Секрет небес. Ангел или демон [Francess Vi] (fb2) читать онлайн

Обретённые крылья

Яркий свет на мгновения ослепил меня. Я сделала шаг вперед, но под ногой оказалась пропасть.

— Ах! — не привыкнув до конца к яркому свету, я шире распахнула глаза.

Несколько камушков откололось и упали вниз. Пелена начала отступать, и на горизонте показался водопад.

— Что это за место, где я? — оглядываясь из стороны в сторону, чувствовала, как волна мурашек захлестывает меня.

Еще раз взглянув на водопад увидела, что бурлящая и шипящая вода место того что бы разбиваться о камни внизу, поднималась вверх.

— Похоже… похоже, я сплю. — эта мысль успокаивала.

И всё же как реалистично это всё выглядело. За спиной простирался густой лес с огромными деревьями. Ветки у них были витиеватыми и уходили до бескрайнего неба. Я обернулась и снова взглянула вниз.

— Действуй! — голос прозвучал в голове и в то же время отовсюду.

Он прогремел, словно гром, словно удар в гонг. Я поняла, что, если не послушаюсь его, если останусь стоять, случится что, то страшное. И я решила прыгнуть в пропасть. Люди ведь не могут умереть во сне. Это поможет мне проснуться. Я отошла немного, разогналась и прыгнула.

— А-а-а! — тут же меня захлестнула паника.

Пустота приняла меня в свои объятия. Сердце заколотилось, и грудь сдавило от ужаса.

— Это не сон! Я разобьюсь! — голос сорвался на крик.

Страх возобладал над всеми эмоциями. В попытке спастись, руки пытались найти опору, словно можно было зацепиться за воздух. Я закрыла глаза, не в силах смотреть на приближающуюся смерть. И вдруг сзади, что-то раскрылось, останавливая падение! Меня резко отшвырнуло вверх, и только тогда я поняла, что шевелю чем-то.

— Это… Крылья! — смотря через плечо, пролепетала я.

Двигать ими получалось интуитивно. Из горла вырвался истеричный смешок.

— Обалдеть можно! — несколько взмахов, и внизу показалась земля, именно та, от куда я решила прыгнуть.

Она была все ближе. Но едва ноги коснулись опоры, перья, будто листья по осени, начали опадать, пока от крыльев совсем не чего не осталось. Перья, упавшие, на землю замерцали, а после начали исчезать и растворяться, как мираж.

— Как такое возможно? — я обернулась, стоя на том самом обрыве, недоумевая.

Вдруг раздались короткие патетические хлопки. Я вздрогнула и обернулась на звук.

— Браво! Прыгнуть в пропасть — смелый поступок даже для того, кто думает, что это сон, — темноволосый мужчина, в черном плаще приближался ко мне.

— Кто вы? — я в ужасе, сделала шаг назад.

Он расправил крылья за спиной, и не спеша ответил.

— Меня зовут Геральд, — он сделал еще шаг ко мне.

Боковым зрением я заметила движение со стороны леса. С той стороны к нам направлялись женщина с парнем. Позади них, размеренными шагами двигался странный зверь.

— Какая же ты красивая! Поздравляю с прохождением теста, — женщина в белом одеянии лучезарно улыбнулась мне.

Парень в сером плаще стоявший рядом молчал, он лишь окинул меня оценивающим взглядом.

— О каком тесте вы говорите? Что вообще здесь происходит? Я умерла? — я испугалась собственных слов, мысль возникла сама по себе, но вся моя суть воспротивилась ей.

— Быстро она, — уголки губ мужчины поползли вверх.

Женщина в попытке успокоить, коснулась моей руки. Паника начала ослабевать. Она сильнее сжала руку, заглянула в мои большие голубые глаза.

— Меня зовут Мисселина, — женщина провела свободной рукой, в сторону не высокого парня, с растрёпанными русыми волосами. — Это Энди.

Парень молча кивнул, продолжая сверлить меня взглядом.

— Я хочу знать, что здесь происходит! — с нарастающей злостью мой голос перешел на крик.

Меня раздражала ухмылка Геральда и напряженное молчания Энди.

— Кто вы такие, отвечайте! — нервы были на пределе.

— Смотрю у тебя бурный нрав дитя. Я понимаю, что тебе будет сложно это принять, но ты действительно умерла.

Перед глазами все поплыло, уши заложило, я отречено смотрела на женщину.

Я не соглашаясь мотнула головой.

— Хватит прелюдий, Мисселина, — раздавшийся строгий голос мужчины, заставил обратить внимание на него. — После смерти все проходят тест. Кто-то прыгает, как ты. — нереально голубые глаза уставились прямо на меня. — Но не все обретают крылья в полёте, и по итогу просто разбиваются. И тогда они продолжают свой путь там, где им положено, либо рай, либо ад. — мужчина больше не улыбался.

— Но есть такие, подобные тебе, которые обретают крылья, и возносятся обратно, они избранные. Ты — избранная Виктория! — женщина в белом тепло улыбнулась, посмотрев на парня. — Как и Энди. — она чуть подтолкнула его в спину, но он лишь едва заметно качнул головой, наблюдая за мной из-под опущенных ресниц.

— И что это значит? — совсем опустошённая, я взглянула с мольбой на мужчину в черном.

— Избранные поступают в школу ангелов и демонов, — от сверлящего взгляда Геральда, меня вырвал тоненький голос Мисселины.

— Эта школа очень важна как для мира бессмертных, так и для тех, кто живет на земле. Она сохраняет равновесие.

— Время от времени ученики спускаются на землю, что, бы помочь людям встать на путь добра или зла, сделать правильное или ложное решение.

— «Не ужели я сошла с ума, или это действительно реально?» — мысли одна за другой бросались в голову. Мисселина, будто почувствовав моё беспокойство, снова коснулась моей руки.

— Я чувствую, как тебе трудно, но я верю ты справишься, ты теперь бессмертная дитя, ты можешь добиться больших высот, вырасти внутренний стержень и пред тобой откроются двери нашего мира, — женщина ободряюще потерла мои руки.

Я бросила печальный взгляд в сторону, и поймала светло-зеленые глаза парня. Он тепло и одновременно сочувственно мне улыбнулся. Я подняла голову вверх. Вдруг небо замерцало, вода на секунду обрушилась вниз, словно поддалась гравитации, но затем снова стала возвышаться вверх.

— Время, — грубый завораживающий голос, заставил меня вновь взглянуть на мужчину. — Пора решать, — холодный взгляд будто бы проникал в меня, оставляя череду покалываний на коже.

— Как я могу дать ответ, если не понимаю на что соглашаюсь, или то от чего могу отказаться? — я окинула быстрым взглядом всех присутствующих.

Но Мисселина словно нашла что-то в моих глазах, резко отпрянула и кивнула Геральду.

— Она готова, — нежно улыбнувшись она сказала, смотря прямо в мои глаза.

Силуэт мужчины принялся меня обходить. Он хлопнул меня по спине. Я упала на колени, из глаз брызнули слёзы. Резкая боль пронзила лопатки. Я закричала и тут же умолкла, испугавшись собственного крика. Энди резко подскочил ко мне, присаживаясь рядом со мной.

— Мы все через это проходили, ты справишься, — тихо произнес он, ловя мой взгляд. — Чш-ш-ш. Дыши, — он смотрел мне в глаза, словно пытаясь забрать мою боль.

Но боль росла. Я чувствовала, как кожа разрывается, как что-то трепещет внутри меня и рвется наружу.

— Выпусти их! Они должны чувствовать свободу. — Сквозь невыносимую боль, я услышала слова женщины.

— Расслабься. Позволь себе взлететь.

Я подняла голову и посмотрела на Энди. Он все еще сидел возле меня. Его лицо было спокойное, сосредоточенное. Он изучал меня, пока его взгляд не остановился на моих плотно сжатых губах.

— Ах! — новая волна боли, и послышался рваный звук, а затем взмах.

Боль прошла, осталась лишь ноющая пульсация по всей спине. Я обернулась и замерла. Темно фиолетовые крылья спокойно расположились на моей спине. Перья трепыхались от лёгкого прикосновения ветра.

— Теперь ты одна из нас! — женщина улыбнулась, раскрывая руки для объятий.

— Обо всём тебе расскажут в школе! — Геральд строго посмотрел на Мисселину, давай понять, что объятия отменяются.

Я, всё ещё не веря своим глазам взмахнула крыльями. На землю упало несколько алых капель крови.

— Не спиши, милая. Совсем скоро ты сможешь летать, а пока дай ранам зажить. — женщина смахнула одинокую слезу, катившуюся по моей щеке.

— Не знала, что бессмертные могут чувствовать боль. — я повела плечами, раны на спине снова заныли.

— Боль позволяет нам чувствовать себя живыми. Она нас контролирует, держат в узде. — пояснил мужчина, и обернулся к чешуйчатому зверю. — До школы ты полетишь на морском драконе, его зовут Фыр.

Услышав свое имя, дракон оживился, подошел ближе и мотнул головой. Его чешуя переливалась, словно восходящее солнце освещая проснувшееся моря, играло на его волнах.

— Энди полетит с тобой, и поможет тебе сориентироваться и расположиться в школе. — женщина перевела взгляд на парня.

Тот лишь кивнул, глядя как я завороженно рассматривала дракона, не обращая на них внимания.

— Хватит на неё так смотреть! Хоть бы постыдился!

Вздрогнув от властного сильного голоса мужчины, я не охотно перевела взгляд в их сторону. Поняв, что он говорит это Энди, мне стало не ловко. Парень смотрел на Геральда с ярко выраженным недовольством. Мужчина в черном подошел ближе, и подхватив меня за талию, приподнял, и я оказалась на спине дракона.

— А если я упаду? — я захлопала глазами так быстро, на сколько это было возможно.

— Тогда самое время научиться летать. — Геральд как-то странно ухмыльнулся.

— Удачи Виктория, встретимся в школе. — Мисселина помахала мне рукой.

Дракон тяжело взмахнул крыльями первый раз, затем еще один, и еще. Мы стремительно набирали высоту. Сердце бешено заколотилось. Я припала к нему, обвивая руками его толстую шершавую шею. Поток ветра был такой сильный, что мне страшно было представить с какой скоростью мы движемся. Я закрыла глаза.

— Так ты пропустишь все самое интересное!

Услышав голос парня, я неосознанно открыла глаза.

— Ах!

Бескрайнее небо открылось передо мной. Кроме светло бежевых пушистых облаков, и проходящих средь них лучей солнца, ничего не было.

— Это просто прекрасно. — еле слышно сорвалось у меня с губ.

Чувство прекрасного захватило меня, убивая всякий страх. Я осторожно выставила руку, и погрузила её в пухлое облако. — «Как такое возможно? Если это все же сон, пусть он продолжается как можно дольше.» — Я улыбнулась своим мыслям.

Резко из глаз хлынули слезы, и не ветер был тому виной. Прижавшись ближе к дракону, я пыталась найти в нём утешение. Понимание и осознание того, что я удаляюсь все дальше от прежней жизни, раздирали душу.

— «Если я и правда умерла, то как же будет отец?!» — рыдания разрывали грудь.

Парень, летящий рядом, размахивая серыми крыльями подлетел ближе.

— Что с тобой? — перекрикивая сильный ветер он обратился ко мне.

— Почему я умерла? Почему именно я? Я хочу жить! — поток воздуха развеивал мои слова, но Энди успел их уловить.

Его лицо приняло какое-то страдальческое выражение. Ему было жаль меня.

— Но ты уже умерла. Обратного пути нет, но есть новый. Пройдет время, и ты это поймешь. — скорость заметно снизилась, и я хорошо слышала его слова.

— Зачем мне новый, если я еще не прошла старый, я просто не успела… Зачем? — слезы не произвольно скатывались по щекам.

Но Энди уже отдалился, он то обгонял нас, то отставал.

— «Как же ему не страшно летать на такой высоте?» — я наблюдала за ним, и не понимала.

Он вдруг полетел чуть ближе.

— Как ты умерла? — наблюдая за выражением моего лица спросил парень.

Будто он боялся задеть мои чувства.

— Я… я не помню. — паника снова захлестнула меня.

Я не понимала, как можно этого не помнить. Я начала копаться в воспоминаниях. Обрывки той жизни картинками проходили в памяти. Вот папа, университет, дипломная работа. Я ехала домой. Картинки стали ярче. Машина и несчастный случай. Нет! За мной была погоня. За мной ехал черный джип. Он меня подрезал. Я вылетела на обочину. Удар! И все потемнело.

— Меня убили! — я подняла на него заплаканное лицо.

Энди не отрывал взгляда, и даже не смотрел куда он летит.

— Для убийства должен быть очень сильный повод. Кому ты могла так серьезно перейти дорогу? — спокойно спросил парень.

Дракон, словно почувствовав мои слезы, вихрем поднялся вверх, вынуждая меня прекратить плакать.

— А-а-а! — я вжалась в Фыра, и истерично засмеялась, одновременно задыхаясь от страха.

Дракон зафыркал. Энди тоже засмеялся.

— Драконы не любят слез, говорят, что они тоже начинают грустить. — Энди снова отлетел, давай мне время побыть одной.

Я немного успокоилась. Мне хотелось насладиться этой прекрасной дорогой. Через некоторое время парень замер в воздухе, взмахивая крыльями, что, бы остаться с нами на одном уровне.

— Мы почти на месте. — я посмотрела за спину Энди.

На горизонте показался замок в готическом стиле.

— В этом здании находится школа ангелов и демонов? — я скептически посмотрела на Энди.

— Не суди по обложке. — парень улыбнулся.

Я с жаром и придыханием оглядела самую высокую башню, находящуюся немного поодаль от всего замка. А от вида бескрайнего сада-лабиринта у меня и вовсе перехватило дыхание. Мы стали медленно, но верно снижаться. Все тело покрывалось мурашками от волнения. Первым приземлился Энди, следом и мы с Фыром. Зверь осторожно коснулся земли и довольно мотнул головой. Парень похлопал дракона по шее, как бы хваля его полет.

— Он очень умный дракон. — заметил Энди.

Я тоже протянула руку, и повторила движение парня.

— Добро пожаловать в школу ангелов и демонов. — мужчина с гордо поднятой головой вышел к нам.

Он оглядел меня с напускным пафосом.

— Здравствуйте, ангел Фенцио. — Энди посмотрел на высокого мужчину, с пепельно-белыми до плеч волосами.

— Виктория, значит. — он сказал это несколько высокомерно.

А возможно мне просто показалось.

— Здравствуйте. — я смотрела прямо ему в глаза.

— Энди покажет тебе школу, и введёт в курс дела. Первый урок будет, у меня. Не советую опаздывать. Все понятно? — мужчина посмотрел на меня.

Я кивнула. Ангел Фенцио уже хотел уходить, но замер, в порыве обернулся и снова оглядел меня.

— Какую сторону ты хотела бы встать после учебы? — ангел посмотрел прямо на меня.

— Извините? — я перевела взгляд на парня.

— В отличие от рожденных ангелов и демонов, люди на момент обучения считаются Непризнанными. Нас еще не признал ни ад, ни рай. По окончанию учебы мы должны выбрать сторону, на которой продолжим свой путь ангела или демона. — пояснил Энди.

— Если, конечно у вас получится ее закончить. — губы Фенцио чуть вытянулись, будто он хотел злорадно усмехнуться, но сдержался.

Он ждал ответа.

— Я не могу дать ответ так сразу, мне нужно время. — все еще не очень понимая, о чем они говорят, ответила я.

— Советую определиться. Мне будет интересно понаблюдать за вами, юная мисс У-у-окер. — Он почему-то протянул мою фамилию, словно делал на ней акцент.

Затем мужчина развернулся на пятках и широким шагом вернулся в школу.

— Что с ним не так? — я обратилась к Энди.

— Не обращай на него внимания. Ангел Фенцио ко всем строг. — он встал передо мной и протянул руку. — Ну что, пойдем?

Я осторожно вложила свою ладонь в его. Подняла глаза и встретилась с зелеными глазами Энди. Они радостно сверкнули.

Мы шли по расписным коридорам.

— О-ох! — я резко остановилась, от чего Энди чуть не врезался в меня, и с трепетом замерла.

— Ангелы знают толк в архитектуре. — он улыбнулся и аккуратно подтолкнул меня вперед. — Скоро начнется урок.

Вспомнив об этом, я оторвала взгляд невероятных художеств и двинулась дальше.

— Да, прости.

Пока мы шли парень рассказывал о здешних правилах.

— Это место называют школой, но она отличается от земной. Здесь учатся демоны и ангелы, и некоторые из них старше нас на несколько столетий. Они сильны, на много сильнее Непризнанных. И они нас не уважают. В общение с ними нужно быть осторожным.

— Мы не их уровня да? Они считают себя более высшими созданиями, чем люди. Верно? — я почувствовала, как мои грубы искривились в усмешке.

— Именно так. Люди созданы по их подобию. Улови эту мысль. И именно так они к нам относятся. Как к их подобию. — Энди закончил, когда мы остановились возле одной из дверей. — А вот здесь ты будешь жить. — Он открыл дверь, и шагнул внутрь, я двинулась следом.

Открылся вид на уютную комнату, с большими окнами, за которыми виднелись большие облака. Одна кровать была аккуратно застелена шелковой тканью. На второй кровати махая ногами лежала девушка. На ее спине подрагивали темно-красные крылья. Услышав шум, она тут же повернулась на бок, что, бы лучше нас разглядеть.

— Так значит вот какая у меня новая соседка? — прозвучал мелодичный голос девушки. Я беспомощно взглянула на Энди.

— Все верно. Не обижай её Мими. — девушка закатила глаза, встала с кровати и подошла ко мне.

— Тебе повезло, что твоей соседкой оказалась я. — Мими улыбнулась краешком губ, и снова вернулась в исходное положение, выпятив свою пятую точку, наверняка зная, как сильно обтягивают ее кожаные штаны.

Я задумалась, не отрывая взгляда от длинноволосой брюнетки. Её тело было красивым, дьявольски красивым. Мими обернулась, словно почувствовав, что я наблюдаю за ней. Она коварно улыбнулась.

— У тебя есть не много времени обустроиться, перед началом урока. — Энди кивнул Мими, по-дружески коснулся моего плеча и скрылся в коридоре.

Как только дверь закрылась, девушка села и начала за мной наблюдать.

— Как тебя зовут?

— Виктория. — я присела на кровать, так что бы Мими оказалась на против меня.

— Я, Мими, дочь демона Мамона.

От ее слов по моему телу пробежали мурашки. Я поняла, что Энди прав. Я нахожусь рядом с настоящими неземными существами. Они не такие как я.

— И каково это, быть демоном. — вроде простой вопрос заставил дьяволицу рассмеяться звонко, по-девичьи нежно.

— А каково быть человеком? — этот вопрос застал меня в врасплох.

Я улыбнулась.

Взгляд Мими переместился на что-то позади меня, потом вернулся.

— Часы отстают, ты опаздываешь. — по кошачьи улыбнувшись сказала девушка. — Ангел Фенцио не любит, когда опаздывают. Особенно Непризнанные. — Мими отвернулась, легла как не в чем не бывало.

Резко вскочив, я выбежала в коридор. Я быстро нашла нужную дверь. Постучала и заглянула за дверь. Ангел Фенцио стоял возле стола, глядя на лист бумаги перед собой.

— Проходи, Виктория, ты как раз вовремя.

— Спасибо. — я остро ощутила на себе многочисленные взгляды, они рассматривали меня.

Я выдохнула, когда среди остальных учеников, заметила Энди и с облегчением подсела к нему.

— Прости, я сам едва не опоздал. Я хотел тебя провести, но Фенцио почти силком затолкал меня в класс. — он резко умолк, затем улыбнулся каким-то своим мыслям. — Кто знал, что нам придется снова вернуться в школу.

— И не говори… — на меня снова нахлынула грусть и воспоминания прошлой жизни.

Ангел Фенцио обошел свой стол, опёрся о его край и сложил руки перед собой.

— Многие из вас уже это знают, но повторим для… новеньких. — Он метнул на меня гневный взгляд. — Школа ангелов и демонов поддерживает гармонию на земле, а так, же хранит мир между адом и раем. Добро не может существовать без зла и наоборот. Однако есть черта, за которую нельзя переступать. Ангел не может быть с демоном, а демон — с ангелом. Поскольку вы Непризнанные и ещё не определились, вам запрещено сближаться как со одной стороной, так и с другой. Это главное правило, которым нельзя пренебрегать. И поверьте, вам не стоит проверять, что с вами сделают в случае не послушания. В отличие от вас, ангелы и демоны были рождены здесь. Тут их дом. Но ваш дом внизу. Там ваши родственники, друзья, работа, кошки — собаки и прочая ересь. Вы должны об этом забыть. — его голос наполнился яростью.

Он будто хотел вдолбить нам вместе со страхом простую истину.

— На земле вы мертвы, там был ваш дом то время пока вы были живы. Теперь же ваш дом здесь! Вам запрещено как — либо связываться со своей прошлой жизнью. — ангел повернулся, взял листок со стола и снова уткнулся в него. — Выбудете обучаться как у ангелов, так и у демонов. Факультеты демонов находятся в аду, так что, если слабонервны, это ваши проблемы. И последнее: на земле вы будете принимать облики других, давно умерших людей, и кроме цвета глаз, вас ничего не будет выдавать. Ангелы, демоны — и тем более вы — не способны принимать облики живых людей. Себя и друг друга вы будете воспринимать, как обычно. Это сделано для того, что, бы вас не узнали люди. Без разрешения менять облик запрещено. Вам все понятно? — он спрашивал у всего класса, но смотрел на меня.

Я кивнула головой.

— Отлично! Сегодня у вас не будет конкретного задания. Сегодня вы сами решите, какое из двух зол для вашего подопечного будет меньшее. Или наоборот — большее. — Ангел Фенцио кратко описал задание каждому из учеников. — А теперь к водовороту.

Я дернула Энди за рукав.

— Что за водоворот еще?

— О-о-о, тебе понравится. Только не пугайся, он не так страшен, как кажется. — Энди явно был в восторге от водоворота.

Все столпились рядом с тоннелем, который вихрем уходил вниз. Он состоял из облаков закрученных сильной воронкой. Один за другим Непризнанные разбегались и ныряли в него. Я сделала шаг назад, испугавшись, что сейчас будет мой черед. Энди сжал мой локоть, всего на мгновение, и сказал.

— Главное, не бойся. Ты же не испугалась прыжка в пропасть. А это на много проще. Просто расслабься. — он повернулся ко мне и спиной откинулся в водоворот.

— Энди, стой! — я подошла ближе, что, бы посмотреть, все ли в порядке, но Ангел Фенцио вытянул руку передо мной, перегораживая путь.

— Пора прыгать, твоя очередь.

— Но… — Я осеклась, резкий толчок в спину, и я полетела вниз.

— А-А-А!

Первое задание

— А-а-а! — Я мешком падала вниз.

Каждый раз, когда я задевала облака в стенах водоворота, они рассеивались, но пробел тут же заполнялся вновь. Казалось, падение было бесконечным. Кричать я перестала, привыкнув, и начала оглядываться. С разных сторон проглядывали силуэты ангелов, демонов и таких же Непризнанных, как и я. Мы все отправлялись на задание. Мимо меня стремительно пролетел парень. На мгновение мы встретились с ним взглядом. Блондин посмотрел на меня будто удивляясь чему — то. Но следом он вдруг развернулся в полете, что видеть меня лучше и улыбнулся.

— Непризнанная. — он произнес это как данность и почему — то рассмеялся, что — бы затем отвернуться и нырнуть вниз для ускорения.

— «Странный тип». — я начала замедляться, поток воздуха заставил меня перевернуться ногами вниз, и вскоре показалась земля.

Приземление было мягким.

Люди сновали туда — сюда, торопясь по своим делам. Они не понимали, как им повезло быть живыми, иметь возможность в любой момент вернуться к близким. Я вдохнула полной грудью, расправила руки и рассмеялась.

— «Я жива. Жива!» — никто не видел крылья за моей спиной, и внешность для них моя была совсем другой.

И все же я была дома… улыбка сошла с моего лица, когда возле ворот универа я увидела растерянную девушку.

— «Задание. Мне нужно выполнить задание».

Словно толчком в сердце её голос отозвался в моей груди.

— Что же мне делать?

«Что там говорил ангел Фенцио?» — я вспомнила картину.

Ангел стоял около стола.

— Виктория. — он сощурился, глядя на меня, махнул листком и снова уткнулся в него. — Как только ты коснешься земли, ты примешь образ чужого человека. Никто твои крылья не увидит, и пользоваться ими я не советую. Тебе будет дано два часа на то, чтобы ты выполнила задание. Этого хватит с лихвой. Как только ты выполнишь задание, посмотри на небо, сосредоточься и подумай о водовороте. Он тебя вернет обратно в школу. Если ты задержишься дольше, чем на два часа, он затянет тебя обратно в любом случае: хочешь ты этого или нет. Не стоит тратить время по напрасно. Итак, задание… девушка Вероника стоит перед выбором. Ей нужно пойти на экзамен, иначе её выгонят из университета. Он важен для её бедующего. Но её парень уезжает в другую страну. Если она не проводит его, они расстанутся. Так к чему же ты её подтолкнешь, Виктория: к перспективному будущему или к мимолётной любви?

— И вы так просто отправите меня на землю?

— Так просто.

— Но я же никогда… я же только…

— Меня это не волнует.

Воспоминания стали исчезать.

— «Меня это не волнует…тьфу! И что мне теперь делать?»

Вероника стояла судорожно, прижимая к себе тетрадки. Она не решалась уйти, но и зайти тоже. Мне нужно было подойти к ней и заговорить.

— «Но с чего её меня слушать?» — на мгновение паника захлестнула меня. Так же, как и она, я замешкалась, не решаясь сделать и шага. — «Мне нужно успокоиться. Вдох — выдох… Та-ак…» Нужно решить к чему её подтолкнуть. — «Ангел Фенцио не зря подчеркнул, что это любовь мимолётна! Ей будет лучше, если она позаботится о своём будущем». — Я направилась к девушке, по пути продумывая план.

— Привет, Вероника.

— Мы знакомы?

— «Чёрт, нет же!» — резко вспомнила я. В её очках сверкнуло моё отражение: высокая худощавая фигура с наколками и дредами. — «Вряд ли она оценила внешний вид».

— Знакомы, ты меня не помнишь? — я сделала вид, что расстроена её забывчивостью, и пошла дальше, но Вероника остановила меня схватив за руку.

— Нет, нет. Прости, я просто сейчас о своём думаю.

— В чём дело? — она открыла рот, но умолкла, не решаясь откровенничать.

— Понимаю. Можешь не говорить. Я сама это чувствую.

— Что чувствуешь?

— Ну знаешь…университет, личная жизнь…разрываешься.

Услышав это, Вероника выпрямилась, и лицо её оживилось.

— О да! — она снова замолчала, немного нервно переступила с ноги на ногу. — Я вот тоже…не знаю, что мне делать. Забросила университет, меня грозятся исключить. Но вместо того, чтобы идти на экзамен, я стою здесь…и думаю побежать к парню, умолять его остаться, не уезжать, не бросать меня! — она разревелась и закрыла лицо руками.

— «Иногда с незнакомцами откровенничать легче, чем с близкими…» — пробежала мысль в моей голове.

— Что мне делать?

— Знаешь…парни уходят и приходят. Я слышала ты умная и талантливая, и учёба важна для тебя.

— Всё так! Моя мама едва сумела накопить на учёбу. А после мне обещают стажировку. Главное — доучиться бы!

— Если парень действительно тебя любит, он вернётся, так ведь?

— Не вернётся…

— Ну и зачем же тебе такой? — Вероника долго смотрела сквозь меня, потом кивнула и саркастически улыбнулась.

— Как у тебя всё просто, да?

Я коснулась её, пытаясь вложить в этот жесть всю искренность своих намерений. Лицо девушки перестало быть враждебным.

— И всё же ты права. Университет важнее. — её лицо на мгновение исказила злоба. — Он не любит меня! К чему я должна унижаться перед ним, ставить на кон своё бедующие?!

— Всё верно! — я удивилась тому, как на неё подействовало моё прикосновение. — И что же ты стоишь? Экзамен наверняка уже начался!

— Ах…да. Да, иду! — Вероника порывисто обняла меня и побежала на экзамен. — Спасибо за помощь! — Она, не оборачиваясь, махнула рукой.

Тело заныло от радости и предвкушения следующих заданий.

— Я справилась! Было не так уж и сложно. — кто-то задел меня плечом.

Жест был обычный, совершенно будничный…но из — за него я вдруг ощутила, насколько я была теперь лишней в этом мире. Я замерла прямо у ворот, не в силах сойти с места. И в голове колоколом звенели мириады мыслей.

— «Меня убили, забрали право на жизнь! Я имею шанс узнать, кто это сделал…Ангел Фенцио запретил…но он не знает, каково это!» — с каждой секундой, с каждой оборванной мыслью я всё сильнее горела желанием узнать, кто был в той машине. — «И папа! Как же я могла забыть о нём?!»

Я тут же рванула с места и побежала. Захватило дыхание, и сердце стучало так исступленно, что его удары эхом отдавались у меня в ушах. Я запрыгнула в первый автобус и уже через пятнадцать минут была дома.

Сделала несколько шагов. Остановилась, пытаясь выровнять дыхание. В окне можно было разглядеть папу: осунувшегося, одинокого и поникшего. Он в очках сидел за столом и смотрел в старый потёртый альбом. Папа не плакал, но плакали его дрожащие руки, плакал его пронзительный взгляд и поджатые губы.

— «Ох, папочка…» — Я прижалась к окну, едва сдерживаясь, чтобы не ворваться в дом, не закричать, что это я, его дочка, и со мной всё хорошо!

Папа поднял глаза и заметил меня. Я взвизгнула, отпрянула и поспешно двинулась по тропинке, всхлипывая от переполнявших эмоций. Но папа открыл дверь и выскочил на улицу.

— Постойте! Подождите!

Я медленно развернулась и уставилась на него, не говоря не слова.

— Вы что — то хотели?

Расстояние было слишком болезненным, и я подошла к нему ближе. В горле стоял ком.

— «Ах, папочка, как же ты похудел!» — Он смотрел на меня в ожидании ответа. В руках у него было зажато письмо из полиции. — «Это наверняка по поводу расследования!»

— Вы знали мою дочь? — его голос оборвался, и папа сильнее сжал письмо, будто старался не расплакаться.

— Я ошиблась!

Отец взял меня за руку, всматриваясь в моё лицо.

— У неё были такие же глаза…скажите честно, вы дружили с ней?

Едва сдерживая слёзы, я отбросила его руку и сделала несколько шагов назад.

— Я не знаю, о ком вы говорите! Я просто проходила мимо!

Он пошатнулся, будто от удара.

— Ох, извините…да, извините. — его руки задрожали с новой силой.

Письмо, что он держал, упало на землю, но он даже не обратил на это внимания. Медленно зашел в дом, не оборачиваясь. Я подняла то, что он уронил.

— «Прости меня…»

Слёзы застилали глаза, поэтому я не сразу узнала в возникшей передо мной фигуре парня из водоворота. Он тряхнул меня, схватил за запястье и оттащил от дома.

— Что ты творишь?! Не знаешь правила?! Так и знал, что за тобой нужен глаз да глаз! — о чём-то поразмыслив, он резко успокоился и уже спокойно сказал: — Хотя бы не рассказала ему о том, кто ты.

Я оттолкнула его от себя, поспешно вытерла лицо от слёз и с вызовом взглянула в глаза.

— Ты следил за мной?!

— Да. И что?

— Кто ты такой и какое тебе дело?!

— Меня зовут Дино. Это всё, что тебе стоит знать. Нам нужно возвращаться. Тебя скоро хватятся.

Он взял меня за руку, посмотрел на небо, и тучи начали сгущаться, образуя водоворот. Дино резко обернулся ко мне.

Ты же выполнила задания?

— Да.

— Хорошо.

Водоворот начал притягивать нас. Дино разогнался, вынуждая бежать вместе с ним. Затем мы прыгнули в него.

— Смотри не проболтайся о том, что сделала.

— Я… — Дино зажал мой рот и приложил палец к губам.

— Водоворот всё слышит. Чш-ш-ш-.

Вскоре водоворот выплюнул нас, словно инородное тело. Дино тут же вышел в коридор. Я побежала за ним.

— Чего тебе?

— Я не знаю, куда мне идти. Просто скажи, где кабинет ангела Фенцио, и я от тебя отстану.

— У тебя сейчас урок у ангела Фенцио?

— Да. — мужчина сжал челюсть и замер.

Напряжённо о чём-то задумался.

Дверь в конце коридора распахнулась, и показался ангел Фенцио. Он шёл быстро, отчего полы одежды с хлопками били его по икрам.

— Где тебя носит?

Сначала я подумала, что он обращался ко мне, но смотрел учитель на ангела. Дино никак не отреагировал на грозный вид Фенцио.

— Задержался. Задание было сложным.

— Для моего сына не должно быть сложных заданий! — голос Фенцио эхом прогремел по коридору. — Мой сын должен быть лучшим! Во всём! Ты меня понял?

— Да, отец.

— Ты ведь понимаешь, за это последует наказание.

— Да, отец.

«Но Дино опоздал из — за меня!»

— Это я виновата, ангел Фенцио. Я задержала его.

Дино ничего не сказал, только медленно закрыл глаза.

— Ещё лучше…не этого я жду от тебя, сын. — ангел Фенцио поджал губы, развернулся и пошёл по коридору.

— Я сделала что — то не так?

— Да, ещё когда нарушила правило, — он сказал это спокойно, но немного вымученно.

Дино повернулся ко мне и недоверчиво оглядел. Он словно бы пытался разгадать ход моих мыслей.

— Ты вступилась за меня. Это было очень глупо.

— Это было вместо спасибо?

— Я не обязан говорить тебе спасибо. Эта ситуация возникла из — за тебя.

— Знаю…

— Но я ценю то, что ты сделала для меня… — он посмотрел куда — то в сторону и кивнул своим мыслям. — Да, ценю. Тебе нужно спуститься на пару этажей вниз, там будет главный холл.

— Поняла. Спаси… — но Дино уже скрылся.

Непризнанные докладывали ангелу Фенцио о своих успехах. Вскоре очередь дошла до меня.

— На сколько я помню, у тебя был выбор: уговорить смертную взять себя в руки и пойти на экзамен, или забросить учёбу и убежать к парню. Тебе удалось подтолкнуть её к чему — то?

— Да. Я уговорила её сдать экзамен.

— Очень хорошо. Задание, которое вам сегодня дали, пустяковое, но даже оно могло показаться кому — то сложным с моральной точки зрения. Мы специально отправляем новичков на первое задание одних, чтобы посмотреть на их стрессоустойчивость. Среди ангелов и демонов не может быть слабаков. — перед глазами вспыхнуло требовательное лицо ангела Фенцио, обращённое к своему сыну.

— Судьба девочки — как в твоём случае, Виктория, — не влияет на цивилизацию. Ты изменила курс жизни Вероники, но эта рябь на воде не коснётся никого, кроме неё самой. Дальше задачи для вас будут усложняться, и в ваших руках будут более важные решения. Поэтому вы должны научиться не только вживаться в разные роли, уметь добиваться своих целей, но и быть достаточно решительными, чтобы делать этот сложный моральный выбор. Это относится исключительно к Непризнанным. У ангелов и демонов с этим проще: они точно знают, какую сторону занимают. В отличие от вас от вас. — Он оглядел нас и встал из-за стола, — на этом урок закончен.

Началась суматоха. Ко мне подошёл Энди с какой — то девушкой.

— Эй, как ты?

— Цела.

— Меня зовут Лора. — светлая девушка протянула руку.

— Привет. Я Виктория.

— Знаю. И как ты прошла тест? Прыгнула в пропасть или пошла в джунгли?

— Прыгнула в пропасть.

— Да ладно? Сумасшедшая! Из всех Непризнанных только Энди прыгнул в пропасть, — девушка бросила на него восхищённый взгляд.

— Перестань.

Лора ещё о чём-то заговорила, невзначай обвила руку Энди и прижалась к нему. Парень виновато посмотрел на меня, и осторожно высвободился из объятий девушки.

— Проводить тебя до комнаты, Виктория? Первое время здесь сложно ориентироваться. — Энди обращался ко мне.

— Да. Если тебе не сложно.

— Мы можем вместе тебя проводить, да, Энди?

— Не стоит. Встретимся на истории, хорошо?

— Как знаешь. — Лора изменилась в лице.

Она прошла мимо меня и будто специально задела плечом.

— Не обращай внимания. — Энди галантно протянул руку, как бы приглашая пройти вперёд.

— Благодарю.

Некоторое время мы шли молча и, похоже, каждый из нас пытался найти повод для разговора.

— Энди, тебе здесь нравится?

— Конечно…мне подарили второй шанс на полноценную жизнь. Бесконечное просиживание без опасностей и приключений — это не для меня. Но… — он замолчал, будто обдумывал, стоит ли открывать мне свои сомнения. — Меня раздражает, что ангелы и демоны считаются лучше просто потому, что им «повезло» родиться здесь, а не на земле. — Впереди нас шла компания ангелов, и Энди умолк.

— Как ты умер? — Вопрос прозвучал немного резко, и я поспешно добавила: — если ты, конечно, хочешь об этом говорить.

— Всё нормально, я уже смирился со своей смертью. Несчастный случай. Занимался бейсджампингом. Прыгал с парашютом с разных объектов. Чем ниже, тем опаснее.

— «Поэтому он так легко летает на высоте. Он любит страх и починяет его себе. И поэтому Энди прыгнул в пропасть на тестовом. Ему не привыкать». — Подумала я.

— Я выбрал слишком низкую вышку, парашют не успел раскрыться, и… — Энди провел рукой по воздуху и сымитировал удар о землю, — …Пах! — От его слов мне стало не по себе. — Я ни о чём не жалею. Я прожил свою жизнь так, как считал нужным. И был счастлив.

— Ты скучаешь по прошлой жизни?

— Да. Но прошлое на то и прошлое — оно больше никогда не будет настоящим. — Его фраза показалась мне особенно горькой.

Я сглотнула ком в горле и быстро заморгала, пытаясь отвести взгляд. Но Энди всё равно его поймал в свои внимательные сети голубых глаз.

— Эй, ты плачешь?

— Нет. Просто не могу смириться с этим… и, может, никогда не смогу.

— Тогда это плохо для тебя кончится, Виктория. — Он посмотрел на меня, но тут же отвернулся.

— Энди, спасибо, что провёл. — Мы вышли в главный холл.

— Без проблем. Обращайся. — Мы замерли. Повисла неловкая пауза. — Знаешь, в следующий раз вопросы задавать буду я, хорошо? — Я подняла голову, чтобы посмотреть на него, и улыбнулась.

— Хорошо. — Прощаясь, Энди коснулся уже знакомым жестом моего локтя и немного сжал его.

— До встречи.

— До встречи, — я проследила, как он скрывается в коридоре, и зашла в комнату.

В комнате никого не было. Я легла на кровать и уставилась в потолок.

— «Может, всё это сон? Я лягу спать и проснусь дома… в постели.» — Это казалось очень заманчивым, но что — то во мне воспротивилось этому. Назад пути не было, я это чувствовала. Я встала и оглядела себе в зеркале. Мой наряд выделялся среди остальных.

— «Думаю, стоит переодеться».

Я ещё раз покрутилась у зеркала в новом чёрном платье, и тогда в отражение заметила скомканное письмо из полиции.

— Ах! — подняла его и развернула дрожащими руками. Кроме адреса, ничего полезного в нём не было.

«Но теперь я знаю, где расследуют моё убийство».

До лекции оставалось ещё немного времени. Я решила прогуляться и вышла во двор. Где — то вдалеке лениво плыли облака, под ними зияла пропасть. А на её дне бурлила жизнь, теперь мне не доступная.

— Изучаешь окрестности?

Я вздрогнула, не ожидая, что во дворе есть кто — то ещё.

— Не хотел тебя пугать, — Дино вышел из тени.

— Что ты здесь делаешь? — смущённая своей реакцией, я задала вопрос немного резче, чем следовало.

— Гуляю.

— Один?

— Я всегда один.

— У тебя нет друзей?

— Нет.

— Почему? — он удивлённо окинул меня взглядом и вдруг рассмеялся.

— На секунду я забыл, что ты всего лишь человек.

— Всего лишь человек? — я вспыхнула и оскорблённо вздёрнула подбородок.

— Не хотел тебя обижать.

— Не хотел меня пугать, обижать…как — то ты не справляешься.

Дино улыбнулся кончиком губ, исподлобья наблюдая за мной. Он обошёл меня, словно хотел разглядеть со всех сторон.

— И как тебе у нас в школе? Нравится?

— Мне нравится.

— Лучше, чем на земле?

— Нет.

— Почему?

— Там моя семья, вся моя жизнь.

— Я, наоборот, хотел бы сбежать от всего этого, — улыбка с лица Дино исчезла. — Жаль только, что ангелам не место на земле.

Я огляделась, чтобы скрыть нахлынувшее смущение. И заметила вход в сад — лабиринт.

— Я видела его, когда мы подлетали с Фыром. Этот лабиринт очень большой.

— Его называют садом Адама и Евы. Но тебе лучше туда не ходить.

— Почему?

— Говорят, любой, кто туда заходит, становится заложником своих страхов и желаний. Они не отпускают заблудшего. И тот не находит выхода, пока окончательно не сходит с ума и не умирает.

— Звучит, как детская легенда.

— И тем не менее туда никто не заходит. По крайней мере, за всю мою жизнь не было ни одного случая.

— А сколько тебе лет? — спросила я.

— Не знаю. Мы не празднуем дни рождения, как вы. Время здесь более эфемерно, чем на земле. — Дино обернулся.

Во дворик вышли демоны, оживлённо о чём — то споря. Среди них я заметила Мими и помахала ей. Она улыбнулась мне и кивнула.

— Якшаешься с Непризнанными? — темноволосая демоница обращалась к Мими.

— Не твоё дело, Ости.

— Неужели? — она заметила Дино и дёрнула за руку мужчину, стоявшего рядом с ней. — Только взгляни, кто здесь.

Высокий парень обернулся. Не застёгнутый воротник чёрной рубашки оголил татуированную шею. Он молча посмотрел на Дино, затем на меня и снова на него. Неспешно подошёл к нам.

— Дино.

— Чего тебе, Люци?

— Передай своему папаше держаться от меня подальше.

— Это ваши дела. Я тут ни при чём.

— Ну да, конечно. Шавка первая узнаёт о командах хозяина. — Дино схватил Люцифера за рубашку и притянул к себе, но тот только рассмеялся.

— Кто бы говорил!

— Не сравнивай нас. Мой отец — Сатана, а не школьный учитель. — К демону подошла Ости и надменно меня оглядела.

— Не понимаю, зачем убогих допускают в школу? Вы только посмотрите на неё! — Она взяла меня за кончики волос и с отвращением приподняла их вверх. Я схватила её за запястье и со злобой отбросила от себя.

— Убери руки!

— О, у неё есть коготки?

— Которые могут расцарапать тебе лицо!

Дино протянул руку, загораживая меня от дьяволицы.

— Тихо.

Люцифер проследил за жестом ангела. Губы его дрогнули, будто он хотел улыбнуться.

— Пойдём, Ости. Оставь их. Яблоко от яблони.

Эта фраза, брошенная на первый взгляд невзначай, попала в самое сердце. Дино дёрнулся, будто от пощёчины, тяжело задышал и сделал несколько шагов вперёд, словно хотел наброситься. Ярость Дино передалась и мне. Я не стала его удерживать или отговаривать. Лишь отступила, давай дорогу. Дино взмахнул крыльями и резко оказался перед Люцифером. По инерции их отбросило чуть дальше. Но Люцифер мгновенно высвободился из хватки и взлетел. Дино кинулся за ним.

— Что здесь происходит?! Спуститесь на землю, живо!

Во дворик вышла Мисселина. Она заметила меня и слегка нахмурилась.

— Виктория Уокер, у Непризнанных со мной сейчас урок. Ты разве не идёшь?

— Иду.

— Тогда прошу, — она махнула в сторону кабинета.

Дино как-то странно отпрянул от меня.

— Ты — Уокер?

— Да, а что? — я заметила, что Люцифер тоже удивлён.

Ости расхохоталась.

— Не та ли это Уокер, которая…

Мисселина подбежала к нам и взяла меня за руку, чуть отстраняя от остальных.

— А вами… — она ткнула пальцем в Люцифера и Дино. — …я недовольна!

Вы — лучшие. Так будьте лучшими во всём, и в поведении в томчисле.

Женщина развернулась и, словно мама — ребёнка, повела меня за собой.

— Будь осторожна с этими двумя, Виктория. Не стоит стоять между ними, иначе их ненависть уничтожит и тебя.

— Я не…

— А вот и кабинет!

Как только мы зашли, Непризнанные затихли.

— Эй, Виктория, иди сюда! — Лора замахала рукой и широко улыбнулась. — Садись со мной.

«Я буду рада любому другу, хоть Лора и не кажется мне милой девочкой».

— Сегодня мы поговорим о нашей истории. — Мисселина прошла мимо ряда, касаясь рукой каждого стола. — Но будет лучше, если вы сами всё увидите. — Она вышла из кабинета.

Все встали вслед за ней.

— Это прекрасно! — прошептала я.

Мисселина остановилась у фрески и провела по ней рукой.

— На этом полотне вся наша история. Многие из вас знают, что наш мир создал Шепфа.

— Шепфа? — задала я вопрос.

— Да. Создатель. Он создал рай, ад и землю. А после оставил своих детей, решив не вмешиваться в их мир. Как птенцы на земле однажды покидают гнездо, так и Шепфа решил, что его созданиям нужно самим отвечать за себя. Но Ад и Рай были нестабильны. Каждый из них пытался перетянуть одеяло на себя и уничтожить другую сторону. И начались бесконечные войны, приносившие лишь боль, кровь и потери. Пока сама природа не стала гневаться. На земле начались катаклизмы, а на небе и в аду становилось то невыносимо холодно, то слишком жарко. Даже демоны не могли вынести такое пекло. И поняли тогда, что без гармонии рушиться весь мир, и без добра и зла существовать невозможно. У медали всегда должно быть две стороны. Так же и в мире: должно существовать добро и зло. Ангелы и демоны стали неотрывно связаны с низшими братьями — людьми. Мы стали их покровителями, следящими за гармонией. Началась другая эпоха. Было решено создать школу ангелов и демонов, благодаря которой в мире будет сохраняться гармония. Ангелы и демоны начали работать сообща. — Лицо Мисселины словно бы засветилось от счастья.

Она оглядела каждого из нас, и крылышки у неё за спиной задрожали. В голове возник вопрос, и некоторое время я не решалась его задать. Но вот моя рука, словно бы без моего ведома, поднялась.

— Да, Виктория?

— А вы можете рассказать про сад Адама и Евы? Правда ли то, о чём говорят?

Все умолкли, затем начали лихорадочно шептаться.

— Эм-м-м…на этом всё. Буду рада видеть вас на следующем занятии!

«В чём дело? Меня просто проигнорировали! Что — то здесь нечисто.»

Лора взяла меня под руку и потянула к выходу.

— Я хотела поговорить с тобой насчёт Энди.

— Виктория, можно тебя на секунду? — обратилась ко мне Мисселина.

Я высвободилась из нервной хватки девушки.

— Как — ни будь в другой раз, хорошо?

— Ладно. — Лора недовольная ушла.

Мисселина улыбнулась мне и протянула руки.

— Девочка моя. Я тебя сразу узнала.

— Да, мы встречались с вами на тесте.

— Ох, я не об этом. Ты и так об этом скоро узнаешь. Решила тебе рассказать. Дело в том… — женщина немного замялась, потом улыбнулась ещё шире, и слова полились из неё быстро и легко, — твоя мама…она ведь умерла, верно?

Грудь сдавило от скорби, но время давно затупило боль, что когда — то терзала меня.

— Да.

— Её зовут Ребекка.

— Да…

— Она, как и ты, прошла тест и попала в школу ангелов и демонов. Твоя мать была необычайно способной ученицей. Окончив школу, она очень быстро продвинулась…как вы это называете? «по карьерной лестницы».

— Что это значит?

— Ты знаешь, кто такие Серафимы?

— Высшие ангелы?

— Именно. Они наиболее приближены к Шепфа. Виктория, твоя мать — Серафим. А среди Серафимов никогда не было Непризнанных…

Тяжело в учении

Кто — то провёл пальцем по моей щеке. Затем по носу. Рука спустилась на ключицу и ловко, бесстыдно забралась под одежду.

— Ах! Мими?! — Она сидела на краю кровати рядом со мной. Разбудив меня, Мими улыбнулась и нагнулась чуть ближе. Первым делом в глаза бросился её полупрозрачный лифчик и два розовых кружочка, соблазнительно выпирающих через тонкую ткань.

— На земле все такие сони?

— Который час?

— Время действовать. — Она, играя, провела пальчиками вдоль моего тела и резким движением стянула одеяло.

— Мими! Что ты делаешь?

— Не строй из себя недотрогу, Виктория. У демонов с этим намного проще. Если они чего — то хотят, то просто берут. Она чуть раздвинула мне ноги, коснулась внутренней стороны бедра и вдруг помедлила, наблюдая за мной. — Я всё смотрела как ты спишь. И слишком увлеклась. Поняла, что не хочу просто наблюдать, хочу…трогать.

— А как же запрет?

— Ах, запрет… ты знаешь, почему его ввели?

— Нет…

— Из — за детей, глупышка. Никто нам ничего не сделает… — её пальцы коснулись моих трусиков, и я вздрогнула, втянула воздух сквозь зубы. — Ты сейчас сделала это от страха или от желания? — Она чуть отстранилась, показывая, что не хочет давить на меня.

— Это от желания… — Мими не нужно было повторять дважды. Она оседлала меня и притянула к себе. Сонливость, которая ещё ломала меня, исчезла без следа. Сердце колотилось где — то в горле. Я чувствовала дыхание Мими, как её руки ловко снимают с меня ночнушку. Одна лямка, затем вторая, и вот ткань, едва зацепившись за соски, упала вниз. Мими оглядела меня, жадно, с каким — то животным желанием.

— Ещё долго будешь смотреть?

— О нет… — её губы впились в мою грудь.

— А — ах! — Я застонала и откинулась на подушку. Губы Мими быстро опустились вниз, вынуждая меня выгнуться от наслаждения. Простыня вся смялась от моих метаний. Мими поднялась и поцеловала меня в губы. Но очень скоро поцелуи перешли в покусывания. Страсть разгоралась, ей не было предела. Я зашептала её на ухо всё, что приходило на ум, провела дорожку из поцелуев по её телу. На кончике языка остался вкус её шеи.

— К чёрту всё, иди сюда. — Мими подмяла меня под себя и начала двигаться. И всё, что нужно было, это лишь её близость. И такая — что ближе некуда.

— А-а-х!

— Да-а-а…

Мими упала на подушку рядом со мной. Пару минут мы пытались отдышаться. Потом она резко встала, прошлась по комнате голой, не скрывая, что наслаждается моей заинтересованностью. Неспешно надела бельё.

— Спасибо за хорошее утро. — Она долго смотрела на меня. Вдруг она показалась мне маленькой девочкой, которой не хватало ласки.

— И тебе спасибо.

Мими раскрыла шкаф и бросила в меня одежду.

— Собирайся.

— Куда?

— Из — за того, что демоны гордые и неприветливые, ангелы чаще вербуют к себе Непризнанных. Не хочу, чтобы ты стала одной из них. Но если ты оденешься, как монашка, вряд ли демоны захотят с тобой разговаривать.

— И куда мы идём. — Мими повернулась с заговорщической улыбкой.

— Увидишь.

Несколько демонов скучающе сидели на горгульях и смотрели вниз.

— Ему не надоело? Какой это раз за сегодня?

— Второй. Ещё летит?

— Да…всё, раскрыл.

— Энди опять прыгает? — Мими подошла к краю и бесстрашно оглядела пропасть под собой.

— Эти Непризнанные… кто их поймёт? — Сосед толкнул его в бок и кивнул в мою сторону. — Оу, мы тебя заждались. Меня зовут Ади.

— Сэми.

На крыше оказалась ещё дюжина демонов и несколько ангелов, которые услышав моё имя, начали улюлюкать и свистеть.

— Что происходит? — Ади и Сэми стали кружить вокруг меня. Их крылья подрагивали и чуть раскрывались, будто в нетерпении.

— Новенькая попалась в сети, но хватит ли у неё смелости выбраться из них?! — Рыжеволосый демон прокричал это, словно мотивационную речь, и остальные взревели ему, поддакивая.

— Прости, что не предупредила. Это была моя обязанность как соседки.

— Не предупредила о чём? — Всё это начало меня беспокоить, и я попятилась от края крыши, подсознательно догадываясь, чего от меня хотят. Кто — то позади ловко приземлился на кровлю. Я тут же обернулась. — Энди?

— Её вы тоже позвали?

— А она что, особенная? Пройдёт, как и остальные, — сказал Ади. Мими коснулась моего плеча, встала сзади меня так, чтобы я её не видела, но слышала.

— Это традиция, понимаешь? Все Непризнанные ещё до того, как научаться летать, должны прыгнуть с крыши. И как можно дольше не раскрывать крылья. Лишь только когда станет слишком страшно…

— А если не успеть? — Я тяжело сглотнула.

— Ты не умрёшь. Но будет так больно, что ты пожалеешь, что не умерла.

Первым порывом было бежать, вторым — расплакаться. В итоге я рассмеялась.

— Вы больные.

— Развлекаемся как можем, — заявил ангел Сэми.

— А ну — ка, поддержим Непризнанную! — Громко сказал Ади и все закричали в каком — то перевозбуждённом экстазе. Я поняла, что для них это — игра и очередное развлечение. Они не воспринимают Непризнанных как живых существ. Мы для них — биомусор, похожий на них.

— Плевать, что они подумают. Раскрывай крылья, как только прыгнешь. — Энди говорил шёпотом.

— Ты тоже так сделал?

— Не сравнивай себя со мной. Я получаю от этого кайф. Я прыгаю почти каждый день и каждый раз снижаю дистанцию. Однажды я доиграюсь, но это мой наркотик. А ты не наркоманка.

— Всё — всё! Хватит совещаний. — У Ади кончилось терпение. Из толпы начали кричать: «Вперёд! Ну же! Она струсит! Да прыгай уже!»

— И что же? Ты прыгнешь или нет? — Не унимался рыжеволосый.

— Я прыгаю! — Со всех сторон донеслось протяжное «е-е-е!»

— Вот это я понимаю! — Сэми широко улыбнулся.

— Покажи им Виктория! — Подбодрила Мими.

Я подошла к краю, посмотрела вниз.

— «Если я не успею раскрыть крылья, то распластаюсь прямо на дворике». — Оттуда он казался крошечным кругом, где туда — сюда снуют неповоротливые точки вместо людей. Я сглотнула комок в горле, расправила и снова сложила крылья.

— Не бойся. Второй раз не умирают.

— Спасибо за поддержку, Энди. — Я криво улыбнулась, пытаясь скрыть неконтролируемое волнение. Не получилось.

— Давайте поддержим Непризнанную! Прыгай! Прыгай! Прыгай! — Все начали кричать, свистеть, подниматься высоко в небо, наблюдая за мной сверху вниз и снова опускаясь на крушу.

— «Ну всё…сейчас или никогда!» — И я прыгнула. Едва я почувствовала, как падаю, из груди вырвался крик, но я заставила себя умолкнуть. Я не противилась страху, но и не поддавалась ему. Я порывалась раскрыть крылья из — за навязчивого чувства, что земля слишком близко. И всё держала крылья сложенными.

Земля стремительно приближалась и тянуть больше не было смысла. Взмах, крылья разрезали воздух, и коротко, но быстро, захлопали, удерживая меня на весу. Под ногами оставалось метров десять.

— Виктория! — Энди, словно в воду, нырнул вниз, схватил меня за талию и помог подняться.

— Эй, ты, оторва! — Заявил Ади.

— Эти Непризнанные уже совсем поехавшие в последнее время. — Сказал Сэми.

— Эй! Поддержим девочку, вы видели, что она вытворяла?! — Громко крикнул Ади и все присутствующие заревели, засвистели, кто — то победно закружился в воздухе. — Ты молодец, правда.

Руки Энди сжались на моей талии. Толпа понемногу начала расходиться. Ади и Сэми сели прямо на кровлю. Мими пристроилась рядом и похлопала рядом с собой. Я села на против них. Энди последовал моему примеру.

— Мы придумали это посвящение, чтобы поближе познакомиться с Непризнанными. — Пояснил Ади.

— Всё же кто — то из них однажды станет ангелом или демоном. — Сэми повёл плечами.

— У тебя есть все шансы стать одной из нас. — Изогнув бровь и лукаво улыбнувшись сказал Ади.

— Как и одно из нас. — Добавил Сэми.

Мими вдруг замерла, к чему — то прислушиваясь.

— Сейчас урок с Геральдом. Прыгаем отсюда! — Они вскочили, пробежали по крыше и бросились вниз. Послышался шорох их крыльев. Мы с Энди остались наедине.

— Спускаться долго, я могу тебе помочь.

— Как?

— На руках. — Скрывая смущения сказал парень.

— Ох, это мило…было бы здорово.

— Правда?

— Почему бы и нет? — Я рассмеялась. Мы встали и немного смущённо пытались принять нужную позу.

— Если… позволишь. — Энди чуть нагнулся и поднял меня. Он крепко прижал меня к себе… я почувствовала его дыхание на своей шее и задрожала. — Тебе холодно?

— Нет…

Энди подошёл к краю и расправил крылья. Вблизи они казались ещё красивее. Хотелось потрогать их, но я не решилась. А затем толчок, и мы плавно, но достаточно быстро начали спускаться вниз. Энди сосредоточенно и умело управлял потоком воздуха. На мгновение возник соблазн провести рукой по его скулам и нахмуренным бровям. Как только под ногами оказалась опора, я с облегчением выдохнула. Энди не спеша, явно нехотя, убрал руки с моей талии.

— Спасибо, — я улыбнулась.

Геральд стоял, сцепив руки за спиной. Перед ним встроились в ряд демоны, ангелы и Непризнанные. Он обернулся к нам, посмотрел на крышу и злобно усмехнулся.

— Вы снова этим занимались?! — Его голос прогремел неожиданно грозно. Недовольный взгляд прошёлся по каждому из нас и остановился на мне. — Ты новенька, но успела себя хорошо зарекомендовать. Уверен, ты не плохая девочка. И всё же будь осторожна в своих действиях. Демоны и даже некоторые ангелы могут подбивать тебя разные поступки. Не все из ни будут к лучшему для тебя. Хоть школа и находится в небесах, это не Рай. Ты меня поняла?

— Да… — мне стало не по себе от его слов, но Энди меня подбодрил.

— Знаешь, когда меня застукали за этим делом, мне казалось, Геральд меня убьёт. Не знаю, чем ты заслужила его снисхождение, но это здорово.

Геральд подождал, пока мы встанем на место, и заговорил.

— На этом уроке у нас будет обмен энергиями, чтобы в будущем вы могли по энергетике понять, кто перед вами, даже если его облик будет сокрыт.

— Облик можно скрывать? — Кто — то выкрикнул из толпы.

— Конечно. Можно притвориться человеком, или поменять вид крыльев, правда, на время. — Геральд подошёл чуть ближе, протянул ко мне руку, совсем близко. — Глаза врут. Не врут чувства. — И прикоснулся к моему животу. Я почувствовала, как что — то сильное, большое и светлое озаряет меня. — Это и есть энергия. У каждого она своя, как отпечаток пальца. — Геральд отстранился, прошёлся вдоль ряда и, вернувшись на место, снова замер. — По энергии вы сможете понять, к какому рангу принадлежит ангел или демон. Кто перечислит их? — Кто — то поднял руку. Из — за голов мелькнули тонкие изящные пальчики. — Ости, прошу.

— Иерархия ангелов и демонов идентична. Мы с вами находимся в начале этой цепи. — Она посмотрела на меня и Энди. — Не считая Непризнанных. Они даже до этого не дотягивают. После ангелов и демонов идут архангелы и ахидемоны. Далее следуют престолы, господства, начала, власти, силы, воинства, века. Каждый последующий в ранге властвует над теми, кто ниже. Они управляют адом и раем, следят за мировым порядком. На вершине цепи находятся херувимы и Серафимы. Выше них только Шепфа.

Сердце ушло в пятки при упоминании последнего ранга.

— «Мама… как же ей удалось?»

— Всё верно, Ости. Скорее всего, вы никогда не увидите кого — то, кто стоит выше архангелов и архидемонов. Если, конечно, ваш отец не Сатана. — Слева от меня начали смеяться, кто — то дёрнулся, и я мельком заметила Люцифера. Он смотрел на Геральда с усмешкой, но без тени самодовольства. — По энергии вы должны будете понять, насколько силён ангел или демон перед вами. Это важно и, возможно, может стоить вам жизни.

— На нас могут напасть? — Спросила я.

— Как у вас говорится? «Готовься к худшему, надейся на лучшее». Вы должны уметь бороться, даже если это не понадобится. Теперь я хочу, чтобы вы прочувствовали энергию друг друга. Встаньте друг напротив друга. Прикоснитесь к тому, кто стоит перед вами. Можете обняться.

— А целоваться можно? — Ади подошёл к знакомому ангелу.

— Так уж и быть. Вам с Сэми разрешено. — Демоны рассмеялись.

— Думаете, слабо? Иди сюда. — Они подошли друг к другу и слились в поцелуе.

— Они… — сорвалось у меня с губ.

— Ну да… есть какие — то проблемы? — Мими нахмурилась.

— Нет. Просто… неожиданно.

— Несмотря на то, что вы одного пола, не значит, что вам можно игнорировать запрет. Не нарывайтесь. — Геральд строго посмотрел на парочку.

— Это только для задания. — Семи усмехнулся.

— Ну конечно. Прекратите этот цирк. Изучайте энергию друг друга пару минут, потом меняйтесь.

На против меня встала Мими. Она протянула руку и сплела наши пальцы. Я почувствовала слабый, но резкий толчок энергии. На вкус энергетика Мими была словно кислая малина, а на вид красная. И этот красный цвет на несколько секунд ослепил меня вспышкой.

— «Её энергия мне уже…знакома».

По лицу Мими я поняла, что она думает о том же. Она сжала мою руку, облизнула губы и подмигнула мне. Следующим встал Ади, но он дурачился и не давал спокойно считать его. В итоге я разнервничалась и смотрела в пол, когда передо мной замерли чьи — то ботинки. Я подняла глаза. Люцифер протянул обе руки, взял меня за талию и немного грубо притянул к себе.

— Ах… — он даже не смотрел мне в глаза и был полностью сосредоточен на моей энергии. Я последовала примеру. Сила, которую я не ожидала почувствовать, вдруг наполнила всё моё тело и будто бы чуть не разорвала его. Ни один человек не смог бы удержать в себе такую мощь. Но он крылась в этом демоне. Сыне Дьявола. Он владел этой силой и не кичился ею. Он был ужасно силён, возможно, сильнее Геральда, но воспринимал это спокойно. Когда настало время меняться, Люцифер так же грубо оттолкнул меня.

— Я не мешок, чтобы со мной так обращались! — Люцифер замер, посмотрел на меня с изогнутой в удивление бровью и отвернулся.

— Не сомневаюсь.

Я чуть отстранилась от Люцифера и стукнулась обо что — то головой.

— Ауч! — Хотела отойти, но меня схватили за шиворот.

— Немезида! — Раздался голос Геральда.

Я повернулась насколько могла и взвизгнула, увидев, что меня удерживает статуя.

— Шермашунга — да-о-ним. — Она двигалась и качала головой, хоть и не много ломано, но… она ожила!

— Что происходит?

— Немезида, отпусти её! — Строго сказал Геральд.

Она повернулась влево, затем вправо, посмотрела на небо, будто хотела там что — то разглядеть.

— Шепфа-а-а-а-мал-л….

Демоны и ангелы расступились, пропуская Дино. Он подошёл быстро и решительно, приподнял меня и чуть дёрнул, вынуждая статую разжать пальцы.

— Почему она заговорила? — Дино обратился к учителю.

— Я… не знаю. — Геральд подошёл к Немезиде, коснулся её плечей и опустил голову. — А вы продолжайте урок! — Он что — то зашептал, и статуя начала часто мотать головой, словно не хотела снова каменеть. Но Геральд сильнее сжал её плечи, и она двигалась всё тяжелее, пока окончательно не замерла.

— Готова?

— Что?

— Изучить мою энергию?

— Ах… да.

Дино подошёл совсем вплотную, обнял и опустил подбородок мне на голову. Сначала я почувствовала тепло, но это было простое тепло мужского тела. Пока не стало вырисовываться нечто другое… какой — то стержень, огромный потенциал и сила. И эта сила отличалась от Люцифера. Тот был рождён с ней и относился к ней пренебрежительно. Дино же выращивал её в себе, тренировал и развивал. Он не был силён от рождения, но явно хотел это исправить. Дино медленно отстранился от меня.

— Понял, что — то?

— Непризнанных тяжело прочесть. По ощущениям вы как простые смертные, но если очень присмотреться… где — то там, на задворках чувствуется потенциал.

— Звучит не очень.

Геральд отошёл от статуи и обратился к нам, но его взгляд неизменно возвращался на застывшую Немезиду.

— Теперь я разделю вас на команды. Вы должны будете изучить друг друга настолько, чтобы через час смогли узнать, где находится член вашей команды только по его энергии. — Геральд начал называть имена и вскоре дошёл до меня. — Виктория, Мими, Ади, Сэми, Энди.

Мы отделились от остальных и встали полукругом.

— Предлагаю пойти на наше место, — предложила Мими.

— Ваше место?

— К плачущим девам.

— Ты мне вот сейчас совсем не помогла. — Я посмотрела на девушку.

— Туда нужно лететь. — Энди посмотрел на меня.

— Ничего, Виктория научится. Ты научился ещё до занятий по летанию.

— Ну всё, решили, чего время тратим? — Ади был нетерпелив.

— Ты сама полетишь или мне тебя подбросить? — Спросил Энди.

— Я полечу сама.

— Ты уверена? — Энди не сдавался.

— Она не маленькая девочка, Энди. — Сэми был уже в воздухе.

Взмах! Взмах! Взмах! На земле остались только мы с Энди.

— Я буду недалеко от тебя. Старайся не отставать.

Приземление было жёстким: я потеряла равновесие, прокатилась коленками по земле и упала ничком. Энди помог мне подняться, а демоны зааплодировали.

— Это было смело. — Мими подмигнула мне.

— Что это за место?

— Много лет назад низшие ангелы и демоны молились здесь Шепфа. — Начал объяснять Ади.

— Но по поверьям однажды сюда пришла молиться женщина и молилась она о ком — то, о ком не должна была. Она залила слезами бассейн. После этого статуи тоже начали плакать, каждый раз наполняя бассейн новыми слезами. Э то место стали считать местом боли. — Сэми замолчал.

Я поднялась по полуразрушенным ступенькам, заглянула в своё отражение в воде.

— Я могу?

— Попробуй, — Ади кивнул.

Осторожно запустила руку под воду и медленно махнула в одну сторону, затем в другую. Рябь прошлась по всей поверхности. Вытащила руку и облизнула палец.

— Ах! На вкус и правда, как слёзы.

— А ты думала, мы шутки шутим? — Сэми улыбнулся.

— Как будем привыкать к энергии? Мы раньше этого не делали. — Спросил Энди.

— Самый лучший способ узнать энергию — это увидеть её в разных состояниях. — Ади прыгнул на выступ и сел, подобрав под себя ногу.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы должны вывести друг друга на эмоции. Смущение, радость, злость… — объяснял Семи.

— Возбуждение. Кстати, запоминайте прямо сейчас.

— Ади!

— И что нам теперь, злить друг друга? — Недоумевал Энди.

Ади спрыгнул и начал расхаживать мимо нас.

— Есть идея получше. Сыграем в Вагат.

— Ну уж нет. — Заявила Мими.

— Что такое Вагат?

— Игра падших, перепивших Глифта. — Пояснила девушка.

— Трезвым в неё тоже интересно играть. — Сэми посмотрел на меня.

— Какие правила? — Спросила я.

— Знала ли ты, милая Виктория, что единственную вещь, которую менять не может даже сам Шепфа — это глаза? В них заключена душа. Но это ты уж точно знаешь. — Ади заглянул мне в глаза.

— По правилам игры ты должен прочесть в глазах прошлое другого игрока. Если это что — то важное, игрок выполняет желание. А если нет, желания выполняешь ты. — Добавил Сэми.

— Звучит не плохо. — Энди кивнул.

— Отлично. Я начинаю. — Ади хлопнул в ладоши.

Он подошёл ко мне, положил руки мне на щёки, чтобы я не могла отвернуться, и стал вглядываться в зрачки.

— Та-а-а-а-к… вижу… Мисселину. Она сказала тебе что — то очень важное, что — то, что тебя взволновало…

— Ни чего такого не было! — Ади сощурил глаза и рассмеялся.

— Врёшь, дьяволица! Вы чувствуете её энергию? Как она взволнована?

— Ты должна ему желание. — Сообщил Сэми.

— Ну хорошо. Какое?

— Я добрый демон. Люблю страсти. Поцелуй кого — ни будь из нас. На своё усмотрение.

— Даже тебя и Сэми?

— А почему нет?

— Эм-м… — я подошла к Энди и взглянула на него из — под полуопущенных ресниц. Его ресницы тоже задрожали.

— Позволишь?

— Попробуй.

Я встала на носочки, едва — едва прикоснулась к его губам. Он ответил с энтузиазмом, но явно сдерживая себя. Его движения были настойчивые и в то же время осторожные. Руки сжимали талию, но деликатно, скрывая за этими движениями страсть. Мы отстранились друг от друга и смущённо отвели глаза. Но Энди очень быстро вернул взгляд. Я чувствовала, как он рассматривает моё лицо. Мими молчала, но её выражение лица говорило само за себя.

— Все оттенки твоей энергии мы запомнили. Давайте дальше. — Ади махнул рукой.

Следующие полчаса мы пытались увидеть в глазах друг друга самые волнующие или пикантные моменты из жизни. Отовсюду только и слышались возбуждённые выкрики.

— Ади, ты и по девочкам тоже? — Мими захлопала глазами.

— А что, не видно?

— Мими, ты влюблена в Люцифера? — Спросил Сэми. Девушка вспыхнула.

— Нет!

— Тогда почему ты на него постоянно смотришь? В твоих глазах так чётко отпечатался его образ… — Ади закашлял и незаметно стукнул Сэми.

— Заткнись! Это не правда! Где Люци, а где я? — Мими посмотрела на меня, словно извиняясь. — Это не правда!

— Сэми, ты проиграл. — Заявил Ади.

— Чего? Понятно же, что … он посмотрел на выражение лица Мими и замолчал. — Да, я проиграл, Мими. Загадывай желание.

— Укради что — то у ангела Фенцио. Прямо из его кабинета. — Девушка нервозно поправила волосы.

— Что?! Ты специально наказываешь меня за правду?!

— Выполняй.

— Если меня поймают, мне будет крышка!

— Как тяжело дружить с демонами, правда?

— Какая же ты стерва, Мими! — Она послала Сэми воздушный поцелуй. Он провёл рукой по лицу, точно пытался стереть с себя волнение.

— Будь осторожен… — Ади протянул руку, и они сплели пальцы.

— Я справлюсь.

Одним сильным взмахом крыльев Сэми поднялся высоко в небо и скрылся между облаков.

Когда мы услышали, как возвращается Сэми, то все оживились, стали вглядываться в небо.

— Получилось? — Спросил Ади.

Вместо ответа он достал что — то из кармана и кинул в Мими. Она поймала, и стала скептически разглядывать.

— Переводчик? Ты специально взял то, чем Фенцио не дорожит?

— Я что, по — твоему, суицидник? Конечно, я взял самый бессмысленный предмет! В уговоре не было сказано, что я должен брать что — то ценное.

— Ну ладно. — Мими пожала плечами.

— Дай посмотреть. — Мне стало интересно. Я повертело предмет в руках. Он напоминал карликовый граммофон. — И что он переводит?

— Всё, что угодно. — Ответил Сэми.

— На каком языке говорила статуя Немезиды?

— На древнеангельском. — Ади посмотрел на меня.

— Вы его знаете?

— Нет. Он уже давно не используется. Когда ангелы и демоны стали идти бок о бок с людьми, они начали перенимать человеческие диалекты. Всё смешалось, и тогда Серафимы наложили на Рай и Ад так называемую языковую пелену. — Рассказала Мими.

— Да… теперь люди, очутившись здесь, начинают говорить на общепринятом языке ангелов и демонов и даже не замечают этого. — Подхватил Ади.

— То же самое выходит и у нас, когда мы оказываемся на земле. — Закончи Сэми.

— Этот переводчик смог бы перевести то, о чём говорила Немезида?

— Возможно. Только зачем тебе? — Спросил Ади.

— Вдруг она сказала, что — то важное?

— Это вряд ли. — Сэми закинул руку за голову.

— Попробуй. — Ади пожал плечами.

— Нам уже нужно выдвигаться. — Заметил Сэми.

Полёт обратно прошёл без происшествий. На месте ещё никого не было.

— Где все? — Спросила я.

— Геральд всегда опаздывает. Да и по времени у нас в запасе осталось минут десять. — Скучающе ответила Мими.

— Тогда пока никого нет… — я достала из кармана переводчик. — Как им пользоваться?

— Приложи к её рту будто это рупор. — Ади наблюдал за мной. Я встала на носочки и потянулась к голове Немезиды, но статуя была слишком высокой. Тогда Энди меня приподнял. Как только переводчик коснулся её каменных губ, Немезида замотала головой. Её белёсые зрачки неповоротливо оглядели небо и двор, а затем остановились на мне. Некоторое время она всматривалась в моё лицо. Наконец, её губы разомкнулись и раздался какой — то загробный, отдающий эхом голос: — Грядут перемены. День не может длиться вечно, но ночь будет страшна и безжалостна. У погибели твоей один глаз голубой, другой — красный. Он придёт и отберёт у вас покой. И заполнит он бассейн кровью и слезами. Что было однажды, то будет и дважды. — Она отвернулась, приняла прежнюю позу и замерла, будто никогда и не двигалась.

— Что это сейчас было? — Мими напугано уставилась на меня.

— Не знаю, но это не к добру. — Энди отпустил меня.

— Обычно они несут несвязный бред… — Сэми тоже выглядел настороженным.

— По-моему, сейчас было очень даже связно. — Ади тревожно посмотрел на нас.

Послышались торопливые шаги. У входа в школу показался Геральд. Он спустился по лестницам, взлохмаченный и не много запыхавшийся. За ним шли остальные ангелы и демоны.

— Вы уже здесь? Отлично. Встаньте все в несколько рядов. — Он протянул мне руку. — Виктория, встань здесь, по центру, вот так. И повернись спиной, чтобы не видеть, кто где стоит. Сейчас я буду называть имена. Ты будешь должна определить, где находится тот, кого я назову. Не глядя. Ориентируясь только на его энергии. Поняла? — Да.

— И так, где находится Энди?

Я успела привыкнуть к нему, к его запаху и телу. Отличить ту самую энергию от десятка чужих было совсем не сложно.

— Второй справа, третий ряд.

— Замечательно! Что на счёт Мими?

Энергия Мими была очень хорошо мне знакома. Едва я о ней подумала, как почувствовала на губах кислый привкус малины. Одно воспоминание о её вкусе заставил мои щёки залиться румянцем.

— Первый ряд, первая слева.

— Молодец. Теперь Сэми.

— Он в четвёртом ряду второй справа.

— Очень хорошо! Остался Ади.

— В четвёртом ряду, второй слева.

— Правильно! Ты отлично справилась, Виктория! Если так пойдёт и дальше, уверен, ты нас ещё удивишь. — Геральд начал подзывать следующих подопытных и проверять их.

Я скучающе стояла среди остальных, думала обо всём, что сказал Геральд. И о загадочных словах статуи. Вдруг в небе раздался оглушительный крик. Все вскинули головы, стали наблюдать за пустым небом.

— Это чайка? — Спросила Мими.

— Не может быть. — В толпе я заметила Ости.

Крик повторился и стал пронзительнее, дольше. И вот за — за башни школы мелькнуло маленькое белое тельце.

— Это чайка! — Крикнул Энди.

Мими закрыла рот руками, как от сильного шока.

— В чём дело? Чайка и чайка. — Я посмотрела на Мими.

— Ты не понимаешь…

— Чайка появляется над школой, только когда должно случиться что — то ужасное. — Почти шёпотом сказал Сэми.

У всех на лице застыло выражение мрачного ожидание. Но крики продолжались и даже удвоились. Небо заполнили крикливые птицы. С каждой секундой их становилось всё больше, пока не осталось ни одного просвета.

— Шепфа, просвети… — взмолился Геральд.

Пам! Пам — пам — пам! Раздались крики, визги. Одна за другим чайки начали замертво падать. Кто — то из ангелов и демонов взмыл вверх, но на них продолжали падать птицы, и те лихорадочно их отбрасывали, теряя равновесие.

— Все в школу! Живо! — Громко крикнул Геральд. Он был явно напуган. Глядя на его взволнованное лицо, я поняла, что прежде такого не бывало. И что падающие за мертво чайки — предвестники не просто чего — то плохого, а чего — то поистине ужасного. Многие уже забежали внутрь, но я замешкалась, зачарованно глядя на ужасающе чёрное от тел небо. Средь маленьких птиц стало вырисовываться нечто другое: большое, тяжелое и явно живое. Оно направилось прямо к нам.

— Это Субантра! — Раздался крик Ости.

