваш организм всё ещё слаб. Ему нужно несколько дней, чтобы отлежаться.

— Не думаю, что смогу бывать здесь долго, — ответила ей леди, приподнимаясь. Она оглянулась и поняла, что лежит на матраце на полу, а рядом, на соседних, были такие же раненные.

— Что случилось после того… как я потеряла сознание? — прижимая пальцы к вискам от невыносимой головной боли, спросила Выжившая.

— О… — начала было Кюри. — Вас принёс сюда месье Престон, кто и сообщил мне эту ужасающую новость о том, что чудище вырвалось из своей морской обители. Я сразу же занялась обработкой ваших ран, но мне пришлось экономить на лекарствах — ведь я догадывалась, что одним раненным дело не обойдётся. Так что, excuse-moi, ваши раны всё ещё будут немного саднить. Но я могу вколоть морфина, если попросите.

— Не стоит. Спасибо тебе, Кюри, — благодарно кивнула миссис Джексон. — Но что же случилось потом?

— Чудовище оказалось очень сильным, мадам, — ответила девушка. — Сражались с ним битый час. И, — она горестно вздохнула, — унесло оно вместе с собой две жизни. Но зато Замок теперь наш. Жадин с её людьми уже починили и наладили радиосвязь других поселений с этим местом. И постепенно избавляются от всякого-всякого ненужного внутри комнат, — на оптимистической ноте закончила она.

— Сколько же я проспала?

— Около полутора суток. О, кстати, месье Валентайн ещё со вчерашнего дня, стоило только битве утихнуть, начал наведываться к вам. Он выглядел весьма взволнованным. Но я не принимаю посетителей ради соблюдения санитарии, сами понимаете.

— Мне нужно увидеться с ним, — проговорила леди, пытаясь встать на ноги.

— Вы уверены, мадам? — спросила Кюри, помогая ей. — Всё же, вы ещё слишком слабы…

— Да, — ответила Выжившая и ещё раз добавила для убедительности: — Да…

Правда, впоследствии ей пришлось пожалеть о своём поспешно принятом решении: голова кружилась из-за чего мир ходил ходуном и двоился. Но миссис Джексон завладело упорство, и отступаться от своих планов она не была намерена. К её счастью, Ник нашёлся быстро — у берега на противоположном берегу от места прихода матки болотников. Туша той, к слову, занимала значительную часть пролома в стене. Поваленная набок гигантесса сейчас не казалось такой страшной. Но то, сколько горя она принесла своим появлением…

— Привет, — проговорила леди, стоило им только приблизиться друг к другу.

— Здравствуй, Джоанна, — сказал детектив и осторожно взял её за локти. — Как ты себя чувствуешь?

— Словно развалилась на куски, и меня сшили, как чудище Франкенштейна, — ответила она с лёгкой полуулыбкой. — Но я поправлюсь.

— Конечно, — кивнул он. — Когда выдвигаемся в путь?

— Думаю, уже завтра стоит начать наше путешествие домой. Не хочу надолго задерживаться в этом кошмарном месте.

— Но будем делать долгие привалы. Тебе всё ещё нужен отдых.

Леди хотела уже было поспорить, но затем, немного обдумав, решила согласиться.

Они пошли вдоль берега с окрасившейся в фиолетовые оттенки из-за пылающего заката водой, стараясь игнорировать мерзкий запах, который она источала.

— Что я скажу им, Ник? — тихо проговорила миссис Джексон, понимая, что её спутник прекрасно понимает, о чём идёт речь. — Это ведь из-за меня она погибла.

— Не вини себя, — произнёс он, приобняв её за талию. — В конце концов, сопровождай я тебя, этого можно было бы избежать. А может, и нет. Ведь судьба любит играть с нами в странные, непонятные, коварные игры, редко когда оставляя нас в выигрыше. Возможно, Бренде суждено было погибнуть вчера, понимаешь?

Поймав её озадаченный взгляд, тот продолжил:

— Я много наблюдал за людьми… как они умирали, оставаясь при этом хорошими личностями или же наоборот закоренелыми мерзавцами — но костлявая приходила по всех. Она довольно малотребовательная дама и принимает в свои объятия любого. Так вот, я сделал вывод, что… У каждого человека внутри горит свеча. С каждым днём её огонёк пожирает фитиль, плавит воск, отсчитывая время до неизбежное. И когда они сгорают — пламя тухнет, не становится и человека. У каждого рассчитано своё время. Так что ты не виновата, птичка.

— Это довольно интересная философия, — проговорила Джоанна, глядя куда-то вдаль и обдумывая его слова.

— К слову, посмотри-ка во-о-от сюда, — отвлёк её от размышлений Валентайн спустя несколько минут.

Он повёл рукой вдоль горизонта и указал на какой-то силуэт, видневшийся среди облаков. Приглядевшись к его форме, Джоанна не смогла скрыть своего удивления:

— Ничего себе, да это же настоящий дирижабль! — её настроение мгновенно переменилось.

— Это корабль Братства Стали. О нём ходит столько слухов… А однажды люди Содружества могли даже лицезреть его полёт вдоль столицы, но ты тогда была в криозаморозке.

— Но… как?

— Братство обладает внушительными довоенными ресурсами. Мы ведь видели их винтокрылы с патрулями, шныряющими туда-сюда. Так что…

— Если этот дирижабль уцелел, не значит ли это то, что ещё существуют такие же исправные где-то в Пустоши?

— Ничего не могу сказать наверняка. Я видел только этот. Но навряд ли. Учитывая повсеместную бедность и занятость… А почему тебя это так заинтересовало?

— Я думала, что это один из признаков того, что цивилизация постепенно возрождается. Однако судя по тому, что ты сказал, доступа к этому нет почти ни у кого. А это значит, что мы ещё годы и годы будем жить… так, — на пессимистической ноте закончила она.

— Ну-ну, право, — ответил ей Ник. — Леди, а вы точно миссис Джоанна Джексон? Ибо та никогда не стала бы унывать в таком случае, а выдала какой-либо утешительный прогноз в духе: «Вот увидишь, лет через десять мы обязательно заставим взлететь в небо несколько таких».

Леди улыбнулась на его слова. Всё-таки, ему почти всегда удавалось приподнять её настроение, заставить поверить в лучшее.

— Ну, судя по тому, какую прогрессивную кампанию ведёт Жадин на территории Содружества… Это вполне можно считать сбыточным.

— Вот-вот, теперь за ней и её людьми и Замок. Вот увидишь, несколько лет — и эти земли будет не узнать.

— Что же, будем наблюдать за этим, — ответила она.

Ещё не ведая, как преобразится Содружество спустя годы. А уж о том, как изменится она сама, леди даже и не помышляла, совсем не задумываясь, что до этого остались считанные дни.

Комментарий к Глава XXIII: Штурм Замка

＜⌒／ヽ-､_＿_

／＜_/＿＿＿＿／

￣￣￣￣￣￣￣

　　　∧_∧

　　 (　･ω･)

　 ＿|　⊃／(＿＿_

／　└-(＿＿＿_／

￣￣￣￣￣￣￣

Я ожила. Вроде.

========== Глава XXIV: Цена любопытства ==========

«Я терпеть не могу расспросов: в наведении

справок есть какой-то привкус Судного дня.

Задать вопрос — это словно столкнуть камень с горы…»

Роберт Льюис Стивенсон «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»

Для миссис Джоанны Джексон этот день не предвещал ничего необычного и тревожного. Он начался так же, как и остальные деньки и, по её предположениям, должен был аналогично закончиться. Ранним утром она проводила своего кавалера за врата. Состряпала завтрак. Сбегала в лавку Санни, чтобы узнать, не завезли ли мародёры новых товаров, и ещё за кое-чем. Вернулась. Занялась домашними делами. А когда вышла за дом, чтобы развесить на бельевой веревке постиранную одежду, совершенно не была настроена на то, что её сейчас похитят. Схватят в стальные тиски и зажмут рот в несколько мгновений, от чего она даже не успела и вскрикнуть.

Да-да. Очевидно, у судьбы были совершенно другие планы на неё. А точнее, не совсем у судьбы…

Однако, мириться с этим миссис Джексон явно не желала, так что начала извиваться, пытаясь ослабить хватку своего похитителя, который, казалось, появился словно из тени. Но ему — к слову, леди не увидела лица пленителя, но судя по всему, это был мужчина — всё было нипочём. Сильнее сжав её, он поднёс к носу пропитанный какой-то странной жидкостью платок, и женщина судорожно отметила, что сознание начинает ускользать от неё. Она отчаянно усилила свою борьбу, но всё было напрасно — и Джоанна повисла в руках пленителя как тряпичная кукла. Тот оглянулся по сторонам и перекинул её через плечо, а затем, активировав стелс-бой, поспешил скрыться.

Развернувшаяся сцена борьбы осталась в тайне от жителей Пристанища. Никто ничего не заметил.

О ней разве что напоминал сиротливо уроненный за корзину с бельем сине-голубой цилиндр леди.

***

Когда вечером мистер Валентайн возвратился в Пристанище, то не застал леди Джексон дома. Этому он не сильно удивился: во-первых, потому, что сегодня вернулся немножко раньше, а во-вторых, из-за того, что хорошо знал свою даму и предполагал, что та вполне могла зазеваться где-то за болтовнёй с пришедшими торговцами или другими поселенцами этого обиталища. Так что, выждав приблизительно минут десять-пятнадцать в гостиной, детектив перебрался в библиотеку, где, взяв первый попавшийся уцелевший томик, стал ждать того момента, когда послышится стук двери, а затем — поступь его Джоанны и её мелодичное щебетание о том, как она провела день.

Но прошло около часа, а та всё никак не появлялась, и Ника охватило лёгкое беспокойство. Отложив чтение, он поднялся, чтобы пройти в город и разузнать, куда же подевалась миссис Джексон.

Первые трое встреченных жителей ответили, что сегодня не видели леди, но вот четвёртый проговорил, что вроде заметил, как она заходила в бакалею. Пройдя к ней, Валентайн отметил, что торговка уже закрывала свое заведение, ведь уже был поздний вечер.

— Миссис Джексон? — проговорила она, выслушав вопрос детектива. — Да, она сегодня заходила ко мне. — Проверив замок на прочность, Санни спрятала ключ себе в карман жилета.

— И когда? — спросил робот, умело сокрыв нетерпение, и пошёл вместе с женщиной по одной тропе.

— Хм, дай-ка подумать, — нахмурилась торговка. — Сегодня просто много покупателей было, однако миссис Джексон… а, точно! Это было где-то часов в одиннадцать. Но она недолго пробыла у меня — всё спешила заняться делами по дому. А что, она куда-то решила податься?

— Не знаю, Санни, — задумчиво проговорил детектив.

Доведя торговку до её дома, он кратко попрощался и развернулся на каблуках, чтобы уйти.

— Вспомнила кое-что! — донеслось в спину, заставив того обернуться. — Она вроде говорила, что сегодня большую стирку затеет. Если это хоть как-то поможет, конечно…

Нужно было это знание или нет — но Ник направился назад к дому. В ванной комнате действительно обнаружились не убранными бадья и стиральная доска. Но первая была уже без воды, а вторая успела полностью высохнуть. Однако самих предметов стирки не видно было нигде. Что приводило к следующим заключениям — их, вероятно, уже решили повесить сушиться.

Кстати сказать, во время обыска в доме от внимания детектива ускользнула одна небольшая деталь. «Кассиопея» не лежала на привычном месте. Она исчезла вместе со своей хозяйкой.

Выйдя на задний двор, сыщик прошёл к натянутым для сушки белья столбам и обнаружил там полную корзину уже успевшего высохнуть постельного белья. На прищепках лишь висела одна наволочка.

Нехорошее предчувствие уже более мощной волной прокатилось в мыслях Валентайна, но он пока что не спешил делать поспешные заключения. Лишь ещё раз лучше рассмотрел это место и обнаружил головной убор Джоанны под высоким тополем — его ранее подхватило ветром и прибило к корням. Того самого дерева, которое умудрилось разрастись выше двух этажей и в особо ветреные деньки царапало своими ветвями стёкла окон, пугая леди.

Подняв цилиндр, Ник удивлённо вскинул брови, недоумевая, откуда он тут взялся. Леди куда-то собиралась выходить после вывешивания стирки, раз надела его? Ибо если нет — навряд ли бы она так облачалась. Но куда та собиралась? Судя по всему, так и не добралась — и исчезла. И не похоже, что по своей воле.

«Но кто, кто мог похитить её?» — подумалось сыщику. Институт? Байки о том, что он забирает людей, уже давно подтвердились, заставляя жителей Содружества жить в постоянном страхе. Да и Джоанна, по словам Жадин, — его своеобразный «план Б», если провалится какой-то эксперимент, из-за которого двоих женщин и пробудили из криозаморозки. Неужто он решил «потребовать» её к себе?

Эта версия выглядела вполне логично и правдоподобно. Тут и раскрывается секрет внезапного исчезновения — ведь ему было известно, что попасть в Институт можно только с помощью телепортации. И причина для этого была. Но что-то в этом не сходилось, что-то сбивало с толку Валентайна, давая понять, что эта версия не так гладко подходит, как кажется на первый взгляд. Зачем Институту Джоанна, если у них есть Жадин — мать самого главы организации, которая, хоть и относилась с недоверием к ним, не выступала с открытой конфронтацией против них? Не на ознакомительную же экскурсию её пригласили. Или же… просто решили убрать?.. Но тогда они бы сделали всё по-тихому и очень скрытно — не стали бы похищать миссис Джексон посреди белого дня, во время развешивания стирки, да и ещё оставив такую видимую улику — цилиндр, ярко-голубым пятном притягивающий взгляд. А то и вообще заменили леди на её точную — но синтетическую — копию, неотличимую другими от оригинала. Нет, это было не в их стиле.

Сложив руки за спиной, робот ещё раз оглядел тополь, у которого и нашёл головной убор Джоанны. И внезапно выцепил глазами едва заметную в высокой пожелтевшей траве улику. Наклонившись, он подобрал сигаретный окурок. Очевидно, пленитель курил за деревом, поджидая Выжившую. Значит, версия с Институтом отпадала сразу: на поверхность те выпускали — опять-таки, со слов Уильямс, в достоверности которых не стоит сомневаться — лишь своих синтов, а для похищений — особо опасных охотников, «заводных» убийц с нечеловечески отточенными рефлексами. Уж те курить точно не будут.

Покрутив окурок пальцами, сыщик наткнулся на надпись. Мгновенный анализ услужливо подсказал ему марку, заставив того внутренне похолодеть, разгоняя хладагент по всему механизму. Навряд ли на пустошах найдётся наёмник, что будет курить сигареты такой редкой марки. Немецкой.

Резко привстав, он понял всё. Вот теперь весь паззл сходился в голове, являя полную картинку. И детектив, проверив, на месте ли «Сердцеед», поспешил на запад, к единственной знакомой, что могла помочь в этой ситуации.

— Кажется, мы с леди Джексон заигрались в Пуаро и мисс Марпл, Литрис, — проговорил он, увидев её на привычном для неё посту, как только оказался на пороге дома Беннетов в рекордные два с половиной дня. Уловив встревоженный взгляд искательницы, тот продолжил: — Три дня назад… Джоанна исчезла. И у меня есть все причины полагать, что её на самом деле похитилаледи Ребиндер.

— Что же, — ответила Литрис, выслушав всю историю до конца. — Будем её вызволять. — И поудобнее перехватила винтовку в руках.

***

Сказать к слову, причина того, почему миссис Джексон собиралась выйти за пределы своей обители, была донельзя проста и лаконична: она собиралась в соседнее (полчаса ходу) поселение, чтобы купить муки из бритвозлака, где его, собственно, и выращивали. Ибо у них как раз был дефицит на неё. Этого и не смог разгадать мистер Валентайн, да и, по правде говоря, его тревожило совершенно другое в тот момент. А вот повод для того, чтобы отведать соседнее селение у женщины таки был…

Весь месяц после трагического события в Замке Джоанну глодала вина за смерть Бренды. Поэтому она старалась как могла помогать её оставшимся мужу и дочери. И оттого в роковой день решила состряпать что-нибудь выходящее за рамки рациона обычного жителя Пустоши и угостить заметно погрустневшую после трагедии Рози.

Но сейчас не об этом. Ведь мы оставили миссис Джексон в совершенно затруднительном — можно даже сказать, чрезвычайно ужасающем — положении. Так что вернемся к нынешней ей.

Она долго и тяжело приходила в сознание — будто оно, предчувствуя что-то зловещее, пыталось оттянуть хоть немного неизбежное, спрятавшись в тихом вакууме забвения. Адски болела голова, в ушах стоял противный писк, а веки словно накрыли многотонными монолитами. К тому же её знатно мутило — и одновременно мучила жажда, создавая убойную смесь из невыносимых чувств.

Но всё же страх за свою жизнь пересилил физические ощущения, и в голове миссис Джексон появились первые мысли, вялые и тягучие, словно смола. А недавние события начали медленно всплывать на поверхность рассудка. Что с ней случилось? Она постепенно вспомнила, что её пленили. Кто похитил её? Почему… почему он это сделал? И главный вопрос — где же она сейчас?

Ужас обжёг её ледяным дыханием, словно положил руку на плечо и, склонившись к уху, спокойно нашёптывал все эти вопросы. Заставил кровь застыть в жилах. Сердце биться гулко и часто. Почти перестать дышать.

Единственное, что она понимала — что находится сейчас в сидячем положении, из-за чего её спина затекла. Выжившая попыталась пошевелить руками — и сердце внезапно пропустило удар: в запястья впилась ткань, удерживающая её, не дававшая даже приподнять руку на сантиметр. То же самое было и с ногами. Студеные иглы страха впились в каждую клеточку тела леди.

В сознание миссис Джексон ворвалась паника, оттеснив ужас, хоть и не полностью заменив его собой. Дыхание женщины участилось, а ресницы дрогнули, смахивая остатки дремоты. Она медленно открыла глаза и прищурилась от того, что натолкнулась взглядом на огонёк свечи. Постепенно фокусируя взгляд, Джоанна поняла, что находится в тёмном помещении неизвестно какого размера, а свечка — единственный источник освещения вокруг. Стояла она на столе, накрытом дорогой на вид скатертью, и придвинут тот был чуть ли не вплотную к леди. Выжившая огляделась вокруг, но ничего не увидела в полумраке. Но ненадолго — напротив от тьмы отделился силуэт и, приблизившись к столу, произнёс:

— Ну наконец-то, леди Джексон. Вы три дня были без сознания. Я уж было подумала, что Хайсмит переборщил с усыпляющим веществом, и вы уже не проснётесь.

Сознание Джоанны сразу завопило о том, что она знает его обладательницу. Неужели это была леди Ребиндер?! Да, этот высоковатый мелодичный голос, который слегка корёжили властные нотки и немецкий акцент, миссис Джексон запомнила навсегда. Теперь и раскрывалась тайна её похищения. Видимо, той-таки удалось прознать о расспросах Выжившей, и ей это явно не понравилось. Но как она узнала об этом?..

Тем временем леди Ребиндер придвинула к себе стул и уселась напротив Джоанны. Отблески свечи упали на неё, и узница отметила, что лицо женщины, как и раньше, прикрывала плотная вуаль — но сквозь неё виднелись огоньки глаз и белозубый рот с усмешкой. Её явно забавляла эта ситуация, и торопиться та не была намерена.

— Полагаю, вы догадываетесь о том, почему оказались здесь? — вкрадчиво задала вопрос она и элегантно сложила руки на столе, не касаясь его локтями.

Выжившая перевела взгляд на них — и затаила дыхание. Сетчатые перчатки доходили до трети пальчиков леди: изящных, длинных, с аккуратным маникюром и, самое главное, гладкой здоровой кожей. Если она не гуль… то кто же?

От внимания женщины не ускользнул и ещё тот факт, что платье на её похитительнице было новым — ярко-бордовым, узорчатым, скроенным по последнему писку двухсотлетней моды. Словно его только что приобрели в магазине и впервые надели. Без налёта пустошинской грязи и видимых следов ремонта.

Поняв, что молчание затянулось, Джоанна произнесла:

— Д-д-думаю, — зубы от сковавшего страха выбивали чечётку, — что вполне осознаю.

— Чудно! — леди всплеснула в ладони и продолжила: — Это избавит нас от скольких длинных и ненужных объяснений.

Казалось, своим взглядом из-под вуали она прожигала Джоанну насквозь. Выжившей стало жутко неудобно, и она повернула голову в другую сторону, пытаясь придумать, как ей выбраться отсюда. Навряд ли её пригласили сюда, чтобы просто показать убранство интерьера особняка. И уж точно ради этого не привязывали бы к стулу.

Но каких-либо возможностей для побега попросту не существовало. Ленты крепко впивались в тело, из-за тьмы неизвестно было, где даже находится выход, а её пленительница всем своим видом говорила, что так просто женщине не выбраться. Оставалась теплеть в душе лишь призрачная надежда на то, что Ник заметил её отсутствие и придет на выручку, но это казалось миссис Джексон слишком иллюзорным, чтобы быть действительностью: стоило вспомнить только характер похищения, такой скрытный и непонятный, без видимых улик. Но всё же, оптимизм в душе Джоанны не успел увянуть, и его толика осталась с ней в этой страшной ситуации, так что она решила тянуть время — авось ей и успеют прийти на выручку.

— Полагаю, — тем временем проговорила леди, — что в условиях такого тесного общения, нам стоит отбросить все формальности и перейти на «ты». Что скажете на это, миссис Джексон?

Она смотрела на неё как питон на глупого кролика, так незадачливо попавшего в его тиски. Казалось, что та уже предопределила судьбу Джоанны, что ей, несомненно, не пришлось по вкусу, заставив душу уйти в пятки.

— Х-хорошо, — охрипшим голосом проговорила она, смотря только на пламя свечи.

— Не стоит бояться, леди, — хмыкнула Ребиндер, подметив её реакцию. — В конце концов, ты тут только по своей — и ничьей больше — вине. Итак… — совпадение или нет, но это слово, которым они с Ником игриво обменивались во время своих разговоров, резануло слух Джоанны. Насколько эта женщина осведомлена в её делах? Что, если все слухи — чистая правда, и той известно попросту всё? Но миссис Джексон отклонила эту мысль. — Ты догадываешься, почему ты сюда попала. Поначалу мне было даже интересно наблюдать за тем, как к моей персоне кто-то по-настоящему проявил интерес. Все эти досье, расспросы — выглядело так мило, словно постановка для синематографа. Но потом… — Леди сцепила руки, хрустнув костяшками. — Это стало переходить допустимые границы, миссис Джексон. И ты начала узнавать то, что твоим нежным ушкам лучше не слышать. Ещё чуть-чуть и… Вот тогда-то я поняла, что оставлять это просто так нельзя.

Она замолчала, явно наслаждаясь эффектом, который производила на сидящую напротив беззащитную женщину.

— Но я же не садист и не мучитель. Так что предлагаю тебе отличный вариант. Я отчасти удовлетворяю твоё любопытство, отвечая на заданные тобой вопросы. А потом, — она издала неуместный смешок, — тебе, увы, придется умереть. Но я дарую тебе право выбора в этом нелегком деле. Ты сама выберешь, как покинуть этот свет в скорейшем времени. Застрелиться? Или же надеть петлю? О, а может быть, что-то более изощрённое? — леди Ребиндер снизила голос до шёпота и наклонилась поближе, пронзительно заглядывая в глаза. — Не переживай понапрасну! — вдруг воскликнула она. — За этот короткий срок мы обязательно подружимся! Я лет двести ни с кем не говорила по душам, не считая, конечно, этих Хайсмита и Ченингтона. Но что с них взять, — презрительно фыркнула она, не давая Джоанне вставить ни словечка. — Один — совершенно неразговорчивый, наемник, куда уж. А второй вообще из обслуги. Не служи он так преданно дворецким моему мужу… Впрочем, что-то я отвлеклась. Ты согласна, леди Джексон?

Джоанна не отвечала. Все её мысли на этот момент были заняты тем, что, похоже, за двести лет рассудок может повредиться у кого угодно. Судя по всему, у этой аристократки — тоже.

— Почему бы тебе попросту не убить меня? — вопросила Выжившая, чувствуя, что она постепенно сдаётся и готова принять это предложение.

— О, но ведь это совсем неинтересно — мгновенная казнь. Да и, признаться, у нас больше общего, нежели может показаться, разве я не права, Джоанна? — Леди Ребиндер наклонилась ещё ближе. — Ты тоже не отсюда. Ты тоже не можешь принять этот уродливый мир несмотря на все старания, не так ли? И ты такая же любопытная, каковой и я была двести лет назад. Ну разве это неправда? — из её уст это прозвучало даже насмешливо.

Выжившая упорно хранила молчание.

— Конечно, не всё нас роднит. Ты ведь так долго была в клетке, да, леди Джексон? В отличие от меня… И вдруг… ты резко обретаешь свободу! Она так пьянит, манит, хоть ты и понимаешь, что на каждом шагу тебя поджидают опасности. Но внезапно ты поднимаешь высоко голову и расправляешь крылышки. Думая, что тебе в этом мире дозволено всё. В том числе и копаться в моем прошлом. Не так ли, птичка?

Миссис Джексон прошиб озноб:

— Откуда ты…

— О, Джоанна! — не выслушав, перебила её леди Ребиндер. — А хочешь, я скажу, почему же ты оказалась здесь? Почему ты начала таскаться по всему Содружеству, вороша покрытые пылью секреты? Почему тебе, как обычной голоте с ферм, не сиделось на месте? — Она наклонилась совсем близко, заставив леди отшатнуться настолько, насколько позволяли её пута. Пронзительно глядя на неё и читая её душу, аристократка произнесла, чеканя каждое слово: — Тебе просто было скучно.

Довольная воспроизведённой реакцией, леди откинулась назад, изогнув рот в испытующей усмешке.

— Неправда! — в сердцах выкрикнула Джоанна, забыв о том, с кем, собственно, разговаривает.

— Да неужели, — ещё сильнее оскалилась Ребиндер. — Твоя жизнь успешно наладилась, нелюбимый муж навсегда похоронен, старый дом отвоёван у времени, и ты на короткой ноге с самой избранной, — она хихикнула. — А новый любовный интерес удачно возле тебя и потакает всему. Как будто и не было никакой войны, а это всё — подарок судьбы, которая решила, что пора тебе начать всё с чистого листа. Как однако, удобно всё сложилось, а, Джоанна?

— Я не знаю, откуда у тебя столько подробностей о моей жизни, — понизила голос миссис Джексон, — но ты понятия не имеешь, что я пережила. И сколько всего потеряла.

— А как же, а как же, — раздражённо махнула в сторону рукой её собеседница. — Все мы начнём отрицать участие в содеянном, если нас уличат на месте преступления. И принять это, конечно, не всегда легко. Ох, мой бедный муж погиб в Убежище, как жаль, — начала поддразнивать её она, намеренно подняв голос на несколько тонов выше. — Ох, этот мир такой ужасный и, главное, пыльный. Ох, при штурме Замка умерла какая-то сошка, имя которой ты забудешь спустя несколько лет… Какие «невыносимые» потери. Это почти что смешно. Поверь, такой неженке, как тебе, уж точно не выдержать того, что сталось со мной. Так что переставай корчить из себя героиню пустошей, миссис Джексон. И тогда ты проживёшь немного дольше.

Выжившая вздохнула, отведя взгляд. Последние крохи оптимизма покинули её, уступив место безнадёжности, которая, словно паучиха, начала умело опутывать её своими сетями.

— Так-то лучше. — Ядовитая усмешка исчезла с лица собеседницы, оставив лишь колкий холодный взгляд из-под вуали. — Задавай первый вопрос.

***

— Я никого не вижу.

Литрис ещё раз приложила окуляр снайперской винтовки к глазу и навела его на дом, в котором, предположительно, и находилась пленённая Джоанна.

— Это странно, — задумчиво проговорил мистер Валентайн, тоже всматриваясь к объекту. — На балу было сколько охранных роботов. А тут… ни одного при входе?

— Ты забыл, что бал — это показушничество, — проговорила искательница довоенных артефактов, отложив оружие. — Сейчас они могут быть просто деактивированы или что-то в этом роде. В отличие от нас, они не автономны и требуют значительное количество энергии.

— Пожалуй, что так, — кивнул детектив.

Находились они на втором этаже особняка (или, скорее, того, что от него осталось), который был возведён ближе всех к нужному им сейчас дому леди Ребиндер. Время не пощадило это место, и без людей оно быстро впало в запустенье: пол прогнил и обвалился посредине, стены рухнули, лишь остались торчать несколько обломков, пыль кружила по всему помещению, принесенная сюда ветрами. Именно здесь, за пережившими бомбёжку частями стены они скрывались и наблюдали за соседним домом, гадая, как в него пробраться.

— Я пойду за ней, — произнесла Литрис, доставая из сумки через плечо стелс-бой, а аналогичный ему закрепляя на поясе. — И не начинай спорить, — быстро ответила она, заметив, что её спутник встрепенулся. — Ты ведь знаешь, что мне Беннеты хорошо подкрутили гайки в голове, особенно те, что отвечают за внимательность и способность к бою. Я справлюсь быстро, если повезёт.

— Хорошо, — немного подумав, всё же сдался Ник. — Но береги себя, Литрис.

Она обернулась и прежде, чем удалиться, произнесла:

— Всегда берегла.

***

Услышав приказ леди Ребиндер, Джоанна на несколько секунду застыла, понимая, что ей попросту нечего сказать. До этого дня у неё в голове крутились сотни вопросов касательно таинственной женщины, а сейчас же, когда она сидела прямо напротив неё, миссис Джексон словно язык проглотила, а все мысли об этом выветрило из головы. Их место заняли более насущные: как отсюда выбраться живой и невредимой и возможно ли это вообще. Тем не менее, Выжившая прочистила горло и произнесла:

— Почему бы тебе просто… не рассказать мне свою биографию? Думаю, там и кроются все знания, нужные мне.

Она несмело глянула из-под слегка опущенных ресниц на свою собеседницу и отметила реакцию той: на лице аристократки вновь заиграла едва уловимая зловещая улыбка. Ничего хорошего это не предвещало.

— Как однако не изобретательно, миссис Джексон! Я думала, что уж ты придумаешь что-то более оригинальное.

Она надолго замолчала, и Джоанна внутренне напряглась. Кто знал, что сейчас творится в голове женщины, прожившей двести лет, и насколько вменяемыми были её мысли. Но вскоре та заговорила, от чего Выжившая незаметно выдохнула от облегчения:

— Думаю, мои скучные детство и отрочество едва кого заинтересуют. Я росла без матери, умершей от чахотки, но это было вполне безмятежное время. Отец не чаял во мне души и всегда потакал мне. Но когда мне было семнадцать, он принял твёрдое решение эмигрировать в Америку, поскольку Германия, как и другие страны, уже начала увядать от ресурсного кризиса, что затрагивал почти все сферы. Хоть Америка вела постоянные боевые действия с Китаем, кризис не так ударил по ней, как начал терроризировать мою родину. К тому же отец имел связи и здесь, и мы жили довольно хорошо. В это же время я и познакомилась со своим мужем на одном из званых вечеров. Он был почти что моим соотечественником — слово за слово у нас и завязался интересный разговор. Его родители мигрировали сюда пятнадцать лет до нашей встречи, однако Германию он ещё помнил. Спустя два года мы поженились. А потом, через пять лет, ударили бомбы и мир развалился по кусочкам. Ничего не осталось. Кроме меня.

Джоанну не шибко впечатлило услышанное. Было очевидно, что то, о чем ей поведала Ребиндер — лишь вершина айсберга. А об остальных фактах она тактически промолчала.

— Что случилось с твоим мужем? — задала вопрос спустя несколько мгновений миссис Джексон.

Она отметила, что леди на секунду судорожно сцепила пальцы, но потом же ровным тоном произнесла:

— Твои вопросы должны касаться только меня. Не переходи границы, Джоанна.

— Хорошо, — нахмурилась та. И как из неё можно хоть что-нибудь вытянуть? — тогда… Ты любила его?

Этот вопрос прозвучал из уст леди Джексон почти что механически, озвучив отголосок её мыслей. Если же, по словам той, они так похожи…

— Да, — наконец-то разорвала гробовое молчание её собеседница, но при этом тон её голоса не изменился. Видимо, она уже давным-давно смирилась с утратой (и неудивительно — двести лет-то прошло), и сейчас это её почти что не задевало. Но всю ранимость этого момента леди разбила одной лишь фразой: — Такая редкость среди знати, не так ли, Джоанна?

Та стиснула зубы, сразу поняв намёк. Да и с чего она решила, что эта женщина поддастся сентиментальщине? Это было очевидным сразу же — её не прошибёшь. Но что предпринять дальше? Вопросы, которые только мог придумать в этой критической ситуации мозг, исчерпывались, а она практически ничего не узнала! Да и к тому же, было заметно, что леди Ребиндер уже начинал надоедать этот искажённый «допрос». Если ей станет скучно… о своей незавидной участи Джоанна могла только догадываться. Учитывая, каким непостоянным был характер её собеседницы, жить ей оставалось не больше часа.

— Как… как тебе удалось выжить? И прожить все эти двести лет? — прервала тишину Выжившая спустя несколько мгновений.

— Это мой маленький секрет, — съюлила леди Ребиндер и приложила указательный палец к губам. — И я не собираюсь делиться им даже с тобой.

— Из-за этого ты носишь вуаль, да? — предприняла ещё одну попытку Джоанна, но ответом ей была лишь ядовитая улыбка через просветы тёмной ткани.

Она вздохнула. Небольшой запал, охвативший было её, быстро угасал, как искры бенгальского огня. Да и, собственно, зачем ей оттягивать неизбежное? Надежды на то, что её кавалер магическим образом появится тут и, распахнув двери, спасёт её из лап похитительницы, не осталось. Какой смысл верить в эту глупую фантазию? Она прекрасно осознавала скоропостижный финал. Но приближать его к себе ну никак не хотела.

— Кто похитил меня? — наконец проговорила миссис Джексон.

— Хайсмит, — сразу же ответила леди. — Хотя себя он просит называть Роковым Палачом, — она хихикнула, и слух Выжившей резанули неприятные высокие нотки.

— И кто же он?

— Почти никто. Наёмник. Однажды задолжал мне кое-что на балу. Так что теперь он в моей власти. И могу точно сказать, работу тот свою знает. За кров, хорошие еду и курево он вполне себе готов убить человека. А тут простое дело — всего лишь похитить его. Конечно, он за эти два дня уже мне все уши проныл о том, какой же ты была тяжёлой, но вознаградила я его знатно.

— Значит, ты его почти что подкупила?

— Почему же почти что? — хмыкнула Ребиндер. И сразу же добавила: — Я рада, что мы с тобой наконец-то нашли общий язык.

— Что значат все эти балы? Почему ты приглашаешь на них столько народу? С какой целью?

— Ни с какой, — произнесла аристократка, махнув рукой в сторону, словно отгоняя надоедливую муху. Джоанна сразу же не поверила ей. — Как и тебе, мне бывает скучно. Это — мой своеобразный способ… точнее дань традициям прошлого.

— Я не верю тебе, — тихо проговорила Выжившая. — Раньше сказанному — да, но это… хорошо скрытая ложь.

— Как хочешь, — дёрнула плечом леди Ребиндер. — В конце концов, какая разница, что ты бы услышала, да, миссис Джексон?

Резидентка Убежища 111 отвела взгляд.

Внезапно её собеседница выпрямилась и резко поднялась с места. Придвинув назад стул и опершись на него руками, она, прожигая её взглядом, отчеканила:

— Последний вопрос, Джоанна.

Собрав всю волю в кулак, чтобы её голос сейчас не дрожал, леди Джексон произнесла:

— Откуда ты знаешь так много всего обо всех? А именно… Как ты следишь за всеми нами.

Леди Ребиндер оскалилась ещё пуще прежнего, и Выжившая поняла, что всё пропало. Но неожиданно эта женщина произнесла:

— Скажем так… У меня есть один очень хороший друг. Когда-то я оказала ему неоценимую услугу. Впрочем, и по сей день оказываю. А взамен он предоставляет свои. У нас взаимовыгодный обмен.

Ну вот и всё. Было ясно, что больше ей не сообщат ни словечка нужной информации. Джоанна судорожно выдохнула и затравленно посмотрела на свою пленительницу.

— Ты уже выбрала способ, каким уйдёшь из этой жизни, миссис Джексон? — слово за словом произносила та, приближаясь. — Если хочешь, можешь подарить это право выбора мне. Я даже сочту за честь.

Женщина упорно хранила молчание. Мысли начали судорожно копошиться в голове, как радтараканы на свалке, но ни одна из них не была спасительной и нужной. Лишь одна из них хоть как-то выделялась — нужно… нужно потянуть время, хоть немножечко, чуть-чуть, а вдруг этого будет достаточно?

— Ну хорошо, — как-то даже по-матерински понятливо сказала похитительница, подходя совсем близко. — У тебя ещё есть немного времени, пока мы будем идти к подвалу. Давай-ка тебя развяжем.

— А почему ты, а не обслуга? — даже не ожидая от самой себя этого, съязвила миссис Джексон.

— Охо-хо, кто же тут у нас проснулся, — хмыкнула та, кажется, не обидевшись. — Они совсем неподалёку. И осведомлены о каждом шорохе здесь. Потяни за верёвки на ногах. Там тебя привязали не слишком крепко.

И правда — после небольших усилий те сдались, и леди почувствовала, что её ноги больше ничего не опутывало.

— Не вздумай чудить, — предупредила леди, лучть склонившись, чтобы освободить ей руки.

И как только последний узел сдался по её воле, миссис Джоанна Джексон сделала то, что казалось ей единственным правильным исходом в этот момент. Резким движением она крепко ухватилась за ткань вуали своей похитительницы и потянула на себя.

***

Скрываясь за большим монолитным обломком стены, Литрис быстро активировала стелс-бой и закрепила его на поясе. Осторожно выглянув из укрытия и осмотрев местность, она совсем по-человечески облегчённо выдохнула: её действие осталось незамеченным, и за ней не гонится вся армия роботов леди Ребиндер. Мягко ступая по засохшей траве, искательница, постоянно оглядываясь и не теряя бдительности, рушила к каменной ограде — идти через главный вход сейчас равнялось самоубийству. Та вся поросла диким плющом. Дёрнув за него, Литрис убедилась, что тот вкоренился весьма прочно и выдержит её вес, так что она, вцепившись руками в ветви, начала подниматься, опираясь ногами за каменные выступы на заборе.

Когда преграда была преодолена, и Литрис ловко приземлилась, она, постоянно оглядывая землю на предмет ловушек и мин, пошла искать чёрный вход предположительно с кухни. На удивление, вокруг было тихо, и никто её не встречал. Либо это было ловушкой, либо вне балов эта леди жила весьма и весьма отчуждённо. Но бдительности наша знакомая всё равно не теряла и держала левую руку на рукояти плазменного пистолета в кобуре. Свою предпочитаемую, но громоздкую снайперскую винтовку Литрис оставила рядом с Валентайном: ей в этой ситуации она точно не поможет, а вот он прикроет если что.

Как и предполагалось, ближайший запасной вход в особняк нашёлся быстро. Искательница нажала на ручку, но та, неудивительно, не поддалась. К счастью, для неё, повидавшей сколько закрытых сейфов и дверей за всё своё существование, это не было проблемой. Достав из кармана несколько шпилек, та принялась за дверь.

Внутри было довольно темно и как-то… зловеще? Без яркого освещения канделябров, убранство этого особняка выглядело совсем по-другому. Но компания «РобКо» позаботилась о том, чтобы их роботы хорошо ориентировались в темноте, так что это не затормозило Литрис.

Но вот удача явно не соблаговолила ей. На всём первом этаже никого не было, и её слух не улавливал ничего, никаких разговоров или движений за стенами. Единственное интересное, что ей удалось повстречать в этих покоях, — так это отключённых роботов, застывших, словно обратившихся в статуи из-за проклятия Медузы Горгоны. Их всех переместили в подвальное помещение. «Странно», — только и подумала робо-девушка и начала красться на второй этаж.

И здесь, наконец-то, ей повезло. В левом крыле она уловила какие-то колебания и устремилась туда. И увидела за поворотом силуэт человека, опиравшегося спиной о стену. Хоть и на данный момент искательница была почти что невидимой, по наитию та резко отпрянула за угол. Но вскоре, собравшись с мыслями, она решила незаметно пройти мимо этого человека.

Осторожно и бесшумно ступая по ковровому покрытию, Литрис двинулась вперёд по коридору, освещаемому лишь двумя огнями огоньками свечей в канделябре над незнакомцем. Постепенно приближаясь к нему, искательница смогла лучше разглядеть его черты. Это был чуть высоковатый мужчина крепко сбитого телосложения в кожаной броне со множественными отметинами-шрамами на открытых лице и руках, что подарила ему Пустошь. Что здесь забыл этот бывалый путешественник (или кем он там был?) робо-девушка не знала и не имела никаких предположений. Тот, к слову, откровенно скучал: подбрасывал вверх-вниз нож с зубчатым лезвием, смотря прямо перед собой. Места для того, чтобы обойти его было достаточно, так что Литрис, максимально сконцентрировавшись, зашагала мимо него.

Раз! — и тот, вскинув руку, схватил её за шею, удачно уловив момент. Он поднял девушку повыше, и в местах, где держал её, поле невидимости разрушалось, а потом и вовсе спало.

— Думала, что я такой тупой, что не замечу тебя? — насмешливо произнёс незнакомец хриплым голосом и поднёс лезвие ножа к стыку головы и шеи. Стоит ему только хорошенько воткнуть нож в этот прощёлок — и Джоанну Джексон уже будет некому спасать.

Мгновенно среагировав, Литрис потянулась к кобуре и сильно пнула противника ногой, от чего тот не удержал равновесие и пошатнулся, выпустив её. А когда поднял голову, увидел, что в него целятся из пистолета прямо в упор.

— Где леди Джексон? — цедя каждое слово, заговорила Литрис.

— Какая ещё леди Джексон? — удивился тот. — А, ты об этой… Ха, всё-таки за ней пришли. А Ребиндер утверждала…

Не договорив полностью, Хайсмит (а это был именно он) резко набросился на искательницу и выбил оружие у неё из рук.

— …что это самоубийство!

Вскрикнув, та отпрянула назад. Она знала, что за халявой сапога у неё припрятан выкидной нож, но ей правда не хотелось убивать этого человека — поэтому и не выстрелила прежде, хоть и имела несколько шансов для этого. Он точно знает, где Джоанна, да и, к тому же, помимо этого явно обладает запасом сведений об особняке и его хозяйке больше, нежели многие. Так что его знания ещё пригодятся в дальнейшем.

А тем временем её противник начал наступать и кинулся с ножом на искательницу. Похоже, к битве он не был готов, ибо ещё не пустил в ход огнестрельное оружие, что могло значить только то, что при нём его нет.

Так что, сделав быстрый выпад в сторону, Литрис набросилась на незнакомца со спины и заломила ему руки. Тот сопротивлялся бешено, но хватка у неё была, буквально, стальной. Повалив побеждённого оппонента вниз, искательница придавила его к полу, поставив ногу за спину.

— Где. Леди. Джексон? — медленно прошипела она, почти что чувствуя, как время утекает у неё сквозь пальцы. — И если солжёшь… пеняй на себя. — Увидев, что ей никто не собирается это сообщать, та достала нож и поднесла к горлу мужчины. — Говори! — воскликнула, теряя терпение, вызволительница.

— За следующим поворотом. Четвёртая дверь, в самом конце, — прохрипел Хайсмит, сдавшись.

— И много там таких, как ты? — Он молчал. — Давай, не трать моё время!

— Нет никого, лишь один дворецкий.

Литрис кивнула, хоть собеседник и не мог видеть её лица, а затем приложила рукояткой ему по голове. Это не вызовет пролом черепа или сотрясение, но сознание тот потерял.

Активируя на ходу последний стелс-бой, Литрис устремилась в заданном направлении, совершенно забыв о том, что её плазменный пистолет остался лежать на полу.

***

На удивление Джоанны, вуаль поддалась довольно послушно и легко соскользнула с головы леди. Сначала воцарилась глубокая тишина, а затем же её разорвал истошный визг.

— Идиотка! Зачем ты это сделала?! — вскричала Ребиндер и схватила своими пальцами миссис Джексон за плечи, сильно до синяков впиваясь в нежную кожу. Но сейчас это не имело значения для Выжившей — она даже не чувствовала боли. Словно оцепенелая, женщина неотрывно вглядывалась в лицо леди Ребиндер, что наконец-то полностью было открыто.

Да, теперь было понятно, почему та прятала его за покровом вуали. Левая половина выглядела вполне даже красиво, ведь у неё были правильные аристократические черты: ровные чуть пухловатые губы, вырисовывающиеся скулы, обведённый густыми рестницами медно-карий глаз. Но вот справа… Справа обнажалась истинная оболочка леди. Спускаясь от середины лба и закругляясь на щеке, висела клочьями искусственная кожа, под которой проглядывался бронзовый механический каркас и керамический глаз с графитового цвета белком. Теперь всё стало ясно и раскрывало некоторые тайны, которые та берегла. Леди Ребиндер была настоящим роботом с натянутой поверх человеческой кожей. Мастерски сделанным, но всё же — ненастоящим человеком. Сейчас было понятно, как она умудрилась прожить все эти годы. А может, её «включили» лишь недавно?

Вероятно, пострадала она так от того самого покушения, о котором Джоанне когда-то поведал Закари. Поэтому и начала носить вуаль, скрывая проглядывающую истинную оболочку. На ум миссис Джексон внезапно пришло глупое сравнение: сейчас леди Ребиндер напоминала ей шоколадного зайца, с которого уже начали сдирать фольгу. Но дальнейшие её размышления перебила резкая пощёчина, сбившая её вместе со стула наземь.

— Неужели так было трудно хоть раз не пихать свой нос в мои дела?! — истерично воскликнула аристократка, приближаясь к ней. Её немецкий акцент стал ещё заметнее сейчас. — Неблагодарная! — Джоанна попыталась подняться, как была опять повалена вниз стремительным ударом тяжёлой ноги по рёбрам, от чего её скрутило напополам. Но противница всё никак не унималась: — Я сколько всего поведала тебе! Никто из пустошей не удостаивался такой чести. Я думала, что мы смогли сдружиться за это время! Да я даже предложила тебе выбрать свою смерть самой! И что я получаю взамен? — Она вновь замахнулась на неё сапогом, в этот раз ударив посильнее, и миссис Джексон, не в силах терпеть, вскрикнула от резкой боли. — Не будет для тебя больше этих щедрот, Джоанна, — зловеще прошипела напоследок леди и уже готова была ударить ещё раз, как вдруг была прервана.

Послышался скрип двери, а затем Выжившая заметила справа от себя, как тьму прорезает едва заметная полоска света.

— У вас всё в порядке, фрау Ребиндер? — спросил её гуль-дворецкий, оглядывая представшую перед ним картину: его остервенелую хозяйку и корчащуюся на полу пленницу.

— Вполне, — обернулась к нему та. — Готовь воду и тряпки, Ченингтон. Скоро тебе придётся отмывать кровь с этих покоев.

Кивнув и поклонившись, слуга вышел, вновь оставив их одних. Неестественно резко повернувшись к ней, леди Ребиндер уже была готова завершить начатое. Но вот во время их разговора Джоанна судорожно смогла придумать что-то.

— Подожди! — воскликнула она, выставив перед собой руки, защищаясь. — Сразись со мной!

От неожиданности женщина-робот остановилась, а потом же визгливо засмеялась, сменив гнев на милость.

— Ты серьезно хочешь драться со мной? — давясь приступами смеха, проговорила она. — Ты?.. Сейчас?

— Да, — ответила миссис Джексон, стараясь придать голосу как можно больше твёрдости, которую она только смогла собрать в этот момент. — На шпагах. Как в старые добрые двухсотлетние времена.

— Ну и ну. Ты не перестаешь удивлять, леди Джексон, — хмыкнула Ребиндер. — В принципе, мне даже всё равно, как убить тебя. Можно было бы, конечно, немного помучить, но то, что предложила ты… О, это же намного интереснее!

Она направилась к входу, чтобы позвать дворецкого и донести ему свою просьбу принести им оружие. А Выжившая тем временем попыталась встать, схватившись за грудную клетку, чувствуя, что у неё точно сломано пару рёбер, судя по адской боли. Мысли в голове хаотически метались из стороны в сторону, как стая голодных шершней. Леди Ребиндер — это робот с искусно заложенной программой поведения? Или же настоящая личность, которую заперли в механическую оболочку?

Но кто и зачем сделал это? Она ведь сотрудничала с «РобКо», а не… Внезапно мысли Джоанны приобрели другое направление. А что если… она финансировала именно этот проект? Вживление личности в искусственное тело. Но если его закрыли после войны, как тогда она стала… такой?

Внезапная догадка лавиной всколыхнула сознание миссис Джексон. Беннеты! Это они завершили начатое, забрав наработки с собой. Это они, втайне от корпорации, всё провернули. При её финансировании для них открывались все двери, сдерживающие чертоги их разума. А она-то думала, что речь идёт о Нике, когда те изъяснялись пару месяцев назад. Теперь понятно, почему они решили скрыть правду. Ведь она так страшна — и отбрасывает глубокую тень на их репутацию добрых слегка чокнутых изобретателей. «Это было явно что-то нестандартное, дерзкое, идущее против природы, взывающее, я бы даже сказал, к опытам средневековых алхимиков…» — пронеслась в голове фраза, оброненная Мэтью. Действительно, всё выдалось намного мрачнее, чем она предполагала в своих мыслях.

Уж не о них ли говорила Ребиндер, когда вспоминала о «друге», с которым у них взаимовыручка? Но почему тогда она вспомнила его в единственном числе? Что-то не сходилось.

«Думай, думай, думай!», — приказывала себе женщина.

По спине повеял сильный холодок от того, что Джоанна, кажется, поняла, какова же истина. Опираясь на стол, она встала во весь рост и произнесла:

— Ты работаешь на Институт, да? Он — тот самый друг, о котором ты говорила?

Аристократка медленно повернулась к ней и на её лице, при тусклом освещении свечи, читалось настоящее удивление.

— Ты меня удивляешь, миссис Джексон. Неужели с побоями тебе добавилось немного мозгов? Как ты пришла к этому?

— Любопытствовала, — лаконично ответила Выжившая. — Именно по вашим с Беннетами разработкам и были созданы синты первых поколений, да? Когда Институт пришёл к тебе, ты дала им эти схемы. Но что же потребовала взамен?

Она внезапно запнулась, поражённая догадкой.

— Вездесущность как у него. Ты хотела знать всё обо всех. Но… как ты следила за всеми нами?

— Люди никогда не замечают мелочей, — проговорила Ребиндер, принимая из рук дворецкого оружие. — Или привычных явлений. Или существ.

Она кинула ей «Кассиопею», и миссис Джексон едва поймала свою шпагу на лету.

— Кто же заподозрит, что глазами обычной вороны или чайки может смотреть главный страх Содружества. Или я?

— Вот как, — произнесла Джоанна, уже даже не удивляясь услышанному. От всей полученной за сегодня информации кипели мозги, и новые открытия уже не стали сильной неожиданностью.

В руках у леди Ребиндер был недлинный хлыст — таким знатные дамы погоняли своих лошадей во время конных прогулок. Но в её руках с нечеловеческой силой он вполне мог бы превратиться в смертоносное оружие.

— Начнём, Джоанна? — вкрадчиво произнесла её оппонентка.

— Мы будем сражаться во тьме?

— Так — намного интереснее.

— Боюсь, что только для одной из нас.

Без каких-либо предупреждений, леди напала первой, и Джоанна едва успела вскинуть вперёд руку со шпагой, отбив удар.

— Ну надо же, ты хоть что-то умеешь, — язвительно цокнула языком аристократка, а миссис Джексон лишь сдула упавшую на глаза чёлку.

Так продолжалось минут десять. Они медленно кружили по комнате в боевом танце, где одна нападала, а вторая пыталась отбиваться, параллельно стараясь не натыкаться на невидную в полутьме мебель. Но бой заранее был нечестным, как бы не была обучена фехтованию Выжившая: учитывая, что кое-кто обладал нечеловеческими рефлексами, не уставал и легко уклонялся от выпадов в свою сторону. Выбитая «Кассиопея» с металлическим лязгом покатилась по полу, а Джоанна была повалена наземь.

— Вот и всё кончено, миссис Джексон, — немного скучающим тоном поговорила робо-женщина, подходя к выбитому оружию, и занесла ногу над тонким лезвием клинка. — Эх, я хотела было оставить эту шпагу в качестве трофея. Ну, что ж. Не судьба.

Миг — и раздался хруст, а верная «Кассиопея» под давлением сапога Ребиндер раскололась на две части, уже не подлежащие реставрации. Вместе с ней миссис Джексон почувствовала, будто разбили её сердце: верная шпага так долго была с ней и никогда не подводила, но сдалась под натиском этой психопатки. В невменяемости той Джоанна больше не сомневалась. Она попыталась было подняться, схватившись за скатерть, но та легко соскользнула со стола, забирая вместе с собой и свечу. Она завалилась на бок, и огонёк, добравшись до ткани, начал жадно пожирать её, постепенно увеличиваясь в размерах.

Тем временем леди рушила к ней, совершенно не обращая на это внимания, ведь ставила пред собой более значительную цель, и Выжившая поняла что всё, это — конец.

— Убедилась, какую цену нужно заплатить за любопытство? — злорадно произнесла та, отводя руку назад для удара. — А ведь всего этого можно было бы избежать.

Она замахнулась и резким ударом полоснула беззащитную Джоанну прямо по лицу, от чего та, вскричав от невероятной боли, прикрыла себя ладонями.

Тем временем пламя становилось всё больше и больше и уже перекинулось на портьеры, быстро сминая их своими красными язычками.

— Прошу прощения, фрау, но я видел дым и… — робко выглянул из-за дверного проёма дворецкий.

— Пошёл вон! — взвизгнула та, повернувшись к нему.

Разгорячённая, злая хозяйка в отблесках огня явно смогла хорошенько припугнуть его, так что тот, пробормотав «Понял, удаляюсь», поспешил немедленно скрыться, перед этим почему-то запнувшись, но на это леди Ребиндер не обратила никакого внимания. Она в который раз пнула миссис Джексон по рёбрам, заставив ту отвести вымазанные в своей же кровью руки, и нанесла новый удар хлыстом. Кажется, в тот момент женщина потеряла сознание, ведь совершенно не помнила происходящее далее.

А случилось вот что. Замахнувшись в третий раз, леди Ребиндер внезапно почувствовала, как её руку перехватили и выхватили оружие из неё. А в следующий момент поле невидимости спало, и перед ней появилась Литрис.

— Так вот ты какая без маски, — проговорила та, покрепче сжимая выкраденную плеть.

— А, Лиатриса. Всё-таки пришла спасать её? — насмешливо произнесла леди Ребиндер, понимая, что она полностью потеряла контроль над ситуацией. — Удачи. Конечно, её тело ещё можно исцелить, но вот душу после пережитого… Ха. Ты ведь сама знаешь, какая она ранимая.

— Не недооценивай её.

— Куда уж. Кто она без вас, «друзей»? Пустое место, которое даже себя защитить не может. Ну давай. Забирай её. Можете уходить.

— С превеликим удовольствием, — пробормотала Литрис и замахнулась хлыстом на неё так же, как леди в свою очередь несколько мгновений назад, от чего та опрокинулась навзничь, а её искусственная кожа на лице лопнула, обнажая истинную оболочку. Но всего этого Литрис не видела: подхватив Джоанну под мышку, она поспешила скрыться.

Петляя по затемнённым коридорам искательница уже не особо заморачивалась с тем, что её заметят. Главное сейчас — выбраться наружу. На ходу она вколола бесчувственной Джоанне сразу два стимулятора, надеясь, что это хоть как-то поможет. Больше у неё с собой не было.

В это же время пришедший в себя Хайсмит брёл в сторону объятых огнём покоев, от которых простилался дым на весь коридор. Прикрыв нос ладонью, он шагнул внутрь, держа наготове поднятый с пола плазменный пистолет. Но внутри не увидел противников, а лишь свою нанимательницу, пытавшуюся потушить перекинувшееся на её платье пламя. Он помог ей и вытащил наружу.

— И-ди-от! — сразу же накинулась на него она, стоило им только выйти из задымленного коридора на нижние этажи. — Как ты умудрился проворонить мимо себя эту Лиатрису?!

— Она победила меня в схватке, — фыркнул он.

— Ну так догоняй их теперь! — взвизгнула леди, совершенно «случайно» забыв, что сама отпустила Литрис с пленницей.

Вместе они кинулись наружу и, выйдя за ограду увидели, что убегающие были на приличном расстоянии.

— Чего ты застыл? Стреляй по ним!

Вскинув руку с оружием, наёмник прищурился и, затаив дыхание, выпустил сразу два залпа густой зелёной плазмы. И попал! Но узнать об этом уже не успел: в следующий миг он пал наземь с дыркой от крупнокалиберной пули во лбу. Быстро поняв, чток чему, леди Ребиндер стремительно кинулась за ограду, и только это спасло её от выпущенной Валентайном пули, предназначенной, чтобы забрать её душу.

Парами секундами ранее Литрис почувствовала, как правый бок прожгло невероятной болью (знатно над ними поизмывались в «РобКо», прописав такие алгоритмы имитации), но она, лишь слегка запнувшись, уже медленнее продолжила идти к дому напротив, не выронив свою ношу. Перед глазами замигали предупреждения о числительных повреждениях корпуса, но та отклонила их, сама понимая, что с такими неисправностями ей осталось недолго. Взглянув вниз, она увидела тому подтверждение: справа зияла дыра размером с огромный кулак с обугленными краями. Кто же знал, что её так покалечат из собственного пистолета (об этом искательница догадалась сразу, едва завидев характер увечий). Разгорячённая плазма помимо корпуса зацепила несколько систем, которые не подлежали мгновенному ремонту.

Конечно, Литрис могла оставить Джоанну и заняться хотя бы примитивной починкой себя. Быть может, она бы и протянула после неё максимум день, но до единственных двоих, что смогли бы починить её, попросту не успела бы. Да и, признаться честно, Литрис попросту не могла. Человеческую жизнь она ставила приоритетнее своей, механической. И в этом даже не были замешаны какие-либо алгоритмы, прописанные Беннетами, нет — к этому Литрис пришла сама, ещё давно, и вполне понимая всё именно сейчас. Так что, оставляя за собой дорожки из машинного масла и вытекающего из повреждённой трубки подачи хладагента, искательница упорно шла вперёд, с каждым шагом не нарочно убавляя темп. На губах образовались подтёки из густого масла. «Значит, дело совсем плохо», автоматически отметила она, продолжая шествие.

Навстречу им вышел Ник, которого Лиатриса сначала не заметила из-за постоянно мигающих предупреждений о неисправности.

— Боги, Литрис, как же так получилось? — послышалось ей, а затем она почувствовала, как миссис Джексон забрали у неё из рук.

Без ноши она опустилась на колени. Системы отключались одна за другой. «Ну, — подумалось ей, — это было более интересное существование, нежели роль робота-библиотекаря».

В следующий же момент её подняли за плечи и заставили идти. Видела Литрис уже слабо, но легко смогла предположить, что кроме Валентайна этого бы никто не сделал. Внутри здания она прислонилась к стене и сползла по ней. Программа координации знатно сбоила.

— Т-т-теперь буду ржаветь внутри, — проговорила она искажённым голосом и даже силилась усмехнуться, но это у неё не вышло.

— Неужели… неужели ничего нельзя сделать? — донеслось до неё.

— Ч-ч-чем? Из-з-золентой?

— С-с-сейчас ей нужна п-п-поддержка. Поза-за-заб… — Она прервалась, чувствуя, что голосовой модуль тоже начал отходить на покой. Собравшись с последними мыслями, Литрис произнесла: — С-с-спа-пасибо. Ты хороший д-д-д-д-д…

И замолчала. Откинувшись назад, она уставилась невидящим взглядом вверх. Системы деятельности LE-TRS 17 полностью отключились и прекратили своё существование.

Комментарий к Глава XXIV: Цена любопытства

Итак, не прошло и года, как я написала новую главу. Честно сказать, страх как переживаю за неё, ибо она… выделяется среди остальных. Так что, прошу, оставляйте комментарии, мне нужно знать всё, что вы о ней думаете.

Надеюсь, я не исчезну так надолго и следующую принесу побыстрее :)

Около иллюстрация раз: https://pp.userapi.com/c845120/v845120491/c5bf5/f3JTT4K67AM.jpg

Около иллюстрация два-с: https://pp.userapi.com/c840735/v840735344/66deb/Tg8SbCI1PSE.jpg

========== Глава XXV: К маяку ==========

Отчаянно зевая, постовой на вратах Пристанища боролся с накатившим приступом сонливости, улавливая, что, похоже, эту битву он бесславно проигрывает. Ещё бы — утро стояло раннее, четвёртый час; ещё даже звёзды не легли спать, но на замену им постепенно приходило солнце, медленно выплывающее из-за горизонта. «Ничего, ещё немного — и Дин заступит меня на посту. Главное — собраться», — подумалось мужчине, и тот, чтобы взбодриться, надавал себе пару оплеух и покрепче сжал ружье в руках. Затем вгляделся в горизонт — благо, находился он сейчас на возвышении, так что обзор ему открывался хороший. Окинув взглядом местность, постовой не заметил ничего интересного. Но минуты через три… Его взгляд сфокусировался на дальней точке, которая всё росла и росла в направлении поселения.

Прильнув к биноклю на шее, страж всмотрелся в неё и присвистнул. Да это же тот робот, который живёт с интересной, но двинутой миссис Джексон, благодаря которой тут и было основано селение. Как его там зовут-то?.. Не выспавшийся мозг всё никак не хотел давать ответ. Что самое интересное, постовой успел отметить, что тот нёс на руках какую-то ношу. И чего это его принесло в такую рань?

Впрочем, разгадки этих тайн вскоре предстали перед мужчиной: этот робот пришёл с обездвиженной Джексон в руках, болтающейся как сломанная кукла. «Доктор на месте?!» — вместо приветствия спросил у стража Валентайн (а, так вот как его звать-то), и тот кивнул, но докинул вслед: «У себя, но спит и…»

Завершение фразы абсолютно не интересовало Ника, ведь он уже двинул в сторону импровизированного госпиталя Пристанища, обустроенного в одном из домов. Время шло на секунды, ведь все эти три дня пути Джоанна не приходила в сознание, несмотря на то, что он вколол ей весь свой запас стимуляторов (две штуки), который всегда имел в запасе ради неё — как знал, что однажды пригодятся.

Дверь была заперта, но ненадолго: ворча, кого это черти принесли ни свет ни заря, Бетани отперла её и на секунду замерла, увидев, какая пациентка к ней прибыла. Мгновенно избавившись от сонливости, женщина-гуль быстро проговорила: «Налево её, на стол», а сама подошла к миске с водой. Набрав в обе руки воды (немного радиоактивной — ей точно поможет), она быстро умылась, полностью избавляясь от остатков сна, а затем устремилась к потерпевшей.

— Что с ней? — спросила Бетани, накидывая халат и завязывая волосы в пучок на затылке.

— Очень долгая история, — проговорил Валентайн. — Подозреваю, что у неё всё ещё сломаны рёбра, несмотря на то, что мы кололи ей стимуляторы.

— Вижу, — кивнула медик, натягивая резиновые перчатки. То, как часто и неровно дышала пациентка было заметно сразу, а дорожка из крови, начинающая от уголка рта и идущая к подбородку, красноречиво намекала на то, что, похоже, задеты внутренние органы.

Она поспешно избавила ту от одежды и корсета и осмотрела то, сколько урона нанесено повреждениями. К сожалению, увиденное не радовало: ушиб разлился многочисленными гематомами, налившимися кровью.

— Господи, — пробормотала Бетани, продолжая обследование, — а с лицом-то что?

— Увы, мне ничего не известно об этом. Миссис Джексон спас не я.

— Это теперь не затянется без следа, — сокрушённо цокнула языком женщина, осторожно осматривая два пересекающие лицо леди толстых рубца. — Нужно было зашивать. А сейчас они под стимуляторами зажили, но очень неровно.

— Ну извините, что у робота не оказалось с собой хирургической нитки в экстренной ситуации, — не выдержал детектив, сжав руками краешек стола.

Бетани лишь поджала губы, но ничего не ответила. Что сказать, в ней заговорили привычки ещё с тех времён, когда не упали бомбы, она была юной медсестрой, а её кожа была гладкой и румяной, а не шелушащейся уродскими слоями.

— Дальше я сама, — недвусмысленно намекнула ему женщина, завязывая сзади маску. — Санитария, сами понимаете.

— С ней всё будет хорошо? — обеспокоенно спросил Ник, устремляясь к выходу.

— В моих руках — да. Но задержитесь вы хоть на несколько часов дольше… Я сообщу, когда закончу операцию. Также, сами понимаете, обойдётся это недёшево.

Кивнув, мистер Валентайн вышел и присел на лавочку под окнами, установленную специально для посетителей. События недавних дней просто не укладывались у него в голове. Он устало прикрыл веки, отключив на время визуальную функцию, и попытался осмыслить произошедшее, о котором в дороге попросту некогда было подумать. Литрис мертва. Ублюдок, выстреливший в неё, — тоже. Но леди Ребиндер успела скрыться. Что с ней, и где она сейчас — не известно.

Времени на то, чтобы хоть как-то упокоить оболочку искательницы попросту не было, да и приоритеты были расставлены иначе. Что будет дальше с Джоанной? Как она переживёт это потрясение? Когда ей сообщить весть о том, что их подруги больше нет?

«Похоже, золотые деньки окончились навсегда», — совсем не оптимистично отметил робот, приоткрыв веки. Машинально он провёл анализ и выявил, что его одежда насквозь пропиталась кровью леди — а ему только сейчас удалось это заметить. Так странно.

***

«So you’ve tried to pass along your doubt

Oh you need somebody’s ears to hear you shout

All your wasted and days and twisted ways are up

So now it’s time to see the cards your dealt

Don’t let the ones that want to steal your dreams

They’ll steal your dreams away

Just laugh and let it go».

Old Man Canyon — Phantoms and Friends

Джоанна Джексон открывает глаза. Поначалу щурится и совсем не понимает, где же она, и что с ней стряслось. Голова непривычно пуста, словно оттуда вымели все воспоминания. Но ненадолго — вскоре те возвратились, ворвались вихрем и расставили всё на свои места. Её похитила леди Ребиндер. Которая… ей вспомнилось, что та, оказывается, являла собой совсем не то, что кто-либо мог вообще предположить. Боже, да она же её чуть ли не убила. Ещё немного — и миссис Джексон навсегда бы прекратила своё существование. Но, судя по тому, что она жива, может видеть перед собой резкий свет лампочки на потолке и находиться в лежачем положении, всё обошлось. Но как?.. Как она выжила? Память услужливо подсказала, что Джоанна не успела отметить это — ведь потеряла сознание от побоев.

Отчего-то ей было тяжело дышать. «Ну конечно, — подумалось Выжившей, — мне же переломали рёбра». Она хотела было привстать и осмотреть себя, но стоило только её голове подняться над подушкой, как она тут же откинулась обратно от недостатка сил. Похоже, её здорово поколошматили, раз она даже привстать не может.

— Не вставай, — как подтверждение этому услышала знакомый голос женщина. Послышался скрип ботинок о деревянный пол, и над Джоанной нависла Бетани. Это же значит, что она сейчас в безопасности? В Пристанище? — С тобой всё будет хорошо. Ты дома. Всё обошлось, — успокаивающее проговорила доктор. — Но пока ты слишком слаба. Пережила, помимо физического, и эмоциональный шок. Так что постарайся ещё отдохнуть. Героизм тут ни к чему.

В этот момент она ещё не осознает, что героизма у этой женщины уже не осталось.

Миссис Джексон кивает и с лёгкостью опять соскальзывает в объятия небытия, словно, пробив лёд, погружается в пучины реки со студеной водой. Во сне приходит забвение — и она рада этой недолгой передышке.

Второй раз Джоанна просыпается следующим вечером и автоматически отмечает, что ей стало легче. Грудь уже не стискивают разгорячённые стальные обручи, хотя дыхание всё ещё приносит с собой болезненные ощущения. Опять пытается подняться и в этот раз Бетани не останавливает её, а, придерживая, помогает сесть и спрашивает, как она себя чувствует. Выжившая лишь неопределённо мотает головой в сторону на её слова, ещё не совсем соображая, что с ней.

Вместо этого она окидывает взглядом палату и отмечает, что здесь из пациентов она одна. А за дверью слышатся какие-то голоса. «Это к тебе, — говорит женщина-гуль, отметив, куда смотрит её пациентка. — Если хочешь, я позову их».

Кивнув, Джоанна соглашается. Она догадывается, что это, вероятно, Ник и Литрис. Быть может, ещё кто-то из Пристанища?

Её ожидания оправдываются наполовину. Первый действительно оказался там и стремительно шагнул за порог комнаты, стоило только Бетани открыть дверь. Быстро преодолел расстояние к Выжившей (невольно можно отметить, что это прозвище вновь заиграло новыми красками) и осторожно взял её за руки, а потом с неподдельной тревогой в голосе спросил: «Как ты, Джоанна?» Она взглянула ему в глаза, а затем отвела взгляд и неопределённо мотнула головой. Чувствовала женщина себя действительно не лучшим образом.

Затем же послышались другие шаги, заставив миссис Джексон поднять голову, и к ним присоединилась Пайпер. Увидев подругу, журналистка улыбнулась, но Джоанна заметила, что улыбка эта вышла скорее нервной и дёрганной, нежели подбадривающей, а в глазах Райт до этого мелькнуло странное удивление и беспокойство. «Что же она такого непонятного увидела?.. Во мне?» — подумалось Выжившей, и та машинально начала осматривать себя. Руки и ноги были целыми и не повреждёнными. Но…

— О, Блу, мы так беспокоились за тебя!

Волосы на ощупь вроде тоже. Тогда — что?

— …пришла из Даймонд-Сити, чтобы навестить тебя. Принесла «Сахарных бомб» и…

Повернувшись налево, Джоанна заметила покрытое трещинами зеркало над раковиной в приёмной. Привстав, она ещё нетвёрдой походкой двинула в нему.

— …хорошо, что теперь всё в порядке. Погоди, что ты там делаешь?

— Джоанна? — обеспокоенно отозвался Ник, не решаясь препятствовать ей. Рано, рано, очень рано сейчас узнавать правду.

Впрочем, кинься он сейчас перехватывать её — и это бы не возымело никакого эффекта. Ведь миссис Джексон уже дошла до зеркала и всмотрелась в его поверхность. И отшатнулась — на неё смотрела какая-то незнакомка. Это из-за трещин на нём? Но наклонившись, Джоанна пригляделась, и поняла, что это вовсе не иллюзия, а напротив — она сама. Исхудавшая, с растрепанными волосами и бездонными синяками под глазами. Но сейчас это почти ничего не значило — ведь её лицо пересекали два узких рубца, казавшиеся настоящими. Дрожащей от осознаваемого ужаса рукой, Джоанна прикоснулась к ним и убедилась в их реальности. И прежде, чем закричать в ужасе, рухнула без чувств: это Бетани успела незаметно подкрасться к ней и дать успокаивающего, что и свалило её с ног.

— Что? — проговорила она уставившимся на неё посетителям, придерживая пациентку, чтобы та не распласталась на полу. — Знаете, какую истерику я сейчас предотвратила?

Спустя сутки Джоанна Джексон просыпается в третий раз — на удивление, уже у себя в комнате. Она не хочет подниматься и просто лежит, уставившись на стену с отклеивающимися обоями. И тонет, тонет в этом напускном спокойствии, когда в её душе сейчас творится чёрт знает что. Все мысли начали разбегаться от неё, как стая птиц, вспорхнувших с дороги, а она всё силится бежать за ними, но не догоняет ни одну — они либо взмывают в небо, либо садятся так высоко, что она не достаёт. Лишь одна остаётся у неё на плече. Эта твердит о том, что во всех своих бедах Джоанна виновата сама — и та согласно кивает. Что этого бы всего не было, если бы она не полезла не в свои дела. Что леди Ребиндер и пальцем бы её не тронула и, может быть, даже не знала бы о её существовании.

Джоанна чувствует, что вместе с этой подножкой, от которой простой обыватель пустошей не отчаивался бы, а, отряхнувшись, пошёл бы дальше, у неё, довоенной леди, что-то сломалось внутри. Как будто стержень, который она едва укрепила после смерти Нейта, вновь раздробили, оставив лишь щепки из которых, увы, нового не построишь. И она, растерявшись, сидит среди этих обломков и упрямо загребает их руками — авось, всё пройдёт? Но отчаявшись, миссис Джексон лишь падает наземь. И вновь закрывает глаза.

Впрочем, ей не дают долго побыть в одиночестве. Скоро возвращаются Пайпер и Ник и пытаются вытянуть её оттуда.

— Всё хорошо, Блу? — заботливо спрашивает репортерша, положив руку ей на плечо, и присаживается рядом.

Джоанна смотрит ей в глаза и силится ответить, сказать что-нибудь, — но внезапно понимает, что не может произнести ни слова. Слова умирают в ней, так и не успев расцвести, а мысли всё никак не могут сложиться в ряд. Устало выдохнув, она лишь прикрывает лицо ладонями и откидывается назад на подушки.

— Чтобы бы там ни случилось с этой леди, — предпринимает ещё одну попытку Райт, — ты можешь спокойно рассказать мне. Я тут же накатаю об этом публикацию для «Общественных событий», и мы выведем её на чистую воду. Обещаю, не пройдёт и трёх суток.

Но ответом ей служит лишь молчание. Вздохнув, Пайпер приподнимается и отряхивает юбку.

— Ладно, тогда я оставлю вас одних. Если что — подумай над моим предложением. Я буду тут до завтрашнего дня.

Попрощавшись, журналистка выходит, а на её место садится Валентайн. Впервые за долгое время ему нечего сказать леди и он молчит, перебирая по кругу свою шляпу в руках. Словно вся та их душевная близость, которой они обладали те недолгие два месяца, вновь ограждена барьерами. Словно ничего и не было.

— Это всё — не твоя вина, Джоанна, — осторожно начинает детектив, как всегда проницательно попадая своими словами в саму суть проблемы. — В том, что случилось. Более того, ты сделала всё правильно. Ты смогла остаться в живых. Пережила это. Потому, что ты — Джоанна Джексон. И разве… — он на секунду запнулся, — …разве такие незначительные трудности могут преобразить тебя? Я не верю в это — и не поверю никогда. — Он посмотрел на неё с надеждой, но леди продолжала упорно хранить молчание, уставившись на свои руки. Её взгляд не выражал ничего — лишь непонятное отсутствие, которое заставило Ника засомневаться, с ним ли тут она сейчас. Но сдаваться тот был не намерен и предпринял ещё одну попытку, попробовав отшутиться: — В конце концов, посмотри на меня. — Он усмехнулся, указав на стык металлов у себя на корпусе. — Вот кого Пустошь точно потрепала так потрепала. Будем теперь хорошо смотреться вместе.

Ничего в ответ. Всё такой же застывшей мраморной статуей миссис Джексон безмолвствовала и, казалось, даже не дышала. Едва сдержав рвущийся изнутри совершенно человеческий вздох разочарования, он предпринял последнюю попытку:

— Джоанна… Пожалуйста, возвращайся. Мы все очень беспокоимся за тебя. Да что там — я чертовски беспокоюсь. Прошу, скажи, что мы не теряем тебя. Что ты всё ещё тут — и всё будет хорошо. Ты ведь сильная женщина. И не такое переживала, правда? Пускай это дьявольски тяжело… подай знак, что всё обойдётся. Что мы преодолеем это. Вместе. Как тогда, когда подобное начало господствовать надо мной — ты, именно ты помогла мне перебороть его… Пожалуйста, вернись, Джоанна.

На миг ему показалось, что она была готова повернуться к нему. И не заговорить, нет, — хотя бы кивнуть головой или посмотреть в глаза. И этого было бы достаточно. Он понял бы всё. Но нет. Выжившая оставалась всё той же глыбой льда. Равнодушной ко всему. А к себе — тем более.

Валентайн понял, что проиграл эту битву, которая и определила исход войны. И хотя в нём ещё теплился совсем крохотный огонёк надежды, ему стало понятно, что с каждым часом всё становится только хуже и хуже, и миссис Джексон по крупицам теряла саму себя, замыкаясь ото всего мира.

Скрипнув сапогами, детектив приподнялся и не оборачиваясь — ведь знал, что увидит — направился к выходу, на ходу надевая головной убор.

***

— Ни слова? — спросила Пайпер у порога гостевого дома, дождавшись его.

— Ни одного. Даже не смотрела в мою сторону, — хмуро проговорил он, поравнявшись с ней.

— Плохо дело, — кивнула она, доставая из кармана мятую пачку сигарет, а потом протянула её приятелю: — Будешь?

— Есть своё, — ответил тот, выуживая трубку, уже набитую табаком.

— Что говорит докторша? — Райт чиркнула зажигалкой и сделала первую затяжку, нервно выпустив дым. Курила она в редких случаях — когда нужно было хорошенько обдумать материал для статьи или же снять напряжение, как в этом случае.

— Бетани сказала, что это мутизм. Есть надежда, что пройдёт со временем. Но она никогда не сталкивалась с подобным. Жители пустошей… не озабочены такими проблемами.

— А я думала, что Блу уже пообвыклась-то за год или сколько, — вздохнула журналистка и постучала указательным пальцем по сигарете, стряхивая пепел. — Ты ведь не думаешь, что она теперь…

— Кто? Умалишённая? Я не знаю, Пайпер. Не знаю, — повторил Ник и устало зажал переносицу пальцами. — Сколько всего за тот день случилось… И ведь мне даже не известно, что именно! Литрис… Она не успела ничего поведать.

— Хреново, — выдохнула дым Райт. — Что мы будем делать?

— Мы? Пайпер, ты вовсе не обязана…

— Она моя подруга, — перебила его репортерша.

— Тогда… Не знаю. Я не могу сутками быть возле неё — у меня есть работа и обязанности, которые я должен исполнять. У тебя — то же самое. Сестра. И Элли, в конце концов.

— Она так и не догадалась? Джоанна, — уточнив, грустно улыбнулась Пайпер.

— Нет, — вздохнул Валентайн. — Порой в некоторых случаях леди бывает совершенно недогадливой.

— Ну, что же. Будем возвращать эту её недогадливость. А затем — и её саму.

Пайпер проговорила это с наигранным оптимизмом в голосе, но они оба знали и понимали слишком много, чтобы поверить этим словам. Что после такого не возвращаются прежними. Что довоенная леди переживает это куда сильнее за них вместе взятых. И что всегда был шанс возвратиться — и увидеть её не в живых, а болтающейся под потолком.

***

«Oh, the queen of peace

Always does her best to please

Is it any use?

Somebody’s gotta lose…

…Blood is running deep

Sorrow that you keep».

Florence and the Machine — Queen of Peace

Неожиданно для обоих, их предположения не начали оправдываться. На третий день миссис Джексон впервые встала с постели. Спустя два дня она начала покидать свою комнату — ненадолго, конечно, но это было хоть что-то. И даже съедала половину того, что ей оставляли. Леди всё ещё не разговаривала — и даже не могла смотреть на собеседника, однако Пайпер и Ник, скрестив пальцы, решили, что появился небольшой серебряный луч надежды на то, что миссис Джексон исцелится со временем. Время. Ей просто нужно время.

Но они не знали, что творилось у неё внутри.

А там творился настоящий хаос. Настоящая Джоанна словно бы уснула — и с каждым днём погружалась в небытие всё сильнее и сильнее, а оставшаяся от неё пустая оболочка не знала, как влачить своё существование.

Она пыталась свыкнуться со своим положением. Она пыталась возвратиться вновь. Она хотела забыть всё случившееся и заново начать с чистого листа. Но сколько не переворачивай страницы книги своей жизни на новые, незапятнанные, белоснежные, замаранные тёмными чернилами листы не деть никуда, не вырвать — они всё ещё остаются на месте, с тобой — и навсегда.

Так что леди Джексон просто сдалась. Стоит ли её винить за это? Ведь она была всего лишь простой женщиной с устаревшими принципами морали в голове.

Она поплыла по течению. Стала проживать однообразные дни в помрачневшем доме, ставшем её палатой и темницей одновременно. Просыпалась, когда не чувствовала слабости и шаталась по своему обиталищу. Ела то, что ей оставляли. Иногда по наитию принимала душ — или когда её заставляла Пайпер. Смотрела в окно на ежедневную рутинную возню жителей Пристанища. Шарахалась от каждой зеркальной поверхности. И мёрзла, нещадно мёрзла, несмотря на то, что стояло жаркое лето, а в гостиной и её комнате всегда теперь горел камин. Она куталась в халат и, придвинув кресло чуть ли не впритык к свету, забиралась в него с ногами, а затем, обняв себя руками, наблюдала за причудливой игрой пламени. И не думала ни о чём.

И постепенно Джоанна скончалась. Растворилась в серых безысходных, тоскливых днях. Она стала привидением, слоняющемся по дому без видимой цели. Теперь не жила.

Друзья всё ещё пытались возвратить её к жизни. Но они тоже уставали. И постепенно начали заходить чуть реже, нежели раньше. И хотя им было тяжело наблюдать за тем, во что превратилась миссис Джексон, они не могли посвящать ей каждую частичку свободного времени. Ведь у них были свои обязанности. Ник с головой погрузился в работу. Пайпер контролировала выпуск своей газеты — его нельзя было прерывать.

Тем не менее, в день, изменивший всё, они пришли вместе в Пристанище, чтобы предпринять ещё одну попытку вернуть назад ту Джоанну, которую они знали. И хотя она окончилась неудачно, те успели заметить, что леди Джексон начала выглядеть немножечко лучше.

Когда они вышли за дверь перекурить, то совершенно не догадывались, что их подслушивали — и не в первый раз. Ей нравилось просто слушать их голоса. От них веяло чем-то родным и знакомым из прошлого. Но в содержание бесед женщина никогда не вникала. До этого дня.

— Ты так и не рассказал ей? — послышался голос Пайпер.

— Нет, — ответил её собеседник. — Я не знаю как. Она только пошла на поправку. Не хочу рушить это сейчас.

— Смотри, чтобы потом не было ещё хуже. Они с Литрис были особенно дружны.

Литрис! От звука этого знакомого имени внутри Джоанны зажглись первые искры понимания. Искательница довоенных артефактов почему-то не навещала её. Была занята? Или её не отпускали Беннеты?

— Весьма. Никогда бы не подумал, что прямолинейность Литрис поможет ей заслужить расположение Джоанны. Я, кажется, и то завоёвывал его дольше. Поначалу она меня боялась.

— Я помню. Мне жаль, что Литрис больше нет с нами — но она погибла героически, спасая Блу. Я её видела лишь несколько, раз, но…

Дальнейший смысл её слов она уже не воспринимала. Миссис Джексон прислонилась к стене и тяжело задышала. Литрис мертва. Вот почему она не навещала её. Пожертвовала собой ради спасения её.

Литрис больше нет. Из-за неё.

Словно сомнамбула, Выжившая ушла к себе и там, лёг на постель, впервые за долгий месяц предалась слезам. Она плакала беззвучно, но отчаянно, и вместе со слезами вымывала болезненное оцепенение, сковывавшее её. Всю ту грязь, копотью застилавшую её душу. Потом кто-то пытался успокоить её, придержать за плечи, вытереть слёзы — но Джоанна не запомнила, кто, и вскоре её оставили одну, посчитав, что это хороший знак — то, что она проявила эмоции впервые за долгое время.

Успокоилась Выжившая лишь с наступлением кромешной темноты. И внезапно, вглядываясь в неё, поняла, что её опять оставили не у дел. От неё укрыли смерть подруги, посчитав, что так будет лучше. И ей стало невыносимо находиться тут — в этом холодном пустом доме. Там, где ей почти что лгали — и вновь решали за неё.

Она поднялась и, игнорируя то, что от резкого подъема в глазах потемнело, подошла к выключателю и впервые за это время зажгла свет. Затем подкинула поленьев в потухший камин и подошла к комоду. На нём она и раньше замечала забытое всеми своё волттековское платье, — служившее теперь как напоминание о том, что с ней стало. Изрядно потрёпанное, покрытое коркой из её крови — теперь оно годилось только на растопку. И когда огонь разгорелся окончательно, бывшая миссис Джексон бросила его тому на съедение.

Не став наблюдать за тем, как оно горит, Джоанна на негнущихся ногах подошла к трюмо. В животе извивалось целое логово змей, а паника всё силилась вновь овладеть ею, но женщина, крепко стиснув руки в кулаки, приказала ей отступить. В этот раз она не поддастся ей так легко. Выжившая села на стул, а затем, вцепившись обеими ладонями в рамку зеркала, заставила себя посмотреть в него. И не испугаться своего ужасного отображения — а глядеть на него, не мигая. Принять себя такой, каковой она стала. Ибо это уже навсегда.

И когда леди смогла отпустить края зеркала и, выпрямившись, кивнуть себе, её взгляд зацепился за кусочек бумаги, что был заткнут в зазор между рамкой и зеркальной поверхностью — и исписанный её почерком. Она потянулась к нему и вгляделась в послание записки. На ней было всего три пункта:

«Середина августа. Кейт. Маяк».

Внезапно она поняла, каков будет её следующий шаг. И как она сможет выбраться из этой клетки. Ей нужно найти Кейт. Добраться до неё. Ведь только она поймёт, что с ней стало. И будет относиться совсем по-другому к этому. Быть может, её подруга позволит ей пойти с ней? Чем бы она ни занималась — Джоанна хотела присоединиться к ней, лишь бы сбежать отсюда.

Выжившая резко поднялась и, схватив со стола керосиновый фонарь, устремилась на чердак. Ей нужна замена своему облачению. Закашлявшись от пыли в помещении под крышей, миссис Джексон пошла к самому дальнему углу. Там хранились вещи, которые носил Нейт ещё подростком. Открыв коробки и вновь закашлявшись от пыли, женщина принялась методично осматривать покинутые вещи, надеясь, что их пощадили время и моль.

Вниз она спустилась с ворохом находок. Чуть великоватой рубашкой грязно-зеленого цвета, пальто из прочной ткани, которому она отрезала рукава — для пущего удобства, сапогами, толстым ремнем с потрескавшейся от времени кожей и широкими брюками. Занимательным было то, что раньше Джоанна никогда бы не надела их — из принципа, ведь она — леди. Сейчас же ей было плевать.

Когда женщина спустилась вниз за припасами, то отметила на самодельном календаре над столом, что у неё есть целый месяц времени. Кто бы ни зачеркивал прошедшие дни крестиками — она была ему очень благодарна.

Наконец-то вещи были собраны, пистолеты заряжены, а коробки от “Фуд-Тек” аккуратно сложены на дне походной сумки. Джоанна вышла за порог своего дома и, не оборачиваясь, зашагала к выходу из поселения. Её томило предчувствие, что сюда она больше не вернется. Но на сожаление за этим у неё не было сил.

***

Волны залива лениво лизали кромку берега — стоял полный штиль, когда спустя пять дней Джоанна прибыла к назначенному месту. Оглядев бухту на предмет опасностей и не обнаружив их, женщина направилась к маяку. Он был заброшен — и заброшен давно. Снаружи красно-белая краска на нём облупилась, а деревянные двери сгнили. Внутри проржавевшие металлические ступени угрожающе скрипели под её шагами, а стены были покрыты паутиной и выросшими в щелях светящимися грибами. Наверху была комната смотрителя маяка. Небольшой ящик с пожитками, дровяная плита, пара удочек, консервы и спальник, на котором почил скелет маячника. Выдохнув от облегчения, Выжившая спустилась по стене вниз и позволила себе немного отдохнуть. Она тут. И всё обошлось. Осталось лишь дождаться Кейт. Но для начала — заняться этим местом.

Теперь её дни начали протекать тут. Она навела порядок в маяке, а останки смотрителя похоронила неподалёку. Ловила мелкую рыбёшку в водах залива. Иногда мылась в солёной малоприятно пахнущей воде — пресная была на вес золота. Воевала с болотниками, чуявшими запах добычи — её. Потрошила их туши: часть оставляла себе, а с остачей шла к ближайшему поселению Нордхаген-Бич и торговалась с местными или если везло — с пришедшими туда караванщиками. При этом не говорила ни словечка — и получила прозвище «немая» за спиной.

Она понемногу исцелялась. Как затягивались и грубели рубцы на её лице, так и заживали душевные травмы, вновь возвращая её к жизни. И Джоанна снова смогла дышать спокойно. Ей нравилась эта рутинная жизнь на берегу, не обременённая ничем. Но всё же она была не для неё.

Джоанна ждала. Каждый день она сверялась с датой. Когда число перевалило за семнадцатое, она всё ещё оставалась тут. Потому, что Кейт не могла её обмануть. Потому, что это был её единственный шанс вырваться из этой жизни. Потому, что Содружество успело осточертеть ей за всё это время.

И когда в небе показался огромный корабль, она поняла, что время пришло.

========== Глава XXVI: «Галатея» ==========

«I think there’s not a place where I can go,

But I’ll be damned if I’ll follow the flow.

Angry minds have built an angry time,

It seems the worlds is used to what was once a crime»

Abney Park — Born At the Wrong Time

Когда в прошлый раз мы покинули миссис Джексон на морском берегу, она ещё оставалась беззащитной и только-только оставила позади всё, к чему она так прикипела. И не ведала, что её ждёт в будущем — ведь прошлое никак не отпускало, как бы она ни храбрилась. Но, хотела того Джоанна или нет — а будущее за ней пришло.

Так что… давайте же вновь посмотрим глазами миссис Джексон на то, как с минуты на минуту преобразится её жизнь.

Когда миссис Джоанна Джексон увидела, как небосвод рассекает огромное судно, она сначала не поверила своим глазам и вынуждена была закрыть их, досчитать до пяти, а затем вновь посмотреть на горизонт. Удивительно, но это не было её галлюцинацией, и небесный корабль не исчез — он наоборот стремительно приближался к берегу. Рассудительно сообразив, что лучше убраться восвояси, нежели остаться на берегу в предвкушении скорой встречи с кораблем и его экипажем (кто знает, какая опасность её поджидает), женщина поспешила укрыться в маяке и уже там через узкое окошко наверху наблюдать за прилётом судна.

***

С самого раннего утра настроение у Кейт было паршивое — перспектива возвращения в Содружество не навевала оптимизма, а, скорее, наоборот — вполне объяснимое чувство тревоги и лёгкого раздражения. У неё было слишком много воспоминаний, связанных с краем, где она родилась, и большая их часть была ужасной — о которой без содрогания внутри да стакана виски на столе и не вспомнишь. Но, хотя на душе у неё было тяжело и смутно, Кейт не хотела подавать виду перед командой — ещё не хватало, чтобы это заметили и подняли её на смех. Так что она, облокотившись на поручни, спокойно стояла на носу корабля, наблюдая за приближающимся всё ближе и ближе берегом Массачусетса.

«Принять швартовы!» — послышался бойкий приказ капитана, и девушка поспешила помочь команде состыковать корабль с воздуха на воду.

Приводнение прошло успешно, и пока несколько матросов спускали трап на причал, члены экипажа весело переговаривались, предвкушая скорую высадку и возможность впервые за долгое время выйти на сушу. Лишь те, кто оставался караулить корабль, не разделяли их оптимизма. Кейт была в их числе. Несмотря на то, что Содружество было её родиной, к этим землям она не спешила с известных причин. Да и не к кому ей было возвращаться. Конечно, она завела несколько связей, когда водила караваны вместе с торговцами, но они были слишком непрочными, чтобы пытаться возобновить их спустя это время. А вот касательно её одной-единственной хорошей подруги… Сказать честно, Кейт боялась вновь вторгаться в её жизнь. В последний раз, когда она её видела, миссис Джексон была по-настоящему счастливой и словно лучилась изнутри от этого. Зачем же ей вновь появляться и исторгать наружу целый ворох неприятных событий, связанных с ними, портить вновь обретённое Джоанной спокойствие и умиротворение?.. Как бы то ни было, дело Кейт — предупредить о том, когда она вновь прибудет в Содружество — было выполнено. И, судя по пустынному причалу, миссис Джексон забыла или не нашла времени на то, чтобы встретить её. «Тем и лучше», — кивнула про себя Кейт, но на душе от чего-то скребли кошки.

«Всё чисто, — тем временем прокричала Айрис в своём вороньем гнезде, складывая подзорную трубу. — Мы не были замечены».

После этих слов команда разделилась: часть направилась в Содружество со своими целями, чтобы вернуться через полторы недели, другие пошли на разведку с капитаном, который как раз разведал об одном интересном и потенциально богатом месте, а оставшиеся же вынуждены были охранять судно, если вдруг кто на него захочет позариться. Это, конечно, было маловероятно — капитан со штурманом ещё как только прокладывали маршруты годы назад специально отобрали самый отдалённый берег у залива Массачусетса, чтобы огромный воздушный транспорт не был замечен; но береженого, как говорится, бережёт его создатель. Поэтому ещё находясь в воздухе члены экипажа тянули жребий — лишь одна Кейт была добровольцем.

Она как раз проводила взглядом капитана с его отрядом, как вдруг к ней подошёл Итан и, положив руку на плечо, заговорщицки произнёс:

— Возможно, мне никто не поверит кроме тебя, но… клянусь, я видел, как внутри маяка что-то блеснуло.

Кейт скривилась и по одному отцепила его пальцы со своего плеча — она терпеть не могла чужие прикосновения. А затем перевела взгляд на собеседника. Итан не зря получил в команде прозвище «Бешеный»: он ловчее всех маневрировал корабль в небесах, но вместе с тем и отчаяннее; а уж в бою тот не знал меры и ураганом косил врагов. Вот только это наложило на него некий отпечаток, и иногда он клялся в том, что его словно ведут святые духи Атома, якобы посланные им на грешную землю. Было ли это правдой, и паренёк страдал сумасшествием, или же искусственной легендой для поддержания имиджа — Кейт не знала, да и разбираться как-то не хотела.

— А ты уверен? — скептически проговорила бывшая рабыня, вопросительно выгнув бровь. Верить Итану — себе дороже.

— Клянусь Атомом, что да.

— Почему же ты подходишь с этим ко мне, а не к Мелиссе? — задала резонный вопрос Кейт и тут же получила ответ:

— Она скрылась у себя, как только попрощалась с капитаном. Не хочу её тревожить. Мало ли, что…

Вздохнув, Кейт задумчиво уставилась на маяк. В принципе, не помешало бы пройтись, ибо все эти полированные доски судна уже успели осточертеть за полугодичное пребывание на нём. Хотелось бы наконец-то почувствовать под ногами твёрдую почву. Девушка ещё раз вздохнула, а затем, выдохнув, приняла решение:

— Ладно, так уж и быть, сходим. Но если там ничего нет, и тебе просто привиделось — пеняй на себя. Айрис, — выкрикнула Кейт и повернулась в сторону вороньего гнезда, а потом жестами подозвала её. Скучающая там девушка встрепенулась на её слова и ловко, словно обезьянка, спустилась вниз.

— Кейт, — коротко проговорила она, вопросительно уставившись на ирландку.

— Итан считает, что в маяке кто-то есть. Мы собираемся на разведку. Не хочешь с нами?

Айрис задумалась на несколько секунд, приняла решение, а затем произнесла:

— Я в деле, братва. Ле-е-енц, мы идём на разведку, ты с нами?

Вышеуказанный на минуту выглянул из моторного отделения, весь в машинном масле, чтобы прокричать в ответ:

— Нет, солнце, я занят по самые уши.

Кейт тем временем наклонилась через перила и спросила о том же Маргариту, которая, держась на тросах, чинила обшивку под ними и невольно слышала весь этот разговор.

— Слишком занята, обнаружила перспективную пробоину, буду заниматься ею, — ответила своим хрипловатым голосом та и застучала молотком.

Кейт кивнула ей и повернулась к Айрис, успевшей сбегать к коку.

— Роберта будет?

— Нет, — девушка мотнула головой, — но она передала нам это. — Айрис протянула ей и Итану два переспелые мутафрукты и сама вгрызлась зубами в свой. — Сказала ещё заодно набить на ужин болотников, если таковые здесь водятся.

— Ну, это легко, — хмыкнул Итан и потянулся за своим карабином.

— Если только не встретим их королеву, — сбавила его уверенность Кейт и проговорила: — Пошли?

«Ну, здравствуй, гребаное Содружество, — подумалось ирландке, когда она сходила на сушу. — Давно не виделись. И, если честно, я была довольна таким раскладом».

— Смотрите-ка, — вывела её из раздумий Айрис, пока они подходили к маяку, и кивнула на туши зловонных болотников неподалёку, над которыми кружили мухи. — Похоже, Итан был прав.

— То-то же, — самодовольно хмыкнул он и сложил руки на груди.

— Сейчас проверим, — лаконично проговорила Кейт, держа наготове свой дробовик. Кинжал, именованный «Путём к Вальхалле» она тоже держала при себе.

