Ночь, когда пролились звезды (СИ) [Nikyliya] (fb2) читать онлайн

========== Пролог ==========

Все, как и вчера. И позавчера. И двумя днями ранее.

Все тот же серый вид за окном. Серое небо и серая пустошь, простирающаяся до самого края горизонта.

Наверное, и внутри у нее… тоже все серое.

Каждый день один и тот же сценарий: пробуждение, еда без вкуса, пустые взгляды, безразличные лица. После дневная работа на грибной ферме в подвале. Снова безвкусная еда и сухие разговоры с соседом напротив о вечерней работе. И вновь работа. А после время, проведенное у окна перед сном, и созерцание выжженных заброшенных земель. А как только серое небо темнело, и на горизонте показывался яркий диск луны, она ложилась спать.

А после все начиналось по новой.

Пробуждение и долгий взгляд на пошарпанный серый потолок.

Завтрак. Мужчина, шедший к столу с подносом вдруг уронил еду на пол и схватился за сердце. Вскоре он и вовсе упал лицом в пол. Похрипел немного и затих. А она лишь скользнула по нему взглядом и продолжила методично есть.

Работа. Напарница сообщила ей, что часть урожая придется выкинуть из-за поразившей ее болезни. Плохо, значит порции пищи на некоторое время сократят.

Второй прием пищи. Тело мужчины убрали только сейчас. Он загораживал собой проход.

Вечерняя работа.

И снова окно и вид на острые серые камни на фоне серого песка. А после — сон.

Пробуждение.

Завтрак. Порция действительно стала меньше.

Работа. На этот раз нужды в разговорах не было.

Второй прием пищи.

Вечерняя работа. Порезала руку. Промыла рану только тогда, когда закончились часы работы.

Сон.

Пробуждение. Завтрак. Работа. Второй прием пищи. Работа. Сон.

Возможно, это трудно назвать полноценной жизнью. Быть может, она задумывалась бы об этом, уставившись пустым взглядом на безжизненный горизонт. Кто знает, может даже загрустила бы по этому поводу.

Если бы только вообще хоть что-то чувствовала.

Но человеку, ни дня за всю свою жизнь не испытавшему ни одной эмоции, это и в голову не могло прийти, верно?

Она чувствовала голод, усталость, жажду. Но не ведала, что значат такие обыденные когда-то слова, как жалость, грусть, радость, желание, сострадание… Никто из живущих в Убежище уже очень давно не ощущал ничего подобного.

Она с холодным безразличием рассматривала свое мутное отражение в окне, и было ощущение, что она видела эту светловолосую девушку в первый раз. Ей было наплевать, красива она или нет? Какого цвета ее глаза? А волосы? Молода она или стара?

Все, что она знала — это то, что должна работать каждый день, чтобы жить. Работа помогала выращивать грибы, чтобы питаться ими. А питаться нужно, чтобы продолжать жить. А жить нужно, чтобы…

Кажется, они последние люди, оставшиеся в живых на земле. Убежище — последнее пристанище живых на земле мертвых. Это здание уходило высоко вверх бесчисленным количеством этажей. И каждый из живущих здесь знал — выходить наружу нельзя. Там — смерть.

Сколько себя помнила, Люси всегда жила здесь. Сначала с людьми, которые произвели ее на свет. А после она вдруг стала засыпать в комнате одна. Кажется, она видела этих людей во время приема пищи. А может, это были и не они вовсе. Ей было все равно.

Этим вечером все было не так, как всегда. Она была ужасно голодна из-за уменьшения порции пищи. Порез на руке неприятно саднило. А солнце сегодня, казалось, опускалось за серый горизонт гораздо медленнее обычного.

Наверное, из-за этого она и чувствовала себя так плохо физически. Глаза слипались, а где-то в районе солнечного сплетения появилось странное жжение, неведомое ей ранее. Наверное, она умирала. Она часто слышала, что люди чувствовали себя странно прежде чем умереть.

Оторвав взгляд от бледного диска луны, показавшегося на небе, она повернулась к окну спиной. Четыре стены, окно, дверь и кровать в углу. Вот и вся ее комната. Жжение в животе становилось все ощутимее, поэтому она просто забралась под одеяло и закрыла глаза, ожидая наступления привычной пустоты во время сна.

Но на этот раз эту привычную пустоту наполнил сияющий золотой свет. Сначала она и не замечала его. Он робко появился в самом центре пустоты маленьким сгустком. А после начал стремительно расширяться, заполняя собой весь ее сон.

Открыв глаза, она долго не могла понять, что с ней происходит. Что-то прямо внутри нее — в центре груди — громко стучало. И этот гул все ускорялся, резонируя и в шее, и в голове. Было трудно даже просто сглотнуть вязкий ком, скопившийся во рту.

Было еще темно. Настолько темно, что она не видела даже своих рук, вытянутых перед лицом. Все, что она могла сейчас — тяжело дышать. И ждать того момента, когда ее жизнь оборвется.

Но время шло, а она все еще рвано дышала, сжимая ткань пижамы в районе груди, наивно полагая, что это сможет остановить тот сумасшедший гул во всем теле.

Жжение в районе солнечного сплетения снова напомнило о себе с утроенной силой. Это было похоже… на голод. На страшный голод. Когда готов съесть что угодно, хоть побелку со стен, лишь бы прекратить это.

Именно это чувство заставило ее подняться с кровати. А ноги сами понесли ее к окну. Будто невидимая нить лишила ее собственной воли и тянула, тянула, тянула. Но куда?

За окном все было, как и всегда. Темное — невероятно темное — небо. И единственный источник света — округлый диск луны. Но она все равно протянула к нему руку, будто пытаясь поймать немного этого слабого света для себя. Но ее пальцы больно ударились о прохладную гладь стекла, так и замерев на ней.

И в тоже мгновение, с другой стороны, откуда-то снизу, аккурат напротив ее пальцев легло нечто.

Девушка интуитивно отпрянула, сделав шаг назад. А «нечто» продолжало карабкаться выше. Оно не было похоже на человека. Лишь его очертания напоминали ей фигуру, похожую на ее собственную. Голова, туловище и два отростка — руки. И все это было охвачено сияющим золотым светом, ослепившим ее.

Зажмурившись, она открыла рот в приглушенном крике. Потому что гул в груди делал ей больно. А чуть ниже вдруг зашевелилось что-то вязкое и неприятное.

Но что-то заставило ее открыть глаза. Что-то заставило ее протянуть вперед руки и сделать шаг вперед, завороженно наблюдая за этим сиянием. Что-то манило ее. Звало за собой. И не было сил противиться этому.

Когда она прислонила ладони к холодному стеклу, «нечто» приложило свои отростки прямо напротив. И ладоням вдруг стало горячо. И этот жар перекинулся на все ее тело, разливаясь по венам, проникая в легкие, заставляя ее пораженно застыть на месте. Она не могла оторвать взгляд от этого сияния, и вскоре оно заполонило собой все. Больше не было маленькой серой комнаты. Теперь и она превратилась в одно большое сияние, которое окружило ее, подхватило и закружило.

А после все снова погрузилось в темноту.

***

Открыв глаза, она еще долго не могла пошевелиться, пораженно пялясь на свой потолок. Потому что он больше не был серым. Он был белоснежным. А на его поверхности вырисовывались странные фигуры, создаваемые тенью от оконной рамы.

С ней явно творилось что-то крайне странное. У нее в груди все еще что-то билось. Не так быстро и рвано, как ночью, но все еще ощутимо. А еще она чувствовала холодный пол под спиной, потому что очнулась не в своей кровати. И ей это… не нравилось.

Захотелось встать, и она сделала это. Теперь, уже сидя, она обернулась на окно, ожидая увидеть там то же сияние, что и вчера. И когда ее взгляд скользнул в ту сторону, стук в груди на секунду замер, распространяя по ее телу странные волны, заставляющие ее дыхание сбиваться. Это было так… странно. Пугающе и будоражуще.

Если это не болезнь и не смерть… То что?

За окном не оказалось сияния. Зато было кое-что, заставившее ее вновь пораженно замереть на месте.

Небо. Оно было голубым, а не серым. И таким прекрасным.

По нему медленно проплывали огромные белые облака, казавшиеся ей мягкими на вид.

Поднявшись на ноги, она пораженно застыла перед окном. И как она не видела всего этого раньше? И что это за странные порывы внутри, поднимающиеся в ней какими-то сладостными волнами, от одного лишь вида в окно?

Она вновь протянула вверх руку, в надежде дотронуться до этой мягкой массы хотя бы кончиками пальцев… Но вновь встретила преграду в виде ледяной поверхности окна. И это… Сделало ей неприятно в самом центре груди. Она испытала это снова. Что-то вязкое двигалось у нее внутри, но быстро исчезло.

Оно исчезло, как только ее взгляд упал на отражение собственного лица в стекле. Губы чуть приоткрыты, а брови странно приподняты вверх, создавая на лбу едва заметные складки. Большие темные глаза взирали на нее, и что-то происходило в их глубине. Она видела это, и чем больше думала об этом, тем отчетливее это проявлялось.

Это была она. С растрепанными после сна светлыми волосами, длинной чуть ниже плеч. С припухшими губами, которые — она видела это в отражении — отчего-то начала неосознанно покусывать. С впавшими от недоедания щеками и очерченными скулами. И огромными карими глазами, которые — теперь она знала точно — принадлежали ей.

Это была она. И сейчас она впервые это осознала. И от всего этого осознания у нее начала кружиться голова.

К ней в черепную коробку ворвалось бесчисленно количество мыслей. Столько вопросов, на которые она не знала ответа. И это сводило ее с ума. Поэтому она вновь осела на пол и обхватила голову руками, с силой оттянув пальцами волосы. Больно.

И ей не нравилось, когда становилось больно.

Ей не нравилось чувствовать холод от пола, на котором сидела. Ей не нравилось, что она была ужасно голодна. Ей не нравилось то липкое чувство, шевелящееся в груди. Не нравилась саднящая боль от раны на руке.

Но в тоже время, ей нравилось слышать этот бум-бум в груди, который то и дело менял свой темп. Ей нравилось чувство тепла на коже в тех местах, на которые попадали лучи дневного солнца. Ей нравилось странное тепло в груди и какой-то внутренний покой, когда она наблюдала за тем, как не спеша проплывают за окном облака.

Что-то произошло с ней этой ночью. И у нее было чувство, будто она спала все время до этого момента. А теперь вдруг открыла глаза. Но абсолютно не знала, что ей с этим делать. Хорошо ли это или плохо?

Она стала видеть то, чего не замечала раньше. Ткань на ее рабочем комбинезоне была ужасно колючая. Подошвы на ботинках имели какой-то странный и невероятно интересный рисунок. А запахи… Ее вдруг окружило бесчисленное количество запахов. Ей нравилось то, как пахнут ее волосы после душа. Но вот еда во время завтрака показалась ей просто отвратительной. И не только на запах, но и на вкус. В голову закралась безумная мысль, что побелка на стене и та вкуснее. А сразу после этого из ее рта вырвался странный дребезжащий звук. Издав его, ей захотелось провалиться сквозь землю, и она опустила глаза в тарелку, прикрывая лицо, которое вдруг стало гореть, волосами. Но уже очень скоро она поняла, что никто даже не обратил на это внимания. Только сейчас она поняла, что движения всех, кто находился в столовой, были… синхронны. Все они держали ложки одинаково. Одинаково наклонялись к тарелке, одинаково долго прожевывали. И лишь она одна сидела в полной растерянности и озиралась вокруг. Отложив ложку на стол рядом с порцией, которую впервые не доела.

С каждым новым часом, проведенным здесь, она чувствовала себя все страннее. Это не было похоже на все то, что с ней происходило ранее. Это чувство… Она не знала, как охарактеризовать его, но от него ей хотелось бежать. Без оглядки, как можно быстрее. Мимо однотипных коридоров, мимо людей в одинаковых серых одеждах. Но самое главное — мимо этих пустых взглядов и каменных лиц.

И ко второму приему пищи, это чувство начало сводить ее с ума. Нервно сжимая вилку, она обернулась к рыжеволосой девушке, которая работала вместе с ней. И всегда садилась рядом во время еды.

— Могу я обратиться к тебе? — звучание собственного голоса показалось ей чужим и незнакомым. Потому что он звучал гораздо громче, чем обычно. Чувство, раздувшееся у нее внутри до невероятных размеров, заставляло ее говорить быстрее. Рванее. С нотками чего-то незнакомого.

— Ты можешь обратиться ко мне, — точно так же звучал и ее голос когда-то. Ровно и спокойно. Девушка медленно отложила ложку и повернулась к ней в пол оборота, сложив руки на коленях. И ни один мускул на ее лице не дрогнул. В отличии от лица Люси. Она не видела своего отражения, но чувствовала, как сами собой шевелятся ее брови и расширяются глаза. А дыхание стало еще чаще и прерывистее.

— Я чувствую себя очень странно. Думаю, что заболела, — она изо всех сил старалась придать голосу твердость, но, казалось, начни она кричать на нее, и девушка даже и глазом не моргнет. — Ты не знаешь кого-то, кто смог бы мне помочь?

— Люди иногда болеют, — моргнув, сухо ответила девушка. — Надеюсь, это не помешает твоей работе.

Договорив, она просто отвернулась, возвращаясь к еде. Тогда девушка просто обхватила себя руками, в слепой надежде сдержать всю эту бурю внутри. Запереть ее там и просто надеяться, что скоро это прекратится.

На вечерней работе она не выдержала. Все это — затхлая вонь подвала и плесени, липкая грязь по всему телу, недостаток кислорода, ужасный голод, и бесконечная череда пустых лиц и глаз… Это сводило ее с ума.

Что-то внутри нее не исчезало, а напротив, лишь увеличивалась. Одно ощущение накладывалось на другое, а за ним еще одно. И так снова и снова до бесконечности. Ее разрывали изнутри вопросы, какие-то мысли. Она слышала собственный голос у себя в голове! Он кричал на нее, сбивал с толку. Каждое новое ощущение сбивало ее с толку. А взгляд, как на зло, продолжал цепляться за новые детали окружения, которых раньше она не замечала в упор.

Родинки на лице проходящего мимо парня.

Звук падающих с потолка капель.

Невыносимая вонь.

Пот на собственном лице.

Гулкий стук чужих шагов.

Отдаленный шум.

И этот сумасшедший бум-бум в груди.

Понимая, что не выдержит этого больше ни минуты, она что есть сил сорвалась с места и побежала. Кажется, она толкнула кого-то по пути, но человек лишь молча поднялся на ноги и пошел дальше, даже не взглянув на нее. Зато ее плечо от этого начало неприятно саднить. Схватившись за него, она побежала дальше, а из ее рта вырывались странные всхлипы.

Вверх по бесконечной лестнице, затем по коридорам, снова вверх по лестнице. А после новое чувство в центре груди, когда она увидела перед собой дверь собственной комнаты.

Захлопнув за собой дверь, она начала мерить комнату шагами, не в силах прекратить то, что творилось с ней, запутываясь пальцами в волосы, смахивая капли пота и грязи со лба. А после и вовсе забилась в угол у кровати и что есть сил закричала. Стало немного легче, и она снова закричала, зажав уши руками. Рана на руке вновь начала кровоточить. Но, как ни странно, боль помогала отвлечься от того, что разрывало ее изнутри.

Но лишь ненадолго.

А завтра ее ждал новый день. А за ним еще одни, похожий на предыдущий как две капли воды. И так снова и снова.

Зачем все это?

Эта мысль заставила ее «бум-бум» внутри до боли сжаться. Она ощущала эту боль, разрывая ткань одежды на своей груди.

Она абсолютно точно умирала. Больше не было никаких сомнений.

Слишком яркими стали цвета. Слишком много запахов витало вокруг. Слишком оглушительны окружающие ее звуки. Слишком странные ощущения во всем теле. Когда что-то сжимает тебя изнутри, и ты понимаешь, что должна что-то сделать, чтобы прекратить это. Но не знаешь, что.

Поэтому она стянула с ноги тяжелый ботинок и с силой запустила его в окно. Но тот лишь отскочил от него и закатился в угол.

Тогда она схватилась руками за изножье кровати и с силой дернула. Оно не поддалось с первого раза, но она продолжала тянуть снова и снова.

Потому что точно знала одно. Если ей суждено умереть, то она не хочет, чтобы это случилось здесь. В тесной серой комнате со спертым воздухом. Она не хотела, чтобы после через ее тело равнодушно переступали до тех пор, пока оно не помешает кому-то и его просто не оттащат в сторону. Она хотела, чтобы это случилось там. Под синим небом и теплым солнцем, ласкающим кожу.

На шестой раз изножье поддалось и с громким хрустом оторвалось от основания.

Размахнувшись, она швырнула его в окно. И стекло треснуло. Взяв в руки ботинок, она раз за разом наносила удары по трещине. Пока стекло с громким звоном не разлетелось на осколки, осыпаясь вниз. Туда, где человеку больше не было места.

Встав на подоконник, она задохнулась, когда ей в лицо ударил прохладный ветер, взметнув вверх ее распущенные волосы. Ее губы сами собой растянулись в стороны, а внутренности сжались в один тугой комок. Но это не было неприятно. Скорее наоборот.

Она еще долго наблюдала за тем, как ярко-оранжевое солнце опускается вниз. За острые серые камни. А небо за ним ненадолго окрашивается в яркие цвета. От золотистого, до нежного розового.

А после просто шагнула вперед.

Раскинув руки в стороны, она хотела закричать. Но свежий воздух стремительно заполнил ее легкие, заставляя задыхаться от быстрого падения вниз.

Это не продлилось так долго, как ей хотелось бы.

Вскоре она увидела серый песок так близко, как никогда не видела. А потом ее тело швырнуло сильным порывом ветра, и теперь она падала спиной вниз, протянув руки к горящему яркими красками небу.

А потом что-то рвануло ее в сторону.

Талию сжало в тесный замок, а спиной она почувствовала что-то твердое и теплое. Голову швыряло из стороны в сторону. Прикрыв глаза, она почувствовала удар в бок и острую боль. А затем мир завертелся перед ней. Она несколько раз перекатилась, пока не врезалась во что-то твердое. И все это время ее талию продолжали сжимать чьи-то руки.

Она лежала на спине и тяжело дышала. Жар бурлил у нее в крови, будоражил сознание, а в горле застрял комок, отбивающий по всему телу барабанную дробь.

Эти ощущения все еще пугали ее. Но она бы нагло соврала, сказав, что они не нравятся ей.

— Да ты же просто ненормальная! — этот возглас не был похож на монотонную речь людей, которых она знала. Поэтому она резко раскрыла глаза и уставилась в лицо человека, которого никогда раньше не видела. Его брови взлетели вверх, а глаза были расширены. Совсем, как у ее отражения в зеркале. Но ее внимание привлекло вовсе не это. А его волосы. Они были одного из оттенков заката — нежно розовые. И теперь, когда солнце скрывалось прямо за его головой, будто загорались изнутри.

Он нависал над ней сверху, уперевшись руками по обе стороны от ее головы. Облизав губы, он быстро перемещал взгляд зеленых глаз по ее лицу, будто ища там что-то. А она смотрела на это, как завороженная, то открывая, то закрывая рот.

— Жить надоело? — чуть расслабившись, он опустил брови, а уголки его губ игриво приподнялись, оголяя ровный ряд зубов со слегка выступающими клыками. — И что ты вообще забыла в Ночлеге?

— Я… — прохрипела девушка, как вдруг поняла, что больше не может вдыхать воздух. Схватившись за горло, она отчаянно хрипела, понимая, что и живот начинает разрывать от боли. Сначала едва заметно, а затем по нарастающей. У нее было чувство, что ее подожгли изнутри. Она заживо горела изнутри.

— Ты чего? — его брови сомкнулись на переносице, но она уже не видела этого, потому что перед ее глазами все сливалось в одну мутную картинку. — Эй, а где твой кристалл?

Чужие руки подхватили ее под затылок, пока она отчаянно сопротивлялась, размахивая руками. Первой мыслью было — это он убивает ее.

— Да тише ты, — пробубнил он, а после по ее волосам что-то скользнуло, остановившись на шее.

Боль прошла так же внезапно, как и появилась.

Девушка открыла глаза. Теперь лицо парня находилось в каких-то жалких миллиметрах от ее собственного, а их щеки то и дело касались друг друга. А все потому, что их шеи соединяла грубая черная бечевка, охватывающая и его шею и ее. Опустив взгляд вниз, она заметила на веревке маленький голубой кристалл в форме капли.

— Что это? — хрипло выдавила из себя девушка. Теперь они сидели бок о бок друг с другом, облокотившись спинами о серые скалы, окружающие высокое здание, которое еще недавно она называла своим домом. — И как ты оказался здесь? За пределами Убежища нет жизни! И почему я не разбилась? Я ведь умираю, лучше бы я разбилась… И что это было? Это ты обжег меня?

— Я запутался, ты задала слишком много вопросов, — проворчал парень и скосил на нее взгляд, не в силах повернуть к ней лицо так, чтобы не столкнуться носами. А она скосила взгляд на него, вновь ощущая множество «это» у себя внутри. — Для начала, расскажи, как тебя зовут. Я — Нацу из Хвостатых. А ты кто такая?

Она надолго замолчала. Потому что слышала свое имя так давно, что уже успела позабыть. Но это воспоминание услужливо всплыло в ее голове вместе с лицом женщины, которая произвела ее на свет. Только она называла ее так. Когда-то очень давно…

— Люси, — коротко кивнув, ответила она. — Меня зовут Люси.

Poets Of The Fall — Illusion and Dream

Комментарий к Пролог

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 1. Неон ==========

Ветер гулял в ее волосах, забирался под одежду, пробуждал в ней неконтролируемую дрожь. Но она еще никогда не вдыхала ничего подобного. Чего-то настолько… чистого. А еще ей было холодно. Рабочий комбинезон порвался в нескольких местах, и именно туда без приглашения проникал прохладный воздух.

Она отчаянно прислушивалась к тому, что будто пыталось донести до нее собственное тело. Оно молчало до сегодняшнего дня, и вдруг заговорило с ней. И было очень странно от всего этого.

Она понимала, что голодна. Понимала, что ей холодно и больно сразу в нескольких местах. А еще ей было приятно в тех местах, где ее касалось чужое, но теплое тело. Хотя она касалась кого-то и раньше, но никогда не придавала этому значения. И в тоже время ей хотелось прервать этот контакт. Этого она не понимала.

А еще не понимала, почему внутри снова все подпрыгивает и переворачивается. Затем скручивается в тугой узел, а после все приходит в движение. И все это сопровождается отчаянным стуком в груди.

— Люси, значит, — задумчиво протянул парень и снова растянул губы в стороны. На его щеках появились отчетливые ямочки. И буря у нее внутри вдруг поутихла и потеплела. Как по волшебству.

Кто бы мог подумать, что одно обычное лицо, подобных которому она видела десятки, может быть таким разным, меняясь так мимолетно и легко.

— Что это? Как ты это делаешь? — пробормотала девушка и интуитивно дернулась. Но веревка на шее не дала ей отстраниться от него.

— Делаю что? — его брови вновь взметнулись вверх, и он моргнул несколько раз.

— Это! — еще громче заговорила девушка, пытаясь перекричать шум ветра, который дул все сильнее и порывистее. — Твои губы! Когда ты делаешь так… Мне хочется сделать так же.

— Ну так сделай, — хмыкнул Нацу и растянул губы еще шире, оголяя зубы. И она повиновалась ему. Сразу стало легче, будто то, что сжимало ее изнутри, разжало пальцы. А после из ее рта снова вырвалось что-то странное. Но на этот раз звенящее, как переливистый звон колокольчиков. Но она все равно резко прикрыла рот рукой, испугавшись собственного голоса. — Это улыбка. Я просто улыбаюсь тебе.

— Зачем? — все еще не убирая ладонь ото рта, она говорила прямо в пальцы. Но он все равно услышал ее, пристально изучая ее лицо и хмурясь.

— Кажется, я начинаю понимать, почему ты сиганула из окна Ночлега, Люси. Конечно, скорее всего ты просто держишь меня за идиота, но я подыграю ради веселья, — хмыкнул он и мягко заставил ее оторвать руку ото рта. — Тебе нечего бояться. Это просто смех. Смех и улыбка.

— Со мной никогда не было такого, — призналась она, с силой вцепившись в его руку, которую он было собрался убрать. Ей было проще, когда она перестала блуждать взглядом по пустыне, медленно погружающейся в темноту. Она сосредоточила свое внимание на паре зеленых глаз напротив. И только это помогло ей не сорваться с места и не побежать. — Я умираю, да?

Наверное, он увидел тогда что-то в ее взгляде, потому что пораженно выдохнул, а с его лица слетела вся та непринужденность, что заставляла ее перестать хотя бы думать.

— Иксид меня подери, да ты не шутишь, — выдохнул он и замер. — Так, ладно…

Нацу задумчиво осмотрел ее лицо, а затем опустил взгляд ниже. На ее пальцы, которые с силой впились в рукав его кожаной куртки. Взяв ее ладонь другой рукой, он осторожно, будто боясь спугнуть ее, перевернул ее кровоточащей раной вверх.

— Не скажу, что ты полностью в порядке, — все еще не поднимая глаз, тихо ответил он, растягивая слова. — Но не думаю, что ты умираешь, — подняв взгляд, полный чего-то, чего она не понимала, он вновь хмыкнул и слегка приподнял уголок рта. — Опиши, что ты чувствуешь сейчас. Что заставило тебя выскочить из окна?

— Чувствую… — его взгляд гипнотизировал ее. Заставлял спокойно сидеть на месте, хотя хотелось снова встать и побежать. — Внутри все… Как будто сжимается. Само по себе. А еще у меня в голове появляются мысли, очень много мыслей. И в них я вижу то, что может случиться со мной прямо сейчас, но это… страшно. Я не хочу, чтобы это со мной случалось. Но продолжаю думать, хотя прошу себя перестать думать об этом. Я хочу, чтобы это прекратилось, но оно не прекращается! Оно делает мне больно. Внутри. И мне хочется бежать.

— Послушай, — перебил ее Нацу и положил шершавую, всю в мозолях, ладонь ей на плечо. Туда, где ткань порвалась, оголяя его. — Ты не умираешь. То, что ты чувствуешь можно назвать по-разному. Страх, паника, растерянность. Но суть одна. Ты напугана, потому что не понимаешь, что с тобой происходит, — замолчав, он начал жевать нижнюю губу, но так и не отвел взгляд с ее лица. — Почему ты начала чувствовать? Как… Как ты вернула свою душу, демон тебя подери?

— Душу? — внутри снова что-то всколыхнулось. — Странное со мной началось после того, как я увидела свет в своем окне. И он как будто… звал меня.

— Светоч что ли к тебе залез? — вновь его брови взметнулись вверх. — Да не, быть того не может. Ладно, слушай, — подняв руку выше, он поймал ладонью кристалл в форме капли на бечевке и поднял его выше, на высоту глаз. — Без этой штуки на шее твой внутренний источник магии быстро иссушится на улице. А без магии внутри ты просто умрешь. Так что нам придется идти до лагеря прямо так. И — чтоб ты знала — я сошел с ума, решившись помочь тебе.

— Почему?

— Во-первых, по дороге на нас могут напасть. И я не смогу биться в таком положении, — замолчав ненадолго, он все же добавил. — А во-вторых… Я очень надеюсь, что ты не окажешься шпионкой. И не заставишь меня пожалеть об этом.

— Я не шпионка, — ее голос стал неконтролируемо громче, и она неосознанно дернулась. — Я говорю правду. Я жила там всю свою жизнь. А потом со мной случилось что-то странное! И если ты знаешь, что это, пожалуйста, расскажи мне. Помоги избавиться от этого.

— Избавиться, говоришь, — вновь хмыкнул он, обхватывая ее руками за плечи и резко дергая вверх, заставляя подняться на ноги. — Не думаю, что ты снова захочешь стать Спящей, когда разберешься со всем. Знаешь, вообщето я еще ни разу не видел, чтобы из этого здания кто-то выходил. Не видел, чтобы к кому-то возвращалась душа. Обычно все происходит с точностью да наоборот, — взяв ее под руку, он легонько толкнул ее в спину, прося продвигаться дальше. — Ты либо самое поразительное исключение из правил, что я видел, Люси. Либо просто водишь меня за нос, — девушка вновь открыла было рот, чтобы возразить, но он перебил ее. — И тебе очень повезло наткнуться именно на меня, а не на Грея или Лексуса.

— Кто такие Грей и Лексус? — и вновь это странное чувство в груди. Как он там сказал? Страх? Растерянность?

Резко затормозив, он дернул ее за локоть и развернул к себе лицом, натянув веревку до предела. Она вновь едва не дернулась, но он крепко схватил ее за плечи, не давая сделать этого.

— Так мы точно далеко не уйдем, — покачал головой он. — Ты должна успокоиться и довериться мне, ясно? Сама подумай. Если бы я желал тебе зла — то уже давно сделал бы его. Согласна? — Люси задумалась лишь на мгновение. Что бы за чувства не разрывали ее изнутри, но сейчас он был единственным, что помогало ей не сойти с ума окончательно. Осознание того, что у него есть ответы, и он может ей помочь, приводило душу, которая вдруг вернулась к ней, в равновесие. Да, пожалуй, эта мысль была единственным за что она теперь отчаянно цеплялась. И только это могла до конца понять.

— Ты точно знаешь, как помочь мне? — что ж, по крайней мере теперь она могла контролировать свой собственный голос и не переходить на ультразвук периодически. Знак хороший.

— А вот сейчас и проверим, — серьезно проговорил он и сильнее сжал пальцы на ее коже. — Слушай меня. Я помогу тебе успокоиться. Сейчас очень важно, чтобы ты держала себя в руках, — не встретив в ее взгляде сопротивления, он продолжил. — Сделай медленный глубокий вдох, — Люси повиновалась, и он сделал это вместе с ней. И на выдохе продолжил. — И точно такой же медленный выдох. И еще раз, давай, — дождавшись, пока она сделает это несколько раз, а ее руки перестанут рвано дрожать, он вновь развернул ее боком и крепко взял под руку. — Поздравляю. Ты справилась со своей паникой. Но она может вернуться по дороге в лагерь, когда наши лица начнут есть демоны. Но мы будем идти очень быстро и надеяться, что нам по пути никто не попадется.

NEVERSMILE — Из ладони в ладонь

Последнюю фразу он пробормотал себе под нос, а ветер спешно унес слова, так и не дав ей возможности услышать их. Оно и к лучшему.

Солнце почти скрылось за горизонтом, погружая серую пустыню с острыми валунами в темноту. Нацу практически волочил ее вперед, потому что она несколько раз споткнулась, не разглядев препятствий под ногами в темени. Но ему, казалось, это нисколько не мешало. Он уверенно, но бесшумно, переступал мелкие камни и сухие коряги, обходя высокое каменное здание, уходящее высоко в небо.

Как оказалось, окна у него имелись только с одной стороны. Как раз на тот самый пустынный горизонт, который каждый вечер рассматривала Люси. Остальные же три стены были наглухо замурованы.

Если бы она только знала… Если бы нашла хотя бы маленькую щелочку в противоположной стене…

То весь ее мир перевернулся бы в одночасье.

Наверное.

Всю свою жизнь она думала, что жизни за пределами Убежища не осталось. Лишь серый песок и ядовитый воздух.

Как же сильно она заблуждалась.

Как же сильно все они, живущие там, заблуждались.

Едва они зашли за угол высокого здания, серая картинка ее мира разбилась о яркие всполохи розового, голубого, оранжевого, фиолетового… Она так и не смогла сосчитать всех цветов, ослепивших ее взгляд. Лишь рвано выдохнула, захлебнувшись собственными эмоциями.

— Спокойно, Люси, — шепнул ей на ухо Нацу, упрямо продолжая продвигаться вперед и опасливо озираясь по сторонам. — Я расскажу тебе все, когда мы доберемся до лагеря. А сейчас — ни звука.

Глубоко вдохнув и выдохнув, она с трудом утихомирила взбесившееся вновь сердце. А все потому, что прямо под ней, в низине под холмом, на котором находился ее старый дом, ослеплял яркими цветами небольшой лагерь. Он выглядел так нереально и несуразно на фоне темной пустоши. Как яркий, но одинокий диск луны, появляющийся на темной глади неба каждую ночь. Только вот луна светила спокойным желтоватым светом. А этот лагерь переливался яркими красками, будто призывая одиноких путников спуститься в низину и окунуться в эти краски.

Еще сверху ей удалось посчитать дома, тесно жавшиеся там друг к другу. Их было не больше тридцати.

Она даже прибавила шаг, скользя по песку с крутого склона, но Нацу постоянно одергивал ее, заставляя двигаться как можно незаметнее. А она могла думать только о ярких огнях, которые, как два зеркала, отражали ее два, широко раскрытых глаза.

Когда Нацу резко зажал ей рот рукой и сделал подсечку, роняя на землю, она даже вскрикнуть не успела, падая на живот. Песок забился ей в волосы, нос, в глаза. Но даже с прижатым к земле лицом она заметила, как в нескольких шагах от них скользнула тень. И шестое чувство подсказало ей, что сейчас лучше даже не дышать, чтобы не издавать лишних звуков. Что она и сделала. Только вот она никак не могла понять, как этот бешенный стук в ее груди не разносится по всей округе?

Лишь спустя несколько бесконечно долгих минут, Нацу убрал шершавую ладонь от ее рта и медленно поднялся, помогая и ей.

— Ушел, — шепнул он ей в самое ухо и продолжил путь, следуя прямиком к ярким огням.

С близи это выглядело еще поразительнее, чем с высоты холма. Невысокие здания были тесно прижаты один к другому, но каждое из них не было похоже на своего соседа. Все их объединяло одно — цветные трубки, тянувшиеся отовсюду, переплетающиеся между собой, порой, собирающиеся в замысловатые рисунки или надписи.

— Хорошие новости — нас не съели, — бодро заговорил Нацу, больше не шепча и не оглядываясь. Значит, опасность миновала. — Плохие — тебя могут не пропустить. Но, у меня есть план! И тебе он скорее всего не понравится.

— Час назад я думала, что умираю, — не отводя завороженный взгляд от розово-голубого дома, она неосознанно сжала ткань в районе груди и… улыбнулась. — Но появился ты и спас меня. Так что, делай все, что нужно. Я хочу поскорее посмотреть на эту деревню изнутри.

— Нравится? — хмыкнул парень, искоса поглядывая на нее. — Это неон. Отпугивает Светочей. Днем здесь не так красиво.

— Но сейчас не день. И здесь очень красиво.

— И то верно, — заулыбался парень и без спросу обхватил ее талию рукой, тесно прижимая к себе. — Прости-прости, я не пристаю к тебе. Это часть плана.

— Пристаешь? — то, что она не понимала ровно половины из всего того, что он говорил, начинало снова выводить ее из колеи, и вытесняло то жгучее тепло внутри, которое вызывал у нее этот яркий свет.

— И чего я волновался? — закатил глаза парень и направился вперед уже несколько вальяжной походкой. — Говорить буду я. А ты просто улыбайся. Ты же помнишь, как это?

— Да, — охотно заулыбалась Люси, а Нацу утвердительно кивнул, покосившись на нее.

Подняв на него взгляд, ее захватило новое для нее чувство. И оно было куда приятнее страха и тревоги. Но будоражило не меньше. Ей было бы трудно объяснить, что это, но оно заставляло ее ускорять шаг, в слепом желании узнать, что же будет дальше. Что скрывается за этим высоким забором, подсвеченным по периметру. И увидит ли она там еще людей? Таких же, как и Нацу. Которые могли менять свои лица в мгновение ока. И были бы так же отзывчивы.

RAFFERTY — Apple Pie

За высокими металлическими воротами, обмотанными колючей проволокой и, кажется, сколоченными на скорую руку, стоял мужчина. На его голове красовался рыцарский шлем на пол лица, а тело частично облачали доспехи. Но, едва завидев Нацу, он перестал быть серьезным и расплылся в какой-то слишком неприятной улыбке, коснувшись концом языка нижней губы. И тогда Люси отметила для себя, что не каждая улыбка заставляет ее улыбаться в ответ.

— Здарова, Нацу, — парень за воротами манерно перевел взгляд на его спутницу, которая все еще улыбалась, но теперь ей приходилось заставлять себя. — Вот так номер. Что за цыпа с тобой?

— Йо, Бикс, — махнул он ему свободной рукой, а второй плотнее прижал к себе девушку. — Да вот, решил устроить себе выходной и прогулялся до Пегасов.

— А я говорил Эв, что ты только прикидываешься девственником, — громко расхохотался тот, кого Нацу назвал Биксом. — А что, там теперь и на «вынос» цыпочек раздают?

— За три куска Эфириона — хоть на неделю, — расслабленно фыркнул Нацу, но Люси отчетливо почувствовала, как напряглись все его мышцы. — Может, пустишь уже?

Продолжая гадко хихикать, Бикс уже сделал размашистый шаг к решетке, как вдруг остановился и прищурил глаза.

— А где ее кристалл? — его взгляд прожигал тонкую нить, соединяющую их шеи. А у Люси уже болели щеки, и вновь проснулась тревога. Неужели, ее просто не пустят туда? Почему?

— Скажем так — я немного переборщил с ней по дороге, — в такт неприятной ухмылке парня, ухмыльнулся и Нацу.

— Иксид меня подери, что бы ты не сделал со старым Нацу, оставь его там, где потерял, — вновь громко расхохотался Бикс и стянул тяжелую цепь с решетки, открывая перед ними небольшую щелку. — Ну, развлекайтесь, детки.

— Обязательно, — хмыкнул Нацу и волоком протащил Люси мимо него. И уже отойдя на почтенное расстояние выругался в пустоту. — Вот придурок.

— Он мне не понравился, — призналась Люси, не сводя взгляд с Нацу. А тем временем, он убрал ладонь с ее талии и вновь подхватил ее за локоть.

— Для Спящей, ты не плохо разбираешься в людях, — одобрительно улыбнулся Нацу, покосившись на нее. — Если не зарежешь меня во сне, дав Грею один огромный повод достать меня своим «я же говорил» даже на том свете, я помогу тебе разобраться в этом.

— Зачем мне это делать? — представив в голове то, о чем он говорил, Люси сделалось паршиво, и она часто задышала.

— Спокойно, я просто неудачно пошутил, — виновато протянул Нацу. — И про юмор ты скорее всего тоже никогда не слышала. И что мне с тобой делать, Люси?

— Я думала, что ты знаешь, — взволновалась девушка и осмотрелась, вмиг позабыв о каждом страхе, что поселился у нее в голове.

Потому что она еще никогда такого не видела. Люди громко смеялись, сгрудившись за маленькими столиками у здания, которое они проходили. Один из мужчин сжимал зубами длинную трубку, а после из его рта вылетал густой пар, окрашенный в ярко-фиолетовый от неона, который плотно оплетал здание. В одном из окон она заметила сидящего на подоконнике мальчишку, который увлеченно сталкивал в воздухе фигурки, слепленные из палок и глины. Отовсюду доносились приятные запахи. Мимо них прошли парень и девушка, которых сильно шатало из стороны в сторону, и они были вынуждены поддерживать друг друга. И при этом они громко смеялись, не произнося больше ни слова.

— Куда мы идем? — спросила Люси, больше не смотря в сторону Нацу, который уверенно свернул с главной улицы в узкий переулок. Здесь ужасно воняло помойкой. Но, подняв голову на верх, она позабыла об этом. Потому что Луна отсюда казалась ей еще больше и ярче. А темное пустое небо вокруг казалось розоватым. Но не менее пустым.

— Ко мне домой.

Парень вновь свернул на улицу. Она была меньше центральной, но не менее интересной. И людей здесь было меньше. Вскоре, он остановился у порога узкого двухэтажного дома и достал из кармана куртки ключ.

Здесь пахло старым деревом и застоявшейся пылью. Люси ловила каждый новый запах, каждое новое ощущение, не понимая, как могла не чувствовать всего этого раньше. Ведь оно было у нее прямо перед носом.

Щелкнул выключатель, и она с жадностью рассматривала большой диван по центру комнаты, кухонные шкафы из светлого дерева с одной стороны и просторный гамак с другой. Все здесь выглядело так, будто было сколочено весьма неумелым мастером на скорую руку. Но для Люси, которая не видела ничего, кроме серых стен и выхолощенной мебели, все это казалось чем-то невероятно прекрасным. И это чувство вырвалось из нее восторженным возгласом.

— Учитывая, что ты не умеешь подделывать эмоции, тебе явно понравились мои скромные хоромы, — тихо захихикал Нацу. — Давай уже найдем тебе кристалл.

Пока Люси озиралась по сторонам, Нацу подтащил ее к кухонному шкафу и поднялся на носочки, при этом с легкостью приподняв ее за собой за талию, пытаясь нашарить что-то рукой на верхней полке. Вскоре, с победоносным кличем, он закрыл дверцы, сжимая между пальцев черную бечевку с каплевидным кристаллом на ней.

— А вот и он, — извернувшись, Нацу аккуратно натянул на ее волосы новый кулон, после чего стянул оттуда свой собственный. Больше их ничего не связывало, поэтому он сделал от нее два широких шага назад, окидывая ее взглядом. — И как Бикс пропустил нас? Вид у тебя просто ужасный.

— Я чувствую что-то горькое во рту, — нахмурившись, спокойно, но несколько угрожающе, заговорила Люси. — А еще мне вдруг захотелось ударить тебя. Хотя до этого ты мне нравился.

— Знакомься, — вмиг заулыбался Нацу, тихо рассмеявшись. — Это называется обида. Но я не хотел тебя обидеть, вообщето. Я имел в виду, что тебе не мешало бы помыться и переодеться. Ну, и раны подлатать.

— Потом, — упрямо покачала головой Люси, покосившись на диван. Она устала. Это она знала точно. И понимала, как с этим бороться. Поэтому уверенно прошествовала к нему и упала в его мягкие подушки. — Ты обещал, что расскажешь, что со мной происходит.

Впервые за все эти часы она смогла рассмотреть его в полный рост, да еще и при свете обычной электрической лампочки. Он скрестил руки на груди, рассматривая ее в ответ, но это непомешало ей заметить на его поясе четыре, прикрепленных к нему ремешками, голубых камня. По размеру, они вполне могли уместиться в ладони. А прямо между ними висела кобура с чем-то еще, чего она не видела раньше. Зато с другой стороны, на ремне висел короткий нож. Похожими пользовалась и она сама, срезая грибы на ферме. Разум услужливо подсказал ей, что этот парень вряд ли фермер.

Его одежда разительно отличалась от привычных ей комбинезонов, в которых ходила и она сама, и все, кого она знала. На ногах черные штаны, рваные сразу в нескольких местах, и тяжелые сапоги. А поверх черной футболки — бордовая кожаная куртка. Но не только это отличало его от Спящих — как он назвал ее и тех, с кем она жила. Его волосы. Мужчины в Убежище всегда сбривали свои волосы. Так было принято. У этого же парня волосы были отросшими и торчали в разные стороны.

— Я понимаю, — согласно кивнул он. — Тебе, должно быть, сейчас очень паршиво.

Повернувшись к ней лицом, он расслабленно откинулся назад и облокотился о кухонный шкаф.

— Ты назвал меня Спящей тогда. Что это значит? — не сводя с него взгляд, спросила она. Внутри у нее все сжалось и замерло. Она боялась даже моргать. Вдруг, сейчас она прикроет глаза здесь, а откроет снова в своей старой комнате с серыми потолками и единственным окном?

— Спящие… Так мы называем людей, которые лишились своей души, — облизав губы, начал он, тщательно подбирая слова. А она затаила дыхание, боясь пропустить хоть одно слово. А его хриплый голос с каждой новой фразой становился все тише и интимнее. — Когда человек теряет душу, он так же теряет и все свои эмоции. Тот дом, из которого ты упала мне на голову, зовется Ночлегом. Мы помещаем туда всех новых Спящих. Потому что у них мгновенно пропадает чувство тревоги. Страха. Остаются только голые инстинкты. И они становятся легкой добычей. Зато там они в безопасности. А байка о том, что за пределами здания — смерть, только для того, чтобы они не высовывались наружу, — подумав немного, он добавил. — Люди вообще очень охотно верят во всякое вранье. Особенно, если оно им очень удобно.

— Разве это плохо? — после недолгого молчания заговорила Люси. Больше не в силах выдерживать его пытливый взгляд, который будто оценивал каждое ее движение, она опустила голову, рассматривая деревянный скрипучий пол. И свои ноги в одном ботинке. Ее белый носок стал черным на подошве. — Быть Спящим. Ты говоришь, что ко мне вернулась душа и чувства? Но ведь я жила без них и раньше. А как только они появились, я чуть не сошла с ума и прыгнула из окна.

— Ты права в чем-то, — она больше не поднимала на него взгляд и так ей было легче думать. Странно, но в этом месте, стук в ее груди успокоился. И теперь она могла спокойно думать. — Многие, кого я знаю, утверждают, что жизнь — полное дерьмо. Но я не согласен с ними. Да, за пределами лагеря шастают демоны, светочи, иксиды и всякие твари. Да, ты можешь погибнуть просто сорвав с шеи кристалл. Да, после взрыва Эфириона на земле осталось так мало людей… И в основном они занимаются тем, что убивают друг друга за оставшиеся ресурсы… Или просто убивают себя сами ради развлечения. Но, я хочу вернуться к этому разговору с тобой чуть позже. Когда ты позволишь мне показать тебе, что и этот мир может быть прекрасен по-своему. То есть… — Нацу запнулся, заставляя Люси снова поднять на него взгляд. Теперь уже он смотрел куда угодно, но не на нее. — То есть, если ты захочешь, чтобы я показал тебе. Я не заставляю, а просто хочу помочь.

Все, абсолютно все, что он говорил, просто не хотело укладываться у нее в голове. Она не знала, о каких демонах он говорил. Кто такие светочи и иксиды. Но сейчас, вспоминая свои ощущения, когда они лежали на земле, а мимо них беззвучно проплыла чья-то тень… Она понимала, что не готова узнать об этом больше. Пока не готова.

— Почему ты хочешь мне помочь? — это то, чего она не понимала больше всего. Ведь в мире, где она жила до этого, каждого заботило лишь его собственное «Я». И чего уж там, она и сама до сегодняшнего дня думала только о том, как бы ей скорее закончить работу и поесть. А потом поспать.

— Хороший вопрос, Люси, — отвернувшись Нацу достал из холодильника графин с прозрачной жидкостью и разлил ее в два стакана. Приблизившись, он протянул один ей и присел на другой конец дивана, осушая стакан до дна. — Просто мне очень хочется верить, что когда-нибудь мы снова сможем доверять незнакомцам, а не ждать пулю в спину. Просто потому, что они тоже люди. Нас и так мало осталось, — поставив стакан на пол, он запустил пятерню в волосы на затылке и взлохматил их, широко улыбнувшись. — Как я уже говорил, попадись тебе не я, а кто-то другой… Скорее всего, тебя бы добили. Просто так, на всякий случай. Пей, это просто вода, — кажется, впервые моргнув, Люси послушно поднесла стакан к губам. И только сейчас поняла, как сильно ее мучила жажда. — А еще, мне стало очень интересно. Как Спящая девушка сумела вернуть себе душу и чувства. Если бы только узнать, как…

Его следующие слова потонули в громком стуке открывающейся двери о стену. И тогда душевному спокойствию Люси пришел конец. Подскочив на месте от страха, она вновь почувствовала, как тревожные чувства заполняют ее, просачиваются в легкие, ускоряют ритм сердца. И уронила пустой стакан. Схватившись за холодный кристалл кулона у себя на груди, она начала задыхаться, не успев справиться с этим. Едва ей начало казаться, что она начинает понимать свои собственные чувства, как они вновь брали над ней верх.

— Тише, все в порядке, — она не видела, но почувствовала на своих плечах чужие мозолистые руки. — Давай, как я учил. Вдох и выдох. Вдох. Выдох.

Выровнять дыхание удалось не сразу. Но вскоре она послушно дышала, вновь возвращая себе самообладание.

Открыв глаза, она увидела испуганный голубой взгляд, устремленный прямиком на нее. Молодая девушка с короткой стрижкой пепельных волос смотрела на нее не менее испуганно, чем она сама сейчас на нее.

— Простите, что напугала, — робко и неуверенно заговорила девушка, аккуратно прикрывая за собой дверь. — Нацу, — обернувшись на парня, она вдруг переменилась. Подбочившись, она свела брови к переносице, — почему не сказал, что вернулся? Солнце давно зашло, а тебя не было дома! Я волновалась.

— Извиняй, Лисанна, — хмыкнул парень, ничуть не смутившись ее строгому тону. — Сегодня мне прямо на голову свалились… обстоятельства.

Ухмыльнувшись, он кивнул в сторону девушки, которая теперь взирала на гостью с нескрываемым живым любопытством. И даже не обращала внимания на то, что рана на ее руке вновь начала кровоточить.

— Свалились? — вздернув брови, переспросила девушка, переводя взгляд на вымазанную в грязи, растрепанную блондинку в порванной серой одежде. Всю в ссадинах и крайне растерянную.

— Ага, — подтвердил Нацу, намеренно затягивая с объяснениями. Кажется, ему нравилось раздражать эту девушку, которая, особо не церемонясь, просто подошла к нему и отвесила подзатыльник. — Ай! Да, свалилась! Прямо из окна Ночлега!

— Как это? — все еще недоумевала девушка, присев на корточки перед Люси и с интересом рассматривая ее лицо. — Но она же…

— Была Спящей. Больше нет, — торжественно объявил парень и заулыбался, сложив ноги по-турецки на диване. — Поэтому и сиганула из окна. А я поймал ее и привел сюда.

— Но так ведь не бывает, — пролепетала девушка, но в ее голосе сквозило лишь неподдельное удивление. И ни грамма недоверия его словам.

— Может, бывает, — вновь самодовольно заулыбался парень. — Просто до этого их никто не ловил. А тут я.

— Нацу, хватит рисоваться! — с укором покосилась на него Лисанна и вновь подняла взгляд на Люси, беря в руки ее чумазые ладони. — Меня зовут Лисанна. Я подруга Нацу. А как зовут тебя?

— Люси, — слабо улыбнулась ей девушка. У нее были теплые руки. Такие же, как у Нацу. И добрый взгляд. Этого было достаточно, чтобы полностью довериться и ей тоже.

— Будем знакомы, Люси, — лицо пепельноволосой озарила очень нежная, почти материнская улыбка. Опустив взгляд на ее руки, она мягко притянула их к себе, рассматривая рану. — Твою рану нужно скорее обработать, Люси. Разрешишь?

— Да, пожалуйста, — доверительно кивнула она и перевела взгляд на Нацу. А тот лишь едва заметно кивнул ей.

— Я принесу лекарства. И чистую одежду для тебя, хорошо?

Аккуратно опустив ее ладони на диван порезом вверх, Лисанна спешно покинула квартиру, кивнув на прощание.

— Лисанна… нравится мне, — обратилась она к Нацу.

— Пожалуй, я не стану отучивать тебя озвучивать все свои мысли вслух, — Нацу приглушенно засмеялся, откидываясь на подушки. — Наверное, именно этого не хватает людям сейчас. Искренности.

Дверь снова открылась, слабо скрипнув. Люси снова заулыбалась, выглядывая из-за Нацу, ожидая увидеть там добрый взгляд Лисанны. Но внезапно наткнулась на что-то другое. На что-то холодное и твердое… Лицо этого человека было больше похоже на лица тех, кого она привыкла видеть в Убежище… То есть в Ночлеге, конечно же. Жителя этого лагеря в нем выдавали лишь отросшие темные волосы, торчащие совсем, как у Нацу. И одежда. Черная кожаная куртка, черные штаны и футболка. И пара длинных кинжалов на поясе.

— Это еще кто? — прищурившись, парень подошел ближе, вдруг останавливаясь на полпути, как вкопанный. — Твою мать, Нацу. Ты что, притащил в лагерь чужачку? Ладно в лагерь. К нам в дом!

— Остынь, Грей, — Нацу предупреждающе подскочил с дивана и встал между девушкой и брюнетом, скрестив руки на груди. — Ей нужна была помощь.

— Помощь? — то, с каким тоном он выплюнул это слово Нацу в лицо, Люси слышала впервые. Это было всего лишь одно слово. А ей показалось, будто на нее только что вылили ушат кислоты. — Покажи мне хоть одного человека, которому в этой дыре не нужна чья-то помощь. Да ты совсем охренел?

Обойдя его со стороны, Грей окинул весьма недружелюбным взглядом притихшую вдруг девушку. Один этот ледяной взгляд серых глаз заставил ее в одно мгновение почувствовать себя чужой здесь. Чем ниже спускался его подозрительный взгляд, тем быстрее по телу распространялся холодок. Приятный теплый свет вдруг показался ей тусклым, запах дерева слишком приторным. А собственная беспомощность и растерянность отвратительной.

— Если не хочешь, чтобы ночью нам перерезали глотки, отправь ее туда, где нашел. Или просто сдай в хорошие руки. Хотя быстрее было бы подкинуть соседям в коробке с ленточкой. И по частям, — договорив, он скривился. Все это время Люси смотрела на него снизу-вверх, сидя на диване. Но ей казалось, будто он презрительно взирал на нее с высоты второго этажа. Желудок неприятно сжало изнутри.

— Сдалась ей твоя глотка, — из голоса Нацу пропала вдруг вся мягкость и сдержанность. Теперь он буквально рычал, снова загораживая ее от брюнета. — Это и мой дом тоже, говнюк. И она останется здесь.

— Не будь идиотом, Нацу. И перестань подбирать на улицах всяких милых зверушек, ты уже не маленький мальчик. Присмотрись, вдруг у нее блохи.

Люси захотелось уйти отсюда, а в горле застрял какой-то горький ком, который она пыталась, но не могла проглотить. Но, когда она поднялась на ноги, успела заметить, как сзади на брюнета набрасывается взбешенная Лисанна и что есть сил лупит его кулаками по спине.

— Если у кого и блохи, Грей, то только у тебя! Отвали от нее, грубиян! — звонко кричала она, пока брюнет не обернулся и не схватил ее за руки, скривившись.

— Еще одна зверушка Нацу, которая вечно вертится под ногами, — фыркнул он и отпустил ее руки, отворачиваясь. — Плевать. Все равно Лексус ее завтра выставит. Я иду спать, — уже у лестницы он обернулся на Люси, и их взгляды встретились. Округлив глаза, он вновь заговорил, выделяя каждое слово. — И положу под подушку клинок. Не советую соваться ко мне, дикарка.

Когда он ушел, в комнате еще долго царило молчание. Люси не хотелось смотреть ни на Нацу, ни на Лисанну. Потому что ей не нравилось то, что из-за нее у них были сплошные проблемы. Но тонкие девичьи руки, что оплели ее за плечи, заставили ее поднять взгляд. Лисанна крепко прижимала ее к себе, а за ее плечом она видела Нацу, который… по-прежнему улыбался ей.

— Запоминай, Люси, — хохотнул он, беспечно закинув руки за голову. Будто ничего и не случилось только что. — То, что ты только что испытала называется ненависть. Но не переживай. Все испытывают именно ее, когда видят тупую рожу Грея.

— Я не хочу, чтобы из-за меня у вас были неприятности, — честно призналась Люси, а Лисанна сжала ее еще сильнее.

— Умей принимать помощь, — укоризненно шепнула ей пепельноволосая и отстранилась.

— Я… — начала Люси, но запнулась. Она не могла выразить словами то, что хотела сказать. Это сидело внутри нее, искало выход, но она не могла помочь ему выйти наружу. — Чувствую, что тоже должна сделать для вас что-то. Но пока не представляю, что именно.

— Для таких случаев есть универсальное слово, — улыбнулся Нацу, вновь падая на диван и широко зевая. — Спасибо. Просто говори это слово тем, кому хочешь выразить благодарность. Часто этого бывает достаточно.

— Что ж, — Люси выдохнула. И вместе с воздухом из нее вырвалась и часть напряжения. Очевидно, что этой ночью ей будет где остаться. Ее накормят и помогут залатать раны. И она примет эту помощь, заведомо решив для себя, что когда-нибудь обязательно поможет в ответ и им. Не зная, когда, при каких обстоятельствах и как… Но это обязательно случится.

— Спасибо.

========== Глава 2. Алые и шрам ==========

На втором этаже половицы скрипели еще хлеще, чем на первом. Было ощущение, что пол вот-вот провалится под тобой, и ты карикатурно упадешь на мягкий диван внизу. Хорошо бы, если на диван. Но для Люси сейчас каждая деталь, каждая мелочь казалась особенно важной. И все это находило в ней свой, особенный отклик.

Она даже задержалась на лестнице, пару раз вернувшись на ступеньку ниже, чтобы еще раз послушать особенно громкий и необычный звук. И лишь под тихий смешок Лисанны отправилась дальше, с любопытством озираясь по сторонам. На стенах, в деревянных рамках, висели вырезки из очень старых газет, маркером были начерчены какие-то даты. И Люси бесшумно шевелила губами, вычитывая случайные обрывки.

Если сначала она восприняла новые ощущение крайне враждебно, то теперь, немного привыкнув к ним и даже — благодаря Нацу — сумев утихомирить, она начала чутко прислушиваться к ним. Если раньше это было похоже на шум, гам и пугающий крик, разрывающий тебя изнутри… То и теперь все осталось так же, но с одной большой разницей — она начала различать в этом шуме фразы и голоса.

— Нацу, как истинный джентльмен, уступил тебе свою комнату, — оповестила Лисанна, открывая перед девушкой одну из двух дверей на втором этаже. Покосившись на вторую дверь, Люси сразу поняла, что там комната того злодея, который предлагал расчленить ее и подкинуть соседям.

В комнате Нацу на весь потолок раскинулась неоновая лента, горящая теплым желтым светом. Это первое, что привело Люси в состояние, когда в центре живота скопилось что-то приятное, а после сжималось и заставляло резко втягивать в себя воздух. А губы сами растягивались в улыбке. И взгляд… Его не хотелось отводить.

Но любопытство взяло верх, и она опустила его, уставившись на большую деревянную кровать, которая была подвешена к потолку. Постельное белье на ней небрежно сбилось в центр, заваленное подушками. И это была полная противоположность всего того, что она привыкла видеть. Подойдя ближе, она толкнула кровать, и та бесшумно покачнулась.

У противоположной стены, прямо на полу были свалены в кучу большие подушки и одеяла. А прямо над этим импровизированным мягким местом, на стене, аккуратно висели ножи и клинки разных форм и размеров. Это несколько выбивалось из общей картины, но заинтересовало ее ничуть не меньше.

— Зачем Нацу столько ножей? — спросила она у Лисанны, которая молча наблюдала за ней, застыв в проходе, пока Люси настороженно коснулась пальцем тонкого лезвия самого длинного клинка. На кончике ее пальца тут же выступила крупная капля крови, и девушка одернула руку.

— Чтобы защищаться, — охотно отозвалась девушка и закрыла за собой дверь, бросив на кровать какую-то одежду и склянки. — Он Искатель.

— Что это значит? — Люси обернулась, а Лисанна поманила ее к себе пальцем. К двери, которая обнаружилась на стене, противоположной от окна.

За ней оказалась очень тесная комната с небольшой деревянной ванной в ней. Окон здесь не было. Только глиняные стены и полы. В ближайшем углу Люси заметила давно забытые там пожелтевшие бинты с пятнами крови.

Включив воду и оставив ее набираться, Лисанна подошла к Люси и откинула ее волосы за спину, с мягкой улыбкой рассматривая ее лицо и одежду.

— Чтобы рассказать тебе, кто такой Нацу, мне придется для начала объяснить, как у нас здесь все устроено. Ты не против, если я помогу тебе помыться? Прежде, чем обработать раны, их нужно очистить от грязи.

— Не против, — пожала плечами Люси и заученным движением стянула с себя разодранный комбинезон. — Если обещаешь рассказать мне. И о себе тоже. Мне интересно узнать и о тебе.

— Ого, всего день с чувствами, а уже научилась шантажировать? — хихикнула Лисанна и выключила воду, помогая Люси забраться туда.

— Шантажировать? — переспросила Люси. Вода была комфортной температуры, но места порезов и ссадин больно обжигала. Но она лишь терпеливо морщилась. Что-что, а терпеть боль она умела прекрасно. Потому что в Ночлеге было принято сначала заканчивать свою работу, а уже после зализывать раны.

— Это когда ты диктуешь свои условия, чтобы получить то, что тебе нужно. Не бери в голову. Я просто пошутила, — хихикнула Лисанна, усаживаясь рядом с ванной и аккуратно поливая ее волосы из ковша. — Ого, за слоем грязи скрывалась красавица блондинка.

— Так ты расскажешь мне? — напомнила о себе Люси, принимая из ее рук кусок мыла.

— Конечно, прости. Тебе наверняка хочется поскорее разобраться со всем, чтобы не чувствовать себя каким-то пришельцем, — Лисанна надолго задумалась, закусив нижнюю губу и опустив взгляд в пол. А после шумно набрала воздух в легкие и начала говорить, часто делая паузы, чтобы подобрать слова, и жестикулируя руками. — Я не очень хороший рассказчик. Но очень постараюсь. Поселение, в котором мы сейчас находимся называется «Хвост». А все мы — Хвостатые. Есть еще несколько таких поселений. Некоторые дружелюбные к нам, но чаще враждебные. И все они примерно похожи друг на друга. Сначала у нас был один старейшина — дедушка Макаров. Он очень старый. И, если честно, я не видела других стариков кроме него. Когда он стал совсем… плох, назначил на свое место сразу двух новых старейшин. Наверное, он так и не смог определиться, кто из них лучше, — Лисанна поднялась на ноги и сняла с крючка черное полотенце, протягивая его девушке, которая тут же послушно поднялась. Без слоя грязи на себе, она чувствовала себя гораздо комфортнее. — Он назначил своего внука. И свою правую руку, помощницу. Сейчас они постоянно ругаются друг с другом, потому что они очень… разные. И взгляды у них тоже разные. Я принесла тебе чистую одежду. Надеюсь, подойдет.

Вернувшись в комнату, Лисанна протянула ей чистое белье и белую хлопковую ночнушку.

— Спасибо, — улыбнулась ей Люси. Одежда была ей как раз в пору. Переодевшись, она позволила девушке усадить себя на кровать и протянула ей вновь кровоточащую ладонь.

— Мне придется зашить твой порез. Он очень глубокий, — досадливо цокнула языком она. — Потерпишь?

— Да, я хорошо терплю.

— Идеальный пациент, — улыбнулась ей Лисанна, извлекая из маленькой коробочки иглу и зажигалку. — Буду отвлекать тебя своей болтовней. Так вот. Все, кто живет здесь, очень давно знают друг друга. Многих из нас старик Макаров находил еще в детстве и спасал, приводя сюда. И у каждого здесь есть что-то вроде своего… предназначения. Здесь нет тех, кто ничем не занят. Все просто — ты работаешь и делаешь что-то для остальных. А взамен получаешь безопасное место для жилья, дом, еду. Ну, и веселую компанию.

— А что делаешь ты? — Люси старалась не смотреть на свою ладонь, которую с особой аккуратностью зашивала Лисанна. Потому что впервые за всю свою жизнь почувствовала, что ей не приятно смотреть на подобное.

— Я, моя сестра и брат работаем в местном пабе. Мы готовим еду и наливаем выпивку всем, кто живет здесь. Вообще, это очень веселое местечко. Я обязательно покажу его тебе. И я закончила, а ты просто кремень, — отрезав нитку, она взялась за кусок чистой ткани и резко пахнущий раствор. — Здесь очень много работы, чтобы поддерживать лагерь работоспособным. И на каждую работу есть давным-давно назначенный человек. Обычно, если с ним что-то случается, на его место назначают его ребенка, если он успел завести потомство.

— А кто Нацу? — желание узнать как можно больше помогало ей справляться с усталостью, которая уже во всю клонила в сон.

— Нацу и тот засранец Грей — Искатели, — вымочив кусок бинта в растворе, Лисанна присела на кровать сзади Люси и подняла ее мокрые волосы, выискивая на теле следы ранений. — Это самая опасная работа из всех здесь. Но и самая важная.

— Что они делают? — Люси попыталась повернуть голову, чтобы видеть большие голубые глаза девушки, но та строго цыкнула на нее и заставила сидеть ровно, прижигая рану на плече.

— Они ищут и приносят сюда Эфирион, — закончив и устало зевнув, Лисанна сложила все обратно и отставила на пол. Теперь Люси смогла развернуться к ней и подобрать под себя ноги, наблюдая за тем, как меняется ее лицо по ходу рассказа. Это было не менее увлекательно. — Проблема в том, что его залежи можно найти только за пределами лагеря. А там может быть очень опасно.

— Да, в этом я сегодня убедилась, — поморщилась Люси. — А зачем нужен этот Эфирион?

Прежде, чем ответить, Лисанна протянула к ней руку и подхватила ее кулон в форме капли, поднимая его так, чтобы Люси могла видеть.

— Этот кристалл — маленький кусочек Эфириона, который постоянно питает твое тело магией. Этого недостаточно для того, чтобы колдовать. Но хватает ровно на столько, чтобы твой источник не иссяк, — когда она убрала руку, маленький кристалл ощутимо ударился о грудную клетку. — Эфирион — единственный источник магии. А его запасы не бесконечны. Поэтому за него ведется настоящая охота.

— Только для того, чтобы делать из него кулоны? — нахмурилась Люси.

— Нет, не только, — терпеливо улыбнулась девушка. — Куски Эфириона побольше используют, чтобы колдовать. На него можно что-то купить или обменять. А еще… Из него делают разные магические вещи и… Часто не очень хорошие вещи.

— А что… — вновь начала Люси, не в силах остановить этот поток вопросов, но Лисанна мягко остановила ее жестом.

— Подожди, Люси, — мягко улыбнулась она ей и взяла двумя руками подушку, взбивая ее. — Чтобы рассказать тебе все, нам придется просидеть здесь не один день. Может, на сегодня и этого хватит?

— Да, ты права, — Люси улыбнулась в ответ. — А то я могу запутаться.

Лисанна согласно кивнула и бодро поднялась с кровати, заставляя ее покачнуться вместе с Люси, сидящей на ней.

— Слушай, Лисанна, — спешно позвала ее Люси, едва девушка подошла к двери. — Обычно я спала одна в комнате. Там, в Убежище… То есть в Ночлеге. Но сейчас… Будет странным, если я попрошу тебя остаться сегодня со мной?

Осознание того, что страх возвращается к ней снова, пришло внезапно. Едва она поняла, что Лисанна вот-вот уйдет. И оставит ее одну в абсолютно чужом для нее месте, хоть и очень уютном. А за стенкой от нее находился человек, спящий с ножом под подушкой. Тут даже бывалый сухарь взволнуется, не только юная девушка с нестабильными эмоциями.

— Конечно, я останусь, — Люси долго изучала взгляд Лисанны и то, как менялось выражение ее лица после этой спонтанной просьбы. Она старалась понять, о чем она думала в этот момент. Что ощущала к ней. Но, видимо, это знание придет к ней либо со временем…

Либо никогда.

***

Когда она проснулась, Лисанны, обнимающей ее всю ночь, не оказалось рядом. Зато на другом конце кровати сидел Нацу с влажными волосами и полотенцем, накинутым на плечи. Все в той же одежде, что и вчера. И беспечно раскачивался, как на качелях.

— Привет, — сонно прохрипела Люси. Сперва она вообще не поняла, что происходит и где, собственно, оказалась. Теперь, без неоновой ленты, окрашивающей комнату в золотой, все выглядело иначе. Да и вид за окном больше не сводил с ума буйством красок. Привстав на локтях, она мельком глянула туда, на соседний дом из серого кирпича.

— Привет, — в такт ей, задумчиво протянул Нацу. Когда Люси обернулась к нему, он выглядел хмурым и не сводил с нее задумчивый взгляд. Будто увидел ее впервые. От этого взгляда она поежилась, и легкие мурашки пробежались по ее влажной от пота спине. — Это… растерянность. Обалдеть, у тебя все на лице написано. Прости.

Спрыгнув с кровати, он подошел к окну и отвернулся к нему, продолжая странно молчать. Первым порывом было закидать его вопросами. Но вялость после сна и все еще сонный разум заставил ее повременить с этим. Поэтому она просто выскользнула из-под одеяла и стащила через голову ночнушку, оставшись в одном белье, намереваясь переодеться в ту одежду, что оставила ей вчера Лисанна.

И именно в этот момент обернулся Нацу, раскрыв рот, чтобы что-то сказать. И замер в таком положении, широко раскрыв глаза. А после вдруг громко закашлялся и отвернулся, облокотившись обеими руками о подоконник.

— Нацу? Да что случилось-то? — взволновалась девушка, хватаясь за черные штаны и натягивая их на ноги. — Что-то случилось, да? Расскажи мне, пожалуйста.

— Люси… — беззлобно проворчал он, все еще не оборачиваясь. С его стороны послышался смешок, и он провел рукой по лицу, запуская пальцы в волосы. — Ты просто… Ай черт, я сам виноват, — наглухо закрыв глаза руками, он обернулся, усаживаясь на подоконник верхом. — Просто запомни, что я тебе расскажу и поверь мне на слово: нельзя раздеваться перед посторонними! Нет! Никогда! — следующие слова он беззвучно пробубнил себе под нос. — Конечно, некоторых это не останавливает, особенно, если за это обещают щедро заплатить, но я планирую воспитать тебя приличной девушкой. Да. А после делай, что хочешь.

— Ты что-то сказал? — переспросила Люси. К этому времени она уже успела застегнуть на груди белую рубашку свободного покроя, и натянуть на ноги короткие кожаные сапоги. Кажется, здесь такие носили все, без исключения. — Я опять сделала что-то не так, да?

— Знаешь что, я планировал провести этот разговор со своей дочерью, если она у меня когда-нибудь будет, но раз уж такое дело, — вновь затараторил парень, а его щеки вдруг стали красными, что немало взволновало Люси.

— Нацу, ты в порядке? — она подскочила к нему и отняла его руки от глаз, а по ее груди начал разливаться страх при виде его красной кожи. — Ты весь красный! Я уже видела такое, и после этого обычно умирали. Не умирай только, хорошо?

Она часто дышала, боясь дотронуться до него и судорожно думала, что ей делать. Еще не хватало, чтобы она лишилась того, кому поклялась однажды помочь так же, как и он ей вчера.

А он просто поднял на нее округлившиеся зеленые глаза и, вдруг, громко расхохотался, закинув голову назад. И тогда она впервые увидела длинный шрам на его шее. Но важнее было другое: ходячие мертвецы так убедительно не хохочат.

— Ты меня с ума сведешь, — сквозь хохот, с трудом выдавил он. А у нее появилось навязчивое желание засмеяться с ним в унисон, но искреннее непонимание и взволнованность не позволяли этого сделать. — Люси, — он провел ладонью по увлажнившимся глазам и теперь смотрел ей прямо в лицо. Твердо и уверенно, но с толикой какой-то… жалости? — Я покраснел, потому что ты заставила меня смущаться. Это обычная реакция организма на смущение. Просто в обществе не принято показывать свое тело без одежды посторонним мужчинам. Это очень интимно, понимаешь? Другое дело, если бы на моем месте была Лисанна.

— Нацу, остановись, — теперь краснела уже Люси, положив ладони на щеки. — У меня не было эмоций, но я не идиотка, — теперь настала ее очередь отворачиваться от него. — Я поняла, о чем ты. Просто я думала, что белье можно считать за одежду. И, кажется, мне теперь тоже… стыдно.

— Ну слава Эфириону, — шумно вскликнул он, подходя сзади и мягко опуская руки на ее плечи. — Давненько я так не потел. Уж лучше сразу на трех демонов наткнуться, чем объяснить подобное девчонке, которая только вчера нашла свою душу. Давай просто забудем об этом разговоре, хорошо?

Мягко развернув ее к себе лицом, он ободряюще улыбнулся — до глубоких ямочек на щеках — и снова отошел от нее к окну, осматривая ее оценивающим взглядом.

— Выглядишь практически, как обычный человек. И очень кстати, — Люси ждала продолжения, а в это время улыбка начала медленно сползать с его лица. А после он шумно сглотнул. — Потому что нам придется кое-куда прогуляться.

— Куда? — с готовностью и интересом отозвалась Люси. Ей не терпелось посмотреть на лагерь и при свете дня.

— Тут такая штука, — Нацу очень долго растягивал слова, и вообще выглядел как-то странно. Совсем не так, как вчера. Если бы только она могла знать, что именно означали эти изменения. — Наше с тобой вчерашнее проникновение не осталось незамеченным.

— Так и знала, что у тебя будут проблемы из-за этого, — ее брови напряглись сами собой. Она хмурилась. — Что теперь будет? Я могу что-то сделать?

— Да, можешь сделать одну мелочь, — беспечно махнул рукой Нацу, но его глаза то и дело метались по комнате. — Просто постоишь со мной рядом?

— Просто постоять?

— Ага. На суде. Кстати, тебя тоже будут судить. Тебя и меня, — нервный смешок и взгляд глаза в глаза. — Прямо сейчас.

***

Здание, в которое ее привел Нацу было самым крупным в поселении и имело цилиндрообразную форму, в отличии от остальных — угловатых. Деревушка действительно выглядела не так эффектно днем, как ночью. Но для Люси, после однообразия Ночлега, и это было в новинку. И она бы с удовольствием насладилась новыми видами, если бы не стена дождя, что свалилась им на головы, едва они вышли на улицу. И если бы не напряжение, что глубоко засело и в нем. И в ней.

Изнутри здание выглядело очень ветхим. Деревянные балки подпирали потолок в самых неожиданных местах, а некоторые были и вовсе опасно накренены. В остальном же все было очень просто: большой стол по центру, перед ним свободное пространство, а вокруг него множество деревянных скамеек.

И на каждой скамейке кто-то сидел. А когда Люси, вместе с Нацу вошли сюда, все, как один, обернулись на них и резко замолчали.

Ей показалось, будто на нее вылили ушат холодной воды. Она ощутила это на физическом уровне и спешно провела рукой по лицу. Но это ничего ей не дало, потому что она и так была насквозь промокшая.

KALEO — Broken Bones

— Здаров, ребят, — бодро отозвался Нацу и уверенно зашагал меж скамеек к центру. Спохватившись, Люси рванула за ним, боясь, что стоит ей отстать хотя бы на чуть-чуть и ее схватят эти чужие люди.

— Нацу, чертов ты засранец! — послышалось совсем близко, и Люси увидела того самого парня, что пропустил их вчера. Бикслоу. — Ты меня обманул. Я оскорблен.

— Виноват, — хохотнул парень, проходя мимо.

— Хватит валять дурака! — вдруг рыкнул внушающих габаритов мужчина со шрамом на лице. В отличии от остальных, он сидел за отдельным столом в центре зала. А рядом с ним девушка с длинными алыми волосами. Она смотрела на Нацу и хмурилась, едва заметно качая головой. — Пошевеливайся, Нацу. И ты. Как тебя там?

— Ее зовут Люси, — вдруг с Нацу спала вся непринужденность. Он остановился перед этими двумя, а его руки сжались в кулаки, когда он смотрел на этого мужчину в упор. Зато Люси сразу же опустила глаза в пол, не в силах выдержать его тяжелый взгляд. И как только Нацу выдержал? — Повежливее, Лексус!

— Да как ты смеешь разевать на меня рот, сопляк? — тяжело поднявшись с места, утробно прорычал мужчина. Это было тяжело. Действительно тяжело. Все в нем приводило Люси в ужас. Но Нацу, казалось, и не замечал этого, потому что она услышала, как он хмыкнул. — Ты вообще понимаешь, что натворил?

— Я не посмотрю на то, что ты старейшина, Лексус, и надеру твой зад, если не перестанешь пугать ее, — Нацу сделал шаг вперед, а Люси интуитивно схватила его за руку, безмолвно прося не делать глупостей.

— Нацу! Лексус! Остыньте! — тихо, но крайне убедительно и твердо, рявкнула аловолосая девушка, положив ладонь на плечо Лексуса. Но тот ее тут же скинул. — Мы здесь, чтобы решить проблему цивилизованно.

— Ладно. Давай решим уже эту проблему, Эльза, — наблюдая исподлобья, Люси отметила, что едва он перевел взгляд с мужчины на аловолосую, его лицо смягчалось.

— Пожалуйста, — сквозь сумасшедшее сердцебиение, она услышала свой собственный дрожащий что есть сил голос. Она не собиралась говорить, но ее рот продолжал открываться, словно играя не на той стороне, — не наказывайте Нацу. Это я виновата. Я спрыгнула с окна.

— С окна? — недоуменно переспросила Эльза, подавшись вперед. А затем уже чуть мягче добавила. — Никто никого не наказывает. Мы просто разбираемся. И если тебе нечего скрывать, то и переживать не за что.

— Какая же ты наивная Эльза, аж тошно, — с неприкрытым презрением выплюнул Лексус. — Что ты, что Нацу. Да она же прикидывается невинной овечкой, я ее насквозь вижу. Грязная шпионка. Откуда ты пришла?

Люси хотела было возразить, но Нацу предупреждающе сжал ее руку и покачал головой.

— Не думаю, что Спящие отправили ее к нам шпионить. Их вообще мало чего волнует, — четко выговаривая каждое слово, громко заговорил Нацу, попутно оборачиваясь на толпу сзади. — Потому что я лично видел, как она разбила окно изнутри Ночлега. И вышла прямо в него. А я поймал, — подождав пока стихнет шепот толпы, он продолжил. — Она родилась Спящей. И была ею до вчерашнего дня.

— Это невозможно, — пролепетала Эльза, но в ее голосе не чувствовалось уверенности.

— Как видите, — Нацу сделал шаг в сторону и продемонстрировал всем дорожающую, как осиновый лист, девушку. — Я лично видел, что делалось с ней из-за эмоций, которые чуть не убили ее. Они заставили ее сброситься с окна. Такое просто невозможно подделать. Я видел это, — теперь он смотрел прямо в глаза Эльзе. Потому что она единственная на чьем лице читалась внутренняя борьба и недоумение. Лексус же, напротив, скрестил руки на груди и откровенно ухмылялся, прожигая Нацу взглядом. — Этот Ночлег под нашей защитой. А значит и его обитатели тоже. Значит и Люси мы должны защитить… а не судить. Вы не можете просто вышвырнуть ее на улицу.

— Уверен? — гадко заулыбался Лексус.

— Полегче, Лекс, — теперь уже с укором прикрикнула Эльза.

— О том, что ты идиот, Нацу — знают все. Но даже такой, как ты должен понимать, что таких совпадений просто не бывает, — не обращая на нее внимания продолжил мужчина. — Она пришла сюда, чтобы найти, где мы прячем Эфирион. Как и многие другие до нее.

Нацу снова напрягся, переводя пылающий взгляд на него. А после секундного замешательства, вновь хмыкнул.

— Если она пришла из враждебного лагеря, — победоносно заговорил он, — то где ее татуировка?

— Это первый адекватный вопрос от тебя, — посерьезнев, вздохнул Лексус. — Где ты прячешь свой знак?

— Знак? — непонимающе моргнула Люси, а Лексус недовольно поджал губы. А после вдруг расплылся в ехидной ухмылке.

— Хочешь, чтобы я сам нашел его, детка?

— Хватит! — вдруг послышалось с задних рядов. Обернувшись, Люси увидела Лисанну, которая тяжело дышала, сжав в руках какую-то тканевую сумку. Костяшки ее пальцев побелели, а глаза сверкали праведным гневом. — В этом нет нужды. Я… Я помогала ей мыться этой ночью. И точно видела, что на ее теле нет никаких меток.

— А ты точно везде посмотрела? — сквозь зубы процедил Лексус.

— Точно. Даже за волосами проверила, пока обрабатывала ее раны, — договорив, Лисанна гордо задрала нос и резко села обратно.

— Теперь ты доволен, Лексус? Она не шпионка, — холодно бросила ему Эльза и поднялась на ноги. — У меня нет причин не верить в слова Нацу или Лисанны. Поэтому я выступаю за то, чтобы оставить девушку с нами. К тому же, было бы неплохо выяснить, как ей удалось вернуть себе душу.

Кажется, мнения в зале разделились. Потому что кто-то согласно кивал, но некоторые — единицы — недовольно морщились и цыкали. Среди них был и Грей, который скрестил руки на груди и закатывал глаза.

Но здесь и без голосования было понятно, в чью пользу перевесила чаша весов.

— Допустим, — вновь оскалился Лексус. — Но тогда ей придется быть полезной нам. Не станем же мы держать ее здесь просто так.

Люси его высказывание показалось справедливым. И, признаться, она готова была к любой работе, даже самой трудной. Она и так всю жизнь проработала на грибной ферме. Может, и здесь найдется такая?

Но по жалости на лице Эльзы и кривой усмешке Лексуса, поняла, что что-то здесь не так. И одного быстрого взгляда на профиль Нацу хватило, чтобы понять, что ничего еще не закончилось. Потому что он не улыбался ей. И вообще больше не смотрел в ее сторону.

— Что ж, блондиночка, — Лексус встал на ноги и развел руки в стороны, теперь смотря на нее прямо в упор. И она хотела, но не могла снова отвести взгляд. Он будто пригвоздил ее к месту. — Не вижу причин выставлять тебя за дверь. Добро пожаловать в лагерь Хвостатых. Но, уж извини, все женские работы уже давно заняты.

Выдержав долгую паузу, он расплылся в широкой улыбке, которая больше походила на оскал.

— Зато Искатели. Нужны. Всегда.

========== Глава 3. Убита ==========

— Ублюдок, — рычал Нацу, пиная мусорный контейнер в узком переулке сразу за цилиндрообразным зданием. Как только Лексус вынес свой вердикт, Нацу первым пулей вылетел оттуда, не обращая внимания на оклики тех, кого Люси не знала. Сама же девушка, за неимением альтернативы, побежала за ним. — Просто выблядок. Когда-нибудь я убью его. Сукин сын.

Люси просто стояла в стороне, пока парень зачем-то ударил кулаком в стену, которая вообщето была ни в чем не виновата. Она давала ему время, чтобы остыть. А когда это время слишком затянулось, она сделала шаг вперед и робко окликнула его.

— Нацу… — он так и застыл с кулаком у стены, положив голову на руку и тяжело дышал. — Это страх, понятно? Слушай меня. Сделай глубокий вдох…

Она видела его напряженный профиль и длинную челку, спадающую на глаза. Но после ее слов все вдруг резко изменилось. Прикрыв глаза, он приглушенно рассмеялся. А затем и вовсе откинул голову назад, хохоча.

— Ученик превзошел учителя. Браво. Только не страх. А гнев, — выпрямившись, он обернулся к ней, и улыбка снова слетела с его лица. Густые брови нахмурились, а желваки заходили ходуном. — Я так виноват перед тобой, Люси. Так увлекся тем, чтобы затащить тебя в лагерь, но забыл о том, к чему это может привести.

— Я может в чем-то и не разбираюсь, — упрямо покачала головой она. — Но скажи, разве у тебя был другой выбор? Есть другие безопасные места, куда ты мог меня отвести? Вернуться в Ночлег я не могла. Там… ужасно. У всех глаза такие стеклянные, а лица как будто неживые.

— Да… — протянул Нацу, смотря ей прямиком в глаза. — Да. Ты права. Альтернативой было оставить тебя там, на пустыре. И ты не протянула бы даже до утра.

Дождь перестал лить, как в последний раз, и теперь лишь едва заметно моросил мокрой пылью, оставив о себе лишь воспоминание в виде подтеков на кожаной куртке Нацу. А Люси нравилось вдыхать этот новый для нее свежий аромат. И даже прилипшая к телу рубашка нисколько не смущала.

Нацу провел рукой по лицу, судорожно думая о чем-то. А затем повернулся к стене спиной и скользнул по ней вниз, уставившись в противоположную стену. Помедлив немного, Люси приблизилась и поступила так же, опускаясь рядом с ним.

— Ты ведь тоже Искатель. Может, просто и меня научишь? — пожала плечами девушка. Забавно было ощущать себя спокойнее того, кто еще совсем недавно учил ее справляться с эмоциями. Что ж, выходит, что она очень быстро учится. С паникой она уж точно уже справилась, а именно она пугала ее сильнее всего, появляясь при каждом удобном случае. Чем больше она понимала, что происходит вокруг, тем реже ей становилось страшно.

— Научить тебя? — вдруг фыркнул парень, даже не смотря в ее сторону. То, как быстро он способен переменить свое эмоциональное состояние поражало. То он кричит и бьет стену, то смеется, то задумчив, то вдруг снова насмехается над ней. Интересно, а как Нацу видел со стороны ее? Насколько быстро менялось и ее собственное лицо? — Люси, я начал учиться драться сразу же после того, как научился ходить. Я знал, что стану Искателем с раннего детства, и у меня были годы на подготовку. Годы!

— А сколько времени у меня? — ее голос сам по себе опустился до шепота. А в горле пересохло.

— Три дня, — нервно хохотнул парень и покосился на нее. — Три дня до вылазки.

— Есть еще одна крутая идея, — послышалось со стороны конца переулка.

Нацу и Люси синхронно повернули головытуда, чтобы воочию лицезреть Грея, загородившего собой весь проход. Руки он вальяжно спрятал в карманы куртки. Его тело загораживало дневной свет, а лицо при этом оставалось в тени. Потому было непонятно, какие эмоции блуждают на его лице. А сам он был похож на что-то… темное. На тьму, стоящую на пути у света.

— То, что для тебя крутая идея, для других что-то крайне аморальное, — хмыкнул Нацу, не поворачивая головы. — Но валяй.

— Можем просто зарезать во сне какую-нибудь официантку, чтобы для твоей зверушки освободилось вакантное место, — Люси вновь почувствовала будто ее окатило ледяной водой. Из горла вырвался какой-то приглушенный вопль.

— Он не серьезно, Люси, — поспешил успокоить ее Нацу, легонько подтолкнув ее плечом. — Это у него шутки такие. Привыкай.

— Почему же, — наигранно вздернул брови парень, подходя ближе и присаживаясь перед ними на корточки. Люси не могла объяснить этого, но, когда Грей говорил, каждое его слово было будто пропитано чем-то вязким и горьковатым. Наверное, у этого было свое название, но спрашивать об этом у Нацу сейчас она не стала. — Если освободим для нее место, нам не придется подвергать себя опасности из-за этого милого блондинистого балласта.

— Погодите. Значит… — в голову медленно, но верно проникало понимание ситуации. Но не сказать, что она порадовала ее.

— Ну же, поднажми. Думай. Мы верим в тебя, — ухмыльнувшись, Грей резко перевел взгляд на нее. И это было похоже на то, как если бы он ударил ее по лицу, с силой прижав к стене. Этот легкий прищур темных глаз по-настоящему выбивал из колеи и… пугал. Будто в нем скрывалось гораздо больше слов, чем он произносил.

— Ой, да кончай уже говнить, — тяжело вздохнул Нацу, потерев переносицу. — Искатели не выходят из лагеря по одиночке. Это опасно. Обычно мы сбиваемся в группы по два-три человека.

— И я сразу смекнул, что этот косоглазый теперь потащит с нами тебя, — он продолжал откровенно пялиться на нее. Вспоминая, как Нацу выдерживал тяжелый взгляд Лексуса, ей захотелось так же с Греем. Но она не смогла. Неприятные эмоции тут же брали над ней верх. — И мне это. Очень. Не нравится.

— Вынужден тебя огорчить, Грей. Нам плевать, — весело сверкнув глазами, явно наслаждаясь возможности побесить соседа, он поднялся на ноги и отряхнул пятую точку.

А Люси продолжала сидеть внизу, чувствуя спиной холод стены. И тяжелый взгляд парня, который придвинулся к ней ближе, прежде, чем заговорить снова. В голову девушки закрались мысли, что не так уж и плохо было в Ночлеге. Ну и что, что эти стены заставляли задыхаться своей теснотой? Подумаешь, что подавись ты грибами на завтраке, и никто даже не повернется в твою сторону, чтобы помочь! Зато там ты никогда не станешь центром чужих бед и неприятностей. Да… Хорошо всегда там, где нас нет.

— Не жди, что я брошусь спасать тебя, когда на нас нападут. Я не дурачок Нацу, — тихо шепнул он ей в лицо, придвинувшись еще ближе. Некомфортно близко. Но самым удивительным было то, что его лицо, в отличии от лица Нацу, за весь разговор ни разу так и не изменилось. — При первой же опасности, я с удовольствием воспользуюсь тобой для отвлечения внимания. А сам уберусь подальше. Не очень-то благородно. Но кто осудит меня, если выживу только я?

Когда он встал, Люси задержалась ненадолго, игнорируя обеспокоенный взгляд Нацу. Да, этот парень определенно пугал ее до чертиков. И сложно было сказать, что для нее страшнее: пустой взгляд и полное безразличие Спящих или эта ничем не обоснованная неприязнь? Но и сказать, что она полностью не понимала его, она не могла. Она только начинала осваиваться в мире эмоций, но уже точно поняла, что некоторые из них нельзя воссоздать в себе искусственно. К ним приводит ряд факторов, которые чаще всего не зависят от тебя самого. И кто знает, какой ряд факторов пришлось пройти этому парню? Да, он не нравился ей. Но ведь и она по какой-то причине не нравилась ему.

— Люси, — позвал ее Нацу, остановившись там, где совсем недавно появился Грей. Но вот что странно… Смотря на то, как его лицо погрузилось в тень, а из-за спины выбивался дневной свет, у нее язык не поворачивался сказать, что его задорная улыбка померкла хотя бы чуть-чуть. — Идем. Я покажу тебе кое-что.

— Надеюсь, это будет ее новый дом! Это тот, который не наш, — голос Грея Люси слышала уже за своей спиной, спешно покидая переулок за Нацу.

Дорогу до этого одноэтажного неприметного здания она не запомнила. Зато хорошо запомнила запах пота и пыли, который хищником впился в ее нос, который успел привыкнуть к свежести улицы. Нацу привел ее в плохо освещенную комнату. Довольно просторную, с минимумом мебели. На полу лежал потертый кожаный мат, на стенах какие-то трубки разной формы. А на дальней стене стенд с оружием самых разных форм и размеров.

Нацу остановился у мата, в тонком луче дневного света, выбивающегося через дыру в потолке. Оттуда же моросил мелкий дождь, к которому парень подставил лицо, вновь задумавшись о чем-то. Люси медленно обошла его, а пол громко скрипел под ногами, выдавая каждый ее шаг. Прежде чем заговорить, Нацу еще долго жевал нижнюю губу. А Люси вдруг поняла, что не может отвести от него взгляд, впитывая каждое его движение, как губка.

— Значит так, — встрепенувшись, он скинул на пол свою куртку, оставшись в одной черной майке, которая плотно обтягивала его, особо не скрывая рельефы тела. — Я попробую еще раз переговорить с Эльзой. Но готовиться придется к худшему, — стоя к ней боком, он игриво повернул голову в ее сторону и расплылся в хитрой улыбке. — Я не научу тебя драться за три дня, как бы сильно этого не хотел. Но защищаться… ты должна уметь.

На последней фразе скрипнула дверь и в комнату ввалился все такой же хмурый Грей. Заметив на себе две пары глаз, он развел руки в стороны и приподнял брови вверх, ухмыльнувшись.

— А что? Мне скучно, а тут намечается целое шоу.

Первое, что пришлось сделать Люси — переодеться. За ширмой нашлось сразу несколько футболок и шорт разных размеров. Судя по пятнам (крови?), уже не раз использованных. Но выбирать особо не приходилось.

Когда она вернулась в большую комнату, ее уже ждали. Нацу стоял на мате, ловко размахивая из стороны в сторону длинной деревянной палкой. А Грей просто уселся на полу у стены, небрежно швырнув мокрую куртку рядом. Поймав взгляд Люси, он коротко хмыкнул, вздернув бровь.

— Готова? — ободряюще улыбнулся ей Нацу, сдувая челку с глаз и делая неуловимое движение рукой так, что шест вмиг оказался за его спиной.

— У меня вопрос, — она ожидала, что ей снова станет страшно, что дыхание опять начнет душить. Но сейчас, смотря в яркие глаза Нацу с игривым прищуром, она понимала, что ей ничего не угрожает. Быть может, зря. Но контролировать это никак не могла. Ей было скорее… интересно. — От кого я должна защищаться? Кого все так боятся?

— В основном от демонов грехов. Они бывают нескольких видов, — охотно ответил Нацу, приманив девушку к себе. Люси послушно сделала к нему шаг. — Гордыня, скупость, зависть, гнев, похоть, обжорство и уныние. И каждый из них по-своему опасен.

— Хотя похоть очень даже ничего, — отозвался из своего угла Грей и расплылся в совсем не милой улыбке, закинув руки за голову.

— Ничего в ней хорошего нет, — зло выплюнул Нацу, даже не обернувшись на соседа. Он продолжал внимательно изучать лицо Люси. — И не ляпни подобного при Эльзе, идиот.

— Сюрприз: ее здесь нет, — закатил глаза Грей, но Нацу, видимо, решил для себя, больше не замечать его, состроив для Люси измученное выражение лица. Увы, этот его жест так и остался непонятым девушкой, которая судорожно пыталась понять, почему он вдруг скривился.

— Главное правило — не дай им дотронуться до себя. Держи на расстоянии, — Нацу сделал выпад рукой и вдавил шест девушке в плечо. Она лишь удивленно моргнула, по инерции схватившись за край невинного на вид оружия. — Медленно, но реакция у тебя есть.

— Я тебя умоляю. Она труп. Убита палкой, — снова послышалось со стороны угла, но было дружно проигнорировано.

— Еще есть Светочи. Эти твари самые опасные. Позволишь им приблизиться — потеряешь рассудок или душу. Даже не пытайся вступить с ними в схватку, — опустив шест, Нацу достал из кармана штанов какую-то трубку и ударил ею по ноге. Та сразу загорелась голубым свечением. — Неон отпугнет их ненадолго. Просто швыряй эту штуку в Светоча и беги.

— Это звучит просто, — улыбнулась Люси, принимая из рук Нацу неоновую трубку. Его пальцы были гораздо горячее ее собственных.

— Еще есть Иксиды… Они большие и ужасно неповоротливые. Так что убежать от них не составит труда.

— Убежать? Сдурел? Иксиды — самый ценный товар!

Вновь проигнорировав Грея, Нацу сделал шаг к Люси и наклонился к ней, шепнув:

— Просто поверь мне. Убегай от них. Не трогай.

— Эй, больше двух — говорят в слух, косоглазый, — не унимался Грей.

— Может, заткнешься уже? — не выдержал Нацу.

— Может, прекратишь болтать и начнешь уже надирать девчонке задницу? Я уже заждался.

— Еще немного, и я надеру твою.

— Но ведь тогда зверушка не научится защищаться, — плотоядно заулыбался Грей, а Люси не выдержала и обернулась на него. Но Нацу вновь уперся палкой ей в живот, привлекая к себе внимание.

— Тут он прав. Будет непросто, но постарайся, ладно? — Люси коротко кивнула, а по спине пробежался холодок, когда давление шеста стало весьма ощутимым. Но она не отстранилась, боясь показаться слабачкой. — Я буду наступать. А ты не давай мне коснуться тебя.

Это продолжалось, казалось, несколько часов. Нацу был быстр, а его движения неуловимы. И он раз за разом касался то ее плеча, то локтя, то поясницы. И каждый раз отскакивал назад и заставлял ее двигаться быстрее, не давал стоять на месте, раззадоривал ее. А она старалась изо всех сил так, что футболка липла к телу от пота, а дыхание сбилось и жгло грудь огнем. Глухие удары сердца резонировали по всему телу, и хотелось просто упасть на мягкий мат и закрыть глаза. Ей хотелось есть. Кажется, она ела в последний раз еще в Ночлеге. Как же давно это, казалось, было.

С каждым новым разом его касания становились все ощутимее. Эти тычки жалили ее. Не сильно, но вполне ощутимо. Скорее всего до синяков. И, когда усталость начала казаться ей всего лишь фоновым шумом, что-то щелкнуло в ней, и она начала понимать. Начала замечать траекторию его выпадов. Ведь они циклично повторялись. Живот, плечо, голень. Живот, плечо, голень. И так по кругу.

И вот, его вытянутая ладонь снова приближалась к ее плечу. И она буквально ощутила этот толчок, но вдруг резко ушла в сторону. А Нацу вдруг перестал нападать и выпрямился, заулыбавшись от уха до уха, оголив выступающие клыки. С его лба тоже стекали капельки пота, которые он небрежно утер рукой.

— Ты поняла, — кивнул он, прищурив глаза. — Молодец.

— Ты повторялся, — улыбнулась ему в ответ Люси, чувствуя, как усталость возвращается, стоило ей остановиться. А дыхание просто не желало приходить в норму.

— Я вас умоляю, — звонко хлопнув себя по коленям, Грей поднялся на ноги, опираясь о стену. — С такой тренировкой она сможет отбиться разве что от пьяного Эльфмана у паба.

Citizen Soldier — Let It Burn

— И что ты предлагаешь? — Нацу устало опустил голову, потирая двумя пальцами переносицу. — Сразу искромсать ее клинками? А, умник?

— Я предлагаю тебе, — насмешливый тон Грея вдруг изменился. Люси, волей случая оказавшаяся между парней, невольно отскочила назад. И как раз вовремя, потому что брюнет, тяжело шагая, приблизился вплотную к Нацу, который даже не дернулся при этом. — Я предлагаю тебе прекратить срать в нее радугой и показать, наконец, что ее на самом деле ждет там. Твоя жалость — вот, что убьет ее.

— Мне наплевать, что ты думаешь, Грей, — прорычал ему в ответ Нацу, скривившись. И Люси вдруг поняла, что не только Грей…. Они оба умеют быть жуткими. — Я буду готовить ее постепенно. Испугав ее до полусмерти сейчас, ты сделаешь только хуже. Она и так ни черта не понимает, что здесь вообще происходит!

— Так давай я покажу ей, что здесь происходит, — повысил голос Грей, и их лбы соприкоснулись.

— Я сказал — нет.

— Пусть покажет, — на выдохе произнесла Люси. Это решение пришло к ней спонтанно, но она не сомневалась в нем. Что бы не ожидало ее снаружи, она должна знать, к чему ей быть готовой. Все, чего ей хотелось сейчас и в чем она была абсолютно уверена — ей хотелось жить. Попробовать эту жизнь на вкус. Столько лет она жила будто во сне. И теперь, когда ей представилась возможность проснуться, она ни за что не позволила бы себе упустить этот шанс. А после… После она сама будет решать — хочет ли чувствовать и дальше, или ей лучше снова стать Спящей.

— Ты все слышал. Уйди с дороги, косоглазый, — хмыкнул Грей и повернулся к девушке, смерив ее оценивающим взглядом. А после он рывком стянул с себя футболку, оставшись в одних штанах. Случись это при других обстоятельствах, и она бы с любопытством осмотрела его. Но сейчас она просто не могла прервать этот зрительный контакт первой. Ведь это означало бы поражение. — Суть та же… Прости, как тебя там? Луиджи?

— Люси.

— Не важно, — отмахнулся Грей. — Я нападаю. Ты уклоняешься. Только вот я не стану играть с тобой в поддавки.

— Тогда начнем, — кивнула Люси.

Она согнула ноги в коленях, как учил ее Нацу, и напряглась всем телом. А ее взгляд буквально лучился решительностью. Она не позволит ему насмехаться над собой. Просто нужно быть внимательнее. Понять, как он будет двигаться, предугадать и уклониться. Она сможет.

Но ее пятки вдруг оторвались от пола, а сама она больно упала на лопатки, с шумом выпуская кислород из легких. Все, что ей оставалось — беспомощно хлопать глазами и пытаться понять, как он сумел за одну секунду преодолеть такое расстояние и уложить ее на мат?

— Мертва, — послышался насмешливый голос, а сильные руки рванули ее вверх, заставляя вновь встать на ноги. — Еще раз?

— Да, — кивнула Люси, вновь согнув ноги в коленях. И на этот раз не сводила взгляд с парня. Его серый взгляд выражал высшую степень самодовольства.

— Любой каприз…

Не закончив фразу, Грей вновь рванул к ней, пригнувшись к самому полу. На этот раз она увидела это молниеносной движение, но и это не спасло ее. Резкий удар по голени, непроизвольный вскрик, и теперь она лежит лицом вниз, а на потертый мат стекает то ли пот…

То ли слезы.

И снова ее грубо дернули вверх за плечи.

— Убита.

— Еще раз, — упрямо повторила она, сгорая от нового для себя, но такого кристально понятного желания — ударить его в ответ.

— А ты настырная, — удивленно вскинул брови Грей.

И вновь не стал терять времени зря. Люси сразу метнулась в сторону, но он тут же поймал ее за руку и моментально оказался сзади, заламывая ее. Люси приглушенно замычала, чувствуя, будто ее рука вот-вот оторвется от плеча. Из глаз хлынули горячие слезы. А он продолжал тянуть, прижавшись разгоряченным торсом к ее спине. А после ее затылок обожгло чужим дыханием:

— Больно? Может, хочешь, чтобы я отпустил?

Люси хотела что-то сказать, но лишь протяжнее замычала, прикрыв глаза и невольно поднимаясь на цыпочки. Если это то, что ждет ее там, снаружи…

— Я еще не закончил, — его голос звучал одновременно тихо, и оглушительно громко. Казалось, что все ее эмоции и чувства сосредоточились в той точке, где руку прожигало немыслимой болью. И не было больше ничего, кроме этой боли, и его ледяного равнодушного голоса.

Когда он отпустил ее руку, ей казалось, что все самое страшное позади. Но уже через мгновение он пнул ее по обратной стороне коленки, и такую боль она не ощущала ни разу за всю свою жизнь. Вскрикнув, она начала заваливаться вперед, но он тут же поймал ее за волосы и потянул назад, заставляя с грохотом приземлиться на спину мимо мата, прямо на жесткий скрипучий пол. А сам навалился сверху и завис в паре миллиметрах от ее лица, которое кривилось от боли.

— Ты труп, — прошептал он ей прямо в лицо, обдав губы и щеки горячим дыханием, которое резко пахло спиртным. Открыв глаза, сквозь пелену слез и боли, Люси увидела его глаза. Серые и абсолютно равнодушные. — Еще?

— Нет, — прохрипела она, делая неимоверное усилие над собой. — Хватит.

Прикрыв глаза, она глотала слезы и пыталась расслышать сквозь звон в ушах хотя бы что-то. Кажется, хлопнула дверь. А после у ее головы раздались шаги. Чьи-то шершавые пальцы методично стирали с ее лица мокрые дорожки.

— Ты не должна была проходить через это, — открыв глаза, Люси увидела печальное лицо Нацу, который не сводил с нее виноватый взгляд. — И я не идиот, я понимаю, что ты не готова ко всему этому. Но, если тебя это утешит, знай… Я не дам тебя в обиду там. За воротами.

— Почему? — прохрипела девушка. А когда она чувствовала, как чужие пальцы стирают с ее лица влагу, ей отчего-то становилась легче. Боль не отступала, но приглушалась.

— Потому что так и поступают напарники, — пожал плечами парень.

— У меня течет из глаз. Это кровь?

— Нет, — вдруг тихо засмеялся Нацу. — Это слезы. Ты плачешь, потому что тебе больно. И я очень хотел бы избежать этого, но, наверное, лучше тебе узнать, что такое боль сейчас. Здесь. Потому что там, за воротами, у нас может не оказаться времени, чтобы поговорить об этом.

— И ты чувствуешь такое каждый раз, да? Когда выходишь туда, — оперевшись на здоровую руку, Люси села, поморщившись. Левая рука не шевелилась. И каждое мимолетное движение вызывало новую вспышку боли.

— Нет, не все так плохо, — покачал головой Нацу, вдруг хватая ее руку и, пока она внимательно слушала, резко дернул ее на себя, вправляя вывих. Люси закричала. — Прости, — только когда девушка перестала морщиться и начала шевелить рукой, поглядывая на него с укоризной, он продолжил. — Я научился этого избегать. И ты научишься, но не за один день.

Поднявшись на ноги, Нацу протянул ей руку. Поднявшись, Люси отметила, что в тренировочном зале они остались вдвоем.

— Ты, наверное, ужасно голодная? — как можно беспечнее спросил парень, украдкой осматривая ее с ног до головы. И Люси впервые за все время показалось, что она уловила некую фальш в его непринужденном тоне. Как будто в него подмешали капельку волнения.

— Это слабо сказано, — заулыбалась девушка. И сейчас она делала тоже самое, что и он. Выдавливала из себя положительные эмоции, которых и в помине не было.

— Тогда настало время показать тебе лучшее место в этой дыре, — гордо задрав подбородок, парень сверкнул своим ярким игривым взглядом. — Я покажу тебе наш паб. Твоим синякам сейчас просто необходим стакан огненного виски от нашей Дьяволицы.

И его хитрая улыбка заставила ее вмиг забыть все обиды, и бодро захромать следом. За стаканом какого-то там огненного виски.

Комментарий к Глава 3. Убита

Группа автора: https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 4. Отражения луны ==========

Паб был единственным местом в лагере, где местные жители могли собраться все вместе и просто отдохнуть. Пропустить бокальчик горячительного напитка или перекусить, попутно перекидываясь друг с другом в картишки за осколки эфириона или редкие вещички. И чем, казалось бы, бестолковее была вещь, тем ценнее она считалась. Ножи и клинки разных размеров, пистолеты и пули уже давно превратились в нечто обыденное. Зато зачарованные патроны правды, карты для покера с изображением голых девиц или просто раритетный коврик для дома, уцелевший после большого взрыва — расходились на ура.

Если днем сюда забегали только самые ленивые, кто не умел или просто не хотел готовить обед дома, то вечером это побледневшее от времени помещение наполнялось голосами и ярким светом неона. А если сильно повезет, то можно было услышать и ангельское пение девушки, внутри которой жили самые настоящие демоны.

Если половину пути Люси едва передвигала ногами, закусывая губу от боли, ловя на себе виноватые взгляды Нацу, то уже под конец, когда вокруг резко зажглись огни, преображая все вокруг до неузнаваемости, она забыла обо всем. Просто подняла голову вверх и позволила себе раствориться в этих ощущениях неподдельного восторга, которое вызывал в ней это разноцветное зарево на фоне абсолютно пустого темного неба.

Первое, что бросилось ей в глаза, когда они подходили к пабу — это то, что деревянная постройка опасно накренилась в сторону. Но, казалось, никого это не волновало, потому что со всех концов улицы туда вовсю стягивались люди.

Неоновые нити витиевато змеились с фасадов соседних домов прямо во внутрь паба. Это здание было единственным полностью лишенным передней стены. Получалось, что он представлял из себя углубление меж соседних домов, наскоро сколоченное из досок. А в некоторых местах между ними пробивались пахучие кочки мха, которые окрашивались в красный, голубой и желтый под светом неона.

Люси пораженно замерла на противоположном конце улицы, пытаясь разглядеть детали помещения. Но на самом деле, она медлила. И боялась признаться в этом даже самой себе. Медлила, потому что уже видела сколько людей собралось там. Слышала чьи-то громкие споры, хриплый смех, покашливание, звон бокалов.

Это был новый для нее мир. Мир эмоций и… жизни. Настоящей жизни!

Но она совсем не была уверена, что вписывается в него.

— Ну чего ты? — пробурчал на нее Нацу, оборачиваясь. — Идем уже, тебе понравится!

И на его щеках появились глубокие ямочки. И Люси в очередной раз доверилась ему, делая болезненный шаг вперед, неудачно наступив на ту ногу, по которой ей больше всего досталось от Грея.

— Йо, народ! — бодро заголосил Нацу, по-хозяйски вваливаясь в паб. Послышалось неслаженное, но дружное приветствие, а после все снова вернулись к своим кружкам и тарелкам. Почти все. Некоторые уже с любопытством косились на Люси, которая неуверенно мялась за спиной парня, изо всех сил стараясь стать как можно незаметнее.

Нацу, заметив ее негодование, добродушно хмыкнул и мягко вытолкнул ее из-за спины. Половина его лица была подсвечена оранжевым, а вторая голубым. Почему-то это показалось Люси особенно милым. Но вот его глаза оставались невероятно зелеными, не смотря на неон. И все так же смотрели на нее с нескрываемым дружелюбием.

— То, что ты чувствуешь сейчас называется смущение, — назидательно изрек он, сунув руки в карманы. — Это нормально, Люси.

— И как мне от этого избавиться? — слегка нервно заговорила девушка, теребя низко свисающую белую рубашку. — Мне не нравится.

— Ой да брось ты, — отмахнулся Нацу. — Просто… подружись с кем-нибудь. Завяжи разговор. И тогда быстро станешь здесь своей и перестанешь рвать несчастную рубашку.

— Я уже подружилась с тобой, — жалобно протянула девушка, чувствуя на себе чужие взгляды так, будто они дотрагивались до нее руками. — Можно мне уйти?

— Мне, конечно, очень приятно это слышать, — заулыбался Нацу. — Но ты должна кое-что знать, — его лицо вдруг приобрело обеспокоенный вид, и паника в ней от этого лишь нарастала.

— Что? — зашептала она, когда Нацу наклонился к ней ближе, заговорчески оглядываясь. Ее сердце едва не выпрыгивало из груди, когда он наклонился к самому уху и прошептал:

— Я абсолютно не умею готовить. И у меня дома не бывает еды. Поэтому мы с Греем всегда едим только здесь, — отстранившись, он игриво заулыбался, наблюдая за тем, как хмурится ее лицо. — Так что, если хочешь есть, тебе придется подойти к барной стойке и заказать что-нибудь у Миры.

Нацу указал пальцем в сторону нагромождения ржавых труб и бревен, верх которых увенчивала тяжелая массивная доска. А прямо в центре всей этой небрежной композиции виднелись куски деревянных выцветших букв, которые когда-то наверняка являлись вывеской. Люси смогла разглядеть только «Fa» и «eil». Faeil — гласила надпись целиком. Наверное, название паба.

— Я думала, что те шкафы на первом этаже — это что-то вроде кухни, — с надеждой в голосе пробубнила Люси, отводя взгляд с барной стойки на парня.

— Не, это что-то вроде склада для медикаментов. И бара для Грея, — пожал плечами Нацу и мягко подтолкнул девушку в спину. — Ну же, просто будь дружелюбна со всеми и почаще улыбайся. Ты им понравишься. И помни, что теперь все они — твоя новая семья.

Борясь со смесью противоречивых чувств тревоги и любопытства, она неуверенно двинулась меж плотно наставленных столов. Какой-то парень, наблюдающий за ней исподлобья, придвинулся ближе к столу, освобождая ей проход и сделал вид, что вернулся к своему стакану. Но Люси прекрасно видела, что он продолжал наблюдать украдкой. И, честно говоря, она не знала, как ей на это реагировать. Не знала, что за мысли витают в его голове. И ведь это не очень-то справедливо, так? Он же явно думал сейчас именно о ней. Хорошо или плохо? Она имела права знать!

Все это было так странно и будоражуще. Ей одновременно хотелось идти дальше и сорваться с места, убегая как можно дальше отсюда. Если раньше ее пугало всего лишь одно чувство, пусть и сильное. То теперь в ней боролось сразу несколько. И все они были так не похожи друг на друга. Они сплетались меж собой, больно сталкивались, брали верх друг над другом.

И ей это нравилось.

За барной стойкой нашлось сразу несколько пустых мест. Люси выбрала то, что было с краю, прямо у стены по которой тянулся неоновый свет. Стул оказался очень высоким и не совсем удобным. И когда она едва не навернулась с него на пол, чувство, которое Нацу назвал смущением усилилось.

— Привет, — тут же подскочила к ней девушка в черном кожаном костюме, обтягивающим пышные формы. Раскидав по грубой столешнице свои вьющиеся пепельные волосы, она добродушно склонила голову набок и заулыбалась девушке. — Ты Люси. Правильно?

— Да, — пропищала девушка, пытаясь перекричать чужие голоса.

— А я Мира, — ее идеально слаженное лицо с мягкими чертами заставляло Люси успокоиться. Что ж, начало неплохое. Кажется, ей на пути попался еще один хороший человек. Два-четыре в пользу хороших.

Интересно, а как другие люди думали о ней?

— Нацу сказал, что здесь можно перекусить, — вспоминать об улыбке не пришлось, она сама мягко заползла на лицо.

— Можно, — игриво заговорила Мира и уперлась локтями о столешницу, подперев лицо руками. Теперь их лица были ровно друг на против друга. — А что ты любишь? Ты же правда пришла к нам из Ночлега?

— Э, да, — растерялась Люси, пытаясь связать в голове два этих вопроса. — Я там родилась, а потом… оказалась здесь.

— Лисанна рассказала мне о тебе, — продолжая беззастенчиво рассматривать ее, продолжила Мира. — Это удивительно.

— Что именно? — Люси неуютно поежилась.

— Ты удивительна, — на выдохе проговорила Мира и выпрямилась, доставая откуда-то снизу тарелку. — Ты родилась и выросла Спящей. А потом вдруг проснулась… Ты ведь почти, как ребенок, только в теле взрослого. Чистый лист бумаги, — застыв с вилкой в руке, она вновь уставилась на Люси, и в ее взгляде промелькнуло что-то, что Люси было не понять. — Ты можешь стать кем захочешь. Доброй или злой. Честной или лгуньей. Душой компании или одиночкой. Кем только пожелаешь!

Ее слова, сказанные таким восторженным тоном, заставили Люси опустить взгляд и крепко задуматься над ними.

— Разве не со всеми так же? — наконец, проронила она, пока Мира перекладывала ей в тарелку что-то очень пахучее и близко не похожее на пресловутые грибы. — Разве ты не сама выбирала, какой тебе стать?

— Отчасти, — пожала плечами Мира, вновь придвигаясь к Люси поближе. — У детей нет тех знаний о жизни, как у тебя, когда они формируются, как личности. То, каким станет малыш в будущем во многом зависит от людей, которые окружали его. От событий. Плохих или хороших. И редко когда маленький ребенок может повлиять на них. Я думаю так. Может быть, я не права, — Мира игриво причмокнула губами, и вдруг стукнула себя ладошкой по лбу. — Ой, прости-прости! Я тебя, наверное, загрузила совсем… Просто это все так интересно.

— Может, я что-то и понимаю, — медленно проговорила Люси, растягивая слова. — Но понятия не имею, какая я. Хорошая, как ты или Нацу с Лисанной. Или нет.

— Ох, ты видишь меня каких-то пять минут, а уже говоришь, что я хорошая? — Мира заулыбалась, сложив ладони в районе груди, а ее глаза заблестели. — Какая же ты милаха! Не соврала Лисанна… Кстати, она моя сестренка! Ты знала?

— Вы с ней очень похожи, — искренне заулыбалась Люси. Интересно, какого это — иметь сестру? Может и у нее кто-то есть, но она, будучи спящей, даже не обращала на этот факт внимания?

— У нас еще и братец есть, — в голосе пепельноволосой проскользнула небывалая нежность. — Как-нибудь познакомим. Ты же у нас теперь надолго, надеюсь? — Мира игриво подмигнула ей. Люси неуклюже подмигнула в ответ, отчего барменша звонко расхохоталась. А после придвинула тарелку, наполненную рагу из мяса и овощей. — Кушай, пока не остыло. Наше лучшее блюдо. Овощей удается вырастить не так много, так что… Но сегодня за счет заведения. Приятного аппетита.

Едва Мира ушла к другим посетителям, которые ее уже, мягко говоря, заждались, Люси обратила взор на еду. И ее обуял все тот же детский восторг, как тогда, когда она увидела неоновый городок в центре безжизненного пустыря. Только теперь ее восторгало красиво сервированное блюдо в глубокой миске, пахнущее как что-то божественное, не иначе. Позабыв о взглядах, продолжающих пожирать ее, она схватилась за вилку и принялась за еду. Сначала она закидывала кусочки себе в рот, особо не прожевывая, потому что готова была съесть целую корову. И лишь после начала смаковать. Что уж тут и говорить, а с безвкусными грибами, пахнущими плесенью, не сравнить. И только ради этого момента стоило пережить все то, что она пережила.

— Ого, с таким аппетитом ешь, — послышался тонкий голосок с соседнего места. Подняв голову, Люси встретилась взглядом с миниатюрной девчушкой в очках. Она была такой тоненькой, что казалось, надави — и что-нибудь обязательно сломается. Местами несуразная из-за растрепанных синих волос и вилки, которая скрепляла их в хвосте. А очки у нее на носу были поломаны и сильно заваливались в сторону. Но больше всего Люси поразили ее глаза. На вид обычные карие, но стоит задержать на них взгляд и начинало казаться, что в их глубине скрывается еще не одна такая глубина. — Аж захотелось тоже. Жаль, не по карману.

— Ой, — вдруг растерялась Люси. И тут же быстро отложила вилку, подвигая тарелку соседке. К слову, она даже не заметила, как та к ней подсела. — Тогда угощайся.

Все это случилось так быстро и спонтанно, что Люси даже не успела обдумать свои слова и действия. Все случилось само собой. Но самым странным во всем этом оказалась реакция синеволосой девушки. Она вдруг дернулась, как от пощечины, и удивленно заморгала выгоревшими ресницами.

— Ты хочешь, что… поделиться? Со мной? — удивленно пролепетала она, понемногу возвращая себе самообладания. И теперь уже рассматривала Люси с нескрываемым любопытством и легким прищуром.

— Если тебе хочется, — осторожно проговорила Люси, пытаясь понять причину такой реакции. Конечно, в Ночлеге было не принято делиться с кем-то пищей, да это и в голову никому не приходило! А Люси сейчас вдруг пришло. И кажется она сделала что-то ужасное. — Прости, я не хотела тебя обидеть.

— Что ты! — девушка даже подпрыгнула на месте, замахав руками для пущей убедительности. И вообще каждое ее слово сопровождалось бурной жестикуляцией, что немного пугало Люси. — Наоборот! Просто понимаешь, редко встретишь кого-то, кто готов поделиться с тобой едой. Но я не должна удивляться, тебе то это откуда знать, — девушка глубоко вдохнула, переводя дыхание. А после взяла вилку и положила в рот один маленький кусочек мяса, прикрыв глаза от удовольствия. — Я только попробую кусочек, спасибо. Кстати, я Леви. А ты Люси. Все только о тебе и говорят.

— Правда? — оживилась Люси, накалывая на вилку следующий кусочек. А после передавая прибор Леви, которая охотно взяла еще один кусочек. — А что говорят?

— По-разному, — туманно ответила Леви, вновь передавая вилку по очереди. — Кто-то говорит, что ты ни в чем не виновата и тебе нужно помогать. А некоторые стараются пока держаться подальше.

— А ты? — Люси невольно захихикала, когда вилка в очередной раз перекочевала к ней.

То, что она почувствовала сейчас было невозможно описать словами. Возможно, она даже сошла с ума. Но ей начало казаться, что она чувствует не только эмоции внутри себя…

Но и людей, с которыми сталкивалась.

Она чувствовала каждого из них — Нацу, Лисанну, Грея, Миру, а теперь еще и Леви — абсолютно по-разному. Будто вокруг каждого из них витало свое, особенное настроение. Но она не знала, какие у этих настроений названия. Могла лишь запоминать их как что-то неуловимое и мимолетное.

И чувствовать Леви ей особенно нравилось. И это было очень странно.

Неужели Нацу оказался прав? И ей стоило всего лишь перебороть себя и сделать шаг по расшатанным доскам паба, чтобы найти здесь новых друзей?

— А я очень любопытная, — пожала плечами девушка. — Поэтому и подсела к тебе, якобы случайно. И могу тебя заверить — ты точно больше не Спящая.

— Наверное, — мягко улыбнулась Люси. — Потому что раньше моя голова не разрывалась от этих лишних мыслей.

— О, мысли не бывают лишними, — Леви назидательно подняла вверх указательный палец, рассматривая блондинку поверх очков. — Ты скоро привыкнешь к этому.

— Все так говорят, — кивнула Люси. — Но это не так-то просто, когда вообще слабо понимаешь, что происходит вокруг.

— Бедная, — лицо Леви, вечно находящееся в движении, преобразилось снова. И теперь она хмурилась. — Я бы на твоем месте вообще с ума сошла. Ненавижу, когда оказывается, что я чего-то не знаю, — ее тоненькие пальчики забарабанили по столу, а сама она задумчиво рассматривала пустую тарелку. А после она снова превратилась в движение, округлив глаза. — Погоди-ка, так это же вообще не проблема! Ты хочешь знать все об этом мире? Тогда тебе очень повезло.

— Почему?

— Потому что к тебе подсела именно я, — хмыкнула девушка. — Никуда не уходи, ладно?

Не говоря больше ни слова, Леви соскочила со стула и пулей вылетела из паба.

А Люси проследила весь ее путь взглядом, крутанувшись на стуле. Как только она снова осталась одна, все ее ощущения и чувства настойчиво выплыли на первый план, напоминая о себе. Странно… В пабе было прохладно, она ежилась от холода, тело покрывалось мурашками. Но все то, что она видела перед собой сейчас, казалось ей таким невероятно теплым. Будто все это место было одним большим костром, а она прибилась к нему, чтобы согреться.

Здесь не было ни одного свободного столика. Люди, которым не нашлось места, просто рассредоточились вдоль стен с наполненными бокалами и шумно общались друг с другом. То улыбаясь, то хмурясь, то вскидывая брови. Все это было так странно для девушки, которая привыкла к каменным лицам и застывшим взглядам. Будто именно с этими людьми было что-то не так, а не со Спящими.

Но она прекрасно понимала, что это с ней всю ее жизнь было что-то не так.

Прошло каких-то пара дней с тех пор, как она начала чувствовать. И теперь она просто не могла представить себя вновь Спящей. Ничего не чувствовавшей и какой-то… пустой.

Входящие в паб, все как один, внимательно осматривали пространство. И задерживали взгляд именно на ней. Но, заметив, что и незваная гостья смотрит на них, спешно отворачивались.

Похоже, слухи о том, что шпионка забежала перекусить, быстро разлетелись по округе. Но Люси не обижалась. Ведь и она откровенно пялилась на жителей этого места, напрочь позабыв о том, что час назад ее безжалостно избивали в тренировочном зале.

За ближайшем к ней столом восседали двое мужчин, которые молча и яростно перекидывались картами. Один из них периодически затягивался из длинной трубки и, закашлявшись, выдыхал из себя клубы дыма. Этот горьковатый аромат долетал и до Люси. Оба не обращали на нее абсолютно никакого внимания, и вскоре взор Люси привлекла парочка у стены. Девушка и парень. Они оба были в широкополых шляпах. Они вели себя достаточно скованно, но то и дело касались друг друга невзначай. Но, возможно, Люси это только показалось.

А еще здесь был очень старый, весь в морщинах и с сединой, человек. И это показалось ей странным, потому что она не видела здесь других стариков. И даже людей преклонного возраста не наблюдалось. А этот дедушка в одиночестве сидел верхом на барной стойке, сжимая в руках трухлявый посох. И, кажется, бормотал что-то себе под нос. Но, в целом, выглядел довольно-таки бодро.

И Нацу был здесь. Разговаривая со здоровяком на три головы выше его самого и попугаем на плече, он то и дело бросал на нее мимолетные взгляды. И то, что за ней приглядывали в этом чужом для нее месте, обнадеживало.

Здесь же был и Грей. Люси сразу приметила его всклокоченные темные волосы, когда он вошел в паб и целенаправленно зашагал к барной стойке, усевшись с противоположного от нее края. Мира, заметив его, молча поставила перед ним низкий стакан и наполнила его на половину. Но Грей тут же что-то буркнул ей, и она, поджав губы, заполнила его до края.

Она мало что понимала, но, рассматривая местных жителей, отметила, что все они сбивались в кучки. Кто-то без умолку разговаривал, а кто-то просто молча выпивал или играл в карты с другом. Совсем как двое мужчин за ближайшим столиком. Но не Грей.

Вокруг него словно витала какая-то аура, отталкивающая от него людей. Его хмурый взгляд ясно давал понять, что милой беседы от него ждать не стоит. А бокал с виски гораздо интереснее человека напротив или партейки в карты.

Когда первый стакан опустел, Мира тут же наполнила для него второй. Человек на соседнем стуле что-то сказал ему, а Грей, хмыкнув, ответил что-то едкое. И приложился к стакану, явно пресекая дальнейшие разговоры.

Люси поймала себя на мысли, что смотрит на него слишком долго. И тогда, будто услышав ее мысли, он повернул голову и уставился на нее своими холодными, пробирающими до мурашек, серыми глазами.

Девушка спешно отвернулась, уставившись в пустую тарелку и зачем-то схватила вилку. Она надеялась, что он не заметит ее любопытства. Но вскоре на свободное место рядом с ней кто-то тяжело опустился. И ей в нос ударил сладковатый запах крепкого алкоголя и влажной после дождя кожи куртки.

— Решила послушаться моего совета? — вкрадчиво поинтересовался Грей, опуская недопитый стакан на барную стойку.

Люси пару раз моргнула, силясь понять, о чем он говорит, но безуспешно. Тогда она просто подняла на него взгляд, чувствуя, как ее внутренности скручиваются и покрываются холодком.

Да, она боялась его. И ничего не могла с собой поделать.

— О чем ты? — ее голос предательски дрогнул, но Грей лишь безразлично облизал потрескавшиеся губы и вздернул бровь. Весь его вид так и лучился безгранично самоуверенностью. В отличии от ее собственного вида.

— Смотри, — он беззастенчиво указал на Миру, которая мило улыбалась вновь подошедшей девушке в длинном плаще с заплатками. — Занять ее место даже не надейся. Эту стерву лучше не злить. Внутри нее живет целая свора демонов, так что тебя она порвет, и глазом не моргнув, — поймав на себе ошарашенный взгляд Люси, Грей нахально ухмыльнулся, довольный произведенным эффектом. — Да я же не осуждаю! Уж лучше напитки разносить, чем вывих руки, правда? Я надеюсь, что мой урок был достаточно доходчивым.

— Я не собираюсь никого убивать, — хмуро отозвалась Люси. И тут же спросила, не удержавшись. — А как это в ней живут демоны?

— Магия у нее такая оказалась — демонов поглощать, — недовольно отозвался Грей, раздосадованный, что тема зашла не в то русло. — Поглотила сразу несколько, когда раздавила Эфирион. По началу все обрадовались, думали, сейчас мы так быстренько этих тварей истребим. А потом оказалось, что они никуда не делись, а остались жить себе у нее внутри. И без спроса выходят наружу, когда в ее тело магия попадает.

Люси уже открыла было рот, чтобы засыпать его новыми вопросами, но он лишь поморщился, и спешно перебил, делая большой глоток из стакана:

— А вон тот здоровяк, — он указал на крупного парня, с которым разговаривал Нацу. — Тоже официант. В принципе, можешь попробовать подсыпать ему яду в стакан, потому что ножом в спину — это так не изящно. Кровища во все стороны, испорченная одежда. Фу.

— Я же сказала, что не стану никого убивать, — твердо отрезала девушка.

— Это еще почему? — Грей снова обернулся к ней и вздернул брови. Его выжидающий взгляд давил на нее, а сама она вдруг растерялась от этого вопроса. И правда — почему?

— Это… неправильно, — пролепетала она, но в ее голосе не было уверенности. Все, что у нее было — непонятное осознание того, что забрать чужую жизнь она не могла. Не имела на нее никакого права. Не хотела этого делать.

— Уверена? — вкрадчиво поинтересовался он, вогнав ее в ступор еще сильнее. — А что, если я скажу тебе, что тот парень убийца и насильник, да и вообще в детстве котятам лапки отрывал. И вот он здесь, в тепле ибезопасности, разносит тарелки. А тебе, за всю свою жизнь не обидевшей и мухи, придется идти за ограду и рисковать своей жизнью. Скорее всего ты не выживешь. Тебя убьют. Понимаешь? — Грей хмуро допил содержимое своего стакана и с грохотом опустил его на столешницу. — И что ты скажешь мне теперь? Это неправильно? Ну-ну. Расскажи мне об этом, когда твои прелестные румяные щечки начнут гнить в земле.

Люси молчала. Кровь от ее лица отлила, оставив неприятное ощущение на коже. А тепло этого места вдруг потухло, и она поежилась. Если до этого ей казалось, что она хоть что-то понимает о добре и зле, то теперь сильно в этом сомневалась.

— Ладно, никаких женщин наш Эльфман не насиловал и никого не убивал, — ухмыльнулся парень. — Хотя про котят я не уверен. Надо бы спросить у него, но я не говорю по-сумасшедшенски, — поднявшись на ноги и слегка покачнувшись, Грей добавил прежде чем уйти. — А вот Лисанна вполне тебе по зубам.

Когда он ушел, Люси отчего-то захотелось плакать. Ей больше не хотелось рассматривать людей и их эмоции. Не хотелось вслушиваться в такие разные голоса. Ей просто хотелось упасть в свою чистую кровать в ночлеге и уснуть. И чтобы на утро все в ее голове вдруг прояснилось. Как по волшебству встало на свои места.

Чтобы она точно знала, кто она такая. И на что способна.

— Блин, прости, что так долго, — рядом с ней упала запыхавшаяся Леви, уронив на барную стойку тяжелую книгу, от которой поднялось облако пыли. — Не могла найти именно эту книгу. Просто она единственная с иллюстрациями. Ридус специально для меня нарисовал.

Не скрывая гордости, Леви открыла пожелтевшие страницы, не обращая никакого внимания на растерянность своей собеседницы. Люси воспользовалась этой заминкой, чтобы шумно выдохнуть из себя это горькое послевкусие от речей Грея и вновь позволить любопытству завладеть собой. Это было не очень сложно, потому что с первой страницы на нее смотрел своими желтыми глазами огромный зверь с крыльями. А из его клыкастой пасти вырывалось пламя.

— Что это? — пораженно выдохнула Люси, дотрагиваясь пальцами до страницы, будто так она могла бы дотронуться до зверя. Но пальцы ощутили лишь шершавую поверхность пергамента.

— Это дракон, — хмыкнула синеволосая, вздернув тонкий носик. — Не думала, что смогу удивить хоть кого-то простой историей нашего мира, — поймав на себе недоуменный взгляд Люси, она спешно добавила, замахав руками. — В этом поселении я учу детишек письму, истории и счету. А еще храню у себя интересные книги, которые иногда приносят с вылазок Искатели. И, знаешь, даже детей здесь не удивить драконами. Потому что о них рассказывают всем с самого рождения.

— Я не видела ни одного дракона, — призналась Люси, вспоминая свои бесконечные вечера у окна, когда она всматривалась в горизонт, пытаясь увидеть хотя бы кого-то живого.

— Правильно, никто из живущих их не видел, — Леви вдруг преобразилась. Из взвинченной девчонки, она превратилась в сгусток сосредоточенности и знаний. Поправив очки на переносице, она внимательно смотрела на Люси, превратившись вдруг в строгую учительницу.

— Тогда откуда эта картинка?

— Ридус рисовал этого зверя по описаниям из старых летописей, — перелистнув страницу, Леви водила пальцем по тексту, смысла которого Люси не понимала. Хотя вдруг ощутила, что ей бы этого очень хотелось. — Давай по порядку, чтобы ты не запуталась, хорошо?

Люси согласно кивнула и заерзала на месте, приготовившись слушать и вникать. Ей не терпелось поскорее заполнить пустые полки в своей голове новыми знаниями, а после аккуратно разложить их в нужном порядке. Быть может это поможет ей разобраться в себе?

— Когда-то очень давно весь мир был наполнен магией, — растягивая слова, начала Леви, повернувшись к Люси лицом. — Люди могли колдовать просто так, в любой момент, когда им захочется. И никто не задумывался о том, откуда это все берется. Это было… в порядке вещей, — Леви передернула плечами, улыбнувшись тому, что творилось на лице у Люси. Кажется, ее глаза восторженно расширились. — Но и колдовать им приходилось не от хорошей жизни. Тогда землю наполняли не только люди, но и драконы. Огромные чешуйчатые создания, чья магическая мощь в разы превышала людскую. И они не раз демонстрировали эту мощь, сжигая наши города, убивая магов, они… питались людьми.

— Это ужасно, — вскрикнула Люси, как наяву представив дома, объятые пламенем и страх. Который своими липкими пальцами сковывал всех без исключения. — И никто не мог с ними справиться?

— Пытались, — передернула плечами Леви. — Но людская магия не ранила толстую чешую драконов.

— Но ведь теперь драконов нет…

— Правильно, — мягко улыбнулась Леви и достала из нагрудного кармана маленький камешек, который Люси тут же узнала. — Эфирион. Вот что помогло людям избавиться от драконов.

Люси осторожно взяла в руки холодный голубой камешек и покрутила его перед глазами. А Леви тем временем перелистнула страницу, на которой был аккуратно выведен ровный треугольник на фоне круга.

— Чтобы победить драконов, люди провели обряд Трех, — продолжила синеволосая. — Узнать, как именно он проходил — моя мечта. Но я так и не смогла найти записи, где бы он описывался. Но суть его состояла в том, что три сильнейших мага должны были направить всю свою магическую силу в башню, построенную из минерала, который смог впитать в себя все волшебство. Этот минерал и назывался Эфирион.

Леви перелистнула страницу, на которой было изображено ночное небо с полным диском луны. А его темное полотно было усыпано множеством огней.

Огней, которые дождем сыпались на землю.

— Что это?

— Очевидцы тех времен передавали своим детям рассказы о том, что случилось той ночью. А их дети своим детям… И так далее, — Леви стянула с себя очки и потерла переносицу, подбирая слова. Кажется, этот рассказ поражал ее не меньше, чем саму Люси, которая слышала об этом впервые. — Не знаю, правда это, или история обросла легендами за время… Но они рассказывают, что воздух вдруг стал очень тяжелым, как будто из него начали выкачивать весь кислород. Говорят, что тогда на небе ночью появлялась не только луна, но и множество ее миниатюрных отражений. Звезды. Так их называли, — подняв взгляд на «шпионку», она помолчала немного прежде чем продолжить. А Люси, кажется, перестала дышать, вслушиваясь. Все посторонние звуки померкли на фоне звонкого голоса Леви. — Луч мощнейшей магии из Эфирионовой башни ударил в небо. И вот тогда эти самые звезды начали падать с небес на землю прямо на драконов, не нанося вреда людям. Драконы были повержены, но и люди вдруг начали задыхаться.

— Почему? Что с ними случилось? Это драконы сделали?

— Нет, не драконы, — покачала головой Леви. — Говорят, что те трое магов не рассчитали силы. Или что-то еще пошло не так. Но вся магия, что наполняла наш мир, вдруг исчезла. Может, ее впитал в себя Эфирион? Или случилось что-то еще? Никто не знает.

Люси невольно коснулась пальцами кулона на своей шее, отчего Леви довольно хмыкнула.

— Да, ты правильно поняла, — кивнула она. — Магия покинула и тела людей, отчего они начали медленно и мучительно умирать. Потому что магия для нас — это как отдельный орган. Вырви человеку сердце, и он умрет. Так же и здесь.

— Со мной было такое. Пока Нацу не поделился своим кристаллом.

— Нацу сильно рисковал. Но я рада, что он так поступил. Рада, что хоть кому-то не все равно на страдания других, — мягко улыбнулась Леви. — Эфирионовая башня взорвалась от переизбытка магии, а его куски разлетелись по континенту. Выжили только те, кто оказался близко к местам их падения, — Леви в сердцах захлопнула книгу, которая тут же выплюнула из себя облако пыли. — Магия полностью исчезла из нашего мира. Все, что осталось сосредоточилось в осколках Эфириона. И теперь за ним идет самая настоящая охота. Потому что без этого кристалла ты просто умрешь, — Леви указала на кулон на шее Люси, после дотронувшись и до своего. — А чтобы колдовать, как люди когда-то до взрыва, тебе не обойтись без куска Эфириона побольше. А раз запас очень ограничен, магия используется только в самых крайних случаях.

— Но ведь… — нахмурилась Люси. — Драконов победили, так? Это же хорошо! Подумаешь, пропала магия. Ведь и без нее можно жить. А кристалл на шее совсем не мешает.

— Если бы все так просто, — хмыкнула Леви. — Во-первых, большая часть живущих погибла просто потому, что поблизости не оказалось Эфириона. Выжили единицы. Но и это не самое страшное.

— А что тогда? — с замиранием сердца спросила Люси. Что может быть страшнее огромных чудовищ, дышащих огнем?

— Драконы вымерли, да… Но на их место пришло другое зло. Открылся разлом между мирами, и из-под земли полезли демоны. Откуда взялись Светочи — самые страшные создания в мире — никто не знает. И до сих пор никто не знает, как с ними бороться. И еще много всяких тварей породил этот взрыв, — Леви внимательно посмотрела на Люси, закусив губу. Было видно, что она хочет сказать что-то еще. И вот, внутренняя борьба закончилась протяжным выдохом с ее стороны, и девушка продолжила. — Это лично мое мнение, но и людей можно записать в один ряд с этими тварями. Если раньше, судя по записям, люди объединялись в одно целое в борьбе с врагом… Поддерживали друг друга и защищали. То теперь все изменилось.

Ее голос перешел на шепот, и она наклонилась ближе, к самому лицу Люси, которая доверительно подалась ей навстречу.

— Эфирион — это самый страшный наркотик, который только можно придумать. За него люди, которых и без того осталось ничтожно мало, убивают друг друга. За него Искатели рискуют своими жизнями, сражаются и погибают. За него не раз убивали друг друга друзья и даже родные.

Леви отстранилась и с силой сжала в кулак кулон на своей шее.

— Эта штука — самый могущественный источник магии в мире, — отведя взгляд, она горько усмехнулась. — Казалось бы, он должен спасти всех нас. Но нет же, — она повернула голову, и этот полный ненависти и отчаяния взгляд карих глаз прошиб Люси насквозь. — Я думаю, что именно он и добьет этот мир окончательно. Когда-нибудь это обязательно случится.

А Люси в голову вдруг пришла одна четкая, но леденящая душу мысль. И ей хватило всего несколько мгновений в этом мире, чтобы понять, что…

Это уже происходит.

Starset — Diving Bell

Комментарий к Глава 4. Отражения луны

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 5. Два стакана до рассвета ==========

Следующие два дня в поселении Хвостатых отложились в памяти у Люси очень противоречивыми воспоминаниями. С одной стороны, она все больше понимала, что ей нравятся вечерние посиделки в пабе. Ей нравилось наблюдать за людьми. За их эмоциями, слушать чужие голоса, украдкой подслушивать разговоры. Где-то непринужденные и спокойные, а порой полные эмоций и чувств. Ей нравилась Леви и ее увлекательные рассказы об этом мире. Она рассказывала ей, казалось бы, такие простые вещи, но невероятно удивительные для Люси, просидевшей всю жизнь взаперти. Она рассказала ей почему солнце пропадает за горизонтом к ночи и как появляется по утрам. Рассказала зачем нужна Луна. Показывала картинки незнакомых растений и животных. А Мира часто задерживалась около них с подносом в руке и мягко улыбалась, слушая, но не перебивая. Лисанна тоже часто подсаживалась к Люси и Нацу, когда они находили свободный столик и ждали долгожданную еду. Но вскоре вновь убегала, чтобы помочь сестре.

С другой же стороны были тренировки. Немыслимые, бесконечные и беспощадные. Тренировка утром, тренировка после завтрака, тренировка перед тренировкой, которая планировалась перед главной тренировкой! Люси хотелось выть от усталости, но она молча терпела, боясь, что, если покажет свою слабость, ее попросту отправят обратно в Ночлег. Хоть она и понимала, что уж кому-кому, а Нацу она могла сказать. Ведь с самой первой минуты их знакомства он старался поддерживать ее абсолютно во всем. Отдал ей свою комнату, следил за каждым ее шагом, мешая заблудиться в собственных эмоциях, которые то и дело стремились увлечь ее за собой в бездну безумия.

Из всех ее новых друзей, Нацу нравился ей больше всех. Именно ему она верила всецело, без каких-либо исключений, и только в этом была уверена. Только Нацу в этом страшном и непонятном мире казался ей одной простой и понятной переменной, хоть она и понимала, что нужно быть более настороженной даже с ним, но… Просто, если не верить тому, кто спас ее от страшной смерти, привел в свой дом, отдал все самое лучшее и теперь изо всех сил продолжает помогать…

Тогда кому ей верить?

Если она чего-то и не понимала, но заботу в его взгляде и игривые ямочки на щеках, когда он улыбался, она чувствовала на каком-то подсознательном уровне. И это отзывалось теплом на ее беспокойном сердце. Всегда только теплом.

Даже, когда он беспощадно бил ее палкой по ногам во время тренировок.

Признаться, после показательного выступления Грея, Нацу начал относиться к ней гораздо строже в тренировочном зале. Конечно, было видно, что он все еще сдерживается, но теперь его движения не были цикличными, а удары стали ощутимее. По крайней мере, от них очень сильно хотелось уворачиваться.

— Леви говорила, — отпрыгивая назад, тяжело дыша и еле выговаривая слова, выдохнула Люси. По ее телу вовсю струилась влага, — что Искателю не обязательно владеть навыками боя, если у него сильная магия.

— И на что же ты намекаешь, курсант? — прищурившись, игриво хмыкнул парень, наступая. В отличии от Люси, он даже не вспотел. — А ну-ка защищайся, Люси!

— Я о том…

Люси не успела договорить, как Нацу выставил деревянный шест перед собой и с силой навалился на нее, делая подсечку. Завалившись на спину, Люси поморщилась, чувствуя тяжесть на своем теле, которое просто отказывалось шевелиться и дальше. А Нацу просто беспардонно развалился на ней, прижав шест к шее девушки, слегка надавив. Его брови при этом взметнулись вверх.

— Ты слишком много отвлекаешься сегодня, — цыкнул он, встряхивая головой. Люси попыталась лягнуть его ногами, но он тут же пресек это, «обняв» ее ноги своими и победоносно заулыбавшись. Его глаза при этом как будто стали немного ярче.

Длинная челка мазнула ее влажный лоб, и Нацу резко поднялся на ноги, подавая ей руку, которую Люси с благодарностью приняла.

— А что, если и у меня сильная магия? И тебе вовсе не обязательно меня каждый день… ммм… заваливать, — осторожно заговорила девушка, в тайне радуясь, что у нее появилась возможность немного передохнуть.

— Вот именно! — воскликнул Нацу, округлив глаза, заводя шест за спину. — Заваливать! А в идеале это должно было называться «спарринг».

— Но Леви…

— Послушай, — улыбка вдруг сползла с его лица, и он прищурил глаза, опуская свое оружие на землю. — Я понимаю, что это тяжело. Но даже самая сильная магия не поможет тебе, когда закончатся кристаллы Эфириона. Вот представь, — Нацу опустился вниз, расслабленно устраиваясь на мате и подтягивая под себя ноги. Люси последовала его примеру, с жадностью ловя каждое слово. — У тебя с собой будет ровно четыре кристалла. Эффект от каждого из них недолгий. Хватает на одно-два заклинания.

— Здорово! — не выдержав, воскликнула Люси. Заразившись рассказами Леви, она не могла дождаться, когда же и сама сможет сколдовать что-то. Неважно что. Пусть хоть дверную ручку из воздуха вызвать.

— Здорово, если против тебя всего один демон, — хмуро покачал головой парень. — А что, если против тебя целая армия, а кристаллы закончились?

Люси замолчала, не найдя, что ответить. А Нацу вдруг приглушенно хмыкнул и расслабленно заулыбался, откинувшись назад.

— Ладно, не пугайся, — примирительно заговорил он. — Мы с Греем не допустим этого. Все будет хорошо, — но, едва Люси заулыбалась ему в ответ, он строго пожурил ее пальцем. — Но нужно быть готовой ко всему, ясно? Одно дело, когда ты знаешь, куда лучше не совать нос, и совсем другое, когда не можешь отличить демоническое гнездо от уютной пещерки, в которой можно укрыться от дождя.

— Я поняла, но, — глаза Люси вновь загорелись в предвкушении, — не лучше ли нам посмотреть, какая у меня магия до того, как на нас нападут? Чтобы знать, к чему быть готовым?

— Ты права, — хмыкнул Нацу, — но не все так просто. Леви ведь рассказала тебе, что Эфирион — невероятно редкая и ценная штука?

Припоминая, Люси коротко кивнула.

— Вот, — кивнув, Нацу поднялся на ноги, не забыв подобрать и шест. — Поэтому они и используются только в случаях крайней необходимости. Если кто-то узнает, что я позволил тебе раздавить огромный кусок Эфириона из простого любопытства — нас обоих выставят за ворота с вещичками.

— Значит, и ты узнал о своей магии только тогда, когда тебе пришлось защищаться? — когда девушка поднялась следом, ее глаза вдруг снова загорелись. — О! Нацу, а какая магия у тебя?

— Очень красивая, — вдруг заулыбался парень, буквально засверкав самодовольством. — Я хотел бы показать ее тебе. Но, учитывая обстоятельства, при которых это возможно…

— Я все равно очень хочу посмотреть, — хоть Люси и понимала, что ее вылазка за пределы лагеря может оказаться крайне опасной, но ничего не могла с собой поделать. Любопытство разрывало ее изнутри, заставляя с нетерпением ждать этого дня. Ведь она знала, что Нацу обязательно защитит ее от чего бы то не было. — Интересно, а что же будет у меня? Неужели нет других способов узнать?

— Нет, — покачал головой Нацу, но вдруг на его щеках обозначились четкие ямочки. И он сделал шаг вперед, остановившись в каком-то полушаге от девушки. Она даже почувствовала тепло, исходящее от его разгоряченного после тренировки тела. И персональный, едва уловимый, запах. Ей пришлось чуть приподнять голову, чтобы встретиться с его любопытным взглядом, который не скрываясь рассматривал ее в упор. А она не могла не пошевелиться, не отступить. Странное чувство всколыхнулось у нее в животе. — Но я думаю, что твоя магия окажется удивительной, Люси, — прошептал он, заставляя девушку еще прочнее прирасти к месту.

Именно в этот момент он и обхватил ее за талию, перекидывая через плечо на мат. Девушка ойкнула от неожиданности и протяжно застонала.

— Теперь точно запомнишь, что отвлекаться во время боя нельзя, — оглядываясь через плечо, ухмыльнулся он. — И разговорчики только по делу, курсант. На сегодня с тебя хватит. Нужно отдохнуть как следует перед выходом.

— Мы выходим рано утром? — потирая ушибленный копчик, Люси поднялась на ноги. Отчего-то ее голос стал звучать сухо, а вся ее симпатия к Нацу куда-то испарилась. Куда-то в район нечестно ушибленной пятой точки.

— С восходом, — кивнул Нацу и вдруг игриво потрепал ее по голове, вздернув брови. — Ого, впервые вижу, чтобы ты на меня дулась. Ну прости уж.

— Ладно, — буркнула девушка, буквально физически ощущая, как обида на него утекает из нее без следа. Так же быстро, как и появилась. Но, отчего-то пока не хотелось ему этого показывать.

— Знаешь, тебе не обязательно прощать, если не хочешь, — задумчиво протянул парень. А Люси непонимающе вскинула брови, вытаращив на него глаза.

— Ты хочешь, чтобы я обижалась на тебя?

— Да нет, — спохватившись, Нацу быстро затряс головой из стороны в сторону. Это показалось Люси смешным, и она хихикнула, прикрыв рот ладошкой. — Я хотел сказать, что ты не должна вести себя так, как хотят другие. Понимаешь? Нет? — Нацу с мольбой в глазах уставился на нее, но Люси продолжала задумчиво хмуриться. И тогда он обреченно вздохнул, продолжая. Потому что за язык его никто не тянул. — Я уже давно привык, что все вокруг притворяются, ясно? Тебе могут улыбаться в лицо, а на деле люто ненавидеть. И я ненавижу это больше всего на свете! — в сердцах Нацу сжал руки в кулаки. — Но ты — другое дело, Люси. Ты… настоящая. Потому что еще не научилась притворяться. Поэтому, пожалуйста, если тебе хочется обижаться на меня за что-то — обижайся. Можешь, даже ударить, если захочешь. Главное, чтобы это действительно было искренне.

— Ох, — от его слов ей вдруг захотелось опустить взгляд вниз — что она и сделала — да и вообще провалиться куда-нибудь сквозь землю. А щеки начали странно пылать.

— Обещаешь?

— Обещаю, — пролепетала она, улыбнувшись куда-то вниз.

— А это, мой юный курсант, называется смущением. Добавляй в свою копилку эмоций.

***

После тренировки ей удалось уговорить Нацу отвести ее в гости к Леви, которая уже давно упрашивала ее заглянуть на чай. К слову, он и не сопротивлялся, охотно сопроводив ее к заветной двери. А от любопытной Люси не укрылся тот факт, что сегодня он был одет в ту самую бордовую куртку, изрядно потрепанную, в которой она увидела его впервые. А на его поясе висел тяжелый ремень с прикрепленными к нему кристаллами Эфириона и кобурой. А сзади виднелся небольшой кинжал, начищенный до блеска.

Проследив за ее взглядом, Нацу невольно провел ладонью по рукоятке своего любимого револьвера.

— Я собираюсь сходить кое-куда, — нехотя пояснил он. — За пределы лагеря.

— Это может быть опасно? — тревога вновь сомкнула свои костлявые пальцы на ее шее. Но на этот раз Нацу не стал помогать ей успокоиться, рассудив, что теперь девушка сможет справиться и сама.

— Не думаю, — беспечно пожал плечами он и закинул руки за голову, останавливаясь у ничем не примечательного двухэтажного здания, зажатого с двух сторон точно такими же. — Но выходить без оружия отсюда нельзя. — Поскольку его руки были заняты удержанием головы, в дверь он постучал пяткой ботинка. — Я вернусь поздно. Сможешь найти дорогу домой сама?

— Думаю, да.

На самом деле, лагерь был настолько маленьким, что она уже давно выучила все нужные ей улицы. Тренировочный зал и паб на главной улице. На соседней — в самом центре — зал, где Хвостатые собираются для совещаний. А все следующие улицы — жилые, похожие друг на друга как две капли воды.

— Ну, тогда до завтра, — улыбнувшись, Нацу потрепал девушку по голове. А за дверью уже слышались быстрые шаги. — Я разбужу тебя утром.

Едва Нацу скрылся в переулке, дверь открыла улыбающаяся от уха до уха Леви. Ее дом показался Люси самым уютным местом, которое она когда-либо видела. Дом Нацу и Грея — а теперь и ее тоже — не шел ни в какое сравнение. Эта сугубо мужская берлога, где было только все самое необходимое, нравилась ей до того момента, пока она не переступила порог дома новой подруги.

Весь первый этаж занимала «школа», где она учила местных детишек всему, что знала сама. Все здесь было устлано яркими мягкими коврами, которые залезали друг на друга, пытаясь выиграть первенство в этом пестром поединке. А по стенам шли бесконечные ряды книжных шкафов, где беспорядочно стояли старые книги и какие-то побрякушки. С потолка свисали самодельные гамаки, в которых валялись те книги, которым не хватило места на полках. Такой своеобразный пыльный кладезь знаний. Пока Леви кипятила чайник на кухне, которая примыкала к этой библиотеке, Люси рассматривала все это, не спеша водя указательным пальцем по корешкам.

Девушки уселись прямо на полу, обложившись подушками. По словам Леви, ее ученики усаживались точно так же, когда приходили к ней. Люси очень хотелось посмотреть и на второй этаж, но туда они так и не добрались, заболтавшись.

Вопреки предупреждениям Нацу, она задержалась здесь допоздна, завороженно слушая рассказы Леви, которые порой начинали казаться ей чем-то нереальным. Ну разве могли людские поселения простираться по всему континенту? Разве могли существовать говорящие летающие коты, которые всегда считались друзьями магам? Разве могли на небе расти бриллианты, которые становились видны лишь ночью, когда их граней касался тусклый свет луны?

Благодаря яркому свету неона, она без труда нашла нужный дом. Да и Леви вызвалась проводить ее до двери на всякий случай, чувствуя свою вину за то, что завтра Люси отправится в опасное приключение совсем не выспавшись.

Едва вспомнив о том, что завтра ей предстоит стать самым настоящим Искателем и отправиться на поиски Эфириона, она вздрогнула. То ли из-за волнения перед неизведанным, то ли из-за безумного желания, чтобы это случилось поскорее.

Вопреки многочисленным предупреждениям и страшилкам о том, что снаружи ее ждет сущий ад, она просто не могла верить в это и дальше. Ведь лагерь Хвостатых казался ей таким дружелюбным и уютным местом, что представить, что где-то может быть по-другому она просто не могла. Да и в Ночлеге не было ничего особо опасного. Может быть все просто преувеличивают?

Одно смущало ее до сих пор — слова этого сумасшедшего Грея. Почему они так разительно отличались от того, что твердил ей Нацу? Если ее друг повторял, что ей нечего бояться, когда он рядом, но быть начеку не помешает, то Грей был просто уверен, что ее убьют при первой же вылазке. Уж не он ли сам намеревался избавиться от нее? Просто потому, что она не понравилась ему? Или из-за того, что он был так недоволен соседством с ней? Странно, ведь с того самого дня, когда он подсел к ней в баре, она его больше не видела. Ни в пабе, ни дома. Даже прикладывалась ухом к стене в спальне, пытаясь понять, дома ли тот грубиян? Но так ничего и не услышала. И, признаться, была этому только рада.

Но ее счастью пришел конец в тот же миг, как она подумала об этом, поворачивая ручку двери, ведущую в ее новый дом. К свисающей с потолка кровати-качелям и сияющему золотым потолку.

Привычно скрипнули половицы в унисон с несмазанными петлями. В узкую комнату пробрался фиолетовый неоновый свет вместе в уставшей светловолосой девушкой, которая с трудом подавила зевок, закрывая дверь. Потому что прямо перед ней, как ни в чем не бывало, стоял брюнет. В одном сером полотенце, ненадежно повязанном на поясе. И с кристаллом на шее, инкрустированным в тяжелый серебряный крест.

Опешившая девушка так и застыла, прижавшись спиной к двери. А Грей стоял прямо напротив нее, привалившись спиной к стене и небрежно сжимал в руке низкий стакан с коричневой жидкостью.

Именно в этот момент Люси поняла, почему Нацу вел себя так странно, когда она начала переодеваться перед ним. Сейчас, когда бледное тело Грея прикрывал лишь жалкий клочок ткани, ей начало казаться, будто она заглянула туда, куда ей заглядывать не следовало. Будто она знала, что у него есть какая-то тайна, которая не предназначена для нее, но она все равно нашла способ засунуть в нее свой нос.

Сейчас она чувствовала себя… виноватой?

Но, несмотря на это, продолжала в упор смотреть на чужой крепкий торс, по которому все еще стекали капли воды. Такой не похожий на ее собственный. Она хотела, но не могла отвести взгляд, не находя этому объяснений. Из любопытства ли? Или просто потому, что он и не пытался скрыться от нее? Или же этому есть другое логическое объяснение, для которого ей пока не хватает знаний или опыта?

Как бы там ни было, ее щеки уже вовсю пылали, хоть она их об этом и не просила.

Marilyn Manson — The Nobodies

— А вот и наша аномалия, — его язык слегка заплетался, но он выглядел вполне дружелюбным. Если бы только не тот ироничный оскал, что прочертил его заостренное угловатое лицо.

Люси бросила беглый взгляд на гамак, в котором обычно спал Нацу теперь, когда она заняла его комнату. Но там никого не было.

— Нацу еще не пришел? — позабыв о смущении, вмиг взволновалась она. А Грей на ее вопрос лишь закатил глаза и сделал большой глоток из стакана, осушая его до дна.

Медленно и размеренно он подошел к столу, на котором стояла полупустая бутылка и наполнил его вновь. Серебряный крестик при этом звонко ударился о горлышко бутылки. На этот раз Люси стыдливо отвела от него взгляд, в то время, как он безотрывно наблюдал за ней с легким прищуром серых глаз. И только ему одному было известно, что творилось сейчас в его голове.

— Ты не воспользовалась моим советом, — проигнорировав ее вопрос, он точно так же — нарочито медленно — приблизился к ней и остановился сзади. Люси чувствовала чужое дыхание на своей шее, но даже не шелохнулась. Как бы там ни было, если он снова дотронется до нее или нападет, она изо всех сил постарается дать сдачи. Кое-чему Нацу успел научить ее.

— Я не стану никого убивать, — твердо заговорила она, смотря прямо перед собой. А ее волосы вновь всколыхнулись от чужого смешка, пахнущего крепким алкоголем.

— И почему же? — полушепотом выдохнул он.

— Я думала над твоими словами, — вдруг призналась она. Она действительно долго прокручивала все это у себя в голове, мучаясь от бессонницы. И это не давало ей покоя. Она знала лишь то, что никогда не смогла бы сделать то, о чем он говорил ей. А почему? Именно это и мучило ее больше всего. — И решила, что такой, как ты… я быть не хочу.

— Это какой же? — Грей резко обогнул ее и теперь стоял напротив, удивленно вздернув брови. — Живой?

Усмехнувшись, он перевел взгляд на свой стакан, который слегка наклонял круговыми движениями так, чтобы жидкость перетекала с одной стенки на другую. Казалось, он совсем потерял к ней интерес, чем и попыталась воспользоваться девушка. Сделав неуверенный шаг назад, она попыталась уйти к лестнице, но Грей вдруг встрепенулся и преградил ей путь.

— Уже сбегаешь?

— Нацу говорил, что мы должны выспаться перед завтрашним днем, — пролепетала она, вновь покосившись на его стройный торс со слегка выделяющимися кубиками пресса.

— Нацу, Нацу, Нацу, — раздраженно проворчал Грей, скривившись так, будто только что съел что-то кислое. — Будешь проводить с ним много времени и рискуешь стать такой же тупорылой занудой.

— Нацу не… — разозлилась Люси, вздернув нос, но Грей вновь перебил ее:

— Нацу, Нацу, Нацу, — передразнил он, вновь осушая стакан. А после перевел на разозлившуюся не на шутку девушку насмешливый взгляд. — Ого, ты теперь и злиться научилась. Или всегда умела? А?

Поставив стакан обратно на стол, он слегка наклонился, делая вид, что рассматривает лицо девушки. А она отметила про себя, что его взгляд выглядел небывало мутным и затуманенным. Кажется, сегодня он выпил достаточно много.

Она все ждала, что он наконец потеряет к ней интерес и вновь вернется к столу, чтобы наполнить стакан, но он продолжал скользить взглядом по ее лицу, будто выискивая там что-то. И он делал это мучительно долго, раз за разом переходя от ее губ к подбородку, затем к скулам и бровям. Это очень смущало, что не укрылось и от него. Остановив взгляд серых глаз на ее карих, он отчего-то нахмурился.

— И как много эмоций успел показать тебе Нацу? — вдруг спросил он и выпрямился, поправив полотенце на бедрах. При этом оно сползло еще ниже, оголяя две очерченные линии таза, отчего Люси почувствовала, как щеки вновь начали пылать.

— Я думаю, что достаточно, — нехотя ответила Люси. Но Грей, кажется, намеренно не замечал тот дискомфорт, который доставлял ей своим присутствием.

— А я думаю, что нет, — передразнил он. — Уверен, там нет ничего веселого. А человеку, который доживает свои последние часы этого чертовски мало.

— Вообщето, я не собираюсь умирать завтра, — выпалила девушка, сжав кулаки. — Теперь я знаю, как защитить себя. И про магию знаю!

— Ого, — насмешливо протянул Грей, ухмыляясь. — Ну раз смерть не входила в твои планы, тогда ладно.

Когда он передернул плечами, мышцы на его груди стали отчетливыми, и взгляд Люси невольно метнулся туда. А затем она быстро отвела его. И на этот раз Грей не оставил это без внимания.

— Ой, прости, я что, смущаю тебя? — он снова намеренно напряг мышцы и сделал к девушке шаг.

— Я устала и хочу спать, — зло выплюнула Люси, делая шаг назад. Смущение никуда не делось, но теперь к нему прибавилась обида и злость. И чего он к ней пристал?

— Это было бы немыслимым расточительством — идти спать сейчас.

Вдруг что-то изменилось. Его голос из насмешливого и ироничного вдруг стал вкрадчивым и убаюкивающим. В нем появилось что-то такое неуловимое… Что-то интимное и смущающее куда сильнее, чем обнаженное тело.

Подняв взгляд, Люси поняла, что Грей перестал ухмыляться. Облизав губы, он заставил ее больше не отводить взгляд от своих глаз, которые теперь, казалось, касались тех мест, на которые он смотрел. Это было так странно и пугающе одновременно. Он словно сковал ее. Будто хотел что-то сказать, а она хотела услышать это.

И не хотела одновременно.

Поэтому и отступала, в то время, как он наступал все ближе. До тех пор, пока она не уперлась спиной в стену, а он не остановился в каких-то жалких сантиметрах от нее.

— Не бойся, — прошептал он, протягивая руку вперед и касаясь кончиками пальцев обратной стороны ее ладони. А затем медленно провел ими выше, до самого локтя. Люси невольно вздрогнула. Линия на ее коже, которую он провел, покрылась мурашками. — Что успел показать тебе Нацу? Смех, страх, радость, печаль и все в таком духе? Это все так скучно.

Когда его вторая рука скользнула к ее щеке, она дернулась в сторону, скидывая ее с себя. Он стоял к ней слишком близко, почти вплотную. А она просто чувствовала, что ничего хорошего эта его странная перемена настроения ей не сулит. Как там говорил Нацу? В лицо улыбаются, а на деле люто ненавидят? Так же и сейчас?

Но почему же тогда ей вдруг стало так нестерпимо жарко и сложно дышать?

— Я просто хочу показать тебе кое-что, — продолжал он, проигнорировав ее попытку убежать. И даже когда Люси приложила ладони к его груди, безуспешно пытаясь оттолкнуть его, он наклонился к ее щеке и продолжил говорить так, опаляя ее лицо горячим шепотом. — И это будет гораздо приятнее всего того, что он показал тебе. Обещаю.

— Отпусти. Я не хочу, — взмолилась она, почувствовав, что все те странные чувства в ней испарились без следа, когда к ней пришел страх. Самый настоящий и уже хорошо знакомый ей. А все потому, что его рука мягко скользнула на ее талию.

— Да брось, я ведь тоже умею корчить из себя хорошего мальчика. Поверь, я делаю тебе одолжение.

Когда его мягкие губы коснулись мочки ее уха, ей было бы трудно сказать, что это было неприятно, и он делал с ней что-то злое, отчего горячие слезы хлынули у нее из глаз. Но они хлынули. И все, чего ей хотелось сейчас — чтобы он просто оставил ее в покое и перестать делать то, что так пугало ее. То, что вызывало в ней самые разные чувства, которые она не понимала. Которые сводили ее с ума.

Вдруг скрипнула дверь, а в такт ей и половицы. Услышав это, Люси всхлипнула еще громче, вновь попытавшись оттолкнуть от себя Грея. Но тот и сам слегка отстранился, вяло поворачивая голову на звук. Именно в этот момент ему в челюсть и прилетел кулак Нацу.

Когда Грей отшатнулся в сторону, полностью приняв на себя удар, Люси пулей метнулась в сторону лестницы, остановившись на нижней ступеньке.

А тем временем Грей успел выпрямиться и, гневно выругавшись, шагнуть в сторону розововолосого, занося кулак для ответки. Но трезвому Нацу не составило никакого труда уйти в сторону от шатающегося Грея, чьи движения сейчас казались неуклюжими и заторможенными.

— Ты совсем спятил, Грей? — прорычал ему Нацу, с силой впечатываясь носком ботинка ему в живот. — Это низко даже для тебя!

Согнувшись пополам и схватившись за живот, Грей вдруг хрипло расхохотался, поднимая замыленный взгляд на соседа.

— Ну попытаться-то стоило, — оскалился он, покосившись на Люси, которая обхватила себя руками, наблюдая за этой сценой и чувствуя себя ужасно виноватой.

— Иди и проспись, — гневно сжав зубы, процедил Нацу.

Ничего не сказав, Грей медленно выпрямился и, пошатываясь, добрел до стола, захватив оттуда бутылку и стакан. А после кинул на застывшую в проходе Люси насмешливый взгляд.

— Мадам, позволите пройти? — и тут же обернулся на Нацу. Его насмешливый взгляд вмиг превратился в гневный. — А ты об этом еще пожалеешь, Нацу.

Сжав кулаки от злости, Люси соскочила со ступеньки и отпрянула в сторону. И лишь когда громко хлопнула дверь комнаты наверху, Нацу хмуро приблизился к Люси, неловко остановившись перед ней. На нем все еще была та самая одежда для выходов. А на поясе не хватало ножа.

— Ты как, в порядке?

В порядке ли она? Если бы она только знала. Два дня назад этот брюнет беспощадно избил ее. А сегодня он вел себя с ней… иначе. И вроде бы ничего плохого не сделал, но Люси подумалось, что лучше бы он ее еще раз избил. И это противоречие пугало ее сильнее всего.

Но Нацу ничего этого она не сказала, а просто молча кивнула. Выяснять что-то и с ним у нее уже просто не осталось сил.

— Я и не думал, что он опустится до такого, — хмуро продолжил Нацу. — Он всегда был козлом, но козлом здравомыслящим… Я поговорю с ним, когда он протрезвеет, сейчас это бесполезно. А пока… Нам правда нужно поспать, — подумав, Нацу добавил. — И закрой дверь изнутри, хорошо?

Не став спорить, Люси устало поднялась по лестнице, чувствуя себя уставшей и обиженной. Это отзывалось в ней горьким привкусом во рту.

Как бы там ни было, Нацу был прав. Ей действительно стоило поспать. Потому что завтра ей предстоит что-то новое. Что-то пугающее и завораживающее. Неизведанное и манящее.

Не осталось сил даже на то, чтобы умыться и переодеться. Поэтому она просто упала на подушки, кровать приветливо покачнулась, и девушка провалилась в долгожданный сон.

Комментарий к Глава 5. Два стакана до рассвета

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 6. Взгляд из темноты ==========

Люси проснулась от настойчивого стука в дверь. Бросив расплывающийся взгляд на окно, где в ту же секунду погасли неоновые трубки, она потерла глаза. Темное небо едва начинало светлеть.

Когда стук повторился, девушка подскочила на ноги и открыла дверь, запоздало подумав, что ей стоило спросить, кто там. К ее облегчению утренним гостем оказался Нацу. Его обычно улыбчивое лицо сегодня было чернее тучи. Волосы еще не приняли привычную форму, все еще неуклюже топорщась после встречи с подушкой. А на щеке виднелся узор, подаренный парню ей же. Зато одет он был по полной программе — на ногах тяжелые сапоги и черные штаны с множеством ремешков с креплениями. А плотная кожаная куртка была застегнула под самое горло. Но Люси все равно заметила под ней кусочек светлого шарфа, который надежно облегал шею и должен был защитить своего хозяина от ледяных весенних ночей.

— О, так ты уже давно проснулась? — одобрительно хмыкнул он, кинув беглый взгляд на ее дневную ужасно мятую одежду, и прошел в комнату. Но его лицо продолжало казаться Люси напряженным. Было видно, что парень очень волнуется. А Люси вдруг удивилась, что так просто поняла это. Это осознание пришло к ней на каком-то подсознательном уровне, и она сама начала немного волноваться, будто заразившись от него этим. — Эта одежда не подойдет, ты в ней замерзнешь.

Только после его слов, Люси заметила в руках парня аккуратно сложенный комплект черной одежды. Наверняка, такой же, как и у него самого.

— Эту форму шьют наши умельцы специально для Искателей. В ней удобно и очень тепло. А еще она не промокает, — говоря, Нацу положил одежду на кровать, а сам при этом смотрел в одну точку. Его взгляд казался каким-то отсутствующим. Будто физически он был здесь, но мысленно пребывал где-то еще.

— Спасибо, — кивнула Люси и широко зевнула, прикрыв рот рукой. Сонливость потихоньку начала сходить на нет, и к ней вернулся мандраж от предвкушения предстоящего приключения. А еще неприятные воспоминания от вчерашнего вечера. Эх, если бы только они с Нацу могли отправиться на поиски Эфириона вдвоем, без этого странного Грея.

— Волнуешься? — слегка тряхнув головой, Нацу перевел на нее взгляд и слабо улыбнулся. Люси ответила ему блеском в глазах и воодушевленной улыбкой.

— Совсем нет, — призналась она, заставив Нацу удивленно вскинуть брови. — Я очень хочу увидеть… все. Да, я хочу увидеть весь этот мир.

Она ожидала, что парень нахмурится, прочитает ей очередную лекцию о том, как опасно снаружи и что ей стоит весть себя осторожнее. Но, к ее удивлению, на его щеках вдруг заиграли глубокие ямочки, а сам он еще долго смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Но так ничего и не сказал.

Отвернувшись, он приблизился к коллекции оружия на стене и принялся задумчиво водить пальцами по холодному металлу. Иногда он останавливал свой выбор на том или ином оружии, снимая его со стены и прикрепляя к ремешкам на поясе и ногах. Чаще всего он отдавал предпочтение огнестрельному оружию. Поэтому по итогу, на его поясе оказалось всего лишь два клинка — короткий и длинный — и целых три револьвера с коробами патронов к ним.

— Все, можешь переодеваться, — закончив, изрек Нацу и направился к выходу их комнаты.

— А мне полагается оружие? — с придыханием поинтересовалась девушка.

— Сама об него не убьешься? — обернувшись, Нацу весело сверкнул глазами и ухмыльнулся. А после закатил глаза, встретившись с выражением ее лица. Жаль, Люси не видела его сама. — Ладно, выбери себе клинки, которые удобно лежат в руке. Только смотри, не бери слишком тяжелые. И не прикасайся к моим револьверам!

— Это еще почему? — насупилась она,отчего ямочки на его щеках стали еще глубже.

— Потому что не доросла еще, — Нацу поморщил нос и закрыл за собой дверь. Послышались удаляющиеся шаги, и Люси тут же метнулась к стенду с оружием.

Поскольку она особо не разбиралась в них, просто выбрала себе два клинка, последовав примеру Нацу. Один миниатюрный и очень легкий нож с резными узорами на рукоятке и средней длинны клинок, который был несколько тяжеловат, но оказался самым легким из всех остальных.

Не теряя времени, она быстро переоделась в принесенную Нацу одежду. Куртка была слегка тесновата в районе груди, но в остальном все сидело хорошо. И она сразу почувствовала, что ей становится жарко — эта одежда действительно очень согревала.

Когда Люси спустилась вниз, застала у выхода сразу и Нацу и Грея. Парни о чем-то ожесточенно перешептывались, но едва пол под ногами девушки скрипнул — замолчали, но продолжили сверлить друг друга гневными взглядами.

— Выдвигаемся, — процедил сквозь зубы Нацу и картинно отворил перед Греем дверь, пропуская его вперед. А тот даже не посмотрел в сторону Люси, быстро прошагав наружу с каменным лицом. К удивлению девушки, сегодня его походка была твердой, не смотря на количество выпитого вчера. Ничто в его виде не выдавало в нем, то что случилось вчера. Хотя саму ее до сих пор бросало в дрожь от одного лишь воспоминания.

Встряхнув головой, она быстро собрала волосы в тугой высокий хвост, как на тренировках, и вышла следом за брюнетом. Нацу продолжал придерживать дверь и для нее, только вот ей достался вполне приветливый взгляд, а не гневный.

Прежде чем покинуть лагерь, все они зашли в один из домов, где парень с надменным видом и зелеными волосами вручил каждому ровно по четыре грубо обработанных увесистых кристалла. Люси сжала один из них в руке и долго крутила перед лицом, ловя в каждой из его голубоватых граней свое отражение.

Нацу помог ей пристегнуть камни Эфириона к поясу, показав, как это делается и как быстро извлечь их из застежки. Все это время Грей молча стоял поодаль и недовольно морщился, скрестив руки на груди. Признаться, теперь Люси его не на шутку побаивалась. Спасало лишь то, что рядом с ней был Нацу.

На улице было морозно и очень влажно этим утром. Еще не добравшись до главных ворот, Люси поняла, что на ее лице скопилась роса. Зато кожаная куртка и эластичные штаны действительно отлично защищали от промозглого ветра.

Оказавшись снаружи лагеря, на белесом песке, все трое не сговариваясь остановились на мгновение. Нацу с Греем обернулись назад, будто провожая свой дом взглядом. Люси же повернула голову в другую сторону. На песчаный холм с грубыми валунами. Туда, где серой пикой в небо уходила башня Спящих без окон с этой стороны. Туда, где когда-то был ее дом.

Она пыталась найти в себе какие-то чувства к этому месту и людям, что окружали ее столько лет. Но едва припомнив ту пустоту внутри и полное безразличие ко всему, те каменные лица и холодные подвалы, пропахшие плесенью… Нет, чтобы с ней не случилось, она не хотела бы туда вернуться. Лучше сходить с ума от страха, растерянности, злости и печали. Чем больше никогда не почувствовать радость, не услышать смех, не увидеть улыбку напротив, не сгорать от живого детского любопытства.

Ей хотелось бежать от этого места сломя голову.

Отвернувшись, она поняла, что теперь Нацу смотрел туда же, куда и она только что. И его поджатые губы, и сведенные к переносице брови, заставили удивленно отшатнуться. Это был взгляд человека, которому, как минимум, не все равно. Но почему он смотрел именно туда?

Ей ужасно хотелось спросить друга об этом, но наличие рядом Грея, который теперь взирал на них с нескрываемым недовольством, останавливало ее.

— Конечно, можешь еще и слезу пустить, мы подождем. Куда нам спешить, — вздернув бровь, процедил брюнет.

— Заткнись, козлина, — вдруг взорвался Нацу. Резко развернувшись на песке, он вперился в соседа пылающим взглядом, сжав руки в кулаки.

— Как грубо, — фыркнул брюнет, интуитивно положив ладонь на рукоять длинного меча.

— Грубо было нажраться, как скотина и приставать к беззащитной девушке, — гневно выпалил Нацу. Было видно, что он едва сдерживался, чтобы просто не напасть на соседа, который сохранял холодное и безразличное выражение лица.

— А я и не приставал, — нарочито медленно проговорил он, пожав плечами. — Я предлагал. Кстати, очень вежливо, — ухмыльнувшись, он кинул мимолетный взгляд на Люси, которая от этого невольно дернулась назад. — И вообще, если она такая беззащитная, то на кой-хрен мы ее с собой взяли?

— Как ты уже говорил, — вдруг холодно заговорила Люси, ощутив в себе прилив отвращения к нему, — в случае опасности, просто бросишь меня и все. Я не против. Мне не нужна твоя помощь, я лучше умру.

Нацу удивленно обернулся к ней, вскинув брови. А после быстро сунул руки в карманы и прошел вперед, нарочно задев Грея плечом. Тот лишь сдавленно прошипел что-то, но ничего не сказал.

— Мы теряем время, — спокойно бросил он через плечо. — Если не поторопимся, придется ночевать на оскверненных землях.

— У меня на них аллергия, — вдруг Грей ухмыльнулся, словно позабыв, что мгновение назад готов был наброситься на Нацу с мечом. Беспечно сунув руки в карманы, он нагнал розоволосого и демонстративно вышел вперед, становясь ведущим.

Спохватившись, Люси нагнала Нацу и поравнялась с ним. С непривычки идти было тяжело. Нацу и Грей сохраняли очень быстрый шаг, поэтому Люси порой приходилось переходить на легкий бег. К тому же, песок постоянно уходил у нее из-под ног, от чего девушка с трудом сохраняла равновесие. Да еще и тяжелый рюкзак за спиной тянул назад, саднил плечи.

Конечно, в своих мечтах эта вылазка представлялась ей несколько иначе. Но она не жаловалась, строго настрого приказав себе терпеть. Ведь Нацу с Греем не жаловались, и она не собиралась становиться обузой.

Тем не менее, вскоре Нацу немного отстал от Грея и, косясь на нее, остановился, мягко хватая ее за запястье, чтобы остановилась и она. А Люси была только рада передышке, изо всех сил пытаясь восстановить дыхание.

— Дай мне свой рюкзак, — нахмурившись, попросил Нацу, косясь в сторону Грея, который продолжал продвигаться вперед.

— Зачем? — растерялась девушка, шумно выдохнув из себя это короткое слово.

— Курсант не должен задавать вопросов, — на его щеках засияли ямочки, а Люси от этого даже как-то легче стало. Улыбнувшись в ответ, она послушно скинула с плеч свою ношу и передала парню, гадая, зачем же он ему понадобился сейчас.

Не говоря больше ни слова, Нацу ослабил на нем ремешки и закинул себе на спину, поверх своего собственного. Люси возмущенно дернулась вперед, запоздало раскусив его намерение. Но парень уже шагал дальше, не обращая на ее заверения, что ей вовсе не тяжело, никакого внимания.

Вскоре они нагнали Грея. Теперь Люси было гораздо легче, но у нее внутри зародилось какое-то сосущее под ложечкой чувство, которое не давало покоя. Она хотела спросить о нем у Нацу, но вдруг завидела на горизонте, пробивающийся сквозь туман густой лес. Он появился так неожиданно, прямо посреди выжженной пустыни. Такой живой кусочек среди безграничной серой пустоты.

Она еще никогда не видела настоящих деревьев. Только в книжках у Леви. И теперь почувствовала небывалую легкость в ногах, которые несли ее вперед.

— Здесь идем медленно и как можно бесшумнее, — шепотом предупредил ее Нацу у самой опушки. И, поймав на себе ее вопросительный взгляд, добавил. — В пустыне врага видно издалека. А в лесу можно запросто спрятаться.

— Как мне понять, что это враг? — там же шепотом спросила у него Люси. Но ответил ей Грей, даже не повернув головы.

— Очень просто. Все, что движется, кроме меня или Нацу, хочет прикончить тебя, — пожал плечами он.

Люси пробрала дрожь, но она смело переступила границу между песком и влажной зеленой травой. К этому времени солнце поднялось уже достаточно высоко, но из-за серой дымки в небе виднелись лишь его очертания. Если бы только развеялись тучи, и этот темный лес не казался бы ей теперь, с близи, таким устрашающим.

Здесь даже пахло по-другому. Шершавые стволы деревьев или густые заросли папоротника и мха источали этот аромат? Она не знала. Но он определенно нравился ей. Не нравились ей только ветки, которые было просто невозможно заметить среди густых зарослей под ногами. Она постоянно наступала на них, создавая шум, отчего на нее недовольно поглядывали Нацу и Грей, которые как-то умудрялись передвигаться бесшумно. Внезапно, Грей резко остановился и тяжело развернулся к ней, преграждая дорогу. Люси дернулась назад.

— Может еще крикнешь погромче, чтобы на нас точно все демоны слетелись? — раздраженно прошипел он ей. Грей окинул ее снисходительным взглядом, иронично вздернув бровь. А после вдруг заговорил, не забыв добавить немного едкости в голос. — В лесу мы не торопимся. Перед каждым шагом аккуратно ощупывай почву носком. Старайся наступать на землю в такт колыханию веток и кустов. Еще лучше, если где-то прокричит птица — это точно заглушит шаг. И пригнись немного, ты не на прогулке!

Договорив, он раздраженно пробормотал себе что-то под нос и медленно двинулся дальше. Теперь, после его слов, она с восторгом поняла, что он действительно умело ловит каждый порыв ветра, чтобы сделать шаг. Попробовав, она поняла, что это не так уж и сложно, главное поймать ритм. Совсем как тогда, на первой тренировке с Нацу.

Шли они мучительно долго и почти не разговаривали. Лишь изредка Нацу с Греем перекидывались какими-то движениями рук и кивками головы. А остановки делали лишь для того, чтобы Нацу развернул карту и сверился с ней.

Признаться, для бесед у Люси все равно не хватило бы воздуха. Потому что с каждым часом ей становилось все тяжелее идти. Легкие горели огнем, в боку кололо, а ноги казались ватными. Зато парни выглядели бодрыми и полными сил.

Когда Люси начало казаться, что она вот-вот рухнет в заросли папоротника без чувств, Нацу стукнул Грея по плечу и остановился, скидывая с плеч рюкзаки.

Перекус был очень скромным. Оказалось, что в дорогу можно брать только сушеные продукты и вяленное мясо. Потому что они медленнее портились и весили всего ничего. Даже поев, Люси понимала, что не наелась. К счастью, к голоду она была привычна — в Ночлеге часто не хватало еды. Только вот тогда от перспектив остаться голодной ее не посещала госпожа паника.

Ближе к вечеру, она начала понимать, что не в силах и дальше проверять землю носком ноги, как учил ее Грей. Просто потому, что они перестали подниматься. Все, что она могла теперь — волочить их за собой.

— Нацу, сделай что-нибудь со своей зверушкой, — не выдержав, наконец, взорвался Грей.

— Она устала, — с укором ответил он соседу, и Люси в этот момент готова была провалиться сквозь землю. Ей казалось, что и Нацу злится на нее, но тот спешно обернулся к ней и ободряюще улыбнулся. — Когда вернемся, нужно будет заняться твоей физической подготовкой. Сделаем привал.

— Сдурел? — скрестил руки на груди Грей и скривился. — Из-за ее топота сюда скоро слетится вся нечисть.

— Не слетится, мы не так близко подошли, — упрямо качнул головой Нацу, опуская в высокую траву оба рюкзака.

— Конечно не подошли, плетемся, как… — начал Грей, как вдруг вдалеке послышался звук, с которым с ветвей слетает птица.

Люси не придала ему абсолютно никакого значения, радуясь тому, что сможет передохнуть. И даже подколки Грея, которые непременно за этим последуют, не пугали ее.

У нее так сильно кружилась голова, а пот застилал глаза, что она не заметила того, что все вдруг переменилось. Нацу и Грей, как по команде, застыли на месте и напряженно прислушались к звукам леса. А Люси просто опустилась на влажную землю, шумно выдохнув.

В ту же секунду ей на плечи опустились чьи-то руки, увлекая ее на землю. Она ошеломленно ахнула, но ей тут же заткнули рот шершавой ладонью.

Проморгавшись, Люси в упор уставилась на Нацу, который прижимал ее к земле, вместе с ней полностью скрывшись в листьях папоротника. Его лицо было повернуто к ней боком, и ее нос упирался ему прямиком в щеку.

Прошло несколько долгих мгновений прежде чем Люси услышала отдаленный шорох. А после чьи-то тихие голоса. Ей показалось, что это где-то далеко от них, но Нацу продолжал напряженно выжидать, аккуратно отняв ладонь от ее губ, чтобы девушка не задохнулась.

И даже когда все звуки стихли, они пролежали так еще какое-то время, прежде чем Нацу поднялся, подав ей руку.

— Довольны? — из-за ближайшего дерева вышел Грей, которого до этого Люси не видела. Видимо, он тоже спрятался.

— Ты прекрасно знаешь, что это были не демоны. Слышал же о чем они говорили? — закатил глаза Нацу.

— Но могли бы быть и демоны, — в такт Нацу, и Грей закатил глаза.

— А кто это был? — не выдержав, прошептала Люси.

— Люди, — для убедительности Нацу еще и кивнул, закусив губу. — Искатели из другого лагеря. Они тоже ищут Эфирион.

— Они определенно шли не к тем залежам, которые мы уже нашли, — задумчиво протянул Грей.

— Я отмечу на карте направление. Проверим, как только закончим с нашей жилой, — не теряя времени, Нацу тут же достал пергамент из рюкзака, а Грей лишь согласно кивнул, попутно посылая Люси недружелюбные взгляды.

— Но времени мы потеряли прилично, — продолжая прожигать девушку взглядом, протянул Грей. А Люси вдруг разозлилась. Ведь это же не честно. Ведь в итоге они задержались здесь вовсе не из-за нее.

— Я отдохнула и могу идти дальше, — твердо заявила девушка. Опережая Нацу, она подхватила с земли свой рюкзак и закинула его на плечи. Лишь бы только утереть нос этому самовлюбленному придурку.

— Что я вижу, у нашей малышки прорезается характер. Как быстро они растут, — ухмыльнулся Грей.

Троица направилась дальше. Как только Грей ушел немного вперед, Нацу сбросил скорость и поравнялся с девушкой, покосившись на нее.

— Испугалась? — очень тихо спросил он. И было не понятно, то ли он боится, что их услышат демоны, то ли, что их услышит Грей.

— Просто ты очень неожиданно на меня упал, — для убедительности, Люси немного приподняла уголки губ. И для Нацу этого было достаточно, потому что он удовлетворенно хмыкнул.

— Прости уж, — на его губах появилась смущенная улыбка, а рука взметнулась к затылку, зарываясь в волосах.

— Ты смущен, — внезапно догадалась девушка, почувствовав воодушевление от осознания того, что начинает лучше понимать этот мир. Хотя нет, не понимать. А скорее чувствовать его. — Почему?

— Точно, смущен, — удивился Нацу, опуская руку и зачем-то пряча ее в карман. Люси ждала, что он ответит на ее вопрос, но тот лишь отвернулся и заговорил совсем о другом. — Ты быстро учишься. И отлично терпишь. Я же вижу, что ты ужасно устала. Ничего, скоро ты привыкнешь к таким дальним путешествиям. Просто у тебя мускулатура слишком слабая…

— Почему мы прятались от тех людей? — перебила его несвязную речь Люси. Потому что этот вопрос волновал ее гораздо больше планов по ее дальнейшим тренировкам. — Это же просто… люди. Такие же, как и мы. Нет?

— Потому что они не из нашего лагеря. Чужаки, — нехотя откликнулся Нацу.

— Я думала, что нам стоит бояться демонов.

— Некоторые люди опаснее демонов, Люси, — продвигаясь дальше, он отодвинул низкую ветку, помогая ей пройти. А Грей тем временем ушел так далеко, что они перестали видеть его далекий темный затылок.

— Некоторые? Или все, кто для нас чужак? — упрямо допытывалась она, хоть и видела, что для Нацу этот разговор отчего-то неприятен.

— Некоторые, — тяжело вздохнул он. — Но иногда лучше просто спрятаться, чем проверить.

— От меня ты не прятался, — неожиданно Люси уловила некий укор в своем голосе. — Разве не ты сам говорил, что хочешь, чтобы люди были добрее друг к другу.

— Ты, Люси, буквально свалилась мне на голову, — вдруг снова повернувшись к ней, Нацу заулыбался одними глазами. — А эти люди были Искателями из другого лагеря. Да, я так говорил. Но, увы, как бы я там не думал, от меня мало что зависит. Я хотел бы, чтобы люди перестали нападать друг на друга за какие-то жалкие камни, потому что нас и так мало осталось. Но я не могу объяснить это парню, который уже бежит на меня с ножом в руке.

— Понятно, — протянула Люси. — Это неприятно.

— Это точно, — хмыкнул Нацу и прибавил шаг.

Вскоре они нагнали Грея, который недовольно покосился на них.

— Что, без меня секретничали, девочки?

Всю оставшуюся дорогу они шли молча, делая частые, но короткие перерывы для Люси. Она чувствовала себя виноватой из-за этого, но — как выразился Нацу — не могла нарастить нужные мышцы так быстро. У Грея было свое мнение на этот счет, и оно предельно ясно читалось на его лице.

Из-за частых остановок они так и не успели пройти туда, куда запланировали. Когда солнце начало клониться к закату, а лес постепенно начал угасать, теряя все свои краски, им пришлось остановиться на ночлег. Нацу объяснил девушке, что они должны были пересечь оскверненные земли, на которых было особенно много демонов из-за близости разрыва, уже сегодня. Но идти туда ночью было полнейшим безумием. Поэтому Искатели остановились на высоте оврага, снизу которого простилалось небольшое озеро с черной непроглядной водой, похожей на большое черное зеркало, отражающее диск полной луны.

— Можешь умыться черной водой. Но ни в коем случае не пей, — предупредил ее Нацу, вырывая в земле яму для костра. — Вода заражена демонами.

— Что будет, если выпить ее? — полюбопытствовала девушка.

— Станешь грешницей, — хмыкнул Грей, выкладывая на земле круг из неоновых трубок, которые загорались едва он ударял ими по ноге.

— В воде слюна демонов, — терпеливо пояснил Нацу, полностью игнорируя брюнета. — Если демон кусает тебя и в кровь попадает его слюна, ты начинаешь сходить с ума от грешного желания, одного из семи. Например, если тебя кусает демон чревоугодия, то ты начинаешь испытывать такой сильный голод, что можешь запросто съесть собственную руку, — поежившись, Нацу начал рыть вторую ямку, которая должны была послужить дымоотводом, чтобы дым не выдавал их местоположения. — Если выпьешь этой воды, подхватишь или что-то одно из семи или сразу несколько. Не советую.

Позабыв о том, что была бы не прочь умыться, Люси уселась на спальник и подтянула под себя ноги. Грей как раз закончил выкладывать вокруг их временного лагеря неон и уселся напротив девушки, облокотившись спиной о дерево. Его цепкий холодный взгляд смотрел на нее изучающе.

— А вас когда-нибудь… кусали демоны? — с придыханием спросила Люси и содрогнулась всем телом.

Только теперь, оказавшись в холодном темном лесу, далеко от лагеря и уютного паба Хвостатых, она поняла, что была полной идиоткой, когда мечтала попасть сюда. Вдали слышался чей-то вой. И если днем он казался далеким и безобидным, то теперь Люси с опаской вглядывалась в эту непроглядную темноту. А воображение услужливо вырисовывало ей человекоподобных демонов с длинными когтями и волосами по всему телу. Хотя она понятия не имела, как на самом деле они выглядят.

— Нет, — покачал головой Нацу, кидая в яму спичку. Как он объяснил ранее, этот костер совсем не дымит и на нем можно приготовить горячий ужин. Но, к сожалению, от него было мало тепла, потому как огонь горел внутри глубокой ямы, расширяющейся вниз. — Но кусали других Искателей. Поверь, лучше этого не допускать.

— А кого? — не удержалась от вопроса Люси.

— Жерара, дружка Эльзы, — хмуро отозвался со своего места Грей. Каким бы хмурым и отстраненным он не выглядел, Люси вдруг показалось что даже он не прочь иногда поболтать.

— А какой из демонов? — вновь спросила Люси, но продолжала смотреть на Нацу, будто спрашивая только у него.

— Эльза не очень любит, когда кто-то вспоминает эту историю, — виновато отозвался Нацу, поднимая на нее взгляд. А девушка невольно придвинулась ближе к яме из которой виднелись оранжевые всполохи пламени, слабо освещавшие их лагерь, заключенный в круг. Этот оранжевый свет причудливо окрашивал розовые волосы Нацу и часть его лица.

— Эльзы здесь нет, — ухмыльнулся Грей, поднимая увесистый камень с земли и заглядывая под него. — Эй, Эльза, ты тут? Нет тут никакой Эльзы.

— Эта история очень личная, — смерив его уничтожающим взглядом, Нацу поставил на железные пруты над ямой небольшую кастрюльку.

— И о ней знает каждый в лагере, — фыркнул брюнет. Люси было стыдно, но в этой ссоре она мысленно приняла сторону Грея. Потому что просто сгорала от любопытства. — А раз уж ты притащил эту оборванку к нам, то пусть и она знает.

Люси промолчала, боясь обидеть Нацу, который недовольно замолчал, делая вид, что очень занят приготовлением супа. А Грей, как коршун вцепившийся в нее взглядом, вдруг довольно хмыкнул, будто прочитав это в ее глазах.

— Наша Эльза была Искателем до того, как начала строить из себя главную, — тихо начал Грей, нашарив рукой на земле какую-то палку. Говоря, он старательно выводил на земле что-то ее концом. А что именно, Люси не видела. Но, когда он был увлечен этим занятием, стал казаться девушке менее противным. Может, дело в том, что он просто перестал сверлить ее взглядом? — Ее напарника звали Жерар. Они таскались вместе не только за Эфирионом, но и в лагере не отлипали друг от друга, — придирчиво осмотрев свою работу на земле, он поднял взгляд на девушку. Но, заметив, что и она смотрит на него, тут же опустил взгляд, и продолжил водить палкой. — А потом Жерара укусил демон похоти. Я свечку не держал, но всем было понятно, что он изнасиловал ее тогда. А потом, когда очухался, собрал свои вещи и свалил из лагеря. Вот и вся история.

— Это ужасно, — вскрикнула девушка и тут же зажала себе рот рукой.

— Бывает, — безразлично пожал плечами Грей.

— Суп готов, — недовольно пробурчал Нацу, вручая Люси единственную ложку. Было видно, что он просто хотел поскорее закончить этот неприятный разговор.

А потом, когда Нацу вызвался подежурить первым, а Люси с головой укрылась спальником, случилось это.

Непонятно откуда взявшееся чувство, толкающее ее встать и отвесить Грею затрещину за каждую подколку в ее сторону. За каждый синяк на ее теле.

Она не собиралась исполнять это желание, но вдруг осознала, что уже стоит на ногах с занесенной вверх рукой. А прямо перед ней Грей, сжимающие ее запястье, и его напряженно сдвинутые брови.

— Нацу, что ты чувствуешь? — вдруг хрипло спросил он, ловя на лету второй кулак девушки. — Люси, соберись! — вдруг рявкнул он, напряженно всматриваясь в темноту.

— Голод. Ужасно хочу есть, — растерянно пролепетал Нацу и тут же вскочил на ноги, извлекая из кобуры револьвер. — А ты?

— Страшно захотелось вырубить вас и прибрать к рукам ваши камни Эфириона, — скосив взгляд на Люси, которая ослабила свой напор, отчаянно борясь с желанием, толкающим ее вперед. — А у этой, похоже, гнев. Ну, или похоть. Если так, то соблазнению ей еще учиться и учиться.

— Да пошел ты! — вскрикнула Люси, гневно смотря ему в лицо. Едва слова сорвались с ее губ, стало немного легче.

— Значит трое, — твердым голосом отозвался Нацу.

— Минимум, — вторил ему Грей.

— Дай ее мне, — вдруг Нацу ринулся к девушке и перехватил ее руки, аккуратно сжав одной рукой, сжимая револьвер во второй. Грей отошел в сторону извлекая из ножен длинный меч и согнул колени в боевой стойке, осматриваясь. — Люси, — требовательно обратился к ней Нацу, заставляя отвести взгляд от Грея. — Нас учуяли демоны. То, что ты чувствуешь сейчас — из-за демона гнева. Это он влияет на тебя, поэтому ты должна взять себя в руки и успокоится. Они скоро будут здесь. И чем ближе ты подпустишь его к себе, тем сильнее будешь чувствовать гнев. Помнишь, я учил тебя, как успокоиться?

Люси напряженно кивнула и начала шумно вдыхать воздух через нос.

— Умница, — кивнул Нацу. — А теперь слушай внимательно, — он осторожно отпустил ее руки. И лишь убедившись, что она больше не бросается на Грея, продолжил. — Держись позади меня. И ни в коем случае не дай демону коснуться себя. Вспоминай наши тренировки. Достань клинок.

Выполнить его просьбу ей удалось не сразу. Руки тряслись так сильно, но ремешок на поясе просто не желал повиноваться ей.

И лишь сейчас она в полной мере осознала почему Нацу был так зол на Лексуса за ее назначение Искателем. Поняла, почему Грей так настойчиво твердил ей, что здесь ее поджидает смерть. Это пришло к ней вместе с неконтролируемой дрожью во всем теле. Вместе с горящими глазами в темноте леса. Вместе с утробным рычанием, доносившимся казалось отовсюду, и проникающим внутрь ее тела. Этот звук теперь звучал внутри нее, в такт оглушительному стуку сердца.

— Приготовились, — рыкнул Нацу, грубо заталкивая Люси себе за спину.

Комментарий к Глава 6. Взгляд из темноты

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 7. Миллиарды голубых песчинок ==========

То чувство, что посетило ее однажды, в самый первый день, когда она нашла свою потерянную душу, и которое она уже окрестило внутри себя страхом, в один миг переквалифицировалось из «страха» в «легкое волнение». Потому что страх — самый настоящий страх, когда не можешь даже пошевелиться, потому что он настолько ощутимо берет над тобой власть — показался ей только сейчас.

Он хватает за горло, мешая дышать. Он пробегается своими ледяными пальцами по спине. Он обнимает тебя по рукам и ногам, не давая и шанса пошевелиться. До хруста в костях. А еще он пробирается тебе в голову, заставляя думать только об одном…

О двух горящих красным глазах напротив.

А после появились еще такие же. Казалось, что они смотрели на нее отовсюду, окружили ее. И лишь широкая спина Нацу, к которой она отчаянно прижималась своей, заставляла ее не закричать волком. Не завыть, как раненный зверь.

Рука сжимала холодную рукоять короткого кинжала. Да только вот, много ли в этом толку? Что она может, ни разу не держав в руках настоящее оружие? Все, на что она была способна с ножом — срезать с грибниц шампиньоны к ужину. И то это не всегда ей удавалось.

Она шумно задышала, потому что к страху и гневу вдруг прибавился ужасный голод. Хотелось забыть обо всем и кинуться к костру, где еще стоял котелок, пусть и без супа. Она готова была просто вылизать его еще влажное дно.

А потом ей вдруг стало ужасно лень, и она этого не сделала.

Все это кричало в ней, и эти голоса усиливались внутри с геометрической прогрессией. Это сводило с ума, и на мгновение ей захотелось сдаться. Просто осесть на землю, закрыть руками уши, зажмуриться и ждать. Ждать, когда ее сожрут демоны.

Но Нацу, словно почувствовав это, перекинул пистолет из одной руки в другую и коротко сжал свободной ее одеревеневшие пальцы.

— Не забывай, что у тебя есть кристаллы, — спешно прошептал он ей. — Будет весело, вот увидишь!

Интересно, он правда так считал, или пытался наглым образом обмануть ее? Люси не знала, но в тот же миг сильнее сжала зубы, скрипнув ими. И больно закусила язык.

Боль помогла ей мыслить трезво. Что она имеет? Как минимум четыре пары глаз, видневшиеся в ночи; друга, который прикрывал ее спину; нож в руке и четыре кристалла на поясе. И брюнета, который обещал прикрыться ею, как щитом, чтобы выжить самому.

Не успела она оценить ситуацию, как мир, замерший на пару спасительных мгновений, пришел в движение.

Послышалось утробное рычание и шелест листьев. На тусклый свет неоновых трубок вышел первый демон. Его изуродованное шрамами лицо, лишенное ушей и носа, подсвечивалось снизу радужным желтым светом. Но даже это не смогло сделать его менее жутким. Люси невольно вскрикнула, уставившись на его перекошенный рот и два, или три, ряда заостренных почерневших клыков. Из его рта сочилась вязкая жидкость, а смрад плесени и серы, наконец, долетел и до нее. На нем не было одежды, да и вообще это существо мало напоминало человека. Разве что максимально исхудавшего человека, которому переломали все кости, и теперь они отчетливо виднелись сквозь почерневшую обугленную кожу.

Остальные демоны вышли с разных сторон, заключая их в плотное кольцо. Всего девушка насчитала трех, до боли сжимая рукоять кинжала. И, казалось бы, расклад не так уж и плох — трое на трое. Но едва демон подошел ближе, ей удалось рассмотреть мощные когти на его конечностях и даже спине. К тому же, эти твари возвышались над ними, словно исполины.

Эта прогулка больше не казалась ей увлекательной и занимательной.

А еще она всей душой возненавидела Лексуса за то, на что он подписал ее на этот кошмар, прекрасно понимая, чем это может закончится. И прекрасно понимала гнев Нацу.

И все еще отчаянно хотела жить.

За спиной послышался резкий хруст, и Люси, вскрикнув, обернулась. Демон, стоящий перед Нацу согнулся к самой земле и молниеносно скаканул вперед, выставив перед собой когтистые лапы. Но Нацу даже не дернулся, будто только этого и ждал. Вскинув руку, он трижды выстрелил в него. Трижды раздался оглушительный грохот, сопровождаемый вспышкой света. Люси, находящейся слишком близко, показалось, что она оглохла, в ушах беспощадно звенело.

Ее резко развернули за плечи, и она увидела Нацу. Видела, как шевелятся его губы, но ничего не слышала.

За его спиной что-то промелькнуло, и девушка раскрыла рот в предупреждающем крике, но услышала лишь отдаленный крик, как если бы кричали из другого конца леса. Но, кажется, Нацу услышал. Жаль, что слишком поздно.

Едва он обернулся, вскидывая руку с револьвером, ему в лицо прилетела когтистая лапа. Если бы парень не успел отклониться назад, ему точно снесло бы голову. Но, к счастью, всего лишь оцарапало щеку, хоть и очень глубоко. Кровь тут же хлынула на одежду, а глаза демона от этого загорелись еще ярче.

К Люси понемногу начал возвращаться слух. Осознав, что упала на землю вместе с Нацу, она спешно поползла назад, потеряв где-то свой кинжал. А демон тем временем, утробно рыча, кинулся на Нацу, но тот шустро откатился в сторону, выхватывая из-за пояса голубой камень.

И раздавил его в руке.

Голубоватая глыба вдруг превратилась в миллиарды голубых песчинок, которые невесомым облаком оседали на лицо и волосы парня. А после будто таяли на его коже без следа. И едва все они растворились в нем, на его лице появилась азартная улыбка, а глаза вдруг стали какими-то безумными. В них абсолютно точно что-то загорелось, потому что даже демон на мгновение отшатнулся.

Набрав побольше воздуха в грудь, он вдруг дыхнул на тварь, которая вновь ринулся на него, едва не запутавшись в своих собственных перекошенных лапах. А изо рта Нацу, вместо воздуха, вдруг вырвался столб пламени, окрасивший ночь в алые цвета.

Люси пораженно застыла, чувствуя жар на собственных щеках, но вдруг что-то зарычало слева от нее.

Запоздало обернувшись, она увидела перекошенное лицо и длинный язык, змеей вырвавшийся из пасти демона. Прикрыв голову руками, ей чудом удалось избежать острых когтей. Спасибо дереву, за которым она пыталась спрятаться. Когти твари застряли в его плотной коре, а пока он пытался освободиться, девушка уже подскочила на ноги и сломя голову побежала вперед.

Ее спину все еще обжигало теплом, но у нее не было никакого желания оборачиваться и проверять — не поджарил ли Нацу и этого уродца?

Вдруг перед ней, прямо из темноты, появилась еще одна тварь. Пригнувшись, она прыгнула на нее, но девушка интуитивно осела, закричав. Не разбирая дороги, она вильнула в сторону и что есть мочи побежала вперед, спешно смахивая с глаз непрошенные слезы.

Этого не может быть. Так просто не должно было случиться. Она не может так позорно умереть от лап этих тварей. Она еще так много хотела сделать и узнать. Так много всего попробовать и испытать…

Очередная ветка резанула ее по лицу, а после она и вовсе что есть сил врезалась во что-то твердое. Огни неона давно остались позади, поэтому она запоздало поняла, что снесла с ног Грея, которого отшвырнуло вместе с ней на добрых пару метров вперед.

— Дура, не на меня нападать надо было, — прохрипел парень, грубо скидывая ее с себя.

Именно в этот момент на то место, где до этого стоял Грей, прямо с дерева, свалился еще один демон. Четвертый. Люси сразу ощутила невероятную усталость. Хотелось просто лежать в этой сырой и пахучей траве и ждать своей участи.

— Вставай! Это демон Лени! — рявкнул ей Грей и первым подскочил на ноги, доставая из ножен второй меч. Изогнувшись всем телом, он первым ринулся на монстра, пригнувшись на нанося ему два перекрестных удара по сухожилиям ног. Тварь тут же взревела и упала на колени, продолжая бесцельно размахивать когтистыми лапами.

Люси с восхищением наблюдала за этим. За грациозными и точными движениями Грея, который читал каждое движение зверя с хладнокровным равнодушием, за тем, как молниеносно он перемещался вокруг него, то пригибаясь к самой земле, то подскакивая, чтобы распороть твари горло.

Странно, но это придало сил и ей. Поэтому, когда со стороны лагеря послышался шорох и душераздирающий вой, она подскочила на ноги и распрямила плечи.

Сначала она увидела лишь один алый глаз — второй был выжжен. Затем ей показалось остальное тело чудовища. Из его плеча сочилась черная вязкая жидкость — он был ранен. Но не менее опасен из-за этого. Поэтому девушка заранее извлекла из-за пояса камень Эфириона и напряженно сжала его в руке.

Какой бы силой она не обладала — это обязательно будет что-то не менее красивое, чем у Нацу. Она была просто уверена в этом. Это осознание пришло вместе с сумасшедшим адреналином, вскружившим ей голову. Потому что истошные вопли твари, которую все еще кромсал Грей, говорили ей о том, что даже этим страшилам вполне возможно дать отпор.

А демон вдруг замер, смотря на нее в упор. Видимо ранение сделало его менее резвым, но Люси была готова к малейшему его движению. Тем не менее, она едва заметно отступала назад, стремясь максимально увеличить расстояние между ними. И делала это до тех пор, пока ее пятка не нащупала пустоту. Обернувшись, она поняла, что стоит на самом краю небольшой возвышенности. А снизу чернела холодная гладь того самого озера.

Видимо, демон ждал именно того момента, когда она отвлечется. Поэтому и ринулся прямо на нее, застав девушку врасплох. Вскрикнув, Люси задрала руку над головой и со всей силы сжала пальцы.

Темноту ночи окрасил слабый голубоватый свет пыли, которая проникала ей в нос, уши, в глаза. Камень на шее слабо завибрировал, почувствовав прилив волшебной силы. Она и сама чувствовала ее. Слабое сладковатое покалывание в каждой клеточке тела, небывалый прилив энергии. Будто все время до этого она бродила во сне, и лишь теперь проснулась.

Воодушевленно улыбнувшись, девушка вскинула перед собой руку, указав ладонью прямо на демона. Она ждала чего угодно — вспышки света, взрывной волны, огня, порыва ветра.

Но не произошло вообще ничего.

Испуганно вскрикнув, она, подражая Нацу, набрала в легкие побольше кислорода и шумно выдохнула прямо в изувеченную грудь демону, который приблизился к ней вплотную.

Но снова ничего не произошло.

И тогда она сделала единственно, что могла сделать в такой плачевной ситуации — рванула в сторону. Точнее, попыталась. Потому что было слишком поздно.

Леденящее кожу, даже через куртку, плечо с не дюжей силой толкнуло ее в грудь, вышибая из легких оставшийся кислород. И девушка полетела вниз, отчаянно взмахивая руками в воздухе в надежде обрести свою силу в последний момент. Но все, что она увидела прежде чем погрузиться в ледяную черную воду — серые глаза, окинувшие ее взглядом прежде чем ринуться на демона, что напал на нее.

Вязкая жидкость охотно поглотила ее в свои толщи. Сначала под воду ушло ее тело, а после и голова. Девушка едва успела задержать дыхание, плотно сомкнув губы, чтобы не нахлебаться воды. Отчаянно размахивая руками и ногами, она поняла, что так еще глубже увязает в воде.

Sam Tinnesz — Don’t Close Your Eyes

Открыв глаза, она не увидела ничего, кроме темноты над собой. Темноты по обе стороны. И темноты внизу. Лишь светлые волосы, выбившиеся из хвоста, тонкими змейками извивались перед ее лицом. Едва она отвлеклась на них, и перестала понимать, где находится верх, а где низ. Черное озеро сомкнулось вокруг ее тела, и весь ее мир вдруг стал этой водой.

И сама она стала холодной и безмолвной водой.

Ей не хватало кислорода. Изо рта, вопреки ее воли, вырывались пузырьки воздуха, а легкие горели огнем. Ей хотелось спать.

И как только ее веки сомкнулись, вокруг что-то изменилось. Черноту озера вдруг прочертил ровный столб огня, подсветив илистое дно. Люси почувствовала тепло и открыла глаза. И в это же мгновение прямо перед ее лицом вода начала превращаться в мелкие кристаллики льда, замерзая. Вода продолжала сковывать ее. Но теперь вокруг ее тела кружили миллиарды белоснежных снежинок.

И это было… так странно и прекрасно одновременно.

Наверное, она просто уснула и ей снится необычный сон…

А после ее обхватили чьи-то руки и с силой рванули наверх.

Оказавшись на поверхности, она жадно вдохнула, закашлявшись. По ее лицу, волосам и одежде стекала черная вода, но сама она лежала спиной на ледяных камнях, а сверху над ней нависал перепуганный Нацу, по щеке которого обильно струилась кровь.

— Ты глотала воду? — прокричал он ей в самое лицо, больно сжав плечи. — Говори!

— Да какая разница, — раздраженно послышалось у него из-за плеча.

Грей, до этого стоявший сзади, раздраженно схватил соседа за плечо и грубо развернул к себе. А после просто плеснул ему в лицо что-то, от чего Нацу сжал зубы и зашипел.

— Если глотнула — она труп, ей уже не помочь, — скривившись, он еще раз плеснул жидкость ему прицельно в щеку. — А вот тебе в рану точно натекло прилично. Поэтому терпи, придурок!

Пока склянка с жидкостью не опустела, Грей не успокоился, а после просто отшвырнул ее в кусты и упал на камни, устало опустив голову на колени.

— Я не пила воду, — тихонько подала голос Люси, просто чтобы забить чем-то эту гнетущую тишину. Со своего неудобного положения она отметила, что у Нацу пострадала только щека, а вот у Грея была разодрана куртка на руке. Добрались ли когти до кожи — она не видела.

— Хорошо, — выдохнул Нацу, откидываясь на спину и тяжело дыша. — Вот так заварушка.

— Я завалил двоих, — внезапно произнес Грей и покосился на Нацу с вызовом, ухмыльнувшись.

— И я, — хмыкнул Нацу, покосившись на соседа.

— А я, кажется, никого, — виновато и растеряно изрекла Люси и приняла сидячее положение.

— Да неужели, — вскинул брови Грей, а Нацу вдруг приглушенно расхохотался.

— И что вы… — осторожно начала Люси и откашлялась. — Каждый раз — вот так?

— Да нет, — пожал плечами Нацу. — Иногда получается пройти незамеченными. Просто немного не повезло.

— Еще не надумала завалить официантку? — хмыкнул Грей, вцепившись в нее прищуром холодных глаз.

Люси промолчала, отвернувшись и уставившись на черную гладь озера, которое едва не погубило ее. Но Грей тем временем продолжал сверлить ее взглядом, даже и не думая оставлять ее в покое.

— Что случилось с твоим Эфирионом, блондинка, а? — вдруг поинтересовался он, а Нацу заинтересованно сел, теперь тоже не сводя взгляд с Люси.

— Она раздавила камень?

— Да, я сам видел, — продолжил Грей. — И ничего не произошло.

— Как? — вскинул брови Нацу. — Совсем?

— Да, совсем. Какая-то она у тебя бракованная, косоглазый.

— Я не бракованная! — вдруг разозлилась Люси. Почему-то его слова особенно задели ее. Быть может потому, что больше всего на свете она ждала увидеть, какая же у нее окажется магия? А когда настал момент, от которого она ждала какого-то чуда… не произошло ничего.

— Странно, — задумчиво протянул Нацу. — Я не знаю тех, у кого магия не проявилась бы. Даже, если ты не умеешь ей пользоваться, она должна была вылететь из тебя, как пробка, в первый раз. Может, ты что-то почувствовала?

— Ничего я не почувствовала, — вдруг насупилась Люси и поднялась на ноги. Ей было холодно, все тело болело, она устала и чувствовала себя самой никчемной девушкой на земле. — Может, пойдем уже отсюда? Видеть не могу эту дурацкую воду!

***

Поспать этой ночью им больше не удалось. Опасаясь нового нападения демонов, они были вынуждены отступить назад и дождаться утра в густых и мокрых от росы кустах папоротника. Люси напряженно вслушивалась в тишину и вздрагивала каждый раз, когда вдалеке ей мерещился алый огонек.

Грудь, куда врезался массивный демон, ужасно болела, а в горле першило после ночных купаний в черном озере. Но она не проронила и слова, когда утром они взвалили на плечи рюкзаки и отправились вперед. Нацу пару раз пытался завести с ней диалог, смущенно икак-то виновато улыбаясь, но ей совсем не хотелось разговаривать. Поэтому вскоре парень бросил все попытки под насмешливый взгляд Грея и просто молча шел рядом.

А Люси изо всех сил старалась идти быстрее, лишь бы только поскорее покончить с этим и вернуться в лагерь. А на то, что ноги налились свинцом, она уже давно перестала обращать внимания. Все, что угодно, лишь бы снова не наткнуться на демонов.

Оскверненные земли Люси узнала сразу, хотя ни разу не видела их. Просто это место было таким же, как и ночные гости — выжженная до черноты земля и ничего живого в округе. А в воздухе висел ужасный запах серы и гари.

— Где-то здесь, в земле, есть разрыв, — прерывая долгое молчание, тихо заговорил Нацу. — Из него демоны и пробираются в наш мир. Леви говорит, что когда разрыв появился — выжег вокруг все живое. Поэтому здесь так…

— Паршиво, — закончил за него Грей и, нахмурившись, прибавил шаг.

— И воняет, — поморщился Нацу. — Но днем здесь безопасно, не волнуйся, — поймав ее затравленный взгляд, спешно добавил он. — Демоны не любят солнечный свет.

— Тогда нужно вернуться в лес до ночи, — взволнованно отозвалась Люси, вздрогнув.

— Что это? Неужели здравые мысли в ее голове? — закатил глаза Грей.

И больше они не разговаривали. Пребывая в глубоком шоке от произошедшего, Люси даже не восхитилась гигантской глыбе голубого камня Эфириона, заключенного в каменистую поверхность уступа, за которым начинались холмы, а за ними — горы.

Люси просто последовала примеру парней. Раскрыла пошире свой полупустой рюкзак и начала откалывать клинком голубоватые куски. И все это время камень на ее груди возбужденно дрожал, будто чувствуя великую силу, заключенную там.

— Здесь ничего не изменилось, — не прекращая долбить по скале клинком, Нацу обернулся к Грею. — Значит никто не нашел это место.

— И хорошо. Конечно, хорошо бы оно было поближе к лагерю… — проворчал брюнет.

— Там еще до нас все до последней пылинки выковыряли, — фыркнул Нацу и, поймав на себе взгляд девушки, озорно подмигнул ей. А она молча отвернулась.

— Небось пустили большую часть на наркотики, — непринужденный голос Грея вдруг ощутимо похолодел. — Чтоб они все сдохли, когда запасы закончатся.

— Не люблю говорить так, но, думаю, что так оно и будет. Зависимость от Эфириона просто так не проходит.

Когда рюкзаки были набиты до предела, троица спешно двинулась назад. Хотя теперь спешить было еще сложнее из-за тяжести камней в рюкзаках.

К счастью, им удалось пересечь Оскверненные земли до захода солнца. Нацу настоял, чтобы они прошли через вчерашнюю поляну, чтобы забрать нож, который вчера обронила Люси. Видимо, эта вещица была очень дорога ему, и Люси не стала возражать, хоть ей и ужасно не хотелось возвращаться туда.

Пока Нацу ползал по земле, Люси переводила дух, облокотившись на одно из деревьев, но щекотливое чувство внизу живота не покидало ее. Ей постоянно слышался какой-то странный шорох, хоть она и понимала, что это просто ветки качаются на ветру.