— Виктория, беги! — Голос Геральда привёл меня в сознания. Я попятилась, споткнулась о ступеньку позади меня, и всё смотрела, как полоумная, в лицо странного существа. Чувство самосохранения победило бесконтрольную панику, и я вскочила, собираясь бежать внутрь. Но странная птица успела долететь, схватить меня за шкирку и отбросить в сторону на несколько метров. Я ударилась головой о бетон. Птица тут же набросилась на меня и села сверху. Она качнула мордой, будто отпрянула. Субантра ещё сильнее отпрянула от меня и вдруг резко нагнулась. Её рот раскрылся, обнажая несколько рядов острых зубов, а затылок распустился, словно бутон розы. Я резко перекатилась в сторону. Зубы Субантры врезались в землю.

— Виктория, закрой глаза! — Геральд взлетел вверх, сложил руки и как бы оттолкнул ими воздух. Поток силы врезался в бетон взрыхлил его, заставляя что — то подниматься из глубин. Куски травы полетели во все стороны. Я отвернулась и закрыла лицо руками. Птица, видимо, слезла с меня, потому что стало легче. Я открыла глаза, и увидела, как красные, будто окровавленные, корни небывалого растения сжимают Субантру. Она закричала истошно, визгливо, голова её снова раскрылась, как бутон, и вдруг лопнула, словно шарик. Геральд подошёл ко мне и протянул руку.

— Невозможно…

— Ч-что это было?

Субантра. Эти птицы живут в гроте, питаются плесенью и несчастными ангелами, и демонами, которые попадают к ним в капкан. Но Субантры слепые и боятся света. Они никогда… никогда прежде не улетали так далеко от своих гнёзд. Геральд обернулся на труп птицы. Все остальные тоже вперили взгляд на странное существо, которое даже мёртвым очень пугало их, и как бы говорило: «Всё изменилось».

Мальбонте, кто ты?

Мими раздражённо ходила туда — сюда.

— Я уже десять минут тебя жду. Ты готова или нет?

Вещи летели на кровать, на пол, в сторону Мими.

— Ещё секунду!

— Ну что там?

— Уже готова!

— Какая же ты копуша!

Я с виноватой улыбкой прошла мимо недовольной Мими и выскочила в коридор. Какой — то ангел задел меня плечом, пробежав мимо. В небе тут и там пролетали учителя, с беспокойством заглядывая в окна.

— В школе настоящий переполох… — Мими грустно вздохнула.

— Я ещё не видел здесь такой паники, — отметил Энди.

— Неужели это так серьёзно? Может, чайки подхватили какой — то вирус, а Суба… как её там? Что — то испугало, и она сбежала из своего гнезда. Может, тут и нет никакого дурного предзнаменования?

Мими странно оглянулась на меня и покачала головой.

— Это тебе не земля. Здесь всё иначе.

У стены столпились ангелы и демоны.

— Что там? — Мими схватила меня за руку и потянула за собой. Не сколько ударов в рёбра мешающим зевакам, и нам удалось протиснуться.

— Оу-у-у… — протянула я.

Мими сжала моё запястье и тут же повела в сторону кабинета. Несколько секунд я пыталась переварить увиденное. Красной краской на всю стену было написано чьё — то имя. Я не успела разобрать, что конкретно там написали, но Мими сразу поняла и была явно этим взбудоражена.

— Кто там?

— Ерунда. Кто — то пытается нас напугать, — Мими сглотнула.

Энди молча последовал за нами.

Геральд стоял спиной к нам и смотрел в окно, что — то напряжённо высматривал в небе. Не оборачиваясь, демон понял, кто зашёл в кабинет.

— Теперь, когда все в сборе, я хотел бы дать объявление.

— Энди! — Лора похлопала рядом с собой и мило улыбнулась. Мы сели рядом с ней. — Геральд сегодня не в духе.

— Как вы все знаете, вчера произошёл… инцидент. По школе уже поползли слухи об апокалипсисе и… Мальбонте, — все разом зашептались, и шёпот быстро перешёл в неконтролируемый гул. Геральд обернулся, раскрыл и сложил крылья резким, нервным движением.

— Тишина! Сегодня мы спустимся на факультет демонов. Так как у нас урок мифологии, я расскажу вам о том, о чём вы шепчетесь. И вы поймёте, что это всего лишь миф, и не стоит разводить панику.

— А что здесь делают ангелы? — Ости надменно улыбнулась.

— Ангелы полетят с нами.

— Зачем? Нам не место в аду.

Услышав голос Дино, я обернулась. Он встретил мой взгляд, но тут же снова посмотрел на Геральда.

— Мы полетим на факультет ада. Это такая же нейтральная территория, как и школа, в которой мы сейчас находимся. И я уже объяснил, зачем.

Кто — то коснулся моего плеча.

— Эй, Непризнанная.

— Привет, Сэми.

— Ты, когда — ни будь была внизу?

— Нет.

Глаза ангела сверкнули, и они с Ади заговорщически переглянулись.

— Это будет презабавно.

— О чём вы?

— Виктория, тебе неинтересно? — Геральд грозно посмотрел на меня.

— Ох, очень интересно! Просто Ади и Сэми плохо слышно, я передала им ваши слова! — я кинула на них быстрый взгляд, но не сдержала предательскую усмешку.

— Что ты… — прошептал Сэми.

— Далеко пойдёт, — Ади хищно улыбнулся.

— В таком случае, мальчики теперь всегда будут сидеть на первых рядах, — Геральд вернулся к теме. — Где портал, вы все знаете. Встретимся у входа на факультет.

Геральд ещё раз бросил взгляд в окно и поспешно вышел из кабинета.

— Встретимся там, — Мими быстро собрала вещи и выскочила следом.

— Ох, так не люблю туда спускаться!

— Лора, детка, заткнись, — Ади скучающе выдохнул.

— Ах, Энди, скажи ему!

— Ади…

Демон всплеснул руками и рассмеялся.

— Она меня просто бесит. Что я могу поделать?

— Извиниться, например, — Энди грустно посмотрел на Лору.

— Прости, Лора. Демоны — они, знаешь, такие… злые и честные.

Девушка раздражённо хмыкнула.

Ади и Сэми направились к выходу.

— Идёшь, Виктория? — спросил ангел.

Я обернулась к Энди.

— Будет лучше, если Виктория полетит со мной!

Ади и Сэми подошли ко мне, и каждый из них взял меня под руку.

— Не бойся, — Ади усмехнулся.

— Мы не дадим её в обиду, — сказал Сэми.

Они вывели меня из кабинета. Мы спустились по лестницам и пошли вдоль скалистых камней.

— Как меня раздражают эти Непризнанные! — заявил ангел.

— Не стоит обращать на них внимание. Это же простые людишки. Что с них взять?

— Вообще — то я всё слышу.

— А, точно. Постоянно забываю, что ты тоже Непризнанная, — Семи запнулся.

— Только ты необычная Непризнанная. Твоя мама…

Я перебила Ади.

— Я знаю, кто моя мама. Не нужно мне постоянно о ней напоминать. Я не видела её с глубокого детства, и даже после смерти мне не дают возможности увидеть её!

— Но она Серафим! Ты представляешь, какая это честь? Гордость? — Семи ободряюще положил руку на плечо.

— Какой в этом толк…

Мы подошли к краю. С моих губ невольно сорвалось ругательство. Я закрыла рот и отвернулась. Ади и Сэми расхохотались и дали друг другу пять, не переставая хихикать.

— Мы же говорили, что будет интересно.

— Мы будем прыгать… туда?

— А как же! Ну что, кто первый? — в глазах Ади мелькнул огонёк.

— Сначала я!

Ади и Сэми посмотрели друг на друга. Их лица выражали удивление и некоторое восхищение.

— Люблю смелых девушек.

— Может, именно поэтому мы и забываем, что ты всего лишь человек?

— Сэми улыбнулся. — Главное, не бойся. Уверен, ты справишься.

Я сделала шаг вперёд, тяжело сглотнула. Одна нога сорвалась с края и зависла над пустотой. Я вздрогнула, отскочила, попыталась унять дрожь.

— «Нужно успокоиться. Второй раз мне не умереть», — чтобы хоть как — то справиться с волнением, я закрыла глаза. — «Сейчас или никогда!»

Разбежалась и прыгнула. Раскрыла крылья. Падение мгновенно замедлилось, в нос ударил запах перьев. Лицо горело от жара, что исходил из трещины в земле. Выглядело так, словно я добровольно летела сгореть заживо. Дыра приближалась. Скалы были ребристые, кое — где острые. Я нырнула головой вниз и прижала к телу крылья, чтобы не пораниться. Скорость увеличилась, но я пыталась не думать об этом: паника могла мне очень помешать. Стены горели и будто бы плавились. Угольки от порыва ветра, что я создавала своим падением, отскакивали и прожигали то перья, то одежду. Наконец щель превратилась в огромное холодное и пустое пространство. Я пролетела ещё немного и наконец увидела массивные двери. Приземление было тяжёлым. Я снова ободрала себе колени и руки. Пару минут приходила в себя, пока кто — то помог подняться.

— Вроде не кричишь от боли. Значит, ничего не сломала, — Ади улыбался.

— Спасибо за заботу!

У входа уже толпились прибывшие ученики, во главе стоял грозный Геральд.

— Следуйте за мной и не отставайте.

Гигантские ворота с гулом отворились и начали медленно открываться. Геральд провёл нас по узким холодным коридорам, потом — по витиеватым лестницам без перил и в итоге привёл в библиотеку. От сотни стеллажей уходивших на десятки метров вверх, закружилась голова.

— Эта главная библиотека ада. Здесь находятся первые книги, созданные в нашем мире.

Геральд прошёлся вдоль ряда с книгами, касаясь каждого корешка и внимательно читая названия. Его рука замерла, когда он нашёл, что искал. Демон вытащил книгу, раскрыл её и пролистал до нужной страницы.

— Что ж, мы собрались здесь, чтобы больше узнать о Мальбонте, верно? Многие описывают его как чудовище с огромными рогами, копытами и маленькими ангельскими крыльями. Взгляд у него может показаться добрым, но на самом деле он скрывает в себе непомерную злобу. Демон Винчесто написал о нём несколько заметок и привёл примерное изображение, — Геральд повернул к нам книгу, чтобы мы могли взглянуть. — Итак, Мальбонте. Кто он и откуда взялся? Все вы знаете о главном запрете. Ангелу нельзя сношаться с демоном и наоборот. Прошла много времени, прежде чем кончилась война между двумя сторонами. Ангелы и демоны начали общаться теснее, и то, что случилось позже, было неизбежно. Только никто не знал, чем это обернётся. У ангела и демона родился ребёнок, но этот ребёнок отличался от остальных. День его рождения был словно проклят. С неба посыпались мёртвые чайки. Такие ведь ходят слухи? — он сказал это с какой — то наигранной издёвкой. — И имя ему дали необычное: Мальбонте, что переводится как «добро — зло». Две ипостаси в одном существе. Сила, что в нём крылась, могла уничтожить миры. Ещё в раннем возрасте он был одержим идеей войны между адом и раем. Ему казалось, что ад незаслуженно считают второсортным, а ведь он должен быть во главе правления.

Чем дальше говорил Геральд, тем громче шептались ученики. Вскоре его стали перебивать.

— Я слышала, что он убил своих родителей и половину ангелов прямо на Рождество в качестве подарка Шепфа, — начала Ости.

— А мне говорили, он потерялся в лабиринте сада Адама и Евы и настолько сошёл с ума, что перестал понимать, где реальность, а где вымысел, — продолжила Лора.

— И даже Шепфа пришлось вмешаться. Я слышал, он убил Мальбонте, — сказал Сэми.

— И правильно сделал. Мальбонте мог уничтожить всех. Он был угрозой, — заявила я.

— Я не верю, что Шепфа был способен на убийство своего создания, — Лоране унималась. — Это неправильно.

Я тихо рассмеялась от её наивности.

— Где заканчивается добро и начинается зло? Ты думаешь, что можно быть Создателем всего и не совершать ужасные поступки, чтобы удержать власть и влияние?

Поднялся гул. Ангелы возмутились моему циничному замечанию и начали с пеной у рта защищать Шепфа.

— «Наивные лопухи, все до одного!»

— Ты судишь по себе? — Лора дёрнула Энди за рукав, как бы говоря: «Посмотри, какая она!»

— На счёт этого можно долго спорить.

— Если видеть во всём зло, Виктория, в мире не останется добра, — глухо бросил Сэми.

— Если бы Шепфа пожалел Мальбонте, возможно, мы бы здесь не стояли. Так что же большее зло: убить или пощадить? Кто, как не демоны, это понимает, верно?

К моему приятному удивлению, они стали наперебой поддерживать меня. Я почувствовала себя частью их команды. Даже Геральд странно улыбнулся.

— Возможно, ты права.

Но споры начались с новой силой. Геральд поднял руку, призывая к молчанию.

— Вокруг этого существа ходит много легенд. Но все они ложны.

Ещё одна волна возбуждённого обсуждения прошлась по рядам. Геральд закрыл книгу с демонстративно громким хлопком. Все умолкли.

— Мальбонте не существовало!

— А запрет? — удивилась Ости.

— Запрет наложили не просто так, но это не связано с чудовищами. Дети, рождённые от союза ангела и демона, умирали спустя три часа. Каждая смерть разрушала равновесие небес и ада, делала нас слабее. Такая правда слишком скучна для вас, верно? Куда интереснее разводить слухи и поднимать панику.

— Я не слышала, чтобы Субантры прежде выбирались из грота. Как вы это объясните? — спросила Ости.

Геральд хотел было что — то ответить, но замешкался, и ученики заговорили наперебой. В ожидании момента, когда ожесточённые споры подойдут к концу, я стала рассматривать библиотеку. Пахло сыростью и полусгнившими книгами, но этот запах не казался отталкивающим. Так пахнет история. Поодаль я заметила Люцифера. Он не был на занятии и пришёл сюда почитать.

— Эй, Мими, почему Люцифер не с нами?

— О-о… он учится на более продвинутом уровне. Нам до него ещё очень далеко, — Мими задержала на нём долгий взгляд, затем резко отвернулась.

Видимо, не я одна заметила Люцифера, потому что сзади послышался голос Лоры: — Бедный Люцифер…

— Почему это он бедный? — поинтересовался Энди.

— Как будто ты не слышал о его отношениях с отцом… то есть с Сатаной. Он — сущий Дьявол, — она тут же умолкла, испугавшись смелости его слов, но не удержалась и продолжила. — Ужасно к нему строг! Избивает, наказывает изнурительными тренировками, сложными даже для рождённых демонов.

В их разговор вмешался Ади. На его лице нарисовалась наглая улыбка.

— То же самое можно сказать и о Дино. Неудивительно, почему они так соперничают.

Я повернулась к Мими.

— Какие же здесь все сплетники!

— А ты что думала? Вы же созданы по нашему образу и подобию.

Я мысленно посочувствовала Люциферу и подошла к нему.

— Привет.

Он вскинул голову, некоторое время смотрел на меня, потом опустил взгляд и продолжил чтение.

— «Какой же он…»

— Игнорируешь меня? — я осмотрела стеллаж за ним.

Он с раздражённым вздохом отложил книгу.

— Чего тебе Непризнанная?

— Лезу? Теперь даже поговорить нельзя?

Некоторое время он молча смотрел на меня, потом поменял позу на более расслабленную и самодовольно улыбнулся.

— И о чём со мной хочет поговорить… Непризнанная? — последнее слово он сказал с нескрываемым пренебрежением.

— Не знаю… о тебе?

— Обо мне? — он поправил рубашку и улыбнулся. — Тебя так интересует моя персона?

Самолюбие и насмешка, которые отразились у него на лице, вывели меня из себя. — «А я ещё жалела его! Какой абсурд!»

— Не в этом дело. Просто такие самовлюблённые типы, как ты, любят говорить о себе.

Он неосознанно качнул головой, выдавая своё несогласие, снова поправил рубашку, но на этот раз нервознее.

— Похоже, ты ещё не осознала место в нашей цепочке. Ты даже не низший демон или ангел и не имеешь права так со мной говорить! — его глаза загорелись и тут же погасли. Губы чуть дрогнули в улыбке. — На этот раз твоя дерзость сошла тебе с рук. В следующий — всё будет по-другому. — Он схватил первую книгу и уткнулся в неё, притворяясь, что читает. Не поднимая головы, он спросил: — Ты всё ещё здесь?

— «Ну и пожалуйста!» — я не ответила и вернулась к остальным.

Геральд не заметил, что я отлучилась, и увлечённо рассказывал о каких — то редких книгах. Его голос размеренный, спокойный. С каждой минутой он будто бы звучал всё дальше и дальше. Перед глазами поплыли книжные полки. Закружилась голова. Коленки задрожали и подогнулись.

— Эй! Что это с тобой?

Я опёрлась на плечо Мими, едва не потеряв сознание. Стало нечем дышать.

— Не знаю… — я глубоко задышала, и спустя несколько минут головокружение прошло.

— Ты как?

— В норме… вроде.

Мими выглядела напуганной.

— На этом всё, — Геральд открыл дверь библиотеки и отошёл в сторону, пропуская учеников вперёд.

Мы снова спустились по витиеватым лестницам и вышли в холл. Как только мы там оказались, Геральд остолбенел, подбежал к главной статуе, что величественно возвышалась в центре холла.

— Кто это сделал?!! — он прокричал это злобно, и даже голос его изменился, стал ниже и звучал будто бы из подвала.

— В чём дело? — спросил испуганный Энди.

Все обошли статую. Одна её часть олицетворяла ангела, другая демона — как символ гармонии и единства Ада и Рая. Я слышала, что такая же статуя находилась в школе ангелов и демонов. Однако над этой, кто — то ужасно поиздевался. Лицо демона и его крылья были уничтожены, и часть разрушенных камней в беспорядке лежала по всему холлу.

— Ох, что же это? — пролепетала Мими.

Демоны стали кричать и возмущаться.

— Вот что бывает, когда сюда пускают ангелов! — заявила Ости.

— Демоны не стали бы разрушать свою же статую, — смело заявила я.

— Да… этого не сделал бы кто — то из нас. Не сделал… — поддержал Ади.

— Как они могли… — недоумевала Мими

Мы с Мими взялись за руки в попытке успокоить друг друга.

— ТИШИНА! — Геральд махнул кому — то рукой. К нему подошли несколько демонов факультета, и между ними завязался оживлённый спор.

Когда они договорили, Геральд обратился ко всем нам: — Отправляйтесь обратно в школу. Здесь вам больше делать нечего.

Статуя взбудоражила всех едва ли не больше мёртвых чаек.

— Происходит какая — то чертовщина, и мне это не нравится, — Сэми был явно растерян.

— Чувствую, год будет веселым.

Сэми бросил на Ади недовольный взгляд.

— Это совсем не смешно.

Мы снова посмотрели на полуразрушенную статую.

— Не смешно…

После случившегося я чувствовала некоторое беспокойство. Чтобы хоть как — то унять нервы, я вышла прогуляться во двор и столкнулась с Дино.

— Тоже чувствуешь себя не в своей тарелке?

— Да, немного. Это всё так… странно.

Дино сложил руки за спиной и выглядел напряжённым. Он стоял прямо, и держался, словно солдат перед командиром. Он кивнул в сторону сада.

— Может, прогуляемся?

— В сад Адама и Евы? Ты же говорил…

— Ох, нет. Мы не будем заходить в лабиринт.

— Хорошо.

Мы прошлись вдоль лабиринта и остановились возле статуи ангела и демона — такой же, какую уничтожили сегодня на факультете ада.

— Зачем кому — то понадобилось разрушать статую?

— Кто — то хочет накалить отношения между демонами и ангелами.

— Но кому это нужно? — я захлопала глазами.

— Это моя догадка. Кто знает, что вообще происходит…

Дино сел на скамейку и посмотрел на каменное лицо полуангела — полудемона. Я присела рядом.

— Много лет я прихожу к статуе Равновесия, чтобы помолиться Шепфа, но никогда не слышал его голос. Как, вероятно, и он — мой, — Дино чуть — чуть помолчал, и обернулся ко мне. — Каково это — молиться богу там, на земле, когда твои мольбы еще сложнее услышать?

— Может, смысл молитвы не в том, чтобы услышать ответ, а в том, чтобы получить надежду и просветления, а затем найти решение самому?

Дино улыбнулся, посмотрел на меня открыто и очень по — доброму.

— Возможно, ты права, — он о чём — то задумался, вдруг нахмурился и погрустнел. — Прости за ту сцену, что была во дворе с Люцифером.

— Всё нормально. Но что между вами происходит?

— Здесь много талантливых и сильных ангелов и демонов, и все они хотят пробиться наверх, — Дино пожал плечами. — Власть… она притягивает всех, словно магнитом. Мы с Люцифером считаемся лучшими учениками школы, что автоматически делает нас соперниками. Но для Люцифера, наверное, унизительно соперничать с сыном простого учителя. Мне приходиться бороться за своё место, за каждую искру своих способностей. Может, именно это и раздражает его во мне. Он считает меня выскочкой, — Дино снова улыбнулся, но без злобы и обиды. Он взял меня за руку, осторожно, едва касаясь. — Спасибо за разговор. Думаю, нам стоит вернуться. Мы слишком долго наедине, могут хватиться.

— Многие остаются наедине. За этим не слишком — то и следят.

— И всё же.

Мы встали со скамейки, но я споткнулась и полетела на статую. Дино протянул руки и заключил меня в объятия, спасая от падения. Мы замерли так на несколько секунд. Я посмотрела ему в глаза и словно бы утонула в них. Его губы были такими манящими, такими мужественными, что я не удержалась. Всего секундный порыв, и вот я встала на носочки, прижалась к нему и чмокнула его в губы. Он будто одеревенел, не двигался и даже задержал дыхание. Тогда я снова коснулась его губ, облизала их, укусила нижнюю и потянула на себя. Его руки обвили меня крепче.

— Виктория…

Дино повторил мои движения, и мы стали целоваться, медленно и чувственно, изучая друг друга. Ангел приподнял меня, поменял местоположение и прижал к чему — то холодному и твёрдому. Опёрся на это одной рукой, а затем, вдруг почувствовав, что — то, резко отпрянул. Он смотрел на нашу опору, и взгляд его был удивлённо — болезненный. Я обернулась. Статуя равновесия словно бы глядела на нас с осуждением, напоминая собой, как важно сохранять единство двух сторон, не переходя границы.

— Что мы делаем? Это строго запрещено.

— Но другие…

— Я не такой, как другие, — Дино сказал резко, беспрекословно, как отрезал. — Это запрещено, Виктория. — Он словно разозлился, но на себя. Его глаза беспокойно бегали от одного угла в другой, будто он искал какое — то решение.

— Ты — моя тёмная сторона, Виктория. Что мне с ней делать? — на этот раз он посмотрел на меня, и в глазах его была едва ли не мольба.

— Я…

— Забудь, что здесь было, — он развернулся, давай понять, что разговор окончен.

Я молча обошла его и вышла из сада. Я шла в комнату, когда снова почувствовала головокружение. Стены начали плыть, пол сотрясался, не давал ступить и шагу. Впереди замаячили две тени, но я уже не могла ничего разглядеть. А в следующую секунду… упала в обморок.

— Эй, детка? — надо мной склонилась женщина, погладила меня по щеке. — Как ты себя чувствуешь?

— Что произошло?

— Ты упала в обморок, моя дорогая.

— Почему? Разве это возможно?

— Ангелы и демоны тоже могут заболеть, только эти вирусы другие, не такие, как на земле. Но болеют довольно редко.

— Так у меня вирус?

— Нет, не волнуйся.

— Тогда в чём дело? — я села, сосредоточенно потёрла виски, оглядываясь по сторонам.

— Такое часто бывает у Непризнанных, переживать нет повода. Всё дело в неприятии своей смерти.

Я замерла, посмотрела на неё: — О чём вы?

— Ты не можешь принять тот факт, что умерла. Что — то тебя гложет и тянет на землю. От этого ты и упала в обморок, — женщина достала из кармана пузырёк с голубым порошком. — Пей этот отвар каждый вечер, чтобы заглушить тоску по прошлому и стереть воспоминания о смерти.

— Не думаю, что…

Ангел положила руку на моё плечо и внимательно посмотрела в глаза.

— Поверь, ангелочек, это необходимо, если не хочешь, чтобы у тебя появились неприятности. Рано или поздно об этом узнают и поставят вопрос о твоём исключении, понимаешь? Ты должна спускаться на землю не как человек, но как существо высшее. Тебе нельзя в это время думать о каких — то своих низменных, земных проблемах, — она вложила мне в руку лекарство. — Мими проведёт тебя до комнаты. Тебе лучше отдохнуть. — она упорхнула к другому пациенту и заговорила с ним ровно таким же слащавым голоском — слишком детским для её возраста.

Ко мне подошла Мими. Всё это время она стояла за ширмой, поэтому я её прежде не заметила.

— Ну ты даёшь, конечно, — она оглядела меня с недоверием, будто я скрыла от неё какую — то тайну. — Пойдем?

— Прости за беспокойство.

— Поверь, ты моя самая беспроблемная соседка.

Я упала на кровать лицом в подушку и застонала: — Как можно так быстро отказаться от своей жизни?

— Поэтому тебе и дали отвар.

— Но я не знаю, хочу ли его пить.

Мими села у моих ног и сжала одну из них.

— Но ты должна его выпить! Тебя же предупредили.

Голова снова закружилась, я застонала и закрыла глаза.

— Сейчас сделаю тебе чай. Поверь, такого на земле не делают.

— Спасибо.

Мими стала греметь кружками и параллельно о чём — то болтала. Я вдруг поняла, что совсем её не знаю.

— Мими расскажи о себе.

— Что именно тебя интересует?

— Твоя семья.

— С родителями я сейчас редко вижусь. В детстве они проводили со мной много времени. Я спускалась на землю вместе с ними, была свидетельницей многих исторических событий. Видела, как разрушаются и восстанавливаются города. Но потом мой отец повздорил с другим демоном и в этом споре проиграл. Его заточили в тюрьму на долгое время. Отец вышел, но ему больше не давали столько власти. Меня отправили в школу, чтобы я добилась чего — то большего и не видела трудностей, с которыми они встречаются.

— Всё как у людей… — я чуть помолчала, Мими тоже ничего не говорила. — Как там мой чай?

— Почти… готов, — она сделала ещё пару движений над чаем и передала мне горячую кружку. — Попробуй.

Я сделала глоток. Горький вкус сменился сладким, а затем перешёл в какой — то совершенно незнакомый. Будто мой язык обрёл ещё рецепторы, ранее мне недоступные.

— М-м-м-м!

— Я же говорила, — Мими села на край кровати. — Как на счёт того, чтобы позвать мальчиков и повеселиться?

— Каких мальчиков?

— Ади и Сэми.

— Хорошо, давай.

— А-а-а! Отлично! — она захлопала в ладоши и выскочила из комнаты.

Через несколько минут в комнату ввалились мальчики с Мими во главе.

— Вот значит, как… на землю тянет, да? — Ади прыгнул на кровать и бесцеремонно заставил меня подвинуться.

— Эй!

— Всё нормально, мне удобно. Переживать не стоит.

— На самом деле это серьёзно, Виктория. Из школы выгоняли тех, кто не мог смириться со смертью, — сказал Сэми.

— Вне школы так плохо?

— Нет, но благодаря школе у тебя открываются очень много возможностей, какие простым смертным не даны, — пояснила Мими.

— Они хотят сказать, что ты будешь тупой тупицей, если профукаешь свой шанс из — за какой — то вшивой земли, — мило добавил Ади.

— Может, не будем о плохом? Вы пришли развеселить меня, разве нет?

— Мы что, клоуны? — демон усмехнулся.

— Ты — так уж точно, — Мими рассмеялась.

Ади кинул в неё подушку, но она ловко увернулась.

— Ещё и мазила!

Они затеяли шуточную драку, на что Сэми с улыбкой закатил глаза.

— Пока они дурачатся, я хочу тебе кое — что сказать, — он склонился поближе, явно не собираясь посвящать в это других. — У каждого ангела и демона есть свои способности. О них не распространяются, это как козырь в рукаве, понимаешь? Когда — ни будь, и ты в себе откроешь талант к чему — то. Непризнанным даётся это тяжелее.

— К чему ты?

— Мой дар — это сны. Они зачастую аллегоричны, неясны, но они всегда сбываются. Так вот… несколько дней назад мне снилось, что ты стоишь у стены и пишешь имя Мальбонте.

— Прости… что?

Он смотрел мне в глаза испытывающе и не моргая, будто выглядывал в их отражении правды. Я отвернулась, не желая, чтобы он копался в моих воспоминаниях.

— Это ты написала ту надпись на стене?

— Нет, что за вздор?!

— Хорошо, прости…

По телу пробежали мурашки.

— Почему тебе это приснилось?

— Я не знаю. Не понимаю, что означает этот сон.

Ади с Мими устали драться и вернулись к нам. Они легли на нас с Сэми.

— Ай, вы тяжёлые.

— Там есть ещё одна кровать, — заметил ангел.

— Ещё чего! Чтобы своими пыльными крыльями даже не думали туда ложиться! — заявила Мими.

Ади приобнял меня, Сэми и Мими, широко расставив руки.

— Виктория, будто сто лет с тобой знакомы. Может, мы встречались с тобой, на земле, только по разную сторону баррикад?

— Да нет, просто она своя, — Сэми тепло улыбнулся.

Я встретилась с Мими взглядом, и мы обе улыбнулись. И во мне поднялась детская, чистая радость и даже гордость: «Я своя…»

Когда мальчишки ушли, а Мими давно уже спала, я уставилась в окно, погружаясь в водоворот мыслей. Повертела в руках пузырёк с лекарством, завороженно наблюдая, как порошок перекатывается в нём. — «Мне будет наплевать на то, кто меня убил. На то, кем я была на земле и что… кто меня там ждёт.» — от этих мыслей во мне поднялась волна негодования и даже злости.

— «Кто-то убил меня! И я просто так оставлю? Тогда, когда у меня столько возможностей?! Ну уж нет!» — я подошла к окну и выбросила лекарство. Некоторое время наблюдала за тем, как пузырёк исчезает во тьме, а затем вернулась в кровать.

— «Я узнаю кто меня убил, чего бы это мне не стоило!»

Ночью мне плохо спалось, и я вышла чуть раньше обычного. Во дворе ещё никого не было, и коридоре — ни души. Небо было чистое, ни одного порхающего ангела или демона. Я расправила крылья и тряхнула ими, разминая каждую мышцу. Впервые за долгое время мне хотелось побыть одной, и при этом я не чувствовала пожирающего меня одиночества. До лекции оставалось ещё не много времени. Я решила зайти в сад Адама и Евы, посидеть рядом со статуей Равновесия, чтобы ещё раз обдумать свою жизнь и… смерть.

Первым делом в глаза бросились капли крови на белых каменных крыльях.

— А? — я остановилась, задержав дыхание.

Сделала несколько шагов вперёд и заметила чьи — то ноги, выглядывающие из — за скамейки.

— Ах! — ещё несколько торопливых шагов. — Шепфа! — я взвизгнула, отпрянула, задрожав всем телом. По щекам сами собой полились слёзы. Я слышала своё сердцебиение, и паника понемногу овладевала моим телом. На полу лежало чьё — то тело, и его положение и неподвижность сразу выдавали самое ужасное: этот, кто — то мёртв. Я подошла чуть ближе и заглянула в лицо. Волосы закрывали её черты, но я всё равно узнала девушку.

— О Шепфа, Лора!

Рядом с ней растекалась бордовая, почти чёрная кровь. Мурашки пробежали по коже. Я вдруг поняла, что её убили совсем недавно, возможно, только что!

— «Убийца может быть здесь!» — справа мелькнула тень. — Ах!

Задание и наказание

— О Шепфа, Лора! — я вдруг поняла, что её убили совсем недавно, возможно, только что! — «Убийца может быть здесь!» — справа мелькнула тень. — Ах!

Из лабиринта выскочил ангел Фенцио. Он хотел выйти во двор, но заметил меня и остановился.

— Что ты здесь делаешь?

Вместо объяснений я только открывала и закрывала рот, указывая на тело Лоры. Фенцио подошёл ко мне, напряжённо и медленно, и посмотрел в ту сторону, куда я указывала пальцем. Некоторое время рассматривал Лору, никак не реагируя, затем коротко, но строго произнёс: — Ты не видела, кто это сделал?

— Нет…

Он устало вздохнул и посмотрел на меня.

— Ты дрожишь. Но тебя не должна пугать смерть.

— Я не так много тр… трупов видела.

— Ещё насмотришься за своё бессмертие, — он положил руку мне на плечо и сжал его, видимо, стараясь меня успокоить. — Ты трогала здесь что — ни будь?

— Нет.

— Хорошо. Иди пока к себе. С остальным я сам разберусь. И никому не говори о том, что видела, хорошо?

Я кивнула. Он снова сжал моё плечо и выдавил нечто похожее на улыбку. Я послушно вышла из сада, чувствуя на себе тяжёлый взгляд.

Спустя полчаса учителя и их помощники начали врываться в каждую комнату, пытаясь что — то найти. Мими босая стояла на кровати и гневно следила за действиями Геральда. Демон открывал шкафчики и швырял всё содержимое прямо на пол. Прощупывал стены, заглядывал за шкафы и прочее.

— Может, проверите и моё бельё? — Мими была очень недовольна. Она не сдерживала и не скрывала своего раздражения.

— Проверю, если потребуется.

После обыска комнаты Геральд подошёл ко мне, чуть грубо схватил меня за руки и начал рассматривать мои ладони.

— Если у вас будут какие — то вопросы, я с радостью на них отвечу.

— Отвечать и не нужно, — мужчина обхватил мою голову, заставляя взглянуть в глаза. Он долго смотрел на меня, и я видела в отражении его зрачков то, что он видел в моих. — Хорошо. Мне всё ясно. Спасибо за доверие, Виктория. Через час все должны собраться в общем зале.

— Зачем, — спросила Мими.

— Директор хочет дать объявления.

— Серафим Кроули?

— Да, — демон ответил резко и даже грубо, как бы отсекая дальнейшие расспросы, а затем вышел, дав кому — то знак, что с этой комнатой он закончил.

— Что происходит?

Мими грохнулась на кровать и закачала головой.

— Серафим Кроули никогда раньше не показывался. Я всего — то раза два в своей жизни видела ангела такого уровня. Это всё из — за смерти Лоры. Шепфа, это так страшно… — она ещё долго что — то беспокойно шептала себе под нос, пока не настало время идти в общий зал.

Ангелы, демоны и Непризнанные стояли перед огромной статуей, подняв головы. Их взгляды были устремлены на Серафима, стоящего перед ней. Он важно оглядывал всех присутствующих и поглаживал морского дракона, послушно сидящего рядом.

— Мы собрались здесь по случаю ужасной, трагической утраты. Юная душа покинула этот мир и ушла в небытие, откуда не вернуться. Только бессмертный может убить бессмертного, но кто совершил этот инфернальный поступок?! — директор подождал, пока шквал эмоций поутихнет. — Однако я собрал вас здесь, чтобы сообщить нечто более ужасное. Непризнанную Лору убили осколком. Мы изучили его и пришли к выводу, что он принадлежит Зеркалу Небытия.

Все разом заговорили, замахали крыльями, кто — то начал спорить с пеной у рта и едва ли не драться.

— Не может быть! — вскрикнула Ости.

— Исключено! — подхватил Люцифер.

— По легенде Зеркало Небытия было утеряно, — добавила Мими.

— Это значит… — Сэми умолк.

— Это значит, если Мальбонте действительно существует, его смогут освободить. Верно? — Дино закончил

Все умолкли, выжидающе глядя на Серафима.

— За пропаганду легенды вы можете навлечь на себя проблемы, сын мой. Но это зеркало и правда опасно. Оно открывает путь туда, куда ступать нельзя. Снимает замки с дверей, что должны быть закрыты. И показывает самые тёмные стороны души, способные свести с ума.

— «Вот почему обыскивали комнаты… искали другие осколки?» — подумала я

— Вдобавок ко всему, из тюрьмы Сатаны сбежал один из заключённых. Мы считаем, что убийство Лоры может быть его рук делом.

Все снова заговорили, испуганно глядя друг на друга.

— Бред! Никто прежде не выбирался из тюрьмы моего отца! Это невозможно!

— Ты считаешь, что я вру?

Ости схватила Люцифера за руку.

— Это Серафим, Люци. Молчи.

— Я не благоговею пред тобой, как все эти бараны, и не глотаю всю ту ересь, что ты несёшь. Где доказательства, Кроули?

— Твой отец облажался, Люцифер. Время держать язык за зубами, пока он не восстановит свою репутацию. Ошибка детей могущественных — считать, что они такие же, как их родители.

Люцифер стоял в нескольких метрах от меня, но я увидела, как заходили желваки на его острых скулах.

— Пока заключённый не будет найден, мы призываем вас быть осторожными. Не выходите на улицу в одиночку, внимательно следите за энергией окружающих, — директора прервал кто — то из ангелов. Зашептал что — то на ухо, затем ушёл. — Мне сказали, у вас сейчас задания на земле. Более не смею вас задерживать.

Все начали расходиться, но я замерла, вглядываясь в лицо директора.

— «Он может знать мою маму! Это шанс узнать…» — я стала пробираться вперёд наперерез идущим ученикам.

Серафим гладил своего дракона, похоже, готовя его к полёту.

— Что такое?

— Простите…

— В чём дело? — его голос прозвучал холодно и высокомерно, совсем не так, как звучал при всеобщей встрече.

— Меня зовут…

— Я знаю, кто ты.

— О…

— Ты хочешь узнать о своей матери, — он не спрашивал, а утверждал.

— Да.

— Ты смелая девочка, раз подошла ко мне. Или наглая… — он оглядел меня, будто пытался понять, к какому типу я отношусь.

Видимо, я казалась слишком смущённой для наглой девушки, потому что в следующую секунду он произнёс.

— Если ты хотя бы вполовину такая же талантливая и смелая, как твоя мать, ты добьёшься нужных успехов и увидишь её по долгу службы. Боюсь, это единственный способ увидеться с ней, — дракон махнул головой, и директор снова погладил его. — Сейчас у тебя своих забот и тревог достаточно. Не забивай голову мыслями о ней. А теперь прошу меня извинить, — он запрыгнул на дракона.

— Вы полетите на нём?

— Ангелы и демоны болеют редко, но и мы подвластны болезням. Много веков назад я заболел, и с тех пор мои крылья слишком слабы, — директор снова погладил своего друга. — Он меня спасает от долгих и мучительных полётов, — директор протянул руку и сжал моё плечо. — Будь осторожна, дитя.

Серафим подал знак, и дракон тут же взмыл до самого потолка, а затем, искусно пролетев мимо всех препятствий, вылетел через проход, на свободу.

Мисселина раздавала всем задания.

— Виктория, на этот раз ты будешь работать в команде с Мими, Дино, Сэми и Ади. Все Непризнанные должны посмотреть, как с заданиями справляются демоны и ангелы от рождения. Они более опытные, задания у них сложнее, поскольку их учат этому едва ли не с пелёнок. Не против?

— Нет, совсем нет.

— Ах да! — её взгляд остановился на моих крыльях. — Первые крылья были даны тебе, чтобы ты к ним привыкла. Они более лёгкие и подвижные. Но тебе стоит отрастить крылья чуть больше, чтобы ты смогла выдержать долгие перелёты. Тем более у вас скоро крылоборство, да?

— И как мне… отрастить их?

— Подойди сюда, детка, — она протянула ко мне руки и улыбнулась. — Вот так. А теперь прости меня…

Одним резким движением она вырвала мои крылья и стукнула по спине. Я заревела от боли, но она прошла так же резко, как и появилась. Новые крылья вышли ещё одним болезненным толчком прямо из рваных ран.

— Прости, это единственный способ, — Мисселина отбросила старые крылья в сторону и вытерла свои окровавленные руки о заранее подготовленное полотенце. — Ты как?

— М-м-м… — я молчала, потому что сказать что — то было всё равно, что огрызнуться. Боль и злость смешались во мне.

— «Но Мисселина не виновата.» — я нервно выдохнула и кое — как села на место.

Мисселина бросила на меня ещё извиняющийся взгляд и продолжила вести урок.

— Вашим подопечным сегодня станет некий Сэмюэль Макото. Амбициозный гонщик, жадный до победы любой ценой, постепенно скатывается до всё более низких трюков. По его мнению, цель оправдывает средства. Виктория, Мими и Ади, вы должны сделать так, чтобы Сэмюэль выиграл гонку. Дино и Сэми полжны, наоборот, помешать ему, — Мисселина улыбнулась. — Желаю вам удачи.

Мими взяла меня под руку.

— Сегодня ты дьяволица, да?

— Похоже на то.

Ади и Сэми сразу прыгнули в водоворот. Дино отошёл в сторону и жестом показал вниз.

— Дамы вперёд.

— Какой ты галантный, аж тошно, — Мими качнула бёдрами, как бы толкая Дино, и нырнула в облака.

Мы с Дино улыбнулись её выходке. Как только мы присоединились к ним в полёте, Мими подлетела ко мне ближе.

— Сначала мы зайдём в магазин.

— Нет времени, — Дино нахмурил брови.

— Ничего не знаю! — Мими поменяла положение, прижав к спине крылья, чтобы быстрее добраться до пункта назначения.

Мими едва ли не влетела в магазин и побежала мимо вешалок, хватая вещи то с одной стороны, то с другой.

— Ну нет. Опять, — вздохнул Ади.

— Это надолго. Я сваливаю, — Сэми направился в другую сторону.

— Я с вами, — Дино присоединился к ребятам.

Мальчики ушли, оставив меня одну с разъярённой бестией.

— Виктория, иди сюда, — она схватила меня за руку и потянула в гардеробную. Кинула мне охапку вещей. — Примеряй.

Выбрав одежду, мы были уже у выхода. Мими стрельнула глазками в охранника, а затем вдруг рванула на выход, утягивая меня за собой.

— В чём дело?

— Бежим к мальчикам, пока они не хватились.

— То есть не хва… а-а-а, ты украла вещи? Не заплатила?

— На какие гроши, ты в своём уме? Я — демон, у меня нет денег и совести.

— Ах — ха — ха! Мне это нравится.

Гонки проходили в том же квартале, что и магазин, где мы были. Зеваки столпились за ограждением и выкрикивали обрывистые подбодрения своим фаворитам. Гонщики важно стояли около своих машин и о чём — то разговаривали. Только один был в стороне от всех. Он поправлял перчатки, лишь изредка удостаивая своих соперников коротким взглядом.

— «Это и есть наш подопечный», — я поняла это по удару сердца, по мурашкам по коже: всё моё тело стремилось к нему. Ведь он был моим заданием. Ади взял меня и Мими под руку и отвёл в сторону.

— Что ты делаешь? — спросил Дино.

— Это война, мальчики. А я хочу победить. Валите давайте, продумывайте свой план, — Ади пренебрежительно махнул рукой и повернулся к нам. — Ну что, девочки, начнём?

— Не знаю, что ты там придумал, но я буду действовать, как привыкла.

— С тобой никакого разнообразия. А мы будем прямо в центре событий. Согласна, Виктория?

— Да, только…

Но Ади уже потянул меня к Сэмюэлю.

— Сэм, чё как?

— Вы это мне?

— А ты видишь здесь ещё корейцев?

Мне хотелось дать ему подзатыльник, но Ади, похоже, знал, что делал.

— По какому вопросу? — выражение лица гонщика стало каменным.

— Мы помощники организатора, и нам нашептали о том, что ты можешь нарушить правила. Нам не нужны проблемы, надеюсь, ты это понимаешь.

— Не стоит беспокоится. Я буду… аккуратен, — Сэм улыбнулся, но улыбка эта скрывала слишком очевидную уверенность в победе.

— О — о — о, конечно, не ссы, мы тебе верим. Но знаешь, как… доверяй, но проверяй. Мы сядем к тебе в машину.

Сэмюэль раздражённо поджал губы, но на удивление дал согласие.

— Как хотите. С вами будет ещё парень, если вы не против.

— Какой парень?

— Салют, — показался Дино.

— Когда ты успел, сукин сын? — прошипел Ади.

— Как некрасиво.

И тут Мими вышла перед машинами, качнула бёдрами, покрутилась перед участниками, словно на дефиле.

— По машинам, мальчики!

— Садитесь сзади. Дино впереди, — но не успел гонщик сесть в машину, к нему подскочила Мими.

— Ох, мой победитель.

Сэмюэль покраснел, отвёл глаза, потом, будто сам удивившись своей реакции, снова посмотрел на неё.

— Что ты делаешь?

Мими провела пальчиком по его шее, что — то шепнула на ухо и поцеловала в щёку.

— Ты должен победить, мой сладкий. Ты сделаешь это для меня?

Он зачарованно глядел её в глаза, тяжело сглотнул и немного нервно отстранился.

— Я… постараюсь.

— Постарайся… — Мими подмигнула ему и вернулась на своё место, нарочито покачивая бёдрами.

— «Ну — ну… ясно, что за методы у неё».

Сэмюэль проследил за ней взглядом, потом качнул головой, будто пробуждаясь от транса, и запрыгнул в машину. Когда сигнал был подан, гонщик стартанул так быстро, что нас вжало в сиденья. Машина быстро набирала скорость, лавируя между соперниками и другими машинами. Сэм игнорировал красный цвет и вообще все мыслимые правила на дороге. Дино молчал, и я гадала, что у него за план… но вот моё внимание привлекло то, как он коснулся бардачка. Несколько секунд спустя машина начала снижать скорость.

— Что за чёрт?! — Сэм не понимал, что происходит.

Я стукнула Ади, показывая, что тот делает. Тогда он прижал руку к спинке сидения Дино, и тот вдруг скорчился от боли и почему — то рассмеялся.

— В чём дело? Не отвлекайте меня!

Машина снова разогналась. Мы вырвались вперёд, но нас подрезала другая машина. За рулём был Сэми. Он успел подмигнуть нам и послать воздушный поцелуй, прежде чем скрыться за поворотом.

— Так просто не выйдет! — гонщик вдавил педаль в пол.

Я вжалась в Ади, словно и правда боялась умереть. А, впрочем, страх смерти не искоренить никогда. Мы проносились мимо перекрёстков, просто чудом не вписываясь в машины других потоков. Сэмюэль обогнал Сэми и рассмеялся, на радостях ударяя кулаком по рулю.

— Ах — ха — ха! Так — то!

На дорогу выскочила девочка. Она находилась вдалеке от нас, но наша реакция и зрение лучше человеческих. Девочка пробежала несколько метров и остановилась, прислушиваясь к гулу машин, но ещё не понимая, что это значит. Она испуганно смотрела в нашу сторону и будто бы не могла пошевелиться. Сэми ударил по тормозам. Он пожертвовал своей победой, не желая рисковать ребёнком. Дино выпрямился в кресле.

— Там девочка!

Но Ади снова что — то сделал, и Дино скрючился от боли.

— Что ты делаешь? — мне стало страшно.

— Сэмюэль проскочит, не заденет её. Он должен выиграть.

— Если не он собьёт, так другие машину, что сзади нас!

— Если ей суждено умереть, она умрёт, Виктория! Закон Равновесия!

Дино в ярости повернулся к Ади и одним только взглядом заставил того задыхаться. Всё это произошло за какие — то доли секунды.

Я сжала плечи гонщика, заставляя его прислушаться ко мне.

— Дави на газ, мы почти у финиша!

Сэмюэль было послушался меня, но Дино оставил Ади и повернулся к нему.

— Девочка! — он закричал ему в ухо, и тот, точно очнувшись, ударил по тормозам.

Я чуть не вылетела из машины, когда та начала тормозить. Сэмюэль крутанул руль. Колёса, стираемые об асфальт, взвизгнули. Мы замерли в нескольких дюймах от ребёнка.

— Ваша взяла… — пошептала я.

Бам! Бам! Бам! В нас врезалось ещё несколько машин. Одна пролетела мимо. БАМ! Чей — то крик…

Я повернула голову, но боль была такая адская, что я едва смогла разглядеть маленькое тельце, бьющееся в агонии в луже крови.

— «О нет…»

Следующие кадры стали для меня ожившим кошмаром. Я закричала и потянулась к Сэмюэлю, склонившемуся над ребёнком. Он был весь в крови, и руки его дрожали, а взгляд был решительный, будто он принял какое — то важное решение, даже если сам этого ещё не осознал.

— Виктория! — Дино вытащил меня из машины и увёл от толпы.

Ади, Сэми и Мими стояли поодаль от всего происходящего.

— Я же говорил, ей суждено было умереть.

— В таком случае, ангелам было суждено выиграть, — я дрожала.

Ади заметил это, и подошёл ко мне.

— Ты этого возможно, не понимаешь, но ты сделала всё правильно. Ты боец. Это поступок лидера.

— Да… такие решения принимать не просто… демоны тоже не чёрствые, но мы знаем, что такое «необходимое зло», и нам хватает силы им быть, — объяснила Мими.

— Не вини себя. Ты выполняла свою работу, — Ади положил руку мне на плечо.

— И всё — таки ангелы могут поступиться своим заданием, а демоны — нет, — сказал Сэми.

— Отказываясь от своего задания, вы всё равно поступаете как ангелы. Это не нарушает Равновесия.

Они ещё долго спорили. Дино держался особняком. В его взгляде не было ни осуждения, ни злости, только грусть. И грустил он по той маленькой душе…

У нас осталось ещё немного времени, и мы решили прогуляться, чтобы прийти в себя после задания. Дино отставал, я и снизила темп, чтобы сравняться с ним.

— Ты злишься на меня за то, что я сделала?

Он удивлённо посмотрел на меня, будто даже не заметил, как я подошла, и некоторое время молчал.

— Нет… ты сделала так, как тебе велели. Мой отец похвалил бы тебя.

— Твой отец слишком жёсткий для ангела.

Его будто позабавила эта реплика.

— Ангелы пропускают всё через себя. Порой это может сделать тебя чёрствым… — Дино вдруг остановился, глядя себе под ноги.

Асфальт был с трещинами, и через одну из них пробился цветок.

— Но даже в каменных джунглях находиться место чему — то хрупкому, настоящему… — он встал на корточки, чтобы сорвать цветок, но рука его замерла в воздухе… а затем кончики пальцев лишь слегка прошлись по лепесткам. — Я хотел сорвать его для тебя. Но это было бы кощунством и лицемерием перед тобой и самим собой. И всё же я дарю его тебе. Согреет ли тебя мысль, что где — то между небоскрёбами борется за жизнь твой цветок?

Я села на корточки рядом с Дино и глянула на растение.

— Да, согреет.

Дино посмотрел на меня и улыбнулся.

— Меня тоже.

Сэми обернулся к нам.

— Как на счёт того, чтобы вернуться?

— Да, пора.

Мы посмотрели на небо, и над нашими головами стали сгущаться тучи. Я почувствовала, как мои ноги всё меньше касаются земли. И уже в следующею секунду водоворот поднял меня ввысь. Но что — то воспротивилось этому. Я чувствовала, что меня ещё что — то держит.

— «Письмо с полицейского участка…».

Я повсюду брала его с собой, словно мне нравилось мучить себя мыслями о тайне своей смерти. Достала из кармана письмо, но порыв воздуха вырвал его у меня из рук и утащил в водоворот.

— Нет! — я вытянула руку, пытаясь его поймать, и замерла так, даже когда увидела, что письмо кто — то поймал и сжал в кулак.

— А?

Люцифер тоже возвращался с задания и теперь с интересом разглядывал находку.

— Отдай! — но только я хотела подлететь к нему, как водоворот вытолкнул меня.

Я оказалась у полицейского участка и тут же забежала внутрь в страхе, что меня унесёт обратно.

— «Пусть подавиться этим письмом!» — выдохнула и огляделась. — «Похоже, водоворот считал мои мысли и решил, что мне нужно сюда…»

— Простите, я могу вам помочь? — полицейский сидел за кипой бумаг и заполнял какие — то отчёты.

— Да… я хотела бы поговорить с тем, кто ведёт дело о смерти Уокер.

Его лицо вытянулось, глаза быстро пробежали по мне, анализируя.

— А кем вы приходитесь убитой?

— Я заинтересованное лицо.

Мужчина отложил документы в сторону и впервые посмотрел на меня.

— Тут, если можно, поподробнее.

— Послушайте… — я подошла к нему чуть ближе, сделала томное выражение лица и кокетливо поправила волосы. Я сделала вид, что готова расплакаться, и коснулась его руки. Провела пальчиком по костяшкам, убрала руку, якобы вытирая слёзы, и снова прикоснулась к нему. — Прошу, помогите мне… я теряюсь в догадках, — я внимательно посмотрела на него, стараясь через этот взгляд провести всё своё желание. И вдруг почувствовала, как энергия внутри меня просачивается в него и крутит его шестерёнки так, как нужно мне.

Полицейский смотрел на меня, не отрываясь, а потом часто заморгал.

Что вас интересует?

— Девушку подрезала машина. Кто был за рулём?

— Машину взяли на прокат из «Глобал драйв». Чёрный минивэн, номер NYK 357, - он протянул мне их визитку, но вдруг замер в недоумении. — Только зачем… кто вы?

— Большое спасибо! — я выхватила визитку, пока он не очнулся, вскочила и развернулась, чтобы уйти.

На выходе я столкнулась с Люцифером. Мне в лицо прилетело письмо, которое забрал демон.

— Из — за этой бумажки водоворот притянул меня сюда. Благодаря тебе мы получим выговор, но я не собираюсь прикрывать твою жопу!

— И не нужно. Проваливай! — я так испугала, что он застукал меня за расследованием, что страх перешёл в агрессию.

Вместо того, чтобы уйти Люцифер нагнулся в сторону, пытаясь разглядеть полицейского за моей спиной.

— Удалось выудить что — ни будь важное?

Вместо ответа я показала ему визитку.

— Значит, и Непризнанные что — то могут. Неожиданно.

— Дай пройти, — я оттолкнула его, прошла мимо и вышла на улицу.

Всю дорогу я шла впереди, время от времени оглядываясь на плетущегося позади Люцифера. Уже на месте я резко обернулась к нему.

— Чего тебе?

Довольная усмешка на его лице сменилась явным раздражением. Он схватил меня за одежду одной рукой и притянул к себе.

— Если — ради развлечения — я позволил тебе пару раз огрызнуться в разговоре со мной… — он сжал кулак чуть сильнее, отчего ткань даже затрещала. — Это не значит, что тебе можно это делать. Ты поняла меня?

Я отбросила его руки и поправила одежду, но голос дрогнул, когда я сказала: — Да. Поняла… но зачем ты идёшь со мной?

Люци пожал плечами.

— Всё равно уже тут. Почему бы не развлечься, наблюдая за тобой?

Я кисло улыбнулась ему и стала высматривать менеджера. К счастью, он подошёл сам.

— Здравствуйте, чем могу помочь?

— Здравствуйте. Нас интересует чёрный минивэн.

— У нас есть несколько моделей. Пройдёмте сюда. На какой срок вы хотели бы арендовать машину?

Я проигнорировала его вопрос, напряжённо разглядывая номера машин. Менеджер с нервной улыбкой посмотрел на Люцифера.

— Знаете, нам всего на пару часов. Хотим поразвлечься где — ни будь у обрыва, глядя на закат.

— Пор… поразвлечься?

«Ну хорошо. Думаешь растеряюсь?»

— Ох, да! Понимаете, Фредди до сих пор живёт с мамой, — я взяла Люцифера под руку. — Маменькин сынок, представляете?! А иногда так хочется побыть только вдвоём!

— Я… эм — м… может, вам тогда машину другого плана?

— Нет — нет. Нас интересует чёрный минивэн! — я испугалась, что мы уйдём в другую сторону.

— Попытка засчитана, — шепнул Люцифер.

— Не понимаю, о чём ты. Где машина с номером NYK 357?

— Так она… вы из полиции? — менеджер недоверчиво оглядел нас.

Видимо, мы совсем не подходили на полицейских, потому что он мгновенно сменил тон.

— Кто вы такие? Я сейчас вызову полицию!

Люцифер наклонился над моим ухом с нескрываемой усмешкой.

— Да ты профессионал.

— Не нужно никого вызывать, — я подошла к мужчине икокетливо коснулась плеча. — Зачем это вам… мы же можем договориться.

Но менеджер отпрянул, вздрогнув. Люцифер положил руки в карманы с лицом «я же говорил».

— Я вызываю полицию! — мужчина поспешно ушёл за телефоном.

— Не понимаю…

— Ты точно дочь Уокер? Ты хоть что — то умеешь?

— Я только учусь… — мой ответ вышел слишком мягким, и я, обиженно повернувшись к нему, бросила на последок: — Грубиян!

— У тебя есть зубки, только они молочные.

Я всматривалась в силуэт менеджера, думая о том, как исправить ситуацию.

— Менеджер гей, на него никогда бы не сработали эти уловки. А ты слишком не опытна, чтобы это понять. Зачем лезть в воду, когда не умеешь плавать?

— Что бы научиться. Плевать, будь что будет! — я пошла к менеджеру.

Мужчина крутился с телефоном в руках, бросая на нас нервные взгляды. Заметив меня, он начал что — то быстро говорить в трубку.

— Вы… — но не успела я договорить, кто — то вырвал телефон из рук менеджера и разбил об пол.

— Что вы делаете?!

— Когда на кону лежат такие бабки, не страшно и руки в крови испачкать.

— «Что несёт он несёт?»

Люцифер прижал менеджера к стене и схватил за горло, но не сильно — только припугнуть. Тот сразу задрожал, затрясся, отчаянно цепляясь за руку Люцифера.

— В крови? В какой крови? Какие деньги?

— Кое — то ищет этого водилу. Нам заплатят деньги, сечёшь? И если ты сейчас не скажешь его имя, вместо его головы я принесу твою.

— Нет, пожалуйста! Я всё скажу! Я был как раз на смене и хорошо его запомнил. Он был очень… очень…не знаю… отстранённый. И имя у него странное — женское, а он совсем на француза не похож!

— Не беси… имя.

— Амиди Лоран!

Люцифер отпустил его, но менеджер вдруг затрясся ещё больше, протягивая к нему руки.

— И ещё… секунду! — он убежал к себе и вернулся с бумажкой. — Мы всегда просим оставить адрес. Вот.

— Отель «Афродита»? — я посмотрела на мужчину.

— Да. Там остановился ваш… человек.

— Молодец. Можешь гулять.

Я пошла прочь, не отнимая взгляда от этого клочка бумаги.

— «Неужели мне удастся найти убийцу… как — то слишком просто всё выходит».

— И что, ты меня даже не поблагодаришь?

Я остановилась и только сейчас подняла на Люцифера глаза. Он стоял смирно, и лицо его ничего не выражало: ни усмешки, ни злости. Он будто изучал меня.

— Спасибо, — я встала на носочки, коснулась его руки и поцеловала в щёку.

Когда я отстранилась, то сразу встретилась с его проницательным взглядом. Он сжал челюсти, и скулы его выделились отчётлевее обыкновенного.

— Пожалуйста.

Поднялся ветер и собрались тучи. Мы с Люцифером подняли головы, наблюдая, как небо начинает закручиваться в воронку.

— Мы слишком долго здесь находимся, — сказал Люцифер.

— На сегодня достаточно. И да… Люций.

— Что?

— Ты расскажешь о том, что здесь было?

— Я уже сказал. Твою задницу прикрывать я не буду. Но идти жаловаться тоже не намерен. — Люцифер прыгнул, и водоворот его тут же унёс с собой.

Я не стала препираться и прыгнула следом.

Люцифер заложил руки за голову и закрыла глаза, будто полёт в водовороте был для него отдыхом. Я тоже молчала. Затем круговорот начал замедляться, и нас выбросило… только совсем не туда, куда мы ожидали.

— Почему… почему мы здесь?

— Вот чёрт!

Люцифер начал пинать камни и громко ругаться. Мы стояли над пропастью, за которой начинался ад.

— В чём дело?

— Пораскинь мозгами, Непризнанная! Отец узнал о том, что мы нарушили правило. Он хочет, чтобы я пришёл к нему с извинениями.

Я сделала несколько шагов назад от пропасти и от взбешённого Люцифера.

— О нет, куда пошла? — он больно сжал меня за запястье. — Водоворот принёс нас двоих. Отец хочет видеть и тебя.

— Отец… то есть Сатана?

— Да, смышлёная ты наша. Тебя ждёт на аудиенцию сам Сатана.

Крылья под ударом

Звон цепей и душераздирающие крики. Запах сырости и боли. От каждого шороха я тянулась к руке Люцифера, но тут же одёргивала себя. Люцифер шёл прямо, как вышколенный солдат, не обращая внимания на тюремные камеры по обе стороны от нас. Заключённые тянули к нам руки, страшные, едва человеческие. Они пытались дотронуться до меня.

— Не бойся, — он шлёпнул руку, которой удалось схватиться за перо моего крыла.

— Здесь жутковато.

— Это временная тюрьма для заключённых, для которых не успели ещё определиться с наказанием. Здесь не мучают, а просто держат взаперти. Так что это ещё цветочки. — Люцифер говорил спокойно.

Я чувствовала его напряжение. Словно пантера готовится к прыжку.

— Куда мы идём?

— Уже не куда, — Люцифер остановился у одной из камер. — Заходи.

— Прости… что?!

— У меня нет времени на препирательства с тобой.

— Ты хочешь закрыть меня здесь, рядом с ними?

— Тебе же лучше. Поверь мне.

— Ты… ты… бессердечный упырь! — я оттолкнула его.

Он быстро шагнул вперёд, не давая мне проходу. Тогда я ударила его по лицу. Шлепок был такой громкий, что я сама испугалась.

— Дай… дай пройти, — в голове промелькнула мысль, что он может ударить меня в ответ.

Люцифер стоял смирно. Только глаза его, особенно красные в темноте, смотрели со злобой и раздражением.

— Характер будешь показывать с другими, — он взял меня за талию, поднял вверх, и, как какой — то предмет, перенёс в камеру. Торопливо вышел и закрыл замок.

— Куда ты идёшь? — я прижалась к прутьям, но они оказались покрыты острыми шипами, которые тут же впились мне в кожу. — Ах!

— Ни к чему не прикасайся.

— Ты оставишь меня здесь? Одну?

— Будет лучше, если ты останешься тут, пока я встречусь с отцом. Тебя никто не тронет. Не посмеет, — он сделал акцент на последнем слове, глядя на соседние камеры.

Там было темно, и казалось, будто Люцифер говорил с пустотой. Но предупреждающе загремели кандалы — в темноте кто — то был.

— Я скоро буду.

— Нет, подожди! Люцифер!

Но он уже скрылся.

— Сукин сын! Я больше никогда с тобой никуда не пойду! — я кричала всё, что приходило на ум.

Пока в соседней камере снова не звякнули кандалы, вынуждая меня умолкнуть и прислушаться.

— Кто здесь?

Камеры разделяли такие же прутья, так что можно было посмотреть, что происходит в соседней. Я стала вглядываться в непроглядную темень. Понемногу начал вырисовываться чей — то силуэт. Кто — то медленно подходил всё ближе и ближе. Затем остановился. Я сделала шаг вперёд в попытке рассмотреть, кто же там, и вдруг из темноты выскочило нечто, резко схватило меня за руку и потянуло на себя.

— Э — э — эй, куколка… ты меня звала?

Шипы впились в руку и от резкого движения разрезали кожу.

— Мне больно!

— Сладкая…

Я протянула другую руку и резким движением стукнула его головой о прутья.

— А — а — а! Стерва! — заключённый прошёлся из одного угла в другой, не отводя от меня взгляда. — Он уже освободил одного, ты слышала?

— Кто «он»?

— Раз Ему удалось освободить одного, получится освободить и других… а когда Он освободит меня, я с радостью полакомлюсь тобой… — заключённый облизал губы и быстро застучал зубами.

— Не подходи! — я отошла подальше, но глаза этой твари будто бы горели в темноте. От них было не скрыться. — О ком ты говоришь? Кто он?

— Ты не знаешь?

— Отвечай! Кто он?!

Заключённый снова медленно, подошёл, почти подплыл к прутьям, чтобы я лучше разглядела его лицо. И прошептал по слогам, словно смакуя это слово…

— Маль… Бон… Те — е — е….

Звяк! Камера открылась. Вошёл Люцифер. Он сплюнул на пол кровью и чуть пошатнулся.

— Что с тобой?

— Просто встреча с любимым отцом, — он снова пошатнулся, опёрся о стену. — Боль — это иллюзия. Боль — лишь тренажёр силы воли и характера, — он засмеялся и тут же схватился за рёбра, не прекращая кашлять кровью.

Я подошла к нему, коснулась плеча, чувствуя себя растерянной и беспомощной. Но Люцифер стремительно обернулся, прижал меня стене и сжал горло.

— Это всё из — за тебя!

— Что ты делаешь?

Он стал внимательно разглядывать моё лицо. Цепкий взгляд остановился на глазах, затем опустился к носу и губам.

— Ненавижу таких, как ты. Не представляете, какие вы на самом деле жалкие. Хотя считаете себя такими важными…

— Отпусти меня! — я хотела вырваться, но он сжал моё горло чуть сильнее.

— Твоя жизнь ничего не стоила, но ты так волновалась о причине своей смерти… и я почему — то должен отчитываться за тебя! На кой чёрт я отчитываюсь?!

— Ты сам увязался за мной!

— Я сам?! Пусть так. Подобного не повторится. Советую тебе держаться от меня подальше, — он отпустил меня. — Проваливай. С тобой разберутся наверху.

Я хотела уйти, но он остановил меня.

— Что с твоей рукой?

— Не твоё дело!

— Заткнись и дай посмотреть, — Люцифер осмотрел рану. — Как это произошло?

— Не. Твоё. Дело! — я оттолкнула его и выскочила из камеры.

— Какие мы гордые! — его голос звучал раздражённо, но лицо выражало беспокойство.

Или я видела то, чего не было в действительности? До прохода я дошла быстро, не замечая ничего вокруг. Раскрыла крылья и взлетела. Я словно от чего — то убегала, боялась оглянуться и увидеть заключённого и этот пронзительный, следящий взгляд Люцифера.

Едва ноги коснулись земли, раздался голос Мисселины.

— Виктория Уокер!

— А — а! — я вздрогнула и развернулась к ней.

Очевидно, она меня здесь поджидала.

— Вы меня напугали.

— А ты меня разочаровала! Ты знала, что узнавать о прошлой жизни запрещено, и всё равно нарушило правило!

— Но меня убили! Вам не понять…

Мисселина протянула руки.

— Ох, дитя, я понимаю, но правила есть правила…на этот раз тебя прощают: многие Непризнанные первое время не могут смириться со смертью и тем, что не видят близких. Но больше оступаться нельзя.

— Я поняла вас…

— Я рада, что ты благоразумна, — Мисселина осмотрела мою одежду, и лицо её с каждой секундой становилось всё печальнее. — Бедняжка, в аду ужасные камеры. Тебе нужно в душ, что скажешь?

— Да, пожалуй.

Мисселина больше не могла на меня злиться и улыбнулась тепло, как прежде. Она взяла меня под руку, и мы вместе вернулись в школу.

Горячий душ немного привёл меня в чувства. Рана затянулась, быстрее чем на собаке. Я снова почувствовала себя человеком, почти забыла о смерти.

— «Лучшая терапия — это смотреть в шкаф и искать глазами то, что хочешь надеть».

Одеяло на кровати Мими зашевелилось, и раздался стон. Затем показалось сонное лицо дьяволицы.

— Верни обратно ресницы.

— Что?

— Ресницы.

— Чьи?

— Демона.

— Эм — м…

Мими вскочила с постели, удивлённо посмотрела на меня.

— Где ты была?

— Зачем тебе ресницы демона?

— Какие ресницы? — она распахнула дверцы шкафа. — А я, наверное, говорила во сне.

Мими накинула одежду, и мы вышли на задний двор, где нас ждали Ади и Сэми.

— А вот и наша бунтарка, — Ади расплылся в улыбке.

— О чём вы? — Мими явно не понимала, что происходит.

— Ты разве не слышала, что Виктория натворила? — спросил Сэми.

— Я спала… Виктория? — Мими сложила руки на груди и посмотрела на меня, демонстративно выгнула бровь.

— Ничего особенного… просто хотела узнать чуть больше о том, кто меня убил.

— Ну — ну, не скромничай. Она активно общалась со смертными, и так долго оставалась на земле, что её спохватились и насильно вернули назад, — Ади резал правду — матку.

— Ты забыл добавить, что с ней был Люцифер, и ему попало от отца, — Сэми не отставал.

Лицо Мими стало каменным, отстраненным.

— Люцифер, тебе помогал? — Мими была шокирована.

— Если это можно так назвать…

— Так и что ты узнала о своей смерти? — Ади задал вопрос.

— Мой… убийца снял машину напрокат и жил в отеле.

— Да он готовился, — утвердительно сказал Сэми.

— Именно. Он знал маршрут, по которому я ехала, и время, когда я должна была возвращаться домой.

— Кому ты насолила? — подруга уставилась на меня.

— Кому может насолить девушка, которая только окончила университет?

— Главное, не делай глупостей. Кто знает, какое наказание тебя ждёт, если ещё раз ослушаешься? — пригрозил Сэми.

— Вдруг запрут, как того ученика в башне? — Ади выразительно посмотрел на меня.

— Какого ученика?

— Ади сплетничает хуже маленькой смертной девчонки, — Мими взлохматил ему волосы.

Ади ответил ей тем же, и они снова начали дурачиться.

— Никто не знает, кто он из что его там держат. Все просто в курсе, что какой — то ученик заперт в башне рядом с администрацией школы, — спокойно объяснил Сэми.

— Кто — то боится оставлять его без присмотра. У — у — у… — Ади начала изображать приведение.

— А вдруг он, как и ты, не мог смириться со своей смертью? — Мими выпучила глаза.

Мимо нас прошёл Дино. В знак приветствия он сдержанно склонил голову. Я ему улыбнулась, но он торопливо отвернулся, будто не хотел на меня смотреть. Я улыбнулась ещё раз. Но Дино никак не отреагировал и на эту улыбку.

— Всё нормально?

— Я бы не сказал.

— Я думаю, их нужно оставить наедине, — тихо сказал Сэми.

— Но мне интересно! — Ади уходить явно не хотел.

Сэми взял его под руку и увёл. Мими внимательно посмотрела мне в глаза и несколько обиженно хмыкнула.

Когда мы остались одни, Дино медленно повернулся ко мне, но смотрел он по — прежнему сквозь меня.

— Дино?

— Ты поступила очень глупо.

— Я знаю. Но это моя жизнь.

— О какой жизни ты говоришь?

— Обо всех.

Дино усмехнулся, но без злобы, скорее устало.

— У тебя больше нет земной жизни. Ты — просто гость, который пришёл выполнить задание, и который уйдёт после. Ни больше. Ни меньше. А вместо этого ты устраиваешь цирк, и ещё впутала в это Люцифера! — взволнованный, он взял меня за плечи и посмотрел в глаза. — Люцифер — последний человек, которому ты могла довериться. Глупая.

— Это ты глупый.

Мы смотрели друг на друга слишком долго, и оба в какой — то моент смущённо отвернулись.

— Ты была, когда — ни будь у мыслительно древа?

— Нет, а что это?

— Самое старое дерево на летающих скалах. Оно очищает разум, избавляет от плохих мыслей. И просто красивое место. Хотела бы посмотреть?

— С радостью!

— Ну тогда придётся лететь, ты уже умеешь?

— Вполне.

— Ты быстро учишься. Молодец. Следуй за мной, — Дино раскрыл крылья, оттолкнулся от земли и взлетел. Ещё несколько взмахов, и он уже был в десятках ярдов от меня.

Эй, подожди!

Шорох крыльев, то, как перья поддавались ветру и в то же время укрощали его, — всё это опьяняло. Для меня полёты всё ещё были напряжёнными, но для рождённых летать, это было так же просто, как и ходить. Дино протянул руку. Я вложила свою ладонь в его.

Мы поднялись достаточно высоко. Вскоре показалось огромное дерево, возле которого посапывал морской дракон.

— Фыр? — я встала на летающую скалу, и она слегка качнулась под моим весом. Фыр поднял голову, задержал взгляд на мне и Дино и снова закрыл глаза.

— Хочешь лечь рядом с ним?

— А Фыр не будет против?

— Не бойся.

Я подошла к нему поближе, потопталась рядом, не решаясь. Наконец легла неподалёку и положила голову прямо ему на шею. Я почесала его за ушком, и тот довольно заворчал. Дино устроился рядом со мной.

— Теперь смотри на эти огонёчки. Видишь их?

Вместо листьев дерево было покрыто чем — то похожим на светлячков. Они трепетали под ветром, то загорались ярче, то почти погасали.

— Вижу.

— Смотри на них… — прошептал ангел.

Тревога, которая тяжёлым грузом лежала у меня в груди, стала рассасываться. Самые тёмные мысли и страхи начали отходить и растворяться. Появилась лёгкость, почти нездоровая эйфория. Я рассмеялась, раскинула руки, вдыхая полной грудью.

— Как это работает?

— Не знаю. Оно просто работает, вот и всё. Знаешь, у бессмертия бывают свои недостатки. Иногда хочется уйти в небытие. Это дерево помогает очиститься.

Я повернулась к Дино и стала рассматривать его лицо. Из — за какого — то внутреннего порыва я протянула руку и коснулась его щеки. Он вздрогнул, едва заметно, но это не ускользнуло от моего взгляда. Я ожидала, что он отстранится, но Дино лежал, не двигаясь. Затем накрыл мою руку своей, чуть повернул голову и поцеловал мою ладонь. Он чуть отстранился и стал гладить Фыра.

— Нужно быть осторожными. Понимаешь?

— Да…

Дино встал и протянул мне руку.

— Пойдём. Нас хватятся.

Я почесала Фыра за ушком и нырнула в пропасть за ангелом.

Ангел Фенцио ходил туда — сюда с серьёзным выражением лица, сложа руки за спину.

— Многие из вас несколько… конфужены последними событиями. Уверяю вас, сбежавшему заключённому нечего делать в школе.

— А что насчёт Непризнанной? — спросила Ости.

— Мы разбираемся. И всё же было решено ужесточить тренировки. Люций, Дино. Покажите, как надо. Теперь вы все должны к этому стремиться.

Ангелы и демоны разделились на две стороны, пока Люцифер и Дино разминали крылья. Непризнанные сами выбирали, к кому присоединиться. Я встала рядом с демонами.

— Ну — ну, — Ости толкнула меня плечом, и вышла вперёд. — Подвинься.

— «Стерва. Буду выше этого». — я притворилась, что не услышала.

Ости чуть повернула голову, и я заметила её злорадную усмешку.

— Такие, как ты, должны знать своё место.

Люцифер и Дино поднялись вверх и замерли друг напротив друга.

— Я не против Дино, но Люцифер его сделает, — улыбнулся Ади.

— Дино такой забавный, когда так старается… бедняжка… — усмехнулась Ости.

— Начали! — прогремел голос Фенцио.

Мальчики бросились вперёд. Люцифер был сильнее, но Дино оказался быстрым и изворотливым. Он уклонялся от ударов Люцифера, но, если не удавалось, ему приходилось не сладко. Все кричали: «Люцифер! Люцифер!».

— И тебя так себе группа поддержки, — Ади стукнул меня в бок.

— Люцифер! Люцифер! Так?

— Сойдёт.

Они поднялись выше и скрылись за облаками. Было сложно наблюдать за ними: виднелись лишь мелькающие силуэты. Ангел и демон боролись друг с другом, и каждый пытался повалить на землю другого. Но вот послышался хлопок, от которого многие вздрогнули, и кто — то из мальчиков стрелой полетел вниз. БАХ! По земле раскинулись белые крылья. Бах! Рядом с Дино свалился и Люцифер, но он был вторым, а, значит, выиграл. Дино кое — как встал, Люцифер тоже неспешно поднялся.

— Люцифер выиграл.

Мне казалось, я услышала, как заскрипели зубы Фенцио. Демоны победно улюлюкали.

Это было… интересно, — Люцифер протянул Дино руку, и они обменялись рукопожатием.

— Да.

— Итак, теперь все остальные. Благодаря занятиям по крылоборству вы должны научиться высоко летать, перестать бояться высоты. И уметь не только летать, планировать и маневрировать, но удерживаться на лету во время боев. Разделитесь на пары и попробуйте повалить своего соперника.

— Сэми, давай вместе потренируемся.

— Ну давай, — Сэми наблюдал, как Ади разговаривает с какой — то девочкой. — Начнём?

Мы поднялись наверх, и Сэми задержался на против меня.

— Самое главное — удерживай равновесие и не позволяй, чтобы тебя перевернули крыльями вниз. В таком положении тяжело выбраться из хватки, и тебя легко повалить на землю.

— Поняла.

Мы начали бороться, но всё происходило медленно: Сэми объяснял каждый свой манёвр. В итоге он повалили меня на землю, но это было осторожно, как в замедленной съёмке.

— Ты молодец. Для первого раза неплохо.

— Спасибо, Сэми.

Ко мне подошёл ангел Фенцио.

— У тебя проблемы со скоростью. Это крылоборство, а не расслабленный полёт по облакам. Для тебя будет другое занятие: одним взмахом крыльев ты должна оказаться наверху и так же быстро внизу. Повторяй до тех пор, пока не получится.

— О — ох… хорошо.

Чтобы оказаться над облаками, мне нужно было взмахнуть крыльями по меньшей мере четыре раза. Но я повторяла это раз за разом, пока через два взмаха крыла не оказалась наверху.

— О — о — ох!

Крылья и особенно мышцы спины ныли и болели. Мне едва удавалось удержаться на лету. Я хотела уже спускаться вниз, но что — то впереди изменилось, какая — то мелочь в башне привлекла моё внимание. Я стала вглядываться.

— Ах!

В окне башни кто — то стоял. Я не могла разглядеть, кто он, но почему — то всем нутром ощутила его взгляд на себе. Мне стало не по себе, и я спустилась вниз.

— Всё нормально? Ты побледнела.

— Да, ангел Фенцио…

— Ладно, с тебя на сегодня достаточно.

— «Не тот ли это мальчик из башни, о котором говорили ребята?»

Ангел Фенцио дождался, пока все спустятся.