Девушка толкнула дверь ногой и та легко поддалась. Внутри было темновато и сыро, лишь свет из узких окошек рассеивал мрак. Оглянувшись на своих спутников, Кейт решила идти первой, заодно высматривая, нет ли мин да растяжек на пути. Но внутри путников встречал лишь сквозняк. Старые поржавевшие ступени натужно скрипели под шагами, но такая мелочь, как эта, их бы вряд ли остановила.

— Если ты тут, покажись. Мы не станем нападать первыми, — выкрикнула бывшая рабыня, и эхо гулко разнесло её слова по всему помещению.

— Мне кажется, это лишнее, — проговорил Итан, снимая с предохранителя свое оружие.

— Тебе вечно что-то кажется, — огрызнулась Кейт.

— Эй, мы не за этим пришли, — попыталась угомонить их Айрис, и ирландка уже собиралась что-то злобно ответить и ей, как вдруг лестница закончилась, и они вышли к верхней комнате. Быстро оглядев помещение, Кейт вдруг дёрнулась и едва не выронила свой дробовик, стоило ей только натолкнуться на такой знакомый взгляд на заметно исхудавшем лице. Обретя вновь дар речи, она проговорила:

— Дурёха?!

***

— Кейт!

С непривычки голос больно резанул горло как наждачкой, от чего слово вылетело сиплым и глухим.

— Дурёха, это — ты!

Кейт молниеносно шагнула к ней, отбросила оружие и стиснула в крепких объятиях. Джоанне оставалось только прижаться к ней в ответ.

— А я тебя сначала не узнала. А потом смотрю… Но, чёрт возьми, что с тобой случилось?! — Кейт недвусмысленно кивнула на её увечья. — Это кто ещё так? Только скажи мне, и я мигом с ним разберусь.

— Это очень долгая история, — тихо ответила миссис Джексон и застенчиво коротко дёрнула уголки губ в улыбке. Впервые за такое долгое время.

— А как исхудала! Одни кожа да кости! И простудилась, похоже?

— А ты наоборот похорошела, — парировала Джоанна, умышленно проигнорировав последний вопрос, и ущипнула её за бок.

class="book">— Но как ты сюда попала? Неужели пришла встреча…

Она не успела договорить, как вдруг прогремел выстрел, и им с миссис Джексон на голову посыпалась штукатурка.

— Итан! — вскричала Кейт, гневно повернувшись к парню и сжав кулаки. — Совсем что ли ополоумел?!

— Забыл поставить на предохранитель свой карабин, — пожал плечами тот, выглядя совершенно не виновато. — Итан Вейр, — представился он Джоанне, протягивая свою руку. Был тот невысок ростом, немного сутуловат, молод на вид и носил гогглы с тёмными стёклами, скрывающие глаза, потёртую кожаную куртку, слаксы и шапку-ушанку. — Лучший пилот во всех штатах.

— И самый придурошный, — хмуро добавила ирландка, всё ещё на него злясь. — Мы прозвали его «Бешеным». И поверь, ты не захочешь узнать, почему.

— Анна Харрис, — отрекомендовала себя миссис Джексон. Слова сложились вместе так легко и просто, что ей даже не пришлось прилагать усилий, чтобы придумать другое имя. Ей уже давно было ясно, что Джоанны Джексон больше не существует. Кейт на это лишь удивлённо повела бровью, но никак не прокомментировала внезапное желание подруги представиться под другим именем.

— А я — Айрис, — тем временем проговорила долговязая девушка возле Кейт и тоже протянула Джоанне руку. Она дружелюбно улыбалась и держалась вполне открыто. — Айрис Фэнг.

— Очень приятно, Айрис, — кивнула Джоанна и легко улыбнулась ей в ответ, пока разглядывала девушку. В её внешности слегка проглядывались восточные корни — в чуть узковатых карих глазах и смоляных волосах, пестрящих заплетёнными небольшими косичками. Уши Айрис были проколоты разнообразными серьгами, где только было можно, а на голову она нахлобучила яркую бандану, из-под которой пробивалась чёлка.

— Так какими же путями ты оказалась здесь, дурёха? — спросила у неё Кейт, когда знакомство состоялось.

— Ну, ты же мне говорила прийти сюда в средине августа, чтобы увидеться с тобой. Вот я и тут.

— Да ну, — хмыкнула Кейт, сложив руки на груди. — Неужто не забыла? — Но сама она при этом едва сдерживала рвущуюся улыбку.

В окно задул отдающий морским запахом сквозняк, и Айрис съежилась от холода.

— Айда к нам? — проговорила она. — Не думаю, что кто-то будет против, тем более, хе-хе, ловить из тебя ничего.

Если её последняя реплика и насторожила Джоанну, она не подала виду.

— А Мелисса? — обернулась к ней Кейт.

— Ей-то что, — пожал плечами Итан. — Она, небось, из своей рубки до самого прихода капитана не высунется, будет сидеть и выглядывать в окошко, когда же он возвратится.

— Это ты ей в лицо скажи — и она тебя мигом освежует, смельчак, — закатила глаза Кейт.

— А вот и скажу, что мне…

— Ну, хватит! Как же меня достали вы двое! — возмутилась Фэнг. — Анна, — она повернулась к Выжившей, — ты с нами?

— Почему бы и нет, — пожала плечами та. — Тем более мне бы очень хотелось взглянуть на ваш корабль поближе. Я думала, что подобные ему остались в далёком прошлом.

— А то, — мигом оживился Итан. — Он достался в наследство нашему капитану от его отца. А тому — от его. А его тому — от его-его… А его-его тому…

— Она поняла тебя, — шутливо пихнула паренька в бок Айрис, пока они все направились к выходу. — Лучше пусть Анна сама спросит у капитана, если ещё его застанет. Он эту историю любит всем подряд рассказывать.

— Свернём, чтобы на обратке пострелять болотников Роберте? — вклинилась в разговор Кейт.

Возражений не последовало.

***

Чем ближе они приближались к лениво колыхающемуся на волнах залива судну, тем сильнее росло волнение Джоанны. В основном из-за того, что чутье подсказывало ей — Кейт связалась с «плохой» компанией. Впрочем, с недавних пор понятия хорошего так сильно перемешалось с отрицательным в её голове… Именно из-за этого миссис Джексон ещё не задала стрекача отсюда.

Как бы то ни было, а вид корабля не мог не впечатлять. Сравнительно небольшой с другими, но всё равно выглядящий внушительно, трехмачтовый, он с самого начала приковывал к себе взгляд и смотрелся так чужеродно на фоне неплодородных пустошинских земель — тем самым отголоском прошлого, когда воздушные корабли и дирижабли бороздили небеса. Джоанна не бралась судить, когда его было сделано — задолго до войны или же в последние «доядерные» годы. Ясно было лишь то, что за ним хорошо ухаживали, раз он до сих пор вольно взлетал высоко на небосводе. На полированных дубовых досках красовалась потускневшая от времени надпись «Галатея», и Джоанна нахмурилась, пытаясь вспомнить, кто это из, судя по всему, греческой мифологии, но память в этот раз решила подвести её. На носу гальюнной фигурой красовалась протягивающая вперёд руку (отбитую) русалка, некогда покрытая золотой краской, а сейчас изъеденная зелёной ржавчиной. Красно-белые паруса изредка трепыхались от дуновения морского ветра; так же, как и флаг на средней мачте — золотой, на котором даже с расстояния можно было разобрать изображённые скрещённые сабли и крышку-монетку между ними.

Однако… что же это были за люди, смогшие не только отыскать это судно условно уцелевшим, а и поднять на воздух? И хорошо управлять ним? Какой безумец добровольно согласится покинуть сушу и взмыть ввысь на двухсотлетней (как минимум) посудине?

Впрочем, её подруга оказалась одной из них.

Подождав, пока Итан с Айрис пройдут вперёд, Джоанна поравнялась с Кейт и решила заговорить с ней первой:

— Значит, после нашей последней встречи под Рождество ты решила пойти служить на этот корабль?

— Так точно, — шутливо отсалютовала указательным и средним пальцами ирландка. — И, если ты переживаешь — я знала, на что шла. Да и к тому же это хорошие ребята. Хоть и немного, э-э-э, своеобразные?

— Я вижу, — Выжившая кивнула в сторону впереди идущих девушки и парня, и Кейт хмыкнула на её слова. — Однако же… как ты их нашла?

— Капитан корабля крупно так закупался у торговца, которого я сопровождала в караванах. К тому времени мне это успело до скрежета зубов наскучить, да и местность осточертеть. Вот я и спросила у того, когда мы пришли к кораблю с доставкой, не нуждается ли он в новых людях в команде, и оказалось, что у него как раз был недобор в матросах. Мы договорились о моём найме, меня предупредили, что отправка через две недели, так что я осталась немного поводить караваны. И вскоре меня поймали Миллеры и заставили остаться у них на Рождество. Дальше ты уже знаешь.

— Угу, — качнула головой Джоанна. — Тяжело было покидать эти земли?

— Ни разу — только рада была. За эти полгода я столько всего нового увидела… Вот она — настоящая жизнь. Впрочем, я об этом поподробнее потом расскажу, не тута. А вот у меня к тебе есть несколько вопросов, Анна.

Кейт с нажимом процедила последнее слово, на что Джоанна только вздохнула и взялась объяснять:

— Со мной случилось… кое-что очень скверное. Впрочем, ты и сама видишь. Я уже несколько недель живу в маяке. Жду тебя. Точнее, уже дождалась.

— Рейдер какой-нибудь напал? — кивнула в её сторону девушка, и миссис Джексон замотала головой.

— Хуже. Намного хуже. И во всём виновата я сама. Но, как и у тебя — это история на целый вечер. Вы когда отправляетесь назад?

— Не скоро, — Кейт неопределённо дёрнула плечом. — Наш капитан ушёл в разведку на неделю. Если она пройдёт удачно, у нас появится работа. Если нет — отбудем к другим землям. Внутрь этого штата мы двинуться, увы, не можем, в отличие от многих: Братство Стали да Институт обязательно обратят на нас внимание и оставят одни только щепки. Мы и так рискуем, оставаясь тут. У Института везде глаза и уши.

— Это птицы, — проговорила Джоанна, услышав последние слова.

— Серьезно? — присвистнула Кейт. — Никогда бы не подумала… Боюсь даже представить, как ты узнала об этом.

Джоанна не успела ответить, как к ним подскочила Айрис:

— Смотрите, что я обнаружила! — Она протянула свою находку — некогда белые, а сейчас посеревшие от слоя грязи солнцезащитные очки с фиолетовыми стёклышками, одно из которых почти полностью выпало, а второе сильно потрескалось. — Попрошу Ленца посидеть над ними — и будут как новенькие.

— Не думаю, что они подлежат реставрации, — задумчиво проговорила Выжившая.

— О, — махнула рукой Айрис, — только ему этого не говори — а то обидится. Для него это — пустяк.

— Они вроде как «гуляют» вместе, — пояснила Кейт Джоанне, а Фэнг только хитро улыбнулась на эти слова.

За этим разговором путники и не заметили, как пришли. Напускным театральным жестом Айрис указала на корабль и шутливо поклонилась Джоанне:

— Добро пожаловать на борт к Златым воздушным пиратам, мисс Харрис.

«Погодите, пиратам?!» — остолбенела Выжившая.

***

— Исусе, Айрис, — раздалось ворчание с корабля, пока они поднимались по трапу, — это название было придумано на пьяную голову. Никто кроме тебя и ещё парочки оболтусов из команды так на здравый ум себя не назовёт.

— Та ладно тебе бурчать, Ри, — задорно улыбаясь, протянула Айрис. — Я же прекрасно знаю, что тайно вы все обожаете это прозвание.

— Очень, — хмуро ответила ей собеседница и вскоре предстала перед ними, когда они взошли на борт «Галатеи».

Увидев её, Джоанна на миг застыла в удивлении, но вскоре быстро взяла себя в руки. Причина этому была ясна: появившаяся перед ними женщина была никем иным, как разумным светящимся гулем, кои Выжившей никогда доселе не встречались. Её дикие сородичи — запросто, и схватки с ними были тем ещё испытанием, учитывая их необычайную ловкость, живучесть и постоянную регенерацию. Она стояла, уперев руки в бока, и осматривала прибывших путников.

— Смотрю, вы обнаружили ту, кто был в маяке, — «Ри» кивнула в сторону Джоанны и осмотрела её критическим взглядом.

— Да, это — моя давняя подруга, которой я обязана жизнью, — заговорила Кейт. — Если никто не будет против, она перебудет с нами недолго.

— Делайте, как хотите, — дёрнула плечом женщина-гуль. А затем подала руку Джоанне: — Маргарита.

— Анна Харрис, — Выжившая протянула свою в ответ, и они обменялись рукопожатием.

— Новенькая? — возле них возник невысокий парнишка лет двадцати пяти отроду, весь перемазанный машинным маслом, от которого не убереглись даже его русые волосы.

— Гостья, — исправила его Кейт.

Прибывший оказался Уильямом Ленцем, которого все называли по фамилии. Как выяснилось, он — главный механик корабля и отвечает за то, чтобы все системы летающего галеона работали как нужно и тот не свалился внезапно вниз во время полёта. А Маргарита же оказалась ответственной за внешнюю обшивку корабля.

— Работа на самом деле довольно непростая, если учесть то, что даже те же рейдеры могут раздробить бока «Галатеи», — пояснила она. — Вон, русалка без руки и носа — их работа.

— Вы воюете против рейдеров? — удивлённо проговорила новоименованная Анна Харрис, когда они с командой прошли внутрь корабля в общую столовую — самое большое помещение в недрах галеона, с большим овальным столом посредине, стёсаным из грубых досок. По дороге они занесли мясо болотников, и заодно Джоанна познакомилась с коком — крепко сложенной немолодой женщиной по имени Роберта, которая колдовала над чем-то в большой кастрюле на дровяной печи. Джоанна заметила, что правый глаз женщины был выбит и закрыт повязкой. Роберта пытливо осмотрела её, но никак не прокомментировала это — готовка в этот момент для неё была важнее.

— Ну, а против кого ещё? — удивлённо уставилась на неё Маргарита. — У простого люда нет ничего, они же бедные и голые, как церковные мыши. То ли дело — грабить рейдеров или наёмников, засевших на каких-нибудь изобильных военных базах или заводах. Разгонять их, как несушек с яиц.

— И что же вы делаете с награбленым? — спросила миссис Джексон и тут же получила ответ от Итана:

— Как что — сбываем. Разным торговцам. Иногда находим старьевщиков и коллекционеров, которые делают целые заказы, за которые готовы щедро заплатить. На вырученные крышки чиним корабль. И шикуем, как короли, несколько дней. А потом, если Атом позволит, всё по новому кругу.

— Катаемся по всех штатах, путешествуем — сказка, а не жизнь, — добавила Кейт, ухмыляясь.

Смотря на них, Джоанна понимала, что собравшиеся в этой комнате являют собой не совсем тех, которые представляются при слове «пираты». Да, все они были сумасбродами и авантюристами, однако же, как виделось, большинство из них стали такими оттого, что им, как Кейт, было попросту некуда податься — вот они и ввязались в это опасное предприятие.

— И как же вы все собрались вместе? — поинтересовалась Выжившая.

— Кто как. В основном, мы слыхали о том, что воздушные пираты набирают команду, и шли на призыв, — ответила ей Маргарита. — Лично я — с Небраски.

— Нас с Ленцем подхватили в Вашингтоне, — обозвалась Айрис.

— Мен, — кратко ответил Итан.

— Атланта, — вклинилась в разговор подошедшая Роберта и с громким стуком поставила большую кастрюлю с чем-то весьма недурно пахнущим. — Налетайте.

Она начала наливать варево, похожее на очень наваристый суп из болотника в глиняные тарелки, а Айрис помогала ей и разносила их всем за столом. Джоанна набрала немного супа в ложку и подула на него, чтобы немного остудить.

— Да ты не бойся, — произнесла сидящая рядом Кейт, наблюдавшая за её действиями. — Хоть и выглядит странно, но суп у Роберты всегда лучший из лучших. Это ты ещё не пробовала её стейки…

Подбодрившись, миссис Джексон отправила ложку в рот и тут же убедилась в правдивости слов подруги — стряпня и правда была вкусной, так что за первой ложкой последовала и вторая, а потом и третья и… Внезапно женщина почувствовала, как под столом кто-то, сопя, тычется в её ногу. А затем, хрокнув, кусает её за сапог.

Вскрикнув, Джоанна резко подняла колени вверх и, посмотрев под стол, с удивлением обнаружила там… кротокрыса, который раздосадовавшись от того, что желаемый сапог пропал, начал грызть ножку её стула.

— Не пугайся, — весело проговорила Айрис, которую всё это немало позабавило, — это Тыковка так с тобой здоровается.

— Тыковка? — ошарашенно повторила Выжившая. Ручные кротокрысы ей ещё никогда не встречались на пустошах.

— Покорми его, и он запомнит тебя и больше не будет так делать, — дал совет Уильям. Джоанна, послушавшись его, выловила ложкой большой кусок тошки в миске и опустила его под стол. С благодарным похрюкиванием Тыковка принялся за еду, а потом зашагал на своих коротких ножках к следующему пирату за добавкой.

— Малец Фрид однажды пожалел его и подобрал с собой, а затем приручил, — пояснила появление кротокрыса на этом корабле Маргарита.

— Мой сынок, — впервые обозвалась за столом Роберта. Джоанна сделала вывод, что из неё слова и клещами не вытянешь. Только в редких случаях.

Воцарилась тишина, прерываемая бряцаньем ложек. Но кое-кому просто было не высидеть в тишине:

— Так что расскажешь о себе, Анна? — обернулась к ней Фэнг.

Та внутренне напряглась и похолодела. Надеясь, что это было незаметно, Джоанна, тщательно взвешивая каждое слово, начала, и из её уст полилась немного нескладная ложь:

— Ну, я бы не сказала, что у меня была интересная жизнь до этого. Я была… — она на миллисекунду замялась, а потом продолжила: — …дочерью фермеров. Но затем на наше поселение напали супермутанты, и из семьи осталась живой только я. С тех пор у меня нет постоянного места жительства. Я стала искательницей довоенных артефактов. А потом меня покалечили. Вот.

Если кто-то и уличил её во лжи, то не подал виду. Даже Кейт — и та просто смотрела в свою тарелку. Да и, похоже, собравшимся было как-то всё равно, говорила ли она правду или обманывала: у всех было тёмное прошлое, которое лучше скрывать, нежели извергать на всеобщее обозрение.

— А как вы с Кейт позна… — начал было Итан, но внезапно его перебил вклинившийся в разговор голос:

— Вы провели на борт пассажирку и не удосужились даже сообщить мне об этом?

С каждым новым словом голос стихал до зловещего шёпота. Воцарилась гробовая тишина, и все синхронно обернулись на её причину.

В слабоосвещённом углу столовой стояла, сложив руки на груди, высокого роста женская фигура. То, что она не была человеком было сразу ясно по сверкающим, как две синие звезды, глазам, слабо освещающим её лицо. Незнакомка шагнула вперёд и явила собой робо-женщину с немного нестандартной — пышногрудой — золотистой конструкцией. Одета та была тоже необычно — в открытую блузу, подпоясанную корсажем, тёмно-синий камзол с вышитыми золотом узорами, кучей платков вместо юбок на поясе, полосатые чулки и невысокие сапоги. Она тряхнула своими густыми и кудрявыми тёмными волосами и суровым взглядом оглядела присутствующих.

— Повторю ещё раз, — тихо, но устрашающе проговорила она, — почему никто не счёл своей обязанностью известить меня о том, что у нас на борту посторонние?

— Мы собирались! Честно! Но тут подоспело время обеда… — сбивчиво начала Айрис. Остальные же, потупив взгляд, не решались заговорить. Сама же Джоанна чувствовала, как сердце часто-часто колотится где-то под горлом, и, чтобы немного успокоиться, сжала пальцы, больно впившись ногтями в ладони. С этой робо-женщины ещё хватит тут убить её на месте — никто даже не посмеет и возразить. Но кто же она?

Видимо, в незнакомки на языке был тот же вопрос, ибо она, подступив вплотную к столу, опёрлась на него ладонями и нависла над Выжившей. На руках лязгнуло несколько её металлических браслетов.

— Кого я вижу перед собой? — задала вопрос она, испытывающим немигающим взглядом осматривая Джоанну. Та едва поборола инстинктивное желание отклониться назад.

— Это… — хотела было объясниться Кейт, но замолчала лишь от одного короткого — но какого — взгляда.

Поняв, что объясниться всё равно придется, Выжившая, набрав в лёгкие воздуха, а в душе — храбрости, начала:

— Меня зовут Анной Харрис. Я прибыла сюда, чтобы встретиться со своей давней подругой, Кейт, — она кивнула в её сторону. — Меня пригласили на борт после долгой беседы, из которой стало ясно, что я пришла без злых умыслов. Всю ответственность я беру на себя.

Напряжение в комнате, казалось, сейчас вспыхнет искрами — насколько оно было осязаемым. Механическая женщина напротив долго смотрела на неё неотрывным взглядом, от чего Джоанне было очень не по себе. По виску скатилась капелька пота. Она сказала что-то не то? Перебрав сказанное в голове, Выжившая отклонила этот вопрос. Но тогда… что же от неё хотят?

— Твоя речь, — наконец-то разорвала полог тишины незнакомка. — Она как у некоторых гулей. Довоенная.

Затем выпрямилась и, не сказав ни слова больше, развернулась к лестнице наверх. Но, положив руку на поручень, внезапно обернулась и посмотрела Джоанне в глаза:

— Мелисса, — коротко представилась она и удалилась.

Все присутствующие выдохнули с облегчением.

— Я думала, нам хана, — Айрис наиграно сползла по стулу вниз.

— Обычно она не такая, — проговорила Джоанне Кейт. — Ну, если узнать поближе. Но Мелисса очень настороженно относится к чужакам, особенно — к людям. Ни один человек на борт в команду не попадёт без её одобрения.

— И кто же эта Мелисса? — задала резонный вопрос миссис Джексон, всё ещё отходя от недавней встречи.

— Правая рука капитана. И не только заместительница, если ты понимаешь, о чём я. Без неё тут ничего не делается — капитан всегда советуется с ней. Она — очень проницательная и умеет предугадывать множество вещей. Кто-то ещё до войны ей так винтики в голове закрутил. А уж в бою равных ей нет.

— Она какая-то… необычная модель, — пробормотала Джоанна.

— О её прошлом никто ничего не спрашивает, — пожала плечами ирландка. — Ну, сама понимаешь — лучше не злить.

Тем временем в их разговор бесцеремонно решила вклиниться Айрис, перегнувшись через стол к ним:

— Мне кажется, она тебя одобрила, Анна, — заговорщицки проговорила девушка. – Чужаков Мел на дух не переносит, так что могла легко тебя вышвырнуть отсюда. Но не сделала этого.

— А что она имела в виду под «твоя речь»… — хотел было задать вопрос Итан, но был вновь перебит — Фэнг стукнула его по руке со словами «Дай договорить!». В этот момент Джоанна была безразмерно ей благодарна — за то, что вовремя увела её от неуместного вопроса о прошлом.

— Так вот, Анна, я тут подумала, — начала Айрис, заговорщицки оглядев присутствующих за столом, — раз уж сама Мел не против твоего присутствия, а у тебя нет постоянного места жительства… Айда к нам! У нас как раз недобор.

Все за столом дружно загалдели после этих слов. «Оу», — только и подумалось Джоанне, потому что о такой перспективе она даже не помышляла. Да, после того, как покинула Пристанище, женщина раздумывала о том, чтобы присоединиться к Кейт в её странствиях, но это было до того, как она узнала, что та стала частью команды воздушных пиратов. Разве такая жизнь — её? Постоянные сражения, кочевания с места на место, никакой крыши над головой и уверенности в завтрашнем дне. Прокручивая всё это в голове, неожиданно миссис Джексон поняла, что она уже жила такой жизнью. Последний месяц — тому прямое доказательство, да и до того, как она попала в Пристанище, её существование почти ничем не отличалось. «Даже если так, разве я смогу стать… частью всего этого?» — думалось ей. Команда сложилась уже до неё. Все уже давно друг друга знают, она же для них — чужачка. «А как же Кейт?» — услужливо подсказал внутренний голос. А ведь действительно. Джоанна не понаслышке знала о том, что Кейт довольно сложно уживается с новыми людьми из-за своего крутого характера. Вспомнить хотя бы то, как они обе долго друг к другу притирались… Но Выжившая отчётливо видела, что её подруга прекрасно влилась в компанию за эти полгода, что не могло не радовать её, ведь она волновалась за подругу. Значит ли это то, что и она сама сможет? Ведь самой давно было ясно, что после переломного происшествия в её жизни она умудрилась растерять почти все коммуникативные навыки — учитывая то, что сама больше месяца жила отчуждённо и не произнесла ни слова; горло болело до сих пор, и голос получался более сиплым, нежели обычно.

Тем временем миссис Джексон заметила, что все за столом затихли и выжидающе смотрят на неё, в предвкушении её ответа, который не заставил себя долго ждать:

— Но… чем я смогу быть полезной вам?

— Ой, я тебя прошу, — махнула рукой Маргарита. — Сюда принимают всех, кто может держать пушку ровно и попадать хотя бы с третьего раза. Ну, и драить полы.

— У тебя же хорошо выходило врачевание, — толкнула её локтем Кейт. — И не прибедняйся, я же помню, как ты делала мне перевязки после очередных вылазок.

— Дафний вроде бы жаловался, что ему не хватает помощника на поле боя — сам он выходить не хочет, — задумчиво проговорил Ленц.

— Ой, единственное, на что он может жаловаться — это на имечко, которое дала ему мамаша, — парировала Айрис и залилась смехом, который подхватило несколько пиратов.

— Это наш медик, — пояснила тем временем Джоанне женщина-гуль. — Конечно, помогать ему — врагу не пожелаешь, но если у тебя действительно выходит…

От всех этих слов Выжившая растерялась и долго не могла подобрать нужные слова.

— Мне нужно подумать, — наконец-то выдала она, посмотрев на всех собравшихся.

— Времени до прибытия капитана полно, — развела руками Айрис.

Кивнув и поблагодарив Роберту за еду, Джоанна первой вышла из-за стола и направилась исследовать верхнюю палубу — а заодно и обмозговать все перспективы, что открывались перед ней.

***

Облокотившись о перила, Выжившая созерцала открывающийся перед ней пейзаж: вид на бескрайние воды залива, маяк, который стал её временным жилищем на ближайший месяц, песчаный берег и мёртвые, выброшенные волнами водоросли на нём… как вдруг услышала рядом с собой скрип досок под чьими-то шагами и обернулась на этот звук.

— Ты как, дурёха? — Конечно же это была Кейт. Она встала рядом и прислонилась спиной к ограждению.

Джоанна неопределённо пожала плечами, не зная, как охарактеризовать своё теперешнее состояние.

— А я тебе вообще-то привезла подарок. Купила у одного торговца. Подумала, что подойдёт тебе под платье, но сейчас я смотрю…

Девушка не договорила, а вместо этого протянула ей сложенный небольшой платок — голубой в жёлтую клетку.

— Спасибо, Кейт, — с грустной улыбкой проговорила Выжившая и повязала подарок на шею, надев под рубашку.

— Эй, ты что, грустишь? Ну, ты чего? — обеспокоенно произнесла Кейт, заметив, что в уголках глаз подруги начали собираться слёзы.

— Нет-нет, всё в порядке, правда, — попыталась солгать та, но покатившиеся по щекам тёплые слезинки выдали её истинное состояние. — Просто… — шмыгнув носом, начала миссис Джексон, — пока тебя не было, сколько всего случилось. Я успела поднять такую бучу… последствия которой разгребаю до сих пор.

Нижняя губа предательски задрожала, и Выжившая поспешила спрятать лицо в ладонях.

— Та всё обойдётся, дурёха, не переживай! — попыталась взбодрить её Кейт и, обняв одной рукой, встряхнула её. — Мы из такого выбирались — мама не горюй. И это пройдёт, я обещаю тебе. Сама-то знаю не понаслышке.

— Ох, Кейт, — немного успокоившись, проговорила Джоанна и начала вытирать слёзы указательным пальцем. — Знаешь… это первый раз, когда я дала волю эмоциям за последний месяц. После того, как я прибыла сюда, я старалась держать всё в себе.

— Ну, я рада, что чем-то смогла помочь, — хмыкнула ирландка. А потом после продолжительного молчания добавила: — Так что же ты решила?

— Я не знаю, Кейт, — тихо проговорила миссис Джексон. — Я не знаю, как мне быть. У меня больше нет дома. И ты да этот корабль — моя последняя возможность вырваться отсюда. Но разве это… моё?

— Ну-у-у… — задумчиво протянула её собеседница. — Раньше я бы ни за что не стала впутывать тебя в это. Ты ведь была такой хрупкой да чистенькой. Но сейчас… Делай, как знаешь. Это ведь — твоя жизнь, и не мне вести тебя сквозь неё. Просто прислушайся к себе и реши, что для тебя важно. И всё.

— Я постараюсь, — еле слышно ответила ей миссис Джексон и обратила свой взгляд вновь на горизонт.

***

«I can’t get the numbers, and play the guessing name

It’s just the place that changes, the rest is still the same

But I’ve got memories

And travel like gypsies in the night.

And a thousand times I’ve seen this road,

A thousand times…»

Alice Merton — No Roots

Всю последующую неделю миссис Джексон провела в тяжких раздумьях, которые сопровождали её во всякое время, что бы она ни делала. Наконец, после долгих обмусоливаний одной и той же темы, взвешивания всех «за» и «против», женщина приняла окончательное решение. А потом собрала все свои скудные пожитки в дорожную сумку, перекинула её через плечо и навсегда покинула маяк, ставший ей домом на короткий срок.

Первой на судне её заметила Маргарита, которая, сидя на специальных тросах, пыталась отреставрировать русалку на носу корабля и лепила ей металлический каркас для отсутствующей части повреждённой руки.

— О, Анна, ты-таки решила присоединиться к нам? — спросила женщина-гуль, оторвавшись от своей работы и окинула её любопытным взглядом своих чёрных глаз со светящимися зелёным кругами радужки.

— Да, — вдохнув солёного морского воздуха, твёрдо ответила она.

Именно в этот момент ей стало ясно, что она готова. Готова открыться новому будущему. Готова оставить Содружество позади. Готова позабыть всё, что случилось с ней раньше. А если даже не удастся — так хотя бы приспать эти воспоминания.

— Ну, удачи на «собеседовании», — хмыкнула её собеседница. — Капитан со своим отрядом уже прибыли. Думаю, что ты сможешь найти его и Мелиссу у себя в каюте. Хотя уверена, что они тебя примут. Так что — добро пожаловать на борт «Галатеи», Анна.

Выжившая кивнула на её слова и шагнула к трапу корабля, набираясь уверенности в том, что путь назад она смело может начинать забывать.

========== Глава XXVII: На всех парусах ==========

«Because all I have left is the voice of the wind

Blowing through the doors of our house».

Katzenjammer — To The Sea

Напутственные слова Маргариты придали ей сил, и Джоанна почувствовала, что колени перестали так сильно дрожать, руки, сжатые в кулаки, чуть расслабились, а сердце перестало биться о рёбра, как загнанная в силки птица. После случившегося инцидента Выжившая начала испытывать приступы неконтролируемого страха — такого же, как при грозовой погоде, но в этот раз с других причин. К счастью, подобные этому было легче обуздать. Выдохнув, она так же, как и неделю назад, взошла на палубу «Галатеи», только в этот раз с твёрдыми намерениями стать частью её команды.

Первым женщину заметил слегка худощавый человек и двинулся было в её сторону, пока Джоанна в замешательстве оглядывала борт судна. Глаза натыкались на знакомые лица, которые приветственно кивали ей, а Айрис в вороньем гнезде показала большие пальцы вверх. Но вот чужаки с лёгким интересом и подозрительностью разглядывали её. Один из таких приблизился к женщине и обратился к ней:

— Мэм? Чем могу быть полезен?

При близком рассмотрении было видно, что он не шибко высокого роста, но немного широковат в плечах. Носил светло-русые волосы, которые для удобства выбривал на затылке, аккуратную фигурную бородку и треуголку на голове. На вид ему можно было дать немногим старше двадцати пяти — и признаки юношеского озорства ещё не спешили его покидать, оставаясь бесенятами-искорками в серых глазах. Но, несмотря на то, что незнакомец держался дружелюбно, да и форма его вопроса была вежливой, одна рука пирата лежала на рукояти шпаги на поясе. Так что Джоанна решила не медлить и, спешно поздоровавшись, спросила у мужчины, может ли она попасть к капитану.

Он смерил её оценивающим взглядом, но по нему женщина не смогла бы определить, каково осталось его суждение.

— Да, он сейчас у себя, — наконец-то, клацнув языком, проговорил воздушный пират и объяснил ей, как пройти к главарю. И когда Джоанна уже разворачивалась на каблуках в нужном направлении, добавил: — Если вы пришли записываться в нашу команду — то вас приветствовал Эдгар Сандерс.

Женщина наполовину обернулась и подарила ему только загадочную кривую полуулыбку.

Каюта капитана находилась на верхней палубе, так что Выжившая, следуя напутствию нового знакомого, без проблем нашла её. Стену возле двери со скучающим видом подпирал молодой человек приличного крупного телосложения, который тут же остановил Джоанну взглядом. Что-то в его внешности казалось знакомым — в этих очень коротко стриженных светлых волосах, круглом носе и выцветших веснушках под глазами…

— Кто? — лаконично спросил он — и женщину внезапно осенило узнавание. Да ведь парень был почти что копией Роберты! Она вроде упоминала, что у неё есть сын?.. Впрочем, по внешним признакам это легко читалось.

— Я пришла повидаться с капитаном, — заявила Выжившая, стараясь вложить в свой ответ как можно больше усердия показать, что её намерения открыты.

— Причина, — не собирался сдаваться тот.

— Хочу стать членом его команды.

Парень скептически приподнял бровь на эти слова.

— Не слишком ли ты хилая? — выдал самое длинное предложение за сегодня, он кивнул в сторону женщины, недвусмысленно намекая на её телосложение.

— Она со мной, Фрид, — внезапно в разговор вклинился третий голос, и рядом с ними возникла Кейт. Громила лишь хмыкнул на это, но перестал больше ими интересоваться. — Ну что, готова? — с хитрым прищуром спросила та у подруги, а потом подбадривающее ущипнула её. — У тебя ещё есть время сбежать.

— И куда же? — невесело улыбаясь, проговорила Джоанна и, не дожидаясь реплики ирландки, толкнула дверь в каюту капитана.

Внутри было довольно просторно; возможно, этот эффект создавался светом, льющимся из больших окон — роскошью в сравнении с остальными помещениями на корабле. Солнечные лучи ярко освещали фигуру капитана за письменным столом, который тут же встрепенулся, увидев незнакомку на пороге своих покоев. По правую руку от него стояла софа, на которой разместилась уже встреченная ранее Джоанной Мелисса; женщина-робот как раз перебирала свитки, окружавшие её по обе стороны, но мгновенно перевела на них твёрдый взгляд. Возле софы высился громадный сервант со всякой-всячиной внутри, начиная от навигационных приборов — рабочих или нет — и заканчивая исписанными листами бумаги, безделушками, небольшими шкатулками и потускнелыми кубками для вина. Напротив же стоял книжный шкаф, служащий явно не по назначению — больше места на его полках занимало разнообразное оружие: мушкеты, патронные и лазерные, несколько фигурных сабель и шпаг, кортики и длинные кинжалы, инкрустированные драгоценностями… впрочем, для нескольких томов в потёртых кожаных обложках и бортовых журналов тут всё же нашлось место на самом низу. Но больше всего внимания привлекал к себе круглый стол посредине комнаты с картами на нём. Верхняя из них была усыпана флажками с непонятным предназначением, словно подушечка с иглами — настолько их было много. Ещё одна не укрывшаяся от любопытного взгляда миссис Джексон деталь — это ширма, скрывавшая спальные покои капитана.

Тот тем временем уставился на вошедших женщин, неторопливо постукивая отвёрткой — его как раз отвлекли от модификации своей винтовки. Выглядел он лет на сорок-пятьдесят и являл собой коренастого мужчину с рыжей бородой, заплетённой в несколько фигуристых кос, и собранными в хвост сзади волосами, испещренным несколькими заметными увечьями: давними шрамами на лице, срезанным наполовину правым ухом, отсутствующими пальцами на одной руке, заменёнными на металлические протезы. За широким поясом проглядывался небольшой животик, а на мощные плечи была накинута грязно-вишнёвая форма.

— Слушаю, — первым заговорил капитан воздушных пиратов, явно недовольный тем, что его отвлекали от важного занятия.

Джоанна поздоровалась с ним и, не желая тянуть кота за хвост, сразу же перешла к изложению сути дела, быстро принимая уважительную манеру общения:

— До меня дошли слухи о том, что сейчас на борту этого корабля проводится набор в команду. Я бы хотела выдвинуть себя в качестве кандидатуры на это, сэр.

— Слухи-то верны, — кивнул главарь, — но вот чем ты можешь быть полезна нам? Мы не берём кого попало.

— Могу ручаться за неё, — докинула Кейт, которая до этого молчала, сложив руки на груди.

— Я довольно сносно владею оружием, сэр, — начала Выжившая. — Огнестрельным и шпагой. К тому же на пустошах мне приходилось незамедлительно оказывать первичную помощь пострадавшим в бою, и мне говорили, что это неплохо у меня получается.

Шкипер уже более заинтересованно оглядел её и, подперев подбородок, произнёс, обращаясь не то к ней, не то к себе:

— Хм. Дафний уже все уши прожужжал о том, что больше на поле боя выходить не собирается — пусть пошлют вместо него кого-то другого… Ты уверена… э-э-э?

— Анна Харрис, — подсказала Выжившая, заметив паузу в речи капитана.

— Да. Анна Харрис, ты уверена, что справишься с этим? Если готова рисковать и не боишься получить увечья во время перестрелок, то…

— Так точно, сэр, — почувствовав небывалую решительность, ответила ему Джоанна.

— Хороший настрой, — хмыкнул тот и перевёл взгляд на свою помощницу. — А что ты думаешь, золотце?

Мелисса тут же прекратила шуршать своими бумагами и, сначала критически оглядев Джоанну с Кейт, а затем дёрнув плечом, ответила:

— Почему бы и нет? Какой-то потенциал в ней проглядывается. Но если и убьют в первой потасовке — не страшно.

Он только хмыкнул на слова помощницы и, приняв окончательное решение, произнёс:

— Что же, раз так… Добро пожаловать на борт «Галатеи», Анна. Меня зовут Фрэнсисом Ирвингом, и я буду твоим капитаном на, следовательно договору, ближайшие три года. — Уже возвращаясь к оставленной работе, он добавил: — Зайдёшь во второй половине дня к Мелиссе, чтобы подписать нужные бумаги. Это хоть и отдаёт довоенщиной, но зато помогает избежать множества вопросов в будущем. Ты же хоть писать умеешь?

— Да, сэр, — усмехнувшись, проговорила Джоанна. Так вот где пригодятся уроки каллиграфии из школьных лет. — И позвольте задать последний вопрос: где на корабле мне размещаться?

Фрэнсис смерил её скучающим взглядом, от которого женщина тут же стушевалась. И кто её дёрнул за язык спрашивать такое у самого капитана? Впрочем, тот всё же дал ответ:

— Да хоть под лестницей. Навряд ли ты сможешь занять медблок, так что поищи свободное место в каютах. О, к слову. Сходи поздоровайся с Дафнием. Пусть уже перестанет докучать всем тем, что ему не хватает помощников.

— Так точно, — отсалютовала Выжившая. Ей хотелось добавить хоть что-то, чтобы не казаться невежливой перед новым руководством. Хотя бы «Спасибо, что позволили остаться на вашем корабле» или «Сочту за огромную честь служить тут», но пробиться словам помешал вставший ком в горле, то странное оцепенение — а точнее, его отголосок — заставивший женщину полностью замолчать на несколько месяцев.

Так и не явив миру нужные слова, Джоанна кивнула капитану и Мелиссе, а затем развернулась на каблуках и устремилась к выходу. Кивнув им, Кейт поспешила за подругой.

***

Нагнать её, как оказалось, немного сложнее, нежели Кейт думала. Лишь слова «Эй, дурёха, ты куда так летишь?» смогли остановить её.

— Ты хоть знаешь, куда идти? — спросила у подруги ирландка, как только поравнялась с ней.

— Нет, — выглядя немного виновато, ответила та и заправила выбившуюся прядь за ухо. — Ты ведь покажешь?

— Ну, естественно, — хлопнула по плечу её Кейт. — Куда сначала?

— Думаю, в первую очередь я должна разместиться. И оставить свои вещи, чтобы не таскать их с собой по всему кораблю. — Она приподняла свою сумку через плечо, намекая на её весьма тяжелый вес.

— Наверное, будешь жить со мной, — размышляла Кейт, пока они направлялись к каютам внутри галеона. — Айрис собиралась съехать от меня к Ленцу на днях. Пора её поторопить.

— У вас тут хватает места, чтобы жить по двое? — удивилась Джоанна, припоминая сравнительно небольшие габариты «Галатеи».

— Только у женщин. Им выделили пассажирские каюты. Парни же ночуют общей кучей в комнатах для матросов, но у Ленца есть свой уголок в машинном отделении. Кстати, мы пришли.

Девушка рванула дверь на себя, и их взглядам предстала Айрис, которая, почти что свисая с верхней кровати, что-то увлечённо читала, но тут же захлопнула книгу, едва завидев их. Выжившая только успела заметить изображённое яблоко на обложке.

— Анна! — поприветствовала её, как старую знакомую, Фэнг и спрыгнула вниз. — Неужели ты теперь с нами?

— Что-то вроде того, — попыталась было дёрнуть уголки губ в улыбке Джоанна, но дурное настроение, накатившее волной ранее, не желало отпускать.

— И она будет теперь жить со мной, — прямолинейно заявила Кейт, вклиниваясь в разговор. — Ты же вроде хотела переехать к своему милому?

— Дайте мне полчаса на сборы, — сложила пальцы в колечки Айрис и повернулась к небольшому шкафу, плотно прилегающему к кроватям.

— Хоть и два. Но смотри, — ирландка предупредительно подняла указательный палец, — если я не досчитаю хотя бы пары крышек в своей заначке… удачного тебе полёта с борта, Фэнг.

— Ни о чём подобном даже и не думала, — девушка примирительно выставила ладони, но Выжившая видела по её глазам — думала, и ещё как. Мародёрством да кражами на пустошах не брезговали почти все.

После этого они вдвоём с подругой двинулись к медблоку, находящемуся неподалёку от кают. Уже на подходе стали слышны обрывки разговора, льющегося из-за открытой двери, который, судя по интонациям, явно не был доброжелательным.

— …и я просил принести мне хотя бы десять стимуляторов! — послышался мужской голос. — У меня запасы медикаментов на исходе, и что я, много с этими тремя сделаю? Их хватит только на то, чтобы поднять на ноги одного, одного человека! Что мне делать, если после боя придёт раненой половина команды — если не больше? Промыть раны настоем из центроцвета и приложить папоротник?

— Если такой нервный — выгребай свои запасы и покупай на них стимпаки сам, Дафний, — ответил ему недовольный, чуть хрипловатый второй голос. — Босс выделил мне деньги — я купил на них сколько смог.

— На патроны небось крышек хватило, — фыркнул его собеседник, но всё же сдался, ведь больше от него никаких реплик не последовало.

В близком рассмотрении он оказался высоким, чуть сутуловатым мужчиной средних лет с зачёсанными назад тёмными волосами, бритыми на висках, острым подбородком и тончайшими скулами, о которые, казалось, можно былопорезаться, словно от лезвия ножа. Очевидно, он был медиком на этом судне — это можно легко было понять по халате поверх обычной одежды и резиновых перчатках мятного оттенка, натянутых аж до локтей. Подле него же стоял гуль в рабочем комбинезоне, который первый заметил их у порога двери. Он ненадолго задержал взгляд на Джоанне и, сделав очевидный вывод, спросил:

— Новенькая?

Его собеседник тоже повернулся к женщинам, однако же его оценка незнакомки была не такой поверхностной — тот детально подметил в ней всё: увечья на лице, впадины под глазами, проблескивающие седые пряди.

— Да, — тем временем ответила гулю Выжившая и первой протянула руку в приветствии. — Анна Харрис.

— Билл Ризер, можно просто Ризер, — он стиснул её ладонь в рукопожатии, отмечая, что у новоприбывшей нет предубеждённости и брезгливости по отношению к таким как он, присущей большинству жителей Пустоши. Поэтому Ризер даже немного потеплел к ней и из-за этого произнес: — Я интендант корабля, мэм. Если нужно вооружиться — сможете найти меня на нижней палубе.

— Было бы неплохо, — кивнула ему Джоанна. — У меня с собой только старый револьвер да нож.

— Можете сдать это мне — и я преобразую их в что-то более стоящее. Всего хорошего, — попрощался Ризер и покинул медблок.

Доктор же тем временем, сложив руки домиком, наблюдал за этим разговором, но когда гуль удалился, перевёл взгляд на женщин и сухо произнёс:

— Слушаю.

От такой холодности Джоанна немного помедлила — ранее встреченные ею члены команды явно отличались от медика пылкой кровью и хотя бы небольшим радушием. Во взгляде этого же человека читалось только желание уйти ото всех подальше — уже не говоря о новых знакомствах.

— Привела тебе помощницу, Дафний, — начала Кейт, заметив, что её подруга немного замешкалась. — Теперь на поле боя тебя будет заменять она.

— Весьма смешная шутка, Кейт, но ты ведь знаешь, что меня не проймешь, — отмахнулся он, разворачиваясь к буфету с медикаментами внутри.

— Это не шутка, — фыркнула бывшая рабыня. — Джо… гм, Анна теперь будет служить на нашем корабле и помогать тебе.

Рука Дафния замерла, так и не схватив емкость с верхней полки. Он повернулся к девушке и, приподняв одну бровь, спросил:

— Ты серьезно? — Кейт ничего не ответила, а лишь упрямо сложила руки на груди. Медик повернулся к Джоанне, а затем, сделал ещё более неутешительный вывод, застонал от бессилия: — Но я же просил нанять мне кого-то более… компетентного!

— Вы сомневаетесь в моих умениях? — выступила наперёд Выжившая, наконец-то обретая дар речи, и с вызовом посмотрела на доктора.

— Я вижу их полное отсутствие, — фыркнул он. От этого женщина лишь возмущённо резко вдохнула воздуха, не зная, как вообще разговаривать с этим мужчиной. — Вы ведь обычная пустошинская… жительница, — едва сдержав не то слово, вертевшееся на языке, Дафний заменил его на более нейтральное.

— Хочешь оспорить решение капитана и Мелиссы? — проговорила Кейт. — Давай, можешь сказать им это лично — и тогда увидим, как долго ты тут останешься.

— Я не хочу и не буду этого делать. Но я возмущён тем, что мне предстоит полное обучение этой женщины с нуля, за которое мне не дадут ни крышки — лишь заберут бесценное время. — Сжав указательным и большим пальцем переносицу, от выдохнул, немного поуспокоился, а затем протянул ладонь Джоанне: — Так и не успел представиться. Дафний Уолтерс.

Но Выжившая лишь возмущённо фыркнула на его слова и, оттолкнув протянутую пятерню, резко развернулась к выходу, а потом быстро покинула помещение. Немало удивившись такому поведению подруги — ведь ещё полгода назад она была мягкой и покладистой, хоть до раны прикладывай! — девушка поспешила за ней, оставляя медика в полном замешательстве.

Что-то невнятно бормоча про себя о вспыльчивости пустошинских жителей и неприязни руководства к нему, Уолтерс принялся за инвентаризацию полученных от интенданта медикаментов, но неприятный эпизод всё никак не хотел исчезать из мыслей.

***

Вечером вся команда «Галатеи» традиционно собралась на ужин. Не хватало лишь Маргариты — она отбывала дежурство на палубе — и Дафния. Зато тут Джоанна успела познакомиться с оставшимися членами экипажа — Джастином и Тоней Диксон (братом и сестрой), обычными матросами, и штурманом, которого все называли Дядюшкой Ривом — он был самым старшим из собравшихся людей. За свои долгие годы жизни на пустошах тот успел довольно хорошо изучить их — и именно он помог проложить Фрэнсису маршруты «Галатеи». Также этим вечером обнаружилось, что Эдгар Сандерс, который утром приветствовал мисс Харрис, оказывается — главный после советчицы-Мелиссы помощник капитана.

За ужином капитан заметно подобрел — сытные блюда Роберты творили чудеса — и решил поведать не слышавшим всю историю полностью членам экипажа о том, каковы были успехи его отряда в недавней разведке. Как узнала от него Джоанна, они прибыли в Содружество по наводке в место под названием Либерталия.

— Как послушать о ней — так просто золотая долина. Рейдерское логово, обустроенное на довоенных плавательных кораблях у залива. Нам таких с высоты обстрелять — раз плюнуть. Но вот когда мы пришли… — Фрэнсис сделал драматическую паузу, оглядывая своих слушателей. А потом, подняв протезированный указательный палец вверх, продолжил: — Мы не обнаружили там ни-че-го. Ни одного живого рейдера — лишь трупы, обглоданные морскими птицами, звон корабельных колоколов от дуновений ветра, поросшие плесенью стены кораблей и подчистую обнесённые помещения. Кто-то зачистил это место до нас. Зачистил так мастерски, что ни одна банда не захотела занять это место после. А нам просто нечего было ловить.

— Кажется, я догадываюсь, что там случилось, — тихо произнесла Джоанна, но её услышали и развернулись к ней в ожидании ответа. Немного стушевавшись под всеобщими взглядами, женщина решила продолжить: — Вы ведь знаете, что минитмены вернулись?

— Минитмены? — удивился Ризер. — Насколько мне известно, их разгромили около полтора года назад.

— Теперь они возрождаются, ведь их новым генералом стала некая Жадин Уильямс, — качнула головой миссис Джексон. — Она взялась помогать фермерам и зачищать особо опасные сборища рейдеров, диких гулей и супермутантов, чтобы людям Содружества дышалось легче. Под её эгидой эти земли возрождаются просто на глазах.

— Под её… чем? — нахмурилась Айрис, от чего Выжившая похолодела внутренне — нужно в следующий раз тщательнее подбирать выражения и вовремя прикусывать язык. Не стоит забывать, что она теперь — дочь обычных фермеров. Тем более от Джоанны не укрылось, как сверкнула в её сторону своими глазами Мелисса, которая явно начала что-то подозревать.

К счастью для неё, эту тему никто не стал развивать, а начал обсуждаться крах минитменов, и Выжившая незаметно для всех выдохнула. Щекотливый вопрос был опущен — но вот… сможет ли она скрыть своё прошлое, если оно всё ещё пытается прорываться в ней самой — речах, манерах?..

Спустя несколько часов, уже готовясь ко сну, Джоанна спросила у Кейт, где бы она смогла принять душ, на что та лишь закатила глаза со словами «Кое-что остаётся неизменным, да, дурёха?», а потом повела её в нужном направлении. «Только постарайся не спустить всю воду — Айрис и Тоня тебя за это не поблагодарят, поверь». Выжившая кивнула и вошла в душевое помещение, которое на самом деле являло собой примитивной конструкции сооружение с бочкой для воды наверху. Стиснув зубы, она начала мыться под ледяной водой, радуясь тому, что она хоть была пресной. «Привыкнешь», — приказала сама себе женщина, в который раз повторяя кредо, которому следовала вот уже больше года.

***

«Just to see your light

Just to hold you, my friend

I don’t feel alright

If you were with me, I could say Amen».

American Authors — Say Amen

Возвращаясь в свою каюту, Джоанна повстречала в коридоре помощника капитана, который жестом попросил её остановиться. «Завтра мы покидаем Содружество. Рекомендую не проспать это действо — первый полёт всегда незабываем. Уж я-то помню, какой у меня был восторг». Поблагодарив Эдгара за совет, женщина приняла на заметку его слова.

— Кейт, ты рано будешь вставать завтра? — задала она вопрос, забираясь на свою койку.

— Планировала. А что?

— Не хочу прозевать то, как мы будем подниматься в воздух.

В ответ её подруга лишь фыркнула.

— Знаешь, сколько раз после ты будешь наблюдать это? Поверь, успеет надоесть.

Джоанна лишь вздохнула на это. Иногда вздорный характер подруги казался просто невыносимым. Но всё же — это была Кейт. Её верная подруга, привыкшая говорить всё начистоту и открыто.

— Ну так что? — устало произнесла Выжившая, надавливая большими пальцами на веки. Спать хотелось неимоверно.

— Та сбуджу, сбуджу, не переживай. — А потом спустя некоторое время Кейт добавила: — Как сама, дурёха?

Прикусив губу чуть ли не до крови, Джоанна вынудила сказать себя:

— Я в порядке, Кейт. Честно.

Та лишь насмешливо хмыкнула и поднялась, заглядывая к ней.

— Знаешь, ты хоть и научилась врать и можешь запудрить мозги всей команде… но уж не мне точно. Поверь, Джоанна, я знаю тебя как облупленную, так что от меня смысла утаивать правду нет.

Звук произнесённого вслух кем-то другим своего имени из прошлого стал последней каплей для Выжившей и она, тоже поднявшись в постели, вдохнула воздуха, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться как неделю назад. А затем на одном дыхании произнесла:

— Хорошо. На самом деле я сбежала из дому и месяц ни с кем не разговаривала, пытаясь перебороть себя. А затем подалась в команду отчаянных головорезов и готова поскорее уже покинуть эти земли, чтобы никогда больше их не видеть. Я изменила своё имя и пытаюсь убежать от того, что случилось, но оно всё равно настигает меня, как бы я ни пыталась.

— Ну конечно прошлое преследует тебя, дурёха. Подвигайся, — неожиданно приказала та и улеглась рядом. — Оно же — вот тут, — Кейт постучала костяшками по её лбу, — и вот тут, — она указала на сердце. — Оно — всегда с тобой, и ты ничего с этим не поделаешь. Но ты можешь запихать его как можно глубже, запихать тем, что случается в настоящем — ведь оно всё равно станет…

— …историей? — дополнила её миссис Джексон.

— Именно. Думаешь, я не пыталась забыть все годы рабства? Или ужасное детство с двумя торчками, вроде как моими родителями? Я тебе не рассказывала, чтобы ты меня каким-то уродом не считала… но однажды, сильно наколовшись, я сбежала от своих хозяев. Пришла к родительскому дому… и просто порешила их обеих. Думаешь, это помогло? Да ни хрена. Эти уроды начали появляться ко мне во снах, и чтобы не видеть их, я кололась всё чаще и чаще… пока проныра Миллер не встретил меня. А потом ты отвела меня к доктору. И я начала спать более спокойно. Да, они всё ещё приходят — и я ничего с этим поделать не могу. Но я смирилась с этим и приняла, ведь это, хочешь или не хочешь, то, что случилось со мной. Моя часть сердца — пускай и прогнившая насквозь. Понимаешь?

Она обняла её одной рукой, и Джоанна уткнулась носом в её веснушчатое плечо, наконец-то чувствуя такую нужную поддержку и утешения спустя десятки чёрных дней.

— Так что не пытайся… бежать от этого. Встань к нему лицом и пойми, что это, оказывается, — лишь пыль.

Они надолго замолчали, каждая раздумывая о чём-то своём. Но наконец Кейт решила заговорить первой и необычно мягким как для неё тоном произнесла:

— Так что же, чёрт возьми, с тобой случилось?

Сглотнув, Джоанна начала:

— Всё началось в тот самый день, когда нам с… мне пришло приглашение на бал.

И она принялась извергать всё то, от чего так долго отрекалась, на обозрение Кейт. И себе самой. Все безвинные предшествующие события — и их ужасные последствия, сгубившие её. И когда строчка «Вот так я и оказалась здесь» повисла в воздухе, Джоанна наконец-то почувствовала, что её ноша, пусть и, конечно, не испарилась, но стала несколько легче. И выдохнула с облегчением.

— Ну и начудила ты, дурёха. Но я не могу тебя осуждать. А вот твоего тостера, с готовностью кинувшегося лезть в это, — запросто. Он что, не смог увидеть в этом большую опасность?

— Кейт, пожалуйста… — устало произнесла Джоанна. — Давай больше не упоминать ничего… и никого из моего прошлого. Я больше не вернусь в Содружество — и не хочу, чтобы оно всё время стояло за моей спиной.

— Ну, как хочешь, — дёрнула плечом ирландка. — Ладно, что-то мы с тобой засиделись — а завтра вставать рано. Спокойной ночи, дурёха.

Кейт спрыгнула с верхней койки и уже была готова ложиться на свою, как вдруг была остановлена.

— Кейт, подожди.

Та остановилась и недоумевающе посмотрела на подругу.

— Да?

— Подоткнешь мне одеяло?

— Конечно, доченька, — закатила глаза та.

Но просьбу всё же выполнила.

***

Как и обещала, Кейт пробудила её на рассвете. Всё ещё зевая и потягиваясь — последствия недолгого сна из-за долгих разговоров — Джоанна направилась на верхнюю палубу. Взошедшее из-за горизонта солнце ненадолго заслепило её, как только она поднялась наверх, и Выжившая на несколько секунд прикрыла глаза ладонью. А затем же, когда они привыкли к яркому освещению, разглядела последние приготовления перед отлётом. Капитан Ирвинг стоял на возвышении и наблюдал за работой команды, изредка отдавая последние перед отлётом указания. Тоня, Джастин и ещё несколько матросов распахивали паруса, которые в предвкушении полёта трепетали от сильных потоков ветра. Джоанна обернулась назад и посмотрела вверх на застеклённую рулевую рубку, где уже стоял сжимавший штурвал Бешеный Итан, который, заприметив смотрящую на него женщину, отсалютовал ей и криво улыбнулся. «Горизонт чист», — послышался звучный голос Айрис из вороньего гнезда, которая осматривала окрестности в подзорную трубу. Капитан кивнул ей и отдал приказ: «Развернуть крылья». Брат и сестра тут же кинулись по обе стороны галеона и освободили аккуратно сложенные до этого боковые паруса судна. «Поднять флаг!» — и за выполнение этого приказа взялся Фрид. «Баки полны топлива, капитан, а водные резервуары полностью заполнены водой, — возник возле Фрэнсиса Ленц с отчётом. — Жду вашей команды отправляться».

Как потом объяснили Джоанне, «Галатея» взлетала благодаря пару, производимого после фильтрации речной или морской воды, а также топлива на нефтяной основе, которым раньше традиционно заправляли большие агрегаты — плавательные или летающие. Из-за его дефицитности за него сейчас велись страшные войны — и чуть ли каждый литр давался с кровавым боем. Если оно всё же закончится, как предполагал Ленц, то корабль останется на плаву благодаря резервной топливной печи, питающейся древесиной и другими хорошо горящими предметами.

«Только, пожалуйста, не отбейте русалку о причал — я реставрировала её три дня!» — взмолилась у капитана появившаяся на палубе Маргарита, на что тот лишь коротко хохотнул и отправил светящуюся женщину направлять с этим пилота.

«Рив, — тем временем обратился к штурману капитан, — маршрут проложен?» — «Так точно, — ответил тот. — Будем в Мичигане, если обстоятельства сложатся благоприятно, через неделю».

Ирвинг кивнул на его слова и заметил приближающуюся к нему Мелиссу.

— Всё готово? — спросила она, надевая параллельно на свои пышные кудри треуголку, схожую с той, что была сейчас на капитане.

— Скоро взлетим, золотце, — ответил тот, и его помощница опёрлась локтем о его плечо.

— Капитан, — тем временем к нему подошёл его второй заместитель. — «Галатея» готова отправиться. Курс на Мичиган?

— Всё верно, — качнул головой Фрэнсис.

— Погодите, куда это направляется новенькая? — приглядываясь на нос корабля, спросила Мелисса. — Она же перекинется вниз, когда мы начнём взлетать.

— Я пойду заберу её, — хохотнул Эдгар и направился в сторону Анны Харрис.

«Отдать швартовы!» — разлетелся приказ капитана по всей палубе. Наконец-то свободная «Галатея» зашумела всеми своими двумя двигателями и начала выплывать из воды вверх, сначала — медленно, но с каждым метром всё стремительнее и стремительнее набирая высоту и скорость. Завороженная всем этим зрелищем, Джоанна стояла, крепко вцепившись пальцами в канаты на главной мачте. Она оглянулась, чтобы в последний раз поглядеть на Содружество. А затем же перевела взор на подсвеченные солнцем розовые облака на фоне чистого неба. И, подставляя лицо сильному ветру, она попрощалась с этим краем навсегда.

========== Глава XXVIII: Пиратские будни ==========

Когда Массачусетс остался позади, Джоанна подсознательно почувствовала, что она наконец-то свободна. Её прошлая жизнь, планы, мечты, знакомые — все остались там. А сама Выжившая теперь — никто. Да и кто теперь назовёт её этим прозвищем? Откуда оно вообще пошло?.. И теперь она может стать кем угодно.

Чувствуя себя сорняком, вырванным из цветочной клумбы, где ему было точно не место, Джоанна оторвалась от созерцания облачного пейзажа и зашагала к интенданту, который ещё вчера просил навестить его, чтобы получить обмундирование.

Тот жил в трюме галеона, самом тёмном уголке корабля, освещаемом только одинокой лампочкой на потолке, да фонарями-бутылками с голубоватым светом внутри, изготовленным на основе флуоресцирующей Стим-колы.

— О, Анна, таки пришла, — поприветствовал её кивком гуль, склонившийся над оружейным станком. Он оторвался от разбирания крупнокалиберной винтовки и, вытерев руки о замызганную оружейной смазкой тряпицу, повернулся к ней. — Итак?

Внутренне вздрогнув после этого слова (наверное, оно теперь навсегда будет отсылать её к тому, что она покинула), Джоанна протянула интенданту свои револьвер и нож — единственное оружие, которое она взяла с собой, когда направлялась к маяку. Критическим взглядом Ризер оглядел их, сделал какие-то выводы про себя, а потом проговорил:

— Не рекомендую уже брать на вылазки. Нож я, конечно, наточу, но вот пушке недолго осталось, пара выстрелов — и механизм не выдержит. С твоего позволения, я разберу её на детали. А вот тебе нужна громыхалка посерьезнее.

«Громыхалка?..» — удивилась внутренне женщина, следуя за гулем, который направился вглубь трюма. Он остановился возле висящих на стене ружей, подсвеченных голубым, и потянулся к самому верхнему.

— Вот. Намного усовершенствованная лазерная винтовка — такие во время войны начали выпускать. Стреляет сразу несколькими лучами и способна испепелить противника с нескольких выстрелов. С такой-то промахнуться будет сложно.

Ризер протянул ей оружие, и Джоанна осторожно взяла немного тяжеловатую для неё винтовку в руки. Впрочем, кроме веса у неё больше не замечалось изъянов, в руках она лежала хорошо, приклад надёжно упирался в плечо, да и, как она потом убедилась, не сильно его отбивал. Какими-никакими прицелами было несколько линз в золотых ободках, подобного цвета полоски встречались и по всей длине оружия.

— Стреляет микробатареями, — тем временем продолжал интендант, — правда, жрет их слишком много, в отличие от других лазерок. Так что всегда внимательно следи за запасом.

Он ещё дал несколько советов по использованию этого оружия, а потом пообещал, что отдаст его Джоанне в свободное использование, как только проверит все детали и механизмы. А затем протянул ей несколько ножей на выбор — вместо её старого. Избрав один с коротким и тонким лезвием, который легко спрятать в голени сапога, женщина сердечно поблагодарила Ризера и направилась в сторону столовой: ещё несколько минут назад корабельный колокол сзывал всех на завтрак.

***

Даже и не замечая, как эта жизнь становилась для неё обыденщиной, Джоанна постепенно познавала вольное бытие на «Галатее» и здешние обычаи да нравы. Во время полёта на корабле всегда хватало работы, и ты, хочешь или нет, должен непосредственно помогать — а иначе тебя вышвырнут за борт. Бездельников на палубе не любили. В основном Джоанна помогала на кухне Роберте — ведь в остальных корабельных занятиях у неё особого опыта-то и не было. Эта женщина, хоть и казалась неприветливой и хмурой на вид, на самом деле была вовсе не прочь помощи. Да и могла выдавать даже несколько предложений в пару минут. И пока Выжившая нарезала кружочками морковь или чистила тошку, она рассказывала ей обо всяческих премудростях готовки или женских хозяйственных хитростях, а иногда, очень, очень редко делилась воспоминаниями о жизни до попадания на «Галатею». По крупицам познавая эту информацию, Джоанна разузнала, что Роберта сбежала из Ланты (так нынче именовался штат Джорджия) из-за местных диких нравов, начавших царить там. Самая влиятельная наемническая группировка взяла под контроль все земли штата, и начала гнать в рабство всех здоровых и сильных физически людей ради возобновления работы паровых производительных фабрик. Жившая на самой окраине со своей семьей — матерью, мужем и семилетним сыном — Роберта поняла, что скоро постучатся прикладом и в их дверь, поэтому надоумила всех родных поскорее сбежать от ставших дикими мест. Выбраться удалось не всем: её мать отвлекла на себя весь удар, а муж истёк кровью по пути к Теннесси. Они с сыном остались одни. После непродолжительной жизни в соседнем штате, условия проживания в котором были никак не лучше — только теперь приходилось отбиваться от рейдеров, вечно норовящих порешить вас и разграбить всё имущество, Роберта прознала о существовании воздушных пиратов «Галатеи» и попросилась в их команду. «Я даже помню те времена, когда на борту были только мы с сыном, капитан, Дядюшка Рив, несколько матросов, которых тут уже нет, и Маргарита. Даже Мелиссы ещё не было. А ведь многие здесь думают, что она была на борту с самого начала».

В свободное от помощи коку время — а ещё отдраивания палубы, занятия, которое Джоанне, на правах новенькой часто поручали — она исследовала корабль вместе с Айрис, обрадованной новому человеку на судне. Она показывала ей такие места, добраться до которых без знания об их существовании вообще было невозможно, а также часто приглашала полюбоваться закатами у себя в вороньем гнезде. Обдуваемая всеми ветрами, дёргающими её за волосы и подолы пыльника, Джоанна и вправду готова была признать, что с такой высоты открывалось поистине великолепное зрелище: пейзажи с облаков, а иногда и лоскутков пустошинских земель, протянутых внизу. Правда, наблюдать приходилось с изрядной долей страха, вцепившись за поручни, — после падения с такой высоты от неё мало что останется.

А ещё ей немного удалось сдружиться со штурманом. Однажды она выполняла поручения капитана, который приказал передать тому весть, что следует планировать новый маршрут, и попала в штурманскую рубку, заваленную довоенными картами всевозможных штатов, только теперь с новыми примечаниями, выведенными поверх красным границами и метками, какая из группировок теперь контролирует те или иные территории. Получателя послания на месте не было, и Выжившая начала изучать всевозможные метки и символы на карте. От созерцания западного края и таинственной подписи «НКР», протянувшейся там, её отвлёк звук открытия двери. Она чинно передала Дядюшке Риву послание капитана, а потом незаметно они как-то разговорились: ему было интересно, как обстоят дела в Содружестве, а Джоанна, хоть ей было и неловко и неуютно рассказывать о нём, не могла отказать старшему за неё человеку. Узнав, что территории Массачусетса постепенно берут под своё крыло минитмены, штурман кивнул, задумчиво проговорив «Уж лучше уже они». После же их беседы начали повторяться, только теперь мисс Харрис интересовалась положением дел в послевоенной Америке, а штурман с интересом рассказывал ей о всех этих землях — у него давно не было хоть каких-либо слушателей. Сам он был человеком довольно добродушным — как для пирата — но всё всегда держал при себе и не спешил делиться личными воспоминаниями и впечатлениями с командой.

Незаметно пролетел месяц. Прибыв в Мичиган, «Галатея» развернула свой борт в сторону разместившегося на озере местного филиала «Посейдон Энерджи», занятого бандой дезорганизованных рейдеров. Захватить их не составило особого труда: пулемётные орудия летающего галеона без труда расправились с охраной снаружи, а вот засевшие внутри рейдеры уже были проблемой команды. Все нападали, как могли: Айрис вечно лезла на рожон и, мелькая то тут, то там, расстреливала врагов со своего пистолета-пулемета; Эдгар же целился со снайперской винтовки, устраняя самые дальние цели; у Итана и Маргариты не было никакой тактики, и они просто косили врагов одного за другим, стоя спина к спине; капитан же, на пару с Мелиссой, орудовали саблями в ближнем бою, а громыхание дробовика Кейт раскатывалось громом по всему просторному заводу. Работы у Джоанны было немало. Попутно отбиваясь с новой винтовки от рейдеров, она устремлялась к очередному раненому, чтобы поставить его на ноги с помощью стимулятора, быстро перевязать, вколоть кому нужно Психо или морфина (хотя сама она явно не одобряла этот метод) и, если нужно было, сопровождала в лазарет раненных куда сильнее. Уставала она страшно, и после очередного налёта, когда «Галатея», откормленная новообретенными трофеями, отчаливала в небеса, Анна едва находила силы, чтобы кое-как смыть чужую кровь с лица и рук, а потом, не раздеваясь, рухнуть спать беспробудным сном чуть ли не до следующих суток. Но от работы своей не отказывалась, и предательская мысль о возвращении назад не будоражила её сознание, предлагая бросить всё. Постепенно Анна чувствовала, что становится частью команды — её даже начали не так часто отправлять полировать доски на палубах, что уже чем-то, да являлось.

Лишь один нюанс оставался неразрешённым. У неё всё никак не клеились отношения с главным медиком корабля. Он был довольно необщительным и нехотя шёл на связь с другими членами экипажа. С Джоанной контактировал лишь когда выдавал медикаменты до очередного боя или когда она (очень редко) ассистировала ему. Вне своего отсека Дафний появлялся лишь во время завтрака или обеда, а вот за ужином весь месяц женщина ещё ни разу не заставала его. В очередной раз заметив отсутствие оного за общим столом, Выжившая вздохнула и решила первой пойти в сторону примирения. Уж этот гордый человек вряд ли сделает первый шаг, а он всё-таки нужен для дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества. В конце концов, думала про себя женщина, никто её не заставляет мгновенно подружиться с Уолтерсом. Хватит лишь и того, чтобы они общались без заметного напряжения.

Так что, вздохнув, после ужина Джоанна направилась к Роберте и попросила одну порцию, а ещё — поднос. Его, неудивительно, на борту не нашлось, зато была большая кухонная доска. Выложив на неё миску с тошковым пюре с кусочками тушённого рад-оленя, вилку, а также положив несколько ломтиков жёсткого хлеба из бритвозлака, испечённого самой Робертой, Выжившая направилась в медицинский блок, по дороге проклиная себя за то, что задумала — но отступать было поздно.

После стука в дверь и ответа изнутри, женщина распахнула дверь ногой и предстала перед медиком, который в это время сидел при свете лампы за столом слева от двери и заполнял отчёты, но его рука с чернильным пером мгновенно замерла над бумагами, стоило только Дафнию заметить, кого к нему принесло. На написанное капнуло несколько чернильных капель, но медик не обратил на это совершенно никакого внимания. Таким Джоанна его видела впервые: обескураженным, искренне удивлённым, не успевшим нацепить маску безразличия и горделивости. Почувствовав успех, Выжившая начала:

— Я заметила, что вы никогда не ужинаете. Поэтому принесла еды вам.

На что медик, встряхнув головой, вновь стал прежним. Сняв очки-полумесяцы в толстой оправе, он осторожно протёр их носовым платком, что лежал в боковом кармане халата, а потом, нахлобучив их на нос обратно, ответил:

— Вообще-то говоря… мне хватает двухразового питания в день. Поэтому я и не нуждаюсь в ужине. — Заметив, как мгновенно стушевалась его новая подопечная и уже развернулась к выходу, медик вздохнул про себя и успел проговорить, пока она не ушла: — Но, думаю, сегодняшний день можно сделать исключением. В конце концов, вы же старались. — А затем неожиданно произнёс, заставив Джоанну мгновенно остолбенеть у двери: — У меня есть кофе, его нужно лишь разогреть.

Вспомнив, какой это был раритет даже на территории Содружества, она немало удивилась его наличию на корабле.

— Хорошо, — наконец-то проговорила Анна, поворачиваясь назад. А затем, поставив импровизированный поднос на письменный стол, уселась на стул напротив него. Дафний же в это время принялся варить зерновой напиток на небольшой газовой плите. Находясь совершенно спокойным во время самых тяжёлых за всю свою жизнь операций, сейчас Уолтерс заметно нервничал из-за почти что незнакомки, решившей так открыто пойти на контакт, от чего его движения выходили дёрганными, резкими. Но Джоанна сама была слишком обескуражена, чтобы заметить это.

Налив им обеим горячего напитка в керамические лабораторные стаканы, Дафний поставил один напротив Джоанны, а сам же, усевшись на прежнее место и сняв перчатки, неторопливо принялся за еду. Разговаривать было не о чем; воцарилось густое неприятное молчание. Умоляя в мыслях кофе поскорее остыть, чтобы хотя бы пить его вместо тишины, Выжившая мельком бросила взгляд на доктора и немало удивилась открывшейся ей детали: руки Дафния были изящными, с длинными пальцами, словно у пианиста. Каким бы ни было его детство, проходило оно явно не на пустошах — в них бы обязательно въелись грязь, порох, да и выглядели бы не такими аристократичными. Странно.

— Как давно вы на корабле? — наконец спросила Анна, устав от разглядывания медицинского оборудования, выступающего из едва рассеиваемого лампой полумрака.

— Лет примерно двенадцать, — сухо ответил Уолтерс, откладывая вилку возле пустой тарелки и, разломав напополам один из хлебцов, помедлил со своим вопросом. Но потом всё же решился: — Ваши увечья… Они неправильно затягиваются. Я могу дать одно средство, которое немного улучшит процесс заживления.

— Было бы неплохо, — пожала плечом она. — Хотя я уже как-то пообвыкла к ним.

И это было почти что правдой. Ну, по крайней мере, она уже не дёргалась от любой отражающей поверхности.

— Как хотите. Зайдёте, если что, завтра. Кофе, кстати говоря, может остыть.

Вспомнив, что её ещё ждёт ароматный напиток, Джоанна наконец-то нашла, чем занять руки, и осторожно принялась за него. Как только первый глоток успел обжечь ей горло, Выжившая едва сдержалась, чтобы не скривиться. К счастью, ей не позволили это кое-какие оставшиеся правила приличия в голове. То ли Дафний не умел его варить, то ли именно этот был дрянным, но кофе вышел просто отвратительным на вкус. На довоенный он походил разве что запахом. И даже близко не напоминало то, которым иногда баловала себя она в Пристанище. Кажется она его нашла… его нашли они с… не думай об этом!

От резкого приказа внутреннего голоса Анна дёрнулась и пролила несколько капель себе на одежду. Дафний перевёл на неё немного удивлённый взгляд, пока она, стараясь не краснеть от этой ситуации — казалось бы, более неловко быть уже не может, но нет — пыталась стереть пятна рукавом. Затем же медик протянул ей носовой платок.

— Э-э-э, спасибо? — немало удивилась женщина. Чтобы пустошинский житель — да носил с собой платок? В это верилось с трудом.

Поняв, что ей пора уже удаляться, чтобы окончательно не испортить этому человеку вечер, Выжившая поднялась на ноги и, забрав импровизированный поднос, направилась к выходу. Развернувшись, чтобы попрощаться, женщина всё же не сдержалась и забросила пробную удочку:

— Вы явно не из пустошей, мистер Уолтерс. Только не говорите, что являетесь довоенным жителем, которого заморозили на двести лет и выпустили в Пустошь лишь недавно.

Тот скептически приподнял одну бровь, и с заметно похолодевшим тоном проговорил:

— Более бредовой версии никогда не слышал. А Айрис пыталась превзойти вас, поверьте. Моё происхождение не касается никого на этом корабле. Тем более — только что прибившейся на борт… — Едва сдержал на языке слово «бродяге», он замолчал.

Фыркнув от возмущения, Джоанна покрепче сжала доску в руках, борясь с желанием швырнуть её на пол или о чью-то голову, она резко дёрнула ручку двери на себя и быстро зашагала прочь, забыв закрыть дверь. Сотня никак не лестных ругательств в сторону этого бесчувственного человека крутились на языке, но леди не позволила им вырваться. Она скоро остынет. Не стоит давать обиде какого-либо шанса прорываться наружу.

***

Раздосадованная случившимся, Джоанна поднялась на нос судна, сама не замечая, как. Расстилавшаяся внизу чернота с мелькающими иногда крохотными огоньками завораживала, как и шёлковое небо, которое причудливый небесный кондитер посыпал, словно пудрой, россыпью Млечного пути. Женщина долго сидела, наслаждаясь красотой природы. И когда уже было собиралась уходить, услышала за спиной резкий голос:

— Это моё место.

Мгновенно развернувшись, Выжившая увидела напротив себя Мелиссу, которая, сложив руки на груди, наблюдала за ней.

— Простите, я не знала, — стушевалась Джоанна и, потупив взгляд, уже собиралась уходить, как вдруг была остановлена.

— На первый раз прощается. Остальная команда просто предупреждена. Раз уж так сложились обстоятельства, и ты тут, мне как раз нужно поговорить с тобой.

Позвякивая браслетами на руках, робо-женщина подошла к ней и, элегантно положив ладонь на поручни, оглядела горизонт, а затем же повернула голову к заметно напрягшейся Джоанне.

— О, не переживай, я не стану расспрашивать тебя о том, что привело тебя на этот корабль — хотя поверь, я догадываюсь, что ничего хорошего, — она на мгновение замерла, перебирая цепочку с кулоном у себя на шее, чтобы затем продолжить: — У всех вас есть какие-нибудь истории. Их настолько много, что даже мои матрицы памяти может закоротить.

Выдохнув про себя, Джоанна перевела взгляд на свою собеседницу, пока та продолжала:

— Всё, что меня интересует… Это лишь твоё обещание, что ты не предашь «Галатею» и смело будешь идти в бой под её парусами, несмотря ни на что. Фрэнсис утверждает, что одного подписания контракта достаточно, но мне… нет, определённо нет.

— Зачем мне предавать вашу команду? — удивилась Анна. — И главное — кому?

Удовлетворившись её ответом, Мелисса склонила голову набок, изучая её взглядом. А потом же проговорила:

— Хорошо. Но если что, Харрис… Ты запамятовала, что ничем хорошим для тебя это не закончится. И ты не выскользнешь, словно угорь, от тех, кто будет тебе мстить. Этот корабль для нас — всё.

— Ну да ладно. Второй вопрос: хорошо ли ты владеешь саблей?

— Я неплохо умела орудовать шпагой, если вы об этом.

Мелисса лишь издала презрительное фырканье.

— Этой зубочисткой? Ею будешь лишь людей в трущобах пугать. Нет, сабля — вот истинное оружие воздушного пирата. И раз уж зашёл об этом разговор, я могу дать тебе одно занятие по владению ей.

— Вы? — удивлённо уставилась на робо-женщину Анна. — Но я думала…

— Ты принимаешь предложение или нет? — нетерпеливо проговорила Мелисса, постукивая каблуком.

— Я? Да, конечно! Просто для меня это стало неожиданностью.

— Завтра в одиннадцать на верхней палубе. Не забудь.

Она было уже развернулась, чтобы удалиться, но внезапно вспомнила кое-что и бросила напоследок:

— Медик вовсе не злой, а просто отвык от человеческого общения. Но у тебя даже неплохо получается.

«Откуда она только узнала?..» — думала про себя Джоанна, смотря на удаляющуюся Мелиссу. Видимо, слухи не врали, и помощница капитана действительно была осведомлена обо всём, что только происходило на их корабле.

***

Как оказалось, Мелисса умеет держать своё слово. И целое утро гоняла её по всей верхней палубе, одолжив один из своих клинков. И хотя она была хорошим учителем — хоть и чересчур требовательным да строгим — Джоанна поняла, что пока что мало вынесла из этого урока. Сабли ей совершенно не нравились, в отличие от шпаг: владение последними требует изящества и увертливости, а вот с клинками такого не прокатит — там нужен грубый напор и смелость на резкие атаки, что никак не подходило к самой Выжившей. Так что она раз за разом проигрывала в тренировочном поединке, и Мелисса раз за разом держала свою саблю в сантиметре-двух от её горла.

— Тебе не хватает устойчивости, — наконец проговорила пиратка, отводя клинок в сторону. — Ты привыкла больше уворачиваться от атак, нежели оборачивать удары противника в своё преимущество и наносить ответные. Кто тебя так научил?

— Долгая история, — со вздохом ответила ей Выжившая, убирая слипшиеся от пота пряди со лба.

— Что же, раз так — придётся провести ещё одну тренировку, Анна. Даже Ленц лучше схватывал всё. А он далеко не боец.

— Неправда, вы просто не видели моего Ленца рассерженным, — хмыкнула Айрис, которая, сидя по-турецки на груде деревянных ящиков, наблюдала всю тренировку, изредка роняя какие-то реплики.

— Я разрешила тебе смотреть, а не вмешиваться, — повела саблей в сторону Фэнг Мелисса, на что та лишь закатила глаза. Для этой непоседы правила явно не были писаны.

В следующий момент она встрепенулась, услышав звон корабельного колокола.

— Вы как хотите, а обед по расписанию, — спешно проговорила она и слезла со своего импровизированного помоста.

— Ладно, на сегодня, думаю, достаточно. Ты и так уже на ногах едва держишься, — произнесла помощница капитана, принимая из рук Джоанны назад свой клинок. — Потренируешься потом с Кейт. Может, хоть она тебя чему-то научит.

Кое-как поблагодарив Мелиссу, Джоанна поспешила к жилым комнатам, мечтая хоть кое-как принять душ перед трапезой. Но неожиданно была остановлена возле своей каюты самим медиком (он что, знает, где она живёт?..).

— Мисс Харрис, — он уже начал заметно нервничать во время разговора. — Я бы хотел попросить прощения за своё вчерашнее поведение. С моей стороны было очень грубо так вести себя с вами.

— Забыли, — махнула рукой Выжившая, желая поскорее отвязаться от Дафния и проникнуть к себе в каюту за чистой одеждой. Раньше она бы, возможно, подулась и пообижалась на него ещё несколько дней. Но сейчас это казалось таким ненужным…

— Нет, правда, вы проявили доброту и мне не стоило… — неправильно истолковав её ответ, начал ещё сильнее Уолтерс.

— Я поняла, Дафний. Ничего не было, — устало ответила Анна, незаметно для себя перейдя с главным медиком на «ты».

— Ну что же, тогда хорошо, — мгновенно взял себя в руки тот. — Кстати говоря… Я ещё помню, что вроде как должен обучить вас врачебному делу. Чем вы заняты после обеда?

Желание отдохнуть после изнурительной тренировки лопнуло, как мыльный пузырь, и Выжившая вздохнула про себя. Но отказываться от такого предложения ей никак не хотелось — тем более, кто знает, расщедрится ли Уолтерс так следующим разом. Нужно было поскорее хватать эту возможность, пока она не испарилась, словно излучение после антирадина.

— Ничем, — проговорила Джоанна. — А теперь, если вы позволите… — она недвусмысленно кивнула на свою дверь, и Дафний, не попрощавшись, ушёл.

Вздохнув, женщина отворила дверь в свою каюту. Некоторые люди даже после извинений успевают потоптаться по тебе…

***

«Goggles down, and the cannons up

My blood starts pumping as I drain my cup

I give the wheel a spin and I turn this girl around,

We’re way above ground but we’re closing on our target».

Abney Park — Airship Pirate

Спустя несколько дней, когда внизу показались земли Небраски, они пошли на снижение.

— Капитан, курс на западную военную базу? — выглянул из управляющей рубки Итан, готовый повернуть корабль в нужном направлении.

— Да, — проговорил капитан Ирвинг, высматривая в подзорную трубу курс судна. — Эдгар, — обратился он к стоящему неподалёку пирату, — напомни, кто нас там должен ожидать.

— «Стрелки», — начал его помощник и, загибая пальцы, начал перечисление: — Всё по стандарту: турели, возможно, один или два охранных робота, прочноватая броня, лазерное оружие и дисциплина. Но, если наши данные верны, это не основное их логово в этом штате, да и заняли его совсем недавно.

— Нужно быть осторожнее, — предупредительно начала было Мелисса. — За головы многих на корабле назначена награда. Уже не говоря о наших. Вспомните хотя бы то, что в Столичную Пустошь нам из-за вездесущих «Когтей» путь заказан.

— Не стоит трусить, золотце, — приобнял её одной рукой Фрэнсис. — Они ведь точно нас не ждут. Я чувствую, что сегодня нас ждёт успех. А потом — на рынок в Арканзас.

— Смотри не накаркай, — хмыкнула пиратка, но всё же немного поуспокоилась.

Было решено взять «Стрелков» резким штурмом, чтобы те не успели опомниться и забить тревогу. Загрохотали пулемётные орудия снижающегося галеона, поливая градом патронов постовых, и первые пираты начали десантироваться на землю,зацепившись абордажными кошками за борт «Галатеи».

«Анна! — гукнула её Мелисса. — Идёшь?» Она кивнула и устремилась к пиратке, а та, зацепившись крюком и обхватив свободной рукой её за пояс, начала резкий спуск. Удачно приземлившись и отцепив кошку, она схватилась за свои сабли и пошла на штурм, пока Выжившая уже побежала к первому раненому — Джастину, не вовремя выглянувшему из укрытия и поплатившемуся за это.

А в это время Маргарита, прокручивая нож с зазубринами в груди плюющегося кровью стрелка, пригвождённого ею к стене, внезапно встрепенулась и подвела голову. Потянула своим изуродованным носом воздух, размышляя, не подводит же её чутьё. Как оказалось — нет. Криво улыбнувшись, флуоресцирующая женщина вынула лезвие из мёртвого наёмника и, потеряв к нему какой-либо интерес, начала искать глазами в толпе нужную фигуру. Фрэнсис нашёлся быстро — он как раз пробился ко входу в здание и резким движением открыл дверь внутрь.

— Капитан! — гукнула она, пробиваясь к нему. — Я чую диких внутри!

— Приятная неожиданность, — хмыкнул он, запуская плазменную гранату внутрь сгруппировавшихся стрелков. — Где они?

— Кажется, в подвальных помещениях, — быстро проговорила Маргарита, наступая носком сапога на горло поверженной противницы. — Видимо, здание ещё не совсем зачищено этими. Нужно найти их и отпереть.

— Ну, тогда займись этим, — тоже криво улыбнулся Ирвинг и, вытащив из набедренной сумки стелс-бой, кинул его Маргарите. — Выкурим их изнутри!

Та ловко поймала небольшую коробочку и напоследок отсалютовала указательным и средним пальцами, а потом скрылась за полем невидимости.

Пока они разговаривали, Малец Фрид как раз прикрывал Джоанну, склонившуюся над поймавшей пулю Айрис, а возле них крутился Тыковка, кое-как помогающий хозяину.

— Больше не нарывайся так на вражеский огонь, — предупредила Фэнг Выжившая, наблюдая, как под действием нескольких стимуляторов срастаются ткани пиратки.

— Будет сделано, док, — хмыкнула та, поудобнее хватаясь за свой пистолет-пулемёт. В это время Фрид ударил тяжёлой, усыпанной шипами битой подобравшегося к ним стрелка. — Я могу идти?

— Раз способна разговаривать, думаю, ты ещё повоюешь, — быстро проговорила женщина, напоследок ещё раз промывая спиртом некогда повреждённое место.

Айрис лишь проговорила «О, ещё как!» и устремилась в самую гущу сражения, на что Анне оставалось лишь вздохнуть.

— Куда дальше, Харрис? — спросил её тем временем сын Роберты, пока она выхватывала наготове свою новую лазерную винтовку. Быстрым взглядом окинув поле боя, Джоанна мгновенно оценила ситуацию и указала пальцем на Кейт и Ризера, которых теснили к стене комплекса несколько стрелков.

И пока они помогали попавшим в затруднение пиратам, Тоня на пару с братом и Итаном вообще не чувствовали никакого стеснения, пробивая себе путь внутри здания. Смуглая кожа пиратки уже была покрыта засохшей кровью врагов, и чувствовала она себя уверенно, орудуя саблей-полумесяцем, пока Джастин посылал шквальный огонь из своего минигана, а Вэйр косил одного за другим врагов со своего мощного гамма-пистолета, плюющегося радиоактивными зарядами; как вдруг сверху прогрохотала турель и едва не отправила всю троицу на тот свет, но те успели скрыться за баррикадой из мешков и избежать такой участи.

— Эдгар, эй! Займись этим, — крикнула Тоня засевшему наверху в укрытии снайперу.

— Я всё время этим и занимаюсь, — хмыкнул он, посылая очередной заряд. Он оказался удачным, и последняя турель взорвалась ярким снопом искр. Затем же помощник капитана ловко спрыгнул с помощью абордажного крюка вниз.

— Пора пустить этого красавца в ход, вы не считаете? — спросил он у троицы, вытаскивая из кобуры на поясе свой револьвер.

— Ой, не выпендривайся, — закатила глаза Тоня, обезглавливая очередного стрелка. — Лучше иди помоги Роберте. Она единственная из команды, за кем я буду скучать. Особенно за её котлетами из кротокрыса.

Примерно в это время капитан и его верная помощница разбирались с командиром стрелков, засевшим с гранатомётом в укрытии на возвышении. Выманить его оттуда всё никак не получалось: ни гранатами Фрэнсиса, ни выстрелами из лазерного пистолета Мелиссы, зато работки противник задавал немало — здоровой ракетой сложно промахнуться.

— Что же, золотце, похоже, мы попали в безысходную ситуацию, — насмешливо проговорил главарь воздушных пиратов. — Сматываем удочки и отдаём приказ отступать?

— Если ты это сделаешь, я пойду служить в другое место, — хмыкнула Мелисса, уклоняясь от атаки лидера «Стрелков» Небраски. А затем же, щёлкнув пальцами, проговорила: «Идея! Отвлеки его!» и, притянув к себе да поцеловав напоследок капитана в губы, вскинула руку с зажатым там крюком-кошкой. Притянувшись к ближайшему возвышению, она начала скрытно пробираться к главарю.

«Адская женщина», — хмыкнул про себя капитан «Галатеи» и перенял всё внимания гранатомётчика на себя. Тот в свою очередь успел заметить, что его люди, как бы храбро и сильно не сражались, начинают терпеть поражение. Он обернулся к ближайшему наёмнику, а затем крикнул «Выпускайте его!». Тот поспешил выполнять приказ и совсем не заметил, как грудную клетку его командира вспороло два клинка подкравшейся сзади Мелиссы.

Тем временем Маргарита сбегала по ступенькам в глубины комплекса, чувствуя, как поле невидимости уже начинает спадать. Всё её время занял поиск пароля к бронированной двери, ведущей в подземные комплексы, который отыскался в столе одного из стрелков. «Ну где же вы?!» — пробормотала про себя женщина-гуль, рыская по тёмным затхлым помещениям, освещаемых лишь мерцанием её тела. И вдруг остановилась, почуяв знакомый гниловатый запах разлагающейся плоти.

Хрустнув шейными позвонками, она пошла вдоль мрачного помещения, чувствуя, как набирается её сила, а кожа начинает светиться зелёным интенсивнее.

— Леди и джентльмены! — громко подала голос она. — Собирайтесь сюда. Идите КО МНЕ! — выкрикнула Маргарита заметно изменившимся властным голосом. И тут же удовлетворённо отметила шебуршение, слышимое со всех сторон, и руки, потянувшиеся к ней, словно к мессии.

Джоанна обернулась, услышав странный рокот, становившийся всё громче и громче. И поплатилась за то, что отвлеклась: ближайший стрелок ударил её кастетом и опрокинул наземь. Быстро поднявшись, Выжившая почувствовала кровь во рту, а ещё то, что ей выбили боковой зуб, пока Кейт спешила ей на выручку. Она дала залп дроби в грудь наёмника, а Анна добила его ударом приклада своей винтовки.

— Что? — спросила она у ухмыляющейся ирландки. — Я не давала клятву Гиппократа.

Рокот внезапно перерос в угрожающее шипение совсем близко, и Джоанна, обернувшись, удивлённо охнула: в комнату ворвалась толпа диких гулей, предводителем которых была Маргарита, стоявшая на плечах одного из них и указывавшая дорогу.

— О, Ри собрала свою армию поклонников, — хмыкнула Кейт, заметив реакцию подруги. — Она же светящийся. Может выкидывать такие фокусы и управлять гулями как ей заблагорассудится. Правда, после этого к ней лучше дня три не подходить. Если, конечно, — она коротко засмеялась, — не хочешь присоединиться к её облезлой компании.

Дикие гули накинулись на оставшихся стрелков, и хотя те быстро косили их одного за другим, твари брали количеством. Их толкал вперёд двухсотлетний голод, а еда была прямо перед ними.

«У тебя тут порядок?» — спросил подбежавший Эдгар. Джоанна удивлённо обернулась и не обнаружила Кейт рядом — та устремилась на помощь Айрис.

Ответить Джоанна не успела. По полю боя внезапно пронёсся громкий металлический лязг, а затем же крик капитана: «Штурмотрон! За укрытия все, живо!».

Ворвавшийся робот-циклоп резко обвёл сканерами всё помещение и, клацая своими манипуляторами, начал разогревать своё мощное орудие на голове, а затем же выпустил залп в их сторону.

Резко схватив Анну за воротник, Эдгар потянул её на себя, падая навзничь, и успел как раз вовремя — через секунду то самое место прошил малиновым лучом штурмотрон.

— «Ох, мистер Сандерс, вы только что спасли мне жизнь. Спасибо вам за этот бесценный дар», — хитро ухмыляясь, проговорил пират. — Ну что вы, не стоит благодарностей, мисс Харрис, право.

— Насколько это будет сейчас уместно говорить мужчине, на котором ты сейчас лежишь за укрытием, пока смертоносный робот рыскает по помещению?.. — скептически изогнув бровь, протараторила Анна, надеясь, что румянец от сложившейся ситуации сейчас не сильно виден.

— Кто знает, — проговорил он. — Может, он сейчас за нами и слушает этот диалог.

Они инстинктивно обернулись, но, к счастью обошлось: внимание штурмотрона переключилось на толпу ринувшихся на него гулей под предводительством Маргариты. Он размахивал манипуляторами с вырывающимися из них электрическими разрядами, и причем весьма успешно: ряды гулей редели просто на глазах.

— Цельтесь ему в ноги! — послышался возглас Мелиссы, которая в это время добивала последних стрелков, но главная угроза, естественно, ещё не была устранена.

Пули, словно град, изо всех сторон затарахтели по обивке выходца из «РобКо», и разъярённый штурмотрон, разрывая напополам оставшегося дикого гуля, бросился на ближайших Тоню и Джастина с прописанным в микросхемах кличем «Вынужден сообщить, что ваше существование подходит к концу», но те ловко увернулись от лазерной атаки, разбежавшись в разные стороны. В том месте, где они только что стояли, образовалась глубокая обугленная дыра.

Тем временем капитан «Галатеи» раздобыл орудие главаря «Стрелков» и, прицелившись, послал гранатомётный выстрел под ноги застывшего, чтобы охладить корпус, робота. Ракета попала точно в цель, и металлический убийца подкосился, падая на руки. «Запускаю протокол самоуничтожения», — проскрипел он, пока остальным начало доходить, что он собирался делать.

— Живо к выходу! — скомандовал Фрэнсис, и толпа пиратов поспешила как можно скорее выполнить его приказ.

Эдгар быстро схватил Анну за талию и устремился к дверям вместе с ней. И едва они покинули порог, раздался оглушающий взрыв, и их подкосило наземь.

Со стоном, Выжившая приподнялась на локтях, чувствуя, будто в голове поселился осиный рой, насколько она шумела.

— Нога, чёрт возьми, — прошипел рядом Сандерс, и она обернулась к нему. Из голени воздушного пирата торчали большие металлические осколки, отлетевшие вместе со взрывом. Такое двумя стимуляторами, оставшимися у неё, явно не залечишь.

Харрис поднялась и подала ему руку, помогая ему опереться о неё. Нужно срочно добраться до медблока.

— Все целы? — тем временем спросил капитан, оглядывая свою команду. Вроде бы да, не хватало лишь одного обезображенного радиацией лица. — Где Маргарита?

— Я тут, — прошипела она, выбираясь из-под накрывшего её Фрида, который держал в руках испуганного Тыковку. — Почти целая и почти невредимая. А ты, парень, — обратилась женщина к Малышу, — лучше проколись антирадином. От меня теперь фонит за версту.

— Ну что же, тогда поздравляю всех с успешно выполненным заданием, — хлопнув в ладони, торжественно произнёс предводитель воздушных пиратов. — Предлагаю полчаса отдохнуть, а затем заняться осмотром этого золотого места. А потом же отметить всё это дело — уж у этих-то парней выпивка точно найдется.