Вдруг ее внимание привлекло какое-то изображение на земле прямо у нее под ногами. Большую часть она уже затоптала, но она готова была поклясться, что эти ровные линии появились там не сами собой. И они явно что-то означали.

Но, едва она подумала об этом, убирая ноги и наклоняясь, чтобы лучше рассмотреть, прямо перед ней нарисовался Грей, вставая своими тяжелыми ботинками аккурат на линии, окончательно уничтожая их.

И снова им пришлось ночевать в лесу. Только на этот раз Люси и не пыталась уснуть, прижавшись к подземному костру и напряженно всматриваясь в темноту. И даже тихие уговоры Нацу, который остался на стороже, не заставили ее уснуть. Она лишь сделала вид, что легла, отворачиваясь от парня, чтобы он отстал от нее.

Поэтому к следующему полудню, едва переступив порог лагеря, она облегченно выдохнула и скинула с плеч ненавистный рюкзак, получив за это ехидный выговор от Лексуса. Но, честно говоря, ей было на это глубоко наплевать. Она не спала две ночи и уже совсем не чувствовала ног от усталости.

Поэтому никто даже не удивился, когда она молча забралась на второй этаж домика, лишь слабо улыбнувшись встречающей их Лисанне, и упала на кровать прямо в чем была. В измазанной грязью черной куртке. И в изодранных на коленях штанах.

========== Глава 8. Пальцы вверх! ==========

Когда Люси проснулась — за окном уже во всю светило восходящее солнце. Кто-то открыл окно. В воздухе витала та самая, острая свежесть весеннего утра, которой она еще не успела надышаться. Когда все, что есть на земле едва просыпалось, погруженное в сладостный дремотный туман. Перед глазами еще витают обрывки ночных сновидений, но постепенно растворяются в красках нового дня. У Люси было неприятное чувство, будто она застряла на границе между реальным и нереальным. С одной стороны от нее все еще находился густой и холодный лес, который скрывал в своей глубине таинственный шепот и красные точки нечеловеческих глаз. С другой стороны, ее грело тепло кровати, свисающей с потолка чужой уютной комнаты. А за дверью ждали люди, которых ей хотелось видеть снова и снова. Конечно, не всех, но все же.

TRITIA — Reflection

Если до этого момента Люси находилась в постоянной эйфории, захваченная новыми эмоциями и открытиями, то теперь все изменилось. Тот мир, о котором ей постоянно твердили, но в который она не хотела верить, уложил ее на лопатки, вышибая весь кислород из легких. Совсем как Грей на ее первой тренировке. Интересно, хотел ли он показать ей именно это тогда, или просто сбить спесь с наивной девчонки, которая радовалась всему, что видела перед собой?

У нее было ощущение, будто кто-то вложил ей в ладони ее собственную жизнь повязанную красной лентой. И, казалось бы, что может быть лучше? Да только вот теперь она знала точно, что понятия не имеет, что ей с этим делать. Как ей жить? Ради чего? Где? К чему стремиться? Какими мыслями забивать собственную голову?

Она стояла на перепутье и не знала, куда ей пойти.

Остаться здесь? Ходить с Нацу и Греем за Эфирионом и ждать, когда ее все-таки убьют? А сомнений в том, что так оно и будет у нее больше не было. Она медленная, неповоротливая и слабая. Не то, что ее новые соседи. Теперь она знала точно, что ей никогда не стать такой же, как они. Да что уж тут говорить, у нее даже и силы-то никакой не оказалось! Она вдохнула в себя целый кристалл — это точно. И не произошло… ничего.

Или же ей действительно стоит подстроить чью-то смерть в лагере и занять его место? Теперь эта идея не казалась ей такой же безумной, как в начале. Но…

Ей никогда не хватит духу сделать это. А даже, если и хватит… Сможет ли она простить себя за это? Не сведет ли ее это с ума? Что сказал бы на это Нацу, который рискует собой, спасая чужие жизни. В жалкой надеже, что когда-нибудь этот мир станет чуточку добрее?

Все эти мысли разрывали ее изнутри, поэтому она просто закрыла лицо руками и раскрыла рот в беззвучном крике.

Не проще ли просто найти Светоч, чтобы та вновь забрала себе ее душу?

Ей больше не придется бояться.

Больше не придется чувствовать.

Ее снова отправят в Ночлег, она станет Спящей.

И больше никогда не увидит улыбок на лицах людей.

От этих мыслей ей захотелось разрыдаться.

В маленькой ванной она остервенело сдирала с себя кожу мочалкой, будто пыталась стереть с себя запах этого ужасного леса, ощущение черной воды на теле, дыхание демона и его кровожадный взгляд алых глаз.

И лишь переодевшись в чистую одежду, она почувствовала, что ей стало чуточку легче. Но лишь в физическом плане. Внутри все еще будто что-то неприятно переворачивалось, а голову разрывало от мрачных мыслей.

И если до этого ей казалось, что омрачить ее утро еще больше невозможно, то и здесь она ошиблась. В маленьком коридорчике с двумя дверьми, ведущими в комнаты, было много дыма. Люси поморщилась, когда резкий запах забрался ей в нос и с трудом подавила чих.

На подоконнике давно не мытого окна сидел Грей, высматривающий что-то сквозь заляпанное стекло. На нем была простая черная футболка и все те же штаны с поясом для Эфириона и мечей. Впрочем, сейчас реквизит Искателя на нем отсутствовали.

Прежде чем отреагировать на скрип двери, он лениво приложил сигарету к губам и медленно затянулся, прикрыв глаза. И лишь после обернулся, вперившись в Люси хмурым взглядом.

— Я удивлен. Ты жива. Повезло, — вместе со словами из его рта выплыло облако дыма, и девушка невольно замахала перед лицом рукой.

— И уж точно не благодаря тебе, — фыркнула она, скрестив руки на груди. Он откровенно раздражал ее своим надменным видом. И ей страшно захотелось дать ему отпор. Уколоть побольнее. — Если бы я не оттолкнула тебя тогда — демон свалился бы тебе на голову.

Она уставилась на него с вызовом, решив умолчать о том, что столкнулась с ним тогда случайно. Но ведь это не меняет сути, так?

— И что? — пожал плечами он, вновь затягиваясь и стряхивая пепел в ржавую банку.

— Я помогла тебе, а ты мог бы взамен помочь мне, — Люси разозлилась не на шутку, вмиг вспыхнув. Этот его равнодушный вид выводил ее из себя еще больше. И все то напряжение прошедших дней рвалось из нее наружу. — А ты просто стоял и смотрел, когда демон наступал на меня и сталкивал в воду!

— Обязательно было портить такой благородный акт альтруизма? — закатил глаза брюнет и хмыкнул. — Кто же знал, что ты окажешься такой бездарностью? Я ждал, что ты выдашь хоть что-то магическо-разрушительное. А разрушительным оказался только твой визг.

От его слов с Люси вдруг спал весь гнев и вернулось отчаяние. Какой смысл злиться на него, если он изначально дал понять, что не собирается быть с ней одной командой. К тому же…

В чем-то он был прав.

И тогда она просто отвернулась и направилась в сторону лестницы, мечтая лишь о глотке свежего воздуха. Подальше от этого горького дыма и таких же слов.

— Что, уже сдаешься, блондиночка? — донеслось ей вдогонку. Люси остановилась, опустив глаза в пол и сжав кулаки, но не обернулась.

— И правильно, — продолжил Грей с легкой усмешкой. — Не стоит даже пытаться. Ты никчемная. Ни на что не способная. Как я и думал. Так что давай, — послышался шипящий звук, с которым парень потушил тлеющую сигарету. — Убеди меня и всех, что ты ни на что не способна, окончательно. Просто признайся, что ты слабачка, и я лично отведу тебя к Светочу. Спящей никогда не проснуться по-настоящему.

Первым ее порывом было уйти. Но что-то заставило ее резко обернуться на каблуках ботинок. Сделав это, она вплотную уперлась в парня, который теперь стоял прямо перед ней и усмехался, скрестив руки на груди. От него нестерпимо воняло сигаретами и, кажется, алкоголем.

— Этого не будет, ясно? — зло выкрикнула Люси, в сердцах ткнув его указательным пальцем в грудь. — Я заставлю тебя забрать свои слова назад, ты! Напыщенный идиот! Самовлюбленный! И неприятный!

— Вот значит как, — насмешливо вскинул брови Грей, сделав вид, что и не заметил ее тычка. — Очень сомневаюсь.

Люси открыла рот, задыхаясь от гнева, но поняла, что в дальнейшем разговоре с ним нет никакого смысла. Да и других обзывательств она пока не знала. Она просто покажет ему, что никакая не слабачка. И он увидит! Заберет свои слова назад и больше никогда не посмеет смотреть на нее свысока.

На этот раз она не останавливалась, слетая вниз по лестнице, перепрыгивая сразу через две скрипучие ступеньки. Она была готова даже к смеху ей вдогонку, но Грей лишь тихо хмыкнул.

Внизу она застала Нацу. Он сидел за столом и рассматривал свое лицо в небольшой осколок когда-то целого зеркала. На его щеке все еще зияла страшная рана, пересекающая всю щеку. Начиная со скулы и заканчиваясь возле переносицы, под глазом. Еще бы чуть-чуть…

Едва завидев ее взвинченное состояние, он нахмурился и поднялся с места. На столе стоял графин с водой, и он молча плеснул из него в стакан, подавая Люси. А пока она пила — подозрительно косился в сторону лестницы и втягивал в себя воздух. Фаланги его носа при этом заметно вздувались.

— Грей опять приставал к тебе? — наконец спросил он, когда Люси шумно опустила стакан на стол.

— Нет, — хмуро ответила она.

— Но… — начал Нацу, но Люси перебила его.

— Нет, Нацу! Все… — девушка сделала глубокий вдох, словно выбрасывая из себя всю ту горечь, что осела в ее легких вместе с сигаретным дымом, — хорошо.

— Ладно, — сдался парень, но было видно, что он ей не поверил. Отчего и продолжал хмуриться. — Но ты же понимаешь, что у тебя все эмоции на лице написаны, да?

— Правда? — удивилась девушка, вскинув брови. — Мне так не нравится… Научишь меня прятать их?

— Нет, — вдруг заулыбался Нацу, показывая свои ямочки. Но тут же поморщился от боли, и улыбка сползла с его лица. — Мне так больше нравится.

— Это же не честно, — вдруг расслабилась девушка, а ее голос заметно потеплел. — Твой порез…

— Да, как раз собирался его зашить. Глубокий получился, — его рука взметнулась вверх, и он смущенно почесал затылок.

— Зашить? — удивилась девушка. — В смысле, сам? Сам себе?

— Ну да, — пожал плечами он. — Обычное дело. Правда шрам, наверное, останется.

— Почему ты не попросишь Лисанну? — Люси подняла раскрытую ладонь и продемонстрировала ровный шов на ее затянувшейся ране парню. — У нее это отлично получается.

— Она сегодня целый день работает в пабе, — пожав плечами, он вернулся к своему месту за столом, и только тогда Люси увидела, что помимо осколка зеркала на нем были разбросаны бинты, склянки и иглы разных форм и размеров. Сбрызнув порез перекисью, Нацу начал мучительные попытки вдеть в иглу нить. Но его грубые пальцы, предназначенные для того, чтобы держать оружие, никак не могли справиться с этой задачей. В этот момент парень выглядел особенно ранимым и беззащитным. Глядя на него, Люси почувствовала, как по ее животу невольно разливается что-то теплое.

— Дай помогу, — улыбнувшись, она мягко опустилась рядом и протянула вперед раскрытые ладони. Покосившись на нее, Нацу все же отдал ей нить и закругленную иглу.

— Ты уже зашивала людей когда-то? — вкинул бровь он, наблюдая за тем, как ее тонкие пальцы легко справляются с задачей.

— Нет, но я зашивала свою форму в Ночлеге миллион раз, — самодовольно воскликнула она, демонстрируя другу выполненную работу.

— Ого, да мне повезло наткнуться на профессионала, — хохотнул парень. — Уверена? Я мог бы и сам.

— Положись на меня, — с жаром воскликнула девушка, придвигая свой стул ближе. Признаться, протыкать иглой чью-то кожу было страшновато, но ей ужасно хотелось отблагодарить его за все хоть как-то. К тому же, у Лисанны получилось зашить ее руку. Значит и она справится. — Тебе каким швом? Я умею двойным или крестообразным.

— Кажется, я начинаю потеть, — округлил глаза парень, но, едва завидев смущение девушки, уверенно подставил ей щеку и прикрыл глаза. — Делай тем, который тебе больше нравится.

Люси долго рассматривала его заостренную скулу и чуть пухловатую щеку. Его ресницы подрагивали от напряжения, но он продолжал терпеливо ждать, пока Люси щелкала зажигалкой и подносила иглу к огню.

— Я постараюсь, чтобы было не больно, — заверила она парня и положила пальцы на его лицо, примеряясь, как бы ей удобнее подступиться.

Его щека была колючей из-за легкой щетины и невероятно горячей. От ее прикосновения Нацу незаметно вздрогнул, а затем шумно сглотнул.

Его лицо ни разу не дрогнуло, когда она с максимальной аккуратностью зашивала рану. Тем не менее, Люси постоянно дула ему на щеку, когда протыкала иглой кожу, в надежде, что это заглушит боль. Наверное, получилось не слишком быстро, зато шов вышел ровным.

Когда Люси отстранилась, Нацу открыл глаза и молча смотрел на нее, пока она аккуратно складывала медикаменты обратно в коробочку. Заметив его пристальное внимание, Люси поежилась и подняла на него взгляд.

— Что-то не так?

Быстро моргнув два раза, Нацу улыбнулся одним уголком рта — той стороной, что не была ранена — и взял в руки зеркало, рассматривая выполненную работу.

— Беру свои слова назад, — бодро присвистнул он. — Одежда — лучший тренажер для начинающих медиков. Спасибо, Люси.

— Не благодари, — спрятав руки под стол, она с силой переплела пальцы. — Это ведь из-за меня ты отвлекся, и демон задел тебя.

— Нет, не так, — нахмурился парень и покачал головой, взметнув встопорщенными розовыми волосами. — Я отвлекся, и демон задел меня. Вот так все и было.

— Но я же знаю, как все было, — вздохнула девушка, но так и не смогла скрыть благодарность в голосе. — У тебя из-за меня одни проблемы.

— Хочешь расскажу про мою первую вылазку? — вдруг выпалил парень, поворачиваясь к ней всем корпусом и наклоняясь чуть ближе.

— Конечно! — воскликнула она, и ее глаза загорелись живым любопытством.

— Со мной тогда была Эльза. Мы наткнулись на лагерь лесных шаманов, — Люси было открыла рот, чтобы задать вопрос, но Нацу опередил ее. — Это люди, которые не захотели жить в лагерях. Они путешествуют по миру, ищут безопасные места и разбивают там временный лагерь.

— Почему они не хотят жить в лагерях? Здесь же здорово! — удивилась девушка.

— Ну, — запнулся парень и надолго задумался, подбирая слова. — Шаманы поклоняются каким-то там своим богам. И черпают у них магию. И чем ближе к дикой природе, там ближе они к своим богам. Так они говорят.

— Как они черпают магию? Тоже ищут Эфирион?

— Не-а, — протянул Нацу. — Шаманы ярые противники Эфириона. И даже кристаллы на шее не носят.

— Как это? Как они тогда дышат? — вскинула брови девушка и вцепилась пальцами в ткань своей рубашки от нетерпения.

— До чего же ты любопытная, — хохотнул Нацу, а в уголках его глаз заиграли улыбчивые складки. — Понимаешь, помимо залежей Эфириона, его пылинки можно найти и в земле, и в воздухе, и в воде. Но, чтобы наполнить ими свое тело, нужно долго медитировать. Очень долго. Шаманам приходится сидеть в одной позе по три дня, чтобы их тело наполнилось магией.

— Но ведь это же здорово, — Люси непонимающе вскинула брови, уставившись на фыркнувшего парня. Тот явно не разделял ее взглядов.

— Да ничего хорошего, — закатил глаза он. — Той пыли, что они копят три дня хватает на одно слабенькое заклинание. Или просто на то, чтобы не носить кристалл и при этом не задыхаться. Так почему бы просто не нацепить на себя кулон?

— Тогда почему они этого не делают?

— Они сумасшедшие, — хмыкнул Нацу. — Считают, что Эфирион убил их богов. Поэтому отказываются носить его на себе, утверждая, что их боги и без того напитают их энергией, — подумав, Нацу добавил. — Вообщето пусть делают что хотят, в основном шаманы безобидные. Двинутые — да, но не опасные.

— И что случилось, когда вы с Эльзой остановились у них? — после недолгого молчания, Люси напомнила Нацу о том, что он собирался рассказать ей свою историю.

— Ах да, — коротко кивнул парень, отчего его челка упала на глаза и переносицу. — Мы привели за собой хвост из двух демонов. И подставили людей, которые позволили нам погреться у костра.

— Но вы же справились с ними, да? — в нетерпении спросила Люси. Но нахмуренные брови друга заставили ее прикусить язык.

— Я впервые раздавил Эфирион тогда. И узнал, что могу управлять пламенем, — Нацу коротко хмыкнул, пожевав губу. — Только вот в первый раз не я управлял им, а оно мной. Вместо демонов я сжег все имущество тех людей. Хорошо хоть они сумели блокировать мою магию и не сгорели сами. А потом меня стошнило, и я вырубился.

Люси смущенно замолчала, не зная, что сказать. Стоит ли утешать парня? Как давно это было? Судя по всему, очень давно, ведь теперь он явно мог за себя постоять.

— Если бы не Эльза, меня бы сожрали, — хмыкнув, продолжил Нацу. — Да и перед теми людьми до сих пор стыдно.

— Сколько лет тебе тогда было? — решилась спросить девушка.

— Мне было десять. А Эльзе двенадцать. Она считалась моим наставником тогда.

— Десять?! — от неожиданности, девушка даже подскочила на ноги, уронив стул. Нацу спокойно встал следом, смущенно улыбнувшись одной стороной рта.

— Я же говорил, что готовился стать Искателем очень рано, — пояснил Нацу. — Да, у нас не очень много времени, чтобы просто побыть детьми. Уверен, и ты не долго играла с палками. Тебе ведь тоже определили какую-то работу?

— Да, но я просто сортировала грибы! А не сражалась с демонами, — всплеснула руками девушка.

— Послушай, Люси, — вдруг перебил ее Нацу, и пересек комнату, остановившись у окна и глубоко задумавшись. Его пальцы затарабанили по холодному стеклу, а девушка терпеливо наблюдала за всем этим. — Прости меня. Ты оказалась там из-за меня, и я обещал, что смогу защитить тебя. Но на деле все оказалось не так просто. Я облажался.

В этот момент она поняла, что все ее утренние смятения улетучились, а на их место пришла яростная решимость.

— Я хотела покинуть лагерь сегодня утром. И найти Светоч, чтобы она забрала себе мою душу, — выпалила она, отчего Нацу резко обернулся. Вся напускная уверенность и веселость слетели с его лица. В его глазах читался неприкрытый страх.

— Погоди, это… — начал он, нервно заламывая руки, но девушка перебила его, упрямо мотнув головой.

— Я больше не хочу этого, — говоря, она чувствовала, как подогревается кровь в ее венах. Как отчетливее стучит пульс в голове. Как звонко бьется сердце. Как бы не называлось это чувство — она знала, что больше не поменяет своего решения. — Пожалуйста, научи меня, как стать сильнее. Я обещаю, что буду выкладываться по полной!

— Ого, — шумно выдохнув, Нацу расслабленно заулыбался и скрестил руки на груди, задрав нос. — Что ж, курсант. За язык вас никто не тянул. Готовьтесь, ближайшие две недели покажутся вам сущим адом! Я заставлю твои мышцы показаться, где бы они там не прятались.

— Кажется, я начинаю потеть, — заулыбалась Люси, повторяя фразу самого парня, отчего он самодовольно хмыкнул, задрав нос еще выше и засверкав зелеными глазами.

— Потеть можно только на тренировке. И вообще, девчонки так не говорят, — расхохотался он, прежде чем снова болезненно поморщиться. А после подошел к вешалке с одеждой, снял с нее свою кожаную куртку и подозвал Люси к себе. Когда девушка послушно приблизилась, он накинул ее ей на плечи. От нее пахло старой кожей и можжевельником. И чем-то еще. — Нам уже пора.

— Куда? — удивилась девушка, когда парень поднял ей воротник, прикрывая шею. Его зеленые глаза при этом выглядели по-кошачьи хитрыми. — И почему я не могу взять свою куртку?

— Прости уж, но твою выходную одежду теперь можно только сжечь. Слишком много черной воды она впитала. Мою, кстати, тоже. Это моя старая куртка, — пояснил ей парень, открывая перед девушкой дверь. Впрочем, сам он остался в одной футболке, но даже не поежился, хоть на улице и было прохладно.

— Значит, мне сошьют новую?

— В точку, — кивнул Нацу, сунув руки в карманы штанов и медленно поплелся куда-то. Люси засеменила рядом, то и дело кидая на него задумчивый взгляд.

— Тогда у меня есть просьба, — наконец, решилась она.

— Ну-ка, — игриво улыбнувшись здоровой стороной, он опустил на нее веселый взгляд.

— Ты не мог бы передать портным, что прошлая куртка была очень мала в районе груди?

От ее вопроса глаза у парня округлились и невольно скосились вниз. А после он резко отвернулся, налившись румянцем.

— Я опять сказала что-то не то? — виновато пролепетала девушка, наблюдая за тем, как старательно Нацу начесывает свой затылок.

— Все нормально, — нервно хохотнул он, возведя глаза к ясному голубому небу. — Попрошу Лисанну.

Они еще попетляли по улочкам. Не решаясь заговорить снова, Люси помахала малышне, которая с любопытством рассматривала ее, спрятавшись за мусорными контейнерами. А после просто заглядывала в зашторенные окна домов, гадая, далеко ли отсюда дом Леви. За разговором, она не успела запомнить дорогу.

— Так все-таки… куда мы идем? — не выдержала девушка. Нацу, с которого сошло все смущение, хитро улыбнулся, продолжая рассматривать редкие облака.

— На суд, — откашлявшись и приняв серьезный вид, отозвался он.

— Как? — растерялась девушка, и все ее хорошее настроение снова ухнуло вниз. — Опять? Зачем?

— Миссия прошла не очень гладко, — говоря, Нацу все еще не смотрел на нее. — Поэтому Лексус назначил разбирательства…

— Ну вот, — поникла Люси. А тем временем Нацу остановился перед дверьми в тот самый округлый дом, куда он привел ее на второй день пребывания в лагере. Туда, где ее назначили на роль Искателя.

— Только после вас, — Нацу игриво поклонился и указал вытянутой рукой девушке на дверь. А Люси насупилась еще больше. Ведь, казалось, он совсем не переживает за то, что ее вот-вот выставят вон из лагеря. Еще друг называется!

Огромные дубовые двери давно покосились и прогнили. Поэтому Нацу все же пришлось помочь ей с ними, а иначе они так и простояли бы у порога до самой ночи.

Люси хмуро оглянулась на парня, который безмятежно скрестил руки на груди. Заметив ее замешательство, он снова кивнул ей в сторону входа, чтобы та поторапливалась. А Люси так хотелось оттянуть этот момент позора. Наверное, все из-за того, что она швырнула рюкзак с ценными камнями на землю и убежала, не став выслушивать Лексуса? Или из-за того, что она была бесполезна в битве с демонами?

Внутри ее встретили десятки безмолвных угрюмых спин. Никто даже не обернулся на звук ее неуверенных шагов. Люси глубоко вздохнула и пошла дальше. Странно, но за главным столом не было ни Лексуса, ни Эльзы. Только маленький сухонький старичок в ярко-оранжевой куртке. И сидел он не на стуле, а верхом на столе.

Как только она остановилась в центре залы прямо перед ним, он поднял на нее свои выцветшие заплывшие глаза с редкими выгоревшими бровями и ресницами, долго разглядывая ее лицо. А после поднял вверх палец и покрутил им в воздухе. Люси не сразу сообразила, что он молча просит ее развернуться.

И как только она послушалась, гнетущую тишину залы разорвал оглушительный всеобщий вскрик. Жители лагеря подорвались со своих мест и вскинули в воздух указательные пальцы, радостно улыбаясь и крича ей:

— Сюрприз!

— Добро пожаловать, Люси!

Громче всех кричал и свистел Нацу, чья улыбка сияла своей искренностью и добродушием даже сквозь боль от рваной раны на щеке.

Комментарий к Глава 8. Пальцы вверх!

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 9. Верь ==========

Что-что, а праздновать Хвостатые умели.

Как оказалось, Лисанна была очень занята не просто работой в пабе, а подготовкой для приветственной вечеринки в честь новенькой — Люси. Сказать, что самой блондинке было невероятно приятно такое внимание — ничего не сказать. Ведь это была ее самая первая в жизни вечеринка.

Сегодня огни неона в пабе казались ей особенно яркими. Когда Люси вместе с Нацу добралась до паба, следуя за гудящей толпой, подготовка к празднику еще шла полным ходом. Мира громко отдавала своему брату — здоровяку Эльфману с попугаем на плече — приказы. В основном он просто таскал откуда-то дополнительные столы и стулья, которые пришлось выставлять прямо на улице. Лисанна тем временем расставляла на барной стойке стаканы с напитками, которые сегодня разливались бесплатно. Едва завидев Люси, она радостно заулыбалась и запрыгала на месте, размахивая руками. Когда Люси подошла ближе, подруга без предупреждения сжала ее в крепких объятиях, а блондинка так растерялась, что не сразу сообразила, что должна была сделать так же в ответ. И лишь когда официантка отстранилась от нее, Люси порывисто обняла ее снова.

Столько людей в одном месте не собиралось, пожалуй, даже в зале собраний. Судя по всему, Люси прошла боевое крещение, и теперь ее перестали опасаться. К ней то и дело подходили люди и представлялись, отпуская то неуместную шуточку, то просто давая дружеский совет.

Сначала Люси с особым энтузиазмом пожимала чужие руки и честно пыталась запомнить имена. Кана, Биска, Альзак, Макао, Ридус… Но вскоре ее голова начала закипать, поэтому она была вынуждена извиниться и сбежать к барной стойке, где заметила знакомую макушку с торчащими синими волосами.

— Замучали они тебя, да? — понимающе протянула девушка. А после вдруг зло зыркнула на парня, занимающего стул рядом с ней. Тот, поняв столь очевидный намек, игриво задрал руки, сдаваясь, и ретировался, подмигнув при этом Люси. А та тихонько хихикнула. Потому что эта особенность ее миниатюрной и безобидной на вид подруги — запугивать людей одним взглядом — казалась ей невероятно милой.

— Просто для меня такое внимание очень непривычно, — призналась девушка, усаживаясь на освободившийся для нее стул. Леви как раз попивала через трубочку какой-то коктейль насыщенного голубого цвета. Люси, рассудив, что безопаснее всего взять то же, что и подруга, нашла на барной стойке точно такой же стакан.

— Осторожно, не налегай особо на выпивку, — предупредила ее синеволосая. — Это крепкая штука. Я обычно себе такого не позволяю, но раз уж такое дело…

Люси с опаской потянула напиток через трубочку. Не сказать, что на вкус это было что-то божественное, но и не вызывало у нее отвращения. К тому же разливалось теплом на языке и в желудке.

Angus & Julia Stone — Santa Monica Dream

С импровизированной сцены разливались мелодичные гитарные ноты. Это Мира, закончив с подготовлениями, решила расслабиться и поперебирать струны. К сожалению Люси, она не пела. Может, удасться уговорить ее позже? Ведь она не раз слышала рассказы о великолепном голосе этой девушки. В том числе и от Лисанны, которая рассказывала об этом с особой гордостью.

Люси нравилось здесь. Если утром, в полном одиночестве, она ощущала внутри лишь тягучую пустоту напополам с одиночеством, то теперь она чувствовала себя абсолютно целой. Маленькой частью чего-то большего. И, для начала, с натяжкой, но она могла бы назвать это смыслом своей жизни. Жизни, которая по сути, только началась.

Возможно, для кого-то этого было бы достаточно на всю оставшуюся жизнь. Просто быть частичкой огромного слаженного механизма. И поддерживать эти шестеренки, ожидая того же в ответ.

Но Люси понимала, что помимо этого ей нужно что-то еще. Она не понимала, что именно, но ей определенно было мало. Она не могла объяснить это чувство, но оно уже жило внутри.

В какой-то момент шумные голоса и смех заглушили музыку, и Люси заметила, что Леви рассматривает ее в упор и как-то странно елозит на стуле, закусив губу и нахмурившись.

— Если хочешь что-то спросить, то говори, — улыбнулась ей Люси, по-своему расценив состояние подруги. И тут же сама удивилась тому, как интуитивна была ее догадка. Кажется, она делает большие успехи.

— Да, — выпалила Леви, будто все это время ее разрывало изнутри, а Люси вытащила клапан, выпуская это наружу. — Понимаешь… — девушка смущенно потеребила между пальцами трубочку. — Я ужасно рада, что ты вернулась назад целая и здоровая, но… Как тебе это удалось?! Я слышала, что на вас напали демоны! Ну, НАСТОЯЩИЕ демоны! Как это было? Что ты чувствовала? Как они выглядели?!

— Если честно, это было ужасно, — говоря, Люси даже немножко сжалась, стараясь стать как можно незаметнее. Будто демоны могли прийти за ней прямо сюда. — И совсем не интересно. Если бы можно было их никогда не видеть, я бы так и сделала.

— Да брось! — с жаром воскликнула Леви, расплескивая свой напиток по столешнице. — Это же ужасно интересно! Они были уже зрелыми демонами или еще детенышами? Слушай, а лес… Вы же проходили через лес. Как он выглядел? Похоже на картинки, которые я тебя показывала? О! А пещер ты каких-нибудь не встречала по пути? Знаешь, обычно все самое интересное можно найти именно там. Правда там и опасно бывает… Но разве можно пройти мимо, да?

Леви говорила и говорила до тех пор, пока их диалог окончательно не превратился в эмоциональный монолог. А Люси внимательно всматривалась в девушку напротив. На эти расширенные глаза, покрасневшие щеки, учащенное дыхание. Обильная жестикуляция — даже яростнее обычного. И странный блеск в глазах.

Она смотрела и отчаянно пыталась понять эмоции, что испытывает Леви сейчас. Ведь Нацу удавалось угадывать ее чувства?

По началу ей казалось, что это всего лишь любопытство, которое так часто посещает и ее саму. Но тут же поняла, что это еще не все. Тут было что-то еще — что-то важное. Но она не понимала…

— Погоди, — перебила ее Люси. — Ты не была в этом лесу? Он же совсем близко от лагеря.

— Что ты, — с жаром выдохнула Леви, — Я как попала в лагерь совсем малышкой, так и не выходила отсюда никогда. Меня воспитывала очень умная женщина, подруга нашего старика Макарова — Полюшка. Это она меня всему научила…

— Где она теперь? — заинтересовалась Люси, радуясь тому, что ее подруга слегка успокоилась.

— Ее больше нет, — поджала губы Леви, и Люси тут же пожалела о своем вопросе. Знала ведь, что из стариков в лагере только Макаров. Поэтому и поспешила сменить тему.

— Значит, так ты и стала учителем? — теперь испытывать любопытство пришлось и Люси. — Слушай, а просто выйти из лагеря и дойти до леса ты не можешь?

От ее вопроса в глазах синеволосой проскользнул самый настоящий ужас вперемешку с недоумением.

— Что ты! Да я ведь и оружия никогда в руках не держала… — Люси невольно выгнула бровь, и Леви спохватилась. — Ой, прости. Ты ведь тоже, — вдруг посерьезнев, Леви подняла на нее свой слегка затуманенный взгляд. — А знаешь, что? Я восхищаюсь тобой, Люси! Все говорили, что ты не вернешься. Что Лексус подписал тебе смертный приговор. А ты взяла и вернулась. Ты… невероятно смелая. Другая на твоем месте устроила бы истерику и ее бросили бы в лесу, рыдающую и трясущуюся. А Нацу говорит, что ты просто невероятно храбрая!

Люси в ужасе раскрыла глаза припоминая свою «храбрость». Да, пожалуй, она не разрыдалась. Но ведь ей было страшно, да еще как! Просто жажда жизни помогла ей идти дальше, вот и все… А Леви тем временем продолжала:

— Я бы тоже так хотела, — мечтательно протянула она, стянув с себя очки и устало потерев переносицу. — Понимаешь, я перечитала все книги, что мне приносили по много раз. И так и не нашла в них всех ответов на свои вопросы. А мне бы так хотелось знать… Понять, что же на самом деле произошло, когда рухнул мир, понимаешь? Но что я могу узнать, сидя здесь? Да, в тепле и безопасности, но…

— Если тебе хочется выйти, тогда я с радостью уступила бы тебе свое место, — хихикнула Люси. Кажется, у нее получилась ее первая несмешная шутка. Или не шутка… Так это работает, да?

— Ну да, а кто тогда будет учить детей? — иронично хмыкнула Леви. — Ты ведь и писать даже не умеешь… — заметив вмиг погрустневшее лицо подруги, Леви буквально подпрыгнула на месте. — Но мы с тобой это очень скоро исправим, ага? Я же обещала, что научу.

За соседним столиком, обнявшись за плечи, Хвостатые затянули заунывную песню. Кто-то со стороны улицы подхватил мотив. А тем временем к ним подошла запыхавшаяся Мира, спешно стаскивая со столешницы пустые стаканы и убирая их куда-то вниз.

— Мира, ты выглядишь уставшей, — заметила Люси. — Могу я тебе чем-то помочь?

— Что ты! — тут же вынырнула из-под прилавка девушка в кожаном платье и всплеснула руками. — Это же твой праздник. К тому же, — она назидательно подняла вверх указательный палец, — ты уже выполнила свою работу. В нашем лагере у каждого есть свое дело, так что не переживай. Как тебе коктейль?

Люси опустила взгляд вниз и поняла, что все еще сжимает в руках едва отпитый стакан с голубой жидкостью. И тут же, растерявшись, залпом осушила его. Во второй раз он показался ей вкуснее, чем в первый. И она тут же поспешила поделиться этим открытием с Мирой, на что Леви тихонько захихикала.

— Кстати, Люси, — добродушно, как и всегда, заулыбалась Мира. — Ты уже успела познакомиться с моим братом? Я много рассказывала ему о тебе.

Люси не была знакома с ее братом, но уже слышала о нем от Грея, хоть тот и признался в итоге, что просто пошутил. Но непрошенные мысли все равно промелькнули на ее лице. Впрочем, Мира расценила их по-своему.

— Какая же ты стеснительная, Люси, — всплеснув руками, она ловко перемахнула через столешницу. Совсем не свойственный жест для обаяшки в платье, но это не выглядело странным.

Взяв Люси за руку, она отвела покорно идущую за ней блондинку в другой конец паба. Туда, где рядом с небольшим камином, за столом, совсем один, возвышался огромных размеров человек. Блондинка успела лишь кивнуть Леви на прощание.

У него была маленькая голова с пепельными волосами, как у сестер, и совсем не пропорциональное большое туловище. А на его плече сидел попугай, который тут же повернул на подошедших какой-то по-человечески подозрительный взгляд.

Не смотря на внушительные размеры парня, он не выглядел опасным. Напротив, у Люси неприятно сжалось сердце. Потому что от него так и веяло одиночеством. Поэтому она тут же аккуратно присела напротив него и дружелюбно улыбнулась. А парень молча перевел на нее грузный взгляд.

— Эльфман, это наша Люси. Поздоровайся. Люси, это мой братец — Эльфман, — представила Мира, усаживаясь рядом и расправляя на коленях платье.

— Привет, Эльфман, — все с той же приветливостью поздоровалась Люси. Но парень продолжал смотреть на нее с некоторой растерянностью и молчал.

— Эльфи у нас молчун, — с нескрываемой нежностью пояснила Мира, подвигая к брату тарелку с нетронутым сэндвичем.

— М-м-м, — промычал вдруг парень, чем немало удивил Люси. В его глазах вдруг поселилось неподдельное беспокойство, и он зашарил руками по столу, будто ища там что-то. Мира, нахмурившись, тут же поймала его руки и бережно поднесла к попугаю, который продолжал невозмутимо восседать на плече Эльфмана. Едва его огромные пальцы коснулись оперения птицы, он успокоился и перевел отстраненный взгляд на тарелку.

— Мне очень нравится твоя птица, — мягко заговорила Люси, понимая, что вот-вот расплачется. Ведь он выглядел… совсем, как Спящий. — У него есть имя?

— Мужик, — гордо заявила птица, задрав клюв. А Эльфман загоготал низким басом так, что салатные листья посыпались у него изо рта. Из чего Люси сделала вывод, что он все-таки не спящий… Ведь Спящие никогда не смеются.

— Эльфи… особенный, — Мира продолжала улыбаться, но Люси заметила, что ее голос начал опасно подрагивать. — До того, как мы с братом и сестрой попали в лагерь, нам пришлось не сладко. Сама понимаешь. Он не всегда был таким. Это случилось после того, как он упал с обрыва и ударился головой, когда мы убегали от Светоча.

— Хорошо, что все обошлось, — твердо, но тихо отозвалась Люси. — Ведь он остался жив. Это главное.

— Да, — от ее слов, Мира будто ожила. Расправила плечи и снова заулыбалась. — Ты очень понравилась ему. Уж я-то вижу. Да, Эльфи? — хитро заулыбалась Мира.

— И я была очень рада познакомиться с тобой, Эльфман. И с тобой тоже, Мужик, — обратилась она к парню и попугаю, даже немного кивнув второму в знак уважения.

— Он не говорит, но ему нравится слушать. Он любит истории. И я подумала… У Искателей всегда много интересных историй. Поэтому, если тебе захочется, ты могла бы рассказывать их Эльфи. Конечно, если тебе не сложно…

— Конечно! Я думаю, что это замечательная идея. Думаю, что и мне очень нравятся истории, — счастливо заявила Люси, хотя на душе у нее в этот момент скреблись чьи-то когти. И не потому, что ей не хотелось. Напротив. Она вдруг осознала, что теперь первым же делом будет приходить за этот столик после своих путешествий и рассказывать о них молчаливому здоровяку и его попугаю.

— Ой, смотри, кажется Нацу там машет тебе, — договорив, Мира спрятала улыбку в ладошке и как-то странно хихикнула.

Обернувшись, Люси и правда увидела Нацу. Он сидел прямо на полу у камина, скрестив ноги по-турецки. И изо всех сил махал ей и улыбался.

— Тогда до встречи. Эльфман. Мира, — кивнула им девушка и поспешила к розововолосому Искателю.

Когда она приземлилась на пол рядом с ним, ей в лицо из камина дыхнуло теплом. Нацу взял в руки кочергу и начал увлеченно разгребать угли.

— Я видел, Мира познакомила тебя с Эльфманом, — заговорил Нацу, не глядя на нее. Несмотря на это, Люси утвердительно кивнула. — И что думаешь о нем?

— Не знаю, — честно призналась девушка, — Но раз Мира говорит, что он хороший человек — значит так оно и есть. И мне… захотелось, чтобы и он сам это понял. Захотелось, чтобы он больше улыбался. Не знаю, — в захлеб начала она, заламывая пальцы. — Сначала я узнала в нем саму себя, когда у меня не было души. И знаешь, мне стало стыдно за то, что теперь у меня есть душа… А у него…

— У него тоже есть душа, — тихо отозвался Нацу и ненадолго замолчал. — Тыпочувствовала сострадание. Так это называется. И я рад, что оно у тебя есть.

Люси кивнула, невольно залюбовавшись яркими, тлеющими отсветами пламени в его зрачках — словно те отражали саму его суть. Его огонь. Нацу заметил, что она украдкой за ним наблюдает, и на его щеках едва заметно задрожали ямочки.

Сейчас ей было очень тепло.

— Я хочу кое-что показать тебе, — хитро прищурившись, он повернул к ней лицо, освещенное теплотой огня с одной стороны и холодом голубого неона с другой. — Только это огромная тайна. Обещаешь, что сохранишь ее, если покажу?

— Обещаю, — с придыханием выпалила девушка. Любопытство вновь подхватило ее на руки и начало нещадно щекотать. — Честно, я никому не расскажу!

— Я тебе верю, — искренне расхохотался парень, наблюдая за ее бурной реакцией. — Но, прежде, чем я отведу тебя в мое секретное место, я должен знать. Веришь ли ТЫ мне?

— Если не тебе, — задумчиво протянула девушка, — то кому?

— Это значит «да»? — упрямо повторил он.

— Да, — твердо заявила девушка.

— Приятно слышать, — хмыкнул парень, вмиг расслабившись. — Тогда отправляемся завтра ближе к вечеру.

— А куда? — не выдержала Люси, подавшись к нему, как мотылек на свет.

— Узнаешь, — хитро заулыбался парень и подкинул в камин еще дров.

***

Весь следующий день Люси провела, словно на иголках. На все ее расспросы Нацу лишь загадочно улыбался, продолжая одну бесконечную и изнурительную тренировку. Он больше не пытался научить ее приемам боя. Теперь им абсолютно точно стало понятно, что до этого Люси еще очень и очень далеко. Было решено для начала заняться ее физической подготовкой. С самого утра он гонял ее по улочкам лагеря, бодро выскакивая вокруг нее, в то время, как сама она уже еле передвигала ногами и готова была выплюнуть собственные легкие.

Она была готова сдаться и просто упасть на землю, наверное, сотню раз. Но в голове тут же всплывали уверенные слова Грея о том, что она не справится. И именно это придавало ей сил. Он бросил ей вызов. И она приняла его.

Нацу заставлял ее бегать, стоять в планке на руках, на локтях, приседать, подтягиваться, прыгать и еще кучу всего того, от чего ее бедное тело буквально кричало от усталости.

К вечеру ноги и руки девушки стали невероятно ватными. И она как раз развалилась на мате в позе звезды, когда к ней приблизился взмокший Нацу с полотенцем на плечах и навис над ней, роняя ей на руку капельки воды.

— Ну что, все еще хочешь узнать мою тайну? — бодро заговорил он, и девушке оставалось лишь подивиться тому, сколько же в нем энергии.

От его слов она тут же подскочила на ноги, впрочем, не так быстро, как хотелось бы. Все ее тело негодовало и было в крайнем ужасе от того, что с ним сегодня делали. И самое главное, наверняка не понимало — собственно, за что? И чем оно так провинилось?

— Конечно! — всплеснула руками она. Точнее, попыталась.

— Есть условие, — лукаво улыбнувшись, протянул парень, накидывая полотенце на волосы и активно вытирая их. — До места мы бежим. Убьем сразу двух зайцев! И потренируемся, и доберемся быстрее. Здорово?

— Здорово, — хмуро отозвалась Люси, без капли энтузиазма в голосе.

Впрочем, когда они выбежали из тренировочного зала на широкую улицу, она не почувствовала привычной боли в ногах. Наверное, для нее наступил тот самый момент, когда хуже уже просто некуда. Когда мышцы достигли пика своей усталости и теперь просто смиренно выполняют свою функцию понимая, что выбора-то у них и нет.

По дороге Нацу ненадолго забежал домой, захватывая с собой пояс, в котором девушка заметила револьвер и короткой нож. И теперь она точно знала, что тайное место Нацу находится за пределами лагеря.

По началу, это смутило ее. Появился непрошенный страх, который она приобрела на последней вылазке. Но то, что Нацу взял так мало оружия и даже не раздобыл для выхода кристаллы, говорило о том, что большой опасности в этом путешествии быть не должно. И она мигом успокоилась, следуя за парнем, который бежал чуть впереди. За его розовыми волосами и широкими плечами, как за путеводной звездой.

Выбежав из лагеря и наскоро кивнув парню, который стоял у ворот, Нацу не сбавил хода. Люси продолжала плестись чуть позади. И без того не простой бег теперь затруднял еще и бесцветный песок, в котором увязали ноги.

Оглянувшись и убедившись, что девушка не отстала, он резко развернулся и побежал в сторону высокого здания, высившегося вдалеке невзрачной линией. Они бежали к Ночлегу. Люси чувствовала что-то по этому поводу. Но не очень понимала, что именно.

Тем не менее, она вдруг осознала, что ей не страшно. Ей не страшно, потому что она здесь не одна.

Ну, или потому, что она видела развернувшийся перед ней горизонт, где точно наперед заметила бы появление врага задолго до того, как он настигнет их.

А еще здесь было очень красиво. Даже в этом мрачном пейзаже, состоящем из бесцветного песка, серых камней и бледно-голубого неба, было что-то особенное. Наверное, все дело в том, что вокруг ее окружал бескрайний мир. Куда не глянь — нигде не было стен. Не было безучастных лиц и запаха застоявшегося воздуха и плесени. Ее лицо обдувало прохладой и едва заметным запахом можжевельника от Нацу. А ее ноги несли ее вперед, на встречу с неизведанным. И чем бы это не обернулось для нее — она не станет жалеть. Потому что отныне, между опасной свободой и безопасным заключением, всегда выберет первое.

Она обязательно станет сильнее ради этого. И тогда Грей увидит…

Задумавшись, она даже не заметила, что теперь Нацу бежит с ней плечом к плечу и пристально вглядывается в ее лицо. Его зеленые глаза казались двумя бездонными омутами, за которыми скрывалось гораздо больше того, что он показывал миру. Но она не смогла как следует подумать об этом, потому что начала спотыкаться, перестав следить за дорогой.

— Эй, курсант, — мягко позвал он, шумно и размеренно вдыхая и выдыхая воздух. — Устала? Хочешь, дальше пойдем пешком?

— Нет, — уверенно замотала головой Люси. Перед глазами вновь всплыло насмешливое лицо Грея. — Я могу бежать и дальше.

— Вот как… — задумчиво протянул Нацу и хмыкнул. — А ты упрямая.

— Как это? — эти слова Люси буквально выплюнула. Из-за разговоров сбилось дыхание.

— Ну, — замялся Нацу. — Это когда ты делаешь что-то, вопреки всему. Чтобы добиться цели… Ну, или просто, чтобы доказать что-то.

Люси смутилась от его слов, понимая, что он снова попал точно в цель. Но отвечать не стала, хотя знала, что он продолжает изучающе смотреть на нее, ожидая ответа.

Ей казалось, что он ведет ее к зданию Ночлега, но парень вдруг свернул в сторону. Туда, куда смотрела одна из стен здания, лишенная окон. И если противоположная от застекленной стороны смотрела на лагерь Хвостатых, то эта смотрела вбок. Куда-то, где Люси еще никогда не бывала. И даже не могла увидеть те края со своего окна, когда еще жила там.

Бежали они не долго. Вскоре в воздухе отчетливо запахло влагой и чем-то соленым. Люси с жадностью вдыхала, гадая, чем вызвана такая перемена. И ей даже не пришлось спрашивать об этом у парня. Потому что тот вдруг рванул на особенно крутой подъем и остановился сверху, подавая девушке руку.

Подтянувшись, Люси без сил упала на землю, лицом к небу, и тяжело задышала. Но Нацу тут же ухватил ее за плечи и резко поднял, приказав перейти на шаг.

— Нельзя так резко останавливаться после бега! — пояснил он, подталкивая девушку в спину.

А она едва не замерла снова, завидев, куда привел ее Нацу.

Это был небольшой пяточек, где песок резко обрывался и начиналась поляна с молодой, едва выбившейся из земли травой. Почему она выросла именно здесь, хотя вокруг царствовала выжженная пустыня? Она не знала. Но что-то подсказывало ей, что все дело в огромном, размером с целый дом, скелете неведомого зверя. Его длинный позвоночник, когда-то переходящий в хвост, волной простилался по траве, заканчиваясь вытянутым черепом, сохранившемся так, будто его владелец почил максимум месяц назад. Но густые заросли плюща, обвивающие ребра существа, торчащие к небу, говорили о том, что он лежит здесь уже очень и очень давно. Что находилось внутри кокона из ребер и растений — она не видела. Там, внутри, могло бы получится неплохое убежище. По крайней мере от чужих глаз.

Подойдя ближе, Люси заметила, что меж реберных костей, прямо насквозь зарослей плюща, кто-то старательно обмотал не один моток неоновых трубок. Впрочем, сейчас они не светились.

Наверное, потому, что солнце лишь начинало клониться к закату. Обернувшись на него, Люси заметила еще одну удивительную особенность этого места. Оно находилось на краю обрыва. Она опасалась подходить к его краю, но и отсюда прекрасно видела бушующие волны где-то внизу, которые уходили так далеко за горизонт, что она не видела их конца. Прислушавшись, она смогла даже услышать их. Шуршащий и успокаивающий звук, переплетающийся с песней ветра. Это было настолько прекрасно, что она остановилась и закрыла глаза, подставляя лицо этому союзу.

Союзу бушующего ветра с маленькими солеными капельками.

— Это и есть твое секретное место? — спросила она, не открывая глаз, когда услышала шуршание ног у себя за спиной. Это Нацу подошел к ней и встал рядом, устремив взгляд на горизонт.

— Обожаю приходить сюда, — вместо ответа, поведал он. — Здесь хорошо думается.

— О чем ты думаешь здесь? — дрожащим голосом поинтересовалась она и вновь открыла глаза. Столько разных чувств переполняли ее, что было сложно даже просто говорить.

— О разном, — пожал плечами парень и на его щеках задрожали ямочки. — О людях. О их поступках и мотивах. О добре и зле. Часто думаю о пункте своего назначения. Как о точке на карте, куда я в итоге должен прийти. И о пути, что оставлю за собой. Увидит его кто-то или нет? И будет ли в этом какой-то смысл? — Нацу ненадолго замолчал, словно очнувшись и обдумывая все то, что только что сказал. А после заговорил снова. Уже более непринужденным тоном. — Здесь очень красиво.

— Это просто волшебное место, — восторженно подтвердила девушка, плотнее кутаясь в свою новую кожаную куртку.

— Я рад, что тебе нравится здесь, — повернув голову, он заставил и ее обернуться на него. — Потому что я не хотел, чтобы ты думала, что весь этот мир уродлив и опасен. Что везде может поджидать опасность, демоны и выжженные земли.

Кивнув каким-то своим мыслям, он вновь отвернулся в сторону моря и заулыбался.

— Нет, — вновь заговорил он, сунув руки в карманы. — Я хочу показать тебе, каким он может быть прекрасным. Чтобы ты больше не боялась его.

— Разве демоны не могут забраться сюда? — не выдержала Люси.

— Демоны? Вряд ли, — покачал головой парень, делая шаг ближе к обрыву. — Пойми, демоны обитают в своем мире. Далеко под землей. И выходят оттуда через разломы для охоты на людей. Ты видела такой разлом. Оскверненные земли появляются как раз там, где когда-то раскололась земля и появился разлом, из которого вылезли демоны. Работа Искателя опасна потому, что разломы всегда появляются вблизи залежей Эфириона. Все закономерно. Где Эфирион, там и разлом. Где разлом — там демоны.

— Значит, если знать где разлом, можно… ммм… составить карту с безопасными местами? — предположила Люси. От этих мыслей ее сердце начало биться громче обычного, а голова начала кружиться. То ли от новой догадки, то ли от этого чистого морского воздуха.

— В теории, — уклончиво отозвался парень и обернулся к ней. Его розовые волосы нещадно трепало из стороны в сторону ветром. — Но на деле случается так, что один не очень умный демон может зайти слишком далеко в поисках добычи. Расправиться с таким гораздо проще, если ты умеешь это делать. А если нет… То хорошо бы тебе побыстрее бегать.

Нацу вытащил руку и положил ее на рукоятку револьвера, подтверждая свои слова.

— Помнишь, мы с тобой наткнулись на одного такого, когда я впервые вел тебя в лагерь?

— Так это был демон, да? — догадалась девушка, вспоминая, как сильно она была напугана тогда. Но видела она тогда очень мало. Нацу буквально вжал ее лицом в песок.

— Ага, — беспечно кивнул парень. — Его не должно было там быть. А я не мог сражаться. Но все обошлось. Мы просто спрятались от него. А ветер дул как раз в нашу сторону, и он не почуял запах.

Обернувшись к ней всем телом, Нацу вдруг нахмурился:

— Ну вот, я опять напугал тебя, — грустно вздохнул он. — Я просто хочу убедить тебя вот в чем… Уж не знаю, как там было до взрыва и апокалипсиса. Но уверен, что и тогда было полно опасностей! Летали драконы, может еще какие-нибудь мухи-убийцы, укус которых убивал тебя на месте, вредоносные насекомые, да и просто злые люди. Но если постоянно бояться и оглядываться по сторонам, ожидая удара в спину, можно пропустить кучу всего красивого и интересного, так? Посмотри на это, — Нацу вытянул руки в стороны и блаженно заулыбался. — Разве можно сказать, что наш мир уродлив?

— Я понимаю, о чем ты говоришь, — улыбнулась в ответ девушка. — Но не понимаю, как мне перестать бояться демонов.

— А ты и не переставай, — вдруг посерьезнев, отозвался Нацу. — Знай и всегда помни, что тебе нужно бороться за свою жизнь. Но и не забывай при этом, ради чего ты это делаешь. Разве это место, и еще куча других подобных мест, которые тебе только предстоит увидеть, не стоят всего этого?

Задумавшись, Люси опустила взгляд вниз, задержав его на колыхающейся зеленой траве на фоне влажной земли. Так ничего и не ответив, она вдруг почувствовала это. Почувствовала эту красоту и свободу, позволила ей пройти сквозь себя, будоража каждую частичку души. И сделала два уверенных шага вперед, ближе к обрыву, расставляя руки в стороны и вновь подставляя лицо свежему влажному ветру. Шелестящий звук волны окутал ее. И она сама на мгновение стала частью этой волны.

— Ты сама еще даже и не представляешь, насколько ты уникальна, Люси, — вдруг заговорил у нее над самым ухом Нацу, и прошел дальше.

Остановившись у самого края, так, что пятки свисали, он обернулся к ней и с вызовом приподнял и без того вздернутый нос.

— Ты говорила, что я твой друг, — пытаясь перекричать шум волн, он повысил голос. Но Люси боялась подойти ближе, чтобы четче слышать. — А раз так… ты мне веришь?

— Да, — пролепетала девушка, вконец растерявшись. — Конечно верю, Нацу.

— Тогда докажи, — парень вытянул вперед широкие грубые ладони и выжидающе уставился на нее, слегка нахмурившись.

От осознания того, о чем он ее просит, у нее пересохло во рту. Но она действительно доверяла ему. Поэтому подошла ближе мелкими шажками, понимая, что до ужаса боится высоты. Наверное, потому, что ей тут же вспомнился полет головой вниз с окна Ночлега.

Когда она доверительно вложила свои ладони в его руки, он резко дернул ее вперед, сам вставая на ее место. Теперь она стояла на краю обрыва, спиной к морю, а он прямо напротив, крепко сжимая ее руки.

— Я знаю, что этот мир куда лучше, чем о нем говорят, — снова заговорил Нацу, изо всех сил сверкая глубокими ямочками. А Люси боялась дышать, с силой вцепившись в его шершавые, невероятно теплые, ладони. — И могу доказать тебе это. Прямо сейчас.

— Говори уже, что задумал, — нервно хохотнула Люси, вперившись взглядом в его игривые зеленые. Ей казалось, что стоит ей отвести от него взгляд, и она точно оглянется назад. И тогда абсолютно точно упадет.

— Спрошу еще раз, только советую хорошо подумать, — вздернув бровь и ухмыльнувшись, заговорил Нацу. — Ты веришь мне, Люси?

Смущенная его словами, она нахмурилась и глубоко призадумалась, пока ветер нещадно бросал ее волосы из стороны в сторону. На лоб, на глаза, хлестал по щекам и губам. Но, как бы она не старалась найти в его глазах подвох, она снова пришла к выводу, что:

— Да.

Именно в этот момент Нацу разомкнул пальцы. Девушка лишь пошатнулась, почувствовав, что у нее вмиг похолодело и замерло сердце. А органы будто разом провалились вниз. И как только она убедилась в том, что удержала равновесие, Нацу легонько толкнул ее в плечо.

Все, что она видела, падая — его насмешливый взгляд и ямочку на одной из щек.

Все происходило словно в замедленном повторе. Она не успела даже сменить выражение лица с уверенного дружелюбного на удивленное и оскорбленное.

Он. Столкнул. Ее. Вниз.

Сложно было понять, что ранило ее больше — неминуемая перспектива гибели от падения на острые скалы, или предательство того, кому она всецело доверяла.

Ветер обволакивал ее тело. Она не смогла даже закричать, задохнувшись от неожиданности. Она падала вниз спиной, и вскоре лицо Нацу скрылось за обрывом. Теперь она видела только догорающий малиновый закат.

А затем раздался оглушительный свист.

Прежде, чем она успела осознать хоть что-то, случилось сразу две вещи. Сначала она увидела Нацу, который ласточкой сиганул за ней следом. А после ее спина врезалась во что-то мягкое и упругое. Тем не менее, из нее мигом вышибло весь дух. А после вышибло снова, когда Нацу упал на нее сверху, громко хохоча.

— Прости, только не убивай, — крикнул он ей в самое ухо, перекрикивая свист ветра и приподнимаясь над ней на локтях. — А иначе ты бы не согласилась. Круто ведь, да?

У Люси на языке крутилось множество слов, и ни одного лестного. Но все, что она смогла выдавить из себя сквозь оглушающий стук сердца — это:

— Круто?!

— Так, а теперь очень аккуратно перевернись и постарайся сесть. И держись за шерсть, ему совсем не больно, — наставил ее парень и аккуратно слез с опешившей девушки. — Если что, я тебя поймаю.

И, сверкнув белозубой улыбкой, он соскочил на нее, усаживаясь. А Люси не спешила повторять за ним, потому что теперь видела над собой небо, которое стремительно проноситься над ними. И густую синюю шерсть, в которой теперь буквально утопала.

Расценив ее замешательство по-своему, Нацу помог ей подняться и усадил ее впереди себя, крепко обхватив сзади одной рукой за талию и живот.

Теперь Люси видела перед собой шерстяную спину гигантского создания, чей затылок с треугольными ушами маячил впереди. А прямо по обе стороны от них развевались на ветру два белоснежных крыла, как у птицы.

Что бы это не было, но оно стремительно летело над бушующими волнами, то пролетая очень низко, почти вплотную к воде, то поднимаясь к самым небесам. И все это с парочкой Искателей на своей спине.

— Кто это такой? — закричала Люси, в надежде, что Нацу услышит ее. Для надежности, одной рукой она вцепилась в грубую шерсть существа, а второй в ткань рукава Нацу, которым он надежно прижимал ее к себе.

— Это мой друг. Иксид. И я называю его Хеппи. Кажется, он не против, — прокричал ей в ответ Нацу.

— Иксид?! — пораженно выдохнула она. — Но все говорили мне, что иксиды опасны!

— Как видишь, — горько усмехнулся Нацу. — Я расскажу тебе все, когда он отвезет нас обратно. А пока… Советую просто раскинуть руки в стороны и закричать, что есть сил.

— Закричать? — удивилась девушка. — Зачем?

— Смысл в том, чтобы не задумываться. А просто кричать. Что есть сил. Попробуй, — Люси не видела его лица, но слышала по голосу, что он улыбается. И обида за его поступок вдруг куда-то улетучилась.

Сделав, как он сказал, она с опаской разжала пальцы руки, что сжимала шерсть иксида. Но отпустить и вторую руку ей никак и хватало духу. Тогда Нацу, словно почувствовав ее замешательство, прижал ее к себе максимально крепко, полностью обвивая рукой ее подрагивающий живот.

И тогда она решилась. Задохнувшись собственным восторгом, она раскинула руки в сторону, вдруг представив, что это крылья. Их с силой сдувало назад, но она упорно сопротивлялась стихие, в какой-то момент почувствовав, что ее руки поймали какую-то воздушную волну и теперь плавно плывут по ней, покачиваясь.

Обернувшись, чтобы увидеть выражение лица Нацу, она увидела лишь половину его озорно смеющегося глаза. Заметив ее взгляд, Нацу набрал в легкие воздух — она почувствовала это спиной — и что есть сил закричал.

Его протяжный вопль быстро уносило ветром, но теперь Люси уже не сомневалась, послушно повторяя за ним.

Сначала ее крик получился робким и неуверенным. А после Нацу закричал еще раз — что есть сил, от души. И она крикнула еще раз. На этот раз во всю глотку. И кричала так, пока в легких не закончился кислород. И словно все, что скопилось в ней за эти дни напряжения и страха, покидали ее вместе с отчаянным криком. С каждым новым звуком, она чувствовала себя все легче и свободнее. А в конце и вовсе заливисто расхохоталась, откинув голову назад — на плечо Нацу. Малиновые облака и тающий на глазах закат проносились над ней со скоростью света, остывая догорающей частичкой в ее широко раскрытых глазах.

Нацу позволил ей насладиться полетом еще немного. А после, когда начало нестерпимо холодать, он свистнул еще раз, и Хеппи послушно развернулся в сторону берега.

Оказавшись на земле, Люси смогла рассмотреть животное получше, когда Нацу помог ей слезть с его упругой и мягкой шкуры.

Он был чуть меньше скелета неведомого существа на берегу, но все равно казался ей огромным. Иксид лениво завалился на траву, подложив лапы под морду и с прищуром уставился на двоих, усевшихся на траве перед ним.

Люси хотелось обернуться к Нацу, отругать его за его выходку и тут же засыпать вопросами. Но она не могла оторвать взгляд от влажного темного носа и усов, похожих на тонкие, но острые клинки. А Иксид, в свою очередь, тоже заинтересовался девушкой и не сводил с нее огромных глаз.

— Тебе понравилось? — наконец, спросил у нее Нацу.

— Если честно, да, — ответила Люси, обняв колени в надежде немного согреться. — Но больше так не делай.

На ее слова Нацу заразительно расхохотался, и Люси не сдержалась и захихикала вместе с ним.

— Иксиды носители магии, — когда Нацу заговорил вновь, улыбка сползла с его лица, и он нахмурился. — Не знаю, как это работает, но в них она осталась. Поэтому они и умеют летать.

— Но почему все считают их опасными? Этот вот… Хеппи. Не похоже, что он желает нам зла, — всплеснула руками девушка, мелко задрожав от холода. И тогда Иксид молча вытянул вперед свою увесистую лапу, загребая девушку в охапку и прижимая ее к своей морде. Люси испуганно вскрикнула, но животное замерло, явно не планируя ее съесть. Зато она вдруг почувствовала невероятное тепло, исходящее от его плотной шкуры.

— Ты ему понравилась, — восторженно заявил Нацу, склонив голову набок. — Почему все считают их опасными? На самом деле, я уже ответил тебе на этот вопрос.

Люси ненадолго задумалась, прокручивая в голове слова парня. И тут ее осенило.

— Магия… И есть способ как-то достать ее из них? — вскрикнула она. К ее ужасу, Нацу мрачно кивнул.

— Конечно, бывали случаи, когда неповоротливый Иксид приземлялся на чей-то дом. Но, я уверен, они это не со зла. Просто очень уж неуклюжие животные, — поджав губы, заговорил он, придвигаясь ближе. И тогда Хеппи обнял его второй лапой. Теперь они с Люси сидели друг напротив друга, а разделяла их лишь морда зверя, который прикрыл глаза и стал тихонько посапывать. — Наверное, после пары таких случаев, люди и стали говорить, что они опасны. И охота на Иксидов из бесчеловечной превратилась в благородное дело, — Нацу раздраженно поджал губы. — Их убивают ради крупиц магии, которая позволяет им летать по небу всю жизнь. А им хватит разве что на пару средних заклинаний.

— Но неужели никто так и не понял, что они безобидные? Совсем никто этого не видит? — нахмурилась девушка. Она перевела взгляд на морду животного, и ей вдруг показалось, что он улыбается во сне. А могут ли улыбаться такие животные?

— Конечно, все всё видят и понимают, — фыркнул Нацу. — Но кому это интересно? Это же просто безмозглые животные, накачанные магией до предела. К тому же, говорят, у них очень нежное мясо. Приятный бонус. Как же меня это бесит!

Хеппи вдруг недовольно фыркнул во сне, и Нацу положил ему на морду раскрытую ладонь, легонько поглаживая его. А Люси в этот момент вдруг взглянула на Нацу совершенно с другой стороны. И проникалась к нему обжигающим теплом еще сильнее.

— А как ты познакомился с Хеппи? — вдруг спросила Люси и улыбнулась тому, как моментально изменилось лицо Нацу от воспоминаний. Словно засияло изнутри.

— Я расскажу, — пообещал он, аккуратно выбираясь из объятий пушистого друга. — Только сначала переберемся в мое убежище, хорошо? Уже почти стемнело.

Осознав, что так оно и есть, Люси вздрогнула. Ведь она точно знала, что вся опасность в этом мире скрывается в темноте ночи. Неужели, Нацу не уследил за временем? Или намеренно не спешит возвращаться домой?

— Не беспокойся, — словно уловив ее волнение, заговорил он, уверенно вышагивая в сторону скелета монстра, заросшего плющом. — Я часто остаюсь здесь на ночь. Идем.

— Чей это скелет? — наконец, спросила она, наблюдая за тем, как закатное солнце просачивается сквозь пики-ребра.

— Дракона, — просто ответил Нацу, подходя к нему со стороны черепа и вдруг исчезая где-то в глубине ребер.

Испугавшись остаться здесь одной, Люси рванула вперед, не без труда находя между двумя первыми ребрами небольшую лазейку, явно вырезанную при помощи ножа.

Jose Gonzalez — Crosses

Нацу нашелся внутри. Он уже чиркал спичками над небольшим костром, сложенным прямо посередине импровизированной комнатки внутри ребер, когда-то принадлежащих самому настоящему дракону. Все остальное пространство вокруг было завалено явно старыми и изрядно потрепанными пледами и подушками.

Закончив с костром, который едва начала разгораться, Нацу юркнул руками в недра плюща. И неоновые трубки вдруг засияли розовым и золотым. А прямо над их головами зажглись обыкновенные маленькие фонарики, переплетенные меж обрубков ребер монстра. Люси завороженно задрала голову и с восторгом уставилась на желтые огоньки на фоне темнеющего неба.

— Здесь так красиво, — пропела девушка, не в силах перестать улыбаться. Тем более, что костер разгорелся, согревая эту импровизированную комнатку. — Ты сам все это сделал?

— Ага, — смущенно почесал затылок Нацу, слегка розовея и тоже поднимая голову вверх. — Только никому не рассказывай об этом месте, ладно? А то разграбят.

— Можешь на меня положиться, — живо отозвалась девушка, радуясь тому, что у нее появился шанс доказать Нацу, что и ей можно доверять. — А ничего, что ты развел дымный костер?

— Поблизости нет никаких залежей Эфириона — все давно растащили, — пожал плечами Нацу. — А значит, и других Искателей бояться нечего. Да и демоны сюда не ходят. По крайней мере, ни разу такого не было.

— А неон, чтобы отпугивать Светочей, да? — уточнила Люси.

— Ага, — кивнул Нацу и присел к огню, раздувая его. От его дыхания вокруг разлетелись сотни оранжевых искр. И Люси невольно залюбовалась этим зрелищем. — Они часто сюда приходят, но близко не подходят. Так что не бойся. Вообще, это выглядит красиво. Эти Светочи издалека. Ну, увидишь.

— Я думаю, что уже видела одну, — задумчиво протянула Люси, вспоминая яркий светящийся силуэт в своем окне в Ночлеге. — Когда ко мне вернулась душа. Она пыталась забраться в мое окно.

Подойдя ближе к костру, Люси присела к нему, выставив вперед руки, чтобы ощутить тепло на ладонях. А Нацу, вдруг заинтересовавшись, присел рядом с ней.

— И ты убежала из комнаты? Испугалась? — поинтересовался он, не скрывая своего любопытства.

— Нет, — вскинула брови Люси. — Я не умела бояться, забыл? Я подошла к окну…

— Что? — глаза Нацу удивленно расширились. А затем он вдруг фыркнул, расслабляясь. — Значит, это была не Светочь, а что-то другое. Будь это она, и тебя уже не было бы в живых.

— Думаешь? — содрогнулась Люси.

— Знаю, — закатил глаза парень. — При первой встрече, Светочь забирает у тебя душу. При второй, когда в тебе нет души, она разрывает твой мозг изнутри, и ты погибаешь. Я видел такое.

— Она убила кого-то из твоих друзей?

— Нет, — медленно покачал головой Нацу. — Знаешь, по лесу ходит много Спящих. Это шаманы, до которых добралась одна из Светочей, или просто неудачливые Искатели… Мы стараемся отлавливать их и отводим в Ночлег. Но не всех успеваешь спасти.

— Ты обещал рассказать, как познакомился с Хеппи, — напомнила ему Люси, надеясь поскорее сменить тему на менее жуткую.

И Нацу снова преобразился, расплываясь в обаятельной улыбке. Откинувшись на спину, Люси укрылась одним из одеял, устремив взгляд в пустое черное небо, на фоне которого завораживающе светили маленький желтоватые огоньки. И в этот момент она подумала, что они смотрятся так гармонично на этом черном ночном покрывале. Будто так и должно было быть всегда. Будто ночное небо однажды разлучили с этой проволочной гирляндой, и теперь одинокой луне приходится освещать ночным путникам ночь в одиночку.

А Нацу вскоре улегся рядом с ней, продолжая свой тихий, но полный живых эмоций рассказ. Случайно или нет, но его рука вдруг накрыла ее маленькую замерзшую ладошку. И Люси не отстранилась. Ей было тепло и уютно. Она закрыла глаза, но все еще видела точки света на фоне кромешной темноты. Она засыпала.

Комментарий к Глава 9. Верь

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 10. Догоревший закат ==========

Еще никогда Люси не спала так крепко. И пусть от внешнего мира их защищали лишь кости древнего чудовища, ее не покидало ощущение, что там она находится под беспрекословной защитой. Виной тому был волшебный свет золотых точек на фоне темного неба? Или же тепло и запах тлеющего костра у самых ног? Или же Нацу, который то и дело просыпался, чтобы осмотреться по сторонам?

Люси не знала. Но если в этом мире и были еще подобные места, она просто обязана была найти их все.

Так и зародилась ее первая маленькая мечта.

А после — уже на утро — они снова бежали. Люси была неимоверно голодна, поэтому бежала изо всех сил, желая поскорее добраться до лагеря Хвостатых, чтобы забуриться в полупустой паб и выпить чашечку чего-нибудь горячего.

Несколько раз ей казалось, что уставшие от изнурительных тренировок ноги вот-вот откажут ей, и она упадет лицом в ледяной песок. И тогда перед глазами явственно всплывало ухмыляющееся лицо Грея. И тогда она бежала дальше.

Когда они пробегали мимо Ночлега, Нацу вдруг остановился прямо под окнами и замер, высматривая что-то в вышине. Но как только Люси поинтересовалась в чем дело, он быстро встряхнул головой, хмыкнул каким-то своим мыслям и помчался дальше, не проронив больше ни слова.

У ворот их встретил дремлющий Бикслоу. Чтобы разбудить его, Нацу пришлось найти на земле увесистый песчаный камень и метко швырнуть его прямо в ногу нерадивого сторожа. Со смехом переждав длинную нецензурную тираду, розововолосый — по своему обыкновению — закинул руки за голову и беспечно прошествовал вперед.

— Спокойно, Бикс, — обернувшись, Нацу бодро ухмыльнулся парню, потирающему ушибленную ногу. — Считай это тренировкой. А если бы враг, а?

— Я тебе твою тренировку засуну знаешь куда, — ворчал тот, но уже менее враждебно. Видимо понял свою оплошность. — Так ведь утро уже, демоны ушли спать.

— А как же шпионы? — наигранно вскинул брови Нацу, на что Бикс лишь недовольно пробубнил себе что-то под нос.

А уже после, когда Нацу и Люси практически дошли до конца улицы, крикнул им вдогонку:

— Слыш, Нацу! Ты только не сдавай меня, а?

На что Нацу лишь закатил глаза. Перехватив любопытный взгляд Люси, он озорно подмигнул ей и, не поворачиваясь, отмахнулся от Бикса, который теперь нервно переминался с ноги на ногу.

— Ты сдашь его, да? — поинтересовалась девушка, вышагивая рядом. Нацу шел размашистым шагом, поэтому ей приходилось практически бежать за ним. Хотя сил уже совсем не осталось.

— С ума сошла? Я что, по-твоему, стукач? — вскинул брови он, покосившись на девушку. А Люси на его слова лишь нахмурилась.

— Тогда почему ты не сказал ему, что не сдашь?

— Так чтобы подразнить его, — хитро заулыбался он.

— Мне никогда вас не понять, — опечалилась Люси, но Нацу тут же опустил ей на голову широкую ладонь и потрепал по волосам.

— Не будь так строга к себе, скоро все поймешь, — задумавшись и пожевав губу, Нацу добавил. — К тому же, ты уже многому научилась. Вот смотри!

Нацу ловко обогнул ее и теперь шел прямо перед ней спиной вперед. А его лицо лучилось какой-то беспредельной жизнерадостностью. Он буквально сиял изнутри через глубокие ямочки на щеках и чуть прищуренные на солнце зеленые глаза. И заряжал своим настроением и ее. Казалось, что и жители соседних домов должны были почувствовать это, даже сквозь хлипкие стены и закрытые окна. Просто не могли не почувствовать, настолько сильно он излучал это тепло.

— Что я чувствую сейчас? — вдруг спросил он, выводя Люси из мимолетного транса. И она честно присмотрелась к нему еще раз.

— Ммм, — протянула она, боясь ошибиться, хоть и думала, что точно знает ответ. — Ты счастлив?

— Точно, — заулыбался еще шире парень, продолжая идти спиной вперед.

— Это не сложно. Сложнее понять, почему именно ты так счастлив… Так почему, Нацу? — вдруг сорвалось с ее губ. И она мигом пожалела об этом, потому что в его сверкающих глазах на секунду промелькнуло что-то еще.

К счастью, ответить парню помешало непредвиденно препятствие в виде спины стоящего на пути Макао, который тут же что-то проворчал в свои густые усы. Нацу приподнял руки в извиняющемся жесте и кинул на девушку какой-то странный заговорческий взгляд. И от этого взгляда Люси ужасно захотелось рассмеяться. Но она лишь тихонько прыснула в ладошку, увлекаемая другом ко входу в паб.

Лишь почуяв манящие запахи, доносящиеся из помещения, Люси позабыла обо всем, извлекая из кармана штанов тканевый мешочек со своими скромными сбережениями, которые ей выдали вскоре после завершения первой вылазки. Оказывается, валютой в этом новом для нее мире выступали крошечные кусочки Эфириона, которые остаются после обработки больших кусков и не годятся для волшебства. Люси даже попробовала украдкой раздавить один из них у себя в комнате, когда впервые получила свою «зарплату». Но чудо так и не произошло. Она изо всех сил утешала себя, что этот кусочек и не должен был вызвать в ней магическую силу. Но неприятное чувство в груди все равно не давало покоя.

А что, если у нее и правда нет никакой магии?

Лисанна первой завидела вошедших и тут же подскочила к ним, широко улыбаясь и вытирая руки о белоснежный фартук.

— Что, Люси, совсем он тебя замучил своими тренировками? — сочувственно вздохнула она, закатывая глаза и доставая из-под барной стойки тарелки и стаканы. А Люси с Нацу уселись на высокие стулья, выкладывая на стойку маленькие светящиеся камушки.

— Ммм, — промычала Люси, боясь обидеть Нацу, своим согласием. Поэтому ответила уклончиво. — От горячей ванной я бы точно не отказалась.

— Правильно, горячая вода расслабляет мышцы, — кивнул Нацу, кажется, ничего не заметив. — И вообще! — принимая тарелку с дымящейся глазуньей, он уставился на пепельноволосую и игриво вскинул брови. — Хватит выставлять меня монстром! Я ее вообщето выгуливал.

— С утра пораньше? — хмыкнула девушка, ставя тарелку и перед Люси. — Лучше бы дал ей выспаться нормально. Не забывай, Нацу, что она вообщето девушка.

— Не, не с утра. Еще вчера вечером ушли из лагеря, — беспечно отозвался Нацу, больше не поднимая лица от еды.

А Люси в этот момент как раз принимала чашку с отколотой ручкой из рук Лисанны. И видела, как улыбка сползла с ее лица. Впрочем, она тут же вернулась, но теперь уже выглядела несколько натянутой. Люси нахмурилась, но не решилась спрашивать подругу об этом прямо сейчас.

— Ходили на «то самое» твое место? — ее голос звучал как обычно, поэтому Люси расслабилась, отпивая из кружки. Но старалась не сводить взгляд с лица девушки, бегло скашивая глаза на самого Нацу, который, казалось, так ничего и не заметил.

— Ага, — пожал плечами Нацу, с трудом выговаривая слова с набитым ртом.

А Лисанна вдруг вскинула брови, не сводя с Нацу взгляд. Впрочем, тот этого даже не замечал, словно глубоко задумавшись о чем-то своем.

— Странно, — проморгавшись, Лисанна поймала на себе взгляд Люси и быстро отвела глаза в сторону, ныряя под барную стойку за какой-то посудой. — Я думала, что ты никого туда не водишь.

— Выходит, что вожу, — беспечно пожал плечами Нацу и откинулся на спинку стула, выпячив вверх полный живот и удовлетворенно постучав по нему рукой. — Я наелся. Спасибо.

— Не за что, — бросила Лисанна, нагружая грязную посуду на поднос. — Ладно, мне пора работать. Хорошего дня.

Продолжая блаженно жмуриться и думать о чем-то своем, Нацу дождался, пока Люси закончит свой завтрак. А после они вместе вернулись домой. Первым же делом Люси рванула в свою комнату и скинула с себя одежду, попутно набирая в ванную горячую воду. Сегодня с водоснабжением были какие-то перебои, поэтому ей пришлось довольствоваться лишь наполовину наполненной ванной с едва теплой водой. Что ж, мышцам сегодня не повезло, зато она хотя бы пот после длительных пробежек с себя смоет.

Все тело ныло так, будто ее прокрутили через мясорубку. Но спать совсем не хотелось, поэтому она натянула на себя штаны с длинной белой рубашкой и спустилась вниз.

Там она застала Нацу, который монотонно раскачивался в своем гамаке, начищая клинок, который был запачкан чем-то черным. Наверное, так выглядела демоническая кровь.

Пока она спускалась по лестнице, дверь отворилась, являя всем взъерошенного Грея с легкой щетиной на щеках. Люси предпочла не обращать на него внимания, усаживаясь за стол и наблюдая за Нацу. Но и брюнет сегодня не был настроен на подколки и оскорбления. Швырнув походный рюкзак на диван, он устало опустился туда и шумно выдохнул.

— Уф, — поморщился Нацу. — Спички к тебе лучше не подносить.

— Буду признателен, если ты вообще не будешь ко мне приближаться, головешка, — парировал Грей, но в его голосе не было злобы. Люси тихо фыркнула, отчего-то раздраженная его миролюбивым настроением.

А брюнет тем временем извлек из рюкзака какой-то сверток и развернул его на журнальном столе. Со своего места Люси не видела, что именно он там рассматривает, зато Нацу тут же присвистнул и ринулся к соседу вопреки недавнему диалогу. Клинок, обиженно звякнув, остался одиноко лежать на полу.

— Это что, колода драконов? — не скрывая восхищения, Нацу плюхнулся на диван рядом с Греем, потеснив его. — Где достал?

— Выиграл, — нехотя отозвался Грей. А Нацу тем временем уже вовсю перебирал карты, рассматривая картинки. Брюнет хоть и делал вид, что его раздражает внимание соседа, но не спешил прогонять розововолосого. Напротив, подхватив со стола пачку сигарет, он достал одну и поджег, глубоко затягиваясь и с ленивым безразличием наблюдая за реакцией Нацу.

— Опять ходил к Пегасам, да? — поморщившись от дыма, спросил Нацу. А Люси тем временем не удержалась и тоже приблизилась к столу, усаживаясь напротив парней прямо на пол. Она старалась не смотреть в сторону Грея, чувствуя, как губы сами собой сжимаются в тонкую полоску. Но все равно почувствовала на себе его долгий взгляд.

— А ты опять ходил к Ночлегу, да? — в такт ему ответил Грей, усмехнувшись. Люси не особо понимала, о чем они толкуют, но от этого вопроса Нацу вдруг скривился и вернул карты на стол.

— Нет, — хмуро ответил он, намереваясь встать. Но Грей тут же изменился в лице и потушил недокуренную сигарету о дно ржавой банки, служащей — судя по всему — именно для этого.

— Ну нет, так нет, — пожал плечами парень, беря в руки колоду. — Может, сыграем, головешка?

И это подействовало безотказно. Нацу задумался на мгновение, будто раздумывая над предложением. В нем боролась обида от слов соседа и живой детский азарт. И очень скоро второе взяло верх над первым. И он вновь приземлился на диван, который жалобно скрипнул под ним.

— А чего это ты такой общительный сегодня? — подозрительно прищурился Нацу. — Только не говори, что это карты-раздевалки!

— Нет, — хрипло хохотнул Грей, бросив быстрый взгляд на Люси. — Хотя идея-то неплохая…

— Тогда что за магия у них? — не отступал Нацу, скрестив руки на груди.

— Фу, и где же твой азарт? — закатил глаза Грей. — Интереснее же узнавать все по ходу игры.

— Да, но я хотел предложить Люси сыграть с нами, — на его щеке без швов появилась ямочка, но он продолжал сверлить глазами брюнета. А девушка начала следить за разговором с еще большим любопытством. — Поэтому, если там что-то жестокое, лучше скажи сразу.

— А то что? — с вызовом задрал брови Грей.

— А то у твоей задницы сегодня будет насыщенный завтрак.

— Ребята, — громко вскрикнула Люси, предчувствуя, что ее шансы сыграть вкаких-то там «драконов» тают на глазах. К счастью, оба тут же повернулись к ней. — А что, предметы тоже умеют колдовать?

— Рад твоей сообразительности. О чем еще спросишь? Зачем нужен кристалл на шее? — фыркнул Грей, скрестив руки на груди. Нацу же на это громко цыкнул.

— Ты идиот, откуда ей знать об этом? — раздраженно процедил он. — В Ночлеге не играют в игры.

— Ну да, тебе ли не знать, лунатик, — продолжал Грей, распаляясь все сильнее.

— Еще одно слово про Ночлег, — процедил сквозь сжатые зубы Нацу. — И играть будешь один. Впрочем, как и всегда.

К большому удивлению Люси, Грей вдруг захлопнул рот, готовый сказать новую гадость. И начал раздраженно тасовать колоду.

— Делать из обычных вещей волшебные — любимое занятие парней из лагеря Пегаса, — вмиг сменив тон с гневного на обычный, Нацу обернулся к Люси. Порой ей и самой становилось стыдно, что ей все приходится объяснять, как ребенку. — Они вживляют в них маленькие кусочки Эфириона. Как те, которыми мы расплачиваемся. И обычная вещь становится волшебной.

— Значит к любой вещи можно «прикрепить» любое волшебство? Я имею в виду, что одни карты могут делать разное? — уточнила Люси, покосившись на колоду. Это были большие карточки с закругленными краями из плотной пожелтевшей бумаги. На самой верхней был нарисован красивый ящер с голубой чешуей и льдистым гребнем.

— Правильно, — кивнул Нацу.

— Как они это делают? — восхитилась девушка, пытаясь найти на поверхности карты следы голубых кусочков. Но полотно оставалось гладким.

— Кто их знает, — пожал плечами Грей. — Это их основной источник заработка, поэтому делиться своими секретами они вряд ли станут, — Грей перевел на нее свой колючий льдистый взгляд. И опять она почувствовала себя как-то странно под ним. — Кто-то рискует своими жизнями, добывая Эфирион. А кто-то делает забавные побрякушки и приторговывает девицами.

— Девицами? — вскинула брови девушка, но Нацу явно был не по душе этот разговор. Поэтому он выхватил из рук соседа колоду и, растасовав ее, раскинул на троих.

— Блондинка же не умеет играть, — закатил глаза Грей, все же беря в руки свои карты и придирчиво рассматривая их.

— Все когда-то не умели. А втроем интереснее, — заулыбался Нацу, спускаясь с дивана на пол и придвигаясь к ней ближе. — Люси, все просто. Видишь, на каждой карте есть цифра? — заглянув в ее колоду, он указал пальцем на красный круг с цифрой «4» внутри на одной из карт с драконом, состоявшим из темного дыма. И девушка согласно кивнула. — Это сила карты. Мы будем по очереди выкладывать на стол по одной карте. Твоя задача, чтобы к самому концу сумма цифр на твоих картах была больше, чем моя или Грея. Видишь, вот здесь… — Нацу перевел палец ниже, скользнув к значкам под драконом. Дым в шаре и камень. А между ними меч. — Это значит, что твой дымный дракон убирает с поля всех огненных. Это сильная карта. Думай, когда именно ее нужно выложить. Потому что и твоих огненных драконов он прогонит тоже.

— Я поняла, — твердо кивнула Люси. На первый взгляд ничего сложного.

— Только не ной потом, когда проиграешь, — хмыкнул со своего места Грей, откинувшись на спинку дивана. — Ненавижу кислые рожи.

— Ты должно быть стараешься избегать своего отражения, — хмыкнул Нацу.

— Нет, после тебя меня уже ничего не страшит, — не остался в долгу Грей.

— Кто ходит первым? — перебила их Люси, уже предвидя надвигающуюся перепалку. А ей очень уж хотелось поскорее начать игру. Странно, но внутри у нее поселилось какое-то новое чувство, которое подогревало ее изнутри. Оно вспыхнуло в ней, едва она поняла, что сможет выиграть этих двоих, которые до этого во всем превосходили ее.

— Дамы вперед, — лениво махнул рукой брюнет, прищурившись. Все то время, что она выбирала карту, он взирал на нее с усмешкой.

Правила были настолько просты, что Люси сразу включилась в игру, откладывая особенные карты на потом. Но Грей, как назло, выкладывал перед собой каких угодно драконов: каменных, земляных, воздушных. Но только не огненных! Зато Нацу выложил сразу троих.

— Серьезно, головешка? — вдруг вздернул бровь Грей, когда Нацу выложил перед собой четвертый огонь.

— Да у меня других нет, — разозлился парень. — А ты играешь не честно! Почему сам не выкладываешь огонь?

— Я что, похож на идиота? Ты сам рассказал всем, про карту блондинки.

— Знаешь, ты сам спросил! Похож, — выпалил Нацу, когда Грей одним махом убрал с его поля сразу пять карт.

— Ребята, может тогда переиграем? — миролюбиво предложила Люси. Уже в который раз она чувствовала себя каким-то громоотводом между этими двумя. И как они уживались тут вдвоем до нее?

— Не получится, карты-то волшебные, — обреченно простонал Нацу, созерцая свой практически пустой стол. — Тогда всех накажут.

Конечно же, он и проиграл первым. Тогда все карты, что остались перед ним засветились голубоватым свечением, которое тут же перекинулось на него. Прикрыв глаза, Нацу терпеливо ждал своей участи. А Грей уже вовсю ухмылялся, скрестив руки на груди. Люси же наблюдала за этим волшебством широко раскрытыми глазами. Как много удивительного в мире она просто «проспала».

Вскоре свечение рассеялось и ей стало видно лицо друга. На его щеках красовались черные линии, напоминающие усы животного. Поймав на себе улыбку девушки, он тут же ринулся к зеркалу и протяжно застонал.

— Ну вот, эту штуку теперь до полуночи не стереть. Да меня же в пабе засмеют! — негодовал он. А Люси не сдержалась и прыснула в ладошку.

— А по-моему, очень даже мило, — заметила она, улыбаясь.

— Вот именно, — хмыкнул со своего места Грей. — Скажи спасибо, что это не та колода, которая пишет на тебе оскорбления или делает твою одежду невидимой.

— Да уж, спасибо, — пробурчал Нацу, возвращаясь на свое место. И вновь раскидал карты.

На этот раз никто не знал карт Люси. И в ее голове уже зародился идеальный план, который точно приведет ее к победе. Наверное, это отразилось на ее лице, потому что Нацу постоянно хмыкал каким-то своим мыслям, смотря на нее. Но вдруг в дверь шумно постучали.

На пороге ребята с удивлением обнаружили Эльзу. Девушка была облачена в броню, на которой виднелись старые рубцы, будто кто-то провел по ним когтями. Люси успела заметить лишь это, до того, как аловолосая без приглашения ворвалась к ним. После все ее внимание привлекло выражение лица девушки. Ее миловидное лицо сейчас было напряжено, а на лбу прорезались глубокие морщины. Она явно была напряжена, а может даже напугана чем-то. И это состояние тут же перекинулось и на Люси, будто Эльза излучала его на всех, оказавшихся поблизости.

— Эльза, какого черта ты напялила свою броню? — первым заговорил Нацу, нахмурившись. — Ты же староста, тебе не положено выходить из лагеря.

— Возможно, придется, — в ее голосе сквозили нотки стали, холодящие душу. Люси невольно обняла себя руками за плечи, переводя взгляд то на гостью, то на Нацу, который тоже моментально преобразился. На его щеках больше не играли ямочки, он был серьезен и напряжен.

— Леви пропала. — вдруг выпалила Эльза. И из Люси тут же вырвался полу-вздох — полу-крик. И это словно привлекло внимание аловолосой. Она обернулась и вперилась долгим тяжелым взглядом прямо на нее.

— Даже не думай, Эльза, — тут же разозлился Нацу. — Она никакая не шпионка! И всегда под моим присмотром.

— Даже ночью? — хитро прищурился Грей. Казалось, в этой комнате он единственный, кого не испугало появление Эльзы и ее слова. Приблизившись к «кухонным» шкафам, он беспечно извлек оттуда бутылку с виски и стакан.

А Эльза тут же извлекла из ножен короткий кинжал и метнула его в сторону брюнета. Люси вскрикнула от неожиданности, послышался звон. Кинжал врезался прямо в бутылку, разбив ее на куски. В руке разозленного Грея осталось лишь отколотое горлышко.

— Какого черта, Алая?! — рыкнул он, отшвыривая в стену и горлышко.

— Сегодня тебе придется поработать, Грей. Пропал наш товарищ. Никакого спиртного, — тоном, не терпящим возражений, заявила она. А после повернулась к Нацу, продолжающему сжимать кулаки.

— Я не обвинять ее пришла, — уже мягче пояснила она. А после повернулась к самой Люси, у которой от переизбытка чувств ужасно пересохло во рту. — Люси, — из ее голоса вдруг исчезла вся сталь. — Я знаю, что ты сблизилась с Леви. И вы часто разговаривали в пабе. Это подтвердили и другие.

— Д-да, — неуверенно кивнула Люси. В ней смешалось сразу несколько чувств: испуг, растерянность, неуверенность. Но сильнее всего в ней кричал страх. Но не за себя. А за синеволосую девушку. — Как так Леви пропала? Ее похитили? Но как такое возможно? Я думала, здесь безопасно! — вдруг выпалила она, подавшись вперед.

— Это мы и хотим выяснить, — вновь посерьезнела Эльза. — Она должна была проводить занятия у детей сегодня. Но так и не явилась. А дети не сразу догадались сообщить взрослым.

— Какой ужас! — вскрикнула Люси. Сердце билось так ощутимо, что ей стало тяжело дышать. Поэтому всю фразу она благополучно проглотила, задыхаясь.

— Люси, — спокойно отозвался Нацу, — Дыши.

— Да, — благодарно кивнула она, шумно втягивая воздух носом.

— Люси, очень важно, чтобы ты вспомнила, — пока девушка глубоко дышала, Эльза продолжала говорить. — Может быть, Леви говорила тебе что-то необычное? Может, рассказывала о своих врагах? Ей никто не угрожал?

— Вроде нет… — выдохнула Люси, судорожно прокручивая в голове все их разговоры. — Какие у нее вообще могли быть враги?

— Возможно, она вела себя как-то странно? — не отставала Эльза. Но тут не выдержал Нацу.

— Да она не знает, что можно считать странным, а что нет, — раздраженно рыкнул он. — Даже, если что-то и было, Люси не смогла бы отличить волнение от чего-то еще.

Отчего-то его слова сильно задели Люси. А ведь ей говорил, что она неплохо справляется. Но не это сейчас было важнее всего. Важнее всего было найти Леви.

— Есть кое-что, — вдруг твердо заговорила Люси, поднимая взгляд на Эльзу. — Не уверена, что это поможет… — вся ее уверенность вмиг растаяла под тяжелым взглядом карих глаз. — Но Леви все время говорила, что ей хочется… увидеть мир за пределами лагеря. Она говорила, что тоже хотела бы быть Искателем. Но я не знаю, серьезно ли она это…

— Вот идиотка, — подал голос Грей, но на него никто не обратил внимания.

— Понятно, — задумчиво протянула Эльза. — Но Бикслоу утверждает, что Леви не покидала Лагеря. По крайней мере через главные ворота. И в Лагере ее нет. Мы обыскали каждый угол.

Устало проведя рукой по лицу, Эльза вдруг сбросила с себя всю строгость и устало опустилась на диван, спрятав лицо в ладонях. А у Люси внутри вдруг что-то щелкнуло. И она подняла голову ища глазами Нацу. Парень уже смотрел на нее, сощурив глаза. Кажется, в нем щелкнуло тоже, что и в ней.

— Надо идти к Биксу, — твердо заявил он. — Люси, Грей, возьмите оружие.

— Ты Бикса убивать собрался? — вскинул брови Грей. — Я так-то всегда за убийство, но хотелось бы узнать, что тебе сделал этот идиот?

— Нацу, я уже говорила с ним, — растерялась Эльза.

— Давайте поторопимся, Леви может угрожать опасность, — отрезал Нацу и поднял с пола все еще не очищенный клинок.

— А я-то вам зачем? — вновь разозлился Грей, скрестив руки на груди.

— Ты. Идешь. С нами, — устрашающе заявила Эльза. — И оружие прихвати!

— Вот блин, — пробубнил себе под нос брюнет, но больше возражать не стал.

Они застали Бикслоу у ворот, на посте. Тот, едва завидев Нацу в компании Эльзы, Грея и Люси, заметно заволновался.

Не говоря ни слова, Нацу схватил его за грудки и с силой прижал спиной к забору.

— Ты совсем идиот? — прорычал он ему прямо в лицо. — Какого черта, Бикс?! Я бы промолчал, если бы не это! Ты хоть понимаешь, что натворил?

— Да о чем ты, Н-нацу? И что у тебя с лицом? Миленько, конечно… — испуганно затараторил парень. Было видно, как забегали его глаза в вырезах шлема.

— Пока ты тут прикрывал свою шкуру от наказания, мы теряли время! Кто знает, как далеко она успела уйти? — кричал на него Нацу. А Эльза тем временем подошла ближе, становясь рядом с Нацу.

— О чем вы? — холодно спросила она.

— Слушайте, да я бы услышал, что ворота кто-то открыл! Они же скрипят на весь лагерь, — промямлил Бикс, даже не пытаясь вырваться из хватки Нацу. — Я слышал, как они скрипели ровно один раз.

— И что, даже не посмотрел, кто вышел? — не отступал Нацу.

— А чего смотреть-то? Я знаю, кто вышел! Искатели вышли, сегодня снова чья-то смена.

— Нацу, что происходит? — требовательно вопрошала Эльза, на всякий случай извлекая из ножен меч.

— Наш охранник забыл рассказать, что сегодня на него напала сонливость. И возможно он просто не видел, как Леви выходила отсюда, — процедил сквозь зубы Нацу.

— Да говорю же вам! Я бы услышал! — вскрикнул Бикс, косясь на Эльзу, чье лицо вновь рассекли морщинки.

— Вот значит как, — задумчиво протянула Эльза, убирая меч. — Нацу, отпусти его.

— Но…

— Отпусти. С ним мы потом разберемся, — потребовала она, прислоняясь спиной к воротам и задумчиво закусила губу. — Выходит, что Леви все-таки покинула Лагерь. Но что нам это дает? Мы все еще не знаем, сделала ли она это в одиночку, или ее кто-то вывел силой.

— Может, кто-то что-то видел? — подала голос Люси, невольно сжимая на поясе рукоять ножа.

— Думаешь, стоит опросить жителей ближайших домов? — задумчиво повернулась к ней аловолосая.

— Это займет слишком много времени, — покачал головой Нацу.

— Тогда просто пойдем за ней! — воскликнула Люси, сжимая руки в кулаки. Каждая секунда промедлений казалась ей невыносимой. А что, если это она во всем виновата?

Эта мысль поразила Люси так сильно, что она невольно подавилась собственным вдохом, пораженно уставившись на свои руки.

Что, если Леви и правда отправилась на поиски своих древних пещер? Вдохновилась ее примером?

А ведь и правда, кажется Леви говорила ей что-то такое. А она… Она должна была рассказать ей. Должна была переубедить, рассказать ей о демонах, о черной воде и бродячих Искателях из чужих лагерей. А она была так увлечена собственными эмоциями, которые захлестывали ее, что в упор не заметила чужих. Не дослушала ее, не переубедила…

— Мы должны идти за ней, — твердо заговорила она, посмотрев прямо в глаза Эльзе, которая закусила губу от мыслей, которые терзали и ее.

— Правда? — вдруг подал голос Грей, окатив ее презрением. — И что же ты сделаешь, блондинка? Спасешь ее от напавшего зверя или чужака? Прямо вот этим вот маленьким ножичком, который ты и держать-то не умеешь?

— Что-нибудь да сделаю! — вдруг взорвалась девушка. — Все лучше, чем стоять здесь и плеваться во всех своим ядом!

Грей явно не ожидал от нее ответного выпада, поэтому даже слегка отступил, вскинув брови в насмешливом жесте. И он готовился ответить ей что-то, но ему помешала Эльза. Она бесшумно появилась рядом с ним и предупреждающе опустила ему на плечо тяжелую ладонь.

— Бикслоу, кто из Искателей должен был выдвигаться сегодня? Хоть это ты знаешь? — холодно спросила она, даже не поворачиваясь в сторону притихшего парня.

— Конечно! — мигом отозвался он. — Джет и Дрой. Сегодня их смена.

Эльза приложила указательный палец к подбородку, размышляя. Все ждали ее решения.

— Варианта три, — задумчиво протянула она. — Либо она ушла одна, либо уговорила Джета и Дроя взять ее с собой.

— А третий? — подал голос Нацу.

— Либо ее похитили, — нехотя добавила Эльза.

— И что теперь? — отозвался Грей. — Она могла пойти куда угодно.

— Она спрашивала меня о каких-то пещерах. Говорила, что там всегда прячется самое интересное, — отчаянно выкрикнула Люси.

— И даже это нам мало что дает, — покосился на нее Грей. — Пещер много. Она могла пойти куда угодно, — выдержав паузу, он вдруг скривился и добавил. — Слушайте, может девчонка просто решила сбегать к Пегасам и расслабиться немного? Ну, надоели ей эти дети. Любому бы надоели, я вот их вообще не переношу. А мы тут панику развели.

— Нет, она бы точно предупредила кого-то об этом, — цокнула языком Эльза.

— Все равно, нельзя сидеть сложа руки, — в сердцах выпалил Нацу. — Кто-нибудь знает маршрут Джета и Дроя?

— Смеешься? — хмыкнул Грей. — Это секретная информация каждого Искателя. Сам-то много кому рассказываешь про наши места?

— Тогда разделимся, — предложила Люси.

— А кто потом пойдет искать тебя? — закатил глаза Грей.

— Люси права, мы разделимся, — твердо заявила Эльза. — Нацу пойдет с Греем, а со мной отправится Люси. А вслед за нами Бикс отправит других Искателей, они проверят оставшиеся направления.

— Тогда двинули, — согласно кивнул Нацу, первым открывая ворота и выходя наружу.

Люси рванула следом, но вдруг впечаталась носом в его широкую спину. Тот замер прямо в проходе, не говоря ни слова. А за ним ей было совершенно ничего не видно.

— Вот черт, — тихо кинул он через плечо. — Бикс, Когда Джет и Дрой должны были вернуться?

— Дня через два-три, — пробасил нерадивый охранник. А Нацу тем временем отступил назад, заставив и Люси потесниться.

Тогда и она увидела нечто странно вдалеке. Посреди пустынной равнины поднялось облако пыли. И оно стремительно приближалось. Переведя недоуменный взгляд на Нацу, она наткнулась на его хмурый и потухший взгляд. Но пока не понимала его причины.

— Это Джет, — прокомментировала за ее спиной Эльза.

— Как Джет? — не поняла Люси. — Вот это — Джет?

— Его магия — быстрый бег, Люси, — хмуро пояснил Нацу.

— Но это значит…

— Это значит, что он возвращается один. Без Дроя, — прошептала Эльза и отвернулась.

My Chemical Romance — The Ghost of You

Происходящее у ворот привлекло внимание жителей соседних домов. И очень скоро на улице собралась небольшая толпа, шумно переговаривающаяся друг с другом. Но Эльза молчала, игнорируя любые вопросы. Как и все, она ждала. И это напряжение, витающее в воздухе, вскоре передалось и на остальных. Теперь гул голосов перерос в какой-то взволнованный шепот и далекий детский плач.

Нацу открыл ворота пошире и в них тут же влетел парень. Он действительно бежал очень быстро. Его очертания расплывались перед глазами Люси, которой вновь пришлось глубоко дышать. И лишь когда он обессиленно упал прямо перед ней на брусчатку, она смогла увидеть, что он был не один.

Толпа отхлынула назад, создавая круг вокруг двух молодых людей. Рыжеволосого парня с тонким конским хвостом и маленькой синеволосой девушки в очках, где одно из стекол было разбито. Их одежда была измазана в грязи и чем-то черном, а лицо Леви заливала успевшая засохнуть кровь.

Люси громко вскрикнула и тут же зажала рот руками не в силах пошевелиться. Все, что она могла сейчас, скованная собственными эмоциями — это наблюдать за тем, как парень с другом поднялся на ноги. А Леви так и осталась лежать тряпичной куклой на брусчатке. Но она не потеряла сознание, нет. Люси видела, как ее спина крупно содрогалась. А после из ее рта и вовсе вырвался леденящий душу звук. Это не было похоже на рыдания или плачь. Нет.

Это был самый настоящий вой. Казалось, что вовсе не Леви издает этот звук отчаяния.

Словно сама ее душа кричала изнутри.

И тогда Люси поняла, что по ее пальцам стекает вода. Оторвав ладони от губ, она провела кончиками пальцев по щекам, понимая, что беззвучно плачет вместе с Леви. Ей было больно от того, что отчаянно хотелось сделать хотя бы что-то. Она знала, что должна что-то сделать. Но не могла даже просто сдвинуться с места.

— Джет, что произошло? — перекрикивая толпу, рявкнула Эльза, выступая вперед.

Но Джет лишь согнулся в спине, опустив плечи. Будто ему очень хотелось стать еще меньше, незаметнее. Просто исчезнуть, провалиться сквозь землю.

— Где Дрой? — Еще громче потребовала ответа Эльза. Но ответила ей вдруг приподнявшаяся на локтях Леви. Ее губы дрожали, а голос звучал так непривычно тихо и безжизненно. От одного этого голоса у Люси по спине пробежал холодок. Разве эта раздавленная девушка могла быть Леви? Той самой Леви, которая звонко смеялась и вечно болтала без умолку, воруя еду из ее тарелки? Люси просто не могла поверить своим глазам и ушам. Все происходило будто в ужасном кошмаре.

— Я убила его, — договорив Леви снова взвыла, а по толпе пробежался взволнованный шепот. После девушка вновь упала на землю и зашлась беззвучными рыданиями.

— Это не правда, — вдруг вскрикнул Джет, продолжая ужасно сутулиться. Он опустил голову настолько низко, что нельзя было разглядеть его лица.

«Наверное и он тоже плачет» — подумалось Люси.

— Это не правда! — уже громче повторил парень, резко распрямляясь, — Его… — тут он запнулся. И продолжил уже тише. Так, будто каждое следующее слово давалось ему с огромным трудом. — Его убили демоны. Дроя больше нет.

Все вдруг стихло вокруг. Лишь детский отдаленный плач разрывал эту плотную и напряженную тишину. А Леви задрожала еще сильнее. И тогда Люси осознала, что и сама дрожит, обхватив себя руками.

Она чувствовала, что должна что-то сделать. Повернуть время вспять, услышать странный огонек в ее голосе тогда в пабе. Остановить ее. Но уже сейчас она ощущала лишь свою безграничную беспомощность и слабость.

Это она во всем виновата.

— Да что, черт возьми, произошло? — первым вышел из транса Нацу. Его голос звучал слишком громко и чужеродно. Люси не сразу узнала, что говорил ее друг. Всегда улыбчивый и уверенный в себе Нацу. Сейчас он выглядел потерянным и абсолютно беспомощным.

— Леви… — тут он осекся. — Мы решили заглянуть в одну из пещер… Ну, проверить, нет ли там Эфириона. Я проверил ее первым. Там никого не было! Но после, когда мы зашли туда втроем, из темноты начали лезть демоны. Дрой… Он защищал нас. Но демонов было так много…

— И ты убежал, — презрительно фыркнул Грей.

— А что мне оставалось?! — вдруг взорвался Джет. — Мы все погибли бы! А я… Я не мог нести на себе сразу двоих. Да и Дрой… Я видел, как в него вцепились…

— А мне еще вот что интересно, — не отступал Грей, подходя ближе, не сводя цепкого взгляда с рыжеволосого. — Неужели два опытных Искателя не знали, что Эфирион, мать его, не может находиться в пещере? Потому что камни, мать их, сыпались с небес! И никак не могли спикировать туда, кусок ты лживого дерьма.

После его слов Леви закричала, обнимая себя руками. И тогда, вырываясь из толпы, к ней бросилась Лисанна, крепко обнимая ее и ложась сверху всем своим телом. И Люси лишь тогда поняла, что должна была давно сделать тоже самое. Но она не понимала своих собственных порывов… Снова. И это снова сыграло с ней злую шутку. Она снова осталась в стороне, молчаливо роняя слезы.

— Разойдитесь по домам! — Эльза снова взяла бразды правления в свои руки, выходя вперед и повышая голос. — Люси, — обратилась она к ней чуть тише. — Пожалуйста, отведи Леви к ней домой. И останьтесь с ней с Лисанной до моего прихода. Хорошо?

— Да, — уверенно кивнула Люси, будто выходя из оцепенения. Бросившись к девушкам, она помогла обеим подняться и, обняв Леви с другой стороны, начала пробираться сквозь толпу.

Прямо перед ее глазами солнце лениво кренилось к закату, окрашивая небо алым. И тогда ей в голову пришла печальная мысль, что вместе с наступлением ночи пропадет и последняя надежда на то, что Дрой все еще вернется в лагерь… Повернув голову, она увидела пустой взгляд Леви, которая смотрела в ту же сторону. В ее зрачках и уцелевшей линзе очков отражались алые облака.

Люси не знала наверняка, но вдруг почувствовала, что и Леви… она думает о том же.

— Если и умирать, то на своих условиях, — тихо прошептала она, будто сама себе. — Так он сказал.

Комментарий к Глава 10. Догоревший закат

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 11. Жить ==========

Путь до дома Леви казался Люси длинным и запутанным лабиринтом, которому не было конца и края. Из-за углов улиц и окон то и дело выглядывали любопытные лица. А Люси хотелось закричать на каждого, чтобы они просто оставили их в покое. Закрыть Леви собой, оградить ее хотя бы сейчас. Эта злость на всех и каждого взялась вдруг из ниоткуда и распаляла ее все сильнее. Хоть она и понимала, что в случившемся нет их вины, но сейчас весь этот мир казался ей виноватым.

Всему виной одна фраза, на которую она не обратила внимания.

Как маленькая песчинка, подброшенная ветром и потревожившая своих маленьких соседей. Не успеешь моргнуть глазом — и вот тебя уже накрывает с головой песчаной бурей.

Такая непредсказуемая и хрупкая штука — жизнь. Любая незначительная, казалось бы, мелочь может изменить абсолютно все. И кто знает, сколько еще таких песчинок она упустила из виду, и к чему это в итоге приведет?

Словно марионетка Леви вышагивала по улочкам с пустым выражением лица. Будто не осталось у нее внутри ничего. Будто она вдруг навек уснула. И Люси казалось, что она видит эту девушку впервые в своей жизни. Словно перед ней совсем другой человек.

Но едва Лисанна закрыла за ними дверь, впуская девушек в темное запыленное помещение, ее вдруг словно прорвало. Осев на пол, Леви сдавленно застонала, снова заливаясь слезами.

На этот раз Люси не мешкала. Упав рядом с ней и больно ударившись коленками, она обхватила ее за плечи так, как если бы хотела забрать себе всю ее боль. Леви доверительно уткнулась лбом в ее плечо, продолжая содрогаться. А Люси не знала, нужно ли ей что-то говорить? Да и что, в конце-то концов, это могло изменить теперь? Время неотвратно и безжалостно. Сегодня она усвоила этот урок. И вряд ли когда-то позабудет.

Лисанна бесшумно прошла на кухню. Помимо тиканья часов и стонов Леви послышался звон посуды и стук закрывающихся шкафов.

— Я скоро вернусь. Не оставляй ее, хорошо? — прошептала Лисанна, вернувшись. Получив от блондинки кивок, она устало улыбнулась и выскользнула из дома.

— Что я наделала? — словно очнувшись от скрипа двери, прохрипела Леви. Почти беззвучно, но Люси услышала, и вновь провела рукой по ее спутанным и измазанным в крови волосам.

Что она могла сказать? Что Леви не виновата? Но ведь это была бы неправда… Ведь ложь — это плохо, так? Но что, если она во благо?

Наверное, Люси думала над ответом слишком долго. Но слова вдруг нашлись, хоть и запоздало.

— Ты не могла знать, что так случится, — и это было чистой правдой.

Если бы каждый знал наперед, где поджидает опасность, то и жить стало бы проще. Но, увы, это не так. Разве есть вина человека в том, чего он не желал совершать?

Люси пыталась успокоить саму себя этими мыслями. Но в глубине души знала — вина есть. И на Леви…

И даже на ней самой.

— Я знала, что так может случиться, — вдруг четко произнесла девушка, перестав сотрясаться. Оторвавшись от плеча Люси, которое стало мокрым от слез, она вдруг посмотрела на нее совершенно обезумевшим взглядом. — Я знала. А значит — это я… это я убила Дроя.

— Нет! Дроя убил демон! — горячо возразила Люси, нахмурившись. Потому что и это была правда. Но ее слова вдруг возымели противоположный эффект. Леви вновь изменилась в лице, взвыла, как раненный зверь и вцепилась пальцами в волосы, потянув их так, будто хотела вырвать с корнем.

Люси ахнула и попыталась расцепить ее пальцы, но безрезультатно. Леви словно обезумела, будто намеренно хотела причинить себе вред. А Люси испугалась не на шутку. Не в силах справиться с хрупкой на вид девушкой, она повалила ее на спину, усевшись сверху и вновь попыталась разжать ее пальцы.

Ее сердце готово было вырваться из груди. И это было гораздо страшнее, чем реальная битва с демонами в лесу. По крайней мере сейчас ей казалось именно так. Страшно видеть безумие в глазах, которые до этого излучали лишь безграничную мудрость и любовь к жизни.

— Люси, нажми ей на щеки. Очень сильно. И прижми коленями там, где плечи, — вдруг приказал сверху голос Лисанны. Леви кричала так сильно, что она не заметила появления подруги.

Пришлось шумно и глубоко дышать, чтобы успокоить дрожь в руках. Но ей удалось это намного быстрее, чем обычно. Поэтому она спешно выполнила поручение, с силой надавив на щеки Леви, которые были очень скользкими из-за слез. Но едва синеволосая машинально открыла рот, Лисанна наклонилась над ней и влила ей что-то в рот, тут же заставив закрыть его, и зажала ей нос пальцами. Люси с трудом удерживала ее в лежачем положении, подпрыгивая на плечах, как тогда, когда летела на спине голубого иксида.

— Еще немножко… Еще немножко, — шептала себе под нос Лисанна, явно и сама с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать. А Люси уже и не замечала крупные капли, застилающие ей глаза. Просто привыкла к ним. Хоть это и не то, к чему ей хотелось бы привыкать.

Вскоре толчки Леви стали ощутимо слабее. Люси заметила, что она проглотила жидкость, жадно хватая ртом воздух, а Лисанна ослабила свой плен, терпеливо ожидая чего-то. Молчала и Люси, наблюдая, как силы покидали синеволосую на глазах. Вскоре ее всхлипы исчезли совсем, заменяясь на беспокойное, размеренное дыхание. Она уснула.

— Что ты ей дала? — прошептала Люси, аккуратно слезая с подруги и устало заваливаясь на пол и облокачиваясь спиной к стеллажу с книгами. Такой усталости она не ощущала даже после самых выматывающих тренировок.

— Успокоительное… и снотворное, — звонкий голос Лисанны теперь звучал потухшим и бесцветным. Вся напускная сосредоточенность спала с нее в один миг. Она повторила жест Люси и облокотилась на стеллаж, но с противоположной стороны. Теперь они сидели друг на против друга. А прямо между ними беспокойно сопела Леви.

— Что же теперь будет? — Люси просто не могла говорить громче. Хоть и понимала, что теперь Леви вряд ли проснется скоро. — Я еще никогда не видела ее… такой. А что, если она снова попытается навредить себе, когда проснется?

— Не думаю, что она снова попытается, — покачала головой Лисанна, смотря на Люси своими огромными светлыми глазами, которые выделялись на фоне общего полумрака комнаты. Единственным источником света сейчас служил свет неона, уже давно загоревшийся за окном. — Конечно, первое время ее не стоит оставлять одну, а так… главное переждать первое шоковое состояние. Сон помогает в этом лучше всего.

— Ты говоришь так, будто уже сталкивалась с таким… состоянием, — выдавила из себя Люси, покосившись на Леви. Маленькую и тоненькую. Уснувшую прямо на полу.

— Дрой не первый, кто не вернулся с задания, Люси, — грустно улыбнулась девушка. И только тогда Люси в полной мере ощутила всю ее внутреннюю силу, совсем не свойственную хрупкой девушке. И невольно восхитилась ею.

— Я не представляю, как вы с этим справляетесь, — честно призналась Люси, нисколько не стесняясь своей слабости. — Я не очень хорошо знала Дроя… Но, если бы на его месте был кто-то еще… — на последнем слове голос Люси дрогнул. Потому что перед глазами, как наяву всплыл образ Нацу. А еще Леви, Лисанны и Эльзы. И Миры. И Эльфмана. И даже Грея.

— Я понимаю, — грустно вздохнула Лисанна. И, глядя ей в глаза, Люси вдруг подумалось, что скорее всего они обе представили себе схожие лица. — Но приходится как-то жить дальше. Они уходят. Но мы-то остаемся.

— Я не представляю… — повторила Люси, прикрыв глаза.

Обняв колени, она думала о Дрое. И все-таки, это так странно. Каких-то несколько часов назад был человек. Сложная система мыслей, желаний и переживаний. И вдруг — раз! И все это исчезло. Как будто и не нужно было никогда. Не имело значения.

Целый маленький мир в одном человеке, целая вселенная.

И вот ее не стало, а время продолжает неумолимо двигаться вперед, будто ему все равно.

А что, если бы на его месте оказалась она сама? Острые клыки со стекающей черной слюной впивались бы в ее тело. Она бы кричала, молила пощадить ее, но разве демонам есть до этого какое-то дело?

Стало бы кому-то грустно от того, что ее не стало? Наверное, нет. И от этой мысли ей стало еще паршивее.

— Лисанна, — тихо позвала она, не открывая глаз. Эти слова было очень сложно держать внутри себя. Поэтому она решила с ними распрощаться. — Знаешь, я думаю, что это я во всем виновата.

— С чего ты так решила? — Люси не видела лица подруги, но слышала ее удивленный возглас.

— Потому что я не заметила того, как сильно Леви загорелась идеей выбраться из лагеря. Я не поняла, что она говорила серьезно. Надо было отговорить ее.

Послышалось шуршание, и вскоре к пыльному запаху помещения примешался аромат свежести и какой-то неуловимой сладости. Это Лисанна тихо опустилась рядом с ней и приобняла за плечи. Совсем, как с Леви. Странно, но от этого действительно становилось как-то легче. Будто она добровольно взвалила на себя частичку ее собственного душевного груза.

— Послушай, Люси, — ласково шепнула ей девушка, а Люси доверительно положила голову на ее плечо. Они сидели так близко друг к другу, что Люси ощущала ее теплую и бархатистую кожу на руках. — Не пытайся найти правильный ответ в своих или чьих-то поступках. Мир необъясним, как бы тебе не хотелось понять его. Нет гарантированных способов сделать все правильно, и никогда не было. Ты можешь поступать по совести, и это приведет к чему-то неожиданно ужасному. Ты можешь нарушить все правила на свете, и вдруг кто-то неожиданно станет от этого счастливее. И ты никогда не узнаешь этого наперед.

— Тогда я точно никогда не пойму этот мир, — от ее слов, девушка расстроилась еще сильнее. — Как вообще принимать решения?

— Я не знаю, — выдохнула Лисанна. — Никто не знает. Но одно я знаю точно. Важнее всего быть честной с самой собой. То, что ты беспокоишься за Леви уже о многом говорит.

— Как мне быть честной с собой, если я сама не знаю, чего вообще хочу? Я не знаю, как мне вести себя в трудных ситуациях, понимаешь? Я просто не знаю, как сделать… правильно. Я хочу поступать правильно, — сбивчиво пролепетала Люси. От этого разговора она вновь разволновалась и стала запинаться.

Лисанна вдруг отстранилась и очень пристально взглянула на нее. Люси ответила ей потерянным взглядом, но глаз не отвела.

— Кажется, я понимаю, — вдруг заговорила Лисанна, мягко улыбаясь. — Ты думаешь о том, как должна вести себя в той или иной ситуации. Ты пытаешься найти ответ, наблюдая за другими. Пытаешься подражать.

— Да, — задумчиво кивнула Люси. — Наверное, так и есть.

— Не нужно, — вдруг Лисанна заулыбалась еще шире. — Люси, самые искренние поступки — это те, которые совершаешь не умом, а сердцем. У тебя уже есть все ответы.

Она приложила ладонь к ее груди, и в том месте сразу стало заметно теплее.

— Только ты одна знаешь, как нужно поступать. Эти чувства, которые появляются внутри в разных ситуациях, появляются там не просто так. Ты начала ощущать их совсем недавно и наверняка относилась к ним, как к чему-то чужеродному и непонятному.

Люси шумно выдохнула, удивляясь тому, как хорошо Лисанна угадала ее собственные чувства.

— Они появляются там как раз для того, чтобы подтолкнуть тебя к правильной реакции, а не для того, чтобы напугать, — тихо продолжила пепельноволосая. — Прислушайся хорошенько, и ты обязательно услышишь, что они хотят сказать тебе.

И Люси честно прислушалась. На горький осадок после ситуации с Леви заботливо легло что-то легкое и приятное. Жаль, что это «что-то» просто не говорило ей прямо, что нужно делать. Но, несмотря на растерянность, Люси охватил какой-то внезапный порыв. Словно что-то ясное и понятное промелькнуло среди неразборчивой какофонии.

С трудом поймав это чувство за убегающий хвост, она повернулась к Лисанне и с чувством выпалила:

— Спасибо.

— За что это, Люси? — вскинула брови та.

— Просто… спасибо, — повторила Люси и улыбнулась, оборачиваясь к мирно сопящей Леви. — С ней ведь все будет хорошо?

— Я надеюсь, — вдруг напряглась Лисанна.

— Могу я ей чем-то помочь?

— Конечно, — выпустив Люси из объятий, Лисанна придвинулась к Леви и смахнула с ее лица слипшиеся от крови волосы. — Для начала мы с тобой можем отмыть ее раны. А после… После просто быть рядом, и изо всех сил помогать ей не думать о том, что произошло. А еще…

— Что такое? — напряглась Люси, уловив в голосе Лисанны взволнованные нотки.

— Я уверена, что завтра ее и Джета захотят судить, — нехотя выдохнула она. — Как тебя тогда, помнишь?

— Ох, — выдохнула Люси. Ей не нужно было спрашивать, за что именно их хотят судить. Все и так было понятно. — Мы сможем сделать что-то, чтобы Леви не наказывали?

— К сожалению, ничего, — хмуро выговорила Лисанна, не поворачивая головы. — Просто будем поддерживать ее. И Джета тоже. Он потерял своего лучшего друга.

Люси ничего не ответила. Она напряженно молчала, раздумывая над случившимся. Собственное бессилие раздражало, хоть она и понимала, что не в силах что-то изменить. Успокаивало лишь то, что рядом с Лексусом будет сидеть Эльза. Аловолосая девушка казалась ей, если и не доброй, то хотя бы справедливой особой.

— Может, Нацу сможет что-то придумать? — вдруг заговорила Люси. Это единственная идея, которая пришла ей в голову. Ведь он столько раз помогал ей самой.

Но на ее слова хмурая Лисанна вдруг обернулась и хитро заулыбалась ей, приподняв брови.

— Ты настолько сильно доверяешь ему, — она не спрашивала, а скорее утверждала. И Люси почувствовала, как ее щеки непроизвольно запылали. Захотелось закрыть их руками.

— Ну… он очень хороший друг. Я верю ему. Да, — честно призналась Люси.

— Да… — задумчиво протянула Лисанна, думая о чем-то своем. И Люси страшно захотелось узнать, о чем именно. — Вы с ним так легко сблизились. Он даже свое тайное место тебе показал, хотя до этого никого туда не водил. Даже я его столько раз упрашивала… Знаешь, я рада, что ты сразу нашла себе такого хорошего друга. Оно и понятно, наверное. Ведь вы с Нацу оба…

Запнувшись на последнем слове, Лисанна будто очнулась и резко замолчала, прикрыв рот ладонью.

— Мы Нацу оба что? — нахмурилась Люси.

— Ох, прости меня, Люси, — по ее лицу было видно, что ей и правда жаль. — Я не должна была этого говорить.

— Почему? — не отступала Люси.

— Не обижайся, пожалуйста. Просто это не моя тайна, а Нацу. Конечно, в этом нет ничего такого, но я знаю, что он не любит говорить об этом. Поэтому, пожалуйста, не заставляй меня рассказывать. Он страшно обидится.

Люси поджала губы. С одной стороны ее разрывало любопытство. А с другой ей не хотелось подставлять Лисанну. Поэтому в итоге она сдалась.

— Ладно. Забудем об этом, — махнула она рукой. А пепельноволосая тут же расслабилась.

После они нашли на втором этаже чистый тазик и пару тряпок. Набрав туда еле теплой воды — горячая так и не появилась — они принялись аккуратно отмывать Леви от засохшей крови. Как оказалось, на ней не было ран. Выходит, вся эта кровь принадлежала Дрою…

Вскоре к ним заглянула Эльза. Теперь на ней не было того самого доспеха, отчего она показалась Люси не такой грозной и внушающей, как раньше. Перед ними стояла обычная миловидная девушка, и выглядела она очень уставшей.

Убедившись, что с Леви все в порядке, она подтвердила версию Лисанны о суде. Собрание назначили на утро, до которого оставалось часов шесть, не больше. Поэтому, проводив Эльзу, девушки договорились сторожить Леви по очереди. Три часа на сон было выделено Люси, и столько же, сразу после нее, для Лисанны.

Когда подруга потрепала ее по плечу, Люси была уверена, что прошло минут пять, но никак не три положенных часа. Но делать было нечего.

До самого утра Леви не просыпалась. И, к назначенному времени, им пришлось будить ее, чтобы проводить на суд.

Леви выглядела спокойнее, чем вчера. Из поникшего взгляда испарились нотки безумия, но и привычного огонька Люси там не обнаружила.

Зал для собраний был заполнен, когда они пришли туда. Ободряюще сжав плечо поникшей Леви, Лисанна увлекла Люси за собой на задние ряды скамеек, где еще оставались свободные места. Они уселись с краю рядом с девушкой в ковбойской шляпе. Кажется, ее звали Биска. У нее на коленях сидела маленькая темноволосая девочка и тихонько всхлипывала, наблюдая за Леви. Она то и дело порывалась спросить что-то у своей мамы, но та лишь прикладывала к губам указательный палец.

— Это Аска — одна из учениц Леви, — шепнула ей на ухо Лисанна.

Эльза, как и в прошлый раз, сидела за центральным столом вместе с Лексусом. Аловолосая долго и подробно пересказывала все события вчерашнего дня. Сейчас в ней не было той ночной растерянности и усталости. Она снова превратилась в строгую и властную девушку.

После речиЭльзы, слово передали Джету. Тот долго и сбивчиво повторял ту же версию, что озвучил и вчера. А Леви за все это время даже не шелохнулась, превратившись в неподвижную статую с опущенными плечами и сгорбленной спиной.

— Прекрасная история, — скривился так, будто съел что-то кислое, Лексус. Его тяжелый бас больно резал по ушам. А скривившиеся губы не предвещали ничего хорошего. — Но ты забыл рассказать главное. Как так вышло, что с вами — Искателями — увязалась наша маленькая и слишком любопытная училка?

— Лексус! Уважение! — возмущенно вскрикнула Эльза, на что парень лишь поморщился, как от надоедливого писка над ухом. Впрочем, продолжил он в менее едкой манере.

— Отвечай на вопрос, Джет.

От Люси не укрылось, как рыжеволосый парень метнул потерянный взгляд в сторону Леви, которая продолжала изучать пол.

Молчание затянулось. Слышалось лишь как Лексус в нетерпении постукивает пальцами по столу и тихое перешептывание в передних рядах. Казалось, Джет больше не заговорит. Но узнать, так это или нет, Хвостатым не пришлось. Потому что Леви вдруг резко задрала голову и выпрямила спину.

— Они взяли меня с собой, потому что я их об этом попросила, — звонко выпалила она. — Они не хотели. Но я не давала им покоя. И в итоге они согласились, взяв с меня слово, что я не стану влезать в неприятности. Но я стала. И из-за меня погиб… — договорить дальше Леви не смогла. Да и не нужно было.

Лексус презрительно скривился, подаваясь ближе.

— И зачем же тебе понадобилось выбираться из лагеря… Леви? — с трудом выдавил из себя блондин, даже не пытаясь скрыть своего презрения.

— Потому что мне захотелось увидеть что-то новое. Мне захотелось приключений, — на одном дыхании выпалила она. А у Люси от ужаса округлились глаза. Ведь она даже не пыталась оправдать себя, а закапывалась все глубже и глубже. — Я не отрицаю своей вины. В том, что произошло нет вины Джета. Все это — от начала и до конца — было моей идеей. Поэтому отпустите его уже. И наказывайте меня. Я это заслужила.

— Леви… — пролепетал Джет. А Лексус тут же вскочил со своего места и гневно уставился на девушку.

— Да как ты смеешь указывать нам, что делать? — пробасил он. — Вы оба будете наказаны. Из-за вас погиб Искатель!

Усевшись на свое место, он долго молчал. Молчала и Эльза. Будто ждала чего-то.

— Джета я приговариваю к лишению жалования за этот поход и за следующие два, — вдруг твердо проговорил он. — За нарушение правил. А Леви будет изгнана из лагеря к чертям собачьим. И чтоб глаза мои тебя не видели.

Люси и сама не заметила, как вскочила на ноги. Его слова оглушили ее, в ушах стоял невообразимый шум. Если бы не Лисанна, поднявшаяся следом и не придержавшая ее, она точно не устояла бы на ногах.

— Вы не можете! — вскрикнула Люси первой, невольно сжав ткань рубашки на своей груди. — Она ведь не хотела, чтобы так вышло!

Плевать, что будет дальше, но молчать и переживать за свою собственную шкуру, когда ее подруге грозила опасность, она не собиралась.

— Люси, не надо… — пролепетала себе под нос Леви, но ее так никто и не услышал. Потому что по всему залу прокатился гул голосов. Недовольный или поддерживающий Лексуса — было невозможно понять.

— Тихо! — вдруг вскрикнула Эльза, поднимаясь на ноги. И под ее властным голосом все тут же притихли, прислушиваясь. Лисанна и Люси продолжали стоять. — Не стану отрицать вину Леви, — уже тише продолжила она. Но перебивать ее не решался даже Лексус, тут же сжавший кулаки. — Но с изгнанием я не согласна.

— Из-за нее погиб Искатель! — напомнил о себе Лексус.

— Это так, — отмахнулась от него Эльза. — И она заслуживает сурового наказания за свой ребяческий поступок. Но, если мы изгоним ее, кто будет учить детей? У нас нет замены. Поэтому я предлагаю лишить следующего жалования и ее. А также добавить к ее наказанию добровольные работы на фермах. Дополнительно к основной работе.

— Замену мы найдем. Желающих, как грязи! — вслед за Эльзой вскочил и Лексус, разворачиваясь к ней всем корпусом. И было странно видеть, как такая хрупкая девушка, как Эльза способна выглядеть ничуть не слабее этого здоровяка. Так, будто они были одного роста. — И подобное поведение спускать мы не станем. А иначе каждый будет творить все, что захочет только потому, что ему нет замены. Заменить. Можно. Каждого, — выждав паузу, Лексус вдруг гадко заулыбался и добавил. — К тому же, последнее слово всегда остается за мной, Алая.

— Не всегда, Лексус, — четко выделяя слова, ответила Эльза, оборачиваясь к жителям лагеря. — Я использую свое право на вынесение вопроса на голосование.

Слева послышался вздох облегчения Лисанны. Сидящая рядом Биска тоже молча закивала головой. А Люси не спешила задавать вопросы. Лексус даже не пытался скрыть своего презрения, высверливая взглядом дыру в Эльзе. А после он вдруг резко изменился в лице. Было далеко, но Люси готова была поклясться, что он ухмыльнулся.

— Уверена, Алая? — вдруг громко спросил он, снова заставляя всех замолчать. — Ты можешь воспользоваться этой привилегией только один раз за месяц. А он только начинается…

— Я уверена, — Эльза была непреклонна, и больше не смотрела в сторону блондина. И не увидела, как он расплылся в самой жуткой улыбке, которую Люси когда-либо видела.

— Смотри, не пожалей об этом потом…

Общее голосование, которое потребовала Эльза, проводилось проще простого. Сначала должны были поднять руки те Хвостатые, кто поддерживал решение Лексуса. Потом те, кто выступал за Эльзу.

С Лексусом было согласно всего лишь пятеро. Поэтому продолжать и дальше не было никакого смысла. Последнее слово осталось за Эльзой.

Люси с Лисанной собирались забрать Леви и вновь отвести ее домой. Но синеволосую уже перехватила Алая. Кивнув им издалека, мол отдохните, она первой покинула помещение вместе с молчаливой и поникшей Леви.

— Умираю с голода, — уведомила подругу Лисанна. Люси согласно кивнула, уже понимая, к чему она клонит.

Впрочем, умирали с голоду не только они. В пабе собрались, казалось, все, кто присутствовал на собрании. Либо все они сегодня пропустили завтрак, либо каждому просто не терпелось обсудить происходящее.

Вскоре Лисанне пришлось покинуть ее, чтобы помочь сестре с навалившимися вдруг заказами. А Люси нашла себе укромный уголок в дальней части паба. Там она была скрыта от посторонних глаз, зато сама прекрасно видела все помещение.

Настроение было приподнято. Еще бы, Эльза буквально спасла Леви, которой и без того досталось! Хорошая все-таки девушка эта Эльза. Хоть и пытается казаться строгой и суровой. Интересно, не из-за той ли это истории, которую рассказал ей Грей в лесу?

Ого, да она уже и анализировать других начала! Осознав это, Люси вдруг заулыбалась. Как ни странно, после случившегося, все у нее внутри вдруг встало на место. Пугающие чувства после разговора с Лисанной перестали страшить ее. Из лютых врагов они вдруг стали для нее лучшими друзьями. А нужно было всего лишь посмотреть на них другими глазами. Позволить им растекаться внутри, а не сопротивляться каждому всплеску эмоций.

А Леви? Она обязательно сделает все, что в ее силах, чтобы подруга вновь стала собой. Чтобы смогла пережить случившееся.

Вдруг на пороге паба появился Нацу. Его приметная розовая шевелюра тут же бросилась в глаза. Остановившись на пороге, он начал осматриваться, будто ища кого-то. На нем была кожаная куртка для выхода из лагеря.

My Chemical Romance — Cemetery Drive

Люси испытала какое-то радостное воодушевление, едва завидев его. Только сейчас она поняла, что не видела его в зале для собраний.

Только сейчас она осознала, что скучала.

Люси поднялась на ноги, пробуя на вкус новые чувства, которые сами собой толкнули ее сделать шаг вперед. И она не сопротивлялась. Больше не сопротивлялась.

Тогда Нацу наткнулся на нее взглядом и перестал оглядываться. На его щеках сами собой расцвели глубокие ямочки.

Слушая только биение собственного сердца и глубинные желание, она сделала еще пару шагов вперед, огибая стол, вставший у нее на пути. А Нацу продолжал улыбаться ей, хоть и выглядел уставшим.

Медленные шаги вдруг превратились в торопливые. Она не видела ничего, кроме него. И осознание того, что она ужасно соскучилась, вызвало в ней неконтролируемую улыбку. Ей нравилось ощущать то, что она ощущала. Это необъяснимая тяга одного человека к другому человеку.

Приблизившись к нему максимально близко, она почувствовала привычный запах пота и можжевельника.

Ведомая своими собственными эмоциями, она сделала то, чего хотелось больше всего.

Она подалась вперед и крепко обняла его, положив голову на широкое плечо.

Нацу дернулся, будто не ожидал от нее такого, но не отстранился. Замешкавшись, он неуверенно положил ладони ей на спину. Сначала едва касаясь. А после более уверенно, крепче прижимая ее к себе.

— Ты чего это, Люси? — послышалось у самого уха.

Кажется, вокруг стало немножечко тише. Но она даже не замечала этого, погружаясь в новые для себя ощущения с головой. И это согревало. Это воодушевляло. Это заставляло бесконтрольно улыбаться.

— Ничего, — так же тихо ответила она, продолжая сжимать его в крепких доверительных объятиях. — Просто так.

Все сомнения вдруг покинули ее. Почему в ней внезапно зародились эмоции? Как дальше жить? Ради чего? Ради кого? И чем заниматься? Кто она и зачем здесь?

Она чувствовала, что теперь точно знает ответ. Он появился на краю шумно бьющегося сердца и быстро растекся по всему телу, едва она сама позволила ему это сделать.

Она не знала, что случится с ней завтра. Не знала, кто будет рядом с ней через месяц, через два. Что случится через год.

Теперь она точно знала, что все эти вопросы мешали ей делать одно, единственно важное. Каждое сомнение сбивало с толку. Заставляло раздумывать над какими-то незначительными деталями, и закапываться в ворохе бесполезных мыслей. И раз за разом отвлекало ее от общей картины.

Видеть хорошее даже там, где его не должно быть.

Чувствовать изо всех сил и наслаждаться этим даром, который вдруг свалился на ее голову.

Жить.

Это так просто, но почему-то многие забывают о том, что, чтобы быть счастливыми, нужно всего лишь осознать, что им дано бесценнейшее сокровище, которое так просто потерять. Поэтому все, что она собиралась делать теперь — это жить.

Жить и постараться наполнить каждый свой день только самыми теплыми и приятными эмоциями.

Чем не цель для целой жизни?

Жить, чтобы жить.

Комментарий к Глава 11. Жить

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 12. Освещая темноту ==========

Время неумолимо и всегда непонятно куда торопится. Но только тогда, когда ему самому это нужно.

Ежась от холода и плотнее застегнув молнию на куртке, Люси шагнула вперед. Сзади плелся сонный Грей, а Нацу уже выскочил за пределы лагеря и шумно вдыхал полной грудью, будто за забором воздух пах как-то иначе. Как всегда бодрый. Как всегда улыбающийся.

Время до следующего похода пролетело так незаметно, будто прошел только один день. Хотя за эти дни случилось так много. Странно это все. Раньше, когда у нее не было души, она не чувствовала время так чутко. Просто жила себе и жила…

Зато теперь мир обрушился на нее буйством своих красок. Своей простотой и запутанностью. Радостями и печалями.

Что она чувствовала, вновь выходя на охоту за Эфирионом? Конечно, ей было страшно. Особенно после того, что случилось с Леви и командой Искателей. Но было что-то еще, чего она пока не готова была объяснить. Странное чувство, которое помогало ей выйти сегодня из лагеря. Любопытство ли это или простая глупость? Или что-то еще? В любом случае, она была настроена по-боевому. Ведь теперь это ее работа. И она докажет всем, что может справиться даже с ней.

Это стремление появилось в ней не просто так. Сначала ею двигала простая обида. Задетая словами Грея, она приняла решение остаться и доказать ему, что он не прав на ее счет. Но как именно это сделать она особо не понимала.

Второй толчок ей дала Эльза. Та самая строгая девушка, которую она побаивалась почти так же, как и Лексуса. Как хорошо, что первое впечатление оказалось обманчивым. Как приятно порой ошибаться.

В тот день, незадолго до новой вылазки, она вдруг пришла в тренировочный зал, когда Нацу заставлял Люси отрабатывать движения с мечом. Получалось у нее плохо, тяжелый металл то и дело тянул руки вниз, когда ей нужно было делать махи вверх. Руки тряслись, ноги тоже, майка промокла насквозь. Но она честно старалась, понимая, что очень скоро этот навык может очень и очень понадобиться.

Эльза привела с собой Леви, которая тут же насупленно уселась у дальней стены, уткнувшись в книгу. Теперь, после случившегося, в лагере Хвостатых появилось негласное правило — не оставлять Леви одну. Что крайне раздражало саму Леви, которая теперь больше молчала. Вот и сейчас Эльза самолично встретила ее с отработки наказания на фермах, и потащила за собой. Что же сама Алая забыла в тренировочном зале сегодня, не знали ни Нацу, ни Люси. Коротко кивнув им, она села подле Леви и начала молчаливо наблюдать за ходом тренировки.

Нацу Люси не жалел. Игриво улыбаясь и хохоча, он легко отбивал ее атаки, перехватывал из ее рук оружие, закидывал ее к себе на плечи и мягко обрушивал на мат. Эта тренировка была чем-то средним между прежними тренировками Нацу и персональным уроком от Грея. Но та непринужденность и постоянная расслабленность Нацу, с которой он играючи подходил к делу, помогали ей не впасть в отчаяние от собственной бездарности.

И вот, когда он в очередной раз выбил из ее рук меч, больно оцарапав руку, Эльза поднялась на ноги и уверенно шагнула вперед.

— Нацу, ты не оставишь нас с Люси? — коротко бросила она, продолжая пристально вглядываться в похолодевшую вмиг блондинку.

— Хм, — призадумался парень, закинув руки за голову и сверкнув глазами. — Смахнешься со мной, тогда может и оставлю.

— Я не настроена на игры, Нацу, — нахмурилась девушка, все-таки обернувшись на него.

Но Нацу был непреклонен. По началу Люси испугалась, что он собирается просто так напасть на безоружную девушку. Но, обернувшись, увидела на его лице мальчишескую азартную улыбку и тут же расслабилась. Ведь Нацу всегда остается Нацу.

— Раз не настроена, то и я никуда не пойду. Мне скучно, а это, — он картинно указал пальцем на Люси, которая согнулась пополам и пыталась выровнять дыхание, — мой ученик.

— Как знаешь, — вдруг расслабленно передернула плечами Эльза. — Нападай.

Даже Леви оторвалась от своей книги. А Нацу плотоядно заулыбался и ринулся на Алую со скоростью летящей пули.

Люси ахнула и отпрыгнула назад, уходя из-под траектории атаки. А Эльза словно застыла на месте, спокойно следя одним взглядом за парнем, вдруг начавшим вилять из стороны в сторону, путая и сбивая ее с толку.

Люси с нарастающим удивлением понимала, что Эльза просто стоит и явно не собирается ничего делать. Но вдруг, в самый последний момент, что-то поменялось. Взметнулись красной вспышкой ее длинные волосы, и Нацу вдруг оказался лежать лопатками на мате. Люси так и не успела понять, что именно произошло и как Эльзе это удалось… Но в ее памяти навсегда останется эта красная вспышка. Когда ее волосы развились веером, а концы вдруг стали казаться острыми, словно лезвие! Это было невероятно.

А Нацу тем временем, кряхтя, поднялся и состроил обиженное лицо.

— Когда-нибудь я тебя уделаю, — фыркнул он, потягиваясь. — Просто устал я.

— Вали уже, — строго рявкнула Эльза и — если Люси не подвели глаза — легонько улыбнулась.

— Все равно есть охота, — стараясь придать голосу безразличный тон, Нацу демонстративно похлопал себя по животу и не спеша добрался до двери, бросив на прощание. — Удачи, Люси.

И это прозвучало скорее как-то устрашающе.

Чего ожидать от Эльзы Люси не знала. Поэтому выбрала самую безопасную тактику — молча наблюдать и выжидать. Изредка косясь на Леви, которая украдкой наблюдала из-за книги, девушка ждала. А Эльза долго и внимательно рассматривала ее, как экспонат в музее. А после приблизилась и забрала у нее из рук меч, положив его на раскрытую ладонь, будто прикидывая его вес.

— Ты всегда тренируешься с этим мечом? — вдруг спросила она без тени улыбки на лице. Люси спешно закивала, не отрывая от нее взгляд. А Эльза, заметив ее напряжение, вдруг смягчилась, хмыкнув.

Подойдя к стенду с тренировочным оружием, она вернула на него меч Люси и взяла другой — короче.

— Попробуй-ка этот.

Люси послушно приняла из ее рук начищенный до блеска клинок с замысловатой резьбой на рукоятке и покрутила в руке. Этот был гораздо легче, но все равно тяжесть стали ощущалась в руке. Не успела Люси замахнуться, как Эльза выхватила клинок из ее руки и вернула на стенд, обернувшись.

— Я безнадежна, да? — горько выдохнула Люси.

— Безнадежна, говоришь? — задумчиво протянула Эльза и вдруг сдержанно, но на удивление тепло, улыбнулась. — Забудь это слово, Люси.

Эльза сняла со стенда пару коротких ножей с кожаными рукоятками, серебряный шест с потрепанной бечевкой посередине и моток чего-то эластичного и длинного. А после уселась прямо на мат, разложив перед собой оружие. Ее примеру последовала и Люси, усевшись напротив.

— Мне хватило и пяти минут наблюдений за твоей тренировкой, чтобы понять, что Нацу — дубина, — Люси удивленно округлила глаза, запоздало понимая, что Эльза сказала это с доброй улыбкой, без капельки злости.

— Почему? — спросила она, косясь на оружие, выбранное Эльзой. Ни одна из этих вещей не казалась ей особенно опасной. Кроме, конечно, ножей. И то, по сравнению с добротным мечом, они выглядели скорее смешно.

— Потому что он тренировал тебя так же, как когда-то тренировался сам.

— Что же в этом плохого? — удивилась блондинка, постепенно расслабляясь в компании Эльзы.

— То, что ты — не он, Люси, — кивнула Эльза. — А точнее — ты не мужчина. Вот в чем проблема, — заметив, что от ее слов Люси только еще больше растерялась, она спешно добавила. — Пойми, это не значит, что ты хуже его, что ты слабее. Нет. Просто нужно понимать, что как бы усиленно ты не тренировала мышцы — все равно найдется мужчина, чья мускулатура больше и мощнее. И в грубой силе ты ему проиграешь.

— А как ты так просто победила Нацу? — не сумев скрыть восхищения, спросила Люси.

— Этому я и хочу тебя научить, — вновь заулыбалась Алая. — Тебе, как и мне, не стоит полагаться на грубую силу. Чтобы победить врага, который сильнее тебя, ты должна быть быстрее его. Внимательнее и ловчее. А самое главное — умнее и терпеливее. С этим я постараюсь помочь, но есть еще кое-что очень важное, — договорив, Эльза провела рукой над сложенным перед ней оружием. — Оружие. Тебе тяжело держать в руке даже самый легкий меч. Так не должно быть. Поэтому мы сейчас выберем что-то полегче.

— Но разве шест или кинжалы не слабее револьвера или длинного меча? — усомнилась Люси. — Разве кинжал поможет мне, когда на меня нападут с мечом? Да я ведь и дотянуться ими до врага не смогу…

— А вот тут ты серьезно ошибаешься, Люси, — Эльза взяла в руки шест. Поднявшись, она начала выделывать с его помощью такое, что Люси просто не успевала следить за движением ее рук. Кажется, она слышала, что раньше Эльза была Искателем. Наверняка, одним из лучших. — В умелых руках даже обычная ветка или камень может стать смертоносным оружием. Самое главное — найти что-то свое.

— Не сказала бы, что у меня умелые руки, — заулыбалась вдруг Люси, поднимаясь на ноги. А Эльза протянула ей шест, который блондинка принялась крутить перед лицом и так, и эдак.

— Тренировки это исправят, — продолжала гнуть свое Эльза.

— Почему ты помогаешь мне? — неожиданно для самой себя спросила Люси, вскинув взгляд на Алую. Шест она продолжала неуклюже сжимать в руках. А Эльзу вопрос нисколько не смутил, будто она ожидала его.

— Тебе нужна причина? — медленно проговорила она, будто спрашивая у самой себя. А после ответила. — Хотела я того или нет, но Макаров сделал меня старейшиной… Точнее, одной из старейшин. И все, чего я хочу, находясь на этой должности — защитить людей, которых мне доверили. И теперь ты — одна из них. И мне правда очень жаль, что тебе пришлось стать Искателем без подготовки. Но во многих вопросах у меня связаны руки…

— Я поняла, Эльза, — отозвалась Люси, чувствуя, что окончательно определилась в своих чувствах к этой девушке. Она ей очень нравилась. — Я не держу зла. Спасибо тебе, что помогаешь. Ты и правда очень здорово сражаешься.

— Что ж, — слегка засмущалась Эльза. Это отразилось легким румянцем на ее щеках. — Тогда давай выберем тебе хорошее оружие. Шест, который ты держишь, очень хорош для битв против меченосцев. Не думай, что его так просто разрубить лезвием. К тому же он обеспечит тебе защиту и спереди, и сзади… — подняв с пола клинки, она ловко перекинула один, зажав лезвие между пальцев и метнула его, угодив несчастному манекену прямиком в «голову». — Два кинжала тоже хороший вариант. Ты спрашивала, как быть против врага с револьвером? Очень просто. Один ему прямо в грудь, а второй остается у тебя для защиты. Они легкие и мобильные. С ними сможешь порхать по полю боя, как птичка.

Люси действительно нравилось то, как она рассказывала про бои и оружие. С блеском в глазах. Было видно, что когда-то Эльза жила и дышала этим. И, возможно, была одной из лучших. Выходит, что и у нее есть шанс всему научиться? Это придало ей уверенности.

— А что это? — Люси указала пальцем на моток кожи, змеей скрутившимся на полу.

Метнув второй кинжал прямиком в грудь манекену, Эльза подхватила с пола толстый добротный хлыст из черной кожи и взмахнула им. Повинуясь ее руке, он изящно взвился в воздухе и волной лег на мат.

— Это кнут, — пояснила Эльза, с силой замахиваясь. Кнут издал звонкий хлопающий звук у нее над головой, а после послушно обвился вокруг шеи несчастного манекена, уже давно «убитого» кинжалами. — Он очень мобилен, позволяет совершать атаку на внушительное расстояние. При должном умении способен поразить сразу несколько целей. А если в тебя будут целиться, — Эльза кивнула в сторону манекена и с силой дернула его — все еще обмотанного кнутом — на себя. Если бы тот мог молить о пощаде, он бы так и сделал. Но он не мог, поэтому просто с грохотом повалился на пол, — просто вырвешь из руки оружие.

Так она и выбрала свое персональное оружие. Кнут. Узнав об этом Нацу долго возмущался и ворчал о том, что никакое это не оружие, а «фигня какая-то». Другое дело револьвер или клинок! Но она лишь отмахивалась от него, уже сделав выбор, впервые взяв его в руки и взмахнув им. Тогда она ощутила, будто он извивается в хаотичные стороны не по ее воле, а по волшебству. Будто у нее появилась своя собственная магия.

Остановившись за воротами лагеря, Люси положила руку на рукоятку кнута, надежно закрепленного на ее поясе. В глаза тут же бросилась татуировка на запястье, обозначающая ее принадлежность к лагерю Хвостатых. Она появилась у нее совсем недавно и еще немного побаливала. Мира сразу предупредила ее, что тату на запястье — это очень больно. Но она готова была потерпеть. Потому что ей не хотелось прятать этот знак под одежду. Она хотела, чтобы все видели. Чтобы весь мир знал, кто она теперь. И первый человек, которому она побежала показывать ее — был Нацу.

— Ну что, может наперегонки до леса? — бодро предложил розововолосый, потягиваясь. Он выглядел так, будто только и ждал этого дня. Как всегда бодрый и улыбчивый.

— Тебе заняться нечем, придурок? — проворчал Грей, поравнявшийся с ними. — Не побегу я.

— Твое похмелье — твои проблемы, — пожал плечами Нацу, взъерошивая волосы. — Айда, Люси.

Схватив зазевавшуюся девушку за руку, он потянул ее вперед. И отпустил лишь тогда, когда она послушно побежала за ним. Оглянувшись, он игриво подмигнул ей, а она в ответ заулыбалась. Теперь бег не доставлял ей столько дискомфорта, как раньше. Конечно, до идеальной формы ей было очень далеко, но и бесполезной обузой в этот раз она быть не собиралась. И даже несла свой тяжелый рюкзак сама.

Уже ближе к лесу, Грей демонстративно обогнал их, переходя на быстрый шаг.

Люси не сразу вошла в ритм «бесшумного» шага. Но очень скоро вспомнила, как это делается.

Шли они молча. Шли долго и тяжело. Эту вылазку осложняла испортившаяся погода. Было холодно и влажно. Папоротник оставлял капли на штанах, а на голову с деревьев изредка лилась вода, затекая за шиворот. Но Люси готова была вытерпеть любую непогоду, лишь бы только не встретить по дороге демонов.

А уже через пару часов поняла, что за чашечку горячего какао от Миры у костра готова и с демоном сразиться, и в черной воде искупаться.

Зато она могла спокойно подумать обо всем на свете. Подумать о синих кристаллах и войне, которая за них ведется. Подумать о большом синем коте и уютном местечке меж костей древнего чудовища. Об огоньках, которые так красиво смотрелись на фоне темного ночного неба. А еще об…

Вдруг что-то громко щелкнуло, разрывая тишину. Люси интуитивно пригнулась и замерла на месте, понимая, что звук исходил с ее стороны.

— Люси, не двигайся! — вдруг напряженно прошипел Нацу. Исчезла беспечная улыбка, исчез блеск из глаз, исчезла расслабленность из движений. — Я тебя очень прошу — замри.

От того, что он повторил это, стало вдвойне страшнее. Нацу первым метнулся к застывшей девушке и медленно опустился перед ней на колени.

— Вашу ж мать, — прорычал он, рассматривая что-то в зарослях папоротника. — Откуда он здесь вообще?

Сдвинув брови и метнув на Люси быстрый взгляд, Грей осторожно приблизился к ним и осел на землю. Люси не видела их лиц со своего положения, но шестое чувство буквально прямым текстом подсказывало ей — дело дрянь.

— Наверное те ублюдки, на которых мы наткнулись в прошлый раз. Заметили нас и оставили привет, — после предположения Грей грязно выругался. — Или опять шаманы тут шастают. Ставили на зверей.

— Меня больше беспокоит вопрос — что теперь делать? — раздраженно отозвался Нацу.

— А что тут поделаешь, — вдруг хмыкнул Грей. — Не повезло блондинке. В следующий раз будет смотреть, куда наступает.

— Как смотреть, не видно же ничего за папоротником! — не выдержала Люси. Ее голос звучал то ли раздраженно, то ли жалобно. Что стряслось с ее ногой — она уже поняла. И чем ей это все грозит тоже.

— Давай без шуточек, — прошипел Нацу. — Этот капкан может ее вообще без ноги оставить. Злостная штука.

— Мда, а тащить ее потом нам, — цокнул языком Грей. — Ты же не разрешишь мне бросить ее здесь, да?

— Я скорее тебя тут брошу, придурок, — рявкнул Нацу.

— Я так и думал, — закатив глаза, Грей поднял их на Люси и смерил ее задумчивым взглядом. — Можем найти прочное бревно и…

— Слишком долго. Она не сможет стоять так вечно. Да и не надежно… — Нацу аккуратно раздвинул листья, открывая взору Люси ржавое сооружение, в центре которого находилась ее нога. И хоть она ни разу не попадала в капкан, но точно понимала, что ногу ей сейчас лучше от земли не отрывать. — Лед у тебя прочный. Прочнее дерева. Давай, раздави Эфирион.

— Да вот еще, — возмутился Грей. — Тратить целый камень на…

— Серьезно? — вдруг разозлился Нацу. Редко можно было увидеть его таким. Даже черты лица стали острее. — Нога Люси против дурацкого камешка!

— Ладно-ладно, — вдруг легко сдался Грей, вскинув руки. — А ты уверен, что лед выдержит? Я нет.

— Просто сделай это уже!

— Тебя послушать, так это не сложней, чем сделать бутер!

— Сделайте уже что-нибудь! — не выдержала Люси, прекращая бессмысленный спор.

Проворчав что-то нечленораздельное, Грей наконец выхватил один из четырех камней, раздавив его резким движением. Немного голубых песчинок попало и на Люси, даруя ей глоток бодрости. Но основную массу впитал в себя Грей. Голубой песок оседал на его отросших темных волосах, на бледных щеках и сжатых в кулаки руках.

Она еще никогда не видела, как колдовал Грей. Разве что видела искорки льда в черной воде на фоне всполохов пламени. Или это все ей тогда только привиделось?

Как бы там ни было, это было прекрасно. Заученным движением он стукнул кулаком о раскрытую ладонь, и воздух вокруг стал еще морознее. На его сосредоточенном лице больше не было оскала. Расслабленным оно вдруг показалось Люси невероятно красивым. Тонкие, точно очерченные губы правильной формы больше не кривились. А серые глаза с длинными темными ресницами были полуприкрыты.

Грей смотрел ей прямо в глаза, когда из его ладони вдруг начала сама по себе расти ледяная балка идеальной формы. Она сверкала и переливалась, и была прозрачной и чистой, словно стекло.

Не восхититься его волшебством было невозможно.

Закончив, Грей словно очнулся. Вновь нахмурившись, он крепче сжал в руке «сосульку» и преклонил перед девушкой колено.

— Я не знаю, как долго она выдержит, блондиночка, — заговорил Грей, выставляя руку со льдом прямо к ноге девушки, — поэтому не мешкай. Как только скажу, дергай ногу вверх.

— Поняла.

— Так… Давай!

Не помня себя от волнения, Люси что есть сил дернула ногу вверх, едва не завалившись на бок. Но ее успел поддержать Нацу.

И все бы ничего, если бы она не застряла.

— Ну вашу ж мать, — простонал Грей, который с явным трудом удерживал лед меж двух частей капкана. А нога Люси не могла пройти — мешала та самая сосулька. Слишком толстая.

— И что теперь? Эту штуку мастерил какой-то псих! — взревел Грей, растеряв все свое напускное безразличие. Люси почувствовало на своей ноге его ледяное дыхание.

— А длиннее ты свою сосульку сделать не можешь? — взревел Нацу, полностью позабыв о конспирации.

— Хочешь поговорить о размерах? Сейчас?

Перепалка начала набирать темп, и безусловно продолжилась бы, если бы не раздался громкий хруст. Это лед Грея треснул сразу в двух местах.

— Вытащите меня оттуда! — завопила Люси, с явным желанием остаться с ногой.

Нацу неуклюжей обхватил ее руками и начал безрезультатно тащить на себя. Грей же грязно ругался, обхватив лед сразу двумя руками. А как только он рассыпался в крошку, Грей вдруг сжал зубы и напрягся всем телом. Вокруг него засияли ледяные искры, по земле пополз пар.

Стало холодно, как зимой.

Мгновение — и капкан полностью обледенел, вместе с частью его собственной руки. Странно, но ногу Люси не задело.

С силой размахнувшись, Грей сложил руку в кулак и разбил злосчастный капкан вдребезги. Острые ледяные осколки с характерным звуком осыпались на землю. Люси снова была на свободе.

— Спасибо, — осев на землю, пролепетала она, повернувшись к Грею. И даже раньше его самого заметила, что по его руке стекают красные капли. — У тебя кровь…

Грей удивленно опустил взгляд, разжав пальцы и подняв руку. Алые струйки заскользили вниз по руке, скрываясь за рукавом. Видимо, повредил ее, когда разбивал лед.

— Я же взяла с собой аптечку! Давай обработаю, — запоздало вспомнила девушка и перекинула рюкзак вперед.

— Не надо, само пройдет, — отмахнулся парень и поднялся на ноги, сунув руку в карман. А после сразу обратился к Нацу, пресекая любые возражения. — Маршрут надо сменить.

— Да, если капканы расставили другие Искатели, они могут быть и дальше, — согласно кивнул Нацу, доставая из бокового кармана рюкзака карту и разворачивая ее. — Можем обойти. Но это займет больше времени, чем обычно.

— Плевать. Лично мне ноги дороже, — пожал плечами Грей. — Думаю, блондиночка со мной согласится.

Люси кивнула. На том и сошлись. Было решено обойти оскверненные земли с запада — по гористой местности, в которую плавно перетекал лес. Идти постоянно вверх было гораздо сложнее, зато там не было зарослей папоротника, и любая ловушка на земле сразу просматривалась.

Люси было сложно, но она шла дальше. И если подъем казался ей сложным испытанием, то она страшно ошибалась. Потому что настоящие трудности встретили их очень и очень скоро.

Троица искателей остановилась перед глубоким оврагом, внизу которого раскинулся «сад» из острых камней. А до следующего берега метров пять, если не больше.

Нацу первым скинул с плеч рюкзак и что есть сил швырнул его над пропастью. А после помог проделать тоже самое и Люси. Грей, конечно же, справился сам.

— Погодите, вы что… Прыгать собрались? — удивилась Люси, глянув вниз.

— Конечно нет, мы полетим, — закатил глаза Грей. — Погоди-ка, только не говори, что не умеешь летать!

А после он посмотрел на нее так, что на мгновение она даже поверила.

— Или мост построим. Тут же не далеко, — пропуская слова Грея мимо ушей, хмыкнул Нацу. А после — словно подтверждая свои слова — разогнался и со всего маху скаканул вперед. Только пятки сверкали. Люси и ахнуть не успела, как Нацу оказался на противоположной стороне. — У тебя получится.

Конечно, оптимизма в его голосе было предостаточно, но это мало помогло.

— Да брось, ты же не боишься высоты? — вдруг хмыкнул Грей. — Слышал, ты в окно вышла из Ночлега. А там повыше будет.

— Это другое, — буркнула Люси.

— Ну, как знаешь, — сказал Грей и перепрыгнул овраг вслед за Нацу. А после обернулся к ней и добавил с издевкой. — Мы поймем, если ты струсишь. Можешь подождать нас здесь. Передавай привет демонам.

Обида и раздражение тут же наполнили ее изнутри. Как же этот Грей раздражал! Если кто-то и будет говорить ей, что она чего-то не может, то уж точно не этот самовлюбленный индюк.

Вскинув подбородок, Люси сорвалась с места. Прямо оттуда, где стояла, практически у обрыва. Оказавшись у самого края, она с силой оторвалась от земли и… полетела.

Вниз.

Коротко вскрикнув, она прикрыла лицо руками, чтобы не видеть, как прямо перед лицом проносится скалистый склон. В свою защиту она могла бы сказать, что была ближе к нужной стороне, чем к той, с которой прыгала. Не хватило-то всего чуть-чуть… Эх, может повезет, и камни окажутся куда мягче, чем на первый взгляд?

Вдруг ее резко перевернуло в воздухе. Задохнувшись кислородом от неожиданности, она обхватила шею Грея, который подхватил ее на руки и теперь на огромной скорости скользил по ледяной извилистой дороге, которая появлялась перед ним из ниоткуда.

— Одни проблемы от тебя, — тихо шепнул он ей на ухо и скользнул выше. Ледяная дорога постепенно уходила вверх, и вскоре Грей подкинул ее в воздух, сам продолжая движение.

Посадка оказалась не самой мягкой. Но по крайней мере в траву, а не на острые камни.

— Ну блин, Люси! — пока Грей заканчивал свое скольжение, к ней уже успел подбежать Нацу, подавая ей руку. — Ты бы допрыгнула, если бы разогналась…

— Знаю я, — обреченно изрекла она, поднимаясь и отряхивая пятую точку. — От меня одни неприятности.

— Да ладно тебе, — вдруг что есть сил заулыбался Нацу. — Было весело.

— Было бы не весело, не останься во мне магии еще с того раза, — хмуро заметил Грей, взваливая на плечи свой рюкзак. — Ты можешь хотя бы попытаться не быть обузой?

После случившегося Люси скисла не на шутку. То ли встала она сегодня не с той ноги… То ли весь мир ополчился. Как бы там ни было, третьего раза она обязана была не допустить.

Ближе к вечеру было принято решение останавливаться на ночлег. Иначе они рисковали снова оказаться в опасной близости от оскверненных земель.

Здесь — в горах — даже пахло как-то иначе. И небо казалось ближе. И ледяные вершины гор вдалеке красивее.

Вскоре луна показалась из-за гор и уставилась на одинокую троицу своим равнодушным белесым глазом. К ночи погода успокоилась, ветер улетел в другие края, позволяя Люси наслаждаться новыми для нее запахами.

Пока она доставала из рюкзака провизию, Грей успел выложить вокруг лагеря круг из неоновых трубок. А Нацу вызвался пойти за ветками для костра. Сейчас Люси отдала бы что угодно за чашечку горячего чая. Она даже нашла какие-то пахучие травы неподалеку, подготовив их для заваривания. Удивительно, но даже в таком опасном путешествии можно найти маленькие и согревающие душу радости.

Когда она вернулась с травами и шагнула в круг неона, успела заметить, что Грей, облокотившись о ствол дальнего дерева, пытается обмотать раненую руку какой-то тряпкой. Кажется, куском собственной футболки.

Не говоря ни слова, Люси достала из своего рюкзака небольшую коробочку с медикаментами. Еще перед выходом она решила, что отныне будет отвечать за здоровье ребят. Хоть какая-то польза от нее будет.

Понимая, что стоит ей предложить Грею помощь, он тут же начнет огрызаться, она не стала ничего говорить. А просто молча опустилась перед ним на корточки и взяла за больную руку.

Кажется, Грея этот жест очень удивил. Потому что он вдруг замер и поднял на нее какой-то странный — немного напуганный — взгляд. А после, очнувшись, попытался вырвать руку. Но Люси крепко схватила его второй за запястье.

— Пожалуйста, — прошептала она, будто кто-то мог их услышать. — Позволь отблагодарить тебя.

— Не за что меня благодарить, — фыркнул Грей, но сопротивляться перестал. — Это все рефлексы.

Мягко улыбнувшись, Люси извлекла из своей коробочки марлю и бутылочку с чистой водой. Смочив ее, она принялась смывать кровь. Все это время Грей молчал, и слышалось только его шумное дыхание. Интересно, о чем он думает сейчас? И станет ли меньше ненавидеть ее после всего?

— Ты все еще не нравишься мне, — словно прочитав ее мысли, тихо сказал он. — И даже не надейся, что мы станем друзьями-товарищами.

— Я и не надеюсь, — согласно кивнула Люси, и отчего-то заулыбалась еще шире, сама того не осознавая.

На какое-то время они снова замолчали. Люси была занята извлечением осколков, которые с трудом различала в свете неона из ран, а Грей все это время не сводил с нее взгляд. И она это чувствовала.

— А знаешь, что меня бесит больше всего? — вдруг снова заговорил он. Люси даже дернулась от неожиданности. Но от работы не отвлеклась, лишь неопределенно пожала плечами. — Меня бесит, что ты такая бесхребетная. Бегаешь везде за Нацу, открыв рот, и во всем ему подражаешь. А своего ничего нет. Одна пустота.

— А тебе-то что? — вдруг резко выпалила Люси, вырвав следующий кусок льда без особой аккуратности. Должно быть Грею было больно, но он не подал виду. А сейчас ей очень захотелось сделать ему больно.

— Просто думаю… — нарочито медленно протянул Грей. — Что, если скоро тебе это надоест, и ты начнешь подражать кому-то еще? Например, нашим врагам. И с легкостью переметнешься на чужую сторону, прирезав всех нас во сне.

— Тогда, может тебе не спать никогда, а следить за мной? — договорив, Люси вдруг замерла, ошарашенная пришедшей ей вдруг мыслью.

Потому что Грей-то оказался прав.

Нет, конечно, она не была согласна с тем, что копировала Нацу. Да, он оказался первым рядом с ней, когда она действительно была пуста. И определенно оставил в ней свой след. Но все, чего ей хотелось — это найти себя. И у нее это начало получаться. Только вот…

Закончив перевязывать его руку, она вдруг резко выпрямилась и заглянула прямиком ему в лицо. Грей выдержал этот взгляд, насмешливо приподняв одну бровь.

— Ты ведь и сам делал это со мной, — четко выговаривая слова, она обрушила на него свою догадку. — Ты подначивал меня, чтобы я делала наоборот… Специально злил! И сегодня перед оврагом. И тогда, когда я хотела уйти из лагеря.

Во взгляде Грея пробежало что-то веселое, но лицо оставалось каменным. И Люси не могла точно сказать — права она или нет.

— А я что, что-то тебе говорил? — фыркнул он, поднося перебинтованную руку к лицу и рассматривая работу. После он несколько раз согнул и разогнул пальцы. — Пойдет.

Грей резко поднялся на ноги, и Люси, что сидела перед ним, едва не завалилась назад. Ей казалось, что разговор окончен. Да и она была настолько зла на Грея, что не хотела снова предпринимать попытку сблизиться с ним хотя бы немного. Но, к ее удивлению, он вдруг заговорил вновь, продолжая стоять к ней спиной и спрятав руки в карманы. С этого ракурса — весь в черном, с черными, как смоль волосами — он казался ей сгустком пустоты и темноты.

— Нацу — слепой идиот. И самое раздражающее, что на самом-то деле он все видит, но продолжает делать вид, что все прекрасно. Он живет в своем маленьком выдуманном мирке и старается затянуть туда всех, кто его окружает. Тогда и они перестают видеть, что мир не ограничивается нашим лагерем. И свет клином на нем не сошелся.

— И чего же, по-твоему, он не видит? — Люси старалась держаться на расстоянии, застыв на месте. Она не видела, но чувствовала, что мысленновыстроила барьер между ним и собой.

— Так в двух словах и не расскажешь, — вдруг хмыкнул Грей. Словно вспомнил что-то очень приятное для себя.

— Тогда покажи.

Отвечать Грей не стал. А вскоре вернулся Нацу, и Люси начала варить чай и разогревать обед, продолжая прокручивать этот странный разговор в голове.

Еще никогда резиновая курятина без соли и специй не казалась ей такой восхитительной. А травяной чай, пахнущий мятой, вдруг стал ароматнее и горячее какао Миры.

Спать не хотелось, поэтому Люси прибилась поближе к Нацу, который тут же принялся обучать ее какой-то походной игре. Он загадывал то, что видит, а Люси должна была задавать наводящие вопросы и отгадывать, что это. Как бы глупо это не звучало, но игра ее затянула и вскоре они вдвоем тихонечко хихикали у костра, напрочь позабыв об опасностях прошедшего дня.

Пару раз Люси кидала взгляд в сторону Грея. Он сидел с другой стороны костра и снова выводил что-то веточкой на земле. И ей страшно хотелось узнать — что именно. Может быть на этот раз ей удастся взглянуть украдкой?

Усталость навалилась так внезапно, что она и сама не заметила, как уснула. Сквозь сон она почувствовала, как кто-то накинул на нее одеяло.

Ее разбудили уже под утро. Настала ее очередь дежурить. Нацу, которого она сменила, пулей вылетел в лес, чтобы справить нужду. Судя по всему, терпел он долго, не решаясь оставить пост или разбудить ее раньше.

Когда глаза устали вглядываться в темноту горизонта, она откинулась назад и принялась водить пальцем, направленным в небо, какие-то фигуры. Сама не знала, почему ей захотелось это сделать, но теперь она старалась доверять своим желаниям. Она пыталась изобразить там листья. Представить, что небо усеяло песчинками. А еще маленькими кусочками Эфириона.

А после поляну, на которой они остановились, вдруг осветило. Сначала слабо, едва заметно. А после света становилось все больше и больше.

Первая мысль — наконец наступил рассвет. Но в это же мгновение она поняла, что все еще видит луну на небе. А разве так бывает? Чтобы луна и солнце вместе на одном небосклоне?

Подорвавшись на ноги, она с ужасом увидела их. Светочей.

Tommee Profitt feat Sam Tinnesz — Bullet With Butterfly Wings

— Ребята! Грей, вставай! — громко вскрикнула она. Почувствовав в ее голосе волнение, брюнет незамедлительно подскочил и выхватил из ножен меч, приняв боевую стойку. — Нацу!

Люси кричала его имя снова и снова. Но никто не отзывался. А после она поняла почему.

Она ничего не слышала.

Медленно, возрастая с геометрической прогрессией, ее уши начали заполнять ужасные дребезжащие звуки. И чем ближе подходили Светочи, сужая свой круг, тем громче становился шум.

Их было много. Пугающе много. И из-за деревьев выходили все новые. Остановившись метрах в десяти от кольца неона, сгустки слепящего света начали кружить вокруг них. Кружить и оглушать их все больше.

— Где Нацу? — прокричал ей Грей в самое ухо.

Боясь оторвать взгляд от стаи Светочей, она поднялась на носочки и приблизилась к его уху, уткнувшись носом в колючие волосы.

— В лесу! Мы должны ему помочь!

Но Грей отрицательно покачал головой, чем не на шутку разгневал Люси. Резко отвернувшись от него, она выхватила из-за пояса свою собственную трубку неона и заставила ее светиться.

А что, если Нацу не взял с собой свою трубку? А что, если он выронил ее по дороге? А что, если Светочи застали его врасплох?

Выставив трубку перед собой, как щит, она шагнула вперед. Но твердая рука обхватила ее за талию и дернула назад. Грей крепко прижал ее к себе.

— Дура, ты же снова уснешь! Их слишком много, — кричал ей Грей, а она отчаянно вырывалась.

— А тебе-то какое дело? Мы же не друзья, и не товарищи! — прокричала она в ответ.

И Грей отпустил ее.

Она рванула вперед. Ближайшие Светочи тут же медленно поплыли к ней, как мотыльки на свет. Но куда пошел Нацу? В какую сторону?

Она рванула вперед, в сторону деревьев. Когда она сама приблизилась к Светочам, ей казалось, что она вот-вот просто лишится слуха. Но шум вдруг исчез. Его как отрезало. В ушах все еще звенело, но она слышала шуршание травы под этими существами. И шорох листвы на деревьях.

Размахивая перед собой неоном, Люси осторожно пробиралась вперед, постоянно оглядываясь. Чтобы к ней не подкрались сзади. Приходилось с сумасшедшей скоростью размахивать трубкой вокруг собственной оси.

Без звукового сопровождения эти сгустки золотого цвета пугали ее не меньше. Но она бы нагло соврала, сказав, что они не завораживали ее своим теплым светом и неоднородной переливающейся структурой. Будто золото бурлило внутри этих существ.

Сверху послышался шум. Люси по инерции подняла туда взгляд и увидела Нацу. Он сидел на одной из веток и сжимал в руке неоновую трубку. Она успела лишь поймать его сосредоточенный взгляд. А после он прыгнул.

Приземлившись прямо рядом с ней, он прислонился своей спиной к ее, выставив перед собой свой розовый свет. Теперь ни к ней, ни к нему со спины подойти не могли.

— Ты в порядке? — спросила Люси, но Нацу молчал.

Не говоря ей ни слова, он начал медленно продвигаться в сторону Грея, оставшегося в круге. А она старалась не отставать и не «отклеиваться» от его спины.

Светочи действительно боялись этого света, как огня. Люси даже показалось, что они становятся не такими яркими, когда она направляла на них свою трубку. Будто растворялись в свете неона.

Люси сразу заметила появление солнца за горами. Небо начало на глазах наливаться яркими красками. И, как только они оказались в центре круга, все сгустки света вдруг начали бледнеть. И вскоре совсем исчезли.

— Откуда, мать их, их так много? — первым нарушил тишину Грей. А Люси все еще тяжело дышала, пытаясь успокоить взбушевавшееся сердцебиение. Но теперь адреналин нещадно подгонял его, качая кровь.

Теперь она точно знала, что умирать не входило в ее планы на будущее. Ощутила на практике.

— В следующий раз сделаю свои дела прямо в костер, — шумно выдохнул Нацу и провел рукой по лицу.

— Чуть не оглох, — продолжал сетовать Грей, усаживаясь на свой спальный мешок. — Мерзкие же твари.

— Слушайте, — подала голос Люси, — А что это за звук они такой издают? Они так общаются?

— Ну да, мы стали свидетелями мирной беседы среди Светочей, — закатил глаза Грей. — Наверное обсуждали меню на предстоящую вечеринку.

— Они всегда издают такой звук, — Нацу все еще выглядел слегка ошарашенным. Поэтому абсолютно не замечал колкостей Грея.

— Тогда почему они замолчали? — не сдавалась Люси.

Неожиданно для нее оба парня уставились на нее с нескрываемым удивлением. Грей изогнул одну бровь, а Нацу сразу обе, недоуменно почесав затылок.

— Вы чего? — не выдержала Люси. Неужели она опять сморозила что-то не то? Как же это уже надоело.

— Люси, — осторожно начал Нацу. Так, будто объяснял что-то несмышленому ребенку. — Они не замолкали.

— Они трещали до самого восхода. И если бы не солнце, мы бы все точно оглохли, — подтвердил Грей. И на этот раз не было похоже, чтобы они шутили.

Комментарий к Глава 12. Освещая темноту

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 13. Ноты дождя ==========

Этот поход действительно занял немного больше времени, чем предыдущий из-за измененного маршрута. Зато на этот раз им не пришлось столкнуться с демонами, и это не могло не радовать Люси, которой и стаи Светочей хватило по горло.

И, конечно, главной темой для обсуждения у них стал тот факт, что Люси перестала слышать вопли чудовищ. Хотя, как утверждали парни, главной особенностью Светочей был именно этот ужасный, сводящий с ума звук. Чем ближе им удавалось подобраться к жертве, тем громче он становился. И усиливался до тех пор, пока жертва вовсе не сходила с ума. А после чудище просто наклонялось над обездвиженным телом и исчезало. А тело человека лишалось души.

Страшно подумать, что могло бы случиться с Нацу, если бы Люси не помогла ему добраться до лагеря. Сам парень молчал об этом, но Люси прекрасно понимала, что он едва не лишился рассудка там. На дереве. Потому что до того, как она перестала слышать их, ее барабанные перепонки были на грани разрыва. Что уж говорить о нем, который просидел там, прямо над стаей Светочей, гораздо дольше?

Они оба не говорили об этом. Но она чувствовала, что что-то между ними незримо изменилось. Словно нить, невольно связавшая их, стала чуточку прочнее. Это было сложно объяснить, а еще сложнее объяснить, почему она вдруг почувствовала это. Но это было, и она верила своим собственным ощущениям.

Нацу сразу поверил ей, что она вдруг перестала слышать звон в голове. Но объяснить, почему именно это произошло не смог. Грей же лишь закатывал глаза, утверждая, что она либо оглохла, либо просто врет, привлекая к себе внимание.

— Больно нужно мне твое внимание, — не выдержала она тогда, отвернувшись от него.

— Мое может и не нужно, — резко бросил тогда он. И до самого лагеря больше ни с кем не разговаривал. Ну и пусть молчит. Так даже лучше.

— Я все думаю, — тихонько заговорила она, поравнявшись с Нацу. Тогда они как раз направлялись обратно. Парень выглядел уставшим. Да и она сама могла думать только о горячей ванной, — а что, если это как-то связано с моей магией? Ну не может же быть, что у всех она есть, а у меня нет?

Нацу хмыкнул и покосился на нее. А она даже не пыталась скрыть своего негодования.

— Ты вдыхала Эфирион? — Люси поймала его взгляд, который невольно метнулся к ее поясу. Все камни на нем были целы.

— Нет, но…

— Я мог бы сказать, что это невозможно, Люси, — перебил он ее, задумчиво нахмурившись. — Но кто я такой, чтобы утверждать что-то? Я уже ничему не удивляюсь. Если бы на свете жил кто-то, кто знает абсолютно все обо всем… Наверное он бы обязательно что-то исправил.

— Ты говоришь о… каком-то боге? Думаешь, он существует? — вдруг заинтересовалась Люси.

— Он, она, они, оно? Не знаю я, — вдруг серьезное лицо Нацу прорезала озорная ухмылка. Как быстро он мог меняться в лице. И как сильно влиял на чувства самой Люси. — Мне больше по душе доверять тем, кто рядом со мной. Кого я вижу и чувствую. Например, ребятам из лагеря. В них я верю гораздо больше.

Люси вдруг обуяло странное чувство. Где-то глубоко внутри, у самой ее сути.

Ей захотелось, чтобы сейчас Нацу добавил и ее имя.

— А ты, Люси? — голос Нацу вывел ее из раздумий, и она заметно вздрогнула. — Во что веришь ты?

— Откуда мне знать, — пробурчала она в ответ, от чего-то стараясь не смотреть на него. Хотя чувствовала, что сам Нацу с нее взгляд не сводил. — Еще недавно я не знала даже о том, что за пределами Ночлега есть жизнь. А тут раз! И целый мир.

Порой Нацу, вопреки своей напускной расслабленности и легкомыслию, мог выдать такое, от чего брови невольно лезли на лоб. Сейчас был именно такой случай. Он сказал, а она больше не нашлась, что ответить, надолго задумавшись.

— Знать и верить — разные вещи, Люси.

Когда они подходили к лагерю, дело шло к вечеру. Люси и думать забыла о загадочных Светочах, о богах и прочих возвышенных вещах. Сейчас ее волновали самые низменные вещи — поесть, помыться и поспать. А уже после, встретиться с Лисанной, Леви, Мирой и другими.

Но планы немного перемешались. Потому что встреча с Леви неожиданно вылезла на первое место в ее списке.

Увидеть на месте Бикса Леви — стало неожиданность для Люси. А уж что чувствовали Грей и Нацу она понятия не имела. И уже подходя ближе, Люси заметила рядом с ней еще и старика Макарова, который весело размахивал ногами и беззаботно рассматривал вечереющее небо.

Сказать, что компания подобралась странная — ничего не сказать. Это же заметил и Грей:

— Наш лагерь может спать спокойно. Припадочная и старикан на страже порядка.

Люси настолько привыкла к его колкостям, что на этот раз ее это даже не взбесило. К тому же, все ее внимание привлек встревоженный вид Леви. Еще завидев их на горизонте, она вскочила с места и начала ждать их, припав к решетке со стороны лагеря. Не сговариваясь, все трое прибавили шаг.

С трудом Леви справилась с тяжелым замком и впустила уставших Искателей «домой».

— Люси! — издав вздох облегчения, она бросилась к подруге и оплелась вокруг нее руками. Люси была удивлена такой реакции, но не могла не порадоваться тому, что синеволосая снова начала проявлять эмоции.

— Леви, что-то случилось? — руки сами потянулись, чтобы обнять ее в ответ.

— Эльза сказала, что вы должны были прийти еще вчера вечером, а вас не было! Я думала… — на последнем слове Леви издала странный вздох, будто захлебнулась в словах, и замолчала.

А у Люси будто лампочка в голове зажглась и обожгла ее догадкой. Она поняла чувства Леви, выстроив в голове логическую цепочку. Она действительно поняла ее чувства. И — о чудо — даже сама начала чувствовать их!

Леви беспокоилась, что однажды и она не вернется. Так же, как и Дрой.

— Пришлось сделать небольшой крюк. Мы в порядке, — подчеркнуто беспечным голосом отозвался Нацу, заглядывая Люси через плечо. — Привет, Леви! Здравствуй, дедуля.

— Мужество идет от сердца. А поддержание контакта с сердцем создает надежду, — вдруг хрипло заговорил Макаров. И это был первый раз, когда Люси услышала его голос.

Его слова словно разрубили создавшуюся сентиментальную обстановку, приземляя присутствующих на землю. Люси снова чувствовала недоумение. Опять она чего-то не понимает. Но, взглянув на лицо Леви, которое стало каким-то смущенным, когда она отстранилась от нее, Люси поняла — не одна она здесь сбита с толку.

Сделав шаг вперед, Грей громко откашлялся и картинно приподнял бровь.

— Я не очень хорошо говорю по-сумасшедшенски, но попытаюсь, — обведя всех серьезным взглядом, он обернулся на Макарова. — Корабль плывет к гавани, когда морковь. А морковь — это сила. Ага?

На его слова старик сделал грозное лицо и изрек:

— Двумя самыми опасными камнями преткновения на пути к умиротворению и внутреннему равновесию являются уныние и гордыня.

— Ох, старик, ты меня уделал, — сокрушился Грей, растянув губы в ухмылке.

— Хватит издеваться над дедулей, — не на шутку разозлился Нацу, наступая на Грея. Но тот не был настроен на драку. Лишь лениво отмахнулся от него.

А Люси с полным отчаянием в глазах взглянула на Леви, так и не сумев понять, о чем шел разговор.

— Наш дедушка… заболел. Ему много лет, вот он и… — старательно подбирая слова, пояснила Леви. А Грей услышал это и снова закатил глаза.

— Да спятил он! Почему нельзя просто называть вещи своими именами? Бесит, — подкинув на плечах рюкзак, Грей зашагал вглубь лагеря, потеряв интерес к этим разговорам. Но Леви ухватила его за край куртки, останавливая. И когда он обернулся, Люси не на шутку испугалась за подругу. У Грея было такое лицо… К счастью, он молча вырвал из ее руки одежду и сделал шаг назад.

— Ребята, вам надо идти на собрание.

— Что еще за собрание? — по голосу было слышно, что Нацу страшно лень. Впрочем, как и остальным. — Кстати, а где Бикс? Почему тут ты?

— Потому что Бикса тоже вызвали на это собрание. Сказали, что он нужен, — пояснила Леви. — А я вызвалась покараулить. Все равно ждала вас здесь… А дедушку оставили сторожить меня.

— Ну да, так враг точно не пройдет, — фыркнул Грей, скрещивая руки на груди. — Что там еще за собрание? К черту его, меня ждут два литра наслаждения и прогулка до Пегасов.

— Лексус велел собраться там всем… Ну, кроме меня, — было слышно, что Леви немного обижена. — Мне разрешили не ходить. Но вас он вроде даже искал.

— Ну что там опять? — проворчал Грей, но все же первым поплелся в сторону зала для собраний. Попрощавшись с Леви, за ним поплелись и Нацу с Люси. Нацу всем видом показывал, что вот-вот уснет. Но в тоже время в его мимолетном взгляде, скользнувшем по ней, мелькнуло что-то, растерянность или страх, но через мгновение исчезло. И Люси не успела понять, что именно это было.

Люси вспоминала, как впервые попала сюда. В лагерь Хвостатых. Тогда он показался ей ярким и невероятным, да… Но все-таки чужим и пугающим. Сейчас же она вдруг почувствовала себя лучше, снова оказавшись здесь. Она почувствовала себя… дома.

А самое странное и непонятное для нее было то, что теплое отношение к этому месту вызывали у нее не дома, окруженные глухим забором. И даже не нити неона, которые она так полюбила. А люди, которые жили здесь. Нацу и Лисанна. Леви, Мира, Эльза. И даже Эльфман и старик Макаров. Да и все остальные тоже. Она так привыкла к ним ко всем за такой короткий промежуток времени. И если все они вдруг решат жить в лесу, то и для нее домом, скорее всего, станет опасный лес.

И если раньше ее пугали мысли о том, как ей вообще жить дальше? Ради чего? Ради кого? То и теперь она не нашла на них ответа. Но и пугало это гораздо меньше.

Жизнь вообще оказалась странной и запутанной штукой.

Но такой невероятно интересной!

В зале для собраний не было свободных мест. Те, кому не удалось занять скамью, сгрудились толпой в конце залы, оставив свободным только проход. Это удивило Люси. Она никогда не видела, чтобы абсолютно все хвостатые собирались все вместе. А их оказалось много. Очень много.

Зайдя в зал следом за Греем, она попыталась найти знакомые лица, но так никого и не нашла. Разве что Эльзу, которая стояла в самом центре, перед столом. А рядом с ней Лексус.

Лекс молча сверлил Алую взглядом, его губы превратились в тонкую белую линию. Эльза с холодным безразличием выдержала его взгляд. Люси понимала, что они снова ссорились не из-за нее, но все равно почему-то почувствовала себя виноватой.

Услышав скрип открывшейся двери, Эльза первой обернулась на вошедших. В этот момент она показалась Люси такой юной, но уже дерзкой и непреклонной. Совсем, как Нацу, когда переставал валять дурака. Люси пришлось напомнить себе, что Эльза действительно слишком молода, чтобы вести за собой целую толпу людей. Наверное, она всего на год или два старше ее самой. Но жизнь в постоянной борьбе за собственную жизнь делает тебя старше. Да она и сама начала ощущать это на себе.

Нацу молча стянул со своих плеч рюкзак, набитый Эфирионом, и помог Люси сделать тоже самое. Помедлив, Грей поставил и свой рядом с двумя другими.

Лексус резко повернулся в их сторону. Его глаза сверкали.

— Как вовремя, — процедил он сквозь зубы. — И очень глупо, блондиночка. Схватить ее.

Ничего не понимая, Люси застыла на месте, запоздало понимая, что обращался Лексус именно к ней. Еще неожиданнее для нее оказался тот факт, что двое мужчин схватили ее с двух сторон за руки, больно сжав кожу даже через плотную куртку.

— Какого черта? — тихо и растерянно пролепетал Нацу. Он первым очнулся от шока, резко поворачиваясь всем корпусом в сторону центра залы. — Эльза, что происходит?

Но Эльза и сама выглядела не менее растерянно. При всех ее попытках сохранить серьезный вид, страх и непонимание вырывались наружу и отражались в незначительных для глаза деталях. Незначительных для того, кто уже давно перестал пытаться разгадать чужие эмоции. Но не для Люси, которая анализировала все вокруг, словно сканер.

— Ты делаешь поспешные выводы, Лексус! — зато голос Эльзы звучал тверже стали. И звенел своей уверенностью, пробирая до мурашек.

— У тебя есть другие идеи, Алая? — с шипящей ненавистью обронил Лексус, даже не взглянув на нее. — Как только блондинка появляется в лагере, из нашего хранилища пропадают все запасы Эфириона! Подчистую!

— Что? — Нацу даже дернулся назад, как от пощечины. А после его растерянное лицо покрылось красными пятнами от злости, которая охватила его. — При чем тут вообще Люси?!

-Я… — прохрипела девушка, не помня себя от страха. Лицо словно окунули в ледяную воду. Она чувствовала себя с ног до головы облитой ледяной лавой. Руки, которые грубо схватили двое незнакомцев, онемели от боли.

— Отпусти ее! — Нацу в два шага приблизился к ней и с силой оторвал от нее одного из мужчин, отшвыривая его в толпу. Кто-то закричал.

И в то же время сзади к нему подскочил Грей, заламывая его руки за спину. Нацу такого предательства не ожидал.

— Успокойся, идиот, — Грей прошипел это прямо в макушку Нацу, но Люси услышала. — Включи мозг!

— Невиновность Люси легко доказать, если хотя бы попытаться подумать, — с подчеркнутой дипломатичностью, повысила голос Эльза, игнорируя возню у двери. — Именно так и должен поступать предводитель, верно, Лексус?

— Говори точнее, Алая, — с тем же холодным почтением вдруг отозвался Лексус и растянул губы в улыбке.

— Люси, скажи, пожалуйста, откуда вы трое только что пришли? — Эльза всем корпусом обернулась к ней. Ее кулаки были сжаты.

— Мы ходили за Эфирионом, — твердо, на сколько хватило сил, ответила Люси.

— Они должны были вернуться еще вчера, — повысил голос Лексус. Будь на месте Эльзы Люси, уже давно пошла бы на попятный. Но Алая стояла на своем.

— Нам пришлось сменить маршрут, — вдруг громко и отчетливо заговорил Грей. Он никого не защищал и не оправдывал, а просто озвучивал факт. — Мы вернулись минут пятнадцать назад.

— Взгляни на их одежду и рюкзаки, — не выдержав, добавила Эльза. В ее взгляде так и сквозило полное недоумение. Да и Люси была растеряна. Неужели Лексус и сам этого не видит? — Наб, отпусти ее. Она ни в чем не виновата.

Стальная хватка ослабла, и брюнет с виноватым видом, подняв вверх ладони, словно извиняясь, отступил от нее.

Только тогда реальность снова вернулась к Люси. С ней и способность думать.

Первый ее цвет после пробуждения из оцепенения — зеленый. Она смотрела в глаза Нацу, который освободился от хватки Грея и теперь стоял чуть поодаль от нее. Он быстро отвернулся от нее, но недостаточно быстро. Недостаточно, чтобы Люси не успела заметить что-то новое в их глубине.

— Так что там с запасами Эфириона? — выкрикнул он, скрестив руки на груди. — Может, вы просто плохо посмотрели?

— Не паясничай, — одернул его Лексус, но Нацу уже разозлился и не мог это остановить.

— Кто следующий подозреваемый? Может, я? Давай, брось меня в темницу без суда и следствия!

— Так и сделаю, если не заткнешься, — пробасил Лексус. Наверное, все закончилось бы именно так, если бы не вмешалась Эльза.

— Мы пришли сюда не для того, чтобы ссориться! Эфирион пропал из хранилища сегодня утром. И если мы его не найдем… Мы должны его отыскать.

— Если мы не найдем его — помрем с голода, — хмуро закончил за нее Лексус. — Все торговые связи с нами будут оборваны. А если еще и враги прознают, что мы лишились практически всех источников магии…

— Поэтому мы не должны терять самообладания. Нужно рассуждать логически. У кого был доступ к хранилищу?

— У нас с тобой, — охотно ответил Лексус, присаживаясь на краешек стола. — И у тех, кто его охранял и выдавал Искателям камни. Это Бикс, Фрид и Эвергин.

— Фрид, — Эльза обернулась к парню с зелеными волосами, который выдавал Люси камни в ее самый первый поход. — Ты покидал пост сегодня?

Парень поднялся и опустил голову в пол. Тем не менее его голос звучал спокойно и как-то даже… без эмоционально. Холодно. Да, пожалуй, именно этим словом могла бы охарактеризовать его Люси.

— Конечно, госпожа Эльза, — Люси не видела его лица, и ей страшно захотелось выйти в центр круга и проанализировать и его эмоции тоже. — Сегодня вы сами подменяли меня, когда я был вынужден отлучиться.

— Это я помню, — коротко, и несколько напряженно кивнула Алая. — А помимо этого случая?

— Других таких я не припоминаю.

Договорив, Фрид сел на свое место. А Лексус вдруг как-то странно мотнул головой и вскочил на ноги. С его лицом происходило что-то странное.

— А кто дежурил на воротах? — спросил он. Было ощущение, будто он чем-то крайне удивлен.

— Я, — в другом конце залы с места поднялся Бикс. Сегодня он не был привычно расслаблен и улыбчив. Напротив, в каждом его движении так и сквозило напряжение.

— Кто сегодня покидал пределы лагеря? — Лексус даже не обернулся в его сторону, уставившись в пол.

— Хм, — честно призадумавшись, Бикс поднял взгляд, загибая пальцы. — Альзак и Биска ушли за Эфирионом, еще не возвращались. И… Да, точно. Еще выходила Эльза.

— Интересно, — шумно втянув воздух через нос, Лексус резко развернулся к Эльзе, нависнув над ней, словно великан, — и куда же это ты ходила, дорогая Эльза?

— Ты прекрасно знаешь, куда я ходила, Лексус, — Алая не смогла скрыть своего раздражения в голосе.

— Понятия не имею. Что ты несешь? — словно обухом по голове, Лексус огрел ее по голове своими словами. Эльза пораженно замерла, вскинув брови вверх. — Так куда ты ходила?

— Я ходила за телом Дроя, чтобы похоронить его, — процедила сквозь зубы она. Лексус стоял к ней слишком близко, прожигая взглядом. Но она стоически это терпела.

— Когда это было, Бикс?

— Я на время не смотрел… — Лексус резко повернул в его сторону гневный взгляд. — Ну, утром. Тогда уже рассвело.

— Интересно, — повторил Лексус, собирая руки за спиной в замок и отодвинулся от Эльзы.

— Что ты хочешь этим сказать, Лексус? — не сдержавшись, Эльза иронично улыбнулась. Казалось, что она уже знала ответ на этот вопрос.

— А сама, как думаешь? — потерев переносицу, он долго думал.

Молчание звенело в зале так громко. Люси показалось, что где-то в рядах Хвостатых затесалась Светоч, но нет. Так звучало напряжение, повторенное неоднократно. Оно ощущалось буквально физически. А после все снова превратилось в движение.

— Ты же не будешь против, если я попрошу пару людей осмотреть твою комнату, Эльза? — остановившись, он обернулся к ней, вздернув бровь. — Мы ведь должны рассуждать логически, так?

— Я не против, — холодно отозвалась Эльза, а у Люси внутри все разом ухнуло вниз. Он что, на полном серьезе подозревает… Эльзу?

— Конечно, если хочешь, мы можем проголосовать… — запнувшись, Лексус одернул себя и покачал головой из стороны в сторону. — Забыл, ты же уже использовала эту возможность в этом месяце. Как жаль.

— Ничего страшного.

Люси была поражена до глубины души. Как… Как ей удается сохранять такое спокойствие, когда этот дурацкий Лексус нес подобную чушь?! У нее же самой внутри все бурлило и кипело. Но все, что она могла — это зло кусать губы, наблюдая за тем, что будет дальше. Ну и пусть проводят свой обыск. Всем же понятно, что Эльза этого сделать не могла! Просто зачем бы ей это делать?

Но время шло, и вскоре в зал вернулись двое, которых Люси не знала. Как шепнул ей Нацу, одна из этих девушек была приближенной Лексуса, а вторая помогала Эльзе. Так они могли быть уверенны, что результаты обыска будут честными.

Но того, что они в один голос рассказали, не ожидал никто.

— У нее под подушкой была записка… — опустив глаза в пол, стараясь не смотреть на Эльзу, промямлила одна из девушек. Видимо та, что была со стороны Эльзы.

— Что там еще? Любовное послание? — хмуро отозвался Лексус, который успел сесть на свое обычное место — за стол. А Эльза стояла к нему спиной, скрестив руки на груди и прикрыв глаза. Будто ее эта история больше никак не касалась.

— Ага, — фыркнула вторая девушка в зеленом платье. — Признание в любви к Саблезубам.

По толпе прокатился удивленный шепот. Но Люси не слышала слов. Она не могла отвести взгляд от профиля Эльзы, который застыл, словно изваяние.

— Дай сюда, — когда Лексус получил в руки пожелтевший кусок бумаги, быстро пробежался по нему взглядом и нахмурился. А после начал громко зачитывать то, что там было написано. — «Уважаемая Эльза, мы глубоко ценим ваш щедрый дар. И в доказательство нашей благодарности, мы решили удовлетворить вашу просьбу. В полночь у западной опушки леса (у старого высохшего дуба) вас будут ждать. Приходите одна, вещей много не берите. Мы обеспечим вас всем необходимым сами. С уважением, заместитель старейшины Саблезубых. Стинг.» И даже печать имеется.

— Вот значит как, — тихо проговорила Эльза и горько усмехнулась.

— И что они пообещали тебе за это? — презрительно выплюнул Лексус, даже не смотря в ее сторону. Но Эльза молчала, продолжая стоять словно статуя с закрытыми глазами. — Молчишь? Молчи… Слышать тебя больше не хочу. Расскажи только как тебе удалось пронести столько камней мимо Бикса? Все твоя пространственная магия?

И снова молчание.

— Ладно, пора с этим заканчивать. В темницу ее, — Лексус выглядел уставшим и разочарованным до глубины души. А Эльза приняла вердикт с непоколебимым смирением и равнодушием. Будто полностью признавала свою вину.

— Но как же так… — лепетала себе под нос Люси. — Она же не виновата…

— Идем, — Нацу излишне грубо схватил ее за запястье и выволок на улицу, не дожидаясь реакции замолкшей вдруг толпы. Она не противилась, все еще прокручивая в голове случившееся. Казалось, что она даже чувствует шевеление в собственной голове.

Нацу резко свернул и затащил ее в уже знакомый узкий переулок. И точно так же, как в первый раз, ударил кулаком в кирпичную стену, отпустив ее руку.

Люси не готова была ждать, пока он успокоится. Поэтому сразу же затараторила:

— Нет, все не так, — говоря, она быстро трясла головой из стороны в сторону. Будто ее немой отказ принимать ситуацию мог что-то изменить. — Все слишком гладко, слишком глупо. Будь у меня такая записка от врага, я бы сожгла ее, съела, закопала! А она хранила ее в ящике стола? Нет, нет, нет… Нужно вернуться, Нацу. Надо сказать всем…

С каждым словом паника поднималась в ней все выше, и вскоре добралась до горла, скручивая связки. Она резко замолчала и тяжело втянула в себя воздух, будто задыхаясь. Все внутри у нее замерло, переворачивалось и скручивалось одновременно.

— Послушай, Люси, — Нацу резко отстраняется от стены и обхватил ее щеки руками, заставляя поднять на него взгляд. Он пылал решительностью. — Успокойся и послушай меня. Сделаешь?

Она закивала, потому что понимала, что все еще не может говорить. Эмоции снова оказались сильнее.

Нацу очень медленно и осторожно опустил ладони вниз, скользя по ее волосам, по шее и плечам. И когда он это сделал, Люси услышала свой собственный выдох. И этот выдох словно освободил ее от чего-то. Ее тело вдруг оцепенело, внутри разлилась трепетная теплота, накрывающая всю ту бурю эмоций, что бушевала в ней. А потом Нацу снова провел пальцами по ее волосам, и она окончательно расслабилась. Невидимые тиски больше не сжимали ее грудь, она снова могла дышать. Нацу рядом. Все хорошо.

Какое-то время они стояли молча, столкнувшись взглядами. И казалось, что за эту короткую минуту они сказали друг другу гораздо больше, чем за все время их знакомства. Хоть и не произнесли больше ни слова.

А потом у них над головами послышался тихий шорох. Этот звук распался на отдельные ноты, и вот уже слышно, как тысячи капель застучали по крышам. С этими звуками все и закончилось. Нацу опустил руки, которые тут же сжались в кулаки.

— Я по-любому вытащу Эльзу, — и снова эта решительность, пронизывающая все: его голос, его взгляд и выражение лица. — Слышишь?

— Да, — прошептала она, не в силах говорить громче. — Но как?

— Еще не знаю, но что-нибудь точно придумаю. Она этого не делала! Просто не могла. Только не Эльза.

— Я знаю, — пелену вдруг резко сдуло с ее разума. На смену слепому отчаянию вдруг пришла небывалая ясность. Словно по щелчку. Цепочки событий начали складываться в ее голове с небывалой скоростью. И первое, что она поняла, это… — Нацу, не наделай глупостей. Нам нужно обдумать все спокойно и придумать план.

— Нет времени на это, Эльзу сейчас бросят в темницу, как какую-то…

— Я знаю, — резко перебила его Люси. — Но ей не станет лучше, если тебя бросят рядом. Просто… Дай мне минутку подумать, хорошо?

Нацу поджал губы. Было видно, что предложение Люси идет наперекор его собственным желаниям.

— Пожалуйста, Нацу, — взмолилась Люси, понимая, что не переживет, если и его закроют в темницу. — Доверься мне на этот раз, хорошо? Кажется, я знаю, что можно сделать.

Еще с минуту он молчал, поджав губы. Желваки ходили ходуном, и было видно, что не сорваться с места прямо сейчас стоило его неимоверных усилий. Но Люси надеялась, что после того, как она кинулась ему на помощь, он стал чуть больше доверять ей.

— Хорошо, — нехотя обронил Нацу. — Что ты там придумала?

Комментарий к Глава 13. Ноты дождя

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 14. Старый дуб ==========

Несмотря на то, что Люси еще не до конца поняла саму себя как личность, у нее уже начали появляться вещи, которые она не любила. К слову, их было крайне мало. Видимо, такой непривередливый человек из нее получился. Наверное, она просто не спешила ставить на чем-то крест, опасаясь, что просто не поняла суть до конца. А если копаться совсем глубоко, то это началось у нее с тех пор, как Грей заявил, что Эльфман ужасный человек, и ей стоит избавиться от него, чтобы занять его место. И она поверила ему тогда на слово. К счастью, мистер-нетрогайтеменя тогда сразу признался в своей лжи. Именно с этого момента она и начала тщательно анализировать каждую деталь, боясь допустить ошибку. И после, когда она встретила иксида Хеппи, который оказался чудесным добрым созданием. Хотя все вокруг твердили, что иксиды — зло воплоти. Все это наложилось в ней друг на друга и позволило видеть мир таким, каким она видела его теперь. Не таким ужасным, как твердил Грей. Но и не настолько радужным, как его видел Нацу.

Но, все же, была одна вещь, которую она возненавидела. Точнее сказать, даже не вещь, а целый человек.

Она ненавидела Лексуса всеми фибрами своей души.

Грей был на грани, чтобы попасть в этот список. Но пока она ставила напротив его имени вопросительный знак. Ведь все его слова и поступки были довольно… неоднозначны.

Люси интуитивно жалась ближе к тени домов, быстро шагая по широкой улице лагеря. Будто боялась, что кто-то прочитает мысли на ее лице. Вот и опустила его вниз, пытаясь скрыться за волосами. А Нацу послушно шел рядом, но в его движениях уже читалась неуверенность и нервозность. Он был готов сорваться с места и бросить ее здесь одну в любую минуту. Но, к счастью, что-то сдерживало его.

И откуда в ней взялась эта внезапная уверенность и хладнокровие? Все эмоции вдруг отхлынули, позволяя шестеренкам в голове перекручиваться между собой. Скорее всего, это копилось в ней уже очень и очень давно. Просто она сама не давала и малейшего шанса позволить себе проявить инициативу. Просто потому, что считала себя слишком неопытной. Просто гостем в этом мире.

Но все изменилось, когда в беду попал человек, которому она была очень многим обязана.

— Что ты задумала, Люси? — опасливо оборачиваясь на прохожих, прошипел ей Нацу, нервно сунув руки в карманы.

Она не нашла в себе сил, чтобы ответить. Острые когти неуверенности в собственных мыслях неприятно заскребли ее по внутренностям.

— Слушай, если ты ничего не придумала, то я пойду, — его голос превратился в тугой комок нервов. — Надо вытаскивать Эльзу!

— Вытаскивать куда? — нахмурилась Люси, задумчиво пожевав губу. — Спрячешь ее у себя под кроватью, пока все не забудут о том, что случилось?

Нацу резко остановился и удивленно вскинул брови. Люси тоже была вынуждена остановиться и обернуться к нему. Дождавшись, пока мимо пройдет какой-то парень, Нацу скрестил руки на груди и вяло ухмыльнулся.

— Ого, это что, сарказм? Знал же, что понахватаешься от Грея плохого.

— Я серьезно! — разозлилась Люси, неосознанно скопировав его позу и скрестив руки на груди. — Она не сможет жить здесь и дальше! А если не здесь, то где? Конечно, если ее действительно не ждут у этих ваших… как их там?

— У Саблезубов… — растеряно покачал головой Нацу, а после будто взорвался и с чувством выпалил. — И никто ее там не ждет! Я не верю в эту чушь! Эльза бы никогда…

— Я тоже, но… — Люси закусила губу и глубоко задумалась. А после заговорила, очень медленно, тщательно подбирая слова. — Даже, если ты утащишь ее из темницы… В первом случае тебя поймают и посадят рядом с ней. А во втором, если тебе все-таки удастся… Что дальше? Куда ей идти? В лес, к Светочам или демонам?

— Поверь мне, с этим она точно справится, — хмуро отозвался Нацу, но было видно, что его пыл поутих. — Хорошо, и что ты предлагаешь?

— Лучший способ помочь Эльзе — доказать, что она не виновата. А еще лучше, разобраться в том, как так вышло, и кто… за этим стоит.

Дослушав, Нацу поднял на нее взгляд, и Люси упрямо встретила его. Это была немая борьба. Серьезный разговор без единого слова. Миллиарды вопросов и ни одного ответа. Именно в этот момент Люси поняла, что Нацу тоже запутался. Он тоже сомневается. Он тоже не мог знать всего на свете. Она — Люси — была для него такой же загадкой, как и весь этот мир для нее самой. И как бы быстро они друг к другу не привязывались, по сути — они чужие друг другу люди. И сможет ли он довериться ей? Той, которая буквально свалилась ему на голову. Той, которая, по сути, как маленький наивный ребенок в этом мире.

Казалось, что они простояли так целую вечность. И с каждым новым мгновением, взгляд парня менялся. И к тому моменту, как он заговорил, Нацу стал смотреть на нее уже совсем по-другому. Еще никогда он не смотрел на нее так.

— Провести расследование хочешь?

— Вроде того… — Нацу улыбнулся ей уголком рта, а она вдруг ужасно засмущалась, первой отворачиваясь от него и продолжив свой путь до дома. Нацу молча пошел за ней, сунув руки в карманы. — Вот, что я подумала… Мы знаем, что в той записке Эльзе якобы назначали встречу. Какой-то дуб. Старый? Ты знаешь, где это?

— Да, все знают.

— Хорошо. Тогда мы пойдем туда. Спрячемся, и посмотрим, кто туда придет. А потом просто спросим у него, знает ли он Эльзу.

— Вот так просто возьмем и спросим? — хохотнул вдруг Нацу, показав свои ямочки на щеках. И это сбило Люси с толку. Девушка вдруг зарделась.

— Ну… Да?

— Ладно, в общих чертах твой план мне нравится. Значит пойдем к дубу и все выясним. Хм…

— Как думаешь, мы можем взять с собой Эфирион? — Люси махнула рукой на камни, которые все еще висели на ее поясе. Придя в лагерь, они так и не переоделись. И рюкзаки, набитые «добычей» все еще болтались за их спинами.

— Тот, что в рюкзаках занесем в хранилище, чтобы не привлекать к себе внимания. А тот, что нам выдали, спрячем. Скажем, что использовали.

— Я думала, что ты не любишь нарушать правила, — искренне удивилась Люси.

— О, да я просто мастер по нарушению правил, — заулыбался Нацу.

— Надо зайти в паб, перекусить перед дорогой. Заодно создадим видимость… ну, как будто мы ничего не задумали!

— Точно. А еще домой зайдем, я наберу патронов.

— Думаешь, пригодятся?

— Никогда не угадаешь, когда они могут пригодиться.

— Тогда мой кнут в этом плане выигрывает у твоего револьвера, — хохотнула Люси, сбрасывая с себя немного напряжения.

— Серьезно? — громко расхохотался Нацу. — Нет, погоди… Ты. Серьезно?!

Люси лишь игриво стукнула его кулаком в плечо, не обижаясь на его подколки. Ведь ее действительно было сложно назвать мастером по боям с кнутом. К тому же, эти непринужденные разговоры отвлекали ее от мыслей предстоящего приключения. Возможно, очень опасного приключения.

А тем временем они дошли до дома, тихо обсуждая план в деталях. Оставив Люси, которая тут же устало плюхнулась на диван, Нацу быстро взбежал наверх. А девушка смогла дать волю усталости и прикрыла глаза. Как же сильно она устала. А впереди еще один поход, который она сама же себе и устроила. В голове проносилась тысяча мыслей. А что, если просто оставить все, как есть? Что, если кто-то другой поможет Эльзе?

На эти мысли она тут же молча покачала головой. Нет, где-то глубоко внутри она чувствовала, что должна сделать это для нее. И, наверное, сделала бы тоже самое и для кого-то еще. Просто сам факт того, что невинный человек может всю жизнь незаслуженно просидеть в темнице… ее пугал.

Невольно она начала проецировать эту ситуацию на себя. Ведь, по сути, она сама просидела в темнице всю свою жизнь. Только вот взаперти находилось не ее тело, а душа.

Вскоре Нацу спустился, закинув на плечи новый рюкзак — поменьше того, с которым он ходил за Эфирионом.

— Давай камни, — скомандовал он девушке, водружая рюкзак на диван и развязывая узел. Первым делом он свалил туда свои собственные камни, стянув их с пояса. — Надо бы захватить немного еды с паба. Вдруг этозатянется.

Люси согласно кивнула, аккуратно складывая свои камни на камни Нацу. При соприкосновении друг с другом они выделяли легкую дымку, щекочущую пальцы.

— А знаешь, — задумчиво проговорила она. — Давай вернем в хранилище один мой камень. А то как-то не очень правдоподобно, что мы использовали совсем все.

— Точно! — воодушевленно закивал Нацу.

И, казалось бы, что все складывалось наилучшим образом. Даже настроение поднялось, ведь уже совсем скоро они спасут Эльзу и найдут настоящего виновника. Всего-то делов — прогуляться до какого-то дуба! Но в каждой истории обязательно найдется то самое злосчастное «но». И это «но» сейчас вышло из-за угла кухни с мутным стаканом в руке.

Резким движением Грей осушил его содержимое до дна. Люси почувствовала, будто снова рухнула в ледяную черную воду, лишаясь кислорода. Неужели он все это время был за углом на кухне?

Лишь мельком он скользнул взглядом по ее лицу. А после перевел его на походный рюкзак и камень, который она все еще сжимала в руке. А после усмехнулся, вздернув бровь.

И Люси не знала, к добру был этот смешок или отнюдь нет.

— А ты что тут делаешь? — довольно грубо спросил Нацу. Хотя вся его злость тут же превратилась в недоумение и растерянность. Должно быть, он выпалил это скорее от неожиданности.

— Украшаю этот дом своим присутствием, — беспечно пожал плечами парень. Кажется, стакан виски, который он уже успел осушить, значительно улучшил его настроение. Не сводя пристальный взгляд с Нацу, он вдруг хитро прищурился. — Уже уходите?

— Мы… — пролепетала Люси, забегав взглядом по комнате в поиске подсказки. Но так ничего и не нашла. Лгать оказалось гораздо сложнее, чем она думала. — Да.

— Позвольте поинтересоваться — куда? — сейчас Грей был похож на большого улыбающегося иксида, развалившегося на земле. Сытого и довольного.

— С каких пор тебя это интересует? — раздосадовано покачал головой Нацу. Ведь они теряли время. — В нижнем ящике есть еще бутылка.

— Что, не хотите со мной дружить? — наигранно вздохнул брюнет и приблизился к соседям, плюхаясь на диван прямо у рюкзака с камнями.

— Так, слушай, — снова разозлился Нацу и резко схватил рюкзак, завязывая его и закидывая за спину, — у нас нет на это времени. Мы ушли.

— Нет, не ушли, — вслед за подскочившей на ноги Люси, поднялся и Грей. И он больше не выглядел счастливым. Его лицо приобрело свое привычное выражение а-ля «где-то воняет».

— Это еще почему?

— Потому что я иду с вами.

Такого ответа не ожидала ни Люси, ни Нацу. Коротко переглянувшись, они вновь уставились на Грея, который схватил со стола короткий клинок и сунул его в ножны на поясе.

— Ты даже не знаешь, куда мы идем, — не сдавался Нацу. Но Грей на это лишь громко фыркнул.

— Даже не окажись я на кухне — у вас и так все на лицах написано.

— Если ты все понял, — не выдержала и подала голос Люси. — Тогда зачем тебе идти с нами?

— А затем, что меня все достало, куколка, — не смотря в ее сторону, Грей продолжал собирать по углам свои разбросанные вещи и бесцеремонно сбрасывать их в рюкзак Нацу. — Лагерь — лес, лагерь — лес, проститутки, а затем снова лагерь и лес… И так всю жизнь. И как только в этой дыре, наконец, случается хоть что-то интересное, вы решаете кинуть меня здесь? Ну уж нет.

— По-твоему то, что случилось с Эльзой — это интересно? — пораженно ахнула девушка, не сводя с него взгляд.

— Алая сама виновата, что подставилась. Но, как бы там ни было, я иду с вами. Да, я иду, чтобы развлечься. Но вы-то идете, чтобы помочь ей. Получается, что и я косвенно ей помогаю. Так что прекращай вопить и шевели своей непропорциональной, но чертовски клевой задницей в сторону выхода, куколка.

— Непропорци… Чего?! — вскипела девушка, застыв на месте. Ей хотелось кинуться к нему и хорошенько огреть хлыстом. Но Нацу, пряча улыбку, схватил ее за локоть и потащил в сторону выхода.

— Он прав, Люси, — запнувшись, он добавил. — Я не про задницу. Хотя знаешь…

— Лучше помолчи, Нацу, — рыкнула на него девушка и поджала губы. Она и сама не ожидала от себя такой бурной реакции. И того, как просто ей будет не впасть в панику от новых сильных эмоций. Кажется, она делает большие успехи.

Троица молча добрела до паба, чтобы набраться сил перед дорогой. Нацу шел рядом с Люси и никак не выказывал свою напряженность. А Грей плелся сзади мрачной тенью. Как всегда.

Где-то глубоко внутри она слышала свою собственную панику. Что она творит? Разве может она что-то сделать в случае реальной опасности?

Тук.

Тук.

Тук.

Не лучше ли отправить туда Нацу и Грея вдвоем? Они куда опытнее ее во всем, да и в бою — если он завяжется — от нее не будет толку.

Тук.

Тук.

Тук.

Сердце билось, как сумасшедшее. Гудело в ушах, давило на голову, на все тело. Ее затошнило. Где-то там в сырой темнице сидит Эльза, а она вдруг возомнила себя каким-то детективом.

Где в беспорядке человеческого разума заканчивается грань смелости и начинается полоса безрассудства?

Тук. Тук. Тук.

— Даже взмах крыла бабочки может вызвать цунами на другом конце света.

Подняв голову, Люси увидела старика Макарова, который обронил эту фразу, смотря в потолок. Как и всегда он сидел верхом на барной стойке и беспечно размахивал ногами. А Люси только сейчас поняла, что все это время бесцельно водила вилкой по тарелке, доверху заполненной мясом и овощами.

Сделав глубокий вдох и медленный выдох, она спешно принялась за еду.

Сегодня в пабе было невероятно людно, но в то же время непривычно тихо. Люси не нужно было гадать о причине этого явления, она уже и так догадалась. Просто Хвостатые пришли сюда в надежде получить ответы. Услышать мимо пробегающий слушок или очередную новость. Но все они знали не больше остальных. Поэтому множество немых вопросов так и осталось витать в воздухе. Что ж, быть может она сама вскоре сможет ответить на них?