— На сегодня всё. Пока вы все — ленивые бездарности, которых любой дохляк повалит на землю. Старайтесь, — он одним резким движением поправил полы своего плаща и ушёл в школу.

— Ко мне подбежала Мими и потянула к Энди, Ади и Сэми.

— Наконец — то ушёл! Встречаемся на заброшенном поезде?

— Ещё бы, — Ади хлопнул в ладони.

— О чём вы?

— Время от времени мы устраиваем тусовки, отдыхаем, делаем, что хотим, — объяснил Сэми.

— Учителя знают о ней?

— Знают, что есть, но не знают где. Закрывают глаза, — ответил Энди.

— Так ты с нами, Виктория? — спросила Мими.

— У меня есть выбор?

Сэми встал с одной стороны, Мими — с другой.

— Ты должна — а — а пойти с нами, — протянула подруга.

— Даже возразить нечем, — согласился Сэми.

— Ты должен меня отговаривать, — я улыбнулась ангелу.

— Не в этот раз.

— Значит, выбора у меня и правда нет.

— Но кому ты хотела поддаться больше, мне или Сэми?

— К тебе.

— Я и не сомневалась.

Все рассмеялись, а после условились о встрече и разошлись по комнатам.

Мими раскрыла дверцу шкафа.

— Что наденешь?

Я встала позади неё. От Мими пахло сладкими и в тоже время свежими духами. Я принюхалась сильнее, и поняла, что так пахнет её кожа и волосы.

— Ты меня нюхаешь?

— Прости.

Она повернулась ко и некоторое время смотрела прямо в глаза.

— В детстве мы с Люцифером всегда были рядом, вместе делали пакости. Потом повзрослели, и Люци некогда было проводить со мной столько времени. Прошло очень много лет, мы давно стали чужими, но я скучаю по прошлому, — Мими говорила быстро и невнятно. — Но вдруг появляешься ты, и обстоятельства складываются так, что ты проводишь с ним столько времени! — она схватила меня за плечо и сильно сжала.

— Мими!

— Сначала я думала, что ревную его к тебе, — она опустила глаза и, рассмотрев моё тело, снова подняла. — Но потом призадумалась и поняла, что я не хочу, чтобы этот говнюк забрал тебя у меня.

Мими молчала, я тоже ничего не отвечала.

— Что думаешь по этому поводу? Всё дело в нашей дружбе или это… что — то другое?

Я начала судорожно обдумывать её слова, и поняла, что Мими спрашивает, нравится ли она мне.

— Мими, ты моя подруга. Он не сможет разрушить нашу дружбу!

Мими отпустила моё плечо и грустно улыбнулась.

— Да, ты права. Демоны — они такие собственники.

Поезд находился вдали от школы, где — то между скалами. Снаружи было тихо, как в склепе, но стоило нам зайти внутрь, как какофония голосов чуть ли не заложила уши. Ангелы, демоны и Непризнанные общались друг с другом как ни в чём не бывало. Многие целовались, явно не переживая по поводу запрета. Здесь царила полная свобода и почти что вакханалия.

— Они не боятся, что узнают о нарушении запрета? — мой взгляд остановился на парочке демона и ангела, которые слишком активно исследовали тела друг друга.

— Запрет условный. Всем наплевать. Главное — не попасться: вылетишь из школы. Ну и ни в коем случае не заиметь ребёнка. Тогда можно и крыльев лишиться. Придётся жить среди смертных, — Мими скривилась.

Кто — то из демонов подозвал Мими.

— Я отлучусь ненадолго. Не стесняйся, это хороший способ наладить контакты.

Мими упорхнула, оставив меня с Энди наедине.

— Будешь Глифт?

— Что это?

— Огненное марево. Типа алкогольного напитка на земле. Только Глифт убил бы людей, а нас он опьяняет.

— Да, спасибо.

Энди пошёл за Глифтом. Пока его не было, я огляделась. Дино нигде не было, зато Люцифер вальяжно раскинулся на диване. Рядом с ним устроилась самодовольная Ости, прижимаясь к его боку. Она о чём — то говорила с другими демонами, и они заискивающе слушали её высокомерные речи. Люцифер явно скучал и в разговоры не вмешивался. Он тоже рассматривал всех присутствующих. И вот его взгляд дошёл до меня. Он осмотрел меня с головы до ног, и что — то в его глазах, в его выражении лица выдало удовлетворение. Он посмотрел на меня с каким — то желанием и одобрением. Люцифер усмехнулся, заметив моё смущение, и отвернулся, будто ему сразу стало плевать.

Энди подошёл ко мне с двумя бокалами Глифта.

— Держи.

Горло обожгло, горячая жидкость разлилась по желудку.

— Гадость.

— Вначале всегда так.

— А ты не знаешь, где Дино?

— Дино не ходит в такие места. Это слишком развратное место для такого принципиального и правильного ангела, как он, — Энди сказал с некоторым раздражением.

— Так — так — так. Кто это тут у нас?

Ости забрала у меня из рук бокал Глифта, выпила его до дна и бросила об стену. Бокал разбился на осколки.

— Ты в своём уме?!

— Демоны любят шоу, моя дорогая. Серым мышам вроде тебя не понять.

— Что ты к ней прицепилась? — Энди явно напрягся.

— Из — за её мамаши мой отец лишился престола. Это ещё более унизительно, когда видишь, какая ничтожная у неё дочь.

Ости явно перебрала и теперь говорила больше, чем обычно.

— Ничтожная здесь ты. Не я.

— Неужели? Хочешь помериться силами?

— Я о том и говорю. Ты только и можешь, что соревноваться с человеком, который недавно обрёл крылья. На больше ты не способна?

Она сделала ко мне шаг с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего. Но Энди перегородил меня собой.

— Убирайся.

— Как ты смеешь со мной разговаривать?! Ты — никто!

Но пыл дьяволицы быстро угас, когда к нам подошёл Люцифер.

— Успокойся, Ости. Убогим нужно держаться вместе.

— Что ты только что сейчас сказал? — Энди был в ярости.

— Что вы убогие и вам здесь не место.

Я почувствовала, как слова демона острым лезвием прошлись по моему достоинству. Я не могла и не хотела больше находиться рядом с ним, поэтому молча развернулась и ушла прочь.

— Куда же ты, Непризнанная? Тебя расстроила жёсткая правда?

— Не лезь куда не просят, Ости, — Люцифер строго закрыл ей рот.

Энди побежал за мной.

— Постой!

Он взял меня за руку и остановил.

— Эй, как ты?

— Не хотела больше это выслушивать.

— И не нужно.

Он скрепил наши руки в замок и улыбнулся, тепло и по — настоящему.

— Не позволяй этим уродам испортить вечер.

Энди придвинулся чуть ближе, потом обнял, нежно поглаживая по спине. Я взяла его руки в свои и сделала шаг назад.

— Спасибо за поддержку.

— Ты всегда можешь ко мне обратиться.

Дверь распахнулась и в вагон вбежал ангел. Кровь капала с его белых перьев. Он упал на колени. Крылья его подрагивали и будто бы даже были сломаны.

— В чём дело?! — раздался голос Люцифера.

— Предатели! На меня… напали!

— Кто? — Ости помрачнела.

— Кто — то из демонов!

Только сейчас я заметила среди толпы Ади и Сэми.

— Ты уверен? — недовольно спросил Ади.

— Абсолютно, демонёнок!

— Кто именно? — спросил Сэми.

— Я… я не знаю. Запомнил только красные глаза.

Он упал на корточки, не удержав равновесия. Сэми и ещё один ангел помогли ему подняться. Демоны стояли в стороне, напряжённо наблюдая за происходящим.

— Они начали охоту на нас! — выкрикнул один из ангелов.

— Демоны ни перед чем не остановятся! — проговорил раненый.

— Заткни свой рот! Ты даже не знаешь, кто на тебя напал! — глаза Люцифера загорелись.

— На меня напал демон! Кто — то из вас.

Ангелы и демоны начали кричать и ругаться друг с другом. Кто — то затеял драку, и разъярённая толпа выплеснулась на улицу.

Энди молча следил за всем и вдруг тихо подытожил: — Похоже, среди учеников ангелов и демонов кто — то развязал войну…

Чемпионат по Крылоборству

Я шла по мокрой вязкой земле, устланной малиновыми лепестками. Где — то впереди слышался истошный плач Лоры.

— «Мёртвые не плачут… мёртвые не плачут!»

Я шла дальше, чувствуя, как под лепестками булькает влажная земля и хрустят чьи — то кости. Наконец я увидела Лору, склонившеюся над собственным телом. Она резко замолчала и повернулась ко мне.

— Второй раз умирать больнее.

— Это сон?

— Это видение.

— Кто мне его посылает?

Лора улыбнулась, и зубы её оказались в крови. Она схватилась за живот, из которого торчал осколок, и расхохоталась.

— Маль… бон… те — е — е …

Я вскочила с глухим тяжёлым вздохом, будто задыхалась. Руки мои дрожали, когда я подняла их к лицу.

— Что с тобой? — спросила Мими.

— Дурной сон приснился. Всё нормально.

— Нам не снятся сны просто так, Виктория.

— Во сне была Лора… она сказала, что второй раз умирать больнее.

— Странно…

— Я нашла её мёртвой. Это напугало меня. Неудивительно, почему мне это приснилось.

— Ангелам и демонам не снятся сны, никогда. Возможно, ты как Сэми. Он тоже видит вещие сны, это не все могут.

— Там было кое — что ещё…

Мими перелезла со своей кровати на мою.

— Что ещё?

— Лора сказала, что это видение послал Мальбонте.

Мими замерла, встряхнула крыльями и встала с кровати.

— Геральд может говорить всё, что угодно. Но я верю, что Мальбонте существовал.

— Почему он приснился мне?

— Сэми тоже снится… это предупреждение, — Мими как — то странно вздрогнула и пошла переодеваться.

— Не хочу сегодня об этом думать. Мне становится страшно. Хватит о плохом. Скоро начнутся соревнования по Крылоборств!

Она бросила в меня несколько нарядов.

— Собирайся!

На огромной плоской летающей скале собралась едва ли не половина школы. Гремели сотни голосов, шорох множества крыльев слился в единый, немного беспокойный гул. Все суетились и выглядели крайне возбуждёнными. Как только мы с Мими полетели к арене, Сэми помахал нам, чтобы мы присоединились к ним с Ади.

— Будете болеть за меня? — спросил Ангел.

— А за меня?

— Буду болеть за вас двоих.

— Вот врунишка! Мы с Сэми противники вообще — то. Демоны против ангелов, — улыбнулся Ади.

— Демоны всё равно выиграют, — пропела Мими.

— Могли хотя бы не кичиться этим, — Сэми вздохнул.

— А непризнанные играют?

— Нет. Их не допускают к игре.

— Почему?

— Крылоборство придумали ещё задолго до того, как людей стали приглашать в школу. Непризнанные считались недостойными участвовать в «игре богов». Потом это стало просто традицией, — пояснил Ади.

— Всё равно люди не могут соперничать с рождёнными ангелами и демонами, — подытожила подруга.

Чья — то фигура отделилась от остальных и поднялась высоко в небо так, чтобы все присутствующие могли её разглядеть.

— Итак, дорогие собратья! Объявляю чемпионат по Крылоборству открытым!

Толпа загудела и засвистела. Часть демонов и ангелов закружились в воздухе, выполняя пируэты, чтобы затем вернуться на своё место.

— Напомню правила. Каждый из игроков должен набросится на другого и без рук и ног, одним напором крыльев, заставить своего соперника опуститься или упасть на землю. По традиции — ангелы против демонов.

Тренер хотел продолжить свою восторженную речь, но к нему подлетел помощник и что — то торопливо зашептал на ухо.

— П — п — прошу немнож — жечко в — в — внимания! С — с — случился vis maior, мои дорогие, vis maior!

— Ох, началось, — вздохнул Ади.

— Он начинает заикаться, когда нервничает, — пояснил Сэми.

— Что за форс — мажор такой мог случиться? — негодовал демон.

— Кто — то жестоко напал на од — д — дного из наших игроков. Д — д — демону сломали крыло.

— Так вам и надо! Это месть за то, что вы напали на меня! — заявил ангел.

— Мстительные твари! — огрызнулась Ости.

— А может, это вы нас подставили?! — подхватил другой ангел.

— Это явно кто — то из ангелов! — раздражённо крикнул Ади.

— Неудивительно, они ведь всегда проигрывают. Совсем отчаялись! — поддержала Мими.

— Ади, что ты такое говоришь?! — Сэми выглядел ошарашенным.

— Хочешь сказать, я неправ?

Напряжение всё нарастало и нарастало. Ади и Мими разгорячились вместе со всеми, и не сдерживали своё негодование перед Сэми. Они будто неосознанно обвиняли и его тоже.

— Это и правда выглядит так, будто ангелы решили отомстить.

— И ты туда же? — Сэми нахмурил брови.

— Мне надоело, что ангелов считают святошами! — крикнула Ости.

Позади нас ангелы начали ругаться с демонами, и это переходило в неконтролируемую агрессию. Через несколько мгновений толпа стала напоминать разъярённый улей. Вокруг нас завязалась яростная драка. Кто — то упал на меня и повалил на землю. Теперь, чтобы не быть избитой или истоптанной, нужно было примкнуть к одной или другой стороне защищаясь. Недолго думая, я оттолкнула от разъярённого ангела, прижала его к земле.

— Что вы творите?!

— Кто ты такая, недодемониха?!

— Виктория. А ты кто такой?

— Астр.

Он резко перехватил мои руки, перевернулся и повалил на землю.

— Лучше бы успокоила своих бешеных дружков с чёрными крыльями, — Астр вскочил и скрылся среди остальных дерущихся.

Ко мне подошёл Ади и помог подняться.

— Ты как?

Сэми выглянул из — за спины Ади и с беспокойством оглядел меня.

— Вроде… вроде нормально. Но всё это ужасно. Почему вы такие агрессивные?

— Потому что мир жесток. Даже на небесах.

Загудела сирена, от звука которого все замерли и закрыли уши.

— Что это такое?! — я пыталась перекричать её, но мой голос утонул в этом визге.

На арену вышел ангел Фенцио.

— ПРЕКРАТИТЬ ДРАКУ! Позор! Что за низкое поведение?! Вы — представители высших существ, а ведёте себя хуже крыс в канализации. Надо бы наказать вас и отменить чемпионат… — к нему подбежал тренер и что — то обеспокоено затараторил. — Да — да, знаю. Избавьте меня от этих уговоров, — он снова обратился к нам. — Если ещё раз подобное повторится… пеняйте на себя!

Ангел Фенцио поправил полы своего плаща и важно отошёл в сторону, оставив перепуганного тренера в центре внимания.

— Мудак, — сказал Ади про Фенцио, но так, чтобы только мы могли его услышать.

— Я думаю… думаю, команде демонов нужна замена, — проговорил тренер.

Все начали переглядываться, но никто не решался предложить свою кандидатуру.

— «Было бы здорово поучаствовать. И хороший шанс доказать Геральду и этому заносчивому Фенцио, что я чего — то стою!»

Я сделала несколько шагов вперёд.

— Ты куда? — прошептала Мими.

Затем ещё несколько, привлекая взгляды всех на трибуне. Подошла к тренеру вплотную.

— Я могла бы заменить одного из демонов.

Все умолкли, и только один Люцифер рассмеялся. На лицах Энди и Мими застыл до комичности удивлённые гримасы. Дино смотрел напряжённо, но очень внимательно.

— Ты? Непризнанная? Это… это смешно! Никогда Непризнанные не участвовали в Крылоборстве! Н — н — нет… нет. Это неслыханно!

Почти в гробовой тишине раздались размеренные шаги. К нам подошёл Люцифер.

— Как лидер команды демонов я согласен.

— Что?! — тренер обомлел.

Дино вопросительно уставился на Люцифера. Ости скорчила недовольную гримасу.

— Но…

— Мы всё равно победим. Даже с таким аутсайдером как она.

Тренер оглянулся на ангела Фенцио, но тот никак не отреагировал.

— Х — х — хорошо. Раз так… тогда на позиции!

Люцифер чуть нагнулся надо мной и сказал так, чтобы это услышала только я: — Никогда не видел, чтобы хотели опозориться с таким рвением.

— Это мы ещё посмотрим!

Демоны встали на одну сторону, ангелы — на другую. Тренер взмахнул черно — белым флагом, немного задержал его наверху и резко опустил вниз. Все взлетели.

Прошло всего несколько секунд, но бой шёл уже ожесточённый. Отовсюду слышались хлопки от ударов крыльев. Каждый раз, когда кто — то падал вниз, выбывая из игры, внизу раздавались аплодисменты и сочувствующие окрики.

БАМ!

— Ах! — перед глазами всё закружилось.

Я чудом смогла удержаться на лету и восстановить равновесие.

— Вот мы и встретились, — Астр предупредительно хлопнул крыльями, готовясь к атаке.

— Стой — стой, подожди…

— Не — а.

Астр одним взмахом оказался передо мной. Развернулся чуть в лево, готовясь ударить меня правым крылом. Я увернулась влево, крыло рассекло воздух.

— Неплохо. Но этого мало.

Я отлетела от него как можно дальше, но донёсся свисток тренера.

— Это бои, а не догонялки! На позицию!

— Вот чёрт! — я подлетела к ангелу обратно.

— Начнём?

— Попробуй.

Перед глазами застыл кубок.

— Ах! Что это?! — я словно ослепла.

Бам!

Я даже не заметила, как Астр оказался передо мной. От удара я тут же полетела вниз. В десяти метрах от земли я пришла в себя и изо всех сил замахала крыльями. Падение получилось плавным, почти элегантным. Аплодисменты.

Тренер протянул мне руку.

— Ты упала не первая, это уже победа.

Он развернул меня к трибуне.

— Первая Непризнанная в чемпионате по Крылоборству!

Снова аплодисменты.

Как только я вернулась на трибуну к остальным, Мими обняла меня, задыхаясь от восторга.

— Ну ты даёшь!

— Ты была бесподобна! — Энди тепло улыбнулся.

— Да бросьте вы…

Толпа неожиданно взревела, со всех сторон начало раздаваться «Смотрите! Смотрите!».

Борьба стала яростнее. Теперь на одного ангела приходилось несколько демонов. Каждые пару минут кто — то падал с неба. Вскоре Ади и Сэми выбыли из игры. Спустя ещё десять минут в небе остались лишь Дино и Люцифер.

— Знаете, это становится даже не интересно. Они всегда остаются один на один, — Энди отвёл взгляд от неба.

— А по мне, так на борющихся Дино и Лици можно смотреть вечность. Есть в этом что — то до дрожи сексуальное, — Мими стрельнула глазками.

Они замерли друг напротив друга. Тренер засвистел, и они, словно дикие звери, которых выпустили из клетки, рванули вперёд. Только сейчас я осознала, насколько натренированы и сильны их крылья. Они сделали из них оружие. Крылья рассекали воздух с такой силой, что каждый взмах звучал подобно заточенным саблям. Люцифер нанёс два удара, идущих вслед друг за другом. Даже из далека я заметила, как дрожат от перенапряжения плечи ангела.

— Виктория, за кого ты болеешь? — Энди спросил внимательно, глядя мне в лицо.

— Я просто смотрю.

Энди с энтузиазмом закивал.

— Понимаю. Это захватывает.

Кто — то снова крикнул: «Смотрите!».

И все резко повставали с мест, взволновано, почти истерично пытаясь разглядеть, что же там происходит.

Дино удалось оказаться на долю секунды позади Люцифера, но этой доли секунды хватило, чтобы схватить его крылья и потянуть вниз. Люцифер потерял равновесие и камнем полетел вниз головой.

— Ах! — Мими приложила руку к губам

От удивления Энди раскрыл рот.

Люцифер даже не пытался остановить падение. От удара на землю поднялась пыль, которая некоторое время скрывала его от сотен глаз, устремлённых на него. Но пыль осела, и показалась его фигура. Люцифер кое — как встал, отряхнулся как ни в чём не бывало, но выражение его лица показалось мне странным.

— «Он будто не здесь… будто думает о чём — то другом. Люцифер впервые проиграл Дино, а его это не заботит?»

Тренер выскочил на арену, несколько раз споткнувшись и чуть не упав. Дино медленно спустился. Он не смог сдержать победной, или даже не победной, а скорее облегчённой улыбки.

— В этом чемпионате побеждает Дино и его команда ангелов!

Шквал аплодисментов от ангелов и вялые хлопки от демонов.

Люцифер всё это время тёр глаза и смотрел по сторонам, словно плохо видел.

— Что Это с Люци? — спросила Мими.

— Может, удар был слишком сильный? — Энди пожал плечами.

— Предлагаю Дино и Люциферу обменяться рукопожатием.

Демон, как на автомате, протянул руку.

— Это было… интересно, — ангел улыбнулся.

— Да… — Люцифер отстранился и поспешно ушёл с арены.

— Эм… тогда прошу к банкету! — громко сказал тренер.

Было не по себе наблюдать, как успели разобщиться ангелы и демоны. Мало кто с одной стороны позволял себе общаться с противниками. Даже Ади с Сэми почему — то не разговаривали.

— Что между вами произошло, Ади?

Он посмотрел на Сэми, встретив его взгляд, и они оба демонстративно отвернулись.

— Сэми защищает своих, я защищаю своих. Всё — таки ангелы не могут быть с демонами. Вы всегда будете негласно на разных сторонах. А пара должна быть на одной. — Ади сел за стол.

Мне пришлось пройти чуть дальше, к Непризнанным. Они сидели в самом конце, словно незваные гости, которым впопыхах нашли место. Я села рядом с Энди.

— Ты голодна?

— Немного.

— Позволь мне поухаживать за тобой, — Энди взял тарелку.

— Спасибо.

Некоторое время все ели: спортивные игры хорошо разогревают аппетит. Я ещё раз оглядела длинный стол и поймала на себе взгляд Дино. Он не услышал бы, что я говорю, поэтому я чётко прошептала губами поздравления.

— Ты молодец, — шепотом произнесла я.

Неожиданно для меня Дино отодвинул стул и встал из — за стола. Какая — то девушка — я только сейчас обратила на неё внимание — коснулась руки ангела.

— Ты куда?

— Я сейчас приду, Лилу. — он то ли дружески, то ли интимно коснулся её спины.

— Хорошо.

— «Кто она?».

Дино обошёл стол и подошёл ко мне. Многие уставились на нас, удивлённые поступком Дино. Он, в свою очередь, не обращая внимания, спокойно сел рядом со мной.

— Ты не перестаёшь меня удивлять, Виктория. Заметил, что ты любительница нарушать правила. Первая Непризнанная участвующая в чемпионате по Крылоборству.

— Которая выбыла в первые жедесять минут.

— Это не важно. Главное, что ты показала характер.

Дино замолчал, будто не находил слов или не решался заговорить. Он смотрел мне в глаза и улыбался, вгоняя этим в краску. Дино наблюдал за мной слишком явно, на грани бесстыдства. Заметив, что я несколько растерялась, он рассмеялся и протянул руку. Я немного помедлила и протянула в ответ. Дино сжал мою руку, а потом сплёл наши пальцы. Всё это было под столом, так что никто не мог этого заметить. И всё же моё сердце так сильно стучало, что я слышала лишь его. Из — за стола встал уже знакомый мне ангел.

— Как насчёт того, чтобы выпить за чемпионов? За нашего лидера? Дино, УРА! — прокричал Астр.

Все остальные ангелы троекратно прокричали «Ура!».

— Ура! — я поддержала тост.

Кто — то из Непризнанных так же поддержал ангелов, демоны же хранили гробовую тишину. Астр повернулся к ним с бокалом в руках.

— Вы нас не поздравите? Как жаль… ангелы, в отличие от вас, более благовоспитанны.

— Закрой рот! Ан — ге — лы… — Ости его передразнила.

— Удовлетворила свою сучью сущность?

Ости вскочила, сжав кулаки до дрожи.

— ТЫ!

Ади встал следом, стараясь успокоить Ости.

— Вы нас провоцируете!

— А кто первый начал? Мы устали терпеть ваши выходки! — вмешался другой ангел.

Незаметно вошедший Люцифер вдруг подал голос. Он стоял, оперевшись о дверной косяк, но, заговорив, выпрямился и сделал шаг вперёд.

— Ангелы всегда были заносчивы.

— Не подливай масла в огонь, Люцифер! — строго проговорил Дино.

— Разве я не прав? Вы считаете себя главными. Рай всегда принижал Ад. Даже школа находится в облаках. Где справедливость? Демонам почти полжизни приходится проводить не на своей территории.

Демоны охотно поддержали своего лидера. Ангелы в ответ тоже не молчали.

— Нужно проучить этих выскочек! — заявила Ости.

— И что вы сделаете? Опять изобьёте?!

— Или, может, убьёте?

— Да! Смерть Непризнанной, случаем, не ваших рук дело?

— Что ты несёшь, уродец?! — Глаза Люцифера воспылали красным пламенем.

Когда все стали перекрикивать друг друга и не слышать, в ход пошла еда и кулаки. Люцифер, как сущий дьявол, отошёл в сторону, наблюдая за цирком со стороны. На крики мгновенно прибежали учителя.

Мисселина замерла в дверях, закрыв рот рукой.

— Какой кошмар!

— Что вы себе позволяете?! — Геральд стукнул по стене.

Странная вибрация прошлась по всем стенам. Затрясся пол и лопнули несколько бокалов.

— Отныне больше никаких праздников и отдыха! Будете пахать на благо общества и равновесия! По комнатам!

— Мы не решили…

— Я сказал, по КОМНАТАМ!

Все послушно стали выходить в коридор. Один Люцифер замер, вперив в стену пустой взгляд.

— Тебе нужно особое приглашение? — спросил Геральд.

— Кто — то посылает мне видения. Это из — за них я проиграл чемпионат.

— Видения? — Мими остановилась.

— Нужно уметь признавать своё поражение, Люцифер.

— Я проиграл, потому что ослеп от видения! Это Мальбонте мне их посылает? Скажите правду!

— Что за чушь… — Геральд устало вздохнул.

— Какая же это чушь? — влезла в разговор Мими. — Виктория видела сон — предзнаменование.

— Что?

— Он тебе тоже посылал видение? На кой чёрт ты ему сдалась? — Люцифер напрягся.

— Вы не можете вечно закрывать глаза на странности, которые происходят. Мальбонте будто играет с нами! Он хочет, чтобы мы знали, что он приближается.

— Виктория, перестань!

Своими словами я, похоже, напугала Мисселину.

Люцифер подошёл ко мне, схватил за руку и тряхнул, выдавая своё волнение.

— Что ты видела?

— Отпусти меня, мне больно!

— Ты видела кубок с кровью? Отвечай!

— Люцифер, убирайся! — Геральд разозлился.

Люцифер отбросил мою руку и вышел в коридор.

— Милая, как ты? — спросила Мисселина.

Я массировала запястье, глядя вслед Люциферу.

— «Мы видели одно и тоже. Кубок с кровью. Что это значит?»

Мы возвращались с Мими в нашу комнату.

— Зачем ты рассказала им о моих видениях?

— Об этом нельзя умалчивать! Вдруг это и правда Мальбонте? По рассказам он — монстр!

Из — за угла вышел Энди. Столкнувшись с ним, я потеряла равновесие и чуть не упала, но он успел схватить меня за руку.

— Ах!

— Прости.

— Ты чего гуляешь? — спросила Мими. — Геральд будет в бешенстве, если тебя увидит.

— Если честно, я искал вас… тебя.

Он посмотрел на меня.

— Хотел предложить прогуляться. Раньше перед сном мы с Лорой гуляли, а сейчас… — Энди замялся, его голос чуть дрогнул. — Одному гулять не хочется.

— Ладно… конечно.

— О, это без меня тогда. Мне неприятности не нужны, — Мими пошла дальше по коридору и, не оборачиваясь, бросила напоследок: — Поздно не приходи.

— Куда пойдём?

— Предлагаю посидеть на крыше.

— Как хочешь.

Воздух был прохладный и свежий. Небо было чистое, во дворике внизу тоже, похоже, никто не гулял. Мы были одни. Энди смотрел куда — то впереди себя, в задумчивости ковыряя черепицу.

— Знаешь, Лора умерла, а всем будто плевать. Если бы убили ангела или демона, уверен, подняли бы большой переполох.

— Как думаешь, кто её убил?

— Не знаю. Но что — то здесь не чисто… нам говорят, что сбежал заключённый, но его не стоит опасаться. Якобы ему незачем приходить в школу. Но если это не заключённый Сатаны, Лору убил кто — то из нас. А это ещё хуже…

Я представила, что убийца Лоры ходит по коридорам, спит с кем — то в одной комнате. Возможно, я здоровалась с ним сегодня, говорила. Мурашки волной пробежали вдоль позвоночника.

— За что её могли убить?

— Лора была довольно… любопытной девушкой. Может, она узнала то, чего не стоило знать, — Энди снова о чём — то задумался и покачал головой. — Нет… глупость. Не знаю, ничего не знаю. Для этого всегда нужна причина?

Он поднял на меня лицо, искажённое от переполняющих его эмоций, которые хотел сдержать. Энди опустил голову, закрыл глаза и несколько раз вздохнул.

— Всё нормально.

— Что было между вами?

Энди чуть помолчал, лишь активнее стал ковырять черепицу, и медленно почти устало выдохнул.

— Твоё молчание уже о многом мне сказало.

— Непризнанным нельзя быть с ангелом или демоном. Лора умерла… я умер. Мы нашли друг в друге поддержку. Но это был просто секс.

— А она об этом знала?

— Знала, но со временем стала забывать.

— Это всё, конечно, ужасно…

— Да…

Энди повернулся ко мне, взял за руку, потом отпустил и снова взял.

— Прости, что вывалил это на тебя. Мне нужно было с кем — то поделиться.

— Спасибо, что поделился. Я рада, если тебе стало легче.

— Спасибо.

Энди снова уткнулся в собственные мысли, но вскоре заговорил, медленно, будто заходя издалека…

— Мы говорили о Лоре… ты знаешь, она тебя не любила…

— Я догадывалась.

Летающие скалы лениво проплывали перед замком. Мы с Энди молча наблюдали за ними, потом незаметно для нас самих разговорились. И разговор этот бесконтрольно, не прекращая, лился, переходя с одной темы на другую. Пропало напряжение. Мы с Энди говорили, как старые друзья.

— Вот и неправда!

— Правда! Ты так ужасно, бесстыдно пялился на меня в день нашего знакомства!

Энди рассмеялся, замер, позволяя улыбке медленно сползать с его лица. Взгляд его становился всё более томным. Он чуть придвинулся, потянулся к моим губам. Энди поцеловал меня нежно, совсем слабо и, почувствовав, что я отвечаю ему, раскрепостился. Он усилил напор, приобнял меня за талию и придвинул к себе ближе.

— Энди…

— Прости.

— Всё нормально, просто… я так не могу. Мне нужно это обдумать.

— Прости… потерял голову.

Он встал и протянул руку.

— Пойдём?

Он помог мне подняться, и мы спустились вниз.

— Надеюсь, мы не попадёмся Фенцио. Он нас убьёт за то, что мы гуляем одни в такой час.

— Со временем привыкнешь к его манере общения, и уже он не будет казаться таким страшным.

Я замерла.

— Ты слышишь?

— Что?

Вначале отдалённо — приглушённый, визг раздался снова, на этот раз громче. Мы испуганно взглянули друг на друга и ринулись на звук.

Во дворике собралась толпа. Я не хотела подходить ближе. Болезненное предчувствие сковало всё тело. Мне почему — то хотелось разреветься, хотя я не знала, что же там произошло.

Вдруг раздался срывающейся голос Ади.

— Расступитесь! Прочь!

Он оттолкнул и нас с Энди, пробираясь в первые ряды толпы.

— Сэми! НЕТ! НЕТ!!

— Сэми? Дайте пройти! — ангелы и демоны расступились передо мной, открывая глазам страшную сцену.

Сэми лежал на земле. Глаза его были закрыты, будто он спал. Белые крылья пропитались кровью. Ади упал перед ним на колени и зарыдал так сильно, что плач время от времени переходил в душивший его кашель.

— Сэми… о, мой Сэми…

Одна непрошенная слеза скатилась по моей щеке.

— «О, нет».

Неспособность отпускать

Сэми убили. Это было похоже на очередной кошмар. Вместе с тем и солнце в считанные минуты скрылось за горизонтом, словно уходя вслед за душой ангела.

— Отойдите. Прочь! — Геральд замер над телом ангела, нагнулся и развернул его.

Руки Сэми раскинулись в разные стороны.

— Убирайтесь. Здесь не на что смотреть.

Все продолжили стоять.

— Прочь! — грозное эхо разнеслось по округе и спугнуло птиц, осевших в кронах небесных деревьев.

Ади сидел на коленях. Голова его, словно головка марионетки без кукловода безвольно повисла вниз.

— Ади? — я подошла к нему.

— Я не чувствую его энергии…

— Уберите Ади отсюда, — тихо произнёс Геральд.

Мы с Мими переглянулись и послушно взяли демона под мышки в попытках его приподнять. Ади совсем не помогал. Но вскоре нам удалось поднять его на ноги и кое — как довести до комнаты. Всю дорогу, пока мы его тащили на себя, Ади всё оглядывался и оглядывался. Каждый раз вздрагивая, будто ожидал снова увидеть без эмоциональное, неживое лицо своего возлюбленного.

— Клади его сюда.

Мы повалили Ади на кровать и обессиленно рухнули в кресло. Некоторое время было тихо. Из — за нервов, а, может, из — за страха, я дрожала крупной дрожью. Ади что — то пробормотал в подушку.

— Что? — спросила Мими.

— Его убили! — Ади хотел расплакаться, но сдержался, прижав кулак ко рту. От напряжения он весь покраснел, и глаза предательски заслезились. — А — А — А! — он стукнул по стене, оставив в ней внушительную трещину.

— Успокойся! Держи себя в руках!

— Пусть выплеснет свою боль…

Ади ткнул в меня пальцем и покачал головой.

— Слушай почаще свою подругу, Мими. А то ведёшь себя, как стерва!

— Он был и моим другом тоже! — по щекам Мими потекли слёзы, но она тут же их нервно вытерла.

— Он был не просто мне другом! — Ади снова ударил по стене, и её рассекли новые трещины. — Сэми был для меня всем! — снова удар за ударом, пока кровь с костяшек пальцев не заполнила эти мелкие трещины.

— Кто мог это сделать? Сначала Непризнанная, потом… Сэми.

— Давай поговорим об этом потом, — я посмотрела на страдальческое лицо Ади. — Не сейчас…

Мими понимающе кивнула.

— Девочки, я хочу побыть один, — раздался тихий, немного вымученный голос Ади.

— Ладно, — я кивнула.

— Если что, ты знаешь, где нас искать.

Я забралась к нему на кровать, поцеловала его в лоб и крепко обняла.

— Ади, всё будет хорошо…

Он обнял меня, немного вяло, но я почувствовала, что ему стало легче.

— Спасибо.

Эта ночь казалась мне бесконечной и особенно беспокойной, но она наконец осталась позади. Завтрак привёл меня и Мими в чувство. Мы даже успели немного размяться в ещё холодно утреннем небе. Возвращались в комнату уже не такие разбитые, какие были вчера. В коридоре Мими придержала меня за руку.

— В чём дело?

— Ч — ш — ш.

За поворотом послышался голос Геральда. Я выглянула так, чтобы меня не заметили. Рядом с Геральдом стоял Серафим Кроули.

— Вы же понимаете, что мой визит конфиденциален, — директор говорил тихо.

— Разумеется. Нам не нужна ещё большая паника.

— Я доверяю только вам. Эти убийства… свои догадки оставлю при себе, но, думаю, вы сами понимаете, что это всё неспроста.

— Здесь небезопасно.

— Нигде не безопасно. Из тюрьмы Сатаны сбежал ещё один заключённый и прихватил с собой Кубок Крови.

— Кубок Крови? Тот самый, который…

— Который находился под охраной Сатаны.

— Вы думаете, он связан с Мальбонте?

— Я же говорила! — зашептала Мими.

— Тихо ты… — я поднесла палец к губам, призывая хранить молчание.

— Мне нужно, чтобы вы проследили за Люцифером, — вновь послышался голос Кроули. — Я не знаю, связаны ли они как — то с этими убийствами и пропажей Кубка… но Люциферу не стоит пока встречаться со своим отцом.

— Я Вас понял, серафим Кроули.

Мими дёрнула меня за рукав.

— Пошли.

Мы тихо прошли дальше, в свою комнату. Как только мы зашли, Мими повернулась ко мне, на эмоциях размахивая руками.

— Мальбонте — не миф! Да, сучка, выкуси! А я говорила! — она замерла, села на кровать. — Вот чёрт. Мальбонте и правда вернулся?

Я открыла шкаф и начала перебирать одежду.

— Что ты делаешь?

— Собираюсь. Сегодня мы отправляемся на землю. Пока такая суматоха, будет не до меня. Я знаю адрес отеля, где жил мой убийца. Это хороший шанс разузнать чуть больше.

— Ты с ума сошла? Мы узнаём, что Мальбонте — на минуточку, монстр, которого даже Шепфа боялся! — на самом деле существует и, возможно вернулся… — Мими выгнула бровь. — А ты думаешь о каком — то жалком человечишке, который подрезал тебя на дороге?

— Не лезь не в своё дело, Мими! Я понимаю, что тебя это не касается, и тебе плевать…

— Ладно, не горячись. Если ты думаешь, что никто не заметит, что ты шляешься по своим делам на земле, ты ошибаешься!

— У меня нет другого выбора. Рискну.

Мими схватила меня за плечо, но я вырвалась.

— Эта была моя жизнь, Мими, моя! И кто — то отнял её у меня! Обретя крылья, я обрела силу и власть. Я найду его!

— Ну найдёшь ты, и что?

— И убью…

— Тебя накажут здесь за это.

— Плевать.

— Виктория, быть демоном — не значит быть жестоким или становиться убийцей. Мы сохраняем равновесие, а не рушим его.

— Убить меня — проявление равновесия?!

— Раз это произошло, значит, да.

Я побагровела от злости.

— Ладно… раз ты такая упёртая… — Мими закрыла глаза и устало вздохнула. — В общем, у ангела Фенцио есть много всякой полезной дряни, типа того переводчика, что Сэми украл.

— К чему ты клонишь?

— Я слышала об одном амулете, который скрывает на время от всевидящего ока ангелов и демонов. Это значит, что ты можешь спокойно гулять по земле, и здесь не узнают о твоём местоположении.

— Как выглядит этот амулет?

— Внутри него должны гореть синий, чёрный и фиолетовый цвета. Смотри не перепутай, у него много других амулетов.

— И как мне его достать?

— Украсть, иначе никак.

Мысль о том, что амулет нужно украсть именно у Фенцио, не очень меня обрадовала и даже немного напугала. Но других вариантов не было.

— Ты поможешь мне?

— Делать мне нечего!

— Ну, Мими! — я сложила руки в молитве и надула губки. — Ты же не бросишь меня в беде?

— Я — демон. Брошу и бровью не поведу.

Я сделала максимально грустное лицо, полное мольбы.

— Ладно, — Мими закатила глаза. — Ты готова?

— Секунду, — я стала впопыхах разбирать вещи, брошенные на кровать.

Я оделась и привела волосы в порядок. Как только я собралась мы вышли в холл.

— Подожди здесь. Я выманю ангела Фенцио, и ты зайдёшь к нему в кабинет. Только прошу, будь осторожна.

— Постараюсь.

Мими постучала в дверь, кротко зашла в кабинет. Я делала вид, что увлечена разглядыванием трещин на колонне. Спустя пару минут в холл вышел несколько нервный Фенцио с мельтешащей вокруг него Мими.

— Нет, правда, я видела. Надпись на всю — ю — ю стену.

— Какой мне прок от этой информации, если ты не знаешь, кто это сделал.

— Но вы должны взглянуть!

Мими обернулась через плечо и махнула мне в сторону двери.

В кабинете Фенцио пахло пылью, солнечными лучами и старыми книгами. Книги и правда были повсюду. Я споткнулась об одну из стопок и чуть не влетела в шкаф.

— Чёрт!

Пришлось кое — как поправить их, чтобы хотя бы на первый взгляд всё осталось на прежних местах.

— Ну и где его амулеты?

Я открыла все тумбочки, какие мне попадались на пути, но кроме очередных научных записей там ничего не было. В самом нижнем ящике я наткнулась на стопку бережно сложенных писем. Я потянула за край верёвки, обтягивающую письма. Осторожно, чтобы не порвать бумагу, открыла один из конвертов.

«Дорогая Ребекка, пишу наскоро, на одном дыхании. У меня трясутся руки, так что прости за почерк. Злость моя граничит с истерикой и облегчением одновременно. Я только что был на аудиенции у архангела Рагуила. Буду краток. В наказание за то, что я ослушался главного закона, будучи Престолом, меня лишают всяких званий. Отныне мой удел — быть скромным школьным учителем. Я был амбициозен, но страсть к тебе убила во мне стремление к власти. Я знаю, тебе порочат большие успехи, но я пожертвовал столь многим. Откажешься ли ты от всего, чтобы быть со мной?».

Это было последнее письмо. Только сейчас я заметила приложенную к нему маленькую записку.

«Престол Фенцио, возвращаю все ваши письма. Мне очень жаль, но на кону стоит слишком многое, чтобы поддаваться чувствам. Уверенна, вас снова нарекут в Престолы, если вы проявите себя. Искренне ваша, Реббека».

Пальцы сами отпустили листки потрёпанной бумаги. Я села на пол, чтобы унять дрожь в коленях. Моя мама крутила роман с Фенцио… и отказалась от него, когда на кону встала её карьера! Она умерла, когда я была маленькой. Её образ, не успев окрепнуть в моём сознании, с каждым годом всё больше стирался, пока не стал неясным пятном. Теперь же мама начала обретать более явные черты. И черты эти, как всегда бывает, когда узнаёшь поближе, не были столь идеальны, как я себе представляла. Где — то вдалеке среди остальной какофонии звуков я услышала разъярённый голос Фенцио. Я выглянула из — за двери, готовая выбежать в коридор, даже если придётся уйти ни с чем.

— Издевательство! Это так просто тебе с рук не сойдёт!

Но Мими искусно расплакалась, сделала вид, что ей до одури обидно.

— Вместо того, чтобы выяснить, кто так злостно пошутил надо мной, вы обвиняете меня во лжи!

Она увидела, что я слежу за ними и незаметно махнула рукой.

Я оглядела весь кабинет. Взгляд остановился на картине, изображающей падшего ангела.

— Хм — м? — я коснулась рамы и чуть потянула на себя.

Картина отъехала в сторону. За ней показалось потайное окошко, забитое очередными книгами, амулетами и прочей дребеденью.

— Бинго! Вроде этот амулет… — я положила амулет в карман и осторожно вернула картину в прежнее положение. Затем приоткрыла дверь и выглянула в холл.

Фенцио стоял спиной ко мне, но всё порывался вернуться в кабинет. Я выскочила в коридор, почти бегом завернула за угол и врезалась в Люцифера.

— Ах! — не удержав равновесие грохнулась прямо к ногам демона.

— Если ты собираешься целовать мою обувь, то это лишнее.

— Иди к чёрту!

— Пойду, не сомневайся. Там мой дом.

Я встала и отряхнулась, пытаясь не выдать дрожь во всём теле. Но от Люцифера это, конечно же, не скрылось.

— В чём дело?

— В чём дело?

— Не строй из себя дурочку. Я чувствую твоё волнение, — он подошёл ближе, внимательно заглядывая в глаза.

Я тут же опустила взгляд, чтобы он не прочёл в нём то, чего не следует. Ему нельзя знать о том, что я делала в кабинете Фенцио. Но про своего отца он имеет право знать…

— Ты так и будешь молчать?

— В школу прилетал серафим Кроули. Он говорил с Геральдом, и я… подслушала.

— О чём они говорили?

— Люцифер… из тюрьмы сбежал ещё один заключённый вместе с каким — то кубком. Серафим попросил, чтобы Геральд присмотрел за тобой.

Люцифер отпрянул, будто я физически оттолкнула его.

— Они думают, мой отец замешан во всём этом?

— Я не знаю, но…

Он не дослушал, прошёл мимо меня дальше по коридору, но вдруг остановился и обернулся ко мне.

— Спасибо, что рассказала.

— Не за что.

Люцифер пошёл дальше, явно что — то замышляя. Вся его походка, нервная, но решительная, даже немного дерзкая, говорила о негодовании.

— «Если Сатана и замешан, Люцифер явно об этом не знает».

— Эй, Виктория!

— Мими, спасибо большое за помощь!

— Фенцио высосал из меня всю энергию. Больше не буду тебе помогать, это слишком затратно для меня.

— Мими! Виктория!

Мы вздрогнули и обернулись. Фенцио приближался к нам, и с каждым шагом лицо его обретало всё большую суровость.

— На урок! Живо! Сегодня у вас совместная лекция.

— Ангел Фенцио, ещё раз простите, я перепутала что- то. Мне казалось, я правда видела эту запись на сте…

В ответ он взял Мими за ухо и потянул вслед за собой.

— Ан — ангел Ф — Фенцио! — Мими пришлось встать на носочки и покорно идти за ним.

Я сдержала улыбку, чтобы тоже не попасться под раздачу.

Как только мы зашли, Фенцио указал нам требовательным жестом сесть к остальным, а сам подошёл к своему столу и начал урок.

— Сегодня у вас будет предэкзаменационное задание. Можно сказать, тестовое. К каждому Непризнанному будет приставлен ангел или демон, который понаблюдает за тем, как вы выполняете задание. Если ваш куратор решит, что вы не готовы к экзамену, вас к нему не допустят. А это значит, что ваши задания останутся такими же бессмысленными для мирового Равновесия, как и сейчас.

Серьёзность сегодняшнего задания меня напугала. Ангел Фенцио распределял Непризнанных и вскоре дошёл до меня.

— Виктория и Дино.

Я тут же нашла его глазами среди остальных учеников.

— Кураторы, подойдите ко мне для разъяснения задания.

Ангелы и демоны подошли к столу Фенцио. Неосознанно среди них я стала искать Сэми, но, поймав себя на этом, постаралась выбросить его образ из головы. Слёзы не помогут, это нужно просто пережить… нужно быть сильной. Ади ещё тяжелее. Я оглядела учеников, но Ади нигде не было. Нужно будет его навестить.

БАМ!

Из окна послышался шум со стороны заднего двора.

— Что ты творишь?!

Один из ангелов выглянул в окно.

— Там Люцифер дерётся с Геральдом!

Все вскочили со своих мест и выбежали на улицу.

— Куда пошли?! — Фенцио выглянул в окно, несколько секунд за чем — то понаблюдал и тоже направился к выходу.

Недолго думая, я пошла за остальными.

На самом деле никто не дрался. В порыве злости Люцифер стукнул кулаком по беседке так сильно, что от неё откололся кусок.

— Вместо того, чтобы строить козни за спиной, могли бы спросить меня на прямую.

— Что спросит?

— Например: «Люцифер, это ты помог отцу освободить заключённых?» Или «твой отец в сговоре с Мальбонте?» — на последнем слове он сделал особый акцент.

Геральд выпрямился, тяжело вздохнул, пытаясь не реагировать на удивлённые ахи толпы зевак.

— Кто тебе сказал?

— «Чёрт, Люцифер!»

— Мой отец не связан с этой тварью!

— Кто тебе об этом рассказал, Люцифер?!

Люцифер всего на мгновение бросил взгляд в мою сторону, но Геральд моментально уловил этот взгляд.

— Виктория?

— Это не она!

— Довольно цирком, который устроила?

— Непризнанная тут ни при чём!

Геральд подошёл к Люциферу, схватил за рубашку и злобно притянул к себе.

— Мне плевать, кто тебе сказал. Даже хорошо, что ты знаешь. Я не спущу с тебя глаз, щенок. И пусть твой отец — сам Сатана, я оторву ему яйца, если он замешан во всём этом!

Люцифер оттолкнул Геральда и плюнул ему под ноги.

— Посмотрим.

Геральд обернулся ко всем нам.

— Концерт окончен!

Все подошли к водовороту и стали парами, как их распределили, прыгать в низ. Дино неслышно встал позади меня, ноя почувствовала его энергию и улыбнулась, повернувшись к нему.

— Сегодня мы вместе?

— Сегодня я — твой учитель, — он встал к водовороту спиной. — Прыгнешь сама или со мной?

— С тобой.

Улыбка Дино стала шире. Он раскрыл объятия, позволил себе обнять меня за талию.

— Закрой глаза.

— Закрыла.

Дино откинулся назад. Некоторое время я чувствовала невесомость. Сильнее вжалась в Дино.

— Не бойся.

Водоворот закрутился сильнее, а затем выплюнул нас на парковку старшей школы. Я отряхнула одежду, поправила выбившиеся пряди волос. Дино приземлился мягко, словно на облачко.

— Итак, в чём заключается твоё задание… — Он огляделся и задержал взгляд на одной девушке, затем перевёл на другую. — Видишь её? — Дино показал на девушку, плачущую в одиночестве поодаль от всех.

— Вижу.

— Её зовут Нэнси. А это… — он показал на другую девочку, стоящую в толпе, которая бросала на Нэнси насмешливые взгляды. — Это Беатрис. Нэнси из богатой семьи, стервозная и уверенная в себе девушка. Уже много лет она третировала, издевалась и смеялась над Беатрис. Но сегодня экс — бойфренд Нэнси переслал всей школе её очень личные фотографии. Она любила своего парня и не ожидала такого предательства с его стороны. Виктория, ты можешь подтолкнуть Беатрис присоединиться к зубоскальству остальных. Что бы Нэнси узнала каково это — быть под прицелом насмешек и издевательств. А можешь убедить Беатрис быть всепрощающей, встать выше мести и проявить доброту, поддержав Нэнси. Выбор за тобой.

Дино остался стоять в стороне, лишь наблюдая за мной и тем как я справляюсь. Я подошла к Беатрис.

Выполнив задания, я вернулась к Дино.

— И как я справилась?

— Неплохо. Но задание было не сложным. Обговорим всё в школе.

— Дино, я… у меня есть дела здесь, на земле.

— Дай угадаю… ты хочешь дальше расследовать своё убийство?

— Мне кажется, ещё немного, и я выйду на след…

— Ты с ума сошла! У тебя есть такие возможности… перспективы! В тебе течёт кровь твоей матери! Единственного серафима, рождённого человеком!

Дино выглядел по — настоящему обеспокоенным.

— Я вижу в тебе потенциал…, и ты готова слить всё это в канаву из — за какого — то ублюдка, подрезавшего тебя на дороге!

— Это не был несчастный случай! К моему убийству готовились!

— Плевать. Ты мертва, этого уже не исправить, — он взял меня за руки, пытаясь достучаться до сердца. — От тебя ждут многого, Виктория. Но если ты нарушишь закон невмешательства в свою жизнь, от исключения тебе не поможет даже твоя репутация.

— Мне плевать! — я достала из кармана амулет и помахала им перед лицом Дино. — Эта штуковина скроет меня от зоркой администрации школы. Никто не узнает, что я делаю.

— Где ты это взяла?

— У твоего отца.

Дино схватил меня за руку, в которой я сжала амулет.

— Обкрадываешь моего отца и не стесняешься?

— Стесняюсь. Очень. Но другого выхода нет, — я нажала на амулет, и он засветился ярче. — Прости, но у меня не так много времени.

— Я с тобой. Не хочу, чтобы ты наделала глупостей.

На самом деле мне было спокойнее с Дино, но я не подала вида.

— Как хочешь.

Отель «Афродита», как ни странно, находился недалеко от моего дома.

— Здравствуйте, желаете снять номер? — встретил нас приветливый хостел.

— Мы хотели бы узнать о человеке, который оставался здесь.

— Простите, я не могу разглашать такого рода информацию.

Я не удержалась и закатила глаза.

— Боюсь, вам придётся. Детектив Саммер, — я достала из кармана первую попавшуюся карточку и махнула перед его лицом.

Дино почему — то закрыл лицо рукой, администратор усмехнулся.

— Прошу меня извинить, но вам на вид шестнадцать лет. Могу я ещё раз взглянуть на ваши документы?

— «Дьявол! Совсем забыла, что у меня другая внешность!»

Одной рукой Дино мягко, но требовательно оттолкнул меня подальше и взял ситуацию под свой контроль.

— Как зовут человека, которого мы ищем? — шепнул мне Дино.

— Амиди Лоран.

Дино коснулся стойки регистрации и через неё воздействовал на администратора.

— В какой комнате остановился Амиди Лоран?

Администратор тут же полез в компьютер.

— Номер триста пятнадцать, — мужчина вдруг занервничал. — Не знаю, зачем я это сделал…

— Сколько он прожил в этом номере?

— Одну ночь.

— Ключ от его номера, пожалуйста.

— Полиция здесь уже была. Они ничего не нашли, у нас приличное заведение.

— Ключи, пожалуйста.

Словно против воли, — а так, по сути, и было — администратор передал ключ Дино.

— Спасибо. Можешь расслабиться, но язык держи на замке, ладно?

— Угу.

— Как тебе удаётся так легко воздействовать на людей? — спросила я.

— Тренировки.

Мы поднялись в номер.

— Не знаю, что я собиралась здесь найти. Убийцы давно уже тут нет. И уборщицы всё убрали, — я прошлась по всему помещению, даже не задерживая ни на чём взгляда. — Бессмыслица.

— Геральд учил нас распознавать энергию, забыла? Этот Амиди провёл здесь ночь.

— Как и ещё сотни людей.

— Тебе нужно запомнить только последние, самые свежие следы энергии. Потом, встретив убийцу, ты узнаешь его.

Дино подошёл ко мне, развернул к себе, приобняв за талию.

— Так… закрой глаза.

— Дино, ты правда думаешь, что…

— Закрой.

— Хорошо.

— Теперь представь, что ты — распустившийся бутон со своим уникальным ароматом. Представь, как твой запах распространяется на всю комнату, и как он соединяется с остальными запахами. Эти запахи и есть энергия. Запомни их, — Дино говорил, и слова, едва срываясь с его губ, становились реальностью.

— Я чувствую.

— Умница. Теперь перечисли.

— Здесь пахнет гибискусом, сладким лимоном, обгоревшим попкорном… ещё запах моря, мокрой земли, мятного ветра…

— Мятного ветра? — Дино резко отпрянул.

— В чём дело?

Некоторое время он внимательно смотрел на меня и в тоже время сквозь, потом качнул головой, будто отмёл мысли.

— Ни чего. Просто интересное сравнение…

— И всё же это тупик, — я упала на кровать, раскинула руки и уставилась в потолок.

— Знаешь, чувство мести может уничтожить изнутри даже бессмертного. Тебе нужно забыть о том, что ты, когда — ни будь жила на земле. Тебе разве не давали порошок забвения?

Я продолжала смотреть в потолок, едва слушая, что говорит Дино. Внутри разверзалось пропасть. Чувство бессилия и неудачи душили меня.

— Ты слышишь меня? — Дино подошёл к кровати и сел на корточки.

Его лицо было совсем близко к моему.

— Ты плачешь? — он осторожно смахнул слезу с щеки. — Не плачь…

Дино примкнул ко мне губами, но тут же отстранился, совсем немного. Он замер надо мной, не решаясь продолжать и не находя сил прекратить.

— Нам нельзя… — прошептал ангел.

Я обхватила его шею руками и притянула к себе. Как только наши губы снова встретились, Дино прижался ко мне ближе и стал целовать страстно, самозабвенно. Словно нас могли поймать в любой момент. Так, в общем — то, и было.

— Я не хочу… не хочу, чтобы у тебя были проблемы.

Он говорил это, не отрываясь от меня. Его руки гуляли по моему телу с нескрываемым желанием.

— Замолчи. Я знаю, на что иду.

— Ах, что ты со мной делаешь?

Мы стали раздеваться, быстро и нервно, желая, как можно быстрее почувствовать тела друг друга. Горячие мужественные губы Дино опустились в ложбинку между грудей, затем чуть ниже, к животу.

— М — м — м…

Одним резким движением он сорвал с меня трусики и бросил куда — то в угол. Раздвинул ноги, но снова помедлил.

— Ты точно этого хочешь?

Его руки гладили мои колени, затем спустились ко внутренней стороне бедра.

— Ах! — я выгибалась от каждого прикосновения его пальцев. — Пожалуйста…

— Ты меня портишь.

Он медленно вошёл в меня, сжимая мои бёдра. Я выгнулась сильнее. С губ сорвался стон. Дино лёг на меня всем телом, начал ускоряться. Мы скрепили наши руки в замок. Целовались, не обращая внимание на то, что задыхаемся. Его запах, его крепкая грудь, прижимающая к кровати, его запретная близость, — всё это свело меня с ума.

— Дино…

Спустя время мы откинулись на подушки и посмотрели друг другу в глаза. Он погладил меня по щеке, но от каких — то мыслей его улыбка резко сползла с лица, и он убрал руку. — Мы должны держать это в секрете, ты ведь понимаешь?

— Да…

Дино встал с кровати, собрал разбросанные вещи. Мы оделись в тишине. Когда мы собрались, Дино призвал водоворот.

— Думаю, лучше пусть амулет будет у меня. Я верну его на место так, чтобы отец ничего не заподозрил.

— Хорошо, спасибо. Спасибо за всё…

— Ерунда. Но будь осторожней, прошу.

На лекцию нас вызвали раньше обычного. Ангел Фенцио важно стоял в центре кабинета, оглядывая всех присутствующих.

— Сегодня днём вас ждёт экзаменационное задание. Вас распределят по парам с самыми опытными учениками школы. Вы будете соперниками. Если ваш куратор демон, вашей задачей будет переманить человека в сторону ангельских весов. И наоборот. В конце куратор даст вам оценку, которая станет решающей в вопросе, стоит ли вам давать более серьёзные задания.

Я оглядела всех ангелов и демонов. Задержала взгляд на Люцифере. Он явно скучал и совсем не слушал Фенцио. Вальяжно опёршись о стену, Люцифер смотрел на проплывающие облака в окне. Где — то позади остальных стоял Ади. Он выглядел, истерзанным болью, и всё же смог найти в себе силы выйти из комнаты.

— Эй, Ади… — шепнула я. — Как ты?

В ответ Ади покачал головой.

— Но мне уже лучше, — так же шёпотом ответил демон.

Всё это время Фенцио называл имена Непризнанных и тех, с кем у них будет проходить задание. Когда очередь дошла до меня и моего куратора, все зашептались, а я вскочила из — за стола.

— С Люцифером?

Люцифер был удивлён не меньше меня. Он даже выпрямился и оторвал взгляд от окна.

— Но она провалит мне экзамен. Виктория совсем новенькая!

— Таково распределение, — сухо бросил Фенцио.

Ты её заваливаешь, отец? — Дино тоже поднялся.

Ангел Фенцио лукаво улыбнулся.

Экзаменационное задание

Ади стоял чуть впереди меня, сложив руки за спиной, и смотрел в мутное стекло кое — где покрытого плющом гигантского окна.

— Я прихожу сюда каждый раз, когда мне хочется побыть одному.

— Если хочешь, я уйду…

— Нет! Нет… останься. Когда — то здесь устраивали балы… теперь единственные гости — птицы.

— И ты.

— И я, — Ади замолчал, и повисла гнетущая тишина. — Как вы на земле справляетесь со скорбью? Люди так часто умирают…

Я вспомнила осунувшееся лицо папы и сглотнула ком в горле.

— Никак. Нужно время.

— Для чего? Чтобы сойти с ума?! — он закрыл лицо одной рукой и отвернулся, скрывая слёзы.

Я подошла к нему со спину и обняла. Некоторое время он держал руку у лица, но вскоре опустил на мои сплетённые у его живота пальцы. Я уткнулась носом и почувствовала какой он напряжённый. Мы молчали. Его дыхание чуть ускорилось, стало тяжёлым. Я не заметила, как тоже начала дышать чаще. Затем Ади развернулся, подхватил меня за талию, снова повернулся на сто восемьдесят градусов и прижал к окну.

— Ах!

Лицо его было серьёзным, даже угрожающим, а дыхание — очень частым. Он прижался ко мне совсем близко, так, чтобы я почувствовала его возбуждение.

— Ади… что ты делаешь?

Он опустил голову и тяжело вздохнул. Затем резко отстранился и в каком — то отчаянном жесте запустил пальцы в волосы.

— Я не знаю… не знаю! Прости, хотел отвлечься от… — он ударил себя по груди, избегая моего взгляда.

— Всё нормально, — я коснулась его локтя, вынуждая посмотреть на меня. — Всё нормально, Ади.

Он кивнул, махнул в сторону выхода.

— Пойдём?

— Да, — я пошла следом за ним, чувствуя, как его энергия, до этого совсем слабая, чуть окрепла.

— Тише, мальчик… тише! — Мисселина пыталась успокоить Фыра, но тот взволновано дёргал головой и всё норовил вырваться и улететь. — Не будь таким вредным!

— Фыр… — дракон фыркал.

— Что — то случилось? — я шла в сторону кабинета, но не могла пройти мимо морского дракона.

Каждый раз, когда я его видела, моё сердце замирало. Было в нём что — то бесконечно харизматичное, что — то очень волшебное…

— Фыр приболел и вообще в последнее время ведёт себя странно. Не слушается.

— Надеюсь, ничего серьёзного, — я думала идти дальше, но Мисселина вдруг придержала меня за руку.

— Ох, раз уж ты здесь… не проследишь за ним, мне нужно сбегать за лекарством?

— Эм — м… хорошо.

— Ты — чудо! Заодно не могла бы ты промыть ему шею? Вот здесь тряпка и вода. Только будь осторожна: он может разозлиться и укусить тебя, — и Мисселина убежала с улыбкой на лице, будто её слова ничего не значили.

— Фыр? — дракон фыркнул.

Я беспомощно замерла над ведром с водой. Дракон дёрнулся, поняв, что Мисселина его отпустила, и хотел взлететь.

— Фыр, нельзя!

Морской дракон замер, посмотрел на меня удивлённо и даже свысока, словно он понял, что я сказала, и ему это не понравилось.

— Фыр! — он фыркнул, как какой — ни будь жеребец, и качнул головой, отталкивая от себя.

— Всё — всё, я поняла! — я намочила тряпку и осторожно подошла к Фыру. — У тебя вся шея в крови! Что случилось? — едва я коснулась тряпкой чешуи дракона, он вздрогнул и зарычал.

— Р — р — р!

— Прости…

Он поднял голову и посмотрел мне в глаза каким — то до боли осознанным взглядом. Фыр словно хотел, что — то сказать мне, но не мог. Он глядел так на меня некоторое время, а потом послушно опустил голову, чтобы мне было легче смывать с него кровь.

Вернулась запыхавшаяся Мисселина, но, увидев, какой Фыр спокойный, в недоумении остановилась.

— Ты нашла к нему какой — то подход?

— Не знаю… что с ним случилось? У него рана на шее…

— Кто знает… говорить он не умеет. Наверняка подрался с кем — то. Фыр вечно с кем — то дерётся. И откуда у него столько агрессии? — Мисселина налила какой — то раствор между раздвинутыми чешуйками.

Рана задымилась и зашипела. Было видно, что Фыру очень больно, но дракон лишь молча сжал глаза и стиснул зубы. Его клыки были в крови, но непонятно, в чьей: его или соперника.

— Виктория, возможно, моё предложение покажется тебе странным, и тем не менее. Сейчас у меня нет времени возиться с Фыром. Но если он не перестанет делать глупости, его придётся отослать из школы. Для его же блага будет лучше, если он останется здесь. Не могла бы ты за ним присмотреть? — женщина замолчала, и тут же добавила. — Фыр станет твоим другом и помощником, я уверена. Что скажешь?

Она посмотрела на меня с мольбой, Фыр — с настороженным интересом. Я вдруг поняла, что меня всегда смущало в нём — его глаза. Слишком человеческие для животного. Каждый раз, стоило ему взглянуть на меня, мне казалось, что на меня смотрит человек, и не просто смотрит — оценивает.

— Ты бы мне очень помогла…

— Я буду только рада.

— Ох, правда? Это чудесно! Хорошо тогда. Беги пока на экзамен, сегодня я уж позабочусь о Фыре.

— Хорошо.

На удивление, в кабинете никого не было. Ни учителей, ни Непризнанных, ни их кураторов. Поэтому, когда я услышала голос где — то в глубине помещения, неосознанно вздрогнула.

— Ты опоздала.

— Всего на пять минут.

— Как видишь, остальным хватило времени уже отправиться на задание, — Люцифер вышел из темноты со сложенными на груди руками.

— Какое мне дело до остальных? И не делай вид, что тебе не плевать. Лучше давай не будем терять время на разговоры, а пойдём к водовороту.

— А… теперь ты уже спешишь… — недовольство мелькнуло на его лице.

Он прошёл мимо меня и, и резко распахнув дверь, вышел в коридор.

— Перед заданием нам нужно будет переодеться.

— Опять гонки?

— Можно и так сказать… только в них нет победителей — одни проигравшие.

Водоворот привёл нас прямо к дверям свадебного магазина.

— Моё экзаменационное задание будет на свадьбе?

— Не совсем. Сначала приведи себя в порядок. Я тоже подыщу себе костюм, — Люцифер скрылся в мужском отделе.

Ко мне тут же подошла консультантка, которая помогла подобрать наряд. Я даже успела соорудить причёску. Люцифер тоже переоделся и был во всё оружие. Он остановился, оглядел меня с ног до головы.

— Ты знаешь, как подчеркнуть свои достоинства, — он призадумался. — Это хорошо. Если сможешь развить обаяние до максимума, ни один смертный не устоит перед твоими чарами, — он рассуждал об этом, как о какой — то науке.

— Сочту за комплемент. Так и какое у нас задание?

— Через несколько часов состоится свадьба одного бизнесмена и дочки посла. Этот брак повлияет на многие судьбы, подобно эффекту бабочки, — Люцифер небрежно махнул рукой. — И так далее, и тому подобное… тебе нужны все подробности?

— Скажи хотя бы, что я должна сделать?

— Я должен сорвать свадьбу, ты — сделать так, чтобы она всё равно состоялась, — Люцифер умолк.

Он опустил глаза на мои руки: от нервов я неосознанно начала заламывать пальцы.

— Не стоит так нервничать. Ты справишься, — он развернулся на пятках и вышел.

— «Справлюсь, если ты меня не завалишь…»

Люцифер успел прыгнуть в водоворот и скрыться, так что мне пришлось его догонять. Меня выбросило у огромного особняка, полного снующих туда — сюда разнорабочих, готовящих последние штрихи к свадьбе. Я почувствовала энергию Люцифера и сразу направилась к нему, но замерла у двери в оранжерею, услышав его смех.

— Ха — ха — ха!

— «Впервые слышу, как он смеётся…»

У него был низкий, почти бархатистый смех, напоминающий скорее мурчание кота.

— И что же?

— Ха — ха… перестань… не здесь.

— «Сукин сын!»

Люцифер, словно прочтя мои мысли, обернулся вполоборота, так, чтобы я его видела. Уголок его рта пополз вверх в издевательской усмешке.

— «Смеётся надо мной!»

— Где же, если не здесь, милая… — не церемонясь, он подхватил невесту и усадил на стол.

Она сделала вид, что смущена, но было видно, что ей это нравится.

— Я выхожу замуж через пару часов…

— Постараюсьуправиться.

— Ха — ха — ха! Проказник.

— Эрика? Эрика!

— А?

К оранжерее приближался жених.

— «Вот чего ты добиваешься, Люцифер!»

Жених уже проходил мимо меня, намереваясь зайти внутрь, как я сделала вид, что споткнулась, и упала прямо на него. Умело подстроив падение, я повалила его на землю.

— Ох, моя нога! Как же больно! — я говорила, как можно громче, чтобы услышала Эрика.

— О господи, с вами всё в порядке? — жених пытался встать.

Я снова невзначай прижала его к земле, делая вид, что тоже хочу подняться.

— Мне кажется, я подвернула ногу…

— Давайте… давайте я вам помогу…

— А — А — А, больно же! — я услышала в оранжерее шорох.

Дверь распахнулась и показалась перепуганная Эрика. Она тут же закрыла за собой дверь, скрывая за ней Люцифера.

— Что случилось?

— Девушка подвернула ногу.

— Какой кош… мар… — девушка дёрнулась от того, что Люцифер силой открыл дверь.

Она с искажённым лицом отошла в сторону.

— Ну привет.

— Кто вы такой? — жених нахмурился.

Люцифер демонстративно вытер помаду невесты со своей шеи и подмигнул ей.

— «Суки сын!»

— Как это понимать?! — жених был возмущён.

Люцифер с многозначительной ухмылкой прошёл мимо нас, поправляя свою одежду. Потом резко развернулся и показал невесте жест, напоминающий телефонную трубку.

— Я позвоню тебе.

Невеста рассмеялась и засмущалась, а потом резко вздрогнула и едва ли не расплакалась.

— «Он сейчас воздействовал на неё…»

— Изменяешь мне прямо в день свадьбы?

— Джулиан, малыш…

— Не называй меня так, ты…

Было видно, что оскорбления вертелись у мужчины на языке, но так и не сорвались с губ даже в приступе гнева.

— Эта свадьба была ошибкой с самого начала…

— Джулиан, нет! Прошу послушай!

Но жених уже чуть ли не бегом направился в сторону особняка. Невеста побежала за ним следом, рыдая и едва ли, не падая перед ним на колени.

— Хорошо. Это было не плохо. Мне пришлось жульничать, чтобы он о нас узнал. И всё же я выиграл, — Люцифер ехидно улыбнулся.

— Это мы ещё посмотрим! — я развернулась и побежала догонять Джулиана.

Я нашла жениха в одиночестве. Он сидел в беседке, сгорбившись и понурив голову. Но только заслышав шаги, мгновенно взял себя в руки: выпрямился, поправил пиджак и даже натянул улыбку.

— Джулиан?

— А, это вы.

— Вам не стоить отменять свадьбу.

— Неужто? — его это развеселило. — Думаете, я совсем олень?

— Нет, что вы… из — за одного проступка разве стоит рушить всё, что между вами было?

— Между нами? Пф — ф… она со мной только из — за денег. А я с ней из — за её папаши.

— Оу… дайте друг другу шанс полюбить. Эрика поступила так, потому что не считала ваш брак чем — то настоящим, понимаете? Но со временем вы можете стать родными друг другу.

Некоторое время он смотрел пустыми глазами в пол, потом энергично закивал.

— Вы правы. Этот брак фиктивный. По крайней мере, она так думает. Но я не позволю ей изменять мне!

— Так вы не отмените свадьбу?

— Нет, это было бы недальновидно с моей стороны…

— «Не уверена, что он проникся моим посылом, но и этого достаточно».

Жених решительно встал со скамейки.

— Нужно найти Эрику.

Я так же с энтузиазмом встала следом.

— Я с вами.

Официанты носились с приготовлением, кто — то поправлял стулья, украшал место церемонии цветами. Джулиан подошёл к рабочему, что — то спросил, но тот растерянно покачал головой.

— Ну что?

— Ждите здесь, — он побежал в дом, вернулся через пару минут запыхавшийся и нервный. Сел на одну из скамеек и начал судорожно набирать чей — то номер.

В трубке послышались долгие издевательские гудки.

— Да?

— Где ты? Я повсюду тебя ищу. Скоро начнут собираться гости.

— Малыш, прости меня, пожалуйста…

— Всё это ерунда. Возвращайся.

— Нет, ты не понял… я поговорила с Питером…

— Кто такой Питер?

— Эм — м… тот, из оранжереи…

— «Люцифер!»

— В общем, ты же знаешь, как я мечтала о путешествиях. Я очень расстроилась из — за той сцены… Питер успокаивал меня. Он рассказал мне о странах, в которых я могла бы побывать, и о возможностях, что я упускаю… я поняла… поняла, что не хочу этой свадьбы. Я… я не готова, малыш, не готова! Прости меня!

— Эрика…

— Прощай…

— Эрика!!

Снова гудки, короткие и частые. Джулиан обессиленно опустил телефон, закрыл глаза, со злостью сжимая гаджет. А затем швырнул его в сторону.

— Сука!!

Несколько официантов испуганно обернулись на крик. Я грохнулась на стульчик рядом с Джулианом.

— «Не справилась… проиграла… это конец».

— Мне очень… жаль.

— Я хотел бы побыть один.

— Да, конечно, — я встала и медленно пошла вперёд, не задумываясь, куда иду.

— «Школа ангелов и демонов… глупо было думать, что я, когда — ни будь смогу стать им равной. Похоже, мне не суждено снова увидеть маму.»

Люцифер вышел откуда — то из — за деревьев и поравнялся со мной.

— Я же говорил, что проиграешь, — он сказала это без самодовольства и злорадства, просто как данность.

— Ты! — меня обуяла такая ярость и обида, что я не смогла её сдержать.

— Я.

— Для тебя всё это игра?! — я ударила его в грудь, и от неожиданности он позволил мне это сделать.

— Что ты?

Я снова и снова била его по руке, груди, случайно попала по подбородку. Люцифер лишь слегка уклонялся.

— Меня могут выгнать из школы, и тогда я никогда не встречусь со своей мамой! Ты хоть знаешь, каково это — потерять мать, потом снова получить призрачную надежду её увидеть, и лишиться этой возможности?! Конечно же, ты не знаешь, сын Дьявола! — расплакавшись, я дала ему пощёчину, и тут же умолкла, испугавшись. Я запыхалась, тяжело и с опаской смотрела на Люцифера, будто боялась, что он ударит меня в ответ.

Но Люцифер лишь сильнее сжал челюсть, не глядя на меня. Потом медленно поднял глаза.

— Успокоилась? — его голос был строг и сдержан, но вв нём не было злости.

— Да.

— Хорошо. Я мог тебе поддаться, но этим сделал бы только хуже. Никто бы не поверил, что ты обошла меня. Но, проиграв, ты можешь вынести из этого задания урок, — он развернулся и пошёл дальше.

Мы поравнялись с беседкой, где я разговаривала с Джулианом. Люцифер призвал водоворот, собирался уже прыгнуть, но я замешкалась.

— Ты идёшь? Задание окончено.

— Эм — м… нет.

— Что ты опять задумала?

— Я хочу навестить папу.

— Хочешь проблем?

— Нет.

— Тогда ты идёшь со мной!

Он взял меня за руку, собираясь прыгнуть в водоворот, но я удержала его.

— Люцифер, прошу, не заставляй меня.

— Ты делаешь себе только хуже, Непризнанная.

— Я провалила экзаменационное задание. Кто знает, что будет дальше? Вдруг меня и правда выгонят из школы? Я не смогу больше возвращаться на землю. Я должна увидеть его! Ещё раз! Хоть разочек! — я взяла Люцифера за руку, почти умоляя его не мешать мне.

Он отвернулся, скрывая от меня выражение своего лица, и некоторое время молчал.

— Хорошо, — он сказал не оборачиваясь. — Иди. Но я пойду с тобой.

— Нет уж! Ты потом опять меня обвинишь, если у тебя будут проблемы!

— Не стану. Даю слово.

— Зачем тебе идти со мной?

— Иду и всё. Думай о своём доме, — и он прыгнул, утягивая меня за собой.

Я уже несколько минут стояла у двери своего дома, не решаясь постучать. Люцифер тактично остался ждать у дороги, но я знала, что он всё равно услышит каждое слово.

— «Почему это так сложно?»

Рука снова замерла на половине пути, так и не постучав. Краем глаза я вдруг заметила, как шелохнулась шторка за окном, и через мгновение дверь открылась.

— Добрый день.

— Эм — м… добрый.

— По какому вопросу?

Отец выглядел лучше, чем в нашу последнюю встречу. Но в нём навсегда уже останется отпечаток боли утраты.

— Я по поводу вашей дочери.

Услышав это, он пошатнулся, но удержался за дверной косяк.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я… её одногруппница. Мы с ней виделись незадолго до… аварии.

Папа выпрямился, расширил глаза, вперив в меня внимательный взгляд.

— Она рассказывала о вас. Виктория очень любила вас и, уверена, она не хотела бы, чтобы вы горевали. Это… это всё, что я хотела сказать.

Я чуть помедлила, потом резко бросила: «До свидания» и развернулась, чтобы уйти. Но папа выскочил на крыльцо вслед за мной.

— Постойте! — он взял меня руку, нежно и по — отечески.

Как если бы он знал, что пред ним стою именно я.

— Спасибо за эти слова.

— Па… — я стиснула зубы, не договорив.

Глаза защипало от слёз, губы дрожали, а грудь подрагивала — я едва сдерживала рыдания. В ответ я лишь накрыла его руку своей, подалась чуть ближе — это всё, что я могла себе позволить. Я попыталась запомнить его образ, навсегда запечатлеть в своём сердце.

— Этот мужчина с вами?

Я обернулась. Люцифер стоял, потупив взгляд, притворяясь, что не слышит нас.

— Он со мной.

Он тут же поднял голову и посмотрел на меня, не скрывая удивления.

— Лю… Питер, иди сюда.

Люцифер коротко рассмеялся, оценив мою иронию.

— «Сегодня ты же ты Питер, верно, чёрт ты такой?»

— Здравствуйте, — он протянул руку папе, глядя на него неожиданно тепло и открыто.

— Рад знакомству.

— Не представляете, на сколько это взаимно.

Я хотела ударить его в бок локтем, но Люцифер увернулся, не отводя взгляда от моего отца.

— Знаете, Виктория была лучиком света в моей жизни. Вы скажите, что так для всех родителей… но Виктория, она… она…

— Особенная?

На секунду мы с люцифером взглянули друг на друга, но тут же перевили взгляд на папу.

— Да! Да. Ужасное время… всем сейчас нелегко.

— «Бедный папа, он чувствует себя таким одиноким, что готов общаться с незнакомцами.»

— Наш сосед, оказывается, погиб за неделю до моей дочери. А о нём никто и не вспоминал, пока не почувствовали запах. Вот что хуже смерти — забвение.

— Мистер Доринтон?

— Вы его знаете?

— Ах, нет… мне рассказывала о нём Виктория.