Ответом ему стал восторженный гул команды, обрадованной такой перспективе.

***

И пока воздушные пираты выносили с военной базы всё, до чего только дотягивались их руки (была бы возможность — они бы и обшивку с собой потянули), Джоанна тем временем помогала Дафнию вынимать металлические осколки из ноги Эдгара.

— Вроде бы последний, — произнёс медик после того, как разжал щипцы и бросил осколок в эмалированную миску.

— Доктор, скажите, я буду жить? — не удержался, чтобы не схохмить, Сандерс, хотя ещё несколько минут назад был мрачнее тучи. Видимо, подействовал Мед-Х, притупляющий боль.

— Очень смешно, — процедил Уолтерс, стягивая перчатки и направляясь к умывальнику, пока Джоанна перевязывала бинтами рану пирата. А потом, вздохнув, добавил: — Будете приходить на перевязки раз в день. Пока капитан не планирует очередной бой, я не хочу тратить стимуляторы.

— А передвигаться-то мне как? — озадаченно спросил Эдгар, поведя в сторону раненной ногой. На что в ответ ему Джоанна протянула костыль. — О, вот как, старая школа. Ладно, сойдёт.

Выжившая помогла ему подняться и сделать первые шаги. Затем же проводила до двери.

— Буду сюда заходить только ради одной симпатичной особы, — ухмыляясь, проговорил помощник капитана, недвусмысленно смотря на неё.

— Не думаю, что Дафний будет рад часто видеть тебя, — быстро проговорила она и заметила, как переменилось лицо Эдгара, когда ему дошёл смысл сказанного. И прежде чем он успел что-либо ответить, Джоанна закрыла перед ним дверь. А затем прыснула в кулачок. Наблюдая всю эту сцену, Уолтерс лишь вздохнул.

— Возможно, я вмешиваюсь не в свои дела, — начал он, собирая окровавленные инструменты, чтобы дезинфицировать их. — Но не рекомендую связываться с такими, как Сандерс. Разбитые сердца и депрессию я лечить не умею.

— Прошу прощения?.. — резко повернулась к нему Анна, покинув бинты, которые следовало бы прокипятить. — Откуда вообще… как вы вообще могли подумать, что я хочу с ним связываться?! — захлебнулась возмущением женщина.

— Такие, как он — просто магнит для прекрасного пола, — дёрнул плечом Дафний. — Весь корабль уже перестал вести подсчёт его подружкам.

— Прискорбно думать, что вы приравняли меня к легкомысленным дурочкам, готовым купиться на подвешенный язык и привлекательную внешность, — прошипела она. А затем же молча продолжила свою работу, не заметив того, что Уолтерс бросил на неё взгляд, в котором смешались разом заинтересованность и некое уважение — в его стиле, конечно.

Но это было уже что-то.

— Хорошо, что осколки не порезали ему сухожилия и нога пациента не сильно пострадала, — после продолжительного молчания проговорил Дафний, заполняя отчёт. — Иначе пришлось бы заняться протезированием.

— Вы умеете ставить протезы? — забыв о том, что она вообще-то на него сердится, произнесла Джоанна, отвлекаясь от своей работы.

— Наверняка вы видели пальцы капитана. Это — моя работа. Но не единственная. В основном после такого пережитого люди предпочитают покинуть корабль и стремиться к более спокойной жизни, какими бы храбрецами они ни были раньше.

— А у вашей компетенции входит протезирование зубов? — немного стыдясь задала вопрос Выжившая, вспомнив недавнюю «потерю».

Вздохнув, Дафний ответил:

— Входит.

Комментарий к Глава XXVIII: Пиратские будни

На самом деле глава планировалась завершиться попойкой всех пиратов, но это слишком клише + кроме одной шутки это событие больше никакой смысловой нагрузки не несёт. Просто знайте, что после всего она была, хех.

========== Глава XXIX: Кордильеры ==========

Комментарий к Глава XXIX: Кордильеры

После Небраски они отправились в Миссури. А затем — в Арканзас. При этом не стоит забывать, что земли Иллинойса так и ждут, чтобы быть ограбленными. Наконец, можно заскочить и в Западную Вирджинию — если местные чудища пощадят… И за этими долгими путешествиями по нейтральным территориям послевоенной Америки, неделями в воздухе ради нескольких часов эйфории от битв, затяжными гулянками после сбывания награбленного как-то даже незаметно прошёл год.

На них это почти что никак не отобразилось: капитан всё так же отчаянно сражался, будто в последний раз, а верная Мелисса прикрывала его и вовремя остужала пыл. Айрис не растеряла своей неугомонности и продолжала раздражать половину команды, равно как и Итан всё так же был одержим духами Атома. Эдгар, правда, сменил несколько подружек в разных штатах, каждой обещая остепениться и остаться на земле, да что-то всё никак не выходило. Маргарита не уставала жаловаться на то, что скоро от корабля останутся одни щепки, если не действовать осторожно в следующей битве, но все её просьбы коллективно игнорировались.

Анну Харрис перемены тоже почти обошли стороной. Изменилось лишь отношение Дафния к ней — он немного оттаял и перестал относиться к ней, как к побирушке с пустошей, а как к равной. И обучил всему, что только могло пригодиться ей на практике.

А ещё Анна Харрис почти полностью простилась с прошлой искалеченной версией себя. Теперь её действительность — это постоянный риск гибели на поле боя, бесконечные перевязки раненых и сотни истраченных стимуляторов, а ещё долгие тренировки с Мелиссой, в которых она постепенно начала преуспевать.

Но всё же, перемены пришли к ним, когда всё наладилось, а их, казалось, и не ждал никто. И первым их импульсом было сообщение в радиорубке.

В дверь каюты капитана раздался стук, а затем внутрь вошёл запыхавшийся Джастин, который как раз дежурил возле связного помещения и услышал сигнал.

— Сэр, — переведя дух, начал тот, — нам пришло сообщение от «Дьяволицы». Они хотят встречи.

Услышав это, Фрэнсис тут же оторвался от своего занятия — а именно полирования нового протеза вместо целой ладони — и переглянулся с Мелиссой.

— С чего бы им идти на переговоры с нами после минувшей стычки? — озвучила мысли Ирвинга она.

— Тем более, что Уинфред обещал в следующий раз разобрать мой корабль до последней доски, а всю команду бросить в чаны с ядовитыми отходами, — хмыкнул лидер «Галатеи». — Что-то явно не вяжется.

— Если позволите высказаться, капитан, — начал Джастин и, получив утвердительный кивок, продолжил: — Зуб даю, что всё это далеко неспроста. Но чего это нам гадать, если можно просто выслушать их послание, а потом и самим связаться с ними?

— Ты прав, — немного подумав, произнёс Фрэнсис. — Пора разговорить «Дьяволицу». Но знаете… — Он обвёл взглядом присутствующих. — Не сейчас. Пускай знают, что мы не будем сразу же кидаться на их просьбы.

Мелисса лишь закатила глаза на это.

А вечером все пираты «Галатеи» были созваны на собрание. В обширной столовой стоял привычный гул от собравшихся пассажиров воздушного судна. Даже Дафний выполз из своей норы и сейчас, в отличие от других, спокойно сидел в ожидании сообщения капитана. Остальных же охватило предчувствие чего-то необычного: до кого-то дошёл слух о том, с какой целью их собирает на важное собрание Фрэнсис, и вся команда оживлённо обсуждала это — якобы главарь совсем рехнулся и собирается пойти против Братства Стали. Знающий истинную причину Джастин лишь криво ухмылялся на любые попытки выудить из него правду и, сложив руки на груди, ждал главаря вместе с остальными, пока Роберта раздавала всем ужин. Сегодня — суп из пустошинской кукурузы с добавлением обжаренных кусочков мяса рад-куриц (им удалось после долгих торгов выкупить двадцаток у одного торговца из Джорджии, дабы получить источник яиц и мяса, и теперь они жили в обустроенном в трюме курятнике).

Наконец-то массивная фигура капитана показалась в дверном проеме, и все затихли, выжидая, что же тот поведает. А сам Фрэнсис неторопливо прошёлся к своему месту за столом и, дождавшись, пока по правую руку от него сядет Мелисса, начал:

— Полагаю, что вы догадываетесь о том, что причина нашего сегодняшнего собрания необычна.

Воздушные пираты лишь сильнее засуетились, и капитан Ирвинг предупредительно поднял ладонь, взывая к тишине:

— И это правда так. — Он обвёл взглядом каждого, выжидающе смотрящего на него и затаившего дыхание, а затем продолжил: — В общем, мне пришло известие от «Дьяволицы».

Молчание экипажа тут же было нарушено разномасными возгласами. «Чего это мы им вдруг понадобились?» — упрямо сложила руки на груди старожилка Маргарита. «Тем более, после того, как…» — реплика Эдгара потонула в шуме остальных голосов. Одни лишь Анна и Кейт недоуменно разглядывали остальных и пытались уловить, о чём идёт речь, да и медик Уолтерс как обычно молчал, не желая тратить времени на бесполезные крики.

— Тишина! — громыхнул ладонью по столешнице капитан. Дождавшись, когда та вновь воцарится, он опять предпринял попытку заговорить: — Итак, пираты «Дьяволицы» прислали нам известие. Они готовы пойти на перемирие и предложили встретится на их территории.

— Зачем им это? — удивился дядюшка Рив. В его голове всё ещё покалывали холодком воспоминания о том, насколько же, мягко говоря, «недружественными» были отношения экипажа «Галатеи» с местными разбойниками. Последняя их стычка пять лет назад не привела ни к чему хорошему и лишь отбросила их галеон подальше к востоку — по условиям договора.

— Они же нас терпеть не могут, — вставила свои пять словечек Айрис. — Не думаю, что много чего изменилось за это время.

Несколько пиратов лишь согласно хмыкнули на её слова.

— Однако вы не подметили одну деталь, — раздалось от Дафния, и все обернулись к нему. Тот, немного стушевавшись от всеобщего внимания, всё равно продолжил: — Капитан сообщил, что дьяволы предложили встретиться у них. А врагов, как известно, к себе домой не зовут.

— Уолтерс прав, — вклинилась Мелисса, до этого лишь молча наблюдавшая сложившуюся картину. — Вы же знаете, они кого попало к себе не подпустят. Это наш шанс.

— Если нам удастся договориться о перемирии… Мы получим доступ к западным землям. А ещё — мощного союзника.

— Да о ком вы, чёрт возьми, тут говорите? — не выдержала Кейт, привлекая к себе внимание.

Все взгляды обратились к ней и Анне.

— А, точно, вы же не застали те времена… — хмыкнул Эдгар. — В общем, на западе промышляет банда воздушных пиратов корабля «Дьяволица». Раньше мы с ними мало контактировали, но после одной, хе-хе, оборудки на их землях, местный капитан обозлился на нас и начал гонять по всем штатам, пока мы наконец не вступили с ними в бой.

— Силы были явно неравными, — поддержала его Мелисса. — У них и команда куда больше, и корабль более мощный… Но мы выстояли. Так что капитан Уинфред, обозлённый на то, что мы смогли почти что одолеть их, скрепя своё гнилое сердце решил пойти на ничью. Но запретил нам хоть как-либо катить паруса «Галатеи» к ним, в Неваду.

— Теперь, видимо, уговор отменяется. И чую я, что всё это не зря, ох, как не зря, — подытожил капитан.

— И в чём же подвох? — не унимался штурман. — Чуют мои старые кости, он здесь точно есть.

— Да, — тяжело кивнул Фрэнсис. — Капитан «Дьяволицы» дал нам срок. Две недели.

Едва-едва устаканившаяся тишина была напрочь забыта из-за последней фразы главаря «Галатеи».

— Две недели?! — захлебнулась возмущением Тоня, бряцнув ложкой о дно тарелки, от чего остатки её супа полетели на сидящего поде неё брата и Эдгара.

— Боюсь, как бы наша малышка выдержала перелёт — придётся гнать на всех парах, — задумчиво проговорил Ленц, уже в уме прикидывая, как следует распределить топливные запасы. — Нам нужно будет остановиться для подзарядки, — наконец заключил он. Но тут в разговор решила вклиниться Маргарита:

— Погодите-ка. Если огибать горы, мы не…

— Не успеем, — кивнул дядюшка Рив. — На один только этот путь недели три уйдёт.

Все обернулись к капитану Ирвингу, выжидающе уставившись на него, и тот, скрепя сердце от того, что вынужден сообщать такую новость, произнёс, проникновенно глядя на каждого:

— Мы будем пробираться через Скалистые горы. И, — он предупредительно поднял ладонь, предупреждая новую волну возмущений и разбирательств, — я отчётливо понимаю, насколько убийственной кажется эта миссия ради сомнительного заключения мира с враждебной группировкой. И я никого не держу и не буду держать на этом корабле. Если у кого-то возникло желание тотчас покинуть его — никого винить не буду. Мы разорвём контракт о вашем наёме, и вы уйдёте на пустоши славить моё имя — или поминать лихом. Но если вы готовы… если готовы к новой авантюре — такой у нас уж точно не было — и ваши сердца… и процессоры, — он обернулся к Мелиссе, — не дрожат от страха, как у рядового наземника — я буду рад разделить с вами это приключение. Итак, — Фрэнсис обвёл взглядом всех воздушных пиратов за столом, — кто со мной?

На несколько мгновений воцарилось такое гнетущее молчание, что его, казалось можно было ощутить физически. А потом дядюшка Рив, хлопнув в ладоши, проговорил:

— Чёрт возьми, капитан. Не знаю, в какую западню ты нас ведёшь — но точно догадываюсь, что моему бренному старому телу это не понравится, однако… Я, как всегда, с тобой. В конце концов, для меня будет честью погибнуть на одной из миссий), нежели коротая свои дни на поверхности.

— Поддерживаю, — кивнул Эдгар, поигрывая своим карманным ножичком. — Кто, как не я, будет поддерживать боевой дух на корабле? — Он подмигнул.

— Вот ещё, — нахмурилась Фэнг, — я лучше справлюсь с этой задачей! Хотя бы ради этого останусь здесь. Но, конечно, это не основная причина, — бегло проговорила она, примирительно приподняв ладони.

— А кто-нибудь точно должен оставаться в машинном отделении, — поддержал свою девушку Ленц, а потом кивнул в сторону Айрис. — И утихомиривать её.

— Думаю, без моей стряпни вы долго не выдержите, — вклинилась в разговор Роберта; это были первые слова, сказанные ею за столом этим вечером.

Следом за ней начали соглашаться и остальные члены команды: Джастин и Тоня, Малец Фрид, Ризерс, Итан… А потом и Кейт, хмыкнув, решила стать частью этой авантюры со словами «Терять уж мне точно нечего».

— Дафний? — обернулся к нему Фрэнсис. Медик долго молчал, взвешивая все «за» и «против», но затем всё же произнёс:

— Я думал, что моё присутствие уже автоматически отмечено в этом предприятии. Но, если вы уж так спрашиваете — я никуда не убегу.

«Зануда!» — громким шёпотом проговорила Фэнг на ухо своему возлюбленному, да так, что это услышали все за столом, от чего послышались негромкие смешки, а кончики ушей Уолтерса порозовели — однако тот никак больше не выдал всё своё смущение этой ситуацией.

— А ты, Анна? — в этот раз капитан Ирвинг обращался к новенькой, и та, недолго думая, согласилась:

— Всякая перспектива лучше, нежели возвращение в Содружество.

Остался лишь один член команды «Галатеи», не давший своего согласия. Вернее, не давшая.

— Что ты на это думаешь, золотце? — адресовал свою реплику сидящей подле него помощнице Фрэнсис.

Та смерила его долгим, тяжёлым взглядом, но всё же проговорила:

— Знаешь, я весьма зла на то, что ты не позаботился обсудить это решение со мной или с Эдгаром. Но… — она совершенно по-человечески вздохнула, — ты же знаешь, что я тебя не покину. Однако, нас ждёт разговор. Долгий разговор, — подчеркнула робо-женщина.

Стало быть, решено: они, сломя голову, отправляются навстречу новому рисковому предприятию, абсолютно не похожему на предыдущие. И, не зная, что ждёт ли их впереди — и насколько долгими будут их жизни — этим вечером воздушные пираты подносили кубки с вином, ромом или сидром в два раза чаще, нежели обычно, словно желая напиться в последний раз, так, как никогда прежде. Ведь, как бы ни храбрились они, дыхание костлявой ощущалось неприятным холодком на затылке, а её тяжёлая рука всегда лежала на плече каждого из них.

***

Этим вечером Джоанна возвращалась в свою каюту, оставив Кейт, пожелавшую остаться до конца пирушки, и остальную компанию под предлогом, что ей пора, ведь её ждёт утреннее дежурство. Она была немного навеселе — в эту ночь ей захотелось позволить себя немножечко лишнего (а значит — на один бокал вина больше нормы), и прекрасное настроение вперемешку с алкоголем разливалось по венам, навевая, впрочем, и небольшую сонливость.

Как вдруг женщина заметила, что Дафний тоже покинул сборище пиратов и сейчас направлялся по палубе к ней, от чего остановилась, дабы подождать его. Приблизившись, он деликатно взял её за локоть и проговорил:

— Не против, если я проведу?

Видимо, из-за бурлящего в крови вина она не сумела вовремя скрыть явное удивление, и оно отобразилось на её лице полным спектром. С чего это Уолтерс (Уолтерс!) стал тут ухаживать за ней?..

— Мне нужно кое-что обсудить с вами, — спешно пояснил такую причину своей галантности тот, немного обидевшись — в душе, правда, — на такую реакцию помощницы. Впрочем, руки с её локтя не убрал.

— Да, без проблем, — кивнула Выжившая, чувствуя, что от выпитого мир не вовремя начал ходить ходуном.

А когда они спускались по лестнице к жилым отсекам, вестибулярный аппарат всё-таки подвёл её, и она споткнулась на последней ступеньке — и упала бы, не вцепись Уолтерс крепко, словно клещами, ей в руку. Смутившись от подобной ситуации, Джоанна проплела:

— Спасибо мист… доктор Уолтерс. На самом деле я не настолько пьяна, как может показаться.

— Вы уверены? — со своим вечным скептицизмом спросил тот. — Я могу отложить этот разговор и до завтра.

— Право, не стоит. Я вполне хорошо могу соображать сейчас. Просто ноги немного меня подводят.

— Хорошо, — кивнул медик, пока они шагали в сторону каюты женщины. — В общем, я хотел поговорить о… Вернее, не так. Я начал замечать, что у нас пропадают наркотические препараты в сейфе. Сначала не придал этому значения, ведь иногда легко пропустить что-то или недосчитать, но потом кражи стали слишком явными.

— Оу, — только и выговорила Выжившая, пережёвывая в голове сказанное.

— Поэтому человеку, который общается с экипажем почаще меня, я вынужден задать вопрос: не замечали ли вы чего-нибудь подозрительного? Или характерного поведения среди команды? Следов зависимости, ломки или же удовлетворения от вещества.

Она задумалась на несколько секунд, пытаясь вспомнить хотя бы что-нибудь, кажущееся подозрительным в последнее время. Но на ум ничего не приходило: всё оставалось тем же, как и все. Так что, нерешительно дёрнув головой в сторону, Анна ответила:

— Вроде бы ничего подобного не замечала. Но мы можем выяснить это.

— Попросить у капитана камеры наблюдения? — нахмурив брови, проговорил её собеседник, пока они, тем временем, пришли на место и остановились у двери.

— Нет, что вы! Мыслите проще, Дафний! — спешно проговорила женщина, а потом и сама нахмурилась: — Они у него есть? — Получив отрицательный взмах рукой, она сощурилась и, коварно улыбаясь, задала вопрос: — Погодите-ка… это что, была шутка? Вы только-что пошутили!

— Чисто случайно, — отмахнулся Дафний, не желая признавать сказанного. — Так каков ваш план?

— Прост до невозможности. Мы просто подкараулим вора и выведем на чистую воду.

— Я думал об этом. Но вы ведь понимаете… что нам придётся сидеть в засаде примерно… всю ночь? Причём вместе, чтобы не дать друг другу заснуть.

Мысленно вздохнув от предстоящей перспективы — долгие часы в компании этого дотошного и нудного человека не внушали оптимизма — Джоанна кивнула и проговорила:

— Конечно, я понимаю. Но есть ли ещё хоть какие-то идеи? Мне не хочется устраивать допрос каждому члену экипажа или же ходить на цыпочках за ними, чтобы разузнать правду. Поэтому…

— Да, этот вариант кажется менее времязатратным.

— Что же, раз уж на этом всё… Спасибо, что провели меня, Дафний.

Он кивнул на её слова (прогресс!) и поспешил удалиться к себе.

***

А в это время имел место быть разговор совершенно другой тональности, проходящий на верхней палубе — в каюте капитана.

— Ты совсем спятил, «дорогой»? — с нажимом проговорила Мелисса, поднимаясь со своего места, едва завидев фигуру Фрэнсиса, показавшуюся в дверном проёме.

В следующий момент в его сторону полетел короткий клинок, с силой впечатавшийся в дерево аж до середины. В опасной близости от горла капитана Ирвинга. Тот лишь выдохнул и, посильнее сжав рукоять, выдернул нож из его ловушки, а затем уставился на Мелиссу, которая уже была наготове метать второй клинок.

— Ну чего ты, золотце, — пробормотал он, нетвёрдой пьяной походкой шагая к рабочему месту. Положив на него нож, он повернулся спиной к собеседнице и облокотился о стол.

— Ох, ничего. Совершенно ничего! — ещё сильнее вспылила робо-женщина, но ножи, впрочем, начала прятать назад в складки своих платков. — Чем… чем бы вообще думал, когда решился на подобную выходку?!

С каждым словом она всё ближе и ближе подбиралась к мужчине, пока не шагнула вплотную и ткнула указательным пальцем ему в грудь.

— Я рассчитала наши шансы на успешное выполнение полёта через горы, и знаешь, каковы они? Восемь, восемь процентов! А о вероятности обойтись без потерь даже не спрашивай!.. И догадываешься, какие варианты нас поджидают? — Мелисса смерила капитана долгим взглядом, а затем начала перечисление, загибая свои механические пальцы: — Первое: «Галатея» попросту не поспеет вовремя. Это самый оптимальный вариант — без потерь боеготовности судна и со стороны экипажа. Но вряд ли дьяволы устроят нам после этого радушный приём. Дальше, второе. Нам не хватит топлива, и наш корабль свалится просто посреди пустошей — потому что дозаправки, естественно, не будет — мы попросту не успеем. О, ещё третье. Еды нам не хватит на две недели — и ты об этом прекрасно догадываешься! Да, Роберта умеет творить чудеса чуть ли не из веток — но даже её мастерства будет недостаточно. Все на корабле ослабнут. И в случае чего отпора «Дьяволице» дать не смогут. А что, если случиться одновременно и второй вариант? Да они же погибнут, один за другим. Взять хотя бы того же вечно голодного Итана, Айрис, которая и так ест за двоих — и не говори, что ты не знал — или слабачку Анну? Чем ты прокормишь их, когда закончиться в трюме тошка, вяленое мясо и молотый бритвозлак? Правильно, ничем.

Она на секунду отвела взгляд, поддавшись плену мыслей. Боги, духи и иже с ними знали, как ей тяжело было высказывать это капитану в лицо. Однако, кто, если не она, откроет на это ему глаза. Вздохнув, Мелисса мысленно запустила процесс охлаждения корпуса и компонентов, ведь во время своей пламенной речи успела немало так вспылить, а потом продолжила:

— Но ты же человек! Ты не думаешь об остальных, правда? В твоих мыслях лишь подвиги, авантюры и славящие твоё имя обитатели этого корабля! А о том, чем придётся жертвовать, ты, конечно, не подумал.

Робо-женщина на несколько секунд закрыла глаза, чувствуя, как вместе с охлаждением оболочки приходит и равнодушное спокойствие. Она выдохлась. Как ещё втолковать этому упрямому человеку — её капитану и избраннику — то, что, похоже, его решение оказалось совершенно неверным. Он, чёрт его возьми, капитан. Он должен быть дальновидным, мудрым и рассудительным. Заместо Ирвинг, демонстрируя до этого небывалые умения стратегии, полностью пошёл на поводу у своего самомнения и разрешил себе невозможное. То, что, как Мелисса подозревала, их погубит. Где же его проницательность? Куда она делась? Да и… была ли она вовсе?..

Ведь если капитан Ирвинг был головой «Галатеи», Мелисса являлась его сердцем, переняв на себя эту роль. Она знала и подмечала каждую деталь, творящуюся на всём корабле. Только ей было известно, что Роберта, когда никто, как она думает, её не видит, тихо роняет скупые слёзы по своей жизни в Атланте — по родных, которых не вернуть. От чутких искусственных глаз Мелиссы не укрылся тот факт, что Ризер после долгого перерыва вновь начал тайком ухаживать за Маргаритой; что Эдгар по три часа проводит перед любой зеркальной поверхностью; что у Кейт просвечиваются сквозь кожу давние шрамы от игл. Когда Айрис впервые начало подташнивать — она первой поняла симптомы. И когда Малец Фрид тайком от её глаз пронёс кротокрыса на борт — ей это было известно. Анна бормотала во сне имена, а одно — особенно часто. А Итан мог спать только по три часа — и когда хоть это ему удавалось, благодарил вовсе не духов Атома, а другого бога. И даже Дафний — и тот скрывал ото всех, что тоскует по родной Мохаве.

Все их тайны, загадки, сокрытые в глубинах душ, словно старинные шкатулки на пыльных чердаках — ветхие от старости и покрытые паутиной и жирными пауками — галантно преподносились ей словно на блюдечке, благодаря особо подкрученным создателями шестерням в голове. И она не шпионила — просто подмечала. Слышала, когда проходила коридорами на дежурстве. Видела в отражении зрачков все чувства: радость, скорбь, беспокойство, умиротворение… Такова она была — помощница капитана. Так почему же сам капитан этого не замечал?..

Наконец, она, прервавшись от своих дум, мгновенно пролетевших в матрицах, продолжила:

— Ты мог бы обсудить это со мной. На худой конец позволить мне поговорить с ними. Или, отмахнувшись от своей гордости, попросить более долгий термин. Либо наоборот — отказаться. Но нет. Ты самонадеянно шагнул в пропасть, втягивая всех нас вместе с собой. Более того — дал этим людям надежду, что неисследованные западные земли скоро будут на нашем горизонте. — Мелисса отвела взгляд в сторону, чтобы не встречаться с глазами капитана в этот момент, и тихо произнесла: — Я так верила в тебя, Фрэнсис. А они — до сих пор. Но теперь я просто… разочарована. И, как думаешь, насколько быстро осознание всего этого придёт ко всем?

Пиратка развернулась было к выходу, чтобы наконец покинуть каюту и посетить своё излюбленное место на корабле, дабы вдоволь поразмышлять о сложившихся обстоятельствах — и подумать, как можно их облегчить, как вдруг её остановил окрик капитана:

— Изначально они дали мне неделю. Я торговался до последнего, чтобы выбить ещё одну.

Робо-женщина остановилась, замерев у дверного проёма. Положив руку на гладкое, отполированное дерево, его обрамляющее, она обернулась через плечо, чтобы выслушать последние слова капитана.

— Топлива в одну сторону достаточно, — тем временем продолжал Ирвинг. — Если всё же мои подсчёты неверны, мы всегда сможем начать жечь мебель. Касательно еды — я переговорю с Робертой. Уверен, что это всё же не будет проблемой для нас. К тому же, у меня есть небольшой запас на чёрный день.

Но Мелисса всё так же молчала.

— И, наконец, касательно «Дьяволицы». Я прекрасно осознаю, на какой риск иду, Мелисса, — вместо привычного «золотце» с его уст её имя звучало так чуждо в этот момент — словно впервые, и пиратка почувствовала, как шестерёнки внутри на секунду замедлили свой ход. Будто сердце пропустило удар — если бы только оно у неё было. — …но мне так зверски осточертело нести свои паруса по всему западному побережью и постоянно ожидать нападения, которое уже не сможет сдерживать хиленький, шитый белыми нитками условный договор. И что однажды на наши территории нагло ворвутся — и начнут открытую охоту против нас. И лучше я пойду на риск сейчас, нежели буду все свои годы постоянно оглядываться, опасаясь, не летит ли по наши души — и душу «Галатеи» — дьявольская команда. Так что… разве я так уж неправ, Мелисса?

Ответа она решила не давать. Лишь отвернулась и, покидая помещение, тихо пробормотала: «Я тебя поняла».

***

Новая авантюра небывало взбудоражила всю команду, от чего все её члены чувствовали неведомый до этого прилив бодрости; работа так и горела в их руках, а «Галатея» уверенно несла свои паруса по нужному курсу. И вёл их пропитанный желанно-сладковатым запахом ветер перемен — тот, который дует в спину всем путешественникам, сорвавшимся со своих насиженных мест, тот, который ведёт их к небывалому успеху — или же к неотвратимой гибели. Ведь не зря он был потомком фортуны, фортуны изменчивой, милостивой, благосклонной, злой, беспощадной, мимолётной…

Тоже чувствуя этот аромат в воздухе, Анна Харрис шагала по верхней палубе к медблоку, выдыхая морозный пар в воздух и отчаянно пытаясь закутаться в свой потрёпанный пыльник. Служивший ей добрую службу в восточных землях с их умеренным климатом, сейчас он знатно её подводил — и не удивительно. Сегодня они начали проходить через Скалистые горы, и в атмосфере заметно похолодало.

Проникнув внутрь корабля, женщина смогла наконец-то расслабиться — изнутри он грел себя сам и было не так холодно. Игнорируя недовольное бурчание живота, она бодро зашагала в нужном направлении. В последнее время их рацион, на удивление, снизился до двух приёмов пищи в день, да и та была не такой щедрой, как раньше — более водянистой, с порциями поменьше, от чего даже Анна начала немного голодать. Правда, страдала от этого она не так, как остальные из экипажа. За столом то и дело слышался недовольный рокот, когда Роберта приносила очередную порцию постного морковного супа с редко попадающимися — кому как повезёт — кусочками рад-курицы. О прошлых наваристых ароматных блюдах можно было только мечтать во снах. Сама кок на возмущения никак не реагировала, а иногда и давала по лбам поварёшкой особо недовольным. На все расспросы о такой резкой смене рациона ответа не следовало, лишь Роберта туманно предлагала самим подумать о таком решении. Впрочем, вне столовой воздушные пираты тут же тут же забывали о скудной кормёжке — к ним вновь возвращался прежний боевой дух.

— Как успехи, Анна? — как обычно сухопоинтересовался Дафний, удостоив её недолгим взглядом, а потом вновь вернулся к заполнению журнала.

— Ризер сказал, что, как и всегда, отдал нам все стимуляторы на хранение. Так что больше, разумеется, ничем помочь не может.

— Не очень приятная новость, — пробормотал медик, не отрываясь от писанины. — После стычки у того моста мы не смогли пополнить запасы медикаментов. Мне сложно представить, что будет, если они закончатся.

Анна не нашлась, что ответить, и принялась за сортировку инструментов.

— Кстати, не думаю, что Ризер под подозрением. Насколько я знаю, наркотические вещества плохо действуют на гулей. У меня был один знакомый, который говорил, что его уже «не так вставляет, как раньше».

— Да, я тоже об этом думал. Значит, Маргариту тоже можно вычеркнуть.

— Но кто же на это способен? — задумчиво проговорила Выжившая, всматриваясь в горный пейзаж за круглым окном.

— Без понятия, — дёрнул плечом Уолтерс и подошёл к ней. Немного помолчав, он проговорил: — А что насчет вашей приятельницы?

— Кейт? — Женщина резко повернулась к собеседнику и с явно читаемым возмущением на лице взглянула на него. — Исключено!

— Я понимаю причину такой вашей реакции, но… — Дафний снял очки и протёр стёкла краем накрахмаленного халата. — …я заметил множество характерных отметин на её теле, когда лечил её в последний раз. Было бы логично предположить…

— Это точно не может быть Кейт! — горячо возразила Джоанна. — Да, у неё была зависимость раньше. Но это происходило почти три года назад. Она попросту выше этого!

— Мне хотелось бы верить вашим словам, но все факты указывают на это. И больше под подозрение никто не подпадает. Поверьте, я пытался.

— Я найду виновного. Однажды я… участвовала в одном расследовании, — слова давались с трудом, словно она проглотила горсть битого стекла. — А если уж не получится — мы подкараулим виновного, как и хотели.

— Договорились, — примирительно кивнул Уолтерс. — К какому часу мне вас ждать?

— Боюсь, что довольно поздно. Видите ли, вечером Мелисса…

Дальнейшие её слова прервал грубый резкий толчок корабля, и пол содрогнулся под ними, словно выброшенная на берег рыбина. А затем «Галатею» начало клонить вниз, и все предметы заскользили по инерции. Анна и сама отправилась за ними, если бы её вовремя не успел схватить за руку и подтянуть к себе Дафний, успевший вцепиться за края оконной рамы.

— Что за чертовщина?! — выкрикнула она, наблюдая, как перекосило вид за стеклом.

— Похоже, что-то с кораблём, — выдвинул гипотезу Уолтерс. — Но такого на моей памяти ещё не было. Я, конечно, мог бы предположить, что Итан заснул за штурвалом и потерял управление, но…

Он замолчал, сам понимая абсурдность своего высказывания.

Спустя несколько минут всё вновь пришло в норму. Отряхнув пыльник и поблагодарив Дафния за спасение от неминуемого падения, Анна зашагала на верхнюю палубу — разбираться.

Как оказалось, почти все члены экипажа собрались на корме, окружив запыхавшегося Ленца, измазанного пятнами от угля и машинной смазки. Тот стоял напротив обеспокоенной Мелиссы и как раз объяснял причину недавней аварии.

— …я повторюсь, что во время отбытия с «Галатеей» всё было нормально, — проговорил он, осматривая всех собравшихся. — И сейчас мы с Джастином делаем всё, что только можем, дабы держать наше судно в воздухе. Но оно просто не предназначено для перелётов через горы! И неудивительно, ведь ему сколько лет. Да и, к тому же, его создавали с целью небольших маршрутов — в отличие от дирижаблей. Наша малышка попросту не справляется. Но мы с Итаном и Джастином приложим максимум усилий, чтобы она оставалась в воздухе, а иначе… — Ленц не договорил, изобразив красноречивый жест, направив ладонь вниз, имитируя падение. А погодя добавил: — Тем не менее, игнорировать приказ капитана я не могу.

— Именно, — раздалось позади толпы, и все инстинктивно обернулись на голос. Самого капитана. — Ленц, каков твой прогноз? — проговорил он, игнорируя взгляды, некоторые из которых были даже очень недовольными.

— Неутешительный, — ответил механик. — Боюсь, капитан…

— Отставить панику! — звучно проговорил он.

— Но, капитан, — вмешалась в разговор Маргарита, — мне кажется, что ни к чему хорошему наш полёт уже не ведёт.

— Ты как всегда преувеличиваешь, Ри, — мотнул головой Фрэнсис. — Ведь помнишь, что мы и не из такого выбирались правда?

— Так-то да, но…

— И где ваш боевой дух? Решили променять его на истерики раньше времени? Разве вы не воздушные пираты?

Раздался разноголосый гул собравшихся, разделившихся на два лагеря: одни всецело поддерживали капитана, другие же начали понимать, насколько рисковой — более того — самоубийственной была их миссия. Анна же не могла выбрать, к какому лагерю пристать, а вместо этого оглядывала присутствующих членов экипажа. К её глубочайшему удивлению она отметила, что Мелисса, раньше всецело поддерживающая капитана Ирвинга, сейчас стояла особняком, сложив руки на груди. Что бы это значило?

Резко мотнув головой, Анна прогнала эти мысли. Однажды она уже пошла было на поводу у своего любопытства — и ни к чему хорошему это не привело. Разве что — попаданию сюда.

Словно в противовес её мыслям, вселенная решила вдоволь поиздеваться над ею. Как и над экипажем «Галатеи» — на середине пламенной речи капитана корабль вновь толкнуло и теперь отчётливо послышался низкий противоестественный гул из открытого машинного отделения.

И Анна отчётливо поняла, что они вновь начали падать.

От неожиданности лишь несколько воздушных пиратов удержались на ногах, да и то из-за того, что успели схватиться за ограждение по краям «Галатеи». И лишь Мелисса осталась стоять, удерживая идеальный баланс из-за своей конструкции. Она тут же кинулась помогать Ленцу добраться в машинное отделение галеона, что, учитывая ситуацию, было весьма и весьма непросто.

— Сделай что-нибудь с этим — иначе от нас одни щепки останутся! — выкрикнула помощница капитана, наблюдая за тем, как горная местность становится всё ближе и ближе под днищем корабля. К счастью, пол под ногами немного выровнялся благодаря их пилоту, и капитан тем временем принялся помогать всем подняться вновь на ноги.

— Постараюсь, — цепляясь за поручни, протараторил Ленц. — Мэм, мы должны снизиться. Ещё одна такая авария — и я уже не смогу её предотвратить.

— Хорошо. Отдаю приказ на снижение! Сразу же после того, как мы перестанем падать, конечно.

И она устремилась к Итану, который, крепко вцепившись в штурвал, виртуозно держал «Галатею» ещё в воздухе, не позволяя ей разбиться о Скалистые горы.

— Знаете, мэм, если Атом-таки будет милостив к нам, с вас — выпивка. Очень много выпивки, — проговорил он, завидев Мелиссу, зашедшую в рулевую рубку.

— Если можешь еще ехидничать, обойдёшься только одной бутылкой, — нервно хмыкнула она. — Доложи ситуацию.

— Как видите, я ещё держу нашу птичку в небе. Но выжимаю из неё последнее — крылья ей-то общипали.

— Сколько мы ещё сможем держаться? — задала вопрос помощница капитана, постукивая костяшками по одному из приборов.

— Недолго. Очень недолго. Очень-очень-очень…

— Я поняла, — отмахнулась робо-женщина, а потом устало зажала переносицу пальцами, пытаясь предопределить свой следующий шаг. — Сможешь посадить нас как можно скорее?

— Хм, — Итан потянулся к биноклю, закреплённому на поясе, одной рукой всё ещё сжимая штурвал. А затем приложил его к глазам. — Если меня не подводят мои глазёнки или Атом не решил послать мне видение, впереди виднеется горная долина. Не факт, что «Галатея» там поместится, но, хе-хе, рискнуть стоит.

Мелисса проследила за его направлением и сама увидела своим усовершенствованным зрением пустую долину.

— Поместится, — кивнула она.

В следующий момент корабль вновь тряхнуло, и Итан покрепче вцепился в штурвал, заметно побледнев — даже ему стало страшно.

— Сможешь посадить нас там? — спросила помощница капитана у него, отметив про себя его реакцию. И, получив утвердительный кивок, добавила, направляясь к выходу: — Если мы выберемся отсюда живыми… проси, что хочешь, Итан. Но в пределах достижимого.

— Не волнуйтесь, вас себе я выпрашивать не буду, — обнажил зубы в кривой ухмылке Итан, за что получил в ответ лишь точный бросок одним из браслетов в голову.

***

— Замечательно. За-ме-ча-тель-но! Мы здесь застряли! И, возможно, не на один день. Просто прекрасные новости, — в своей извечной манере сетовала Маргарита, пока вместе с несколькими членами экипажа спускалась по опущенному трапу на поверхность — впервые за несколько недель.

Остановились они у горной долины — месте каменистом, неприветливом. Лишь один его вид побуждал поскорее унести паруса отсюда: неровная поверхность, на которой едва удалось найти клочок, где можно было посадить «Галатею», негустые леса с графитовыми соснами без иголок, скалистая неприветливая земля, покрытая небольшим слоем снега с пробивающимися клочками сухой заостренной травы, от которого немного потрескивал счётчик Гейгера — двухсотлетняя катастрофа затронула даже такую дикую и непорочную человеческим вмешательством природу. И даже окольцовывающие их со всех сторон пики величественных Кордильер навевали клаустрофобные мысли, нежели приковывали к себе взгляд своей красотой. Поэтому любоваться ими воздушным пиратам уж никак не удавалось, даже если бы они и захотели. К тому же они явно застряли тут. И неизвестно, на какой срок.

Неудивительно, что некоторые из них, помимо Маргариты, начали немного тревожиться. Ведь, даже будь они даже самыми отчаянными смельчаками послевоенных пустошей — но не безумцами точно. От страха за свою жизнь так просто не избавится. Он течёт в твоих жилах с самого рождения и был дан в дар от предков, смогших выжить и своевременно не погибнуть.

Капитан Ирвинг, виновник их вынужденной остановки, пытался поддержать в них боевой дух, но и сам видел, что тот начал испаряться, как роса на вышедшем солнце. И сейчас ему оставалось лишь на равных помогать Ленцу чинить «Галатею» и надеяться, что половина экипажа не покинет его, стоит им лишь пересечь горы.

Анна тоже была в числе сошедших на землю и теперь с удивлением оглядывала здешние всеобъемлющие пейзажи. Поёживаясь от несильного, но ощутимого мороза, она шагала вслед за Кейт, которую, в свою очередь, эта ситуация возмутила:

— Заперли нас тут, в ловушке, просто замечательно, — бормотала про себя ирландка. — Можете уже прощаться с жизнями. Судя по тому, чем нас сейчас потчует Роберта, еды нам хватит ненадолго.

— Если ты так переживаешь, Кейт, мы съедим тебя в первую очередь, — возник рядом Итан, ухмыляясь во все тридцать два, и несильно ущипнул её за бок — за что и мгновенно поплатился. Кейт вспыхнула мгновенно, будто спичка; ей сейчас только дай повод, чтобы высвободить накопившуюся внутри злобу. И поэтому она резким движением подставила ему подножку и опрокинула пилота наземь.

— Ещё раз… ещё раз так пошутишь, Вейр… — угрожающе прошипела Кейт, склонившись над ним.

— Кейт, оставь его, он же придурошный, он не со зла, — попробовал унять её Дядюшка Рив, положив ладонь ей на плечо.

Та в ответ лишь фыркнула, но ногу с его груди убрала, оставив паренька в снегу — хохотать со сложившейся ситуации. Видимо, боязни сейчас не чувствовал только он — или у него зашкаливало количество адреналина в крови после безумного полёта на сломанной «Галатее», ведь благодаря ему и Ленцу они всё ещё оставались живы. Хоть и, возможно, ненадолго.

— Чего это ты так на него накинулась? — с неподдельной тревогой спросила Анна, которую случившаяся ситуация знатно удивила. А ещё заставила вспомнить слова Дафния — и сопоставить факты в голове. Уж не вызвана ли эта вспышка гнева её подруги тем, что… «Не накручивай себя», — отдёрнул женщину внутренний голос, и та тряхнула головой.

— Сама знаешь, как я не люблю, когда меня лезет кто-то лапать, — процедила Кейт. — И лучше тебе не знать, из-за чего.

А действительно — Кейт ведь столько натерпелась за годы рабства, такого, что Анна даже и вообразить не могла — да и боялась. Поэтому она лишь подбадривающее сжала локоть подруги, а та сухо кивнула, осматривая горизонт.

— Как ты думаешь, Кейт, мы выберемся отсюда? — заговорила первой Анна спустя некоторое время.

— Не знаю, дурёха, — честно ответила Кейт. — Но… — Она оглянулась, чтобы убедиться, что никто не подслушивает. — …я думала о том, чтобы сбежать. Прихватить с собой мои запасы на тяжёлый день да несколько винтовок из склада. На первое время точно хватит.

На что Выжившая лишь вздохнула:

— Ох, Кейт, эта задача практически невыполнима. Мы погибнем в первую же неделю — хотя бы из-за того, что замёрзнем насмерть ночью. Какой бы ни была безысходной ситуация…

— Да, ты права. Но я не могу просто так сидеть, сложа руки, пока наш капитан не прикончит нас всех. Если я не буду строить такие планы — то просто чокнусь. — А спустя некоторое время она добавила: — Никогда не бывала на таком холоде. В Содружестве так уж точно, а в тех краях, где я была в рабстве — тем более.

— Воспринимай это как небольшой отпуск. Отпуск от профессии воздушного пирата. Вместе со всем экипажем. Застрявшие в горах.

— Не все разделяют твой оптимизм, дурёха, — хмыкнула Кейт — но в её глазах цвета довоенной молодой травы Выжившая увидела озорные искры. И, отчаянно не желая их тушить, но подозревая, что момента поудобнее больше не обнаружится, Анна проговорила:

— Кейт, мне нужно, чтобы ты призналась мне в кое-чём. Я ни в коем случае тебя не подозреваю, и всё это вовсе не моя инициатива, но… В последнее время кто-то начал подворовывать препараты со склада, ловко взламывая сейф. Скажи, ты ведь больше не употребляла ничего… сильнодействующего после того, как излечилась? Только честно, — по-детски добавила она.

Ирландка резко развернулась и пригвоздила её к земле цепким, колючим взглядом.

— А сама как думаешь? — Тут же поостыв она, вздохнув, ответила: — Нет, дурёха. Ты же меня знаешь. Я умею держать слово. К тому же откинуться так рано ещё не планирую.

— Спасибо тебе Кейт, — поблагодарила за искренность подругу Выжившая. — И прости, если что. Но спросить всё равно нужно было. Мы с Дафнием сколько сушили головы, пытаясь понять, кто же виноват.

— Если хочешь, я могу приглядеться к команде. Уж я-то торчка точно за километр увижу.

Анне только и оставалось, что искренне поблагодарить подругу и устремиться в сторону корабля: к вечеру становилось всё холоднее и холоднее.

***

— Друзья, — начал традиционную речь за ужином капитан. Вся команда тут же навострила уши — каково сообщение их ждёт? — У меня для вас приятные новости. Вместе с Ленцом и Джастином мы спешим сообщить, что поломка в корабле почти устранена. Думаю, что завтра очаг неполадок будет полностью нейтрализован.

— Очень на это надеюсь, — пробормотала Маргарита, да так, что услышали все.

— Капитан, сэр, — обратился к нему Ленц, тщательно подбирая каждое словечко, пока помешивал скудное кушанье, приготовленное Робертой. — При всём моём уважении к вам, я бы попросил вас больше не соглашаться на такие авантюры. Не уверен, что «Галатея» больше сможет выдержать подобную гонку.

Фрэнсис бросил на него долгий взгляд, от чего механику стало не по себе, но потом всё же он даже чересчур покладисто проговорил:

— Хорошо, Ленц. Тем более, другого такого корабля у нас больше не будет. Вы ведь знаете, как тяжело он достался моим предкам. Именно когда мой родственник по линии отца первым обнаружил переоборудованный в воздушное судно почти нетронутый временем корабль, золотые буквы на боку которого гласили…

— Ну вот, опять! — закатил глаза Ризер, пока капитан, не замечая протестов, рассказывал историю становления «Галатеи». — В какой раз мы слышим эту историю?..

— Девяносто девятый. Я считал, — служил ему короткий ответ Мальца Фрида.

Анна же внимала этой легенде, словно впервые, завороженно выслушивая, как передаваемая из уст в уста и шлифуемая несколькими поколениями воздушных пиратов легенда обрастала всё новыми и новыми подробностями и витками сюжетов — уже и не говоря о своеобразном стиле повествования каждого из них. Здесь было всё — и долгие баталии со всевозможными группировками, населяющими послевоенную Америку, и роспуски команд — а потом долгие простаивания судна в доках, и новые поколения пиратов, готовые вновь поднять её в воздух… Неудивительно, что галеон едва выдержал такой полёт — ведь уже сколько лет был на лету.

История заканчивалась на нынешнем капитане, Фрэнсисе Ирвинге. И кто знает, какой будет последующая строчка легенды «Галатеи»?

И, хотя все члены экипажа знали её чуть ли не наизусть, всё же перестали возмущаться и начали тоже слушать историю этого корабля. Волей-неволей — а она не могла не вдохновлять на новые свершения. И после ужина воздушные пираты чувствовали приток новых сил, а их тревоги были приспаны — но не забыты. Зачем сетовать сейчас, ведь сколько невзгод выпало на долю «Галатеи», и все они были преодолены. А эта — уж тем более будет.

Намеренно или нет, но капитан на отлично справился со своей задачей, вновь вселив боевой дух в экипаж галеона. К схожей методике решила прибегнуть и Мелисса; правда, лишь только к женской половине экипажа.

— Я так взволнована, так взволнована! — проговорила Айрис, пока вместе с Кейт и Анной спускалась в трюм, где и должна была пройти встреча с помощницей капитана.

— Ну и с чего бы? — на удивление мирно проговорила ирландка, бойкий дух которой немного поутих.

— Как! Мелисса не гадала нам вот уже несколько лет! У неё никогда не допросишься — лишь изредка удавалось, а тут — бам! — и сама решилась. О, и к тому же, — чуть погодя добавила она, — для тебя это будет первым гаданием от неё, Анна!

— Лично я в это не собираюсь верить, — отмахнулась Выжившая. — Но мне просто интересно будет послушать.

Да и узнать загадочную Мелиссу с этой стороны. Для Харрис это стало ох каким сюрпризом, когда помощница капитана заявила, что готова провести ночь гаданий сегодня.

— Откуда она вообще это умеет? — нахмурилась Кейт, знания о гаданиях которой были едва ощутимы.

— О! — тут же взбудоражилась Фэнг и оглянулась, дабы убедиться, что вездесущая Мелисса не стоит у них за спинами. А потом девушка перешла на вкрадчивый шёпот: — Однажды она проговорилась. Её такой создали! Для места под названием ч… ц… це… ци… ай, не могу вспомнить! Такое только до войны было, а сейчас — кому вообще нужно. И она там работала… скорее, служила гадальщицей людям.

«Цирк?..» — пронеслось в голове Выжившей, но делиться своей догадкой со спутницами она не спешила — нужно было соответствовать истории о простой фермерше, ибо она и так уже трещит по швам. А это уж точно выдаст её с головой.

За размышлениями — каждая о чём-то своём — женщины дошли до уже облюбованного помощницей капитана места — она расположилась просто на полу трюма, постелив поверх узорчатое потрепанное временем покрывало, и кое-как украсив его бутылочными фонариками — такими же, как у Ризера на складе.

Судя по всему, остальные — Тоня, Маргарита и затесавшийся в девичью компанию Итан, аргументирующий это тем, что ему просто интересно — уже собрались и ждали сейчас только их. Роберта же не проявила желания присутствовать сегодня — она попросту считала такие занятия бессмысленными.

— Ну что, дамы, кто первая? — проговорила Мелисса в загадочной полутьме, едва освещаемая холодным голубым светом. Зато в темноте её глаза полыхали как два самоцвета, кидая отблески на лицо. В руках робо-женщина держала колоду карт и ловко их тасовала. Вот только карты эти выглядели необычно, словно это были…

«Таро», — подумала про себя Выжившая. Ей никогда не гадали таким способом — да и сама она слышала о них от подруги-гимназистки ещё в подростковом возрасте. В эпоху резкого скачка прогресса подобные занятия уважения в населения, в основном, не вызывали. Но это если говорить о высоких сословиях, к которых она принадлежала. А что же касательно простых работяг?

— Я хочу, — проговорил Итан, который, вместо остальных собравшихся дам, усевшихся полукругом, лежал на животе, подперев голову ладонями.

— Ну, если никто не возражает, — хмыкнула Мелисса, но возражений и правда не последовало. — Задай про себя вопрос, на который хочешь услышать ответ — но только не вслух, Итан! — спешно проговорила она, заметив, как азартно блеснули его глаза на миг.

Спустя минуту паренёк кивнул:

— Задал.

— Хорошо, — важно кивнула Мелисса. — Но готов ли ты к ответам?

На её лице появилась таинственная полуулыбка, и гадательница принялась за тасование колоды. Ловкие механические пальцы проворно перекладывали карты, меняли их положения — при этом не раскрывая пока значения — и тщательно сплетали разнообразные толкования межлу собой. Многочисленные браслеты так и звенели на её руках, пока собравшиеся застыли в том самом таинственном ожидании, ловя взглядом каждое действие Мелиссы, пока она, закончив тасовать, начала раскладывать прямоугольнички рубашкой вверх.

Символизирующей Вейра картой оказалась Фортуна — чему немало удивилась про себя Мелисса, ожидавшая увидеть Шута. Вместе с тем, по дальнейшему раскладу карт она напророчила ему жизнь, полную многих авантюр и постоянной миграции с места на место. Маргарите — Императрице — обретение нового друга. Тоне — Умеренности — встречу со своим кавалером. Солнцу Айрис — полную гармонию у их с Ленцом отношениях. Кейт — Силе — духовный подъём. Кто-то лишь скептически хмыкал на услышанные пророчества, кто-то искренне радовался, кто-то тут же выбросил из головы услышанное, не предав никакого значения, а кто-то же и так знал сказанное.

Когда до неё дошла очередь, Анна не была взволнована, искренне считая, что всё, что она услышит — не больше, чем выдумки. Всё изменилось, когда Мелисса начала вытягивать её карты.

— Луна, — провозгласила гадалка, проницательно смотря на Выжившую, и вскинула руку, чтобы все видели замусоленную от времени карту с изображением небесного светила. — Ты постоянно сомневаешься в себе. Взвешиваешь в голове все решения по сто раз, думаешь, правильно ли поступаешь — из-за своей неуверенности. Но благодаря этому ты очень осторожна. И если уж принимаешь решение — то таковым оно и будет навсегда.

Выждав драматическую паузу и украдкой взглянув на побледневшую Анну, предсказательница продолжила:

— Что касается твоего прошлого… — Она потянулась за новой картой и открыла её на всеобщее обозрение. — Справедливость. Похоже, ты имела дело с выплачиванием долгов. Уравновешиванием кармы. Или же… поплатилась по счетам.

«Откуда ей это известно?» — негодующе вопрошала про себя Выжившая. Ведь она точно не рассказывала ей, что с ней случилось тогда, в Содружестве.

— Хм, — тем временем проговорила Мелисса, осматривая следующую карту. — Перевёрнутые Влюблённые. Похоже, что ты, Анна, страдала от безответной любви. Или же, таки обретя её, бежала. Ну да ладно, — тряхнула кудрями она, заметив, как изменилась в лице Анна после её слов. — Сейчас же тебя ждёт… Ага, ожидаемо. Колесница. Что бы там с тобой ни случилось, сейчас ты движешься вперёд, оставив позади прошлое. Чтобы… — Вытянув следующую карту, она нахмурилась, но всё же показала остальным. — …прийти к полному краху. Или же наоборот — только к лучшему. Башня. Кардинальные перемены в твоей жизни. И из-за этого… — Увидев новую карту, Мелисса едва сдержала удивление. — …ты получишь расплату. Перевёрнутый Мир. Твой мир застынет, и ты просто отдашься воле случая. И, наконец…

Все собравшиеся выжидающе посмотрели на гадательницу, пока та тянулась к последней карте. Да, прошлые были интересными, но эта ворожба просто превосходила все остальные.

— Перевёрнутый Отшельник. — Мелисса не могла поверить своим глазам. Быть может, оптическая функция дала сбой? Ибо таких ужасных пророчеств она ещё точно никому не давала — все её гадания до этого вели к счастью и благополучию. А тут — такое. — Похоже, после этого ты устанешь бороться. И решишь добровольно себя изолировать от других. Или…

— Хватит! — вмешалась Анна, вскочив на ноги. С неё было довольно этих бредней. Как бы проницательно не звучали слова о прошлом, будущее — только в её и её руках, и простой набор потрёпанных картонок его не определит.

Но что, если так? Ведь Справедливость и Влюблённые так метко попали в цель. Что уже и говорить о её карте — Луне.

Полностью запутавшись у своих размышлениях, Выжившая не смогла ничего, как только спешно покинуть помещение, гонимая тревожными мыслями. Отряхнув юбки, Мелисса тоже поднялась и, сообщив всем, что вечер гаданий подошёл к концу, устремилась за ней.

— И ты опять пришла на моё место, — услышала позади немного насмешливый голос помощницы капитана Выжившая.

А и действительно — в порыве чувств она подсознательно пришла сюда, дабы, глядя на открывающийся отсюда горный пейзаж, поуспокоить нервы.

— То, что ты сказала — неправда? — вместо приветствия обратилась к ней Анна.

— Ну конечно же, — притворно закатила глаза Мелисса. Хотя точно знала, что её ворожба редко когда не попадает в цель. — Ты просто слышишь то, что хочешь услышать. Или наоборот — и трактуешь его под себя. Просто не бери в голову, Анна. Забудь, что я сказала и верши свою судьбу сама.

— Я стараюсь. Правда стараюсь, — тихо проговорила та, но Мелисса отчётливо это услышала.

***

— У тебя линзы отсвечивают, — устало проговорила Анна, когда зашла в неосвещаемый медблок и увидела сидевшего в засаде Дафния — за большим стеллажом со стеклянными полками.

— Оу, — проговорил он, пока женщина присаживалась рядом с ним. В темноте выражения его лица было не разобрать. — Если я их сниму, то не увижу похитителя, а только его размытый силуэт.

— Именно поэтому я здесь, — вздыхая, проговорила она.

Сказать честно, последнее, что ей сейчас хотелось — это находиться здесь, в компании этого педантичного и нудного человека, но ничего не поделаешь — она дала обещание. Хотя бороться со сном всё же придётся, ведь организм желал поскорее выбросить все неприятные эпизоды сегодняшнего дня (вынужденную остановку в горах, неловкий разговор с Кейт, гадания Мелиссы) и забыться в сне.

— Н-да, тяжёлый день, — словно прочитал её мысли Дафний.

— Не то слово, — кивнула женщина. И, не желая больше останавливаться на этой теме, спросила: — Как обстановка?

— Никого не было, а у меня затекло всё тело. Предлагаю признать эту идею больше не стоящей нашего внимания и разойтись спать. Завтра будет тяжёлый день.

— Ну вот, а я запланировала сколько разговоров, — хмыкнула Выжившая, пока Уолтерс помогал ей подняться.

— Что же, ещё будет время для обсуждений, — бегло проговорил медик.

— Погодите-ка, Дафний, — не веря своим ушам, проговорила Анна, не сдерживая расплывшуюся на губах хитрую улыбку. — Вы что, только что предложили мне поговорить?

— Возможно, — склонил в бок голову он. — И да — можно на «ты» уже. А то сколько работаем вместе…

— Буду иметь в виду, — хмыкнула женщина, устремляясь к выходу. И ушла в совершенно его манере — не попрощавшись.

***

«Did I drink too much?

Am I losing touch?

Did I build this ship to wreck?»

Florence and The Machine —Ship to Wreck

Как оказалось, слово своё капитан держать умел. Более того — уже утром стало известно, что Ленц с помощниками устранили причину их вынужденной остановки и после долгой тщательной проверки отрапортовали, что «Галатея» усовершенствована и может вновь подняться в небо.

Вновь плыть сквозь облака — какая бы новость звучала лучше для отчаявшихся воздушных пиратов. Её приняли на ура и спустя час паруса галеона заново неслись в неумолимой гонке на Запад. К триумфу же или к неминуемому поражению? Суждено было узнать только спустя оставшуюся неделю.

Опираясь на поручни у своего избранного места, Мелисса наблюдала за остающимися позади скалистыми горами, как вдруг услышала тихие шаги за спиной и обернулась на этот звук.

— Капитан, — почти насмешливо проговорила она.

— Я пришёл поговорить, — честно ответил он, подойдя чуть ближе.

— И? — изогнула бровь она.

— Да, ты была права — это оказалось чересчур рисковым делом, нежели я представлял. И да — я, возможно, совершенно спятил. Но, как ты и говорила, — я всё же человек. И вместе с безрассудством у меня в комплекте шли и страсть к жизни и умение выживать. И мы выбрались, Мелисса, как я и обещал.

— Что-то ты плохо просишь прощения, — сложила руки на груди робо-женщина.

— Ну что ты, я только начал, — усмехнулся в бороду Фрэнсис. — Как раз должен был остановиться на моменте, где хвалил бы твою проницательность и мудрость.

Мелисса лишь закатила глаза на его слова — но, капитан Ирвинг мог поклясться всеми известными богами, она улыбалась. А потом подала ему руку.

— Возможно, я совершенно спятила, если осталась на этом корабле после всего вчера случившегося, — проговорила она, когда он притянул её к себе. — Но я слишком привязалась ко всем вам. Да и кто вообще за всеми вами присмотрит без меня?

— Вот именно — никто, — проговорил Фрэнсис и склонился, чтобы наконец получить от неё поцелуй прощения.

========== Глава XXX: Дьяволы ==========

Невада встречала их раскалённой солнцем песчаной равниной с маячащими на горизонте силуэтами гор, порывами сухого ветра, бросающего пыль в лицо, и какой-то неестественной тишиной — лишь издали раз у раз слышался вой здешних хищников, не решавших нападать на превосходящего их противника. В общем, приветствовала «Галатею» Невада всем, чем только могла.

Они прибыли вовремя — в запасе остался даже один день, несмотря на задержку из-за поломки корабля. Приземлили «Галатею» в условленном месте и стали ждать. Отведённое время истекало — а дьяволы всё никак не показывались, словно решили подразнить. От этого начали нервничать все: от матроса Джастина, не знающего, чем себя занять, до капитана Ирвинга, который начал подозревать, что если эта миссия обернется провалом — его экипаж отречется от него раз и навсегда. К счастью, в этот раз Мелисса была подле и одним только своим видом помогала ему хотя бы ненадолго позабыть о своих опасениях.

Чтобы команда не расслаблялась, Роберта, с одобрения капитана отправила её часть для добычи пропитания и как раз давала возможность познакомиться со здешней фауной. Вернулись Малец Фрид, Кейт, Тоня, Эдгар, Дядюшка Рив и Джастин с несколькими тушами зверей, отдалённо похожих на койотов, но со змееобразной головой, покрытой чешуей, и хвостом. Кок корабля всё ворчала, принимая добычу, о том, что вместо нормальных животных им «посчастливилось» наткнуться на сухопарых ночных охотников, но всё же пообещала накормить всех сегодня обедом из мяса этих существ.

Остальная же часть экипажа, дабы развеять скуку, занималась кто чем: Маргарита, Итан, Эдгар и Айрис играли в карты на крышечки (последняя мухлевала), Анна лишь наблюдала за этим, ибо не умела играть, Ризерс драил палубу — как раз была его очередь, Ленц в очередной раз проводил диагностику внутренностей «Галатеи», а Дафний как всегда носа не показывал из своего медблока. Всё было спокойно, пока капитан не поднёс к глазу подзорную трубу и не вгляделся в горизонт. Поначалу всё было тихо, как вдруг его взгляд выцепил приближающуюся в их сторону тёмную точку с западной стороны.

«Приготовиться!» — отдал приказ Фрэнсис, и команда тут же насторожилась. Покинув свои занятия, пираты «Галатеи» поднялись на капитанский мостик, дабы вместе наблюдать прибытие не то новых союзников, не то старых противников.

Анна Харрис тоже была в их числе, дожидаясь, пока наконец-то корабль отчётливо возникнет в небесах, давая возможность хорошо себя разглядеть. И его открывшийся вид не мог не впечатлить уже повидавшую сколько всего женщину. Разница «Дьяволицы» с «Галатеей» была очевидна: каравелла дьяволов повидала многое, о чём свидетельствовала заметно потрёпанная обшивка из тёмного дерева со множеством стальных вставок, прикрывавших пробоины. Паруса с виднеющимися прорехами были темны, как беззвёздное небо, а бушприт угрожающее пронзал небеса, словно шпагой насквозь.

Итак, отступать было поздно. Дьяволы прибыли, чтобы заключить с ними сделку — или же поймать в свою бесхитростную уловку, на которую так легко повёлся капитан. И каждый член экипажа «Галатеи» понимал это, пока наблюдал, как каравелла состыковалась с поверхностью напротив.

— Джоанна, — тихо проговорила Кейт рядом, чтобы никто больше не услышал, и Выжившая вздрогнула. Её старое имя так непривычно резануло слух; она почти было забыла каково это — его звучание в разных интонациях. — Если что-то пойдёт не так, — тем временем продолжала её подруга, — беги со всех ног. Ты незаметная. Тебя не хватятся.

— Но куда же мне отступать, Кейт? — повернулась в её сторону Анна. — Здесь я точно никому не нужна.

— Уж ты-то что-нибудь придумаешь, — повела плечом ирландка. — Не впервой же. Просто… Я не хочу, чтобы ты погибла за это. Как-то не очень круто вылезти из холодильника спустя двести лет и откинуться из-за перестрелки двух банд пиратов, не считаешь?

Отведя взгляд с подруги на корабль дьяволов, с которого экипаж начал спускать трап, Выжившая обдумала слова подруги. И всё же, тщательно покрутив его в своей голове, она мотнула головой и ответила:

— Оно-то так, но всё же… На поле боя я вам нужнее. К тому же… — она впервые отважилась произнести это вслух, — я и так живу без какой-либо цели для существования. Поэтому ценность моей жизни — несколько крышек и только.

— Такое городишь, — фыркнула Кейт. — Как будто и без того помирать собралась. Найдёшь себе новую цель. Или же… — Ирландка вовремя прикусила язык, не озвучив конец фразы «…вернёшься к своему тостеру», вспомнив, что после подобных упоминаний её подруга вмиг становилась отстранённой и весь день ходила словно в воду опущенная. — Не важно, — мотнула головой она. — Давай не раскисай мне тут. Тем более, что перед этими вот нужно не терять лица, как я подозреваю. Вон уже идут сюда, скоро пойдём их встречать.

Кейт была права — дьяволы покинули свой корабль, дабы встретиться с ними, так что экипаж «Галатеи» начал спускаться им навстречу.

И как же было заметно их различие! Если «златые» пираты и производили впечатление разбойников — но довольно благородных, хоть и потрепанных жизнью, тех, кто не станет нападать на честный люд и отбирать их имущество вкупе с душой, то экипаж «Дьяволицы» же олицетворял собой команду, достойную судного дня. Настолько разношёрстную и своеобразную, что, казалось, можно было разглядывать их вечность — и все равно находить всё новое и новое в виде и убранстве колоритных особей. И, что удивительно, люди там были в меньшинстве. Основу команды составляли гули: несколько светящихся, кое-кто с уродливыми радиационными наростами, кто-то — уже почти разложившийся — плоть едва держалась на их костях и можно было только диву даваться, как они до сих пор не превратились в диких. Другую часть дьяволов составляли роботы — горстка массачусетских антропоморфных, один штурмотрон, от чего-то нацепивший на себя цилиндр, мистер Храбрец со зловещими модификациями и секюритрон — большая по размеру модель с прямоугольным экраном вместо головы, подобные которой бороздили своим единственным колесом здешние невадские земли. Род же человеческий был здесь представлен несколькими молодыми мужчинами и женщинами, подобными между собой — бритые наголо, с крепким телосложением и грубо выведенными татуировками под левым глазом. Одевались они все схоже — в широкие брюки и рубашки, нагрудники и наплечники, а некоторые из дам предпочли надеть юбки до колен.

Главный же интерес представлял собой капитан Уинфред — рослый гуль с содранной чуть ли не до костей левой стороной лица и отсутствующей там же щекой, сквозь щели в которой виднелись зубы, заменённые на протезированые. Одевался он просто — в рубаху, армейские брюки и потёртый мундир когда-то красного цвета, накинутый на плечи. Громадная сабля была закреплена у него на поясе, и её же гуль не отпускал всю дорогу, пока шёл им навстречу впереди, а потом рассматривал собравшихся пиратов Востока.

— Итак, Унфред, мы прибыли, — начал Фрэнсис, косясь на команду «Дьяволицы», аж никак не лучащуюся дружелюбием. Всё это начинало казаться довольно подозрительным, но капитан «Галатеи», не меняя тона разговора, продолжил: — Чего же ты от меня так хочешь, раз позволил прибыть на твою территорию?

— От тебя? — хмыкнул тот, и несколько членов его команды загоготали, насмехаясь. Голос у гуля, как и можно было ожидать, был хриплым и вкрадчивым, придавая тому зловещие нотки. — Нет, Ирвинг. Была бы моя воля — я бы не видел тебя буквально ещё лет сто. Так что, как можешь догадаться, мы созвали вас сюда вовсе не из-за тебя.

— Ну и какова же ваша истинная цель? — спросил вмиг нахмурившийся Фрэнсис. Краски начали сильнее сгущаться…

— Он, — кратко отказал Уинфред, и все взгляды повернулись туда, куда тот глядел. На Дафния.

— Я не понимаю… — начал медик спокойным голосом, но любой, кто знал его достаточно близко, мог уловить в нём некоторые панические нотки. Дафний боялся — да что же могло его так напугать?

— О, ну конечно. Всё ты понимаешь, — сузил глаза главарь дьяволов. — Один из самых талантливых медиков Мохаве. Выходец «Последователей», покинувших их ради собственно избранного пути. Я искал тебя по всей Неваде, а потом — в западном крае, пока не получил наводку на то, что найти тебя можно там, где я и не думал искать. Какая ирония — на корабле моего врага, Фрэнсиса Ирвинга, когда-то грабившего мои земли и поплатившегося за это. Если бы причина моих поисков не была так необходима, я бы бросил это дело. Но…

— Чего же вы хотите от меня? — задал резонный вопрос Дафний, и Уинфред подступил к нему на несколько шагов ближе.

— Твоих умений, рук и мозгов, конечно же. За спасение всего лишь одного человека. А если нет — эта команда, — он обвёл долгим взглядом всех прибывших на «Галатее», — скоро распрощается со своими жизнями. Нас-то больше. И поверь мне, я говорю это вовсе не ради запугивания. Просто констатирую факт.

— Я согласился бы помочь и без этих угроз, — Дафний сложил руки на груди и посмотрел на собеседника долгим взглядом. — Кто нуждается в моей помощи?

Ответ же Уинфреда удивил всех на «Галатее»:

— Моя дочь.

***

После этого Уинфред пригласил всех пиратов «Галатеи» погостить у него на корабле, пока Дафний будет заниматься лечением. Возражений не последовало, поэтому сейчас они поднимались по трапу на борт незнакомого корабля. Вблизи он казался ещё уродливее и неухоженнее, о чём неустанно ворчала про себя Маргарита, которой подобное отношение к собственному судну казалось попросту кощунственным. «Никакой аккуратной работы… И эти металлические пластины!..» — услышала краем уха Анна, пока спешила поравняться с Мелиссой. Как ни удивительно, она шагала позади, о чём-то усиленно размышляя, а не вышагивала на начале колонны вместе с капитаном.

Дождавшись, пока Мелисса наконец-то прервёт свои размышления, Харрис, понизив голос в надежде, что дьяволы подле её не услышат, быстро задала вопрос:

— Что он имел в виду? Гули же, насколько я знаю, не могут иметь детей!

Помощница капитана тоже оглянулась дабы убедиться, что их разговор не будет подслушан, а потом взяла её под локоть и придвинула к себе поближе, чтобы ответить:

— Конечно нет. Видела этих людей в команде, всех схожих на вид? — Получив утвердительный кивок, роботесса продолжила: — Каждые пятнадцать лет Уинфред набирает в команду по десять детей-беспризорников, которых на пустошах и так полно. Он обучает своих преемников многим разбойным умениям, причём довольно жестоко — и до совершеннолетия доживают не все. Оставшиеся же или становятся частью команды, или идут на пустоши, дабы вскоре возглавить рейдерские или наёмнические группировки. Но если кто-то пробует сбежать раньше времени… считай, что он автоматически покойник, и расправа его ждёт жестока. Уинфред не умеет прощать. Как и быть милосердным к своим «детям». Ты сама можешь увидеть, сколько тех осталось. Их можно пересчитать на пальцах одной руки.

— Но это же так жестоко! — громким шёпотом возмутилась Анна, и Мелисса одёрнула её, потянув за руку.

— Можешь возмущаться сколько угодно, но только не в этом месте. У здешних роботов слух намного совершеннее, нежели может показаться. Даже я в подмётки им не гожусь — а уж в меня создатели понапихали много всего, что позволяет понимать людей. Так что — будь осторожна. Мы не дома.

Тем временем они поднялись на борт корабля и принялись сдавать своё оружие, перед этим подвергнувшись тщательной проверке, двинулись в сторону входа в егодеревянного нутра. Уинфред не шибко гостеприимно указал, где воздушные пираты Востока будут ночевать — в двух помещениях, для мужчин и женщин отдельно. Были они довольно скромны по размеру; заметно, что к приходу «гостей» не шибко-то и готовились — лишь раскидали с десяток спальников в каждое помещение, а на этом вся забота и заканчивалась. Каюты, как и все помещения и коридоры на корабле, складывали впечатления, что их убирали, похоже, полстолетия назад. А то и столетие, судя по слоям пыли вокруг, паутины над головой и заплесневелых отсыревших местах (что немедленно заставило чихать Айрис и привело в шок Маргариту, схватившуюся за сердце при виде местных беспорядков).

— Ну, а мы с тобой сейчас же отправимся на осмотр, — обратился после к Дафнию Уинфред. — Дело, сам понимаешь, срочное.

— Я бы хотел, чтобы с нами присутствовала моя помощница, мисс Харрис, — и Уолтерс показал в сторону Джоанны, которая как раз находилась неподалёку.

Капитан Уинфред впервые обратил на неё внимание, и Анне стало не по себе от взгляда его зеленоватых мутных глаз с прожилками на белке). Он осматривал её долгим цепким взглядом, остановившись сначала на фигуре, потом же перевёл взгляд на лицо. На мгновение женщине показалось, что в его взгляде мелькнула какая-то искра, но главарь «Дьяволицы» тут же отвернулся от неё, так что Выжившая поняла, что ей просто померещилось.

— Харрис, говоришь? Хорошо, если это только пойдёт тебе на пользу.

Вместе с Анной они спустились ниже и, пройдя по коридору дальше, открыли массивную деревянную дверь. Перед ними предстал медблок. Он был почти что пуст — за исключением тела, лежавшего на единственной койке. К нему был приставлен штатив с подвешенным антирадином и пакетом с бесцветной жидкостью, которые стекали по жгутах в организм пациентки. Подойдя ближе вслед за мужчинами, Анна увидела, что это — молодая девушка, находившаяся без сознания. Её дыхание было хриплым и неестественным, словно она боролась за каждый вздох, а глаза закрыты: очевидно, она была без сознания. Внешне она напоминала всех детей Уинфреда, только что была бледнее да и младше на вид — ей едва можно было дать семнадцать. И она умирала.

— Это — Америка, — представил её Уинфред. — Самая младшая из моих детей.

— Что с ней случилось? — сразу перешёл Дафний, натягивая перчатки и осматривая новоявленную пациентку цепким взглядом врача.

— Надышалась ядовитых испарений Сьерра-Мадре. Ожоги от них наш прошлый медик залечить сумел сразу, но вот они проникли вовнутрь и начали разъедать ей внутренности. Мы держим её на стимуляторах, морфине и даже антирадине для профилактики, но всё безуспешно — эта зараза не выводится. И с каждым днём ей, естественно, становится хуже.

Дафний начал осмотр пациентки, послушав её сердцебиение стетоскопом и осмотрев зрачки, пока Анна стояла в стороне и молча наблюдала за его работой, обхватив себя руками. А затем же, завершив осмотр, он обратился к капитану, не оборачиваясь в его сторону:

— Что стало с прошлым лекарем?

— Я пристрелил его, как только понял, что он бесполезен и ничего с этим поделать не может. Никто из этих местных чёртовых докторов не может поставить её на ноги. Но не ты. — Он многозначительно посмотрел на него, дабы потом продолжить: — Так что смотри, Дафний. Я отыскал самого талантливого медика Невады, и, вдруг ты меня подведёшь… Скажем так — я буду очень зол. Она — самая ценная из моих детей.

Дафний покладисто кивнул, но Анна заметила, как судорожно сжались его кулаки. Уинфред же развернулся и собрался было покинуть помещение, как вдруг Выжившая, неожиданно даже для себя, подала голос:

— Как же она попала в такую опасную местность?

Гуль остановился, придерживая двери, и развернулся к ней, вновь осматривая цепко, как в тот раз.

— Думаю, что это далеко не вашего ума дело, Харрис, — наконец-то ответил он и удалился.

Когда за ним наконец-то захлопнулась дверь, женщина подошла к медику.

— Дафний… — начала она, а затем заметила, как тот осунулся и тяжело присел на край койки, и мигом поняла, что тот в полном, болезненном замешательстве.

Таким растерянным Уолтерса она видела впервые, ведь Дафний сохранял лицо при любых ситуациях: когда капитану взрывом оторвало всю кисть, когда пираты притащили в его кабинет израненную Тоню, потерявшую сколько крови, когда он заметил симптомы Айрис и пообещал, что примет её роды… Привычные ситуации, которые он давно наловчился решать — поставить протез, наложить швы, перелить кровь нужного резуса из медицинских пакетов. Но сейчас…

— Я в тупике, — подтвердил догадки женщины Дафний. — Я совершенно не знаю, что делать в этой ситуации и в этих условиях. — Он нервно сжал колено, а свободной рукой схватился за очки, дабы нервным движением протереть их. — Даже не могу узнать, какие органы повреждены, и вывести токсины, не то что заменить непригодные. Очевидно, пострадали лёгкие, но что ещё?.. Тут я бессилен. Из-за меня все вы погибнете, а я даже не попытаюсь как-то предотвратить это. Никто не выживает после Сьерра-Мадре, — медик кивнул в сторону пациентки. — Похоже, это конец, ведь Уинфред сразу поймёт, когда я начну темнить и просто тянуть время.

Анна не могла поверить услышанному — Дафний (Дафний!) сдавался. Похоже, ситуация и правда была тупиковой. Но что-то же они должны предпринять?

— Дафний Уолтерс! — вновь обратилась она к нему тоном куда строже. — Мигом возьми себя в руки. Ты даже не попробовал что-либо сделать!

— Да, но что я могу? Здесь ничего нет, кроме наркотиков, стимпаков и прочих препаратов. Мы сможем держать её в живых только несколько дней. И всё.

Харрис вздохнула, признавая правоту его слов и аккуратно, дабы не потревожить пациентку, присела рядом с ним. Невесёлые мысли и идеи копошились в сознании, будто волны в штормовую ночь: старые растворялись, отвергнутые ею, а подошедшие грандиозные новые всё так же отметались. Как вдруг на поверхность всплыла одна, настолько очевидная, что женщина удивилась тому, почему они не додумались до этого сначала.

— Как я догадываюсь, ты хорошо знаешь эти края, правда? — начала она издалека.

— Я здесь вырос, — кивнул Дафний. Ещё один кусочек головоломки об этом скрытном человеке наконец-то встал на своё место.

— Известны ли тебе… какие-то медицинские учреждения Невады? Может быть, ты встречал несколько?

— Погоди, ты же не собираешься?.. — нахмурил брови он, но всё же задумался. — Довоенные госпитали все разрушены. А их функциональность явно не поддаётся рассмотрению. Разве только…

Выжившая перевела на него заинтересованный взгляд, и Дафний всё же ответил:

— Я знал одно место. Клинику. Её организовали некие альтруисты, которые согласились помогать людям Мохаве. Но я не уверен, работает ли она сейчас. Да и существует ли вообще организация, которая это основала — столько лет-то прошло. — Спустя какое-то время он добавил: — К тому же как мы перевезём туда Ам… Америку? — впервые кто-то из них назвал пациентку по имени. — Переход по пустыне она точно не переживёт. А помогать воздушным разбойникам эта организация точно откажется.

— Если только… — мысли в голове вращались стремительно, как шестерёнки в каком-то сложном механизме. — Если только мы сами не воспользуемся тем, что наши «наниматели», как ты сказал — разбойники!

— Ты хочешь сказать, что мы подадим Уинфреду идею захватить клинику и воспользоваться её оборудованием?

— Именно! Конечно, нужно его уговорить ещё обойтись без жертв, но, если всё получится, мы будем спасены. Может быть, капитан ещё и поможет нам с ремонтом «Галатеи» в знак благодарности.

— Капитан Джексон ли? Едва. Знаешь, в который раз убеждаюсь, что я сначала ошибался в тебе, Анн…

Но она уже давно не слушала его, едва только стоило прозвучать столь знакомой и значимой для неё фамилия. Джексон? Уинфред Джексон? Как будто две части головоломки встали на свои места.

— Анна? — заметил перемену в настроении помощницы медик. — Что-то случилось?

— Это его настоящая фамилия? — наконец-то задала вопрос она.

— Ну да, — недоумевающе вскинул брови Уолтерс. — Но он больше предпочитает отзываться на имя. Поэтому все земли востока знают его под таким.

— Когда-то я знала человека по имени Уинфред Джексон.

— Сомневаюсь, что это он, Анна. Уинфред никогда не покидал здешние края. Да и гулем он стал ещё в начале и жил до войны. Не думаю, что ваши пути когда-нибудь пересекались.

— Да, наверное, я ошиблась, — растеряно ответила она, но сознание вовсе не хотело так думать.

Ну мало ли, сколько ещё всяких Джексонов на пустошах — далеко не уникальная фамилия. Вот только в сочетании с этим именем… совпадениесовпадениесовпадение, это всего лишь совпадение, тебе кажется, анн… джоанна, успокойся.

Но в глубине души она понимала, что это не так.

И что след брата Нейта, порвавшего все связи с семьей, обрывался здесь, в Неваде.

***

Вернувшись назад в выделенную всем женщинам каюту, Анна обнаружила, что воздушные пираты «Галатеи» затеяли генеральную уборку своих кают. Задействованы были почти все: Мелисса держала стоящего на её плечах Эдгара, который стирал паутину под сводами балок, Ризер вместе с Кейт вымывали иллюминаторы (в то же время как Маргарита и Тоня — изнутри), Джастин и Дядюшка Рив выносили весь хлам, а Малец Фрид вместе с путающейся под ногами Тыковкой и так же путающейся под ногами Айрис взбивали пыльные спальники, на которых им предстояло спать. Остальные же из них разбрелись по всему кораблю в своих делах. Роберта — навестить местного повара. Ленц — проверить машинное отделение (он никогда бы в жизни не пропустил возможность заглянуть во внутренности «Дьяволицы»). А капитан Ирвинг же ушёл на верхнюю палубу, дабы предаться размышлениям.

— Ну что, как всё прошло? — спросила у Выжившей Мелисса. Эдгар на плечах её, похоже, ничуть не смущал.

— Ужасно, — не стала утаивать правды Анна. — Пациентка в критическом состоянии, и даже Дафнию ничего не пришло в голову, чтобы её спасти. Поэтому мы решились на один поступок, но сначала нам нужно ваше одобрение.

— Это что ещё вам в головы пришло? — выгнула бровь помощница капитана. — Мы хоть целы останемся?

— Если капитан этого судна позволит, — дёрнула плечом Анна.

Было решено обсудить детально план после ужина: тогда как раз и все подтянутся в каюту, и Дафний оставит свой пост возле больной.

Сам же ужин проходил в довольно натянутой обстановке. Как такового места для приёма пищи на этом корабле не было, лишь кок вывозил тележку с порциями еды, а все обитатели корабля, которым требовалась пища, становились в очередь, дабы получить свою скудную порцию. Гостеприимством дьяволы (неудивительно) не обладали, и своим пленникам не предоставили достаточных условий, так что те вынуждены были взять из рук повара-гуля свой паёк и скрыться в отведённой им каюте.

— И-и-иу! — протянула Айрис, помешивая ложкой что-то склизкое и странно пахнущее в тарелке. Она приподняла ложку, и вся эта масса потянулась за ней.

— А вы уверены, что это вообще можно есть? — проговорил Эдгар, не решаясь отправить хоть кусочек этого яства в рот. — Вдруг нас отравить хотят?

Его поддержали почти все и к непонятной пище даже не притронулись, хотя урчащие после усердной работы желудки требовали обратного. Один только Итан, пожав плечами, накинулся на свою порцию, а потом забрал себе и миску Анны, сидящей подле.

Наконец, капитан Ирвинг отодвинул свою миску, так и не притронувшись к еде, а потом же проговорил:

— Так что же вы там решили сегодня, Дафний, Анна?

Выжившая посмотрела на медика, и тот взглядом дал ей понять, чтобы выступала она.

— Если вкратце… — начала женщина. — Дочь Уинфреда одной ногой в могиле, и у нас нет тут нужного оборудования, чтобы предотвратить это. Но!.. — быстро оборвала нарастающий гул голосов воздушных пиратов, — у нас есть план. А что, если попросить капитана отправить нас к местной больнице? А точнее, захватить её разбоем?

— Ага, а если там внутри не будет нужного? — отозвалась со своего места Тоня. — Считай, что мы даром кучу народу положим.

— Я знаю это место, — ответил ей Дафний. — Там лучшее оборудование во всей Неваде. Я сам помогал его устанавливать.

— Но всё же, звучит слишком рискованно, — подала голос Мелисса. — Вы уверены, что мы можем идти на такую авантюру?

— Выбора особого у нас нет, — твёрдо проговорила Анна, немало удивив этим присутствующих. — Тянуть резину не получится — если пациентка умрет, вряд ли хоть кто-то из нас выберется отсюда живым. Мы ведь в ловушке.

— У кого-нибудь будут ещё возражения? — оглядела всю команду помощница капитана.

Воздушные пираты лишь молчали, усердно размышляя над этим. Но предложение стоило того, чтобы от него не отказываться — тем более, что другого выигрышного не предоставлялось. Даже если придётся уйти вглубь этих опасных земель, контролируемых здешней шайкой «Дьяволицы».

— А, чёрт с вами, — произнёс наконец-то Фрэнсис. — Завтра с утра поговорим с Уинфредом. И там — будь что будет.

Возражений не последовало.

— Всегда мечтала побывать в Нью-Вегасе! — мечтательно захлопала глазами Айрис. — Об их казино ходят целые легенды по всем пустошам!

— Это вряд ли, — остудил её пыл капитан. — Уинфред не отпустит никого из нас за борт этого судна, пока его дочь не встанет на ноги.

— Не переживай, — приобнял её Ленц, — я когда-нибудь обязательно свожу тебя туда.

— Эх, после этого мы сюда уже не доберёмся так просто, — вздохнула девушка.

— Ладно, время отбоя, — хлопнул в ладоши капитан Ирвинг. — Джентльмены, прошу за мной.

***

Капитан Уинфред молчал вот уже минуту, постукивая пальцами по столешнице, и с каждой новой секундой Анна чувствовала всё сильнее и сильнее надвигающуюся угрозу. Она её почти даже слышала — вот-вот слетит с уст жестокого пирата, и можно прощаться со своими жизнями навсегда.

Но тот наконец-то поднял голову и обратился к Дафнию:

— Ты ручаешься за то, что в этой клинике будет нужное оборудование? Мы потеряем на перелёт три дня. Три драгоценных дня, за время которых Америка может уйти из жизни.

— Вряд ли такую аппаратуру легко куда-то транспортировать, — спокойно ответил медик Уолтерс, и Выжившая поразилась тому, как непринуждённо он держался. Казалось, из них двоих порцию смирения перед грядущей беседой получил только он.

Фрэнсис тоже участвовал в переговорах, но стоял, подпирая дверь возле двери. Ему не шибко было приятно в этот раз оставаться за кулисами, но Уинфред изволил желание говорить только с врачевателями «Галатеи», а её же капитана сознательно игнорировал.

— Знаешь, Дафний… По-хорошему мне бы отдать приказ вырезать всю твою команду из-за того, что ты не справился с задачей, да кидаться искать другого медика. Но я отчего-то тебе верю. Быть может, хотя бы из-за того, что ты не стал юлить, а сразу честно ответил мне, что тебе нужна помощь извне. Я ценю её — честность. В наше время настоящую сложно купить, обладай ты хоть сотнями, тысячами крышек.

— На самом деле я лишь указал место, где должно быть проведено лечение пациентки. Всё эта идея принадлежит мисс Харрис.

Взгляд гуля переметнулся к ней, и Анна внутренне съёжилась, понадеявшись, что её волнение не заметно окружающим.

— И как же мисс Харрис пришла к этому? — почти насмешливо спросил он.

Расправив несуществующие складки пыльника, женщина подняла голову и всё же решилась посмотреть ему прямо в жуткие глаза, подобные тине в болоте.

— Я решила воспользоваться тем, что ваше судно промышляет разбоем, сэр.

И она тут же прикусила себя за язык: неслыханная дерзость успела сорваться с уст раньше, чем ей удалось обдумать её. Рядом оцепенел Дафний.

Но к счастью обошлось. Хмыкнув, капитан «Дьяволицы» проговорил:

— Забавно. Что же, сегодня берём курс на запад. Можете быть свободны. Кроме Харрис. Мне нужно переговорить с ней с глазу на глаз.

Едва услышав эти слова, Анна обомлела. С какого перепугу она ему понадобилась?! «Он что-то знает!» — проскрежетал внутренний голос, и она заколебалась, не зная, верить ли ему.

Миг спустя скрипнул стул мгновенно вскочившего Дафния, а позади послышались шаги приблизившегося Фрэнсиса.

— Сэр, я не могу позволить вам… — начал медик, но Уинфред тут же отмахнулся от него, как от назойливого дутня.

— Уймитесь. Я не собираюсь насиловать тут вашу мисс. Всего лишь разговор.

— Вы ручаетесь за это? — проговорил Уолтерс, крепко сжимая руками спинку стула, на который опирался.

— Слово джентльмена, если вам так важно, — закатил глаза тот. — Когда-то я им был. Не очень долго.

Дафний перевёл взгляд на Анну, и она на несколько секунд заколебалась с ответом. Ей сильно, чертовски сильно хотелось остаться. Узнать, верны ли её догадки, кажущиеся такими очевидными. Но вместе с тем… Не повторялось ли случившееся с ею? Когда собственная жажда правды едва не погубила её — и толкнула вперёд по наклонной в бездну отчаяния, из которой она едва выкарабкалась, полуживая, со стёртыми в кровь ладонями и уже совсем не прежняя.

«Да что может случиться?» — опять задала вопрос Джоанна.

Да ничего. Правда?

— Не стоит переживать так, Дафний, — наконец-то ответила Выжившая. — Вряд ли капитан Уинфред станет сейчас убивать единственную твою помощницу, правда?

— Я тоже очень на это надеюсь, — произнёс капитан «Галатеи». — Иначе сделке конец.

— Мне чертовски надоело напоминать тебе, что её я заключил с медиком, а не тобой, — закатил глаза Уинфред. — И да — её слова правдивы.

Дафний лишь перевёл взгляд на носки своих ботинок, затем опустил спинку стула и наконец-то посмотрел на Уинфреда.

— Ладно. Ладно. Но если что-нибудь случится…

— Да-да-да, мы перевернём вверх дном твой корабль, перережем всю команду и всё в таком духе. Ты не первый и не последний с этим, поверь мне. Так что проваливайте уже и дайте мне поговорить с этой вашей мисс Харрис.

Медик Уолтерс хмуро кивнул и развернулся в сторону выхода. Фрэнсис удалился вслед за ним, бросив напоследок тяжёлый взгляд на капитана этого судна и шепнув женщине: «Я подожду тебя под дверью».

Она осталась одна. А Уинфред ловко обошёл стол и двинулся в её сторону.

Запоздалое раскаяние кровью зашумело в ушах, и под крики подсознания «Черт, черт, черт, чертчертчертчерт…», переходящие в истерические, она поднялась и начала отходить назад.

— Ну и куда ты собралась? — хмыкнул он. — Жоханая какая. Я всего лишь хотел тебя поближе рассмотреть. Остроту зрения, знаешь ли, гулификация не добавляет.

Анна остановилась, немного ошарашенная его словами. А Уинфред тем временем приблизился и, склонившись (ох уж этот её низкий рост), посмотрел на неё вплотную, от чего Выжившая могла разглядеть каждый изуродованный радиацией клочок кожи на его лице и открытой шее. В глаза смотреть боялась, они — омут, засосёт и ещё как.

— Команда знает? — наконец-то произнёс он.

— Знает что? — заморгала Анна, явно не ожидавшая от него такого ответа.

— Как что? — гуль сложил руки на груди и криво улыбнулся. — Мне известно, что у вас там в Содружестве вытворяют, доходили до меня такие слухи. Что ты банка консервная, обтянутая кожей. И ведь как постарались-то — моя вылитая невестка, Джоанной звали. Жена моего брата. Только уж больно старше, потрёпанная жизнью. Хотя я её лет где-то с десять до конца прежнего мира видел… И где они только твой ДНК раскопали, чтобы так досконально скопировать?

Мгновенье Выжившая переваривала слова, произнесённые им. А затем же захлебнулась возмущением:

— Я не синт! Как вы вообще могли подумать!.. — Она запнулась от нехватки воздуха и шумно засопела. Таких обвинений ей ещё никогда не выдвигали! И подумать, где только — в Неваде, за тысячи миль от Содружества с его вечной паранойей касательно того, кто по-настоящему живой, а кто — лишь болванка в руках создателей.

— Ну, а какого чёрта тогда передо мною стоит собственной персоной гладкомордая жена моего брата? Вывод один — ты робот, или как там у вас называют — «синт»? Не дай я слово, открутил бы тебе башку да посмотрел бы, какую начинку в тебя запихнули.

— Я — настоящая, — твёрдо ответила женщина, тоже сложив руки на груди.

— Рассказывай. Как же тебе удалось сколько лет продержаться?

— Нейт зарезервировал место в одном из Убежищ «ВолтТек». Кто же знал, что оно не такое простое — а хранит криокамеры, в которые нас погрузили. На двести лет. Когда я проснулась два года назад, всё вокруг было разрушено.

— Ну, а Нейтан как? — спросил гуль, и в его голосе заскользили холодные нотки. Поверить только — он всё ещё злился на свою семью, с которой разорвал все связи. Двести лет спустя! Анна когда-то знала на своём пути одного упрямца, но чтобы настолько!..

— Все резиденты были мертвы, когда моя капсула открылась. — Повинуясь внутреннему чутью, о Жадин Выжившая решила смолчать. Та являлась далеко не последней личностью в послевоенном Бостоне, и кто знает, как однажды эта информация может ей навредить.

Уинфред нахмурился и, отвернувшись, шагнул к своему столу. Тяжело опустившись в кресло, он подпёр кулаком голову и принялся выстукивать пальцами по столу, о чём-то усиленно размышляя.

— Н-да, будь ты роботом, о Нейте бы не знала, — наконец-то отозвался он. — И будь я на лет сто моложе — всё равно не поверил бы тебе. Однако, за всё это время повидав сколько уже ничему не удивляюсь. Но ты несешь какую-то ахинею. Криокапсулы? Не верю.

— Как вы видите, я здесь, перед вами — подтверждение этих слов.

— Если ты настоящая Джоанна… то почему же яшкаешься с этими… — он ненадолго задумался, — оборванцами? Та женщина, которую я знал, и на пушечный выстрел к ним не приблизилась. Слишком уж вся из себя такая правильная была — под стать Нейтану.

— Просто адаптировалась под этот мир, — склонила голову набок Анна, — а что мне ещё оставалось?

Уинфред шумно вздохнул.

— Не знаю, что с тобой делать. Говоришь вроде бы правдоподобно. И уж не отпускать тебя с сопляками этими назад… Вот что — будешь новым медиком на моём корабле. А что — судя по всему, ты дело это знаешь. Платить буду тебе изрядно. И прикрывать всегда. Будешь как у бога за пазухой.

— Я не нуждаюсь ни во чьем попечительстве, — более резким тоном, нежели даже она хотела сама, промолвила на это Анна. Но отступать уже не была намерена — а там, будь что будет. — И уж тем более сейчас.

— Ну-ну, — усмехнулся капитан «Дьяволицы», — а у нашей Джоанны заострился язычок. Ты мне помнишься явно не такой.

— Времена меняются. И я больше не зовусь этим именем. На «Галатее» меня знают как Анну Харрис, а не, — слова давались с трудом, но она всё же заставила себя выговорить их, — Джоанну Джексон.

— Девичья фамилия? Да, фантазия явно не твой конёк.

— Первое, что взбрело в голову, — дёрнула плечом она.

Уинфред лишь как-то по-новому — задумчиво — посмотрел на неё.

— Ладно, раз уж не хочешь присоединяться к нам — а ведь такая честь редко кому вообще выпадает — чёрт с тобой. Возись со своими восточниками. Только потом назад ко мне не беги плакаться с криками «я передумала». По-хорошему — порешить бы тебя за то, что такая брыкливая. Первый отказ мне дала… Но как-то даже жалко единственную гладкомордую двухсотлетнюю женщину убивать. Ну да ладно, живи. И открой-ка верхний ящик в правом комоде и достань бурбона — за такую встречу точно нужно выпить. Ты же, я надеюсь, не откажешься?

Вместо ответа Анна молча поднялась, извлекла из указанного места бутылку и две рюмки к ней, пока внимательные глаза гуля рыскали за ней по всей каюте, а затем наполнила склянки тёмной жидкостью.

— За неожиданные встречи! — поднял свой кубок Уинфред, и Анна пригубила из своего.

***

Ей не спалось. Рядом мерно сопела Кейт, прислонившись к ней спиной, чтобы не было так холодно. Слышался храп Роберты, Айрис вертелась с места на место, никак не находя удобную позицию на твёрдом дощатом полу, и доносились какие-то разговоры от Маргариты — даже во сне она продолжала ворчать. А ещё за всем этим следили пытливые глаза Мелиссы, светящиеся в темноте, словно у кошки, от чего Анне становилось жутковато — они иногда останавливались на ней.