— Я наелась, — отодвинув тарелку, Люси соскочила со стула и уставилась на парней, уже давно расправившихся со своей едой. Они оба выглядели непривычно задумчиво. Даже Грей выглядел напряженным, хоть и старался изо всех сил сделать вид, что он пришел сюда один. Не с ними.

Фрид не стал спрашивать у них, куда подевались камни с их поясов, принимая рюкзаки, набитые свежедобытым Эфирионом. Казалось, он и не обратил на пришедших внимания, вяло махнув в сторону деревянной стойки.

Эта сонная молчаливая болезнь поразила весь лагерь. Даже в воздухе витал этот горьковатый привкус растерянности и непонимания.

Каждого волновал вопрос: что же теперь будет?

Люси начало казаться, что и с выходом из лагеря не возникнет никаких проблем. Ведь обычно беспечный Бикс либо дремал на своем посту, либо отпускал свои сальные шуточки вдогонку. Но сегодня его было просто не узнать.

Он выглядел… уставшим. Будто не спал пару ночей и сейчас изо всех сил борется со сном. А в каждом его движении проглядывалось что-то нервное, резкое. Даже Люси заметила это. Хотя, пожалуй, только она теперь и замечала подобные мелочи.

— Куда? — коротко бросил Бикслоу ребятам, хватаясь рукой за решетку ворот, будто преграждая им путь.

— Эй, чувак, ты что нас, арестовываешь? — правдоподобно расслабленно хохотнул Нацу и заулыбался от уха до уха. А Люси чувствовала, как ее губы сжимаются в тонкую полоску и ничего не могла с этим поделать.

— Лексус велел быть повнимательнее, — хмуро отозвался парень, продолжая цепляться за прутья.

— Окей, буду смотреть в оба, — Нацу вскинул брови вверх, изображая легкое недоумение. Именно в этот момент Люси обратила внимание на то, как побелели костяшки его пальцев, сжимающих лямки рюкзака.

— Мне надо знать, куда вы идете, — чуть менее уверенно продолжил Бикс. — Лексус думает, что в лагере могут быть еще предатели.

На этих словах у Нацу моментально сорвало планку. Воздух вокруг него будто стал горячее, хоть это и было невозможно без Эфириона. Почувствовав, что друг вот-вот сорвет с катушек, отстаивая честь Эльзы, Люси подскочила к нему и схватила за локоть, оплетая его руками. Она не могла прямо попросить его успокоиться, но очень надеялась, что он поймет все через прикосновение.

Его мышцы были напряжены до такой степени, что превратились в камень. Она ощущала это даже через кожаную куртку.

Нужно было срочно что-то придумать… Что-то очень правдоподобное и достаточно убедительно, чтобы их пропустили. Сказать, что им известно об опасности для лагеря? Нет, это глупо. Откуда бы… Или соврать, что решили отправиться в незапланированную экспедицию, чтобы поправить материальное положение лагеря? Что ж, уже лучше. А что, если…

— Мы идем к старому дубу на встречу с Саблезубыми, — как обухом по голове, ее оглушило холодным безразличием в голосе Грея.

Резко подняв голову, она уставилась на него. Сунув руки в карманы, он смотрел прямо в глаза Биксу. Как всегда холодный и безразличный ко всему. И с тем же ледяным спокойствием он только что сдал их с потрохами. Предал. Просто взял и предал. Зачем?

— Дуба? — лицо Бикса даже вытянулось от удивления. А рука сама легла на рукоять дубины на поясе.

— Да, — как ни в чем не бывало, продолжил Грей, вдруг ухмыльнувшись. — Чем сидеть и наматывать сопли на кулак, не лучше ли поймать одного из этих засранцев и выбить из него всю дурь? Ну, а заодно и информацию о том, куда эти скоты дели наш Эфирион.

— А, — было видно, что Бикс растерялся, но руку с рукоятки все же опустил. А после ухмыльнулся в ответ Грею, копируя его же жест. — Так бы сразу и сказали! Эх, может меня кто на посту подменит, я бы тоже не отказался? Запарился я уже тут сидеть.

— Если сразу разговорить не получится, притащим их сюда, и делай что хочешь, — отмахнулся Грей и сделал два уверенных шага к воротам.

Люси выдохнула лишь тогда, когда Бикс отступил в сторону, выпуская Грея. Продолжая сжимать локоть Нацу, она рванула вслед за ним, мысленно умоляя Нацу успокоиться. Но тот и сам уже взял себя в руки и теперь он тащил Люси вперед. Выходя, на Бикса он даже не взглянул.

Долгое время все они шли молча, друг за другом. Песок намок после недавно прошедшего дождя, но под мокрым слоем все еще таился вязкий и сыпучий, в котором утопали ноги. Мало того, что идти было тяжело, так теперь еще и грязь летела во все стороны.

Странно, но Люси почувствовала себя в безопасности, едва покинув лагерь на этот раз. Это случилось с ней впервые. Она была рада сбежать от этой гнетущей атмосферы.

Сбавив скорость, Грей поравнялся с Нацу. И первым заговорил, ухмыльнувшись уголком рта.

— Ничего не хочешь мне сказать? Как насчет: «Спасибо, Грей? Грей, ты гений! Эй, Грей, ты был так хорош, что я прощаю тебе прожженный рукав на своей любимой куртке!»

— Так это ты испортил мою любимую куртку, козлина? — вдруг взревел Нацу, выходя из какого-то оцепенения и снова становясь… Нацу.

— Боже, так сложно было догадаться? В нашем клоповнике только я курю, идиот, — закатил глаза брюнет. А Люси вдруг тихонько хихикнула, продолжая плестись сзади. Она была рада, что и Грей пошел с ними. Если бы не он… — Знаешь, когда-нибудь ты сдохнешь из-за своей тупости. Так сложно было сдержаться? Это же всего лишь Бикс. Он тупица.

— А тебе-то что? — закатил глаза Нацу, но на его щеках вопреки небрежному тону прорезались ямочки. — Неужели, будешь скучать?

— Просто не хочу, чтобы мне в напарники подсунули какого-нибудь Эльфмана вместо тебя, — тряхнул головой Грей. — Может он и умнее тебя, но собеседник из него так себе.

— Не подсунут, с тобой останется Люси.

После этих слов улыбка вмиг сползла с лица девушки. Да чтобы она и Грей остались наедине?!

— Да какой мне от нее вообще смысл?! — не сдержавшись, Люси зачерпнула ногой горсть мокрого песка и пнула в спину идущего спереди парня. Немного перепало и Нацу. — Эй! — Грей обернулся и смерил ее неодобрительным оценивающим взглядом, продолжая идти вперед. — Хочешь, чтобы я надрал тебе твою огромную задницу?

— Ничего она не огромная! — насупилась девушка, скрестив руки на груди. Странно, но в этот раз она не ощущала с его стороны жгучей ненависти в свою сторону. Что это, выпитый стакан алкоголя или сегодня единственный день в году, когда он не ведет себя, как самая последняя скотина?

— Зря ты так, — вклинился в затевающий конфликт Нацу, отряхивая пятую точку от снаряда Люси. — Голова у нее варит что надо. Если бы она не вразумила меня, сейчас я бы скорее всего сидел в соседней от Эльзы камере.

— Хм, — только и сказал Грей, отворачиваясь. Больше он ничего не говорил, словно исчерпав свой лимит «дружелюбия». Если это вообще можно было назвать так.

Обычно, пересекая пустыню, они сразу углублялись в лес. Сейчас же Нацу, шедший во главе шеренги, свернул на опушку, лишь немного зайдя за чахлые кусты. Так они и шли по границе между пустыней и лесом. Между жизнью и смертью, как по лезвию ножа. И не там, и не здесь. Их могли заметить со стороны песчаных холмов. И услышать шорох усталых ног из леса. Но, кажется, Нацу знал, что делает. Да и Грей не возражал, то и дело останавливаясь и прислушиваясь к подозрительным шорохам.

Смеркалось. И, судя по всему, им предстояло идти и ночью. Потому что на «встречу» с Саблезубыми опоздать нельзя.

Когда солнце упало за горизонт, Люси поняла, почему они не заходили глубже в лес. Если бы не тусклая луна на небе, она не видела бы там, в зарослях, дальше собственного носа. Как многому ей еще только предстоит научиться.

— Почти пришли, — наконец, бросил через плечо Нацу, не сбавляя темп. К тому моменту, как это произошло, у Люси уже во всю урчало в животе. Все-таки зря она нормально не поела.

Но она старалась не думать об этом. Не думать о постыдных урчащих звуках, о ногах, которые она уже совсем не чувствовала, о голове, которая ощутимо кружилась от усталости и вечного недосыпа.

Зато у нее было достаточно времени, чтобы хорошенько все обдумать. Спокойно и без лишних эмоций. И ей было совсем не страшно, когда впереди маячили встопорщенные малиновые волосы, а сзади — она знала точно — ее прикрывает вечно недовольный, но все-таки свой сосед и напарник по совместительству.

Ну, или не прикрывает, а просто пялится на ее задницу, кто его знает?

— Вот это место, — послышался голос Нацу. Но он мог и не говорить этого. Потому что Люси уже поняла все сама, пораженно застыв на месте.

Такого она еще не видела. На опушке леса, среди обычных деревьев стоял самый настоящий «король». Царь, повелитель, гигант. Все эти слова пронеслись в ее голове, пока она рассматривала Старый дуб издали.

Он был поистине гигантским. Казалось, что одни его корни, вьющиеся змеями по земле, будут выше самой девушки. Но дальше было еще поразительнее. Весь его толстенный ствол был разрублен ровно надвое. Будто сам бог прошелся по нему гигантским топором. Одна половина продолжала гордо стремиться ввысь, вторая же устало прилегла на землю, устремившись к небу всем своим нутром.

А в месте разреза, на каменной древесине сияли голубым, фиолетовым и розовым маленькие кристаллы Эфириона. Они были настолько мелкими, что напоминали крупицы соли, которыми щедро приправили ствол дуба. И эта драгоценная насыпь освещала темноту ночи ярче далекого и безгранично одинокого диска луны.

— В него когда-то тоже попало Эфирионом. Еще когда он падал на нас с неба, — Нацу вырос рядом с ней словно из неоткуда. Говоря, он не сводил взгляд от завораживающего сияния. А Люси смотрела на то, как причудливо подсветилась половина его лица. — Здесь так… удивительно. Люблю это место.

— Ты часто здесь бываешь? — шепотом спросила Люси, боясь говорить громче рядом с этим царственным созданием, старше ее самой, наверное, раза в три или четыре.

— Нет, — в его голосе слышалась досада. — Это место слишком близко к лагерю Саблезубых. Раньше в стволе дуба было так много Эфириона… То, что осталось сейчас — совсем не то. Даже не вытащить уже, сплошная пыль. Видела бы ты его раньше.

— Наверное, за этот Эфирион шла настоящая война, — догадалась Люси. А Нацу горько усмехнулся.

— Не мало наших здесь погибло, — договорив, он взглянул на нее. А она не успела спрятать страх из своих глаз. — Я тогда был совсем ребенком. Не мог отличить револьвер от мушкета. Так что меня не брали.

— Наверное, с тех пор вы с Саблезубыми и не дружите?

— Никогда не дружили, — вставил Грей, который успел устроиться у ствола одного из деревьев. От дуба его отделяли давно высохшие кусты, но в тени дерева его было практически не видно. — Хватит трепаться. Занимайте места, господа.

Посчитав, что место, которое выбрал Грей было самым лучшим — их не могли заметить из далека, и дуб отсюда хорошо просматривался — Нацу с Люси уселись рядом. Люси посередине, Грей и Нацу по обе стороны от нее.

Не смотря на всю серьезность ситуации, Люси не могла не залюбоваться раскинувшейся перед ней картиной. Расколотый надвое дуб гигантских размеров заставлял чувствовать себя жалкой песчинкой посреди пустыни. А от этого голубоватого сияния ей почему-то становилось так спокойно… А еще ей было очень тепло. С одной стороны она ощущала тепло тела Нацу, а с другой жар, исходящий от Грея. Странно, ей всегда казалось, что он и на ощупь холодный, словно лед.

— Эй, Грей, — тихо позвал Нацу, опалив щеку Люси горячим дыханием. По телу пробежались мурашки. — Признайся уже, что тебе не плевать на Эльзу.

— Плевать, — категорично заявил Грей, даже не обернувшись в сторону розововолосого.

— А вот и нет.

— Можешь даже не сомневаться.

— А если бы меня бросили за решетку, ты бы просто наплевал?

— Прекрасно, перенесу твой гамак в свою комнату, — фыркнул Грей, откидывая голову назад. Он смотрел на небо.

Невольно и Люси проследила за его взглядом. Глубоко темная гладь окутала собою все у нее над головой. В этой темноте не было ровным счетом ничего. Абсолютная и бесконечная пустота. Но на мгновение Люси вдруг показалось, что эта чернота намного глубже любого океана.

— Я точно знаю, что ты не такой засранец, каким хочешь казаться. Должен же быть хоть кто-то, на кого тебе не наплевать, — не отставал Нацу, будто поставив себе цель довести брюнета до бешенства. Люси уже чувствовала, как напрягаются его мышцы на руках.

— А знаешь, ты прав, — вдруг звенящим шепотом выпалил Грей, наклоняясь, чтобы видеть улыбающееся лицо Нацу. — Есть у нас в лагере один красавчик. Зовут Грей. Вот его задницу я никогда не дам в обиду. Можешь быть уверен.

— И все же ты здесь, — хмыкнул Нацу.

— Щепотка депрессии, пол литра виски и килограмм скуки. И вот я здесь.

— Ребята, — перебила их Люси, потому что по ходу спора их голоса с шепота едва не начали переходить на грубый бас. — Сейчас не время. Лучше подумаем, что нам делать дальше.

— Да куда тебя все несет, блондиночка! Сиди себе на попе ровно и любуйся луной, — рыкнул на нее Грей, отворачиваясь. А Люси подавила в себе желание побольнее ткнуть его в бок локтем. Потому что ничем хорошим для нее это бы не закончилось.

— Нам нужен план. Точнее два плана, — Люси выставила вперед два пальца и загнула один из них. — Первый вариант: кто-то из Саблезубых действительно придет. Первым делом нужно попытаться с ними поговорить…

— Поговорить? — презрительно фыркнул Грей. — Может еще на ужин их пригласим?

— Почему нет? — с нажимом зашептала Люси, не намеренная отступать. — Мы ведь не хотим ничего плохого. Нам просто нужна правда, какая бы она не была. Мы ведь ни в чем не виноваты…

— Запомни, куколка, — устало, и как-то неожиданно печально, выдохнул Грей. — В нашем мире на виселице обычно болтаются исключительно невиновные.

— Я думаю, что попробовать стоит, — подал голос Нацу. — Что мы теряем? Ну нападут они — уделаем их. Итог-то один.

— Черт бы вас побрал, как вы оба вообще дожили до этого дня с такими-то взглядами на жизнь? — закатил глаза Грей. — Вы как хотите, а я останусь здесь. Если вдруг что, будет хотя бы какой-то эффект неожиданности.

— Допустим, — сдалась Люси, понимая, что о слаженной команде им троим остается только мечтать. — Что будем делать, если никто так и не придет?

— Радоваться? — пожал плечами Нацу. — Это же значит, что записка у Эльзы не настоящая.

— Это ничего не докажет, — категорично заявила Люси. Потому что над этим она думала всю дорогу сюда. — Тогда Лексус скажет, что в лагере есть сообщник Эльзы, который как-то предупредил Саблезубых. Все же слышали, что сказал Бикс! К тому же, на письме была печать… Ее вообще возможно подделать?

— Возможно, но сложно, — ответил ей Грей, а Нацу лишь пожал плечами, мол «черт его знает».

— Так вот, — продолжила Люси. — К тому же, Эфирион ведь и вправду куда-то пропал. Было бы не плохо узнать — куда?

— Ну, тогда у нас нет выбора, — Нацу повернул лицо к своим напарникам. Даже в темноте ночи было видно, как в его зрачках что-то полыхнуло. — Если никто не придет, сами пойдем к Саблезубым.

— Ты спятил?! — взревел Грей, стукнув себя ладонью по лбу. По лесу эхом раздался хлопок.

Люси не стала высказываться на этот счет. Потому что еще сама не решила на чьей она стороне. С одной стороны, Нацу был прав. Ведь не доведи они дело до конца, и Эльза останется за решеткой. С другой же стороны, идти прямо в лагерь к врагам — безумие. Полное безумие.

Откинув голову назад, она закусила нижнюю губу и приготовилась ждать. Ночь обещала быть долгой.

И лишь когда небо окрасилось в яркие краски осеннего леса, всем троим стало совершенно понятно, что…

Наступило утро.

Никто так и не пришел.

Bring Me The Horizon — Ludens

Комментарий к Глава 14. Старый дуб

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 15. Цвет неона - красный ==========

Люси до конца не могла поверить в существование еще одного лагеря, помимо пристанища Хвостатых. Ей казалось, что весь мир начинается и замыкается на ярком неоновом кусочке посреди пустыни, на высоком сером здании, заполненном Спящими и на бескрайней пустыне вокруг, заканчивающейся кусочком леса. И все. Всю свою жизнь она верила в то, что в мире больше не осталось живых людей. Что Ночлег — единственное место, где остались выжившие. И факт о существовании лагеря, в который привел ее Нацу, был для нее, мягко говоря, шоком.

У нее не было поводов не верить ребятам, но всю дорогу до лагеря Саблезубов, она ждала, что Нацу с Греем просто выдумали это место. Разве может мир оказаться настолько большим?

И как бы она не готовила себя морально, ей все равно не удалось миновать благоговейного шока, когда за горизонтом показались верхушки каменных домов, так не похожих на деревянные постройки их собственного лагеря.

Забор был увит не неоновыми нитями, а колючей проволокой. Будто говоря случайным путникам: убирайтесь. Впрочем, скорее всего и неон от Светочей там присутствовал, просто при свете дня в нем не было нужды.

С далека было трудно рассмотреть лагерь получше. Но Люси было достаточно и далекого нагромождения домов с высокой пикой по центру, чтобы наконец осознать: они действительно не одни в этом мире. И первая мысль, которая у нее при этом возникла:

— Почему? — пораженно прошептала она. — Почему вы враждуете с ними? Это ведь… люди. Такие же, как и мы. Нас ведь и так мало осталось?

— Самым худшим врагом для человека всегда был не чужеземец, а его сосед, — буднично пожал плечами Грей. А Нацу нахмурился, но промолчал.

Это казалось Люси настолько неправильным, что голова пошла кругом. Если все действительно так, то этот мир действительно был глубоко болен. И черт его знает, где искать лекарство, когда даже его обитатели не хотели ничего менять. Даже не задумывались о том, насколько все это глупо и нелогично.

Она представила длинную цепь со звеньями. Когда-то очень давно кто-то сбросил ее со скалы. Не важно зачем и почему. Просто сбросил и все. И каждое звено этой цепи понимало, что нужно что-то сделать. Остановиться, пока не стало слишком поздно. Но как остановиться, когда звено перед тобой тянет тебя за собой все ниже, а другое звено подгоняет сзади?

Люси не стала спорить или допытываться о истинных причинах такого положения дел. Ведь гораздо важнее сейчас было другое. Что им делать дальше?

— Нужно хотя бы попытаться поговорить с ними, — уверенно заявила Люси. — Объясним им ситуацию. Попросим встречи со старостой…

— «Здрасте, кровожадные соседи. Верните нам, пожалуйста, наш Эфирион, а то нам кушать будет нечего. Спасибо.» — передразнил ее Грей, а Люси поморщилась.

— Предлагаешь развернуться и уйти? — разозлился вдруг Нацу, резко оборачиваясь на месте. — Даже не попытаешься? Многие и правда могут умереть с голода, но у тебя есть шанс это исправить. И ты его упустишь, так?

— Если этот шанс будет стоить мне жизни, тогда да. Так, — холодно парировал Грей, стоически выдерживая пылающий злостью взгляд.

— Зачем заставлять его, если он не хочет? — вмешалась Люси. — Пойдем только мы.

— Затем, что он меня бесит, — Нацу резко отвернулся, мгновенно остывая. Теперь он выглядел скорее разочарованным. Но и это продлилось недолго. Нацу всегда быстро заводился, и так же быстро остывал.

— А тебя-то куда все несет, куколка? — поравнявшись с ней, Грей с усмешкой покосился на нее. Люси старательно не смотрела в его сторону, но все равно чувствовала холодок на коже в тех местах, которых касался его колючий взгляд. — То ныряешь в стаю Светочей, теперь это. Жить совсем надоело? Ну так ты только скажи…

— Может, я много чего и не понимаю, — наблюдая за удаляющейся спиной Нацу, зашипела на него Люси. — Но когда моим друзьям нужна помощь, я буду делать все, чтобы помочь им. Я так… чувствую.

Отчего-то ей не хотелось, чтобы Нацу слышал этот разговор, поэтому она намеренно замедлила шаг.

— Не путай смелость с безрассудством, — Грей снисходительно фыркнул, и это разозлило Люси еще больше. И снова этот его надменный тон! — У таких ошибок обычно самая высокая цена.

— А ты, конечно же, считаешь себя самым умным.

— Ну, я все еще жив. Хотя шансов стать мертвее всех мертвых у меня было предостаточно. Так что резюме у меня не плохое.

Люси не выдержала и покосилась на него в ответ. Он шел рядом и не сводил с нее прищуренный взгляд серых глаз, прикрытых густыми темными ресницами. То, что его наблюдение раскрыли, его ничуть не смутило. Напротив, он будто бросил ей вызов, ухмыльнувшись.

— Я знаю, что ты делаешь, — Люси задумчиво хмыкнула, а Грей игриво приподнял брови.

Она с удивлением поняла, что больше не боится его. Как дети, с ужасом заглядывающие под кровать в поисках монстров, подрастая, со смехом осознают, что все это была лишь игра их собственного воображения. Так и Люси вдруг осознала, что все это время он лишь ловко играл на ее страхах и неприкрытых эмоциях. Но теперь… Она увидела в нем просто Грея. Таким, какой он есть. Да, вредным, эгоистичным, бесконечно противным и колючим. Но для нее абсолютно не опасным.

— Просветишь меня, куколка? — его голос был настолько пропитан сарказмом, что захотелось схватить его за плечи и хорошенько стряхнуть с него все это. Чтобы, наконец, увидеть, что же за этой маской на самом деле скрывается.

— Ты снова это делаешь, — раздосадовано, но уверенно, как никогда, прошептала Люси, — Пытаешься мною манипулировать.

— Да что ты, — уголок его рта приподнялся в ухмылке. А взгляд — будто жил отдельно от всего тела — продолжал скользить по ее лицу. Он будто вычерчивал каждый его контур. Люси чувствовала себя обнаженной под ним, поэтому первой отвела взгляд, сделав вид, что отвлеклась на ветку под ногами.

— Больше не получится, — уверенно заявила она. — Теперь уже нет.

— А ты в этом точно уверена, куколка? Хорошо подумай.

— Перестань меня так называть!

Капля за каплей в ней копилось раздражение и негатив. По ощущениям — что-то ледяное и темное в самом центре груди. Каждое его слово загоняло ее все дальше и дальше в какую-то ужасно одинокую и неприятную пучину. Понимая, что эти ощущения ей не нравятся, она просто отвернулась от него и ускорила шаг. Грей остался позади, а Нацу резко развернулся в их сторону, останавливаясь.

Он хмурился, переводя взгляд с нее на него, но не стал ничего говорить, когда Люси поравнялась с ним. А просто пошел рядом. Так близко, что их плечи соприкасались друг с другом. Будто без слов обещая ей свою безоговорочную поддержку.

Хорошо, что Грей с ними не пойдет. Мирные переговоры явно не его конек. Да от одного взгляда на его недружелюбное лицо, их всех без слов начинят свинцом, не дав сказать ни слова!

В близи лагерь Саблезубых показался Люси еще больше не похожим на их собственный. Если у Хвостатых все постройки стояли хаотично и будто были сколочены наспех из того, что было, то здесь все будто подчинялось своим законам. Низкие одноэтажные кирпичные домики по краям лагеря, и чем ближе к центру, тем выше становились здания. А по центру и вовсе возвышался величественный шпиль невысокой башенки. А его острый наконечник отражал кусочек солнца, ослепляя, если слишком долго на него смотреть.

Первые минуты Люси молча восхищалась увиденным. А после ей вдруг стало как-то неприятно смотреть на все это. Слишком… правильно выглядело это место. Слишком холодно и без эмоционально. Будто здесь жили не живые люди, а Спящие.

— Здесь все так… — заговорила Люси и замолчала, не в силах подобрать нужное слово.

— Чисто и цивильно? — отозвался сзади Грей.

— Скучно? — одновременно с ним хмыкнул Нацу.

Шли они, как и раньше, по опушке, опасливо огибая лагерь вокруг. Люси не была уверенна в их плане, но понимала, что стоит ей самой сделать пугливый шаг назад, и вся их уверенность в собственных силах, хоть и призрачная, рухнет окончательно.

— Это крайне дерьмовая идея. Неужели один я это понимаю? — то и дело причитал сзади Грей. До какого-то времени на него не обращали внимания. Но на десятый раз не выдержал Нацу:

— Так какого хрена ты поперся за нами? Дорогу назад забыл?

— Если вы там подохните, никто не сможет рассказать мне, чем все дело закончилось, — Люси не видела его лица, но даже по голосу услышала, как он закатил глаза. И от этого закатила свои.

Говорят, что в ледяную воду лучше нырять сразу, без замедлений и с головой. Так проще и меньше вероятность того, что желание вернуться на сушу победит. Вот и Нацу с Люси решили не мешкать, а сразу броситься в пасть врага.

Как бы сильно Люси не злилась на Грея, но в одном она не могла с ним не согласиться: это была худшая идея на свете. Но если не это, то возвращаться им назад. А Эльзе гнить в темнице до конца своих дней. Да что тут говорить, без запасов Эфириона всей деревне грозила смерть от голода! Песчаная земля была не особо плодородна, даже близость моря не спасала.

— Это очень и очень плохая затея, — ворвался в ее мысли Нацу. Словно прочитал их. — Только Грею не говори.

Они отошли уже достаточно далеко от леса и от Грея, который остался там, в его тени. Теперь они оба ощущали себя, как на ладони. И их уже наверняка заметили, так что и пути назад не было.

На его слова Люси напряженно кивнула, покосившись на друга. Он шел рядом, но в пол оборота к ней. И внимательно изучал ее лицо. Будто хотел что-то сказать, но так и не решался. Она видела его неуверенность. Выходит, что и Нацу может в чем-то сомневаться.

— Тогда почему согласился на это? — спросила она, попытавшись улыбнуться.

— Ты ведь не осталась бы там, с Греем, если бы я попросил? — проигнорировав ее вопрос, вдруг выпалил Нацу. И иронично вздернул брови, усмехнувшись. Ему не нужен был ответ, но Люси все же ответила.

— Нет, не осталась бы, — покачав головой, она наконец смогла выдавить из себя улыбку. Отчего-то вдруг стало смешно. То ли от этой дурацкой ситуации, в которой они оказались. Возомнили себя героями, пытаются сделать хоть что-то. Словно бьются головой о стену. То ли от того, что Нацу улыбался ей так широко, как мог только он один.

— Это я сразу понял, — кивнул он, закатив глаза. — Но пока не понял другое… Это потому, что ты такая смелая девчонка, или потому, что я забыл рассказать тебе про чувство самосохранения? Может именно оно к тебе и не вернулось, а?

— Я не знаю, Нацу, — честно ответила Люси, мысленно осмотревшись в своей черепной коробке, пытаясь подобрать нужные слова. Но, как и всегда, это удавалось ей хуже, чем уже проверенный на практике способ, подсказанный ей Лисанной. — Просто я чувствую, что должна это сделать. Вот и все. Эльза хороший человек. И мне не нравится, то, что с ней произошло. Это не честно.

Они подошли опасно близко к лагерю, и разговор пришлось прервать. Нацу лишь бросил ей напоследок:

— Если скажу бежать — беги. Не знаю, как сейчас, но раньше Саблезубые считались очень… кровожадными.

В близи логово Саблезубых казалось еще массивнее и больше, чем она предполагала. Было видно, что это место постоянно укрепляется и обновляется. Один из домов сразу бросился ей в глаза, хоть и видела она всего лишь его верхушку, возвышающуюся над непроницаемым забором. Он был похож на тот, в котором жила она с парнями, но вокруг ветхой деревянной постройки, словно купол, возводили каменное строение. Больше и прочнее.

Вдруг стало тихо. До жути тихо. Даже тихий шорох леса перестал долетать до ее ушей. А чужой лагерь возвышался над ними молчаливой ледяной глыбой. Стало не по себе. Что это — снова страх?

Приблизившись к воротам, Нацу и Люси коротко переглянулись. Никто не встречал их. У ворот не было выстроено непобедимое войско, их не засосало в ловушку и в целом пока они оба были живее живых.

А после Нацу постучал в массивную металлическую дверь. Невероятно высокую и проржавевшую по кроям, у петель.

— Кто вы такие? — послышался ровный и спокойный голос с той стороны. Даже несколько надменный голос. Нацу и Люси снова переглянулись. Пока на них не напали — все шло по плану.

Плану, который они нарисовали вилами по грязной воде.

— Мы пришли из соседнего лагеря. И хотим поговорить с вашим главным, — как обычно, коротко и предельно ясно, высказался Нацу. Люси обратила внимание, что его рука непроизвольно легла на кобуру. Выходит, что даже для такого добряка, как Нацу одной слепой веры не достаточно.

— Из лагеря Хвостатых? — так же размеренно отозвался голос.

— Точно, — Нацу нервно взъерошил волосы на затылке. — Возникло небольшое недоразумение. И мы хотели бы разрешить все мирно. Мы не хотим проблем.

— Вот как, — хмыкнули с той стороны. — Что ж, в таком случае я скажу один раз, и больше повторять не стану. Я даю вам один единственный шанс, чтобы развернуться и вернуться туда, откуда вы пришли. Но знайте, что я вас… запомнил.

— Запомнил? — вскинул бровь Нацу и открыл было рот, чтобы заговорить вновь.

Но как только он произнес звук, в воротах с громким щелчком образовались маленькие щели. Темные зияющие порталы будто нацелились на них.

А после раздался еще один знакомый ей звук.

Бежать.

Первое и невероятно настойчивое желание, что тут же зародилось в ней. И это было странно, ведь этот человек не кричал на них. Не угрожал. Они даже лица его не видели. Но Люси на полном серьезе пробрала дрожь. Что это было — интуиция, провидение или то самое чувство самосохранения, о котором говорил Нацу? Она не знала. Но тело само понесло ее прочь отсюда.

Ведь тот самый звук, повторенный три раза — был звуком, с которым ломается в руке Эфирион.

Этот же звук услышал и Нацу. Грязно выругавшись, он резким движением затолкал Люси себе за спину, а сам поднял руки вверх.

— Я же сказал, что нам не нужны проблемы. Мы просто хотим поговорить.

Вдруг Люси, как наяву представила все, что может произойти дальше. Сейчас из этих отверстий вырвется огонь, лед, или еще неизвестно какая магия. Может быть, их просто расстреляют. Нацу будет до последнего закрывать ее собой. До тех пор, пока не перестанет дышать и не рухнет безжизненным мешком на землю.

Таков этот мир. Ее предупреждали. Она не верила.

От этих мыслей ей впервые в жизни стало страшно по-настоящему. Ее затрясло, и она что есть сил прижалась к спине Нацу, обхватывая его напряженное тело руками. Будто так могла бы защитить его.

Ведь если вдруг не станет Нацу…

— Нацу, — позвала она, но он уже и сам пятился в сторону, стараясь сделать свои движения как можно незаметнее.

— Последнее предупреждение, — вновь раздался надменный голос из-за ворот.

— Мы уходим, — кивнул парень и сделал три широких шага в сторону. Так, чтобы Люси не показывалась из-за его спины.

А после он резко развернулся к ней, взял за руку и потянул за собой. Его рука была мокрая и грубая. Но она так радовалась, что это все еще его рука. Живая и невероятно теплая.

Вскоре они оба бежали, что есть сил от этого места. Подальше. В лес.

И лишь на опушке Нацу остановился и дождался, пока Люси переведет дух. В висках пульсировало и стучало с чвакающим звуком. По ее лицу растекались капельки пота.

Она до конца осознала, что только что могло случиться. И от этого осознания ей захотелось выть. Кричать в голос, опуститься на землю и больше не делать ничего. Будь, что будет. Лишь бы не с ней и не с ее друзьями.

Да только вот Эльза…

— Их там было четверо, если не больше, — наконец, заговорил Нацу. Он был зол. Слова резко срывались с его губ, будто он ими стрелял.

А тем временем из-за тени вышел мрачный Грей. Он скрестил руки на груди и слушал с видом а-ля «я же говорил». Люси подняла на него взгляд, и ей вдруг захотелось накричать на него. Так сильно хотелось. Будто во всем случившемся был виноват именно он.

— Они уже ломали Эфирион. Я слышала, — еле выдавила из себя Люси, опуская взгляд. Нет, он не был виноват ни в чем. Скорее вина лежала на ней. Снова.

— Я тоже, — поднявшись на ноги, Нацу шумно выдохнул и что есть сил врезался кулаком в ствол дерева. А после повторил это снова и снова, приглушенно рыча. Если бы он мог пылать без Эфириона, пожалуй, он бы уже спалил здесь все вокруг.

Люси зажмурилась. Ей было страшно видеть Нацу таким. Ей больше нравились игривые ямочки на его щеках. Так она всегда чувствовала себя лучше и сильнее, чем есть на самом деле.

— А чего вы хотели? — Пожал плечами Грей. Выглядел он раздраженным. Даже больше, чем обычно. — Приди кто-то на наш порог, мы поступили бы так же. Мало ли что у чужака на уме.

— Но чтобы вот так вот с ходу ломать камни… Я думала, что они редкие, — утерев взмокший лоб, Люси осела на землю и вытянула перед собой ноги. Они все еще дрожали, и она старательно пыталась это скрыть.

— Так и есть, — кивнул Нацу. Немного успокоившись, он привалился лбом к тому же дереву, будто идя с ним на перемирие. — Но их лагерь находится ближе к горам. А там, как правило, и залежей больше.

— А чем больше человек богат, тем меньше он ценит то, что имеет, — закончил мысль Грей, презрительно фыркнув. — Ненавижу этих выскочек.

— И это говоришь ты? — хмуро усмехнулся Нацу. — Нужно вернуться в лагерь. Соберем всех наших и сметем их чертовы ворота с петель. А потом начистим рожи каждому из этих ублюдков.

— Ого, а как же мир во всем мире? Мир, дружба, жвачка? — вздернул брови Грей, приваливаясь спиной к дереву напротив Нацу, который медленно обернулся к своим «напарникам».

— Только не с ними, — отрезал он. — Раз они не захотели говорить, им есть что скрывать. Значит это они обидели Эльзу! Я их всех…

— Это мы уже поняли, — отмахнулся Грей. — Только вот ты не учел одну очень важную деталь. В нашем лагере Эфириона не осталось. Пойдем на них с кулаками и палками?

— Да плевать! С чем-нибудь, да пойду, — горячо воскликнул Нацу, но запал его заметно поутих. А после, немного поразмыслив, он снова грязно выругался.

Люси чувствовала себя уставшей. Адреналин отхлынул от мозга, и былая усталость возросла в ней с удвоенной силой. Сколько она уже не спала? Два дня?

Она честно пыталась думать. Пыталась прикинуть варианты и возможности. Но в голове стоял сплошной гул. Она даже не пыталась подняться на ноги. Даже не заметила, как вообще осела на землю. Все, что она чувствовала сейчас — страх потерять еще и Нацу. Почему-то за себя в этот момент она переживала меньше всего.

— Не знаю как вы, а я точно сейчас вырублюсь, — нарушил тишину Грей. И в подтверждение своих слов широко зевнул. — И хотелось бы сделать это подальше отсюда.

— Да, — оторвавшись от дерева, кивнул Нацу. Он выглядел остывшим, но все еще мрачным. Люси стало холодно, и она поежилась. — Что бы мы не решили, нам бы поспать. Хоть немного.

Переведя взгляд на дрожащую Люси, Нацу задумчиво застыл. А послеприблизился и сел рядом с ней на колени. Ей в лицо легонько дунуло, и она почувствовала едва уловимый запах можжевельника.

— Обещал тебе безопасное место, а в итоге вон как, — грустно хмыкнул он, и на его щеках слабо завиднелись ямочки. Именно их ей сейчас так не хватало.

Его голос звучал таким теплом, когда он обращался к ней. Такой заботой. А после он протянул к ней руку и мягко провел ладонью по волосам.

Что-то случилось с ней в тот момент. Что-то, от чего она перестала дышать и замерла, не в силах оторвать взгляд от этой озорной ямочки. Замерло все, кроме сердца. Она смотрела и смотрела, и кажется, что эта секунда растянулась между ними на целую вечность.

Ей было приятно чувствовать тепло на своей замерзшей и влажной макушке. Словно она соединилась с ним на короткое мгновение. И они оба стали одним человеком. Разделили между собой все.

Ей было приятно, что именно Нацу сейчас с ней рядом.

Она доверяла ему. И дорожила им. Это она знала точно.

Как хорошо, что именно он поймал ее тогда. Может, это и есть судьба, о которой часто рассуждала Мира, пригубив под конец дня из стаканчика?

— Как ты там это называешь? Приключение? — устало улыбнулась она ему.

А он тем временем убрал руку и продемонстрировал ей обломок засохшей ветки, которую вытащил из ее волос.

— Рад, что ты воспринимаешь это так, Люси, — снова улыбнулся он ей. А после снова потянулся к ее голове. И она испытала трепет от того, что снова почувствует это тепло чуть выше живота. Но он просто схватился за краешек капюшона и накинул ей его на голову. — Спрячь-ка волосы пока.

— Да и ты тоже, головешка, — раздраженно подал голос Грей сзади. И Люси с удивлением поняла, что позабыла о его присутствии. — Вас обоих издалека видно.

— Какие есть, — пожал плечами Нацу, но капюшон все же накинул. — А от тебя перегаром несет за километр. Но мы же тебя терпим.

Пока они углублялись все дальше в лес — подальше от лагеря Саблезубых — кусты и деревья заволокло туманом. Грей считал, что им страшно повезло, ведь теперь за ними будет сложнее проследить. Люси же, которая улеглась на влажной земле, среди намокшего папоротника, считала иначе.

Туман проникал даже сквозь защитную одежду, и Люси, промокнув, дрожала от холода. Она зябко обхватила себя за плечи, пытаясь согреться и уснуть.

И кажется начала проваливаться в привычную черноту, когда почувствовала, что кто-то накинул на нее свою куртку. Она все еще хранила в себе тепло человеческого тела. И от нее пахло так… приятно. Но она так и не смогла понять, чем именно. Мысли то и дело ускользали от нее, и вскоре она провалилась в спасительную темноту.

Когда она проснулась, чужой куртки на ней уже не было. Она открыла глаза и резко села, не сразу понимая, где она и почему.

Цветом ее пробуждения был серый. Первое, что она увидела — это глаза Грея. Он быстро отвернулся, но недостаточно быстро. Он наблюдал за ней, пока она спала. Люси тут же смутилась. Это и разозлило ее и в то же время польстило ей.

Почти сразу после этого Нацу вышел из леса с охапкой веток. Вечерело, но было еще достаточно светло, чтобы развести огонь и немного согреться.

Пока все они сидели у костра и ужинали тем, что удалось стянуть с лагеря, Люси думала. Она немного отдохнула, и в голове прояснилось. Ситуация сложилась не простая. С одной стороны, они могли просто развести руками и вернуться домой. С другой же могли хотя бы попытаться выяснить правду, а то и вовсе найти украденный у них Эфирион и вернуть его домой. Это спасло бы не только Эльзу, но и жизни тех, кто будет вынужден погибать от голода. Возможно, это будет даже она сама. Или маленькая Леви. Или Нацу с Греем.

Но что могут они втроем против целого лагеря?

— Нам нужен план, — первым заговорил Нацу. — Если в лоб идти не вариант, тогда нужно что-то… хитрое? Типо как в сказке про коня, высеченного из Эфириона, в котором сидели маги, под завязку надышавшиеся им в пути. А потом как вылезли!

— Даже там была целая толпа людей, у которых был Эфирион. У нас ни того, ни того, — как всегда, отрезвил Нацу Грей.

— Может, поищем где-нибудь тут жилу и добудем пару камней? — не сдавался Нацу, к которому после сна вернулся прежний оптимизм.

— Сколько бы мы втроем не накопали — у них все равно будет больше.

— А что, если…

— Я думаю, — неуверенно начала Люси, и Нацу тут же замолчал. Оба парня повернули к ней головы. Но она не смутилась и продолжила развивать свою мысль, которая, как шестеренка, перекатывалась в ее черепной коробке. — Я думаю, что нам нельзя ввязываться с ними в драку.

— Хочешь вернуться в лагерь? Вот эта идея уже более адекватная, — вздернул бровь Грей. Но Люси смотрела на Нацу.

— Нет, — упрямо покачала головой она. — Я говорю о другом. Что, если мы не станем вступать с ними в драку. А проникнем в лагерь незаметно? Так, чтобы нас никто не заметил. Ведь нам нужно что? Узнать, причастны ли они к истории с Эльзой и выяснить, у них ли наш Эфирион. И если да, то где? — Люси замолчала, но никто не стал ее перебивать или смеяться. Поэтому она продолжила. — А что, если у них нашего Эфиориона нет? Тогда и начинать эту войну не имеет смысла.

— Не реализуемо, — снова отрезал Грей. — Ты была там. И что, не видела огромный забор? И ворота не видела? С какой стороны не подойди — нас заметят. И поймают. А потом что будет — рассказать?

— И потом… Даже, если нам удастся забраться к ним в лагерь, — добавил Нацу, — там повсюду будет гореть неон, без него никак. Там светло. Нас заметят.

— Конечно, забор и ворота — слишком очевидно, — поджав под себя ноги, Люси закусила губу.

Она представила себя и лагерь Хвостатых. Были ли там необычные места, через которые она могла бы незаметно улизнуть? Ведь каждый лагерь — это целая система, слаженный механизм работы, отрепетированный годами.

Эх, а ведь она так и не смогла толком отдохнуть в их уютном домике после похода. А ведь так мечтала о горячей ванной и тепле мягкой постельки…

— Стоп, — ее словно электрическим зарядом прошибло от внезапной пришедшей мысли. Это было похожу на чувство, когда она впервые испытала эмоции, выглянув в окно. Словно прилив бодрости, вызывающий легкое головокружение. — А что, если мы зайдем через… Выход, не предназначенный для людей вообще?

— О чем ты? — спросил Нацу.

— Когда я наливаю в ванную воду. Она ведь куда-то потом девается? Куда-то утекает из лагеря?

— Ну уж нет! — завопил Грей, а после вдруг расхохотался. — Блондиночка, туда, куда уходит вода из ванной, выливается и кое-что еще, похуже. Поверь мне, ты не захочешь туда лезть.

— Серьезно, Грей? — хитро заулыбался Нацу, засверкав ямочками. — Лучше полезешь в драку против целого лагеря, но в фикалии — репутация не позволяет?

— Я бы предпочел третий вариант.

— Как думаете, у нас получится пробраться по этим…

— Стокам, — подсказал ей Нацу. — Придется поискать этот… вход. Точнее, кхм, выход. Но в принципе…

— Ладно, погуляем мы по дерьму. А дальше-то что? — скрестил руки на груди Грей.

— Проберемся в самый центр лагеря незаметно по… стокам, — обернувшись к нему, начала излагать свою мысль Люси. — И найдем центральное здание. Если у них все устроено так же, как у нас, комнаты главных находятся в центральном здании для заседаний. Ближе к центру.

— Найдем того, кто у них там главный и прижмем к стенке до того, как он вызовет охрану, — подхватил ее мысль Нацу.

— А что, если охрана будет уже там? А что, если его комната находится вообще в другом месте? — снова осадил их Грей. Но Люси уже загорелась этой идеей. Ведь пока это был самый разумный и безопасный вариант.

— Если не найдем центрального здания — просто уйдем. Не станем рисковать. А охрана… У Эльзы с Лексусом кто-то стоит в комнате по ночам? — взгляды Люси и Грея снова схлестнулись. Только на этот раз это был не растерянный внимательный взгляд, который она нашла на себе, когда проснулась. Это была непроницаемая стена упрямства.

— Нет, конечно, — фыркнул Нацу. — Хотя после всего этого, я предложу им задуматься над этим.

— Мы можем долго рассуждать о том, что может произойти. А если, а вдруг… Или можем просто развернуться и пойти домой. Не станем рисковать, — Люси поднялась на ноги, чувствуя, что просто озвучивает то, что у всех и так уже на уме. Просто собрать все эти мысли воедино не так-то легко. А она могла бы в этом помочь. Ведь в ее голове снова воцарилось спокойствие и сосредоточенность. — Что бы мы не решили делать, мы должны решить это вместе. Да, риск большой. Но сейчас здесь только мы. И другого шанса может и не быть.

— Проголосуем, — кивнул Нацу и поднялся на ноги. — Кто хочет прямо сейчас бросить все и уйти домой? Черт с ним с этим Эфирионом! Поголодаем с пол годика. И черт с ней с этой Эльзой… Кто согласен? Поднимите руку.

Руки никто не поднял.

***

Проход в стоки нашелся в непосредственной близости к морю, как и предполагал Грей. Конечно, между предположениями, он то и дело ворчал о том, что все они сошли с ума, о том, что не мешало бы перед этим всем хорошенько напиться и еще много чего. Но все же предполагал и шел с ними до конца.

На узкой трубе, из которой беспрерывно вытекала мутная жидкость, висела металлическая решетка. Пришлось тратить камень, чтобы Нацу расплавил ее своими руками.

А то, что происходило после, Люси предпочла бы никогда не вспоминать. И внукам своим ни за что бы не рассказала.

Грей по-джентельменски пропустил ее вперед, как девушку и непосредственного генератора идеи. Не желая терпеть его насмешливый взгляд, Люси вздернула нос и, сухо поблагодарив его, полезла первой.

Труба была очень узкой, приходилось буквально ползти по ней. Запах стоял, мягко говоря, отвратительнейший. Даже перегной в подвалах Ночлега для грибов и рядом не стоял. А хуже всего было то, что вода, продолжавшая свой путь вниз по трубе, то и дело плескалась не только по рукам и коленям, но и лицо пару раз хорошенько умыло.

Люси сражалась с рвотными позывами, а Нацу с Греем сзади уже во всю матерились.

К счастью, вскоре труба стала шире. А через десять минут непрерывной ходьбы, переросла в помещение с тошнотворной жидкостью по центру. По краям шла каменная кладка. Повсюду бегали крысы.

Сказать, что Люси уже тысячу раз пожалела о своей идее — ничего не сказать.

— За всю жизнь не отмыться теперь от этого, — хмыкнул сзади Грей.

А Люси вдруг стало так смешно от всего этого. Трое отважных идиотов, по уши в результате чей-то жизнедеятельности, мокрые до нитки, усталые и обессиленные, решили стать спасителями своего лагеря и непосредственно Эльзы. О лучшей команде для спасения нельзя было и мечтать.

— Будем надеяться, что Саблезубые побрезгают нас трогать, если найдут, — хмыкнул Нацу, и Люси тихонечко засмеялась.

— Эй, блондиночка, если выживем, я сам тебя убью.

Раньше Люси испугалась бы такого заявления. Но теперь она прекрасно слышала нотки веселья и сарказма в голосе парня. Кто бы мог подумать, что единственная вещь, способная поднять вечно недовольному Грею настроение — купание в сточных водах.

Что ж, это действительно было, какое-никакое, но приключение.

— Я бы не отказалась от магии быстрой сушки волос и одежды, — мечтательно протянула Люси, плетясь за парнями самой последней. — Или становилась бы невидимой. Вот это точно было бы кстати. Не пришлось бы тут мокнуть.

— О да, с такой магией тебя все хотели бы к себе в команду, — бодро закивал Нацу и закинул руки за голову. Было ощущение, будто весь этот запах и темнота стоков его нисколько не смущают, и сам он вышел на прогулку.

— Поэтому ты очень рад, что такой магии у нее нет, — внезапно хмыкнул Грей и обернулся, многозначительно взглянув на парня.

— Это еще почему? — не понял Нацу и растерянно опустил руки.

— Сам знаешь, — Грей бросил беглый взгляд на Люси и снова развернулся вперед, прокладывая троице путь. — Тогда тебе пришлось бы со всеми делиться.

— Что ты хочешь этим сказать? — Нацу явно завелся, нагоняя Грея. А Люси так и не поняла, в чем, собственно, дело. Поэтому решила пока не вмешиваться.

— А я уже все сказал.

Договорив, Грей остановился на месте и развернулся к Нацу. Оба молчали, но не сводили друг с друга хмурых взглядов. Люси непонимающе остановилась, а этот молчаливый бой тем временем продолжался.

Она ничего не понимала. Ведь минуту назад все они улыбались!

— Эй, ребята… — робко позвала она. — Не знаю, что на вас нашло, но сейчас явно не время.

Так же молча, Грей первым отвел взгляд и продолжил путь по влажным камням стоков. От веселой обстановки между ними в один миг не осталось и следа. Нацу даже раскраснелся от злости, больше не проронив ни слова. И снова Люси почувствовала себя третьей лишней. Единственной не понимающей то, что так очевидно окружающим.

Несколько раз Люси поскальзывалась на липких и влажных камнях. Конечно, она и так была мокрая до нитки, но снова окунуться в этот своеобразный пахучий бассейн, ей не хотелось. Да еще и каменная дорожка по обе стороны от «пролива» постоянно меняла свою ширину. В некоторых местах приходилось идти бочком, жавшись к стенке. А с потолка капало что-то зеленоватое и густое.

Когда мимо ее ног пробежала очередная крыса, нырнув в воду, она заметила первую решетку на стене, чуть выше роста самого высокого из них — Грея. Все трое по очереди приближались к ней, чтобы выглянуть наружу. Последней подошла Люси.

После пары безуспешных попыток дотянуться до нее на носочках, Нацу молча обхватил ее руками за талию и легонько приподнял. Люси тихонько пискнула от неожиданности, но подумала, что все же хорошо иметь такую поддержку рядом.

Отверстие было очень узкое и представляло собой продолговатую ржавую решетку. Люси открылся скромный вид на чужой лагерь. В основном она видела только ноги. Множество ног Саблезубых, ведь решетка была на одном уровне с мостовой. Но при определенном наклоне головы ей удалось рассмотреть и то, что находилось выше. Широкая улица — видимо центральная — а справа высокие ворота. Именно их они видели еще днем, но с другой стороны. А прямо перед ними небольшая высокая постройка. Она была тонкой, но высокой, а ее узкие окна возвышались выше забора, чтобы видеть то, что творилось за пределами лагеря, но так, чтобы подходящие не видели их. Видимо там и сидели сторожевые.

Именно в тот момент, когда Люси собралась спускаться, лагерь осветило голубым и розовым светом неона. Наступала ночь.

И тут же хлынул дождь, разбиваясь крупными каплями об асфальт, обрызгивая лицо девушки своими ледяными брызгами.

— Мы только у входа в лагерь. Нужно постараться дойти до центра, — сказала Люси, пока Нацу ставил ее на ноги.

Ориентироваться лишь по редким ливневкам было трудновато, особенно, когда ты не знаешь чужой лагерь. Зато с наступлением ночи здесь стало так… красиво. Из небольших отверстий над их головами пробивался яркий разноцветный свет неона. И он бликами отражался от струек дождя, которые неспеша стекали сюда с улицы. Нацу тоже подметил это и заявил, что если бы не запах, здесь можно было устраивать потрясающие вечеринки.

Грей шел первым, и заворачивал в соседние тоннели с такой уверенностью, будто всю жизнь здесь провел. И только лишь спустя час бесполезной ходьбы Нацу шепнул Люси о том, что и Грей понятия не имеет, куда идет, но лучше пусть так, чем стоять и гадать.

Когда Люси уже откровенно дрожала от сырости и холода, а ноги перестала чувствовать вообще, они были вынуждены остановиться у развилки сразу из четырех тоннелей. У Люси начали появляться мысли о том, что они останутся здесь навсегда. Больше не смогут найти дорогу назад. Становилось жутковато. Но какая-то неведомая сила помогала ей идти дальше и не падать духом.

— Ну что, на считалочку? — бодро предложил Нацу. Оставалось только удивляться, откуда в нем столько сил.

— Да надоело уже! — привалившись к стене, тяжело вздохнул Грей. — Предлагаю выбрать по тоннелю и пройти по ним до первой ливневки. Посмотреть, что там и вернуться. А после и решим, куда нам лучше идти.

Нацу кинул быстрый взгляд на Люси, и тут же отвел его. Но она успела это заметить.

— Я согласна. Так мы управимся быстрее, — подала голос она и первой зашагала в самый ближайший к ней круглый тоннель. Потому что, если они проторчат здесь еще хотя бы часа два, и ей просто не хватит сил вылезти отсюда.

Здесь было темнее, чем в основном тоннеле. Но где-то вдалеке она уже видела маячивший свет. Тот самый свет в конце тоннеля.

Оставшись одна, в кромешной темноте, Люси начала ловить себя на мысли, что ее пугает эта темнота. Пугает то, что могло скрываться в ней. Хоть она и понимала, что вряд ли она встретит здесь кого-то помимо крыс. Но и руку на хлыст на всякий случай положила.

Свет оказался дальше, чем ей казалось, но она до него добралась. Цвет неона в этом тоннеле был розовым. Все квадратное помещение было залито им, отражаясь рисунком решетки на ровной стоячей воде. Это был тупик.

Вдруг слева от нее раздался всплеск, и Люси, охнув, обернулась, отскочив назад.

— Не пугайся, это всего лишь я, — утирая с щеки что-то вязкое и липкое, из соседнего тоннеля, пригнувшись, вывалился Грей. Ему повезло меньше, и он по колено оказался в ярко-розовой тухлой воде. — Ну, или пугайся. Это как посмотреть. Вот же ж…

Безуспешно пытаясь отряхнуть ботинки, он поднялся на уступ, на котором стояла Люси.

— Видимо, Нацу повезло больше, чем нам, — тихо сказал он, не смотря в ее сторону. Почему-то сейчас, когда они остались вдвоем, звучание его голоса показалось ей… другим. Будто с него стерли все лишнее. Остался лишь спокойный и невероятно уставший, но глубокий, с легкой хрипотцой, голос. — Еще не смотрела, что там снаружи?

— Не успела, — покачала головой Люси, пока Грей приближался к отверстию ливневки.

Не успел он подойти вплотную, как меж ее решеток что-то блеснуло. Эхо от падения разнеслось по комнатке тихим звоном, а после неизвестный предмет покатился прямо к ногам Люси.

Не успев подумать, действуя интуитивно, она нагнулась и подняла с земли маленький стеклянный флакончик, который чудом не разбился о камни.

— Тихо, — шепнул ей Грей, прислоняясь спиной к стене, слева от отверстия ливневки. Он к чему-то прислушивался.

Недолго Люси стояла, боясь пошевелиться и наблюдая за напряженным профилем Грея. Влажные темные волосы облепили его виски и переносицу.

Но скоро любопытство взяло верх, и под многозначительный взгляд Грея, она прокралась ближе и, продолжая сжимать в руках странный флакон, прижалась спиной уже с правой стороны ливневки.

И тогда она услышала это…

Звуки, от которых у нее непроизвольно волосы встали дыбом, а внутри все похолодело. Отчаянные всхлипы, стоны боли и… мужской смех. И звуки ударов. Сначала хлесткие, наотмашь, сопровождаемые женскими всхлипами. А после ритмичные и приглушенные.

Люси хотелось убедить себя, что они всего лишь наткнулись на местный тренировочный зал, но…

— Пожалуйста, — едва слышно лепетала девушка. Так, будто на это слово у нее ушли последние силы. — Простите. Не надо.

— Будешь знать, как приходить с пустыми руками, крошка Юкино, — послышался гнусавый мужской голос. — Мастер велел — мы выполняем.

Люси прикрыла рот рукой, потому что в ней взорвался целый фейерверк противоречивых чувств. И от каждого из них ей становилось паршиво.

Вдруг ее руки, которая неосознанно вцепилась в ткань штанов, что-то коснулось. Подавляя громкий вдох, Люси повернула голову.

Грей с трудом расцепил ее пальцы и взял ее за руку, легонько сжав. А после спешно отпустил, и многозначительно покачал головой, кивнув в сторону тоннелей. Мол, лучше бы им отсюда убраться.

Но в этот момент, ощутив тепло руки Грея на своей, она отчетливее поняла, что вторая ее рука скована холодом. А все из-за склянки, которую она продолжала судорожно сжимать в руке.

Грей первым двинулся вперед, и Люси послушно сделала шаг за ним. Но не смогла сдержаться. И украдкой взглянула на решетку ливневки.

Ей казалось, что эти огромные, полные слез и боли, глаза смотрят прямо на нее. Но лишь через пару мгновений она поняла, что девушка, захлебывающаяся в рыданиях, не могла видеть ее в этой темноте.

Сзади что-то настойчиво стукнуло, но Люси уже не могла оторвать от нее взгляд. Потому что девушка, которую прижимало к земле сразу четыре руки, отчаянно протягивала свободную руку, расцарапанную в кровь, в сторону проржавевшей решетки. Будто, дотронься она до нее, и насильники, которые смеясь истязали ее тело, вдруг исчезнут.

И тогда Люси вдруг осенило. Разжав руку, она вновь уставилась на продолговатую склянку с жидкостью внутри.

Девушка смотрела не на решетку, и не на нее. Ей нужна была эта склянка, которая по неосторожности выскользнула у нее из рук, когда на нее набросилось сразу трое.

— Люси… — предупреждающе шикнул сзади Грей, но она его уже не слушала.

Ей было невыносимо горько, хоть она и не знала этой девушки. Она словно переживала всю эту боль вместе с ней, слышав ее протяжные стоны боли. Видев, как постепенно пустеют ее глаза. И ничего не могла с собой поделать.

Она не знала, зачем ей так понадобилась эта склянка. Но раз она ей так нужна…

— Ты нас выдашь! — чуть громче прошипел Грей.

Но Люси и так осознавала риски. Поэтому приблизилась к ливневке лишь на пол шага. И с далека метнула склянку в узкое отверстие.

Сначала девушка по имени Юкино не поняла, что бутылочка, которую она так отчаянно желала, вдруг оказалась в ее протянутой руке. А потом на ее глазах образовалась какая-то пелена.

Быстро отбросив зубами пробку, она жадно влила в себя все содержимое без остатка. Без единого колебания.

Люси не понимала, как именно помогла ей эта бутылочка. На душе так и не стало легче, ведь насильники даже не заметили этой манипуляции, продолжая грязно ругаться и хохотать.

Грей бесшумно приблизился к ней сзади и больно ухватился чуть выше локтя.

Именно в этот момент Люси осознала, что из глаз девушки пропала жизнь. Веки лишь слегка прикрыли ее потухший взгляд.

В склянке был яд. Она умерла мгновенно.

Ахнув, Люси поняла, что по ее щекам потекли горячие капли.

Подхватив ее на руки, Грей волоком потащил ее прочь отсюда. И лишь оказавшись в темном тоннеле, она услышала его тихий шепот прямо у своего лица, и ощутила горячее дыхание на своих щеках. Тоннель был очень узким дня них двоих.

— Ей так лучше, слышишь? — она не видела его лица. Слышала только голос, и то, будто издалека. Хоть его лицо и находилось максимально близко к ее лицу. Даже кончики волос касались лба, щекоча его.

Она только что убила человека.

— Ты спасла ее. Она сама этого хотела.

Грей шептал ей что-то весь путь в кромешной темноте. До тех пор, пока они не оказались в освещенных голубым каналах. Он поставил ее на ноги, прислонив спиной к влажной и холодной стене. И только тогда с нее слетело все оцепенение.

Грей стоял напротив, с опаской изучая ее лицо. А она вдруг подняла на него взгляд и вперилась ему прямо в отстраненные — как ей показалось — серые глаза.

— Этого ты хотел?

Все эмоции вдруг отхлынули из ее груди. Осталось лишь ледяное понимание. Ее будто снова облило холодной водой. А после ошпарило кипятком.

Грей непонимающе нахмурился, а она вдруг почувствовала внутри нескончаемую злость. Подавшись вперед, она с силой ударила его кулаками в грудь, заставив отступить на шаг назад.

— Это ты хотел сделать со мной тогда? — вновь повторила она, сгорая от гнева. Он переполнял ее, и ей нужно было срочно выплеснуть его наружу. И она снова заколотила руками по его груди. На этот раз он не отступил назад. Стерпев пару ударов, он поймал ее руки на подлете и сильно сжал.

— Конечно, нет, — с нажимом, четко выговаривая каждое слово, ответил он. Тяжело дыша, она сверлила его взглядом. Не отводил глаз и он, нахмурившись. — Нет. Так я не хотел.

— Я тебе не верю, — тяжело дыша, на выдохе произнесла Люси. Злость отхлынула так же внезапно, как и появилась.

— Как знаешь, Люси.

Она дернула руки на себя, и он тут же отпустил их. Сунув руки в карманы, он отвернулся. Больше они не разговаривали.

Люси осела на пол, проведя руками по лицу. Словно пытаясь стряхнуть с глаз эту пелену, в которой она все еще видела страшную картину изнасилования девушки.

Время шло. Нацу все не появлялся.

Люси мерила канал шагами, молча переживая за друга. В сторону Грея она даже не смотрела. И спустя минут десять, она поняла, что ждать и дальше не может. Все в ней вопило от волнения и от пережитых эмоций. Даже шок от недавно пережитого отступил на второй план.

Нацу не мог так сильно задержаться. Значит, что-то случилось.

— Я иду за ним, — бросила в пустоту Люси и направилась к третьему тоннелю.

Грей не сказал ничего, но сзади послышались его тихие шаги.

Этот проход был гораздо длиннее того, который попался ей. И это давало надежду в то, что Нацу просто очень долго искал выход из него. И они вот-вот встретятся где-то посередине трубы.

Но время шло, а никто так и не появился. И вскоре она увидела в конце заветный свет. Красный.

Первое, что бросилось ей в глаза — это силуэт парня, лежащего на мокрых камнях. Вода под ним почему-то казалась краснее, чем вода в канале, окрашенная неоном.

Не успела она сделать шаг из тоннеля, как заметила боковым зрением еще кого-то.

Отскочив назад, она выхватила из-за пояса кнут. А после кто-то схватил ее сзади и принялся душить.

Все случилось так быстро… Слишком быстро.

Она даже не успела осознать, что на камнях лежал именно Нацу.

А растекалась под ним отнюдь не вода. А кровь.

Mary Fay — The End

Комментарий к Глава 15. Цвет неона - красный

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 16. Вдох ==========

Резким рывком выпрыгивая из тишины темноты, она начала различать звуки. Сначала тихо — будто издалека — она услышала тихий и размеренный шорох. Он должен был успокаивать, вызывать чувство умиротворения, но происходило ровно обратное. Вместе со звуками к ней вернулась и нарастающая паника в груди. Только вот о ее причине она никак не могла вспомнить… В голове стучало, словно собственные мысли кричали из-за закрытой двери, пытались что-то до нее донести. Но не было сил снова открывать эту дверь.

После она почувствовала холод. Он пробрался ей под одежду, а после и под кожу. Она чувствовала что-то влажное и ледяное на своей щеке и ладонях.

Следом начали просыпаться и остальные чувства. Где-то вдалеке слышались незнакомые голоса. Где-то развязно и чрезмерно громко кричали и хохотали. Кажется, она услышала далекий звук разбивающейся посуды. А после звук, с которым трутся друг о друга звенья одной цепи.

А после ей на лицо начало попадать что-то мокрое. Не капли, как во время дождя, а скорее какая-то мокрая пыль. Как когда капля разбивается обо что-то, а уже после попадает на твою кожу, разделяясь еще на тысячи маленьких капель.

Запахло холодом и влагой. И еще чем-то металлическим и неприятным.

Резко втянув в себя воздух, Люси села, одновременно распахнув глаза. Мир покачнулся. Ей не стоило делать это так резко, но нахлынувшие вдруг воспоминании не оставили ей выбора.

Как наяву она увидела тот красный тоннель стоков. Нацу, лежащего на холодных камнях. Почувствовала руки, смыкающиеся на ее шее.

Тогда-то она и ощутила ужасную боль там, где ее душили. Гематома уже во всю расплывалась по шее, и ей не нужно было заглядывать в зеркало, чтобы убедиться в этом. Прохрипев что-то несвязное и еле слышное, она закашлялась. И этот дикий приступ приносил ей еще большую боль.

Немного успокоившись, она затравленно осмотрелась. Место, где она оказалась, было на редкость мрачным и холодным даже на вид. И стены, и пол были выложены из грубого камня, который скорее всего считался невероятно дорогим удовольствием в этом мире. Потому что в их лагере таких мест не было. С высокого, этажа в два, потолка свисали многочисленные цепи, крючки и еще какие-то странные и ужасающие приспособления. Для чего все это было нужно, Люси боялась даже подумать.

Вообще, это место не очень походило на темницу или что-то подобное. Ведь здесь было очень просторно, а у одной из стен она заметила величественный подиум с большим резным креслом алого цвета. К тому же, ее руки не были ничем связаны.

Спохватившись, она обнаружила у себя на поясе и хлыст и два камня, которые у нее были до того, как ее схватили. Странно, почему у нее это не забрали? Неужели, подумали, что она задохнулась?

Нет, очень навряд ли…

На нее снова что-то заморосило, и она обернулась. Прямо за ее спиной находилось настежь распахнутое окно. А за ним виднелись крыши соседних домов, на которые щедро лилась вода. Она полулежала на полу, на холодных грубых камнях, прямо под открытым окном. А на ее поясе все еще моталось оружие. Значит, у нее есть шанс для побега?

Но все было слишком, невероятно просто! И Люси понимала, что так быть просто не может.

Весь поток ее беспорядочных мыслей перекрыло в одно мгновение, едва она обернулась в другую сторону и увидела в пяти шагах от себя Нацу. Он лежал на боку, и можно было подумать, что он просто тихо спит.

Если бы не кровь, алой струйкой, вытекающая из его плеча и окрашивающая темные камни на полу в бордовый.

— Нацу! — позабыв обо всем, Люси кинулась к нему. Силы, которых до этого не было в ней и в помине, вдруг хлынули в ее тело бурным потоком.

Нависнув над ним, она тяжело дышала. Даже задыхалась, охваченная паникой.

Он выглядел таким бледным и беззащитным. А его розовые волосы слиплись и окрасились в алый от крови, залепляя ему глаза, лоб и скулы. Будто кровавые струи заливали и его лицо тоже.

Рвано вздохнув, Люси аккуратно перевернула его на спину и нависла сверху. Ее пальцы тряслись, но она судорожно и невероятно бережно убирала мокрые пряди с его лица. Что делать дальше, она просто не знала. Как ему помочь?

— Ды, — засохшие губы едва заметно разомкнулись, и Люси кинула затравленный взгляд на лицо парня. Он наблюдал за ней из-за прикрытых век, — ши.

Она не сразу поняла, о чему он просил ее. Но, с трудом сложив два слога воедино, начала послушно вдыхать и выдыхать, неосознанно продолжая водить пальцами по его щекам, будто так она могла стряхнуть с него все плохое.

Боясь оторвать от него взгляд, она глубоко втягивала в себя кислород и медленно выдыхала. И с каждым новым разом, ей становилось легче думать.

Собрав себя в руки, она упрямо нахмурилась и скинула с себя куртку, спешно стягивая с себя и футболку. Обратно куртку пришлось натягивать уже на нижнее белье.

— Только плечо? — тихо спросила она у него, на что он молча моргнул.

Сначала она приложила футболку к кровоточащей ране на него плече. А после, подумав, обмотала ее вокруг и сильно стянула. На столько, на сколько ей хватило сил.

— Я в порядке, — надтреснутым голосом, заверил ее Нацу и слабо улыбнулся. — Дай мне время, чтобы очухаться.

Люси молча кивнула и неуклюже слезла с него, но осталась сидеть максимально близко. Будто охраняя его.

— Я тоже в порядке. Спасибо, что беспокоитесь, — Люси обернулась на звук. И только сейчас заметила в самом дальнем углу, в тени, очертания человека.

— Ох, Грей, — выдохнула она с облегчением. — Ты в порядке?

— Пострадало только мое самолюбие, — послышался тихий мат, после чего Грею удалось подняться на ноги. Пошатываясь, он приблизился к своим напарникам и опустился с другой стороны от Нацу, внимательно осматривая повязку на его плече. — Ты же правша?

— Угу, — буркнул парень, обиженно надувшись.

— Не мог левое плечо подставлять, придурок?

— А ты не мог вынести их всех и вытащить нас оттуда? — парировал Нацу, голос которого заметно окреп. Даже с такого незавидного положения ему удавалось вести себя так, будто он стоит прямо напротив оппонента и готов, если что, даже врезать.

— Да кто бы говорил! — кажется, эти слова неожиданно задели Грея. Он неосознанно подался назад и вскинул брови.

— Меня они застали врасплох, — фыркнул Нацу. — Я даже камень вытащить не смог. Сначала по воде что-то прокатилось, и меня… парализовало. Но я еще мог двигать рукой и пытался достать Эфирион. Тогда-то урод в красной шляпе и маске проткнул мне плечо. Трус несчастный.

— Что было после того, как мы туда вошли? — спросила Люси, обращаясь к Грею.

— Тебя сразу вырубили, — закатил глаза он, не смотря на нее. — А меня не сразу. Но вырубили.

— Много их там было? — поинтересовался Нацу и, вопреки протестам Люси, сел.

— Человек пять, — нехотя ответил Грей, намеренно растягивая слова. — Но вырубил меня, по сути, один из них. Тот самый урод в красной шляпе.

— Как так? — не поверил Нацу, вскинув брови.

— А вот так вот! — вновь разозлился Грей. — У этого урода как будто… не одна магия, ясно тебе?

— Как это? — растерялся Нацу, а Люси вдруг почувствовала обиду. Вот ведь, у кого-то целых две магии, а у нее… ни одной.

— Да откуда я знаю, головешка?! — Подскочив на ноги, Грей сунул руки в карманы и отвернулся к открытому окну. — Камень я раздавил. А он начал отбиваться от меня огнем. Но знаешь, у тебя огонь погорячее, поэтому я вроде как начал его давить. А потом, когда я ближе подошел, он меня заморозил.

— Что-о? — лицо Нацу удивленно вытянулось.

— Скажу честно, льда я от него не ждал. Вот и…

— Ребята, — перебила его Люси, и ее голос эхом разнесся по каменной комнате. — Сейчас нам надо о другом думать. Как отсюда выбраться? — поднявшись на ноги, она вновь кинула взгляд на открытое окно. — Может, просто убежим по крышам?

— Можно, конечно, попробовать, — задумчиво протянул Грей, уставившись в окно. — Но никого не смущает, с какой самоуверенностью они оставили нас здесь одних, вооруженных, с открытым окном? Признаться, меня это даже как-то оскорбляет.

— Я никуда не пойду, — вдруг подал голос со своего места Нацу, и, кряхтя, поднялся на ноги, помогая себе здоровой рукой.

— Как? — удивленно заморгала Люси. — Почему?

— Мы хотели поговорить с их главным, — было видно, что Нацу пытается по привычке пожать плечами, но у него это не получилось, и он болезненно скривился. — Вот и поговорим.

— Мы и так уже в заднице, — проведя рукой по лицу, устало оповестил всех Грей. — Что бы мы не придумали — лучше не будет точно. Чтоб я еще раз с вами связался…

— Я в лепешку расшибусь, но узнаю, что на самом деле за история такая с Эльзой! — воинственно заявил Нацу, и тогда Люси поняла, что все на самом деле уже было решено. — На этот раз врасплох меня не застанут.

Наверное, Люси могла бы с ними не согласиться. Ведь открытое окно и пустынные крыши так манили… Свобода казалась близка, как никогда. А вся ее решимость дала слабину в тот момент, когда ее едва не задушили, когда Нацу истекал на земле кровью, а после их всех бросили в эту страшную комнату с цепями непонятно для чего. Тут у любого проснется инстинкт, велящий ногам уносить глупое тело куда подальше.

Но смотря на то, какой решимостью горели глаза Нацу… Она верила в него. Что бы не случилось с ними в стоках — верила.

И в глубине души считала себя самой последней идиоткой из-за этого. Но поделать ничего не могла.

— Как твое плечо, Нацу? — поднявшись на ноги, она приблизилась к нему и доверительно коснулась кончиками пальцев тыльной стороны его ладони. А он при этом как-то странно и рвано выдохнул, оборачиваясь к ней. Она сделала ему больно?

Ответить парень не успел. С леденящим душу скрипом распахнулась тяжелая дубовая дверь. Все трое одновременно обернулись туда и отскочили назад. Нацу при этом завел Люси себе за спину, делая шаг вперед.

Вошло трое. Первый был худощав, но очень высокого роста. Впрочем, излишняя худоба не мешала ему казаться статным и надменным, с идеальной осанкой и холодным взглядом, который частично прикрывали темные длинные волосы. На нем был длинный черный плащ, как и на втором парне, который выглядел, как инверсия первого. Коренастый, чуть ниже, но до невозможности миловидный. Его взгляд сразу же нашел Люси, и от него ей стало так неуютно, будто она предстала перед этим блондином, с яркими голубыми глазами, голой.

Между ними, будто под защитой, вышагивал человек, который на первый взгляд ни в какой защите и не нуждался. Он был уже в возрасте, но его фигура все еще была слаженной и крепкой. Его волосы спадали на плечи седыми каскадами, плавно переходя в длинную бороду, но он совсем не казался старым. Весь его надменный и высокомерный вид вводил Люси в какой-то эмоциональный ужас. Этот человек еще ничего не сказал, а она уже боялась его.

— Кто вы такие? — первым выпалил Нацу. По его виду и твердому напряженному голосу трудно было сказать, что еще мгновение назад он не мог даже подняться. И только Люси видела, как подрагивает от боли его спина.

— Кто такие мы? — вскинул брови блондин и картинно усмехнулся, расправив плечи, всем своим видом демонстрируя свое превосходство. — Проникли в наш лагерь, и спрашиваете кто такие мы?!

— Успокойся, Стинг, — тяжелым басом прокаркал старик, тяжело усаживаясь на единственное в этой комнате кресло. Двое парней встали по обе стороны от него. — Где твои манеры?

— Мастер Джиемма, я прошу у вас разрешения допросить лазутчиков, — холодно и эмоционально заговорил брюнет, не сводя взгляд с Грея, который отвечал ему тем же, напрягшись всем телом.

— Я сам решу, что мне с ними делать, Роуг! — повысил голос Джиемма, и оба — брюнет и блондин — покорно прикусили языки. Но было видно, что кулаки у них так и чешутся. — Итак. Я мог бы приказать подвесить вас за пятки под потолок и научить не лезть туда, куда вас не просят, грязные мошки.

Его тяжелый голос эхом разносился по каменной зале, повторяясь троекратно. Но Люси было достаточно и одного раза, чтобы ледяные мурашки пробежались по коже. Этот человек излучал… нет, это слово слишком солнечное для него. Он скорее поглощал все, что находилось вокруг него. Весь он был пропитан безграничной властью и — что сразу бросалось в глаза — жестокостью.

Ведь, если это и есть их главарь… То именно он отдал приказ изнасиловать ту девушку?

Поэтому Люси уже всем сердцем презирала этого старика. Еще ни к кому на этом свете она не испытывала такой ненависти, даже к Лексусу.

— Много глупцов пытались обогатиться на нас. На наших охотников нападали. Те, кто поумнее, пытались выследить их и выйти на наши жилы, — продолжил старик своим грубым басом. — Бывали даже те, кто шел на нас штурмом. Но чтобы трое сопляков пытались прокрасться прямо так, по дерьму, скрытно… Признаться, я удивлен, — хмыкнув в седые усы, он вальяжно откинулся на спинку кресла и максимально расслабился там. — Именно поэтому вы до сих пор не висите головами вниз на этих цепях. Пока не висите… Утолите мое любопытство, дети. Кто же вы — храбрецы или обычные идиоты?

— Нам не пришлось бы прокрадываться, если бы ваш охранник не прогнал нас. Мы пытались добиться разговора с тобой по-хорошему, старик, — без капли должной фамильярности ответил Нацу. Люси видела, как Грей слегка нахмурился, но перебивать не стал.

Брюнет было дернулся в сторону Нацу, но Джиемма молча поднял руку, останавливая его.

— Осторожно, щенок, — предупредительно пробасил он, после чего продолжил, внимательно осматривая Нацу, останавливаясь взглядом на перевязанной ране на его плече. — Что ж, вот он — я. Чего же вы так сильно хотели? Настолько сильно, что даже смерть вас не страшила, — закончив с Нацу, он перевел задумчивый взгляд на Люси, от которого ей тут же захотелось спрятаться. — Полагаю, что того же, чего хотят и остальные… Должен вас огорчить. Мы не принимаем в свои ряды чужаков, кем бы вы не были. Нам не нужны лишние рты.

— Даже, если мы хорошо заплатим? — вдруг заговорил Грей, расслабленно сунув руки в карманы, будто собирался заключить сделку века. — Эфирионом, к примеру. У нас есть очень много Эфириона.

— Разве похоже, чтобы мы в нем нуждались? — откинув голову назад, старик хрипло расхохотался.

— А как же Эльза Алая? — прямо в лоб спросил Нацу. Люси понимала, что до этого Грей задавал наводящие вопросы, но, видимо, Нацу этого было недостаточно. — Для нее ты сделал исключение? Почему?

Перестав смеяться, Джиемма нахмурился и долго смотрел на Нацу, раздумывая о чем-то. И каждая новая секунда промедления сжигала в Люси с десяток новых нервных клеток.

— Что еще за Алая? Эй, Роуг, я ее знаю?

Люси почувствовала, будто из нее отхлынула целая тонна воды. Стало так легкодышать.

Судя по растерянному лицу брюнета, и он не мог вспомнить, о ком идет речь. А это значит, что та записка — чистейшая ложь.

Да только вот, получив ответ на этот вопрос, она получила сразу несколько новых вопросов.

А осознание того, что они все еще в огромной опасности, заставило ее вновь напрячься всем телом.

— Надо бежать отсюда, — шепнула она сзади Нацу. Но тот, лишь немного повернув к ней лицо, покачал головой.

— Не выйдет.

— Судя по всему, вышло недоразумение, — сделав шаг вперед, Грей наклонил голову вбок. Было видно, что он напряжен, но даже эта ситуация не сумела стереть с него всю его напускную расслабленность и нескончаемую наглость. — Но раз все вопросы улажены, то мы хотели бы вас — многоуважаемый — покинуть.

Джиемма отвернулся от Роуга, с которым говорил до этого, и с неподдельным удивлением взглянул на Грея. Он даже не сразу сумел подобрать слова от такой наглости. А после откинул голову назад и долго смеялся.

— Какая наглость, — наконец, отсмеявшись, заговорил он. — А ты мне нравишься, щенок.

— Мастер Джиемма, — снова заговорил блондин. — Я бы хотел взять на себя блондинку.

— Мог бы и не говорить, Стинг, я уже догадался, — хмыкнул старик, а блондин расплылся в мерзкой, многообещающей, улыбке, вцепившись в Люси своим холодным взглядом. Спина Нацу, за которой стояла Люси, напряглась еще сильнее. Его правая нога сама поползла вперед, принимая боевую стойку.

— Вынужден разочаровать тебя, мой мальчик, — выдержав паузу, покачал головой старик. — У меня на них несколько другие планы.

Стинг, сделавший было шаг вперед, раздраженно замер, а после вернулся на свое место. Его желваки заходили ходуном.

— Я уважаю храбрость. Как бы там ни было, этим мошкам удалось развлечь меня, — задумчиво, намеренно растягивая слова, продолжил старик. — Поэтому я придумал кое-что не менее занимательное…

Поднявшись на ноги, он спустился с подиума с креслом и коротко приказал Стингу и Роугу поставить всех троих перед ним. Но не успели парни подойти, Люси и сама встала между Нацу и Греем, не желая, чтобы ее кто-то трогал. Особенно тот блондин. Впрочем, на насмешливый взгляд тот не поскупился.

Теперь они трое стояли перед высоким стариком, как перед палачом. И каждый из них судорожно соображал, как же им выбраться отсюда живыми. Как на зло, в голову к Люси на этот раз ничего не шло. Взгляд то и дело падал на открытое окно, но даже она понимала, что они и двух шагов до него сделать не успеют. А кто знает, сколько охраны стоит за дверью, на всякий случай?

— Я не зря оставил вам оружие, — заложив руки за спину, вновь заговорил старик. — Конечно, попытайся вы использовать его против меня, вас бы тут же прикончили. Мой снайпер снаружи следит за окном.

Люси снова будто облило ледяной водой. Неужели, даже этот путь отступления им перекрыли?

Нацу, что стоял справа от нее, молча нашел ее онемевшую от страха ладонь и мягко сжал. Его рука была невероятно теплой. Ощущение его постоянной поддержки стало для нее так привычно. Как дышать. Как есть. Как пить.

И в глубине души она верила в то, что Нацу найдет выход из этой ситуации. Ведь он всегда спасал ее.

— Мы поступим так, — продолжил старик, делая вид, что думает. Хотя всем было ясно, что он запланировал все это еще до того, как они очнулись здесь. — Я сегодня невероятно добрый. И позволю вам уйти отсюда живыми.

Не успела Люси выдохнуть, как он, выдержав паузу, продолжил:

— Но уйти смогут только двое из вас, — как обухом по голове, донеслись до нее его следующие слова. — Вам придется выбрать одного из вас. И убить его. Своими руками.

— А если мы откажемся? — тут же выпалил Нацу, сильнее сжав руки Люси. А после отпустил ее.

— Тогда умрете все, — беспечно пожал плечами Джиемма. И присел на краешек подиума, подложив под подбородок кулак. Он ждал зрелища. Он жаждал крови. А у Люси от всего происходящего закружилась голова.

Убить одного или умереть всем? Разве вправе она выбирать, кому жить, а кому нет?

— Тут и думать нечего, — первым заговорил Грей, поведя плечами, будто разминаясь. — Уж извиняй, блондиночка. Но из нас троих — ты самое слабое звено.

— Даже не думай, Грей, — рыкнул Нацу, даже не смотря в его сторону. Он продолжал судорожно осматривать помещение, будто ища лазейки. Хоть какую-то подсказку!

— Ой, оставь уже свое благородство, — закатил глаза брюнет. — Можешь занять ее место, если хочешь. Но учти, что кроме тебя, с ней никто возиться не станет. Так что особо долго она не проживет.

Люси накрыло волной безысходности ситуации. В глубине души она понимала, что Грей, вероятнее всего прав. Но то, с каким холодным безразличием он это говорил… Будто она была лишь разменной монетой. Будто ее жизнь совсем ничего не значит.

Но у Нацу на этот счет было свое мнение.

— Она только начала жить. Ты не можешь отнять у нее это, скотина, — рявкнул он, и теперь Грей и Нацу стояли друг на против друга. Люси оказалась в стороне, позволяя кому-то решать за себя свою судьбу.

Снова.

— Согласен, это паршиво, старик. Но выбора-то у нас нет, — безразлично пожал плечами Грей, даже не смотря на Люси. Так, будто ее с ними уже и не было.

А она понимала, что решимости и самоотверженности Нацу вполне хватит на то, чтобы встать на ее место. Этого допустить она не могла. Просто не смогла бы с этим жить.

— Нацу, он прав, — стараясь скрыть дрожь в голосе, твердо и громко, сказала она. Грудь изнутри словно драли острые когти, ей не хотелось умирать вот так. Но ведь это была ее идея. И только ей нести за это ответственность. — Все в порядке.

— Да черта с два!

Его лицо перекосило от гнева. Он даже не смотрел в ее сторону, ринувшись на Грея. Но бой закончился так же быстро, как и начался. Грей увернулся от удара в челюсть и сделал быстрый, но точный удар в правое плечо Нацу. То самое, которое Люси обмотала собственной футболкой.

Это было не честно, но эффективно. В одно мгновение побледнев, Нацу коротко вскрикнул и повалился на пол.

— Сука, — прохрипел он сквозь сжатые зубы, привалившись к земле лбом, согнувшись в три погибели.

Люси уже знала, что будет дальше. Она просто стояла и ждала. Да и, если честно, разве смогла бы она как-то сопротивляться Грею, который мог бы убить ее парой точных ударов по голове? Этот урок она усвоила еще на своей самой первой тренировке. Ей не скрыться от него, не убежать. Его бесполезно молить о пощаде, ведь у него нет сердца. Только холодный расчет и забота о самом себе.

Грей не стал терять времени понапрасну и ждать, пока Нацу придет в себя. Он подошел сзади, она чувствовала спиной его молчаливое присутствие.

Люси стояла в центре сцены и смотрела в глаза своим последним зрителям. Ей хотелось бы сыграть в этом мире другую роль. Светлую и чистую. Со счастливым концом. И гореть во время спектакля, как можно ярче. Но реальность оказалась такова, что не всегда мы выбираем, кто будет смотреть со сцены нашими глазами.

И вот, в итоге, из героя и смельчака ты внезапно превращаешься в жертву. А человек, которого тебе хотелось бы считать своим другом, внезапно превращается в твоего палача.

— Ну же, не томи нас, сынок, — не скрывая предвкушения в голосе, пропел Джиемма.

Anberlin — Feel Good Drag

— Давай, Люси, дыши, — по ее плечам скользнули длинные пальцы Грея. Прикрыв глаза, она представила, что это веревки тянутся к ее шее. — Запомни этот последний вдох. И насладись им, потому что другого такого уже не будет.

Он нарочито медленно завел выбившиеся пряди волос ей за ухо и говорил, щекоча ухо своим горячим дыханием.

Под прикрытыми веками защипало. Где-то снизу донесся отчаянный стон Нацу. Она слышала, как громко бьется ее собственное сердце. И чувствовала, как пальцы Грей скользят вверх по ее шее.

А после она сделала медленный и глубокий вдох, понимая, что он действительно последний.

Тогда Грей коснулся губами ее виска и накрыл ладонью сразу и рот, и нос, перекрывая поток нового кислорода.

Она интуитивно схватилась за его руку и попыталась стянуть ее со своего лица, но не тут-то было. Он держал ее железной хваткой. Тогда она забила по полу ногами, пытаясь вырваться, но он прижал ее свободной рукой к своей груди, лишая и возможности двигаться тоже.

Лишиться возможности дышать — было максимально мучительно. Лучше бы он пронзил ее сердце клинком, или выстрелил в висок. А описать словами то, что чувствовала Люси эти долгие секунды, было невозможно. Она горела изнутри. Все ее внутренности пылали, крича о том, что им хочется жить.

А после случилось сразу несколько вещей.

Послышался тихий хлопок, после которого всю комнату в несколько коротких секунд заволокло дымом, который поднимался от пола. Она не видела абсолютно ничего, только плотный серый туман, который прожигал ей глаза.

Грей, продолжавший прижимать ее к себе, дернулся в сторону, продолжая зажимать ей рот и нос. Ее мотало из стороны в сторону, она даже попыталась сопротивляться, но парень грубо встряхнул ее и потащил дальше. Потом ее ноги оторвало от земли, и она почувствовала неприятный толчок, а после падение.

Рука, перекрывающая ей кислород, исчезла, и она закашлялась, хрипло и жадно проглатывая воздух. Невероятно сладкий воздух.

Открыв глаза, она поняла, что находится на крыше вместе с Греем и Нацу, которые, в отличии от нее, твердо стояли на ногах. А с неба на них, как из ведра, лил дождь.

— Быстрее, — кто-то из парней подхватил ее за локоть и поволок за собой. Обернувшись, она увидела окно, из которого они выскочили и плотный дым, расползающийся из него по ближайшим крышам. Именно в этот момент в место, где она только что сидела, врезалась пуля. — Снайпер не видел, как мы выходили из-за дыма, но теперь мы здесь как на ладони.

Это был Нацу. Все еще бледный, но невредимый и вполне стоящий на ногах.

— Что вообще только что произошло? — приходя в себя, ошарашенно спросила Люси, что есть сил несясь по черепичным крышам чужого лагеря.

Черепица отлетала из-под ног, пытаясь заставить ее скользнуть вниз. Но она была полна адреналина, она все еще могла дышать, и Грей — судя по всему — не пытался ее убить. Жизнь прекрасна! Несмотря на то, что сзади слышались выстрелы, а внизу уже виднелись люди, вышедшие из своих домов под свет неона и проливной дождь.

— Это был наш план «Б», — крикнул через плечо Нацу, пытаясь на бегу достать одной работающей рукой камень Эфириона.

— Ты же не думала, что мы попремся сюда без запасного плана? — не оборачиваясь, крикнул Грей, бежавший самым первым. Он сказал что-то еще, но Люси не услышала, потому что в этот момент он со всего размаху перепрыгнул с одной крыши на соседнюю.

— Почему я не знала об этом плане?!

Достав из-за пояса хлыст, чтобы быть готовой ко всему, Люси без раздумий перепрыгнула на соседнюю крышу вслед за Нацу. Доставать свой камень она не стала, пока особо не понимая, что должна делать.

— Прости уж, — хмыкнул Нацу, останавливаясь и поддерживая ее после прыжка. — Мы много раз проделывали этот трюк, когда надо было быстро сматываться. Но было трудновато доставать дымовуху, когда Грей делал вид, что решил меня придушить и, мать его, душил по-настоящему! С тобой получилось круче. Но ты не смогла бы сыграть правдоподобно.

— Я чуть не задохнулась, — надулась Люси. Это было обидно, но нельзя было отрицать, что и результативно это было тоже.

— Грей специально не давал тебе дышать, — замешкавшись, Нацу заскользил вниз по раскуроченной крыше, но вовремя выкрутился и продолжил бег, нагоняя Люси. — Ты бы мгновенно вырубилась, вдохнув дым.

Она хотела спросить у него что-то еще, но крыша вдруг начала уходить из-под ее ног. Что-то шарахнуло из-за спины, ударяясь ей под ноги, разрушая крышу, и она полетела вниз, в последний момент ухватившись рукой за остатки кровли.

Она увидела сверху лицо Нацу. Он попытался протянуть ей руку, но вдруг вскинул голову и отскочил. Сверху прогремел разряд черной молнии.

Понимая, что наверху намечается нешуточная битва, она попыталась подтянуться, чтобы помочь Нацу. Но едва она дернулась, кусок черепицы отвалился, оставшись в ее руке. Она полетела вниз, отчаянно завизжав.

Приземление на спину было не самым мягким. Было ощущение, что из нее вылетели все органы, и ей понадобилось какое-то время, чтобы предпринять попытку подняться. Над головой снова громыхнуло черным. А после, уже с другой стороны, полыхнуло огнем, да так, что она спешно прикрыла лицо руками, боясь зажариться.

Нацу раздавил камень.

Повернув голову, она поняла, что очутилась на каком-то складе. Повсюду валялись коробки и бочки. Пахло алкоголем и древесиной.

Тяжело поднявшись, она медленно покрутила руками и ногами. Конечности уцелели. Чего не скажешь о ребрах. Судя по колющей боли с боку, там она точно что-то сломала.

Но зализывать раны она сможет и после. Нужно отсюда выбираться, да поскорее.

Болезненно держась за бок, она немного поплутала в поисках двери или хотя бы окна. Свободной рукой она все еще сжимала кнут, то и дело опасливо оглядываясь. Загорелась крыша.

Дверь нашлась за одним из стеллажей с бочками. Немного приоткрыв створку, Люси выглянула наружу. В узком переулке меж домов никого не было. Даже свет неона едва освещал это место издалека. Но она понимала, что ей так и так придется выйти на одну из улиц, на свет.

Накинув на голову капюшон, она выбрала идти направо.

Надежды на то, что ее попросту не заметят, рухнули практически сразу.

— Эй, а ты еще кто такая? — послышалось сзади.

Люси интуитивно обернулась. Это был мужчина, который сидел за большой бочкой, которая служила ему столом, с большой кружкой. Он был пьян и, казалось, не принимал душ целую вечность.

Понимая, что на диалог с ней вряд ли кто-то пойдет, она развернулась и, позабыв о сломанном ребре, что есть сил сиганула по улице. Мужчина начал кричать что-то ей вслед, что привлекло внимание других жителей.

Вдалеке, на крышах, она видела взрывы. Пламя вздымалось вверх, закрывая собой ночное небо. Из-за столкновения с дождем поднимался сильный пар, поэтому силуэтов Нацу и Грея она не видела, но знала, что они оба живы. Потому что сквозь туман, серебрясь и сверкая на неоне, окрашиваясь в голубой и розовый, вырывался лед. Он принимал формы стрел, просто змеился спиралями, разрушая несчастные горящие здания окончательно, вздыбливался острыми пиками. Оставалось только удивиться тому, как Грею удается силой мысли оформлять стихию в нужную ему форму. У Нацу так не получалось. Его огонь хаотично окрашивал ночь, но его было так много, что с далека казалось, что горит весь горизонт. Казалось, что сейчас рассвет, и в небе загораются сразу десятки солнц.

Засмотревшись, Люси поздно заметила, как в нее прямо с окон посыпалось все, что попадалось под руку местным жителям. Они кричали и плевались в нее, обливали ее — и без того мокрую до нитки — водой. Но она понимала, что все они простые люди, которые просто защищают свой дом.

И все это было мелочами по сравнению с тем, что за ней, быстро нагоняя, неслось сразу пятеро крепких мужчин с мечами и кинжалами наперевес. Еще немного и ее точно догонят и схватят. А сворачивать и прятаться было некуда. Только вперед.

Поэтому она сделала первое, что пришло ей в голову тогда. Она выхватила из-за пояса камень Эфириона и неуклюже раздавила его прямо перед лицом, жадно вдыхая.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — шептала она, чувствуя, как пробирает дрожью сначала кончики пальцев, а после — по нарастающей — все тело. Боль в боку уменьшилась, но не этого ей хотелось. — Ну же, пожалуйста, глупое тело!

Выставив вперед руки, она напряглась всем телом, собрала в руках всю свою уверенность, всю свою силу и волю к жизни. Вспомнила все то, что преодолела на пути сюда. Вспомнила всех тех, кто верил в нее и всегда ждал домой. Живой.

И именно тогда…

Снова ничего не произошло.

Досадливо зарычав, Люси проглотила собственную обиду и резко развернулась, взмахивая единственным, что у нее было — хлыстом. Теперь вся надежда была только на него.

Мужчины, все, как один, обнаженные по пояс, злые и жутко пьяные, приближались. В лучшем случае ее просто убьют. Она надеялась, что они поступят с ней так, и она не повторит судьбы той девушки с карими глазами. Только не это.

Выждав момент, Люси что есть сил размахнулась хлыстом и, словно змею, пустила его вперед, стараясь охватить сразу всю толпу. В этом было преимущество ее оружия. Она целилась прямо по рукам, чтобы хотя бы выбить острые клинки и выиграть для себя время.

Но глупая веревка, как назло, изогнулась на пол пути, и со свистом устремилась куда-то вверх.

Люси взвыла от досады. Как же так, у нее ведь получалось на тренировках!

Она уже приготовилась сражаться вручную, царапаться и кусаться, сделать все, что в ее силах, как вдруг, неожиданно, сверху посыпались сначала доски, а после и вовсе огромные деревянные бочки. Им не было конца. Они разбивались, заваливались друг на друга, но это было не главное. Главное, что они отрезали ее от преследователей!

— Меткий удар, — услышала она сзади и обернулась.

Грей несся на нее на полной скорости, скользя по вьющейся дороге изо льда, которая появлялась прямо у него под ногами, в воздухе. У него на щеке виднелся порез, рукав куртки попросту сгорел, оставив ужасные ожоги на руке, которые были покрыты сверху инеем.

Она впервые так радовалась появлению Грея.

— Подбросить, блондиночка? Говорят, ты решила посмотреть на лагерь без нас.

Не дожидаясь ответа, он подхватил ее одной рукой, и она заскользила по льду следом за ним, обхватив его со спины руками.

— Держись!

Обернувшись, она увидела, что бочки все еще падают, и, не сдержавшись, расхохоталась. Кому расскажешь — не поверят. То ли удача сегодня повернулась к ней не филейным местом, то ли она действительно вдруг стала мастером по кнутам. Но факт оставался фактом. Она целилась по врагам. А попала в деревянную вертикальную конструкцию с краю у дороги, в которую складывали бочки с вином для паба. Они-то и разбивались теперь о землю, полностью перекрыв проход незадачливым охранникам.

— Где Нацу? — Крикнула она Грею, который, выставив перед собой руки, указывал ими путь для ледяной дороги прямо по крышам, в сторону высокого забора. — И что с твоей рукой?

— Нормально все, просто пришлось объяснить кое-кому, что не хорошо воровать чужую магию, — было сложно услышать его сквозь шум криков, дождя и звуков ломающихся домов. — А Нацу сейчас заберем.

Он поднял их выше, и Люси смогла в полной мере рассмотреть то, что стало с лагерем Саблезубых после их небольшого побега. Часть зданий, ближе к воротам, пылала. Распространение огня останавливал лишь камень, преобладающий в архитектуре этого лагеря. Но даже это не спасло некоторые постройки от разрушения, после которого последовала и заморозка. Местами из земли торчали огромные острые пики, к которым уже подбирался огонь, сумасшедший жар которого Люси ощущала даже издалека.

Бросив любопытный взгляд на пояс Грея, она обнаружила, что там совсем не осталось камней. Ему понадобился весь набор, чтобы победить противников и разрушить часть чужого лагеря. А отделался он лишь парой царапин и ожогом. Выходит, что он очень силен. А она и не знала даже. Думала, что он только выпендриваться горазд.

— Надо успеть до тех пор, пока остальные искатели не очухались. Нас догнали только те, что дежурили на воротах ночью, — крикнул ей Грей. Его голос стал напряженнее. Видимо эта дорожка изо льда давалась ему не просто.

Вскоре она увидела его. Нацу.

Не знай она, что это точно он — испугалась бы. Потому что на коньке на половину обвалившейся крыши, прижимая к ней ногой поверженного соперника, он был похож на демона. Нет, он был похож на самого дьявола!

Все тело было охвачено огнем, который был не просто оболочкой. Он был частью его тела, продолжением его кожи. Он не повелевал этим огнем, он сам был им. Необузданной стихией, смертельно опасным и… страшным. Пугающим.

— Эй, головешка, давай тухни! Лед тает, — крикнул Грей, нарезая круги над ним.

Нацу поднял лицо наверх, и огонь моментально отделился от него, как по команде. Слетев с него, его унесло ветром. Жар и смертельная стихия в одно мгновение сменились довольной белозубой улыбкой с озорными ямочками на щеках.

— Я же говорил, что ее не убили! Я же тренировал ее, — крикнул он, махнув рукой. — Надо убираться, я отрезал часть охраны огнем, но у меня закончились камни.

Опустившись ниже, Грей протянул руку, и Нацу, подпрыгнув, ловко ухватился за нее, вскарабкиваясь за спину Люси. Он все еще был ужасно горячим, поэтому лед стал мягче, но по крайней мере не таял. Пока.

— Ой, я вижу еще троих, — деловито заметил Нацу. — Сзади.

— Нет времени на них, — раздраженно рыкнул Грей.

— Объяснишь это им? Я тут понял, что собеседник из меня не очень.

— Черт возьми!

Ледяная горка остановилась прямо в воздухе. Вытянув вперед руку, Грей стукнул по раскрытой ладони кулаком.

И лед за их спиной вдруг завис в воздухе. Люси ахнула. Все замерло.

А после снова пришло в движение. С неба посыпались острые замерзшие капли дождя, заставляя преследователей спешно падать навзничь и прикрывать руками головы.

Грей продолжил движение, но дорога стала заметно тоньше. Чем дальше, тем бугристее она становилась. Удержаться на ногах стало очень сложно, и они не падали лишь потому, что крепко держались друг за друга.

— У тебя магия заканчивается, — крикнул сзади Нацу.

— А то я не заметил! — огрызнулся Грей.

И тогда Люси вспомнила. Будто в голове зажглась воображаемая нить неона.

Осторожно оторвав одну руку от Грея, она сорвала с пояса последний камень Эфириона и, навалившись брюнету на спину, раздавила его прямо у него перед носом.

— Умоляю, унеси нас отсюда, — взмолилась она, пока Грей жадно вдыхал пыльцу.

— Как скажешь, блондиночка.

И он выстраивал свою ледяную горку до самого леса, до тех пор, пока они не затерялись где-то в деревьях.

Очутившись за воротами, Люси осторожно обернулась, ловя лицом собственные волосы.

Левая часть лагеря Саблезубых пылала. И ей стало даже как-то стыдно, будто эти люди и не насиловали своих товарищей. Будто они не пытали людей. Будто они не заставляли ее друзей душить ее потехи ради.

Сегодня она получила не один, и даже не два урока на всю свою жизнь. Она чувствовала, будто подпрыгнула выше собственной головы. Она почувствовала себя сильной, будто все на свете ей под силу, даже самое невозможное.

Она менялась.

И больше ни разу не обернулась назад.

Комментарий к Глава 16. Вдох

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 17. Сон ==========

Эфирион, помимо наделения вдыхающего магией, имел и другие полезные свойства. Помимо невероятной бодрости — даже если не спал двое суток — в голову мгновенно ударит эйфория. Это чувство внезапного счастья. Чувство удовлетворения и силы, вне зависимости от обстоятельств. Люси могла бы сравнить это с легким опьянением. И чем чаще она испытывала это, тем больше ей хотелось этого еще. Это чувство было таким… сладким на вкус.

А еще, что не мало важно, Эфирион обладал сильным обезболивающим эффектом. В деревне поговаривали, что он и насморк вылечивает на раз, и помогает при бессоннице. Но Люси давно поняла, что верить всему, что говорят нужно с осторожностью.

Но в том, что Эфирион отлично обезболивает, сегодня она убедилась лично. Ведь все то время, что магия, хоть и нереализованная, теплилась в ее теле, она не чувствовала боли. Около получаса она быстро шагала вдоль леса, понуро рассматривая собственные ноги.

Все это время она прокручивала в голове все, что с ними произошло. Все, что им удалось узнать.

А после к ней вернулась боль. Резко и не спрашивая разрешения.

Ничего не предвещало беды, но как только она сделала очередной глубокий, и тяжелый от долгой ходьбы вдох, в ее бок ворвалась немыслимая боль.

Остановившись на полу вдохе, она приглушенно захрипела. Было ощущение, будто ей в легкое упирается острый наконечник ножа. Она могла дышать лишь на половину. Вдыхать до тех пор, пока грудная клетка не приходила в движение.

Сердце вдруг похолодело, будто она сделала шаг с обрыва и полетела вниз. Воздух, которого и без того стало катастрофически мало, словно загустел.

Из-за этого на нее нахлынула паника. Ей казалось, что она задыхается. Что ее снова душат, чужая рука перекрывает ей кислород, но она не видит ее, не знает, с кем ей бороться за свою жизнь.

Это было страшно. Действительно страшно, настолько, что на этот раз она понимала, что не справляется. У нее кружилась голова. Она понимала, что ей нужно успокоиться, что она все еще может дышать, хоть и не полной грудью, но перед глазами сам по себе всплывал момент, когда Грей сдавил ее лицо рукой.

— Люси, ты чего это? — первым спохватился Нацу. Затуманенным взглядом она видела, как он приблизился к ней. Но едва он попытался дотронуться до нее, чтобы обратить на себя внимание, она вскрикнула и зажмурилась. Боже, как же ей было больно.

— Она держится за ребра, — как из-под толщи воды, она услышала голос Грея.

Все еще не открывая глаз и стараясь дышать спокойно, но маленькими порциями, она почувствовала, как Нацу мягко надавил ей на плечи, заставляя осесть на влажную землю. Она послушалась. Попыталась лечь, но так боль становилась еще невыносимее.

— У нее на поясе нет камня, — рассуждал над ней Нацу, скользя по ее темной фигуре сосредоточенным взглядом. — Один она тебе отдала. Значит второй использовала.

— Ну да, у меня тоже рука начала ныть. Сходится, — подтвердил Грей.

— Люси, я буду спрашивать, а ты кивни, если «да», — открыв глаза и смахнув с них свободной рукой слезы, она кивнула. Теперь она могла видеть Нацу, присевшего перед ней на корточки и Грея, нахмуренного и скрестившего руки в стороне. — У тебя болит в боку?

Переведя взгляд на обеспокоенное и серьезное лицо Нацу, она кивнула.

— Ты упала с крыши. Тогда начало болеть? — снова кивок. — Тяжело дышать? — кивок. — Ну понятно.

— Тащить ее на себе я не буду, — буркнул Грей, оглядываясь назад, будто за ними все еще мог увязаться один из Саблезубов. — И почему с тобой всегда столько проблем, блондиночка?

— Скорее всего, ты сломала ребро, — не обращая внимания на Грея, объяснил ей Нацу, после чего рвано взъерошил волосы. Верный признак того, что он нервничал. — Жаль, конечно, что не осталось Эфириона… Надо бы перетянуть тебе грудную клетку. Так должно быть полегче.

— Ну так чего ты ждешь? Давай уже, я припас Русалочий виски на особый случай. И мне не терпится остаться с ним тет-а-тет.

— Ну… — замялся Нацу, неравно дергая уголком рта.

Все это время Люси не сводила с него испуганный взгляд. И сразу увидела, как неуловимо Нацу поменялся в лице. Плотнее сжались губы, заходили ходуном желваки, взгляд потупился под ноги. Кажется, Люси еще ни разу не видела такой мимики на его лице, но каким-то шестым чувством поняла: Нацу смущен.

— Да в чем дело-то? — не выдержал Грей, раздражаясь все сильнее.

— Просто… Ее футболка сейчас на моем плече, так что, — не договорив, Нацу закашлялся, прочищая горло. А Люси в очередной раз прохрипела что-то несвязное.

— Серьезно, Нацу? — вдруг расхохотался Грей, подходя к ним ближе. — Твоя подружка стонет от боли, а тебя беспокоит цвет ее нижнего белья? Что ж… Тогда давай это сделаю я. Тем более, что я уже знаю, что оно белое.

— Да иди ты к черту, Грей! — точно так же быстро, как смущение — Нацу охватил гнев. — Я все сделаю! — нервно стянув с себя куртку, под насмешливые взгляды Грея, Нацу стянул с себя футболку, оставшись в одних штанах и медальоне с Эфирионом. — Прости, Люси.

Закусив губу и приняв невероятно сосредоточенный вид, он ухватился за собачку ее куртки и снова замер. Тут не выдержала уже сама Люси:

— Да сделай уже это, черт возьми!

Ей не хотелось кричать на него, но слова сами вырвались сквозь плотно сжатые зубы свистящим шепотом. И судя по удивленным лицам, такой резкости не ожидал от нее ни Нацу, ни даже Грей, который не успел скрыть своего удивления.

Ее оправдывало только то, что было очень уж больно. Боль же помогла ей тут же откинуть куда подальше чувство вины, и позволить Нацу расстегнуть на ней куртку. Тем не менее, боль не помогла ей откинуть нахлынувшее так не вовремя смущение.

Она проклинала тот день, когда впервые узнала о том, что оголять перед кем-то свое тело все равно, что оголить перед кем-то саму душу. По началу это показалось ей абсурдным, но практика показала, что и она не в силах противиться этому общепринятому инстинкту.

Ей было стыдно следить за тем, как бережно Нацу стягивает с нее куртку, но в то же время, она не могла оторвать от него взгляд, закусив губу. Даже сквозь боль она чувствовала, как его пальцы то и дело мимолетно касаются ее кожи, видела, как отчаянно он справляется с собственными эмоциями, стараясь причинить ей как можно меньше боли, при этом сделав все быстро. И это было странное чувство. Смесь смущения и странной дрожи по всему телу.

Его пальцы оказались на удивление мягкими и такими невероятно теплыми на контрасте с холодом ночи, да еще и после проливного дождя.

Видимо, она просто не привыкла, чтобы кто-то помимо нее самой касался ее кожи. А ведь раньше, когда она только обрела душу, в ней не было стеснения. И вот оно охватило ее с головой. Интересно, как это вообще работает и где выключается?

Все подобные мысли покинули ее голову в одно мгновение, едва Нацу резким движением затянул у нее под грудью свою футболку, завязывая узел на здоровом боку. Она не сдержалась и громко охнула.

Стало легче. Конечно, боль никуда не ушла, но по крайней мере зафиксированная грудная клетка избавила ее от резких приступов.

— Спасибо, Нацу, — смущенно улыбнувшись, она подняла на него взгляд, встретившись с его зелеными и смущенной улыбкой. — И прости…

— Да брось, — махнул рукой парень и резко поднялся на ноги, попутно натягивая обратно свою куртку. А после помог подняться Люси, которая так же спешно застегнула молнию на своей куртке.

— Так, ну все, футболками и любезностями обменялись, можем идти дальше? — нетерпеливо бросил им Грей и первым пошел дальше. По влажным листьям папоротника, освещаемого лишь одинокой луной. До лагеря оставался еще не один час.

Шли они молча. Измученные и уставшие. Даже мысли отказывались вязаться во что-то связанное. Все перемешалось в голове Люси. Пропажа Эфириона, за который она рисковала собственной жизнью, арест Эльзы, заговоры. Враждебные лагеря, человеческая злоба и кровожадность, насилие. Реальная опасность во имя кого-то другого. Неожиданные поступки, новые, волнующие ее, эмоции.

В какое-то мгновение она мысленно отключилась. Будто уснула, но продолжала идти исключительно на автомате.

И очнулась лишь когда небо начало окрашиваться рассветом, а вдалеке показался лагерь Хвостатых. Ее лагерь. Ее дом.

Возвращение домой омрачало лишь предстоящее расследование — кто все-таки повинен в аресте Эльзы? И зачем ему или им это нужно?

На входе их, как обычно, встретил вечно сонный Бикслоу. Едва завидев плачевное состояние троицы, он начал засыпать их вопросами. А так хотелось просто дойти до дома и поспать хотя бы часок.

— Что, иксид меня подери, с вами случилось? Вы как будто штурмом брали чужой лагерь, не иначе! — воскликнул он, едва отворив ворота. От его последней фразы Люси захотелось истерично расхохотаться. Но ее остановила боль в сломанном ребре.

— Ничего интересного, — равнодушно пожал плечами Грей. — Просто блондинка всю дорогу уверяла нас, что сможет метнуть нож в мишень над головой у Нацу.

— И что? — лицо Бикса озарила любопытная улыбка. — Попала?

— Как видишь, — парадируя его интонацию, вздернул бровь Грей. — Нет.

— Ааа, — разочаровано протянул Бикс, метнув быстрый взгляд на Люси. — А с рукой-то у тебя что?

— О, эта история еще захватывающее первой! Потом как-нибудь расскажу, — Грей стукнул сторожа ладонью по плечу. — Но виновата опять блондинка.

И, развернувшись, побрел по сонной пустынной улочке лагеря.

— Эй, так, а со шпионами что? Поймали? — крикнул им вдогонку Бикс, явно не желая снова оставаться здесь в одиночестве.

— Не дошли. Не видел что ли, какой ливень был? — на этот раз обернулся Нацу, подхватив ложь Грея.

Бикслоу понимающе закивал, возвращаясь на свое место, а Люси вдруг стало его ужасно жалко.

Но думать об этом долго она не смогла, потому что вскоре они, наконец, добрели до своего маленького, но такого уютного домика. У Люси было ощущение, что она не была здесь целую вечность!

Только сейчас, вернувшись из долгого приключения, она поняла, как же сильно успела полюбить этот дом. И дом, словно живой, ответил ей взаимностью, едва она переступила его порог. Приветливо скрипнули половицы, по-своему говоря ей «добро пожаловать». Длинные полоски света, проливающиеся под окнами, протягивали к ней свои теплые руки. И даже настойчивый запах пыли будто говорил ей, как сильно дому не хватало ее женской руки.

— Ну что, сразу в бой, или для начала залижем раны? — излишне бодро пропел Нацу, проходя в сторону кухни и усаживаясь верхом на стол.

— Пожалуй, я просто снова представлю, что вас здесь нет, — хмуро отозвался Грей, проходя мимо него и зарываясь с головой в навесном ящике кухни.

— А я-то думал, что теперь мы лучшие друзья, — хмыкнул Нацу, проводя пальцем по столешнице и внимательно рассматривая слой пыли, который им собрал.

— Кто это сказал?

С громким «чпоком» полетела на пол пробка черной бутылки, к которой Грей тут же и приложился. После, подумав, он плеснул немного и на обожженную руку, видимо тут же об этом пожалев и сморщившись.

— Я бы не отказалась от небольшого отдыха, — честно призналась Люси, не став корчить из себя героя. Нацу тут же перевел на нее взгляд, а улыбка медленно сползла с его лица.

— Я поднимусь с тобой, — пожевав губу и что-то решив для себя, сказал он и спрыгнул со стола.

— Что, плохо разглядел ее белье в темноте? — хмыкнул Грей и сделал еще два больших глотка.

— Кто это сказал? — парировал Нацу, первым взбегая на скрипучую лестницу.

Оказавшись в комнате, Люси застыла в дверях, рассуждая — попытаться ли ей помыться или просто лечь спать? А боль в боку продолжала наполнять собой каждую клетку ее уставшего тела. Да, пожалуй, мягкая кровать и сон пока лидировали.

А тем временем Нацу бодро (и откуда в нем столько энергии?) подлетел к углу, заваленному подушками, бесцеремонно откинул их назад, и оторвал кусок пола.

Люси удивленно заморгала, подозревая, что возможно уже уснула. Лишь бы это случилось не в лесу под елкой.

Но сон все продолжался, и тогда Нацу, достав что-то из тайника в полу, обернулся к ней и протянул руку. Она послушно приняла небольшую прямоугольную корочку с тонкой полоской Эфириона по середине.

— Никому не показывай, что я тебе дал, — тут же попросил Нацу, продемонстрировав ей, что и у него в руке остался точно такой же прямоугольник. — Я за эти штуки четыре своих жалования отдал, они ужасно редкие.

— А что это? — не поняла Люси, покрутив штукенцию у себя в руке. К слову, теперь она держала ее с большей бережностью.

— Рации, — пояснил Нацу и за нитку достал из-за ворота свой кристалл. — Смотри, просто прикладываешь свой медальон к голубой полоске на рации, — Нацу проделал то, о чем говорил, и она вдруг отшатнулась, услышав его голос из этой черной коробки, — и сможешь сказать мне что-то, даже когда я буду в другой комнате. И я услышу.

— Как это работает? — воодушевившись новой находкой, Люси достала из-за пазухи свой медальон, и проделала тот же трюк, что и Нацу. И у нее получилось.

— Если бы я знал, как именно это работает, то был бы богачом, — хмыкнул Нацу, а на его щеках расцвели глубоки ямочки.

— Почему ты даешь мне это? — Люси не удержалась и улыбнулась ему в ответ, хотя мгновение назад у нее было желания делать это.

— Ну, — пожав плечами, Нацу взъерошил слипшиеся на затылке волосы, — просто на случай, если тебе опять станет плохо.

— Спасибо, — все, что она смогла выговорить, вдруг проникшись к нему искренней теплотой и благодарностью. Внутри зародилось непреодолимое желание сказать ему что-то еще. Не важно что. Но весь ее словарный запас отчего-то вдруг сократился до одного слова.

К счастью, на Нацу это чувство не распространилось.

— И я все равно позову Лисанну. Если, конечно, она до сих пор сама не прибежала.

И словно в подтверждении его слов, дверь комнаты бесцеремонно отворилась, впуская взъерошенную девушку с растрепанными пепельными волосами и фартуке, который она забыла снять. Видимо, новость о их возвращении настигла ее прямо на работе.

Прежде, чем сказать хоть что-то, она внимательно оценила ситуацию, скользя взглядом от удивленного лица Люси на Нацу, который хмыкнув, закатил глаза, пряча рацию в карман куртки. А после осмотрела пропитанную кровью футболку на его плече. На секунду нахмурившись, она вернула взгляд ярких голубых глаз на Люси и уже сделала к ней шаг, распахивая руки для приветственных объятий. Но тут между ними, как стена, вырос Нацу, и Лисанна неуклюже стукнулась носом ему прямо в грудь.

— У нее сломано ребро, — не распаляясь на любезности, заявил Нацу. А после, увидев смущение на лице Лисанны, моментально смягчился в лице. — Извини.

— Да во что же вы трое вляпались? — запричитала Лисанна, позабыв о неловкости с Нацу и, обходя его, с беспокойством осмотрела Люси. — Вы ушли и ничего не сказали! Именно тогда, когда в лагере такое творилось… Где вы были? И почему здесь такой… запах?

Лисанна удивленно принюхалась, смешно поведя маленьким носиком. Нацу бросил смешливый взгляд на Люси, заставив ее хихикнуть. И тут же сморщиться от боли.

— Так! — скомандовала девушка. — Нацу, сейчас же иди и сними с себя эту грязь, — она многозначительно тыкнула пальцем в повязку на его плече, пропитанной кровью, сточными водами и грязью. — Промой рану. Я помогу Люси, а потом спущусь к тебе.

— Ладно, мам, — насмешливо вздернул брови и, многозначительно указав Люси на карман своей куртки, напоминая о рации, удалился.

В комнате из-за задернутых штор царил полумрак, что абсолютно не устраивало Лисанну, которая первым делом распахнула их, впуская слабый солнечный свет и приглушенно доносившиеся с улицы звуки. Помешкав немного, она открыла обе створки окна. И Люси, смутившись, без слов поняла причину.

— Да, — устало выдохнула она, обернувшись на Лисанну, отворачивающуюся от окна. — Это именно то, чем пахнет.

— Боюсь представить, как это произошло, — вопреки напряженной обстановке, губы Лисанны дернулись в полуулыбке. — Но все рассказы потом. Тебе, должно быть, ужасно больно… Я быстро.

Оставив Люси в одиночестве, скрипя половицами, Лисанна спешно удалилась прочь. Видимо, ей нужны были медикаменты, которых здесь не было. Ну, или ей просто нужно было глотнуть свежего воздуха. Люси ее не винила. Пахло от нее, действительно, как от помойки.

Присев в угол комнаты — туда, где лежали мягкие подушки и в половицах скрывался тайник Нацу — Люси прикрыла глаза, пытаясь отстраниться от пульсирующей боли в боку. Она больше не была резкой, но все еще заставляла ее дышать рвано, украдкой и маленькими порциями. От этого ужасно кружилась голова.

Кажется, она даже задремала. Или просто провалилась в какое-то беспокойное забытье. А когда вернулась Лисанна, поняла, что от этого ей стало только хуже. В горле ужасно пересохло, лоб покрылся испариной, ее знобило. Вопреки этому, первое, что она спросила у подруги:

— Как там Нацу и Грей?

— Нацу последовал моему совету и закрылся в ванной на первом этаже, — доложила Лисанна, сваливая на кровать кучу бутыльков и коробочек, которые с трудом поместились у нее в подвернутом фартуке. — А вот Грей от моей помощи, конечно, отказался. Сунул руку в морозилку и курит. Мало того, что там и так дышать нечем…

— Я даже не удивлена, — слабо улыбнулась Люси. Отчего-то было приятно осознавать, что как бы не менялся этот безумный мир, некоторые вещи всегда остаются неизменными. Как постоянная переменная. — А что сейчас происходит в лагере? Что слышно об Эльзе?

— И не стыдно тебе? — подбочившись, нахмурилась Лисанна, тем не менее сверкнув смешинкой в голубых глазах. — Заставила нас хорошенько поволноваться, а теперь еще и вопросы первая задаешь? Ну уж нет, сначала я. И будь так добра ничего неупустить, — приблизившись к ней, Лисанна присела на корточки и коснулась прохладной рукой ее лба. — Ты уже горишь.

От ее шутливого настроя не осталось и следа. Подскочив к кровати, она начала сосредоточенно смешивать что-то в большом стакане. Запахло спиртом и чем-то еще не менее горьким. Люси заранее сморщилась. Еще до того, как Лисанна поднесла к ее губам глиняный стакан.

— Пей до дна.

Если это могло хоть немного помочь ей, то она готова была выпить еще три таких же.

Как только она вылила себе последнюю каплю на язык, Лисанна бесцеремонно расстегнула на ней куртку, откидывая ее в сторону.

— Я дала тебе очень сильное обезболивающее, Люси, — не поднимая на нее взгляд, полностью поглощенная узлом на футболке, повязанной на ее груди, пояснила Лисанна. Когда она занималась чужими ранами, ее лицо преображалось до неузнаваемости. Из маленькой веселой девочки она вдруг превращалась во взрослую и повидавшую жизнь — и не очень радужную — женщину. — Кто-то принимает его, как наркотик. Поэтому будь готова и постарайся не потеряться.

— Ох, — только и выговорила Люси, уже начиная чувствовать, как сильно закружилась голова. — А как скоро это поможет?

Если честно, ей было все равно что именно ей дали. Лишь бы эта ужасная боль поскорее отступила.

— Очень скоро, — заверила ее Лис, наконец, справившись с узлом и стянув с нее футболку Нацу. К слову, Люси ожидала, что из-за этого к ней вернется та, прежняя режущая боль. Но этого не случилось, спазмы так и остались тягучими, но не острыми. — Придется принять его еще один раз завтра. А после перейдем на что-то полегче.

Люси почувствовала холодное прикосновение к месту, чуть ниже и левее сердца, и вздрогнула. Опустив туда взгляд, она увидела то, что заинтересовало Лисанну — ужасную чернеющую гематому на собственном боку.

— Хорошо еще, что перелом закрытый, — кивнула сама себе Лисанна и быстрым шагом удалилась в ванную. Оттуда она вернулась уже с тазиком и грубой потемневшей тряпкой, плавающей в нем. — Лекарство подействовало?

Люси прикрыла глаза. Она знала, что сидит, но пол под ней будто пришел в движение и понес ее в далекие дали. А когда она вновь открыла их, дверь в комнату качнулась, но тут же встала на место.

Зато она вдруг осознала, что дышит почти полной грудью. И ей практически не больно. Лишь далекое саднящее чувство тяжести в груди.

— Думаю, что подействовало.

Пока Лисанна бережно водила по ее обнаженному животу тряпкой с мыльной водой, она, словно в полудреме, думала о том, что отныне будет радоваться каждому глотку воздуха. Каждому вздоху и выдоху. И как она раньше могла не любить это обыденное занятие, которое сопровождало ее с рождения?

А после ее внимание привлекла выбившаяся из гладких пепельных волос Лисанны прядка. Отчего-то факт ее наличия развеселил ее. И вообще, ей нравились ее прохладные руки и тонкие пальцы.

Она вдруг начала ощущать этот мир отчетливее. Будто до этого она наблюдала за ним с далекого берега, а теперь смотрела прямо в упор через увеличительную лупу. Вот прохладный ветерок ворвался в ее комнату, всколыхнул шторы. Словно подустав, он мягко опускался на скрипучий пол, и расстилался уже там, растекаясь по нему, медленно подкрадываясь к ее ладоням.

Она видела его.

Видела сверкающие частички пыли в воздухе, видела звуки, которые залетали в комнату и вдруг стали осязаемыми. Ей захотелось их потрогать, но тут Лисанна понимающе хмыкнула и плеснула Люси немного воды из таза прямо в лицо.

И видение рассеялось.

— Ох, — только и смогла выговорить Люси.

— Еще какое «ох», — передразнила ее Лисанна, помогая подняться на ноги. — Пока ты окончательно не вырубилась, предлагаю быстренько помыться. Но сначала я тебя перебинтую. Придется поносить тугую повязку до заживления. Это долго.

— Помыться, — медленно проговорила Люси, растягивая это простое слово и перекатывая буквы на собственном языке. А после быстро затрясла головой. — Мечтала об этом уже несколько дней.

— Не против, если я тебе помогу?

— Наоборот. Я очень даже «за», — заверила ее Люси, сразу скидывая с себя лифчик — белый, как подметил Грей — в кучу с грязной курткой. — Прямо, как тогда. В мой первый день здесь.

— Да, — задумчиво протянула Лисанна и улыбнулась. — Тогда ты была такой потерянной.

— А сейчас разве нет? — иронично изогнула бровь Люси.

— Ты себе даже и не представляешь, насколько нет.

Если бы не ужасная усталость, она провалялась бы в теплой водичке целый час. Но глаза уже слипались, да и Лисанна торопливо намыливала ей волосы, ясно давая понять, что они здесь исключительно для того, чтобы раз и навсегда убить тот ужасный запах стоков.

Люси была благодарна Лисанне за то, что она не терзала ее вопросами, пока она мылась. Она будто без слов все понимала… Просто ей нужно было привыкнуть к головокружительным ощущениям от обезболивающего. А еще ей нужно было собрать все прошедшие события в собственной голове, чтобы должным образом пересказать их кому-то еще.

А когда она, переодевшись в чистые пижамные шорты и футболку, вернулась в комнату, вслед за Лисанной, уже готовая исповедаться подруге, как на духу, ее ждал еще один незваный гость.

Скрестив руки на груди и плотно сжав губы, на кровати сидела Леви. Быстро пробежавшись взглядом по фигуре Люси, она спрыгнула на ноги, чтобы казаться выше, что, конечно, помогло мало, и с вызовом вздернула нос.

— Не думала, что ты, Люси, можешь оказаться такой эгоистичной задницей, — сходу выдала она, а после обернулась к Лисанне. — Здесь куча лекарств. Что с ней стряслось?

— Жить будет, но бить ее пока лучше не надо, Леви, — примирительно улыбнулась девушка. — Ограничение на подзатыльники и порку спадет недельки через две.

— Я буду ждать этого дня с нетерпением, — кровожадно заявила Леви, вновь оборачиваясь к Люси. — Где вы были? Почему нельзя было хотя бы предупредить?! Мы все боялись, что вас бросили в темницу вслед за Эльзой! Или еще чего похуже!

Люси неприятно кольнули слова Леви. В груди протестующе заскребло от несправедливости, которую она не смогла бы проигнорировать. Ведь сама Леви совсем недавно сбежала из лагеря с Искателями, никому ничего не сообщив! И чем это закончилось?

Люси едва открыла рот, чтобы озвучить свою мысль, но тут же прикрыла его. С последней мыслью к ней пришло и понимание.

Леви злилась не столько на нее, сколько на саму себя. Должно быть, она увидела себя на ее месте. Глупую девочку, несущуюся в объятия опасности и приключениям, которые не всегда заканчиваются хорошо, как в книжках. И она боялась, что на этот раз полностью разбитой и в слезах посреди площади может оказаться уже Люси. Она волновалась. Боже, как же сильно она должно быть волновалась. И Лисанна тоже.

Испытав глубочайшее раскаяние, Люси почувствовала, как защипало в глазах, и молча обняла рассерженную Леви. А после отстранилась, и проделала то же с Лисанной, которая была к этому готова, и аккуратно обняла ее в ответ.

— Ты готова рассказать нам, что случилось и где вы были? — тихо спросила она, когда Люси отстранилась. Ее голос был пронизан пониманием. Чего нельзя было сказать о Леви, которая заметно смягчилась, но дуться не перестала. Люси уверенно кивнула. — Тогда дадите мне минутку? Нужно заняться раной Нацу.

Возражать, конечно, никто не стал. Люси и Леви остались наедине, не сговариваясь, забираясь с ногами на методично покачивающуюся кровать. Тяжелый взгляд хмурой подруги, ее поджатые губы, складка меж бровями — лучше любых слов передавали ее состояние. И Люси читала ее, как открытую книгу. Забавно, ведь читать книги она так и не научилась. Интересно, станет ли Леви учить ее, как и обещала, после всего этого?

— Я должна была, — первой подала голос Люси, внимательно смотря на подругу. А та, услышав это, лишь покосилась на нее, так и не повернув головы. — Не злись на меня. Все ведь хорошо.

— А могло бы быть и не хорошо, — вновь завелась девушка. Будто все это время она затыкала пробкой собственную злость и негодование, а Люси снова выбила ее из ее дрожащих рук. — И что еще за «я должна»? Люси, очнись! Ничего ты никому не должна! Точно не ты! Не ты и не я! Может быть, тебе повезло один раз. Может быть даже два, но это не может длиться вечно! Посмотри правде в глаза. Мы с тобой, ты и я — слабые. Как бы сильно нам не хотелось стать сильными и крутыми, такими, как другие Искатели — нам никогда не стать такими! Ты могла погибнуть!

Люси молча впитывала в себя поток обиды от Леви, которым она щедро поливала ее, вскоре вовсе переходя на крик. Но вот что странно… Раньше она бы всеми руками и ногами согласилась с ней. Посетовала бы на то, что ей пришлось стать Искателем, как бы ей хотелось работать вместе с ней, с детьми и книгами. В тишине и покое.

Может быть что-то в ней в какой-то момент перемкнуло, или это всего лишь действие сильного обезболивающего, но ее собственное тело отозвалось на слова подруги протестом. Словно стальная преграда опустилась ей куда-то в район груди.

Она не могла согласиться с Леви.

Да, ей было далеко до Нацу, Грея или Эльзы. Да, она практически не умела обращаться с оружием и у нее не было магии.

Но ведь именно она предотвратила штурм темницы от Нацу, который наверняка закончился бы плачевно. Именно ей в голову приходили идеи тогда, когда казалось, что выхода просто нет. Она находила в себе силы идти дальше даже когда страшно хотелось развернуться назад. Она не сдавалась, когда казалось, что это конец. И все это происходило с ней интуитивно, на уровне подсознания. Черт знает, откуда в ней это взялось — заложилось с рождения, или приобрелось недавно — но это точно было. Прямо у нее внутри.

Да, ей было страшно. Да, ей миллион раз приходила в голову мысль, которую с пеной у рта доказывала ей Леви, которая совсем недавно восхищалась ее «храбростью», а теперь осуждала ее. Но что-то внутри заставляло ее делать то, что она делала. Не ради себя, а ради другого человека.

Пожалуй, для самой себя, она не стала бы делать такого. Эта внезапная мысль сбила ее с толку, но Люси не успела обдумать ее должным образом. Потому что Леви была зла, и она ждала ответов.

— Все, что ты говоришь — я знаю, — согласно кивнула Люси. Меньше всего сейчас ей хотелось спорить и оправдываться. Ведь она так устала. — Но, если бы со мной случилось то же, что и с Эльзой… Знаешь, мне было бы приятно знать, что и ради меня кто-то пошел бы на безумие. Просто так. Чтобы помочь мне, — лишь озвучив свою мысль, Люси поняла, что она уже давно сидела в ее голове. Но она не могла осознать ее, до тех пор, пока сама не произнесла вслух. — Да, мне бы очень хотелось стать важной для кого-то. И поэтому я не могла поступить иначе. Закрыться в комнате, сделать вид, что меня это не касается, что это может сделать кто-то другой… Я могла бы сделать так. Мне очень хотелось сделать так, но меня останавливало то, что я понимала… Настоящая «я» не сделала бы так. Я — это та, которая сидит внутри меня, — Люси тяжело выдохнула и приложила ладонь к груди, будто желая дотронуться до той, о ком говорила. — Мне было трудно услышать ее. Но, кажется, мне понемногу удается.

Может ли быть что-то более чистое и благородное, чем желание помочь близкому человеку? Это желание помогает нащупать в себе качества, которые раньше прятались в тени. Качества, о которых и не подозреваешь даже. И это чувство порой способно свернуть горы.

— Поздравляю, внутри тебя сидит сумасшедшая, которая пытается тебя прикончить, — хмуро, но уже менее враждебно, сделала заключение Леви.

Повисла тишина, и Люси подумалось, что разговор окончен. Но Леви вдруг мотнула головой и уже гораздо мягче добавила:

— Я понимаю тебя. Понимаю от начала и до конца, Люси. Наверное, я и тогда увидела, как сильно мы с тобой похожи. Поэтому мне очень захотелось подойти и познакомиться с тобой, — опустив глаза, она едва заметно улыбнулась. — Но, знаешь… Мало слышать свои собственные желания и идти у них на поводу. Потому что однажды это может привести тебя туда, куда не следует. Эмоции и чувства — это, конечно хорошо и искренне, но… Думать надо тоже. Я пошла на поводу у своих эмоций. И ты помнишь, чем это закончилось. Я должна была послушать не только собственное сердце, но и разум. Не стоит о нем забывать, вот и все, что я хочу тебе сказать.

Неизвестно, сколько еще продлился бы этот тяжелый — как физически, так и эмоционально -разговор, если бы не вернулась Лисанна. На ее фартуке были видны четыре полоски крови, как если бы она вытерла о него пальцы, после процедур с Нацу.

Заметив взгляд Люси, девушка опустила голову и спешно стянула с себя фартук, кинув его в грязную кучу. А после, подумав, затолкала всю грязную одежду в ванную, плотно закрыв за собой дверь. Вскоре запах стоков выветрился.

— Как его плечо? — спросила Люси, накидывая на ноги мягкий плед. Как же хорошо вернуться в теплый и уютный домик!

— Заживет, — последовав примеру подруг, Лисанна с ногами забралась на кровать, снова раскачав ее, как качели. — Я правильно поняла, что это была рана от клинка? — Люси медленно кивнула, закусив губу. Сложно было поверить, что все это случилось с ней всего несколько часов назад. — Тогда рассказывай, Люси. Все с самого начала и по порядку.

Было так странно рассказывать все эти ужасы, когда за окном звонко смеялись дети, беспечно пиная мяч о стены домов. Когда с неба, наконец, сдуло все тучи и выглянуло долгожданное солнце. Когда ей было тепло и хорошо под мягким пледом, которым она вскоре укуталась полностью.

Лисанна не перебивала, то округляя яркие голубые глаза, то вытягивая губы в беззвучную «О». А неугомонная Леви без конца задавала ей вопросы, добавляя к ее истории еще больше подробностей, на которые сама она раньше не обращала особого внимания.

К концу рассказа, она понимала, что больше не в силах бороться со сном. Несмотря на то, что ей ужасно хотелось узнать про обстановку в лагере, да и просто мнение подруг, вскоре она поняла, что язык начал заплетаться, а голова сама собой прислонилась к веревкам, держащим кровать.

Она и не заметила, как прохладные руки подхватили ее за плечи, поддержали голову и уложили на мягкие подушки, пахнущие мылом и чем-то сладковатым. Наверное, так пахли ее собственные волосы. Приятно.

****

Сначала ее встретила привычная темнота. Ничего необычного. Таким был ее сон и вчера в лесу. И неделю назад в этой же постели. И годы, проведенные в Ночлеге.

Но сегодня что-то вдруг неожиданно изменилось.

Темное полотно ее забытья вдруг сверкнуло красным. Лишь на мгновение, но Люси почувствовала неконтролируемый испуг сквозь сон.

А после она вдруг поняла, что идеально ровная темнота превратилась в ночное небо. И отличием от того, что было «до» — был лишь яркий диск полной луны.

А после все снова пришло в движение. Снова моргнуло, но на этот раз — синим. И началось.

На месте плотной темноты начали вспыхивать, а после снова затухать огненные взрывы. Сначала один — совсем рядом с луной. А после появились еще взрывы. И еще. И вскоре все ночное небо было заполнено хаотичными огненными вспышками, к которым вдруг добавились сияющие искры. Люси не сразу поняла, что это ледяной дождь, который падал на землю. Падал прямо на нее.

И как только первая ледяная капля коснулась ее лица, больно ужалив, она проснулась.

Вцепившись дрожащими руками за сбитую в центр простыню, она зажмурилась, что есть силы, борясь с паникой.

Что это было и почему она это увидела? Увидела так, словно это все было наяву.

Соскочив с постели, стряхивая с себя липкий кошмар, она приблизилась к окну, прислонившись к холодному стеклу лбом.

На лагерь опустилась ночь, зажглись огни неона. Ей было страшно поднимать взгляд на небо, но долго это паническое ожидание продолжаться не могло, и она переборола себя.

Ничего.

Небо по-прежнему было черно. И все, что светилось на нем — луна. Все, как и всегда. Никакого огня. Никакого сияющего ледяного дождя. Только привычная пустота.

Ей было страшно, она не понимала, что с ней происходит. Лишь отдаленная боль в боку напоминала ей о том, что теперь все, что окружало ее — реально.

С минуту она попыталась убедить себя, что ничего страшного не произошло, но картинки из ее собственной головы все еще стояли перед глазами. Поэтому она сделала единственное, что казалось ей правильным сейчас.

Не обуваясь, в одной пижаме, с растрепанными волосами и пересохшими губами, она спустилась по скрипучей лестнице вниз. Туда, где в просторном гамаке виднелся силуэт, освещенным лишь голубоватым светом из окна.

Ей не хотелось тревожить его сон, но желание поговорить хотя бы с кем-то оказалось сильнее.

— Нацу, — шепотом позвала она, шаркая босыми ногами ближе и нервно теребя низ футболки. — Ты спишь?

— Не спится? — вместо ответа, прохрипел парень, шумно втягивая воздух и проводя руками по лицу.

Люси подошла ближе и неуверенно остановилась у чужой кровати, особо не понимая, что будет говорить, и не разозлится ли друг за нарушенный сон.

Но, вопреки ее опасениям, он спокойно принял сидячее положение, свесив босые ноги вниз и, подперев подбородок рукой, уставился на нее снизу-вверх пытливым взглядом.

— Случилось кое-что странное, — продолжая говорить шепотом, призналась она, в упор смотря на яркие — даже в темноте — зеленые глаза. — Даже не знаю, как объяснить…

— Ты дрожишь, — Нацу не спрашивал, он утверждал. А Люси с удивлением опустила взгляд на собственные руки. Ее пальцы действительно ходили ходуном.

Отбросив в сторону одеяло, Нацу поднялся на ноги. Он был в просторных шароварах, цвет которых в темноте было сложно угадать. Футболки на нем не было, зато часть его груди и плечо прикрывал белоснежный бинт.

— Идем, — подхватив с гамака одеяло, Нацу мягко толкнул ее в сторону дивана, усиживая ее на него и накидывая сверху на плечи материю, еще хранившую его запах. А сам уселся рядом, подмяв под себя одну ногу, и проводя по лицу рукой, чтобы стряхнуть с него остатки сна. Его голос был тихим и надтреснутым. Почему-то сейчас, в полумраке комнаты, каждая вибрация от его звучания, чувствовалась ею особенно остро и пробирала до костей. — Рассказывай, раз уж пришла. И, конечно же, забыла про рацию, которую я тебе дал.

— Ой, — выдохнула Люси, понимая, что даже и не вспомнила о ней, подавшись панике. — Прости, что разбудила, просто…

— Люси, — выдохнул Нацу, наклоняя голову на бок. На его правой щеке появилась ямочка. А за все время их разговора, он ни разу не отвел от нее взгляд, и было ощущение, будто ей и не нужно что-то говорить ему. Он и так уже обо всем знал. — Просто расскажи мне, что случилось.

— Хорошо, — прикрыв глаза, она попыталась набрать в легкие побольше воздуха, но у нее не получилось из-за отдаленной боли в боку. — Я что-то видела. Что-то… странное.

— Где? — его брови удивленно взметнулись вверх, но она не нашла в чертах его лица ни одной нотки раздражения или злости на нее. И с чего она решила, что он разозлится на нее? Ведь он всегда был рядом. Всегда дарил ей свою поддержку. И вместе с этим осознание ей в грудь ворвалось неконтролируемое тепло, немного унимая ее дрожь.

— Прямо в моей комнате, — его брови взметнулись еще выше, и она решила выдать ему все, как на духу. Если она действительно сошла с ума, то лучше пусть ей сообщит об этом именно он. — Я спала. И абсолютно точно не выходила на улицу, потому что, когда все закончилось, я была в своей постели.

— Что ты видела? — он не засмеялся над ней — уже хорошо.

— Небо, — сбивчиво начала она, обняв колени руками и плотнее укутываясь в одеяло. — Ночное небо. Луна. Все, как обычно. А потом… — на этом моменте она запнулась, тщательно подбирая слова. — А потом на небе начались взрывы. Огненные. Все небо было в огне. А потом… Потом на меня посыпался ледяной дождь.

— Погоди-погоди, — замахал перед ней руками Нацу, заинтересованно подсаживаясь ближе. — Ты мне сейчас что, сон свой пересказываешь?

— Сон? — переспросила Люси. — Что ты имеешь в виду?

— Ну как… — растерялся Нацу. — Так, хорошо. Давай-ка еще раз. Ты легла спать, так?

— Так, — подтвердила Люси.

— Потом увидела небо в огне и проснулась?

— Да… — чуть менее уверенно кивнула Люси, искренне негодуя, почему он вдруг заулыбался от уха до уха, засияв ямочками.

А после, так же быстро, как заулыбался — нахмурился.

— Погоди-погоди, — теперь его хриплый голос выражал явное удивление. — Ты что, никогда раньше не видела сны, когда засыпала?

— Да что еще за сны? — раздосадовалась Люси, чувствуя, что запутывается еще больше. Она еще раз прокрутила в голове картинки своего видения и спрятала лицо в коленях. А Нацу тем временем придвинулся к ней еще ближе, будто желая рассмотреть ее получше: шутит она или нет.

— Я бы удивился, — вдруг серьезно начал он, — если бы со мной однажды не случилось того же, что сейчас с тобой.

— Правда? — приглушенно спросила она себе в колени. — Хочешь сказать, что это норма… — Люси подняла голову и неожиданно запнулась на полуслове. — …льно?

Plumb — Cut

Нацу ничего не ответил, так и застыв со слегка приоткрытыми губами и чуть расширенными глазами, смотрящими прямо на нее. Не смогла говорить и Люси, словно забыла, как это делается.

Они сидели так близко друг к другу, смотря глаза в глаза. И не могли пошевелиться. Будто время застыло, и они застыли вместе с ним. Все, абсолютно все, мысли покинули голову Люси, оставив ей только одно странное чувство в самом центре груди, которое мешало ей сделать вдох. А его взгляд, внезапно такой серьезный и даже слегка удивленный, приковал ее к себе.

Нацу сделал странное порывистое движение вперед, скользнув рукой по дивану в направлении к ней. И наклонился бы еще ближе, если бы не наткнулся на ее руку своими пальцами.

— Холодная, — моргнув, он вдруг резко опустил взгляд, уставившись на ее руку так, будто там могло быть что-то еще помимо руки.

Место, до которого он дотронулся, обожгло огнем, и по телу пробежались мурашки. Она вздрогнула, понимая, что ей действительно ужасно холодно. Даже одеяло не справлялось со своей задачей. Должно быть она не на шутку разболелась.

Странное мгновение, сковавшее ее секунду назад, развеялось так, будто этого никогда и не было. Опустив взгляд на свою заледеневшую руку, она коротко кивнула, не зная, что еще на это ответить.

Тогда Нацу взял ее руку в свои и поднес к губам, обдав ее теплым дыханием, согревая ее.

Вместе с ладонью стало горячо и ее щекам.

Подавшись какому-то порыву, она смахнула с плеча одеяло и накинула его и на Нацу тоже. Теперь они оба сидели бок о бок, под одним одеялом — совсем как недавно в холодном лесу — и ее согревало его горячее предплечье.

Стало до безумия уютно и даже горячо. Захотелось забраться еще глубже под одеяло и прижаться к его широкой спине, как к большому костру. Но только вот мышцы на руке Нацу вдруг заметно напряглись, сигнализируя ей, что что-то не так.

— Прости, — шепнула она, слегка отстраняясь от него. — Я снова делаю что-то не то? Просто ты очень теплый…

— Нет, — слишком быстро выпалил Нацу и тут же прочистил горло. А после, так же резко и порывисто, запустил руку между одеялом и ее спиной. Опустив ладонь ей на талию, помня о сломанном ребре, он бережно притянул ее в плотную к себе. — Грейся.

Она повернула голову в его сторону, желая убедиться, что все действительно в порядке. Но он больше не смотрел на нее, задумчиво разглядывая нити неона за окном. Все, что она видела — это его точеный профиль с задорно вздернутым кверху носом и пересохшие губы, которые он тут же, будто почувствовав, облизал.

И тут она поняла. Просто увидела эту эмоцию, которую уже видела раньше, на его лице.

Нацу был смущен. И от понимания этого, она тоже слегка смутилась, осознав всю близость их положения. Но и оторваться от его теплого бока была просто не в силах. Просто потому, что впервые за долгое время она чувствовала себя защищенной.

— Не знаю почему, но мне больше не страшно, — окончательно расслабившись и растворившись в этом тепле и уюте, она приложилась щекой к его здоровому плечу, а после прислонилась лбом к его шее. Там отчетливо пульсировало. И ей нравилось ощущать лбом это размеренное постукивание. Ей нравилась эта темнота. Нравился запах мыла и можжевельника.

— Рад стараться, — иронично усмехнулся Нацу, сильнее сжав ее талию пальцами.

— Кажется, ты хотел рассказать мне что-то о том горящем небе. Ты тоже его видел? — напомнила ему девушка, прикрыв глаза и окунаясь в эту непривычную, но невероятно приятную атмосферу.

— Не совсем, — усмехнулся Нацу. А Люси ощущала каждое его слово вибрацией в шее. — Тебе просто приснился сон, Люси. Вот и все. Наверное, раньше они не снились тебе из-за того, что ты была Спящей.

— Расскажи мне, что такое сон и зачем он мне приснился, — попросила она.

Нацу неуверенно прислонился щекой к ее макушке, но тут же вернул голову в прежнее положение, продолжая свой тихий рассказ.

— Зачем он тебе приснился? — хмыкнул парень. — Да просто так. Сон — это просто игра твоего воображения. Когда ты засыпаешь, оно может показывать тебе самые разные картинки: бредовые, страшные, веселые, интересные истории. Но все они абсолютно ничего не значат. Это нормально. Наверное, теперь они будут сниться тебе часто. Просто воспринимай это, как… развлечение. Как что-то забавное, что потом можно рассказать мне или еще кому-то и вместе посмеяться.

— Вот как, — на самом деле, волнительные видения уже и сами отпустили ее, отошли на второй план. К тому же, если подумать, не так уж и страшно это все было. Даже наоборот. Сейчас ей начало казаться, что темнота неба, усыпанная вспышками и сияющим льдом — выглядит гораздо логичнее, чем привычная чернота. — А что ты имел в виду, когда сказал, что с тобой тоже такое случалось?

— А, это, — беспечно отозвался Нацу, ненадолго замолчав. Будто раздумывая, говорить или нет. — Да ничего особенного. Просто я какое-то время не видел снов после того, как меня вывели из Ночлега. Ну, или просто не помнил такого.

Его равнодушные слова, вдруг ударили Люси, словно обухом по голове. Застыв на полу вздохе, она оторвала голову от его плеча и уставилась на него долгим взглядом. Почувствовав это, он повернулся к ней, приподняв брови.

— Да, я не особо люблю об этом рассказывать, — виновато признался он и усмехнулся, неосознанно плотнее прижимая ее к себе. — Хотя вообщето тебе должен был рассказать сразу.

— Рассказать что, Нацу?

— Рассказать то, что я тоже… — запнувшись на полуслове, он отвел взгляд. А после снова вернул его, решительно посмотрев ей прямо в глаза, будто решил, что должен закончить фразу именно так. Глаза в глаза. — Я тоже родился в Ночлеге. Мои родители были Спящими.

Комментарий к Глава 17. Сон

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 18. Рыцарь в теле принцессы ==========

Размеренные, глухие удары неприятно царапали слух, отдаваясь в висках пульсирующей болью. Всего лишь дети, пинающие потрепанный мяч о стену дома со стороны улицы. Но именно сегодня этот прежде безобидный звук вызывал в Люси непреодолимое желание убивать.

Хотелось кричать, умолять, стонать, что угодно. Лишь бы заставить этот звук, болезненно пульсирующий по мозгам, исчезнуть. Тщетно. Губы пересохли настолько, что разомкнуть их было невозможно, по глотке будто всю ночь терли наждачкой.

Действие обезболивающего закончилось.

Болезненно замычав, Люси с трудом приподнялась на локтях, понимая, что она находится в своей комнате, укутанная в теплое и чистое одеяло. Сквозь приоткрытое окно пробивался рассвет и прохладный воздух, вместе с детским заливистым смехом. В глубине души она им даже завидовала. Никаких печалей, никаких забот. Только потрепанный мяч, верный друг рядом и новые маленькие открытия. У них впереди еще так много времени, чтобы пощупать, узнать этот мир получше, рассмотреть его со всех сторон… Как жаль, что у нее столько времени нет. Как же хочется пить.

Она начала потеть, вновь почувствовав невыносимую боль в боку. Расфокусированный взгляд упал на комод у двери. Там мелькнуло что-то новое, чего там до этого не было. Хотя бы глоточек прохладной воды.

Кряхтя и задыхаясь собственным бессилием, Люси, согнувшись в три погибели, добрела до туда. Как оказалось — не зря.

«Люси, это то же обезболивающее, что я давала тебе вчера. Обязательно выпей его и старайся сильно не перенапрягаться. Тебе нужен покой»

На листке были аккуратно выведены витиеватые округлые буквы. Люси сразу поняла, что писала их Лисанна, даже буквы были похожи на свою создательницу. Такие же тонкие и аккуратные, с игриво завитыми концами.

Как жаль, что она не умела читать, и могла лишь догадываться о смысле записки. Хорошо, что догадаться было совсем не сложно. Особенно после того, как она поднесла содержимое стакана к носу и принюхалась. Пахло совсем как лекарство, что она выпила вчера. Поэтому она даже не колебалась, выливая его в себя до последней капли. Даже невероятная горечь не пугала, лишь бы поскорее помогло.

Ей не хватало кислорода. Поэтому она уселась на подоконнике — поближе к окну — в ожидании начала действия препарата.

Отсюда ей было хорошо видно виновников ее раннего пробуждения. Но она не держала на них зла. Напротив, ей нравилось наблюдать за тем, как носятся по узким улочкам лагеря дети. Особенно ей запомнилась малышка Аска — любимая ученица Леви. Этой девчушке, как выражалась сама Леви, палец в рот не положишь.

Дети… Она смотрела на детвору внизу остекленевшим взглядом, позволив внезапной мысли накрыть ее с головой.

Она вдруг осознала, что еще пару месяцев, проведенных в Ночлеге… и она тоже стала бы матерью.

Спящие, как и она раньше, жили одними лишь инстинктами. Если можно так сказать — животными инстинктами. И размножение для них было наравне с приемом пищи, сном и работой — способом для выживания.

Все очень просто. Как только умирало слишком много людей — от болезней или голода, не важно — инстинкты подсказывали, что нужны новые руки для работы. И тогда женщины репродуктивного возраста позволяли мужчинам оплодотворить себя.

Главное сохранить баланс численности населения.

Прикрыв лицо руками, она ужаснулась тому, что случись с ней это тогда, когда она еще спала, и ей было бы все равно. Абсолютно плевать. А сейчас…

Сейчас многие вопросы, которые раньше не волновали ее совсем, стали для нее чем-то сокровенным и важным. Удивительно, добавь к пустой оболочке одну деталь — эмоции — и как разительно менялся при этом весь мир. Все вставало с ног на голову, серое вдруг превращалось в желтое, зеленое, фиолетовое!

И она не спроста задумалась об этом. Всему виной тот разговор.

Ночной разговор с Нацу.

Прикрыв глаза и откинув голову назад, она невольно заулыбалась, хотя в душе все еще бушевало волнение.

Она вспомнила его тихий взволнованный шепот. Тепло его дыхания на волосах. Влажные пальцы, смыкающиеся на ее плече. И его запах. Все тогда пропахло им — комната, диван, одеяло, что укутало их двоих, и даже ее собственная кожа. Она до сих пор чувствовала его на своей коже.

Или это всего лишь действие обезболивающего снова путает ее рассудок?

В любом случае для нее это было… важно?

Той ночью Нацу раскрылся перед ней. Так доверительно и так трепетно это было. Она слушала и боялась пошевелиться, лишь бы этот миг не заканчивался. Только бы не спугнуть.

Он родился в Ночлеге. Его мать и отец были Спящими… Но он родился другим. У него были эмоции и чувства. И смотрящие сразу заметили это.

По словам Нацу, в репродуктивном отделении работают засланные из лагеря люди, которые умело изображают из себя Спящих, принимая роды у женщин. Именно для того, чтобы выявлять детей, которые не лишены эмоций от рождения. Такое случалось, и случалось часто. Почему? Никто не знал.

Таких детей, как Нацу, тут же забирали из Ночлега и поселяли в Лагере, с сиделками. Потому что в Ночлеге им было не место. А с родителями таких детей проблем не возникало. Конечно, ведь им было все равно. Они не могли чувствовать. Им было плевать, что у них забирают ребенка.

И Люси заметила, что это доставляет Нацу больше всего боли.

Он узнал о том, где родился очень рано. И с тех пор начал сбегать из лагеря, чтобы украдкой заглядывать в окна безжизненного Ночлега, в надежде хотя бы раз увидеть там своих маму и папу.

По началу сиделка пыталась пресекать его несанкционированные вылазки. А после махнула на это рукой и отдала его на обучение Искателям. Мол, раз уж рискуешь своей головой, то хоть умей за себя постоять.

И в тот день, он, как и всегда прятался за камнями, наблюдая за окнами. Он высматривал там своих родителей. А увидел девушку, выходящую в разбитое окно.

Люси открыла глаза и спрыгнула с подоконника. Ее не покидало ощущение чего-то мистического. Магического, нереального. Будто все эти события — начиная с рождения Нацу — были не случайны. Так много совпадений, и все только для того, чтобы они однажды встретились. Чтобы он поймал ее и накинул на шею веревку с собственным кулоном.

В любом случае, она была рада тому, что все сложилось именно так, и в итоге она оказалась здесь. Теперь это ее дом. Здесь живут ее друзья, она трудится вместе со всеми за одно общее дело. И она чувствовала себя ценной.

Именно поэтому у нее снова не было времени, чтобы просто посидеть и подумать. Нужно было двигаться дальше. Нужно было что-то делать.

Переодевшись и спустившись вниз, она вдруг осознала, что очень хочет снова увидеть Нацу. Это внезапное желание стало для нее неожиданностью, отчего она пропустила ступеньку и едва не полетела вниз. Но сумела удержаться на ногах, и даже бок не напомнил о себе. Лекарство начало работать.

THE SCORE — Who i Am

— Я не знаю, о чем ты говоришь!

Из ушей словно вытащили вату. Полностью погруженная в свои мысли, она осознала, что внизу что-то происходит только тогда, когда увидела все собственными глазами.

Стол был перевернут на бок, по полу разбросаны сигареты и подушки с дивана. Грей стоял посреди комнаты и сжимал за грудки человека. Люси уже видела его раньше. Он был худощав, с длинными вьющимися рыжими волосами. В старом дырявом цилиндре и круглых очках.

Она была так ошеломлена, что так и застыла у основания лестницы, с расширенными от удивления глазами.

— Не прикидывайся идиотом, Ридус, только не со мной, — привычно закатил глаза Грей, чувствуя свое явное превосходство в сложившейся ситуации. Занеся сжатый кулак над собой, встряхнув мужчину так, что он невольно вскрикнул. — Мы оба знаем, что это могли сделать только двое. И уж поверь, — врезавшись кулаком ему в лицо, он совсем не весело расхохотался, — во втором я уверен. Остаешься ты.

— Но он убьет меня, — заскулил рыжий, совершив тщетную попытку разжать пальцы Грея. — Скорее в пустыне трава вырастет, чем я скажу тебе хоть что-то! Я не идиот!

— Как скажешь, — зло процедил сквозь зубы Грей и сделал шаг назад, отпуская мужчину. — В пустыне, — не успел мужчина подняться на ноги, как Грей врезался ему в грудь ногой, поваливая его на пол и нависая сверху. И что есть сил ударил его по лицу. — Выросла, — снова удар. — Трава, — еще удар.

Дальше Люси действовала чисто интуитивно. Сорвавшись с места, она подскочила к Грею и повисла на его руке, которую он уже занес для нового удара. В глазах задвоилось от разлетевшегося по всему телу адреналина, но даже в таком состоянии она смогла разглядеть окровавленное лицо мужчины, лежащего на полу и пытающегося прикрыть лицо руками.

— Какого черта ты делаешь, дура? — растеряв все свое коронное ледяное спокойствие, взревел Грей, пытаясь скинуть ее со своей руки.

— Ты убьешь его! — только и смогла выкрикнуть Люси.

— Пожалуйста… — послышалось приглушенно со стороны пола, и оба — и Люси, и Грей — замерли на месте. — Пожалуйста…

— Может быть он и успеет убить тебя, — напрочь позабыв о девушке, все еще висящей у него на руке, Грей обернулся к Ридусу. — А может и не успеет. Зато я уже здесь, и я не в духе, чувак.

— Я скажу… — прохрипел парень, а Грей грубо отшвырнул Люси себе за спину. Понимая, что Грей перестал убивать человека голыми руками непонятно за что, она перестала сопротивляться и сама разжала пальцы. — Только пожалуйста…

— Говори уже!

— Он угрожал мне, — Ридус сплюнул на пол сгусток крови. — И он бы убил меня, это точно.

— Избавь меня от этих предисловий, говори по делу. И так уже весь пол нам уделал.

— Да, это я подделал то письмо. Он даже Эфирион мне принес. Чтобы я сделал это при помощи своей магии, — Ридус опустил глаза в пол, а до Люси начало доходить, что здесь все-таки произошло.

— Кто это был? — не выдержав, спросила она. — Скажи… пожалуйста.

— Пожалуйста, — хмыкнув, передразнил ее Грей.

— Лексус. Это был он.

***

Пока Ридус умывался в их ванной, Грей демонстративно отвернулся от девушки, делая вид, что ее здесь вообще нет. В своей обычной манере — размеренно и самоуверенно. Удивительно, но даже его движения излучали полнейшую наглость и наплевательство ко всему, что его окружало. То, как плавно он развернулся, как расслабленно приблизился к шкафу на кухне, откидывая при этом темные отросшие волосы с лица.

В этот момент он напоминал Люси хищника. Дикого зверя, который лишь пытается выглядеть спокойно и безразлично. Но на самом деле все, что они представляют из себя — опасность. И в этом была своя особенная красота.

— Ты совсем с ума сошел, Грей? — бросила она ему в спину, невольно выпрямившись. — Ты мог убить его!

— Прости, детка, не помню, чтобы спрашивал твоего одобрения.

И снова эта безграничная небрежность в голосе, которая заставила Люси разозлиться еще сильнее. Он будто специально подливал масла в огонь. А обернувшись к ней, он сделал еще хуже своим насмешливым взглядом, бесстыдно пробежавшимся по ней с ног до головы.

— Неужели нельзя было как-то помягче? — не отступалась она. Подойдя ближе, она положила ладони на торец столешницы перевернутого стола и сжала пальцы.

— Боже, избавь меня от этих лекций, ладно? — он скривился, усаживаясь верхом на кухонную тумбочку и прикуривая сигарету. Чужая кровь продолжала алеть на его костяшках. Люси не могла отвести от нее взгляд. — Что я должен был сделать? Вежливо попросить? Если ты думаешь, что это сработало бы — то ты точно идиотка.

Затянувшись сигаретой, он выпустил изо рта серый дым. Теперь Люси видела его лицо сквозь пелену. Но изучающий прищур его взгляда она видела хорошо.

Его слова вызвали в ней противоречивые чувства. С одной стороны ее пугала его жестокость, его радикальные методы и его безразличие. С другой же стороны, она не смогла, не нашла слов, чтобы возразить ему. Как бы ей не хотелось признавать этого, но он был прав — иначе Ридус ни за что не признался бы. И от этих мыслей ей самой от себя становилось тошно. Поэтому она решила просто сменить тему:

— Как ты узнал, что это сделал он?

Откинувшись назад, он не спешил отвечать. Сперва дважды затянулся сигаретой. Люси так и подмывало развернуться и уйти от него куда подальше.

— Просто знал, что он это умеет, — наконец ответил Грей, больше не смотря в сторону Люси.

— Ты говорил, что есть еще второй, кто мог это сделать? Кто он? Вдруг, и он замешан?

От этого вопроса он едва заметно дернулся, после чего скривился, потушив сигарету о заполненную под завязку пепельницу. Спрыгнув со столешницы, он сунул руки в карманы и прошел к двери в ванную, ударив по ней кулаком.

— Эй, ты там захлебнулся?

Люси подумала, что Грей решил проигнорировать ее вопрос. Но как только хмурый Ридус вышел из ванной, не поднимая глаз, он вдруг развернулся к Люси и произнес:

— Я уже сказал, что второй здесь не при чем, так что выброси это из головы и больше никогда не вспоминай, — он говорил спокойно, но Люси показалось, что он немного напряжен. — Спасибо за помощь, чувак. Надеюсь, что в нужный момент ты не забудешь о нашем разговоре.

Лишь когда Ридус поклялся, что расскажет все публично и за ним закрылась дверь, Грей снова развернулся к Люси.

— Знаешь, что меня раздражает больше всего?

— Мечтаю узнать, — хмуро отозвалась Люси, на что Грей хмуро усмехнулся.

— Люди обожают громко рассуждать о благородстве, чести и доброте, — не обращая внимания на ее хмурый взгляд, Грей подошел ближе, сунув руки в карманы. — И чем громче, тем лучше. Чтобы все слышали, какие они правильные и хорошие. А как только доходит до дела, сразу вспоминается поговорка «на войне все средства хороши», да? — Люси прижалась к столешнице, стараясь отстраниться от него. Но он и не пытался подойти ближе, не отводя от нее тяжелый взгляд. —Ненавижу это лицемерие. Терпеть не могу лгать самому себе. Поэтому, если цель оправдывает средства, я не буду сомневаться и корчить из себя благородство. Запомни это, детка, и больше никогда не пытайся читать мне нотации.

— Кто решает, оправдывает ли цель средства? Ты? — нахмурилась Люси. — Тогда это тоже самое, что сказать «делаю все, что захочу, и плевать мне на других».

— Да что ты, — усмехнулся Грей, скривив губы. — А не твоей ли идеей было ворваться в чужой лагерь в личных целях?

Люси открыла было рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его. А Грей наклонился к ней вплотную и продолжил, смотря ей прямо в глаза.

— Бедные Саблезубые. Они ведь просто защищали свою территорию, как сделали бы и мы. Но тут пришла какая-то девка и решила, что ее цели важнее всего, что они там себе возомнили, — почувствовав, что попал в самую точку, он хмыкнул, обдав ее лицо запахом сигарет, и выпрямился. — И к чему же это привело? Часть лагеря сожжена и уничтожена. Пострадали люди. А ведь они даже отношения не имели ко всей этой истории с Эльзой. Чем ты лучше меня?

— Я… — растерялась девушка. Ее лицо запылало, а желудок свело спазмом. — Я тогда так… чувствовала, и…

— Если я еще раз услышу слово «чувства», мне придется все же выучить, как оно пишется, — закатив глаза, Грей отвернулся и прошел к двери, сдернув с ржавого гвоздя свою кожаную куртку. — Ставить свои цели превыше других — это нормально, — накинув ее на плечи, он взялся за ручку и обернулся к Люси. — Затыкать вечно орущую внутри совесть — нормально. Думать в первую очередь о себе — нормально. Совершать аморальные поступки, когда это необходимо — тоже нормально. Я просто хочу, чтобы все перестали делать вид, что так не думают. Думают. Все. Но никто не признается.

Открыв дверь, он вышел на улицу, оставив Люси одну. Наедине с грызущими ее изнутри чувствами и угрызениями совести.

Но что поразило ее больше всего, так это то, что она даже не думала об этом с этой точки зрения.

Прижав руки к груди, она опустилась на пол, борясь с желанием разрыдаться. Внутренняя боль ощущалась ею на физическом уровне. Грудь сдавило, стало тяжело дышать.

Кто она?

Судя по всему — чудовище.

Но ведь она не хотела, чтобы все так закончилось. Не хотела причинить никому зла.

Но причинила.

Сколько она так просидела — она не знала. Очнулась только тогда, когда ее обхватили чьи-то руки.

Открыв глаза, она увидела перед собой колючие синие волосы. И почувствовала запах старых книг. Леви всегда пахла ими.

Она не задавала ей вопросов. Не пыталась утешить ее. Леви просто крепко обнимала ее за плечи, прижимая к себе. И в какой-то момент Люси поняла, что ей становилось легче. Вот так запросто. Будто Леви через прикосновение забирала у нее часть боли и переживаний.

А после она первой отстранилась от нее, чтобы увидеть ее лицо. Ей просто хотелось заглянуть в чужие глаза.

— Хочешь рассказать мне, что случилось? — мягко улыбнулась Леви, усаживаясь перед ней на пол, скрестив ноги.

И Люси рассказала. Странно, но с каждым словом становилось все легче. Хоть она и не хотела, чтобы ей становилось легче. Она заслужила чувствовать то, что чувствовала.

— Какой же все-таки Грей идиот, — первое, что сказала Леви, скривившись так, будто съела целый лимон. — Люси! Но ты же не хотела ничего плохого.

— Да, но сделала, — пожала плечами девушка, отводя взгляд.

— Ну и что? Ты не могла этого предугадать, — фыркнув, девушка поднялась на ноги и протянула руку Люси, чтобы и она поднялась. — В том-то и разница, понимаешь? Ты не хотела зла, но так вышло. А Грей хочет зла и делает его. Так что даже не слушай этого придурка! Он же просто пытается оправдать свою сволочность!

Видимо Леви заметила, что Люси все еще сомневается, оставаясь сидеть на полу. Поэтому окинула ее понимающим взглядом, шумно вздохнула и снова присела перед ней на корточки, мягко коснувшись пальцами ее коленки.

— Хочешь, я расскажу тебе кое-что о Саблезубых? — вкрадчиво начала она, и Люси подняла глаза. — По меньшей мере три маленьких лагеря было сожжено и уничтожено именно ими. Я уже молчу про совсем маленькие поселения шаманов в лесу, — помолчав немного и убедившись, что Люси заинтересована, она продолжила. — Им нужен Эфирион. А какой ценой — не их дело. Они грабят и убивают, Люси. Все это знают, их ненавидят и боятся.

Люси промолчала, поднимаясь на ноги. Она понимала, что Леви хочет утешить ее, но тем не менее — она ведь не знала об этом раньше. А даже, если бы и знала, никогда не взяла бы на себя роль палача. Не ей судить и наказывать этих людей.

У нее все еще было свое мнение на этот счет, но тем не менее ей стало легче. Наверное, действительно глупо было требовать от самой себя так много. Она всего лишь человек, и не могла быть идеальной во всем. Не могла просчитать все наперед, чтобы исключить любую — даже самую малейшую — ошибку.

Но очень хотелось.

— А ну-ка выше нос, подружка, — ободряюще заулыбалась Леви, вздернув подбородок.

И тогда Люси вспомнила, какой она была совсем недавно, когда по ее вине погиб человек. А теперь она снова улыбалась и излучала вокруг энергию и нескончаемый позитив. Она ведь тоже не хотела ничего плохого, но это произошло. И вот она справилась с этим. Приняла свою ошибку, смирилась с ней, оставила в прошлом. Но самое главное — сделала из этого выводы, чтобы впредь не ошибаться снова.

Наверное, для того люди и совершают ошибки.

Чтобы учиться. И становиться лучше.

Эта мысль заставила Люси улыбнуться Леви в ответ. Да, она все поняла. И отныне станет еще осторожнее. Еще хитрее. Еще лучше. Она хотела этого.

— Нацу и Лисанна должны вернуться с минуты на минуту, — продолжила Леви, доставая из шкафа стакан и наливая в него воды. — Так что давай-ка приведем тебя в порядок до их прихода.

Люси согласно кивнула и приняла из ее рук стакан, тут же осушая его до дна.

— А где они были? — вытирая губы и проводя по растрепавшимся волосам пальцами, спросила Люси.

Ответить ей не успели, так как в ту же секунду открылась дверь, впуская в комнату влажный весенний воздух вместе с отголосками чужих голосов.

Первым вошел Нацу, серьезный и задумчивый. А за ним, непринужденно о чем-то щебеча — Лисанна. Но как только она увидела разгромленную комнату — тут же замолчала на полуслове, врезавшись в спину Нацу, который резко остановился, метнув взгляд в сторону Люси. Он не успел скрыть мелькнувший в нем испуг.

— Ты в порядке? — обратился он к Люси, а она тут же быстро закивала. Будто чем быстрее она это делает, тем скорее Нацу поверит, что это правда.

Но он не поверил, и пробежался по ее фигуре взглядом, будто ища там подсказки. Ничего не обнаружив, он быстрым шагом дошел до стола и осмотрелся. И если Лисанна стояла, как вкопанная, переживая легкое ошеломление, то Нацу пребывал в постоянном движении: провел пальцами по перевернутой столешнице, опустился на корточки, дотронулся до кровавых пятен на полу, нахмурился, подскочил к окну, зачем-то одернул занавески. А затем он резко обернулся, и их глаза встретились. Всего на долю секунды, но у Люси свело живот так, словно он провел ладонью по ее волосам и коснулся их губами. Щеки вспыхнули, но в остальном она старалась оставаться спокойной. По крайней мере, ей казалось, что у нее получается.

А когда он снова отвернулся, ей отчаянно захотелось, чтобы он посмотрел на нее снова. Так глупо. Зачем бы ей это?

— Спокойно, Нацу, это все Грей, — махнула рукой Леви, явно не ожидая, что ее слова, призванные успокоить парня, произведут ровно противоположный эффект.

Бросив взгляд на пятна крови на полу, он снова перевел взгляд на Люси. Его глаза заметно потемнели, а желваки заходили ходуном. И она без слов поняла, о чем он подумал.

— Нет-нет, — замахав перед собой руками, она замотала головой для убедительности. — Меня он не трогал. Это все Ридус.

— Ридус? — брови Нацу взлетели вверх, а Люси хотелось поскорее успокоить его, поэтому она сбивчиво все ему рассказала. И лишь после этого он молча вернул стол в привычное положение одной рукой, не обмотанной бинтом, и уселся за него на стул, подперев подбородок кулаком. — Так значит, Лексус заставил его сделать эту подделку… И что, он готов подтвердить это во время собрания?

— Обещал, что подтвердит, — коротко кивнула Люси.

Все четверо — Люси, Нацу, Леви и Лисанна — уселись вокруг стола. Грей так и не вернулся. Признаться, Люси была этому только рада. Ее отношение к нему менялось так же стремительно, как и события в ее новой сумасшедшей жизни. Едва лед между ними начинал таять, как прямо перед ним они совместно возводили новую стену. Но на этот раз из кирпича.

— Но как он понял, что это Ридус? Не знал, что они общаются, — задумчиво произнес Нацу.

— Не знала, что с этим придурком вообще кто-то общается, — воинственно добавила Леви, бросив короткий взгляд на Люси. Не сговариваясь, они решили не рассказывать остальным о том, что произошло между Люси и Греем. Обстановка и без того была накалена до предела.

— Вообщето я видела их вместе в пабе пару раз. Они о чем-то шушукались, но как только я подходила, чтобы забрать стаканы — сразу замолкали, — пожала плечами Лисанна.

— Ладно, это уже не важно, — махнул рукой Нацу, забарабанив пальцами по столу. — Нужно решить, что делать дальше. Вообще, все уже поняли, что это сукин сын Лексус подставил Эльзу. Осталось только рассказать об этом остальным.

— Не спеши, Нацу, — нахмурилась Леви, откидываясь на спинку стула и скрестив руки на груди. — Да, может нам все и понятно, я не спорю. Но что у нас есть? Какие доказательства?

— Как это какие? — опешил Нацу. — Записка, которую подделали по просьбе Лекса. И Саблезубые, которые знать не знали Эльзу. Тебе этого мало?

— Леви права, — у Лисанны сделался такой виноватый вид, когда она сказала это, подняв взгляд на Нацу. — У нас есть только слова. Остальные могут поверить в них… А могут и не поверить.

— К тому же, — продолжила Леви. — Остается слишком много вопросов без ответа. Понятное дело, что он сперва обвинил во всем Люси, чтобы отвести от себя подозрения. Он ведь не мог не знать, откуда она только что вернулась, — Леви задумалась, и никто не стал перебивать ее, терпеливо ожидая. — Давайте просто попытаемся восстановить цепочку событий того дня, исходя из того, что мы уже знаем.

Люси кивнула и заговорила первой, загибая пальцы на руке. Она уже не раз думала об этом, раз за разом повторяя последовательность у себя в голове.

— Я думаю, что Лексус специально попросил Фрида отлучиться с места с каким-то поручением. Тогда Эльзе пришлось ненадолго подменить его. Это раз.

— А после он попросил ее сходить за… Дроем, — на мгновение голос Леви дрогнул, но она быстро взяла себя в руки.

— Это два, — кивнула Люси. — Непонятно только когда и как смог вынести Эфирион из хранилища. И куда спрятал его. А что, если у него есть сообщники, у которых он и прячет его? Что, если Эфирион все еще в лагере?

После ее слов Нацу и Лисанна перекинулись быстрым взглядом.

— Да, мы тоже подумали об этом. Поэтому уже проверили всех его друзей… Если конечно их можно так назвать. Не представляю, как с ним вообще можно дружить, — судя по тону Нацу, ничего дельного из этого не вышло.

— Я принесла завтраки домой к Фриду, Биксу и Эвергин. Нацу мне помогал, — пояснила Лисанна. — Пока он отвлекал их, я заглядывала в комнаты.

— Я так понимаю, ничего вы там не нашли? — деловито уточнила Леви.

— Пусто, — сокрушился Нацу, сползая вниз по стулу. — А Фрид нас едва не раскрыл.

— Было бы глупо прятать Эфирион у собственных друзей, — покачала головой Люси. — Конечно, проверить стоило, но… Если он запугал Ридуса, то мог запугать и еще кого-то. Спрятать все у того, на кого мы точно не смогли бы подумать.

— Ты говоришь это, а я слышу «Нацу, почему бы тебе не обыскать каждый дом в лагере?» — вздернул бровь парень. А поймав виноватый взгляд девушки, тут же улыбнулся, давая ей понять, что вовсе не злится.

— Получается, — не обращая на их переглядывания внимания, продолжила Леви, — что мы можем либо рискнуть и выложить все, что узнали сразу и обвинить Лексуса. Либо найти более весомую улику — пропавший Эфирион и того, кто прятал его — и тогда обличить его наверняка?

Нацу тут же выступил за то, чтобы обличить Лексуса немедленно и освободить, наконец, Эльзу. Но остальные не спешили с ним соглашаться. После недолго спора была решено отложить решение на пару часов, а пока хотя бы позавтракать. К тому же, Лисанна настояла на том, что должна немедленно осмотреть раны Люси.

На самом деле она чувствовала себя хорошо благодаря порции обезболивающего. Зато безумно хотела есть. Но Лисанна была непреклонна.

Когда они снова спустились вниз, Леви уже не было. Нацу отчитался, что она убежала вперед занимать столик в пабе. Услышав слово «паб» Лисанна измученно застонала и убежала вслед за ней. Мира наверняка будет злиться на нее за то, что оставила ее одну так надолго.

Проводив ее взглядом, и Люси поплелась к двери. Туда, где висела ее куртка. Кажется, на улице снова было свежо. Когда же уже наконец потеплеет!

Когда она накинула куртку на плечи, волосы остались зажаты между воротником и спиной. Не успела она вытащить их, как перед ней остановился Нацу, тоже накинувший на себя куртку. На этот раз на нем была ярко-оранжевая футболка, и это первая яркая вещь, которую она видела на человеке в этом лагере. Да и вообще где-либо.

Но не ярче, чем его волосы, которые сегодня были особенно не расчесаны. Торча во все стороны, они завивались вокруг ушей, топорщились на шее. Будь подобное на ее голове, в нее наверняка начали бы тыкать пальцами. Ему же эта небрежность невероятно шла.

Захотелось протянуть руку и коснуться его волос.

— Что? — прошептала Люси, поймав на себе уже третий по счету беглый взгляд. — Чему ты хмуришься?

Нахмурившись еще сильнее, он развернулся к ней лицом и вытащил ее застрявшие волосы из-за ворота куртки, рассыпав их по спине. Люси вздрогнула, когда его пальцы прошлись по волосам, но не отстранилась.

Между ними повисло молчание. Срочно захотелось деть куда-то руки, которые вдруг показались лишними. Протянув их вперед, Люси начала застегивать молнию на куртке Нацу. Медленно и бережно, стараясь не поднимать головы. И как только ее пальцы довели собачку до середины груди, он перехватил ее руку, прижав к себе. Она почувствовала размеренный стук его сердца под ладонью.

— Что ты… — начала она, но замолчала, едва их глаза встретились. Смущение поднялось в ее груди жаркой волной, но Нацу удержал ее руку и положил себе на щеку.

— Грей опять обижал тебя, так? — прошептал он, переплетая их пальцы.

— Немножко, — мягко улыбнулась Люси. — Но это совсем не важно.

Она позволила ему потереться щетиной о свою ладонь. А после он вдруг замер и нехотя отпустил ее руку. Он казался удивленным и смущенным одновременно. Кажется, он и сам не понял, что только что сделал.

— То, что я рассказал тебе вчера…

— Я никому не расскажу, — понимающе кивнула Люси.

— Я же не это хотел сказать, черт, — будто обращаясь к самому себе, простонал Нацу. А после, сунув руки в карманы и слегка раскрасневшись, улыбнулся уголком рта, поселяя на щеке ямочку. — В общем… Я просто хотел сказать, чтобы ты была осторожнее, ясно? Лексус не так прост, как кажется. Просто постарайся не лезть на рожон, когда меня нет рядом. Грея это тоже касается.

— Я постараюсь, капитан, — шутливо вздернув брови, рассмеялась Люси. Рядом с ним ей всегда становилось гораздо спокойнее. Как он это делает?

— Не «постараюсь», курсант! А «будет сделано, капитан», — в такт ей, вскинул брови Нацу и растянул губы в улыбке.

Весь путь до паба у нее с лица не сходила глупая улыбка. Нацу решил предпринять попытку «поговорить» с Биксом, выведать у него информацию. Они договорились, что встретятся дома чуть позже и примут окончательно решение о том, что делать дальше. А пока ей действительно было жизненно необходимо поесть. И урчащий на всю улицу живот был тому подтверждением.

Погода стояла пасмурная, солнце то выглядывало из-за туч, то надолго скрывалось за серой массой, готовой вот-вот пролиться на землю дождем. Пахло весной. Влажной землей и сыростью. Люси застегнула куртку до самого горла, поежилась и свернула в ближайший переулок. Как ей показалось, так она должна была сократить. Но лучше бы она этого не делала. Все-таки ориентация в пространстве — не ее конек.

Там, где по ее мнению должен был быть короткий проход — оказался тупик.

Побродив немного меж похожих друг на друга, как братья-близнецы, домов, она наконец заметила в конце длинного переулка мелькнувшую главную улицу. Туда-то она и направилась.

Но что-то заставило ее замедлиться и повернуть голову. Странно, этот дом немного отличался от остальных. Дерево, из которого он был сколочен, было гораздо темнее, чем у остальных домов. Стекла на окнах покрылись белым мутным налетом. От этого дома даже пахло иначе… Должно быть его построили раньше, чем остальные, и он уже успел почернеть от старости. Выходит, раньше лагерь был гораздо меньше. Люси дала себе обещание разузнать об этом у Леви и снова ускорилась. Но уже у самого выхода из переулка ей пришлось пробираться боком, прижавшись спиной к стенам. Потому что в том месте, скрестив руки на груди, на стуле, явно вытащенном из паба, сидел парень. Кажется, его звали Наб. Именно он скрутил ей руки, когда Лексус обвинил ее в краже Эфириона. Она не держала на него зла, но лицо хорошо запомнила.

Наб видел, что Люси с трудом протискивается в узком проходе, но даже и не подумал сдвинуться или пересесть в менее узкое место, чтобы больше никому не мешать. Он лишь окинул ее хмурым взглядом. И смотрел на нее до тех пор, пока она не зашагала быстрым шагом в сторону паба, который уже видела впереди.

Его грубость позабылась тут же, едва она заметила Леви, машущую ей с самого дальнего уголка паба.

Сегодня здесь было особенно людно. Даже слишком. Все столы были заняты, а те, кому не хватило места расположились кто где: на полу у камина, вдоль стен и даже на улице, вытащив собственные табуретки из дома. Мира проносилась меж рядов, как пчелка. А все потому, что паб — первое место, куда залетали сплетни и слухи. Ситуация в лагере складывалась неоднозначная, и каждый желал был в курсе всех событий.

И даже за столиком, который чудом нашла для них Леви, помимо них был еще и старик Макаров. Он сидел прямо на столешнице, скрестив ноги и руки и, кажется, спал.

— Я уже заказала нам кое-что, — первое, что сказала Леви, пока Люси усаживалась на стул, который ужасно шатался под ней из стороны в сторону. — А то тут сегодня слишком длинная очередь.

— Все хотят знать, что происходит.

— А кто же не хочет, — отмахнулась Леви и положила подбородок на руки. — Я уже соскучилась по нормальной жизни.

— А вот я даже не знаю, — Леви перевела на Люси непонимающий взгляд, и девушке пришлось пояснить. — Просто я так и не поняла, что для меня нормальная жизнь — когда я заперта в Ночлеге с ходячими зомби или когда мне пытается отгрызть голову демон где-нибудь в лесу?

Закатив глаза, Леви звонко расхохоталась. Люси на это только улыбнулась, не став пояснять, что это была никакая не шутка.

— Слушай, я видела там недалеко очень старый дом, — начала Люси, просто чтобы сменить тему. И это сработало. Леви просто обожала всякие истории.

— Ты говоришь про дом нашего дедушки Макарова? — с воодушевлением начала Леви. Люси кинула удивленный взгляд на дедушку, похрапывающего на их столе.

— Его дом? — пояснила Люси, указав на старика.

— Ну, да, — пожала плечами Леви. — Он же все еще не развалился, хоть и старый. Так почему бы ему там и не жить?

К ним приблизилась запыхавшаяся Мира. Даже ее всегда безупречная прическа сегодня выглядела растрепанной. На фартуке виднелись следы жирных пальцев. Обычно она себе такого не позволяла, но сегодня у нее было слишком много работы. Понятно, почему Лисанна так испугалась ее гнева.

Тем не менее, поставив перед ними две кружки с зеленым чаем и омлетом с овощами, она мило улыбнулась. Не успела Люси сказать ей что-то ободряющее, как перед ними засверкали ее пятки.

— Бедная Мира, — протянула Люси, положив замерзшие руки на теплую кружку. А Леви уже накинулась на еду. — Так что там с домом-то?

— Да ничего такого, — с набитым ртом отозвалась Леви. — Этот дом — все, что осталось от старой деревни, в которой жили люди еще до того, как ее сожгли драконы. Молодой Макаров просто нашел его и начал в нем жить. А уже потом, когда к нему присоединились другие, лагерь начали строить вокруг него. Конец.

— Ну вот, а я ждала захватывающую историю, — вздохнула Люси, беря в руки вилку.

— Мало тебе захватывающих историй вокруг? — хихикнула девушка. — Тут тебе и злой волшебник, и принцесса, заточенная в темнице, и прекрасный рыцарь. Даже два. В белых доспехах и в черных.

— Это Нацу с Греем-то рыцари? — хихикнула Люси. — А мы с тобой тогда кто?

— Я — мудрец, отвечающий на любые вопросы героев касаемо легенд и всего такого, — взмахнув вилкой, как волшебной палочкой, ответила Леви. — А вот кто ты — я еще не решила.

Люси стало немного обидно от ее слов, но она не подала виду. В частности, из-за того, что на самом деле она и сама еще не решила, кто она в этой истории такая.

— Выглядишь, как принцесса, за которую без раздумья отдают жизни прекрасные рыцари, — задумчиво продолжила Леви, окинув ее хитрым взглядом. — А ведешь себя, как тот же рыцарь. Только неправильный какой-то рыцарь. Мозги есть, а с силами не очень повезло. Странный ты персонаж, Люси. Не бывает таких в сказках, которые я читала.

Люси прыснула в кулак, немного приободрившись. А что? Оригинально. Ей по душе.

— Ну что, — бодро продолжила Леви, покончив со своей порцией и теперь искоса поглядывая за порцией Люси. — Какие у тебя мысли на счет нашей проблемки?

Люси хотела было что-то сказать, но тут вспомнила, что они здесь не одни. И выразительно кивнула в сторону все еще спящего старика. На что Леви только махнула рукой.

— Ой, да брось! Даже, если дедушка услышит что-то сквозь сон, при всем желании, он никому ничего не расскажет, — поджав губы, Леви вдруг погрустнела. — Жаль, что ты не знала дедушку до… болезни. Он был чудесным. Лагерь при нем был чудесным. Мне грустно от того, что я больше не могу поговорить с ним, — вздохнув, она сбросила с себя нахлынувшие воспоминания. — Но, по крайней мере, он жив и относительно здоров. Наверное, он заслужил отдых.

— Наверное, он бы быстро справился с выходками Лексуса, — мягко улыбнулась Люси. Ей действительно было жаль, что она не застала его таким, каким помнила его Леви.

— Этим он и занимался, пока был у руля, — фыркнула в ответ подруга и наклонилась ближе, навалившись на стол. Так, чтобы никто другой их не услышал. — Макаров всегда стремился к миру и спокойствию. Старался угодить всем, у него очень доброе сердце. Это ведь он организовал Ночлег в том здании для Спящих. А ведь это довольно затратно. Многие лагеря уже давно начали просто избавляться от своих Спящих. В том числе и те ублюдки — Саблезубые.

— Тогда к чему стремится Лексус?

— Хоть они с дедушкой и родня, но вообще друг на друга не похожи, — покачала головой Леви. — Лексус всегда был против Ночлега. Ему не нравилась политика дедушки. Они часто ссорились и спорили, это все знают. Лексус считает, что мы должны стать сильнее. Зарабатывать не искательством и продажами, а войной. Как Саблезубые. Отбирать ресурсы у слабых, понимаешь? Мол только так возможно выжить, — Леви скривилась так, будто съела лимон. — Он всегда ужасно кричал на дедушку, когда тот приводил к нам в лагерь новых детей или раненных, которых находил в лесу. Мол, мы должны избавляться от слабаков, а не принимать их к себе.

— Но тогда зачем Макаров сделал его главным? — нахмурилась Люси, немного покраснев. Было неловко говорить об этом в присутствии самого старика. Но ведь он все равно ничего не понимает.

— Не его, а их, — поправила Леви. — Как бы там ни было, но я думаю, что он любил Лексуса. Наверное, ему хотелось верить в него. Любому бы хотелось. Его план выглядел идеальным. Суровые взгляды Лексуса против справедливости и сострадания Эльзы. Они должны были дополнять друг друга. Но на деле это превратилось в постоянную войну.

— И вот к чему мы пришли. Лексус решил действовать, — подвела итог Люси и откинулась на спинку стула. — Неужели это так важно для него? Настолько, что он готов идти по чужим головам.

Внезапно старик Макаров открыл сначала один глаз, а затем и второй. Прищурившись, он хитро заулыбался, смотря прямо в глаза Люси. В уголках его глаз проявились тоненькие длинные морщинки. А после он заговорил твердым голосом. Так, будто и не спал вовсе.

— Мудрость состоит в том, чтобы изучив все, что только можно, иметь достаточную скромность, чтобы понимать, что мы не можем знать все.

— Ох, золотые слова, дедушка, — вздохнула Леви, хихикнув. А Люси не разделяла ее веселья. Ей стало жутко. Ужасно жутко.

Обычно он ограничивался одной фразой. Но на этот раз решил продолжить. Повернувшись к Люси, он с пониманием в голосе произнес:

— Кто ищет, тому назначено блуждать.

Она сглотнула комок и нахмурилась.

— Что вы хотите этим сказать? — прошептала она, вцепившись пальцами в стол. Так, что костяшки побелели.

— Да ты чего, Люси, — удивилась Леви. — Ты же знаешь, что он ничего…

Макаров перебил Леви. Вцепившись в Люси замутненным взглядом, он продолжил говорить. Его голубые радужки будто впали во внутрь и побледнели, практически слившись с белым цветом. Так выглядели глаза стариков, но Люси этого не знала, и от того ей становилось еще страшнее. По спине пробежались мурашки.

— Кто ищет, тот не находит, но кто не ищет, тот будет найден.

Люси покачала головой. Ей хотелось найти в его словах смысл, который он пытался в них вложить. Ей казалось, что он пытается что-то сказать, но не может. Леви же оставалась при своем мнении. Наверное, она все же права. Ведь она знает его и историю его болезни гораздо лучше, чем Люси.

Она уже собиралась встать и пойти домой, как Макаров схватил ее за руку.

— Изучают глубину, кидая в неё камни, — упрямо заявил он, сведя брови. — В любую эпоху самых злостных представителей рода человеческого следует искать среди народных вождей.

— Да-да, дедушка, — отмахнулась Леви и мягко освободила руку Люси от его хватки. — Что-то он сегодня разволновался… Чувствует, наверное, что происходит.

— Наверное… — пролепетала Люси. Уходя из паба, она несколько раз обернулась, но Макаров снова уснул.

Леви должна была забежать к себе домой, дать задание ученикам, чтобы у нее была возможность появиться на их маленьком собрании. Поэтому они договорились встретиться прямо там.

На самом деле, решение уже было принято. Люси знала, за что отдаст свой голос. Искать Эфирион сейчас — ничуть не легче, чем иголку в стоге сена. Сколько это займет времени? День? Два? Неделю? Или их поймают за этим заданием гораздо раньше?

Она отдаст голос за то, чтобы выкладывать все карты на стол уже сейчас. Тем более, что они у них были очень даже неплохи.

Но, как известно, у судьбы обычно другие планы. Поэтому, едва девушки вышли на свежий воздух, позади раздался шепоток. Сначала тихий, он начал разрастаться, и вскоре Люси сама поняла, что вызвало его.

Трое крупных мужчин в форме охраны приближались к пабу со стороны ворот. И все бы ничего, если бы в руках они не держали длинные клинки. У крайнего из них был револьвер. Очень похожий на любимый револьвер Нацу.

— Почему они с оружием? — пораженно вскрикнула Леви, схватившись за руку Люси. То ли ища защиты, то ли наоборот — пытаясь защитить Люси.

— Они арестовали Ридуса, — из-за соседнего стола поднялся парень с отросшими светлыми волосами и грубой щетиной и наклонился к ним. — Минут десять назад, вытащили прямо из дома. Вакаба рассказал, он живет по соседству.

— Я же просил тебя пока не трепаться, — проворчал человек с трубкой в зубах, который сидел за одним столом с Максом. Так звали мужчину с щетиной. Люси вспомнила. — Не хочу неприятностей.

— Ох… — только и выговорила Леви, сильнее сжав пальцы.

— Но почему они с оружием сейчас? — с нажимом спросила Люси.

Этого никто не знал. Макс молча стянул со спинки стула свою куртку и углубился в паб, поближе к стене. Нахмурившись, и Вакаба проследовал за ним. А вооруженные мужчины все приближались.

Дальше все развивалось стремительно. Как и обычно в эти моменты Люси абсолютно терялась, лишь после прокручивая все в голове и понимая, что она должна была сделать и как. Если бы Леви не дернула ее в сторону, мужчины, наверное, прошлись бы прямо по ней — загораживающей проход растерянной девчонке. Все стихло вокруг, когда они переступили порог паба. Леви крепко обняла Люси за талию. Так, будто она могла накинуться на них, но что за глупости? Неужели, Леви думает, что она совсем ненормальная?

Хотя, скорее всего, так ей просто было спокойнее. Поэтому Люси обняла ее в ответ и положила подбородок на ее макушку. Она дрожала.

— Нам нужен Эльфман, — в повисшей тишине раздался голос человека, который держал в руках револьвер.

— Зачем он вам? — на лице Миры не осталось и тени улыбки, когда она отставила поднос на стол и вышла вперед, на ходу поправляя складки платья.

— Он обвиняется в соучастии в преступлении против лагеря и краже Эфириона, — в голосе мужчины не было ни гнева, ни злости. Он выглядел так, будто это нормально. Будто он только что заказал у Миры стакан с виски и вазочку с оливками.

— Да ты сам-то понимаешь, что говоришь? — с другого конца паба послышался дрожащий голос Лисанны. В какой-то момент их взгляды встретились, и Люси едва заметно покачала головой. Что бы они обе не говорили сейчас — это не поможет.

Но они не собирались просто взять и отдать родного брата этим громилам — прихвостням Лексуса. И Люси прочитала это в глазах у подруги.

— Лучше отойди в сторону, Мира… — с участием в голосе предупредил второй, с клинком. — Ты ничего не сможешь сделать без Эфириона. Только пострадаешь.

Мира понимала это, но тем не менее поджала губы и раскинула руки в стороны, делая шаг влево. Она прикрыла собой стол, за которым сидел ничего не понимающий Эльфман. Он продолжал безразлично ковырять вилкой свой остывший завтрак. Попугай у него на плече и то заподозрил неладное раньше. Взлетев к самому потолку, он начал кружить над хозяином и истошно кричать.

Лисанна рванула к ним, но было уже слишком поздно. В стороны полетели перевернутые столы и люди с криками выбегали из паба. Насколько же все они были запуганы, что даже никто не попытался преградить им дорогу, остановить… Ведь их всех было больше, чем охраны, и это могло перекрыть даже отсутствие оружия…

Но здесь не было бойцов, только рабочие и фермеры.

Когда один из мужчин с силой отпихнул Миру, не выдержала и Люси. Она понимала, что это сопротивление приведет лишь к тому, чтобы все они окажутся в камере вместе с Эльфманом, но тело двигалось само.

Она рванула вперед, взметнув руку к поясу, на котором, конечно, не было ее кнута. Поняв это, она потянулась за стулом, готовая метнуть его в здоровяка.

Но тут ее перехватили сзади. Маленькие руки Леви что есть сил обхватили ее за талию, мешая двигаться дальше. Но Люси была сильнее ее, поэтому сделала рывок вперед, высвобождаясь. Тогда Леви сделала то, чего Люси ожидала от нее меньше всего — ударила ее по ребрам.

Люси вскрикнула и упала на пол, скорчившись от боли. Леви нависла над ней и обхватила ее лицо руками.

— Мы вытащим его, слышишь? — шипела она ей прямо в лицо. — Только не так. Так мы им не поможем.

— Да, — прохрипела Люси. Пелена спала с глаз. Леви была права. — Слезь с меня, пожалуйста.

Когда Люси поднялась на ноги, хватаясь за ноющий бок, Эльфмана уже выводили наружу, скрутив ему руки. Он даже не сопротивлялся, только непонимающе оглядывался на сестер, которых скрутили и вели следом за ним. Попугай вернулся к хозяину на плечо, приняв свою судьбу.

— Не надо было, Мира… — лепетал все тот же охранник. А девушка воспользовалась его слабостью, обернулась и прицельно плюнула ему в лицо.

В пабе будто прошелся ураган. На полу валялась посуда и осколки. В центре были перевернуты столы и стулья. Люди испуганно жались к стенам. В их глазах Люси видела растерянность и страх. Он читался так отчетливо, что она переняла это чувство и почувствовала собственной кожей.

— Зачем ему Эльфман? — прошептала Люси, смотря прям перед собой. Леви стояла рядом, сжав маленькие ручки в кулаки. — Он ведь точно ничего не сделал.

— Эльфман беспомощен и слаб, — в голосе Леви слышалась горечь. — Лексус начинает избавляться от таких… А Ридус слишком много знал. Не надо было тянуть с этим…

Это точно. Они совершили роковую ошибку. Слишком расслабились. А теперь и Лисанна с Мирой и Эльфманом оказались за решеткой. Люси чувствовала на плечах безумный груз ответственности. События накатывались друг на друга, как снежный ком, и чтобы она не делала, остановить это не получалось.

— Нужно рассказать обо всем Нацу, — сбросив с себя оцепенение, Люси направилась к выходу, переступив через поваленную скамейку.

— Да, — Леви догнала ее и теперь шла рядом. — Встретимся у вас, хорошо? Мне нужно занять чем-то детей.

Леви умчалась по главной улице, а Люси несколько раз вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Небо заволокло хмурыми тучами еще сильнее, совсем спрятав солнце. Поднялся сильный ветер, взметнув в ее сторону ворох смятых листков из переулка.

Она устала надеяться на то, что однажды проснется утром, и ее голова будет забита лишь тем, какой чай ей выпить на завтрак — черный или зеленый. Сейчас же все снова катилось в какую-то пропасть.

Она пару раз выдохнула на окоченевшие руки, чтобы согреться и поплелась в сторону дома, чтобы «обрадовать» Нацу. Интересно, как он отреагирует? Ведь Лисанна — его лучший друг.

Не пройдя и десяти метров, она снова увидела Наба и невольно замедлила шаг. Но он зыркнул на нее так, что она ускорилась. А после, убедившись, что он отвернулся, прошмыгнула в один из переулков чуть дальше того, в тени которого сидел парень.

Ее удивило то, что совсем недалеко от него разыгрывался настоящий боевик с драками и арестами. А он так и остался сидеть на месте. Даже не подошел чуть ближе, чтобы посмотреть, что там произошло.

Зачем он следил за пабом в тени переулка?

Это показалось Люси странным, поэтому она сделал еще шаг назад и уткнулась в деревянный ящик с мусором, присев в его тени на корточки. Отсюда ей было хорошо видно и широкую центральную улицу, облепленную деревянными домами и темный провал переулка напротив, где сидел мужчина, скрестив руки на груди и выглядел весьма серьезным.

Может, он просто вышел подышать свежим воздухом?

На это Люси тут же фыркнула. Не лучшая погодка для прогулок. Да и место он выбрал весьма странное.

Зачем он следит за пабом? Что в нем такого?

Если он замешан в аресте Эльфмана, тогда почему не ушел с остальными?

Усевшись поудобнее — прямо на ледяной асфальт — девушка зябко обняла колени, но уходить не спешила.

Может быть она и сошла с ума, но все это казалось ей ужасно странным. И она не уйдет отсюда, пока не выяснит, что здесь делает Наб. Кого он ждет? Или за чем-то следит? Почему именно здесь?

Прошло по меньшей мере часа три, и Люси едва могла пошевелить затекшими ногами и замерзшими руками. Жаль, что она не надела еще и штаны от униформы искателей, а ограничилась лишь теплой курткой и простенькими потертыми джинсами. Стоило бы плюнуть на это дело и идти домой, если бы не одно «но».

Наб все еще сидел там.

Он даже не встал ни разу, чтобы отлучиться по нужде или сходить пообедать!

Теперь у Люси не осталось сомнений, что он там не просто так. Она даже была почти на все сто процентов уверена, что…

От мыслей ее отвлек знакомый цвет. Розовый.

Когда начало смеркаться, она заметила его идущим по улице. Нацу как раз обогнал парочку, идущую впереди него, не прекращая озираться по сторонам. Он выглядел крайне взволнованным. Волосы у лба торчали вверх пиками, будто он постоянно запускал туда пальцы. А куртка была расстегнута, словно он очень спешил. Оранжевая футболка колыхалась от ветра.

Выйди она из своего укрытия, и Нацу мог бы раскрыть ее. Или Наб просто повернул бы голову в сторону движения. Поэтому она нашарила рукой лежащий на земле камушек и швырнула его в сторону Нацу.

Камушек не долетел до него, ударившись в шаге от ноги, и отскочил в сторону. Но Нацу услышал звук и резко развернулся.

Он смотрел на нее в упор, но не видел из-за тени, которая скрывала ее. Зато она видела его очень хорошо. Зеленые глаза потемнели, зрачки расширились. Он хмурился, чуть согнув ноги. Руки были напряжены, хоть это и не было видно невооруженным взглядом. Люси сразу узнала ее. Боевую стойку.

Она видела, как он злится и нападает на врага лишь со стороны. Но так, чтобы этот горящий взгляд был направлен прямо на нее — никогда. Куда делся тот вечно улыбающийся и уверенный во всем мальчик, который буквально излучал сплошное тепло? Сейчас она видела перед собой опасность. Самую настоящую опасность.

Но в глубине души понимала, что ей нечего бояться.

Поэтому, когда он медленно приблизился к переулку, в котором она затаилась, Люси резко подскочила с пола и схватила его за грудки, затаскивая в темноту.

Нацу среагировал моментально. Перехватив ее руки, он больно вывернул их за спину и с силой впечатал ее спиной в мусорный контейнер. Люси сдавленно охнула, больше от страха, чем от боли, и замерла, не в силах пошевелиться, плотно зажатая между его разгоряченным, в прямом смысле, телом и холодным ящиком.

— Нацу, это я, — прошипела она ему прямо в лицо, наблюдая за тем, как округляются его глаза.

Выпустив ее руки, он сделал шаг назад, все еще не веря в происходящее. Потом поднял руки к лицу и посмотрел на них так, будто увидел впервые в жизни.

— Боже, Люси, прости, — пролепетал он, поднимая взгляд.

А затем в выражении его лица снова начались метаморфозы. Из виноватого и растерянного оно превратилось в маску бесконечного облегчения. Ничего не говоря, он снова приблизился к ней и прижал к контейнеру. Только на этот раз он не вжимал ее в него, что есть сил, а бережно обнял, прижавшись своей щекой к ее.

— Я думал, что они и тебя забрали, — коротко шепнул он.

На нее обрушилась вся тяжесть понимания. О боже, она снова сделала это. Снова навредила кому-то, не подумав до конца о последствиях.

Расслабив напрягшееся от чужого прикосновение тело, она подалась ему навстречу и оплела руками широкую спину в ответ.

— Нет, я в порядке, — виновато зашептала она. — Просто совсем забыла о времени. Прости, я заставила тебя поволноваться.

— Ох, ты делаешь это ежедневно, — расслабившись окончательно, Нацу приглушенно рассмеялся и отстранился от нее, растянув губы в улыбке. А потом вдруг снова стал серьезным. — Что ты здесь делаешь? Леви сказала, что ты знаешь про Лисанну и остальных! Почему не пошла домой, как собиралась?

— Я… — начала было Люси, но в этот момент по всему лагерю загорелся неон. И чуть ниже что-то сверкнуло, ослепив ее. Это было лезвие клинка, что висело на поясе у Нацу. — Почему ты с клинком?

— А сама как думаешь? — хмуро отозвался Нацу и облокотился о стену, скрестив руки на груди. — Я иду к Лексусу.

— Что? — вскрикнула Люси и зажала рот рукой, бегло выглянув из переулка. Кажется, Наб ничего не услышал. — Ты в своем уме?! Тогда они арестуют и тебя!

— О, спасибо, что веришь в меня, милая, — хмыкнул парень и в его глазах засверкали смешинки. — Хватит этих игр в шпионов, Люси. Я просто пойду и выбью из этого ублюдка всю дурь. И заставлю его прекратить это.

— Он тебя не послушает, — начала было Люси, подскочив к нему. Но тут невольно снова взглянула в сторону Наба.

И застыла на месте. Над головой словно зажглась лампочка.

— Эй, ты чего это? Знаю я этот твой взгляд… — проворчал Нацу, пытаясь развернуть ее к себе за плечо. Но Люси не шелохнулась, уставившись в глаза старику Макарову.

А он смотрел прямо на нее, усевшись на асфальт подле ворчащего что-то себе под нос Наба.

— Как же я сразу не поняла… — как в бреду, залепетала девушка, зарываясь пальцами в волосы.

— О чем ты, Люси? — напомнил о себе Нацу, а девушка подняла на него горящий взгляд.

— Сделай это, — вдруг выпалила она.

— Сделай — что? — занервничал Нацу. — Эй, ты меня пугаешь!

Он протянул к ней руку, словно хотелдотронуться пальцами до ее щеки. Но Люси перехватила ее и сжала обеими руками, пораженная собственной мысли. Она все поняла.

— Сделай это! Вломись к Лексусу! — уже уверенно заявила она. — Только сделай это как можно громче. Ломай все на своем пути, кричи и ругайся. Так, чтобы весь лагерь сбежался.

— Я не ослышался? — вздернул брови Нацу. — Я думал, что ты опять станешь меня отговаривать… Постой-ка. Что ты задумала? Зачем тебе шумиха?

— Да! Именно шумиха! Ты можешь делать это как можно громче?

— Ты, конечно, обратилась по адресу, но… Ты же не решила просто избавиться от меня, чтобы забрать себе мой гамак? Я планировал набить морду только Лексусу, а так…

— Просто поверь мне, ладно? — взмолилась Люси, сильнее сжимая его пальцы и придвигаясь ближе. — Я уверена, что не ошиблась…

Теперь их лица были прямо друг напротив друга. Нацу рвано выдохнул.

— Я верю, — спустя мгновение молчания, выговорил он, смотря ей прямо в глаза. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Люси. Будь осторожна.

— Это ты будь осторожен, — улыбнулась девушка.

— Ты просто еще не видела меня в деле. Да я же мастер по разрушениям! Просто лучший!

Люси только улыбнулась еще шире. Перед глазами всплыл занимательный пейзаж: темное небо, лес на заднем фоне. И ряды каменных домов чужого лагеря, объятые пламенем.

О да, кажется, она обратилась по адресу.

Wake Up Hate — The Panic

Комментарий к Глава 18. Рыцарь в теле принцессы

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

Арт к главе от Виктории Андреевой - https://vk.com/nikyliya_bac?z=photo-184528828_457239108%2Falbum-184528828_272559574

========== Глава 19. Конец старого, начало нового ==========

Пролетали минуты, и Люси казалось, что она летит вместе с ними. С каждым новым ударом сердца в ее кровь, словно яд — капля за каплей — вливалось сомнение. Нацу выскочил из переулка минут десять назад, и теперь она прокручивала этот момент в голове, каждый раз мысленно протягивая вперед руку и останавливая его.

Что, если она снова ошибается?

Но дело сделано. Ледяной воздух показался ей еще более обжигающим, когда на улице окончательно стемнело, а ветер завыл с удвоенной силой. По стенам медленно и будто нехотя заструились нити неона — кровеносная система этого места — и Люси пришлось вжаться в стену еще яростнее и сжаться в комок на холодной земле, чтобы ее не заметили раньше времени.

Она точно ошибалась снова.

Ну почему Нацу не сказал ей об этом? Неужели он настолько сумасшедший, что доверился несвязному бреду девчонки, которая сама о себе была не в состоянии позаботиться?

Запустив пальцы в волосы, она готова была прямо сейчас сорваться с места и догнать его. Просто обхватить руками что есть сил и заставить пойти вместе с ней домой. Это не их заботы. Все, что здесь происходит — не их вина. Они не должны были. Не нужно было. Она должна остановить его.

Но как только она действительно поднялась на ноги и обхватила себя руками, где-то недалеко загрохотало. Люси вмиг похолодела еще больше, застыв на месте. А после послышались возмущенные крики и детский плач. Послышался выстрел. А за ним еще один.

Наб тут же встрепенулся и подскочил на ноги, осматриваясь. Он колебался. Потерев костяшки кулаков на обеих руках, мужчина сел обратно, вызвав у Люси разочарованный выдох. Но не успела его пятая точка коснуться насиженного места, как звук разрушения повторился в двукратном размере, а за ним, словно Нацу нашел рупор, прогремел его хриплый голос:

— Лексус, твою мать!

Он эхом отскакивал от узких улочек, сопровождаемый грохотом и гулом толпы, которая повалила на улицы, чтобы оказаться в первых рядах представления.

И когда мимо Наба пробежал охранник, отчаянно пытавшийся достать из пустой кобуры оружие, которое в спешке оставил дома, не выдержал и мужчина. Стул с глухим звуком повалился на асфальт, когда он подскочил с места и кинулся за коллегой, извлекая из ножен клинок. Люси казалось, что его острое лезвие резануло и ее саму, заставив покрыться мурашками.

Нацу там один. Совсем. И к нему сбегалась вооруженная охрана.

И что бы там сейчас не произошло — все будет абсолютно зря, если она сама не совладает с собственным страхом и не поторопится.

Проследив взглядом за тем, как Наб скрывается за углом освещенного голубым неоном дома, Люси выскользнула из своего укрытия. Ей под одежду тут же ворвался ледяной ветер. Все конечности задеревенели, но кровь внутри кипела.

Она не помнила, как оказалась у старого дома дедушки Макарова, но вот ее пальцы уже бессознательно водят по мутному стеклу, по потрескавшейся деревянной оконной раме, по хлипкой двери, в надежде найти лазейку. Ей отчаянно хотелось стать ветром, чтобы просочиться сквозь замочную скважину, но глупое неуклюжее тело то и дело вздрагивало, мешая сосредоточиться.

Она дернула за ручку несколько раз, но та лишь жалобно трещала. Дверь не поддавалась. Потом она вернулась к мутному стеклу, пытаясь разглядеть внутри хоть что-то, но окна изнутри были затянуты плотной тканью с желтыми старыми подтеками. Разбить стекло или выбить дверь? Пожалуй, первое было ей под силу. Конечно, чувство вины тут же зазвенело в ней тревожной свирелью, но, если положить на весы сохранность чужого имущества и свободу невинных людей, ее выбор становился очевиден.

Но едва она бросилась вглубь переулка за стулом, брошенным Набом, как сзади послышались неторопливые шаги.

Сердце застучало, как сумасшедшее, взгляд заметался по узкому проходу меж домами. Но спрятаться здесь было негде. Выход один — вперед, к главной улице, или назад, к идущему. Что бы она не выбрала — ее в любом случае уже заметили.

Медленно повернувшись, она мысленно умоляла непонятно кого, чтобы это оказался друг, но чертик, сидящий на правом плече, писклявым голосом сообщал ей, что глупо надеяться на такую удачу.

Выпрямив спину и обернувшись, она заставила себя успокоиться и приготовиться ко всему. Слишком много поставлено на карту, она должна, она обязана совладать с собственными эмоциями. Пусть не понять их до конца, но хотя бы заглушить, увести на второй план.

— Совесть связывает нас как с вековой мудростью, так и с мудростью собственного сердца.

Она сразу узнала этот беззаботный голос, и лишь после опустила взгляд и увидела хитрую улыбку сквозь седые усы. И все бы ничего, если бы именно его дом она не пыталась только что взломать.

— Я могу все объяснить, — пролепетала Люси, не совсем уверенная, что вообще есть какой-то смысл ему что-то говорить. А он будто и не услышал ее, неспеша подходя ко входной двери и доставая из кармана связку ключей.

Люси затаила дыхание, не зная, чего ей ожидать дальше. Не было похоже, чтобы старик прятал что-то у себя в доме, а иначе он бы не стал так спокойно себя вести, ведь так?

Или же он только и ждал момента, чтобы показать ей. Не ей — не важно кому — но хоть кому-то. Потому что сказать прямо он не мог.

Очень долго. Мучительно долго Макаров пытался попасть ключом в замочную скважину, пока связка и вовсе не вылетела из его рук. С громким звоном она ударилась о землю, а Макаров перевел взгляд на застывшую девушку. Он так и смотрел на нее и молчал, а ей понадобилась какое-то время, чтобы осмелиться подойти ближе и поднять с земли ключи.

— Вы хотите, чтобы я помогла вам открыть дверь, да? — спросила Люси, затравленно оглядываясь. Она должна была поторопиться, просто вырвать ключи из его рук и вломиться в дом. Но что-то у нее внутри не позволяло ей так поступить.

Не дождавшись ответа, она начала прикладывать один ключ за другим к скважине, мысленно ругая себя за нерасторопность и неуверенность. А когда ни один из ключей не подошел, она заставила себя не паниковать и попробовать еще раз. Один за другим. Не обращая внимания на дрожь в пальцах.

И как только замок щелкнул, и дверь с протяжным скрипом отворилась в ее сторону, она отодвинула пожелтевшую скатерть, прикрывавшую дверь, в сторону, и ахнула.

Конечно, ведь это было так очевидно. Если вынести такое количество Эфириона из лагеря не представлялось возможным, да и крайне опасным — его могли найти чужаки — то оставалось только спрятать его прямо в лагере. До того момента, пока Лексус не придумал бы, как разыграть его героическую победу над Саблезубыми, у которых оно якобы находилось. Но прятать его у своих соратников было глупо — подозрения рано или поздно упали бы на него, и тогда обязательно начнется обыск и его дома, и дома его приближенных. И даже если бы кому-то взбрело в голову проверять даже тех, кто никогда не водил дел с Лексусом, никто — абсолютно никто — не мог бы даже помыслить, что пособником может оказаться тот, чей авторитет в лагере был незыблем. Макаров здесь был всем, как родной отец. Разве мог бы он скрывать у себя злодеяния собственного внука?

Будь он в здравом уме — конечно не стал бы этого делать. Но старик был болен.

— Вы пытались сказать об этом, да?

Люси словно обухом по голове ударило, мозаика сложилась в ее голове и теперь пульсировала в сознании.

Она прикрыла за собой дверь и уставилась на старика, который устало уселся прямо на пол у двери и продолжал пристально за ней наблюдать. А что ему оставалось? Вся, абсолютно вся комната, была завалена горами голубых пульсирующих камней, от которых так и веяло энергией. Кровать, стол со стульями — все было заживо погребено в завалах.

— Где вы спали все это время? Как же вы… — начала было Люси, но Макаров лишь устало прикрыл глаза прямо на полу и кажется даже успел задремать.

Люси снова перевела взгляд на груды Эфириона. Как же ему удалось перетащить их все сюда незаметно? И самое главное, что не укладывалось у нее в голове — как можно было так грязно пользоваться слабостью собственного дедушки? Как можно было фактически оставить его без дома? Заставлять спать его прямо на полу? Неужели ему вообще на всех наплевать?

— Я разберусь с этим, — бормотала себе под нос Люси, словно мантру, повторяя эти слова снова и снова. Она оказалась права, но радости от этого пока почему-то не ощущала. Лишь горькое послевкусие от осознания того, на какие поступки способны пойти некоторые люди для достижения собственных целей.

По скольким головам планировал пройтись Лексус? И ради чего все это?

Пригнувшись на корточки, Люси аккуратно подняла с пола два камня, которые откатились от общей кучи. Этого будет достаточно на первое время, чтобы предъявить их всем, как улику. А после она прижмет Лексуса к стенке, показав это место всем. И тогда ей наверняка позволят вызволить из темницы Ридуса, чтобы он подтвердил все.

Поднявшись, она коротко кивнула и сунула один камень в карман куртки, а второй продолжала сжимать в руке.

Именно тогда она и услышала сзади скрип. А после ей в спину уперлось что-то твердое. Она застыла на месте. Ее словно окатило сверху ведром ледяной воды от понимания произошедшего.

— А я тут как раз прохожу мимо и думаю: чего это блондиночка так подозрительно крадется в эту сторону, пока остальные бегут на выстрелы? — ее уха сзади коснулось чье-то горячее дыхание и аромат не очень свежего дыхания.

Ей бы хотелось сказать, что она вздохнула с облегчением, узнав этот голос. Но это было не так.

— Послушай, Бикс… — начала было Люси, но дуло пистолета воткнулось ей в спину еще сильнее. Шумно втянув воздух через нос, она замолчала.