Папа покачал головой, вдруг почему — то поникнув.

— Спасибо ещё раз, — он сделал шаг назад.

Я придержала его за руку. Чуть помедлила и обняла. Крепко — крепко, насколько хватало сил. А затем так же резко отстранилась и побежала прочь. Люцифер догнал меня, заставил остановиться. Я закрыла лицо руками и рыдала, пока не выплеснула всё, что накопилось во мне за это время. Я плакала, потому что понимала: эта встреча с отцом была последней. Я больше не приду к нему, даже если останусь в школе. Не приду, даже если буду умирать от тоски по нему. Не приду, потому что нужно смириться и отпустить его. Люцифер молчал, но меня почему — то не смущало его присутствие.

— Хочешь покажу одно место? Единственное место на земле, которое я люблю.

Я вытерла слёзы и закивала, точно ребёнок. Люцифер рассмеялся.

Водоворот выкинул нас у самого обрыва в горах. Я едва не упала, но Люцифер вовремя меня удержал.

— Ах!

Ледяной воздух обдал всё моё тело, и я начала дрожать, будто от припадка.

— Холодно!

— Непризнанная, когда ты научишься использовать всю ту силу, которую обрела после смерти? Представь, как твоя кровь нагревается от макушки до кончиков пальцев на ногах.

Я с недоверием посмотрела на Люцифера, закрыла глаза и постаралась согреть себя силой мысли. К моему удивлению, это оказалось проще простого. Я открыла глаза и радостно улыбнулась ему.

— Вот видишь, — Люцифер сел на самый край и свесил ноги вниз.

Я села рядом.

— Боишься высоты?

— Нет.

Он усмехнулся.

— Повезло.

— Почему это?

На его губах заиграла хитрая улыбка.

— Да так…

— Из всех мест на планете ты выбрал вершину горы с температурой минус двадцать. Что с тобой не так?

Он чуть помолчал, рассматривая горизонт.

— Давай сыграем в игру.

— Опять твои дьявольские штучки?

— Возможно. Ты можешь задать три любых вопроса. Я отвечу на них. Но раз я демон, то не буду с тобой до конца честен. Ты должна будешь угадать на какой из вопросов я ответил правду. Идёт?

— А если я угадаю?

— Подарю тебе кое — что. На память.

Я сощурилась, глядя на него.

— Ладно. Чем тебе нравится это место?

— Серьёзно? Из всех возможных вопросов ты задаёшь мне именно этот?

— Мне кажется, это многое о тебе скажет.

Люцифер отвернулся, снова глядя куда — то вдаль.

— Здесь я чувствую свою ничтожность, кажусь себе маленькой вошью в сравнении с этими громадными горами, этой пустотой. И всё это без магии — стоит такое себе величественное и молчит о своём величии. И в сравнении с адом здесь так холодно… так ужасно холодно… это место — полная противоположность мне, — он повернулся ко мне. — Вот почему мне нравится здесь.

Я растерялась и молча смотрела на него.

— Следующий вопрос, Непризнанная.

— Почему ты меня так не любишь?

— Не люблю?

— Задираешь постоянно, вызвериваешься…

— Вызвериваюсь… — он усмехнулся. — Потому что я не люблю таких, как ты. Слабых девушек, случайно получивших крылья и думающих, что они особенные.

Последнее слово он специально протянул, делая на нём акцент.

— Ты игнорируешь все правила, ищешь приключения на свою задницу… и ради чего? Я не люблю слабость. А ты — сплошное её проявления.

Я сжала кулаки и отвернулась.

— Ты спросила — я ответил. Принимай ответы достойно.

— А ты не будь таким высокомерным!

— Следующий вопрос.

— Что у тебя с Ости?

— Ости? Почему ты о ней спросила?

— Просто любопытство и наблюдательность.

Губы Люцифера слегка дрогнули в улыбке.

— У нас с Ости ничего нет.

— А ты что — то к ней чувствуешь?

— Это уже другой вопрос.

— Тогда забудь. Вопросы кончились.

— Точно… и на какой вопрос я ответил честно?

— На вопрос про это место…

— Верно. Но это было легко.

— В чём тогда загвоздка?

Люцифер медленно улыбнулся.

— Так ты готова к подарку?

— Теперь не уверенна…

— Как хочешь.

Люцифер хотел встать, но я взволнованно замахала руками.

— Нет — нет, подожди. Давай свой подарок.

Всё произошло стремительно, так что я не сразу поняла, что он делает. Люцифер вдруг оказался передо мной; я ощутила запах его тела, тепло которое он излучал. Впервые Люцифер оказался так близко ко мне. Он коснулся моего подбородка, властно повернул к себе и поцеловал. Его горячие губы умело завладели моими.

— Что ты…

— Замолчи — и — и…

Он сказал это тихо, почти что нежно, мне в губы, и снова продолжил целовать. Медленно, следя за моей реакцией. Я несмело обвила его шею руками, не закрывая глаз, будто спрашивала разрешения. Люцифер тут же прижал меня к себе ближе и увеличил напор. Теперь это был требовательный поцелуй, ведь я дала ему согласие. От его близости по моему телу не переставая бегали мурашки и кружилась голова. Я не осознавала до этого, как сильно меня тянуло к нему. Мне было его мало. Люцифер схватил меня за волосы и сжал их на затылке, чуть не зарычал мне в губы. Я чувствовала, как ему тоже хочется прижаться ко мне ближе, но он почему — то медленно отстранился. Внизу живота заныло, грудь сдавило от тоски по его близости. Я словно одним уколом в губы стала зависимой от него. Но он неизбежно отстранился, оставив лишь пустоту.

— Рад, что тебе понравился мой подарок, — Люцифер отодвинулся от меня окончательно, сделав вид, что для него это ничего не значило.

— Что? Ты… — я отвернулась, чтобы не выдать эмоций.

На горло себе наступлю, но не покажу ему… не покажу. Я снова взглянула на него, натянув улыбку. — Я надеялась, будет какая — то безделушка. На память всё — таки, — я гордо встала, отряхнулась от снега. — Нам пора.

Над нашими головами завертелся водоворот.

Мы летели в тишине, но Люций прервал её очередной порцией нравоучений.

— Больше не вздумай ходить к отцу. Ты только мучаешь его.

— И без тебя знаю.

— Да, я заметил. Поэтому Непризнанным запрещают наведываться к своим родным. Вы как призраки, которые только по ране топчутся.

— Ты ищешь повод поссориться?! Ах, стой! Как ты сказал? Как призраки?

— И что?

Внутри меня всё похолодело.

— Я вспомнила…

— Да в чём дело?

— В день моей смерти к нам домой заходил мистер Доринтон, наш сосед. Я была тогда одна… он был странным, на взводе. Я так и не поняла, что он хотел, потому что ко мне зашла подруга, и она будто бы его спугнула…

— Не может быть. Твой отец сказал, что сосед умер за неделю до тебя.

— Вот именно!

Люцифер тяжело выдохнул, переваривая информацию, его слова прозвучали словно приговор.

— Кто — то из бессмертных принял облик твоего соседа. Поздравляю, Непризнанная. Твоя смерть нужна была кому — то сверху…

Бал

Я стремглав побежала в свою комнату, даже не попрощавшись с Люцифером. Закрыла за собой дверь, прижалась к ней спиной и сползла на пол. Я задыхалась. Держала руку на груди и пыталась вдохнуть, но у меня не получалось. Последний раз такое было в детстве, когда до моего маленького сознания дошло, что мама уже не вернётся.

— «Меня убил кто — то из ангелов или демонов. Кому нужна была моя смерть?!» — я закрыла глаза, медленно выдохнула и вдохнула в попытке унять бешеное сердцебиение.

Когда я встала, заметила на кровати какой — то предмет. Подошла ближе. Лежала небольшая красивая шкатулка. Я взяла её в руки. Шкатулка была лёгкой, почти не весомой. На ней были выгравированы странные узоры, которые светились, стоило покрутить её. Я потянулась открыть её, и шкатулка легко поддалась. В ней оказалось письмо пергаментной бумаге.

«Виктория, если ты читаешь это письмо, значит, в тебе больше ангельского, чем дьявольского. Значит, ты пошла в меня.»

— Ах! Мама?

«Надеюсь, ты пошла в меня и во всём остальном и не будешь прозябать всё бессмертие на задворках небесной иерархии. Я слышала о твоих успехах и горжусь тобой. Впрочем, я отвлеклась.

Отнесись к этому посланию со всей серьёзностью. Кто — то хочет выгнать тебя из школы. Пока я не знаю, кто именно. Это кто — то достаточно влиятельный, чтобы отправить запрос, но недостаточно, чтобы надавить. Будь осторожна. Не доверяй никому и не подавайся чарам ангелов и демонов. Тебя могут подставить и сделают это! Школа полна предателей. Я доверяю лишь Фенцио и Кроули. Твоя мама.»

Как только мой взгляд остановился на последней строчке, письмо рассыпалось в руках, обернувшись пылью.

В комнату зашла Мими.

— Что с тобой? Ты будто Шепфа увидела.

— Тут была шкатулка… с иероглифами, — я огляделась, но шкатулка тоже исчезла. — Мама оставила послание. Предупреждала быть осторожной.

— Ты выглядишь скорее расстроенной, чем напуганной.

— Даже не знаю… странное чувство. Я вдруг поняла, что совсем не знаю свою мать.

— Она умерла, когда ты была маленькой. Ты её и не знаешь. А насчёт послания… нам всем нужно быть осторожными. Как прошло задание?

— Ой, не спрашивай… — я медленно встала. — Надеюсь, меня не выгонят.

— Знаешь, даже хорошо, если выгонят. Не хочется видеть, как твоё личико стареет.

— Ты о чём?

— В первые дни, как ты сюда пришла, ты столько вопросов мне задала, чтобы потом переспрашивать? — Мими покрутила пальцем в воздухе и надула губы. — Поскольку мы работаем с землёй сообща, время в школе течёт соразмерено ей. А это значит, что мы стареем, как обычные смертные. По крайней мере внешне. Поэтому многие архангелы и серафимы выглядят старыми — они долго помогали миру живых. Когда же мы возвращаемся в ад или рай, время для нас останавливается. Рождённые ангелы и демоны учатся в школе поэтапно. Иногда тут, иногда дома, чтобы набраться сил.

Я махнула рукой, перебивая её.

— Да помню всё.

— Непризнанные учатся в школе, пока их не признает одна из сторон. А ты уже не молода.

— Ой, отстань.

Мими провожала меня из комнаты злорадным смехом.

Непризнанные сидели на своих местах. Кураторы горделиво стояли перед нами, готовые вынести приговор по каждому из своих подопечных.

— Итак, сегодня важный день для Непризнанных. Сегодня мы решим, перейдут ли они на следующий уровень, или так и останутся решать мелкие проблемы людей. Первой о своё подопечной выскажется Лилу, — Фенцио жестом пригласил девушку. — Лилу, дорогая, прошу.

— «Дорогая? Вот это интересно…»

— Всем привет. Я чувствую, как вы волнуетесь, но вам не стоит так переживать. Уверена, вы все справились.

— «Какая милая… аж тошно. Так и хочется, стянуть её милую улыбку с лица. Ещё и с Дино так мило ворковала. Нет, она мне не нравится».

Лилу дала краткое описание того, как прошло её с Непризнанным задание, и вскоре отошла в сторону. Затем вышла Мими и остальные. Очередь дошла и до Люцифера. Он скучающи вышел вперёд, нашёл меня глазами и так же равнодушно перевёл взгляд на Фенцио.

— Сразу скажу, что Виктория провалила своё задание.

Непризнанные зашептались: похоже я одна не справилась с экзаменом.

— Было глупо ожидать, что она хоть как — то сможет мне противостоять. И пусть она дочь серафима, в ней течёт слабая кровь человека.

— Самовлюблённый индюк! — я приподнялась, опираясь на стол, выкрикнула.

Люцифер в ответ лишь рассмеялся. Засунул руки в карманы брюк и оглядел меня, словно оценивая.

— Может, для начала о задании? — недовольно спросил Фенцио.

— Я должен был сорвать свадьбу, Непризнанная должна была этому помешать. Первым делом я воспользовался временным преимуществом и оказался на свадьбе первым.

— Но Непризнанные ещё не знают, как ускорять водоворот.

— Это не мои проблемы. Дальше я соблазнил невесту, но перед этим попросил официанта передать жениху, что она его ищет.

— «Всё продумал…»

— Виктория хорошо справилась со своей задачей и сорвала мой план. Мне пришлось самому выйти и показаться жениху.

— И какой твой приговор, Люцифер?

Я прикусила до крови щёки и смотрела куда — то в пол в ожидании его контрольного удара по моей репутации.

— Как я уже говорил, Виктория проиграла, но это было неизбежно. Её стоит перевести на уровень выше, чтобы посмотреть, как она справится.

— Что? — учитель захлопал глазами.

— Что слышали. На этом всё? — Не дожидаясь ответа Фенцио, Люцифер вышел из класса.

Энди, молчавший всё это время, повернулся ко мне.

— Вот уж чего не ожидал, так это того, что в Люцифере есть благородство, — он сказал это с едва промелькнувшим раздражением, но вместе с тем был явно рад, что у меня ещё есть шанс.

— Что…ж мы услышали всех кураторов. И прислушаемся к ним.

— «Пронесло!»

На радостях мы с Энди повернулись друг к другу с глупой улыбкой, несколько секунд глядели так, а затем обнялись.

— Поздравляю.

— И я тебя.

— По традиции мы спрашиваем у Непризнанных, в какую сторону их клонит больше.

Со всех сторон посыпалось: «Ангел!», «Демон!», «Демон!», «Ангел!». Когда взгляд Фенцио остановился на мне.

— Демон.

— Кажется, я уже спрашивал у тебя. Пока из тебя демон не очень… — ангел поправил причёску и одежду. — В честь ваших… «успехов» сегодня состоится бал. — он вышел, как обычно, хлопнув дверью.

Урок был окончен.

— Может, это? — Мими показала полупрозрачное платье.

— Ну…

— Или это?

Не успевала я разглядеть наряд, как Мими предлагала альтернативу. Я ещё раз оглядела все варианты и приметила кое — что, что подошло бы мне.

— Ты выглядишь чертовски привлекательно! — Мими наконец выбрала, чём пойдёт и тоже переоделась. — Пойдёшь на бал с Энди? Мы с Ади думали пойти вместе. Поддержим друг друга.

Перед глазами мелькнул образ Сэми, и грудь сдавило от скорби.

— Не будем о плохом…

— Так что же… вы договорились идти вместе?

— Почему именно с Энди?

— На бал не стоит приходить с противоположной стороной. Говорят, прилетит Кроули и, может, кто — то из архангелов.

— Я пойду одна.

— Ну что ж, твоё право.

Едва мы обсудили, в дверь постучали.

— Не помешал? Хотел пригласить вас на бал, миледи, — Энди галантно поклонился, протянув руку.

— Эмм… я хотела пойти сама, Энди.

«Как неловко…»

— О… я понял, — Энди сначала замер, так и не разогнувшись, потом резко выпрямился и суетливо стал поправлять одежду. — Да… хорошо. Я пойду…

— Вот бедняжка, — Мими, похоже, позабавила эта ситуация.

Перед началом бала была долгая и скучная речь серафима Кроули.

— Раньше я столь часто посещал школу, но в связи с последними событиями решил, что моё присутствие обязательно.

Он рассуждал на тему безосновательности слухов о Мальбонте, просил в это трудное время удерживать Равновесие как никогда. Все нетерпеливо топтались на месте в ожидании конца его речи.

— А в прочем, я вас задержал. Отдохните, пока можете, — серафим поклонился и отошёл к остальным учителям.

Все охотно последовали его совету. Бал уже был в самом разгаре. Ангелы и демоны кружились в вальсе под громкую музыку. Кто — то сдержанно стоял в стороне, периодически делая глотки из позолоченных бокалов. Некоторые ученики вальяжно развалились на диванах, ели виноград и наблюдали за веселящейся толпой. Музыка заиграла быстрей, каждый удар отбивался всё громче и твёрже. И все вокруг тоже закружились, завертелись, уже меняясь с партнёрами поблизости, чтобы затем снова вернуться к своему.

Я с интересом наблюдала за танцующими.

— Скучаешь?

Я обернулась на знакомый голос. Рядом с Ади, взяв его под руку, стояла Мими.

— Если скучаешь, то я тебя понимаю, — Мими равнодушно отстранилась от Ади. — Пойду себе выпить налью, что ли.

— Почему не танцуешь? — спросил демон.

— Я только пришла.

— Плохая отмазка, — некоторое время он смотрел на то, как демоны и ангелы кружатся в танце. — Смотрю на них, и внутри такая ненависть просыпается…

— Почему?

— Сэми мёртв, а они тут развлекаются…

— Не все знали Сэми, — глаза наполнились слезами.

Ади допил до дна содержимое бокала, который всё это время держал в руке, и махнул головой.

— Ты права. Пойду выпью ещё…

Я смотрела вслед его удаляющейся фигуре. На секунду мне захотелось его остановить, но я сдержала себя. Я прогулялась по залу, здороваясь и улыбаясь знакомым лицам. Мимо прошёл официант с подносами. Я ловко взяла бокал и выпила до дна. Глифт тут же ударил в голову.

Ряды танцоров начали редеть, и я заметила в другой стороне помещения Люцифера с Ости. Дьяволица примостилась рядом с ним, положив голову ему на плечо. Она о чём — то увлечённо рассказывала, но Люцифер высматривал что — то в зале, не особо слушая, что она говорит. В меня врезался один из официантов, уронив поднос. Разбилось несколько бокалов. Он быстро собрал осколки и скрылся, но этот шум привлёк внимание Люцифера.

Я встретилась взглядом с его красными пронзительными глазами. Я продолжала гордо смотреть, не отводя взгляд. Губы Люцифера дрогнули в ответной усмешке.

— Привет.

Лилу встала передо мной, закрывая Люцифера.

— Оу… привет.

Она держала под руку Дино.

— Как тебе бал? — спросил ангел.

Его глаза настойчиво сосредоточились на моих, и в их голубизне я увидела какой — то болезненный посыл. Дино хотел, что — то сказать своим взглядом. Но мой взгляд упал на тоненькую ручку девушки, так по — собственнически лежащей на его руки.

— А вы встречаетесь? Ну раз пришли вместе? — вопрос вышел беспородным и бестактным.

Лилу и Дино переглянулись, но ничего не ответили.

— «Нужно быть аккуратнее с Глифтом…»

— Я рада, что Люцифер пропустил тебя на другой уровень. Похоже, даже он понял, что было нечестно ставить тебя против такого, как он.

— Похоже… — я улыбнулась, но улыбка вышла кривой, натянутой.

— Виктория, можно тебя на секунду? Лилу…

— Идите.

Мы вышли на балкон, где можно было уединиться. Дино остановился, глядя куда — то вперёд и не оборачиваясь ко мне.

— Хотел сказать, что между мной и Лилу ничего нет.

Я не сдержала радостной улыбки. Хорошо, что он этого не видел.

— Не знаю, зачем я это говорю…

Я обошла Дино и встала перед ним. Коснулась его лица.

— Спасибо, что сказал.

Дино снова уставился на открывающийся перед нами горизонт. Его взгляд стал суровым и сосредоточенным. Словно почувствовав, что я наблюдаю за ним, Дино обернулся.

— Что?

— О чём ты думаешь?

Он чуть помолчал, будто раздумывал, говорить или нет.

— Если для твоего благополучия придётся пропасть из твоей жизни, я пропаду, Виктория. Но это не будет значить, что мне плевать на тебя.

Меня тронули эти слова, и я в порыве прижалась к его плечу. Подняла голову. Я встала на носочки и поцеловала его в щёку, но не отстранилась, а замерла. Ангел тоже не двигался. Он чуть повернул голову ко мне, но не полностью, словно боялся приближаться к моим губам.

— Ну вот опять… ты — настоящая дьяволица, ты знаешь об этом?

— Разве? — прошептала я.

Дино развернулся ко мне, обхватил мою талию и примкнул к губам… но остановился, наблюдая за моим лицом. Он усмехнулся тому, как я охотно потянулась к нему для поцелуя.

— Ты…?

Но Дино не дал мне договорить. Наши губы встретились, и языки сплелись в танце, ритм которого мы мгновенно уловили. Я запустила пальцы в его волосы.

— Дино…

— Тише…

Мы взволновано прекратили целоваться, отошли друг от друга, лишь только взглядами говоря о своём желании. Но прошло пару секунд, и мы снова сжали кольцо объятий, целуясь так отчаянно, словно в последний раз. А, может, так и было?

Когда мы прекратили, Дино погладил меня по щеке и тихо, словно успокаивая, сказал: — Нам нужно быть осторожнее, Виктория.

— Мы будем.

Он покачал головой и рассмеялся.

— Ну да, конечно. Иди сначала ты, я выйду через пару минут.

— Хорошо.

В зале остановилась музыка. Вышел тренер по Крылоборству и немного истерично замахал руками.

— В — в — внимание! Прошу в — в — в — в…

— Шепфа…

К тренеру поспешно выбежал Геральд и немного раздражённо велел ему заткнуться.

— По традиции лучший ученик со стороны ангелов и лучший ученик со стороны демонов вызовут сезонный дождь.

— Ого, — я удивилась.

— Попрошу всех на улицу.

Я с нетерпением последовала за остальными.

Все встали полукругом. В центре, свернувшись калачиком на траве, лежали несколько морских драконов.

— В этом году было решено пригласить и лучшего Непризнанного, который присоединится к призыву очищающего ливня. Непризнанные, кто удостоится этой чести?!

Большая часть Непризнанных, будто сговорившись, стала шептать моё имя. Кто — то подтолкнул меня вперёд.

— Виктория Уокер? — Геральд улыбнулся. — Что ж, прошу.

Я подошла к нему и к драконам.

— Сядешь к одному из мальчиков, — шепнул демон.

— Хорошо.

В небе прогремел знакомый рык. Мы с Геральдом подняли головы.

— Фыр?

— Он ко мне…

Демон посмотрел на меня с недоумением.

— К тебе?

Дракон приземлился рядом с нами, довольно помахал головой и хвостом и фыркнул мне в лицо.

— Привет, Фыр.

— Значит, ты будешь лететь отдельно.

От волнения у меня дрожали руки и ноги. Но волновалась не только я: остальные тоже с нескрываемым восторгом следили за тем, как ко мне ластится дракон.

— По обыкновению, обряд проведут Люцифер и Дино как лучшие ученики школы.

Они вышли под громкие овации. Каждый из них остановился возле дракона.

Фыр наклонился, чтобы мне было удобнее забраться на него. Когда я устроилась на нём, он медленно выпрямился. Люцифер и Дино тоже были готовы к полёту.

— Готовы?! — спросил Геральд.

— Да.

— Да.

— А что мне делать?

— Вперёд!

Драконы взмыли вверх, а затем нырнули вниз. Они так резко начали спускаться, что спёрло дыхание. Я вцепилась в жёсткую чешую дракона и первое время не открывала глаза. Но первая волна страха прошла, и я немного успокоилась.

Умиротворение наполнило меня до кончиков пальцев. Я словно погрузилась в чудесную вереницу снов, которым не было конца. Руки, влекомые порывом, отпустили чешую дракона. Я подняла их и запустила пальцы в плотные облака, а голову откинула назад, чтобы в полной мере ощутить ветер.

— А — а — ах!

Драконы одновременно замедлились, встали в ряд над нижним полотном облаков. За ними просматривались небоскрёбы земной жизни. Прогремел рык первого дракона, на котором сидел Люцифер. Этот рёв был низкий и напоминал… гром…

Следующим был дракон Дино. Он издал такой же громогласный рык, и вместе с ними облака вдруг почернели, задрожали. Заискрились молнии. Настала очередь Фыра.

— ГР — Р — РА — А!!

Дракон вздрогнул, за ним вздрогнули и другие. Из их глаз начали течь слёзы.

— Фыр, ты плачешь?

Слёзы драконов упали вниз, сквозь облака, прямо на землю.

— Первые капли, что попадают на землю — слёзы морских драконов, — голос демона рассеивался и едва был слышен среди природного безумия, что начинало происходить, но всё же я его расслышала.

— Поэтому они «морские»?

— Солёные, как слёзы, — крикнул Дино.

Первые капли, похоже, уже упали на землю. Небеса тут же разверзлись ливнем. Драконы сосредоточено смотрели вниз, а затем, словно по команде, стали подниматься наверх.

Нас встретили аплодисментами.

— С очищающим ливнем вас! — объявил Геральд.

И снова заиграла музыка, приглашая всех насладиться вечером.

Я подошла к Геральду.

— Что значит «очищающий ливень»? От чего он очищает?

Геральд усмехнулся, перевёл взгляд на меня, не убирая с лица усмешку.

— От боли. Дождь морских драконов приносит облегчение миру людей. Это наш подарок им. Душевные муки, страх будущего, — всё вдруг меркнет, перестаёт терзать смертных. Помимо прочего, очищающий дождь приносит смерть…

— Смерть?

— Для тех, кто о ней молит. Смерть — иногда тоже облегчение. Согласна?

— Да.

— Умничка, — Геральд улыбнулся.

— Этот мир всё больше и больше открывается передо мной. Здесь столько тайн… — я оглядела школу, плывущие вдали острова и высокую башню, верхушка которой скрывалась среди облаков. — Откроется мне хоть одна?

— Возможно.

— Не поделитесь какой — то?

— Например?

— Например, о Мальбонте.

Геральд раздражённо скривил губы.

— Я уже говорил, что это миф.

— Тогда расскажите о мальчике в башне.

— С какой стати я должен сплетничать с тобой?

— Демоны должны помогать друг другу. Делиться секретами.

Геральд рассмеялся.

— И находить веские аргументы. Всё — таки есть что — то общее между тобой и Ребеккой.

— Вы знали маму?

— Встретились, когда она получила пост.

Я уж было открыла рот, чтобы задать ещё вопросы, но Геральд перебил меня.

— Что на счёт мальчика в башне… я не знаю, кто он. Знаю только, что он — рождённый ангел. Похоже, он болен и особенно дорог Шепфа. Шепфа заточил мальчика в башне, оградив от мира, чтобы защитить. Многие — многие века он был настолько слаб, что только и делал, что спал. Но полвека назад он очнулся. Тогда о нём и узнали. Это всё, что я знаю.

— Загадка всё равно осталась загадкой.

— А здесь по — другому не бывает.

— Что на счёт вас?

— Меня?

— Почему вы стали учителем?

— Потому что меня тошнит от этой врождённой черты ангелов и демонов — честолюбия. Они стремятся к власти. Я же уважаю силу, а не статус.

— Я думала, сила и статус в вашем мире — одно и то же.

— Не всегда, — Геральд оглядел демонов, ангелов и Непризнанных. — Ребекка всегда была очень амбициозна. Она — опасная женщина. Хоть она и твоя мать, я бы не доверял ей, Виктория.

— Что вы такое говорите?

— На этом откровение окончено, — Геральд двинулся в сторону зала, где проходил бал.

Музыка лилась отовсюду. Вместе с ней образовались и танцующие пары.

Мими и Ади подошли ко мне из — за спины и нарочно напугали.

— Эй!

— Ты первый или я? — спросила Мими у демона.

— Уступаю даме.

— О чём вы?

— Посмотри на меня.

Я подняла на подругу глаза. Дьяволица прижалась ко мне, всматриваясь в мои зрачки, и некоторое время не отводила взгляда. Затем закрыла глаза и откинула голову, умиротворённо вздохнув.

— Красота…

— Да в чём дело?

— Не беспокойся ты так. Дай мне, Мими.

Ади подошёл ко мне, коснулся моего подбородка и провёл по нему пальцем.

— Я хочу посмотреть твоими глазами на очищающий дождь, — он так же внимательно рассматривал что — то в зрачках, затем медленно отошёл. — Так красиво, что я возбудился.

— Извращенец, — Мими легонько стукнула его по плечу.

Танцевать уже не хотелось. Пить тоже. Ади и Мими начали о чём — то ожесточённо спорить. Я оставила их, решив присесть на диван. Не прошло и минуты, как ко мне подсела Ости.

— И как тебе вечеринка?

Я обернулась к ней и заметила, что она пришла с Люцифером. Он встретил меня усмешкой.

— Язык проглотила? Как тебе вечеринка?

— Отвали, Ости. Чего тебе?

— Хотела поболтать, грубиянка.

Люцифер, до этого молча стоявший в стороне, сел между мной и Ости. Он вытянул руки по спинке дивана, повернулся сначала к дьяволице, потом ко мне.

— Не ссорьтесь, девочки. Меня на всех хватит.

Ости ударила Люцифера по плечу.

— У тебя хорошее настроение?

— Отличное.

Я встала с дивана, но Люций остановил меня, удержав за руку.

— Ты куда?

— Оставляю вас наедине, — я выдернула руку.

Ости тут же коснулась груди Люцифера, пытаясь его остановить.

— Пусть идёт. Оставь девочку.

«Ненавижу! Самовлюблённый, грубы, наглый!»

— Эй, Непризнанная, ты обиделась?

Люцифер догнал меня и остановил.

— Убери руки! Что ты хочешь от меня?

Он резко развернул меня к себе и прижал к стене. Взял кисти и поднял руки вверх. Я почувствовала его дыхание на своей шее.

— Тебя хочу… — прошептал демон.

Его губы, дразня, лишь слегка коснулись моих.

— Ах!

БАМ!

Раздался звон разбитого бокала.

Ангел Фенцио и серафим Кроули угрожающе замерли в коридоре.

— Что здесь происходит?! Так нагло нарушаете главное правило небес и ада?! — прохрипел серафим.

— Поздравляю, Виктория Уокер, это было последней каплей! Вы исключены! — заявление Фенцио, прогремело как приговор.

Исключит нельзя помиловать

Десятки рядов демонов и разных отталкивающих своим видом существ окружили школу.

Сатана стоял впереди — так же неподвижно, но решительно, как и его армия. Его губы дрожали от ярости, глаза горели пламенем.

— Последнее предупреждение! — выкрикнул он.

— Этого не будет! — заявил серафим Кроули.

— Вы сами выбрали этот путь. — Сатана впился ногтями в свои рёбра и вывернул их наружу.

Он снял свой человеческий облик, словно маскарадный костюм, и вместо него обернулся настоящим монстром. Всё его тело полыхало огнём, обнажились острые клыки и появились рога на голове.

— ДА БУДЕТ ВОЙНА!

Демоны взревели как один и бросились вперёд — навстречу ангелам.

За месяц до этих событий…

Мими сидела на кровати, поджав ноги под себя, и исподлобья наблюдала за мной.

— Ну что ещё?

— Ты целовалась с Люцифером? Какого хрена?!

— Ты про случай в коридоре?

— А были и другие случаи?

— Да… — тихо ответила я.

Мими вздрогнула, отвернулась и несколько секунд смотрела куда — то в сторону. Потом снова на меня, немного смущённо, даже виновато.

— Понятно…

— Мими…

— Нет. Заткнись. Не хочу ничего знать.

Какое — то время в комнате было тихо.

— Так что насчёт нарушения запрета? Тебя исключат?

— Не знаю. Будет собрание, на котором примут решение. А пока мне нельзя даже из комнаты выходить.

БАМ!

Мы с Мими испуганно обернулись.

Открывшись, окно с хлопком ударилось о стену.

— Кто там? Выходи, придурок!

Через оконную раму выглянул Люцифер.

— Это я придурок?

— Ой… — Мими, пискнув, закрыла рот рукой.

— Что ты здесь делаешь?! — я напряглась всем телом.

— Пришёл поговорить с тобой.

Я сложила руки на груди.

— Пришёл извиниться?

— Именно так.

Было сложно сдержать растерянность, которая меня охватила при его ответе, но я попыталась.

Люцифер спрыгнул с окна в комнату и осмотрелся. Его взгляд остановился на Мими.

— Привет, малышка Мими.

Она покраснела, но следом выпрямилась и поправила волосы, как бы скрывая свою неуверенность за высокомерными жестами.

— Привет.

— Как папа?

— Бывало и лучше. А… твой?

— Горит в аду, как, впрочем, и всегда.

Они чуть помолчали, потом Мими понимающе кивнула и направилась в сторону двери.

— Не буду вам мешать.

— Мими? — пролепетала я.

Она торопливо подняла руки, продолжая пятиться к двери.

— Всё в порядке.

Хлопнула дверь, и мы остались одни.

Люцифер подошёл ко мне ближе, но я вытянула руку вперёд, не позволяя подойти.

— Тебе нельзя здесь находиться. Чего ты добиваешься?

— Я уже говорил, что хочу извиниться.

— Ну так, извиняйся и проваливай.

Люцифер тяжело вздохнул, взлохматил волосы и снова огляделся.

— Милая комнатка.

— Ты издеваешься?

— Дай мне настроиться, я не люблю извиняться.

— Ну так не извиняйся. Мне — то что.

— Ты такая упёртая!

— Недалеко от тебя ушла!

— Ведёшь себя как ребёнок.

— Уж прости, не успела набраться мудрости за жизнь, что была мне дана.

Люцифер снова вздохнул и устало взглянул на меня.

— В общем, я не хотел, чтобы всё так получилось. Я выпил много Глифта. Это была просто маленькая шалость. Кроули и Фенцио взвинчены из — за сложившейся ситуации и восприняли всё в штыки.

— Глифт — это не оправдание. Ты делаешь, что тебе вздумается, а страдают от этого другие.

— А почему я не должен делать, что хочу? — он подошёл совсем близко. — Почему я не могу наслаждаться жизнью так, как мне вздумается? — Люцифер нагнулся, и его дыхание коснулось моей шеи. — У вас, у людей, рабское мышление… вам дан такой маленький отрезок времени, а вы тратите его на то, чтобы думать о желаниях других, в страхе потерять их благосклонность.

— Я больше не человек!

Он чутьотпрянул, чтобы взглянуть мне в лицо, и улыбнулся.

— Ты становишься одной из нас.

Люцифер медленно опустил глаза мне на грудь, чуть задержался, опустил чуть ниже и ниже, оглядывая всё моё тело.

Я почувствовала себя неуютно. Неосознанно прикрылась руками, но тут же сделала вид, что поправляю лямку, не желая показывать смущения.

— Сексуальная ночнушка.

— Какой же ты наглый и бестактный!

Люцифер в один шаг оказался рядом со мной, и его дыхание снова обожгло мне шею.

Я хотела оттолкнуть его, но он поймал мою руку.

— Не трогай меня!

— У тебя скверный характер, Виктория.

— Ты себя видел?! — я оттолкнула его, но он снова притянул меня к себе.

Тогда я снова оттолкнула его, влепила пощечину, на что он в ответ схватил меня за запястья и прижал к себе ещё ближе. Он уже не давал шанса отстраниться от него.

— Довольна? Ударила сына Дьявола. Думала, когда — нибудь, что будешь иметь подобную власть над таким, как я?

— О какой власти ты говоришь?

— Ты очень глупая, Виктория. — одной рукой он сжал мои щёки, несильно, так чтобы я не отвернулась, и поцеловал.

Я снова оттолкнула его, замахнулась, чтобы ударить, но он перехватил мою руку.

Так мы замерли, глядя друг на друга, почему — то оба удивлённые.

И затем страстно поцеловались.

Он тут же подхватил меня на руки, кинул на кровать и лёг сверху. Я сжала волосы на его затылке так сильно, что ему стало больно. Он зарычал, покусывая, стал целовать шею. Отбросил мои руки со своей головы и поднял над моей. Я потянулась к его губам, таким горячим и мягким, и он послушно потянулся в ответ. Мы целовались, кусая друг друга, наши языки словно боролись, играли друг с другом. Не хватало дыхания, мы, точно голодные звери, не могли насытиться поцелуем. Люцифер прижался ко мне, дразня, и я почувствовала, как он хочет меня. Я застонала.

— Тише…

Он сорвал с меня ночнушку, до сладостной боли сжал грудь. Трусики повторили судьбу пеньюара. Я стала тоже раздевать Люцифера, но руки дрожали, и пальцы не хотели слушаться.

— Я сам. — Люцифер ласково сжал их и убрал в сторону.

Он справился с этим лучше и вскоре снова навис надо мной. Его тело обжигало — таким горячим оно было. Несколько секунд он смотрел на меня, сжимая мои запястья над головой. Тогда я прижалась к нему, дразня его так же, как и он недавно меня. Люцифер втянул воздух через плотно сомкнутые зубы, резким движением раздвинул мне ноги и вошёл в меня. Я выгнулась, застонала так громко, что ему пришлось закрыть мне рот.

— Не нужно так сексуально стонать. — он больно укусил меня за сосок, и я снова ударила его по лицу. — Будешь драться, я тебя отшлёпаю.

Он поцеловал меня требовательно, почти грубо, но чем грубее он был, тем сильнее мне его хотелось. Мы снова стали целоваться. Он двигался резко и быстро, и я громко стонала ему в губы. Подушки полетели на пол, изголовье кровати с ритмичным движением стучало о стену. Мой голос охрип, но я продолжала стонать, не в силах сдерживаться.

— Да! Да!

— М — м — м…

Закончив, люцифер упал на кровать рядом со мной. Мы оба были мокрые. Нам потребовалось минут десять, чтобы дыхание пришло в норму, а сердцебиение унялось.

Люцифер повернулся ко мне, провёл пальцем по моей щеке и поцеловал, на этот раз нежно.

— Я не сделал тебе больно?

— Нет…

— Хорошо. — он поднялся. — Мне пора. Увидимся в башне. Лучше ничего не говори. Я решу этот вопрос. — он начал одеваться.

Я молча наблюдала за ним.

«Он выглядит расстроенным чем — то…»

Люцифер нагнулся и поцеловал меня в лоб. Ушёл он так же, как и появился здесь — через окно. Я накрылась одеялом, свернулась калачиком и почему — то разревелась.

Администрация школы находилась в башне, где и должна была решиться моя дальнейшая судьба. От волнения меня подташнивало, руки были ледяными и мокрыми. Я вытерла ладони о ночнушку и оглядела шкаф. Оделась и посмотрела в зеркало.

Мими откинула одеяло, её лохматая голова чуть поднялась, а сонные глаза оглядели меня с недоверием.

— Идёшь в башню?

— Да.

— Удачи.

— Она мне понадобится…

Я шла медленно, оттягивая момент встречи. Мне было страшно, что, возможно, сейчас я в последний раз гуляю по этому дворику. В последней раз ощущаю за своей спиной массивные крылья, успевшие стать такими родными, словно я с ними родилась.

Было раннее утро.

По пути мне не попадались ни ученики, ни учителя.

«Может это и к лучшему.»

Где — то вдалеке я услышала удары и остановилась.

Снова глухой стук.

Пам — пам — пам.

Я пошла чуть дальше и увидела Дино.

Он взлетал, стремительно, с какой — то невероятной силой, и так же приземлялся вниз, отчего земля под его ногами стала рыхлой и покрылась трещинами.

Увидев меня, Дино замер на секунду, но тут же рванул вверх, скрываясь за облаками.

Я подошла чуть ближе и стала ждать его возвращения.

Поднялась пыль.

Я замахала руками, отгоняя её от лица.

— Привет.

— Доброе утро.

— Тренируешься?

— Да.

— Научишь так же быстро взлетать?

Он немного помолчал.

— Я думаю, лекций школы будет достаточно. Из меня выйдет не лучший учитель.

Невидимая стена, которая стояла между нами, была почти осязаемой. Её воздвигли холод и отстранённость, что он ко мне, похоже, чувствовал.

«Он злится из — за всей этой ситуации с Люцифером».

Я набрала в лёгкие воздух и стала рассказывать, что произошло, не давая Дино вставить и слова. Рассказала ему всё в мельчайших подробностях и умолкла, с опаской ожидая от него ответа.

Он молчал, потом тихо ответил: — Я тебе верю.

От радости я обняла его.

— Спасибо.

Дино рассмеялся.

— Пожалуйста. — он погладил меня по голове. — Ладно беги. Мне нужно закончить тренировку.

— Хорошо.

Я остановилась у массивных дверей башни. Странное чувство обуяло меня, заставило задержать дыхание, с опаской оглядеться.

«Нужно быть сильной».

Дверь со скрипом поддалась. Резкий, дребезжащий звук эхом разнёсся по холлу. Из темноты повеяло почти загробным холодом.

Я чуть помедлила и зашла.

Поднимаясь по лестницам, я держала руку на перилах. Они были шершавые, явно старые.

«Интересно, сколько веков стоит это здание и сколько ещё простоит?»

Из окон вид становился всё более тревожным: деревья вскоре стали казаться крошечными зелёными точками.

«Ш — ш — ш… сюда — а — а…»

Я вздрогнула и обернулась, нога соскользнула, и я едва ли не полетела вниз, но вовремя удержалась.

«Сюда — а — а…»

— Кто здесь?

Чей — то шёпот звучал над самым моим ухом, но никого рядом не было. Где — то наверху я услышала торопливые шаги. Выглянула из — за перил. Над головой, почти у самой крыши башни, с лестницы тоже кто — то выглянул, но поспешно скрылся, заметив меня.

— Хм — м… — я хмыкнула.

Мне нужно было уже свернуть туда, где меня ждало разбирательство и приговор, но я решила подняться выше.

Лестницы вышли прямо дверям, больше похожим на врата. Затейливые узоры чуть светились, от них я чувствовала какую — то тревожную энергию, скрывающую за собой силу.

«Похожи на руны…»

Перед вратами стояли два огромных архангела, замерших в стойке.

Я сделала шаг назад в попытке скрыться от них, но один из стражей заметил меня. Он стукнул биллем по полу и сделал шаг вперёд.

— Тебе нельзя здесь находиться, Непризнанная.

Я тут же юркнула за угол и поспешно спустилась вниз. Но на повороте заметила чей — то силуэт, почти бегом спускающийся вниз. Я перепрыгнула через несколько ступенек и перегнулась через перила посмотреть, где он.

Незнакомец увидел меня и остановился.

Это был ангел с пепельно — белыми волосами и голубыми глазами.

Он не двигался некоторое время, потом резко дёрнулся, услышав шум наверху, и подбежал ко мне.

Я отпрянула, но он больно схватил меня за руку. Я испуганно взглянула на его руку, сжимающую мою, но ничего не ответила и вырываться не начала.

— Кто ты?

— Меня зовут Бонт. — он беспокойно оглядел лестницу, полез в карман и начал судорожно искать что — то. Наконец достал зеркальце в золотой раме.

Рама потрескалась, окислилась и выглядела, словно предмет из магазинчика антиквариата.

Он вложил зеркало мне в руки и сжал пальцы, чтобы я его не уронила.

— Держи.

— Что это? Зачем… зачем ты мне это даёшь?

Бонт продолжал смотреть на лестницы, прислушиваясь к каждому шороху.

— Возьми это зеркало. Потом всё поймёшь. Только возьми, прошу.

Хлопнула дверь и раздались тяжёлые шаги, бегущие по лестнице.

— Твоя энергия… мне кажется, я могу тебе доверять.

— Но…

Бонт раскрыл крылья и прыгнул в проём между лестницами. Но проём был слишком мал, и крылья Бонта задели стены, отчего он полетел вниз.

— Ах! Архангелы, один и второй, побежали вниз, едва обратив на меня внимание, проскочили дальше.

«Похоже, они преследуют это Бонта».

Я наблюдала за тем, как они бегом спускаются, и вздрогнула, когда услышала своё имя.

— Виктория.

— Что?

— В чём дело? — на меня смотрела Мисселина.

— Тут… нет, ничего.

— Тебя уже все ждут. — она протянула ко мне руки и улыбнулась, но улыбка показалась мне печальной. — Пойдём.

Кроули, Фенцио и ещё какой — то демон и ангел восседали за столом. Мисселина присоединилась к ним.

Люцифер стоял в центре перед ними и обернулся, когда я вошла.

Кроули поднялся из — за стола.

— Виктория, Люцифер, сегодня мы поговорим о вашем неподобающем поведении. Знакомьтесь, архангел Йор, присланный серафимом Ребеккой.

«Мама прислала своего подопечного, чтобы он был одним из судей?»

— И адмирон Винчесто, один из приближённых Сатаны.

— С Люцифером мы знакомы. — адмирон усмехнулся.

— Всё верно. — Люцифер многозначительно посмотрел на него.

Кроули снова сел, положил руки на стол и оглядел присутствующих.

— Итак, начнём. Как все знают, одним из главных законов небес и ада является закон Неприкосновения. Мы с ангелом Фенцио стали свидетелями того, как Виктория и Люцифер переступили за черту дозволенного в нашем мире.

— Я ни в чём не виновата и не собираюсь отчитываться за то, чего не делала.

— Мы здесь для того, чтобы разобраться в этом. — заметил серафим.

— Мне кажется, вам просто нечем заняться.

Я подошла к столу ближе, опёрлась на него и заглянула каждому в глаза.

— Все мы понимаем, что Люцифер — сын Сатаны, и ему ничего не будет. Но с Непризнанной никто церемониться не будет.

— Виктория, не лезь. — демон скривился.

— Замолчи. Это всё из — за тебя!

— Люцифер ответит по заслугам так же, как и ты. — Фенцио нахмурился.

— Мы ничего не делали! — я вскрикнула.

Люцифер усмехнулся.

— Мы святые, не наказывайте нас.

— Заткнись.

Препирательства оставьте за дверью. — начал архангел Йор. — Виктория, не позорь имя своей матери.

— Сначала мы зададим вам пару вопросов. Амирон Винчесто прочтёт в ваших глазах, было ли это на самом деле. Непризнанная ещё не владеет способом блокировки, поэтому обращаюсь к тебе, Люцифер. Если заблокируешь сознание, мы примем это за неблагоприятный для тебя ответ. Ты понял? — Кроули строго посмотрел на демона.

Люцифер чуть помедлил.

— Да.

Серафим Кроули кивнул адмирону Винчесто.

Тот встал и подошёл к нам.

— Нарушали ли вы какие — нибудь законы помимо обсуждаемого? — обратился к нам Кроули. — Были участниками убийств, которые произошли за последний месяц, находились на земле дольше положенного, связывались и сношались с людьми, будучи бессмертными и прочее?

— Да. — выпалила я.

Все переглянулись.

Мисселина вскочила.

— Виктория, как и многие Непризнанные, пыталась встретиться со своими родными. Мы это уже обсуждали и решили, что её стоит простить.

Она — хотела ещё что — то добавить, но Кроули её перебил.

— Да, мы всё это помним. Хорошо.

«Пронесло».

— Вопрос Люциферу. Надеюсь, ты будешь благоразумнее. Нарушал ли ты закон небес и ада?

— Нарушал и много раз.

Все зашептались и, когда возмущение чуть спало, Люцифер добавил: — Обо всех моих нарушениях знает отец, и он, поверьте, наказывал меня намного сильнее, чем вы, когда — либо могли бы вместе взятые.

Серафим Кроули оглянулся на архангела Йора, и прокашлялся.

— Думаю, проверять ваши ответы через проникновение в сознание не стоит. Следующий вопрос. Тянуло ли вас, когда — нибудь к противоположной стороне? Люцифера к ангелам, а Непризнанную — к ангелам и демонам?

— Тянуло. Я же не слепой.

— Виктория?

— А разве вас не тянуло никогда к молоденьким девочкам в этих вызывающих кожаных нарядах, которые так любят дьяволицы?

Люцифер в голос рассмеялся. Адмирон Винчесто тоже усмехнулся. Мисселина покраснела, Фенцио поджал губы так, что они побелели.

— Ответ принят. — Кроули нахмурил брови. — И, наконец, главный вопрос. Адмирон Винчесто проверит ответ на него. Виктория и Люцифер, было ли что — то между вами?

Я вспомнила руки Люцифера, касающиеся самых интимных мест, вспомнила, как он раздевает меня. Вспомнила его взгляд в момент нашей близости. В низу живота заныло, мне стало жарко.

«О боже, если адмирон заглянет мне в глаза, он всё увидит… всё!»

Я посмотрела на Люцифера и тут же отвернулась. Периферическим зрением видела, что он замер, словно каменная стена. Лицо его не выражало ничего: ни усмешки, ни страха.

Он встал напротив меня и задержал взгляд на моих зрачках.

— Не дрожи ты так, я не кусаюсь.

Его глаза на мгновение вспыхнули от моих воспоминаний, что он увидел.

Я почти физически чувствовала, как он копается в моей голове. Как заглядывает в один день моей жизни, пролистывает и отбрасывает в сторону, не найдя, что искал.

Винчесто ворошил всё, связанное с Люцифером. И вот мелькнул демон в моей комнате. Поцелуй, пощёчина, громкие стоны, капля пота, стекающая по животу. Он увидел всё.

Первым порывом было бежать, но я заставила себя стоять смирно, не отнимая взгляда от Винчесто. Он посмотрел на Люцифера, опустил глаза, думая о чём — то, и покачал головой.

— Вы что — то увидели?

Винчесто помолчал с минуту, потом решительно обернулся к судьям.

— Нет, серафим Кроули. Я ничего не нашёл.

— Что ж, похвально. Всё не так плохо, как я опасался. Однако мне не нравится, Виктория, что ты слишком крутишься вокруг истории с Мальбонте. Советую тебе не подливать масла в огонь, как это делают многие. Не позволяй себе вольности. Ты меня поняла?

— Да.

Кроули оглядел судей.

— Мы узнали, что Виктория и Люцифер не нарушали правил. Но мы с ангелом Фенцио видели то, что видели, и это тоже не допустимо. Нам следует решить, нужно ли приставить к ним смотрителей, которые оценят степень их близости…и какова вероятность того, что рано или поздно они всё же перейдут за черту. Первое слово за ангелом Фенцио.

— Не нужно.

— Вы так считаете?

— Да. Считаю, что это лишнее.

— Что ж, хорошо. Мисселина?

— Нужно.

— Но? — я попыталась возразить.

— Детка, это ради твоего же блага.

— Нужно. — добавил архангел Йор.

— Не нужно. — адмирон смотрел прямо на меня.

— Что ж, за мной последнее слово. — Кроули посмотрел на меня тяжёлым, изучающим взглядом. — Мы как — то раз общались с тобой. Ты произвела на меня хорошее впечатление. Думаю, ты будешь осторожна. Смотрители ни к чему.

Кроули поднялся, за ним все остальные.

— Виктория, Люцифер, вы свободны.

— Спасибо. — я была искренне счастлива, что осталась в этой школе.

— Ты очень милая девочка, Виктория. Желаю тебе удачи.

Люцифер начал поспешно спускаться по лестнице.

— Что это было, Люцифер?

Он остановился и обернулся вполоборота, не собираясь задерживаться надолго.

— Ты о чём?

— Адмирон Винчесто увидел всё…

— Что увидел?

— Ты понимаешь, о чём я.

— И что?

Я почувствовала холод он него и умолкла, растерявшись.

— Почему он не рассказал?

— Не знаю. У нас хорошие с ним отношения, но не думаю, что он из — за этого промолчал. — Люцифер подождал ещё немного. — Это всё?

— Что с тобой?

— Всё нормально.

— Ты меня избегаешь?

— Зачем мне это?

— Из — за того, что мы переспали.

Люцифер посмотрел на дверь позади меня, из которой мы только что вышли, и снова на меня.

— Держи язык за зубами. Это был просто секс. Это не значит, что между нами, что — то есть. И это не даёт тебе права ко мне так подходить и говорить на подобные темы.

— Сегодня ты говоришь одно, а завтра сам ко мне лезешь. Что с тобой не так?

Люцифер опять посмотрел на закрытую дверь.

— Ничего ты не понимаешь, Непризнанная. — он развернулся и стал спускаться.

Я сделала пару шагов, как открылась дверь, и на лестницу выскочил адмирон Винчесто.

— Виктория, постой.

— Да?

— Я приехал в школу поговорить с серафимом Кроули по поводу одного вопроса. Но услышал о сложившейся ситуации и решил учувствовать в разбирательстве. Я знал твою мать. Мы были хорошими друзьями. Проводили много времени вместе.

— Вы учились с ней?

— Да.

— Расскажите.

— Рассказать? — он рассмеялся.

«Кажется, он рад вспомнить о прошлом…»

— Я был рождённым демоном, она — Непризнанной. До встречи с ней я встречал лишь слабых, ничем не выдающихся смертных. Неспособных ни на что, кроме как с горем пополам окончить школу. Но твоя мать была не такой. Смелая, решительная, она знала, чего хотела и всегда добивалась этого. Мне кажется, она стала ангелом только потому, что у небес больше власти, чем у ада.

«Он восхищается мамой».

— За Ребеккой многие ухаживали. Я знаю, она любила меня.

— Ах?!

— А я любил её. Но мы никогда не переходили за грань дозволенного. Никогда. — он сказал это с болью, будто теперь жалел, что не пустился во все тяжкие, не рискнул тогда.

— Почему же она не выбрала сторону демонов, чтобы быть с вами?

— Мы оба были жутко амбициозны. Не хотели потом соперничать друг с другом. Я поднялся по карьерной лестнице так же быстро, как и она. Но, конечно же, мне было несколько легче… я рождённый бессмертный.

— Мне жаль, что всё так вышло. Как думаете, я смогу однажды с ней увидеться?

— Вполне возможно. Может, я сужу не совсем объективно, но мне кажется, тебя ждёт прекрасное будущее. Главное, не упусти возможностей, что будут тебе даны. Не бойся делать ошибки.

«Он говорит это мне или себе?»

— А теперь иди. Был рад знакомству. Ты такая же красавица, как и твоя мать.

Я вернулась в комнату, вымотанная после встречи с серафимом Кроули и другими.

«День был и правда тяжёлым».

Бросилась на кровать, раскинула руки по сторонам.

«Он вложил зеркало мне в руки и сжал пальцы, чтобы я его не уронила.

— Держи.»

Я достала его из кармана и начала рассматривать.

«И зачем оно мне?»

Зеркало казалось абсолютно обычным, как вдруг из него сверкнул луч в другое зеркало, с человеческий рост. И в этом зеркале появилось отражение Бонта со спины. Он обернулся, будто почувствовал, что за ним наблюдают.

— Наконец — то!

— Что происходит?

— Мы можем общаться через это зеркало.

— Ты тот мальчик из башни, о котором все говорят?

— Наверное. Мне нужна твоя помощь, кем бы ты ни была.

— Какая?

— Помоги мне сбежать из башни.

Скрытый талант и скрытые чувства

— Мне нужна твоя помощь, кем бы ты не была.

— Какая?

— Помоги мне сбежать из башни. Я не знал другой жизни. Только эти стены, эти старые кирпичи и лестницы, которым нет конца. Я родился в башне, и всё это время меня держат здесь взаперти. Я не хочу никому зла. Только бы полетать немного, подышать свежим воздухом где — то в горах… я много прошу?

— Зачем мне тебе помогать?

Бонт растерянно улыбнулся.

— Не знаю. Просто помоги.

Я рассмеялась.

— Просто так ничего не бывает.

— Мне не чего тебе предложить. Только благодарность.

Бонт умолк и стал разглядывать меня. Он делал это, не скрывая, но без пошлости, скорее с детским любопытством.

— В тебе больше дьявольского. Ты плохой человек?

— Разве все демоны плохие?

— Шепфа говорит мне держаться от них подальше.

Я оглядела его так же, как и он меня.

«Бонт выглядит таким взрослым… но размышляет, как ребёнок».

— Знаешь, мне встречалось больше злых ангелов, чем демонов.

— Ты — первый демон, которого я встретил.

— Я ещё не демон.

— Но станешь им. — он сказал это твёрдо, будто предсказывал.

— Как думаешь, я буду сильным демоном?

Бонт чуть помедлил, закрыл глаза. Я ощутила его энергию, проникающую в меня.

— Ты — пустой сосуд. Всё зависит от того, заполнят его или нет. И чем заполнят… как тебя зовут?

— Виктория.

— Виктория… — позади Бонта открылась дверь.

Он обернулся, тут же снова припал к зеркалу и взволнованно посмотрел на меня.

— Мне пора. — его отражение рассеялось.

«Опять я ввязалась в то, во что не следует…»

— Сегодня мы будем тренировать ваши способности. Для многих Непризнанных это впервые. — Мисселина прошлась вдоль первого ряда, улыбаясь каждому Непризнанному. — Совет на будущее: не рассказывайте о своих способностях. Тогда у вас всегда будет преимущество перед противником. Во время учёбы вам придётся раскрыть карты. Но это исключение. Ну что же, начнём? — Мисселина протянула руки к двум Непризнанным. — Моника, Донни, подойдите сюда.

С подобными себе я нечасто общалась: они меня почему — то сторонились, да и я этому не очень противилась.

— Встаньте друг напротив друга… вот так, молодцы. Представьте, что внутри вас есть сгусток энергии. Скопите его в большой единый шар и направьте наружу: в сторону противника или просто в мир, — как чувствуете, так и делайте.

Похоже, Моника и Донни уже делали это, потому что они в тот же момент направили лучи энергии друг на друга.

— Моника берёт энергию из огня. Но она не появляется из ниоткуда. Каждый раз, пользуясь силой в таком ключе, Моника должна понимать, что где-то она её забирает. То же самое касается и Донни, только его оружие — холод и лёд. Вам нужно найти свою сильную сторону, чтобы научиться её комбинировать с силой, что принесло вам бессмертие. Разбейтесь по парам и попробуйте найти себя. Ваша сила, скорее всего, будет отличаться от представленных. Она может быть полезна в стратегическом бою и бесполезна на поле боя. Но узнать об этом стоит сейчас. — подытожила Мисселина.

Напротив, меня встала Моника.

— Советую долго не думать. Действуют чувства, а не разум. — она взмахнула рукой, направляя на меня поток огня.

Взмах крыльями, и разгорячённый поток воздуха проскочил подо мной. Я спокойно спустилась вниз.

— Хорошо. Твоя очередь. Что ты умеешь?

Я закрыла глаза и начала копаться в себе. Но никакого сгустка энергии так и не почувствовала.

"Я пустая внутри… совершенно пустая!"

— Ну? Долго мне ждать?

— Давай поменяемся. — передо мной встал Донни.

Его лицо не выражало никаких эмоций, и весь он был будто бы уставший от жизни.

— Не переживай. Мы с Моникой стали Непризнанными раньше вас всех, поэтому мы чуть впереди. У тебя всё получится, просто не сразу.

— Я буду много тренироваться.

Донни кивнул и посмотрел на меня более осознанно, с интересом.

— Если это не закончится на словах, ты точно добьёшься результата. У меня есть идея, но она тебе не понравится.

— Какая?

Его губы скривились в натуженной усмешке. Он шагнул вперёд, выставил руки и направил в меня ледяной поток.

— Ах! — я развернулась, хотела взлететь, но стоило льду коснуться кончиков моих крыльев, как они заледенели.

— Направь боль и злость на меня! — и Донни ударил.

— А-а-а!

Ударил прямо по крыльям.

— Донни! — к нам подскочила Мисселина.

Я больше не плакала. Только смотрела, как кровь, стекая по спине, капает на мои дрожащие руки. Как осколки от заледеневших крыльев тают, оставляя перья лежать на мокром асфальте. Я закрыла глаза, вздохнула и встала. Ноги подкосились, но я устояла. Вытянула руки вперёд, мысленно желая убить Донни.

— А-а-а! Не могу… ничего…

Ко мне подбежала Мисселина, накрыла своим плащом, но я отбросила его в сторону.

— Всё нормально.

— Ты не можешь сосредоточиться из-за болевого шока.

— Дело не в боли. Дело во мне. — я опустила голову, закрыла глаза.

Выращивать крылья ненамного приятнее, чем лишаться их… боль. Снова боль.

— Ох! Ты вырастила… очень красивые крылья, Виктория. Крылья принимают образ твоей души, ты знала?

— Нет. Но спасибо.

— Думаю, на сегодня урок можно окончить. — Мисселина отошла в сторону.

Ко мне подошёл Донни.

— Ты как, Виктория?

Я была очень зла на него.

— В следующий раз я лично вырву тебе крылья и засуну их в твою же глотку, ты понял?!

Донни поднял руки вверх.

— Понял.

Я вышла с заднего двора, разминая новые крылья.

Дино стоял перед новопризнанными ангелами. Они выполняли то же упражнение, что и Дино недавно — стремительно взлетали и так же стремительно планировали вниз.

— А говорил, что из тебя выйдет не лучший учитель.

— Продолжайте. — Дино отошёл от своей группы и, не говоря ни слова, ушёл в сад.

Я последовала за ним.

Он остановился у статуи и повернулся ко мне, держа руки за спиной.

— Отец поручил мне их обучение.

— Почему тебе?

— А кому? Люциферу?

— Дино…

Он порывисто выпрямился, качнул головой, будто хотел вычеркнуть собственные же слова и отвернулся к статуе Равновесия.

— Меня не выгнали, Дино.

— Я знаю.

— Откуда?

— У меня был подготовлен план… на случай, если всё пройдёт не так гладко.

— Что за план? Ты хотел мне помочь?

Дино устало вздохнул: ему явно не нравилась эта тема.

— Уже неважно, Виктория. Главное, что ты остаёшься. У меня много дел, так что…

— Я думала, мы всё уладили…

— Так и есть. — он подошёл ко мне, приобнял за плечи и чуть встряхнул. — Я просто злюсь, что ты даже не пытаешься быть осторожной. Злюсь, что переживаю за тебя. Я же не твоя тётушка, чего мне о тебе заботиться? Но это мои проблемы. Я не вправе перекладывать свои переживания на тебя.

— Не хочу, чтобы у тебя из-за меня были проблемы.

— Просто будь осторожной, Виктория, пообещай мне.

— Обещаю.

Дино закрыл глаза, развернулся, чтобы скрыть от меня своё лицо, и опустил голову, обдумывая что-то. Потом повернулся, и в лице его появилась решительность, а сомнения исчезли, словно их и не было несколько секунд назад.

— Я очень долго шёл к тому, что имею сейчас. Шёл к этому не сколько для себя… но… — он отстранился, нервно махнул головой и зажмурился.

"Будто сдерживает эмоции… насколько же они сильные, Дино? Тебе так тяжело?"

— Я же не слепой, Виктория. Я вижу, как на тебя смотрит Люцифер… и как ты смотришь на него.

— Дино, ох, это всё так сложно…

— Прежде чем я угроблю свою жизнь, определись, нужно ли тебе это на самом деле. Понимаешь, о чём я говорю?

— Да…

— Хорошо.

Я шла по коридору, нервная и взволнованная, вспоминая урок и встречу с Дино, когда зеркало Бонта, что я почему-то взяла с собой, начало светиться.

— В чём дело?

— Ты тут?

— Я сама с тобой свяжусь. Не смей так появляться! У меня могут быть проблемы из-за этого. — прошептала я.

— Виктория, с кем ты говоришь? — Фенцио выскочил из-за угла. Взгляд его был прикован к зеркалу у меня в руках.

"Я никогда не чувствую энергию Фенцио… что за амулет у него, её скрывающий? Он бы мне пригодился".

— С зеркалом. Как в сказке. Спрашиваю у него, кто самая прелестная на свете?

— Смеёшься надо мной?

— И знаете, что оно мне ответило?

— Отдай его мне. — он потянулся к зеркальцу, но я его отдёрнула и рассмеялась тому, как Фенцио пошатнулся, не встретив опору.

— Оно сказало, что прелестнее личика ангела Фенцио не сыщешь ни на земле, ни на небе, ни в аду.

— Хорошее настроение?

"Ужасное".

— Отменное.

Фенцио вырвал зеркало у меня из рук и стал разглядывать.

— Я уже видел это зеркало. Оно мальчика из башни.

— Нет, всё не так! Оно моё…

— Этот парень очень одинок, Виктория. Никто не должен узнать о том, что вы общаетесь, иначе у тебя и у него будут проблемы. — Фенцио отдал зеркало мне и, присвистывая, двинулся по коридору.

"Что это с ним? У него даже голос… подобрел."

Я лежала на кровати, по обыкновению раскинув руки, и думала о своём тотальном провале.

"Что-то здесь до жути неправильно… мне не нравится то, что я почувствовала. Эта пустота внутри меня… во мне нет той силы, что нужна. Но почему её нет, почему?"

Зеркало снова сверкнуло, и луч врезался в другое, побольше, которое теперь стояло около моей кровати. В его отражении появился Бонт.

— Привет, Виктория.

— Привет. Ты меня подставил. Больше так не делай.

— Хорошо, прости. Я не знал. Что с тобой?

Я чуть приподнялась с кровати и опёрлась на локти.

— А что со мной?

— Выглядишь расстроенной.

Я чуть помедлила.

— Сегодня была лекция по талантам. Я поняла, что не чувствую силу внутри себя. Совсем ничего не чувствую.

— Так не бывает. У всех есть силы. Главное, их раскрыть. Рано или поздно ты это сделаешь.

— Зачем ты снова явился? Я не буду вытаскивать тебя. Меня и так чуть не выгнали. Я не могу больше рисковать. Найди кого-нибудь другого.

— Мне приснился сон, что ты выводишь меня из башни. Сны никогда не…

— Не снятся просто так. Я знаю! Сэми говорил, что этот дар редкий. Почему тогда всем вокруг снятся вещие сны? — я была раздражена и расстроена и теперь почему-то срывалась на Бонте. — Прости.

— Всё нормально. Кто такой Сэми?

Я отвернулась, закрыла глаза, чтобы сдержать слёзы.

— Никто. Он умер.

Бонт помолчал, потом сказал:

— Хочешь, я покажу тебе в зеркале кого-то, кто тебе дорог?

— Зачем тебе это?

— Будем считать, это вклад в нашу дружбу.

— Ладно. Давай.

— Ура. — Бонт и правда выглядел счастливым. — Кого тебе показать?

"Лучше не просить об отце. Будет слишком больно… потом опять буду о нём постоянно думать".

— Покажи мне мою маму.

— Сделано.

Образ Бонта померк, и на его месте показался другой силуэт. Я подскочила к зеркалу, схватилась за его раму, чувствуя, как руки непроизвольно сжимают её до скрежета.

"Что это за место?"

Понемногу мне удалось разглядеть, где находится мама. Она стояла в темноте, но вот она сделала шаг, и свеча в её руках дрогнула. Лицо мамы осветилось.

"Она почти не изменилась с тех пор, как…"

Мама была явно чем-то взволнована. Она постоянно оглядывалась, каждый её шаг был почти что робок: похоже, она находилась там, где не следовало. Мама подошла к огромной толстой книге с искорёженными от старости страницами и осторожно раскрыл её. В ней аккуратно выверенными рядами были записаны имена. Она начала поспешно там что-то искать. Сначала она перелистнула полкниги, потом ещё, и остановилась, лишь когда добралась почти до начала. Ещё полминуты мама стояла смирно, внимательно изучая страницу, а затем вдруг вздрогнула.

— О Шепфа, помилуй… — мама упала на колени и замотала головой. — Нет, нет, нет. Этого не может быть. — потом резко замерла.

Положила руку на страницу, не вставая с колен и не поднимая головы, а затем медленно сжала кулак, вместе с тем сжимая и хрупкую бумагу.

ШИХ!

Одно движение, и страница была вырвана. Мама начала рвать её с остервенением, с каким-то безумным фанатизмом. Пока от страницы не остались одни ошмётки. Тогда она коснулась кончиками растопыренных пальцев пола, и остатки бумаги вспыхнули, точно уголёк из костра. Усмешка пропала с её лица. Она вдруг обернулась, будто почувствовала чьё-то присутствие, и посмотрела прямо в мою сторону.

Видение исчезло. В зеркале снова стоял Бонт.

— Она увидела меня!

— Этого не может быть, Виктория. Она могла лишь почувствовать, что за ней кто-то наблюдает. Тебя и твоей энергии там не было. Но почему ты так беспокоишься об этом.

"Что она увидела в той книге?"

— Виктория?

— Что? Ах… не бери в голову. Спасибо, что показал. — я ненадолго задумалась. — Ну хорошо. Как ты хочешь, чтобы я тебя вытащила оттуда? Я ещё не согласилась. Просто спрашиваю.

— Башня заколдована. Я не могу из неё выйти. Я путаюсь в лестницах, как только на них оказываюсь. Они становятся бесконечными или начинают петлять, или ещё чего. Похожее колдовство наложено на лабиринт Адама и Евы.

— Я думала, он проклят.

— Смотря как на это посмотреть.

— И как разрушить это… колдовство?

"Боже, как всё это странно".

— Я не знаю. Но ответ должен быть в библиотеке ада.

"Ладно… Бонт много что знает и, похоже, много чего умеет. Его помощь может пригодиться. Да и сам он кажется хорошим".

— Ладно. Я помогу тебе, если ты поможешь мне.

— С радостью. Но как?

— Помоги мне найти моего убийцу.

БАХ!

В комнату через окно влетел Фыр. Он упал на кровать, с неё повалился на пол, подскочил и, задевая своим хвостом всё во круг, начал вертеться.

Бонт исчез.

— Фыр, ты можешь угомониться?!

— Фыррр! — он был весь в крови и ссадинах. Из его пасти стекала слюна вперемешку с кровью.

Фыр послушно лёг на пол, вытер морду о ковёр, оставляя на нём кровавые следы, и устало посмотрел на меня.

Я намочила тряпку и плюхнулась рядом с ним.

— Будет немного больно.

Когда я начала обрабатывать ему раны, он только единожды дёрнулся и зарычал, но под моим строгим взглядом мгновенно успокоился.

— Зачем ты лезешь в эти драки?

— Фы-ы-р.

Сначала я недовольно покачала головой, принимая его ответ, как само собой разумеющиеся. Но затем замерла, удивлённая.

"Его интонация… такая человеческая. Будто он действительно понял, что я у него спросила".

— Фыр, скажи, ты… человек?

Фыр долго смотрел мне в глаза, потом фыркнул и подтолкнул головой мою руку, чтобы я продолжала вытирать его раны.

— Не хочешь отвечать, значит. — я чуть сильнее положенного надавила на царапину, но Фыр почему-то стерпел, лишь сильнее сжал зубы.

Закончив, я оглядела его. В груди разлились тепло и нежность к этому зверю. Я подошла к Фыру вплотную. Он чуть дёрнулся, внимательно следя за моими движениями. Я чмокнула Фыра в его большой и мокрый нос. Когда я отстранилась от дракона, его глаза были закрыты. Затем он медленно открыл их, посмотрел на меня. И резко рванул в сторону окна. Уже через секунду его фигура рассекла ночное небо.

"Забавный дракон".

Ночь была в самом разгаре, спать не хотелось.

"Может, навестить Ади? Мы так с ним нормально и не говорили с тех пор, как… с тех пор…"

Прошло не так много времени. Думать о Сэми всё ещё было как скрести по свежей ране. Я вышла прямо в ночнушке, чуть помедлила у двери Ади, но он мгновенно почувствовал мою энергию и бросил:

— Входи.

Ади сидел на краю кровати, одетый, дрожал, точно больной в лихорадке. Его голова была опущена, а руки беспорядочно бегали по лицу, будто он пытался что-то на нём отыскать.

— Ади, что с тобой?

— Я не могу спать. Закрываю глаза — вижу его лицо.

— Ади, милый, посмотри на меня. — я села перед ним на колени, насильно убрала его руки, чтобы он взглянул на меня. — Сэми не хотел бы, чтобы ты так мучился.

— Я чувствую себя виноватым.

— Почему? — я говорила почти шёпотом.

— За то, что я не спас моего Сэми! За то, что был груб последнее время. Да за всё… — Ади прижался ко мне и вдруг расплакался.

Я обняла его, положив свою голову на его, а сама чувствовала, как по моим щекам тоже текут слёзы.

— Послушай меня… послушай! — я надавила ему на виски, закрыла глаза и начала вспоминать.

И мои воспоминания Ади видел, как свои.

— Сэми…

— В первую нашу встречу он был не очень дружелюбен ко мне. Но, узнав его поближе, я поняла, какой он был добрый. А знаешь, что ещё я поняла?

— Что?

— В мире бессмертных даже ангелы погрязли во лжи, зависти, ненависти. Пусть Сэми будет для нас напоминанием, какими мы должны быть. И неважно, на какой мы стороне. Согласен?

Ади вытер слёзы и кивнул.

— Сэми — наш маяк в темноте. — прошептал Ади.

— Семи — наш маяк.

Я вскочила с кровати с болезненным вздохом, будто всё это время не дышала. Ночью я не могла уснуть и долго ворочалась. Не знаю, когда мне всё же удалось провалиться в сон, но пробуждение было резким.

— Что с тобой?

"Сначала кубок, теперь дерево…"

— Мальбонте послал видение.

Мими села на мою кровать.

— Какое видение?

— Горящее дерево. Это что-то значит?

— Не знаю… почему ты решила, что это Мальбонте?

— Просто… просто знаю и всё. Скоро лекция. Надо собраться.

— Хм-м…

Меня отбросило на несколько метров.

— Ты когда-нибудь сможешь отбиться или нет? — вскрикнула Моника.

Пока поиск моего таланта ни к чему не привёл. Геральд подошёл ко мне и немного раздражённо одной рукой поднял с пола.

— Довольно.

Я быстро поправила одежду и отряхнулась от пыли.

— Если твои способности не раскрываются во время боя, значит, они скрыты совсем в другом.

— И как их раскрыть?

— Есть несколько способов. Но будь готова к тому, что их раскроет только время и случайность. — объяснил Геральд.

Во двор зашёл Кроули. Он прогуливался и неспеша оглядывал учеников.

— Уокер — младшая! То разбирательство было достаточно… эмфатическим. Я хотел бы с тобой поговорить. С тобой и Люцифером. — серафим обернулся к Геральду. — Не могли бы вы позвать его?

Геральд слегка качнул головой и развернулся, чтобы пойти за сыном Сатаны. Но по пути махнул ученикам рукой.

— Донни, только попробуй ещё кому-нибудь оторвать крылья. Ты меня понял?

— Да понял-понял.

— Прогуляемся?

— Хорошо.

Мы вышли на задний двор где никого не было.

— Знаешь, Виктория, мне кажется, осознание того, что твоя мать серафим, развязало тебе руки.

— Всё не…

Кроули поднял руку, заставляя меня замолкнуть.

— Ты делаешь это не нарочно. Неосознанно, понимаешь? Но спешу заверить, Ребекка не будет помогать тебе. Не только потому что это вне правил, но и потому, что это не в её характере. Буду дерзок, но предположу, что я знаю её лучше, чем ты, несмотря на то, что вы родственники. — он улыбнулся и посмотрел на меня исподлобья.

"К чему весь этот разговор?"

— Вы меня звали?

— О, ты как раз вовремя. Хотел провести с вами воспитательную беседу.

Только услышав это, Люцифер развернулся на пятках и хотел уйти, но Кроули его остановил.

— Не так быстро.

Он взял нас под руки и повёл по тропинке.

— На первый взгляд, на земле царит хаос. Но мы с вами знаем, что это не так. Рав-но-ве-сие. Вам повезло, что вы не застали то время, когда его не было. Правила вам могут показаться глупыми или необязательными. Но если вы думаете, что небеса позволят каким-то двум сосункам разрушить мир, который так тяжело строили… о, как же вы ошибаетесь. Люциферу мы вырвем крылья и отправим на землю, а тебя, Виктория, ждёт небытие.

Он говорил это спокойно, почти радостно, но от этого его слова казались ещё более угрожающими.

— Кто вообще придерживается этих правил?! Стоит вам отвернуться, как демон лезет в трусики к ангелу. А иногда наоборот. — я усмехнулась.

— Иногда одновременно. — добавил Люцифер.

— Замолчите!

— Серафим Кроули! Серафим Кроули!

К нам, чуть запыхавшись, подбежал Фенцио.

— В чём дело?

— На пару слов.

Мы подошли почти к обрыву летающего острова, на котором стояла школа, и стали возвращаться обратно. Ангел Фенцио и Кроули шли чуть впереди, до нас долетали отдельные фразы:

— … разве так важно сейчас?

— Для меня важно!

Мы с Люцифером молчали. Он даже не смотрел на меня.

— И что же… между нами всё кончено?

— Не задавай мне таких сложных вопросов. — он так и не посмотрел на меня.

— Сложных? Хах. Забавно.

— Когда примешь сторону, тогда и поговорим. Мой мир не вращается вокруг тебя. Есть и другие девушки. Надеюсь, ты теперь не будешь, как многие другие, преследовать меня?

— Какой же ты… я не собираюсь за тобой бегать.

— Хорошо.

— И что будет, когда я приму сторону?

— Если станешь демоном, у тебя будет шанс, что я взгляну на тебя ещё разочек.

"Высокомерный урод!"

— Не беспокойся. Есть много других хорошеньких демонов, чей взгляд я буду искать на себе и, вероятно, найду.

Люцифер сжал челюсть. Очертились скулы, делая его лицо грубее.

— И вообще… я думала, тебе плевать на правила.

— Так и есть.

— И почему же ты просишь меня принять сторону?

— Виктория, давай оставим этот разговор. Он мне наскучил.

— Эй, куда это она? — ангел Фенцио указал в сторону беседки.

Девушка зашла в беседку и вдруг пропала.

— Это… странно.

Они ускорили шаг. Мы с Люцифером переглянулись и побежали за ними. У беседки серафим и Фенцио помедлили. Кроули коснулся пространства между колоннами, и от его прикосновения по всей беседке прошла рябь, словно на неё навесили невидимую пелену.

— Так не пойдёт! — он зашёл внутрь и тут же исчез.

Недолго думая, ангел нырнул за ним, а мы с Люцием следом. Первое, что я увидела — полуголая ученица, которую заметил Фенцио, целующаяся с другим учеником. Их поцелуй был наполнен животной, не сдерживаемой страстью, точно они не виделись сотню лет.

— Что здесь происходит?!

— Какая наглость!

Девушка быстро оделась и стояла смирно, закрыв глаза. Серафим схватил двоих виновных за руки и силком вытащил наружу. Повёл их во двор, туда, где проходили занятия.

— Попрошу внимания! Похоже, ученики перестали видеть границы и потеряли всякое уважение к законам небес и ада! ЭТО ВОЗМУТИТЕЛЬНО! — голос серафима срывался от переполняющей его злости.