Но заснуть-то на самом деле не давало другое — калейдоскоп воспоминаний, вновь вскруживший мысли, сколько бы она их не прятала в глубине своего сознания. Они прорвались и вновь начали мучить её, напоминая об этом бремени. И, не имея сил хоть как-то бороться с ними, Выжившая закрыла глаза и поплыла по их течению, полностью отдавшись ситуации.

В последний раз она видела Уинфреда когда ей было около двадцати двух. Они с Нейтом уже переехали в пригород Пайнфилд (который позже будет именован Пристанищем) и потихоньку обживались на новом месте. О своём бесплодии тогда Джоанна ещё не знала, но первые тревожные звоночки в голове уже нежно напоминали: прошло четыре года их брака, а детей всё ещё не было. А Нейтан же пока что не мог озаботится этим — его как раз ждало повышение в службе.

В Бостон они прибыли, чтобы уладить несколько небольших дел, но главной целью была запланированная встреча с Фредом, который прилетел в столицу, дабы повидаться с семьей. В последнее время его отношения с родными значительно ухудшились, как нехотя признался Джоанне Нейт. Дошло даже до того, что Фред переехал в Квинси, дабы как можно реже пересекаться с ними. Но вот несколько дней назад от него пришла телеграмма, что он собирается посетить выставку военных суден в Бостоне, поэтому и прибывает в столицу — а заодно и хочет повидаться со всеми Джексонами.

Фред уже ждал их у одном из кафе неподалёку от дирижабельного порта и, вскинув руку в приветствии, бросил флиртовать с официанткой, оставил более чем щедрые чаевые, а затем приблизился к ним. В отличие от своего брата, Фред не был настолько высоким, но одним только различием всё не обходилось. На первый взгляд их черты лица казались схожими, но если присмотреться, отличия проступали сразу. И если Нейтан отличался угловатой внешностью — прямым заострённым носом, широко раскинувшимися бровями, крупными брызгами веснушек на щеках и переносице, а также широкими плечами, то его брат же словно был не такой грубоватой версией — его внешность можно было назвать мягкой и даже красивой, чего точно не скажешь о Нейте. У него не было веснушек и острых скул, твёрдой походки, да и характер был куда живее, нежели у брата, вечно снующего молчаливой глыбой льда. Но всё же, было кое-что, незаметное с первого знакомства, выявляющееся уже при длительном знакомстве. Ведь если взгляд Нейтана всегда был спокоен и прямолинеен, в глазах Фреда же плясали какие-то бесовские искры; он был неспокоен, но цепкий, словно высматривающий выгоду во всём.

— Не слишком ли много наличных ты оставил в этом кафе? — проговорил после приветствия с братом Нейт.

— Да брось, — отмахнулся тот. — Всегда приятно поговорить с настоящим человеком, нежели заводной куклой. У вас тут в Бостоне на этом как будто помешались — начали всех заменять роботами.

И это было действительно так. Первые пущенные в массовое пользование детища «РобКо» уже заменяли собой некоторые профессии, в основном — обслуживающие. Неуклюжие, массивные — они, тем не менее, работу свою выполняли хорошо, да и к тому же обходились куда экономнее.

— Всех не заменишь, — решила отозваться Джоанна, идущая под руку с Нейтаном. Обычно она старалась не встревать в разговоры братьев, ведь их темы никогда её не интересовали. Но не в этот раз.

— Вы правы, — кивнул Уинфред и даже подмигнул ей. — Однако, со временем… Если «РобКо» продолжит в таком духе… даже боюсь представить, какое будущее нас ждёт. А вдруг эти железяки решат, что эпоха человечества должна быть уничтожена — и радо возьмутся за это?

— Соглашусь с тобой, — кивнул Нейтан. — Но всё же — рано пока опасаться.

Стояла середина лета, денёк был солнечным и тёплым, и миссис Джексон пожалела, что не взяла с собой зонтик для прогулок — он бы сейчас пригодился для защиты от жарких лучей. Тем не менее, прохожим это всё было нипочём, лишь некоторые старались передвигаться по городу исключительно в затенённых участках, и наблюдать за ними было забавно. Остальные же либо разомлели от жары и передвигались медленно и сонно, словно черепахи на берегу, либо спешили как можно скорее уйти от солнца в прохладу помещений. Один из таких ненароком зацепил Джоанну плечом, когда спешил мимо.

— Прошу меня извинить, леди, — искренне проговорил он, обернувшись, и умчался вперёд по своему неотложному делу.

Тёмная форма с соответствующими нашивками и накидка поверх неё выдавали в нём полисмена, которые вынуждены были носить её даже в такую жару.

— Он не сильно тебя зацепил? — спросил Нейт, провожая взглядом фигуру полицейского. — Я запомнил его лицо и мог бы…

— Нет-нет, всё нормально, — мотнула головой Джоанна. — Похоже, он спешил на какое-то дело, раз оно не требовало остановки.

— Зашевелились наконец-то, — хмыкнул Фред. — Слухи и домыслы об Эдди Уинтере даже до Квинси доползли. А его всё никак не накроют.

— Думаю, что кроме него у полиции и так дел с головой, — не согласился с братом Нейтан. — А ещё мы подошли к казначейству, и я вынужден ненадолго вас покинуть, чтобы уладить несколько дел. Можете идти вперёд, я догоню.

Пока они шли, Джоанна хаотически пыталась придумать, о чём же заговорить с Уинфредом, ибо пустые светские разговоры быстро исчерпали себя, и между ними воцарилось молчание — неприятное и холодное.

— Как там ваша работа в судовой компании? — наконец-то проговорила она, вспомнив тему, которой они ещё не касались в разговоре.

— Неплохо-неплохо, как для заместителя начальника. Не перестаю соглашаться, что за паровым воздушным транспортом — будущее. Вот как раз и приехал убедиться в этом на выставке.

Вскоре они уже пришли на место. Четвёртая ежегодная бостонская выставка паровых судов радушно принимала посетителей — но только тех, кто заранее купил особое приглашение, конечно. У входа на причал стоял швейцар и робот-протектрон рядом. Сверив их приглашения, он натянуто улыбнулся и пригласил их войти, а металлический охранник проскрипел: «Приятного. Вам. Дня».

— И всё же что-то такое в этих железяках есть, — произнес Фред, кивнув в его сторону, когда они двинулись дальше. — Однако, стоит ли им доверять?

Но Джоанна уже совершенно его не слушала. Она разглядывала корабли, опущенные на воды Чарльза, все такие разномастные и интересные: пассажирские и военные, широкие исполины и совсем уж крохотные, полированные и украшенные всяческими вставками-завитушками или же строгие без ни единого украшения обшивки. Миссис Джексон никогда не интересовали корабли, но сейчас, в этот момент, она не могла не восхищаться ими, насколько захватывающим было открывшееся перед ней зрелище. Хотелось разглядывать каждый и пройтись по трапу на борт хотя бы одного. Запомнить пёстрые паруса, все гальюнные фигуры и гладкие деревянные бока каждого из них.

Женщина подняла глаза на небо и тут же удивлённо заморгала: там, зависнув в несколько сотен миль над землей, парили первые прототипы дирижаблей…

Что было дальше, она не помнила совершенно. Когда Нейт встретился с ними на выставке? Что было после? А Фред, он в тот вечер окончательно разругался с семьей и, бросив карьеру, съехал в Неваду, подальше ото всех Джексонов? Анна пыталась напрячь память, но ничего не выходило — словно эти воспоминания заблокировал кто-то ради её же блага. И, скорее всего, это была она сама.

Но всё же оставался явным один факт: Фред не был таким в те далёкие времена. Озлобился ли он до войны или после? Что же его так ожесточило за двести лет, что прежнего человека было попросту не узнать? А вдруг он всегда такой был, только умело притворялся передо всеми Джексонами, но однажды всё же не выдержал?

Вопросы роились в голове, но Анна отмахнулась от них. Это не её дело. Какая ей вообще разница? Пока её это не трогает, зачем лишний раз волноваться?

С такими мыслями она и заснула.

Комментарий к Глава XXX: Дьяволы

Ага, мой отходняк от сессии немного (много) затянулся - но я вернулась и вновь готова творить. А ещё собираюсь редактировать все главы: выкидывать ненужное, что-то добавлять, что-то исправлять… Но спешу заверить, что сюжета это не коснётся. Так что если увидите главы с **т**аким оформлением - значит, я уже прошлась по ним.

Касательно этой. Изначально она была большой, но я решила распилить её на две для лучшего восприятия. Так что следующую долго ждать не придётся… я надеюсь.

И о Фреде. Это не авторский “вотэтоповорот” из-под полы. Упоминание о нём было в четырнадцатой главе, но кто обратил на это внимание и смог теперь вспомнить, учитывая, что она вышла полтора года назад? :)

Вот. Спасибо, что дождались меня и прочитали новую часть!

========== Глава XXXI: Ради Америки ==========

— Это точно она. Медицинская клиника Нью-Вегаса.

Дафний отдал назад подзорную трубу Фрэнсису и, облокотившись о перила корабля, задумчиво оглядел виднеющуюся на горизонте точку, расстояние к которой неумолимо сокращалось благодаря мощным двигателям «Дьяволицы». Из неё выжимали всё, ведь на кону стояла жизнь любимицы капитана. И старая каравелла, кряхтя своим дырявым нутром, расправляла потрёпанные паруса и, повинуясь гневливому командиру, вспахивала небеса, продвигаясь вглубь Невады.

— Я едва уговорил его не убивать Последователей, если те ещё остались там. Но… Не могу быть уверен в том, что Уинфред додержится своего слова.

— Кто-то всё же должен нам помочь. За пациенткой нужен будет круглосуточный уход, — принялась рассуждать Анна подле него.

— Должен. Но для него это — пустой звук. Смотря, какое настроение будет.

Анна вздохнула — что правда, то правда. Подгадать ужастно переменчивый характер Уинфреда было практически невозможно. Однажды во время их недолгого перелёта он было не выбросил за борт Эдрага — просто из-за того, что ему не понравился его вид. Слишком уж большим красавцем был. Хорошо, что ему на подмогу вовремя поспела Мелисса и едва уговорила капитана дьяволов не разбрасываться членами экипажа. Тот всё же согласился, но зуб на роботессу затаил.

— Скоро будем на месте, — тем временем подал голос Фрэнсис, и все находящиеся на палубе члены «Галатеи» обернулись к нему. — Будьте готовы. Скорее всего, Уинфред не отпустит нас с этого корабля, но всё же я не рекомендую терять бдительности. Без его постоянного контроля команда совсем уж пустится берега.

— Вместо меня пойдёт Мелисса, — Ирвинг перевёл взгляд на свою металлическую помощницу, и она кивнула. — А ещё Джастин и Кейт, чтобы охранять вас и прикрывать, если что-то пойдёт не так. И Айрис. — Девушка удивлённо обернулась к нему. — Тебе, гм, — капитан на секунду замялся, и Анна впервые увидела его… смущённым? Ого!

Мелисса незаметно пихнула его локтем и прошептала нужные слова, так что Фрэнсис продолжил:

— …нужны осмотры. Ну, сама понимаешь. Вот. Можете быть свободны до прибытия.

— Я же абсолютно здорова!.. — собралась было спорить Айрис, но Маргарита рядом одёрнула её со словами «Не спорь. Не помешает».

Спустя скорое время здание клиники показалось совсем близко, и «Дьяволица» собиралась пойти на посадку неподалёку, что было весьма непросто, учитывая каменистую местность. Наконец, более-менее пригодная равнина была обнаружена. Грузное тело каравеллы с неожиданной для неё аккуратностью приземлилось на невадские пустоши, поднимая тонны пыли. Началось.

Всем галатеевцам, отправляющимся на поверхность, местный интендант выдал их оружие под бдительным взглядом капитана Уинфреда.

— Советую быть поосторожнее, — проговорил он, когда команды спустились по трапу и зашагали в сторону здания. — Вряд ли нас там ждут с любезными приветствиями.

Словно в подтверждение его слов, совсем близко с Мелиссой просвистела пуля, заставив путников нырнуть за ближайший валун.

— О, ну я же говорил. TL, проведи расчёты.

— Стреляли из окна. Винтовка снайперская, но стрелок плохой, — проскрипел штурмотрон рядом с капитаном. — Датчики тепла показывают, что в здании пятеро… нет, шестеро людей.

— Тогда это будет легко, — хмыкнул Уинфред, проверяя свой карабин.

— Стойте, — поспешил остановить его Дафний, когда капитан начал подниматься.

— Персонал больницы ведь тоже в здании.

— И?

— Будет немного нерационально убивать их, учитывая, что только они знают, где и что расположено. К тому же они смогут ассистировать нас с мисс Харрис.

— Ага, или тайком убить. Ладно уже, — махнул рукой тот. — Кто не будет в меня стрелять, тот выживет.

— Но… — начал было медик, однако капитан лишь отмахнулся от него.

— Я всё сказал.

Уинфред Джексон первым двинулся вперёд, осторожно скрываясь за валунами, за ним же — его штурмотрон и двое «детей». Экипаж «Галатеи» держался немного позади.

Таинственный снайпер больше не появлялся, так что они дошли без происшествий. По прибытию же к обшарпанному временем небольшому зданию клиники Уинфред дал приказ разгруппироваться — часть команды пошла к запасному входу, а оставшиеся решили штурмовать главный.

— Почти впервые делаю это не ради наживы, — хмыкнул капитан и пинком открыл вход в больницу.

Не успела двустворчатая дверь открыться полностью, как тут же послышался залп из нескольких автоматных орудий, которые принял на себя робот-штурмотрон. Он с характерным гулом принялся разогревать своё орудие на голове, заставив противников спрятаться в импровизированных укрытиях. Уинфред громко заговорил:

— Дамы и господа! Если вы хотите жить — киньте своё оружие на пол, встаньте и поднимите руки. И я могу обещать сохранить вам жизнь. Тот, кто это не сделает пеняет на себя. — Он замолчал, наблюдая, как персонал и несколько охранников неторопливо выполняют его приказ, хмуро оглядывая налётчиков. Выступать против них никто не решался: тех было куда больше, всего лишь несколько докторов, да двое наёмников в броне. Ну, и слава Уинфреда шла впереди него, так что о личности налётчика — а ещё о его жестокости — знали все.

— Мария, — он обернулся к своей «дочери», — проверь, все ли выбросили оружие. — Та кивнула и поспешила выполнять его приказ. Убедившись, что персонал и охрана здания действительно выполнили его приказ, Уинфред хлопнул в ладоши и проговорил: — Хорошо. Мне нужен главный в этой больнице, чтобы мы могли переговорить с ним где-нибудь о том, почему, собственно, сюда припёрлись.

На его слова поднялась женщина лет сорока пяти. Бросив на Уинфреда уничтожающий взгляд (она была единственной, кто не испугался), та опустила руки и двинулась в их сторону, игнорируя штурмотрона и нацеленные на неё дула винтовок.

— Докторка Усанаги, — представилась она. — Клиникой сейчас заведую я.

Капитан «Дьяволицы» кивнув, оглядев с ног до головы женщину. Обратил внимание на её раскосые глаза, начинающие седеть волосы и потёртый медицинский халат. И проговорил:

— Нам нужно оборудование вашего заведения для проведения нашим медиком операции.

— Вы имеете в виду автодок? — спросила медик. — Хорошо, мы дадим его в ваше пользование при условии, что пациенты и персонал нашей клиники никак не пострадают.

— О, будьте уверены. Вы даже не заметите нашего присутствия.

Доктор Усанаги лишь поджала губы на эту явную издёвку, но кивнула, соглашаясь.

— Где же ваш пациент?

— У нас на корабле. Мне нужно, чтобы вы как можно более осторожнее доставили её сюда. Дафний, приготовься к осмотру.

Медик кивнул, а докторка Усанаги перевела на него взгляд. В её глазах промелькнула тень узнавания, но она не подала виду и повернулась к работникам клиники.

— Винс, Лео, возьмите носилки и займитесь транспортировкой пациента сюда. — Двое её подчинённых хмуро кивнули на это и опустили руки. — Нэнси, приготовь операционную для немедленного осмотра. — Медсестра мигом упорхнула вглубь помещения. — А вы, — она обернулась к охранникам, — можете пока быть свободны. Я всё правильно сделала? — обратилась на этот раз к Уинфреду.

— Вполне, — он милостиво махнул рукой. — Где мои люди могут разместиться?

— Следуйте за мной, — докторка Усанаги оправила свой халат и длинную юбку и жестом указала нужное направление.

***

Пока они ждали носильщиков с Америкой, Анна решила осмотреть операционную, где и должен был пройти осмотр. Взгляд её сначала взметнулся на невесёлые серые стены в многочисленных трещинах и на потолок, из которого от ветхости сыпалась штукатурка. Похоже, в послевоенные года ремонтом здесь никто не занимался. Затем женщина оглядела громадногоавтодока с подписью «Марк I». Занимала эта махина большую часть помещения и являла собой горизонтальную капсулу со множеством манипуляторов-инструментов, застывших в ожидании включения. Если он не поможет им спасти Америку… даже думать страшно было о том, какая судьба их ждёт. Вряд ли Уинфред пожалеет её, несмотря на то, что она была его невесткой. Пираты «Галатеи» поговаривали, что в гневе он страшен, и Анна не хотела узнавать, насколько.

Она посмотрела на доктора Усанаги, которая, обняв себя руками, задумчиво смотрела в окно, затем же — на Дафния. Кроме них больше никого в комнате и не было.

Подойдя к медику «Галатеи», Анна отчётливо увидела волнение даже в том, как он стоял, хоть он безуспешно пытался скрыть его.

— И вот мы тут, — не зная, как начать разговор, проговорила она.

— Совершенно верно.

— Как думаешь, сможем?

— С автодоком наши шансы значительно увеличиваются. Но я всё ещё не уверен в положительном результате, — признался он.

— Переживаешь?

— А ты нет?

— Очень, — кивнула Анна. — Но…

Договорить она не успела — в комнату ворвались доктора с Америкой на носилках, и они мгновенно двинулись к ней. Даже от десятиминутной транспортировки ей стало значительно хуже: кожа приобрела землистый оттенок, сместив мертвецки бледный, а дыхание вырывалось из её лёгких прерывисто, с неестественным свистом.

— В капсулу её, быстро! — отдала приказ докторка Усанаги, от чего Дафний тут же на ходу обернулся к ней.

— Прошу прощения, мэм, но эта девушка — моя пациентка, и, насколько мне известно, в этот момент оборудование клиники предоставлено мне.

— Привычки, Дафний, — руководительница поджала губы, но отступила и осталась лишь наблюдать. А у Анны опять сложилось впечатление, что они были знакомы.

— Что будем делать? — обратилась она к медику, натягивающему перчатки.

— Для начала — попробуем улучшить состояние Америки, — проговорил Дафний,

набирая какие-то команды на панели автодока. Машина шумно заревела, будто вышедший на охоту яо-гай, и принялась за дело. — Затем мы проведём обследование и обнаружим, какие органы пациентки пострадали.

Минуты тянулись неестественно долго, будто время решило насмехаться с них и измучить ожиданием, пока автодок гудел и делал свою работу, а руки Дафния порхали над панелью команд, будто у виртуоза-пианиста. Наконец дыхание пациентки улучшилось, стало не таким неестественным, и «Марк I» принялся за диагностику, шумно печатая результаты на лист сбоку панели.

Когда он закончил, выплюнув длинную бумагу, Дафний тут же резко взял её в руки и, поправив очки, быстро принялся читать результат.

— Чёрт возьми, — растерянно проговорил он, и находящиеся в комнате женщины подошли к нему, дабы тоже узнать заключение.

— «…лёгкие повреждены в последствии неопознанного вмешательства и требуют пересадки», — зачитала докторка Усанаги.

— У вас ведь нет органов для имплантации, не так ли? — проговорил Дафний, снимая очки. Его руки била мелкая дрожь, и Анна почувствовала налившийся тяжестью в груди ком — если уж невозмутимый Уолтерс так отреагировал на это… их дела действительно плохи.

— Увы, — качнула головой руководительница. — Разве что в Форте, но пока их транспортируют сюда…

— Будет слишком поздно. Она долго не протянет.

Анна подняла на них глаза.

— Неужели ничего нельзя сделать? — И вдруг её осенила одна простая мысль.

— Какое лёгкое нужно для транспортировки? — Не подождав, пока ей ответят, она проговорила: — Мы с Америкой примерно схожего телосложения. Да и я никогда не курила, так что мои лёгкие…

— Не глупи, — оборвал её Дафний. — Ты не будешь отдавать свою жизнь ради такого. Я лучше предпочту погибнуть от клинка, нежели пожертвовать хоть одним членом «Галатеи».

— Но что тогда дальше?

— Возможно, — вмешалась в разговор Усанаги, — ваш капитан сможет найти донора лёгких за день.

— И кого же? — резко повернулся к ней медик. — Отловит рейдершу на пустошах? Или же заманит сюда какую-нибудь простушку с Фрисайда?

— В любом случае, он сделает хоть что-то, а не будет вопить о том, что всё пропало, — сложила руки на груди руководительница. — Доложите ему ситуацию. А где искать новые лёгкие этой девушке — уже его проблемы.

— Ты слишком многое на себя берёшь, Сюин. Но ты всё же права, — он вздохнул.

— Анна, — обратился спустя несколько мгновений к ней Дафний, — как бы мне ни хотелось оттянуть этот момент… но к Уинфреду нам нужно пойти уже сейчас.

***

На удивление, Уинфред выслушал их спокойно. Тарабаня пальцами по подлокотнику кресла в узком кабинете управляющей, он внимал отчёту Дафния, изредка переводя взгляд то на заговорившую Анну, то на своих охранников, маячащих у двери.

— Значит, нужны лёгкие… — всё так же невозмутимо проговорил капитан. Анна напряглась — вот сейчас, сейчас да что-то и будет.

— Да, сэр, — ответил Дафний. — Желательно человека такой же комплекции, как и Америка, но в этой ситуации перебирать не приходится, поэтому я постараюсь пересадить любые лёгкие, которые вы раздобудете.

— Ну, почему же… — и что-то после этих слов блеснуло в его глазах и что явно не понравилось Анне. Что бы это зна…

Предводитель дьяволов поднялся.

— Позови Марию, — обратился он к стоящему неподалёку парню, одному из своих «детей». Тот кивнул и тут же удалился.

Вскоре он вернулся вместе с названной сестрой. Она шла неуверенно, шаркая ногами и опустив глаза.

«Это он их настолько запугал?» — прошептала Дафнию Харрис, но он не ответил и, нахмурившись, пытался разобраться, что сейчас происходит. Ответ лежал на поверхности, нужно лишь немного…

— Отец… — робко начала девушка.

— Пришло время, Мария, — Уинфред подошёл к ней и взял за подбородок. — Ты ведь помнишь, о чём мы говорили перед тем, как прибыли сюда?

— Да, — она всё ещё боялась взглянуть на него. — Н-но… — Анна увидела, что в уголках глаз девушки выступили слёзы, но та боялась даже пошевелиться.

— Ты была примерной дочерью, Мария, — проговорил Уинфред и потрепал её по щеке.

Кусочки паззла сложились воедино. Расширившимися от страха глазами, Джоанна наблюдала эту сцену. Хотела было кинуться вперёд — но ноги словно срослись с полом и пустили корни.

Видимо, не ей одной дошёл смысл происходящей сцены, и Дафний попытался было остановить его:

— Стойте, погодите, вы не можете, это же…

Резко раздался звук взводимого курка

— …но Америка — лучше.

Громовой выстрел сотряс ветхие стены клиники, перепугав всех находящихся там людей. Пряча револьвер назад в кобуру, Уинфред неотрывно смотрел на свою дочь — безвольно упавшую на пол, с дыркой от револьверной пули во лбу.

— Вот вам и донор, — он обернулся к медикам: закрывающей ладонью рот Анне и побледневшему Уолтерсу.

— Это… это… — хотел было что-то сказать он, но всё ещё не мог отойти от шока.

— Что? Нарушает твою клятву Гиппократа? Негуманно? Мне плевать. Америка. Должна. Жить. Советую начать сейчас, пока тело ещё не остыло.

«Он всё продумал, — всплыло в Анны в голове. — Он всё, черт возьми, продумал. Что же это за девушка такая, раз капитан так жертвует всем ради неё?»

— Что, во имя всего святого тут только что… — влетела в комнату Усанаги и резко остановилась. Увидела заляпанную брызгами крови стену, распластавшееся на полу тело с вытекшей у него лужицей, и поняла всё.

— Вы… вы… — стиснув зубы, начала она, но вовремя остановилась. Уинфред довольно усмехнулся — перечить ему никто не решался. — Надеюсь, — продолжила докторка уже тоном поспокойнее, — что все последствия… инцидента будут устранены.

Не дождавшись ответа, она вышла.

Анна с Дафнием направились следом за ней, в операционную; бледные, словно привидения, пока тело Марии понесли вперёд них двое людей Уинфреда.

— Ты в порядке? — спросил медик, взяв её за локоть.

— После такого? Вряд ли. Но паника вряд ли чем поможет.

— Сейчас нам нужно провести операцию. Ты сможешь ассистировать мне? Если хочешь, я могу попросить Усанаги об этом.

— Нет-нет, я справлюсь, — Анна сглотнула образовавшийся в горле ком. — Просто… дай мне несколько минут, и я возьму себя в руки, лады?

— Конечно, — кивнул Дафний и отпустил её локоть. — Мне и самому нужно отойти от произошедшего.

Они вышли в главный зал к ним наперерез приблизились галатеевцы.

— Что, чёрт возьми, стряслось? — тряхнула кудрями Мелисса. — Мы слышали выстрел и уже было подумали…

— Пациентке нужно пересадить лёгкие и Уинфред нашёл донора, — сухо пересказал Уолтерс. На красноречивый рассказ не хватало ни времени, ни сил.

— Вот же… — ругнулась помощница Фрэнсиса. — Теперь, я так понимаю, вы идёте в операционную?

— Держись там, — Кейт дружески ткнула Анну кулаком в плечо. Она кивнула — поддержка была необходима ей сейчас как никогда.

Но всё же, больше тянуть нельзя было. Попрощавшись с галатеевцами, медики двинулись к нужному помещению.

— Готова? — спросил Дафний, запуская автодок.

— Да, — проговорила Анна, стараясь, чтобы голос не дрожал. А затем ухватилась за каталку с Марией и подвезла её к медику.

Медленно потекли часы, которые мисс Харрис с уверенностью могла назвать самыми напряжёнными и кошмарными в её жизни… оглядываясь на прошлое. И хотя автодок проделал большинство работы, помощь медика всё равно была неоценимой — учитывая, что подобные операции он проворачивал годы и годы назад. Изъять орган у донорки. Подготовить его к трансплантации. Спустя время заняться ею.

Наконец, Уолтерс положил инструменты на поднос и выдохнул.

— Неужели всё? — не веря в происходящее, спросила Анна.

— Всё, — кивнул Дафний. — Наркоз ещё будет действовать на неё некоторое время, но операция закончена. Можно сказать, даже успешно.

Выжившая устало вздохнула и облокотилась спиной о стену. Сейчас бы завалиться хоть на полу в сне без сновидений — и проспать хотя бы часа три. Уж тем более, что время было позднее — а на горизонте потихоньку начал заниматься рассвет.

— Думаю, ты можешь пойти отдыхать, — словно прочитал её мысли Дафний. — Я же пока позабочусь о том, чтобы её перенесли в палату и подежурили там.

— Спасибо, Дафний, — выдохнула женщина, предчувствуя скорый сон.

— Тебе спасибо. Правда.

Она кивнула на его слова и поспешила удалиться, уже чувствуя, что начинает засыпать на ходу.

***

Утром следующего дня Анна рано поднялась и, пытаясь случайно не пробудить кого-нибудь из спящих в свободной палате, где их всех разместили, направилась искать Дафния. Тот уже был на ногах (спал ли он хоть немного после операции?) и тихо переговаривался с медсестрой возле палаты.

— Если нужно, я смогу подменить докторку Усанаги и заняться её пациентами.

— Не думаю, что она поддержит эту идею. Она довольно… ревностно относится ко всему этому, — ответила медсестра, заправляя прядь волос за ухо. «А Дафний ей, похоже понравился!» — с удивлением для себя сделала вывод Анна, подметив робость в поведении девушки. Кажется, её звали Нэнси?

— О, Анна, — медик подметил приблизившуюся помощницу. — Ты как раз вовремя — я собрался делать осмотр Америки.

Он толкнул обветшалую дверь вовнутрь и заглянул в палату. Пациентка всё ещё была без сознания, да и не похоже было, что ей полегчало. Хоть она уже перестала так натужно дышать, борясь за каждый вдох, всё же её дыхание было сбивчивым. И ко всему этому добавилась горячка, охватившая тело девушки после операции. Всё её тело покрылось испариной, и медсестра поспешила сменить компресс у неё на лбу.

— Такая реакция организма — это норма? — спросила Анна, схватившись за запястье пациентки, дабы померять пульс. Результат её не порадовал.

— Вполне, — ответил Уолтерс. — Было ожидаемо, что организм не примет сразу пересаженный орган, однако же я думал, что последствия будут не настолько отрицательными. Что же, нам нужно помочь пациентке бороться с инфекцией теперь.

— Надеюсь, что всё обойдётся, — проговорила Выжившая, помогая ему переместить Америку на носилки.

— Автодок и стимуляторы должны справиться со всем этим. А о другом варианте я даже не хочу думать.

Они покатили пациентку в сторону операционной.

— Сегодня Уинфред зайдёт за отчётом, — проговорил Дафний. — Он уже вчера послал своих ищеек расспросить обо всём меня. Но воочию убедится, что всё хорошо, он решит очень скоро. Так что нам нужно привести в пациентку в более-менее стабильное состояние прямо сегодня, а иначе…

— Не сносить нам головы, — поняла его Анна.

— Можно и так сказать.

Пока автодок делал свою работу, они принялись тихо переговариваться, стоя у окна.

— Что такое вообще это за место, Сьерра-Мадре? — спросила Анна, вспоминая изъятые лёгкие пациентки. На них даже взглянуть было страшно: потемневшие, сморщившиеся и испускающие ядовитые розовые испарения. Дафний тогда мгновенно поместил их в контейнер и приказал немедленно утилизировать.

— Одно ужасное место на юге отсюда. Раньше там было казино. Но сейчас — это сплошная ловушка. Я знаю только одного человека, вернувшегося оттуда живым. Так что-то, что Америка вообще выжила, всё ещё не вкладывается у меня в голове.

— Но зачем Уинфреду было подвергать её такой опасности и отправлять туда? Что же такое ценное он мечтал найти?

— Поговаривают, что там скрыты настоящие сокровища довоенного мира. Но всё же, так рисковать ради них…

Анна вздохнула. Да, капитан дьяволов уж никак не отличался хорошими поступками и готов был отправить хоть в самое пекло свою команду, лишь ради наживы.

— И кто же смог выжить в таком аду?

— Курьерша шесть. Когда я покидал эти земли, она как раз начинала править здесь. Точнее, держать всю Мохаве под контролем. Уж не знаю, как ей это удалось. Более того — меня удивляет, что при здешних строгих порядках Уинфред вообще может тут летать и творить что угодно. Не иначе, как…

Его перебило появление в дверном проёме докторки Усанаги. Женщина подошла к ним и резко вклинилась в разговор:

— Мог бы и сообщить о том, что тебе нужны препараты, Дафний! А не вламываться ко мне в сейф! На что тебе понадобились три дозы баффаута?

— Я впервые об этом слышу, — Уолтерс сложил руки на груди. — Да и моей пациентке ну нужен этот препарат.

— Ага, — Сюин выгнула бровь, — тогда как ты объяснишь их исчезновение? — Она бросила медику планшет с расчётами, который как раз и указывал об пропаже медикаментов. — До вашего появления ничего подобного не происходило.

Дафний удивлённо выгнул брови, вчитываясь в расчёты, а затем же переглянулся с Анной. Они оба подумали о том же.

— Дело в том, что… — Уолтерс не знал, как начать и на секунду запнулся, — …на нашем корабле тоже кто-то подворовывает припасы. Мы пытались вычислить этого человека, но все попытки были безуспешны. И, похоже, что он прибыл и сюда с нами.

— Мне всё равно, какие у вас там разборки, — процедила Усанаги. — Но, если это ещё раз повторится — я обращусь к Уинфреду. И мне всё равно, что он решит.

Не добавляя ни слова больше, она предпочла стремительно удалиться, покинув их опять.

— Значит, вор препаратов с нами. Круг подозреваемых сужается, — первым нарушил молчание Дафний. — Напомни, кто прибыл сюда от нашей команды?

Анна принялась перечислять, загибая пальцы:

— Мелисса, Айрис, Джастин и… Кейт.

— Ну, Мелисса сразу вне подозрения, — задумался медик. — Айрис — не думаю. Она ведь не собирается вредить своему ребёнку? Да и в последнее время я регулярно обследовал её и не замечал никаких признаков. Значит — или Кейт, или Джастин.

Подумать хоть на кого-то из них было непривычно. «Это не может быть она. Она ведь призналась мне, что старается держаться от препаратов подальше. Ведь так?» — быстро пронеслось в сознании женщины. Но, если так, то — Джастин? Весёлый матрос, постоянно вступающий в перебранки со своей сестрой, верный «Галатее» и её капитану от мозга костей? Да ну. Не похоже всё это на него было. И в последний месяц он не вёл себя подозрительно, чтобы можно было подумать на него.

— И всё же, я не думаю, что это они, — наконец-то ответила Анна, борясь с желанием начать грызть ногти от напряжения.

«О, был бы здесь он, мигом бы разгадал эту загадку», — проскрипел внутренний голос.

«Заткнись, — подумала Выжившая, чувствуя, как её начинает охватывать дрожь, а сердце пропустило удар. — Сейчас не время для этого».

«А когда же?» — словно эхом послышалось в ответ.

К счастью для неё, Анну отвлёк Дафний, заметивший, что автодок закончил работу.

— Ей лучше, — выдохнула женщина, увидев состояние пациентки.

— Намного. Ещё несколько таких сеансов — и она быстро пойдёт на поправку.

— Но всё же… Я слышала, что иногда организм может не принять имплантированные органы спустя какое-то время. Ты не боишься, что…

Уолтерс бросил на неё заинтересованный взгляд.

— Насколько я знаю, на пустошах подобные операции — большая редкость. Откуда у тебя такие познания об этом, Анна?

— Вычитала когда-то в «Массачусетском хирургическом журнале». — Она начала молиться всем богам, чтобы Дафний не заметил, как она побледнела и нервно стиснула руки в кулаки.

— А ты точно дочь фермеров? — спросил наконец-то он.

— А ты точно медик? — парировала Выжившая и сложила руки на груди. Недаром говорят, что лучшая защита — нападение.

— Туше, — примирительно поднял ладони Дафний и поправил очки. Спустя некоторое время он добавил: — Так вот, о чём мы говорили раньше?

— О том, как приживаются новые органы.

— А, вспомнил. Довоенная медицина, в основном, хорошо справлялась с этим. Конечно, существовала вероятность, что через год-полтора может начаться отторжение имплантированных органов, но, благодаря прогрессу, тогда это было редкостью. Будем надеяться, что автодок сделает свою работу и мы не столкнёмся с этим. Всё же, в наших руках передовые технологии прошлого.

— Даже они не всесильны, — пробормотала Анна, вздохнув. Когда-то они не смогли вылечить её бесплодие, какое бы средства и способы не были вовлечены.

— Ну, мы узнаем это только через некоторое время.

— Как думаешь, Уинфред снова найдёт нас, где бы ни была «Галатея»?

— Определённо. Его упёртость даже… заслуживает уважения.

— Ну, тогда нужно будет покинуть континент. Я всегда хотела знать, что там сейчас происходит на Кубе.

— Думаю, что хоть перенесись мы на Антарктиду, всё равно не избежим преследования «Дьяволицей».

Анна позволила себе выпустить небольшой смешок. Всё же, после того, что они пережили, хотелось хоть немного сбросить напряжение и позволить себе расслабиться. Чуть-чуть.

Всё складывалось пока что хорошо: Америка шла на поправку, а если всё сложится удачно, ещё недели две — и она встанет на ноги, «Галатея» покинет Неваду и больше никогда не будет сюда возвращаться. По крайней мере, ближайшие десять лет точно.

***

— Почему она не просыпается? — громыхнул кулаком по стене Уинфред на следующий день, когда только покинул палату Америки.

— Ей нужно время для того, чтобы отдохнуть после сложнейшей нагрузки на организм. Мы прилагаем все усилия, дабы ей стало лучше, но тоже не всесильны, — в голосе Дафния скользила явная усталость. Сколько же он не спал, думала Анна, глядя на отпечатки бессонных ночей у него под глазами. Заснуть, пока его пациентка не пришла в себя, он не мог — всё опасался, что ей будет оказана неправильная помощь и всё пойдёт насмарку. Да и, к тому же, его самого удивляла причина такого состояния Америки, ведь она уже должна была отойти от наркоза.

Уинфред пробормотал что-то угрожающее и поспешил скрыться. Дафний и Анна же зашли обратно в палату, где за пациенткой присматривала докторка Усанаги.

— Ваши предположения, коллега? — спросил у неё Уолтерс спустя какое-то время.

— Ослабевший организм справляется недостаточно, перенапряжение, колоссальный стресс для иммунной системы… да много чего, что могло повлиять на такие показатели, — ответила она, сверяясь с записями в планшете Дафния. — Главное — автодок показывает, что она идёт на поправку.

— Он ведь не может засбоить? — подала голос Выжившая, и Сюин смерила её пренебрежительным взглядом.

— У вас есть какая-то другая альтернатива… как вас там, Анна?

— Нет, — она решила отступить и не начинать конфликтов с ней, — однако же нам нужно просчитать все возможные погрешности.

— Погрешности у нас исключены, — процедила Усанаги и, оставив планшет, покинула помещение, шурша своим чёрным докторским платьем, на которое поверх был надет белый халат.

Анна вздохнула. Да, похоже подругу в этой особи ей не найти. А ведь жаль — хорошо было бы склонить её на свою сторону и объяснить, что они с Дафнием и другими прибывшими галатеевцами такие же пленники. Но, похоже, хоть какое-то союзничество с капитаном Уинфредом не добавляло им симпатий.

— Она не всегда была такой, — проговорил Уолтерс, словно прочитав её мысли. И уточнил: — Усанаги. Как я подозреваю, такой раздражительной она стала из-за раскола Последователей Апокалипсиса. Ещё бы — события на невадских пустошах хорошенько так подкосили их.

— Последователи? — Анна обернулась к нему.

— Организация, к которой когда-то я себя относил. Главной её целью является сохранение человеческих жизней. Поэтому они и добровольно помогают всем на здешних землях. Но, даже когда я их покидал, их оставалось слишком мало. А уж теперь…

Анна отвела взгляд. Не нравилось ей, как все намекали на то, что со тут творилось что-то неладное. «Не мое дело», — приказала она себе не лезть во всё это. Скоро они отбудут отсюда и, женщина надеялась, никогда больше не вернуться.

Но всё же, она не удержалась, дабы задать один вопрос:

— А из-за чего же ты бежал, Дафний? Или от кого-то?

— Не совсем, — мотнул головой он. Немного помолчав — видимо, решая, признаться или же нет, — он всё же ответил: — Только от утраты.

Он запнулся. Постоял, собираясь с духом — было видно, что произносит он это вслух впервые после того, как значимое событие всколыхнуло его жизнь.

— У нас с сестрой никого не было. С родителей. Нас спасли Последователи ещё в раннем возрасте и вырастили. Не как родных детей, конечно, но дали хоть какое-то образование и помогли встать на ноги. Я остался с ними, на их главной базе — Форте. Сестра же пошла на службу медиком в войска НКР — уж о Новой Калифорнийской Республике ты знаешь? — Анна кивнула. — Ну и, во время одной из разборок с другой организацией её и убили.

— Против кого же они воевали?

Но Дафний уже растерял прежнюю словоохотливость и вновь замкнулся.

— Мне тяжело дальше говорить об этом.

Понимающе кивнув, Анна лишь на несколько мгновений накрыла его руку своей и одобряюще похлопала.

— Я тоже бежала… ото всего, что у меня было, — лишь тихо проговорила она и удалилась, дабы подышать свежим воздухом и не расплакаться тут, при Дафние.

***

Вечер обещал быть спокойным. Относительно. Америка всё ещё не просыпалась, а Уинфред потихоньку закипал. Ещё немного — и разразился бы гром, последствия которого пугали своей неопределённостью. Но, к счастью или нет, рутинный день разбавило появление незнакомца. А точнее — незнакомки. Высокой смуглокожей женщины с двумя секьюритронами за спиной и изрядно потрёпанным шарообразным роботом, парящим вслед за ней.

Вылетев пулей в коридор, Усанаги уже хотела было возмутиться, но застыла, увидев переступившую порог её клиники, и склонила голову в приветствии.

— Мисс Гвен… Мы не знали, что вы собираетесь посетить нас.

— О, прошу, не называй меня так, — она добродушно махнула рукой. — Я ведь не какая-то там мисс, а всё еще с нашей последней встречи Курьерша.

— Хорошо, — Сюон подняла голову. — Что привело вас к нам?

— Вот это, — Курьерша кивнула в сторону окна, где на горизонте маячила «Дьяволица». — Как я подозреваю, Уинфред тут? Мне нужно поговорить с ним. Серьезно поговорить с ним.

— Да, мисс… то есть, Курьерша. Он объявился тут несколько дней назад с пациенткой и поставил всю мою клинику на уши. Уж не знаю, чем я так провинилась, что заслужила такую кару…

— Разберёмся, — Курьерша щёлкнула пальцами. — Веди меня к нему.

Они зашагали вдоль больничных коридоров, а роботы-охранники покатились за ними. Несколько любопытных работников провожали их заинтересованными взглядами и перешёптывались о появлении легендарной Курьерши.

— Он сейчас остановился тут, — Усанаги жестом указала на дверь, к которой они пришли.

— Хорошо, — кивнула она. — Можешь, э-э-э, быть свободна. — Сколько бы лет она не занимала пост правительницы Нью-Вегаса, прямые приказы всё ещё давались ей с трудом.

Услышав за дверью голоса, капитан Уинфред насторожился. А прислушавшись и поняв, кто же к нему пожаловал, ухмыльнулся, встал и приготовился встречать гостью.

Она не заставила долго себя ждать: пинком открыла дверь в помещение, заставив её жалобно вскрикнуть, и, уперев руки в бока, оглядела комнату. Заметив стоящего у стола капитана «Дьяволицы», она нахмурила брови, двинулась к нему и, набрав побольше воздуха, начала:

— УИНФРЕД, черти б тебя побрали, что ты вообще творишь?!

— Да-да, я тоже рад тебя видеть, — сложил руки на груди он.

— У нас, чтоб тебя, был договор! Ты на пушечный выстрел не приближаешься к Нью-Вегасу, не расстреливаешь моих людей и роботов, а ещё оставляешь в покое мирных жителей? Так какого дьявола твой секьюритрон доносит мне, что ты попёрся в эту клинику?!

— О, он как-то медленно донёс, — проговорил Уинфред, всё так же ухмыляясь. — Я думал, что ты объявишься ещё вчера.

— Ты мне зубы не заговаривай, мать твою! — вскричала Курьерша. — С хрена ли ты обосновался тут? Отвечай!

Капитан «Дьяволицы» оглядел с ног до головы разъярённую Курьершу. За три года, что они не виделись, его заклятая подруга успела немного изменится: теперь носила короткую причёску с чёлкой, заработала множество шрамов по всему телу и умудрилась как-то лишиться правого уха. Но кое-что в ней неизменно оставалось прежним: потёртый плащ поверх закрытого брючного костюма и брони, сильно загоревшая от мохавского солнца кожа и робот-напарник ЭД-Э, парящий позади неё.

— Да, ты всё такая же, Шестая, — вынес вердикт он. Курьерша хлопнула себя ладонью по лбу.

— А ты такой же скользкий и опять увиливаешь от вопросов.

— Ну, почему же? Это не секрет. Моя дочь больна. И тут — единственное место, где её могли бы вылечить.

— Мария? — она подошла к нему, попутно вспоминая имена всех детей, запомнившихся ей ещё совсем юными.

— Нет, — качнул головой Уинфред. — Марии уже нет с нами. — Он скорбно опустил взгляд, и даже Курьерша, распутавшая за свою жизнь сколько клубков с интригами и притворством, не смогла опознать фальшь в этом — настолько ловок был Джексон.

— Соболезную, — кивнула Шестая. — Она была довольно… неплохим ребёнком. Значит, из дочерей осталась Америка.

— Да, несчастье постигло именно её.

— И что же?

— Я отправил её в Сьерра-Мадре. Одну.

Задумчивое выражение лица Курьерши тут же сменилось прежним гневным, и она воскликнула:

— Ты в своём уме?! Отправлять хоть кого-нибудь в этот ад? Да я там едва не откинулась — и ведь мне ещё повезло продержаться и выползти оттуда. Это жестоко, Уинфред! Тебя настолько манило спрятанное там богатство?

— Нет, — Уинфред ответил твёрдо, и Гвен оборвала свою гневную тираду. — Я отправил её туда в наказание.

— Что можно такого сделать, чтобы заслужить такую кару, чтоб тебя?!

— Ты знаешь ответ, — капитан «Дьяволицы» проницательно посмотрел на неё.

— Сбежать, — тихо проговорила Курьерша.

— А она не просто сбежала — а на запчасти разобрала четырёх моих роботов и чуть было не подожгла корабль, когда мы были на дозаправке. Пусть теперь знает своё место.

— Если бы она погибла?

— Заслуженная смерть для предательницы, — пожал плечами Уинфред.

— Никогда не понимала в тебе… этого, — вздохнула Курьерша. Весь её боевой запал мгновенно угас — словно кто-то прикрутил регулятор керосинового фонарика и оставил тлеть слабый огонёк.

— А я никогда не понимал почему ты, при такой власти, не спешишь распространять её дальше Невады.

— Опять ты о своём, — она закатила глаза. — Мне это попросту не нужно, Уинфред, в отличие от тебя. Всё, чего я хотела — это освободить наши земли ото оккупантов. Пусть даже если мне пришлось самой занять пост главы.

— Если тебе тяжело это бремя, я мог бы разделить его с тобой.

— Размечтался, чтоб тебя, — хмыкнула Курьерша и сложила руки на груди. — Но всё же — не хочешь вспомнить былое и разделить кое-что другое?

— А ты всё так же не умеешь заигрывать? — хохотнул он.

— Какое там заигрывание, — отмахнулась Шестая, присаживаясь на стол и отодвигая в сторону кучу лежащих на нём бумаг. — Я предлагала прямо.

— И насколько же ты к нам? — спросил гуль, приближаясь, пока Курьерша отдавала приказ своим роботам подождать её за дверью.

— Планировала на дня три. Но если ты хочешь уговорить меня остаться подольше… ОХ! — неожиданно для себя вскрикнула она, когда Уинфред ухватился ладонями ей за талию, придвинул к себе вплотную и впился грубыми губами ей в шею, заставив Курьершу ухватится ему за лопатки. Поцелуи его были жадными, нетерпеливыми. Шестая знала, что и до, и после неё у него было множество женщин, но только её он всё никак не мог выкинуть из головы, кем бы ни пытался заменить. Кто знает, с чего бы это: то ли из-за того, что в её руках была такая огромная власть, то ли, быть может, потому, что Курьерша, при всех её недостатках казалась какой-то родной. Будто единственная ещё могла разглядеть в нём человека, которым он когда-то являлся. Не жестокого и властного. А простого Уинфреда Джексона, не натворившего кучу бед и не пустившегося во все тяжкие.

Сама же Курьерша об этом не думала. Ей просто было с ним… необычно. Она предпочитала держать своих врагов и конкурентов на близком расстоянии. А этого — ещё ближе.

Уинфред принялся стаскивать с неё верхнюю одежду и свою параллельно, как вдруг остановился, заметив, что Курьерша перестала отвечать ему и лишь смотрит.

— Ты на что-то понадеялся, Уинфред? — скривив губы в улыбке, проговорила она.

— О, ну конечно же, узнаю Курьершу, — замолчал и он облизнул пересохшие губы. Но всё же, несколько мгновений спустя руки с её талии убрал.

— Вот и славно, — проговорила Гвен, поднимаясь и заправляя рубашку. — Поговорим… потом, — многообещающе добавила она и скрылась в коридоре.

***

Анна Харрис как раз собиралась отдохнуть после ночного дежурства, как вдруг услышала какой-то переполох в коридоре. Выйдя из комнаты, где она остановилась, Выжившая выглянула и увидела Нэнси, которая несла стерилизованные инструменты в операционную.

— Что случилось? — спросила она у медсестры, пытаясь сморгнуть сонливость.

— Прибыла… — работница клиники понизила голос до уважительного шёпота… — сама Курьерша!

— Та самая? — спросила Анна и получила утвердительный кивок. — И зачем?

Но Нэнси лишь пожала плечами и поспешила в своём направлении. А Анна тем временем подумала, что нужно сообщить это Дафнию: он из своей скорлупы и носа не высунет дабы разузнать, что случилось.

Распахнув дверь в палату, она сразу же с порога заявила:

— К нам прибыла Курьерша.

Медик на секунду оторвался от измерения пульса пациентки и перевёл на неё взгляд. А вскоре вернулся к своему занятию и проговорил:

— Да, я догадывался, что об этом фортеле Уинфреда ей скоро станет известно. Но так быстро… Видимо, у неё с ним свои счёты. Тем не менее, нас это не касается, пока не заставят убираться отсюда. — Спустя некоторое время он проговорил: — О, кстати, хорошо, что ты зашла, Анна. У меня есть для тебя небольшое поручение — сможешь спуститься на склад и взять дозу гидры? Я оставлял этот вариант напоследок, но наше время истекает… Будем пытаться привести Америку в чувство таким способом.

— Это какой-то местный препарат? — выгнула бровь Выжившая, впервые услышав подобное название.

— Да. Довольно редкий, даже для этих краев. Он поможет ей быстрее восстановиться, лучше стимуляторов. Выглядит как ёмкость с подсоединёнными колбами, ты сразу поймёшь. О, и прихвати там парочку жгутов — будем вводить его внутривенно.

Затем же Анна выслушала и попыталась запомнить код от сейфа. Повторяя цифры про себя в голове, она спускалась к складу больницы. Там ещё она ни разу не бывала, но видела, как в каких-то поручениях туда шастала Нэнси.

И Выжившая всегда замечала, что медсестра плотно закрывает дверь в хранилище. Тем не менее, теперь она была приоткрыта.

Нехорошее предчувствие сковало её, заставив замереть на месте. Прошлось волной тока вдоль позвоночника и осталось пульсировать в груди. «Что-то не так, — вопило сознание. — Ты видела Нэнси сверху. Она шла к палате больных». Но если там не медсестра… то кто же?

И, едва картинка в голове сложилась вместе, Анна осторожно шагнула к двери и медленно потянула на себя, молясь, чтобы она не скрипнула.

Вор не стал включать тусклую лампу под потолком и понадеялся на себя, так что поначалу опознать его очертания Выжившей было трудно. Он склонился над сейфом и перебирал ценные препараты оттуда. Что-то в его повадках и фигуре было смутно знакомым.

«Усанаги жаловалась, что из-за нас начали пропадать медикаменты».

Когда же явные признаки обнаружили себя и стали ей понятны, женщина прикрыла рот ладонью, чтобы невзначай не вскрикнуть и не спугнуть грабителя.

Тем не менее, это её выдало: заметив какое-то движение в просвете, вор обернулся к ней и встретился с ней взглядом.

— Я могу всё объяснить, — поднимаясь, спешно проговорила Айрис и подняла вверх ладони. Зажатая в одной руке баночка баффаута выпала из её рук и покатилась, оглушая эхом.

— Ты… всё это время это была ты, — Анна подступила на шаг к ней ближе. — А я ещё и думала на Кейт, идиотка. А ведь Кейт никогда мне не лгала… не обманула и в тот раз.

Выжившая приблизилась к Фэнг вплотную и схватила её за предплечья.

— Но… — она всё пыталась говорить связно, но это сильно выбило её из колеи. — Ты ведь!.. Ведь должна заботится о ребёнке, Айрис! А вместо этого…

Эта чудовищная новость никак не вкладывалась в её голове. Двести лет назад ей не помогла даже передовая медицина. Она бы всё отдала, чтобы стать матерью. Такая возможность казалась ей небывалым даром, посланным откуда-то свыше. А Айрис намеренно пренебрегала им и губила его.

— Я могу всё объяснить! — запротестовала Фэнг жалобным голосом, чуть ли не рыдая.

— Как? — небывалая ярость заструилась в венах, и Анна встряхнула её за плечи. — Чем ты вообще думаешь, когда…?

— Это не мне! Я всего лишь брала их для Ленца, хорошо?!

— Для Ленца? — повторила Выжившая, мгновенно отрезвев.

— Да! Ленц… Ленц просто начал не выдерживать. Он единственный механик на «Галатее» и нагрузка это просто нечеловеческая. Ему нужно было что-то, что помогало бы стать выносливее, почти не спать и оставаться в ясном сознании. И однажды он купил баффаут у торговца во время одной из остановок… Я не сразу заметила это, ведь он действовал очень аккуратно. Но однажды он перебрал с дозой и чуть было не погиб, а я даже не могла позвать на помощь тебя с Дафнием, ибо Ленц сильно попросил не выдавать его секрет. — Анна вспомнила, как одним днём механик целый день не потыкал носа из своего отсека, не появляясь во время совместных трапез. Но все списали это на вчерашнюю попойку и добродушно подсмеивались над ним, жалея не умеющего пить бедолагу. А оно вот как оказалось…

Тем временем Айрис продолжала:

— Если бы кто-то узнал, что на корабле есть торчок… Его бы выгнали взашей. Капитан Ирвинг такого никогда не потерпит. И мы пытались справиться с этим, но, как назло, «Дьяволица» связалась с нами и Фрэнсис поспешил откликнуться. Ленц вообще перестал отдыхать. Однажды, в горах, он отвлёкся и задремал на секунду и «Галатея»….

— Чуть было не упала… — прошептала Анна.

— Да, — девушка закрыла лицо руками, сдерживая всхлипы. — Я предлагала ему стащить аддиктол вместо баффаута. Каждый раз предлагала. Но Ленц отказывался — мол, медики сразу заметят, этот препарат то один на всю команду. А пропажу одной-другой баночки ещё можно пропустить…

— Дафний знал, что кто-то берёт припасы, — мотнула головой её собеседница.

— Вот именно. А здесь я аддиктола вообще не вижу, — Айрис кивнула на сейф с медикаментами. — Поэтому решила запастись препаратами для Ленца, чтобы он протянул до прибытия на восток.

Анна вздохнула, не зная, как ей поступить в этой ситуации. Позволить Фэнг стащить припасы? Тогда Усанаги окончательно обозлится на них и доложит Уинфреду. Но, если оставить наркомана без дозы…

— Сколько ты уже успела украсть до сегодня? — наконец-то спросила Выжившая.

— Совсем немного. Баночки три.

— Хорошо. Этого достаточно, чтобы протянуть до прибытия на «Галатею». Там уже мы решим вашу проблему. Я поговорю с Дафнием, попрошу его помочь и не отчитываться об этом Фрэнсису. А там уже — посмотрим. Возможно, Ленцу уже нужно куда интенсивное лечение.

После этих слов Айрис застыла на несколько секунд, словно не веря услышанному. А затем же кинулась на Анну с объятиями, рассыпаясь в благодарностях. Женщина неловко похлопала ту по спине, не зная, как ещё реагировать, и мягко отстранила её.

— Пойдёшь со мной, чтобы все подумали, что мы спустились сюда вместе и ни у кого не возникло подозрений. И больше никаких краж — нам будет несладко из-за этого. Да и вообще, как второй медик на корабле, я запрещаю тебе любые нагрузки пока ты носишь ребёнка.

Удовлетворившись своим ответом, Анна потянулась за нужным препаратом из хранилища. Взяв одну гидру, она положила её в сумку и поманила Айрис на выход.

— Тебя осматривал кто-то здесь? — спросила она по дороге.

— Да, и не раз, — девушка дёрнула плечом. — Странно как-то, что обо мне так пекутся.

— Что поделать, это клиника. А ты, можно сказать, её пациентка.

Проводив Айрис до общей комнаты, Анна двинулась к Дафнию и, отдав ему нужный препарат, заговорила:

— В общем, спустившись в подвал я кое-кого обнаружила…

***

То ли помогло последнее решение Дафния, то ли её организм достаточно восстановился, но Америка очнулась следующим утром. Сонно разлепила глаза, пытаясь привыкнуть к освещению — хоть и тусклому, но всё же режущему, непривычному. А затем же, осознав, что находится неизвестно где, резко заморгала и судорожно вдохнула. И ещё раз. И ещё. Дышать было необычно трудно, будто в лёгкие насыпали песка, но Америка поняла, что в последний раз ей было ещё хуже.

Заметив маячащий у стены силуэт, она повернула к нему голову и прохрипела:

— Где… я?..

— Господи! — испуганно дёрнулась Анна. Она как раз было собиралась поменять пациентке постель, как вдруг услышала её голос и поняла, что та пришла в себя. Резко обернувшись к ней, Выжившая встретилась с карими глазами девушки. — Ты очнулась! — женщина быстро зашагала к ней.

— Мой… вопрос… — не отступала Америка.

— О, прости. Ты в медицинской клинике Нью-Вегаса. Уинфред отправил тебя сюда.

— Уинфред… — пациентка отвернулась. — Я думала, что смогла… уйти от него. Хотя бы… умереть… и больше не… принадлежать ему.

Анна не нашлась, что ответить. О чудовищности брата её мужа она уже слыхала и, более того — убедилась в ней воочию. Ещё одно откровение не стало для неё открытием. Она лишь успокаивающее положила ладонь ей на плечо.

— Почему он…?

— Спас вас? — переспросила Выжившая. И, получив утвердительный кивок, проговорила: — Кто знает. Он сказал, что особенно ценит вас. Даже отыскал специально одного из лучших врачей на пустошах. Ну, а я прибыла вместе с ним.

Америка несколько секунд обдумывала услышанное. А затем же прошелестела:

— Расскажите…

— Обо всём? Хорошо.

Анна оправила полы пыльника, подставила к кровати стул, уселась на него. По-хорошему было бы позватьДафния или кого-нибудь другого из персонала, но Анна боялась оставить пациентку одну. Та выглядела слишком напуганной и потерянной, а большие тёплые глаза девушки, будто у оленихи, умоляли её остаться. Так что женщина принялась вкратце пересказывать всё произошедшее с командой «Галатеи» за несколько недель и немного о себе самой. В основном пациентка реагировала на всё спокойно. Хмурилась, когда выслушала, как «Галатея» пошла на сделку. Удивилась, узнав, что Уинфред прибыл в клинику мирно, не оставив за своим следом горы трупов. А на моменте рассказа о смерти Марии она крепко стиснула зубы — и Анна увидела, что в ней ярко вспыхнула ярость. Даже не она, а её верная спутница — ненависть.

— Выходит, что вы не… служите Уинфреду, — подытожила в конце её рассказа девушка.

— Нет, — мотнула головой Анна. — Я даже, можно так сказать, его пленница до вашего выздоровления.

— Значит, мы можем… быть полезны… друг другу, — кивнула про себя пациентка.

И с неожиданной прытью схватилась ей за запястье, заставив Выжившую коротко вскрикнуть. Америка подняла на неё взгляд и на одном дыхании выпалила:

— Помогите мне, Анна.

========== Глава XXXII: Цена милосердия ==========

Чистые глаза Америки смотрели на неё умоляюще — словно она была последней её надеждой. Или почему же «словно»?..

— …помогите мне, — продолжила она, — сбежать… от него.

Анна попыталась вырваться из её хватки, но пациентка, даром что ещё была слаба, вложила в этот рывок все свои силы и держала крепко.

— Поговорите со своим… доктором… командой… Я не хочу… больше жить… так.

Женщине наконец-то удалось стряхнуть её пальцы, и она начала пятится назад, словно девушка перед ней была заразной.

— П-простите, я ничем не могу вам п-помочь, — проговорила Анна. Америка встретилась с ней взглядом и увидела, насколько же её глаза переполнены страхом. Она трусит. Она не станет ей помогать.

— Пожалуйста… — на последних силах выдохнула девушка, понимая, что сил больше не осталось и её неумолимо тянет отключиться.

— Извините, — уже стоя у двери, повторила Выжившая. — Я всего лишь помощница медика…

Увидев, что пациентка уснула, она оставила её и медленно зашагала, чтобы сообщить новость Дафнию.

«О нет, о нет, нет, нет, нет! — заговорила она с собой по пути. — Я не должна никуда вмешиваться. Пойти против Уинфреда? Да он на раз-два расправится с нашей командой, мы даже отпор нормальный не сможем дать. Я не подвергну их такой опасности. Просто забуду этот разговор».

«Ещё бы, один раз уже поплатились, да?» — ехидный внутренний голос был тут как тут.

«Да, — на этот раз согласилась с ним Анна. — И больше повторять свои ошибки я не намерена».

«До поры, до времени…» — прозвучало эхом.

***

Вечером того же дня Анна сидела у кровати пациентки, наблюдая за её сном. События нескольких часов едва укладывались в голове: как Дафний обрадовался тому, что у них всё получилось, и Выжившая впервые с момента их знакомства увидела на его изнурённом лице неподдельную радость; как он помчался к пациентке и принялся расспрашивать Анну о самочувствии той; как вскоре нагрянул Уинфред и своим громким голосом едва не разбудил её. Кажется, всё налаживалось. Уолтерс сказал, что выздоравливает Америка быстро, ещё неделя — и им можно будет опять отправляться к родной «Галаетее». Их дому.

Но что-то было не так. Что-то глодало её, словно пёс старую кость, и не давало насладиться заслуженным перерывом.

Они улетят, а Америка останется с Уинфредом. Уинфредом, который чёрт знает, что с ней сделает, едва только она оправится. Капитан явно не простил свою дочь. И, быть может, уже готовит следующую расправу над ней. Переживет ли она все это? Но зачем? Зачем же так издеваться над ею, простой человеческой девушкой, выращенной в нечеловеческих условиях?

«Он хочет сделать её своей преемницей, — догадалась Анна. — Гули, хоть и бессмертны, могут сойти с ума в любой момент. Кто же тогда станет новым капитаном и унаследует «Дьяволицу», все его сокровища и власть?». Теперь ответ очевиден. Вот почему он и третировал её — выковывал, словно кузнец сталь, и закалял. Чтобы его наследство получила самая стойкая из детей. Спустя столько лет он искал среди других и наконец-то нашёл её.

Разве может она бросить эту ослабевшую девушку на такие муки, что неизбежно ждут её впереди? Позволить ей стать преступницей похлеще Уинфреда? Ведь Выжившая ни на секунду не сомневалась, что после многих лет такой муштры Америка сломается. Любой бы сломался — даже сейчас было чудом то, что она не подчинялась своему отцу так, как это делали все его дети.

«Но я не могу!..» — отчаянно пронеслось в её мыслях. Даже если… даже если она предупредит команду. Их пятеро, против самого капитана, его нескольких роботов и одного подчинённого. Уинфред прикончит их раньше, чем они только успеют покинуть стены этой клиники… Не стоило даже пробовать.

«И Усанаги не поможет…» — Анна вспомнила, как докторка предпочла сдаться и приказала своим людям опустить оружие во время их появления.

Поток её размышлений прервало появление гостьи в дверном проёме. Обернувшись к ней, Выжившая едва сдержала вздох удивления — там стояла собственной персоной Курьерша, о которой все два дня говорил персонал больницы. Та самая. Что ей было нужно сейчас?..

— Не помешаю? — спросила она, и Анна мотнула головой.

Курьерша, скрипя старыми сапогами, приблизилась к ним и, придвинув ещё один свободный стул, уселась напротив пациентки.

— Как она? — женщина обернулась к Выжившей.

— Состояние стабильное, — ответила та. — Америка вскоре пойдёт на поправку, мисс…

— Гвен. Просто называй меня Гвен, — махнула рукой она. — А ты…?

— Анна. Помощница медика.

Курьерша кивнула и вновь перевела взгляд на пациентку.

— Помню её ещё совсем юной, — она проговорила это так тихо, что Анне пришлось напрячь слух, дабы расслышать её. Была самой мелкой среди других. Жаль, что она вообще попала к Уинфреду… Никогда не понимала этого в нём. Его завоёвнические настрои — да, но то, что он отлавливает детей…

— Вы близки с ним? — осмелилась спросить Выжившая.

— Да нет, не настолько, как можно подумать, — поморщилась Курьерша. — Уинфред — тот ещё ублюдок, и я предпочитаю держать его рядом. Так спокойнее. Он не сможет отчебучить что-то из ряда вон выходящее, пока я слежу за ним. Но любовник он неплохой, признаю.

Выжившая понадеялась, что её вспыхнувшие щёки не видно в темноте. Конечно, она догадывалась, что что-то, да связывает Курьершу и Уинфреда, но настолько… И, тем не менее, она ему не доверяет. Более того — предпочитает держать на коротком поводке, судя по её словам.

И тут в голове женщины что-то щёлкнуло. Вот он — джокер, способный кардинально перевернуть ход их игры с ног на голову.

И, словно не веря, что произносит это вслух, Анна выпалила:

— Америка попросила меня помочь ей сбежать от него. — И опасливо покосилась на Гвен.

Но та ничуть не удивилась. Курьерша вздохнула, отвела взгляд, поправила складку на постели Америки и, наконец, заговорила:

— А она осталась такой же наивной, как и в детстве. Бежать от Уинфреда придётся далеко. И с вагоном стелс-боев в запасе. Он перевернёт каждый камень и облетит всю Неваду — но найдёт её. Разве что только… — Гвен перевела взгляд на Анну, и Выжившая почувствовала, что её сейчас испытывают — прощупывают слабые и сильные стороны, а также разглядывают как потенциального союзника. — Настолько хороша твоя команда?

— Здесь нас немного. Остальная часть сейчас на «Дьяволице», в плену — Уинфред поклялся нас отпустить, как только Америка выздоровеет. Но вы наверняка слышали о пиратах «Галатеи».

Курьерша кивнула и сложила руки домиком, тщательно обдумывая ситуацию.

— Вот что. Я могу отвлечь Уинфреда на несколько дней. Он давно не бывал у меня, на Стрипе, а там множество развлечений — и ловушек — способных его немного затянуть. Уже не говоря о том, что там буду я. Вы в это время расправитесь с его командой и похитите Америку. А дальше — летите что есть сил. Быть может, вам повезёт и Уинфред потеряет ваш след. В запасе у вас будет дней пять, не больше. Петляйте, как только можете.

— Ох, спасибо вам. Правда. Я так боялась оставить её тут одну, тут… Однако. Почему же вы нам помогаете, Гвен?

— Я хочу спасти от его сетей хотя бы одну душу. Единственную, что всё ещё видит просветы солнца сквозь прутья. И, если всё обойдётся удачно — я надеюсь, что Уинфред одумается и перестанет творить такую хрень.

— Не проще ли было вам убить его с самого начала?

Курьерша долго смотрела ей в глаза, от чего Анне стало немного стыдно. Наконец, Гвен ответила:

— Я пообещала одному человеку никогда не проливать кровь зазря. Неважно, чью — даже такого отморозка, как Уинфред. Пока она сохраняет нейтралитет и не идёт против меня, я ничего не стану предпринимать. Но подсобить вам — могу.

***

— Это чёртово безумие! — громким шёпотом выпалила Кейт, едва Анна закончила свой рассказ. — Рисковать всем ради неизвестной девушки? Да вы обе чокнулись.

Пираты «Галатеи» собрались на вынужденное собрание, едва только помощница медика сообщила новость Мелиссе, а та уже созвала остальных в угол палаты, где их и временно разместили.

— Поддерживаю, — тихо отозвался места Джастин. — Наша команда и так уже на грани распада из-за недавних событий. Если эта миссия пойдёт не по плану… Сложно представить, что с нами будет. Мел, а что насчет тебя? — Он обернулся к Мелиссе.

Та сидела, задумчиво подперев подбородок кулаком и постукивала своими металлическими пальцами по бетонному полу.

— Айрис? — наконец-то проговорила она, повернув голову к девушке, занятой распиванием местного напитка — «Сансет-саспариллы», изъятой (украденной, когда он зазевался) у какого-то бродячего торговца, пришедшего к клинике поторговаться.

— Почему бы и нет? В смысле, — добавила она, заметив удивление на лицах некоторых пиратов, — на месте этой Америки я была рада, если бы меня спасли. Самой ей не удалось, а помощи, судя по всему, ждать ниоткуда. И тут являемся мы.

— Звучит разумно, — кивнула помощница капитана. — А что думаешь ты, Дафний?

— С практической стороны — мне будет обидно, если плоды моих трудов пойдут прахом. Всё же, мы почти что вытащили Америку из того света. И всё зазря. Более того — боюсь представить, что с ней будет, если она выдержит все испытания Уинфреда. Еще лет пять подобного «обучения»… — Он вздохнул. — Да она от команды, отвернувшейся от неё, никого в живых не оставит. Перевернёт всё восточное побережье в поисках нас. Будет вся в отца…

Команда задумалась над его словами. Ситуация заиграла новыми красками — стоило лишь вспомнить, что провернул Уинфред, когда пытался отыскать Дафния. А человек, вышколенный по его методам, будет ещё страшнее.

— Ну, и… Когда-то я поклялся не навредить. Так что не могу её оставить тут. Но решать вам всем, не мне.

— Мы тебя поняли, — проговорила Мелисса и выпрямилась. — Проведём голосование. Ты ведь за? — Уолтерс кивнул, и роботесса обернулась к следующему: — Джастин?

— Я против. Это всего лишь девчонка. Она одна — а нас всей командой около двадцати. Неравноценно.

— Кейт?

— Тоже против. Прости, дурёха, — ирландка повернулась к подруге, — но как-то не шибко хочется. Если она сильная — справится сама и сумеет удрать от этого… капитана. Меня почему-то никто не спасал, когда я в рабство попала. Путь к своей свободе я выгрызла в одиночку.

— Хорошо. Айрис?

— За. Если эта Курьерша сдержит слово… мы должны рискнуть.

— Анна?

— Вы не знаете, какими глазами она на меня смотрела, — тихо проговорила Анна. — До какого уровня отчаяния ей нужно было дойти, чтобы просить помощи у абсолютно незнакомых людей, сделавших доброе дело по отношению к ней? Мы — её единственная спасительная соломинка и если не протянем руку помощи… она пропадёт. Уинфред её просто… раздавит, как радтаракана ногой.

— Это пустошь, Анна, — ответил на её слова Джастин. — Здесь постоянно случается подобное — а то и похуже. Таких Америк по всем штатам — множество.

— Так почему мы не можем спасти хотя бы одну?

— Шансы у нас невелики, — решил поддержать её Дафний. — Но, если не попытаемся, кем же мы после этого будем? Неужели пираты «Галатеи» черствы настолько, что, видя страдания одного человека, не попытаются даже спасти его? Неужели цель нашего воздухоплавания — это постоянные грабежи и налёты, кровь и насилие? Чем же мы тогда отличаемся от команды «Дьяволицы»? Они преследуют те же идеалы. И вы видите, к чему это привело.

Наступило глубокое молчание. Наконец Айрис произнесла:

— Вау, Дафний. Да я никогда не слышала, чтобы ты произносил настолько проникновенную речь при нас.

— Значит, трое против двоих, — кивнула Мелисса.

— Но всё же, решать тебе, — проговорила Кейт.

Вместо ответа Мелисса потянулась к своей колоде таро, которую всегда носила с собой на поясе. Перетасовав карты, она разложила их веером, держа рубашками вверх, и протянула его Анне.

— Ты начала это — твой выбор и определит всё.

Выжившая робко протянула руку, не решая что-либо предпринять, лишь гладила потрескавшуюся от времени поверхность карт подушечками пальцев. Наконец, она потянулась к самой дальней карте слева и перевернула её.

— Двойка жезлов, — взялась пояснять её значение Мелисса, пока все глядели на изображение человека со сферой и скипетром. — Как бы ни было волнительно, карта подсказывает, что наша операция пройдёт успешно. Но медлить больше нельзя. Значит, решено.

— Наши жизни будут зависеть от этого куска бумаги? — нахмурилась Кейт.

— Нет. Они — нет. Но моё решение — точно. Как только капитан Уинфред отбудет вместе с Курьершей, прихватив с собой, надеюсь, хоть несколько своих роботов, мы тут же начнём действовать. Сначала — захватим Америку. Возможно, придётся прорываться с боем. Убивать или оставлять в живых людей Уинфреда — людей и гулей, ладно — решать уже вам.

— Анна, ты займёшься тем, что проведёшь Америку. Ещё Айрис с собой прихвати. До этого вы с Дафнием должны поднять её на ноги любой ценой. Не думаю, что Курьерша начнёт действовать завтра, так что несколько дней у нас есть. За это время очухается — уж с такой-то интенсивной терапией и мёртвого бы подняли. Так вот. Доставляем Америку на «Дьяволицу», объединяемся с остальной частью нашей команды, берём в плен дьяволов, заставляем их довезти нас до «Галатеи». А затем летим и не оглядываемся. Вот ещё бы передать нашим то, что мы собираемся провернуть…

— Это можно устроить, — криво улыбнулась Айрис, и все обернулись к ней. Она кивнула на свой живот. — Ну, никто же не будет против, что во время кратковременных родов на седьмом месяце нужно срочно вызвать отца.

— Но у тебя ведь шестой пошёл, — повернулась к ней Мелисса. — А здесь полно медиков.

— Да, но беременность проходит у каждой по-разному. Уж я так правдоподобно сыграю, что они не то, что в седьмой, а в девятый поверят! А с доктором, исследовавшим меня, я поговорю.

— Хорошо. Далеко не безупречный план, конечно. Но составленный за такое краткое время — сойдёт. Что же, на этом всё. Будьте готовы сорваться с места в любой момент.

Члены команды начали расходиться к своим койкам, а Мелисса потянулась к колоде карт, дабы собрать её. Приподняв верхнюю, двойку жезлов, она внезапно обнаружила, что к ней плотно приклеилась ещё одна. Отцепив ту, пиратка вгляделась в её значение и нахмурилась.

— Что там? — спросила с каким-то беспокойством Анна рядом, и роботесса в очередной раз за своё существование обрадовалась, что она не человек — иначе бы в этот момент вздрогнула и выдала себя.

— Ничего такого, — как можно более равнодушно ответила она, собирая колоду в свой мешочек. — Просто карта немного не вяжется с предыдущей, так что её значение не считается.

Помощница медика с, кажется, облегчением кивнула и удалилась, а Мелисса посмотрела ей вслед. Она, конечно же, солгала, ведь ей выпала семёрка мечей. Обман. Крах. Нежелание брать на себя ответственность. Одна из самых противоречивых карт, не сулившая ничего хорошего.

***

Поначалу всё складывалось вполне неплохо. Ну, почти, если учитывать, что их план был составлен впопыхах за один день и не блистал своей изобретательностью. Быть может, будь тут они все — и он заиграл бы новыми красками. Увы, но ото всей «Галатеи» здесь присутствовала лишь горсть и это заметно ощущалось: не хватало смелости решений капитана Ирвинга, дотошности Маргариты, безуминки Итана и рассудительности Ризера. Зато они всё ещё были друг у друга и все эти дни пытались отшлифовать свой план и проработать как можно более тщательно.

— Что, если Уинфред оставит здесь всех своих приспешников? — тихо спросил Джастин у Мелиссы во время общей трапезы в их палате. Пока они ели, роботесса доделывала их план, руководствуясь какими-то заумными схемами в своей голове.

— Я возьму их на себя и попытаюсь пробить нам путь. А вы с Кейт меня подстрахуете. И да, ты, Айрис, никуда не вмешиваешься.

— Что в это время буду делать я? — задал вопрос Дафний.

— Хм, — задумалась помощница капитана. О принципиальной позиции медика знали все — он не участвовал в каких-либо боях экипажа «Галатеи» и всегда ждал команду на корабле. К битве его не затянешь и на пушечный выстрел. — Будешь тогда сопровождать Анну и Фэнг. Как раз потянешь на себе Америку. Только мы подадим сигнал о том, что «переговоры», — она изобразила кавычки пальцами, — на «Дьяволице» прошли успешно, покидайте своё укрытие и присоединяйтесь.

— А представим… — Дафний сложил руки домиком. — …что, например, чисто гипотетически, кого-то из нас выведут из игры.

— Хорошо. Тогда вместо меня всё командование принимает на себя Джастин. Если подстрелят Анну — её место займёшь ты. И наоборот. За погибшими мы возвращаться не будем — тут каждая секунда станет на счету. Так что никому не обижаться.

— Даже и не думали, — дёрнула плечом Кейт. — Я живу по такой позиции вот уже двадцать шесть лет.

— Если Уинфред откажется покидать это место… — впервые обозвалась Анна. — Мы никак не попытаемся спасти Америку?

— Увы, Анна.

На этом и порешили. Прошло уже три дня, и Америке стало немного лучше — в сравнении с тем состоянием, в котором она пребывала накануне, это был хороший прорыв. А автодок и стимуляторы знали своё дело.

На четвёртый день Анна возвращалась по коридору к пациентке, как вдруг встретила в коридоре Курьершу. Та посмотрела на неё и едва заметно кивнула — пора.

С этого дня они начали действовать, стараясь придерживаться плана, который, увы, принялся рушиться просто у них на глазах. Сцену Айрис все приняли за чистую монету, более того — она смогла вполне правдоподобно отыграть, что даже Усанаги, лично пришедшая удостовериться, поверила ей. Но вот Уинфред наотрез отказался впускать отца ребёнка сюда.

— Здесь вам не госпиталь, — бросил он, когда выходил из палаты Америки, и Анна обратилась к нему с просьбой. — Родит — тогда и увидит.

Значит, команда «Галатеи» не будет предупреждена об их миссии, что значительно усложняло их план.

А потом Гвен уговорила-таки капитана «Дьяволицы» посетить вместе с ней Нью-Вегас. Уж как — никто не знал, да и не очень хотел-то, но дело было свершено, и Уинфред отбыл вместе с правительницей здешних земель. «Чтобы к моему возвращению она уже была на ногах и смогла отправиться с нами», — бросил он напоследок и отправился вслед за Курьершей, взяв себе в сопровождение штурмотрона. Пришла пора действовать.

— Америка, — Анна зашла в палату главной пациентки клиники, — мы забираем тебя.

Та поначалу замерла, не веря услышанному. Её глаза, казалось, стали ещё больше, брови вскинулись ввысь, а лицо сильнее побледнело — хотя куда уж.

— Вы решили… помочь мне? — переспросила она. Осознание медленно просачивалось в её ещё затуманенный слабостью от болезни мозг.

— Да, — Выжившая протянула ей руки, чтобы помочь подняться. Внезапно за стеной послышался грохот, а затем — звуки стрельбы, тревожно свистевшие коридорами. Сглотнув ком в горле, Анна быстро заговорила, пока помогала ей одеться: — Уинфред покинул сегодня клинику, дабы повидаться с Курьершей в Нью-Вегасе. Мы должны торопиться, иначе…

Шум подозрительно стих, будто его и не было. Странно. Подняв голову, Анна прислушалась. Выждала минуту — но за ними никто не пришёл, хотя они договаривались об обратном. Женщина медленно потянулась к револьверу в кобуре, а затем, достав его и сняв с предохранителя, стараясь ступать бесшумно, открыла дверь и выглянула, но не заметила ничего подозрительного. Однако её предчувствие просто бесилось от того, что-то было не так. Кивком головы дав понять Америке, чтобы она ждала её тут, Выжившая выбралась из палаты и тихо зашагала к главному залу.

— Только попробуйте — и я, наплевав на любые свои клятвы, застрелю её, — донеслось из коридора, и сердце Анны ушло в пятки. Она осторожно выглянула и увидела развернувшуюся странную картину: докторка Усанаги прижимала плазменный пистолет к голове Айрис, которая безуспешно пыталась выбраться, а пираты «Галатеи» застыли, не решаясь пошевелиться — их держал на прицеле оставшийся из охранников здания. Второй был уже мёртв, как и приспешники Уинфреда. «Вот чёрт», — только и подумала она и посильнее сжала рукоятку своего револьвера. Благо, её позиция под углом позволяла ей разглядеть всё и при этом быть незамеченной.

— Какого дьявола, Сюин? — выступил наперёд Дафний, и та направила дуло пистолета на него.

— А вы не догадываетесь? Вы похищаете пациентку моей клиники, и я должна этому помешать.

— Мы её спасаем! — выкрикнула Мелисса и ещё сильнее обхватила рукоять своей левой сабли на поясе, но достать пока не решалась.

— Вы молодцы, — в голосе заведующей клиникой скользило явное презрение. — Решили позаботиться и освободить её от Уинфреда. А о нас вы подумали? Что случиться, когда он вернётся и обнаружит, что его «дочь» пропала? Да Уинфред от этого места ничего не оставит. На ком, по-вашему, он первым сорвёт свою злость?

— Он броситься в погоню за нами. У него не будет времени, — подал голос Джастин.

— Да, конечно! У капитана-то Уинфреда никогда не было времени на пару-тройку убийств! — прошипела Усанаги, мигом припоминая им случившееся с Марией. — Я не могу ставить жизнь моих пациентов под угрозу. Так что вы сейчас же оставляете тут Америку и убираетесь отсюда куда угодно — мне всё равно.

Дафний переглянулся с Мелиссой и оба они пришли к одному выводу.

— Нет, — сообщил он. — Ты должна успокоиться, Сюин. Он не станет…

Она не дослушала.

— Значит, ты сам определился, — проговорила Усанаги, вновь возвращая пистолет к виску Айрис.

Но прежде, чем та успела хоть что-либо сделать, раздался выстрел, и её тело обмякло. Следом же прозвучал второй — это Джастин пальнул по оставшемуся охраннику, и тот сполз по стене вниз. А все обернулись к сжимающей револьвер Анне Харрис.

— Это ведь было необходимо? — спросила она, облизнув пересохшие от волнения губы. Её голос как-то странно подрагивал, ведь одно дело — расправляться с рейдерами, стрелками, дикими гулями и прочей нечистью пустошей, а совсем другое — порешить особу, с которой ты ещё накануне обсуждал болезнь их пациентки.

— Да, — проговорила Мелисса, помогая Айрис встать. — Ты нас спасла.

Анна перевела взгляд на Дафния, и тот хмуро кивнул ей, соглашаясь со словами роботессы.

***

«Галатея» уверенно несла свои паруса подальше от этих проклятых земель, и каждый из команды чувствовал заметное облегчение. Они смогли прорваться, они смогли. Всё едва не пошло наперекосяк, когда Мелисса под своим предводительством повела команду к «Дьяволице» и не начала там настоящую бойню, ведь на попятную здешняя команда идти явно не собиралась, даже несмотря на то, что помощница капитана с самого начала объявила о готовности к переговорам. Поначалу оставшаяся часть галатеевцев оторопела, не совсем понимая происходящее, а потом увидела Анну с Америкой в безопасном укрытии и тут же смекнула что к чему. Жаль, что пришлось порешить почти всю команду Уинфреда — некоторые всё же решились сдаться и удрать. Другие же держались до конца и привело это к тому, что покинутая «Дьяволица» осталась стоять возле их первого места встречи, а пираты «Галатеи» спешно летели к востоку — домой.

— Ну, золотце, — проговорил капитан Ирвинг, когда спустя две недели они оставили позади ещё два штата, обминая Кордильеры, — до сих пор не могу осознать, что ты провернула. Смотри только, чтобы нас за это не покоцали.

— Всё же, от кое-кого мне передалось непомерное безрассудство, — подмигнула ему Мелисса.

Остальная же часть команды к их авантюре отнеслась по-разному: Маргарита как всегда была недовольна; Ленц начал не отходить от Айрис ни на шаг (а точнее — теперь ей пришлось постоянно быть подле него), особенно после того как узнал, что она побывала в заложниках в Усанаги; Ризер и Тоня лишь пожали плечами и ответили, что это не особо-то и было нужно; Дядюшка Рив рассказал за трапезой десяток подобных историй о его юности, и чем крепче был напиток в его кружке, тем фантастически они звучали; Итану было всё равно — но он был рад так быстро вернуться к «Галатее» и вновь сжимать её штурвал в руках; Эдгар же пожалел, что его не было с ними в клинике; Малец Фрид жаловался всем подряд, что Тыковку чуть не съели на «Дьяволице», а его же мать постоянно готовила что-то новое для Америки, пытаясь подбодрить девушку. Если же говорить о ней… Пока что бывшая подопечная Уинфреда чувствовала себя всё ещё нездоровой, ибо процесс её выздоровления пошёл естественным путём, а достаточного количества стимуляторов для ежедневных инъекций не было. Её поселили пока что в лазарете, и Анна и Дафний по очереди ухаживали за ней. Медленно, но она всё же шла на поправку.

Одним днём Выжившая вывела её на прогулку, заметив, что та достаточно окрепла. Осторожно придерживая, она повела девушку вдоль палубы, а затем они остановились у перил, дабы наблюдать красивый пейзаж: закат солнца окрасил облака в приятный розовый цвет, напоминая Анне розовые облачка с сахарной ватой. Странно — она даже не помнила, какова та на вкус. Как и, ей удалось подметить, большинство роскошной довоенной еды. Всё это осталось в таком далёком прошлом и было настолько глубоко спрятано в её сознании, что Выжившая боялась ворошить его: ещё не хватало зацепить другие воспоминания, чтобы они посыпались на неё, будто песок, и не потопили под своей тяжестью. А там сверху ещё и наваляться эпизоды годичной давности — последнее, что ей бы вообще хотелось…

— Я никогда не замечала, какие они красивые, — вывел Анну из размышлений хрипловатый голос Америки. — Облака. На «Дьяволице» как-то не до них было. Я смотрела лишь иногда. И то — мельком.

— Отсюда они кажутся совершенно не такими, как с поверхности. Не такими непостижимыми. И даже, пожалуй, слишком простыми.

Америка дёрнула плечом, не соглашаясь с её словами. Она была не очень сговорчивой всё время: то ли всё ещё сторонилась чужой команды, то ли не знала, как сблизиться, то ли чувствовала вину за то, что они едва не погибли из-за неё… На все вопросы отвечала однозначно, чеканила предложения по одному — похоже, таков был отпечаток воспитания Уинфреда на всех его детях — и никогда ни на что не жаловалась, будто была высечена из стали — а то из самих алмазов, несмотря даже на то, что даже простой процесс дыхания был для неё чуть более затруднительным.

Тем не менее, сегодня она решила нарушить привычный порядок вещей и поговорить куда дольше.

— Так и не смогла вас поблагодарить. А надо было. Спасибо. Вам и доктору. Вашему капитану, взявшему меня на борт. И той железяке, что помогла нам всем.

— Лучше не называй Мелиссу так, хотя бы в её присутствии. Не думаю, что ей это понравится.

— Там мы всех наших так называли, — дёрнула плечом Америка и поникла — воспоминания о «Дьяволице» были не из самых приятных.

— Как команда вообще относилась к тебе? — Анна задала вопрос, давно крутившийся на языке, но раньше как-то не было особого повода.

— Братья и сёстры не любили. Большая конкуренция за внимание отца. Гули долго не задерживались. Ставали дикими. Приходилось отстреливать. Железяки иногда ломались. В детстве мне было назначено приглядывать за ними. Чинить, если надо. До того, как отец увидел во мне потенциал. А я научилась ещё и разбирать их. Однажды почти пригодилось.

— Ты уже думала о своём будущем? — Америка повернулась и красноречиво посмотрела на неё, молчаливо задавая вопрос «А ты как думаешь?». — Если хочешь, я поговорю с капитаном Ирвингом. Думаю, он будет не против принятия тебя в команду. Можешь рассказать ему о своих умениях.

— Не знаю. Не хочу от кого-либо зависеть теперь. Но вы спасли меня. Мне нужно отработать долг перед вами.

— Для начала — выздоровей. А потом уже будешь думать об этом, — Анна мягко улыбнулась, но девушка никак не отреагировала на это.

— Эй, вы! — окликнул их тем временем Ризер. — Мы совсем скоро собираемся остановиться в Эль-Пасо, чтобы пополнить запасы топлива. Вам ничего не нужно из припасов?

— Дафнию что-то вроде хотелось купить из медикаментов, — чтобы не кричать, Выжившая приблизилась к нему. — А мне — немного стим-колы, если будет.

— Могу оформить за свой счёт, — подмигнул ей интендант.

— Нет, спасибо, — как-то растерянно пробормотала Анна. Она всё ещё не могла позволить испытать на себе любое проявление мужского внимания — разве что исключительно дружеское от Дафния — и испытывала скорее стыд за это. Как будто… будто до сих пор была в отношениях. Или, если быть совсем уж честным, не могла их отпустить, как бы ни пыталась.

— А тебе, Америка? — обратился уже к ней гуль.

— Хочу какую-нибудь пушку. Вместо моей старой, — отчеканила она.

— Оу, оу, подожди, — обернулась к ней Анна, — ты сначала начни твёрдо ходить, а потом уже об оружии думай.

— Я не забуду и подумаю об этом, — усмехнулся интендант. — Есть какие-то предпочтения? Огнестрельную, лазерную, плазменную?

— Громкую.

Гуль вскинул свои редкие брови, а Выжившая лишь вздохнула. Кое-кто совершенно не спешит остепениться.

***

Сбежав от Ленца (которого, к слову, на днях удалось излечить аддиктолом) на своё любимое воронье гнездо и, несмотря на беременность, всё также проворно в него взобравшись, Айрис лениво осматривала горизонт. На севере виднелись шпили палаток рынка Эль-Пасо, самого большого известного на западном побережье. На востоке кучковались тёмные хмурые облака — похоже, скоро быть дождю. Придётся снижаться и лететь ниже их в надежде, что никто из поверхности не заметит их корабль. Затем же Фэнг настроила подзорную трубу и вгляделась в горизонт запада. Нахмурилась, опустила трубу и протёрла краем рукава её линзу, а затем вновь поднесла к глазу. Теперь сомнений не было: это было не пятно, а стремительно приближающаяся точка на горизонте. Сложив подзорную трубу, Айрис стремительно спустилась на палубу и побежала к каюте капитана.

Без стука ворвавшись в неё, она увидела склонившуюся над бумагами Мелиссу и Эдгара, точившего нож.

— Мэм, — обратилась она к роботессе, тяжело дыша после бега. — Горизонт не чист. Они идут к нам.

На секунду брови помощницы капитана взметнулись вверх. Так быстро? Даже в своих исчислениях в голове она не могла предположить, что «Дьяволица» настигнет их спустя две недели. Но теперь уже поздно проводить расчёты и думать, как это им удалось. Мгновенно поднявшись и бросив бумаги, Мелисса обернулась к правой руке капитана:

— Эдгар, беги ищи капитана Фрэнсиса и Ризера на рынке. Надеюсь, больше никто из команды туда не попёрся… — Он кивнул и спешно удалился. — А ты, Айрис, оповести команду. Пусть готовятся к бою. Его не избежать.

Девушка кивнула и скрылась в дверном проёме, а Мелисса потянулась к своим саблям, закреплённым на стене. Сжав пальцы на рукоятке, такой же холодной, как и её рука, роботесса на мгновение прикрыла глаза. «Ты обязана защищать их, помнишь?» — напомнила она самой себе. Как же тут не помнить.

И помощница капитана сняла и закрепила на поясе свои клинки, а затем двинулась в сторону склада, дабы выбрать себе что-то из огнестрельного оружия. Сегодня у них планируется буйная ночь.

***

Когда «Галатея» вновь плыла в сторону востока, а точка на горизонте всё приближалась и приближалась, упорно сокращая между ними дистанцию, капитан Ирвинг собрал всю команду на верхней палубе и медленно расхаживал перед ней, вглядываясь в эти лица. Прибыла даже Америка и стояла, опираясь на Дафния. Все эти люди… они были ему не просто друзьями. За всё время, что они покоряли небеса, он успел настолько породниться с ними, что потеря хотя бы одного бойца казалась попросту немыслимой. Отбиться от «Дьяволицы» они-то сумеют — вряд ли Уинфред успел собрать за это время хорошо подготовленную команду — но вот какой ценой…

Отмахнувшись от этой мысли, Фрэнсис развернулся к команде, а верная Мелисса присоединилась к нему, и заговорил:

— Значит, они решили преследовать нас. Догнать и выпотрошить. Показать, чего стоит предательство. И заодно устранить конкурентов. Всё как мы и предсказывали — Уинфред решил не отступать. Он думает, что раздавить нас — проще простого. На нашем примере показать остальным, какова его власть. Что никто не смеет идти ему наперекор. Но разве он видел нас в бою? Разве догадывается, против кого решил пойти? И чего мы стоим. Я думаю, вы знаете ответ.

Волна одобрительных возгласов прокатилась их командой. В этот момент почти каждый чувствовал, что вот оно — мгновение, ради которого они жили. То самое испытание, определяющее их стойкость и силу духа.

— Я могу сдаться, — вдруг заговорила Америка, смотря только на капитана.

— Думаю, уже поздно, — повернулся к ней Фрэнсис. — Да и Уинфред не захочет слушать никого. Не в его это натуре. Так что мы дадим ему решающий бой. Пусть ваши сабли будут остры как никогда прежде. Пусть в винтовках никогда не заканчиваются пули. Абордажные крюки всегда попадают в цель. А умение сражаться никогда не подводит. Ибо пора, друзья мои. Пора наконец-то изгнать эту пакость назад в ад и дышать свободно, лавируя этими землями.

И началась суматоха: пираты спешно принялись готовиться к бою. Обычно ленивая атмосфера на борту сменилась неспокойной, боевой. К складу Ризера выстроилась большая очередь желающих получить своё оружие. Кто-то уже тренировался, сражаясь на клинках с сотоварищем. Кто-то набивал оружие патронами, а кто-то точил ножи. Одна лишь Анна Харрис стояла у капитанского мостика, отвернувшись ото всей суматохи.

Она крепко вцепилась в поручни и пыталась ровно дышать, но её взгляд всё равно возвращался к нависшими над кораблём графитовыми облаками. Будет гроза. Вдалеке уже слышались раскаты грома и скоро они попадут просто к нему, из-за чего пришлось снизиться. Изредка вспышки молний мелькали тут и там на горизонте, вспахивая хмурые небеса.

Расслабься, приказала она себе. Это всего лишь гроза. Думай лучше о том, что сейчас вам предстоит трудный бой. Тебе придётся мгновенно оказывать помощь раненным и следить за всеми. Не до этого сейчас.

Всего лишь гроза. Она вдохнула, повторяя эти слова про себя. Ты выше этого. Ты сможешь это преодолеть. Просто выдохни и успокойся.

Но, как бы она себя не убеждала, толку от этого было мало. Анне хотелось спрятаться где-то в самом отдалённом уголке «Галатеи» и скрутиться калачиком. И не слышать этих раскатов грома. И не видеть вспышек молний. Дождаться, пока всё это окончиться, подняться и сделать вид, что этого не было.

Но она не могла. Её команда нуждалась в ней. Ей нужен был полевой медик, готовый сразу же прийти на помощь. Следует взять себя в руки. Самой. Теперь ей никто не поможет преодолеть это.

— Ты чего тут стоишь? — сзади подошла Кейт, и Анна обернулась к ней. — Оу, — проговорила та, заметив, какими напуганными глазами она на неё посмотрела.

Выжившая глубоко вдохнула, пытаясь успокоить себя и отвлечься на Кейт. Она выглядела полностью готовой к бою: «Путь к Вальхалле», ещё из Содружества, привычно был закреплён на поясе, а за плечами девушки виднелся дробовик.

— Что это с тобой, дурёха?

— Я боюсь грозы, — на выдохе проговорила Анна.

— Ты что, реб… — хотела было сказать Кейт, но осеклась, увидев, насколько подавленной была её подруга. Привычно бледная кожа нездорово посерела, а под глазами выступили тени. — Насколько ты..?

— Достаточно, — женщина судорожно сжала дерево поручня. — Всю жизнь.

— И почему не сказала мне об этом раньше?

— Мы никогда не попадали в грозу. Не было повода.

Кейт вздохнула и стала рядом. А потом заговорила странно осипшим голосом:

— Когда я была в рабстве… — Ей явно было неприятно вспоминать это. — То, чтобы успокоиться, просто пыталась переключиться на что-то. Часто было трудно — но, в конце концов, я поняла, что в такие моменты лучше всего просто вспоминать, что однажды у меня в детстве была собака и как мы с ней возились. Иногда я даже жалею, что мы не как они, — она кивнула в сторону приближающейся к ним Мелиссы. — Не можем быстро переключиться на что-нибудь другое.

— У вас тут всё в порядке? — спросила помощница капитана.

