Бессилие и ужас в театре кукол (СИ) [Максим Ставрогин] (fb2) читать постранично, страница - 3

громко пел какую-то песню из его молодости и чуть пританцовывал.

— Ну, чего пришёл? Иди к себе в зал, там пой, — сурово произнесла бабушка.

— Ишь взъелась! Скоро праздник — новый год! Даже попеть уже нельзя? — Всплеснув руками и чуть не задев ими Марка, возмутился дед.

— Нет, нельзя, Сергей.

— Тьфу ты, Марк, не слушай её! Она, дура старая, ничего не понимает. Дай мои пятьдесят рублей! — вновь обратился он к усталой женщине.

— Какие ещё твои пятьдесят рублей? Нету! В доме вообще нет денег и уж тем более твоих! Все кончились, все тебе на водку ушли.

— Ах! Во-от как? Да я их специально отложил. Украла, значит! Ну-ну, я тебе ещё это припомню, коза старая, — сказал он и приставил себе к затылку два пальца, показывая эту самую «козу».

— Сергей, уйди же. Не мешай, — взмолилась бабушка, хотя глаза её при этом горели отвращением и ненавистью.

— Я то уйду, уйду. А это, быть может, последний новый год в моей жизни. Э-эх! Помру молодым!

Развернувшись, он ушёл в зал и вновь запел свою песню.

Марк хотел было спросить у бабушки, почему она так сурова и почему не даст человеку порадоваться празднику, но промолчал, вспомнив прошлый новый год, который был настолько ужасен, что и говорить об этом толку нет. Этот короткий эпизод по какой-то причине очень вымотал мальчика, однако затем он глянул на календарь, весящий под множеством икон, и вдруг в его голову ударила неожиданная мысль: «Мне кажется, что всё начинает меняться… насколько же далеко это зайдёт?».

— О, смотри, твоя мать подъехала, — вдруг окликнула мальчика его бабушка и подтолкнула рукой в сторону коридора. — Иди быстрее на улицу. Вон она стоит, ждёт.

— Хорошо… я бегу, — помедлив, неохотно произнёс Марк.

Старая женщина провожала его взглядом и широкой, почти пластиковой улыбкой, пока он, неловко напялив на себя старую куртку, выбегал в подъезд.

Оказавшись на улице, Марк сквозь снегопад подбежал к белой машине, не дорогой, но и не дешёвой на вид. Открыв переднюю дверь, он сел на пассажирское место.

— Привет.

— Здравствуй. Вот, — женщина средних лет с безвкусно завитыми чёрными волосами и полным лицом протянула Марку небольшую коробочку. — Это тебе подарок на новый год! Мне сказали, что это подвеска из аниме.

— Спасибо… правда, я аниме не смотрел уже года два как, так что…

— А как твои дела?

— Нормал… — попытался ответить Марк, но женщина его перебила.

— А вот представляешь, что у меня сегодня случилось? У нас был конкурс на лучшее выступление цеха. И, конечно же, мы сделали самое лучшее. А нас обсчитали — второе место дали! Это потому что у тех сволочей родственники в начальстве! Как же бесит! Я чуть не померла от этой несправедливости! — мать Марка вмиг вся покраснела, а её тело поразил приступ сильнейшей дрожи. — Нечестно! Как же это всё нечестно! Да как они посмели?! Всегда так! Всегда так в жизни! Поэтому ты должен стать начальником. Чтобы обсчитывать других, а не быть обсчитанным самому! Это так нечестно! Так несправедливо! Я так много работаю, никогда не отлыниваю и всё делаю честно, но все такие злые и несправедливые! Ну как так можно?

Она практически заплакала, а потому откинулась на кресло и прикрыла лицо рукой. Несколько секунд в машине было очень тихо, но было видно, как тело матери Марка все ещё дрожит, не в силах сдерживать внутреннее напряжение.

— Не-е-ет, с таким стрессом я скоро умру! — крикнула она и с силой опустила голову на руль, отчего на нём осталась пара красных капель. После этого она, наконец, успокоилась, поправила причёску и с улыбкой посмотрела на Марка.

— Может быть, тебе стоит попроще относится к жизненным неудачам?

— Не учи меня жить! Я уже слишком стара, чтобы что-то в себе менять! Всё! Иди-иди! — она чуть ли не силой вытолкнула Марка из машины и, стоило ему оказаться снаружи, сразу завела авто и торопливо уехала, будто пытаясь сбежать от него.

Пожав плечами, Марк спокойным шагом зашёл в подъезд и вернулся в квартиру. Более нигде не задерживаясь, он направился к комнате, где проживал вместе со своей бабушкой. Комнатка была очень маленькой. Встав посередине и расставив в стороны руки, можно было легко дотянуться до противоположных стен, столь узка она была. Помещались в ней лишь раскладное кресло, на котором спал сам Марк, диван, на котором спала бабушка, журнальный столик и тумбочка, доверху забитая всяческой религиозной литературой. На стенах красовались бесхитростные бежевые обои, украшенные одной дешёвой картиной и множеством старых иконок, беспрерывно осуждающим взглядом глазеющих на Марка. Слегка задумавшись, мальчик громко выдохнул и подтащил к креслу столик. Затем он достал из-за дивана свой престарелый ноутбук и поставил его на стол. Дождавшись, когда компьютер, наконец, загрузится, Марк мельком глянул на задание, данное ему странным интерфейсом, и открыл программу, в которой можно было печатать текст. Облизнув губы, он хотел было уже начать, но внезапно