Все ученики оставили упражнения и смотрели в нашу сторону.

— Нет, нет, Кроули, не нужно…

— Кроули?! — он вдруг обернулся к ней и другому ученику и посмотрел на них растерянно, с появившимся сомнением. — Ваша энергия… слишком сильная.

Он взмахнул рукой, и этот жест как бы смёл их внешний вид, открывая нам другой облик.

Я пошатнулась, но Люцифер придержал меня.

— Это же…

— Ах…

— Ребекка?!

class='book'> Яблоко от яблони В школе был переполох. В коридорах носились учителя, ученики собирались кучками и, перебивая друг друга, спорили о случившемся. Кто-то сочувствовал, а кто-то жестко насмехался. Когда я прошла мимо очередной толпы учеников, меня окликнули. Я обернулась и увидела злорадствующее лицо Ости.

— Наконец-то твоя мать получит по заслугам.

— Когда-нибудь я сотру твою усмешку.

— Это угроза?

— Она самая, куколка.

Ости хотела сказать что-то ещё, но умолкла, увидев кого-то за моей спиной.

— Что ты хочешь, Ости?

— Да у вас тут целый клуб собирается. Клуб детей, униженных и оскорблённых.

Дино сделал резкий шаг вперёд, взял её за предплечье, но не сильно, так, чтобы она не вырвалась, и сказал:

— Ты много болтаешь. Не заставляй меня опуститься до того, чтобы показать, чего ты стоишь.

— Решил ткнуть в меня своей силой?! — Ости выглядела слегка напуганной.

— Такие, как ты, понимают только силу.

Она замерла так на несколько секунд, потом вырвала руку.

— Зачем ты её защищаешь? Я бы ещё поняла, если бы кто-то другой… но ты?! Эти людишки, ничтожные людишки, пришли со своей вшивой земли и теперь решают судьбы бессмертных. Разве это справедливо?!

— Ости…

На её глаза навернулись слёзы, но она быстро смахнула их и подняла руки вверх.

— Хорошо, Дино. Как знаешь. — она развернулась, чтобы уйти.

— Ости, подожди.

— Чего тебе, Непризнанная?!

— Прости за мою маму.

Она странно взглянула на меня и расхохоталась.

— Что? Ты извиняешься за неё? Это какая-то уловка?

— Нет. Мама умерла, когда я была совсем маленькой. Я едва помню её. Я не знаю, что она за женщина. И я прошу прощения, если её решения плохо сказались на твоей жизни. Но я не имею к ним никакого отношения.

Ости молчала. Она посмотрела на Дино, будто искала от него подсказки, как на такое реагировать.

— Хорошо. Я тебя поняла. — она развернулась, гордо задрав голову, и как бы окончила этим наш разговор.

— Спасибо, что вступился.

— Всё нормально. — Дино улыбнулся.

Фенцио и Геральд вышли во двор, что-то беспокойно обсуждая.

— Дино! — ангел подозвал сына, едва взглянув на меня.

— Сейчас. — Дино повернулся ко мне, сжал мой локоть и с грустной улыбкой взглянул в глаза. — Я уверен, что всё образумится.

— Надеюсь.

Он продолжал держаться за меня, будто не хотел отпускать.

— Ещё увидимся.

— Да…

Я вернулась к себе в комнату. Едва я вошла, Мими подскочила с кровати и подбежала ко мне.

— Сегодня будет суд над твоей мамой и адмироном Винчесто!

— Я слышала…

— Раньше моя мама была стенографисткой на судах. Я знаю, где они проводят их.

— Ты предлагаешь…?

— Разве ты не хочешь посмотреть?

— Хочу, но туда же нельзя…

— К чёрту правила. Их нарушают даже адмирон и серафим. — Мими виновато усмехнулась. — Прости, не подумала.

— Нет, ты права. Я хочу посмотреть. Это же моя мама.

— Отлично. Тогда собирайся.

— Прямо сейчас?

— Туда долго лететь.

Мы сбежали из школы незамеченными. Разбежались и прыгнули с летающего острова прямо вниз, в неизвестность. Теперь мне было совсем не страшно. Это казалось привычным, как почистить зубы или припарковаться. Взмах крыльями, и мы снова набрали высоту, скрываясь среди скал.

— Твоя мама, оказывается, настоящая сердцеедка. Адмирон Винчесто всегда был одиночкой. Я даже думала, что он гей.

— Ты его знала?

— Конечно. Ты забываешь, кто мой отец.

Мими лавировала между препятствиями, едва взмахивая крыльями и меняя их направления. Но тут её безмятежное лицо вдруг исказила гримаса страха.

Она указала на что-то поверх моей головы и крикнула:

— Осторожно! Справа!

Я подняла голову, и увидела, как на меня летит огромный булыжник, то ударяясь о скалы, то оказываясь в свободном падении.

Я рванула влево, и булыжник проскочил мимо меня. Он ещё несколько раз ударился о скалы, разлетелся на несколько частей и скрылся среди облаков и верхушек деревьев. Через какое-то время послышался глухой удар.

— Ты как?

— Вроде… цела.

— Будь осторожней.

Летели мы долго, и приходилось ещё не раз уворачиваться от летящих булыжников или из ниоткуда возникших летающих островков. Но наконец наш путь подошёл к концу.

— Подожди. — Мими остановилась, продолжая лишь изредка взмахивать крыльями, и внимательно стала следить за тем, что происходило на нужном нам острове.

Ангелы и демоны подходили к трибунам и занимали места.

"Похоже, суд ещё не начался".

— Нам нужно выбрать такое место, чтобы они нас не заметили, но мы их видели.

— Как на счёт того дерева?

— Пойдёт.

Мы примостились на толстую ветку и свесили ноги вниз.

— Сейчас будет жаришко.

Я презрительно посмотрела на подругу.

— Прости. Никаких шуток.

Сердце бешено билось о рёбра. От нервов я не могла усидеть на месте и постоянно ёрзала. Мими положила ладонь на мою руку.

— Всё будет хорошо. Не переживай ты так.

Все ангелы и демоны встали.

— Смотри, это архангел Гавриил.

— Шепфа поручил мне вести этот суд как главному среди архангелов и господств небес. — раздался басовитый голос архангела. — Приведите обвиняемых.

Один из ангелов удалился и вскоре вернулся с адмироном Винчесто и моей мамой. Их не держали в кандалах, не тащили силком. Они шли сами, спокойно и прямо, будто сейчас решалась судьба кого-то другого, а не их собственная.

— Адмирон Винчесто, серафим Ребекка, вы обвиняетесь в нарушении одного из главных законов небес и ада — закона Неприкосновения. Вы признаётесь в содеянном?

— Нет.

— Нет.

— Серафим Кроули, расскажите о том, что вы видели.

Серафим Кроули поднялся с места и некоторое время смотрел на маму — жёстко, осуждающе. И всё же в его взгляде было и сожаление.

— Серафим Ребекка и адмирон Винчесто приняли облик учеников школы и скрылись за "Слепой Пеленой". Мы с ангелом Фенцио обнаружили их в полуголом виде.

— Что они делали?

— Целовались. Дело шло к соитию.

— Серафим Ребекка, адмирон Винчесто, вы знаете о том, что не только секс, но и поцелуй считается нарушением закона?

— Да.

— Да.

— Это непозволительно, особенно для подданных вашего уровня. Что будут делать ангелы и демоны, если даже верхушка нарушает правила? Ситуация осложняется тем, что ваше преступление придалось огласке.

Поднялся один из демонов.

— Советник Рондент, вам есть что сказать?

— Как представителю Сатаны мне было поручено передать его просьбу.

— Какую просьбу?

— Поскольку адмирон Винчесто является правой рукой Сатаны, он просит пощадить его поданного и серафима Ребекку и заточить их в тюрьме ада.

— Мы вас услышали. — Архангел Гавриил повернулся к остальным ангелам и демонам за трибунами. — Предлагаю удалиться для обсуждения.

"Хм-м… ангелов больше, чем демонов".

Почти все присутствующие ушли для принятия решения.

— Как думаешь, почему они не признали свою вину, когда всё и так очевидно? — прошептала Мими.

— Потому что все всегда врут.

— Размышляешь совсем как демон.

— Сочту за комплимент.

Мама и адмирон Винчесто стояли неподвижно, точно статуи. Несколько раз Винчесто взглянул на маму, но она делала вид, что не замечает этого. Её взгляд был устремлён куда-то вперёд и казался стеклянным.

— Смотри, архангел Гавриил возвращается с остальными.

Они вернулись за трибуны.

— Было принято решение. Серафим Ребекка, значимая фигура на небесах. Её знания, мудрость и силы не раз помогали в делах Шепфа. Также она входит в число старейшин, которым Шепфа доверяет тайны поднебесной. Небеса не могут лишиться такого верного подданного. Серафима Ребекку решено заточить в тюрьму ада на сотню лет в качестве наказания за совершённый проступок.

— О боже…

— Её не убьют, Виктория! Сто лет пройдут, и не заметишь!

— Что касается адмирона Винчесто… здесь обстоятельства несколько отличаются. Его значимость оценивается ниже. А также учитывая последние события…

Советник Рондент вскочил, чувствуя неладное.

— О каких событиях вы говорите?

— Из тюрьмы ада сбежало несколько заключённых. Откуда нам знать, не помогут ли сбежать и главному подданному Сатаны?

— На что вы намекаете?!

— Мы решили, что заточение адмирона Виечесто нецелесообразно. Адмирон Винчесто будет казнён.

— А? — моё сердце снова бешено забилось.

— Что?! — Мими вспыхнула от ярости.

— Да как вы смеете?! Вы должны или казнить обоих, или пощадить! Такова суть Равновесия, равноправия ада и небес!

— Вам уже объяснили причину такого решения. Адмирон Венчесто не столь важная фигура. Сатана — не Шепфа, он может найти другого секретаря.

— Секретаря? — прорычал адмирон.

— Это возмутительно! Если вы казните адмирона Сатаны, ад лично казнит серафима Ребекку! Как вы смеете ещё просить её держать в тюрьме ада?!

— Других тюрем у нас нет. Только в аду.

— Этому не бывать!

— Что ж. Тогда серафима Ребекку мы направим в башню школы ангелов и демонов, где она пробудет до окончательного решения. До казни адмирон Винчесто будет заточён там же.

Другие демоны тоже вскочили, возмущённые решением небес.

— Ироды… — от злости Мими сжала ветку дерева, на которой мы сидели, и она сломалась под силой её пальцев.

Мы упали вниз.

— Ах!

— Чёрт!

Мы неуклюже поднялись с земли.

— Ничего не сломала?

— Как они могли?! — Мими накинулась на меня, словно это я приняла такое решение. — Как они могут ставить ангелов выше нас?! Мы равны! Равны!

— Мальбонте на них не хватает. При нём бы не было такой несправедливости.

— Ты что, Виктория… молчи и никогда о таком не говори… особенно при ангелах!

— И всё же это правда.

— Что вы здесь делаете? Посторонним нельзя находится на этом острове! — советник Рондент возвращался с суда и застал нас с Мими врасплох.

— Я — дочь серафима Ребекки. И имею право здесь находиться! — я пыталась придать своему голосу твёрдости.

Выражение лица советника поменялось. Он внимательно оглядел меня и отпрянул, узнав.

— Да… да, я слышал о тебе. Ты поддерживаешь движение Мальбонте.

— О чём вы?

— Его идеи. Так говорят. — он подошёл чуть ближе с угрожающей улыбкой. — Чуть раньше я бы поговорил с тобой на этот счёт. У тебя были бы проблемы. Но сейчас… я тебя понимаю.

— А я вас — не очень.

Он окинул меня одновременно заговорщическим и озлобленным взглядом и качнул головой.

— Можете идти, дети Мальбонте.

Мими протянула мне руку.

— Пойдём.

Когда мы вернулись в школу, на меня напала тоска.

"Маму пощадили, но что если под давлением ада её всё же решат казнить?"

Я вспомнила слова Лоры из своего видения.

"Второй раз умирать больнее… терять мать тоже. Ангелы разозлили демонов своим решением. Между ними давно назревал конфликт".

Во дворе никого уже не было, но откуда-то слышались мужские голоса. Сначала я не особо обратила внимание, но остановились, услышав своё имя. Я прошла между скал и вышла к месту, где раньше не бывала.

— Я сказал, только попробуй! Я её уничтожу!

Дино схватился за плащ своего отца и силой прижал его к стене.

— Ты не посмеешь. Ты боишься меня, думаешь, я не знаю?! Боишься, что могу выйти из-под твоего контроля.

— Она уничтожит твою жизнь!

— Это моя жизнь! — Дино отпустил отца и покачал головой. — Моя… не твоя.

— Она носится с Люцифером, а ты, как последний дурак, готов пожертвовать всем? Ты так же туп, как и я был в твоём возрасте.

— Я ещё ничем не жертвовал. Но если потребуется, сделаю. Ты всегда учил меня расставлять приоритеты.

— Ты расставил их неправильно.

— Я сам решу, как правильно! Я слишком долго шёл у тебя на поводу, пытался реализовать ТВОИ мечты, восстановить ТВОЮ репутацию. Я хочу наконец сделать что-то, чего хочется мне.

— Но почему именно с ней?! Почему не с тем, с кем можно?

— Ты про Лилу?

— А почему нет? Дино, любовь приходит и уходит, ты пожалеешь об этом!

— Я ещё ничего не сделал.

— Но ты запрещаешь мне вмешиваться. Что ты хочешь сделать? Быть с этой Непризнанной? Ты правда веришь, что вам позволят? Или будете всю жизнь прятаться? А дети? Ты об этом думал?

— Ты забегаешь слишком далеко.

— Да, ты прав. Она кинет тебя раньше, чем из неё кто-то выйдет.

Дино снова прижал Фенцио, на этот раз грубее.

— Ты переходишь все границы, отец.

— Ты никогда раньше не позволял себе так со мной разговаривать.

— Ты можешь говорить со мной, как тебе вздумается. Мне плевать. Но Виктория не заслужила этих грубостей с твоей стороны.

— Глупец. Я люблю тебя! А ты воспринимаешь мои попытки спасти тебя как ненависть.

Дино отпустил отца.

— Потому что ты проявляешь любовь через ненависть. Чем больше ты любишь, тем больше ненавидишь.

— Хорошо. Делай, что хочешь. Но больше я не буду прикрывать тебя!

— Я и не просил.

Фенцио нервно поправил одежду.

— Увидимся на тренировке.

Я поспешно скрылась в тени, но Фенцио, проходя мимо, остановился. Он медленно повернулся в мою сторону.

"Фенцио почувствовал мою энергию!"

Он плотно сжал губы, но ничего не сказал и прошёл мимо.

Я вышла на свет, уже не скрываясь. Дино растерялся, увидев меня.

— Давно ты здесь стоишь?

— Достаточно.

— Было интересно? — его голос похолодел. — Прости. Не хотел, чтобы ты это видела. — Дино провёл руками по голове, сглаживая выбившиеся пряди. Этим жестом он пытался успокоить себя, собраться с мыслями.

— Ангел Фенцио против меня из-за того, что произошло между ним и моей мамой?

— Ты знаешь об этом? Впрочем, не удивительно. Многие об этом в курсе…

— И всё же.

— Он против тебя не из-за Ребекки. Он против всего, что касается нарушения закона Неприкосновения. Папа не хочет, чтобы я закончил, как он. У него были перспективы, была власть, а теперь у него нет ничего, кроме меня.

— Я понимаю…

— Я слышал, сегодня был суд над твоей матерью.

"Он больше не хочет говорить на эту тему…"

— Да, я была на нём.

— Нам нельзя присутствовать на судах… ясно. Ты снова нарушила правило?

— Да. И не жалею об этом.

Дино рассмеялся.

— Тебя всегда тянет к маленькому злу, Виктория.

— Тебе же это нравится.

— Да… и меня это пугает. Чем кончился суд?

Я рассказала в двух словах. Дино стал серьёзным и молчаливым.

— Не молчи. Ты пугаешь меня. Всё так плохо?

Он улыбнулся своей мягкой ласковой улыбкой и подошёл ко мне совсем близко. Повеяло запахом его тела, и я неосознанно сделала шаг к нему.

— Всё будет хорошо. Ты же сама слышала, твою маму не тронут.

— А как же Винчесто?

Улыбка сползла с лица Дино.

— Не знаю…

Учитель рассказывал историю ада. Я не могла сосредоточиться на его словах: в голове звучали слова Бонта.

"Башня заколдована. Я не могу из неё выйти. Ответ должен быть в библиотеке ада".

Бонт находится в башне. Если маму запрут там же, Бонт может мне пригодиться… но тогда и мне придётся быть ему полезной.

— Пс-с, Энди.

Энди пригнулся, чтобы лучше слышать, что я хочу сказать.

— Да?

— Прикрой меня.

— Что ты уже задумала?

— Просто следи, чтобы меня не хватились. — прошептала я.

Я незаметно прошла мимо всех Непризнанных и юркнула за стелажи с книгами.

— Ваш урок проходит, с другой стороны. — Люцифер сидел на своём излюбленном месте и читал книгу.

— Ты…?

— Я.

— Я кое-что ищу.

Он отложил книгу и посмотрел на меня. Или я привыкла к нему, или его взгляд по отношению ко мне поменялся. Люцифер смотрел на меня уже без прежнего холода и высокомерия.

— И что же ты ищешь? Меня?

— Ещё чего.

— Ну тогда ничем не могу помочь. — он снова уткнулся в книгу.

— Опять флиртуешь со мной? Определись уже, ненавидишь меня или…

— Или что? Люблю?

— Или тебя тянет ко мне.

— Я тебя не ненавижу, Виктория. И я не флиртую. Просто пошутил. Так и что же ты ищешь?

"Непривычно видеть Люцифера таким спокойным…"

— Я ищу книгу с заклинаниями. Нет… с историей заклинаний.

— Так историю заклинаний или сами заклинания?

— Историю заклинаний.

— Иди до конца, шкаф справа, третья полка сверху.

— Ты прочёл все книги в этой библиотеке?

— Это невозможно. Но добрую часть прочёл. У меня было много времени.

Я дошла до конца и остановилась между двух шкафов.

"Мифы и легенды небес и ада", "Предрассудки людей в отношении небес и ада", "История заклинаний".

— Нашла!

"Итак, что тут у нас…"

Я просмотрела почти всю книгу и уже отчаялась, когда на глаза попалась одна фраза:

"За все старые заклинания был ответственен Великий Заклинатель. Что за Великий Заклинатель?"

— Виктория!

Я вздрогнула.

— Шепфа, ты меня напугал.

— Урок закончился, ты летишь?

— Да, секунду… не знаешь, кто такой Великий Заклинатель?

Энди пожал плечами.

— О нём должен знать Фенцио. Он увлекается заклинаниями, думаю, знает и тех, кто их придумывает.

"Кто угодно, но не Фенцио… Шепфа, за что мне это везение?"

— Хорошо, спасибо.

Я хотела уже идти, но вопрос Энди заставил меня остановиться.

— Ты избегаешь меня?

— Что? С чего ты взял?

— Это из-за того, что произошло на крыше?

— Послушай, это не…

— На тебя столько навалилось за последнее время. Не хочу быть ещё одной проблемой в твоей жизни.

— Энди, спасибо за понимание.

Энди протянул мизинец.

— Мир?

— Мир. — рассмеявшись, я протянула ему в ответ.

Мы пожали мизинцы, скрепляя нашу дружбу.

— Ну всё, пойдём. Ах! — я пошатнулась, едва удержавшись за полку.

— Что такое?

— Потемнело в глазах. Всё нормал… — я упала бы наземь, если бы меня не придержал Энди.

Но где-то позади нас раздался грохот. Люцифер одной рукой держался за голову, другой опирался на шкаф. Несколько книг, которые он уронил, валялись у его ног. Он отнял руку от лица и посмотрел на меня.

— Ты тоже это видела?

— Да…

— Вы с Люцифером видите одно и то же?

Мы с демоном беспокойно посмотрели друг на друга. Мне казалось, я даже сейчас, издалека, видела в глазах Люцифера отблески от горящего дерева.

Вернувшись с факультета ада, я заметила столпотворение во дворе. После видения я всё ещё чувствовала слабость, и голос мой был хриплый и надтреснутый, когда я спросила у Мими:

— Что здесь происходит?

Она тут же обернулась.

— Ах, вы вернулись! Все теперь знают.

— О чём?

— О том, что было на суде. — Мими приходилось перекрикивать голоса учеников. — Все демоны жутко злые.

— А почему вы собрались здесь?

Мими огляделась и с сочувствием посмотрела на меня.

— Сейчас должны…

— Смотрите, их ведут! — крикнул Астр.

Все зашевелились: каждый пытался разглядеть, что происходит впереди.

— Можно… можно пройти? Пожалуйста, мне нужно посмотреть.

— Всем нужно. — Астр оглядел меня, закатил глаза и вздохнул. — Ладно, проходи.

— Спасибо.

Я наконец остановилась в первом ряду. Сначала вышел серафим Кроули, позади него шли ангелы, похожие больше на солдат.

"Наверное, это они и есть".

Солдаты сопровождали мою маму и адмирона Винчесто.

— Они ведут их в башню. Будут держать взаперти. — сказала Мими.

Я искала взгляд матери, надеялась, что она посмотрит на меня, практически всем существом молила об этом. И мама посмотрела. Она узнала меня, я это почувствовала. Но ни один мускул на её лице не дрогнул, ни одна эмоция не промелькнула на её лице. Она отвернулась, как если бы случайно посмотрела на камень у неё под ногами. И я ощутила боль и глубокую печаль.

"Между нами стоит пропасть. Удастся ли нам избавиться от неё и снова стать семьёй? Какой бы эта женщина ни была, она остаётся моей матерью".

Тут толпа учеников начала расходиться, уступая кому-то место.

В центр вышел советник Рондент, которого мы с Мими видели на суде, и ещё двое демонов.

— Советник Рондент со своей свитой. Чем обязаны?

— Увольте. Вы и так прекрасно знаете, зачем мы пришли. Сатана в последний раз делает предупреждение… или вы пощадите нашего адмирона или передадите в ад серафима Ребекку, чтобы мы казнили её.

— Вы слышали решение суда.

— Если слово Сатаны для вас ничего не стоит, значит, вы бросаете вызов всем демонам!

Ученики со стороны демонов засвистели в поддержку слов советника, но тот поднял руку, принуждая всех умолкнуть.

— Вы просите убить серафима? — Кроули насупился.

— Да.

— Это невозможно! Убить серафима — это как отрезать палец Шепфа. Покушаясь на Ребекку, вы покушаетесь на Шепфа, и это Сатана бросает ему вызов!

— Вы совершаете огромную ошибку!

— Увидите серафима Ребекку и адмирона Винчесто в башню.

Ангелы — солдаты исполнили просьбу. Советник и два других демона ушли, но их уход не обещал ничего хорошего…

Рождество

Я сидела на краю кровати и смотрела в окно. Мими, приплясывая, собирала вещи. Наступил канун Рождества — главного праздника на небесах, и теперь все ангелы и демоны возвращались домой, чтобы встретить его с родными.

"Непризнанным некуда идти. Неприкаянные. Мама находится всего в паре сотен метров от меня, заточённая в башне, а я не могу её проведать".

Из-за праздников казнь адмирона решили перенести. Мими всё трещала об этом, пока собиралась.

— Я слышала, Сатана продолжает вести разговоры с небесами. Но ангелы — такие бараны!

— Обе стороны друг друга стоят.

Мими резко обернулась ко мне и взмахнула руками.

— Определись уже, на какой стороне ты, Виктория!

— Я на нейтральной.

— У нас так не бывает. — Мими нервно затолкала одежду в чемодан, села на него и попыталась застегнуть молнию. Она то поддавалась, то упрямо расстёгивалась. — Чем займёшься во время праздников? Да чтоб тебя! Чёртова молния! — Мими спрыгнула с чемодана и ударила по нему кулаком.

— Не знаю. У меня не так много вариантов. — Не хочешь поехать со мной?

— Куда?

— В ад, глупышка. Познакомишься с моими родителями.

— Это было бы здорово.

Мими кинула в меня пустой рюкзак.

— Тогда собирайся.

Мы встали на самый край. Я чувствовала жар, исходящий из недр земли. Было тяжело дышать.

— Не нервничай. Мой папа… странный немного, но не злой. — Мими протянула руку. — На счёт три. Раз… ТРИ!

— МИМИ!

Казалось, мы прыгнули в огненный океан. Душа ушла в пятки. Мы летели и летели вниз, а я всё думала о том, как же это странно.

"И подумать не могла, что когда-нибудь окажусь в гостях у демона Мамона".

Едва мы приземлились, нас встретили худые, измождённые человечки. Они провели нас по каменистой тропе прямо к царству Мамона. Я зачарованно огляделась и поняла, где на самом деле нахожусь, лишь когда увидела отца Мими.

Демон стоял к нам спиной, но, то ли почувствовав энергию дочери, то ли услышав нас, медленно обернулся.

— Cuarantico Mimi, diablo tu en figito!

— Papa, ti-ti gua ma prieteno. — Мими опустилась перед отцом на одно колено и склонила голову, затем указала на меня.

— Dua te reben huahio nostro?

— Папа, Виктория — Непризнанная. Она не учила диалект diablo. — Мими взглянула на меня и, скрывая улыбку, обратилась к отцу. — Не мог бы ты поменять облик? Это её немного… смущает.

— Una sebiero, Mimi. - внешность демона начала меняться на глазах.

Я вздрогнула, услышав, как хрустят кости, как рвутся мышцы под воздействием изменений.

— Прошу прощения. Не хотел вас напугать.

— Всё в порядке.

Он галантно поцеловал мне руку, а затем выпрямился и раскрыл объятия для дочери. Мими прыгнула к нему в руки, и они закружились.

— Малышка Мими, как же я соскучился по тебе! — он отстранился от дочери и снова улыбнулся.

— А где мама?

— Выполняет важное задание на земле. Только ч-ш-ш. Будем праздновать твоё возращение? — Мамон начал танцевать, потом резко переменился в лице. — Гарсино! Гарсино, ублюдок ты такой, принеси нам еды и Глифта.

Гарсино — высокое, сгорбленное существо с четырьмя руками — тут же прибежал с подносом.

Демон залпом выпил три стакана Глифта. Затем снова улыбнулся, сел на трон и стал рассматривать меня.

— Ты родилась на земле, верно, Непризнанная? — он сказал это с едва опьяневшей улыбкой, растягивая слова.

Впервые клеймо "Непризнанной" прозвучало так безобидно.

— Всё верно.

— Последнее время я люблю общаться с людьми. Иногда попадаются достаточно умные. Ты знаешь, кто я?

Я хотела ответить, но демон подскочил, взмахивая руками.

— Нет-нет, спрошу по-другому. Лучше так… знаешь ли ты, что люди испокон веков просили у меня? У демона Мамона? — он остановил на мне прищуренный взгляд, полный ожидания.

Мими тоже молчала, поджав губы.

Я поразмыслила и ответила:

— Богатство.

Демон захлопал в ладони и громко рассмеялся.

— Какая прелестная смертная!

— Уже бессмертная. — подметила Мими.

— Твоя правда, малышка Мими. — Мамон вскочил с трона, подошёл ко мне и усердно пожал руку. — Моё почтение. А теперь… — демон отсалютовал нам бокалом. — Отхлебнём же немного безумия.

Подданные Мамона подали бокалы и нам.

— Так значит, вы дружите?

— Да. Мы живём в одной комнате.

— Тогда выпьем за дружбу.

Мы осушили бокалы до дна.

— Сейчас тебе наш мир может казаться странным, даже отталкивающим, Виктория. Но пройдёт время, и жизнь на земле станет для тебя лишь неясным, апокрифическим воспоминанием. Если ты станешь демоном, тебе будут всегда тут рады.

— А если не стану?

— Это другой вопрос. Но ты останешься другом нашей семьи.

Отец Мими начал рассказывать безумные истории своего правления, своей жизни на земле.

— Мне наскучило в аду, и я прожил половину человеческой жизни среди смертных на Ибице, среди девушек и безумной музыки. — рассказал о важных для него событиях и о детстве Мими.

После знакомства с демоном я пробыла в царстве Мамона ещё пару дней, но как Непризнанной мне нельзя было посещать многие места. И вскоре я вернулась в школу.

Спустя пару дней я прогуливалась по пустым коридорам, в одиночестве сидела у статуи Равновесия и даже разговаривала сама с собой. В итоге я решила вернуться в комнату, но на заднем дворе заметила тренирующегося Дино и ангела Фенцио, наблюдавшего за сыном.

"Они остались на праздники в школе. Другого шанса узнать о Великом заклинателе может и не быть…"

Я подошла к ним.

Дино хотел взлететь, но передумал, увидев, как я приближаюсь.

— Чего встал? — Фенцио обернулся и едва ли не вздрогнул, заметив меня. — Что ещё?

— Прекрати.

Они сцепились взглядами, точно бык и тореадор перед схваткой. В итоге Фенцио уступил.

— Хорошо. У вас пять минут, и ты продолжишь тренировку.

— Вообще-то… вообще-то я пришла к вам, ангел Фенцио.

— Ко мне?

— Да. Вы знаете, что-то о Великом Заклинателе?

Фенцио посмотрел на меня с подозрением, потом медленно протянул:

— Да-а, кое-что слышал. А зачем тебе?

— Наткнулась в книге. Стало интересно.

— Настолько, что ты решила обратиться ко мне?

— Вы же учитель.

Фенцио молчал, то ли не зная, что на это ответить, то ли размышляя, стоит ли мне рассказывать. Наконец он сказал:

— Великим Заклинателем был Фидеро. Но никто не знает, где он сейчас и что с ним стало.

— Может, посоветуете какие-то книги, где может быть сказано что-то об этом?

Он покачал головой.

— Не знаю таких.

— Ох… спасибо.

— Теперь мы можем продолжить тренировку?

— Ах… да. Не буду вам мешать. — я уже хотела идти, но Дино придержал меня за руку.

— Что ты задумала, Виктория? — прошептал он.

— Нужно помочь кое кому.

Дино отпустил меня, и взгляд его потеплел, хоть и остался немного настороженным.

— Помочь кому?

— Одному хорошему человеку. А он поможет мне.

— Ты уверена, что…?

— Дино, вы можете поговорить после тренировки. — Фенцио сказал это с иронией и будто бы против воли: ему явно не хотелось, чтобы Дино со мной общался.

— Мы вернёмся к этому разговору, ладно?

— Хорошо.

— Будь осторожна.

Я вернулась в комнату, обдумывая слова Фенцио.

"Никто не знает, где он. Прошло столько времени… что если он мёртв? Тогда только Шепфа сможет освободить Бонта".

Я села на пол прямо перед большим зеркалом и достала маленькое — то, что дал мне ангел. Оно сверкнуло, и в отражении появился Бонт.

— Я думал, ты обо мне забыла.

— Выясняла, как снять заклятия с башни.

— Правда? Ты всё-таки мне поможешь?

— Я постараюсь. Но ничего не обещаю.

— Я тебе так благодарен! — Бонт тоже сел на пол, зеркаля мою позу.

— Бонт, ты всегда один в комнате?

— Нет. Ко мне иногда приходят некоторые архангелы и серафимы. Со мной занимаются, помогают раскрыть силы, просят медитировать.

— Медитировать?

— Да. Так они проникают в мой поток сознания.

— Зачем им это?

— Не знаю.

— И ты так просто им позволяешь?

— Мне нечего скрывать.

— Бонт, кто ты?

— Ангел. Или ты не об этом спрашиваешь?

— Даже не знаю. Есть в тебе что-то особенное.

— Раз так, то в каждом из нас есть что-то особенное.

— Ну… у тебя же должно быть прошлое?

— Ты, наверное, привыкла, что на земле обязательно должно быть детство, родители, какая-то история. На небесах всё куда проще… или сложнее. Как посмотреть. Я долго спал. У меня нет прошлого, но зато теперь есть настоящее.

— Почему Шепфа держит тебя взаперти?

— Он говорил, что мне опасно выходить. Я слаб, и кто-то может этим воспользоваться.

— Например, Мальбонте?

Улыбка сползла с лица Бонта.

— Думаю, именно он.

— Зачем ты нужен Мальбонте?

— Не знаю. Но, видимо, зачем-то нужен.

— Ладно, но если по делу…, то я узнала немногое. В библиотеке я наткнулась на книгу, где говорилось, что за все старые заклинания ответственен Великий Заклинатель. Но никто не знает о нём. Боюсь, это тупик.

Бонт задумался, потом мечтательно улыбнулся.

— Первое время, как очнулся, я не мог уснуть: меня мучили кошмары.

— Видения?

— Похоже на то… я даже не могу сказать, что мне снилось, но эти сны меня пугали. Из-за этого я перестал спать. И тогда один архангел начал рассказывать мне сказки и легенды. Они помогали избавиться от кошмаров. Одна из сказок была о Великом Заклинателе, который устал от бесконечной жизни. Он хотел рассеять сознание, стать всем и ничем одновременно. Великий заклинатель превратил себя в ветер. Говорят, можно услышать его голос, но только как? — Бонт тихо рассмеялся. — Хорошие сказки.

— Это может быть правдой, как думаешь?

— Не знаю. Но было бы чудесно. — какой-то шум привлёк внимание Бонта.

— Что там происходит?

— Секунду. — Бонт встал и скрылся из поля зрения. Спустя минуту вернулся. — Это охранники… несут еду заключённым.

— Ах! Ты знаешь, кто там?

— Нет. А ты?

— Моя мама и адмирон Винчесто.

— Твоя мама? Ты же Непризнанная.

— Моя мама умерла, когда я была маленькой. Сейчас она серафим.

— Как странно… не знал, что Непризнанные могут добиться такого могущества.

"У меня есть много вопросов к матери… хотела бы я с ней поговорить".

— Помоги мне встретиться с ней. Услуга за услугу.

— Тебе необязательно помогать мне, чтобы я помог тебе. Твоя просьба выполнима.

— Как же ты проведёшь меня через охрану?

— Никак. Я сделаю так, чтобы зеркало стало порталом прямо в камеру к твоей матери. Я знаю, где она находится. Прислушивался. — он виновато улыбнулся, будто это было преступлением.

Бонт сложил руки и закрыл глаза, и отражение в зеркале начало темнеть и темнеть, а затем крутиться, напоминая водоворот. Я боязливо протянула руку, и она прошла сквозь зеркало.

"Ну, вперёд…"

Первым делом я ощутила сырость и холод, пробирающий до костей. Глаза быстро привыкли к темноте, и я заметила два силуэта, опасливо отпрянувших от меня. Один из силуэтов сделал шаг вперёд.

— Виктория?

— Мама! — я чуть не сбила её с ног своими объятиями. — Я так скучала!

— Что ты… что ты здесь делаешь? — она схватила меня за локоть и тряхнула. — Ты хоть представляешь, какие у тебя будут проблемы, если охрана узнает, что ты здесь?

Из темноты вышел адмирон.

— Она храбрая девочка, Ребекка. Разве ты не такая же?

— Зачем ты пришла?

— Это ты так рада меня видеть?

— Ты всегда должна думать головой, а не поддаваться чувствам. И сейчас ты поступаешь глупо, подрывая свой авторитет.

— Я боялась, что больше тебя не увижу. Мне нужно было обнять тебя, на случай, если… если…

— Если меня казнят. Так бывает. Один раз я уже умерла, так что я не боюсь смерти. Но не беспокойся, им так просто от меня не отделаться.

— У меня столько к тебе вопросов!

— Каких? Ты думаешь, что я успею ответить тебе на все?

— Я знаю, что ты отвергла Фенцио, когда он пожертвовал всем ради тебя. И знаю, что ты нашла что-то в старой книге и вырвала страницу, чтобы об этом больше никто не узнал. Я знаю многое и докопаюсь до истины, с твоей помощью или без неё.

— Ах!

— Так что же ты нашла в той книге, мама?

— О чём она говорит, Ребекка? Какая книга? — беспокойно спросил адмирон.

Мама побледнела и впервые посмотрела на меня как на достойного противника, как на личность.

— О книге позже. Не могу сейчас. Об этом ты хотела узнать, о чёртовой книге?

— Не только.

— Ну так спрашивай скорее и уходи, пока тебя не заметили! Что ты хочешь узнать?

— Ты знаешь, кто меня убил?

— От куда я могу знать?

— У тебя же такие связи… разве ты не пыталась узнать, кто убил твою дочь?

— Нам нельзя вмешиваться в людские дела, которые не касаются Равновесия.

— Меня убил кто-то из бессмертных. Поменял облик на умершего соседа и убил.

— Ты уверенна? — Винчесто как-то странно на меня взглянул.

— О да.

— Я не знала… о боже, это значит… о боже!

— Что значит?

— Ничего… пока это только догадка.

— Говори.

— Ты не можешь указывать мне. Я скажу, когда и, если придёт время.

— Что ты знаешь о Мальбонте?

— Не больше, чем остальные. Но, если поразмыслить немного, Мальбонте не может быть среди нас, он не может иметь физическую оболочку. Иначе его силу никто бы не смог удержать, даже Шепфа.

— Мальчик в башне, Бонт… он может быть с этим как-то связан?

— Ох, Бонт. Он — самый чистый ангел. У него есть скрытые способности, но в плохих руках они могут пойти во вред. Я думаю, Бонт нужен Мальбонте, чтобы использовать его как оружие.

— Как ты могла нарушить закон Неприкосновения?

Мама хотела ответить, но в коридоре послышались голоса.

— Тебе нужно уходить. Живо! — грозно заявил адмирон.

— Но…

— Нет времени. Они не должны тебя увидеть! — мама развернула меня к порталу. — Будь я проклята, если они посмеют меня убить. Не переживай. — и она толкнула меня в спину.

Как только я вышла из зеркала, в нём появилось отражения Бонта.

— Как всё прошло?

— Было мало времени… — я подошла к шкафу и немного нервно начала вытаскивать оттуда одежду.

— Куда-то собираешься?

— Мне нужно прогуляться… здесь душно.

— Встреча прошла не очень?

— Не хочу об этом говорить. — я хотела переодеться, но Бонт продолжал с улыбкой наблюдать за мной, будто ребёнок, не осознающий, что нужно отвернуться.

"Ну хорошо… любуйся".

Я медленно сняла с себя одежду. Расстегнула бюстгальтер, спустила одну бретельку, затем другую. Он упал к моим ногам. Я осталась в одних трусиках.

Бонт смущённо отвёл глаза.

Дразня, я повернулась спиной… оглянулась.

Он покраснел, но не сдержался и вернул взгляд ко мне. Его глаза изучали мои ноги, затем не спеша поднялись вверх, остановились на попе и резко опустились вниз.

"Какой стеснительный…"

Я снова повернулась к нему лицом, прикрывая груди рукой.

— Я тебя смутила?

— Да… прости, я не должен был смотреть.

— Ты никогда не видел женское голое тело?

— Не знаю… нет… нет, наверное.

— Ты не помнишь?

— Не помню, чтобы видел, но, когда смотрел на тебя… показалось, что…

— Что женское тело тебе всё-таки знакомо?

— Да… но… у тебя очень красивое тело. — он кашлянул, стараясь избавиться от появившейся хрипотцы.

— Прости за эту маленькую шалость.

Бонт казался невинным, но взгляд таил в себе нераскрытую страсть. Мне почему-то захотелось взглянуть на его реакцию. Это было попыткой пробудить в нём огонь. Я юркнула за дверцу шкафа и начала в спешке выбирать наряд. Одевшись, я закрыла шкаф и покрутилась перед Бонтом.

— Как тебе? Не слишком вычурно?

— О нет, ты превосходно выглядишь! Все так красиво одеваются, как ты?

— Здесь нет дресс-кода, но многие ангелы и демоны стараются подчеркнуть свою принадлежность. А Непризнанные боятся одевать что-то яркое.

— Но не ты…

— От земных привычек не так просто избавится. Я привыкла одеваться так, как мне нравится. Если это не запрещают, почему бы и нет?

— А куда ты собираешься?

— Мне нужно проветриться. Разговор с мамой вышел таким странным… будто мы виделись всего несколько часов назад, будто наша встреча была чем-то обыденным, неважным… будто она никогда не умирала. Она стала такой… ох, забудь. Поговорим позже, ладно?

— О, конечно. Виктория…

— Да?

— Всё будет хорошо.

Изображение Бонта в зеркале замерцало и исчезло.

Я прогуливалась по двору, когда услышала шум крыльев над головой. Энди приземлился прямо передо мной.

— Ох! Ты меня напугал!

— Прости.

— Что ты делал?

— Тренировался.

— Прыгать?

— Да. Геральд сказал, что у меня отлично получается экстремальные прыжки. Это полезный навык.

— Для чего же?

Мы с Энди шли по двору рука об руку, будто смертные, гуляющие по парку в воскресный денёк.

— Есть отдел ангелов и демонов, которых посылают на разведку в опасные участки проверить или найти что-то.

— Ты хотел бы этим заниматься?

— Конечно. Это прекрасное чувство: ощущать, как под тобой пустота, как ветер свистит в ушах, будто говорит с тобой, как земля всё прибли…

— Подожди, что ты сказал? Ветер говорит с тобой?

— Ну-у, не то что бы…

— Откуда ты прыгаешь? Есть самая высокая точка?

— Ты хочешь прыгнуть?

— Можешь привести меня туда?

— Ладно…

Я глянула вниз и тут же сделала несколько шагов назад. От высоты у меня закружилась голова.

— Ох…

— Всё нормально?

В голове пронеслись десятки безумных мыслей. Они сложились в единую картину или, если сказать точнее, в единый сумасшедший план.

— Мне нужно прыгнуть.

— Что? Зачем? — Энди явно недоумевал.

Вместо ответа я разогналась и прыгнула. Я сделала это быстро, чтобы не передумать. Холодный воздух ударил в лицо, откинул волосы назад. Сердце замерло, в горле застрял крик. Хотелось раскрыть крылья, но я сдерживала их, прижимала к спине, несмотря на страх.

"Ветер свистит в ушах… он так говорит с нами… может, мне удастся призвать Фидеро?"

И тут, неясно, словно показалось, я улышала: " Gorro terro duo!"

— Ах! Кто это?

Но ветер больше не складывал речь в слова.

Тогда я повторила за ним:

— Gorro terro duo! — только я произнесла это, меня накрыли огромные крылья, точно упрятав в кокон.

Так я замерла в воздухе.

— Ты в гостях у ветра Фидеро. — мужчина простёр ко мне руки и улыбнулся.

Я почувствовала, как ветер подул мне в лицо.

— У меня получилось!

— Зачем ты меня позвала?

— Раньше вы были Великим Зкленателем…

Фидеро поджал губы. Ветер стал холоднее.

— Это в прошлом.

— Вы наложили на башню заклятие. Один хороший человек не может оттуда выбраться. Как можно освободить его?

— Хм-м… я не могу раскрывать секреты таких заклятий.

— Ох, прошу…

— Могу лишь сказать, что у всего есть начало и есть конец, но бесконечен тот путь, что уходит в никуда. — Фидеро раскрыл крылья и начал растворяться, рассеиваться и сливаться с ветром.

— Что… что это значит?

И его голос, громогласный, звучащий отовсюду, ответил:

— А ты знала, что если погрузить перо в священную реку, оно будет светиться в темноте?!

Он исчез, и я снова начала падать. Взмах крыльев. Шелест перьев. Небольшие усилия, и я сравнялась с вершиной горы, а затем осторожно приземлилась рядом с Энди.

— Что это было?

— Я разгадала одну загадку и получила новую.

Ещё только подлетая к школе, я заметила Фыра, который отчаянно пытался вырваться из рук Дино.

— Что случилось? — я остановилась рядом с ними.

— Привет. — Дино пытался улыбаться и при этом удерживать громадного дракона.

— Почему ты его держишь?

— Он съел ядовитый плющ, мне нужно дать ему противоядие.

— Что? Зачем он это сделал?

— Не знаю. Он должен был знать, что это есть нельзя. — Дино огляделся. — Нужно увести его отсюда. Пойдём, малыш.

Фыр хотел улететь, но под строгим взглядом ангела послушно последовал за ним.

— Я буду держать его, а ты запихни ему пилюли в пасть. — Дино раскрыл Фыру пасть.

Тот дёргался и рычал, но затем вдруг вздохнул и перестал брыкаться.

— Ему уже становится плохо. Давай скорее.

Я постаралась протолкнуть противоядие как можно дальше, чтобы Фыр его не выплюнул. Но опасения были напрасны: дракон сразу проглотил таблетки.

— Фыр так надоел Кроули, что он хочет выгнать его из школы.

— Но как же так?

— Фыр будто нарывается… от него много проблем. Я боялся, что серафим увидит, поэтому увёл его сюда. Нужно побыть некоторое время с ним, пока он окончательно не придёт в себя. Не хочешь составить компанию?

— Не оставлю же я тебя одного! Тем более, это я не доглядела за ним…

Фыр сопел и едва обращал на нас внимание. Мы отошли к беседке.

— Как думаешь, зачем он это сделал?

— Не знаю. Видимо, его что-то тревожит. Этот дракон мне кажется самым несчастным из всех его сородичей.

— Звучит очень печально.

Дино наблюдал за спящим Фыром и казался не менее грустным.

— А знаешь, что ещё печально? До того, как все разъехались, я столкнулся с Люцифером. И меня обуяла такая ярость оттого, что он близок с тобой… яприжал его к стене и начал душить. И знаешь, что сделал Люцифер? Начал смеяться. Я ударил его несколько раз, и он упал, харкая кровью, но смеяться не перестал. А знаешь почему?

— Почему…?

— Потому что он понимает, что чувства к тебе делают меня неуправляемым, агрессивным. Быть ангелом сложно, ведь это ответственность и обещание перед самим собой и другими нести в этот мир нечто светлое, правильное. Но я не могу, когда знаю, что ты и Люцифер… — Дино взял меня за руки. — Ты не обязана, но я прошу сделать выбор. Это будет честно по отношению к нам всем. Иначе этот выбор сделаю я. Иногда, чтобы выжить, руку нужно отрезать, а не ждать, пока болезнь убьёт всё тело. И я отрублю руку, как бы больно ни было.

— Ох, Дино…, наверное, у нас ничего не выйдет. Мне так жаль…

Дино отпустил мои руки и кивнул.

— Да. Лучше сейчас.

Я встала и отряхнулась.

— Прости…

— Не извиняйся.

Я ушла, убеждая себя, что оглядываться нет смысла.

Ангелы и демоны прилетели обратно в школу. В честь их приезда и в честь прошедшего Рождества устроили банкет. Обычно Рождество отмечали с размахом, устраивали балы, украшали всю школу — так, по крайней мере, мне рассказывали. Но в этом году всё проходило куда скромнее — лишь ужин, направленный на примирение. Но в итоге лишь подчёркивающий возникшую пропасть. Ученики вернулись ещё более агрессивными. Теперь редко можно было увидеть говорящих между собой ангела и демона: лагерь разделился на две стороны.

Я сидела среди демонов. Только с ними я чувствовала себя уместно.

— Как провёл каникулы?

Ади ковырялся в своей тарелке, но так и не притронулся к еде.

— Мама решила устроить мне психотерапию. Мы наблюдали за забавными неудачами смертных.

— Это как?

— Ну, знаешь там… как они поскальзываются и падают, пукают на важной деловой встрече… или блюют на свидании на блузку девушки из-за того, что перенервничали.

— Эм-м… странная терапия.

— Зато помогает. Мы смеялись до слёз.

Мими следила за ангелами и яростно кусала губы. Она вдруг заговорила, будто мы и до этого увлечённо разговаривали.

— Папа пытался скрыть, но я видела, насколько он зол на небеса. Они возомнили себя здесь главными. Думаю, весь ад в таком настроении. Это плохо для них кончится.

— Это плохо кончится для всех, если так продолжится.

Из-за стола встал серафим Кроули и прошёл в самый конец зала. Его голос прогремел на весь банкет.

— Рад снова видеть вас. Даже в такое… неопределённое время мы не могли не устроить праздник, не принести дань уважения нашей истории. Ведь Рождество — это рождения земли, людей и их мира. Для смертных этот праздник обрёл несколько другую интерпретацию, не менее важную. Ведь всё имеет точку отсчёта. По традиции каждый желающий выйдет и поблагодарит Шепфа за что угодно. Начну я, чтобы вам было легче. Хочу поблагодарить Шепфа за мир, который мы обрели, и за процветание, к которому этот мир привёл. — серафим Кроули сел за стол и повернулся к ученикам, ожидая, что кто-то встанет.

Из-за стола встала Ости. Она встала перед всеми, сложила руки на бёдрах. Оглядела присутствующих и заговорила.

— Благодарю Шепфа за силу, что таится во мне. Я чувствую, как она с каждым годом растёт. Благодарю Шепфа за то, что дал мне силы пережить тот период… — она сделала акцент на последних словах, и голос её дрогнул. — Благодарю, что открываешь глаза на некоторые вещи и открываешь тропы, которые казались для меня раньше несуществующими. — Ости посмотрела на меня, но тут же перевела взгляд куда-то в центр. Договорив она вернулась на место.

Все захлопали.

— Это было… интересно. Кто следующий. — спросил серафим.

Снова скрипнул стул. Из-за стола встал Люцифер. Послышался шёпот, волнительный рокот: Люцифер никогда не благодарил Шепфа.

"Что он задумал?"

Но вот он пошёл вперёд, как ни в чём не бывало, встал перед всеми, и с его уст сорвалась благодарность.

— Благодарю Шепфа… — он умолк.

— Кхм, Люцифер, благодарить нужно за что-то… не просто так.

Люцифер повернулся к директору школы и посмотрел на него с нескрываемой насмешкой.

— Я знаю. Благодарю Шепфа за то, что ты любишь одних детей меньше других… за то, что одним даёшь власти больше, чем другим… за то, что…

— Что ты себе позволяешь?! — голос серафима был едва слышен в крики и свисте демонов, в возмущениях ангелов.

— Благодарю Шепфа за то, что не вмешиваешься в жизнь своих детей, даже когда им нужна твоя помощь, когда они не справляются и делают глупости!

— Люцифер, убирайся!

На лице Люцифера продолжала играть усмешка. Он поклонился серафиму и неторопливо покинул банкетный зал. Тогда демоны повскакивали вслед за ним и тоже ушли прочь. Банкет наполовину опустел.

Серафим Кроули замер в растерянности: демоны демонстративно отказались от самого главного праздника небес.

Маяк и птица

Я рассказала Бонту о загадке Фидеро. Бонт сидел на полу, отражённый в зеркале передо мной, и молчал вот уже десять минут.

— У всего есть начало и есть конец, но бесконечен тот путь, что уходит в никуда… — он задумчиво приложил палец к губам. — И это перо… мне кажется, я знаю, что имел в виду Фидеро.

— Это же отлично!

— Нет.

— Почему?

Бонт молчал, всё ещё обдумывая, потом грустно улыбнулся.

— Спасибо за помощь, Виктория… ты и так многое сделала для меня. Ты хороший человек.

— Говоришь так, будто прощаешься.

— Не то что бы… — Бонт встал, видимо, собираясь закончить разговор.

— Ты не хочешь, чтобы я помогала тебе?

— Не хочу.

— Но почему?!

— Я Боюсь… боюсь, что из-за меня у тебя будут неприятности.

— Бонт, я искренне хочу тебе помочь! Каждый человек и бессмертный заслуживает шанса. Позволь мне его тебе подарить. Подарить шанс жить свободно, если ты этого хочешь.

Бонт улыбнулся, снова сел на пол и печально вздохнул.

— Я даже не знаю, смогу ли когда-нибудь расплатиться с тобой за всё, что ты для меня делаешь…

— Не думай об этом сейчас. Так что имел в виду Фидеро?

— Ты уверена, что хочешь ввязываться в это?

— Да.

— Я думал, мне можно будет освободиться без твоего участия, но тебе придётся рискнуть.

— Говори же.

— Знаешь, где находится священная река? — Бонт объяснил, как до неё добраться. — Ты должна искупаться в ней, чтобы твои крылья намокли до последнего пера, и, выходя, не встряхивай их. От веса мокрых крыльев тебе будет тяжело, но они не должны успеть высохнуть. Они начнут светиться в ночи, и это может привлечь внимание охраны.

— Я стану твоим маяком?

— Да. Только твой свет выведет меня из башни, не позволит запутаться, потерять дорогу. Ты ещё не передумала?

— Нет.

Я дождалась ночи, переоделась. Я была готова выходить, но у двери помедлила.

"Справлюсь ли я сама?"

Я с опаской замерла напротив комнаты Люцифера и несколько раз постучала. За дверью послышался шорох, затем тишина.

"Похоже, не откроет".

Я уже развернулась, чтобы уйти, но раздался голос Люцифера:

— На земле сталкерство преследуется по закону, ты знаешь? — дверь отворилась, и в коридор вышел Люцифер.

— Ты не спал?

— Я читал, а если бы и спал, ты бы меня всё равно разбудила. В чём дело?

— Эм-м… мне нужна твоя помощь.

"Ох, зачем я вообще к нему пришла!"

— Хотя знаешь, не бери в голову. — я хотела уйти, но Люцифер осторожно взял меня за запястье.

— Что случилось?

Я посмотрела на его руку, удерживающею мою, и он отпустил меня.

— Мне нужно освободить мальчика из башни, но я не уверена, что справлюсь сама. — я всё ему рассказала.

Люцифер устало закрыл глаза, опрокинув голову назад.

— Тебе нечем заняться?

— Не хочешь помогать — не надо. — я снова развернулась и быстро зашагала прочь.

Люцифер рассмеялся, бросил вдогонку, разведя руки по сторонам:

— Я же не сказал, что нет!

Мы спустились к священной реке. В округе никого не было. Тишина настораживала, заставляла прислушиваться к каждому шороху.

Я остановилась у берега и посмотрела на своё дрожащее отражение в реке.

— Зачем ты помогаешь ему?

— Не знаю… хочется. А почему ты мне помогаешь?

Люцифер усмехнулся, но ничего не ответил.

Я начала раздеваться.

— Дай угадаю, ты хотела со мной переспать, а мальчик в башне был лишь поводом вытащить меня в безлюдное место?

— Ты такой мечтатель.

— Не вижу другой причины стоять передо мной полуголой.

Я медленно, немного с опаской, зашла в воду.

"Ух… холодная".

Шаг за шагом пробиралась вперёд, пока вода не дошла до моей груди.

"Раз… два… три!"

Закрыла глаза и нырнула. Под водой расправила и сложила крылья, чтобы намокло каждое пёрышко. И перо за пером начали, точно лампочки, загораться. Пока все крылья не озарились так ярко, что мне пришлось закрыть глаза. Но стоило вынырнуть, как крылья погасли.

"В чём дело? Неужели не сработало?"

— Кто там?

"О чёрт!"

Люцифер вышел на свет, чтобы архангел его заметил.

— Я. И что?

— Территория относится к башне. Ученикам запрещено здесь находиться.

— Иди куда шёл.

— Мне доложить о вашем поведении Сатане?

— Да пожалуйста. Я просто искупнусь и вернусь к себе. Не нагоняй ты шороху. — Люцифер снял рубашку, незаметно подхватил мою одежду и стал заходить в воду.

"Что он задумал?"

Я следила за ним, почти полностью погрузившись в воду, но быстро потеряла его из виду.

— Куда он… а-а! — кто-то схватил меня за лодыжку.

Я испугалась быстрее, чем поняла, что это Люцифер. Он закрыл мне рот.

— Чш-ш-ш. — Люцифер взял меня за руку и повёл вдоль реки. — Иди за мной.

Его горячая рука, так властно и одновременно нежно ведущая меня, успокаивала. Мы вышли на берег чуть дальше, чтобы не встретиться с архангелом.

— Ну вот, теперь вся одежда мокрая.

— У тебя был более удачный план?

Ночью башня казалась выше, чем днём. Её шпили уходили далеко в небо, точно и не кончались вовсе. Мы спрятались за кустами и стали наблюдать за несколькими архангелами, разговаривающими у входа.

— И что теперь?

— Отвлеки их, а я проберусь внутрь.

Люцифер вздохнул и рассмеялся.

— Зачем я вообще это делаю?

Я хотела ответить, но Люцифер уже поднялся, привлекая внимание архангелов, и пошёл к ним навстречу.

— Ну привет, мальчики. — Люцифер что-то сказал им, архангелы заинтересованно стали отвечать.

Не знаю, что он наплёл им, но вскоре один из архангелов вместе с Люцифером скрылся за поворотом.

"Надо отвлечь второго…"

Я достала зеркальце, и в его отражении тут же появился Бонт.

— Всё нормально?

— Ты можешь как-то отвлечь архангела у входа, чтобы я могла зайти внутрь?

— Что-нибудь придумаю.

Прошло несколько минут, и в башне что-то прогремело.

"Что он там устроил?"

Архангел тут же вбежал в башню.

"Отлично, мне теперь нужно избегать его внутри. Хорошо придумал, Бонт, ничего не скажешь".

Я бежала по лестницам, боясь оглянуться. Мокрые крылья были тяжёлые, к тому же меня беспокоило, что они не светятся.

"Что если не сработало, и это всё насмарку?"

На этаже Бонта я помедлила, осторожно выглянула. Никого не было. Двери не охранялись.

"Бонт всё рассчитал…"

Я оглядела светящиеся руны и, затаив дыхание, подошла к массивным дверям. Осторожно повернула ручку и вошла…

Первым в глаза бросился связанный архангел без сознания. Тот самый, который забежал в башню, услышав грохот.

— Что здесь произошло?

Бонт стоял рядом с ним, его била мелкая дрожь.

— Мне пришлось. Пришлось… чувствую себя ужасно.

— Всё… всё нормально. Что ты с ним сделал?

— Сделал так, чтобы он уснул. Но он скоро очнётся.

— К тому моменту нас уже здесь не будет.

"Так странно видеть его вживую, не в зеркале".

— Мои крылья… они…

— Они прекрасны. Они светят ярче солнца.

— Разве? Свет погас, как только я вышла из воды.

— Похоже, его видит только тот, на кого наложено заклятие. Нам повезло.

Я протянула Бонту руку.

— Пойдём. Не будем терять времени.

Мы выбежали из комнаты. Но в коридоре Бонт остановил меня, притянул к себе и поцеловал. Поцелуй был не настырный, почти невинный, но в то же время полный благодарности и нежности.

Он отстранился. Глаза его светились от счастья.

— Спасибо, Виктория…

— Пока ещё рано благодарить.

Мы замерли так друг напротив друга, молчали и не отводили глаз.

Его поцелуй меня смутил, но вместе с тем вызвал прилив радости, едва ли не восторга. Захотелось рассмеяться.

"Наверное это всё адреналин".

Я шла впереди, Бонт следом. Обернувшись, я заметила, что всё его внимание приковано к моим крыльям. Будто он не видело ни меня, ни лестниц, ни стен, — лишь только крылья, светящиеся для него одного. Лестницы казались бесконечными, но наконец впереди показались двери, ведущие на улицу.

Только мы вышли, кто-то закрыл мне рот и увёл в сторону.

— М-м-м! — я начала брыкаться, но, узнав энергию Люцифера, успокоилась.

— Ч-ш-ш.

— Вечно ты мне рот закрываешь!

— Много болтаешь, значит.

— Кто ты? — Бонт насторожился.

Люцифер с усмешкой оглядел ангела.

— Помогаю твоей спасительнице. Летать можешь?

Бонт начал разминать крылья.

— Вроде бы.

— Тогда советую полететь прямо сейчас, иначе у нас будут проблемы.

На лице Бонта застыла улыбка. Он оглядывал небо и всё вокруг так, словно видел впервые. Раскинув руки по сторонам, он рассмеялся, звонко, почти по — девичьи.

— Не могу поверить… я свободен!

Я потянула его за рукав.

— Не хочу тебя отвлекать, но…

— Понял. — он раскрыл крылья во всю их ширину, взмахнул ими и взлетел так высоко, что почти сразу скрылся из виду.

Это был такой мощный взлёт, что я чуть пошатнулась, отталкиваемая потоком воздуха.

"Как освободившаяся птица…"

В небе я распрощалась с Люцифером. Теперь казалось безумием втягивать его в это. Но сейчас некогда было думать об этом: нужно было спрятать Бонта в месте, где его не станут искать. Поэтому я привела его к Плачущим девам.

— Раньше сюда приходили молиться… но сейчас это место заброшенно.

Бонт с интересом разглядывал местность.

— Когда постоянно находишься в четырёх стенах, всё кажется таким огромным… — он поднялся в Плачущим девам и опустил руку в воду. — Странное чувство.

Я подошла к нему, услышав беспокойство в голосе.

— Всё нормально?

Бонт поднял на меня глаза, полные слёз. И слёзы эти становились всё темнее, пока не окрасились в кровавый цвет. Они полились у него по щекам, красные, густые, совсем как кровь.

— Почему так больно?

— Бонт! — мне кое-как удалось поднять его и увести подальше от статуй и солёной воды, что плескалась под их каменными ногами.

Кровь перестала литься из его глаз, и Бонт немного успокоился.

— Что-то не то… здесь что-то, не то, мне плохо. Мы можем уйти в другое место? Прошу…

— Конечно!

Вернулись мы в школу уже под утро. Оставлять здесь Бонта было рискованно, но других идей у меня пока не было. К тому же после долгой ночи крылья ныли, и я была не в состоянии долго лететь. А в заброшенный холл редко кто заглядывал.

Бонт сел на пол, как он обычно любил делать, и закрыл лицо руками. Я села рядом с ним, положила руку на его плечо.

— Ты как?

— Не знаю, что это было… мне никогда не было настолько грустно и одиноко, как там… — он ударил себя по груди. — Почему так больно?

Я прижалась к его плечу и крепко обняла. Он приобнял меня в ответ, продолжая жмуриться, будто открыть глаза значило снова почувствовать то, что чувствовал среди Плачущих дев. Я подняла голову, задела своим носом его. Мы замерли.

Одно маленькое, едва заметное движение, и наши губы соприкоснулись. Взгляд Бонта всегда меня немного смущал, но сейчас я ощутила дикое стеснение. И всё же мне это нравилось. Бонт был слишком близко ко мне. Его голубые глаза словно видели меня всю: каждую мысль, каждую грань души. Я чувствовала себя голой.

— Ты такая красивая… — прошептал Бонт.

Я знала, что он говорил не о моей внешности, он говорил обо мне — о том, какая я во всех своих проявлениях. Со всеми ошибками и вздорностью, со всеми достоинствами и недостатками, — я была него красивой. Он целовал мой нос, глаза, лоб, гладил мне волосы и неизменно возвращался к губам. Его поцелуи были аккуратные, нежные, наполненные чем-то возвышенным. Казалось, что поцеловать его было самым правильным решением в моей жизни.

— Я рад, что встретил тебя.

— Ты не боишься?

— Чего?

— Я ведь Непризнанная. Это запрещено.

— Мне запрещено выходить из башни. Так что я в любом случае вне закона. — он поджал губы, отвёл взгляд.

— Тебе не нравится это?

— Кажется, будто я делаю что-то плохое. — он взял меня за руку. — Но тебя это не касается.

Я поднялась.

— Мне нужно идти. Я буду навещать тебя.

— Хорошо. А я пока подумаю, что мне делать дальше.

Грудь сдавило от жалости к нему, от простого человеческого сочувствия. Мне почему-то хотелось расплакаться.

"Он такой открытый, такой добрый! И вынужден скитаться и прятаться, как какой-то преступник!"

Но я сдержала чувства и улыбнулась, подбадривая его.

— До скорой встречи, Бонт.

— До скорой встречи, Виктория…

Я проспала полдня и проснулась от того, что в комнату ворвался Фенцио, а с ним — ещё несколько ангелов.

Фенцио стоял в стороне, пока ангелы обыскивали наши шкафы, заглядывали за занавески, щупали стены.

— Что опять? — воскликнула Мими.

— Плановая проверка.

— Какая ещё плановая проверка?

Фенцио подошёл ко мне.

— Ты ничего не хочешь рассказать мне, Виктория?

— Нет… — в горле пересохло, руки вспотели, а сердце билось медленно, но так сильно, что было больно.

Фенцио внимательно смотрел мне в глаза, я чувствовала, как он копался в моих воспоминаниях.

Я пыталась сосредоточиться на каких-то глупых мелочах, но отдельные эпизоды всё равно вспыхивали в моей голове и потому — в голове Фенцио.

Я подумала о Дино. Я вспомнила его лицо, его улыбку, его голос. То, как мы с ним говорили, выполняли задание на земле. И с каждым новым воспоминанием лицо Фенцио обретало всё большую ярость и даже боль. Он отвернулся, его губы дрожали.

— Если здесь чисто, идём дальше. — он выскочил из комнаты, а за ним и остальные ангелы.

Мими лениво, но при этом грациозно, словно кошка на охоте, поднялась с кровати и медленно подошла ко мне.

— Что они искали?

— Откуда я знаю?

— Ты так сильно нервничаешь, что твой страх чувствуется издалека. — она оглядела меня. — Я не буду спрашивать. Но советую взять себя в руки.

Я выглянула в коридор и стала пристально наблюдать за тем, как проверяют каждую комнату.

"Это вопрос времени, когда они проверят каждое помещение школы… что же делать?"

Моё состояние дошло до предела, когда в общем зале собрали всех учеников. От нервов я не могла устоять на месте: то лихорадочно поправляла волосы, то дёргала ногой, то бесконечно оглядывалась. Я поймала на себе взгляд Люцифера, и он жестом показал мне успокоиться.

"Легко сказать…"

Наконец вышел серафим Кроули. Ученики, увидев его, начали расступаться. Когда он проходил мимо меня, серафим вдруг остановился и, не глядя в мою сторону прошептал:

— На пару слов.

"Шепфа…"

Мы отошли, чтобы нас не было слышно.

— Ты мне нравишься, Виктория. Возможно, ты — даже лучшая версия своей матери, хоть тебе и недостаёт некоторой жёсткости, целеустремлённости. Вернее, целеустремлённость есть, но она проявляется не там, где нужно. Надеюсь, наш разговор останется в тайне… уверен, что он останется между нами.

— Что-то случилось? — я прокашлялась.

"Дрожит голос. Возьми себя в руки, Уокер!"

— Совет решительно настроен казнить адмирона Винчесто. Сейчас Сатана настроен против нас и особенно против Ребекки. Ребекка рассказала мне о твоём визите и попросила следить за тобой, иначе ты можешь наделать глупостей. Я хочу настоятельно предупредить тебя.

— Я поступаю так, как считаю нужным. Если я навестила мать, значит, у меня были на то причины. Если я сделала — как вы сказали? — глупость, значит, я преследовала какие-то цели. Я не просила вас принимать меня в школу. Но раз так вышло, и я стала её частью, я хочу сделать всё правильно. И в моём понимании правильно — это добиваться правды любой ценой.

— В твоих словах есть смысл. Но прежде чем позволять себе такое, ты должна представлять из себя нечто больше, чем просто быть дочерью могучей женщины. Это не единственное, о чём я хотел с тобой поговорить. Из башни пропал мальчик. В его комнате нашли архангела без сознания. Ничего не знаешь об этом? — он испытывающе посмотрел на меня.

— Нет, конечно, нет.

Он помолчал немного, будто думал, стоит ли продолжать.

— Этот ангел, Виктория, очень важен. Он не мог покинуть башню сам. Она была для него не тюрьмой, а спасением. И если ты причастна к его побегу, ты совершила ужасную ошибку, и тебя не спасёт от неё ни твоя мать, никто-либо другой. — серафим оглянулся на замершую в ожидании толпу. — Скоро об этом узнают все. Но чем позже, тем лучше. Если моё чутьё не ошибается, и ты сыграла в этом роль, я даю тебе время признаться и сказать, где мальчик. Не вынуждай меня превышать полномочия.

Серафим поднялся по ступенькам и повернулся к ученикам. Заговорил он не сразу: сначала оглядел всех, недовольно, с каким-то явным раздражением. Жесты его были резкие, немного дрожащие, а голос, прозвучавший в следующею секунду, был уставшим и надтреснутым.

— Да… времена изменились. Раньше я навещал школу очень редко: не было необходимости. Теперь же я здесь завсегдатай. Субантры, убийства, сбежавшие заключённые и… в общем, происходит бардак. Сатана слишком давит на нас по поводу адмирона Винчесто. Меня обвиняют в бездействии и по отношению к убийствам и ко многим вещам. Произошли некоторые события, после которых я понял, что действительно не в состоянии сдержать весь этот хаос. Я думаю о том, чтобы подать в отставку.

Всплеск удивления вперемешку с недовольными вскриками.

"Отставка?!"

Серафим поднял руку, призывая нас молчать.

— Пока я не получил одобрения Шепфа и не нашёл преемника, я останусь на посту директора школы ангелов и демонов. — он умолк, давая нам переварить информацию, и заговорил снова. — Но это не единственная новость. Я хотел отменить рождественские соревнования, но Шепфа чётко дал понять, что традиции должны оставаться неизменными. Как вы знаете, мы празднуем Рождество по случаю создания Шепфа земли. Именно поэтому в соревнованиях учувствуют только Непризнанные — бывшие смертные. Каждый год рождается Змей-Искуситель. Задача Непризнанных — прийти в логово змея и убить его, дабы спасти свой род. Но змей опасен, и добраться до него не так-то просто. Тому Непризнанному, который сможет убить Змея-Искусителя, набьют на теле тату Манжоми — древнее тату победителя. Итак, в этом году отобрали трёх кандидатов на победу. Моника, Донни и Виктория, подойдите ко мне.

— Что?! — ноги стали ватными, в голове эхом звучало моё имя.

Я никогда прежде не слышала об этом соревновании и теперь растерянно наблюдала за тем, как Моника и Донни проходят мимо.

Мими коснулась моего плеча.

— Виктория, чего стоишь? Ты станешь участницей главного соревнования Непризнанных!

Колесо Сансары

На меня смотрели сотни глаз. Донни и Моника держались свободно, легко, будто они уже не раз участвовали в этом соревновании.

— Чтобы убить змея, Непризнанным придётся бороться не только со стихией, усталостью, существами… но и друг с другом, если они хотят выиграть. Победитель удостоится татуировки Манжоми, краской для которой служит кровь убитого змея. Эта татуировка подарит Непризнанному силу убеждения, равную бессмертному от рождения. — серафим Кроули обернулся к нам. — Сейчас предлагаю вам отдохнуть. Завтра, ещё до рассвета, прежде чем вы отправитесь в путь, мы соберёмся в этом же зале. — он опустился по лестнице, ученики начали расходиться.

— Советую тебе выспаться. Я не собираюсь отдавать победу.

— Осторожнее, Моника, в своё время её мама убила Змея.

"Мама и тут преуспела!"

— Это не значит, что она справится так же.

— Пусть выиграет сильнейший. — я улыбнулась. — Удачи вам завтра.

— Тебе тоже. — Донни удалился.

Моника вздёрнула голову, будто не хотела отвечать взаимностью, но в итоге ответила:

— Да… и тебе.

Ночь была бессонная: меня мучала беспричинная тревога. Несколько раз я доставала зеркало и будила Бонта, проверяя, в порядке ли он. Затем снова ложилась, но мысли о предстоящем испытании не давали уснуть.

Мне удалось поспать лишь несколько часов. Я проснулась от того, что в меня бросили одежду.

— Если ты думаешь, что это будет спокойным путешествием, ты ошибаешься. Я отобрала для тебя костюмы, выбирай. В них будет удобнее передвигаться. — мелодичный голос подруги заставил меня встать.

Ади стоял у прохода, держась одной рукой за косяк, и будто бы уже собирался уходить.

— Ты так сладко спала. Уже забыл, что это такое.

— Привет. Где ты пропадаешь?

— То дома, то тут. Нестерпимо находиться в этих стенах слишком долго. Ты собираешься? У тебя не так много времени.

Я с мольбой посмотрела на Мими.

— Почему я?

— Как минимум потому, что всем интересно, справится ли дочь Ребекки. — Мими села рядом со мной, поправила мои взлохмаченные волосы. — Ты не сможешь умереть во время соревнования, но покалечиться — раз плюнуть.

— Знаешь, иногда даже умереть легче.

Я бросила на Ади недовольный взгляд.

— Прекрати меня пугать.

— Тебе может быть очень больно. Змей-Искуситель живёт за рекой Метатрона, кишащей всякими существами, за разрушенным городом, где когда-то жили ангелы.

— Заброшенный город?

— Да. Его разрушили во время войны между ангелами и демонами много веков назад. За городом находится скала, а в скале сотни тысяч ступенек. Путь долгий и нелёгкий. Так что будь осторожной. — Мими протянула мне костюмы. — Выбирай, и одевайся.

Мими очарованно оглядела меня.

Мы вышли из комнаты.

Все снова собрались в одном месте.

— Сегодня Непризнанных ждёт нелёгкое испытание. Ангел Фенцио…

Фенцио вышел вперёд с золотыми верёвками.

— По традиции Непризнанным связывают крылья: они должны пройти эти испытания "приземлёнными", как люди. Но они уже не так слабы и должны побороть змея. — пока серафим говорил, ангел Фенцио по очереди подходил к каждому из нас, чтобы стянуть крылья.

Я попыталась раскрыть их, но нитки оказались прочными.

— Змей вылупился из яйца несколько месяцев назад. Это поможет вам найти его.

Стоило мне коснуться скорлупы, как перед глазами возник образ змея. Я почувствовала его запах, его энергию, физически ощутила, как далеко он от меня.

— Итак, объявляю соревнования открытыми!

По бокам от нас выстрелили хлопушки и конфетти. Не успела я собраться с мыслями, Моника и Донни уже побежали, расталкивая мешавших учеников.

— Шевелись, Непризнанная! Ты же можешь!

Услышав подбадривающий голос Ади, я моментально взяла себя в руки. И побежала.

Зов змея, стремящегося быть убитым, привёл меня к реке. Маяк одиноко возвышался над деревьями, призванный освещать дорогу бессмертным в ночи.

"Так странно теперь, что я не могу взлететь".

Я всё порывалась раскрыть крылья, но золотые нити сковывали движения.

Мимо меня проскочил Донни.

— Непризнанная, такими темпами до змея не дойдёшь. — он тут же побежал через реку.

Едва его ноги касались воды, она чуть замерзала, позволяя ему передвигаться по её поверхности.

— Ты тоже Непризнанный!

— В этом вся соль! — он скрылся в лесу.

"Ну где же мои способности?"

Я побежала следом за Донни, пока река не успела разморозиться.

Пришлось пробежать несколько миль, чтобы обойти скалы и выйти к другой реке — Метатрона. У её берегов покачивались две лодки.

"Чтобы сразу отсеять одного?"

Но Донни она была не нужна: он проделал тот же трюк, что и в прошлый раз, и побежал вперёд.

Моника запрыгнула в лодку и начала усердно работать вёслами. Я тоже не отставала. Мы плыли и плыли, бросая друг на друга яростные взгляды, и вскоре увидели статуи по обе стороны от реки. Не сговариваясь, мы замерли, завороженные видом.

БАМЦ!

Что-то толкнуло мою лодку. От качки я повалилась с ног.

"Что происходит?"

Лодку качало снова и снова.

БАМЦ! БАМЦ! БАМЦ!

Я видела чей-то силуэт, бьющийся о её борта.

БАМЦ!

Лодка перевернулась. Я погрузилась в воду, но сразу выплыла, на грани истерики глотая ртом воздух.

— Держись, это Сирены!

Сирена раскрыла пасть и впилась мне в руку.

— Отпусти! — я, почти не глядя, начала бить Сирену по лицу.

Но она не сдавалась и продолжала сжимать челюсть. От боли и мои удары стали сильнее, отчаянней.

Сирена разжала челюсть, и я мгновенно среагировала: оттолкнула её ударом ногой. Похоже, я попала в нужное место, потому что она мешком пошла ко дну.

— Виктория! — Моника прыгнула в воду, подплыла к лодке и помогла перевернуть её обратно. — Не позволяй Сиренам расшатывать лодку. Они любят топить бессмертных.

— Сирены могут убить?

— Нет. Но могут вечно топить. Не знаю даже, что хуже. — Моника стала забираться в свою лодку.

Но Сирена обхватила её за лодыжку своими длинными синими пальцами и начала тянуть за собой.

— Пошла прочь! — Моника дёрнула ногой, освобождаясь от хватки.

Ещё одно резкое, меткое движение прямо в лицо сирены, и речное существо отпустило её.

— Спасибо, что помогла.

— Это в последний раз. — и она продолжила продвигаться вперёд с каждым размеренным движением вёсел.

Вскоре показались полуразрушенные башни, статуи — остатки прошлой цивилизации.

Мы с Моникой приплыли одновременно и, ступив на твёрдую землю, ринулись бежать в попытке обогнать друг друга. Но стоило на войти в город…

БАХ!

Холодный удар отбросил меня и Монику в сторону.

Донни вышел из-за угла с самодовольной улыбкой.

— Не так быстро, куколки. Я устал бежать, дайте мне отдохнуть.

— Так отдыхай, кто тебе мешает?

— Нет же, вы тогда меня опередите. Я не хочу так.

— Придурок. — Моника ответила таким же ударом, только огненным.

Донни, смеясь, увернулся.

— Вы слишком часто используете силу!

— Завидно? — он снова направил на нас ледяной поток.

Мы с Моникой отскочили в разные стороны.

"Донни и не пытается нас ранить. Он играется".

— А вообще… силой пользуются все. Просто у нас она такая заметная. Ха!

Новый удар.

— Подавись! — Моника нашла металлическую пластину и в последней момент прикрылась ей.

Пластина замёрзла в её руках. Моника швырнула ею в Донни. Он не ожидал удара, и пластина сбила его с ног. Пока он приходил в себя, мы побежали дальше. Но через несколько метров она оттолкнула меня локтем.

— Ну уж нет!

Я увидела, как слева от меня вспыхнул огненный шар. Я упала на колени и прикрыла голову руками. Шар пролетел мимо.

— С ума сошла?! Ты могла меня убить!