Кейт перевела на Анну взгляд, и та наконец-то ответила:

— Да, в порядке. Полном.

Они ей поверили, ведь сейчас было совершенно не до этого. Кейт расслабилась, а Мелисса отвернулась и зашагала к остальным.

Но глубоко в душе Анна знала, что солгала.

***

— Они совсем близко, — отрапортировал капитану Джастин, глядя в подзорную трубу.

— Насколько? — обернулся Фрэнсис, отвлёкшись от разбора своего карабина.

— Я могу разглядеть их надпись на борту.

— Что же… — проговорил капитан, прикручивая последнюю деталь. — Пора приниматься за дело.

Он встал и окинул горизонт взглядом, мигом найдя там «Дьяволицу». А затем же, хлопнув в ладони, заговорил и его раскатистый голос пронёсся по всей палубе:

— Команда! Полная готовность! — Все обернулись к нему и, покинув прежние места, принялись стекаться на верхнюю палубу. — План вы знаете. Ленц, следи за механизмами. Итан. ты держишь «Галатею» в воздухе. — Тот кивнул. — Айрис, забираешься в трюм и носа не показываешь. Это приказ. — Девушка хотела было возразить, но осознала серьезность ситуации и замолчала. — Дафний. Ты остаешься с Америкой. Не сдавай её дьяволам ни за какую цену. Ну, а ты, Анна, план своих действий знаешь.

Капитан Ирвинг заметил, что та была как-то потеряней обычного, но всё же она кивнула и решила проверить свою сумку медика — а вдруг забыла чего.

— А остальные уже знают, что делать. Сегодня мы должны наконец-то покончить с этим, раз и навсегда. Однажды нам это даже почти удалось… а теперь у нас и вовсе самая подготовленная команда из всех. К чёрту эту удачу, — он вскинул правую руку с саблей вверх, — сегодня нам будут благоволить наши стойкость и умения.

Команда откликнулась на его клич и каждый поднял своё оружие. Маргарита держала золотой вымпел с символикой «Галатеи» — клинками и крышкой между ними. Сейчас они сражались не за крышки, а наконец-то ради чего-то большего: украденной девушки, каждый день благодарившей их, своей чести, поставленной под сомнения… и ради каждого из них.

Всеобщее ликование прервало появление «Дьяволицы», которая сразу решила не мешкать и пойти на таран, дырявя бушпритом их судно. Воздушный корабль сильно тряхнуло, и лишь немногие остались стоять на ногах, но упавшие скоро поднялись — и вскинулись вверх сабли и шпаги, заблестели мушкеты и револьверы, и пираты «Галатеи» уверенно понеслись навстречу «Дьяволице».

— Пора! — отдал приказ капитан Фрэнсис.

В ту же секунду в доски старой каравеллы вцепились десятки абордажных крюков. Этот план они обсуждали заранее: нужно не дать дьяволам просочиться на «Галатею», а самим перейти в наступление, заставив тех немного опешить. Первые люди уже начали подниматься на «Дьяволицу». Её команда принялась перерезать стальные тросы, но пираты с борта принялись отстреливать их — и завязалась настоящая борьба.

Оглянувшись, чтобы убедиться в том, что Америка с Дафнием и Айрис скрылись, а Итан вновь стоит за штурвалом, Фрэнсис удовлетворённо хмыкнул и вытащил свой револьвер. Уинфреда на борту почему-то пока ещё не было, но ему всё же будет чем заняться — и он схватился за ближайший трос и начал подъем.

— Анна! — окликнула ту Мелисса, чтобы по обыкновению взять её с собой. Помощника медика не мешкая подбежала к ней, и роботесса, обхватив её за пояс, принялась карабкаться на «Дьяволицу».

Взойдя на борт, она выхватила своисабли и оценила обстановку: их команда сражались с дьяволами, которых было значительно больше. Анна подле неё удивлённо заморгала, да и сама Мелисса на секунду застыла. А потом вгляделась в толпу и поняла, что знакомых лиц нет — ещё бы, после того, как они захватили «Дьяволицу», в живых мало кто остался, лишь предпочитавшие сдаться. Эти же противники выглядели постарше детей Уинфреда. И потрепанней жизнью. А уж как они неистово сражались…

— Я не понимаю, — проговорила Анна. А вот помощница капитана смекнула, что есть что.

— Это все — его дети. Смотри на эти татуировки под их глазами, как у Америки. Предыдущие поколения и их подчинённые. Но как… как он успел так быстро собрать их? Даже я не могу высчитать это…

— Они настолько преданы ему, что сразу же откликнулись на его зов, — словно сомнамбула, откликнулась Анна. Но тут же встряхнула головой и поспешила к раненому Эдгару.

— Похоже, только так, — вслух проговорила Мелисса и подняв сабли, кинулась на первого противника.

В то же время Выжившая закончила колоть стимулятор Эдгару и быстро перевязывала его рану на левой руке бинтами.

— Всё, — проговорила она, завязывая узел.

— С меня стим-кола, док, — отсалютовал тот и вновь кинулся в бой.

Анна же приподнялась и начала быстро оглядывать поле битвы, пытаясь отыскать к кому попасть, как вдруг совсем рядом — будто за её спиной — пророкотал раскат грома, и она оцепенела, словно превратилась в гипсовую статую. Картинка на мгновение поплыла перед глазами, и женщина почувствовала, что проваливается в огромную пропасть без дна — и ждёт её лишь вечный полёт.

«Быстро переключись!» — отдала она приказ самой себе и попыталась отвлечься на другие воспоминания. Как назло, ничего хорошего в голову не приходило. Но вдруг мелькнуло одно — оно так же приносило боль и опустошение, но вместе с тем — и было в нём что-то ещё. Грубые порывы ветра. Страшная гроза прямо из-за Светящегося моря. Рука на её плече. Шум улиц Добрососедства, перекрывающий звуки бури. Обветшалый отель. Холодное прикосновение ко лбу. Анна в последний момент вцепилась в этот эпизод из своей жизни и держась за него, словно за выступающий камень, повисла над пропастью. А затем начала подтягиваться — медленно, дюйм за дюймом, ломая ногти и стирая в кровь кожу на руках. И когда она наконец-то поднялась, то поняла, что уже может дышать ровно. Нет, отнюдь не с облегчением — но это было хоть что-то.

— Ты чего застыла, совсем сдурела, дурёха?! — раздалось рядом, а затем её со всей силы рванули на себя.

Моргнув, Анна осознала, что подле неё Кейт, которая спрятала их за импровизированным укрытием из бочек на палубе и не зря — совсем близко взорвалась светошумовая граната, и картинка перед глазами раздробилась, словно разбитое зеркало, а в ушах раздался противный писк, перекрывающий все звуки битвы.

— Жива? — будто сквозь толщу воды раздался рядом голос Кейт, и Анна механически кивнула.

Моргнув пару раз, она нормализовала зрение, а голос подруги на этот раз звучал куда ближе:

— Что это было?

— Я запаниковала, — призналась Анна. — Но это прошло. Ты не ранена?

— Смотри мне, — проворчала Кейт. — Нет, жива-здорова, собираюсь навалять вон тому парню, — она кивнула на амбала, сражающегося с Тоней. — Ты часом не знаешь, чего их тут так много? Мы же вроде всех перебили.

— Другие дети Уинфреда, — проговорила Выжившая, уже заметив, как подкосило от выстрела Мальца Фрида, и тут же кинулась к нему.

— Шустрый папаша… — цокнула языком Кейт и обнажила свой клинок.

***

Битва длилась уже около часа, но никто из сторон всё никак не мог одержать победу: обе были слишком хороши и знали, за что сражались. Наконец, переменило ситуацию появление Уинфреда.

Он пришёл вместе с гулкими раскатами грома совсем над ними — тучи сгустились и уже готовы были разразиться дождём. А точнее, прибыл верхом на небольшой подвижной воздушной шлюпке. И стоило только ему ступить шаг на палубе своего корабля, как звуки борьбы затихли, а все обернулись к нему. Дьяволы — в ожидании распоряжений, пираты «Галатеи» — выжидающее.

— Должен признать, я удивлён, — начал говорить капитан Уинфред, шагая к центральной палубе. — Я думал, что такие, как вы и полчаса не продержитесь. А тут — целый час.

Он стал в центре палубы и сложил руки в замок, властно оглядывая поле боя. Уинфред прекрасно осознавал свою неуязвимость сейчас и смаковал эту возможность вовсю.

— По-хорошему, я сейчас должен бы вызвать вашего капитана на дуэль. Провести с ним поединок как дань традициям старого мира. Тогда и было бы решено, кто сегодня выйдет победителем, а кто — побеждённым. Вот только… — Уинфред усмехнулся и с его содранной левой половиной лица это смотрелось жутко. — Вы на моём корабле. А тут я могу немного подкорректировать правила. Например, о том, что побеждённых не будет — их сотрут с лица земли.

Он щёлкнул пальцами, и дьяволы тут же взвели курки, окружив пиратов «Галатеи». Оказывается, пока те внимали речам капитана, их успели взять в кольцо.

— Как легко, однако, обмануть дурачков, — голос Уинфреда резал слух, словно наждачкой. — Сказали бы мне, что именно эти оборванцы смогли захватить «Дьяволицу» — и я бы приказал вздёрнуть такого наглеца.

Гуль перевёл взгляд на окружённую команду и на миг его жуткие глаза остановились на Анне. Он глядел на неё безразлично и холодно, и женщина поняла — это конец. Пощады не будет никому из них.

— А ведь я почти доверился вам. Казалось бы — подождите пару дней и убирайтесь из моей Невады. Но нет. Вы решили ударить по больному. И забрали самое ценное, что я когда-либо создавал. Такое я уже не прощаю. Никто не простит.

Он подошёл вплотную к капитану Фрэнсису, которого держали сразу двое дьяволов. Тот пытался выбраться, но безуспешно.

— Чья это была идея? Твоя? Или же той сучки? — Уинфред кивнул в сторону Мелиссы. Та не могла пошевелиться — к виску ей приставили карабин.

— Моя.

Прогрохотал раскат грома, и вдруг совсем неподалёку мелькнула огромная молния, рассекающая тучи совсем близко от их кораблей, кажущихся такими крохотными рядом с ней. Она на миг ярко осветила силуэт Америки, опирающийся о перила.

Девушка выглядела немного потрепано, а из носа у неё сочилась кровь — похоже, попасть на «Дьяволицу» ей пришлось с боем, ведь Дафний так просто бы её не отпустил. Она на ходу застегнула нагрудник, пока приближалась к ним, а затем подняла руку с зажатым в ладони психо и поморщилась, когда вонзила его иглу в плечо. Откинув пустой шприц, она на секунду застыла, а затем же стёрла кровь рукавом, выпрямилась и посмотрела на всех ясными глазами — препарат мигом начал действовать.

— Моя дорогая Америка, — Уинфред с едкой улыбкой обернулся к ней. — Я уже было думал, что ты и не появишься, а предпочтёшь отсидеться в трюме, как крыса. Приятно знать, что хоть в чем-то ты меня не разочаровала. Чего же ты не приветствуешь папочку?

— Пошёл бы ты на хер, папа, — процедила та, вытаскивая из ножен клинок, «одолженный» из склада «Галатеи».

На миг лицо Уинфреда исказила гримаса гнева, но он быстро взял себя в руки.

— Что же, ты сделала свой выбор, — проговорил он, вздымая обрез. — Дети так быстро растут — казалось, ещё вчера ты была самой слабой, а сейчас готова уже убить меня. Подумать только, я хотел сделать тебе своей преемницей… но ты предпочла возиться с этой швалью. Ну, ничего. Возможно, следующее поколение меня не разочарует.

Словно это было обыденностью для него, Уинфред взвёл курок, перевёл дуло обреза к груди Фрэнсиса и немедля выстрелил. Тот мигом обмяк, а державшие его дьяволы разжали руки, позволив телу упасть. Только что «Галатея» лишилась своего лидера.

Крик Мелиссы и других членов экипажа «Галатеи» заглушил удар молнии, пришедший на бизань-мачту. Она с лёгкостью вспорола доски судна, словно они были из тонкой бумаги и рассеялась на тысячи электрических импульсов. Повреждённая бизань-мачта начала тлеть — понемногу, но если ничего не предпринять…

— У них что, нет громоотводов? — вскрикнул Джастин, заметив, как понемногу начинает подниматься пламя.

Все — и даже дьяволы — обернулись посмотреть на него, и Мелисса воспользовалась этим шансом, ударив державшего её на прицеле разбойника локтем в челюсть, а затем и полностью добив того косым ударом сабель. Остальные галатеевцы последовали её примеру и принялись сражаться.

Америка же обернулась к своему «отцу», а тот недобро ей усмехнулся, тоже обнажая кривую саблю.

— Ты ведь знаешь, что я не буду по тебе жалеть?

— Будет некому, — процедила девушка и первой ринулась в атаку.

Битва на палубе «Дьяволицы» вспыхнула с новой силой и в этот раз в стократ ожесточённей, ведь каждый понимал — ревашна уже не будет.

— Роберта! — окликнула её Мелисса, пока добивала ещё одного противника. Старая пиратка тут же приблизилась к ней. — Беги на «Галатею» и отдавай приказ на снижение. Здесь становится небезопасно, — она кивнула на небо, пророкотавшее громом словно в ответ на её слова. — Пусть Итан займётся посадкой, а Ленц, Айрис и Дафний, если он в сознании, примутся выводить спасательные шлюпки. Этот корабль вот-вот упадёт.

— Да… капитанша, — после небольшой заминки ответила ей Роберта, и Мелисса тяжело ей кивнула. Теперь должность главы «Галатеи» ложилась на её плечи.

Впрочем, думать об этом было некогда. Быстро оглядев поле боя, роботесса выцепила взглядом бледную Анну и стремительно двинулась к ней.

— Ну, и чего ты тут стоишь? Разве нет для тебя занятий? Молний испугалась?

— Маргарита и Дядюшка Рив только что потащили тяжело раненного Ризера. Он может не пережить…

— Отставить панику! — Мелисса встряхнула её. — По дороге высадим его в какую-то радиоактивную лужу — и он тут же вскочит на ноги. Сейчас же мигом соберись и продолжай работать! Нам нужно как можно быстрее разобраться со всем и покинуть этот корабль — а иначе нас — точнее, вас — поджарит до хрустящей корочки. Уинфреду, похоже, плевать на свой корабль.

Анна кивнула, вцепившись в ремень своей сумки, а затем перевела взгляд на Мелиссу. Её зелёные глаза сочувствующе посмотрели на неё, и женщина хотела было уже что-то ей сказать, но роботесса перебила её:

— Отставить. Скорбеть будет, когда выберемся целыми отсюда.

Та пробормотала что-то и мигом поспешила к Джастину, которого только что зацепили в бою.

— Так-то лучше, — кивнула Мелисса, а затем обернулась к месту, где сражались Америка и Уинфред, и посильнее сжала рукоятки своих сабель. Её сегодня ждёт последняя битва.

Если бы не самые благотворные стечения обстоятельств, каждый на этом борту обернулся бы, чтобы наблюдать их бой — насколько красивым и мастерским он был. Капитан Уинфред действительно обучил Америку всему, чему только знал, и сейчас они сражались на равных, словно со своими двойниками, пытаясь отыскать уязвимые места у противника, но тех почти что не было. Пока психо гоняло в её крови, Америка чувствовала особое поднесение, помогающее ей ровно держать свой клинок и парировать удары Уинфреда. Она пыталась вспомнить хоть один его изъян, но память услужливо подсказала, что в битве на саблях ему не было равных, что и так было известно всем его детям. Зато у самой девушки он был — однажды её сильно ранили в левый бок и теперь она инстинктивно оберегала его лучше. Если Уинфред просечёт это и сильно зайдёт справа… Её мысли тут же разбежались в голове, как только палубу начало кренить вниз — корабль потерял баланс из-за сгоревшей бизань-мачны и задней части корабля. Скоро пламя будет уже здесь, а хмурые тучи всё никак не могли разродиться дождём — лишь молча наблюдали за крохотным корабликом, будто древние боги за простыми смертными.

Перегруппировавшись, Америка тут же продолжила бой, чувствуя, что каждый следующий вдох становиться по чуть-чуть тяжелее для неё, словно внутри вырастали шипы, вонзающиеся в неё всё сильнее и сильнее — это психо потихоньку прекращало свою функцию и скоро её организм окончательно ослабнет. Пора уже заканчивать этот бой.

— Почему это ты не чешешь языком во время боя? — попыталась отвлечь «отца» девушка. — Раньше многие грозились отрезать тебе его за это.

— Америка, Америка, — Уинфред с лёгкостью парировал её удар. — Похоже, кое-чему я всё же не успел тебя обучить. Например — что слова можно тратить только на несерьезного противника. Как ты видишь, я уже начал говорить.

Он усмехнулся и ринулся в атаку, а Америка, отбивая его удар, вдруг заметила кое-что, промелькнувшее на периферии сознания. Тут же вцепившись в эту судорожную мысль, девушка поняла, что, похоже, наконец-то нашла слабину Уинфреда — он всегда защищал почти всё свое тело во время боя кроме лица — ибо этот манёвр довольно трудно провернуть, чтобы он не успел пересечь его. Однажды он всё же оступился и его знатно украсили за это. Если только…

Америка сделала вид, что хочет уколоть голень Уирфреда, а затем же стремительно, не медля ни секунды рванула клинок вверх и наотмашь ударила бы, если бы не холодная сталь, которую она почувствовала у своего горла. А затем кто-то грубо прижал её к себе. Свою саблю, впрочем, она не отвела — и та находилась всего в каких-то паре сантиметров от лица отца.

— А ты, похоже, умный парень, раз вовремя смекнул, на какую сторону следует перебраться, — будто игнорируя этот факт, заговорил Уинфред.

— Что мне с ней делать, сэр? — раздался голос сзади и Америка усиленно пыталась сообразить, кому он принадлежал. Кажется… кажется, это был Эдгар, помощник капитана Фрэнсиса! Он был самым красивым мужчиной на корабле, и однажды на прогулке палубой Америка даже смогла посмотреть ему в глаза — а тот подмигнул, заставив её отвести взгляд. А теперь он готов был перерезать ей глотку. И продал себя Уинфреду.

— Сейчас ты поведёшь её на ваш корабль. Готовься. Как только мы закончим с остатками ваших.

— Сэр, «Галатея» сейчас снизилась к земле. Мы не сможем её так быстро захватить.

— Ну, шлюпки же всё равно спустили? Так что пошевеливайся. И, главное — следи за ней, — он кивнул на Америку, — она в одиночку может ого-го что провернуть.

Эдгар кивнул и, не отводя клинка от горла девушки, хотел было двинуться в сторону шлюпок, как вдруг почувствовал, что сам находится под прицелом.

— Не так быстро, — процедила Мелисса, наблюдающая эту сцену от начала и до конца.

— О, а вот и подстилка капитана пожаловала, — Уинфред сложил руки на груди. — Я был ничуть не удивлён, когда узнал, что он тот ещё извращенец. Впрочем, кого к чему тянет…

— Можешь пороть чушь сколько угодно, — проговорила пиратка. — Меня, в отличие от людей, это абсолютно не трогает.

И в следующую секунду она замахнулась прикладом на Эдгара и тот бессознательно обмяк от удара по голове. Почувствовав, что её больше никто не держит, Америка выпрямилась и поудобнее ухватилась за свой клинок. Впрочем, только на это ей сил и хватило — в следующий же момент она почувствовала, как мир на секунду заходил ходуном, а в глазах потемнело. Лёгкие словно посыпали битым стеклом, и за каждый вздох приходилось бороться.

— Быстро иди к шлюпкам, — приказала ей Мелисса, поднимая свои сабли. — Наши уже начали возвращаться на корабль.

— Но я должна убить его! — запротестовала девушка.

Мелисса едва повернулась в её сторону и всё же ответила:

— Нет. Не ты.

В следующий же момент она яростно кинулась к предводителю дьяволов, и тот парировал её удар.

— Ну, наконец-то. А я всё ждал, когда вы наговоритесь.

Она не ответила. Она наседала и наседала на него, оттесняя его в сторону. В ней клокотала ярость. В ней извивался холодный расчёт, и Мелисса в очередной раз поблагодарила создателей за то, что правильно подкрутили ей шестерёнки. Уинфреда нельзя победить в бою — он знал это мастерство больше двухста лет. Но он всё ещё не был лишён изъянов, как и всё живое на земле. Ещё наблюдая со стороны за его боем с Америкой, Мелисса просекла, что гуль слишком концентрируется на противнике и забывает об окружении. А ещё он никогда не сражался с такими, как она. Ей не были присущи человеческие недостатки. Она неживая. А значит — куда неуязвимей.

— Думаешь, я раскаюсь в содеянном? — подстегнул её предводитель дьяволов, и Мелисса поняла, что даже тот начал уставать — раз решился отвлечь её болтовнёй. Он черкнул своей саблей ей по лицу, разрезая метал на щеке и оголяя обшивку. Но она не почувствовала боли — лишь в системе мелькнуло оповещение о незначительном повреждении корпуса.

— Нет, — ответила Мелисса, тесня ещё его назад. — Но будешь.

В следующую секунду Уинфред почувствовал, что упёрся спиной в перила корабля. Он на мгновение обернулся чтобы оценить, насколько глубока пропасть под бортом, и ей этого было достаточно. Роботесса вскинула свой клинок и наотмашь отрубила ему руку, сжимавшую оружие. Тот тут же схватился за обрубок конечности, но — к его чести — не кричал и не умолял о пощаде.

Однако, ей этого было мало. Схватив его за ворот одежды, Мелисса приподняла предводителя дьяволов и перекинула через перила, удерживая одной рукой.

— Ты сделала мне честь, — проговорил он, плюясь гнилой гульей кровью. — Я умру достойно. В бою.

— Единственное, чего ты заслуживаешь, — отрезала она и разжала кулак. В следующий же момент отвернулась — её ждали куда неотложные дела, нежели созерцание смерти противника.

Где-то в это время Анна рыскала по всей палубе, пытаясь отыскать Америку. На шлюпки погрузилась половина команды, часть уже успела попасть на «Галатею» и вернуться по одному, дабы забрать остальных. За шлюпки приходилось сражаться с оставшимися дьяволами — те не желали погибать на горящем корабле и цеплялись за любую возможность выжить, ибо их собственных лодок не хватало на всех. Выжившая закашлялась, когда едкий дым начал забиваться в лёгкие, но поисков не прекратила. Наконец, она нашла её: цепляясь за перила, Америка пыталась дойти до них. Анна тут же кинулась к ней и достала стимулятор.

— Ты как? — спросила она у неё, когда ввела ей инъекцию и потом повела под руку.

— Если к завтрашнему дню не отвалятся лёгкие… Буду жить.

— Даже не знаю, благодарить ли мне тебя за то, что ты пришла сюда, или же отругать. Как ты пробралась мимо Дафния?

— Вырубила. — Анна остановилась и выразительно посмотрела на неё. — Да не сильно. Хотя синяк будет. Доктор уже небось очнулся.

— Я надеюсь. Он единственный, способный сейчас заняться ранеными.

Вскоре они подошли к центру судна и заметили Кейт, помогающую Джастину и Тоне сесть в шлюпку. Последняя держалась за живот, из-за чего её пришлось поддерживать.

— О, дурёха, идите сюда! — заметила их ирландка. Затем она подбежала к ним и взвалила на себя Америку.

— Спасибо, — проговорила Анна, почувствовав облегчение.

Подойдя к шлюпке, женщина заметила бессознательного Эдгара в ней. Его уже связали по рукам и ногам — новость о его предательстве быстро разлетелась.

— Что случилось, Тоня? Тебе вколоть стимулятор?

— Нет-нет, всё в порядке, — тряхнула головой матроска. — Просто мне сильно вгатили в живот. Жду, когда пройдет боль.

— Вы не встречали часом Мелиссу? — спросил у них Джастин. — Мы ждали только вас и её. Остальные уже на «Галатее».

— Она сражалась с Уинфредом в последний раз, когда я её видела, — проговорила Америка.

— Так может, пойти разыскать её? — отозвалась Анна.

— Ага, или Уинфреда.

Над ними в который раз за день раздался грохот, а затем молния прошила фок-мачту. Погода всё никак не желала униматься.

— Пора убираться отсюда, пока нас не спекли заживо, — недовольным тоном проговорила Тоня, кивнув на новое зарево пожара.

— Ладно, пошли поищем её, дурёха, — кивнула Кейт.

Девушка быстро зашагала в сторону капитанского мостика, уже объятого пламенем, что невероятно быстро распространялось кораблём. Ещё несколько минут — и оно доберётся до центра «Дьяволицы». Хорошо хоть, что пока что горела лишь верхняя палуба, а пламя ещё не добралось до двигателя каравеллы — иначе они тут же бы рухнули. Пытаясь хоть как-то защититься от дыма, Анна натянула до носа свой шейный платок, а Кейт же просто прикрыла лицо рукой.

— Видишь её?

— Нет, — поначалу ответила Анна, а потом всё же заметила знакомый силуэт вдали. — Да! Мелисса!

Та поднялась и повернулась к ним. Выжившая поняла, что она стояла над телом капитана Фрэнсиса, прощаясь с ним. Затем же роботесса кивнула и, в последний раз посмотрев на своего капитана, зашагала к ним, осторожно пробираясь через горящие обломки. Вдруг она быстро указала им за спины. Как оказалось, поздно: к ним подскочил оставшийся из дьяволов, сжимающий в руках нож, и тут же сгрёб за волосы Кейт, приставив клинок к её горлу. Из-за сильного дыма он не заметил Анну, которая тут же потянулась к револьверу в кобуре. Она вскинула руку и щёлкнула им, но ничего не произошло. Патронов не было. Она забыла зарядить его после стычки с одним из дьяволов.

— Сейчас же веди меня к вашим шлюпкам, паскуда, — пригрозил ей мужчина. — И прикажи команде не трогать меня.

— Чёрта с два! — Кейт принялась брыкаться, пытаясь выбраться из хватки.

Дьявол не стал больше тратить лишних слов, а криво полоснув Кейт по горлу. Отпихнув её, он хотел было пойти в сторону, откуда пришла она, как вдруг и сам упал: это Мелисса наконец-то нашла оружие у одного из трупов и выстрелила в него.

Но Анна уже не видела этого. Она мигом подскочила к раненой подруге и, осторожно придерживая её, развернула лицом к себе.

— Нет… — дрожащим голосом проговорила Выжившая, увидев, что рана не совместима с жизнью. Кровь реками текла из горла Кейт. — Я… я сейчас! — она обернулась к сумке и вытащила стимулятор. — Сейчас станет легче!

— Дурёха, — непривычно осипшим, тихим голосом проговорила Кейт и остановила её, накрыв её ладонь своей. — Не надо. Сама видишь.

— Но… Но как же так! Это… это моя вина! Если бы я вырубила того дьявола или отвлекла внимание на себя… — Анна почувствовала, что по щекам потекли слёзы, а в груди клокочут горькие рыдания и, чтобы не дать им выбраться наружу, женщина закрыла рот ладонью и прокусила палец. Солёный вкус крови тут же заполнил рот.

— Нет, — совсем уж слабо проговорила её подруга. — Так уж получилось. Значит, мне пора. Я рада, что умираю тут, посреди боя, а не от передозировки или от хлыста какого-то работорговца.

Она едва сильно сжала ладонь Анны и выдохнула шёпотом:

— …не было, если бы не ты. Спасибо, Джоанна.

Выжившая чувствовала, как хватка подруги всё слабеет и слабеет, а потом её ладонь обмякла, а искра жизни навсегда покинула её зелёные глаза.

— Кейт!.. — надрывно вскрикнула Джоанна и лишь сильнее зарыдала. Её всю трясло; следовало бы убираться отсюда, пока пожар не захлестнул её, но она не могла, словно приросла к этому месту и пустила здесь корни.

Она вдохнула ещё раз. И ещё.

— Анна! — раздался окрик Мелиссы уже чуть ближе. Дым стал совсем уж застилать глаза, и женщина едва могла видеть её приближающийся силуэт. — Я сейчас! Подо мной провалились были доски, и я едва было не упала внутрь корабля. Что у вас там? Анна?!

Выжившая поцеловала Кейт в лоб и медленно поднялась. Её руки и одежда были запачканы чужой кровью, но ей было плевать в этот момент. Усилием воли она заставила себя сделать шаг, а затем — второй. Мелисса скоро нагонит её, и они вместе пойдут к шлюпкам.

А что… а что дальше? Как справиться с этой потерей? Как смириться с тем, что Кейт…

Её размышления на полуслове прервал громогласный раскат грома. А затем же молния ударила в то место, где она стояла.

***

Она снова была во льдах. Только в этот раз Нейт был жив. Он смотрел на неё и ждал посреди тёмной пустоты, пока Анна выбиралась из своей капсулы. В этот раз она не упала и пошла твёрдо, чувствуя, что постепенно иней тает на её теле.

О Нейтане такого сказать было нельзя. Как и в их последнюю встречу, кожа её мужа была бледнее бледного и исписана морозными узорами, губы — синими от холода, а ресницы густо покрывал иней. Вместо формы убежища на нём был его мундир белого цвета, словно сотканный изо льда. Одни лишь глаза оставались тёплыми, когда он смотрел на неё.

— Нейт… — прошептала Анна и ускорила шаг, а потом упала ему на руки.

— Ты наконец-то пришла, Джоанна.

Нейтан по обыкновению осторожно прикоснулся к её волосам, а затем мягко взял её за подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза.

— И жизнь тебя, похоже, не пощадила. — Подушечками пальцев он провёл вдоль краёв шрамов на её лице.

В следующий же момент мир ярко вспыхнул, как и несколько мгновений до этого, а когда картинка восстановилась, Анна обнаружила, что они с супругом уже вальсируют, чётко отбивая шаги — раз, два, три, раз, два, три — словно в их первую встречу тогда, на балу. Только Нейтан уже не был таким юным, а всё ещё оставался ледяным принцем, словно вышедшим из любимого ею в детстве сборника сказок… А уж она как изменилась — не узнать. Выжившая опустила взгляд и обнаружила, что она всё ещё в окровавленной одежде. Однако же Нейтан этого не замечал.

— Где мы, Нейт? — севшим голосом спросила она, чувствуя, как от этого вальса на месте у неё начинает кружиться голова, а к горлу подступает тошнота.

— Я хотел задать тот же вопрос. Это ведь ты меня призвала.

— Нет… — она отвела взгляд. — Я не могла.

— Но я-то перед тобой.

Анна выдохнула и внезапно начала осознавать.

— Я умерла, да?

— Смотря, как ты решишь для себя.

— Значит, я дома?

Нейт остановил их танец, и Анна почувствовала сильное облегчение. Её муж заправил выбившуюся прядь ей за ухо и наконец-то ответил:

— Разве дом — это что-то материальное? Дом — это там, где ты хочешь быть. Готова ли ты остаться тут и сделать это место своим?

— И ты будешь тут?

Он опустил взгляд.

— Иногда.

— А остальные? Те, кого я знала и которые…

— Да. Они будут приходить к тебе, хочешь ты этого или нет. Как и ты — к ним.

Они ненадолго замолчали. Анна чувствовала, как в груди колотится сердце — давно она не ощущала такого волнения и груза ответственности за решение, которое она примет.

— Жалко, что так получилось с Кейт.

— Да… — Выжившая отвела взгляд — воспоминания о смерти той ещё даже не успели угомониться. Считать её мёртвой было для неё так неправильно и ужасно и…

— Возможно, где-то в другой вселенной и под другими звёздами мы бы стали приятелями.

— Это вряд ли, — Анна вздохнула. А затем осознала: — Ты странно говоришь загадками. Настоящий Нейтан… Настоящий Нейтан всегда отвечал бы прямо. И никогда не фантазировал как ты.

— А разве я когда-либо говорил, что я — настоящий?

Анна оцепенела. Но как же так — вот он, перед ней. Она дотронулась к пуговице на его мундире — и не почувствовала ничего. Она прикоснулась к его щеке — и пальцы обожгло холодом, а иней, словно виноградная лоза, перекинулся на её пальцы и начал обвивать их.

— Я — всего лишь тихая мелодия в твоей голове. Или, быть может, меня выдумала даже не ты. Как и саму тебя.

— Не понимаю, — растерянно проговорила Выжившая, отнимая ладонь от его лица.

— Ничего. Скоро ты поймешь. Ты же ведь Джексон. А Джексоны всегда славились своей отвагой и умом.

— Но я ещё и Харрис.

— Была.

— Нет. Я отреклась от прошлой себя. Джоанны Джексон больше нет.

— Но я смотрю сейчас в её глаза.

Анна замолчала, пытаясь обдумать услышанное. Голову разрывали сотни странных мыслей, но как только она пыталась схватиться хоть за какую-нибудь из них, та ускользала.

— Так что, Джоанна. Ты останешься здесь?

— Нет.

Он легонько поклонился.

— Я уважаю твой выбор.

Затем же Нейт исчез. Как и пустота вокруг них. И ничего больше не было.

***

— Чёрт, чёрт, чёрт! — вырвалось у Мелиссы, когда она застала картину — мёртвую Кейт, дьявола и неподалёку — обугленное тело помощницы медика. Она видела, что где-то здесь ударила молния, но что она зацепила и Анну… Мелисса даже подумать не могла.

Роботесса как можно скорее заковыляла к Анне. Кейт уже не спасти, но эту… Будь проклято то место, где она провалилась и повредила механизм ноги — быть может, она и успела бы вовремя. Благо, что хоть создатели отлили её корпус из мощного сплава, способного отвести электрические импульсы. А иначе бы она была ходячим магнитом для молний.

Мелисса осторожно развернула Анну и ужаснулась — вид изувеченного электрическим ожогом тела заставил оцепенеть даже её. Тряхнув головой и сморгнув это наваждение, капитанша поднесла ладонь близко ко рту Анны. Спустя некоторое время она отвела её и увидела там испарину. Жива. Очень слаба, но всё же…

— Давай, Анна, — пробормотала она, когда взваливала её на плечи. — Карабкайся. Ползи. Ты должна выжить. Я не позволю умереть сегодня хоть кому-нибудь ещё из этой команды.

Стараясь идти как можно быстрее со своими повреждениями корпуса, Мелисса пыталась обдумать их дальнейший план действий, но все мысли возвращались к одному. Её Фрэнсиса больше нет. Как и Кейт — в плате памяти сразу мелькнули эпизоды того, как же хорошо и отчаянно сражалась эта девушка — а ещё могла перепить всех за столом.

И всё это — ради Америки. Она, она, Мелисса, дала слабину и позволила этому случиться. Такова была цена их милосердия. Америка будет жить. А они — уже никогда не посмотрят на этот мир.

Хоть бы… хоть бы после всего Анна осталась живой. Двуликая Луна. Скрытная женщина с таким давящим на неё прошлым за спиной, что даже Мелисса не осмелилась у неё спросить. Но она прикипела своим ржавым сердцем к ней. Как и ко всем в команде.

Просто. Отключи. Эту анализирующую. Функцию. Просто иди.

Мелисса повторяла и повторяла про себя эти слова, пока не вышла к последней шлюпке.

— Чёрт возьми, что с вами случилось? — спросил Джастин, как только увидел, кого несёт Мелисса.

— Ударило молнией, — проговорила роботесса, осторожно размещая Анну на скамейке.

— Святые! — воскликнула Тоня, как только бросила взгляд на Анну. — Никогда такого не видела.

— Ей повезло выжить. Но если мы сейчас не поторопимся…

— Понял, понял, — отозвался Джастин и схватился за руль. — Но где же Кейт?

— Её не стало.

— Чёрт… — снова ругнулся матрос и направил их шлюпку вниз.

Но Мелисса этого не слышала. Она перевела взгляд на Америку, сидевшую в оцепенении. Её губы едва заметно шевелились, но роботесса легко смогла проанализировать и прочитать, о чём та шептала. Одно-единственное. Повторенное несколько сотен раз до того момента, как они высадились на «Галатею». Это всё из-за меня.

========== Глава XXXIII: Пепелище ==========

Дафний как раз заканчивал бинтовать Роберту, слегка зацепленную в бою, и заодно узнавал от неё о всех событиях, произошедших на борту «Дьяволицы»: неожиданной многочисленности команды «Дьяволицы», смерти капитана Фрэнсиса Ирвинга, предательстве Эдгара. «Что было дальше — не знаю, — проговорила кок их судна, — подоспели первые шлюпки, и мы с боем начали прорываться к ним». Уолтерс кивнул на её слова, заканчивая работу, и помог встать и пройти до двери, как вдруг та открылась сама, а на пороге показалась Мелисса.

Медику пришлось в ту же секунду отвлечься, едва он завидел, кого принесла с собой роботесса. Сама она выглядела тоже не лучше, но Анна на её плече…

— Сюда её, — он кивнул на операционный стол, смахнув с него оставленные инструменты. — Что с ней стряслось?

— Ударило молнией. — Мелисса поспешила исполнить его команду. — Она жива, но, если сейчас же не примемся за неё — ненадолго. Можешь идти, Роберта. Команда всё равно ждёт от тебя ужина, — повернулась к ней роботесса, дабы избавиться от ненужного свидетеля.

Дафний мгновенно завозился, извлекая все оставшиеся стимуляторы, а потом склонился и принялся слушать сердцебиение Анны стетоскопом.

— Да, жива, — с облегчением выдохнул он и оперативно дал ей две дозы. — Ты не поможешь?

Мелисса кивнула и захромала к нему ближе. Медик принялся разрезать ножницами с пострадавшей одежду, дабы убедиться в масштабе повреждений. Он шумно выдохнул, но тут же взял себя в руки, когда увидел, что случилось с левой стороной её тела, где зацепила молния — начиная с плеча.

— Боюсь, что… — Он осторожно поднял её правую обгорелую руку. — Боюсь, что ткани не восстановятся должным образом. Местами уровень повреждений третьей-четвёртой степени ожогов. Я могу начать курс долгого лечения, но не уверен, что смогу полностью исцелить её. К тому же… У меня есть подозрения, что функциональность её левых конечностей, — Дафний мельком бросил взгляд на её ногу, — критически повреждена и их придётся ампутировать.

Медик осмотрел многочисленные следы от электрического удара на её лице и приподнял веки на правом глазу. Тот был полностью слепым.

— Должен же быть какой-то выход, — проговорила Мелисса, наблюдая за его действиями. — Мы не можем так просто оставить её калекой. На пустошах её дни будут сочтены. Разве только… — она нахмурила брови, а потом выжидающе посмотрела на Уолтерса. Тот понял, что она имела в виду и мотнул головой.

— Я не уверен, что это будет гуманно.

— Ой, засунь эту гуманность сам знаешь куда. Ты ведь сможешь заменить ей конечности. У тебя храниться столько протезов после того нашего рейда на клинику Миннесоты, что ими можно преобразить всю команду.

— Анна не давала своего согласия.

Мелисса раздражённо вздохнула.

— Это капитанский приказ, Дафний, — отрезала она и развернулась к выходу, показывая этим, что разговор окончен. — Сделай всё, чтобы она жила. Я не позволю ещё одному члену команды помереть сегодня из-за нашей глупости. Уже и так поплатились.

Она остановилась у двери и приказала себе успокоиться. Хоть как-либо сердиться на медика сейчас явно не стоило — ещё не хватало, чтобы его вынужденная операция пошла наперекосяк. Но всё же… Кое-что точило её, пробиралось между микросхем и шестерёнок, извивалось по всему корпусу, не давая покоя. Один вопрос.

— Ты будешь жалеть о том, что мы сделали?

Дафний на несколько секунд отложил инструменты и вздохнул. Но ответ всё же дал:

— Если бы я ответил «нет» — это вполне соответствовало бы моим принципам. Но всё же… Да, Мелисса. Я жалею, что мы вообще откликнулись на этот зов «Дьяволицы», не принёсший нам ничего хорошего. Я жалею, что мы отважились на такую дерзость. Я жалею, что мы поплатились за это, а некоторые — явно больше других. Будь у меня малейшая возможность тогда, в клинике, изменить своё мнение и проголосовать против — я бы тут же ухватился за неё. Но, боюсь, что от этих размышлений мне будет только хуже. И всё же остаюсь надеяться, что когда-то… когда-то пойму, что мы поступили правильно. Человечно. Да только таких Пустошь не прощает.

Мелисса кивнула ему. И напоследок понизила свой голос до тихого, траурного:

— Кейт не выжила. В последний момент её порешили.

— Мне жаль, — Дафний склонил голову. — Она редко жаловалась мне на что-то. Почти не приходила сюда.

Новоявленная капитанша не ответила и вышла в коридор, а Дафний вновь склонился над пациенткой, всё ещё трудно осознавая, что перед ним — его помощница. Похоже, кого-то опять ждала очередная бессонная ночь.

***

После того, как она покинула Содружество, Анне часто снились кошмары. Но эти были особыми. Раньше к ней в сновидениях приходили и мёртвые, и живые. Они то тянулись к ней, цепляясь за одежду, то пытались её прогнать или же порешить. Теперь Анне снилась она сама. Её множественные смерти, раскинувшиеся перед ней, словно колода карт — выбирай любую из них, все равно исход будет одним. Её душили, скидывали с крутого обрыва прямо на мощные пики скал, топили в воде и с каких-либо орудий не убивали… Леди Ребиндер размазывала её мозги по стенке. Бродяга в Добрососедстве вонзал нож в сердце ради горсти ржавых крышек. Она сама застреливала себя, ибо больше не могла жить. Болотник пришпиливал её к земле своими мощными лапами. Удачным выстрелом в голову «снимал» стрелок. И даже её друзья, её знакомые, её родные теперь приходили к ней и лишь тихо наблюдали, как Выжившую в очередной раз настигает конец. Будь Анна в сознании — уже умоляла бы о том, чтобы всё это прекратилось, но тут она была бессильна. Собственное сознание заточило её в ловушку… или пыталось от чего-то уберечь? И кошмар следовал за кошмаром, а она проваливалась с одного в другой, всё глубже и глубже, пока наконец-то не наступила блаженная пустота. Даже её сознание успело устать.

Но когда она наконец-то разлепила глаза после такого долгого и болезненного марафона, навеки отпечатавшегося в памяти, Анна поняла, что ничего не окончено. Кошмары теперь поджидали её наяву и скалили зубы, словно голодные волки зимой, наконец-то увидавшие добычу.

После сна всё тело ломило. Выжившая попробовала пошевелить хотя бы пальцем правой руки — и почувствовала, как организм отчаянно сопротивляется ей, требуя ещё отдыха. Не смея ему перечить, она согласилась. Единственное, что ей удалось понять — это то, что она в медблоке. Но почему?.. Почему она вообще вырубилась — и находилась на тонкой грани между жизнью и смертью, ожидая, когда маятник её души качнётся в нужную сторону?

Во второй раз было немного получше. Но к ней пришла ужасная жажда — будто ей не давали воды как минимум месяц. Сипло прошептав просьбу напоить её, Анна удивилась, когда никто не откликнулся на её слова. Похоже, Дафний куда-то отлучился. Выжившая решила попытать удачу и приподняться хотя бы немного — а вдруг она не настолько уж слаба и сможет хотя бы оглядеть помещение?

Подъем давался ей тяжело. Ухватившись за край больничной койки, где её и разместили, Анна попыталась подтянуться, но тело будто стало свинцовым и больше не принадлежало ей. Когда со второй попытки Выжившей всё же удалось немного приподняться, всю её покрывала холодная, болезненная испарина. Воздуха стало резко не хватать, а мир поплыл перед глазами и потемнел. Да и картинка выглядела как-то странно, необычно. Чтобы опять не завалиться назад, Анна попыталась схватиться левой рукой за простыни, но неожиданно та скользнула, словно была измазана маслом, от чего женщина оказалась в прежнем положении. Вот это уже было странным. Каких-либо травм на левой руке она не ощущала, да и боли — тоже. С чего это та её подвела, от слабости?

Ответ пришёл незамедлительно. Анна опять приподнялась и откинула тонкое одеяло, а затем оцепенела и то ли коротко вскрикнула, то ли застонала, когда увидела истинную причину. Вместо её привычной левой руки — с несколькими родинками, тонкими волосками и вечными синяками от битв — сейчас красовалась гладкая сталь. Совсем как в содружественных роботов — бронзового отлива, с шарнирами на пальцах, кисти и локте, выемками-панелями для большего удобства починки и едва заметными шурупами, скрепляющими их. Что за чертовщина?! И что случилось с ней?.. Как она умудрилась потерять руку, если была без сознания после… после смерти Кейт?

Чувствуя, как быстро, словно цунами на прибрежный город, подкатывает паника, Анна попыталась хоть как-то успокоиться и глубоко вдохнула, а затем медленно выдохнула. Она захотела пошевелить пальцами — и металл покорно исполнил её просьбу.

Внезапно её наполнила давно не заглядывающая к ней решимость. Ей нужно во всём разобраться. Сейчас же.

Она решила встать и поискать хоть кого-либо на этом корабле. С неимоверными усилиями приподнявшись вновь, Выжившая спустила правую ногу на землю. И, вдохнув, собралась было уже по наитию подняться и сделать первый шаг, как в глазах потемнело, а тело перестало её слушаться. Женщина хотела откинуться назад на койку, но было уже поздно — и она завалилась лицом вниз. Чертыхнувшись, Анна попыталась подняться — левая рука помалу всё же корилась её приказам — как вдруг начала осознавать, что стало причиной её падения. Зажмурившись, Выжившая повернула голову назад и распахнула глаза, отчаянно надеясь, что она ошибается. Но нет. Повреждённой была не только её рука. Левую ногу тоже заменила искусственная, даже не пытавшаяся казаться настоящей, из плоти и крови.

Вот тогда она не выдержала и закричала — насколько хватило духу в её ослабшем теле. Тут же скрипнула дверь медблока и раздались поспешные шаги Дафния.

— Чёрт, я же отошёл на пятнадцать минут, — пробормотал он, а потом попытался её успокоить (чего точно не умел), пока поднимал её и укладывал обратно в койку. — Всё хорошо, Анна. Твой организм ещё не привык к протезированным конечностям, но скоро он полностью адаптируется. Глаз так вообще смотрится как влитой.

— Глаз?.. — осипшим голосом проговорила Выжившая.

Ей хотелось задатьещё сотни вопросов, начиная с того, победили ли они и что с ней случилось, но неожиданно в ладони Дафния материализовался шприц со снотворным, а его игла ловко скользнула ей под кожу, и все они отступили, позволив ей опять провалиться в темноту.

***

Итак, она опять выжила. Но сухой из воды выйти уже не смогла — госпожа Удача навсегда отвернулась от неё ещё тогда, в особняке леди Ребиндер. Или раньше?..

Через день, когда Анна опять была в сознании, но уже не паниковала, а оцепенело сидела и смотрела куда-то вдаль, в медблок зашла Мелисса. От глаза до уха у неё красовалась новая вмятина на лице.

— Тебя зацепило молнией, — проговорила капитанша, заметив немой вопрос в глазах Выжившей. — Ещё немного — и она попала бы в тебя и не оставила ничего. Но, похоже, ты успела увернуться в последний момент, и та лишь ударила рядом, но коснулась твоего плеча. Ты бы не смогла восстановиться после такого, даже под стимуляторами. Поэтому я приказала Дафнию… помочь тебе. Понимаю, что ты, может, злишься на меня и проклинаешь, но поверь — такая альтернатива куда лучше, нежели…

Анна кивнула, и она замолчала.

— Хочу вымыться после всего этого.

— Как только ты окрепнешь, кто-то сводит тебя.

— Нет. Мне нужно сейчас.

Мелисса вздохнула, словно была человеком. Но всё же сдалась.

— Ладно. Но завтра.

Она встала — её ждали ещё дела.

— Ты молодец, — капитанша «Галатеи» осторожно накрыла её плечо своей ладонью. — Хорошо держишься. Как настоящая пиратка.

Анна не ответила и дождалась, когда Мелисса покинет медблок. Что ей оставалось сказать? С ней уже случалось подобное. Однажды она закатила истерику только из-за того, что лишилась своих длинных волос. Это воспоминание теперь казалось таким далёким, недостижимым, как будто происходило вовсе когда-то не с ней. С какой-то неизвестной женщиной на имя Джоанна Джексон, ещё наивно смотрящей на этот мир.

Он резко раскололся надвое, когда леди Ребиндер похитила и изуродовала её. Анна пошатнулась и едва не свалилась в пропасть, но выстояла. Сейчас же… Сейчас же ни сил, ни желания хоть как-то скорбеть по прошлой себе у неё не было. Толку-то? И так было понятно, что это наказание. И за их затею придётся платить.

Анна закрывала глаза и представляла, что её тело оставалось сидеть у кровати, а душа отрывалась от него и начинала ходить по медблоку. Дафний неподалёку заполнял очередные бумаги. Пейзаж за окном был скучен и уныл — облака и клочки земли снизу. Сквозь круглое окно падали солнечные лучи — но скудные, жалкие, неспособные нормально осветить комнату. Анна шла к окну, не оглядываясь. Пока что она не хотела знать, как она изменилась — и настолько.

Дафний, её руководитель и дорогой приятель, иногда отвлекался от работы и начинал с ней говорить странно умиротворенным голосом. Он пытался успокоить, рассказывал о новых возможностях её тела, полученных благодаря протезам, о какой-то системе V.A.T.S., модификации в глазу, но вся эта информация не желала вкладываться в голове, так что слова, долетая до неё, разбивались о невидимые барьеры, которые она же и воздвигла. Анна послушно кивала, мыслями пребывая где-то не тут.

Этим же днём её решили проведать Айрис и Ленц.

— Мы решили покинуть «Галетею», — спустя некоторое время, когда разговор совершенно не клеился, произнесла девушка, держа своего избранника за руку. Они вели себя рядом с ней как-то странно — отводили глаза, нехотя встречались с ней взглядами. — Вернёмся назад, в Столичную Пустошь. Мелисса пообещала, что скоро попытается найти нового механика, так что мы можем отбыть со дня на день.

Анна взглянула в раскосые карие глаза Фэнг — и хотела вновь почувствовать то дружеское тепло, которое всегда гнездилось внутри, когда она смотрела на приятельницу. Но не ощутила ничего — как будто все её чувства и эмоции выжгло ещё тогда, на «Дьяволице». А вместо души осталось лишь пепелище.

Она хотела было спросить, смог ли Дафний полностью излечить Ленца от его зависимости, но быстро передумала. Если это было не так, он бы перед ней сейчас не сидел. Да и Анна не хотела говорить много. Она потеряла интерес ко всему и, если бы её вовремя не заставляли поесть, уже умерла бы от истощения. Но всё же… она оставалась живой. Только это осознание держало на плаву и не давало ей наконец-то покончить раз и навсегда со всем. Её ударило молнией, но она всё ещё в живых. Пускай и изуродованная теперь донельзя. Возможно, это было не зря.

К ней заглядывали и другие, но подолгу не задерживались. Не могли. А Анна всё ждала, что в дверном проёме появится рыжая макушка Кейт; подруга, как и всегда, бесцеремонно усядется на её койку и прикажет поменьше ныть. Выжившая всё одёргивала и одёргивала себя, но никак не могла свыкнуться с этой мыслью. И каждое воспоминание о ней ранило, впиваясь острыми шипами в сердце, разносясь эхом воспоминаний и сожалений. Кейт больше с ними не было.

Мелисса не забыла о своём обещании и на следующий день пришла за ней, чтобы отвести к душевой комнате. Она осторожно придерживала её всю дорогу, а Анна словно бы училась ходить заново — даже несмотря на то, что её организм принял протезы, для него это всё ещё было стрессом.

— Уверена, что тебе не нужна помощь? — спросила роботесса, когда они дошли к месту назначения. Анна замотала головой. — Ладно. Я зайду за тобой через двадцать минут. Постарайся не спустить всю воду.

Дождавшись, когда шаги Мелиссы затихнут в коридоре, Выжившая медленно приблизилась к поддону и бочке с водой над ним, а затем скинула больничную сорочку, что была на ней всё это время. Глубоко вдохнув, она опустила взгляд дабы проследить, насколько сильны последствия, и издала судорожный всхлип, прикрыв рот ладонью. Анна укусила себя за щёку изнутри, дабы проснуться, но треклятый мираж всё никак не исчезал, убеждая её в реальности происходящего.

Витиеватые цветы молнии, именуемые в науке фигурами Лихтенберга, начинались от основания шеи, тянулись вдоль лопаток, спины, всего её живота и заканчивались тонкими полосками на бёдрах. Несмотря на то, что от прикосновений ей всё ещё было больно, Анна провела подушечками пальцев здоровой руки вдоль выпуклых уродливых шрамов. Это не затянется уже никогда.

Затем Анна перевела взгляд на протезированную ногу. Она начиналась чуть выше середины бедра, была такой же, как и рука, но только заканчивалась, как и у всех роботов Содружества, двумя подвижными пальцами вместо пяти. Сгибалась в колене конечность легко и послушно, но всё же — как-то иначе, неестественно. Только потом, убедившись, что изучила её всю, Выжившая принялась ощупывать заменённую левую руку, будто опять видела её впервые. Она провела её подушечками пальцев вдоль стены и выдохнула — конечность была оснащена сенсорами. Не настолько хорошо заменяющими нервные окончания, однако о большем она и не просила. Анна медленно щупала шарниры пальцев, сгибала и разгибала их правой рукой, слабо пыталась выдернуть, дабы убедиться в прочности, и те совершенно не поддавались, крепко оставаясь в нужном положении. Она отметила, что новые конечности не были тяжёлыми — похоже, их создавали из какого-то интересного сплава. Затем наконец-то приступила к банным процедурам. Вода в ведре была ещё холоднее обычного, но при контакте с ней всё ещё не исцелившиеся полностью тело горело, однако Анна не была намерена сдаваться так быстро и заканчивать, так что, закусив нижнюю губу, продолжала выплёскивать на себя воду. Она хотела смыть из себя всё то, что произошло с ней за последние дни, последние месяцы, последний год… Но действительность не собиралась потакать её желаниям. Так что, закончив мытье, Анна не почувствовала привычного облегчения — лишь вселенскую усталость. Захотелось закрыть глаза и провалиться в пустой сон без каких-либо сновидений.

«Ты там уже?» — донёсся из коридора голос Мелиссы. Усилием воли Анна заставила себя ответить ей.

Она выкрутила волосы, обтёрлась первой попавшейся тряпкой, служившей здесь за полотенце, а затем зашагала к осколку зеркала, прикреплённому гвоздями над раковиной. В отражении на неё глядел кто-то страшный. Со впалыми щеками, резкими кругами под глазами, острым подбородком и болезненно-бледной кожей. В волосах закралось ещё больше седины. Но сразу же притягивало взгляд вовсе не это. Теперь Анне стало ясно, почему Айрис и Ленц словно сторонились её и не часто встречались с ней взглядом. Дар молнии, острые шрамы, словно нервно нарисованные, пересекали половину её лица, отчётливо контрастируя со светлой кожей. А заместо левого глаза красовался искусственный — с графитовой склерой и светлой бесцветной радужкой. Она светилась в полутёмном помещении.

Анна устало выдохнула и прислонилась лбом к поверхности зеркала. Ей хотелось почувствовать хоть что-то такое же яркое, томившее её душу год назад — когда леди Ребиндер навсегда оставила свои метки на ней. Но теперь что-то изменилось. Выжившая выпрямилась и вновь посмотрела на себя. В своём преобразившемся навсегда взгляде она увидела лишь одно. Безразличие.

И тут же отвернулась, дабы больше не встречаться глазами с той тенью, отражением которой являлась.

***

Вскоре «Галатея» опустела — не хватало мелькающей неподалёку Айрис, скромного Ленца, вечно измазанного машинным маслом, да даже шуточек Эдгара, которого ещё тогда высадили посреди нелюдимой пустыни, оставив ему только револьвер с одним патроном. А ещё не хватало язвительных комментариев Кейт. И, безусловно, капитана Ирвинга, одним только своим видом вселяющего им соответствующий настрой и оптимизм для будущих свершений. Мелисса была неплохой капитаншей, отнюдь, но пока что не решалась на какие-либо крупные авантюры и ограничивала их лишь небольшими грабежами на рейдерские угодья. Боевой дух команды понемногу падал. Маргарита ворчала про себя, что скоро они все совсем загнутся. Некоторые уже ей верили.

Команду воздушных пиратов пополнили несколько новобранцев — трое матросов, два парня и девушка, а ещё новый механик, и добиться какого-то сближения с пиратами «Галатеи» им удалось, но всё же… это было уже не то.

Сама же Анна изменилась тоже. Когда она достаточно окрепла и покинула медблок, переместившись в свою каюту, которую теперь делила с Америкой, то вновь пыталась вернуться к своим обязанностям помощницы медика, но очень быстро поняла, что не может. Теперь это было не её. Так что, попросив Дафния не обижаться и взяв себе в интенданта новую саблю с винтовкой, Выжившая при каждом налёте отчаянно врывалась на поле битвы, испытывая новые возможности своего тела. Они и правда были настолько хороши, какими их описывал Уолтерс. Теперь она целилась куда лучше благодаря протезированному глазу, а стальной рукой могла свободно поднимать различные тяжести. Анна жила от битвы к битве, ведь только тогда она могла чувствовать хоть что-то: адреналин, покалывающий в крови, слабость или же силу превосходящего противника, резкий запах пороха и озона после лазерного оружия. Это стало новой частью её мира. Вне налётов она вела себя тихо. Как напоминание носила на шее обгорелый платок, подаренный когда-то Кейт. Даже сдружилась с Америкой, к которой относилась как к младшей сестрёнке, коей у неё никогда не было. Америка тоже не любила болтовни, но чувствовала себя ужасно виноватой перед ней и поначалу много извинялась. Анна всегда прерывала её на полуслове и просила больше так не делать. И спустя время она всё же прекратила.

Однажды Мелисса вызвала Анну в свой кабинет. Выжившая пыталась предугадать по дороге, для чего она ней понадобилась, но уж никак не смогла предусмотреть того факта, что капитанша решила предложить ей звание помощницы. Её правой рукой стал Джастин, но Мелисса нуждалась в ещё одном боцмане. «Нужно же деть куда-то твою неуёмную энергию», — подшутила роботесса, аргументируя своё решение, но на губах у неё играла отнюдь не весёлая улыбка. Недолго думая, Анна согласилась.

Незаметно для неё прошёл год. Все дни слились в один и были скудны на впечатления. Но наконец-то настал тот, что повернул стрелку компаса её жизни в противоположном направлении.

За совместным ужином новый механик (Анна всё никак не могла запомнить его имя) прямолинейно объявил не очень приятную новость:

— Двигатели уже совсем ни к чёрту.

Мелисса оторвалась от перечитывания старого бортового журнала и подняла на него взгляд. Теперь она выглядела немного иначе: пышные волосы собирала в хвост, перекинутый через плечо, избавилась ото всех своих платков и камзола праздничного синего цвета, заменив на траурный чёрный, серебряные узоры которому вышила сама.

— Что ты имеешь в виду?

— Не хочу огорчать вас, мэм, — механик потушил очередную сигарету о край столешницы. Дымил он всегда и везде, даже в своём моторном отделении, и никому, даже прямому приказу капитанши не удалось отвадить его от этой привычки. — Но, похоже, «Галатея» отжила своё. Это судно уже столько, лет сто на ходу? Оно износилось, сколько не заменяй все детали. До войны на нём бы уже давно опасались выходить, если учитывать, что мы можем полететь вниз топором в любой момент. Да и последние годы, судя по рассказам, окончательно его угробили.

— Неужели ничего нельзя сделать?

— Разве что найти новую посудину, — угрюмо пробасил механик.

Это тут же вызвало волну обсуждений среди воздушных пиратов.

— Я не для того нанимался сюда, чтобы спустя год узнать, что мы летаем на ржавом корыте, — возмутился новый матрос (Джек? Или Джон?) и хлопнул ладонью по столу.

— Не ты один! — поддакнула ему Тэн, тоже новобранка.

— Да где мы новое-то возьмём? — сокрушилась Роберта.

— Я помню, что прадед капитана Ирвинга с трудом это судно откопал. А уж сколько лет он потратил, чтобы просто собрать его и поднять в небо… — Маргарита, бывшая в самом первом составе «Галатеи», предалась воспоминаниям.

— Неужели это всё? — подлил масла в огонь Малец Фрид. Тыковка на его руках грустно засопел.

Мелисса быстро пыталась придумать выход из этой ситуации, но упаднический настрой уже захватил всю команду. Одна лишь Анна оставалась в стороне от него. Невидимые шестерёнки в её мозгу отчаянно закрутились впервые за такое долгое время. Она начала вспоминать. Вспоминать, как однажды её с напарником сквозь узкие бостонские улочки занесло прямо к застрявшему в обломках здания «Конститьюшену», управляемому сломанными, но всё ещё функционирующими роботами — и как они потратили несколько дней для того, чтобы тот вновь смог летать над городом. Она припомнила всех тех милых механизмов, в платы которых заложили матрицы поведения настоящих матросов.

Готова ли она предать их ради своей теперешней команды?

Анна оглядела все эти знакомые лица. Кто-то ссорился, кто-то притих, грустно уставившись вниз. Роберта вместе с сыном собирали пустые тарелки. Итан вертел головой, переводя взгляд с одного пирата на другого. Его звание пилота было для него смыслом жизни и лишь сейчас ему начало доходить, как легко он может его лишиться. Тоня достала припрятанный в закромах бурбон и наливала всем желающим. Мелисса, нахмурившись, барабанила пальцами по столу, запутавшись в своих расчётах.

Но… разве ей стоит вновь идти прямо в лапы всем своим демонам, от которых так долго и упорно бежала за тридевять земель все эти два года? Чтобы наконец-то понять, что всё это было зря — ведь они будут поджидать её везде, куда бы ни шла. А ещё приведут с собой новых.

Взгляд Выжившей метнулся к сидящей подле Америке, на её отросшие до ушей светлые волосы, татуировку под глазом, виднеющиеся из-под рубашки крепкие жилистые руки. Та пыталась казаться невозмутимой, но Анна знала: она тоже переживает. Куда денется Америка? Она совершенно не знала восточные края, ведь почти никогда не покидала родную Неваду. Это словно брось наугад семечко в неплодотворную землю — какой шанс того, что оно приживётся?

Определённо. Дальше она и секунды сомневаться не будет.

— Я знаю, где найти новый корабль, — заговорила Анна, и все взгляды пиратов обратились к ней. — Но для этого нам нужно будет вернуться в Содружество.

Комментарий к Глава XXXIII: Пепелище

Главная героиня теперь: https://sun9-6.userapi.com/c854320/v854320625/154d04/zP3cNc1nkzI.jpg

Мне печально объявлять это, но вот и подошла к концу пиратская арка. Третья, финальная, поджидает нас в следующей главе. Мы возвращаемся в Содружество и теперь будем наблюдать, как же оно изменилось за эти два года. Кстати, “Конститьюшен” не авторский “вотэтоповорот” из-под полы [2], о нем было упоминание в 23 главе.

И еще, ребята! Я буду очень рада отзывам. Серьезно. Они скрасят мои унылые и тяжелые учебные дни.

Спасибо за чтение этой главы!

========== Глава XXXIV: Родной край ==========

Каких-либо ожиданий от встречи с родными землями у Анны не было. Так что она не удивилась привычной пустоте внутри, когда они показались на горизонте. Команда «Галатеи» запланировала тихонько приземлиться на том самом отдалённом берегу, где и два года назад. А потом разойтись на два месяца. Это решение было принято самой Мелиссой, хотя Анна и попыталась было воспротивиться ему — чем меньше времени она будет оставаться тут, там лучше для её самой. Однако капитанша лишь ответила: «Не спорь. Сама знаешь, как все успели устать после битвы с „Дьяволицей“». Нам нужен отдых, Анна». А затем она обратилась к остальным: «Все всё слышали? Мне одинаково, где вы проведёте свое время: хоть на рынке Даймонд-Сити, хоть в борделях Добрососедства, главное — чтобы как штык были тут в начале октября. А там уже штурмом будет брать „Конститьюшен“».

После её слов команда не заставила себя долго ждать и потихоньку покидала «Галатею».

— А куда же подашься ты? — спросила у неё Анна, когда зашла напоследок в её кабинет перед своим уходом.

— Останусь тут с несколькими другими. Мне в Содружестве делать нечего. — И неожиданно добавила: — Ты ведь знаешь, что я отсюда?

— Я догадывалась — таких, как ты, делали только здесь.

После небольшой паузы Мелисса спросила её:

— И ты даже не будешь мучить меня вопросами о том, кем я была до этого и как попала на «Галатею», как остальные в команде?

Анна дёрнула плечом.

— Просить других обнажать своё прошлое — не в моих интересах.

«Теперь», — докинуло сознание. В последнее время его рассудительный, но чаще всего ехидный голос почти не доносился в глубинах сознания. Словно она и сама стала механизмом, ведомым внутренними установками, отличными от человеческих.

Мелисса кивнула.

— Спасибо.

Анна попрощалась с ней и, сжав покрепче лямку дорожной сумки через плечо, направилась к трапу. А когда сошла с него и вновь почувствовала под ногами содружественную землю, поняла, что ничего и не изменилось — этот песок под ногами, старый маяк рядом, гнёзда болотников, виднеющиеся на востоке. На миг Анна почувствовала себя прежней — ещё не пираткой, а лишь Выжившей из Убежища 111. Но виденье рассеялось, когда с ней поравнялась Америка. Накануне Анна согласилась сопроводить её.

— Куда-таки решила направиться? — первой заговорила она.

— Хочу заработать достаточно крышек. Чтобы не голодать все эти дни. И накопить немного. Где здесь можно найти себе занятие?

— Если честное — Банкер-Хилл. Это в центре города. Если же не очень — тебе в Добрососедство, расположенное в исторической части Бостона. — Свою речь Анна подкрепила, показывая пальцем на карте нужные места.

Девушка кивнула и как всегда лаконично спросила:

— Ты?

Анна вздохнула, всё ещё не веря, что произнесёт это вслух — словно только после этого оно станет явью, а пока что…

— Вернусь домой. К месту, где я когда-то жила. Не знаю, существует ли оно ещё. Но надеюсь на это.

Америка отвернулась.

— Хорошо, когда есть куда возвращаться.

***

«Well I didn’t tell anyone, but a bird flew by

Saw what I’d done he set up a nest outside,

And he sang about what I’d become

He sang so loud, sang so clear

I was afraid all the neighbours would hear,

So I invited him in, just to reason with him

I promised I wouldn’t do it again…»

Florence + The Machine — Bird Song

Содружество однозначно менялось. По пути им встретилось столько патрулей минитменов, что Анна уже была сбилась со счёту. Патрульные косились на неё неодобрительно, но всё же не останавливали. А по доносившимся отрывкам речей по радио, транслируемых перенастроенными робоглазами, что кружили по всем пустошам, Выжившая поняла: её догадки подтвердились и за всем этим стояла Жадин, генеральша минитменов. Вот кто действительно не сидел на месте все эти два года и действовал решительно. На мгновение ей стало интересно, смогла ли её знакомая уладить отношения со своим сыном, но Анна тут же оставила эти мысли в покое — если так, она уже узнала бы об этом от других, а власть минитменов окончательно поглотила бы все Содружество.

Доведя Америку до Добрососедства, Анна остановилась у ворот города. Сама она пока не испытывала нужды посещать его — всему своё время. Взяв с девушки клятву о том, что она не успеет ничего натворить и вернётся к «Галатее» целой, а ещё оставив ей свою карту, Выжившая вновь отправилась в путь сквозь знакомые улочки Бостона, кишащие недружелюбными обитателями. В этот раз путь вёл её на северо-запад.

Впрочем, то ли пустошинские боги её берегли, то ли минитмены постарались на славу и провели зачистку территории, то ли она ещё помнила все окольные пути, позволяющие пройти незамеченной, но по пути Анне редко встречался кто-то, недружелюбно настроенный к ней. Лишь небольшая банда рейдеров, тут же поплатившаяся за это, да несколько нор с кротокрысами. Проходя мимо Бостонской публичной библиотеки, Анна мимо воли замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Интересно, как там Роланд, нынешний хранитель этого места? Когда-то их связывала крепкая дружба… Которой, впрочем, недостаточно. Чем меньше знакомых увидят её такой, тем лучше для неё. Пусть будет лучше так — нежели видеть разочарование в их глазах.

Однако же, Анна едва не поддалась искушению, когда увидела по пути знакомые ромбические знаки на выкрашенном зелёной краской фоне. Ведущие к Даймонд-сити. Каково это — вновь прийти к массивным сводам стадиона, скрывающего город внутри, пройтись по тихим улочкам, отведать до боли знакомые места… Анна тряхнула головой, и горечь реальности тут же отрезвила. Да сейчас охрана даже не пустит её внутрь — почитает за какую-то рейдершу или того хуже… Не стоило даже пытаться.

К тому же до Пристанища осталось недалеко. Там Анна планировала залечь на дно недели на две. Вновь подарить себе радость и спокойствие пустошинской жизни обывателя. Навряд ли она ей понравиться вновь, но, если совсем недолго… Да и просто интересно было узнать, каким изменениям подвергли её прошлое обиталище.

«Кардинальным», — подумала Анна, когда взглянула на высокий забор с кольями, устремлёнными к небу, затянутому тучами — похоже, к дождю. Вместо стареньких турелей стояли совсем уж навороченные — лазерные. А рядом с патрульными минитменами лязгали своими механизмами несколько мистеров-храбрецов. Их выкрашенные в синий бока украшала отметка — молния, скрещенная с мушкетом. Такая же была и на флаге у ворот, развевающемся по ветру.

— Кто? — не стал церемониться постовой, незнакомый Анне мужчина.

Похоже, теперь так просто внутрь поселений было не попасть.

— Я… — Выжившая на секунду запнулась, но потом всё же собралась с мыслями и провозгласила: — Я — Джоанна Джексон. Когда-то жила тут.

— Не помню такой, — мужчина пожал плечом.

— Я покинула Пристанище два года назад. Жила в конце улицы. Рядом со старым фонтаном.

Её собеседник почесал затылок.

— Это, что ли, там, где сейчас пустой дом стоит? — Наверное, впервые за столько времени сердце Анны дало слабину и ёкнуло — пустой, там никто не поселился, он всё ещё её. — И чем докажешь?

— Можете пригласить кого угодно, жившего тут больше двух лет, и он меня узнает, — дёрнула плечом Выжившая.

— Ладно. Стой тут. И только попробуй что-нибудь отчебучить — эти парни от тебя лужицу зелёной слизи оставят, — он кивнул в сторону мистеров-храбрецов, а затем скрылся за забором.

Анна покосилась на роботов и подавила инстинктивное желание схватиться за клинок на поясе — ещё не хватало, чтобы «парни» восприняли это как проявление агрессии с её стороны.

Скоро постовой вернулся вместе с полноватой женщиной, в которой Анна узнала местную торговку. «Как же её звали? Саманта? Салли?» Некоторые клочки памяти, отголоски прошлого были словно покрыты дымкой в её сознании.

— Батюшки, и правда она! — лавочница всплеснула руками, едва завидев её. — Но как же!.. Как же всё-таки поменялась!

— Значит, пускать её можно? — решил переспросить постовой.

— Ну конечно! Пошли, Джоанна, заодно отдам тебе ключи.

Анне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.

Изменения коснулись и внутреннего обустройства Пристанища. Домов стало больше — и в самостоятельно сколоченных из подручных материалов хижинах, примыкающих к основным постройкам, ютились новые жители. Лампы в фонарях вдоль улиц заменили, чтобы те могли светить и ночью. Виднелось даже несколько караванов — а не один, как раньше, изредка навещающий селение. А ещё изменились и люди. Всё так же было много работяг, трудящихся над новыми постройками. Так же мелькали среди улиц наёмники, ищущие заработок. Но вот «коренные» жители… Женщины стали куда опрятней и не такими измученными работой, когда Анна видела их в последний раз. Мужчины были испачканы в грязи от полевых работ. Дети бегали по улицам, играя в салки, словно не должны сейчас заниматься работой под присмотром старших. Причину этого Анна вскоре поняла, когда увидела теплицу, внутри которой над рассадами трудилось много роботов-помощников.

— Ну что, как тебе наш городок-то теперь, а? — отвлекла её от созерцания Пристанища торговка. «Санни, — вдруг вспомнила Выжившая. — Её звали Санни».

— Вполне, — проговорила Анна, прочистив горло. Собеседница бросила на неё изучающий взгляд.

— Да, совсем ты, Джоанна, изменилась. Раньше бы болтала без умолку всю эту дорогу. Спрашивала, как дела, как новости, что случилось у знакомых. Как делала раньше, когда отлучалась ненадолго со своим… — Санни на секунду замялась. — А сейчас даже я тебя не могу на разговор вывести. Что же с тобой случилось?

Анна не ответила.

Вздыхая всю дорогу, торговка всё же довела её до своей лавки.

— Хочешь что-нибудь прикупить? — Выжившая дёрнула плечом. — Ну, смотри сама. Мы закрываемся, как всегда, в семь вечера.

Она зашла ненадолго к себе и вышла, уже сжимая ключ на стальном кольце в руках.

— Это он мне их передал, когда ты… ушла. Сказал пригреть на всякий случай у себя. А вдруг ты объявишься. Он так верил в это. Все мы верили…

— Спасибо, — оборвала её Анна и выхватила ключи из её рук, а затем ушла, не попрощавшись.

Торговке оставалось лишь вздохнуть, глядя ей вслед.

Вокруг её дома выросло много пустошинских высоких сорняков, загораживающих крыльцо, из-за чего Анне пришлось немного потрудиться, прежде чем она досталась до двери. Да и само пространство вокруг выдавалось пустынным. Словно его обитатели умерли, и никто не хотел тревожить этих призраков, чтобы не навлечь беду на поселение.

Краска на двери облупилась, а ручка проржавела, однако же ключ вошёл в замочную скважину плавно. Раздался знакомый щелчок, а затем же — скрип старой двери, и Анна шагнула внутрь. Она дома.

Внутри не изменилось ничего, и Анна выдохнула про себя — жители Пристанища оказались добросовестными и не стали грабить её пожитки. Их покрывал толстенный слой пыли, а все углы обвивала паутина. Раньше вид такого запустенья в своём доме немедля поверг бы её в ужас, и она тут же бы схватилась за тряпку и принялась наводить порядок. Нынешняя Анна опустила свою дорожную сумку на пол и зашагала в сторону кухни. Авось, ещё остались какие-то съестные припасы, и ей удастся тотчас подкрепиться. А потом она завалится спать. Плевать на окружающую обстановку. На такую мелочь, как уборка, у неё не оставалось ни сил, ни какого-либо желания.

Да и Выжившая понимала, что она здесь — ненадолго.

***

В детективном агентстве было, как обычно, тихо — разве что слышалось шуршание папок в картотеке, которые как раз перебирал мистер Валентайн, пытаясь отыскать нужное досье. Как вдруг привычную спокойную атмосферу нарушил скрип двери, а вслед за ней — и появление Пайпер.

— Ух, ну и дождь на улице — я пока к тебе прибежала, уже успела вымокнуть до нитки! — пожаловалась она после приветствия. Отряхнув с рваного пальто дождевые капли, она плюхнулась на стул напротив рабочего места детектива, сложила ногу на ногу и выжидающе уставилась на него.

Тот же наконец-то нашел нужную папку и, прихватив её, тоже сел.

— Ты что-то хотела, Пайпер? Если тебе к Элли, то она ушла как раз разведать кое-что для меня.

— А то я не знаю, где сейчас моя жена, — хмыкнула она и отмахнулась. — Как раз видела её по дороге.

— Хм. — Ник раскрыл досье и принялся просматривать его краем глаза. — Зашла просто поболтать?

— Почти. Я встретила одного караванщика, пришедшего от Пристанища четыре дня назад. Решила расспросить, не происходило ли там что-то интересное — и достойное моей публикации. И знаешь, что он мне ответил? — Пайпер наклонилась к нему ближе и заговорщицки произнесла: — Что туда якобы наведалась та самая довоенная женщина, благодаря которой и было основано поселение.

Валентайн оцепенел. Любые мыслительные процессы тотчас были приостановлены, и в микросхемах осталась лишь одна чёткая и ясная мысль. Неужели она?.. Впрочем, виду он не подал.

— Жадин часто навещает свои поселения, это не новость, — ответил он и полностью погрузился в материалы досье.

Пайпер закатила глаза.

— Ты, конечно, умеешь придуриваться, но ведь меня не проведёшь — я тебя знаю, как облупленного. Ведь сразу же понял, о ком я говорю.

Детектив с силой захлопнул досье и поднялся, дабы спрятать его назад.

— Боюсь, что ты неправильно истолковала его слова, Пайпер. — Он так и стоял к ней спиной, пока говорил. — Ты ведь прекрасно знаешь. Джоанна умерла.

— А что, если нет? Что, если нет?! — повторила она. — Мы ведь не нашли никаких доказательств. Да и, к тому же, эта записка от Кейт… и вещи Блу в том старом маяке…

— Все говорит об обратном. — Он уселся на прежнее место, но избегал встречаться с ней взглядом.

— Поверить не могу! — Райт вскочила. — И это мне говорит чело… робот, предназначенный всегда подвергать всё сомнениям. Хорошо. Как хочешь. Сиди тут и дальше. А я хотя бы попытаюсь что-то сделать.

Она покинула агентство, а Ник лишь пробарабанил пальцами по столу, пытаясь отогнать ядовитые, ненужные мысли. Так будет лучше, подумал он. Не стоит давать себе ложных надежд.

А когда он уже примирился с ними и угомонил их, Пайпер возникла на его пороге опять.

— Ну что, успокоился? — спросила она, сжимая лямку дорожного наплечника. — А теперь поднимайся и пошли. В Пристанище нас уже заждались.

И весь выстроенный им карточный домик отрицания тут же рухнул, когда мистер Валентайн поднялся со своего места и пошёл вслед за ней.

***

«…I couldn’t scream and I couldn’t shout,

The song was coming from my mouth.»

Анна точно не ждала гостей. Более того — ей казалось, что жителям поселения вообще нет до неё дела, так что она затаилась и все четыре дня лишь изредка покидала своё обиталище, да и то чтобы пополнить запасы. Тем не менее, на пятый день в её дверь постучали.

Выжившая как раз перебирала детали своей винтовки, расположившись прямо за кухонным столом, как вдруг услышала стук. Сначала она подумала, что ей это попросту мерещится. Анна зажмурилась и попыталась абстрагироваться от этого шума. Представила, что она находится не здесь. Он не прекратился.

Раздраженно выдохнув, Анна поднялась и схватила первую попавшуюся тряпку, на ходу вытирая оружейную смазку с ладонь. Если это кто-то из Пристанища и ему что-то от нее понадобилось, тому явно не…

Она дёрнула дверь на себя и продолжить мысль не успела — та так и осталась оборванной в сознании. Ибо в следующий же момент на её шее бесцеремонно повисли.

— Блу! Это ты! — Пайпер сжала её в таких объятиях, что Анна даже на несколько мгновений перестала дышать, вжатая в её плечо.

Выжившая ей не ответила. В последний раз её обнимали давно — кажется, Айрис, когда прощалась в землях Столичной пустоши. Что тогда, что сейчас Анна просто превратилась в ледяную статую, не смея двигаться. В теле словно происходило короткое замыкание, и она напрочь забывала, как реагировать на это.

Пайпер наконец-то отстранилась, все ещё не понимая намёков, и посмотрела на неё. На миг — один-единственный миг — её улыбка угасла, словно кто-то задул свечку, а в глазах заискрилось какое-то странное выражение. Это не ускользнуло от Анны. Ещё бы, от неё ничто теперь, благодаря протезированному глазу, не ускользало. Райт возобновила улыбку тут же, но теперь она выглядела натянутой и неискренней.

— Ну так что, так и будем на пороге стоять или ты пропустишь наконец-то нас?

Нас? В этой суматохе Анна не успела отметить, что Пайпер была не одна. Она отступила на шаг назад, и Райт скользнула вовнутрь дома. А вслед за ней на порог ступил и Ник.

— Здравствуй, Джоанна.

Ни приветственной улыбки. Ни объятий. Ни привычного касания указательным и безымянным пальцами к полям шляпы. Он лишь сухо кивнул ей. А она ответила тем же, не отрывая взгляда. Анна почувствовала себя полой. Изнутри у неё ничего не осталось для этого мира. А вся её любовь, которую она когда-то чувствовала так ярко, словно выгорела. И остались лишь голые стены, покрытые сажей.

— У тебя есть что-то поесть? Клянусь, я сейчас умру с голоду. — Голос Пайпер с кухни вывел её из оцепенения. Стряхнув это наваждение, Выжившая первой отвела взгляд и направилась к ней.

— Лишь несколько банок с гороховым супом, — её голос прозвучал предательски тихо, когда она передавала припасы бывшей подруге. А затем села за стол и возобновила прежнее занятие.

— Сгодится, — кивнула Райт и тоже приземлилась напротив. Сдвинула в сторону все разложенные детали, взгромоздила на стол банку и принялась открывать её.

— А ты чего стал? — обратилась она к Валентайну, облокотившемуся о дверной косяк.

— Я постою, — ответил тот, на что Пайпер закатила глаза.

— Ой, ну давай только не выпендриваться. Садись, — она похлопала ладонью по соседнему стулу, а затем брезгливо вытерла руку о полы пальто — она испачкалась в пыли.

Краем глаза Анна наблюдала, как детектив всё же тоже приземлился на стул напротив. Она отметила про себя, что тот почти что не изменился — лишь надел другой плащ, да прибавилось несколько новых царапин на лице. И лента в шляпе стала белой вместо синей.

Молчание затягивалось и становилось всё более и более неловким. Анна смазывала детали, Пайпер шкрябала ложкой в своей банке с супом, Ник просто смотрел в окно, будто желал находится вовсе не тут. Разговаривать было не о чём.

Наконец журналистка отложила в сторону пустую консерву и выжидающе уставилась на неё.

«Только не расспрашивай меня ни о чём, только не расспрашивай…», — твердила про себя Анна, чувствуя, что ещё немного — и она полностью потеряет контроль над этой ситуацией и отдастся напряжению. Последствия от этого будут те ещё. С Пайпер и её отсутствия чувства такта хватит начать устраивать ей интервью прямо здесь.

Но, к её счастью, Райт подавила в себе инстинкт журналистки и решила зайти издалека:

— У нас тут столько всего случилось, Джоанна…

— Джоанны уже нет. Я теперь отзываюсь на Анну Харрис, — не отрываясь от работы, проговорила Выжившая.

— Оу, — брови Пайпер удивлённо взметнулись. Даже отсюда Анна чувствовала, сколько же мыслей сейчас роится в её черноволосой голове. И вопросов. Тысячи вопросов. — Ну так вот… — она всё же решила не возвращаться к этой теме. — Я женилась!

Анна на мгновение приподняла голову и увидела, что на безымянном пальце Райт действительно блестит простое стальное кольцо, которое слегка прикрывала её рваная перчатка без пальцев.

— Поздравляю. — Выжившая вернулась к работе.

Кажется, Пайпер немного обиделась. Её плечи поникли, а улыбка-таки сползла с лица. Встретить такую стену безразличия от подруги, с которой раньше можно было обсуждать всё угодно на свете, она явно не была готова. Анна понимала, что должна сделать что-то. Заставить уголки губ приветливо изогнуться. Спросить, как у неё дела. Узнать, как прошла свадьба. С кем. Но загвоздка была в том, что Анне не хотелось этого делать. Каков смысл? Через полторы недели она отправиться отсюда в Добрососедство, а ещё спустя месяц — и вовсе покинет штат. Она опять оставит этот дом и уже навсегда. Как и саму Пайпер.

— Ты наверняка знаешь её, — Райт решила предпринять ещё одну попытку. — Помнишь секретаршу Ника, Элли? Так вот, мы с ней уже…

— Нет, — Анна мотнула головой. — Не помню.

И это действительно было правдой. Образ помощницы детектива в памяти остался мутным пятном, не делающим проступать отчётливо.

— Хм. — Всеобщая неловкость всё сильнее и сильнее давила на всех. — Ну, а… как тебе в Содружестве теперь?

— Много минитменов. — Анна наконец-то собрала винтовку назад и отложила её в сторону.

— О, согласна! — Пайпер цепко ухватилась за новую тему обсуждений. — Это всё Жадин. Говорят, она собирает всё больше и больше минитменов, чтобы… — Райт понизила голос до шёпота, словно делилась своей самой страшной и сокровенной тайной. — …чтобы уничтожить Институт!

Ах да, Институт. Великий кошмар Массачусетса, вынуждающий всё его население жить в страхе и паранойе — а вдруг завтра они уже не проснуться, а будут заменены на свою искусственную копию?

— Лично я её поддерживаю. Нужно бы помочь ей с этим… Правда, Ник?

Она дёрнула его за плечо, и тот наконец-то оторвался от созерцания вида за окном и обернулся к ней.

— Да. Боюсь, что Жадин и так меня скоро призовёт — сейчас у неё каждый в армии на счету. Напомнит, что за мной есть должок и…

— Хорошо, что я с ней не в ладах, — улыбнулась Пайпер, пытаясь разрядить обстановку. — Она до сих пор не хочет давать мне интервью! — Вдруг она хлопнула себя ладонью по лбу. — О, точно, интервью! Мне сегодня же нужно дописать одно и сдать на вычитку.

Анна перевела на неё взгляд, который трудно было назвать заинтересованным, но Райт этого уже хватило:

— Представляешь, объявилась месяц назад на моём пороге одна редакторша, — последнее слово она процедила сквозь зубы. — Пришла и начинает вмешиваться в содержание «Общественных событий»! Говорит, мол, плохо вычитано, есть опечатки, в информации структуры нет и тому подобное… Я её сразу же взашей выгнала, но та как принялась мне ныть! Даже Нат уже попросила меня принять её на работу — сестрёнку достало, что она у редакции ошивается. Ну, да и мне тоже. Пришлось брать. Пусть теперь разбирает мои каракули, да с барахлящим терминалом работает — мне то что. Товар легче — брамину лучше, как говорится. Ой, кстати, я же тебе свежий выпуск принесла!

Она протянула ей газету, и Анна равнодушно скользнула по ней взглядом.

— Ну, почитаешь на досуге, — вздохнула Райт и положила газету на стол. — А мне уже пора. — Она поднялась, подбирая все свои юбки. — А вы тут поговорите пока без меня.

«Нет, — внезапно осознала Анна. — Нет, нет, нет, нет, не уходи, не оставляй нас наедине!»

— Я проведу тебя, — Валентайн тоже встал.

— Да зачем? — отмахнулась Пайпер. — Я как раз пойду с караваном в Даймонд-сити. Тебе незачем беспокоиться о моей безопасности.

И прежде, чем тот успел возразить ей, она напоследок всё же обняла Анну — и скользнула взглядом по её новым шрамам и протезированным конечностям — а затем устремилась к выходу.

— До встречи! — И скрылась за дверью.

Вот чёрт. Анна почувствовала, что внутри всё будто похолодело от неприятного, тягучего ожидания. Наверное, это было хорошим признаком — она начинала ощущать что-то, но не в таких же ситуациях… Выжившая попыталась сделать что-то, но лишь опустила руки и уставилась в пол.

Наконец, Анна поднялась и подошла к плите. Проверила, есть ли в топке дрова, а потом зажгла огонь.

— Тебе, полагаю, кофе не нужен? — спросила она, едва повернув к детективу голову.

— Как думаешь? — проговорил он.

— Значит, нет.

Когда кофе был готов, Анна перелила его в первую попавшуюся чашку. Она вновь села за стол и принялась за напиток. После того, как её ударило молнией, Выжившая почти не ощущала вкуса еды, как и её температуры, так что обжигающий кофе был сейчас для неё едва горячим.

— Зачем вы пришли? — наконец-то спросила она, решив не тянуть.

Детектив посмотрел на неё, приподняв бровь — такой прямолинейности он не ожидал.

— Убедиться, чтоэто — ты.

— Убедились?

Он перевёл на неё взгляд — и буквально обжёг им — но Анне было всё равно.

— Нет.

Выжившая хотела воззвать к прошлой себе. Растормошить её внутри и приказать вспомнить обо всём, что их когда-то связывало. О том, как однажды им было хорошо вместе. И как она тихо страдала, когда оставила Содружество позади. Но ничего не произошло.

Тем временем Ник поднялся.

— Полагаю, мне тоже пора. Я и так подзадержался.

Он ждал, когда она наконец-то нарушит молчание, но Анна лишь допила свой напиток и отставила пустую чашку. Даже не взглянула в его сторону. И Валентайн-таки не выдержал:

— Что, так и не заговоришь со мной? Даже не попрощаешься? И это — всё, чем ты можешь ответить спустя два года отсутствия?

Анна застыла и лишь почувствовала, как ладони мимо воли сжались в кулаки под столом.

— Подумать только. Мы думали, что ты мертва, Джоанна! Что пустошь окончательно завладела тобой! Я, чёрт возьми, скорбел по тебе все эти годы. А потом ты возвращаешься, но… такой.

Она подняла на него голову.

— Ты бы предпочёл, чтобы я не возвращалась? Чтобы я умерла?! — Анна поняла, что её голос начал срываться.

— Да нет же! Представь себя на моём месте — я возвращаюсь сюда, а тебя нет. Ничего от тебя не осталось — только пустой дом. И выброшенная заметка о каком-то маяке. Когда я все оббегал, ты пропала. — Он прервал свою речь. А потом заговорил, но уже чуть тише: — Я бы понял, что ты хочешь побыть одна. Я бы отпустил тебя на все четыре стороны, оставь ты мне хотя бы небольшую записку. Я принял бы всё… Но ты предпочла исчезнуть. Просто… раствориться. Как будто тебя и не было. И сейчас я вижу, что ты просто делаешь то же самое. И препятствовать этому я никак не могу.

Валентайн не стал ждать, что она ответит ему. Кивнув на прощание, он поспешил к выходу.

Анна же молчала всё это время. Но стоило его последним словам повиснуть в воздухе, как что-то изменилось, изменилось в ней. Выжившая почувствовала, что огонь внутри неё, который, казалось, затух навеки, внезапно начал вновь алеть, вскидывая ввысь свои обжигающие языки, рассыпая искры. И ему стало тесно внутри.

Наконец-то. Наконец-то она вновь ощущает себя живой.

Анна поднялась и поспешила к прихожей. Детектив был уже у двери, когда она рванула его на себя за рукав плаща. Ник обернулся к ней и впервые за их встречу на его лице промелькнуло удивление.

Выжившая глубоко вдохнула и поняла, что она ошибалась. Внутри неё было не пламя — там теперь клокотал настоящий вулкан. И она позволила ему рвануть извержением. Его лава потекла по жилам, согревая их изнутри, наполняя тело ощущениями, которые, казалось, Анна успела забыть. Выжившая глубоко вдохнула и позволила этому чувству накрыть её с головой. Ведь так было приятно наконец-то ощущать что-либо, кроме привычного отчуждения и пустоты.

Нет, это была не прежняя любовь к нему. И даже не привязанность.

Теперь её подпитывала только ярость.

— О, ты хотел, чтобы я заговорила с тобой? Хотел, чтобы я поплакалась тут, да? Признала, какой дурой была, что ушла? И всё было бы прежним? Но вот незадача: от меня мало что осталось. И вместо легковерной Джоанны теперь только её извращённая версия, правда?

Он вырвался из её хватки.

— Остановись, пока не наговорила лишнего.

— Лишнего? — Анна фыркнула. — Раньше тебе нравилось, когда я часами могла трещать о любой ерунде. Что изменилось теперь? Не нравлюсь тебе?

Ник, конечно же, не ответил. Выжившая уже хотела было отпустить его, но внезапно поняла, что бурлящее внутри чувство никуда не делось — наоборот, теперь она не могла его сдержать.

— Именно поэтому я хотела уйти от тебя. Именно поэтому и ушла, и не возвращалась. Слышал? Я хотела уйти от тебя.

Валентайн остановился. И обернулся.

— А ты была права. Женщины, которую я когда-то знал, больше нет. Прощай, Анна.

Она не видела, как он ушёл. Заместо ярости пришла слепая паника. Взгляд словно заволокла пелена, что никак не хотела рассеиваться. Она прислонилась к стене, часто вдыхая, но всё никак не могла выдохнуть, словно её тело теперь ей не принадлежало.

А потом всё прошло. Анна поднялась и выпрямила плечи. Кажется, она успокоилась. Обернулась к гостиной — и её взгляд упал на старый рояль, сиротливо стоявший у окна и дожидающийся её все эти годы.

Выжившая подошла к нему и подняла крышку. А затем попробовала сыграть что-то, но выходило невпопад: руки будто её не слушались, старые мелодии навсегда выветрились из головы, а механические пальцы неприятно клацали, резко — совсем не плавно, как нужно, касаясь дерева. Она прикрыла глаза и внезапно вспомнила, как она учила его всяким мелодиям, а тот запоминал с первого раза. Как они играли в две руки, соприкасаясь локтями. Как однажды отправились в Бостон ради того, чтобы просто исполнить её прихоть и найти новую ножку для инструмента.

Анна захотела заплакать. Чтобы горячие слёзы заструились по щекам, горько проливаясь, а она постепенно чувствовала, что ей легчает. Но она не могла. Разучилась с того самого рокового дня.

От своего собственного бессилия, своей неполноценности, она ударила по клавишам, и те издали жалобный тренькающий звук. И Анна обрушила на них кулаки ещё раз. И ещё. Если она не может больше почувствовать грусть — пусть лучше отдастся другому чувству.

А затем Выжившая переставала отдавать себе отчёт и принялась выдирать его старые зубы-клавиши, которые года три назад красила сама. До-ре-ми-соль полетели вслед своим диезам и бемолям. Она рванула на себя его заднюю крышку, и та легко поддалась ей, обнажая свои внутренности. И Анна принялась потрошить его струны, помогая себе ножом и механической конечностью. Когда и это было сделано, она ухватилась за его бока и расправилась с ними.

Напоследок Анна лягнула его ножку — ту самую — и полностью поверженный инструмент завалился вперёд. Её дыхание сбилось, словно всё это время она убегала от кого-то. Возможно, от самой себя.

Осознание сделанного пудовым грузом навалилось на неё сверху. Что же она наделала? Почему она позволила так выйти из себя? Выжившая присела на колени у поверженного друга, которого же убила своими руками, и попыталась сделать хоть что-то — но напрасно, она уничтожила его полностью. Анна спрятала лицо в ладонях и всхлипнула, но слёзы так и не захотели пролиться. Да и легче явно не стало.

Ей захотелось выпить. Посидев ещё немного у разбитого рояля, Анна поднялась и направилась к бару Пристанища, надеясь, что тот ещё работает.

***

— Выглядите, скажу прямо, неважно, — проговорил бармен, когда она уселась на стул у его стойки.

Его Анна тут точно ещё не встречала раньше: похоже, он поселился в Пристанище после того, как она покинула его. Довольно крепкого телосложения, но среднего роста, в светлой рубашке с расстегнутым воротом, угольными волосами, зачёсанными назад, и почему-то очками с тёмными стёклами, хотя они находились в помещении. Он криво улыбался, смотря на неё, но в этом не чувствовалась какая-либо насмешливость.

— Так вот. Могу посоветовать вам виски со Стим-колой. Тут же поможет взбодриться. У нас даже есть лёд.

— Валяй, — Анна махнула рукой.

Пока он смешивал ей напиток, Выжившая осмотрела помещение. Казалось, его единственного не тронул налёт времени — разве что посетителей было больше, нежели обычно под вечер. Некоторые бросали на неё взгляды, но подходить не решались и тут же возвращались к своим разговорам да бокалам с выпивкой.

— Я тебя раньше тут никогда не видела, — проговорила Анна, когда бармен поставил перед ней напиток.

Она отпила первый глоток и ожидаемо не почувствовала его вкуса, лишь слабый отголосок горечи. Тем лучше.

— Я, скажем так, работаю тут на непостоянной смене, — проговорил он и опять криво улыбнулся. На секунду Анне подумалось, что она уже где-то его встречала, но вскоре поняла, что обозналась.

— А вы, часом, не та самая основательница, вернувшаяся после долгого отсутствия?

Выжившая не ответила. Она лишь прислонила холодный пустой стакан к щеке.

— Скажи… — алкоголь неплохо так развязывал язык, — …что бы ты сделал, если бы твоя жизнь пошла под откос только из-за одного человека?

— Ну, вы знаете законы Пустоши, мэм, — Анне показалось, что он подмигнул ей под своими очками. — Око за око. Никто ничего не прощает.

— Вот и я так же думаю. Значит, мне пора. Подай-ка мне вон ту бутылку, — сказала она, указывая на скотч-виски за его спиной. А потом отсыпала ему крышки вместе с чаевыми.

Дьякон наблюдал, как Джоанна Джексон покидает бар, затем сгрёб заработанное себе. Протёр стойку, продолжая играть роль бармена. Всё складывалось куда лучше, нежели они планировали — её даже не пришлось уговаривать. Скоро (вероятность успеха — 90%, как говорила ПАМ) угроза в лице леди Ребиндер наконец-то исчезнет. Как и планировала «Подземка».