— Давай-ка это сюда, подруга, — с непривычной напряженностью проговорил он и, схватив ее за плечо, вытолкнул на улицу.

***

Они пробирались сквозь возбужденную толпу. Кто-то боязливо жался в самом конце, наблюдая за дракой из-за чужих голов. Кто-то активно поддерживал одну из сторон, принимая это все скорее, как шутку. Но на лицах большинства читалось волнение, которое копилось внутри вот уже который день и грозилось вот-вот вылиться наружу.

Бикс крепко держал ее за плечо, ведя перед собой, пытаясь пройти ближе к схватке. Это было не просто, на узкой улочке люди жались друг к другу, как могли. Уже издалека Люси почувствовала витающий в воздухе запах пороха и крови от которого все внутри уже в который раз за день ухнуло вниз. А подойдя ближе, ей захотелось вырваться из рук парня и побежать вперед. Потому что она увидела, как Нацу лежал на земле, придавленный Лексусом. У него из носа текла кровь, но он улыбался, как безумный, крича что-то ему прямо в лицо.

Радовало одно — вся охрана стояла по периметру, не давая кому-то еще вмешаться в драку. Видимо Лексус отдал такой приказ, решив устроить над Нацу публичную расправу, чтобы другим неповадно было. Или же такие драки в этом месте были нормой.

Когда ситуация изменилась, и Нацу, извертевшись, оказался верхом на Лексусе, посылая ему короткий удар в челюсть, мышцы Люси невольно напряглись. Они еще помнили былые уроки, помнили, как нужно драться, пусть и не очень умело. Она не видела лица Нацу, но точно знала, как горят его глаза сейчас, каким отчаянным упорством. Он явно проигрывал. Даже одержи он победу над таким здоровяком, как Лексус, его тут же скрутит охрана. Но он не сдавался. Боже, как трудно ей было понять его до конца, но как же сильно ее все это восхищало и поднимало в ней волну всепоглощающей отваги, которой она каждый раз заражалась от него.

Показательный спарринг и не думал прекращаться. Нацу тяжело дышал, но каждый раз падая на землю, тут же поднимался и снова сломя голову несся в бой. Лексус по сравнению с ним казался необъятной скалой из мышц и гнева, но Нацу это, казалось, даже не смущало. Он находил слабые места даже у него — бил по коленям, изворачивался, чтобы врезаться локтем по порезу у него на руке, целился в переносицу.

Не сводя взгляда от яростного сражения, Люси наткнулась носком ноги на что-то твердое и опустила взгляд. Бикс тут же толкнул ее, чтобы она не останавливалась, но она уже успела заметить, что это был револьвер Нацу. Из его дула все еще тянулась тоненькая, едва заметная, струйка дыма. Значит, звуки выстрела исходили от Нацу. А если учесть тот факт, что поблизости не было видно ни одного трупа — Нацу стрелял в воздух, чтобы привлечь к себе внимание. Ведь он почти никогда не промахивался.

Люси переполнило горящее чувство пылающего возбуждения, когда Биксу удалось пробиться вперед. В этот момент Нацу получил удар в живот, откатившись в сторону, и его сдавленный стон был одновременно похож и на смех, и на вскрик от боли.

— Эй, Лекс! — громко выкрикнул Бикс, вскинув вверх кулак, в котором был зажат Эфирион. Он тут же отразил своими гранями все цвета неона.

Люси напряглась всем телом, наблюдая за тем, как Нацу успел врезать Лексусу в висок, прежде чем они оба обернулись в их сторону. Грудь Нацу тяжело вздымалась, а горящий взгляд вмиг сменился беспокойством, когда он заметил в толпе Люси. В его взгляде читался вопрос, но девушка не была готова ответить на него прямо сейчас. — Лови!

Бикс подбросил камень в руке и замахнулся, выпуская плечо Люси. Перед этим она успела почувствовать, как напряглись его мышцы. Девушка задохнулась разочарованием, но лишь на секунду. Потому что Бикс, ухмыльнувшись, чуть развернулся и что есть сил швырнул камень в сторону Нацу. Удивление застыло на лице парня, но он поймал Эфирион заученным до автоматизма движением и, не задумываясь, раздавил его. По оголенным рукам парня — в драке он успел потерять свою куртку — пробежали красные обжигающие искры. Он выглядел удивленным, до конца не осознав, что только что произошло и почему.

Лексус прожигал друга злым взглядом, но молчал. Удивление и растерянность на его лице быстро сменились жгучей злостью в глазах. Он не спрашивал ничего, кажется, уже обо всем догадавшись, но Бикс ответил ему на этот немой вопрос. Громко, чтобы слышали все.

— Мы с тобой прошли через разное дерьмо, Лекс. И ты знаешь, я за тебя готов был и в огонь, и в воду, — в его обычно насмешливом тоне сейчас звенела непривычная для него серьезность. — И я понимаю, почему на этот раз ты мне ничего не рассказал.

— Потому что ты идиот, — сквозь зубы, зло процедил Лексус.

— Ты зашел слишком далеко, друг. Это уже слишком даже для тебя, — как ни в чем не бывало, продолжил Бикс. И Люси вдруг прониклась к нему уважением, хотя до этого считала его всего лишь легкомысленным простаком. А он выслушал ее. Он все понял. И принял решение по совести. Хоть она и сомневалась до последнего в его честности. — Давай просто прекратим это, ладно? Это неправильно.

— Да, довольно, — сведя светлые брови к переносице, Лексус выпрямился, утерев с губы струйку крови. — Бросить их всех за решетку. Они нас предали.

Все случилось очень быстро. Охрана — в том числе и Наб — послушно сделали шаг вперед, и один из них даже успел ухватиться за рукав куртки Люси. Но Бикс резко ударил его по пальцам, да так, что послышался хруст и сдавленный крик. Затем он толкнул Люси вперед, так, чтобы она оказалась в центре круга, и сам проследовал за ней. А Нацу, быстро оценив ситуацию, подскочил к ним, а его руки и волосы вспыхнули обжигающим пламенем. По телу девушки пробежались мурашки, а вокруг их троицы вспыхнул круг пламени. Теперь никто не осмеливался приблизиться к ним.

— Может хотя бы попытаетесь сначала думать, а уже после исполнять приказы? — закатил глаза Бикс, поднимая над головой второй камень Эфириона, который десять минут назад отдала ему Люси. — Вам что, совсем не интересно, откуда я это взял?

Семеро из десяти охранников неуверенно остановились. И лишь трое продолжили попытки проникнуть сквозь огненную завесу. Но как только они приближались, Нацу, с игривой улыбкой, усиливал жар и высоту огня, будто играя с ними в кошки-мышки.

Люси видела, как из его носа продолжала сочиться кровь. Видела, что одной рукой он болезненно хватался за бок. Видела, как он прихрамывал, подходя к ним. Но когда он почувствовал на себе ее взгляд и обернулся, то подмигнул ей и сверкнул белозубой озорной улыбкой.

— Это… — начала Люси, но поняла, что ее голос звучит недостаточно громко. Гул толпы, жаждущей узнать, что происходит, начал нарастать, вскоре превратившись в неразборчивые крики то тут, то там.

— Тихо! — что есть сил заорал Нацу, и от крика огонь взвился высоко в небо, осветив его темноту красным. Это сработало. — Эльза не крала Эфирион и никого не предавала. Это все Лексус! Чертов сукин сын подставил ее. И у нас есть доказательства!

Договорив, Нацу неуверенно покосился на Люси, будто спрашивая: «а есть ли они?». И Люси тут же уверенно кивнула. У них было все, что только нужно.

— Это смешно, — отскоблился Лексус, подходя ближе к огненной завесе. Его басистый голос звучал так уверенно и непринужденно, что Люси на мгновение даже усомнилась в собственных обвинениях в его адрес. Но как только ее коснулся его тяжелый взгляд, вся неуверенность тут же испарилась. — У тебя есть последний шанс сдаться по-хорошему, Саламандр. Или мы можем дождаться, пока не рассеется магия. Но тогда я тебя убью.

В толпе снова послышались возмущенные возгласы, и Лексус повернулся туда.

— Кто-то хочет вместе с ним?

По началу все замолчали, и Люси накрыло волной разочарования. Но вдруг, расталкивая людей, вперед вышла девушка с длинной косой зеленых волос и ковбойской шляпе.

— Они обвинили тебя, Лексус, — громко воскликнула она. — Если тебе нечего скрывать, тогда почему бы не дать им высказаться?

С другой стороны улицы послышался голос Каны, которую не было видно, но слышно было прекрасно.

— Почему бы нам всем не пойти в общий зал и не дать высказаться всем, кто этого хочет? Разве не так мы всегда поступали?

Кто-то еще начал говорить, но все голоса снова слились в один сплошной гул. Лексус выглядел таким злым, что, казалось, вот-вот и ему не понадобится камень Эфириона, чтобы спалить здесь всех мощным разрядом тока.

Он совершил ошибку, когда решил проучить Нацу прилюдно. Не сделай он этого, и вокруг не собралась бы такая толпа. Тогда — кто знает — удалось бы им посеять зерно сомнения хотя бы в половине жителей лагеря, чтобы не оставить Лексусу выбора, до того, как их всех бросили бы в темницу без лишних свидетелей?

Люси особо не планировала этого, когда просила Нацу навести шумиху. Это решение было абсолютно спонтанным. Но, к счастью, случилось так, как случилось. Лексусу не оставили ничего другого, как согласиться на внеплановое собрание.

На этот раз общий зал был заполнен до упора. Даже те, кто не пошел наблюдать за дракой, услышали новости от соседей и пришли сюда в одних пижамах, оставив детей дома одних.

Снова оказавшись перед массивным дубовым столом и наблюдая за тем, как люди рассаживаются по местам, Люси начала терять нить происходящего. От волнения — или просто из-за усталости — у нее начало мутнеть в голове, снова заныли ребра.

Мир буквально расплывался у нее перед глазами. А после ее руки коснулись чьи-то пальцы, и это вернуло картинку перед глазами на место. Сначала Нацу неуверенно — будто случайно — коснулся кончиками пальцев тыльной стороны ее руки. А после, не встретив сопротивления, крепко взял ее за руку. И только сейчас она поняла, какими ледяными были ее собственные руки по сравнению с сухими и теплыми руками Нацу.

Она подняла на него взгляд, но он продолжал смотреть прямо перед собой, крепко сжимая ее пальцы. И это было гораздо громче, чем просто слова поддержки.

— Расскажешь им обо всем сама? — тихо, чтобы услышала только она, сказал он ей, чуть наклонившись вниз.

— Нет! Точно нет! — спешно воскликнула Люси, округлив глаза. — Я не смогу. Здесь же целая куча людей!

— Конечно, сможешь, — игриво улыбнулся ей Нацу, ободряюще сжав пальцы. — Давай, у тебя получится.

— Да нет же!

— Ладно, слушай, — Нацу выглядел так, будто собирался поведать ей самую страшную тайну мироздания. Губы плотно сжаты, брови сведены. Но ямочки на щеках продолжали предательски подрагивать. — Посмотри на них. На всех этих людей.

— Да я и так смотрю, — в панике застонала Люси, чувствуя, что Нацу наклонился еще ниже, и теперь его щека касается ее волос.

— Смотришь, да? — продолжил он, разжав руку и переплетая их пальцы. — А теперь представь, что все они голые.

— Это еще зачем? — удивилась девушка, даже не собираясь этого делать. Но сила воображения уже нарисовала ей картину, от которой ей захотелось одновременно и провалиться от стыда под землю и рассмеяться. — Как мне теперь перестать это видеть?

— Никак, — хмыкнул парень, снова выпрямляясь. — У тебя получится рассказать все и ничего не упустить. К тому же, я не знаю, что произошло после того, как я ушел отвлекать на себя внимание.

— Ты же в порядке, да? — обеспокоенно обернулась на него Люси, уже зная, что даже, если что-то не в порядке, он никогда в этом не признается. Так и случилось, он лишь беспечно пожал плечами.

— Скоро все закончится, — вместо ответа произнес он.

И вскоре все действительно закончилось. Лексус так и не явился на собрание. Из лагеря он тоже исчез, забрав из оружейной лишь пару клинков и револьвер. Нацу был уверен, что он прихватил с собой и часть Эфириона, но проверить это было невозможно.

Люси, с помощью Нацу рассказала всем их версию от начала до конца, не утаивая и их поход к Саблезубым, на который каждый отреагировал по разному, и найденный в доме Макарова Эфирион. А вскоре из темницы привели и Ридуса, который подтвердил ее слова, все еще опасливо оглядываясь, будто Лексус мог прятаться за дверью.

Эльза была настолько ослаблена, что Лисанне и Мире пришлось буквально нести ее на себе до тех пор, пока к ним не подскочили Макао и Нацу, усадившие девушку за дубовый стол на ее законное место. От ее одежды остались одни пыльные обрывки, было видно, что она использовала собственную рубашку, чтобы перебинтовывать раны на руках. Откуда они взялись, Люси боялась даже думать. А ее шумное дыхание говорило о том, что влажный подвал на пользу ее здоровью явно не пошел.

— Эльза, тебе нужно поесть и отдохнуть, — услышала Люси недовольный шепот Лисанны, которая села на бывший стул Лексуса и уговаривала Алую сперва позаботиться о себе, а уже после об остальных.

Но та наотрез отказалась, обводя помещение внимательным взглядом. Дольше всего она останавливала взгляд на тех, кто продолжал стоять — на Нацу, Люси и Бикслоу с Ридусом.

— Лексус? — спросила она у Нацу. Хоть она и выглядела ослабленной, но голос ее по-прежнему звенел, как сталь.

— Понял, что облажался и свалил, — пожал плечами парень и, положив ладонь Люси на поясницу, мягко подтолкнул ее к скамейке. Хвостатые тут же потеснились, чтобы они могли сесть.

Прежде чем сесть, Люси заметила вдалеке бледное лицо Грея, который стоял у самого входа, скрестив руки на груди. Их взгляды встретились лишь на мгновение. Она действительно удивилась, что все это время он находился в лагере, но не давал о себе знать.

— Спасибо, — тихо проговорила Эльза им вдогонку. Она еще не знала всей истории целиком, но уже и без того догадалась, кто помог ей выбраться из сырой темницы.

— Хорошо, что она еще не знает, как мы разозлили Саблезубов, — шепнул ей на ухо Нацу и закатил глаза. Люси слабо улыбнулась в ответ, но вообщето ничего веселого в этом не видела. Но и думать об этом сейчас ей абсолютно не хотелось.

Эльзу бегло ввели в курс дела, и она отдала пару распоряжений по транспортировке Эфириона и удвоении охраны на воротах. А также убедилась в том, что Лексус от начала и до конца действовал один, никому ничего не сказав. Все вместе, по кусочкам, они сумели воспроизвести картину событий. Лексус специально попросил Эльзу отправиться за телом Дроя, чтобы все подозрения пали на нее. А до этого попросил ее привести к нему Фрида, а самой временно подменить его на посту склада. Дальше он не смог обойтись без помощи магии Ридуса, чтобы подделать знак от Саблезубов. И это было его главным проколом, и он сам знал об этом. Но записка от врага была ключевой частью его плана. Сначала он просто запугал Ридуса до чертиков, а уже потом, когда понял, что тот может проболтаться, запер его в темнице, выставив предателем.

Что же касаемо Эфириона… Здесь и у самой Люси были пробелы в истории, но их вдруг неожиданно прояснила Эльза.

— У Лексуса всегда был доступ к хранилищу, а у Фрида не было причин не доверять ему, — голос Эльзы звучал очень тихо из-за слабости, поэтому все вокруг почтительно позакрывали рты. — После того, как я подменила Фрида, пока он шел к Лексусу, сам он воспользовался одним из камней, который у него был и телепортировал себя в хранилище. Он может переносить себя на небольшие расстояния, в места, где уже бывал когда-то, со скоростью молнии. Я даже не заподозрила ничего, а он просто взял и телепортировал себя вместе с Эфирионом в дом своего деда. Я думаю, что все было так. Но точно сказать не могу.

— Я думаю, что Макаров пытался нам что-то сказать, — подала голос Леви, которая стояла в проходе, так и не найдя себе места. — В последнее время он был очень разговорчивым и вел себя не как обычно.

А после очередного приступа кашля Эльзы, Мира разозлилась не на шутку и заставила ее отправиться домой и позволить Лисанне помочь ей.

И даже оказавшись в заполненном до отказа пабе, Люси все еще не могла поверить, что все закончилось. Все позади. Они победили.

Она настолько привыкла, что ей постоянно нужно куда-то бежать, от кого-то прятаться, постоянно бороться, что теперь, обхватив двумя руками стакан с горячим какао, она чувствовала себя очень странно.

Окутавшие ее вдруг громкие тосты, смех и веселье, подарили первый за многие недели мир затишья. Наконец-то — наконец-то — Нацу смотрел на нее без смеси наигранной расслабленности и напускной уверенности и улыбался счастливой и искренней улыбкой. И даже Леви перестала постоянно переживать за нее. Она расслабленно откинулась на спинку стула и привычным жестом воровала у нее из тарелки кусочки шоколада.

— Ты же понимаешь, что я забочусь о твоей фигуре? — Леви смеялась так, будто ничего и не случилось. А Люси, улыбнувшись и подперев подбородок рукой, придвинула свою тарелку ближе к ней.

Все они смеялись так, будто все не закончилось каких-то пару часов назад. Будто и не было ничего. Наверное, так им было легче. Проще забыть обо всем, хоть это и был чистой воды обман. Пока она не могла заставить себя сделать так же. Но, видя беззаботные и улыбчивые лица Нацу, Леви и Лисанны, которая совместно с Мирой сегодня взяла выходной, ей действительно становилось легче. Пусть это и было маленьким обманом. Значит, притворяться — не всегда плохо. А порой даже необходимо.

Люси становилось все сложнее видеть идеально белое, или идеально черное. Ей хотелось бы, чтобы все в этом мире было так же просто, как казалось ей в самом начале, но все было совсем не так. Идеально хорошего или злого не существовало. Весь мир — все вокруг — на самом деле было серым. И ее поступки в том числе. Каждый сам решал для себя какого цвета на этот раз оказалось больше. И даже Лексус, наверняка, в глубине души верил, что действует во благо. Только вот вопрос — во благо кого? Себя или кого-то еще?

— О моей фигуре ты тоже заботишься? Пресвятые иксиды, да куда в тебя столько влезает? — возмущался Нацу, борясь с Леви за куриную ножку, которая была в его тарелке последней. — Отстань, мне нужен белок, маленькое ты чудовище.

От такой грубости Леви тут же прекратила шуточную борьбу и отпрянула, округлив глаза.

— Я смотрю, с какой стороны держать револьвер ты научился, а вот как обращаться с девушками — нет.

— Именно для таких девушек, как ты, природа и наградила меня средним пальцем, — хмыкнув, Нацу победоносно откусил кусок от отвоеванной ножки.

— О, — протянула Леви, ничуть не смутившись и вскинув бровь. — Ты такой милый, когда пытаешься пошутить.

— Пытаюсь? — поперхнулся парень, искренне возмутившись. — Я бы попросил! Отличная шутка!

Их маленькая перепалка продолжалась до того момента, пока Люси не поняла, что вот-вот уснет прямо на столе. Сказывалась усталость, или же обезболивающие, которые подсунула ей Лисанна.

Вскоре она с нескрываемым наслаждением растянулась на прохладных простынях, предварительно отмокнув в горячей ванной, понимая, что завтра сможет проспать хоть до самого обеда. От одной этой мысли в ее голове тысячи маленьких «Люси» подпрыгивали от счастья.

***

Hollywood Undead — Nightmare

Чья-то рука коснулась ее плеча. Она открыла глаза понимая, что на улице еще темно. На ее смятое одеяло и оголенные ноги падал золотой свет неона, а ее глазам не сразу удалось привыкнуть к темноте, чтобы увидеть, кто разбудил ее.

Но нарушитель ее долгожданного сна подал голос раньше, чем это произошло.

— Ты просила показать тебе, — у изножья ее кровати стоял Грей. Он был одет в узкие черные джинсы и новенькую куртку, которая до сих пор пахла кожей.

— Что показать? — не поняла Люси, растерянно садясь в кровати. Она что, забыла запереть дверь?

— Остальной мир. Который Нацу тебе никогда не покажет, — не обращая внимания на ее растерянность, он грубо швырнул ей набитый чем-то походный мешок.

— Если тебе все еще интересно — я выхожу из дома ровно через десять минут. И ждать тебя не буду.

Сон как рукой сняло, когда Грей вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Да. Ей все еще было интересно.

Комментарий к Глава 19. Конец старого, начало нового

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 20. Город желаний ==========

Грей так пристально смотрел на нее сквозь темноту, когда она на цыпочках спускалась по лестнице, что Люси едва не споткнулась, запутавшись в собственных непослушных ногах. И когда она молча открыла дверь, впуская в комнату холодный воздух, то готова была отказаться от этой затеи, буквально ощущая тот холод, который исходил от него по отношению к ней.

Но когда Нацу забормотал что-то во сне и начал переворачиваться на другой бок, потревоженный посторонними звуками, она пулей вылетела на улицу, боясь разбудить его. И уже покидая пределы лагеря думала о том, что, возможно, стоило бы все же разбудить его. Но в тот момент ею двигало вполне безобидное желание — не нарушить его сон.

Сделав глубокий глоток холодного воздуха, Люси задержала его в легких. Ее лицо пылало, а щеки покрылись мурашками, вновь оказавшись на холоде. Застегнув куртку до самого горла, она вытащила из-за ворота растрепанные после сна волосы и собрала их в неаккуратный пучок, скрепив резинкой, которую обнаружила в кармане. Там же она с облегчением нащупала обезболивающие таблетки, которые передала ей Лисанна. Бок уже начинал наполняться тяжестью, и она закинула в рот белую горькую пилюлю, проглатывая ее прямо так, без воды. Она чувствовала, как она царапает горло изнутри, но, возвращаясь домой за стаканом, она рисковала остаться там, брошенная Греем, который и без того явно был не в самом лучшем расположении духа.

Видимо, он не ожидал, что Люси ответит на его предложение согласием. Люси была почти уверенна в этом. А после он мог бы попрекать ее за трусость. Очень удобно.

Достав из кобуры черный револьвер, он заученным движением откинул барабан, проверяя количество патронов. На другом боку висел его любимый клинок. Огнестрельным оружием Грей пользовался только в самых крайних случаях.

— А мне оружие полагается? — спросила Люси, поравнявшись с парнем, который уже шел по главной улице, так больше и не обернувшись в ее сторону, будто ее здесь и не было. В спешке она не захватила даже свой кнут.

— Куколка, твое владение оружием ограничивается знанием, что конец ствола с дыркой не должен упираться тебе в лицо. Сама-то как думаешь? — его тихий и вкрадчивый голос был подобен лезвию ножа. Такой же притягательно идеальный и невероятно острый и опасный. Если бы не скверный характер Грея, он мог бы показаться девушке довольно приятным на слух. Но зная, кому он принадлежит, она лишь закатила глаза, мысленно отстраняясь.

— А там опасно? Там, куда мы идем? — подумав, Люси добавила. — И перестань меня так называть!

— Я надеялся, что до тебя уже дошло, — приподняв бровь, Грей оглянулся через плечо, не сбавляя шаг. — Как только ты выходишь за ворота — опасно везде, — отвернувшись, он немного помолчал, а после добавил. — Ну ладно-ладно. Дорога, по которой мы пойдем относительно безопасна. Она официальная, по ней ходит слишком много народу, чтобы демонам хватило мозгов туда соваться. Если, конечно, у них вообще есть мозги. Я не проверял.

Достав из-за пазухи короткий нож, он подбросил его в воздух и поймал за кончик лезвия двумя пальцами, протягивая его Люси.

— Но возьми это на всякий случай. Куколка.

Приняв в руки нож и прикрепив его к поясу, она стиснула зубы, борясь с желанием снова попросить его не называть ее так. Но, кажется, ее протест лишь подогревал в нем желание сделать это снова.

Охрана на воротах действительно стала серьезнее, увеличившись сразу до четырех человек, когда раньше было достаточно и одного. Но их выпустили без проблем. Грею кивнули, даже не задавая вопросов — уже привыкли и знали, куда он идет. А вот на Люси смотрели с нескрываемым любопытством.

Да чего уж там, ей и самой было интересно, с чего это вдруг Грей решил взять ее с собой. Не покидало ощущение, что за всем этим скрывается какой-то подвох. Ну не может он сделать что-то просто так, без причины. Тем более для нее.

Но желание увидеть что-то новое — узнать больше об этом мире — было сильнее голоса разума, который приказывал ей развернуться и вернуться домой. Что бы не задумал Грей — она будет начеку. Она больше не та слабая и испуганная девочка, какой он встретил ее впервые и воспользовался этим.

Все еще слабая, да. Но больше не испуганная.

Они шагали по влажным пескам в сторону леса. Как и всегда, когда выходили на поиски Эфириона. Но вскоре Грей изменил направление своего движения, сместившись правее, хотя раньше они всегда шли в противоположную сторону.

— Куда мы идем? — спросила она, все еще плетясь за ним, не решаясь поравняться.

Грей ответил не сразу. Достав из кармана смятую пачку сигарет, он извлек оттуда одну и зажал губами. Подумав, он обернулся и протянул пачку в сторону Люси, с насмешкой в глазах предлагая сигаретку и ей тоже.

Это было похоже на вызов. Или Люси накручивала сама себя, ища подвох или провокацию в каждом его движении. Подумав и вспомнив отвратительный запах серого дыма, она отрицательно покачала головой, заставив парня усмехнуться. Именно этого он и ждал.

— Мы идем в единственное место в этом гребанном мире, где можно отдохнуть, расслабиться или повеселиться. Выбери одно из трех, — замедлив шаг, он поравнялся с ней, все еще протягивая ей пачку. — Ты хоть раз пробовала?

— Нет, — напряженно ответила Люси. Пока что ей никак не удавалось ни отдохнуть, ни расслабиться, ни повеселиться. Она искала подвох во всем — в его словах, расслабленной походке, в насмешливом изгибе губ, в прищуренном взгляде серых глаз.

— Тогда откуда тебе знать, что ты этого не хочешь?

Люси выдохнула и снова опустила взгляд на протянутую ей пачку. Одна короткая фраза заставила ее застыть в удивленном ступоре.

И правда. Она ведь даже не знала каково это. Тогда почему ее собственные чувства и эмоции были против? Это же так нелогично.

Поколебавшись еще немного, она все же протянула руку и вытащив одну сигарету, поднесла ее ко рту. Бумага тут же будто прилипла к губам. И запах от этой скрученной палочки был… Не так уж и плох. Немного горьковатый, со смесью мокрой бумаги, но все же не такой ужасный, как ей представлялось.

Но все вернулось на круги своя, когда Грей поднес к ее лицу зажженную спичку. Терпкий аромат табака, загоревшись, сменился на режущий и резкий. Он забрался Люси в рот и нос, ужалив слизистую и заставив ее закашляться и вытащить сигарету изо рта. Это было настолько отвратительно, что ее едва не вывернуло наизнанку. Захотелось срочно прополоскать рот водой.

— Зачем ты вообще куришь эту гадость? — откашлявшись, хрипло спросила она, возвращая Грею сигарету. Свою — незажженную — он убрал обратно в пачку, а второй глубоко затянулся и выпустил облако дыма вверх, прикрыв глаза от наслаждения. — Это было просто ужасно!

— С первого раза не понять, куколка, — пожал плечами он хитро сощурил на нее глаза. Кажется, от всего этого его настроение немного улучшилось, и он превратился из Грея «явасвсехненавижу» в Грея «яненавижутебяноэтозабавно».

— Тогда зачем вообще делать это во второй раз, — буркнула девушка, а Грей вновь продолжил движение вдоль леса.

Люси казалось, что в той стороне должно быть море. Но они все шли и шли, а солоноватый запах так и не появился. Солнце уже давно выплыло из-за горизонта, прогоняя утренний холод, а море все не показалось.

Песок под их ногами внезапно превратился в твердую почву. А после — Люси даже не заметила в какой момент это произошло — она осознала, что по обе стороны от них все поросло мхом, а чернозем был вытоптан множеством чужих ног и изгибался вперед бескрайней дорогой. Они вышли на протоптанный годами путь.

— Значит так, куколка, — вновь заговорил Грей, расстегивая куртку. Теперь ей стала видна обтягивающая серая футболка из тонкой ткани, почти идеально повторяющая рельеф тела парня. — Давай-ка сразу проясним одну вещь. В моей лодке только одно место.

— В твоей… лодке? — вздернула брови девушка, хоть и поняла, что он имел в виду.

— Я взял тебя с собой, но это не значит, что я буду возиться с тобой, как Нацу, — скрестив руки на груди, он тряхнул головой, смахивая с глаз темную челку. — Очень надеюсь, что мне не придется об этом жалеть.

— Почему ты вообще меня взял? — взорвалась девушка. Она и не собиралась становиться ему обузой, она вообще только и делала, что старалась этого не делать. Но ее взбесило то, что он говорит с ней так, будто это она сама напросилась в путешествие с ним.

— Как зачем, — усмехнулся парень, вдруг останавливаясь и разворачиваясь к ней всем телом. — Видела когда-нибудь мышей?

— Мышей? — нахмурилась девушка. Конечно, она видела мышей. Их было полно в закоулках лагеря. — Видела.

— Тебе никогда не было интересно, как поведет себя мышь, если забрать ее с помойки и отпустить, скажем, посреди пустыни? Или выпустить ее в погреб, заваленный едой? Как она поведет себя?

— Ох, — понимание опустилось на нее так же мягко, как кусок кирпича, упавший на голову с крыши. — Вот значит как. Прекрасно.

Развернувшись на пятках, Люси вновь зашагала по протоптанной дороге, кипя от гнева. Так вот кто она для него. Всего лишь подопытная мышь, за которой интересно наблюдать, швыряя ее в новые — некомфортные — ситуации. Ему просто было весело и забавно.

Наплевать.

Пускай Грей преследует какие угодно цели, какими бы мерзкими они не были. Глупо было надеяться, что он делает это по доброте душевной, искренне хочет показать ей что-то новое, чему-то научить. Нет, он же просто нашел себе новый способ для развлечения. Что-то новое, выбивающееся из привычной картины мира, который, по его мнению, был до безобразия скучен.

Пускай.

Раз так,то и она сама использует его. Пусть наблюдает за ней, пусть усмехается, сколько ему угодно. Как бы там ни было, и она добьется своего. Увидит и узнает чуточку больше. Добавит еще пару деталей к мозаике мира, в котором поневоле очутилась. А этого придурка рядом с собой можно и потерпеть.

— Эй, помедленней, куколка, — усмехался ей вслед Грей, но она даже и не думала сбавлять шаг.

— Чем быстрее доберемся до места, тем лучше, — буркнула она, услышав себе в след сдавленные смешки.

— Я что, уже надоел тебя, милая?

— Надо было разбудить Нацу!

— Тогда папочка заставил бы тебя остаться дома, — она не видела его лица, но знала, как ухмылка одним уголком губ прорезает его лицо.

— Он мне не папочка!

— Правда что ли? — как можно услышать по голосу, что человек закатил глаза? Но она точно знала, что он сделал это. — Если думаешь, что он пошел бы с нами — сильно ошибаешься.

— Почему? Что это за место такое? И почему Нацу его не любит? — гнев понемногу отступал, уступая место любопытству, которое слишком часто брало верх над остальными ее эмоциями. Часто поход у него на поводу заканчивался плохо, но она ничего не могла с собой поделать.

— О, хуже этого места ты точно еще не видела, — поравнявшись с ней, Грей сунул руки в карманы, смотря прямо перед собой. На его губах снова застыла самоуверенная ухмылка. Он умело играл с ее чувствами и точно знал об этом. Знал в какую из мишеней угодит то или иное слово. — Та еще помойка.

— Тогда зачем ты меня туда ведешь? — не поняла девушка, нахмурившись.

— Если ты скажешь кому-то там, что они живут в самой мерзкой дыре на свете, они не обидятся. Никто там даже отрицать этого не станет, — туманно объяснил Грей, усмехнувшись. — И это честно. Мне это нравится.

— Хочешь сказать, что там, куда мы идем все говорят только правду, а Нацу врет?

— Да.

— Это бред какой-то. Кому? Тебе? Мне?

— Себе.

Подняв руки над собой, Грей расслабленно потянулся всем телом и широко зевнул, похрустев шеей. Его ответы становились все односложнее и отрывистее. Этот разговор ему явно надоел.

— Тебя как не послушай, так все вокруг лжецы и притворщики. Кроме тебя любимого, конечно.

— О, нет-нет, куколка, — закинув голову назад, он прищурился на солнце, а затем скосил взгляд на нее. — Я в этом деле вообщето рекордсмен.

— Я тебя вообще не понимаю, Грей, — покачала головой девушка. — Иногда ты меня пугаешь. Хотя, мне кажется, что этого ты и добиваешься, да?

На это Грей ей ничего не ответил. Сделав вид, что вокруг кроме него больше никого нет, он быстро зашагал по протоптанной дороге, пиная носком ботинка попавшийся ему на пути камешек. Люси пару раз задумывалась о том, чтобы повернуть назад, но любопытство снова оказалось сильнее. Ведь если он ходил именно туда каждый раз после того, как они возвращались в лагерь, значит там было на что посмотреть.

— Ладно, — Грей заговорил снова так внезапно, что Люси вздрогнула, глубоко задумавшись и засмотревшись на затянутое кустистыми облаками небо. — Ладно, возможно — возможно — я и правда хотел тебя напугать.

Обернувшись через плечо, Грей взглянул на девушку, но так и не дождался ответа. Ей больше не хотелось говорить с ним.

— Ну-ну, куколка, не дуйся, — хмыкнул он. — Вообщето я планировал расслабиться и как следует оттянуться. А если ты и дальше будешь смотреть на меня, как на сотню демонов, ничего не выйдет.

Люси боролась с желанием расспросить его подробнее, но не могла справиться с обидой, хоть она и отступала слишком быстро, как бы ей самой не хотелось удержать ее в себе, чтобы отгородиться ею от слишком явного влияния на нее Грея. То, что она чувствовала, находясь рядом с ним было очень трудно описать. Проще описать то, какой она чувствовала себя в эти моменты — слабой, глупой, не способной связать и двух слов, растерянной. Это определенно были не самые приятные ощущения, но что-то — в глубине души — заставляло ее вопреки всему не убегать. А попытаться найти ответ на один большой и чертовски колючий вопрос под названием «Грей».

— И как мы собираемся веселиться? — наконец, спросила она, от чего уголок его рта победоносно дрогнул, складываясь в ухмылку.

— Посмотрим, — лениво растягивая слово, отозвался он. — Есть подозрение, что функция под названием «веселье» тебе не досталась в комплекте с эмоциями. Ни разу не видел, чтобы ты смеялась.

— Может, ты просто плохо смотрел? — Люси ощетинилась, но тут же прокрутила в голове всю свою жизнь после Ночлега. Она боялась, училась сражаться, искала ответы — бесконечно много ответов, но… И правда, она вообще когда-нибудь смеялась?

Да нет, точно смеялась.

Или нет?

— Попробуй убедить меня в обратном, когда мы придем, куколка.

Дорога оборвалась так же внезапно, как и началась. Дойдя ровно до ее края, Грей остановился, коснувшись носками тяжелых сапог точно полосы между протоптанной влажной землей и мягким мхом, который тянулся вдоль всей линии леса далеко вперед.

Он смахнул рукой длинную челку, закинув ее назад и подставил лицо солнцу, прикрыв глаза. И тогда ей показалось, что она впервые взглянула на него вот так — прямым и долгим взглядом — не опуская взгляд в пол и не отворачиваясь.

У него были необычайно для парня длинные и темные ресницы, отбрасывающие длинные веерообразные тени на щеки. Взгляд то и дело цеплялся за детали, которых она не видела раньше, просто не придавала им значения. Его правую бровь рассекал давно побелевший шрам, и в том месте уже никогда не вырастут волосы. Похожий по форме и направлению движения шрам, но гораздо меньше, был прямо над верхней губой, ближе к уголку. И даже сейчас, когда его лицо разгладилось под непривычно теплым солнечным светом, его губы были слегка поджаты. Опустив взгляд ниже — по его новенькой темно-серой куртке — она заметила, как на поясе что-то сверкнуло. Это был кристалл на короткой бечевке. Совсем как те, что они носили на шее, чтобы не умереть.

Конечно, она знала, что Грей очень мнительный и ищет опасность даже там, где встретить ее маловероятно, но это ее удивило. Неужели он так боится, что толстая цепь на его кресте с капелькой Эфириона может порваться, и тогда ему понадобится запасной? Конечно, такой возможности она не исключала, но все же больше ни у кого такого не видела.

Люси смотрела на него в упор, стояла всего в паре шагов от него и даже улавливала тонкий запах табака и чего-то, вынесенного из леса, но будто не видела его. Когда она смотрела на Нацу, Леви, Лисанну — да кого угодно — она видела разное. Заинтересованность, радость, грусть, веселье, часто даже смеси самых разных чувств — все это читалось в малейшем изменении их мимики и жестов. В последнее время это удавалось ей как никогда хорошо, ведь кому, как не ей — следящей за каждым изменении в своем собственном состоянии — знать, как проходят эти процессы.

Но Грей… Она не видела в нем ничего. Он мог едва заметно улыбнуться, но это не имело ничего общего с настоящей улыбкой. Он мог хмуриться, но в ту же секунду выдать свою очередную едкую шуточку. Она не знала о нем ровным счетом ничего, кроме того, что они с Нацу напарники.

Для нее он был полностью закрыт, но странным было то, что при всем при этом она не ощущала от него угрозы. Больше нет. Чего бы он от нее не хотел, как бы часто не пытался ею манипулировать, играясь на ее чувствах, вряд ли он хотел причинить ей зло.

Она знала, что он хотел от нее чего-то, это было так же очевидно, как то, что без кристалла на шее она не сможет дышать. Но что именно — не могла даже предположить. Как и спросить напрямую.

Это неведение, конечно, пугало ее. Но гораздо важнее было то, что он хотел показать ей. Тогда, в лесу, он говорил что-то о мире, который Нацу никогда не захотел бы показать ей. А она должна была увидеть все, раз уже решила принять свои новые эмоции и больше никогда не становиться Спящей.

Грей отвернулся от солнца, и на его лицо снова упала тень.

«А ведь именно он остановил меня, когда я готова была уйти из деревни и вернуться в Ночлег» — промелькнуло у нее в голове.

А тем временем Грей свернул налево — к лесу — и уже отодвинул сухую ветку, преградившую ему дорогу в густую чащу.

— Сюда.

Люси больше не блуждала в темноте на ощупь. Теперь она точно знала, что ищет — знаний. Она жаждала впитать их все, как губка. И сейчас Грей мог дать ей то, чего она хочет, поэтому Люси уверенно прошагала вслед за ним, не обращая внимания на то, как он отпустил ветку, хлестанувшую ее по ногам. Впрочем, этому она даже и не удивилась.

Лес встретил их утренней туманной тишиной, и Люси позволила этим сонным потокам убаюкать себя, расслабиться, вдыхая свежесть утра. Сегодня было на удивление тепло. Это был первый день, когда весна уступила свои позиции солнечному лету.

Шли они не долго. Вскоре Грей резко свернул направо, на небольшую, свободную от деревьев, поляну. Но не открытое пространство насторожило девушку. А человек, безмятежно сидящий прямо в ее центре на куче из свернутых шкур. На его ногах не было обуви, а вокруг него фырча и размахивая густыми хвостами, медленно брели, пощипывая зубами траву, животные, которых Люси видела впервые.

— Что это? — спросила она у Грея, но он не ответил ей, уверенно зашагав в сторону человека и снимая с пояса тканевый мешок с крупицами Эфириона.

— Мы берем двух коней, дед. И даже не вздумай опять подсунуть мне того ненормального! — Грей извлек из мешочка два осколка и бросил их под ноги старику. Лишь подойдя ближе, Люси рассмотрела, что мужчина был стар. — Если твой конь снова попытается скинуть меня с седла, я скину тебя в яму с демонами, усек?

На старика эти угрозы никак не подействовали. Сохраняя прежнюю безмятежность на лице, он поднялся на ноги и очень медленно подошел к белоснежной кобыле с серым ромбом меж глаз. Когда он подвел коня прямо к Люси, протягивая ей полозья, девушка испытала смесь страха перед огромным, фыркающим и бьющим копытами о землю зверем, и детского восторга от осознания, что может рассмотреть животное поближе.

Но острый взгляд тут же зацепился за то, что выбивалось из картины ее простого и понятного мира. На старике не было не только обуви, но и рубашки. Но не дряблое обвисшее тело с резко проступающими ребрами удивило ее. А то, что на его шее не висело кристалла.

— Пошевеливайся, куколка, — Грей оказался рядом с ней внезапно, испугав ее до чертиков. — Залезай.

— Куда? — округлив глаза, девушка обернулась на парня, который скрестил руки на груди у нее за спиной.

— Ну не на деда же, — закатил глаза парень и мотнул головой в сторону коня, который оторвал морду от травы и теперь пристально разглядывал свою новую наездницу. — Идти туда пешком далековато.

— Ты хочешь, чтобы я забралась ей на спину? — для полного понимания уточнила девушка, с недоверием покосившись на лошадь. Лошадь в ответ с недоверием покосилась на нее.

— Я хочу, чтобы ты забралась ей на спину, — передразнил ее Грей и подошел ближе, опускаясь на одно колено и подставляя ей руки с таким видом, будто любая помощь с его стороны чужому человеку приравнивается к несварению желудка.

Люси молча проглотила его неприветливость и опасливо положила руки на спину животного. Кобыла слабо фыркнула, но сопротивляться не стала, поэтому Люси осмелилась поставить ногу на протянутые ладони Грея, который тут же приподнял ее вверх. Но девушка, замешкавшись, потеряла равновесие и накренилась в сторону. Грей успел среагировать, подставив под ее пятую точку плечо.

— Знаешь, а задница могла бы быть и поменьше, — прохрипел он где-то снизу, вогнав девушку в краску и заставляя ее снова злиться.

— Это ты мог бы быть и посильнее! — выпалила она, пытаясь подтянуться наверх. Но тут Грей, громко цыкнув, резко поднял руки, на которых она все еще стояла, и Люси с силой подбросило наверх так сильно, что она едва не перелетела спину кобылы и не шлепнулась с другой стороны. Но чудом удержалась и приземлилась прямиком в седло.

— Не слышу благодарности, — пропел Грей, с легкостью усаживаюсь на темно-рыжего жеребца с густой, лоснящейся на солнце, гривой.

— И не услышишь, — буркнула Люси себе под нос, с силой вцепившись в полозья и чувствуя, как прямо под ней движутся мощные спинные мышцы. — И что мне делать?

— Если хочешь, чтобы она пошла, сожми ей спину ногами, как можно сильнее, — явно нехотя объяснил Грей и первым заставил своего коня идти в сторону выхода из леса.

— Ей же будет больно.

— Это мне больно от того, что ты не затыкаешься. А с лошадью все будет нормально.

Это оказалось труднее, чем на словах. Сильная спина лошади не чувствовала ее жалких потуг, поэтому приходилось сжимать ноги со всей силы. Со всей силы! К тому моменту, как кобыла начала ее слушаться и идти туда, куда нужно, Люси уже не чувствовала ног. Но тем не менее, ощущения от этой поездки были незабываемы. Это было потрясающе.

— Слушай, Грей, — начала Люси, поравнявшись с конем парня. Они снова вышли на тропу вдоль леса.

— Что, опять? — закатил глаза парень, даже не повернувшись к ней. — И пяти минут не прошло.

Люси не обратила внимания на его слова. Оказывается, этому быстро учишься, и любая колкость превращается для тебя просто в белый шум.

— А тот старик, — продолжила она. — Ты заметил, что у него на шее не было кристалла?

— Ну да, он же шаман, — пожал плечами парень, даже не удивившись. Зато удивилась Люси.

— Но как он дышит?

— А почему бы тебе не взять какую-нибудь энциклопедию у своей подружки-училки и не почитать там о том, о сем? — Грей вздернул бровь и покосился на нее не самым дружелюбным взглядом.

— Я не умею читать, — хмуро ответила девушка и отвернулась от него, уже и не надеясь услышать ответ. Но Грей все же демонстративно вздохнул и заговорил.

— Ну могут эти чудики какое-то время обходиться без кристалла. Только они ни говорить при этом толком не могут, ни шевелиться. Видела же, какой этот дед вялый был? Так что способ сомнительный.

— Но как ему это удается? — не отступалась Люси, искренне не понимая, почему Грея так раздражают ее вопросы. Ведь не было похоже, что он чем-то сильно занят.

— Спросишь у кого-нибудь, когда вернемся, — вновь заупрямился Грей, отворачиваясь.

— Но мне интересно сейчас! — запротестовала девушка, отчего брови Грея слегка дернулись вверх.

— Ого, а ты настырная девочка, да? — вдруг как-то по-доброму хмыкнул он. — Ладно-ладно! Только не вопи. Ну, видела же, что на нем обуви не было? — Грей покосился на нее и, получив утвердительный кивок, продолжил. — Шаманы живут в лесу и отказываются от всех благ цивилизации и даже от нормального душа не просто так. Они живут в гармонии с природой и верят в каких-то там своих богов, которые якобы и дарят им энергию Эфириона через почву, — судя по интонации, Грей в существовании этих самых богов сильно сомневался. — Чтобы накопить в собственном теле энергии хотя бы на день, они часами медитируют голышом прямо на земле. Да-да, те еще психи. И как только еще не передохли от воспаления легких?

— Но ведь это работает, да? — удивилась девушка. — Выходит, если я вдруг потеряю свой кристалл, мне нужно будет просто снять обуви и втянуть энергию прямо из земли?

— Да не получится у тебя, куколка, — покачал головой Грей, заставляя коня взять правее. Они отдалялись от леса все дальше. — Шаманы с рождения этому учатся. Да и вообще, для этого надо, чтобы у тебя крыша поехала настолько, чтобы поверить в существование бога, который дает тебе энергию из земли и прочее бла-бла-бла. Хотя они всего лишь впитываю в себя пыль от Эфириона, которую разбросало везде после взрыва. То, как они живут — полный отстой.

— Откуда тебе знать? — Люси вдруг вспомнила, как он попенял ее за отвращение к сигаретам при том, что сама она их никогда не пробовала. — Ты ведь не жил их жизнью. Может быть все не так уж и плохо?

— А тебе откуда знать, может и жил? — парировал Грей. Люси обернулась к нему, пытаясь понять, говорит ли он правду, но парень продолжал хмуро смотреть прямо перед собой. — Они могли бы просто нацепить на шею долбанный кристалл. И тогда не пришлось бы постоянно контролировать свои эмоции, подавлять их, лишь бы не растрачивать силы впустую… А знаешь, ты, куколка, хорошо вписалась бы в их шизанутую компашку. С проявлением эмоций у тебя как раз полный провал.

— Да кто бы говорил!

Больше они особо не разговаривали. Лишь через пару часов, когда Люси уже просто не чувствовала ног, Грей достал из рюкзака пару бутербродов и протянул один ей. Есть ей пришлось прямо на лошади, не останавливаясь. Благо ее кобыла, кажется, сжалилась над ней и продолжала идти даже при том, что Люси уже почти не сжимала ее массивное туловище ногами.

И вот, наконец, это свершилось. Они достигли точки назначения. Люси даже не пришлось спрашивать — сюда ли вез ее Грей — она сразу все поняла.

Это место не было похоже ни на что другое, что ей уже довелось повидать. Люси была настолько поражена увиденным, что позабыла и о боли в ногах, и о ребрах, которые снова начали напоминать о себе тупой болью. Она просто вцепилась пораженным взглядом широко открытых глаз в раскинувшийся перед ней горизонт, напрочь позабыв о том, что нужно моргать или хотя бы дышать.

Да. Долгая дорога уже окупила себя сполна. А ведь они еще даже не оказались внутри.

Оранжевое солнце уже начало опускаться к земле и оказалось прямо напротив. Оно будто плавилось, его края расплывались перед глазами, а смотреть прямо на него было мучительно. Но Люси все равно делала это, потому что прямо перед ним расположился город. И он не был похож ни на их лагерь, ни даже на лагерь Саблезубов. Он скорее напоминал Люси… лес. Да, именно лес, с его пиками уходящими вверх деревьями. Только вместо деревьев — бетонные постройки, тесно прижатые друг к другу. Один вытянутый дом был выше предыдущего ближе к центру, и казалось, что между ними идет негласное соревнование — кто же окажется выше. А сколько там было окон, которые уже начинали зажигаться разными цветами — не пересчитать! И все это сооружение, словно паутина, хаотично и беспорядочно переплетали нити неона и провода. Провода, провода, бесконечно много проводов! Будто это они связали пики зданий меж собой, чтобы они однажды не обрушились на землю.

Это было…

— Удивительно, — вслух выдохнула Люси, не отрывая взгляд от потрясающего города на фоне пылающего солнца.

Грей беззвучно хмыкнул и кажется даже посмотрел на нее, но она даже не обернулась, позволяя чувству восторга полностью охватить ее и даже не противилась этому.

— Это место называется «Синий пегас», — сказал он, и Люси пришлось перевести взгляд на него. В глазах все еще висели черные точки из-за солнца.

— Это еще один лагерь? Или что-то другое?

— Ну, — Грей ненадолго задумался. — Лагерь, да. Но совсем не такой, как наш. Совсем не такой.

— В чем разница? — не отставала Люси. Она уже давно поняла — если хочешь вытянуть из Грея информацию, придется довести его до ручки.

— Да, по сути, только в методах заработка. Но разницу ты сама видишь, куколка, — Грей отвел было взгляд, но Люси продолжала настойчиво сверлить его своим. Игнорировал это он не долго. Цыкнув и выругавшись, он был вынужден снова повернуться к ней. — Да что ж ты такая настырная? Ладно, слушай! Обычные лагеря, вроде нашего, живут за счет Искателей. Искатели находят и приносят Эфирион, потом уже на него выменивают у торговцев еду и другие нужные вещи, которые не выращивают сами. Тут все просто, даже ты довольно быстро въехала. Просто, но не для Искателей, которые отдуваются за остальных.

— А Пегасы? — перебила его Люси, опасаясь, что парня снова занесет, и он начнет ругать на чем свет стоит систему Искательства.

— А Пегасы оказались изобретательнее, — тем не менее, Грей отчего-то поморщился. И Люси оставалось только гадать, о чем же таком он подумал. — Им не нужно добывать Эфирион самим, потому что им приносят его добровольно. В этом месте Эфириона столько, что хватит на пару поколений вперед.

— Как так? — удивилась девушка.

— А вот так, — передразнил ее Грей. — В то время, когда все до чертиков боялись демонов Грехов и старались избегать тех порывов, что они внушают, Пегасы поступили ровно наоборот. Они заявили, что в семи грехах нет ничего постыдного, и дали людям то, чего им на самом деле хотелось. Точнее не просто отдали, а начали продавать. Они продают удовольствие и получают за это Эфирион. Тонны Эфириона.

— Я все еще не понимаю, — покачала головой Люси.

— Сама все увидишь, — пожал плечами парень, и на этот раз Люси поняла, что разговор действительно окончен.

Но ей и самой страшно хотелось увидеть все своими глазами, а не услышать от кого-то. Сердце учащенно билось в предвкушении, и застучало еще сильнее, когда она заметила пробивающиеся сквозь песок фиолетовые нити неона, тянущиеся в сторону «Синих пегасов», словно указывая им верный путь. А также, с их появлением, Люси заметила, что Грей больше не выглядит напряженным, будто все это время ехал на куче иголок. Его осанка стала расслабленной, а лицо разгладилось, избавившись от бросающейся в глаза остроты черт.

— Смотри там в оба, куколка, — последнее, что сказал ей Грей, когда они заехали в город.

Лошадей оставили прямо там, у ворот, в специальном хлеву. Конечно, за это Грею снова пришлось расплатиться. А пока он общался со смотрителем, Люси наблюдала за тем, как фиолетовые нити продолжают свой путь, разделяясь по разным направлениям дорог, которые уходили глубоко в город. А по ним — она уже устала удивляться — с огромной скоростью двигались железные повозки с людьми внутри. Как именно они двигались — было для нее очередной загадкой.

— Жаль, что тот шизанутый старик в лесу держит лошадей, а не машины, да? — Грей закончил с лошадьми и подошел к ней сзади, спрятав руки в карманы.

— Лошади тоже ничего, — возразила Люси, успевшая проникнуться любовью к своей белоснежной кобылке, которую она мысленно окрестила Луной.

— Рад, что тебе понравилось, — хмыкнул парень. — Потому что за прокат одной такой малышки пришлось бы отдать целое состояние.

— Как они работают?

— О, началось. Рубрика: вопрос-ответ. Моя любимая, — закатил глаза Грей и достал из кармана пачку сигарет. — Да так же, как и все. На Эфирионе. Или ты знаешь другие источники энергии?

— То, что я о чем-то не знаю, не означает, что этого нет, — проворчала Люси и нетерпеливо потопталась на месте, пока Грей неспеша прикуривал сигарету. — Может уже пойдем?

— О, да это же Ичия! — игнорируя ее, Грей неспеша затянулся, рассматривая прохожих. Было видно, что он здесь очень частый гость и чувствует себя в своей тарелке, в отличии от нее самой. — Не могу поверить, что его до сих пор не убили.

Когда Люси готова была выть от нетерпения, он наконец скосил на нее насмешливый взгляд и улыбнулся уголком рта. Кинув сигарету на землю, он потушил ее ногой и двинулся дальше, вдоль дороги, что вилась вперед нитями фиолетового неона.

Все здесь светилось и сверкало даже при свете заходящего солнца. Но, в отличии от лагеря Хвостатых, неон здесь служил не защитой от Светочей, а скорее украшением. Нити сплетались в слова, значения которых она не понимала, в силуэты женщин с длинными ногами, в какие-то символы. Слева, с верхушки высокого здания вдруг посыпались переливающиеся на солнце блестки. Люси приготовилась, что они обрушатся прямо ей на голову, но все это оказалось лишь игрой света на отражающих круглых стеклах, рассыпанных по фасаду.

Чем глубже они продвигались, тем больше вокруг становилось народу. И теперь со всех сторон на нее давили не только невероятно высокие здания, удивительным образом не падающие им на головы, но и люди.

Они были похожи на Хвостатых, и в тоже время были разительно другими, словно с другой планеты, из другого мира. Будто они не заметили и прошли через невидимый портал. Их одежда была пестрой, яркой и такой разной. Мимо Люси, толкнув ее плечом, пробежала девушка на высокой обуви, которая сделала ее выше всех остальных в толпе, и в коротком платье, слепленном будто из смятой фольги. Люси попыталась дотронуться до необычной одежды, опасаясь порезаться о ее острые края, но ткань оказалась мягкой, протекающей сквозь пальцы. Заметив прикосновение, девушка обернулась и игриво подмигнула ей, уносясь вместе с потоком людей все дальше.

Здесь были и другие странные люди: мужчины с самыми разными формами усов и высокими шляпами, на полях которых они закрепляли аморфные фигуры, делали грубые надписи краской, обматывали шляпу лентой неона. Кто во что горазд.

И в этой разноцветной толпе Люси начала чувствовать себя белой вороной, в своей обычной на вид одежде.

И даже когда Грей вытолкнул ее на просторную площадь, где она, наконец, смогла дышать свободно, ее не покидало ощущение, что все вокруг пялятся на нее.

— Куда уставился? — словно прочитав ее мысли, Грей грубо оттолкнул плечом проходящего мимо мужчину в фиолетовом пиджаке со светящимися зеленым карманами. Тот пугливо перевел взгляд с Люси на Грея, а после на клинок у него на поясе, и благоразумно удалился.

Люси оглянулась. Они вышли на торговую площадь. По ее периметру, окруженному высотками, стояли самодельные палатки без передней части. В глубине каждой виднелись товары, от которых у самой Люси кружилась голова. Она обернулась вокруг своей оси, стараясь осмотреть все разом, но здесь было слишком много всего. И она даже понятия не имела, что это за вещи. Некоторые из них самовольно подпрыгивали в воздух, где-то тикало, справа жужжало. Казалось, ей и целого дня не хватит, чтобы обследовать здесь все.

И тогда она снова встретилась взглядом с молодым мужчиной, стоящим за одним из прилавков. А после, обернувшись, поймала взгляд мужчины с завитыми усами, который, поняв, что пойман с поличным, опустил глаза.

— Кажется, мы с тобой немного выделяемся, — придвинувшись к Грею, шепнула она. — На нас так странно смотрят. У нас же не будет проблем из-за этого?

— Не на нас, а на тебя, куколка, — отмахнулся от нее Грей, продвигаясь дальше. Он явно что-то искал.

— А что со мной не так?

Люси еще раз опустила взгляд вниз — на свою одежду — чтобы удостовериться, что с ней все в порядке. Поэтому даже не заметила, что Грей остановился, и врезалась лбом в его спину. Ойкнув, она подняла на него взгляд. А он, обернувшись, изучающе смотрел на нее, вздернув одну бровь.

— А ну-ка, блондиночка, отвечай честно, — вкрадчивым голосом заговорил он. — Ты прикидываешься или правда не понимаешь?

— Чего я не понимаю? — растерялась Люси, снова почувствовав себя неуютно и вцепилась пальцами за край рубашки.

— Обалдеть, — вдруг хрипло рассмеялся Грей. — Да ты не шутишь, — развернувшись, он продолжил свой путь. А после бросил ей через плечо. — Куртку застегни.

— Так жарко же.

— Ну как знаешь.

Насупившись, Люси молча поплелась за ним. Но, подумав немного, куртку все же застегнула. Так, чтобы Грей не услышал жужжания молнии. Еще не хватало его победоносной ухмылки. Потому что до нее медленно, но все же дошло. И от этого стало тошно, но не настолько, чтобы потушить в ней детский восторг и интерес, вызванный в ней этим местом.

— Я собираюсь в оружейный, — предупредил ее Грей, остановившись перед самой большой палаткой, под завязку забитой красивыми клинками с необычными рукоятками и гравировкой на лезвиях. — Если не интересно, можешь побродить тут пока, только сильно далеко не уходи. Конечно, если не хочешь потеряться.

Люси дважды кивнула, не горя желанием копаться в клинках, которых ей и без того хватало по горло на тренировках. Как только Грей скрылся в тени палатки, она обернулась, решая, куда ей пойти первым делом. По дороге сюда, она заприметила небольшую палатку с одеждой — единственное, о назначении чего она точно знала. Туда-то она и направилась, втискиваясь меж двумя девушками, примеряющими яркие шляпки.

Одна из них — эффектная высокая блондинка в длинном обтягивающем платье, окинула ее явно недружелюбным взглядом. Но Люси было наплевать, ведь она уже взяла в руки легкий летний костюм с синей юбкой и футболкой без рукавов с широкой синей полосой на груди.

Чего здесь только не было! Люси удивлялась сама себе. Кто бы мог подумать, что какая-то одежда вызовет в ней такой восторг и острое желание забрать с собой в лагерь все это — абсолютно все. А с другой стороны — почему бы и нет? Ведь чем она хуже остальных девушек, толпившихся вместе с ней у прилавка с красивой одеждой? Могла ли она порадовать саму себя тем, чего так сильно хотелось, хотя с точки зрения практичности эта покупка и казалась ей бесполезной? Конечно могла! И пусть кто-то только попробует ее остановить!

— А можно мне примерить ту куртку? — перекрикивая чужие голоса, попросила Люси у полной женщины — владелицы одежды.

Та с охоткой передала ей куртку, краем глаза пристально наблюдая, чтобы Люси ее не стащила. Куртка была сшита из легкой мягкой кожи — или чего-то очень похожего на нее — бледно розового цвета. А с левой стороны виднелась вышивка в виде маленького красного сердца — такого, каким его рисуют дети в классе Леви.

— Я ее покупаю, — Люси мысленно возликовала и сняла с пояса мешочек с крошками Эфириона, отсыпая в полную руку женщины нужное количество. Скинув с себя старую черную куртку, она кинула ее поверх прилавка и, накинув на плечи обновку, удалилась, не замечая на себе удивленные взгляды.

Это была ее самая первая серьезная покупка. И ей казалось, что только ради этого стоило тащиться сюда целый день, пожертвовав мышцами в ногах и копчиком.

Но это было лишь началом. Она перемещалась от прилавка к прилавку, удивляясь так часто, что ей начало казаться, что все остальные чувства покинули ее навсегда. В основном здесь продавались вещи для развлечений. Курительный и жевательный табак, алкоголь, необычная еда, кружевное нижнее белье, красивые вещи для дома. Но интереснее всего было рассматривать всякие волшебные игры. Здесь были и карты, в которые они недавно играли в лагере. И это была единственная вещь, о назначении которой она имела хоть какое-то представление. Остальное было для нее загадкой. Вещи выглядели, как обычные: карты, одинокая перчатка, маленький револьвер, краски и много другое. Но продавец утверждал, что все они обладают магическими свойствами. Например, при помощи одного из колец, поворачивая в нем камень, он менял владельцу голос: от тонкого детского до грубого рыка, напоминающего демонический. А капля краски могла поменять окрас волос или одежды, хоть и ненадолго.

Люси восхищалась всем этим до тех пор, пока по ее разуму вдруг не прошлась невидимая рука, смахнувшая с него пелену. Осознание кольнуло ее под дых, развеяв остатки восторга.

Она вдруг поняла, почему Нацу так не любил это место. Да и сам Грей всей душой ненавидел его именно за это, но, видимо, считал, что раз уж он не может это остановить, то почему бы этим не пользоваться? Брюнет в этом плане просто на просто был чуточку менее принципиальным, нежели Нацу.

Она все поняла. Кому как не ей, Искателю, не понимать одной просто истины? Она знала, какой ценой добывался Эфирион, знала ему цену. И знала, что его запасы не бесконечны. Знала, что как только они иссякнут — человечество погибнет. Просто задохнется, выпив всю энергию из кристаллов до дна.

А это место — все здесь — было похоже на пир во время чумы. На танцы на костях тех людей, которые могли бы жить, если бы только кто-то не захотел сменить цвет волос на час, истратив на это частичку драгоценной энергии.

Теперь она понимала. У нее словно открылись глаза, а все время до этого она бродила здесь вслепую.

Но в тоже время ее терзали сомнения. Что лучше — жизнь, полная серости и лишений, длящаяся дольше или же короткая, но яркая и насыщенная? Пока что она была не готова ответить на этот вопрос, но от прилавка с игрушками все же отошла.

Вернувшись на середину площади, в которой сходились все нити неона, она осмотрелась, пытаясь увидеть Грея. Он уже наверняка давно закончил покупку нового клинка, а она ушла так далеко от того места.

И вот где-то вдалеке мелькнула чья-то макушка с отросшими темными волосами. Люси не была уверена, что это был именно Грей, но решила проверить. Она была все еще далеко, когда парень зашел в большую и закрытую со всех сторон палатку без каких-либо опознавательных вывесок или выставленного наружу товара.

Вскоре она остановилась у ее входа, не решаясь войти внутрь. В конце концов, если это был Грей, он же должен был оттуда когда-нибудь выйти? Она решила просто подождать его здесь.

И когда из-за плотного брезента кто-то выскочил, она обернулась, готовая встретиться со своим попутчиком, но едва не столкнулась с пузатым низким мужчиной с сальными волосами и маленькими бегающими глазками. Он что-то бормотал себе под нос, и Люси сделала шаг в сторону, уступая ему дорогу, но он не двинулся с места, вперившись в нее острым безумным взглядом.

— Это же ты, — он немного заикался и говорил тихо, но явно обращался к ней. Люси неуверенно помялась на месте, надеясь, что безумец просто потеряет к ней интерес и уйдет, но этого не произошло. Он сделал маленький шаг в ее сторону и прищурился, рассматривая ее лицо. — Я видел тебя. Это точно была ты! Я видел это только что.

— Простите, но я вижу вас впервые, — вежливо отозвалась Люси, чувствуя, как потеют ладони. — Возможно, вы видели меня у одного из прилавков? Я долго здесь хожу.

— Нет-нет, — быстро замотал головой мужчина. — Я видел тебя там, — он обернулся и указал пальцем с длинным пожелтевшем ногтем на палатку, из которой только что вышел.

— Но меня там не было, — Люси и сама понимала, что от собеседника нужно избавляться, но жалость к этому человеку мешала ей нагрубить ему или просто взять и уйти. — Все это время я стояла здесь.

— Я заглянул в будущее и увидел тебя! Это ты… Это ты заставила его сиять снова. Это была… нет, будешь ты!

— Заставила сиять… кого? — к ней в голову начали закрадываться сомнения. Ведь не может же сумасшедший так долго и настойчиво что-то доказывать?

— Бедная девочка! — жалостливо скривился мужчина и запустил руку в карман. Не успела Люси отшатнуться, как он достал что-то из кармана и всунул ей в руку. — Нельзя, наверное, этого делать, но… возьми это. Вдруг поможет. Главное… главное заставь его сиять снова. Это было так… удивительно. Как же это было удивительно!

— Боюсь, мужик, что, если ты не отвалишь, следующее твое сияние будет выглядеть вот так, — Люси обернулась, вздрогнув от голоса Грея, который раздался прямо у нее над макушкой. Парень достал из ножен новенький резной клинок и вертел его в руке так, что он отражал на себе свет из окон и действительно сиял новизной и чистотой.

— А тебя я… не видел, — пробормотал мужчина. Кинув последний взволнованный взгляд на Люси, он коротко кивнул ей так, будто они оба были связаны какой-то тайной, и растворился в толпе.

А Люси растерянно перевернула ладонь и разжала ее. На ней лежал увесистый серебряный перстень с инкрустированным белым матовым камнем. Его всучил ей тот странный человек.

— Где ты это взяла? — вдруг напрягся Грей, обойдя ее и наклонившись над вытянутой ладонью. А после затравленно осмотрелся и схватил ее за руку, заставляя сомкнуть пальцы и спрятать в них кольцо. — Спрячь.

— Тот мужчина дал его мне, — растерялась Люси, но совету парня последовала, спрятав кольцо в карман новой куртки.

— И что он попросил взамен? — Грей скрестил руки на груди и навис над девушкой, которая вновь почувствовала себя рядом с ним маленькой и несмышленой.

— Ничего не просил, просто говорил какие-то странные вещи. А потом дал мне это кольцо и все, — Люси злилась, что ей приходится оправдываться перед ним, но сейчас он был единственным, кто, кажется, понимал, что здесь происходит.

— Мне-то не ври, — резко ответил Грей. — Что он просил взамен?

— Да не умею я врать! — вспыхнула девушка и, копируя позу Грея, скрестила руки и у себя на груди. — Пока что.

— Хм, — Грей смерил ее изучающим взглядом и, кажется, немного расслабился. — Что ж, куколка. Тогда тебе очень крупно повезло наткнуться на психа, который раздает направо и налево вещи, которые стоят целое состояние. За которые без зазрения совести убивают.

Люси почувствовала, как кровь отхлынула от лица и невольно потянулась к карману куртки. Кольцо все еще было там. Оно ей не привиделось. И, если бы не Грей, в существовании того мужчины она бы усомнилась тоже.

— Что это за кольцо такое? — сиплым голосом выдавила она и откашлялась. — Я его вообще ни о чем не просила! Он сам пристал!

— Во-первых, не ори, — Грей схватил ее за край куртки на плече и толкнул меж двумя палатками. Продвинувшись дальше, они оказались на заднем кольце, за торговыми палатками. Здесь никого не было, кроме парочки, что буквально пожирала друг друга, прижавшись к дальней от них стене. Заметив их, Грей отвел Люси еще дальше и наклонился прямо к ее лицу, убавив голос до шепота. — Покажи еще раз.

Люси оглянулась на парочку, доставая кольцо, но тех, казалось, сейчас и упавший с неба камень не остановил бы. К этому моменту парень как раз засунул руку девушке под футболку.

— Ну точно, оно, — Грей шумно выдохнул и снов взял ее руку в свою и заставил сомкнуть пальцы и убрать кольцо в карман. — Это кольцо второго шанса.

— Да что в нем такого-то? — Люси застегнула карман и одернула куртку вниз. — Кольцо, как кольцо.

— Темнота, — фыркнул парень. — Последний раз, я слышал, как за одно из таких колец устроили партию в карты в одном придорожном пабе. В итоге бармен всех перестрелял и свалил с призом. Я видел потом этот паб, и трупы из него никто так и не вынес. Теперь это кормушка для волков.

— Ладно, убедил, — выдохнула девушка. — И что оно делает?

— Дает тебе второй шанс, очевидно же, — округлил глаза Грей, но Люси состроила ему недовольное лицо. — Ну ладно, может и не совсем очевидно. Короче, если вдруг с тобой случится что-то, от чего ты скорее всего погибнешь, а на тебе было это кольцо, его магия обернет тебя назад ровно на одну минуту. Туда, где тебя еще не прихлопнул какой-нибудь демон. И, если вовремя сообразишь, что произошло — выживешь.

— Что? Всего на минуту? Почему бы не на час, например? Чтобы я оказалась вообще далеко от места, где опасно?

— Вы только посмотрите, ей подарили безделушку, которая скорее всего спасет ее глупую задницу от неминуемой смерти, а она еще и не довольна. Да я бы и сам все отдал за это кольцо!

— Прости, — опомнилась девушка, поднимая на него взгляд. — Ты прав. Но я не это имела в виду, просто… Я помню про те магические карты и то, что ты о них рассказывал. Но все равно не до конца понимаю, как это работает. Почему те карты просто рисовали у проигравшего на лице, а это кольцо повелевает временем?

— Все зависит от того, кто делает такие вещи, — хмыкнул Грей, понемногу расслабившись. — Человек не просто помещает магию в предмет, он помещает туда свою магию.

— Получается, что ты мог бы сделать, скажем, клинок, который в нужный момент, замораживает врага?

— Да, если бы умел. Но это не так круто, как магия управления временем. Это очень редкий дар. Поэтому и колец таких мало.

— Поняла, — кивнула Люси.

Подумав немного, она развернулась на пятках и снова втиснулась меж палатками, возвращаясь на центральную площадь. Грей выскочил за ней, и как только она направилась прямиком к палатке, из которой недавно вышел тот странный человек, поймал ее за руку и развернул к себе лицом.

— Ты что это удумала, блондиночка? — раздраженно цыкнул он на нее.

— Хочу выяснить, что такое там показали этому мужчине обо мне, что он вдруг так странно себя повел, — пожала плечами Люси, выпутываясь из его хватки.

— О, куколка, ты не хочешь туда заходить. Поверь мне. Просто порадуйся своей удаче и живи дальше. Что здесь сложного?

— И почему я не хочу туда заходить?

— Потому что здесь торгуют воспоминаниями, — пояснил Грей так, будто Люси это о чем-то говорило. Поняв, что это не так, Грей тяжело вздохнул, но все же принялся объяснять. Не совсем терпеливо и любезно, но все же принялся. — Ну что тут не понятного, там сидит человек с магией, которая помогает ему залезть в твои мозги и все там перелопатить. Хочешь вспомнить, что с тобой было в пять лет и кто украл твоего плюшевого медведя? Пожалуйста. Хочешь забыть, как опозорился во время последней пьянки? Да не вопрос. Даже заглянуть в будущее поможет, только вот я сомневаюсь, что все это правда. Скорее всего тебя просто накачают наркотой и ограбят. Вот и вся магия.

— Ты же не знаешь точно. И что здесь такого ужасного? По-моему, очень интересная магия. А вдруг кому-то нужно забыть что-то совсем-совсем ужасное и жить дальше спокойно? — возразила Люси, вспоминая Леви и то, что она натворила. Наверняка, она хотела бы забыть об этом. Может, стоит все разведать, а потом рассказать ей об этом месте?

— А ты уверена, что этот парень, забравшись в твоюголову, сделает именно то, о чем ты его попросила? — раздраженно фыркнул Грей, а после поднял вверх руки, словно сдаваясь. — Лично я предпочитаю держать свои воспоминания при себе, какими бы дерьмовыми они ни были. А ты как знаешь. Только не жалуйся потом.

— Да я же не собираюсь его о чем-то просить. Просто спрошу, что это был за человек и что он там такого обо мне увидел, — Люси протянула руку и успокаивающе дотронулась до локтя Грея. Но его взгляд не смягчился, лишь что-то дрогнуло в его глубине — или ей это просто показалось — поэтому она уверенно развернулась и нырнула в темноту палатки, кинув напоследок. — Я быстро.

— Жду пять минут и ухожу, — и раздался звук чиркнувшей о коробок спички.

В палатке пахло чем-то сладким, воздух был плотным и застоявшимся. Было тяжело дышать и очень темно. Пройдя сквозь одни брезентовые двери, Люси тут же запуталась в еще одних. И лишь пройдя сквозь второй слой смогла хоть что-то рассмотреть. Места здесь было не много, а освещением служили только камни Эфириона, расставленные на полке у дальней стены, которые давали бледный голубоватый свет. В воздухе все еще витали голубые пылинки, оседавшие на лицо девушки легким покалыванием, тут же впитываясь в кожу. Прирост Эфириона в кровь — хоть и не большой — мгновенно вскружил голову.

Пол застилали мягкие шкуры животных, а прямо на них, скрестив ноги по-турецки, сидел мужчина. И казалось, что появление в палатке посетителя его нисколько не интересовало.

Он был молод. Уже теперь, взглянув на его темные растяпанные волосы, Люси поняла, что спутала его с Греем, когда он входил сюда. Но на этом их сходство заканчивалось. У парня были чуть раскосые глаза и узкие, плотно сомкнутые губы. А на щеке — под глазом — виднелся резкий рваный шрам в форме креста. Уже белесый, видно, что старый.

— Простите, что отвлекаю, — заговорила Люси, а ее дыхание нарушило размеренное падение голубых пылинок, всколыхнув их.

— Дайте угадаю, — не открывая глаз, заговорил парень. — Хотите забыть неудачный роман?

— Нет, ничего такого, — Люси быстро замахала перед собой руками, а парень, наконец, открыл глаза и поднял на нее спокойный безразличный взгляд. — У вас только что был мужчина и, кажется, он видел у вас что-то обо мне. Мне бы хотелось знать, что именно. Вы не могли бы…

Парень смерил ее спокойным взглядом и медленно поднялся на ноги, отряхивая штаны от невидимой пыли.

— Меня зовут Мест, — кивнув, представился он. — Моя магия — контроль памяти.

Обернувшись, он взял с полки самый маленький кристалл Эфириона, который — в отличии от других — имел фиолетовый оттенок, и поставил его на стол, который разделял их с Люси друг от друга. Девушка слегка напряглась, припоминая слова Грея. Если бы Мест решил воспользоваться своей магией, ему пришлось бы раздавить Эфирион. Но она не могла быть уверенна в том, что в нем не осталось магии еще с прошлого ее применения, и он не залезет к ней в мозг прямо сейчас. Хоть он и вел себя довольно миролюбиво, да и зачем бы она была ему нужна?

— Люси, — представилась она в ответ, скосив взгляд на меленький фиолетовый камень. — Так вы сможете мне помочь?

— Люси, я могу лишь помочь вам увидеть то, что вы хотите. Но сам при этом ничего не вижу, только даю такую возможность, — неторопливо и размеренно пояснил он, разведя руки в стороны. — Тот человек хотел заглянуть в будущее, а оно очень непредсказуемо. Он мог увидеть все, что угодно.

— Значит, вы ничего не знаете? — уточнила она, уже сделав шаг назад. Чем дольше она здесь находилась, тем сильнее кружилась голова, заряжаясь частицами.

— Я — нет, — кивнул Мест. — Но есть способ узнать.

Люси уже занесла ногу назад, чтобы отдалиться еще дальше, но тут же замерла на месте. А Мест просто толкнул фиолетовый камень на край стола, что был ближе всего к Люси.

— Если успеете догнать того человека, просто приложите камень к его голове. В нем достаточно моей магии, чтобы заглянуть в его воспоминание, но только одно. Просто подумайте о том, что именно хотели бы увидеть. И будьте осторожны, оказавшись в нужном воспоминании, вы можете нарушить его и изменить. А при желании — стереть совсем, — предупредил Мест. А после добавил, сверкнув раскосыми глазами. — Конечно, это не бесплатно, милая леди.

Успеет ли она снова найти того человека? Навряд ли, скорее всего он уже давно растворился в толпе. Но вдруг она случайно наткнется на него снова, а камня под рукой не окажется? К тому же, признаться, Люси привлекала возможность заглянуть в воспоминания другого человека. Это же так удивительно, хоть и не до конца правильно. Но ведь она могла бы и попросить разрешения?

Это было так заманчиво, что она не удержалась.

— Я возьму его, — выпалила она, снимая с пояса мешок с осколками Эфириона.

***

— Как меня зовут? — насмешливо допытывался до нее Грей, пока она снова шли куда-то сквозь толпу.

— Грей. Увлекаешься распитием спиртных напитков и курением сигарет. В свободное время предпочитаешь обижать окружающих и вести себя, как задница, — отчиталась Люси, ожидая в ответ очередную колкость, но парень вдруг приглушенно рассмеялся, покосившись на нее.

— Значит вот что ты обо мне думаешь, куколка? — вскинув брови, он игриво ущипнул ее за бок через ткань куртки. А Люси, пискнув, ткнула его кулаком в плечо и насупилась. — Да ты же вообще обо мне ничего не знаешь! Я оскорблен до глубины души. Разбит. Раздавлен.

— Ну не я же в этом виновата, — потирая бок, парировала она. — Ты, знаешь ли, не сильно разговорчив.

— Не люблю чесать языком. Что есть, то есть, — пожал плечами Грей.

— Пару недель назад, я сказала бы, что ты просто невыносим. Тогда я считала тебя злом воплоти и до жути тебя боялась. А сейчас ничего. Даже терпимо, — договорив, девушка улыбнулась ему, а он — на удивление — приподнял уголок рта, вскинув вверх брови.

— Ну-ну, детка, только не надо нежностей.

Очень скоро стало ясно, что они продвигаются в центр города, к самому высокому зданию в этом месте. Подойдя ближе, Люси смогла разглядеть, что к его многочисленным окнам были налеплены совсем неуместные постройки, будто обитателям было мало места, и они решили расширять территорию уже не вверх, а в стороны.

К этому моменту начало темнеть и стало особенно заметно, что из окон верхних этажей бьет яркий цветной свет, который находился в постоянном движении, расчерчивая темнеющее небо цветными кругами. А подойдя ближе, Люси услышала еще и приглушенную музыку.

— Куда мы идем теперь? — спросила она у Грея, который все это время шел рядом с ней, расслабленно сунув руки в карманы.

— Веселиться, куколка, — хищно улыбнувшись, ответил Грей. — Я буду учить тебя веселиться.

Открылась дверь. И музыка стала громче.

The Score — Miracle

========== Глава 21. Фиолетовая пыль ==========

Когда устанешь от бесконечного самоанализа,

позвони мне.

Потанцуем.

Иосиф Бродский

Люси чувствовала себя букашкой. Жалкой, маленькой, никчемной букашкой. Грей шел чуть впереди, а она все больше отставала от него, не в силах идти быстрее.

Красная комната проглотила ее. Проглотила их двоих. Словно пасть гигантского животного.

Атриум был огромен. Настолько огромен, что потолок здесь уходил высоко вверх, а с него спускалась гигантская люстра, усыпанная разноцветными сияющими кристаллами. Вдоль стен этой круглой комнаты, которые были обиты наполированным красным деревом, тянулись узкие ряды балконов, на которых стояли люди. Очень много людей. Их голоса, отдаленные звуки музыки, звон бокалов, женский смех – все это сливалось в какофонию, делающую это место еще более головокружительным.

На самом нижнем балконе мужчина в пиджаке на голое тело курил трубку, а голубоватый дым, вытекающий из нее, спускался на тех, кто только зашел сюда с улицы. Запах был гораздо приятнее, чем от сигарет Грея. И когда он мягко опустился на голову Люси, затуманивая ей взор, ее плеча коснулась чья-то рука.

- Куколка, советую тебе не теряться, - это был Грей, который развеял дым собственным телом. В голове немного прояснилось.

- Прости, просто я… - растерянно залепетала Люси, и не узнала собственного голоса.

- Никогда не видела такого? Могу себе представить. Но не теряй голову, блондиночка… Пока что, - хмыкнул парень и, продолжая держать ладонь на ее спине, повел ее вперед, к следующей массивной двери из красного дерева – в тон стенам. За ней виднелась широкая лестница, по которой шел непрерывный поток людей.

Это было потрясающе. И все ее чувства и эмоции были с этим согласны. Они вопили изнутри, заставляя ее с жадностью рассматривать высокие деревья в кашпо по обе стороны от двери, листья которых были сотканы из тонких голубых кристаллов. Из Эфириона ли? Люси не знала, но зрелище было восхитительным, каждая деталь этого места поражала.

Перед дверью Грей сложил все оружие в ячейку сейфа в стене, не забыл и про ее кинжал. И все это время за ним наблюдал охранник, замерший у двери. Люси не возражала. Сейчас – растерянная и пораженная – она решила довериться ему. До этого момента Грей мог обидеть ее словами, да. Но настоящего зла ей так и не причинил. Напротив, в какой-то момент она почувствовала себя в безопасности рядом с ним, хоть он и твердил при каждой удобной возможности, что не собирается нести за нее ответственность. Но сам факт того, что он до сих пор не бросил ее где-нибудь по дороге, устав от бесконечных вопросов, говорил ей о многом.

Так она убеждала себя, поднимаясь за ним по высокой винтовой лестнице. На самом же деле она знала, что Грей – это все еще Грей. Но чувство предвкушения, заполнившее ее до самых краев, усадило ее к себе на колени и шептало на уши успокаивающие речи.

Возможно, скоро она пожалеет о своей беспечности. Возможно, последствия окажутся куда тяжелее, чем она могла бы себе представить. Но сейчас перед ее лицом раздвинулись тяжелые тканевые шторы фиолетового цвета, а кожу облизало новыми для нее сладковатыми запахами и густым туманом, на время ослепившим ее.

- А вот теперь, - Грей наклонился к ее уху, защекотав его своим дыханием. – Я хочу, чтобы ты забыла к чертовому Иксиду все, чему тебя учили твой папочка Нацу и мамочка Лисанна. И показала мне, какая ты есть на самом деле.

- Что мы будем здесь делать? – вместо возражений спросила она.

- Вообщето четкого плана у меня нет.

- А казалось, будто есть.

- В этом и заключается секрет моей сногсшибательности, куколка.

Люси хотела сказать ему что-то еще, но тут туман развеялся, и на нее обрушились звуки.

The Score – Glory

Шумный резкий выдох и такой же порывистый вдох. Но даже это не помогло ей замедлить сердцебиение, которое участилось вдруг вместе с мощным басом, который содрогал все – полы, стены, ее ноги, поднимался выше. К центру груди – туда, где в ней начало зарождаться что-то новое, незнакомое ей ранее.

И ей нравилось это чувство, хоть и пугало ее до чертиков.

Всего лишь громкие – оглушающе громкие – звуки. Но то, как они складывались во что-то единое и цельное, делало их невероятными. И ей казалось, что и сама она стала невероятной. Стала частью всего этого.

Частью огромной комнаты, края которой не было видно.

Она была заполнена людьми. Кто-то жался к круглой сцене в самом центре, пытаясь дотянуться руками до музыкантов, кто-то просто двигался в такт чуть поодаль. Кто-то пытался пробиться к барной стойке, откуда во все стороны разлетались брызги – но Люси не было видно, от чего именно. А кто-то и вовсе выпал из реальности, зажимая в углу длинноногую красавицу.

Здесь было темно, но со сцены в бешенном ритме кружились цветные прожектора. А один из них замер неподвижно, освещая вишенку на торте в здешнем интерьере – гигантскую люстру – копию той, что висела в атриуме. Она была похожа на заледеневшую воронку воды, струящуюся брызгами на землю. И в какой-то момент Люси даже показалось, что с нее действительно стекает вода.

- Идем, - перекрикивая музыку, позвал ее Грей, вклиниваясь в толпу. И Люси спешно рванула за ним, на самом деле опасаясь потеряться. Его светло-серая футболка слегка светилась в темноте, когда он оборачивался к ней, что было как никогда кстати.

Он шел сквозь толпу, прокладывая для них путь, а люди, к удивлению Люси, расступались перед ним.

Бум.

Бум.

Бум.

У барной стойки, огибающей сцену полукругом, басы ощущались всем телом, каждым органом внутри. Облокотившись о нее, Грей постучал по столешнице кулаком, подзывая бармена, и что-то крикнул ему. И теперь Люси смогла увидеть откуда в воздух взлетали брызги. Это одна очень нетрезвая девица полулежала на стойке, открывая очередную бутылку шампанского, предварительно встряхнув ее, и обливала ее содержимым всех желающих. В тот момент, когда Люси залюбовалась ее сверкающим белоснежным бюстгалтером на голое тело и высокими сапогами в тон, один из клиентов слизал шампанское прямо с ее живота.

Люси тут же почувствовала себя неловко и отвернулась, забираясь на освободившийся барный стул. Грей подошел к ней, оставшись стоять и опираясь на барную стойку. А светловолосый бармен с сияющей белизной улыбкой уже подтолкнул к ним наполненные до краев стаканы. Высокий, заполненный клубникой и льдом, залитым жидкостью – к Люси, и низкий с виски – к Грею.

Люси задумалась лишь на мгновение. А после первой взяла в руки стакан. Почему бы и нет? С алкоголем она уже была знакома и знала о последствиях его избытка в организме.

Грей на это лишь ухмыльнулся и залпом осушил свой стакан. А Люси лишь немного пригубила коктейль. И он был восхитителен. Лед приглушал вкус алкоголя, а клубника с сахарным сиропом оставляли сладость на губах, которые она тут же облизала.

- Вот значит куда ты сбегаешь каждый раз, - улыбнулась ему Люси, еще раз окинув это безумное место взглядом. – А в нашем пабе виски не такой вкусный?

- Шутишь что ли? – фыркнул Грей, закатив глаза. – В нашем пабе уже после второго стакана тебе начинают участливо указывать на дом.

- Мне казалось, что это… забота? – вскинула брови Люси, но Грей снова закатил глаза.

- К черту такую заботу! – вдруг заулыбался Грей. И Люси готова была поклясться, что впервые видит, как он улыбается. Одна прядь волос упала ему на глаза. Он повернул голову, чтобы осмотреть веселящуюся вокруг толпу, а свет со сцены, как солнечный блик, засеребрился в его волосах и будто подмигнул девушке этим нереальным иссиня-голубоватым светом. – Раз уж они отправляют меня в самое пекло, то пусть хотя бы не делают вид, что им на меня не наплевать.

Грей снова повернулся к ней, и уголок его рта был чуть приподнят. У Люси возникло ощущение, будто он вот-вот скажет ей по секрету что-то восхитительное. И конечно же, этого не произошло. Странно, с чего она вообще так подумала. Наверное, все дело в его преображении. В этом месте черты его лица казались не такими острыми, расслабленными. А на губах все чаще блуждала обольстительная самоуверенная полуулыбка-полуухмылка. Будто именно здесь он чувствовал себя в своей тарелке. Здесь было его место.

- Уж не знаю, когда и как именно меня прикончат, но до старости я точно дожить не планирую, - весело сообщил он ей. – Не знаю, думала ли ты уже, на что хотела бы потратить свое время. А вот я предпочитаю тратить его исключительно на себя. И здесь для этого все условия, куколка.

Грей говорил эти, на самом деле, жуткие вещи ровным веселым голосом, и Люси ему верила. Она понимала о чем он говорит. Теперь да.

Когда Грею подсунули новый стакан, она выпила вместе с ним, позволяя музыке унести себя далеко-далеко. Подальше от заговоров и опасности. Подальше от забвения и слез. И собственное сердце соглашалось с ней в этот момент, стуча в груди, что есть сил, и не собираясь сбавлять обороты. Люси казалось, что оно готово взлететь и утащить ее вместе с собой.

- Здесь можно отключить все и просто расслабиться, - продолжил Грей, придвигаясь к ней ближе. – Ну что, ты со мной, блондиночка?

Люси быстро взвесила в голове все за и против. Эта сторона жизни была для нее загадкой. И она хотела – она действительно хотела – чтобы Грей раскрыл ее перед ней. Ей хотелось верить ему, хотелось найти в нем что-то хорошее. А уже после она сама решит, нравится ей это или все-таки нет.

- Да, - кивнула она, и их стаканы столкнулись друг с другом в воздухе. – Я хочу попробовать. Покажи мне…

- Меня дважды просить не надо, куколка, - кивок головой и наглая ухмылка.

А после он отвел ее на второй ярус. Туда, откуда было видно, как снизу извиваются потные тела. Там можно было расположиться за одним из столиков, куда Грей и опустил поднос, полностью заставленный бутылками и закусками.

- Слушай, я не собираюсь перебарщивать с этим, - сразу предупредила его Люси, усаживаясь в мягкое кресло и закидывая в рот клубнику.

- О, а вот и твоя занудная сторона, - вскинул руки Грей. – А то я уже начал волноваться.

- Соскучился?

- Безмерно.

- Значит, Пегасы устраивают здесь вечеринки, и за это люди им платят? – Капля сладкого сиропа стекла по ее пальцу к впадине между большим и указательным пальцем, и Люси тут же слизала ее, поймав на себе заинтересованный взгляд Грея. И тут же интуитивно убрала руки под стол.

- Не просто вечеринки, куколка, - после недолгого молчания, ответил Грей, усаживаясь напротив нее. Теперь их разделял стол, полностью заваленный напитками и едой. Но больше напитками. – Танцы и музыка – только начало, они ушли гораздо дальше. Они торгуют удовольствием.

- Ну… - замялась Люси, пожевав губу. – Вроде красивой одежды или вкусной еды? Я такого больше нигде не видела. Это и правда выглядит здорово.

На ее слова Грей коротко хохотнул, разливая по маленьким стаканчикам шоты.

- Нет, милая, вообщето я про секс и наркотики.

- О, - только и смогла выговорить Люси, радуясь, что в лучах софитов не видно, как сильно она покраснела.

- Лично я против секса ничего не имею, - ухмыльнулся Грей. – А вот наркотики не советовал бы.

- Как я понимаю, их тоже делают из Эфириона?

- Конечно, из чего же еще, - пожал плечами Грей и придвинул к ней сразу шесть маленьких рюмок с жидкостью разного цвета. Точно такие же стояли и напротив него.

- Я думала, что ты вообще в принципе отвергаешь все, на что тратится Эфирион, - не отставала Люси, наблюдая за тем, как на некоторые из рюмок Грей увлеченно выкладывает дольки лайма.

- Да, презираю и люто негодую, - подтвердил парень и поднял на нее взгляд, внутри которого переливались все цвета софитов. – Но и вразумить создателей всего этого дерьма я не могу. Поэтому отказывать себе в удовольствии не вижу никакого смысла. Я не очень-то принципиальный, если ты до сих пор не заметила.

Люси замолчала, думая о том, что на самом деле, до сегодняшнего дня, она действительно мало чего замечала в нем. А теперь она смотрела на кого-то другого, но только не на Грея. Да, он все еще был язвителен и сух с ней и с окружающими, но теперь все его раздражение вдруг вылилось во что-то другое.

- Кстати, насчет секса, - вновь заговорил Грей, поднимая голову и расплываясь в плотоядной улыбке. А Люси от неожиданности выплюнула обратно коктейль, который как раз решилась допить, и сделала вид, что очень заинтересовалась тем, что творилось на сцене. Коренастый музыкант как раз обливал водой, задыхающихся от жажды людей. Но Грей ее смущения не понял, или просто делал это намеренно. – Пегасы действительно знают в этом толк. Так что, если хочешь попробовать…

- Не хочу, - быстро выпалила она, заставляя Грея ухмыльнуться. – Нет. Нет.

- Да чего ты так дергаешься, куколка? Что в этом такого-то? – оторвавшись от своего дела, Грей откровенно веселился, вперившись в нее прищуренным взглядом.

- Ты ведь знал, что я откажусь, - поняла вдруг Люси. Он знал, но сказал это специально, чтобы смутить ее. И его ухмылка лишь подтвердила ее слова.

- Конечно знал, - пожал плечами он, даже не пытаясь скрыть своего преступления.

- Тогда зачем?

- Может мне просто нравится смущать маленьких застенчивых блондиночек? Хобби у меня такое.

- Лучше бы ты по дереву вырезал, - буркнула Люси, а Грей – к ее удивлению – вдруг откинул голову назад и хрипло расхохотался.

А после Грей научил ее пить шоты, которые уже ждали их на столе. Тогда Люси окончательно махнула на все рукой, доверившись случаю. И к ее собственному удивлению, у нее в груди будто начали разжиматься невидимые пальцы. Она так привыкла к ним, что уже давно принимала их как должное, но теперь все изменилось. Ее друзей не держали за решеткой, ее не пытались убить, ей не приходилось спать на твердой холодной земле. Она сидела на бархатном кресле и ощущала на губах сладость сиропа и кислоту лайма. А в голове поселилась легкость и какая-то эйфория от задымленной атмосферы и грохочущей музыки, которая ощущалась даже на кончиках пальцев.

Ей хотелось смеяться, и она делала это, позабыв о стеснении.

Ей хотелось прикрывать глаза, отдаваясь звукам и новым ощущениям, и она делала это.

Ей хотелось двигаться, хотелось нестись вперед, увидеть больше – гораздо больше. И Грей словно почувствовал это. Или же их желания вдруг совпали.

The Score – Miracle

Она уже слышала эту мелодию в атриуме, когда они только зашли сюда. Но теперь она ощущалась ею как-то иначе. Она чувствовала ее всем своим нутром, а не только ушами. Тонкие нити аккордов будто плели кружево музыки прямо в воздухе, и ей казалось, что она видит это в лучах фиолетовых софитов. Пытаясь угнаться за этим видением, она наткнулась на лицо Грея, который смотрел прямо на нее, чуть склонив голову вбок. Все это вдруг слилось в один бушующий поток внутри – дым, разноцветные огни, вибрация и этот долгий пронзительный взгляд. Ей почему-то захотелось плакать и смеяться одновременно.

Фиолетовый софит вильнул в сторону Люси, ослепив ее, а на лице Грея заплясали тени. Он по-прежнему не сводил с нее взгляд. Как бы ей хотелось узнать, о чем он думает сейчас.

- Это моя любимая песня, - наконец, заговорил он. – Ты когда-нибудь танцевала?

- Нет.

- Как думаешь, танцы – это не слишком аморально для тебя? – на этот раз на его губах заиграла легкая улыбка, и Люси смогла выдохнуть. Странное чувство развеялось так же внезапно, как и появилось.

- Думаю, что попробовать стоит, - улыбнувшись, она приняла руку, которую он протянул ей, поднявшись. – Только не смейся, если ничего не получится.

- Не бойся, я никому не расскажу.

Они спустились вниз, там было в разы жарче, чем наверху. Со стороны танцующая толпа смотрелась так нелепо и странно, но когда сама Люси влилась в нее, стала ее частью – все сразу поменялось.

Она не знала, глупо ли выглядит, правильно ли делает, но все это было уже совсем не важно. Она двигалась, позволив музыке управлять собственным телом, отдалась чувствам, затопившим ее, позволила пульсации течь по венам. Она откинула голову назад и прикрыла глаза, чувствуя безграничную свободу и легкость. Она была такой легкой, что удивительно, как ее ноги до сих пор касались пола.

Сердце грохотало у нее в ушах. Опустив голову, она увидела Грея. Он двигался плавно, лениво, даже хищно. Их разделял всего один шаг. Грей не смеялся над ней и не закатывал глаз. Он просто смотрел на нее. В какой-то момент ей показалось, что он хочет ей что-то сказать, но вместо этого он протянул к ней руку.

Между его рукой и ее мокрым от испарины телом еще оставались какие-то жалкие сантиметры, но Люси казалось, что ему и не нужно было дотрагиваться до нее. Они уже были окружены невидимым полем.

Она думала, что если снова посмотрит ему в глаза, то обязательно замерзнет в их серебристом холоде. Но когда это случилось, начала понимать, что горит.

Ей стало так жарко, будто они уже были прижаты друг к другу. Ладонь к ладони. Щека к щеке.

Грей нашел ее руку и резко крутанул на себя, беззвучно расхохотавшись от ее растерянного вида. А после вдруг вскинул руку и медленно стянул с ее волос резинку. Светлые волосы беспорядочно рассыпались по плечам каскадом.

- Так гораздо лучше.

Последние дюймы между ними исчезли, и именно в этот момент песня достигла своей кульминации.

Они танцевали вместе.

Одна песня сменяла собой другую, а Люси совсем потеряла счет времени. И тогда, когда ноги буквально начали подкашиваться от усталости, она закинула голову назад, раскинув руки в стороны.

Они сместились во время танца, и теперь прямо над ней раскинулась та самая огромная люстра, проливаясь на нее водопадом. Она сияла и слепила глаза, но Люси все равно смотрела на нее, как завороженная, когда с нее – она готова была поклясться – посыпались на землю сверкающие фиолетовые искры.

Они упали ей на лицо, но, когда Люси провела по нему рукой, там уже ничего не было. Зато по коже вдруг пробежались мурашки, проникая внутрь нее, будоража сознание.

Это было похоже на глоток морозного воздуха после затхлой душной комнаты. На нырок в ледяную воду с высокой скалы. Это было похоже на полет.

Она летела.

А после ее невесомое тело ухнуло вниз, и она очутилась в чьих-то твердых руках.

- Держись, куколка, - шепнул ей на ухо Грей и резко вернул ей стоячее положение, продолжая танцевать.

- Что это было? – спросила она, снова проводя рукой по лицу. Эйфория начала стекать с нее, как вода.

- Не думай об этом. Все потом, - покачал головой Грей и снова потянулся к ней.

И Люси доверительно потянулась в ответ, но между ними вдруг кто-то вклинился. Высокий парень остановился прямо перед Люси и начал двигаться в такт музыке, стараясь придвинуться к ней как можно ближе.

- Ушел, - Грей был чуть ниже незнакомца, но, когда Люси услышала его ледяной властный тон, ей и самой стало страшно. Зато на парня это никак не подействовало. Судя по смазанным движениям, он был ужасно пьян. Его не остановило даже то, что и сама Люси благоразумно попятилась назад, врезавшись в чью-то спину. – Чувак, лучше не выводи меня.

- Тебе что, жалко? - хохотнул тот, продолжая веселье, лишь слегка повернув голову в сторону Грея.

- Вообщето нет, но тут дело в другом, - вкрадчиво отозвался Грей и мягко – почти дружески – повернул незнакомца к себе за плечо. Тот даже не сразу понял, что перед ним уже отнюдь не девушка. – Ты мне на ногу наступил, - Грей ухмыльнулся уголком рта, и Люси уже выдохнула, рассчитывая на то, что конфликт исчерпан.

А потом он – сохраняя ту же улыбку на лице – врезал незнакомцу в челюсть с такой силой, что тот отлетел в сторону и приземлился в ничего не подозревающую толпу.

Завязалась потасовка. Грей уклонился от вялого ответного удара и врезал обидчику в живот, а потом еще раз, и еще. А что было дальше, Люси уже не видела. Толпа вытолкнула ее из эпицентра событий.

Кажется, местные любили не только выпить и потанцевать, но и хорошенько подраться, потому что вскоре к ним присоединилось еще человек пять, которым, видимо, тот парень тоже чем-то насолил. Но длилось веселье очень недолго, потому что к ним, расталкивая зевак, уже спешила охрана.

Весь шарм вечера слетел с нее окончательно. Музыка показалась ей слишком громкой, помещение слишком темным и задымленным, да и голова кружилась слишком сильно. Ей становилось страшно.

А потом кто-то схватил ее за руку и настойчиво потащил назад.

Кто бы мог подумать, что когда-нибудь Люси обрадуется тому, что этим «кем-то» окажется именно Грей.

- Надо валить, - кинул он ей через плечо, кивнув в сторону приближающейся охраны. И Люси, обернувшись, поймала устремленный в их сторону взгляд одного из вышибал. – Если поймают, придется ночевать на улице.

- И часто с тобой такое случается? – крикнула ему вдогонку Люси, уже догадываясь. А Грей в ответ лишь обернулся и смерил ее раздраженным взглядом.

Они выскочили на лестницу. Грей грубо отпихнул с дороги двух статных на вид дам, которые сыпали ему вдогонку проклятия отнюдь не теми словами, которыми должны выражаться леди.

Люси трясло от страха и адреналина, и она до последнего момента думала, что Грей напуган точно так же, как и она сама. Но как только он отпустил ее руку, и она поравнялась с ним, кинув на него беглый взгляд, то с удивлением поняла, что он ухмыляется.

Они поднялись на несколько этажей вверх, и чужие люди совсем перестали попадаться им на пути. Но в наступившей тишине – не считая отдаленных вибраций музыки – позади слышались быстрые шаги.

- Там кто-то… - шепнула Люси, боясь говорить громче.

- Я знаю.

Грей свернул налево так резко, что Люси по инерции продолжала бежать дальше. И потратила целую кучу драгоценных секунд, чтобы вернуться и последовать за ним. И уже оказавшись в широком коридоре с множеством дверей, она едва успела заметить, что Грей уже сворачивает направо, чуть замедлившись, чтобы она смогла его догнать.

- Какая же ты медленная, - проворчал он, снова куда-то сворачивая. Наверное, он хотел так запутать преследователей, но в итоге запутал Люси, которая окончательно потерялась в пространстве.

А потом что-то в его плане пошло не так, потому что звук бегущих ног оказался уже не сзади них, а спереди.

- Вот черт, - ругнулся Грей, пытаясь развернуться назад. Но и он, и она сразу поняли, что преследователи были слишком близко, а добежать до следующего поворота они уже не успевали. – Иди сюда. Только не ори!

- Да ты же сам на меня орешь! – возмутилась было Люси, но Грей вдруг схватил ее за талию и с грохотом вжал в стену.

Она не могла пошевелиться – из-за его рук или же от неожиданности. А он без капли стеснения наклонился так близко к ее лицу и прислонился лбом к макушке светлых волос. В нос ударил запах давно скуренной сигареты и свежей мяты.

Между их телами – только руки Люси, которыми она уперлась в его грудь. Но он, казалось, этого даже не замечал, найдя руками ее лицо, кончиками пальцев скользя по ее щекам, ушам и волосам. И везде, где он касался ее, кожа покрывалась ледяными мурашками. А тело вместо того, чтобы замерзнуть окончательно, вдруг начало гореть.

- Скажи мне, когда они уйдут, - выдохнул он ей прямо в волосы.

А Люси не могла выдавить из себя ни слова, ее сознание затуманилось, она уже ничего не понимала. Все, словно в дыму, перестало существовать, только пальцы Грея скользят по ее лицу, касаются ее губ и шеи.

Она хотела, чтобы все это поскорее закончилось.

Хотела, чтобы это никогда не кончалось.

- Ушли, - выдавила она из себя и с силой оттолкнула от себя парня. Она не могла объяснить того, что с ней происходило, и это пугало ее. Пугало даже больше того, что за ними гналась охрана клуба.

Грей, отступив назад, тут же переключился, прислушиваясь к отдаляющимся звукам шагов. А после, поймав напуганный взгляд Люси, расценил его не совсем верно, и сказал:

- Сама же видела, что обжиматься здесь – это обычное дело. Вот они и не обратили на нас внимания. Кстати, удивлен, что ты до сих пор не начала вопить. Это прогресс, куколка.

Люси проглотила комок и вместе с ним ушло и то страшное чувство. Так, будто его и не было вовсе. Будто все это ей лишь показалось.

- Что теперь?

- Надо переждать немного, - темная прядь снова упала ему на глаза, и Грей на автомате смахнул ее назад. – Идем, я знаю укромное место. Одна проститутка мне его показала.

Люси, окончательно успокоившись, насмешливо вскинула вверх брови.

- Что? Ну да, они меня обожают.

Люси ожидала, что он отведет ее в какую-нибудь комнату, завешанную балдахинами, пропахшую ароматическими маслами и благовониями. Почему именно такую комнату? Люси и сама толком не знала, но ей казалось, что жрицы любви должны жить именно в такой пикантной обстановке.

Но Грей вдруг остановился перед высоким окном, которое не мыли, казалось, уже несколько веков. Сквозь него было сложно рассмотреть улицу. Наверное, поэтому Грей и распахнул его, впуская в коридор морозный ночной воздух.

Люси жадно впустила его в легкие, а Грей вдруг перелез через подоконник и ухнул вниз, исчезнув из виду.

Девушка вскрикнула, уверенная в том, что парень упал вниз и наверняка разбился. Но в опровержение этому снизу послышался его недовольный голос.

- Просил же не вопить! Спускайся уже. И окно за собой прикрой.

Перегнувшись через подоконник, Люси с облегчением обнаружила парня, с которым уже мысленно распрощалась навсегда. Он стоял на очень узком кусочке двухскатной черепичной крыши, которая так удачно оказалась прямо под этим окном.

- Давай уже, - поторопил ее Грей, застегивая на груди куртку. – Я поймаю.

И не соврал, подхватив ее как раз в тот момент, когда ей начало казаться, что она вот-вот соскользнет с этой крыши и покатится вниз.

Было холодно, но мороз – именно то, что ей было нужно сейчас. Ей нужно было проветрить голову и хоть немного развеяться. Голова все еще кружилась, но сердце уже не пыталось выскочить из груди.

Здесь было красиво. Снизу в окнах горели оранжевые огни, а уже выше – над плоскими крышами – занимался рассвет. А на фоне слегка посветлевшего темного неба и яркой луны виднелись переплетения проводов вперемешку с нитями неона.

Грей сел, а после и вовсе улегся на крышу, закинув руки за голову и уставившись туда же, куда до этого завороженно смотрела Люси. Было видно, что он лежит здесь вот так уже далеко не первый раз. Недолго думая, она присела рядом с ним.

- Сколько ты отдала за эту куртку? – не глядя на нее, вдруг спросил Грей, сбив ее с толку своим вопросом.

- Не помню, - растерянно пролепетала она. – Кажется, пять или шесть осколков… А что?

- А то, что тебя, дурочку, надули, - хмыкнул он, переведя насмешливый взгляд на нее.

Люси хотела было засыпать его расспросами, как и сама поняла, о чем он говорил. Подняв к лицу кожаный рукав, она с досадой поняла, что он больше не розовый, а черный.

- Ее перекрасили магией. И вот ее действие закончилось.

- Ну хоть сердце никуда не делось, - вздохнула девушка, критично осмотрев рисунок, вышитый нитками. А после плотнее запахнулась в теперь уже черную куртку и поежилась. Небо розовело на глазах.

- Так что это было? – спросила она после долгой паузы.

- Ты о чем, куколка? – лениво отозвался Грей, но Люси почувствовала ногой, прижатой к его боку, как он неосознанно напрягся.

- О той пыли. Фиолетовой, с люстры. Я точно видела ее, а потом… Потом я полетела.

- Хм, а мне всегда кажется, что я падаю, а не лечу. Повезло тебе, - так и не дождавшись внятного ответа, Люси повернула голову и уставилась на его расслабленное сонное лицо. Несмотря на то, что ему пришлось драться, а после и убегать от вышибал, он выглядел крайне умиротворенным и даже… счастливым. – Наркотик это был, понятно же. Если немножко накачать им своих клиентов, они становятся счастливее, а оттого еще легче разбрасываются там своими осколками направо и налево. Все гениальное просто.

Она считала, что это нечестно, и эта манипуляция заставила ее немного разозлиться. Но рассвет, сонно разворачивающийся перед ее глазами, сглаживал ситуацию. Вообще, если подумать, это вечер был очень… интересным. И Люси, подтянув к себе колени и положив на них подбородок, решила поделиться своими впечатлениями с Греем, который слушал ее, не отводя взгляда от неба.

- Как бы там не было, но… Спасибо тебе за это. Мне и правда удалось расслабиться и отдохнуть. Я как будто отчистилась… Не знаю, как объяснить.

- Я понял.

- Но знаешь, - продолжила Люси. – Я думаю, что иногда полезно вот так выбираться. И я была бы не против повторить как-нибудь. Но все-таки это скорее похоже на какую-то… заплатку.

- Заплатку?

- Да. Глупо, наверное, но… Это как если заткнуть течь пробкой. Поможет предотвратить потоп на время. Но на самом деле проблему не решит. Нужно что-то основательнее.

- Свистни, когда найдешь что-то получше, куколка.

Помолчав, он добавил:

- Я не был уверен, что ты действительно умеешь веселиться. Но теперь вынужден забрать свои слова назад. Но, - он выделили это слово, округлив глаза, - но только эти.

- Ну вот, а я уже начала думать, что наконец тебе понравилась, - закатила глаза девушка, улыбнувшись. А Грей на это громко фыркнул.

- Даже не думай, что между нами после этого что-то поменяется. Как только мы вернемся домой, ты снова начнешь раздражать меня и выводить из себя одним своим беспомощным видом.

- Да? А мне казалось, что мы не плохо провели время.

- Все, что было у Пегасов, всегда здесь же и остается. Можешь даже не здороваться со мной, если встретишь на улице. Я все равно сделаю вид, что тебя не знаю.

- Вообщето, мы живем в одном доме.

- Правда? Так это ты вечно занимаешь ванную?

Люси беззвучно рассмеялась и подула теплым воздухом на замерзшие руки, натянув на них рукава куртки.

- Иногда мне кажется, что я начинаю понимать тебя, Грей, - вдруг само собой сорвалось с ее губ. – А потом снова путаюсь, и уже не знаю, как мне к тебе относиться. Где ты настоящий.

- Хочешь знать, что я об этом думаю? – Грей тяжело поднялся, приняв сидячее положение и повернул к ней голову. Люси молчала, ожидая продолжения. – Тебе кажется, что ты можешь найти во мне что-то интересное, раскроешь какую-то тайну. Но на деле все намного проще, и тебя ждет одно сплошное разочарование. Так что просто не лезь ко мне, куколка, и все будет в порядке.

- Тогда зачем ты позвал меня с собой? – выдохнула она вместе с облаком пара.

- Я уже говорил тебе.

- Я думаю, что ты соврал.

Грей смотрел на нее с легким раздражением и молчал. А она, отчаявшись получить ответ на свой вопрос, отвернулась.

ROCK PRIVET - Пьяное Солнце

А когда она обернулась снова, Грей сложил указательные и большие пальцы рук в неровный прямоугольник и смотрел на нее через него, прикрыв один глаз. Он смотрел на нее так пристально, и что-то заставило ее застыть на месте и перестать дышать. В ответ она рассматривала его серый глаз сквозь прямоугольник из пальцев. На солнце стало хорошо видно ледяные голубоватые крапинки в его серых радужках, которых она не видела раньше. Словно льдинки когда-то залетели в глаз, да так там и остались.

- Что ты делаешь? – наконец, спросила она.

- Смотрю.

- На что?

- На рассвет.

Люси обернулась. На розово-желто-фиолетовом небе показалась полоса яркого утреннего солнца.

Она вдохнула ночь. А выдохнула уже утро.

Комментарий к Глава 21. Фиолетовая пыль

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

Арт к главе от Александры Лаврениковой - https://vk.com/nikyliya_bac?z=photo-184528828_457239105%2Falbum-184528828_272559574

========== Глава 22. Софиты солнца ==========

Если вчера лето лишь приоткрыло створку, чтобы, наконец, пролиться на землю, то сегодня оно чувствовало себя полноправным хозяином в мире, где царствовал контраст. Здесь безжизненная пустыня граничила с дышащим жизнью густым лесом, отпечатки страха и нищеты на лицах соседствовали с простыми и искренними улыбками, а среди друзей всегда мог найтись тот, кто готов продать тебя самому Люциферу за место под солнцем. Поэтому Люси и не была удивлена таким резким переменам погоды.

Солнце нещадно опаляло спину, пока она полулежала на своей лошади, которая, не требуя от нее ровным счетом ничего, милосердно несла ее домой. Удивительное понимающее и умное животное! Жаль, что нельзя будет забрать его к себе домой. Грей почему-то был категорически против.

Они проспали аж до полудня, закрывшись в свободных для всех посетителей номерах отеля, но было ощущение, будто она не спала уже по меньшей мере неделю. Все тело — каждый мускул — ломило, а в голове словно растекся вязкий туман. В связи с этим ее мучил лишь один вопрос: какого черта Грей называл это отдыхом?!

— Ну и слабачка же ты, куколка, — заметив ее состояние, вскинул брови парень, который казался расслабленным и безмятежным. Не знай она его, даже подумала бы, что он чем-то очень доволен.

— Говори… — прошептала она, зажмурившись. — Потише.

Вместо ответа Грей тихо рассмеялся, а Люси позволила себе расслабиться зная, что он едет рядом. После вчерашнего ее отношение к нему разительно поменялось, и ей даже начало казаться, что они сблизились. Если это нельзя было назвать дружбой, то и своим мучителем она его больше не считала.

Но как только они вернули лошадей и начали приближаться к лагерю уже пешком, все начало меняться. Он снова стал молчаливым и даже каким-то излишне задумчивым. Пару раз Люси пыталась у него что-то спросить, но он будто не слышал ее, рассеянно отговаривался, порой невпопад, и шел дальше. А она, поняв, что ему просто нужно о чем-то подумать, прекратила попытки завязать разговор. В конце концов, ей и самой было о чем подумать.

С каждым новым шагом, приближающим ее к дому, она все острее ощущала то, как сильно ей не хватало Нацу все это время.Ему бы точно понравился тот потрясающий рассвет на фоне переплетений черных проводов. Жаль, что она не смогла бы передать ему те эмоции, что испытала тогда. Те чувства, что до сих пор теплились где-то в центре груди.

Она боялась, что не застанет его дома, но как только Грей открыл перед ней дверь, она едва не столкнулась с ним. От неожиданности он отступил назад, врезавшись в диван. И когда их глаза встретились, внутри Люси как будто загорелось тепло, ей казалось, что он вот-вот улыбнется ей и позовет с собой. Она скучала.

Но его лицо менялось совсем не так, как бы ей того хотелось, и даже в глазах ей не удалось найти и тени его вечной заразительной улыбки.

День больше не казался ей жарким.

— Мы вернулись, говнюк, — с ядовитой любовью в голосе, бодро отозвался Грей, вмиг преобразившись, и протиснулся через Люси, застрявшей в проходе в дом. — Соскучился?

Нацу все еще смотрел на Люси внимательным взглядом, а она никак не могла понять, о чем он думает сейчас. Отчаянно хотела, но не могла расшифровать мимику его лица — складку меж бровями, чуть поджатые губы и обострившиеся скулы. А после он вдруг выдохнул, и все исчезло. И тогда она готова была отдать все, что угодно, лишь бы он снова улыбнулся ей, как раньше.

Она почувствовало назойливое жжение где-то в груди, когда его взгляд соскользнул с ее лица, будто там не было ничего, достойного его внимания.

Это было так неожиданно и странно, что она едва не вскрикнула от обиды, но сумела сдержаться.

Он отвернулся от нее и перевел взгляд на Грея, который уже открыл верхний шкаф на кухне и вслепую шарил по полке рукой. А Люси быстро оценила окружающую ее обстановку. Гамак Нацу не заправлен, одеяло валялось на полу. Куртка небрежно брошена на диван, а Нацу остался в одной черной футболке и штанах, на поясе которых висел револьвер и парочка кристаллов. Он что, собирался наружу?

— Похоже, вечеринка удалась, — сухо заметил Нацу, и было видно, что он изо всех сил пытался выдавить из себя улыбку, но у него это слабо получалось. — Полка слева.

Грей тут же сместился левее и с победоносным видом извлек из шкафа початую бутылку с виски. Откупорив крышку и швырнув ее на пол, он уселся верхом на стол и тогда Люси показалось, будто он чему-то очень сильно рад. Или кипит от гнева. Нет, пожалуй, истинные эмоции Грея ей еще не скоро удастся прочитать.

— Выглядишь так, будто тобой иксида стошнило, приятель, — продолжил Нацу, скрестив руки на груди и расслабленно облокотившись плечом о стену.

— Забавно, а я как раз только что подумал, что ты-то у него с другой стороны вышел, — ухмыльнулся Грей и вытер губы, на которых заблестели капельки алкоголя. — Проблемы? Приятель. Потому что, если тебе нечего сказать, я бы попросил тебя удалиться. У меня от твоего молчаливого порицания голова разболелась.

— А ты представь, как она будет себя чувствовать, когда я оторву ее от твоей шеи.

От напускного спокойствия Нацу не осталось и следа. Он неосознанно ударил стену, на которую оперся, кулаком и выпрямился в звенящую напряжением струну. Люси вздрогнула от неожиданности, отчего и заметить не успела, как он оказался перед Греем, то сжимая, то разжимая кулаки. Мышцы на руках опасно напряглись, а на повязке на плече проступило небольшое красное пятно. Теперь она с уверенностью могла сказать, что он в бешенстве.

— Проблемы? Претензии? Предложения? — весело отозвался Грей, демонстративно отхлебывая из бутылки и размахивая ей у Нацу перед носом. — Ну же, скажи это. Полегчает. Я тебя насквозь вижу.

Холод пробрал Люси до самых костей. Резкое изменение — переход от теплого предвкушения встречи к этому леденящему холоду — оказалось для нее слишком болезненным. Она хотела вмешаться, сказать хоть что-то, но пока не могла до конца понять, что между этими двумя все-таки происходит.

— Два дня, — сквозь зубы процедил Нацу. — Вас не было, мать его, два дня! И я понятия не имел, куда вы пропали и что произошло! Так сложно было оставить записку?

— Ты говоришь «вы» там, где имел в виду «она», — поморщился Грей. — Называй вещи своими именами, Саламандр. Что-то ты не закатывал мне таких сцен, когда я уходил туда один.

— Я… — Нацу кинул беглый взгляд на Люси и весь его гнев вдруг притух. Запустив пальцы в волосы, он глубоко вдохнул и шумно выдохнул, пытаясь успокоиться или просто подобрать слова. А каждую следующую фразу он с трудом цедил сквозь зубы, сдерживаясь изо всех сил. Достаточно было еще одной маленькой искорки. И вспыхнет пламя. — Да, я беспокоился о Люси, потому что ты за себя, чертов ублюдок, постоять в состоянии. А она даже этот свой чертов кнут не взяла, я нашел его в спальне! Что я должен был думать? Вы просто исчезли.

Тогда он повернулся к ней, но лучше бы он этого не делал. Люси потупила взгляд в пол. Какая же она дура, надо было предупредить его. Надо было разбудить.

«Тогда папочка заставил бы тебя остаться дома»

Какая чушь, и как она могла в это поверить?

— А почему ты вообще должен был что-то думать? — стукнув бутылкой о стол, Грей резко поднялся и теперь они оба стояли друг напротив друга, готовые в любую секунду кинуться в бой. — Она тебе кто? Собственность, подружка, может, твоя спящая сестричка? Я не тащил ее туда насильно, она пошла сама. И, наверное, впервые в жизни почувствовала себя свободной, без этой твоей гиперопеки, от который даже меня уже тошнит!

— Это так в твоем духе принимать простую человеческую заботу за одержимость, — скрестив руки на груди, Нацу горько усмехнулся. И тогда Люси готова была поклясться, что вся его злость вдруг преобразилась в жалость. Как жалеют смертельно раненных, с кишками наружу и смердящим запахом гниющей плоти. Вроде и жалко, но и смотреть противно. — То, что ты не подпускаешь к себе никого ближе пушечного выстрела и строишь из себя обиженного на жизнь одиночку, не значит, что это нормально! Отталкивать от себя тех, кому на тебя не наплевать — не нормально!

— Одно дело беспокоиться о ком-то и пытаться защитить, и совсем другое — корчить из себя долбанного героя с щитом наперевес тогда, когда нужно, мать твою, дать человеку возможность научиться защищать свою задницу самостоятельно!

— И каким образом? Избить ее до полусмерти в первый же день, чтобы показать, какого это — быть избитой? Или смотреть, как демон скидывает ее в черную воду, чтобы она утонула с мыслью, что впредь надо быть поосторожнее? Чего мелочиться, может сразу всадишь ей клинок в живот, чтобы в будущем была внимательнее к тем, кому доверяет?

— А может и всажу, — оскалившись, и оголив выступающие клыки, прохрипел Грей. — Тебе-то какое дело? Чего ты так печешься об этой девчонке?

— Прекратите! — крикнула Люси. Слушать это и дальше у нее не было ни сил, ни желания. — Хватит, хватит, хватит!

Странно, но это сработало. У Люси появилось драгоценное мгновение замешательства, чтобы приблизиться к парням и вклиниться в эту вдруг возникшую на пустом месте дуэль. А когда пришло время решить, к кому ей обратиться первым, она замешкалась. А после все же повернулась лицом к Нацу и интуитивно протянула к нему руки. Но он даже и не шелохнулся, словно окаменев.

Не найдя в нем поддержки, она просто отпихнула их руками друг от друга, удивляясь тому, как ей вообще хватило на это сил.

— Ну, хочешь что-то добавить, куколка? — нахально заулыбался Грей, вздернув бровь.

А она почувствовала, что окончательно погрузилась с головой под воду. Под черную воду, пропитанную слюной демона гнева.

— Значит так! Ты! — она повернулась к Грею и что есть сил тыкнула пальцем ему в грудь. Но тот даже не шелохнулся, холодно взирая на нее сверху-вниз. — Прекрати это! Почему твое настроение меняется десять раз на дню? Я не понимаю тебя, что с тобой не так? Почему просто нельзя вести себя нормально, вы же друзья! А ты! — не дав Грею вставить и слово, она резко развернулась к Нацу, который тяжело дышал, стараясь всеми возможными способами на нее не смотреть. — Нацу, ты же умнее. Да, мы не подумали. Все случилось слишком быстро, и я снова облажалась. Но это не повод так злиться.

— Да что ты можешь об этом знать? — резко бросил он ей. А после, встретившись с ней взглядом, вдруг изменился в лице, будто неожиданно очутился в совершенно незнакомом ему месте. Совсем один. И понятия не имел, как теперь вернуться домой.

— Нацу…

— Упс, — хохотнул Грей, не скрывая своей радости от необдуманных слов Нацу. А тот лишь досадливо покачал головой и отступил к дивану, сдергивая с него свою темно-бордовую куртку и закидывая ее на плечо.

— Я собирался уходить, когда вы пришли. Поговорим позже, — и остановился в дверях, оборачиваясь, но так и не смотря Люси в глаза. — Я не сказал ничего остальным. Леви бы с ума сошла.

И ушел.

Как только за ним захлопнулась дверь, Люси почувствовала такую пустоту, будто вместе с Нацу этот дом покинуло и все хорошее, что в нем было. Не находя себе места от досады, она обернулась к Грею. И разозлилась еще сильнее, увидев его нахальное победоносное выражение лица.

— Зачем ты это сделал? — вспыхнула она и, не помня себя от ярости, толкнула его в грудь.

Парень интуитивно отшатнулся назад и резко схватил ее руки за запястья, больно сжав.

— Больше не смей, куколка, — процедил он сквозь зубы, наклоняясь к ней ближе и все еще сжимая ей руки, не давая отступить назад. — Даже не пытайся залезть ко мне в душу и ковыряться там своими любопытными пальчиками. И больше никогда — никогда — не смей ко мне прикасаться.

Договорив, он с силой оттолкнул ее от себя, выпуская из плена руки. А Люси вдруг затопила такая обида и злость на него, что перед глазами будто повисла пелена. А после она вдруг осознала, что сделала к нему широкий шаг и что есть сил заехала ему сжатым кулаком по лицу.

Она и сама не поняла, как так могло выйти, но назад времени не отмотать. Грей и сам был ошарашен таким поступком, поэтому и замер с откинутой кулаком в сторону головой и высоко вздернутыми бровями. Это мгновение замешательства позволило Люси принять самое верное решение в данной ситуации — сбежать.

В голове стучало, в ушах пульсировало, на грудь опустилась такая тяжесть, какую она не ощущала с того дня, как к ней вернулась душа. Ей было откровенно паршиво, а ноги сами несли ее по узким переулкам меж домами. Она не видела ничего вокруг, не понимала, куда идет, главным было одно — не останавливаться.

А после она поняла, что совсем не чувствует правой руки и резко остановилась. Боль растеклась по ее костям и пальцам так же стремительно, как от нее отхлынул гнев. Закусив губу, она обхватила несчастную руку здоровой и, всхлипнув, облокотилась спиной о чей-то дом и осела на землю, зарывшись лицом в колени.

— Что, неудачный день? — послышалось сверху, и она вынуждена была поднять голову, хоть и не была готова разговаривать с кем-то прямо сейчас. Ей было горько и тошно, и она понятия не имела, как с этим справиться.

Но как только она увидела, кто остановился рядом с ней и ее несчастьем, обратила все свое внимание на нее. На Эльзу. Она так давно не видела ее. Теперь, отдохнув, аловолосая снова стала похожа на саму себя. Она снова буквально излучала энергию и холодную силу.

— Как ты себя чувствуешь? — вместо ответа, забеспокоилась Люси, хоть и видимых поводов для волнений не было.

— Это ты меня спрашиваешь? — мягко улыбнулась ей девушка и мягко приземлилась перед ней на колени, уставившись на ее ужасно опухшую руку, которую она по-прежнему прижимала к груди. — Дай-ка взглянуть.

Люси нехотя протянула ей ладонь, снова покрываясь холодным потом от одного воспоминания того, что сделала. Боже, Грей точно убьет ее. Теперь идея держать под подушкой нож на всякий случай уже не казалась ей такой безумной.

— И кто же тебе так насолил? — весело покачала головой Эльза, аккуратно беря ее руку в свою. — Люси, я же тебя учила. Нельзя зажимать большой палец другими, когда бьешь кого-то в лицо. Он должен лежать поверх остальных пальцев! Ты ведь и сломать его так могла.

— Прости, как-то не было времени об этом подумать, — буркнула девушка, пряча руку у себя на груди, но Эльза лишь хмыкнула и помогла ей подняться.

— Идем, у меня дома был эластичный бинт, — хоть ее голос и звучал вполне дружелюбно, но что-то подсказывало Люси, что откажись она сейчас, и в опасности могла оказаться и вторая рука. — Уверена, что Грей заслужил это.

— Как ты поняла? — искренне удивилась Люси.

— Мне повезло меньше, чем тебе. Я с ним росла. И тогда он был ничуть не тактичнее.

— Боюсь представить.

Она еще никогда не была дома у Эльзы. Ее жилище, как главы лагеря, представлялось ей таким же величественным и вычурным, как у Саблезубов, хоть она и видела там самую «неприветливую» часть здания.

Но на деле все оказалось совсем не так. Это был совсем маленький домик в два этажа, как у всех. Стены были окрашены в спокойные бежевые тона, половину комнаты занимал невероятно мягкий на вид диван, заваленный миленькими вязанными подушечками мятных цветов. А напротив расположился самодельный камин, над которым висело множество фотографий, которые и привлекли внимание Люси первым делом. Эльза не торопила ее, терпеливо позволяя рассмотреть каждую картинку, на которых она узнавала еще молодых Нацу и Грея, которые обнимали друг друга с такими лицами, будто фотограф направил в их сторону ружье. Там же был и старик Макаров, которого обнимала еще совсем юная Эльза. Мира с Лисанной тоже были здесь. А еще там висело фото, где рядом с Эльзой стоит незнакомый ей парень с татуировкой на половину лица в тяжелом плаще. Они стояли на почтенном расстоянии друг от друга, но парень все равно смотрел не в объектив, а на Эльзу. Они оба улыбались.

А когда Люси обернулась, чтобы спросить у нее, кто это с ней на фото, Эльза едва заметно покачала головой и слабо улыбнулась. Тогда Люси поняла, что эту тему при ней лучше не поднимать.

— Посидишь здесь? Кажется, я видела бинт где-то в спальне.

Люси согласно закивала, вновь почувствовав боль в руке и досадливо повалилась на диван. Ну вот что с ней не так? То руку порезала, то сломала ребро, а теперь еще и это. И как она вообще до сих пор жива? Будто какие-то высшие силы присматривали за ней.

Когда Эльза вернулась и начала бережно, но плотно заматывать Люси ладонь, она не о чем не спрашивала ее. Но Люси и сама уже не могла молчать дальше. Она так давно не видела Эльзу, не чувствовала ее молчаливого многозначительного присутствия.

— Ты же точно в порядке, да? — осторожно начала она, а Эльза понимающе хмыкнула.

— Что ты хочешь услышать, Люси? — закончив, она подняла на нее серьезный, не по годам мудрый, взгляд. — Да, темница не самое приятное место. Да, меня злит то, что сделал Лексус. Но я догадывалась, что подобное может случиться, и сама виновата в том, что слишком доверяла ему.

— Почему ты доверяла ему? Он же был такой…

— Ты не знаешь всего, Люси. Да, Лекс принимал достаточно жесткие решения, но именно этим он мне и нравился. Я понимала почему Макаров попросил заменить его нас обоих. Мне никогда не хватало духу, чтобы поступить жестко. А ему не хватало мудрости и сострадания, и мы дополняли друг друга. И даже то, что он хотел сделать, я понимаю, — на этих словах Люси ошарашенно отшатнулась. — Понимаю, Люси, но не принимаю. Да, он перешел черту, и только я мешала ему переступить ее и второй ногой. Но все же, он делал это во благо нашего лагеря. Точнее, он так думал. Иначе, он бы так не поступил.

— Но он хотел выгнать из лагеря всех, кого считал слабым. Это же так… нечестно. Где им тогда жить? Разве это справедливо?

— Конечно, нет. Но Лексус понимает только грубую, явную силу. Он был уверен, что лагерь начнет процветать, если здесь останутся лишь те, кто может сражаться. Но он не видел одной очень важной детали, — Эльза поднялась с корточек и мягко опустилась на диван, рядом с Люси, откинув волосы за спину. — Не вся сила проявляется физически. Все мы здесь живем, как одна большая семья, работаем, как сплоченный механизм. И каждый здесь силен по-своему. Что станет с нашими детьми, если их некому будет учить? А кто накормит их горячим обедом? Даже Эльфман. Да, сейчас он беспомощен из-за своей болезни. Но ты себе и представить не можешь, на что способен человек, когда ему приходится защищать слабых. Тех, за кого мы в ответе, — помолчав немного, Эльза добавила. — К тому же. Я предпочту обойтись безо всех тех богатств, которые отвоевали себе Саблезубы, лишь бы мои люди не проливали за это свою кровь. Жизнь каждого из моих людей бесценна.

Люси не сводила с нее взгляд все то время, что она говорила. И что-то загоралось у нее внутри от каждого ее слова, она впитывала каждое, как губка. Наверное, так и должен разговаривать настоящий лидер. Так, чтобы одним только словом заразить своей идеей остальных. Так, чтобы за ним хотелось идти куда угодно.

— Как думаешь, куда он ушел? — наконец, спросила Люси. Хотя на самом деле ей хотелось спросить: «Вернется ли он снова?».

— Он еще вернется, — будто прочитав ее мысли, ответила Эльза. — Не думай, что он убежал, поджав хвост. Просто тогда он понимал, что проиграл. А позволить собственным людям вышвырнуть себя за дверь, как побитую собаку, он не мог. Это бы серьезно ранило его гордость. Он не ушел, а скорее отступил. Он никогда не оставит своих людей, потому что искренне верит, что прав. Но мы будем готовы к этому. Так же, как сейчас готовимся к визиту Саблезубов.

Едва расслабившись от ее мягкого голоса, Люси чуть не подавилась собственным спокойствием. Потупив взгляд, она почувствовала на себе всю тяжесть вины за собственный поступок.

— Я не злюсь на вас, — когда она услышала в ее голосе улыбку, ей пришлось поднять взгляд, чтобы в этом убедиться. Эльза действительно улыбалась ей. — Это так в духе Хвостатых. Нестись в самую гущу опасности ради своего товарища. И я была приятно удивлена, узнав, что это была твоя затея, Люси. Значит не зря ты стала одной из нас. Я в тебе не ошиблась.

— Но что нам делать, когда они придут? Ох, да мы же у них там такое устроили! — Люси округлила глаза и спрятала лицо в ладонях. — Кошмар, ну почему от меня у всех одни проблемы.

— Мы справимся с этим, — махнула рукой Эльза. — Всегда справлялись. Но ты говорила в множественном числе. Тебе есть, что еще мне рассказать? — теперь в ее голосе резануло сталью. И Люси выпрямилась, словно по струнке, хоть и понимала, что по отношению к жителям лагеря, она больше нигде не грешила.

— Да нет, это все Нацу, — вновь погрустнев, призналась Люси. — Понимаешь, мне кажется, что я его обидела. И теперь он никогда меня не простит.

— Это Нацу-то? — фыркнула Эльза, успокаивающе пихая Люси в плечо. По крайней мере, ей казалось, что она сделала это успокаивающе, хотя Люси едва не завалилась на бок, но быстро вернула себе равновесие, жадно уставившись в ее смеющиеся глаза. — Этот балбес отходит так же быстро, как и заводится. Поверь, он уже обо всем забыл. Но знаешь, если чувствуешь свою вину, нет ничего постыдного в том, чтобы попросить прощения.

— Я бы и попросила, — призналась Люси. — Но он так быстро ушел.

— И что, у тебя совсем нет идей, где его искать? — хитро вздернула брови Эльза.

А Люси вдруг шумно выдохнула и воодушевленно заулыбалась. Конечно, она знала.

Она знала, где его искать.

***

Она так долго наблюдала со стороны за тем, как он поднимает с земли маленькие камушки и монотонно бросает их в окна Ночлега, привлекая внимание его жителей, спрятавшись за острыми серыми валунами. Ей до физической боли хотелось понять, что за чувство затопило его изнутри настолько, что он даже не замечал, что больше не один здесь. Что она стоит в каких-то десяти шагах от него и молча наблюдает. Но собственное тело снова говорило с ней на незнакомом языке. Она не понимала, злится ли он на нее до сих пор или давно обо всем забыл?

Ответ на этот вопрос пришел внезапно. Не поворачивая к ней головы, Нацу вдруг заговорил в пустоту перед собой охрипшим от долго молчания голосом:

— Долго будешь стоять там и пялиться? Я теряю меткость, когда на меня вот так внимательно смотрят, — договорив, он вдруг улыбнулся уголком рта и похлопал ладонью по земле рядом с собой.

Усевшись рядом, она с облегчением почувствовала, какая горячая у него рука, когда они соприкоснулись друг с другом. И как сильно билось его сердце. Казалось, что даже земля под ними сбивчиво пульсирует, вторя звуку его жизни.

— А если бы это была не я, а, скажем, демон притаился и готовился тебя съесть? — тихо заговорила Люси, не понимая, зачем она вообще мелит эту чушь? Ведь пришла же извиниться. Это ведь так просто. Открыть рот и сказать «прости»!

— Не, для демона ты слишком вкусно пахнешь, — едва заметно улыбнувшись, он откинулся назад и облокотился на согнутые руки, приняв полу-лежачее положение. Теперь она не чувствовала, как его сердце все ускоряет и ускоряет темп.

— Как думаешь, ты уже видел своих родителей в окнах? — тихо спросила она, наблюдая за тем, как в темноте окон изредка мелькали чьи-то силуэты. Там ли до сих пор ее собственные родители? Живы ли они?

— Мне хотелось бы верить, что да, — признался Нацу, снова кидая в окно горстку камней. Какой-то мужчина повернул в их сторону безразличный пустой взгляд. А после тут же исчез.

— Когда я представляю свою маму, мне кажется, что я помню, какие у нее были руки. Ничего мягче меня никогда не касалось, — говоря, Люси и сама не заметила, как начала улыбаться.

— А я помню ее голос. Как сейчас. Она называла меня по имени.

— Мне кажется, что твоя мама должна быть очень доброй, с такими большущими зелеными глазами, как у тебя. А отец постоянно по-доброму подшучивал бы над вами. Но когда нужно, он всегда становился бы серьезным и очень надежным… А еще, я уверена, что они помнят о тебе, Нацу. Помнят, и в глубине души очень сильно скучают, — конечно она лукавила. Они не могли скучать по нему и вряд ли вспоминали. Но видя то, как от ее слов загораются его глаза, она не жалела ни о чем.

— Звучит здорово. Мне нравится.

— Нацу, — собравшись с мыслями, уверенно начала она и обернулась. И как только их взгляды — ее карий и его зеленый — встретились, у нее внутри, где-то в районе живота, все перекрутилось и потеплело. — Прости меня. Я не должна была уходить вот так. Ты волновался.

— Не извиняйся, — покачал головой Нацу, а после, наконец-то — наконец-то — улыбнулся ей своей привычной улыбкой. — Как бы мне не хотелось признавать, но Грей оказался прав. Ты не обязана отчитываться передо мной.

— Нет, обязана, — упрямо замотала головой Люси. — Потому что… Потому что, если бы ты вот так пропал, я бы с ума сошла! А потом прибила бы тебя! И как только я представляю, что чувствовала бы на твоем месте, мне хочется тебя ударить.

— Ну да, для полного счастья этого прекрасного дня мне не хватало только, чтобы меня избила девчонка, — закатил глаза Нацу и вдруг приглушенно расхохотался. И уже через мгновение снова посерьезнел. Она знала — чувствовала — что он хочет сказать ей что-то. И каждое мгновение промедления выводило ее из себя. — Я тоже должен извиниться. Я не должен был говорить то, что сказал. Ты уже давно не Спящая. И, если честно, порой мне кажется, что ты разбираешься в собственных чувствах гораздо лучше, чем я сам.

Это не то, что она ожидала услышать. Она ощутила укол разочарования, но что именно она ждала от него, не знала и сама. Так что тут Нацу очень глубоко заблуждался в своих суждениях, но спорить с ним девушка не стала. Она просто была очень рада, что он снова рядом с ней. Он снова ее друг.

— Хочешь навестить Хеппи? — вдруг спросил он и бодро поднялся на ноги, протягивая ей раскрытую ладонь.

— Конечно!

Он с такой легкостью подхватил ее за руку и поднял на ноги, что это заставило ее вспомнить, что не смотря на его средний рост и умеренную худощавость, внутри него скрывалась сила, натренированная годами и способная при необходимость завалить демона голыми руками. В этом был весь Нацу, которого она знала. Нескончаемый набор доброты и внутренних противоречий. Сила и слабость в одном флаконе. И она действительно считала это потрясающим. Это делало его сильнее всех, кого она знала.

Хеппи они обнаружили в глубокой спячке на месте Нацу — рядом со скелетом древнего чудища. И как бы Нацу не пинал его и не чесал за ухом, ничто не помогло растормошить толстокожего иксида.

— Вот дурак пушистый, а если враги нагрянут? — негодовал парень, сдаваясь и по привычке устраиваясь в ложбинке меж его широких лап.

— Мне кажется, что он просто притворяется, — для надежности Люси еще пару раз недоверчиво потыкала его палкой, а после махнула на это дело рукой и пристроилась спиной к свободной лапе зверя. — Он, наверное, мне не рад.

— Глупости, — отмахнулся Нацу. — Наверняка, опять смолол всю рыбу в океане и отрубился… И ты ему нравишься. Он мне говорил.

Люси захихикала в ладошку, представляя себе говорящего иксида. Вот так нелепость! А отсмеявшись, внимательно уставилась на Нацу, пытаясь понять, действительно ли между ними все по-старому. Это было очень важно для нее, и только в этом она не сомневалась.

— Ты правда не злишься на меня?

Сначала Нацу по своему обычаю скорчил ей гримасу а-ля «ну сколько можно, я же уже все сказал тебе, женщина». А после неожиданно для девушки добавил:

— Я давно должен был понять, что ты уже не та напуганная девчонка, свалившаяся мне на голову. Ты больше не задыхаешься от страха и тебе не нужна моя помощь, — слабо улыбнувшись одними ямочками, он мягко пихнул носком ботинка ее ступню, которая была как раз напротив. — Я буду по ней скучать.

Люси показалось, что в его голосе промелькнуло что-то странно, немного печальное.

— Значит, такой я тебе не нравлюсь? — эта мысль действительно расстроила ее.

А Нацу вдруг замер, встретившись с ней взглядом. Лицо у него абсолютно спокойное, но в глазах Люси заметила тревогу. Какое-то время они сидели молча. Грудь Нацу тяжело вздымалась и опускалась в такт его дыхания, и Люси вдруг осознала, что подстраивается под его ритм и в точности повторяет его дыхания. Реальность ускользала от нее сквозь пальцы, она потерялась в нем. В его пристальном задумчивом взгляде. Это было так непохоже на него. И так не похоже на нее. Странно, но сейчас, когда она смотрела на него, ей было и больно, и приятно одновременно.

Горько и сладко.

А после он все-таки заговорил.

— Вообщето… — начал он, а его щеки начали загораться розовыми пятнами. Или это солнце так причудливо падало на его лицо?

А после, не дав ему договорить, проснулся Хеппи. Проворчав что-то себе под нос, будто их разговоры мешали ему спать, он недовольно скинул Нацу со своей лапы, и тот неуклюже приземлился лбом прямо в плечо Люси, которая не удержалась и расхохоталась, застав всегда собранного и уверенного парня в такой нелепой позе.

— Чертов кот! — взревел он и вскочил на ноги, щелкнув Хеппи по носу. Но тот лишь лениво приоткрыл один глаз и — Люси готова была поклясться — гадко захихикал.

Перепрыгнув через его лапу, Нацу быстро зашагал в сторону скелета — его личного пристанища. Так и не дождавшись приглашения, Люси устремилась за ним, нагнав его лишь тогда, когда он пробрался в лаз меж реберных костей.

В глаза ей сразу бросилось то, что обстановка здесь изменилась. Не кардинально, но теперь старые матрасы были свалены в кучу по правую сторону от кострища. А с другой стороны теперь было аккуратно разложено одеяло мятно-зеленого цвета, обложенное розовыми девчачьими подушками.

— Ой, — не сдержала возглас Люси. — Миленько. Сделал здесь ремонт?

— Ага, давно уже, — вдруг засмущался Нацу и зарылся руками в челку, оттягивая ее вверх так, чтобы получился торчащий вверх чуб. — Хотел сделать сюрприз, а потом забыл.

— Сюрприз? — оторвав взгляд от слишком новых подушек, Люси обернулась к нему.

— Да. Это же вроде как теперь и твое место тоже. Раз я тебе его показал. Вот я и подумал.

— Мне нравится, — заулыбалась Люси и с размаху упала спиной в мягкие на вид подушки. Но приземление оказалось жестче, чем она предполагала и ребра снова дали ей о себе знать тупой отдаленной болью, что не укрылось от Нацу.

Он спешно сел рядом с ней и интуитивно протянул руки к ее ране. Люси закусила губу, уже предчувствуя боль, но когда сильные и теплые руки Нацу коснулись ее кожи через футболку и успокаивающе скользнули ниже, боль вдруг отступила. Он ее прогнал.

Asking Alexandria — I Don’t Need You

Когда Нацу отнял пальцы от ее раны, Люси не задумываясь ухватилась за его руку и крепко сжала.

— Ты не договорил, — она не знала, что именно хотела услышать от него, но это желание разрывало ее изнутри, причиняя боль и сладость. Дискомфорт и блаженство. Это сводило с ума.

А когда он снова посмотрел на нее долгим и пронзительным взглядом, у нее в груди забились тысячи крохотных птиц. До этого взгляда ей казалось, что Нацу сидел от нее так далеко, но теперь он вдруг заполнил собой все пространство, увешанное фонариками, которые горели даже при свете дня. Он был так близко, что Люси больше не могла ни говорить, ни думать.

Нацу дотронулся до ее щеки. Всего на секунду, но за эту секунду весь ее мир сжался в одну единственную точку. И там была только она. И он.

Все это было таким странным и пугающим своей неожиданностью, что Люси непроизвольно дернулась, боясь, что еще секунда его прикосновений, и она действительно умрет. И Нацу убрал руку. На этот раз она его не останавливала.

— Я и сам не знаю, что хотел сказать, — признался парень, виновато улыбнувшись.

— Так не бывает, — не поверила Люси, поднимаясь и принимая сидячее положение.

— Еще как бывает, — упрямо покачал головой Нацу. — Знаешь, не одна ты путаешься в собственных эмоциях, Люси.

Ну вот опять. Как только он произносит ее имя, все переживания вдруг как рукой снимает. Как по волшебству.

— Вообщето, я тоже почувствовала что-то странное сейчас, — призналась девушка.

— Сможешь описать?

— Не думаю.

«Не хочу».

— Вот и со мной так же, — мягко улыбнулся Нацу и положил руку ей на макушку, потрепав по волосам. — Но я обязательно расскажу тебе, что это было, когда разберусь.

— Обещаешь?

— Да. Ты будешь первой, Люси, — эта фраза прозвучала как-то неоднозначно, но Нацу уже пересел к ней поближе и обнял колени, уставившись на бушующие волны под ними сквозь ребра древнего зверя.

В наступившей тишине, заглушаемой шумом прибоя и далеким криком птиц, она снова обрела спокойствие и уверенность в том, что все будет хорошо. Ведь, как говорила Эльза, не всякая сила измеряется физически. Она чувствовала себя сильной рядом с ним. Рядом с Нацу она чувствовала себя в безопасности. Теперь она по-настоящему отдыхала. Шум волн вместо музыки, запах можжевельника от его волос вместо алкоголя и оранжевые солнечные блики на пушистых облаках вместо света софитов. И ей хотелось сидеть так до самого утра.

Только он. Только она. Только они.

Но уже к вечеру они заметили на горизонте движение, и им пришлось со всех ног бежать в лагерь. Потому что они уже знали, что это были они.

Саблезубые.

Комментарий к Глава 22. Софиты солнца

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 23. Желтый адонис ==========

Она бежала. Нацу чуть впереди, а она сразу за ним. Странно, но в голове не было никаких мыслей. Ни тебе «этоявовсемвиновата», ни «чтожеделать», ни даже банального «ябольшенемогубежатьтакбыстро». Ни-че-го.

Может собственный организм экстренно отключил соединение с мозгом дабы избежать очередного приступа паники. А может она просто устала постоянно думать-думать-думать? Что бы это ни было, оно случилось крайне невовремя. Ведь далеко впереди она отчетливо насчитала ровно четверых, шедших целенаправленно в сторону лагеря Хвостатых.

Хотелось надеяться, что это просто путники, идущие мимо. Но, сколько она помнила себя «проснувшейся», такого везения с ней еще не случалось. Скорее наоборот. Этот мир со своей издевательской ухмылкой будто не мог иначе. Или просто не хотел. Надо же как-то развлекаться.

Они успели добраться до ворот лагеря первыми. Бикс, с непривычно напряженным лицом, впустил их и тут же запер ворота на засов. И только сейчас Люси осознала, как же смешно выглядел этот ржавый засов. Ударь по нему, и он развалился на две части! И чем только думала Эльза?

— Узнали, кто там? — Нацу запыхался, но все еще стоял ровно. А вот Люси не сдержалась и согнулась в три погибели, пытаясь вернуть себе возможность нормально дышать. К горлу подступала предательская тошнота.

— Да, Биска видела их и передала через Уоррена, что это Саблезубые. Белый и Черный. И еще двое неизвестных с ними, — хмуро отозвался Бикс и пошел вдоль глухой части забора, поманив их за собой.

— Серьезно? Их всего четверо? Да я один… — начал Нацу, но Бикс обернулся через плечо и взглянул на него так, что тот сразу притих.

— Остальные могут ждать в лесу, — подала голос Люси, с беспокойством косясь на Нацу. Неужели он и правда решил выйти к ним туда в одиночку? Она ни за что этого не допустит. Только не он.

— Эльза просила пока не вмешиваться, — по тону Бикса было сразу понятно, что с таким решением он не очень-то согласен. А вот у Люси появилась призрачная надежда, что у Алой получится как-то разрешить этот конфликт. Быть может, у нее был хитрый план?

Пройдя от ворот метров десять, Бикс остановился у узкого и продолговатого смотрового окна. Оно было вмонтировано прямо в глухой забор так, чтобы можно было увидеть все, что творилось снаружи. И при этом не быть замеченным самому. Раньше этого окошка Люси не замечала.

— Но «пока не вмешиваться» не означает «не вмешиваться вообще», — наконец, на лице Бикса появилась привычная ухмылочка, и он картинно раскланялся перед Люси, уступая ей свое место перед щелью.

Не сказать, что обзор был отличным, отверстие было ужасно узким, и чтобы что-то увидеть, приходилось прижиматься вплотную, утыкаясь носом в ледяную стену. Еще и загоревшийся внезапно свет неона заслепил глаза розовым и фиолетовым.

Этот же свет упал и на половину лица Нацу, который встал вплотную к Люси, чтобы и ему хватило места у смотрового окна. С другой же стороны ее зажал Бикс, лязгнув своими доспехами.

— Начинается, — прошептал он, когда по центровой улице, словно алый ураган, пронеслась Эльза, и уверенно вышла за пределы лагеря. А прямо за ней Уоррен и… Мира?

Присутствие последней удивило девушку больше всего. Разве не должна была Эльза взять с собой самых сильных магов, Искателей? Нацу, например? Или того же Грея, хоть он и задница.

На этом фантазия Люси дала сбой. Если честно, она и понятия не имела, кто из обитателей лагеря еще мог сражаться. И да, себя она в ряды защитников благоразумно не вписала. Что она могла? Только доставлять окружающим неприятности. В этом она лучшая.

— Не удивляйся, — проследив за ее растерянным взглядом, шепнул ей Нацу. — Поверь, лучше тебе никогда не видеть, на что способна Мира под Эфирионом.

— Что у нее за магия? — оторвав взгляд от ожидающих «гостей» Эльзы, Миры и Уоррена, Люси повернула лицо к Нацу. Он тоже смотрел на нее.

— Помнишь демонов, которых мы встретили в лесу?

Конечно, она помнила. Забудешь такое! Поэтому и кивнула, слегка поежившись.

— Представь, что их было бы в два раза больше, — Люси представила и внутренне сжалась от страха. — Вот это и есть Мира под Эфирионом.

— Да ну, — не поверила Люси, но взгляд Нацу говорил красноречивее любых слов.

Стыдно признаться, но ей вдруг очень захотелось, чтобы Мире все-таки пришлось воспользоваться Эфирионом.

— Плохи дела, раз Эльза попросила Миру…

Нацу хмурился. А когда хмурится тот, кто смеется и улыбается даже тогда, когда вокруг стая демонов, а в руке пистолет с последним патроном — это действительно пугает. Люси до дрожи в коленях хотелось сделать что-то, чем-то помочь. Но она понятия не имела как. Вот как сделать хуже — у нее имелось сразу несколько вариантов. Это пожалуйста. И где все те назойливые мысли, которые так часто терроризировали ее мозг? Конечно, все попрятались, поджав хвосты, когда на самом деле запахло жаренным.

И вот, встреча случилась. Все выглядело так безмятежно и спокойно, будто мимо проходящие путники заметили вдалеке старых друзей и подошли поздороваться. Вот светловолосый — Стинг — первым подходит к воротам и, склонив голову набок и нахально улыбнувшись, в упор взирает на Эльзу. А сразу за ним, словно его тень, второй, которого Люси уже видела. Кажется, Роуг. Он продолжал держаться чуть позади блондина, но ощущения, что он лишь прикрывает его не было. Они оба были наравне. Чего не скажешь о двух других парнях, пришедших с ними. Люси видела их впервые.

Алая стояла спиной к воротам. Слева и справа от нее Мира и Уоррен. Они трое — словно щит закрывали собой лагерь, в котором и не подозревали о том, что сейчас происходило снаружи. Люси понимала, что Эльза не хотела поднимать панику. И также она понимала, что Фрид наверняка уже раздал Эфирион всем тем, кто мог сражаться.

— Пусть только дернется, — хрипло пробормотал себе под нос Нацу, но Люси услышала. Обернувшись, она увидела его позу — все тело пропитано напряжением, а стойка на полусогнутых коленях говорила о том, что он готов сорваться с места в любое мгновение. И никакой забор ему не помеха.

— Старик, дров не наломай, — не отрывая взгляд от смотрового окна, полушепотом бросил Бикс. Нацу ничего не ответил.

Наконец, затянувшаяся пауза прервалась. Закончив сканировать одним лишь взглядом Эльзу перед собой, первым заговорил Стинг. И его манера говорить, растягивая слова, его плавные движения, его взгляд с прищуром — все выдавало в нем безграничное нахальство и уверенность в себе. Но Люси пока не знала, как относится ко всему этому, у нее было довольно противоречивое чувство на его счет.

— Что, даже в гости не позовете? — договорив, Стинг хмыкнул. А Люси и не заметила, как ее руки сжались в кулаки.

— Нет, — холодно отрезала Эльза. И Люси на месте блондина уже развернулась бы и послушно удалилась. Но он продолжал ухмыляться.

— Я ведь вежливо попросил… В отличии от твоих людей, Алая.

— Сразу к делу? Мне нравится, — Люси не видела ее лица, но отчетливо представила, как она вскинула голову и слегка поджала губы. — Чего вы хотите?

— Чего мы хотим? — зло прошипел Роуг, закидывая длинный плащ себе за спину.

— Да, — невозмутимо ответила Эльза. — Именно этот вопрос я и задала.

Стинг сделал едва заметный шаг вперед. Опасно. Глупо было бы кричать, чтобы он не приближался и просто уходил, но Люси боролась с этим наивным желанием.

— К делу, так к делу, — вальяжно пожал плечами блондин и красноречиво положил руку на рукоятку меча в кожаных ножнах. — Твои ребята устроили в нашем лагере небольшой кавардак.

— Это было недоразумение, — немного помолчав, Эльза выпрямила спину, вытянувшись в струнку. — Я прошу у вас прощения за это.

— Прощения, значит, — усмехнулся Стинг и сделал еще один шаг, приблизившись к Эльзе практически вплотную. Мира молниеносно вскинула руку, уперев ладонь в грудь парню, не давая ему приблизиться еще.

Казалось, что вот оно. Сейчас вспыхнет искра и разгорится пламя. Но Стинг отчего-то медлил.

Растянув губы в улыбке, он подмигнул Мире и сделал шаг назад.

— Не знаю, как у вас, уважаемая Эльза, — невозмутимо продолжил Стинг. — Но у нас в лагере правила просты. Украл — у тебя отберут все, что у тебя было. Оскорбил кого-то — тебе отрежут язык. Ударил — привяжут к столбу и будут бить до тех пор, пока ты способен это почувствовать.

— Лучшее место на земле, — фыркнул Уоррен и тут же сжался под ледяным взглядом Роуга.

— Так мы жили многие годы, и это позволяло нам поддерживать дисциплину и порядок, — продолжил Стинг, не обратив на эту реплику никакого внимания. Он смотрел только на Эльзу. Будто остальных здесь просто не существовало.

— Это позволяло вам держать своих людей в страхе, не более того, — категорично отрезала Эльза все тем же стальным тоном. — К чему ты клонишь, Стинг?

— Все ты понимаешь, — цыкнул языком он. — Кровь за кровь, Алая. Так гласили наши законы. Либо мир и справедливый суд над виновными, либо война. Все очень просто.

Война.

Разум эхом вторил это слово раз за разом. Все громче и громче и громче. Все случилось за одно мгновение, хотя казалось, будто миллионы мыслей проносились в ее голове целую вечность.

Она приняла решение.

Им не нужны были Хвостатые. Не нужны ее друзья. Они пришли за виновными. А если подумать, то виновата во всем была… она.

Они пришли за ней.

Руки сами отцепились от выступа в стене, за который она держалась, чтобы не упасть. А ноги уже несли ее к воротам.

Она даже не сомневалась, принимая это решение. Если так нужно, чтобы защитить остальных, то она…

— Поймал.

Ей не сразу удалось понять,почему ноги больше не несут ее к воротам. В голове стоял ужасный гул, мир расплывался перед глазами, а горло опухло так, что ей с трудом удавалось дышать. Она уже ничего не понимала.

Но все еще чувствовала.

Тепло на спине и крепкие мужские руки, оплетающие живот.

И губы. Губы в волосах.

— Не пущу, — это был Нацу. Его горячее дыхание опалило макушку. Наверное, она начала сходить с ума, но ей показалось, что он улыбался, крепко прижимая ее к себе сзади.

— Я должна, — с трудом выдавила она из себя жалким хрипом.

— А мне наплевать, — мягко усмехнулся Нацу и сжал ее еще сильнее.

Хотелось плакать. И как только она об этом подумала, поняла, что уже. Она уже беззвучно плакала.

— Бикс…

Объятия ослабли. И чем слабее он обхватывал ее, тем меньше она чувствовала себя в безопасности. Это так эгоистично, но сейчас ей не хотелось ничего. Только и дальше прятаться в его руках, как маленькая девочка. И не думать, не думать, не думать.

— Я понял, — голос Бикса.

И тогда объятия разомкнулись совсем. Но на их смену пришли другие. Такие… чужие.

— Не отпускай ее, — Нацу вдруг оказался перед ней, быстро шагая в сторону ворот. А в его руке уже сверкнул голубым сиянием камень Эфириона. — Головой отвечаешь.

— Ну вот, опять я тебя схватил, малышка, — усмехнулся ей над ухом Бикс, но она уже не слышала его. Все ее внимание сконцентрировалось в одной точке. На парне, освещенным розовым цветом Эфириона, окутанного голубыми пылинками. А после его руки загорелись по локоть.

— Нацу! — позвала Люси, отчаянно пытаясь вырваться из железной — в прямом смысле — хватки Бикса. — Нацу!

То, что Нацу пошел туда отнюдь не разговаривать стало понятно сразу.

Послышались неразборчивые крики и разгневанный оклик Эльзы. Но даже это не остановило волну огня, которая сначала взметнулась над оградой, окрашивая темноту в алый, а после вырвалась из-за прутьев и опалила мостовую, оставив на ней почерневшую дорожку.

Бикс у нее над ухом рвано выдохнул и резко дернул ее к смотровому окну, с силой зажав ее меж ледяным бетоном и собственным телом.

— Бикс, — прохрипела она, предприняв последнюю попытку. — Мы должны ему помочь! Его же там убьют!

— Нацу-то? — как-то странно, но достаточно напряженно хмыкнул Бикслоу. — Не волнуйся, если все совсем плохо станет, конечно, я вмешаюсь. А ты побежишь за подмогой, договорились?

Люси промолчала, с ужасом уставившись на то, что сейчас происходило за воротами. А посмотреть там было на что. Нацу ничего не говорил и не кричал. Он просто молча, с ледяной яростью на лице, наступал на того, что звали Стинг. А тот, уклонившись от прямого и слишком предсказуемого удара, вдруг заулыбался. Так, будто ему предложили поиграть в занимательную игру. А после его руки охватило ослепительное сияние.

Значит, и он вдохнул Эфирион заранее, готовый к драке.

Люси боялась, что сейчас и остальные Саблезубы накинуться на Нацу, но, к счастью, этого не произошло. Даже Эльза не сдвинулась с места, скрестив руки на груди и внимательно следя за сражением.

— Почему ему никто не помогает? — спросила она у Бикса.

— Потому что, если вмешается кто-то из наших, тогда и Саблезубы не станут стоять в стороне. Не понимаю только почему Саблезубы избегают драки… Почему не вмешались первые?

Задаваться этими вопросами Люси было совершенно некогда. Она с замиранием сердца следила за каждым ударом, пролетающим в опасной близости от Нацу. И далеко не от каждого ему удавалось увернуться. Дважды Нацу получил кулаком в живот, а на третий — в челюсть — его и вовсе отшвырнуло назад. Но на ногах он удержался, поднимая перед собой стену из песка. Этим он и воспользовался. Сквозь серую пыль вдруг вырвалось клубящееся пламя, заставляя отпрянуть и Стинга. А после Нацу сделал стремительный рывок вперед, извлекая из кобуры револьвер и беря блондина на мушку. Но тот лишь ухмыльнулся — Люси отчетливо видела это.

— Довольно! — прикрикнула Эльза, вскидывая ладонь.

— Эй, Саламандр, а чего ты один? — вытирая с губы капельки крови, хищно оскалился Стинг. — Кажется, вас было трое. Ты, тот тощий и еще одна очень приятная девушка. Я бы с ней поздоровался.

— Поздоровайся с этим, ублюдок, — прорычал Нацу, явно ведясь на его провокацию, и ринулся вперед, воспламеняя кулак. Этого Стинг и добивался. Его тело засияло ровным белым светом, а сам он вдруг исчез. Люси удивленно моргнула, а тот уже появился за спиной Нацу, нанося ему мощный удар ногой. Его движения стали настолько быстрыми, что Люси просто не успевала уловить их, все сливалось в одно сплошное пятно света.

Казалось бы, Нацу должно было напугать это — ее бы напугало — но тот, едва повалившись на землю, тут же встал, пригнувшись в боевой стойке. Уже готовый биться дальше.

Тогда Стинг исчез снова. И Люси уже приготовилась к новому удару по Нацу. Но тот вдруг вскинул руку, даже не оборачиваясь назад, блокируя ей очередной удар, который планировался в голову.

— Повторяешься, — прорычал Нацу и врезался ему в лицо с разворота, добавив в удар немного «огонька».

А Люси, следящая за сражением, так и не заметила, как Эльза обернулась к Уоррену и что-то ему скомандовала.

Мгновение, и со стороны леса послышался свист. А после пуля, взявшаяся из неоткуда, врезалась аккурат в песок меж Нацу и Стингом, заставляя их отскочить друг от друга.

— Так вот она где, — вдруг оскалился Стинг, не сводя взгляда с Нацу. А Роуг вдруг начал неуловимо меняться, и Люси заметила это каким-то чудом, случайно взглянув в ту сторону.

Его фигура стала размытой, вскоре и вовсе потемнев и растворившись в воздухе. А после он снова появился в том же месте, держа в руках длинную винтовку, которая тут же демонстративно полетела на землю.

— Что ты с ней сделал?! — взревела Эльза, а Уоррен уже кричал в пустоту одно единственное слово:

— Биска! Биска! Ответь, Биска!

Сделав шаг вперед, Эльза начала меняться. Ее тело охватило сияние, вынуждая отвести от нее взгляд. А когда Люси снова смогла посмотреть на нее, она уже была в тяжелых сияющих доспехах. А вокруг нее парила по меньшей мере сотня мечей. Прямо по воздуху. И лишь она взмахнула рукой, как десяток из них предупредительно воткнулся в землю рядом с незваными гостями. А последний приземлился в опасной близости с ногой Нацу, который едва успел отпрянуть, подняв на Алую возмущенный взгляд.

— Стоп-стоп! — вдруг Стинг вскинул вверх руки, будто сдаваясь, и обернулся к Эльзе, смерив ее настороженным взглядом. — Не горячись, Алая. Мы пришли просто поговорить.

— Поговорить? — с холодной ненавистью прошипела девушка. Мира сделала шаг вперед и встала с ней плечом к плечу, сжимая в руках камень Эфириона. Готовая в любую секунду сжать пальцы. — Поговорить?!

— Да, Алая, — переступив через меч, воткнутый в землю, Стинг подошел чуть ближе. — Твои люди пришли к нам в лагерь. Ты же не станешь отрицать это?

— И ты жаждешь мести? — холодно отозвалась Эльза. Сейчас она выглядела настолько уверенной в себе, настолько несокрушимой, что Люси казалось, что ее невозможно было бы победить, даже попытайся Саблезубы сделать это. Будто вся она была соткана из стали. — Прежде чем требовать возмездия, напомни своему мастеру, как он послал целую армию против двух наших Искателей, которые наткнулись на дерево, разрубленное пополам Эфирионом. Дюжина против двоих. Напомни ему, как он убил их ради жалких камней. И как он приказал убивать и стоять до конца, когда наш мастер послал свою армию в ответ, чтобы потребовать справедливости. И кто за это ответил? Столько лет прошло, а их кровь все еще на его руках. Так как вы смеете обвинять нас в чем-то после этого? Ведь у вас пострадали только здания, которые можно отстроить заново. А жизни тех Искателей уже не вернуть.

— Я бы напомнил ему, Алая, — подняв взгляд от меча в песке, Стинг уставился прямо в лицо Эльзе. Больше он не улыбался. — Да только вот мастер наш уже мертв.

Вся решимость Эльзы слетела с нее вместе с магическими доспехами. Слабо засияв, она вновь оказалась облачена в обычную одежду. А на ее губах застыл вопрос: «как?»

— Да, он погиб во время налета твоих людей на наш лагерь, — как ни в чем не бывало продолжил Стинг вкрадчивым будничным голосом. А все взгляды вдруг обратились на Нацу, который изменился в лице, удивленно вскинув брови.

— Что ты несешь, ублюдок? — удивление вдруг сменилось в нем на гнев. Он злился. Чертовски злился. — Мы его и пальцем не тронули!

— Нацу… — предупреждающе зашипела Эльза, едва завидев его неуловимое движение ногой вперед. А парень не сводил уничтожающего взгляда со Стинга, который вдруг потерял весь интерес к Эльзе и обернулся к Нацу.

— Да, вы его не трогали, — спокойно согласился он, склонив голову на бок. А его ясные голубые глаза в этот момент стали почти черными. — Я сам прикончил его.

— Что? — растерялся Нацу, изменившись в лице.

— Что за игру ты затеял? — напряглась Эльза, делая неуловимое движение Уоррену, который уже шептал что-то себе под нос.

— Да нет никакой игры, — вдруг раздосадовано цокнул языком блондин и запустил пятерню в волосы. — Я давно хотел сделать это, но ублюдок был начеку. Он не доверял никому, даже нам.

— Видимо, не зря, — подала голос Мира, поджав губы. А Стинг уставился на нее так, будто впервые заметил, что она здесь есть. И… улыбнулся ей.

— Зря ты так. Знаешь, ты очень миленькая. А хочешь я расскажу тебе, что наш мастер делал с хорошенькими девчонками?

Мира слегка покраснела, но взгляд не отвела. А после, догадавшись о чем идет речь, едва заметно покачала головой.

— Тебе действительно очень повезло не оказаться в нашем лагере, — продолжил Стинг, а голос его надломился. — Что вы слышали о нас? Несокрушимые войны, образец для подражания, успех и уважение? Все это чушь собачья! — теперь парень обернулся к Эльзе и смотрел на нее. — Мне не стыдно за то, что я сделал. Я всадил ему нож в спину, пока он задыхался от дымовой шашки, которую притащили твои Искатели. Я вырезал его долбанное сердце и бросил псам. А тело швырнул в выгребную яму. Туда, где ему самое место.

— Зачем ты говоришь все это нам? — спросила Эльза, даже не вздрогнув от его наполненного гневом и желчью голосом.

— Я хочу, чтобы вы знали, что прежних Саблезубов больше не существует. И отчасти, это и ваша заслуга тоже, — он обернулся к Нацу и смерил его долгим взглядом. А тот явно растерялся, даже не зная, что сказать в ответ и как ему к этому относиться. — Я пришел не для того, чтобы драться. Я хотел увидеться с той троицей, потому что уже очень давно не видел кого-то такого же сумасшедшего и готового пойти на такую ужасную глупость ради кого-то другого. А еще я хотел предложить тебе, Алая, — он обернулся к Эльзе, — начать все с чистого листа. Нам незачем враждовать из-за старых обид. Согласна?

Эльза была согласна, хоть и не показывала этого до последнего, задумчиво взирая на собравшихся. А после остановила взгляд на Роуге, который понял ее без слов.

— Девушка в порядке. Я просто оглушил ее ненадолго, чтобы она нас тут всех не перестреляла. Уж извиняй, — ухмыльнувшись, он добавил. — Кстати, второго снайпера мы нашли сразу. Он уже должен начать приходить в себя.

Вторым снайпером оказался Альзак. Первым — Биска. По задумке Эльзы они должны были прикрывать их и, в случае чего, открыть огонь. Но Нацу и заварушка, которую он устроил, слегка нарушила ее планы, за что парень еще обязательно поплатится, судя по многозначительному взгляду Эльзы, который она кинула ему.

А после из засады вынесли обездвиженную Биску. Ее широкополая шляпа слетела с головы по дороге, и Мира поспешила подобрать ее. А Уоррен уже сумел связаться с Альзаком, который успел прийти в себя. Судя по выражению лица парня, супруг Биски был крайне взволновал и взбешен. Вскоре, он и сам явился к воротам. Все еще пошатывался и держался за плечо, но едва завидев Биску на руках Роуга без сознания, ринулся к ней. Люси еще никогда не видела, чтобы кто-то так искренне сходил с ума от волнения за другого человека. Она еще никогда не видела, чтобы кто-то так нежно касался чужого лица, целовал губы, шептал что-то в них, убирал пряди волос с лица. Он так и не подпустил никого к ней до тех пор, пока она не открыла глаза и не улыбнулась ему.

Люси наблюдала за всем этим уже не через узкое окошко, а так близко, как только осмелилась подойти. Бикс выпустил ее тут же, как только все разрешилось. А она первым делом побежала к Нацу.

Первым порывом было обнять его. Просто почувствовать, что с ним все в порядке. Но она этого почему-то не сделала, а остановилась перед ним и мягко толкнула его в грудь, насупившись.

— Больше никогда не делай так.

Он перехватил ее руки и мягко провел по ним пальцами, улыбнувшись.

— И не стыдно ругать меня за то, что и сама собиралась сделать? — пожурил он, и с каждым его словом из нее по крупицам уходило напряжение. А потом она тихонечко рассмеялась, подумав о том, что ее выход вряд ли бы сопровождался такими спецэффектами. Все выглядело бы куда прозаичнее, увы.

— А вот и вторая показалась, — Люси обернулась, увидев подошедшего к ним Стинга с руками, спрятанными в карманах. — Ну здравствуй. Столько хорошего бочкового вина уничтожила! Знала бы ты, какими словами вспоминал тебя наш бармен.

— Простите, — пискнула Люси. А Нацу, выпустив ее руки, подошел ближе, будто закрывая ее собой.

— Уверена, что такого вина, как у нас, вы еще не пробовали, — заметила вновь улыбающаяся Мира. — Я бы угостила вас, если можно? В честь примирения.

На последней фразе, Мира обернулась к Эльзе. А та, поджав губы, кивнула, глянув на Стинга таким взглядом, который должен был уничтожить все дурные мысли в его голове, даже если они там вообще были.

— Добро пожаловать, — сухо буркнула она, указывая на ворота, которые уже отворял Бикс. А после, когда они продвинулись в лагерь, обернулась к остальным. — Глаз с них не спускайте.

Нацу воспринял эту просьбу по-своему. Еще по дороге в паб, куда Хвостатые провожали их любопытными взглядами, он чуть не подрался со Стингом снова. Правда на этот раз эта драка была скорее примирительной, нежели яростной и отчаянной, как до этого. Но Эльза очень быстро это прекратила, лишь лязгнув мечом, извлекаемым из ножен.

По началу Хвостатые восприняли появление незваных гостей с настороженностью. Не часто увидишь чужаков у себя дома. Так же относились и к Люси по началу, поэтому она прекрасно понимала смущение Саблезубых, которых уже усадили за лучший столик и принесли огромные кубки с вином. С ними сели и Нацу с Эльзой, а вот Люси предпочла компанию Эльфмана и Леви, которым тут же принялась обрисовывать всю ситуацию. Агрессивнее всех был настроен попугай Эльфмана, который до последнего кидал на чужаков враждебные взгляды и грязно ругался.

Но спустя какое-то время ситуация начала налаживаться. На дальних столиках затянули бодрую песню, а отовсюду слышались тосты в честь новых друзей. Нацу дважды попытался померяться со Стингом силой в армреслинг, но никто из них так и не смог перетянуть руку соперника на свою сторону. А Люси и не заметила, как улыбается, наблюдая за ними. Нацу всегда так просто находит общий язык с кем бы то ни было. Еще какой-то час назад они готовы были глотки друг другу разорвать, а уже сейчас на пару приставали к отстраненному Роугу с какими-то глупыми пари и смеялись, как сумасшедшие.

Казалось, единственным человеком, кому было наплевать на все, что происходило вокруг, был Грей. Люси заметила его присутствие еще заходя в паб и внутренне сжалась от страха.

Боже, ведь она ударила его и сбежала!

Она была уверена, что он подойдет к ней, едва завидев, и прикончит прямо на месте. Но он смотрел на нее всего пару мгновений, а после отвел взгляд так, будто они были даже не знакомы. Ей бы радоваться этому, но внутри почему-то стало так липко и противно… Странное ощущение.

А сейчас он развлекал себя тем, что развалился на столе с Каной, которая удобно устроилась меж его ног и запрокинула голову назад, позволяя ему выливать в себя красное вино из кубка. Часть напитка растекалась по ее лицу, но Грей тут же проводил по каплям губами, заставляя девушку громко хохотать. А после у них начались какие-то безумные танцы. Неужели вот так это все выглядит со стороны? И неужели только ее смущало то, что они устроили все это прямо посреди паба, у всех на виду? Это что здесь, обычное дело?

А после Грей, приобняв девушку за талию, увел ее куда-то, и только тогда Люси будто отпустило. Смотреть на это было как-то… странно. Ей было противно, безумно противно.

Саблезубые ушли лишь под утро, вопреки опасениям Эльзы так ничего и не учинив. А Люси, почему-то и не сомневалась даже. Она вспоминала в голове слова о хорошеньких девушках и о том, что их мастер делал с ними. И вспоминала ту девушку с короткой стрижкой, которая вырывалась из грубых мужских рук и так сильно плакала… Если она тогда решилась убить себя, лишь бы прекратить все это, значит это случалось с ней далеко не один раз.

Ей было стыдно признавать себе, но да. Она была рада, что тот человек погиб. Некоторые люди действительно не заслуживают жизни. Другой вопрос в том, хватило ли бы ей самой сил решать, кто должен жить, а кому лучше умереть? А вот Стингу хватило. И было так странно смотреть на то, как беспечно он улыбается и смеется, разговаривая о чем-то с подошедшей к нему Лисанной. Будто не забрал чью-то жизнь. Не скормил сердце псам. Не вышвырнул тело в выгребную яму.

***

Все наладилось и вошло в привычное русло.

Эльза распределила Искателей на вылазки за Эфирионом. Нацу ставил на то, что их отправят первыми из-за того, что произошло, но случилось чудо, и у них выдалось целых две недели. Настоящий отпуск!

И Люси решила провести его с максимальной пользой. Утром она шла в школу к Леви. Да, она сидела среди маленьких детей. И нет, ей не было стыдно. Стыдно не предпринимать попыток изменить что-то в лучшую сторону, когда есть такая возможность. Так говорила Леви тогда, когда дети разбегались по домам, а Люси оставалась на дополнительные занятия с подругой. Леви терпеливо учила ее писать и читать. Она объяснила ей азы счета, подолгу рассказывала факты из истории прошлого. Но интереснее всего для Люси было рассматривать карту мира и узнавать о нем что-то новое. Например, она узнала о существовании еще нескольких лагерей. Она узнала о шаманах, которые живут высоко в горах — там, куда не добирались ни Светочи, ни демоны грехов — и им даже не была нужна одежда. Они черпали энергию прямо из залежей Эфириона, которые были раскиданы в самых труднодоступных местах, до которых пока не добрались Искатели. Она рассказала ей об Иксидах и о том, как браконьеры годами убивали их, вырезали целыми поколениями, чтобы вычерпать запас магической силы и из них тоже. Ведь Иксиды, в отличии от людей, не нуждались в подпитке. Магия каким-то образом скапливалась в них и никуда не исчезала. И теперь их осталось очень-очень мало, и они больше не собирались в стаи, перемещались по миру в одиночку.

Люси слушала и боролась с желанием поделиться с Леви секретом о том, что она знает одного такого здоровяка. И вообщето у него не два хвоста, как на картинке, которую показывала ей Леви в книге, а всего один. Это был секрет Нацу, не ее. Поэтому она и промолчала.

А вечером она шла на адовые тренировки с Эльзой. После них у нее было только одно желание — доползти до кровати и отключиться. Но она боролась с усталостью, забираясь в кровать и открывая детскую книжку с картинками, которую выдала ей Леви. Пока у нее получалось с трудом, но она уже могла читать. Медленно, но все же. Сама она была крайне недовольна своими результатами, но Леви утверждала, что у детей на изучение алфавита уходили месяца. А она же выучила его всего за пару дней. Как говорится, главное желание.

Иногда она читала Нацу. Он изо всех сил изображал искренний интерес к ее мучительно медленному чтению. Но уже через пол часа она всегда обнаруживала его спящим на своих коленях. Он выглядел таким безмятежно счастливым, когда спал. А ей нравилось украдкой перебирать пальцами его жесткие волосы.

Признаться, но за день до планируемой вылазки она начала волноваться. Неконтролируемый страх засел где-то в центре груди и не давал ей спокойно слушать успокаивающий голос Леви. Мешал ей сосредоточиться на тренировке, из-за чего она была вся в синяках из-за пропущенных ударов. Мешал ей уснуть.

После пары часов безрезультатного пребывания в постели, она поднялась на ноги, собираясь спуститься вниз и выпить воды. Но прежде приблизилась к окну, прислонившись лбом к прохладному стеклу. Ей было душно и немного мутило.

Она скользила взглядом по соседним окнам, выводила глазами траекторию движения нитей неона, а после подняла голову, чтобы увидеть луну. Но облака закрыли ее, превратив небо в плотную черноту.

А потом она заметила вдалеке что-то странное. Точнее, сперва почувствовала что-то, будто зовущее ее по имени, и только потом опустила взгляд ниже. Где-то далеко за глухим забором, ближе к лесу, она увидела тусклый свет. Он был едва заметен — так далеко он находился — но Люси видела его так отчетливо, будто он стоял прямо перед ней в комнате.

Это был Светоч.

Он просто стоял и смотрел на нее. Да, у Светочей не было глаз, но она почему-то была уверена, что он смотрит прямо на нее. Прямо в нее.

Люси было нечего бояться, ни один Светоч не смог бы подобраться близко к лагерю, увешанному неоном, но по ее венам будто полилась ледяная кровь. Она просто стояла и смотрела на него, и они оба смотрели друг на друга.

А после за горизонтом занялся рассвет. И свет исчез.

***

Утро не задалось с самого начала. Во-первых, она ужасно не выспалась. Во-вторых, даже не помнила, как и при каких обстоятельствах уснула и очутилась в кровати. Тело ломило из-за вчерашней провальной тренировки, но самое ужасное, что ей отказали в выдаче Эфириона! Да, новость об отсутствии в ней хоть каких-то магических способностей уже облетела весь лагерь и теперь Фрид, глядя ей прямо в глаза, без капли сожаления объяснял ей, что запасы и так уже на исходе, а ей они вообщето не к чему.

В глубине души она понимала, что он, наверное, прав, но как же ей хотелось верить, что магия в ней все же есть, просто пока спит где-то глубоко внутри. Ну хотя бы становиться невидимой-то она заслужила? Или способность к сверхскоростному лазанью по деревьям? Она ведь не пробовала лазать по деревьям под Эфирионом, да?

— Прости, Люси. Может, в следующий раз, когда у нас будут излишки Эфириона? — успокаивал ее Фрид. А что она могла возразить? Ничего.

— Ничего, у тебя все еще есть твой… кнут, — понимающе похлопал ее по спине Нацу.

— Ты мог хотя бы попытаться скрыть сарказм, — хмыкнул Грей, застегивая свои камни на поясе.

— Я пытался.

— Не заставляйте меня пускать его в ход, — насупилась Люси, вышагивая меж парнями по центральной улице лагеря.

— Ой боюсь-боюсь, — округлив глаза, Грей вскинул руки. Сегодня он был чуть менее хмурым, чем обычно. Но у Люси все равно накопилось слишком много обид к нему, поэтому в его сторону она старалась даже не смотреть.

Сегодня было душно и ветрено. Песок неприятно летел в лицо, а куртка уже прилипла к телу, но Нацу настоял на том, чтобы она ее надела. Ночью в лесу всегда прохладно.

А как только они зашли в лес привычной дорогой и свернули влево, Нацу вдруг остановился.

— Может, пойдем в другую сторону? — как-то излишне беспечно предложил он. Грей тоже заподозрил неладное и медленно обернулся.

— Зачем? Мы еще не вынесли те залежи, что уже нашли, — вскинув бровь, настороженно отозвался он.

— Ну… — протянул Нацу. — Вообщето, там уже ничего нет.

— В каком это смысле, головешка? — Грей сделал шаг в сторону Нацу и вперился в него своим недобрым взглядом.

— Наб и Лаки все вынесли, — Нацу все еще усиленно делал вид, что все в порядке.

— Так, хорошо… — Грей тяжело вздохнул и устало потер переносицу, сделав свое фирменное лицо а-ля «мнеприходитсяобщатьсясидиотами». — И как же, скажи на милость, они узнали, где искать наше место, с нашим Эфирионом, о котором никто, кроме нас не должен был знать?

— Вот ты пристал, — возмущенно закатил глаза Нацу, а после сдался, вскидывая руки. — Ладно-ладно! Я проиграл его им в карты.

— Ты совсем идиот?!

— Да они мухлевали! — взревел Нацу, а Люси почему-то не разделяла их трагедии. Ей было смешно от их перепалки.

— Ну ты хоть наказал их за это? — Грей хмурился, но уголок его рта подрагивал. Парню с трудом удавалось сдержать смешок.

— Доказать я ничего не смог. Но Набу задницу все равно надрал.

Так они и поняли, что теперь им придется искать новое место с залежами Эфириона. Но на этом проблемы не закончились. И о второй — крайне важной — вспомнил Грей, спустя по меньшей мере час непрерывной ходьбы в глубь леса.

— А еды мы на сколько дней взяли?

— На три, как обычно, — отозвалась Люси. За еду и медикаменты отвечала она.

— А ничего, что неизвестно сколько мы будем искать этот чертов Эфирион? — тяжело вздохнул Грей, возводя взгляд к небу, будто умоляя кого-то избавить его от всего этого.

— Виноват, не подумал, — честно признался Нацу. — Будем экономить.

— Экономить будем на блондинке, — согласно кивнул Грей и, поймав ее возмущенный взгляд пояснил. — Да я же как лучше хочу! Ты вообще видела свою огромную задницу? Я уж молчу о…

— Вот и молчи! — обиделась Люси, ускорив шаг и вырываясь вперед.

Новые залежи Эфириона Люси искала впервые. Внимательно изучив карту на одном из коротких привалов, они выбрали направление в сторону гор. Парни утверждали, что в гористой местности вероятность наткнуться на залежи гораздо выше. А еще много залежей должно быть неподалеку от оскверненных земель — месте, где разлом в земле позволяет демонам проникать на поверхность.

Люси больше нравилась идея поискать в горах. Все-таки свежий воздух, красивые виды, никто не пытается откусить тебе голову.

Так они и прошагали все утро, распределившись по лесу, передвигаясь шагах в двадцати друг от друга, чтобы охватить большую площадь поиска. А после прошагали целый день, и Люси в полной мере испытала на себе все прелести Искательства. А ведь уже успела позабыть каково это.

А когда дело подошло к ночи, и они остановились на ночлег в глубине оврага, в небольшой нише из нависающего над ними земляного настила. Пока Нацу разводил костер, а Грей раскладывал свой спальный мешок, Люси, вооружившись неоновой трубкой, отправилась на поиски трав для чая в котелке. Леви как раз совсем недавно научила ее, как различать травы, какие лучше не трогать, а какие вкусно пахнут и успокаивают.

И как только она нашла листочки дикой малины и сорвала их, вдалеке, среди плотных деревьев, ей привиделось бледное свечение. Что это было — Светоч или отблеск полной луны — проверять она не стала, а просто спешно вернулась в лагерь, прячась в спасительном неоновом круге.

— Все нормально? — не оборачиваясь, поинтересовался Нацу.

— Да. Все хорошо, — соврала она и подняла голову. Там ее встретил внимательный и серый взгляд Грея, который тут же скользнул мимо. Проведя тонкой и длинной веткой по земле, он вдруг скривился и нервно поставил на то место ногу.

Ночью в лесу было и правда холодно. Не спасал даже тлеющий под боком костер. И дабы не окоченеть окончательно, она тихонечко перекатилась в спальнике, планируя прижаться к теплой спине Нацу, надеясь, что он не будет против. И только когда ее спины коснулось тепло чужой, равномерно вздымающейся спины, она смогла уснуть.

Когда она проснулась, кто-то дышал ей прямо в шею. Открыв глаза, она долго смотрела на то, как розовые рассветные блики играют на кронах деревьев, слушала тихий шелест листвы и отдаленный шорох ветра по веточкам папоротника. Ей было тепло и она выспалась.

Проблемы начались в тот момент, когда она попыталась встать.

Повернув голову, она обнаружила, что Нацу так и лежит к ней спиной, о которую она грелась ночью. Хотя стоп. Рюкзак, стоящий у спальника, принадлежал вовсе не Нацу. Да и волосы, торчащие из-под одеяла, были вовсе не…

— Черт, — тихо выругалась Люси, пытаясь отодвинуться от спящего Грея, словно ужаленная.

Но не тут-то было. С другой стороны ее подпирало другое тело. И именно это тело и сопело ей в шею.

На этот раз это был Нацу. Значит, двинулась она все-таки в его сторону? Или все же перепутала? Тогда кто из них присоединился к ним последним?

Глубоко вдохнув и выдохнув, Люси тихонько выкрутилась из этого теплого плена, рассудив, что ночь была холодная и нет ничего страшного, что всем им просто хотелось побольше тепла. Да, главное, чтобы это не вошло у них в привычку.

Проснувшиеся после нее Грей и Нацу были неприятно удивлены тем, что проснулись практически впритирку друг к другу. А Люси молча прятала улыбку в стакане с холодным чаем, наблюдая за ними, и ничего не говорила.

А после последовал очередной день, когда они просто шли. И шли.

И шли.

Снова шли.

И все без толку.

— И почему мы не взяли лошадей у того старичка? — канючила девушка, уже не скрывая своей усталости.

— Потому что, если ты не заметила, мы пробираемся через ужасные дебри, — ворчал ей в ответ Грей. — А дальше горы. Я думал, что ты вся такая из себя добрая. Не жалко лошадку?

Люси подумала и поняла — жалко. Поэтому дальше шла молча. А после ей надоело молчать, и она заставила парней рассказывать ей интересные истории об их приключениях и походах до того, как у них появилась она. Оказалось, что до нее они постоянно дрались. Только не с демонами или другими Искателями. А друг с другом.

И снова ночь и снова привал. На этот раз прямо посреди леса. Уютных оврагов, спасающих от ветра, не нашлось. А ветер поднялся нешуточный. Кажется, собирался дождь. Конечно. А Люси еще думала, что хуже быть уже не может. Может.

Они как раз только побросали свои рюкзаки на землю, а Нацу начал вышагивать по округе, выискивая сухие ветки. Люси уселась на траву и принялась массировать опухшие от усталости ноги. Как вдруг позади нее послышался шелест.

Она могла бы принять его за шелест листвы из-за ветра, но что-то заставило ее обернуться. И все, что она успела заметить — чьи-то маленькие ноги, шмыгнувшие в кусты, и отсутствие рюкзака, который она оставила позади себя.

— Эй! — крикнула она и подскочила на ноги. — Стой!

Еда. Все запасы еды, коих и так осталось немного, находились там. В ее рюкзаке. И это все, о чем она подумала, пускаясь в погоню за вором, кем бы он не был.

— Люси! — предупредительно крикнули ей вслед, но она уже неслась со всех ног за темной фигурой меж деревьев. Очень быстрой и юркой фигурой.

Воришка петлял и всячески пытался скрыться от нее, но она была очень зла и хотела есть. Поэтому не отставала ни на шаг, до тех пор, пока плотные деревья не расступились перед ней.

Опасливо попятившись, она схватилась за рукоятку кнута и затравленно осмотрелась.

Здесь было светло — посреди огромных размеров поляны горел один высокий костер, и еще несколько костров поменьше вокруг, окрашивая это место в уютный оранжевый цвет. Тут и там возвышались невысокие конусообразные постройки, укрытые тканью самых разные цветов и шкурами животных.

Но испугало ее не это. Ее испугали десятки пар глаз, уставившиеся прямо на нее. А маленький воришка, завидев своих, тут же юркнул им за спины. Теперь мальчик, лет десяти, испуганно смотрел на нее, как на незваного гостя, выглядывая из-за спины высокого худощавого мужчины с длинной рыжей бородой, в которой запутались сухие ветки и один красивый цветок с белыми лепестками. Так аккуратно, будто его туда кто-то намеренно вплел.

Она сжала рукоять еще сильнее, ожидая, что на нее вот-вот нападут. Но люди — мужчины, женщины, дети — просто смотрели на нее, как на дикого зверя. Еще бы. Ведь они были так не похожи на нее. Она — вся в черном, укутанная одеждой так, что торчали только волосы и лицо. И они — с легкими повязками только на причинных местах, босые и все, как один, с цветами, вплетенными в волосы.

— Простите, — решившись, первой заговорила Люси.

Но договорить ей не дали. Нацу и Грей, запыхавшиеся и с рюкзаками на плечах, выскочили из кустов сзади нее и, не сговариваясь, встали перед ней, загораживая ее от этих людей. Грей держал в руках клинок, и люди, завидев его, испуганно отшатнулись назад.

— Не надо! — вскрикнула вдруг Люси и, вырвавшись вперед, положила ладонь на руку Грея и надавила вниз, безмолвно прося его опустить оружие. Но он смерил ее тяжелым взглядом и продолжал стоять так. — Послушайте, — Люси бросила это гиблое дело и просто встала перед Греем, протянув руки к дикарям. Клинок упирался ей в спину своим острием. — Мы не хотим вам зла. Я просто хочу вернуть то, что у меня забрали.

— Говори за себя, — предупредительно шепнул ей сзади Грей.

— Да заткнись ты, — шикнул на него Нацу.

Люси опасалась, что эти люди ее даже не понимают, но вдруг тот самый — с бородой — вышел вперед и выдвинул мальчишку, который прятался за ним, вперед. Наклонившись к нему, он сказал:

— Ты взял что-то у этих людей, Монти?

Мальчик виновато шмыгнул носом и кивнул, не поднимая глаз от пола. А затем бросил перед собой рюкзак Люси.

— Мы ведь уже разговаривали с тобой об этом, Монти, — мягким и успокаивающим голосом, продолжил шаман. — Ночь дает нам все, что нужно. Мы не воруем у путников. Ты понял, сын?

— Понял, — говоря в нос, согласился ребенок.

Мужчина поднял с земли рюкзак и посмотрел прямо на Люси, протягивая его ей. А девушка едва не задохнулась от того, что увидела. У него были такие глаза… Темные, как ночь, но какие глубокие! В них было все — и отблеск луны и фиолетовые полосы, оставшиеся от заходящего солнца, и умиротворяющая тишина.

Она не чувствовала в нем опасности. Поэтому сделала два широких шага и приняла из его рук рюкзак. Мужчина улыбнулся ей. И она улыбнулась в ответ.

— Вы уж простите его, — заговорила с ней женщина с темными, коротко остриженными волосами, положившая руку на плечо мальчика. — Он еще не понимает, что хорошо, а что плохо.

— Я понимаю, — опустив взгляд, Люси улыбнулась мальчишке, а тот смущенно отвернулся от нее, но заулыбался тоже.

— Я Аарон. Вождь этой деревни, — отклонив голову, он кивнул на темноволосую женщину и мальчика. — А это мои жена и сын — Идэн и Монти. Еще раз просим вас простить нас. А в знак нашего раскаяния, хотим предложить вкусный ужин и безопасное место для ночлега. В этом лесу не спокойно. Лучше держаться вместе.

— Нет, спасибо, — тут же бросил Грей и уже развернулся, чтобы уйти. Но Нацу нахмурился и попытался придержать его за плечо. Но тот вырвался и пошел дальше.

— Прошу простить моего друга, он тоже пока не совсем понимает, что хорошо, а что плохо. Но мы над этим работаем, — добродушно улыбнулся Нацу. — Я поговорю с ним.

Последняя фраза была адресована Люси, которая виновато улыбалась гостеприимным шаманам. Но стоять здесь и ждать их она не собиралась. Поэтому, извинившись перед вождем и остальными, столпившимися позади него, она зашагала туда, куда ушли парни, чтобы выяснить в чем дело.

Когда она шмыгнула через кусты, спор уже был в самом разгаре. Нацу и Грей стояли друг напротив друга и о чем-то оживленно спорили. Люси не стала подходить ближе и вливаться в дискуссию, ей и так было все прекрасно слышно.

— Я сказал тебе нет, — упрямо твердил Грей, став чернее тучи. Таким взволнованным она его еще не видела.

— Сам подумай — у нас кончается еда! А здесь нас накормят, и мы даже сможем отложить немного с собой, — объяснял ему Нацу, с чем Люси была полностью согласна.

— А теперь попробуй подумать не желудком, а головой, — зло выплевывал слова Грей. — Это. Шаманы.

— И что? Ты же видел, что они не агрессивные! Уж точно поприветливее тебя, придурок.

— Ты не хуже меня знаешь, что шаманам нельзя верить. Это лживые и подлые животные. Хочешь, чтобы тебя отравили, а после самому оказаться на этом костре? Да пожалуйста! Я в этом не участвую.

— Не неси чушь, — разозлился Нацу. — Там сплошь женщины и дети, а мы вооружены до зубов. Нам правда не помешала бы помощь, а они предложили ее сами.

— Я не стану сидеть за одним костром с шаманами, — категорично отрезал Грей, а Нацу вдруг сделал к нему шаг и разозлено бросил:

— Да черт бы тебя побрал, Грей, прекрати грести всех под одну гребенку! Эти люди не имеют никакого отношения к тем шаманам и к Джувии тоже!

Люси не понимала, о чем идет речь, но то, что Нацу сказал лишнего, поняла сразу. Грей изменился в лице так, будто Нацу ударил его. Лучше бы Нацу просто ударил его…

— Закрой свой рот… — прошипел он, хватая Нацу за грудки.

И тут Люси поняла, что ей пора во все это вмешиваться. Подойдя ближе, она расцепила пальцы Грея, заставляя Нацу отступить на шаг. Странно, но парень даже не сопротивлялся, но продолжал буквально уничтожать взглядом Нацу, который явно уже тысячу раз пожалел о своих словах.

— Так мы ничего не решим, — резюмировала она. — Поэтому я предлагаю просто проголосовать. Это будет честно.

— О, ну конечно, — едко заметил Грей, переводя полный ненависти взгляд на нее. — Давай-ка я ускорю процесс, куколка? Ты, конечно, принимаешь сторону Нацу, а я, как всегда, злой и вредный Грей, остаюсь в меньшинстве. Поздравляю с победой.

Развернувшись, он прошел мимо нее в сторону поселения шаманов, больно толкнув плечом, и звонко аплодируя. Но она стерпела это, отчего-то почувствовав себя виноватой. Судя по взгляду Нацу, он чувствовал тоже самое.

KALEO — I Want More

Шаманы оказались даже дружелюбнее и приветливее, чем ей показалось в самом начале. И каждую секунду ей хотелось обернуться к Грею и спросить у него, что он думает теперь.

Усадив гостей у большого костра, Аарон предложил им горячий травяной напиток, а в это время Идэн отдавала остальным девушкам-шаманкам распоряжения о приготовлении ужина.

Запахло мясом с травами. Люси вытянула перед собой ноги, подставляя их теплому огню и впервые за несколько дней почувствовала себя хорошо.

Нацу сидел рядом с ней, а Грей устроился поодаль ото всех и отказывался от всего, что ему предлагали. Как только его не уговаривали две милые девушки — светловолосая и шатенка — как только не хихикали, смущенно поглядывая на него, он не реагировал никак.

А вот Люси нашла себе нового друга в лице малыша Монти. Мальчик притащил к костру все свои игрушки — и рогатку и камни на колесиках и фигурку лошади из короткого меха — и, усевшись рядом, демонстрировал ей. А в завершении он притащил из леса желтый цветок адониса и смущенно сунул ей в волосы. Теперь она была совсем как одна из них.

— Кажется, ты ему понравилась, — улыбнувшись, заметил Нацу, закидывая в рот горсть земляники.

— Его не трудно понять, — улыбнулась мать мальчика — Идэн — и протянула Люси тарелку с мясом.

— Откуда вы, ребята? — веселым басом спросил у них крупный и вечно улыбающийся мужчина, которого звали Иан. Он был самым разговорчивым из всех и постоянно смеялся. Люси он очень понравился. От него так и лучилось тепло. А его светло-светло голубые глаза лишь усиливали эффект.

— Мы из лагеря Хвостатых на востоке, — охотно отозвался Нацу, воруя с тарелки Люси мясо. Но, в оправдание ему будет сказано — взамен он подкидывал ей землянику.

— А что делаете так далеко от дома? Путешествуете? — мягко спросила Идэн, поглаживая Монти по голове.

— Не то что бы, — скривился Нацу.

На мгновение он задумался, отвечать ли. Но внутренняя борьбы быстро закончилась честным:

— Мы Искатели. Ищем Эфирион и несем его своим.

— Дались вам эти брюлики, — захохотал Иан и со всей своей не дюжей силой стукнул себя по коленке. — Столько возни с ними! А в итоге одни проблемы!

— Иан, будь вежливее, — пожурила его Идэн, но Монти не сдержался и гаденько захихикал, заставляя Люси заулыбаться. Удивительно сколько тепла и жизни исходило от людей, у которых, по сути, не было… ничего. Только все они друг у друга и тепло огня по вечерам.

— Мы не обижаемся, — заверила их Люси. — Я бы тоже хотела научиться обходиться без этого, — призналась Люси, дотрагиваясь до кулона на своей груди. Куртку она давно расстегнула, здесь было очень тепло. — Как вам это удается?

— Нам благоволят Боги, милая, — улыбнувшись, Идэн дотронулась кончиками пальцев до ее руки.

— Вы верите в богов? — не скрывая интереса, поинтересовалась Люси, запоздало понимая, что могла обидеть кого-то своим вопросом. Но никто не обиделся. Все шаманы, что окружили их и внимательно слушали — а их были десятки — лишь закивали головами.

— Конечно! — вступил в разговор глава — Аарон. А Люси снова едва не утонула в его добрых, бездонных глазах. — Наш народ верен богу Ночи.

— Яникогда о нем не слышала, — призналась Люси, заметив интерес Нацу к своей тарелке и, заулыбавшись, она такнула его плечом, заставляя его приглушенно рассмеяться.

— Это не страшно, милая, — заверила ее Идэн. — Бог Ночи благословенен ко всем. Но, если время от времени, выражать ему свою признательность, он будет помогать тебе.

— Идэн, дорогая, ты совсем запутала девочку, — покачал головой Аарон. — Все гораздо проще, чем описывает моя жена. Бог Ночи покровительствует тьмой. Мы спим днем, и бодрствуем ночью. Ночью земля, в благодарность за верность, дает нам вдвое больше магической энергии, чем давала бы при свете солнца. И охота для нас гораздо удачнее проходит под покровом ночи. Думаю, и ты могла бы научиться обходиться без своего камня, если бы, как и мы, возверовала Богу Ночи и задобрила бы его молитвой.

Люси завораживали и дурманили его речи. Все выглядело так радужно — эти бегающие смеющиеся дети, счастливые улыбки, тепло костра и уз, которые незримо связывали этих людей. Здесь действительно было очень хорошо.

Но был еще один мучающий ее вопрос, который так и не уложился в картину этого идеального мира.

— А как вы справляетесь со Светочами? — сразу озвучила его она. — Я не вижу здесь неона и…

— А чего с ними справляться? — хохотнул здоровяк Иан. — Они сюда никогда не приходят. А раз их нельзя съесть, то они мне и не интересны.

— Как? — не поверила Люси. — Почему?

— Мы живем в мире с природой, Люси, — спокойно пояснил ей Аарон. — И природа живет в мире с нами.

— Удивительно, — пролепетала она, а Нацу рядом с ней тихонечко хмыкнул. И что означал этот «хмык» она не знала.

Какое-то время они молчали, потому что девушки принесли им новые напитки. А после к ней придвинулась Идэн и мягко, по-матерински, заправила ей прядь волос за ухо.

— Я удивлена, что ты не слышала о Богах, милая, — заговорила она, а танец костра отражался на ее улыбчивом лице. — Совсем ни разу? И ни о Боге Ночи и не о Светлом Боге?

— Нет, правда не слышала, — доверительно призналась Люси. — Понимаете, я еще только начинаю узнавать мир. Так получилось, что до этого я была Спящей. А потом просто взяла и проснулась.

— Просто взяла и… проснулась? — рука женщины зависла в сантиметре от ее волос. А после вновь принялась их гладить. А Иан только посмеялся над ней. — Не шути так, милая. Проснуться ото сна невозможно.

— Я тоже был уверен в этом, — перебил ее Нацу. — Но потом встретил Люси. Точнее… поймал ее, — договорив, он очень долго смотрел на нее, улыбаясь, а после коснулся пальцами тыльной стороны ее руки. В этот момент она почувствовала, насколько сильно они связаны друг с другом. Их всегда будет объединять одна большая общая тайна.

— Вот значит как, — Аарон смерил ее долгим и излишне пристальным взглядом, а после просто улыбнулся.

А после из дальней палатки вдруг вышла девушка. И Люси не обратила бы на нее абсолютно никакого внимания, если бы не ее короткие пепельные волосы, которые она узнала бы где угодно. Они снились ей. Постоянно. И ее наполненные слезами голубые глаза.

Теперь они улыбались, окинув толпу умиротворенным взглядом. Девушка была одета в легкое тканевое платье, а у нее за ухом виднелся белоснежный цветок. А когда она приблизилась ближе, Люси увидела ее округлившийся живот. Она ждала ребенка.

— Это ты, — ошеломленно прошептала она, вставая и приближаясь к девушке. Но та, обернувшись на нее, лишь недоуменно вскинула брови.

— Простите?

И тут Люси замялась, понимая, как глупо сейчас выглядит.

— Я обозналась, — соврала она, отворачиваясь. Но тут Юкино, всмотревшись в ее глаза, вдруг отшатнулась, прикрыв рот рукой, а после поймала ее за край футболки.

— Постой… — она подошла ближе, держась за живот. А Люси молча ждала, уже жалея, что подошла и напомнила ей про тот ужасный момент ее… смерти? — Я видела тебя. Это же была ты, да?

— Да, — просто ответила Люси. — Прости.

— За что ты извиняешься? — удивилась девушка. — Да если бы не ты! Понятия не имею, как ты оказалась в той канализации, но ты меня просто спасла. Я думала, что умру на месте, когда обронила снадобье.

Мягко взяв Люси за локоть, Юкино провела ее обратно на место у костра и уселась рядом с ней. Нацу наблюдал за всем этим с нескрываемым любопытством. Грей же был ошарашен не меньше самой Люси, потому что он точно знал, что это за девушка.

— Я рада, что ты в порядке, — заговорила Люси. — Но…

Она не смогла продолжить, но Юкино и так все поняла, понимающе кивнув.

— Как я смогла выжить? — Люси осторожно кивнула. — В той склянке действительно был яд. Но не простой. Его принесли для меня неравнодушные Искатели из нашего лагеря, когда мне запретили его покидать. Он замедлил мое сердцебиение настолько, что все приняли меня за мертвую. И вышвырнули в реку. Только так я могла оттуда сбежать.

— Но почему? За что они так с тобой? — недоумевала Люси. Все это было так странно. Так чертовски странно.

— А разве им нужна была причина? — зло скривилась девушка. — Они издевались надо мной и… И никто — никто — не заступился! Но когда я узнала, что жду ребенка… Поняла, что мне нужно бежать оттуда любой ценой.

Люси помолчала недолго, не решаясь задать еще вопросы, коих в ее голове крутилось великое множество. И Нацу тактично молчал, что было ему совсем не свойственно. Только предложил подошедшей Юкино тарелку с лесными ягодами.

— Я рада, что теперь ты в порядке, — заканчивая неприятную тему, сказала Люси.

— О, и я очень рада! Эти люди просто спасли меня. Они чудесные!

Идэн, расчувствовавшись, по-матерински погладила девушку по плечу и потрепала по щеке.

Они просидели так, наверное, еще час или два. А после Люси поняла, что просто валится с ног от усталости даже при том, что она сидела. Идэн проводила их троих в небольшую конусообразную палатку. Здесь было тепло и все пропахло благовониями от дымящихся палочек на низком столике.

Нацу помог Люси разложить спальник, периодически похлопывая себя по набитому животу, а она бережно стянула с головы цветок и положила его у одной из стенок, чтобы завтра забрать его с собой.

Нацу залез в спальник первым, она сразу следом. Но вот Грей не спешил к ним присоединяться. Обняв собственный рюкзак ногами, он уселся рядом с выходом из палатки и задумчиво смотрел на темное небо, видневшееся сквозь прорезь в ткани.

— Грей, а ты разве не устал? — все-таки решилась спросить она, прикрывая зевок рукой.

Тот повернул голову и долго смотрел на нее, явно думая о чем-то. Но делиться, как и всегда, не спешил.

— Пока не хочу спать, куколка, — тихо и как-то даже дружелюбно отозвался он. — Позже присоединюсь.

— Не засиживайся, нам рано вставать, — улыбнувшись ему, она повалилась на спину и прикрыла глаза.

***

Asking Alexandria — One Turns To None

Ей снилось тепло костра и нежность маминых рук.

А проснулась она от криков и грохота.

Подскочив на месте, она обнаружила подле себя такого же растерянного, как и она сама, Нацу. Он среагировал раньше, чем она. Подскочил на ноги и достал из глубин спальника свой пояс с револьвером и Эфирионом.

Снова послышался отчаянный женский вопль и детский плач. Люси выскочила из палатки вслед за Нацу, и ей на голову едва не упал соседний конус, охваченный огнем. Нацу успел одернуть ее на себя.

— Да что здесь, черт возьми, происходит? — хрипло заговорил он, затравленно осматриваясь.

А ноги Люси вдруг что-то коснулось. Опустив взгляд, она увидела Идэн.

Точнее голову Идэн. Отдельно от тела.

Ее глаза были открыты, а изо рта вывалился опухший, весь в крови, язык. Голова просто прикатилась к ее ногам, оторванная от тела.

Люси схватилась за живот и согнулась пополам. Ее вывернуло наизнанку. Тогда и Нацу увидел это.

— Какого… — услышала она у себя над головой его сдавленный голос. И поднялась, трясясь от накрывающей ее истерики.

Все разворачивалось прямо перед ней. Прямо на ее глазах. К ней подбежал Монти и упал на колени перед обезглавленным телом матери. Все застилал пепел от сгоревших палаток, по земле текла густая и темная кровь. Все вокруг было охвачено огнем.

А в десяти шагах от нее Грей проткнул насквозь грудь Иана, который так и обмяк в его руках. На его лице застыла отчаянная ярость. А после на его руке выросла целая россыпь острых сосулек — от ладони и до локтя. Ими он разрубил пополам Аарона, который уже бежал на него сзади, замахиваясь кинжалом.

А после, утерев с лица брызги крови, он обернулся.

И их взгляды встретились.

Комментарий к Глава 23. Желтый адонис

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 24. Светлые волосы. Карие глаза ==========

Дым от стремительно перекидывающегося на палатки огня слепил глаза, забивался в легкие, отравляя их, не давал дышать. Это было похоже на ад. По крайней мере так она его и представляла. Словно земля разверзлась и на мир пролилась вся людская боль и страдания. Все семь грехов слились воедино на одной пылающей точке в лесу.

Гордыня. Вот Грей делает предупреждающее движение клинком, давая парнишке — лет пятнадцати от силы — возможность уйти. Люси отчетливо видела это сквозь черный ядовитый дым. Но тот упрямо накинулся на него, вооруженный лишь лопатой. Грей рубанул его по ногам, и тот повалился на землю. И больше не встал.

Алчность. Слева от нее полная женщина на полной скорости залетела в палатку, охваченную огнем. Люси что-то крикнула ей вслед, но вскоре та и сама выскочила оттуда, сжимая в руках опаленные и почерневшие шкуры животных. Кожа на ее руках пузырилась от ожогов, но она нырнула и в соседнюю палатку с безумным блеском в глазах.

Зависть. Пока полная женщина буквально вползала в третью палатку, чтобы поживиться еще больше, на ее добычу накинулись две другие женщины, устраивая между собой драку за резные поплавившиеся украшения.

Гнев. Она смотрела на Грея, но не узнавала его. Его красивые и отточенные черты лица вдруг исказились до неузнаваемости. Искривились и погрубели. И все это венчали капли крови на его щеках, одежде и руках. Чужой крови.

Люси осмотрелась, уверенная, что где-то в тени деревьев затаились демоны грехов. Вот-вот в темноте сверкнут их красные глаза, и они черными тенями выскользнут на поляну пожинать плоды своей мерзкой сущности.

Но там никого не было. И все, что она ощущала внутри себя — это пустота, недоумение и холод. За ее спиной полыхал огонь, но она замерзала.

Никаких демонов. Только люди. Люди и их суть.

— Мать твою, Грей! — взревел Нацу, обнажая меч, которым он так редко пользовался. Едва Грей обернулся в его сторону, Нацу молниеносно сорвался с места. И вот их клинки встретились с оглушающим скрежетом, от которого все внутри замирало.

Люси испуганно ринулась к ним, обнажая свой кнут. Она все еще не понимала, что точно должна делать, на чью сторону становиться, но стоять на месте и просто наблюдать уже не могла.

Грей и Нацу замерли, схлестнув оружие, и вперившись друг в друга гневными взглядами. Люси ожидала продолжения драки. Но вместо этого Нацу тихо и на удивление спокойно спросил:

— Это ведь не из-за того, что ты терпеть не можешь шаманов?

— Ты за кого меня держишь, придурок? — прохрипел Грей, опасно сузив глаза. А Нацу вдруг совсем не весело хмыкнул и отступил первым, пряча клинок.

Люси хотела было что-то сказать, но тут Нацу резко развернулся в ее сторону, а его ярко-зеленые глаза вмиг стали черными. Заученным движением он выхватил из кобуры револьвер и направил его дуло прямо ей в лицо.

И выстрелил.

Люси вскрикнула и зажмурилась. Все произошло так быстро, что она даже и подумать не успела, но одно она осознала быстро — сердце все еще бьется.

Открывая глаза, она невольно пошатнулась. Уши заложило, в голове гудело от пули, пролетевшей в миллиметре от ее лица и оцарапавшей скулу.

Она удержалась на ногах, но Нацу все равно вдруг подскочил к ней и обхватил руками, прижимая к себе. Но даже это не помогло ей почувствовать себя в безопасности. Потому что прямо у ее ног упало тело мужчины с дыркой во лбу. А из его рук выпал ржавый самодельный кинжал.

— Что… — первое, что она смогла из себя выдавить. — Почему?

— Потому, — зло передразнил ее Грей, резко развернувшись, — что надо меньше раскрывать свой рот!

— Потом, — резко оборвал его Нацу, вскидывая руку и выцеливая очередного шамана. Но тот, затравленно глянув на них, пригнулся к земле и пробежал мимо. — Надо убираться отсюда.

— Надо было убираться отсюда с самого начала! — вновь ядовито вставил Грей.

— Сейчас не время, черт бы тебя побрал, — разозлился Нацу, обхватывая Люси за плечи и заводя себе за спину.

— Самое время сказать: я же говорил! — не замолкал брюнет, отступая в сторону палатки, в которой они спали. Кажется, желающие напасть на них резко поубавились, когда в темноте ночи начали раздаваться выстрелы.

— Самое время засунуть свой гребанный язык с свою гребанную задницу!

— Мне казалось, что «спасибо» должно звучать как-то иначе, дружище.

— А «пошел к черту, гребанный псих» звучит именно так! Обязательно было их убивать? Нельзя было разбудить нас и уйти по-тихому?

— Нет. Нельзя было, — сухо отозвался Грей и быстро выдернул из палатки свой рюкзак, все еще держа окровавленный клинок наготове.

Люси жаждала ответов на свои вопросы, но задать их прямо сейчас не решалась. Да и не смогла бы. Ее горло сдавили рыдания, которые она из последних сил сдерживала внутри.

Еще никогда она не видела столько крови. Она действительно лилась рекой, и вовсе не для красивого словца. И даже темная ночь, окрашенная в алый от огня, не помогала скрыть ее. Даже закрыв глаза, Люси чувствовала ее. Чувствовала ее запах. Слышала крики и рыдания жен и детей. Ради чего все это?

— Нацу! — Люси первой увидела, как сзади к парню подполз еле живой Иан. Рука по инерции метнулась к хлысту, но Грей оказался быстрее. Резко развернувшись, он впечатался ботинком в плечо чудом уцелевшему здоровяку и прижал его к земле. Но тот успел зацепить окровавленными пальцами пояс Нацу, сдергивая его вслед за собой, на землю.

— Девчонка… — прохрипел шаман, пытаясь нашарить на земле что-то, известное только ему. - Должна… — Люси приблизилась к нему, пытаясь разобрать едва слышный хрип. И тогда их глаза встретились. Лицо мужчины исказила гримаса страха. — Умереть!

— Не сегодня, — хмыкнув, Грей беспечно пожал плечами. А после вдруг изменился в лице, став предельно серьезным и… жутким. — Советую успокоиться, дружище. — Оскалившись, он наклонился прямо к его лицу. — А иначе я расстроюсь и начну вырезать ваших женщин и детей. Одного за другим.

Лицо Иана исказилось страхом, а Нацу подошел сзади и положил руку на плечо взбешенного Грея.

— Ты же так пошутил? — тихо, но многозначительно спросил его Нацу.

— Будем надеяться, что у шамана не хватит скудоумия проверить мое чувство юмора на практике, — выпрямившись, Грей скинул руку Нацу со своего плеча и переступил через потерявшего сознание Иана.

— Почему? — наконец, смогла выдавить из себя Люси. Голос предательски дрожал. — Что я им сделала?

Грей резко развернулся и уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут началось то, чего они могли бы избежать, не задержи их Иан. Из леса, медленно огибая палатки, вышли вооруженные шаманы. Откуда именно они взялись, и кто позвал их, Люси не знала. Но это было уже и не важно. Все, что им оставалось — сражаться за свою жизнь. А когда ей угрожает опасность, перестаешь думать о причинах и следствиях.

Люси было больно от того, что приходится это делать, но и она решила биться. Не сговариваясь, Люси и Нацу сделали шаг друг к другу и встали спина к спине. Совсем, как на тренировках. Она делала восьмерки кнутом, выбивая у подходящих оружие из рук, а Нацу отстреливался из револьвера, целясь по ногам. А как только кончились патроны, в ход пошла магия.

Тут уже Люси оказалась не у дел, но все равно держала кнут наготове, чтобы страховать парней.

Слева пронеслась стрела огня, опалив ей руку, и тут же, следом за ней, метнулся столб изо льда и снега, остужая кожу. Она была окутана жаром и холодом, все вокруг превратилось в пылающий лед. То загоралось алым, то покрывалось ослепительным блеском — так крупинки льда отражали в себе пламя. Все заволокло дымом и паром.

И это было так красиво, так завораживающе, что на мгновение, она позабыла, где находится и что происходит.