— Пока в моих намерениях нет убийства — не могу. — она затерялась среди развалин — я слышала лишь её удаляющийся смех.

— Сумасшедшая…

Город ангелов казался старинным на фоне современной школы ангелов и демонов. Все скульптуры, дома, росписи были одой, воспевающей бессмертие, жертвенность и чистоту. По пути я осматривалась и представляла, как во время войны демоны рушили эти прекрасные творения. Мне стало не по себе.

"Интересно, почему они так и не восстановили это место?"

В размышлениях я прошла через весь город.

Когда передо мной выросла скала с широкими лестницами, уходящими на самую верхушку, я остановилась.

— О нет… — ноги ныли и дрожали, каждая мышца болела, словно меня прокрутили через мясорубку.

Где-то вдалеке были видны две точки — Моника и Донни — карабкающиеся вверх уже на последнем издыхании.

"Это финишная прямая…"

Шаг. Ещё один. За ним ещё сотня шагов.

Вскоре я догнала Монику, затем Донни, затем они оба остались позади.

"Они с таким энтузиазмом растрачивали свои силы на протяжении всего пути, что теперь едва стоят на ногах".

— Подо… подо… куда-а… — Монике не хватало дыхания выговорить предложение до конца.

Я не задерживалась и остановилась отдохнуть, когда соперники были на достаточном от меня расстоянии. Чем выше я поднималась, тем больше ощущала присутствие змея. И тем больше во мне появлялось сил и энергии.

"Будто он сам меня подпитывает".

Я медленно поднялась со ступенек, отряхнулась и посмотрела на оставшийся путь.

"Я справлюсь. Я не хуже матери. Я тоже чего-то стою".

Последние шаги были самыми сложными.

Шаг. Шаг. Шаг.

Тишина на вершине настораживала, заставляла с дрожью прислушиваться к малейшему шороху. Тихое протяжное шипение раздалось там, в непроглядной тьме пещеры, ударилось о стены и эхом повторилось.

"Змей, похоже, большой!"

Я спряталась за камень, закрыла глаза, стараясь не прислушиваться к этим медленным издевательским звукам в глубине скал.

"Возьми себя в руки! Как там говорил Шекспир? Трус умирает тысячу раз, а храбрый только один. Я умерла один раз. Этого достаточно".

Я поднялась на ноги, смахнула волосы, прилипшие ко лбу, и встала напротив пещеры.

— Выходи!

Послышался едва различимый шорох — как змеиная кожа трётся о бугристые стены скал. Звук раздался всего на мгновение, будто и не было его, но я вся похолодела от страха.

"Без паники. Ты справишься".

— Выходи! — мой голос дрогнул и звучал на грани истерики, но я закричала снова. — Выходи же!

Сверкнули глаза, отразившие луч проникающего солнца, а затем показался язык, красный, дрожащий, словно тянущийся ко мне. Следом на свету я разглядела голову и остальное тело.

— Ах!

— Ш-ш-ш! — змей поднялся во весь свой рост, глядя на меня сверху вниз, и высунул раздвоенный язык.

Я отскочила от него, но споткнулась о корень дерева, пробивающегося из-под скального камня. Упав, отползла чуть дальше.

— Боиш-ш-ш-шься меня?

— Ты умеешь… разговаривать?

— Конеш-ш-ш-шно. А как ещ-щ-щё искуш-ш-ш-шать, если не сладкими речами? — он резко нагнулся так, чтобы его глаза были на уровне моих, и стал всматриваться в зрачки.

Я сжалась, закрываясь от него, чувствуя, что, если ещё раз посмотрю на змея, меня охватит истерика.

— Тебе так страш-ш-ш-шно… — змей беспокойно отполз в сторону, посмотрел на меня, снова подполз ближе и начал наворачивать круги вокруг. — Ты вела себя с-с-смело.

Некоторое время он наблюдал за мной, потом заговорил:

— Мы рождаемс-с-ся каждый год. Уже давно не трогаем вас, пряча-с-сь в своей берлоге. Ш-ш-што вам от нас-с-с нужно?!

Я незаметно огляделась в поисках какого-то оружия. Чуть поодаль лежало сломанное копьё.

"Лезвие немного окислилось, но выглядит всё ещё достаточно острым".

Змей снова навис надо мной.

— Я не нападаю на тебя ш-ш-ш… нападёш-ш-шь ли ты на меня?

Я встала на ноги, отряхнулась и смело посмотрела на него.

— Нет.

Он удивлённо качнул головой.

— Нет?

— Убийство ради убийств? Эта жестокость ни к чему. Я думала, в небесах покой. Но они ничем не отличаются от земли. Бессмысленные войны, циничные ангелы и эгоистичные демоны. Я не хочу быть ещё одной спицей в колесе, разрушающим всё на своём пути. Не хочу, чтобы цель оправдывала средства. — я вытянула руки ладонями вперёд, показывая змею, что беззащитна перед ним.

— Ш-ш-ш! — он стремительно бросился на меня, раскрыв пасть.

Его клыки вонзились в мою кожу. Я почувствовала, как яд проникает внутрь. С беспомощным удивлением я наблюдала, как кожа набухает, образуя какой-то рисунок. Закружилась голова, боль пронзила всё тело до кончиков пальцев. Раздался мой голос, но он был такой слабый, такой невинно-вопросительный, что я его не узнала:

— Зачем?

Вместо ответа змей поклонился мне.

— Что… что ты сделал со мной?!

— Подарил твоему телу противоядие от меня и подобных мне. Теперь ни один змей, ни один ангел или демон не сможет воздействовать на тебя, не сможет прочесть мысли.

Я коснулась шрама, который оставил мне змей. Я посмотрела на змея теперь спокойно, без страха. А змей посмотрел на меня: его круглые глаза не выражали никаких эмоций, только открытый, спокойный взгляд без капли агрессии.

ВШИХ!

Как в замедленной съёмке, я увидела пролетевшее мимо копьё. Услышала, как засвистело в воздухе оружие, словно прорезая его насквозь.

— В яблочко! — Донни стоял у лестниц, всё ещё чуть запыхавшийся от бега.

— Донни, что ты наделал?!

— Как что?

Я упала на колени рядом со змеем. Руки мои дрожали, когда я протянула их к нему, но в итоге не решилась даже прикоснуться. Змей посмотрел на меня с вопросом, который не смог произнести, и закрыл глаза навсегда…

Звонкие хлопки и посвистывания, живая музыка, крепкие рукопожатия.

Я разминала крылья: за время соревнований они будто окаменели.

Серафим Кроули выглядел рассеянным, словно его мысли были на тысячу ярдов от сюда.

Ученики же казались воодушевлёнными: мы для них были зверьками в боях без правил, за которыми было интересно понаблюдать. Битву они не видели, но могли насладиться исходом.

"Не хватает только попкорна и разлитой на джинсы колы".

— Встречайте победителя! — серафим поднял руку Донни.

Толпа одарила его аплодисментами, и он принимал их с удовольствием.

"Интересно… мама разочаровалась бы во мне, если бы узнала, что я не смогла? Хочу верить, что нет…"

— Как я уже говорил, победителю набивают древнюю тату Манжоми из крови убитого змея. Прошу всех, кроме победителя, спуститься к остальным.

Я задумчиво коснулась шрама, который оставил мне змей.

"Как это странно… я проиграла, но чувствую себя победительницей. Спасибо, Змей-Искуситель…"

БАХ!

Музыка смолкла, ученики затихли.

У распахнутых настежь дверей стоял взвинченный, растрёпанный Геральд.

"Первый раз вижу его таким".

Он поправил одежду и постарался вернуть себе прежнее хладнокровие.

— В чём дело?

Геральд оглядел всех присутствующих, обдумывая, стоит ли говорить, но серафим стоял далеко, а времени, похоже, было в обрез.

— Винчесто…

Серафим мгновенно начал спускаться вниз навстречу Геральду.

"Что происходит?"

Все оживились, бросились на выход, будто за дверьми их что-то ждало. Обезумевшие от предвкушения каких-то событий ученики толкались, не глядя под ноги. Сносимая потоком тел, я была прижата со всех сторон. Пока кто-то грубо, по-собственнически, не закинул меня на плечо.

— Эй, что ты делаешь? Отпусти!

— Не брыкайся. — Люцифер отталкивал всех, кто мешал, пока мы не вышли из зала.

Он отпустил меня, оглядел с головы до ног, оценивая "повреждения" и пошёл к выходу.

"В своём репертуаре".

Снаружи я услышала истошный, почти звериный крик: "Отпустите!"

— Это Винчесто! — я выбежала на улицу.

Архангелы удерживали адмирона, пока тот пытался вырваться.

— Вы делаете огромную ошибку! Вы слепцы!

— Он воспользовался тем, что все заняты соревнованиями, и попытался сбежать. — объяснил Геральд.

— Я так и знал, что соревнования нужно было отменить. Терять времени больше нельзя. Подготовьте адмирона Винчесто к казни.

— Есть.

— Он только этого и добивается! Не будь же таким глупцом, Кроули!

— Приказ есть приказ. Ты знаешь, что это значит.

Винчесто повели в башню.

Все молчали. Лишь только на лицах демонов замерло презрительное, осуждающее выражения. Они всё ещё были против казни.

Я бросилась вперёд.

— Адмирон!

— Виктория! — он вырвался из хватки, подбежал ко мне и обнял — крепко, по-отцовски, будто знал меня много лет. — Нас подставили, Виктория. Управляли, словно марионетками. Мы бы никогда так глупо не попались, никогда. Кому-то нужно разобщить стороны, нужна война. Будь осторожна. — прошептал адмирон, так, чтобы услышала только я.

Архангелы грубо оттолкнули его от меня, схватили под руки и потащили в сторону башни. Адмирон уже не вырывался. Он обмяк у них в руках, и только взгляд его был полон борьбы и тревоги.

— Не повторяй ошибок своей матери! Любовь делает тебя слабой! Не позволяй никому манипулировать твоими чувствами. — он кричал отчаянно, лично мне и всем присутствующим. Это был крик души.

В горле застрял ком, мне захотелось расплакаться. Я прижала руку к груди, будто хотела этим унять своё сердце.

— Чего встали?! Расходитесь! Вам тут нечего смотреть.

— Геральд, вы хотите войны?!

Геральд схватил меня за руку и тряхнул так, что я клацнула зубами.

— Подливаешь масло в огонь? Сейчас не до тебя. — он нервно выдохнул и уже спокойно добавил: — Все на взводе. Лучше не лезь.

Я проследила, как Винчесто заводят в башню. Он тоже смотрел на меня.

"Его нужно спасти! Нужно что-то сделать!"

Люцифер, до этого молча наблюдавший за происходящим, раскрыл крылья во всю ширину. Он хотел взлететь, но Дино остановил его.

— Я знаю, что ты задумал. Не смей.

— Убери руку, или я её сломаю.

— Они всё равно это сделают!

Люцифер оттолкнул Дино.

— Я не спрашивал твоего мнения. — взмах, и он скрылся в небе.

— Куда он?

Дино смотрел на горизонт, где ещё была заметна удаляющаяся фигура демона.

— К своему отцу. Рассказать, что адмирона собираются казнить прямо сейчас.

— Я что сказал?! Все по комнатам.

Ангелы послушно стали возвращаться в школу, только демоны и некоторые Непризнанные остались стоять. Дино был единственным ангелом, кто не послушался приказа.

— Вы не поняли меня?

Ади в последнее время безучастный, вдруг вышел вперёд и плюнул под ноги Геральду.

— Ты же демон. Тебе плевать на то, как с нами обращаются ангелы? — Ади повернулся к остальным, раскинув руки по сторонам, и прокричал толпе: — Ангелы топчут нас! Но разве мы хуже них?! Демоны слишком долго терпели это!

И толпа взревела: "ДА!"

— Ади, что ты делаешь?! Сэми тоже был ангелом!

Ади грубо отбросил мою руку со своего плеча.

— Сэми мёртв!

Ости поравнялась с Ади.

— Он прав. Эта стерва всегда лезла не в своё дело, оставаясь приэтом безнаказанной! А когда она нарушила правило, её, в отличие от других, решают пощадить?! Демоны для неё — расходный материал. Ребекка не стоит пощады!

И демоны подхватили её громогласным "ДА!"

— Ости!

— Взгляни правде в глаза, Виктория. Твоя мать это заслужила! Ничего личного.

Демоны разгорячились и уже не могли спокойно стоять, вспоминая затаившуюся обиду. В одно мгновение, точно вода в лопнувшем сосуде, их ярость разлилась на всё вокруг. Это напомнило мне земные протесты, вышедшие из-под контроля.

— Последний шанс разойтись!

Я наблюдала, как демоны стеной наступают на Геральда и архангелов, защищающих башню. Но вдруг один из архангелов стукнул биллем по земле, и она затряслась. А затем вышел Фенцио, сжимая в вытянутой руке амулет. Нестерпимый звук ударил по перепонкам.

— А-а-а!

— Если не хотите оглохнуть, советую убраться отсюда подальше!

Не разбирая дороги, я, как и многие, побежала в школу.

Я бежала до самой комнаты. От боли в ушах из глаз полились слёзы. Я даже не заметила, как пробежала мимо нужной двери, но Мими схватила меня за руку и втащила в комнату.

— Я ничего не слышу!

— Я тоже!

Мы сели на пол, оперевшись на стену, и сидели так до тех пор, пока слух полностью не восстановится. Всё это время мы молчали, пока Мими вдруг не вскочила, обернувшись на дверь.

— В чём дело?

— Лучше всех на свете я чувствую энергию папы. — Мими посмотрела на меня. — Он здесь.

Мими тянула меня за собой, вынуждая бежать за ней. Она так торопилась, была так взволнована, что не могла и слова сказать. Лишь бормотала…

— Зачем он пришёл… ну зачем?

Мими не ошиблась. Мы вышли из школы и увидели, как вдалеке кто-то приближается. Мими незаметно объяснила мне, кто есть, кто. И голос её был таким напуганным, каким я его ещё не слышала.

"Их привёл Люцифер!"

Когда они поравнялись с нами, демон Мамон остановился, заметив дочь. Он медленно покачал головой, недовольный тем, что Мими вышла его встречать.

Я почувствовала на себе взгляд Люцифера.

— Что вы здесь делаете? — спросил он.

Сатана стоял прямо, с гордо поднятой головой. Я ощущала скрытую мощь в его человеческом обличии… и ярость, что он сдерживал. Советник Рондент что-то прошептал на ухо Сатане, и тот резко перевёл взгляд на меня. Его губы вытянулись в кривую ухмылку.

— Значит, ты дочь серафима Ребекки.

— Она тут ни при чём.

Взгляд Сатаны стал жёстким.

— Что это сейчас было?

Он снова посмотрел на меня, теперь по-другому… с каким-то недовольным любопытством. Сатана махнул советнику рукой.

— Предупреди о нашем визите. Пусть только попробуют что-то предпринять.

— Будет сделано. — Ронден скрылся за воротами школы.

— Я слышал о тебе, Непризнанная. Мне было любопытно взглянуть на дочь Ребекки. — он взял меня за подбородок и чуть приподнял его.

Люцифер подался вперёд, будто хотел что-то сделать, но сдержал себя. Это не ускользнуло и от Сатаны.

— Интересно… какое милое личико. Совсем как у Ребекки, когда она только пришла. Принесёшь ли ты мне столько же проблем, сколько и она?

— Я не понимаю о чём вы!

Демон Мамон сощурил глаза, но промолчал.

Сатана же довольно качнул головой.

— Вот и узнаем. — Сатана вытянул руку вперёд и сжал её в кулак.

Я мгновенно ощутила боль в шее, будто её сжали чуть ли не до хруста. Боль, паника, удивление — я могла лишь захлёбываться чувствами, не в силах вымолвить ни слова. Перед глазами были лишь глаза Сатаны, с наслаждением следящие за тем, как моё лицо опухает и краснеет… как я начинаю плакать от боли, точно рыба на суше, пытаться вдохнуть воздух.

— Прекрати!

Сатана усмехнулся, будто ждал этих слов, и разозлился одновременно.

— В чём дело?

Люцифер встал перед отцом, закрывая от меня.

Я упала на колени, с жадностью глотая воздух.

— Казнь адмирона вот-вот начнётся. А ты тратишь время на какую-то вшивую Непризнанную!

Сатана долго смотрел на него, прежде чем ответить:

— Дело только в этом, сын?

— Только в этом.

Сатана рассмеялся.

— Как хорошо! А то я уж было подумал, что ты неравнодушен к этой Непризнанной. Представляешь?! Раз так, я могу свернуть ей шею. Не хочу, чтобы она выросла в ещё одну занозу.

Сатана встал позади меня, схватил за горло и поднял голову так, чтобы я посмотрела на Люцифера.

— В последнее время я был слишком отстранён от того, что происходило на небесах, в том числе — в школе. Я был слишком… мягок. Теперь я буду убивать дракона до того, как у него прорежутся зубы, и он поймёт, что с ними делать. Понимаешь, о чём я говорю?

— Тошнит от вашего пафоса!

— Вот о чём я и говорю. Зубов ещё нет, а пытается укусить. — Сатана сжал мне горло.

— Отец, НЕТ!

Одно движение в сторону.

Хруст. Резкая, но мимолётная боль.

Тьма…

— НЕ-Е-ЕТ! — моя голова лежала на ногах Люцифера.

Он прижимался лбом к моему, но когда услышал мой крик, отстранился.

— Ты жива!

Мими расплакалась и рассмеялась одновременно.

— Шепфа, как я напугалась!

— Что… что это было?!

— Сатана свернул тебе шею.

Я схватилась за горло.

— Но почему я… почему…?

— У него в намерениях не было тебя убить. Поэтому ты не умерла. Бессмертный может убить бессмертного только если захочет. — Люцифер говорил медленно, будто у него не было сил, а голос был тихий и хриплый.

Я попыталась подняться, но Люцифер обнял меня, прижав голову к его груди.

— В следующий раз держи язык за зубами, глупая ты Непризнанная!

Я подняла голову, чтобы посмотреть на него.

— Люцифер…

Вместо ответа он провёл губами по моей щеке, задел нос, едва коснулся губ и отодвинулся. Похоже, Мими была так напугана моей возможной смертью, что она совсем никак не отреагировала на порыв Люцифера. Меня трясло крупной дрожью, голова кружилась, а шея болела так сильно, что хотелось разреветься.

Но в голове была лишь одна мысль: "Казнь!"

— Они сейчас убьют адмирона, и что тогда будет с мамой! — как в тумане я побежала за школу, где должна была проходить казнь.

Я чувствовала, как тело регенерирует, но пыталась не обращать на это внимания.

Люцифер догнал меня у поворота, где я остановилась, чтобы меня не заметили.

— Постой.

Не только мы решили подглядеть за казнью. Тут и там можно было заметить демонов, ангелов и Непризнанных, подсматривающих за процессом. На всех лицах замерло нетерпеливое волнение вперемешку со страхом.

Серафим Кроули заметил нас, но отвернулся, сосредоточенный на Сатане, стоящим впереди, вблизи к эшафоту.

"Мама!"

Она стояла чуть поодаль, рядом с Кроули, демоном Мамоном и архангелами.

"Зачем они привели тебя?"

Заскрипели лестницы, ведущие к помосту. Это поднимался Винчесто в сопровождении ангела. Тот провёл его до пня и грубо заставил преклонить колени.

Адмирон не пытался вскочить, а взлететь он и не смог бы: его крылья стянули жёсткой проволокой. Она впилась до самой плоти, так, что кровь капала на деревянный подмосток. Адмирон, не отрываясь, смотрел на мою маму, а она — на него. Её лицо было всё таким же восковым, как у куклы, но её выдавали руки, сжимающие платье. Губы Винчесто зашептали что-то, чётко очерчивая слоги, чтобы она поняла его.

— Не вини себя.

" Мама, пожалуйста, придумай же что-нибудь! Скажи хоть слово!"

Но она молчала.

Я сжала челюсть до скрипа челюсти, до вкуса крови во рту. Я вышла из своего укрытия. Люцифер не успел меня остановить: Сатана уже заметил нас.

— Неугомонная… — он догнал меня и остановился рядом.

— Зачем ты сюда пришла?! — серафим поднял на меня уставший взгляд.

— Она уже уходит. — Люцифер взял меня под руку, но я вырвалась.

— Нет, не ухожу.

— Ученики вмешиваются в те дела, которые не следует. Ты потерял хватку, старик. — Сатана посмотрел на меня, и глаза его сверкнули алым пламенем. — Уроки, Непризнанная. Ты не усваиваешь их.

Так близко стоять с ним после того, как он сломал мне шею, было мучительно страшно. Я тяжело сглотнула.

— Могу я поговорить с адмироном? Последнее слово.

Серафим Кроули хотел что-то сказать, но демон Мамон вмешался в разговор:

— Удача любит смелых. Пусть девочка поговорит.

— Спасибо.

Я чувствовала, как Сатана внимательно следил за тем, как я похожу к Винчесто. Стоило подойти совсем близко, ангел, стоящий около адмирона, угрожающе качнул клинком.

— Мне греет душу, что ты решила попрощаться со мной, но, боюсь, я не стоил того риска.

Я села перед ним на колени, чтобы он не смотрел на меня снизу-вверх, и придвинулась чуть ближе.

— Что я могу для вас сделать?

— Быть сильной. — он незаметно снял с пальца кольцо и вложил мне в ладонь.

— Что это?

— Я надеюсь, ты на это ответишь. — адмирон улыбнулся мне как ни в чём не бывало.

Я хотела ответить улыбкой, но вздрогнула от резкого голоса Сатаны и обернулась.

— Я проявил дань уважения тебе, старик. Я пришёл лишь с советником, когда мог с целой армией. Как повелитель ада требую казнить Ребекку тоже.

"Винчесто ему не нужен…"

— Ты знаешь, что я не могу.

— Ты не прислушиваешься к моему слову, серафим?! Это всегда имеет последствия.

— Ты не посмеешь вмешаться. Ты это знаешь. Шепфа тебе этого не простит. — серафим поднял руку, задержал взгляд на Сатане. — Такова воля совета, а, значит, и Шепфа.

Адмирон закрыл глаза, положил голову на плаху…

— Нет-нет-нет… — я прикрыла рот рукой.

Кроули опустил руку. Ангел незамедлительно отреагировал на знак. Сверкнуло заточенное остриё клинка.

Удар!

Голова покатилась по эшафоту. Я вздрогнула, закрыла рот рукой. Мне захотелось закричать, броситься вперёд, но куда? Едва я взглянула на то, что осталось от адмирона, тошнота и крик подступили к горлу. Я отвернулась.

Мама стояла не подвижно. Лишь на секунду она отвернулась, но тут же вернула взгляд к Винчесто, будто заставляла себя смотреть. Губы её задрожали, а затем сжались в одну тонкую линию, но она не отвела глаз.

Сатана подошёл к телу адмирона и, схватив за волосы, поднял голову вверх.

— Вы добились своего! — он отбросил голову в сторону, словно мусор, и подошёл к маме. — Понравилось? Я лично попросил, чтобы тебя привели сюда. Скоро тебя ждёт то же самое.

Мама плюнула ему в лицо.

Сатана спокойно вытер лицо тыльной стороной ладони, продолжая сверлить её взглядом.

Серафим встал между ними.

— Довольно! Казнь завершена. Ребекка пока останется в заточении в башне.

— Вы думали, ад стерпит такую пощёчину?! Я вас предупреждал. Убийством адмирона вы объявили демонам войну!

Штурм

Гремела посуда, клубился пар над кастрюлями. Голоса тут и там сливались в несвязный поток звуков. Я пришла сюда взять еду для Бонта и ждала, пока её принесут.

Адмирон закрыл глаза, положил голову на плаху…

— Нет-нет-нет… — я прикрыла рот рукой.

Голова покатилась по эшафоту…

Я зажмурилась и качнула головой.

"Нет. Хватит это вспоминать. Возьми себя в руки, Виктория!"

— Вот что удалось раздобыть.

Я вздрогнула.

— Что с тобой? — спросила Мисселина.

— Простите. Задумалась. Что там у вас?

— Я не знаю, что ты любишь. Принесла овощной микс и жаренного зайца.

— Овощной микс, спасибо большое.

— В последнее время ты много ешь. Наверное, это всё стресс.

— Всё нормально. Спасибо ещё раз. — я подхватила тарелку и вышла из кухни до того, как Мисселина начала задавать лишние вопросы.

Бонт встретил меня благодарной улыбкой, как всегда делал при моём появлении.

— Ты пришла.

— И не с пустыми руками. Держи, покушай. — я поставила перед ним тарелку.

Его улыбка стала ещё шире.

— Ты так обо мне заботишься… — он жадно накинулся на еду, но тут же неловко остановился. — Прости. Проголодался.

— Ешь. — я подождала, пока Бонт доест, и рассказала ему обо всём, что произошло.

— Это так ужасно! Почему Шепфа допустил это? А, впрочем, я знаю.

— Почему же?

— Шепфа не вмешивается. Он хочет, чтобы его дети учились на своих ошибках. Ребёнок падает, разбивает коленки, но после знает, что нужно быть осторожнее. Боль, ошибки, разочарование — лучшие учителя.

— Я согласана.

— Как всякий демон. И будешь права. "Кто слёзы лил, тот искренней смеётся… кто умирал, тот знает, что живёт". Проблема в том, что этому должны учить демоны, а не ангелы. Но они стали меняться местами, как полюса на земле. А это ведёт к катаклизмам.

Адмирон закрыл глаза, положил голову на плаху…

— Нет-нет-нет… — я прикрыла рот рукой.

Голова покатилась по эшафоту…

Вдох-выдох.

Я открыла глаза и встретила взгляд Бонта.

— Всё нормально?

— Винчесто передал мне кое-что перед смертью. — я достала кольцо.

Бонт протянул руку, но тут же отдёрнул.

— С ним что-то не так.

— Разве? Кольцо как кольцо. — я покрутила его, рассматривая. Надела на палец.

Перед глазами застыли мама с адмироном в неистово страстном поцелуе.

Я смахнула кольцо с пальца. Оно ударилось о кафель, покатилось в сторону и замерло.

Бонт поднял его.

— Хм-м… смотри, тут что-то есть. — он протянул его мне.

— Что там?

От удара что-то внутри кольца сдвинулось и теперь выглядывало из-под черепа. Я села на колени и начала бить кольцом по полу, пока содержимое не высыпалось. Это были пряди волос. Я провела по ним рукой и сжала в кулак.

— Это волосы Винчесто и мамы.

— Заклятие притяжения. Кто-то положил это в кольцо Винчесто и наверняка такое же спрятано и в личных вещах Ребекки.

— На земле колдуют так же. Никогда в такое не верила.

— Думаешь, откуда об этом знают на земле?

Я вздохнула.

— Наверняка их стало так сильно тянуть друг к другу, что это затуманило их разум.

— Значит, это правда. Их чувствами манипулировали.

"Надо поговорить с мамой".

— Сколько времени? У меня должно быть сейчас занятие. — я встала с колен. — Мне пора.

— Удачи. Если что… я буду здесь.

— Бонт…

— Да?

— Что ты будешь делать дальше? Тебя могут найти.

— Как только я выйду из школы, Шепфа найдёт меня по энергии. В школе это труднее: она находится в энергетическом куполе. Пока мне безопаснее здесь. А дальше… я думаю, что дальше. Пока я сменил одну клетку на другую.

— Ох, Бонт…

— Беги. Опоздаешь.

Я помедлила, но урок должен был вот-вот начаться, поэтому мне пришлось уйти…

Геральд и Мисселина стояли напротив собравшихся учеников.

— Сегодня мы потренируемся вдали от школы.

— Очень важно, чтобы вы умели быстро реагировать в незнакомых вам местностях. Лес — отличное место, где можно испытать свою реакцию в полёте. — объясняла Мисселина.

— Столкнувшись с деревом или веткой на скорости, легко сломать шею, а это не очень приятно, поверьте.

"Верю…"

— Если будут какие-то вопросы, можете смело обращаться к нам или к Энди.

Энди смущённо улыбнулся и закивал.

— Буду рад помочь.

"Геральд и правда гордится им".

Я оглядела Энди.

"Тренировки пошли ему на пользу. Он стал выглядеть… увереннее, что ли".

Геральд хлопнул в ладони и взмахнул рукой.

— Ну что ж. Начнём урок. Взлетайте!

Энди кивнул мне и улыбнулся, а затем с одним резким взмахом крыльев рванул вверх. Я поднялась к верхушкам деревьев и полетела вперёд, всё больше набирая скорость. В ушах свистело, а сердце ёкало, когда мне удавалось избежать очередного столкновения с веткой.

Это занятие помогло мне выпустить пар, очистить голову. Возвращалась на землю я уже не той, что поднималась к небу.

Геральд и Мисселина ждали нас на прежнем месте.

— Вроде все целы. Это уже не плохо. Но есть над чем порабо… — демон замолк на полуслове и обернулся.

Все затихли, выжидая появления того, что ощутил в глубине леса.

— Зачем они здесь? — взволновано спросила Мисселина.

— Тише.

— Спасибо, что подождали нас.

Сатана и советник медленно подошли к нам и остановились рядом с Геральдом и Мисселиной.

Уставшие и растрёпанные после тренировки, Непризнанные выглядели нелепо по сравнению с уверенным, надменным Сатаной. Весь его образ был как с иголочки, словно над ним работала целая команда стилистов.

— У нас урок.

— Ничего. Мы ненадолго. — Сатана оглядел всех присутствующих. Его взгляд прошёл мимо меня, но поспешно вернулся.

Я молча, но многозначительно кивнула ему.

Губы Сатаны чуть дрогнули в подобии усмешки, и он тут же отвёл взгляд.

— Вы предупреждали о своём визите серафима Кроули? — голос Мисселины дрогнул.

— Разве я должен кого-то о чём-то предупреждать?!

Мисселина испуганно посмотрела на Геральда.

— Можем ли мы вам чем-то помочь?

— Да. Закрыть рот и отойти в сторону.

Несмотря на ярость, Геральд подчинился приказу Сатаны.

Тот ещё раз оглядел нас всех.

— Вы — Непризнанные. Ни демоны, ни ангелы. Но скоро вам придётся выбрать сторону. Однако времени нет. Выбор нужно сделать сейчас.

— О чём вы? — Мисселина подалась вперёд.

— Сатана велел молчать. — спокойно, но достаточно грозно проговорил советник Рондент.

— Отныне я не доверяю небесами и не могу быть уверен в безопасности демонов, которые здесь учатся. Все они вернутся в ад, домой. И будут продолжать учёбу там.

— Кто вам поз… — было начал Геральд.

— МОЛЧАТЬ!

Лицо Геральда скривилось от едва сдерживаемой злобы.

— У вас есть три часа на то, чтобы решить, кем вы хотите стать. Если демонами — добро пожаловать в ад. Но учтите, если вы не оставите это место, дорога в ад будет закрыта для вас навсегда.

— Вы не можете предлагать такое ученикам, особенно без согласия Шепфа и серафима Кроули. — голос Мисселины дрожал.

— Я уже сделал это, милочка.

— Убирайтесь!

Геральд придержал Мисселину, чтобы она в порыве не набросилась на Сатану.

— Время пошло.

Сатана ещё раз посмотрел на меня, улыбнулся какой-то странной, издевательской улыбкой, развернулся и пошёл прочь.

— Советую отнестись к этому объявлению со всей серьёзностью. Думайте с умом. — советник слегка поклонился нам и последовал за Сатаной.

Геральд хотел было что-то сказать, но слов не нашёл, и тогда сказала Мисселина:

— Вас никто не имеет права принуждать.

— Урок окончен. Возвращайтесь в школу.

"Не нравится мне это всё…"

Внутри заклокотала тревога. Что-то ужасное надвигалось, и от этого чувства я ощутила вдруг такое очевидное бессилие, что мне стало страшно. Я видела, что многие испытывают то же самое, но единственное, что мы могли сделать, — быть послушными.

У школы творился переполох. Во двор выскочил разъярённый Кроули. Таким я его ещё не видела.

— Непризнанные, прошу минуту внимания! Сатана перешёл все границы! Пока это ещё моя школа, и я диктую правила! Как он посмел говорить с вами и с демонами без моего ведома?!

"Значит, Сатана успел и с ними поговорить… отчаялся же он, раз лично пришёл переманивать всех на свою сторону".

— Слушайте внимательно! — серафим, точно обезумевшая птица, бьющаяся о прутья клетки, начал ходить туда-сюда. — Небеса откажутся от тех демонов и Непризнанных, что согласятся уйти. Это значит — не видать вам перспектив, не видать защиты небес! Уясните раз и навсегда, что ад в проигрышной позиции.

"Говорил бы он так, если бы демоны были здесь?"

— На этом всё. — он развернулся и скрылся в стенах школы.

Я наблюдала за тем, как Мими собирает вещи, и обдумывала своё решение.

"Меня всегда тянуло к демонам. Здесь мне делать нечего. Их угрозы на меня не действуют!"

— Мими…

— Не отговаривай меня! Там мой дом! Дом всех демонов! Уверена, не найдётся демона, который останется здесь. Среди этих напыщенных, честолюбивых, лицемерных…

— Мими, я тоже уйду.

— Что?

— Мне не чего здесь делать.

Мими подпрыгнула от радости, обняла меня и быстро-быстро зацеловала.

— О, Шепфа, это же идеально! Ух и зажжём мы там!

— Боюсь представить.

Демоны и некоторые Непризнанные уже стояли у входа в школу. Ади стоял позади всех. У его ног лежал потрёпанный чемодан.

— Привет.

— Привет. Ты тоже уходишь?

— Да.

— Да ладно? Ах ты проказница, всё-таки демон? Иди сюда. — он обнял меня и похлопал по спине. — Торжественно заявляю, что в лице тебя ад обрёл ворох проблем.

— Эй! — я легонько стукнула его.

— Но ему этого и не хватало!

Когда все собрались, советник Рондент прокашлялся, привлекая внимание.

— Рад видеть такое количество учеников. Предлагаю лететь уже сейчас. Лететь домой…

Демоны засвистели. Все разом подняли чемоданы, раскрыли крылья, но…

БАХ!

Распахнулись врата. Кроули в сопровождении двух архангелов выскочил из школы, грубо оттолкнул тех, кто был у него на пути, спустился по лестницам и встал перед толпой. Он злобно оглядел всех, сложил руки за спиной и начал ходить то в одну сторону, то в другую, не отнимая от учеников уничижительного взгляда.

— Сегодня был созван экстренный совет, куда призвали Сатану. Ему предложили добровольно оставить свой пост, но Сатана отказался. Более того, он объявил ад автономным, независимым от рая. Ему хватило наглости объявить перед учениками с предложением объединиться! Это похоже на то, что он собирает армию.

Советник подошёл к директору и холодно процедил сквозь зубы:

— К чему вы клоните? Ученикам неинтересны ваши разбирательства. Демоны хотят домой.

— Школа не выпустит никого! — серафим кивнул архангелам, и они грозно двинулись к советникам.

Тот испугано стал пятиться.

— Вы же понимаете, что на моё место придут другие? И уже не в одиночку.

— Желаю удачи.

Вдруг раздался голос Люцифера:

— Мне плевать. Я всё равно иду.

— Никто не покинет стены этой школы!

Люцифер обернулся, посмотрел на ворота и с усмешкой сказал:

— Уже покинули.

— Люцифер, не нужно… — я внимательно посмотрела на него.

— Послушай добрый совет. Не нарывайся.

Глаза Люцифера загорелись от злости. Он раскрыл крылья во всю ширь, так, что они оттолкнули стоящих по обе стороны от него демонов. И взлетел. Архангелы мгновенно последовали за ним.

— Не так быстро! — они уверенными ударами вынудили Люцифера развернуться спиной к земле и тогда последним, контрольным, добили его. Он упал.

Серафим подошёл к нему, сел на корточки.

— Сынок, не нужно…

Люцифер не дослушал его. Он вскочил, хотел наброситься на одного из архангелов. Но другой бросил золотые нити на его крылья. Они сами закрутились вокруг них и затянулись.

Мими и Ости крикнули одновременно:

— Люцифер!

— Люцифер!

— А-А-А! — Люцифер не сдавался. Он повалил архангела на землю и начал его избивать.

Это было так неожиданно, так стремительно, что все сначала растерялись. Люцифер словно впал в безумие. Его пришлось оттаскивать, точно разъярённого зверя.

— Отпустите! Я сказал, отпустите!

— Заточение в башне должно привести тебя в чувства.

"Не повод ли — это взять его в заложники, чтобы воздействовать на Сатану?"

Люцифер рассмеялся.

— Ты закапываешь себя, Кроули! Тяжело признавать, что твоё влияние угасает? Хромая утка.

— Увидите его.

Люцифер пытался вырваться, но с каждым резким движением нити всё сильнее впивались в нежную кожу крыльев. Архангелы увели его за врата школы, оставляя позади него кровавый след.

— Хотите так же?

Демоны замешкались: если Люцифера удалось приструнить, что сделают с ними?

— Возвращайтесь!

Несколько секунд никто не двигался с места, но вот один из Непризнанных зашёл за ворота, а за ним — первый демон. Этого оказалось достаточно, чтобы остальные последовали их примеру.

₰

Мы с Мими не могли уснуть. Сначала она почти в истерике крушила всё, что попадалось ей на глаза. А потом резко расплакалась, упала лицом в подушку и замерла, не произнося ни звука.

— Мими…

— Не хочу это обсуждать.

Секундой позже она развернулась ко мне и затараторила:

— Нас держать здесь насильно! Сатану хотят снять с поста, в кого поставят взамен? Ангела? — Мими схватилась за голову, стянула волосы. — Что происходит?

Взрыв! Задрожали стены, посыпалась штукатурка.

— Что это было?

Мими вскочила, выглянула в окно, чуть ли не переваливаясь вниз.

— Там архидемоны!

— Что? — я встала посмотреть.

Три ряда демонов синхронно приближались к воротам города. Впереди всех шёл советник Рондент.

— Мы пришли за Люцифером. Сатана не позволит, чтобы его сына держали взаперти! Также ад настаивает, чтобы вы отдали серафима Ребекку. Мы казним её, как того требует закон Равновесия! Последнее предупреждение!

Никакой реакции не последовало. Тогда Рондент подал знак, и ворота стали штурмовать. Они распахнулись после третьего удара. Архидемоны зашли внутрь.

— Кроули не поставил защиту на ворота. Пошли скорее! — не дожидаясь согласия, Мими схватила меня под руку и потянула за собой.

Мы выбежали на улицу, но тут же юркнули за колонны, скрываясь от архидемонов и архангелов.

— Серафим Кроули будто готовился. Смотри, сколько ангелов вызвал!

Архидемоны строем шли вперёд, надвигаясь на ангелов, что защищали башню.

— Они пришли за нами? — Ости и другие демоны и ангелы вышли из школы, напуганные взрывом.

— Все в школу, живо! — Геральд выбежал следом.

— Мы никуда не уйдём! — упрямо сказала Мими.

— Может, вы нас на цепи посадите? — было видно, как горели глаза Ости.

— Сколько ещё должно прийти архидемонов, чтобы вы нас отпустили? — лицо Ади перекосилось от злобы.

— Они пришли не за вами, остолопы! Им плевать на вас! Хотите, чтобы вас ненароком прикончили? Не лезьте в драки, которые вас не касаются!

— Но это касается нас! Вы забрали у меня право быть демоном и насильно держите здесь! — демоны меня поддержали.

Геральд раздражённо покачал головой и вышел вперёд, чтобы следить за нами, не пуская в гущу событий. Но никто из нас не двигался. Единственное, что мы могли, — это быть свидетелями того, как борются за наши права и свободу.

Архангелы и архидемоны шеренгами замерли друг напротив друга. Вышли Кроули и советник Рондент.

— Отзовите солдат.

— Выполните наши условия.

Они сцепились взглядами, словно клинками. Напряжение нарастало с каждой секундой, оно будто бы стало осязаемым. Казалось, что все задержали дыхание, время замерло, оттягивая тот самый момент, когда обратной дороги уже не будет. Тот самый шаг в бездну, в бездонное болото ненависти, влекущей за собой лишь ещё большую ненависть. И Рондент сделал его первым. Взмах руки и кивок головы — ещё опаснее, чем остриё меча. Он дал команду. Архидемоны сцепились с архангелами. В бой не шло оружие, лишь только сила крыльев и боевые приёмы.

"Они пытаются обойтись без крови, но надолго ли их хватит?"

Архидемоны, наполненные затаённой обидой на ангелов, влекомые злобой и целью, обрели преимущество перед противниками. Они медленно, но верно продвигались вперёд и вскоре дошли до башни. Некоторые ученики остались у школы, самые смелые и любопытные незаметно шли за ними.

"В башне мама!.. и Люцифер… но он только и ждёт, чтобы его освободили".

Я не могла стоять в стороне.

К тому моменту, как показались ворота башни, несколько демонов уже пробились внутрь. Я видела, как их доспехи мелькали в окнах.

"Мама!".

Животный ужас пробрал меня до костей. Закружилась голова, во рту пересохло. Я вдруг в полной мере осознала, что все эти демоны пришли, желая смерти маме, и что их путь — всё короче, а цель — ближе. Я подбежала к воротам.

— Эй ты! Убирайся обратно в школу! Не путайся под ногами! — ко мне опасно приблизился какой-то архидемон.

— Мне нужно в башню!

— Я сказал, убирайся! — он схватил меня за шею, поднял в воздух.

Болезненное воспоминание о том, что сделал Сатана, на мгновение парализовала меня. Я в истерике пыталась вдохнуть воздух, но лишь хрипела и обливалась слезами. Мне чудом удалось оттолкнуть архидемона ногой. Упала на землю, но не успела встать, как он бросил в меня золотые нити, какими задержали Люцифера. Они затянулись вокруг крыльев, впились в кожу. Резкая боль заставила меня вздрогнуть, замереть на месте.

"Как же это больно, оказывается!"

Я заметила рукоять, торчащую из ножен демона.

"Что-что, а меч архидемона может порезать что угодно…"

— Мне был дан приказ: ученики не должны быть задействованы в штурме. А также убирать всех, кто мешает цели. Второй раз приоритетный.

Я упала на колени перед ним, опустила голову.

— Простите.

— Что ты делаешь?

Незаметно приоткрыла глаз, чтобы взглянуть на его оружие.

"Сдаваться я не собираюсь. Нужно действовать быстро".

Я разревелась, что ещё больше обескуражило демона.

— Возвращайся в школу, Непризнанная. Никто тебя не тронет.

Я прыгнула. С трудом, но дотянулась, схватила рукоять и вытянула меч. Архидемон среагировал моментально, вырвав его из рук. Но я успела за секунду до этого прикоснуться заточенным лезвием к натянутой струне, стягивающей крылья. И она с тонким тихим звоном оборвалась. Дзинь! Я взлетела вверх, обернулась к башне. Вокруг неё летали борющиеся демоны и ангелы. На фоне их суетливых движений башня казалась величественной в своей неподвижности.

Пока архидемоны и архангелы боролись между собой, я залетела в башню. Чтобы не терять времени, летела мимо лестниц прямо на верх. Взбешённый, всё такой же высокомерный голос мамы был слышен ещё в коридоре.

— Отпусти меня. Сейчас же! Я никуда с тобой не пойду.

— Боюсь, у тебя нет выбора.

Я вышла из-за укрытия, откуда с опаской оглядела камеру. Рядом с мамой был лишь один Рондент.

"Видимо, остальные архидемоны заняты борьбой внизу".

— Мама, ты в порядке?

На мгновение она позволила своим чувствам прорваться наружу. Я заметила, как судорожно она втянула воздух при виде меня, как расширились её глаза и задрожали руки. Но она быстро надела маску равнодушия, как будто ничего этого и не было.

— Всё нормально. Мы разговариваем. Надеюсь, советник будет благоразумен.

"Она тянет время?"

Мама протянула ко мне руки. Меня это обескуражило, но всё же я подошла к ней и протянула руки в ответ. Мама обняла меня, но как-то механически, без эмоций, и зашептала на ухо:

— Ты такая безумно отчаянная, что это не может не вызвать уважения. Но ты должна уйти отсюда и немедленно. Если этот олух догадается манипулировать мной через тебя, что тогда? Ты об этом подумала? Убирайся сейчас же. — и она оттолкнула меня, как бы подталкивая к выходу.

Рондент схватил меня за локоть.

— Не спеши. Винчесто в своё время проявил большее самоуважение. Не заставляй меня использовать силу.

Мама рассмеялась, показушно откинув голову назад.

— О какой силе идёт речь? Ты ждёшь архидемонов, я жду архангелов. Мы заложники положения. Победа королей зависит от их армий. Так кто же из нас выиграет?

Советник в ярости сжал мою руку.

— Если не хочешь видеть свою дочь на плахе, советую держать язык за зубами.

— Оставь их! — Люцифер вышел из темноты, медленно, почти вразвалочку, но лицо было уставшим, измученным ожиданием.

— Люцифер?

— Я не могу. Приказ вашего отца.

— Отец пришёл за мной, верно? Так забирайте меня.

— Серафим Ребекка нужна ему не меньше.

— Ну конечно…

Пам! Пам! Пам! Послышался торопливый звук шагов, поднимающихся по лестнице. Несколько десятков ног, не меньше.

— Помнишь мои слова, Рондент? Кто там, ангелы или демоны? Кому из королей несут победу? — мама усмехнулась, но вот шаги замерли за дверью, и она перевела на неё напряжённый взгляд.

"Сейчас решится её судьба…"

Ручка медленно опустилась. На пороге стоял Кроули, а за ним — армия архангелов.

— Всё кончено, советник Рондент. Ребекка и Люцифер остаются с нами.

Серафим Кроули стоял прямо, гордо, держа руки скреплёнными за спиной. Он, как и все мы, молча наблюдал, как архангел поджигает факел, и тот загорается белым светом — в честь победы. Из демонов почти никто не пришёл.

— Не все ученики здесь. Но, может, это и к лучшему. Хочу признаться… я подозревал, что Сатана вытворит нечто подобное. Благодаря моей дальновидности демонам пришлось вернуться ни с чем.

"Какой скромняшка".

— Но Сатана совершил огромную ошибку. Официально заявляю, что ад открыто выступил против Шепфа. А это не прощается.

Двойные стандарты

Утро не задалось с самого начала. Всю ночь меня мучили видения, я проспала и теперь опаздывала на урок, так ещё и перевернула полку с вещами. Они упали к моим ногам, и теперь в этом месиве мне нужно было найти что-то стоящее.

"Чёрт! Мими даже не разбудила! Где она?"

Я нерешительно приподняла одну из маек и тут же уронила её обратно. Времени не было, поэтому я накинула то, что попалось под руку первым. Привела волосы в порядок и побежала на урок. И к счастью он ещё не начался. Я пригнулась, незаметно села на своё место. Мисселина нервно стучала пальцами по столу, уставившись в окно. Она о чём-то задумались и стояла так вот десять минут. В утренних сборах я забыла обо всём на свете и теперь начала чувствовать, как груз реалий понемногу обрушивается на меня. С попытки освободить Люцифера и забрать маму прошло несколько дней. Напряжение в школе было доведено до предела. Все понимали, что на этом конфликт не исчерпан, что всех нас ждут события пострашнее. Это неспокойное, вымученное ожидание чувствовалось в каждом жесте, в каждом взгляде… в каждом нервном постукивании по столу. Дино, стоящий рядом с Мисселиной, тактично кашлянул в кулак в попытке привлечь её внимание.

— Может, мы начнём?

Пальчики Мисселины мгновенно замерли в воздухе, так и не коснувшись с ритмичным цоканьем деревянной поверхности.

— Да… да, простите. — наконец она посмотрела на нас. — Сегодня вы попробуете научиться блокировать сознание. Я специально позвала некоторых рождённых бессмертных: они владеют навыком чтения по глазам. Чем больший напор со стороны, тем эффективнее будет продвигаться ваша учёба. — она махнула в нашу сторону. — Прошу.

По счастливой случайности я попала в пару с Дино. Он сел рядом со мной.

— Можешь повернуться ко мне?

Я поправила стул так, чтобы быть напротив него.

— Как на счёт того, чтобы ты попробовала сначала проникнуть в моё сознание? Зная, как проникают в сознание, легче отгородиться от него со стороны других. Я не буду сопротивляться. Просто чтобы ты поняла процесс.

"Проникнуть в голову Дино… интересно, что можно там откопать?"

Я села поудобнее, посмотрела в глаза. Его лицо было спокойнее, умиротворённое, словно ему нечего скрывать.

— Представь, что мои зрачки — двери, приоткрыв которые, ты зайдёшь в библиотеку со всеми моими воспоминаниями. Отбери нужные тебе и смотри.

— Так… попробую. — я вглядывалась в его чёрные зрачки, обрамлённые голубым цветом, и начала тонуть в них, погружаться во тьму.

Тьма была непроглядной, но вскоре я, не видя, но чувствуя, начала натыкаться на его прошлое.

"Хм-м… а что это за воспоминание?"

Я задержалась на сгустке прошедшего события. И оно начало разрастаться, становиться всё больше и больше, пока не заполнило всё пространство вокруг.

Дино стоял рядом с другими ангелами, только-только пришедшими в школу. Он волновался: теперь школа ангелов и демонов — его дом.

"Это место такое странное… тут бессмертные стареют. Это значит, что здесь я умираю?" — маленький ангел пытался сосредоточиться на том, что говорит учитель, когда во двор откуда не возьмись выскочил Фенцио.

— Где он?!

— Папочка, что ты здесь делаешь?

Он подошёл к Дино, грубо схватил его за руку и потянул за собой.

— Что случилось, папа?

Он остановился, сел перед сыном на корточки и взял его за руку. Дино почувствовал, как папа дрожит.

— Я совершил большую ошибку.

Вслед за Фенцио вышла Непризнанная. В честь окончания школы на её запястьях были завязаны голубые ленты. Это означало, что теперь она — ангел.

— Убирайся, Ребекка. — лицо отца злоба, какую Дино ещё не видел.

Фенцио побагровел и словно был готов наброситься на неё. Ребекка же стояла спокойно, с горделивой осанкой и равнодушно опущенными руками.

— Я не понимаю, в чём моя вина?

Фенцио вскочил, развернулся к ней.

— Непризнанные учатся в школе недолго. Рождённые ангелы и демоны возвращаются в школу на протяжении многих лет. Каково будет здесь моему сыну, когда я буду простым учителем? Позор.

— В чём моя вина, престол Фенцио? — она сказала это безэмоционально, подчёркивая незаинтересованность в разговоре.

Но от её нарочитого обращения, которое уже не соответствовало действительности, Фенцио начала бить крупная дрожь.

— За-за тебя меня понизили! Из-за тебя я лишился всего!

— Разве я давала вам надежду? Разве я когда-нибудь говорила вам, что люблю вас? Вы пришли в школу важным человеком. Естественно, я заинтересовалась вами. Но я надеялась, что ваша благосклонность не обусловлена низменными желаниями. Я думала, вы были рады помочь мне, потому что верили в меня, а не потому что желали.

— Ты — настоящая лисица, Ребекка. Хитрая, эгоистичная… но на каждую лису найдётся охотник.

Почему-то эти слова задели Ребекку. На её лице вдруг проявились эмоции. Она скривилась, в порыве подошла к Фенцио ближе и сказала шёпотом, быстро и с придыханием:

— Не найдётся того, кто будет указывать мне, что делать. На земле у меня была скучная жизнь обычной женщины, с чьим мнением едва считались. В итоге меня сбил на машине какой-то бизнесмен, чьи деньги миру были важнее моей жизни. Я следила за исходом. Он даже не сел. Меня убили, а никто даже не поборолся за то, чтобы наказать виновного. Я была вошью. — она наклонилась над самим ухом Фенцио. — Но я добьюсь того, что теперь все остальные будут делать, что я хочу, и моя персона будет чего-то стоить. Я надавлю своим каблуком на горло бессмертных и буду смеяться над тем, что земная женщина поставила их на колени.

— Ты глупая, Ребекка. Ты нажила врагов, которые сильнее тебя.

— Ты не сделаешь мне больно. Ты давно под моим каблуком, Фенцио.

Он сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев, и поцеловал Ребекку. Притянул к себе и впился в губы с таким напором, что было в этом что-то животное. Ребекка пыталась его оттолкнуть, но он держал её до тех пор, пока сам не решил отпустить. Как только она освободилась от его хватки, Ребекка влепила ему звонкую пощёчину. На лице Фенцио заиграла злорадная усмешка. Ребекка ушла, а Фенцио смотрел ей вслед с невысказанным обещанием.

Воспоминание рассыпалось, растворилось в воздухе. Перед глазами снова возник кабинет и Дино.

— Я не… не ожидала этого увидеть.

— Я не ожидал, что ты найдёшь это воспоминание…

Мы неловко помолчали, потом Дино сказал:

— Давай теперь потренируемся закупоривать сознание. Готова?

— Да.

— Я буду смотреть тебе прямо в глаза — не отворачивайся. Попробуй представить, что ты воздвигла стену между моим и твоим сознанием.

— Поняла.

Дино замер, его взгляд стал требовательным, проницательным. Я почувствовала, как он проникает в мою голову. Дино продолжал настырно всматриваться в мои зрачки. Что-то его смутило, он нахмурился, уселся поудобнее и снова остановился на моих глазах.

— Странно…

— В чём дело?

— Я не могу тебя прочесть.

— Может, плохо стараешься?

— Я всё усиливал и усиливал напор, но так и не смог пробиться.

"Это из-за змеиного яда…"

Дино оглядел меня с головы до ног и вдруг замер.

— Откуда у тебя этот шрам?

Я чуть помедлила, прежде чем ответить.

— На соревнованиях я пришла первой к Змею-Искусителю. Я могла его убить, но не стала. В благодарность Змей передал мне противоядие от влияния.

Дино откинулся на спинку стула и недоумённо посмотрел на меня.

— Я… впервые слышу о таком. Это очень полезная сила, Виктория.

— Я уже поняла.

Прошло ещё полчаса, и Мисселина встала из-за стола.

— Боюсь, время вышло. У вас ещё будет время закрепить результат.

Мы с Дино встали, неловко друг другу улыбнулись.

— Урок подошёл к концу, но не расходитесь. — Мисселина заволновалась. Она колебалась, будто не могла собраться с мыслями. — Прошу всех спуститься в общий зал.

— Что-то случилось? — спросил Энди.

— Один человек хочет выступить с речью. — Мисселина не сходила с места, и мы тоже не двигались. Тогда она махнула руками. — Ну что вы стоите? Идём-идём. — и она, точно пастух — стадо, — вывела нас из кабинета.

Когда мы пришли, большинство учеников уже в нетерпении ожидали того, ради которого всех собрали.

Ади увидев меня, раскрыл объятия. По-приятельски он обнял меня и вздохнул.

— Сейчас опять будем выслушивать брюзжания Кроули о том, какой Сатана дерзкий, а мы предатели.

Мими, сложив руки перед собой, недовольно оглядела толпу.

— Сделали нас заложниками школы, так ещё и заставляют приходить на бесконечные собрания, где Кроули так самовлюблённо хвалит себя, что однажды подавится слюной!

— Мими… — я улыбнулась.

— Что, разве не так? Он вдруг почувствовал себя таким значимым…

Помимо нас говорили ещё сотни голосов, которые разом смолкли. Казалось, мы были хором, чьи голоса остановили жестом дирижёра. В зале было так тихо, что звук шагов по лестницам был слышен в каждом углу. Стук каблуков будто отсчитывал остановившееся время.

— Спасибо, что пришли.

— Ты знала об этом, Виктория? — шепнул на ухо Дино.

— Нет…

Мама замерла перед нами, спокойная, одетая как с иголочки. Она была без нитей, скрепляющих её руки или крылья, точно свободный человек. Только она открыла рот, раздались возмущённые окрики.

"Она знает, какая сейчас напряжённая обстановка, и имеет наглость объявляться перед демонами, как свободный человек? Мама смеётся над всеми, или она так уверена в себе?"

Мама подняла руки, призывая молчать.

— Я собрала вас, чтобы попросить прощения за свою ошибку. Я могла бы начать оправдываться, но вряд ли вы поверите моим словам. Потому скажу так: даже самые сильные могут дать слабину.

Кто-то из демонов крикнул:

— Вы вроде не слабину дали, а кое-что другое…

По залу прошёлся хохот.

Мама на это никак не отреагировала. Лишь еёосанка стала ещё более горделивой.

— Произошедший инцидент… не повод рушить Равновесие, которого с таким усердием придерживались столько веков. Сатана хочет моей казни не для Равновесия, не для вас, а для себя и только. Он хочет показать своё могущество, но сильным не нужно ничего доказывать — своё они уже доказали давно. Это значит, Сатана чувствует, что его влияние угасает. Но его честолюбие может стоить миру бессмертных слишком дорого. — голос мамы всё больше угасал и терялся на фоне выкриков демонов.

Они её не слушали. Незаметно к спорам присоединились и ангелы, но не было ясно — спорят они с мамой или с демонами. Шум на мгновение утих, когда в маму кинули цветок.

— Чёрный обелиск. — удивлённо пролепетала Мими.

— Кто это кинул?! — строго спросила мама.

Все зашептались.

— Что за чёрный обелиск? — я обратилась к Дино.

— Во время войны между ангелами и демонами первым разрушился чёрный обелиск. Рядом с этим местом росли цветы, которые по форме и цвету напоминали его. Они стали символом ненависти и правосудия. — объяснил он.

— Вы — бессмертные, а ведёте себя хуже земных детей!

Мамино высокомерие, брошенный в неё цветок — всё это взбесило и так раздухарившихся демонов. Их ярость просачивалась в каждом взгляде, жесте и слове. Мама неосознанно сделала несколько шагов назад, когда увидела, что демоны подходят всё ближе. Они кричали, едва ли, не плюясь от бешенства. Архангелы поднялись к маме и увели из зала, пока демоны не набросились на неё. Я пошла за ними.

— Мама!

Она обернулась, кивнула архангелам, чтобы они отошли чуть в сторону, и подошла ко мне.

— Обстановка не из лучших…

— К чему была эта речь? К чему эта наглость? Ты же понимаешь, как это несправедливо? Винчесто убили, а тебя отпустили, когда виноваты оба!

— Никто не виноват! Это проблема демонов, что ими можно так легко манипулировать.

— Они озлоблены, потому что вы их унижаете!

— Встаёшь на защиту демонов?

— А чего ты ожидала? Тебе нужна моя поддержка?

— Я не нуждаюсь в поддержке. Так ты хочешь стать демоном? Хочешь быть заодно с Сатаной?

— Демоны мне ближе. Вот и всё.

— Ты выбираешь слабую сторону.

— Может, поэтому Мальбонте боролся за права демонов? За тех, кто слабее?

— Замолчи и больше не говори таких слов!

В коридоре становилось понемногу людно. Мама дала архангелам знак идти дальше.

— Пойдём, прогуляемся.

Мы вышли на улицу.

Мама села на колени перед статуей Равновесия и некоторое время сидела, сложив руки в молитве. Её глаза были закрыты, но губы были не подвижны. Затем она села на скамейку и некоторое время молчала, разглядывая статую.

— Во время учёбы я проводила здесь много времени. — она помолчала ещё немного, будто выжидая чего-то. — Кроули упустил мальчишку. Он позволил ему сбежать, даже не организовал достаточные поиски. Он не понимает, насколько Бонт важен для нас. Кроули не справляется. Его хватает только на одну проблему, но, если их несколько — не доводит дело до конца. — она посмотрела на меня. — Я знаю, что ты как-то связана с его освобождением. Скажи мне, где Бонт.

— Ты для этого позвала меня? Чтобы выудить информацию?

— Я могла это сделать, проникнув в твоё сознание.

"Не смогла бы."

— Но я хочу услышать это от тебя.

— Каждый раз, когда я думаю, что ты интересуешься мною или хочешь побыть со мной…оказывается, что ты в который раз преследуешь свою цель. Чего ты добиваешься, мама? В погоне за этим ты будто бы растеряла все чувства.

— Что ты хочешь от меня услышать?

— Мама, тебе нужна война?

— К чему этот вопрос? — мамин вопрос вышел резким, словно им одним она пыталась прекратить этот разговор.

— Просто ответь. Война была бы тебе выгодна?

Она чуть помедлила, прежде чем ответить.

— Скажу так… я не боюсь войны, и, если она будет, я выжму из неё максимум выгоды. Я буду готова к ней. Но это не я к ней подвожу…

Позади раздалось шуршание листвы, и мама вздрогнула, обернулась, нервно огляделась.

— Всё нормально?

— Не бери в голову. Не хочу тебя в это впутывать…

Во дворике послышались сначала тихие, точно жужжание пчёл, но всё более нарастающие крики и споры.

— Что там происходит?

Мы переглянулись и, не сговариваясь, вскочили со скамейки и пошли в сторону шума.

— Кто, кроме вас? Слабаки, которые пугают выдумкой! Только на мифы и рассчитываете? — кричал Астр.

— Закрой свой поганый рот, ангелочек! — было видно, как Ади дрожит от злости.

— А то что?

— Демоны надерут вам задницу и без посторонней помощи, заносчивые ублюдки! — глаза Ости горели от гнева.

— Что здесь происходит? — все замолчали, услышав голос мамы. — Ости, когда-то твой отец поплатился за то, что болтал много лишнего. Хочешь повторить его судьбу?

— Это всё из-за вас!

— Я была лишь судьёй. Твой отец сам виноват. Что там у вас? — мама хотела взглянуть на стену, у которой все столпились.

"Что-то мне напоминает…"

Внутри появилась тревога и ожидание какого-то подвоха. Все расступились. Я вместе с мамой подошла ближе к тому, что всех взбудоражило. На одной из стен школы знакомым размашистым почерком было написано: "МАЛЬБОНТЕ БЫЛ ПРАВ?"

Мама развернулась одним резким движением на сто восемьдесят градусов и осмотрела присутствующих.

— И что же, кто из вас ответит на этот вопрос? Ну же, говорите! — мама посмотрела на меня. Виктория? Прав ли Мальбонте, что демонов принижают, что нужна война, чтобы восстановить баланс?

"Зачем она впутывает меня в это?"

Я огляделась: все ожидали моего ответа.

— Он прав. Мальбонте боролся не только за права демонов, но и за своё существование. Он был ошибкой по мнению общества, но не хотел ею быть.

Демоны охотно поддержали меня улюлюканьем.

"Похоже, они уже не против Мальбонте…"

Мама раздражённо скривила губы.

— К сожалению, моя дочь подвержена общему настроению. Что ж, предлагаю вам вернуться в школу. — мама говорила спокойно, и лицо её ничего не выражало, разве только чуть большее, чем обычно, высокомерие.

Но все послушались её, несмотря на явную неприязнь: они не смели ей перечить. Я пошла в школу со всеми, но стоило мне сделать несколько шагов, как сердце забилось так быстро, что боль сдавила рёбра. В глазах потемнело.

Горящее дерево… и…и Люцифер.

— АХ! — я обернулась на башню.

"Маму отпустили, а Люцифера держат там взаперти. Видения начали учащаться…, и Люцифер в них появился. Всё это точно не просто так…"

Один шаг назад, несколько секунд раздумий, и вот я уже направилась в сторону башни.

У входа стояли два архангела, которые когда-то охраняли дверь Бонта. Теперь они сторожили главный вход. Я подошла к ним.

— Здравствуйте.

Они скрестили свои билли, отрезая мне путь.

— Куда?

— Вход запрещён.

— Хочу навестить Люцифера.

Они переглянулись, снова посмотрели на меня.

— Мы помним тебя. Можешь проходить, но без глупостей, ладно?

— Обещаю! Я только поговорить.

Я поднялась по лестницам на этаж с оборудованными камерами. Там было темно, сыро и сквозило таким холодом, что я поёжилась. Шорох в углу заставил меня осторожно попятится, но этим я лишь привлекла источник шума. Шорох усилился, приближаясь ко мне. Из тьмы проступил силуэт руки. Чьи-то пальцы схватили меня за запястье и притянули ближе, к решетке вплотную.

— Не бойся.

— Я знала, что это ты.

— Почему тогда дрожишь?

— Не знаю…

Люцифер медленно опустил мою руку и прижался к решетке. Оглядел с головы до ног.

— Тебя решили тоже запереть, или мимо проходила?

— Мимо проходила. Дай, думаю, загляну.

— Ты приносишь всем большие неприятности, чем я, но в тюрьме почему-то я.

— Хочешь, чтобы меня посадили?

— Только если в одну камеру со мной.

Я смутилась от этих слов, и сам Люцифер резко умолк, будто они случайно сорвались с его губ. Но, увидев моё смущение, он усмехнулся.

— Всё нормально? Почему ты пришла?

— Меня мучают видения. Я плохо сплю. Теперь в моих видениях появился ты. Я знаю, тебя они тоже мучают.

Его усмешка медленно перетекла в серьёзное выражение лица.

— Что я делаю в твоих видениях?

— Кричишь.

Люцифер прижался к решетке.

— Кроули слабоумен, если думает, что всё на этом закончилось. Ты можешь сбежать из школы?

— Что?

— Мне кажется, нам нельзя находиться рядом. Эти видения… они связывают нас. А эту связь нужно оборвать. — он стукнул по решетке. — Я, как видишь, уйти не могу.

— Вот что ты предлагаешь мне? Сбежать?

— Да.

— Нет. Это не в моём характере.

Он уважительно качнул головой.

— Это я уже понял, Виктория.

— Какие видения ты видел этой ночью?

— С чего ты взяла, что я что-то видел?

— Они у нас с тобой синхронизированы.

— Я видел… видел, как кричишь ты.

— Зачем кому-то посылать нам эти видения?

— Вовсе не обязательно кто-то их посылает. Когда происходит знаменательное событие, очень важное, очень энергетически сильное событие… вселенная предугадывает его. Мы видим это, потому что являемся его участниками. Поэтому я хочу, чтобы ты ушла. Чтобы мы не смогли реализовать то, что транслирует нам будущее.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

— Да. Сколько ещё раз повторить? — Люцифер беспокойно вглядывался в моё лицо.

Он смотрел то в один глаз, то в другой, будто пытался найти в каждом из них ответы на свои вопросы. Его просьба пробудила во мне боль. Боль от того, что я его не увижу? Я боялась ответить на это. Люцифер что-то разглядел в моём лице. Он вдруг часто задышал, прижался к решетке совсем вплотную, стремительным, хищным жестом схватился за мою одежду и потянул к себе. Его губы, горячие и влажные, требовательно накрыли мои. От одного лишь запаха его кожи мои трусики намокли, и я прижала ноги, чтобы как-то сдержать стон. Люцифер чуть сжал мои щёки и отстранил от себя так, чтобы я взглянула на него. Его взгляд стал диким от желания.

Он прошептал:

— Хочешь?

Я вздрогнула от прикосновения руки, которая дразня поднималась по внутренней стороне моего бедра.

— Хочу…

Он поднял руку выше, легонько толкнул каждую ногу, чтобы я раздвинула их чуть шире. Я послушалась.

— Умничка. — резко прижался рукой к самому чувствительному месту, но пока через одежду.

Этого хватило, чтобы я застонала и выгнулась ему навстречу. Я сжала прутья решетки, посмотрела на Люцифера.

— Ещё…

— Такая голодная?

Он начал водить пальцами, медленно, он напористо, так, чтобы даже через одежду я их почувствовала. Желание становилось всё нестерпимей. Я забыла о гордости и теперь, словно кошка, тёрлась о прутья, пыталась прижаться к Люциферу как можно ближе.

— Повернись спиной.

Я исполнила его просьбу. Он тут же одной рукой обхватил меня за талию, а другую засунул в трусики.

— А-а-ах! — мой стон эхом пронёсся по коридору.

Люцифер сам едва сдерживался. Он нетерпеливо переступил с ноги на ногу, прижал меня к себе так близко, что железные прутья впились в спину.

— Хочешь меня, скажи? — прошептал он.

— Не-ет…

— Нет? А почему ты такая мокрая, м-м-м?

Его пальцы резко вошли в меня.

— А! Да-а…

— Не хочешь, да?

Он так же резко их вытащил. Стало так пусто, что внизу всё заныло, требуя их обратно. Мне самой хотелось расплакаться.

— Пожалуйста…

На удивление, Люцифер не стал меня мучить дальше. Его рука снова оказалась в моих трусиках. Задвигались пальцы, на этот раз нежно, не спеша. И с каждым моим стоном они всё ускорялись и ускорялись. Люцифер прижался к моей шее, языком провёл по мочке уха.

— Такая нетерпеливая…

Он так сильно ускорился, что я не сдержала бы крики, даже если бы знала, что их услышат архангелы. Мне было настолько хорошо, что я была готова к их визиту, только бы закончить.

— А-А-А!

Я задрожала и обмякла. Люцифер обхватил меня двумя руками, чтобы я не упала. Поцеловал в шею.

— Ну всё, с тебя довольно.

Я снова повернулась к нему, смущённо опустила глаза.

— Я много думал здесь, в тюрьме. — его голос был непривычно серьёзен, но без агрессии или напускного пафоса.

Впервые я слышала в нём такое… откровение.

— Когда отец сломал тебе шею, я испугался, что… — он недовольно фыркнул, закрыл глаза и начал их массировать, будто от этих мыслей у него разболелась голова. — Боже, это так банально… испугался, что потеряю тебя. Понял, что не хочу терять. И мысли здесь только о тебе и крутятся. Так часто о тебе думаю, что скоро как будто возненавижу.

— Я тоже о тебе думаю…

Он скривил губы, словно ему стало неприятно от моих слов. Снова появилась эта насмешливая ухмылка.

— Я не знаю, как нужно лю… — он замолчал.

Я терпеливо ждала, но он всё молчал.

— Люцифер?

— Не бери в голову. Сказал глупость. Одиночество в замкнутом пространстве немного сводит с ума. Говорю несвязный бред. Думаю, тебе пора.

— Люцифер!

— Скоро увидимся. — он отошёл в темноту, туда, где я не могла его разглядеть.

— Люцифер! Люцифер! Опять в игры играешь? — я злобно стукнула по решётке. — Ладно! Как скажешь. Сколько бы ты ни отрицал, я понимаю, что с тобой. — я подождала ещё немного, но Люцифер не отозвался.

Развернулась на клубах, в ярости сжимая кулаки, и быстрым шагом пошла в сторону лестниц.

Заметив меня, один из архангелов зашёл внутрь, проверить, всё ли нормально. Другой остался со мной.

— Советую вернуться в школу и как можно быстрее.

— Что-то случилось?

— Нет. Серафим Ребекка с другими ангелами обыскивает школу. Ученики должны сидеть в своих комнатах.

"Она ищет Бонта!"

Я побежала к школе, развернулась и на ходу бросила:

— Спасибо!

Уже у школы остановилась, запыхавшись. Ангелы ходили тут и там. Я могу привести их к Бонту… лучше не рисковать. В комнате я не могла усидеть на месте. То лежала на кровати, то подрывалась к окну, то выскакивала в коридор.

— Меня укачало от твоих хождений. Ты можешь сесть на место?

— Да, прости. — я снова легла на кровать, запустила руку под подушку. — Где зеркало?!

— Что? Какое зеркало? — спросила Мими.

— У меня… под подушкой было зеркало с трещиной. Где оно?

— Я ничего не трогала.

Меня начала бить мелкая дрожь.

— Кто-то заходил к нам в комнату?

— Не знаю… в чём дело, Виктория?

Я закрыла рот руками и испуганно стала озираться.

"Кто-то украл зеркало… а может, это сам Бонт?"

Мне стало тяжело дышать. Я выскочила на улицу.

Мама стояла в окружении других ангелов. Увидев меня, она хотела сказать что-то гневное, но её перебил протяжный гул где-то вдалеке. К нам подбежал другой ангел. Он выглядел запыхавшимся и напуганным.

— Вам нужно в укрытие.

— В укрытие? Что происходит, Йор?

— В сторону школы движется целая армия, во главе которой сам Сатана!

Танец смерти

Крики, паника, взрыв где-то там, далеко, заставляющий сжиматься каждую мышцу от страха.

— ТИШИНА! — серафим Кроули выглядел спокойным и сдержанным на фоне остальных, но его глаза выражали не меньшую тревогу.

Мама стояла позади него, выпрямив спину и скрестив руки на груди. Казалось, её одну не волновало предстоящие.

— Я созвал дополнительную армию в школу. Всё, что от вас требуется — это сидеть в комнатах. — сказал серафим.

— Нам не хватает бойцов. Желающие могут присоединиться в отстаивании школы. — твёрдо произнесла мама.

— Ученики не могут участвовать в войне! — заявил Кроули.

— Рождённые ангелы и демоны достаточно обучены. Они вправе бороться за справедливость. — объяснила Ребекка.

— Мы не будем бороться за тебя!

Демоны поддержали Ости. Губы мамы медленно искривились в усмешке.

— Я и не прошу. — она обернулась к серафиму. — У нас больше нет времени.

Они спустились по лестницам, и мама бросила напоследок:

— Думайте, бессмертные…

Мы с Мими переглянулись.

"Неужели… неужели это всё правда?"

Я стояла у окна, смотрела вдаль, выжидая, что где-то на горизонте покажется армия Сатаны. В груди собрался комок ужаса и ярости.

"Они не лучше людей, эти бессмертные: только кровь и смерть может решить их проблемы!"

Мими заварила чай, чтобы успокоиться.

— Ребекка совсем обезумела, если думает, что демоны будут бороться за неё.

— Боритесь за идеи Мальбонте. Должно быть равноправие. Но у вас этого нет.

— И что… сразу война? Ты пугаешь меня со своим Мальбонте! — голос Мими дрожал, и вся она была как на иголках. Каждое её движение выдавало нервозность.

Она протянула мне кружку чая, но рука дрогнула, а сама она споткнулась, отчего чай пролился прямо мне на одежду.

— Ах!

— Ох, прости! Прости, пожалуйста! — она начала пытаться вытереть пятно, но делала это так усердно, что я едва могла удержаться на ногах.

— Мими…

— Сейчас… сейчас я всё исправлю.

— Мими… — я осторожно перехватила её руки.

Она подняла на меня глаза.

— Всё будет хорошо.

— Если отца убьют? Это у вас, на земле, люди умирают каждую минуту. Я не готова… — её голос охрип, а губы, сухие и потрескавшиеся, скривились от напряжения. Она словно одними этими губами пыталась сдержать подступающие слёзы.

— С ним всё будет хорошо.

— Ещё и одежду тебе испортила… — это будто бы стало последней каплей. Она дёрнула плечами, выпрямилась и посмотрела на меня уже без намёка на слёзы. — Нужно взять себя в руки. Плакать перед Непризнанной… до этого я не докачусь. — она открыла шкаф и бросила в меня одежду. — На. Сними этот ужас.

Руки мои дрожали, когда я снимала испачканный наряд и надевала новый. Это казалось таким нелепым, таким абсурдным занятием на фоне приближающейся армии. Но это отвлекло.

БАМ!

Едва я переоделась, что-то врезалось в школу. Затряслись стены, посыпался камень.

— Они тут?!

— Ах!

Мы подбежали к окну. Вдалеке началась вырисовываться длинная, идеально ровная линия летящих к нам демонов. Огонь был их спутником, неотъемлемым атрибутом и главным оружием. Мы с Мими взялись за руки и молча, с опаской, следили за тем, как силуэты становятся ближе и отчётливей. Вскоре они были так близко, что я могла разглядеть каждого демона.

Десятки рядов демонов и разных отталкивающих своим видом существ окружили школу. Сатана стоял впереди, так же неподвижно, но решительно, как и его армия. Его губы дрожали от ярости, глаза горели пламенем.

— Последнее предупреждение! — Сатана встал впереди своей армии.

Кроули вышел тоже. Позади него выверенной шеренгой замерли ангелы.

— Этого не будет!

— Вы сами выбрали этот путь. — Сатана впился ногтями себе в рёбра и вывернул их наружу. Он снял свой человеческий облик, словно маскарадный костюм, и вместо него обернулся настоящим монстром. — ДА БУДЕТ ВОЙНА!

Демоны хором взревели и бросились вперёд — навстречу ангелам. Бойцы в одно мгновение смешались. Теперь было сложно отделить одну сторону от другой.

— КРОВЬ ЗА КРОВЬ! — прорычал демон Мамон и ринулся в бой.

— Папа! — Мими чуть не выпрыгнула из окна, но я удержала её. Она оттолкнула меня. — Я буду бороться вместе с отцом!

— Это опасно! Тебя могут убить!

— Твоя мамаша сама дала добро на это! — она как-то истерически, злобно рассмеялась и, раскрыв крылья, собиралась взлететь, но…

БАХ! БАХ! БАХ!

Огненные шары один за другим врезались в школу.

— Виктория!!!

— Мими!

Её взгляд — это всё, что я видела среди остального месива. От взрыва разрушилась одна из стен, пол накренился, и мы вместе с мебелью полетели вниз. Я всё ещё видела только глаза Мими, испуганные, как у ребёнка, и руку, тянущуюся ко мне.

— Мими!

Кувырок, небо, раскрытые крылья в бессмысленной попытке взлететь, когда на тебя падает груда вещей. Удар. Боль такая, точно перемололи кости.

— Ах! — я кое-как встала. Я не могла понять, что у меня было сломано, но от боли не могла сделать и шага.

— Quertezamo! Satan e mo! — демон появился откуда — то сзади, оторвавшись от потока борющихся.

Он прижал меня к стене, надавил на горло. Его красные глаза внимательно следили за мной, словно пытались проникнуть внутрь. Я чувствовала, как всё внутри начинает гореть, особенно глазницы. Один взгляд обжигал сильнее, чем открытое пламя.

— Отпусти меня!

— А вы отпустили Винчесто? — его пальцы сжали горло сильнее, а огонь в глазах загорелся ещё жарче.

— РА-Р-Р! — рык дракона пронесся по небу, и оно словно бы задрожало.

Все на мгновение подняли головы вверх, но тут же вернулись в кровавые объятия противников. Демон не обратил на это никакого внимания. Он продолжал испепелять меня взглядом.

— РА-Р-Р! — Фыр приземлился рядом с нами.