========== Глава XXXV: Старые счета ==========

«Holy water cannot help you now

See I’ve come to burn your kingdom down

And no rivers and no lakes can put the fire out

I’m gonna raise the stakes, I’m gonna smoke you out…»

Florence and the Machine — Seven Devils

— Привет, Литрис.

Литрис, конечно же, не ответила. Вот уже как два года она оставалась грудой металлолома, покинутой всеми. Вокруг её проржавевшего корпуса образовалась засохшая лужица машинного масла, вытекшая изо рта и пробоины в боку.

— Так вот как ты умерла.

Анна поудобнее сжала плазменную винтовку, пока смотрела на пустую оболочку Лиатрисы. Внутри что-то нервно дёрнулось, когда Выжившая впервые увидела здесь останки подруги. Тем не менее, взгляда она не отводила. Подробностей о смерти — или поломки, приведшей к критическому исходу — Литрис ей было знать не дано. Она услышала об этом лишь мельком из обрывка разговора, а точнее — подслушала. Однако, дело было не в этом, а в простой и понятной истине — она умерла из-за неё.

— Могла бы сказать, что пришла к ней из-за твоей смерти.

Выжившая присела на корточки, всё ещё не отрывая взгляда от Литрис, и отложила оружие.

— Но я бы солгала. Сегодня я пришла мстить за себя.

Покинутая всеми искательница всё так же продолжала смотреть, вперив глаза в пол за мутноватыми стеклами гогглов.

— Как думаешь, получится завалить эту паскуду? Она отличается от тебя. Да даже от самого Ника отличается. — Его имя колюче перекатилось на языке, оцарапало нёбо, и Анна подавила предательскую искру в душе. — В любом случае, — она вздохнула, — я хотя бы попытаюсь.

Выжившая вновь приподняла винтовку и поднялась на ноги. Ей нужно было идти. Чего тянуть и оттягивать смерть леди Ребиндер.

— Не думаю, что тебя нужно хоронить, так ведь? Может, ещё спасёшь кого-то своими уцелевшими деталями…

Литрис, конечно же, не ответила.

***

В последний раз Анна видела особняк леди Ребиндер в сгущающихся сумерках, опустившихся на него тёмной пеленой, в нынешнее время не сулящей ничего хорошего. Однако, несмотря на провалы в памяти, могла точно поклясться, что левое крыло полностью сгоревшим не было.

«Ну конечно. Ты же устроила пожар тогда», — подумалось ей. И правда. Похоже, это всё наделала одна-единственная упавшая свеча.

В последнее время её память творила странные вещи. Как будто Содружество вновь пробуждало всё забытое случайно или же намеренно. Упорядочивало их назад, после того бардака, учинённого год назад. И осколки воспоминаний хаотично кружили где-то в сознании, больно впиваясь в него, когда решали пробудиться.

Дорожка ко входу была всё так же усыпана гравием и ухожена, но не от того, что за ней приглядывали, а просто потому, что не тревожили. А ещё посредине дороги от ворот к массивным дверям из потрескавшегося дерева лежал скелет. Подойдя к нему поближе, Анна заметила крупную дыру в его черепе — очевидную причину смерти. Скорее всего, его подстрелила либо Литрис, либо Валентайн ещё тогда. Но кто же это был? Его истлевшие от пустошинских дождей одежда и броня, типичная для жителей Содружества, никак не выдавали своего владельца.

«Что же, если это один из приспешников леди Ребиндер… Он, к моему счастью, уже мёртв», — подумала Анна, пока толкала двустворчатую дверь вовнутрь.

Та предупредительно скрипнула, и женщина сразу же схватилась за винтовку и заняла укрытие за колонной, примыкающей к арке входа… но её встретила тишина. Странно. Насколько помнилось Анне, леди Ребиндер владела целым небольшим отрядом роботов. И, судя по всему, уже должна дожидаться её, подглядывая за ней глазами птиц. Однако же ничего.

Всё ещё крепко сжимая оружие, Выжившая шагнула вовнутрь. В главном коридоре гулял сквозняк, играющий с массивными портьерами на окнах с пробоинами. Он поднимал кисточки ковров и залетевший сюда мусор. А ещё приносил резкий трупный запах, настолько сильный, что выедал глаза. Анна затянула нос платком — тот всё ещё пах гарью, навевая неприятные воспоминания о пожаре на «Дьяволице» и о том, что было после, но пусть уж лучше будет он.

Вскоре Анна обнаружила и его причину, когда пошла вглубь помещения к комнатам. На одну из стен, словно жук коллекционером, был пришпилен канделябром труп. Подойдя к нему чуть ближе, Анна с трудом опознала гуля-управдома леди Ребиндер, когда-то два года назад встречавшего гостей на балу. Судя по всему, разлагался он давно. В отличие от людских, гнить трупы гулей будут долго — ещё бы, они и при жизни славились ого-го каким долголетием.

Отвернувшись от неприятной картины, Анна пошла дальше по коридору, проверяя все комнаты по пути, но ничего там не обнаруживая, затем толкнула массивные высокие двери и внезапно очутилась на пороге к главному залу, где и проходили балы все эти годы. Без наполняющих его гостей, помещение казалось совсем уж мрачным, но в то же время — тоскливо одиноким. Выжившая ступила на паркет, и эхо её шагов гулко раздалось по всей комнате — тут была прекрасная акустика. О том, чтобы быть незаметной, Анна не заботилась — толку-то, если хозяйка дома и так наверняка знает о её прибытии.

Голые стены помещения, чётко отбивающие от стен звук шагов, давили на неё, и Анна ускорилась. Воспоминания, воспоминания, воспоминания фейерверками взрывалась внутри, наполняя его яркими всполохами-образами о пёстрой толпе, наполнявшей это помещение, о разговорах и танцах, об обещаниях, данных в стенах этого дома, о том, как в тот момент она была по-настоящему счастливой и беспечной, совершенно не заботившейся о своём будущем… Очнулась она лишь когда вдохнула свежего воздуха, а порывчатый ветер разметал её волосы, выбивая пряди из пучка на затылке. Анна стояла на балконе с видом на лабиринт, где когда-то, в другой жизни, разговаривала с Валентайном. Где он решил приоткрыть ей завесу своего механического шестерёнчатого сердца и поделиться с ней единственной о своих тревогах, донимавших даже его.

«Я рад, что Пустошь переплела наши дороги. Пускай и таким необычным способом», — говорил он тогда. И Анна верила. И доверяла.

А три дня назад он сказал ей, что она умерла для него. А она сама… а она сама наговорила ему ещё худшего.

Анна тряхнула головой. Она не будет жалеть о содеянном. Толку-то, если ничего не изменить? Но кое-что сейчас она может.

Когда Выжившая возвращалась назад решительным шагом, перевела взгляд на нишу, где когда-то хозяйка поместья показывалась гостям под конец бала и толкала речь. И внезапно Анна заметила, как кто-то там мелькнул и поспешно скрылся в окутывающем его пологе тьмы.

Отлично. Леди Ребиндер сама подсказала, где искать её.

Но для начала Анна решила проверить весь первый этаж, левое крыло которого сгинуло в пламени. Что-то не давало ей покоя, пока она осторожно ступала по обугленным доскам, что-то явно было не так. Где все роботы леди Ребиндер? И почему (ибо с такой силой вогнать канделябр в стену могла только она) та убила своего управляющего?

«Она ведь сумасшедшая, — напомнила сама себе Анна. — Разве ей нужен повод?»

Ответ на свой первый вопрос Анна обнаружила, когда спустилась в подвальное помещение. Все механизмы, некогда защищавшие этот дом, уничтожило бушующее тут два года назад пламя. Их искорёженные корпуса пригвоздило к полу оплавившимся и стёкшим вниз металлом брони. Охранники и протектроны стояли, сгорбившись и навсегда опустив свои пулемёты. Антропоморфным роботам досталось сильнее всего. Керамические глаза их были покрыты трещинами и сажей, а лица со слезшим от огня верхним слоем скалили зубы, как будто приветствуя её. Анна отвернулась, поняв, что делать ей тут нечего. Жуткое зрелище. Ну, хотя бы теперь она знала, что её мести никто не помешает из посторонних.

Когда первый этаж был наконец-то обследован, Анна принялась подниматься на второй по массивной широкой лестнице, которой когда-то, двести лет назад, шествовали к своим комнатам гости поместья. Изъеденный молью и временем ковёр глушил её шаги, но Выжившая не была уверена в том, что леди Ребиндер не догадывалась о её присутствии. Она положила ладонь на рукоятку сабли, готовая в любой момент выхватить её. Во вторую же, механическую, Анна вложила топор с вполне себе острым лезвием, который нашла в одном из складских помещений, затерянных среди роскошных просторных комнат на первом этаже. Похоже, он предназначался для пожарных эвакуаций, и прислуга дома предупредительно разместила несколько таких на стене одной из кладовых. Анна выбрала тот, что потяжелее.

А ещё на спине у неё была закреплена плазменная винтовка. С помощью пуль стандартных калибров в одиночку справиться с леди Ребиндер ей не получиться. Лазерное оружие тоже будет слишком медленно плавить её корпус. Но плазма же… Она знала своё дело.

По всей логике, сейчас хозяйка особняка поджидает её где-то в уцелевшей части здания, так что Анна повернулась в эту сторону. По пути ей встречалось несколько пустых огнетушителей, звенящих, если слегка зацепить их ногой. Справиться-то с пожаром они смогли, но восстановлением особняка никто не занимался всё это время, что неудивительно. Интересно, как отреагировали жители пустошей на то, что их впервые не позвали сюда на бал? Пробовал ли хоть кто-нибудь связаться с леди Ребиндер, или же она так и оставалась тут все эти два года и всё пуще и пуще сходила с ума? Судя по всеобщему запустенью поместья, ответ был понятен.

Толкая одну за другой двери комнат, Анна не обнаруживала в них ничего стоящего и шла дальше, медленно продвигаясь по коридору. Спальни с завешенной простынями мебелью, покинутые гостиные, в которых больше никогда не подадут послеобеденный чай гостям, забытые помещения прислуги… И ни следа пребывания хозяйки особняка.

Наконец, когда Выжившая зашагала к последнему коридору и хотела было уже разворачиваться к лестнице на третий этаж, её внимание привлёк какой-то звук. Он исходил от стены, и Анна прислушалась, пытаясь определить его источник. Ощупав стену, она наткнулась пальцами на тонкую щель и, ухватившись за неё, рванула на себя. Та со скрипом поддалась ей и открыла вид на узкую тёмную комнату без окон, освещаемую лишь мерцающими экранами, расположенными друг на друге у стола, заваленного какими-то бумагами. Потрескивали массивные компьютеры, обрабатывающие постоянно поступающую информацию. Что-то непрерывно стенографировал какой-то аппарат, подобный которому Анна видела впервые. Картотеки, в которые она заглянула, был переполнены записями разговоров и круглыми кассетами. А ещё тут была другая дверь. Дёрнув её на себя, Анна предупредительно подняла топор и ступила шаг вперёд, но вместо комнаты, где бы скрывалась леди Ребиндер, неожиданно увидела внизу бальный зал. Она очутилась на нише, с которой когда-то хозяйка помещения и приветствовала гостей, и где скрывалась какие-то полчаса назад. Значит, она точно где-то рядом.

Анна вернулась назад в кабинет с экранами и подошла к ним. До этого она догадывалась, что леди Ребиндер известно многое, но она всё ещё способна была удивлять. Экраны транслировали все большие города Содружества: вид Даймонд-сити с высоты крыш, Банкер-Хилл и снующих мимо наблюдателя ничего не подозревающих торговцев и караванщиков, Добрососедство и его мера-гуля, стоящего спиной и даже… ого. Темнокожая женщина склонилась над водокачкой и как раз умывала лицо. Похоже, генерал минитменов, Жадин Уильямс, была в полном порядке и отдыхала после трудного дня.

Значительно меньшую часть занимали экраны, транслирующие в сепии комнаты самого особняка. Большинство из них были повреждены или показывали картинку со снежащими помехами. Однако же часть сохранилась — виды на вход, бальный зал, несколько коридоров… Показывалась даже эта комната, и Анна увидела сгорбленную себя со стороны. А в следующую же секунду — мелькнувшую тень справа.

Тут же среагировав, она резко отклонилась назад, но слишком поздно — и её успели зацепить чем-то тяжёлым по голове. Затылок мгновенно обожгло вспыхнувшей болью. На секунду в глазах Анны потемнело, но потом зрение начало постепенно восстанавливаться, правда, неравномерно, поскольку картинка в настоящем глазу куда отличалась от механического, сразу же адаптировавшегося. Выжившая ухватилась за стол, пытаясь держать равновесие, но в следующее мгновение её грубо повалили на пол и пригвоздили, удерживая ногу на животе.

Когда зрение наконец-то нормализовалось, Анна увидела, что над ней стояла леди Ребиндер, но уже совсем не такая, каковой её она запомнила в прошлый раз. Она и тогда не была истинным примером красоты, когда была без своей вуали, но сейчас… Похоже, жизнь потрепала не только её, Анну. Когда-то отслаивающийся от её корпуса искусственный кожный покров почти весь сгорел — лишь некоторые его клочки намертво вплавились ей в металл. Несколько ещё держалось тонкими нитями, но без покрывающей его лицо резиновой маски оно смотрелось жутко. В отличие от бостонских роботов, конструкция леди Ребиндер была другой и базировалась на том, что человекоподобных черт ей будет придавать именно искусственная оболочка. Так что теперь её лицо напоминало собой человеческий череп: своими круглыми впалыми глазницами, безгубым ртом с отдельной нижней челюстью-конструкцией, носом, зияющим двумя дырами. Бровей у нее не было. Когда-то стекающие по плечам роскошными блондинистыми локонами, сейчас от её волос мало что осталось — пострадали при пожаре, а те, что сохранились, сбились в колтуны. Об остатках былой роскоши ещё напоминало платье, надетое на ней, но почти лишившееся подола и одного из рукавов.

«Да она совершенно спятила!» — пронеслось в голове Анны, пока она пыталась сбросить ногу леди Ребиндер с себя.

— Ты действительно пришла! — тем временем выкрикнула она. Голос её звучал искажённо — похоже, повредилась звуковая матрица, но Выжившая уловила в нём явную, неподдельную радость. Так дети хлопали ладошами вслед Санте, не зная, что он на самом деле — всего лишь переодетый взрослый. Так и леди Ребиндер тешила себя иллюзиями о том, что кто-то наконец-то захотел навестить её.

— Что это тут у нас? — Леди повернулась к отлетевшей совсем недалеко винтовке Анны, до которой та пыталась дотянуться. — О, как мило. Ты подобрала оружие специально для меня. Жаль, что так и не успела им воспользоваться.

Свободной ногой роботесса разнесла её на две половины и вновь обернулась к ней. Если раньше леди Ребиндер сохраняла ядовитую усмешку на лице, то сейчас она застыла там навечно, от круглого уха-коммуникатора до другого.

Анна не ответила ей, а предприняла ещё одну попытку, что на этот раз увенчалась успехом. Она откатилась в сторону и схватилась за саблю. Замахнулась — и тут же встретила сопротивление.

— Ну-ну! — вскрикнула хозяйка поместья, перехватив её удар массивной шпагой. Старой, наверняка снятой со стены в одной из гостиных, но все ещё прекрасно справляющейся со своей главной целью.

Анна предприняла ещё одну попытку, тут же завершившуюся провалом. Похоже, несмотря на то, что рассудок леди Ребиндер явно пострадал, её нечеловеческие рефлексы всё так же оставались при ней. Впрочем, не этого ли она ожидала?

А хозяйка дома тем временем переняла лидерство в бою на себя и принялась теснить Выжившую к стене.

— Чего же ты пришла, Джоанна? — и говорила, и нападала она, в то же время как Анна едва успевала отбивать её удары.

— У меня нет на это времени!

— Неужели? За два года-то?

Анна не ответила. Впрочем, леди Ребиндер повод для разговоров и не нужен был.

— Все, все меня бросили! Как будто эти приёмы ничего не стоили! Агенты Института даже не удосужились сообщить мне, что больше не будут сотрудничать со мной!

Значит, она таки лишилась его поддержки. Немудрено, что её безумие так прогрессировало за это время.

На секунду-вторую Анна представила, как леди Ребиндер сидит в огромном, наполовину сожженном особняке одна. И единственная её отдушина — это слежка за жителями Содружества. Подслушивание их разговоров и тайн. Их жизни, которая никогда не будет дана ей… Но потом Выжившая вспомнила обезображенное тело гуля-управляющего в коридоре, убитого своей же хозяйкой. То, как жестоко она обошлась с ней — и главное, из-за чего. То, что после их встречи жизнь Джоанны пошла под откос и вновь привела её сюда с одной целью. Закончить начатое ещё тогда. Поставить толстую точку в их с Валентайном расследовании, пришедшем к такому исходу. Покончить наконец-то с этим.

И Анна начала действовать. Она поудобнее перехватила саблю и в момент, когда леди Ребиндер ударила с новой силой, не позволила ей вновь завладеть ситуацией, а начала наступать. Краем глаза женщина заприметила топор и, нанося удар за ударом, стала теснить хозяйку поместья в его сторону. И когда наконец-то осуществила задуманное, резко нырнула вниз от удара шпаги роботессы и проскользнула мимо неё, ухватившись за рукоятку топора левой механической рукой.

Едва увернувшись от новой атаки, Анна вновь пошла в наступление, и в этот раз замахнулась топором. Он просвистел практически у её головы, но леди Ребиндер успела увернуться.

— Я смотрю, что за два года ты времени не теряла! — голос роботессы уже переходил на визгливые нотки. — Где тебя так покоцало, Джоанна? Такие метки я точно не оставляла. — Она кивнула на её шрамы от молнии.

— А знаешь, они по тебе страдали! Когда ты укатила из Содружества! Журналюга, конечно, не так долго, но месяцок-третий ходила смурная. Ну, а уж твой ухажёр…

— Заткнись! — оборвала её Анна, не желая это слушать.

— …он оббегал все берега восточного Содружества ради тебя! А потом и вовсе укатил на какой-то остров — только его и видели. Вернулся уже не тем. Как и ты.

— Мне плевать!

— Неужели? — мимика леди Ребиндер знатно пострадала, но даже сейчас Анна смогла уловить холодную ядовитую усмешку. — Разве ты думаешь, что мне ничего не известно? Зачем ты пришла сюда? И что тебя на это сподвигло?

Стало светлее — это они в пылу битвы перебрались к нише и начали сражаться там.

— Мне. Плевать, — опять отчеканила Выжившая и толкнула роботессу к периллам. А затем нанесла решающий удар топором.

Тот во всё лезвие пробил её металлическую оболочку, вгрызаясь в конструкцию. Леди Ребиндер лишь принялась хохотать на это, хохотать своим жутким, искажённым голосом, звучащим будто далеко в глубинах пещер, едва пробивающимся наружу. А затем поручни начали крошится под её весом, и она принялась заваливаться. Клокочущий смех леди Ребиндер затих, а глаза заметались в ужасе. Миг — и она уже падает вниз, к полу бального зала. Ещё миг — и в последний момент леди ухватилась за подол жилета Анны и утянула её следом.

Выжившая едва успела сгруппироваться, как тут же последовал удар от падения и её сильно тряхнуло, а сознание на несколько секунд уплыло. Когда же Анна, шипя от боли, вновь очнулась, то поняла, что госпожа удача, похоже, хоть в этот раз решила соблаговолить ей. Весь удар приняла на себя леди Ребиндер, Анну завалило уже на неё.

Женщина приподнялась на локтях и откатилась от её тела. Нащупала в одном из внутренних карманов стимулятор и вогнала его иглу в пылающий огнём бок, а затем другой — в повредившуюся ногу. Выдохнула, когда почувствовала привычное покалывание — препарат незамедлительно начал свою работу. И лишь тогда Анна, пошатываясь, попыталась встать. Организм тут же запротестовал и картинку перед глазами повело в другую сторону, а в ушах пронзительно запищало. Тем не менее, времени на передышку у неё не было.

Тело леди Ребиндер раскорячило от падения, разметав металлические конечности под странным, неестественным углом. Из пробоины, нанесённой топором, сочилась вязкое машинное масло. Выжившая схватилась за его рукоятку и выдернула. Хотела было завершить начатое и уйти, как вдруг роботесса распахнула глаза.

— Уже… собираешься… уходить… — с сильными помехами в звуковой матрице просипела она.

— А ты живучая, паскуда, — вздохнула Анна.

— Могу… сказать это… и о… тебе.

Выжившая лишь посмотрела на неё с каким-то подобием жалости. Её противница, когда-то такая могущественная, слава о таинственной личности которой шла на всё Содружество, сейчас выглядела жалко. Куда и делись её манеры, идеальная внешность за вуалью, блеск и роскошь балов и приёмов. Рано или поздно, Пустошь потребовала своего и возобновила баланс. Следовало лишь завершить начатое ею.

И Анна поудобнее сжала рукоять топора в ладони.

***

Сумерки уже окутали своей полутьмой Даймонд-Сити, когда она наконец-то добралась к нему. Охранники на входе недружелюбно покосились на неё, но всё же пустили, когда узнали цель её визита. И Анна, превозмогая накатившую на неё волну воспоминаний об этом месте, принялась спускаться вниз по ступенькам к оживлённым в вечернее время главной улице города Алмазов. Но интересовала её не она — не всё такие же палатки с продавцами различной утвари, не парикмахерская, где остался только Джон, а Кэти было не видать, не лапшичная с протектроном, знающим одну-единственную фразу… Выжившая свернула в сторону от этих фонарей и зашагала вдоль узкой улочки между сколоченными абы как домами. Её необычная ноша в сумке всю дорогу била её по механической ноге, а другая ещё болела после падения, но женщина не обращала на это никакого внимания. Тем более, она уже пришла.

Неоновая вывеска абсолютно так же отбрасывала красноватые отблески на стены и издавала едва уловимый гул. Анна равнодушно прошла мимо неё к двери и толкнула её.

— Мы уже закрыты, — раздался голос арендовавшего это помещение детектива, пишущего что-то за столом, — но вы можете прийти к нам завтра…

Он поднял на неё голову и осёкся. Будь он человеком — наверное, побледнел бы, ибо сейчас Анна Харрис являла собой то ещё зрелище. Её лицо украшали застывшие брызги чёрного машинного масла, которые ей попросту некогда было смыть из себя — настолько она спешила добраться сюда и как можно скорее покончить с этим.

— Анна.

Не отвечая на его приветствие, она потянулась к своей набедренной сумке и извлекла из неё голову леди Ребиндер.

— Прошу, Саломея, — она театрально изогнулась в полупоклоне. Из трубок, торчащих из головы, вылились остатки машинного масла.

Выжившая приземлила свою необычную ношу ему на стол.

— В ней — всё. Ответы на вопросы. Особенно на тот, почему я захотела исчезнуть после того, что со мной произошло.

Валентайн ответить не успел — послышался шум шагов по лестнице, а затем вниз спустилась и его секретарша.

— Какого… — проговорила она, едва завидев картину происходящего. Голову на столе, оставшиеся от неё лужи. И всклоченную женщину на их пороге. — Вы… вы что тут устроили?!

Анна обернулась и посмотрела на неё своим жутким механическим глазом, являя пострадавшую от молнии сторону, и Элли осеклась. Затем же быстро взяла себя в руки, вздохнула и, смотря только на детектива, кивнула в сторону швабры.

— Убирать за своей… посетительницей сам будешь.

Что он бы ответил ей, Элли так и не узнала — Анна не прощаясь покинула помещение. Ник же встал и с задумчивым видом принялся крутить голову леди Ребиндер в руках, пытаясь отыскать механизм открытия черепной коробки.

— А ты был прав. Джоанна теперь… какая-то даже дикая. Это она в сама завалила такое чудовище?

— Похоже на то, — проговорил детектив, наконец-то обнажив внутреннюю обшивку, и извлёк оттуда плату памяти.

А потом ему дошло.

Анна Харрис… Анна… Да чёрт с этим, его Джоанна в одиночку справилась с этой паучихой, когда-то опутывающей своими сетями всё Содружество. Кем же… во что же она превратилась, если смогла победить такую противницу, в бой с которой даже он не рискнул бы выйти? Что же она должна была перенести — или перетерпеть, — чтобы стать такой?

Выхватив из стойки верного «Сердцееда», детектив поправил шляпу и поспешил к выходу, бросив на ходу своей секретарше «Я в Добрососедство».

— Эй! — возмутилась она вслед. — А мне что с этим делать?! — Элли кивнула в сторону разобранной головы на столе и учинённого ею беспорядка, но ответа не последовало.

Возмущенно вздохнув, Элли засучила рукава и схватилась за швабру. Ну и выскажет же она ему всё, когда он вернётся!

========== Глава XXXVI: «Конститьюшн» ==========

Спустя несколько дней после расправы над леди Ребиндер Анна прибыла в Добрососедство. Без удивления отметила, что, как и всё в Содружестве за время её отсутствия, городок изменился: бродяг на улице стало меньше раза в полтора, некогда совсем уж разваливающиеся строения кое-как подшаманили, а на одном из них развивался знакомый сине-белый флаг, четко дающий понять, кто за этим стоит. Даже воров-карманников на улицах стало куда меньше. Один, правда, всё же нашёлся и потянулся сзади к мешочку с крышками у неё на поясе, но Выжившая успела перехватить его руку и сжать запястье. Тот сдавленно пискнул — её хватка была, буквально, стальной и наверняка сломала ему кость. После этого к ней больше никто не лез.

Они с Америкой договорились встретиться в «Третьем рельсе» именно сегодня, но, когда Анна спустилась к бару, среди присутствующих свою знакомую не обнаружила. Заказав себе выпить и перекусить, женщина прождала её целый день, однако Америка так и не объявилась. Плюнув на всё, где-то к третьему часу ночи Анна пошла к местному отелю снять номер.

На следующий день Америки тоже не было. Переждав ещё один, Выжившая решила действовать. Что-то тут было неладно. Америка явно не из тех, кто предпочтёт просто так бросить пиратов «Галатеи» и исчезнуть. Или неверно оценить свои силы, взяв непосильное для себя задание.

Сначала Анна начала опрашивать всех наводнявших улицы добрососедей, но никто не видел — или не запомнил — то, когда им встречалась «молодая светловолосая девушка с татуировкой под глазом». Лидеры местных группировок смотрели на неё свысока, когда она обратилась с этим вопросом, но стали куда разговорчивее, когда Анна заговорила о вознаграждении. Однако ни они, ни их люди, которых удалось опросить, не припоминали, была ли здесь Америка. Немолодая женщина за стойкой отеля ответила, что та занимала у них одну комнату, но они не ведут им учёт и не нянчатся с каждым. Комната Америки же была почти пуста, а оставленные вещи не давали никакой информации. Продавщицы Дейзи и K-L-E-O ответили что-то подобное: они вроде-как припоминали, что девушка с подобной внешностью закупала припасы у них, но вот когда… кто знает. K-L-E-O в своей самой оптимистичной манере заметила, что людям свойственно умирать и, возможно, она стала не исключением. Об этом Выжившей думать не хотелось, но она не исключала и этого варианта. Однако же, вопрос всё равно оставался нерешённым — куда пропала Америка?

Под вечер Анна решила сделать передышку и, купив у одного из торговцев миску с супом, варившего его в котле прямо посреди улицы, умостилась на пороге какого-то пустого дома и принялась сёрбать безвкусную для неё жидкость с попадающимися иногда кусочками мяса кротокрыса.

— Миссис… миссис Джексон? — раздалось неподалёку, и она вздрогнула, едва не выронив тарелку.

Отложив её, Анна подняла голову и не поверила своим глазам — возле неё стоял Закари, робот-механик братьев Беннетов. А он-то что здесь забыл?

Вопрос женщина задала вслух вместо приветствия, и робот простодушно ответил:

— Да вот, уже как два года с Гарриет перебрались сюда.

Гарриет. Шляпница, программы характера которой переписывали столько раз, что она уже начинала сбоить.

Болтать с ним не хотелось, но тот стоял, словно ждал чего-то, поэтому Анна задала первое, что в голову пришло:

— Почему же?

— Как, миссис? Вы не знаете? — Похоже, о её долгом отсутствии Закари не догадывался. — После того, как Литрис… не вернулась, Беннеты решили сделать Гарриет новой искательницей. А её системы бы точно этого не выдержали. Поэтому мы решили и сбежать сюда.

— И как сейчас Гарриет?

— А хотите, я сейчас вас проведу к ней? Думаю, она будет рада увидеть вас.

«Не думаю», — подумала Анна. Никто в Содружестве уже не хотел видеть её. Она пожала плечом, что робот немедленно воспринял как согласие. Пришлось встать и последовать за ним.

Они долго блуждали по всяческим закоулкам, пока наконец-то не пришли к какому-то захудалому дому и начали спускаться к его подвальному помещению. Двери на входе не было, вместо неё — неплотный полог из каких-то длинных тряпок, которые Закари придержал, пуская Анну вперёд.

— Гарриет, к нам гостья! — торжественным голосом провозгласил он.

Шляпница тут же отвлеклась от своей работы, обернулась и, завидев, кем была их посетительница, поспешила к ней.

— Миссис Джексон! Я столько лет вас не видела!

Анна кивнула и осмотрела её. Без надзора Литрис выглядела Гарриет куда хуже — искусственные волосы растрепались, одежда местами была рваной и испачканной. Зато новая шляпка на голове — идеальной. Относительно.

— Садитесь, садитесь! — Закари подвинул к ней на середину комнаты табурет. Затем, проследив, как Выжившая исполнила его просьбу, проговорил: — Вот так мы живём. Небогато, но как есть.

Анна оглядела помещение. По правую руку от неё была мастерская шляпницы в идеальном порядке, где та и занималась изготовлением головных уборов. Правда, из подручных материалов, ведь новые по известной причине ей искательница не поставляла. Выглядели они, мягко говоря, странно и слишком вычурно. Явно не для жителей пустошей. Неудивительно, что их было тут много: они складировались все два года, оставаясь на полках и манекенах без какого-либо спроса. Слева же Закари установил себе стол механика. Заметив, что Анна смотрит в эту сторону он не без гордости произнёс:

— Я вот всё это время занимаюсь починкой всего, что принесут. Правда, в большинстве случаев сам прихожу на вызов. Но иногда случается, что тащу заказы сюда. Мы с Гарриет пытаемся насобирать крышечки ей на магазин.

— Магазин? — переспросила Анна, не веря в услышанное. Уж для жителей Добрососедства-то? Добрососедства?

— Да! — ответила ей Гарриет и тут же спохватилась. — Ой, простите наши манеры, миссис Джексон! Вы, наверное, голодны? А я не могу ничего вам предложить.

— Я поела. — Обстановка явно не располагала на долгое пребывание здесь. Анна искала предлог поскорее удалиться отсюда, чтобы больше не видеть эту имитацию человеческой жизни от роботов, но всё никак не могла его придумать. Да, в отличие от её предыдущих встреч со старыми знакомыми, никто не сокрушался от того, какой она стала и как её потрепала Пустошь. Казалось, роботы даже и ничего не заметили. Неизвестно было, что из этого пугало больше. Ясно только одно: ещё немного — и она не выдержит. Нервно вцепившись пальцами в табурет, Анна попыталась было успокоить себя мыслью, что скоро она отсюда уйдёт, но предательская дрожь в коленях всё никак не унималась.

Неожиданно Выжившую посетила мысль, что, возможно, с ней что-то не то. Ведь сейчас ей следовало бы радоваться, что её приятели смогли сбежать и зажить свободной жизнью, а не роботов-слуг. Вместе с ними смеяться, вспоминая весёлые моменты, перемерять сотни шляпок Гарриет и позволить ей найти самую подходящую для неё. Расспросить, как отразилась на чокнутых учёных потеря их искательницы… А вместо этого она сидит и пытается придумать предлог, чтобы сбежать отсюда. Хотя изначально её встретили дружественно и, как смогли, гостеприимно.

Анна знала, что она изменилась. Много раз менялась. Но никогда, словно обухом по голове, её не ударяли мысли о том, кем-таки она стала. Бессердечной, хладнокровной, абсолютно невосприимчивой ко всему. Айсбергом, только дрейфующим по волнам судьбы. И похоже, ей нужна помощь.

Но просить её было у некого.

Тем временем Закари отвлёк её от мыслей новым неожиданным вопросом:

— А как там поживает мистер Валентайн? Мы не видели его с тех пор, как сбежали от Беннетов… — Анне стало ещё хуже. Она побледнела, что не укрылось от внимания самих роботов, тайком обменявшихся взглядами.

— Я не знаю, — выжала она из себя.

— Как? Вы давно не виделись? Он ушёл на какое-то задание?

— Я не знаю, — ещё тверже произнесла Анна иподнялась.

Кажется, Гарриет поняла, что случилось, но Выжившая больше не хотела развивать эту тему. Она подняла свою оставленные на полу винтовку и набедренную сумку, закрепила их, а затем, вздохнув, задала вопрос:

— Девушка… Вы не видели светловолосую девушку тут? С татуировкой под глазом?

Роботы покачали головами, и Анна поспешила покинуть их, не прощаясь, как всегда. Значит, оставался только «Третий рельс». О случившемся она старалась не думать. Как и о мыслях, не вовремя вторгшихся тогда в её сознание.

Под мелодии певицы Магнолии, что всё так же неизменно оставалась тут, но, похоже, пополнила репертуар, Анна подошла к роботу-бармену. Действуя напрямик, она вывалила перед ним горсть крышек.

— Девушка. Молодая. С татуировкой. Под глазом, — отчеканила заученный текст, уже следуя манере изложения самой Америки.

Бармен отложил в сторону стакан, который как раз полировал — хотя тому не поможет никакая уже полировка — и задумчиво уставился всеми тремя своими глазами-мячиками.

— Я пару раз видел её. Но в разговоры посетителей никогда не вмешивался. Спросите в Эр-Джея, он всегда тут сидит, — с чопорным британским акцентом произнёс робот и махнул манипулятором к одному из столиком в тени, где, сгорбившись, сидел какой-то мужчина.

— Что он больше всего любит выпить?

Робот сделал вид, что не услышал её. Закатил глаза, Анна выложила на стойку ещё два десятка крышек, и бармен неторопливо, словно его отвлекали от какого-то сверхважного задания, потянулся к полкам с алкоголем.

Через несколько минут Анна шла к незнакомцу с бутылкой виски и двумя стаканами. Остановившись возле столика, она придвинула к себе стул и уселась напротив.

— Не занято ведь было? — спросила Выжившая и поставила стакан мужчине, а затем наполнила его выпивкой, отодвинув уже пустую бутылку в сторону.

— Ну и чего тебе? — беззлобно спросил тот, которого, похоже, эта ситуация ничуть не удивляла.

— Мне сказали, что ты тут знаешь, кто и когда посещал бар. Я ищу одного человека.

Эр-Джей взялся за свой стакан и мгновенно опустошил тот. Его лицо с неухоженной бородой и крючковатым носом на несколько мгновений показалось из тени, и Анна отметила, что выглядел тот человеком, потерявшим какой-либо смысл, и явно заседал в этом баре каждый вечер.

В очередной раз Выжившая описала ему Америку, и мужчина задумчиво склонился, постукивая пустой стопкой по столу.

— Кажется, припоминаю я твою знакомую, красотка. — Анна фыркнула, услышав, какое прозвище он ей дал. — Дня четыре назад разговаривала со Ржавым, чтобы свиснуть ему одну штуку из одного склада. Или она с Гнилым говорила? А, неважно. Главное, — Эр-Джей выпил ещё одну стопку, — что пошла она к какому-то бару в Бостон-Коммоне. Я сам слышал, сидя тут.

— Хорошо, — кивнула Анна. И даже смогла выдавить из себя «спасибо» для него. Всё-таки, куда проще произносить это, когда благодарность действительно заслуживает, а не из банальной вежливости.

Она уже собралась было уйти, как вдруг неожиданно Эр-Джей решил заговорить:

— Что же такое стряслось, что ты стала… эм.

— А что случилось с тобой? — парировала Выжившая и решила наполнить ещё один стакан и себе, и ему.

Мужчина на секунду задумчиво молчал, а потом всё же произнёс:

— Мою жену разорвали гули несколько лет назад. А наш сын… Моего сына скосила неизвестная болезнь. А я даже не успел увидеться с ним — всё мыкался тут в поисках заработка. И сейчас застрял тут, в этом стрёмном баре и живу лишь из таких, как ты.

Выжившая тихо вздохнула. Она отпила от своего стакана небольшой глоток и проговорила:

— За тебя… э-э-э.

— Маккриди. И за тебя…

— Анна.

Женщина заведомо почувствовала лишь тень горечи, которая должна обжечь горло, и наконец-то ответила то, что давно крутилось на языке, но в котором она никак не могла признаться.

— Я тоже потеряла всех, кто был мне дорог.

И, если ей не показалось это на пьяную голову, в глазах её собеседника отразилось такое понимание, подобное которому она не встречала вот уже столько лет.

***

— Скажи ещё спасибо, что я смогла вытащить твою задницу из этой западни. А то команда «Галатеи» потеряла бы двоих своих пираток, — ворчала Анна по дороге к кораблю. Америка плелась рядом.

Настроение у Выжившей было прескверным. После ночной попойки с Маккриди болела голова, отдаваясь тупыми ударами по вискам при каждом шаге, так ещё и оказалось, что по пути Америка оказалась в плену в одной группировки рейдеров и пролежала в отключке два дня, пока те в перерывах между наркотическими приходами решали, стоит ли продавать её в рабство или же просто грохнуть. А потом заявилась Анна, отследившая путь Америки, и им стало явно не до этого.

Сейчас они возвращались в Добрососедство, чтобы продать всё забранное с собой рейдерское добро, да и просто запастись на обратную дорогу к «Галатее». И всю дорогу Выжившей было что высказать.

— Я не знала. О рейдерах. Мне сказали — это простое задание. И крышек много пообещали, — ответила Америка спустя некоторое время.

— Простое, а как же. В Бостон-Коммоне. Где каждый камень готов убить тебя. И даже воздух. Воздух особенно.

Анна вздохнула. Злиться на Америку смысла особого не было — её не предупредили, что район, в который её послали, особо опасен. А точнее, наниматели и не думали предупреждать — да и какой смысл, если об этом знает каждый в Содружестве, от мала до велика? Ну, зато теперь понятно было, почему награда была большой.

— Я бы прокралась мимо них. Плёвое дело-то. Но у меня начался новый приступ кашля и меня заметили.

У Выжившей на это ответа не было, она лишь кивнула, принимая её слова. Несмотря на то, что операция по пересадке лёгких Америки прошла успешно, её последствия всё ещё аукались девушке. Особенно из-за того, что спустя несколько дней после она вынуждена была встать из на ноги, вместо долгого постельного режима, а затем вовсе сражаться и стимулировать организм наркотиками. Поэтому изредка её донимали приступы сильного кашля и лихорадки — тело всё ещё не адаптировалось к новым лёгким и не хотело делать этого. Помогали в такие моменты разве что стимпаки, отдых и желательно — горячий суп от повышенной температуры. Но Дафний отметил, что вот уже несколько недель Америка не заходилась сильным кашлем, и предположил, что она идёт на поправку. Похоже, рано все надеялись.

Они некоторое время шли молча, пока Выжившая наконец не спросила:

— Какое хоть задание было?

Америка хмыкнула, остановилась и извлекла из дорожного рюкзака свёрток, замотанный в несколько слоёв тряпок. Под ним же оказалась… бутылка пива.

— «Гвиннет Пилзнер». Эксклюзивное для Бостона. Подавалось только в этом баре.

— Какими только странными не бывают наниматели… — ничуть не удивляясь, проговорила Выжившая.

Америка спрятала свёрток обратно в рюкзак, едва не выронив его при этом — благо, Анна успела вовремя подхватить его чуть ли не над самой землей.

— Н-да, ты ещё очень слаба, а тут еще и дорога… — констатировала факт она. А затем заметила, что на Бостон уже опускался вечер, окрашивая его улочки последними заходящими лучами. — Вот что, — произнесла та, — сделаем привал в одном из домов.

Так они и поступили. Выбрав первое попавшееся выглядящее целостным строение, Выжившая и Америка решили провести ночлег там. Анна проверила, нет ли у них поблизости опасных соседей, а затем же устало плюхнулась на расстеленный Америкой импровизированный спальник. Девушка в это время копошилась в её сумке в надежде найти что-то съестное. Выудив оттуда банки с бобами в соусе, она ловко открыла их и подала одну Анне. Та, кивнув, принялась за еду, изредка поглядывая на Америку. Девушка выглядела на удивление сосредоточенной, словно обдумывала что-то про себя и всё никак не могла принять нужное решение. Но даже это не помешало ей очень быстро справиться сразу с двумя порциями консервов.

Наконец, она встретилась взглядом с Анной и выпалила мучившее её всё это время:

— Я… я хочу остаться здесь. В Содружестве.

Выжившая удивлённо подняла брови и даже отложила свою еду. Ободрённая её взглядом, — а от неё он сейчас много чего значил — Америка продолжила:

— Когда я сбежала от отца… Я не знала ничего. Куда деть себя. Что существует дальше Невады. Но потом… Потом вы показали мне. Что есть земли не с такими… проблемами, как в Мохаве. И что вовсе необязательно всё время летать, не привязанной ни к чему. А когда я попробовала жить… просто жить на поверхности… Мне понравилось. И я хочу осесть. Какое бы будущее мне не пророчил мне отец.

Анна кивнула ей — на большее она пока была не способна.

— Думаю, Мелисса отпустит тебя. Просто поговори с ней, когда мы вернемся на «Галатею». Она легко согласится, ведь ты у нас. скажем так, пассажир.

И это было правдой — в отличие от остальных пиратов, Америка не подписывала контракта с «Галатеей».

— Как ты думаешь, у меня получится?

Анна пожала плечами. Нужные слова ободрения находится не хотелись, ведь она оценивала шансы Америки на мирную жизнь тут как не самые оптимистичные.

— Содружество — такой же гиблый край, как Мохаве. Только он отравлен изнутри — за всеми следит Институт, любой житель может подстрелить тебя только потому, что увидит в тебе машину, а ты сама можешь быть заменена ею в любой момент. Но… — Выжившая решила-таки добавить, — …в последнее время я вижу, что он меняется. Меняется в лучшую сторону. И если ты станешь частью этого процесса… возможно, это именно твоя судьба — а не та, которую хотел для тебя Уинфред.

Она встретилась взглядом с Америкой и поняла, что приятнее этих слов от других девушка не слышала никогда в своей жизни. Она не знала, куда себя деть. Обнять себя Анна всё равно бы не позволила. А слова благодарности казались какими-то пустыми и бездушными в этот момент от неё.

И Америка не нашла ничего, кроме как выпалить, опустив глаза:

— Почему же ты покинула его?

Анна почувствовала знакомый укол воспоминаний и горечь во рту и на душе. Но в этот раз не отвернулась от них, как в любом случае. А встала лицом к лицу.

— Я струсила, — Выжившая провела большим пальцем вдоль старых шрамов, подаренных ей от леди Ребиндер. — И убежала ото всех своих проблем. И тех, кто бы помог мне решить их. Иногда бывает… ты просто не можешь больше терпеть и чувствуешь, что ещё немного — и больше не выдержишь этих давящих на тебя стен и сочувственных взглядов. И хочешь позорно сбежать, лишь бы не находится здесь. Сильные духом преодолевают этот порыв — а потом и примиряются с собой. Я не смогла.

Она вздохнула. Америка не перебивала её и слушала очень внимательно. Впервые в Анны была такая внимательная слушательница. Так что, чуть погодя, она продолжила:

— Но ты можешь не переживать. Этой угрозы больше нет. Я самолично убила её. Но это не помогло, — Выжившая вздохнула. — Я думала, что с её смертью стану дышать свободно. Но оказалось, это была лишь часть проблемы. А большая её — я сама.

Анна надолго застыла в молчании. А затем же тряхнула головой, словно пытаясь согнать это виденье.

— Впрочем, кому интересна эта моя история… Ты уже выбрала, где поселишься?

Они развернули карты Содружества.

— Добрососедство… не советую. Даймонд-сити — тоже, — Анна указала на него. — Что мест для жительства нет, что местные… специфичны. А остальные города — тут уже твой выбор. Но остановись лучше на одном из поселений — они как раз снабжаются всеми удобствами, но придётся, конечно, работать.

— Ты жила в одном из таких? — догадалась Америка.

— Да, — Выжившая не стала кривить душой. — И когда вернулась, увидела, что оно изменилось в куда лучшую сторону. Если минитмены продолжат так преобразовывать Содружество… Возможно, оно вполне станет комфортным для жизни. Но вступать в их ряды я тебе не порекомендую.

— Почему?

Анна пронзительно взглянула на неё.

— Разве ты опять хочешь подчиняться кому-то?

— Не думаю, что это схоже… с тем, что я пережила.

Молчание между ними воцарилось опять. Наконец, Америка спросила:

— А в каком из поселений жила ты?

— Здесь, — Выжившая указала на крохотную точку на карте. — Пристанище. До войны его звали Пайнфилдом. Хорошее было место…

— Ты-то откуда знаешь?

Анна пожала одним плечом и опустила взгляд. Нервно поправила платок на поясе, пока раздумывала, стоит ли доверять Америке такую информацию. Стоит ли вообще знать кому-то из команды об этом? Она не рассказывала о своём происхождении ни Дафнию, когда-то хорошему её приятелю, ни Мелиссе, с которой из команды была близка по духу больше всего. Однако же Америка отличалась, очень отличалась от них. И Анна сломалась. Она столько лет прятала своё прошлое в самой глубине души, словно в тёмных сырых катакомбах, не позволяя никому забредать туда. Настолько глубоко, что и сама забыла тропы и перестала наведывать. И теперь Анна почувствовала, что пришла пора зажечь факел и осветить себе путь, дабы провести ним Америку. Но она не могла. И дала ей только спичку, а сама не двинулась с места.

— Я жила тогда… в то время. Спаслась от бомбардировки, ведь у меня было место в одном из убежищ. Но там всех нас заморозили… и разбудили спустя двести лет.

— О! — Эти слова поразили даже флегматичную Америку. Та от неожиданности поперхнулась воздухом и в следующий же момент принялась истошно кашлять, наклонившись и прикрывая рот рукой.

Анна ждала, когда её приступ пройдёт. В голове роились десятки мыслей, что так и просились быть озвученными сегодня.

«На самом деле среди всех резидентов выжили только двое…»

«Уинфред был братом моего мужа…»

«Я не всегда была такой…»

Выжившая мотнула головой. Некоторым мыслям всё же лучше оставаться только в её голове.

***

На следующий день вернувшись в Добрососедство, пиратки быстро выполнили все свои дела, сбагрили награбленное у рейдеров (K-L-E-O поздравила Анну с тем, что она не потеряла второй глаз), а затем направились к отелю, дабы забрать свои вещи, да и просто выселиться. Пришла пора возвращаться к «Галатее».

— Давай только побыстрее — не хочу встретить тут ещё кого-то из своих знакомых, — произнесла Анна, озираясь по сторонам. Она ещё до сих пор внутренне холодела от воспоминаний о последней встрече с Закари и Гарриет. — Мне и в прошлый раз хватило.

Америка удивлённо подняла брови, но Выжившая махнула рукой — долго, мол, рассказывать.

И как назло, когда они почти что подошли к некогда величественному зданию отеля, Анна увидела слишком знакомую фигуру, покидающую соседнее здание — «Дом воспоминаний».

— Помянешь чёрта, — вполголоса процедила она, рванув на себя Америку и затащив её в ближайший переулок.

— Что такое? — спросила девушка, оглядываясь и смотря вслед удаляющейся в сторону торговых улочек фигуре Валентайна.

Анна на секунду замялась.

— Это… скажем так… бывший, — наконец-то проговорила она, почему-то не смотря в глаза своей напарнице.

Америка повернулась к ней, приподняв одну бровь.

— Серьезно?

— Даже не начинай спрашивать. Но я точно была в своём уме.

— Ну-ну, — цокнула языком девушка и первой покинула переулок, не дав Выжившей и слова сказать в ответ.

«Что он здесь делает?» — задалась вопросом Анна, когда врата Добрососедства остались позади. Впрочем, какое ей дело…

К «Галатее» они прибыли к назначенному времени. Встретившая их на палубе Мелисса приветственно кивнула им, а затем кратко ввела в курс дела:

— До сих пор не объявились Джастин с Тоней. Ждем их. Остальные же уже здесь.

Немного поговорив с ней, пиратки направились к трюму корабля, где расположилась остальная команда, пока что не обременённая ничем. Почти все играли в карты за обеденным столом, дядюшка Рив что-то чертил на бумаге, а Роберта чистила тошку, заодно прислушиваясь к разговорам. Тем для разговора у галатеевцев скопилось немало: в Содружестве все набрались впечатлениями на несколько месяцев вперёд, так что теперь бурно обсуждали увиденное и услышанное, пока играли в «Верю не верю». «Верю не верю» являлась довольно примитивной карточной игрой, захватившей их в последнее время.

— Ну что, нагулялись? — спросила их Тэн, передавая карты следующему игроку.

Анна пожала плечами и последовала примеру Америки, которая уселась наблюдать за игрой.

— Я-то уж точно! — хмыкнул Ризер, принимая карты. — Не верю. — (Тэн забрала их себе.) — Особенно мне понравилось гостить в Даймонд-Сити. Меня туда вовсе не пустили, а охрана едва штыками не погнала оттуда!

— Н-да, раньше всё было точно не так, там за стены города кого угодно принимали, — проговорила Маргарита и получила ход. Она долго смотрела на свои карты — затем, на те, что передал ей Итан. — Верю, — наконец-то провозгласила та.

— Зря, — развёл руками Итан, при этом кривовато улыбаясь.

— Паскудник, — цокнула языком Маргарита и сгребла все карты себе. Теперь у неё было полколоды.

— А я видел настоящего синта вдали! — принимая ход, провозгласил Малец Фрид. — Не робота, как наша Мелисса, а того… ну, вы поняли. Чёрного, с глазами-половинками и голосом страшным. Уже было думал, что все, сейчас заметит, и попрощался с жизнью — но пронесло.

— Я жила в Содружестве, но почти ни разу таких не встречала, — вклинилась в разговор Анна и некоторые обернулись к ней. — Тогда Институт ещё шифровался, видимо.

— Или ты была удачливой, — хмыкнул Дядюшка Рив, отрываясь от своих бумаг.

— Кстати. А почему Мелисса не покидала корабль? — заговорила Америка. — Она тоже ведь отсюда. Насколько мне известно.

— А, там мутная история, — проговорила Маргарита и обернулась — не видно ли на горизонте их капитанши? А затем полушёпотом продолжила: — Вроде как она была цирковым роботом. Гадалкой. Но хозяин в их труппы был тот ещё… — она добавила несколько крепких словечек. — Кхм. Вы поняли. Поэтому и пребывание для неё в Содружестве — пытка. Но это всё, что мне известно. Вы же знаете Мелиссу. Ничего не вытянешь и даже пытаться не будешь.

— Как они вообще сошлись с капитаном Фрэнсисом? — задал резонный вопрос Итан.

— Кто знает, — пожала плечами та. — Когда я к ним присоединилась, они уже были вроде как вместе. — А затем добавила: — Не мне, как гулю его судить, но… Уж о скольком я слыхала, но чтобы человек сошёлся с роботом… Мне даже сейчас сложно переварить это.

Кто-то согласно хмыкнул. Америка же стрельнула глазами в сторону Анны, и та не заставила себя ждать ответа и наступила девушке на ногу под столом. Та закусила губу, чтобы не зашипеть от боли, и взглядом показала Выжившей, что ей это она ещё припомнит.

Карточная игра затянулась до позднего вечера. А там уже прибыли последними брат и сестра, так что Мелисса огласила, чтобы они готовились — выдвигаемся на рассвете.

Когда все кроме постовых уже заснули — даже беспокойная Анна, которую в последний год донимали неприятные сновидения, капитанша взошла на верхнюю палубу корабля и направилась к своему любимому месту — носу «Галатеи». Молча оглядела скрытые в тени силуэты на суше, высматривая, не таят ли они угрозу для них. А затем же опустила взгляд и провела ладонью по бортику судна, словно приласкала старого питомца, с которым провела многие годы.

— Прощай, «Галатея». Ты верно служила нам столько лет и побывала во многих заварушках, а уж сколько награбленного возила… Но пришла пора наконец-то подарить тебе покой. Ты заслужила.

Мелисса вспомнила, как впервые сошла на её борт. Как Фрэнсис ещё такой молодой за руку привёл её сюда после того, как освободил от оков рабства, в которых она пребывала больше столетия. Как команда «Галатеи» начала пополняться с каждым месяцем и как уходили навсегда некоторые её члены. Как они впервые сорвали действительно большой куш. Удирали от соперников. И как приютили самого талантливого медика на пустошах. А спустя несколько лет откликнулись на сигнал по ту сторону и расплатились за это всем.

Сейчас они попросту бросали её. Конечно, они ещё вернутся на этот берег — нужно будет сгрузить все вещи на борт «Конститьюшна», если его, конечно, удастся захватить… Но поднять свои паруса и полететь к другим штатам «Галатея» больше не сможет. Да и вряд ли ей хватит сил — она уже отслужила своё.

Последняя капитанша «Галатеи» в последний раз провела ладонью по её палубе. А затем развернулась на каблуках и зашагала в сторону своей каюты. Сегодня утром она бросила карты и ей выпала Восьмерка Жезлов. А это значило, что удача наконец-то повернулась к ним лицом.

***

— Вот он. Красавец, — проговорил Итан, оглядывая корпус «Конститьюшна» в подзорную трубу. Пилот уже в мыслях представлял, как перехватит себе его штурвал и поведёт корабль покорять высоты за пределами Содружества.

Тот же был идеально сохранившимся до этого времени, но абсолютно неприступным. Он взгромоздился на крышу самого высокого здания района и даже с их позиции казался недостижимой целью: любая враждебно настроенная живность перевелась в этом районе из-за того, что при любой возможности роботы «Конститьюшна» палили по ней из своих пушечных орудий. Как подобраться целой банде пиратов, учитывая, что их прекрасно видно с такой высоты, — неизвестно. Точнее, таким вопросом задавалась большая часть команды. А Мелисса с Ризером переглянулись, и гуль, хлопнув в ладоши, начал излагать свой план:

— Итак, как вы можете заметить, к его гнёздышку нам так просто не подобраться.

— Ещё бы, — пробасил механик Фолкс. — Нас мигом обстреляют и до здания при удачном стечении обстоятельств, доберётся только половина команды.

— Да, — подтвердил его слова интендант. — Именно поэтому мы с капитаншей Мелиссой придумали кое-что.

Он извлёк из своего рюкзака на свет объемистый мешочек на вид и потянул за его веревки, распуская их. Внутри вниманию пиратов предстали много стелс-боев.

— Здесь почти для всех. Кроме Анны. — Все перевели взгляд на неё, а та сложила руки на груди и приподняла одну бровь в ожидании объяснений того, что же такое они напридумывали. — Помнишь, ты рассказывала, что у этих роботов настолько повредились матрицы, что они приняли тебя за жену какого-то военного, которой положена экскурсия? — Выжившая кивнула. После того, как она рассказала о «Конститьюшне», команда потребовала подробностей обо всём и сразу. Пришлось немного подтасовать карты и частично приврать, дабы избежать ненужных вопросов. — Так вот. Второй раз трюк с кем-то из нас не прокатит, я думаю. Но тебя-то уже идентифицировали! А значит, ты сможешь опять проникнуть на корабль без риска быть убитой сразу же.

— Притормози, — перебила его Анна. — Во-первых, с идентификацией могут возникнуть проблемы, ибо от меня прежней, как вы знаете, осталось две трети. И вряд ли они опознают меня с такого расстояния. Во-вторых, что в это время будете делать вы? Роботов там, конечно, не шибко много, но с капитаном Айрносайдом так просто и не справишься. Не могу же я в одиночку захватить весь корабль. И в-третьих, сейчас внутрь судна можно попасть только через трюм, а значит, что скрытно провести вас туда я вполне могу, так что…

— Именно поэтому я отвалил столько крышек за эти слелс-бои! Мы незаметно проникнем на корабль, ведь роботы попросту не увидят, как мы подойдём к них небоскрёбу.

— Если только у никого из них нет тепловых датчиков, — вмешалась в разговор Тоня.

— У этих-то? Нет. Некоторые из них конечностей давно как лишились. Да и штурмотронов там точно в команде не было, — заверила всех Анна. — Один боевой робот, несколько «Мистеров-Помощников», обычные протектроны и турели.

— Вот-вот! — кивнул Ризер. — Внутри здания, правда, действие стелс-боев уже прекратится — нам придётся долго подниматься наверх…

— Там есть лифт, — уточнила Выжившая.

— Ну, хорошо, но вряд ли он выдержит вес сразу всех нас.

— Будем по двое-трое, — распорядилась Мелисса.

— Да. Так вот. А затем дело будет за Анной — попытайся найти терминал управления турелями и протектронами и как-то незаметно отключить их. Справишься? Терминалы взламывать умеешь?

— Однажды меня научили. — Ненужное воспоминание тут же всплыло в памяти, и Выжившая попыталась отгородиться от него. — Но. Я не собираюсь просто так рисковать и лезть прямо под орудия «Конститьюшна». Шансы, что они сразу же начнут палить по мне, очень даже высоки. Так что давайте мне стелс-бой тоже.

— Мне не хватило крышек на запасные, — нахмурился Ризер.

— Значит, кто-то должен остаться здесь и подождать нас. Добровольцы есть? — отчеканила Мелисса. Все молчали. Капитанша долгим пытливым взглядом осмотрела команду. Почти что каждый пират ощутил себя явно не в своей тарелке, когда очередь доходила до него. — Америка, — наконец-то провозгласила Мелисса, и несколько сразу выдохнули. Ещё бы — оставаться в стороне от веселья, по которому они и так истосковались все эти месяцы.

— Почему я?! — та выглядела прямо-таки ошарашенной. Америка не привыкла пасти задних — особенно под опекунством капитана Уинфреда, решившего сделать её своей преемницей. В следующую секунду она сама же и дала себе ответ — закашлялась и прикрыла рот ладонью, надеясь поскорее перебороть приступ.

— А теперь представь, что будет, если у тебя начнётся это в самый неподходящий момент, — ответила ей Мелисса, а потом обернулась к остальным: — Вы чего застыли?! Взяли по стелс-бою в руки и выдвигаемся! — Все тут же последовали её приказу.

Добираться до небоскрёба, некогда именованного инвестиционным фондом Уэзерби, было весьма проблематично для всей команды. Во-первых, ни о какой стабильной организованности и речи не было — попробуй тут организуйся, если других не видишь. Во-вторых, приходилось идти медленно, не спеша, чтобы поле невидимости ложилось на тебя равномерно, а не мерцало сверху. Да и постоянно мучило опасение того, что стелс-бой попался неисправный и сломается в следующую секунду, помогая роботам обнаружить тебя.

Внутри здания Мелисса начала пересчитывать их. Поля невидимости постепенно слетали со всех.

— Так… Вот ещё Маргарита, Фрид, Джонатан. Вроде все. Первыми в лифт идут Анна и Ризер. Ты, Анна, сама знаешь, почему, — боцманша кивнула, — а Ризер прикроет тебя. Итан, не трогай ничего здесь, помародёрствуешь потом. — Пилот вздохнул и отложил упаковки с кексами, которые он вынес из расположенного совсем рядом кафе.

— Если лифт остановится где-то между этажами, не бросайте нас, — хмыкнул гуль, когда заходил в хлипкую на вид кабинку. Анна нажала на почти сломавшуюся кнопку, ведущую к верхнему этажу, створки лифта закрылись, и они устремились наверх.

Когда кабинка наконец-то остановилась, они вышли с оружием наизготовку — мало ли, какая беда поджидает, — но путь был чист. Анна спрятала револьвер в кобуру и направилась к люку. Подняла руку и осторожно отодвинула щеколду. Люк со скрипом открылся, и она настороженно замерла, но, к счастью, ничего за этим не последовало.

— Подсадить? — осведомился Ризер, и Выжившая смерила его убийственным взглядом. А затем же подпрыгнула, подтянулась на руках и влезла вовнутрь.

Сюда явно не наведывались вот уже несколько лет, судя по слоям пыли на бочках с балластом и прочими вещами. Выдохнув от облегчения, Анна едва нашла лестницу наверх в окружавшей её полутьме, а затем вскарабкалась по ней в коридор судна.

«Где же был этот чёртов терминал?!» — пыталась хаотично вспомнить она. Вспоминалось с трудом, учитывая, что пребывала она здесь больше двух лет назад.

В любом случае, терминал всегда подключен к турелям недалеко, так что следует ориентироваться на их звук, слышимый даже отсюда. Блуждала Выжившая недолго, и вскоре нужная ей каюта быстро нашлась. А за спиной женщина услышала знакомый гул реактивного двигателя и медленно обернулась, держа руку неподалёку от кобуры на поясе.

Это был Боцман — «Мистер Помощник», знатно потрёпанный в битвах, от чего он остался без своих манипуляторов и внешней оболочки корпуса. Боцман приблизился к ней ближе и уставился всеми тремя своими глазами — один окуляр был в трещинах, что заставляло сомневаться в его зрительных способностях.

— Провожу идентификацию! — бодро заключил он и начал считывать её данные. Анне же в это время оставалось только надеяться, что этому продукту корпорации «РобКо» внедрили достаточно хорошие функции распознавания. — Ага! Миссис Джоанна Фелиция Джексон, жена полковника Нейтана Райана Джозефа Джексона. Пришли к нам на повторную экскурсию, мэм?

Опешив, она кивнула. Черт возьми, на пустошах её полное имя звучало так давно — и на этом же корабле — что она почти что уже забыла его. Неприятный холодок пробежал по спине. А затем Выжившая вспомнила, что, хоть робот и не обладал хорошим зрением, его плата памяти вряд ли пострадала. И вскоре он обнаружит, что вместо Джоанны Джексон пришла совершенно другая женщина — замкнутая, молчаливая. Он тут же соотнесёт два эти образы и сочтёт, что к ним прибыла самозванка, которую следует устранить как угрозу «Конститьюшну» (что было, конечно же, верно, но всё же…). А она ещё не добралась до терминала!

Анна глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Значит, решено. Ей нужно стать Джоанной на время. Вновь.

— Да! — с энтузиазмом — возможно, даже излишним — проговорила она и заставила себя улыбнуться. — Что у вас тут изменилось, пока меня не было?

— О-хо-хо, много чего, мэм! Вот, например, мы реставрировали верхнюю палубу после той атаки мародёров и, кхм, не самой удачной посадки.

— Чудесненько! — проговорила Анна, и вместе с Боцманом они вышли в сторону коридора.

Робот всё рассказывал о том, что у них тут успело поменяться за эти годы, а Выжившая слушала его вполуха, думая совершенно о своём. «Чудесненько… Кто-то явно перестарался», — пожурила она себя в мыслях. Ничего, скоро всё закончится. Правда, оказалось, что не скоро — Боцман заставил её поздороваться со всеми членами экипажа, а Анне оставалось мило улыбаться и расспрашивать их о чём-то. Например, она узнала, что двигатели «Конститьюшна» нуждаются в ремонте, так что, похоже, сегодня галатеевцам Содружество на нём не покинуть. Капитан Айронсайд — мощный стальной механизм на верхней палубе — тотчас узнал её, но единственный не стал мучить просьбами о починке и быстро отпустил.

Не несколько секунд Анне даже стало жалко, что всех этих роботов придётся убить… точнее, просто отключить. Эх, будь у неё больше навыков в робототехнике — и она сумела бы попросту медленно вырубить их одного за другим. Но, увы, такие таланты за всё время проживания на пустошах она не обрела. А ещё женщина подметила, что эти роботы оказались куда тактичнее некоторых людей и не расспрашивали её о спутнике, с которым она прибыла в прошлый раз. За это Анна готова была заобнимать их, но делать этого по известным причинам не стала.

— Вот и подошла к концу наша экскурсия, — подытожил Боцман как раз в тот момент, когда Выжившая думала, что уже скоро не выдержит. — Не желаете осмотреться сами, мэм?

— Да, пожалуй, — ответила она, стараясь не выдать нетерпение в голосе.

— Хорошо. Тогда, если что — я буду на верхней палубе, мне нужно будет обсудить кое-что с капитаном.

— Ладненько, — кивнула ему Анна и дождалась, когда фигура робота скроется в коридоре.

«Переигрываешь», — пронеслось в голове, когда она шла к заветному терминалу. Анна оглянулась, дождалась, когда все роботы уйдут по своим делам и в помещении останутся только одни турели, а затем принялась за взлом. Как там это вообще делалось… Анна помассировала указательными пальцами виски, пытаясь вспомнить. Ага! Вроде бы так… И она застучала по клавишам.

Взломать терминал удалось явно не с первой попытки, и даже не с пятой… Он оказался тем ещё крепким орешком, но вскоре всё же поддался. «Есть ли какая-нибудь машина, которую ты не сможешь очаровать?» — эхом пронеслось в мыслях. «Ой, заткнись», — приказала она самой себе и быстро начала поиск нужной команды в системах терминала. Та не заставила себя долго ждать и в следующую секунду турели были дезактивированы. Они перестали тарахтеть и поникли, словно заснувшие. Неплохо было бы ещё перенастроить их, но Анна не знала как, поскольку её познания во взломе техники не были столь обширны.

— А что вы делаете, мэм? — раздался голос Боцмана за спиной, и Анна медленно обернулась, нацепив на лицо ту самую дурацкую улыбку.

— Пыталась найти больше об историческом наследии этого судна. Это ведь экскурсионный терминал? — Незаметно она сжала правую руку на рукоятке револьвера.

— Нет, мэм. Боюсь, что вы не туда пришли. Позвольте мне отвести вас к нужному терминалу. — Он начал разворачиваться, а затем увидел поникшие турели. И что-то, да начал соображать. — Мэм, а что вы…

Анна не стала дожидаться, когда он закончит свою фразу, и всадила в Боцмана целую обойму. Этого хватило, чтобы повалить его наземь, но не отключить насовсем. По своей внутренней сети он тут же дал сигнал тревоги, пока Выжившая перезаряжалась. Следующими выстрелами она-таки добила его, но было слишком поздно — освещение сменилось на мигающее красное, пронзительно зазвучала сирена. Женщина выскочила в коридор, а через несколько мгновений услышала топот ног — и вскоре к ней приблизились галатеевцы.

— Мы услышали выстрел, а затем сирену и поняли, что время наконец-то пришло, — проговорил Ризер.

— Почему так долго, Анна? — это уже было от Мелиссы.

— Ага, я надышался пылью в этой каморке на несколько лет вперёд, — проворчал Итан.

— Мне не удавалось незаметно подойти к терминалу, — ответила им Выжившая, но её уже никто не слушал.

— Так, Джастин, Маргарита, Роберта и Дядюшка, вы займётесь оставшимися роботами. Остальные же идут со мной на Айронсайда, — распорядилась капитанша. Затем обернулась к Анне: — Ты дезактивировала же остальных?

— Турели — да, протектроны, оказывается, не подключены к этой сети.

— Хорошо. Можешь отдохнуть ненадолго. Тоня, Джонатан, на вас поручаю протектронов.

— Есть, мэм! — бойко ответила Тоня и устремилась с Джонатаном по коридору.

Анна же пошла искать на этом корабле выпивку. Зайдя в каюту капитана, она обнаружила несколько нетронутых бутылок бурбона и удовлетворённо хмыкнула. Надеясь, что Мелисса не обидится, что она грабит её будущие припасы, Анна прихватила одну, а затем направилась наверх, попутно оглядывая корабль. Да, «Конститьюшн» был куда меньше, нежели их «Галатея», но что поделать, придётся потесниться.

Вскоре звуки выстрелов стихли, и Анна вышла наверх, снимая пробку с бутылки.

— Всё? — спросила она.

— Всё, — кивнула ей Мелисса, вся в золе после выстрела, каким обдала их конструкция Айронсайда после самоуничтожения. Затем стёрла чёрную пыль с лица и заговорила ко всем: — Ну что? Кто не верил, что мы победим, поднимите руку? — Все обернулись к Маргарите, которая всю дорогу до сюда ворчала, что у них ничего не получится, и заулюлюкали. Та лишь закатила глаза, выхватила у Анны из рук бурбон и затем первой приложилась к бутылке. Ризер нацепил на неё обгорелую шляпу Айронсайда, а она и не возражала. Мелисса тем временем продолжила: — Мы и правда смогли это. «Конститьюшн» теперь наш. Да, ещё будет непросто поднять эту птичку в воздух, но в сравнении с проделанной работой это уже такая мелочь… Так что возрадуемся же нашей победе! Разрешаю всем сегодня уйти в полный отрыв.

Пираты довольно загалдели и уже собрались было устроить самую грандиозную попойку за несколько лет, как вдруг за их спинами раздалось:

— Не так быстро.

Все обернулись и увидели, что незаметно, в пылу всеобщей радости и веселья, к ним успел подобраться целый небольшой отряд минитменов во главе с женщиной в синем кафтане и треуголкой на голове. Жадин Уильямс собственной персоной.

— «Конститьюшн» принадлежит минитменам Содружества, поскольку несколько лет назад был отвоёван нашей агенткой. — Она кивнула в сторону Анны, которая аж опешила от подобного заявления. Из-за спины Жадин на несколько мгновений вынырнула милашка Кюри и несмело помахала Выжившей рукой.

— Чёрта с два! — возразила Мелисса. — Пришли, значит, на готовенькое? Как вы вообще смогли так быстро приблизиться к нам?

— Мы со своим отрядом были неподалёку, когда увидели, что вы замышляете. Вас была такая толпа и вы так шумели, что даже не заметили, как мы проходили мимо. Зря. Да и… неужели вы думали, что сможете незаметно приземлиться на наших землях, а мы-то и ничего не узнаем?

— Раньше же это удавалось, — хмыкнул Ризер.

— Раньше минитмены не были столь сильными. Но теперь их возглавляю я. А вы, находясь на нашей территории, должны подчиняться местным правилам. — Мужчины за спиной Жадин поудобнее сжали свои лазерные мушкеты. — Так что, властью, данной мне, я объявляю, что этот корабль принадлежит минитменам.

— Да зачем вам он вообще сдался?! — возмутилась Мелисса. — Возьмите уже лучше наше прежнее судно. Оно неспособно на длительные перелёты, но по Содружестве кататься сможет вполне себе. А ещё оно куда лучше оснащено технологически. Там, к слову, плазменные пушки, в отличие от здешних, со стальными ядрами.

Жадин Уильямс задумалась, обхватив рукой в чёрной перчатке подбородок. Наконец, когда ожидание стало уж слишком невыносимым, а пираты «Галатеи», при всей их смелости, даже начали нервничать, генеральша минитменов провозгласила:

— Хорошо. Мы согласны на такой обмен, если подпишете с нами договор. А ещё проведёте инструктаж по пилотированию воздушных кораблей.

— То есть, у вас даже летать на них никто не умеет, но вы всё равно… — начала Мелисса, но потом осеклась, вспомнив, что их договор может в любой момент не осуществиться, а потом… — Ладно. Хорошо. Мы всё равно застрянем здесь, пока не отремонтируем «Конститьюшн». Наш пилот сможет проинструктировать вашего человека, — капитанша кивнула в сторону Итана. — Скажите только, когда.

— Боюсь, что точно не в ближайшее время, — проговорила Жадин и убрала руку со шпаги на поясе, которую она предупредительно держала всё это время. — Мы с моими людьми собираем все силы минитменов для одной масштабной операции. Нам нужны все наши, кого мы только сможем отыскать.

— Мы не собираемся присоединяться к вам, — Мелисса нахмурилась.

— Нет, я и не предлагала вам этого. Но у вас в команде есть одна минитменша, — она кивнула на Анну. — И это будет последняя часть договора. Если вы согласны, то можете хоть сегодня ремонтировать этот корабль. Но Джоанна Джексон присоединится к нам для штурма Квинси.

========== Глава XXXVII: Закат над Квинси ==========

— Значит, тебя зовут Джоанной Джексон.

Уже успевшая занять новую каюту капитана Мелисса взглянула в сторону Анны, опираясь на письменный стол. Они прошли сюда после того, как Жадин объявила Выжившей, что будет ждать её внизу через час, а затем оставила «Конститьюшен» со своими людьми.

— Да, — не стала юлить Анна. — Но я прозвала себя так не из-за того, что была замечена в каких-либо… преступных делах, а попросту решила начать новую жизнь после получения предложения стать членом «Галатеи». Харрис — это моя девичья фамилия, — добавила она.

— Хм. — На вид Мелисса слегка поуспокоилась, но зная её можно было полагать, что это не совсем так. — Ну конечно. Ты же у нас двуликая Луна.

Анна склонила голову набок. В гадания Мелиссы она никогда не верила и считала, что карты не показывали тебе настоящее будущее — а лишь то, которое ты ожидаешь увидеть (с мрачным или воодушевлённым предвкушением), ведь каждую из них можно трактовать абсолютно по-разному, в зависимости от самого себя. Возможно, капитанша считала так тоже, но привыкла полагаться на таро из-за весьма специфичных настроек личностной матрицы, как недавно узнала Выжившая.

— Ладно, — наконец-то произнесла роботесса. — Я поверю тебе, поскольку до этого ты не была уличена мной в каких-либо тёмных махинациях. Но запомни — если вслед за этими минитменами на наше судно явится банда наёмников по твою голову… пеняй на себя, Анна. Или же мне следует звать тебя Джоанной?

— Не стоит, — она мотнула головой. — Но вот касательно минитменов…

— Уговор есть уговор. Конечно же ты пойдёшь с ними. Но экипировать мы тебя не будем. Сама знаешь, что после нашей последней миссии мы весьма ограничены в средствах. Но персональное оружие ты можешь взять. Главное — возвращайся не позже двух недель. Думаю, этого как раз хватит, чтобы починить «Конститьюшен». Надеюсь, — добавила Мелисса. — Так что жди нас на том самом причале.

— Принято, — Анна кивнула. — Можно ещё один вопрос? — Получив утвердительный кивок, женщина продолжила: — Чем мы будем заниматься, когда покинем Содружество?

— Тем же, чем и всегда, — пожала плечами роботесса. — Грабить рейдеров и работорговцев.Возможно, полетим куда-то в сторону Канады… Ты знаешь, что такое эта Канада вообще? — добавила она, вспомнив, что сведения жителей пустошей о географии послевоенных земель весьма поверхностны.

— Север. Холодный север, — уточнила Выжившая.

Нейт однажды даже предложил ей слетать туда во время рождественских праздников — что было весьма нехарактерно для него, привыкшего к привычному порядку вещей и продуманному на недели вперёд плану его жизни. Это было за несколько месяцев до обострения военной ситуации. Возможно, он что-то уже знал… Но по глупости своей Анна тогда отказалась — они были приглашены на званый ужин в честь Рождества в дом одной семьи, с которой бы не помешало наладить отношения (как же их звали?), и отказ хоть и незначительно, но мог повлиять на их отношения с высшим светом. Если бы сейчас могла, Анна отказалась бы от всего — и приняла предложение Нейта.

Довоенная жизнь сейчас ей помнилась очень смутно. А воспоминания о той роскоши, в которой она когда-то жила, так вообще казались чуждыми, позаимствованными у какой-то женщины по имени Джоанна Джексон, не её. Трёхразовое сытное питание и несколько перерывов на чай в день, сразу две горничные, готовые в любой момент откликнуться на её просьбу, да и просто ухаживающие за гардеробом, меняющие ей постель каждые три дня и заплетающие длинные волосы в замысловатые косы и пучки… Как будто сказка, несбыточная и далёкая, сочинённая каким-то пустошинским любителем старины. Конечно, до Анны доходили слухи, что некоторые особы на послевоенных землях всё ещё сохраняют подобный уклад жизни, но таковых были единицы. Уже не говоря о том, что лично ей никогда не удавалось встречать кого-то подобного, кроме леди Ребиндер. Но она была совершенно другим случаем…

Подобными размышлениями Анна занимала себя, когда спускалась к люку, чтобы покинуть корабль, как вдруг была остановлена Америкой, перехватившей её в коридоре трюма. Девушка прибыла сюда недавно — как только ей подали сигнал с «Конститьюшена», но уже была в курсе событий.

— Я с вами, Анна, — напрямик заявила она, и Выжившая мгновенно напряглась.

— Исключено. Не обижайся, Америка, но твоё самочувствие оставляет желать лучшего. А здесь ты можешь остаться и немало помочь. Ты же вроде как механиком была на своём прошлом корабле? Вот и подсобишь нашему поднять «Конститьюшен» в небо.

— Я робототехник, — Америка сложила руки на груди. — И моя помощь больше пригодится тебе и тем людям. Нежели тут.

— Минитменам? — Анна фыркнула. — У них нет роботов. Это простые фермеры, которые взялись за оружие.

— Если даже так… Я смогу прикрывать тебя в бою.

— Ага, или же отсидеться здесь. Нет, Америка. Ты никуда не пойдёшь.

Девушка нахмурилась, но Анну не оставила, продолжая идти с ней нога в ногу. Она не привыкла не получать желаемого. По пути навстречу им шёл Дафний, перебирая на ходу какие-то отчёты на планшете, и Выжившая перехватила его за руку.

— Запрети ей, — она кивнула в сторону Америки, — покидать этот корабль. Она рвётся идти со мной. В Квинси. Ты слышал что-нибудь о Квинси, а точнее о том, во что он превратился?

Дафний перевёл взгляд на них, отрываясь от записей, и поправил очки.

— Город, захваченный стрелками. Слышал.

— Тогда осознаёшь, какую опасность он представляет.

— Да, но… — Медик на секунду замолчал, обдумывая своё решение. — Анна, Америка — уже взрослый человек. Уж у свои девятнадцать…

— Мне двадцать один.

— …она сможет принять правильное для себя решение. И мы не вправе мешать ей в этом.

Анна вздохнула.

— Хорошо. Хорошо. Если обещаешь не путаться под ногами, — она повернулась к Америке, — иди уже. Но только говори об этом с Жадин сама. Я не буду твоей мамкой.

— Но очень походишь на неё, — улыбнулся Дафний, Америка засмеялась, а Выжившая лишь закатила глаза. Однако же на душе от этой дурацкой дружеской подколки почему-то стало теплее.

***

На решившую путешествовать с ними Америку Жадин отреагировала на удивление спокойно, лишь сказала, что подпускает её под полную ответственность Анны. Похоже, ситуация у минитменов никак не изменилась: в их ряды всё ещё принимали кого угодно, умеющего ровно держать ствол и попадающего в противника хотя бы с третьего выстрела.

Дорога к Замку предположительно должна занять у них около двух дней с недолгими перерывами на сон и еду. Жадин объяснила эту спешку тем, что остальные отряды уже собираются внутри стен крепости для обсуждения плана захвата города, так что не стоит их заставлять ждать.

По пути Анна старалась ни с кем не общаться кроме Америки, как обычно сохраняя ставшее для неё путеводным правило «молчание — золото». Несколько раз к ней подходила Кюри и деликатно спрашивала, куда она пропала и что с ней случилось, но Выжившая предпочитала не отвечать на эти вопросы, и вскоре девушка оставила её. Остальные же мужчины из отряда были Анне не знакомы, да и вступать с ней в контакт не спешили. Ну, хоть не сторонились — и то хорошо.

С Жадин же нормально поговорить ей удалось только следующим днём, где-то на полпути, когда их отряд сделал небольшую остановку, и Анна решила наконец-то решила узнать ответы на мучившие её всё это время вопросы.

— Зачем вам вообще сдался Квинси? — спросила Выжившая, подойдя к берегу реки, где Уильямс как раз мыла посуду после привала — несмотря на то, что занимала она руководящую должность, генеральша не ставила себя выше членов своего отряда и разделяла обязанности вместе с ними наравне. А сегодня как раз подоспела её очередь убираться после всех. Анна положила таблетку Рад-Х под язык и взяла в руки верхнюю тарелку в стопке.

Генеральша Уильямс ответила не сразу. Некоторое время женщины просто занимались рутиной, изредка поглядывая друг на друга. Анна отметила, что за время её отсутствия Жадин стала выглядеть лучше: тёмные круги под глазами исчезли, скулы перестали так резко выступать на лице, фигура окрепла, а поступь стала тверже. Зато манере изречения осталась такой же — спокойной, но внушительной.

— Когда-то он был точкой пересечения торговых путей из-за своего удачного расположения. После того, как стрелки заняли его, караванщики попытались отыскать обходные маршруты, не самые удобные. Мы собираемся отбить город у захватчиков и возобновить там торговый пункт, полностью контролируемый и защищаемый нами, минитменами. Это взаимовыгодное решение как для нас, так и для самих торговцев.

— И ты думаешь, что у тебя достаточно людей?

Жадин кивнула, выражая твёрдую уверенность в своих словах.

— За три года мне удалось собрать вокруг себя множество полезных людей. К тому же… я думаю, эта миссия покажет мне, готовы ли мы к более, гм, масштабной операции.

— Дай угадаю — уничтожению Института?

Уильямс кивнула ещё раз, а затем произнесла, отвлекаясь от своего занятия, чтобы посмотреть Анне в глаза:

— Разве тебе… разве тебе тоже не хочется отомстить им? За то, что они погубили твоего мужа, а тебя, такую зелёную, выбросили во враждебную Пустошь с посылом «выживай»? Предпочла ли бы ты умереть ещё там, в Убежище 111, во льдах, или же существовать здесь, Джоанна?

— Не знаю… — Анна мотнула головой. Ей всё ещё было непривычно от того, что её называют её настоящим именем. Она пыталась объяснить Жадин и Кюри, что теперь отзывается на чужое, но те словно пропустили её слова мимо ушей и упёрто величали её Джоанной. — С одной стороны — мне подарили второй шанс. И я правда не жалею об этом, ведь узнала очень многое, что было мне недоступно в той, прошлой жизни… Сложно даже подумать, какой женщиной я была до этого — зашуганной, прячущейся за спины других, абсолютно несамостоятельной и безвольной. С другой же… — Анна издала невесёлый смешок, — …посмотри на меня сейчас. Мне пришлось с лихвой заплатить по счетам Пустоши за этот второй шанс.

— Да, неслабо тебя жизнь помотала… — произнесла Жадин, но дальнейшие вопросы задавать не стала, и Выжившая была благодарна ей за это.

— Как вы меня вообще нашли?

— Сначала прибыли в Пристанище, чтобы отыскать добровольцев и вдруг услышали от поселенцев, что ты вернулась. А немногим раньше разведка донесла мне, что воздушные пираты приземлились на восточном берегу, и я сложила два и два. Ну, а дальше догадалась, что прибыли вы не просто так, поэтому приставила дозорного наблюдать за «Конститьюшеном». И вот вчера он донёс, что кто-то из ваших проводил разведку на той территории. Мы с отрядом как раз были в Даймонд-Сити и вовремя поспели перехватить вас.

— Ловко. Но я все равно не понимаю, зачем вам вообще корабль…

— Ты видела дирижабль Братства Стали? — Анна кивнула. — Уже не говоря об его многочисленных винтокрылах. Нам ему противопоставить нечего. Если мы пойдём войной против Братства.

Выжившая удивлённо подняла брови.

— С чего это вы так решили?

— В последнее время Братство стало очень наглеть. Его люди и до этого обдирали фермеров, забирая у них съестные припасы и прочие ресурсы, необходимые в хозяйстве. Но теперь это уже стало переходить все границы — их аппетит увеличился вдвое, если не сказать втрое. Вместо защитника Братство стало паразитом, высасывающим из Содружества все соки. Та мнимая поддержка и охрана не окупает того, что семьям фермеров попросту не хватает еды на ближайший день. И я собираюсь прекратить это. После того, как возьмём Квинси, я отправлюсь на переговоры с их старейшиной. Если же их результат будет неудачным для нас… — Ладони Жадин мимо воли сжались в кулаки, но она тут же взяла над собой контроль. — Мы заставим тех понять, что делать в Содружестве им нечего. А минитмены — это сила, с которой следует считаться.

На мгновение Анна даже позавидовала той уверенности, с какой Жадин обрисовывала своё будущее. Она никогда в своей жизни не была настолько определённой. Уильямс же не просто сыпала обещаниями во все стороны — она действительно выполняла их, любой ценой, какие бы преграды и опасности ни пришлось бы преодолеть на пути. Чего только стоит тот факт, что она проникла в неприступный, окруженный, словно туманом, мифами и интригами Институт и отыскала своего сына. А ещё исполняла свою должность генерала с гордостью, принося процветание местным поселениям, даря им всю себя полностью, без остатка, навсегда отринув от своих личностных побуждений, чтобы возглавить отряды минитменов и первой поднять под небом Содружества синий флаг с мушкетом и молнией.

Анна так не могла. Ей же суждено было пустить свою жизнь под откос. По своей вине.

— Ну да ладно, — Жадин мотнула головой и, держа вымытые тарелки, поднялась, поглядывая на свой Пип-Бой. — Что-то я совсем уж разболталась и не слежу за временем. Пора заканчивать привал. Тем более, идти осталось не так уж и много.

Она не обманула, и часов через пять на горизонте показалось величественное здание форта Индепенденс, что закрывало собой вечернее солнце, медленно скрывающееся в водах залива. Анна помнила Замок смутно, однако же, увидев его вблизи, поняла, что многое в нём изменилось за время её отсутствия. Вон тех громадных пушек на верхушках башен точно не было. А зияющие дыры в стенах не были забетонированными новыми. Уже не говоря о дозорных, встречающих их на блокпостах с заряженными лазерными мушкетами наготове.

Жадин с отрядом обошли Замок справа и приблизились к высокому проходу, контролируемому сразу несколькими минитменами.

— Генерал Уильямс, — отсалютовали её люди, а Стоодиннадцатая кивнула им.

— Доложите обстановку.

— Никаких происшествий за время вашего отсутствия не было, мэм, — принялся рапортовать ближайший к ним минитмен. — На Кантри-Кроссинг была совершена атака супермутантов, но ближайший отряд минитменов услышал их сигнал бедствия по радио и подоспел вовремя, так что поселение почти не пострадало.

— Хорошо. Сколько людей откликнулось на зов и прибыли сюда?

— Все, кто мог, мэм. Кроме того, прибыли люди, помощи которых вы просили лично.

— Вольно. Благодарю, — Жадин кивнула, а потом обернулась к своему отряду. — У вас час на отдых. Затем же встречаемся все в главном зале для обсуждения плана.

Минитмены отсалютовали ей и ушли по своим делам. Выжившая же с Америкой остались у арки входа, не зная, что предпринять дальше. Ситуацию «спасла» Кюри: она мягко коснулась плеча Анны, прося её обратить на себя внимание, а затем же произнесла:

— Мадам, думаю, что многие внутри будут рады увидеть вас. — Она ловко подхватила их под локти и повела за собой, хотя Выжившая боролась с искушением упереться ногами в землю, так и простояв в одном положении целый час. — А юной Америке как раз будет что обсудить со Стурджесом — он наш механик, так что у вас наверняка найдётся много общего.

— О, Стурджес тут? — без энтузиазма задала вопрос Анна.

— А как же! — оказывается, механик был во внутреннем дворе Замка совсем неподалёку и чинил начавший барахлить генератор. Он оторвался от своего занятия и, вытерев руки о свой рабочий комбинезон, приблизился к ним, а затем галантно подхватил ладонь Выжившей и поцеловал её. — Искренне рад видеть вас миссис Джексон. — Та казалась смертельно бледной (она совсем отвыкла от подобных приветствий!), от чего шрамы на лице проступили ещё ярче. Стурджесу было хоть бы хны — он легко отпустил её ладонь, продолжая разговор: — Квинси — мой дом. Когда-то у меня там была собственная мастерская… Пора вернуть её назад.

— Собственная мастерская? — удивилась Америка. Анна впервые видела такой энтузиазм, проступивший на её лице. Кюри же переглянулась с ней и подмигнула, оставив локоть Америки.

— Она самая, — хмыкнул механик. — В здании разрушенной церкви. Там я чинил всё, что только мне приносили, а на досуге даже улучшал свою силовую броню.

— Хм. На западе у нас она была не так распространена.

— О, так вы из Запада? И как у вас там обстоят дела с…

На этом моменте Кюри увела Анну от них, ещё раз ей подмигнув, на что женщина лишь устало закатила глаза. Ей хотелось лишь одного — поужинать, поскорее обсудить план захвата и вырубиться хоть и на сырой земле, насколько она устала во время пути. Кюри же было хоть бы что — она лишь выглядела немного помятой, что заставляло сомневаться в её принадлежности к человеческому роду в принципе.

— Хм-м-м, — медичка минитменов обвела внутренний двор Замка, прицениваясь, куда бы сплавить Анну, как вдруг заметила следующую цель и замахала ей. — Месье Престон! — Гарви обернулся к ним, пока Кюри тянула Выжившую ему навстречу. — Месье Престон, ваш отряд тоже прибыл сегодня?

— Да, Кюри, — он кивнул ей, а потом обратил внимание на её спутницу. — Джоанна! — На его добром, открытом лице засветилось неподдельное удивление. — Рад тебя видеть, — он пожал ей руку, накрыв её обоими своими ладонями.

— Н-да, мне ну удалось избежать «минитменского зова», хотела я этого или нет, — хмыкнула Анна. Престон, кажется, не уловил явного сарказма в её голосе, проговорив:

— Рад, что ты тоже присоединилась к нашим рядам. Мы с Жадин немало удивились, когда стали наблюдать, что на наш клич присоединяется всё больше и больше людей. Много прибыло из Сэнкчуари — в конце концов, именно там всё и начиналось, из переулка Висельника, «Старлайт» прислал несколько людей, и даже присоединился один, — он понизил голос, — агент «Подземки». У нас с ним небольшое соглашение. Правда, некоторые всё же отказались или же не откликнулись на зов. Взять хотя бы семейку Миллеров…

— Да, но зато в наших рядах несколько старых друзей Жадин, — спешно проговорила Кюри. — Патрик и Сэм, ну, вы знаете, из Пристанища, даже Силач прибыл. О! — глаза Кюри загорелись так ярко, будто она обнаружила, что вытянула счастливый лотерейный билет, и Анна сразу поняла, что это не предвещает ничего хорошего. Она посильнее сжала её ладонь, заставив Выжившую немного поморщиться, а следом же проговорила: — У меня же совершенно из головы вылетело, что вчера сюда прибыл месье Валентайн! — Девушка обернулась к Анне с нежной улыбкой на лице. — И почему я сразу не додумалась, дырявая моя голова… А вот как раз и он! — Она заметила его силуэт, маячащий за спиной Престона, который тут же увидел реакцию опешившей Анны и жестами спешно начал показывать медичке, что не стоит делать то, что она замыслила. Но Кюри было уже не остановить. — Месье Валентайн, месье, подойдите сюда!

На мгновение-второе Выжившая остолбенела, словно услышанное всё ещё не укладывалось в её голове — какова вообще была вероятность того, что они здесь встретятся? А затем же чаша её терпения переполнилась, и Анна не выдержала.

— А что, чёрт подери, он здесь забыл?! — Она обернулась к Кюри, улыбка на лице которой сползала быстрее, нежели таял снег во время оттепели, и выдернула свою ладонь из её.

— Я тоже очень рад тебя видеть, Джоанна, — хмуро проговорил подошедший Ник и сложил руки на груди.

Кюри же начала подозревать неладное и лишь прикрыла рот ладонью, осознав свою ошибку.

— Так вы больше не..?

— Нет, представь себе, — процедила Выжившая. — И я прибыла сюда чтобы присоединиться к захвату Квинси, а не… — она запнулась, едва сдерживая ярость, готовую обрушиться на всех присутствующих. А затем же махнула рукой, развернулась в противоположную сторону и быстро зашагала к выходу из крепости.

Сейчас ей хотелось побыть наедине, успокоиться, глядя на тихие волны залива, накатывающие на кромку берега, где она стояла. Это зрелище отвлекало от мыслей… от множества ненужных мыслей, поселившихся в её голове с прибытием в Содружество и всё никак не желающим покидать сознание. О том, как же всё изменилось — а она не готова была увидеть это. О том, что — Выжившая неожиданно осознала — сейчас она была противна самой себе. О том, что, раз она окончательно не сорвалась на своих знакомых там, в стенах Замка, возможно… Возможно для неё это значило, что ещё не всё потеряно.

Анна тряхнула головой. Ну и зачем она сушит голову над этим? Совсем скоро от следа её пребывания в Содружестве ничего не останется. Она отбудет на «Конститьюшене» и дальше бороздить небеса вместе с воздушными пиратами. «А что потом? — внезапно закралась предательская мысль. — Чем ты будешь заниматься потом, Джоанна? Неужели грабежи и постоянные налёты на всяческих противников — это твой удел? Раньше ты хотя бы была медиком на корабле…»

Наверное, она бы ещё долго так стояла на берегу и путешествовала чертогами своего разума, пытаясь отыскать ответы на свои вопросы, но вскоре её позвала Америка, сообщая, что собрание минитменов начнётся с минуты на минуту, а они должны там присутствовать. В последний раз очертив взглядом почти скрывшееся за тёмной линией горизонта солнце, Анна вздохнула, оставляя эти размышления на потом и поспешила за своей знакомой.

Зал собраний был переполнен как никогда, ведь в операции собиралось принять участие чуть больше дюжины человек. Посреди большого помещения, украшенного знакомыми флагами, вывешенными под потолком, и несколькими уцелевшими картинами президентов Америки, стоял массивный стол с разложенной картой, который как раз и обступили участники миссии. Подойдя поближе, Анна увидела, что карта изображала нарисованный от руки, но всё же подробный и достоверный план Квинси. Вместо флажков были игральные фигурки из когда-то известной всем детям настольной игры «Локомотивы и машинисты» о битвах на бронированных поездах.

— Отлично, теперь все в сборе, — кивнула Жадин и хлопнула в ладоши. — Приступаем. У кого есть какие соображения касательно захвата Квинси?

— Погодите, — остановила жестом её Анна. — Что означают все эти фигурки?

— А, точно, ты же не слушала отчёты разведки… — пробормотала Уильямс.

— Да, меня тоже это весьма интересует, — сложив руки на груди, отозвался мужчина слева от Жадин, которого она ещё сегодня не встречала. Выжившая подняла взгляд на него и внезапно поняла, что уже где-то точно его видела. Хоть и сложно было сначала понять из-за круглых солнцезащитных очков на его лице. Хотя…

— Минуточку, — Анна повернулась к нему. — Ты… Я тебя уже видела раньше! Это ты был барменом в Пристанище!

— А уж сколько раз я встречал вас, миссис Джоанна Джексон, — криво улыбаясь, заявил он. — Просто вы не всегда запоминали меня. То уборщиком в забегаловке Даймонд-Сити, то самим охранником, то бродягой в Добрососедстве… А однажды я даже случайно зацепил вас на балу. Кстати, у вас было весьма красивое платье.

Анна опешила, совершенно не ожидавшая услышать подобное из уст этого незнакомца. А ведь действительно!

— Кхм, — вклинилась Жадин, выглядя при этом даже немного… сконфужено? — Это… Это Дьякон. — Тот отсалютовал, приподняв свои очки. — Он… эм… скажем так, пришёл от организации, которая может начать сотрудничать с нашей.

— Она, кстати, благодарна тебе, Джоанна, за уничтожение леди Ребиндер. Мы годами не знали, как незаметно подобраться к ней — кроме единственного несостоявшегося покушения, — а ты просто взяла и сделала всю работу за нас.

— Э-э-э, не за что? — протянула Анна. Остальные в зале заинтересованно переводили взгляды то на неё, то на Дьякона, словно наблюдали партию в теннис. Даже (хоть Анна и умеренно не смотрела в ту сторону), Ник внимательно следил за их обсуждением.

— Хорошо. Это обсудили. Теперь вернёмся к плану. Фигура на эстакаде, — Жадин указала на северную сторону карты и побитого временем Билла Неустрашимого, — это Клинт, из-за которого вся эта заварушка и началась.

— Чёртов предатель… — перенял инициативу разговора на себя Престон. — Когда-то он сам был минитменом, но быстро метнулся на сторону стрелков, предав наши идеалы, стоило ему только услышать звон крышек. Именно из-за него город и был захвачен, минитмены уничтожены, а почти все жители — убиты. Мне и нескольким людям удалось всё же вывести горсть из них из города, но чего только мы по пути мы не натерпелись.

— Пока я вовремя не наведалась в Конкорд, — блеснула зубами Жадин, и Анна поняла, что эта улыбка предназначалась только для одного человека в зале. Впрочем, в следующий миг её голос вновь приобрёл те самые властные нотки: — Клинт прекрасно видит город с автострады. Вооружён неплохо, к тому же носит силовую броню.

— Мою силовую броню! — тут же полыхнул возмущением Стурджес. — Которую я несколько лет холил, лелеял и полировал каждый день, уже не говоря о всяких прибамбасах, что я…

— Мы поняли, Стурджес, — остановила его жестом Уильямс. — К тому же подбираться с его стороны весьма рисково — все пути заминированы или же обложены ловушками. Стрелки неплохо подготовились и решили не допускать ошибок горожан, обезопасив себе все пути. Так что север сразу отпадает. — Генеральша вернула фигурку на место.