А потом она увидела знакомое лицо. Бледная, как простыня, Юкино тяжело пробиралась в самую гущу сражения, держась за живот. Люси хотела подбежать к ней, чтобы помочь выбраться отсюда, но Грей преградил ей путь — специально или нет — перед ее ногами выросла невысокая ледяная преграда, примерно по пояс, проскользнув прямо по земле дальше.

Ей оставалось лишь наблюдать за тем, как Юкино падает на колени перед рыдающим над телом матери Монти и хватает его за руку, заставляя встать. Прямо у нее над головой полыхнуло и она опасливо прижалась к земле, затрусив мимо палаток в сторону леса, крепко держа вырывающегося мальчишку за руку.

В голове прояснилось, и Люси поняла, что должна догнать ее и помочь. Привести в лагерь, найти новое жилище — что угодно! И было так тошно от собственного бессилия.

Но скоро Нацу с Греем начали методично отступать к деревьям, закидывая шаманов предупреждающими заклинаниями. Идти вслед за ними больше никто не решался. Силы изначально были неравны.

Люси развернулась и побежала первой, когда поняла, что все закончилось. Туда, где совсем недавно скрылась Юкино с мальчиком.

Она должна была догнать ее. Должна.

Это была единственная ясная мысль в ее голове, которая не давала ей просто сойти с ума от ужаса и запаха крови, который до сих пор стоял поперек горла.

Потому и бежала, раздирая кожу на руках ветками и спотыкаясь в темноте леса. Она не остановилась и тогда, когда что-то острое больно полоснуло по лицу.

Нацу пару раз окликнул ее, а после просто начал бежать за ней — она слышала сзади почти бесшумные шаги. Его и Грея. Они все еще создавали гораздо меньше шума, чем она сама.

— Может уже скажешь, куда мы бежим? — раздалось сзади раздраженное от Грея. — И только не говори, что на встречу новым приключениям! Я еще от старых руки не помыл.

Его голос привел ее в чувство, и она резко остановилась, согнувшись в три погибели. Тело сотрясала дрожь, щеки заливало слезами, в голове пульсировало, ее тошнило.

Куда бы не побежали Юкино и Монти, она уже давно потеряла их след, а найти их в темноте было все равно, что прямо сейчас оказаться в теплой и чистой постели дома. И осознать, что все это было всего лишь страшным сном.

— Почему? — все, что она смогла выдавить, оседая на землю и пряча лицо в ладонях. Она плакала и уже не могла остановиться. И ей было плевать, как она выглядела сейчас — сгорбившаяся на земле, лохматая, израненная и с перекошенным от рыданий лицом.

Сзади зашуршало, а после ей на спину легла горячая ладонь. Нацу обхватил ее сзади и заставил привалиться спиной к своей широкой груди, будто позволяя ей спрятаться там от всего на свете. Запахло можжевельником. Этот запах привычно успокаивал. Нацу всегда помогал ей найти равновесие даже там, где его, казалось, не было априори.

— Почему? — хмуро передразнил ее Грей. Люси провела ладонями по глазам и подняла лицо. Парень прислонился спиной к стволу дерева и не сводил с нее сурового взгляда. В глазах снова все поплыло. — Потому что надо меньше трепать языком, куколка. Я же говорил.

— Объясни нормально, — устало попросил Нацу, продолжая крепко сжимать Люси и запуская пальцы свободной руки в волосы. — Что случилось после того, как мы уснули?

— Это случилось намного раньше, — фыркнул Грей, продолжая хмуро взирать на Люси, даже не взглянув на Нацу. И она опустила взгляд, терпеть это было просто невыносимо. — Еще тогда, когда наша Люси решила поведать свою душераздирающую историю первым встречным ненормальным, мать их, ШАМАНАМ!

— Остынь, — Люси почувствовала, как пальцы Нацу сжались на ткани ее куртки в районе живота. — Они выглядели нормальными. Я тоже им поверил.

— Ты не хуже меня знаешь, кто такие шаманы!

— Вот именно. А ты не хуже меня знаешь, что не все они плохие, — с нажимом отозвался Нацу, и Люси почувствовала, что они оба уже давно говорят о чем-то своем. О чем-то, во что ее посвящать никто не собирается.

— За что они хотели убить меня? — хрипло перебила она. Слушать их препирания и дальше не было никаких сил. Она просто спрятала лицо в коленях и приготовилась слушать.

— Да потому что они психи! А ведь я вас предупреждал, но нет же! — продолжал злиться Грей, но Люси рассудила, что сейчас он имеет на это полное право. — Слышали, что они несли? Бог ночи, тьмы и бла-бла-бла. А Светочи их не трогают и снова бла-бла-бла. А теперь я переведу вам все это на «несумасшедшенский». Они думают, что Светочи — дети божества, и скармливают им незадачливых путников или просто своих же, негодных, чтобы Светочи были сытыми и довольными, и не трогали остальных. Я уже встречал такие поселения. Только это оказалось покрупнее.

— А Люси-то тут при чем? — не понял Нацу. А сама Люси уже поняла, поэтому и молчала, пытаясь справиться со сковавшим ее вмиг ознобом. Какая же она наивная дура.

— А при том, что нельзя трепаться каждому встречному о том, что она была спящей и проснулась. Потому что это не нормально! А для тех сумасшедших Спящий, победивший сон, в который его ввели сами божества — это проклятие для деревни! Это разгневанные боги и прочая чушь. Вот они и решили, что обязаны восстановить равновесие, или деревне конец. Ну, или что-то в этом духе.

— И в чем-то они оказались правы, — хмуро заметила Люси, выпутываясь из рук Нацу и поднимаясь на ноги.

— Серьезно, куколка? — Грей раздраженно передернул плечами и оттолкнулся от дерева, делая к ней шаг. — Только не говори, что тебе их жалко, муки совести и все дела. А иначе меня точно стошнит.

— Да, — Люси повернула голову и с непривычной легкостью заглянула в его темные от гнева глаза. За сегодня она испытала так много эмоций. И теперь чувствовала себя абсолютно пустой, будто все внутри выжгло. Так что теперь она не могла даже бояться его. — Мне очень жаль, что так случилось.

— Пожалуйста, отойди за дерево, когда начнешь блевать, — закатил глаза Нацу. Но Грей не обратил на него внимания, делая еще один тяжелый шаг к Люси.

— Куколка, ты вообще меня слушаешь? — странно, но из его голоса вдруг исчез весь гнев и раздражение. Теперь она видела в нем искреннее недоумение и полнейшее разочарование. — Они к твоей палатке с ножами подкрадывались. Чтобы убить тебя прямо во сне. Они весь вечер улыбались тебе в лицо, а сами уже придумали, с какой стороны им перерезать твою шею и куда потом бросить тело, чтобы диких волков не привлечь! И тебе их… жаль?

Когда он подошел к ней почти вплотную, Люси сдалась и прикрыла глаза. Он был прав. Ее внутренний голос был прав. Нацу был прав.

И где она в итоге? Где правда?

— Я уже и сама не знаю, что чувствую, — тихо призналась она, полностью обнажая свою слабость перед парнями. Больше не было сил притворяться сильной. — Давайте просто уйдем отсюда. Я хочу домой.

— Домой еще рано, куколка, — вдруг без какой-либо злости, тихо сказал Грей и развернулся, первым прокладывая путь сквозь высокие заросли и колючий можжевельник под ногами.

— Пока наш нервный не слышит, скажу — он прав, — поравнявшись с ней и кивнув в сторону Грея, мягко улыбнулся Нацу, отодвигая перед ней острую ветку. — Они не стоят твоих слез, Люси. Они поступили подло и напали первыми… И прости, что дал обмануть себя. Надо было быть внимательнее.

— Ничего, — Люси улыбнулась ему в ответ. — Если бы ты осторожничал так же, как Грей, то и меня бы здесь не было.

— И то верно, — Нацу заулыбался еще шире. Сквозь кроны деревьев блеснул рассвет, и она смогла рассмотреть глубокие ямочки на его щеках. Оранжевые пятна осветили ей и ссадины на его лице. А в его глазах сияло что-то странное и теплое, чего она пока не до конца понимала, но эмоции отзывались непроизвольным трепетом на этот взгляд.

Она улыбалась ему, щурясь от солнца, но внутри у нее в этот момент что-то ломалось. Все, что она знала, все, во что верила, все, о чем думала — медленно разрушалось. Это происходило каждый раз, когда случалось подобное — то, чего она никак не могла предугадать в силу своей неопытности. Все, во что ей так отчаянно хотелось бы верить, в итоге оборачивалось для нее в черном цвете, и было все сложнее видеть вокруг свет, когда за твоей спиной сгущались сумерки.

Слова Грея обретали для нее все больший смысл. А идеи Нацу в такие моменты казались утопическими. Но она все еще верила, внутри еще теплился свет надежды, что этот мир куда лучше, чем пытался казаться ей.

Ей хотелось верить, что когда-нибудь люди смогут улыбаться друг другу при встрече, не сжимая за спиной нож, не опасаясь и ожидая подвоха. Просто потому, что все они люди. Просто потому, что им и без того есть против чего сражаться.

Наверное, завтра, переспав с этой мыслью, она снова начнет верить в лучшее. Но не сегодня. Сегодня ее пытались убить просто за то, что ее тяга к жизни была настолько огромной, что она пробила к ней дорогу даже сквозь вечный сон.

Интересно, сколько еще усмешек от этого мира она должна выдержать, чтобы разочароваться в нем окончательно?

И как Нацу удается всегда оставаться таким жизнерадостным? Даже сейчас он пробирался сквозь колючие заросли, весь исцарапанный и замученный, но сетовал лишь на то, что потерял свой любимый пояс с кобурой, которую выиграл в карты у самого Макарова. И только его бормотание разрывало тишину этого мрачного утра.

Вскоре, когда они ушли на достаточно безопасное расстояние от лагеря шаманов, им пришлось остановиться. У маленького — шириной с две ладони — ручья им удалось пополнить запасы воды и умыться от копоти, пота и крови. Когда маленькая струйка окрасилась в алый, Люси снова захотелось кричать от отчаяния, но она заперла все глубоко внутри и молча перешагнула через ручей.

Говорить не хотелось, как бы настойчиво Нацу не пытался отвлечь ее всякими глупостями. Но уже через пару часов, когда солнце заняло свое место на ярко-голубом небе, ее немного отпустило и она сама поравнялась с ним, попросив рассказать ей хоть что-то. Что угодно, лишь бы не тягостное молчание.

Как и всегда, она даже и заметить не успела, как начала хохотать вместе с ним над Греем, который, конечно, делал вид, что ничего не слышит и вообще он в лесу один.

На самом деле, она хотела сказать Грею спасибо. Но не могла придумать, как бы подойти к нему так, чтобы он снова не начал вредничать и огрызаться. Грей — он такой. С ним нужно подгадать правильный момент. А иначе все впустую.

— Здесь даже не пахнет Эфирионом, — ближе к вечеру начал канючить Нацу, закинув руки за голову.

— Разве он как-то пахнет? — удивилась Люси, на что Нацу снисходительно закатил глаза.

— Да нет же, выражение такое.

— Если вы еще и ныть будете, я точно вздернусь, — буркнул Грей, все это время шагающий впереди.

— А ты все обещаешь, — протянул Нацу, расплывшись в шкодливой улыбке, когда Грей обернулся к нему и предупреждающе округлил глаза.

— Подраться хочешь?

— Хоть что-то веселое, — пожал плечами Нацу.

— Напоминаю, что мой рюкзак с аптечкой мы потеряли. Так что драться будем дома, — строго оборвала их Люси, обгоняя Грея, который поравнялся с Нацу.

Перед ней выросла очередная живая стена. С тяжелым вздохом, она нырнула в зеленую гущу, ожидая, что пробираться сквозь нее ей придется долго. Но нога вдруг нащупала что-то твердое.

Когда она преодолела последнее препятствие, сначала не поверила собственным глазам.

Когда несколько дней подряд видишь только стволы деревьев и листья, вдруг наткнуться на какое-то каменное сооружение кажется чем-то нереальным. И в первое мгновение кажется, что твой разум помутился или все-таки начались галлюцинации от долгого недоедания и недосыпа.

Но нет. Остановившиеся рядом с ней Грей и Нацу смотрели туда же, куда и она с явным ошеломлением.

Перед ними раскинулось сооружение очень древнее на вид, выстроенное из огромных — ростом с человека — каменных блоков и резных колонн. Всю эту обвалившуюся архитектуру давно поглотил лес, оплетая ветками все и вся, но силуэт древнего храма проглядывался хорошо. На ближайшем булыжнике, отвалившемся от основной стены, птицы свили гнездо и теперь на Люси с опаской косилось три ярко-красных птенца, вряд ли видевшие когда-то человека. А в данном случае сразу трех.

— А вот и ужин, — ухмыльнулся Грей, проследив за ее взглядом.

— Нет! — испугалась Люси, вставая перед ним и загораживая собой птенцов. — Не надо.

— Я голоден, — Грей раскинул руки в стороны, мол «что я могу поделать».

— Поищем что-то еще, — с мольбой в голосе пробормотала она, и не надеясь на то, что он ее услышит. Но Грей вдруг устало пожал плечами и прошел мимо нее и гнезда, осторожно ступая на камни в земле с выгравированными в них символами. Часть из них очень даже неплохо сохранились в виде резных круговых узоров.

— Обалдеть, здесь, наверное, еще драконы жили! — восхищался Нацу, крутясь вокруг своей оси, чтобы рассмотреть как можно больше.

— Маловаты комнатки для драконов, — Грей как раз нашел чудом уцелевшую стену с аркой в человеческий рост. И, немного помедлив, шагнул внутрь.

— Осторожно, там темно, — крикнула ему вслед Люси, натыкаясь на непроглядную темноту, где скрылся Грей.

— Лучше о себе беспокойся, куколка, — его голос отозвался эхом. А после послышалось шуршание, и в темноте загорелась голубая неоновая трубка.

Теперь и Люси смогла зайти внутрь.

— Чувак, если в этой комнате мужик с топором — мы с тобой больше не друзья, — весело бросил Нацу, ступая следом за ними в темноту.

Здесь она почувствовала себя маленькой песчинкой среди огромной пустыни. Жалкой и незначительной на фоне величия древнего сооружения.

Потолок терялся где-то высоко — там, куда не доставал даже свет от неона. Помещение было округлым с огромными арками по периметру, выложенными из массивных камней с такой тщательностью, что даже спустя года сооружение до сих пор не обрушилось. Высокие заостренные арки-окна, пропускающие сквозь себя тусклый свет, уходили высоко вверх, а дальше их сменяли идеально круглые окна. А между ними всю эту громадину поддерживали резные контрфорсы, оплетенные плющом. Откуда-то сверху стекала вода, здесь было очень сыро и пахло так же, как после долгого проливного дождя в летнюю ночь.

Но еще больше сказочности этому месту придавало именно голубоватое свечение от трубки Грея. Древняя старина, освещенная неоном — такой контраст мог поразить кого угодно.

Грей приблизился к стене и провел по ней трубкой, рассматривая древние рисунки. Ими же заинтересовалась и Люси, подходя ближе.

Там было много странных символов, непохожих на буквы. А еще рисунки. Люси успела заметить большого крылатого монстра, заносящего тяжелую лапу над крошечными людьми, которые, кажется, пытались бежать.

— Ого, я же говорил, что драконы здесь были! — оказывается, и Нацу давно подошел к ним сзади, приближая лицо к рисунку и щурясь. — Вот бы увидеть хоть одного!

— Судя по рисунку — эта встреча тебе бы не понравилась, — хмыкнул Грей, проводя пальцем по выщербленным изображениям на стене, будто на ощупь ему было бы проще их понимать.

— Леви бы с ума сошла от счастья, увидев это, — заметила Люси, перемещаясь к следующему рисунку. Там было изображено солнце, луна и странная фигура с множеством острых концов. И каждая из них была вершиной одного большого треугольника.

А чуть ниже было изображено двое. Мужчина и женщина. И оба обведены в какие-то рамки. Как будто они в… картине?

— Чушь какая-то, неужели нельзя было нарисовать как-то поконкретнее? Типо «эй, привет, потомки, как вы там? Мы вот не очень, нас сожрали монстры, но вы держитесь там и мойте овощи перед едой! Монстры вот не мыли, потому и подохли!» — проворчал Грей, потеряв всякие интерес к рисункам и оборачиваясь. — Предлагаю быстро осмотреться на наличие Эфириона и сваливать. Не нравится мне здесь.

— А я бы тут поселился, — мечтательно протянул Нацу, закинув руки за голову, и зашагал вперед, тихонько насвистывая себе что-то под нос. Миновав низкие ступени и взобравшись на небольшой подиум у дальней стены, он обернулся и… исчез. Свист сначала усилился, а после и вовсе стих.

— Нацу! — испуганно вскрикнула Люси и бросилась туда, где он только что стоял. Но едва ее нога коснулась первой ступеньки, Грей поймал ее за руку и грубо дернул на себя. — Эй! Пусти!

— Под ноги смотри, — коротко бросил он ей и первым поднялся по ступеням. Наведя свет неона на пол, он присел на корточки и только тогда Люси увидела почему он остановил ее.

В полу зияла рваная дыра. Точно в том месте, где только что исчез Нацу.

— Нацу! — снова вскрикнула она, приближаясь и падая на колени перед пропастью прямо в лужу, натекшую с потолка. Там в глубине была лишь чернота. И даже палочка неона не справлялась. По спине девушки пробежал неприятный холодок. Неужели…

— Я здесь, — послышалось снизу. — Я упал.

— Мы поняли, — устало вздохнул Грей и провел ладонью по лицу.

— Ты цел? — взволнованно крикнула Люси. — Ничего не сломал? Там глубоко? Сможешь подняться?

— Не вижу ни черта, — раздраженный голос Нацу сопровождался отдаленными звуками капающей воды и какой-то возни снизу.

— Так не терпелось здесь поселиться? — хмыкнул Грей, а Люси не разделяла его веселья. Нашел время для шуток! — Ладно, сейчас я брошу тебе неон. И, кстати, Нацу!

— Чего?

— Ты неудачник, — хохотнул Грей и достал из рюкзака запасную трубку неона — фиолетовую. Голубую же он бросил в яму. И летела она… долго.

— Да пошел ты! — Когда Нацу поймал трубку, Люси смогла увидеть далеко внизу его едва различимый силуэт. — То есть, спасибо. Черт, я упал в какие-то помои. Здесь воняет!

— Помои мягкие, наверное, оказались. Повезло тебе, неудачник.

— Чего?! — взревел Нацу. — Ты там издеваешься? Может, вытащишь меня уже? Люси, ударь его!

Люси перевела взгляд на Грея, задумавшись. А Грей посмотрел на нее в ответ, предупреждающе прищурившись. Пожалуй, просьбу Нацу она выполнять пока не станет.

— Конечно, сейчас вытащу, — вновь заглянув вниз, крикнул Грей. — Только найду, где тут древние люди хранили веревки или лестницы.

Люси не была уверена, но кажется в словах Грея сарказм не то чтобы промелькнул, а был настолько толст, что поняла даже она.

— Просто сделай лестницу изо льда! Ты же умеешь, — укоризненно шепнула она ему.

— Или я мог бы взять блондинку за ноги, а ты бы ухватился ей за руки, — игнорируя ее слова, продолжал усмехаться Грей. — Правда так внизу нас окажется уже трое.

— Грей! — недоумевая, позвала Люси, коснувшись пальцами его локтя. Но тот быстро одернул руку и резко обернулся к ней.

— Ну что, Грей? Так переживаешь за эту головешку, что даже думать разучилась? — парень раздраженно положил ладонь на ее голову и заставил опустить взгляд ниже. А Люси и правда была так взволнованна, что мозг отказывался понимать, чего он от нее хочет. — Видишь? Нет Эфириона. Совсем нет. А где он? Правильно — потратили вместе с твоим драгоценным Нацу, когда спасали твою глупую задницу.

— А здесь все еще воняет, — обреченный голос Нацу снизу.

— Ну не оставлять же его там, — нахмурилась Люси. Откинув все эмоции прочь, она начала судорожно думать. И пока Грей занимался тем же самым — или просто делал вид — девушка стянула с пояса хлыст и опустила его в яму. — Сможешь достать?

Послышалось шуршание и неприятное хлюпанье. Нацу поднялся на ноги и принялся подпрыгивать на месте и размахивать руками. Но все было без толку — слишком глубокая яма. А в итоге он и вовсе поскользнулся и выронил неон, тут же бросившись за ним, как за последней надеждой.

— Даже здесь твоя веревка бесполезна, — прокомментировал Грей, скрестив руки на груди.

— Придумай что-нибудь получше, — раздраженно буркнула она.

— А что тут думать, варианта два, — Грей поднял перед лицом фиолетовый свет и отогнул один палец руки, сжимающей трубку. Фиолетовый свет осветил его лицо с проступающей на щеках щетиной и спадающими на лоб волосами. — Либо головешке придется искать выход самостоятельно, либо нам придется тащиться за подмогой или Эфирионом.

Было слышно, как Нацу внизу тихо выругался. А Люси не нравились оба варианта.

— Тогда сделаем и то, и то, — крикнул Нацу, задрав голову и утерев со лба что-то липкое.

— Пусть Грей идет за подмогой, — задумчиво протянула Люси, вновь скручивая кнут кольцами. — А я останусь здесь на всякий случай.

— Нет, — неожиданно для нее, против оказался сам Нацу, а не Грей, который смотрел на нее с нескрываемым раздражением. — Если останешься, я не смогу защитить тебя. Да и толку от этого мало. Вы постарайтесь найти Эфирион, а я поброжу тут, вдруг найду выход.

— Согласен, — кивнув, Грей поднялся на ноги и сунул все еще зажженный неон за пояс.

— А вот я не согласна, — насупилась Люси, полностью игнорируя то, что Грей уже поднялся на ноги и готов был выступать прямо сейчас. Оставлять Нацу здесь одного ей не хотелось абсолютно. И пусть толку от нее здесь будет мало, как, впрочем, и везде, но так было бы спокойно ей самой.

— Вижу, мнения разошлись, — вздернув брови и сунув руки в карманы, Грей вдруг недобро усмехнулся. — Тогда предлагаю проголосовать. У нас же теперь так решаются все вопросы?

Это была сладкая месть от Грея, и он даже не пытался скрыть своего удовлетворения, когда Нацу проголосовал за то, чтобы Люси пошла с ним, а не осталась, как хотела. Поэтому из развалил он вышел в приподнятом настроении в отличии от Люси, которая совсем поникла.

— А если с ним что-то случится? — не успокаивалась она.

— Нацу взрослый мальчик. И чем быстрее ты будешь перебирать своими ножками, тем лучше, — лениво буркнул он. Так, будто сделал ей одолжение вообще согласившись взять с собой. Как будто она его об этом просила!

— Я могла бы остаться! — с каждым новым шагом, удаляющим их от этого места, она злилась все сильнее. Это было неправильно. Так неправильно бросать Нацу там. Одного! — Эльза тренировала меня, и я могу за себя постоять! Хватит уже обращаться со мной, как с ребенком, я могу решать сама!

— Спорить не буду, куколка, кое-чему ты научилась, — остановившись, Грей достал из рюкзака карту и разложил ее на земле, водя по ней пальцем и что-то рассматривая. И продолжил говорить, не отрываясь от нее. — Может, пьяного приставалу у бара ты и уложишь, но до демонов тебе еще далеко, — когда его палец замер на одной из точек, он вдруг резко задрал голову и уставился на нее насмешливым взглядом. — Кстати, над ударом в челюсть я бы на твоем месте еще поработал. Ты кулак неправильно держишь.

Поняв на что он намекает, Люси почувствовала, как кровь отливает от лица, а сердце испуганно заметалось в груди. Конечно, он ничего не забыл. И припомнил ей при первом же удобном случае. Она испугалась, что он продолжит говорить на эту тему, или вообще решит отомстить. Но Грей, тихо хмыкнув, снова вернул взгляд к карте и больше ничего не говорил.

— Ладно, давай просто поскорее вытащим Нацу, — сдалась Люси и подняла взгляд наверх. Небо заволокло тучами, вечерело. Поэтому им действительно стоило бы поторопиться.

— Еще бы понять, где мы находимся, — бормотал себе под нос Грей, а Люси присела рядом с ним и принялась скользить взглядом по карте. Вот их лагерь, вот старое место, где они добывали Эфирион. А все остальное — сплошь лес и горы. И как Грей понимал тут хоть что-то. — Мда… До лагеря далековато. Ничего не поделаешь, придется нам, куколка, найти себе нового напарника.

— Грей!

— Да шучу я, шучу, — отмахнулся парень, поморщившись.

— Значит, придется искать залежи Эфириона поблизости?

— А если не найдем? — вопросом на вопрос ответил Грей и поднял на нее задумчивый взгляд спокойных серых глаз.

Замолчав, он неосознанно пожевал губу, нахмурившись. Люси знала это выражение лица. Так выглядят люди, внутри которых происходит какое-то личное противостояние.

— Ладно, — нехотя выдавил он из себя так, будто это она его о чем-то попросила. — Есть одно место здесь недалеко… Конечно, если я правильно прочитал карту…

— Ну, не томи, что за место? — нетерпеливо поторопила его Люси, ерзая на месте. Они теряли время.

— Неважно! Просто… место, — шумно выдохнув, он быстро сложил карту в рюкзак и поднялся на ноги. —Думаю, что там мы сможем найти веревку или что-то вроде того. Но есть условие.

— Какое?

— Тебе придется подождать меня снаружи.

— Почему?

— Там… опасно, — поджав губы, Грей резко отвернулся от нее и пошел так быстро, что ей пришлось бежать, чтобы догнать его. — Поэтому ты подождешь снаружи. А я быстро возьму все, что нужно и вернусь.

— Здесь опасно, там опасно, — буркнула себе под нос девушка, закатив глаза, но Грей сделал вид, что ничего не услышал и промолчал.

Он вел ее не тем же маршрутом, которым они шли от лагеря шаманов. Несколько раз он тихонько ругался себе под нос и возвращался, явно что-то разыскивая. А когда солнце и вовсе начало клониться к земле, Грей оставил ее вместе с вещами под старой сосной, а сам полез на нее верхом, время от времени громко матерясь. Он что-то искал.

Когда парень спрыгнул вниз, приземлившись прямо перед ней, в лесу стало совсем темно, и Люси ежилась от какого-то странного озноба, хотя в лесу было очень душно.

И даже с наступлением ночи лес не спешил засыпать. Под ногами в кромешной темноте что-то шуршало, вдали слышался вой, а с деревьев, будто чего-то испугавшись с шелестом сбегали птицы.

Не спешили останавливаться на ночлег и Грей с Люси. Они оба понимали, что где-то там, в сыром подвале, застрял их друг. И он очень нуждался в помощи. Поэтому о том, чтобы остановиться на ночлег или хотя бы поискать какую-то пищу, не шло и речи. На самом деле, никаких речей не шло вообще в принципе. Грей молчал, и Люси буквально ощущала напряжение, исходящее от него всю дорогу. Ощущала его недовольство и раздражение. Но чем все это было вызвано она не знала, да и спрашивать не собиралась. Он бы все равно не рассказал.

Наверное, его просто раздражала ее компания.

В какой-то момент все изменилось. Грей ускорился, а его движения стали увереннее и целенаправленнее. Люси поняла, что он узнал эту местность и, кажется, нашел то, что искал.

Тогда-то она и почувствовала это.

Шепот в своей голове.

Тихий и неразборчивый, как касание летнего ветра.

И мурашки. Мурашки по всему телу.

Она замедлилась, пытаясь разобрать слова, понимая, что с каждым новым мгновением ее трясет все сильнее.

— Черт, — как сквозь толщу воды, она услышала голос Грея. И тогда все исчезло. Она снова оказалась посреди темного леса, окруженная плотными соснами, по колено в можжевельнике.

Она хотела спросить у него, что стряслось, но вскоре и сама все поняла. Слева от них что-то зашуршало. Плотный кустарник пришел в движение, а вскоре в его центре показался тусклый золотистый свет.

— Светоч, — Люси лишь озвучила очевидный факт. А Грей уже достал из-за пояса трубку неона и выставил перед собой, как щит.

— Вот тебе простая задачка, куколка, — полушепотом начал он, медленно отступая назад и неосознанно сжимая рукоятку клинка. — У каждого из нас было по две трубки. Одна из моего набора у меня в руке, вторую я отдал Нацу. А где же твои?

— Остались в рюкзаке, — она и сама удивилась тому, как подавленно прозвучал ее голос. Она была виновата, и возразить ей было нечего.

— А где же ты, самостоятельная наша, оставила свой рюкзак?

— В палатке у шаманов.

— Бросить бы тебя здесь, — сквозь зубы прошипел Грей. — Было бы отличным уроком.

Куст загорелся еще ярче, когда она увидела слабое сияние еще левее. И еще три источника справа.

— Пока ты этого не сделал, — облизав пересохшие губы, Люси сделала неуверенный шаг в его сторону. А он уже начал морщиться. Он слышал сводящий с ума свист в своей голове. А она слышала лишь шелест листьев на ветру, — хочу сказать тебе спасибо.

— За что еще?

— За то, что спас меня там. У шаманов.

— Лестью меня не задобрить, куколка, — хмыкнул он и, не смотря на свои слова, схватил ее за локоть и притянул к себе, прижимая к груди и защищая неоном их обоих. — Да откуда их здесь столько, черт возьми?

— Сзади вроде бы чисто, — Люси затравленно осмотрелась, насчитывая прямо перед ними еще пять новых Светочей, которые все прибывали. Темные закоулки леса осветило золотым. Это было бы безумно красиво, если бы не было так смертельно опасно.

— Ну тогда не отставай. Ждать не буду, жить хочу.

Не говоря больше ни слова, Грей резко крутанулся вместе с ней вокруг своей оси и подтолкнул ее вперед, чтобы она бежала перед ним. Люси послушалась.

Ей было страшно, мысли в голове перебивали друг друга, создавая внутри назойливый гул, но она точно знала, что это головокружение вызвано не песней Светочей. Потому что ей не было так же больно, как Грею, который молча корчился и изредка натыкался на стволы деревьев, теряясь в пространстве.

Светочи следовали за ними по пятам, но, к счастью, двигались гораздо медленнее. И тогда, единственный раз обернувшись через плечо и увидев сзади целую армию, ослепляющую глаза, Люси действительно поверила в то, что на самом деле проклята. Каких бы там богов она не разгневала, но они явно намеревались догнать ее и забрать свое обратно.

А она с этим была категорически не согласна.

— Сюда, — взяв ее за руку, Грей дернулся в сторону, теперь двигаясь вдоль стены из света, которая стремительно надвигалась на них. — Да заткнитесь вы уже!

Протаранив густые заросли собственным телом, Грей вывел ее в место, которое в других обстоятельствах она обязательно захотела бы рассмотреть. Но сейчас была вынуждена проноситься мимо разрушенных домов по когда-то широкой улочке деревушки. Под ногами хрустели разбитые стекла, она пару раз споткнулась о куски разрушенных крыш и выбитых с петель дверей.

— Черт, черт, черт, — на ходу ругался Грей, сворачивая на улочку поменьше. Там от мостовой уже ничего не осталось, все заросло папоротником. Их тела отбрасывали две длинные тени на стенах каменных домов. Потому что сзади в них светила целая армия ходячих прожекторов.

Приблизившись к дому, который возвышался в самом центре, Грей перемахнул через одну из четырех обрушенных стен, быстро подхватывая и Люси, чтобы помочь ей перебраться.

— Это оно? — запыхавшись, выдохнула Люси, затравленно осматриваясь. — Сюда мы шли?

Вновь переведя взгляд на Грея, она поняла, что он не слышал ни слова. Его лицо было искажено мукой, а свободной рукой он отчаянно пытался зажать хотя бы одно ухо. Он уставился на нее с мучительным сомнением и ужасным раздражением на лице, а Люси даже не могла спросить в чем дело, и почему они остановились тогда, когда золотой свет подкрадывался все ближе.

А потом он громко и грязно выругался, будто принял непростое решение, и с силой пнул бочку, спокойно стоявшую в шаге от него и никого, собственно, не трогающую. Та с грохотом отлетела к стене и разлетелась на части.

— Вниз, — крикнул он так, будто вокруг него громыхала музыка. — Быстро!

Опустив взгляд вниз, Люси увидела узкий люк в том месте, где только что стояла бочка. Мешкать и дальше было просто нельзя, поэтому она схватилась за шаткую лестницу дрожащими руками и буквально полетела вниз, потому что пары ступеней там не хватало.

К счастью, падать было не очень высоко, и вскоре она услышала скрип сверху и увидела Грея, который приземлился в шаге от нее.

Воздух здесь был спертым и сохранял все запахи, что были вынуждены остаться здесь навсегда. Здесь был и извечный для таких мест запах пыли и старого дерева. А еще Люси отчетливо почувствовала запах спиртного с корицей и… кажется, масла?

— Что это за место? — закашлявшись, спросила она, поднимаясь на ноги.

Грей ничего не сказал, и Люси подумала, что он все еще не слышит из-за шума в голове. Но его лицо больше не кривилось от боли. Лишь губы были слегка поджаты, а желваки ходили ходуном.

Выставив перед собой руку с неоновой трубкой, он прошел вперед. Пол под его ногами скрипел так, будто вот-вот обвалится.

Испугавшись остаться одной в кромешной темноте незнакомого подвала, Люси поспешила за Греем, который вдруг присел на корточки. Послышался чирк, и Люси увидела у него в руках зажженную самодельную лампу. Поднявшись, он оставил неон на полу и прошелся вдоль стен, будто ища что-то.

Он явно знал это место. Знал, что здесь и где находится.

— Они не уберутся отсюда до рассвета, — не оборачиваясь, без эмоционально бросил Грей. — Придется переждать, — а после он обернулся через плечо и скользнул по ней взглядом. А после тут же отвел. — И угораздило же меня застрять тут с тобой. Ничего не трогай! Поняла?

Люси ничего не поняла, не сводя с него взгляд. Вот половина его лица окрасилась в алый из-за огня в лампе. В серых глазах отражался этот тусклый огонек, а черты его лица показались ей острее и недружелюбнее, чем обычно. А после он ударил кулаком по стене. И включился свет.

Citizen Soldier — Would Anyone Care

Грей подхватил с пола измазанную красками простыню и быстро накинул ее на что-то, что стояло в центре квадратной комнаты. Но Люси даже не взглянула в ту сторону. Потому что все здесь — полки вдоль стен, сами стены, ниша, в которой лежал матрас и одеяло — все было заставлено холстами. Большими и маленькими, тканевыми и вырезанными из старых досок.

В двух шагах от нее, на полу, были расставлены баночки с краской, на тканевом свертке кто-то заботливо разложил кисти разных форм и размеров.

Но все эти детали — абсолютно все — волновали Люси меньше всего. Даже напряженного и растерянного лица Грея она не видела в упор.

А все потому, что она стояла в центре комнаты старого подвала, а в ответ на нее смотрело по меньшей мере тридцать карих глаз. Таких же, как и у нее. Испуганных, веселых, грустных, задумчивых, счастливых…

На каждом холсте в этой комнате широкими неаккуратными мазками было изображено женское лицо, черты которого меняли свои очертания в каждой картине. Но две детали объединяло каждую из них.

Светлые волосы.

Карие глаза.

Комментарий к Глава 24. Светлые волосы. Карие глаза

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 25. Меж пальцев ==========

Она могла бы придумать тысячу объяснений тому, почему в каждой картине отчетливо проглядывалось сходство с ее собственным лицом. Миллиард причин поверить в то, что все это лишь нелепое совпадение. Сотни фраз, чтобы разбавить неловкую тишину между ними.

Но это было бы глупой ложью самой себе.

Сердце замерло, будто Люси шагнула с большой высоты в пропасть. И сейчас этой пропастью были два серых глаза, что смотрели на нее в немом ожидании. Но она не понимала, чего он от нее ждет.

Она бы многое отдала, чтобы не стоять сейчас здесь, под этим напряженным, внимательным взглядом прищуренных глаз. Она была растеряна.

Грей почти неуловимо изменился в лице, когда она наконец смогла поднять на него взгляд. Глаза чуть расширились, дернулись желваки, поджались губы. Люси никогда прежде не видела его таким. Таким… незащищенным. Он словно ждал, когда она вынесет ему смертный приговор и отведет на эшафот. И лично приведет приговор к исполнению.

А Люси же вообще не могла произнести ни слова, словно забыла, как это делается. Внутри творилось что-то необъяснимое, буря эмоций пожирала ее изнутри, скреблась когтями, прося, умоляя выпустить ее наружу. А когда терпеть все это стало просто невыносимо, Грей скривился то ли от отчаяния, то ли от гнева, и сделал к ней резкий шаг.

— Так и будешь молчать? — бросил он, плохо скрывая ярость. — Ты что, издеваешься надо мной?

Люси ничего не ответила и даже не обиделась на резкие слова. Потому что его глаза выражали совсем другую эмоцию, не имеющую ничего общего с гневом.

Она почувствовала его.

Впервые за все время их знакомства, она увидела настоящего Грея. Без налета сарказма, брони из отстраненности и очков безразличия. Она увидела, что ему не все равно на то, что она скажет. Она поняла, что все — абсолютно все — что было между ними до этого момента она понимала неправильно. Все его слова, поступки и действия — все это имело абсолютно иной смысл.

— Люси, — гнев в его голосе вылился в отчаянную мольбу. Кажется, он впервые произнес ее имя. Будто сдаваясь. Словно он проиграл. — Люси, — сдавленно повторил он еще тише. И она едва не задохнулась от резких чувств, вызванных этим шепотом.

То, что происходило, сводило ее с ума. Она не понимала, что с ней творится и почему. Это очень пугало, но в тоже время, ей хотелось еще.

А после его брови нахмурились, а на лице застыла отчаянная решимость. Сделав к ней еще один шаг, он заставил ее отступить к стене и расставил руки по обе стороны от ее головы, облокотившись о стену. А после резко подался вперед. Но остановился в каком-то мгновении от ее лица, прикрыв глаза и обдав ее горячим дыханием.

И это мгновение между его порывом и резким отрицанием стало для нее переломным. Сердце затрепетало в груди, как сумасшедшее, разливая по всему телу кипяток, который осел где-то в районе живота и заставил ее приоткрыть губы и закрыть глаза. Она сделала это абсолютно непроизвольно. Кислород покинул легкие вместе с последними остатками разума.

Все в ее сознании смешалось в один беспорядочный поток: глупое смущение из-за каждой брошенной им фразы, его гневные взгляды, в глубине которых всегда было гораздо больше, чем он говорил, слова, идущие наперекор действиям, и ее собственные ощущения теперь, когда его лицо было так близко. Жар, смущение, растерянность, невозможность нормально дышать, оцепенение и томительное ожидание того, чего она ужасно боялась и в тоже время хотела попробовать. Как дотронуться рукой до огня, который казался таким теплым, но и опасным в тоже время.

Ей не было страшно от близости его лица и потемневшего взгляда, застывшего на ее губах. Она вдруг осознала, что совсем не боится его, а напротив. Это было так естественно, так правильно.

И ей нравился этот трепет, разливающийся по телу нестерпимым жаром. Она чувствовала его, чувствовала каждую его эмоцию на коже, на волосах, на губах.

И то, какой болью в нем отозвался его собственный порыв слабости она почувствовала тоже. И это словно отрезвило ее. Как пощечина.

Тогда, когда дымка, накрывшая ее с головой, резко развеялась, ей сразу стало страшно от самой себя. Как она могла думать, что это правильно, когда это ужасно, дико, бесконечно неправильно! Так не должно, не должно, не должно быть!

— Лицо, — тихо, едва слышно, выдохнула она. Ее голос предательски дрожал. — Оно везде разное.

— Да, — Грей поднял взгляд с ее губ, заглянув прямо в глаза. Его радужки будто заволокло пеленой, а кончики их носов при этом соприкоснулись, снова путая ее разум и вызывая мурашки. Щеки пылали огнем. Но на этот раз она не позволила себе провалиться в эти ощущения вновь. Лишь занесла ногу над пропастью и пошатнулась.

— Это все потому, что ты рисовал по памяти?

Она понимала, что еще мгновение — и она окончательно перестанет контролировать себя и ситуацию. Но к счастью, Грей, услышав ее вопрос, прикрыл глаза и резко оттолкнулся от стены, освобождая ее из плена. Проведя рукой по лицу, он отвернулся от нее и отошел к противоположной стене, нервно сунув руки в карманы.

Тогда-то все и закончилось. Чувства отхлынули так же внезапно, как и появились. Только сердце все еще учащенно колотилось в груди, и горело лицо.

Она не понимала, что с ней только что произошло и как к этому относиться. Ей стало страшно, захотелось побыть одной, но бежать ей было некуда. Да и Грея оставить одного сейчас она бы никогда не решилась. Она просто чувствовала, что должна быть рядом.

Все прошло, оставив после себя одно сплошное недоумение. И она понятия не имела, как ей к этому относиться. И что было бы, не остановись он в самый последний момент.

— Тебе было бы легче, если бы ты рисовал, смотря на мое лицо? — спросила она первое, что пришло в голову. Что угодно — не важно. Лишь бы отвлечься. Лишь бы перестала кружиться голова.

— Слушай, куколка, — его голос хрипел, но когда он снова обернулся, то казался вполне обычным. Немного растерянным и потрепанным, да, но уже вполне владеющим ситуацией. — Это было моей тайной, понятно? Да, иногда я ухожу сюда и рисую. Это… ну знаешь, успокаивает. И мне бы очень не хотелось, чтобы об этом кто-то узнал. А тут ты! Вот я и психанул.

— Я никому не расскажу, — пообещала Люси и попыталась улыбнуться. Но Грей продолжал смотреть на нее и хмуриться.

— У тебя черты лица нестандартные. Вот и все, — поджав губы, он привалился спиной к стене и скрестил руки на груди. Его поза казалась расслабленной, но все тело при этом было напряжено. Даже ткань футболки на руках опасно натянулась.

— Нестандартные? — вскинула брови Люси, покосившись на ближайший к ней портрет. Где-то под слоем краски проглядывались глаза, нос и губы, но после сверху их накрыло широкими и нервными мазками.

— Да, — повторил он. — Я нарисовал много разных лиц, а твое у меня почему-то не получалось. Поэтому портретов так много. Так что не обольщайся. Ничего в тебе особенного нет, кроме непропорционального лица и ужасно несимметричных губ.

Грей хмыкнул, переводя взгляд на одну из картин, и ухмылка тут же пропала. А Люси даже немного обиделась, но в памяти все равно всплыл один момент, которому раньше она не придавала значения. Грей, привалившийся спиной к дереву и водящий по земле тонкой веточкой, украдкой поглядывающий на нее.

— И да, — все еще не смотря на нее, Грей замолчал ненадолго, прочищая горло. — Мне было бы проще, если бы ты позировала мне.

— Даже не знаю, справится ли с этим мое непропорциональное лицо, — обиженно буркнула Люси. Тогда Грей покосился на нее и долго рассматривал, пока и вовсе не… улыбнулся?

— Ладно, может я и преувеличил, — беспечно пожал плечами он и иронично изогнул бровь. — Не такое уж оно и ужасное. Бывает и хуже. У Нацу та еще рожа. Ну, ты и сама видела, что я рассказываю.

— Таких комплиментов я от тебя еще не слышала, — беззлобно закатила глаза Люси, радуясь тому, что напряжение между ними хоть и не исчезло, но по крайней мере ослабило свою хватку.

— Ты очень красивая, — вдруг твердо произнес Грей без тени улыбки, смело смотря ей прямо в глаза.

А Люси почувствовала, как снова вспыхивает, как спичка. И тут же смущенно отвела взгляд, судорожно ища в комнате что-то, что помогло бы ей сменить тему.

Потому что чувствовала, что еще одно слово, и над пропастью окажется и вторая нога.

— А это что?

Она указала на стопку совсем маленьких холстов, что были прислонены к стене и повернуты к ней лицевой стороной.

Помедлив, Грей нехотя подошел к ним и присел на корточки, разворачивая работы и демонстрируя их Люси.

— Я серьезно, куколка, если ты хоть кому-то расскажешь… — на всякий случай повторил он, устрашающе округляя глаза.

— Поняла-поняла, — отмахнулась Люси, присаживаясь на корточки рядом с ним и наклоняя голову, чтобы лучше рассмотреть картину. — Убьешь меня.

— О, нет. Смерть для тебя тогда покажется блаженством.

Люси уже не обращала на его слова никакого внимания, они уже не вызывали в ней неконтролируемый страх. Она внимательно рассматривала картины, на которых — о чудо — не было ее лица.

Выходит, что Грей и правда рисовал что-то еще. Может и зря она так разволновалась?

На первом — самом маленьком — холсте было очень много черной краски. Прямо по центру — Рваный диск полной луны. Ночное небо, что видела над головой каждую ночь, она узнала сразу. И так на каждой картине. Темное небо. Яркая луна. Где-то полная, где-то лишь полумесяц.

Но было в этих картинах нечто странное, что объединяло их, и отличало от настоящего ночного неба. Помимо непроглядной черноты и яркой луны на каждой из них, Грей изображал что-то еще. Например, на первой картине вокруг луны, прямо на черной краске, были равномерно разбросаны короткие палочки неона. Голубые, розовые, фиолетовые — все они светились рядом с луной. А на второй картине вокруг луны пустились в пляс маленькие иксиды с белоснежными крыльями. На третьей луну обрамляли три зажженные лампочки, от которых по всему небу тянулись черные провода. А на четвертой и вовсе все ночное небо заняли полуголые девицы, которых смущенная Люси спешно отставила в сторону.

— Так странно, — вынесла она свой вердикт, поворачиваясь к Грею. Было видно, что ему важна ее оценка. Ему было не все равно, он действительно горел этим делом. И Люси ему даже немножечко позавидовала. Ей бы тоже хотелось найти такое дело, от которого и руки будут чесаться, и глаза сиять. — Это же не правда. Нет на небе ничего, кроме луны. Я думала, что ты рисуешь только то, что видишь.

Грей тихо хмыкнул и ненадолго задумался над ответом. А после, наклонив голову на бок и переведя взгляд на картины, ответил:

— А какой смысл рисовать то, на что и так можешь посмотреть ночью? Это же скучно, — отодвинув еще пару холстов, он остановил взгляд на ночном небе, по которому рассекали огромные снежинки. — У тебя никогда не было ощущения, что луне не хватает какой-то компании? Днем вот на небе чего только не бывает. И птицы, и Иксиды, и облака — каждый раз разные.

— Даже не знаю, — протянула Люси и уселась поудобнее, облокотившись спиной о стену и обнимая колени. — А мне нравится луна. Когда смотрю на нее, думается так легко. Ну и что, что она там одна, зато сколько людей на нее каждую ночь смотрят… Когда я думаю об этом, мне кажется, что я не одна, а со мной рядом все те, кто смотрят на нее в этот же момент. Как будто она нас всех объединяет. Странно, наверное.

Ей нравилось то, как резко изменилась атмосфере между ними. Теперь и древние бревенчатые стены уже не казались ей такими тесными, а напротив. Уютными. И Грей вдруг спрятал от нее свои привычные колючки и снова стал вполне… терпимым. Он уже открывался перед ней раньше — тогда, у Пегасов — поэтому она знала, что как только они покинут эту комнату с рассветом, все закончится. И ей хотелось растянуть этот момент на подольше. Грей нравился ей именно таким.

Отставив картины, он сел рядом с ней и повторил ее позу, закинув руки на согнутые колени и откинул голову на стену.

Теперь она поняла, чем от него все время так неуловимо пахло, вперемешку с его обычным запахом. Это были масляные краски.

— А мне неприятно думать, что на эту же дурацкую луну когда-то смотрели те, кого сейчас нет рядом. Потому что их нет. Что бы ты там себе не представляла, глупая куколка.

— Неприятно? — удивилась Люси и перевела взгляд на его расслабленный профиль и прикрытые глаза. — Это же прекрасно! Разве это не делает вас хоть немножечко ближе друг к другу? — она опустила взгляд на картину с бледно-желтой луной на полу. — Смотришь на нее и понимаешь, что не один.

Грей ничего не ответил и какое-то время они сидели молча, слушая лишь тихий скрип дерева и отдаленное шуршание откуда-то сверху.

— Как думаешь, Нацу там в порядке? — как бы она не старалась отвлечься рассматриванием мрачных картин, где единственным ярким пятном были карие глаза, мысли то и дело возвращались туда. К древним развалинам, где они оставили его совсем одного.

— Однозначно лучше, чем я, — Грей поморщился и встал на ноги, подходя к нише с матрасом и сдергивая со всей этой небрежной напольной конструкции плед.

— Что это значит? — не поняла Люси, наблюдая за ним. А тот устало плюхнулся на подушки, ложась лицом к стене и подложил руку под голову, даже не удосужившись предварительно разуться.

— Кровать здесь одна, а спать на полу я не собираюсь, — вместо ответа, сказал он, больше не оборачиваясь. А у нее от этого его тона появилось ощущение, будто на нее вылили ведро ледяной воды. Снова. Сначала обогрели и укрыли одеялом. А после снова выставили на улицу и облили водой.

— Может посмотрим, вдруг Светочи уже ушли? — особо ни на что не надеясь, предложила она.

— Не ушли, — отрезал он.

И замолчал. Люси так и осталась сидеть у стены, прикрыв глаза и сходя с ума от того, что они вынуждены торчать здесь тогда, когда Нацу там, один. Но в то же время она понимала, что он прав. Что бы не разозлило этих Светочей, так просто они от них не отцепятся.

Вскоре дыхание Грея выровнялось, а сам он перевернулся на спину. Его лицо разгладилось во сне, стерев с него все следы раздражения. Волосы спадали на глаза, от чего он хмурился во сне.

Люси поймала себя на мысли, что смотрит на него, а руки так и чешутся, чтобы смахнуть его надоедливую челку. Чтобы ничто не мешало ему спать, ведь всю прошлую ночь он охранял ее сон.

После недолгой внутренней борьбы, она так и поступила. Тихонько подобравшись к нему, она села на краешек матраса, стараясь не разбудить его, и невесомо смахнула волосы в сторону, лишь слегка коснувшись пальцами его щеки.

Она была такой колючей. При этом губы показались ей безумно мягкими, но проверять она не решилась. Сложнее всего было не дотронуться до шрама у верхней губы. Почему-то ей этого очень хотелось.

Посидев еще немного, Люси прилегла на самый край матраса, так, чтобы их тела не соприкасались. Но сон все никак не шел. Она думала. Думала о словах Грея. О его картинах и странных предметах рядом с луной.

У этого парня в голове было столько интересных мыслей, которыми он никогда не делился. И больше всего ей было интересно: почему? Почему он так ненавидел луну? Почему изображал ее лицо рваными злыми мазками? Почему вел себя так, а не иначе?

Перевернувшись на спину, она запустила озябшие пальцы в карманы куртки, чтобы согреться.

А когда нащупала там что-то инородное у нее в голове словно что-то взорвалось.

Сон покинул ее окончательно. Резко приняв сидячее положение, она достала из кармана маленький камень, напоминающий Эфирион, но фиолетового цвета. Тот самый, что дал ей тот парень — Мест. Камень, который имел доступ к чужим воспоминаниям.

Она не должна, не должна была этого делать! Это ведь неправильно. Особенно учитывая то, как сильно Грей был против того, чтобы она просто заходила в ту лавочку.

Но соблазн был так велик. Вот он Грей, абсолютно беззащитный и с кучей секретов в своей голове. А вот она, с ключом к ним в руке, но разрываемая изнутри сомнениями.

А имеет ли она на это право?

А стоят ли его воспоминания того, чтобы тратить на них столь ценный дар?

Прикрыв глаза, она сильнее сжала в руках камень и глубоко задышала, считая про себя до десяти, как учил ее Нацу.

Конечно. Конечно, она не имела на это абсолютно никакого права.

Она понимала это. Но желание было сильнее ее.

Поэтому она мягко наклонилась к беззащитному Грею и коснулась кончиком камня его лба, покрытого испариной.

Ничего не произошло.

И она досадливо выдохнула, ругая себя на чем свет стоит за слабость. Хорошо, что ничего не вышло. Да. Это было бы ужасно-ужасно неправильно!

А после мир перед ее глазами начал расплываться.

Пол ушел из-под ног, и она полетела вниз.

Все произошло так быстро, что она и вскрикнуть не успела. Пространство вокруг было вязким, тягучим, и она сама была частью этого чужеродного пространства. Она не ощущала ни рук, ни ног, зато все тело охватило знакомое покалывание. Такое же, как при раскалывании Эфириона. Ее наполнила магия. Чужая магия.

А после картинка перед глазами восстановилась так же внезапно, как и пропала.

Она увидела лес. Невысокий склон прямо под ней, и она свесила с него ноги, подставляя лицо прохладному ветру. Пахло недавно прошедшим дождем, а на деревьях листья были окрашены в желтый, красный и оранжевый. Такая же гамма рассыпалась прямо внизу склона, у нее под ногами. Только вот…

Это были не ее ноги. Не ее рука выводила веткой на земле очертание деревьев.

— Опять опаздываешь, — прозвучал мужской голос. И она поняла, что сама же и произнесла эту фразу. Ее губы шевелились, но не она управляла ими. Не ее взгляд сместился с рисунка себе же за плечо.

А его. Грея.

Он еще не видел ее, но уже слышал шуршание опавшей листвы под ее ногами, и обернулся, чтобы увидеть, как неуклюже и робко она будет приближаться к нему. Так же, как и всегда. За этим было крайне забавно наблюдать. А еще забавнее будет после, когда она обиженно надуется и будет обвинять его в том, что он смеется над ней. А он будет делать это специально. Ему нравилось, когда она смущалась.

— Прости меня, милый Грей, — крикнула она, привычно растягивая слова и подходя ближе, касаясь ладонью каждого дерева, мимо которого проходила. — Никак не могла накопить магию. Гажил меня отвлекал.

Пожаловалась она, а ему было уже все равно. Главное, что она пришла. Он скучал, хоть никогда и не признается ей в этом. Наверняка, она до сих пор думает, что он приходит к ней только из-за того, что она приносит ему краски, которые делает сама. Но это вовсе не так.

— Я уже говорил тебе — один кулон решает сразу все твои проблемы, — закатил глаза он, смахивая рукой с земли рисунок.

«К тому же, он идеально подойдет к твоим глазам» — подумал он, но вслух не сказал.

— Зачем он мне, когда вокруг столько деревьев? — легко пожала плечами она и остановилась у одного из них, облокачиваясь о ствол и обнимая его руками. Как и всегда, ее глаза блестели на солнце, а с губ не слетала улыбка.

Он и правда ни разу не видел ее без нее. Каждый раз, с того самого дня, как они встретились в лесу, и она с ходу заявила, что влюблена в него, он не видел ее другой.

Наверное… Наверное, и он со временем стал влюбляться в нее в ответ.

По крайней мере, она этого заслуживала.

— Джу, — закатив глаза, он поднялся на ноги и подошел к ней ближе. Он знал, что она не может оторвать руки от дерева, ведь только так она поддерживала в теле баланс магии. — Тебе придется надеть его, когда ты переберешься ко мне в лагерь. Если, конечно, ты не передумала.

Он скрестил руки на груди, боясь показать ей, как сильно он боялся услышать от нее, что она действительно передумала.

А она, как и всегда, легко взмахнула ресницами и подалась вперед, падая в его объятия. Вот так всегда. Он говорил ей серьезные вещи, а она даже не слушала! Вечно легкомысленная и летящая особа. По началу это ужасно раздражало его, как и ее навязчивая одержимость его персоной, над которой не уставал подшучивать Нацу.

Но она была такой… до безумия искренней и доброй. Она была вся нараспашку перед ним, абсолютно вся. И именно этим взяла его.

Полностью.

Всего.

— Конечно я не передумала, — залепетала она, а он прижал ее спиной к дереву и обнял, пряча лицо у нее в волосах. Так странно, она всю жизнь прожила в лесу, а пахло от нее соленым морем. — Просто там… у нас…

— Ох, я понял, — Грей отстранился и заглянул ей в виноватые синие глаза. — Ты им не сказала! Не сказала, что решила уйти со мной!

— Просто не было подходящего момента, — подавлено выдохнула она и подняла на него виноватый взгляд.

— Или ты скажешь им до завтра, или я сделаю это сам.

— Ладно-ладно! Только не злись, пожалуйста, милый, — она коснулась прохладными пальцами его щеки и тут же виновато одернула их. Все еще не привыкла, что он позволяет ей это делать.

— А тот кулон, что я для тебя сделал? Ты его не потеряла?

— Нет-нет! Конечно, нет! — испугалась она и чуть отстранилась, доставая из кармана слишком легкого для поздней осени платья, маленький голубой камешек на веревке.

-Сегодня, — хмуро повторил Грей, а она быстро закивала головой и вторила ему:

— Сегодня.

Лицо с огромными наивными и слегка испуганными глазами расплылось у нее перед глазами. А после она увидела лес уже ночью.

На этот раз лил дождь. Капли с шумом разбивались о листья, шорохом заглушая все посторонние звуки, но этот звук он слышал отчетливо. Ему вторило его бешено колотящееся сердце.

— Это что… Джу? — повернув голову, он увидел Нацу. Его волосы были насквозь мокрыми, он тяжело дышал, но изо всех сил бежал рядом. А когда крик повторился, они оба ускорились.

А после все, что он запомнил о том дне, осталось в воспоминаниях, поддернутое пеленой красной дымки.

Вот они вбегают на ту поляну, где остановились шаманы, в племени которых и состояла Джу. Они познакомились с ними полгода назад — обычно на такой срок шаманы оседали на новом месте, после чего шли искать новое, полное магии. И эти скоро собирались уходить. Но Джу должна была остаться. Ради него.

Вот он видит знакомые лица и пять палаток, с которых стекает вода. При виде него два молодых шамана отскакивают в сторону, будто совсем не ожидали его увидеть. И эта встреча крайне не входила в их планы. Странно, ведь они всегда ладили.

Вот лицо Нацу. Он увидел что-то первым, и пораженно замер. А после его лицо перекосило от гнева.

Вот и он сам перевел взгляд туда же, куда и Нацу. Там он нашел, что искал. Вот она. Его Джувия.

В его любимом летнем платье на одной косой бретельке. Как и всегда босая, с распущенными вьющимися синими волосами. Мокрыми от дождя.

Но вот странно — она не улыбалась.

Тогда-то он и понял, что она больше никогда не сможет улыбаться.

Голубая ткань струилась по ее ногам, заканчиваясь чуть ниже колена. А дальше, по белоснежной ноге стекала кровь.

Голова безвольно повисла набок, глаза были открыты — абсолютно стеклянные глаза.

Вокруг ее талии была повязана веревка, накинутая на ветку дерева, на которой ее и подвесили.

Ногам не хватало всего каких-то пары сантиметров, чтобы коснуться земли и впитать необходимой магии, чтобы дышать. Чтобы просто сделать глоток кислорода. А кулон… Его кулон валялся на земле прямо под ней.

Там же лежал и Гажил — ее лучший друг. Он был весь в крови и избит — видимо, пытался ее защитить. Он все еще дышал. До него очередь еще не дошла.

Он убил их всех. Каждого. Всех до единого. Так же жестоко, как они убили ее лишь за то, что она решила связать свою жизнь с чужаком. Решила предать их веру и надеть на шею кристалл.

Нацу пытался остановить его тогда, но не смог.

И уже после, когда он снимал ее маленькое хрупкое тело с дерева, чтобы похоронить, у него перед глазами, как наяву, проплывали воспоминания прошлого. Именно из-за них он так долго не подпускал ее к себе. Именно из-за них он поклялся себе больше никогда и ни с кем не сближаться. Но снова дал слабину. И снова его переворачивало наизнанку от боли и собственного бессилия.

Так же, как и тогда, когда его родители — шаманы — ушли на охоту и больше не вернулись.

Как и тогда, когда он сбежал из родного поселения, чтобы найти их. Тогда его нашла одинокая странствующая шаманка и ее ученик чуть младше его самого. Не повезло им встретить именно его. Потому что только он виноват в том, что полез куда не следует и привлек внимание пары высших демонов, которые и разорвали в клочья его новую семью.

Люси стояла там. Теперь уже прямо у него за спиной, наблюдая за тем, как он молча закапывает тело девушки по имени Джу. А в руке она все еще сжимала тот фиолетовый камень, который и привел ее сюда.

«И будьте осторожны, оказавшись в нужном воспоминании, вы можете нарушить его и изменить. А при желании — стереть совсем» — вспыли в голове прощальные слова Места.

Люси снова перевела взгляд на меленький фиолетовый камушек в руках. Такой хрупкий на вид.

В ее силах было прекратить все это.

Лишь немного надавить и все эти воспоминания рассыпятся в прах вместе с камнем.

Одно легкое движение пальцев, и больше не будет боли.

Она чувствовала ее вместе с ним. Эти тиски больно сжимали и ее грудь тоже. Это было невыносимо. До боли, до крика, невыносимо.

Но она могла просто прекратить это. Стереть, уничтожить, заставить забыть. Решение оказалось прямо у нее перед носом.

Зажатое между большим и указательным пальцем.

ROCK PRIVET — Тело

Комментарий к Глава 25. Меж пальцев

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 26. Касание ==========

Это пробуждение было таким же рваным и беспокойным, как и сон, что терзал ее и никак не хотел выпускать из своих скользких пальцев. С тяжелым рваным вдохом она вынырнула в реальность и замерла, все еще пытаясь скинуть с себя тот липкий кошмар.

Осознание того, где она и как оказалась в этом душном и пыльном помещении, на пропахших алкоголем простынях, приходило к ней с большой неохотой. Единственное, что помогло проложить путь к реальности окончательно — тихий размеренный скрип и чужое дыхание.

Открыв глаза и повернувшись набок, она увидела Грея. Он сидел на полу, привалившись спиной к груде холстов и бесстрастно водил карандашом по белой бумаге большого блокнота. И даже то, что их взгляды встретились, его нисколько не смутило. Он продолжал сосредоточенно рисовать.

— Который час? — хрипло спросила Люси, прочищая горло. Безумно хотелось пить. Но, зная Грея, если у него здесь и завалялось что-то, то спичку к этому лучше не подносить.

При виде его непривычно спокойных выразительных глаз, обрамленных густыми черными ресницами, она с содроганием вспомнила образы из своего видения. Что это было — чужие воспоминания или ужасный, дурной сон?

Конечно, она знала, что это было. Как и то, что так и не смогла сомкнуть пальцы.

— Понятия не имею, — беспечно пожал плечами Грей и продолжил рисовать, периодически заглядывая в ее лицо. И это так сильно ее разозлило!

— Можешь оставаться здесь и дальше, а я иду за Нацу! — вскочив на ноги, она чувствовала, что ее колотит от гнева его отношение ко всему происходящему. Но как только их взгляды встретились вновь — ее прямой и гневный и его спокойный и бесстрастный — она вспомнила ужасающие видения прошедшей ночи, и весь гнев сразу испарился. Она помнила его чувства, что тогда ощущались совсем как свои. Чувство абсолютной беспомощности и затопившей сердце несправедливости. Чувство потери и тупого гнева. Чувство всепоглощающего одиночества.

Ее пробрала дрожь, а вместе с ней пришло и осознание — она даже понятия не имеет, о чем он думает сейчас и что чувствует. Какие барьеры ставит внутри собственной души и что за ними скрывает.

Чтобы понять его, ей пришлось бы пережить то, чего она ни за что бы не пережила.

— Чего уставилась, куколка? — нахмурив брови, тихо и настороженно произнес он.

Он не помнил. Он не знал. Но почувствовал неладное.

— Ничего, — уже без капли гнева, тихо ответила она, застыв у лестницы. — Идем?

Она винила себя. Она была так не права, позволив себе вторгнуться в чужое сознание. Но тогда ее состояние было сравнимо с безумием. С агонией, с голосом в голове, который велел ей докопаться до сути. И она дала себе обещание впредь научиться посылать этот голос в задницу.

— Нет, — вдруг покачал головой Грей и наклонил ее, сделав в блокноте еще пару штрихов.

— Еще не рассвело? — догадалась Люси. Конечно, не смотря на паталогическую испорченность характера Грея, понятия о дружбе и чести у него явно имелись, как бы старательно он их не скрывал.

Ей так хотелось подойти к нему, сесть рядом и просто молча обнять.

Но она не была уверена, что он ее не оттолкнет.

— Верно, — сухо ответил Грей и откинул в сторону блокнот, перелистывая его на чистый листок, чтобы Люси не могла увидеть рисунок.

Как? Как он пережил столько потерь и не шагнул в толпу Светочей, просто чтобы больше не чувствовать? Просто, чтобы больше не было больно. Наверное, она поступила бы так. Потому что грудь все еще разрывало от пережитых эмоций другого человека. Она подумала, что у человеческого сердца есть какой-то лимит боли, который оно способно пережить. И Грей его уже исчерпал.

— Мне здесь нравится, — прислонившись спиной к стене и прикрыв глаза, она осела на пол. Ей просто нужно было что-то ему сказать.

— Претендуешь на мое любимое место, куколка? — она не видела его лица, но слышала, как он хмыкнул. — Как я уже говорил, в моей лодке только одно место.

— Я помню, — теперь уже понимающе улыбнулась она.

Сейчас она чувствовала, будто по ее телу провели линию — от макушки и до ног — разделившую ее на две равные части. Одну грело приятным теплом от предстоящей встречи с Нацу, и в то же время неприятно крутило от волнения за него. Вторая же будто пылала. И в центре бушующего пламени мелькали лишь фрагменты собственных и чужих чувств, перемешанных межу собой. А где-то на горизонте она видела серые грустные глаза и слышала хриплое «Люссссси…».

Рассвет наступил через час. Как только Грей откинул люк, она увидела, как последний силуэт Светоча растворяется в оранжевых лучах солнца.

Назад она практически бежала, не помня себя от волнения. По началу Грей ворчал на нее за это, но после и сам ускорил шаг. Что могло случится с Нацу за одну ночь? Да что угодно.

Сколько бы предостережений не донеслось до нее сзади, она все равно влетела в заброшенный храм первой. Ее встретила непроглядная темнота. Но больше всего пугалатишина.

— Нацу! — крикнула она, пока Грей сзади разжигал трубку неона.

— Эй, демоны, мы здесь! Все сюда! — передразнил ее Грей. Люси насупилась, но теперь уже шла рядом с ним, в круге света, внимательно смотря под ноги.

Он не отозвался на ее голос.

Почему он не отозвался?

— Надеюсь, выдержит, — бормотал себе под нос Грей, привязывая конец веревки, которую он нашел в своем укрытии, к ближайшей разрушенной колонне. Закончив, он подергал за бичевку, чтобы убедиться, что она держится.

Закинув ее в яму, он посветил вниз, но неон не доставал до дна. И Люси сводила с ума эта неизвестность.

— Как думаешь, может он уже нашел выход?

— Тогда он бы ждал нас здесь, — ответил Грей, и ей сложно было сказать, что он чувствовал сейчас — беспокойство или же безразличие.

Она волновалась. Волновалась, когда Грей скинул с плеч рюкзак, волновалась, когда он прикрепил неон к поясу и спрыгнул с уступа, хватаясь за веревку, волновалась и когда он поднял на нее взгляд.

— Подожди-ка меня на улице, куколка, без меня здесь будет темно и стра-ашно.

— Нет, — упрямо отрезала Люси и шагнула к краю пропасти. — Я иду с тобой.

— Нет, не идешь. А попробуешь, я разозлюсь и скину тебя за ногу вниз.

Люси замерла на мгновение, а после в ее голове что-то ярко и победоносно засветилось.

— Я бы и рада послушаться, — сжав губы в тонкую линию, ответила она. — Но мы же проголосовали, помнишь? Вы с Нацу оба проголосовали за то, что одну меня здесь оставлять нельзя.

— Это кто же научил тебя быть такой сучкой? — вдруг весело хмыкнул Грей, спускаясь чуть ниже и освобождая место для нее.

— Думаю, это был ты.

Слезать вниз по скользкой веревке оказалось сложнее, чем казалось со стороны. Поэтому, к своему стыду, она пару раз «уселась» пятой точкой на голову Грея, чем вызвала его недовольное, но тихое ворчание. Здесь любой, даже самый тихий звук, эхом отскакивал от стен и устремлялся в путешествие по руинам, ускоряясь и нехотя затихая. А воспаленное воображение уже вовсю рисовало в сгустившейся вокруг темноте чужое присутствие.

Если бы не Грей, она бы точно струсила.

Внизу оказалось невероятно влажно и липко. Воняло, и правда, как на помойке, и Люси с трудом сдерживала рвотные позывы.

Нацу здесь не было.

— Да где он, черт возьми? — сквозь зубы прошипел Грей, осматривалась. А в вытянутой руке он сжимал трубку неона — их единственный источник света.

— Не мог же он просто испариться, давай осмотримся! — нервно выдохнула Люси, чувствуя, как паника за друга застряла комом в горле. Даже просто представлять, что могло случиться с ним было нестерпимо больно.

Грей начал двигаться вперед, пытаясь нашарить рукой ближайшую стену, Люси сразу за ним. Нога вдруг застряла в чем-то вязком с чвакающим звуком, и она замешкалась, как вдруг где-то сбоку послышался посторонний приглушенный звук.

— Это Нацу! — воспряла духом она и на радостях высвободила ногу из плена. Но Грей рванул к ней и перехватил за запястье, предостерегающе округлив глаза.

— Или это не Нацу.

— И что, так и будем стоять и гадать, Нацу там или нет? — разозлилась она и выдернула руку из его плена.

С трудом разбирая дорогу, не помня себя от волнения и бешено колотящегося в груди сердца, она двигалась на звук. Полукруг неона сначала замер, а после двинулся за ней — значит Грей все-таки ее не бросил.

Оказалось, что яма имела округлую форму, а ее стены были выложены из камня, полностью покрытого плесенью. Когда звук повторился, Люси чуть сменила направление своего движения, перемещаясь вдоль стен, и только тогда наткнулась на проход. Наверняка, на него же наткнулся и Нацу ночью.

Здесь было очень узко, но потолок уходил высоко вверх, в темноту. Они шли по коридору от силы минут пять, но Люси казалось, будто прошла целая вечность. Будто они попали во временную петлю и теперь будут безнадежно бродить по темноте до конца своих дней. Это сводило с ума, поэтому она не выдержала и снова окликнула Нацу.

— Хочешь, чтобы я заткнул тебе рот? — зло шикнул на нее сзади Грей, положив руку ей на плечо. Но тут же выпустил ее, потому что где-то совсем рядом послышалось знакомое:

— Люси?

Этого было достаточно, чтобы потерять оставшиеся крупицы рассудка и сломя голову броситься на звук его голоса. До этого момента она так и не представляла до конца, как сильно волновалась за него.

Как сильно боялась его потерять.

Она увидела его лицо, освещенное неоном лишь в самый последний момент — когда буквально рухнула лицом ему в грудь и изо всех сил обхватила его руками. Только так она могла убедить себя в том, что вот он здесь, и с ним все хорошо. Она чувствовала его дыхание на своих волосах, чувствовала ритмичный стук сердца, который вдруг замер, чтобы после ускорить свой рваный ритм. Она чувствовала, как вздымается его горячая грудь под ее щекой в чуть влажной от сырости футболке.

— А вы не очень-то и спешили, да? — тихо хмыкнул Нацу, явно пытаясь немного разрядить обстановку. А после его руки, зависшие в нерешительности в воздухе, неуверенно опустились на спину тихо всхлипывающей девушке. — Ну чего ты?

Было ощущение, что она снова делает что-то непозволительное, но сдержать этот искренний порыв было выше ее сил.

— Охренел? — напомнил о себе Грей, приваливаясь к стене плечом и скрещивая руки на груди. — Из-за тебя нам пришлось сражаться с целой армией Светочей! И вот она, твоя благодарность?

— Сражаться? — чуть сжав ткань на футболке Люси и незаметно проведя по ней большим пальцем, Нацу хмыкнул. Люси не видела его лица, но знала, что он иронично изогнул бровь.

— Убегать, — пояснила она и подняла на него влажные глаза, немного успокоившись. Теперь она окончательно убедилась в том, что это именно он, а не плод ее воспаленного воображения.

— О, уже правдоподобнее, — устало улыбнулся он, опустив на нее взгляд, и мягко отстранился. От этого жеста Люси отчего-то смутилась и сделала шаг назад. — И, наверное, не с армией, а с тремя-четырьмя?

Вопрос адресовывался Грею, но тот лишь фыркнул, а ответила Люси.

— Нет. Их точно было не меньше двадцати, но я не считала.

— Ага, ты делала ноги, — хмыкнул Грей и поймал на себе недоверчивый взгляд Нацу. — Да знаю я, сам впервые видел, чтобы их было так много. Не веришь мне, послушай свою подружку, она слишком глупа, чтобы правдоподобно лгать.

— Эй! — возмутилась девушка, но продолжать не стала, уловив крайнее удивление Нацу. Его же беспокойство снова перекинулось и на нее. — Ребята, может давайте уже выбираться отсюда? Жутко здесь как-то.

— Жутко ей, — вдруг его лицо из настороженного превратилось в загадочное, с легкой хитрецой. — Это мне пришлось всю ночь провести в компании мертвеца.

Нацу ждал реакции на свои слова, как хвастливый мальчишка так, будто только что сообщил, что голыми руками победил дракона и выиграл приз. И он ее дождался. Грей пытался скрыть заинтересованность, но в его мальчишеских глазах засиял интерес. А Люси и вовсе отреагировала бурно, охнув и удивленно вскинув брови.

— Жуть какая, — поежившись, выдохнула она. — Тогда тем более, давайте уйдем.

— Не так быстро, — самодовольно хмыкнул Нацу и победоносно ухмыльнулся одним уголком рта. — Вы просто обязаны на него взглянуть!

— Чего? Вот еще! Не буду я смотреть на мертвеца! — Люси испугалась не на шутку, а вот Грей тут же оттолкнулся от стены и выжидающе уставился на Нацу.

— Мы с тобой потом обсудим, чем лучше не кадрить девчонок. А теперь показывай давай своего жмурика, и по домам. А то и так слишком много развлечений для одной вылазки. Убийства, трупы, погони. У меня что, день рождения?

— Чувак, это тебе сразу на три дня рождения вперед! — возбужденно воскликнул Нацу и, развернувшись, повел их в боковой узкий коридор — еще уже предыдущего. Здесь плечи то и дело задевали склизкие стены, но не пойти с ними она не могла — слишком страшно. К тому же, она не позволила бы Нацу снова оставить ее. Ни Нацу, ни Грею тоже.

Шли они недолго. Пару поворотов по закоулкам и вот они уже в широкой округлой комнате с полом, укрытым мхом и потолком, смыкающимся контрфорсами над головами в продолговатый купол. Здесь пахло чуть лучше, чем везде, но не это было сейчас важным.

Важно было то, что в центре комнаты светилось слабым голубоватым свечением нечто, по форме напоминающее ящик. Но благодаря Нацу она уже знала. Не ящик. Гроб.

Он стоял по постаменте из трех ступеней, который лишь подчеркивал его важность. И лишь с опаской подойдя ближе, Люси смогла убедиться, что гроб действительно был полностью высечен из массива Эфириона. А внутри лежал человек.

— Обалдеть, да? — не скрывая своего восторга, воскликнул Нацу.

— Не поспоришь, — присвистнул Грей и первым подошел ближе. — Это тут ты всю ночь тусовался?

— Ну да, тут по крайней мере светло, — пожал плечами Нацу и сверкнул в Люси игривым взглядом, но сама она восторга парней не разделяла сразу по нескольким причинам.

Во-первых, странным был сам факт того, что кто-то оставил в таком месте гроб с телом мужчины. Это что, какая-то погребальная? Хотели ли ему отдать таким образом почести или, наоборот, спрятали от всего мира?

Во-вторых, поражало количество Эфириона из которого был сделал гроб. К чему такое расточительство и почему именно Эфирион?

И в-третьих, что было самым важным, пробирающим мурашками до костей.

Тело.

Дышало.

— Он что, спит? — настороженно подходя ближе, спросила Люси.

— Черт его знает, я пытался разбудить, — взобравшись на ступеньки, Нацу по-хозяйски постучал костяшками пальцев по крышке гроба, а после и вовсе взобрался на нее верхом. — И открыть пытался. Без толку. Сдох, наверное.

— Совсем тупой? Он же дышит, — закатил глаза Грей и наклонился, чтобы рассмотреть лицо мужчины. Оно было белое, как простыня, что выделялось еще отчетливее на фоне отросших черных, как смоль, волос. — Что будем делать? Эфириона-то тут — целое состояние.

— Я пытался отколоть кусочек, но без магии тут никак, — признался Нацу. — Так что притащим его в лагерь прямо так.

— Да мы скорее сдохнем, чем дотащим его!

— Зато прикинь, как все охренеют! — улыбка Нацу стала еще шире. А когда и Грей тихо хмыкнул, стало ясно, что чему быть, того не миновать.

— А если он проснется? — удивляясь, как быстро они находили общий язык, когда нужно было совершить какое-то безумство, воскликнула Люси.

— Круто, — пожал плечами Грей. — Поможет нам его тащить.

Как они тащили эту громадину сквозь узкие коридоры, с трудом вписываясь в повороты, а потом привязывали ее с двух сторон веревками, чтобы вытащить их ямы — Люси предпочла бы никогда больше не вспоминать. Наверное, она сбросила с десяток лишних килограммов, хоть основную нагрузку и приняли на себя парни.

А для того, чтобы дотащить гроб до лагеря сквозь лес, ушло целых три дня. К концу второго у них закончилась еда — пришлось искать по лесу растительность. А от жажды их спас ручей, ради которого им пришлось сделать небольшой крюк, но парни упрямо тащили свою находку домой.

— А теперь еще раз, — в очередной раз начала разговор Люси. — Вас вообще ничего не смущает? Вот совсем?

— Дай угадаю: тебя смущает, — обливаясь потом на очередном привале, отозвался Грей.

— Конечно! — воскликнула Люси, пытаясь найти хотя бы в глазах Нацу частичку понимания. — Мы даже не знаем, кто этот человек! А что, если его не зря запрятали в тот подвал?

— Да плевать я хотел на этого жмурика, — в такт ей воскликнул Грей, схлестнувшись с ней взглядами. — Ты вообще видела, в чем он лежит? Тут Эфириона столько, что мы сможем целый год не видеть этот вонючий лес. Откроем его, переложим парня во что попроще, и пусть себе дальше отдыхает.

— И ты так думаешь? — не в силах унять свое волнение, она вновь обратилась к Нацу, который задумчиво разглядывал лицо брюнета за толщей Эфириона.

— Не совсем, — признался Нацу, переводя взгляд на нее. — Эфирион — это конечно хорошо. Но что, если этому парню нужна помощь? Он ведь еще дышит.

— Ох, ну конечно, — закатил глаза Грей. А Люси тогда перестала задавать один и тот же вопрос.

Слова Нацу задели ее. И как она сразу об этом не подумала? Неужели, ее сердце начинает черстветь? Нет, она этого не хотела. И ни за что не допустит. Просто на нее навалилось так много за последние дни, что она напрочь растеряла способность думать и рассуждать. Но уже после нескольких часов молчаливого пути, она окончательно решила для себя, что они поступили правильно. Ведь когда-то и Нацу мог увидеть опасность в ней, прыгнувшей из окна. Он мог бы просто пройти мимо, и тогда ее история закончилась бы намного раньше.

Когда закончился лес, а на горизонте среди бесцветных песков показался лагерь Хвостатых — их дом — Люси казалось, что она не сделает больше ни шага. Но ей было грех жаловаться, тяжелее всего приходилось парням из-за неподъемной ноши, за которую их могли с легкостью прикончить чужие Искатели, едва встреться они им по дороге.

Приближались к воротам они уже глубокой ночью. Грей был так измотан, что даже не огрызнулся на Бикса, который встретил их своими дурацкими шуточками, не спеша открывать ворота. Ситуацию спасла Эльза. Она вышла на шум, а за ней семенила взволнованная Лисанна. Конечно, ведь они уже давно должны были вернуться.

— Бикслоу, ворота, — сухо рубанула словами Эльза, а ночной сторож от неожиданности соскочил со стула, уронив связку ключей. А пока он искал их, припав к земле, Эльза подошла ближе и с настороженностью осматривала пришедших. Лисанна же даже не пыталась скрыть своего удивления вперемешку с волнением.

— Твоя вторая подружка, кажется, волновалась, — хмыкнул Грей, который к этому моменту уже опустил свою половину гроба и устало привалился к нему боком.

— Заткнись! — вдруг рявкнул на него Нацу, на что брюнет театрально поднял вверх руки, будто сдаваясь.

Когда Бикслоу наконец открыл ворота, Эльза отступила в сторону, уступая им дорогу.

— Несите в зал для собраний. Там и расскажете все.

— А «отдохнуть» нам что, не полагается? — закатил глаза Грей, но Эльза ничего не ответила, лишь хмуро стрельнув в него взглядом.

— Все целы? — поравнявшись с Люси, которая плелась в хвосте, Лисанна смахнула с ее плеча волосы, запачканные чужой кровью, и нахмурилась.

— Мы целы, — заверила она подругу, с удовольствием вдыхая запах места, уже успевшего стать ей домом. После долгой разлуки он ощущается особенно остро. — Это…

— Главное, что не ваша, — понимающе перебила девушка и приобняла ее за плечи. От нее пахло пабом с его незабываемым ароматом свежей выпечки и печеной курятины. Боже, Люси бы отдала собственную руку, чтобы съесть целую тарелку куриного супа.

В круглом зале для собраний было темно, но никто не стал включать свет — гроб из Эфириона здесь сиял гораздо ярче, чем в непроглядной темноте подвала. Нацу с Греем испустили синхронный выдох облегчения и опустили свою ношу в центре комнаты. В тот же момент к ним присоединилась и Эльза с Биксом.

— А ворота кто будет охранять? — изогнул бровь Грей, глянув на Бикса, который едва не свернул шею, выглядывая из-за плеча Эльзы на сияющий гроб.

— Плевать на ворота, я же умру от любопытства! — воскликнул парень, все же не решаясь обогнать аловолосую командующую. — Вы где это вообще откопали?

— На самом деле, это о-очень длинная история, — устало зевнул Нацу, пытаясь размять затекшие руки.

— Вот значит как, — подойдя ближе, Эльза присела на корточки перед гробом и внимательно осмотрела его владельца. — Знаете, кто это такой?

— Понятия не имеем, — заверил ее Грей. — Зато знаем, из чего сделана эта коробка.

— Хорошо, — выпрямившись, Эльза обернулась и поочередно вгляделась в лица троих уставших Искателей. — Расскажете все завтра. А пока я найду кого-то, кто проследит за этой штукой.

— Разумно, — развернувшись, Грей первым зашагал к выходу из зала и вышел на улицу. А Нацу не спешил уходить, приблизившись к Эльзе. Лисанна не сводила с него взгляд, а Люси поймала себя на мысли, что и сама не спешит уходить без него.

— Эльза, мы не знаем, что это за штука и на что она способна, — с непривычной серьезностью заговорил он. — Поэтому тем, кто здесь останется, лучше выдать побольше Эфириона.

— Так и сделаю, — коротко кивнула Эльза и обернулась к Биксу. — Разбуди Эвергин и Фрида. Приведи их сюда.

— Понял.

Вслед за Биксом зал покинули и Нацу с Люси. Лисанна осталась с Эльзой, побоявшись оставлять ее одну вместе с загадочным гостем.

— Отдыхайте. Завтра я занесу вам перекусить, — улыбнулась она им напоследок. А Люси ее обещание не могло не порадовать. Есть хотелось ужасно, но на удивление совсем не хотелось спать. Зато от горячей ванной она бы точно не отказалась. Интересно, ей удастся хоть когда-нибудь избавится от запаха гари и крови в волосах, которые из пшеничных уже давно превратились в розовые.

По центральной улице они с Нацу шли молча. Люси хватало и того, что он жив, цел и снова рядом. Скоро все наладится, и жизнь снова потечет по привычному руслу, она знала это точно. Она могла бы снова и снова прокручивать в голове воспоминания Грея или кровавые события ночи в лагере шаманов, но сейчас ее глаза слепил родной свет неона, а лицо ласкал теплый летний воздух.

Она дома.

Все будет хорошо.

Вдруг она поняла, что больше не слышит размеренные шаги Нацу рядом со своими. Остановившись, она обернулась и увидела, как парень остановился, прислонившись спиной к чужому дому и закинул голову назад, задумчиво уставившись на тонкий полумесяц луны. Его лицо было расслабленно, но взгляд хмурился, чувствовалось, что у него внутри что-то происходит, и Люси чувствовала это так, будто между ними протянулась невидимая нить. Вена, связавшая их этой ночью, обрушившейся на них облегчением после всего пережитого. Это было так странно и будоражило у нее внутри что-то, чего она так до конца и не поняла.

— Ты в порядке? — шепотом, чтобы не разбудить спящих Хвостатых, спросила Люси, приблизившись к нему. А Нацу продолжал завороженно рассматривать луну, неосознанно кусая губу. Люси встала спиной к стене дома рядом с ним. Она была холодная. А его рука, которой она едва касалась пальцами, была невыносимо горячей.

— В какой-то момент, я был уверен, что больше не вернусь сюда, — на выдохе сорвалось с его искусанных губ.

— Глупости, — протянув руку в сторону, Люси дотронулась до тыльной стороны его ладони пальцами уже осознанно. — Мы бы ни за что не оставили тебя там.

— Да, — опустив глаза в пол, Нацу прикрыл глаза и повторил. — Да. Я просто устал.

Эта короткая фраза, брошенная им так небрежно, заставила все у нее внутри сжаться, а после взорваться тупой болью. Оторвавшись от стены, она удивленно уставилась на его спокойное лицо с прикрытыми глазами, залитое голубым и розовым. И вроде бы все нормально, он не кричал, не злился, не корчился от боли. Но только близкие для Нацу люди знали, что такое отстраненное спокойствие для него — это отнюдь не нормально.

Для Нацу свойственна улыбка от уха до уха, игривые ямочки на щеках, искры в зеленых глазах и даже слепая ярость, возникающая в критических ситуациях, была типична для него.

А сейчас, смотря на него, слушая его спокойное дыхание, Люси острее обычного поняла, что он совсем не в порядке.

И ей до боли в груди хотелось с этим что-то сделать.

— Что с тобой там случилось? — встав перед ним, она протянула руку, но так и не решилась дотронуться до его щеки. — Расскажи мне.

— Да ничего такого, — беспечно пожал плечами Нацу и открыл глаза. Но она знала, что он лжет ей сейчас. И он понял, что она раскусила его, едва их взгляды встретились. Отчего сделал глубокий вдох и выдох, запуская пятерню в волосы. — Просто знаешь, там было так темно, и время тянулось так долго… Я был уверен, что вас не было по крайней мере неделю, я не понимал, день на улице или ночь. Я не думал, что это окажется так сложно для меня. Гораздо сложнее, чем стрелять в демонов или уносить ноги от Светочей, понимаешь?

Она не совсем понимала, но все же коротко кивнула, просто, чтобы он продолжал. Она знала. Знала, что, если озвучить вслух свои переживания, ты отпускаешь их на свободу. Сложнее всего начать говорить.

— Я тогда только об одном мог думать, — он облизал губы, будто сомневаясь, говорить ему дальше или нет. — Глупо, наверное, но я думал о Хеппи.

Люси вдруг ощутила легкое разочарование, но промолчала. А Нацу отчего-то усмехнулся, снова взглянув на нее.

— Я представлял, что кто-то другой будет приходить туда, болтать с ним о всяком, хоть он и не понимает ничего. Думал, что кто-то будет зажигать фонарики и лежать там на подушках вместо меня, — помолчав немного, он протянула руку и подхватил прядь волос с ее лица, убирая ее за ухо. Так невесомо, что по по ее щекам побежали мурашки. А после он убрал руку, случайно — или нет — проведя кончиками пальцев по ее скуле. — Кто-то приведет туда тебя. Вместо меня.

Люси задохнулась. Из центра живота поднялось что-то невероятно теплое. Медленно, выталкивая из ее тела кислород. А после остановилось где-то поперек горла, лишая ее возможности разговаривать.

Это чувство было даже сильнее страха, который сковал ее, как только она сбросилась с окна Ночлега.

Это как гореть не сгорая.

— А еще я не мог перестать думать о море, — продолжил Нацу, сунув обе руки в карманы. Его губ коснулась едва заметная улыбка.

— Почему именно о море? — наконец, смогла выговорить она.

— А почему бы и нет? — игриво вздернул брови он. Это снова был тот Нацу, которого она знала. — Все бы отдал сейчас, чтобы просто окунуться.

— Могу уступить тебе свою очередь в ванную, — она считала, что поступила благородно, но неблагодарный Нацу только громко фыркнул и закатил глаза.

— Сразу видно, что ты ни разу не купалась в море, темнота.

Люси видела, что его настроение пришло в равновесие, и это не могло ее не радовать. Но сейчас, смотря на его полуулыбку и наигранно снисходительный взгляд, она вдруг ясно осознала, что ей катастрофически мало. Но чего именно, она не знала. Это чувство толкнуло ее сделать неосознанный шаг вперед — к нему — и выпалить:

— Тогда и я хочу искупаться в море.

Нацу вдруг посмотрел на нее очень серьезно и задумчиво облизал губы. А после одобрительно хмыкнул.

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас, — уверенно кивнула Люси и заговорчески улыбнулась ему в ответ.

— Вот прямо так сразу? Никаких расслабляющих ванн и теплой постели с подушками? — уточнил Нацу, прищурившись. — Снова в путь, но на этот раз к морю?

— Да, именно так.

— Я тебя за язык не тянул, — кровожадно улыбнувшись, Нацу схватил ее за руку и бодро зашагал в сторону выхода из лагеря.

Да, Люси ужасно устала. Да, у нее болели ноги. Да, она не мылась черт знает сколько дней, а в волосах у нее, наверняка, поселился целый выводок лесных насекомых. Но сейчас, быстро шагая с ним вдвоем подальше от остальных. В место, куда был доступ только им двоим, она чувствовала себя по-настоящему счастливой. Она чувствовала, что только это правильно, так должно быть. Она хотела совершить это маленькое безумие вместе с ним, это поднимало у нее в душе все те чувства, что давно осели где-то в глубине.

Бикс еще не успел вернуться на свой пост, поэтому им удалось выскользнуть наружу незамеченными. У Нацу все еще осталась трубка неона, которую скинул ему Грей, и именно ей он освещал их путь. И почему-то была уверенность, что по пути им никто не встретится. Что сейчас все просто обязано было пройти, как по маслу.

Так и случилось. Вскоре они добрались до скелета древнего чудища, и в лицо ударил ласковый солоноватый морской воздух.

Adelitas Way — What You Want

Нацу повел ее вдоль высокого обрыва в сторону — туда, где земля плавно уходила ниже. И вскоре они добрались до места, где можно было спуститься вниз, к воде. Нацу спрыгнул на песок первым, тут же обернувшись и подхватив прыгающую следом Люси под руки, делая ее посадку максимально мягкой.

— А там глубоко? — Люси наблюдала за тем, как Нацу скидывает с себя обувь и приближается к воде так, чтобы волны слизали с его ног всю усталость.

— Даже если и так, что с того? — отозвался Нацу, скидывая с себя футболку и штаны, оставаясь в одном нижнем белье.

Когда он обернулся, к ней, Люси испытала легкое смущение, но оно было совсем не таким, как тогда, когда он пристыдил ее за переодевание при нем в первый день. Тогда они были едва знакомы, но сейчас все было иначе. Она испытала лишь легкое волнение, скидывая одежду вслед за ним, но это не казалось ей неправильным. Она доверяла ему, чувствуя, как он доверяет ей.

— Я ведь плавать не умею.

Оставив на влажном песке штаны и футболку, она подошла к Нацу, который терпеливо ждал ее у воды, ощущая босыми ногами твердый прохладный песок.

Луна светила прямо у него за спиной, поэтому его лицо оставалось в тени, но она знала, что он не сводил с нее взгляд все то время, что она шла.

— Я же рядом, — в его голосе слышалась уверенность, и страх перед бесконечной водной стихией отступил на нет. Она чувствовала — точно знала — что он не позволит ей утонуть.

Вода оказалась холодной, и в первые мгновения она боролась с желанием вернуться на берег. Но Нацу шел вперед, а после и вовсе сделал рывок вперед и скрылся под водой, вскоре снова выныривая и встряхивая влажными волосами.

— Просто нырни, тебе понравится, — крикнул он ей и расхохотался. Он выглядел счастливым. Таким она не видела его уже давно.

И она нырнула. Всего лишь по плечи, без головы, боязливо нащупывая ногами песчаное дно с водорослями, которые щекотали ее лодыжки. Сначала она задохнулась от резкого переохлаждения, а потом почувствовала головокружительную эйфорию. Это было неописуемо.

Ее разгоряченное тело посреди необъятного ледяного моря, залитого лунным светом. Волны толкали ее обратно к берегу, сверкая и переливаясь в тусклом призрачном свете.

И в этот момент она почувствовала себя невероятно одинокой, маленькой, но такой свободной. Ей захотелось расхохотаться и раствориться в этом мгновении.

— Ты был прав, это не похоже на ванную, — крикнула она Нацу, который сделал пару гребков вдоль берега, а после приблизился к ней. — Это потрясающе.

Волна прибила их почти вплотную друг к другу, Люси видела, как потемнели его светлые волосы от воды, как их разбросало по лицу, покрытому солеными каплями. Его густые ресницы превратились в четыре мокрые слипшиеся пряди.

Она больше не чувствовала холод.

— Я научу тебя плавать, — улыбнулся ей Нацу и вдруг резко подхватил на руки так, будто она совсем ничего не весила. Вода забрала на себя весь ее вес. А она лишь вскрикнула от неожиданности и обхватила его шею руками.

Одна его ладонь касалась ее спины, вторая подхватила под ноги. А сама она прижималась боком к его теплому торсу, ощущая какой он твердый и рельефный без одежды. Щеки защипало от смущения, но она не собиралась отталкивать его.

— Что мне делать? — только и спросила она, даже не пытаясь бороться с ураганом у себя в животе и с сумасшедшем стуком в груди.

— Просто ложись на спину, выпрямись изо всех сил и позволь воде держать тебя, — пояснил Нацу и прижал ее к себе чуть крепче, проведя рукой по спине. Люси неосознанно переместила руку к его волосам, запустив в них пальцы. Она не знала зачем сделала это, все получилось само собой.

— У меня не получится.

— Я буду придерживать тебя за спину, хорошо?

— Хорошо.

Нацу переместил и вторую руку ей на поясницу, а она послушно отпустила его шею и постаралась лечь. Удивительно, но с поддержкой Нацу, ей и правда это удалось. Он держал ее на вытянутых руках, как пушинку, а она раскинула руки в стороны и уставилась на темное небо, позволяя своему телу качаться на волнах.

Она была такой легкой, как маленькая птичка, которую ветер несет сквозь облака, на встречу солнцу.

А потом Нацу убрал руки, и ее пятая точка неизбежно пошла ко дну, потеряв опору. Испугавшись, она не успела среагировать сразу, и ушла под воду с головой, хлебнув немного соленой воды.

Ей казалось, что она вот-вот утонет, но тогда крепкие руки схватили ее за талию и дернули вверх.

— Эй, ты зачем тонешь? — услышала она сквозь кашель, на всякий случай оплетая Нацу и руками и ногами. Чтобы он больше не смог отпустить ее.

— А зачем ты меня отпустил?! — возмутилась она, хватаясь за него, как за последнюю надежду. А то, как близко его лицо оказалось от ее собственного она осознала только тогда, когда он ответил ей, касаясь кончиком носа и губами ее щеки.

— Так учат плавать детей. Я же не знал, что ты так безнадежна, — щеку защекотало чужим дыханием, и первым порывом было отстраниться.

Но она позволила ему притянуть себя еще ближе и провести кончиком носа линию от уха до подбородка.

Это казалось безумием. Какое-то наваждение, сводящее ее с ума, и она не понимала в какой именно момент все началось, но ее притягивало к нему, как магнитом. Ее пугало — ужасно пугало — то, что творилось у нее в животе и в груди. Настоящий ураган. Но ей хотелось еще. И еще. И еще.

Она хотела, чтобы ей становилось хуже. Словно компенсировала этой близостью все то время, что они проверили раздельно.

Наверное, она сходила с ума.

— Больше не надо. Не отпускай, — попросила она, слегка отстраняясь так, чтобы их лица оказались друг напротив друга.

Теперь она была повернула спиной к луне и видела только далекий свет неона не берегу. И освещенное лицо Нацу. Снова серьезное, но на этот раз как-то иначе. Он смотрел прямо в ее глаза, она смотрела в ответ. Было ощущение, что он позволил заглянуть ей гораздо глубже зеленых радужек и расширенных темных зрачков. Будто сейчас она без слов отдает ему частичку своей энергии, а в ответ получает то же от него. Это было не похоже ни на что. Будто исчезло все: ледяная вода, отвесный берег, ласкающие волны, темное небо и узкая луна. Остались только его зеленые и ее карие. И стук в груди — один на двоих.

Все смешалось вокруг. И сейчас ей сложно было сказать, что глубже — море, небо или его взгляд.

— Как скажешь, — наконец, ответил он, и Люси не сразу поняла, о чем идет речь, будто только что проснулась. — Ты невероятная, Люси. Ты же знаешь это?

Его признание прозвучало для так громко, что она не сразу нашлась, что ответить. А после честно призналась:

— Нет. Но мне приятно знать, что ты думаешь обо мне так.

Нацу коснулся кончиком своего носа ее и положил ладонь ей на щеку, прикрыв глаза и улыбнувшись.

— Не знаю, то ли это ночь на меня так влияет, потому что днем я бы ни за что на свете не сказал тебе этого, но… — он снова открыл глаза и продолжил с легким прищуром. — Ты и правда удивительная. Мне нравится узнавать тебя одновременно с тем, как ты сама узнаешь себя. Мне кажется, что нет ничего более искреннего. Мне очень не хватало именно этого до того, как я встретил тебя.

— Нацу… — прошептала она. Она так хотела… Безумно хотела чего-то большего. И все ее естество толкало ее вперед, но она боялась сделать что-то не так. — Я даже не знаю, что сказать.

— Тогда не говори, — Нацу отстранился еще немного и широко улыбнулся. — Я просто хотел сказать… Я рад, что встретил тебя. И прости за то, что и правда спал с ножом под подушкой, когда притащил тебя в дом.

— Что? — лицо Люси удивленно вытянулось, и цепи, сковавшие все ее внутренности немного разжались. — Ах вот значит как!

Наигранно надувшись, она откинулась назад и ударила по воде, посылая в его сторону брызги воды. Нацу сделал то же в ответ, а после и вовсе вошел в раж, и вот они уже бегают друг от друга по берегу, пиная ногами соленые волны и громко смеясь.

Вода смыла с них усталость и чужую кровь. Ночь скрыла в своей темноте неловкость и смущение. А луна осветила то, что уже давно скрывалось в тени.

Комментарий к Глава 26. Касание

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 27. Шкатулка ==========

Проснуться в чистой постели, в тепле и уюте особенно приятно, когда для тебя это огромная редкость. Поэтому Люси еще долго лежала, обняв руками и ногами подушку и тихонечко раскачивала кровать, свисающую с потолка, как качели. Она поспала совсем немного, но это с лихвой компенсировалось свежей белоснежной простыней и вязанным серым пледом.

Вчерашняя ночь была просто потрясающей и оставила после себя легкое послевкусие, отразившееся полуулыбкой у нее на губах. Но оставаться там до утра они не решились, все-таки утром их обязательно стали бы искать. Еще оставались незаконченные дела, но сегодня Люси хотелось оттянуть их до последнего, просто бесцельно поваляться в постели еще чуть-чуть. Просто еще разок прокрутить в голове прошедшую ночь.

С другой же стороны ей не терпелось поскорее спуститься вниз. И увидеться с Нацу. Она не знала, чего ожидала от этой встречи сегодня, но внутри теплилось какое-то необъяснимое предвкушение чего-то.

Она точно знала, что между ними вчера что-то изменилось. Ей и хотелось выяснить, что именно и к чему это приведет, и это же пугало ее. Так сложно, оказывается, просто быть человеком. На первый взгляд все так просто и понято. На деле же ты постоянно натыкаешься на очередную темную комнату и двигаешься по ней чисто интуитивно, не понимая, куда выведет тебя очередная дверь, и не стоило ли свернуть назад? У кого просить совета, есть ли в мире хоть один человек, который действительно во всем этом разбирается?

Как отличить ложь от правды? Как догадаться, о чем молчат те, кто тебе дороги? Как научиться понимать свои собственные порывы и чувства, когда вы с ними говорите на разных языках?

В дверь постучали. Это была Лисанна с обещанным завтраком. Пока Люси ела, она расчесывала ее спутанные волосы и заботливо проводила по вьющимся локонам пальцами. Сегодня она ее ни о чем не спрашивала, не докучала расспросами, как поступила бы Леви. Лисанна вообще всегда понимала все без слов — когда лучше помолчать, а когда нужно заполнить гнетущую тишину словами.

— Я самый худший неспящий на свете, — наконец, заявила она подруге и отставила пустую тарелку на пол. — Спасибо.

— С чего ты так решила? — спокойно отозвалась девушка, по ощущениям собирая ее длинные волосы в колосок.

— У меня не выходит, — говоря, Люси будто признавалась в этом сама себе. — Как только мне начинает казаться, что я что-то понимаю, оказывается, что это совсем не так. Я не знаю, чего сама хочу. Не всегда понимаю, какая я на самом деле. Не понимаю, куда вообще иду, понимаешь? Люди, которые минуту назад казались мне самыми добрыми на свете пытались убить меня. Если бы я сразу поняла, кто они на самом деле, никто бы не пострадал. От меня у всех одни неприятности.

— На то ложь и нужна, чтобы обманывать. Ты слишком строга к себе, Люси, вот и все. Знаешь, что я думаю? — Люси с интересом откинула голову назад и теперь смотрела на Лисанну снизу-вверх. Какие же невероятно яркие у нее голубые глаза. — Ты идеалистка. Хочешь, чтобы все и сразу. Хочешь знать все ответы заранее, и требуешь от себя невозможного. Не думай, что если мы все родились неспящими, то у нас перед тобой есть какое-то преимущество. Я тоже часто ошибаюсь. Тоже ищу ответы, которых порой просто нет. И я тоже иногда абсолютно не понимаю, что со мной происходит, и как с этим бороться.

— Никогда бы не подумала, — призналась Люси. Но от признания Лисанны ей стало легче. — Ты всегда такая спокойная и уверенная. Кажется, будто ты понимаешь все-все.

— Это тоже своего рода ложь, — мягко улыбнулась Лисанна. — Видишь, не такая уж я и идеальная.

— Но я все равно не понимаю, как мне перестать пытаться все контролировать.

— Просто расслабься. Пойми, что тебе не обязательно пытаться перевалить все на себя, когда ты не одна. В том и смысл, что люди объединяются вместе, чтобы поддерживать и помогать друг другу. У тебя есть я. Я всегда готова выслушать тебя. Есть Леви, Эльза. И Нацу с Греем. Разве ты не видишь, как сильно они оба переживают за тебя?

— Да, наверное, — выдохнула Люси, отпуская вместе со словами собственные переживания. Эгоистично, но понимать, что она такая не одна, было неописуемо приятно.

Лисанна права. Она не одна принимала решение остаться в лагере шаманов. Не она сделала Грея таким. Не она заставила собственное сердце и разум разрываться на части от непонятных ей чувств. Нужно просто принять тот факт, что любой — абсолютно любой — человек скрывает что-то внутри себя. И она вовсе не исключение. Теперь она одна из них.

Жаль, что на словах все это куда проще, чем на деле.

Как избавится от чувства, будто ты должна сделать что-то важное? Безумно, невероятно важное. Но что именно, никак не понять. Ее не покидало чувство неопределенной незавершенности, а самое ужасное было то, что она даже не догадывалась о его причинах. Оно просто было и все. Ныло внутри и выжирало все, что видело.

Как и всегда, когда она понимала, что начинает запутываться, следом возникало желание снова увидеть Нацу. Это вовсе не значило, что она зависела от него или ждала от него чего-то — нет. Просто он обладал удивительной способностью. При всей своей внешней динамичности и неугомонности, на окружающих людей он, как ни странно, производил совсем противоположный эффект. Или так было только с Люси, но, когда она находилась рядом с ним, ей становилось спокойно. Просто, она ощущала себя в безопасности.

Так и сейчас, спускаясь по лестнице и уже слыша, как он прочищает горло и гремит посудой, внутри у нее сразу все потеплело.

Следом за ней шла Лисанна, но как только она увидела его — в одних штанах, с торсом, снова перемотанным бинтами, босого, разыскивающего что-то на верхних кухонных полках — на мгновение они остались в комнате наедине.

Их глаза встретились, и Люси замерла в ожидании. Его волосы были влажными после душа и потемнели. Совсем, как вчера от соленой воды. А глаза сияли даже ярче, когда на зеленые радужки падал солнечный свет из окна.

Она ждала, и мгновение между ними растянулось в бесконечную череду секунд.

Она ждала, органы внутри скручивались в узел от предвкушения, щеки горели.

Но чего именно она ждала, не знала и сама.

— Йо, — поприветствовал он девушек с прозрачным стаканом в руке и широко улыбнулся. Он приветствовал ее так каждое утро, лениво махнув рукой. Но почему-то сейчас она испытала глубокое разочарование.

— Доброе утро, — засунув собственные чувства куда подальше, она улыбнулась ему в ответ и отвела взгляд, в срочном порядке открывая шкаф и доставая оттуда графин с водой. В горле все пересохло.

— Ты не заболела? — обеспокоенно спросил у нее он, чуть наклоняясь. Но Люси отвернулась к столу и сосредоточилась на том, чтобы просто не промахнуться водой мимо стакана. — Все нормально? Эй, Люси.

А Люси поймала взгляд Лисанны. Она внимательно следила за ней, чуть сведя брови. И это смутило ее еще сильнее.

— Все хорошо. Просто не выспалась, — как можно обыденнее выговорила она и осушила сразу целый стакан.

— Сама виновата, я тебя вчера никуда не тащил, — понимающе хмыкнул Нацу и беспечно завалился пятой точкой прямо на стол, выхватывая у нее из рук графин и наполняя собственный стакан.

— О чем это вы? — с легким прищуром и полуулыбкой поинтересовалась Лисанна.

— Вчера Люси потащила меня на море посреди ночи. Я отнекивался, как мог, — всплеснул руками Нацу и послал девушке игривый взгляд. На этот раз она его поймала. И что только на нее нашло? Чего она так разволновалась? Все ведь хорошо. Все, как и всегда. Ведь так?

— Я потащила тебя? — округлив глаза, возмутилась она. — Да ты же пытался меня утопить! Избавиться от меня решил!

— Ого, и откуда в вас столько сил, только ведь из леса пришли, — хихикнула Лисанна. — Может и мне начать с вами тренироваться? А то после дня в пабе еле добираюсь до постели.

— Не знаю, может Эфирионом от того жмурика надышались, — весело пожал плечами Нацу. — А на тренировки приходи, только не жалуйся потом.

— Ой, как страшно, — Нацу скорчил рожу, за что Лисанна швырнула в него диванной подушкой. Поймав ее на лету прямо в грудь, он картинно сморщился и «застреленный» повалился на пол со стола. Настроение у него сегодня было игривое, и Люси невольно заулыбалась, давая себе еще одну мысленную пощечину. И что на нее только нашло?

Вскоре к ним спустился и заспанный Грей. В руке у него была зажигалка, которой он нервно чиркал, повалившись на диван, но сигарету так и не достал. Люси пожелала ему доброго утра, но он лишь коротко кивнул ей, даже не обернувшись. А вот у него настроение было хуже некуда.

— Жмурика открыли? — сходу спросил он, а Нацу отрицательнопокачал головой, пытаясь нашарить под гамаком мятую футболку.

— Не-а, Эльза ждет нас. Наверняка, скоро сама придет сюда и будет орать.

Заставлять ее ждать они не стали. Никто не хотел слушать, как орет Эльза. Как только Нацу оделся, все они отправились туда, где ночью оставили свою находку — в зал собраний.

На улицах было людно, и снова видеть знакомые лица было невероятно приятно. День был солнечный и безветренный, в воздухе витали ароматы ирисов, которые начали распускаться в цветочных горшках. И все плохие мысли тут же покинули голову Люси. И чего она так переживала? Ведь все же в итоге закончилось хорошо. А Нацу… Нацу все тот же Нацу. Вот он, идет с ней рядом и потирает красный нос, ворча что-то про «аллергию на чертовы цветы».

По дороге им встретилась Аска и с разбегу запрыгнула на ногу Нацу, обхватив ее и руками, и ногами сразу. Так он и шел с маленьким препятствием, чуть прихрамывая и подшучивая над ней до самого круглого здания. Уже здесь ему пришлось отлепить ее от себя. Потому что дальше детям вход был пока что воспрещен.

— Наконец-то, — постукивая пальцем по столу, за которым сидела, прокомментировала Эльза.

Здесь же были и Альзак с Биской, вооруженные Эфирионом. И — к удивлению Люси — Леви, которая сидела на корточках перед гробом и задумчиво искала что-то в одной из множества книг, что были разбросаны вокруг нее. Так вот почему она не пришла к ней утром вместе с Лисанной. Тут было кое-что поинтереснее.

— Нашла что-то? — Люси направилась прямиком к ней, присаживаясь рядом на пол и заглядывая ей через плечо.

— Ой, Люси! — Леви настолько погрязла в собственных мыслях, что и не заметила вошедших. На кончике ее носа сидели покосившиеся в сторону очки, а она смерила подругу взглядом поверх них. — Расскажи мне все! Где вы его нашли? Мне нужны подробности: что находилось вокруг, чем там пахло, все-все!

— Пахло там — словами не передать, — хохотнул сзади Нацу, который уже уселся верхом на стол и свесил ноги.

— Да, мы тоже оценили этот запах ночью, — подала голос Эльза и ее губы дрогнули в полуулыбке. — А без приключений у вас не бывает, да? Вот просто сходить в лес и принести немного Эфириона? Ребята, ну серьезно. Где вы так долго пропадали?

— Все началось с того, что Нацу проиграл в карты, — прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, начал Грей. — Я бы запер его в подвале на пару дней в воспитательных целях.

— Че сказал?!

Потасовки не случилось в виду присутствия сдерживающего фактора — Эльзы. Говорила в основном Люси. Она рассказала Эльзе и о том, как им пришлось выдвигаться на поиски новых залежей и о нехватке еды. Но как только она добралась до части с шаманами, ее подхватил Грей, не забывая опускать едкие комментарии в духе «яжеговорилим». А как только они добрались до части с руинами, рассказ продолжил Нацу. И на этом моменте Леви вся превратилась в слух, периодически делая пометки в своем блокноте.

— Что за рисунки были там на стенах? Сможете изобразить? — первым делом спросила она, переведя взгляд с Люси на Нацу.

Тогда Люси неосознанно повернулась к Грею, подумав о том, что тот с легкостью мог бы нарисовать точно такой же, но запоздало поняла, что сделала это очень зря. Потому что он тут же понял, о чем она подумала, и едва не уничтожил ее одним лишь гневным взглядом.

— Я попробую нарисовать их, — пообещала Люси, лишь бы никто не заметил их с Греем переглядок. А иначе он точно убьет ее. Зарежет во сне. — Потом.

— Вот значит как, — продолжая барабанить пальцами по столу, медленно проговорила Эльза, конкретно ни к кому не обращаясь. — Значит мы не знаем, кто этот человек и как он там вообще оказался.

— Да какая к черту разница? — не выдержал Грей. — Нам нужен Эфирион, так?

— Леви? — не обращая внимания на Грея, Эльза обратилась к единственному человеку, кто мог знать хоть что-то.

— Я не нашла упоминания о подобных случаях в книгах, — отложив блокнот, Леви поднялась на ноги, беря со стола кусок Эфириона и аккуратно кладя его на крышку гроба. — Мы не знаем, кто этот человек. Не знаем, что будет, выпусти мы его наружу.

— Но? — задала вертящийся на языке вопрос Люси. И Леви повернулась к ней, задумчиво закусив губу.

— Но как открыть гроб я, кажется, знаю.

— Тогда чего мы ждем? — Грей оторвался от стены и прошел в центр комнаты, но путь ему преградила поднявшаяся Эльза.

— Остынь, Грей.

— Мы пробовали отколоть кусочек при помощи магии — не вышло, — подал голос, стоящий до этого в стороне Альзак. — Даже зачарованные пули не взяли.

Выслушав его, Леви согласно закивала.

— Обычный Эфирион очень хрупкий, даже рукой можно расколоть, — подтвердила она, проведя ладонью по светящемуся голубым массиву. — Но этот запечатан магией. Она даже чувствуется, когда проводишь по ней рукой. Кристалл на шее сразу начинает вибрировать.

— Так как его открыть? — нетерпеливо перебил ее Грей.

— Уж ты-то должен знать, — переведя на него взгляд, хмыкнула Леви. — На торговой площади Пегасов все усыпано такими безделушками. Маги делают из Эфириона прочные шкатулки и небольшие ящички. Такие, что их ничем не разбить. Очень удобно для хранения ценных вещей.

— Я, знаешь ли, к Пегасам не за шкатулками хожу, — ухмыльнулся Грей, а перед глазами у Люси тут же вспыли образы полуголых официанток. Вот уж точно, шкатулки интересуют его там меньше всего.

Окинув Грея презрительным взглядом, Леви вздернула нос и, поджав губы, перевела взгляд на Альзака.

— Вы вдыхали магию в себя. А надо было поступить наоборот.

— Это как это? — не понял Нацу.

— А вот так, — Леви указала рукой на камень Эфириона, который она положила на крышку гроба. — Эфирионом надо накачать не себя, а эту огромную шкатулку. Так активируется вложенная в нее магия, открывающая замок. Так же работают и те маленькие шкатулки.

— Спасибо за дли-инную лекцию, — Грей обошел Эльзу, которая потеряла к нему всякий интерес и прислонился спиной к столу так, чтобы гроб оказался прямо перед ним. — Но, все-таки, чего мы ждем?

— А что ты предлагаешь, просто взять и открыть его? — нахмурилась Эльза.

Теперь все они невольно столпились вокруг гроба с едва дышащим внутри него человеком. Люси слушала их рассуждения так, словно ее это вовсе не касалось. Все ее внимание захватил воротник черного камзола, методично вздымающегося на груди мужчины. Медленно вверх. И так же медленно вниз. Вверх. И вниз.

— Да, это я и предлагаю.

— А я поддерживаю, — подал голос Нацу, теперь уже с серьезным видом уставившись на Эльзу. — Надо открывать.

— Я не могу пойти на такой риск, — отрезала аловолосая, поджав губы. — Вы притащили в лагерь черти что. Непонятно чего от него ждать. А вдруг он опасен? Кто знает, для чего его заперли в том подвале?

— Опасен, значит убьем, — беспечно пожал плечами Грей, а Люси в очередной раз передернуло от его хладнокровия.

— А остальные что думают? — подала голос Леви, переступая с ноги на ногу. Было видно, что она на стороне Нацу и Грея. Но интерес у нее был свой. Научный.

— Я не уверена, — честно призналась Люси, виновато взглянув на Нацу. Но тот лишь ободряюще улыбнулся ей, мол — это твое решение.

— Я согласна с Эльзой, — высказалась Лисанна. — Все это мне не нравится. Оно того не стоит.

— Твои грязные тарелки и подносы того не стоят, а за это, — Грей гневно указал в сторону прозрачного гроба, — погибают люди.

— Я высказала свое мнение! — обиженно вздернула подбородок Лис, ничуть не стушевавшись под тяжелым взглядом серых глаз, которые сейчас застилали тени от длинных ресниц.

Альзак и Биска тоже высказались против, и Люси их прекрасно понимала. Там, за дверьми зала совещаний, гуляла их маленькая дочь. И с каждым новым словом Грей раздражался все больше и больше.

— Это серьезное решение, — наконец, вновь заговорила Эльза. — Мы обязаны вынести этот вопрос на общее голосование. Не нам одним решать судьбу этого человека.

— Серьезно, Титания? — издевательски процедил сквозь зубы Грей. — Что, боишься брать на себя ответственность? Хорошенький же у нас командир.

— Заткнись уже, Грей, — Нацу сделал предостерегающий шаг в его сторону, но Эльза едва заметно качнула головой, останавливая его.

— Довольно! — было видно, что она разозлилась не на шутку, и ей стоило огромных усилий просто не надавать брюнету затрещин. — Все мы услышали твое мнение, но решать не тебе. Я все сказала. Собрание вечером. Расходимся.

Когда в голосе Эльзы начинала звенеть сталь, ни у кого в здравом уме и рассудке не возникало желания спорить с ней. Даже Люси, которая в ее гневе замешена не была, почувствовала дрожь по всему телу. Она же первой направилась на выход. Рядом с ней Лисанна, которая — Люси заметила это сразу — плотно сжимала кулаки. А Леви даже не стала собирать свои книжки, разбросанные по полу. Она шла сразу за ними.

Сейчас они обязательно усядутся за один столик в пабе и обсудят произошедшее. Люси уже не терпелось расспросить Леви об этом подробнее. Наверняка она знала больше, чем рассказала, или у нее просто были свои догадки на этот счет. А Лисанне она обязательно поможет расслабиться и забыть о Грее. Она вот уже давно перестала реагировать на него так остро. И так понятно, что он задница.

И как только их дружная толпа почти добралась до двери, сзади послышался звук, с которым разбивается стекло.

Нет, звук был немного другим.

Она точно уже слышала его.

С таким звуком разбивается Эфирион.

Внутри у нее все похолодело и ухнуло вниз. Время будто замедлило свой ход, она резко обернулась через плечо вместе с остальными, но ей казалось, будто она борется с толщей ледяной воды. Совсем как вчера, когда Нацу убрал руки с ее спины.

Грей одиноко стоял у изголовья гроба. На лице застыла слепая решимость, а когда он встретился взглядом с Эльзой, на его губах заиграла усмешка.

— Упс, — только и выговорил он, поднимая кулак с крышки гроба, которую уже окутало голубоватой пыльцой.

Крышка отъехала в сторону сама. Грей едва успел отскочить в сторону, не без опаски наблюдая за происходящим.

И тут случилось то, от чего сердце в груди Люси пропустило удар. Она забыла, как дышать.

Потому что мужчина вдруг открыл глаза.

Его тело резко подкинуло в воздух, а после медленно перевернуло. И вот он уже опустился на землю на ноги и деловито поправил на плечах камзол, проверяя все ли пуговицы на месте. Откинув со лба отросшую челку, он спокойно, без единой эмоции, осмотрелся. Его радужка была абсолютно и непроницаемое черна.

Все без исключения — не только Люси — застыли, наблюдая за незваным гостем, который оказался живее всех живых. Лишь Нацу, стоящий чуть впереди нее, не глядя нашарил ее рукой и заставил зайти себе за спину.

— Вы не подскажете мне, где я нахожусь? — вдруг подал голос мужчина. Он звучал тихо и вкрадчиво — даже как-то бархатисто — но все услышали его так, будто он шептал им прямо на ухо.

— А ты не подскажешь нам, кто ты вообще такой? — первым нашелся Грей, уже успевший схватить со стола камень Эфириона и держа его наготове. Его колени были чуть согнуты, а спина вытянулась в струну. Он был готов атаковать в любую секунду.

— Кто я? — это была первая эмоция, отразившаяся на лице незнакомца — удивление.

И все замерло в тот момент, когда он раскинул руки в стороны и обернулся к застывшей у дверей толпе. Когда с его губ сорвалась тихая, но оглушающе громкая фраза. Фраза, отчего-то не вызывающая ни малейшего повода усомниться в ее правдивости.

— Кто я? — повторил он, вскидывая брови. — Я Бог.

Комментарий к Глава 27. Шкатулка

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 28. Начало нового мира ==========

— Я Бог, — с абсолютно серьезным лицом ответил мужчина. Его лицо было подобно древней статуе — никаких лишних движений. Все размеренно, спокойно и по делу.

Это было сложно объяснить, но он чем-то незримо отличался от всех людей, которых видела до этого Люси. От него у нее по спине пробегались мурашки.

— Да что ты, — хмыкнул Грей. Кажется, на него мужчина такого же эффекта не производил. — А я царица морская. Но опустим формальности. Лучше скажи сразу — ты буйный или как?

— Грей… — предостерегающе бросила Эльза, но и сама она выглядела не менее растерянной, чем остальные.

Он продолжал сжимать в руке Эфирион, но его поза стала гораздо расслабленее. И когда Люси увидела, что он разогнул колени, ей вдруг впервые стало за него страшно. А когда он протянул к незнакомцу руку, чтобы похлопать его по плечу, она и вовсе перестала дышать.

Пальцы так и не добрались до цели. Бог сделал едва уловимое движение головой, глянув на вытянутую руку, и Грея в ту же секунду с силой отшвырнуло к стене и припечатало к ней.

— Ах ты сукин сын! — взревел он, пытаясь оторвать от стены руки. Мышцы напряглись до предела, натянув тонкую ткань футболки. Но их тут же с немыслимой силой припечатывало обратно. А все, что делал для этого Бог — стоял и спокойно смотрел.

Люси осознала, что уже со всех ног несется к Грею только тогда, когда Эфирион с грохотом повалился на пол и вдребезги разбился, осыпав парня голубыми искрами.

Но Эльза была быстрее и опередила ее. Она никогда не видела, чтобы человек двигался настолько быстро. Красный вихрь волос задел ее плечи, и вот Титания уже стоит напротив незнакомца и приставляет к его горлу острие меча. И почти в то же мгновение к ее спине грудью прижался Нацу, появление которого тоже оказалось для Люси неожиданностью. И как раз вовремя. Потому что, когда магия перестала прижимать Грея к стене он тут же ринулся на обидчика, уже покрывая руки опасной изморозью. Вокруг него похолодел и закристаллизовался воздух.

Как только он приблизился опасно близко, явно не собираясь отступать, Нацу поднял руку и приставил уже свой клинок к груди друга.

— На чьей ты стороне, ублюдок? — черты лица Грея исказились от гнева, а магия беспорядочно жалила холодом и чужих, и своих. Люси не видела его таким уже очень давно. И не понимала, что нашло на него — слишком ли многое накопилось за прошедшие дни или причина была в другом?

— На стороне здравого смысла. Угомонись. Если он и правда опасен, я лично его прикончу.

Что-то щелкнуло у нее за спиной. Это Альзак и Биска направили на брюнета свои револьверы. Один клинок был направлен на Грея. И три оружия на брюнета. Воздух вокруг трещал от напряжения. У Люси кружилась голова от всего этого, ее тошнило. Казалось, достаточно было лишь чиркнуть спичкой, и все вспыхнет.

Все были на пределе — она видела это по лицам друзей.

Все, кроме одного.

Брюнет с нескрываемым интересом рассматривал направленный в него меч, чуть склонив голову на бок. И о чем бы он не думал сейчас, на страх и опаску это было похоже меньше всего.

И тут он, будто почувствовав, что она смотрит, обернулся и заглянул ей прямо в глаза. Эти глаза не были похожи на человеческие. Два бездонных колодца непроглядной черноты.

И тогда, взглянув в его лицо, она только убедилась в том, что ему достаточно только моргнуть, и все оружие, направленное на него, вмиг разлетится в разные стороны, совсем как Грей минуту назад.

— Я прошу прощения, — обернувшись к Эльзе, спокойно заговорил он. — После долгого сна сложно сдерживать магию. Я должен был лучше контролировать себя.

Эльза долго колебалась, прежде чем опустить оружие. А Нацу с Греем по-прежнему продолжали сверлить друг друга гневными взглядами.

— И ты пойми меня правильно, — четко выговаривала слова Эльза. — Нам не нужны неприятности.

— Я был рожден, чтобы избавлять людей от неприятностей, а не наоборот, — медленно развел руки в стороны брюнет. Альзак и Биска все еще держали его на мушке, но он не обращал на них никакого внимания. Теперь его заинтересовал Грей и иней, которым покрылись его волосы. — Занимательно.

— Че сказал? — рыкнул Грей, скривившись.

— Магия созидания — редкая вещь, — он будто и не замечал состояние Грея. — Но удивило меня другое. Я не ощутил магической силы ни в одном из вас, когда проснулся. Я был уверен, что все вы не маги. А сейчас этот юноша полон магической силы.

— Долго же ты спал, чувак, — выдохнул Нацу, приподняв уголок рта. И опустил клинок.

— И все-таки, кто ты такой? — Эльза кинула быстрый взгляд на Альзака с Биской и те нехотя опустили оружие.

— Я уже сказал. Я Бог. Если говорить точнее — Бог Ночи и Тьмы. Мое имя Зереф.

— Бог Ночи… И Тьмы? — Люси пробрала дрожь, и она запоздало осознала, что этот дрожащий голос принадлежал ей. И снова ее с головой окунули в два черных омута, лишая возможности дышать.

— Верно, милая леди. Вас что-то смутило?

— Недавно мы наткнулись на фанатиков, поклоняющихся богу ночи, — будто ощутив, как тяжело ей говорить, за нее продолжил Нацу, верно уловив ход ее мыслей. — И они пытались убить нас во славу своему богу.

— О, — удивленно вскинул брови Зереф. — К сожалению, всегда находятся люди, которые понимают волю Богов не верно. Уверяю вас, что не имею никакого отношения к тем людям. Как вы видели, я спал. И, судя по вашей одежде и оружию, спал очень долго.

— Что за бог такой, который не мог сам выбраться из коробки? — скрестив руки на груди, вновь вскинулся Грей.

— Так, все, — прикрыв глаза, Эльза сделала глубокий вдох и резкий выдох. Ее щеки покрылись красными пятнами, ее терпение явно было на исходе. — Нацу. Люси. Уведите его отсюда. А с тобой, — она бросила острый, режущий взгляд на Грея, — я позже еще поговорю.

Уходить сейчас было невыносимо обидно. Но Леви коротко кивнула ей, когда они выходили, а значит, позже ей доложат каждую деталь предстоящего разговора.

Нацу держался как можно ближе к взбешенному Грею. А Люси не могла решить для себя — хочет ли она прибить его на месте, или же, наплевав на все протесты, крепко обнять, чтобы забрать себе частичку его боли, чем бы она не была вызвана.

Уже оказавшись на улице, Нацу хватил Грея за плечо и резко развернул к себе.

— Какая муха тебя укусила?

— Это тебя какая муха укусила? — Грей больше не выглядел взбешенным, теперь он просто был раздражен, как и всегда. — Этот парень опасен.

— Так на хрена ты его сам же и выпустил?

— Мне нужно было достать гребанный Эфирион, который я тащил на своем горбу три дня! Который я вытягивал из вонючей ямы, по пути за которым я дважды чуть не отдал концы! — сначала Грей нехотя выговаривал слова, а после его словно прорвало. И остановить этот поток ругани не представлялось возможным. — А эта сучка Эльза слишком зарывается! Не ей решать судьбу этого долбанного гроба, потому что мы нашли его. Мы притащили его сюда! Да кто она такая, мать ее?

— Окей, тебя выбесила Эльза, я понял, — закатил глаза Нацу, скрестив руки на груди и смахнув с лица волосы. — Но на черта ты нарывался на этого парня? А что, если он и правда бог?

Тут весь гнев Грея вмиг слетел с лица. На смену ему пришло искреннее изумление и негодование.

— Ты, блин, серьезно? — наконец, выдохнул Грей, совсем не весело усмехнувшись. — Он просто псих, надышавшийся Эфирионом. Не существует никаких богов. Есть только мы. Мы и этот уродский мир, который нас явно невзлюбил. Только не говори, что поверил ему!

— Конечно, не поверил, — раздраженно буркнул Нацу. — Но он ничего и не сказал толком. Поэтому такую возможность я бы… не исключал, наверное, — отведя взгляд, он наткнулся им на Люси, которая неосознанно поджала губы. — Кто его знает. А ты что думаешь?

— Я… — Люси запнулась под внимательным взглядом зеленых глаз. И, как наяву, этот притягательный цвет вдруг начал темнеть, и вот перед ней уже вовсе не Нацу, а кто-то… кто-то большее, чем просто человек. — Я ему верю.

— Чего? — Грей выглядел ошарашенным по-настоящему.

— Да. Мне кажется, что он и правда Бог.

— Да ты спятила, куколка.

— Если он и правда Бог, — мысли складывались в единую картинку на ходу. Ей и самой даже подумать было страшно о том, что она сейчас говорила. Но эмоции переполняли настолько сильно. — Он ведь спал, так? Может поэтому в мире все стало настолько плохо? А что, если теперь все изменится? Было бы здорово, верно?

— Да, было бы здорово, — согласно кивнул Нацу и мягко улыбнулся. — Но я бы все равно пока не спешил радоваться.

Люси и сама понимала, что Нацу прав, но остановить слепую надежду, расплывающуюся в груди, было уже невозможно. Она шла по широкой улице, залитой светом, но не видела ничего, кроме мира, который рисовало ее подсознание. Мира, где в лесу не нужно бояться каждого шороха. Мира, где темнота ночи не таит в каждом своем уголке смертельную опасность. Мира, где можно смело выйти на свет, не боясь, что вместо уютного костра тебя встретят сидящие в засаде Светочи. Мира, где люди не убивают друг друга за кусок камня.

— Мне не нужны няньки, — через какое-то время заявил Грей. — Хватит уже за мной ходить.

Он свернул в сторону паба. И что-то подсказывало Люси, что он пошел туда не для того, чтобы подкрепиться.

— Нам же лучше, — Нацу обернулся к Люси и поднял уголок рта, заговорчески прищурившись. — Вернемся?

— Спрашиваешь еще!

Когда они вернулись в зал собраний, народу там стало больше. И в целом атмосфера стала в разы спокойнее.

Теперь Зереф сидел за столом, внимательно слушая то, что говорила ему Леви, при этом возбужденно жестикулируя и показывая ему что-то в книге. Эльза стояла полубоком к ним, облокотившись на краешек стола и задумчиво хмурилась, скрестив руки на груди. Краем глаза она постоянно поглядывала на Бога, будто ожидая от него удара в спину. Лисанна же, вместе с остальными с интересом наблюдала за всем этим, устроившись полукругом на деревянных скамейках.

Нацу с Люси перекинулись беглым взглядом, после чего парень первым пошел вперед. И снова было ощущение, что он сделал это намеренно, будто прикрывая ее собой от возможной опасности.

— Узнали что-то? — спросил он у Эльзы, останавливаясь напротив. Леви кинула на него недовольный взгляд, запнувшись на полуслове, а Бог даже не обратил на подошедших внимания.

— Узнали кое-что, — напряженным полушепотом заговорила Титания. — Кем бы он ни был, но обычным человеком его явно не назовешь.

— Это еще почему?

— Ему не нужен Эфирион, чтобы колдовать, — покосившись на незваного гостя, Эльза нахмурилась еще сильнее. — Прошло достаточно времени, чтобы пыль выветрилась из него. Но он все еще может двигать предметы взглядом. А еще…

— Что? — нетерпеливо выпалила Люси, боясь даже смотреть в сторону Зерефа. Это так волнительно! Она ведь еще ни разу не видела настоящего Бога!

— У него на шее нет кристалла.

— Что? — Люси удивленно моргнула. — Может где-то еще…

— Совсем нигде нет, милая леди, — вдруг послышалось из-за стола. И ее будто пронзило изнутри, когда она ощутила на себе взгляд Бога. Пронзительная безграничная сила. — До того, как я уснул, людям не нужны были кристаллы.

— А когда вы уснули? — смотря себе под ноги, смущенно спросила она.

— Это мы и пытаемся выяснить, — отозвалась Леви тем самым голосом, которым она учила ее читать. Тоном строгой и сверхсерьезной училки. — Боюсь, что прошло уже по меньшей мере сто лет… Сложно сказать, с тех времен мало что сохранилось.

С трудом, но Люси смогла поднять на него взгляд. Верила ли она ему до конца? Странно, но да. Он выглядел совсем, как человек, был не очень высокого роста, щуплый. Но рядом с ним она ощущала себя маленькой букашкой, никчемной и бесполезной.

Магию нельзя было увидеть глазами. Но когда ее настолько ужасающе много, как оказалось, ее можно было почувствовать. Это было похоже на силу гравитации, утроенную четыре раза. Только работала она наоборот — не притягивала, а отталкивала. Так и с Зерефом — Люси чувствовала его мощь настолько сильно физически, что удивлялась, как у нее до сих пор кровь носом не пошла, а земля не начала трястись под безумным напряжением.

— Точная цифра не так важна, я уже и так все понял, — признался Зереф и поднялся на ноги. — Значит, нам все-таки удалось победить драконов. Отрадно.

Люси округлила глаза и перевела взгляд на Леви, которая смотрела на Зерефа с не меньшим благоговением, чем она сама.

— Да, — кивнула она Люси так, будто это она сама только что завалила всех драконов на планете. — Помнишь, я рассказывала тебе об обряде Трех? Кажется, теперь все встало на свои места.

— Верно, — коротко кивнул Бог и начал медленно вышагивать по центру зала, поочередно заглядывая в лица присутствующих. Взгляд не отвели только Нацу и Эльза. — В те времена человечеству досаждали драконы. В один момент их стало слишком много, и каждый из них был голоден. Они просто съедали целые города, сравнивали их с землей. Я пытался научить самых способных магов убивать их, но все было тщетно. Людская магия не способна пробить чешую дракона.

Люси обернулась на Нацу. Он поджал губы и нахмурился. Конечно. Ведь он так восхищался драконами, мечтал встретить хотя бы одного живого, устроил настоящее жилище среди костей одного из них. Кому будет приятно слушать, как твою мечту сравнивают с землей парой небрежно брошенных фраз?

Протянув руку, она коснулась пальцами тыльной стороны его руки, желая напомнить ему, что она рядом и понимает, о чем он грустит. А он вдруг, даже не глядя на нее, схватил ее за руку и, переплетя их пальцы, дернул чуть ближе к себе.

— Тогда мы — Боги — не могли оставаться в стороне, — продолжал Зереф, а все слушали его, кажется, даже не дыша. — Ведь мы были созданы именно для этого. Оберегать людей.

— Мы? — нарушил монолог Нацу. Было так странно слышать еще чей-то голос, кроме размеренного и бархатного баритона Зерефа. Люси даже невольно поморщилась, но тут же мысленно отругала себя.

— Всего в мире три Бога, — резко остановившись на месте и обернувшись к Нацу, ответил Зереф. На нем он остановил особенно долгий и внимательный взгляд. — Чтобы избавиться от драконов мы провели обряд Трех. Его суть очень проста. Мы сконцентрировали всю нашу мощь в один точный удар.

Краем глаза Люси заметила, что Леви досадливо поджала губы. Конечно, всезнайке Леви было мало такого обобщенного описания. Ее интересовали подробности! Каждая мельчайшая деталь. И, зная ее, Люси была уверена, что она еще доберется до Зерефа, чтобы выпытать из него все. Что может быть сильнее жажды знаний? Разве что необъяснимый страх перед самым настоящим Божеством.

— У вас получилось. Драконов больше нет, — коротко кивнула Эльза, все еще хмурясь. Верит ли она ему так же безропотно, как Люси? Или же, как Нацу, жаждет доказательств?

— Да, но видимо что-то во время обряда пошло не так, — досадливо развел руками Бог. — Потому что все, что случилось после — я уже не помню. А очнулся я уже здесь. Видимо, нам пришлось отдать куда больше сил, чем мы рассчитывали. А на их восстановление ушло много лет.

— Но ведь вы всех спасли! — Лисанна не скрывала своего восхищения, ее голубые глаза блестели от выступивших слез.

Зереф обернулся к ней и сдержанно улыбнулся.

— Но, как я понял из рассказа этой милой девушки, — теперь он улыбнулся уже Леви, которая заметно покраснела под этим обворожительным взглядом, — миру пришлось нелегко, когда его покинули Боги.

— Но это же не проблема для Бога, так? — в голосе Нацу послышался едва различимый сарказм. Люси чуть сильнее сжала пальцы, хоть она и понимала, почему он делает это. Он проверяет его. Прощупывает.

А Бог, кажется, не уловил его недоверия. Потому что мягкая улыбка досталась и Нацу, которому от нее явно стало как-то не по себе. Зато пропустило удар сердце Люси, которая стояла рядом.

— Как твое имя? — внезапно спросил он.

— Нацу.

— У тебя очень объемный источник магических сил. Я ощущаю его даже когда он пуст.

— А толку-то, — беспечно фыркнул Нацу и постучал ладонью по поясу с прикрепленному к нему револьверу. — Этот малыш понадежнее будет.

Зереф перевел задумчивый взгляд на кобуру и надолго замолчал. А после вновь поднял взгляд и уставился ему прямо в глаза.

— Да, — просто выдохнул он.

— Да — что? — не понял Нацу. Люси невольно плотнее прижалась к его плечу.

— Девушка с книгой рассказала мне о врагах, что досаждают вам. Да. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы избавить мир от новой нечести.

— Но? — вскинул бровь Нацу, а Люси, решив, что это уже перебор, незаметно пхнула его локтем под ребро.

Это не укрылось и от взгляда Зерефа, и тот впервые за все время разговора хмыкнул. В темных колодцах его глаз, кажется, даже промелькнули отголоски веселья.

— Но для начала я должен сам взглянуть на них. Я ведь даже не знаю, о ком идет речь, и насколько силен враг. Я проснулся в месте, где раньше стоял большой и безумной красивый город. Магнолия. Прямо на этом месте находился священный храм Сердца — дом Богини Света. Я все еще чувствую святую землю у нас под ногами. Людям не нужны были побрякушки, чтобы колдовать или просто дышать. И не было ни одного человека, кто не знал бы, кто такой Темный Бог. Не было тех, кто сомневался в правдивости моих слов. Поэтому, юноша… Нацу. Сделайте мне маленькую поблажку и дайте немного времени.

Нацу удивленно моргнул, а после нахмурился и как-то даже виновато кивнул.

А когда Зереф отвернулся и отошел от них в сторону Эльзы, он наклонился к Люси и шепнул ей на ухо так, что от горячего дыхание защекотало кожу:

— Тут что, храм был? Вот блин, а я там за углом матерился после собраний. В рай меня теперь не примут, да?

Люси тихонечко рассмеялась. А тем временем Зереф встал напротив Эльзы и деловито поправил воротник камзола.

— Здесь есть кто-то, кто смог бы отвести меня туда, где можно встретить этих ваших демонов грехов и Светочей?

— Так сразу? — удивленно вскинула брови Эльза и задумчиво провела большим пальцем по рукоятке меча, лежащего на столе.

— Почему бы и нет. Чего ждать?

— А разве тебе… ммм, — запнулась Эльза и слегка покраснела. — Богам не нужно есть или спать?

— А, это, — понимающе кивнул Бог и сдержанно улыбнулся. — Иногда. Для разнообразия. Но я, как вы могли заметить, — Зереф повел рукой в сторону открытого гроба, — уже выспался.

Эльза смущенно отвела взгляд. Кажется, даже она ощущала на себе давление невиданной силы. Но, все же, этого было недостаточно, чтобы сломить ее. Поэтому она тут же приняла бесстрастный вид и обернулась в сторону Альзака.

— Возьми Бикса и Эву. Возьмите у Фрида Эфирион и побольше неона. Мы выдвигаемся прямо сейчас.

Вот и все. Пара коротких фраз, и все снова превратилось в движение. Часть наблюдателей, поняв все без слов, поднялась со скамеек и нехотя поплелась на выход, с любопытством оглядываясь через плечо. Часть дождались особого приглашения на выход от Эльзы, в том числе и Леви, которая нарочито долго собирала книжки. А Нацу, выпустив руку Люси, бросился к Титании с претензиями.

— А я? — казалось, что даже волосы у него встали дыбом от крайнего негодования.

— Что, ты? — устало вздохнула Эльза. Прежде чем повернуться к Нацу, она прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Кажется, денек у нее сегодня был так себе.

— Я пойду с вами.

— Нет, ты не пойдешь с нами.

— Почему? Я готов!

— Нацу, — черты лица Эльзы чуть смягчились, а его имя она произнесла ласково, даже как-то по-матерински. — С тебя и так уже хватит. Отдохни. Я сама пойду с ними, ясно?

— Ты пойдешь? — округлил глаза парень, вмиг растеряв всю спесь от удивления. — Но ты никогда не выходишь наружу. Кто будет следить тут за всем?

— Вот ты и последи, — мягко улыбнулась она и поспешила удалиться, чтобы предотвратить его следующий вопрос. А проходя мимо Люси она тихонько добавила. — А ты последи за ним.

— Поняла, — с трудом сдерживая смех, кивнула Люси. — Нацу, я есть хочу.

— Даже не пытайся утащить меня отсюда хитростью. Я же не идиот! — прищурившись, Нацу снова попытался пробиться к Эльзе, но тут сзади подошла Лисанна и положила руку ему на плечо.

— Знаешь, Мира нашла в погребе немного свинины. И я знаю, как выпросить у нее пару стейков.

Нацу резко остановился и скривился, как от зубной боли. Он кинул в сторону Эльзы последний взгляд, полный внутренней борьбы с самим собой. Он колебался, но все решила последняя фраза Эльзы.

— В следующий раз — ты с нами. Обещаю.

— Конечно, себе все самое интересное забрала, — буркнул он себе под нос, недовольно покосившись на Лисанну. — Так мы идем уже или как?

Бог проснулся всего пару часов назад, а в пабе все уже во всю обсуждали его. Усевшись на подушки у камина с чашкой чая, Люси с удивлением для себя узнала от подсевшей к ней Каны, что Зереф был настолько высок, что Эльзе пришлось прятать его в лесу. А еще у него за спиной торчали черные крылья, как у Иксида, а земля под его шагами растрескивалась. Переубеждать ее в обратном не хотелось, у девушки был слишком восторженный вид.

Но в итоге это сделала Леви, подсевшая к ним с тарелкой супа. Она разнесла в пух и прах все, что удалось выяснить Кане, и та ушла от них, кажется, даже немного расстроившись.

— Да ладно тебе, она бы потом сама все увидела, — пожурила ее Люси, но Леви лишь неоднозначно пожала плечами, размахивая в воздухе ложкой.

— Так все это странно, да?

— Еще бы, — согласилась Люси. — А ты что думаешь? Неужели мы и правда нашли самого настоящего Бога?

— Я уверена, что он и правда Бог, — отставив тарелку, Леви изменилась в лице и теперь выглядела серьезной, как никогда. — То, что он рассказал мне об обряде Трех, расставило все по полочкам, понимаешь? То, что раньше было мне непонятно, теперь выглядит логичным и понятным. Я всю жизнь пыталась узнать об этом больше, а он просто явился сюда и уже знал ответы. А еще, ты ведь… Ты видела?

— Его глаза? — понимающе кивнула Люси.

— Да. Я такого еще никогда не видела.

— Я тоже.

Люси немного помолчала, уставившись на обуглившиеся дрова в камине, которые поджигали еще вечером, и кучу золы. А в голове у нее крутился только один вопрос:

— Как думаешь, он и правда все исправит?

Леви не спешила отвечать, стуча ложкой по полупустой тарелке. А вокруг них, как фоновый шум стоял гул множества возбужденных голосов. Наверное, этот же вопрос прозвучал с еще нескольких столиков.

— Я думаю, что если не он, — медленно проговаривая слова, Леви поставила на пол пустую тарелку, — то уже никто ничего не сможет сделать.

Домой Люси направилась уже ближе к вечеру. Давненько она не разговаривала так много. Даже щеки болели от частого смеха, а горло першило от слишком большого количества сказанных слов.

Нацу отправился к Ночлегу примерно час назад. Он не говорил ей, куда именно идет, но она знала и так. Он и так уже слишком долго не заглядывал в окна серого здания, в надежде увидеть лица своих родителей.

Поэтому теперь, проводив все еще возбужденную и полную надежд Леви до дома, она шла по полупустым улочкам к дому одна.

Иногда очень не хватает одиночества. Когда чужих голосов вокруг становится слишком много, умиротворяющая тишина ощущается особенно остро. Так проще расслышать собственные мысли. Так легче понять, что действительно важно.

У нее было ощущение, что мир уже начал меняться к лучшему. Она шла по узкой улочке и представляла, как она становится шире. Как вырастают вверх дома, как красивый собор снова возвышается над густо заселенным городом. А с его крыши обязательно должно быть видно море.

Теперь все обязательно изменится. Они больше не одни. Теперь за этим миром снова есть кому присмотреть.

Она верила в это всем сердцем.

Уже подходя к дому, она с удивлением заметила темное пятно на их покатой деревянной крыше. А приблизившись узнала Грея, который лежал на ней, закинув руки за голову. Над ним виднелся серый дым — он снова курил. А Люси было видно лишь подошвы его ботинок.

И как он додумался до того, чтобы просто вылезти из окна спальни и завалиться на крышу? Это же гениально! Наверняка, оттуда открывался потрясающий вид на закатное небо. Конечно, здесь не так высоко, как на высотке у Пегасов, но все же.

Зайдя в дом, она схватила с дивна колючий шерстяной плед и бодро взобралась по лестнице, а дальше и в свою комнату. Открыла окно и высунулась из него, боязливо хватаясь за раму.

Она чувствовала, что, несмотря на его выходку сегодня, ей его не хватало. Она очень привязалась к ним с Нацу, как к никому другому. Еще бы, ведь они проводили так много времени вместе. А тут, в лагере, разбредались кто куда. Наверное, у нее вошло в привычку натыкаться на его колючие иголки, пытаясь угадать, насколько сильно они попытаются ужалить на этот раз.

Или на какое-то время спрячутся под кожу.

— Эй, — тихо позвала она, понимая, что сама ни за что не решиться встать на подоконник с ногами. Вот дела, а не она ли сама не так давно сбросилась с десятого — или, вообще, двадцатого — этажа? — Гре-ей.

Спустя пару мгновений из-за края крыши показалась его недовольное лицо. Точнее — половина лица. Длинная челка повисла вниз, окружив его лицо темным лохматым ореолом.

— Опять ты, — недовольно пробурчал он. — Чего тебе?

— Я тоже хочу подняться, — призналась она. — Я принесла плед.

— Это мое секретное место вообщето.

— Уже не секретное, — пораскинув мозгами, оповестила она. А он закатил глаза, и вскоре из-за края крыши показалась еще и его рука.

Схватившись за нее, Люси почувствовала, как ее резко дернули вверх. Когда ее ноги оторвались от подоконника и зависли в воздухе, эта идея уже не казалась ей такой потрясающей. Но как только Грей все-таки затащил ее наверх, и она увидела горизонт серой пустыни, окрашенной в алый, розовый, оранжевый и фиолетовый, все мысли покинули ее.

Осталась только она, крыша, плед и слепящее оранжевое солнце. Кажется, она наконец поняла, какое время суток было ее любимым.

— Это уже второе секретное место, в которое ты вторгаешься, куколка, — проворчал Грей, сидевший рядом с ней. Достав откуда-то из-за спины почти пустую бутылку, он осушил ее до дна. Он был пьян.

— А что, есть и третье? — она наблюдая за его ровным профилем, подсвеченным оранжевым. Его пьяные глаза блестели на солнце, он жмурился, но не отводил взгляд от горизонта, молчаливо провожая оранжевый диск.

— Есть. Но туда я точно больше никого не впущу, — хмыкнул он, подняв уголок рта. — Особенно тебя.

Он замолчал. И они еще долго сидели молча. До тех пор, пока солнце не закатилось за край земли окончательно. А после на небе начала лениво показываться луна.

Он не говорил ни слова. Но почему-то сейчас Люси казалось, что это молчание было гораздо громче крика. Теперь, когда она знала о нем слишком много, ей удавалось уловить мелодию его настроения.

И сейчас, когда он достал из кармана куртки, откинутой на крышу, очередную бутылку, и отпил, Люси только убедилась в этом. Одиночество. Слепая боль.

Все точно так же, как и в видении. Она знала, как эти чувства звучали у него внутри. На самом деле, почти так же, как и у нее самой. Только гораздо громче. И в другой тональности.

— Если ты искал способ забыть о боли, то это точно не он, — первой нарушила тишину она, кивнув на бутылку.

— С чего ты взяла, что мне больно? Наоборот, куколка, мне очень даже хорошо, — сделав еще один глоток, он криво заулыбался одним уголком губ.

— Говорю, что вижу.

— А ты уверена, что мне интересно это знать? — вскинув брови, он обернулся и остановил взгляд сначала на ее глазах, а после опустил его на губы, отчего она невольно их облизала.

— Не уверена, но какая мне разница? — пожав плечами, она смущенно отвела взгляд. Он смотрел на нее слишком долго. Слишком прямо. Слишком жадно.

А когда он снова приложился к бутылке, она отняла ее у него, и сама сделала большой глоток.

— Ого, мне казалось, что ты хорошая девчонка, — хмыкнул Грей, забирая бутылку назад. Когда их пальцы при этом соприкоснулись, снова возникло чувство неловкости, но это была очень странная неловкость. Потому что ее хотелось испытать еще.

— Так тебе меньше достанется. Просто спасаю тебя.

Грей замолчал, и она чувствовала, что он по-прежнему не сводит с нее взгляд, но сама больше не поворачивалась. Она боялась. Но чего именно не знала.

— Может и мне правила расскажешь?

Тембр его голоса изменился. Он стал ниже, добавилась хрипотца. Люси бросило в дрожь от этого голоса, и она повернула голову. Теперь Грей сидел ближе, почти вплотную к ней. Ей стало жарко.

Хотелось отодвинуться, но она этого не сделала.

— Правила чего? — прошептала она. Говоритьгромче не получалось.

— Игры, которую ты тут затеяла, куколка, — до ее лица долетело горячее дыхание с ароматом текилы и никотина.

Bring Me The Horizon — Follow You

— Ничего я не затеяла.

— Да? А вот меня не покидает ощущение, что тебе есть, что сказать. Ну-ка, не стесняйся. Я не кусаюсь. По крайней мере, до полуночи.

Люси вздрогнула, вдруг ярко представив, как его зубы с чуть выступающими вперед клыками впиваются в кожу на ее плече.

Наваждение быстро было выставлено прочь.

Но на коже так и осталось фантомное ощущение чужого прикосновения. Прикосновения колючих небритых щек. И неожиданно мягких губ.

Кажется, она окончательно чокнулась.

И чтобы прекратить все это, она заговорила. Еще секунду назад она не собиралась этого делать. А теперь у нее вдруг нашлось, что сказать. Эти слова уже давно сложились в голове, просто она сама этого еще не знала.

— Ты ведешь себя так, будто ненавидишь весь мир, — начала она, и с каждым новым словом, это удавалось все легче. — Но ты притворяешься. Ты первым лезешь в драку, чтобы никто не ударил первым тебя, но… — сделав короткие вдох и выдох, она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. — Но я не хочу драться с тобой.

Только скулы дернулись на его лице, взгляд же оставался все таким же холодным и неприступным.

— Придется, — вдруг тихо сказал он на выдохе и отвернулся.

Люси еще долго смотрела на его отстраненный профиль, понимая, что он только что сделал не то, чтобы с десяток шагов от нее подальше, а скорее мысленно перебрался на соседний континент.

Что ж, она попыталась. Предложила ему свою дружбу. Свой союз. При том, что у них и выбора-то особого не было, им слишком многое приходилось делать вместе.

Но больше всего ей хотелось, чтобы он понял, что вовсе не одинок. Что бы не случилось с ним в прошлом, теперь у него есть она и Нацу. Но он упрямо отказывался признавать очевидный факт, и отстранялся все дальше, и дальше, и дальше.

Боялся ли он потерять снова? Или была другая причина?

— Ты кое-что обещала, — то, что он заговорил с ней первым, было крайне неожиданно.

Люси снова повернулась к нему, и ее удивило то, что она заметила на его лице. Всего на мгновение, и возможно ей просто показалось в темноте ночи.

Это было поражение. Взгляд человека, который с позором проиграл.

— О чем ты? — настороженно спросила она.

— Я хочу нарисовать тебя.

— Сейчас? — растерялась Люси.

— Сейчас.

Не сказать, что она горела желанием позировать прямо на крыше, тем более что вообщето уже собиралась идти спать. Но ведь и правда. Она обещала.

Грей ловко повис руками на крае крыши и, раскачавшись, скрылся в темноте своей комнаты. А вскоре вернулся с большим блокнотом и простым карандашом.

— Что, прямо здесь? — на всякий случай, еще раз уточнила Люси, поежившись и плотнее закутавшись в плед.

— А что тебя смущает, куколка? Обещание — есть обещание.

— Ладно. Что мне делать?

Грей смерил ее долгим задумчивым взглядом и снова приложился к бутылке. Люси было не по себе под его пристальным взглядом. Будто он без спросу заглядывал в самые глубокие уголки ее души. Трогал все руками и переставлял там все по-своему.

— Ляг, — наконец, приказал он. Люси послушно опустилась спиной на крышу, натянув плед до самого подбородка. — Говорю же, не укушу. Расслабься.

Она могла сделать все, что угодно, но только не расслабиться. Поняв это, Грей цыкнул языком и подполз к ней поближе. А после он чуть приподнялся и навис над ней сверху, уперевшись обеими руками по обе стороны от ее головы.

— Расслабься, — полушепотом повторил он, и на этот раз его баритон звучал глубоко и успокаивающе. Она расслабила руки и отпустила плед, который тут же слетел с одного плеча и, подхваченный порывом ветра, расстелился одиноким крылом слева от нее. — Доверься мне, и я обещаю показать тебе рисунок, когда закончу.

Она прикрыла глаза. И тогда по ее волосам скользнули чужие пальцы. Люси приоткрыла губы и выдохнула от неожиданности. А Грей продолжал вытаскивать локоны из ее косы и раскладывать их вокруг ее головы веером.

Она больше не боялась его. Ей было приятно.

А после его пальцы скользнули ниже. Она перестала дышать, когда он провел линию от виска к шее. А после ниже, ни на миг не прерывая касания. Добравшись до пледа, он зацепил указательным пальцем и его, и край воротника ее футболки. А после опустил их ниже, оголяя ее плечо. По нему тут же прошлись мурашки.

— Вот, — тихо сказала он. — Так очень красиво. И еще кое-что.

Все еще не открывая глаз, она вздрогнула, когда его горячие пальцы коснулись нижней губы и чуть оттянули ее вниз, приоткрывая ей рот.

И если бы он тут же не отнял пальцы, она точно вскочила бы и сиганула с крыши вниз. Потому что внутри при этом все начало с сумасшедшей скоростью сжиматься и разжиматься, скручиваться и ныть.

А дальше она слышала лишь скрип карандаша по бумаге и редкий всплеск жидкости в бутылке.

Она полностью расслабилась, ощущая, как прохладный ветер колышет ресницы, теребит волосы, разбросанные по крыше, щекочет кожу на оголенном плече.

Она не видела, но чувствовала на себе постоянный взгляд Грея. Странно, но сейчас это успокаивало ее.

Она чувствовала, будто он ощупывает ее лицо цепким взглядом. Так, будто его пальцы до сих пор гладили ее волосы. Ее лицо. Ее шею.

Комментарий к Глава 28. Начало нового мира

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 29. Выстрел ==========

Команда Эльзы и Зереф вернулись следующим утром. Их уже ждали. Многие так и просидели в пабе всю ночь, боясь пропустить момент, когда им удастся хотя бы одним глазком взглянуть на Бога. А тем, кто все-таки решил поспать, пришлось подняться тоже. Потому что Эльза объявила срочное всеобщее собрание.

Люси не удивилась, для нее это было очевидно. Поэтому и она была готова уже с самого утра, терпеливо восседая на подоконнике и выглядывая шевеление на узких улочках лагеря. Ее колени были закутаны в плед, а поверх него лежал сероватый плотный лист бумаги.

В очередной раз опустив на него взгляд, она провела пальцем по рваным небрежным мазкам угольного карандаша. Буря эмоций и хаос на одном листе. И все это удивительным образом сложилось в спокойное и умиротворенное прекрасное лицо. Ее лицо в центре вихря.

Она смотрела на рисунок уже несколько часов, но с каждым разом все меньше верила в то, что лицо спящей девушки, обрамленное ореолом из волнистых волос, принадлежало ей. Ведь оно было слишком…

Прекрасно.

Девушка на рисунке была настолько красива, что было трудно оторвать от нее взгляд. Изящные тонкие скулы, плавно перетекающие в чуть заостренный подбородок. Густые пушистые ресницы, пухлые, чуть приоткрытые в полу вдохе губы. Неужели, она и правда выглядит настолько… идеально?

С силой швырнув лист бумаги о колени, она резко отвернулась к окну и разрыдалась.

***

Когда на улице послышались голоса, она с облегчением — или с нехотью — спрятала рисунок под подушку, рядом с рацией, что дал ей Нацу. Грей взял с нее обещание, что она никому его не покажет.

Быстро собравшись, она спустилась вниз. Нацу тоже был давно собран и ждал. А увидев ее появление, он слабо улыбнулся и отложил на стол револьвер, которому устроил контрольную чистку, хотя тот и без того был идеально чист. При этом на его футболке виднелось небольшое пятно давно высохшей крови, которое мало его волновало.

Сердце сжалось, когда она улыбнулась ему в ответ, от странного чувства. Чувства застывшего мгновения. Будто пузырь воздуха внутри. Не хватало только чего-то острого, чтобы разорвать тонкую оболочку и вдоволь надышать кислородом.

Но все позабылось, едва они оказались в зале для собраний среди возбужденных жителей лагеря.

Сюда пришли все. Гул из взволнованного шепота нагнетал обстановку. Протолкнуться сквозь толпу было практически невозможно, но Нацу шел впереди и расчищал ей путь. Некоторые начинали возмущаться, но, едва завидев, что идет Искатель, тут же затихали.

Им удалось добраться до первых рядов, но сидячих мест, конечно, уже не нашлось. Нацу выглядел напряженным и настороженным. Но это чувство не смогло перекинуться на Люси, потому что она уже увидела его. Бога. И на его губах застыла спокойная полуулыбка, заставляющая верить, что вот оно. Теперь все будет хорошо.

— Тишина, — чуть повысив голос, Эльза подняла ладони вверх. И все тут же притихли. На ее лице виднелись следы усталости. — Наверняка, вы все уже слышали, кто этот человек такой.

Эльза обернулась на Зерефа, а Люси ожидала, что в ее взгляде снова промелькнет недоверие. Но этого не случилось. Она смотрела на него с нескрываем восхищением и благовением. А после, выдержав паузу, произнесла уверенное:

— Перед вами Бог Тьмы и Ночи. Его имя Зереф. И он пришел к нам в самый трудный час, чтобы помочь.

Шепоток вернулся, но на этот раз не такой громкий. Все будто боялись быть услышанными самим Богом, боялись навлечь на себя его гнев. Но Зереф, напротив, лишь потеплел во взгляде.

— Вы многое пережили, — тихо начал он, но его голос каким-то магическим эхом отскакивал от деревянных стен так, будто они находились в мраморном тронном зале. Его мягкий баритон отдавался вибрацией по всему телу. — Боги покинули вас на какое-то время, и вы имеете полное право злиться.

По залу витало любопытство, трепет и благоверный страх. Но точно не злость.

— Но вера не оставила вас в трудный час, — продолжал Бог, раскинув руки в стороны. — Вы не сдавались, и я могу гордится вами. Эти годы были вашим испытанием. И вы прошли его с достоинством. Теперь, вам положена награда. Награда за вашу непоколебимую веру, — Люси видела, как Нацу удивленно вскинул брови, но на лицах остальных она видела безудержную надежду, а в глазах слезы. — Ваша мольба заставила меня вернуться. И я помогу вам сразить врага. Ваша вера придаст мне сил.

Люси верила.

Зереф говорил еще долго, лаская словами и успокаивая. Заверяя, что отныне все изменится. И к моменту, когда он закончил говорить, казалось, ни у кого в зале не осталось сомнений в том, что перед ними Бог. Спаситель.

Люси успокаивали речи Зерефа, но в какой-то момент ей захотелось больше конкретики. Как именно он избавит их от Демонов Грехов и Светочей? Как скоро? Под силу ли ему это?

Со всех сторон на Бога посыпались вопросы:

— Вы можете превращать предметы в Эфирион?

— А летать… летать вы умеете?

— Я слышал, что вы можете превращаться в дракона!

— Пожалуйста, скажите, что стало с моей женой!

— Вы правда нам поможете?

Резко вскинув руку, Эльза попросила всех расходиться. Люси почувствовала легкое недоумение. Но тут Титания добавила:

— Все Искатели, останьтесь. Есть одно дело.

Едва сделав шаг назад, Люси остановилась. Поток попытался утащить ее к выходу, но Нацу придержал ее за плечо, не сводя взгляд с Эльзы. Хотелось бы ей знать, о чем он думал сейчас. Быть может, это помогло бы ей разобраться с кашей в собственной голове.

Когда зал опустел и остались лишь немногочисленные Искатели, Люси присела на освободившуюся скамейку. Ей не терпелось услышать, что же еще хочет сказать Эльза.

— Ночью мы были у Оскверненных земель в лесу и видели демонов, — начала Эльза, повернув задумчивый взгляд на пустую стену с дырами меж гнилых досок. — Зереф узнал их. Оказалось, что Демоны Грехов существовали и во времена драконов.

— Только никогда не вылазили наружу без спроса, — кивнул Зереф и улыбнулся уголком рта каким-то своим мыслям.

— Значит, ты знаешь, как засунуть их туда, откуда они вылезли? — чуть наклонив голову вбок, спросил Нацу.

— Видимо Эфирион, когда падал на землю, расколол ее, — переведя взгляд на Бога, продолжила Эльза, замолкая после каждого предложения, тщательно подбирая слова. — И понаделал дыр между мирами. Нашим и миром Демонов.

— Все что нужно сделать — залатать все дыры, — произнес Бог так, будто рассказывал о том, как нужно зашивать дырки в носках.

— Но. — Люси вздрогнула и повернулась на голос. Это был Грей, который стоял справа от входа, облокотившись на стену и скрестив руки на груди. Он смотрел на Бога без тени страха и ухмылялся одним уголком губ.

Она ждала, что Эльза осадит его, а то и вовсе попросит выйти вон. Но та вдруг поджала губы.

— Верно. Есть одно «но», — Весело улыбнулся Бог и подошел к гробу из Эфириона, который так и остался лежать посреди зала. Положив ладонь на его поверхность, он провел по ней пальцами и задумчиво произнес. — Хотел бы я знать, кто изготовил этот сосуд. Интересно…

— Это гроб. Тебя в нем похоронили, — без эмоционально отозвался Грей. На этот раз Эльза сверкнула в него предупреждающим взглядом.

— Называй, как хочешь, — пожал плечами Бог, никак не отреагировав на явный выпад. — Но он спас меня.

— Разве Бог может умереть? — беззлобно, с явным интересом, спросила Биска. Люси испугалась, что Бога мог обидеть этот вопрос, но Зереф лишь спокойно улыбнулся.

— Нет, конечно, — он продолжал водить рукой по крышке гроба. — Но оболочка умереть может. Видишь ли, милая леди, если нанести Богу смертельно ранение, он не умрет, но переродится. Начнет все с начала, с младенчества, родившись в семье простых смертных. Все его знания и опыт обнулятся. Ему придется учится всему заново. И не известно, смог бы я закрыть лазейки Демонов, не помня, кто они такие и откуда ползут?

Ненадолго повисла тишина. Нетерпеливее всех оказался Нацу. Побарабанив пальцами по скамейке, на которой сидел, он заговорил первым:

— Так в чем проблема-то? Может, тебе Эфириона побольше вдохнуть и вперед?

— Мне не нужен Эфирион, чтобы колдовать, — Зереф будто очнулся ото сна, его взгляд вновь обрел твердость. А после он трижды постучал по крышке гроба. — Эфирион обладает удивительным свойством впитывать и сохранять в себе чужую магию. — Люси невольно кивнула. Она уже знала об этом, именно так Пегасы и делали свои удивительные побрякушки. — Я пролежал в нем сотню лет. Этот Эфирион теперь, как негаснущий пожар, распространяющий мою магию по округе. Вы не чувствуете? — он перевел взгляд на собравшихся и понимающе покачал головой. — Конечно, не чувствуете. Ведь в вас сейчас нет магии.

— Я чувствовал, — признался Грей. Конечно, ведь он успел вдохнуть Эфирион вчера прямо здесь. — Ничего чернее и отвратительнее не видел.

— Грей! — не выдержала Эльза.

— Он прав, — остановил ее Зереф. — Для человека моя магия — тьма в чистом виде — опасна, если направлена против него. Но я никогда не направляю ее против тех, кто этого не заслужил. Так что вам нечего опасаться, — снова замолчав, он продолжил, посерьезнев еще больше. — Тьма и Свет. Одно не может существовать без другого. И в то же время, они могут с легкостью поглотить друг друга. Уничтожить.

— А поболтать он любитель, — шепнул Нацу Люси, и та бесшумно захихикала.

— Тем не менее, мы с Богиней Света иногда могли встретиться, чтобы решить особо важный вопрос. Но я бы никогда не смог даже близко подойти к ней, если бы только она этого не захотела.

— Мы не совсем понимаем, — решился подать голос Альзак, переглянувшись с Биской.

— Простите, — кивнул головой Бог. — Кажется я увлекся. Перейду ближе к делу… Чтобы позволить Богине Света приблизиться ко мне, я должен был полностью запереть в себе свою темную магию. Так же и она. А этот сосуд, — он в очередной раз провел пальцами по крышке, — бесконечный источник темной магии, которую выключить нельзя. Богиня Света не смогла бы и на пушечный выстрел приблизиться к нему. Такова наша природа.

— Богиня Света? Почему мы о ней говорим? — нахмурился Нацу.

— Потому что я почувствовал ее, как только мы приблизились к Оскверненным землям — как вы их называете, — Люси услышала, как от этих слов Нацу удивленно выдохнул сквозь плотно сжатые зубы. — Полагаю, что Демоны нашли ее в таком же сосуде и спустили к себе. Зачем? Боюсь даже представить. Но судя по тому, что поток магии Света не ослаб ни на секунду, что мы провели там, она или уже пустой сосуд — находятся там. И мы обязаны вытащить ее оттуда.

— Ну так вытащи, ты же Бог, — пожал плечами Грей.

— Ты не слушал меня, маг Созидания, — покачал головой Зереф. — Я не могу спуститься в мир демонов пока он заполнен ее светом. Я просто сгорю в нем. Это единственная моя слабость.

Грей откровенно фыркнул, но никто уже не обращал на него внимания.

— Значит, вы хотите… — боясь даже озвучить свою мысль, начала Люси.

— Верно, милая леди, — мягко улыбнулся ей Бог, отчего она тут же смутилась. — Я не могу просто закрыть все проходы и оставить ее там. Вы должны спасти ее так же, как спасли меня. Как только вы это сделаете, я запру Демонов в их мире навсегда.

— Это безумие! — воскликнул всегда сдержанный Фрид. — Все люди, которые когда-то пытались пройти в расщелину вслед за демонами, больше не возвращались. Мы и понятия не имеем, что там!

— Поэтому я не стану сама выбирать, кто туда отправится, — сделав шаг вперед, стальным голосом ответила Эльза. — Я попросила вас всех остаться, чтобы найти добровольцев. Добровольцев, — повторила Эльза, сделав акцент на последнем слове. — Я пойду. Если больше никто не захочет, я пойму.

Нацу тут же вскочил на ноги, чуть не свалив скамейку, на которой сидел.

— С ума сошла идти туда одна, Эльза? — практически прорычал он. В его глазах плескалась решимость и непоколебимость. — Я по-любому иду с тобой!

Лицо Эльзы вдруг смягчилось, и она улыбнулась. Ее карие глаза чуть увлажнились.

— Я и не сомневалась в тебе, Нацу.

У Люси закружилась голова. Это же… безумие. Перед глазами всплыл образ огромного Демона, надвигающегося на нее в лесу. Его утробное рычание. Запах крови и гнили. Острые когти и клыки.

Биска тут же отказалась, ссылаясь на то, что у них с Альзаком маленькая дочка. Никто их не осуждал. Остальные же напряженно молчали.

— Я с вами, — произнес твердый женский голос. И лишь когда все взгляды обратились на нее, Люси поняла, что голос принадлежал ей.

Она не испугалась, и эти слова не вырвались из нее против ее воли. Прикрыв глаза, она еще раз кивнула, уверяясь в своем решении.

Потому что, если Нацу и Эльза оттуда не вернутся…

Она точно сойдет с ума. И будет всю оставшуюся жизнь медленно вымирать изнутри.

— Я сегодня добрый, куколка, — хмыкнув, Грей нарочито расслабленно и медленно прошел ближе к центру залы. Но как только она встретилась с его серым взглядом, ее буквально впечатало в землю непониманием и раздражением. — Поэтому, я сам очень попрошу всех присутствующих сделать вид, что из твоего милого ротика ничего не вылетало.

— Все-таки вылетало, — упрямо покачала головой она, и отвернулась от него. — Я правда хочу пойти.

— Ты совсем сдурела? — сбросив с лица всю напускную расслабленность, Грей опасно округлил глаза.

— Я не против, — к удивлению девушки, за нее вдруг заступилась Эльза. — Люси, если ты и правда готова пойти на это, и отдаешь себе отчет в том, как это может быть опасно, то ты можешь пойти с нами.

— Да она же… — прошипел Грей, резко оборачиваясь к Эльзе, но та его тут же перебила.

— Она уже большая девочка. И может за себя постоять, я лично обучала ее. Да, я не скажу, что она владеет оружием идеально, не скажу, что она в лучшей физической форме. Но мы понятия не имеем, что ждет нас там. Может, грубая сила там вообще ничего не значит. А Люси умеет не только махать кулаками, — не поворачивая головы, Эльза перевела на нее стальной взгляд и вдруг улыбнулась. — Я давно наблюдаю за нашей Спящей. Судя по отчетам с прошедших вылазок и моим личным наблюдениям, Люси умеет шевелить мозгами даже в самых стрессовых ситуациях. Это бывает очень полезным.

— Думаешь, демоны будут с вами ребусы разгадывать? — фыркнул Грей, но Люси уже не слушала его. Она не могла сдержать благодарную улыбку, смотря на Эльзу. Но тут почувствовала еще чей-то взгляд и обернулась. Это был Нацу, и он хмурился. Тени от ресниц упали на его яркие зеленые глаза.

— А ты что думаешь, Нацу? — настороженно спросила она у друга. Его мнение было важно для нее.

Парень ответил не сразу. Задумчиво пожевав губу, он вдруг резко выдохнул и хмыкнул каким-то своим мыслям.

— Ты не перестаешь меня удивлять, Люси, — его голос был пропитан теплом, и парень даже не пытался скрыть его. Совсем как тогда. В ночном море. Люси почувствовала, что вдруг начала краснеть. — Тебе решать, я не могу запрещать. Но пообещай, что не отойдешь от меня далеко.

— Значит, ты не против? — на всякий случай, уточнила Люси и мягко улыбнулась.

— Значит, не против, — хитро улыбнувшись, Нацу медленно кивнул.

— Ой, меня сейчас стошнит, — закатил глаза Грей. А после, не скрывая раздражения, бросил Эльзе, не глядя на нее. — Записываюсь в команду идиотов. Пойду собирать вещи.

А после резко развернулся на месте и широкими шагами направился на выход.

— Ты уверен? — с явным удивлением, бросила ему вдогонку Эльза. Но парень, даже не обернувшись, отмахнулся от нее рукой и вышел за дверь.

— Ого, — выдохнув удивление, пролепетала Люси. — Чего это он?

— Решил не бросать свою команду? — пожал плечами Нацу, но все еще смотрел на дверь, которая захлопнулась за Греем только что, с прищуром.

— Думаю, больше добровольцы не нужны, — подвел итог Бог будничным тоном. — Не стоит вламываться к демонам целой армией. В идеале, вас не должны заметить.

— А вы бывали там? — обернувшись, спросила Люси. Но, как только Зереф опустил на нее изучающий взгляд, прокляла себя за любопытство. — Ну, я имею в виду там… Внизу. Может, вы бы подсказали нам, что искать.

— Не бывал, — очень медленно проговорил Бог, слегка поджав губы. — Но как найти Богиню Света, подскажу.

Резко обернувшись, он лишь посмотрел на крышку гроба, а от нее тут же откололся кусок размером с человеческую ладонь. Подняв осколок с земли, он протянул его Эльзе. Внутри полупрозрачного голубого камня вдруг заклубилось что-то темное, заворачиваясь в спираль.

— Это моя темная магия, которую впитал Эфирион, — пояснил Зереф. — Чем ближе к вам будет находиться Светлая магия Богини, тем тусклее станет темнота.

— Понятно, — подняв осколок перед своим лицом, Эльза задумчиво покрутила его между пальцев.

***

Собираться ей помогали Леви и Лисанна. Девушки не умолкали ни на минуту, засыпая ее шутками и последними новостями, которые она пропустила. Но теперь Люси было трудно обмануть неискренними эмоциями. Она видела, что на самом деле они безумно переживали из-за этого всего, а в частности и за нее. Это было видно по рассеянным жестам, по непрекращающимся улыбкам, по складкам меж бровями.

А после, ближе к вечеру, Леви попросила Люси сходить с ней в одно место. А Люси до последнего момента не знала, куда именно подруга ведет ее, так ни разу и не выпустив ее руку из своей. Но идти было не далеко.

Вскоре девушки оказались на единственном зеленом клочке в лагере. В самой дальней его части, меж двух домов, среди зеленой коротко остриженной травы, из земли торчало с десяток каменных плит и надписями. И у Люси по спине пробежались мурашки, когда она поняла, что это за место.

А Леви уже заученным движением, переступая через два надгробия сразу, оказалась перед совсем еще свежим — не успевшим почернеть от дождей. Присев перед ним на корточки, она ласково провела по нему рукой и сказала:

— Здравствуй, Дрой.

Люси, не говоря ни слова, приблизилась к ней и села рядом, прислоняясь своим плечом к ее.

Леви ничего не говорила и даже не плакала. Она просто сидела и слушала, как ветер с тихим шорохом колышет зеленую траву.

Сначала Люси не могла понять происходящего. Ведь это уже никакой не Дрой. Это просто камень с его именем. Да и вряд ли он услышал тихое приветствие Леви. Но уже позже, прикрыв глаза, она поймала себя на мысли, что вспоминает его — лучшего друга Леви. То, как он смешно выпячивал грудь вперед, заявляя, что проводит ее до дома после паба, хоть и идти там было всего ничего. То, с каким энтузиазмом он доедал и свою порцию, и порцию Джета, после, чуть не подравшись с другом за последний кусок курятины.

Люси плохо знала его, и он не был дорог ей. Но он был дорог Леви. И теперь она понимала, почему подруга привела ее сюда.

Открыв глаза, Люси приобняла подругу за плечи и, подавшись порыву, поцеловала ее в макушку.

А Леви тихо хмыкнула и оплела ее живот руками в ответ.

Так они и сидели, пока совсем не стемнело.

А утром Люси разбудил настойчивый стук в дверь.

***

Она собиралась в спешке. Рассеянно закидывала вещи в рюкзак, чтобы после вытряхнуть все содержимое на кровать и снова начать перебирать список необходимого в голове. Пожалуй, она впервые волновалась настолько сильно перед вылазкой. Не было ли ее решение принять в ней участие поспешным и опрометчивым?

Нервно откинув подушку, она замерла и наконец перестала метаться по комнате. Ее взгляд застыл на черной, перемотанной скотчем рации, которую дал ей Нацу. И этот пластмассовый прямоугольник стал для нее ответом.

Она не могла не пойти с ним. С ними.

Недолго думая, она схватила рацию и кинула ее на самое дно рюкзака. А свой портрет, который так и остался на прежнем месте, она вновь накрыла подушкой.

Волосы, собранные в высокий хвост, черные непромокаемые штаны и плотная куртка, кнут на поясе и четыре камня Эфириона там же. Эльза, Нацу, Грей и Люси покинули лагерь Хвостатых еще до рассвета.

Люси помнила дорогу до места, где трава высохла, а земля покрылась трещинами и почернела.

Они разбили лагерь на возвышении, откуда было видно простирающуюся на несколько километров пустошь посреди леса. План был предельно прост: дождаться темноты, чтобы большинство демонов повылазило наружу. А после пробраться к расщелине, из которой они выходят и найти там дверь.

Конечно, никакой двери там не было и в помине. Люси уже несколько минут стояла на обрыве, не отводя взгляда от продолговатого шрама в земле, который слабо сиял алым цветом изнутри. А вокруг его — словно сосульки — обрамляли голубоватые кристаллы Эфириона. Так близко, и так далеко. Даже Саблезубы, живущие неподалеку, не смели позариться на эти богатые запасы. Ведь приблизиться к ним — настоящее самоубийство. А они пришли сюда сегодня именно за этим.

— Нужно отдохнуть, — она и не заметила, как сзади к ней приблизился Нацу и легонько коснулся сзади ее плеча. Люси вздрогнула и обернулась, попытавшись изобразить на лице подобие улыбки. Судя по тому, как нахмурился Нацу, получилось у нее ужасно. Поэтому он тут же опустил руку и коснулся пальцами тыльной стороны ее руки. — Я буду рядом, ага?

— Ага, — кивнула Люси и поспешила в сторону их небольшого лагеря, где Эльза уже раскладывала спальные мешки. Поскольку вылазка планировалась ночью, спать они собирались днем.

Но спать никому не хотелось. Быстро перекусив сухими пайками, ребята расселись по кругу. Люси наблюдала за тем, как сгущаются сумерки. Скоро наступил ее любимое время суток. Взгляд невольно метнулся в сторону Грея, который сегодня был непривычно молчалив.

Dimitri Vegas & Like Mike — Hey Baby [Emma Bale Remix]

— Поверить не могу, что скоро мы больше никогда не увидим этих злобных тварей, — нарушила тишину Эльза, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Пока своими глазами не увижу, не поверю, — тут же отозвался Нацу, так, будто только и ждал, когда она это скажет.

— Так и будет, — Люси уверенно кивнула. Она и правда в это верила. Единственное, что беспокоило ее — сможет ли она лично увидеть мир, который они помогали сотворить. Мир, где не будет страха.

Грей решил промолчать. Лишь его желваки заходили ходуном. И тогда Люси подумала, что лучше бы он снова вредничал и острил, чем так.

Они помолчали еще немного, после чего Эльза обвела всех задумчивым взглядом и слабо улыбнулась.

— Ребята, — позвала она, привлекая внимание. — А если все и правда получится… Если везде станет безопасно. Чем бы вы хотели заняться?

Люси честно задумалась. Чем бы она хотела заниматься помимо Искательства? Сложно сказать, ведь она еще недостаточно хорошо знала этот мир. Но первым заговорил Нацу:

— Я бы остался в лагере, — пожал плечами он. — Это мой дом.

— А ты, Грей? — повернувшись к нему, спросила Эльза. Парень поморщился, как от зубной боли, а после натянуто ухмыльнулся и как-то лениво произнес:

— Поселился бы в доме подальше ото всех вместе с кучкой моделей из Пегасов и огромным баром.

Люси поморщилась, четко уловив ничем не прикрытый сарказм.

— Нужен ты больно этим моделям, — хохотнул Нацу, уворачиваясь от ветки, которой тут же запустил в него Грей.

— Люси? — теперь Эльза повернулась в ее сторону, заставив девушку задумчиво отвести взгляд.

— Я… — начала она, уже зная ответ, но стеснялась озвучивать свои мысли при всех. Боялась, что над ней начнут смеяться. — Думаю, что хотела бы какое-то время попутешествовать. Обойти все самые интересные места, узнать что-то новое для себя.

— А когда обойдешь все? — улыбнувшись и склонив голову на бок, спросил Нацу.

— А потом… Наверное, найти уютный домик где-нибудь у моря и поселиться там. Конечно, не так далеко от лагеря, чтобы я могла заходить в гости, — подумав спешно добавила она и улыбнулась.

— А ты, Эльза? — кажется, Нацу вошел во вкус, заулыбавшись своей фирменной широкой улыбкой. Люси смотрела на него и удивлялась, как ему удается справится со страхом. Или он просто так умело его скрывал?

Щеки Эльзы слегка заалели, и она откинула голову на ствол дерева, мечтательно протянув:

— Я бы хотела танцевать.

Грей тут же подавился воздухом и удивленно закашлялся.

— Чего? Танцевать? — вздернув бровь, недоверчиво переспросил он. А Эльза опустила на него прищуренный взгляд. Но ничуть не смутилась.

— Да. Танцевать, — она мечтательно заулыбалась, а Люси не могла оторвать взгляд от ее спокойной улыбки. Она видела ее так редко. — Но не такие танцы, как у Пегасов, понимаешь?

— А какие еще есть? — Нацу выглядел не менее обескураженным.

— Я читала в одной книге… — Эльза запнулась и сменила позу, подтянув к себе колени и обняв их руками. — Взяла книгу у Леви. Там люди танцевали так… медленно. И очень красиво.

— Как ты это поняла? Ты же не видела это, а просто прочитала, — фыркнул Грей.

— Я представляла, — ничуть не обидевшись, встряхнула головой Эльза. — И это так… Потрясающе. Я бы танцевала в лесу. На берегу моря. Ночью под луной. Танцевала бы в разных лагерях. А люди смотрели бы на меня и не понимали, как можно так плавно двигаться. Как будто ноги не касаются земли… И я больше никогда не надела бы доспехи.

Люси перевела взгляд на ее глухой нагрудный доспех и, как наяву, представила ее в легком струящемся алом платье. Она была бы прекрасна в нем.

— Глупость какая-то, — покачал головой Грей, но в его голосе не слышалось злости. Он искренне так считал. — Что мешает тебе танцевать прямо сейчас?

Эльза поджала губы, а после вдруг шире распахнула глаза, когда Нацу, бросив строгий взгляд на Грея, поднялся на ноги и протянул ей руку.

— Покажешь мне, как выглядит этот танец?

Люси не смогла сдержать улыбки, наблюдая за тем, как Эльза с излишней серьезностью склонила голову и мягко подала ему свою тонкую ладонь. Поднявшись на ноги, она неуклюже положила одну руку Нацу себе на талию, а вторую взяла в свою и вытянула в сторону, водрузив свободную руку ему на плечо, едва касаясь пальцами.

— А теперь мы должны кружиться, — наставническим тоном велела она.

— Как? — не понял Нацу, но Эльза уже шагнула назад, увлекая его за собой.

Сначала это выглядело смешно и неуклюже. А после они оба как-то подстроились под покачивающиеся шаги друг друга, превращая неловкие перешагивания в плавное перемещение по поляне.

Люси невольно залюбовалась, удивленно распахнув глаза. То, что она видела, было таким странным и непонятным, но… неожиданно прекрасным. Их окружила далекая птичья трель и тихая песнь сверчков — это и была вся музыка. А заалевшее закатное небо — было их софитами.

В какой-то момент Люси начало казаться, что ноги грациозной Эльзы и правда не касаются земли — так быстро они кружились. Алые волосы веером разлетались во все стороны. А после она — счастливо улыбавшись и раскрасневшись — плавно отделилась от Нацу и подскочила к Грею, который тут же заметно напрягся.

— Нет уж. Ни за что, — предупреждающе бросил он, но Эльза, не смотря на внешнюю хрупкость, была на редкость сильной девушкой. Дернув его за руки, она заставила парня подняться и обхватила его руками.

— Ну же, Грей, не будь врединой, — как маленькая девочка, она надулась и потянула его на себя. — Потанцуй с нами.

Сохраняя на лице крайне недовольное выражение лица, он все же позволил Эльзе утянуть себя в круговую по поляне, неуклюже переставляя ноги и постоянно спотыкаясь и чертыхаясь.

— Чувствую себя идиотом, — вздохнул он, закатив глаза.

Засмотревшись на них, Люси и не заметила, как к ней приблизился Нацу.

— Позволите, мадам?

Он склонил голову на бок и игриво улыбался. Люси не смогла сдержать короткого смешка, подавая ему свою руку.

— Я же не умею, — она оказалась в его теплых и крепких объятиях, плотно прижатая к широкой груди.

— Я тоже, — выдохнул он, а она почувствовала его дыхание на лице, чуть раскрасневшись.

И он закружил ее, уверенно шагая вперед. Ей даже не пришлось ничего делать, она просто позволяла ему нести себя по поляне, кружить, чуть отдалять от себя, чтобы вскоре вновь прижать к груди и мимолетно коснуться губами ее щеки.

Все закружилось вокруг, четким оставалось только его широко улыбающееся лицо и ярко-зеленые искрящиеся глаза, будто говорящие «все будет хорошо». И она откинулась назад, на его руку, удерживающую ее под лопатками, чтобы звонко расхохотаться. Ей хотелось смеяться и кружиться бесконечно долго. Кружиться и смеяться.

А после все резко остановилось. Нацу прижал ее к себе, когда они оба с чем-то столкнулись.

— Смотри куда танцуешь, придурок, — возмутился Грей, который столкнулся со спиной Нацу. А партнер Люси уже набирал в грудь побольше воздуха, чтобы ответить, но Эльза среагировала быстрее, пресекая конфликт.

— Меняемся! — ее командный тон заставила Нацу отскочить от Люси, и он тут же угодил в руки к Эльзе, которая сама сбросила с себя опешившего Грея в сторону не менее растерянной Люси.

Она ожидала, что сейчас он по своему обычаю закатит глаза и, скрестив руки на груди, закончит этот цирк. И он действительно сделал это. Закатил глаза. Но после вдруг шагнул к Люси и опустил обе руки на ее талию.

— А иначе она взбесится, — тихо шепнул он ей и улыбнулся уголком рта.

Люси улыбнулась в ответ, краем глаза наблюдая за тем, как Нацу и Эльза начинали раскручиваться все быстрее и быстрее. Положив обе руки на плечи Грею, она сделала шаг назад, начиная уже знакомое движение, но парень вдруг резко притянул ее на себя, не давая этого сделать.

Не говоря ни слова, он чуть сильнее сжал ее талию, после чего ослабил хватку и медленно заскользил руками по спине, постепенно притягивая ее все ближе к себе. Она вскинула голову, столкнувшись с его дымчатым взглядом, и почувствовала на лице запах сигарет и мяты. Грей качнулся в сторону, лениво передвигая ногами, и неторопливо кружась с девушкой на месте.

Это не было похоже на танец, который показала им Эльза, но все это — неторопливые движения, его руки у нее на спине, его твердый торс, затуманенный непрерывный взгляд, ее пальцы, запутавшиеся в его волосах — творило с ней что-то странное. Она дрожала. И эта дрожь шла изнутри, растекалась по всему телу. Ей было жарко. Она не дышала.

Каждая часть тела, которой он касался горела огнем. Вздрагивала. Пульсировала. Искрилась.

— Меняемся! — вновь вскрикнула Эльза и теперь уже сама аловолосая оттеснила от нее Грея и подхватила девушку, увлекая в безумный танец.

— Да вот еще! — возмутился Грей.

— Даже не думай трогать меня, извращенец, — вторил ему Нацу, и Эльза вместе с Люси остановились, чтобы увидеть то, как оба парня стоят друг на против друга, скрестив руки на груди и недовольно поджав губы.

— Да я скорее себе руки отгрызу!

— Ага, а чего вылупился тогда, извращенец?

— Слежу, чтобы ты ручки не распускал.

Люси тихо хихикала, когда Эльза негромко прикрикнула на них, прекращая назревающий конфликт. Так странно. Несколько минут назад она сходила с ума от страха, а теперь ей вдруг стало так легко на душе. Только странный жар внутри груди, заставляющий щеки гореть, никак не проходил.

А после все разлеглись по спальникам, чтобы хотя бы попытаться вздремнуть. Все, кроме Нацу. Он заранее знал, что ему предстоит охранять их сон, поэтому выспался еще в лагере.

Люси честно укуталась в брезент и прикрыла глаза, прислушиваясь к шелесту листьев и тихому дыханию Эльзы, которая отключилась моментально. Она пыталась уснуть, но из головы никак не уходили мысли о том, что может ожидать их там. Внизу. О том, что она сможет сделать, окажись в опасности Нацу. Грей. Эльза.

Спустя пол часа она призналась себе, что уснуть просто не сможет. Поэтому, тихонько выбравшись из спальника, она поднялась на ноги, ища взглядом Нацу, чтобы составить ему компанию. Но его нигде не было.

Люси испуганно ринулась к краю склона, сразу представляя себе худшее, но тут же увидела его. Нацу сидел чуть поодаль от лагеря. Так, чтобы находиться в отдалении, но при этом видеть то, что происходило внизу — на оскверненной земле — и с его спящими друзьями. Подойдя ближе, она заметила, что он задумчиво крутит что-то в руке.

— Не смогла уснуть, — призналась она, а он даже не вздрогнул. Значит, видел, как она вышла к обрыву. — Можно посидеть с тобой?

— Конечно, — кивнул он, похлопав рукой по своему спальнику, на котором сидел, свесив ноги вниз.

Люси послушно уселась рядом, взглянув сначала на небо, а после вниз. Солнце уже успело закатиться за горизонт, но еще слабо освещало лес. Внизу, недалеко от подсвеченной изнутри алым расщелины, виднелись темные силуэты демонов, разбредающиеся в разные стороны.

— Что это у тебя? — тихо спросила она, указывая на револьвер, который крутил в руках Нацу. Она знала, как выглядит его собственное оружие, и это было не оно.

— Да вот, нашел тут чей-то рюкзак с вещами, — Нацу кивнул головой в сторону небольшой походной сумки цвета хаки, в траве неподалеку от них. — Наверное, владелец наткнулся на демона и бросил его, унося ноги.

— Нашел там что-то интересное? — Люси указала ему на револьвер. — Он рабочий?

— Ну… — Нацу поднял оружие перед своим лицом и задумчиво покрутил перед глазами. — Если решишь прикончить из него кого-то, ничего хорошего из этого не выйдет, — Нацу поймал удивленный взгляд Люси и пояснил. — В рюкзаке одни побрякушки. Карты, магически краски, волшебная зажигалка. Кто-то круто закупился у Пегасов.

— А это тогда что? — Люси спрашивала про револьвер.

— Тоже игрушка.

Нацу просто пожал плечами, а вот Люси очень заинтересовалась, вспоминая ту веселую игру в карты.

— Тогда, может поиграем?

Нацу перевел на нее взгляд и какое-то время то ли удивленно, то ли задумчиво молчал. А после хмыкнул и протянул ей револьвер. Он оказался на удивление легким.

— Это своеобразная игрушка, Люси. Не думаю, что ты захочешь в это играть.

— Почему?

Люси повернула револьвер боком и увидела на нем надпись. Приблизив ее к лицу, она не без труда прочитала затертые буквы: «Правда или забвение».

— Ты знаешь, как это работает? — не скрывая любопытства, поинтересовалась она.

— Я не играл, но знаю, — кивнул Нацу. — Суть проста. В барабане только один патрон, накаченный магией. Каждый играющий по очереди раскручивает барабан и рассказывает второму какой-то секрет или что-то личное. Может, что-то, за что ему неловко. А потом стреляет в висок тому, кому это сказал.

— Убивает его? — испугалась Люси, а Нацу тихонько и хрипло засмеялся.

— Нет же. Патрон-то с магией, — закатив глаза, он по-доброму толкнул девушку в плечо. — Этот патрон заставит забыть последние несколько минут.

— Аа, — понимающе протянула девушка. — Значит, забыть секрет, который ему только что рассказали?

— Ага, — весело улыбнулся Нацу, забирая у нее револьвер.

— А раз патрон только один…

— Да-да, — подтвердил Нацу и с легким прищуромвыжидательно уставился на девушку. — Так что, все еще хочешь в это поиграть? Время у нас есть.

Люси задумалась. А были ли у нее вообще секреты, которые она могла бы рассказать? Наверное, ничего интересного, но… ей ужасно хотелось услышать секреты Нацу! Поэтому, хитро заулыбавшись, она быстро закивала, заставляя Нацу снова рассмеяться.

— Кто бы сомневался, — закатив глаза, он вскинул руку, выбрасывая барабан и проверяя на месте ли пуля. — Хорошо, тогда я начну, но Люси…

— Что?

— Играем по правилам. После секрета — выстрел.

— Конечно.

— Хорошо, — Нацу прикрыл глаза, задумываясь. А после тихо хмыкнул и признался. — Это я съел пирог, который ты принесла из паба.

— Что?! — возмутилась Люси, округлив глаза. — Нацу, я же думала, что это Грей и спрятала его сигареты после этого!

— Какие мы мстительные, — рассмеялся Нацу и прислонил дуло револьвера к ее виску, вмиг посерьезнев. Люси понимала, что это всего лишь игрушка, но по телу все равно пробежались мурашки. Прикрыв глаза, она заметно вздрогнула, когда Нацу нажал на курок. Послышался щелчок.

— Я все еще помню про пирог и еще отомщу тебе! — захихикала она.

— Ох, теперь придется постоянно оглядываться, — наигранно испугался Нацу, передавая ей револьвер. — Теперь ты.

— Так… — Люси заулыбалась, задумавшись. — Иногда я говорю тебе, что иду на пробежку, а сама прячусь у Леви.

— Вот значит как, — вскинул брови Нацу. — Что ж, молись, чтобы я об этом забыл, а иначе нарезать тебе круги вокруг лагеря, когда вернемся.

Сдерживая в себе смех, Люси наклонилась к Нацу и выстрелила ему в висок.

— Ну что? — спросила она с надеждой в голосе.

— И утром. И вечером, — кровожадно заулыбался Нацу, скрестив руки на груди.

— Эта штука точно работает? — вздохнула Люси, и они оба, встретившись взглядами, приглушенно захихикали.

— Теперь ты, — Люси переложила игрушку в руки Нацу и их пальцы соприкоснулись. По руке и спине прошлись мурашки. Люси поежилась, как от холода.

— Замерзла? — Нацу тут же спохватился и скинул с себя куртку, накидывая ее ей на плечи. Люси попыталась возразить, но он просто отмахнулся от нее и вытащил ее волосы из-за ворота, от чего она снова вздрогнула.

От куртки пахло Нацу, и она все еще хранила в себе его тепло. Она прикрыла глаза, почувствовав себя в безопасности.

— Значит, теперь я… — она открыла глаза и обернулась к нему. Он подтянул одну ногу к себе и задумчиво уставился вдаль. И при этом нервно кусал нижнюю губу.

— Теперь ты, — подтвердила Люси, мягко улыбнувшись. — Что ты скрываешь от меня, Нацу?

Ей казалось, что ее вопрос прозвучал в шутливой форме, но Нацу отчего-то вздрогнул и напрягся всем телом. Ей захотелось протянуть руку и коснуться его плеча, чтобы он расслабился.

— Что скрываю? — растягивая слова произнес он и горько усмехнулся. — Знаешь, вообщето есть кое-что.

Люси не ответила, ожидая продолжения. Что-то изменилось в этот момент. Нацу больше не смеялся и даже не улыбался. И она, улавливая его настроение, стала серьезной. Молчание между ними начало твердеть и Люси будто увязла в нем, с каждой секундой волнуясь все сильнее. Почему он молчит? Почему не смотрит на нее?

Сердце ушло в пятки и не спешило вернуться обратно. Нацу, наконец обернувшийся на нее в этот момент, напряженно улыбнулся. Отложив револьвер, он протянул к ней руку и, нашарив на коленях ее ладонь, притянул к себе и приложил к собственной груди.

— Чувствуешь? — шепотом спросил он. Люси чувствовала только его сердцебиение. Громкое и отчаянное. И с каждым новым ударом, оно ударяло ее по пальцам все быстрее и быстрее. Ритм стал рваным и отчаянным.

Люси подняла глаза, осознавая, что все это время Нацу напряженно наблюдал за ней.

— Оно делает так каждый раз, когда ты рядом со мной, Люси, — не отрывая от нее взгляд, ровно произнес Нацу, наклоняясь к ней чуть ближе. Люси задохнулась и замерла всем телом.

— Почему?

Взгляд Нацу потеплел, и он вдруг сжал ее ладонь, которая все еще лежала на его груди. Шумно выдохнув, как перед прыжком в воду, он вдруг быстро выпалил:

— Потому что я с ума схожу от тебя, Люси, — когда слова вырвались из него, он неуверенно замер и выжидательно осмотрел ее лицо. Но она лишь шире распахнула ресницы. А шар напряжения у нее внутри начала резко раздуваться, заполняя собой все ее внутренности. Она вдохнула, но выдохнуть уже не могла. — Потому что я влюблен в тебя уже очень и очень давно.

Шар внутри лопнул. Люси не понимала, что творилось с ней в этот момент. Это было и облегчение, и страх одновременно. И холод, и жар. Она хотела и смеяться, и плакать. В глазах защипало.

— Нацу… — прошептала она, невольно подаваясь ему навстречу. — Почему ты не говорил раньше?

Нацу нервно фыркнул.

— Проще в одиночку сразиться с сотней голодных демонов.

— Нацу… — начала Люси, но парень положил пальцы ей на губы, покачав головой.

— Нет, Люси, — подняв с земли револьвер, он протянул его к ее виску. — Забыла о правилах?

С громким щелчком Нацу спустил курок.

— Нацу, я… — пролепетала Люси, путаясь в мыслях.

И выстрелил.

Комментарий к Глава 29. Выстрел

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 30. Красный рубин ==========

Оно говорило с ней. Она слышала его шепот. Чувствовала, как оно проникает к ней в голову, залезает под кожу, копается длинными пальцами в грудной клетке, перебирая, переворачивая внутренности. Хотелось убежать, но она не могла.

Услышав сзади шорох, Люси резко обернулась. Рука непроизвольно легла на рукоять кнута.

— Всего лишь птица, — успокоил ее Нацу, обеспокоенно обернувшись на нее.

Честное слово, не будь рядом с ней ребят, она бы уже давно развернулась на все сто восемьдесят и рванула в лагерь.

Но вот Эльза уже остановилась в двух шагах от расщелины, размером в три дома, и заглянула внутрь. Ее красные волосы свесились вниз, и алое сияние будто тут же поглотило их. Грей остановился по левую сторону от нее и скрестил руки на груди. Он выглядел расслабленным, но его выдавала морщинка меж бровей и потемневшие серые глаза.

— Просто напоминаю: это самая отстойная идея из всех отстойных идей человечества. О нас напишут в книгах, а потомки будут рассказывать своим детям и смеяться, — закатил глаза он, оборачиваясь к Нацу. — Такой след хотите после себя оставить? Хорошо подумали?

— Очень самонадеянно думать, что потомки вообще будут о тебе разговаривать, — хмыкнул Нацу, проверяя ремешки, удерживающие Эфирион на поясе. И лишь убедившись, что все в порядке, он коснулся пальцами локтя Люси и поднял на нее вопросительный взгляд. Люси поняла, что он просто хочет убедиться, что она не передумала. Поэтому коротко кивнула и приблизилась к Эльзе, принимая устойчивое положение, будто вниз ее мог столкнуть даже случайный порыв ветра.

Кроваво-алый свет был настолько ярким, что разглядеть, что же скрывается в его глубине, было нереально. Люси постаралась провести аналогию этого света с тем, что видела раньше. Алый свет заката. Яркий свет неона. Слепящие софиты в баре у Пегасов. Но он не был похож ни на что из этого. Этот свет был словно… живой.

— И что мы просто… прыгнем туда? — бесцветным голосом прервала тишину Люси.

— Хочешь поискать дверь и постучаться, куколка? — хмыкнул Грей, доставая из пачки сигарету, тут же прикуривая и затягиваясь.

Люси не ответила, нашарив под ногой камешек и смахнув его в пропасть. Бессмысленно, его тут же поглотил слепящий свет. Даже звука удара о дно не последовало.

— Ладно, — Эльза встряхнула головой и быстрым движением собрала волосы в тугой пучок. — Будем стоять здесь — и дождемся демонов, — обернувшись на ребят, она поочередно задержала взгляд на каждом из них. — Увидимся на той стороне.

И она шагнула спиной вперед.

Люси не удержалась и вскрикнула. По телу пробежался холод, конечности онемели.

Вдох.

Выдох.

— Ладно, не назад же переться, — пожал плечами Грей и расслабленно шагнул вперед. Люси и глазом моргнуть не успела, как его взъерошенные волосы скрылись в расщелине.

И что ей делать? Как можно просто взять и решиться шагнуть в неизвестность? Хватит ли ей на это сил? Не переоценила ли она свои возможности?

— Уверена, что хочешь туда? — Нацу приблизился сзади и положил руку ей на плечо.

— Ну не назад же, — нервно хихикнула девушка, парадируя Грея и чувствуя себя ужасно глупо.

Но подумать над этим Люси уже не успела. Потому что Нацу, коротко кивнув, переместил ладонь с ее плеча на талию и уверенно притянул ее к себе, обнимая.

— Ты очень храбрая девочка, Люси, — шепнул он ей на ухо.

Она почувствовала, как все внутри теплеет и уткнулась носом ему в шею. А он коснулся губами ее волос.

И прыгнул.

Slaves — Talk to a Friend

В тот же миг она перестала чувствовать его руки на своей талии. Перестала чувствовать его запах. Перестала чувствовать свои пальцы. Затем руки. Перестала чувствовать себя.

Взор застилала багряная пелена, а живот скрутило от чувства, что она бесконечно падает спиной вниз, а точка темного неба, затянутая красным, становится все меньше и меньше.

Она вытянула руки перед собой, пытаясь зацепиться за ускользающую реальность, но тут ее пальцы, а затем и все руки начали удлиняться, неестественно растягиваясь. Ей казалось, что еще чуть-чуть и они оторвутся от плеч, она останется без рук. Все расплывалось перед глазами, закручивалось по спирали, заходило волнами. Мир сошел с ума. Он поломался.

Чувства обострились, и начали сменять друг друга с сумасшедшей скоростью так, будто она сошла с ума и перестала понимать, что не должна чувствовать ничего, кроме страха сейчас.

Она чувствовала бушующий в груди гнев.

Ему на смену пришла чудовищная апатия.

А после страшный голод.

Гордыня.

Алчность.

Зависть.

Похоть.

Она всхлипнула, ощутив безумный тягучий жар внизу живота. Глаза закрылись сами собой, и она выгнула спину, судорожно выдыхая.

А после время замерло на мгновение, чтобы после ускориться и с сумасшедшей скоростью толкнуть ее обезумевшее тело вниз. Толчок, и вот она уже лежит на чем-то влажном и холодном. Было чувство, будто ее только что прокрутили через мясорубку.

Она протяжно застонала.

— Что, понравился аттракцион, куколка? — услышав насмешливый голос Грея, она почувствовала, как кто-то дернул ее вверх и поставил на ноги.

— Не разделяю твоего веселья, Грей, — хмурый голос Эльзы.

Когда Люси снова нашла равновесие и открыла глаза, первым делом бросилась осматривать свои руки. На месте, и даже размер вернулся в норму. И только после этого она осмотрелась вокруг.

Под ногами — грубый необработанный камень, влажный и скользкий. Прямо перед ними — длинная бездонная пропасть с выбивающимся из нее алым светом. А по обе стороны от нее два узких прохода. С одной стороны каждого из них — пропасть, с другой же красивая стена из крупного камня, в некоторых местах выложенного узорами, обрамляющего в круговую массивные двери из красного дерева, натертые до блеска. Контраст между пещерным полом и стеной, как в древнем замке, вызывал недоумение и растерянность. Но было здесь еще кое-что, что бросалось в глаза. Прямо в конце длинной рваной пропасти — напротив ребят, остановившихся на развилке меж двух проходов — возвышалась огромная мраморная статуя. Это была девушка в длинных одеяниях, накрывающих волосы. Она возвела взгляд к уходящему в бесконечность потолку и сложила ладони перед собой, будто навечно застыла в молитве. А за ее головой светился красный неоновый круг, обрамляющий готическую розу* — центр древней стены с вытянутыми резными окнами.

— А у демонов ничего такое чувство юмора, — несмотря на сказанное, Грей нахмурился, не сводя взгляд со статуи. — Не думал, что у них вообще есть мозги.

В это время позади Люси плюхнулся запоздавший Нацу, которому она тут же помогла встать.

— Дерьмо, — только и смог прокряхтеть он. — Нет, серьезно. Дерьмо.

— Допустим, к демонам мы пробрались, — задумчиво протянула Люси. Странно, но как только она оказалась здесь, откуда пути назад уже не было, страх не пропал совсем, но отступил на второй план, уступив место сосредоточенности. — Но как нам теперь выйти наружу?

— Предлагаю решать проблемы по мере их поступления, — покачала головой Эльза, уже обнажившая меч на всякий случай. — Есть идеи, куда нам идти?

Ребята дружно осмотрелись. Люси насчитала по крайней мере десять дверей и с левой, и с правой стороны. И все они были, как две капли воды, похожи друг на друга.

— А вот и двери, — напряженно усмехнулся Нацу. — Стучаться будем?

— Только в какую из? — Эльза осмотрелась.

— Может, бросим монетку? — пожал плечами Нацу. Люси поморщилась, напряженно думая. Все эти неуместные шутки и суета сбивали ее с мысли, которая так и крутилась где-то на кончике языка.

— Предлагаю, вторую дверь слева, — сказал Грей и тут же шагнул к ней.

— Почему? — Эльза остановила его, положив руку на плечо.

— Да просто так! Не стоять же здесь до утра. Достало.

— Эльза, — в голове будто случился маленький взрыв и Люси уверенно шагнула к аловолосой. — Где тот кристалл, что дал тебе Зереф?

Сперва Эльза нахмурилась, оборачиваясь, а после ее лицо разгладилось, а брови поползли вверх от понимания.

— Точно, я и забыла про него.

Титания скользнула рукой в боковой карман своего рюкзака и извлекла оттуда неровный кусок — угол от крышки гроба. Люси наклонилась чуть ближе, всматриваясь в него.

— Темноты стало меньше, — вынесла вердикт она и протянула руку ладонью вверх. — Можно?

Эльза доверительно передала ей камень и отступила назад, наблюдая за ней с неподдельным интересом.

Люси медленно пошла к левой стороне обрыва, не сводя взгляд с камня. Она дошла до самого его конца, к мраморной статуе, но никаких изменений не подметила. Тогда она вернулась назад.

— Люси? — позвал ее Нацу, но она не ответила, уверенно направляясь к правой стороне.

— Вот, — Люси обернулась к ним, остановившись у четвертой двери справа. — Здесь камень стал светлее.

— О, — одобрительно воскликнула Эльза. — А чем светлее тьма в камне, тем ближе к нам Светлая Богиня. Молодец, Люси.

Люси внимательно наблюдала за тем, как в центре голубого камня клубится чернота, края которой подернулись светло-золотой чужой энергией. Выходит, Зереф сказал им правду. Не сказать, что она сомневалась в правдивости его слов, но тоненький голосок сомнения все же звучал где-то на задворках сознания. Как любил говорить Нацу — доверяй, но проверяй, так? Но все-таки ей хотелось хоть иногда просто довериться кому-то окончательно и безнадежно, отпустить все страхи и просто выдохнуть. Просто перестать копить внутри себя — крупица за крупицей — негативные чувства и эмоции. Она понимала, что устает от всего этого. И вот, наконец, им предоставилась возможность выдворить из своего мира хотя бы часть того негатива, что годами очернял жизни тысячи людей.

— Надо сразу договориться — работаем тихо, как ниндзя, или просто выносим все, что попадется на пути? — деловито заговорил Нацу, первым подходя к Люси и внимательно осматривая дверь снизу-вверх.

— Сначала тихо, — Эльза мягко оттеснила Люси от двери, забирая камень и нагнулась, чтобы заглянуть в замочную скважину. — А там как пойдет.

— Я понимаю, что этот отсталый, — тяжело вздохнул Грей и прикрыл глаза, сжав переносицу. — Но ты-то куда, Эльза? Начнем драку — и живыми отсюда уже не уйдем. Особенно, если косоглазый начнет во всех палить.

— Эй!

— Очень сомневаюсь, что у нас получится не наткнуться ни на одного демона, — покачала головой девушка.

— Ой, да брось. Где твой вечный оптимизм? Все демоны ушли в наши леса подкрепиться человечинкой.

— Хорошо, если так.

— Звучит как-то неоднозначно, — хмыкнул Нацу.

С этими словами Эльза резко выпрямилась и нажала на дверную ручку. Люси думала, что она так просто не откроется, но раздался легкий скрип, и дверь отъехала назад. Послышалась музыка, и ребята переглянулись. Это была смесь завываний органа и электрической гитары. Музыка лилась рвано, постоянно меняя ритм и срываясь на высоких нотах. От этих звуков по всему телу пробегались мурашки.

Эльза шагнула туда первой, сразу за ней Грей, после Люси, и замыкающим был Нацу. Люси положила руку на рукоять хлыста, готовая сорвать его с пояса в любой момент, но это не понадобилось.

Это была просторная округлая зала, с высоким потолком, замыкающимся в купол. Сверху свисала гигантская золотая люстра, обвешенная паутиной, но все еще вызывающая восторг. Со стен свисали алые бархатные гобелены, горели серебряные канделябры. В центре помещения буквой «П» стоял массивный дубовый стол, ломящийся от еды. А за ним, плотно прижимаясь друг к другу сидели люди и молча ели.

— Вот черт, — выругался Грей, и только тогда Люси проследила за его взглядом и всмотрелась.

Люди за столами не были живыми. Кожа на их лицах частично сгнила, у кого-то был проломлен череп. У мужчины, на которого взглянула Люси, один глаз висел на кровоточащей тонкой нити. Некоторые ели, но еда тут же вываливалась из дыр в щеках и с неприятным чваканьем валилась им на колени.

Люси прикрыла рот рукой, стараясь сдержать рвотные позывы, когда мимо нее пронеслось что-то стремительное. Повернув голову, она была вынуждена удивляться снова. Люди, но бледные, бесцветные и прозрачные, больше похожие на грязный сигаретный дым, разбились по парам и кружились по зале в бешенном танце. Он был немного похож на тот, который показала им Эльза, но движения этих людей были точными, плавными, грациозными. Они передвигали ногами не хаотично, как ребята, а в определенном порядке и ритме. А призрачные девушки грациозно выгибались назад, отводя от партнеров головы в стороны, и было ощущение, что они просто лежат, позволяя призрачным мужчинам нести свое тело, которое совсем ничего не весит.

Нацу первым вышел из ступора и приблизился к столу, держа ладонь на рукояти ножа. Подойдя к женщине без носа и с куском скальпа, свисающим вниз, он помахал у нее перед лицом свободной рукой. Реакция была нулевая.

— Эм, привет? — недоуменно произнес он, обращаясь к мужчине без нижней челюсти, который просто пихал кусочки винограда сразу в глотку. Реакция была такой же. — Им пофиг.

— Что это вообще, на хрен, такое? — прорычал Грей. Было видно, что вся эта ситуация здорово его напрягает. И Люси его понимала, вся эта обстановка — шикарная дорогая мебель, мертвецы, призраки и безумная, бьющая по мозгам музыка — здорово действовала на нервы.

— Может, это грешники? — предположила Люси, подходя ближе к Нацу, сражаясь с желанием отойти в угол и вывернуться наизнанку. — Это ведь мир Демонов Грехов. — Она указала на людей, чьи лица были искажены болью, но они продолжали есть. — Чревоугодие. А это… — Люси перевела взгляд на призраков. — А что это, я понятия не имею.

— Раз так, то я больше в жизни к еде не прикоснусь, — удивленно выдохнул Нацу, пробегаясь заинтересованным взглядом по столу, утонувшему в еде. — Вот прямо с завтрашнего дня и начну.

Хмыкнув, он протянул руку и схватил с вазона спелое красное яблоко. У Люси от его вида чуть не потекли слюни, ведь фрукты были большой редкостью в их лагере. Но, как только он поднес яблоко к своим губам, девушка спохватилась и резко схватила его за запястье, останавливая.

— Нацу, я думаю, что не стоит.

Парень перевел на нее взгляд, и она заметила, как его яркие глаза подернулись темной дымкой. Он выглядел рассеянным. Да и она не могла смотреть на него долго. Взгляд то и дело возвращался к горе свиных ребрышек под пикантным красным соусом. В животе ужасно заурчало.

— Я согласна с Люси, — лишь голос Эльзы вывел ее из легкого транса, в котором она увязала все глубже и глубже. — Надо уходить отсюда.

— Да, — Нацу моргнул несколько раз и теперь смотрел на Люси со смесью удивления и ужаса. — Эй, — он с силой отшвырнул от себя яблоко и обнял Люси за плечи, уводя ее подальше от стола. — Не поддавайся, ага?

— Ты первый начал, — улыбнулась Люси, уже понимая, что здесь происходит. Эффект тот же, как и при приближении к тебе Демона Чревоугодия. Дикий неконтролируемый голод. — И не смотри на меня, как на закуску, Нацу.

Удивленно вытянувшись в лице, Нацу тряхнул головой и хрипло засмеялся.

— Ты скорее десерт, куколка, — выпутываясь из рук Нацу от греха подальше, она услышала рядом Грея и обернулась к нему.

— Очень надеюсь, что ты шутишь.

Ничего не ответив, Грей коварно, и оттого ужасно обворожительно, заулыбался. У Люси перехватило дыхание. А краем глаза она заметила, как сильно нахмурился Нацу, и с каким вызовом хмыкнул Грей, переведя на него горящий взгляд.

— Там дверь, — перебила их всех Эльза и быстрым напряженным шагом направилась в дальнюю часть залы. Туда, где стоял и играл сам по себе орган. Его клавиши прожимались без чьей-либо помощи.

Люси обошла его стороной, опасливо оглядываясь. А Эльза тем временем первая распахнула совсем неприметную, но единственную здесь дверь, помимо той, в которую они вошли. И вошла в темноту следующей комнаты. Люси прошмыгнула следом еще до того, как дверь успела закрыться.

И очутилась в тесной вытянутой комнате, слабо совещенной тусклой неоновой нитью, тянущейся по потолку алым светом.

Эльзы нигде не было.

— Эльза? — испуганно пискнула девушка и обернулась.

Позади нее оказалась сплошная каменная стена.

Дверь исчезла.

Стало тяжело дышать, и первым делом Люси осела на землю, обхватывая себя руками и стараясь подавить паническую атаку. Такой сильной паники она не испытывала уже очень давно.

Метод «вдох-выдох» помогал плохо, но поскольку на нее никто пока не набросился и не попытался убить, ей удалось немного успокоиться, но не вернуть ясность ума.

— Эльза! Грей! Нацу! — что есть сил прокричала она, а ее голос эхом понесся вглубь коридора.

Все тщетно. Она осталась одна.

Это было похоже на самый страшный сон в ее жизни. Сон без возможности проснуться.

К горлу подступала тошнота, но она понимала, что ей нужно встать и идти. Как бы страшно не было. Потому что иначе это место прожует ее, заглотит и переварит. Она ощущала его, как живой, разумный организм, иначе описать это чувство было нельзя.