Демон успел лишь обернуться.

— НЕТ!

Фыр бросился вперёд, раскрыв пасть. КЛАЦ! ХРУСТ! Так просто, точно какую-то игрушку, Фыр прогрыз горло демона. Кровь ручьём хлынула во все стороны, на меня в том числе.

— А-А-А!

"Он оторвал ему голову!"

Я попыталась успокоиться.

— Спасибо тебе.

Фыр подпрыгнул, затопал ногами. Затем отряхнулся от крови и довольно фыркнул.

Я огляделась. Паника вдруг захлестнула меня.

— Где Мими? Мне нужно её найти!

Фыр молча лёг на землю, чтобы я могла на него сесть. Я перекинула ногу, цепляясь руками за его чешую. Одно движение, и мы были уже в небе.

"Мими упала вместе со мной. Её могло отбросить куда угодно… где же ты?"

— Фыр? Р-Р-Р! — Фыр резко взял вправо. Я чуть не упала.

— Что случилось?

Он начал как-то странно петлять из одной стороны в другую, понемногу снижая скорость.

— Фыр…

— Что случилось, мальчик?

Бам! Несколько жёстко приземлились на землю. Фыр завалился набок.

— Ах! Тебя ранили! — кто-то метнул в него копьё.

— Сейчас будет больно, малыш. — я сжала рукоять копья и одним коротким рывком вырвала его из тела дракона.

— Р-Р-РА-Р! — его раскрытая пасть мелькнула перед моим лицом.

Фыр бросился на меня.

— Ах!

И прикрыл собой. Другой демон, похоже, целился копьём в меня, но попал в защитившего меня дракона. От боли Фыр совсем озверел. Одной лишь лапой он оттолкнул демона в сторону, да так сильно, что тот, врезавшись в дерево, мгновенно сломал шею.

— Фыр!

Не дав даже к себе прикоснуться, Фыр взлетел в небо. Кровь из его ран текла по телу и разлеталась по воздуху, оставляя пузырчатый след позади.

"О боже, надеюсь, он не полетел умирать?!"

Кто-то схватил меня за руку и развернул к себе.

— Что ты здесь делаешь? Почему ты не в укрытии?

— В школу попали ядром. Мою комнату разрушили. А как ты выбрался из башни?

— Та же история. — Люцифер притянул меня к себе, крепко обнял. — Тебе нужно уходить отсюда.

Люцифера окружили несколько архангелов: они не собирались его так просто отпускать.

— От тебя одни проблемы. Сегодня мы с тобой покончим, Люцифер.

— И папаша тебе не поможет.

— Попробуйте. — Люцифер был обессилен после тюрьмы, и одному из них удалось ударить его по голове.

Бах!

Архангелы оглушили его, схватили за руки и потащили в самую гущу переплетённых тел, стремящихся отнять друг у друга жизнь. Крики, утопающие в какофонии военных действий, небо, словно бы окрашенное кровью павших бойцов. Даже бессмертные. Какая ирония. Им страшно так же, как людям, и умирают они с таким же отчаянием на лице. Я замерла, оглушённая звуками смерти. И встретилась взглядом с Люцифером. Его шею обмотали золотой нитью, чтобы ему нечем было дышать. Я чувствовала себя маленьким ребёнком, выброшенным в мир жестокости, с которой мне никак не справиться.

"О Шепфа… это настоящая война".

— Люцифер! — я побежала за ними.

У меня не было плана, не было определённых намерений. Мне кажется, я побежала, чтобы сделать хоть что-нибудь, чтобы перестать прислушиваться к этим неистовым крикам. Через несколько быстрых шагов я протянула руку и схватилась за золотую нить.

— Ах! — она впилась мне в руку до крови.

— Отпусти! — крикнул архангел.

Люцифер жадно вдохнул воздух, сорвал нить и оттолкнул от себя ангелов. Люцифер оттолкнул меня.

— Уходи!

Я повалилась на землю.

Началась драка, и мне пришлось ползти назад, чтобы меня не задели. Снизу всё казалось ещё более внушительным и жестоким. Кровь хлестала, словно в одном из фильмов Тарантино. Она казалась неестественно бордовой на фоне такого же неестественного неба. Чьи-то ботинки замерли совсем рядом со мной. Я медленно подняла голову.

— Наши пути снова встретились, Непризнанная. — стоял демон, которой прежде кидал в меня золотые нити, у башни.

Он сжал моё запястье и одним рывком поднял к себе. Притянул ближе и сквозь зубы прорычал:

— На чьей ты стороне?

Я вырвала руку и нервно поправила одежду.

— Не на их стороне, это уж точно.

— Мама серафим, а ты не на стороне ангелов? — он достал меч. — Слабо верится.

Оружие сверкнуло, отразив свет луны. Меч разрезал воздух. Кувырок в сторону. Я взлетела вверх. Демон хотел преследовать меня, но на него набросился один из ангелов, и ему пришлось оставить меня в покое. В небе, словно в танце, сцепились не меньше ангелов и демонов, чем внизу. Я пыталась разглядеть в этих мельтешащих, агрессивных и отчаянных телах своих знакомых, но бессмертных было слишком много. Но вот я увидела Дино, и всё внутри перевернулось от волнения и страха. Дино нёс на руках Мими. Она была без сознания, и рука её безвольно, точно у куклы, свешивалась вниз.

— Мими! — я полетела к ним.

Дино осторожно уложил Мими на землю.

— Что с ней? Она жива?

— От несчастного случая бессмертные не умирают. Но у неё сломано много костей. Я отнесу Мими в лазарет.

— Хорошо.

Он поднялся с ней на руках, хотел уже идти, но помедлил.

— Будь осторожно, ладно?

— Ты тоже. — я наблюдала за тем, как они удаляются, и не знала, что мне делать дальше.

Я наблюдала за тем, как они удаляются, и не знала, что мне делать дальше.

"Бороться? Но за кого? И если выберу сторону, смогу ли убивать одного за другим? А если умру сама?"

Я обернулся назад и выглянула за груды камней, которые прятали меня от посторонних глаз.

Танец смерти, где аплодисменты услышит лишь выживший. Чем дольше жизнь, тем она ценнее или, наоборот, обесценивается? По тому, как демоны и ангелы бросались в объятия своей погибели, казалось, для них всё это была игра, понарошку. Но кровь была настоящая, а крики умирающих — пугающие, пронизывающие ужасом до самого нутра. Мне было страшно. И этого страха я совсем не стеснялась. Умирать всегда страшно, как бы кто ни храбрился.

— САТАНА!

— Ах!

Демоны и ангелы расступились и даже перестали драться. Серафим держал меч у горла Люцифера. Позади него стояла мама. До этого я не увидела Сатану, но, услышав серафима, вышедшего из укрытия, Сатана приземлился чуть поодаль от них.

— Крыса поняла, что корабль тонет, и решила выйти наружу?

— Прекращай! У меня твой сын! Если ты не сдашься, не отзовёшь свою армию, я убью его! Шепфа дал мне добро!

— Советую трезво оценить ситуацию, Сатана. — мама подала голос.

— А-А-А! — Люцифер пытался вырваться, но его, похоже, изрядно избили до этого. Один из ангелов ударил Люцифера по ногам, и он упал на колени.

"Люцифер!"

— Ты меня слышал, Сатана?! Сдавайся или твой сын умрёт!

Сатана выпрямился, начал неспешно разминать спину и вдруг тихо рассмеялся.

— Я убью его! — словно в подтверждение своих слов, Кроули нажал на горло Люцифера. По его шее потекла струйка крови.

Люцифер молчал, лишь придерживал меч, пытаясь хоть как-то отдалить лезвие от своей кожи. Он смотрел на отца, ожидая его дальнейших действий. Было видно, что ему страшно, но он сдерживал свой страх, словно дрессированную собаку.

Сатана расправил крылья, медленно, как бы запугивая. Кроули дёрнулся, армия ангелов насторожилась.

— Ещё шаг — и я убью его!

— Убивай.

— Что?!

— Что слышал. Можешь убить моего сына. Есть вещи поважнее него.

— А-А-А!! — Люцифер вскочил, позволяя лезвию порезать горло. Кровь хлынула у него изо рта, потекла по одежде, но Люцифер лишь прикрыл рукой кровоточащий порез и ринулся на Сатану.

Тот лишь отбросил его крылом и двинулся на серафима.

— В атаку!

— ХА-ХА-ХА!

Природа сошла с ума. Поднялся ветер, заискрили молнии на небе. Земля задрожала, будто разгневанная за то, что Равновесие снова нарушили. Точно ползущие змеи, пробились трещины и замерли, всё расширяясь, но уже не в длину, а в ширину. Снова сцепившись, ангелы и демоны едва обращали внимание на то, что происходит вокруг.

Бои продолжались и на земле, и в небе. Чтобы добраться до Люцифера, мне приходилось то взлетать, то снова опускаться в самую гущу, чудом избегая острия клинка. Люцифер лежал на земле в собственной крови, даже не пытаясь подняться.

— Люцифер!

Он равнодушно посмотрел на меня, сел на землю, вытер лицо и шею от крови. Рана уже сама затягивалась. Люцифер оглядел поле боя и рассмеялся так едко и горько, что даже мне стало больно от этого смеха.

— Забавно… спасибо за помощь. Но дальше я са… — он попытался встать, но пошатнулся.

Земля снова задрожала, на этот раз сильнее. Острова начали двигаться, врезаться в друг друга. Ветер стал таким сильным, что сносил с ног. Крики побеждённых и победивших терялись на фоне обезумевших стихий.

Бах!

На мгновение всё осветилось ярким светом. Я обернулась и замерла. Один из островов подлетел так близко к нам, что до него практически можно было дотянуться. Одно лишь дерево украшало этот кусок летающей земли. Сверкнуло небо, и молния, угрожающе быстрая и тихая, обрушилась на это дерево.

"Видения начинают сбываться!"

Я смотрела, как заворожённая, на разгорающееся пламя, пожирающее листву и ветки, и не могла сдвинуться с места. А затем ноги, точно управляемые кем-то другим, повели меня навстречу огню. Крылья раскрылись, словно их дёрнули за ниточки. Люцифера влекло так же, как и меня. Он послушно последовал зову. Мы взлетели.

— Виктория, нет! — где-то позади раздался голос мамы.

— Ах!

— М-м-м!

Едва мы подлетели к острову, нас прижало к дереву. Огонь притих, но лишь немного, обещая в будущем оставить после себя одно пепелище.

— Что происходит? — я пыталась оттолкнуться от дерева, но всё тело будто приклеилось к стволу. Руки были разведены в стороны и касались такой же раскрытой ладони Люцифера и ещё кого-то, с другой стороны.

— Бонт?! Бонт, это ты?

Он был без сознания.

— Всё было предрешено… — проговорил Люцифер.

— Ты прав.

— А?

Фенцио вышел откуда-то сзади, со стороны Бонта. В руке у ангела был зажат кубок крови.

— Так это вы?!

Фенцио остановился напротив меня. Он медленно улыбнулся.

— Сукин сын! — Люцифер начал вырываться, кричать, я ощущала его силу, что пыталась проявиться, но нечто, что было сильнее него, не позволяло.

Фенцио подошёл к нему совсем близко и сквозь зубы зашептал:

— Сатана отдал тебя на растерзание ангелам. Не думаю, что ты был удивлён.

— ЗАТКНИСЬ!

— Успокойся! Или ты и дальше хочешь пресмыкаться перед отцом, которому на тебя плевать, серафимом, что ещё вчера была обычной Непризнанной, и остальными тупоголовыми лизоблюдами Шепфа? — Фенцио отстранился от нас, сжимая в руках кубок.

— Зачем… зачем это вам?!

Было видно, как внизу идёт ожесточённая борьба. Как мама и Кроули наравне с другими рубят, точно куски мяса, своих противников. Как Сатана сносит всё на своём пути. А Фенцио был так спокоен… будто всё так и должно было случиться.

— Что было однажды, то будет и дважды.

Огонь вспыхнул с новой силой, взметнулся вверх, словно коснувшись самой луны. Фенцио заглянул в пустой кубок и вдруг неспешно и спокойно заговорил:

— Дети ангелов и демонов и правда умирали. Но то был период нестабильности. И лишь один ребёнок выжил… Маль-бон-те-е-е. Он был очень силён и опасен. Особенно его идеи господства. Шепфа понял, что единственная возможность сохранить Равновесие — это убить его. Но, чувствуя в ребёнке светлую сторону, он не смог уничтожить её. И тогда он разделил суть мальчика, как был разделён весь мир, на две ипостаси: добрую и злую. И злая была отправлена в заточение, так как её нельзя было уничтожить без светлой стороны. Светлая же сторона обрела обличие ангела, что не мог ступать на землю или в ад. Шепфа поместил его в школьную башню на небесах, запрещая выходить к остальным и разговаривать с ангелами, только с приближёнными. На него не действовали законы школы, и время для него как бы остановилось. Башня сдерживала силу Бонта и связь, которая могла возникнуть с его тёмной стороной. Но мальчик рос, как и росла его тёмная сторона в заточении. Она пребывала в вечном мучении, и лишь одно спасало Мальбонте. — Фенцио улыбнулся злорадно, победно. — Жажда мести.

— Зачем вы помогаете ему?

— Ты хочешь знать почему?

— Я хочу знать всё!

— Всё… он пришёл ко мне, когда я был раздавлен и потерян. Я слышал его голос, и он привёл меня к главному камину школы, что давно забросили.

"Камин вспыхнул чёрным пламенем, как только я зашёл туда".

— Подойди ближе-е…

Я заглянул в огонь и увидел расплывающийся силуэт лица.

— Кто ты?! Что тебе надо?

— Я тот, кто стал легендой… мифом.

"Его голос… что-то было в нём… я сразу понял, с кем говорю".

— Мальбонте?!

— Я — лишь часть самого себя. Вторая моя ипостась спит в башне, но придёт время, и она проснётся.

— Зачем ты связался со мной? Мне нужно будет доложить…

— Ты не сделаешь этого.

— Неужели?

— Когда тебе вырвут крылья, когда ты до конца вкусишь горечь потерянной власти и увидишь сладость триумфа Ребекки. Ты придёшь ко мне, а я лишь посмеюсь.

— Откуда тебе обо всём известно?!

— Здесь кроме тьмы, ничего нет. Я слежу за вами и жду. Я нашёл способ выбраться отсюда. Если ты поможешь мне, у тебя будет такая власть, о какой ты и мечтать не смел, даже будучи престолом.

— Ты думаешь, я соглашусь на сделку с дьяволом?! Я?! Ангел?!

— О-о-о, да-а. Поэтому и предложил.

"Я ощутил такую ярость, какую прежде никогда не испытывал. Сначала я решил, что злюсь из-за предложения Мальбонте, но вскоре понял, что злюсь от того, что готов согласиться. Но за стыдом от подобного желания и злости на себя за малодушие укреплялось предвкушение торжества".

"Я поставлю на колени всех, кто приложил руку к моему унижению".

— Я согласился. Первым моим заданием было убить тебя. Ты должна была попасть в рай, но прошла отбор и попала в школу. Ты была слишком на виду. Как заноза в заднице. Я пытался выгнать тебя из школы, но в итоге Мальбонте велел не трогать тебя.

— Амиди Лоран? Это вы?!

— Я взял имя последнего человека, с которым работал на задании. Он давно погиб.

— Зачем Мальбонте моя смерть?!

— Это самое интересное. Чтобы освободить Мальбонте, нужно совершить обряд "над дочерью серафима, что родился на земле, и над сыном демона, что ни разу не ступал на землю". Единственный серафим, что родился на земле, это…

— Мама…

— А мой отец никогда не спускался на землю, в отличие от остальных.

— Вы — главный ключ к освобождению. Перед ритуалом нужно было принести в жертву одного Непризнанного, рождённого ангела и рождённого демона. Не только я работал подпольно с Мальбонте. Он нашёл много своих последователей. Один из них передал мне осколок Небытия — единственный осколок, что смогли найти. Я решил, что, если его найдут как орудие убийства, это всколыхнёт стадо бессмертных, глотающих миф о том, что Мальбонте не существовало.

Слёзы подступили к глазам, а горло свела судорога.

— Ну конечно… смерть Сэми и Винчесто — ваших рук дело!

— Винчесто убили ангелы. Я лишь подтолкнул… не без помощи Мальбонте.

— Но вы убили Лору и Сэми!

— Таков был приказ.

"Лора молилась, стоя на коленях в тени статуи".

— Шепфа, я ни о чём не просила тебя раньше… я и так многое потеряла… эта новенькая Непризнанная… она недостойна учиться среди бессмертных. Она недостойна!

"Начинать с Непризнанной, чтобы постепенно увеличивать накал между ангелами и демонами — вот чего я добивался. Никого поблизости не было — идеальное преступление. Она даже не сопротивлялась. Раскрыла глаза от ужаса и хлопала ресницами, как дура."

— Что вы… что вы… ах! Я не хотела зла Непризнанной. Если это поэтому… нет!

"Да… это было легко. Пока снова не появилась ты! Мне пришлось спрятаться в саду Адама и Евы, чтобы вытереть руки от крови. Или слухи врут, или это вмешательство Мальбонте, но мой разум остался трезв и не поддался заклятию лабиринта."

— Это всё вы… всё вы…

— Да! Это я написал имя Мальбонте, чтобы о нём вспомнили и связали его возможное появление с происходящими событиями. О нём должны были заговорить, чтобы он стал символом чего-то нового, символом того, кто разберётся со всей несправедливостью. Это я скрыл сбежавших заключённых в школе, чтобы они нападали на учеников! Это я убил твоего Сэми. Но с ним было сложнее.

"Он куда-то шёл, и мне пришлось окликнуть его".

— Сэми!

— Ангел Фенцио?

"Нужно было действовать быстро. От неожиданности он пропустил один удар. Схватил меня за запястье, с вопросом уставившись на меня".

— Фен…цио?

"Он был умнее глупышки Лоры".

— Надпись… моё видение… вы подменили его?

"Сэми видел сны со мной, и Мальбонте менял их на твой облик, чтобы скрыть моё участие. Сэми понял это с одного удара. Я вонзил в него нож ещё раз… и ещё раз, пока он не упал на землю. Я сделал всё быстро и аккуратно, даже не испачкав руки. Но когда я собирался уйти, он схватил меня за руку и, отхаркиваясь кровью, хрипя на последнем издыхании, прокричал…"

— Одно пропустили… — он рассмеялся. — Мотылёк погибает, когда достигает цели.

Я в ужасе смотрела на Фенцио.

"Что имел ввиду Сэми?"

— Каково же было моё удивление, когда я узнал, что ты общаешься с Бонтом! Ты облегчила мне задачу, Виктория, и выпустила того, кого даже мне было проблематично освободить.

— Фенцио, вы боритесь за правое дело, но не теми путями. Неужели нельзя было освободить Мальбонте без убийств?!

— Чтобы обрести что-то, нужно что-то отдать! Таков закон Равновесия! Но, похоже, Мальбонте был прав.

— О чём вы? Зачем вы говорите на это?

— Мальбонте велел рассказать вам обо всех моих действиях.

— Ты — обычная шавка полукровки. Как учитель школы ты был выше в моих глазах. — сорвался Люцифер.

— Думаешь, меня задели твои слова? Маленький сосунок! Знаешь, кто из шахматистов вероятнее выиграет партию? Тот, кто готов пожертвовать конём, чтобы в конце поставить шах и мат королю. Я готов. А на что готовы вы?! — Фенцио подошёл к Люциферу и двумя резкими движениями порезал ему запястья.

— Тварь! Я убью тебя!!!

— Я слышу отчаянье в твоём голосе… — он поднёс кубок так, чтобы кровь стекла в него. Затем он подошёл ко мне и проделал то же самое.

Остров трясся, ветер сдувал всё на своём пути. Боль и страх стали неотделимы друг от друга.

"Кубок, дерево — всё это было предзнаменованием ритуала!"

Наша с Люцифером кровь наполнила кубок почти до краёв. Фенцио подошёл с ним к Бонту.

— Не трогай его!

— Мальбонте этого желает. — Фенцио вылил всю кровь на голову ангела.

И только кровь коснулась его, она тут же зашипела, впитываясь ему в кожу.

— А-А-А! — глаза Бонта стали красными, словно вся кровь сосредоточилась в них.

— БОНТ! — закричала я.

— Последний штрих. — ангел Фенцио достал из кармана зеркало.

— Ах! Оно моё! Его дал мне Бонт!

— Когда я увидел это зеркало и понял, что Бонт передал тебе остаток зеркала Небытия, не зная об этом. Мне едва удалось сдержать смех. — Фенцио приблизился ко мне. — Без тебя и Бонта — кто знает… может, всё это и не удалось бы.

Обида, злость и горечь от собственных ошибок и неспособности что-либо изменить терзали меня. Я хотела вырваться из плена, но не могла, и истошно закричала, задёргалась.

— Что скажет Дино, узнав о том, что вы натворили?!

Фенцио вздрогнул, улыбка сползла с его лица.

— Остался последний штрих… — он направил зеркало на Бонта, заговорил на языке, что я никогда не слышала, и вдруг из зеркала просочилось нечто чёрное. И вошло в Бонта.

— А-А-А! — он забился в конвульсиях. Его тело поднялось в воздух, а из горла начали доноситься нечеловеческие звуки.

Я с ужасом наблюдала за его мучениями, но следом и сама скрутилась от боли.

— А-А-А!

— Виктория! — Люцифер пытался дёрнуться ко мне, но безуспешно.

Перед глазами всё поплыло. И я увидела… нет… ощутила присутствие Шепфа. Яркий свет ослепил меня. Понемногу глаза привыкли, но, кроме белой пелены вокруг, ничего нельзя было разглядеть. Где-то вдалеке очерчивались какие-то предметы, но тут же искажались, растворялись. Я словно оказалась во сне или в параллельной реальности.

— Шепфа? — я чувствовала его присутствие, чувствовала силу вокруг — такую неизмеримо великую, что было не по себе.

Повсюду прошлась вибрация, как будто что-то огромное приближалось ко мне, а затем послышалось:

— Я знал, что этот день настанет. — голос прозвучал отовсюду, словно гром. — Мальбонте снова заставляет меня вмешаться.

— Шепфа, я… — от шока и благоговейного страха я не могла найти подходящих слов. — Что мне делать?

— Всё держится на Равновесии. Как Немезида с весами, следящая за справедливостью и не позволяющая одной чаше весов преобладать над другой. Чтобы сохранить мир, нужно выбрать правильную сторону. Теперь ты связана с Мальбонте. Я доверяю тебе его добрую сторону и, надеюсь, ты сможешь найти к ней дорогу.

— Но Шепфа… что я могу?

— В твоих руках сила, которой ты не заслужила. Я не давал её тебе — так распорядилась судьба. Но я взываю к твоему благоразумию. От тебя зависит, погубишь ты моих детей или нет.

Всё начало меркнуть, а затем вспыхивать огнём то тут, то там. Я ощутила ветер, услышала крики. Свет померк. Я вернулась.

— Виктория, посмотри на меня!

Я повернулась к Люциферу, стараясь не обращать внимания на крики Бонта.

— Не бойся.

— Я так долго ждал этого… — Фенцио победно расхохотался.

Молния сверкнула в небе и снова врезалась в наше дерево.

— А-А!

Островок раскололся. Я увидела, как под ногами крошится земля, и выступают толстые, извилистые корни дерева. Хруст! Перед глазамизавертелись небо и земля.

БАМ!

Тупая боль по всему телу от падения. Звон в ушах. Я приподнялась на одной руке, огляделась. На лицах бессмертных читались ненависть и усталость. Они скрещивали мечи и взгляды, и крылья их дрожали от напряжения. Окровавленные перья летели тут и там. И мне вдруг стало так страшно, что это никогда не кончится. Я поднялась на ноги, едва удержала равновесие.

— Мама!

— Хоть твои крылья и золотые, нутро у тебя всё равно Непризнанной! — Сатана держал маму за горло.

Её ноги не касались пола, и всё тело подрагивало, а руки цеплялись и царапали нечеловеческие пальцы, пытаясь высвободиться. Кроули нигде поблизости не было. Страх за маму, ярость и усталость — всё это смешалось в один коктейль эмоций, которые словно бы пробудили во мне силу. Раньше я чувствовала себя пустой, но сейчас я казалась себе наполненной до краёв. Ещё никогда я не ощущала себя такой всемогущей. Я закричала что есть силы. От моего крика прошла звуковая волна. Демоны и ангелы попадали, а Сатана отвлёкся, пошатнулся и отпустил маму. Мама упала на землю. Я побежала к Сатане, подхватила меч с земли, не останавливаясь. Представила, что земля становится рыхлой, словно зыбучие пески, и так вдруг и случилось. Сатана начал проваливаться. От тяжести своего тела он погружался всё больше и больше.

— Что происходит?! — из его горла раздался пронзительный рык. — Р-Р-РА-А-А!

— А-А-А!

ВЗМАХ!

Голова Сатаны покатилась к моим ногам. Некоторое время все молчали. Я бросила меч в сторону и обернулась. На меня смотрели с ужасом, удивлением и благоговением. Моя открывшаяся сила, моя жестокость — этого не ожидал никто. Ноги и руки дрожали. С пальцев на землю капала кровь.

"Откуда это во мне появилось?"

От меня словно чего-то ждали, и я прокричала замершим армиям:

— Сатана мёртв! Война больше ни к чему!

Ангелы и демоны перестали драться. На их лицах замерла растерянность.

Мама прокричала:

— Всё кончено!

Тишина… она была такой явной, такой неуместный и резкой, что в ушах начало свистеть, точно мозг, привыкший к военной какофонии, забыл, что это такое. В глазах всех читался вопрос: "Всё и правда кончилось?" Но в ответ на немой вопрос послышался взмах крыльев — такой громкий на фоне тотального безмолвия. Все подняли головы к небу.

БАМ!

Перед нами приземлился Бонт… нет… Мальбонте. По выражению его глаз я поняла, что это уже не тот Бонт, которого я знала. От силы его удара по земле пошли трещины и поднялась пыль. Он хищно улыбнулся, посмотрел на нас исподлобья и сказал:

— Всё только начинается.

Сначала все демоны застыли от шока и трепета. Но в следующую секунду один за другим начали преклонять перед ним колени.

— О нет…

Затишье перед бурей

Я поднялась на локтях, осмотрелась. Штукатурка сыпалась каждый раз, как кто-то этажом выше проходил надо мной. Казалось, всё ещё пахло гарью и кровью, словно стены впитали запах той ночи. Я будто попала в кошмар, из которого нельзя выбраться, просто ущипнув себя за руку.

"Нужно вставать".

Мне хотелось накрыться одеялом и не подниматься несколько месяцев. Тело ныло, отзываясь на боль сознания. Когда вышла на улицу, свет и пыль ударили в лицо. Тут и там лежали тела, которые не успели убрать. В лазарете не хватало места: бессмертные боролись за жизнь. Их раны заживали быстрее, чем у людей, и они могли вытерпеть, казалось бы, невыносимую боль. Но слишком тяжёлые ранения представляли опасность даже для них. Точно эхо, в голове пронёсся истошный, срывающийся крик матери: " Я убью тебя!"

Я снова огляделась.

"Нет… никого. Теперь никого".

Перед глазами вновь встали страшные картины той ночи.

"Демоны и некоторые ангелы упали на колени перед Мальбонте. Тот стоял неподвижно, с победной улыбкой и такой невероятной уверенностью в себе, что внутри поднималась ярость и желание сбить эту спесь. Мама вскочила, схватив чьё-то копьё, и прокричала:

— Я убью тебя! — бросок. Меткий, неожиданно сильный для такой женщины.

Я едва успела проследить за траекторией копья, как оно уже вонзилось в плечо Мальбонте. Он медленно обхватил рукоять копья рукой и одним коротким и резким движением вытащил его из себя. Кровь хлынула из раны. Он простоял с усмешкой на губах несколько долгих секунд, как бы показывая своё безразличие. А затем взлетел вверх, мгновенно оказавшись так высоко в небе, что его было уже не различить. Большая часть демонов и некоторые ангелы последовали за ним. Люцифер и Ости не последовали за своими сородичами. Ади замешкался не некоторое время, выглядывая кого-то в небе. Затем встрепенулся, раскрыл крылья, продолжая глядеть в одну точку.

— Ади, нет!

Он замер, посмотрел на меня с сожалением и, одним лишь взглядом попрощавшись, взлетел вслед за остальными.

"Ади теперь на стороне Мальбонте?!"

Среди удаляющихся бессмертных я заметила плащ Фенцио. Мы с мамой, едва удерживаясь на ногах, посмотрели друг на друга — тяжело, отчаянно."

"Сатана мёртв… но мы всё равно проиграли".

— …Да, тела нужно убрать. Они пролежали здесь всю ночь. — Дино давал указания оставшимся ученикам.

Школу расчищали, пытались привести в порядок, избавить от ран, нанесённых битвой. Его голос вернул меня в реальность. Я подошла к нему.

— Как ты?

Дино остановился.

— Я… в норме. — он махнул в сторону, избегая смотреть мне в глаза. — Прости, нужно разобраться со всем этим.

— Да…да, я понимаю.

Дино держался хорошо, но было видно, что ему трудно смириться с предательством отца. Вокруг были разбросаны сотни трупов. Было не по себе находиться так близко к смерти. С ужасом я подумала о том, что моё земное тело было таким же, стоило моей душе покинуть его. Я подошла к одному из павших. Это был демон.

"Ещё недавно он был полон сил, ярости и энергии, а теперь…"

Я закрыла ему глаза, но они открылись снова. Дрожь прошла по моему телу. Тогда я нагнулась над ним, увидев своё отражение в его глазах. И отражение начало крутиться и отдаляться, сменяясь другим изображением. Я увидела битву. Этот демон боролся с ангелом, и тот вдруг бросил меч со словами: "Я не хочу войны. Это неправильно!" В ответ демон пронзил его копьём.

"Ангел так не понял, за что боролись демоны. Это была трусость с его стороны, а не благородство".

— Виктория! — мама выглядела уставшей и взвинченной. Она подхватила меня под локоть и повела вдоль школы. — Кроули совсем плох.

— Что с ним?

— Его ранили во время боя. Сейчас школе нужна крепкая рука, а что вместо этого мы имеем? Старика на грани смерти. И разве это бессмертный? — она сказала это с пренебрежением.

Я поняла, что мама не терпит проявлений слабости ни в себе, ни в ком бы то ни было. За поворотом мы столкнулись с Люцифером. Увидев меня, он встрепенулся, вздрогнул, словно от испуга.

— Люцифер, я…

— Давай потом, Виктория. — и он прошёл мимо нас.

— Мама, постой.

— В чём дело?

— Подожди меня немного. — не дождавшись её ответа, я развернулась и поспешила к Люциферу. — Погоди.

Не оборачиваясь, он сказал:

— Всё в порядке.

— Я же знаю, что нет. — он резко остановился, из-за чего я врезалась ему в спину.

Развернулся ко мне, положил руки в карманы и замер.

— Я слушаю.

— Что?

— Ну ты же всё знаешь.

— Не говори со мной так. Не смей.

Люцифер посмотрел на меня недоумённо, но вскоре его выражение лица смягчилось, будто он осознал что-то. Он взял меня за руку и повёл за угол. Едва мы скрылись от глаз, Люцифер прижал меня к стене, впился в губы, спустился к шее, оставляя много быстрых поцелуев. Я мягко оттолкнула его.

— Люцифер, нет.

— Почему? Разве ты не этого хотела?

— Нет.

Он отстранился, посмотрел на меня с высоты своего роста и прошептал:

— А чего тогда?

Я коснулась его груди и произнесла мягко-мягко, так, чтобы донести смысл своих слов:

— Хочу тебя. — И он понял. Вздрогнул, увёл взгляд. — Прости, что так вышло с твоим отцом… мне правда жаль.

— Не извиняйся за это. Только не за это.

— А?

— Я — демон. И умею видеть в плохом хорошее.

— Необходимое зло…

Люцифер кивнул. Он поджал губы, нехотя сказал:

— Я ненавидел своего отца так же, как и любил. Думал, что отец испытывает то же самое. Но нет… — его губы снова исказила эта болезненная усмешка. — Кроме ненависти ко мне, в нём ничего не было. Он отказался от меня легко, без раздумий…

Я провела пальцем по его щеке, чтобы он взглянул на меня. Когда глаза Люцифера остановились на мне, я встала на носочки и легонько чмокнула его в губы. Люцифер приобнял меня за талию, впервые так нежно.

— Прости меня… — зашептал он.

— За что?

— Прости, если сделал больно. Я по-другому не умею.

— Виктория? — мама выскочила из-за угла.

Мы с Люцифером тут же отскочили друг от друга.

— Прекратите! — её голос стал жёстким, как железо. — Ещё этого не хватало! Ты нужна мне, Виктория. — она развернулась и пошла прочь, ожидая, что я последую за ней.

— Поговорим потом.

— Да… — я догнала маму. — Мы…

— Не сейчас.

Все койки были заняты ангелами и демонами. Многие из них были без сознания: чтобы быстрее восстановиться, они впадали в кому. Пахло прожжёнными перьями и застоявшейся кровью. Те, кто были в сознании, говорили вполголоса, словно боялись разбудить остальных. Время здесь, казалось, остановилось. Мама привела меня к Кроули. Он лежал в постели, вытянув руки вдоль тела, и не моргая смотрел в потолок. Рядом с ним стояли Геральд и Мисселина, которые тихо о чём-то говорили, почти не шевеля губами. Мама придержала меня за руку и быстро проговорила:

— Для того, что я хочу сделать, нужен в свидетелях один из учеников школы.

Когда мы подошли, Кроули медленно повернул голову и посмотрел на нас.

— Как ты? — в утешение мама положила ладонь ему на плечо, но движение это выглядело механическим.

— Не мёртв, а значит, всё ещё бессмертен. — он закашлял, вытер окровавленные уголки губ. — Нужно обсудить дальнейшие действия. — он хотел было подняться, но мама снова коснулась его плеча, почти незаметно толкая его обратно.

— Тебе нужно отдыхать.

— Нет времени. Мальбонте… кха-кха!

— Школа сейчас очень уязвима. — сказал Геральд.

— Учеников нужно защитить. — поддержала Мисселина.

— Я этим и занимаюсь. Кроули, ты слишком слаб. Школой займусь я.

— Так решил Шепфа или совет? — прохрипел серафим.

— Так решила я.

— Кто дал вам полномочия? — оскалился Геральд.

— У нас нет времени на бюрократические издержки. Кроули, ты знаешь, что я смогу. — мама показала на меня. — Бывший глава школы, главные учителя и моя дочь как представитель учеников — я объявляю себя перед вами новым директором.

Кроули выглядел растерянным, взбешённым до такой степени, что эта злость сделала его по-детски беззащитным. Он был против, но не мог возразить, а потому лишь молча поджал губы.

"Это нагло даже для неё!"

— Ты решила это за всех?

— У нас война, Виктория!

— Почему снова ангел? Может, демону теперь пора стать главой школы?

— Я не доверяю демонам.

Геральд усмехнулся.

— Раз Ребекка готова взвалить эту ношу на себя, я не против.

— Я только хочу знать: вы делаете это из альтруических или честолюбивых побуждений? — спросила Мисселина.

— Я делаю то, что требуется для сохранения равновесия, Мисселина. — в её голосе слышалось нескрываемое раздражение. — Кроули.

Он равнодушно смотрел в потолок, словно потерял интерес ко всему, что происходило вокруг.

— Будем честны. Ты стар, ты слишком много времени провёл на земле и здесь. Ты устал и не скрывал это. Твои действия стали необдуманными, кое-где даже истеричными. Иногда нужно вовремя уйти. Я не нянька, чтобы разжёвывать тебе такие вещи. Оставим тактичность и официоз до более мирного времени. Ты временно отстранён. У меня всё. — мама развернулась на пятках и ушла.

Кроули щипал простыню на краю постели и тихо смеялся.

— И пал солдат от меча, что восхищал его когда-то. И, умирая, не мог не восхититься и этим.

Я сочувственно улыбнулась. Хотела уже уйти, как в другом конце госпиталя раздался визг Мими:

— Виктория!

— Мими! — подбежав к её койке, я бросилась к ней в объятия. Мы упали на подушки и залились смехом. — Я уже боялась, ты никогда не придёшь в себя!

— Бессмертных не так просто убить. — Мими начала озираться. Выражение её лица с радости сменилось на испуганную растерянность. — А где Ади?

— Он…

— Умер?! — она закрыла рот рукой.

— Нет, нет, что ты… но он… улетел.

— Куда? Что за тайны, говори давай!

— Он улетел с Мальбонте.

Мими закачала головой.

— Не-ет. Не может быть.

— Ади правильно сделал. Мальбонте даст ему то, что школа не дала.

— Что же?

— Справедливость. — мы с ней умолкли. Каждая думала о своём.

— Я боялась, что Ади умер. Но это хуже смерти. Из-за Мальбонте убили Сэми. А он примкнул к нему? — она замотала руками. — Не хочу об этом думать.

Мы сели друг на против друга, подобрав под себя ноги.

— Тебе ещё долго тут лежать?

— Я почти восстановилась. Думаю, до завтра. Я слышала, отца держат в тюрьме. Мне нужно с ним увидеться.

— Мама не доверяет ему из-за того, что он прислуживал Сатане.

— Отец не имеет никакого отношения к Мальбонте! — Мими, нервничая, сменила позу, тряхнула крыльями. — Я соскучилась. — она протянула руку. Мы скрепили пальцы.

— Я тоже.

Мы разговорились о всякой ерунде, будто специально избегая важных тем. Хотелось отвлечься, притвориться, что нет никакой войны и угрозы, дышащей в спину. Нет смертей и нет боли — ни сердечной, ни телесной. Мы договорились, что я приберу комнату к её приходу.

Я вышла на улицу. С каждым часом оставалось всё меньше следов войны. Хотелось верить, что всё это осталось в прошлом, и больше не будет ни сражений, ни новых смертей. Я посмотрела на небо, уже в который раз выглядывала силуэт Фыра.

"Так и не появился… где же ты?"

Волнение, до этого спящее во мне, лишь изредка беспокоящее, вспыхнуло неконтролируемой тревогой.

"Его же ранили! А что если он… не выжил?"

Я огляделась по сторонам, будто искала неожиданной поддержки. А затем взмахнула крыльями и поднялась в небо. Я облетела вокруг всю школу и лишь случайно уловила дрожащую энергию дракона где-то в глубине скал. Я спустилась вниз.

— Фыр! — эхо повторило за мной: "Фыр! Фыр! Фыр…" — Ты тут? — "Ты тут? Ты тут? Ты тут…"

Вода стекала по шершавым холодным стенам скалы. Пахло плесенью и холодом. Тотальную темень разрезали тонкие лучи проникающего солнца. Несколько камушков покатилось к моим ногам. Я присмотрелась к темной фигуре, что прорисовывалась где-то в углу.

— Фыр! — прильнула к нему, крепко обняла, не обращая внимания на то, что его чешуя царапает кожу.

— Фы-ыр…

— Что с тобой, малыш? — осмотрела его. Часть копья застряла в нём, не давая ране зажить. Он мучился от боли, не умирая, но и не вылечиваясь. — Сейчас будет больно, потерпи.

"Ладно… это для него же. Раз, два…"

Рывок!

Он отскочил от меня, упал на спину, поднялся, снова упал и замер так на некоторое время. Рана запульсировала. Кровь ручьём полилась по телу, закапала на пол.

— Фы-ыр…

— Ох, нет, Фыр! — он весь обмяк, его била мелкая, но частая дрожь. Я чувствовала, как силы продолжали покидать его. — Нет, Фыр, пожалуйста!

"Он спас меня! А теперь платит за это! Это несправедливо!"

Я обняла его крепче. Дыхание дракона было горячим, но редким и таким слабым. Словно у часов кончается батарейка, и стрелка всё медленней и тяжелей двигается вперёд и вот-вот замрёт.

— Фыр, пожалуйста! Пожалуйста, прости меня! — я расплакалась, продолжая прижиматься к его чешуе. — Не покидай меня! — я плакала и плакала, не находя в себе сил остановиться. Вина, жалость и что-то ещё захлестнули меня. Слёзы текли по телу дракона, задерживаясь на изгибах чешуи. — Фыр, пожалуйста…

Он вздрогнул — так сильно, что я повалилась на землю. А затем озарился ярким светом, ослепляющим на фоне тьмы пещеры.

— Ах! Кто вы? — я отползла от мужчины.

Незнакомец был удивлён не меньше меня. Он выставил руки вперёд в попытке успокоить меня, но сам едва сдерживал эмоции.

— Ф-фыр?

— Ты… ты это сделала!

— Что сделала?

— Освободила меня. — он начал трогать своё лицо, разглядывать руки. Опёрся о стену и осторожно сел на пол.

Мы оба молчали. Мужчина внимательно посмотрел на меня, словно впервые видел.

— Меня зовут Лой.

— Так ты человек?

Лой кивнул.

— Меня проклял Фидеро много веков назад.

— Фидеро? Великий Заклинатель?

— Да.

— За что?

Он молчал, только смотрел на меня, затем отвёл взгляд, полный многовековой печали.

— У меня был роман с его дочерью. Я любил её, правда. Она была наивной, весёлой, такой невинной. Но года идут, а чувства иногда увядают. Сердцу не прикажешь. Я хотел быть с ней честен. Поцеловал ей руки и ушёл. Но она не хотела меня отпускать и покончила с собой. Фидеро впал в отчаяние и ярость.

" — Она мертва из-за тебя! Моя дочь подарила тебе сердце и душу! А ты обошёлся с ней, как с животным! Ты на своей шкуре ощутишь, каково это…"

— Он превратил меня в морского дракона. Я не мог вернуться в человеческий облик до тех пор, пока со мной начнут обращаться не как с животным, а как с человеком. От оков проклятия меня могла освободить только человеческая любовь.

— Фидеро из-за этого оставил пост Заклинателя?

Лой кивнул.

— Но почему ты до сих пор…

— В чешуе? — он снова начал осматривать себя. — Я чувствую в себе силу дракона. Похоже, я остался оборотнем.

Я незаметно оглядела его.

"Не ожидала, что он окажется человеком".

— Нужно рассказать об этом маме.

— Нет! — он кашлянул, улыбнулся, как бы извиняясь. — Не стоит. Я не хочу пока, чтобы кто-то знал о том, кто я. — он поднялся и, поморщившись, взялся за бок.

— Ты же ранен!

— Не беспокойся. Как человек я смогу позаботиться о себе лучше. Возвращайся пока в школу. Окрепнув, я приду к тебе.

Я растерянно улыбнулась.

— Ладно.

Уже в небе я обернулась. Лой стоял у входа в пещеру и наблюдал за тем, как я удаляюсь.

Мама созвала всех в общий зал. После случившегося все, словно тараканы, разбрелись по своим комнатам. Никто так и не сказал этих страшных слов…

— Мальбонте вернулся. — мама стояла, сложив руки в замок, спокойная и величественная, как обычно. — Нужно взглянуть правде в глаза. Он натравил друг на друга две стороны, зная, что после этого столкновения мы будем слабы. И он добился своего. Не сомневаюсь, что Мальбонте собирает армию, однако сложно пока предположить его дальнейшие действия. Стычка была ожесточённой, мы потеряли много бессмертных. Я хотела сказать спасибо за проявленную храбрость тем, кто не отступил. Хочу выразить отдельную благодарность Энди, который помог спрятать всех ангелов и демонов от военных действий и защищал вход школы.

Энди сдержанно кивнул.

— Нельзя не отметить смелый поступок моей дочери, убившей самого Сатану. Возможно, исход был бы другой. И всё же жертв много… на земле есть традиция.

"Мама впервые сама вспоминает прошлую жизнь!"

— Предлагаю минуту молчания в честь павших в бою. — она наклонила голову, закрыла глаза. Напуганные ученики кротко повторили за ней. Перед глазами мелькали лица умерших, тех, кого я знала, а затем нашла обездвиженное наутро. Картинки сменяли друг друга, и каждая следующая была ярче предыдущий. А затем вспышка. Я будто провалилась куда-то вниз, открыла глаза…

Мальбонте стоял перед своей армией. На его лице играла уверенная усмешка. Вдруг одна из теней в первом ряду сделала шаг вперёд.

— Наш предводитель мёртв! Ты появился в самом конце, почти на всё готовенькое! Почему мы должны идти за тобой?!

Часть армии закричала: "Да!"

Мальбонте снова улыбнулся.

— Хотите знать, почему вы должны идти за мной?

Всё остальное произошло моментально. Мальбонте нечеловечески быстро переместился к вышедшему.

— Хр-р-р! — изо рта демона потекла струйка густой, вспенивающейся крови.

Мальбонте вынул меч, который как-то оказался в животе смельчака. Небрежным движением вытер его о ногу сначала с одной стороны, потом с другой, а затем прокричал:

— ПОТОМУ ЧТО МОЕЙ ЗЛОБЫ ХВАТИТ НА ВАС ВСЕХ! ЕЩЁ ВОПРОСЫ?!

И вся армия взревела, поддерживая нового предводителя.

Я вздрогнула, едва сдержала себя, чтобы не упасть и не закричать.

"Что это было?! Снова видения?"

Я обернулась, нашла глазами Люцифера. Он задумчиво пялился куда-то перед собой.

"Похоже, Люцифера видение не коснулось. Почему тогда увидела его только я? Сила Мальбонте восхищает. Может ли кто-то сравниться с ним? Горит ли кто-то идеей так, как горит Мальбонте?"

Как только минута молчания закончилась, мама продолжила:

— Уроки не отменяются, но теперь они будут военными, направленными на то, чтобы вы смогли после них пополнить поредевшую армию.

Эти слова взбудоражили учеников.

— Вы хотите, чтобы мы пошли воевать?! — выкрикнула Лилу.

— Впереди неизбежная война. Вы можете отказаться… но уметь постоять за себя вы обязаны. Небеса потеряли слишком много душ. Равновесие этого не простит.

Кто-то прокричал: "Я хочу отсюда улететь!" Это подхватили и остальные. Паника, крики, страх, переходящий в агрессию.

— ТИШИНА! — от громогласного крика мамы задрожали стены. Все успокоились. — За стенами школы опаснее. Я поговорю с цитаделью и попрошу у них укрытия для части учеников.

— Это вряд ли. — у дверей замерла внушающая фигура.

Все расступились перед ней, благоговейно умолкнув.

— Советник цитадели.

Он неспешно пошёл навстречу маме. Поднялся к ней и развернулся в сторону толпы.

— Вам запрещено покидать школу до выяснения обстоятельств.

— Что вы здесь делаете?

— Серафим Ребекка, Виктория, Дино и Люцифер должны последовать за мной в цитадель.

— Я думаю меня достаточно.

— Увы. Отец Дино, ангел Фенцио, оказался последователем Мальбонте. Сатана, возможно, был их соучастником. Виктория и Люцифер участвовали в ритуале по освобождению Маля из заточения. Мы должны разобраться, связаны ли они с Мальбонте.

Мама посмотрела на меня. Она была в бешенстве.

— Если это необходимо…

— Уверяю вас. Люцифер, Дино, Виктория, вас ждут в столице Небес.

Знакомство с цитаделью

Руки тряслись, когда я вытаскивала из шкафа очередной наряд. Нас ждали в цитадели. Я не знала, чем кончится эта встреча. Кроме школы и её окрестностей, я нигде ещё не бывала.

"Интересно, как выглядит столица Небес?"

Кап-кап. Я остановила смирённый взгляд на потолке. Угол протекал, и коричневые пятна капали на пол.

"Да уж, сейчас не время для былой роскоши".

В дверь постучали.

— Войдите.

— Ты готова?

— Да.

Мама приоткрыла дверь, пропуская меня вперёд. На улице нас уже поджидали несколько морских драконов.

— Цитадель далеко, на драконах мы доберёмся быстрее и не так устанем.

— Я бы хотела полететь на Фыре.

Мама молчала несколько мгновений, потом кивнула.

— Я рада, что ты смогла заполучить собственного дракона.

— Он не вещь. Я не владею им.

— Как скажешь.

Я мысленно призвала его. Он всё не появлялся.

"Может, он ещё не оправился?"

Но прошло ещё пару минут, и в небе закружилась длинная фигура дракона. Он приземлился рядом со мной. Лой посмотрел прямо мне в глаза. Я не выдержала этот взгляд и отвернулась.

"Шепфа, как странно осознавать, что он человек. Всё это время он был человеком…"

Люцифер и Дино шли к нам навстречу.

— Прошу вас следить за каждым сказанным словом.

— Нам нечего скрывать. — спокойно ответил Дино.

Люцифер сразу оседлал дракона.

— Быстрее начнём — быстрее закончим.

Мама тоже забралась на дракона.

— Тогда в путь.

Мы приземлились рядом с главным зданием цитадели. Вдалеке слышались отголоски шума большого города. Там бурлила жизнь. Издалека бессмертные напоминали рой муравьёв. И погода здесь отличалась: мрачная, с непроходящими дождями и ветром. Ворота с гулом и дрожью открылись, пропуская нас дальше. Я вздрогнула, из-за вибрации, ощутив всю свою ничтожность по сравнению с этой громадиной.

— Цитадель приветствует вас.

— Архангел Йор. Какие прогнозы? — голос мамы был строг и надменен.

На шее и левом виске архангела запульсировали вздувшиеся вены от сдерживаемой злости. Но ответил он послушно, и голос ни одной нотой не выдал недовольства.

— Они в напряжённом ожидании, серафим Ребекка. Но в общем беспокойства по поводу Мальбонте не испытывают.

— Не испытывают? Самонадеянные индюки! Нет ничего хуже, чем недооценивать своего противника!

— Вас уже заждались. — архангел повёл нас по тёмным коридорам. Он шёл впереди, тихо, словно не касаясь пола. Его руки были сложены в рукава мантии. Он угнетающе молчал.

— Архангел Йор! — я окликнула его.

Он лишь слегка обернулся, не замедляя шага.

— Да?

— Какое настроение в городе?

— В цитадели сейчас не лучшее время. Все взвинчены и напряжены. Жена заколачивает все окна и почти не выходит. Она слышать даже не хочет о том, что происходит за стенами дома.

Мы прошли ещё немного, прежде чем Йор остановился перед внушительными дверьми. Они выглядели так, словно их уже несколько веков не открывали. Но нет. Вот архангел потянул за ручки, и двери податливо отворились.

За огромными помостами полукругом сидели четыре верховных серафима. В одном из них я узнала советника, что прилетал в школу. Серафимы смотрели на нас сверху вниз, не скрывая заносчивого пренебрежения. Мы были для них пешками, к которым они не испытывали ни уважения, ни подлинного интереса. Но мама была исключением. Тот, кто сидел посередине, склонил голову, приветствуя её.

— Вот и пятый верховный серафим. — рядом с ним на небольшом бревне сидела белая ворона. Она молчала, только изредка крутила головой и моргала.

— Мне казалось, вы негласно сдвинули меня с этой позиции.

— Ты оступилась.

— Это были козни Мальбонте.

— И тем не менее. Факт остаётся фактом. Тебе нужно заслужить прежнее уважение.

— Уже на пути к этому.

— Рад слышать. — он каким-то механическим движением повернул голову к нам. — Виктория, Дино, Люцифер. Мы наслышаны о том, что произошло накануне. Предательство бывшего престола Фенцио, освобождение Мальбонте, смерть Сатаны… все вы так или иначе замешаны во всём этом.

— Я ничего не знал о том, что планирует отец!

Главный советник посмотрел на ворону, снова на нас.

— Дети и родители зачастую друг для друга самые чужие. Что же на счёт ритуала? Люцифер и Непризнанная. Как же так вышло?

— "Дочь серафима, что родилась на земле, и сын демона, что ни разу не ступал на землю" — таковы были его основы.

— Хотите сказать, это было недобровольно?

— Нисколько!

Снова взгляд на белую ворону, и снова бездумное молчание.

— Но Сатана был явно причастен к появлению Мальбонте. Не поверю, что сын Сатаны не знал об этом.

— Не знал.

Ворона молчала. Её стеклянные круглые глаза метались из стороны в сторону, не фокусируя ни на чём взгляд.

— Если бы отец был связан с Мальбонте, он бы сказал мне об этом.

И тут ворона вытянула голову, точно петух, и из клюва донеслось одно протяжное "КА-А-А-Р-Р!" Главный советник тихо рассмеялся, положил руку на голову птице, и та тут же умолкла. Люцифер почему-то очень разозлился.

— Не злись, демон. Трёхглазый ворон не врёт, а родители делают это сплошь и рядом.

Люцифер сделал шаг вперёд.

— Отец мёртв. Кто будет теперь править адом?

— Мы в скором времени решим этот вопрос.

— Нечего тут решать. Я — сын Сатаны. Отец мёртв. Это место по праву моё!

— Об этом не может быть и речи. Нового Сатану изберёт совет, после чего Шепфа должен одобрить кандидатуру.

— Ад — мой!

— Ад принадлежит Шепфа. Как и всё в этом мире.

— Шепфа хоть раз ступал на нашу территорию?

Советник очень удивился.

— Он — создатель.

— Люцифер лучше всех знает дела ада. — начала я. — Он — сын бывшего правителя. Его примут демоны.

Чаша великодушия совета заполнилась до краёв.

— Довольно! — главный советник стукнул кулаком, и голос его громом прогремел по всему залу.

Мне стало не по себе.

— Ты никогда не займёшь пост Сатаны. Ты полон спеси и высокомерия. У тебя нет никакого уважения к тем, кто выше тебя. В тебе нет смирения.

— Ясно. Вам нужна марионетка. Лошадь с поводьями.

— Нам нужен тот, на кого мы можем положиться и кому можно довериться. Кстати, насчёт доверия. — советники о чём-то переговорили, затем снова посмотрели на нас. — Виктория пользуется дурной славой. Так или иначе, она была неоднократно связана с Мальбонте. Вместо того, чтобы пресекать идеи Мальбонте, она их поощряла.

— Но…

— Ты должна удалиться, чтобы дать нам обсудить ещё несколько вопросов.

— Удалиться?

— Вы считаете её причастной к этому чудовищу? — нахмурилась мама.

— Возможно, она романтизировала идеи Мальбонте, и он имеет некоторое влияние на неё. Мы не можем рисковать.

— Я беру ответственность на себя.

— Мы слышали, вы провозгласили себя директором школы ангелов и демонов…

— И что же?!

— Директор школы не имеет таких полномочий и не может взять ответственность, которая ему не по силам.

— Так значит, я всё-таки больше не вхожу в совет?

— Доверие, Ребекка. Вам с дочерью нужно его заслужить.

Верхняя губа мамы затряслась, словно в этот момент она испытывала к ним лютое отвращение. Она считала себя умнее них, но сейчас власть была в их руках, свою же она растеряла. Но она не собиралась сдаваться. Она вернёт былое величие. Я видела всё это по её лицу. Мама, не глядя на меня, сказала:

— Ты слышала советников. Нам нужно обсудить пару вопросов.

Я чуть замешкалась, и тогда она повернулась ко мне.

— Уходи.

Я вышла в коридор. За мной захлопнулись двери.

"Здесь так тихо…"

Тотальная тишина вдруг прервалась рассеянным эхом голосов, что доносились из зала советников. Они что-то активно обсуждали. Я прислонилась ухом к двери. Голоса стали чётче. Я могла различить отдельные слова. Сквозь дверную скважину просачивался тонкий луч света. Я села на колени и заглянула в неё.

— Ребекка, твоя дочь в курсе, что с ней сделал ритуал?

— Нет.

— Вы о чём? — спросил Люцифер.

— Есть рубцы на энергии, которые могут нащупать лишь серафимы — приближённые к Шепфа.

— Ритуал чуть не убил её. — сказал Дино.

— Почему тогда на мне нет рубца?

— Я почувствовал этот рубец сразу, как она вошла. Наша энергия — как сосуд. Иногда он почти пуст, иногда — полон до краёв. Рядом с огромной силой сосуд как бы наполняется и может лопнуть. От этого бессмертный может умереть, а может выжить, как она. Тогда сосуд заживает, но остаётся рубец как напоминание. О, её рубец чувствуется издалека.

— на мне рубца нет. Почему только на ней?

— Я не знаю. Похоже, энергия выборочно прошла только через неё.

— Что вы хотите сказать? — мама напряглась.

— Она убила самого Сатану. Откуда такая сила? Думаете, обычный Непризнанный способен на такое, пусть даже волей случая? Я думаю, Мальбонте, случайно или нет, передал ей во время ритуала часть своей силы.

— Как это возможно? — хмуро спросил Дино.

— Они были сгустками энергии тогда, сосудами, способными переливать друг в друга свои силы.

— Виктория должна была погибнуть после такого, отторгнуть эту силу, как инородное тело. Сила Мальбонте слишком велика, чтобы суметь подчинить её себе. — сказал Дино.

Люцифер удивлённо посмотрел на маму.

— И всё же она это сделала.

"Я забрала часть силы Мальбонте…"

— Ребекка, докладывай нам о малейших изменениях дочери.

— Докладывать?

— Ты же хочешь вернуть наше доверие?

Когда они направились на выход, я резко отпрянула от двери и притворилась, что увлечена дальним видом. Вышли только мальчики.

— А где мама?

— Её попросили задержаться на пару минут. — ответил Дино.

Пока мы ждали её, никто не произнёс ни слова. Мама вышла спустя минут десять, раздражённая, сбитая с толку. Она тут же поспешила к выходу. Когда мы вышли, наши драконы оживились. Мама хотела забраться на одного из них, но помедлила, похоже, передумав.

— Давайте пройдёмся. — она пошла вдоль тропы, прямо к центру города.

Город встретил нас криками и запахом мокрых грязных перьев. Драконы угрожающе низко пролетали над головами, едва не задевая макушки. Бессмертные носились туда-сюда, неизменно держа в руках оружие или еду.

— Давно здесь не был. — спокойно сказал Дино.

— Место отбросов. — Люцифер огляделся. — Ад пуст. Все бесы здесь.

— Ангелы всё больше разочаровывают. — осмелилась я.

— Это нейтральная сторона. Здесь живут и ангелы, и демоны. И это "вклад" обеих сторон. — пояснил Дино.

Дождь лишь моросил, но под ногами тёк ручей, смешавшийся с грязью и чем-то ещё. Общая суматоха, сырость, слякоть, что была повсюду, куда ни ступи, — всё это создавало угнетающее впечатление. Армия ангелов стройной шеренгой прошла мимо нас.

— Цитадель уже готовится к войне? — спросила я.

— Они готовятся к защите столицы. — ответила мама.

— А как же ад и школа? — недоумённо спросил Люцифер.

— Для них главное — отстоять столицу. Здесь находятся все главные умы небес. Совет отказался как-либо поддерживать школу. Они обвинили меня в том, что я допустила всё это. — мама горько улыбнулась, будто была согласна с обвинениями и зла на себя не меньше, чем они. — Учеников школы не собираются принимать в цитадель, в ад демонов не пускают, так как его сейчас проверяют. Нас незаметно прижали и закрыли в стенах школы. Мы в западне и пока отрезаны от остального небесного мира.

— Заносчивые ублюдки! — Люцифер ударил по ближайшей балке, и она треснула от силы его удара. Некоторые жители стали оборачиваться на нас.

— Успокойся, Люцифер! — Дино выглядел настороженным.

— Держите себя в руках! — негромко, но строго, проговорила мама.

Люцифер взял маму за запястье и потянул на себя, вынуждая её посмотреть на него.

— Они забирают ад, мой дом! И при этом даже не собираются его защищать! Кто вы, ангелы, как не трусы и эгоисты?

Мама сделала шаг к нему; ей пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

— Кто вы, демоны, как не шавки, которыми управляли и которых так легко припугнуть?

Люцифер взбесился, схватил её за горло и прижал к стене.

— Люцифер! — вскрикнула я.

Дино тут же попытался оттолкнуть Люцифера, но тот не реагировал на его попытки.

— Успокойся!

Люцифер не сжимал ей горло, лишь придерживал, чтобы она никуда не делась. И всё же я была шокирована.

— Отпусти её!

— Всё нормально. — произнесла мама.

Они смотрели так друг на друга некоторое время, потом Люцифер сам отпустил маму. Она спокойно поправила одежу.

— Успокоился?

— Да.

— Сейчас время разочарований. Во мне, в цитадели… в Фенцио.

— Ты столько боли принесла Фенцио. Почему ты была в нём так уверена? — слабо поинтересовалась я.

— Потому что считала его хорошим человеком.

— Хорошим? Он вас искренне ненавидел. И не скрывал этого, когда вы встречались. — удивился Дино.

Мама рассмеялась.

— Ненависть… где есть она, всегда есть любовь. — мимолётная нежность, проявившаяся на её лице, тут же сменилась отвращением. — Но его поступок — это не ненависть. Это слабость. Терпеть не могу слабых мужчин. Какое унижение…

— Любовь не делает человека добрым. Скорее одержимым. — я невольно поёжилась.

— Его сделала. Хоть это и оказалось в прошлом.

— Расскажи.

Мама качнула головой, будто собиралась отказаться. Но вдруг передумала, и из её уст полился рассказ. И голос её обрёл какую-то новую, забытую мною, нотку откровения.

— Я тогда только поступила в школу ангелов и демонов. В те времена к Непризнанным относились ещё более пренебрежительно, чем сейчас. Позже мне удалось доказать, что люди не уступают бессмертным, но тогда я только начинала этот путь борьбы.

"Я ещё не отошла от своей смерти, от того, что вы с отцом остались на земле, что я вас больше не увижу. Сидела на скамейке и статуи и молча молилась. Я недавно вернулась с задания: словно специально, мне подсунули семью с ребёнком. Мне нужно было уговорить женщину остаться в семье, но я видела, что брак разрушает её. И в то же время видела страх ребёнка перед неизвестностью. Страх, что как прежде уже не будет. Я оценила ситуацию и пришла к выводу, что всем будет лучше, если женщина уйдёт. Меня обвинили в том, что я не справилась с поставленной задачей. Во мне кипела ярость, раздражение было таким сильным, что хотелось разреветься, но я никак не выдала своих эмоций, даже перед статуей. В это время в школу приехал престол Фенцио: его сын в скором времени должен был поступать в школу. Видимо, он тоже решил побыть в одиночестве, но в укромном месте уже сидела я. Он остановился, увидев меня, кивнул вместо приветствия и уже хотел уйти, но что-то его удержало.

— Что с вами? Вы расстроены?

Мои плечи были напряжены в гордой осанке, моё лицо — я знала это — ничего не выражало, но он всё равно почувствовал.

— Всё нормально, не беспокойтесь.

Он снова сделал шаг от меня, но снова передумал. Важно поднял полы плаща и сел рядом со мной.

— Я слышал о задании.

— И что же? Как ангел вы не можете поддержать мой поступок.

Он подумал немного прежде, чем ответить.

— Я слышал об одной выскочке — Непризнанной, возомнившей, что может соперничать с бессмертными. Меня восхитило это. Я сразу подумал: "Она станет ангелом".

— Почему ангелом?

— Только будучи ангелом можно добиться настоящих высот. В наших руках реальная власть. — его слова взволновали меня, хотя я не могла понять почему. — Знаешь, в чём разница между ангелами и демонами?

— В том, какую сторону они принимают?

— Демоны думают эмоциями, мы — головой. А голова хладнокровна, а значит, справедлива. Иногда ангелы кажутся жестокими, но это не так. Жестокость — это всегда эмоция. Это не про нас. Вы были бы жестоки, если бы сделали то, что сделали. — от его слов мне стало легче. — я буду следить за вашими успехами. — он поднялся, чуть поклонился мне и ушёл".

— Фенцио был первым бессмертным, кто обратился ко мне с уважением. Ещё и в таком высоком статусе. Престол поклонился ученику и не просто ученику — Непризнанной. Тогда это было немыслимо. Потом удалось завоевать уважение многих, в том числе и Кроули, но Фенцио увидел во мне достойного соперника, когда я ещё не была им. И он зауважал эту силу, не оскорбившись, что эта сила Непризнанной. Его слова стали роковыми для меня, они стали основой моих взглядов. Я думала, несмотря на всю обиду, он не отступится от своих слов. Он не будет жестоким. Я думала, мы всегда будем смотреть на мир одними глазами, даже ненавидя друг друга. Но это оказалось не так.

— Уверен, отец думает, что поступил правильно, ради общего блага.

"Ох, Дино…"

Люцифер рассмеялся.

— Твой отец — больной ублюдок, который затеял это только для того, чтобы отмыться от унижения перед женщиной, что его отвергла. Он сделал это только для своей власти.

— Заткнись! — Дино схватил Люцифера за майку.

— Ты зол, потому что знаешь, что это правда.

Дино нервно отпустил его и пошёл вперёд. Мы прошли ещё несколько кварталов уже в тишине. Виды всё так же удручали, но мама продолжала водить нас по узким улочкам, словно нарочно.

— Для чего мы ходим здесь? — раздражённо спросил Люцифер.

— Хочу снять с вас розовые очки. Хочу, чтобы вы были готовы к войне и не ждали поддержки свыше. Но ты прав, нам пора обратно. — мама махнула рукой, и драконы, скрывавшиеся за пеленой облаков, вдруг вынырнули и подлетели к нам.

Фыр опустился, чтобы я смогла на него забраться. Его глаза внимательно изучали меня.

— Не смотри так на меня. — прошептала я.

Он замотал головой, дёрнул телом. Я рассмеялась, но смех мой оборвался: в глазах потемнело, я перестала чувствовать собственное тело. И снова перенеслась в видение.

"Мальбонте стоял за столом, забитыми картами. На некоторых, словно на шахматной доске, стояли фигурки демонов и ангелов. Другие карты были помечены красной толстой линией, обрамляющей определённый путь. Перед Мальбонте замерли трое демонов, послушно ожидая приказаний.

— Меня интересует только одно. Победа. И есть только две вещи, которые меня к ней приведут. Что нового ты можешь предложить? — он говорил как-то странно, будто обращался не к ним.

От угла отделилась тень. На неё тут же упал свет, обнажая фигуру, точно сорвав маску с грабителя. Это был Фенцио.

— Нужно отрезать провизию к школе.

— К чему мне эта школа? Мне нужна цитадель.

— Щенок мал, но даже он может перегрызть глотку, если будет очень зол и хитёр. Лучше пусть ослабнет настолько, что не сможет кусать.

Одна сторона губ Мальбонте поползла вверх, делая его лицо злобно-насмешливым, но при этом проницательным. Эта улыбка как бы говорила: "Я знаю твои мотивы, старик. Я всё понимаю".

— Мне нравится твоя ярость, Фенцио. Ты со мной, пока она — двигатель, а не слепая помеха.

— Я знаю.

Некоторое время Мальбонте молча рассматривал карты перед собой. Потом, не поднимая головы, отдал холодный короткий приказ:

— Отрезать провизию."

Я очнулась на руках у Люцифера. Он недоумённо, едва ли не испугано глядел на меня.

— Всё нормально?

— Вроде.

— Ты упала в обморок. — он убрал прядь волос с моего лица. — Что с тобой? Или ты просто решила полежать у меня на коленях.

Я резко встала.

— Ещё чего.

Мама несколько растерянно посмотрела на меня.

— В чём дело?

Меня охватило волнение. Я вдруг поняла: ставки выросли и каждое моё слово, каждое действие несёт за собой последствия. Последствия, которые, возможно, повлияют на судьбу многих бессмертных.

— Нет, ничего.

Мама подозрительно сощурилась, оглядела меня.

— Ты уверенна?

— Абсолютно. — сложно было сказать причину моего молчания. Делала я это ради себя или ради него… ради Мальбонте.

Возникло напряжение. Оно витало в воздухе, непровозглашённое, скрытое, новсё равно ощутимое. Драконам передалось наше волнение, и они нетерпеливо ожидали, когда мы оседлаем их. Летели мы быстро, обгоняя сам ветер.

Когда мы приземлились, мама спокойно слезла с дракона и не спеша пошла в сторону школы. Люцифер слез с дракона. Его глаза, не задерживаясь ни на чём конкретно, прошлись по моему телу. Я замерла, думая, что он хочет что-то сказать мне. Но он сделал шаг назад, затем ещё один, а после развернулся и ушёл в школу. Я смотрела ему в след, грустно размышляя.

"Люциферу легче оттолкнуть меня, чем подпустить. Ему кажется, что любые чувства делают его слабым. А он не хочет быть слабым. Однажды он решится, но может быть поздно".

Мими стояла чуть поодаль. Она ждала, пока я подойду к ней.

— Ну как всё прошло?

— Натянуто, я бы сказала. С тобой всё нормально?

Мими будто не слушала меня, её глаза медленно и задумчиво гуляли по горизонту позади меня.

— Хочу пойти к отцу в тюрьму. — она посмотрела на меня, отчаянно, почти заискивающе. — Ты можешь попросить Ребекку, чтобы меня пустили к нему?

— Я…

— Я пойду к нему в любом случае! Так и знай! Это из уважения к тебе хочу сделать всё правильно. — то как резко поменялся её голос и подача, ошарашило меня.

Я удивлённо замерла и расхохоталась.

— Что смешного?

— Вряд ли мама разрешит.

— Что ж. Придётся нарушить правила.

— Тогда я с тобой.

После сражения башню не успели полностью восстановить. Мы дождались ночи и залетели внутрь через щель, образовавшеюся от какого-то удара. Прошли по коридору и остановились возле едва ли не единственной уцелевшей камеры. Мамон сидел на полу, оперев локоть на колено, и насвистывал какую-то мелодию.

— Папа!

— Дьяволица, ты что здесь делаешь? — он подошёл к решётке, но чуть помедлил, завидев меня. — Ты не одна.

— Здравствуйте.

— Когда тебя отпустят?

— Я не знаю. — он посмотрел на меня. — Надеюсь, твоя мать не будет спешить рубить головы, они могут ей ещё понадобиться.

— Она думает, вы связаны с Мальбонте.

Мамон скривился так, словно его оскорбляла сама мысль об этом.

— Я служил Сатане. И не собираюсь подтирать зад только родившемуся сосунку.

— Так значит, Сатана был не при чём?

— Он оказался лишь марионеткой, как и многие из нас. Мальбонте надавил на раны, и гной вылился наружу, потому что не мог не вылиться.

— Чтобы рана зажила, её нужно очистить от гноя.

Мамон странно взглянул на меня, прижался к решётке, не отнимая сощуренного взгляда.

— Так вот что делает Мальбонте? Очищает?

— Именно так.

Он расхохотался, и смех его показался зловещим.

— Ждёшь подвоха оттуда, откуда не ждёшь.

— Прекрати, папа. Лучше скажи, когда тебя отпустят?

— Когда я смогу ему доверять.

— Мама?

Она вошла в камеру первой, за ней следом — Мисселина и Энди. Её спина была неестественно прямой, плечи напряжены, взгляд нетерпеливый, словно нападающий.

— Что случилось?

Заговорил Энди, и я вздрогнула от его голоса. В нём появилась какая-то сталь, холодность, что-то пугающе деловитое.

— На эту ходку меня назначили главным лётчиком за провизией. Мы летели по заданному маршруту. В какой-то момент на нас напали. Они явно знали, что мы будем там пролетать.

"Значит видение было реальным!"

— В школе завелась крыса, которая докладывает всё Мальбонте. Иначе объяснить, откуда они знали маршрут, я не могу. — сказала мама.

— Голод нас не убьёт, но, если Мальбонте захочет напасть на нас… — начал Мамон.

— Мы не сможем защититься. — закончила Мисселина.

— Я постараюсь продумать такой маршрут, чтобы они нас не вычислили. А пока… — мама достала ключи из кармана.

Мими выпрямилась в надежде.

— Решила освободить меня?

— Мне не хватает бессмертных. Можешь считать, что на испытательном сроке.

Мамон только усмехнулся на грубость мамы. Его не смущало, что бывшая Непризнанная говорила с таким, как он, в подобном тоне.

"Когда ты уверен в себе и своих силах, никому ничего доказывать не нужно…"

— Сатана мёртв. От меня отказались так же легко, как если бы я был простым Непризнанным. Пока мне интересно побыть на твоей стороне.

— Пока?

— Да. Пока.

Мама замерла с ключом у замочной скважины. Она посмотрела на него, оценивая услышанное. Дверь камеры отворилась.

— Пока меня это устраивает.

Мамон вышел медленно, вальяжно, словно выходил не из сырой камеры, а из собственных покоев, чтобы встретить гостей.

— Что ж, я…

В камере позади Мамона стало темно, как в склепе. За единственным окном в темницы мы увидели чёрное небо, заполненное птицами.

"Это снова повторяется?"

Не сговариваясь, бросились на улицу. Мы замерли, запрокинув головы, и молча стали наблюдать за небом. Я чувствовала плечо мамы, упирающееся в моё. Сотни тысяч субантр пролетали мимо нас.

— Он собирает армию. — я посмотрела на маму, удивившись ледяной безнадёжности в её голосе. — Все твари будут на его стороне…

Одна из птиц отделилась от стаи и полетела прямо на нас. Я дёрнулась, готовая к нападению. Но Субантра, вместо того, чтобы напасть, остановилась, напротив. Она мотнула головой в одну сторону, затем в другую. Сделала шаг. Я вздрогнула, но мама даже не шелохнулась.

— Кх-ха! — Субантра чуть опустилась и опрокинула на землю письмо — прямо к ногам мамы. А затем вернулась к остальным птицам и скрылась среди потока стаи.

Мама подняла письмо, развернула его и начала читать вслух:

— "Я не хочу войны. Но рыбу нельзя вылечить, если у неё гниёт голова, верно? Остаётся только отрезать". - мама вздрогнула, закрыла глаза. Руки её дрожали.

"Он будто о…"

"Ангел незамедлительно отреагировал на знак. Сверкнуло заточенное остриё клинка. Удар! Голова покатилась по эшафоту…"

Мама продолжила читать, не обращая внимание на хрипоту в горле.

— "Я предупредил все гниющие головы. Я смою гниль с вашей души, только не водой, а кровью". - мама не двигалась. Она смотрела на это письмо и ничего не говорила, а затем вдруг скомкала его, разорвала на части и бросила в воздух. — Ещё посмотрим! — она развернулась и решительно вернулась в школу.

Тренировка

Геральд стоял перед учениками и, сложив руки за спиной, молча оглядывал нас. Затем прогремел его голос, громкий, безэмоциональный. Каждая его фраза была короткой, точно удар хлыста.

— Сегодня вы отправитесь на войну. На земную войну. Многие из вас, хоть и были рождены бессмертными, — всё ещё щенки, которые боятся собственной тени. Но война теперь — не сказка, не история, рассказанная в книгах. Это то, с чем вам предстоит столкнуться. Вы должны быть готовы. Вы должны прочувствовать, каково это. — Геральд подождал, пока волнение учеников поутихнет, и продолжил: — Вы можете убивать противников, но только используя навыки солдат, чей облик вы возьмёте. Вам будут даны тела когда-то умерших солдат.

— Так ли это необходимо? — раздосадовано спросила Лилу.

— Ты о том же будешь спрашивать, когда армия Мальбонте нападёт на школу?

— Да кому мы сдались? — спросил Астр, не скрывая улыбку.

Геральд подошёл к Астру, долго смотрел в глаза.

— Ты-то, может, никому и не сдался… — Геральд поднял голову и бросил приказ: — К водовороту!

Я остановилась у самого края и посмотрела вниз. Где-то там прослеживались очертания земли. Внушение ли это или всё было наяву, но я почуяла запах крови и смерти. Тошнота подступила к горлу. Та ночь веером воспоминаний раскрылась перед глазами. Мне стало трудно дышать.

"Я не хочу… я не хочу. Снова, опять, сколько можно?!"

Холодные пальцы коснулись моего позвоночника. Над ухом прозвучал тихий, спокойный голос учителя:

— Бояться — это нормально. Укроти свой страх. Пусть он побуждает тебя к действию, а не парализует. Ты справишься.

Пальцы, что касались моей спины, отстранились. Я оглянулась, но Геральда уже не было. Пока я глядела вниз и решалась сделать шаг в пустоту, в душе моей что-то щёлкало, что-то ломалось. Но эта поломка — я чувствовала — делала меня сильнее, словно готовила к предстоящему.

— Я справлюсь. — шаг в пустоту. Полёт в человеческую бездну. Да здравствует земной ад.

Я приземлилась прямо на бойню. Едва мои ноги коснулись земли, несколько пуль проскочили мимо. Я кувыркнулась и скрылась за баррикадой. Оглядела себя. Месиво из тел, что больше никогда не поднимутся. Короткие команды, что утопали в какофонии стрельбы и криков. Я растерялась и не могла понять, что же делать. Вот кто-то хватает меня за руку и кричит бежать остальным, продвигаться вперёд, ну же, давай-давай! А кто-то велит прикрыть его и бежит на амбразуру, выкрикивая ругательства и не снимая пальца с пускового крючка. И я хочу помочь ему, я готова, но стоит мне выйти из укрытия — и я вижу, как тот падает на колени, изрешечённый пулями. И я снова в укрытии. Снова в растерянности. Снова напугана. Я закрыла глаза, глубоко задышала. Крики и грохот дребезжащего оружия отступили, как если бы у телевизора убавили звук. Но сквозь звон в ушах донёсся стон. Сначала тихий, но всё нарастающий. Я открыла глаза, выглянула. Не сумев добежать до укрытия, на земле лежал солдат, придерживающий кровоточащую рану на ноге.

"Выходить к нему опасно. Там открытая местность, и я буду как на ладони…"

Мужчина пытался ползти, пытался вырваться из объятий смерти. Но она уже вцепилась в него своими длинными когтями. Солдат посмотрел на меня, протянул руку, и губы его зашевелились в мольбе…

"Если я не помогу, он умрёт!"

Я прижалась к земле, чтобы не стать мишенью, и поползла к солдату.

— Держись! — мой голос рассеялся и утонул, оставшись неуслышанным.

Но солдат увидел моё приближение, и надежда вспыхнула в его глазах. Окровавленные дрожащие пальцы вцепились мне в руку.