— Хорошо, — Выжившая кивнула. — Кто в центре? — Она подняла безрукого Проводника.

— О, это — Бейкер. И наша главная опасность. Разведка доложила, что этот тип всё время торчит на крыше церкви прямо на главной площади и патрулирует почти все входы и выходы. А ещё имеет слабость к большим пушкам, поэтому вооружён пусковой установкой и самим «Толстяком».

Кто-то присвистнул, другой же минитмен забормотал, что живыми из Квинси они точно не выйдут.

— Мои люди едва не пострадали от пущенной от него им вслед ракеты — он ещё как глазастый, зараза. Хорошо, что они были одеты под мусорщиков, так что, будем надеяться, стрелки о нашем плане не прознали.

— Если только… — зловещим голосом начал Патрик из Пристанища, сузив при этом глаза, — кто-то из них… прямо сейчас… не скрывается среди нас… и этой же ночью не побежит докладывать!

— Не смешно, Патрик, — смерила его строгим взглядом генеральша, а затем вернулась к своему рассказу: — Так что и западный, и восточный пути для нас точно закрыты. К тому же на западном стоит турель и есть наблюдательный пост.

— Значит, остаётся только юг, — подытожила Кюри, забирая у Анны фирурку Проводника и поставив на её ладонь новую, южную — Таурелии, наёмницы рельс.

— Юго-восток охраняется ею, — Жадин кивнула на фигурку. — Тэссой.

— А это кто такая? — спросила Анна.

— В сравнении с предыдущими — менее опасная. Но только в сравнении. Полностью закованная в силовую броню… — (Мою вторую силовую броню! Я называл её…) — …бывшая рейдерша. Никакой чести. Жертв предпочитает забивать до смерти своими железными кулаками.

— Погодите-ка, это не она часом торчит в полицейском участке? — нахмурилась Анна, почувствовав, как память внезапно дала толчок.

— Она, — кивнула Жадин, повернувшись к ней. — А что, ты уже встречала её? — в её голосе зазвучали ноты подозрений.

— Почти… — не стала лгать или как-то увиливать от ответа Выжившая. — Когда мы искали пластинки по делу Эдди Уинтера.

— Но как вы проскочили мимо неё? — нахмурилась Уильямс.

— Дождались, когда она покинет ненадолго свой пост ради какой-то разведки. А затем устранили оставшихся стрелков, — вклинился в разговор Валентайн. Как и Анна, он на неё не смотрел.

— Чёрт… — пробормотала на это Жадин и устало потёрла переносицу. — Это значит, что они, скорее всего, усилили там охрану.

— А чем не устраивает проход через юго-запад? — внимательно рассматривая карту, спросил один из минитменов. — Там, кажется, подземная парковка. Как раз подберёмся снизу и…

— И вылезем уже не гладкокожими, — возразил Престон. — Мы рассматривали такой вариант, но это место ужасно фонит и даже с запасом рад-х прохождение через него будет весьма проблематичным. А гулей у нас — вон, двое, — он кивнул на них стоящих у края стола Фила и Амелию. — Да и к тому же ещё оно кишит всякими опасными тварями. Так что сразу отметаем этот вариант.

Внезапно отозвался друг-супермутант Жадин, который до этого подпирал стену и не вникал, казалось, в скучные разговоры людей:

— Силач пойти тудой и сражаться с плохими человеками!

— Но мы же говорили, что ты будешь в моей группе, — повернувшись к нему, проговорила Уильямс, специально выделяя каждое слово, чтобы он понял их суть.

— Силач передумать. Силач хотеть пойти один, Жа-Диин.

— А что, это идея, — хмыкнул Гарви. — Пока мы будем пробираться другими путями, Силач отвлечёт на себя внимание стрелков.

— Но их же там очень много! — возразила Жадин. — К тому же на крыше — Бейкер. Мы не можем подвергать Силача такой опасности. — Некоторые из её людей скептически воззрились на неё, удивляясь тому, с чего вдруг их предводительница так печётся судьбой какого-то супермутанта.

— Ха! Силач не настолько тупой, чтобы попасться этому повару!

— Пекарю, — машинально исправила его Жадин. Затем же тряхнула головой и продолжила: — Ладно. Значит, Силач привлечёт внимание западных стрелков. Мы же поделимся на три отряда. Первый поведу я. Второй — Престон, третий — Джоанна.

— Я? — немало удивилась Анна, совершенно не ожидая услышать своё имя.

— Да. Я долго думала над этим решением. Но всё же — я доверяю тебе, хотя бы из-за того, что ты пошла сюда со мной, а не дала своим людям знак вырезать всю мою группу ещё там, на «Конститьюшене». Хоть вас и было куда больше. К тому же — уверена, что за годы, проведённые с ними, ты получила немало полезных навыков. И лидерских, я полагаю, тоже?

— Я была боцманшей на прошлом корабле, — кивнула Анна. Америка кивнула, подтверждая её слова. А Кюри быстро переглянулась с Гарви.

— Опасно-опасно, Жадин, — проговорил Дьякон, в то же время сверкая стёклами своих очков в сторону Анны. — Ты настолько доверяешь ей?

— Да, — твёрдо ответила Жадин. — У отряда Престона — самое ответственное задание. Они будут прикрывать Голдинга, нашего снайпера, — темнобородый мужчина кивнул всем, — пока он займётся Бейкером. Моя группа, самая большая, пойдёт брать штурмом полицейский участок, где и засела Тесса. Вооружимся импульсным оружием. — Она поставила новую фигурку — Холли Ракетницы напротив южного входа. — Группа Джоанны пойдёт сначала с нами и прикроет огневой поддержкой. Затем же обогнёт полицейский участок, дабы пройти сюдой. — Предводительница минитменов поставила следующего потрёпанного временем героя настолки правее местонахождения Тессы. — Там ещё один вход в Квинси, только запертый на сложный замок, да и слишком узкий для всех нас, поэтому мы и не рассматривали этот вариант. Полагаю, ты всё также ловко пользуешься отмычкой?

— Да, — кивнула Выжившая. — Но всё будет зависеть от замка.

— Понадеемся на твою удачу, — хмыкнула Жадин. — Если всё пойдёт хорошо, вы вторыми после Силача проникнете в город и возьмёте на себя стрелков внутри. К этому времени группа Престона должна закончить с Бейкером и присоединиться к вам.

— Но север будет всё так же открыт, — возразил Валентайн. — А Клинт сверху будет видеть всё. И пока все группы займутся стрелками в городе, он со своими людьми попросту обстреляют вас сверху, как мишени в тире.

— Хм, — Жадин обхватила подбородок большим и указательным пальцами, посматривая на карту. — У кого какие соображения на этот счёт?

Воцарилось молчание, ведь задачка предстояла действительно непростая.

— Я не успею собрать ещё одну достаточно большую группу.

— А может, и не нужно, — вклинилась в разговор Америка, и взгляды всех присутствующих обратились к ней. Она немного стушевалась от этого, но продолжила: — Это не основная моя компетенция. Но я часто сталкивалась с подобными ловушками. Мой… э-э-э… наставник часто устраивал мне подобные проверки. Так что я умею их обезвреживать. Выделите мне несколько людей для прикрытия. И мы незаметно расправимся с этим Клинтом.

— А малышка дело говорит, — хмыкнул Дьякон, улыбнувшись ей. — Поскольку я в этом деле мастер, предлагаю свою скромную кандидатуру, чтобы возглавить эту группу.

Немного обдумав это решение, Жадин всё же согласилась.

— Нам придётся рискнуть, сократив количество людей в моей. Но вы правы — оставлять без внимания этот факт нельзя. Только не вздумай учудить что-нибудь, — нахмурилась она, повернувшись к Дьякону.

— Я? — наигранно удивлённым тоном спросил агент некой таинственной организации и поднял вверх ладони. — Да в жизни бы не подумал!

— Смотри мне. Итак, давайте распределим по группам остальных. Со мной однозначно пойдёт Кюри. — Девушка согласно кивнула. — Мы снабдим всех стимуляторами и препаратами, но если кому-то нужна будет срочная медицинская помощь — она поспеет к вам. Фил, Амелия, Диего и Наоки, вы тоже со мной. — Минитмены кивнули на её слова. — Мэйв и Генри, вы с Дьяконом и Америкой. Патрик, Сэм, вы отправитесь с Джоанной.

Патрик повернулся к ней и подмигнул, а Сэм со всей своей серьезностью ответил:

— Мы нашинскую миссис Джексон в обиду не дадим.

«Нашинскую», — эхом пронеслись в голове его слова. Жители Пристанища всё ещё считали её своей…

— Постарайтесь, — кивнула Жадин. — Стурджес, ты тоже с ними. Попробуешь взломать турели? — Техник кивнул. — Голдинг с Престоном. Ник, и ты тоже — если что-то пойдёт не так и Голдинга ранят… Заняться Бейкером должен ты.

— Но гораздо больше шансов подстрелить его будет у жестянки. Нежели у человека. Разве я не права? — вклинилась Америка и тут же напоролась на несколько взглядов, какие-то — удивлённые, какие-то — насмешливые, несколько хмурых и один — абсолютно равнодушный. Его обладатель слышал ещё хуже подобному уже настолько много раз за жизнь, что почти что перестал реагировать на это. Анна же хлопнула себя по лбу.

— Прошу прощения? — процедила Жадин, и Кюри кивнула, сложив руки на груди.

— Извините, — спешно проговорила Выжившая, поглядывая на пиратку, словно извинялась за своего ребёнка. — Америка выросла в среде, где… эм… роботы были всего лишь как слуги. Она ещё не привыкла относиться к ним по-другому.

— Но ведь ваших пиратов возглавляет роботесса, — возразила Уильямс.

— Ну, хочешь не хочешь — а капитаншу уважать придётся.

— Да, простите, — выдушила из себя Америка. Хотя, хорошо зная её, Анна поняла, что та абсолютно не раскаивается и всё так же остаётся при своём мнении.

— Ладно. Тема закрыта, — предводительница минитменов устало облокотилась ладонями о стол. — Выступаем на рассвете. К вечеру будем уже под Квинси — сумерки как раз помогут нам в хоть какой-то маскировке. Снаряжение наша квартирмейстерша выдаст вам уже завтра. А пока — советую всем хорошенько выспаться. Ведь уже завтра определится исход одной из немногих битв за наши земли. Если выиграем — покажем, какой силой можем быть, насколько мы сильны, насколько едины. И так, — она переглянулась с Престоном, — шаг за шагом, мы вернём себе Содружество.

Минитмены победно вскинули кулаки вверх и прокричали «В единстве — сила!». Анна же украдкой посмотрела на Валентайна и заметила, что он так же, как и она, не разделял всеобщей радости, ведь битва была ещё впереди. А затем встретился с ней взглядом.

Выжившая резко отвернулась, не зная, на кого начать злиться сильнее.

***

Пока что всё шло по плану и отряд минитменов увидел на горизонте стены Квинси как раз под вечер. Сжимая длинноствольный лазерный мушкет, Анна смотрела на его высокие заборы и гадала, получится ли у них. Затем же поудобнее перехватила новое оружие, ужасно неудобное, по её мнению, но это было самое лучшее, что ей могли дать — людей, участвовавших в штурме было слишком много. Впрочем, верные револьвер, сабля и охотничий нож в голенище сапога не покидали Выжившую и в этом бою.

— Вот мы и здесь, — проговорила Жадин, до этого жестом показав отряду остановиться, когда расстояние ещё можно было считать безопасным. — Все помнят свои задачи? Хорошо. Тогда здесь и разделимся.

После её слов Силач, а также члены групп Престона и Дьякона откололись от них, оставшиеся же продолжили путь к полицейскому участку, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, хотя такую-то группу сложно было не заметить.

— Джоанна, — тихо проговорила Уильямс, подойдя к Выжившей, когда они приближались к Квинси через болотистую местность, усеянную, словно неровными зубами, на треть затопленными обломками загородных домов. — Твои… эм… улучшения дают какие-то преимущества? — Она кивнула на её механический глаз, и Анна вздохнула.

— Да. Небольшие, но да.

— Хорошо. Сможешь снять стоящих на крыше стрелков?

Анна поднесла оптический прицел своего мушкета к глазу и оценила расстояние, с которого она могла видеть противников. Затем же медленно кивнула, удостоверившись в результате.

— Превосходно. Тогда по моему сигналу? Один… — Отряды приблизились к городу, и Выжившая уже могла разглядеть троих противников, патрулирующих наверху, а также несколько внизу и женщину, закованную в силовую броню. — Два… В первую очередь сосредоточьтесь на Тэссе. Три…

Стрелки тоже заметили их и первыми начали атаку, но пока что расстояние было слишком большим для метких выстрелов — хотя Патрику сбили шляпу с головы. Целься тот стрелок немного пониже…

— Вперёд! — отдала приказ Жадин и первой начала поливать противников градом пуль из своей штурмовой винтовки.

В то же время Анна затаила дыхание и активировала систему V.A.T.S., выделяя первого противника. Выстрел ушёл в молоко, зато следующий знатно пошатнул его, смертельно обжёг плечо, а третий и вовсе добил. Но в то же время выдал местоположение Выжившей, держащейся от минитменов чуть поодаль, и стрелки на крыше мгновенно принялись палить по ней. Скрывшись за стеной одного из обвалившихся домов, Анна перезарядила своё оружие, прокрутив его ручку, а затем же выглянула из укрытия и, сфокусировавшись, попала по второму противнику. Остался только один. Где-то отдалённо послышался крик генеральши минитменов «Осторожно, гранаты!», а Выжившая опять принялась перезаряжаться, клянясь себе, что она утопит это оружие в болоте, едва только найдёт среди трупов более подходящее.

К звукам пальбы по отряду Жадин вдруг примешался ещё один, отдалённый из города — похоже, Силач уже добрался до стрелков внутри. Следовало поспешить, бросить эту её игру в кошки-мышки и прийти к нему на выручку — даже отличающийся ого-го какой выносливостью и неравными против людей возможностями супермутант вряд ли долго протянет против всех стрелков. Анна ринулась из своего укрытия и на ходу активировала V.A.T.S., попадая в последнего наёмника. А затем же поспешила к остальным.

— Как успехи? — спросила она, нырнув в укрытие к Жадин, которая как раз перезаряжалась.

— Нескольких наших ранили, но мы всё равно пока что неплохо держимся. — Анна выглянула вслед за Жадин и действительно увидела несколько трупов наёмников, а ещё минитменов, отстреливающихся из укрытий. — О, а вот и Тэсса. Долго же она полировала свою броню. — Из полицейского участка быстро — даже слишком быстро благодаря силовому доспеху — выглянула наёмница и направилась сразу же к осыпающих её лазерными зарядами Амелии и Филу. — Ну что, сестричка по Убежищу, прикончим её вместе? — повернулась к Анне Жадин.

— «Сестричка по Убежищу»? — хмыкнула та. — Хорошо. Для начала собьём этот дурацкий шлем у неё на голове.

— Я займусь этим, — Уильямс вскинула свою винтовку.

— А я пока попытаюсь попасть в блок питания её силовой брони. Если получится — вытащим её из этой консервной банки.

— Тогда — за дело, — проговорила Жадин и выглянула из укрытия.

Анна последовала её примеру и, переходя из одного места в другое, начала оббегать Тэссу, пытаясь предугадать момент, когда она повернётся к ней удачной стороной — задом, открывая незащищённый энергетический блок питания. Большинство минитменов тут же принялись палить по ней, и наёмница на секунду растерялась, не зная, кого атаковать первым — но затем же ринулась к своей первоначальной задаче — Филу и Амелии. Малиновые лучи лазерных винтовок так и мелькали мимо неё, словно она была мишенью в тире, но толку-то от этого было мало — броня блокировала все эти выпады, лишь в некоторых местах оставались следы выстрелов.

В это же время Анна подобралась близко к полицейскому участку и нырнула в него. Стрелявший из этого укрытия наёмник принялся атаковать её, но женщина быстро перехватила инициативу боя на себя и ударила его острым концом приклада по голове, а потом ещё один раз и ещё — пока не проломила череп. Затем же принялась следить за Тэссой.

Первым под кулак той попался Фил — и тут же отлетел без сознания в сторону, получив удар в висок. Тэсса уже сцепила пальцы вместе, чтобы одним ударом прикончить Амелию, упавшую навзничь, когда попыталась убежать от неё, и сейчас отчаянно отбивавшуюся из лазерного карабина, но внезапно её остановили выстрелы из винтовки Жадин. Наёмница тут же повернулась к ней и по форме женщины определила, что перед ней — сама предводительница минитменов. Ударив по челюсти Амелию, Тэсса направилась к своей новой цели, пока стрелки прикрывали её, а остальные минитмены пытались остановить её. Несколько шагов — и та уже была у укрытия Жадин. Она уже занесла сложенные кулаки, чтобы прикончить её, как вдруг её доспех пронзила целая цепочка энергетических зарядов, а затем же, выпуская густые облака пара, броня раскрылась, словно ракушка, и из неё выпала Тэсса. Она выхватила нож и попыталась атаковать Уильямс, но три выстрела из её винтовки тут же остановили её и Тэсса упала навзничь.

— Она тебя не зацепила? — подбежала к ней Анна.

— Нет, — Жадин поднялась. В то же время минитмены добивали остатки стрелков. — Твоя работа?

— Да. Ну и намучилась же я с ней — кажется, три обоймы пошло на то, чтобы наконец-то раздолбать эту штуковину у неё на спине.

— Сама-то ты как?

— Немного попало, — Анна указала на копоть от лазерного выстрела, покрывшую механическую руку. — К счастью, они не учли, что этот сплав не так-то просто раздолбить. Но мне потом придётся полдня это сдирать.

Жадин хотела ответить что-то ей, как вдруг их разговор прервал крик Сэма:

— Генеральша! Я вижу прикрытие на главных воротах!

— Всем сгруппироваться! — тут же отдала распоряжение Уильямс. Почти все, кроме Кюри, которая в полицейском участке приводила в чувство Амелию и Фила, заняли позиции и сняли с предохранителя свои орудия. — Джоанна, я думаю, что вы со своим отрядом уже можете выдвигаться.

Выжившая кивнула. Где-то со стороны города послышался очередной залп лазерных винтовок, а затем — громкий «БУМ», сотрясший всю округу.

— Да почему же они всё никак не устранят этого Бейкера, — нахмурилась Жадин. — Наоки, — она повернулась к минитеменше, самой щуплой и незаметной среди всех, — сходи в разведку и узнай, как обстоят дела у отряда Престона.

Женщина кивнула и тут же накинула капюшон на голову, а затем начала незаметно передвигаться в правую сторону.

Анна уже не наблюдала эту картину — вместе со своим отрядом они пытались взломать запасной вход в город.

— Дай ещё одну, — проговорила она и протянула ладонь, когда услышала характерный звук сломавшейся шпильки.

Патрик протянул ей новую — благо, Жадин выделила им целую коробку, — в то же время как Сэм и Стурджес патрулировали территорию, стоя спинамик ним, чтобы не упустить ни одного стрелка.

— А может его это… долбануть разок? — спросил Патрик, когда и вторая шпилька не выдержала напора.

— Ага, и окончательно сломать механизм, — проговорила Выжившая. — Здесь ещё немного осталось… чуть-чуть… есть!

Держа наготове «позаимствованную» у одного стрелка сфокусированную лазерную винтовку (а не ту пародию на нормальное оружие, которым она оборонялась до этого), Анна толкнула дверь ногой и тут же насторожилась — но, к их счастью, пронесло и никакая засада не ждала их внутри. Патрик уже хотел было ломануться вовнутрь, но Выжившая вовремя схватила его за рукав.

— Мины! — Она кивнула на одну противопехотную прямо у двери. Система V.A.T.S. показала, что впереди притаились ещё трое таких.

Удачно обезвредив их, небольшой отряд рванул вглубь города — на звуки выстрелов. Затаившись за одним из зданий, они наблюдали, как сразу трое стрелков в рукопашную атаковали Силача, но делали это как-то вяло, в то же время как сам супермутант был целёхонек-здоровёхонек, а вокруг него уже собралось несколько трупов. Разгадку эту странности Выжившая искать не спешила — она заметила, что по всему городу были расставлены турели. А ещё то, что Бейкер до сих пор торчал на крыше церкви, и внимательно наблюдал за битвой издалека, но вмешиваться не спешил — похоже, это знатно его занимало. Ну, и своих людей вместе с Силачом гробить не хотелось Она попыталась было прицелиться в него, но заряд её новой винтовки едва бы зацепил его. Затем же Анна провела анализ местности и подсчитала, что со стороны юга на улицах было близко семи стрелков — не считая тех, которые нападали на Силача. И, конечно же, неизвестно, сколько их гнездилось в сохранившихся домах города.

— Я беру тех, кто на крыше, — тихо проговорила она своему отряду. — Сэм, Патрик, вы — остальных. Стурджес, — она протянула ему стелс-бой, единственный, что выдала ей квартирмейстерша минитменов Ронни Шоу, — а ты попытайся взломать турели.

— Будет сделано, — хмыкнул техник и первым вышел из укрытия, нажимая на яркую кнопку стелс-боя и тут же исчезая в пелене невидимости.

Остальные же тоже немедленно принялись за поставленные перед ними задачи. Заняло это не так много времени — им на руку сыграл элемент неожиданности. В то же время поникли и перестали издавать гул турели. Умертвив последнего стрелка на крыше, Анна повернулась к отряду.

— Все целы?

— Почти, — пробормотал Сэм, вкалывая стимулятор в раненную руку. Повреждённая ткань на глазах начала затягиваться.

— Угадайте, где я, — послышался рядом голос Стурджеса.

— Ха-ха, очень смешно, сосредоточьтесь, — ответила Анна, выглядывая, не приближается ли к ним генеральша со своими людьми.

— Да ладно тебе, Джоанна! Хочешь получить невидимую пятюню? Я знаю, ты хочешь.

— Нам нужно вести себя как можно более тише и дожидаться Жадин.

— Невиди-и-имая пятюня-я-я.

Вздохнув, Выжившая протянула вперёд правую руку и тут же почувствовала быстрое прикосновение механика. Раздался тихий хлопок, а в следующее мгновение поле невидимости слетело с него.

— Между прочим, это весьма опрометчивый поступок.

— Я отключил все турели здесь. Можно и расслабиться немного.

Вдруг неподалёку послышались размеренные громкие шаги и отряд тут же напрягся. Но в следующее мгновение из-за поворота появился Силач, волочащий за собой свой тяжёлый молот. Тот был покрыт кровью и ошмётками человеческой плоти, как и сам супермутант.

— Какие следующие действия, человеки? — проговорил он, приблизившись к ним.

— Силач, дружище, — повернулся к нему Патрик, — как же ты выжил? Тех же стрелков вокруг тебя было много, пока мы не пришли.

— Ха! Силач держался сияния. Сияние вредить человеку — но помогать Силачу!

И правда, начала припоминать Анна, парковка ведь была радиоактивной, а радиация, как известно, только лечит мутантов. Теперь становилось понятно, почему их дружелюбный — относительно — супермутант продержался так долго, а его противники были такими вялыми — с каждой секундой радиоактивное излучение убивало их.

Минуточку… Если Силач уже не сражался со стрелками, значит Бейкер… Бейкер уже не наблюдал за их битвой!

— Ложись в укрытие, живо! — вскричала Анна, хватая за собой стоящего рядом Стурджеса, но поздно.

БАХ! — со свистом посреди улицы, где они стояли, приземлилась ракета из пусковой установки, вспахивая брусчатку. Взрывной волной Выжившую откинуло к стене дома и больно ударило о кирпичную стену. Уши тут же заложило, остался только противный писк, а сознание резко качнулось и поплыло. «Нельзя… отключаться…» — с трудом подумала она и заставила себя разлепить веки. Картинка перед ней была расфокусированной, но постепенно обрела чёткость.

— Вы… как? — прохрипела Анна, стараясь подняться, но всё ещё держась стены.

— Какая-то там ракета не остановить Силача! — Тому, как всегда, всё было нипочём.

Рядом закашлялся от поднявшейся пыли Стурджес. Женщина посмотрела на него и выдохнула — тот был жив, хоть и не отделался царапинами от шрапнели.

— Вот чёрт, Сэм! — внезапно раздался голос Патрика рядом. Анна обернулась к нему и оцепенела.

Патрик был цел, но контужен, однако же пытался подползти на локтях к односельчанину, который пострадал сильнее всего — выстрелом ему оторвало обе ноги. А ещё его глаза были закрыты.

— Не дышит! — Минитмен нажал на его грудь, пытаясь вновь завести его сердце, потом ещё раз и ещё.

— Оставь его и немедленно в укрытие, — проговорила Анна и принялась оттаскивать его от мёртвого тела товарища.

«Да где же прохлаждаются эти чёртовы снайперы?!» — зло подумала она, когда следующий выстрел прогремел левее них — похоже, за зданиями Бейкер не видел их точного местоположения.

Вскоре, перебегая от укрытия к укрытию, к ним приблизился отряд Жадин. Они тоже потеряли одного человека — кажется, Диего, так что теперь с Уильямс была только Наоки, ведь Кюри осталась с раненными. А ещё с какого-то перепугу мистер Валентайн.

— Все целы? — обеспокоенно спросила предводительница минитменов, а затем же заметила тело Сэма. — О, господи!

— Какого чёрта Бейкер до сих пор торчит там?! — вместо приветствия прошипела Анна, понимая, что сейчас нарушат все правила субординации, ведь всё-таки должна была подчиняться генеральше Жадин, но ничего не могла с собой поделать — их план, до этого складывающийся так удачно, полетел в тартарары. Сейчас ещё оставшаяся часть стрелков прознает о них и примется добивать — а они окажутся в ловушке.

Возможно, так на неё подействовал тон Выжившей, которого она точно не ожидала, или же осознание, что нескольких из них уже нет — но Уильямс устало прикрыла веки и проговорила:

— Всё получилось не так, как мы думали. Снайперскому отряду всё никак не удавалось найти выгодную позицию — поэтому они приблизились на опасную дистанцию и Бейкер…

— Он выстрелил по нам, — заключил Валентайн. — Голдинга разорвало мгновенно, Престона тяжело ранило, я же отделался сбоем систем из-за того, что стоял дальше.

— И почему же ты дальше не прикончил его сам? — проговорила Анна, глядя куда-то мимо него. Он повернулся к ней, но она упорно продолжала гнуть свою линию.

— Потому, что я поставил жизнь Престона приоритетнее этой миссии. Я понимаю, что пираты так бы не поступили, но…

— Так, — вмешалась Жадин, и он затих. — Свои тёрки оставите на потом. Нам сейчас нужно как можно скорее покончить с этим. Престон тяжело ранен, Диего, Амелии и Филу тоже необходимо полноценное лечение. К тому же скоро опустится ночь — а во тьме из нас всех может видеть только один. Так что сейчас собрались и дожмём силы противника. А потом возьмёмся за Бейкера.

— А ничего, что он нам тут спуску не даст? — нахмурившись, проговорил Патрик.

Ответить ему предводительница не успела. Наоки дёрнула её за рукав и указала на приближающуюся по примыкающей к их улице группу стрелков. А вместе с ними и…

— Это что, штурмотрон-доминатор?! — приглядевшись, произнёс Стурджес. — Это штурмотрон-доминатор!

— Чёрт, разведка ничего о нём не говорила! — процедила сквозь зубы Жадин, снимая с предохранителя винтовку. — Цельтесь в его туловище! И ни в коем случае не в руки — он тогда подорвётся вместе с нами, а ещё не подпускайте его к себе близко!

Но было уже поздно — мобильный робот быстро преодолел разделяющее их расстояние. Он взмахнул своими манипуляторами, оканчивающимися лезвиями, но все кинулись врассыпную, и штурмотрон ни по никому не попал.

Анна тоже принялась в полуоборота отступать, как вдруг заметила, что Ник какого-то чёрта застыл и перестал двигаться, хотя враг был совсем недалеко.

— Тебя что, пригвоздило?! — крикнула она и рванула его на себя.

Вовремя – лицевые пластины штурмотрона раскрылись, словно лепестки цветка, а на их конце лазерное орудие разогрелось до сияющего в сумерках пламенного цвета и в следующее мгновение прошило смертоносным лучом место, где только что стоял детектив, оставляя глубокую впадину.

Валентайн же резко опомнился, словно вынырнул из кошмара, и повернулся к ней.

— Что случилось? — в его голосе слышалось неподдельное недоразумение. Затем же он оценил обстановку и сам пришёл к выводу: — Вот дьявол, похоже, я опять отключился.

— Чего?! — Наплевав на какие-либо их размолвки до этого и свои убеждения, Анна повернулась к нему. — А с этого места поподробней. — Она прицелилась в ближайшего стрелка и выстрелила, пока штурмотрона отвлекали на себя Уильямс и Наоки.

— Ну, видишь ли… — Ник тоже не стоял на месте и принялся за наёмников слева, но при этом успевал с ней переговариваться. — В связи с некоторыми обстоятельствами, мои системы начали барахлить.

— Какими ещё обстоятельствами? — нахмурилась Анна, атакуя другую наёмницу.

Внезапно она сложила в голове два и два и почувствовала, как будто её с головой погрузили в ледяную воду. От старости механизмов его системы повредиться не могли — пустошинские роботы старше него в два раз дольше, а всё равно продолжали исправно функционировать. При надлежащем уходе. Если же его не было, это значило…

— Как давно ты проходил техосмотр? — Ответа не последовало, и Выжившая начала подозревать, что её догадки верны. — Как давно ты проходил техосмотр у Беннетов?! — Оставив стрелков, она развернулась к нему лицом к лицу.

Валентайн тоже покинул это занятие. Поняв, что его раскусили, он произнёс.

— С тех пор, как я забрал Литрис с собой, а она не вернулась. Я не мог больше смотреть в глаза Беннетам, а поэтому…

Он не продолжил, да и так всё было понятно. То ли от нахлынувшего яркого чувства, то ли от усталости Анна прикрыла глаза. Ну конечно же он не пошёл против своих принципов и норм морали! Ну конечно же после случая с Литрис он и на милю не приближался к Беннетам! Упрямства ему было не занимать — в конце концов, это же он столько лет ждал, чтобы совершить месть над гангстером, который был даже не его врагом, а человека, воспоминания которого и поместили ему в платы памяти! Или же как он позже вбил себе в голову, что точно не является хорошей партией для неё…

— Ты… — протянула Джоанна и это не сулило ничего хорошего. — Ты упёртый… как… как баран, вот!..

Какие только ругательства не рвались из её языка — но она сумела сдержать их, в отличие от того случая в её доме совсем недавно. Вместо этого же она сорвалась на подкравшемуся к ним штурмотрону, выпустив целую обойму в его грудь, но точно могла поклясться, что заметила на лице её бывшего напарника тень той самой улыбки, когда-то согревающую её душу.

Штурмотрон проскрипел что-то о повреждениях и отступил на несколько шагов, а минитмены окружили его. Миг — и он внезапно исчез, скрытый внедрённым в него полем невидимости. Среди их рядов тут же началась паника; ещё бы, одно дело — сражаться с видимым противником, совершенно другое же…

— На девять часов! — прокричала Анна, едва отличая его размытую фигуру своим глазом.

Все принялись палить в ту сторону, несколько выстрелов всё же зацепили его и поле невидимости штурмотрона спало. Но тот и не думал отступать, а ринулся на Стурджеса.

— О, здесь вечеринка с пиньятой, а нас не позвали! — рядом раздался голос Дьякона, и вскоре он вышел со своим отрядом, целым и невредимым.

— Отвлеките его на себя! А я отключу! — тут же вызвалась Америка.

— Где вы были? — повернулась к ним Жадин, пока остальные её люди принялись помогать девушке.

— Ну извини, не так-то просто проскочить мимо Бейкера в его гнезде, — притворно виноватым тоном проговорил Дьякон.

Точно! Бейкер-то оставался ещё в живых, но пока что не палил по ним, чтобы не зацепить своего же штурмотрона и оставшихся стрелков. В голове Анны что-то щёлкнуло, и она, проверив, достаточно ли у неё батарей для винтовки, стремительно начала продвигаться вдоль теней домов к ветхому зданию церкви.

— Джоанна, ты куда? — спросила ей вслед Уильямс.

— Я займусь им, — проговорила Выжившая. Идеальная возможность, пока тот наблюдает за своим роботом и остатками стрелков в городе.

Добраться до церкви было несложно. Анна мельком заглянула в здание и обнаружила, что внутри скрывается наёмник, нервно меряющий шагами комнату. Она осторожно подобралась к главному входу в здание и дождалась, когда стрелок развернётся к ней спиной. А затем же подкралась сзади, закрыла ему рот ладонью, чтобы не кричал, и одним движением перерезала ему шею.

Следом же она поднялась на второй этаж здания и направилась к винтовой лестнице на колокольню, но вовремя остановилась, увидев, как сверкают в ночи огоньки сразу пяти мин на каждой ступеньке. Если она примется сейчас обезвреживать каждую из них — каковы её шансы, что это не займёт достаточно много времени, пока Бейкер не начнёт действовать открыто? Нет, нужно найти другой способ попасть на крышу. Выжившая подняла глаза на сводчатый потолок и обнаружила, что ото весь покрыт дырами от старости. Если зацепиться за ту балку и попытаться по ней пробраться наверх…

Недолго думая, Анна достала покоившийся на поясе свой абордажный крюк, с которым никогда не разлучалась с времён своего пиратства. Закинув его на нужную балку и убедившись, что он закрепился достаточно хорошо, женщина принялась карабкаться по верёвке вверх, надеясь про себя, что перекладина выдержит её немалый с недавних пор вес. Поднявшись, Анна ухватилась за балку и принялась пробираться вдоль неё к дыре в стене. Следом же подтянулась, чувствуя, что душа ушла в пятки от осознания высоты под ней, и встала, балансируя руками. Лишь потом она выкарабкалась на крышу, пока черепица скользила и обваливалась под её ногами, затем — на мостик и тут же повернулась к Бейкеру, стоявшему на противоположной стороне. Как-то уловив боковым зрением её присутствие, он резко повернулся к ней и захлопал по поясу в поисках оружия, которое всё никак не находилось — любовь к большим пушкам затмевала хоть какие-то соображения безопасности. Этой секундной заминки Анне хватило, чтобы подняться на ноги и выхватить свою винтовку. Но Бейкер был тоже не промах — поняв, что мелкокалиберное оружие он оставил внизу, тот поднял свою пусковую установку, пока женщина приближалась к нему, и тут же наставил на её.

— Ты что творишь?! — прошипела она, пытаясь, балансируя, через потоки ветра приблизиться к нему.

— Умру сам, но хоть тебя завалю, скотина, — проговорил наёмник и прибавил ещё несколько ругательств.

Отвечать ему Анна не стала, а тут же активировала систему V.A.T.S. С её помощью она прицелилась в голову наёмника — и сразу же дала целый залп выстрелов из своего лазерного ружья, пока тот только начинал понимать, что она собралась делать. А затем же, мгновение спустя, он сгорел от её орудия, превратившись в кучку пепла, которую тут же подхватил холодный ветер.

«Ну и мерзость», — с отвращением подумала она и отвернулась. Нужно ещё придумать, как вообще спуститься отсюда.

Где-то в городе ещё гремели выстрелы лазерных винтовок стрелков, но с каждой секундой они затихали, становились не такими частыми, в отличие от раскатистых залпов мушкетов минитменов. Исход битвы за Квинси был решён.

***

«…it’s a nice show

The ones we perform

Performing them day and night».

Kasabian — Thick as Thieves

Позже этим днём, когда ночь уже полностью завладела своими правами на него и набросила на Квинси свою звёздную шаль, Анна шла к временному госпиталю, куда попала Америка. В последний момент битвы девушке не повезло и её зацепило осколками гранаты противника. Не смертельно, к счастью, но она обошлась несколькими повреждениями.

По пути Выжившая встретила Жадин и Дьякона, направляющихся уже оттуда.

— …но не переживай, мы запаковали его как подарок перед Рождеством, самостоятельно он не выберется, так что ему лишь остается ждать твоего вердикта.

— Вердикт будет один, как и любому предателю минитменов, — нахмурилась Уильямс. — Ладно, пошли посмотрим на этого Клинта…

Дальше они скрылись за углом и Анне не удалось ничего расслышать. Да и, к тому же, она почти прибыла. Обогнула проход полуразвалившегося здания и оказалась в небольшой комнате, где трудилась Кюри, перебегая от одного лежащего на матрасе раненного, до другого. Больше всего досталось Престону — он сейчас без сознания лежал с подсоединённой к нему капельницей, но жуткая рана в боку, которая могла оказаться для него смертельной, не успей вовремя вытащить его Валентайн, уже начинала затягиваться благодаря талантливому уходу медички. Амелию спасти не удалось, Фила же отвели к радиоактивной парковке.

— Помощь нужна? — с порога заявила Выжившая. — Я когда-то служила медиком на корабле, так что…

— Да, не помешает, — кивнула девушка. — Вон, как раз займись перевязкой Америки.

Та сидела в отдалении, облокотившись о стену, и дремала, пока к ней не подошла Анна.

— Было весьма смело с твоей стороны помочь отключить того штурмотрона, — проговорила она, когда её знакомая протянула руку для перевязки.

— Я лишь делала то, что умею, — пожала здоровым плечом та. — И, если собираюсь дальше помогать этим людям. Должна показать свои навыки в лучшем свете.

— Значит, ты решила примкнуть к минитменам? — заключила вместо неё Выжившая, но Америка лишь неопределённо мотнула головой.

— На сто процентов — нет. Но это лучше за безвольное пиратство.

— Значит, я безвольная пиратка? — хмыкнула Анна, заканчивая делать перевязку.

— Все мы были…

Закончить девушка не успела — её веки сомкнулись, и она провалилась в сон. Анна поднялась и подошла к Кюри, как раз хлопочущей над Гарви.

— Как он тут?

— О, мадам, я так переволновалась, — девушка заломила руки. — Уже даже начала сомневаться, что всех накопленных мною глубоких знаний не хватит, чтобы вытащить его из того света. Но обошлось.

— «Глубоких знаний»? — переспросила Выжившая. Внезапно в голове промелькнула мысль о том, что она, по сути, никогда не знала, кто же на самом деле эта Кюри. Девушка-медик, сопровождавшая Жадин… было ли здесь что-то большее, учитывая тот факт, что, как и сама Анна, Уильямс словно магнитом притягивала к себе неординарных личностей?

— Это долгая история, — Кюри измученно улыбнулась. Волосы из её причёски-венка растрепались, но ей сейчас было совершенно не до этого. — Ой, кстати, мадам, вы сами-то не ранены?

— Нет-нет, всё хорошо, — мотнула головой женщина. — Наверное, если тебе больше не нужна помощь, я пойду отдыхать?

— Конечно, — кивнула девушка, а затем глянула куда-то за её спиной и хитро сощурила глаза, — к тому же, вас ждёт кавалер.

— Кюри, я же говорила, мы уже не… — она осеклась, обернулась и обнаружила, что он действительно ждал её. И с какого, спрашивается, перепугу?

Выжившая поднялась и шагнула к нему, а затем вопросительно воззрилась на него.

— Хочу тебе кое-что показать, — вместо каких-либо предисловий проговорил Ник.

Они молча вышли и в таком же безмолвии зашагали к одной из улочек Квинси, а затем резко остановились. От одного только беглого взгляда на место, куда они пришли, кожа Анны покрылась мурашками, и женщина зябко обхватила себя руками. Они стояли перед большим кострищем, среди пепла и недогоревших поленьев которого отчётливо виднелись сожжённые останки человеческих тел. Вздрогнув, Анна всё же приблизилась, задаваясь вопросами, какого чёрта он вообще её сюда привёл.

— Здесь стрелки сожгли тела падших обитателей Квинси, — вместо неё подытожил Валентайн. — А теперь посмотри, что я обнаружил.

Он указал на вывеску, указывающую на номер улицы, где они находились, на которую наёмники нацепили шляпу одного из убитых минитменов. Это походило на последний акцент, финальный штрих в истории этой организации — до того, как Жадин начала её возрождать. А ниже головного убора висела…

— Не может быть… — проговорила Анна и шагнула ближе, чтобы рассмотреть.

Дабы показать, какие порядки теперь царят в Квинси, стрелки повесили сумку одного из торговцев. Простую холщовую сумку… с характерной потрескавшейся от времени и дождей буквой «М» на застёжке.

— Это же… — начала женщина, осторожно её снимая и заглядывая внутрь. Её худшие опасения подтвердились, и она увидела там книги — толстые и тонкие, уже со слипшимися страницами. А на внутренней стороне сумки виднелась надпись, уже наполовину стёршаяся, но вполне различимая «Долорес Миллер».

Анна почувствовала, что её немеханическая ладонь дрожит. Детали давнего нераскрытого дела всплыли в памяти, как бы она ни пыталась их отогнать. Мать семейства Миллеров пропала… ушла за новыми книгами и не вернулась. Но что, если…

— По пути она зашла в Квинси чтобы поторговать… или с другой целью, — подтвердил её догадки Ник. — А вскоре напоролась на осаду этого города и не смогла выбраться отсюда живой.

Теперь становилось понятно, почему её не нашли! Никто бы в здравом уме не ринулся искать её в Квинси — обложенному и контролируемому теперь стрелками. Разгадка давней задачи была простой. Но, тем не менее, облегчения от нового раскрытого дела Анна, конечно же, не получила — наоборот, её сердце, и так омываемого волнами отчаяния, будто придавило огромным камнем.

Она протянула находку Нику в руки.

— Давай отсюда уйдём. Я хочу выпить.

— Ты? Со мной? — хмыкнул он.

Анна и сама не знала, что на неё нашло. Захотелось вдруг, чтобы всё снова стало прежним. Чтобы этих её двух лет отсутствия не было — или хотя бы они не ощущались. Выжившая тряхнула головой и навязчивое желание испарилось.

По пути им как раз встретился наполовину разграбленный винный магазин и оттуда удалось выудить уцелевшую бутылку бурбона. Возле него они встретили Стурджеса — тот как раз тащил потрёпанный в бою комплект силовой брони Тэссы назад, к своему дому в церкви.

— О, помирились и идёте пить, а меня не зовёте с собой? — хмыкнул от, отрываясь от своего занятия. Единственный, всё ещё сохранявший оптимизм.

— Извини, дружище, это вечеринка закрытого типа, — проговорил Валентайн на ходу.

— Скорее, похорон, — заключила Анна, нахмурившись.

Стурджес тут же стушевался и вздохнул. Действительно, хоть они и заняли Квинси, вернув его в руки минитменов, без пролитой с обеих сторон крови не обошлось. Решено было похоронить почивших завтра, на городском кладбище. Тихо и без почестей.

— Мы должны рассказать им. Миллерам, — проговорила Выжившая, когда они с Ником остановились в одном из уцелевших заброшенных домов. Отсюда из дыры в стене открывался хороший вид на весь город, но приходилось жертвовать ради этого и сидеть на полу, опираясь спинами о стену.

Она отпила из горлышка бутылки, а затем передала детективу, но тот отказался.

— Согласен. Когда?

Анна неопределённо пожала плечами.

— Мой корабль отбывает через три дня, если его починят до того времени.

— И куда же вы направитесь?

— Хрен знает. — Она ещё раз приложилась к бутылке, но почему-то сегодня, как назло, её организм не хотел попадаться на эту уловку и всё никак не пьянел.

— И чем же вы занимались все эти два года? — спросил Ник, повернувшись к ней.

— Да много чем, — всё также не отрывая взгляда от вида города, проговорила Выжившая. — Я была полевым медиком на корабле. Потом наш капитан ввязался в одно дурное предприятие. — Об Америке Анна решила не говорить. Это были не её тайны. — Затем мы сцепились с другим кораблём. Кейт погибла. Меня задело молнией. Я едва не умерла, но меня «усовершенствовали». После этого во мне что-то перемкнуло.

— Неудивительно.

Они ненадолго замолчали, пока Анна наконец не повернулась к своему бывшему напарнику.

— Ну, а ты? Что у тебя стряслось за эти два года?

— Много всякого, — Ник-таки принял из её рук бутылку. — Жители Содружества совсем уже с катушек слетают из-за Института и боюсь, что скоро меня пинком под зад попрут из Даймонд-Сити. Где после этого обосновываться — не знаю. Возможно, подамся в Добрососедство, но тамошние порядки мне совсем не по нраву.

— А как там продвинулось дело о пропавшей девушке-технике? — спросила Анна, вспоминая, что совсем перед её похищением леди Ребиндер им подкинули задание по поиску.

— Она отправилась прочь из Содружества узнав, что, возможно, является синтом, — Валентайн произнёс это спокойно, но Выжившая слишком хорошо его знала, чтобы не заметить, что это было последним, о чём бы ему сейчас хотелось говорить. — На небольшой остров, названный Фар-Харбором. До неё дошли слухи, что там ей помогут. Оказалось, что да, вот только остров этот непростой. Суровая природа и не менее суровые жители. А ещё крепко обосновавшиеся с другой стороны острова дети Атома. И укрытие для беглых синтов, которым руководит робот, схожий со мной. Девушка оказалась там, но покидать остров наотрез отказалась. А затем я узнал, что именно лидер этой организации помог мне бежать из Института очень давно — хотя я этого не помнил. Продвинувшись в расследовании, я обнаружил, что он зашёл слишком далеко и попытался контролировать жителей острова, заменив из, предположительно, добрых побуждений главную в городе на её точную копию-синта.

— А потом?

— Я его убил.

— Оу. — Выжившая взглянула на него и впервые в жизни пожалела, что не отправилась тогда с ним. Попади она туда, как бы по-иному тогда закрутились события этого расследования? И что же такого он узнал на самом деле, раз Валентайн, миролюбивый Валентайн, всегда старающийся избежать конфликта и договориться, поступил так?

— Незаметно, конечно, иначе я бы уцелевшим оттуда не вышел. Но делать на острове мне больше было нечего, и я вернулся назад. А ещё там мне порвали мой старый плащ волки, — попытался пошутить он, но вышло скорее измученно, нежели забавно.

— С тех пор мои системы и начали барахлить. Я ходил к местным механикам, но они ничего не смогли сделать. Да и пока что, как видишь, я ещё функционирую. Правда, система в любой момент может начать перезагрузку в связи с многочисленными ошибками. Так что до этого дня я старался особо не высовываться.

— Жадин знала? Об этом?

— Да.

— Я могла бы поговорить с Америкой. Она умеет чинить роботов.

— Это та, которая назвала меня «жестянкой»?

— Америка не со зла.

— Проехали. Кстати, а почему. Она. Так странно. Говорит?

Анна почувствовала, как губы мимо её воли растянулись в улыбке и неожиданно поняла, как же долго она не испытывала подобного.

— Она не рассказывала.

— Жаль.

Сейчас они беседовали почти так, как раньше, но Выжившая вспомнила, сколько всего наговорила ему при прошлой встрече и ей вдруг стало за себя ужасно стыдно. Наверное, стоило бы просто замять это — ведь Ник даже об этом не вспоминал — но в ней внезапно взыграли отголоски той прошлой её. Наверное, поэтому спустя какое-то время она произнесла:

— На самом деле я солгала. Мне не хотелось уходить от тебя тогда, два года назад. Я просто желала поскорее сменить обстановку, иначе бы свихнулась от всего этого. Наверное, я бы попутешествовала где-то годик с пиратами, а потом вернулась назад. Но случилось это… — Она указала на характерные отметины на своём лице. — И я поняла, что сюда мне больше путь заказан.

— Ты же знаешь, что я бы принял тебя любой, Джоанна, — Валентайн взглянул ей в глаза.

— Возможно, — она отвернулась. — Но я сама — нет.

— Всех нас потрепала Пустошь за это время. Ни ты, ни я — мы уже не будем прежними. Но это лишь значило то, что мы двигались вперёд после случившегося с нами, птичка.

Он проговорился случайно, однако же Анна почувствовала, что её будто ещё раз ударило молнией. Между ними всё было кончено — и кончено давно. Но неужели он тоже вспоминал их совместные похождения? Помнил всё, связанные с ними и эти их прозвища?..

— Рад был пообщаться, но мои системы уже чуть ли не воют, чтобы я перезагрузил их. Ты не против, что я сейчас отключусь при тебе?

Анна мотнула головой, всё ещё не способная произнести хоть что-то. И когда её старый знакомый стал неподвижен, а его взгляд потух, больше не излучая жёлтое свечение, она долго смотрела на него, борясь с собственными мыслями, а затем осторожно положила свою голову ему на колени, скрутилась в калачик и подложила ладони под щёку. Когда-то он перезагружал свои системы в её объятиях, пока она засыпала, слушая, как мерно тикали его шестерёнки.

Выжившая закрыла глаза, чувствуя, что проваливается в сон. На мгновение всё стало совсем как раньше. Почти.

Комментарий к Глава XXXVII: Закат над Квинси

Весьма объемная получилась глава, поэтому и писалась так долго. А еще спешу сообщить, что мы уже движемся к финалу. Эх :(

========== Глава XXXVIII: Ультиматум ==========

Следующим утром Анна проснулась уже не на прежнем месте. Медленно разлепив веки, она тут же спохватилась, едва увидев непривычную обстановку, а затем расслабилась, поняв, что находится в одной из общих комнат, предназначенных для сна. Судя по шуму улицы, бьющим в лицо из прорех в стенах солнечным лучам и отсутствию других людей в помещении, она проспала как минимум часов до десяти, а остальные уже ушли, занятые своими делами. Разгадка того, как она здесь оказалась, была очевидной.

«Позорище», — пробормотала Выжившая про себя, откидывая тонкое одеяло. Вчера она собиралась смежить веки буквально на пять минут, а затем же уйти, ничем не выдавая себя. А вышло совсем иначе.

Наверное, она больше не сможет взглянуть своему бывшему напарнику в глаза, думалось ей по дороге, так что следует максимально избегать его. Но в следующее же мгновение её взгляд выцепил Америку, завтракающую в открытом баре на главной площади, и Выжившая вспомнила о данном вчера обещании, за что тут же дала себе пинка. Подумать только. Она, боцманша «Галатеи», закалённая и выкованная не одной битвой, сейчас старалась увильнуть от разговоров со знакомым, дабы избежать ожидаемой неловкости. Что-то совсем расклеилась здесь.

Тем не менее, Выжившая всё же взяла себя в руки и подошла к Америке. Передвинула к себе её вторую порцию тыквенной каши (девушка при этом возмущённо замычала, но жевать не перестала), а затем, проглотив несколько ложек, всё же заговорила, начиная издалека:

— Ты сегодня ничем не занята?

— Не особо. Хотела только починить сломанные нами турели. А ещё посмотреть на мастерскую Стурджеса. Он предложил мне вместе с ним усовершенствовать его силовую броню! — глаза девушки при этом ослепительно засверкали, как солнечные блики на речной воде.

— Ну, тут всё понятно, — хмыкнула Анна, на что Америка пожала плечами, сделав вид, что она не понимает, на что её приятельница намекает. — Вот что… Когда освободишься — сможешь помочь мне? У моего… э-э-э… друга начались сбои в системе… да-да, тот, которого ты обозвала «жестянкой»… и ему нужен серьезный осмотр, но сам он напрашиваться не подойдёт никогда.

— О, так тут же всё понятно, — передразнила её девушка и заиграла бровями, за что получила самый осуждающий взгляд Анны, которым она запугивала всех на корабле. А когда и это не помогло, а пиратка продолжила, то ей немедленно прилетел тычок в бок.

— Хорошо-хорошо. Помогу я. За сто крышек. Шучу. Здесь люди всё делают бескорыстно. Нужно привыкать.

— Далеко не все, — остудила её Выжившая. — Только Жадин с её минитменами. Не стоит брать с них пример во всём.

— Хорошо, тогда… — Америка сложила пальцы пистолетами и свела их вместе, пока думала над своей наградой. — О, придумала. Принесёшь мне какую-то книгу о робототехнике. И мы в расчёте.

— Всего-то? — удивилась Анна. — А я думала, что ты попросишь что-то более стоящее. Ладно, это не вопрос. Тем более, мне знакомы самые большие коллекционеры книг на всех пустошах, так что… — при воспоминании о Миллерах женщина резко помрачнела. Впереди ещё предстоял тяжёлый разговор с ними, и она не была уверена, что готова сообщить им печальную новость о том, что же на самом деле случилось с матерью семейства.

— Да. Остальное у меня уже почти есть. А так хоть останется на память от тебя что-то. Ты ведь скоро отбываешь.

И ведь действительно. До отправки «Конститьюшена» оставалась неделя. А её ещё надо уладить свои дела.

— Хорошо, — Анна встала из-за барной стойки. — Тогда сообщишь мне, когда будешь готова? — Поколебавшись, она всё же затем произнесла: — И спасибо.

Америка удивлённо подняла брови. Услышать похвалу от вечно хмурой и неразговорчивой помощницы Мелиссы было почти невозможно, а тут… Похоже, Содружество изменило не только её. Но в этом случае, однако, возвращало всё на свои места.

***

Освободилась девушка где-то уже под вечер. Встретилась с Анной, и они уже вместе пошли искать Валентайна, который пока ещё не отбыл в Даймонд-Сити, а помогал нескольким прибывшим людям Жадин вести учёт мало-мальски полезному уцелевшему имуществу, найденному в Квинси.

«Дамы?» — проговорил Ник, увидев, что они пришли к нему с весьма серьезными намерениями. Затем же Анна, стараясь как можно реже встречаться с ним взглядом, напомнила ему о вчерашнем разговоре об Америке. Уговаривать его долго не пришлось (хотя Выжившая ожидала и другого результата), но всё в его настрое показывало, что относится он к этому весьма скептически. Вместе они прошли под крышу одного из домов и разместились на кухне.

— Садись на стол. И открой мне основную панель, — приказала Америка, перебирая инструменты на поясе. Уловив два взгляда, направленных на неё, в которых читалось совершенно разное, девушка закатила глаза и добавила: — Пожалуйста.

— Ты часто проводила диагностики содружественным роботам? — спросила у неё Анна пытаясь откровенно не пялится на бывшего напарника, сбросившего верхнюю одежду, жилетку с рубашкой, а затем и пластину, испещренную вмятинами от пуль и прочими повреждениями от противников.

— Нет, — призналась Америка. — Но их непростую конструкцию я легко узнаю.

Она взяла отвёртку и фонарик и посветила в металлические внутренности, поршни и шестерёнки робота, а затем нахмурилась и недоумённо заморгала.

— Ничего не понимаю, — пробормотала девушка, продолжая осматривать конструкцию Валентайна с разных сторон. — Это строение… Я никогда не сталкивалась с чем-нибудь подобным.

— Ты не первая, кто говорил мне подобное. Несмотря на внешнюю оболочку, внутри меня — институтская конструкция. Поэтому меня и не могли починить за всё это время — деталей нужных попросту нет, а какие-либо от их андроидов мне не подходят. Я был совместным проектом «РобКо» и Массачусетского технологического института, возобновлённым спустя двести лет. Разумеется, что деталей ко мне уже не нашлось — их и не было. Институт разработал меня как промежуточную стадию для куда более совершенного проекта. Так что поэтому моя конструкция и недолговечна. Но до этого братьям Беннетам удавалось поддерживать мои шестерёнки в более-менее сносном виде.

— Я не поняла и половины сказанного тобой. Но суть уловила, — нахмурилась Америка. — Тогда тебе стоит сходить к этим… как их там…

— Исключено, — Ник мотнул головой, пока застёгивал на все пуговицы рубашку.

Бывшая пиратка скептически подняла бровь и воззрилась на Анну в поисках объяснений. Та лишь махнула рукой — долго рассказывать.

— Ну, как хочешь. Я настаивать не буду.

***

Совсем скоро на общем ужине (на котором настаивала генеральша), Анна объявила Жадин, что не будет оставаться в Квинси на эту ночь и сразу же отправится в дорогу, поскольку покончила со всеми делами здесь. Путь предстоял неблизкий, а она ещё хотела заглянуть в одно поселение, чтобы заодно пополнить свой запас провизии и патронов.

— Жаль, — проговорила Уильямс, и Выжившая неожиданно для себя поняла, что говорит она искренне. — Но можешь взять немного консервов в дорогу.

— Я провожу тебя, — неожиданно обозвался Ник, который, хоть и не наблюдался за обеденным столом, находился в том же помещении и, прислушиваясь к их разговорам, чинил механизм руки.

Не ожидавшая этого Анна почувствовала, что на миг её дыхание спёрло, будто от сильнейшего толчка, а затем же всё вернулось в норму. Правду сказать, она вновь хотела исчезнуть, не попрощавшись, но, похоже, в этот раз подобный трюк у неё не пройдёт. Тем не менее, для Анны его слова отозвались облегчением в душе: они всё же объяснятся перед последним расставанием, и чувство вины не будет тяготить её все последующие годы. Вот только готова ли была она к этому именно сейчас? Вряд ли.

И хоть аппетит у Выжившей пропал, та задержалась за ужином позже обычного, стараясь оттянуть своё прощание. Затем же, наконец, поднялась, пожала руку Престону (ещё до конца не оклемавшемуся после вчерашнего, но уже в сознании благодаря талантливой Кюри), вновь дала пять Стурджесу и кивнула на прощание посмутневшему со вчерашнего дня Патрику. Кюри стиснула её в объятиях и клюнула в щёку. Жадин же просто положила руку ей на плечо и проговорила: «Если вдруг… если вдруг тебя вновь потянет назад — помни, тебе всё так же рады здесь, что бы ты ни напридумывала». Америка же сказала, что завтра тоже покинет Квинси и напрямик пойдёт к причалу, дабы попрощаться с остальными пиратами «Галатеи» — всё же, она провела с ними вместе около года и уйти без прощаний было бы немного невежливо с её стороны.

Окончательно попрощавшись со всеми, Анна повернулась к Валентайну, молчаливо наблюдавшему за этой сценой.

— Пошли?

Он кивнул.

— Меня не стоит проводить далеко, — сразу же заявила она, когда Квинси остался позади, а спутники вышли в мрачную, усеянную тенями Пустошь, слабо освещаемую луной, едва виднеющейся из-за густых облаков. Похоже, собиралось на дождь.

— Я и не собирался, — ответил Ник. — Просто мне хотелось передать тебе кое-что… скажем так, без свидетелей.

Это не могло не заинтриговать Анну, но виду он не подала, лишь молчаливо кивнула. О чём говорить с бывшим напарником дальше она не знала. Когда-то им всегда хватало тем для разговоров, вчера же алкоголь неплохо развязал язык. Что же о сегодняшнем дне… Выжившая чувствовала, что в этот последний миг должна сказать хоть что-то ему о том, что скопилось в её душе за все эти три года, когда они не виделись, но хорошо помнила, чем это всегда заканчивалось. Она не могла просто покинуть его, сухо кивнув или пожав руку, как Престону. Её безмолвие окончательно портило их следующее расставание, но перебороть себя Анна не могла.

Они остановились на одной из развилок, и Выжившая, чтобы скрыть неловкость, сложила руки на груди и повернулась к детективу.

— Итак… — выдохнула она.

— Итак, — начал он, — как ты знаешь из слов Америки, моим системам осталось недолго. Нет, — Ник уловил её взгляд, — я говорю тебе это не ради каких-то сантиментов или чтобы меня пожалели. Я уже успел почти примириться с этим. В конце концов, моя жизнь на пустошах была весьма насыщенной. И я рад, что в это время сумел помочь не одному человеку, отталкиваясь от первичного смысла моего создания. Всё это я говорю с простой целью, чтобы сказать, что я рад успеть ещё раз увидеть тебя за этот промежуток времени. Пусть наша первая встреча — что в первый, что во второй раз — была не из самых приятных, — он усмехнулся, а Анна же глубоко вдохнула, вспоминая обстоятельства, при которых они впервые встретились — и она испугалась Ника до смерти, а во второй же раз вовсе нагрубила. — И я наконец-то могу передать тебе это.

Детектив протянул ей плотный потускневший от старости конверт, всё ещё сохраняющий качество бумаги спустя столько лет. С нескрываемым удивлением Анна приняла его и попыталась прощупать изнутри, но это не дало никакой подсказки о содержимом.

— Откроешь его уже там, на корабле. Когда наши дороги опять разойдутся. И ты почувствуешь, что меня больше нет рядом.

— Ты можешь прийти ипроводить меня вместе с Америкой, — выпалила Выжившая, а затем осеклась, поняв, что только что сказала. Она же собиралась попрощаться с ним сегодня. Почему же решила растянуть всё ещё на одну встречу?

— Я обдумаю твоё предложение, — кивнул Валентайн. Определённости это для неё не внесло.

А спустя несколько мгновений он произнёс:

— Проведав «Дом воспоминаний» в Добрососедстве, я просмотрел воспоминания леди Ребиндер. Это… это было ужасно, Джоанна, — он на секунду приподнял руку, чтобы по привычке ободрить её, положив ладонь на локоть, но вовремя осёкся, и его рука безвольно повисла в воздухе. — То, что ты пережила. Я даже и не думал… что всё там было настолько…

Анна вздрогнула. Их первую стычку с этой сумасшедшей роботессой она пыталась выбросить из головы вот уже три года, но ничего не получалось, и она всё ещё приходила к ней во снах.

— И ещё кое-что… — Он потянулся к ножнам и отстегнул свою шпагу, а затем же, придерживая её на ладонях, протянул ей. — Я хочу оставить тебе «Сердцееда». Сабли — это, конечно, хорошо, но ничто не заменит одной хорошей шпаги… Тем более, что ты потеряла «Кассиопею».

Этот его жест стал последней каплей и окончательно выбил её из колеи привычной, устоявшейся жизни, которой Анна старалась придерживаться до вчерашнего дня вопреки всему. Она осторожно коснулась металла шпаги и почувствовала, как вместе с этим прикосновением оживает внутри неё столько воспоминаний — словно первые весенние ростки после затяжной зимы пробивают себе путь сквозь тяжёлую толщу снега. На этой шпаге она впервые училась фехтовать, ею когда-то Выжившую лишили длинных волос во спасение, а однажды даже положили между ними в особняке Миллеров в знак чистоты их намерений. И сейчас Анна почувствовала, что сейчас Ник, умеренно или нет, словно воткнул «Сердцееда» ей в грудь и пронзил насквозь, а она даже не сопротивлялась. Выбив весь дух, её толкнуло осознание того, что они действительно больше не увидятся. И впервые Анне захотелось плюнуть на всё. И остаться хотя бы ради него.

Выжившая приняла шпагу из его рук, не зная, что сказать.

— Я… — она запнулась. — Дровосек…

И стоило её последним робким, неловким словам повиснуть в воздухе, как Анна поняла, что натворила. Медленно опустила глаза, предпочитая смотреть на свои руки, сжимавшие рукоять нового клинка, нежели встретиться с ним взглядом. Потому что ещё немного — и она бы таки заплакала прямо при нём. Ещё немного — и она бы кинулась к нему и забыла обо всём.

— Я буду ждать тебя на берегу, — наконец-то выдохнула Анна и, всё так же не поднимая глаз, покинула его.

Она не оборачивалась и не заметила того, что детектив ещё долго провожал взглядом её удаляющуюся фигуру, а затем же, в прощальном жесте прикоснувшись к шляпе, развернулся и медленно пошёл назад, в сторону Квинси.

***

Когда на следующий день поселение, где она приобрела необходимое, осталось позади, Выжившая сделала привал в одном из заброшенных доков. Отсутствие сна за последние сутки давало о себе знать, и Анна чувствовала себя помятой, словно мясо гнуса после хорошей отбивки Роберты. А рука у кока воздушных пиратов была ещё какой крепкой.

Затаившись в углу, женщина села на дощатый прогнивший пол и принялась за поздний завтрак в надежде, что он придаст ей сил на дальнейшую дорогу. У неё в запасе ещё оставались два дня, да она уже прошла половину пути, но приходить впритык всё же не хотелось — ещё нужно было расположиться на новом месте и вместе с другим штурманом, Джастином, помочь Мелиссе в организации команды перед отбытием.

Но вскоре, вопреки её ожиданиям, вышло как раз наоборот: сытый организм потребовал ещё немного передышки, почувствовав, что они в условной безопасности. Начало клонить в сон. А говорили, что Стим-кола наоборот придаёт энергии из-за кофеина в составе… Веки Анны уже начали слипаться, как вдруг она отчётливо почувствовала ещё чье-то присутствие. Она здесь не одна. Дёрнувшись, словно только что падала во сне, Выжившая подняла глаза и, в одно мгновение сбросив с себя сонливость, схватилась за оружие.

— Кто здесь? — спросила она, приподнимаясь и снимая лазерную винтовку с предохранителя.

Никто не обозвался и никак не выдал себя. «Может, показалось?» — напряжённо подумала она. К чёрту эту её несвоевременную передышку! Из-за того, что она захотела немного поспать, теперь приходилось истекать потом, пытаясь понять, что же её так всполошило. Скрипнувшая половица? Внезапный порыв ветра от приоткрытой двери? Какой-то смутно знакомый запах, примешивающийся к затхлому аромату дока? И вдруг она заметила ещё кое-что — воздух напротив неё словно сгустился, мерцая. А это значило…

— Покажись, немедленно! — приказала Анна стоявшему в поле невидимости. Тот не послушался, и она выстрелила поверх его головы, но нежданного гостя это не остановило — он подошёл ещё на один шаг, а затем же всё-таки снял маскировку.

Едва взглянув на его экипировку и характерную эмблему на форме, Анна судорожно сглотнула ком в горле, сопоставив все факты и услышанное чтобы понять, что сейчас перед ней — самый настоящий институтский охотник. Машина, созданная для убийств, равными в рефлексах, умственных способностях и, порой, жестокости которой никого не было. Жадин описывала свою битву с одним из них и рассказывала, что она едва выбралась после неё живой, даже при том, что ей помогал Престон. Анна сейчас была совершенно одна. А охотник стоял на расстоянии вытянутой руки.

Наверное, именно это и отрезвило её. Если бы он захотел — то тут же убил её, ещё в поле невидимости. Уж ему-то это точно не составит большого труда. Она ещё раз взглянула на мужчину — высокого и крепкого, с бритой под единицу головой и голубыми глазами без единого признака блеска — и спросила, всё также не опуская оружия:

— Что… что тебе нужно?

— Джоанна Джексон, — начал охотник сухим тоном, — мне приказано доставить вас в Институт любой ценой. В случае сопротивления я вынужден применить силу.

Выжившая не смогла скрыть своего удивления, едва ей дошёл смысл сказанного. Получается, вот так синты и похищают людей Содружества, чтобы заменить их на точные искусственные копии? Но разве каждый раз ради этого присылают охотника? И при этом… Зачем она, Анна, Институту? Проделать трюк-замену с ней этой организации будет очень сложно, какой бы умелой фокусницей она ни была. Взять хотя бы её протезы, в своём роде почти уникальные для этих земель. Да и она, Анна, покидает Массачусетс буквально через два дня. Неужели Институт решил раскинуть свою сеть уже и за пределы этого штата? Но опять напрашивался тот же самый вопрос — почему она, а не, например, совершенно нормальная на вид Тоня или её брат Джастин?..

Впрочем, всё это было неважно. Она не даст себя на растерзание Институту. И предпочтёт уж лучше умереть в битве с этим охотником, нежели исчезнуть из этого мира по очевидной причине.

— Чёрта с два я тебе дамся, — прохрипела она и прежде, чем охотник успел что-либо ответить ей, юркнула в сторону и выстрелила.

Малиновый луч винтовки попал ему прямо в сердце, но словно отбился от его крепкого тела, не причинив никакого вреда, лишь оставив подпалину на чёрной форме.

«Да из чего она сделана, из титана?!»

Институтский синт же двинулся в сторону Выжившей, уклоняясь от выстрелов. Он теснил и теснил её к стене, но пока что не нападал, хотя держал в руках карабин.

— Не заставляйте меня делать это, — проскрипел он, прицелившись в её здоровую ногу.

— На кой-хрен я вам сдалась? — шагая назад, воскликнула Анна и вдруг почувствовала, что лопатками упёрлась в стену дока. Охотник загнал её в угол, а ещё не пробудившееся полностью сознание даже не смогло предупредить об этом. Атак, впрочем, она не прекращала.

— Мне не сообщили целей этой миссии. Чем меньше вы сопротивляетесь, тем лучше будет для вас, — проговорил синт, всё ещё держа её на прицеле и приближаясь ближе.

— Да? А как тебе это?

И Анна молниеносно поднесла дуло винтовки под челюсть. «Отстойные последние слова», — пронеслось в сознании, когда она нащупала пальцем спусковой крючок. А в следующий же миг охотник кинулся вперёд, замахнулся и ударил прикладом своего карабина её в висок. Картинка перед глазами тут же затуманилась и поплыла. Выжившая заточилась. Хватка ослабла, и винтовка выпала из её рук, оставив её надежду быстро покинуть этот мир, чтобы не сдаться Институту.

— Я сделал это только в целях вашей сохранности, — словно сквозь толщу воды она услышала голос охотника, а в следующий же миг он подхватил её и отчеканил: — X4-92, цель у меня, запрашиваю разрешение на телепортацию.

«Нет», — слабо подумала Анна, ещё пытаясь сопротивляться и брыкаться, но всё было безрезультатно.

Мгновение — и охотник с его жертвой исчезли в яркой голубой вспышке. О сцене потасовки до не осталось почти ничего, лишь сиротливо оставленные вещи Анны в углу, да резкий запах озона в воздухе.

***

Жадин точно не описывала, каково это — впервые проходить через процесс телепортации, расщепляться на молекулы, дабы перенестись за тысячи километров, вглубь земли. Анна же желала бы никогда не ощущать подобного больше. К ослабленному состоянию после удара охотника примешалось ещё и дикое головокружение, будто бы она сошла только что с карусели. К горлу тут же подкатила тошнота, и Анну вырвало прямо им под ноги. Охотник что-то там сердито пробормотал про себя — ему обляпало сапоги — и, всё также держа её стальной хваткой, повёл прочь из телепортационной комнаты.

«Уберись там», — приказал он какому-то похожему на скелет синту по дороге, и тот что-то ответил, но Выжившая уже ничего из этого не слышала. После быстрого выхода из тусклого помещения её тут же ослепило и дезориентировало белое убранство просторной комнаты, от чего перед глазами заплясали блики, которые становились всё ближе и ближе, пока организм наконец-то не выдержал этого и позволил ей упасть в беспамятство.

Очнулась она уже не здесь. Пока Анна была без сознания, её перенесли в слабоосвещённую крохотную комнату и уложили на койку. Слегка застонав от раскалывающей голову боли, она попыталась подняться, чтобы оглядеться. Комната была совсем крохотной — полтора шага горизонтально и четыре вертикально. Кровать с белой простынёй, где она и спала, примыкала к стене, рядом — круглая тумбочка и лампа на ней, напротив же был стол и комод. Перегородка, судя по всему, отделяла ванную. Другая же была открыта, а прямо посредине, сложив руки перед собой, стоял тот самый охотник и пронзительно смотрел на неё. Выжившая вздрогнула, опустила взгляд и внезапно обнаружила, что её успели переодеть в спальную рубашку простого кроя.

— Это X4-92, — тем временем заговорил синт по своему каналу внутренней связи. — Она очнулась.

Анне медленно начало доходить, что если бы её собирались заменить, то так бы возиться точно не стали, да и в сознание она бы уже не пришла. Значит, её похитили с другой целью. И явно не ради ознакомительной экскурсии. А сейчас держали под постоянным надзором.

«Как отсюда выбраться?» — проскочила паническая мысль, когда Выжившая приподнялась и уже свесила ноги с кровати. Вряд ли она сама сможет телепортироваться отсюда. Да и, судя по всему, Институт огромен. Пока ей удастся найти нужное помещение… Если вообще удастся — этот охотник вырубит её в один миг. Значит, оставалось одно — ждать своего приговора и надеяться, что он не станет фатальным для неё.

Ожидание, впрочем, было недолгим. Вскоре возле охранника возникла девушка опрятного вида, и охранник сделал шаг в сторону, чтобы пропустить её внутрь.

«Спасибо, можешь быть пока свободным, X4-92. Дальше я сама», — проговорила она, а затем, не оборачиваясь к охраннику, незнакомка прошествовала к постели Анны и остановилась, учтиво сложив руки в замок перед собой. Судя по всему, она была здешней прислугой: в простом платье до колен, из которого проглядывал накрохмаленный воротник до самого подбородка, в переднике с характерной эмблемой Института на кармашке, и зачёсанными назад русыми волосами, остриженными до ушей.

— Здравствуйте, миссис Джексон, — на её лице заиграла вежливая улыбка. — Мой кодовый номер A4-19, но вы можете звать меня Перл. Мне поручено привести вас в порядок перед встречей с Отцом. — Она учтиво склонила голову при упоминании этого имени, и Анна выгнула бровь. — Пожалуйста, пройдите за мной.

Значит, она синт. Как и охотник, третьего поколения, но не такая продвинутая.

Перл помогла ей подняться и пройти к ванной комнате.

— Пожалуйста, примите душ, — указала на него девушка, когда закрыла за Анной дверь. — Не забудьте воспользоваться шампунем.

Анна уже ступила первый шаг, как вдруг вспомнила кое-что.

— Где моя одежда? И вещи?

— Мы изъяли всё для чистки. Не волнуйтесь, если решение Отца касательно вас будет положительным, мы вернём их вам назад, — всё так же улыбаясь, проговорила Перл.

— Что этот ваш. Отец от меня хочет? — нахмурилась Выжившая, закидывая пробную удочку.

— Увы, мне известно об этом столько же, сколько и вам, — продолжая исполнять роль прислуги, ответила синтетическая девушка.

Вздохнув, Анна открыла створки узкой, похожей на трубу душевой кабинки, а затем же сбросила из себя рубашку. Включила воду и тут же почувствовала облегчение. Несмотря на её ослабленное состояние, по телу прошлись мурашки — хороший горячий душ, от которого не трещал счетчик Гейгера рядом, она принимала ещё до войны. Уже не говоря о шампуне — в пустошах его приходилось заменять мылом, если посчастливится найти.

Как бы она не хотела продолжить этот момент, тёплые струи воды вскоре пришлось всё же покинуть. Перл уже ждала её с халатом и полотенцем наготове. Вытерев волосы и замотавшись в него, Анна подняла взгляд на девушку-синта, и вдруг заметила, что та как раз отвернулась от неё, чтобы достать что-то из комода, примыкающего к раковине. Лучшего момента и не стоило ждать. Анна рванула ко входу, шлёпнув по холодному полу своей здоровой ногой (вторая же гулко стукнула), но её триумф был недолгим. A4-19 успела ухватить её за плечо и дёрнуть на себя с такой силой, что Выжившая почувствовала, будто в её мышцы впились острыми иглами. Ещё немного — и она бы его вывихнула. Похоже, хрупкая на вид служанка была не так проста. Она же синт…

Притянув Анну к себе, девушка-синт стиснула ладонь на её горле, от чего Анна попыталась избавиться, но безуспешно. Ей не перекрыли доступ к кислороду, но дышалось всё равно с трудом. Наклонившись к её уху, Перл угрожающе прошептала:

— Не советую больше этого делать, миссис Джексон. Я прощу вам подобное на этот раз, но, думаю, небольшое наказание вам не повредит. Так что останетесь без стимулятора на этот раз. А сейчас ведите себя спокойно и наденьте одежду, которую я вам подготовила.

Опешившая Анна лишь что-то прохрипела в ответ, а затем кивнула, и Перл выпустила её из своей хватки. Ощутив прилив кислорода, Выжившая закашлялась, пока A4-19 молча наблюдала за этим, опять натянув прежнюю улыбку на лицо. Затем же она помогла ей надеть светлую рубашку с таким же высоким воротником, как и у прислуги, просторные брюки и удобные мокасины.

— Хорошо, — кивнула Перл, оглядев её в последний момент. — А сейчас пройдите за мной для приёма пищи. Затем же я сообщу Отцу, что вы готовы к встрече.

Они вновь очутились в спальне, только невидимый слуга занёс и поставил на столик поднос с едой. Перл отодвинула стул за столом, чтобы Анна села на него, а затем налила ей воды из графина в стакан и придвинула поближе еду к женщине.

— Прошу, — кивнула она. — Возможно, наша еда покажется вам странной, но поверьте, она такая же питательная, как и еда с поверхности. Смотрю, вам дали пищевую добавку №77. Полгода назад она была изъята из рациона столовой, но по многочисленным просьбам её всё же вернули на столы.

Анна слушала её вполуха. Она лишь ковыряла вилкой непонятную, похожую на пудинг массу в пластиковой ёмкости. Аппетита она точно не вызывала — и это даже несмотря на то, что пустой желудок требовал что-то закинуть в него. Наконец, кое-как расправившись с этой субстанцией, на вкус очень отдалённо напоминающей курицу — но его как будто разбавили в десятки раз — и запив водой, Выжившая повернулась в девушке-синту.

— Вижу, вы уже готовы, — улыбнулась шире она, но Анна больше не верила её дружелюбному настрою. — Тогда следуйте за мной.

Они вышли из помещения (X4-92 последовал за ними, но в отдалении) и зашагали вдоль отполированных стен, всё ещё слепящих пиратку своей чистотой. По пути вдоль коридоров и ступеней им встречалось много людей, а ещё синтов разных поколений, шествовавшим по своим делам или наводящим порядок. Некоторые из обитателей Института мельком бросали взгляды на прибывшую жительницу Пустоши, на её шрамы и кибернетические конечности, на рано начавшие седеть волосы и бледную обветренную кожу. Институтским андроидам же было всё равно, но уже Анна приглядывалась к ним с интересом: до этого она никогда не встречала тех на пустошах. Синты первого поколения ещё были грубо выглядящими машинами без внешней обшивки. Второе же обрело прочный блестящий тёмно-графитовый корпус и броню со шлемами поверх. Третье поколение удавалось отличить от людей лишь по характерной форме на них — комбинезонах с логотипами для рабочих, платьями для прислуги, чёрными плащами охотников.

А ещё Анну поразило, сколько же зелени буяло внутри Института, глубоко под землёй, освещаемой лишь искусственным отдающим голубым светом. Поразительно — имея при себе такие технологии для возрождения жизни на поверхности, Институт почему-то в своих намерениях повернул совершенно не туда и принялся создавать синтетических людей, словно даже и не догадываясь, под какую угрозу себя подставляет. Она-то думала, что подземный комплекс совсем небольшой, поэтому и нуждался в дополнительной рабочей силе. Но оказалось наоборот.

Наконец они прибыли к круглому стеклянному лифту, зашли внутрь, и Перл набрала какой-то код на панели. Кабинка плавно поползла вверх, словно в противовес несущимся с бешеной скоростью пустошинским лифтам, готовым сломаться в любой момент. Однажды Анне даже приходилось выкарабкиваться из такого через люк сверху, ибо он затормозил между этажами.

Остановился лифт на четвёртом этаже, самом верху, и Перл попросила её следовать. Делать ничего не оставалось; лишь на секунду Выжившая остановилась, чтобы оглядеть, где они оказались, но стены и коридоры оставались такими же, как и виденные ею раньше.

Спустя несколько минут они вышли на ограждённую террасу, с которой открывался прекрасный вид на атриум Института и его обитателей внутри. Отсюда Анна увидела, что жилые ярусы расположены полукругом вокруг громадных сводов, изогнуто смыкающимися под потолком, создавая ощущение у жителей, словно они находились внутри громадного шара, окружённого светящимися панелями. Снизу же венами расползлись путеводные ленты, указывающие дорогу к четырём отделам, каждая — определённого цвета.

За этим созерцанием Анна не заметила, что Перл отошла на почтительное расстояние и остановилась у стены, замерев и вытянув руки вдоль туловища. А затем Выжившая краем глаза различила какое-то движение у прохода и обернулась.

Перед ней был Отец. Жадин почти никак не распространялась о нём, лишь иногда отстранённо отзываясь как о «руководителе Института», но не более того. Но она никогда не упоминала, что, вопреки всем обстоятельствам, создавшим бездонную пропасть между ними, Шон всё ещё оставался её сыном, её родной кровью, и сходство его с генеральшей минитменов было налицо. Его кожа была посветлее, чем у матери, да и изборождена глубокими морщинами и пигментными пятнами, отпечатками времени, но характерные черты лица Уильямс виднелись сразу: такие же брови вразлёт и круглый нос, обрамленные тяжёлыми веками карие глаза — видимо, этим единственным Шон пошёл в отца. Выглядел Отец дряблым, настолько постаревшим раньше своих лет, и передвигался в инвалидной коляске, которую возил синт второго поколения.

— Джоанна Джексон, — проговорил глава Института ровным, спокойным тоном, словно до этого ни секунды не сомневался, что она предстанет перед ним. — Или Образец номер три. Я рад приветствовать вас в наших стенах.

Несколько мгновений Анна пронзительно разглядывала его, словно пыталась уловить какой-то скрытый смысл или тайные замыслы этого человека.

— Так хотели увидеть, что похитили меня посреди белого дня? — сорвалось с языка прежде, чем она успела подумать.

— Признаю, наши методы… не всем по нраву. Но подкараулить вас было очень сложно. А добровольно вы вряд ли согласились бы посетить Институт, не так ли?

Анна нахмурилась. Отец же не сводил с неё глаз, но ничего не произносил, пытливо изучая её. Тишина эта угнетала и давила. Выжившая подумала о том, удастся ли ей вообще выбраться отсюда. Она знала только одного человека, смогшего сделать это.

— Чего же вы от меня хотите? — наконец не выдержала женщина. Она медленно начала ходить туда-сюда, не отрывая взгляда от главы Института и синта, маячащего за его спиной.

— Поговорить, — произнёс Шон. — О моей матери.

Выжившая резко остановилась. Отец же продолжал:

— Позавчерашний день показал, что сила, которую она взрастила вокруг себя, стала той, которую уже не стоит сбрасывать со счетов. Захват целого города с горсткой людей… Не обошлось без потерь, конечно, но выполнено довольно неплохо.

«…не обошлось без потерь… неплохо?!» — всколыхнулась мысль в сознании Анны. Перед глазами резко прошёлся целый ряд недавних сцен трагедий: остекленевший взгляд Сэма, погибшая от мощного удара Амелия, смертельно бледный Престон… Если Институт видел всё это (а он наверняка видел, в этом Анна почти не сомневалась), то почему же Шон отозвался о них так… поверхностно, как от незначительной мелочи, погрешность в уравнении? На ум вспомнилась Жадин, нервно сжимающая тлеющую сигарету, и то, что она рассказывала — её сын совершенно не тот, каким она мечтала его встретить. И готов пойти по головам для достижения желаемого результата. Как и сама Уильямс.

— Моя мать продемонстрировала почти безупречные лидерские качества. И я готов заявить, что наконец-то пришла пора передать ей бразды правления всем тем, что я создавал вокруг себя все эти годы. Жадин пора возглавить Институт.

Выжившая застыла. Мысль о том, чтобы Жадин Уильямс, ставшая опорой движению минитменов, вдруг резко отвергла свои взгляды и возглавила враждебную для неё организацию казалась попросту невыполнимой.

— Это невозможно… — едва слышно произнесла Анна, но Шон услышал её.

— Однажды я уже предлагал ей это, но она отказалась. Думаю, на этом сказалось то, какие байки ходили о нас в Содружестве, да и что она знала — и знает — нас недостаточно хорошо. Как и меня, сколь ни прискорбно мне было бы сейчас сообщать это. В отличие от вас, Джоанна Джексон.

— Что?.. — ошарашенно обернулась к нему женщина.

— Последний ваш опыт общения показал, что моя мать очень доверяет вам. Стоит взять хотя бы на вооружение тот факт, что она поручила вам управлять целым отрядом во время важной миссии. И не отвергла вас после возвращения, хотя вполне могла. Даже несмотря на то, как вы изменились, моя мать продолжала полагаться на вас, ведь вы единственная выжили в Убежище и доказали, что можете противостоять соблазнам пустоши. Ну, почти, — добавил Шон.

— Я не понимаю, — прошелестела Анна, всё ещё ошарашенная услышанным. Отец хочет… чтобы она склонила Жадин на сторону Института? Одна она — и полностью убеждённая в своих взглядах Уильямс? Это невозможно. Невыполнимо. Даже немыслимо.

Да и, к тому же, какой судьбе тогда повергнется Содружество, если институтские начнут наводнять его?

— Понимаю, эта информация может сбить с толку. Мы можем дать вам врем…

— Почему я? — не стала дослушивать его Выжившая, и Шон скривился. — В мире существуют люди, которым Жадин верит больше, чем мне. Престон, Кюри или же любой из её организации.

— Её… скажем так, напарник Гарви точно не стоит ни одной попытки склонить его на нашу сторону. Этот человек совершенно верен своим убеждениям и слишком ограничен в мышлении, дабы принять новые. Кюри — синт, которой мы доверяем только жизнь моей матери. Не будь она искусным медиком, мы тут же бы отозвали её назад, в Институт, и стёрли память. С остальными же, вопреки тому, какое впечатление может создаться, моя мать не стала сильно сближаться, предпочтя хранить в тайне своё прошлое… и меня. Вы трое, да знакомый вам робот — единственные, удостоившиеся этой информации. А вы — самая достойная кандидатура, как я уже и сообщал раньше.

Мысль Анны, словно фейерверки, хаотично вспыхивали сейчас на краю её сознания. Так Кюри — синт?! Она и не догадывалась, насколько человечно вела себя она. Похоже, третье поколение действительно почти незаметно способно внедриться в жизни обывателей Пустоши. И потом… как же так получилось, что только она подходит под эту роль — перебежчицы, изменившей своим же принципам, чтобы помочь воцариться в Содружестве одной-единственной организации, к которой она, Анна, ещё утром была настроена враждебно?

С другой стороны — а почему это вообще её должно волновать? Спустя часов тридцать она покинет Содружество, чтобы вообще больше с ним не встречаться, опять оставив позади всё, в том числе — и эту дилемму: кто же одержит победу в конфликте и заберёт под свою протекцию эти земли? Если только она покинет Содружество. Институтские, похоже, были настроены решительно.

Но всё же…

— Нет, — наконец-то произнесла Анна. — Я не могу этого сделать.

— Я догадывался об этом, — кивнул Шон, враз посуровев. Анна сглотнула вставший в горле комок размером с грецкий орех: что ждало её дальше после отказа? Болезненная смерть? Пытки? Вечное пленение тут, в стенах Института?

Отец же тем временем продолжал:

— Люди из пустошей всегда пытаются выжать из всего выгоду, даже там, где это невозможно. Этому их научили сами эти земли, ведь оставались в живых там лишь самые сильные… или хитрые. Но все их желания… они такие низкие, такие мелочные и неизменные. Но вы не из них. Гора крышек явно не задобрит вас, как и хорошая экипировка. Вы потеряли интерес ко всему в этом мире. Из-за одного решающего фактора, видного невооружённым глазом. Но мы тоже предугадали чего бы вы хотели, Джоанна.

Он слабо хлопнул в ладоши, и замершая до этого возле выхода Перл тут же ветерком метнулась к нему и почтительно наклонила голову.

— Отец.

— A8. Приведи то, что мы подготовили для Джоанны.

— Слушаюсь, Отец.

Прислужница мигом испарилась — как будто и не стояла здесь. Анна же отвернулась от Шона, чтобы вновь перевести взгляд на Институт под их ногами. Встречаться взглядами со стариком и хоть как-то внимать его речам она не собиралась — хватило уже. Подумать только… Убедить Жадин принять сторону Института… Да проще будет заново собрать ещё одну «Галатею» или же заставить Кюри изготовлять наркотики.

Спустя несколько долгих, невыносимых минут за её спиной раздались негромкие шаги, а ещё — шлёпанье босых ног по полу. Анна наконец обернулась — и обомлела. Казалось, даже сердце перестало биться. Перед ней стояла точная её копия.

Она словно смотрелась в зеркало. Только отражение в нём было двухгодичной давности. И перед ней стояла ещё Джоанна — свежая, с едва заметным румянцем на пока ещё пухлых щеках и блеском болотистых глаз. С длинными распущенными волосами без единого проблеска седины и без единого шрама на чистой коже, едва прикрытой лёгким комбинезоном.

Джоанна ступила шаг вперёд, а Анна же сделала один назад и зажмурилась, прикрывая рот ладонью. Хоть в каких-либо мыслях она даже и не предполагала, что с ней случится подобное. И уж точно не была к этому готова.

— Это жестоко, — прохрипела она, отворачиваясь от своего клона и смотря в глаза только Отцу. — Вы… вы…

Хоть какие-то остатки смелости и невозмутимости смело этим жестом, словно их и не было.

— Как вы вообще?..

— Добыть вашу ДНК было не сложно. Другое же дело — воссоздать точную копию, но и с этим биоинжерены, судя по вашей реакции, справились на отлично. — Отец смерил её долгим изучающим взглядом, а затем продолжил: — На этом и будет заключаться наш договор. Мы создали синтетическую версию вас, поскольку, нетрудно заметить, три с половиной года вас изрядно изменили в худшую сторону. Мы можем подарить вам второй шанс — уже в этом теле. Оно не будет стареть, как обычное, человеческое, да и к тому же обладает боевыми характеристиками, значительно превышающими стандартные. Помогите нам — и мы тут же перенесём ваше сознание в него.

Выжившая отвела взгляд, уставившись на выданную ей институтскую обувку. Взглянуть сейчас в глаза руководителю Института она не могла. Как и в свои собственные.

Мечтала ли она начать всё сначала? Отмотать время назад, будто пользуясь машиной времени из синематографа, вернуться к себе прежней и предупредить обо всех опасностях, что её поджидают? И о том, каким дорогам уж точно не стоит следовать? Или хотя бы вернуть прошлую себя — ещё не изуродованную метками Пустоши? Безусловно.

Но сейчас, когда перед ней вдруг встал такой шанс, это казалось… неправильным. Словно она хотела обмануть судьбу, открыто блефуя перед ней в игре под названием жизнь, а эта требовательная старуха такого не прощает. Да и, разве она не научилась на своих ошибках? Разве свидетельство того, кем Анна была сейчас, не демонстрировало открыто, что, вопреки всему, она сумела выжить. И получить ценный опыт, навечно отчеканенный на ней самой.

Выжившая наконец-то подняла голову и подошла к своей синтетической копии. Та протянула к ней ладонь, словно желая изучить, и так знакомо склонила голову набок. В близком рассмотрении Анна увидела, что выглядит она… искусственно. Словно только сошедшая с конвейера кукла, ещё неприятно пахнущая краской. Специалисты Института постарались: увеличили ей ресницы, сделали глаза больше и выразительней, подняли рост немного выше…

Анна переплела со своим клоном пальцы — на ощупь те были неестественно гладкие — и выдохнула. Это была не она.

Да и… какова вероятность того, что Институт додержится своего слова? Организация, которой ничего не стоило похитить у родителей младенца и погубить большую часть жителей Убежища? Уже не говоря о бесчисленных почивших от их рук обитателей пустошей. Нет, она не может.

Но всё же… Кое-что всё ещё было в её власти. А ещё в груди внезапно всколыхнулась мысль о том, что, даже если Жадин и удастся уговорить перейти на сторону Института, она не станет продолжать следовать его зверствам. И в ещё руках он преобразится так, что…

— Я не согласна на это. — И Выжившая выдернула свою руку из ладони другой Джоанны. Та всё ещё не выражала никаких эмоций — лишь посмотрела на неё невидящим, пустым взглядом.

Отец же нахмурился, от чего его седые брови почти сошлись на переносице в одну изогнутую линию.

— Перл, отведи этот образец назад, в отдел робототехники. Передай мой приказ утилизировать его. — Перл тут же подхватила под локоть ничего не понимающую синтетическую копию Джоанны и спешно удалилась.

Вот как. Шон сразу же сжёг все мосты, словно желая проучить её, Анну, за такую дерзость — отказ Институту. Но он не предполагал, что кое-что Анна всё же готова попросить.

— Я не договорила.

Руководитель Института медленно перевёл на неё взгляд.

— У меня есть два условия. Первое — вы отпустите меня отсюда живой и невредимой. Сегодня же. И неподалёку от моего корабля.

— Разумеется, — махнул рукой Шон. — Мы не собирались убирать вас из пустошей — потеря такой фигуры на поле тут же привлекла бы ненужное внимание.

— И второе… — Анна на мгновение замолчала, не зная, как точно сформулировать странную, дерзкую, опасную мысль, скользнувшую на периферии сознания, как только она увидела ненастоящую Джоанну, а затем услышала слова Отца, только подкрепившие её догадки. — Но моим обязательным условием станет то, что всем этим процессом станет заниматься Жадин, как только заступит на пост главы Института. А не ваши специалисты. И ещё… Мне нужно время, чтобы подумать.

— Спешка в этом деле ни к чему. Так какой же ваш ультиматум, Джоанна?

Вдохнув поглубже, Анна начала медленно излагать детали своего второго условия.

***

Второй телепортационный скачок был таким же кошмарным, как и первый — а ведь в тот раз она была изрядно побитой. X4-92 тоже сопровождал её сегодня, только в этот раз — чтобы телепортировать вместе с собой и безопасно довести Анну до корабля. Она же делала вид, что не замечала охотника, едва не проломившего ей вчера череп, а лишь нервно сжимала лямку своей сумки. Её вещи вернули тут же, когда Шон проговорил «Я буду ждать вашего решения, Джоанна» и синт-сопровождающий развернул его коляску и покатил её к выходу. Их принесла Перл в сопровождении охотника, который и сообщил, что должен провести её, ведь телепортироваться совсем рядом с «Конститьюшеном», конечно же, было небезопасно для сохранения тайны этой организации.

Так что теперь они шагали к берегу. Охотник пытался попадать в темп ходьбы Анны, но получалось у него это с трудом, так что тот был на полшага впереди и постоянно тормозил. Выжившая же этого совершенно не замечала. О её бедро непривычно бился тупой стороной лезвия «Сердцеед», а в голове поселилось столько гудящих, словно пчёлы, мыслей, что женщина опасалась, как бы она не раскололась надвое, как орех.

Как же ей быть? Кто же должен править этими землями: Институт или всё же минитмены? У кого больше шансов подарить Массачусетсу новую надежду на безоблачное будущее? И как убедить вообще Жадин? Как она вообще отреагирует на такое заявление Анны? Да и стоит ли оно того?..

Анна вздохнула. Ещё полдня — и Содружество со своими проблемами останется позади. Не проще ли попросту обойти их, словно поваленное дерево на дороге, нежели впутываться в это сильнее и сильнее?

— Тут я вынужден вас покинуть, — резко вырвал её из собственных мыслей охотник. Она не успела вовремя затормозить вслед за ним и врезалась ему в плечо, до которого едва доставала макушкой.

— Э-э-э, славно? — проговорила Выжившая, поправляя лямку.

Сопровождающий отступил на шаг от неё.

— X4-92, запрашиваю обратную телепортацию. — А затем он смерил её долгим взглядом. — Помните об уговоре, Джоанна. И хорошо думай…

Он растворился в мгновенной вспышке молнии.

— …те, — заключила за него Анна.

Затем же направилась к виднеющемуся на горизонте «Конститьюшене».

— Ну и где тебя так долго носило? — вместо приветствия начала Маграгита, когда завидела Анну, поднимающуюся на борт воздушного корабля. — Ты последняя прибыла из всей команды. Мы уже даже думали завтра отправляться без тебя.

— Я тоже рада тебя видеть, Маргарита, — вздохнула Анна, которой после её небольшого «приключения» с Институтом хотелось только одного — проспать до самого отбытия, обходясь даже без ужина.

Но её ждало ещё одно незавершённое дело. И тянуть с ним особого смысла не было.

Капитаншу она нашла в вороньем гнезде. Та как раз патрулировала территорию, глядя в подзорную трубу, так что появление Анны не стало для неё неожиданностью.

— Где это ты потеряла Америку? — спросила Мелисса, передавая прибор Анне, чтобы она заодно оценила, как неподалёку минитмены безжалостно расправлялись с их «Галатеей», ремонтируя и переделывая её под себя.

— Она решила остаться, — проговорила Выжившая, отдавая подзорную трубу капитанше назад.

— Я удивлена, — Мелисса приподняла бровь. — Уж от кого, но от Америки ожидать желания осесть на одном месте…

— Она просто решила не следовать пути, предназначенном её отцом, — пожала плечом боцманша.

Роботесса повернула к ней голову и смерила фигуру Анны долгим взглядом своих вездесущих глаз, от чего женщине сразу стало неуютно.

— Что-то случилось, — заключила она, окончательно убедившись в своих подозрениях. — Иначе ты бы сюда не лезла, чтобы просто сообщить об Америке.

А затем она, не спрашивая разрешения, наклонилась к ней и выхватила её шпагу на поясе.

— Красивая, — проговорила Мелисса, рассматривая её со всех сторон, а затем взвесила на ладони. — И хорошо сбалансированная.