Наивно было полагать, что им удастся проникнуть сюда незамеченными. Это место почувствовало их еще до того, как они сделали шаг в пропасть. Оно с нетерпением ждало их, чтобы теперь затеять свою смертельную игру.

— Хорошо, — опираясь рукой о стену и поднимаясь, прошипела Люси. — Давай поиграем.

Положив ладонь на рукоять кнута, она медленно двинулась вперед, чуть согнув колени, готовая в любой момент сорваться с места.

Здесь было темно, а воздуха катастрофически не хватало. Все ее тело покрылось липкой испариной, и она быстро смахнула капли пота с лица, понимая, что и без того узкий коридор сужается.

Тишина давила, и она считала про себя минуты. Пять минут. Двадцать. Шестьдесят. А коридор оставался бесконечным и с одной, и с другой стороны. Ей с трудом удавалось побороть панику, и она молила, чтобы произошло хоть что-то.

И ее молитвы были тут же услышаны.

Сначала она почувствовала запах гнили. К горлу подступила тошнота и она заозиралась вокруг. Красный свет загорелся чуть ярче, и она увидела, как меж камней на стенах засочилось что-то вязкое и черное. Сначала медленно, а потом будто кто-то повернул кран на всю мощность. Люси кинулась бежать, но ноги были уже по колено в зловонной вязкой жиже, мешая ей, замедляя.

— Нет-нет-нет.

Жидкость подобралась к бедрам, когда из стены, прямо перед ней, ломая камни, появилась чья-то серая рука. Люси закричала что есть сил и повернулась назад, уворачиваясь от мертвых пальцев, но весь коридор сзади заполонили сотни, тысячи таких же рук. Поэтому она снова обернулась, в надежде, что сможет проскользнуть сквозь первую руку, но разрушилась стена прямо над ее головой и цепкие пальцы схватили ее за горло.

Надсадно захрипев, она нашарила трясущейся рукой короткий нож на поясе и полоснула костлявую руку по пальцам. Та тут же выпустила ее, и Люси смогла сделать вдох.

Чувствуя, как все ее тело сотрясается от сумасшедших ударов сердца, она рванула вперед так, будто вязкая жижа не засасывала ее ноги в себя. Она размахивала ножом перед собой, прокладывая себе путь сквозь извивающиеся мертвые руки, уже ощущая спиной, что за ней их становится все больше и больше, и назад пути уже нет.

Но в какой-то момент рук стало слишком много. Настолько много, что даже ее ладонь застряла в чужой плоти. Нож выскользнул из рук, но Люси и не думала сдаваться. Страх пульсировал в голове так громко, что это придавало ей сил. Она кричала, брыкалась и кусалась. Она извивалась всем телом, когда чужие руки оплетали ее, сжимали грудную клетку, зажимали ей нос и рот, лишая возможности дышать. Из последних сил она выкрикивала имена тех, чьи лица с бешенной скоростью прокручивались в голове:

— Нацу! Грей! Эльза!

Последнее имя она уже промычала. В глазах темнело, лес из рук утягивал ее все глубже и глубже.

Она перестала вырываться.

Закрыла глаза…

И ее отпустили.

Люси судорожно хватала воздух ртом, стоя коленями на холодном влажном полу, упираясь в него и руками. Липкие, измазанные черным волосы свисали безжизненными сосульками по обе стороны от лица. Едва зажившее ребро дало знать о себе пульсирующей болью.

Сил подняться на ноги не было, но она то ли почувствовала, то ли услышала что-то. И, упав всем телом на землю, откатилась в сторону.

А в то место, где она только что находилась, вонзились длинные острые когти, разбивая пол. Каменная крошка полетела во все стороны, царапая щеку девушки.

Вскочив на ноги, она выхватила из-за пояса кнут и отскочила назад, судорожно осматриваясь.

Здесь было тесно и темно. Помещение напоминало пещеру, весь архитектурный шик остался далеко позади.

Демон, выше девушки на четыре головы, прыгнул наверх и зацепился когтями за потолок, повисая на нем. А после широко раскрыл пасть, оголяя три ряда острых черных зубов и издал оглушительный крик, пробирающий до самых когтей.

Хотелось бежать, но Люси понимала, что демон быстрее. А еще она понимала, что эта тварь буквально питается ее страхом. И если она сейчас же не отключит в себе все лишние эмоции — она погибнет. И тогда Леви придется приходить к еще одному глупому камню, который кто-то положил в траву и написал там ее имя.

— Пошел к черту! — что есть сил крикнула она, размахиваясь хлыстом.

Ей очень повезло, что это был демон Алчности. Она чувствовала этот грех внутри себя, но здесь — в сырой пещере — ей было нечего желать сильнее, чем выжить.

Кнут полоснул по потолку — демон успел отскочить. Он не спешил нападать, ему нравилась эта игра. Нравилось проводить по зубам плоским языком и будто бы ухмыляться.

— Где, — Люси ринулась вперед, прямо на демона. — Мои, — демон сперва опешил от такой наглости, а после просто отпустил потолок и нацелился на нее уже в полете. — Друзья?!

Люси упала на спину, пользуясь тем, что ее тело измазано склизкой жидкостью. Она заскользила по полу, как если бы измазалась маслом, разрывая ткань на куртке и до крови оцарапывая локти. Но это было лучше, чем если бы демон приземлился прямо на нее клыкастым ртом, как планировал.

Каким-то чудом извернувшись, она взмахнула хлыстом наугад и угодила прямо по спине чудовищу. В том месте засочилась черная кровь, и он взревел.

— Что, не нравится?

Люси попыталась быстро вскочить на ноги, судорожно соображая, как ей с ним справиться, но чуть поскользнулась на липком следе, который сама же и оставила. И этой секунды хватило, чтобы демон на развороте взмахнул тяжелой рукой и наотмашь ударил девушку в бок. Как раз по больному ребру.

Вскрикнув, Люси отлетела в сторону и с силой ударилась о стену, сползая по ней, как бесполезная тряпичная кукла. В голове пульсировало, она почти ничего не видела. Зато слышала, как, утробно рыча, тварь подбиралась к ней, пригнувшись к полу.

Она так некстати вспомнила, как на ее первой же тренировке Грей жестоко припечатал ее к полу, выворачивая руки. Странно, но от этой картинки в голове она вдруг улыбнулась. Тогда он в полной мере продемонстрировал ей, что значит быть беспомощной и молча принимать свое поражение. Наверное, именно этот эпизод и послужил толчком к тому, что она пообещала самой себе, больше никогда не оказываться в таких ситуациях.

Сжав зубы и заставив себя не замечать, как сильно ей было больно, она чуть приоткрыла глаза, но не двигалась с места.

Она видела, как демон опасливо крадется к ней, принюхивается. Видимо запомнил урок, оставивший ему глубокую рану на спине, и теперь осторожничает.

Все естество велело ей бежать, но она неимоверным усилием заставляла себя застыть на месте и ждать. Ждать, когда тварь приблизится к ней вплотную.

«Тебе, как и мне, не стоит полагаться на грубую силу. Чтобы победить врага, который сильнее тебя, ты должна быть быстрее его. Внимательнее и ловчее. А самое главное — умнее и терпеливее.»

Она раз за разом прокручивала в голове слова Эльзы, которые уже давно врезались в память.

Умнее. И терпеливее.

Да, это ее единственный шанс.

Она не дернулась даже тогда, когда демон приблизил свою зловонную морду вплотную к ее лицу и принюхался. А после, убедившись, что пища готова к употреблению, он вскинул голову и широко раскрыл пасть, кидаясь на нее.

Тогда Люси посильнее сжала в руке камень, который уже давно приготовила и со всего размаху воткнула его прямо в пасть твари.

Получилось даже сильнее, чем она планировала, ее рука проткнула пасть насквозь и Люси пробила его череп, уйдя в горячую плоть по самый локоть. По руке стекала густая кровь, но Люси запретила себе об этом думать и оттолкнула его от себя ногой, доставая руку и тут же оплетая его шею кнутом и забираясь ему на спину, со всей силы потянув.

Все еще живой демон задергался в конвульсиях, пытаясь скинуть ее с себя, но Люси ухватилась за него и руками и ногами, а если надо было бы, вцепилась бы в него и зубами.

— Па… дай, — прохрипела она, еще сильнее натягивая кнут, — у… же.

Демон взбрыкнулся, делая волну всем телом и Люси отшвырнуло назад. Она упала прямо на спину, лишившись всего кислорода и, возможно, части органов. Протяжно застонав, она понимала, что больше точно не встанет, и ждала.

Прошла минута. Две. Но острые когти так и не проткнули ее грудь.

Закашлявшись, Люси с трудом приподнялась на локтях и облегченно выдохнула.

Демон лежал у ее ног без движения.

— Получилось, — сама не веря в произошедшее, прошептала она. — У меня получилось!

Чувство эйфории и бесконечного облегчения заполнило все ее естество. Не смотря на пульсирующую боль во всем теле, захотелось звонко рассмеяться.

Но радость была не долгой. Стена перед ней разлетелась мелкой крошкой, укрывая мертвого демона, и из нее снова показались серые руки.

— Нет, — обреченно прошептала она, понимая, что больше просто не вынесет. Это была игра, в которой для нее просто не могло быть счастливого конца. Потому что ее создатель желал ей только смерти, без каких-либо шансов.

Задыхаясь от пыли, Люси отползла к дальней стене и наблюдала за тем, как руки начали удлиняться и тянуться скрюченными пальцами к ней.

Она обняла ноги и расплакалась. Слезы просто беззвучно стекали по ее щекам крупными гроздьями. А когда она прижалась к стене еще плотнее, что-то больно воткнулось ей в спину.

— Рация, — поняла она, вспоминая, как бросила ее на самое дно.

Ни на что особо не надеясь, она скинула с плеч рюкзак и достала черный пластик, сжав его сразу двумя руками. Вряд ли Нацу взял с собой вторую рацию. Вряд ли здесь, в другом мире, эта штука вообще заработает. Вряд ли он сможет помочь ей чем-то, даже ответив на зов.

Но она все равно зажала пальцем боковую кнопку и тихонько прошептала.

— Нацу… — слезы капали на пальцы. А после она добавила уже громче. — Нацу, пожалуйста, скажи, что ты меня слышишь.

Рация приглушенно зашипела. Серые пальцы коснулись носков ее ботинок, и она прижала ноги плотнее к груди.

— Нацу, мне страшно. Я совсем… — она всхлипнула. — Я совсем не храбрая девочка, Нацу.

Снова шипение. Пальцы схватили ее за лодыжки и потянули. В тех местах, что они касались, стало невероятно холодно.

— Но я все равно рада, что ты поймал меня тогда.

Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш.

— Нацу, пообещай, что выберешься отсюда, хорошо?

Она отпустила боковую кнопку, позволяя мертвым пальцам сомкнуться на своем горле.

И тут.

— Люси?.. Люси!

Ее больше ничего не держало. Открыв глаза, она в полнейшем шоке осознала, что серые руки, как и пещера — исчезли.

Она сидела у стены в небольшой комнате на мягком красном ковре. А прямо напротив нее, в той же позе у стены, сидел Нацу. И сжимал в руках свою рацию.

Она не поверила глазам, поэтому вновь поднесла к губам свою рацию и зажала кнопку.

— Это правда ты?

Свой же голос она услышала среди помех из черного прямоугольника в его руках. Слабо улыбнувшись, он поднес рацию к лицу, не сводя с нее усталого взгляда.

— Да.

Всхлипнув, она оттолкнулась от стены и на четвереньках подползла к нему. Он раскинул руки в стороны, принимая ее в свои объятия. От него пахло кровью, но стереть запах можжевельника было невозможно.

— Что это было? Нацу, я… — она снова разрыдалась, уткнувшись ему в плечо. А он сжал ее еще сильнее и провел рукой по волосам.

— Тише, все закончилось, — Нацу гладил ее по волосам и спине до тех пор, пока она не перестала трястись от рыдания. — Это ведь ты…

— Что? — Люси чуть отстранилась и непонимающе заглянула в его лицо. Его щеку пересекал длинный кровавый след.

— Ты нас вытащила, — кажется, Нацу пришел в себя только что. Слабо улыбнувшись, он чуть отстранил ее от себя и, положив ладони ей на щеки, критично осмотрел обеспокоенным ярким взглядом. — У тебя было так же? Какой-то…

— Кошмар, — кивнула девушка, все еще хватаясь за его плечи.

— Видение, иллюзия… или что-то вроде того.

— Эта иллюзия больно кусалась, — от ее слов Нацу хмыкнул и тут же поморщился, коснувшись глубокого пореза на щеке. Подавшись какому-то порыву, Люси наклонилась к нему и бережно прикоснулась губами в место над раной. Нацу вздрогнул и рвано выдохнул. Его пальцы сжались на ее талии.

Когда Люси отстранилась, он долго смотрел на нее, но о чем он думал, понять было невозможно. Ей стало неловко, будто она сделала что-то непозволительное и, возможно, так оно и было. К счастью, Нацу нарушил неловкую тишину первым:

— Все исчезло, как только я услышал твой голос у себя в рюкзаке.

— Сможешь идти? — Люси первой поднялась с его колен, пытаясь не морщиться, когда в боку кольнуло острой болью. Голова гудела, ее тошнило. Что ж, похоже у Лисанны опять будет много забот.

— Разумеется, — закатил глаза Нацу, но, когда он поднимался, было видно, что и для него это приключение не прошло даром.

Но он резко выпрямился в натянутую струну, как только справа — за одной из дверей коридора — послышался звериный рев. А после лязг металла по камням. Как будто там пошел дождь из посуды.

— Эльза, — коротко бросил ей Нацу и первым помчался по коридору на звук. Люси сразу за ним, кусая губы от боли.

Нацу не стал церемониться и снес дверь с ноги, на ходу доставая револьвер и вытягивая его перед собой. Но стрелять здесь было уже не в кого. В комнате, похожей на кухню с большим столом в самом центре и печью у стены, все было залито черной кровью. Один демон — а точнее его тело без головы — валялся под столом, еще двое были прибиты мечами к стене. Вся стена была утыкана десятками мечей, как решето.

У Люси глаза поползли на лоб. Сама она едва справилась с одним, а Эльза буквально изрешетила сразу троих. Может, ей помогал Грей? Не успев подумать об этом, Люси покачала головой. Нет. Тогда здесь обязательно было бы холодно.

— Сюда, — Нацу кивнул головой на единственную дверь, замок которой уже был выбит. Люси стояла к ней ближе, поэтому толкнула ее и первой вышла в помещение, предварительно вынув из стены меч взамен потерянному кинжалу.

Потолок здесь терялся где-то далеко наверху. Он напоминал темное звездное небо, но на нем сияла не одна большая луна, а тысячи маленьких. Все это выглядело настолько нереальным, что в какой-то момент Люси испугалась, что снова очутилась в иллюзии.

Остальное помещение было похоже на пещеру, стены которой украшали неоновые кресты. В некоторых местах из земли торчали сталактиты. Люси пробежалась по ним взглядом лишь мельком, потому что она уже увидела то, что они искали. Эльзу и Грея.

Эльзу было не узнать. Ее доспехи стали выглядеть иначе, а за спиной появились огромные металлические крылья. Они могли бы показаться нежными и прекрасными на первый взгляд, если бы девушка не пользовалась ими, чтобы разрубить сразу двух демонов, подкравшихся сзади, пополам. В каждой руке она сжимала по мечу, и они были продолжением ее собственных рук. Еще никогда Люси не видела, чтобы кто-то убивал настолько красиво.

Краем глаза она видела, что Нацу уже побежал ей на подмогу, разбивая в руках камень Эфириона.

Грей тоже дрался, намного ближе к двери, чем Эльза, которая творила что-то невероятное, отталкиваясь от стен и перекручиваясь, пролетая в жалких миллиметрах от клацающих на нее зубов, чтобы, кувыркнувшись, оставить меч в затылке очередной твари.

Руки Грея покрылись изморозью, он заморозил лицо одного из демонов, лишь коснувшись его и тут же разбил в мелкие осколки, пнув ногой. Спереди на него наступало сразу четверо, и было видно, что ему становится нелегко. Даже Люси, наблюдающей со стороны, было сложно уследить сразу за всеми, но Грей творил что-то невероятное, подбрасывая меч в воздух для отвлечения внимания и тут же пользуясь магией. Его движения были точны и спокойны.

Он увлекся этим настолько сильно, что просто не заметил пятого демона, выскочившего из пустоты сверху прямо у него за спиной. Люси вскрикнула, предупреждая его, и он чуть дернул голову назад, но в этот момент его атаковали с двух сторон острыми когтями, которые он словил на лету, выставив руки в стороны и замораживая само пространство перед ними.

А демон сзади воспользовался этим и кинулся вперед.

Bring Me The Horizon — Can You Feel My Heart

Люси бросилась на перерез. У нее не было плана, только кровь, бешено пульсирующая в висках и острые когти, направленные парню в спину, перед глазами. Грей что-то коротко крикнул, но она уже не слышала, меняя положение тела. И вот она скользит подошвой по скользкому камню боком, выворачивая лодыжки под неестественным углом, сжав от боли зубы. Уже оказавшись за спиной Грея, она неуклюже затормозила, и начала заваливаться на бок. И только тогда ей запоздало пришло осознание, что она абсолютно не знает, что делать.

Все произошло моментально. Не успела она коснуться земли, падая, как демон, оказавшийся быстрее, кинулся на нее, оголяя зубы, с которых уже сочилась черная слюна. Он прижался к ней вплотную, заваливая на спину и придавливая сверху. Он весил настолько много, что она буквально услышала хруст собственных костей. Но, к своему удивлению, она даже не закричала. Или это из-за того, что из легких выбило весь воздух.

Он зарычал, и она почувствовала эту вибрацию по всему телу, уже приготовившись к тому, что вот сейчас ее череп расколется напополам в его пасти. Острые зубы уже разодрали ей лоб и затылок, и она почувствовала, как яд попадает в кровь, как он кипятком распространяется по всему телу.

Это был Демон Лени. И его яд полностью парализовал ее тело, лишая возможности двигаться.

Прошло несколько мучительных мгновений, но она так и не вырубилась. Все еще дышала, а ее череп так никто и не вскрыл. Она была жива, а демон отчего-то обмяк всем телом прямо на ней.

Еще несколько мучительных минут, в которые она могла только слышать звуки битвы, но взгляд уткнулся в обожженную почерневшую кожу бездыханного монстра.

А после кто-то столкнул с нее тушу, и она судорожно вдохнула. Прямо над ней показалось лицо Грея. Все в черной крови, а серые глаза будто бы обезумели от страха.

— Живая? — сдавленно произнес он, падая перед ней на колени и бережно касаясьпорезов на ее лице. — Вот черт.

Люси опустила глаза, пытаясь сообразить, что же все-таки произошло, и обомлела.

Ее руки. Они лежали на животе, насквозь в крови, но все еще сжимали в застывших пальцах меч, который она вытащила из стены на кухне.

Грей проследил за ее взглядом и совсем невесело усмехнулся.

— Да, это ты его завалила. Чудеса, — он дотронулся до ее затвердевшего плеча и тут же все понял. — Сейчас.

Люси не видела, что он делал, но вскоре он коснулся двумя пальцами ее губ и резко раздвинул. Но с зубами оказалось сложнее.

— Ну же, помоги мне, Люси, — напряженно попросил он, и она сделала над собой неимоверное усилие, чтобы хоть немного разжать зубы.

Глотку тут же обожгло огнем от жидкости, что влил в нее Грей. А после он пролил пару капель ей на лоб, и она зашипела от боли.

Он хотел сказать ей что-то еще, но из-за сталактитов выпрыгнул очередной демон, утробно зарычав.

Оцепенение прошло так же внезапно, как и наступило. Вскочив на ноги, Люси увидела, что теперь Грей, Нацу и Эльза дерутся вместе, обступив ее вокруг и не позволяя демонам приблизиться.

Нацу хлестал кулаками по воздуху, а от его пальцев веером отделялись огненные всполохи. Он осыпал ими демонов, не останавливаясь ни на секунду. Его волосы горели, камень под его ногами раскалился до бела, и Люси ощущала, как жарко ее ногам. Он наступал на демонов, дышал на них огнем, вместе с охрипшим рыком.

Эльза ловко орудовала мечами, не жалея метала ими в демонов. А после в ее руках снова появлялось новое оружие. Ее реакция была молниеносной. Казалось, что она читает их мысли, целясь наугад, но всегда попадая в цель.

Грей бил по земле кулаками, и перед ним вырастали сотни ледяных игл, пронзающих тварей насквозь.

Люси бегло осмотрелась, оценивая ситуацию. Вся земля вокруг них была усыпана черными склизкими телами, сосчитать их было уже невозможно. И ребята израсходовали весь свой Эфирион, сражаясь из последних сил.

Тогда Люси сорвала с пояса свои собственные камни и поочередно разбила их близь каждого из ребят. Когда она разбила последний камень над головой Нацу, чуть не попавшись ему под горячую руку, он вспыхнул так, будто она подлила масла в огонь.

— Спасибо, Люси, — обернувшись через плечо, он улыбнулся с таким воодушевление, будто все это доставляло ему неимоверное удовольствие. — Я аж воспылал.

Безумие в его глазах придало уверенности и ей. Достав свой кнут, она ринулась в бой, особо не вмешиваясь, а лишь помогая ребятам, которые творили своей магией что-то невообразимое. Воздух искрился ледяными каплями, чтобы после вспыхнуть и окатить все горячей волной. Мечи вихрем проносились по пещере, будто сами по себе.

И как только перед ними упал последний демон, они, не сговариваясь, рванули вперед. Как можно дальше отсюда, пока сюда не прибыла подмога.

Эльза держала перед собой камень Зерефа, первой проносясь по запутанным коридорам с канделябрами и гобеленами на стенах. И вот, наконец, они ворвались в просторную залу с высокими «окнами», за которыми темнел космос.

На высоком постаменте стоял трон, увитый дикими розами с острыми на вид шипами. А прямо перед ним на грубом куске мрамора стоял прозрачный гроб.

— Это оно, — Эльза обернулась, демонстрируя друзьям камень, в центре которого клубилась светло-золотая ослепляющая энергия.

— И так чувствуем, — кивнул Нацу, в котором еще оставалась магическая энергия. Даже не оглядываясь по сторонам, он быстро зашагал вперед, подходя вплотную к гробу. — Здесь девушка…

А вот Люси осмотрелась, не спеша приближать к нему. Ее внимание привлек выцветший спальный мешок в дальнем углу. Там же, на полу, лежал меч. А слева от нее, на красивом резном стуле, валялись консервные банки. Было ощущение, что король забыл дорогу в царскую спальню и решил перебраться прямо сюда.

Она решила, что все это как-то странно, но не стала обращать на это внимание ребят. Ведь они уже нашли то, что искали.

— Так это… Богиня? — с трепетом в голосе спросила Эльза, приближаясь.

А Нацу с Греем тем временем уже положили последний камень Эфириона на крышку гроба и собирались его разбить, как прямо с потолка на них опустилась чья-то тень.

Грей среагировал вовремя и отскочил назад. А Нацу, недолго думая, занес плотно сжатый кулак и заставил его загореться.

Но его очевидная атака была тут же отбита. А странность заключалась в том, что перед ним стоял вовсе не демон.

— Да вы издеваетесь, — устало простонал Грей.

Нечто, ростом с Грея, чуть выше самого Нацу. Его тело скрывалось сразу под тремя плащами, а лицо плотно замотано тканью, на голове капюшон. С далека это выглядело, как бесформенная куча одежды ростом с человека. Но как только оно начало двигаться, Люси была вынуждена забрать слова назад.

Нечто метнулось вперед, толкая Нацу в грудь и оттесняя от гроба, а после — Люси даже заметить не успела, каким образом — он оказался уже позади Грея и ударил его локтем по затылку.

Завязалась драка. Люси попыталась помочь, но как только ее волосы всколыхнуло порывом ветра, она оказалась уложенной на лопатки.

— Ты кто такой, черт тебя побери? — рычал Нацу, которому чудом удавалось блокировать часть сыплющихся на него ударов. — Что тебе надо?

— Да какая разница, просто завалим его, — Грей вскинул руку, занося ее назад, блокируя новый удар в спину. — Вот дерьмо, знал же, что надо было остаться дома.

— Скотина, — Нацу явно злился, начиная швыряться огнем в разные стороны, чудом не задевая своих. На пол сыпались куски стен, один из гобеленов загорелся, и огонь быстро разгорался. Еще одно неосторожное движение, и на пол полетела массивная хрустальная люстра, разлетаясь по полу осколками. От величественного тронного зала оставалось все меньше и меньше.

Это был очень странный бой. Враг был быстр настолько, что увидеть его передвижения было практически невозможно. Он мог бы пронестись мимо каждого из них с ножом в руке и перерезать им глотки, но не делал этого. Нет, он скорее… прогонял их.

Воспользовавшись тем, что Нацу и Грей, немного освоившись, начали не только обороняться, но и наносить какие-никакие удары, она, пригнувшись, добралась до гроба.

И со всего размаху разбила Эфирион.

Бодрящая пыльца попала и ей в нос, придавая сил. И тогда что-то больно ударило ее в спину.

Вскрикнув, она обернулась, наугад полоща воздух кнутом. Но враг ловко увернулся от огненного кулака Нацу, а сразу после от ледяного меча Грея, подпрыгнув в воздух и несколько раз перевернувшись вокруг себя.

Когда он приземлился на ноги лицом к ней, она, наконец, смогла разглядеть в прорези под капюшоном глаза с прищуром. Это был человек.

Но легче от этого не стало, потому что он оттолкнулся от земли, разбивая мрамор под собой в крошку, и ринулся на нее со вполне читаемым намерением. Тогда, взявшись из неоткуда, между ней и человеком появилась Эльза, грозно выставляя перед собой меч. Смешно, что какой-то меч тому, кто двигается с такой скоростью?

Но вдруг, он остановился и замер. Кончик меча упирался ему прямо в грудь, но человек даже не пытался увернуться от него или выбить у девушки из рук. Мгновение повисло перед ними. Даже Нацу с Греем недоуменно застыли сзади, не понимая, что происходит.

На секунду Люси показалось, что в его глазах, скрытых в тени, промелькнул страх.

Слева от них распахнулась высокая двухстворчатая дверь и в проем хлынули пятеро демонов, в сопровождении странной особы.

Это была девушка, но человеческого в ней было мало. И Люси, в чью кровь случайно просочилась магия, почувствовала, какая темная и страшная энергия от нее исходила.

У нее было вытянутое заостренное лицо, и такие же уши. Ее светлая кожа на лице в некоторых местах переходила в грубые чешуйки, а ее пальцы удлинялись в длинные демонические когти. Таких демонов девушка не видела еще никогда. И судя по лицам Нацу и Грея — они тоже.

— Давно я здесь не была, — человеческим голосом произнесла девушка-демон и высокомерно усмехнулась. — Ну и помойку ты здесь устроил, лазутчик.

Демоны послушно стояли позади нее и не нападали.

— А это кто, твои друзья? — так и не дождавшись ответа, она сложила руки под грудью и, вскинув бровь, окинула всех внимательным взглядом, остановившись на острие меча, что все еще упирался человеку прямо в грудь. — Интересно… Так это вы убили всех моих мальчиков?

— А ты еще что такое? — брезгливо скривился Грея, а девушка поджала губы, бросив на него уничтожающий взгляд.

— Ну вот, теперь придется убить тебя первым, красавчик, — она досадливо причмокнула губами, игриво покосившись на Нацу. — А ты? Надеюсь, не такой же грубый? Давно я ни с кем не играла.

Она безумно заулыбалась, оголяя ровный ряд заостренных зубов и нарочито медленно облизывая губы.

— Мард Гир будет рад вернуть себе обратно тронный зал, — она игриво склонила голову набок, теперь уже смотря на Эльзу. — Может быть, он даже разрешит мне оставить кого-то из вас себе. — И она игриво подмигнула ей, взмахивая рукой. Демоны тут же пришли в движение. — Давайте так, я заберу себе того, кто выживет. Кроме лазутчика, он тут всем уже надоел.

И демоны за ее спиной, как по команде, ринулись вперед. А девушка-демон продолжала стоять, как ни в чем не бывало и загадочно улыбаться.

— Да сколько можно, я уже есть хочу, — заканючил Нацу, пытаясь воспламениться. Но огонь, едва вспыхнув на его руках и волосах тут же потух. — Ну зашибись! Это все из-за тебя, Грей!

Как бы старательно он не дурачился, все уже давно поняли, что дела их очень и очень плохи. Люси искала, но не могла найти выход. Снова драться у них просто не осталось сил.

Вдруг человек в плаще положил руку на меч Эльзы, привлекая ее внимание. А после указал ей на неприметную дверь за троном, а после опустил палец на землю, многозначительно округлив глаза.

— Что? — растерялась аловолосая. — Я не понимаю.

Но человек уже не слушал ее. Рванувшись в сторону, он набросился на всех демонов разом, оттесняя их обратно к дверям. Тогда девушка-демон, злобно оскалившись, кинулась на него.

— Уходим, — крикнула Эльза, первой направляясь к двери, на которую указал человек.

— Уверена? — усомнилась Люси, но…

— Выбора нет, — буркнул Грей, склоняясь над гробом и подхватывая на руки миниатюрную светловолосую девушку, которая так и не проснулась. И, кажется, даже не дышала. Но выяснять это времени не было.

За дверью оказался длинный коридор без окон и дверей. Ребята неслись по нему, громко топая, уже не боясь привлечь к себе внимание. Всех, кого можно, они уже привлекли.

— Как нам выбраться? — в панике кричала Люси.

— Ты что ждешь, когда кто-то достанет из штанов карту?! — зло огрызнулся на нее Грей, подбрасывая на руках Богиню, чья голова мотылялась из стороны в сторону, как у тряпичной куклы. — Пожалуйста, оставь тупые вопросы при себе, куколка.

Люси обидели его слова. Действительно обидели, по-настоящему. Но она проглотила обиду, ускоряя свой бег.

— Осторожно! — вскрикнула Эльза, забегая в новую дверь и расставляя руки в стороны, вынуждая всех резко остановиться.

И очень вовремя, а иначе кто-то точно не заметил бы резкий обрыв в алеющую пропасть, и свалился бы.

Они снова оказались там, откуда начинали. В вытянутом помещении со статуей женщины в конце обрыва.

Люси затормозила у самого края. Ее ноги опасно лизнул алый свет, выбивающийся снизу.

— Дальше что? — обернулся на всех Нацу. Он старался выглядеть спокойным, но его желваки ходили ходуном. А Грей и вовсе не пытался, хмурясь.

— Я не знаю, — тихо сказала Эльза. — Тот парень, он…

— Указал пальцем вниз, — закончила за нее Люси, повторяя его движение. И ее палец указал ровно на пропасть. — Нет, это какой-то бред. Может, здесь есть лестница или что-то вроде того?

— Ага, или лифт, — нервно передернул плечами Грей. — И где ваш хваленый бог, когда он так нужен?

— Один из них у тебя на руках, — Нацу раздраженно вскинул брови.

— А толку-то? Кажется, она уже сдохла.

— Не говори так! — разозлилась Люси.

— Можешь сама взглянуть, — Грей демонстративно подбросил на руках обмякшее тело, не подающее признаков жизни, и приблизился к обрыву. — Я бы вообще не стал доверять знакам того странного парня. Хотя бы потому, что он пытался нас убить.

— Он прикрыл нас, — с сомнением протянул Нацу.

— Прикрыл нас? Та девчонка хотела убить его даже больше, чем нас.

— Вы не о том говорите, — перебила их Эльза, неравно постукивая пяткой по камням.

— Не хочется говорить этого, но я бы прыгнул, как сказала куколка, — нехотя выдавил из себя Грей, покосившись на нее. — Звучит безумно, но в этом есть своя логика.

— Логика? — хмыкнул Нацу. — В чем логика прыгать вниз, когда надо наверх?

— Ну… — задумчиво отозвалась Люси. — Этот красный свет. Он ведь такой же, как у расщелины сверху, так?

— И я думаю, что не стоит воспринимать верх и низ слишком буквально здесь. Это место… Вообще что-то другое, — добавила Эльза, и все ненадолго замолчали.

— Значит, проголосовали, так? — тяжело вздохнул Нацу, делая шаг вперед. — Все равно умрем, если останемся здесь. Так что…

И он первым шагнул в алый свет, тут же исчезая.

Люси думала о том, что возможно, стоит подумать о чем-то более значимом, учитывая, что это может оказаться ее последняя мысль в этом мире. Но кто-то мягко подтолкнул ее в спину, и она зажмурилась, полностью отдаваясь алому свету.

***

Очнулась она от того, что что-то дунуло ей на лицо. Приняв это за дыхание твари на собственном лице, она затравленно вскочила, оглядываясь по сторонам.

Но это был всего лишь ветер.

Она снова стояла у алеющей расщелины посреди пустоши в лесу, а ее промокшие в черной жиже волосы трепало на ветру. Рядом с ней начал приходить в себя Нацу, морщась и протяжно кашляя. А Эльза и Грей уже склонились над телом хрупкой девушки.

Хоть на улице и было еще совсем темно, но глаза быстро привыкали, к тому же, сегодня очень ярко светила луна, а рядом с ними слабо сиял голубым Эфирион. И ей удалось получше рассмотреть Богиню.

Исхудавшие босые ноги, тоненькое хрупкое тело в легком белоснежном платье, сохранившемся так, будто не прошло больше ста лет. У нее были невероятно длинные волнистые светлые волосы, беспорядочно рассыпанные по серой земле. Густые темные ресницы чуть дрогнули, и она сделала громкий судорожный вдох, будто все это время до этого задерживала дыхание.

Эльза с Греем встрепенулись. Нацу с Люси подскочили к ним и склонились над девушкой. Нет, не так. Над Богиней.

Она медленно открыла поддернутые дымкой сияющие зеленые глаза, и Люси задохнулась от их глубины и красоты. Как будто вглядываешься в бездонную морскую пучину. А на их дне клубился слабый свет.

Богиня открыла рот в немом испуге и бегло осмотрела людей, склонившихся над ней.

— Прошу тебя, не бойся, — мягко заговорила Эльза. — Мы — друзья.

Люси не могла сдержать улыбки, когда Богиня перевела взгляд на нее. Все, что они пережили этой ночью — абсолютно все — было уже не важно. Сомнений не было — перед ней была Богиня, чей свет ощущался даже без Эфириона в крови. Она была слишком светлой и чистой для этого мира.

— Что с ней было? Наш Бог сразу очнулся, — не стесняясь того, что Богиня его, вообщето слышала, шепнул он друзьям.

— Может, мир демонов был для нее слишком темным? — предположила Люси.

А Богиня будто и не слушала их. Ее глаза закатились наверх, и она задышала чаще, уставившись на небо. Что-то изменилось. Спокойствие и умиротворение на ее лице сменились паникой.

— Что такое? — спросила у нее Эльза, чуть отстраняясь и поднимая непонимающий взгляд на небо. — Там ничего нет.

— З… — с трудом проговорила Богиня. А после предприняла еще одну попытку заговорить. — Зв… езды. Где они?

— Звезды? — сначала Люси не поняла, о чем она, а потом вспомнила, что рассказывала ей Леви. Древние люди называли Эфирион, что упал с неба, красивым именем Звезды. — Ох, мне очень жаль. Но они упали уже очень давно.

— Звезды, — ее взгляд стал безумным. Она нашарила ослабевшими пальцами запястье Люси и вцепилась в него, чуть приподняв голову. — Нужно вернуть их. Звез… ды.

— Что? Но как? Мы не можем, — растерялась Люси, но от Богини ее отвлек тихий шорох со стороны.

Вся четверка услышала его в одно и то же время, и резко повернула головы. Но им повезло. Это оказались не демоны, возвращающиеся домой под утро. А Бог Тьмы и Ночи, который неспеша шел им навстречу с мягкой улыбкой на губах.

— Зереф, — поприветствовала его Эльза. Бог раскинул руки в стороны и улыбнулся еще шире.

— Вы справились.

— Ага, только не твоими молитвами, — буркнул Грей, отворачиваясь.

— Это удивительно, — продолжал Бог, подходя ближе. — Я боялся, что маги стали слабее за сотню лет. Но вы живое доказательство того, что я ошибался.

Он выглядел воодушевленным и Люси испытала удовлетворение от того, что угодила Богу. Выполнила его просьбу, и теперь, благодаря им, мир и правда станет лучше. Сначала не станет Демонов. Потом исчезнут Светочи.

Приблизившись, Зереф присел рядом с ними на корточки, прямо у макушки Богини. При виде его, бездонные глаза девушки удивленно расширились.

— Рад тебя видеть, Мавис, — с нескрываемой нежностью в голосе, произнес он, касаясь пальцами ее волос, и ласково поглаживая ее по голове.

Девушка молчала, больше не в силах говорить.

— Ты и представить не можешь, сколько времени прошло, — продолжал он, нежно перебирая между пальцами ее волосы. — Но у нас получилось. Все было не зря. И мы на этом не остановимся, правда? Помнишь, я рассказывал тебе о лучшем мире? О мире, который я мечтаю сотворить?

Девушка разомкнула губы, пытаясь что-то сказать, но изо рта вышел только слабый хрип.

— Конечно, ты помнишь, — улыбнулся Зереф, прикрывая глаза. — И теперь я гораздо ближе к идеальному миру, чем был тогда.

Вторая рука Бога взметнулась вверх и резко опустилась к грудной клетке Богини. Ее глаза на мгновение расширились. А после из уголка ее рта вытекла алая струйка крови.

— И на этот раз ты не сможешь помешать мне, Мавис.

Люси не сразу поняла, что произошло.

Как в тумане она опустила взгляд ниже.

Из центра груди Богини торчала резная рукоятка ножа с алым рубином на конце.

Комментарий к Глава 30. Красный рубин

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

*Готическая роза - большое круглое окно в архитектуре готического стиля, расчленённое фигурным переплётом на части в виде звезды или распустившегося цветка с симметрично расположенными лепестками и застеклённое витражным стеклом.

P.S. Кошечка-милашечка, я чуть-чуть не успела, но все-таки С ПРОШЕДШИМ ТЕБЯ ДНЕМ РОЖДЕНИЯ! :3 ♥ счастьяздоровья ♥

========== Глава 31. Вера и Непонимание ==========

Если однажды тебе доводилось заглянуть в лицо смерти и чудом выжить, ты обретаешь один необъяснимый дар. Он пробуждается, хочешь ты того или нет. С того дня ты начинаешь чувствовать опасность на подсознательном уровне. Это не похоже на сверхспособность или магию поверх твоей собственной. Внутри не загорается лампочка, сигнализируя об опасности, волосы не встают дыбом, не напрягаются мышцы. Нет, это больше похоже на едва заметный холодок по коже. Иногда сложно даже просто понять — был он или не был. Но не в этот раз.

В этот раз Люси впервые ощутила это, лизнувшее плечи и поднимающееся к затылку. Чувство надвигающейся опасности.

Две волны вздыбились, набирая безумную скорость, выросли, расправили плечи. Ни одна из них не собиралась уступать второй. И вот они столкнулись с оглушающим звуком и резонирующей вибрацией. Одна пучина схлестнулась со второй.

Две волны.

Вера и Непонимание.

Это утро было идеальным во всех смыслах. Прохладная влага пропитала воздух, мешая солнцу опалить кожу уставших путешественников, вышедших на открытую поляну. Утренняя роса с веток папоротника тянулась к щиколоткам и холодила горящие огнем раны. Нацу тихо насвистывал себе что-то под нос, привычно закинул руки за голову. И возможно она присоединилась бы к нему, неумело выдавливая изо рта свистящее шипение, если бы не пелена, застывшая перед глазами.

Красный.

Крови было так много. Люси еще никогда не видела так много крови, вытекающей из одного маленького человека. И с каждой новой каплей, глаза Богини — ее бездонные колодцы — меркли все больше.

Она навсегда запомнит лицо Зерефа в тот момент. Он даже не пытался скрыть наслаждения. Пожалуй, эйфория и легкое безумие в его глазах пугало куда больше чужой крови, пропитавшей ботинки.

Она едва не упала, зацепившись за ветку, которую было видно и за версту. Но она не увидела. Да и споткнулась не так критично, но колени подкосились так, словно кто-то ударил ее сзади.

— Эй, хватит с тебя уже болячек, — с теплотой в голосе, Нацу подхватил ее сзади и поставил на ноги, прекратив свое пересвистывание с птицами. Она подняла на него взгляд не дольше, чем на секунду, но этого хватило, чтобы улыбка сползла с его лица. — Мы разберемся… Разберемся.

Он повторял и повторял это, будто в первую очередь пытался убедить в этом самого себя. Она уже знала, но теперь только уверилась в том, что все это — веселое посвистывание, небрежная походка, расслабленная улыбка — было театром неумелого актера. И, возможно, месяц назад Нацу удалось бы разыграть ее.

— Ты все еще… веришь? — Люси перехватила его руку, не давая ему отступить от нее, и позволила ему сжать свои пальцы.

— Я не знаю, — с этими словами с его лица слетела вся напускная расслабленность. Он устало выгнул брови и тяжело выдохнул, запуская пальцы свободной руки ей в волосы. Кажется, это движение было нужно ему так же сильно, как ей самой его теплые пальцы. — Я уже ничего не знаю. В голове какая-то каша.

То же чувствовала и она сама. Каша в голове, все мысли перемешались друг с другом. Остались только образы, вспышки и цвет.

Красный.

Тогда она поняла, что его глаза были не черными, как она думала в начале. Они были цвета крови, растекающейся по земле. Темно-красные. И как она не заметила этого раньше?

— Что ты сделал?! — первой в себя пришла Эльза. Она вскочила на ноги и сжала руки в кулаки. Было видно, как тяжело вздымается и опускается ее грудь, от с трудом сдерживаемого гнева.

— Я убил ее, — спокойно отозвался Зереф, передернув плечами. Всем своим видом он показывал, что не понимает ее негодования, но эйфория и безумие еще не успели покинуть его глаз. Люси из последних сил балансировала на границе между реальностью и забытьем, способная лишь на то, чтобы следить за происходящим и сжимать трясущимися пальцами тонкую ткань платья Богини.

— Спасибо, так понятнее, — без особого энтузиазма закатил глаза Грей, на всякий случай извлекая из ножен клинок и поднимаясь. Но сильного рвения к драке Люси в нем не увидела.

Зато Нацу ринулся в бой без лишних слов. Он оскалился, черты его лица исказил гнев. Его занесенный кулак слабо вспыхнул и тут же погас, но парня это не остановило.

Остановил его спокойный взгляд Бога, который лишь слегка повернул голову, и Нацу застыл в воздухе, так и не коснувшись ногами земли.

— Скотина, — сквозь сжатые зубы процедил Нацу. А Бога это очень позабавило, потому что он закинул голову набок и лениво ухмыльнулся.

— Мне нравится твой напор, и эта твоя кипящая внутри сила… — задумчиво промолвил он, а Эльза, кинувшаяся на помощь Нацу, замерла рядом. — Всем вам определенно есть место в моем новом мире. Только поэтому вы все еще живы.

— Что за новый мир, о котором ты постоянно треплешься? — Грей не предпринимал попытки приблизиться. Как и Люси, он понимал, что в этом нет смысла. Важнее было разобраться… Понять. Такую тактику она выбрала, все же готовая в любой момент броситься на бессмысленную помощь друзьям, если Бог вдруг передумает.

— Он будет улучшенной версией этого. Разве плохо? Это все, чего я хочу, — Зереф медленно проговаривал слова, будто перекатывая их на языке и пробуя на вкус. А Люси вдруг почувствовала, как сладость его слов начала превращаться в горечь. Но где-то на задворках сознания, не переставала затихать надежда. Несмотря на то, что он сделал. — И вы очень помогли мне. Я этого не забуду.

— Помогли тебе убить эту девчонку? — рыкнул Нацу, когда контроль Бога чуть ослаб. — Что она тебе сделала?

— Она бы помешала, — Зереф снова перевел взгляд на бездыханное тело девушки, чьи невероятно длинные светлые волосы пропитались кровью. — Понимаю, как для вас это все выглядит, но поверьте. Так надо. Все, что я сказал вам — правда. Ничего не изменилось.

— Уж извини, бог тьмы — или как тебя там — но на хорошего парня ты мало похож. Девчонка подходила на эту роль больше, — в своей нахальной манере вмешался в разговор Грей, делая едва заметный шаг вперед и чуть в сторону — загораживая Люси обзор на Бога. — И то, что ты воткнул нож в лежачего — полный отстой.

— Ты слишком молод, маг Созидания, чтобы понять, что понятие добра и зла крайне эфемерно. В реальном мире не существует абсолютно черного или белого.

— Чувак, сдается мне, ты тот еще псих, — вынес вердикт Грей и хмуро усмехнулся.

— Если все и правда так, как ты говоришь, — непривычно серьезно заговорил Нацу с опасной хрипотцой, грозящей снова перейти в рык. Его ноги все еще застыли в воздухе в полупрыжке, — тогда просто скажи. Что именно ты хочешь сделать? Задрал нам зубы заговаривать.

— Вы знаете ровно столько, сколько вам положено. Не забывайте, что вы всего лишь смертные, — на этот раз в тоне Бога послышалась угроза, и Люси невольно отшатнулась назад. Все ее нутро кричало о том, что им всем нужно уйти. Просто убраться отсюда подальше. Но разум скептически качал головой и резал правду матку. Это не поможет.

— Зачем ты послал нас за девочкой, если все равно собирался убить? — с ледяным спокойствием, Эльза предприняла еще одну попытку получить ответы на вопросы.

— Я уже отвечал вам на этот вопрос, — перевел взгляд на Эльзу Зереф уже со сдержанным интересом. Оставалось только удивляться молниеносной смене его настроения. — Я не мог приблизиться к ней из-за гроба, который был проводником ее светлой магии.

— Но ты очнулся сразу же, как только мы открыли крышку, — не унималась Эльза. — А она была будто мертва.

— Мир демонов не лучшее место для Богини Света, — все еще охотно отозвался Бог. — Это как кинуть кусочек льда в крутой кипяток. Как пытаться дышать в открытом космосе, где попросту нет кислорода. Улавливаете мою мысль, милая леди?

— Но зачем было доставать ее оттуда и убивать, если она и так спала, и не могла тебе помешать?

На этом вопросе губы Зерефа скривились. Его терпение подходило к концу.

— Скажем так, — раздраженно процедил он, вскинув голову. — Она оказалась там не просто так. И, как и когда открыть крышку, знаете не только вы.

— Но…

— Довольно, — Зереф вскинул руку, и сила, что сдерживала Нацу и Эльзу отпустила их. — Я обещал вам, что закрою проходы между мирами. И я сделаю это, — поразмыслив немного, он добавил, прежде чем неспеша направиться в сторону расщелины. — В благодарность за помощь, я вернусь в ваш лагерь в самую последнюю очередь. У вас будет чуть больше времени, чем у остальных. Проведите его с пользой.

— Времени до чего? — нахмурился Нацу.

Но Бог оставил этот вопрос без ответа. Он приблизился к расщелине вплотную. Но вместо того, чтобы закрыть проход, как обещал, он занес ногу, чтобы шагнуть.

— Стой! — вскрикнула Эльза обеспокоенно. — Ты же обещал, что закроешь его.

Зереф медленно повернул к ней голову.

— Обещал. И закрою. Но сначала… навещу старого друга, милая леди. Не стоит беспокоиться.

— Как странно, — вскинув бровь, протянул Грей. — Помнится мне, ты говорил, что не можешь войти туда из-за белой магии, что излучает гроб.

— У тебя феноменальная память, маг Созидания, — усмехнулся Зереф.

— Но гроб так и остался там.

— О, — иронично изогнул брови Бог. — Как интересно. Ты подловил меня, — Зереф медленно вернул ногу и обернулся к ним, разведя руки в сторону. — Каюсь, здесь я немного слукавил. Меня могла сдержать только Мавис. К счастью, путешествие по миру демонов без защиты гроба ее изрядно помотало. А на всякие глупые безделушки — пусть даже когда-то пропитанные ее магией — мне наплевать. Я же Бог, в конце концов.

И, коротко кивнув головой на прощание, он скрылся в алом сиянии расщелины.

Всю оставшуюся дорогу до дома Люси выбирала молчание. Она позволила себе погрузиться в его безопасные глубины, и они защищали ее от слов, которые однажды ей придется произнести. Если не говорить о тех вещах, о которых не хочется, они не смогут обрести силу и причинить тебе боль. Воспоминания о гнилых руках из стен, об острых зубах демонов и дыхании смерти из их пастей не восстанут и не накроют ее новой волной паники. Не нужно признавать, что она напугана, голодна и устала. Пусть друзья видят в ней то, что она хотела показать. Тогда у них будет на одно переживание меньше. Она скрылась за молчанием, как за щитом.

В лагерь они вернулись уже под поздний вечер, и Люси впервые заговорила только оказавшись дома и закрыв дверь за щеколду, которой здесь, кажется, ни разу не пользовались.

— Хочется надеяться, что он и правда желает нам добра, — продолжая сжимать пальцами щеколду и прислонившись лбом к двери, заговорила она, зная, что парни слушают. — Но, я думаю, что запасной план на всякий случай нужен.

— Обожаю, когда девушки мыслят рационально, — хмыкнул Грей. — Это так возбуждает.

— Сложно придумать план, когда ничего толком не понимаешь, — проигнорировав высказывание Грея, заговорил Нацу. И Люси обернулась. Наверное, у нее все было написано на лице, потому что он тут же смягчился и ободряюще улыбнулся. — Мы что-нибудь придумаем, ладно? Но сначала нам нужно отдохнуть. Может, все разрешиться само собой.

— Ну конечно, — фыркнул Грей, швыряя на пол полупустой рюкзак. — Когда у тебя в руках огромный молоток, все вокруг становится похожим на гвозди, чувак. Ты его слышал вообще? Да он же псих.

— Возможно, — раздраженно скривился Нацу, резко разворачиваясь на Грея. В его глазах полыхнул гнев. — Напомнить тебе, кто его выпустил?

— Эй, — Грей скрестил руки на груди, будто защищаясь. Но было видно, что слова Нацу попали прямо в точку. — А не ты ли решил притащить его в лагерь? «Представь, как все офигеют, Грей! Представь, какие у них будут рожи!» — брюнет передразнил напарника, нервно передернув руками и закатив глаза.

— Но открыть крышку решил ты один, наплевав на всех!

— Несколько часов назад вы чуть ли не задницу готовы были ему целовать!

— Хватит, — устало выдохнула Люси. Она даже не кричала — не было сил — но это почему-то сработало. — Никто не виноват, ясно? Грей не мог знать, что произойдет. Тем более, что пока ничего толком и не произошло. Давайте просто позовем Лисанну? Мы ранены и очень устали.

— Лисанну? — Нацу остыл так же быстро, как и загорелся. А вот у Грея все еще желваки ходили ходуном. — Да ладно, она уже отдыхает, наверное. Сами справимся.

Люси это немного удивило, но спорить она не стала. Грей молча скрылся в ванной на первом этаже, а Люси повела Нацу к себе в комнату, ближе ко второй ванной. Она знала, что Грей, как обычно откажется от помощи и обойдется тем, что просто смоет с ран грязь. Она думала об этом, поднимаясь по скрипучей лестнице, и это почему-то ужасно злило ее. Злило даже больше того, что он снова ушел в самый разгар важного разговора и сделал вид, что ему все параллельно.

— Садись, я принесу воды, — предложила Люси, оказавшись в комнате, но Нацу ловко обогнал ее, схватил за талию и усадил на не заправленную кровать.

— Вот уж нет, дамы вперед, — Нацу не был похож на человека, на чьем теле не осталось живого места — все было в ссадинах, порезах и ожогах. Люси понимала, что он лишь делает вид из последних сил, но она позволила ему обмануть себя. Ей и правда было нужно именно это. Она улыбнулась ему. — И пусть Мира только попробует еще раз сказать, что я не джентльмен.

Нацу картинно зафыркал и скрылся за дверью ванной. Послышался шум воды, ударившей струей в металлический таз.

Вернувшись, он неуклюже плюхнул посудину на пол перед девушкой, разлив часть на ковер. В конце концов его подвело плечо, на котором Люси давно приметила самый глубокий порез, разодравший и футболку. За него-то она и принялась первым делом, наплевав на джентельменские порывы Нацу.

— Нет уж, такой рукой ты меня только еще сильнее покалечишь, — ворчала она на него, усаживая на пол — ближе к теплой воде — и промакивая мокрым бинтом застывшую кровь. — Так что — сначала ты. Я в порядке.

— Ну-ну, — Нацу скривился, когда она едва заметно провела по ране, и тогда она легонько на нее подула.

— Значит, в драку ты лезть не боишься, а от зеленки и сам позеленел? — хихикнула девушка, краем глаза наблюдая за бурей чувств и страданий, развернувшейся на лице у парня.

— Это мой обычный цвет лица. Низкий гемоглобин, знаешь ли, — насупился он, отчего Люси снова рассмеялась.

— Ну наконец-то, — облегченно выдохнул Нацу, поймав взгляд девушки.

— Что? — не поняла она.

— Наконец-то ты улыбаешься, — его взгляд потеплел, а ее щеки предательски запылали. — Моя миссия выполнена. Заставить тебя улыбнуться.

— В этом тебе нет равных, Нацу.

Закончив с плечом, Люси снова смочила бинт и полоснула ножницами по футболке Нацу, понимая, что снять ее так будет куда проще. С его торсом и грудью дела были гораздо лучше — всего пара ссадин и гематом от ударов в грудь.

Она протянула руку и провела бинтами по грудной клетке парня. Мышцы тут же напряглись под ее пальцами. Они были такими твердыми, что Люси не удержалась, и слегка надавила на них ладонью. А когда хотела отнять руку, ее озябшие пальцы накрыла теплая рука Нацу. И чуть сжала.

Awaken I Am — Blind Love

И не то как он вдруг стал чуть ближе к ней, не то, как с его губ сорвался тяжелый выдох, не то, как бешено забилось его сердце под ее пальцами — не заставило ее покрыться волной мурашек. А именно это мимолетное движение. То, как он сжал ее пальцы.

Она подняла голову и посмотрела на него, а он уже и так смотрел на нее, чуть сведя брови. Он молчал. А она больше не могла выносить этого молчания.

— Ты молчишь, — незаметно для самой себя она перешла на шепот. — Мне кажется, это тоже самое, что солгать. Это даже хуже, чем солгать… Пожалуйста, не обманывай меня, Нацу.

Парень удивленное моргнул, сбитый с толку ее словами. Но, быстро собрав мысли в кучу, он накрыл ее пальцы и второй рукой. Какое-то время она растворялась в рваных звуках его взбесившегося сердца. Ловила вибрацию пальцами, и чувствовала. Чувствовала его каждой клеточкой своей души.

— Что ты хочешь услышать от меня, Люси? — наконец заговорил он с отчетливой хрипотцой.

— Все, о чем ты молчишь, — с отчаянной мольбой в голосе, она придвинулась ближе. — Я хочу услышать все. Это было бы честно, так?

— Ты говоришь так, как будто это все так легко и просто, — горько усмехнулся Нацу и чуть отстранился, выпуская ее руку из плена, впрочем тут же поймав пальцами локон ее волос и пропустив его меж пальцами. — Я учил тебя различать эмоции, но на самом деле это было очень просто. Те эмоции были такими обычными, что ты бы и сама однажды все поняла, без чьей-то помощи.

— Я поняла очень многое, — Люси старалась сосредоточиться на том, что хотела сказать, позволяя ему касаться своих волос. И это было так… странно. Но определенно приятно. — Я научилась радоваться и грустить. Я поняла, что страх — это неотъемлемая часть меня, и с ним придется мириться, но и запереть его глубоко внутри невозможно и очень глупо. Я понимаю гораздо больше, чем говорю об этом кому-либо. Но некоторые вещи просто сводят меня с ума. Иногда мне начинает казаться, что все ответы лежат на поверхности, и я была полной дурой, что не видела их. А уже через минуту я понимаю, что это был не ответ, а еще сразу несколько вопросов. Наверное, мне никогда не стать полноценным человеком. Я упустила слишком много…

— А вот и не правда, — вдруг тепло улыбнулся ей Нацу и мягко взял ее руки в свои, перебирая тонкие пальцы. — Дело совсем не в том, была ты Спящей или нет. То, что ты описала сейчас — чувствую и я сам. Это чувствует любой нормальный, абсолютно обычный человек, — она не поверила ему, и он это сразу понял. Нахмурившись, он настойчиво продолжил говорить. — Ты представляла это совсем по-другому, да? Весь мир, как на ладони, все ясно и понятно. Но жизнь — это не страницы учебника, это не какая-то наука. Мы рождаемся, растем и узнаем новое. Для маленького ребенка все вокруг — нескончаемое приключение и неизвестность. И тогда кажется, что вот, сейчас, я вырасту, и сразу же все пойму. Ага, конечно! Когда ненавистная математика оказалась позади, я понял, что лес — это не просто деревья и листья. Он живет по своим законам и правилам. Я начал учиться познавать все, что меня окружает — без взрослых, которые всегда прикроют спину — и мне начало казаться, что вот теперь-то я знаю все. А потом… Все полетело к черту. Чего только не случалось со мной за эти годы, а я только делал вид, что что-то понимаю. Всю жизнь я верил, что мы сами по себе, и боги — просто сказки для детей, и что теперь? Всю жизнь я пытался верить в то, что мир держится на чести, доброте и сострадании, но оглянись вокруг, — Нацу перевел дыхание и громко сглотнул, отводя взгляд в сторону окна. Следующие слова он произнес почти шепотом. — И недавно мне снова начало казаться, что я все понял. И тут появляешься ты… Мне тоже до одури страшно и ни черта непонятно. Единственное, что я знаю точно — так это то, что я ужасно боюсь сделать что-то не так и все испортить.

Нацу надолго замолчал, прикрыв глаза и отвернувшись. Люси и самой понадобилось немало времени, чтобы переварить его слова. Она знала, что он абсолютно точно не лгал ей. Значит, она… нормальная?

— Тогда может… — неуверенно начала Люси, облизав пересохшие губы. — Тогда может, разберемся в этом вместе?

Нацу тихонько усмехнулся ее словам, но по лицу медленно, но уверенно расползлась уверенность. Его пальцы слегка сжались.

А после он открыл глаза и снова посмотрел на нее, но уже абсолютно другим взглядом. Осмысленным, но в тоже время поддернутым какой-то пеленой. Наклонившись к ней чуть ближе, он запустил пальцы рук в ее волосы, останавливаясь на затылке. Наклонившись еще ближе, вторую руку он бережно опустил ей на талию. Люси перестала дышать. Мгновение застыло между ними.

А после он настойчиво надавил ей на затылок, притягивая ее к себе. Вторая рука, лежащая на талии, скользнула выше. Нежность и осторожность его движений сменила напористость и непривычная резкость.

Ее разум поплыл, мысли разбежались по сторонам. Судорожный вдох. И всхлип боли.

— Что? — только и выговорил Нацу, спешно выпуская ее из кольца рук и отскакивая назад. — Что?.. Черт, прости. Прости.

— Ты не виноват, — Люси сморщилась, вцепившись обеими руками в бок. Она зажмурилась — мир покачнулся перед глазами и расплылся из-за подступивших слез.

— Это ребро? Опять оно? — она слышала, как сильно перепугался Нацу по его голосу, и чувствовала, что он подсел ближе, но не решался снова трогать ее. — Сломано? Что мне делать?

— Нет-нет, — когда ее немного отпустило, она смогла снова открыть глаза и перевести дыхание. — Не сломано, просто неудачно упала, и старая рана дала о себе знать.

— Прости меня, Люси.

— Ты не мог знать.

Люси подняла голову и их взгляды снова встретились. Они долго сидели так и просто молча смотрели друг на друга. И это не было неловко. А после Нацу вдруг резко, как перед прыжком в воду, выпалил:

— Давай убежим отсюда?

В его голосе она услышала смесь авантюризма, воодушевления и уверенности. И это помогло ей быстрее справиться с растерянностью и зарядиться его резко сменившимся настроением. Боль отступила.

— Куда?

— Туда, где еще ни разу не были ни я, ни ты, — Нацу расплылся в теплой широкой улыбке, засияв ямочками на щеках. — Ты же об этом мечтала, так? Сразу же, как только немного восстановимся, соберем вещи и уйдем из лагеря на несколько дней. Подальше от всей этой суеты, богов, демонов и всего остального! Надоело! Найдем самое потрясающее место в мире, а потом я расскажу тебе все, что захочешь. И будь, что будет.

Люси не нужно было время, чтобы подумать над этим. Сейчас она была полностью открыта ему и его внезапному порыву. Она готова была согласиться на все, что бы он не предложил ей сейчас. Она так чувствовала. Чувствовала, что тянется кнему, тянется за его заразительной улыбкой без капли сомнений. В этот момент она чувствовала его, понимая, что и он чувствует ее. Потому и выпалила безоговорочное:

— Да.

Не смотря на усталость и гору обезболивающих таблеток, что она приняла перед сном, уснуть ей никак не удавалось. Едва она закрывала глаза, все окрашивалось в красный, как вспышка. Одна мысль сменяла вторую, она раз за разом прокручивала все события последних недель в голове, мечтая только о том, чтобы все наладилось само собой. Ведь бог мог говорить правду. Да, его методы показались ей тогда пугающими, но кто она такая, чтобы осуждать самого Бога, который знает явно больше, чем она сама или кто-либо из смертных.

В любом случае, она вряд ли могла что-то сделать.

Но глупый разум все толкал ее на поиски приключений. И когда она успела стать такой? Многие, живущие здесь, за всю свою жизнь ни разу не покидали пределы лагеря, спокойно делали свою работу, а вечером шли домой к семьям. А все заботы внешнего мира они с радостью оставляли другим. Так почему она не может так же? Что ей эти боги, с их непонятными разборками, когда она и свою-то жизнь так до конца и не наладила?

Так она проворочалась несколько часов и только под утро начала проваливаться в полудрему. Тело размякло, волосы рассыпались по подушке, дыхание выровнялось. Даже ветер за окном перестал толкать створку, заставляя ее с размеренным стуком биться о стену.

И тут створка неожиданно врезалась в стену с пугающим грохотом. Люси испуганно подскочила на кровати, хватая ртом воздух. Сердце грозилось выскочить из груди, а причина ее внезапного пробуждения без зазрений совести свесила ноги с подоконника и взирала на нее с нескрываемой усмешкой.

— Что ты творишь?! — свистящим шепотом выдохнула Люси, натягивая одеяло до самого подбородка, прикрывая свой пижамный топик на тоненьких бретельках и простые короткие шорты.

— Если скажу, что просто хотел посмотреть, как сладко ты спишь, поверишь? — на его нахальную улыбку она откровенно фыркнула.

— Скорее поверю, что ты перепутал окно, перепив на крыше виски, Грей.

— О, какие мы злые, — спрыгнув с подоконника, он облокотился спиной о стену, не преставая изучать ее взглядом. — Я оскорблен до глубины души, куколка. За кого ты меня принимаешь? Я стекл, как трезвышко.

Он скрестил руки на груди, а Люси свесила ноги с кровати, продолжая кутаться в одеяло, как в кокон.

— Сейчас ночь, ты не спишь, и завтра нам никуда не нужно, — Люси поочередно сгибала пальцы, демонстрируя их Грею. — Все указывает на то, что ты опять в стельку.

Осознание того, что она права, расстраивало ее, хоть она и понимала, что это вообще не ее дело.

— А ты что, моя мамочка? — скривился парень. Люси была на грани того, чтобы ударить его. Ворвался к ней посреди ночи, испугал до чертиков, разбудил, а теперь еще и треплется вообще не понятно о чем! — Проверь, если не веришь.

Несмотря на свое раздражение, она тяжело вздохнула и поднялась на ноги, ступая на ледяной пол и делая к нему два уверенных шага, волоча за собой по полу одеяло. Приблизившись, она привстала на цыпочки так, чтобы их лица оказались на одном уровне, и принюхалась. Грей все это время не сводил с нее пронзительный взгляд.

От него пахло неприторной корицей и чем-то мятным, вперемешку с едва заметным запахом мыла. Ни намека на алкоголь.

Это был просто запах. Обычный, ничем не примечательный, хоть и до безумия приятный аромат. Ничего особенного, но в тот момент, когда она вдохнула его, по ее телу прокатилась волна странного ощущения. И ей захотелось вдохнуть его еще. Но она, испугавшись своих ощущений, смущенно потупила взор в пол и сделала пол шага назад.

— Убедилась? — с усмешкой в голосе, вопрошал Грей. Этот вопрос коснулся ее макушки теплым дыханием с нотками мяты и корицы.

— Да, прости.

— Прости, — передразнив ее, фыркнул парень. — Ты ранила мои чувства, женщина. И что же нам теперь с этим делать?

Люси промолчала, задумчиво взирая на носки его серых кроссовок с черными шнурками. Она не поднимала головы, но ощущала на себе его взгляд. И все это — его странный визит посреди ночи, темнота комнаты, насмешливый тон, приятный запах и слишком глубокий взгляд — творило с ней что-то странное и необъяснимое.

— А ты разбудил меня и ужасно напугал, — пытаясь справиться со стремительно поднимающимся жаром в теле, она перешла в наступление. — Может объяснишь уже, зачем пришел?

— Объясню.

Мужская рука неожиданно схватила ее за плечо и резко крутанула. Они поменялись местами. Теперь Люси стояла спиной к стене, а Грей навис над ней, расставив руки по обе стороны от ее головы. От неожиданности она разжала руки, и одеяло соскользнуло на пол. Она подняла на него удивленный взгляд. От прежнего веселья не осталось и следа. Он смотрел ей прямо в глаза, нахмурив брови и тяжело дышал.

— Надо поговорить, куколка, — из его голоса испарились все эмоции. Каждое слово он проговаривал четко и неспеша.

Люси молчала, ожидая, что он скажет дальше. Еще месяц назад она бы ужасно испугалась, оказавшись в таком положении. Теперь же все было… иначе. Ее тело била мелкая дрожь, обжигающая ее крутым кипятком. Он стекал куда-то вниз, обволакивая все тело легкой истомой.

Она пыталась сопротивляться этому чувству изо всех сил.

— Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.

— И что же? — ее голос все-таки предательски дрогнул. Но Грей, если и заметил, то не подал виду.

— Обещай, куколка, что больше никогда не додумаешься рисковать своей глупой задницей из-за меня. Даже если увидишь, что демон поперчил мое лицо, чтобы было повкуснее, и ставит свечи к ужину. Просто заруби себе на носу, что мне твоя помощь не нужна, — говоря, он склонился чуть ближе, будто нависая над ней опасной разозленной тенью. — Потому что ты глупая — очень глупая — и бесполезная слабачка.

Люси подняла на него удивленный взгляд, но его слова не ранили ее, хотя этого он и пытался добиться.

— Тот демон разорвал бы тебя на мелкие куски, — упрямо заявила она. — Разве что ты научился метать свои сосульки из спины.

— Это не твоя забота.

— Но…

Что бы он не говорил, а то, что случилось тогда, вышло у нее непроизвольно. Ноги просто сами понесли ее туда. И ее счастье, что в руках случайно оказался длинный меч.

— Что тут сложного? — досадливо скривился Грей. — Мне. Не. Нужна. Твоя. Помощь.

— Но почему? — она могла бы просто согласиться, но непонимание и легкая обида разрывали ее изнутри.

— Да потому что! — разозлился вдруг Грей, но тут же осекся и продолжил сквозь сжатые зубы, сдерживая свою злость. — Потому что я для тебя никогда — никогда — не сделаю того же, ясно? Я никогда не стану помогать тебе, если это будет слишком рискованно для меня самого.

— Я и не просила, — честно призналась Люси. Она и правда никогда не ждала от него ничего такого. Даже и не задумывалась об этом. И то, как сильно его это волновало, сильно удивило ее.

— Терпеть не могу быть кому-то должным, — досадливо покачал головой Грей и отнял от стены одну руку. Она безвольно повисла вдоль тела. — Особенно такой, как ты. Глупой, бесполезной, слабой, наивной дуре.

— Ты сегодня как-то непривычно дружелюбен, — выгнув бровь, она скрестила руки на груди, будто выставляя перед ним стену, и отвернула голову в сторону. И неожиданно для самой себя услышала тихий хриплый смех.

— Я могу быть и плохим, если захочешь.

С этими словами он резко наклонился и подхватил ее на руки. Люси взвизгнула от неожиданности и вцепилась ему в шею, боясь упасть. А после резко отдернула руки, снова упрямо скрестив их на груди, не желая даже прикасаться к этому наглому, самовлюбленному, неблагодарному, противному…

Запах корицы и мяты окутал ее облаком блаженства, заставляя с наслаждением делать вдохи все глубже, затуманивая рассудок.

— Шутки кончились, куколка, — сверкнув полуулыбкой, полуоскалом, он легонько подбросил ее на руках и тут же поймал. — Ты сейчас же поклянешься, что больше никогда не будешь меня спасать.

— Или что? — упрямо вздернув нос, бросила она.

— Или я разожму руки, — с непоколебимым хладнокровием заявил Грей.

— Ты этого не сделаешь, — фыркнула Люси, борясь с желанием снова обхватить его шею руками на случай, если он не шутит.

— Последний шанс. Обещай.

Признаться, она могла бы пообещать ему это, раз он так просит. Но ей так сильно хотелось насолить ему, что она не делала этого из принципа.

— Мог бы просто сказать «спасибо».

— Обещай, или я отпускаю. Учитывая твой огромный зад, падать будет очень больно.

— И ничего он не огромный! — возмутилась девушка, прерываясь на полуслове.

Потому что Грей, сверкнув кровожадной улыбкой, разжал руки.

У Люси душа ушла в пятки, и она пискнула. Зажмурившись, она приготовилась к удару и новой боли, но в последний момент ее снова подхватили на руки, не давая упасть.

— Последний шанс. Обещай.

— Да ты с ума сошел! А ну отпусти меня, ты!

— Ну все, сама напросилась.

С этими словами Грей подкинул ее в воздух так, будто она ничего и не весила, и сделал шаг назад, наблюдая за полетом девушки, которая даже завизжать не успела. Мысленно она проклинала тот день, когда они встретились, поливала его такими словами, которые даже вслух никогда не произносила. Зажмурившись и попытавшись сгруппироваться для смягчения удара, она удивленно охнула, приземлившись прямо на собственную кровать. Мягкий матрас прогнулся под ней смягчая падение, тросы натянулись, раскачивая постель, как качели.

Поняв, что только что произошло, Люси поднялась на локтях, оборачиваясь к Грею, готовая высказать ему все, что о нем думает. Но у стены никого не было. Только занавеска на окне раздувалась на сквозняке из-за настежь раскрытой форточки.

***

Проснувшись ближе к полудню в своей постели, Люси обнаружила белоснежный цветок ириса, оставленный кем-то на подушке.

***

С того дня прошла неделя. Каждое утро Люси находила на своей подушке белый ирис, дарящий ей прекрасное настроение на целый день.

Первые несколько дней она ждала, что вот-вот должно случится что-то ужасное. Но ничего не случалось. Все было, как обычно. Утренние тренировки, щадящие после травмы. День, проведенный за книгами или на уроках у Леви. Вечерние посиделки с друзьями за чашечкой чая или чего покрепче, карточные игры, песни под гитару, уютный камин.

Вернувшиеся с разведки Бикс и Фрид не без удивления и восторга сообщили, что расщелина, из которой демоны проникали на землю, рядом с лагерем действительно исчезла. Затянулась, как обычный порез на коже, оставив о себе лишь воспоминание в виде черной сухой неплодородной земли.

Тем не менее, Люси не переставала день изо дня думать о том, что произошло. О богах, демонах и мире, который обещал им Зереф. И о словах бога, сказанных им на прощание.

— Я вижу только два варианта, — в очередной раз повторяла Леви, состроив воинственное лицо. — Первый — его заперли в гробу враги, которых очень не устраивал его идеальный мир. Типо плохих парней, разбойников на большой дороге, которые лишатся работы, денег на жизнь и всего такого. Второй — его идеальный мир идеален только в его голове, и его заперли в гробу, чтобы он успокоился наконец и дал всем жить спокойно.

— Ты опять? — устало вздохнула Лисанна, которая только что присела рядом с ними, поставив пустой поднос на стол. — Ну столько уже можно? Он ведь Бог, ты сама видела. Он лучше знает, что ему делать. Да и обещание свое он сдержал. Ты каждый вечер твердишь одно и тоже. Какой в этом смысл?

Темнело. Люси, Леви и Лисанна сидели за столиком в пабе недалеко у камина. За соседним от них столиком Нацу, Грей и Макао самозабвенно рубились в карты. Сегодня Мира включила светло-голубой цвет неона, настраивая посетителей на мирный лад. Но на Леви это не подействовало. Весь вечер она безжалостно протыкала вилкой свои овощи, на эмоциях по нескольку раз то снимая, то надевая очки обратно на переносицу.

— Как бы там ни было, мы понятия не имеем, где теперь его искать. Да и мысли его прочитать мы не можем, — пожала плечами Люси. В этой тройке она приняла на себя роль катализатора между воинственной Леви и преданной Богу Лисанной. Потому что сама она так и не смогла решить для себя, на чьей она стороне. Потому что, как можно выбирать одну из сторон, не имея на руках железобетонных доказательств?

— А если найти его и заставить выложить всю правду? — Леви перебирала варианты каждый вечер, но Люси все равно терпеливо отвечала ей.

— Мы пытались выведать у него хоть что-то. Он ясно дал понять, что не считает нужным отчитываться перед смертными.

— Значит, вы плохо спрашивали!

— С нами была Эльза. Если уж у нее не получилось…

— Ох, пойду помогу Мире, — тяжело вздохнула Лисанна, будто сдаваясь и вежливо ретировалась. Но Леви, уйдя с головой в мыслительный процесс, этого даже не заметила.

— Люси, ты не подумай, что я с катушек слетела, — вдруг заговорила она, поднимая глаза и откладывая в сторону вилку. — Просто чувствую себя отвратительно, когда понимаю, что кому-то под силу просто взять мою жизнь в свои руки и сделать с ней все, что вздумается. Понимаешь? Это ужасное-ужасное чувство.

— Мне тоже не по себе, — призналась Люси. — Но не можем же мы просто взять и залезть к нему в голову.

С каждым словом ее голос становился все неуверенней. Потому что уже к концу фразы она поняла. Могут.

Судя по загоревшемуся взгляду Леви, она подумала о том же самом.

— Ох, камень, читающий мысли! Можем просто попросить кого-то сходить к Пегасам и пройтись по рынку…

— Леви, — перебила ее Люси. — Он Грея одним взглядом отбросил. А Нацу и Эльзу приморозил к месту даже пальцем не шелохнув. У нас нет и шанса к нему приблизиться.

— А если во сне?

— Да он же не спит.

Девушки надолго замолчали. Люси обхватила руками уже остывшее какао и просто расслабилась, слушая, как кто-то непринужденно перебирает гитарные струны. Сделав глоток, она положила голову на стол, уставившись на огонь, пляшущий в камине и разбрасывающий искры. Так тепло и уютно. Может, и правда стоит просто забыть об этом? И напомнить Нацу о походе? А может и вовсе отправиться в него прямо завтра?

Она перевела взгляд на соседний столик. Нацу бурно жестикулировал руками и пытался что-то доказать Грею. А после волны возмущения, он неизменно начинал широко и открыто улыбаться, от чего его щеки прорезали глубокие ямочки. На этот раз челка не падала ему на глаза, и он не отвлекался на то, чтобы смахнуть ее назад. Совсем недавно проходящая мимо Лисанна, пожурив его, сняла со своей головы фиолетовую заколку и сцепила ему челку на макушке. Так он и забыл ее снять.

Грей сидел прямо напротив него. Спокойный и собранный, он вальяжно развалился на стуле и небрежно держал карты одной рукой, второй подносил к губам сигарету. Рядом с ним сидел Макао, он тоже курил. Но мужчина делал это рывками, будто бы по инерции, украдкой. Грей же даже курил так красиво и завораживающе, будто танцевал. Люси вдруг вспомнились их дикие танцы в клубе, и она заулыбалась. Это было весело, хоть и очень странно. Но самым лучшим в том дне были не танцы и алкоголь. Не магазины и безделушки. Самым запоминающимся моментом того дня для нее стал козырек крыши и незабываемый закат. Уже сейчас ей казалось, что его главной целью тогда было показать ей именно это место. Тогда ей действительно удалось выкинуть из головы все, что тяготило ее. Тогда она нуждалась в этом.

Продолжая игнорировать эмоционального Нацу, Грей положил карты рубашкой вверх и взял в руки карандаш, записывая счет на бумаге. Тогда она вспомнила рисунок, что он подарил ей. Все рисунки, что она по воле случая увидела в его подвале.

Встрепенувшись, она села и выпрямила спину в напряженную струну.

— Ты чего? — тут же спросила Леви, дожевывая лист салата.

Мысли вспыхивали у нее в голове, накладываясь одна на другую и перемешиваясь между собой.

Развалины. Гроб. Спящий бог. Колонны. Темнота. Слабый свет неона. Мужчина и женщина. Рамки вокруг них.

Тогда она подумала, что они были заточены в картинные рамы. А теперь…

И как она раньше об этом не вспомнила?

— Леви, — резко развернувшись к подруге, Люси сфокусировалась на ее лице слегка безумным взглядом. — Ты же умеешь читать на давно забытых языках? Да?

Комментарий к Глава 31. Вера и Непонимание

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 32. Вернуть и все исправить ==========

Какое-то время спустя Люси рассуждала о том периоде своей жизни. И каждый раз приходила к выводу, что именно этот с виду обычный день и стал ключевым.

А если быть точнее — ручка между пальцев Грея.

А ведь еще с утра, после тренировки, она чувствовала себя, как выжатый лимон, и планировала весь оставшийся день проваляться в кровати с книгой. Она даже припасла для себя ужин, предварительно купив его в пабе. Божественно пахнущая лазанья с пряными травами и свежеиспеченный белый хлеб с ломтиком сыра. О, она мечтала об этом ужине до самого вечера, готовясь к нему, как к свиданию.

Но случилось непредвиденное. Случился Нацу, который тоже оценил божественный аромат и беспардонно оставил девушку без еды, оправдываясь наиглупейшим «иксид попутал».

Это был еще один переломный момент, который и привел ее вечером в паб за один столик с Леви. Именно поэтому она увидела ту злосчастную ручку и вспомнила о древних рисунках в развалинах. Из-за ручки в руке Грея она напомнила Леви о них и предположила, что возможно, если она сможет взглянуть на них и перевести, им станет понятно чуть больше.

Первой реакцией Леви был детский неподдельный восторг. Сразу за ним началось отрицание и ужас в широко раскрытых глазах. Люси понимала, что теперь для нее нет ничего страшнее того, чтобы просто выйти за пределы лагеря. Но какие варианты оставались? Попросить Грея нарисовать для нее то, что они там видели? Глупо надеяться, что он запомнил все в мельчайших деталях, которые могут сыграть ключевую роль при переводе. К тому же, они лишь бегло пробежались взглядами по рисункам на стенах тогда. Было темно, страшно, а потом Нацу провалился под пол. Пойти туда снова без нее в надежде как-то перерисовать символы прямо на месте? Попахивает каким-то извращением.

А пока Леви эмоционально реагировала на ее предложение, бурно споря сама с собой — в ней боролись два противоположных желания — они успели привлечь внимание соседнего столика.

Нацу поднялся на ноги и приблизился к девушкам, останавливаясь позади Люси и положив руки ей на плечи. А Грей просто слегка повернул голову в их сторону, туша сигарету в пепельнеце.

— Вы чего это, девочки, поссорились? — удивленно протянул Нацу. — Не заставляйте меня жаловаться Мире, она этого терпеть не может. Сразу начинает делать «мирись-мирись».

— А это даже больнее, чем «мирись-мирись» у Эльзы, — хмыкнул Грей, искоса посмотрев на Люси и откинувшись на спинку стула.

— Ну не зна-аю, — не согласился Нацу.

— Да нет же, — перебила его Люси, снова поворачиваясь к Леви, которая нервно сжимала и разжимала кулаки. Ее состояние было очень близко к грани нервного срыва, и Люси уже тысячу раз пожалела, что додумалась предложить ей такое. — Слушай, Леви, это совсем не обязательно. Просто ты рассуждала, вот я и предложила. Мы можем просто забыть об этом и жить дальше, потому что скорее всего Лисанна права. Ничего плохого не случится.

Леви промолчала, поджав губы, но вместо нее заговорил Нацу:

— Вы это о чем?

— Ну… — замялась Люси, гадая, стоит ли ей говорить об этом кому-то еще. Но Нацу, сильнее надавив ей на плечи, наклонился и заглянул в ее лицо через плечо, по-кошачьи прищурившись.

— Опять что-то задумала? — это была не претензия. Напротив, уголки губ Нацу дрогнули, а весь его взгляд кричал о восхищении ею.

— Не то, что бы, — тяжело вздохнув, Люси поняла, что отнекиваться нет смысла. — Помните те развалины, в которых мы нашли Зерефа?

— Забудешь их, — смешно буркнул Нацу и передернулся, плюхаясь на соседний от Люси стул.

— Так вот, — продолжила девушка. — Там все стены были в странных символах и рисунках. И я подумала, что Леви могла бы прочитать, что именно там написано. Вдруг, что-то о богах и о том, что случилось в прошлом?

— Точно! — возбужденно воскликнул Нацу. — Там же еще что-то про драконов было!

— А точнее про то, как драконы жрали людишек, — вскинул брови Грей, наслаждаясь реакцией Нацу на его слова. Если быть точнее — средним пальцем.

— Про драконов? — вдруг неуверенно отозвалась Леви. Все повернулись к ней, а она прочистила горло, тяжело вздохнула и обвела всех долгим и внимательным взглядом. — Я пойду… Но! Только с вашей командой.

Люси была удивлена и рада ее смелому решению. Она гордилась тем, что подруга смогла переступить через себя, только вот…

— Но… — начала было она, помня о том, что у них с Нацу были другие планы, но парень перебил ее, стукнув кулаком по столу.

— Решено! Если там написано что-то про божков или драконов, мы это узнаем!

— Да вы издеваетесь, — закатил глаза Грей. — Нормально же отдыхали.

— Не пойдешь? — с вызовом бросил ему Нацу, подцепляя ногтями помидор с тарелки Леви и закидывая его в рот.

— Сдохните же без меня, — Грей лениво усмехнулся и кинул беглый взгляд в сторону Люси, впрочем, тут же переведя его на нити неона на стене.

— Ну, хорошо… — не без легкого разочарования, Люси согласно кивнула. Она понимала. Ведь это гораздо важнее. — Тогда можно выдвигаться прямо завтра, но, Леви… Почему именно с нами? Есть же Эльза, Бикс, Альзак с Биской…

— Не обижайся, Люси, — мягко улыбнулась Леви, поправляя на переносице очки. — Но раз уж они сберегли тебя так много раз, то им можно доверять.

Люси возмущенно втянула носом воздух, но спорить не стала. Ведь ей и правда было очень спокойно с этими двумя. И они абсолютно точно смогут сберечь Леви втроем. Если конечно все снова не пойдет наперекосяк.

***

Утром она снова проснулась под аромат ириса, который лежал на подушке рядом и щекотал ей кончик носа. Она улыбнулась, взяла его тонкий стебель двумя пальцами и задумчиво покрутила.

Она пыталась узнать, кто оставляет ей его. Она притворялась спящей, но вскоре не выдерживала и засыпала. Она читала до самого утра, но проснувшись днем, снова обнаруживала цветок. Она ставила под дверь и окно неустойчивые тазы с водой, чтобы незваный гость разбудил ее шумом, но он был крайне осторожен.

Когда-нибудь она не выдержит и спросит напрямую. У нее еще будет время для этого. А сейчас…

Сейчас она снова водрузила на спину походный рюкзак и вышла из комнаты.

Утро встретило их летней духотой, запахом сырости и сладковатым ароматом растений, цветущих на подоконниках домов. В груди теплилось особенное ощущение, которое испытываешь каждый раз, покидая дом и отправляясь в дорогу. Это легкое волнение, предвкушение и немного грусти.

Леви уже ждала их недалеко от главных ворот. Она выглядела осунувшейся и помятой, но в руках крепко сжимала сразу четыре увесистых тома каких-то книг.

— Не влезли в рюкзак, — пояснила она подошедшим Нацу, Люси и Грею, стуча зубами то ли от страха, то ли от утренней свежести.

— Ты что, в поход собралась, мелкая? — тут же наехал на нее Грей. — На кой черт тебе книги?

— Вообщето для дела! — не стушевавшись, Леви задрала нос и без опаски встретилась со взглядом Грея. Люси ее невольно зауважала. Сама она далеко не сразу научилась не теряться под его напором. — Это для перевода, тупица.

— Как опрометчиво обзываться на того, с кем придется спать в темном и страшном лесу, — хмыкнул Грей, а Люси легонько ткнула его локтем в бок.

— Хватит ее пугать, все там будет хорошо. Говорят, что демонов почти не осталось после того, как брешь закрылась.

— Вечно ты все веселье ломаешь, куколка, — Грей закатил глаза, но уголок его рта едва заметно приподнялся.

— Куколка?! — глаза Леви ошарашенно расширились. — Люси, да врежь ты ему уже! Слушайте, а нам обязательно его с собой брать?

— А? А он что, опять что-то говорил? — Нацу наигранно встрепенулся, и посмотрел на Грея так, будто только что понял, что он идет с ними. — Делай как я, Леви.

— Мне же лучше, — фыркнул парень и первым пошел к воротам.

Но там их остановил Бикслоу, преграждая им дорогу.

— Не-не-не, — затараторил он, предупредительно положив руку на тяжелый засов. — Придется дождаться солнца.

— Зачем? — удивился Нацу, подходя ближе и выглядывая за прутья решетки. — Ого… Блин. Какого иксида там происходит?

— А кто их знает? — пожал плечами Бикс. — Какая разница, сейчас все равно пропадут.

— Что там? — взволнованно спросила Люси.

— Сама посмотри.

Люси прижалась лбом к ледяным прутьям и ахнула, отшатнувшись. Вся предрассветная пустыня была освещена. Но не солнцем, которое еще не успело выползти из-за горизонта.

А Светочами.

Их было не меньше тридцати, и все они лениво скользили над песком в нескольких метрах от забора лагеря, не в силах подойти ближе из-за неона. Было ужасно странно видеть их не по одиночке, а сразу целой стаей. В последний раз они сбились в такую кучу, когда преследовали Люси с Греем в лесу. И то, тогда они скорее всего наткнулись на гнездо.

— Что им нужно? — выдохнула Люси, интуитивно отшатываясь от решетки.

— Да ничего им не нужно, они же тупые, — хохотнул Бикс так самодовольно, будто только что выдал шутку века. — Просто совпадение. Вон, солнце уже восходит. Сейчас сгинут.

С каждым новым лучом солнца их яркие очертания становились все бледнее. И вскоре они исчезли совсем, не оставив и следа на ровной глади серого песка.

— Отлично, погнали! — бодро воскликнул Нацу и вышел первым.

Когда они привычно зашли в лес, Люси передернуло. Леви топала и шумела листьями и сухими ветками так, будто собиралась созвать на собрание всех диких зверей, демонов, шаманов, а заодно перебудить всех оставшихся богов. Неужели, и она шумела так же в свой первый раз? Какой кошмар! И как Грей не прикончил ее прямо на месте? Оказывается, он был еще очень мягок с ней.

— Леви, — Люси сбавила шаг и поравнялась с подругой. — Повторяй за мной.

Люси до сих пор не очень хорошо ориентировалась в лесу, поэтому спустя пол часа беспрерывной ходьбы (Нацу пришлось забрать у Леви книги и рюкзак, она уже еле передвигала ноги), она спросила:

— Мы пойдем той же дорогой, что и… в тот раз? — она начала издалека, не желая выдавать своего волнения. Но, как и всегда, у нее это не получилось. Как же плохо, оказывается, не уметь врать.

— Через лагерь шаманов, где Грей всех переубивал? — Нацу сказал это удивительно непринужденно, но укор пропитал каждое его слово.

— Ты хотел сказать, «где Грей спас наши наивные задницы»? — в тон ему ответил брюнет.

— Нет, Люси, тогда мы сделали большой крюк. Сейчас пойдем прямым путем.

— И заночуем в безопасном месте, — добавил Грей, выразительно посмотрев на пыхтящую в хвосте и раскрасневшуюся Леви.

— Безопасном от Светочей, — поправил его Нацу. — Не понравилось мне то утреннее представление.

— А такие бывают? — удивилась Люси и обернулась к Леви, поясняя. — Обычно мы просто складывали вокруг себя круг из неона.

— Но от такой армии он не спасет. Поэтому… В общем, увидишь, — Нацу кинул ей беглую улыбку и двинулся дальше.

Им приходилось останавливаться гораздо чаще, чем обычно, из-за Леви, которая скорее всего уже тысячу раз пожалела, что согласилась на эту авантюру. Но, надо отдать ей должное — она ни разу не пожаловалась, стоически выдерживая длинные и тяжелые дистанции.

— Это безумие какое-то, — ворчала она на одном из привалов, выпив залпом сразу половину бутылки воды. — И так каждый раз?

— Да мы и половины не прошли, мелкая, — презрительно скривился Грей. — Ну и слабачка же ты. Блондиночка и то выглядела попризентабельнее в первый раз.

— Иди к черту, — Леви даже не пыталась скрыть своей неприязни к Грею, что самого парня только все больше веселило. — Чтоб тебя медведь сожрал.

— Он меня не поймает. Споткнется об твою потную медленную тушу. Для этого мы тебя и взяли, мелочь.

— Не пойму, он что, опять что-то говорит? — удивленно протянул Нацу, откидываясь в высокую траву на спину и зажимая меж зубов оторванный мятлик. — Скоро начнет темнеть.

И с этих слов начался их безумный марафон. Нацу бежал впереди, размахивая клинком, прорубая им путь сквозь заросли высоких кустов. Грей — сразу за ним — с огромной картой, командуя ему, куда бежать. Люси замыкала шеренгу, подгоняя Леви сзади и сражаясь с хлесткими ветками, которые то и дело царапали ей щеки и плечи.

Наконец, они пришли туда, куда так долго шли. Люси сразу поняла, что это то самое место. Но особого восторга оно у нее не вызвало. Это был когда-то большой и уютный деревянный домик посреди леса, недалеко от небольшого быстро бегущего ручья, в котором они набрали воды. Сейчас же от дома осталось всего две прогнившие стены и частично сохранившиеся межкомнатные. Забор сгнил и теперь валялся на земле, на половину поглощенный мхом. Запах стоял специфический. Спирт, гарь и давно немытые тела. Одним словом — притон. Единственное, что делало это место таким ценным — щедрые, но небрежные мотки неона вокруг дома на деревьях. Их было так много, что ни один Светоч не проскользнул бы даже при большом желании.

— Эй, куколка, — вдруг обернулся к ней Грей, натянуто усмехнувшись. — Не отходи далеко, если не хочешь потерять здесь невинность, — глаза Люси удивленно округлились, а брюнет тем временем усмехнулся, осматривая растрепанную Леви с ног до головы. — А ты можешь не волноваться, мелкая.

— Это еще почему?! — снова взбесилась она, но ссора не продолжилась, потому что из дома послышался громкий смех и звук бьющегося стекла.

— Это точно хорошая идея? Может лучше, как раньше? — усомнилась Люси, нервно сжав лямки рюкзака.

— Да все нормально, — махнул рукой Нацу. — Контингент тут, конечно, обычно не очень, но все приходят сюда просто, чтобы переждать ночь. Если не трогать их, они не будут трогать нас.

— А если пристанут, то хоть повеселимся, — словно мальчишка, вдруг заулыбался Грей, первым нагнувшись под нитями неона и бодро зашагав к дому.

Миновав воображаемую стену, которая должна была там быть вместе с дверью, они повернули налево, в дверной проем, что чудом сохранился. На деревянных стенах местами еще висели выцветшие обои, а у входа Люси остановилась, чтобы рассмотреть старое черно-белое фото семьи с двумя маленькими детьми. Кто-то разрисовал их лица красной краской из баллончика, а над головой главы семейства красовалось весьма неприличное слово. Смотрелось это очень грустно. Интересно, что случилось с этой семьей?

Завернув в еще один короткий коридор, ребята вышли в просторное помещение, когда-то служившее гостиной. На потолке все еще висела старая пыльная люстра, которую кто-то украсил туалетной бумагой, как новогоднюю елку. А в самом центре комнаты стоял раритетный стол с тонкими резными ножками из массива.

Здесь уже кто-то был. Сразу несколько компаний расселись по разным углам. Одиночки сторонились остальных, пряча лица в высокие воротники и кутаясь в одежду. Весь шум шел от четверых молодых парней — кажется, совсем юных. Они поочередно затягивались косяком, передавая его из рук в руки и глупо хихикая. Недалеко от них валялась разбитая бутылка, источая весьма мерзкий запах дешевого пойла. Люси замутило, но она не подала вида. А вот Леви боязливо жалась к ней и не скрывала своего отвращения, прикрыв нос рукавом.

Едва они вошли, все уставились на них, но большинство тут же теряло интерес и отворачивалось. Только слишком веселая компания начала толкать друг друга в бок и заговорчески переглядываться.

Люси не спешила доставать из рюкзака спальный мешок. Она кинула рюкзак в угол, оставшись стоять. Так же поступили и парни, а вот Леви первой уселась на свою сумку в самый угол.

— Эй, ты, длинный, — развязно крикнул один из парней — с сальными рыжими волосами — то ли Нацу, то ли Грею. Оба даже не обернулись. — Вы откуда приперлись такие богатенькие?

Сначала Люси не поняла, о каких богатствах тот говорит, но потом вспомнила, что у каждого из них на поясе сияло по четыре боевых камня Эфириона.

— Разве так мама учила тебя начинать диалог, пацан? — усмехнувшись, Грей повернул к ним лицо и издевательски наклонил голову. Но Люси отметила, что он даже не напрягся. Ноги не согнулись в боевую стойку, а рука не взметнулась к рукояти клинка.

— А тебе-то почем знать о моей шлюшке-матери? — рыжий грязно расхохотался и сплюнул себе под ноги, поднимаясь. Следом за ним поднялся парень с рассеченным шрамом глазом и длинными патлами, лысый коренастый громила и щуплый, ужасно бледный, блондин. Он сидел без футболки, и было видно, как сильно торчат его ребра.

— Как-то раз пользовался услугами одной рыженькой проститутки, она была так вежлива. В конце сказала мне спасибо. Даже денег не взяла.

— Ну все, урод, — скривился рыжий, но как-то не очень убедительно. Его не так оскорбили слова Грея, как он пытался нарваться на драку, чтобы прибрать к рукам их Эфирион. — Ты нарвался, мразь.

Медленно, нарочито лениво, Грей развернулся, сунув руки в карманы штанов, и сделал три шага к центру комнаты. Там он и остановился, скучающе наблюдая за компанией подростков. А те начали медленно приближаться к нему, окружая в полукруг. Лысый достал из-за пазухи нож и перекинул его из одной руки в другую.

— Может, вмешаемся? — шепнула Люси Нацу, но тот в ответ широко зевнул, взъерошив волосы. И только после ответил:

— Ага. Чуть попозже. Он еще не наигрался.

— Наигрался?! — свистящим шепотом отозвалась сзади Леви и на всякий случай сжала в руках самую большую свою книгу.

— Так что ты там сказал про мою маму, урод? — сквозь зубы процедил рыжий, сжимая кулаки.

— Ты бы поосторожней с выражениями. Не исключено, что твой папаша — это я, — усмехнулся Грей и заблаговременно отклонил корпус назад и вовремя. Кулак рассек воздух перед его носом. — Очень плохо, пацан. Сейчас я мог бы сломать тебе локтевой сустав. Если промахиваешься, надо сразу менять позицию, чтобы тебя не успели схватить.

Но парень лишь непонимающе хлопал глазами. И тогда Грей, закатив глаза, вынул руку из кармана и схватил его за запястье.

— Типо того, — продолжил Грей будничным тоном. — А если я вытащу вторую руку, то уже ей сломаю твою. Ты что, первый раз в жизни дерешься? Даже вон та блондинка смогла бы надрать тебе задницу. Соберись!

Тем временем лысый, осознав, что его друга обижают, вскинул нож и с воинственным кличем кинулся прямо на Грея. А тот играючи дернул рыжего за руку, и тот упал на пол, прямо под ноги лысого. Тот споткнулся и замахал руками, ища равновесие. В этот момент Грей просто отобрал у него нож и поднес к лицу, рассматривая его на свет.

— Хороший нож, у кого украл? — говоря, он наблюдал за подростками, которые явно растерялись, исподлобья. — А, хотя неважно. Передарю кому-нибудь, — а затем он убрал нож за пазуху и раскинул руки в стороны в приглашающей позе. — Ну так что? Драться-то будем или как?

Щуплый на вид парень вдруг приподнял рукой старый раритетный стол и одним резким движением отломил от него ножку. Он схватился за нее, как за дубину и чуть согнул колени, готовый драться уже по-настоящему. Волосатый достал уже свой нож, а у рыжего и лысого остались только кулаки.

— Ну вот, — бодро кивнул Нацу, поднимая с пола трухлявую доску. — Теперь пора.

Halsey — Experiment On Me

Люси была готова к этому уже давно. Кнут грациозно взметнулся в воздух, складываясь змейкой на полу. Грей уклонился от летящей ему в голову ножки стола, прижавшись к полу, и тут же крутанулся, сбивая с ног рыжего. Снова вскочив на ноги, он картинно отряхнулся и издевательски ухмыльнулся. Волосатый подкрался к нему со спины и замахнулся ножом, когда Нацу играючи врезал ему доской по обратной стороне коленей. Тот, вскрикнув, осел на пол, впрочем, тут же полоснув ножом себе за спину наугад, едва не задев Нацу. Но тот ловко отскочил назад, уже разворачиваясь, чтобы выставить перед собой предплечье, блокируя удар громилы.

Привыкшие к подобному обыватели домика в лесу повскакивали с мест и ретировались по другим комнатам. Лишь единицы не сдвинулись с места, наблюдая за дракой и улюлюкая.

А тем временем, пока Грей выхватывал из-за пояса клинок прямо в ножнах и лупил им рыжего, на Нацу наступало сразу трое. Люси сочла это дикой несправедливостью и, размахнувшись кнутом, зацепилась им за основание люстры. Намотав нить на ладонь, она легко отклонилась назад, повиснув, и подпрыгнула, выставив ноги перед собой. Сделав выверенную дугу в воздухе, как на тарзанке, она впечаталась подошвой точнехонько в череп коренастому, который заметил ее уже в самый последний момент.

Увидев ее кульбит, Нацу расхохотался, ловя ее за талию, когда она летела обратно. Развернув ее на девяносто градусов, он размахнулся ею как снарядом и запустил теперь уже в рыжего, которого Грей, уловив план Нацу, уже пнул от себя, подставляя под удар Люсиного ботинка.

Приемчик ужасно понравился ей, и она уже хотела взять его на заметку, когда с потолка посыпалась побелка, и люстра, роняя на их головы вековую пыль, рухнула на пол, разлетевшись хрусталем по всему полу.

Сама Люси приземлилась спиной на накренившийся без одной ножки стол, болезненно ойкнув. Из легких вышибло весь воздух, и на мгновение она потерялась в пространстве. Этим и воспользовался блондин, кинувшийся в ее сторону. Люси приподняла голову, понимая, что кнут она все еще сжимает в руках. А его тонкая змейка вьется по полу как раз под озлобленным парнем. А ровно напротив них за всем этим наблюдал Грей, переводя взгляд с ног парня, между которых вился кнут, на Люси. Его мысль она уловила уже тогда, когда Грей схватился за конец крута и со всей силы дернул на себя. Вцепившись в ручку покрепче, Люси скатилась со стола как с горки и по инерции покатилась дальше — по полу. Не ожидающий такого блондин запоздало попытался остановиться или уйти в сторону, но Люси уже сгруппировалась, вытягивая ноги в тонкую струнку и пронеслась прямо у него между ног, выбрасывая кулак вверх.

Дом сотряс душераздирающий вой блондина, который скрючился на полу, держась за причинное место.

Люси подкатилась к самым ногам ухмыляющегося Грея, который протянул ей руку и дернул на себя, поднимая. А после они развернулись друг к другу спинами, как на тренировках, и скрестили руки, согнув их в локтях.

Их окружало двое, пока Нацу развлекал себя тем, что бесконечно уклонялся от неуклюжих ударов рыжего. Кажется, он решил испытать его выносливость.

— Ненавижу, когда ты такая потрясающая, — шепнул ей на ухо Грей и резко наклонился всем корпусом вниз, продолжая прижимать ее к своей спине. Люси накренилась, приняв перпендикулярное полу положение и лягнула ногами по животу громилу. Он согнулся пополам и осел на пол.

Потом Грей выпрямился, и они расцепились. Она нашарила на полу свой кнут и подтянула его к себе, сворачивая в кольцо.

Краем глаза она увидела, как Нацу размахнулся доской, словно копьем и швырнул его в голову рыжего. Но тот каким-то чудом уклонился и вдруг достал из-за пояса револьвер, нацелившись им в Нацу. Его лицо перекосило от гнева.

Люси и подумать не успела, как ее рука, сама вспомнив тренировки, метнулась вперед, выпуская кнут из кольца. Но Леви опередила ее. Неизвестно откуда взявшись, она вынырнула из-за угла и что есть сил врезала рыжему по голове толстой книгой. Тот осел на пол, роняя из рук оружие.

Тем временем Грей тоже успел расправиться со своим противником. Нацу поднял с пола револьвер, выпавший из рук рыжего, и заученным движением откинул барабан.

— Да он же не заряжен у тебя, — удивленно бросил он рыжему. — И не забывай про курок, если и правда решился кого-то прикончить.

А после он подал ему руку, помогая подняться и вручая револьвер обратно.

— И вообще, лучше не лезть к вооруженным до зубов дяденькам, особенно после крепкого косяка, — хмыкнул Грей, помогая подняться блондину, который все еще корчился от боли. — Кстати на счет косяка. У вас еще осталось?

— Да… — промямлил лысый, поднимаясь самостоятельно. Достав из кармана самодельную скрутку, он опасливо протянул ее Грею.

— Да не бойся ты, — Грей по-приятельски хлопнул его по плечу. — Забыли.

— Забыли, — прокряхтел рыжий, потирая ушибленную голову. — Слушай, а нож-то вернешь?

Грей задумчиво перевел на него взгляд, прикуривая косяк и глубоко затягиваясь. А после достал из-за пазухи нож и бросил его прямо в рукипарню.

Люси с облегчением наблюдала за тем, как подростки спешно собирают свои вещи и переезжают в другую комнату, присмирев. Потирая ушибленный затылок, она достала из рюкзака спальник и устало плюхнулась на него рядом с Леви, которая улыбалась ей от уха до уха.

— Ты видела? Нет, ты видела?! — возбужденно повторяла она, на что Люси расхохоталась, не удержавшись.

— Все видели, Леви, — улыбнулся ей подходящий Нацу. — Ты прошла боевое крещение.

— Ты менее бесполезна, чем я думал, — это была максимальная похвала, которую можно было услышать от Грея.

Парни уселись на спальник Люси, потеснив девушек. Теперь все они сидели вплотную друг к другу и тяжело дышали. Грей молча передал косяк Нацу. Тот взял его и надолго задумался. А потом все-таки затянулся и тут же закашлялся, возвращая косяк Грею.

— И все-таки, этого можно было избежать, — подвела итог Люси.

— Ты же видела, куколка, они первые начали, — пожал плечами Грей, снова затягиваясь и медленно выдыхая серый дым. — Сама знаешь, я ведь пацифист.

Люси фыркнула на этого пацифиста, откидываясь спиной о стену и обнимая колени.

— Приятно осознавать, что мир может разваливаться на части, но Нацу и Грей всегда останутся прежними. Везде найдут приключений на свои горячие головы.

Люси похолодела изнутри от этих слов. Сильнее сжав колени, она заозиралась по сторонам. Ведь этот хриплый мужской голос не принадлежал ни Нацу, ни Грею.

— А ты еще кто? — Нацу первым определил, что говорил одиноко сидящий у стены путник, чье тело и голову скрывал широкий походный плащ. Верхняя часть его тела находилась в тени, а на нижнюю падал свет недавно зажегшегося зеленого неона из окна.

— Что, уже забыли? — хмыкнул незнакомец и подался вперед, так, чтобы оказаться на свету полностью. И стянул с головы капюшон.

— Лексус?! — ошарашенно воскликнул Нацу. А после вдруг искренне заулыбался. — Рад тебя видеть! Как ты? Как здесь оказался? Где теперь живешь?

Мужчина беззвучно рассмеялся. Вопреки опасениям Люси, он не был настроен враждебно. Кажется…

Поймав на себе ее взгляд, он уставился на нее так быстро, что она не успела отвернуться. Смотря на нее, он прищурился, будто стараясь что-то припомнить.

— Неужели это та малышка Спящая, что притащил Нацу? — удивленно вскинул брови он.

— Да, это Люси, — подтвердил Нацу и незаметно от остальных просунул руку между ее спиной и стеной, приобнимая ее за талию.

— Хм, — задумчиво протянул он. — Тебя не узнать, блондиночка. Зря я, наверное, с тобой так.

— Что ты здесь делаешь, Лексус? — докуривая косяк, Грей затушил его прямо об пол, расслабленно сложив руки на согнутых коленях.

— То же, что и вы, — безразлично пожал плечами мужчина. — Провожу ночь.

— Я-то думал, что ты отправился покорять остальные лагеря на континенте.

— И не собирался, — усмехнулся вдруг Лексус.

— Расскажешь, что с тобой произошло после ухода из лагеря? — добродушно попросил Нацу. Лексус, на удивление легко кивнул и пересел поближе, усевшись по-турецки напротив четверки.

Он выглядел намного старше, чем запомнила его Люси. Щеки впали, очертились скулы. На щеках появилась твердая щетина, а взгляд стал спокойным и осмысленным.

— Сразу после всего того, что случилось, я вас всех люто ненавидел, — выпалил Лексус и тут же усмехнулся свои словам. — Я неделями вынашивал план мести и был готов действовать. Но вот, каждый раз что-то шло не так, и я откладывал. И откладывал. А потом… Меня как будто отпустило. Я вспомнил, с чего все началось.

— О чем ты? — не понял Нацу, чуть напрягшись.

— Я понял, что пообещал деду, когда он отдал мне свое место. Вспомнил, чего я сам хотел.

— И чего же ты хотел? — вздернув нос, недоверчиво вопрошала Леви. Лексус задержал на ней долгий задумчивый взгляд, и только после этого продолжил:

— Я хотел сделать наш лагерь лучшим местом на континенте.

— Правда, что ли? — недоверчиво протянул Нацу.

— Можешь не верить. Но я, будучи еще зеленым пацаном, хотел только этого. Чтобы лагерь Хвостатых никогда ни в чем не нуждался. Чтобы чужаки боялись даже близко к нам подходить, не то, что нападать или пытаться обокрасть. Чтобы все жили… ну, спокойно. Ни о чем не парились, короче.

— И в какой момент ты слетел с катушек? — совсем осмелела Леви.

— Да я и сам не знаю, — вдруг спокойно ответил Лексус. — Но понял, что перегнул палку уже тогда, когда меня выперли.

— Тогда чего не вернулся? — спросил Нацу.

— А кому я там нужен после всего, что натворил? — грустно усмехнулся Лексус. — А сейчас вот, вроде как, путешествую. Убиваю демонов в лесах, иногда забегаю к Пегасам, чтобы отдохнуть и помыться.

— И сейчас охотишься?

— Вообщето… — лицо Лексуса вдруг помрачнело. — Сейчас я должен был быть у Пегасов. Даже комнату забронировал.

— И что случилось? Почему ты здесь? — даже Грею стало любопытно.

— А вы что, не слышали? — недоверчиво протянул Лексус и внимательно посмотрел на каждого по отдельности. Видимо, понимания он ни у кого не нашел. — Серьезно?

— Да говори уже, — не выдержал Нацу. — Чего мы не слышали?

— На Пегасов напали, — так, будто рассказывал что-то очевидное, выпалил Лексус, недоверчиво прищурившись. — Еще как пару дней назад.

— Как напали? Кто напал? — накинулся с расспросами Нацу, а у Люси все внутри похолодело, и они с Леви переглянулись.

— Понятия не имею, — покачал головой Лексус и чуть подался вперед. — Но там был просто какой-то ад. Я сам видел. Прихожу такой туда, как обычно. И уже у главных ворот слышу крики, тачки оттуда вылетают, врезаются друг в друга, сигналят, как ненормальные. Я не сразу понял, что случилось, и пошел в город.

Лексус надолго замолчал, отведя взгляд в сторону. Было видно, что рассказывать дальше было сложно даже такому человеку, как он.

— И что там? — не выдержал Нацу, на что Лексус с силой сжал челюсть. Заходили желваки.

— А там вся площадь в трупах, — на одном дыхании выпалил он. — Некоторых из них я даже знал. Торговцы, девицы в тех странных нарядах, проститутки, просто какие-то туристы… И прямо по ним, по этим телам, люди бегут на выход из города, — Лексус поднял тяжелый взгляд и окинул им каждого из ребят. — А самое стремное… Там вообще крови не было. Ни капли. Мы же как привыкли. Убил — пошла кровища. А тут вся земля в трупах, белых, глаза открыты, а крови нет.

— Слыш, Лекс, — без доли насмешки, осторожно заговорил Грей. — Тебе те парнишки… ничего не давали?

Лексус разозлился и резко повернулся на Грея, сведя брови к переносице.

— Я не обкурился. В отличии от тебя, — на последних словах, Лексус хмыкнул и покачал головой из стороны в сторону. — Я был там, и видел это своими глазами. Десятки, сотни трупов… Я такого еще никогда не видел, — он перевел дыхание. — Дальше я не пошел. Свалил оттуда куда подальше.

— И правильно сделал, — подбодрила его Леви, снова выразительно посмотрев на Люси. Она понимала, о чем думает подруга, но одного случайного рассказа лично для нее было мало, чтобы делать выводы.

После они поговорили еще немного и разложили спальники на полу. Лексус отказался от предложенной ему еды и снова забился в свой угол, когда к нему подошел Нацу.

— Слушай, Лекс, — без лишних прелюдий начал он. — Возвращайся в лагерь. Все будут тебе рады.

— Не думаю, — категорично покачал головой мужчина. — Мне там больше не место.

Нацу коротко кивнул и уже начал уходить, когда Лексус окликнул его.

— Слыш, Нацу. Как там дед?

— Скучает по тебе, — обернувшись бросил парень.

— С чего ты взял? — нахмурился Лекс. — Он же не говорит ничего.

— Все он говорит. Ты просто не слушал.

***

Оставшаяся дорога до места прошла без приключений. Вместе с видом на развалины на Люси навалились и другие воспоминания, связанные с ними. Улыбки шаманов, сменившиеся кровавым оскалом. Удаляющаяся спина Юкино, огонь и дым. А потом… Страх за Нацу, побег от Светочей и Грей… Грей и его огромная тайна. И у этой тайны было ее лицо.

Вот они снова пришли к темнеющему провалу входа в нужную им залу. Нацу и Грей одновременно двинулись внутрь и оба застряли в узком проходе, пихая друг друга кулаками.

— Уйди, тупица.

— Ты мне мешаешь, косоглазый.

Люси подошла сзади и толкнула обоих в спины, удивляясь тому, как легко эти двое могли рассориться на ровном месте.

А дальше все потонуло в восторженном писке Леви. Наконец, все ее страдания окупились. Она получила то, о чем мечтала всю жизнь, а они взамен получат от нее ответы на вопросы. Конечно, всем хотелось на это надеяться.

— Ну давай, — Грей достал из-за пояса свою палочку неона и поднял над головой. — Переводи уже и пошли домой.

— Не торопи меня, — фыркнула Леви, доставая из рюкзака Нацу свои книги и раскладывая их на полу. — Я же не всю жизнь этим занимаюсь!

— Прекрасно, значит, мы тут надолго застряли. Ты бесполезна, — сокрушался парень, на что Люси легонько толкнула его локтем.

— Не ворчи. Интересно же.

— Это потрясающе… — то и дело повторяла Леви.

Люси начала загибать пальцы на руках, считая, сколько раз она это скажет, от скуки. Но когда счет перевалил за тридцать, она последовала примеру парней и отправилась рассматривать стены в поисках чего-то хоть немного понятного и интересного.

Здесь было максимально темно, как и в прошлый раз. Разглядеть хоть что-то можно было только при помощи неона, и то только прислонив его вплотную к стене.

Вытянув перед собой розовый свет, она прошлась вдоль стен, шлепая ботинками по лужам. С потолка на нее то и дело капала ледяная вода, и куда бы она не отходила, это назойливо преследовало ее. Может, бог тьмы и ночи решил проклясть ее за то, что сует свой нос куда не следует?

На эти мысли Люси тихо хмыкнула и остановилась перед одним большим рисунком. Беременная женщина склонила голову в молитве и соединила ладони. А у ее живота парил белый и черный шар. Она водила по стене вверх-вниз, пытаясь разглядеть все детали, проводила по ней рукой, надеясь разгадать тем самым какую-то тайну.

Ледяная капля снова приземлилась ей на макушку. Люси зажмурилась, сдерживая подступающий к груди гнев и приготовилась к новой капле. Но вдруг к ее спине вплотную прижалась чужая твердая грудь. А на ее макушку опустился острый подбородок, тем самым невольно закрывая ее от новой порции капель.

Ей не нужно было смотреть, чтобы понять, кто к ней подошел.

Корица и свежая мята.

— Для древних людей они неплохо рисовали, — тихо шепнул он так, чтобы услышала только она. Вибрация его голоса перешла и на ее макушку, и на спину. Он продолжал стоять к ней вплотную, вытянув руку и прибавив к свету ее неона и свой. Розовый смешался с голубым.

Ей не хотелось отстраняться.

— А, как по мне, так это больше похоже на детские рисунки, — так же тихо ответила ему Люси, не увидев, но почувствовав, как он усмехается.

А после он чуть толкнул ее руку с неоном своей, переводя обзор на лицо женщины, изображенное в профиль.

— Я смотрю не на технику рисунка, а на его характер, — шепот Грея успокаивал и убаюкивал ее, она вдруг позабыла, где находится и для чего. Она просто послушно смотрела за тем, что он хотел показать, и ей действительно было интересно. — Максимально похоже перенести реальность на бумагу или любую другую поверхность трудно, да. Но возможно, и в этом не очень много смысла, — свободная рука Грея вдруг скользнула по ее талии и легла на живот, не принуждая ее застыть на месте, но мягко придерживая. Она чувствовала тепло его руки, и ее тело будто жадно впитывало его в себя. Было ужасно тяжело продолжать делать вид, что всего этого нет. — Гораздо интереснее вложить в рисунок свои эмоции и мысли. Пусть это будет немного небрежно или неуклюже, но такое творчество мне нравится гораздо больше. Когда смотришь на картину и чувствуешь.

— Что чувствуешь? — Люси показалось, что слова так и не сорвались с ее пересохших губ — только воздух покинул легкие — но Грей вдруг ответил.

— Просто… чувствуешь, — давление спало с ее макушки — Грей убрал подбородок. Но волос тут же коснулось теплое дыхание. — Что ты чувствуешь, смотря на рисунок, который я тебе подарил?

Люси содрогнулась всем телом, понимая, что она никогда не сможет описать ему те чувства словами. В мире просто не существует таких слов.

— Люси, ты где? Иди, посмотри!

Это был голос Нацу. Люси замешкалась, не зная, что ей делать — отвечать Грею или идти к Нацу. Но брюнет, провел по ее животу большим пальцем, отстранился сам и пошел вдоль стен дальше, как ни в чем не бывало.

Осторожно ощупывая землю под ногами, Люси вышла на голос Нацу. Он стоял к ней спиной, прямо перед дырой в полу, в которую провалился в прошлый раз. На то место попадало немного солнечного света из крыши.

— Нацу, осторожно! — испугалась она, приближаясь к нему.

— Не хочешь ли ты сказать, — он медленно повернул к ней голову, вздернув бровь, — что я настолько тупой, что упаду в эту дыру дважды?

Люси замялась, не зная, что сказать, но Нацу тут же улыбнулся одним уголком рта и подвинулся, приглашая ее встать рядом.

— Я пошутил, — успокоил он ее, а она забралась на ступеньки и осмотрелась, пытаясь понять, что он хотел ей показать. А Нацу молчал, давая ей возможность понять все самой.

И вот она увидела это — два крылатых иксида, изображенных на стене прямо за ямой.

— Я упал из-за того, что увидел этот рисунок, — пояснил ей парень, поймав ее взгляд. — Ничего странного не замечаешь?

Люси присмотрелась. Помимо иксидов, там был изображен человек. Звери парили в паре метров над его головой, но вот что странно…

— Они нарисованы маленькими, — догадалась Люси. — Намного меньше, чем человек.

— Ага, — радостно заулыбался Нацу. — Странно, да?

— Может просто у художника проблемы с глазомером? — предположила Люси. — Или он нарисовал иксидов вдалеке?

— Не знаю, но было бы круто, будь Хеппи таких размеров, — поняв, что говорит слишком громко и их могут услышать, Нацу стукнул себя рукой по губам и понизил тон, наклонившись ближе к девушке. — Тогда можно было бы прятать его под подушкой.

— Я могла бы не боясь дергать его за хвост, — заулыбалась в ответ Люси и захихикала, представив эту картину.

— Меня иногда пугают твои мыслишки, — засмеялся Нацу.

Он отвернулся, рассматривая маленьких иксидов, а Люси украдкой рассматривала его лицо.

И именно в этот момент она осознала, какие большие у нее проблемы.

Леви провозилась со своими книгами не меньше пяти часов, исследуя всю залу по несколько раз. Нацу даже успел вздремнуть, а Люси сходить в лес, набрать пахучей травы для чая и заварить его на костре снаружи для ужина.

И только тогда, когда ребята уселись есть, Леви вышла к ним на свежий воздух с победной осанкой.

— Вы только посмотрите, как она собой довольна, — усмехнулся Грей, так, чтобы Леви не услышала, а Люси не сумела сдержать улыбку. Подруга и правда выглядела так, будто победила в ежегодном конкурсе по литр болу от Миры.

— Узнала что-то интересное? — спросила Люси, протягивая ей тарелку и алюминиевую кружку.

— Кое-что узнала, — загадочно протянула Леви, задумчиво отпивая из кружки.

— Ну давай уже, не томи! — первым не выдержал Нацу.

— Ладно-ладно! — Леви отставила тарелку и кружку, явно готовясь к длинному рассказу. — С чего бы начать?.. Ладно, все мы знаем, что существует Бог тьмы и ночи — это Зереф. И Богиня света — это Мавис, которую убил Зереф. Но есть еще кое-кто. Если я правильно перевела, его называют Богом звездного неба, или Повелителем звезд, как-то так, перевод был очень расплывчатым.

— Так, и где он? — роль задавателя вопросов взяла на себя Люси, парни предпочли молча слушать.

— Этого я не знаю, там же древние люди на стенах писали, откуда им знать, где он сейчас? — скептически задрала бровь Леви. — Как я поняла, они втроем — три угла треугольника равновесия. Треугольник повторяется практически везде, в каждом рисунке.

— Почему именно треугольник?

— Это фигура порядка, фигура равновесия. Он олицетворяет стабильность. Когда все его углы равны — мир работает, как надо. А если одна из сторон перетягивает одеяло на себя… Ну, вы поняли. В общем, Зереф и Мавис — как две стороны медали. Как черное и белое, как добро и зло. Две противоположности, но, если между ними придерживать равновесие, то все будет хорошо. По крайней мере, так считал тот, кто все это нарисовал. И я склонна ему верить, это логично.

— Тогда что за третий бог?

— Он не то, чтобы бог… Если тьма и свет занимали в этой иерархии два нижних угла треугольника, то Звездный повелитель изображен на верхнем. Судя по всему, он следил за тем, чтобы тьма и свет оставались в равновесии. Что-то вроде воспитателя в детском саду, который не дает двум задирам подраться.

— Хреново он справился со своей работой, — присвистнул Нацу.

— Так может темный псих и его прирезал, — предположил Грей.

— Нет, — упрямо покачала головой Леви. — Он не мог. Тогда смысла в этом «уравновешивателе» бы не было, — она прочистила горло и продолжила. — Там было сказано, что во времена нападения драконов Зереф начал проводить какие-то эксперименты. В чем суть я так и не нашла, но кажется там промелькнула фраза «улучшенный мир». Знакомо, да? Так вот. В те же времена появились демоны, хотя до этого были только драконы. А теперь угадайте — кто их создал?

— Зереф? — удивленно вскинула брови Люси. — Но зачем? Он же сам теперь помогает от них избавляться.

— Не знаю. Может, понял, что это было ошибкой? Но вот что интересно. Там сказано, что большинство демонов получались тупыми и кровожадными, прям как наши. Но были и другие. Они были почти как люди, но только внешне.

— Ага, видали мы таких, — кивнул Нацу.

— Так вот. Среди них вишенкой на торте стал один самый удачный демон из всех, что ему удалось создать. Его звали Мард Гир. И именно этот Мард Гир присутствовал на ритуале Трех! Четвертый! Демон!

— А ритуал Трех это… — непонимающе протянул Нацу.

— Тупица, — тяжело вздохнул Грей.

— Ну как же! — всплеснула руками Леви. — Тот самый ритуал, на который собрались все трое Богов, чтобы объединить силы против драконов. Только так их можно было победить всех разом. Именно на этом ритуале произошло что-то, что пленило Зерефа и Мавис, а звезды с неба посыпались вниз. Тогда столько народу задохнулось…

— Точно, — хмуро буркнул Нацу.

— Получается, — задумчивый взгляд Люси вдруг просиял. — Чтобы узнать, что на самом деле произошло в тот день, нужно просто спросить у того, кто был там и видел все сам?

Леви глянула на нее исподлобья, поджав губы.

— Ага. У главного демона, которого, на минуточку, сам Зереф и создал! Ух не нравится мне все это! Этот его лучший мир, для которого надо было убивать его светлую половину… Равновесие не то что нарушено, его просто больше нет! И что теперь делать…

— А ничего, — твердо заговорил Грей. — Ты кто такая? Богиня, Звездная госпожа, или как там ее? Все мы обычные смертные, которые даже колдовать могут только с дурацкими камнями и то недолго. Да мы и дышать не можем без побрякушки на шее! Мы намного слабее людей прошлого, которые использовали магию направо и налево. Ничего мы не сделаем, даже если этот псих начнет убивать всех подряд. Смирись с этим.

— Или уже начал… — хмуро заметил Нацу.

— Думаешь, Лексус сказал правду? А если и так, это что… сделал Зереф? — Люси озвучила тот вопрос, что терзал ее с той самой ночи.

И ответа на него у ее друзей не нашлось.

***

Перед наступлением темноты Нацу и Грей позаботились о защите от Светочей. Они обмотали вход в развалины неоном, как новогоднюю елку, предварительно проверив, нет ли в помещении других незаметных проходов. Добраться до домика в лесу они уже не успевали. Конечно, Люси не прельщала идея заночевать в сыром темном помещении, в подвалах которого много лет валялся в гробу странный бог, но выбирать уже не приходилось. Укрыться в помещении было гораздо безопаснее, чем просто выложить на земле круг из неона.

Когда костер начал понемногу гаснуть, парни засобирались идти отдыхать. Но Леви закинула в огонь еще одно бревно, положив на плечо Люси руку — молчаливая просьба остаться.

Парни наказали им смотреть в оба в крайне шутливой форме, чтобы — иксид упаси — никто не подумал, что они за них переживают. А сами пошли спать, снова немного потолкавшись в проходе.

— Что такое? — взволнованно зашептала ей Люси, уже перебирая в голове варианты один ужаснее другого.

— Расслабься ты, — Леви откинулась назад на локти и медленно втянула носом воздух. — Ничего такого. Просто хочу еще немного посидеть, — и она снова с наслаждением вдохнула. — Воздух здесь совсем другой, да? Не то, что в лагере. Не думала, что обгоревшее дерево может пахнуть настолько вкусно, когда оно не в камине, а горит посреди леса.

— Ну вот, а ты боялась, — улыбнулась ей Люси, хотя та даже не смотрела на нее, не сводя завороженного взгляда с лениво пляшущего огня.

Леви замолчала, приподнявшись и опустив подбородок на согнутые колени. Люси последовала ее примеру и перевела взгляд на огонь, подставив его теплу озябшие ладони. Но уже спустя минуту резко отвела взгляд. Плохо. Смотря на огонь, она снова начинала слишком глубоко задумываться.

— Я уже рассказывала тебе, что Джет с Дроем дрались из-за меня с самого детства? — вдруг прервала уютную тишину Леви и улыбнулась, погрузившись в воспоминания.

— Зачем они дрались? — Люси не совсем понимала, к чему Леви вдруг решила ей об этом рассказать, но интерес в ней проснулся сразу.

— Ну, как зачем? — усмехнулась девушка. — Первая детская влюбленность. А в купе с юношеским максимализмом… — Люси тихонько присвистнула. — Как сейчас помню. Я думала только о том, где бы мне достать новый наряд для моей единственной куклы. А они лезли ко мне со своей любовью.

Люси ничего не ответила, ожидая продолжения. А Леви вдруг повернула голову, положив ее на колени боком, и задумчиво уставилась на блондинку. Она смотрела так очень долго, думая о чем-то, а Люси чувствовала себя ужасно глупой.

— А потом мы выросли, — снова заговорила Леви.

— И они перестали драться?

— Не-ет, — закатила глаза девушка. — Конечно, они больше не бросались друг на друга с кулаками при каждом удобном случае. Но лучше бы они просто дрались, знаешь? Меня ужасно раздражали эти их постоянные намеки и перепалки из ничего… А потом мы выросли.

— Что-то изменилось?

— Да. Я изменилась. В какой-то момент я с ужасом поняла, что Джет такой смешной, когда дурачится. А Дрой очень заботливый и надежный.

— Ты тоже влюбилась, — поняла Люси. И неприятное осознание пронзило все ее тело. — Но в кого из них?

— Я так и не успела понять, — Леви грустно улыбнулась. — Кто знает. Может, я любила их двоих сразу. Просто каждого по-своему, — на этих словах она выпрямила спину и повернулась к Люси всем корпусом, чуть склонив голову набок. — А ты, Люси? Уже смогла разобраться, в кого из них влюбилась ты?

От макушки и до солнечного сплетения прошлась волна ледяных мурашек. Люси заозиралась по сторонам, делая вид, что следит за опушкой леса. Но Леви все молчала, терпеливо выжидая ее ответа. И тогда Люси поняла, что бежать уже некуда.

— Как ты поняла?

— Знаешь, вообщето не по тебе, как ни странно, — Леви улыбалась мягко, успокаивающе. — А по этим двум индюкам. Я всю дорогу боялась, как бы они тебя на пополам не разорвали.

От ее слов в районе живот вдруг приятно потеплело.

— Правда? — искренне удивилась Люси. Что ж, как говорится, со стороны виднее. — Я ничего такого за ними не замечала.

— Даже не пытайся уйти от ответа, хитрюга, — Леви обиженно надула губы.

— Я не знаю, что чувствую, Леви. Ты же помнишь, что совсем недавно я не чувствовала ничего?

— Ой, — девушка раздраженно махнула рукой. — Это же просто отмазка, Люси. Все ты понимаешь. Просто не хочешь копаться в себе, — с ее лица медленно сползала улыбка вместе с остальными эмоциями. — Я всегда старалась особо не влезать в твои дела, хотя иногда мне очень хотелось сделать такой суровый вид и хорошенько отчитать тебя за неосторожность и ужасно-ужасно опасные поступки. Но сейчас я смотрю на тебя, подруга, и мне больно. Больно от того, что ты ведешь себя точно так же, как вела себя я. Я все оттягивала и оттягивала свой выбор, хотя видела, что и Джету, и Дрою ужасно больно от всего этого, хоть они и старались не подать виду, чтобы не навязываться мне. А потом… Потом стало поздно. Я так и не успела сказать… ему…

Леви запнулась и рвано выдохнула. Люси, не раздумывая, пересела к ней поближе и крепко прижала к себе. Девушка послушно зарылась носом ей в плечо и всхлипнула.

— Ты права, Леви. Я понимаю, о чем ты говоришь, — Люси невольно начала раскачиваться из сторону в сторону, поглаживая ее по спине. — Спасибо, что переживаешь за меня, но… Тут другое, понимаешь? Я бы и рада сделать выбор, потому что ты права — я определенно что-то чувствую. Но проблема в том, что, когда тебе не задают вопрос, очень глупо на него отвечать.

— Тогда они оба еще большие кретины, чем я думала.

Немного успокоившись, Леви еще раз раздраженно фыркнула ей в плечо и выпрямилась, посмотрев прямо в глаза Люси.

— Знаешь что? Если эти два идиота так и не очухаются, я сама тебя заберу! Такая девчонка пропадает!

Люси звонко рассмеялась. Ей стало немного легче. Когда говоришь о том, что тебя волнует, будто отпускаешь вместе со словами и часть напряжения. Порой это просто необходимо.

Они посидели еще немного, когда Люси заметила среди деревьев слабый свет. У нее не было сомнений, что это такое, и она соврала Леви, что ужасно хочет спать. Ей не хотелось пугать ее, поэтому она спешно затушила костер и прошмыгнула вслед за подругой за спасительный неон.

***

Путь назад показался Люси намного быстрее, хотя маршрут был тем же. Все дело в том, что она постоянно проваливалась в свои мысли, шагая за Нацу на автомате. Она копалась в себе, в своих мыслях, чувствах и эмоциях, ища ответ на вопрос, который задала ей Леви. И пусть вопрос так и не был озвучен, она хотела найти его для себя самой. Но все оказалось совсем не так просто. Было ощущение, что она пыталась собрать паззл, но ей не хватало сразу нескольких деталей, чтобы закончить. Это убивало.

В конечном итоге она признала свое поражение, снова давая тараканам в своей голове зеленый свет.

Как и всегда, когда на горизонте появлялся лагерь, она испытывала приятное щемящее чувство, уже прокручивая в голове, как она скинет с себя грязную одежду, наберет горячую ванную, завалится в теплую постель… Сон в ее фантазиях всегда сражался на мечах с походом в паб. Пожалуй, на этот раз она была на стороне первого. Все эти ночи она больше думала, чем спала. Может, получится выспаться сегодня?

А еще она с нетерпением ждала, когда они с Нацу уйдут в долгожданный поход и наконец поговорят. Может, это поможет, наконец, расставить все на свои места?

Говорят, что если чего-то очень сильно — до дрожи в поджилках — хотеть, то это обязательно сбудется. Мысли материальны, главное верить.

Если бы Люси однажды встретила того, как это сказал — дала бы ему в челюсть.

Потому что все ее планы полетели к черту едва они переступили порог лагеря. Тогда она испытала легкое дежавю от слов Бикса:

— Как же вы вовремя, — он бегло осмотрел их на наличие повреждений. И, не найдя таковых, кивнул самому себе. — Все уже на собрании. Это на счет Светочей, Эльза просила отправить вас туда, если придете.

— Обожаю собрания! — наигранно восторженно воскликнул Грей, хмуро доставая из кармана пачку сигарет. — Всю дорогу о них мечтал.

— Ладно уже, не ной, — Нацу смирился, но изобразить на лице счастье так и не сумел. А потом он повернулся к Люси и устало улыбнулся. — Еще пол часа мучений, и я пойду расцеловывать свой гамак.

— Не скромничай. Все мы знаем, что у вас с гамаком давно отношения куда интимнее, — ухмыльнулся Грей, и всю дорогу до круглого зала они не переставали переругиваться друг с другом.

Войдя в слабо освещенное помещение, Люси сразу отметила количество людей и отсутствие детей. Раз уж здесь собрался практически весь лагерь, значит дело и правда серьезное.

Стоящие ближе всего к двери женщины тут же обернулись на скрип и пропустили Искателей вперед. Люси шла вслед за Нацу, который привычно прокладывал ей путь поближе к эпицентру событий. Удивительно, но парню даже удалось найти свободное местечко для себя и для Люси. Чтобы они уместились, Альзаку пришлось усадить Биску себе на колени.

Эльза стояла в центре, перед большим столом и нервно заламывала пальцы. Она уже говорила что-то, когда они вошли, но замолчала, давая им время сесть.

— Хорошо, что вы успели, — обратилась она к ним. Ее голос показался Люси очень странным, непривычным. — Потому что это касается и вас тоже, — она поджала губы и поочередно взглянула сначала на Люси, затем на Нацу. А когда она отвернулась, парень с девушкой взволнованно переглянулись.

Титания развернулась к столу — спиной к Хвостатым — и провела ладонью по шершавой деревянной поверхности. Было видно, что она собирается сказать что-то тяжелое даже для нее самой. Эти слова, что она подбирала заставляли ее всегда идеально ровную спину горбиться под своей тяжестью. И Люси думала, что, если эта гнетущая тишина продлится еще немного, люди начнут выдумывать себе картины одна ужаснее другой.

Вскоре Хвостатые начали перешептываться. Молчание затягивалось слишком долго. И только услышав что-то за своей спиной, Эльза будто очнулась, вновь поворачиваясь ко всем лицом.

— Простите меня, — она говорила тихо, совсем не как обычно. Но шепот все равно тут же стих. — Все вы, наверняка, уже слышали о нашествии Светочей.

По залу пронесся согласный ропот.

— Уже несколько ночей толпа Светочей собирается у ворот нашего лагеря. Это странно, раньше они не вели себя так, и многие из вас даже не знали, как они на самом деле выглядят, — продолжила Эльза. — Я оправила несколько Искателей на разведку, чтобы понять причину этой аномалии. И они ее нашли.

Эльза посмотрела на Фрида и тот, поджав губы, коротко кивнул. Значит, тем Искателем был он и кто-то еще.

— Ночью толпа Светочей выходила со стороны Ночлега и целенаправленно шла к лагерю. Зачем и почему? Мы никогда этого не узнаем. Но днем выяснилось кое-что еще, — Эльза облизала губы и посуровела. — Они свили гнездо не просто рядом с Ночлегом. Они каким-то образом прогрызли основание здания и проникли в его подвалы. Я связалась с нашими людьми, работающими там под прикрытием. Они сообщили, что по стенам поползли огромные трещины. Это значит, что Светочи серьезно вредят фундаменту Ночлега. И если это будет продолжаться, здание обрушится. Сотни людей, за которых мы несем ответственность, погибнут.

Люси до боли в костяшках сжала пальцами скамейку, пытаясь превозмочь тяжесть, что нарастала в груди. Она грозилась снова сломать ей ребра, разорвать легкие и придавить сердце, остановив его бешенный стук. Эта тяжесть ощущалась физически. Она задержала дыхание, чтобы справится с ней.

Но дальше стало только хуже.

— Вы знаете, что многие лагеря давно отказались от идеи Ночлегов. Мы одни из последних, кто до сих пор заботится о тех, кто лишился, или же родился без души, — Эльза явно не хотела, но ее взгляд все равно дернулся в сторону Люси. — Мне непросто говорить об этом, но я должна рассказать вам о всех вариантах, которые у нас есть.

Люси подняла руку и вцепилась ногтями себе в ногу, чтобы отвлечься на боль и не поддаваться панике. Нужно доверять Эльзе. Она уже наверняка что-то придумала.

— Один из вариантов — не делать ничего, — Люси услышала, как тяжело задышал Нацу справа от нее. — Я понимаю, как это ужасно, я понимаю, что это неправильно. Но есть второй вариант. И я никогда не стану заставлять кого-то из вас в нем участвовать. Потому что для кого-то это станет просто самоубийством. И прежде, чем я озвучу его вам, хорошенько подумайте… Да, мы ответственны за этих людей, но… Они все равно, что мертвы. А мы с вами еще живы.

Не глядя, Люси повела рукой в сторону и нащупала пальцы Нацу.

— Мы долго думали, но пришли к выводу, что есть только один вариант, при котором нам удастся выкурить Светочей из подвала. Для этого кому-то придется спуститься туда с неоновой лентой и протащить ее по всем закоулкам, чтобы Светочи не смогли там находиться. Проблема в том, что там темно и сыро, поэтому… Даже днем Светочи способным находится там. И скорее всего… Вероятно, что тот человек, что решится на это… Уже не выберется.

В голове пронеслись слова, которые так и не смогла произнести Эльзы.

Уснет.

Перестанет чувствовать.

Оглохнет.

Умрет.

Пальцы Нацу выпали из ее рук. Сердце разрослось, казалось, до размера всей круглой комнаты и пощечинами сотрясало ее тело. Она больше ничего не слышала, кроме быстрых ударов в ушах и собственного дыхания.

Глубоко внутри она понимала, что должна что-то сделать. Там ее дом, там она появилась на свет и, возможно, там все еще живут ее родители.

Но…

— Я сделаю.

Тогда, сквозь шум в ушах, она смогла осознать две вещи. Первая — это сказала не она. Вторая — скамейку под ней на мгновение встряхнуло.

Она подняла глаза, и они тут же наполнились слезами. Такого она не могла представить даже в самом страшном своем кошмаре.

— Нет.

Первое «нет» вырвалось из нее беззвучным шепотом. Второе она буквально прокричала, заставляя всех испуганно дернуться.

Нацу уже стоял на ногах, вызвавшись добровольцем на верную смерть. Эльза растеряла всю свою собранность и теперь только отчаянно переводила взгляд с Нацу и Люси, которая вскочила вслед за ним.

Самообладание покидало ее по крупицам, и она поспешила высказаться, пока оно не покинуло ее полностью.

— Туда должна пойти я, — она старалась четко выговаривать каждое слово непослушным языком.

— Тем не менее, пойду я, — Нацу вдруг весело заулыбался, наклонив голову набок. И это разозлило Люси еще сильнее. Голова пульсировала от гнева, легкие горели, слезы застилали глаза. Лицо Нацу расплывалось перед ней.

— Нет! — снова закричала Люси. — Это я не слышу Светочей! Я их не слышу! Должна пойти я!

— Может, ты их и не слышишь, — слезы все-таки вытекли из глаз, и теперь она видела, как двигаются его губы. С леденящим спокойствием. — Но это не значит, что они не смогут снова сделать тебя Спящей, дотронувшись.

— У меня больше шансов, чем у тебя. Пойду я.

У нее дрожал голос, она не помнила себя от самой страшной паники, что когда-либо испытывала. Ей было наплевать на то, как ужасно она сейчас выглядит, на то, что все смотрят на них, на то, что она дрожит всем телом, как ненормальная. Она кипела изнутри.

— Прости, Люси, но ты немного опоздала, — Нацу, по сравнению с ней, выглядел как абсолютно уравновешенный человек. Он протянул руку и незаметно коснулся ее руки пальцами. Он одернула руку. — Я вызвался первым. И свое геройское место тебе не уступлю.

— Ты не можешь пойти туда! Это самоубийство! Ты не можешь так поступить со мной! Это… это… — Люси задыхалась, рыдания сдавили глотку.

Нацу больше не улыбался. Он плотно сжал челюсть и повернулся к Эльзе коротко кивнув ей. Она ответила ему тем же, и тогда он положил руку на плечо Люси, пытаясь заставить ее идти.

— Давай выйдем, хорошо? — он надавил сильнее, но она скинула его руку, окончательно потеряв самообладание.

Тогда Нацу обернулся к Леви и сказал ей что-то.

Дальше все происходило как в тумане. Она не помнила, как оказалась в своей комнате, не помнила, как кто-то крепко обнимал ее, пока она выла и давилась рыданиями. А потом она просто открыла глаза в своей постели, и первой мыслью было — это все сон. Но разум упрямо качал головой. Это была та самая суровая реальность, о которой ее предупреждали и не раз. Но она не верила.

Она злилась на него за то, что поступил с ней так жестоко, злилась на себя за то, что не опередила его, злилась на Эльзу, за то, что сразу не исключила этот самоубийственный план. Она злилась на каждого человека в этом лагере за то, что они не вызвались вместо него.

Каждая новая мысль разбивалась в ней острыми осколками, причиняя ей боль, и слезы снова душили ее.

Она ненавидела этот мир.

Лучше бы она вообще никогда не просыпалась.

В дверь тихонько постучали, и первым порывом было притвориться спящей. Но вот стук повторился, и она стерла слезы, поднимаясь с постели и открывая дверь.

За ней оказался тот, кого она желала видеть сейчас меньше всего. Все в ней кричало о том, что Нацу предал ее, это он сделал больно, он раздавил ее, растоптал, уничтожил.

Но в глубине души она с болью на сердце понимала — дело было вовсе не в ней. И то, что она сейчас чувствовала — ее беда. Не его.

— Поговорим?

И в какой момент все так резко поменялось? Несколько часов назад она была счастлива, разгадав на одну загадку больше. А сейчас ей даже жить больше не хотелось.

Он выглядел ужасно. Мешки под глазами, осунувшийся вид, пересохшие потрескавшиеся губы. А когда Люси молча отошла в сторону, пропуская его в комнату, заметила и расползающийся по его щеке синяк.

— Кто тебя так? — первым делом спросила Люси, даже не пытаясь улыбнуться ему. Кажется, она разучилась это делать.

— Грей, — Нацу подошел к окну и одернул занавеску, уставившись на стремительно темнеющий пейзаж.

— За что?

Вместо ответа Нацу горько усмехнулся и повернулся к ней, ухватившись руками за подоконник.

— У меня не очень много времени, — тогда он впервые поднял на нее взгляд. Было странно чувствовать это рядом с ним. Ранящее каждую клеточку одиночество на двоих. — Я хотел извиниться перед тобой.

— За что? — упрямо выдохнула Люси, на что Нацу болезненно поморщился.

— Люси, на эти игры больше нет времени, — его взгляд умолял ее о чем-то. Он сделал неуверенный шаг в ее сторону. — Мы оба знаем, что произошло. Я сделал тебе очень-очень больно. Но ты единственная знаешь меня лучше, чем кто-либо. И ты точно знаешь, что я не мог иначе.

— Ты обещал, что мы уйдем отсюда. Вместе.

Нацу остановился, опустил голову и сжал кулаки. Она и сама не знала, зачем сказала это. Ведь понятно же, что это уже не важно.

— И я рассчитываю исполнить обещание. Когда вернусь.

Он сказал это серьезно, и, подняв взгляд, сразу распознал ее непонимание. И поспешил пояснить:

— Не списывайте меня со счетов раньше времени, — хмыкнул он, вздернув подбородок. — Я не планирую сдаваться им просто так. У меня есть пара приемчиков, к тому же, меня накачают магией под завязку.

Люси хотелось подхватить его уверенность, хотелось поверить ему, но ее разум стал слишком критичным за это время. Прикрыв глаза, она представила узкие коридоры, полные ослепительного света. Там негде прятаться, некуда бежать. Только узкие коридоры и толпа кровожадных Светочей. А потом она представила, как он загорается обжигающим огнем. Возможно, Светочи и отступят ненадолго. Но как сделать так, чтобы не расплавился неон в его руках?

Она видела десятки вариантов развития событий. И ни одно из них не закончилось для Нацу хорошо.

— Ты не понимаешь, — ее голос снова дрогнул. — Ты не можешь уснуть, Нацу. Только не ты. Мир потеряет все свои краски. Ты будешь видеть все серым, но тебе будет все равно. Ты не будешь чувствовать вкус еды, тебе плевать утро сейчас или ночь. Ты не думаешь о завтра. Не думаешь о тех, кто… Ты не будешь вспоминать о Хвостатых. Забудешь своих друзей. И… меня ты тоже забудешь. Однажды встретившись со мной, ты просто пройдешь мимо…

— Как я могу забыть тебя, — вдруг с особой нежностью улыбнулся Нацу. Но Люси, едва завидев его улыбку, добавила чуть не плача:

— Я не могу думать о твоем лице, которое больше никогда не улыбнется. Никогда, Нацу.

— Я должен это сделать, — упрямо встряхнул головой он. — Там мои родители. Ты знаешь, что я просто не смогу.

— Тогда позволь мне.

— Это тоже исключено, — отрезал он.

— Ты не знаешь! — снова разозлилась Люси. На языке вертелось то, что она не хотела говорить ему, но других слов она подобрать уже не смогла. — Ты не знаешь, живы ли они еще! Одно дело, без конца проводить время перед окнами Ночлега, но умирать за призрачную надежду — совсем другое! Ты не знаешь, там они или нет. Но мы оба знаем, что вот он ты! Живой. Иты нужен здесь. Ты нужен своим друзьям, ты нужен лагерю. Ты нужен мне.

Последние слова она осознала только после того, как они сорвались с языка. Только тогда она поняла, что это действительно так.

— Я обещаю, что сделаю все, чтобы вернуться к тебе, Люси, — Нацу был непреклонен, и Люси почувствовала, что снова плачет. Боль ломала и выворачивала изнутри. — Но я такой, и ты это знала. Я был таким, когда бросился ловить незнакомую девчонку, выбросившуюся из окна. И когда мы вломились в лагерь Саблезубов, и в чертов ад. Я был таким всегда, и я нравился тебе именно таким, — он приблизился к ней почти вплотную. Она молча уткнулась лбом в его широкую грудь. — Я живу этим. Если когда-нибудь я останусь стоять в стороне, когда кому-то нужна помощь — этим человеком буду уже не я.

— Я знаю, — прохрипела Люси и обхватила его руками, сжав так крепко, как только могла.

— Этим гадам меня не пронять, не на того напали, — хмыкнул он ей в волосы. — Когда рискую… Внутри меня жизнь просыпается. Понимаешь?

— Ходить по краю весело до тех пор, пока не начнешь падать, Нацу.

На этом Люси выпуталась из его объятий и вытерла слезы.

Она понимала его. Она знала, что он такой, знала, что не может по-другому. Но все равно ужасно злилась. Так сильно злилась на него…

Они ужасно долго молчали, смотря друг другу в глаза. Наверное, каждый из них думал, что это может быть в последний раз. А потом Нацу хрипло спросил:

— Ты придешь проводить меня? Через два часа.

— Нет, — твердо покачала головой Люси. — Нет, я не смогу.

— Ладно. Я понял.

Нацу еще раз обнял ее на прощание, поцеловал в макушку и спешно вышел за дверь. Будто еще одна секунда промедления, и он тоже сломается.

Люси упала на кровать лицом в подушку. Из мыслей никак не уходил его образ и ужасно грустные глаза. Наверное, в этой ситуации нет правых или виноватых. Просто у Нацу своя правда. А у нее своя.

Ее крутило и переворачивало изнутри все эти ужасные два часа. Она чувствовала себя совершенно пустой и мертвой.

А как только за окном послышались голоса, Люси вскочила с кровати и выскользнула на улицу в одной футболке и пижамных шортах. Конечно, она побежала провожать его. Как она могла не пойти?

Она со всех ног неслась по главной улице, расталкивая прохожих.

Часть Искателей, вооружившись неоном, вышли за ворота, отгоняя уже вышедших из подвала Светочей прочь. Пробежав за ворота мимо Бикса, она боялась не успеть.

Но он был еще здесь. В плотном черном костюме, с застегнутой до самой шеи молнией, чтобы максимально защитить свою кожу от воздействия Светочей. Весь обмотанный неоном самых разных цветов, он светился, как уличный фонарь. Но еще ярче светилась его широкая улыбка, с которой он объяснял что-то Эльзе.

Она подошла ближе, но он еще не видел ее. Она могла еще раз рассмотреть его невероятно жизнерадостное лицо с глубокими ямочками на щеках, озорно вздернутым носом и чуть раскосыми глазами ярко-зеленого цвета. Нацу словно появился на этот свет только для того, чтобы освещать его собой. Как иронично.

И вот он увидел ее и замолчал на полуслове, вмиг посерьезнев. Их взгляды схлестнулись, и она уже не могла опустить глаз. Она смотрела на него с бесконтрольной жадностью, и он в свою очередь больше не скрывал, что, как только здесь появилась она, все остальные стали ему абсолютно безразличны.

Эльза обернулась и, увидев ее, быстро договорила что-то Нацу, крепко обняла его и вернулась в лагерь, рявкнув остальным, чтобы следовали за ней. Все это время Нацу не переставал смотреть на нее.

— Ты пришла.

Они остались одни. Все звуки вокруг стихли. Было слышно только как ветер сметает туда-сюда песок, играючи подбрасывая его в воздух.

— Пришла, — подтвердила она. И они оба одновременно сделали шаг друг к другу.

Storm Inside — В последний раз увидеть свет

Не отводя взгляд от его лица, она наощупь протянула к нему руку, и их пальцы встретились на полпути друг к другу. Даже этого прикосновения хватило, чтобы у нее зачастил пульс, а по коже пробежалось тепло. Чувствовал ли он ту же потребность в этом тепле, что и она?

Как бы там ни было, но его глаза заметно заблестели, а щеки раскраснелись. Или это все свет неона, которым была обтянула его грудь?

Ее потянуло к нему, что-то словно раскрывалось в ней с легким предвкушением. Давно забытое чувство, которое еще ни разу ей не удавалось довести до конца.

Он сделал к ней шаг, и теперь их тела касались друг друга. Она запрокинула голову, чтобы рассмотреть его лицо еще ближе, запомнить каждую деталь. А он склонился над ней тяжело дыша. Люси подняла руку и пропустила пальцы через непокорную прядь у него на лбу. И это движение словно снова запустило ход времени.

Болезненно сморщившись, Нацу положил ладонь ей на затылок и резко наклонился, притягивая ее к себе и жадно целуя.

Она закрыла глаза, и все сторонние мысли в голове вмиг отключились. Остались только его мягкие горячие губы, касающиеся ее так нежно и до безумия трепетно. Его вкус — непривычный, но по-особенному приятный, его запах — веточек можжевельника. Его дыхание, обжигающее щеки, перемешивающееся с ее собственным. Она будто задыхалась, а когда он впервые коснулся языком ее губ, она чуть отстранилась и рвано выдохнула все, что осталось в легких. Он тоже чуть отстранился, приоткрывая затуманенные глаза. А после снова закрыл их и прильнул к ней с новой силой. Жадно, напористо, порывисто. Он целовал ее, обняв руками ее лицо, а она провела ладонями по его торсу, чуть остановилась на груди, а после оплела шею, притягивая его еще ближе к себе. Теперь уже настал черед Нацу рвано выдыхать ей в губы. Одной рукой он начал гладить ее спину, жадно сжимая пальцами ткань футболки, прижимая ее к себе максимально близко. Она отключилась, утонув в нем окончательно и позволяя ему углублять поцелуй снова и снова. Она позволяла ему делать все то, чего он не делал раньше.

Ей было так тепло, так нестерпимо тепло в это короткое мгновение. Но вот он отстранился, с болезненной горечью в глазах, и холод вперемешку с обидой снова сковал ее тело.

Прикрыв глаза, все еще находясь в его объятиях, она опустила руки на широкую грудь, сжала их в кулаки и ударила.

— Это нечестно, — чуть не плача, прошептала она, и снова ударила, вложив в удар всю боль. Он молчал. — Это так нечестно, Нацу!

— Я знаю, — его голос хрипел. — Но, может больше не решился бы.

— Ты должен был, — Люси задыхалась. — Ты должен был решиться на это раньше. Точно не сейчас… И как я теперь… Как мне…

— Я знаю, — повторил Нацу, проведя рукой по ее волосам. — Прости меня.

— Ты должен был повторить, что любишь меня сразу, как только выстрелил в меня из того дурацкого пистолета! — снова удар.

Рука Нацу застыла в сантиметре от ее головы. Кулаком она почувствовала, как его сердце пропустило удар.

— Я думал, что ты забыла.

Люси подняла на него глаза, полные боли. Так больно ей не было никогда в жизни. Даже когда она сломала ребра. Лучше он просто снова сломал ей чертовы ребра.

— Пообещай мне кое-что, — она отстранилась от него и сунула руку в карман.

— Все, что попросишь.

Люси взяла руку Нацу и трясущимися пальцами натянула ему на мизинец маленький серебряный перстень.

— Я не дарю его тебе. Это мой перстень. И я хочу, чтобы ты вернулся и отдал мне его обратно.

Люси подняла на него взгляд. Он растерянно осмотрел подарок, и сжал руку в кулак, по-мальчишески задорно улыбнувшись ей.

— Я по-любому верну его тебе, Люси, — он взял ее руки в свои и невесомо поцеловал пальцы. — Обещаю.

Комментарий к Глава 32. Вернуть и все исправить

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 33. Высь ==========

Даже после самого страшного шторма в конце всегда наступает затишье.

Крыши домов оторваны, деревья повалены, больницы заполнены. На улицах, которые теперь уже не узнать, все вдруг затихает. А на небе больше ни тучки. И в этот момент вокруг становится так тихо, как никогда.

Тоже самое случилось и с Люси. Она шла по главной улице в одной пижаме, обхватив себя руками. Промозглый ветер швырял ее волосы из стороны в сторону, прохожие что-то говорили с пресловутой жалостью на лице. Она их не слушала. Она просто шла.

Это так просто. Шаг. Шаг. Шаг. Шаг.

Буря, изрешетившая душу, вдруг стихла. Осталась только долгожданная спасительная пустота.

Наконец, она дошла до дома. Не включая свет, она рухнула на диван и откинула голову на подушки, прерывисто и долго выдыхая. Будто хотела полностью очистить легкие от того кислорода, которым дышала там. На улице.

Избавиться от пресловутого запаха можжевельника.

Понимала ли она поступок Нацу?

Да, понимала.

Принимала ли она его?

Определенно, нет.

— Хреново выглядишь.

Она открыла глаза и увидела Грея. Все это время он сидел на полу, прислонившись спиной к стене, в полной темноте. У его ног стояла бутылка с чем-то прозрачным.

— Ты тоже, — она не узнавала свой голос. Он надтреснуто хрипел, был тихим и абсолютно пустым. А припухшие после ее первого в жизни поцелуя губы превратились в шершавый камень и еле ворочались.

Ей всегда представлялось, что после своего первого поцелуя она будет порхать, как бабочка от счастья. А получилось так, как получилось.

Грей тяжело поднялся на ноги, пошатнулся и уселся на противоположный от нее край дивана, молча протягивая ей бутылку.

Люси долго смотрела на его протянутую руку и не понимала, чего от нее хотят. А потом вдруг взяла бутылку и сделала сразу четыре больших глотка прямо из горлышка. Глотку обожгло. Она чувствовала движение пылающей жидкости от горла вниз, к желудку. Не удержавшись, она закашлялась, вытирая губы, и вернула бутылку Грею.

— Волнуешься за него? — снова откидываясь на подушки и прикрывая глаза, спросила Люси.

— Нет, — отозвался Грей, и она ему не поверила. — У меня есть правило. Не плакать по дуракам.

Люси повернула голову, не отрывая ее от подушек и чуть приоткрыла глаза, наблюдая за тем, как Грей отпивает из бутылки. На руке, которой он сжимал мутное стекло, кровоточили костяшки пальцев.

— За что ты ударил его? — она вспомнила синяк, расползающийся на скуле Нацу. В ее вопросе не было ни укора, ни претензии. Она просто хотела знать.

— Он знает за что, — не оборачиваясь на нее, Грей снова протянул ей бутылку. И она сделала глоток. Первыми начали неметь конечности, а в голову будто набили ваты.

Они просто молчали, сидя на разных концах дивана в полной темноте. Комнату освещал только свет неона, пробивающийся в окно. Только он напоминал о случившемся.

Чертов неон.

Было приятно осознавать, что сейчас она не одна в этой зловещей темной комнате. Ей нравилось то, что он ничего не говорит ей. Нравилось, что не пытается говорить банальные успокаивающие фразы. Нравилось, что не пытается залезть ей в душу. Он просто был рядом, вот и все.

Вернув Грею полупустую бутылку, она почувствовала, что несмотря на кипящую от алкоголя в венах кровь, ей становится ужасно холодно. Она обхватила себя руками и сжалась.

Не думать, не думать, не думать.

Ничего не говоря, Грей приподнялся, вытащил плед, на котором все это время сидел, и кинул им в Люси.

В какой-то момент тишина затянулась и из уютной превратилась в угнетающую. Ей было нужно, чтобы в комнате появились хоть какие-то звуки, и чтобы они не прекращались ни на секунду. Она хотела отвлечься.

— Поговори со мной, — попросила она, продолжая сверлить невидящим взглядом дверь.

— Ты не по адресу, куколка.

Люси прикусила губу, а он, тяжело вздохнув, повернулся к ней.

— Ладно. Что тебе рассказать?

— Не знаю, что угодно, — Люси повернулась к нему всем корпусом и, кутаясь в плед, положила голову на спинку дивана. — Я так мало о тебе знаю. Расскажи мне о себе.

— Мало? — Грей вскинул брови и вдруг беззвучно рассмеялся. Люси так редко видела, как он смеется. Ему это ужасно шло. — Ты знаешь намного больше, чем я вообще планировал тебе рассказывать. Вот и приходится теперь особо с тобой не ссорится, чтобы не пошла в отместку трепать всем мои секреты.

— Так вот почему ты вдруг стал таким милым, — устало улыбнулась Люси, а лицо Грея оскорбленно вытянулось.

— Глупости-то не говори, женщина. В каком месте ты увидела милость?

— Ну, по сравнению с тем, каким ты был, когда мы только познакомились…

Улыбка тут же сползла с его лица, и он отвернулся. Люси уже хотела попытаться перевести разговор в другое русло, лишь бы не эта тишина. Но он вдруг заговорил сам.

— Я ненавижу себя за некоторые вещи, что делал с тобой тогда. Мне нечем оправдываться. Просто хочу, чтобы ты знала.

— Да я не злюсь на тебя, — Люси не стала пояснять, что она понимает источник такого его поведения гораздо лучше, чем он думает.

Напротив. Она помнила, каким он был. И ей безумно нравилось каким он становился теперь, когда они оставались один на один. Может, он и не открыл ей свою дверь полностью, но абсолютно точно услышал ее слова тогда на крыше. И начал раскрываться, переступая через себя, выворачивая свою суть наизнанку. Она очень ценила это.

— Я должна кое-что тебе сказать.

Пожалуй, он единственный, кому она могла это рассказать. Кто бы мог подумать, что у них с Греем накопится так много секретов на двоих.

Сначала она хотела умолчать, но сейчас вдруг почувствовала острую необходимость поделиться хотя бы с кем-то. Она дождалась пока он снова обернется к ней, и его спокойный взгляд коснется ее лица. И призналась:

— Я отдала ему кольцо второго шанса.

Она ожидала какой угодно реакции. Но только не такой. Его брови поползли вверх, глаза округлились, а после опасно прищурились. А после он буквально прошипел, подавшись вперед:

— Ты, что, прости?

— А что мне оставалось? — непонимающе пролепетала Люси, сжавшись под его напором. — Я не могла отпустить его туда просто так, зная, что могу подарить ему хотя бы один шанс…

— Один шанс? Черт возьми, Люси…

От напускного спокойствия Грея не осталось и следа. Он вскочил на ноги. Люси еще никогда не видела на его лице столько эмоций сразу. Они будто годами сидели внутри него, и вот нашли тонкую брешь, прорываясь все разом. Он запустил пальцы в волосы и нервно растрепал их. У него внутри шла неравная борьба, он закипал — это было видно. Но пока Люси не могла понять ее причины. И вот он сжимает руки в кулаки и вдруг садится перед ней на корточки, уперев их по обе стороны от ее ног.

Она задохнулась и забыла, как правильно говорить.

— Люси… — он так редко произносил ее имя, что теперь, когда оно вырвалось из него, оно звучало каким-то особенным. Будто он произносил его не просто губами, а сразу всем телом. — Ты меня слушала вообще? Ты помнишь, что я сказал тебе про это кольцо?

— Ну, да, — растерялась девушка, чувствуя непривычный напор его взгляда. — Что оно может спасти носителя от смерти. Один раз.

— Да, — Грей порывисто наклонился еще ближе, и теперь его грудь и ее колени соприкасались через тонкую ткань пледа. — А еще я рассказал тебе, что эта штука охренеть какая редкая! За него люди реально убивали друг друга. Убивали, понимаешь? Тебе в руки кольцо попало каким-то чудом, — он перевел дыхание, тщетно пытаясь затолкать все эмоции обратно. Но глаза продолжали гореть злостью, разочарованием и чем-то еще. — Ты понимаешь, что сейчас происходит? Ты слышала Лексуса? Мы выпустили наружу долбанное зло, и оно начало убивать людей пачками. Пачками! Я уверен, что это только начало. Припомни хорошенько, что он сказал нам, милая. Давай…

— Грей, я не понимаю…

— Он сказал, что мы будем последними в благодарность за помощь.

Люси вся похолодела изнутри, понимая, что он пытается до нее донести.

— Ты думаешь, что это правда, и однажды он вернется и сделает с нами тоже самое?

— Да, черт возьми. Да, я так думаю, — в сердцах выпалил Грей. — И все это время меня успокаивала только одна долбанная мысль, что у тебя есть чертово кольцо. И оно защитит тебя.

Грей ударил кулаками по дивану и вскочил на ноги, отворачиваясь от нее. А она была абсолютно ослеплена искренностью его слов. В районе солнечного сплетения начало что-то переворачиваться, даже вопреки щемящей пустоте внутри.

— Грей… — немного отойдя от потрясения, она встала, скидывая плед и неуверенно дотронулась до его плеча. Он не шелохнулся. Только его широкая спина тяжело вздымалась и опускалась.

— И ради кого все это? — продолжил он, не оборачиваясь. Ее рука устало опустилась.

— Он ведь и твой друг тоже.

— Дело совсем не в этом, — он снова разозлился, наконец, оборачиваясь. Теперь неон освещал его спину, а лицо оставалось в тени. — Я тоже не хочу, чтобы он помер, но это… Это был слишком дорогой подарок, Люси.

— Он ведь тоже не мало сделал для меня.

Сначала Грей просто приглушенно хмыкнул. Но потом это переросло в глухой бархатистый смех, от которого совсем не хотелось смеяться в ответ. А Люси искренне не понимала, чем была вызвана такая реакция.

— Ты и правда так думаешь, милая? — отсмеявшись, с горькой усмешкой, вопрошал он, наклонив голову. — А если подумать очень-очень хорошо?

Люси замолчала. Она не знала, что ответить ему, не была готова разгадывать его загадки именно сейчас. Она не понимала, почему такая его реакция не пугает ее как раньше, а заставляет грудь болезненно сжиматься.

Все это время Грей не переставал на нее смотреть. И как только она опустила голову, давая понять, что не ответит ему сейчас, он расправил плечи, обогнул ее и приблизился к лестнице.

Она думала, что на этом все закончилось, но послышался грохот. Испуганно обернувшись на звук, она увидела, как со стены, по которой ударил Грей, посыпалась побелка. Кулак все еще прижимался к стене, когда он заговорил вновь:

— Лучше бы я сразу отобрал кольцо у глупой девчонки, как и собирался, -помолчав немного и повернув голову, он бросил ей через плечо. — Представь на минуту, что однажды тебе все это осточертеет. Искательство, оружие, постоянные тренировки, вылазки, драки, синяки и вечная опасность. Ты поймешь, что с тебя хватит и решишь остепениться, уехать подальше ото всех, поселиться в маленьком домике и начать разводить курочек, — она видела, как горько он усмехнулся. — Как считаешь, куколка, Нацу сможет отказаться от всего и уехать с тобой, отказавшись от своей главной зависимости?

И он ушел, не дожидаясь ее ответа.

Люси подобрала с пола плед, укуталась в него и свернулась в кокон на диване, укрывшись с головой. Она понимала, что однажды ей придется вспомнить этот разговор и подумать о нем. Но не сегодня, не сейчас, и даже не завтра. У каждого живого человека есть лимит того, что он способен выдержать. Когда она думала над этим, ей всегда казалось, что она такая же сильная, как Нацу. Но на деле все оказалось иначе. Все, что она могла сейчас — зажмуриться, закрыться от всего мира пледом и заставлять себя просто не думать.

Так она и уснула. Без снов. Просто провалилась в беспокойную черноту.

Проснулась так же резко, как и отключилась. Просто открыла глаза, понимая, что на улице уже светло, и там кто-то взволнованно переговаривается.

Не успела она сесть и поднять с пола свалившийся с дивана плед, как дверь открылась и с ужасным грохотом врезалась в стену.

В этот момент вялый ритм прошедшего дня резко набрал обороты, и теперь набатом сотрясал все ее тело вместе со взбесившимся сердцебиением. Как будто кто-то взял сухую тряпочку и провел по запотевшему стеклу.

А потом разбил его.

Вместе со звоном в ушах, она подскочила с дивана и трясущимися пальцами помогла Биксу и Фриду занести Нацу в дом и уронить его на диван.

— Осторожнее! — прикрикнула на них Леви, вошедшая следом. Она была растрепана, помята и явно не спала этой ночью.

Сразу за ней в их маленькую гостиную ворвались Эльза и Лисанна. Последняя растолкала неповоротливых парней и первой кинулась к Нацу, который выглядел так, будто очень крепко спит. Ее руки тряслись, как ненормальные, когда она расстегнула ему куртку и задрала футболку по самую шею, прикладываясь ухом к его груди.

Люси наблюдала за этим словно со стороны. Будто не стояла сейчас здесь — с широко раскрытыми глазами, роняя слезы. Будто это был вовсе не ее дом, не ее гостиная, не ее близкий человек.

А потом все снова пришло в движение. Она бросилась на колени перед диваном рядом с Лисанной и начала ощупывать его лицо. Она трогала его щеки, нос, скулы, шею. Она не верила глазам, ей хотелось почувствовать, что все это правда, что вот он, здесь, перед ней.

Но почему он не открывал глаза и не улыбался ей, как раньше?

— Он жив? — осознание опустило свою косу на ее хребет. Оно придавило ее к земле, и она чудом не упала на пол ничком без сил.

Лисанна что-то сказала ей — она видела, как шевелятся ее губы. Но слышала только как кровь шумит в ушах.

— Что? — она вцепилась девушке в руку и что есть сил сжала. — Он жив? Скажи мне, он жив?

Лисанна снова повторила ответ, но поняла, что Люси не в состоянии воспринимать слова.

Поэтому просто кивнула и вернулась к бессознательному телу парня.

Люси осела на пол и просто схватилась за ледяные пальцы Нацу, которые безвольно свесились с края дивана. Она не видела всего, что происходило вокруг — как Лисанне передают один за другим камни Эфириона, а она спешно разбивает их над его лицом. Все вокруг потонуло в голубой пыли, Люси еще никогда не ощущала так много магии в одном месте. Часть песчинок попадала и на нее, но она старалась не дышать, чтобы все попало на Нацу, и он поскорее открыл глаза.

Она смотрела на его спокойное лицо с уже синеющим на скуле синяком, к которому прибавились новые ссадины. Все мускулы были расслаблены, даже ресницы не подрагивали от дыхания — ей казалось, что он не дышал, и все просто обманывают ее.

Она не понимала сколько прошло времени — пол часа, два, четыре? Но каждое мгновение она провела рядом, хватаясь за его ледяные пальцы и пытаясь их согреть.

И вот на его волосах заплясал огонек, который тут же и погас, лишь опалив обивку дивана. Запахло гарью, но именно этот неприятный аромат привел ее в чувства, покруче любого нашатыря.

— Что произошло? — не выпуская его пальцы, она обернулась назад, не особо уверенная, что там еще кто-то стоит.

Но там все еще стояли и Эльза, и Леви. Лисанна продолжала втирать в Нацу какие-то мази, настои — и черт его знает, что еще — и была слишком занята, чтобы ответить.

— Мы не много знаем, — Эльза нервно скрестила руки на груди и была напряжена до предела. — Он просто вышел из подвала на рассвете. И отключился. Мы сразу принесли его сюда.

— А он… — Люси не смогла произнести это страшное слово, но оно насмешливо запело в ее голове, разрастаясь эхом.

Спящий?

Спящий?

Спящий?

Спящий?

— Мы не знаем, — лицо Эльзы смягчилось. Теперь она чуть не плакала, взирая на Люси с непомерной виной в глазах.

Люси снова отвернулась к Нацу. Краем глаза она заметила Грея, который стоял на лестнице и молча наблюдал за всем, скрестив руки на груди и хмурясь.

Она еще раз провела пальцами по его руке, безуспешно пытаясь согреть. И тут указательный наткнулся на что-то твердое. Она опустила взгляд и увидела перстень, который перевернулся на его мизинце задом-наперед. Тогда Люси перевернула его руку ладонью вверх и убедилась в том, что заранее знала и так.

Драгоценный камень в перстне был вдребезги разбит.

Но это было уже не важно.

Когда Лисанна сделала все, что смогла, она отошла в сторону и выглядела очень подавленной. Выпустив из руки пальцы Нацу, Люси приложила ладонь к его груди и мысленно взмолилась - сама не зная кому - чтобы этот размеренный гул сердца не оказался стуком пустоты. Что угодно, только не это.

— Ну что? — Спросила Эльза Лисанну, кидая взволнованные взгляды на парня, которого Люси в этот момент укрывала пледом.

— Я не знаю, — ответила Лисанна несколько раздраженно. — Я не врач, и вообще с таким никогда не сталкивалась. Я даже не знаю, проснется ли он когда-нибудь…

Ее голос опасно дрогнул. Люси стояла позади нее, стараясь больше не смотреть на Нацу, и украдкой считала свои вдохи и выдохи, чтобы сохранить самообладание.

Он вернулся домой — уже хорошо. Она не смела мечтать и о таком.

Но, иксид ее дери, как же сильно хотелось сию же секунду заставить его проснуться и надавать ему по заднице. Одна ее сторона мечтала только об этом, а вторая волновалась — везде ли подоткнула плед.

— Он жив и вышел оттуда сам, — подала голос до этого молчавшая Леви. — Вы думайте как хотите, а я уверена, что он справился. И помогли ему в этом мои бомбочки!

— Твои… что? — послышался голос Грея со стороны лестницы, и он наконец вышел из своего темного укрытия.

— Бомбочки, глухой что ли? — скривилась Леви, вздернув нос. Но, поймав непонимающий взгляд Люси, сбавила обороты. И уже спокойнее объяснила. — Как только ушла от Люси, у меня сразу возникла одна безумная идея. Светочи — это ведь что? Свет, правильно? А что способно победить свет?

— Ммм, — неуверенно протянула Люси. — Тьма?

— Ну конечно! — Леви кивнула подруге с таким видом, будто ни на минуту не сомневалась в ее смекалке. Хоть это и было элементарно. — Тогда я вспомнила, что Тьмы-то у нас в лагере как раз навалом.

Леви пересекла гостиную, приближаясь к Нацу. Слегка смущенно она запустила руку к нему под плед и долго искала что-то.

— О, вот. Одна даже осталась. А я ему их много надавала, — девушка протянула руку и раскрыла ладонь, демонстрируя всем небольшой обломок Эфириона неправильной формы, в котором клубилось что-то черное.

— Это что, кусок от гроба Бога? — догадалась Лисанна.

— Конечно, — самодовольно хмыкнула Леви.

— И оно работает? — с недоверием переспросил Грей, усевшись верхом на стол.

— Как видишь, — фыркнула на него Леви, демонстрируя тяжело дышащего Нацу.

— Ну, доказательство, скажу я тебе, не очень, — вздернул бровь Грей.

— Ой, да пошел ты, — Леви отмахнулась от него и повернулась к Эльзе. — Медлить нельзя. Если Нацу успел занести в подвал всю неоновую ленту, то Светочи к ночи начнут оттуда срочно сваливать. Там-то мы их и поймаем! Пока не разбрелись.

— Хочешь закидать их этой своей фигней?

Эльза скепсиса Грея не разделила, а напротив, даже как-то оживилась и выпрямила спину.

— Конечно, эти маленькие осколки не подойдут, — продолжила Леви, подкидывая в руке свою «бомбочку». — Нужно подготовить большой кусок. Найти безопасную позицию. Дождаться ночи, чтобы увидеть Светочей. Прицелиться хорошенько и-и-и, — она сделала движение рукой, как будто бросает мяч.

— Стоит попробовать. Мы ничего не теряем, — задумчиво кивнула Эльза. А после перевела взгляд на Нацу. — Он бы точно решил попробовать.

— Только надо придумать, как закинуть их так далеко и при этом не промахнуться, — Леви уже полностью ушла в мысли о предстоящей авантюре и собиралась уходить. Но тут к притихшей Люси обернулась Эльза:

— Ты с нами?

Девушка отрицательно покачала головой, даже не задумываясь. Осточертело. Ей все это ужасно осточертело. Планы, сражения, оружие и все прочее. Ее тошнило от всего этого, потому что, кто бы ни победил, результат всегда один. И он сейчас тяжело дышал на диване. А самое страшное, что остальные уже успели выдохнуть, совсем позабыв о том, что, когда он очнется, это может быть уже совсем не тот Нацу, которого они знали.

А она помнила. И обнявшая себя руками Лисанна помнила. Она одиноко стояла в стороне, и на ней просто не было лица.

Вскоре все ушли. Все, кроме Люси и Лисанны. В какой-то степени Люси было проще, чем ей. Она всю свою жизнь прожила среди Спящих, и знала, чего ожидать. Лисанна же сидела на полу у дивана Нацу, и ее огромные глаза были до краев наполнены ужасом. Будто он может в любой может подняться и схватить ее за шею.

Ожидание момента, когда он очнется, стало еще мучительнее прошедшей ночи. Люси чувствовала себя выжатой абсолютно полностью. Чтобы хоть как-то отвлечься, она сходила в паб и взяла у Миры немного еды для себя и Лисанны. И еще одну порцию на случай, если очнется Нацу. Спящий или нет — все хотят есть.

Мира сразу начала заваливать ее горой вопросов, но Люси была не в том состоянии, чтобы вообще хоть что-то говорить. К счастью, ее спас наплыв утренних посетителей, к которым Мира была вынуждена отлучиться.

Оставив Нацу на Лисанну, Люси попыталась немного поспать, но ей так и не удалось это сделать. Поэтому, вернувшись в гостиную вместе с книгой, она уселась за стол, пытаясь почитать. В гамаке Нацу было бы удобнее. Но она даже смотреть на него не могла — сразу ком вставал поперек горла.

К вечеру она поняла, что еще чуть-чуть — и она просто сойдет с ума. К этому времени вернулся Грей, а Лисанна уснула прямо на полу, привалившись спиной к дивану.

Люси чувствовала острую необходимость переключиться и хотя бы на пол часа отвлечься от всего этого. Просто выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Поэтому очень обрадовалась появлению Грея.

— Ты больше никуда не собираешься?

— Нет, — пожал плечами он, пробежавшись беглым взглядом по дивану и усаживаясь за стол с сигаретой в зубах. — А что?

— Посидишь здесь немного? Хочу выйти подышать, — Люси уже поднялась на ноги, хватая с крючка кожаную куртку и кнут, который тут же прикрепила к поясу. Это не ускользнуло от слишком внимательного взгляда Грея.

— Куда это ты собралась, куколка?

Люси проверила, на месте ли запасной кинжал и палочка с неоном.

— Не далеко. Просто пройдусь. Может, посмотрю на обстрел Светочей со стороны.

— Одна?

— Да. Так ты посидишь?

— Ага, — отмахнулся Грей, затягиваясь и выпуская изо рта и носа облако дыма. Люси поморщилась. Столько раз просила его не курить в доме.

Люси вышла из лагеря, и ноги сами понесли ее в то место, где она могла почувствовать себя в безопасности. К огромному крылатому коту и домику из костей дракона.

Соленый влажный воздух освежал, будто выдувая из головы все мрачные мысли. Синий кот встретил ее с редким для него радушием, и она уселась между его лап, прячась в мягкой синей шерсти от всего мира. В какой-то момент она поняла, что просто говорит с ним. Делится с ним своими страхами и переживаниями, а он будто бы даже слушал, задумчиво склонив голову набок. Переживал ли он за своего розововолосого друга? Понимал ли то, что она ему говорит? Все это было не важно. Она обнимала его широкую лапу руками, прижималась к ней щекой, и казалось, будто это наполняет ее какой-то энергией.

— Мне пора, Хеппи, — она встала и провела ладошкой по его мокрому носу. — Не скучай тут, ладно?

Иксид что-то проворчал себе под нос и лениво прикрыл глаза. А Люси перелезла через его лапу и направилась в сторону Ночлега. Отсюда его очень хорошо видно, но подходить ближе она не собиралась.

А потом случилось сразу несколько вещей. Она положила руку на ребро древнего чудовища и обернулась через плечо. Закатный диск оранжевого солнца накрыла черная туча. Стало темно, как ночью. Люси снова повернулась вперед. И ослепла.

Она закричала и рванула назад, зацепившись ногой за что-то. Светоч даже не шелохнулась, будто с интересом рассматривая ее. Больно упав на пятую точку, Люси судорожно шарила по поясу в поисках палочки неона, но пальцы никак ее не находили. Она же точно брала ее с собой. Не могла не взять.

Если бы она только могла слышать их, тогда тварь точно не застала бы ее врасплох. А сейчас она будто сделала к ней шаг, заполонив ослепляющим светом все пространство вокруг себя. И присело перед ней на корточки.

Люси застыла, оцепенела, не в силах пошевелиться. Тварь была так близко, но пока даже не пыталась коснуться ее. Она просто молча смотрела на нее. По крайней мере Люси так думала, потому что никакого лица у этого сгустка света не было и быть не могло.

Краем глаза она попыталась отыскать Хеппи, но кот даже не шелохнулся, не попытался ее спасти, предательски наблюдая за всем со стороны.

— Чего ты от меня хочешь? — одними губами прошептала Люси, обращаясь к свету. А тот будто бы вскинул голову на ее голос. И протянул к ней руку. Люси попыталась отползти, но было уже слишком поздно.

Люси зажмурилась, чувствуя на плече согревающее тепло. Время шло. Но она все еще чувствовала.

— Эй, девка, ты меня слышишь? — послышался грубый голос в голове. Люси вздрогнула от неожиданности и открыла глаза. — Ну и трусиха же нам попалась. Оглохла что ли, не пойму…

Она опасливо заозиралась по сторонам, но здесь больше никого не было. А Светоч продолжала сжимать ее плечо.

— Это… вы говорите? — вероятнее всего, она все-таки сошла с ума. И все, что здесь сейчас происходит — лишь плод ее больного воображения.

— Ну, наконец-то! — Светоч будто бы возвела взгляд к небу. Ее голос слышался Люси раздраженным и не очень-то дружелюбным. — Я уж думала, мы никогда до тебя не доберемся.

— Как вы говорите со мной? Почему я все еще чувствую? Что… Кто вы? — в горле пересохло, голова кружилась от происходящего.

Вдруг солнце вышло из-за туч, и тьма начала светлеть.

— Черт! — выругалась Светоч. — Никуда не уходи! А если уйдешь, клянусь, я из-под земли тебя достану!

Она померкла, а после и вовсе исчезла. У Люси было два варианта. Найти неон или включить тот, что был намотан на ребра дракона. Или дождаться следующей тучи, которая — она видела это — уже подплывала к солнцу. Ругая себя по чем свет стоит, она выбрала второе.

И вот мир снова погрузился в темноту. Но только не поляна на высоком обрыве, под которым соленые волны облизывали скалы. Ее снова залило теплым золотым светом.

— Мудрое решение, малявка, — Светоч будто бы усмехнулась. Ее рука снова покоилась на плече девушки, не нанося ей абсолютно никакого вреда. — В тебе магии с кот наплакал. Так что говорить я буду много и быстро.

— Откуда во мне магия? Я не брала с собой Эфирион, — усомнилась Люси.

— Так ты же тут целый час с котом обнималась. А они единственные, в ком еще осталась магия, — хмыкнула Светоч. — Да уж, повезло мне, ничего не скажешь. Не очень-то ты смышленая, малявка. Но выбирать-то не приходится, заклинателей звездных духов редко можно отыскать.

— Каких заклинателей?

— Да пофиг, потом разберешься, сейчас не до этого, — Светоч раздраженно повела плечами. — Короче. Не знаю, кем вы там нас считаете, но никакие мы не монстры! Бесит уже, что в нас каждый раз тычут этими своими палками, шарахаются. А мы, вообщето, помочь пытаемся. Тупые вы людишки. Так своим и передай.

— Тогда зачем вы отбираете у людей души? — перешла в наступление девушка.

— Ага, а еще похищаем младенцев и пьем их кровь, — она готова была поклясться, что сгусток света только что фыркнул. — Да сказки это все! Людишки вообще любители придумывать себе всякие страшилки, пытаясь объяснить ими все странности. Все, что мы можем сделать им — так это оглушить. Почему-то они слышали наши голоса как-то неправильно.

— Тогда зачем вы вообще преследуете людей, если знаете, что делаете им больно этим?

— Да потому что мы ищем.

— Кого?

— Тех, кто нас наконец-то услышит. А слышат нас только заклинатели, такие, как ты. Потому что их связь с нами у них в крови.

— Но я не слышала, чтобы другие Светочи разговаривали.

— Светочи? Фу, ну и имечко вы нам придумали! Отвратительно, — Светоч бросила взгляд ей через плечо и заторопилась. Видимо, туча уже почти пролетела закатное солнце. — Никакие мы не Светочи, малявка. Мы — звезды. Когда-то давно, во время очень сложного ритуала, Боги допустили ошибку. Они должны были направить свою силу в мир звездных духов, а мы — звезды должны были впитать ее в себя и обрушить на драконов сразу по всему миру одновременно. Как ретрансляторы. Но что-то пошло не так, и магии оказалось слишком много. Мир звездных духов не мог вместить в себя столько, и тогда дверь между вашим миром и нашим захлопнулась. И мы упали на землю, став такими, какими вы нас знаете.

— Но все твердят, что после вашего прикосновения, люди теряют свою душу, — упрямо покачала головой девушка. Она не спешила верить странному существу только потому, что оно умело разговаривать.

— Я уже сказала, — Люси готова была поклясться, что Светоч закатила глаза. — Нужны нам ваши души! Наоборот. Они не исчезают просто так. Дело в том, что, когда мы упали на землю, а мир звездных духов закрылся, равновесие в мире было полностью уничтожено. И это привело к определенным последствиям. Внутренний запас магии у людей полностью иссяк, и они начали просто умирать от истощения. Иксидов раздуло до огромных размеров, и они разучились говорить. По земле прокатились катаклизмы. Там, где раньше все цвело и пахло, теперь пустыни. А люди начали рождаться без души, или теряли ее уже после. Я всего лишь одна из звезд созвездия полноценного звездного духа, и не могу объяснить всего, но мы точно знаем, что все души уносит в мир звездных духов, и они просто не могут вернуться на землю из-за закрытых врат. Остаемся только мы — тени былых звезд. И мы единственная связь с тем, что было утеряно. Поэтому очень редко нам удается вернуть душу обратно на землю, ее владельцу. Но это не так-то и просто. Мир звездных духов большой, и не всегда удается найти нужную… С тобой вот получилось. И очень удачно, что ты оказалась обладательницей такой магии. А иначе я бы не смогла даже заговорить с тобой. Мы поняли, что ты та самая, когда ты не услышала страшный шум от нашего голоса, как остальные. И с тех пор всячески пытались связаться с тобой. Но ты оказалась на редкость шустрой. Да и подгадать момент, когда в тебе было бы достаточно магии было не просто.

— Допустим, — осторожно заговорила Люси. — Но, если все это правда… Чего вы хотите от меня? Чтобы я передала всю эту историю остальным, и они перестали вас бояться?

— Конечно, нет, малявка! — с жаром выпалила Светоч. — Я хочу, чтобы ты включила уже наконец свою звездную магию и вернула нас на небо. Если кто-то еще может это провернуть, то только заклинатели.

— Но я понятия не имею, как, — растерялась девушка. В ней все еще остались сомнения, но какое-то шестое чувство шептало ей изнутри, что все это правда. Ей хотелось верить, что это правда, и у нее есть хотя бы мизерный шанс помочь этому миру.

— А мне плевать, что ты там не имеешь, — разозлилась весьма характерная Светоч. — Это твоя работа, малявка. Накачай себя уже, наконец, магией и… ну, я не знаю. Напрягись там. Поверь в себя? Девка, просто сделай это, я уже сотню лет брожу по земле и пугаю людей, я больше не могу!

На землю снова упали уже совсем тусклые лучи солнца, которое практически закатилось за горизонт. Светоч начала исчезать.

— Клянусь, если ты этого не сделаешь, я буду всю жизнь преследовать тебя, как призрак!

И она исчезла, оставив окончательно ошарашенную девушку наедине с котом. Но Люси знала, что солнце вот-тот исчезнет, и Светоч вернется. Тогда она сможет задать ей еще кучу вопросов — вся ночь для этого впереди.

Но тут ее словно кипятком облило. Все кусочки отдельного пазла сложились в картину, от которой мир будто пошатнулся.

Леви и Эльза вот-вот скинут бомбу, насквозь пропитанную тьмой, на… звезды. Звезды, которые должны вернуться на небо и восстановить равновесие в мире. А если они их уничтожат…

Песок хватал ее за ноги, мешая бежать быстрее. В последних лучах заходящего солнца она видела острые камни, которые росли перед Ночлегом. Они казались такими близкими — достаточно руку протянуть. Но вот она бежала, а расстояние, словно насмехаясь, не уменьшалось, а увеличивалось. Легкие горели огнем, она хватала ртом воздух, но на вдох ей все равно не хватало из-за бесконтрольного бега. Вот так, день за днем учишься бежать правильно, контролировать дыхание, правильно двигаться, чтобы набрать максимальную скорость. А в минуты отчаяния все нужное просто вылетает из головы, и ты остаешься один на один со своими эмоциями.

Все, кто горделиво рассказывал в пабе, что, встретившись лицом к лицу со смертельной опасностью, концентрировались и полностью контролировали свои отточенные движения — просто хвастуны и лжецы. В реальной жизни все совсем иначе. Здесь пот застилает глаза. Здесь конечности становятся ватными и непослушными. Здесь мысли разбегаются по углам. И все, что тебе остается — это слушать набат, резонирующий по всему телу с одной единственной мыслью:

Ты не успеешь, и все будет конечно.

И вот слабые блики света начали появляться меж острых серых камней. Первые Светочи в паникехлынули из подвала Ночлега, спасаясь от неоновой ленты. У нее было так мало времени, так мучительно мало времени. Она уже видела движение на возвышенности, откуда открывался идеальный вид на равнину перед Ночлегом. Там суетились ее друзья, готовясь к бомбардировке.

И чтобы добежать до них и велеть остановиться, ей нужно было пересечь равнину, на которую высыпали десятки Светочей.

Не переставая бежать, она попыталась размахивать им руками. Но было слишком далеко, чтобы они могли увидеть ее.

А все, что происходило дальше, она помнила лишь урывками. Вот она падает, глотая песок, и снова встает на ноги. Драгоценные секунды были потрачены, но она все равно упрямо бежала вперед. Она уже видела золотистые очертания Светочей. Нет, Звезд. Звезд, которые когда-то упали на землю.

Вот она поднимает голову, смахивая с глаз прилипшие из-за пота волосы, и видит их. Сразу три больших куска от гроба Зерефа взметнулись в воздух. Звезды замерли на мгновение, и ей начало казаться, что она видит их испуганные лица — совсем как у людей. Она чувствовала их отчаяние. Оно смешалось с ее собственным.

И вот она ступила на равнину, перепрыгивая груду камней, оцарапывая о них руки в кровь. Но снаряды оказались быстрее. Они описали в небе красивую дугу.

И обрушились на землю.

Мир вздрогнул в этот момент. Люси пошатнулась и снова упала. Вверх взметнулись не голубые, а черные искры, вперемешку с песком, устраивая здесь сущий ад.

Ударная волна отбросила ее, а вместе с ней и несколько Звезд. Она видела их сияние сквозь стену из темной магии. Они тянули к ней руки, будто узнав. Она потянулась в ответ. Они почти коснулись друг друга. Она уже слышала тихий мужской шепот.

И сияние исчезло.

— Нет, нет, нет, нет, нет, — сначала тихо, а потом Люси начала кричать, ударяясь разодранными кулаками о почерневшую землю.

Земля продолжала дрожать, а в ее тело толчками проникала темная магия. Она была липкой и гадкой на вкус, но еще никогда Люси не чувствовала себя такой наполненной. Не чувствовала в себе такой силы.

По земле прошла трещина, и она начала раскалываться надвое, оглушая душераздирающим треском. Песок водопадом заструился в пропасть, а Люси запоздало попыталась вскочить на ноги, но ее безжалостно затягивало вниз.

Она перевернулась на живот и судорожно зачерпывала руками воздух, пытаясь выкарабкаться, но только еще быстрее соскальзывала вниз. И вот ее ноги уже провисли над пропастью, когда кто-то схватил ее за запястье и больно дернул.

— Поймал.

Она упала на широкую грудь парню, который продолжал отталкиваться ногами подальше от пропасти. И остановился только тогда, когда их перестало затягивать вниз.

— Горяченького спасителя вызывали?

— Как ты здесь оказался? — Люси приподнялась на руках, с трудом разглядывая лицо парня в вихре из черноты.

— Да вот, мимо проходил, — закатил глаза Грей и беззвучно рассмеялся, все еще продолжая крепко держать ее за талию.

Она хотела сказать ему что-то о том, как сильно рада его видеть. Так много хотела рассказать ему, но тут позади них произошел новый удар. Запоздалый кусок гроба врезался в землю, вновь сотрясая все вокруг и увеличивая концентрацию темной магии в воздухе.

Теперь земля не просто дрожала. Огромные булыжники, будто забыв о гравитации, начали медленно подниматься в воздух. Люси так засмотрелась на них, что не сразу поняла, что парят и ее волосы, и кнут на поясе, и даже кулон с капелькой Эфириона выпутался из одежды и потянулся в высь. Он завис прямо у нее перед глазами на одно короткое мгновение.

И разлетелся на мелкие осколки.

Его судьбу повторил и кулон Грея, не выдержав напряжения. Голубые осколки посыпались ему на лицо и тут же растаяли.

Они испуганно переглянулись, и тогда Люси почувствовала, что с каждым новым вдохом ей все сильнее не хватает кислорода. В ней еще теплилась надежда, что магия, заполнившая собой все пространство и их тела, не запустит этот процесс. Но, видимо, темный божественный Эфирион не был до конца пригоден для тел смертных. Поэтому лишь замедлил необратимое.

Почувствовав тоже, что и она, Грей стянул ее с себя и помог подняться, свободной рукой хватаясь за горло.

— Что нам делать? — в панике прохрипела Люси, но парень на нее даже не смотрел. Он судорожно ощупывал свой пояс, будто пытался найти там что-то.

И нашел.

Вскоре он поднял ладонь, в которой сжимал потрепанную бичевку с капелькой Эфириона на конце. По нему прошлась трещина, но он чудом уцелел.

Это был тот самый кулон, который Грей так и не успел отдать синеглазой шаманке.

— Прижмись ко мне, — Грей пытался перекричать завывание ветра и звуки движения земли.

Не раздумывая ни минуты, Люси прильнула к его груди и он поднял над их головами кулон, собираясь нацепить его сразу на двоих.

Новый толчок сотряс землю. Новая трещина рассекла пространство между ними в одно мгновение. И, если бы Грей не оттолкнул ее, то они оба свалились бы в зияющую черноту, из глубин которой пробивался кровавый свет.

Она вновь упала, но смогла удержаться за рваный выступ, чтобы песок не утащил ее вместе с собой. Подняв глаза, она встретилась с потемневшим взглядом Грея, который взирал на нее с противоположного края обрыва.

Она сделала новый глоток, но начала задыхаться уже на середине.

Кулон так и остался в руке у парня.

Слова, что так хотелось сказать, застряли у нее в горле осколками.

Все, что ей оставалось — это смотреть в его наполненные до краев болью глаза. Она боялась замерзнуть в его долгом молчаливом взгляде. Но в какой-то момент начала понимать, что горит. Плавится и сгорает в его серых бездонных колодцах, которые вдруг рассказали ей все, о чем так долго молчали.

А потом он болезненно скривился и, размахнувшись, точным движением перекинул кулон на ее сторону. Разбушевавшийся ветер как раз дул в ее сторону, подхватывая кулон. А иначе докинуть его так далеко было бы просто невозможно — он был слишком легким.

— Надевай.

— А как же ты? — Люси растерянно сжимала в ладони слишком дорогой подарок. Слишком дорогой. — Я не могу…

— Можешь и сделаешь, — строго нахмурился Грей, а после печально рассмеялся, будто увидев себя со стороны. Его лицо смягчилось. — Давай, милая, сделай это для меня.

Его глаза налились такой нежностью, что все у нее внутри сжалось, когда она надевала на шею кулон.

— Умница.

— Ты же обещал мне, что никогда не пожертвуешь собой ради кого-то другого, — чуть не плача, кричала ему Люси. Ее разрывало изнутри, когда она видела, что его дыхание становится все тяжелее.

— Вот такой вот я дурак, — задорно, как мальчишка, улыбнулся он, скользя по ее лицу взглядом. Запоминая каждую черту, как тогда, когда раз за разом пытался перенести ее красками на бумагу. — Я ненавижу тебя, Люси.

Еще никогда его голос не звенел такой нежностью.

— Ненавижу за то, что ради тебя мне захотелось нарушить свое самое главное правило.

— Так не нарушай, — взмолилась она, пытаясь встать. Хоть и понимала, что такую огромную пропасть ей просто не перепрыгнуть.

— Уже нарушил, — Грей подтянулся на руках, словно хотел оказаться чуть ближе к ней, и закашлялся. — Жаль, что я не могу дотронуться до тебя, — он горько усмехнулся. — В последнее время я только об этом и мечтал.

Она понимала, что он говорит ей все сейчас только потому, что прощается. И она не хотела, не хотела это слушать! Но в то же время таяла от каждого слова, жадно впитывала в себя хриплые звуки его голоса. Хотелось хотя бы еще один раз вдохнуть в себя запах корицы и мяты.

— Уж прости меня за такую сентиментальность, милая, но я сейчас сдохну, поэтому хотя бы раз в жизни буду говорить все, что хочу, — воздух в легких кончился, и ему потребовалось время, чтобы снова заговорить. — Не плачь.

Она плакала.

— Прошлое надо помнить, а не жить им. Это ты пыталась донести до меня, так? Маленький глупый ребенок, который видел хорошее даже там, где его уже давно не было, — он тепло улыбнулся. — Я и не думал, что кому-то однажды удастся наполнить до краев мое пустое сердце. Но ты смогла, как бы сильно я не сопротивлялся, — Грей впервые улыбнулся ей чистой открытой улыбкой, будто обнимая ее ею. Его глаза будто нежно целовали ее в уголки губ. — Я так сильно тебя люблю, сам не знаю почему. Но я рад, что на этот раз я смогу любить кого-то до самого конца. Надеюсь, ты простишь мне мой эгоизм.

Она должна была сказать ему так много. Должна была закончить разговор, начатый ночью. Должна была рассказать, что на самом деле чувствует, смотря на его рисунок. Она должна была сказать, что…

Земля снова сотряслась, и камень, за который держался Грей, ухнул вниз. Он по инерции полетел за ним. Люси пыталась ухватить его рукой, но было слишком далеко. Их пальцы тянулись друг к другу, но… Она кричала так, что рвались связки. А вместе с ними разрывалось и сердце.

И тогда случилось невероятное. Она почувствовала, что что-то внутри просыпается. Сначала это было похоже на шар с теплой водой внутри груди. А потом он вдруг схлопнулся и жар заполнил все ее тело. Она горела изнутри. Тьму вокруг озарил ослепляющий золотой свет. Он не причинял боли, напротив. Люси почувствовала себя частью его, она и была этим светом.

Черную пыль смело ударной волной ослепительного сияния, которая с нереальной скоростью вырвалась из ее тела. А она продолжала кричать. Она кричала и кричала, и кричала.

И уже не видела, как вокруг нее, словно выйдя из тени, материализовались недавно угасшие Звезды. Они смотрели на нее и будто бы улыбались.

А после взмыли в высь.

Люси упала лицом в песок, задыхаясь. Она даже не пыталась подняться, у нее то ли не осталось сил, то ли она просто не хотела.

Но вот кто-то начал звать ее по имени, а потом дернул за плечо, переворачивая на спину.

Люси.

Люси.

Люси.

Над ней склонилась Леви. Она что-то кричала ей, она была взволнованна. Ее губы шевелились, но Люси ее не слышала. Просто не хотела.

Люси!

Люси!

Люси!

Люси не хотела видеть ее, она не хотела видеть ее лицо. Переведя взгляд в сторону, она невидяще уставилась в темное небо. Но это было уже совсем другое небо. Все оно было усыпано крошечными сияющими точками. Совсем как те маленькие лампочки на ребрах древнего дракона на фоне ночи.

Ее наполненные влагой, широко раскрытые глаза, отражали далекий свет ярких звезд.

Сегодня она обрела то, о чем так давно мечтала.

Но потеряла гораздо больше.

Atlantis Eclipse — Eyes Open

Комментарий к Глава 33. Высь

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 34. Вопрос без ответа ==========

Звезды солгали. Она уснула.

Мир снова окрасился в серый и потух.

Это случилось с ней снова. Она выбрала молчание. И оно укрыло ее своими теплыми материнскими руками с накинутым на них пыльным пледом.

Леви спрашивала, как она здесь оказалась.

Она молчала.

Эльза допытывалась о золотом взрыве и о том, как ей удалось вернуть на небо звезды.

Она молчала.

Леви трясла ее за плечи и пыталась узнать, что произошло.

Она молчала.

Казалось, если она заговорит — если превратит в слова все то, что произошло — то все станет необратимой реальностью.

Если она произнесет вслух, что его больше нет — это станет правдой.

— Я чувствую себя… странно. Надо вернуться в лагерь, — голос Леви звучал приглушенно сквозь звон в ушах.

Зачем?

— Люси, милая, ты можешь встать? — необычно ласково спросила Эльза.

Милая…

Ее затрясло.

Безразличие. Она была знакома с этим чувством лишь поверхностно, но теперь оно заполнило собой все. Значит, она не уснула. Хотя, если честно, по ощущениям — то же самое. Так даже лучше. Ничего не чувствовать — не так уж и плохо, как все вокруг твердят.

Было бы хорошо снова потерять душу прямо сейчас. Но, наверное, теперь это уже невозможно. Как грустно, она сама сделала это невозможным именно в тот момент, когда начала так отчаянно нуждаться в этом.

Убеди меня и всех, что ты ни на что не способна, окончательно. Просто признайся, что ты слабачка, и я лично отведу тебя к Светочу. Спящей никогда не проснуться по-настоящему.

В голове всплыл далекий разговор с… Греем. Как же давно это было. Люси беззвучно хмыкнула не замечая, что ее куда-то ведут, как безвольную куклу. И как она тогда не поняла, что он говорил это не для того, чтобы обидеть. А для того, чтобы разозлить и заставить бороться вместо того, чтобы пожалеть себя и сдаться.

У него получилось.

Она день изо дня доказывала ему, чего стоит. Доказывала, что она сильная. А теперь, когда его больше нет… Какой в этом смысл?

В лагере творилось черти что, но она лишь скользила по улицам стеклянным взглядом. А посмотреть там было на что. Люди в панике высыпали на улицы и шумно переговаривались друг с другом. Мира хваталась за живот и болезненно морщилась. А ее аккуратно уложенные волосы сами по себе взлетали в воздух и будто бы меняли цвет. Земля под ногами Макса превращалась в песок, и он, как обезумевший, перебегал с одного места на другое. Но песок следовал за ним. А вот Джет уже был знаком со своей силой, и не паниковал. С безумной восторженной улыбкой он проносился меж домов лагеря с сумасшедшей скоростью.

— Да что же это происходит, — растеряно лепетала Леви. — Чувство очень странное, мне как-то не по себе…

— Все с тобой нормально, — заверила ее Эльза. — Ты еще никогда не использовала на себе Эфирион, поэтому не знаешь, как это бывает.

— Но я не использовала на себе Эфирион и сейчас.

— Видимо, это больше и не нужно. Не знаю, что такое сделала Люси, но… Это потрясающе.

— Только вот ей от этого совсем плохо стало. Такая бледная… Даже зеленая.

— Нужно отвести ее домой.

Когда они завели ее в дом, где царил полумрак и пахло давно непроветриваемым помещением с примесью старого дерева и пыли, она просто сползла по стенке вниз и затихла на полу, обняв колени. Прямо напротив ее лежал бледный Нацу, который так и не сумел проснуться. А в дальнем углу, сверкая наполненными страхом глазами, забилась Лисанна.

— Не подходите! — предупреждающе вскрикнула она, но Эльза все равно сделала к ней широкий шаг.

— Успокойся, Лис, — Алая выставила вперед руки в успокаивающем жесте. — Все в порядке.

— В порядке?!

Лисанна всхлипнула, пытаясь спрятать за спиной ладони, который вдруг превратились в звериные и покрылись шерстью. А на ее голове виднелись большие белые уши. Совсем, как у Иксида.

— Да, — голос Эльзы звучал убаюкивающе. — В тебе проснулась магия. Сейчас это происходит со всеми. Тебе нужно успокоиться.

— Где Мира? Эльфман? — встрепенулась девушка, неуверенно поднимаясь на ноги.

— Я видела их на улице.

Эльза помогла Лисанне подняться, и они вместе покинули дом. А Люси все смотрела на спокойное лицо Нацу и на его методично вздымающеюся грудь. Он словно был здесь, но на самом деле его здесь не было. Она осталась одна. Совсем одна в их вдруг опустевшем доме.

— Давай, Люси, я тебе помогу, — она и забыла о том, что Леви все еще здесь. Девушка заставила ее подняться на ноги и куда-то повела. Она не сопротивлялась — не было сил. — Пожалуйста, скорее приходи в себя…

Подруга привела ее в комнату и заставила лечь в кровать. Люси сама натянула на себя одеяло и отвернулась от нее, прикрыв глаза. Она чувствовала ее взгляд на своем затылке, поэтому старательно изобразила глубокое размеренное дыхание, как если бы она спала. Сейчас ей просто хотелось остаться одной. Ей хотелось, чтобы все ушли и оставили ее в покое.

Наконец, кровать слабо качнулась, когда Леви встала. Она мягко сжала ее плечо напоследок, а после скрипнула дверью.

Люси выждала еще немного и встала. Ноги несли ее сами. А куда они принесли ее, она поняла уже тогда, когда опустила металлическую ручку в чужую комнату.

В комнате Грея каждый уголок пропах мятой, масляными красками и грифельными карандашами. Люси прикрыла увлажнившиеся глаза и долго стояла, просто втягивая в себя этот запах. Так глупо, но ей просто хотелось запомнить его, навсегда запечатлеть в своей памяти, и вспоминать каждый раз, когда что-то напомнит ей о нем. Ей казалось ужасно несправедливым то, что однажды в мире не останется и намека на запах человека, который был его частью. Она могла думать о чем угодно, но думала только об этом, утирая с щек горячие слезы. Они были очень странными. Ее горло не сдавливало спазмом, она не тряслась в истерике. А они просто стекали по ее щекам сами по себе.

Прикрыв за собой дверь, она двинулась вглубь комнаты. Кровать была заправлена, но одна из подушек упала с нее и теперь лежала под большим деревянным столом, по которому были раскиданы белые листы бумаги. Люси досадливо закусила губу — жаль, что он не успел нарисовать на них хоть что-то.

Она медленно продвигалась вдоль кровати, задумчиво проводя пальцами по колючему покрывалу.

Она должна была сделать хоть что-то.

Напротив окна стоял накренившийся вбок деревянный шкаф. Люси замерла перед ним, поколебавшись. Ведь каждое упоминание о нем делало ей очень больно. Так для чего она пришла сюда? Чтобы сделать себе еще больнее? Разве мало того, что ее грудную клетку будто разорвало пополам, обнажив все органы? Мало того, что все внутри кричит при том, что сама она так и не произнесла и звука?

Тем не менее, она протянула руки к дверцам и медленно распахнула их. Она ждала, что запахнет корицей. Но вдруг неожиданно запахло цветами.

Она провела рукой по аккуратно развешанным курткам и футболкам. А когда опустила взгляд ниже, молча осела на пол.

В глубине шкафа, на самой нижней полке, стояло ведро, полное ледяной воды. А в ней терпеливо дожидалась своего часа целая охапка белых ирисов.

Дрожащими пальцами, Люси достала цветы наружу и долго смотрела на них абсолютно пустыми глазами. А потом картинка перед глазами начала размываться.

Когда она протерла глаза, то заметила на той же полке, где стояли ирисы, еще кое-что. Протянув руку, она поднесла к свету тонкий лист в клеточку, на котором рваными карандашными штрихами была нарисована спящая девушка. На подушке перед ней одиноко лежал цветок. А сзади, бережно дотрагиваясь до ее волос, над ней завис парень.

Кажется, она уснула прямо в чужой комнате, но как именно уже не помнила. Просто проснулась в кровати Грея, продолжая сжимать в руке рисунок, который слегка помяла во сне.

Больше не в силах здесь находиться, она сложила рисунок вчетверо и сунула в карман, возвращаясь в свою комнату.

В окно пробивался вечер, с улицы доносились чьи-то голоса. Но она не была готова возвращаться в реальный мир, да и не могла с уверенностью сказать, что когда-то действительно будет готова. Поэтому она снова свернулась калачиком, но теперь уже на своей постели, и уснула.

Пару раз, сквозь сон, она слышала, как кто-то заходил к ней в комнату и трогал холодными пальцами ее лоб. Но сон тут же утаскивал ее обратно, уцепившись своими цепкими пальцами.

Все это было похоже на какой-то бред, нежели на реальность. Даже когда она выныривала в явь и пыталась прийти в себя, у нее все равно было ощущение нереальности происходящего.

Даже когда она поднималась с постели и спускалась вниз, чтобы заставить себя съесть хоть что-то и убедиться, что Нацу все еще дышит, зыбкий туман в голове не отступал. Она понимала, что вокруг что-то происходит, но все, что могла сделать — это сесть на пол напротив дивана, на котором спал Нацу. Она думала о том, что будет, когда он очнется. Как ей посмотреть ему в лицо и рассказать о том, что его лучший друг… из-за нее…

Она видела, что Лисанна снова пришла в себя и проводит все свое время рядом с ней и с Нацу. Она слышала постоянный шум снаружи. Понимала, что там что-то происходит, но не выходила.

Эльза и Леви тоже заходили несколько раз. Пытались разговорить ее, но все без толку. Даже Мира заходила, пытаясь ненароком вывести ее на непринужденный разговор. А потом приходили Кана, дедушка Макаров, Эльфман, Биска, Бикс и даже Макс с Макао. Люси понимала, что все они волнуются, она очень хотела очнуться и снова ответить им. Но будто разучилась это делать.

Потом Леви и Лисанна сменили тактику. Они начали разговаривать между собой нарочито громко, обсуждая происходящее вокруг, в надежде, что Люси заинтересуется и сама встрянет в разговор. Так она узнала о том, что к стенам лагеря пришла целая армия Саблезубов. Хотя, армия — звучит слишком воинственно, учитывая то, что соседи пришли с миром.

Она узнала о том, что слухи о темном Боге, который просто приходит во все лагеря подряд и безжалостно и без разбора убивает людей — правдивы. Эти же слухи долетели и до Саблезубов, к которым пришли те, кто остался от небольшого лагеря под названием «Пята русалки». Вместе с ними они покинули стены своего лагеря, не став дожидаться Бога на пороге, и направились сюда. К Хвостатым.

От Леви она узнала, что Эльза впустила их на свою территорию, и теперь все улицы были заставлены палатками и завалены спальными мешками. Несколько Искателей направились к остальным уцелевшим поселениям, чтобы собрать и их всех здесь. Они собирали армию.

Люси сочла это логичным, учитывая то, что Зереф обещал вернуться сюда в самую последнюю очередь. Так у магов будет больше времени, чтобы подготовиться и принять удар. С другой же стороны, этот процесс мог ускориться, учитывая тот факт, что Бог не найдет то, что ищет в соседних поселениях.

Не сказать, что это не волновало ее, но, с другой стороны, она не знала, чем могла бы помочь. Она и так сделала все, что могла. И заплатила за это слишком высокую цену.

— Ты давно спала? — Леви с беспокойством поглядывала на Эльзу, когда та зашла к ним поздним вечером абсолютно разбитая. — Выглядишь очень уставшей. Никому не будет лучше, если ты вырубишься в самый ответственный момент, Эльза.

— Мне не хватает Искателей, — призналась Алая, устало надавив на переносицу. — Люси и Нацу болеют, да и Грей куда-то подевался. Когда найду его — прибью.

К горлу Люси подступил горький комок. Она так и не рассказала. Так и не смогла сказать им, что случилось.

Она должна, черт возьми, взять себя в руки и произнести это вслух!

— Может, я смогу помочь? — смело предложила Леви, но Эльза лишь устало улыбнулась ей.

— Прости, но дело слишком опасное, чтобы посылать кого-то неопытного.

— Что за дело? — полюбопытствовала Лисанна, утирая со лба Нацу капли пота.

— Ох, — простонала Эльза, скривившись. — Только я улаживаю одну проблему, как вырисовывается новая. Все дело в демонах.

— А что с ними? — не поняла Лисанна. — Бог ведь… То есть Зереф. Он ведь закрыл расщелину, разве нет?

— Да, он закрыл ту расщелину, что обещал, — едва заметно кивнула Эльза. — Да только вот мы сами, по незнанию, кажется, открыли новую, еще больше предыдущей. Да еще и прямо у лагеря.

Внутри у Люси тихонечко щелкнуло. Она нахмурилась и подняла взгляд на Эльзу, которая теперь смотрела на Леви со смесью укора и снисходительности.

— Эй, не смотри на меня так! Ты сама одобрила тот план, — возмутилась Леви. — Кто мог знать, что темный Эфирион расколет землю и проделает там новую дырку в чертов ад?

На этот раз внутри у Люси не то, чтобы щелкнуло. По ней прошелся разряд тока. От кончиков пальцев на ногах и до самой макушки — он грубо и бесцеремонно жалил и пробуждал все, что уже несколько дней дремало.

Вновь возвращаться в реальность было больно. Но неизбежно.

Люси вцепилась ногтями в пол, царапая пальцы и выпрямилась натянутой стрункой, резко разворачиваясь к Леви.

Она проснулась.

— Повтори, — после долгого молчания голос звучал хриплым и ослабевшим. Но все услышали ее и тут же удивленно обернулись.

— Ох, Люси, наконец-то, — Леви потеплела в лице, протягивая к ней руки, но Люси даже не шелохнулась, снова прохрипев:

— Повтори, что ты только что сказала.

Леви смутилась и так и застыла с протянутыми перед собой руками. А после чуть прищурилась и настороженно проговорила:

— Ну, я сказала, что Эльза сама…

— Нет, — Люси прокашлялась. Сердце стучало, как сумасшедшее. — О какой расщелине вы говорите?

— Ну как о какой, ты же сама там была, — осторожно, будто ступая по минному полю, ответила ей девушка. — У Ночлега же… Мы сбросили туда Эфирион, а он взял и открыл там ту штуку, из которой вылезают демоны.

Люси вскочила на ноги и подошла вплотную к Эльзе.

— Ты уверена, что это не обычная дыра в земле?

— Пару часов назад из нее вылез первый демон. И из нее светит алым, — Эльза чуть прищурилась, вперившись в блондинку подозрительным взглядом. — Люси? Объяснишь?

В голове будто разрастался воздушный шар, в котором было так много мыслей, что в совокупности они превращались в один монотонный гул, давящий на черепную коробку изнутри. Она отшатнулась к двери и бездумно схватилась за ручку.

— Люси? — теперь уже взволновалась и Лисанна, медленно вставая и замирая так, будто Люси — дикий зверь. И нападет при любом резком движении.

Увидев напуганный взгляд Лисанны, она встряхнула головой и медленно выдохнула. Молчать, определенно, было проще.

— Мне надо проветриться, — Люси дернула ручку, впуская в комнату прохладный вечерний воздух. Но вот Эльза уже поднялась, явно не намереваясь отпускать ее просто так. — Я правда в порядке. Просто дайте… мне минутку.

Выскочив на улицу, она не узнала свой собственный лагерь. На узких улочках было не протолкнуться — тут и там виднелись абсолютно незнакомые лица. Многие уже готовились ко сну прямо на тротуаре в спальных мешках, но некоторые все еще куда-то спешили. Атмосфера напряженного ожидания ощущалась здесь практически физически. Было ощущение, что она отключилась не на каких-то два дня, а на целый год. Может быть, так оно и было?

Проталкиваясь сквозь очередную толпу и бесконечно извиняясь, она, наконец, добралась до паба. Конечно, мест здесь уже не было, но ей чудом удалось пристроиться у пышущего теплом камина.

Мира, заметив ее, без лишних слов сунула ей чашку с горячим чаем и, послав извиняющийся взгляд, унеслась обслуживать посетителей. Без Лисанны ей было явно тяжело, тем более что людей стало в разы больше.

Она сделала глоток и прикрыла глаза. Гул людских голосов вокруг, как ни странно, помогал ей заглушить хор мыслей в собственной голове. И тогда у нее начали вырисовываться нужные мысли. А точнее всего лишь одна, которая сияла ярче звезд на темном небе.

Он может быть жив.

Но стоит ли сильно надеяться на это? Даже с учетом того, что он просто не разбился о камни, а все-таки попал к демонам — жив ли он до сих пор? Не задохнулся ли до того, как звезды вернулись на небо? Ведь прошло так много времени, он там абсолютно один, без оружия, наедине с местом, которое почувствует его присутствие и обязательно попытается сожрать. Хотя, с другой стороны, у него ведь могла проявиться магия? Но сильно ли это помогло?

Люси отставила пустую чашку на пол и бездумно сжала маленький кулон с каплей Эфириона, что прятался у нее под футболкой. Она понимала, что в нем больше нет никакой нужды, но так и не смогла снять.

Она обернулась и задумчиво обвела паб взглядом. Саблезубы явно спелись с Хвостатыми. А ведь еще совсем недавно считались страшными врагами. А теперь сидят большими компаниями, пьют и громко смеются, демонстрируя друг другу свою магию. Еще два дня назад она была в огромном дефиците, а сейчас какой-то парень показывал с ее помощи фокусы визжащим от восторга детям.

Она невольно улыбнулась этой картине и подняла перед собой ладони. Только сейчас она поняла, что и ее собственная магия должна как-то себя проявлять. Не только же звезды она на небо умеет возвращать?

Сосредоточившись и изо всех сил зажмурившись, она напряглась всем телом. Открыла глаза — ничего. От досады и раздражения у нее задергался глаз. Неужели даже теперь она снова осталась не у дел?

— Вот мы и встретились снова, — раздался тихий голос у нее за спиной. Люси обернулась и в этот момент рядом с ней на пол неуклюже опустилась та, кого она и не надеялась увидеть снова.

— Юкино! — Люси дернулась было к ней с объятиями, но тут же неловко одернула себя, припоминая последние события, при которых они расстались.

Но девушка вовсе не выглядела злой на нее. Напротив, она сама приветливо улыбнулась ей и положила руки на невероятно большой живот.

— Как ты? — Люси смущенно покосилась на ее нижнюю часть тела и тут же подняла взгляд.

— Думаю, что со дня на день малыш появится, — Юкино была такой спокойной и умиротворенной, что Люси ей даже позавидовала. Как можно быть спокойной, когда безумный Бог по непонятной причине решил устроить всему миру геноцид? Когда он придет к воротам со дня на день? Когда какой-то парень самозабвенно плюется фиолетовым огнем в свой стакан в паре шагов от них? Когда из тебя вот-вот вылезет настоящий человек?

— Слушай, Юкино…

— Я знаю, что ты ни в чем не виновата, — перебила ее девушка. — Уж не знаю, что там произошло и что не так с тем брюнетом, но я видела твое лицо тогда. Просто не было времени на разговоры, я должна была увести оттуда Монти.

— Грей не виноват, — спешно выпалила Люси, но не было похоже, что Юкино сможет поверить в это так легко. Поэтому она не стала даже пытаться — какая теперь разница? — А как Монти? Он в порядке?

— Очень горевал, но вся эта беготня здорово его отвлекает, — Юкино кивнула головой куда-то в сторону и Люси увидела его. Монти кажется даже немного повзрослел. Но смеялся над фокусами наравне с другими детьми.

— Выходит, ты вернулась в свой лагерь? — поняла Люси.

— Не совсем так, — смущенно заулыбалась девушка. — Меня туда вернули.

Люси хотела уточнить, что она имеет в виду, и уже собиралась это сделать, как к ним вразвалочку подошел слегка выпивший Стинг. И, наклонившись, с широкой улыбкой, чмокнул зардевшуюся Юкино в щеку.

— О, ну здравствуй, злостная виноубийца, — Стинг плюхнулся рядом с Юкино и ласково приобнял ее за талию, не сводя веселого взгляда со смущенной Люси. — Что-то я тебя тут до этого не видел. Где пряталась?

— Я не очень хорошо себя чувствовала, — уклончиво ответила Люси и изобразила на лице не совсем убедительную улыбку.

— Ну что за кислая морда, — закатил глаза парень, задорно улыбнувшись. И часть его настроения невольно перетекла и к Люси. Этот парень напомнил ей Нацу, и это больно кольнуло ее под сердцем.

— А вам разве не страшно? — Люси обвела взглядом собравшихся в пабе. Не было ни одного лица, которое бы не улыбалось. — Я не понимаю. Вам пришлось бросить свой лагерь, нам угрожает неуязвимый неуравновешенный Бог…

— Нет ничего неуязвимого, блондиночка, — беспечно пожал плечами Стинг. И, повернувшись к Юкино, он ласково потрепал ее по животу. — Не вижу смысла лить слезы раньше времени. Все мы живы и хорошо проводим время. А визит того типа — неизбежен. Для того мы и собираемся все вместе. Чтобы дать ему самый коллективный в мировой истории пинок под зад.

— Стинг! — возмутилась Юкино, но как-то совсем не убедительно. А парень лишь приглушенно расхохотался над ее негодованием.

— Когда я впервые узнал о том, что происходит, я реально не знал, что делать, — вдруг посерьезнев, Стинг снова обернулся к Люси. — А потом, как по волшебству, бах, — Стинг изобразил в воздухе маленький взрыв и заулыбался, как мальчишка, — И на небе появились эти штуки. Колдовать теперь можно без Эфириона, сколько влезет! Это ли не чудо, блондиночка? Видимо, в мире есть не только безумные Боги, и они решили нам не хило так помочь, да? Так с чего бы мне грустить?

Люси открыла было рот, но, поразмыслив, лишь улыбнулась и коротко кивнула.

— Да, так у нас и правда появился шанс, — солгала она.

***

Когда она шла домой, начался дождь. Но даже не смотря на капли, заливающие лицо, она не могла перестать смотреть на сияющее звездами небо.

У нее снова появилась — пусть и крошечная — но надежда. И она сжимала ее в ладонях, не собираясь отпускать. Она еще не знала, как и есть ли в этом смысл, но она просто обязана спуститься за Греем в чертов ад.

Потому что он — ее семья?

Потому что она чувствовала свою вину?

Потому что он важен для Нацу?

Потому что он важен для нее?

Она не знала.

Вдруг в нее кто-то больно врезался. Она охнула и опустила влажное от дождя лицо. Перед глазами мелькнула только темная потрепанная ткань. Незнакомец, не извинившись, пронесся мимо нее дальше, оставив после себя только смутно знакомый шлейф.

Кажется, пахло чем-то горелым?

Она обернулась, наблюдая за спиной грубияна, как вдруг этот запах задел какие-то рецепторы, и она вспомнила. Вспомнила и его, и этот потрепанный плащ, и эту ткань, скрывающую голову…

— А ну стой! — она рванула вперед, не обращая внимания на удивленные взгляды из спальников. Кажется, она потревожила чей-то сон.

Но незнакомец только прибавил шаг, будто и не слышал ее. А она не собиралась отступать, переходя на бег. И как только он завернул в узкий проход между домами, она резко прыгнула вперед и мертвой хваткой вцепилась ему в плечо, разворачивая к себе.

Теперь, когда она увидела его глаза сквозь узкую щель между тканью, у нее больше не осталось сомнений.

— Это же ты! — вскрикнула она, отшатываясь. — Ты! Тот парень из преисподней!

— Тише ты, — Люси уже поняла свою оплошность и приготовилась звать на помощь, но парень вдруг навалился на нее всем телом и прижал к стене, зажимая ей рот рукой.

Она забилась в его руках, как рыба на суше, но он был сильнее и больше, и вскоре она прекратила эти бесполезные попытки. А парень будто бы и не собирался ее убивать. Только тяжело вздохнул и отстранился, чтобы устало посмотреть ей в лицо.

— Я уберу руку, а ты обещаешь не кричать. Идет?

Люси прищурилась, но все-таки медленно кивнула. И пусть он пытался убить ее там — у демонов — но он не убил ее сейчас. И отвлек врагов тогда, чтобы они могли уйти. Ну, или он тогда преследовал какие-то свои цели.

Парень убрал руку и, подумав немного, стянул с лица ткань, видимо решив, что так Люси будет проще ему доверять. У него были длинные волосы, неопределенного в темноте переулка цвета, и странная татуировка, пересекающая глаз.

— Как ты здесь оказался? Ты ведь явно не из Саблезубов, так? — свистящим шепотом перешла в наступление Люси.

— Так, — хмуро согласился парень.

— Тогда что ты здесь делаешь?

— То же, что и остальные. Готовлюсь к войне с богом.

Люси не ожидала такого ответа, произнесенного ровным спокойным тоном. Но этого было недостаточно.

— Почему ты напал на нас тогда?

Парень смерил ее долгим тяжелым взглядом. И ответил очень нехотя:

— Я не хотел, чтобы вы трогали тот гроб.

— Почему?

Парень раздраженно провел рукой по волосам, с трудом выдерживая этот допрос.

— Потому что благодаря ему в эту комнату не могли войти демоны. Ни низшие, ни даже высшие.

Люси замолчала, окончательно запутавшись. Кажется, парень это понял и даже тихо усмехнулся, прежде чем снова заговорить.

— Послушай, никто не должен знать, что я здесь, понятно? Я пришел сюда просто, чтобы помочь. Я не сделаю ничего плохого. Если бы хотел, уже давно сделал бы.

— От кого ты прячешься? — недоумевала Люси. Осознание пришло к ней молниеносно. Ведь здесь полно незнакомых Хвостатым людей. И он вполне мог бы слиться с толпой, если бы только… — Ты прячешься от кого-то конкретного, кто знает тебя?

— Да, — устало признался парень.

— Прости, но я не могу молчать, если ты можешь быть опасен для кого-то из моих друзей, — честно призналась Люси, хоть и не чувствовала больше, что он может быть опасен.

— Говорю же, я ни для кого не опасен, — разозлился он, но это был скорее жест отчаяния. — Я не опасен для нее, просто… Ей было бы очень неприятно меня увидеть, понимаешь?

И тут у Люси в воспоминания всплыло очень далекое воспоминание. Лес, костер без дыма, Нацу, Грей и один очень неприятный разговор.

— Наша Эльза была Искателем до того, как начала строить из себя главную, — тихо начал Грей, нашарив рукой на земле какую-то палку. Говоря, он старательно выводил на земле что-то ее концом. А что именно, Люси не видела. Но, когда он был увлечен этим занятием, стал казаться девушке менее противным. Может, дело в том, что он просто перестал сверлить ее взглядом? — Ее напарника звали Жерар. Они таскались вместе не только за Эфирионом, но и в лагере не отлипали друг от друга, — придирчиво осмотрев свою работу на земле, он поднял взгляд на девушку. Но, заметив, что и она смотрит на него, тут же опустил взгляд, и продолжил водить палкой. — А потом Жерара укусил демон похоти. Я свечку не держал, но всем было понятно, что он изнасиловал ее тогда. А потом, когда очухался, собрал свои вещи и свалил из лагеря. Вот и вся история.

— Ты Жерар? — вдруг в лоб выпалила она. И по тому, как он отшатнулся от нее, поняла, что попала в точку.

— Откуда ты меня знаешь? Я не помню, чтобы ты была в лагере, когда…

— Да, я появилась здесь уже после того, как ты ушел, — кивнула она и прищурилась, глядя на него. — Это очень глупо.

— Что? — не понял парень.

— Прятаться от нее — это очень глупо, — повторила Люси, сверкнув недовольством в глазах.

— Тем не менее, я планирую продолжать это делать. И был бы очень признателен, если бы ты в это не влезала, — от его голоса повеяло холодом.

— Я не стану, — пообещала Люси. — Это не мое дело.

— Рад, что ты так благоразумна.

Но Люси не собиралась заканчивать этот разговор вот так просто.

— Как долго ты жил в мире демонов?

— Несколько лет, — пожал плечами парень.

— Но… зачем? Как можно добровольно уйти жить туда? Тем более, когда у тебя был свой дом. Здесь!

— Я не мог вернуться сюда после того, что случилось, — упрямо мотнул головой парень. — Все, чего я хотел — убивать демонов. За то, что они делают с людьми. Они… не должны существовать в нашем мире.

— Поэтому ты решился спуститься прямо к ним в лапы, даже при том, что раньше оттуда никто не возвращался?

— Да, — пожал плечами парень.

— Но как ты выжил там? Это место… Оно как огромная пасть, которая поглощает тебя и делает все, что только хочет.

— Мне просто повезло, — он снова посмотрел в глаза Люси. И немного расслабился, больше не увидев в ней угрозы. — Я сразу нашел ту комнату с девушкой в Эфирионе. А демоны, что гнались за мной, просто встали перед дверьми, как вкопанные. Тогда-то я и понял все. Не знаю как и почему, но я уверен, что они не могли войти именно из-за нее… А потом вы ее украли.

Люси виновато покосилась на него, а он лишь досадливо хмыкнул.

— Так что я больше не мог там оставаться. А когда вышел — понял, что происходит. Услышал, что здесь собирается армия, и пришел, чтобы принять участие в битве.

Последнюю фразу Люси уже почти не слышала. Ее вдруг осенило.

В нее только что, по счастливой случайности, врезался человек — пожалуй, единственный в своем роде — который точно знает, как попасть в самое сердце логова демонов.

И уйти оттуда живым.

***

Дома ее ждал еще один сюрприз.

Бледный, как простыня, с темными синяками под глазами и пересохшими губами, на диване сидел Нацу, опустив лицо на ладони и тяжело дыша. Над ним нависала Лисанна, пытаясь заставить его снова лечь.

Люси застыла в проеме, чувствуя, как ее сердце начинает оттаивать и покрываться сладким теплым сиропом. С души упал один внушительный камень, она улыбалась, как дура, и не могла ни говорить, ни перестать таращиться на него.

И вот он будто почувствовал на себе ее взгляд и поднял осунувшееся лицо. Его тусклые глаза в этот момент наполнились жизнью, и, если бы не истощение, это был бы тот самый вечно неугомонный прежний Нацу. Конечно, она уже знала, что он не мог «уснуть», но снова видеть его целым и невредимым, было безумно радостно.

Не смотря на свое состояние, Нацу широко заулыбался до пресловутых ямочек на щеках и предпринял попытку привстать и выйти ей на встречу. Но Лисанна надавила ему на плечи, тихонько ругаясь, усаживая обратно. Он не сопротивлялся, потому что и сам понял, что не смог бы встать даже не будь рядом Лисанны.

Тогда Люси сама подошла к нему и присела перед ним на корточки, положив ладони на плед, накинутый ему на ноги.

— Ты стольковсего проспал, — улыбнулась она. Ее голос дрогнул.

Он накрыл своей ледяной рукой ее ладошку.

— Есть хочу — умираю, — бодро пожаловался он.

Услышав это, Лисанна тут же бросилась к столу, на котором привычно стояла еда на случай, если Нацу проснется.

— Только много пока что нельзя, — предупредила она, сходя с ума от волнения. Она бережно поднесла к его губам трубочку, торчащую из стакана с каким-то пюре. Он поморщился и отобрал у нее стакан.

— Я сам, — проворчал он и сморщил нос. — То же мне, распереживались с ничего.

— С ничего? — нахмурилась вдруг Лисанна. И это был первый раз за все эти дни, когда она показала свои настоящие эмоции. — Ты болван, Нацу!

— Спорить не буду, — хохотнул парень и быстро осушил свой стакан. — Ну вот, жить можно. А нет ничего, кроме детского питания?

— Для тебя — нет! Дурак! — продолжала злиться Лисанна, а Люси просто молча улыбалась и роняла непрошенные слезы, наблюдая за ними.

Тепло. Ей было так тепло.

— Эй, это еще что такое? — Нацу заметил влагу на ее щеках и аккуратно приподнял ее лицо двумя пальцами за подбородок. Тогда Люси ощутила, как сильно тряслись у него руки. — Ты чего, Люси?

— Не знаю, само как-то, — засмеялась она и сама утерла слезы тыльной стороной ладони.

Нацу наклонил голову вбок и долго смотрел на нее с безумной всепоглощающей нежностью. Под этим взглядом она снова едва не расплакалась. А потом он вдруг повернулся к Лисанне и мягко сказал ей:

— Ты не оставишь нас вдвоем? Ненадолго.

Лисанна, едва присевшая рядом с ним на диван, вдруг дернулась, как от удара. Но быстро взяла себя в руки. Тем не менее, Люси успела это заметить, но не знала, стоит ли как-то реагировать.

— Конечно, — мило улыбнулась Лисанна и, легонько тронув его за плечо, спешно удалилась.

Нацу откинулся на спинку дивана и постучал рукой рядом с собой, приглашая Люси сесть с ним рядом. Она послушалась, и как только опустилась рядом, он тут же сгреб ее в неуклюжие, но до безумия искренние объятия.

— Прости, что заставил поволноваться, — пробубнил он ей в макушку, едва касаясь ее губами. — Не думал, что все так получится.

— Что с тобой там произошло? — оплетая его руками в ответ, спросила она. Так они и сидели — крепко прижимая друг друга к себе и перешептываясь, будто бы кто-то мог их услышать.

— Ох, там было очень стремно, — признался Нацу. Люси была благодарна, что он не стал отмахиваться от нее, говоря, что все в порядке и отмалчиваясь. — Если коротко, то сначала я чуть не оглох, потом вроде бы немного разогнал этих тварей бомбами Леви, но неподрассчитал, и снес одну из колонн. А потом я не очень понял, что произошло. Помню, что на меня посыпались эти камни, а потом раз — и я уже стою прямо перед ними. Целехонький и невредимый. Но чувствую себя погано. Еле вышел оттуда, думал отрублюсь в подвале, как дурак, и кто меня потом там найдет?

Люси сжала влажную от пота ткань футболки на его спине.

— Кстати, — Нацу чуть отстранился, и принялся стягивать перстень с пальца. Но Люси его остановила.

— Не надо, — грустно улыбнулась она. — Оставь себе.

— Ой, кажется, я его еще и сломал, — Нацу виновато взъерошил волосы на затылке.

Теперь ей было понятно, что там произошло. Звезды пытались заговорить с ним, или даже не пытались, но в маленьком помещении было трудно держать дистанцию. А кольцо спасло Нацу совсем от другого. И, кажется, воспользовалась частью его собственной магии, осушив его и без того скудный на то время источник.

— А где Грей? — вдруг спросил он, и Люси вздрогнула.

Подняв глаза, она максимально расслабилась и мягко улыбнулась, смотря ему прямо в глаза. Она собиралась впервые в своей жизни солгать ему. А иначе, узнав правду, он сорвется в безумное путешествие прямо сейчас, в таком состоянии. Уж она его знала.

— Как всегда, где-то пропадает.

Кажется, у нее получилось. Только радости от этого она не испытала. А Нацу на это громко фыркнул и закатил глаза.

— Нашел время бухать, чертов мудак.

Люси чувствовала, что ее улыбка становится все натянутее. Но, к счастью, Нацу и сам вдруг переменил тему:

— Я бы хотел о многом тебя расспросить. Лисанна успела рассказать мне о Саблезубых и все такое, но… — он поднял на нее смущенный взгляд и его бледные щеки покрылись легким румянцем. — Сейчас меня больше волнует другое. Нам есть о чем поговорить, да?

Теперь уже настала очередь Люси краснеть. Она начала молча теребить край пледа Нацу, но тот вдруг перехватил ее пальцы и мягко сжал в своих руках.

— Я уже понял, что отмалчиваться — здесь не поможет, — он слабо усмехнулся, наклоняясь к ней чуть ближе. — Тем более, что ты уже обо всем знаешь, и деваться мне некуда. Моя страшная тайна раскрыта.

Он страшно округлил глаза и слабо усмехнулся, разряжая неловкую обстановку. А Люси наконец нашла в себе смелось снова заглянуть ему в лицо.

— Я очень сильно злюсь на тебя, Нацу, — призналась она, ловя лицом его тяжелый вздох.

— Знаю, — виновато кивнул он. — Но вот такой вот я нерешительный дурак. Думал, что сейчас не время, что еще рано и все такое. А на самом деле просто чертовски боялся и оттягивал.

Его искренний шепот оглушал. Его честный, чистый, открытый взгляд, ослеплял. И ей было больно из-за того, что одна должна была ему сказать, не могла не сказать. А иначе все, что между ними происходит стало бы сплошной ложью.

— Нацу, я… — она запнулась, но он ободряюще сжал ее пальцы и улыбнулся. Но в глазах плескалось волнение. — Я так долго гадала, что со мной не так. Что не так с нами. Это продолжалось так долго, и так мучало меня… А потом, когда мы играли в ту игру, и ты сказал, что влюблен в меня, все встало на свои места. Мне сложно сказать тебе, что именно я почувствовала в тот момент, но тогда, когда ты спустил курок, я увидела, как сильно ты пожалел о том, что сказал.

— Я ужасно перепугался, — простонал Нацу. — Почему ты не сказала?

— Потому что я не хотела, чтобы все было так, — ее голос дрожал от досады и обиды. — Я пыталась сказать тебе что-то тогда, но ты не дал мне этого сделать. Ты просто нажал на курок! Как будто сбежал… И тогда я решила, что ты пожалел о сказанном. Подумала, что ты ошибся, и все не так. Поэтому я не сказала. Я ждала — я очень ждала — что ты скажешь это снова, но уже без той игрушки, понимаешь? А тот твой поступок… И то, что ты сделал потом. Я так сильно зла на тебя, что ты решился только тогда, когда думал, что больше никогда не вернешься ко мне. Ты хоть представляешь, что я тогда чувствовала? Это было ужасно нечестно.

— Знаю, — Нацу снова притянул ее к себе, и она позволила ему обнять себя. — Я дурак, Люси, я это знаю. Но сделай мне скидку на то, что у меня это тоже впервые. Я никогда не испытывал того, что испытал к тебе.

Он отстранился, и его лицо стало непривычно серьезным. Они долго просто смотрели друг на друга. Он — с немой надеждой на лице. Она — с тихой болью. А после он снова заговорил, ни на мгновение не выпуская ее пальцы из своих рук.

— Я боялся, что если наброшусь на тебя со своими чувствами, то ты просто запутаешься в своих собственных.

— А я все равно запуталась, — призналась Люси, грустно улыбнувшись.

— Совсем? — Нацу грустно усмехнулся.

— Знаешь, ты был не прав. Теперь я это понимаю. Поговори мы вот так какой-то месяц назад, и я бы ответила тебе, даже не задумываясь, — она сама наклонилась ближе и сделала то, чего очень сильно хотела — прислонилась своим лбом к его и прикрыла глаза. — Я с самого начала чувствовала к тебе гораздо больше, чем к кому бы то ни было. Но мне было сложно. Сделай скидку и мне, потому что я уж точно ничего подобного до этого чувствовать не могла.

— Чувствовала? — напряженно проговорил Нацу, и Люси почувствовала, как напряглось все его тело.

— Нет, до сих пор чувствую, — Нацу заметно выдохнул, и его рука скользнула по ее спине.

— Люси, я с ума схожу, хватит меня мучить, пожалуйста.

— Потерпи, — тихонько засмеялась она. — Ты же мучил меня.

— Месть тебе не к лицу, Люси, — хохотнул в ответ Нацу.

Она выпуталась из его рук и больше не смеялась. Она долго смотрела в его добрые зеленые глаза и тщательно подбирала слова, которые так много раз прокручивала в своей голове все время, что он спал.

— Случилось так много всего и сразу, — начала она осторожно. — Наверное, я представляла себе все совсем по-другому. Но вышло, как вышло, и я не виню тебя. Я просто рада, что ты снова рядом. Ты безумно-безумно дорог мне, Нацу. И я чувствую что-то огромное вот здесь, — она взяла его руку и положила себе на грудную клетку, чтобы он мог почувствовать, как сильно бьется ее сердце. — Но, как я уже сказала, все стало очень… сложно. И я думаю, что мне нужно еще немного времени, чтобы с этим разобраться. Ты дашь мне его?

Чтобы понять, какое из двух абсолютно разных чувств настоящее. То, что она испытывала к Нацу с первого же дня их знакомства. Или же то, что она начала испытывать к Грею, сама не понимая, когда именно это все началось.

— Стало сложно — это из-за Грея, да? — понимающе кивнул Нацу и тут же улыбнулся ей. А она сидела, как громом пораженная, не понимая, как он мог догадаться. — Не удивляйся так. Не смотря на нашу с тобой маленькую проблемку, я еще и твой друг, Люси. И это единственная вещь, которая всегда останется неизменна, — он ласково провел ладонью по ее скуле. — Я все понимаю. Привел тебя в огромный незнакомый мир. Напугал страшными монстрами, а самыми страшными оказались мы с моим отбитым на голову другом, которые запутали бедную девчонку. Подонки.

Он хрипло засмеялся, но не сумел скрыть таящейся внутри грусти.

— Откуда… — начала она, но не успела договорить, как он закатил глаза и указал пальцем на свою все еще фиолетовую скулу.

— Понял это, когда он вмазал мне за то, что «сделал блондиночке больно из-за своего тупорылого эго». Там было еще много не самых приятных выражений. Но опустим это.

Люси шумно выдохнула и долго молчала, прежде чем снова заговорить.

— Я просто хочу, чтобы все было честно, понимаешь? Боюсь сказать тебе да, а потом понять, что неправильно поняла саму себя.

— И это чертовски правильное решение, — кивнул Нацу, хмыкнув. — Я вообще за честные поединки. Но это не значит, что сейчас я не сделаю это.

И, наклонившись к ее лицу, он оставил на ее губах нежный мимолетный поцелуй. Совсем невесомый, но такой обжигающий. Его глаза сгорали от нежности.

— Я люблю тебя, Люси. И я буду очень сильно ждать твоего ответа. Каким бы он не был.

All Beauty Fades - One Less Reaon

Комментарий к Глава 34. Вопрос без ответа

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 35. Снег ==========

Вроде бы все тот же лес. Те же деревья, тот же папоротник, можжевельник и мох, медленно поглощающий поваленные кем-то стволы. И даже эта поляна, окруженная плотным кольцом деревьев, была знакома ей. Но именно сегодня, в этих закатных сумерках, она смотрела на то, как кроны окрашиваются оранжевым, и не узнавала ее. То ли звери перестали шуршать по кустам, то ли птицы щебетали как-то иначе, она не знала. Но сейчас, несмотря на летний зной, ей под куртку пробирался леденящий холод. А мысли не давали покоя.

А может быть все дело в том, что она еще ни разу не бывала здесь без Нацу и Грея?

— А ты не особо разговорчив, — сказала она только для того, чтобы разбить давящую тишину.

Ее спутник дернулся от ее слов, будто успел позабыть, что не один здесь. Не удивительно. Когда столько лет живешь совсем один среди монстров, как не отвыкнуть от компании другого человека?

— Да, это так, — сдержанно кивнул он и вернулся к изучению карты, которую добыла для него Люси.

Девушка досадливо фыркнула, вспоминая, как случилось так, что она отправилась в одно из опаснейших путешествий с малознакомым ей человеком.

Она понимала, что спускаться в ад в одиночку, тайком, было просто безумием и самоубийством. Поэтому, провалявшись без сна всю ночь, на утро она решилась и пошла искать по лагерю Жерара. В пабе его не оказалось, и ей пришлось долго петлять по улочкам, вглядываясь в десятки незнакомых лиц. И вот, наконец, она увидела одиноко сидящую фигуру в тени здания, где хранился Эфирион. Увидев ее, он тут же отвернулся, ясно давая понять, что разговаривать с ней он не намерен. Она и сама не горела большим желанием, но другого выхода не видела.

— Мне нужна твоя помощь, — сходу заявила она, останавливаясь перед ним. А он даже не поднялся на ноги, косясь на нее недоброжелательным взглядом через щелку своей маски.

— И если я не помогу тебе, то тебе станет очень тяжело держать при себе мой секрет, так? — она не видела его лица, но была уверена, что он нахмурился.

Она удивленно смотрела на него, понимая, что даже не подумала, что у нее есть такой вариант в запасе. А после вздохнула и опустилась вниз, усевшись перед ним прямо на землю так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

— Нет. Ты можешь мне не помогать, я все равно не стану выдавать твою тайну, — честно призналась она, разводя руками. — Но это не займет у тебя много времени, я просто хотела кое-что у тебя спросить…

Жерар смотрел на нее с легким прищуром, явно не доверяя ей. А она искренне не понимала, чем вызвана такая его реакция. Ведь она и правда не хотела ничего плохого.

— Ладно, — наконец протянул он своим спокойным бархатистым голосом. — Спрашивай.

— Мне очень нужно незаметно попасть в мир демонов. Найти там кое-что… И выйти так же тихо и незаметно. И я подумала, может быть ты сможешь мне что-то посоветовать?

Глаза Жерара округлились.

— И зачем же тебе могло понадобиться спускаться туда? Это место плохо подходит для прогулок.

Люси поколебалась. Ответить ли ему расплывчато или же выложить всю правду, как есть? Она думала не долго. Правда всегда была ближе ей, тем более, если она хочет искренности от кого-то другого, то было бы честно быть искренней в ответ.

— Мой друг… упал в расщелину, к демонам. И я думаю, что он все еще может быть жив.

— Как это — упал в расщелину?

— Так получилось, это долгая история. Я была там, внизу, ты знаешь… И это место, оно будто бы чувствовало нас, оно как будто живое. И я боюсь, что даже если я явлюсь туда с целой армией, оно сразу заметит нас и проглотит, даже не задумываясь. Поэтому мне интересно, есть ли способ сделать так, чтобы «оно» меня не увидело? Тогда у меня был бы шанс…

— Постой, ты что, собралась идти туда одна? — парень вдруг растерял все свое напускное безразличие и подался вперед, оттолкнувшись от стены. — Прости, конечно, но у тебя нет и шанса.

— Это еще почему?

Жерар фыркнул.

— Я же видел, что ты и драться-то толком не умеешь. А магия. Какая у тебя магия? Я не видел, чтобы ты использовала ее, когда я бросился на тебя.

— Ну… Моя магия немного… Специфическая, — смущенно залепетала Люси, чувствуя себя при этом полной дурой.

— Забудь об этом, — парень покачал головой и снова откинулся на стену, скрестив руки на груди.

Люси поднялась на ноги. Ее немного трясло, к горлу подкатил такой ненужный сейчас ком.

— Я все равно спущусь туда, — решительно бросила она ему на прощание, закипая от гнева и обиды. — Потому что он мой друг, и он там совсем один.

— Если вообще жив, — безэмоционально поддел ее парень.

Люси шумно выдохнула.

— Я что-нибудь придумаю. С тобой или без тебя.

Она развернулась на пятках и решительно зашагала к дому Эльзы, надеясь, что сможет застать ее там. Но вдруг сзади послышался шорох, и на ее плечо опустилась тяжелая мужская рука.

— Кто туда провалился?

Люси обернулась через плечо и нехотя бросила.

— Грей.

— Хм, — только и выговорил Жерар.

— Ты его знаешь?

— Конечно, я ведь жил здесь, — раздраженно буркнул Жерар и опустил руку. Люси медленно развернулась к нему лицом. — В детстве он постоянно задирал Нацу. А Эльза считала своим долгом каждый раз их мирить. — В уголках его глаз прорезались тонкие морщинки. Он улыбался? — Ладно. — Выждав еще мгновение, он посмотрел ей прямо в глаза. — Есть способ.

— Ты расскажешь мне?

— Нет, — Люси снова вздрогнула от досады. Но его голос вдруг смягчился. — Я покажу. Одна ты там точно заблудишься.

Так они и оказались здесь, в лесу. Но перед самым уходом Люси забежала к Эльзе, чтобы предупредить ее. Конечно, в ситуации, когда каждый Искатель был на счету, она не могла просто взять и уйти. Многие из них отправились в соседние лагеря, остальные же не могли покинуть лагерь на случай внезапного появления Зерефа. Все готовились к войне, а некоторые даже взялись обучать тех, кто впервые познакомился со своей магией, сражаться.

Эльза была категорически против ее ухода. Поэтому ей пришлось все рассказать.

— И ты все это время молчала? Люси… — Эльза сжимала и разжимала кулаки, ее щеки налились красным, и даже глаза увлажнились от внезапной новости. — Я не знаю, что сказать.

Она зажмурилась, как от резкой боли и осела на стул.

— Я не могла… Я не могла сказать, — дрожащим голосом, прошептала Люси.

— Теперь понятно, почему ты молчала. Я и подумать не могла… — Эльза стиснула край стола до побелевших костяшек. Каким бы сложным ни был у Грея характер, было видно, что он ей очень дорог. — И все равно это безумие. Ты же была там вместе с нами. И знаешь, что мы и тогда выбрались оттуда каким-то чудом. А ты собралась туда одна! Я не могу… Я даже не знаю, кого можно туда с тобой отправить. Этот бог, он ведь может прийти в любой момент, а в лагере столько невинных, дети… Да еще и Спящие в Ночлеге начали просыпаться один за другим.

— Я не иду туда просто так, — заверила ее Люси, стараясь придать голосу как можно больше уверенности. — Поверь, я совсем не хочу там умереть. Но у меня есть план. И я иду туда не одна.

— С кем? — нахмурилась Эльза.

— Он… не из наших. Но на него можно положиться.

— Ты точно уверена?

— Да.

— Что ж, — Эльза подняла на нее стальной взгляд и вдруг устало улыбнулась. — В таком случае, я поручаю это тебе. Верни Грея и вернись сама, целой и невредимой. А если провалишь задание — я лично спущусь за вами, и лучше бы вам до этого не доводить.

Но больше всего она боялась не разговора с Эльзой. Люси знала, что она все поймет. Но поймет ли Нацу?

Когда она спустилась вниз, облаченная в походную одежду и с кнутом на поясе, он уже не спал. Отставив на пол у дивана тарелку с утренней яичницей, он задумчиво чистил свой револьвер. И лишь заслышав скрип на лестнице произнес:

— Не знаю, зачем я это делаю. Я ведь теперь могу в любой момент спалить все вокруг себя, — он положил оружие на колени и любовно провел по стволу пальцами. — Но без него я — как будто без руки. Все еще не могу поверить, что магия не пропадет в самый неподходящий момент.

Люси подошла к дивану и опустилась на самый его край, опустив глаза в пол. Так сложно подобрать нужные слова, когда это действительно необходимо.

Но вот она почувствовала на себе его настороженный взгляд, и пути назад уже не было.

— Ты уходишь?

— Да. Есть одно задание…

Наконец, она решилась поднять на него взгляд. Он сидел на диване по-турецки, накинув на ноги плед, и выглядел таким уютным и домашним.

Лисанна сделала вывод, что при полном истощении источника магии, накопить ее снова не так-то просто. И, скорее всего, не вернись звезды на небо, он мог бы и не проснуться. А сейчас сидел перед ней, хоть и ужасно бледный, с мешками под глазами и с трясущимися пальцами, но все же живой и невредимый. Наклонил голову набок и лукаво прищурился.

— Вот значит как, — нарочито обиженно протянул он, но уголки его рта незаметно подрагивали. — Бросаешь меня валяться тут и пухнуть со скуки, а сама идешь развлекаться. Ну что за бездушная женщина.

Люси удивленно вскинула брови и тут же обиженно надула губы, усмехнувшись:

— И что, ты вот так запросто возьмешь и отпустишь меня?

Глаза Нацу сверкнули веселыми искорками, но в их глубине она все-таки уловила беспокойство, которое он так старался скрыть. А он все улыбался одним уголком рта и внимательнее обычного рассматривал ее лицо.

— Знаешь, один мудрый человек однажды сказал мне, — он выдержал торжественную паузу, и только после продолжил, — что я делаю только хуже, постоянно опекая тебя. Поэтому, если ты уверена, что справишься, то и я в этом уверен тоже.

— Мудрый человек, — Люси запрокинула голову назад и звонко рассмеялась, вспоминая. — Нацу, я была там. Это сказал Грей. И никакой он не мудрый.

— Ну, да, он дурак. Но прозвучало-то круто! — возмутился Нацу и сам расплылся в широкой улыбке. А потом вдруг наклонился вперед и притянул ее к себе. — Ты ведь знаешь, что делаешь, так?

— Да, — ответила Люси, хотя сама не была до конца в этом уверена.

— Тогда возвращайся скорее, — он отстранился, и на его щеках появились две глубокие ямочки.

***

Стемнело окончательно, а они пробирались все глубже и глубже в лес. Возможно, идти с ним было ошибкой? Она ведь совсем его не знает. А что, если это и не Жерар вовсе, и она сама себя в этом убедила?

Парень был угрюм и совсем ничего не говорил, а ее безумно напрягало гнетущее молчание. Поэтому она предприняла еще одну попытку вывести его на разговор:

— Ты долго прожил в лагере до того, как ушел?

Он ничего не ответил, лишь срубил клинком попавшуюся на пути ветку.

— Ты же поднимался на поверхность, да? Не все же время сидел там, внизу?

— Только за едой и Эфирионом, — нехотя отозвался он, а Люси победно заулыбалась.

— Не представляю, как можно было провести так несколько лет… Там же и поговорить было не с кем.

Он промолчал снова, и на этот раз Люси разозлилась. Они снова шли молча, а она все прокручивала в голове ту историю, что приключилась с ним и Эльзой. И с каждой новой мыслью злилась все сильнее, вспоминая редкие моменты наедине с главой лагеря.

— А знаешь, — снова заговорила она, смотря на его широкую спину. — Я думаю, что ты поступил глупо.

Его молчание лишь раззадоривало ее.

— Я совсем не сильна в вопросах отношений между людьми, но один урок я усвоила на всю жизнь, — его ровный шаг сбился, но он упорно продолжал притворяться глухим. — Если твоему другу нужна помощь — сделай что угодно, в лепешку расшибись, но помоги или хотя бы поддержи его.

Жерар молчал, а она упрямо продолжала, искренне сочувствуя Эльзе. Если бы с ней самой такое произошло…

— Меня не было там, и я не знаю подробностей. Но я знаю точно — ты был нужен ей. И ты нужен ей сейчас. А то, что ты сделал вместо того, чтобы быть рядом с ней в трудную минуту… Больше похоже на побег. Ты оставил ее с этим один на один. Это нечестно.

— Да, — вдруг твердо заговорил парень. — Тебя там не было.

К счастью или же нет, но разговор был окончен, потому что Жерар вдруг остановился на берегу небольшого озера.

— Я знаю это место, — Люси почувствовала какое-то дежавю, снова оказавшись здесь. Это было то самое озеро, у берегов которого она впервые встретилась с демонами грехов. И в которое впоследствии упала.

— Не глотай воду, — только и сказал ей парень, вдруг делая шаг в темную воду и погружаясь в нее с головой прямо в одежде. Эта его манера общения начала порядком раздражать.

Секунда — и он сразу вынырнул, убирая руками лишнюю воду с глаз и рта. Маску он снял с себя еще на берегу, и теперь вся его одежда и волосы были насквозь пропитаны черной водой.

— Что мы делаем? — засомневалась Люси, но он лишь молча указал ей на воду, мол, делай то же, что и я.

Несмотря на теплую ночь, вода была ледяной. Совсем как в тот раз. Люси вздрогнула, вспоминая, как у нее кончался воздух, как с одной стороны ее обдало обжигающим пламенем, а другую едва не сковало льдом. Забавно, но теперь те приключения казались ей такими далекими и безобидными. Хмыкнув своим собственным мыслям, она зажала нос пальцами, зажмурилась и окунулась с головой.

Когда вынырнула, Жерар уже спешно шел куда-то вдоль берега. Дрожа от холода, она бросилась за ним, и вскоре они остановились у огромного старого дуба с покореженным необъятным стволом.

Кажется, он повернулся и посмотрел на нее впервые за все путешествие. И даже сказал больше трех слов:

— В воде слюна демонов. Нужно было пропитать ею и одежду, и волосы, чтобы скрыть человеческий запах. Теперь мы пахнем, как демоны, и чистилище нас не заметит. Надо делать все очень быстро, пока не обсохли.

— Насколько я знаю, ближайшую отсюда расщелину закрыл Зереф, — хмуро уведомила его Люси. Если бы он заранее посвятил ее в свой план, то она бы предупредила сразу.

— Переходить через большие расщелины опасно. Так нас проще заметить, рядом с ними всегда много демонов, — покачал головой Жерар. — Есть другие. Часто очень маленькие и совсем незаметные.

Он запустил пальцы в толстый слой мха на стволе и рванул его вниз. Темноту прорезал тонкий бледный красный свет. Он пробивался из тонкой длинной щели будто прямо изнутри дерева.

— Не отставай, — приказал парень и приложил указательный палец к щели. Мгновение — и его тело растворилось в воздухе, будто там никого и не было.

Испугавшись потерять его из виду, Люси без промедлений сделала то же самое.

Второй раз было ничуть не проще, чем первый. Снова она не ощущала своего тела, снова эта багряная пелена и ничего больше. Снова все семь грехов обрушились на нее гнилой волной. И как только она была уверена, что ее вот-вот стошнит, портал выплюнул ее на холодный влажный камень, предварительно прожевав.

Кто-то рванул ее за плечи, поднимая на ноги. Люси хотела что-то сказать, но он приложил палец к губам, призывая ее молчать.

Она бегло осмотрелась. Это было очень темное помещение. Не было видно ни потолка, ни стен. Тьма будто сгущалась вокруг длинного коридора из прямоугольников неона. Двери, ведущие в никуда. А прямо перед ней стоял не до конца разложившийся скелет, подсвеченный голубым и розовым. Его костлявая рука тянулась вверх, а между пальцев была зажата ваза в форме яблока. И она светилась алым. Это и был портал, через который они сюда попали.

— Идем, — одними губами шепнул Жерар, и Люси послушно повернулась, чтобы побежать по коридору из неона. Но парень едва заметно мотнул головой, схватил ее за запястье и рванул в сторону.

В непроглядную темноту.

Чернота не расступилась, когда они оказались там, а напротив. Она обступила их, видимость была нулевой, будто пытаешься открыть глаза, но не можешь. Люси лишь чувствовала, как он тащит ее вперед, а после ее ноги и вовсе перестали чувствовать под собой опору.

Задохнувшись от неожиданности, она полетела вниз, но это не продлилось долго. Не успели органы прилипнуть к глотке, как ноги снова ощутили под собой твердь, а глаза ослепило тусклым холодным светом.

Жерар не останавливался ни на мгновение, он точно знал, куда шел. А Люси только и успевала отходить от одного потрясения, как на нее тут же накатывало следующее. Они бежали по очень странному каменному коридору, где узкий пол неожиданно расширялся ближе к потолку и уходил далеко вверх. И лишь задрав голову она поняла.

Это был вовсе не пол. А потолок.

Они бежали по сужающемуся кверху потолку так, будто весь мир перевернулся с ног на голову, а гравитация взяла выходной. Сверху — или снизу — над их головами, по красной ковровой дорожке неторопливо вышагивали демоны, даже не замечая того, что творился прямо над ними.

Люси пробрала дрожь от осознания того, как же близки они от обнаружения. И каждую секунду она ждала, что вот сейчас они свернут за поворот, и все резко поменяется — она снова окажется совсем одна, а из стен к ней потянутся мертвые руки. Но этого не происходило. Жерар уверенно и бесшумно бежал, сворачивая то направо, то налево, а Люси отчаянно пыталась запомнить дорогу, чтобы в случае чего вернуться назад.

После очередного поворота, парень резко остановился и вытянул руку в сторону. Люси больно врезалась в нее животом. Жерар присел на корточки и начал неотрывно следить за демоном, который одиноко прогуливался по круглой комнате, в центре которой стоял давно неработающий фонтан с позеленевшей водой. Со стен на пол тянулись дикие колючие растения, плавно забираясь на мраморное основание фонтана, заканчиваясь на своих концах красными розами. Это было так странно, но в то же время красиво, что Люси на мгновение даже залюбовалась этим местом.

Но вот демону наскучило созерцание тухлой воды, и он свернул к выходу из залы. А как только он скрылся за массивной аркой, Жерар вдруг схватил Люси в охапку, зажал ей рот и нос рукой и подпрыгнул вверх.

Люси ждала, что сейчас его ноги снова коснуться каменного потолка, но этого не произошло. Они медленно падали вниз, будто сила, примагнитившая их к потолку, ослабла. Они падали вниз головой прямо в фонтан.

Люси только и успела зажмуриться, когда ее макушки коснулась зеленая вода. И уже в следующее мгновение, открыв глаза, она поняла, что твердо стоит на ногах на полу, но уже совсем другой комнаты.

Жерар выпустил ее из объятий и шагнул назад, прошептав:

— Если мы не найдем его здесь, то не найдем уже никогда, — сказал, как отрезал, а у Люси от его слов к горлу подступила горечь.

— Почему? — хриплым шепотом выдохнула она, осматриваясь.

— Здесь они держат всех, кого поймали на земле и пока… не планируют убивать. А если он жив, и ему удалось спрятаться, то мы просто не сможем найти его, он может быть где угодно.

Есть такие места, от которых кровь стынет в жилах, но ты не можешь точно сказать, почему именно. Это место было именно таким. Здесь было очень холодно, изо рта и носа выходил пар. Здесь было темно, лишь тусклые факелы на стенах давали минимальный обзор, хотя по большому счету, только коптили стены и мешали нормально дышать.

Вдоль длинной стены тянулись бесконечные ряды решеток. Отовсюду слышались стоны и плач.

— Зачем им все эти люди? — с замирающей в жилах кровью, спросила Люси и подошла к ближайшей решетке, вглядываясь в ее темноту.

— Лучше не знать, — отрезал парень.

Люси обняла себя руками, когда увидела мужчину, свернувшегося на полу калачиком и надсадно кашляющего кровью.

— Мы должны им помочь.

— Нет, — покачал головой Жерар. — Как только мы откроем одну из камер — они об этом узнают. И у нас будет очень мало времени, чтобы убраться отсюда, — Жерар обвел печальным взглядом ржавые решетки камер и поджал губы. — Я… уже пытался. Но есть вещи, которые нам просто не под силу.

Люси заставила себя отвести взгляд от незнакомца и пошла дальше, чувствуя, как сердце каждый раз обжигает кипятком, когда она видит кого-то, хоть немного похожего на Грея.

Она могла бы корить себя за бессилие, могла бы убиваться, проходя мимо протянутых к ней рук, но мысли о Грее и его печальных серых глазах были ее щитом.

— Поторопись, — напомнил ей Жерар, и она прибавила шаг.

Поворот вглубь тюрьмы, еще три камеры с чем-то уже совсем не похожим на людей. Еще две с разлагающимися трупами. Следующая — с человеком, подвешенном за руки к потолку и свежей лужей крови на полу. Люси задержала на нем взгляд, не узнавая, но что-то заставило ее остановиться. Какое-то щемящее чувство в груди.

Его было не узнать, но эти руки, этот до боли знакомый силуэт, широкая грудь, плечи… Или ей просто чудится во мраке, но она тихо позвала:

— Грей…

И пленник чуть дернулся, будто просыпаясь.

Дальше все было как в тумане. Сердце бешено заколотилось, все закружилось перед глазами. Задыхаясь, она вцепилась руками за ледяные прутья и дернула их на себя. А потом еще раз, и еще, и еще.

Кто-то оттолкнул ее за плечо. Слабая вспышка золотым светом, и вот на месте замка образовалась рваная дыра, съевшая замок. Жерар дернул на себя решетку, открывая ее, и отступил назад, пропуская Люси в недра зловонной камеры.

У нее больше не было сомнений — это был он. Не помня себя от нахлынувших волной безумных эмоций, она кинулась к нему, поднимая его лицо и ощупывая скулы и лоб, чтобы убедиться, что это не иллюзия и не плод ее поплывшего рассудка.

Грей протяжно простонал и с трудом разлепил глаза. Его щеку прорезал глубокий порез, черная футболка была разорвана на лоскуты, на животе и руках виднелись по три параллельных пореза, как от когтей. Волосы слиплись от запекшейся крови.

Не теряя ни минуты, чувствуя, как по щекам струятся горячие слезы, она ломала ногти, развязывая его руки. Как только ее пальцы касались этой черной веревки, она тут же начинала чувствовать, как магия утекает из ее тела прямо по ней.

Досадливо выругавшись, она вспомнила, что у нее с собой был нож. И перерезала веревку им. Грей тут же осел на землю, но она изо всех сил вцепилась в него, смягчая падение.

И тогда он пришел в себя окончательно, и его глаза расширились, а затем заискрили гневом.

— Пошла ты, — сквозь стиснутые зубы, шипел он, отшатываясь от нее, как от пожара. — Пошла ты! Покажи свое лицо, сучка!

— Грей, — Люси растерялась на мгновение. Он замахнулся на нее, но был так слаб, что ей удалось поймать его руку на лету. Его пальцы были ужасно холодными, и она, всхлипнув, приложила их к своей щеке. — Это же я. Я пришла за тобой, слышишь? Я тебя нашла.

Грей застыл, и удивленно распахнул глаза, будто только что очнулся от долгого кошмара. Он недоверчиво прижал руку плотнее к ее щеке и неуверенно провел по ней большим пальцем. А затем облизал пересохшие губы и все его тело устало расслабилось.

— Это ты.

Он жадно скользил взглядом по ее лицу, все еще не до конца поверив в происходящее. А потом его лицо медленно начало снова быть похожим на лицо Грея. Спокойное и с легкой наглецой. Он устало усмехнулся и тут же поморщился от боли. Но все же выговорил:

— Куколка, ты совсем с ума сошла, да?

Люси радостно заулыбалась и приглушенно захихикала. Она была так рада снова слышать это отвратительное прозвище.

— Да, наверное.

Она хотела сказать что-то еще, но тут в проеме показался Жерар. Грей, уловив за спиной девушки движение, несмотря на свое плачевное состояние, тут же оказался на ногах и застыл, загораживая ее, сидящую на полу, спиной.

В его тело начала возвращаться магия. И от локтя к ладоням заскользил ледяной пар. Но этого было недостаточно для адекватной атаки.

— Грей, все в порядке, он с нами, — Люси запоздало подскочила на ноги и как раз вовремя, чтобы подставить заваливающемуся набок Грею плечо. Он грязно выругался собственной беспомощности и подозрительно уставился на спокойного незнакомца.

— Жерар? — вдруг узнал он, и его лицо удивленно вытянулось. — Как ты…

— Все потом, — оборвал все вопросы парень и выглянул в коридор. — Надо уходить и быстро. Они чувствуют, когда открываются камеры.

Одним широким шагом он оказался перед Греем и, достав из складок одежды бутылку, наполненную черной водой, вылил ему на голову.

— Спасибо, я вообщето и так уже очнулся, — не без сарказма выговорил Грей, отряхиваясь.

Жерар, по своему обычаю, промолчал и первым ринулся по длинному коридору, периодически оглядываясь на Люси и Грея, который теперь пытался бежать самостоятельно. Но она все равно держалась рядом, чтобы подхватить его в любой момент.

— Слушай… куколка, — задыхаясь от бега и ран, выговорил Грей. Люси покосилась за спину, убеждаясь, что погони нет, а потом на него. Он смотрел на нее искоса, с легким прищуром. — Ты ведь… слышала, что я сказал перед тем, как позорно упал?

— Конечно, — честно призналась девушка и почувствовала, что начинает смущаться. Как невовремя.

— Прекрасно, — раздосадовано усмехнулся Грей и закатил глаза, отворачиваясь. — Черт, зачем ты меня спасла? Я же там такой сопливой фигни наговорил! Ох, да лучше б я сдох!

Люси испуганно повернулась к нему, но расслабилась, увидев, что он улыбается, упорно продолжая бежать за Жераром.

— Нашел время для шуточек, — фыркнула она, хватая парня за локоть, когда его занесло на повороте, и он ухватился руками за стену, оставляя на ней кровавые следы. — Что они с тобой делали?

— Все, что только хотели, — хмуро усмехнулся парень, все же позволяя ей поддержать себя за талию. — И все-таки, ты огромная дурочка, что пришла сюда, Люси.

— Ты бы сделал то же для меня. Разве нет? — она поймала на себе его мимолетный взгляд. Но успела заметить, какая безграничная ласка и нежность его переполняли. И Грей, будто стесняясь этого, спрятал его от нее.

— Вот еще, — фыркнул он и закатил глаза. Она улыбнулась, зная, что это не правда.

И вот в конце длинного коридора показался очередной фонтан. Только этот был разрушен, и в нем совсем не осталось воды. Но Жерар все равно ловко перепрыгнул через мраморный борт и исчез.

— Какого… — начал было Грей, но Люси уже знала, что делать и уверенно потащила его за собой. Было видно, что каждое движение дается ему не легко, но парень изо всех сил старался этого не показывать.

Прыжок, пустота, и вот они уже стоят совсем в другом месте. Рядом с ними Жерар, но он больше никуда не бежал, а лишь нервно сжимал челюсть и кулаки, смотря куда-то перед собой.

Люси проследила за его взглядом. Она уже видела это место, только вот раньше здесь все выглядело по-другому. И что самое главное — раньше здесь стоял Эфирионовый гроб.

Сейчас же этот тронный зал снова выглядел подобающе своему названию. Вместо гроба — высокое кресло, сплетенное из лоз с острыми шипами. Подлокотники и спинку венчали прекрасные алые розы. Но Люси было сложно рассматривать детали нового интерьера тронного зала по одной простой причине.

На троне кто-то горделиво восседал.

— Странно, — лениво протянул брюнет, сидящий на троне и закинувший ногу на ногу. У него были длинные темные волосы, собранные в хвост, и пугающая улыбка, не сходящая с лица. — Кьека, ты же сказала, что их было двое.

— Прошу прощения, ваше Высочество, — уже знакомая Люси девушка-демон с птичьими чертами лица стояла по правую руку от мужчины, вытянувшись в струнку. — Их было двое. Этот, — она указала длинным острым пальцем на Грея, — мой.

— Я уже сказал, что ты не в моем вкусе, сучка, — криво усмехнулся Грей, держась за левый бок. — Так что иди уже к черту.

Услышав это, мужчина как-то странно хмыкнул и поднялся на ноги. Он протянул левую руку, и вторая девушка с фиолетовыми волосами и большими рогами, протянула ему плащ.

— Спасибо, Сейра, — мужчина накинул плащ на плечи и задумчиво уставился на Грея.

У него не было оружия, пока он вел себя достаточно гостеприимно, но в каждом его движении все равно чувствовалась угроза. Возможно, дело в том, что теперь у Люси был полный запас магии, но сейчас она чувствовала уровень силы других людей и… не людей. И от этого мужчины исходила просто ужасающая и давящая энергия.

— Забавно, что вы заговорили о черте, — продолжил он, спускаясь с возвышения и останавливаясь прямо перед ними. — Потому что именно о нем я и хотел с вами поговорить.

— Поговорить? — зло оскалился вдруг Жерар. — Ты и такое умеешь, Мард Гир?

— Зря огрызаешься, лазутчик, — резко развернулся к нему мужчина, разведя руками. — Ты пробрался в наш дом и годами убивал моих подданых. В свою очередь, мы делали то же самое в твоем мире. Так чем же ты лучше нас?

— Чего ты хочешь? Почему сразу не убил?

Мард Гир обвел нарочито долгим взглядом троицу и остановился на Люси, лукаво прищурившись.

— Как там говорится у людей, Сейра? Что-то про общих врагов.

— Враг моего врага — мой друг, — послушно отрапортовала девушка, почтительно склонив голову.

— Точно, — мужчина медленно кивнул и снова уставился на Грея. — Я уже давно планировал поговорить с кем-то из вас — людей. Знал бы, что Кьека прячет от меня одного из вас, уже давно отправил бы его наверх с посланием. Но эта проказница всегда так ревностно охраняет свои игрушки.

Мард Гир безэмоционально ухмыльнулся, а девушка с птичьими чертами лица плотно сжала зубы и скривилась от досады.

— Чертова ты психопатка, — не выдержал Грей, процедив сквозь зубы, а у Люси вдруг появилось желание отхлыстать ее своим кнутом. Неужели все это сотворила с Греем одна ненормальная, хрупкая на вид девушка?

— Чего ты хочешь? — с пугающим спокойствием вопрошал Жерар. В этот момент он ужасно напомнил Люси Эльзу.

— Я хочу предложить союз, — без предисловий, выпалил Мард Гир, а Жерар не выдержал и хрипло рассмеялся. — Зря ты так, лазутчик. Вам угрожает страшный враг. Как и нам. И по одиночке нам его не одолеть.

— Это бред какой-то, — высказался Грей, но Люси нашла его пальцы и предупреждающе сжала,делая пол шага вперед.

— Вы должны понимать, что мы втроем ничего не решаем, — начала она, тщательно подбирая слова. Страх в ней боролся с чувством какого-то необъяснимого предвкушения. Сложнее всего было расслышать свой собственный голос сквозь шум в ушах. — У каждого поселения есть свои лидеры. И сейчас все решения принимают они.

— Я понимаю, — деловито кивнул Мард Гир. — И хочу, чтобы вы передали мои слова своим лидерам. Но времени на принятие решения осталось очень мало.

— Я думаю, что простого предложения о союзе будет недостаточно, — подумав, продолжила Люси, и ее голос, кажется, даже звучал твердо и уверенно. Но пальцы… пальцы рук тряслись, как сумасшедшие. — Мне пока не совсем ясны ваши мотивы. А это, согласитесь, немаловажно.

— Как приятно встретить воспитанного и разумного человека, — удивленно вскинул брови Мард Гир и склонил голову набок, задумываясь. — Что же, в этом нет тайны. Я мог бы рассказать, с чего все началось. Но, думаю, будет проще показать.

С этими словами его лицо, да и вся зала начали мутнеть, и вскоре исчезли вовсе. Люси изо всех сил цеплялась за реальность, боясь отключаться, но бороться с этим было невозможно.

Боялась она напрасно. По ощущениям это было похоже на сон, только она наблюдала за всем со стороны и совсем не ощущала саму себя. Могла только видеть и слышать.

Это была высокая башня, полностью высеченная из Эфириона. Его здесь было так много, что ее владелец мог бы обеспечить безбедную жизнь сразу десяти поколениям своей семьи наперед. Магия ощущалась настолько сильно, что казалось, ее можно увидеть в пылинках, пропитавших вибрирующий от напряжения воздух.

Она находилась на самой ее вершине. На горизонте виднелись необъятные леса и горы, словно одеялом укрытые ярким звездным небом. И за всем этим внимательно наблюдала яркая полная луна.

На полупрозрачном полу был высечен красивый резной треугольник. Каждый его угол заканчивался кольцом голубоватого света в каждом из которых кто-то стоял.

Двоих она узнала сразу. Ближе всех к ней стояла Богиня Света — Мавис. Она была босая, в легком, развевающемся на ветру белом платье и с красивыми светлыми вьющимися волосами до самых пят. Она была прекрасна и будто бы излучала вокруг себя свет и силу.

Прямо напротив нее — Зереф. Он ничуть не изменился за эти сто лет.

А вот третьего участника ритуала она видела впервые. Высокий стройный пожилой мужчина с густыми седыми усами. Он был весь облачен в броню, а на его шлеме, прямо на лбу, была выгравирована пятиконечная звезда. Она сразу поняла, кто это. Третий Бог. Тот, чьей задачей являлось сохранение равновесия между светом и тьмой.

— Сегодня нам предстоит очень ответственное дело, — голос седого мужчины звучал грозным эхо, и был отлично слышен даже не смотря на сильный ветер. — Надеюсь, вы не тратили понапрасну свои силы, детишки? Сегодня нам понадобится все, до последней капли.

Это случилось сто лет назад. Тогда людям досаждали драконы, и никакая магия не могла с ними справиться.

Люси слышала голос Мард Гира в своей собственной голове, но его самого рядом не видела.

А вот и я.

Взобравшись по винтовой лестнице, на площадку вышел никто иной, как Мард Гир собственной персоной. Он молча встал за спиной Зерефа, но остальным участникам ритуала это явно не понравилось.

— Что он здесь делает? Мы же договаривались… — начала Мавис тихим бархатистым голосом. Он звучал легко и невинно, но стоило лишь взглянуть на нее, и становилось понятно — это ощущение обманчиво. И с ней лучше не шутить.

— Все в порядке, милая, я позвал его для подстраховки, — Зереф поднял перед собой раскрытые ладони и мило улыбнулся, будто бы заигрывая с девушкой. — Во время ритуала мы будем беззащитны. И драконы или кто угодно еще могут этим воспользоваться. Нужно, чтобы кто-то прикрыл наши спины.

— Но он… — нахмурилась девушка.

— Я ему доверяю, — отрезал Зереф и загадочно улыбнулся, склонив голову набок. — Как никак, я сам его создал. Помнишь?

Голос в голове Люси приглушенно зарычал, но никак это не прокомментировал.

Седой мужчина вдруг обернулся на звездное небо и спешно заговорил.

— Пора начинать, уже полночь. А ты, — Король хмуро зыркнул на Мард Гира. — Не делай глупостей. Я надеюсь на твою сознательность, Зереф.

— Конечно, Король, — Зереф почтительно склонил голову и расправил плечи, занимая свое место на одном из углов равностороннего треугольника.

Зереф уже тогда лгал им. Он и не планировал избавлять людей от драконов. Он был против этого с самого начала.

Почему? — прошелестел голос Люси в ее собственном сознании.

По той же причине, по которой он создал меня и всех остальных демонов. Смотри.

Что-то начало происходить. Все трое Богов запрокинули головы к небу и закрыли глаза. Каждый из них начал излучать магию, которая окутывала их коконом — у каждого своего цвета. У Зерефа черным, у Мавис — Белым, у Короля — золотым. А потом вся эта энергия, скопившись, устремилась вверх, к небу. К звездам.

Люси уже знала, что суть ритуала заключалась в том, чтобы отправить огромное количество магии в Звездный мир, а затем равномерно распределить ее по звездам, чтобы они, как ретрансляторы, обрушили ее одновременно по всему миру на драконов, как дождь. Чтобы в живых не осталось ни одного.

И пока Зереф послушно выполнял свою работу и не делал ничего подозрительного.

Верно, план был таким, — Мард Гир будто бы слышал ее мысли. — Но не у Зерефа.

Вдруг ее взгляд уловил постороннее движение. Это Мард Гир из прошлого, до этого тихо стоящий в стороне, вдруг подошел к Зерефу со спины и бесшумно опустил свою ладонь ему на спину. И в тот же момент тоже засветился темным светом.

Что ты делаешь?

Ровно то, что приказал мне Создатель. Ломаю равновесие.

В этот момент поток темной энергии стал заметно преобладать над белым и золотым. Но ни Мавис, ни Король будто и не замечали этого, находясь в каком-то онемении.

И без того темное ночное небо теперь стало действительно черным. Это был цвет страха, пустоты и смерти. Люси стало страшно, хоть она и понимала, что все это уже давно случилось. Ей показалось, что звезды на небе мелко задрожали. А белый и золотые потоки вдруг начали темнеть. Тело Мавис заколотило крупной дрожью. А Король скривился, как от невыносимой боли.

И произошло то, что изменило их мир навсегда. Основание башни разнесло мощным оглушительным взрывом. Осколки разлетелись на сотни и тысячи километров, а звезды… Нет, они не взорвались и не начали падать. Они скорее… стекали вниз по черноте неба, становясь все тусклее и тусклее. И вскоре они окончательно пролились на землю, потухнув. Мир погрузился во тьму, освещаемую лишь одинокой тусклой луной.

От взрыва не пострадала лишь платформа, так и оставшаяся висеть в воздухе. И Боги. Они больше не светились безграничной силой. Напротив. Люси больше не ощущала в них вообще ничего, они были абсолютно пусты и ослаблены. Все они, даже Зереф. Их обмякшие и совсем человеческие тела валялись безвольными куклами на углах равнобедренного треугольника.

Я не понимаю. Он ведь тоже пострадал.

Да. Зереф понимал, что чтобы вывести из игры Мавис и Короля, ему придется здорово рискнуть. Но иначе никак. Так устроен этот мир. Мавис всегда была против его идей и взглядов. Но и сама она слишком идеализировала этот мир. Между ними двумя всегда стоял Король и не давал одной из сторон одержать верх в этом противостоянии. Они оба веками мешали ему.

Но чему они мешали?

Сделать мир лучше, — хмыкнул голос Мард Гира. — Да, как бы странно это сейчас не звучало, но Зереф всегда верил, что стремится именно к этому. Другой вопрос в его… методах.

Я так часто слышала об этом его идеальном мире. Но он никогда не говорил, что именно все это значит.

Конечно, он не говорил. Потому что не всем он придется по нраву… Понимаешь, Зереф всегда считал, что люди, постоянно обращаясь за помощью к Богам, лишь сбрасывали на них свою же ответственность. Мавис считала свои долгом помогать и оберегать их. Но Зереф был радикальнее. Он считал, что так она не помогает им, а делает только хуже. Он говорил о том, что маги с годами становятся все слабее. И тут с ним сложно не согласиться. А потом мир начали осаждать драконы, для которых любая людская магия — даже самая сильная — была словно щекотка. Тогда-то Зереф ухватился за свою идею еще яростнее, чем раньше. Он загорелся идеей создать новый вид магов. Лучше, сильнее, выносливее. Тогда и появились мы. Демоны.

Но и демоны не смогли справиться с драконами?

Нет, смогли. Но проблема была в другом, — ей показалось, что теперь Мард Гир смотрит на нее в упор. — Таких, как я, Кьека или Сейра — единицы. Чаще всего у Зерефа получались недоразвитые, безмозглые, кровожадные существа, не способные ни на что, кроме как стать новой угрозой для людей.

Демоны Грехов?

Да. Этот план Зерефа провалился. Но тогда у него созрел другой. Еще более безумный. И для этого, он попросил меня явиться на ритуал и вмешаться.

Что ты сделал с ними?

Ритуал был построен на идеальном равновесии сил. Задача Богов заключалась в том, чтобы равномерно отдать всю свою силу без остатка и обрушить ее на драконов. Но тут вмешался я, и нарушил баланс. Я влил в Звездный мир гораздо больше магии, чем требовалось. Это придумал Зереф.

Он знал, что звезды упадут и мир совсем лишиться магии?

Нет, даже он не мог предположить такого. Его целью было — ослабить всех, кто принимал участие в ритуале. Теперь Боги оказались абсолютно беззащитны на какое-то время. И моей главной задачей было поместить Мавис и Короля к специально подготовленные сосуды из Эфириона, которые бы не давали им восстановиться долгие годы. Так я и поступил.

Люси наблюдала за тем, как Мард Гир опустил Мавис в прозрачный голубой гроб и закрыл крышку. А после он вдруг ухмыльнулся и проделал то же самое и с Зерефом.

Ты предал его, — поняла Люси. — Но почему?

Чтобы выжить. Все поступки в этом мире совершаются с одной единственной целью — чтобы выжить. Я и мои братья — демоны — были нужны ему до поры до времени. Как думаешь, в его новом, идеальном мире, с людьми, способными справится с любым врагом, будет место кровожадным тварям? Его первому неудавшемуся эксперименту?

Значит, Зерефа ты запрятал в тех развалинах. А Мавис спустил в свой мир?

Мавис была моей подстраховкой. Чтобы в случае чего, Зереф не смог спуститься в преисподнюю. Но вы все испортили. И теперь он жаждет мести.

Люси молча наблюдала за тем, как Мард Гир запечатывает крышки гробов. А где-то там, внизу, уже наверняка начинали задыхаться люди.

Ты знаешь, чего он хочет теперь? Почему убивает людей? — решилась спросить Люси. И ей ответили.

Конечно, знаю. После неудачных попыток создать идеальную расу искусственно, он решил, что природа должна позаботиться обо всем сама. Он решил, что вся проблема в том, что маги начали рожать детей от простых людей. Запас магических сил мельчал, люди становились все слабее. И теперь его главная цель — геноцид. Он просто убивает всех слабых, оставляя только сильных магов, которые в будущем дадут достойное потомство. Так же он однажды поступит и с их детьми. Проредит стадо, оставляя только достойных. Все очень просто.

Люси стало не по себе от его слов. И самое страшное, что она уловила логику в действиях этого безумца. Ужасную, хладнокровную логику.

Ее замутило. Видение начало таять, но пока этого не произошло, она увидела еще кое-что. Король Звездного мира засиял золотом, как только к нему приблизился Мард Гир. Его тело подняло в воздух неведомой силой, и он начал таять. Он рассыпался маленькими звездами, которые тут же устремлялись ввысь, к чернеющему небу. Он возвращался в свой мир, где будет заперт еще целую сотню лет.

И вдруг его глаза чуть приоткрылись. Это было безумием, но Люси показалось, что он смотрит прямо на нее, прямо ей в глаза. Внимательно и неотрывно. А потом что-то будто дотронулось до ее талии, и тут же исчезло вместе с телом седого мужчины.

Очнулась она уже в тронном зале. Грей и Жерар сидели на полу, как и она сама, пытаясь прийти в себя. Значит, они тоже это видели.

— Я готов встать на сторону людей в этом конфликте, — вновь заговорил Мард Гир, и его голос разнесся величественным эхом по зале. — Такой союзник был бы весьма кстати, верно?

— И взамен ты хочешь… — не без сарказма, хрипло и очень тихо выговорил Грей, все еще хватаясь за бок.

Демон расплылся в улыбке и чуть прищурился.

— И взамен от вас я не хочу ничего, — усмехнулся он, а Люси даже растерялась от его слов. Но не растерялся Жерар.

— Потому что он и без этого останется в выигрыше. Избавится от Бога, который жаждет мести. И сможет и дальше выбираться на поверхность через порталы, которые некому будет закрыть.

— Мы жили так многие годы, — беспечно пожал плечами Мард Гир. — И люди не умирали пачками, а всего лишь единицами. Вас же не удивит, если дикий зверь, защищаясь, растерзает охотника? — он расплылся в своей пугающей улыбке. — Так не умнее ли выбрать меньшее зло?

Жерар уже начал подниматься на ноги, а его лицо перекосили от гнева. Назревал конфликт, и Люси это понимала. А сейчас куда важнее было выбраться отсюда живыми. Поэтому она опередила его:

— Мы услышали тебя. И передадим предложение нашим лидерам. Но ничего обещать не можем.

Мард Гир перевел на нее уже совсем другой взгляд — спокойный, с любопытным прищуром.

— Конечно, — он провел по воздуху рукой, и лозы на стене пришли в движение, отодвигая один из гобеленов. За ним оказался очередной незаметный портал на поверхность, скрытый в месте, где не хватало одного камня. — Завтра на рассвете Кьека будет ждать вашего ответа у новой расщелины, недалеко от вашего лагеря.

Жерар резко встал и, не глядя ни на кого, быстрым шагом прошел к порталу и ударил по нему кулаком, исчезая. Люси же помогла Грею подняться и дойти до стены. Мард Гир провожал их долгим задумчивым взглядом.

Еще раз кинув недоверчивый взгляд на короля демонов, Грей взял Люси за руку и коснулся портала одновременно с ней, крепко прижимая ее к себе.

Кажется, она потеряла сознание на какое-то время. А очнувшись, почувствовала приступ паники, не ощутив руки Грея на своей талии.

Но вот кто-то протяжно застонал справа от нее. Она повернула голову, понимая, что лежит на спине на чем-то мягком и холодном. Он лежал рядом с ней.

Они оба лежали посреди леса. Прямо за ними начиналась грубая скала, над головами неспешно покачивались кроны деревьев, а под спинами лежал мягкий белоснежный сугроб — маленький и единственный кусочек зимы посреди жаркого лета.

Ricky Montgomery — Snow

Шел снег. Но не так, как должен был — мягко опускаться с небес на землю. А наоборот. Пушистые снежинки отрывались от сугроба на земле и неспеша тянулись вверх.

Люси подняла руку и попыталась поймать пальцами снежинку. Это было так прекрасно, так невероятно, что ее грудь начало распирать от восторга.

Ее первый снег.

Она рассмеялась, захотелось расплакаться от внезапного и совсем необъяснимого счастья.

Они живы.

— Чего ты? — удивился Грей, но она продолжала завороженно наблюдать за танцем снежинок, тянущихся к рассветному небу. — Это же просто снег.

— Это не просто снег! — в сердцах воскликнула Люси, и повернула голову. В его темных волосах запутались белые хлопья, но он будто и не видел их. Все это время он смотрел на нее. — Разве ты не видишь?

На его губах неспеша появилась удивленная, но ужасно искренняя улыбка. Грей долго смотрел ей в глаза, и чем дольше это происходило, тем мягче и теплее становился его взгляд, пока окончательно не растаял, поразив ее своей неожиданной нежностью.

— Да. Теперь вижу, — хриплый шепот неожиданно вызвал в ней неведомое ранее чувство. Как будто задыхаешься, но не легкими. А всем телом сразу.

Она застыла, когда он перекатился на бок и навис над ней всем телом. Она видела его лицо — непривычно спокойное и оглушающе искреннее. В этом взгляде больше не осталось злости, обиды и насмешки. Непроницаемый лед вдруг обратился безграничным теплом. Нет, не теплом. Пожаром. Он ничего не говорил и не двигался, но Люси ощущала все то, что происходит между ними сейчас. И в ее словарном запасе просто не было одного слова, способного описать все это разом.

Ее удивляло только то, что снег не начал таять. Почему тогда ей так невыносимо жарко от одного лишь внимательного взгляда?

Она и сама не поняла, как ее рука оказалась на его груди, касаясь кончиками пальцев горячей кожи. Сама не поняла, когда его губы мягко опустились на ее.

Этот поцелуй был таким трепетным, бережным и осторожным, что ей захотелось плакать от сковавшей грудь нежности. И в то же время он был похож на глоток свежего воздуха после вечности, проведенной под водой.

В голове не осталось ни одной мысли. Остались только бушующие эмоции. Остались только они и их дыхания, смешивающиеся друг с другом.

Она всхлипнула и, закрыв глаза, оплела его шею руками, позволяя его запаху впитываться в свою кожу, позволяя ему проникать глубже, и путать мысли окончательно.

Он зарылся пальцами свободной руки ей в волосы, и поцелуй стал увереннее, требовательнее, жарче. Она провела ладонью по его колючей щеке, но губы по сравнению с ней были такими неожиданно мягкими и нежными, как и каждое его движение.

Мята и корица. У поцелуя был вкус самой сладкой на свете мяты.

— Люси! Грей! — откуда-то сверху эхом раздался голос Жерара. Он искал их.

Грей нехотя оторвался, но все еще продолжал рвано дышать прямо ей в губы. Казалось, еще одно неосторожное движение пальцами с ее стороны, и он забудет о существовании Жерара, снова прильнув к ее губам, от которых он не мог оторвать взгляд.

И сейчас, смотря на его раскрасневшиеся небритые щеки, на опухшие покусанные губы, на снег, запутавшийся в его волосах, на затуманенный влюбленный взгляд, она почувствовала что вот-вот лопнет от эмоций, скопившихся теплом прямо в центре груди.

И она рассмеялась, выпуская их наружу. Легко, звонко и счастливо. Ей просто было очень хорошо сейчас.

А Грей, расценив ее смех по-своему, вдруг будто бы очнулся и теперь смотреть на нее со смесью удивления и нежности, приподняв брови.

— Смешно тебе? — с наигранной обидой, он сощурил глаза. А Люси продолжала смотреть на него, и не могла перестать приглушенно хихикать. — Ах вот значит, как… Милая, я оскорблен!

С этими словами он набрал в кулак пригоршню снега и, с коварной улыбкой, высыпал его ей прямо на лицо. Люси задохнулась от внезапного холода, и стала смеяться еще заливистее. Изобразив на лице возмущение, она швырнула рыхлым снежком в него, но большинство ледяной пыли все равно попало на нее. Теперь уже и Грей рассмеялся хриплым бархатистым смехом и откатился в сторону, приготовившись в ответной атаке.

Это было похоже на какое-то безумие. Грея пытали, они чудом выбрались из преисподней, на мир надвигалась смертельная угроза, все готовились к войне. А Люси, несмотря на это, чувствовала непривычную легкость в груди и самозабвенно поднимала вокруг себя снежную бурю из кусочка сугроба, неизвестно откуда взявшегося посреди лета.

И не могла перестать улыбаться.

Комментарий к Глава 35. Снег

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 36. Он ==========

Этим днем стояла солнечная погода. Но не было ни жарко, ни холодно. Ветер разносил по округе запах цветущих ирисов и детский смех. А небо такое голубое-голубое…

Короче говоря, плевать погода хотела на то, что мир разваливался на части. У нее было свое мнение на этот счет. Как у кокетливой девицы, нарядившейся в свое самое красивое платье и накрутившей волосы, чтобы просто сходить за хлебом.

Люси беззвучно хмыкнула этим мыслям, продолжая задумчиво смотреть в окно своей комнаты и впитывать кожей нежность лета. Тонкую тюль раздувало сквозняком, и она ласкала ее обнаженные плечи, закрывая от нее обзор на белоснежный ирис, одиноко лежащий на подушке.

Как радостно осознавать, что нежные спутники ее утра вернулись вновь. Она скучала.

На подоконнике стояла кружка с еще дымящимся травяным чаем. Сегодня ей не хотелось завтракать в пабе. Она хотела побыть одна, искренне надеясь, что хотя бы на этот раз ничто не прервет ее одиночества. Вторым пунктом в ее списке дел был крепкий сон. И с этим ей повезло. Острую необходимость в нем она осознала, когда днем ранее, возвращаясь вместе с Греем и Жераром в лагерь, она присела передохнуть спиной к дереву. И уснула. Ей не помешало даже яркое солнце, слепящее глаза. Зато помешал тихий раздраженный шепот Грея, который очень долго доказывал что-то Жерару. Но Люси не сумела узнать, что именно, потому что разговор утих сразу же, как только она проснулась.

Никто в лагере по-прежнему не знал о том, что приключилось с Греем, кроме Эльзы. И Нацу, которому Люси все честно рассказала. Узнав о ее приключении, он лишь молча нахмурился. Но не ругал ее и не порицал, как она ожидала. Лишь выразил свое негодование по поводу того, что все самое интересное он проспал.

Еще она рассказала Грею, что стряслось после того, как он попал в лапы к демонам. Он не сразу поверил, что это именно она вернула на небо звезды, но к тому времени к нему уже начала возвращаться вся магия, что до этого выпивали веревки. А потом он пару раз чуть не поскользнулся на земле, которую сам же и заморозил с непривычки.

— У тебя даже магия ненормальная, куколка, — сказал тогда он в своей привычной манере. Но даже этот нагловатый тон теперь звучал непривычно мягко и трепетно, заставляя ее смущаться. — Всем помогла. А самой так и придется махать перед демонами своей бесполезной веревкой до конца жизни.

— Вообщето, я и без магии вытащила тебя из той ужасной тюрьмы! — насупилась девушка, даже не пытаясь скрыть своей обиды.

— Признаю. Ты очень смелая девочка, Люси. Но безрассудная. И я пока не решил, восхищаюсь ли этим… Или скоро отберу у тебя кнут, и сам тебя им выпорю, — закончив говорить, он как-то многозначительно заулыбался, сверкнув насмешливым взглядом. А Люси мягко ударила его по плечу.

— Сам-то не лучше.

— Тут мне нечем крыть, милая. Но нам с тобой определенно пора заканчивать эту игру в спасение друг друга. Не находишь?

— Ладно. Но тогда ты первый перестань проваливаться под землю, спасая меня.

— Только после того, как ты перестанешь, наконец, быть такой невероятной. Сама-то понимаешь, что творишь? — Грей сощурил на нее обвиняющий взгляд, а потом отвернулся и ускорил шаг, отбиваясь от листвы и пряча улыбку. Оставляя Люси в полном недоумении.

Она раз за разом мысленно возвращалась к этому разговору. И каждый раз это приводило к тому, что она невольно вздрагивала, покрываясь мурашками, вспоминая недавний поцелуй.

А потом обхватывала себя руками за плечи, вспоминая уже совсем другой поцелуй. Жадный и жаркий. От Нацу.

Сразу становилось паршиво. Но она не могла не отметить, что оба поцелуя, хоть и были схожи по… своему функционалу. Но назвать их одинаковыми у нее не повернулся бы язык. Чувства, вызванные каждым из них, были абсолютно разными в обоих случаях. И меньше всего ей хотелось их сравнивать, но она понимала, что должна это сделать.

Чтобы разобраться, наконец, в себе. И сделать выбор. Или не делать его уже никогда.

Из всего безумия, что творилось вокруг, в ее силах было разрешить только эту ситуацию. В остальном она была бессильна. Поэтому, проснувшись сегодня утром, она четко решила, что поставит точку сегодня же. Потому что все зашло слишком далеко. И чем дальше, тем больнее… Больше всего ей не хотелось делать кому-то больно. Но она не знала, как.

Как не дать искренности затеряться во лжи? Вряд ли такому где-то учат.

Накинув на себя белую легкую блузку, она завязала ее выше талии. Надела светлые джинсы. И собрала волосы в высокий хвост. Она еще не знала точно, куда хочет пойти, но ноги сами уводили ее подальше от стен, где слишком многое путало ей мысли.

Коллекция оружия Нацу на стене. Белый ирис на подушке. Рация под подушкой, перемотанная скотчем. Ее собственное лицо на рисунке Грея, спрятанное там же.

Она поняла, куда пришла, только когда в нос ударил знакомый запах резины, раскаленной на жаре, и пота. Тренировочный зал. Как много времени она проводила здесь раньше, и не зря.

Ей повезло. Здесь никого не было. Люси подошла к мешку, набитому песком и подвешенному к потолку. Ласково провела по нему рукой, а затем резко ударила.

Нацу учил ее защищаться. Играючи, осторожно, постоянно поддаваясь. Тогда она не замечала этого. Он хотел, чтобы она могла постоять за себя.

А Грей не поддавался. Он избил ее в первый же день. Каким же ужасным засранцем он был тогда! Но ему не было все равно. Он хотел, чтобы она понимала, что ее ждет. А иначе он бы просто не пошел за ними в тот день.

Такие разные. Но они, возможно, преследовали одну и ту же цель. Теперь она понимала.

Размахнувшись что есть сил, она ударила по груше, чуть согнув колени, как учила Эльза. Сместившись вправо, она повторила удар уже другой рукой. А потом снова и снова. И в какой-то момент поняла, что больше не соблюдает технику, а просто остервенело лупит по груше, заливаясь потом и слезами.

Сделав последний удар, она вскрикнула от боли и повалилась спиной на мат. Кожа на костяшках была разодрана в кровь.

Нацу всегда был рядом с ней. Она даже не могла вспомнить момента, когда его не было рядом. Он понимал все без слов, хоть и не знал ее совсем. С самого первого дня, когда их взгляды пересеклись, они будто навечно привязались друг к другу. Так странно.

Грей был другим. Казалось, что его никогда не было рядом, что ему наплевать. Но каждый раз, когда она сбивалась с пути, когда ей нужна была помощь, он оказывался рядом. И давал ей словесный подзатыльник. Заставлял собраться и думать. Всегда думать.

Она прикрыла лицо руками, даже не обращая внимания на пульсирующую боль в руках. Потому что внутри было в миллиард раз паршивее.

Очень долго она лежала неподвижно. Чувства одолевали ее, жалили изнутри, путали рассудок, мешали дышать.

Кто-то откашлялся. Похолодев всем телом, она села, смахивая с лица уже засохшие слезы и мокрые волосы. И обернулась. Все это время она была уверена, что одна здесь.

Прямо у двери, облокотившись спиной о стену, сидел старик Макаров. Кажется, она не видела его уже целую вечность. За это время он успел постареть еще сильнее. Его кожа была настолько бледной, что Люси невольно стало так жаль его…

— Я немного перестаралась, — за мягкой улыбкой скрывалась вся боль, что она так старательно скрывала.

Она должна принять решение, иначе это разорвет ее изнутри.

Старик перевел на нее мутный взгляд и забавно зашевелил усами, хитро улыбаясь в ответ. Его голос звучал так, будто он смеялся над ней:

— Только одной вещи под силу расставить все на свои места — времени, — произнес он почти осознанно.

Люси склонила голову, задумчиво рассматривая седину его редких волос. Она никогда не считала его сумасшедшим. Старым и уставшим от долгой сложной жизни — да. Но не сумасшедшим. В его взгляде не было такой пустоты, какую она видела каждый день у обитателей Ночлега. И в этот раз она тоже честно задумалась над его словами.

— Боюсь, что именно его у меня и нет, — призналась она, больше не скрывая от него грусть в своих глазах. — К тому же, я не думаю, что… — Люси запнулась, обдумывая слова. — Нет, я не стану полагаться на случайность или что-то еще. Я должна решить все сама. Я знаю, что это важно.

Макаров медленно кивнул, не сводя с нее взгляд. Вряд ли он понимал, о чем вообще идет речь, но было приятно просто выговориться кому-то, кому было по большому счету наплевать. Просто произнести вслух свои бесполезные, никому не нужные, мысли.

— Просвещение сердца — критически важное дополнение к просвещению ума, — назидательно заметил Макаров.

Неожиданно для себя, Люси вдруг заулыбалась и поднялась на ноги.

— Спасибо, что беспокоитесь о нас. Даже обо мне, хоть я совсем недолго с вами, — она чуть склонила голову, прикрыв глаза. Вся эта ситуация была настолько странной, что помогла ей, наконец, отвлечься. — Дедушка… — она вдруг ощутила острую необходимость рассказать ему. — Знаете, недавно нам встретился Лексус.

Старик промолчал и никак не выдал свои эмоции. Он просто долго и молча смотрел на нее своим мутным бесцветным взглядом. А Люси уверенно продолжила:

— Он очень изменился. Он больше не казался мне озлобленным на весь мир. Он был таким… спокойным, — уголки губ Макарова дернулись. Он улыбался. — Я уже давно поняла, что людям свойственно совершать ошибки. Но важнее не то, что у них вышло, а то, чего они хотели добиться изначально. Лексус хороший человек. Теперь я это знаю.

Макаров опустил взгляд и медленно, опираясь рукой о стену, поднялся. Он больше не говорил с ней, но она чувствовала, что они оба уже сказали все, что хотели.

Люси помогла ему открыть дверь, и они вместе вышли на свежий воздух. Подул ласкающий теплый ветер.

Он был похож на ее чувства к Нацу.

По ее оголенному животу, а после и по всему телу пробежали обжигающие мурашки.

Так она ощущала Грея.

Незнакомых людей на улицах стало еще больше. Кажется, к ним присоединилось еще три соседних лагеря. А из одного из них к ним примкнуло всего лишь двенадцать человек. Всех остальных хладнокровно убил Бог.

Внутри лагеря уже давно не хватало места. Маги ставили свои палатки за забором. Ведь теперь не было Светочей, которых стоило опасаться по ночам. Зато остались демоны. Но и они не приближались к лагерю, и теперь Люси знала почему. Они ждали ответа. Завтра на рассвете.

Старик Макаров затерялся где-то в толпе, а Люси шагала по главной широкой улице, особо никуда не собираясь. В четырех домах от паба людей стало больше. Они собрались с двух сторон от мощеной улочки и с интересом за чем-то наблюдали. Любопытство завладело и девушкой, которая тут же прошмыгнула вперед, чтобы лучше видеть представление.

В первых рядах стоял Фрид. Завидев ее, он протянул руку, и помог ей протиснуться меж двух незнакомых плечистых мужчин.

— Тоже не смогла протиснуться в паб? — как всегда сдержанно, но вполне приветливо поинтересовался он. Вообщето они никогда особо не общались, но сейчас, когда вокруг было так много незнакомцев, Хвостатые острее обычного нуждались в компании «своих».

Она ожидала, что на широкой улице развернется целое представление, но все было гораздо проще. Визжащая от восторга Аска, в сопровождении небольшой толпы соседских детей, неслась по дороге, уворачиваясь от опасности. А опасность, в лице Альзака, гонялась за детьми с водяным пистолетом, совсем как мальчишка.

Она видела подобные игры десятки раз. Но именно сегодня, именно сейчас, это казалось ужасно неуместным в сложившейся обстановке. И в то же время, это было глотком свежего воздуха для всех — не только для детей.

Люси заулыбалась, оглушенная детским визгом. И все остальные улыбались вместе с ней. Даже большие взрослые дядьки не могли бороться с подступившим весельем и теплыми воспоминаниями. Ведь все когда-то были детьми.

И сейчас, смотря на тоненькую косичку темных волос Аски — совсем как у отца — Люси, как никогда понимала, почему все они здесь собрались. Большая часть этих людей совсем не умела сражаться, их было мало, они покинули свои дома и спали прямо на улице, питались чем придется. И ради чего? А вот ради чего.

Ради беззубых улыбок и раскрасневшихся от смеха щек тех, кто еще не вырос достаточно, чтобы за себя постоять. И ради дедушки Макарова. Она впервые почувствовала, что действительно готова выйти за ворота и снова рискнуть своей жизнью. Не ради себя, а ради них. И ради тех, кому хватит смелости выйти туда вместе с ней.

Нацу понял это раньше остальных, в одиночку отправившись на верную смерть, чтобы защитить тех, кто сам не мог — Спящих.

Грей пожертвовал всеми своими принципами подчистую, спасая жизнь ей.

Нечаянно — или специально — Альзак мазнул струей воды по лицу громко смеющейся Биски, в сторону которой бежала дочь. Девушка возмутилась до глубины души и вскинула руку. Воздух заискрился от магии, и в следующую секунду у нее в руках появился еще один водный пистолет — еще больше того, чем вооружился ее супруг.

Ее обуял азарт. Биска, размахивая длинной косой, бросилась в бой — теперь уже против Альзака. Дети, быстро оценив ситуацию, облепили ноги своему «врагу», помогая доброй тете совершить месть. Альзак не растерялся, и начал расстреливать маленьких воинов прямо по макушкам так, что они тут же бросились врассыпную. А парень, недолго думая, бросился к Биске и наклонился, подхватывая ее на плечо и придерживая за ноги. Громко смеясь, он закружил ее вокруг своей оси, а она все жала на курок, обрызгивая водой всех, кто собрался на это посмотреть.

У Люси была отменная реакция, поэтому она успела юркнуть за спину Фрида, которого тут же окатило водой. Тогда Люси впервые услышала, как звучит его смех.

Улыбка Нацу такая широкая и открытая. Ямочки на его щеках до боли искренние. Она больше не знала людей, способных дарить столько тепла простой улыбкой.

Грей же предпочитал не разбрасываться улыбками. Наверное, именно поэтому каждая новая ощущалась ею так остро и врезалась в память. Она помнила каждую из них.

Нет, она не собиралась в паб, как предположил Фрид. Хоть она и не ела со вчерашнего дня, но аппетита совсем не было.

Ей бы хотелось, как и раньше, выйти за ворота и побежать. Сбегать к высокому скучному зданию Ночлега. Поплутать меж острых серых камней. Добежать до моря и долго стоять на берегу, ловя разгоряченным от бега лицом ледяные капли.

Но сейчас она не могла уйти от лагеря далеко — слишком опасно. Поэтому просто дошла до ворот. Ей хотелось еще раз посмотреть на людей, разбивших лагерь за воротами.

Красные и зеленые палатки смотрелись как раскрывшиеся посреди серой пустыни бутоны цветов. Вернувшись в лагерь ближе к полудню, она даже не обратила внимания на то, как причудливо это смотрелось — слишком хотела спать. А сейчас ничто не мешало ей миновать ворота и прислониться спиной к глухому забору, замерев в его тени.

Справа от импровизированного лагеря тоже было на что посмотреть. Она уже слышала о том, что новоиспеченные маги начали рьяно тренироваться применять свои способности, но не знала, что именно здесь. Видимо, Эльза посчитала, что их маленький тренировочный зал не вынесет бушующего ураганного ветра, огня, льда и вообще чего угодно — как только магия не проявлялась в людях.

Она не ожидала, что встретит здесь Нацу.

Здесь было много магов, разбившихся на парочки для непринужденных дружеских боев. Да чего там, это и на бои было не особо похоже. Вот девушка трясет в воздухе руками, выпуская вокруг град из фиолетовых искр, а ее подруга лишь прикрывает лицо рукой и ехидно смеется. А ближе всего от нее совсем молодой мальчишка только что прожег одним взглядом дыру в юбке своей более старшей подруги. И теперь слезно просил у нее прощения. А она в ответ лишь недовольно размахивала тремя пушистыми лисьими хвостами.

Но вовсе не это привлекло внимание Люси и небольшой толпы, раскрывшей рты в восхищении. Потому что в самом центре импровизированной тренировочной площадки происходило настоящее шоу, устроенное отнюдь не любителями. А Искателями.

В воздух взметнулся столб песка, когда по нему проскользил Нацу. Он выглядел так непринужденно, словно оседлал воздух. А после извернулся невероятным образом и изобразил дугу ногой, которая тут же вспыхнула жарким пламенем.

— Слишком толсто, Саламандр, — самодовольно хмыкнул Стинг, изобразив на лице нахальную ухмылку. Мир, а вместе с ним и все остальные, ослепли на мгновение — юный Саблезуб вспыхнул ярким светом и тут же погас. Но этого было достаточно, чтобы застать Нацу врасплох и оказаться прямо перед ним с занесенным кулаком.

— Уверен? — в такт ему, усмехнулся Нацу, и Стинг тут же одернул задымившуюся руку. Воздух вокруг Нацу плавился.

— А ты хорош, черт тебя побери! — добродушно воскликнул Стинг, подныривая ему под руку и толкая в спину.

Нацу упал руками в песок, и Люси поняла, что он сделал это намеренно только тогда, когда он отвел горящую ногу и сбил противника с ног. Толпа возбужденно закричала что-то невпопад.

Люси почувствовала, что улыбается, наблюдая за ними. Нацу пытался объяснить ей то, что она видела сейчас, но, наверное, тогда она не смогла понять его до конца. А теперь увидела воочию.

Он кайфовал от того, что делал сейчас.

Нацу тух, просиживая штаны в пабе или дома, начищая оружие до блеска. Нет, конечно, он никогда не показывал, что что-то не так, он все так же улыбался и искал способы весело провести свободное время.

Но по-настоящему живым она видела его именно в такие моменты. Когда адреналин закипал в его крови, вырываясь наружу алым смертоносным пламенем. Он ощущал себя по-настоящему живым, когда жидкость закипала в его венах, когда он чувствовал, что живет не зря. Когда он был нужен, когда в нем бурлила эта необузданная энергия.

Именно поэтому он сам однажды выбрал стать Искателем. Именно поэтому всегда первым рвался в бой, готов был костьми лечь, но помочь, спасти, преодолеть.

Она восхищалась этой его чертой. В нем было столько жизни и силы, что ни одному живому человеку и не снилось. Именно поэтому огонь выбрал его. Нацу родился с ним в ярких горящих глазах.

В какой-то момент, она поняла, что он заметил ее. Пронырнув под Стингом, он вскочил на ноги, повернувшись к ней всем корпусом и вдруг замер, широко улыбнувшись. Она улыбнулась в ответ и помахала ему рукой.

Тогда-то ему и прилетело по голове от Стинга. Воздух заискрился от мощного выброса магии, и Нацу, выругавшись, полетел в песок. Взметнув вверх серую пыль, он раскинул руки в стороны и досадливо затих.

— Эй, ты в порядке, Хвостатый? — насмешливо поинтересовался Стинг, нависая над ним сверху. — Живой? Давай, посмотри на меня!

— Как-то не очень хочется, чувак, — проворчал Нацу и, уперевшись руками над головой, ловко вскочил на ноги, снова принимая боевую стойку и возбужденно ухмыляясь. — Это еще не все.

Стинг, будто почувствовав взгляд Люси на своем затылке, обернулся и приглушенно хохотнул, прищурив игривые голубые глаза.

— А, ну понятно! — закатив глаза, он вновь обернулся к Нацу, заставляя руки светиться. — На виноубийцу засмотрелся. Соберись, ты же воин! К девчонкам потом пойдем приставать!

Люси тихо рассмеялась, отталкиваясь от стены. Пожалуй, сейчас она ему больше мешала. Тем не менее, с каждым новым часом на душе становилось все легче и легче.

«Я бы остался в лагере. Это мой дом.» — сказал тогда Нацу, пожав плечами.

«Поселился бы в доме подальше ото всех вместе с кучкой моделей из Пегасов и огромным баром.» — так звучал ответ Грея. И, наверное, что-то из этого набора лжи было правдой.

На самом деле, вспоминая их уютный разговор по душам уже сейчас, Люси подумалось, что тогда солгали они оба. Возможно, неосознанно. Возможно, ошибалась и сама Люси. Она ведь тоже всего лишь человек.

Проходя мимо круглого здания собраний, она вдруг увидела знакомый темный потрепанный плащ. И обязательно прошла бы мимо, если бы не одна странность.

Лицо Жерара не скрывала ткань.

Она догнала его у самого входа и окликнула. Он вздрогнул так, будто попался на преступлении и обернулся.

— Что происходит? — Люси перевела удивленный взгляд с его спокойного лица на дверь в зал собраний. Она была чуть приоткрыта. — Почему ты…

— Я должен убедить ее, что союз с демонами — безумие, — за его отрешенностью скрывалось тщательно скрытое волнение. Люси поняла это только по тому, что он вдруг решил с ней этим поделиться, а не просто молча развернулся и пошел по своим делам дальше. Он оттягивал момент.

— Ты правильно поступаешь, — мягко кивнула Люси, говоря отнюдь не о демонах. Жерар долго смотрел на нее, плотно поджав губы и не сходя с места.

— А что ты думаешь насчет союза? Ты тоже была там. И имеешь право высказаться.

Люси вскинула брови. Захотелось съязвить о том, как много слов он сказал ей за одну минуту, но она сдержалась. Ох уж это дурное влияние от двух ее, острых на язык, сожителей.

— Предложение звучит очень заманчиво, — у Люси не было много времени, чтобы обдумать ответ, поэтому сейчас она очень тщательно подбирала слова. — Но я против. И дело даже не в том, что я слишком близко знакома с низшими демонами. А именно в том, что Мард Гир показал нам в видении.

— О чем ты? — казалось, что Жерар действительно крайне заинтересован ее словами.

— А ты не понимаешь? Он, буквально, всадил нож в спину своемусоздателю только из-за того, что предполагал, что тот однажды захочет от него избавится. Он предатель и лжец. Глупо верить лжецу, так?

— Да, так, — мужчина не улыбался, но Люси вдруг показалось, что его лицо смягчилось. — Я не хотел показываться ей. Но никто кроме меня не знает демонов так же хорошо. Я прожил рядом с ними достаточно. И надеюсь, что она прислушается ко мне.

Люси не смогла сдержать хитрой улыбки. Она готова была поклясться, что дело было не только в этом.

— Чему ты так улыбаешься? — беззлобно нахмурился Жерар.

— А вот и не улыбаюсь.

— Улыбаешься. Ехидно еще так, — парень покачал головой и вдруг поднял на нее полный отчаяния взгляд. — Грей сказал, что она искала меня несколько лет. Я был уверен, что она ненавидит меня, после… Я и не думал. Я… Она меня точно убьет. Да?

Как наяву Люси представила удивленно раскрытые глаза Эльзы, и все те эмоции, что последуют за удивлением. Непонимание, боль, обида, надежда, радость. Злость. Ярость. Убийство.

Да, сначала она определенно его убьет. Но Эльза не из тех людей, что долго таят в себе злобу. В конечном итоге, она его простит. И — Люси очень на это надеялась — это сделает ее счастливой. Она бы на ее месте умерла от счастья.

— Она поймет, — вместо всего этого сказала Люси и ободряюще улыбнулась.

Жерар молча кивнул ей, поджал губы и двумя широкими шагами зашел в здание. Люси же тихонько прикрыла за ним дверь. Хотелось верить, что и ее пламенные речи возымели свое действие.

А еще, что Эльза и правда не убьет его по ее же вине.

До заката она еще немного побродила по более-менее пустым улочкам. Иногда просто необходимо перестать бежать сломя голову непонятно куда. Остановиться и выдохнуть. Наверное, поэтому раньше она совершала так много глупых и нелепых ошибок — потому что не хотела останавливаться. Что ж, так вот как оно выглядит? Взросление. Когда мысли в голове перестают беспричинно кричать, переходя на спокойный размеренный тембр. Когда не пытаешься схватиться за все возможности сразу. Когда можешь трезво взглянуть на себя со стороны и принять обдуманное решение.

К черту! Да кого она обманывала?

Никто и никогда не сможет узнать, что принятое решение правильное до тех пор, пока оно не будет принято. Ни в пять лет, ни в шестнадцать, ни в двадцать пять, ни в пятьдесят. Возраст — цифры, правда — двояка. У жизни нет инструкции к применению, каждый должен написать свою собственную. Важнее то, как скоро ты сможешь это понять.

Люси ждала наступления ночи. И когда это произошло, она остановилась в тени двухэтажного домика, из окон которого тянулся сладкий аромат выпечки, и застыла, поднимая взгляд к небу.

Яркие закатные цвета постепенно темнели, чтобы вскоре стечь к горизонту, как акварельные краски, в которые добавили воды. Сначала бледные, затем все ярче и ярче, на небе начали загораться звезды.

Люси приглушенно засмеялась, понимая, что одна из них на нее однажды накричала, испугав до чертиков.

Лагерь привычно загорелся неоном, в котором теперь не было особого смысла. Разве что для освещения, и то обычные лампочки, наверное, были бы гораздо эффективнее. Но этот мир был бы уже не тем, сними люди запутанные нити со своих домов.

Нацу был для нее, как спокойное летнее утро, запутавшееся в белых простынях. Как одинокая полная луна на темном небе, когда на него еще не вернулись звезды. Как махровое одеяло в ночную прохладу. Как размеренный шум прибоя в безветренную погоду.

Грей был для нее прохладным вечерним порывистым ветром, подхватывающим распущенные волосы. Как нырок в ледяную воду после летнего зноя. Он был ее приятной болью, которую хотелось испытать снова и снова. Он был раскатом грома под кожей.

Встряхнув головой и стянув с волос резинку, распуская их, она зашагала вперед.

Войдя в чуть опустевший поздним вечером паб, она искала его глаза. А нашла то, чего ожидала меньше всего, как и Мира, уже поглядывающая в сторону камина, ехидно улыбаясь.

Расположившись в самом углу, подальше от остальных, Джет беззастенчиво прижимал к себе Леви. Они самозабвенно и отчаянно целовались.

Люси поймала взгляд Миры а-ля «я это всегда знала» и глупо захихикала. Она была рада за них. И еще вон за ту парочку незнакомцев, целующихся прямо за барной стойкой. И даже за сорванца Ромео, поглаживающего руку девчушки из соседнего лагеря с озорными длинными хвостиками.

— У нас завелся кто-то, колдующий любовь? — усевшись за барную стойку, Люси с улыбкой приняла у Миры тарелку с тостами.

— Я таких не встречала, — промурлыкала девушка, хитро прищуриваясь. — Но о причине все-таки догадываюсь.

Люси вопросительно приподняла брови, впиваясь зубами в успевший затвердеть хлеб. Кажется, она не ела уже целую вечность.

— В предстоящей войне есть и свои плюсы, — пожала плечами официантка, облокачиваясь локтями на столешницу. — Есть вероятность, что если умолчишь о своих чувствах сейчас, то потом говорить о них будет уже некому.

Люси поморщилась, вытирая уголок губ от крошек.

— Не самая романтичная причина, — она попыталась сказать это с полунабитым ртом, отчего они обе тихонько захихикали.

— Ты бы поменьше читала Левины книжки, — закатила глаза Мира. — А я вот рада. Хоть что-то хорошее. А то мне уже надоело врать Леви, что все свободные столики уже заняты и подсаживать ее к Джету.

Люси удивленно округлила глаза и беззлобно рассмеялась.

— А ты коварна, Мира! Надо бы быть с тобой поосторожней.

— И правильно, потому что ты следующая, милочка.

— Да? — Люси опустила взгляд на крошки, оставленные на столе, и начала неосознанно собирать их в одну кучку. — И кого же ты выбрала для меня?

Мира загадочно улыбнулась и игриво вздернула нос.

— А то сама не знаешь, — фыркнула она и резко смахнула тряпкой крошки, слегка ударив Люси по пальцам.

Люси подняла на нее свой измученный этим тягучим, как резина, днем взгляд. И не знала, что ей сказать. А Мира вцепилась в нее непривычно серьезным, с долей сострадания, взглядом и ждала. Люси ничего не осталось, как выдохнуть:

— Все так сложно.

— Все так просто, Люси!

Мира мягко улыбнулась, покачав головой. А потом по-матерински нежно потрепала ее по макушке и умчалась прочь, к магам, что уже давно пытались привлечь ее внимание.

Люси досадливо отодвинула тарелку с тостами, понимая, что эта беспардонная нахалка права. Весь этот день она лишь оттягивала тот момент, когда поставит во всем этом жирную точку. Она снова и снова убеждала себя, что должна подумать, хотя на самом деле…

Она знала ответ еще утром, когда стояла у открытого окна с чашкой горячего чая.

Весь этот треклятый день она пыталась найти логику в своих дурацких чувствах. Но правда в том, что любовь не поддается логике. Ты можешь сколько угодно раз ставить мысленные галочки в пользу то одного, то другого. А любовь в итоге отберет у тебя этот глупый список и вышвырнет на помойку. Потому что она уже давно все решила.

Любовь — это бесконтрольные необузданные чувства, непохожие ни на что, с чем ты сталкивался раньше. И эта штука ужасно противоречива. Тебя может разрывать от счастья, и в тоже время скручивать от необъяснимой боли.

Люси не просила этого. Но вот чувство уже есть, оно поселяется в груди, как смертельный вирус, и будет убивать тебя до тех пор, пока ты не дашь ему то, от чего буквально сходишь с ума.

Или пока оно не сожрет себя само за ненадобностью.

Она вскочила на ноги и обвела решительным взглядом паб. Его здесь не было.

Тогда она пробралась меж плотно расставленных столиков и остановила Лисанну, уносящую на подносе грязные тарелки.

— Привет, Люси, — Лисанна добродушно улыбнулась, как и всегда, смотря на нее своими огромными, светлыми, добрыми глазами. — Ты хорошо себя чувствуешь? Слышала, что ты опять была на задании…

— Все хорошо, — Люси вымученно улыбнулась ей. Меньше всего сейчас ей хотелось продолжать этот разговор. У ее решимости был срок годности. — Слушай, ты не знаешь, где Нацу?

Лисанна была удивлена ее возбужденным состоянием, но быстро взяла себя в руки, медленно кивая.

— Знаю. Он сегодня на ночном дежурстве. Кажется, где-то в районе Ночлега. Или у леса… Я точно не помню.

— Спасибо, — Люси постаралась улыбнуться ей, и тут же направилась к выходу их паба.

Если Нацу на дежурстве, значит она не сможет поговорить с ним до утра, потому что покидать лагерь сейчас без особой необходимости было запрещено — слишком опасно. Что ж, значит, сначала Грей…

Уже на выходе она прихватила с собой полную бутылку виски, которая предназначалась для новоприбывших гостей. Сейчас ей она была нужнее.

Она не была уверена, что застанет Грея дома, но уже через десять минут стояла перед его комнатой и тяжело дышала. Рука, сжатая в кулак, уже давно была занесена над дверью. Но сделать следующий шаг — просто постучать — оказалось непосильной задачкой. Что она должна ему сказать? Как начать разговор? Стоит ли долго объясняться, или просто выпалить все, как на духу, и убежать?

Дверь открылась перед ней, а она так и осталась стоять с поднятым вверх кулаком и с бутылкой виски, прижатой к груди. Судя по тому, как дрогнул уголок рта Грея, представшего перед ней в одних пижамных штанах и с лохматой головой, выглядела она так же неловко, как и ощущала.

— Ты своим сопением и мертвого поднимешь, куколка, — хмыкнул он, расслабленно облокачиваясь плечом о дверной косяк. Его заспанный взгляд скользнул по ее лицу, по нелепой позе, а потом остановился на бутылке виски. Тогда его брови удивленно поползли вверх. — Только не говори, что умудрилась напиться до такой степени, что перепутала двери?

— Нет, — Люси изо всех сил старалась, чтобы ее голос не дрожал. А еще она старалась не пялиться на его рельефный живот и твердую грудь. Опустив, наконец, кулак, она вцепилась двумя руками в бутылку и протянула ее перед собой. — Я подумала, что ты соскучился по этому, пока был у демонов.

Как же глупо она себя чувствовала! Особенно, когда его губы расплылись в мягкой усмешке. Да он же смеялся над ней, не отрывая цепкого взгляда от ее лица! А когда она подумала, что провалиться сквозь землю не так уж и плохо, он вдруг очень хрипло и тихо рассмеялся, делая к ней пол шага.

— Соскучился, — подтвердил он, принимая виски у нее из рук. А после наклонился и поставил его на пол со стороны коридора. — Только не по этому.

THE SCORE — Tightrope

Выпрямившись, он взял ее за руку, переплетая их пальцы, и дернул на себя. Шаг — и вот она уже у него в комнате. А он закрывает за ней дверь, невольно прижимая ее к ней широкой грудью.

Она задохнулась и мгновенно сошла с ума, но только до тех пор, пока он не отстранился, выпуская ее пальцы и заходя вглубь комнаты. Тогда она смогла немного унять сумасшедший трепет в груди.

Он стоял к ней спиной, нашаривая в полумраке комнаты белую футболку, небрежно брошенную на кровать. Его плечо было перебинтовано, на теле виднелись многочисленные ушибы и порезы, поэтому футболку он натягивал на себя с болезненным стоном.

Она стояла у двери, и никак не могла начать. Она молча наблюдала за тем, как он подошел к окну и открыл его, впуская свежий воздух. Как сел на подоконник и достал из кармана штанов пачку сигарет. А после поднял на нее вопросительный взгляд.

— Ты не против, если я закурю?

Люси покачала головой, и он чиркнул спичками. Запахло горьким ментолом, и это будто бы помогло ей прийти в чувства.

Красная от смущения, она шагнула вперед и присела на краешек его кровати. Грей наблюдал за ней с легким прищуром, глубоко затягиваясь. Да, ей не нравилась это вредная привычка. Но она никогда не стала бы отрицать, что ему это ужасно шло.

И, наконец, она решилась. Набрала в грудь побольше воздуха, собрала разбегающиеся слова вместе и…

— Грей…

— Я тут кое-что услышал, — перебил он, снова глубоко затягиваясь.

— Что ты услышал?

Надо было поговорить с ним днем, где-нибудь в пабе. Потому что эта полутьма сводила ее с ума. Потому что его тихий, с легкой хрипотцой голос, сводил ее с ума. Потому что его внимательный, пристальный взгляд сводил ее с ума.

— Нацу сказал, что не один я положил глаз на нашу маленькую неугомонную соседку, — он горько усмехнулся, отворачиваясь к окну. — Вот блин, думаю. Опять что ли драться? Рука-то еще не поднимается. А этот засранец вроде бы уже оклемался… Не знаю, честно говоря, я растерялся. Еще ни разу не попадал в такие отстойные ситуации.

— Грей…

— Оказалось, что все гораздо проще, — Грей затянулся в последний раз и заставил дымящийся бычок превратиться в кусочек льда, бросая его в пепельницу. — Нацу объяснил, что мы не должны давить на тебя, и дать время подумать. Выбрать самой. Такой уговор. Было такое?

— Да, — это все, что она смогла сказать. Она понимала, как он чувствовал себя сейчас. Но и неправой себя не считала. Это было, пожалуй, одно из немногих ее решений, о которых она ни разу не пожалела. Так было честно.

А Грей тем временем спрыгнул с подоконника и подошел к ней, присев на кровать рядом. Матрас прогнулся, и в нос ударил запах улицы и сигарет, которые он принес с собой.

Он молча хмыкнул каким-то своим мыслям. Он молчал, но внутри будто вел напряженный разговор, в который она не хотела вмешиваться. Она просто наблюдала за его лицом, повернутым в профиль. Было ощущение, что она видела его в самый первый раз. С него будто слетела вся напускная шелуха, и теперь перед ней сидел съедаемый одиночеством, пропитанный сомнениями и переживаниями, молодой, влюбленный по уши парень. Он больше не казался наглым и самоуверенным.

Он был растерян. Он проиграл в своей же игре, и теперь не знал, что с этим делать. Он был настоящим.

Ее рука дернулась и скользнула по черным простыням, остановившись в миллиметре от его ноги.

Грей не заметил этого и запустил пальцы в нерасчесанные волосы, шумно выдыхая. А потом вдруг схватил одну ногу за колено и закинул на кровать, разворачиваясь к ней всем корпусом. Горящий взгляд пробрал до самых костей.

— Грей…

— Не буду я играть в вашу игру.

Тихий голос Грея вибрировал отчаянным желанием. Он протянул руку и коснулся пальцами ее щеки, мягко скользя к волосам. Люси всхлипнула и зажмурилась, сильнее прижимаясь щекой к его грубой руке. Тогда вторая ладонь коснулась ее затылка.

— Грей…

Он не дал ей договорить, с сумасшедшей нежностью притягивая к себе и целуя. Но нежности хватило всего на пару мгновений. Руки скользнули по плечам, мучительно медленно спускаясь вниз по спине. И чем ниже они опускались, тем выше в ней поднималось мучительное, обволакивающее, но удивительно сладкое чувство. Когда оно застряло где-то в груди, Люси начала шумно втягивать в себя воздух, вместе с запахом его бесконтрольного желания.

Руки опустились до самого конца. Тогда он подхватил ее за ягодицы и легко усадил к себе на колени. На этом моменте она потеряла рассудок окончательно, сжимая пальцами футболку на его спине и жадно кусая его нижнюю губу. Грей удивленно выдохнул, и она почувствовала вибрацию его голоса на своем языке, когда он углубил поцелуй.

Темнота спрятала их от всего мира, больше не осталось никого, кроме них и беспорядочных прикосновений дрожащими пальцами к лицу, волосам, шее, спине, ключицам.

Если бы Грей не оторвался от ее губ, осыпая беспорядочными поцелуями все ее лицо, шею, плечи, она бы точно сошла с ума. Потеряла рассудок, выбросив из него все, что не касается его неправдоподобно мягких губ, колючих щек и плавящихся серых глаз.

Она горела. Горела заживо.

Но вот безумие слегка отпустило, и она смогла прошептать едва слышное:

— Грей…

— Нет, милая, — он оторвался от ее ключицы, продолжая держать ее за спину и затылок, не давай упасть на кровать. Мазнул припухшими губами по уголку ее губ. — Говорить буду я.

Он провел кончиком носа по ее скуле, продолжая вибрирующим шепотом:

— Черта с два я буду стоять в стороне и ждать, Люси. Черта с два, — он оторвался от ее лица и мягко опустил ее спиной на кровать, зависая над ней, опираясь на локоть здоровой руки. Он больше не дотрагивался до нее. Просто смотрел. Но это совсем не помогало, потому что этот взгляд был куда ощутимее любого прикосновения. — Ты нужна мне. Ты так нужна мне, Люси.

— Грей…

Он снова не дал ей сказать, коротко поцеловав в губы.

— У тебя есть полное право ненавидеть меня. Бояться и держаться как можно дальше. Все, чего я всегда хотел — чтобы ты поступала именно так, — Грей покачал головой, грустно улыбаясь. — И мне понадобилась куча времени, чтобы признаться себе, что это именно то, чего я хотел меньше всего. Ты должна знать, почему…

— Я знаю, — Грей вскинул на нее растерянный взгляд — она застала его врасплох.

— Вот значит как, — парень усмехнулся, задумчиво проводя пальцами по разбросанным по простыне светлым волосам. — Значит, я не ошибся. Ты самая настоящая злодейка Люси! Самая невероятная злодейка на свете, которая просто пришла и хладнокровно взорвала мне сердце.

— Я ничего не делала, — у нее слезились глаза, грудь сдавило болью, она задыхалась в сладком запахе корицы и мяты.

И это было так прекрасно.

— Я знаю. Сам виноват, — он усмехнулся, и с его лица больше не сходила мягкая улыбка. — Я так старался ненавидеть тебя за то, что чувствовал, хотя надо было просто бежать как можно дальше с самого начала… Я рад, что не убежал.

— Грей…

Он взял ее руку и коснулся губами ладони. Одно легкое прикосновение, а по ее лицу уже побежали горячие слезы. Она улыбалась.

Хорошо, что в темноте не было видно ее разбитых костяшек.

— Никогда бы не подумал, что стану делать это, но, Люси, — он переплел их пальцы и прижал их ко лбу, закрыв глаза. — Я очень прошу тебя дать мне шанс. Потому что точно знаю, что мне не померещилось все то, что творилось между нами. Ты. Очень. Нужна. Мне. Знаю, что сейчас нагло нарушаю правила твоей игры, но ведь и ты нарушила правила моей, когда беспардонно возвращала меня к жизни.

Он потянул ее за руку, помогая сесть, и теперь они сидели на кровати, в полной темноте, друг напротив друга, крепко держась за руки.

— Я не хочу обещать, что у нас все будет, как в книжках. Легко, просто и красиво? Нет, Люси. Но я сделаю все, чтобы у нас получилось. Я правда хочу этого. Я хочу быть рядом не потому, что у нас нет выбора, и мой дурацкий друг силком затащил тебя в нашу жизнь. Я хочу, чтобы ты сама этого хотела. Хочу, чтобы смотрела на меня не как на ублюдского алкоголика, а как на своего мужчину. Я хочу меняться для тебя. Я хочу увидеть мир вместе с тобой, хочу узнать тебя всю, потому что ты даже не представляешь себе, насколько ты невероятная.

Люси смотрела на него широко распахнутыми глазами и не могла поверить в то, что все это происходит на самом деле. Где сарказм? Где ухмылки? Где грязные шуточки?

Кажется, Грей уловил причину ее растерянности, и тут же беззлобно усмехнулся.

— А я что, по-твоему, камень бесчувственный, куколка? — он не удержался и притянул ее к себе, обнимая и утыкаясь носом в волосы. — Черт возьми, я думал, что с ума схожу, когда хотел так сделать, но не мог.

Безумие чуть отхлынуло, и тогда она смогла положить руки ему на грудь, чтобы надавить и отстраниться. Он выглядел ужасно взволнованным, и у него не получалось это скрыть. Люси подавила в себе желание успокоить его. Потому что теперь настала ее очередь сказать то, что она собиралась сказать с самого начала. Она должна была. Но сначала:

— Ты правда готов менять себя ради меня? — недоверчиво уточнила она. Грей напряженно кивнул, поджав губы. — Что, даже Леви злить перестанешь, если я попрошу?

Грей напряженно засмеялся и поднял перед ней раскрытые ладони, будто сдаваясь.

— Буду с ней самым милым джентльменом.

Люси хихикнула, хитро прищуриваясь.

— И Нацу перестанешь подкалывать?

Грей удивленно замер, и тут вдруг рассмеялся, взлохмачивая волосы.

— Не-не-не, подруга. Это уже слишком. Нам пора расстаться.

Люси рассмеялась с ним в унисон, чувствуя, как напряжение отпускает их обоих. Но она поторопилась с выводами, потому что Грей вдруг перестал смеяться, и мышцы на его руках снова напряглись.

— Это была шутка. Ты же научилась распознавать шутки, да?

— Конечно, я же не дура, — Люси снова рассмеялась искренней мальчишеской растерянности на его лице, и легонько ударила его по коленке.

— Ладно, — вновь посерьезнел Грей, смотря прямо ей в глаза. — Так что скажешь?

Улыбка медленно сползла с ее лица. Она волновалась. Не смотря на все то, что сказал ей Грей, на то, что он сидел сейчас перед ней со своими чувствами нараспашку, ей было трудно начать. Трудно, но необходимо. Ведь за этим она сюда и пришла.

— А что, если я скажу тебе, — медленно проговаривая слова, начала она, нервно покусывая распухшие от поцелуев губы, — что с самого начала пыталась сказать тебе, что уже приняла решение? — Она подняла на него взгляд и мягко улыбнулась. — И выбрала тебя.

— Скажу, что чувствую себя полным кретином. И лучше бы меня все-таки сожрали демоны.

Грей закатил глаза и широко заулыбался, пытаясь отвернуться, будто стесняясь своей улыбки. Но она не дала ему этого сделать и поймала его лицо руками, ласково целуя.

Она честно планировала легкое подбадривающее касание губ. Но как только это случилось, им обоим снова будто сорвало крышу. Это случалось бесконтрольно. Какая-то непонятная химия между ними, судьба или, может, очередная магия?

Они целовались снова и снова, так жадно, будто с рассветом их снова оторвут друг от друга или все это окажется просто сном.

Грей повалил ее на кровать, жадно целуя шею, зарываясь пальцами под футболку, а она просто отдавалась этому чувству — самому сильному, что когда-либо испытывала. И как только ей начало сводить ноги и скручивать низ живота от нового, вполне понятного желания, Грей резко остановился в паре сантиметров от ее губ. И теперь они просто смотрели друг на друга затуманенными взглядами и тяжело дышали.

— Рано, да? — его голос хрипел от возбуждения. Одно его звучание побуждало заставить его продолжить, но она сказала:

— Да.

И он откинулся на подушку, просто притягивая ее к себе, обнимая.

— Совсем крыша поехала, — фыркнул он, засмеявшись. — Видишь да, что ты со мной сделала, милая? Раньше я бы не стал спрашивать.

— Да уж, я помню, — фыркнула девушка ему в плечо, вспоминая их самые первые дни знакомства.

— Слушай, я тогда, конечно, был не прав, — обиженно протянул он. — Но, вообщето, я тебя тогда не заставлял. А не совсем по-джентльменски спрашивал. Ну да, не умею я подкатывать к женщинам!

Они пролежали вот так до самого утра, вдруг почувствовав острую потребность в том, чтобы просто разговаривать друг с другом. Так глупо, у них было бесконечно много возможностей для этого — в лесу на привалах, в пути, да даже просто дома, ведь они жили вместе. Но они этого не делали.

Люси не знала, правильное ли приняла решение. Но сейчас, смотря в живые глаза Грея, слушая его приглушенный смех, ей не хотелось ничего менять.

У нее появилось много людей, которых она любила. Леви, Лисанна, Эльза, дедушка Макаров, Мира, Эльфман… Нацу. Кого-то больше, кого-то меньше. Но то, что она чувствовала к Грею, было другим.

Если сложить все «за» и «против», рассуждать хладнокровно и логически… Наверное, ей стоило бы возненавидеть его с самого начала. Но глупое сердце однажды решило иначе.

И теперь, поцеловав задремавшего парня в плечо, Люси мысленно сказала ему спасибо.

Папин Олимпос — Айсберг

Комментарий к Глава 36. Он

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 37. С северо-запада ==========

Оглядываясь назад и вспоминая прошедшие годы своей жизни, Жерар не видел ничего, кроме непроглядной черноты. Злобные демоны, постоянный голод, нехватка кислорода, боль по всему телу, затхлый запах подземелья, крови чудовищ на руках и собственного пота. Если к нему и приходили сны, то лучше бы их просто не было. Ему снились исключительно кошмары. Одиночества он не ощущал уже давно. Просто привык.

Но Жерар никогда не жаловался. Ведь он сделал этот выбор сам когда-то очень давно.

И все эти ужасы не шли ни в какое сравнение с тем, что он испытал в тот короткий миг, когда на него уставились растерянные карие глаза девушки, которую когда-то давно он любил больше всего на свете. К которой даже прикоснуться боялся — такой она казалась ему хрупкой и нереальной.

Которую он изнасиловал прямо на влажной земле посреди леса, как какое-то животное.

Эльза. Находясь в долгой изоляции от людей, начинаешь забывать, какого это, когда твои ожидания расходятся с реальностью.

Тогда, решившись сдаться ей на милость, он ожидал чего угодно. Ее гнева, непонимания, холода. Он ждал, что она попросит его убраться туда, откуда пришел. Впрочем, так и случилось.

Но чего он точно не ожидал тогда — вдруг ни с того ни с сего почувствовать ее губы на своих. Она просто кричала на него и что есть сил лупила ему в грудь кулаками. А потом случилось это. Поцелуй, наполненный ее гневом, с солоноватым привкусом слез.

Но чего он не ожидал абсолютно точно, даже в своих самых смелых фантазиях — так это проснуться утром в ее постели.

И сейчас, затаив дыхание, он смотрел за тем, как перекатываются крепкие мышцы на ее гибкой обнаженной спине. За тем, как струятся по плечам длинные алые волосы, когда она пытается нашарить на полу одежду. Он просто лежал, боясь выдать свое нахождение в ее постели, будто она могла об этом не знать.

Но все тайное всегда становится явным. И вот она уже стыдливо прикрывает грудь, заметив, что он уже не спит.

— Эльза… — хрипло заговорил он, все еще наблюдая за ней снизу-вверх. — Я…

— Не надо ничего говорить, — перебив, она упрямо мотнула головой. От мысли, что она ничуть не изменилась, защемило в груди. — Я сама этого хотела.

Жерар замолчал, плотно стиснув зубы. Потому что ему отчаянно хотелось спросить у нее, о каком из двух случаев, когда он дал слабину, она говорит.

— Ты ненавидишь меня? — вместо этого спросил он, садясь в кровати. И тут же пожалел о том, как легко и внезапно этот вопрос сорвался с губ. Вот они — побочные эффекты одиночества. Теперь он либо вообще двух слов связать не может, либо говорит то, что не стоит говорить.

Рука Эльзы замерла в сантиметре от белой домашней футболки, которую она обнаружила под кроватью. Услышав вопрос, девушка медленно выпрямила спину и натянула на себя одеяло, прикрываясь. Она будто тянула время.

— Ненавижу? — задумчиво протянула Эльза, прикрывая глаза. На него она даже не смотрела. — Да. Да, я ненавижу тебя.

Три простых слова ощущались сейчас, как удары ножом в живот. Внутри бушевали эмоции, но снаружи он, напротив, будто бы окаменел.

— Но не за то, что случилось после укуса демона, — вдруг добавила она, забивая последний гвоздь. — Я ненавижу тебя, Жерар, за то, что ты оставил меня одну после всего, что случилось. И давай больше не возвращаться к этому разговору, пожалуйста.

— Прости меня, — все, что он придумал сказать. И он не винил Эльзу за усмешку на губах, он понимал, как нелепо звучало все, что он говорил ей сейчас. Будто ему снова пять лет, и он пойман с поличным на краже хлеба в продуктовой лавке у Пегасов. Как хорошо, что за руку его тогда поймал именно старик Макаров.

— Как бы там ни было, — холодно заговорила она, поднимаясь с постели и утаскивая за собой одеяло. Прекрасно, теперь он не только виновен перед ней, но еще и абсолютно обнажен. Более унизительного исхода представить невозможно. — Я рада, что ты здесь. Мы готовимся к войне, и сейчас каждый волшебник на счету. А ты, я надеюсь, не разучился колдовать.

— Не волнуйся. Я останусь здесь до самого конца, — воспользовавшись тем, что Эльза по-прежнему не смотрит на него, Жерар быстро натянул на себя одежду и поднялся на ноги, накидывая на плечи свой пропахший гарью плащ. От этого запаха тошнило, но за долгие годы он успел стать продолжением его собственной кожи.

— Хотелось бы верить, — усмехнулась девушка, забивая очередной гвоздь. И в этот момент, наблюдая за тем, как тщательно она развешивает по специальному поясу оружие, у него в голове будто бы что-то сломалось. Что-то, что воздвиглось там в ту самую ночь. И от осознания того, какие непростительно глупые решения он тогда принимал, становилось больно почти физически.

Он смотрел на ее длинные алые волосы, на ее идеально ровную спину, и осознание приходило к нему ощутимыми толчками.

Она принадлежала ему тогда. И могла бы быть его до сих пор. Но он все потерял.

— Мне жаль, — тихо сказал он.

— Ты что-то сказал? — это был первый раз, когда она обратилась к нему без ехидства. Обернувшись, она взглянула на него через плечо. И этот горящий взгляд лишь убедил его в том, что еще не все потеряно.

Он не знал, правильно ли то, что произошло между ними этой ночью. Правильное ли он принял решение или разрушил все еще сильнее? Он не знал, что со всем этим делать и к чему это приведет.

Одному было проще. А теперь время покажет.

— Нет, ничего, — подняв голову, он слабо улыбнулся ей. Она тут же растеряла все свое напускное безразличие. А когда щеки начали розоветь, резко отвернулась, злясь на саму себя. — Знаешь, вообщето я пришел не просто так.

— Не для того, чтобы заявить мне, что я зря столько лет тебя оплакивала? — ей хватило пары мгновение, чтобы взять себя в руки и снова выпустить колючки.

— Нет, — игнорируя ее замечание, Жерар принял серьезный вид, потому что разговор действительно предстоял не из легких. И все лишние эмоции сейчас могли только помешать. — Скоро рассвет, и ты должна будешь дать демонам ответ.

— Да. И что?

— Я должен убедить тебя сказать им «нет».

***

Этой ночью Люси снился снег.

Она проснулась с чувством небывалой легкости. С чувством неконтролируемого счастья. И даже постучись сейчас в окно Бог тьмы и ночи, она попросила бы его удалиться.

— Замри, куколка, — послышался спокойный, без капли сарказма и усмешки, голос Грея. — И не морщи так нос. Еще… хотя бы… минутку.

Люси замерла и улыбнулась, слыша, как скрипит грифель карандаша в его руках. Просто глухой звук в тишине утра — а в груди от этого уже сжималось приятное тепло.

— Улыбаться разрешаю, — в его голосе послышалась улыбка. — Так очень хорошо… — Люси услышала шорох бумаги и звук, с которым он отложил на стол планшет. — Доброе утро. Можешь дальше морщить нос, куколка.

Люси повернула голову. Грей был в той же одежде, в которой уснул вчера. Он сидел на стуле, спиной к столу, закинув ногу на колено. Его глаза все еще блестели после сна, на них то и дело падала лохматая челка. Но на сгибе кисти уже виднелись следы от грифельного карандаша. След его вдохновения.

Сейчас он был таким… обычным. И ей это нравилось. Никаких заморочек, загадок и сложностей. Иногда понимаешь, что именно искал так долго только после того, как находишь.

— Почему ты постоянно рисуешь меня?

— Потому что ты очень красивая.

— И все? Только поэтому?

Грей хмыкнул, уголок его рта приподнялся.

— Не совсем, но пока я отвечу просто «да», — а потом спешно добавил, привычно закатывая глаза. — Но не зазнавайся. Я разлюблю тебя, если растолстеешь.

Люси вновь откинулась на подушки, глупо улыбаясь. А ведь когда-то ее ужасно пугали его глупые шуточки. Да чего уж там, он весь пугал ее. До жути. А стоило-то всего лишь взглянуть еще раз, повнимательнее.

Вдруг о чем-то вспомнив, она повернулась на бок, зашарив рукой по черному смятому постельному белью.

— Я здесь, милая, не нужно меня искать.

Люси фыркнула, резко садясь и скидывая с себя одеяло. А потом перевела на Грея недовольный взгляд. Ухмылка тут же слетела с его лица, он будто испугался чего-то. И в этот момент она осознала всю остроту его паранойи, где вчерашний вечер становится для нее ошибкой, и она уходит. Захотелось подойти и успокоить его, но она знала, что ему это вряд ли понравится. Поэтому просто сказала:

— Где мой ирис?

Грей немного расслабился и отвернулся, поставив локоть на стол и проведя по лицу рукой. Ему понадобилась лишь пара мгновений, чтобы снова собраться и сделать вид, что он не чувствует себя сейчас так же странно, как и сама Люси.

— Вообще не понимаю, о чем ты, — усмехнулся он, вновь возвращая ей свой хитрый взгляд с легким прищуром.

— Да? — наигранно удивилась Люси. — Прости, кажется, я обозналась. Спрошу об этом у Нацу.

Грей недовольно скривился, сдаваясь:

— Ладно-ладно! Я понял! Ночлег годами скрывал от нас потомственного детектива, — он выдержал долгую паузу, явно рассчитывая отвертеться от ответа, но Люси продолжала красноречиво смотреть на него. И тогда он буквально взвыл. — Ага, давай, продолжай топтаться по моей брутальности, Люси! — он фыркнул, раздраженно покосившись на нее. А после сдался. — Я оставил его на твоей кровати, как обычно, понятно?

— Но я же здесь, — хихикнула девушка. Уголки его губ незаметно дрогнули.

— Я думал, мы еще вчера уяснили, что я не особо умный.

Люси кивнула в сторону стола.

— Можно посмотреть?

— Как будто тебя что-то остановит.

Она поднялась с кровати и нарочито медленно приблизилась к столу. Медленно, потому что не знала, чего ожидать от него теперь — когда они ответили друг другу на все вопросы. Еще никогда она не чувствовала себя так странно. Его внимательный взгляд неотрывно провожал ее к столу, а она не понимала чего хочет: чтобы он вел себя с ней как обычно или снова свел ее с ума своими прикосновениями и поцелуями.

Одно она знала точно — сумасшедшее желание просто прикоснуться к нему стало еще сильнее, чем раньше. Оно было невыносимо навязчивым, но она всячески старалась заглушить его. Потому что и сам Грей не торопился снова прикасаться к ней, молча наблюдая за тем, как она берет в руки планшет и скользит взглядом по рисунку. Будто только ночью, в темноте, они могли позволить себе все то, о чем мечтали днем. Наверное, так было правильно — не стоит бездумно кидаться навстречу чувствам.

Но так хотелось. Очень.

— Эта девушка на рисунке, — задумчиво протянула Люси, покачав головой. — Она слишком красивая. Это ведь не правда. Разве ты не должен изображать меня такой, какая я есть?

Грей удивленно вскинул брови и поднялся, взглянув на рисунок через ее плечо. Его грудь коснулась ее плеча, и вибрация спокойного голоса слилась с ударами ее пустившегося в бег сердца.

— Я и не приукрашивал. Это ты. По крайней мере, так тебя вижу я.

Люси отложила планшет обратно на стол, чувствуя, как пылают щеки от новой близости с ним. Она обернулась к нему лицом и поняла, что отступать ей некуда — поясница уперлась в стол. А Грей не шелохнулся, продолжая стоять к ней опасно близко и рассматривать ее сверху-вниз.

— И все-таки, — вскинув голову, упрямо продолжила Люси. — Почему в твоем тайном месте было так много моих портретов?

— Тебе очень надо узнать, да? — тихо рассмеялся Грей. Они продолжали стоять почти вплотную друг к другу, но несколько сантиметров все-таки не давали им соприкоснуться.

— А если бы моя комната была увешана твоими лицами, тебе было бы интересно?

— Я бы подумал, что ты головой где-то ударилась, — весело хохотнул Грей.

— Я и не такое думала, — вторила ему девушка, заулыбавшись.

— Наверняка, решила, что я какой-то маньяк.

— И до сих пор не отмела этот вариант.

— Ах, вот как, — наигранно возмутился Грей, чуть склонив к ней лицо. А после вдруг посерьезнел. — Я не знаю, что тебе сказать. Честно.

— Просто скажи, как было, — ее рука потянулась было к нему, но она тут же себя одернула.

— Ты будешь смеяться надо мной, — грустно улыбнулся парень.

— Обещаю не смеяться, — заверила его девушка, приняв самый серьезный свой вид.

— Ладно, — сдался Грей. А потом вдруг поднял ладонь и мягко скользнул кончиками пальцев по ее лицу. От скулы, к виску, а после бережно заправил прядь волос ей за ухо. По коже тут же прошлись разряды тока. — Я хотел сделать так. Но не мог. А когда рисовал тебя, мне казалось, что я это делаю. Вот и все.

Люси захлебнулась от нежности по отношению к нему. Прикрыв глаза, она позволила себе расслабиться под его прикосновениями.

— Мы в огромной опасности, куколка. Ты же это понимаешь? — вдруг растерянно пролепетал Грей, одергивая руку. А после сделал два широких шага от нее. Люси показалось, что в комнате стало ужасно холодно.

— О чем это ты?

— О том, что если ты опять разрешишь мне поцеловать себя, то я не скоро смогу остановиться. Мы умрем от голода и усталости. В передрягу серьезнее этой я еще не попадал, — усмехнувшись смущению, расползающемуся у нее на лице, Грей поднял с пола свою куртку и, накинув ее на себя, приблизился к двери, опуская ручку. — Поэтому предлагаю отвлекающий маневр — завтрак. Ты как?

— Умираю от голода, — улыбнулась ему девушка и вышла из комнаты. Так странно. Когда она заходила сюда, у нее в душе творился полный кавардак. А теперь она чувствовала себя новой. Другой. Когда он мимолетно коснулся ее спины, пропуская вперед, она поняла, что так и должно быть. Именно этого она и хотела.

К тому, что в лагере теперь было не протолкнуться, Люси уже успела привыкнуть. А вот Грея это явно ужасно раздражало.

Уже у входа в паб им повстречалась сияющая от счастья Леви, которая направлялась туда же. Едва завидев Люси, она поравнялась с ней, приветливо улыбнувшись. Но, как только она перевела взгляд на идущего рядом Грея, тут же скривилась так, будто съела что-то очень кислое.

— Доброе утро, Леви, — вдруг максимально дружелюбно обратился к ней парень, сверкнув обаятельной белозубой улыбкой, от которой даже у Люси, которой она не предназначалась, подкосились ноги.

— Что это у тебя с лицом? — нахмурившись, буркнула ему девушка, недоверчиво косясь.

— А что с моим лицом? — удивился Грей, склонив голову набок и проталкивая плечом путь к только что освободившемуся столику.

— На нем какая-то странная штука… Люси, ты не замечаешь? — Леви скептически вздернула бровь. — Это что, улыбка? У кого бы ты ее не отобрал, засранец, верни обратно.

Грей добродушно хмыкнул, когда Люси перевела на него ошарашенный взгляд. Хотелось узнать у него, кто этот парень и куда он подевал Грея. Но ей все стало понятно, едва она поймала его взгляд. И в нем плясали тысячи чертей.

«Что, даже Леви злить перестанешь, если я попрошу?» — пронеслось у нее в голове воспоминание о вчерашнем вечере, и картинка сложилась.

Она едва сдерживала смех, наблюдая за тем, как парень галантно отодвигает стул, чтобы Леви могла сесть. Леви жеста не оценила и, недоверчиво покосившись на него, села на другой стул самостоятельно, явно стараясь держаться от съехавшего с катушек Грея подальше.

— Эх, я же для тебя старался, мадам ты неблагодарная, — Грей иронично изогнул бровь и кивнул на стул, который отодвинул, теперь уже Люси. Та послушно села, позволяя помочь себе, но чувствуя себя при этом ужасно странно.

Леви долго наблюдала за всем этим, прищурив глаза. Проследила за тем, как смущенно опустила взгляд Люси. За тем, как Грей невзначай скользнул пальцами по ее плечу, поправляя стул.

— Я иду за кофе. Вам что взять?

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — тоном учительницы начала Леви, положив подбородок на ладони. Она без стеснения таращилась на Грея, который на этот раз одарил ее привычной ленивой ухмылкой одним уголком рта. — Ты только что проявил дружелюбие к кому-то, кого не планируешь затащить к себе в постель? Потому что — так, на всякий случай — ноги моей там не будет.

— Увы, моя постель не рассчитана на злобных карликов, — развел руками парень, а девушка вдруг откинулась на спинку стула, расслабляясь.

— Лучше не надо, — Леви скрестила руки на груди. — У таких, как ты, красавчик, по венам течет не кровь, а смесь из горючего, сарказма и самолюбия. И если в этот коктейль добавить крупицу дружелюбия, тебя изнутри разорвет.

— Не хочу пугать, но кажется, у тебя снова начался заумный книжный понос. Тебе срочно нужна помощь, — вскинув бровь, Грей сунул руки в карманы штанов.

— Ого. А куда подевалась та штука с твоего лица? — победоносно хмыкнула Леви. — Так-то лучше. Я бы не смогла жить дальше без твоих шуточек, придурок. К ним привыкаешь так же быстро, как к сигаретам. Да, Люси? — девушка многозначительно обернулась к подруге.

А Грей, недовольно поморщившись, обернулся к Люси вслед за ней.

— Слушай, куколка, я сделал все, что мог. Теперь-то можно ее убить?

Больше не в силах сдерживаться, Люси рассмеялась, прикрыв лицо руками.

— Рад, что развеселил. Пошел за завтраком, пока и правда грех на душу не взял. Слишком много свидетелей.

Как только он ушел, Леви тут же припала всем телом к столу и, как любопытный маленький зверек, уставилась на подругу пытливым взглядом.

— Ну и? — промурлыкала она, захлопав ресницами.

— Что «и»? — Люси прекрасно поняла, о чем спрашивала ее подруга — все абсолютно точно было написано у нее на лице, с которого никак не хотела сходить глупая улыбка. Но говорить о том, с чем она сама еще не успела толком свыкнуться, ей не хотелось.

— Иксид тебя подери, Люси! — эмоционально всплеснула руками Леви. — Это же Грей! ГРЕЙ! Как так вообще вышло? Я была уверена, что ты выберешь… — и тут подруга запнулась, поняв, что эмоции начинают брать верх над ее языком. А Люси больно кольнуло в грудь то имя, что она не успела произнести. Улыбка сошла с лица. Прикрыв глаза, она долго молчала прежде, чем заговорить:

— Я знаю, Леви. Знаю… — открыв глаза, она уверенно, и даже несколько упрямо, посмотрела прямо в лицо подруге, которая виновато потупила взор. — Я не сошла с ума. Я прекрасно помню все, что он мне когда-то наговорил. Помню, что он делал. Знаю, как ужасно он иногда ведет себя, но… Рядом со мной он становится другим.

— Другим? — понимающе улыбнулась Леви, кивнув каким-то своим мыслям.

— Да. И тогда мне начинает казаться, что если я не дотронусь до него прямо сейчас… То умру.

— Ууууу, — протянула девушка, оглядываясь через плечо и наблюдая за тем, как Грей объясняет что-то Мире, вальяжно облокотившись на барную стойку. — Звучит очень серьезно, — Леви снова вернула взгляд на Люси и задумчиво пожевала губу, прежде чем заговорить снова. — Я знаю, что Грей не плохой человек, Люси. Все здесь знают. Он просто очень… сложный. Но уж точно не плохой. Так что не переживай так из-за меня. Мы ведь не всерьез ругаемся. Ну… в основном. Кажется, пару раз я и правда пыталась его убить. Но не будем об этом.

— Давай поговорим об этом через пару недель, когда все это перестанет быть для меня таким странным, ладно? — примирительно улыбнулась Люси. А потом, вспомнив о чем-то, хитро прищурилась, наклоняясь к ней ближе. Теперь в наступление перешла уже она. — Так что там у тебя с Джетом? Видела, вы с ним вчера…

— Через две недели, говоришь? Заметано! — покраснев, Леви замахала перед ней руками, рассмеявшись.

Раньше, наблюдая за пабом, набитым чужими людьми, Люси обязательно погрязла бы в мрачных мыслях о предстоящей войне, вспомнила бы слова Мард Гира, возможный союз с демонами. Вспомнила бы о том, в какой опасности находились недавно Нацу и Грей. Какую пустоту она испытала, потеряв их однажды. И как сильно она боялась испытать это вновь. Но сегодня все было по-другому.

Она не могла выбросить из головы прошлую ночь. Она стала для нее самым сладким в жизни сном. Но настала пора проснуться. У нее было одно крайне важное дело, с которым стоило бы разобраться как можно скорее.

И как только она подумала об этом, в паб вошел Нацу.

Он выглядел уставшим, под глазами залегли темные тени, волосы растрепались, но он широко улыбался, принимая приветствия не только от Хвостатых, но и от Саблезубых, с которыми уже успел подружиться.

И снова у Люси появилось ощущение, что в помещении зажгли лампочку, когда в него вошел Нацу. Он обладал этой удивительной способностью, и поразил ее именно ей с самого первого мгновения их знакомства.

Когда чувства только начали проявляться в ней, она подумала, что все достаточно просто, стоит лишь прислушиваться к своему внутреннему голосу. Страх казался ей самой опасной эмоцией, а радость была чистой и искренней. Уже гораздо позже она поняла, что все не так просто. Чувствам свойственно менять свои оттенки. Ее чистые эмоции с каждым разом начинали окрашиваться в новые краски, принимая неожиданные для нее облики. Так она узнала, что страх — не всегда плох. Порой он побуждает на смелые поступки. Узнала, что можно радоваться сквозь горькие слезы. Что может быть настолько хорошо, что становится больно. Что ненависть и любовь никогда не бывают черным и белым. Чаще всего серым, красным, зеленым, фиолетовым. Как нити неона, протянутые внутри сердца. Можно ненавидеть что-то так сильно, но все равно раз за разом к этому возвращаться. Можно любить так самозабвенно и жарко, что однажды этот же жар все и уничтожит. Можно искренне любить всех, кто тебя окружает, но для каждого это будет своя, особенная любовь. Своя нить неона.

Теперь, поймав улыбчивый взгляд Нацу на своем лице, она могла сказать абсолютно точно.

Она любила его. Но совсем не так. Уже не так.

Зародившиеся однажды в глубине груди особенные чувства потухли, так и не столкнувшись с ответной искрой. Слишком долго они ждали. Люси разрывало изнутри, когда она думала о том, как много они оба потеряли. О том, какую боль это теперь принесет.

Но случилось так, как случилось, и она ни о чем не жалела. Потому что вторая искра не потухла даже там, где должна была десятки раз, а лишь разрасталась вопреки всему.

Да, она любила Нацу. Но как друга. Как брата. Как самого близкого и родного человека. И все, о чем она молила звезды сейчас — чтобы эти чувства оказались сильнее той боли, что идет с ними нога в ногу.

— Утречко, — поздоровался со всеми Нацу и шумно упал на свободный стул, закинув голову назад и протяжно застонав. — Ненавижу ночные дежурства. Это пытка какая-то.

В это время как раз вернулся Грей. Люси невольно подняла на него взволнованный взгляд, и ей показалось, что парень понял причину ее беспокойства. Чуть нахмурившись, он перевел взгляд на Нацу, а потом снова на нее — уже вопросительный.

Опустив взгляд, она едва заметно покачала головой.

Грей сел на стул рядом с Люси и привычным, полным сарказма тоном, ответил:

— Кому ты заливаешь? Как обычно, продрых пол ночи.

Нацу тут же оторвался от спинки и возмущенно облокотился на стол, сжав руки в кулаки, явно распалившись. Грей хмыкнул, он ждал именно такой реакции.

— Нет же! — взревел он так, что люди за соседними столиками начали к ним оборачиваться. Грей только вздернул бровь, продолжая провокацию. — Ну ладно, — проворчал Нацу, сдаваясь. — Я пытался. Ты же знаешь, что я умею следить за ситуацией и во сне, у меня инстинкты, как у хищника.

— Ага, как у псины, — лениво кивнул Грей.

— Леви, запиши пожалуйста, что я должен набить ему рожу, когда высплюсь. А то забуду, — будничным тоном, деловито попросил Нацу, тут же широко зевая из-за упоминания заветного сна. — Так вот. Я-то знал, что все контролирую. А вот Эльза этого не понимает. Она подговорила Уоррена, чтобы он каждые пол часа влезал ко мне в голову со своей долбанной телепатией.

— И что он говорил? — заинтересовалась Люси, улыбнувшись. Вина снова уколола ее в грудь.

— Если бы он говорил, — закатил глаза Нацу. — Этот гад пел. Фальшиво так, громко, мерзко. Знает ведь, что я не мог уйти с поста, чтобы придушить его. Как хорошо было, когда на него жалели Эфирион.

Нацу прикрыл глаза и тихонько застонал, вспоминая эти вопли, которые Уоррен пытался выдать за пение. А тем временем Мира принесла заказ, который сделал Грей. И сразу же приняла заказ Нацу, который сегодня решил ни в чем себе не отказывать.

Грей заказал для нее овсянку с орехами и травяной чай. То, что она сама заказывала себе каждое утро. Но она не просила его об этом сейчас.

Она подняла на него удивленный взгляд, но он не ответил ей на него, с аппетитом уплетая свою глазунью с беконом. Не теряя надежды, она продолжала смотреть на него, чтобы он наконец обернулся. Ей не хотелось спрашивать об этом при остальных. Но он продолжал игнорировать ее и делать вид, что ничего не замечает. Это задело ее, и она разочарованно отвернулась.

Именно в этот момент, под столом, ее руки коснулась его рука. Ласково проведя большим пальцем по тыльной стороне ее ладони, он крепко сжал ее, переплетая их пальцы. Так, что этого не могли заметить остальные. И больше не отпускал.

Люси вся покрылась обжигающими мурашками, опуская голову и пряча улыбку. А после принялась за свой завтрак свободной рукой.

— Люси, я тут все думала о твоей магии, — отставив тарелку, заговорила Леви.

— Ой, не напоминай, — насупилась девушка, все еще комплексующая по поводу ее одноразовости.

— Серьезно? Ты одним взмахом руки изменила весь мир и спасла его от неминуемой гибели без Эфириона. И чем-то недовольна? — вскинула бровь Леви.

— Ну да, вам-то теперь хорошо. А мне что, дальше с кнутом бегать?

— Лучше не надо, от этого и раньше толку было мало, а теперь и подавно, — хохотнул Грей, чуть сильнее сжав ее пальцы, будто извиняясь.

— Поддерживаю Люси, — заступился Нацу. — Звезды, конечно, прикольные, но это нечестно. Могли бы и оставить ей тот ужасный звук, который издавали Светочи. Ну или хотя бы возможность светиться ночью.

— Ага, и быть вашим фонарем? Нет уж, — улыбнулась Люси. Нацу пожал плечами, о чем-то задумываясь. Наверняка, представляя ее в роли фонарика.

— А ты уверена, что всего этого не умеешь, а? — продолжила свою мысль Леви. — Ты уже пыталась колдовать после этого?

Люси досадливо покачала головой.

— Конечно, я пыталась. Все перепробовала. И концентрировалась, и злилась, и напрягалась… Ничего.

— Ты и раньше так говорила, — напомнила ей Леви. — Была уверена, что ничего не умеешь. Вот я и подумала, что было бы неплохо достать из тебя твою упрямую магию прежде, чем… — она запнулась. — В общем, один раз у тебя это уже получилось, да еще как!.. Может, тебе нужно что-то особенное? Кодовое слово какое-то, может нужна определенная эмоция, поза? Просто постарайся вспомнить, что необычного произошло в тот раз?

И Люси вспомнила. Ее будто кипятком облило. Она кинула неосознанный панический взгляд на Грея, тут же прикрывая глаза и выпуская его руку. Словно наяву, она увидела, как он падает в пропасть. Это было невыносимо, она быстро замотала головой из стороны в сторону.

— Эй, ты в порядке? — Нацу коснулся ее плеча, возвращая девушку в реальность.

— Нет, Леви, — твердо выговорила она. — Думаю, что я справлюсь и так. Достаточно и того, что я вернула вам бесконечную магию. Так что уж прикроете меня, если что.

— А то, — воодушевленно хмыкнув, заверил ее Нацу.

— Придется, что с тобой еще делать, — слабо улыбнулся Грей.

Люси погрузилась в глубокую прострацию, а друзья продолжили о чем-то сбивчиво переговариваться, непринужденно подкалывая друг друга и громко смеясь. А она лишь улыбалась невпопад, когда это было нужно, а сама мысленно летела. Если конечно можно назвать полетом стремительное падение с небес на землю. Падение наступило в тот момент, когда она сказала:

— Нацу, — его имя всегда отзывалось в ней особенным теплом. Но только не в этот раз.

— Да? — удивленно ответил парень. Судя по тому, как все замолчали, она только что перебила его на полуслове.

Больно. Продолжать это было очень больно.

— Мы можем поговорить?

— Что за вопрос, — судя по чрезмерно внимательному взгляду, она окончательно сбила его с толку. — Конечно.

Она поднялась из-за стола, стараясь не смотреть на Грея. Но то, что он сейчас не сводил с нее взгляд — она чувствовала всем телом. О чем он думал сейчас? Более дурацкой ситуации нельзя было и представить, но молчать и дальше она не могла. Это не честно.

Они вышли из паба, в лицо тут же ударил неожиданно ледяной ветер. Погода менялась. Люси поежилась и пошла впереди, в отчаянной попытке найти уединенное место. Конечно, можно было дойти до дома, и в какой-то момент она решила, что так оно и получится. Но тут Нацу вдруг схватил ее за запястье и заставил резко развернуться, уводя ее в узкий переулок между домов.

Walking On Cars — Love Backs Down

Рано. Слишком рано и неожиданно, она еще не подобрала нужные слова. Не нашла потерявшееся вдруг дыхание.

— Люси, — Нацу стоял прямо у нее за спиной, почти вплотную. Она чувствовала тепло его тела на фоне ледяного ветра, завывающего в переулке, разбрасывающего сухие листья. Но не могла обернуться, не могла посмотреть на него. — Посмотри на меня.

Она обернулась. Его лицо не выражало никаких эмоций. Только взгляд ярких глаз, казалось, пронзал насквозь. Она попалась в его ловушку. А потом черты его лица расплылись перед ней из-за наполнившей глаза влаги.

— Я… — ее голос ужасно дрожал, она не узнавала его. Вода начала вытекать из глаз, и тогда она снова увидела лицо Нацу. Он улыбался. Но эта улыбка была до краев наполнена грустью.

— Не надо ничего говорить, — он постарался взять себя в руки и улыбнуться уже по-настоящему, но тут же бросил эту затею. Двумя быстрыми движениями больших пальцев он смахнул с ее щек слезы, от чего она захлебнулась очередным рыданием. — Не плачь, пожалуйста…

— Нацу… — снова предприняла попытку заговорить она, но горло сдавило такой сильной горечью, что она не могла даже дышать.

— Тише… Ох, черт, — шумно выдохнув, он порывисто прижал ее к груди, неуклюже заключая в кольцо теплых рук. А она беспомощно вцепилась в ткань его куртки и больше не сдерживалась. Лучше бы он просто накричал на нее, обвинил ее во всем и заставил уйти. — Я все понял, не надо ничего говорить, ага? Все в порядке. В порядке…

— Прости-прости-прости, — как мантру повторяла она, пока он монотонно раскачивал ее из стороны в сторону, как капризного ребенка.

Нацу ничего не говорил, терпеливо дожидаясь пока она выльет все свои слезы ему на одежду. И как только это произошло, а она снова смогла спокойно дышать, чувствуя в душе абсолютную пустоту, он отпустил ее. Теперь они просто стояли друг напротив друга и молчали. Потому что ни одно слово не смогло бы выразить все то, что они хотели друг другу сказать. Зато смогло молчание.

В какой-то момент Нацу перестал скрывать свои эмоции за непроницаемой маской и прикрыл глаза, скривившись.

— У меня только один вопрос, Люси, — его голос, заглушаемый шумом чужих голосов с улицы, будто растерял все краски. Ему было больно, и она в полной мере ощущала свою вину. По ощущениям — как будто душу разрывают напополам, и она кричит, истекая кровью. Не больше и не меньше. — Только один… Пообещай, что ответишь на него честно.

Люси коротко кивнула, больно впиваясь ногтями в свои ладони.

— Ты помнишь, как мы купались ночью в море?

Люси снова кивнула.

— Хорошо, — Нацу облизал губы, долго не решаясь заговорить дальше. А потом выпалил так резко, будто нырнул в ледяную соленую воду. — Я собирался сказать тебе тогда, что люблю. Но не решился, — он горько усмехнулся, теперь уже открыто посмотрев ей в глаза. — Если бы я сделал это тогда. В ту ночь. Что бы ты мне ответила?

Люси не нужно было даже задумываться об этом. Она точно знала ответ.

— Я бы сказала тебе «да».

Нацу медленно кивнул, усмехнувшись каким-то своим мыслям. Люси показалось, что он не удивлен. Будто знал, что она ответит. А потом вновь улыбнулся, только на этот раз легко и спокойно.

— Я уже говорил тебе, что приму любое твое решение, Люси, — судя по всему, ее лицо не выражало уверенности в его словах, поэтому он приподнял его за подбородок и ободряюще добавил. — Уверен, ты была честна с собой, когда принимала это решение. Поэтому и винить тебе себя не в чем. Ты не можешь угодить всем, ты же это понимаешь?

— Прости меня, Нацу, — все равно повторила она, а он досадливо цыкнул.

— Если тебе станет от этого легче… Простил. Все нормально, Люси, — отпустив ее подбородок, он обернулся через плечо. — Ладно, я… И правда засыпаю на ходу. Пойду домой. Мне еще объясняться перед гамаком, где я провел прошлую ночь, — совсем не убедительно хмыкнув, он кивнул ей напоследок и, не дожидаясь ответа, быстро покинул переулок.

Люси осталась стоять там одна, окруженная стенами из красного кирпича, давно заросшими мхом. Нацу ушел так быстро и неожиданно, оставив у нее в груди чувство недосказанности, чувство огромной зияющей пустоты. Она понимала, что уже не сможет ее заполнить, но все равно бездумно бросилась за ним, врезаясь по пути в проходящих мимо незнакомцев. Они кричали ей что-то вслед, но она будто оглохла.

Это было похоже на какой-то страшный сон, где отчаяние заменило собой все остальные эмоции и чувства. И это не прекращалось до тех пор, пока кто-то не схватил ее за плечи, мягко, но настойчиво заставляя остановиться.

— Эй, тише. Тише, милая, — знакомый бархатистый голос ворвался в мир без единого звука, а замерзшее онемевшее лицо обдало запахом неприторной корицы и мяты. И еще кофе, что вмешалось в этот привычный коктейль. — Куда ты так несешься?

— Я сделала ему очень больно, — все, что смогла выговорить она, когда руки Грея сомкнулись на ее плечах крепче.

— Знаю, Люси, знаю. Но сейчас не лучшее время для разговоров с ним. Не для тебя.

Она отстранилась от него и оглянулась. Они стояли посреди оживленной улицы, и на них вовсю пялились любопытные прохожие. Ей было все равно, как и Грею, который смотрел только на нее.

— Ты шел за нами?

— Я не подслушивал, если ты об этом, — слегка уязвленно произнес он. — Вот что я тебе скажу, куколка. Все это — просто отстойный отстой. Но ты виновата в том, что случилось меньше всех, поэтому я хочу, чтобы ты сейчас же перестала себя винить и выбросила это из головы.

— Я виновата. Это же из-за меня… — заупрямилась Люси, но Грей только закатил глаза, цыкнув.

— Виноваты два заигравшихся придурка, которые по началу восприняли это как очередное соревнование. И ни один даже не подумал отступить, пока не стало поздно. Будем честны, милая, когда Нацу притащил тебя к нам домой, женственности и кокетства в тебе было ровно столько же, сколько звезд на небе на тот момент. Прямолинейная и искренняя до мозга костей. Ты не сделала абсолютно ничего, что могло к этому привести. Поэтому даже не думай обвинять в чем-то себя.

Наклонившись, он коротко поцеловал ее в макушку и отступил.

— Я с ним поговорю.

Люси испуганно вцепилась в рукав его куртки, очень сомневаясь в правильности этого решения.

— Брось, куколка. Как бы там ни было, но он мой друг. И я точно знаю, как привести его в чувства.

— И как? Что ты собираешься делать? — усомнилась девушка, вовремя припоминая фингал, который еще долго красовался на лице Нацу после одного такого «разговора».

Грей расслабленно пожал плечами и ухмыльнулся, заражая своей уверенностью и ее.

— Вежливо попрошу его не раскисать. А если не послушает — оболью абсентом и подожгу.

Люси улыбнулась. Сквозь сарказм и глупые шуточки, она уловила в его голосе уверенность в том, что он собирается делать.

— И как это поможет? Ему ведь не впервой загораться.

— Так вот почему мои угрозы никогда не срабатывали, — досадливо цыкнул Грей, и улыбнулся одним уголком рта. — Все будет хорошо. Это пройдет. И не такое проходит.

Договорив, он пошел в сторону дома, оставив последнюю фразу висеть в воздухе. Знал ли он о том, что она понимала ее значение, относительно него самого, слишком хорошо? Догадывался ли, что она знает о нем куда больше, чем он рассказывал?

***

Все еще пребывая в расстроенных чувствах, Люси неспеша поплелась обратно к пабу. Она надеялась, что Леви не успела уйти далеко. Пойти домой она не могла, как и оставаться наедине с самой собой. А день так хорошо начинался.

Но не успела она дойти до заветного места, где сладкие пирожки с корицей могли творить чудеса, как ее окликнул знакомый голос.

Лисанна выглядела так, будто только что улизнула от маньяка-убийцы. Она буквально бежала в сторону Люси по широкой улице. Прическа безнадежно растрепалась, на лбу виднелась испарина, а голубые глаза беспокойно бегали из стороны в сторону.

— Что с тобой стряслось? — тут же накинулась на нее Люси, переключая все свое внимание на подругу. А та уже всучила ей один из двух тканевых мешков, которые с трудом тащила. Взяв ее за руку, она пошла дальше. — Куда?.. Объясни хоть что-то! Выглядишь так, что я начинаю волноваться! Лис!

— Люси, мне очень-очень-очень нужна твоя помощь, — только и выговорила девушка, переходя на бег.

Они сбивали прохожих, пару раз Люси чуть не упала, спотыкаясь о брусчатку из-за огромного мешка в свободной руке. Но весь вид Лисанны доходчиво говорил ей одно: молчи, и делай, что она просит.

— Скажи хотя бы — никто не умирает? — не выдержала Люси. И лучше бы она не спрашивала, потому что Лисанна тут же обернулась на нее с таким выражением лица, будто это уже случилось. Но ответила она:

— Нет… Пока. Я не знаю!

Она привела ее в круглый зал для собраний, что было странно. Люси была уверена, что началась война. Но если так, то что война забыла в самом сердце лагеря?

— Лисанна, это ты? Ох, скорее, — послышался голос Эльзы, но саму ее Люси не видела.

Все скамьи были небрежно сдвинуты к стенам, а центр залы — там, где раньше стоял массивный стол — был заставлен ширмами с белыми тканями, натянутыми на рамы. Люси видела за ними расплывчатые силуэты, а после зал наполнил чей-то протяжный болезненный стон.

— Дыши, милая, — чужой голос пытался заглушить душераздирающий вопль, от которого Люси растерянно замерла у самых дверей. Но Лисанна упрямо дернула ее за руку, напоминая о себе.

— Давай, Люси. Нужно принести туда эти мешки.

Отмерев, Люси бегом помчалась к ширмам, на ходу развязывая мешок и доставая оттуда чистые белоснежные полотенца.

— Я наберу воды, — бросила Лисанна, улетучиваясь куда-то с большим тазом.

А в самом центре залы, на том самом столе, застеленном клетчатым пледом, лежала Юкино. Она была ужасно бледной, ее мокрые от пота волосы слиплись и потеряли свой необычный цвет, став темно-серыми. Она лежала на боку, поджав под себя ноги и прерывисто дышала, повторяя за Эльзой, которая напоминала ей, как это делается.

Люси сразу поняла, что здесь происходит, но легче от этого не стало.

— Что? Почему здесь? — удивилась девушка, окидывая беглым взглядом присутствующих.

Помимо Эльзы и Юкино, здесь были Стинг и Роуг, которые не сговариваясь приняли одну позу — напряженно скрестили руки на груди чуть поодаль. Типичное поведение мужчин, которые однажды попали на роды. Как это невыносимо больно они видят, но что с этим делать понятия не имеют.

— Это началось тут, а она не смогла идти, — беспокойно пояснил Стинг.

Была здесь и одна незнакомая ей особа. Совсем молодая девочка с длинными синими хвостиками на голове, в милой короткой юбочке. Она стояла у изголовья кровати и будто бы чего-то ждала. Поймав на себе ее взгляд, Люси кивнула девочке. Эльза заметила это и, как только у Юкино закончилась схватка, пояснила Люси:

— Это Венди, она недавно пришла к нам. На ее лагерь уже… нападали.

Люси вежливо представилась девочке в ответ.

— Я еще не очень хорошо обращаюсь со своей магией, но иногда у меня получается залечивать раны. Эльза попросила меня побыть здесь на всякий случай, — тоненьким смущенным голоском объяснила девочка.

— Спасибо, Венди, — улыбнулась ей Люси и приблизилась к Юкино, присаживаясь перед ней на корточки и смахивая с глаз промокшую насквозь челку. — Ты как?

— Не думала, что это так больно, — она устало улыбнулась, давая Люси понять, что еще держится.

— Ты справишься, — заверила ее Люси. — Мы будем рядом.

— Спасибо, — одними губами произнесла девушка.

Поднимаясь на ноги, Люси успела заметить, как после этих слов Стинг недовольно покосился на Роуга, который напряженно сверлил взглядом стену.

— Они-то понятно. Но что ты тут забыл, мне не понятно, — проворчал он на друга.

— Но ты же здесь, — скучающе пожал плечами Роуг.

— Я-то с ней встречаюсь! — Стинг заводился так же быстро, как и Нацу. — Слушай, вали отсюда по-хорошему. Скоро тут будет то, что тебе видеть не нужно.

— Что? — не понял Роуг, искренне недоумевая почему друг не рад его поддержке. — Я же помог тебе положить ее на стол! Вдруг еще что-то понадобится!

— А можно потише? — грозно рыкнула на них Эльза, да так, что парни аж подпрыгнули от неожиданности. И тут же притихли. Но Стинг все-таки добавил, переходя на свистящий шепот:

— Отвернись хотя бы!

Роуг, который и без просьбы смотрел исключительно в стену, лишь пожал плечами. Но на его щеках все-таки проступил предательский румянец.

Роды были тяжелыми. По крайней мере, Люси так казалось, потому что на других родах до этого она ни разу не была. Впрочем, как и Лисанна, которую все почему-то негласно сделали главной в этом нелегком деле. Она напомнила всем о том, что понятия не имеет, как это делается, лишь один раз. Но после испуганного взгляда Юкино, сразу взялась за дело. Малышка Венди все эти мучительные часы пыталась заглушить боль роженицы, водя над ней раскрытые ладони, светящиеся голубым.

Кульминацией сего процесса стал скрипящий детский плачь. Самый искренний и невинный звук, который когда-либо слышала Люси, заботливо прикладывающая влажное полотенце ко лбу Юкино в этот момент. Девушка вся горела, и едва оставалась в сознании, но мужественно держалась все это время. А как только вымотанная Лисанна, с облегченной улыбкой, положила младенца ей на грудь, по щекам Юкино потекли горячие слезы.

— Это… — сухими, как камень, губами, начала она, но Лисанна быстро поняла, о чем речь.

— Девочка, — теперь уже и она дала волю слезам. — Она чудесная.

Неловко и неуверенно, к ним приблизился бледный, как простыня, Стинг. За его спиной маячил Роуг. Даже он больше не мог скрывать внутри свои эмоции от появления на свет новой жизни.

Увидев лицо Стинга, Юкино аккуратно приподняла девочку, которая уже перестала плакать. А Эльза, с улыбкой, подметила.

— Один в один, как Стинг.

Стинг тут же поджал губы, Юкино смущенно отвела взгляд. А Люси стало жаль Эльзу, которая хотела как лучше, но по своему незнанию, подняла очень щекотливую тему. До этого момента Люси могла лишь догадываться, кто был отцом ребенка — Стинг или один из тех насильников, из-за которых бедняжка однажды покинула свой лагерь. Но теперь все стало понятно.

Как ни странно, неловкую ситуацию исправил Роуг.

— Это странно, но она и правда похожа на тебя, Стинг. Ты только посмотри на ее нос!

Стинг хмыкнул, присаживаясь на корточки перед малышкой и приветливо ей улыбаясь.

— И правда. Совсем, как у меня, — он легонько ткнул пальцем в кончик носа малышки, отчего она издала смешной квакающий звук. — Извиняй уж за это, мелкая. Конечно, мамин нос гораздо лучше, но выбирать-то тебе не приходится, да?

Люси сгорала от умиления, наблюдая за этой сценой. А после заметила на себе задумчивый взгляд Юкино.

— Как ты? — спросила у нее Люси. А девушка легонько покачала головой, давая понять, что дело вовсе не в этом.

— Люси, ты не хочешь дать ей имя? — вдруг ошарашила ее своей просьбой Юкино, слабо улыбнувшись.

— Но… — растерялась девушка. — Почему я?

— Потому что, — Юкино перевела дыхание. — Если бы не ты — ее бы здесь не было. Ты спасла меня, когда вернула тот флакон, который я уронила. Спасла абсолютно незнакомого человека из чужого лагеря.

— Да, давай, вандалка, — поддержал идею Стинг. — Только что-то красивое, но не слишком длинное, лады?

— Ну… ладно, — Люси вся разволновалась от такой ответственности. Ведь маленькому человеку с этим именем потом еще жить! — Дайте хоть посмотреть, на кого она похожа.

Стинг послушно отошел в сторону, и Люси заняла его место, присев перед малышкой, самозабвенно надувающей слюнявые пузыри, на корточки. Она внимательно присмотрелась к ее лицу, чувствуя, как внутри все холодеет. Нет, с лицом малышки все было в порядке, оно было сморщенным, конечно, и немного синим, но…

Едва взглянув на нее, Люси почувствовала тонкий ручеек магической энергии, растекающийся по телу малышки. И она уже чувствовала подобное раньше.

Повернув голову, она взволнованно посмотрела на Эльзу, которая уже ловила ее взгляд, чуть нахмурившись. Она тоже почувствовала это.

— Люси? Все хорошо? — взволновалась Юкино. Люси улыбнулась, чтобы сгладить ситуацию. Ведь по сути ничего страшного не случилось, ведь так?

— Мавис, — поднявшись на ноги, уверенно проговорила Люси. — Ее зовут Мавис.

— Мавис, — Юкино будто пробовала имя на вкус, а после удовлетворенно заулыбалась. — Мне нравится.

— Парня я бы назвал Вайс. А для девчонки сойдет, — одобрил Стинг, возвращаясь к своей девушке.

— Люси, можно тебя на минутку? — попросила Эльза. Никто не возражал. Центром всеобщего внимания стала малышка Мавис, которая вновь начала плакать.

Девушки отошли в дальний конец круглой залы, и Эльза придвинулась к Люси максимально близко — так, чтобы услышала только она.

— Ты думаешь, что это она?

— Реинкарнация Светлой Богини. Да. Я уверена. Эту энергию ни с чем другим не перепутаешь, — уверенно кивнула Люси. — Она такая… Чистая.

— Значит, не солгал тогда Зереф, — напряженно протянула Эльза, вглядываясь через плечо Люси в малышку. — Жаль, что у нас нет пары десятков лет до его прихода.

— Да, на помощь младенца, я думаю, рассчитывать не стоит, — весело улыбнулась Люси, но улыбка тут же сошла с ее лица, как только она вспомнила о другом их возможном союзнике. — Эльза, ты говорила с демонами?

— Да. Еще утром.

— И что вы решили?

Она не была уверена, какой ответ хотела услышать. С одной стороны, демоны значительно облегчили бы им задачу, которая и без того была невыполнимой. С другой же — такая помощь могла вылиться потом в еще большие проблемы. Как, должно быть, тяжело было Эльзе и другим главам лагерей принимать решение.

— Я хотела собрать всех здесь, чтобы рассказать об этом, но поняла, что нас слишком много, — было видно, что Эльзу что-то ужасно беспокоит, и это волнение передалось и Люси. — Пришла сюда, чтобы что-то придумать, а тут Юкино и все это… Поможешь мне, собрать всех на улице? Надо придумать что-то, чтобы всем было меня слышно и еще…

Эльза прервалась на полуслове, и для Люси это выглядело странно. Ведь она не слышала голоса Уоррена в голове их лидера, повторяющего одну и ту же фразу:

«Он идет с северо-запада. Повторяю, Бог приближается к нам с северо-запада! Эльза… Он уже здесь…»

Комментарий к Глава 37. С северо-запада

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 38. Три секунды ==========

Война — это довольно романтично, не так ли? Она рождает героев. Никогда не узнаешь, на что действительно способен, не окунувшись с головой в это незабываемое приключение, пронизанное адреналином насквозь.

Здесь дружба проходит свое финальное испытание.

Здесь чувства заставляют совершать невозможное во имя того, кто дорог.

Здесь чувствуешь себя частью чего-то большего, сплоченного, значимого.

Здесь общая цель и уютные посиделки у костра перед боем.

Здесь острее обычного ощущаешь, как жизнь бежит по венам.

Здесь вкус победы особенно сладок…

***

Все, кто рассказывают о войне в подобном ключе — никогда на ней не бывали.

А те, кто был там, никогда не расскажет о том, что война — это чистая победа животных инстинктов над разумом. О том, что там нет кнопки повтора и сохранения. Только слепая паника, где проще всего потерять самого себя, чем вспомнить, ради чего столько бессмысленной крови.

Война — это три простых слова. Слезы, страх и смерть.

***

Грей понятия не имел, что должен говорить, когда переступал порог собственного дома. Но острая потребность сделать хотя бы что-то была гораздо сильнее сомнений. Уже давно он не чувствовал себя виноватым в подобном ключе. Обычно, если уж он косячил, то косячил наверняка. А в этот раз он не считал, что в чем-то виноват, но вину все равно ощущал. Вот такой вот парадокс.

Нацу он застал сидящим на диване. Его единственный друг уперся локтями в колени и, не моргая, смотрел себе под ноги. Он о чем-то сосредоточенно думал, что за ним наблюдалось крайне редко. Да и вообще, подобные разговоры были не в их стиле. Поэтому, вместо всего того, что вертелось у него в голове, что он обязан был сказать, Грей резко выпалил:

— Выглядишь, как дерьмо.

Лениво, будто потратил на это последние силы, Нацу усмехнулся, так и не подняв головы.

— Чувствуется так же, — заверил он.

Грея злило то, как неловко он начинал чувствовать себя, переступая с ноги на ногу у двери и понятия не имея, куда себя деть.

— Поговорим?

— Мы уже говорим, — наконец, Нацу поднял голову и взглянул на друга с легким прищуром. Успокаивало то, что никакой агрессии и ненависти Грей в его взгляде не встретил. — Ты нахрена приперся? Меньше всего сейчас мечтал увидеть твою тупую рожу.

— О, признаки жизни обнаружены, — усмехнулся Грей, расслабляясь. — Уже хорошо. А то я начал бояться, что ты прямо тут помрешь.

Сделав три шага вперед, он повалился на диван — на противоположную от Нацу сторону — и стек по подушкам вниз, расслабляясь — но только внешне — и закидывая руки назад. А после вдруг произнес:

— Отстойно получилось. Извини.

Нацу удивился ничуть не меньше самого Грея, поворачиваясь в его сторону и удивленно вскидывая брови.

— Изви… чего? — наконец, на губах Нацу застыла улыбка. Да, немного издевательская, но и на том спасибо.

— Чего слышал, — буркнул Грей, прикрывая глаза и откидываясь на подушки, чтобы Нацу не смог заметить его дебильного смущения.

Нацу многозначительно хмыкнул, отчего захотелось откатить время немного назад и просто молча двинуть ему в живот. Хорошая драка на их языке обычно означала то же самое, что он только что сказал. Только краснеть после этого не приходилось.

— Зря извиняешься, — после долгого молчания, без капли шутки или сарказма, заговорил Нацу. — Если бы я обижался, то сломал бы тебе нос сразу, с порога.

— Кстати да, что-то давно мне никто не ломал нос, — Грей будто сбросил в пропасть огромный камень, открывая глаза и выпрямляясь. — Значит, все путем?

— Послушай, — Нацу снова положил локти на коленях и то сжимал, то разжимал кулаки, тщательно подбирая слова. — Люси не моя собственность. Конечно, мне погано, но виноват в этом только я сам. И скоро это пройдет, так что забей. Я взрослый мальчик.

— Она очень переживает.

— У нее всегда были проблемы с эмпатией, — покачал головой Нацу, вдруг тепло улыбнувшись. — Наверное, это из-за того, что она долго спала… Я поговорю с ней, когда все немного… уляжется.

— Ага, — стараясь вложить в свой тон как можно больше безразличия, Грей начал задумываться о том, как бы ему отсюда повежливее свалить. Все, что хотел, он уже сказал. Но тут Нацу вдруг хлопнул себя по коленям, выпрямляясь, будто что-то решив. И этот решительный хлопок не предвещал ничего хорошего.

— Меня больше волнует другое, — в глазах Нацу горела слегка враждебная серьезность.

— Ну что еще? — простонав, Грей закатил глаза. Дурацкая привычка.

— Скажу прямо, — Нацу чуть наклонился вперед. В его волосах — Грей готов был в этом поклясться — всполыхнул огонь. — Если у тебя с ней так же, как с Джувией… лучше сразу отвали от нее.

Грей дернулся, как от пощечины. Это тема считалась у них запретной. И в любой другой момент он без раздумий дал бы ему по лицу. Но в этот раз только сдавленно спросил:

— О чем ты?

— Ты знаешь, о чем, — Нацу упрямо скрестил руки на груди. Он прекрасно видел, как тяжело Грею говорить об этом, но прошло уже достаточно времени. И сейчас это было важно. — Ты никогда ее не любил. Но позволял ей любить себя из жалости, — каждое слово, как удар головой об асфальт. — Она чувствовала это, поэтому и колебалась. Поэтому и… — Нацу запнулся, почувствовав, что наступил носком ботинка на допустимую границу. — Не поступай так же с Люси. Я вижу, что она и правда тебя любит. Но как только она почувствует, что ты ее обманываешь… Это точно ее убьет. Потому что она чувствует все намного острее, чем мы.

Нацу начал говорить что-то еще, но Грей перебил его тихим:

— Я люблю ее, — а после еще раз. Уверенным и твердым голосом. — Я люблю ее.

Нацу замолчал, пораженный искренностью своего неразговорчивого друга. Он не понимал, что испытывает сейчас, услышав от него эти три слова. Облегчение или осознание окончательного поражения?

На этом серьезный разговор двух друзей был закончен. Грей уселся у окна, закурив сигарету, о которой мечтал все утро. А Нацу завалился в гамак, планируя наконец выспаться. Но богиня сна сегодня была не на его стороне. Потому что входная дверь вдруг с грохотом распахнулась, и на пороге застыла виновница недавнего непростого разговора.

***

Люси даже не поморщилась, когда в нос ударил горький запах плохих сигарет. Даже не опустила взгляд, увидев взъерошенного Нацу. Это все не важно. Все это было уже совсем не важно на фоне того, что должно было случиться.

Не говоря ни слова, она несдержанно всхлипнула и рванула в их сторону. А парни будто бы что-то поняли, поднимаясь ей навстречу.

Оставив все лишнее и ненужное позади, он порывисто обняла их обоих, пряча лицо на плечах двух людей, которые были ей дороже всего на свете.

— Сколько у нас времени? — понял все без слов Нацу.

— У нас больше нет времени, — ее голос хрипел из-за слез, которым она запретила вырываться наружу. Она не имела права плакать сейчас. Но липкий страх сдержать никак не получалось.

И сейчас, так по-детски, изо всех сил прижимая Грея и Нацу к себе, она отчетливо понимала, что не столько боится погибнуть сама, как потерять кого-то из них. Этот бесконтрольный страх вырос до таких размеров, что ее маленькое тело перестало вмещать его. Она отдала бы все на свете, лишь бы найти еще два кольца, способных подарить им второй шанс.

— Да не трясись ты так, куколка, — так, будто ничего и не произошло, хмыкнул ей в волосы Грей. — Он один. Нас больше.

Он понимал, что ему не обмануть ее — теперь уже нет — но больше не придумал, что еще сказать.

Нацу отстранился от нее первым и ободряюще — совсем как раньше — улыбнулся ей, по-мальчишески вздергивая нос.

— Давно хотел надрать ему задницу, — воодушевленно хмыкнул он и направился в сторону лестницы. — Наконец-то, дождался.

— Ты куда? Принарядиться решил? — издевательски вскинул бровь Грей, скрестив руки на груди.

— Пошел ты, — Нацу поставил одну ногу на ступеньку и обернулся. — Я за револьверами!

— На кой черт тебе револьверы? Ты же теперь сам, как ходячий огнемет!

— Ну, — Нацу смущенно заулыбался и почесал затылок. — С ними спокойнее как-то. Привычнее.

— Ну и странный же ты.

— Не странный, а предусмотрительный! И вообще, пошел ты!

— Ты это уже говорил.

— Плевать.

Sam Tinnesz — Play with Fire

Грей молча наблюдал за тем, как уходит Нацу. Не отводил взгляд с легким задумчивым прищуром с лестницы, слушая скрип ступеней, а после и звук захлопывающейся двери в комнату Люси, где хранилось все оружие. А после вдруг резко развернулся к девушке и порывисто шагнул вперед, прижимая ее спиной к стене на кухне.

Легкий испуг сменился волной кипятка по всему ее телу, когда Грей, тяжело дыша, наклонился вплотную к ее лицу. Властный затуманенный взгляд сводил ее с ума, а жар, исходивший от его напряженных рук, поймавших в ловушку, моментально заставил гореть и ее. Ей не было страшно. Ей это безумно нравилось. То, с каким голодом он на нее смотрел.

Все совсем как в прошлый раз. Снова та же комната, снова Грей, прижимающий ее к стене, его губы в опасной близости, тяжелое дыхание. Только в этот раз она точно знала, что стоит ей оттолкнуть его — и он отступит. Теперь она понимала, что он поступил бы так и тогда.

Больше не в силах сдерживаться, она сама потянулась к его губам, и он поддался ей на встречу, шумно выдыхая. Он прижался к ней вплотную, обхватывая ее лицо руками, а она бесконтрольно и жадно гладила его напряженную спину. Он рвано провел ладонью от бедра и выше, по подрагивающему животу, задирая ей футболку, царапая кожу. Они целовались, как сумасшедшие, совсем потеряв контроль над собой и все яростнее ударяясь в стену. Она неосознанно вцепилась в его пылающую кожу, и он стал целовать ее еще отчаяннее, окончательно потеряв рассудок. Рваные дыхания перемешались друг с другом, а когда в комнату ворвался тихий незванный стон, Грей с явной досадой оторвался от нее и замер, прикрыв глаза в паре сантиметрах от ее раскрасневшегося лица. Еще долго он пытался просто совладать с самим собой, чтобы произнести:

— Что я должен сделать,чтобы ты осталась дома?

Было странно видеть на его лице сразу и страсть, и отчаяние. Он все еще тяжело дышал через приоткрытые губы, но брови беспокойно сомкнулись на переносице. Было видно, как тяжело ему было это говорить. Как будто так он признавался ей в своей слабости. Хотя для нее это выглядело с точностью да наоборот. Он переборол себя, чтобы сказать это. А значит, в чем-то он уже победил.

— Я думала над этим, пока шла сюда, — все еще ощущая его дыхание на своих раскрасневшихся губах, тихо произнесла она. А он не сводил с нее взгляд, явно борясь с желанием просто продолжить целоваться. — Раньше я бы сама ни за что на свете не вышла туда. Для меня каждая вылазка за Эфирионом была большим испытанием. И каждый раз я винила себя в трусости, я видела твой взгляд, ты будто ждал, что я признаюсь в том, что мне страшно… Я не знаю, в какой именно момент все изменилось. Я изменилась. Теперь я просто не могу остаться здесь. Потому что, если там с вами что-то… случится… Я буду всю оставшуюся жизнь винить в этом себя.

— Глупая, — с оглушающей нежностью Грей коснулся пальцами ее щеки, убирая выбившуюся прядь волос ей за ухо. Уголки его губ изогнулись в едва заметной улыбке. — Я не ждал, что ты признаешься. Я надеялся, что ты этого никогда не сделаешь. — Его рука прошлась по шее и опустилась на плечо, поглаживая его большим шершавым пальцем. — Но сейчас все по-другому. Я знаю, какая ты храбрая, Люси. Но вышло так, что тебе почти нечем защищать себя, в отличии от нас. У тебя нет атакующей магии. Поэтому не упрямься, и позволь нам… мне защитить тебя.

— Ах вот как? — вдруг разозлилась Люси, но отталкивать его от себя не стала. — Ты и раньше говорил, что я слабачка! Но вспомни, благодаря кому у тебя теперь есть бесконечная магия? Это я вернула звезды! Поэтому перестань уже меня недооценивать!

На ее тираду Грей сделал долгий глубокий вдох. И такой же неторопливый выдох. И только после этого заговорил с легкой ухмылкой:

— Ты теперь до конца жизни будешь мне этим тыкать, милая? «Эй, Грей, я разбила твой коллекционный виски, но ты же помнишь, как я вернула звезды на небо и не будешь злиться, ага?»

Люси хотела возмутиться еще раз, но он не дал ей этого сделать, обхватывая ее руками и крепко прижимая к себе.

— Только моргни, милая, — заговорил он ей в волосы с веселым сарказмом, за которым не сумел скрыть горечь. — Я просто свяжу тебя и запру у себя в комнате.

Она понимала его страхи. Знала, что сейчас он думал о всех тех, кого уже потерял. Но и она сама ощущала то же самое.

— Я обещаю, что буду очень-очень осторожной, — приподняв голову, она коснулась губами его подбородка, тут же смущаясь своему порыву. А зря, потому что Грей тут же заметно расслабился, будто опьяненный. — Не стану лезть туда, где очень опасно, а просто буду где-то неподалеку. Мне так будет спокойнее, понимаешь?

— Какая же ты упрямая, — досадливо цыкнул Грей. — Просто невыносимая.

Снова послышался скрип половиц, и Грей нехотя разомкнул объятия, кинув на Люси последний взгляд полный осуждения и порицания. Но она не хотела, чтобы их разговор закончился на такой ноте, поэтому коротко коснулась пальцами его руки и улыбнулась. Он не удержался, и уголок его рта приподнялся, а взгляд невольно потеплел.

Нацу вернулся с кобурой на поясе, а в руках сжимал один из кнутов Люси — ее самый любимый, с кожаным сердцем на конце. Он не спрашивал, пойдет ли она с ними, он просто знал это, передавая ей оружие. Но, как только она потянула кнут на себя, он не разомкнул пальцы. Его взгляд стал непривычно серьезным.

— Знаю, что отговаривать нет смысла, но я очень тебя прошу, — Нацу разжал пальцы, отдавая ей кнут. — Всегда держись позади. А если что-то пойдет не так — вернись в лагерь и сделай все, чтобы увести отсюда людей. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула Люси. — Я сделаю все, что смогу.

***

Дальше события развивались сумбурно и стремительно. Не было какой-то четкой организации процесса, не было синхронно шагающего военного строя. Как бы долго все они ни готовились к этому дню — никто не оказался по-настоящему готовым.

Люди высыпали на улицы только благодаря стремительно расползающимся по лагерю слухам. Люси, Грей и Нацу оказались у ворот лагеря раньше остальных, и им было отлично видно Эльзу, которой Стинг уже помогал взобраться на смотровой мостик. Их было всего двое. Два лидера, которые стихийно, без голосования и выборов, были назначены ведущими.

Эльза выглядела собранной, одним своим видом вселяющей в остальных такую необходимую сейчас уверенность. Но Люси знала, что это лишь иллюзия, ведь она видела лицо Эльзы в тот момент, когда она узнала от Уоррена «долгожданную» новость.

Люси не слушала воодушевляющую речь Эльзы и Стинга, который умело подхватывал ее слова. Ведь она одна из немногих уже сталкивалась с Богом и видела, на что он способен. Они говорили что-то о сплоченности, общей цели, о том, что им есть кого защищать, есть за что бороться. И все в этом роде.

Она старалась верить в лучшее. Есть ли у них шанс на победу? Конечно, да! Ведь теперь у них у всех есть бесконечная магия. Их много, а Зереф один.

Но тревожный червячок внутри все не давал ей покоя. Ведь если его боялся даже повелитель преисподней, за спиной которого стояла армия из демонов… то что могут они? Те, что еще не до конца овладели новоприобретенными силами.

Сейчас, когда смерть подкралась вплотную, Люси начала думать, что принять помощь демонов — не такая уж и плохая идея, даже учитывая возможные последствия. Жаль, что она так и не успела спросить у Эльзы о решении, которое они приняли. Да и сейчас, в своей речи, она ничего об этом не говорила. Боялась испугать людей? Боялась, что кто-то может выступить против такого союза и уйти перед боем? А на поле боя жаловаться будет уже некому и некогда.

Люси подняла взгляд на Эльзу, чьи серебристые доспехи сияли на летнем палящем солнце. Она ждала, что та скажет о демонах хотя бы что-то. Но этого не произошло.

Она поняла, что неосознанно вытащила из-за ворота кулон Эфириона и теперь нервно теребит его в руке уже тогда, когда почувствовала, что Грей смотрит на нее.

— Зачем ты носишь его? В нем же больше нет смысла, — Грей чуть наклонился к ней и говорил едва слышно. Но стоящие рядом все равно внимали словам Эльзы с благоговением на лицах, им не было дела до бывших Искателей, теперь оказавшихся не у дел.

— Просто… — смутилась Люси сперва опустив взгляд, а после решительно подняв его на парня. Шрам у его губ виднелся отчетливее обычного из-за яркого солнца. — Просто мне дал его ты, и я… — снова пауза. Люси все не могла решиться, кусая губы.

— Ну? Говори уже, — он нетерпеливо нахмурился.

— Он ведь предназначался Джувии, да?

Она успела проклясть себя за этот вопрос тысячу раз. Но, на удивление, Грей отреагировал на ее вопрос абсолютно спокойно. Только лишь слегка прищурился.

— Да.

— Ты ведь расскажешь мне… о ней?

Грей помолчал немного, а после спокойно произнес:

— Расскажу. Как-нибудь.

***

Она так и не успела попрощаться с Леви.

Волшебники медленно шли по раскаленному добела песку прямо навстречу солнцу — в сторону Ночлега и моря. Именно там был замечен Бог, который неспеша шел вдоль берега в эту сторону. Пока это было похоже на войну меньше всего, и Люси начало казаться, что ничего не будет. Все решится само собой… Как глупо.

Она представляла это совсем иначе. В ее голове все они были облачены в доспехи, как у Эльзы, каждый вооружен до зубов и все, как один, шагают нога в ногу ровным строем. Вся сотня человек — как один непробиваемый монолит.

Но на деле все было не так красочно. Каждый в своей привычной одежде, у многих даже оружия не было, только магия внутри. Кто-то даже смеялся, переговариваясь друг с другом, как будто не верил, не осознавал — как и Люси — что все действительно случится сегодня.

Ей захотелось обернуться и закричать на них.

Угрюмо молчали лишь те, кто пришел к ним из лагерей, где Зереф уже успел побывать. В их взглядах не было ни растерянности, ни беспечности, ни веселья. Потому что они уже видели на что способен Бог. Уже испытали на себе горечь потери близких. И все, чего они хотели сейчас — мести.

Она видела среди толпы знакомые лица. Вот Альзак идет чуть впереди, держа Биску за руку. А еще дальше — во главе — Эльза, Стинг и Роуг. Прямо за ними, словно тень — Жерар. Малышка-целительница Венди тоже была здесь. Она держалась позади остальных и тряслась от страха, как маленькая мышка. Макс, Вакаба, Макао, его сын, Джет, Мира и даже Эльфман с Лисанной были здесь.

Последние удивили Люси сильнее всех. Особенно Эльфман, который прихватил с собой и попугая, который не замолкал ни на секунду.

— Я думала, что Эльфман останется в лагере, — вслух произнесла она.

— Ну, у него тоже проявилась магия, и я слышал, что очень даже неплохая, — пожал плечами Нацу, который все это время не снимал руки с рукояти револьвера. — Мира была против. Лисанна настояла.

— Ее я тоже не ожидала здесь увидеть, — Нацу в ответ скривился, но ничего не сказал. Зато Грей был не из тех людей, кто будет тактично молчать.

— А ты не заметила? У нее же крыша поехала.

— Что? — удивилась Люси. — Я общалась с ней сегодня, ничего у нее не поехало…

— Да, ты бы, чувак, подбирал выражения, — предупредил Нацу.

— А как еще это назвать? Она же кричит на каждом шагу, что Бо-ог не желает нам зла, что нам надо вы-ыслушать его, — передразнив ее, Грей закатил глаза. И Люси вспомнила, что она и сама не раз замечала, как Лисанна злилась, когда они с Леви обсуждали его и то, как с ним бороться.

— Она просто не видела всего, — заступился Нацу.

— Ну, сейчас прозреет.

Момент прозрения наступил гораздо быстрее, чем ожидала Люси. Это случилось в самом красивом месте, которое она когда-либо видела. Здесь высокий обрыв, под которым блестел и пенился на солнце прибой, зарос фиолетовыми и белыми полевыми цветами. Здесь до лица долетали соленые брызги и ароматы лета. Здесь солнце слепило глаза и ласкало теплом покрытую испариной кожу. На горизонте виднелись верхушки лениво покачивающихся сосен. А справа, будто кто-то провел черту, травянистый луг резко превращался в пустыню из белоснежного песка. Он переливался на солнце будто снег.

А прямо им навстречу неспеша шагал человек. И под его шагами свежие цветы вдруг превращались в завядшие, почерневшие, мертвые. Он шел и будто бы не видел перед собой собравшуюся толпу. Черная походная мантия переливалась на солнце дорогим шелком. Его лицо было идеальным, словно высеченным из мрамора, но невероятно бледным.

— Это и есть бог? — послышались из толпы насмешливые шепотки.

— Да это же просто пацан.

— Он всего один…

— Тут и меня одного хватит.

— Шкет какой-то.

Толпа сжалась плотнее — всем хотелось посмотреть на человека, поднявшего вокруг такую панику. Эльза и Стинг вышли вперед. Титания заговорила первой, и только тогда Зереф перевел спокойный взгляд с горизонта моря на них.

— Остановись, Зереф, — ее голос подхватило ветром и разнесло над людьми так, что всем было слышно. — Дальше ты не пройдешь.

— Я тебя помню, — будто не слыша ее слов, Бог нахмурился, пытаясь вспомнить, и наклонил голову набок. Как тигр, претворяющийся котенком. — Точно. Эта сила — яркая, алая, бурлящая, как ртуть. Теперь она ощущается четче. Ты стала сильнее.

— Хватит игр, Зереф, — Стинг вышел вперед, чуть прикрывая Эльзу плечом. А рядом с девушкой уже стоял напряженный до предела Жерар. — Мы знаем, что ты делаешь. Мы знаем, зачем ты сюда пришел. Отстойный же ты бог, раз люди тебя так ненавидят.

— Я не прошу вас меня любить, — его лицо — будто маска — медленно оборачивалось, окидывая толпу бесцветным взглядом. — Ваши правнуки скажут мне спасибо. Не вы.

— Спасибо за то, что ты переубивал тысячи людей?! — Стинг завелся с пол-оборота, и Эльзе пришлось положить ладонь ему на плечо.

— Тысячи? Нет, — Зереф прикрыл глаза, а когда открыл — смотрел только в лицо Стингу. И Люси видела, как парень дернулся, будто от удара, но не произнес ни звука. — Сотни тысяч людей. Больше половины живущих сейчас. И все эти люди не были достойны своей жизни. Так к чему эта ненависть?

— Что ты с ним делаешь? — Эльза тоже заметила неладное.

— Преподаю урок, — спокойно ответила Зереф, тут же отводя взгляд и выпуская парня из своей хватки. — Не волнуйся так, Алая, он слишком силен, я его не трону. Он нужен для создания нового мира.

— Черта с два я стану тебе помогать, ублюдок, — прохрипел Стинг, хватаясь за горло.

— Не получится, природа однажды возьмет свое.

— Зачем ты это делаешь? Почему не оставишь нас в покое? Нам не нужна твоя помощь! — твердым ледяным тоном, процедила сквозь зубы Эльза, сжимая пальцами рукоятку меча. Она была готова напасть в любую секунду. И десятки людей за ее спиной ждали того мгновения, когда она ринется в бой.

— Позвольте ему сказать! — послышалось где-то далеко в толпе. Тихий голос Лисанны отозвался в груди у Люси горькой досадой. И как она не заметила в ней этой слепой веры раньше?

А самое страшное, что кто-то даже отозвался на ее просьбу одобрительным ропотом.

— Большинство из тех, кто собрался здесь, может прямо сейчас развернуться и уйти по своим делам. Я не трону вас, — улыбнувшись холодной, будто отцовской, улыбкой, Зереф развел руками в стороны, обращаясь ко всем собравшимся. Его голос стал громче, и будто обволакивал, касался кожи. Люси задрожала, сжимаясь от ужасающего предчувствия. Грей, стоявший рядом, взял ее за руку. Дрожь отступила. — Я не трону вас, потому что вы обладаете силой, дарующую вам право жить. Вы достойны того, чтобы продолжить род магов, способных выживать в этом мире. Остальные же… Вы должны меня понять. Я всего лишь пастух, который вынужден проредить стадо.

— Ты просто псих больной. Не зря тебя засунули в тот гроб, ублюдок, — Стинг сплюнул в белоснежные цветы кровью. — Сперва прореди свое эго.

— За сотни тысяч лет своей жизни я повидал многое, — как ни в чем ни бывало продолжил Зереф.

А люди не спешили нападать. Они слушали его. Некоторые с нескрываемым интересом. Люси обернулась. Лисанна стояла чуть поодаль, рядом с Эльфманом и улыбалась, не сводя обожающего взгляда с Бога. Зереф отражался в ее светлых голубых глазах двумя чернеющими пятнами.

— Сколько я себя помню — человечество всегда с кем-то боролось. С чужеземцами, с болезнями, с животными, монстрами и даже с некогда близкими, себе подобными. Драконы истребили чуть меньше половины людей всего за десять лет. А все потому, что вы привыкли во всем полагаться на помощь свыше. Даже сейчас, когда из Богов остался только я один, в ваших лесах живут шаманы, которые свято верят в то, чего нет, — Зереф насмешливо дернул уголком рта. — Я долго искал выход. Потому что однажды, если ничего не делать, человечество исчезнет с лица земли.

— Ты убиваешь нас, потому что не хочешь, чтобы нас убивали? В этом нет логики, — подала голос Эльза.

— Именно так, — Зереф терпеливо прикрыл глаза, подставляя лицо влажному ветру. — Я избавляю мир только от тех, кто непростительно слаб. Проблема в том, что волшебники, чей запас магии стремится к нулю, в итоге дают потомство таких же, как и они сами. И мир, который так удачно очистился от всего лишнего, заселяют те, кто не способен сражаться с бесконечными угрозами. И я это исправлю.

— Еще недавно никто из нас не мог колдовать без помощи Эфириона. Мы все были слабы. Ты убил бы нас всех, не вернись звезды на небо?

— На самом деле, я был очень огорчен, что кто-то нашел способ их вернуть. Когда магия ограничена, ею гораздо легче управлять, — Зереф пожал плечами. — Что ж, тем не менее вы стали сильнее. Это тоже хорошо.

— Не тебе решать, кому жить, а кому умереть, — процедил сквозь зубы Стинг. — Мы не просили тебя об этом.

— Мне и не нужно ваше разрешение.

Сказав это, Зереф резко развернулся и посмотрел прямо в глаза Вакабе. Тот как раз расслабленно затягивался сигаретой, наблюдая за всем, как за спектаклем.

Раз. Два. Три.

Дым повалил из его носа, а сигарета выпала изо рта. Не издав больше ни звука, мужчина повалился на землю, как тряпичная кукла.

Послышался душераздирающий женский крик и растерянные шепотки. Макао упал перед другом на землю и начал трясти за плечи, стремительно бледнея. Еще не все до конца осознали, что произошло. Что Вакаба — мертв.

А тем временем Зереф переводил задумчивый взгляд по толпе, поочередно останавливаясь на том или ином лице. Три секунды — и женщина из Саблезубов замертво упала на землю вслед за Вакабой.

— Ублюдок, — как разъяренный зверь прорычал Стинг, одновременно с Эльзой рванув вперед. За ними последовало еще десятка два, в том числе и Нацу, который в одно мгновение покрылся пламенем от несдерживаемого гнева. Он кричал, прорываясь сквозь толпу, а все, кто попадался на пути, испуганно отшатывались от него.

Но все закончилось так же быстро, как и началось. Сомкнувшись вокруг Бога плотным кольцом, волшебники замерли в трех шагах от него, будто налетели на невидимую стену и прилипли к ней.

Три секунды — и еще трое из толпы повалились на землю. Началась паника.

Люси наблюдала за этим, как завороженная, оцепенев. Это был животный страх загнанного в ловушку зверя. Зверя, который сам пришел к охотнику.

Все происходящее казалось ей абсолютно нереальным, и она не сразу поняла, почему вдруг стало холоднее. Земля под ногами Грея начала промерзать и покрываться коркой льда, когда он вышел вперед, закрывая ее собой.

Но это не помешало ей поймать на себе взгляд Зерефа. Он чуть прищурился, и она почувствовала пробегающий по спине холод.

А потом он отвернулся и уставился прямиком на Эльфмана.

— Очень жаль. Сила есть. Но овечка порченная, — Зереф чуть прищурился. Одна секунда. Две. И тут с плеча Эльфмана слетел попугай и понесся прямо на обидчика, оказавшись прямиком между Богом и своим хозяином.

Взмах зелеными крыльями — и птица врезается клювом в землю, падая замертво у ног Бога. Тот перевел на нее удивленный взгляд.

— Интересно, — скучающе произнес он, пиная попугая ногой с обрыва.

— Нет! — Люси сразу узнала этот голос. Кричала Лисанна.

— Довольно! — что есть сил закричала Эльза хриплым от боли голосом. Ее рука, застывшая в воздухе в неестественной позе, покрылась капельками пота от напряжения и побледнела. Но ей все же удалось пошевелить ладонью. В воздухе запахло Эфирионом. Меч, что она выронила мгновение назад, взмыл в воздух над головами волшебников и, прицелившись острием в лицо Богу, стремительно, словно стрела, понесся к нему.

— Прекрасно, — с безумством во взгляде, Зереф наблюдал за тем, как меч летит ему прямо в лицо. И уже в самый последний момент слегка отклонил голову в сторону. Меч пролетел мимо и вонзился в землю. — Восхитительная мощь.

Люси не успела и глазом моргнуть, как все переменилось. Атакующих, что прилипли к невидимому барьеру, отбросило назад, а Зереф даже пальцем для этого не пошевелил. Двум волшебникам не повезло — их отбросило в сторону обрыва, и они полетели вниз, чтобы неминуемо разбиться о скалы.

Воздух вокруг Бога будто бы почернел. С моря прилетел шквалистый ледяной ветер, солнце заволокло дождевыми тучами. На поляну опустилась тень, и казалось, будто она была живая. Она трогала волосы, забиралась под кожу, касалась внутренностей, туманила рассудок.

Люси обернулась. Треть их армии со всех ног убегала с поля боя.

Но не это было самым страшным. А то, что навстречу им, из пролома в земле, взявшегося из неоткуда, один за другим, вылезали демоны.

— Не думал, что скажу это, — Грей смотрел туда же, куда и она. — Но я надеюсь, что эти уродцы пришли не за нами, а за нас.

Люси была вынуждена с ним согласиться. Потому что, если нет — они оказались бы в ловушке. С одной стороны всесильный Бог, убивающий одним лишь взглядом. А с другой, в опустившейся на день темноте, из пропасти длинной метров сорок, в кроваво алом свете — целая армия кровожадных тварей, пробуждающих в тебе самые низменные чувства.

— Самое время доставать оружие, милая, — Люси послушно достала кнут, а Грей тем временем отстегнул от своего пояса короткий изящный клинок и прикрепил к ее. — Пусть побудет у тебя.

— А ты?

— А мне он больше не нужен.

К ним вернулся Нацу, который с немой яростью наблюдал за тем, как стремительно дезертиры приближаются к демонам. А Люси больше не смотрела в ту сторону. Ее наполненный ужасом взгляд снова был направлен на Зерефа. Но на этот раз ее пугал вовсе не Бог.

А Мард Гир, склонившийся перед ним в почтительном поклоне.

Комментарий к Глава 38. Три секунды

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 39. Чернота ==========

— Надо к нему подобраться, — голос Нацу казался приглушенным, хоть он и стоял в каком-то шаге от нее. На мир будто опустился вязкий туман. Мешающий думать, заглушающий все звуки кроме шума в ушах и собственного дыхания.

Она не хотела смотреть, как бегущих с поля боя магов настигли демоны. Но звук разрывающейся плоти, крики и звук, с которым кровь разбивается о землю, невозможно выключить. Она не хотела видеть этого, еще не до конца осознавая происходящее. Потому что в глубине сознания она понимала — стоит ей посмотреть туда, и это станет явью.

Стоит ей посмотреть туда, и она потеряет самообладание.

Слова Эльзы, которые она когда-то повторяла ей вновь и вновь, все-таки отпечатались на подкорке мозга. Слова о том, что поражение наступит ровно в тот момент, когда она позволит первой крупице страха вырваться на свободу. Слова о том, что умереть вовсе не страшно. Страшнее выжить. Выжить с осознанием того, что друзья погибли из-за того, что она не сумела вовремя взять себя в руки. А самой остаться в живых.

Глубокий вдох.

Медленный выдох.

— Когда подберемся. Что тогда? — спросила Люси, оборачиваясь к Нацу. Она и сама удивилась тому, с каким хладнокровием прозвучал ее голос.

— Поджарю ему задницу, — задорная мальчишеская улыбка и черти в зеленых глазах. Люси это совсем не понравилось. Только не сейчас.

— Нацу, это больше не шутки, — она снова вдохнула, намереваясь его отчитать, но вот он будто убрал с глаз пелену, обнажая перед ней свои истинные чувства.

— Я знаю, Люси… Знаю.

— Ладно, трепаться будем потом, — раздраженно мотнул головой Грей, который выглядел готовым в любую секунду начать защищаться. — Вперед, пока большая часть уродов позади. План придумаем на ходу.

— Ты же ненавидишь планы, придуманные на ходу, — хмыкнул Нацу.

— Рисковать жизнью — а тем более в свой законный выходной — я тоже ненавижу. Но я уже здесь.

Грей снова обернулся назад. Туда, где горизонт из песка и синего неба стремительно затягивало чернотой демонических тел. Туда, куда бежали обезумевшие от страха маги. Туда, где остался их лагерь — единственное место, куда они могли отступить — путь к которому был безнадежно отрезан. И он даже не пытался скрыть досаду.

Люси бежала за Нацу, чувствуя, как Грей следует прямо за ними. Их с Зерефом разделяло совсем немного. Люси уже видела его восковое безэмоциональное лицо, вселяющее животный страх. Она видела Эльзу, Стинга и Роуга, которые надвигались на него со стороны моря и обрыва. Видела еще с десяток смельчаков, что с немой решимостью в глазах наступали на Бога. Руки Нацу загорелись, в волосах полыхнул огонь. А со спины уже повеяло холодом, когда все вдруг переменилось.

Солнечный день вдруг стал хмурым — тучи плотно облепили солнце. По равнине пронесся ветер. И это был не простой ветер. Потому что от него мурашками покрывалась не кожа, а внутренности.

Люси успела в последний раз бросить взгляд на Зерефа, за спиной которого зловеще ухмылялся Мард Гир. А после — неожиданно — прямо из земли, начали стремительно расти толстые корни с шипами. Острыми, словно лезвие. Они вились кольцами, в считаные секунды превращая равнину в зеленый лабиринт. Это произошло так быстро и неожиданно, что Нацу едва успел отскочить назад, врезаясь в Люси спиной, чтобы его не разрубило шипами напополам.

— А вы уже поверили, что будет легко, да? — устало вздохнул Грей. Его тоже не задело.

Но не всем повезло так, как им. Сзади послышался женский вопль боли и Люси резко развернулась, немея от скорости, с которой развивались события. Она не успевала. Если бы только чуть-чуть медленнее…

Кричала девушка с длинными темными волосами. Она была юна, казалось, что ей нет и шестнадцати, настолько тоненькими были ее ноги и руки.

Люси видела ее в лагере, она пришла к ним не так давно и часто оставалась допоздна в пабе. Кажется, у нее была очень красивая улыбка.

А сейчас из ее живота торчал толстый корень, пробивший ее насквозь.

Люси невольно накрыла губы руками, чтобы сдержать рвущийся наружу крик. А Грей — будто невзначай — шагнул левее, закрывая от нее эту картину. Но темная густая кровь уже стремительно прибывала к его ногам, а металлический запах заполнил собой всю носоглотку.

— Надо идти дальше. Чем быстрее до него доберемся, тем быстрее это остановим, — отрезал Нацу.

— С ним Мард Гир… Значит, Эльза решила не соглашаться на его предложение, — отворачиваясь и проглатывая горький комок, заговорила Люси. — И если это сотворил он — его тоже стоит опасаться.

— О, куколка, сейчас стоит опасаться всего. Смотрите в оба. У меня нет желания собирать вас обоих по частям.

Договорив, он прошел мимо нее, мимолетно коснувшись пальцами спины. И в одном этом секундном прикосновении грубыми пальцами было столько непроизнесенных слов. Столько чувств, которые он никогда не показывал. Столько сумасшедшей нежности, хотя лицо продолжало оставаться непроницаемо холодным. И все это обрушилось на нее ледяным градом. Ей стало невыносимо больно. От того, что она не может сейчас — и не знает, сможет ли потом — сделать то, чего хотела больше всего на свете.

Дотронуться до него в ответ.

***

Месяцы в роли Искателя не прошли даром, и сейчас Люси готова была сказать Лексусу спасибо, хоть он и не из лучших побуждений выбрал для нее такой путь. Зато теперь она не упала на землю, поддавшись отчаянию, не побежала обратно в лагерь вслед за остальными, чтобы потом попасть в самое пекло сражения. Да, ей было страшно. Да, живот не переставало скручивать в узел. Да, сердце уже давно пыталось прорваться сквозь грудную клетку и бросить ее здесь одну. Но она принимала эти чувства как должное и не поддавалась им. Она знала на что шла, знала ради чего. Ради кого… Она знала, что любой кошмар однажды заканчивается. И этот она намеревалась закончить в собственной постели, а утром отправиться в паб пить травяной чай и есть сладкую овсянку.

Но как бы упорно ты себя не готовил, как бы старательно не убеждал себя, не пытался убаюкать… Ты никогда не будешь готов увидеть чью-то смерть. Чужую кровь, внутренности… Жизнь, что так стремительно утекает из тускнеющих глаз. Да, смерть — это часть жизни. Но как бы там ни было, каждый раз, смотря ей в лицо, ты и сам будто на мгновение умираешь.

Люси крепче сжала рукоять клинка, что дал ей Грей, уже держа кнут наготове. Они больше не бежали. Они осторожно пробирались сквозь высокие — вдвое выше человеческого ростра — вьюны. Если до этого расстояние до Зерефа казалось им ничтожно малым, то теперь они понятия не имели, куда им идти.

А у Люси перед глазами все еще стояла картина — заостренный стебель с шипами-лезвиями. И девушка, будто парящая в воздухе над ним. И как только у нее перед глазами вновь заструилась чужая кровь, на зеленых стеблях — уже наяву — начали распускать самые настоящие розы. Их было так много, они казались бордовыми — почти черными — во мраке живого лабиринта. А как только бутоны раскрылись окончательно, из их сердцевины в воздух взлетели сотни алых искр.

Невольно закралась мысль о том, что ничего красивее она еще не видела. Дикая зеленая жизнь, в считанные минуты захватившая все вокруг себя. Острые и опасные шипы. Нежные алые розы и алые искры, повисшие в воздухе. Опасная красота.

— Дерьмо, — выругался Грей, — Не вдыхайте.

И в то же мгновение цветы покрылись белоснежной изморозью. А алые искры вокруг них превратились в кристаллы льда и опали на землю.

— Ты такое уже видел? — деловито поинтересовался Нацу, оборачиваясь.

— Не-а, — хмыкнул Грей, щелкая пальцами по замерзшей розе, которая тут же рассыпалась. — Но оно мне не понравилось.

— Так вот почему ты прожег сигаретой мою бордовую кожанку?!

— Кто-то должен был это сделать. Я мир от нее спас.

Неподалеку закричали от боли, мигом сметая ухмылки с лиц парней. Будто лишь для того, чтобы никто из них не посмел забыть, где и зачем сейчас находится. Послышались звуки борьбы и животный утробный рык, но из-за зарослей не было видно, где именно идет сражение. А после их накрыло тенью — над стеблями пронесся демон в одном мощном прыжке. Все трое, как один, по инерции пригнулись и притаились. Но демон уже скрылся с глаз.

— Я думала, что они будут идти сюда дольше, — прошептала Люси, смахивая с лица промокшие от испарины волосы.

— Возможно, эти пришли из леса, — Грей не отрываясь следил за развилкой у них на пути с легким прищуром. — Чертовы ветки. Теперь каждый сам за себя. Надо идти дальше.

— У нас одна цель — Зереф, — кивнул Нацу, поднимаясь. — Поэтому на мелких демонов лучше вообще не натыкаться… И мне кажется, что это не ветки, а что-то вроде стеблей, как у цветов. Ну, уж точно не как у деревьев…

— Ой, да пофиг, — закатил глаза Грей, первым замирая у развилки и осторожно заглядывая в темноту коридоров.

Идти дальше становилось все сложнее. Лозы переплетались меж собою все плотнее. Сгущалась темнота. Было душно, дышать становилось все труднее. Люси в очередной раз припала к земле, чтобы проползти под плотными ветвями, усыпанными красными розами, когда ее футболку на спине разорвало шипом, притаившимся в тени. Она даже не почувствовала боли, но увидела кровь на пальцах, когда дотронулась до раны.

Вытерев пальцы о ткань штанов, она молча двинулась дальше.

Долгое время они шли абсолютно одни, не встречая препятствий на своем пути. Только отдаленные голоса, крики и звуки борьбы не давали расслабиться. Но у этого затишья не было и шанса усыпить их бдительность. Потому что каждый Искатель не понаслышке знал…

Затишье бывает только перед бурей.

Наконец — все исцарапанные, с одеждой, порванной в нескольких местах — они выбрались на более-менее просторный участок лабиринта. Но особо легче от этого не стало, они все еще двигались наугад. А их цель могла быть уже на полпути к лагерю.

— Эй, Люси, самое время узнать, что ты умеешь летать, — подразнил ее Нацу, закидывая руки за голову и осматривая верхушки диких лоз, взобраться на которые было невозможно. Слишком острые шипы и гибкие ветви.

— Мне и так хорошо, — насупилась девушка, все еще ужасно комплексуя по поводу отсутствия у себя толковой магии. А Нацу, прекрасно зная это, обернулся к ней и игриво, но тепло, заулыбался.

— Я могу придумать что-то изо льда, — пожал плечами Грей, но и Нацу, и Люси знали, почему он не сделал этого до сих пор.

— Не надо, — в очередной раз мотнул головой Нацу. — Экономь магию. Мне придется сделать вид, что я не с тобой, если ты сдуешься прямо во время боя. Только попробуй опозориться в мой звездный час.

— Звездный час? — закатил глаза Грей. — В твоем случае — максимум пару секунд. Зереф тебя первым по стенке размажет, слабак.

— Ну да, тебе ли не знать, — хмыкнул Нацу, припоминая их первое знакомство с Богом.

— Вообщето, у меня тогда не было бесконечной магии!

— Нашли время, — тяжело вздохнула Люси. — Лучше подумайте, что нам делать дальше… Может, если вы меня поднимите, я смогу что-то разглядеть?

— Так, все, мне это надоело, — раздраженно махнул рукой Нацу и уверенной походкой направился к зеленой преграде. — Я просто спалю ее! Огонь разгорается быстро, хватит и маленькой…

— Ты дурак? Стой… — начал было Грей, но Нацу уже ударил по стеблю кулаком, объятым пламенем.

Огонь перекинулся было на растение и… потух. Грей звонко хлопнул себя ладонью по лбу.

— Да что не так-то? — возмутился Нацу.

— Устроишь тут пожар, и все наши задохнуться там в дыму или вообще сгорят! Ты логику-то включай.

Люси возвела взгляд к хмурому небу, а парни снова принялись переругиваться между собой. Возможно, это их личный способ сбросить пар? Что ж, раз так, то она не станет им мешать. Осмотреть периметр округлого коридора, в котором они оказались, и найти в плотной стене лазейку она сможет и сама. И плевать, что ее пугали эти темные провалы меж могучих лоз. Плевать, что ей постоянно казалось, что в тени лабиринта их поджидает что-то опасное. Плевать, потому что…

Вдруг ей в спину прилетел кусочек ветки. Она вряд ли почувствовала бы это, не будь у нее царапины вдоль позвоночника — настолько легким было это касание. Но оно все же привлекло ее внимание, и девушка обернулась. И тут же сильнее сжала рукоять кнута, пригнувшись в защитную стойку.

Перед ней стояла девушка. Нет, не девушка. Демон. И она уже видела ее до этого.

— Ой, прости. Я в тебя попала? — Она вовсе не выглядела виноватой. И явно не пыталась спрятаться. Напротив, она будто нашла то, что искала.

Демонесса — кажется, ее звали Кьека — растянула свои ярко-алые губы, криво накрашенные помадой, в ухмылке и игриво подкинула в длинных когтистых пальцах малюсенький лесной камушек.