— Да, случилось, — выдохнула Анна. — Это место, оно… — Выжившая запнулась, не зная, как правильно подобрать слова, применимые в её ситуации. И при этом не настроить против себя Мелиссу. — Оно не хочет отпускать меня, — наконец-то заключила она. — Вцепилось мёртвой хваткой и пытается держать при себе. Напоминает, что так просто мне не уйти — и что у меня ещё остались дела тут, в Содружестве.

— Но что же ты?

— Я не знаю, — опустила взгляд пиратка. — Не могу так просто бросить всё — но и вариться в этом котле мне осточертело. Когда я путешествую с вами, чувствую себя свободной, оторванной ото всех сковывающих цепей и обязанностей. Но вместе с тем… Не могу же я бегать от них вечно?

— Кто-то с тобой не согласится, — хмыкнула Мелисса. А затем отдала ей назад клинок и добавила: — Такую шпагу просто так не дарят.

— Я не шибко хочу говорить об этом.

— Я и не заставляю, — махнула рукой капитанша. — Просто… оставайся верна себе. Взвесь все «за» и «против» и сделай то, чего хотелось бы тебе. Потому что, чёрт возьми, после всего случившегося с тобой ты этого заслуживаешь.

Она поднялась и заодно бросила ей подзорную трубу.

— Но не в этот раз. Твоя очередь дежурить. И не надо так на меня смотреть.

***

Итак, все пожитки и запасы были принесены из «Галатеи» и размещены в трюме нового корабля, Итан уже облюбовал штурвал «Конститюшена», Роберта — новую кухню, а Дядюшка Рив наконец-то перенёс все свои карты в узкую штурманскую комнату. Маргарита с Ризером попеременно ворчали о тесноте на новом судне, Фрид из-за своего громадного телосложения едва не подпирал потолки головой, а Мелисса пыталась утихомирить всю эту толпу и в качестве альтернативы предлагала немедленно сойти на борт и не морочить всем головы своими жалобами.

Анна же почти не участвовала в сборах, нагло взвалив все обязанности боцмана на Джастина, но тот и не жаловался. Выжившая хаотически пыталась сообразить, как же ей быть, ведь бессонная ночь, проведённая в агонии гнетущих размышлений, никак не помогла. Остаться и всё же согласиться помочь Институту? Или же отправиться за тридевять земель, чтобы его люди точно её не нашли? Выжившая перевела взгляд на «Сердцееда», покоившегося у неё на коленях всё это время, но это никак не поспособствовало ситуации.

За этим её застала и Мелисса. Она многозначительно посмотрела на её клинок, а затем — на помятую на вид Анну и хмыкнула.

— К тебе там посетители. Америка и ещё кто-то.

Сердце в груди Выжившей встрепенулось, как будто и не ждало этого момента и сейчас его застали врасплох. Она поднялась, стараясь сохранять хоть какую-то невозмутимость, но Мелиссу не так просто было провести. Роботесса перехватила её за локоть и произнесла, пока они зашагали к борту:

— Мы уже готовы отправиться, так что не задерживайся.

Анна рассеянно кивнула, слушая её вполуха, ведь когда они поднялись наверх, Выжившая с трепещущим ощущением в животе отметила, что Америка действительно пришла не одна. И в этот момент проницательная капитанша обо всём догадалась. Она повернула голову сначала в сторону Анны и проследила за направлением её взгляда, а затем же — на самого Валентайна возле Америки, и всё поняла.

— Ну и ну, Анна-Джоанна, — ухмыльнулась она.

А затем же склонилась к её уху, чтобы их не услышали другие воздушные пираты, и тихо произнесла:

— Знаешь, я что-то не очень была довольна твоей работой как боцманши. Думаю, может вышвырнуть тебя отсюда за это прямо сейчас? По крайней мере, так я могу сообщить остальным. — А затем она едва понизила голос до едва слышного, и Анна начала думать, не почудилось ли ей это вообще: — Если ты улетишь сегодня с нами, то будешь самым глупым человеком, которого я вообще знала за всё свое долгое существование.

Выжившая почувствовала, как бешено заструилась кровь по её жилам, а к щекам прилил румянец. Широко распахнув глаза, она повернулась к Мелиссе, которая ободряюще ей улыбалась. А затем — удивительно — уголки её рта изогнулись в ответной улыбке. Анна вытащила свой абордажный крюк, до этого покоившийся на поясе, и вложила его в ладонь капитанши. Затем же накрыла поверх своей и пожала ей руку, пытаясь этим жестом показать всю благодарность.

— Передашь остальным прощальные слова от меня?

— Уж постараюсь. И да — береги себя, Луна.

Выжившая кивнула ей и ступила на трап корабля, навсегда покидая «Конститьюшен» и его команду. Тонкая нить сожаления просочилась в её сознание, но оборачиваться женщина не стала. Лишь вдохнула полной грудью и сделала первый шаг на содружественную землю, теперь уже намереваясь остаться здесь навсегда.

И вместе с ним кое-что изменилось. К ней разом хлынули всевоспоминания, связанные с этим краем. И имена, десятки имён и лиц ныне живущих и давно почивших. А ещё множество прожитых ею дней, отпечатавшихся в памяти.

Она вновь стала собой.

Америка двинулась ей навстречу и робко улыбнулась — она всё ещё училась. А затем заметила, что за спиной Анны начали задвигать трап и раскинули паруса корабля. И перевела удивлённый взгляд на Выжившую.

— Да, — опередила её вопрос она. — Я всё-таки решила тут остаться.

— Анна, — ошеломлённо проговорила девушка. — Это же… это же…

Америка махнула рукой и сделала непозволительное — шагнула вперёд и заключила её в крепкие объятия. А Выжившая же обняла ту в ответ. Но поверх её плеча она встретилась глазами ещё с кое-кем, стоящим в стороне и терпеливо дожидающимся ответов и объяснений.

Отстранившись, женщина подарила новоявленной подруге ещё одну улыбку и проговорила, глядя отчего-то вовсе не на неё:

— Зови меня теперь Джоанной Джексон.

========== Глава XXXIX: Снова в одной лодке ==========

— Почему я вообще… — Америка попыталась выкрутить тряпку, но делала это совершенно неправильно, от чего грязные потоки воды мигом расплескались по поверхности обеденного стола, — …должна… — девушка принялась вытирать лужу, тем самым только сильнее размазывая её по поверхности с облупившимся лаком, — …делать это?

Джоанна обернулась к ней и, завидев потуги своей новообретённой подруги, поспешила на помощь, отвлекаясь от сдирания намертво приклеившихся к дровяной плите пятен жира. Она забрала из её рук тряпку, ополоснула в глубокой миске и, показав, как следует выжимать, быстро ликвидировала последствия «уборки» Америки.

— Потому, что ты собираешься жить у меня до того, как переселишься в Квинси и отработаешь это.

— Я бы лучше крышками заплатила, — проворчала девушка, выглядящая слегка смущённой от своей неумелости. — На корабле дети Уинфреда таким не занимались. Всё выполняли либо жестянки, либо купленные отцом рабы.

— Увы, я не собираюсь покупать ещё кого-то, чтобы убрать этот дом.

Выжившая вздохнула, вспомнив, сколько комнат ждали их уборки, уже не говоря о мгновенно ставшей ей ненавистной плите. Они прибыли к её родному дому в Пристанище ещё вчера, но поздно вечером, и сразу завалились отдыхать. Наутро же Джоанна бесцеремонно растолкала спящую в гостевой комнате девушку и заявила, что нуждается в её помощи. Та, конечно, была не особо в восторге. Тем не менее, ей-таки пришлось.

Джоанна же пыталась таким образом отвлечься от наседающих мыслей, которые сразу атаковали сознание, стоило ей хоть немного расслабиться. Мыслей о том, каким должен быть их разговор с Жадин — и где её подловить. О том, что станет с Содружеством, если Выжившая-таки решится на это. О том, как жить дальше по её возвращению назад, домой, ведь она совершенно не имела понятия.

А ещё впереди её ждал тяжёлый разговор с семейством Миллеров. Они с Валентайном договорились (всё ещё стараясь редко пересекаться взглядами всю дорогу) пойти к ним через неделю — того ждали какие-то дела в Добрососедстве, Джоанну же — возвращение домой.

Когда двести лет назад столовая, а сейчас кухня была полностью убрана, Америка ломилась от усталости, а Выжившая всё ещё была преисполнена энтузиазма и желания покончить с этим в ближайшие два дня, они перешли к гостиной.

— Что делать с этим? — спросила Америка, глядя на обломки рояля, оставленные у окна.

Джоанна вздохнула. Ей было тяжело смотреть на поверженного друга, никак не поддающегося восстановлению, а ещё в душе таилась обида на саму себя за ту вспышку гнева, которую она не смогла обуздать. Это её руки уничтожили такой бесценный на пустошах инструмент, её разум отключился, пока они наносили и наносили по нему удар за ударом, не собираясь останавливаться, пока он не был окончательно повержен. И хотя сейчас она бы всё равно не смогла достойно на нём сыграть, возможно, когда-то… Мотнув головой, Выжившая отогнала прочь ненужные мысли. Для сожалений о содеянном у неё ещё будет время.

— Разберём на растопку печи, — распорядилась наконец женщина. — Внутренний механизм же… не знаю. Спрошу кого-то из местных, вдруг им пригодится железо… или из чего бы ни был он сделан.

Америка кивнула на её слова и как обычно тактично промолчала, не начав расспрашивать Джоанну об этом, за что она была благодарна. Они принялись за работу, попеременно переговариваясь. Стерев пыль с граммофона, с которым была связана одна весьма простая, но занимательная история, Выжившая почему-то никак не хотела уходить, положив на проигрыватель ладонь. А затем, словно опасаясь, что успеет передумать, она потянулась к стопке с пластинками и выудила первую наугад. И вскоре на всю гостиную полилась нежная мелодия о учёном, пытающемуся во что бы то ни стало построить машину времени, дабы спасти свою любимую. Америка отвлеклась от своей работы и подняла голову, наблюдая за действиями подруги.

— Никогда не видела ничего подобного, — заключила она. — И не слышала.

— Правда? Это граммофон.

— Я бы хотела разобрать его. А затем посмотреть механизм.

— Думаю, не стоит, — поспешила остудить её пыл Джоанна. — Через него люди прошлого слушали музыку. А ещё танцевали под его аккомпанемент.

Песня сменилась на другую, более энергичную, от которой тут же хотелось пуститься в пляс несмотря на мрачность её текста.

— Эта мне нравится больше, — заключила девушка. — Хоть я никогда не слышала подобных. В Мохаве по радио поют только о Джонни и его гитаре. И всё.

— Я рада, что мне не довелось это слышать, — хмыкнула Джоанна. И то ли на её решение повлияла ностальгия по старым временам, то ли боевой настрой музыки, то ли внезапный порыв вдохновения, но она отложила тряпку на журнальный столик и повернулась к Америке, задорно стрельнув глазами. — Хочешь, научу тебя танцевать?

— Это не самая лучшая идея, — мотнула головой Америка.

— Да ладно! Я видела, какая ты ловкая в бою. Почему ты думаешь, что у тебя не получится с танцами?

Она взяла за руку всё ещё немного противящуюся подругу и вывела её в центр комнаты.

— Для начала… танцоры делали шаг друг к другу, а затем — быстрые два назад, — проговорила Джоанна и подкрепила свои слова действиями. Америка повторила за ней, всё ещё сохраняя выражение скепсиса на лице. — Затем же… — она подошла к Америке и хлопнула в ладоши, — один них брал другого под локоть и начинал кружить по всему залу, стараясь не зацепить других танцующих… и не закружить партнёра до головокружения, конечно. — Америка хмыкнула. — А потом танцоры менялись друг с другом, так что ты никогда не знал, с кем тебе доведётся танцевать в следующий момент.

— Забавно, — хмыкнув, заключила девушка и, отпустив её локоть, галантно отплыла в сторону. Затем же приподняла воображаемую шляпу, благодаря за танец. А в следующий же момент её скрутило в приступе кашля.

«Пора запалить эту спичку и сжечь всё дотла!» — заключил певец на последних нотах мелодии, и она оборвалась. Выжившая уже этого не слушала, а метнулась на кухню за водой.

— Спасибо, — выдохнула Америка, когда выпила целую бутылку воды и приложила её ко лбу, чтобы охладиться. — Видимо, мне противопоказаны быстрые танцы.

Джоанна вздохнула. Состояние здоровья подруги всё сильнее и сильнее тревожило её. Похоже, она была права — ей правда стоит осесть на одном месте и не испытывать судьбу, ведь кто знает, будет ли она милостива к ней в следующий раз.

— Думаю, что на сегодня с тебя хватит, — проговорила женщина, оглядывая наполовину убранную комнату. — Пойди лучше отдохни.

— Нет, — неожиданно запротестовала та. — Я не настолько слабая. Просто ещё не научилась контролировать дыхание. И не следовала советам Дафния. Да и дом твой пыльный. Вот меня и схватило. Если уберемся… мне станет лучше.

— Ладно, — Выжившая поднялась. Раньше она бы начала горячо переубеждать Америку оставить работу и целый день проваляться, бездельничая. Сейчас же ей было понятно, что это покажет её слабости и изъяны, чего её знакомой демонстрировать точно не хотелось. — Но только теперь я попрошу тебя перебрать несколько шкафов и выбросить оттуда всё ненужное. Можешь заодно забрать и продать всё столовое серебро. Мне оно больше ни к чему.

— А ты была богатой, — заключила Америка, оглядывая убранство гостиной и примыкающей к ней библиотеки, даже несмотря на то, что половина вещей отсюда пришла в негодность или была выброшена. — Только сейчас заметила.

— И да, и нет, — последовал ответ Джоанны.

Она изъяла пластинку и спрятала её обратно. Приступ веселья закончился и на его место вернулась суровая действительность, в которой она, Джоанна, вновь была страшной пираткой, а не утончённой леди из прошлой эпохи. Впрочем, её это вполне устраивало.

***

Когда спустя полторы недели её дом вновь был относительно чист и ухожен, всё ненужное барахло оттуда с попеременным успехом продано (Джоанна не могла поверить, как раньше держалась за все эти безделушки, кажущиеся сейчас такими пустыми и дешёвыми), а Америка вновь очутилась за вратами Квинси, только в этот раз — чтобы остаться там навсегда, Выжившая пришла к Даймонд-Сити, дабы решить оставшуюся невыполненную задачу, каждый день мучившую её перед сном.

Однако перед тем, как свернуть в знакомый проулок и очутиться перед дверьми детективного агентства, женщина зашагала к зданию «Общественных событий», ведь кое-что ещё всё никак не давало ей покоя.

Дверь ей открыла незнакомая на первый взгляд девушка, и Выжившая с трудом признала в ней Нат, сестру Пайпер. За почти три года из четырнадцатилетнего подростка она превратилась в лучащуюся молодостью и здоровьем девушку, так похожую на свою сестру. Нат тут же удивлённо вскинула брови, завидев её на пороге.

— Миссис Джексон! Я думала, что никогда уже не увижу вас.

— Ну, чудеса случаются, — дёрнула уголки губ в улыбке Джоанна. — Не подскажешь — сестра дома?

— Да, как раз трудится над новой публикацией, — проговорила девушка, продолжая осматривать её цепким, как и у сестры, взглядом.

— Могу ли я…?

— О, конечно-конечно! — Нат отступила на шаг назад и впустила Джоанну внутрь здания редакции.

Здесь почти не поменялось ничего, но подобно выглядящая бедная атмосфера уже никак не удивляла Джоанну, в отличие от её первого визита сюда. Похоже, дела у газеты всё так же шли плохо, и семья Райтов перебивалась скудными заработками, поставив приоритетным заданием донести правду до народа. Разве что с уголка Нат исчезли все игрушки и появились довоенные постеры на стенах, изображавшие героев комиксов и кинофильмов.

Поднявшись наверх по шаткой деревянной лестнице, Выжившая застала журналистку за терминалом. С хмурым видом она что-то усиленно печатала одной рукой, а во второй же сжимала начатую бутылку Стим-колы. Увидев свою знакомую на пороге, Пайпер тут же поперхнулась напитком, едва не забрызгав терминал, и отставила его в сторону.

— Джоанна? — откашлявшись, проговорила Райт. — Ты какими судьбами сюда? И разве не должна была уже отбыть на своём корабле ещё неделю назад?

Выжившая вдохнула — всё же, отважиться на эти слова было куда легче, пока она шагала к городу и обдумывала их — а затем на выдохе произнесла:

— Я пришла извиниться.

Райт удивлённо приподняла брови и оставила свою работу.

А спустя какое-то время Пайпер уже кормила её своими припасами, усадив на диван внизу после того, как услышала от Джоанны полный рассказ о всех её приключениях.

— Да-а-а, пираты, предательства, убийства, гадания… Хоть роман пиши, настолько неправдоподобно звучит, — хмыкнула она, делая заметки в блокноте.

— Тем не менее, я действительно это пережила.

— Я верю тебе, Блу, — успокоила её Райт, накрыв ладонь Выжившей своей. — Отдам эти заметки своей редакторше, — она скривилась от этого упоминания, — вдруг что-нибудь путное из этого слепит. Наверное.

— Откуда такая предубеждённость? — хмыкнула Джоанна, на что Пайпер лишь махнула рукой.

— А ты какими судьбами сюда? — спросила она у неё спустя какое-то время. — Я, конечно, польщена, но не думаю, что ты пришла только ради меня.

— Да. Есть одно небольшое дело… Ты знала… — Выжившая отвела взгляд, ведь внезапно её начали интересовать пятна на своём поясном платке, которые она попыталась стереть. Наконец, поняв, что дальше тянуть просто уже смысла нет, Джоанна выпалила: — Ты знала, что системы Ника начали приходить в неисправность?

От удивления Пайпер резко поднялась и выпрямилась, словно натянутая струна.

— Нет! Он ничего мне такого не рассказывал! Вот же… — она запнулась. — Как всегда предпочёл никого не обременять своими проблемами.

— Да, есть за ним такое… — проговорила Выжившая, всё также не поднимая на подругу глаз.

— Но как вы… как ты вообще об этом узнала?

— Жадин сзывала минитменов для штурма Квинси. Нас не обошла такая участь. И в один ответственный момент… Ник просто застыл. Словно и не видел опасности неподалёку. Я успела вовремя, но не окажись меня или кого-нибудь ещё рядом…

— Кошмар, — вздохнула журналистка. — Это нельзя так просто оставлять! Должен быть какой-то выход. Неужели на пустошах нет подходящих к нему деталей?

Джоанна мотнула головой.

— Он был таким одним.

Райт вздохнула и вновь уселась возле неё.

— Я… я подумаю, что можно сделать, чтобы спасти. Возможно, подниму какие-то свои связи.

— Спасибо, Пайпер, — женщина устало улыбнулась подруге. — Ты вовсе не обязана…

— Что ты такое несёшь! Мой друг на грани смерти… ладно, отключения, но сути это не меняет. Я не успокоюсь, пока не приложу все усилия, чтобы помочь ему. Чёрт, а ведь Элли мне об этом не рассказывала! Неужели и она об этом не знала?

— Похоже на то.

— Узнаю Ника, — опять вздохнула репортёрша.

Они немного помолчали, но Пайпер просто не могла подолгу сидеть в тишине и разбила её, проговорив:

— Кстати… А что там в Квинси вообще было?

Не упуская подробностей, Джоанна поведала ей о всём случившемся в торговом городке. Во время её рассказа Пайпер лишь кивала, изредка задавая вопросы, но её обгрызенный с одной стороны карандаш так и порхал над блокнотом.

— Мне нужно срочно наведаться туда! — заключила журналистка, когда последние слова Выжившей повисли в воздухе. — Здесь материала на два выпуска точно будет.

Она поднялась и начала расхаживать по комнате, хаотически складывая в дорожную сумку все попадающиеся под руку нужные вещи.

— Нат, ты за старшую! Когда вернётся Элли — скажешь ей, куда я пропала, — крикнула она сестре, читающей комикс на своей кровати. — И никаких самостоятельных походов без меня! Узнаю ещё раз, что Шен и Гэвин уговорили тебя полазить по улицам Бостона, уши откручу!

— Ты в моём возрасте уже полностью содержала нас обеих! — разразилась праведным возмущением её сестра.

— Радуйся, что тебя такая участь обошла, — нахмурившись, парировала Райт-старшая. Затем обернулась к Джоанне и произнесла: — Ты со мной?

— Нет, — мотнула головой женщина. — Я же пришла к Нику по одному делу.

— Точно! — Пайпер хлопнула себя по лбу. — Ну, передавай ему привет. О, и кстати, — она перехватила её за локоть и блеснула в её сторону глазами, — вы…

— Совсем недавно — и ты почти была свидетелем — мы расстались не на самой приятной ноте, — сразу же оборвала её Джоанна.

— Эх, ладно, — протянула Райт, когда они выходили из дому на залитые утренним солнцем улицы Даймонд-сити. — Тогда — до скорого, Блу. Я ещё наведаюсь к тебе в Пристанище недельки через полторы.

Выжившая обняла подругу на прощание, чем неимоверно её утешила, ведь журналистка также в подробностях помнила их предыдущую встречу. А затем развернулась в противоположном от выхода из города направлении. Смысла тянуть уже не было.

***

Показавшийся на горизонте готический особняк Миллеров стал для Джоанны спасением; даже вопреки тому, что прибыли они туда, дабы сообщить печальные известия для всей семьи. Причина этого была проста: всю дорогу Выжившая чувствовала себя донельзя неловко, шагая рядом с мистером Валентайном. Почти как в прежние времена — только теперь они всю дорогу молчали, лишь изредка прерываясь на короткие реплики. Подобное этому им уже приходилось проходить — на закате их знакомства. Вот только теперь, вместо тогдашней неловкости почти незнакомцев, за их спинами было множество неприятных совместно пережитых эпизодов, затмевающих остальные, когда-то греющие душу.

Изредка, правда, они переглядывались, но тут же отводили глаза. Несколько дней назад, когда вместе с ними была ещё и Америка, немногословность которой всё равно скрашивала весь путь от «Конститьюшена». Теперь же… Удивительно, как же легко двое могут разрушить весь воцарившийся покой в их жизни. Но судить их или нет — решает каждый сам.

У укреплённых кованных ворот их на посту встречал старший сын, Мартин, и жгучее чувство ностальгии и узнавания опалило Джоанну изнутри. Миллер держал их на прицеле винтовки, но, узнав в путниках своих давних знакомых, опустил ствол.

— Поверить не могу, миссис Джексон! — после прощания проговорил он, провожая их по посыпанной гравием дорожке ко входу в особняк. — Мы в последний раз виделись только после празднования Рождества.

— Да, хорошие были времена, — измученно улыбнулась Джоанна, уже привыкшая за последний месяц к подобным приветствиям.

— И весьма памятные, — вклинился в разговор Ник. — Вижу, что Жадин и сюда добралась со своими людьми.

— Да, — скривился, словно от оскомины, Мартин, смотря в ту же сторону, что и путники — на развевающийся минитменский флаг, закреплённой на одной из башен. — Они пообещали нам поддержку и помощь с провизией. В обмен на то, что мы будем поставлять им местоположение разнообразных технологий, которые только сможем отыскать на пустошах.

— И это весьма разумный ход. Я слышал, что в Сэнкчуари с указа генеральши было установленное пушечное орудие, что может бить и на большие расстояния.

— Ага, вот только в первый и единственный раз, когда мы послали сигнальной ракетой на помощь при атаке рейдеров, их стрелок немного промахнулся и эта махина разнесла нам часть восточного крыла. Мы едва смогли отремонтировать его.

Джоанна издала смешок и тут же попыталась скрыть это, прикидываясь, что её одолел приступ острого кашля. Мартин не сводил с неё подозревающего взгляда, глаза же Валентайна были слегка прищурены, выдавая то, что он и сам был бы рад рассмеяться вместе с ней.

Тем не менее, смешливый настрой Выжившей сразу же спал, стоило ей только вспомнить, с какой целью же они прибыли.

— Мартин… — начала она, когда старший сын Миллеров открыл перед путниками двустворчатые двери, пропуская их внутрь. — На самом деле мы пришли, чтобы сообщить кое-что очень важное вашей семье. Всем вам.

— Боюсь, что всем не получится. Роланд вместе с Дживсом буквально позавчера отбыли назад в библиотеку, и нам неизвестно, когда же они придут назад. Желаете подождать?

— Нет-нет, — возразила Джоанна, пытаясь скрыть разочарование от того, что ей не удастся встретиться со старым другом. — Мы не задержимся у вас надолго.

— И не останетесь на обед? Отец должен буквально через полчаса позвать нас всех.

Что бы ответила ему Джоанна Мартин так и не узнал — навстречу им вышла Скарлетт, услышавшая голоса в коридоре, и тут же остолбенела, завидев, кого принесла к их семейству Пустошь.

— Миссис Джексон, мистер Валентайн! — хлопнула она в ладоши и шагнула ближе. — О, Джоанна, вы… — книгоискательница попыталась подобрать хоть какой-то комплимент к её внешности, но не могла зацепиться хоть за что-либо, что могло бы не выглядеть оскорбительно. Так что, заправив за ухо непокорную прядь русых волос, она сложила губы в извиняющейся улыбке и проговорила: — Вы теперь напоминаете мне героиню одной подростковой книги, Миллану Спарк. Она тоже была… помечена молнией. Только управляла ими. О, и ещё у нее тоже были серые глаза! Правда, оба… Зато вот с таким суровым выражением на лице она тоже ходила.

— Э-э-э… спасибо?

От дальнейшей неловкости их спасло появление Матушки Гусыни, которая шла, опираясь на плечо пра-пра-пра-внука в кубе, отца семейства Ричарда.

— Кого это нелёгкая сюда принесла? — в своей обычной манере проговорила старушка-гуль, отпустила руку родственника и шагнула ближе. — О, — она прищурилась, разглядывая Джоанну, — так это же та намаханая из Убежища, что жила с ро…

— …спасла нашего сына! — поспешил перебить её Миллер-старший, за что тут же получил удар по бедру от клюки старухи. Ничуть не поморщившись, мужчина проговорил: — Что привело вас к нашему порогу, Джоанна, Ник?

Выжившая взглянула на него и с удивлением отметила, как же много седины закралось в его волосах и бороде за всё то время, что они не виделись. А каков будет эффект от одной-единственной новости, которую она вместе с бедой принесла сюда сегодня?

— У нас появились кое-какие зацепки в давнем расследовании, — начал детектив.

— Это касается… касается миссис Миллер, — заключила за него Джоанна. — Мы бы хотели… вернее, не хотите пройти дальше…

— Конечно-конечно, — встрепенулся Мартин. — Простите нам нашу невежливость — кто же будет держать своих гостей на пороге. Следуйте за мной.

Пытаясь отвлечься, Джоанна мимоходом успела подумать, как же отвыкла от высокопарной манеры общения обитателей этого дома. Поверить только — а когда-то она говорила почти так же, как и они.

Все Миллеры собрались в просторной гостиной и усадили путников на софе, а сами же сели напротив. Со второго этажа прибыли близнецы, и, задорно улыбаясь, поздоровались с гостями, а затем встали позади всего семейства.

— Так что же вы хотели сообщить? — начал Миллер-старший.

— Недавно мы посещали Квинси… точнее, присутствовали и принимали участие при его штурме, — сложив кончики пальцев вместе, произнёс Валентайн. — И обнаружили кое-что…

Он обернулся к миссис Джексон, и та потянулась к своей поклаже, а затем извлекла из неё дорожную сумку Долорес Миллер. Протягивая её Ричарду, она избегала смотреть ему в глаза.

— Это… — проговорил отец семейства и запнулся. — Это принадлежало ей.

— Да.

— Может ли это означать… — Ричард перевёл на них взгляд, полный надежды, и Джоанна почувствовала, как что-то кольнуло внутри.

— Мы нашли это возле кострища с костями, — тоже избегая его взгляда, ответил сыщик. — Примите мои соболезнования.

Скарлетт сдавленно охнула и прикрыла рот ладонью, Мартин тут же нахмурился, близнецы переглянулись, словно всё ещё не веря в то, что услышали. На Миллера-старшего же было невозможно смотреть: за этот миг он, кажется, постарел лет на десять, от чего на его лицо упала тень и проступили морщины. Джоанна отвернулась от этой картины — ей было неловко так становиться свидетельницей чужого горя. А ещё она чувствовала на себя пронзительный взгляд Матушки Гусыни.

На её локоть неожиданно мягко легла чужая рука.

— Пойдём, — тихо проговорил Ник, и Выжившая встала вслед за ним.

Вместе они покинули особняк и скрылись в его тени. Джоанна принялась копаться в своей сумке, чувствуя, как дрожит неметаллическая конечность, её спутник же достал трубку и начал набивать.

— Это всегда так тяжело? — спросила наконец Выжившая после того, как выудила бутылку с очищенной водой и всё ещё подрагивающими пальцами открутила крышечку и осушила половину залпом. — Сообщать всем им?

— Каждый чёртов раз.

Детектив пыхнул трубкой, на миг окутывая их облачком дыма. За этим они не успели заметить приближение Матушки Гусыни, которая довольно резво, как на свой почётный возраст, шагала к ним, опираясь на свою клюку.

— Не стоило вам этого делать, — без каких-либо предисловий начала она. — Вы же видели, что с ними случилось.

— Вы полагаете, что было бы лучше, если бы все Миллеры остались в неведении? — спросил Ник, пока Выжившая переводила взгляд с одного на другого.

— Конечно же да! Так бы они всё ещё предавались надежде несколько лет. И даже когда бы её запасы иссякли — это было бы не таким горьким, как осознание того, что Долорес больше не вернётся.

— Но… — начала миссис Джексон и запнулась. Невольно она сравнила эту ситуацию со своей. Хотела бы она, например, знать, почему Институт выпустил её из ледяного заточения или же предпочла неведение мрачной правде? Женщина мотнула головой. Определённо нет.

— Я считаю, что уж лучше так, нежели каждый день маяться в поисках ответов на вопросы, которые всё никак не отыскать, — механический детектив, похоже, тоже разделял её позицию.

— Значит, вы оба глупцы, — проговорила Матушка Гусыня, отвернувшись от них. — Больше не появляйтесь здесь. Не думаю, что они захотят видеть вас.

Выжившая вздохнула и опустила взгляд. Оставлять позади это семейство было сложно, но старуха была права — гораздо сложнее ей будет вновь встречаться с Миллерами и неловко избегать взглядов при общении, зная, что когда-то она стала вестником смерти для них и принесла на своих крыльях такую ужасающую новость.

— Хорошо, — ответила за них обоих миссис Джексон. — Мы не задержимся тут надолго. Скоро будем уходить.

— Воля ваша, — махнула рукой самая древняя представительница семейства и так же резво удалилась, как и пришла.

Путники провожали её взглядами. Затем же Ник обернулся к ней и спросил:

— Домой?

— Нет, — мотнула головой Джоанна. — Мы с тобой сейчас идём к Беннетам.

— Исключено, — враз посуровел детектив.

— Мне плевать на все твои убеждения и какие-либо обещания или что ты там ещё себе понапридумывал… — начал женщина, сложив руки на груди. — Но за время, что мы шли сюда, ты отключался четыре раза — и это только те, что я успела отметить. Если так пойдёт и дальше, тебя попросту не станет. И чёрта с два я позволю этому так просто случится.

— Вас уже так начала заботить моя судьба, а, миссис Джексон? — проговорил он, вытряхивая трубку.

Она не ответила, воззрившись вместо этого на носки своих ботинок.

***

Уже на подходе к дому Беннетов Джоанна поняла, что что-то не так. Турели на высоком ограждении не издавали мерный гул, пост дозорного пустовал, а само здание казалось брошенным и нелюдимым. Женщина перевела взгляд на своего спутника, и тот кивнул, показывая, что тоже это заметил. Неосознанно они ускорили шаг.

Внутри их никто не поджидал. Сквозняк гулял по всему дому, поднимая рваные занавески и мусор, оставленный на полу. Вещи из шкафов были как попало разбросаны по всем комнатам, словно кто-то собирался впопыхах и вовсе не заботился о том, какой беспорядок по себе оставляет. Из дома словно вынули его душу и оставили лишь пустую оболочку.

Джоанну пробрало чувство узнавания. Совсем схожую картину она уже видела. В особняке леди Ребиндер.

Они оглядели все комнаты, но никого не нашли, лишь свидетельства запустенья, паутину по углам и скопившийся слой пыли на мебели. Оставалось лишь одно место, куда могли бы перебраться братья-учёные.

Однако мастерская была закрыта на замок, с которым Джоанне пришлось повозиться, прежде чем путники смогли зайти в тёмное затхлое помещение. Валентайн потянулся к переключателю на стене. Генератор сдавленно загудел, но всё же засветил единственную лампочку под потолком. Она светила тускло, но этого было достаточно, чтобы понять — никого здесь нет. Только, в отличие от дома, тут царил порядок: инструменты были любовно разложены вдоль стола, чертежи прятались в тубусах, гайки и болты переместились к ящичкам и коробочкам, а незавершённые проекты накрыты сверху тканями.

Джоанна оглянулась по сторонам и неосознанно схватила своего спутника за руку, стоило ей только перевести взгляд на самый дальний угол мастерской, окутанный тенями.

— Не может быть… — пробормотал Валентайн, когда тоже поглядел туда, а затем двинулся Выжившей вслед.

Она на ходу достала и зажгла свет своего фонаря. Его отблески упали на неестественно застывшие детские лица, и Джоанна вздрогнула. Мизери и Мелани были тут, отключённые и уже покрытые пологом пыли, укрывшим их, словно снег землю. Веки обоих робо-девочек были смежены, и казалось, что они всего лишь спали.

— Их отключили вручную, — заключил Ник, осматривая тело Мелани и открытую панель у неё на шее. — И обезопасили, чтобы больше никто не смог включить заново.

Выжившая рассеяно кивнула, стирая ладонью скопившуюся пыль на лице Мизери. Впервые её лицо не было изогнуто в выражении вечной скорби по всем почившим, а выглядело безмятежно. Повинуясь какому-то странному порыву, Джоанна прижала к себе её неподвижное тело, будто навсегда прощалась с почившим. То же самое она повторила с Мелани, когда-то так крепко обнимающей её в ответ.

Валентайн уже успел удалиться, Джоанне же как будто что-то мешало. Оставив дочерей Беннетов в тенях, она шагнула назад и ударилась спиной о стол. От столкновения инструменты на нём жалобно звякнули, но женщина словно не слышала этого. В голове крутилось лишь одно — осознание того, что, похоже, всё пропало. Изобретатели куда-то исчезли, оставив позади себя всё нажитое за двести лет. Даже свои творения, с которыми они играли в симуляцию родителей — настолько им не хватало банального общения или же тех, о ком можно было бы заботится. Наверное, они всё же осознали всю неестественность происходящего.

Наконец заставив себя покинуть это помещение, миссис Джексон выключила свет и, бросив последний взгляд на выступающие из мрака очертания конструкций дочерей Беннетов, закрыла за собой дверь и опять навесила на неё замок в надежде, что это хоть как-то остановит мародёров, решивших поживиться чем-нибудь в мастерской.

Затем же она подошла к детективу, опирающемуся на забор и задумчиво глядящему на пустынный, убогий пейзаж пустошей: изнеможённую землю, покрытую, словно колючками, обдуваемыми ветрами каркасами домов и голыми деревьями.

— Беннетов здесь нет, — проговорил он, подтверждая её догадки. — Похоже, после того как Литрис не вернулась, они решили покинуть это место и попытать счастья где-нибудь ещё.

Ник на несколько мгновений прервал свою речь, словно переваривая сказанное, а затем же повернулся к ней.

— Так что, так уж получается, помочь мне уже никто не в силах.

— Не говори так.

— Будь реалисткой, Джоанна.

— Сколько ещё… сколько ещё ты сможешь протянуть?

— Несколько недель. Возможно, больше, если не буду нигде высовываться, но заниматься этим я точно не собираюсь.

Джоанна не ответила ничего, пытаясь казаться безучастной, но вырвавшийся всхлип её выдал. Оборвалась последняя ниточка, на которую она ещё возлагала надежды до этого дня. Возможно, Беннеты смогли бы помочь ему — если не спасти, так хотя бы продлить срок существования. Всё-таки, они принимали непосредственное участие в его создании двести лет назад. Но братья-изобретатели оставили Содружество и сейчас могут быть где угодно. И даже отыщи их — вряд ли они так просто захотят протянуть руку помощи после всего. Да и в них в запасе были считанные дни…

И всё было из-за неё — не начни она разведывать всё о леди Ребиндер… Литрис была бы тут. Гарриет и Закари не сбежали. Учёные продолжали бы жить и творить вместе с ними…

Жалеть об этом уже успело стать её привычкой.

Наконец, Выжившая расправила плечи и сбросила из себя задумчиво-меланхолическое настроение. Ей осталось лишь одно. Она обернулась к Валентайну.

— Жадин не говорила, что она будет делать после захвата Квинси?

— Вроде как поговаривала, что отправится на переговоры с Братством Стали, а затем останется на несколько недель в Сэнкчуари, чтобы взять небольшой «отпуск». Что ей, что Престону после серьезного ранения это просто необходимо.

Джоанна кивнула на его слова. На её горизонте теперь замаячила цель, отступаться от которой теперь она уже не была намерена. Ей, как и три года назад, вновь следует отыскать Жадин, только теперь — чтобы склонить на свою сторону.

— Я хочу увидеться с ней.

========== Глава XL: Развилки ==========

Жадин и правда отыскалась в родном поселении, где как раз началась её история. Появления путников она не ждала, так что немало удивилась, завидев их на пороге своего небольшого уютного домика, подлатанного её же силами.

— Джоанна? Я думала, что ты со своими пиратами уже покинули Содружество неделю назад.

— Они — да. У меня же несколько изменились планы. — И прежде, чем Жадин успела вставить хоть одно слово, Выжившая быстро проговорила: — Я хотела бы обсудить кое-что с тобой. Наедине.

Уильямс удивлённо приподняла одну бровь. Валентайн тоже взглянул на неё с плохо скрываемым любопытством. Даже теперь ему было в новинку, что она таит что-то от него. Не так, как раньше. Джоанна и сама порывалась всю дорогу до Сэнкчуари рассказать ему обо всём, но вовремя сдерживалась. Даже будучи его творением, робот относился к Институту с крайней ненавистью. Вряд ли Ник положительно отнесётся к тому, что Джоанна решила сотрудничать с ними. И уж тем более он не одобрит условие, ради которого она и согласилась.

— Ладно, дамы, раз я вам не нужен, то спешу удалиться. Всё равно хотел наведать местную оружейную лавку.

— Как ты смотришь на то, чтобы тоже пройтись по окрестностям? — повернулась к Жадин Джоанна.

— Почему бы и нет, — не сводя с неё всё такого же пристального взгляда, проговорила генеральша минитменов. — Подожди только, пока я соберусь.

Долго себя ждать она не заставила и уже минут через десять вышла, на ходу надевая плащ, к миссис Джексон, которая скучала у порога дома. Затем же как обычно переняла инициативу на себя и повела её в сторону заброшенного Убежища. Не успело сердце Выжившей тревожно забиться при виде слишком знакомой дороги, как Жадин резко свернула налево, и они направились вдоль обмельчавшей реки. Вода в ней была на вид мутной, с прорастающими то тут, то там цветками кроволиста. Счётчик Гейгера на поясе Джоанны, как и Пип-бой её спутницы предупредительно трещали, стоило им только подойти поближе, так что держались они в отдалении от неё.

— Как прошла встреча с Братством Стали? — первой нарушила молчание Выжившая, когда они отошли на приличное расстояние от Сэнкчуари.

— Ужасно, — Жадин мотнула головой. — Два с половиной часа бесполезных переговоров, после которых все всё ещё остались при своём мнении и ни на какое сотрудничество идти не хотели. Мы отказались поставлять им продовольствие наших фермеров и прозрачно намекнули, чем может обернуться в дальнейшем их посягательство на наши ресурсы. Они же до сих пор мнят себя защитниками Содружества, оказывающими им неоценимую помощь, и искренне не понимают наших претензий. Так что покидать эти земли явно не намерены.

Уильямс вздохнула.

— Всё дело, наверное, в их лидере, старейшине Мэксоне. Упрямый и дерзкий, как рад-олень, думающий только о том, как бы прославить Братство и навсегда пустить корни в Массачусетсе, совершенно не заботясь о том, что своим появлением они только высасывают последние соки из этих земель и их обитателей. Да и эта агрессивная политика против гулей, ботов и синтов, которую они ведут… Не нравится мне всё это. Так недалеко и до того, что под их контролем будет всё население. А затем…

Она махнула рукой, не заканчивая свою мысль, но миссис Джексон всё поняла. В обмен на мнимую защиту простые люди Содружества лишатся всего остального — своей свободы и независимости, которую столетия и столетия назад их предки добыли такой ценой. Если Братство серьезно примется за Массачусетс, это обернётся катастрофой для них.

— Мы намекнули на переговорах, что не потерпим этого. Мне нужно было тогда убедить их — мы сила, которую не следует сбрасывать со счетов. Однако же… я не знаю. Последний забег на Квинси показал, что это далеко не так. Погибло двое и было сколько раненных… а могло быть даже и больше, не успей мы вовремя перегруппироваться. И ведь мы шли против стрелков. Что тогда будет, если Братство заставит нас бросить ему открытый вызов? Братство, с его технологиями и подготовленными бойцами…

Жадин устало прикрыла глаза. Но внезапно распахнула их, стоило Джоанне произнести:

— Я знаю силу, которая поможет тебе раз и навсегда покончить с Братством и его приспешниками и надолго вытравить отсюда.

— Ты о «Подземке»? — Стоодиннадцатая фыркнула. — Понятия не имею, откуда тебе о ней известно, но их там в этой организации — горсть с лишним. Да и те слишком озабочены помощью синтам, чтобы пойти нам навстречу в этой войне.

— Нет, не о «Подземке». — Джоанна шагнула к ней ближе и взяла её за руку с Пип-боем, а затем переключила его на меню карты и указала на определённое место. — Я говорю о той единственной силе, которой боится Братство. Об Институте.

Жадин резко выдернула свою ладонь и пошатнулась, а затем гневно воззрилась на неё в ожидании изъяснений. Джоанна вздохнула: началось.

— Я осталась в Содружестве не просто так. Около полторы недели… меня похитили. Вернее, добровольно-принудительно попросили последовать за ними. Так я оказалась там — внутри Института.

Женщина на несколько секунд перевела дыхание, пока Жадин всё так же молча шагала рядом с ней и не произносила ни слова.

— Увиденное внутри меня поразило, ведь осознать то, что на фоне такой разрухи поверхности группа учёных смогла воздвигнуть подобный этому громадный комплекс… было довольно сложно. Но всё же я ни на секунду не забывала о том, что была похищена и попала к ним в плен. А затем меня вызвал к себе Отец Института.

Уильямс почти никак не выдала себя при упоминании её сына — лишь заиграли желваки на скулах от таимого внутри гнева, если Джоанна вообще сумела правильно истолковать её эмоции.

— Я была полна самых мрачных предположений, пока шла к нему. Но оказалось же, что всё дело вовсе меня не касается. Отец хотел поговорить со мной о тебе.

— О, я догадываюсь, что же он тебе такого поведал, — процедила Жадин. — Хотел, чтобы ты склонила меня на их сторону, я права? Типичная уловка Института.

— Можно сказать и так. Однако же… Ты не рассказывала, что он собирался оставить тебе своё наследие…

— …потому, что оно мне не нужно!

— …а ведь это всё меняет, Жадин! Только подумай, что окажется в твоих руках.

— Куча сумасшедших учёных, взращённых им же самим, вот кто. Думающих лишь только о том, чтобы придумать ещё более изощрённый эксперимент… способ издёвки над жителями Пустоши. Хотя после их синтов чему-то ещё сложно будет с этим тягаться.

— Но ты видишь только одну сторону монеты. Рассмотри ситуацию под другим углом — и ты заметишь, что же на самом деле скрывает в себе Институт. Даже если взять на рассмотрение их кошмарные опыты, сам факт того, что они отважились на это… даже не так — собрали всё необходимое, дабы воплотить в жизнь. Уже такое свидетельствует о том, какая же неограниченная сила у них в руках. Сейчас, увы, использующаяся во зло.

— Мне не нравится то, куда ты клонишь, — процедила Жадин, но всё же не останавливала её речь.

— Твой сын… он натворил много чего, и я отчётливо понимаю твоё отношение к нему и почему тебе претит всё его наследство. Даже вообразить то, что твою плоть и кровь отобрали, дабы взрастить в прагматичного и холодного руководителя этой же организации, сложно — уже не говоря о том, чтобы поверить в это. Но на твоём бы месте… На твоём бы месте я думала бы также. Я не смогла бы простить Институту полностью разрушенную жизнь. И я не простила. Моего Нейта уже не вернуть. Как и твоего мужа. И сына, которым ты бы хотела его видеть. Но в этом и наша слабость, Жадин. Мы простые смертные женщины, которые не могут отрешиться от всей той боли, обрушенной три года назад и навсегда повернувшей стрелки компасов наших жизней в другом направлении. Мы прошли столько всего — посмотри хотя бы на меня — но ненависть к Институту до сих пор гнездится здесь, — Джоанна положила ладонь себе на грудь. — И она двигала тобой все эти годы, воспламеняла изнутри и толкала вершить невозможное. Но пришло время остановиться. Поднять голову и посмотреть выше за институтские деяния. Ведь как бы тебя не терзало им содеянное, открывающиеся горизонты…

— То есть по-твоему я — эгоистка? — сквозь зубы произнесла Стоодиннадцатая.

Тем временем они дошли до покосившегося домика лесного рейнджера и остановились у него, чтобы осмотреть.

— Ты самый альтруистический человек, которого я только встречала на пустошах, Жадин. И только ты сможешь сделать то, что неподвластно простому обывателю. Отречься от всех своих идеалов. Переступить через себя. Шагнуть в пропасть — навстречу содружественному монстру, мучавшему все эти земли уже сколько лет. А затем покорить его изабрать всё могущество себе. И обратить в нужное русло.

— Но почему… — Уильямс запнулась и с ненавистью посмотрела ей в глаза. — Почему… чёрт возьми… именно я? От чего я должна жертвовать… опять жертвовать всем… только ради того, что безумный старик провозгласил себя правителем Содружества и решил передать мне этот титул? И именно тогда, когда моя жизнь только-только начала налаживаться. А я вновь должна загубить себя. Почему же «избранной» можешь быть не ты? «Образец номер три», как он говорил.

— …и провальный по всем фронтам.

Предводительница минитменов фыркнула, а затем внезапно потянулась к своему клинку революционера, заставив Джоанну повторить её действия. Оу. Значит, она решила сражаться, раз услышанное разозлило её не на шутку.

— О, неужели? — выкрикнула Жадин, сделав выпад, но «Сердцеед», сидящий в ладони как влитой, ловко парировал этот удар. — Да твоя же жизнь просто… просто показалась мне курортом по сравнению с моей! На тебе не было обязательств! Ты не металась по всем закоулкам пустошей в поиске своего сына! Ты не поднимала с нуля силы минитменов — хотя могла помочь с этим! — чтобы хоть как-то обезопасить жизнь в Содружестве и позаботиться о нищих фермерах. И тебе не приходилось вырезать толпы синтов во главе с охотниками! Ты лишь вернулась назад и могла жить, даже любить как тебе только хотелось. А меня всего этого лишили. И после этого ты называешь себя неудачей Института, Джоанна?!

Их клинки вновь скрестились, но на этот раз преимущество было у миссис Джексон. Все ещё не веря, что она должна сражаться с Жадин, верной Жадин, почти что единственным человеком Содружества, принявшем по возвращению её такой, какой она есть, Джоанна отбила очередной выпад Уильямс, а затем твёрдо произнесла:

— Да. Именно поэтому. Просто посмотри, к чему же всё это привело. Я не смогла поднять с пепла ни одного поселения. Не вернулась бы назад из Светящегося моря. Сражение хоть с одним охотником тут же привело бы к моей смерти. Я влезла в такие тёмные дела, что пустила свою жизнь под откос. А как только это случилось, тут же предала всех, кого только знала, и сбежала с воздушными пиратами. Я недостойный человек, Жадин. Всего лишь резерв. Ведь ставки были сделаны вовсе не на меня, а на женщину, стоящую прямо передо мной. И ты с гордостью смогла преодолеть все ловушки и подножки, которые только наставил на твоём жизненном пути Институт, чтобы доказать одно — только ты имеешь честь возглавить его.

— О, да конечно! — Жадин вновь перехватила инициативу и загнала её к стене домика, но наученная горьким опытом борьбы с охотником, Выжившая увернулась и ушла от атаки в сторону, ступив несколько шагов назад.

— Подумай сама! Кто смог буквально возродить из пепла минитменское движение? Отбил обратно Замок? Завоевал назад неприступный Квинси? Уже не говоря о том, что людям благодаря чьей-то помощи стало дышаться гораздо вольней. Это всё ты, Жадин. Только подумай о том, как же можно обратить могущество Института для их выгоды. Ты ведь видела, что они могут. Заново озеленить Пустошь. Воссоздать фауну прошлых веков. Но вместо этого они начали играться в богов и принялись населять земли своими чёртовыми синтетическими людьми. Разве это должно не прекратиться? Разве кто-то не должен их остановить? И направить в нужное русло? Только тебе и подвластно это.

На несколько мгновений Уильямс перестала атаковать её, задумавшись о смысле услышанного. Но особо поразмышлять не успела: их шум-таки привлёк здешних обитателей и на них ринулся целый рой мутировавших насекомых. Тут же сгруппировавшись, женщины стали спина к спине и достали своё оружие, Джоанна — револьвер, Жадин же — модифицированный пистолет с глушителем.

— А черти б их побрали, специально же не брала с собой весь арсенал в надежде, что никого не встречу, — проворчала она, снимая оружие с предохранителя. — Так, Джоанна, ты со своим суперкрутым глазом берешь на себя дутней, я же займусь гнусами. Только не подпускай их слишком близко!

— Принято, генеральша, — проговорила Выжившая, поднимая наготове руку с револьвером, и тут же усмехнулась — корабельные привычки давали о себе знать, а верность субординации ещё никак не выветрилась.

Вскоре рой из дутней и гнусов окружил их, и женщины ринулись в бой. Поддавались атаке насекомые с трудом: попробуй-ка попади по постоянно мельтешащему со стороны в сторону противнику; даже система V.A.T.S. в глазу Джоанны и Пип-бое Жадин справлялась не особо.

— Видишь, от чего можно избавиться, если позволить Институту… — начала миссис Джексон спустя пару минут, отбиваясь от слишком наглого гнуса, пытающегося впиться в неё. Естественно, хоть какой-то их план полетел в тартарары с такими-то противниками, так что женщины просто палили по самым близким целям.

— Не отвлекайся! — крикнула Стоодиннадцатая, отлепляя личинку дутня от своей шеи. Ещё несколько секунд — и та бы начала с бешеной скоростью прогрызать себе путь вовнутрь её. Сжав личинку обёрнутой в тёмную перчатку рукой, Уильямс раздавила её и брезгливо махнула рукой, пытаясь избавиться от остатков слизи.

К их счастью бой был недолгим, ведь противники не представляли особой опасности и лишь скорее раздражали в бою, нежели наносили огромный ущерб. Злые, уставшие и с ног то головы заляпанные сукровицей лопнувших дутней и кровью гнусов, женщины ввалились в хижину рейнджера и без сил повалились на пол, опираясь о стену.

— Ну и паскуды, — проворчала Жадин, пытаясь стереть из себя слизь первой найденной в комоде тряпкой, а затем же начала обрабатывать антисептиком укус на шее.

Джоанна же тем временем восстанавливала сбившееся дыхание, параллельно оглядывая убранство домика. Было оно весьма скромным: покосившаяся дверь скрипела на петлях от малейших дуновений ветра, на стенах от сырости выросли уродливые грибы-мозговики, из мебели был лишь небольшой шкафчик, обломки кровати и сломанный граммофон, сиротливо валявшийся в углу. А ещё матрас со скрученным женским скелетом на нём. Похоже, бедняжка встретила свою смерть от бомб здесь, в таком глухом месте.

— Надо? — вернувшаяся вновь к нейтралитету по отношению к ней, Уильямс протянула Выжившей стимулятор, но та отказалась, ведь её сильно ранить не успели.

— Вот и прогулялись, — заместо ответила она.

— Не то слово. Мне попытались промыть мозги, а потом напали и опустошили почти что весь запас патронов, — проворчала Стоодиннадцатая, проверяя магазин своего пистолета.

— Ты обещаешь подумать над моими словами? — не собиралась сдаваться Джоанна, понимая, что ещё немного — и она окончательно упустит свой шанс.

Жадин устало прикрыла глаза.

— Я уже не знаю, кому верить. И что предпринять. Каждый старается потянуть одеяло на себя. И каждому что-то от меня нужно. Все почему-то забывают о том, что всё-таки я тоже человек. И могу ошибаться. И оступиться. Да вот только, в отличие от простых людей, цена хоть одной моей ошибки будет слишком высока.

— Ну и куда подевалась прошлая Жадин? — повернулась к ней Выжившая. — Которая запросто могла рискнуть, зная, что поставлено на кон?

— Она слишком устала. Минитмены, «Подземка», навалившееся чёрной тучей Братство Стали, теперь ещё и Институт… И всякому что-то от меня нужно. Выберешь одного — и второй пойдёт на тебя войной.

— Но ведь существуют же и лазейки!

— Возможно, ты и права. «Подземку» можно предупредить — если они вообще выпустят меня живой. В конце концов, производство синтов можно вовсе прекратить, и им будет некого попросту спасать. Мои минитмены могут и не догадываться о влиянии Института, как и не догадывались до этого… или же начать открыто сотрудничать, если мне удастся удачно поспособствовать. Братство же… Нет, с ними на контакт я идти не собираюсь. Если не захотят после предупреждения убраться отсюда — такова их воля.

Внезапно она рывком отлепилась от стены, распахнув глаза.

— Чёрт возьми… он всё продумал. Шон продумал всё это. Или знал, как я захочу поступить.

Джоанна уже хотела было ответить что-то на это, как вдруг её перебил донёсшийся снаружи вой. Словно по команде, женщины рывком поднялись и приблизились к окну без стёкол, пытаясь определить источник звука.

— Вот же… — пробормотала Жадин, первой заметив его.

Это был лохматый яо-гай, вышедший из подлеска на водопой. На вид мутировавший медведь был сытым, чалапал медленно и важно, а с его морды стекала кровь только что убитого животного, которому не посчастливилось стать его ужином. Хищник наклонился к воде и принялся пить совсем неподалёку от них, пока две женщины переглядывались, пытаясь сообразить, что же им делать.

— Он нас учует, — прошептала Жадин. — От нас после битвы разит за версту. А у меня патронов почти что не осталось.

— То же самое, — ответила ей Джоанна, сверяясь с мешочком с припасами в набедренной сумке. — Я думала, что вы со своими ребятами очистили этот район от всяких опасных тварей.

— Очистили, но мы забрели слишком далеко!

Бежать врассыпную — тоже не вариант. Уж слишком уставшими они были после стычки, а тут ещё убегать от медведя, способного в три прыжка сократить расстояние между вами до минимума. И укрытий, где можно спрятаться во время этого бешенного кросса, на горизонте не наблюдалось.

— Вот что, — заговорила наконец Жадин, — предлагаю забаррикадироваться и подождать. Авось и пронесёт.

Сказано — сделано. Они тут же принялись за работу и передвинули к дверям комод, притарабанили сверху матрас и сами подпёрли всю эту конструкцию спинами. Но то ли день был таким неудачным, то ли яо-гаю же наоборот повезло, но он всё же учуял их и ринулся к хижине рейнджера в предвкушении ещё одной — точнее, даже не одной — добычи, но внезапно встретил сопротивление. Зарычав, медведь сначала принялся скрести когтистой лапой по двери, а затем же, когда она не поддалась, начал таранить её головой, но без толку. Дом зашатался во все стороны, на головы женщинам посыпалась труха, но их баррикада всё же выстояла. Предприняв ещё несколько безуспешных попыток, яо-гай рассудительно решил, что добыча на этот раз всё равно от него никуда не денется, так что грузно приземлил свою тушу у порога дома и заснул.

Джоанна опасливо выглянула в окно, чтобы убедиться в этом. Умилительная вышла бы картина, не будь они сейчас в смертельной опасности. Отоспавшись, медведь будет уже не таким сытым, и, возможно, его дальнейшие попытки вполне себе увенчаются успехом.

— И что делать будем? — тихо проговорила она Жадин.

— Ты кому-нибудь говорила, что мы отправимся в эту сторону?

— Нет. А ты?

— Тоже.

— Сигнальные ракеты брала? У вас же пушки здесь есть.

— Нет. Да и даже если так, вместе с яо-гаем разнесут и нас в этом доме.

Они устало вздохнули. Перспективы будущего у обеих рисовались одна другой краше и все никак не отдающие оптимизмом.

— Ну, рассказывай.

Выжившая повернулась к внезапно заговорившей Уильямс и недоумённо спросила:

— Рассказывать что?

— Чем они тебя подкупили. Ты уж не обижайся, но я ни за что не поверю, что ты согласилась поспособствовать Институту по доброте душевной. Если бы они пригрозили тебе чем-то — то ищи свищи, а твой след в Содружестве уже давно простыл бы. Значит, они что-то предложили взамен.

Прежде, чем заговорить, Джоанна неловко разглядывала свои пальцы. Затем же рассказ о своём попадании в Институт полился из неё, слишком медленно, словно тягучая смола, ведь всё же она испытывала угрызения совести за то, на что согласилась пойти. Жадин слушала её не перебивая, лишь изредка вставляя реплики или отвечая на заданные вопросы. Когда же последние слова миссис Джексон повисли в воздухе, та опасливо повернулась к приятельнице и с теплотой в душе отметила, что взгляд той не поменялся. Что бы она ни услышала сегодня, отношение к ней у неё осталось прежним.

— Да-а-а, — протянула Уильямс. — Ну и хитрые же они, черти. Знают, куда надавить и за какие ниточки дёрнуть. Но уж не думала, что ты откажешься принять новое тело. Однако то, что ты попросила взамен… Не знаю, Джоанна. Не знаю, можно ли это вообще осуществить.

— Я бы не стала просить невозможного. Там ведь есть целый отдел, ответственный за подобное.

— Оно-то так, вот только здесь не можешь быть уверен наверняка, всё ли пойдёт гладко. Да и то, как ты предлагаешь это осуществить… Впрочем, ладно, — она тряхнула головой. — Риск теперь — неотъемлемая часть существования каждого жителя пустошей, не так ли?

— Это значит, что ты согласна пойти на соглашение с Институтом? — всё ещё не веря услышанному, переспросила Джоанна.

Жадин предупредительно подняла руку.

— Придержи коней. Я пойду к ним и переговорю с Отцом лично. А там всё будет зависеть от условий, которые мне предложат. Уж извини, но если институтские скажут мне вырезать половину населения Содружества, я буду вынуждена отказаться и позаботиться о том, чтобы подобный приказ больше не был отдан никому. Но если же под моим предводительством они начнут меняться… Возможно, тогда ещё не всё потеряно.

Стоодиннадцатая перевела взгляд на экран своего Пип-боя, отметив, что ещё немного — и Содружество начнёт готовиться ко сну.

— К тому же я так больше жить не могу. Сколько уже можно бояться этой тени Института? Пора наконец избавиться от неё раз и навсегда. А уж с добрыми намерениями или же наоборот — увидим.

— То есть, ты ничего не можешь ответить наверняка?

— То есть — да.

Женщины немного помолчали, а потом миссис Джексон всё же проговорила:

— Спасибо.

— За что? — удивлённо приподняла брови Уильямс.

— За то, что хотя бы попытаешься ради всех нас, обитателей Пустошей. Это… это многое для меня значит.

— Не думай, что кто-то помимо тебя не ищет своей выгоды. У меня тоже имеются определённые личные мотивы для этого сотрудничества. — Она вздохнула, переплела пальцы вместе и перевела взгляд на них. В момент, когда Джоанна думала, что она больше уже не заговорит, Жадин произнесла: — Я забеременела во второй раз.

На секунду-вторую миссис Джексон не поверила услышанному. А затем же, с широко распахнутыми глазами, она накрыла ладонь Уильямс своей и неподдельной искренностью проговорила:

— Это же чудесно, Жадин! Прими мои поздрав…

— Ни черта это не чудесно, — Уильямс отвернулась от неё, вырвала свою руку и устало помассировала виски. — Это вышло случайно. Я не собиралась вновь становиться матерью. Не здесь. Не в таких условиях. Но раз уж жизнь подкинула мне этот шанс и тебя с твоим дьявольским Институтом… Что ж, я не смею от него отказываться. Быть может… — она перевела свой взгляд на живот, в котором ещё не улавливались первичные признаки беременности, — …когда он достаточно подрастёт, здешние пустоши будут уже не такими, как раньше, с моим вмешательством. Быть может, их и вовсе перестанут так называть. Но это всё, конечно, мечты. Я просто хочу дать ему то, что так и не смогла Шону. И, возможно, в этот раз… в этот раз всё будет так, как надо.

После этого Жадин устало откинулась назад на их импровизированную баррикаду.

— Покараулишь вместо меня?

Миссис Джексон кивнула. И пока Уильямс спала, она охраняла её сон, протирая «Сердцееда» от налипшей крови мутировавших насекомых, а ещё размышляла о том, куда же их дороги всё-таки завели — и как же так получилось, что общий враг стал для обеих единственной надеждой.

Отдых был, впрочем, недолгим — спустя час совсем неподалёку раздался грохот выстрелов, на которые сердитый разбуженный яо-гай среагировал немедленно. Выглянув на улицу из окна, Джоанна сразу же увидела причину этого — это Гарви и Валентайн пришли им на помощь. Как они вообще их отыскали?

— Что там? — выныривая из сна, спросила Жадин.

— К нам подоспела подмога. Они отвлекли на себя яо-гая. Кидают дымовую шашку, только зач… А. Оу.

В следующий же момент прогрохотал взрыв от пушечного орудия и хлипкую хибару, служащую им временным укрытием, неслабо так тряхнуло. Джоанна потупилась назад, но выстояла.

— Ты в порядке? — спросила она у Уильямс, отряхиваясь от насыпавшихся сверху щепок.

— Вполне, — коротко ответила та, принимая предложенную Джоанной руку. А затем усмехнулась, тоже выглядывая в окно. — Мы редко используем пушки, но я рада узнать, что действуют они превосходно.

Вместе они разобрали назад всё их импровизированное ограждение как раз до того времени, когда джентльмены подоспели к укрытию.

— Вижу, вы просто не можете без приключений, — проговорил Ник ещё на пороге.

— Стараемся, — хмыкнула Жадин.

Вслед за роботом вовнутрь шагнул Престон, и Джоанна отметила, что тот ещё не совсем оклемал от недавнего ранения: под глазами виднелись тёмные круги, кожа стала словно прозрачной и была покрыта испариной от недолгой битвы, да и держался он не так ровно, как раньше, а слегка сутулился. Тем не менее, сейчас Престон улыбался от уха до уха.

— Нашлись, — проговорил он, сложив руки на груди. — Как вы вообще умудрились забрести в такие дебри? Если бы не постовой, увидевший, что вы пошли вдоль реки, мы бы вас и до завтра не отыскали.

— Мы были увлечены слишком интересной беседой, — парировала Жадин, выходя из дома. — Но да — спасибо вам. И за тест пушечных орудий — отдельно.

***

К Сэнкчуари они дошли без приключений. Лишь приходилось несколько раз останавливаться ради Престона, который ещё слабо выносил длительные переходы. Но всё же — пошёл их искать.

«Он или знает, или догадывается о Жадин», — заключила про себя Джоанна, но расспрашивать, конечно же, не стала — уж слишком это было личное, да и они с Уильямс не были настолько близки, чтобы обсуждать ещё и подобное.

У дома генеральши они и распрощались, после того, как Джоанна наспех приняла душ с милостивого разрешения хозяйки. «Утром», — шепнула ей Жадин, и миссис Джексон кивнула. Её знакомая, как и всегда, не собиралась долго тянуть кота за хвост.

Выжившая же побрела в направлении дома, где пришедшим путникам и торговцам за горсть крышек сдавали спальные места.

— Что, опять «комнату для меня и моего напарника»? — отозвался позади Валентайн, всю дорогу до этого бывший необычно молчаливым.

Губы Джоанны мимо её воли изогнулись в кривую улыбку, такую же, как и отметины от молнии на её теле.

— Ха. Ха. Ха, — ответила она, тоже вспоминая тот постыдный эпизод. — Нет, в этот раз я не настолько расточительная, чтобы позволить себе отдельную комнату. Да и, к тому же, привыкла делить одну с множеством людей.

Что лишь отчасти было правдой, подумала она спустя несколько часов бесцельного лежания на койке. В узкой комнатке у неё было всего лишь шестеро соседей на двухъярусных кроватях, да и храпели не так громко, как те же пираты, но почему-то заснуть миссис Джексон всё равно не могла. Сначала Выжившая предположила, что это всё из-за компании, бурно празднующей день рождения через кажущейся картонной стену, но вскоре она поняла, что это не так.

На душе было неспокойно. Содеянное ею сегодня томило, жгло изнутри, будто разъедающая всё на своём пути кислота, не давало смежить веки и предаться забвению. Правильно ли она вообще поступила, вручив Уильямс в руки бразды правления Институтом? И что, если нет? Что станет с Содружеством, если Жадин должно не справится с назначением руководительницы и повергнет эти земли в хаос? Вина за это будет полностью лежать на её плечах, ведь это она толкнула Уильямс в спину вслед неизвестности и также, как и сам Институт доселе, крикнула ей: «Выживай».

Джоанна крепко зажмурилась, не давая деструктивным мыслям и дальше прокладывать себе дорогу вглубь её сознания. Это же Жадин. Не рядовая жительница Пустоши. У Жадин на всю жизнь планов с десяток на каждый исход. Уж крах Института она точно предотвратит.

Кое-как успокоив себя, Выжившая поднялась. Нить сна всё равно была утеряна, и она начала догадываться, что заснёт теперь очень нескоро. Женщина подошла к окну и распахнула створки, впуская в затхлое помещение свежий летний ветерок, колышущий занавески с любовно зашитыми прорехами.

Она уселась на подоконник спиной к комнате и свесила ноги вниз, а затем устало положила голову об оконную раму.

— Не спится? — раздался голос неподалёку.

Выжившая вздрогнула и инстинктивно потянулась к шпаге на поясе, которой там как раз и не было. Однако это был всего лишь притаившийся Ник, которого она не заметила.

— Ты как… как ты здесь оказался?

— Курил с ребятами на посту. Решил пройтись. А затем увидел, что кое-кому не до сна.

— Вроде того, — хмыкнула она. — День был какой-то… дикий. Думала, что вырублюсь сразу, как только увижу подушку, да что-то не сложилось.

— Хочешь, украду тебя на эту ночь? Я как раз видел одно неплохое местечко, пока прочёсывал окрестности в ваше с Жадин отсутствие.

— Только если там меня опять не ждёт засада, — произнесла Выжившая, вспоминая своё недавнее приключение.

— Обещаю, оно полностью безопасно.

С такой же, как и прежде, галантностью он протянул ей руку, и Джоанна ухватилась за неё, а после спрыгнула — до земли с подоконника было совсем ничего.

— И куда же пойдём? — она нехотя отпустила его ладонь и тут же упрекнула себя за подобные мысли.

— Помнишь, мы когда-то проходили через Конкорд? — Выжившая кивнула. — Оказывается, после зачистки Жадин и её минитменов больше никакая пакость не покусилась на него. И в одном из домов я обнаружил кое-что необычное. Возможно, это заинтересует и тебя, если ты всё ещё продолжаешь собирать предметы олд-тека.

— Нет, уже нет, — мотнула головой Джоанна. Как же всё ещё было неправильно ощущать её — эту огромную пропасть между ними.

— Не сказать, что я жалею об этом. До сих пор ещё помню, как мы тащили к тебе домой граммофон и по пути на нас напали рейдеры.

— Между прочим, мистер, я смогла тогда отбиться от них сама.

— Почти. Одного я этим самим проигрывателем насмерть ударил по голове.

— Я тогда ещё переживала, сможет ли он после такого и дальше играть мелодии.

— Не сказать, что переживал я.

Она фыркнула, сдерживая смех.

За этими разговорами они как-то даже незаметно приблизились к Конкорду. Заброшенный город-призрак как всегда встречал их сильными порывами ветров на безлюдных улицах и ощущением скрытой угрозы — для пустошей такая тишина была не к добру.

— Ты уверен, что тут никого нет? — спросила Джоанна, ощущая себя явно не в своей тарелке. Зря она послушалась его и не прихватила с собой хотя бы шпагу.

— Абсолютно. Соседство с другим по важности поселением минитменов сбивает желание у недругов, знаешь. К тому же патрули часто делают вылазки сюда в поисках припасов для Сэнкчуари, так что об опасности уже давно было бы известно. Ну, и я же был здесь совсем недавно.

— Ладно-ладно, мне хватило бы и одного факта, — Джоанна примирительно подняла ладони, но ноющее чувство паранойи немного притупилось.

Валентайн повёл её к одному из четырёхэтажных домов в центре города и указал на аварийную лестницу. Поднявшись наверх, миссис Джексон обнаружила, что отсюда открывался прекрасный вид на город.

— Это — то, что ты хотел мне показать?

— Нет, — мотнул головой детектив. — Следуй за мной.

Они прошли дальше по плоской крыше здания, пока не уткнулись в небольшую деревянную пристройку, созданную, по всей видимости, уже после войны. А возле неё был…

— Поверить не могу! — С широко распахнутыми глазами Джоанна повернулась к спутнику. — Это же настоящий телескоп.

— Он самый, — кивнул робот, наблюдая, как миссис Джексон подошла к устройству на треножнике и осторожно положила на него ладонь. — Я обнаружил его в защитном контейнере здесь. Сначала думал, что в нём лежит какое-нибудь оружие или броня, но очень ошибался. А затем увидел все эти схемы, — он кивнул на несколько тёмных листов с изображениями звёздного неба, лежащими на столике неподалёку брошенного спальника. От времени и сырости мел на них почти стёрся и прочитать их было невозможно. — Так что настроил его, а потом решил, что это достойно твоего внимания. Кто-то жил здесь, глядел на звёзды и пытался их упорядочить. А затем исчез.

— Не потому ли, что в городе появились рейдеры?

Он на секунды две застыл, как это всегда бывало при сбоях его систем, и сердце Джоанны уже в который раз за их недолгое путешествие тревожно пропустило удар. Спустя мгновенье взгляд детектива вновь стал осознанным и тот проговорил:

— Этого мы уже никогда не узнаем.

— Как ты вообще его нашёл?

— Снизу увидел эту пристройку. Решил разведать, нет ли тут каких-то припасов, но увиденное даже больше порадовало.

Джоанна осторожно провела ладонью по холодной металлической оболочке телескопа, а после проговорила:

— В такую мрачную эпоху кто-то всё равно хотел смотреть на звёзды. Раньше я бы им восхитилась. Сейчас же…

— Может, он высчитывал дату приземления на наш континент инопланетян, — усмехнулся Ник.

— Не думаю, что хоть один пришелец выживет в подобных условиях. Хотя кто знает… Вдруг как будет в «Потрясающе крутых историях» — его сородичи спустятся на Землю и начнут истребление населения.

— Думаю, никто даже и не заметит этого. Человечество вполне себе справляется с этим вот уже какое тысячелетие.

Выжившая усмехнулась и склонилась над телескопом, не зная, как к нему подступиться.

— В детстве мне всегда хотелось такой, но родители мне отказали. Они посчитали, что астрономия — не занятие для юных леди. Хотя звездочёта из меня бы всё равно не вышло — я слишком неаккуратная и не могу сконцентрироваться на одном рутинном занятии больше месяца.

— Ну, зато здесь ты отыскала в себе новые таланты.

— Не знаю, стоит ли мне радоваться им.

Она поднесла окуляр к глазу. Одна из линз треснула, но сбоку, так что вид не портила. Джоанна направила взгляд телескопа вверх и на мгновение забыла как дышать — перед ней букетом раскрылась россыпь звёзд, близость и холодность которых будоражила сознание. Однажды в школе их водили на экскурсию в планетарий, но даже тогда её ощущения были не такими яркими.

Женщина почувствовала себя совсем крошечной-крошечной на одной из бесчисленных планет, полностью разгромленной своими же обитателями. Сколько же их было, таких самых, за которыми молча наблюдали мёртвые звёзды?

Она всё же отлипла от окуляра, когда ненужные мысли начали лезть в голову.

— Вижу, ты уже его настроил.

— Пытался. Для неподготовленных это весьма сложно и возился я с ним долго. Но днём вид был никудышный — телескоп всё-таки любительский, так что особо тогда я ничего не увидел.

— О, и предоставил честь первой посмотреть на звёзды мне?

— Я подумал, что тебе это будет интересно.

— Почту за честь.

Совсем на миг он улыбнулся той прежней улыбкой и сердце Джоанны растаяло. Сопротивляться этому у неё уже не было сил.

Затем же они остановились у края крыши, с которого открывался вид на музей и старую церковь около него. Детектив постелил свой плащ для неё, и сколько бы Выжившая не отнекивалась, ей всё же в скором времени пришлось поддаться.

На несколько часов исчезнувшая между ними неловкость воцарилась вновь и лишь усугубилась светскими разговорами. Поверить только, что когда-то тишина между ними казалась уютной… Сейчас же от неё веяло стольким невысказанным между ними. Хоть не холодом, как при их первой встрече накануне.

— Что же такого вы обсуждали с Жадин, раз забрели в такие дебри? — первым решил забросить удочку Ник, но Выжившая лишь мотнула головой, а затем подтянула к себе колени и обхватила руками.

— Боюсь, что, рассказав, я выдам не только свои тайны. — На самом-то деле всё было почти не так — но лучше уж ему не знать об этом.

— Как хотите, леди, — не стал настаивать Валентайн. — Просто, если вам нужна помощь…

— Думаю, дальше Жадин сама, — Джоанна махнула рукой. — Но спасибо. Правда. Ты вовсе не обязан…

Она закрыла лицо ладонями, а затем несильно надавила пальцами на веки, пока собиралась с мыслями. А потом всё же решилась:

— Я хочу попросить у тебя прощения.

Её спутник удивлённо вскинул брови и повернулся к ней.

— За то, какой же невыносимой я стала. Что удрала, не оставив после себя ничего. А вернувшись, устроила холодный приём. За то, что мне было тяжело признаться себе в том, насколько же я вела себя ужасно по отношению к вам. И что я не смогу стать прежней.

— Тебе и не нужно.

Их глаза встретились — и Выжившая больше не смогла отвести взгляда.

— Я и сам хорош. Мне казалось таким… несправедливым, что ты не оставила после себя ни одной весточки — как будто была обязана — что я… просто не смог поверить в то, какой ты стала. Будто тебя подменили. Но потом я увидел тебя в Квинси. И понял, что ты всё ещё та самая Джоанна — просто Пустошь потребовала своего.

А потом Ник осторожно поднёс ладонь к её щеке и, выждав немного и не встретив никакого сопротивления, провёл пальцами по узорам её шрамов. На секунду Выжившая зажмурилась — и слегка подалась вперёд.

— Знаешь… недавно я проводила генеральную уборку у себя дома и обнаружила, что твои рубашки так и остались делить напополам место с моей одеждой в комоде. Ты их так и не забрал… Но я… — прежде чем он успел что-то сказать, миссис Джексон быстро протараторила: — …я была бы не против, если бы они всё так же там оставались.

— И вновь я вынужден завести старую песнь. Только помимо того, чтобы добавить, что я старый робот, скажу, что я ещё робот, который вот-вот отключится навсегда.

— А я вновь добавлю, что меня это никогда не останавливало.

Детектив устало уронил ладонь.

— Нам осталось очень мало. Из-за нашей же глупости.

— Тогда давай не станем тратить попусту отведённое время. На ссоры или недоговорки.

— Я согласен, Джоанна. Но прежде, чем меня вырубит навсегда, я бы хотел завершить все начатые в агентстве дела. Чтобы не обнадёживать людей, обратившихся ко мне за помощью, доверившихся мне.

Она мягко приземлила свою ладонь ему на колено.

— Тогда нам нужно спешить. И выдвигаться в путь уже завтра. Сегодня, если быть точнее.

— И уж раз ты согласилась, хотя о большем я и подумать не мог… — детектив отвёл взгляд в сторону. – Если вдруг… если вдруг мы не успеем, могу ли я взвалить на твои плечи такую ношу и попросить закончить всех их за меня?

— Не говори такого.

— Джоанна…

— Ну конечно, Ник. Но я всё же предпочту…

Договаривать она не стала. Лишь склонила голову, а затем уронила её ему на плечо и прикрыла веки, почувствовав, что изнеможение организма всё же берёт своё. Схожая ситуация напомнила ей о кое-какой другой.

— Это ведь ты тогда перенёс меня тогда? В Квинси.

— Да. Когда очнулся после перезагрузки систем, сначала и не поверил, подумал, что словил какой-то глюк от недавнего перенапряжения. — Валентайн приобнял её одной рукой, всё так же медленно и осторожно, словно вспоминая, как это вообще делается. — Затем боялся спугнуть. Вдруг ты бы на меня кинулась спросонья?

— После всего пережитого я бы могла, — улыбнулась Выжившая.

— Ну, а я решил рискнуть. А ещё тогда у меня появилась пища для размышлений на целый день. Особенно после того, как ты начала вести себя как ни в чём не бывало.

— А я тем временем все сутки провела в подобных же мыслях.

— Если бы мы тогда объяснились, стало бы легче?

— Едва ли.

— Вот и я так думаю.

Джоанна зевнула и прикрыла рот ладонью, что не укрылось от её спутника.

— Я и забыл, что час-то на улице совсем поздний. Хочешь, пойти назад, в Сэнкчуари, птичка?

— Нет. Давай просто посидим и…

Договорить она не успела — её-таки сморил сон.

***

Следующие две недели были самыми насыщенными в её жизни, которые она когда-либо помнила. Казалось, они с Ником излазили вдоль и поперёк весь Бостон, и Выжившая уже могла без карты ориентироваться во всех его лазейках и закоулках. Они видели множество мертвецов — и живых, которых следовало вызволять из плена или же вытаскивать из множества передряг. Они видели улыбки при воссоединениях, а ещё громкие скандалы и следовавшие за ними слёзы радости и облегчения. На каждую из этих историй было бы столько материала для статей Пайпер, если бы они хоть на мгновение остановились у неё и надиктовали всё произошедшее. Но останавливаться попросту было некогда.

Однако время возвращаться домой всё же пришло. Джоанна резко почувствовала эту обволакивающую боль в груди и осознала, когда они шагнули за врата, ограждающие Пристанище от пустошей. Ник, кажется, догадывался об этом всегда.

Одни рука об руку шагнули к притаившемуся в конце улицы зданию и на мгновение задержались на пороге, каждый вспоминая, как первый раз он встречал их — снизу на ступеньках толпились жаждущие разорвать их плоть — живую и механическую — дикие гули, едва сдерживаемые Валентайном, а миссис Джексон же всё никак не могла взломать двери своего же собственного обиталища.

Затем они прошли коридор и заглянули в гостиную. Место, где раньше стоял рояль, сиротливо пустовало и это было заметно с самого незначительного взгляда. Выжившая отвела глаза в сторону, но её спутник как всегда тактично не стал ничего спрашивать.

И после они остановились в библиотеке. Сбросив верхнюю одежду, Валентайн присел на неширокую софу. Джоанна же не знала, куда себя деть, что, конечно же, не укрылось от него.

— Не стоит стоять надо мной, как над умирающим в постели, — криво улыбнулся он. — Я не вырублюсь в эту же секунду. Просто система диагностики дала сбой, поэтому… Но ведь я ещё держусь молодцом. Пойди лучше сделай себе чаю. Отдохни с дороги. Я никуда не денусь, обещаю.

— Я не устала. Правда, — попыталась ободряюще улыбнуться она, но последствия их суетливой гонки со смертью — как бы иначе не называл это детектив — всё же наложили на неё свой отпечаток. Тот вполне себе лечился здоровым сном и трёхдневным отдыхом, от которого Выжившая всё равно отмахивалась — на том свете отдохнёт.

— Смотри сама, — кивнул детектив.

Ник раскрыл ей свои объятия, и Джоанна шагнула к нему, возвышаясь над ним. Он устало обхватил её за талию и уткнулся ей в живот, а миссис Джексон механически приобняла его за шею. Мыслями она пребывала совершенно не здесь.

У них осталось так мало времени.

Возвратившись в Пристанище, она неожиданно для себя увидела стоящую в отдалении и беседующую с торговцами Жадин, которая необычно для неё была одна, без своих спутников. И Выжившей вспомнились недавно услышанные мельком где-то в закоулках Даймонд-сити новости о битве за Банкер-Хилл. И об её исходе.

Уильямс встретилась с ней глазами и едва заметно кивнула.

Пора.

Сейчас же, вспоминая её взгляд, Джоанна никак не могла решиться. Ей бы хоть немного, хоть каплю уверенности и смелости Жадин!.. Смогла ли бы тогда она осуществить задуманное? А разве у неё есть иной выбор, кроме этого?..

Словно подсознательно уловив, что её что-то гложет, Ник поднял голову и спросил:

— Может, всё же поспишь хотя бы несколько часов?

Миссис Джексон мотнула головой, выскользнула из его кольца рук и присела рядом.

— Скажи… Если бы тебе представился шанс, второй шанс… как бы ты поступил? Ты бы воспользовался им?

— О чём ты? — Ник недоумённо взглянул на неё.

Выжившая лишь заломила руки, не зная, как же выразить всё, что только томилось всё это время в её душе. Да и понял ли бы он? То, что она собиралась сделать?..

— Просто скажи. — Она положила ладонь ему на плечо.

— Увы, даже бы если он, этот второй шанс, был, мы его потеряли давно. Беннеты ведь покинули Содружество. И не оставили никаких зацепок, где мы могли бы их отыскать. Но так… Я не стану строить воздушные замки. И с частью приму уготованное мне. Но всё же — я бы отдал всё за то, чтобы побыть с тобой ещё хоть немного больше времени.

Её плечи судорожно дёрнулись, и Джоанна издала то ли вздох, то ли всхлип. Она склонилась ко своему спутнику и соприкоснулась с ним лбами. А затем тихо произнесла:

— Тогда ты должен простить меня за то, что я собралась сделать.

И прежде, чем на его лице успело проступить удивление и осознание сказанных ею слов, Выжившая выпалили:

— NK-VTN, сброс до заводских настроек. Код авторизации: мимесис.

Его тело мгновенно застыло, взгляд навсегда потух, а голова склонилась, словно при поклоне.

— Прости… — отрывисто зашептала Джоанна, обнимая поникшее, как у марионетки с отрезанными ниточками, тело своего спутника. — Прости меня… я… — подкатившие к горлу горестные всхлипы душили её, но Выжившая не хотела останавливать свою речь, словно она единственная сейчас имела значение. — Я думаю, так будет лучше. Ты бы точно не одобрил то, что я… я пошла на сделку с Институтом. Но они обещали помочь. А ты всё же должен жить.

Зажмурившись, миссис Джексон вспомнила, как тогда, в белых стенах Института, осмелилась на такую дерзость. Как на морщинистом лице сына Жадин впервые промелькнуло подобие удивления, будто он точно не ожидал подобного от образца номер три. И как она твёрдо заявила, что этот проект будет проходить под полным курированием Жадин — только когда она заступит на пост руководительницы Института. А ещё слова Отца о том, что модель-прототип нестабильна и при переносе личности в новую оболочку может не сохранить все воспоминания, записанные в платы памяти. Джоанна сказала, что готова рискнуть. Что ей ещё оставалось?

Выжившая просидела так, кажется, несколько часов, хотя на деле не прошло и получаса. Время для неё уже в который раз в жизни разделилось на «до» и «после». Только в этот раз она почти знала, что будет дальше. Почти.

Затем же миссис Джексон подняла голову. С мучившей всё тело и терзавшей душу болью заставила себя отпустить его конструкцию, больше не издающую мерное тиканье, как у старых часов. И встала на затёкшие от долгого неподвижного сидения конечности.

А потом вспомнила кое о чём и ринулась к своей дорожной сумке. Беспорядочно начала выбрасывать всё её содержимое на пол, пока наконец не докопалась до самого дна и не выудила притаившийся там слегка пообтрепавшийся конверт. Его письмо. Она совершенно забыла о нём по возвращению в Содружество. Но вот оно опять напомнило о себе.

Подогнув под себя ноги, женщина принялась вскрывать его, совсем не заботясь об аккуратности. Первым из него выпал небольшой тканевый свёрток. Джоанна развернула его — и едва не выронила. Перед ней были их с Нейтом обручальные кольца — изрядно потускневшие, с множеством царапин и тёмными пятнами налёта — но всё же эту выведенную изнутри надпись она бы узнала всегда.

«Love, honor and cherish».

Но… как? Чувствуя предательскую дрожь в пальцах, Выжившая потянулась за вложенным в конверт листом бумаги. Похоже, разгадка всему ждёт её именно в нём.

Его почерк был таким же нечеловеческим. Слишком ровным, без единого следа клякс от пера, с округлыми выведенными буквами. Но всё же в нём прорывалась и присущая ему сдержанность в том, как они ложились рядом, а ещё их слегка клонило в левую сторону.

«Джоанна,

Или мне всё же стоит звать тебя Анной? Я заметил, что ты никак не реагировала на то, как другие минитмены зовут тебя настоящим именем. Но всё же — когда-то давно ты никогда не называла меня Николасом, когда я попросил тебя об этом.

Если ты читаешь это, значит, я уже за много километров от тебя и успел отдать это письмо.

Если ты читаешь это, значит, что наши дороги вновь разошлись.

Если ты всё же читаешь это, а не выбросила за борт при первой же возможности, значит, что отголоски женщины, которую я когда-то знал и которой, если ко мне вообще применимо это, отдал своё ржавое сердце, всё ещё живы.

Итак…

С чего бы начать это небольшое послание? Наверное, с точки, где наши пути разошлись. Когда ты ушла, я впервые за долгие годы моего существования не знал, что нужно делать. Сначала пытался завалить себя работой в агентстве, пока не понял, что даже я начал уставать. А потом одним днём проходил мимо клиники Даймонд-сити и вспомнил твой рассказ о Кейт. В следующую же секунду в мои микросхемы ударила мысль: отследить и найти их. И я начал долгую охоту за двумя кусками металла, словно от этого зависело мое существование.

Сейчас я хочу отдать их тебе назад. Как свидетельство того, что однажды ты пожертвовала самым ценным, что на тот момент у тебя было, ради жизни подруги. И чтобы ты помнила об этом. Даже сейчас.

Скорее всего, мы больше не увидимся после нашего прощания. И мне правда жаль. Мы много чего наговорили друг другу и два наши последние разговорав Квинси никак не смягчили всех тех ошибок, что мы наделали.

И всё же, если ты уже дочитала до этого момента, я буду надеяться, что ты поняла, что же я хотел сказать этим посланием.

Пусть ты уже не приварена ко мне, но я к тебе — ещё да.

Н.»

Последние строки внезапно размыло каплей, и только тогда Джоанна перестала перечитывать и упорядочивать его мысли в голове. Очнулась и поняла, что её оставшийся глаз впервые за столько месяцев плачет.

А затем миссис Джексон наконец-то дала волю слезам.

Однако, когда Жадин переступила порог её дома, она уже выглядела собранной и сдержанной. Но от утешений отказаться не смогла. И две поломанные Пустошью женщины стояли, обнявшись, и на миг забыли о возложенных на их плечи обязательствах и обещаниях.

========== Эпилог ==========

Пайпер дописала последние строки статьи и сладко потянулась, радуясь, что основной этап работы наконец-то преодолён. Сидящая на соседнем кресле Элли оторвалась от шитья, когда журналистка первой заговорила с ней:

— Всё. Статья о позорном изгнании бывшего мэра Макдонаха наконец-то готова. Хоть завтра печатай, если бы не эта треклятая редактура.

— Хочешь прочитать вслух? — вернувшись к штопанью, спросила её жена.

— Пока что нет — дам ей время остыть. Лучше расскажи мне, как прошла первая неделя на посту секретарши новой мэрши города.

— Стабильно, — отрезая нить нужной длины, ответила Элли. — Очень много работы — а ещё больше ждёт впереди. Женева начала кардинально переворачивать всё с ног на голову. Боюсь, что такой подход может сыграть плохо — жители нашего города любят стабильность.

— Кто знает. Может, как раз таки перемены — именно то, по чём они уже успели истосковаться.

Спустя несколько минут Пайпер добавила:

— Кстати, ты не видела в городе мою сестру? Что-то я переживаю, что не стоило ей доверять тому торговцу и вообще идти за ним…

— Зря. Из всех караванщиков док Уэзерс — самый приятный и честный. Да и его маршруты не так опасны, как у той же Крикет — так, всего несколько ферм.

— Всё равно… Сначала она заявила, что хочет жить отдельно от меня, потом и вовсе начала исследовать пустоши… В таком возрасте я подобным не занималась.

Элли с укором посмотрела на неё.

— Нат сама должна решить, кем хочет стать, и пребывание за стенами нашего города этому точно не поможет.

— Возможно, ты и права… — вздохнула Райт и откинулась на спинку стула.

— Кстати, видела сегодня Джоанну.

Пайпер тут же оживилась.

— Мельком. Выходила из агентства. Кажется, это было последнее дело.

— И не навестила!

— Дай ей время. Её можно понять.

— Твоя правда.

После же затем их разговор потёк в совершенно другое, мирное русло и о Выжившей больше никто не вспоминал.

На глазах умирал её сын — а Жадин не могла проронить ни слезинки. Лишь молча бессильно наблюдать. Всё, чёрт возьми, случилось гораздо раньше, чем она предполагала. И теперь на её плечах колоссальная ответственность за будущее Содружества. А прошлое же, вместе с последними вздохами Шона, растворялось в небытие.

Он что-то шептал ей на выдохе, свои последние слова, но их смысл всё никак до неё не доходил. Словно сознание отчаянно пыталось абстрагироваться от всего этого. Лишь последняя его фраза царапнула изнутри, заставив Уильямс наконец-то вспомнить, где же она находится и перед кем.

«Спасибо за все, мама».

Он навечно смежил веки и Жадин, бросив на него последний взгляд, хладнокровно развернулась к ступеням вниз. Проникнуться хоть какой-то симпатией и толикой любви к этому бездушному, пугающе спокойному человеку, в жилах которого бежала её кровь, она не смогла.

Да и мысли её уже были совершенно не о нём. Нужно было срочно созвать совет директоров. И на нём же подготовить почву для будущих семян сомнений в правильности деятельности Института. Созревать они будут долго, но с её руки… Тогда-то они и начнут помогать поверхности. И обратят плоды своих трудов во благо, а не ради целей минувших дней. А она станет им, детям Института матерью, которую так хотел видеть в ней Шон.

Вот только цели их разойдутся.

— Знаете, мэм, после того, как вы сказали, что собираетесь отправиться на нашей посудине в Европу, я сначала подумал, прошу меня извинить, что вас немного засбоило. Но вот мы уже в Гренландии, а я всё ещё не могу поверить, что мы преодолели уже треть пути.

Мелисса лишь усмехнулась, слушая доклад своего старого штурмана.

— И, что самое невозможное, я стал замечать, что команда словно расцвела, — продолжал Дядюшка Рив. — Пусть на этом корабле и не так просторно, а множество из нас откололось, оставшиеся всё же… Вы словно заново вдохнули в них жизнь.

— Чего я и добивалась, — ответила роботесса. — Хочешь открою тайну, Рив?

Тот кивнул, вытягивая сигарету из непочатой пачки местной островной фирмы.

— Я и сама поначалу сомневалась в успехе экспедиции. Но теперь… нет, уже ни капли. Мы донесём свои паруса до берегов Европы. И наконец-то разрушим этот барьер. Выясним, что же такого с ними стало, что они до сих пор не вышли на связь. А там — вернёмся ли или нет… Увидим.

— Ты стал уже таким взрослым, Роланд.

Она искренне улыбнулась своему старому знакомому, стоявшему на крыльце её дома. Миллер пришёл погостить несколько дней назад, ведь только тогда отвлёкся от своей работы в библиотеке, вернулся домой и услышал о её возвращении.

— О, это из-за того, что я решил отрастить бороду. Так-то, несмотря на свои двадцать три, моей душе всё ещё присущи юношеские порывы, что заставляют меня порою предаваться необдуманным поступкам.

Его высокопарная манера разговора ничуть не изменилась за эти три года. Но сам Роланд, всё же, да — лицо потеряло хоть какие-то следы детской округлости и стало словно состоять только из острых углов. Россыпь веснушек уже не так ярко выделялась на щеках, но карие глаза не утратили своего блеска и того чистого энтузиазма, питающего его всё это время, которое Джоанна только его и знала.

Позади Роланда маячил верный робот-дворецкий Дживс, ставшим ему незаменимым спутником за всё это время. Обычно он не встревал ни в какие разговоры своего напарника, и этот раз не стал исключением. На его лице играла лёгкая вежливая улыбка, которую ему диктовали алгоритмы личности, встроенные ещё братьями Беннетами.

— Рад был повстречаться — но вынужден уже идти. Обязанность Хранителя Бостонской публичной библиотеки зовёт меня выполнять свой долг.

— Как-нибудь нужно наведаться к вам.

— Обязательно! И ещё, Джоанна… спасибо, — добавил Миллер.

И он порывисто обнял её на несколько секунд, а затем отстранился с неизменной задорной улыбкой на губах.

— За что? — удивилась Выжившая.

— Да хотя бы за подаренную эту должность. Или спасение меня в тот роковой день. Уже не говоря о правде, которую ты принесла в наш дом — хоть и горькую, но после неё нам всем стало легче.

— Береги себя, — послала ему ответную улыбку женщина. — И Дживса.

— Тут уже наоборот получится, — подмигнул ей Роланд. — Дживс, дружище, пора в путь?

— Вам решать, сэр, — с неизменной учтивостью ответил тот, и вскоре двое путников зашагали к тяжёлым вратам выхода.

Джоанна долго смотрела им вслед, понимая, что сейчас, в этот момент она вновь не имеет какой-либо масштабной цели на будущее. Словно опять вышла из Убежища 111 во враждебную пустошь. Только теперь — уже не растерянная и заплаканная, а с гордо поднятой головой. К тому же несколько дел у неё всё же остались незавершёнными. Следовало узнать, как там Квинси и Америка, во что же таки превратил библиотеку Роланд за три года, как продвигаются дела у Пайпер в редакции…

Миссис Джоанна Джексон развернулась назад к порогу своего дома и шагнула вовнутрь. Между ею-прошлой и ею-нынешней было одно большое, существенное отличие. Теперь она была не одна.

Последний созданный синт третьего поколения распахнул дверцу заброшенной бостонской забегаловки, оглянулся дабы узнать, не привлёк ли чьего-то внимания, и зашёл вовнутрь пыльного помещения. Мать предупреждала, что первый телепортационный скачок будет неприятным, но настолько… Дабы удержать равновесие, он прислонился к стойке бармена, а затем взгромоздился на неудобный высокий стул без спинки.

Чтобы хоть как-то занять себя от опасных мыслей о том, что он оказался во враждебных ко всему живому — а к нему особенно — пустошах, синт принялся перебирать все карманы выданного ему длиннополого плаща, имитирующего потрёпанные временем одеяния. Их вместе с обмундированием за день до этого отдала ему Мать, когда сказала, что он может наконец-то отправляться на поверхность. Эти вещи когда-то принадлежали… ему: револьвер, громоздкая шпага, несколько записок с рваными краями, носовой платок с вышитыми не его инициалами, мешочек с редким крепким табаком и сама трубка — при виде неё ему тут же хотелось закурить. А ещё фотография. Истёршаяся в местах, где её несколько раз складывали, но всё же хорошо изображавшая двоих. Одним из них, покоцанным роботом, был он, как сказала Мать. Ещё в Институте синт сравнил это изображение с собой, стоя у зеркала, и действительно обнаружил схожесть черт, хоть его новая оболочка немного, но всё же отличалась. Второй же была улыбающаяся от какой-то его шутки женщина. При взгляде на неё синт чувствовал какое-то странное покалывание под кожей, и казалось, ещё немного — и он бы точно её вспомнил. Однако защищённая память старой модели всё никак не хотела пробиваться, хоть где-то, в чертогах разума, синт понимал, что та всё ещё осталась при нём. А он из прошлого оставил себе лазейку — выведенную чернилами небольшую стрелочку в углу фотокарточки. Перевернув её, синт вновь вчитался в слова, которые уже успел выучить наизусть.

Добрососедство. «Дом воспоминаний».

Судя по карте, подаренной ему Матерью, этот загадочный город находился совсем недалеко, за полчаса ходьбы. Так что причин медлить больше не было.

Он ещё раз перевернул фотографию и вгляделся в изображение знакомой незнакомки. Когда-нибудь, подумал Ник, они всё же встретятся.