— Я помню тебя, человек, — демонесса не спешила нападать, а лишь игриво склонила голову набок, наблюдая за девушкой с нескрываемым высокомерием. — Но не помню твоего имени. Как тебя зовут?

Люси растерялась. Она ожидала от этого создания чего угодно, но точно не милой беседы. Ей в голову закралось подозрение, что возможно, Эльза все же согласилась на предложение демонов, просто они все неправильно поняли? И поэтому коротко ответила:

— Люси… Меня зовут Люси.

И с этого момента все переменилось. Натянутая улыбка превратилась в звериный оскал.

— Я так и думала.

В глазах демонессы сверкнуло безумие, и она — снова подкинув камешек в воздух — размахнулась и слабо подкинула его в сторону Люси. Это и атакой-то нельзя было назвать, поэтому у Люси даже инстинкты не успели сработать. С полнейшим непониманием она наблюдала за тем, как камешек совершает в воздухе дугу и неспеша, подхваченный ветром, летит к ней. Она даже вытянула руку, чтобы поймать его, но не рассчитала, и он просто отскочил от ее плеча и упал на землю.

Так бы и случилось, будь этот обычный малюсенький камушек подброшен кем-то другим.

Люси с силой, будто в нее врезалась по меньшей мере целая гора, отшвырнуло назад. Послышался неприятный хруст, и она закричала. Маленький камушек ударился в нее с силой громадного булыжника, одним ударом выбивая ей левое плечо. Боль была такая, что она не сразу сумела совладать с ней и увидеть, как ее закрыли собой Нацу и Грей.

— Давно не виделись, красавчик, — промурлыкала Кьека, с усмешкой взирая на Грея.

Песок под ногами Грея покрылся ледяным туманом. Люси не видела его лица, но даже так ощущала, как сильно он сейчас зол.

— Я убью тебя, — опасным, пробирающим до мурашек голосом, прошептал он.

— О, обожаю, когда ты становишься таким горяченьким, — хохотнула девушка, вновь подбросив в руке непонятно откуда взявшийся камешек. — Но ты мог бы быть и поласковее, красавчик. Все-таки, я по тебе скучала.

— Иди к черту, безумная ты сучка.

— А я все вспоминала, как мы с тобой играли, — нарочито медленно она провела острым язычком по губам, размазывая красную помаду. — Неужели ты не скучаешь по этому? Мне еще ни с кем не было так весело. Когда ты ушел, я все вспоминала, — Кьека, без капли стеснения, провела рукой по свой груди, чуть оттягивая облегающую одежду. — Ты становился таким хорошим мальчиком, когда я дурманила твой разум. А ты все повторял и повторял одно и то же.

— Закрой пасть, — Грей бросился к ней, а по обе стороны от него, прямо из земли, следуя за ним, вырастали ледяные пики. Шаг — и новая глыба льда с устрашающим треском вырывалась из земли.

Ноги демонессы — начиная от ступней — стали леденеть. Заметив это, она заулыбалась еще безумнее и вдруг с невероятной скоростью отскочила в сторону. И со всей силы швырнула новый камешек в Люси.

Каким-то чудом девушка успела откатиться в сторону, тут же застонав от боли в руке. А на месте, где она только что лежала появился песчаный кратер, как от взрыва.

— Люси, — издевательски протянула демонесса, уклоняясь и от огненного кулака, и от ледяной стрелы Грея. — Лю-юси. Ты повторял это снова и снова.

Последнюю фразу она уже в бешенстве прокричала, резко меняя траекторию своей атаки. Ее длинные острые пальцы и безумный взгляд устремились прямо на девушку, которая уже поднялась на ноги и замахнулась на демонессу кнутом, готовая защищаться.

Но ее опередил Грей. Он вырос между ними, выставляя вперед предплечье, на котором тут же — ледяными лепестками — вырос ледяной щит. Когти Кьеки застряли в нем и демонесса издала звериный рык.

— Уходите отсюда, — хриплым голосом произнес Грей, оборачиваясь к Люси. Их глаза встретились, и она увидела в отражении светлых дымчатых глаз свое напуганное лицо.

Тогда Грей перевел взгляд на Нацу, который тоже не был рад такой просьбе.

— Нет, — ответил он, сжимая обе руки в кулак так, чтобы они загорелись.

Грей со всей силы толкнул щит от себя, отталкивая Кьеку и метнул им в нее вдогонку, параллельно замораживая песок перед собой вместе с ее ногами — на этот раз по колени.

— Пока мы будем с ней возиться, Зереф успеет дойти до лагеря. Ты этого хочешь? — закричал он на друга, опуская и руки на землю.

Стало еще холоднее, а лед поднялся до талии демонессы. Она же в это время остервенело крошила лед в крошку своими когтями. Красная помада безнадежно размазалась по всему лицу.

Нацу сомневался.

— Нет, мы не уйдем! — отчаянно закричала Люси, а Кьека среагировала на ее голос, как бык на красную тряпку. В одну секунду разбив лед, она рванула вперед. Тогда Нацу издал протяжный рык и из его рта вырвалось пламя, заставившее демонессу отскочить назад.

— Черт, - выругался он.

А Грей снова обернулся на него. Его взгляд изменился. На Люси он больше не смотрел.

— Уведи ее отсюда, — одними губами проговорил он. И уже чуть громче добавил. — Я вас догоню. С этой сучкой у меня свои счеты.

— Давай только не долго, а то до старости буду тебе припоминать, как тебя отделала девчонка, — хмыкнул Нацу и развернулся назад, по пути хватая в охапку брыкающуюся Люси.

— Ага, если опоздаю — разрешаю начать без меня, — хмыкнул Грей, оборачиваясь. Он обращался к Нацу. Но смотрел не на него, а на Люси. Прямо в глаза. — И закончить тоже.

Она сопротивлялась, но сопротивление длилось не так долго, как хотелось бы. Во-первых, Нацу был сильнее, а во-вторых, ее левая рука при любом неосторожном движении болела так, что она едва не теряла сознание. И в какой-то момент, когда даже звуки сражения остались далеко позади, она услышала свой собственный голос:

— Он справится.

— Естественно, — закатил глаза Нацу и поставил ее на землю. — Вообщето, он взял себе самое легкое. А нам с тобой — на минуточку — оставил сумасшедшего бога, которого сам же и выпустил!

Люси невольно заулыбалась. Это было похоже на какое-то безумие. Вокруг война, люди умирают, мир на волосок от гибели. А эти двое до сих пор находили в себе силы, чтобы язвить и ёрничать.

И тут Нацу перевел взгляд куда-то ей за спину, и улыбка слетела с его лица. Люси успела тысячу раз покрыться ледяными мурашками, боясь обернуться, пока он не выдал:

— Вот отстой. Чуть-чуть ведь не дошел.

Она обернулась. В конце зелено-красного плотного коридора виднелся лес.

Выход. Они были всего в двух шагах от выхода.

— Идем, — скомандовал Нацу и первым ступил в переплетающиеся тени деревьев. А Люси в последний раз обернулась через плечо, и заставила себя пойти дальше. Однажды они трое совершили ошибку. И исправлять ее теперь были обязаны именно они.

Как только она переступила порог лабиринта, кто-то будто выкрутил звук на полную. От сильного ветра шелестели кроны деревьев. Отовсюду слышались голоса и звуки ломающихся под ногами веток. И демоническое рычание. Об их присутствии здесь говорили не только звуки и стойкий запах гари. Но и красные пятна крови тут и там. Четыре продолговатые линии на стволе дуба — чьи-то пальцы. Темно-бордовые капли на траве под ногами. И на лице мужчины, чей стеклянный взгляд застыл на лице Люси. Он лежал спиной на поваленномдереве, а его тело было переломано напополам так, что позвоночник торчал из живота.

Люси отвернулась и шумно втянула воздух носом.

— Ты как? — тут же спросил Нацу.

— Нормально, — солгала она. А после, подумав, спросила. — А ты… Ты когда-нибудь уже видел… такое?

— Я много чего видел, Люси. Но такое — никогда. Поэтому давай вместе будем притворяться, что нам не страшно.

Люси устало улыбнулась, прикрывая увлажнившиеся глаза.

— Да. Давай.

Прежде, чем двигаться дальше, Люси попросила Нацу достать у нее из рюкзака бинт и плотно привязать левую руку к туловищу, чтобы полностью ее обездвижить. Так боль не ушла окончательно, но хотя бы не взрывалась при любом резком движении.

Надежда на то, что они беспрепятственно минуют лес и найдут Зерефа рухнула почти сразу. Нацу без труда определил, что лагерь находится справа, куда они и двинулись вдоль непролазной стены лабиринта, только на этот раз снаружи. Но не успели они пройти и половину пути, как вдалеке замаячили тени. Там происходило нешуточное сражение.

— Попробуем проскочить мимо? — шепнула напарнику Люси, но тот лишь нетерпеливо заскрежетал зубами, уже вцепившись пылающим взглядом в пару незнакомых им магов, сражающихся сразу с тремя демонами. Поэтому Люси пришлось встряхнуть его, чтобы привести в чувства. — Нацу! Ты же сам говорил, что мы должны избегать таких драк, чтобы догнать Зерефа.

— Да… Говорил, — процедил сквозь зубы парень и, не без усилий над собой, отвернулся и пригнулся, продвигаясь дальше.

Но в глубине души они оба знали, что просто так пройти дальше им никто не даст. Так и случилось. Будто почувствовав запах своего давнего врага — огненного Искателя — перед ними из ниоткуда вырос демон. Он был старым, мощным, высоким, весь в безобразных шрамах. Но, к его несчастью, всего лишь один. Нацу даже хмыкнул от удовольствия, когда сделал в воздухе хук правой, а от его руки оторвалось рваное шарообразное пламя, сметающее демона с ног. И как только он упал на спину, протяжно зарычав, Люси уже добежала до него, одним молниеносным движением извлекая из ножен клинок и протыкая им лицо демона.

— Красиво мы его, — заулыбался Нацу, но на этом вся красота закончилась. Потому что вонзить клинок в череп куда проще, чем его вытащить. — Эй, Люси, ну ты все испортила!

Парень добродушно подошел ко все еще пыхтящей над трупом демона девушке и, тактично отодвинув ее, вырвал лезвие из кости.

— Осторожно! — крикнула Люси, наваливаясь на Нацу, заставляя его пригнуться. И как раз вовремя, потому что у них над головами пролетела чья-то неловко брошенная водяная стрела.

— Будет обидно, если нас завалят свои же, — цыкнул Нацу, выпрямляясь и передавая клинок Люси, предварительно вытерев его от крови об штаны.

Принимая клинок, Люси тактически промолчала, что лично ей было бы обидно и во всех других случаях.

Они оба уже видели, как в их сторону, по-хищному медленно огибая деревья, надвигались сразу шестеро демонов.

— Не дай себя убить, — бросил Нацу, закатывая рукава кожаной куртки до локтя.

— Взаимно, — кивнула Люси, снимая с пояса свою новую игрушку — металлическую насадку на ботинок, которая крепилась к подошве, с острыми шипами на конце носка. Изобретение Леви.

И быстрым заученным движением прикрепила ее к правому ботинку, морщась от тупой боли в обездвиженной руке.

K. Flay — Bad memory

Взяв в здоровую руку кнут, она взмахнула им, распрямляя. И как раз вовремя. Ближайший к ним демон решил, что сегодня было бы не плохо поужинать чем-то блондинистым. И так воодушевился этой мыслью, что не заметил летящего сбоку товарища, чье лицо уже стекало в полете на землю, оплавившись в огне Нацу. Не воспользоваться этим было бы грешно, поэтому Люси тут же метнулась в сторону. Воздух, свистя, рассек кнут, молниеносно оплетаясь вокруг шеи монстра. Рывок изо всех сил — и демон не смог восстановить равновесие, падая окончательно. Не теряя времени даром, Люси одним рывком оказалась в опасной близости от него и, извернувшись, врезалась ему в голову шипастым носком ботинка. С омерзительным хрустом в воздух взлетели черные зубы.

Сзади с грохотом упал второй демон, на которого Нацу взобрался верхом, обхватывая его лицо руками и превращая в зловонный уголь.

Они пересеклись мимолетными взглядами, и Нацу протянул ей руку. Он с силой сжал в свой кулак ее, все еще сжимающий кнут, и раскрутил девушку, помогая оставить четвертого демона с дырой в голове, в которой у девушки так неудачно застряла нога. Нацу заметил это, но ему пришлось отпустить ее, потому что еще двое уже наступали на него.

Приземлилась она далеко не мягко — прямо на склизкое тело демона, который все еще щелкал зубами в воздухе, пытаясь укусить ее за плечо. А сбоку на нее уже надвигался еще один монстр. Времени осторожничать не было, и она с силой впечаталась подошвой ботинка свободной ноги в щеку полуживому демону и упала на спину, пытаясь вытянуть ногу. И ей это удалось. Но только ботинок. Шипастая насадка навечно застряла в черепушке притихшего демона.

— Леви меня точно убьет, — досадливо прошептала девушка.

Она попыталась встать, но новый демон уже пригнулся к земле и вытянулся в резком прыжке, широко раскрывая пасть и выпуская длинный язык бороздить пространство вокруг в поиске жертвы. Еще не успев подумать, она отдала управление инстинктам, и они вернули ее обратно на землю, заставляя все тело вжаться в ледяную почву с колючими сухими ветками. Мгновение смертельной опасности просвистело у нее над головой, а потом она вскочила, делая в воздухе восьмерку, чтобы хлыст сперва разрезал воздух у нее перед лицом, а после, ускорившись, ушел за спину. Туда, где сейчас находился демон. И суда по вою, хлыст нашел его спину даже вслепую.

Не теряя свое мимолетное преимущество, она плавно сменила траекторию движения хлыста, крутанув им над головой и разворачиваясь, чтобы после уронить его — набравшего безумную скорость — перед собой, рассекая тело демона напополам.

С ног до головы ее окатило черной горячей кровью. А она так и застыла на месте, все еще не веря, что у нее и правда получилось то, что она тысячу раз отрабатывала в тренажерном зале. Но и сама никогда до конца не верила, что это действительно сработает в реальном бою. И плевать, что ей потом придется отмываться от всего этого целую вечность. Зато Нацу, который уже расправился со своими демонами, теперь смотрел на нее с нескрываемым удивлением, выразительно приподняв бровь.

— Уговорила. Покажешь потом, как пользоваться этой штукой? — хмыкнул он.

— Только если вы с Греем попросите у нее прощения, — улыбнулась Люси, вытирая лицо рукавом.

— Грей в это никогда не поверит, пока сам не увидит, — Нацу многозначительно кивнул в сторону располовиненной туши. — Кстати, заметила, что эти твари днем ужасно хилые? Рассыпаются с двух ударов. Это хорошо.

Люси тактически промолчала. Потому что до этого момента была абсолютно уверена, что это она такая невероятно крутая. И вот надо было ему это комментировать?!

Договорив, Нацу безразлично переступил через кусок сожженной плоти и уже намеревался пуститься в бег дальше, когда совсем недалеко от них раздался взрыв, а сразу за ним звериный рык вперемешку с человеческим. Нацу и Люси переглянулись.

— Это все равно по пути, — озвучила их общую мысль Люси, и они оба со всех ног бросились бежать.

Это действительно оказалось по пути. Они смогли бы пройти мимо, только сделав большой крюк по лесу.

Добежав, Люси юркнула за ближайшее дерево, с опаской выглядывая из-за него и не спеша врываться в сражение. Разумнее всего было бы сначала оценить ситуацию, расставить приоритеты, и только потом…

— Нахрен пошли из моего леса, уроды! — заголосил Нацу, даже не пытаясь скрываться. И тут же бросился в самую гущу сражения с возбужденной улыбкой на лице. Люси оставалось только вздохнуть и покинуть свое укрытие. Момент неожиданности явно был не для Нацу.

Почему Грей до сих пор их не догнал?

А битва шла уже нешуточная. Совсем молодой парень со смуглой кожей и светлыми выгоревшими волосами ловко лавировал меж полчищ демонов, швыряя в них что-то маленькое — Люси не видела, что именно. И это «что-то» создавало бесконечную серию взрывов. Впрочем, не настолько мощную, чтобы сразу разорвать демонов на клочки.

Он вот-вот должен быть здесь.

Мужчина с угловатыми чертами лица растворялся в пространстве облаком помех и тут же появлялся уже за спинами демонов, остервенело вонзая в них короткий нож и снова исчезая. Но в какой-то момент его схема дала сбой, и он появился не за спиной демона, а перед лицом. И тот не стал терять времени зря, вонзаясь клыками ему в плечо.

С ним ведь все будет в порядке?

Нацу уже был рядом. Он поднырнул под демона, скользя спиной по опавшей листве, хватаясь ему за ноги и воспламеняя руки. Демон взревел от боли и разжал челюсть, но угловатый мужчина уже повалился на землю, заскулив от боли. Это был демон Лени.

Он просто не мог проиграть.

Еще чуть в стороне высокий крепкий мужчина со шлемом от доспехов на голове творил что-то невероятное. Вокруг него будто вырос кокон, внутрь которого солнечный свет не поступал. И как только он бесшумно приближался к демонам, они будто теряли зрение, вслепую натыкаясь на деревья, пока мужчина не отрубал им головы.

Он вернется к ней. Она точно уверена.

Но Люси взглянула на них лишь мельком. Она уже бежала к девушке с рыжими взъерошенными волосами. У нее на голове виднелись большие кошачью уши — совсем как у Лисанны — а ее кошачий хвост удлинился до невероятных размеров. Он плотно оплел одного из демонов, сковав его по рукам и ногам. Но сама она при этом лежала на земле и безрезультатно пыталась дотянуться до кинжала, который выронила при падении. Она была в ловушке. Стоило ей чуть ослабить хватку — и демон навалится на нее всем своим весом.

Он обещал ей, что с ним все будет хорошо. Он обещал.

Люси была на пол пути к ней, когда не увидела, а скорее почувствовала опасность. И резко отклонилась назад. Там, где мгновение назад был ее живот, просвистела когтистая лапа, оставляя на ее футболке длинный разрез. Демон оказался справа, и она могла бы сперва расправится с ним и не рисковать, но силы рыжей девушки явно были на исходе. Демон стремительно спускался все ниже и ниже.

Мысленно выругавшись, Люси схватила с земли горсть сухой листвы и швырнула в лицо демону. Тот замешкался лишь на секунду, но этого было достаточно, чтобы сорваться с места и рвануть вперед.

Было бы проще, функционируй у нее вторая рука. Тогда она бы просто достала клинок, и воткнула его в голову демону. Но тогда ей пришлось бы бросить кнут. Поэтому она сделала первое, что пришло ей в голову.

— Отпускай! — крикнула она девушке, оплетая шею монстра кнутом, но не сбавляя скорости.

Девушка замешкалась, но все-таки послушалась. А Люси уже оббежала демона сзади и с силой потянула на себя, перепрыгивая через корни лабиринта с шипами, что спускались с вертикальной стены и змеями плелись на земле.

Демон упал чуть левее, чем она рассчитывала, но и этого хватило, чтобы распороть ему бок, из которого с омерзительным чваканьем вывалились кишки.

Люси дернула кнут на себя, но уже понимала, что не успеет размахнуться. Второй демон все еще преследовал ее и вдруг оказался слишком близко.

— Сдохни! — кровожадно заверещала девушка-кошка и с нечеловеческой ловкостью запрыгнула ему на плечи, вонзая свой клинок в плотный череп. А после, уже в прыжке, бросила Люси короткое: — Спасибо.

Сколько она убила демонов тогда? Не так уж и много, на самом деле. Но тогда, утопая в леденящем душу реве и смердящей тухлым крови, ей казалось, что это продолжалось целую вечность. И им не было конца.

Изрешетив могучую грудную клетку очередного демона кнутом, она оглянулась через плечо. Там девушка-кошка сидела верхом на уже давно поверженном демоне и остервенело вонзала в него свои острые когти, крича и рыдая навзрыд. На ее коже не осталось ни одного светлого пятна — все было в темной — почти черной — крови.

И снова новый враг. И снова она сжимает в ладони, кровоточащей от лопнувших мозолей, свой кнут. Снова разрезает им воздух, не давая демонам и шанса подобраться ближе. Она шла вперед, потому что знала — сзади не осталось противников. Они убили их всех. Осталось немного.

Удар.

Такой резкий и внезапный, что она не успела до конца осознать, что он пришелся по ней не спереди. А сзади.

Она вскрикнула — острие полоснуло ее по полученной в лабиринте царапине на спине. А когда обернулась, предупреждающе щелкнув кнутом у демона перед лицом, увидела, как Нацу вырубает девушку-кошку четким ударом кулаком в голову.

— А что еще я должен был делать? — завидев ее удивленное лицо, с нескрываемой досадой, выдал Нацу. — Укусили ее. Демон Гнева, похоже, — и снова смущенный взгляд на напарницу. — Ну да! Да! На чаепитие клуба джентльменов меня точно больше не позовут!

Демон, отшатнувшийся было от кнута, начал надвигаться и уже зарычал, раскрыв пасть над головой Люси, с явным намерением ее откусить. Тогда Нацу резко развернулся в его сторону и, набрав побольше воздуха в легкие, дыхнул на него огнем, всего в паре сантиметров от головы девушки. Она ахнула, вся левая сторона лица покрылась ледяным потом.

— Нацу, ты совсем сдурел?! — возмутилась Люси, пытаясь потушить вспыхнувшие кончики волос. Запах был просто ужасающим. А Нацу только весело улыбнулся.

— Волосы у тебя отрастут, а вот на счет новой головы я не очень уверен, — хмыкнул он, выпрямляясь и бегло осматривая себя на наличие серьезных ранений. Но он отделался лишь ссадинами и царапинами. — Спасать союзников от других союзников… Не думал, что будет такой насыщенный денёк.

Как только начало казаться, что они отбились, в поле зрения появились новые союзники. И они привели за собой вдвое больше врагов. Этому просто не было конца и края, и, если они продолжат терять время здесь, разбираться с Богом придется кому-то другому. Если Люси могла бы еще задуматься над этим вариантом, то Нацу он определенно не устраивал.

— Проскочим, — коротко бросил он, позволяя Люси бежать первой.

Новая битва стремительно смещалась в сторону лабиринта — прямо им наперерез. И Люси ускорилась, не понимая, откуда до сих пор берет силы. Ноги гудели, в груди жгло, к горлу подступала тошнота, но она неслась вперед, как ненормальная. Так, будто за ними гнался сам Мард Гир.

Мгновение. Слева на солнце сверкнул наконечник союзной неудачно запущенной стрелы. У Люси в голове успело промелькнуть лишь одно слово:

Дерьмо.

Рывок. Стрела пронеслась в мгновении от ее лица, со свистом разрезая воздух.

Нацу врезался спиной в ствол дерева, в последний момент успев обхватить ее руками и рвануть на себя.

Очень долго они просто стояли так и тяжело дышали. Спиной она чувствовала, как тяжело вздымается его разгоряченная грудь. Шею щекотало его дыханием, а на животе продолжали лежать его пальцы. И в какой-то момент она поняла, что он бессознательно прижимает ее все крепче к себе, а его дыхание учащается.

Это был взрыв, состоящий из сладости былых воспоминаний, давно позабытых чувств и горькой вины от желания срочно отстраниться.

Она напряглась. И Нацу тут же расцепил пальцы, позволяя ей сделать шаг вперед.

— Прости, — хрипло выдавил он.

Она не могла смотреть на него прямо сейчас.

— За что? Ты спас меня. Спасибо, — она выдохнула, сбрасывая с себя всю неловкость. Сейчас не лучшее для нее время. — Нужно идти.

Лабиринт казался бесконечным только изнутри. Снаружи они очень скоро нашли, где он заканчивается, и выбежали на открытую местность. Туда, где лес перетекал в бесцветный песок. А тот в свою очередь — в зеленый луг, заканчивающийся обрывом.

Искать Зерефа долго не было необходимости — местность просматривалась далеко вперед. Они видели очаги сражений то тут, то там. Видели, как из трещины в земле продолжали выбираться демоны, но им на встречу уже не бежали напуганные волшебники. Они все уже давно были мертвы.

Люси прищурилась, вглядываясь в поисках смертоносного алого пятна. И оно нашлось неподалеку от выхода их лабиринта, рядом с обрывом. Алые волосы Эльзу периодически мелькали меж демонической темноты, но она была там не одна. Словно метеор, сверкая золотым светом, разил демонов Жерар.

Они справлялись и вот-вот должны были, как и они с Нацу, ринуться в погоню за Богом. А Зереф тем временем, будто ему было абсолютно все равно, неспеша брел вдоль берега, любуясь бушующим морем. За ним по пятам двигался покорный Мард Гир. А каждый смельчак, которому удавалось подобраться к ним близко, будто отскакивал от невидимой преграды при любой попытке напасть на Бога. А Зереф и не замечал этого, прогулочным шагом направляясь в лагерь Хвостатых.

— Как к нему подобраться? — растерянно прошептала Люси.

— Разберемся. Сначала подойдем ближе, — Нацу буквально пылал решимостью. И первым понесся по песку, стараясь держаться подальше от особо яростных стычек на поле боя, чтобы ненароком не стать ее участником снова.

Весь обрыв был усыпан магами и демонами, которые хотели только одного — крови. Пытаясь не отстать от Нацу, Люси думала о том, как же просто сломать, разрушить, уничтожить мир. Достаточно щелчка пальцами — и вот маги, которые еще вчера жили, верили, смеялись и любили лежат на песке бесполезными кусками разорванного мяса. А чтобы — наоборот — все это восстановить… Чтобы все это восстановить не хватит и всей магии звезд. Но был ли у человечества хотя бы малейший шанс избежать всего этого? Кто и в каком моменте истории повернул не туда? Грей, который открыл гроб? Нацу, который его нашел? Она, по чьей вине они вообще оказались в этих руинах?

А что, если Зереф прав? Ведь если стереть с его слов весь налет безумства и высокомерия — в его словах был смысл.

Нет. Люси мысленно отругала себя. Разве жертва насилия виновата, что на нее однажды обратил внимание маньяк? Разве ограбленный виноват, что решил подсказать дорогу незнакомцу?

Разве крайние меры, выдаваемые Зерефом за истину — единственный выход?

Добраться до Зерефа оказалось на удивление просто. Но все дело в том, что приблизиться к нему — еще не самое сложное.

Уже на подходе, прямо у них на глазах, Ромео, с воинственным кличем, кинулся на Бога в одиночку. И чем ближе он приближался к нему, тем медленнее становились его движения. Время будто постепенно замедлялось только для него одного. И как только от его вытянутой ладони до шеи Бога оказался всего какой-то метр, время резко ускорилось, с силой отшвыривая мальчишку назад. Проехавшись спиной по песку, он болезненно застонал и закашлялся.

Зереф за все это время не моргнул и глазом. Только Мард Гир, который тоже находился в границах невидимой защиты, с высокомерным любопытством наблюдал за жалкими попытками магов. Так наблюдают за муравьями, которые сбиваются в кучу, чтобы победить и съесть навозного жука.

— Зереф! — что есть сил рыкнул Нацу, не сбавляя скорости и уже занося над головой кулак. — Хватит прятать свою трусливую рожу, выходи и дерись, ублюдок!

Его тело дернулось, как от неожиданной боли. Движения замедлились. Он снова досадливо зарычал сквозь сжаты зубы и… отлетел назад.

— Скотина!

Нацу вскочил на ноги сразу же, будто и не разодрал локти в кровь, проехавшись по песку. На этот раз Люси присоединилась к нему, размахиваясь кнутом. Она понимала, что физически к нему не подобраться, так может хотя бы оружием дотянется…

Но с оружием случилось ровно то же самое, что с Нацу уже второй раз. Застыв в воздухе изящной змеей, кнут рвануло назад, больно вырывая его из рук девушки.

— Не надо, — прохрипел Нацу, морщась и поднимаясь на кулаках. С его ободранной щеки стекала кровь. — Я сам. Он мой. Отойди.

— Но… — возразила было Люси, но тут парень повернул к ней лицо и тепло улыбнулся.

— Я его уделаю. А ты прикрой, ага?

Люси поджала губы и коротко кивнула. У нее не было иллюзий на свой счет. Да, без сильной магии она абсолютно бесполезна. И сейчас Нацу приходилось следить не только за врагом, но и за тем, чтобы ее попросту не убили. Ведь Зереф должен избавляться как раз от таких, как она… Так ведь?

— Эй! Какой ты после этого бог? Противника отстойнее тебя у меня еще не было! — крикнул Нацу, с вызовом задирая подбородок. Но ни слова, ни действия не вызывали у Зерефа абсолютно никакого интереса. И даже Мард Гир отвернулся, явно показывая, что бесполезные метания Нацу ему порядком наскучили.

Пока Люси выкапывала из песка свой кнут, Нацу снова предпринял попытку дотянуться до Бога. А вместе с ним и Ромео, и еще двое магов. Они навалились все разом, но снова были позорно отброшены назад.

— Нацу, — помогая ему подняться, отчаянно зашептала девушка. — Это бесполезно. Надо найти другой способ…

Но Нацу не стал ее дослушивать. Расправив плечи, он снова врезался в невидимую преграду.

— Я все равно тебя достану! В лепешку расшибусь, но достану!

И когда его движения начали вязнуть в необъяснимой магии, он начал гореть. Было видно, что это дается ему с титаническим трудом — в предыдущих сражениях ему не составляло труда вспыхнуть моментально, как спичке. Сейчас же языки пламени сперва лениво прошлись по его рукам и, словно в замедленной съемке, перетекли на плечи.

И его снова отшвырнуло назад.

— Нацу… — снова предприняла попытку Люси.

— Еще раз! — Нацу утер кровь, проступившую в уголке рта.

Bring Me The Horizon — Parasite Eve

На этот раз он воспламенился сразу — еще до того, как увяз в ловушке. Огонь застенчиво зародился на кончиках его пальцев, а как только Нацу с силой сжал кулаки — вспыхнул обжигающим взрывом, переходя на плечи, шею, волосы. Нацу горел. Горел полностью.

Как только он снова врезался всем телом в вязкую стихию, огонь потух, и Люси издала досадливый разочарованный стон. Но вот мышцы Нацу напряглись, и едва потухшее пламя разгорелось вновь. С новой силой. Она ощущала его жар на своем лице.

Движения Нацу снова начали замедляться. Он замедлился почти полностью, но вдруг осознал, что все еще продолжает медленно, но все же идти вперед. И его лицо озарила возбужденная ухмылка. Стало еще горячее. Он выжигал вокруг себя не только кислород, но и все, что попадалось на пути. В том числе и магию, что не позволяла ему дотянуться до Бога.

Когда Мард Гир снова обернулся к нему, на мгновение на его лице промелькнуло удивление. Впрочем, оно моментально сменилось высокомерным любопытством.

— Ты что, — с насмешкой спросил повелитель ада, склонив голову набок и наблюдая за тем, как рука Нацу сдвинулась еще на жалкий миллиметр, — решил сжечь Бога?

— Если бог угрожает моему лагерю и моим друзьям, — сквозь зубы процедил Нацу. Огонь вспыхнул еще ярче, — то — да.

Что-то произошло в тот момент. Воздух вокруг Зерефа вдруг почернел и… стал прежним. Огонь, до этого сдерживаемый барьером, вырвался на свободу, поглощая и Нацу, и Мард Гира, и Бога. Люси прикрыла лицо рукой, боясь ненароком сгореть заживо. А как только убрала руку, увидела, что Нацу стоит прямо перед лицом Зерефа, с занесенной пылающей рукой. А тот смотрит на него с удивленным восхищением и вытянутой перед собой рукой. Одной рукой он заставил замереть Нацу, второй — Мард Гира, который уже бросился на наглеца из-за спины своего создателя.

— Потрясающе, — с холодной отрешенностью восхитился Бог. — Вот о чем я говорил. Вот какие маги нужны новому миру… Я приятно удивлен твоей отвагой. И, конечно, готов простить тебя за это ради нового, лучшего, мира.

— Простить? — сквозь сжатые зубы, с ненавистью процедил Нацу. — Засунь свое прощение себе в задницу. Я убью тебя.

Зереф вскинул бровь.

— Ты? — уголки губ Бога застыли в снисходительной улыбке. — Не думаю, что тебе это под силу. А вот твоим внукам… Если вы, маги, наконец отбросите эмоции и задумаетесь над моими словами — однажды вы поймете. Просто подумай, огненный волшебник. Делая вас — людей — сильнее, я подвергаю опасности свое существование. Ведь однажды плоды моих стараний — ваши внуки — могут обратить свои силы и против меня. Такова человеческая натура. Но я продолжаю бескорыстно помогать вам, потому что так и должен поступать истинный правитель. Я забочусь о вашем будущем.

— Продолжай убеждать себя в том, что говоришь, — хватка Бога чуть ослабла, и Нацу смог сплюнуть на землю сгусток крови. — Но правда в том, что мы становимся сильнее только тогда, когда нам приходится защищать слабых. Только они — наши родные и друзья, дети и жены, родители… Они делают нас по-настоящему сильными! Те, за кого хочется идти до конца! А если их не станет, то в этом нет никакого смысла! Ты не просто ошибаешься, ты и есть ошибка. И я по-любому ее исправлю!

Кулак Нацу все еще был скован магией Бога, но ему не нужно было двигаться, чтобы достичь своей цели. Огонь снова вспыхнул на руке, и начал стремительно разгораться. До тех пор, пока не коснулся темных волос Бога.

На лице Зерефа не дернулся ни один мускул.

— Жаль, — только и сказал он, резко уводя руку в сторону. Словно прилипнув к ней, Нацу повис в воздухе и дернулся в ту же сторону. Он схватился за горло, будто кто-то душил его, но Зереф его даже не касался. Его ноги беспорядочно пинали воздух, так и не коснувшись земли. Он будто пытался что-то сказать, но изо рта вылетал только неконтролируемый отчаянный свист. И как только Люси осознала, что он висит прямо над обрывом, тут же схватился кнут и ринулась на подмогу.

Но ее ноги вдруг сковали выросшие из земли корни с острыми шипами, тут же вонзившимися ей в кожу, казалось, до самой кости. Она вскрикнула и упала. А как только подняла лицо, увидела лишь макушку розовых волос, скрывшуюся за краем обрыва.

— Нет! — она не узнала своего голоса. Это был вопль дикого зверя, это был сгусток эмоций, рвущийся наружу.

Она кричала, сжимая пальцами ткань футболки у себя на груди. Удары сердца слились в один сплошной сумасшедший гул. Ей было больно.

Слезы застилали глаза. Она беспомощно наблюдала за тем, как безразлично Бог отвернулся от обрыва, будто моментально позабыв о смельчаке — единственном, кому удалось пробить его защиту. Единственном, кто никогда не сдавался, не изменял своим принципам и убеждениям.

И был побежден так… жалко. Просто скинут с обрыва, как что-то ненужное, незначительное. Нет-нет-нет, Нацу должен был погибнуть стоя на ногах с гордо поднятой головой. Только так. Он не заслужил иного исхода. Только не он.

Сквозь пелену слез Люси начала остервенело разрывать корни рабочей рукой, беспощадно режа ладонь о шипы. На зеленую траву полилась ее алая кровь, с такой насмешкой олицетворяющая ее внутреннее поражение.

Она снова их потеряла. Снова не смогла ничего сделать. Она ненавидела себя за это.

Вдруг со стороны обрыва она заметила движение и вскинула голову. Подул шквалистый ветер, шевельнув траву. А на фоне серого неба, пулей взмывая снизу-вверх, рвануло нечто. И как только она поняла, что именно, ее сердце забилось еще чаще, а в груди растеклось теплом облегчение.

— Вперед, Хеппи! — Кричал Нацу, сидящий верхом на крылатом иксиде. Одной рукой он вцепился в его голубую шерсть, а во второй сжимал свой начищенный до блеска, старый-добрый револьвер.

Хеппи ловко извернулся в воздухе. Теперь Нацу летел вниз головой, крепко сжимая бока зверя коленями.

Выстрел. А за ним еще один. И еще.

Этого маневра не ожидал даже Бог. Все случилось так быстро, что он обернулся на звук лишь в пол оборота. Первая пуля просвистела воздух в двух миллиметрах от его макушки. Вторая врезалась в землю.

А третья пробила плечо Зерефа насквозь.

Люси не верила своим глазам. До этого момента она вообще не верила, что это в принципе возможно. Она вскочила на ноги, вместе с остальными воодушевленно бросившись в атаку. Их было по меньшей мере семеро — и каждый из них был максимально заряжен поступком Нацу. У них снова появилась надежда.

Хеппи развернулся в воздухе, чтобы Нацу снова мог прицелиться и выстрелить. И он уже возвел курок, когда иксид вдруг захрипел, как от боли. Траектория его полета сменилась, и он с грохотом свалился на землю. Нацу слетел с его шеи и кубарем покатился по земле. И как только — случайно или нет — он оказался у ног Зерефа, тот грубо остановил его ногой, поставив ее парню на грудь.

Все, кто бежали к Богу — застыли.

— Ты даже не представляешь, что натворил, щенок, — лицо Зерефа — до этого момента непроницаемо спокойное — исказилось от гнева. — Я мог подарить тебе легкую смерть. Я мог быть добр ко всем вам несмотря на то, что вы вышли против меня. Против своего Бога! А теперь…

Рана на его плече затянулась. От пулевого ранения не осталось и следа. Трава под его ногами начала стремительно увядать и чернеть. А под кожей Нацу проступили вены — они тоже стали чернеть. Он болезненно сжал зубы, из последних сил сражаясь, чтобы просто оставаться в сознании.

— А теперь я убью вас всех.

— Да? — прохрипел Нацу. Было видно, насколько сильно ему больно. Но он все равно нашел в себе силы, чтобы нахально ухмыльнуться пересохшими и потрескавшимися в одно мгновение губами. — И куда подевались твои принципы? Убьешь даже тех, кто «достоин»?

— Вы не единственные. Это будет уроком для остальных.

Область разрастающейся черноты ускорилась. И теперь вся растительность вокруг была мертва. И даже бесцветный песок стал вдруг черным. Потемнело небо. Люси, застывшая в воздухе, начала чувствовать, как чернота разрастается и у нее внутри.

Взгляд Бога стал ужасающе безумным. Люси прикрыла глаза, чтобы не видеть всего, что происходило вокруг. Ей было страшно.

— Прочь! — голос Бога прогремел раскатом грома.

Люси открыла глаза. Нацу все еще лежал на земле, прижатый ботинком Бога к земле и задыхался. Черные сплетения вен выделялись ярким пятном на фоне непривычно бледного лица.

Поворот головы в их сторону, и вот она уже летит спиной вперед со скоростью летящей пули через всю поляну. Было ощущение, что от возросшего до предела давления вот-вот взорвутся глаза, а за ними и черепная коробка.

Удар, и она с силой впечаталась в ствол дерева, уверенная, что переломала позвоночник напополам. Еще никогда она не ощущала такой боли и отчаяния.

Еще хотя бы мгновение наедине с этой болью, и она точно сошла бы с ума. Но вот спасительная темнота раскрыла перед ней свои объятия.

Она потеряла сознание.

Комментарий к Глава 39. Чернота

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 40. Закат сновидений ==========

Все еще жива. Все еще дышала.

Уже этот факт можно было считать чудом. Но сейчас, открыв уставшие, залитые потом глаза, она поняла, что чудес не бывает. И все они — все без исключения — вот-вот умрут.

Она не дура и не слепая оптимистка. Она знала, что может умереть здесь сегодня. И ей действительно казалось, что она к этому готова. До этого момента.

Она уже помнила это чувство. Это уже случалось с ней однажды. Тогда, когда она шагнула в пропасть из окна, разрываемая изнутри пугающими эмоциями. Она думала, что другого выхода нет — только смерть. Только она избавит ее от мучений. Тогда она шагнула без колебаний. И осознала, как же сильно хочется жить уже тогда, когда ноги перестали чувствовать под собой подоконник.

Так и сейчас. Она не могла дышать, ее душили слезы, внутри все сжималось и переворачивалось. Она просто хотела жить.

Но сама природа будто вынесла им смертельный приговор. Воздух вокруг потемнел и стал вязким, тяжелым. Тучи, облепившие небо, стали непроницаемо черными. А раскаты грома, и предшествующая им черная молния, которая освещала неосязаемую темноту, будто отсчитывали секунды, что им оставались.

Мгновение, и черная молния ударила в землю, разбрасывая своими ветвистыми щупальцами песок. Секунда — и в землю врезалось еще три такие молнии, унося жизни волшебников, что попались в эту смертельную ловушку.

Черные ветви заряженных деревьев раз за разом спускались на землю, озаряя ее вспышкой, уносящей с собой жизни одну за другой.

Ослепляющий, невероятной красоты свет, с поразительной скоростью прорезал пространство перед расплывающимся от слез пространством Люси. Мгновение — и молния ударилась в землю в двух шагах от ее ног. Девушка закричала, сжимаясь в бесполезный, беспомощный комок. Волосы на голове наэлектризовались и взметнулись в воздух, кожу будто обожгло. Она прикрыла лицо руками, окончательно отчаявшись и ожидая следующей вспышки, которая больше не промахнется.

Она больше не хотела, больше не могла бороться.

У каждого человека есть свой предел. И свой она перешагнула в тот момент, когда осознала…

Она потеряла Нацу.

Она потеряла Грея.

— Эй! Как тебя там… Луиджи?

Голос басистый, грубый и, кажется, совсем незнакомый. Честно говоря, у Люси даже не было желания разбираться, кому он принадлежит, и вообще, к ней ли обращается. И она благополучно проигнорировала бы его, не опустись тяжелая грубая рука на ее плечо.

Больно. Девушка дернулась вперед. И с этим движением пришло осознание, что ее позвоночник выдержал удар о ствол дерева.

— Слыш, подруга, — не унимался мужчина. — У меня нет времени искать кого-то еще, а тебя я вроде как немного знаю.

Люси с силой прикрыла глаза, чтобы вся влага скатилась вниз по щекам. И, открыв их, обернулась, чувствуя, как стонет каждый мускул, каждая косточка в ее теле.

— Лекс… сус? — хрипло выдохнула она пересохшими губами.

— Хреново выглядишь, — покачал головой мужчина. Он показался ей совсем не таким, каким она его запомнила. Осунувшееся лицо, четко очерченные скулы, тени под глазами. И абсолютно серьезное, спокойное лицо. Без тени былой надменности и самоуверенности. — Ты в курсе, как там мой дед?

Люси все еще с трудом выплывала в реальность, поэтому медлила с ответом, что явно раздражало Лексуса, чьи светлые волосы скрывал пыльный походный плащ. Но яркие голубые глаза с легким прищуром, в коих читалось волнение, и узнаваемый шрам, помогли ей прийти в чувства. Это был Лексус. Он вернулся.

— Да, — Люси прочистила горло. Лексус убрал руку с ее плеча, выпрямился и поджал губы. Видимо, вид у нее и правда был очень жалкий. — Он был в порядке, когда мы вышли из лагеря. Он остался там. С остальными.

— Хорошо, — мужчина коротко кивнул и одним рваным движением смахнул с головы капюшон. — Слушай, шла бы ты отсюда. С тебя явно хватит.

Не сказав больше ни слова, он шагнул вперед. На почерневший от ударов молний песок.

Люси окликнула его, предупреждая об опасности, но вот черная молния, будто почуяв новую бесстрашную кровь, обрушилась на него с небес. Все произошло так быстро, но для девушки, обессиленно припавшей спиной к дереву, растянулось нереальностью своих событий. Удивляться больше не было сил. Бояться больше не было сил. Понимать что-то больше не было сил.

Поэтому, когда тело высокого плечистого мужчины окружила черная искрящаяся молния, Люси восприняла это как должное. Как нечто само собой разумеющееся. С безразличной пустотой.

Но когда она прикрыла веки, вниз потекли горячие соленые капли.

Вновь открыв глаза, она была готова к тому, что увидит. К почерневшей плоти с пузырящейся ожогами кожей. К широко открытым глазам, устремленным в небо.

Но ничего из этого она не увидела.

Лексус продолжал твердо стоять на ногах, сжимая кулаки. А молния, будто уж, металась по его телу, ища слабые места. И не находила их. А после и вовсе начала бледнеть, и вскоре из черной превратилась в яркий, золотой всполох.

Лексус стоял к ней спиной, наэлектризованный и напряженный до предела. А после вдруг вскинул кулаки в воздух, посылая молнию — только теперь уже самую обычную — обратно к черным тучам. Золотистый луч, ударив по небесам, расколол их напополам. Чернота заискрилась золотыми вспышками, которые быстро перепрыгивали с места на место, вскоре оплетя все небо золотыми нитями.

Черные молнии перестали обрушивать свой гнев на землю. Небо посерело. Гроза прекратилась.

И только тогда Люси поняла, почему Лексус так бесстрашно шагнул навстречу верной смерти. Молния — его стихия. И он появился, черт возьми, как нельзя вовремя.

Но надолго ли этого хватит?

Обратив гнев Бога, Лексус осмотрелся по сторонам и умчался вперед. Вероятно, на поиски Зерефа. А Люси так и осталась сидеть на ледяной земле. И не имела ни малейшего понятия, что ей делать теперь.

Снова наступило беспокойное забвение. Странно, что ее — такую легкую добычу — не растерзали демоны. Наверняка, всякий, кто проходил мимо, принимал ее за очередную жертву бессмысленной войны. Наверное, она бы так и проспала до самого ее конца, каким бы он ни был. Но вдруг чьи-то холодные пальцы коснулись ее щеки. Она вздрогнула.

— Живая, — кто-то облегченно выдохнул. Люси почувствовала тонкий цитрусово-мятный аромат и открыла глаза. Словно в тумане она увидела обеспокоенное лицо Биски. Ее длинные, собранные в длинную косу, волосы взмокли и липли к щекам. Но в целом она выглядела хорошо. Уж точно лучше, чем сама Люси. — Где Нацу? Грей?

Все, что смогла ответить на это Люси — покачать головой. А после задала весьма ожидаемый встречный вопрос:

— Альзак?

— Он в порядке, — девушка натянуто улыбнулась, но было видно, что она ужасно переживает. — Мы разделились. Эти молнии… Хорошо, что все закончилось.

— Лексус, — Люси прочистила горло, потихоньку приходя в себя. Подтянувшись на здоровой руке, она приняла более устойчивое сидячее положение. — Он был здесь. Это он остановил молнии.

— Не думала, что скажу это, но как же я рада, что он вернулся! — встрепенулась Биска и взглядом заботливой матери внимательно просканировала тело Люси на наличие повреждений. — Можно я осмотрю твою руку?

Люси поколебалась, но все же кивнула, рассудив, что хуже уже точно не будет. Биска спешно, но вполне деликатно, размотала почерневший от крови и грязи бинт и коснулась неестественно торчащего плеча. Люси зашипела от боли.

— Его нужно вправить. Тебе сразу станет легче, — вынесла вердикт Биска.

— Дай угадаю… Но прежде будет чертовски больно, — Люси закатила глаза, поймав на себе насмешливый взгляд женщины.

— Взять на заметку: запретить Аске общаться с Нацу и Греем. Эти кого угодно научат плохому, — Биска устало улыбнулась и перевела взгляд на плечо Люси. — Что скажешь? Решать тебе.

— А ты уже делала это раньше?

— Не-а, — женщина качнул головой и игриво заулыбалась.

— Это… воодушевляет, — вздохнула Люси и уселась поудобнее. — Ладно. Давай.

Вмиг посерьезнев, Биска скомандовала Люси лечь на спину, а сама села лицом к пострадавшей руке, уперевшись ногой в подмышку Люси для опоры. Тогда-то и стало понятно, что женщина точно знала, что нужно делать. И это не могло не утешить Люси, которая лежала на влажной земле и подрагивала то ли от холода, то ли от страха.

— Ой, а это не Грей там к нам бежит? — крепко схватившись за запястье Люси, Биска кинула взгляд в сторону.

Сердце Люси учащенно забилось, она задохнулась от облегчения, поворачивая голову. Именно в этот момент Биска бережно, но настойчиво, дернула ее руку на себя.

— Упс. Кажется, обозналась, — хитро прищурилась женщина, поднимаясь на ноги и отряхивая пятую точку от засохшей листвы.

Люси даже вскрикнуть от боли не успела — так ловко Биска отвлекла ее внимание. Но как же быстро вспышку счастья сменило собой разочарование и новая порция отчаяния.

— Это было подло, но спасибо, — Люси постаралась не выдать своего состояния, благодарно улыбнувшись и, кряхтя, поднимаясь на ноги. Не сказать, что рука волшебным образом исцелилась, но по крайней мере больше не казалось, что было бы проще ее просто отрезать и выбросить.

— Не подло, а хитро, — надула губы Биска, — А как еще, по-твоему, можно без истерик сделать укол пятилетней девочке?

Вспомнив о дочери, Биска в миг помрачнела.

— Как думаешь, мы его остановим? — женщина обернулась, надолго застыв взглядом на темно-сером песке, усыпанном телами когда-то многочисленной армии. Сейчас же от нее осталась только горстка волшебников, на каждого из которых сейчас нападали по крайней мере по трое демонов. Но у Люси все еще оставалась надежда, что основная масса успела скрыться в лесу. — Я не пессимист, но выглядит это все так себе. Я… не понимаю, что делать дальше.

Люси долго подбирала слова прежде, чем ответить.

— Я знаю, что мы должны делать, — она мысленно оказалась дома. Там, где скрипят половицы и всегда пахнет деревом. Там, где она раз за разом находила защиту от всего, что творилось вокруг. Она вернулась в тот момент, когда Нацу заставил ее кое-что пообещать. — Мы должнывернуться в лагерь.

— Что? Думаешь… — румянец на щеках Биски стал белоснежным. — Думаешь, он уже там?

— Нет, — Люси качнула головой и выпрямилась. Она смотрела на Биску и видела перед собой лицо проказницы Аски. И вдруг силы, что недавно покинули ее, начали возвращаться с завидной упрямостью. Ей было стыдно за свою слабость. Она не должна была позволять ее себе сейчас. — Нацу удалось сломать его защиту. Лексус остановил те ужасные молнии. А это значит, что сейчас Зерефу изо всех сил мешают пройти дальше те, кто остался у обрыва. Но… — она перевела задумчивый взгляд туда, где совсем недавно Нацу удалось ранить Бога. — Я верю в то, что у них все получится. Мы не проиграем, — она говорила это уверенно, но сама в это не верила. — Но мы не можем рисковать теми, кто остался в лагере. Мы должны увести всех оттуда. Даже если ему удастся дойти, он никого там не найдет.

— Но куда?

— В лагерь Саблезубов. Это не очень далеко, там есть стены и припасы.

— После нашего лагеря… Зереф наверняка пойдет туда.

— Я знаю. Мы не задержимся там надолго. Соберем припасы, передохнем, а по дороге придумаем, куда нам идти дальше.

— Люси, но как же старик Макаров? Дети? В лагере остались только те, кто никогда не выходил наружу. Они не выдержат такой долгой дороги. Да и лес… Сама знаешь, что там небезопасно. К тому же, разве мы здесь не для того, чтобы защитить их? А если уйдем, и ты окажешься права, это будет означать, что…

Все, кто сражается здесь сейчас, умрут.

Но Люси видела на что способен Бог. Она видела, как сильнейшие волшебники не смогли даже приблизиться к нему. Если им и удастся победить сегодня, то они вдвоем уж точно большой роли в этом не сыграют. Теперь она точно знала, что Бога не победить количеством.

— Здесь сейчас небезопасно, — упрямо качнула головой Люси. — Будет надо, понесем тех, кто не может идти, на руках. Что угодно, но я не позволю Зерефу добраться до них! Ты не знаешь… — Люси резко замолчала, понимая, что переходит на крик. И закончила уже полушепотом. — Ты не видела, на что он способен.

Женщина долго смотрела в глаза Люси, будто девушка транслировала в них кадры всего того, что произошло. Вот нож с рубином взметнулся в воздух и погрузился в тело лежащей на земле девушке. Вот он заставил застыть Эльзу и Нацу одним лишь взглядом. Но все это не шло ни в какое сравнение с бесконечным холодом в его глазах. С тем, с каким безразличием он наблюдал за чужой смертью.

— Хорошо, — наконец, кивнула она. — Есть одно место по пути к лагерю Саблезубов. Возвышенность. Это не очень далеко, можем привести всех туда и наблюдать. Если… все закончится не в нашу пользу — уведем людей.

Хоть черные молнии и исчезли, пространство вокруг все еще было насквозь пронизано чем-то темным, неизведанным и пугающем. Было ощущение, что она попала в один из ночных кошмаров — движения были вязкими, заторможенными, зрение расфокусированное, а внутри поселилась ночная стужа. Еще никогда она не ощущала пространство вокруг себя, как что-то живое, пугающее, враждебное. Оно вытягивало силы, туманило рассудок. Оно хотело ее убить. И по началу она оправдывала эти ощущения своим неудачным приземлением в дерево, но вскоре и Биска призналась, что чувствует то же самое.

Они бежали вдоль леса, намереваясь добраться до самой тонкой части расщелины в земле, чтобы без проблем миновать ее. А там до лагеря оставалось совсем немного. Жив ли Нацу или нет? Она не знала. Но твердо решила для себя, что выполнит его просьбу.

Жив ли Грей или нет? Она запретила себе думать об этом. Потому что каждая новая подобная мысль убивала ее. Она боялась, что к тому моменту, когда они снова встретятся… если они снова встретятся, от нее прежней уже ничего не останется. Она боялась выжить, но умереть при этом изнутри. Она чувствовала, что очень близка к этому.

Она бежала вслед за Биской, которая держала свою снайперскую винтовку наперевес. Следовала за ее густой длинной косичкой, как за путеводной звездой. Ее ноги все еще могли бежать. Легкие все еще вдыхали в себя — хоть и не без труда — вязкий воздух, пропитанный темной враждебной магией, крупицами песка и металлическим запахом смерти. Рука сжимала кнут, закрепленный на поясе. Она была свободна в своих движениях, но все равно ощущала себя в ловушке. Как зверь, загнанный в клетку. Потому что понимала, что даже если ей удастся избежать острых клыков демонов, и убежать отсюда далеко-далеко… она все равно навсегда останется здесь. На этом поле из песка, заполненном черными оплавленными тушами демонов, потрескивающего от недавней смертельной бури. На этом поле, на которое она бездумно смотрела каждый день — все свои двадцать лет — перед сном, из окна Ночлега. Как давно, казалось, это было.

Люси с Биской чуть отдалились от опушки леса, где меж темных ветвей деревьев мелькали тени — своих или чужих. Здесь поле битвы оказалось, как на ладони. Когда у них на пути возникал очередной встречный демон, Биска привычно припадала к земле и с молниеносной скоростью целилась из винтовки, чтобы попасть аккурат меж черных заплывших глаз. Люси же тем временем начинала крутить хлыстом восьмерки, чтобы острая нить набрала скорость и разрубила следующего демона на куски. Во второй раз это оказалось намного проще, чем в первый.

Когда рядом с ногами упала отрубленная обугленная рука, по песку над Люси проплыла стремительная тень. Люси вскинула голову и приготовилась отскочить в сторону, но это не понадобилось. Прямо над ней пролетела Мира, которая преобразилась до неузнаваемости, но Люси удалось узнать ее по разорванному в нескольких местах — ее любимому — лиловому платью. Пепельные волосы взвились вверх и застыли в неестественной позе. Пальцы рук удлинились и покрылись мелкой чешуей, заканчиваясь на кончиках острыми, словно бритва, когтями. Из спины торчали кожистые перепончатые крылья. Не знай Люси заранее, что магия Миры весьма специфична и крайне опасна, она бы приняла ее за высшего демона. Но то, как пепельноволосая спикировала на очередную стаю демонов и разорвала их на куски с такой скоростью, что Люси не успела понять, как именно, лишь доказывало, что Мира все еще сохраняла свой человеческий рассудок.

Затряслась земля. Вслед за Мирой, тяжело опуская волосатые седые лапы на песок, из леса выскочил огромный зверь с двумя внушительными рядами острых клыков. Люси вздрогнула, но все же расправила хлыст, готовясь сорваться с места, чтобы прикрыть Миру со спины. Но Биска вдруг остановила ее за плечо:

— Все в порядке. Это Эльфман.

— Эльфман? — Люси обернулась, округлив глаза и вскинув брови. — Но…

— Он не может говорить, Люси, но отчет своим действиям отдает, — Биска улыбнулась с такой гордостью, наблюдая через плечо Люси, как брат и сестра сражаются бок о бок, будто это были ее собственные дети. — За них не беспокойся. Они уж точно справятся без нас.

Путь до расщелины — такой короткой в обычный день — сейчас растянулся в целую вечность. По пути им повстречался блондин в широкополой шляпе из Саблезубов, который однажды едва не прикончил Нацу в стоках своего лагеря. Он играючи и с усмешкой на губах орудовал тонкой Саблей, ловко отскакивая от неуклюжих ударов демонов. Ему помогал громила с повязкой на лбу и самодельным ожерельем на шее, собранным из желтых и черных клыков демонов. Выглядело устрашающе, но еще устрашающе выглядели молнии, которыми он поджаривал и без того обгоревших монстров.

Кана в одиночку отбивалась от целой своры демонов, среди которых был один высший. Все, что ей оставалось — бросать что-то небольшое, зажатое меж тонких пальцев в их сторону и, когда оно взрывалось — делать еще пару шагов назад. Люси сразу поняла, что дело плохо, а Биска уже выцеливала из винтовки ближайшего к ним демона. С другой стороны, на подмогу бежали Фрид и Бикслоу, но они были слишком далеко, и Люси бросилась вперед, чтобы задержать демонов до их прихода, чтобы после, со спокойной душой, продолжить свою миссию.

Часть демонов сразу отвлеклась на нее и на Биску, которая уже сняла одного демона метким выстрелом. Люси знала, что теперь ей нужно перезарядиться, и эта секунда могла стоить девушке жизни. Поэтому она смело встала между ними и крутанула перед собой сложную восьмерку кнутом, отпугивая монстров. Это помогло, но лишь частично. Двое демонов все равно просочились мимо и бросились на Биску, которая тут же выстрелила в одного из них. Что там было дальше, Люси уже не видела. Она билась со своей парой демонов, постоянно передвигаясь, потому что высший демон все это время наблюдал за ней с презрительной усмешкой. И от одного его взгляда песок под ногами девушки размягчался и начинал засасывать ее в свои недра. Это продолжалось до тех пор, пока на него не обрушились, будто ожившие, куклы-тотемы, которыми управлял Бикслоу, успевший добежать до сражения первым. А Фрид уже помогал подняться упавшей на землю Кане. Ее укусили — по руке струилась кровь — но Фрид тут же облил ее рану специальной водой.

— Мы первые их заметили. Так что, мы тут сами разберемся, — Бикс возбужденно улыбался, картинно облизывая губы. И не сводил взгляд с высшего демона, вокруг которого опасно вихрились черные песчинки.

Он кинул быстрый взгляд на Люси, в котором она прочитала немой вопрос. Она сразу поняла, что он гадал, почему она здесь одна — без Нацу и Грея. И ответ с ее стороны был под стать вопросу. Без слов. Только быстрый беспокойный взгляд и короткий кивок головой.

Она вернулась к Биске, у ног которой лежало бездыханное тело второго демона. Она справилась. Только дышала очень тяжело. Ее длинная коса распустилась, и волосы теперь беспорядочно спадали на плечи и спину.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросила Люси. — Можешь идти дальше?

— Да… — Биска провела по лицу рукой и по нему прошлась мимолетная дрожь. А после выпрямилась и откинула с покрытого испариной лба прядь волос. — Все нормально.

Теперь, когда она видела, как отчаянно сражаются остальные, какой решимостью горят их глаза несмотря ни на что, ей стало стыдно за свои мысли. За то, что она была готова сдаться.

Наконец, они добрались до расщелины, из которой бил яркий кроваво-красный свет. Один взгляд в эту пропасть заставил кровь застыть в жилах. Слишком много плохого было связано у Люси с этим цветом. Наверное, теперь она никогда не сможет смотреть на красный спокойно, без дрожи по всему телу.

Кроме волос Эльзы. Да. Ее длинные шелковистые волосы всегда успокаивали ее. Даже сейчас, она изо всех сил старалась представить, что этот кроваво-алый — ее волосы. И стоит ей перешагнуть через них — она до краев наполнит себя силой и решимостью Эльзы.

С этими мыслями она разогналась и прыгнула. Мгновение — и вот она уже на противоположной стороне. А от лагеря ее отделяло всего каких-то пол часа непрерывного бега.

Но шли секунды, а ожидаемого появления Биски рядом так и не произошло. Люси бегло осмотрелась сперва перед собой, убеждаясь, что поблизости нет ни одного демона — все сместились дальше, на поле боя. И уже после — с замиранием сердца — обернулась через плечо.

Вдох.

Выдох.

Биска была жива.

Она стояла в одном прыжке от нее, на противоположном конце расщелины, приложив ладонь ко лбу. Привычный жест, когда хочешь рассмотреть что-то вдалеке, но мешает солнце. Настолько привычный, что даже полнейшее отсутствие солнца не помешало ей сделать его.

— Что там такое, Биска? — крикнула Люси. Монотонное утробное рычание, исходящее из расщелины, заставило ее повысить голос.

— Я его вижу.

— Кого?

Биска не ответила, взволнованно кусая губы. Она будто вела внутреннюю борьбу с самой собой.

Люси обернулась. В той стороне, куда смотрела Биска — ближе к травянистому обрыву — велся нешуточный бой. Сверкали молнии, между ними стремительно проносились острые лезвия мечей, тут и там вспыхивали золотистые вспышки, мелькали изящные изумрудные крылья Эвергин, оставляющие за собой снопы зеленых искр. И все это будто заволокло сгустившимся черным туманом. Из земли вились острые стебли с алыми розами на конце. И они выдыхали и выдыхали, и выдыхали в воздух алые искры. И среди всего этого месива из чужой магии она отчетливо видела их. Черные провалы глаз Зерефа, который наблюдал за этим чуть со стороны в то время, как Мард Гир развлекал очередных смельчаков.

Ее одновременно и радовало то, как близко смогли подобраться к нему маги, и пугало. Потому что один простой вопрос не давал ей покоя — почему он отступил и не наколдовал свои черные молнии снова? Почему просто не уничтожил на месте всех, кто посягал на его драгоценную жизнь?

А когда снова остановила взгляд на его лице, ответила себе сама.

Он мог бы. Но сейчас он видел перед собой все то, к чему фанатично шел столетиями. Он видел перед собой не соперников, нет. Все они и в подметки ему не годились. Он видел в них занимательные экземпляры. Материал для воплощения в жизнь своего главного эксперимента. Идеальные гены. И если им удастся побороть дитя его первого, неудавшегося эксперимента — Мард Гира — это лишь подтвердит состоятельность его теории.

Убить их всех? Как глупо. Ведь это только откинет его сразу на несколько шагов назад. И даже эти черные молнии. Может, они служили лишь для устрашения, убивая только самых слабых волшебников?

По телу Люси прошлись холодные мурашки от осознания того, что она только что всерьез анализировала поступки этого психопата.

— Надо идти. Нам повезло, они точно задержат его. Теперь у нас есть фора, — Люси снова обернулась к Биске. А та уже прижала к плечу приклад винтовки и, прищурившись, следила за боем в прицел.

Но не это привлекло внимание девушки. А то, где именно стояла Биска. Ее правая нога упиралась в самый край расщелины. Там, где почва начинала уходить в возвышенность. Люси понимала, что так — с высоты — Биске удобнее целится, но хрупкая пересушенная земля уже вовсю крошилась под ее подошвой, унося куски обугленной земли вниз, в алую бездну.

— Погоди, — испуганно окликнула ее Люси. — Ты не можешь выстрелить в него сейчас. Там слишком много наших, ты можешь задеть кого-то из них.

На ее слова Биска лишь ухмыльнулась. Все — ее поза, расправленные плечи, выражение лица — говорило о том, что она на все сто процентов уверенна, что не промахнется.

На этот раз внушительный кусок земли обвалился из-под ее ноги и с опасным треском полетел вниз.

— Осторожно! Ты же упадешь! — Люси вскрикнула, протягивая руки вперед, готовая в любой момент ловить ее, лишь запоздало понимая, что этот жест доброй воли потянул бы вниз и ее саму. Тогда из Люси вырвалась совсем несвойственная ей фраза. — Черт бы тебя побрал, Биска! Какого иксида ты вытворяешь?!

— Нет. Я не упаду, — уверенно заявила Биска и снова ухмыльнулась одним уголком рта, продолжая целиться. — Бежать вместе с тобой было плохой идеей. Я пришла сюда, чтобы сражаться, а не позорно сбегать! И, в отличии от тебя, я могу это делать. Со мной все еще моя винтовка, и никто не умеет обращаться с ней лучше, чем я. Даже Альзак выбрал револьверы, ему не хватало меткости, понимаешь? Лучше меня в этом нет. Просто нет. Поэтому я просто возьму… и закончу это… прямо… сейчас!

Мгновение застыло и заискрилось в воздухе. Щелкнул спусковой курок. Сопровождаемая вспышкой огня, из дула вылетела пуля. Биска закинула винтовку на плечо и победоносно отвернулась. Она была настолько уверена в своих силах, что даже не смотрела, куда она летит. Зато смотрела Люси.

Стремительно рассекая воздух, разрывая пелену черного тумана, она летела аккурат меж глаз Богу. И, возможно, все могло бы закончится здесь и сейчас. Один точный выстрел. Цель замерла на месте будто подыгрывая Биске. Но проблема в том, что остальные находились в постоянном движении, яростно сражаясь против Бога и его защитника.

Лексусу удалось подобраться вплотную к Мард Гиру, и он уже занес искрящийся молниями кулак, чтобы нанести сокрушающий удар. Он так невовремя оказался аккурат между дулом винтовки Биски и Зерефом.

Но судьба любила играть в свои игры и сегодня она распорядилась иначе.

За мгновение до того, как Лексус рванул к Мард Гиру, Эвергин на своих тоненьких крыльях совершила в воздухе изящный маневр, пытаясь обогнуть всех и оказаться перед Зерефом.

Именно в этот момент пуля насквозь пробила ее грудь. Алые капли взметнулись в воздух, обрызгав лицо Бога, чьи губы изогнулись в издевательской ухмылке. А взгляд переметнулся прямиком к Биске.

Но она уже не видела этого. Земля ушла из-под ее ног. Первой в алую пропасть полетела ее винтовка. Она — сразу за ней.

— Нет! — только и успела закричать Люси, вложив в это слово всю бурю горечи и скорби, которую подарила ей всего лишь одна злосчастная секунда.

Тело среагировало рефлекторно. Она припала к земле, чтобы попытаться поймать Биску на лету и при этом не полететь за ней следом. Но подсознание уже подсказывало ей, что она не дотянется. Слишком далеко. И от этого внутри все обмерло и покрылось коркой толстого холода.

И вот, лежа на земле, беспомощно вытянув руку вперед, она видела, как снизу, услышав выстрелы, начали ползти новые полчища демонов.

Что-то неуловимо мелькнуло у нее над головой, растрепав волосы. Подняв взгляд, она успела увидеть, как Альзак, перескочив через пропасть с ее стороны, вытолкнул Биску плечом, меняя траекторию ее падения. Теперь девушка, удивленно раскрыв глаза, падала назад — на рыхлый песок. А Альзак, неудачно приземлившись на самом краю обрыва, ухнул вниз вместо нее.

— Альзак, — одними губами — в один миг побледневшими — прошептала Биска.

Осознание произошедшего приходило к ней постепенно. И как только картинка сложилась у нее в голове, она уже кричала:

— Альзак! Альзак! Альзак!

Пока Биска, загребая пальцами песок и ломая ногти, подползала по зыбкой земле к расщелине, Люси уже заглянула вниз. С ее губ сорвался вздох облегчения.

— Я цел, — мужчина задрал вверх лицо и устало улыбнулся, не замечая, как его широкополая шляпа полетела вниз. Он цеплялся обеими руками за каменный выступ, но его ноги опасно висели над пропастью, никак не находя точку опоры. — Но от помощи бы не отказался.

— Конечно, — облегченно выдохнула Люси. — Я сейчас.

Тем временем Биска уже подползла к краю и свесила вниз руки, хотя было очевидно, что Альзак упал слишком низко. Ее взгляд казался расфокусированным и крайне потерянным, будто она только что очнулась от долгого сна. Отметив это, Люси поняла, что действовать ей придется в одиночку. Потому что Биска продолжала неотрывно смотреть на мужа и хватать ртом воздух, задыхаясь и роняя слезы из широко раскрытых в ужасе глаз.

Люси же судорожно и суетливо двигалась. Действия рождались раньше мыслей. Если бы она позволила себе думать сейчас, мысли окончательно порвали бы ее голову.

Она уже перескочила на противоположную сторону расщелины — к Биске — и припала рядом с ней к земле, уже срывая с пояса кнут, чтобы скинуть его Альзаку, как веревку. Осталось найти, обо что упереться. А мужчина тем временем, с трудом удерживаясь побелевшими пальцами на выступе, беспрерывно говорил:

— Би, ну что за слезы? Все же хорошо. Подожди, сейчас я только выберусь отсюда, и вы расскажете, что такое у вас случилось, что ты умудрилась упасть. Хорошо, что я оказался рядом. Я встретил кое-кого из Саблезубов в лесу, и мы вместе отбились от высшего демона. Ты бы его видела! Аска будет пищать от восторга, когда я ей расскажу, — мужчина успокаивающе улыбнулся жене, а на его лбу проступили вены от перенапряжения. Он держался из последних сил и Люси поторопилась. Ситуацию усугубляло и то, что снизу все еще ползли наружу демоны. — Би, я тебя не узнаю. Ты же не думала, что я оставлю тебя одну так надолго? Я уже здесь, теперь все будет хорошо. Посмотри на меня. Ну же, Би.

Голова пухла от перенапряжения, и Люси сделала единственное, что пришло ей в голову тогда. С приятным металлическим скрежетом меч Грея вышел из ножен, и она вонзила его в землю по самую рукоять. Оставалось надеяться, что песок глубже достаточно плотный.

— Помоги мне, — скомандовала она Биске, но та, дернувшись от ее слов, обхватила себя руками и забилась мелкой дрожью, как от лихорадки. Ее волосы промокли насквозь, а сама она начала раскачиваться взад-вперед, снова и снова повторяя его имя.

— Альзак…

Ждать помощи было неоткуда. Резко втянув в себя воздух, как перед прыжком, Люси обхватила рукой рукоять меча, как опору, вкопавшись пятками в песок. И, обмотав кнут на пострадавшую руку, скинула его в пропасть, готовая держаться изо всех сил.

Крепкая нить натянулась от чужого веса. Люси сжала зубы. Плечо взорвалось новой болью, но она терпела, загребая ногами песок и подтягиваясь к рукояти, чтобы помочь Альзаку быстрее выбраться. Казалось, что это продолжалось целую вечность, и в какой-то момент она вовсе перестала чувствовать половину тела, которое натянулось, как тетива.

Биска впилась ногтями в руку с такой силой, что под пальцами проступила кровь. Наверное, это чуть отрезвило ее, потому что она часто задышала, но вдруг уцепилась за середину кнута, помогая Люси тянуть.

И вот, наконец, над пропастью показались темные волосы мужчины. А после и голова. Плечи, локти, руки, грудь…

Из уголков его рта струилась темная кровь. Глаза стремительно стекленели. Он вяло шевелил руками, будто загребал воздух, но уже машинально.

А вслед за ним из расщелины выскочил демон. И на его когтистую лапу была нанизана нижняя часть тела Альзака.

Вязкое пространство разорвал нечеловеческий вопль Биски. Прямо перед ней на землю упали ноги и живот Альзака. На песок выпали его внутренности.

У Люси было ощущение, что ее с размаху ударили плашмя по лицу. Ее оглушило. События вокруг потеряли свою четкость. Все происходило будто с опозданием, все звуки исчезли.

Теперь она просто наблюдала за тем, как демон замахнулся своей лапой и на Биску, чье лицо исказило до неузнаваемости гримасой самой сильной боли, которую не должен испытывать ни один человек. Рука шарила по песку в поисках хоть какого-то оружия, но остальное тело превратилось в вату. Взгляд замер на лице Альзака, которое застыло и теперь будто смотрело куда-то вдаль с задумчивым спокойствием.

Уже в который раз за сегодня она почувствовала, что проиграла.

Биска в истерике метнулась к верхней части тела своего мужа, и только это спасло ей жизнь. В песок, где она только что сидела вонзилась когтистая лапа. Этой секунды было достаточно, чтобы с Люси начало спадать онемение. Она сжала все еще некрепкие пальцы, понимая, что здоровой рукой все еще держится за рукоять клинка.

— Ненавижу… — одними губами произнесла она, вырывая клинок из песка и вскакивая на ноги. — Ненавижу!

Чувство жгучей ненависти наполнило все ее тело, и будто выстрелило ею в сторону демона, наполняя ее непонятно откуда взявшимися силами.

— Сдохни, сдохни, сдохни, сдохни! — кричала она, как обезумевшая, протыкая демона кинжалом снова и снова. И даже когда его омерзительное тело повалилось на землю, она продолжала наносить удары. Демоническая кровь обрызгала ее руки, лицо и одежду. А она продолжала и продолжала делать это, не видя ничего вокруг до тех пор, пока кто-то не обхватил ее сзади и не оттащил от изуродованной туши демона.

— Тише, тише. Побереги силы, девочка, — над ухом раздался успокаивающий бархатистый мужской голос. Она протестующе дернулась к демону снова еще один раз, а после устало обмякла в чужих руках. Ослепивший ее гнев схлынул. Ему на смену пришла пустота.

— Вашу мать… Надо увести ее, — послышался голос второго мужчины.

— Нет! — захлебываясь собственным голосом, закричала Биска. — Я не оставлю его здесь! Не оставлю! Оставьте меня в покое!

Больше не ощущая от Люси сопротивления, мужские руки ослабили свою хватку, и Люси, вернув окровавленный клинок в ножны, заставила себя обернуться.

Биска сидела над тем, что осталось от Альзака и выла раненным зверем. Рядом с ней стоял Стинг, а тем, кто схватил ее саму, оказался Роуг. Вслед за ними бежала запыхавшаяся Венди.

— Мы видели, что у вас тут что-то стряслось, но… не успели. Дерьмо, — Стинг скривился. Его руки сжались в кулаки. Бесконечные часы войны уже успели оставить свои отметины на его теле и лице. Роуг выглядел чуть лучше, но вся его одежда была насквозь пропитана уже высохшей темной кровью.

Люси не слышала, что он говорил. Волна горечи снова подкатила к горлу, и она пересилила себя, чтобы подойти к Биске и просто молчаливо поддержать ее, встав рядом. Увы, но большего она не могла.

Волосы женщины промокли насквозь и теперь струились по спине безобразными грязными сосульками. Но не это привлекло внимание Люси. А глубокая округлая отметина у нее на шее у самого позвоночника.

— Тебя укусили, — догадка облила Люси ледяным кипятком. Все сразу встало на свои места. — Почему ты не сказала?

Но она уже знала ответ.

— Гордыня, — Люси будто выплюнула это слово. Конечно. Гордыня, быстро разливаясь по венам, приказала Биске умолчать о ране. Она же подтолкнула ее на необдуманные действия дальше. Если бы только она поняла это сразу… Если бы обратила внимание на мелочи.

— Мы разбили лагерь в лесу. Я привожу туда всех раненных и помогаю, чем могу, — робкий голос малышки Венди теперь звучал твердо и ровно. Интересно, сколько всего успела повидать она? Ребенок, которого просто не должно было здесь быть. — Вам нужна помощь? Моя магия — целение.

Она обратилась к Люси, но та сразу отрицательно мотнула головой. Она понимала, что запас магических сил маленькой девочки не безграничен.

— Ты сможешь увести ее в безопасное место? — Люси кивнула в сторону навзрыд рыдающей Биски.

Венди закусила губу, бегло пробегаясь взглядом по укусу на шее Биски, по ее дрожащим плечам. Когда ее взгляд скользнул на располовиненное тело мужчины, она побледнела и на мгновение зажмурилась. А после занесла ладонь над вдовой, и та тут же покрылась мягким голубым свечением. Постепенно рыдания Биски начали стихать.

— Сначала я помогу ей успокоиться, — пояснила Венди. Убрав ладонь, она помогла Биске подняться. Та послушно поплелась за ней, опустив голову в пол, как марионетка. — Вы знаете, куда идти. Пожалуйста, отправляйте к нам всех раненных.

— Конечно, малышка. Будь осторожна, — кивнул ей Стинг, и Венди повела Биску в сторону леса.

— Как-то не хорошо оставлять его… так, — слова грозились застрять у Люси в горле, но она все-таки их выговорила.

— Придется, — бесцветным голосом отозвался Роуг поднимая с песка кнут и протягивая его Люси. — Твой?

Девушка кивнула и приняла оружие, пристегнув его к поясу. Она старалась смотреть исключительно на двух Саблезубых. И больше никуда.

— Хотели присоединиться к махачу с «богом»? — Стинг произнес это слово нарочито пренебрежительно, не забыв закатить при этом глаза.

— Нет. Мы возвращались в лагерь. Хотели увести оттуда людей. На всякий случай.

— Вот как, — Стинг задумчиво прищурился и смерил Люси долгим пронзительным взглядом. Он явно хотел что-то сказать, она его не торопила. Было бы не плохо собрать все мысли обратно в кучу. — Да, мы тоже подумали, что ничерта у них не получится. — Стинг кивнул головой в сторону обрыва, где продолжался нешуточный бой, который растянулся на весь берег. Зерефа больше не было видно. — Бесполезное занятие.

— Я не сдалась! — в сердцах вскрикнула Люси. — Просто решила, что нужно… перестраховаться.

— Ладно-ладно, виноубийца, — Стинг вскинул перед собой руки и ухмыльнулся. — У тебя важная миссия. Мы поняли. Но и мы не собираемся сдаваться ублюдку.

— У нас есть план, — подытожил слова друга малословный Роуг, на что Стинг досадливо вздохнул. Он терпеть не мог, когда друг перебивал его на полуслове.

— Именно об этом я и говорил, — Стинг тяжело вздохнул и нетерпеливо перекинул свой изящный тонкий клинок с белой рукояткой из одной руки в другую. — И ты бы очень помогла нам, ответив на один простой вопрос.

Роуг снова не дал ему договорить, вызвав новую волну раздражения:

— Мы не очень хорошо знаем эти места — слишком близко к вашему лагерю, вот мы и не совались. А ты из Хвостатых, и, кажется, Искатель? — Люси коротко кивнула. — Ты точно должна знать. Нужен Эфирион. Много Эфириона. Поблизости есть залежи?

— Если нет, придется тащиться к вам в лагерь. Наверняка там что-то осталось, — добавил Стинг, явно не желающий отдавать другу последнее слово.

— Эфирион? Зачем? В нем ведь теперь нет смысла, — нахмурилась Люси.

— Ошибаешься, блондиночка, — Стинг загадочно изогнул бровь, но больше ничего не сказал.

Люси ненадолго задумалась, припоминая карту Нацу, на которой он рисовал круги и крестики — отмечая новые и уже исчерпанные залежи Эфириона.

— Все, что было недалеко от лагеря уже давно собрали.

— Ожидаемо, — скривился Стинг. — Придется топать в лагерь. Правда вот, боюсь, тогда ничего мы не успеем сделать…

— Погодите, — у Люси в голове будто зажегся свет от внезапно пришедшей идеи. — Ночлег.

— Что — Ночлег? — вскинул брови Стинг. — Э, нет, ваши зомби нам ничем не помогут.

Люси проглотила это сравнение.

— Да нет же, — упрямо качнула головой она. — Спящие не носят кулонов. Но при этом они не задыхаются без магии. Ну… раньше не задыхались.

— Это потому, что подвалы Ночлегов пичкают Эфирионом под завязку, — Роуг первым понял, к чему она ведет и — кажется, это было впервые — слабо ей улыбнулся. — Спасибо. Тогда все может получиться.

— Кажется, ваш Ночлег в той же стороне, что и лагерь? Тогда нам по пути! Вперед, боевая блондиночка, спасать мир будем, — бодро заголосил Стинг и первым перепрыгнул через расщелину, набирая скорость. И уже по пути, когда попутчики с ним поравнялись, продолжил. — И как вы умудрились сохранить свой Ночлег до сих пор? Это же ужасная растрата Эфириона впустую. Наверное, только у вас он и остался.

— На сколько я понимаю, сейчас все Спящие проснулись. Вы все еще держите их там?

— Да, пока там им безопаснее всего, — кивнула Люси. — Эльза собиралась заняться ими, когда все это закончится. Сейчас не лучший момент, чтобы начинать знакомить их с миром.

— Представляю в каком они шоке от шоу, которое им устроили прямо под окнами, — фыркнул Стинг.

— Это не смешно, — одернул его Роуг.

— Я знаю, но ронять слезы у меня чуть позже по расписанию. Терпеть не могу рисковать своей жопой в плохом настроении, — Стинг покосился на Люси. — Прошу прощения, забыл, что с нами дама.

— Стинг, — позвал Роуг.

— Да-да, тебя бесит, когда я выражаюсь перед женщинами. Я помню.

— Стинг!

На этот раз взбалмошному блондину пришлось заткнуться и обратить внимание на друга. Потому что Роуг, продолжая свой бег, пытался обратить внимание Стинга на то, что вся темная масса демонов, которая только что вылезла из расщелины, теперь несется за ними.

— Не понял, — веселье слетело с лица Стинга. Он ускорился, заставляя остальных ускориться вместе с ним. — Чего они за нами-то бегут? В другой стороне больше жертв. Больше жертв — богаче обед.

— Мы были… — Люси задохнулась. Бежать по песку было вдвойне тяжелее, — ближе.

— Вынужден согласиться, — Роуг коротко кивнул. — Интеллектом они никогда не блистали. За нами побежал кто-то один, а остальные увязались следом.

— Да какая разница?! — взревел Стинг. — Что делать-то? Я насчитал двадцать шесть.

— А я тридцать одного, — Роуг еще раз обернулся через плечо. — Догоняют.

— Вот не хотел я нагнетать, но придется. Мы в заднице, господа.

Спорить с этим утверждением никто не стал. Как и с тем, что демоны действительно быстро и неизбежно догоняли их. Останавливаться и биться с ними в лобовую — безумие, учитывая их количество. Надеется на то, что кто-то присоединится и поможет им драться — маловероятно, все волшебники остались далеко позади, как и Зереф, на которого велась нешуточная охота. Убежать от них они тоже не смогут — звериные мощные конечности демонов лучше приспособлены для бега, чем человеческие ноги.

Ночлег уже маячил перед ними, но чем ближе они приближались к нему, тем ближе к ним подбирались демоны. И пока сложно было сказать, кто из них достигнет цели раньше.

Люси почувствовала, как острые когти прошлись по песку прямо под ее пятками. Голова буквально взрывалась от паники и от осознания, что она абсолютно беспомощна в этой ситуации.

Тень Роуга вдруг пришла в движение и резко удлинилась в сторону демона, что подобрался к ним слишком близко. Темные щупальца тени ожили, перетекая на демона и будто сдавили его в тиски. Тот взревел и упал на землю, а вскоре его затоптали свои же.

Стинг повернул лицо в сторону двух демонов, что огибали его сбоку. В глубине его зрачков зародился яркий свет, который быстро разрастался, и вскоре его глаза засияли так ярко, что черные глазницы демонов начали дымиться и стекать вниз по безобразным лицам. Лишенные зрения, монстры упали на землю.

Несмотря на это демоны наступали. Распределившись в длинную дугу, они старались заключить свою добычу в кольцо, чтобы отрезать им все возможные пути к отступлению. И активное сопротивление только раззадоривало их.

— Еще немного, — сквозь зубы процедил Стинг, целясь на стену Ночлега.

— Нет, — задыхаясь, выпалила Люси. — Не туда. Там нет… входа. Не та сторона.

Саблезубые прекрасно слышали ее предупреждение. А приблизившись ближе, попутно отбиваясь от особо наглых демонов, они и сами увидели, что каменная стена с их стороны была глухой. Окна начинались только, примерно, этаже на четвертом.

— Слева. Там вход… в подвал.

Роуг, бегущий левее остальных, попытался сменить траекторию бега, оттесняя стадо демонов, но вот в опасной близости от его лица лязгнули клыки. Пришлось отступить назад. Круг сжимался.

— Дерьмо, — только и выговорил Стинг, когда все трое буквально влетели в стену Ночлега, без шансов добраться до входа в подвал, куда однажды наведывался Нацу.

В отчаянной попытке защититься, Люси быстро извлекла из ножен клинок и обернулась, выставив его острием перед собой. Ближайший демон, обезумевший от близости наживы, навалился на нее всем телом, вонзая клинок себе в живот. Рукоять при этом со всей силы вдавилась в грудную клетку Люси. Она задыхалась. Буквально слышался хруст ее когда-то уже сломанного ребра.

Ее плечо больно сжали. Все вокруг потемнело. Ей показалось, что она падает, теряя сознание. Но падала она будто бы вверх, ясно ощущая все вокруг.

Толчок, и вот она будто выныривает из бетонного пола на его поверхность. И лишь тот, кто наблюдал за всем этим со стороны видел, как Роуг схватил ее за плечо там, у Ночлега. Как его тень расплылась по всей стене темным пятном. Как они трое провалились в нее, словно в портал. Как тень, с пассажирами внутри, поползла вверх по стене — до окна — а после через стекло. В Ночлег.

Люси сразу узнала это место. Воспоминания о нем обдали ее холодом и серой пустотой. Такой же серой, как и все в этом месте. Стены. Пол. Потолок.

Люди.

В комнате, где они оказались, мебель была в спешке свалена перед входной дверью, полностью ее перекрывая. Кто-то явно позаботился о том, чтобы к нему не нагрянули незваные гости. И этот кто-то сейчас сидел в углу, обняв колени, и недоумевал, как незваные гости умудрились просочиться к нему сквозь пятно чужой тени на полу.

— Здрасьте, э-э, — Стинг неловко почесал макушку, поднимаясь на ноги и покосившись на бывшего Спящего, который теперь явно вел неравную борьбу со своим новоприобретенным страхом. И проигрывал. — Извиняемся, что так вломились. Но выбора у нас не было. Там два демона подрались между собой, когда решали, кто из них первый откусит мою голову, — мужчина ничего не ответил, лишь протяжно замычал, обхватив колени и начав раскачиваться из стороны в сторону. — Ла-адно, кажется, это было лишним. Роуг, твоя очередь.

— Все хорошо, — Люси присела на корточки, с жалостью уставившись на мужчину. У него были светлые заплывшие глаза, на лице множество ссадин. Кажется, он ни раз пытался навредить себе. — То, что вы испытываете — нормально. И это не убивает вас. Я помогу. Просто повторяйте за мной. Вдох… Выдох…

Ей пришлось самой повторить упражнение несколько раз, чтобы мужчина прислушался к ней и тоже начал повторять. Вскоре, он перестал мычать и раскачиваться. Но все еще с опаской наблюдал за незваными гостями.

— Я бы хотела объяснить вам все, но нам нужно идти. Просто знайте, что все будет хорошо, и помощь скоро прибудет.

— Это правда очень мило, но нам надо бежать. Где тут твой Эфирион? Ты в курсе, куда идти? — поторопил ее Стинг.

Люси поднялась на ноги и приблизилась к завалу мебели. Точно такая же кровать была и у нее когда-то.

— Нет времени, — Роуг мягко подтолкнул ее к Стингу и снова схватился за их плечи. Они мягко провалились в тень на полу и выпали из нее, когда она оказалась на потолке, но уже не в комнате, а в коридоре снаружи.

— Я знаю, куда идти, — ее голос звучал хрипло. От нахлынувших чувств пересохло в горле.

Она видела это во сне. Эти серые коридоры с плесенью на стенах. Эти одинаковые двери, тусклый свет. Она не забыла. Ни дня не прошло, чтобы она не вспоминала о том месте, где родилась. Где «проспала» большую часть своей жизни.

И вот она снова здесь.

— Круто, веди тогда, — приободрил ее Стинг, легонько подталкивая в спину. — А то у меня от этого места мурашки по спине.

Она никогда не бывала на этом этаже, потому что жила гораздо выше. Но каждый этаж Ночлега с точностью повторял предыдущий. Поэтому ей не составило труда найти лестницу вниз.

По пути им попадались проснувшиеся Спящие. Многие из них сидели — а некоторые даже спали — прямо в коридоре, вдоль стен. Большинство не обращало на них внимания, уже успев потерять рассудок. Но были и те, кто поднимал голову, с опаской осматривая людей, так не похожих на жителей Ночлега. Люси помнила, что, когда жила здесь, верила в то, что за стенами этого здания нет жизни. Интересно, успели ли эти люди понять, что это не так? Пытались ли выбраться наружу? Сумели ли совладать с собственным сознанием?

Вдруг кто-то схватил ее за руку. Люси опустила взгляд, смутно припоминая лицо вцепившейся ей в запястье девушки.

— Я тебя помню, — охрипшим — будто мужским — голосом, прошептала ей она. — Я тебя помню! Но ты… Теперь другая.

Воспоминания проступили, как через запотевшее стекло, по которому провели ладонью.

Столовая. Безвкусная еда. И девушка, которая всегда — каждый день — сидела рядом с ней. Именно к ней она обратилась, когда чувства начали сводить ее с ума.

— Люси, нет времени! Безумный бог, демоны, война, все дела, — напомнил ей о себе Стинг, мягко снимая с ее запястье руку девушки. — Мои извинения, мадам. Поболтаем после.

Уходя, Люси несколько раз оборачивалась. Девушка все еще смотрела на нее долгим, пронзительным взглядом. Под ее глазами залегли синяки, щеки впали, выделяя острые худые скулы, одежда была пропитана грязью и потом, но ее глаза… Они были полны жажды к жизни.

Они бежали по темной лестнице вниз. Стинг освещал им темноту, заставив светиться свою руку от кончиков пальцев и до локтя. Если бы не это, они вряд ли заметили бы, что лестница резко обрывается примерно на втором этаже. Кто-то однажды намеренно разрушил ее, чтобы Спящие ненароком не вышли в подвал, а после и наружу.

Стинг спрыгнул вниз первым и теперь освещал им место, куда безопаснее всего спрыгивать. Приземление отдалось в пострадавшую руку тупой болью, но она не подала виду, выпрямившись и осмотревшись.

Когда они прошли чуть дальше, необходимость в свете Стинга отпала. Здесь по полуразрушенным коридорам тянулись нити неона, которые протащил сюда Нацу, прогоняя из подвала Светочей.

Люси помнила его рассказы и знала, что время изрядно потрепало это место — фундамент высокого здания. Старый кирпич хрустел под ногами, шаги создавали долгое эхо, отскакивая от стен, с которых то и дело что-то сыпалось.

— О, да, я уже чувствую, — Стинг удовлетворенно потянул носом, сворачивая в провал когда-то целой стены. — Мно-ого Эфириона.

Стинг шел впереди. Люси и Роуг сразу за ним.

— Мне жаль, что твоя миссия провалилась, — Роуг наклонился к ней, прошелестев своим спокойным вкрадчивым голосом.

— Нет, — Люси покачала головой и слабо улыбнулась. — Конечно, демоны меня немного задержали, но я планирую выйти отсюда через подвальную дверь и незаметно проскочить мимо. Я должна это сделать.

— Ты храбрая девушка, — Роуг склонил голову набок и едва заметно улыбнулся. — Мы ведь так и не поблагодарили тебя за помощь. Спасибо.

— Рада помочь. Главное, чтобы это помогло нам победить, верно?

-Верно.

— Бинго!

Стинг, наконец, нашел центр старинного здания — его сердце. Огромные залежи Эфириона, которые годами помогали дышать всем жителям Ночлега.

class="book">Подойдя ближе, он деловито потрогал острый край, попытавшись отломать кусочек голыми руками. Люси была удивлена, ведь любой Искатель знает, что так просто Эфирион не расколоть. Он становится податливым только после того, как его раскололи на части специальными инструментами.

— Эй, я думал, вы просто притащили сюда уже обработанные куски. А тут цельная жила, — возмутился блондин.

— Если честно, я не знала, — призналась Люси. — А что, это плохо?

Стинг и Роуг переглянулись, ответив не сразу.

— Это очень затрудняет наш план, — наконец, признался Роуг.

— Возможно, я бы помогла, если бы понимала, что вы собираетесь сделать.

Парни снова обменялись долгими взглядами. А после Стинг обернулся к девушке и пожал плечами:

— Все очень просто. Мы хотим взорвать «бога».

— Наши атаки против него бессильны, даже магические, — подтвердил Роуг. — Против него нужно что-то помощнее. Мы собирались закопать Эфирион на его пути, заманить его туда, если придется, и подорвать все разом.

Люси нахмурилась. Их план звучал до смешного прямолинейным, как удар дубиной по голове. Но что может быть действеннее, чем старая добрая дубина? К тому же, она уже однажды испытала на себе взрывоопасность Эфириона. Только вот…

— Чтобы расколоть эту глыбу на куски уйдут часы, — вынесла вердикт она.

— Дерьмо, — выругался Стинг, со злостью растрепав свои волосы.

Повисло долгое тягостное молчание, прежде чем в звенящей напряженной тишине раздался сиплый голос Стинга:

— Придется взрывать так.

— Что? — у Люси по спине прошлись ледяные мурашки. Она сжала руки в кулаки и грозно надвинулась на парня. Тот лишь ухмыльнулся этому жесту, вздернув голову. — Ты хоть понимаешь, что говоришь?

— Да, — в его голосе прозвенел лед.

— Эти люди наверху сбиты с толку, им страшно. Мы просто не успеем вывести их всех так быстро. Расколоть эту глыбу и то быстрее будет!

— Да. Я понимаю, — снова кивнул Стинг. Его губы больше не улыбались. Он был серьезен и явно настроен решительно.

— Ты… хочешь… — Люси задохнулась своей догадкой.

— А ты понимаешь ли, блондиночка, — сквозь сжатые зубы процедил он, — что если мы не остановим этого ублюдка сейчас, то однажды он поднимется в этой здание. И все эти люди все равно умрут. И как ты думаешь, сколько лагерей он успеет обойти до этого момента? Сколько тысяч людей убить только за то, что они оказались недостаточно хороши для него? — его лицо исказило болью и сожалением. — Ты думаешь, я этого хочу?

— У нас нет другого выбора, — у нее за спиной раздался голос Роуга. — Вы чувствуете? Он уже близко.

Конечно, все это чувствовали. Темная аура Бога давила каждого, в ком бурлила хотя бы маленькая частичка волшебства.

— Но там сотни невинных людей! Если мы сделаем это, то чем мы лучше Зерефа? — в отчаянии выпалила Люси, но уже далеко не так уверенно, как раньше. Роуг опустил руку ей на плечо.

— Если не сделаем это, он доберется до лагеря, Люси, — Стинг то сжимал, то разжимал кулаки. — Он придет туда и убьет твою маленькую подружку — как там ее? Не важно. Он убьет старика. Убьет Юкино и моего ребенка он тоже убьет. Ты позволишь ему это сделать? Ты позволишь ему, Люси?

Люси замерла. На одно бесконечно долгое мгновение она задумалась. Тем самым мысленно убив их всех. Всех тех людей, что смотрели на нее обезумевшими от страха глазами. Сотни невинных людей.

— Мы не в праве принимать такие решения. Должен быть другой выход.

— Так предложи его! — в сердцах выпалил Стинг, наклонившись к ней вперед. — А если нет — отойди в сторону и не мешай нам. Я готов взять на себя этот груз. Забрать одну жизнь, чтобы спасти десятки! Выбора… нет.

— Но как? — горло сжало, поэтому теперь она могла только шептать. — Чтобы запустить реакцию, по Эфириону нужно ударить магией. Будь мы на улице, это можно было сделать из засады…

Стинг смотрел на нее, молча поджав губы. И тогда она все поняла.

— Это моя идея, — Стинг хмыкнул, приподняв уголки губ. Но на этот раз это было ужасно натянуто. — Поэтому и оставаться тут мне. Всем не обязательно.

— Но… — встрял Роуг, выходя из-за плеча Люси, которая чувствовала, как кровь отхлынула от лица и одновременно громыхала в висках, закладывая уши.

— Я уже решил, Роуг! — рявкнул на него Стинг. — Я главный, так что не спорь.

Он посмотрел в глаза другу и его взгляд потеплел. Заносчивый наглый мальчишка вдруг исчез. На его месте теперь стоял решительный мужчина, готовый на все, чтобы защитить своих родных. Своих людей. Свою жену и дочку.

— Я слишком долго терпел твое ворчание. Теперь тебе придется найти новые уши, которые смогут это выдержать. Врать не буду, лучше моих найти невозможно, но… Ты уж постарайся, ладно? Ты заслуживаешь самых лучших ушей… черт. Понимаешь? — Роуг снова попытался что-то сказать, но Стинг не позволил. Его ладонь метнулась к груди и невольно сжала ткань футболки. — Позаботься о Юкино и мелкой, ладно?

Роуг медленно подошел ближе, не сводя взгляд со своего лучшего друга. Он, как и Стинг, прощался. Но, в отличии от друга, предпочитал не растрачиваться на слова. Стинг и без того все видел и понимал. Они оба знали. А после Роуг положил ему на плечо руку и с мягкой спокойной улыбкой в глазах произнес:

— Сам позаботься.

Не успел Стинг дернуться, Роуг потянул его на себя, одновременно с этим хватая стоящую сзади Люси за запястье. Тень Роуга разделилась на две части. Одна метнулась к ногам Люси, вторая к ногам Стинга. Короткое падение и темнота.

Последнее, что увидел Стинг перед нырком — средний палец, который показывал ему друг, впервые в жизни широко и игриво улыбаясь. Совсем, как в детстве.

А в конце, как кульминация…

Взрыв.

Poets of the Fall — Sleep

Комментарий к Глава 40. Закат сновидений

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 41. Падающая звезда ==========

Tommee Profitt feat. Fleurie — Welcome To The Jungle

Она видела вселенную без звезд.

Бескрайний темный горизонт. Абсолютная пустота. Зато какая там была тишина… Как долго она мечтала об этой тишине.

Нужно быть осторожнее со своими желаниями. Ей хватило нескольких секунд, чтобы тонкие пальцы безмолвия, втеревшись в доверие, затуманив рассудок, спустились к беззащитному горлу и начали ее душить.

Они душили ее осознанием, что из вселенной исчезли вовсе не звезды. А люди. И она осталась здесь совсем одна.

В панике распахнулись глаза. Темнота отступила. Но осталась тишина.

Она сидела на неудобной скамье за длинным столом. Серые стены. Серый пол и потолок. Тусклый свет и навязчивый запах плесени. Сегодня на ужин были безвкусные грибы. Как и всегда.

В столовой Ночлега все было, как и раньше. Люси опустила взгляд и вытянула перед собой руки. Рукава серой униформы — такой же, как и у любого, кто жил здесь — неприятно кололи кожу. Вытянув руки перед собой и перевернув их, она обнаружила на своей ладони, криво перемотанной почерневшей от работы в земле тканью, гниющий порез. Верно. Она ведь порезалась ножом для сбора грибов вчера. Или это было неделю назад? Как странно.

Но на этом странности не заканчивались. На длинных столах идеально ровно, будто по линейке, были расставлены тарелки с порцией грибов на них. На скамейках сидели люди с пустыми взглядами. Но никто из них не ел. Не шевелился. И, казалось, даже не дышал. Поэтому-то здесь и было так тихо.

Ничего не понимая, Люси повернула голову в сторону. Девушка, которая сидела рядом была ей смутно знакома. Кажется, они вместе работали на грибной ферме. У нее были яркие рыжие волосы. Единственное яркое пятно в этом сером бесцветном пространстве.

— Могу я обратиться к тебе? — робко спросила Люси, пугаясь собственного голоса, повторившегося эхом несколько раз в этой тишине.

— Ты можешь обратиться ко мне, — не поднимая взгляд от своей тарелки, ровно и спокойно, ответила девушка.

— Я чувствую себя очень странно. Думаю, что заболела, — в какой-то момент Люси поняла, что ее губы двигаются сами по себе, а слова выходят машинально. Не покидало ощущение, что она уже слышала этот разговор. Будто уже проживала все это однажды.

Вдруг раздался тихий, еле заметный, смешок. Люси дернулась, выныривая из странного сонного состояния. А рыжеволосая девушка начала медленно — пугающе медленно — поворачивать голову. Рыжие волосы — и как она не заметила раньше — были насквозь мокрые. Они спадали вниз склеенными сосульками, и Люси не сразу смогла увидеть ее лицо, которым девушка повернулась к ней. Большую его часть скрывали волосы, с которых стекало что-то густое и вязкое. Единственное, что было видно — огромные зеленые глаза, сверкающие ненавистью.

— Думает, что заболела, — передразнила ее девушка, скривившись презрением. Ее голос звучал звенящим шепотом.

Вдруг ее глаза начали пересекать красные венки. Вскоре вся его белая часть налилась кровью. Мышцы на ее лице начали странно сокращаться, а после белоснежная кожа запузырилась и пошла трещинами. Вдруг она склонилась вплотную к лицу Люси и заорала во всю глотку:

— А как ты думаешь, чувствую себя я после того, как ты убила меня, мразь?!

Люси отшатнулась, в панике соскользнув со скамьи и больно ударившись об пол. Теперь все лица были устремлены только на нее. Но они уже не были прежними. Кожа пузырилась и слезала с черепов, как воск с горящей свечи. Глаза тускнели и лопались, вытекая из глазниц вместе с кровью. Волосы обугливались и чернели.

— Это ты сделала! — спустившись на пол, девушка прижала Люси к полу, а ее волосы клочьями сыпались прямо на лицо. — Ты убила нас! Ты нас убила! Убила!

Остальные вторили ее голосу, и Люси понимала, что сейчас оглохнет от непрекращающегося воя мертвых голосов.

— Чем ты лучше нас? Почему тебе досталось все, а нас заперли здесь и сожгли, как ненужный мусор?! Почему ты, а не я? Я тоже хотела жить, мразь! Я тоже хотела жить!

На лицо Люси стекала густая алая кровь. Она заливала глаза, нос и рот, мешая говорить. Но она с силой столкнула с себя девушку, в панике отползая назад.

— Это не я, — Люси попыталась кричать, но ее голос звучал жалким шепотом. Комната вокруг начала пылать. Посуда взлетела в воздух и застыла там. — Я не убивала вас, я не хотела этого… Я не выбирала это!

— Пра-авда? — кожа на нижней части лица девушки слезла, обнажая ничем неприкрытую нижнюю челюсть. Но все равно было понятно, что она зло ухмыляется. — И ты даже не задумывалась о том, чтобы пожертвовать нами? Ни на секунду?

Люси замолчала. Она знала, что такое мгновение было. Всего лишь мгновение, которое стоило всем этим людям жизней.

— Ты готова сделать все, что угодно, чтобы спасти себя и своих людей. А на остальных тебе наплевать. И ты избавишься от любого, кто перейдет тебе дорогу, — девушка усмехнулась и поднялась на ноги, теперь возвышаясь над Люси, в страхе обнявшей колени на ледяном полу.

— Нет! — Люси вскочила на ноги. Ее трясло. От запаха горящей плоти хотелось вывернуться на изнанку. — Я не хотела вам зла! Я не выбирала это! Я не смогла бы им помешать!

— Как удобно, — за девушкой выстроилась целая армия обгоревших мертвецов. А за их спинами полыхало пламя. — Но это ты привела их сюда. Это ты показала чужакам наш дом… За тобой тянется дорога из трупов, разве ты сама не видишь? — девушка резко вскинула руки и воткнулась обугленными костяшками в глазницы Люси, выкалывая ей глаза. — Это твоя вина! Ты убийца! Убийца! Убийца!

Люси закричала. Ноги подогнулись, и она полетела на пол, закрыв лицо руками. Но колени вдруг встретили под собой пустоту. Она падала.

Приземлилась она жестко, на спину. Из нее вышибло дух, от чего она широко раскрыла глаза. И — о чудо — снова могла видеть. Боль отступила, будто ее никогда и не было.

Серость Ночлега исчезла. Запахло свежестью леса. Она приземлилась на влажную траву, взметнув в воздух бутоны желтых адонисов. Взлетев ввысь, они застыли в воздухе на фоне ночного беззвездного неба.

Люси поднялась на ноги и обернулась. Прямо у нее за спиной молчаливо стояло двое.

Аарон и Идэн.

— Мы знали, что так будет, — бесцветным голосом заговорил Аарон. — И мы пытались это остановить.

— Теперь ты довольна? — подхватила слова мужа Идэн. Без улыбки, искаженное резкими тенями, ее лицо казалось острым и удивительно грозным. — Все это происходит из-за тебя, девочка.

— О чем вы говорите? — Люси нахмурилась, сделав шаг назад. Спиной она задела висящий в воздухе цветок, и он неспеша поплыл дальше. — Ведь это вы пытались меня убить.

— Мы пытались спасти мир, — покачал головой шаман. — Но не сумели. И теперь Бог Ночи разгневан. Все, что от тебя требовалось — умереть, Люси. Это ведь так просто.

— Ты не должна была существовать. Появление таких как ты всегда ведет к несчастьям. И посмотри, к чему привела твоя трусость. Ты испугалась принять свою судьбу. А платят за это другие.

— Все, во что вы верили — ложь, — в сердцах выпалила Люси. — Ваш бог не слышал вас все это время! Все, что вы делали для него — вы делали для себя. Вы ошибались. Но мне все равно жаль, что так вышло. Надо было просто прогнать меня.

— Ты и правда так считаешь? — Идэн снисходительно улыбнулась и взмахнула рукой. На мокрой траве начали один за другим появляться тела. Мертвые тела. — Все эти люди погибли сегодня только потому, что ты разгневала нашего Бога. Ты можешь не верить нам, но взгляни сама. Все именно так, как мы и думали.

— Зереф все равно сделал бы это. Со мной или без меня. Я здесь абсолютно не при чем, — Люси старалась говорить уверенно, но ее трясло, а горло сжимало спазмом.

Она изо всех сил старалась не смотреть на тела, разбросанные по траве. Но вот одно из них зашевелилось. Из травы поднялась макушка с копной выпачканных в крови светлых волос. Голова была вывернута под неестественным углом.

Люси зажала рот руками. Она больше не могла отвести взгляд, хоть внутри все и леденело от одного только вида.

— Ты во всем виновата, — прошелестел тихий хриплый голос.

Маленькая хрупкая девушка стояла к ней спиной, облаченная в когда-то белоснежную ночную рубашку, теперь заляпанную землей. Люси прикрыла глаза. А когда открыла, Мавис — светлая Богиня — стояла вплотную к ней и с отрешенным видом смотрела на нее из темных провалов глазниц.

— Ты поверила первому встречному и бездумно сделала то, о чем он просил. И он убил меня. По твоей вине. Теперь ничто и никто его не остановит.

— Я не могла знать, что он задумал. Никто не понял, — чувствовался запах разлагающейся плоти, но Люси, пытаясь скрыть дрожь по всему телу, не отступала. — Он обманул нас. И мне… очень жаль.

— Очень жаль? — белесые выгоревшие брови взметнулись вверх. — Этого недостаточно, Люси. Одного раскаяния мало, чтобы загладить свою вину.

— Что я должна сделать? Я на все готова, лишь бы это прекратилось, — она говорила искренне, и ей казалось, что Мавис смягчилась от ее слов.

Но это было не так. Хрупкая девушка вдруг вцепилась ей в запястья костлявыми пальцами и впилась ей в кожу, разрывая вены.

— Ты должна сдохнуть, наконец!

Люси закричала и истерично замахала руками, пытаясь сбросить с себя костлявые пальцы.

Кто-то вдруг схватил ее за плечи и дернул назад. Мавис, истерично хохоча, отступила и снова рухнула на землю, больше не поднимаясь.

— Больно, наверное? — перед ней стоял высокий мужчина — бывший глава лагеря Саблезубых. Он кивнул головой в сторону разорванных запястий девушки, из которых стремительно вытекала кровь. — Это хорошо. Боль отрезвляет. Боль дисциплинирует.

— Это не так, — тихо возразила Люси. — Боль есть боль. Она только пугает. Больше ничего.

— Ты слишком молода и глупа, чтобы понять, — протянул мужчина, задумчиво зашагав по влажной траве туда-сюда. — У меня были годы, чтобы прийти к этой простой истине. Но отчасти ты права. Я держал их всех в страхе. Я делал им больно, и они подчинялись. А что было до этого? Об нас вытирали ноги, на нас нападали, у моих людей отбирали Эфирион жалкие шаманы, — Джиемма с презрением харкнул под ноги напуганной Люси. — Я сделал их сильными. И все те, кому я делал больно — заслуживали этого, и были благодарны мне за все, что я делал. И что же теперь? — Он остановился, встав боком к Люси, и повернул к ней тяжелый взгляд. — Сопляк занял мое место. И теперь наши люди… Мои люди — дохнут там за чужой лагерь. За чужаков, которым на них наплевать. А все почему? А все потому, что одна наглая девка решила, что имеет право вламываться в чужой дом и делать все, что ее тупой голове вздумается! А ведь мы даже понятия не имели о том, ради чего ты все это устроила!

— Вы позволяли своим людям насиловать и избивать невинную девушку! — закричала Люси, прижимая запястья к груди. Рубашка пропиталась кровью и неприятно липла к телу. — Да, я была не права тогда. Но это не отменяет того, что вы — чудовище! И заслужили того, что с вами случилось!

Джиемма хмыкнул, разворачиваясь к ней всем телом и нависая сверху.

— Может, я и чудовище, — прошипел он сквозь сжатые зубы. — Но останься я жив — были бы живы и мои люди. Все это… началось с тебя.

Мощные пальцы вцепились ей в горло и сжались. Люси забилась в истерике, понимая, что не может сделать вдох. Глаза застилали слезы, лицо кололо из-за отхлынувшей от него крови. Она понимала, что сознание покидает ее и прикрыла глаза.

И вдруг хватка ослабла. Она сделала жадный вдох, но все еще чувствовала чужие пальцы на своей шее.

Открыв глаза, она больше не увидела Джиемму. Верхом на ней, прижимая ее к земле, сидела Эвергин. И держала ее за шею так, будто играла. Будто еще не решила — придушить ее или просто воткнуть в сердце нож.

— Ну, здравствуй, Люси.

Люси опустила взгляд ниже, чтобы увидеть, как алое пятно растекается по груди женщины.

— Я не убивала тебя, — прохрипела она. — Это была Биска. Она не хотела этого. Это произошло…

— Случайно? — закончила за нее Эвергин, хищно улыбнувшись. — Тебе не кажется, что ты повторяешь это слишком часто, солнышко?

— Я уже сбился со счета, — слева раздался мужской голос, и Эвергин ослабила хватку, чтобы Люси могла повернуть голову и увидеть Дроя, подпиравшего спиной дерево и скрестившего руки на груди. — Не знаю как ты, а меня стошнит, если я еще раз это услышу.

— Случайность — это когда ты ноготь на задании сломала, — промурлыкала Эвергин, прижавшись всем телом к Люси. Ее лицо вдруг оказалось непозволительно близко, но Люси не могла думать ни о чем, кроме как о том, что кровь из ее раны сейчас обжигает ее тело крутым кипятком. — Но то, что делаешь ты, солнышко, никакая не случайность. Ты, — она положила указательный палец ей на подбородок и впилась в кожу ногтем, — стоишь в начале каждой цепочки событий, которые в итоге приводили к чьей-то смерти.

— Я… — Люси не смогла ничего сказать. Глотку наполнили подступающие рыдания.

— Да-да, солнышко. Ты и сама все знаешь, — Эвергин выпрямилась и встала на ноги, склонившись над Люси, которая продолжала беспомощно лежать на земле. — Взять, к примеру, меня. Жила себе прекрасно, мечтала, что однажды рожу ребенка этому придурку — Биксу. А что делать? Найти хорошего мужчину в наше время — большая удача. А этот хоть и глупый, как пробка, но в целом ничего.

— Сожри иксид мои уши, — простонал Дрой. — Тебя уже убили, а рот так и не закрывается.

— Кто знает, когда еще шанс выпадет, — девушка кокетливо пожала плечом. — Ну так вот. Жила я, значит. Сражалась за правое дело. И, кстати, весьма успешно. До тех пор, пока одна очень невнимательная особа, которая замечает что угодно, но только не то, что касается не ее саму… Пока она снова не наплевала на вполне очевидные вещи.

— Я не знала, что ее укусили, — прохрипела Люси.

— Ага, как и не знала, что Леви загорится твоим примером и ее понесет в лес, — фыркнул Дрой. — Удобно, ничего не скажешь.

— Не знала, не видела, не хотела, случайно вышло, — вторила ему Эвергин, изящно подбочившись. — Проблемка в том, что от тебя требовалось всего лишь быть чуточку внимательнее. И тогда мы бы остались живы.

— Как и я, — из-за дерева, у которого стоял Дрой, вышел Альзак. Сквозь глубокую рану на животе виднелись его внутренности. — Это ты потащила мою жену туда. Это ты не сумела прикрыть ее, хотя должна была. Из-за тебя моя дочь больше не увидит отца. Сколько еще людей должно умереть, чтобы ты осознала, что без тебя миру будет гораздо лучше?

— Мне жаль, — Люси больше не сдерживалась и не пыталась искать оправданий. Она была виновата. В каждой из этих смертей. — Мне так жаль.

— А что толку с твоей жалости? — Эвергин подняла ногу и с силой врезалась каблуком ей в ногу. Люси закричала от неожиданности и попыталась встать. Но Эвергин, не скрывая удовольствия, ковыряла в ране каблуком, разрывая плоть еще больше. — Нас это уже не вернет. Ты убила нас. Убила нас всех. А сама продолжаешь жить. Разве это справедливо?

— Простите меня, — еще никогда Люси не чувствовала себя так паршиво. Словно прочувствовав ее состояние, по поляне пронесся шквалистый ледяной ветер. Это ненадолго отвлекло Эвергин, и Люси удалось отползти назад, волоча за собой онемевшую ногу. — Простите…

Но никто не собирался ее прощать. Альзак уже извлек из-за пазухи револьвер и возвел курок. Дрой оторвался от дерева и достал из-за пояса кинжал. Все, кто до этого лежал в мокрой траве начали двигаться и подниматься, поворачивая на девушку обескровленные гниющие лица.

— Простите меня, — как в бреду, повторяла она, отползая назад.

Кошмары надвигались. Снова подул ледяной ветер, потревожив зависшие в воздухе желтые адонисы. Часть из них принесло к Люси, и она перевела на них взгляд. Лишь бы только не видеть лица мертвецов, что винили в своей смерти ее. Лишь бы только не слышать их неспешные шаги и тихое шипение разорванных глоток.

Она была готова к тому, что ее ждет. Бежать было некуда.

И вдруг ее щеки коснулось что-то маленькое, холодное, но в то же время невероятно теплое. Люси повернула заплаканное лицо в сторону, уставившись на цветок, который принесло очередным порывом ветра.

Только вот то был не адонис.

А ирис. Белоснежный ирис.

Среди темного леса, неба, лишенного звезд, ее былых ошибок и бесконечной вины — он один казался настоящим, реальным. И он будто звал ее, просил о чем-то.

И она повиновалась зову, она протянула руку и коснулась кончиками пальцев хрупкого бутона.

От руки и по всему телу разлилось тепло. Все погрузилось в темноту. Она проснулась.

***

По щекам скользнуло ледяное дыхание. Спиной она ощущала под собой холодный песок. Сжав пальцы гудящих от усталости рук, она зачерпнула горсть, боясь снова открыть глаза. Боясь снова увидеть чужие тени, навсегда засевшие у нее в голове.

— Люси, — дыхание снова скользнуло по ее щеке слабым шепотом, защекотав ресницы. Она чувствовала, что кто-то навис над ней. Снова Эвергин? Альзак? Уже готовая ко всему она открыла глаза.

— Грей… — ее хриплый голос принес вместе с собой горячие слезы. Всхлипнув, она прикрыла рот рукой, заглушая рыдания. Боль взорвалась в груди, разбивая там все, что осталось. — Ты… тоже умер?

Парень, продолжая нависать над ней, лежащей на песке, удивленно вскинул брови. А затем понимающе нахмурился, позволив своим, всегда серьезным глазам, наполниться затаенной там нежностью.

— Нет уж, милая, — уголки его губ, в которых скопилась запекшаяся кровь, дрогнули. — У меня вообщето грандиозные планы на жизнь. Хочешь, расскажу как-нибудь?

Не веря своим глазам, она потянула руки вверх и, сначала неуверенно, а после, когда поняла, что это не сон, обняла его лицо. Отдав на это последние силы, она приподнялась вверх и жадно поцеловала его в губы. Поцелуй вышел коротким, но Грей моментально ответил на него, подавшись ей навстречу, будто ждал этого целую вечность. А она, обезумев от осознания происходящего, кусала его губы, чтобы после снова прижаться ближе. Чтобы почувствовать на себе его дыхание — реальное, настоящее. Почувствовать то, о чем она уже и не мечтала.

Разорвав поцелуй, она снова упала на землю. Теперь она начала замечать детали — крайне важные детали — на которые не обращала внимания до этого момента. Ее взгляд медленно скользил туда-сюда, рисуя при этом общую картину происходящего.

Кончики темных волос Грея покрылись изморозью. На его лице — от брови, пересекая глаз и до самой скулы — тянулась темная отметина, напоминающая шрам, но в то же время совсем не похожая на него по крайней мере цветом. Черных шрамов она еще не видела. Одежда на его груди была разорвана. На животе виднелся длинный глубокий порез, запечатанный льдом так, чтобы не дать крови вытечь из него до последней капли. Всем телом он нависал над ней, грудь тяжело вздымалась. А от его рук, расставленных по обе стороны от ее головы, тянулись ледяные дорожки, заморозившие песок. Люси повернула голову и ахнула. Дорожки изо льда шли до самых ног десятка демонов, облепивших их кольцом. И все десять застыли в весьма враждебных позах, навеки став ледяными статуями. Острый коготь одного из демонов застыл в двух сантиметрах от спины Грея.

На расстоянии от них, но тоже в ледяном кольце, сидел Стинг. Он был в сознании, но мысленно явно где-то далеко отсюда, уткнувшись лбом в подогнутые колени.

— Как… — растеряно начала Люси, снова повернув взгляд на Грея, но не смогла найти слов — слишком много вопросов. На самом деле, ответ на самый важный для себя вопрос она уже узнала — он жив. — Что с твоим лицом? Это сделала… она?

— Что? — Грей обернулся через плечо и осторожно вылез из-под заледеневшего когтя, устало садясь на землю перед Люси. Она последовала его примеру и тоже села. Голова тут же пошла кругом, ее затошнило. — А, это… Не волнуйся, это вроде как моя магия так проявилась. Когда убил ту сучку, почувствовал, как будто второе дыхание открылось. А потом демоны стали рассыпаться от моего льда на раз — два. А что, у меня и на лице что-то появилось? Я не взял свое зеркальце.

— Ничего особенного, — Люси облегченно улыбнулась, но улыбка тут же потухла. Но, несмотря ни на что, она была счастлива снова слышать его заносчиво-вкрадчивый голос. — Тебе так даже идет.

Ничего не ответив, Грей долго просто смотрел на нее внимательным, задумчивым взглядом. Мир вокруг будто замер, чтобы дать им такую необходимую передышку. Но Люси знала, что это не так. Ведь этот маленький спокойный островок создал для них сам Грей, сотворив плотный забор из необъятных туш демонов, так удачно взявших их в кольцо. И Люси готова была просидеть здесь до самого утра. Ведь над головой как раз загорелись первые звезды, выглянув на землю после того, как ветер унес все тучи.

— А, к черту имидж! — какая-то из двух сторон в голове Грея победила и он, сдаваясь, протянул руки вперед, сгребая ее в охапку, прижимая спиной к своей груди и зарываясь лицом в волосы, делая жадный вдох. — Я был уверен, что больше не увижу тебя. Так что сиди теперь и терпи, пока я не натрогаюсь.

— Не надо было меня бросать, — Люси растеклась в его теплых руках, прикрывая глаза и позволяя себе маленькую слабость.

— Она бы от тебя не отстала, ты же видела… Я не хотел. Пришлось, — Грей скользнул чуть ниже, касаясь своей щекой ее скулы. — Я нашел Нацу, но тебя с ним уже не было. Он рассказал, что случилось, и я подумал… — Грей запнулся. — А потом ты вдруг появилась прямо из воздуха вместе с этим типом. И прямо в толпу демонов, которых мы как раз теснили к обрыву, чтобы сбросить вниз! Ты хоть понимаешь, какую глупость мне пришлось вытворить, чтобы спасти твою неугомонную задницу, милая? Да на меня теперь все пальцем показывать будут!

— У тебя красиво получилось. Спасибо, — Люси прижалась щекой к его плечу, украдкой рассматривая звезды. Новость о том, что Нацу тоже жив еще немного успокоила ее сердце.

— Ну, а как иначе-то, — самодовольно хмыкнул Грей. — Не думал, что все это так затянется. Я бы сейчас все отдал за номер у Пегасов и местечко у бара.

— Да, — протянула Люси. — Музыка, веселье, танцы…

Замолчав, Люси запрокинула назад голову, встретившись со смеющимися глазами Грея. Не выдержав, они оба синхронно захихикали.

— Кого я обманываю. Сейчас бы домой, набить живот и в постель! — Закатил глаза парень.

— А еще ванная! Все бы отдала за ванную!

Грей скосил на нее заинтересованный взгляд.

— Да ты и за неделю не отмоешься, милая! Ты что, искупалась в чьей-то крови? А запах…

Люси приглушенно засмеялась, хоть и чувствовала себя в этот момент втройне грязной.

— Я сражалась, знаешь ли.

— А выглядит так, будто нашла труп демона в лесу и залезла в него, чтобы тебя не нашли по запаху. Я не осуждаю! Молодец, очень находчиво. Но целоваться пока больше не лезь, — в его глазах заплясали привычные черти.

— Да нет же! Правда сражалась! — И тут, едва забывшись, Люси снова увидела одиноко сидящего в стороне Стинга. И воспоминания снова дали о себе знать жгучей болью в груди. — Зереф… Мы ведь победили?

— Увы, милая, — улыбка медленно сползла и с лица Грея.

— Но как же так? — не поверила ему Люси. — Ведь был взрыв. Должен был быть!

— Да, был, — кивнул Грей, поджав губы. — Только не говори, милая, что ты и туда сунула свою вездесущую неугомонную пятую точку? — Люси напряженно молчала, не сводя взгляд со Стинга, который за все это время даже не пошевелился. — Значит, сунула… — Грей перевел дыхание. — Ничего не вышло. Я видел издалека. Этот ублюдок, он… Как будто впитал в себя весь взрыв. И все.

— А Ночлег…

— Развалился.

Люси прикрыла глаза, борясь с новым приступом накатившей истерики. Они были правы. Они все были правы.

Последний раз сжав ее пальцы, Грей поднялся на ноги и протянул руку Люси. Она поднялась следом.

— Не то, чтобы я рвался в бой. Если честно, мне и здесь было неплохо. Но сейчас нам лучше держаться поближе к нашим. Сюда могут прийти новые демоны.

Люси вдруг вырвала свою руку из его. Грей, явно не ожидавший такого, заметно смутился, но тут же взял себя в руки, склонив голову набок.

— Куколка?

— Я не могу. Иди без меня.

— Ты что, опять что-то задумала? — Грей устало нахмурился.

— Нет, просто… Тебе лучше не идти туда со мной.

— Это еще почему? Не стану я бросать тебя здесь. Хочешь помереть — так нечего было меня перед этим соблазнять, эгоистка! Не дам я тебе это сделать. Я же собственник, ты в курсе?

Люси была в отчаянии. Ей не хотелось снова потерять его, снова сходить с ума от волнения, но и пойти с ним она не могла. Это было слишком опасно. Опасно для него.

— Там, где я, — тихо заговорила Люси, опустив взгляд в пол, — всегда кто-то умирает. Я не могу пойти туда, и тебе со мной оставаться нельзя. Я не хочу, чтобы и ты тоже пострадал. Я буду в порядке, обещаю. Только, пожалуйста, не заставляй меня…

Грей не позволил ей договорить, подцепив ее подбородок пальцем и заставив ее поднять лицо. Она увидела его спокойные серые глаза.

— Ты кому это рассказываешь, милая? — в его голосе не было упрека, только понимание с легкой ноткой усмешки. — Перед тобой стоит рекордсмен по самокопанию, я это уже проходил. И знаешь, что самое ироничное? Именно ты заставила меня признать, что это все чушь полнейшая, — рука Грея скользнула по ее шее, к плечу, чуть сжав его. — Не забывай, что я все это время был рядом и видел то, о чем ты говоришь. Понятия не имею, что тебе пришлось пережить сегодня, но послушай меня очень внимательно. Да, ты была свидетелем многих смертей. Но никак, черт возьми, не их причиной. Это разные вещи. Нет ничего проще, чем обвинить себя в чем-то, чего уже не исправить. Сложнее придумать, что сделать дальше, чтобы все, что случилось, имело хоть какой-то смысл. И знаешь, что? Нам повезло. Ты в этом лучшая, — его взгляд потеплел, а она застыла, пораженная искренностью его слов, запоздало осознавая, что Грей чувствовал то же самое, что и она сейчас. Он жил с этим долгие годы, находя утешение на дне бутылки, забываясь в мимолетных удовольствиях, закрываясь от остальных точно так же, как и она сейчас. — О да, ты себе даже не представляешь, как сильно меня поражали эти твои нереальные идеи в самых отстойных ситуациях. И сейчас самое время, чтобы вспомнить, как это делается. Давай, милая, сделай это снова. Заставь меня еще раз сойти от тебя с ума.

Люси долго молчала, прежде чем кивнуть и благодарно улыбнуться. Он снова сделал это, только на этот раз не стал прятать свою поддержку за ворохом ненужных и колких слов.

Со стороны вдруг послышалось шевеление. Стинг, словно марионетка, встал на ноги, пошатнулся, и пошел прочь, пробираясь сквозь заледенелых демонов.

Грей, судя по выражению лица, все это время думал, что глава Саблезубов скорее мертв, чем жив.

— Кажется, он все слышал. Придется его убить.

Люси пропустила его колкость мимо ушей, метнувшись вслед за Стингом.

— Постой! — Парень замер, переступив одной ногой через заледенелую ногу. — Ты… в порядке? Что ты собираешься делать теперь?

— Не волнуйся, блондиночка, — прохрипел Стинг, не оборачиваясь. — Я уже говорил, что лить слезы у меня по расписанию чуть позже.

Больше ничего не сказав, он ушел.

***

Миновав ледяных демонов, они с Греем помчались вдоль обрыва в сторону лагеря. Пока Люси валялась в отключке, а Грей морозил все, что движется, процессия из темного Бога и противостоящих ему волшебников ушла дальше. Тень Роуга забросила их со Стингом далеко от Ночлега. Видимо, он отдал на это все свои силы.

По пути им встречались раненные или просто те, кто отстал и теперь бежит навстречу неуязвимой цели. Люси не останавливалась, пытаясь подстроиться под темп бега Грея, подсознательно боясь снова упустить его из вида и остаться одной. Казалось, что у нее болело все — каждая косточка, каждая клеточка, каждый сантиметр тела. Но здесь работало правило бега: как только пройдена точка максимального дискомфорта, тело начинало делать вид, что не замечает его. Становилось легче, главное — не останавливаться. И Люси чувствовала, что остался еще один маленький рывок, который покажет, чем закончится эта история сегодня.

— Я пыталась добраться до лагеря, чтобы увести оттуда людей, — запыхавшись, объяснила она Грею. Он повернул к ней лицо, явно задаваясь вопросом, как же в таком случае ее занесло в Ночлег. Но оставил свои упреки при себе.

— Уже поздно, — только и сказал он.

Пока они с Греем позволяли себе небольшую передышку, война не прекращалась ни на мгновение. Сперва им пришлось проскочить сквозь стену из демонов и сражающихся с ними волшебников. Реакция у уставшей девушки была не такой же сносной, как днем. В нее едва не угодил чужой зачарованный каменный валун, который было трудно не заметить, но ей это удалось. На помощь пришел Грей. Он только взглянул в ту сторону, а из песка уже вырос ледяной щит, принявший на себя удар.

— Не спи, куколка.

Люси ожидала увидеть дальше битву еще ожесточеннее, чем здесь. Битву, где Эльза изящно танцевала бы со своими мечами, Нацу пылал, надвигаясь на Бога, не видя препятствий. Где Лексус обратил бы свой гнев, на этот раз, в правильную сторону. Где Мира на пару с братом, держали бы в страхе высших демонов, которым такая сила бы и не снилась.

Но вместо всего этого она видела груду камней и пепелище там, где когда-то стоял Ночлег. Нет такого выражения, которое могло бы описать то, что она испытала в тот момент. То, что она испытала, увидев Нацу, по колено в огне, который не мог ему навредить, смотрящего невидящим взглядом вдаль, беспомощно сжимающего кулаки. Она видела человека, топчущего подошвой ботинка годы, проведенные под окнами этого здания в надежде когда-то встретиться со своими родителями. И она знала, что невольно стала той, кто приложил к этому руку. Той, кто боролся недостаточно яростно, чтобы остановить это.

Она увидела Бога, воздух вокруг которого будто искрился силой, которая должна была уничтожить ее. Но которую он играючи присвоил себе, будто насмехаясь над их жалкими попытками.

Она видела своих растерянных друзей, которые теперь просто стояли вокруг, не понимая, что им делать дальше. Истощенные и отчаявшиеся. А некоторые и вовсе лежали на песке, оглушенные внезапным взрывом, уцелевшие лишь потому, что Зереф впитал всю взрывную волну в себя. Планировал ли он спасать их? Планировал ли он таким образом подавить сопротивление, уничтожив боевой дух? Как бы там ни было, у него получилось и то, и то.

— Ты помнишь, где находится мое тайное место? В той заброшенной деревне, — наклонившись к ее уху, тихо спросил Грей. Люси молча кивнула, судорожно соображая, что делать дальше. Он мимолетно коснулся ее спины и тут же убрал руку. — Если проиграем и разминемся — встретимся там.

Ощущение поражения навязчиво зависло в воздухе, олицетворенное грудой кирпича и искореженными телами, захороненными под ней. Наверное, каждый сейчас думал об одном и том же. О том, что теперь будет с ним и его близкими. Сжалится ли Бог? Быть может, именно он удостоится возможности продолжать свою никчемную жизнь? Не убьет ли Зереф всех одним щелчком пальца, наказав за попытку отвоевать жизни своих родных, а, возможно, и свою собственную? Или оценит их смелость и позволит жить? И как им вообще могло прийти в головы, что теперь, обретя бесконечную магию, они способны сравниться с Богом? Каждому из них было над чем подумать.

Эльза думала о том, что было бы, прими она предложение Мард Гира.

Стинг, впервые затерявшийся в толпе, думал о времени. О том, что при всей многогранности мира с его аномалиями и волшебством, время — единственная вещь, которую невозможно повернуть вспять.

Нацу думал о том, что нужный момент обязательно наступит. И если его друзья потеряли веру в победу, он поделится со всеми своей. Чтобы не случилось, он не собирался сдаваться.

Грей думал о том, как много может изменить одна случайная переменная, вдруг вклинившаяся в формулу чужой жизни. Он жалел лишь о том, что слишком долго отрицал факт ее существования, ведь никогда не знаешь, какое число окажется после знака «равно», и как скоро.

Люси думала о том, как несовершенен этот мир, созданный, казалось бы, совершенными существами. И как слепое стремление родителя сделать свое дитя лучше превращает его из дерева, прекрасного своими изъянами, в очередную копию самого себя.

Эльфман думал о попугае, который вдруг куда-то пропал.

А Мира думала о Лисанне. И, как бы не старалась, никак не могла понять, почему ее младшая сестренка сейчас целенаправленно шагает навстречу чудовищу, которое мнило себя богом, и… улыбается.

Вскоре это заметили и остальные. Мира окликнула сестру, но та будто ничего не услышала. Она остановилась только тогда, когда Мард Гир преградил ей дорогу, положив ладонь на резную рукоять кинжала. Видимо, решил, что одна безоружная девчонка не стоит того, чтобы растрачивать на нее магические силы.

— Постой, — спокойно остановил его Зереф. — Я позволю ей говорить.

Мард Гир, поколебавшись с секунду, отошел в сторону. А тем временем Мира, Эльфман и Нацу уже бросились к ним, в слепой попытке защитить. Но ожидаемо застыли на месте, так и не добравшись до Бога. Им он слова не давал.

Люси тоже дернулась было в их сторону, но Грей остановил ее за плечо. Она не сопротивлялась. Они оба знали, что атака в лоб — самая глупая затея. Они понимали, что Лисанна пошла туда добровольно, сама. Но сердце Люси все равно беспокойно забилось в груди, а голова пошла кругом от осознания собственной беспомощности. Все, что им оставалось — покорно наблюдать и надеяться на лучшее.

— Я вижу — ты улыбаешься, — Зереф сделал шаг в сторону Лисанны и чуть вздернул вверх подбородок, будто подчеркивая, что он выше ее не только ростом. — Ты не боишься меня?

Лисанна смотрела на Зерефа, как завороженная. А после, будто осознав что-то, покорно склонила голову.

— Не боюсь. Я пришла, чтобы сказать, что верю тебе и понимаю, что то, что ты делаешь — необходимо.

По лицу Зерефа скользнула заинтересованность, но было там и что-то еще. Что-то холодное и неприступное.

— Правда? А что, если я скажу тебе, что в тебе недостаточно магической силы, чтобы быть достойной мира, который я создаю? Останешься ли ты и тогда при своем мнении?

— Тогда я не стану противиться, — Лисанна вскинула на Бога свои огромные голубые глаза, полные решимости. А Люси стояла, будто громом пораженная, не веря своим ушам. — Я буду рада осознавать, что моя смерть не станет бессмысленной и никому не нужной. Она будет означать, что мир стал лучше. Что я помогла сделать его лучше.

— Какого хрена, Лис?! — Кричал Нацу, пытаясь снова сжечь заморозку Зерефа огнем. Но один и тот же фокус не работает дважды. — После всего, что он сделал? Он брата твоего убить собирался! Сколько наших погибло сегодня из-за него?!

— Они погибли не из-за этого, — маленькие бледные руки сжались вкулаки. — Они погибли потому, что не смогли понять, что перед ними действительно Бог! Он — творец всего, что нас окружает, он наш творец! И если он говорит, что так надо, значит мы должны это принять! Да кто мы такие, чтобы перечить ему, Нацу?!

Зереф одобрительно хмыкнул и сделал шаг навстречу Лисанне, обведя взглядом потрепанных и раненных волшебников, едва стоящих на ногах под слабым светом звезд.

— Эта девушка — пример смирения и послушания, — голос Зерефа — тихий, но властный — снова будто звучал не снаружи, а изнутри. Будто он уже давно забрался тебе в голову и вещал оттуда. — Однажды и вы все поймете. Но оглянитесь вокруг. То, что должно случиться — неизбежно. У вас изначально не было и шанса. Прояви каждый из вас такое же смирение, как эта смелая девушка, и все могло быть иначе. Ведь я не желаю вам зла, вы — мои дети. Вы добились лишь еще больших смертей. Сегодня погибло много тех, кто не должен был. Но пусть это станет вам уроком, потому что многие из вас — ключ к новому, лучшему миру. Миру, в котором не останется слабости и страха. Миру, где создания Божьи будут уважительны и благодарны своему творцу. Я все равно добьюсь своей цели. Вопрос только в том, как скоро вы осознаете бессмысленность своего маленького бунта.

— Пожалуйста, прости моих друзей, — вновь опустив взгляд в пол, пролепетала Лисанна. — Я пришла к тебе, чтобы молить о пощаде и милосердии. Все мы привыкли выживать, нам приходилось делать это с рождения. Я верю, что они все поймут и осознают свои ошибки, но пока им сложно это сделать. Пожалуйста, я прошу тебя только об одном — прекрати эту бессмысленную войну. Я верю, что тебе все под силу.

Зереф медленно приблизился к ней вплотную. Даже со стороны Люси ощущала давление божественной силы, что обрушилась на Лисанну, которая невольно задрожала всем телом.

— Ты готова к тому, что я закончу начатое и убью твоего брата? — вкрадчивым шепотом, задал вопрос Зереф.

— Да. Я понимаю.

У Люси по спине пробежали мурашки от хладнокровности ее слов. По застывшему лицу Миры текли крупные слезы. Выражение лица Эльфмана осталось неизменным.

Довольно хмыкнув, Зереф опустил руку на плечо Лисанны. Люси уже хотела было отвернуться, чтобы не видеть этого, но вдруг ее внимание кое-что привлекло.

За спиной Лисанны что-то сверкнуло.

А после этого все развивалось стремительно. Лисанна подняла на Зерефа покорный взгляд, но ее рука при этом метнулась назад, к поясу штанов. В одно мгновение она выхватила оттуда тонкий кинжал и, без раздумий — заверенным движением — воткнула его точно в солнечное вплетение Зерефа.

Люси готова была взорваться от эмоций, когда тонкая, но твердая, рука девушки не встретила препятствий и нашла свою цель.

Теперь взгляд Лисанны сверкал жгучей ненавистью и эйфорией от победы. Это продлилось три секунды. Ровно до того момента, как ее кулак, не встретив опоры в виде плоти, провалился еще дальше.

Со стороны, Люси видела, как ее рука ушла в живот Зерефа до локтя, но Бог при этом явно не испытывал дискомфорта. Он рассматривал Лисанну со смесью презрения и разочарования на лице, совсем не замечая руку девушки, провалившуюся сквозь него по самое плечо.

Но это было далеко не все. За мгновение до того, как Лисанна занесла руку с кинжалом над Богом, Мард Гир, стоящий за спиной Зерефа, достал из ножен свой резной клинок и вдруг, со спокойной улыбкой на лице, размахнулся и ударил Зерефа острием в спину.

Мгновение замерло. Зереф спокойно стоял на ногах, горделиво расправив плечи. И прямо сквозь него, будто его там и не было, Лисанна вонзила кинжал в живот повелителю демонов. А повелитель демонов вонзил клинок в ее живот.

В широко раскрытых от удивления глазах Лисанны застыли слезы. Рот исказило в немом крике непонимания и отчаяния. Из уголков губ заструилась кровь. Пространство разорвало оглушающим воплем Миры.

Зереф сделал шаг в сторону, больше не нарушая композицию, где третий явно был лишним, и отряхнул одежду. Потеряв весь интерес к Лисанне, будто ее там и не было, он положил руку на плечо Мард Гиру и со всей силы толкнул его назад. Нож с неприятным хлюпаньем вышел из его живота, и он упал спиной в песок, захлебываясь пузырящейся изо рта кровью.

— А я уже заждался, — губы Зерефа изогнулись в злой ухмылке. — Думал, когда же ты, наконец, предашь меня снова.

— Ты бы все равно… меня… — с трудом прокряхтел Мард Гир.

— Убил? Разумеется, — капля крови изо рта демона попала на обувь Богу, и он с презрением вытер ботинок о плащ Мард Гира. — Неужели ты думал, что я спущу тебе с рук то, что ты предал меня тогда, сотню лет назад? — Зереф чуть прищурил глаза, заинтересованно склонив голову набок. — Мне казалось, что я наградил тебя достаточным интеллектом, когда создавал. На что же ты надеялся, позволь тебя спросить? Ведь ты прекрасно знаешь, что сегодня ты бы убил лишь мое тело. Но скоро я бы родился вновь. И что тогда? Ты совершаешь ровно такую же ошибку, что и эти люди. Ты наивно полагаешь, что у тебя есть шанс что-то изменить. Но это не так. Все вы имеете дело с силой, которую не в состоянии даже просто осознать.

Мард Гир повернул голову на бок и сплюнул кровь на землю.

— Я бы нашел тебя, — тихо прохрипел он. — И воспитал, как собственного сына. Твоя сила… стала бы моей. Ты служил бы мне так же, как я служил тебе. Я бы стал… Богом.

Зереф презрительно скривился и неспеша извлек из-за пояса уже знакомый Люси кинжал с красным рубином. Присев на корточки, он произнес:

— Тебя погубила гордыня, властитель грехов. В тебе нет и малой доли той силы, которая смогла бы сдержать воспоминания о моих прошлых жизнях. Однажды, проснувшись с первыми лучами солнца, я бы вспомнил все. И тогда я убивал бы тебя очень медленно. Не день и не два. Это продолжалось бы веками.

Договорив, Зереф занес над ним лезвие и воткнул его прямо промеж его демонических глаз. Дернувшись в последний раз, Мард Гир затих и обмяк. Его тело начало засасывать в песок. И вскоре, все, что от него осталось — пара алых роз, распустившихся в луже черной крови.

Многие наблюдали за этой сценой с расширенными в ужасе глазами. Но все те, кто знал и кому была дорога Лисанна, сейчас смотрели только на нее. На ее широко раскрытые, устремленные к небу, глаза. На ее маленькую бледную руку, протянутую к сестре и брату. На тяжелые хрипы, вырывающиеся из ее груди.

Люси плакала, беспомощно прикрыв рот руками. Еще несколько волшебников — и Эльза в их числе — попытались добраться до Зерефа, но и их настигла участь остальных. Они застыли. Казалось, что после взрыва силы Бога только восстановились. Люси думала, судорожно соображала, но в голову не приходило ничего, кроме осознания, что все они абсолютно бессильны перед ним. И любой, кто перейдет дорогу Богу — умрет.

— Она же умирает! Позволь нам ей помочь, ублюдок! — Разрывая глотку, орал Нацу.

— Время переговоров прошло, — не поворачиваясь в его сторону, Зереф небрежно махнул рукой, и Нацу с силой полетел назад.

Люси вскрикнула и метнулась вперед, больше не в силах стоять в стороне. Грей остановил ее, схватив за запястье. И ее гнев, требующий выхода, выплеснулся на него.

— Отпусти меня! Если не собираешься ничего делать, просто…

— Тихо ты, — шикнул на нее парень, и тогда она почувствовала под ногами слабые монотонные толчки.

Переведя на него взгляд, она увидела его напряженное лицо и взгляд, застывший на Зерефе. Он выдохнул, и изо рта вышло облако пара. Тогда-то она и почувствовала это. Ощущение магии Грея, которой становилось все больше и больше вокруг. Он словно по крупицам собирал ее прямо из воздуха. Шрам на лице начал покрываться корочкой льда.

А после он плотно сжал зубы, и толчки под землей стали вибрирующими. Зародившись под ними, они начали удаляться в сторону Зерефа. Мгновение — и из песка под ногами бога выросла острая ледяная глыба размером с целый дом.

Люси разочарованно выдохнула, когда Зереф отскочил от нее за секунду до удара. Но Грей почему-то довольно ухмылялся, наблюдая за всем этим. И вскоре Люси поняла, почему.

Грей и не надеялся навредить этой атакой Зерефу. Его целью было застать его врасплох. Отвлечь, сбить с толку. И все для того, чтобы все, кто застыл перед ним плотным кольцом снова обрели возможность шевелиться.

Этого мгновения было достаточно, чтобы все снова пришло в движение.

Первым, искрясь, как оголенный провод, на Бога набросился Лексус. Он наступал на него с трудом, будто сражаясь с порывом черного шквалистого ветра. И с каждым новым шагом вперед его светлые волосы светлели все сильнее. Он седел на глазах. Из него словно высасывали жизнь.

С другой стороны, на него набросилась Эльза, облаченная в тяжелые доспехи, позволившие ей быстро преодолеть ветра. Она нанесла один рубящий удар, который занял у нее ровно две секунды. После чего она резко развернулась к Богу спиной, не позволяя ему убить себя одним взглядом. Ее спина осталась без защиты, но перед ней вдруг приземлился Нацу, наотмашь размахивая огненными руками. На это у него было две секунды, после чего он уступил место Эльзе. И так они сменяли друг друга, пытаясь добраться до Бога, который выглядел раздраженным. Люси боялась, что его терпение вот-вот лопнет, и он наплюет на все свои принципы, убив всех разом, и избавив себя от проблем. Но, пожалуй, это бы ударило по его самолюбию слишком сильно. А пока волшебникам, оказавшимся к нему ближе всего, не удавалось до него даже дотронуться.

Усложняли задачу и демоны, которые, оставшись без командира, решили делать единственное, к чему у них всегда лежали сердца — убивать.

Люси переглянулась с Греем, и они рванули вперед, ввязываясь в бой. Они стояли слишком далеко от Бога, и теперь им предстояло прорваться сквозь демоническую преграду. Хлыст со свистом рассекал воздух, изо рта вырывались облака ледяного пара. Люси не оглядывалась за спину — знала, что там ее прикрывает Грей, который вытворял что-то невероятное со своим льдом. Он взлетал ввысь. Под его ногами замерзал влажный воздух, и он взбирался по нему, как по ступеням, чтобы обрушиться на головы демонов, замораживая само пространство вокруг них. Люси казалось, что ему было бы проще, останься он один на один со всеми демонами. Тогда ему не пришлось бы осторожничать, чтобы не заморозить воздух вокруг мимо пробегающего волшебника, сражающегося со своими демонами.

Подобравшись чуть ближе, краем глаза Люси увидела, как здоровяк Эльфман, жалобно скуля, уносит Лисанну с поля боя.

Отсюда она могла видеть, как Жерар пытается привести в чувства Эльзу, лежащую на земле. И как Нацу на пару с Лексусом атакуют Зерефа, повернувшегося к ним спиной и спокойно идущего дальше, переступая через тела людей и демонов. Он был неуязвим. Абсолютно. Огонь Нацу, едва долетев до него — угасал. Молнии, быстро скачущие по земле, вдруг меняли свою траекторию и обрушивались на самого Лексуса. Стинг пытался атаковать Зерефа издалека, взобравшись на груду кирпича, оставшегося после взрыва Ночлега. Яркий луч света прорезал темноту, устремляясь в спину Бога. Моргнув, он исчез, чтобы вскоре появиться перед лицом Нацу, надолго ослепив его.

В какой-то момент Люси поняла, почему Зереф не прекратит все это разом. Все это время, пока они думали, что сражаются с ним, он вел чистку. Она поняла это в тот момент, когда на него бежало двое волшебников, которых Люси не знала. Одного он откинул в сторону, а второму позволили бежать на себя дальше.

Секунда. Две. Три.

И мужчина замертво падает на землю.

Это повторилось еще раз, и никто не понял, что происходит. Все были увлечены битвой, которую уже проиграли.

— Люси, не спи! — запыхавшийся Грей разрубил демона, подкравшегося к Люси, пополам. Оказавшаяся рядом Мира помогла ему разобраться с демоном, с которым он сам сражался до этого. — Они там клонируются что ли за углом? Когда они кончатся?!

Все это было похоже на какой-то ад. Беспорядочный хаос, не имеющий никакого смысла.

Кажется, в какой-то момент это надоело даже Зерефу. Он увидел достаточно, и даже потешил собственное эго. А волшебники, хоть и не причиняли ему вреда, но очень замедляли его путь к очередному лагерю.

Ночной воздух стал тяжелым и вязким. Люси с трудом протолкнула его в легкие, чувствуя, как немеют губы. Ее пошатнуло.

К счастью, пошатнуло и демона, бегущего на нее. К сожалению, пошатнуло и Грея с Мирой.

Зереф сделал то, о чем Люси боялась с самого начала. Он решил закончить это одним простым, но масштабным заклинанием. Он усыпит их всех, оставив в живых только тех, кого сочтет достойным. А после спокойно дойдет до лагеря.

И теперь, понимая это и, как в бреду, падая на землю рядом с Греем, Люси задавалась одним простым вопросом.

Если она сейчас уснет… То сможет ли проснуться?

Скорее всего нет. Почему-то ее очень волновало, что именно она увидит последним. Перед тем, как закроет глаза. Выбрать что-то одно она так и не смогла. Было бы неплохо выстроить перед собой всех тех, кого ей будет не хватать там… Если это «там» вообще существует.

Но и этот выбор у нее отняли. Она упала на спину без возможности пошевелиться. Ее будто парализовало. Тело не слушалось. И все, что ей оставалось — смотреть на звезды.

Их пульсирующее сияние успокаивало, так что это был не самый худший вариант. Жаль, что она так и не успела спросить у той ворчливой Светочи, какого это. Жить на нетронутом холсте ночи и знать, что тобою каждую ночь любуются тысячи людей. Сменятся поколения, об этой войне уже никто и не вспомнит, а они будут висеть там, наверху, и наблюдать за уже совсем другими историями новых людей.

Это завораживало.

Глаза закрывались.

Вдруг небо прочертил луч падающей звезды. Люси вздрогнула, чувствуя, как что-то неумолимо печет ее в области талии. Жжение резко усиливалось, будто обращая на себя внимание, хотя она и без того прекрасно его ощущала.

Собрав в правой руке последние силы, она подтащила ее выше, перебирая пальцами. А после, сделав рывок, сунула руку в карман. Пальцы коснулись чего-то тонкого и холодного. И это что-то словно отдало ей часть своих сил.

Легкие наполнились чистым кислородом, и она высунула руку из кармана. Поднеся ее к лицу, она смогла рассмотреть маленький золотой ключ с платиновой вставкой у основания в виде ровного треугольника.

Ей не пришлось ничего делать, но и что происходит она уже знала. Просто чувствовала, как собственная магия зашевелилась в районе солнечного сплетения и потекла по руке к ладони, скапливаясь там приятным теплом. Ключ в ее руке начал светиться. Он будто выпивал из нее магическую силу — все больше и больше. Люси казалось, что он уже выпил все, без остатка, но ему было мало.

И вот, наконец, сияние стало настолько ослепительным, что затмило собой все небо, и ключ взмыл вверх.

Поднявшись высоко-высоко, он замер и начал излучать из центра платинового треугольника энергию, что она отдала ему без остатка. Сияние становилось все ярче, до тех пор, пока не вытянулось в вертикальную золотую линию, разрезавшую звездное небо.

Люси прикрыла глаза, боясь ослепнуть. А когда открыла, с небес на землю, неспеша спускался Звездный Король. Тот самый усатый дядька, которого заперли в Звездном мире после всего, что произошло во время ритуала. Он смотрел на нее, как на старого друга. И тогда Люси вспомнила, как он смотрел ей прямо в глаза, когда она погрузилась в чужое воспоминание. Неужели, ей не показалось? Но как это возможно?

Люси почувствовала, как Грей сжал ее пальцы. Он тоже просыпался. Все просыпались. Магия Зерефа отступила, когда он понял, что только что произошло.

Когда Люси поднялась на ноги, чуть пошатываясь, она поймала на себе взгляд Зерефа. Он все понял. А она замерла, ощутив на себе весь его гнев.

Нет, дело не в этом. Это он заставил ее замереть.

Одна секунда.

Две секунды.

Король — гигант, на четыре головы выше обычного человека — встал между ними, лицом к Люси.

— Наслышан о тебе, Заклинательница звезд, — его усы дернулись в доброжелательной улыбке. — Долго же я ждал тебя.

— Простите. Вам попалась самая сложная и недогадливая Заклинательница, — Люси устало улыбнулась.

— Ошибаешься, — хмыкнул Король. — Ты сделала все так, как и должна была. Когда ты вернула на небо звезды, ты отдала на это все силы, что у тебя были, без остатка. Но я все еще оставался запертым в своем мире. Мой ключ ждал момента, когда ты восстановишься, юная Заклинательница, ведь для открытия моих врат потребовалось ничуть не меньше магии. А открыть их могла только ты, в этом вся суть твоего волшебства. Твоя суть. Я ждал твоего появления… годами… А теперь позволь мне разобраться с остальным. Вы и так сделали достаточно.

Король хотел сказать что-то еще, да и у Люси было миллион вопросов. Но Зереф не собирался ждать. Он молча атаковал Короля прямо в спину. Сгусток черноты летел в их сторону со скоростью пули, но усатый дядька двигался на удивление ловко, не смотря на тяжелый доспех, в который был облачен. Ловко извернувшись, он материализовал в руках двуручный массивный меч и тот впитал атаку в себя.

— Атаковать прямо в спину? Как некрасиво, мой мальчик, — сурово пробасил Король.

А Люси смотрела на Зерефа и не узнавала его. От былой расслабленности и уверенности не осталось и следа. На тонких губах появился оскал, черты лица заострились. В темных бездонных глазах плескалась ярость.

Скинув с себя длинный плащ, он пригнулся к земле и стрелой метнулся в сторону Короля, намереваясь нанести удар.

— Возвращайся туда, откуда пришел, старик!

— Обязательно, сын. Только сначала сделаю то, что давно должен был сделать.

Зереф темной молнией, с нечеловеческой скоростью, обрушивался ударами на Короля, который продолжал стоять на одном месте и отражать удары своим мечом. Его лицо было сосредоточенным, а острый взгляд следил за движениями темного Бога.

— Ты знаешь, что ничего не сможешь сделать мне, сын. Я ведь слышал все, что ты говорил этим людям. Так же, как ты создал их, я создал тебя и Мавис. Поэтому не трать силы понапрасну. Здесь ты уже закончил. И ты снова перешел грань.

— Мавис наивная дура, а ты слепой старик! Этот мир сгинет через пару сотен лет, если ты не оставишь меня в покое и не дашь довести дело до конца!

— Мир погибал последние сто лет именно из-за твоих решений, из-за твоей мании величия. Пора это прекратить.

Руки Зерефа удлинились и стали похожи на сгустки вязкой черноты. Клинок Короля и руки-клинки Зерефа схлестнулись.

— Ты знаешь, что не можешь ранить меня, — устало вздохнул Король.

— Знаю, — губы Зерефа скривились в презрительной смешке. — Зато могу избавиться от той, что связывает тебя с миром людей.

Метнувшись в сторону, Зереф обогнул Короля и стремительной тенью разрезал воздух, целясь темными клинками прямо в сердце Люси.

Темные глаза, пылающие ненавистью, приковали ее к земле. Она повиновалась его воле, понимая, что не может пошевелиться. Темное острие приближалось.

— Не смей!

Она выкрикнула это еще до того, как Грей закрыл ее своим телом. Конечно, он не послушался, выставив опорную ногу вперед и скрестив руки перед лицом.

Планировал ли он это или нет, но это спасло ему жизнь. Темные клинки вошли в его предплечья насквозь, остановившись в паре сантиметров от его лица. Послышался звук рвущейся плоти и раздробленных костей. Грей с силой сжал зубы, с ненавистью смотря на разгневанного Бога.

— Сдохни… уже… — просипел Грей, пытаясь оттеснить его назад всем телом.

Раздался выстрел. А за ним еще один, и еще, и еще. Нацу надвигался на Бога сбоку, с решительным видом выпуская в него всю обойму своего револьвера. Четыре пули попали Зерефу в плечо, отбрасывая его в сторону.

Нацу встал рядом с Греем, закрывая собой Люси, когда сразу и Лексус, и Стинг, и Мира атаковали Бога, заставляя его отступить еще дальше.

Зереф снова бросился на них, намереваясь добраться до Заклинательницы сквозь мешающие ему тела. Тогда уже Король преградил ему дорогу, атаковав мечом, оттесняя его еще дальше. А тем временем перед Люси выстроилась целая армия волшебников, готовых закрыть ее собой, но не позволить Зерефу добраться до нее.

Но она уже не осознавала этого, медленно теряя сознание.

— Все кончено, сын, — Король толкнул Зерефа тупым концом меча в грудь, повалив его на землю. — Но взгляни. Разве не этого ты хотел? Эти люди сотворили невозможное. Неужели ты не видишь?

— Они слабы, — сквозь зубы процедил Зереф, без сил растянувшись на земле. — Давай. Прикончи меня. Но знай, старик, что я вернусь. И я снова найду способ избавиться от тебя. Я не успокоюсь, пока не доведу дело до конца, и ты это знаешь.

— Конечно, ты вернешься, — с грустью в голосе подтвердил Король. — Но на этот раз все будет по-другому, сын. Ты и Мавис… На этот раз я не пущу все на самотек. Я позабочусь о том, чтобы вы начали все с чистого листа. Ты больше никогда не вспомнишь о своих прошлых жизнях. Забудешь о боли, которую однажды принесли тебе люди. Довольно жить прошлым. Когда-то давно ты позабыл, для чего я создал вас. Пришло время напомнить.

Двуручный меч на секунду завис в воздухе. На лице Короля промелькнуло сожаление, тут же сменившееся решительностью.

И опустился на тело Темного Бога.

— Все кончено, — прошептала Люси, чувствуя, как мир кружится у нее перед глазами. Теперь она точно отдала все, до последней капли.

— Отдыхай, Заклинательница, — пробасил Король, роняя на землю меч и наблюдая за тем, как падающую Люси подхватывает на руки Нацу. — У нас впереди еще много работы.

Его тело начало таять, рассыпаясь маленькими золотыми звездами. Ветер уносил их вверх, обратно к звездам.

А где-то, на другом конце континента, в покосившемся от старости доме, раздался детский плач.

— Это мальчик, — улыбнулась знахарка, уложив кричащего малыша на грудь матери, вымотанной после родов. А она, слабо улыбнувшись, бережно положила ладонь на спину сыну и, в первый и последний раз взглянув на него, умерла.

Комментарий к Глава 41. Падающая звезда

Группа автора - https://vk.com/nikyliya_bac

========== Эпилог ==========

Выстрел.

Теплый летний ветер подхватил запах свежей крови и мазнул им ее по горящим щекам.

Она вздрогнула и заметалась в кровати, разрываясь между сном и потребностью скрыться, спрятаться, сбежать.

Выжить.

Еще один выстрел — на этот раз совсем близко.

Она вскочила с кровати, босыми ногами ощутив холод деревянного пола. Ночная рубашка промокла насквозь и прилипла к спине.

Осознание реальности приходило к ней медленно, нехотя. Глаза уже видели очертания собственной комнаты, залитой теплым летним светом, но мозг все еще недоверчиво озирался по сторонам, в поисках опасности.

Люси уже сбилась со счета таких пробуждений. Это стало обыденностью для нее после всего, что произошло.

Привычно стерев с лица испарину, она поднялась на ноги и подошла к окну.

Всего лишь дети играли в мяч у нее под окном. Один из них неудачно упал и ободрал себе коленку, теперь важно восседая на брусчатке и принимая экстренную помощь от товарищей.

Всего лишь дети…

Наскоро умывшись в ванной, она надела чистые джинсовые шорты и белую блузку. На поясе привычно расположился кнут. Без него она больше из дома не выходила. А прямо рядом с ним — кольцо с резным ключом на нем. Ее связь с Королем звездного мира.

Бывали дни, когда она чувствовала от него призывное тепло. Это означало, что Королю требовалось попасть в мир людей. Тогда она позволяла ему это, по крупицам делясь своей магической силой. Чаще всего он даже не показывался ей, но она точно знала — проход открыт.

Выбравшись на улицу, она уклонилась от летящего в нее мяча и, под улюлюканье детей, свернула на центральную улицу лагеря Хвостатых.

Август подходил к концу, и в воздухе уже чувствовался запах сырости приближающейся осени. Леви с рукой у сердца клялась ей, что в это время года зеленые листья на деревьях окрашиваются в яркие цвета, и все это похоже на сказку до тех пор, пока не опадает на землю. Люси ей не верила. Наверняка, подруга просто решила отвлечь ее от мрачных мыслей, выдумывая небылицы. Возможно, это сработало бы с ее учениками, но уж точно не с Люси. А Нацу с Греем, подслушавшие их разговор, лишь многозначительно переглянулись друг с другом, еще больше разозлив этим Люси.

Тем утром она заскочила в паб только для того, чтобы уточнить у Миры, который сейчас час. Сегодня здесь было необычайно пусто. Лагерь вообще опустел после того, как волшебники, искавшие у них укрытия, вернулись к себе домой. Конечно, за исключением тех, кто решил присоединиться к ним. В основном это были те, кому возвращаться было попросту некуда. И одной из таких волшебников стала малышка Венди, что оказалось, как никогда кстати, учитывая востребованность ее магии. Конечно, Эльза стояла за нее горой и следила за тем, чтобы та не перетруждалась. Но Венди оказалась на редкость трудолюбивой и весьма настойчивой. Даже многострадальное ребро Люси, наконец, перестало беспокоить после ее вмешательства.

Она застала зевающую Миру за стойкой бара. Ее единственными посетителями был старик Макаров, сидящий на полу у погасшего камина. И Лексус, лениво устроившийся на стуле к нему лицом с чашкой в руке, второй подпирающей голову. И без того светлые волосы Лексуса стали пепельно-белыми и теперь походили на волосы его деда. Но, в целом, он выглядел хорошо — на лице ни одной морщинки. Поговаривали, что и тут не обошлось без помощи малышки Венди.

За все то время, что Люси говорила с Мирой, они оба не проронили ни слова. Но Люси все равно невольно залюбовалась ими, выходя наружу. Они выглядели так спокойно и гармонично. Порой никакие слова и не нужны вовсе. Достаточно просто быть рядом. Хорошо, что Лексус понял это как раз вовремя.

К слову, поначалу многие опасались, что бывший предводитель вернулся, чтобы снова занять свое место. Что он снова что-то задумал. Но этого так и не произошло. Когда все вернулись в лагерь, он молча помог добраться раненным, а после просто надолго исчез в своем старом доме, заперев дверь. И теперь старался крайне редко появляться на людях. Но Люси верила, что это временно. Она давно его простила. Простят и остальные. Каждый имеет право на ошибку.

Выскочив из бара, Люси ускорила шаг. Если верить Мире, она уже сильно опаздывала. Зато теперь было ясно, почему на улицах лагеря так пусто.

Ворота были настежь открыты. Никакой охраны — все вышли наружу. Туда же спешила и она сама. На залитый солнцем песок, который топтали десятки чужих ног.

Здесь собрались практически все. Здоровяк Эльфман, возвышающийся в первых рядах. Живой и улыбчивый. Он щурился, подставив лицо яркому солнцу. И, казалось, совсем не обращал внимания на происходящее вокруг.

Эльза в белом коротком хлопковом платьице. Складки юбки успокаивающе трепало на ветру. Черты ее лица, наконец, разгладились, а на губах блуждала едва заметная улыбка совсем еще юной девушки, пальцы которой покоились в крепкой руке парня, которого она ждала много лет. И вот, наконец, он стоял с ней рядом с аккуратно причесанными волосами, сменивший грязные обноски на чистые джинсы и белую рубашку. Жерара было не узнать.

Леви что-то возмущенно доказывающая Джету, который лишь согласно кивал, а сам смотрел в другую сторону и только делал вид, что слушает свою неугомонную подругу. Он знал, что уже через минуту она остынет и все снова будет хорошо. Так и вышло. Едва завидев появление Люси, Леви приветливо заулыбалась и помахала ей рукой.

Но не все Хвостатые выглядели такими же беззаботными.

Возмужавший и резко вытянувшийся в росте за каких-то пару месяцев Ромео стоял будто бы отдельно от остальных, сурово скрестив руки на груди. Та война унесла с собой и его отца, и лучшего друга их семьи — Вакабу, что пал одним из первых. Один день унес с собой сразу всех, кто был ему дорог.

Его приютила Биска. По началу она хотела забрать Аску и покинуть лагерь. Мысль о том, что именно ее пуля унесла жизнь Эвергин, не давала ей покоя. И это не говоря о том, что все в ее доме напоминало ей об Альзаке, который больше никогда не вернется назад. Эльза уже собиралась вмешаться, но ее опередил Жерар. Он долго говорил с Биской. О чем именно — никто точно не знает. Но Люси была уверена, что лучше человека, чем Жерар для этого разговора было не найти. Ведь их истории очень похожи. Они оба совершили непоправимое, отравленные грехами. И хоть они и понимали, что ничего не могли с этим поделать, но воспоминание о содеянном нельзя было просто взять и стереть.

Тяжелее всех потерю Эвергин перенесли Бикс и Фрид. Нацу рассказал Люси, что они дружили с самого детства. Лексус тоже был близок с ней, но угадать, что творилось на душе у этого мужчины, было практически невозможно. Наверняка, и ему было больно.

Но, несмотря на это, никто из них не стал обвинять Биску. И теперь все они — Биска, Ромео, Бикслоу и Фрид — стояли рядом. Аска крепко держала за руку маму, а на ее голове неуклюже покоилась широкополая ковбойская шляпа — слишком большая для детской головы. Шляпа, принадлежавшая ее отцу.

Здесь было много семей, потерявших своих близких. И на первое же утро после того, как все закончилось, Хвостатые, не сговариваясь, собрались у ворот лагеря. В память о погибших на решетки ворот были повязаны десятки белых ленточек. Каждая лента символизировала человека, навсегда оставшегося в чьей-то памяти. Их синхронно трепало на ветру, это выглядело очень завораживающе. Люси любила подолгу смотреть на них, сидя на теплом песке. Бикс уже знал куда она идет и без лишних вопросов открывал для нее ворота.

Часто к ней присоединялась Леви, без слов садясь рядом. Так же безмолвно, Люси была благодарна ей за это.

Она делала это не потому, что горевала о ком-то конкретном. Нет. На самом деле эти ленты напоминали ей о том, что их могло бы быть гораздо меньше. Если бы только ей хватило сил вызвать Звездного Короля чуточку раньше.

Но событие, собравшее Хвостатых здесь сегодня не было связано с этими лентами. Наоборот. Это была первая попытка Хвостатых двигаться дальше.

Остановившись, Люси поймала на себе взгляд Грея. В груди привычно сжалось ласковое тепло. Смотреть на нее так мог только он один.

После того самого дня, на утро, черный шрам исчез с его лица, будто ничего и не было. Остались лишь ссадины и глубокие раны.

Сейчас же Грей расслабленно скрестил руки на груди. Он отрешенно стоял рядом с Нацу, который уже закидывал на спину набитый под завязку рюкзак. Но, увидев ее, поставил его обратно на песок, наигранно насупившись.

— Эй, а я уже начал думать, что ты решила не прощаться, — он хотел эффектно облокотиться на лапу Хеппи, который будто бы спал на разгоряченном песке рядом с ним. Но иксид предательски отодвинулся от него, заставив Нацу совсем неизящно потерять равновесие. — Чертов предатель! Знай, что я припомню тебе это, когда нам повстречается иксидка с пушистой беленькой шерстью. Можешь не рассчитывать на мою поддержку.

Хеппи приоткрыл один глаз и, с интересом наблюдая за парнем, вдруг выразительно фыркнул.

— Ага, конечно, — Нацу в ответ закатил глаза, всплеснув руками. — Это ты сейчас так говоришь, гад ты невоспитанный.

Нацу с Хеппи обменялись многозначительными взглядами, понятными только им двоим, а Люси тем временем робко подошла к своему лучшему другу и начала неосознанно теребить край рубашки.

— Я бы ни за что это не пропустила, — улыбнулась Люси, получая от Нацу то же в ответ. — Но вы двое, вообщето, могли бы и разбудить меня. Я ведь чуть не проспала!

— Ой, да ладно, и так вчера пол ночи прощались, — Грей привычно закатил глаза, напоминая о вчерашней безумной вечеринке в пабе, которая закончилась только под утро. Так что поспала она сегодня совсем ничего. — Я вообще думал, что все вышли на огромного кошака посмотреть, нет? Лично я — да.

— И это тоже, — подтвердила Леви, которая в этот момент как раз подошла к хвосту Хеппи и теперь с опаской пыталась дотронуться до его синей шерсти. — Сколько он весит? Как такая громадина вообще от земли отрывается?

— Во-во, — хмыкнул Грей.

— Эй, я тут вообщето это, улетать собрался! — Напомнил о себе Нацу, вновь переводя взгляд на Люси. — Я уже со всеми попрощался. Одна ты осталась.

Девушка открыла было рот, чтобы обрушить на друга поток напутственных речей, слезливых эпитетов об их дружбе, которой не страшны расставания, о том, что она сдержит обещание сберечь дом от Грея…

Но вместо этого просто угодила в широкие объятия Нацу. Ей не осталось ничего, кроме как выдохнуть воздух, подготовленный для пламенной речи, прикрыть рот и обнять его к ответ, уткнувшись к слегка влажное от жары, твердое плечо.

— Я буду скучать, — шепнул он ей прежде, чем отпустить и заулыбаться так широко, что показались ямочки на щеках.

— Так не улетай, — Люси и правда не хотелось, чтобы он улетал. И в первую очередь потому, что воображение без конца рисовало картинки, на которых с ним случается что-то нехорошее. То демон подкрадется во сне, то с летающего кота упадет, то дерево на него неудачно рухнет…

— Мы это уже обсуждали, — Нацу упрямо покачал головой, — Всего лишь пол годика, может, год, и я вернусь. Хватит нам уже сидеть взаперти! Надоело! Хочу увидеть мир, хочу побывать там, где заканчивается моя карта, хочу посмотреть, где там у моря другой берег!

— Эй, Хеппи, — перебил его пламенную речь Грей, обходя кота сбоку и становясь напротив его морды. Кот заинтересованно поднял веки и исподлобья уставился на незнакомца. — Если этот засранец заставляет тебя это делать — просто моргни, — Грей выждал мгновение, особо и не ожидая ответа. — Как скажешь. Можешь просто сам сбросить его над вулканом, если сильно достанет.

— Не подкидывай ему идеи! — Возмутился Нацу, взваливая рюкзак коту на спину и закрепляя его ремнями. — И не стой так близко. А то не удержусь и попрошу его откусить твою тупую рожу.

Грей фыркнул. Но пол шага назад все же сделал.

— Ты же заглянешь к Саблезубым по дороге? — наверное, в десятый раз, уточнила у него Эльза. Потому что все знали, что у Нацу семь пятниц на неделе.

— Ну да, мне же все равно по пути. Обещал Юкино покатать мелких на Хеппи.

Эльза подошла ближе и протянула Нацу небольшой сверток, по форме напоминающий бутылку вина.

— Передай, чтобы забегали в гости.

С тех пор, как закончилась война, Эльза часто захаживала в гости к Саблезубым, чтобы проведать Стинга, потерявшего на войне лучшего друга. После она рассказывала Люси, что справиться с утратой ему так и не удалось. Но несмотря на это, он продолжал следить за лагерем, а все оставшееся время занимали заботы о новорожденной дочери. Наверное, только это помогало ему не сломаться, а жить дальше.

Кстати, о том, что их новорожденный ребенок реинкарнация Светлой Богини, рассказывать им не стали. Король Звезд рассудил, что будет лучше, если девочка вырастет среди людей в любящей семье. Ту же судьбу он желал и переродившемуся Зерефу, подыскивая для него любящую семью под видом странствующего старика, пока Люси держала для него открытым проход в мир людей. Обычно это отнимало у нее все силы без остатка и длилось совсем недолго. После этого приходилось много спать и восстанавливать силы.

Нацу прикрепил посылку Эльзы к рюкзаку и снова повернулся к Люси. С тех пор, как она сделала выбор в пользу Грея, их с Нацу отношениям удавалось оставаться теплыми и открытыми. Но некая скованность то и дело проскакивала между ними. Они больше никогда не говорили об этом, но Люси слишком хорошо чувствовала его и видела, что ему все еще тяжело. Ее не покидало чувство, что он улетает сейчас не только для того, чтобы повидать мир. Но и для того, чтобы просто остыть и прийти в себя. Для того, чтобы найти в себе силы принять и отпустить. Для того, чтобы перестать приходить к развалинам, на месте которых когда-то стоял Ночлег, где он родился. Она понимала его, но легче от этого не становилось.

— Обязательно запомни все-все, — велела ему Люси. — Я хочу услышать все в мельчайших подробностях, когда вернешься.

— Ты еще пожалеешь об этом, когда я начну описывать тебе форму и структуру заморских камней, — задорно хмыкнул Нацу.

— Да хоть про песок рассказывай, главное… — Люси задохнулась, стараясь незаметно восстановить дыхание. — Будь осторожен. И возвращайся скорее. Без тебя лагерь уже не тот.

— Это точно, — улыбнулась Эльза и, немного не рассчитав, с не дюжей силой хлопнула Нацу по спине так, что из него едва не вышел весь дух.

Отдышавшись, парень понял, что расставание и так сильно затянулось. Пора выдвигаться, пока он не растрогался окончательно и не решил остаться. Потрепав Хеппи за ушком, он заученным движением запрыгнул ему на спину и уже начал устраиваться поудобнее, как вдруг из лагеря выбежал еще кто-то.

The Score feat. Travis Barker — All Of Me

— Нацу-у, — кричала она, размахивая рукой. Ее щеки раскраснелись от быстрого бега, а ноги заплетались с непривычки. Ведь она просидела в лагере большую часть своей жизни. Да еще и рана, что едва-едва зажила на груди.

— Лисанна! — Возмутился Нацу, спрыгивая с иксида, который недовольно фыркнул, зашевелив усами. — Эй, стой, тебе бегать-то можно уже? — и тут он увидел ее плачевное состояние. — Видимо, нет. Что случилось?

Люси шагнула в сторону, пряча улыбку. Она первая заметила, что девушка так сильно запыхалась только потому, что тащила по песку тяжелый походный рюкзак, который даже поднять не могла. Вскоре его заметил и Нацу.

— Лис?

Остановившись перед ним, она бросила рюкзак на землю и подперла руками колени, тяжело дыша. Ей несладко пришлось в тот день, когда она предприняла попытку обманом подобраться к Богу и закончить все одним точным ударом в сердце. Ей сильно повезло, что Эльфман унес ее с поля боя. Его звериные ноги мигом доставили ее в лес, где раненным помогала Венди. Но рана оказалась настолько серьезной — да и магия у маленькой девочки была на исходе — что даже ей удалось только закрыть ее, чтобы остановить кровотечение. Тем не менее, это спасло ей жизнь. Об остальном позаботились уже в лагере.

— Я… — Лисанна выдохнула только это — на большее не хватило дыхания. Нацу присел перед ней на корточки, давая понять, что слушает. И тогда она подняла на него свой решительный светлый взгляд, выбрасывая из себя слова так, чтобы они и не думали возвращаться обратно. — Я полечу с тобой!

Нацу явно опешил от такого заявления.

— Но… Ты же еще не до конца поправилась. Тем более, что я лечу не на прогулку, ты же знаешь. Это будет тяжело и опасно… Лес, демоны, жуки всякие.

— Я, — снова выдохнула Лисанна, — лечу, — она выпрямилась. Ее взгляд пылал решимостью. — с тобой.

Не давая ему возможности снова начать ее отговаривать, она с трудом подняла рюкзак и взвалила его на спину кота, который этого, казалось, даже не заметил. А Нацу молча наблюдал за этим, явно глубоко задумавшись. Но и останавливать ее не стал.

— Во дает, — присвистнул Грей, когда Лисанна скрестила руки на груди и выжидательно уставилась на Нацу.

— Уверена? Назад не повернем, — предупредил ее Нацу, обернувшись через плечо.

— Уверена.

— Точно решила?

— Точно.

— Хорошо подумала?

— Да, Нацу! Да! Может хватит уже быть таким дураком?!

— Ну, — удовлетворенно хмыкнул парень. Люси так и не поняла для себя, все ли он правильно понял или нет, но тем не менее… — держись тогда.

Напряженные губы растянулись в коварной улыбке. В следующее же мгновение он подскочил к насупившейся в своей решимости Лисанне и, подхватив ее за талию, легко усадил на Хеппи, который уже откровенно устал притворяться спящим.

— Ну все, — Нацу взобрался за ней следом, одной рукой крепко прижимая смущенную девушку к себе. — Держись за шерсть, только сильно не дергай, он этого не любит… Ну, и постарайся не визжать.

Она визжала. Последнее, что слышали Хвостатые, провожая двух отчаянных искателей приключений — это писк Лисанны, то ли от страха, то ли от восторга, и заразительный смех Нацу.

Его смех еще долго звучал у нее в ушах.

Люси до последнего провожала взглядом синюю точку на фоне ясного летнего неба. Определенно, она будет скучать по ним и очень ждать новой встречи.

***

Нацу и Лисанна не вернулись ни через полгода. Ни через год.

Они вернулись ровно через два года, свалившись рано утром на хрупкие стены собора, который только начал строиться, верхом на синем иксиде. Тогда под сердцем у Лисанны только зарождалась новая жизнь, но она и сама даже не подозревала об этом. А на руках Нацу держал непоседливого малыша с копной темных волос и бездонными черными — непохожими на человеческие — глазами. Малыш улыбался и пускал слюни на рубашку розововолосого парня, который вскоре заменит ему родного брата.

Но до этого момента было еще очень далеко. А сейчас…

class="book">— Наконец-то свалил. Теперь можно забрать его гамак к себе в комнату, — хмыкнул Грей, подходя ближе к Люси. Остальные начали понемногу расходиться.

— Нет. Нельзя, — поморщилась девушка. — Я торжественно поклялась защищать его от тебя даже ценой своей жизни.

— Что ж, эта битва будет легендарной, — хмыкнул парень и положил руку ей на поясницу, призывая к движению. Да только вот не в сторону лагеря, как ожидала девушка.

— Куда это мы? — Напряглась она. С тех пор, как они вернулись в лагерь после войны с Богом, Люси не выходила дальше ворот лагеря.

— Проветриться, наконец, — Грей почувствовал сопротивление, и ему пришлось остановиться. — Ой, да брось. Ты же не собираешься проторчать в лагере до конца своих дней? Растолстеешь же, куколка!

— Я тренируюсь с Эльзой каждый день, — Люси скрестила руки на груди, вставая в позу, хоть и понимала, что он был прав.

Грей вскинул руки вверх, будто сдаваясь.

— Ла-адно, милая. Тогда я пойду туда один. И, как видишь, я даже не взял с собой оружия. Одинокий и беззащитный с покалеченными руками. Если меня там съедят — это будет на твоей совести.

Грей развернулся и нарочито медленно зашагал в сторону леса. А Люси, мысленно проклиная засранца последними словами, поспешила за ним.

— Ты можешь наколдовать себе меч вообщето, — проворчала она, обиженно шагая рядом. — И руки уже зажили…

Это было не совсем правдой. Грей получил серьезную травму обеих рук, прикрыв ее от удара Зерефа. Кости были раздроблены в крошку, разорванные мышцы, кожа наизнанку… В общем, хорошего мало. Люси тогда пролила много слез, просидев у его кровати, как только сама пришла в себя. Венди сотворила невозможное, собрав его руки буквально заново, по частям. Ей в помощь нашли еще одного целителя из Пегасов, который прислал в лагерь посылку, под завязку забитую камнями Эфириона, пропитанными его магией. Но даже двум магам целения оказалось не под силу избавится от такого серьезного ранения без следа. Сначала Грею — не без труда — удалось просто пошевелить пальцами. Но даже такое обыденное движение доставляло ему ужасную боль.

Забота о Грее — как бы эгоистично это не звучало — помогла Люси просто не сойти с ума после пережитого. Она не отходила от него все это время, все мысли крутились вокруг него. А сам Грей вдруг начал излучать из себя бесконечный позитив, так не свойственный ему. Он никогда не жаловался, не падал духом. Он будто знал, что все наладится, и у него снова будут здоровые руки.

Так и вышло. Почти. Раны со временем затянулись, срослись кости. Грей утверждал, что боль совсем ушла, но Люси знала, что это не так. Видела, как досадливо он морщится, подолгу пытаясь взять в руку кисточку или карандаш. И знала, какие страшные шрамы остались на его руках под слоем бинтов. Теперь он никогда не показывался из комнаты без них, и даже Люси видела их лишь однажды. Ей льстило, что он доверился и показал свои руки только ей одной. Семимильными шагами, он все больше начинал доверять ей. Она платила ему тем же, рассказывая о снах, что теперь преследуют ее по ночам.

Быть с Греем… Любить его, открываться ему и просто быть рядом — не смотря на явную сложность его характера — оказалось для Люси так же правильно и просто, как дышать.

Да, ей было страшно покидать надежные стены лагеря. Но она готова была пойти на это, когда он шел рядом уверенной походкой. Она доверяла ему. Потому что уже сбилась со счета, сколько раз он спасал ей жизнь, не смотря на свои заверения, что никогда в жизни не станет этого делать.

На опушке леса их уже ждали лошади, привязанные к дереву. С улыбкой на лице и приятным чувством ностальгии, тянущем под ложечкой, она узнала ту самую лошадь, которая однажды везла ее к Пегасам.

Похоже, лошадь тоже вспомнила ее, приветливо зафырчав и уткнувшись влажным носом смеющейся девушке в плечо.

— Еще не забыла, как это делается, куколка? — старательно делая отрешенный вид, Грей помог ей забраться в седло. Но Люси чувствовала, как изменились его движения. На первый взгляд небрежные, но на деле бережные и трепетные касания пальцами, которые то и дело невзначай задерживались на ее коже чуть дольше, чем требовалось. Случайные взгляды в ее сторону. Едва заметные движения уголков серьезных губ вверх.

Когда-нибудь он перестанет прятать от нее свои чувства. Да и сама она до сих пор не придумала, как выразить свои, кроме как постоянно прятать красные от смущения щеки. Грей всегда по-доброму смеялся над этим и уверял, что это «чертовски миленько».

— Куда мы едем? — наконец, поинтересовалась Люси. Долгое время ей не хотелось прерывать молчание. Хотелось лишь слушать размеренный цокот копыт о затвердевшую землю, шуршание папоротника, сквозь который пробирались лошади, и трель птиц, что к этому времени уже вовсю бодрствовали. Это чирикание успокаивало ее, ведь она знала, что пока его слышно — поблизости нет демонов. И вскоре она даже смогла немного расслабиться.

— Увидишь, — загадочно улыбнулся Грей, смотря прямо перед собой.

— Это что же, сюрприз? — поддразнила его Люси, и эффект не заставил себя ждать. Грей поморщился.

— Вот еще.

— Ты нашел мою лошадь, ведешь меня куда-то, но не говоришь куда… Я, конечно, в этом не сильна, но пока все указывает на то, что это…

— Да, ладно! Пусть это будет сюрприз. Довольна?

— Конечно, — Люси улыбнулась и прикрыла глаза. — Расскажу об этом Леви, а то она говорит, что ты черствый мужлан и не способен на романтику.

— Что, прямо так и говорит? — недовольно протянул парень, поворачиваясь к ней. Ему ответили смеющиеся глаза, и он тут же встрепенулся. — Так, куколка, у нас с тобой суперсекретная миссия. Разболтаешь кому об этом — откушу тебе язык!

Люси хихикнула, а он грозно свел брови к переносице, а-ля «явообщетонешучу».

Еще какое-то время они ехали молча. Грей повел свою лошадь куда-то вглубь леса, но было видно, что дорогу он знает хорошо. И как только они вновь вышли на ровную тропинку, Грей заговорил, не смотря на нее:

— Я понимаю, что это было отстойно, — он не пояснил, о чем именно идет речь. Но это было и не нужно. — Поэтому я и не хотел, чтобы ты шла туда с нами. Может, по мне и не скажешь, но иногда я думаю не только о себе… Короче, я просто хотел сказать, что с этим пора заканчивать, милая. Я вижу, что с тобой происходит. И, в отличии от других, я не считаю, что тебе «просто нужно время», и все само пройдет. Ничерта оно не пройдет. Тебе нужно взять себя в руки.

Люси снова содрогнулась от воспоминаний. Лошадь, будто почувствовав ее тревогу, громко фыркнула, забив по бокам хвостом. Это привело Люси в чувства, и она погладила животное по гриве.

— Это сложно, — наконец, призналась она.

— А то я не знаю, — закатил глаза Грей. — А еще я знаю, что, если ты решишь продолжать — это сожрет тебя изнутри. А мне очень нравилось то, что у тебя там, внутри… — Грей смущенно откашлялся. — И оглянуться не успеешь, как ты сидишь одна в полной темноте. Друзья отвернулись, потому что ты сама оттолкнула их от себя. Хоть и понимала, что они тебе вообщето очень нужны. А мысли орут в голове так громко, что ты начинаешь глушить их вредными привычками, громкой музыкой и — мое любимое — самопожиранием… Тебе это не нужно. Слушай, давай начнем с малого, хорошо? Может, просто расскажешь мне, что именно тебя беспокоит?

Люси хотела отшутиться, сменить тему или просто замолчать. До тех пор, пока он не коснулся пальцами ее плеча, поравняв свою лошадь с ее. И от этого легкого касания ее будто бы прорвало.

— Я знаю, что ты говорил мне этого не делать, но я все равно виню себя во всем, — на одном дыхании выпалила она. Но легче так и не стало. Это чувство зудело у нее в глотке, в груди, в животе. Чувство, что уже ничего не исправить.

— Иксид меня подери, милая, да ты-то здесь при чем? Ты вообще в курсе, что все мы живы до сих пор только потому, что это ты нас спасла? Как тебе вообще это в голову пришло после всего, что ты сделала?

— Я… — Люси запнулась, озвучивая мысль, которая день за днем проедала у нее внутри дырку. И она становилась все больше и больше. — Я могла закончить все это намного раньше. Но я не справилась. Я не смогла понять свою собственную магию, а должна была! Если бы только… Все они были бы живы. Все, кто… тогда…

Она ожидала, что Грей или накричит на нее, или начнет скрупулезно доказывать, почему она не права. Но не случилось ни первого, ни второго. Он задумчиво уставился вперед, размеренно раскачиваясь взад-вперед, в такт движению лошади. Его плотно перебинтованные руки сильнее сжали поводья, на глаза упала растрепанная челка. И в какой-то момент ей показалось, что он просто согласен с ней, и не знает, что сказать. Но вот он заговорил снова:

— Люси, ты помнишь свою первую встречу с демонами? — он не смотрел на нее, но она все равно неуверенно кивнула головой. И, видимо, он это почувствовал. Конечно, как такое забудешь. — Тогда, когда демон загнал тебя в тупик, а я стоял рядом и смотрел… Я делал это не для того, чтобы в нашем доме освободилась комната. На самом деле мне даже нравилось, что в доме в коем-то веки кто-то начал делать уборку… — парень вдруг повернул голову и посмотрел на нее спокойным мягким взглядом. — В общем, я не кинулся помогать тебе не потому, что я сволочь такая. Я убил этого демона, когда ты упала. И уже собирался нырнуть за тобой, но Нацу успел раньше.

— Тогда почему? — удивилась девушка.

— Понимаешь, куколка, — Грей тщательно подбирал слова. — До того, как ты вернула бесконечную магию, многие даже понятия не имели, как выглядит их волшебство. Потому что сила никогда не проявляется просто так.

Люси поняла, к чему он клонил. Признаться, она никогда не задумывалась об этом, поэтому сейчас его слова стали для нее открытием.

— Хочешь сказать, что магия проявляется только в моменты… сильного потрясения? Стресса? Сильных эмоций? — она обещала себе не вспоминать день, когда проявилась ее сила, потому что больно было до сих пор. Но сейчас ее клятва снова была нарушена. Захотелось слезть с лошади и крепко обнять его просто потому, что он все еще жив.

— Ага, — просто кивнул Грей, будто это был какой-то очевидный пустяк. — Магия Нацу проявилась еще в детстве, когда он убежал из лагеря. Он вообще часто это делал. Нацу не рассказывает, что тогда случилось, но, наверняка, он встретился с демоном или Светочем. Мира обратилась в демона после того, что случилось с Эльфманом. А я… — Люси вздрогнула от того, что взгляд Грея вдруг стал ледяным и очень далеким отсюда. Она уже знала, когда именно это случилось. А Грей об этом так и не догадывался. Но сейчас это было не важно. Важно лишь то, что он решил рассказать об этом ей. — Я, как и Нацу, получил магию после того, как убежал из дома. Но это было далеко от лагеря, в котором мы живем теперь. Я родился далеко отсюда. Мои мать и отец были шаманами. Выходит, что и я тоже.

— Грей, — перебила его Люси. Делать вид, что она слышит это впервые было бы нечестно и неправильно. — Я должна тебе кое в чем признаться…

— Так и знал, — вдруг улыбнулся Грей. — Ты залезла в мою голову. Тогда, в мастерской, да? Я видел тебя во сне, нарушительница личного пространства.

— Да. Прости меня. Это было нечестно.

— Не могу сказать, что я не злюсь на тебя за это, — задумчиво протянул Грей. — Но, с другой стороны, может оно и к лучшему… В общем, мне понадобилась сильная встряска, чтобы разбудить в себе магию. И тогда, когда ты пыталась сражаться с демоном, я ждал, когда проявится твоя. Потому что Искателем тебя уже сделали, а выходить в лес без возможности нормально защищаться — полное безумие.

— Но она не проявилась, — подытожила Люси. — Почему?

— Потому что чем сильнее магия, тем сложнее вытащить ее наружу. Моя вот вылезла только со второго раза.

Люси глубоко задумалась, переосмыслив для себя все, что происходило с ней до этого. Теперь все, что делал и говорил ей Грей обрело для нее абсолютно иной смысл.

— То есть, ты уже тогда знал, что у меня непростая магия?

— Ну, я больше склонялся к варианту, что ты просто бездарность, — ухмыльнулся парень, и Люси несильно ударила его по плечу, помня о ранах на руках. — Да, мы с Нацу знали, что у тебя сильная магия. Но что мы могли сделать? Что может быть страшнее для напуганной девчонки, чем встреча с уродливым демоном? Нацу даже с обрыва тебя скинул, мы были уверены, что это сработает. Но нет. Ни Светочи, ни побег от Саблезубых, ничего…

— До того момента, — Люси запнулась. — Пока ты не упал в пропасть. И я не решила, что ты погиб.

Грей кивнул, изо всех сил пытаясь сохранит серьезность на лице, но мягкая улыбка все равно предательски мелькнула на губах.

— Понял, что тебе на меня не наплевать, тогда после того, как узнал обо всем. И всего-то стоило умереть, чтобы раскачать тебя.

— Да ну тебя, — надулась Люси, отворачиваясь. Она уже не видела, но слышала его приглушенный смех.

— Так вот, к чему я веду, куколка, — продолжил он, проигнорировав ее обиду. — Одно дело создать из воздуха ледышку. А совсем другое — вернуть на небо звезды, перевернув весь мир с ног на голову. Или вызвать старика-бога из соседнего мира, единственного, который смог бы надрать задницу другому богу, чуть помоложе. Понимаешь? Я даже представить боюсь, сколько магии нужно затратить на это. И не уверен есть ли у меня или у Нацу столько же, сколько ее у тебя. Ты просто физически не смогла бы вернуть звезды и вызвать Супер Звездного Босса за один раз. Не переоценивай себя, милая. Ты хоть и классная, но все еще простой человек. И запас магии в тебе строго ограничен и ему нужно время, чтобы восстановиться. К тому же, — настойчивый взгляд Грея заставлял не отводить от него взгляд, — ты получила ключ для вызова Супер Деда только тогда, когда придурок Мард Гир сам привел тебя к нему, открыв свое воспоминание, так?

— Да. Думаю, что так.

— Так что прекращай уже это самопожирание, — Грей резко мотнул головой, смахивая челку с лица. — Ничего не было зря. Каждый из тех, кто не вернулся, знал на что шел и чем рисковал. Если так тебе станет легче — то мы просто тянули время, чтобы ты восстановила достаточно магии для вызова Звездного Деда, или просто тебе надо было испугаться до чертиков, и это случилось, когда ублюдок Зереф всех вырубил. Не важно, Люси. Важно то, сколько жизней ты тогда спасла. Все закончилось, понимаешь? Теперь уже можно выдохнуть и жить дальше.

И Люси выдохнула, но пока только буквально.

— Неужели, ты не думаешь об этом? — тихо спросила она у него, отводя взгляд и сильнее сжимая пальцами поводья. — Не вздрагиваешь от воспоминаний о том дне? До сих пор не чувствуешь тот ужасный запах… Тебе совсем не страшно?

— Однажды, куколка, — Грей ухмыльнулся привычным наглым жестом, — я уже падал в эту яму. И я бы и дальше барахтался там, если бы в моей жизни не появилась одна чертовски красивая, но невероятно приставучая и беспардонная особа, которая очень назойливо объяснила мне, что яма эта с годами будет становиться только глубже. И если я не выберусь из нее, кто-то сверху однажды начнет засыпать ее землей. И теперь эта самая особа сама решила нырнуть в яму и проверить, каково в ней живется. Дерьмово в ней живется! Так что давай уже вытаскивай свою обворожительную задницу оттуда. А иначе я сделаю это силой, — подумав, он добавил. — Я не бог, Люси, и не могу обещать тебе, что теперь всегда буду защищать тебя, как верный рыцарь. И ты, и я понимаем, что случиться может все, что угодно. Но я, по крайней мере, планирую очень постараться, чтобы отгородить тебя от всего плохого, что осталось в этом дурацком мире. Это, вроде как, теперь моя обязанность. И это я тебе обещаю. Обещаю постараться.

В физическом плане ничего не изменилось. Солнце продолжало припекать сквозь пышные зеленые кроны, отовсюду слышался стрекот и чириканье, размеренно цокали лошадиные копыта. Но Люси вдруг улыбнулась. Какое-то внутреннее напряжение немного отступило.

Не успела она прочувствовать все это, как Грей вдруг остановил свою лошадь. Люси спешно последовала его примеру.

Он помог ей спуститься, а она тем временем судорожно вспоминала, где уже видела это место. И вот, когда он первым подошел к обрыву, за которым простиралась уходящая далеко за горизонт равнина, она вспомнила.

Тогда Грей сидел там, свесив вниз ноги. А из леса за его спиной, на эту равнину, вышла синеволосая девушка-шаманка. Джувия. Она уже была здесь, но видела все его глазами, без спроса забравшись в чужие воспоминания.

— Как мы уже выяснили, — растягивая слова, проговорил Грей, оборачиваясь к ней и опасно становясь к обрыву спиной, — это место ты уже видела. Дерзко и незаконно. Ох, и надрать бы тебе за это задницу! Надо записать в свой ежедневник.

Грей протянул ей руку. И она подошла ближе, протягивая ему свою. Сжав пальцы, он дернул ее на себя и заключил в крепкие объятия. От него пахло терпкой свежестью и немного лекарствами.

— Тебе повезло. У меня хроническая слабость к дерзким девчонкам. Поэтому сегодня ты в безопасности.

The Score — This Beating Heart

Она почувствовала, как Грей поворачивается, утягивая ее за собой. А после ослабляет объятия, чтобы она смогла оторвать голову от его груди и осмотреться.

Они стояли на самом краю обрыва. А прямо под ними лес. Но это был не просто лес. Пышные кроны деревьев, теснящие друг друга в борьбе за свободный клочок пространства. Но отсюда, сверху, они казались одним сплошным полотном, внезапно окрасившимся в яркие оттенки осени — от желтого до оранжевого и красного-коричневого.

Люси задохнулась воздухом, пораженная увиденным. Словно иксид пролетел над лесом с ведром ярких красок в лапах. А в каждой баночке кто-то нарочно проделал по дырочке. И эта маленькая неосторожность превратила лес у нее под ногами в целое море удивительных красок. В произведение искусства, сотворенное природой.

Грей встал сзади и сомкнул ладони у нее на животе.

— В эту долину осень всегда приходит в первую очередь, — шепнул он ей в макушку, даже не скрывая своего самодовольства от эффекта, что удалось произвести на девушку.

— Это правда, — выдохнула Люси. — Невероятно. Как же красиво…

— Я ужасный эгоист, милая, — большой палец Грея вызвал у нее на животе миллиарды мурашек, когда он неосознанно провел им по ее коже, задрав рубашку. — Если уж я стал первым, кто показал тебе, где начинается осень. То хочу стать и последним тоже.

— Ну так стань, — улыбнулась девушка, положив ладони поверх его больших грубых рук. Пальцы коснулись жесткой ткани бинта. Доказательства его искренней привязанности к ней. — Значит, ты подслушал наш с Леви разговор и решил привести меня сюда?

— Да, сразу подумал — вот она офигеет, когда увидит! — Она почувствовала, как его сердце забилось чуть быстрее. Ее разрывало два желания — больше никогда не отводить взгляд от этой красоты у нее под ногами и как можно скорее поцеловать его.

Второе победило.

Повернувшись в кольце его рук, она привычно приподнялась на носочках и прильнула к его шершавым губам своими. Ветер трепал их одежду и волосы, но они сплелись меж друг другом так плотно, будто боялись, что ему под силу разъединить их.

Ничего не изменилось за эти месяцы. Ей по-прежнему казалось, что она сходит с ума, когда он целовал ее. Казалось, что быть счастливее в этот момент просто невозможно. И пожар между ними ни разу не заставлял себя ждать, стремительно разгораясь от каждого прикосновения, заставляя прижиматься к нему яростнее, делая движения рваными, а дыхание прерывистым.

Она чувствовала, как сильно он хотел ее. Она хотела его всего без остатка тоже. И знала, что момент, когда они оба будут к этому полностью готовы неминуемо близок. Но вот он привычно — явно нехотя — отстраняется, понимая, что этот день должен стать особенным. Когда и его и ее мысли будут заняты только друг другом и больше ничем.

— Ну что, продолжим? — охрипшим после поцелуя голосом, Грей прошептал это ей прямо в губы, отстраняясь. Но кольцо рук, обнимающих ее за талию, так и не распустил. — Есть еще что-то, что глубоко засело в твоей блондинистой головушке, и мешает тебе спать по ночам? Я требую знать все!

— Ах, ты требуешь? — рассмеялась Люси, подтрунивая над ним. Да, вся эта атмосфера, запахи осени, новые для нее, его теплые руки и ненавязчивая поддержка, помогли ей наконец, впервые за эти дни, расслабиться и улыбнуться по-настоящему.

— Именно так, куколка. Я очень настойчивый. Лучше бы тебе расколоться разу.

— Ну-у, — задумчиво протянула Люси, вскидывая лицо, чтобы посмотреть ему в глаза и позволить ветру коснуться разгоряченных от его близости щек. Как же сильно она сходила по нему с ума. — Есть кое-что…

Грей мгновенно напрягся. Как на поле боя. Готовый в любой момент выхватить из-за пояса клинок и ринуться на врага. Люси ловила каждое такое движение, каждый мимолетный знак его тела. В этом было ее преимущество. Преимущество Спящей, острее остальных читающей чужие эмоции. Именно это однажды помогло ей разглядеть в этом наглом самоуверенном наглеце чуткого и невероятно внимательного парня, тайно влюбленного в нее и нуждающегося в ком-то, кто просто был бы рядом.

— Знаешь, я… — Люси состроила грустное лицо, хотя самой хотелось изо всех сил улыбаться ему.

— Ну? Что? — не выдержал Грей, сильнее прижимая ее к себе. А она вдруг невовремя подумала о том, как сильно ему идет этот шрам на губе, на котором снова застыл ее взгляд.

— Мне все еще обидно, что ты можешь выделывать эти крутые штуки изо льда… Нацу плюется огнем, Мира вообще может летать, а Венди лечит раны. А я что? — Люси вздохнула, наблюдая за тем, как с каждым словом бровь Грея поднимается все выше. — А я просто… открываю дверь для Короля? Это как-то совсем не то, о чем я мечтала! Я тоже хочу летать, становиться невидимкой, влезать в чужие воспоминания, выделывать какие-нибудь крутые штуки! Это же не честно.

— Да ты совсем обнаглела, милая, — вдруг рассмеялся Грей. — Значит, спасти мир для тебя просто пшик, а вырастить сосульку из пальца — высший пилотаж?

— Ну… В общем-то да, так и есть, — улыбнулась Люси. Конечно, она была рада, что смогла спасти своих друзей. Но как здорово было бы просто взмахнуть рукой и получить маленькое чудо. — Тебе-то легко говорить!

— Куколка, ты просто невыносима, — продолжая смеяться, Грей выпустил ее из кольца рук и, подумав, на всякий случай отодвинул ее дальше от обрыва. Все-таки она была права — летать она не умела. — Ладно, стой тут.

Не успела Люси ответить или хотя бы просто подумать, как Грей сделал шаг назад и без раздумий прыгнул вниз с обрыва. У Люси тогда вся жизнь перед глазами пронеслась. Но вот внизу послышался его голос. Что означало лишь одно — живой.

— Не истери только, я тут.

Люси с опаской приблизилась к самому краю. Из-под ноги летели камни, край обрыва грозился вот-вот отвалиться. Вспоминая Биску, она присела на корточки и осторожно заглянула вниз.

Снизу был небольшой выступ, на который и спрыгнул Грей, явно подозревая о его существовании. Он сосредоточенно водил руками по сухой землянистой стене, будто бы ища там что-то.

— Помнишь мою мастерскую? Отсюда до нее рукой подать. Поэтому я хранил тут кое-что на черный день. Место надежное.

Вскоре, раскопав в стене почерневший от земли тканевый мешок, он легко взобрался обратно наверх. Вид у него был такой, будто он только что раскопал целый клад.

— Что там? — любопытство взяло свое и Люси потянулась к мешочку, но Грей, хмыкнув, убрал его за спину.

— Не так быстро, милая, — он поднял мешочек у себя над головой так, что Люси со своим ростом не смогла бы его достать, и потряс им в воздухе, дразня. — Просто поверь мне. Там то, что тебе очень понравится. Но чтобы это получить, тебе придется дать мне обещание.

— Как я могу пообещать что-то, не зная, что в мешке? — Люси обиженно скрестила руки на груди. — А вдруг там ничего интересного?

— Эй, а где же твой дух авантюризма?

— Ладно, говори уже, что надо обещать! — Не выдержала Люси, сгорая от любопытства.

— Другое дело, — самодовольно хмыкнул Грей, чуть сощурив глаза, как хитрый иксид.

Прикрепив мешочек к поясу, он нашел на земле какую-то палку и провел ей на земле черту. Прямо между обрывом и лесом.

Сейчас Грей был похож на совсем еще юного мальчишку, полного энтузиазма и жажды к жизни. Люси невольно залюбовалась им. Его уверенными нагловатыми движениями, горящим взглядом и сильными крепкими руками.

— Значит так, куколка. Эта линия разделяет обрыв на две половины. Эта половина, — он указал палкой на ту часть, где за обрывом виднелись желтые деревья, — наше прошлое. А эта, — палка переместилась на часть ближе к лесу, на которой стояла Люси, — будущее. А все это место, — Грей описал концом палки круг в воздухе, — на этой границе разрешено говорить только правду. Согласна?

Люси искренне заинтересовалась его затеей.

— Допустим, — лицо Грея выразило недовольство. — Ладно, согласна.

— Так-то лучше, — удовлетворенно хмыкнул парень, переступая на ту сторону, что обозначала будущее. — А теперь расскажи мне. Что ты думаешь делать дальше? О чем ты мечтаешь? — Люси явно растерялась от этого вопроса, поэтому Грей тут же перехватил инициативу. — Давай, я начну первым. У меня все очень скучно. Я просто хочу восстановить свои пальцы и заново научиться рисовать. Это, — Грей указал рукой себе под ноги, — мое будущее. А твое?

— Ладно… — Люси облизала губы, задумчиво рассматривая свои ноги.

— Кажется, ты мечтала о домике у моря где-то недалеко от лагеря, — подсказал ей парень. Она подняла на него удивленный взгляд и улыбнулась. Он слушал ее. Все это время он слушал ее внимательнее, чем кто-либо еще. — Позовешь в гости?

— Ты будешь первым, кого я туда приглашу, — взгляд Грея потеплел. — Но это еще не все. Я вижу больше, чем просто домик у моря… — Люси мечтательно прикрыла глаза. — Я вижу наш лагерь без стен, потому что там безопасно и без них. Он стал больше, а дома выше и все они такие красивые, с цветами на стенах, каменными узорами, рисунками, которые сделаешь ты, когда поправишься. Улицы широкие-широкие, а на самой большой из них — рынок, куда будут съезжаться торговцы из других лагерей со своими необыкновенными товарами. Большая школа, где много детей, маленький лес прямо посреди лагеря, чтобы туда мог прийти кто угодно и послушать, как поют птицы. А в самом центре — огромный собор, посвященный трем Богам, чтобы каждый желающий мог прийти туда и узнать всю правду. А еще там будет много-много книг, которые найдет Леви, а еще… — Люси открыла глаза. — Так будет не только с нашим лагерем. Так будут жить все, и мы будем общаться, обмениваться продуктами и знаниями, чтобы в каждом уголке мира было спокойно и безопасно.

Грей долго смотрел на нее, будто прокручивая у себя в голове все то, что она представляла в своей. А после уголки его губ дернулись вверх в едва заметной улыбке.

— Прекрасная мечта, — Грей подошел к ней ближе и указал рукой в сторону леса. — Это наше будущее. А там, — Грей указал рукой в сторону обрыва, — наше прошлое. Там война и потери. Постоянные ночевки в лесу, встречи с демонами, безумный Бог. Там твои годы, которые ты проспала. И мои, когда я думал, что проклят. Когда был уверен, что все, кто мне дорог — обязательно умрут. И они умирали, — он снова обернулся и посмотрел ей прямо в глаза. — Больше я так не думаю.

— Почему?

Грей заколебался. И тогда Люси воспользовалась его же оружием.

— На этой границе говорят только правду. Забыл?

Он раздраженно закатил глаза. Но был вынужден ответить. Сам же придумал эти правила.

— Потому что я был уверен, что больше не увижу тебя, когда мы разделились в лабиринте.

— Какие глупости, — улыбнулась Люси. — Нет на тебе никакого проклятия. Их вообще не бывает. Грей, твое прошлое… Я даже представить не могу, насколько тебе было тяжело. Но оно больше не должно отравлять твою жизнь. Ведь ты все еще жив…

Она поймала на себе многозначительный взгляд Грея и замолчала.

— Не отпустив его, ты просто не можешь идти дальше, — закончил за нее Грей. — Прошлое надо помнить, а не жить им.

Люси задумчиво уставилась на часть «прошлого», которая заканчивалась обрывом. А ведь и правда. Постоянно делая шаг назад, однажды, ты рискуешь упасть. Теперь она поняла, что он пытался ей сказать. То же самое, что она сама же пыталась доказать ему однажды.

— Спасибо тебе, — улыбнулась она, снова поворачиваясь к парню, который чуть склонился над ней. — Я поняла.

— Умница. А теперь снимай кулон.

Люси удивленно положила руку на капельку Эфириона, которую скрывала ее блузка.

— Зачем? — Люси колебалась, потому что решительный взгляд Грея не предвещал ничего хорошего. А к этому кулону она уже привыкла и не снимала его даже ночью.

— Затем, что я собираюсь сбросить его с обрыва и больше никогда не видеть, — заметив слегка напуганный взгляд девушки, он был вынужден чуть смягчить свою решительность. — Милая, эта штука на твоей шее должна сгинуть и больше не мозолить глаза. Ни мои, ни твои. Ты ведь знаешь, кому я собирался отдать его до тебя? Ну так вот, с этим покончено. Я просто хочу… отпустить ее уже и идти дальше. Потому что все, что я делал тогда, изначально было ошибкой. А ты, — он ткнул пальцем в ее руку, за которой прятался злосчастный кулон, — смотришь на него и видишь, как я падаю в ту злосчастную пропасть. От этого воспоминания тоже нужно срочно избавляться.

Люси колебалась, сильнее сжав кулон в кулаке. Но, зная, что Грей не отступит, решила признаться:

— Не только это. Еще он напоминает мне о том, как ты сказал, что любишь меня. Я не хочу забывать об этом.

Грей замер, его рука застыла в воздухе, в миллиметре от пальцев Люси, вцепившихся в кулон. А после он вдруг приглушенно засмеялся, уверенно положив обе руки ей на лицо и заставив ее поднять его так, чтобы их взгляды оказались напротив друг друга.

— Теперь мне не нужно умирать, чтобы сказать тебе это еще раз, милая, — Грей коротко, но мягко коснулся своими губами ее, после чего произнес бархатистым полушепотом. — Я люблю тебя. И с тех пор ничего не поменялось. Никогда бы не подумал, что по уши втрескаюсь в неуклюжую и беззащитную Спящую с напуганными глазами и лицом, измазанным в грязи. Но я был идиотом, потому что не сразу увидел перед собой удивительную, смелую и самую искреннюю на свете девушку. Я люблю тебя, потому что ты спасла меня. Ты, которую я с самого начала считал слабой, оказалась в тысячи раз сильнее меня самого. Ты ворвалась в мой мир и перевернула там все с ног на голову. Раз уж здесь можно говорить только правду, то послушай вот это, — Грей мягко провел пальцами по ее волосам, пропуская их между пальцев и наблюдая за ними, как завороженный. — Я вспоминаю свою жизнь до встречи с тобой и мне кажется, что все, что я делал. Каждый мой шаг — ошибочный или удачный. Все события, каждый фрагмент моей жизни — все вело меня сюда, в это время и это место. А когда я думаю о тех моментах, которые хотел бы изменить, исправить… Я понимаю, что это могло бы развести наши дороги, и мы бы никогда не встретились. Поэтому я больше ни о чем не жалею. И будь добра, милая, запомнить это на всю свою жизнь, потому что повторять я не стану. Сантименты — это не мое. А теперь еще раз. Закрепим. Я люблю тебя. Я люблю тебя, Люси. Я с ума схожу от того, что чувствую, когда ты просто смотришь на меня.

— Я люблю тебя, — повторила за ним девушка, чувствуя, что просто не может перестать улыбаться и вот-вот заплачет.

Тогда Грей отстранился от нее, но прежде легонько дернул за волосы, из которых как раз выпутывал пальцы.

— Никаких слез, куколка, пока ты стоишь на половине «будущего», — предупредив, он снова потянулся за кулоном. На этот раз она не противилась. Голубая капелька оказалась на его ладони. Он задумчиво покрутил ее, заставляя переливаться на солнце. А после — без капли сожаления на лице — бросил его в сторону обрыва. Последний раз сверкнув на солнце, он упал вниз. — Вот и все. Начнем все с начала.

— С начала? Как это? — Люси удивленно округлила глаза. Грей немного стушевался.

— Черт, тебе же все объяснять приходится… Ну, это выражение такое. Не в плане, что нам заново знакомиться придется, а…

— Да я шучу, — заулыбалась девушка, с нескрываемым удовольствием наблюдая за вытянувшимся лицом Грея.

— А вот это уже что-то новенькое, — хмыкнул парень, снимая с пояса тканевый мешок. — Но мне нравится. Даже несмотря на то, что ты выставила меня дураком. Уважаю.

Люси склонила голову на бок, с любопытством наблюдая за тем, что он будет делать дальше. Сунув руку в мешок, он специально медлил, чтобы подразнить ее. А после с торжественным видом извлек оттуда…

— Эфирион? — разочарованно выдохнула Люси.

— Ну да, припас тут несколько на всякий случай.

Если он и заметил ее разочарование, то виду не подал. Откинув мешок в сторону, он протянул ей один из камней. Люси неуверенно приняла подарок. И как только ее пальцы коснулись голубого камня, она все поняла.

Грей не просто так задержал руку в мешке. Ему потребовалось время, чтобы передать камню немного своей магии.

Сначала она почувствовала легкий холод на кончиках пальцев. Потом взглянула на камень и увидела в его недрах слабое светлое свечение. Глаза девушки заблестели.

— Люси — ледяная волшебница! — Торжественно заявил Грей. — Развлекайся, милая. Следующий получишь только на день рождения. Кстати, когда он там у тебя?

— Понятия не имею, — отрешенно ответила Люси, как завороженная, смотря в недра камня.

— А, — хмыкнул Грей. — Ну, так даже лучше. Ограничимся подарком на новый год.

Люси была готова. Настал тот момент, о котором она мечтала с того самого дня, как проснулась. Грей отступил чуть назад, довольный подарком, идея для которого пришла ему в голову абсолютно спонтанно. Как мало, порой, человеку нужно для счастья.

Вытянув над головой зажатый в кулак Эфирион, Люси уверенно сжала его, позволяя голубым ледяным песчинкам окутать все ее тело.

Вдох.

Выдох густого облака пара.

По коже прошлись ледяные мурашки. Волосы зашевелились на голове, а кровь в венах будто бы замедлила свой бег и застыла. Все застыло вокруг, даже сам воздух. Она видела зависшие в воздухе капли. От ее взгляда они замерзали и превращались в льдинки.

Подняв руку, она провела ею перед лицом. От ее пальцев отрывался ледяной пар, вскоре превратившийся в снег, который медленно опускался на землю, наплевав на жаркое солнце. Сквозь пальцы она видела лицо Грея. Он улыбался, наблюдая за этим со стороны.

Мороз растекался от плеч к кончикам пальцев, он требовал выхода. Раскинув руки в стороны, она начала кружиться, счастливо смеясь. А от ее пальцев вокруг разлетались льдинки вперемешку со снежинками, создавая вокруг нее снежную бурю. Ей не было холодно, только приятное покалывание по всему телу.

Она остановилась, запоздало осознав, что сильно закружилась. Тело накренилось в сторону, но рука Грея не позволила ей упасть. Он притянул ее к себе и взял за руку. По их сплетенным пальцам заветвился морозный узор. Как на заледеневшем стекле. Кажется, даже Грей этого не ожидал, удивленно наблюдая за происходящим.

А Люси не могла оторвать взгляд от его лица, от темных волос, усыпанных снежинками, от густых ресниц, побелевших на кончиках. В этот момент она испытала к нему невообразимую нежность, в районе солнечного сплетения все сладко сжалось. Она не ошиблась, ворвавшись тогда к нему в комнату с бутылкой наперевес. Разум говорил — нет, а сердце кричало — да, да, да! Вот и сейчас ее сердце кричало то же самое. Наверное, это и привело к тому, что произошло потом.

Снежинки на его волосах вдруг задрожали. Все замерло на мгновение. А после снег, до этого падающий на землю, вдруг начал подниматься наверх. Грей удивленно наблюдал за этим, прежде чем перевести взгляд на Люси.

— Это ты сделал? — Удивленно спросила она у него.

— Не-а, — Грей не скрывал своего восхищения. — Да у тебя талант, милая.

— Совсем, как тогда.

Когда она спустилась за ним в преисподнюю. Когда он впервые ее поцеловал.

В тот день все казалось ей таким же запутанным, каким простым и понятным все казалось ей теперь. Она много поняла за свое долгое путешествие, длинною всего лишь в одно лето. Пожалуй, даже чуточку больше, чем многие за всю свою жизнь.

Она поняла, что любые слова и поступки имеют свои последствия. А самое сложное и, пожалуй, невозможное — предугадать каждое из них.

Она поняла, что люди не рождаются плохими. Жестокими их делают обстоятельства, чужие поступки и одиночество. Поняла, что не стоит судить, а уж тем более осуждать, кого-то, не зная всей картины в целом.

Она поняла, что не всегда очевидные на первый взгляд вещи являются тем, чем кажутся. Если действительно хочешь увидеть, придется присмотреться.

Она поняла, что можно убедить себя в чем угодно, поверить в любую ложь. Но обмануть сердце невозможно. Оно никогда не подведет и не обманет.

Люси подняла взгляд на голубое небо, провожая снежинки, улетающие вверх. Это было удивительно. Словно ледяные звезды на дневном небе, переливающиеся и сияющие на солнце.

Звезды, которые пролились на небо.