— Ну же! — рывками мне удалось дотянуть его до баррикад. От боли и стресса, едва он оказался в относительной безопасности, силы его оставили. Но он был жив.

Бойня продолжалась. Мне не хотелось становиться частью военных действий, но вот он, урок Геральда в действии: ты не можешь не быть её частью.

"Именно это Геральд и хотел до нас донести…"

Война утащит тебя в свои игры, и ты станешь её заложником. Поэтому нужно выучить её правила до того, как она тебя поглотит. Взрыв, стрельба, погоня. Баррикада оказалась где-то далеко позади. Я бежала вперёд, с криком убивая всех, кто пытался убить меня. Я сбилась со счёта, сколько людей полегло от моей демонической руки.

"Никакой пощады! Кто хочет моей смерти — получит свою!"

Руки были в крови. Я испачкала их во имя чего-то большего. Я поняла, что ко смерти можно относиться по-разному, и иногда, чтобы выжить самому, приходится отнимать жизнь другого. Я замахнулась над телом противника, но мою руку поймали в воздухе.

— Что ты делаешь?! — недоумённо на меня смотрел Дино.

— Странный вопрос. Мы на войне.

— Это не наша война!

— И что же, мне теперь самоотверженно бросаться под пули, никак не давая отпор?

Он отпустил мою руку, не обращая внимания на пролетающие пули. Словно мы были не на войне, а где-то в парке на прогулке.

— С каждым убитым ты возвышаешь в цене свою жизнь. Но настолько ли дорога твоя жизнь на самом деле?

Я задумалась над его словами, но в итоге ответила:

— Она бесценна ровно до того момента, пока её не отняли. — Дино кивнул, но было видно, что он смотрит на это по-другому. — Не осуждай меня. Ты не имеешь права осуждать.

Пули свистели, пролетая мимо нас, но ни одна так и не достигла цели.

— Я не осуждаю за инакомыслие. И не отговариваю тебя. Но не ослепни от жестокости. Это не идёт даже демону. Осторожно! — он оттолкнул меня, спасая от очередной пули.

— Дино?! — но он уже слился с перепачканными, мельтешащими фигурами других солдат.

И снова война унесла каждого в гущу событий. Я побежала, не разбирая, куда бегу и кто рядом. Солдаты падали и не поднимались. Кто-то схватил меня за ногу. На земле лежал солдат. Его пересохшие губы шептали: "Воды…"

"Ему нужна помощь!"

Я оглядела его.

"Но он… он не выживет".

Рана в его животе не оставляла ему шансов. И всё же он продолжал цепляться за жизнь, отчаянно, по — животному. Он хотел жить, о Шепфа, как же он хотел жить! Я пригнулась, но риск ненамного уменьшился: казалось, воздух был наполнен пулями. Я не стала рисковать собой.

"Солдат уже одной ногой в могиле! Он всё равно погибнет…"

Я переступила через него, кувыркнулась в сторону и спряталась за укрытием. Бойня была жёсткая. Казалось, войне этой не будет конца. Я словно бы забыла, что всё это лишь урок, что мой дом не здесь, не на земле, а тело солдата — не моё тело. Но вскоре всё начало темнеть и растворяться.

Я очнулась в водовороте. Голова кружилась, а тело дрожало. Многие ученики, так же, как и я, растерянно оглядывались, выглядели уставшими и слегка напуганными.

— Добро пожаловать домой. Вернёмся в кабинет. — встречал Геральд.

Ноги едва волочились. Я даже не смотрела, куда иду, мой взгляд был сосредоточен на обуви учителя.

Геральд сел на место, закинул ноги на стол и обвёл кабинет глазами.

— Что ж… я следил за каждым из вас, и вот что скажу… — он сделал много замечаний, прежде чем дойти до меня. — Что на счёт тебя, Виктория… ты сделала всё правильно. Первый солдат нуждался в реальной помощи — её ты и оказала. Второй же был обречён. Какой можно извлечь из этого урок? Иногда жертвы бесполезны. Глупый альтруизм не принесёт нам победы. Но без помощи, когда она необходима, далеко мы не уйдём. Очень важно уметь принимать правильные решения, когда всё вокруг кажется безумием. Ещё вопросы будут?

Ости подняла руку.

— Да?

— Сегодня нас совсем не кормили. Запасов еды уже не осталось? — ученики зашептались, поддерживая вопрос Ости.

— Нет. Вы же знаете, что сейчас проблемы с поставками. Но мы решим этот вопрос. Нужно проявить терпение.

Передо мной сидел Астр. Он покачивался на стуле, скучающе подслушивая разговор. На его губах вдруг растянулась ухмылка, будто он знал больше, чем остальные. Мой взгляд он воспринял как приглашение к разговору.

— Забавно… вот-вот может настать война, а они переживают за лакомства, без которых смогут прожить.

— Без еды мы слабеем.

— Как будто силы им помогут.

Геральд встал из-за стола.

— Если на этом всё, вы свободны. — он собрал книги и вышел из кабинета.

Я сидела на камне — обломке беседке. Вообще многое теперь в школе было лишь обломком: обломком воспоминаний, обломком надежды, обломком боли, что призрачным шлейфом напоминала о себе. Кости зажили, раны затянулись, но всем почему-то всё ещё было больно. Я ощущала в себе силу, и эта сила разрывала меня. Сила, случайно подаренная мне Мальбонте. Я нервно сжимала и разжимала пальцы, тёрла кожу до красноты. Пыталась заставить себя встать и начать тренироваться, но страх от этой неизведанной силы душил меня нерешительностью. Подумала о Люцифере. Я смущённо огляделась, будто мои мысли транслировались для всех. Я нашла его на крыше. Ещё внизу заметила его спокойную фигуру, склонённую над самой пропастью. Что высматривал он, о чём думал? Когда я поднялась к нему, он сидел на краю, положив локти на колени. Ощутив моё присутствие, он лишь слегка повернул голову в мою сторону, а затем снова уставился вдаль, не говоря ни слова.

— Я тебе не помешаю?

Он помолчал некоторое время.

— Нет… конечно, нет.

Я села рядом с ним, обхватила ноги руками.

— В последнее время ты сам по себе. Избегаешь всех.

— Нужно было обдумать много вещей.

— И как, обдумал?

— Ты пришла об этом поговорить? — он повернулся ко мне. Посмотрел в глаза, и сердце забилось, взволнованное этим лицом, этим взглядом, этой внимательностью демона.

Я отвернулась, растерянно, несвязно проговорила что-то в ответ. Люцифер улыбнулся.

— Что?

— По правде говоря, я хотела попросить тебя о помощи.

— Говори.

— После ритуала во мне появилась… сила. Я чувствую её. Но не знаю, как с ней совладать, как приручить.

— Пока ты боишься собственной силы, она будет владеть тобой. Ты ощущаешь её как нечто инородное, но это не так. Теперь сила — часть тебя, ты должна это принять. Дай руку. — я положила руку в его раскрытую ладонь, протянутую мне. — Попробуй представить ауру своей силы, сосредоточенную между нами.

"Ну допустим…"

— Ауч! — я отдёрнула руку: сила обожгла меня.

— Вот видишь. Она должна быть приятна тебе, а не приносить боль. Давай ещё раз. Только на этот раз мысленно прими свою силу.

"Ритуал хоть и отпечатался во мне, как нечто злое и болезненное, ребёнок этой боли — необязательное её продолжение. Сила поможет мне, а не навредит. Поможет…"

Между нашими ладонями вдруг возник голубой шар. Он приятно холодил кожу.

— У меня получилось!

Люцифер убрал руку, и свет мгновенно погас.

— Вот и славно. — он лег на спину, сложил руки за головой. — Тренируйся каждый день. Может, в тебе есть огромный потенциал, кто знает.

Я склонилась над ним. Поддавшись порыву, поправила прядь его волос на лбу. Люцифер замер, даже будто бы перестал дышать. Он молчал, и я молчала. Люцифер стремительно приподнялся, притянул меня к себе ближе и поцеловал. Несколько мягких прикосновений губ, и мы отстранились, посмотрели друг на друга. Он лёг в исходное положение. Я думала, он больше не заговорит, но неожиданно раздался его голос:

— Когда я был маленьким, отец любил брать меня на тренировки. Он никогда не позволял мне выигрывать. Никогда не поддавался. Но каждый раз, когда мне удавалось превзойти самого себя, он подходил ко мне и гладил по голове несколькими грубыми движениями. — Люцифер махнул рукой в воздухе, пародируя отца. — Вот и вся его ласка. Похлопывания по голове, да такие сильные, что я весь сжимался, ожидая очередного хлопка.

Мне хотелось прикоснуться к нему… но Люцифер словно бы снова стал мальчиком, что испугался бы моего прикосновения, по обыкновению ожидая тяжёлой руки Сатаны. Он посмотрел на меня.

— Я подумал и понял: у отца не было тогда выбора. Тогда, на войне. — он схватил меня за кисть. — Выучи и ты урок, который преподал мне отец. Ты должна быть сильной и бескомпромиссной. Я не смогу тебя всегда защищать. — он умолк, будто сказал, что-то лишнее. Поднялся, нервно поправил одежду. — Скоро стемнеет. Не гуляй в ночное время.

— Люцифер…

Но он не дослушал: раскрыл крылья и бросился в объятия ветра.

"Ледяной ветер гулял то в одну сторону, то в другую, словно не мог найти пристанища. Я поёжилась и огляделась.

‘Где это я? ’

Попыталась вспомнить, как здесь оказалась, и не смогла.

— НЕ-Е-ЕТ!

Вокруг маленького Мальбонте замерли незнакомые ангелы и демоны.

— Успокойся, мы не причиним тебе вреда.

Они осторожно подходили к нему, но тот пятился, продолжая кричать.

— НЕТ!

От его крика прошлась волна энергии, которая смела половину бессмертных. Часть из них так и не поднялась.

— Прекрати! Мы не причиним тебе зла!

К нему сделали ещё несколько шагов навстречу, но Мальбонте в ярости снова закричал.

— НЕ-Е-ЕТ!!!

— Ах! — повинуясь инстинктам и боли, я закрыла уши.

— Не-ет! — бессмертные сделали то же самое, но им не помогло это. Один за другим они начали падать на колени, а затем — ничком набок или назад, и больше не двигались. Крик ребёнка убил их.

Дюжина мёртвых, искривлённых от страха перед смертью лиц замерла у меня перед глазами.

‘Он убил… убил их всех! ’

Я посмотрела на Мальбонте. Он тяжело дышал, так, что плечики его поспешно поднимались и тут же опускались, чтобы снова напряжённо подняться. Он был напуган. Я молча наблюдала за потерянным маленьким мальчиком, оставшимся одиноким среди пепелища своей ненависти. Он с удивлением рассматривал трупы бессмертных, словно не имел к ним отношения. Как ребёнок, наступивший на таракана, вдруг удивляется, что таракан больше не двигается. В голове не было определённой цели, хитрого плана, альтруических побуждений. Я просто подошла к Мальбонте и положила руку ему на плечо. К моему удивлению, он почувствовал моё прикосновение. Он вздрогнул, посмотрел прямо на меня. Его пересохшие губы медленно разлепились от удивления.

— Ты меня видишь?!

Его щёки были мокрые. Одним быстрым и лёгким жестом я смахнула слезу у него со щеки. Мальбонте поднял на меня вопросительный, молящий взгляд. Но я тут же стала отдаляться от видения, от Мальбонте. Он дёрнулся, вытянул руку, будто пытался меня поймать, задержать, но в итоге не стал за мной бежать. Просто наблюдал, как я отдаляюсь от него. Вскоре Мальбонте превратился в плоский образ где-то на горизонте, а затем и вовсе потонул в тьме".

— Ах!

Ночь. Тишина. Я лежала в кровати, запутавшись в одеяле.

"Это был сон… нет, видение во сне".

Сердце нервно стучало в груди. Я дрожала и не могла успокоиться. Прижалась спиной к стене, обхватила ноги руками и смотрела в одну точку, ни о чём не думая. Это было сродни медитации. Сопение Мими на фоне помогло мне успокоиться. Я хотела лечь обратно, но какая-то тень мелькнула в углу.

— А?

Тень отделилась от шкафа, с которым сливалась, и теперь вырисовывалась в фигуру. Я приподнялась, вгляделась в темноту. Вдруг тень задвигалась, теперь быстро, не скрываясь, и накинулась на меня.

— Ах! — мне закрыли рот.

От сухой большой и жёсткой ладони я почувствовала запах сосновых веток и реки. Этот запах, не вяжущийся с обстановкой, так удивил меня, что я распахнула глаза. Надо мной навис Мальбонте.

— М-м-м!

— Почему я вижу твою жизнь? Зачем ты посылаешь мне эти видения?! — он надавил ладонью, сильнее вдавливая меня в подушку.

Я начала задыхаться.

— М-м-м?

— Ты забрала мои силы! — я смотрела в его требовательные глаза. В них было много ненависти, но за ненавистью скрывалось что-то ещё.

Возможно, я бы разглядела, если бы не парализующий страх и мысль, которая переросла в утверждение:

"Он убьёт меня!"

На мгновение желание это сделать читалось во всем его теле. Но он вдруг вздрогнул, отпрянул от меня, будто обжёгся, и бросился обратно в темноту.

— Ах!

Ночь. Тишина. Я лежала в кровати, запутавшись в одеяле.

"Двойное видение? Мальбонте не было здесь?"

Я осмотрительно прошлась по комнате.

"Всё как было. Странно…"

Мими сладко спала.

"Везёт ей. Ничего не тревожит".

Я вернулась в постель. Долго смотрела в угол, словно ожидала, что снова замаячит тень.

"К чёрту!"

С головой накрылась одеялом. И так в темноте и под защитой я и уснула.

Утром мама призвала меня в зал школьного совета. Я пришла последней из приглашённых. Геральд, Мисселина, демон Мамон и даже Кроули с Лилу уже сидели за столом. Серафим Кроули выглядел неважно, но, во всяком случае, лучше, чем неделю назад. Когда я зашла, мама обернулась ко мне с серьёзным сосредоточенным выражением лица.

— Проходи. Садись. В школе почти не осталось бессмертных, которым можно доверять. Зато, как вы знаете, в школе появилась крыса.

— Наверняка это кто-то из ангелов. — спокойно сказала я.

Лилу возмущённо вздёрнула носиком.

— Почему это?

— Кто, как не ангелы, больше всего хотят власти, которую может дать им Мальбонте?

— Это не так!

— Кто бы это ни был, здесь я собрала тех, кому могу доверять.

— Какая честь! — Лилу благодарно кивнула.

— Что случилось, Ребекка? — спросил Геральд.

Она села за стол.

— Я велела осмотреть все книги и важные амулеты, что хранились в школе. Недавно обнаружили, что не хватает амулета, скрывающего энергию.

— У Фенцио такой был. — вспомнила я.

— Да, но он — я верю, что это был Фенцио — выкрал амулет сильнее своего.

— Наверняка это для Мальбонте! Чтобы Шепфа его не нашёл. — хмуро произнёс Геральд.

— Но разве этот амулет справится с энергией Мальбонте? — удивилась Мисселина.

— Мне тоже кажется это сомнительным. Значит, амулет им нужен для чего-то другого. — мама свела ладони как при молитве и в раздумьях прижала их к губам.

— Пока мы не знаем, какие точно планы преследует Мальбонте. — сказал Мамон.

— Да, и это проблема. Мы не можем предугадать его дальнейшие действия.

Мисселина приподняла руку, и раздался её спокойный тонкий голос:

— А что же насчёт цитадели? Они помогут нам?

Мама ответила резко, как бы давая понять, что это не подлежит сомнению:

— Нет. Школа стала полностью автономной. Теперь мы сами по себе: без надзора, но и без помощи.

— Ребекка, тебя выгнали из совета? — спокойно заметил Мамон. — Как ты это допустила?

— Расставила приоритеты.

Мамон склонил голову, выказывая уважение.

— Помимо прочего, у нас есть ещё одна проблема. — мама помедлила. — Недавно мы отправили крылолётчиков за провизией, но они так и не вернулись. Еды больше нет.

— Но мы и так не ели уже несколько дней! — я вздохнула, сдерживая эмоции.

— Я знаю. Нужно отправить крылолётчиков ещё раз, но некого. Вызвались только Энди и парочка ребят. Этого мало.

— Я пойду.

— Исключено.

— Ты сама сказала, что больше некому.

Мама молчала.

— Виктория, ты уверена, что справишься? — спросил Кроули.

— Я уверена.

В глазах мамы сверкнула гордость.

— Если ты уверена, тогда я не сомневаюсь в тебе, дочка. — она встала из-за стола. — Решено. Виктория вместе с остальной командой отправиться за провизией. Думаю, на этом совет окончен.

На выходе из зала совета меня охватило предчувствие… я не могла сказать, было оно плохое или хорошее, но одно я знала точно — что-то произойдёт.

Пришлось подняться ранним утром: крылолётчики всегда вылетают с первыми лучами солнца. Энди был во главе команды. Он отдавал короткие приказы, следил за тем, как пустые контейнеры грузят на деревянные платформы. Четыре крылолётчика схватили по толстой верёвке и поднялись, унося за собой груз.

— Где вы добываете еду? — спросила я.

— Когда как. Иногда нас сопровождают охотники. Они ловят добычу. Но обычно цитадель оставляет продукты в договоренном месте. Мы знаем несколько мест, откуда еду так и не забрали. Но пока никак не доберёмся туда. — Энди заметил, что крылолётчики с грузом уже были готовы отлетать. Он засвистел, покрутил рукой остальным и прокричал: — Пора.

Энди летел впереди всех. Я летела следом на Фыре. Дорога была долгой. Сначала внутри клокотало волнение, но оно понемногу утихло.

"Дальний путь выматывает, но в общем не так уж и страшно…"

Я оглядывала небо, скалы, макушки деревьев, как справа на меня вдруг налетели.

— О нет! — всё вокруг завертелось, закружилось, и я лишь краем глаза успела заметить, как на других крылолётчиков надевают мешки. Я пыталась вырваться из чьих-то жёстких объятий, но на меня надели мешок и сцепили руки.

Я не знала, куда нас ведут и что будет. Почувствовала лишь, как меня закинули в пустой контейнер для еды. Энди хотел заговорить со мной, но ему велели молчать и, похоже, ударили.

"Куда они везут нас? Что им от нас нужно? Самое страшное — неизвестность!"

Спустя бесконечно долгое время нас разгрузили, посадили на колени. Наши похитители говорили между собой. Но вот их разговор резко оборвался, послышались спокойные шаги, которые замерли рядом со мной. Я коснулась пальцами носка ботинка, будто думала, что мне этого действительно хватит, чтобы распознать, кто это. Раздался смешок. Похитителя позабавила моя попытка. Вшик! Мешок сорвали с моей головы.

Мальбонте смотрел на меня сверху вниз. Он усмехался, но усмешка сменилась удивлением, словно он не ожидал увидеть меня. Он присел так, что наши лица были почти на одном уровне и тихо, спокойно сказал:

— Добро пожаловать в мой подпольный лагерь.

Так кто же ты, Мальбонте?

Мальбонте опёрся ладонями на стол позади себя. Он чувствовал ловкие женские ручки, ласкающие его плечи и живот, опускающиеся всё ниже. Но мысли его витали далеко, он едва получал удовольствие. Мальбонте раздражённо сбросил с себя чужие руки и сел обратно за стол. Девушка недоумённо захлопала глазками.

— Убирайся. Мне не до тебя.

Она молча поднялась с колен и оставила его одного. Мальбонте оглядел карты с фигурами. Его взгляд остановился на самодельном ангеле. Он взял его, покрутил в руках.

— Цитадель специально умалчивает о моём появлении. Не хотят сеять страх. Но им это не поможет. Чтобы выиграть в этой битве, нельзя оглядываться назад. Нельзя давать слабину. И я буду настолько жестоким, насколько того потребуют обстоятельства. — Мальбонте сжал руку в кулак.

Хруст!

Фигурка треснула под натиском сильных пальцев. Почти что с отвращением отбросив остатки ангела, Мальбонте поднялся.

— М-м-м… — в глазах потемнело.

"Она стояла у двери своего дома, не решаясь постучать. Рука замерла на половине пути. Чуть поодаль стоял Люцифер.

‘Так ты всегда вертелся вокруг неё? ’

За окном шелохнулась шторка, и через мгновение дверь открылась.

— Добрый день.

— Эм-м… добрый.

— По какому вопросу?

— Я по поводу вашей дочери.

Услышав это, мужчина пошатнулся, но удержался за дверной косяк.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я… её одногруппница. Мы с ней виделись незадолго до… аварии.

Мужчина выпрямился, расширил глаза, вперив в неё внимательный взгляд.

— Она рассказывала о вас. Виктория очень любила вас и, уверена, она не хотела бы, чтобы вы горевали. Это… это всё, что я хотела сказать. — она чуть помедлила, потом быстро бросила: "До свидания" и развернулась, чтобы уйти.

Но отец выскочил на крыльцо вслед за ней.

— Постойте! — он взял её за руку, нежно и по-отечески. Как если бы знал, что перед ним действительно его дочь. — Спасибо за эти слова.

— Па… — она стиснула зубы, не договорила.

Повинуясь какому-то порыву, Мальбонте коснулся пряди её волос. Сжал между подушечками пальцев. Она не заметила этого.

— Не печалься. У вас хотя бы есть шанс воссоединиться на том свете.

Она не услышала Мальбонте. Конечно же, не услышала. На её ресницах застыли слёзы".

Одной рукой Мальбонте упёрся в стол, другой закрыл глаза. Он шатался, едва стоя на ногах. К Мальбонте зашёл Фенцио. Он прищурился, подождал несколько секунд, пытаясь привыкнуть к темноте, и подошёл ближе.

— Прибыли новые пленные.

Мальбонте не слушал его…

— Я вижу видения с той девчонкой. Которую ты использовал для ритуала.

— Видения какого рода? — Фенцио напрягся.

— Не уверен… но, кажется, это её прошлое.

— Только её? А Люцифера?

— Только её.

— Я обдумаю это. Что на счёт пленных?

— Да… — он взъерошил волосы. — Покажи мне их.

Бедные, напуганные, дезориентированные… они стояли на коленях и ждали. Мальбонте встал перед девушкой.

"Это она…"

Она коснулась его обуви, словно слепая попрошайка, но было в этом жесте что-то наглое, дерзкое, нетерпеливое… Мальбонте сорвал с неё мешок.

"В её взгляде столько ненависти ко мне… что ж, она имеет на это право: я заслужил".

Он присел так, что их лица были почти на одном уровне и тихо, спокойно сказал:

— Добро пожаловать в мой подпольный лагерь.

Один из пленных пытался встать.

— Сидеть смирно! — угрожающе сказал стоявший рядом знакомый ей демон.

— Так ты с… этим заодно!

"Вот как она меня называет: этот…"

— В камеру их. — Мальбонте развернулся и пошёл к себе. Он слышал, как за спиной кричат пленные, пытаясь вырваться.

Я сидела под навесом за столом, набитым едой. Скептично оглядев яства, я поняла, что это те самые поставки, украденные из-под носа крылолётчиков. Передо мной сидел заключённый, с которым мне когда-то не посчастливилось познакомиться. Он навязчиво следил за мной.

— Я же говорил, что мы встретимся… стерва! — последнее слово он будто бы выплюнул.

— Где остальные пленные? Почему я не с ними?

Зигза подорвался, подошёл ко мне ближе, так, что я почуяла удушающий запах его тела.

— Потому что ты связана с королём.

— С королём?

— Оставь её, Зигза.

Увидев Фенцио, я вскочила. Тело окатило такой ненавистью, что я замерла, не зная, что с ней делать.

— Вы!

Фенцио с почтением поклонился мне.

— Чувствуй себя как дома. — Фенцио вскинул полы своего плаща и сел, напротив.

— Что вам от меня надо?!

Он молчал некоторое время, не задерживая ни на чём взгляда.

— Как там… Дино?

— Он разочарован в вас. Пытается оправдать, понять, чтобы не возненавидеть.

Фенцио грустно закивал головой.

— Это на него так похоже. — он провёл по лицу рукой, пытаясь снять с лица напряжённость. Посмотрел на меня, теперь расслабленно и высокомерно, снова овладев собой. — Я принёс тебе кое-что. — он бросил мне в лицо одежду. — Фенцио смотрел на меня без единой эмоции. Было видно, что он о чём-то думает, взвешивает.

— И что же… это стоило того?

Кончики его губ поползли вверх, но только, с одной стороны. Это выглядело непропорционально, болезненно, словно его схватил инсульт. Похоже, улыбка стоила ему немалых усилий.

— Это только начало. Но я уже пожимаю свои плоды. — улыбка Фенцио стала шире, совсем уродуя его лицо. — Кстати, с тобой кое-кто хотел увидеться. — не оборачиваясь, он махнул рукой.

Из-за угла вышел Ади. Не знаю, чего я испугалась больше: того, что он теперь заодно с Фенцио, или того, какое же пустое серое лицо у него было. Ни былого озорства в глазах, ни былой живости в движениях. Лишь вялое, скучающее выражение на почти что восковом лице. Я прильнула к нему, стиснула в кольце своих рук. Прижалась к его плечу, крепко-крепко, чтобы он почувствовал моё волнение за него. И мою поддержку.

— Как ты? — я отстранилась от него и только тогда поняла, что он почти не обнимал меня в ответ.

— Я хорошо. А ты как, цела?

— Я вижу, вам есть что обсудить. Оставлю вас. — Фенцио удалился.

Теперь мы были только вдвоём.

— Что ты здесь делаешь?

— Живу, как видишь.

— Я не об этом, и ты это знаешь!

Ади вздохнул, сел на прежнее место Фенцио.

— Я выбрал сторону. А ты?

— Фенцио убил Сэми, а ты с ним заодно?! — мне хотелось расплакаться и рассмеяться одновременно.

Ади взволнованно закусал губы, сел поудобнее на стуле и пару раз огляделся по сторонам.

— Есть цели, которые выше желаний, выше старых счётов.

— И какова эта цель, Ади? Какова? Мировое господство?

— Справедливость.

— Я не понимаю, как ты…

Он грубо перебил меня.

— Вот именно. Не понимаешь. — Ади поднялся. — Он тебя ждёт.

— Кто? — не отвечая, Ади взял меня под руку и куда-то повёл.

Он сидел за столом и задумчиво рассматривал карту. В его руках, словно игрушка, была зажата фигура ангела. Когда я вошла, он поднял на меня глаза и замер на некоторое время, не выдавая никаких эмоций.

"Его крылья изменили форму. Похоже, он восстановился со времён ритуала".

— Спасибо, Ади. Можешь идти.

Ади медленно поклонился ему. Прежде чем уйти, он посмотрел на меня каким-то настырным, многозначительным взглядом, но я не смогла разгадать его. Мальбонте швырнул на стол фигурку. Она покатилась и замерла. Я смогла разглядеть её получше: это оказался вовсе не ангел. С одной стороны, у фигуры был рог, с другой — нимб, одно крыло больше походило на крыло летучей мыши, а другое выглядело ангельским. Только нимб и ангельское крыло были частично сломаны, будто специально.

— Чудовище с огромными рогами, копытами и маленькими ангельскими крыльями. Взгляд добрый, но скрывающий в себе непомерную злобу. Так обо мне написано в трак-та-те о Маль-бон-те? — он отчеканил последние слова, словно отбивал по ним молотком, стирая в порошок. — Один глаз красный, другой голубой.

Я вспомнила слова статуи, предрекающие мою смерть. По телу пробежали мурашки. Мальбонте навис над столом.

— И что же… я похож на чудовище?

— Нет… совсем нет.

Мальбонте вскинул острый взгляд. Его чёрные глаза, испытывая, почти мучительно пожирали мои. Он тихо, гранича с насмешкой, переспросил:

— Не похож?

— Нет.

Мальбонте вскочил, обошёл стол и присел на самый край, рядом со мной. Он взял меня за подбородок, властно, не спрашивая разрешения, и приподнял его. Наши глаза встретились. Я дёрнула головой, пытаясь вырваться из плена чёрных зрачков, но он не позволил.

— Что тебе нужно?

— Ты считаешь меня злодеем, мстительным сумасшедшим?

— Так говорят о тебе.

— Это не так.

— Пока ты доказывал обратное.

Он отпустил подбородок, но с места не сдвинулся, глядя на меня сверху вниз.

— На земле столько войн, и чаще всего сложно сказать, кто из сторон неправ больше. Они борются за свои цели, за свои идеалы. Я — идеалист. Хочу, чтобы весы Немезиды наконец выровнялись. Я хочу справедливости.

— Но какой ценой?

— За всё нужно платить свою цену. Закон равновесия.

— Бонт никогда бы на это не пошёл! — это вырвалось случайно. Я тут же умолкла.

Мальбонте тоже молчал, и тишина была гнетущей. Спустя время он медленно, негромко задал вопрос:

— Хотела бы увидеть Бонта снова?

— Из-за меня Бонта теперь нет… мне не нужно было его освобождать!

— Я задал тебе вопрос. Ты хотела бы увидеть Бонта снова?

— Хотела бы! Я уверенна, что, где-то там, он всё ещё есть. И до него можно достучаться…

Мальбонте откинул голову назад и разразился долгим горько-насмешливым хохотом.

— Что смешного?

— Бонт не был полноценной личностью. Представь, если бы тебя лишили всех плохих качеств, что в тебе есть… это была бы ты?

— Нет.

Мальбонте облегчённо выдохнул.

— Всё верно. — он склонился надо мной. — Бонт — это я. Понимаешь? Его не вернуть, потому что он никуда не уходил. — взгляд Мальбонте с моих глаз опустился ниже. Он оглядел моё тело с головы до ног, но скорее, как хладнокровный исследователь, чем соблазнитель. — Я помню каждую встречу с тобой, Виктория. — Мальбонте встал, начал медленно кружить вокруг стола, не отнимая от него пальцев. — Помню твою заботу обо мне. Если бы не она, кто знает, как бы между нами шёл разговор?

— Где остальные, с кем я прилетела? Что с ними?

— Хочешь присоединиться к ним?

— Да!

Он снова сел на край стола возле меня.

— У меня есть предложение получше. Присоединяйся к нам. — прежде чем я открыла рот и плюнула ему в лицо своим отказом, он твёрдо добавил: — Два раза предлагать не буду.

— Из-за тебя меня убили! Убили моего друга, убили Винчесто…, и ты просишь меня присоединиться к тебе? — я рассмеялась ему в лицо. — Да, узнаю наивность Бонта.

Мальбонте схватил меня за одежду, грубо, свирепо, и притянул к себе.

— В благодарность за то, что ты помогала Бонту, я не стану тебя убивать. — он схватил меня за запястье и выволок на улицу.

Мальбонте шёл быстро, широкими шагами.

— Отпусти! — он тянул меня за руку, не обращая внимания, что я не поспеваю за ней. Тащил за собой, яростно, безжалостно, словно я была мешком. — Отпусти же!

— И не подумаю.

Казалось, он делает это специально, чтобы выставить меня площади преступников униженной. Мальбонте как бы говорил: "Посмотрите, какие жалкие и слабые наши противники!" Он открыл дверь, втянул внутрь. Толкнул к стене и заковал в кандалы.

— Что ты делаешь?

Он прижался ко мне совсем близко, так, что его дыхание обожгло щёку, и процедил сквозь зубы:

— Я хочу, чтобы ты поняла, что я больше не Бонт. — он пошёл к выходу, собираясь выйти.

— Нет! Не уходи! Не оставляй меня здесь!

Мальбонте замер у двери, повернул голову, но на меня не взглянул. Он будто терзался в сомнениях, не решаясь что-то сделать или, наоборот, отговаривая себя.

— Мальбонте…

Наконец он поднял на меня глаза, но тут же выскочил и закрыл за собой дверь.

Я ждала, что он войдёт. Но Мальбонте не возвращался. Прошёл час… два… пять часов. Пошли вторые сутки. Меня мучили жажда и голод, но, достигнув определённого уровня, эти чувства не усиливались. Со временем они стали лишь фоном, который я игнорировала.

— Кто здесь? — я начала видеть мелькающие силуэты где-то там, в темноте.

Всё тело горело, от жара по моему лицу стекали капельки пота. Они стекали со лба прямо в глаза, и я вертела головой, пытаясь смахнуть их.

— Кто здесь?!

Тени двигались, то приближались, то отдалялись. Они плясали и вертелись.

— Убирайтесь! — я кричала в пустоту.

Вдруг тень выскочила из-за угла, прильнула ко мне и коснулась длинными худощавыми чёрными пальцами моих глаз. Надавила на них.

— А-а-а! — темница провалилась во мрак.

"Мальбонте лежал на земле, раскинув руки и ноги, и разглядывал небо. Облака лениво плыли вперёд. У его головы замерли чьи-то маленькие ножки. Девочка нависла над ним и недоумённо глядела на него. Мальбонте вскочил.

— Что ты здесь делаешь? — спросил мальчик.

— А что делаешь здесь ты?

— Так надо.

— Значит, и мне так надо.

— Ты глупая.

— А ты злой.

Мальбонте дёрнулся, попятился от неё. На его глаза навернулись слёзы.

— Это не так!

— Прости, я не хотела тебя обидеть! — девочка протянула ему мизинчик. — Эрагон говорит, так делают на земле, когда хотят мириться.

Мальбонте озадаченно посмотрел на оттопыренный пальчик девочки. Подумав, он протянул палец в ответ.

— Ладно. — он скрепил их мир забавной земной традицией.

— Как славно!

Из угла выскочила женщина. Платье эхом повторило её движение и замерло.

— Кто это, Бонт?

— Я не знаю.

Глаза женщины расширились, когда она узнала девочку. Женщина прильнула к ребёнку, чуть грубо схватила её за руку и сказала:

— Ты сестра Эрагона!

— А вы мама Маль-бон-те-е! — девочка воспринимала это как игру.

— Да, она моя мама, и что?!

Женщина ахнула.

— Молчи, Бонт! Что же ты наделал!

Девочка дёрнула рукой, пытаясь освободиться.

— Брат будет ругаться. Он знаете какой сильный?

Мама Мальбонте упала на колени, тряхнула девочку, с мольбой заглядывая ей в глаза.

— Прошу, ты можешь держать в тайне, что ты видела здесь Бонта?

— Меня зовут МАЛЬбонте!

— Прошу, сынок. Не сейчас… — она снова посмотрела на девочку. — Ты сохранишь это в тайне?

Раздался мужской голос, заставивший женщину обернуться с облегчением и ужасом одновременно.

— Она не сохранит тайну… "

Тени закружились, образовывая круг. Они начали приближаться ко мне, смыкаясь. И вместе с их приближением наступала всё более непроглядная темень. И в этой темени я услышалавездесущий, ужасный, животный голос. Этот голос говорил что-то на непонятном мне языке. Он твердил, шептал, настаивал, но я не понимала его… не понимала…

Меня била крупная дрожь. Кто-то прикладывал холодную тряпку на лоб, чьи-то руки постоянно возвращали с края кровати на середину, чтобы я не свалилась. Я не сразу начала видеть место, где нахожусь. Когда кошмарные видения оставили меня, я смогла разглядеть чужое лицо, склоненное надо мной. Услышала знакомый повелительный голос:

— Она очнулась. Можешь идти.

Незнакомец без лишних слов оставил нас одних. Обессиленная, я просто повернулась набок, так, чтобы видеть Мальбонте. Он сидел в кресле рядом с кроватью.

— Ты видела моё воспоминание?

Я кивнула.

— Знаешь, почему ты видишь это?

Мотнула головой.

— У каждого бессмертного есть потенциальная сила, которую он может развить. Твоей силой оказалось — быть пустым сосудом, способным выбрать часть моей силы. Только я мог наполнить тебя, и только ты способна уравновесить мою разрушающую силу. — Мальбонте говорил спокойно, даже скучающе. Но всей его расслабленной позе, в равнодушном лице, в каждом жесте чувствовалась такая мощь, такое достоинство, каких я ещё не встречала. — Ключ, подходящий только к одному замку. — он внимательно посмотрел мне в глаза.

— Почему… только… ты… и… только… я? — мне было всё ещё тяжело говорить после лихорадки.

Мальбонте смотрел на меня долго, будто решая, говорить мне или нет, но в итоге лишь пожал плечами. Он поднялся с кресла, подошёл ближе и навис надо мной.

— Я уже не так силён, как раньше… из-за тебя. В тебе кроется большая сила, но она моя. Моя, понимаешь? — он сел на корточки, так, чтобы наши лица были на одном уровне. — Я очень быстро понял, что ты видишь мои воспоминания. Знаешь почему?

Я отрицательно покачала головой.

— Потому что помню тебя. Ты была там. — он внимательно вглядывался мне в глаза. — Там, у самого края, вместе со мной. Ты коснулась меня, и я увидел тебя. — он приблизился ко мне ещё ближе и прошептал: — Я помню тебя. Мне было страшно. А твоё прикосновение успокоило меня. — он отстранился, и его лицо снова обрело холодные оттенки.

Мальбонте вернулся в кресло. Положил руки на подлокотники. Он был серьёзен, его пронзительные глаза смотрели на меня исподлобья, не моргая.

— Я буду с тобой ласков и добр первое время. Хочу, чтобы ты поняла, что я тебе не враг и мы можем быть заодно. Но если ты откажешься, если сама выберешь сторону моего противника, поверь, не будет врага беспощаднее, чем я.

— Зачем я тебе сдалась?

— Потому что ты помогла Бонту и потому что в тебе моя сила, очевидно. Без тебя я выиграю эту войну. Но с тобой это будет проще и… приятнее.

— Я тебе не верю.

— И не должна. Обо мне было много слухов, но я развею их. Ты готова выслушать меня?

— Готова. — я увидела, как его глаза сверкнули, удовлетворённые.

— Моя мать была ангелом, отец — демоном. Тогда не было закона Неприкосновения, но я был одним из первых таких детей. Всё дело в войнах, что бушевали раньше между адом и раем. Вместе с миром пришла и любовь. В то время многие дети погибали из-за нестабильности мира. В том числе дети ангелов и демонов. Но я выжил. И был сильнее многих. Меня начали бояться. Я кое-что сделал… — он замолчал.

Было видно, что его одолевают противоречивые эмоции, настолько сильные, что даже ему едва удалось скрыть их.

— Я кое-что сделал, и на меня началась охота.

— Что ты сделал?

— Нет…

— Расскажи.

— Нет, ты не готова. Слишком рано. В итоге они решили, что я опасен и что нужно исследовать мои силы. Я словно стал чумным. Печаль и боль следовали за мной по пятам. Мама молилась за меня Плачущим девам, но я оказался тем, за кого нельзя молиться. Я был совсем мал, а Шепфа запретил за меня молиться. Ангелы, поняв это, решили оградить меня от всех. Но родители не могли позволить ангелам отобрать у них меня…

"Мама держала меня на руках, с каждым шагом прижимая к себе всё крепче и крепче. Отец бежал сзади, постоянно оглядываясь назад.

— Куда вы?!

— Не бойся, Бонт, не бойся! "

— Почему мама звала тебя Бонтом?

Его лицо было каменным, строгим, хладнокровно-бесчувственным. Но я всё равно ощутила горькую усмешку, которая так и не появилась.

— Меня называли так от рождения. Мама видела во мне только лучшее. Но из-за моей тёмной стороны все добавляли к моему имени Маль. Даже отец начал звать меня так.

— Но тебе не нравилось, когда мама звала тебя Бонтом?

— Нет.

— Почему?

— Потому что я не Бонт. — он продолжил рассказ, отсекая дальнейшие расспросы.

" — Анабель, успокойся. За нами не бегут. — отец остановил маму, взял её за плечо.

Она расплакалась.

— Он хороший. Почему его преследуют? Почему сам Шепфа дал на это добро?

— Не плачь.

— Бонт хороший. Он просто испугался.

— Отпусти его.

Отец опустил меня на землю, сел на корточки передо мной и заговорил, как со взрослым:

— Мальбонте, тебе придётся побыть здесь некоторое время, ладно?

— Зачем?

— Мы попробуем раздобыть амулет, который скроет твою энергию. А пока ты здесь, они её не распознают. Обещаешь не уходить от сюда?

— Обещаю. "

— Я сидел в центре лабиринта, пока однажды ко мне не пришла девочка. Вот так… случайно заглянула, не ожидая, что найдёт самое разыскиваемое чудовище. — на последнем слове его губы скривились в злобном оскале, насмехающимся над собственным же сравнением.

— Я помню!

— Ты видела всё, что произошло?

— О чём ты?

" — Кто это, Бонт?

— Я не знаю.

Глаза мамы расширись, когда она узнала девочку. Она прильнула к ребёнку, чуть грубо схватила её за руку и сказала:

— Ты сестра Эрагона.

— А вы мама Маль-бон-те-е!

— Да, она моя мама, и что?!

Она ахнула.

— Молчи, Бонт! Что ты наделал! — мама упала на колени, тряхнула девочку, с мольбой заглядывая ей в глаза. — Прошу, ты можешь держать в тайне, что ты видела здесь Бонта?

Раздался мужской голос, заставивший маму обернуться с облегчением и ужасом одновременно.

— Она не сохранит тайну…

— Ты хочешь сказать… — мама вскрикнула, закрыла лицо руками. Она истошно зарыдала, и крылья за её спиной вздрагивали и сжимались.

Впервые я заметил слёзы на глазах отца.

— Что такое?

— Прости…

Девочка успела лишь едва вскрикнуть, и крик её был похож на писк котёнка. Она замертво упала к нашим ногам."

— Это было первым убийством ребёнка. И кровь этой девочки, впитавшаяся в землю, стала отравой для лабиринта.

— Проклятие сада Адама и Евы…

— "Отныне всяк туда входящий становился заложником своих страхов и желаний".

— Твои родители приняли отчаянное решение.

— Да… — он задумался. — Да… это было настоящие отчаяние. Проклятие было таким сильным, что все ощутили его зарождение. Шепфа мгновенно прознал о том, что произошло, и где мы находились. Знаешь, каким является высшее наказание Шепфа?

— Нет…

"Лица мамы и папы вдруг стали странными: сосредоточенными, но при этом отдалёнными. И вдруг мама закричала. Они упали на колени.

— Что с вами?! — я видел, как из их спины, точно корни деревьев выходят основания крыльев. Кровь ручьём лилась по их спинам."

— Вот так просто, без суда и разъяснений. Это ведь сам Шепфа решил. Он не спрашивает ни у кого разрешения.

"Земля под их ногами разверзлась, словно тропа, ведущая грешника в ад. Они упали. Я бросился на пол, но дыра стала закрываться.

— НЕТ!! — я тянулся рукой, я пытался дотянуться до них. Но не смог…"

— Я остался один. Напуганный, потерянный, озлобленный. Я бежал куда мог, пока меня не окружили.

— То видение, когда ты убил их всех…

— Да, это было после того, как Шепфа оторвал моим родителям крылья и отправил на землю. Я так обезумел от ярости, что убил своей болью едва ли не половину ангелов и демонов, что находились поблизости. Во мне крылась страшная сила, которую было невозможно контролировать.

— И тогда Шепфа разделил тебя на две части?

— Да… — Мальбонте выпрямился, медленно прошёл к камину и замер возле него. Пламя осветило профиль его лица — жёсткого, непримиримого лица.

"С самого рождения Мальбонте преследовали за то, кто он есть. Его ненавидели и боялись. В страхе его потерять родители отняли жизнь девочки, а Шепфа отнял их у Мальбонте. Он был один. Всегда один."

Не оборачиваясь ко мне, Мальбонте подал голос:

— Уже поздно. Можешь остаться здесь, если хочешь. В других комнатах не так тепло.

— Я хотела бы остаться здесь.

Он стремительно обернулся ко мне, будто не ожидал такого ответа. Потом кивнул.

— Хорошо. Рад, что ты мне доверяешь.

— Ты будешь тоже здесь спать?

— Конечно. Это мои покои.

Я поднялась в постели, неловко подтолкнула одеяло, укрывая себя как в кокон. Заметив это, Мальбонте тихо рассмеялся.

— Не стоит переживать на этот счёт. — он снова сел в кресло.

Больше он не смотрел на меня: его внимание было приковано к полыхающему камину. В зрачках отражались танцующие языки пламени. Этот огонь придавал и без того серьёзному взгляду зловещий вид. Его скулы, жёстко очерченный подбородок, большие крепкие руки — каждая частичка тела была напряжена.

"Он и сейчас одинок… Мальбонте рассказал всё это, чтобы я хоть немного поняла его. Чтобы меньше ненавидела…"

Словно почувствовав мой взгляд, он посмотрел на меня. Мне хотелось натянуть одеяло до макушки головы, чтобы спрятаться от этих пронизывающих глаз.

— Тебе лучше поспать.

— Хорошо. — я послушно закрыла глаза, не выдерживая его взгляда.

Среди ночи я очнулась от лихорадки. Видения мелькали так быстро, что я не поспевала осознать их. Образы, неясные, гиперболизированные, давили на меня, пугали до истошного крика, но кричать я почему-то не могла. Вместо этого я молча, в немой мольбе, металась по кровати. Пока не ощутила руки, удерживающие мою истерику, и не услышала голос над ухом:

— Не пугайся. Ты привыкаешь к моему присутствию. От этого сила и видения усиливаются. Это нужно перетерпеть. — на этот раз он сам принес таз с водой, а затем приложил к моему лицу. Его тёплые руки казались горячими на фоне холодной тряпки.

Прежде чем снова погрузиться в тяжёлый сон, я прошептала:

— Спасибо.

Когда лихорадка спала, я снова очнулась. Мальбонте спал в кресле.

"Он совсем не похож на чудовище, которое описывали…"

Я вспомнила его глаза, взбешённые, безжалостные.

"Но он может им быть, если его вынудить…"

Рядом с этим чудовищем мне было спокойно… и это меня напугало больше всего остального…

Утром Мальбонте вызвал меня к себе. Он выглядел таким же угрожающе-холодным, как и вчера. Будто и не было рассказа, рвущего его душу по сей день.

— Ты подумала?

Я выпрямилась.

— Подумала о чём?

— Ты знаешь о чём. О моём предложении.

Я молчала, боясь представить, каким он станет, если я откажу ему. Превратится ли он в монстра, каким его описывают, или примет моё решение спокойно?

— Я жду. Каков твой ответ?

— Я…

Фенцио нетерпеливо постучался. Мальбонте раздражённо бросил:

— Что ещё?

— Удача на нашей стороне.

— В чём дело?

— Я думаю, тебе лучше это увидеть.

Мальбонте поднялся, взял меня за локоть и повёл за собой. Словно переживая дежавю, но уже другими глазами, я стала свидетелем повторяющихся событий. На коленях стояли Люцифер, Дино и Мими.

"Люцифер!"

— Что вы…? — я сделала шаг к ним навстречу, но Мальбонте выставил руку вперёд, отсекая попытку приблизиться.

— В тюрьму их!

Больше Бонт, чем Маль

Мальбонте склонился над картами. Он увлечённо что-то помечал и не обращал внимания на меня.

— Это мои друзья. Я могу навестить их? Пожалуйста!

Он медленно поднял глаза. Его выражения лица заставило меня всю сжаться, умолкнуть трусливо и покорно, и с волнением дождаться его ответа, не нарушая тишину. Сердце пропустило один удар, когда я услышала его спокойный, но грозный голос:

— Кого ты хочешь навестить?

— Люцифера.

Мальбонте как-то странно дёрнул головой. Плечи его распрямились, взгляд стал пронзительнее.

— Люцифер… — он повторил его имя, будто вместе с тем осознавая что-то, что и так знал, но о чём пока не размышлял.

Мальбонте присел и откинулся на спинку стула, не отнимая от меня недовольных, жестоких глаз.

— Мне кажется, ты немного не понимаешь сложившуюся ситуацию. Ты не можешь просто так брать и врываться ко мне, словно хозяйка. Ты не можешь меня ни о чём просить и тем более требовать. Ты всё ещё цела и не в кандалах лишь потому, что не дала точного ответа: со мной ты или против меня. Но моё терпение подходит к концу.

Я прильнула к столу.

— Обещаю дать ответ, как только навещу его!

Он долго смотрел на меня, изучая лицо, и вскоре ответил:

— И твой визит не доставит мне хлопот?

— Нет. Даю слово.

— Хорошо. Проверим твои обещания. — он кивнул демону, что стоял позади меня, охраняя выход. — Отведи её к пленнику. У неё есть пятнадцать минут.

— Спасибо!

Мальбонте провожал меня тяжёлым взглядом, в котором читались какие-то тревожные для него мысли…

Демон легонько подтолкнул меня вперёд.

— Живее.

Люцифера держали в том же месте, что и меня. Его руки были подвешены на цепях. Когда мы вошли, он поднял голову, прищурившись от света.

— Виктория?

— Это я. Отпусти его. — обратилась я к демону-стражнику.

— Нет.

— Почему?

— Таков приказ Мальбонте.

Люцифер выпрямился, дёрнул цепями, и те глухо зазвенели.

— Почему он даже не выслушает меня?!

— Он почему-то терпеть тебя не может. — усмехнулся стражник.

— Ты был когда-то на стороне моего отца. Позволь мне поговорить с ним!

— Твой отец мёртв. Отныне я не обязан тебе подчиняться. — он вышел, хлопнув дверью.

Прозвенел замок, в котором повернули ключ.

Только закрылась дверь, Люцифер спросил:

— Как они с тобой обращались?

— Однажды я провела здесь ночь. Но в общем не плохо.

— Тебя не били?

— Нет.

Он едва заметно выдохнул.

— Хорошо.

— Для чего тебе говорить с Мальбонте?

— У меня к нему предложение.

— Какое?

— Зачем ты вызвалась искать эти чёртовы припасы? Нет других олухов, которые готовы рисковать собой?!

"Переводит тему…"

— Почему ты злишься? Беспокоишься?

Он был готов сорваться на крик, но остановил себя. И глядя мне в глаза сказал:

— Да. — Люцифер будто бы впервые в своём признание увидел смелость, а не слабость.

Похоже, он понял, что трусостью было отнекиваться от чувств, а не признавать их.

И он повторил:

— Да, беспокоюсь. — он о чём-то задумался.

А потом раздался его голос, искрений, серьёзный, наполненный светлой печалью:

— Каким бы тернистым ни был путь и куда он на первый взгляд ни вёл бы… я не причиню тебе зла. Обещаю.

— Почему ты говоришь об этом? Что ты задумал?

— Просто запомни: если я против всех — не значит, что против тебя. Я не против тебя! Никогда не буду против. Запомнила?

— Люцифер…

— Запомнила?!

— Да…

— Не делай глупостей. Будь хорошей девочкой.

Я посмотрела на него удивлённо. Он явно что-то задумал.

— Эй, мышь летучая! Саферий! — неожиданно закричал Люци.

Дверь распахнулась.

— Как ты меня назвал?

— Забери её.

Саферий схватил меня за локоть и грубо притянул к себе.

— Не хочешь извиниться?

Люцифер молчал некоторое время, борясь с собственной гордостью.

— Прости. Я был несколько груб с тобой. — он сказал это сквозь зубы, но Саферия это устроило.

Он так развеселился, будто Люцифер впервые извинился перед ним. Возможно, так и было.

— Так-то лучше!

— Люцифер! — я дёрнулась.

— Замолчи, Непризнанная. И будь послушной.

Это были его последние слова, прежде чем перед моим лицом захлопнулась дверь.

Зеркало в покоях было разбито, но я всё равно могла себя разглядеть. Меня, как марионетку, чей костюм не подходит для спектакля, или как куклу, которую запачкала девочка, собирались переодеть. Поэтому я послушно стояла около зеркала.

"Так велел Мальбонте" — если говорят эту фразу, значит, нужно слушаться. Я быстро усвоила это правило.

— Ты правильно себя ведёшь. Мальбонте добр к тем, кто играет по его правилам. — Ади отобрал из кучи одежды костюм, и протянул мне.

— Зачем ты это сделал?

— Сделал что?

— Присоединился к Мальбонте.

— Ты уже спрашивала.

— Не устану спрашивать. — я протянула одежду ему обратно. — Великовато.

Он достал следующий костюм.

— Это не так.

— Ты о чём?

— Ты думаешь, я забыл, что сделал Фенцио? Это не так. — он кинул в меня одежду. — Это должно подойти.

Ади оглядел меня с теплотой и лаской, будто вспомнив о чём-то из прошлого.

— Ты, как всегда, прекрасна. — Ади кивнул на дверь. — Пошли, нам пора.

Я сидела на стуле, послушно положив руки на ноги. Зигза стоял напротив меня и оглядывал с глупым оскалом, словно пытался высмотреть то, чего не замечал прежде.

— Чего такая грустная? Ты же не в тюрьме. Ты свободна.

— Спасибо и на этом.

Зигза мерзко рассмеялся. В его смехе и взгляде промелькнула насмешка надо мной.

Он издевательски протянул:

— Пожа-алуйста.

— Конечно, здесь не так комфортно, как, в школе, но, по-моему, в этом тоже что-то есть.

Я вздрогнула, услышав голос Мальбонте. Обернулась к нему, но ничего не сказала.

— Пойдём, пройдёмся.

Мы шли в тишине. Я чувствовала, что она для Мальбонте мучительна, но специально продолжала молчать.

Наконец он не выдержал и спросил:

— Может, у тебя есть какие-то вопросы ко мне?

— Ты считаешь себя больше демоном?

Мальбонте долго думал, прежде чем ответить.

— Меня вынуждают быть больше демоном. От меня ждут зла. Я для них — монстр. Они хотели уничтожить меня, как только я родился. Они хотят уничтожить меня и сейчас. Я лишь подстраиваюсь под мир, что они создают.

— Звучит как оправдание.

Он повернулся ко мне.

— Я уничтожу их всех. И мне плевать, буду я чудовищем в глазах остальных или нет. Я сделаю всё для достижения цели.

— И какова эта цель?

Он промолчал.

— Каково это — быть в вечном мраке?

— Во мраке жила самая тёмная сторона моей души. И жила она лишь местью. Я был подобен раскалённой печи, на которую разлили ведро ледяной воды, стоило мне соединиться с доброй стороной. Сейчас я мыслю более трезво. Но там… там была только яростная, всепожирающая ненависть. Я следил за… за тем, как реализуется мой план. Дёргал за ниточки, стараясь не переусердствовать и не обжечь их своей злобой. Лучше Небытие, чем снова вернуться туда и остаться без… — он умолк, гневно поджав губы.

— Остаться без Бонта внутри себя? — он не ответил мне. — Вопросов больше нет.

— Что ж… хорошо. — Мальбонте посмотрел на небо. — Я хочу тебе кое-что показать, пока не стемнело. Здесь быстро наступает ночь.

Представшее перед глазами поразило меня, напугало, вызвало трепетное восхищение вперемешку с паническим ужасом. Я замерла.

— Ещё во времена, когда ангелы боролись с демонами, каждая из сторон хотела приручить этих птиц. Субантры быстрые, сильные, жестокие. Они — идеальные воины. Но никому за всё время так и не удалось приручить их.

Я задумчиво, почти не дыша, оглядывала стаю Субантр.

— Кроме тебя… — прошептала я.

— Кроме меня. Во мне есть тёмная сила, которой они подчиняются. — он встал позади, я ощутила его дыхание над ухом. — Им не победить меня.

Шёпотом, от страха, от осознания его мощи, я прохрипела:

— Чего ты добиваешься? — я обернулась к нему и стала вглядываться в его профиль.

Он смотрел на Субантр, видя каждую из них и в то же время будто бы, не замечая ни одну. Он был задумчив, серьёзен, безжалостен, когда ответил:

— Я хочу убить Шепфа.

— Что?!

Не оборачиваясь ко мне, как будто и не было сказано этих страшных слов, он продолжил:

— В школе и в Цитадели — у меня везде есть глаза и уши. Вы не застанете меня врасплох. Шепфа поплатится за своё равнодушие. — он усмехнулся. — И кто из нас больший мизантроп? Создатель, что позволил детям уничтожать себя… или я, который хочет что-то изменить, пусть даже не все будут согласны с моими методами?

— Бонт так не считал…

Очередная вспышка гнева, стоило сравнить его с Бонтом, заставила его обернуться ко мне, схватить за плечи, чтобы я тоже смотрела на него.

— Нет ничего хуже равнодушия! Я лучше встречусь лицом к лицу с ненавистью и болью, чем равнодушием, пустотой. Потому что в этом нет жизни. — он грубо отпустил меня, почти оттолкнул, но тут же успокоился, выдохнул, и голос, прозвучавший в следующую секунду, снова обрёл прежнее хладнокровие. — Пойдём. Тебя ждёт воссоединение.

— Воссоединение?

Как Мальбонте и обещал, солнце село почти в одночасье. Костёр, к которому он привёл меня, казался неестественно ярким, словно капля краски, упавшая на чёрно-белый снимок. Искры вздымались вверх и исчезали в ночи.

Я проследила за одной из них и только тогда заметила знакомый взгляд. И тут же заметила и всех остальных.

— Ох!

Энди, Мими, Люцифер и Дино стояли чуть позади со связанными крыльями. У самого костра сидел Фенцио, грея руки. Ади сидел напротив, так же грел руки, но лицо его было серьезным, а не самодовольно-весёлым, как у убийцы его возлюбленного.

Мальбонте вытянул руку, приглашая присоединиться.

Я села возле Ади. Он даже не посмотрел на меня.

— Ади… — прошептала я.

Он медленно перевёл взгляд на меня. Я взяла его за руку, сжала её. Что-то в лице Ади дрогнуло.

Он прошептал, словно впервые меня увидел:

— Привет, дьяволица.

— Ты…

— Чш-ш-ш. — он приложил палец к моим губам. — Всё хорошо.

Он приобнял меня, и я уткнулась ему в грудь, впервые за долгое время ощущая себя такой спокойной.

— Рад, что мы все собрались здесь. Думаю, у вас было достаточно времени обдумать, на чьей вы стороне. — произнёс Мальбонте.

Все молчали.

— И что же… никто не хочет высказаться?

Люцифер вышел вперёд.

— Я хочу.

Мальбонте ничего не сказал, лишь чуть сильнее задрал голову.

— Я буду бороться за тебя, если то, что ты говоришь, действительно во благо. И если после войны я займу место отца.

— Нет.

— Нет?!

— Нет.

— Почему?

— Я решу, кто займёт это место после. Потому что отныне ад будет равен небесам. И Сатана должен быть достоин этого звания.

— Я этого достоин! — Люцифер весь дрожал от ярости.

— Докажи.

— Я докажу. Но не буду спрашивать ни у кого разрешения, когда буду садиться на трон.

— Надеюсь, ты этого добьёшься. — Мальбонте посмотрел на Мими, как бы говоря Люциферу, что разговор с ним окончен. — Ты решила?

— Мне здесь нравится, но… нет.

— Ясно. Энди. Такой умелый крылолётчик пригодился бы мне.

— Иди к чёрту!

Мальбонте усмехнулся, и внимательно посмотрел на парня.

Энди упал на колени, корчась от боли в то время, как Мальбонте даже не двигался.

— За такие слова на войне я лично посажу тебя на кол.

Энди резко расслабился, точно судорога, что схватила всё его тело, разом отпустила.

— Не советую так со мной разговаривать, щенок. — затем, он посмотрел на меня. А что на счёт тебя? Ты поменяла обо мне мнение?

— Да.

— В лучшую или худшую сторону?

— В лучшую.

Его лицо ничего не выражало, но мне почему-то показалось, что это равнодушие стоило ему усилий.

— Рад слышать.

Мальбонте хотел сказать что-то ещё, но раздался голос Дино, громогласный, требовательный:

— Никто не пойдёт за тобой.

— Ты так решил?

— Да. Я.

— Сынок, молчи… — прохрипел Фенцио.

— Не говори слов, которых не понимаешь!

Мальбонте отступил в сторону, точно актёр за кулисы: на сцене разыгрывалась другая пьеса.

— Ты не чего не знаешь о том, что я пережил. — разозлился ангел.

— Ты влюбился в женщину. Но мир не должен платить за твои любовные неудачи! — Дино был зол.

— Я сделал эту женщину! Дал ей дорогу! Познакомил с Кроули, убедив стать её наставником. Что уж там говорить, я познакомил её со всей верхушкой. Непризнанную! Надо мной все смеялись. Она знала, что я любил её. Меня должны были отправить на задание, где время не течёт. Для меня бы не прошло и года, но для Ребекки — целая жизнь. Я мог потерять её. Я говорил её, о, Шепфа, я был с ней искренен! Она знала, она всё понимала. И молчала. Жестоко, безжалостно, убийственно равнодушно молчала, зная, что её молчание я воспринимаю как согласие. И я отказался от всего, боясь потерять её. Я признался совету цитадели в своём грехе. А ей это было не нужно. Женщины точно пиявки, яд, заразы, поганки, пожирающие все соки. Мужчины созданы, чтобы прокладывать путь, а женщины идут по этому пути так, словно эта дорога принадлежала с самого начала!

Я громко рассмеялась, заставляя его умолкнуть.

— Ты такой жалкий, Фенцио. Мама поступила правильно, когда показала, где твоё место… возле будки. — я выплюнула эти слова, словно яд, которым он обозначил женский образ, я разрезала этими словами воздух, я выстрелила ими в грудь Фенцио, и поразила в самое сердце.

Он вскочил, весь красный от злости; его трясло, глаза бегали, даже не пытаясь уцепиться за одну жертву.

— Может я и жалкий, но я здесь. Я полон сил и власти, и передо мной открыты все дороги. А твой друг и недолюбовник мамаши канули в Небытие, так и не познав настоящей радости бессмертия. Я убью и тебя. А твою мать посажу передо мной на колени, где ей и место.

Ади вскочил с места. Он тяжело дышал, но ничего не говорил; его была мелкая дрожь.

Фенцио тоже встал, неспешно, надменно улыбаясь.

— Бедный малыш Сэми. Но что поделать… его смерть была необходима. Ты же тоже теперь за Мальбонте?

Губы Ади медленно разлепились, словно через силу, и раздался его хриплый, сдавленный голос:

— Всё верно. — он обошёл костёр и встал рядом с Фенцио, протянул руку для рукопожатия.

Фенцио посмотрел на неё с интересом, чуть помедлил, но в итоге протянул свою в ответ.

Ади резко прижал его к себе, грубо приобнял, так, чтобы губы были у самого его уха. Напряжённая, выжидающая тишина стала гробовой.

И всё же тихий голос Ади был слышен каждому из нас:

— Ты убил не Сэми. Ты убил меня.

Порывистое движение руки. Фенцио вздрогнул. Они медленно отстранились друг от друга. Фенцио вытащил из живота длинный искривлённый нож. От боли он скорчился, но через силу заставил себя выпрямиться.

Посмотрел на Ади удивлённо, даже с каким-то новообретённым выражением.

— Справедливо.

— За Сэми!! — его рука вошла прямо в рану Фенцио.

Ади вырвал что-то из внутренностей врага, и тот упал на колени, уже захлёбываясь кровью.

Мальбонте вскочил, но с места не сдвинулся, пока Фенцио, в последний раз вздрогнув, не замер окончательно. Тогда Мальбонте, стремительно и хладнокровно, оказался возле Ади и, прижав руки к голове демона, воздействовал на него. Ади вслед за Фенцио упал на колени.

— НЕТ! — я закрыла рот руками.

— Ади! — Мими пыталась дёрнуться.

У него был потерянный взгляд. Чёрные отравляющие прожилки волной прошли под кожей, но тут же исчезли, погружая яд глубже.

— Ты знал, на что шёл, Ади. — произнёс Мальбонте.

Я припала к нему, обливаясь слезами.

— Ади!

Он прохрипел:

— Всё… будет… хорошо, помнишь? — Ади упал на бок, его глаза смотрели в бесконечность пустоты.

— Нет…

Щёлк.

— Ха! — Энди, каким- то образом, освобождённый от нитей, раскрыл крылья.

Он пнул ногой костёр, и горящие поленья с пылью попали в лицо Мальбонте.

— РА-АА!! — из его груди раздался страшный рык сдерживаемой силы.

— Давайте!

Мими, Люцифер и Дино, явно договорившись, рванули вперёд. Они незаметно освободили крылья друг друга и теперь могли улететь.

Момент неожиданности… он даёт некоторое преимущество.

Фенцио было дёрнулся, но Мими успела схватить бревно и ударить о его голову так, что оно разлетелось в щепки.

Дино и Люцифер, пролетев вокруг Мальбонте с разных сторон, сжали его нитями. Тот не мог пошевелиться.

— Лети, Виктория!

— А как же Фыр?

— Я освобожу его. Летите! — Дино оттолкнул меня и тут же полетел в сторону загона.

— А-А-А! — Мальбонте одним рывком разорвал обе нити.

— Вверх! Живо! Он не вылетит за поле! — велел Люцифер.

Я подняла голову и увидела над головой едва заметный мерцающий под лунным светом купол.

"Область действия амулета, скрывающего энергию…"

Люцифер и Мими уже взлетели.

Я распахнула крылья…

— Не так быстро.

Только я поднялась над землёй, Мальбонте схватил меня за крылья.

— Нет!

— Ха! — он сжал их сильнее… и вырвал.

Я упала на землю. Несколько секунд стояла на четвереньках, дрожа от боли, ощущая, как струйки крови стекают по спине.

— Виктория, нет! — сверху послышался голос Мими.

В голове мелькнула мысль: "Они далеко. Они спасутся".

И тут же собственный голос перебил меня: "Нет. Во мне его сила".

Я поднялась. Ноги дрожали, но я удержалась. Замерла напротив Мальбонте. Он не двигался. Смотрел исподлобья и улыбался.

— Я оторвал тебе крылья. Это будет тебе уроком.

Я напрягла мышцы спины.

Одним болезненным рывком из меня вырвались новые крылья.

Я раскрыла и снова сложила их, разминая. Посмотрела на Мальбонте. Он всё ещё улыбался.

— Не лети за мной.

— Не буду. Ты помнишь моё обещание?

— Теперь будешь моим врагом?

Он кивнул.

— Можешь лететь. Я даю фору в пятнадцать секунд.

Взмах крыльев.

— Раз!

Подъём был быстрым, тяжёлым. Я задыхалась от боли, от усилий, но счёт Мальбонте, что продолжался, придавал мне сил.

— Пять!

Я достигла края защитного поля и обернулась.

Мальбонте глядел на меня с усмешкой, но глаза были серьёзные. Его взгляд напугал меня.

"Он выполнит своё обещание".

— Виктория, скорее! — Дино приближался ко мне, рядом с ним летел Фыр.

— Одиннадцать! — вокруг Мальбонте собралась целая армия.

Он вытянул руку, не позволяя остальным двинуться с места. Сам Мальбонте стоял точно на старте перед забегом. Его веселила предстоящая погоня.

Я летела, пытаясь сосредоточиться на фигурах впереди меня. Я боялась обернуться. Боялась на секунду отвлечься. Но затем позади раздался голос Мальбонте, и я поняла: игра началась.

— Пятнадцать!

Больше Маль, чем Бонт

Взмах крыльев. Испуганный вздох. Быстрый взгляд назад. Стук истерзанного нагрузкой сердца. Они позади. Они всё ещё позади. Времени на страх не было, но сам страх был, хоть я его и не чувствовала. Времени на мысли тоже не было, и я не думала ни о чём, кроме того, что нужно лететь вперёд. Нас упорно преследовали демоны Мальбонте. Словно коршуны, они будто ждали, когда наши силы иссякнут, и мы станем медлительными, не способными обороняться.

— Сюда! — Энди резко свернул направо, едва увернувшись от летающего острова.

Кончики его перьев, словно гладя кончиками пальцев, прошли по шершавой, пористой поверхности островка. Мы полетели за ним.

— Куда ты летишь? — крикнул Дино.

Люцифер ускорился, чтобы нагнать Энди.

Энди развернулся к нам и прокричал Люциферу, а Люцифер передал нам:

— Прямо шестьсот метров, затем налево и сразу на право! Быстрее! — и он ускорился, насколько мог.

Его фигура очень быстро стала отдаляться, а затем скрылась за поворотом вместе с Энди. Мими последовала их примеру.

Дино обернулся ко мне.

— Готова?

— Да!

Я обернулась, взглянув в лица своим преследователям. Но ужас, что вызвал этот шёпот, затмил страх перед ними.

Я прокричала в пустоту:

— Кто ты?!

Но никто не ответил. Лишь демоны всё приближались.

Я снова развернулась: ни Дино, ни Мими, ни тем более Люцифера с Энди поблизости не было. Я летела, больше не оборачиваясь.

Я завернула за угол, врезалась прямо в Мими.

— Где ты шлялась?! Почему так долго?

— Всё под контролем!

Мы спрятались в ущелье. Мими приложила палец к губам.

— Ч-ш-ш…

Было слышно, как бессмертные проносились мимо нас, рассекая крыльями воздух. Я осторожно заглянула в узкий просвет.

Саферий замер прямо напротив щели, через которую я смотрела.

"Он почувствует нашу энергию!"

Напугано я отпрянула.

Дино сжал мою руку, показал жестом молчать и прошептал на ухо:

— Древние скалы не пропускают энергию.

Саферий всё ещё стоял, всматриваясь вдаль, затем свистнул так громко, что демоны за несколько миль впереди мгновенно отреагировали и повернули назад.

— Мальбонте велел лишь припугнуть их! Отходим! — он чуть повернул голову, будто прислушивался к скале, замер так на несколько секунд, а затем развернулся и полетел прочь.

За ним последовали все остальные.

Мы до этого стоящие точно статуи, мгновенно расслабились. Послышались вздохи, будто все посмели выдохнуть только сейчас.

— Лучше нам переночевать здесь. — заметил Энди.

— Зачем терять время? — спросил Люцифер.

— Это может быть ловушкой.

— Ты слышал Саферия! Мальбонте не собирался нас ловить.

Энди упрямо, но безэмоционально повторил:

— Это может быть ловушкой.

— Он прав. Лучше перестраховаться. — поддержал Дино.

Люцифер раздражённо кивнул.

Мими молчала, но я видела по её испуганным заплаканным глазам, о чём она сейчас подумала.

— Мими…

— Ади мёртв! — её затрясло, как в лихорадке.

Дино поджал губы так сильно, что они побелели. Его глаза светились в полутьме пещеры, но я не могла понять, от чего… от слёз или ярости.

Нам удалось вырваться, но радости почему-то никто не испытывал. В воздухе повисло навязчивое напряжение.

Фыр свернулся калачиком в одном из тёмных углов.

Никто из нас не говорил, даже не смотрел друг на друга. Эта мука отстранённости, выжидания чего-то ужасного, кончилась, когда я заметила проход в скале, уходящий куда-то наверх.

— Куда ты? — пролепетала Мими.

— Пойду посмотрю, что там.

— Будь осторожна. Тебя не должны заметить. — сказал Энди.

После влажного, спёртого воздуха пещеры, здесь, наверху, у меня закружилась голова. Я ощутила, как тревога и всё наколенное напряжение начали спадать. Присела на самый край и посмотрела на луну, грозно, но завораживающе нависшую надо мной. Сзади послышались шаги, звук которых отскакивал от стен и эхом двоился, троился, словно шла целая армия. Я обернулась.

— Теперь ты избегаешь компании?

— Иногда хочется побыть одной.

— Мне уйти?

— Нет, останься.

Люцифер замер позади меня. Он спрятал руки в карманы и смотрел на луну, словно выискивал в ней то же, что и я.

— Если ты хочешь быть с Мальбонте, почему улетел с нами?

— Он не пошёл на мои условия.

— А если бы пошёл?

— Ты хочешь узнать, оставил бы я тебя?

Я чуть помолчала, но затем тихо ответила:

— Да.

Он присел на корточки, приобнял меня за плечи и прижал к себе. Он специально выдохнул, обжигая мою шею своим дыханием, чтобы я вздрогнула, задрожала, чтобы в полной мере ощутила его близость.

— И да, и нет.

— Это твой ответ?

— Я сказал больше, чем нужно было.

Он требовательно развернул моё лицо к себе и впился в губы. Люцифер держал меня за щёки, чтобы я не отвернулась, но я чувствовала — стоит лишь дёрнуться… Люцифер тут же отпустит меня. Он не будет удерживать насильно. И чем сильнее его чувства ко мне, тем быстрее он отпустит меня при моём желании. Потому что я этого хочу.

Я развернулась к нему всем телом. Мы целовались, меняя положение до тех пор, пока не оказались на земле, обнажённые, разгорячённые. Я вдруг поймала себя на мысли, что уже знаю Люцифера. Его действия, его взгляд, нежность рук и страстность движений. Всё это было таким знакомым, таким родным, что я осознала — Люцифер мой. Он принадлежит мне так же, как и я ему, а может ещё больше.

— Что с тобой? Ты плачешь? — он остановился, смахнул с моих ресниц непрошенные слёзы.

— Нет-нет… это… — я уткнулась ему в плечо.

Люцифер обнял меня, спрятал лицо в моих разбросанных по спине волосах.

— Не смей этого делать.

— Чего?

— Влюбляться в меня.

— Почему?

— Боли и так достаточно. Нам двоим.

— А ты? Похоже, тебе не о чем беспокоится.

— Ошибаешься.

Я отпрянула от него, чтобы взглянуть в глаза, но Люцифер сильнее прижал меня к себе. Он задвигался, не отнимая лица от моих волос. Я царапала ему спину, издавая лишь короткие, тихие звуки, которые скрывали в себе наивысшее наслаждение, но звучали при этом жалобно-просяще.

Когда мы оделись и собирались вернуться к остальным, Люцифер удержал меня за руку. Он держал её некоторое время, поглаживая большой палец. Затем поднёс её к лицу и поцеловал.

Я остолбенела от этой неожиданной нежности.

— Ну что? Иди давай.

Мы провели в пещере бессонную ночь. Никто не спал, но каждый из нас упрямо молчал, не желая выдавать своё бодрствование. Лишь когда встало солнце, мы, всё так же не переговариваясь, стали собираться в путь.

Нас встречали у самого входа, как героев, как паломников, прошедших путь Сантьяго, как выживших после войны.

Мама протиснулась между учениками и замерла, завидев нас.

Когда мы подлетали ближе, она обернулась к остальным и властно прокричала:

— Возвращайтесь в школу! Здесь не на что смотреть! — затем она повернулась к нам и по-деловому быстро заговорила: — Рада, что вы целы. Примите душ, переоденетесь и присоединяйтесь к совету. Нам многое нужно обсудить. — она развернулась и скрылась в школе.

"Какая тёплая встреча".

Я стояла в душе намного дольше требуемого, не находя в себе сил выйти из-под горячих струй воды. В комнате было прохладно. Остановилась возле зеркала, стала разглядывать свои мокрые волосы и растрёпанные крылья.

"Нужно собираться…"

Я знала, что задержалась, поэтому не была удивлена, когда поняла, что пришла на совет самой последней. Мама о чём-то говорила, но тут же умолкла, когда я вошла.

— Теперь все в сборе. Присаживайся.

Люцифер, Дино, Энди и Мими сидели по одну сторону, Мисселина, Геральд, мама и Мамон — по другую. Больше никого не было. Мама была бледной, встревоженной. Она откашлялась и медленно заговорила:

— Мне уже рассказали вкратце, что там произошло. Мне очень жаль Ади…

— Он отомстил за Сэми. Фенцио получил по заслугам!

— Тише Мими… — Мамон обратился к дочери, но смотрел на выражение лица моей мамы.

— С тобой всё в порядке?

Мама поспешно, но немного нервно выпрямилась, посмотрела на меня.

— Да… продолжаем. Виктория, ты была в лагере дольше всех, Мальбонте держал тебя поблизости. Нам нужны все детали. Что ты узнала?

— Ничего особенного.

— Ты провела с ним двое суток и ничего не узнала?

Я выдержала её взгляд и не отвернулась.

— Всё верно.

— Хм-м… город-отшельник. Разбросанные контейнеры, сбежавшие заключённые — и всё это скрыто непонятно где. Есть ещё какие-то зацепки? — на этот раз мама обернулась к остальным сбежавшим.

— Не уверен… но, кажется, я слышал Субантр. — начал Энди. — Много Субантр… и, похоже, все они находятся в одном месте, как… как…

— Как в загоне. — мама заволновалась, но лицо её обрело жёсткие нотки — она не собиралась сдаваться. — Нам будет сложно победить Мальбонте, если у него будут Субантры.

— Это значит одно. — сказал Мамон.

Мисселина впервые подала голос:

— Вы же не хотите сказать, что…

— Другого выхода нет. — произнёс Геральд.

— Но это очень опасно!

— О чём вы? — не понимая спросила я.

— Существует рог. Если в него протрубить, Субантры начинают теряться в пространстве, глохнут, слепнут… — объяснила мама.

— Где этот рог?

— В очень опасном месте. — тяжело вздохнул Геральд.

— Нам нужно отправиться за ним. — твёрдо заявила мама.

— Где он находится?

— В долине смерти. — Мамон сложил на столе руки в замок; с его лица не сползала неравная усмешка, выдающая его беспокойство. — Эту долину прозвали так из-за умерших, что мерещатся нам там. Непризнанным идти туда опаснее всего: вы встречаетесь со смертью намного чаще нас. Ваша скорбь уничтожит вас.

— Другого варианта я не вижу. — сказала мама.

— Но это опасно! — вскочила Мисселина.

— Если страшно, нужно понять, оправдан ли риск. Кто считает, что риск оправдан, тот может присоединиться ко мне.

— Ты пойдёшь в долину смерти? — я внимательно посмотрела на маму.

— Да.

— Я с тобой.

— Ты и так достаточно рисковала собой.

— Я буду только в качестве поддержки. Я вырву тебя из плена воспоминаний, если потребуется.

— Хорошо. Кто-то ещё?

— Я пойду. — Люцифер смотрел прямо на меня.

Мама испытующе на него посмотрела. Затем неторопливо, будто нехотя, сказала:

— Хорошо. Что на счёт тебя, Геральд?

— Я иду.

— Мисселина?

— Я…

— Ей не стоит туда идти. — перебил Геральд.

Мама поднялась из-за стола.

— Что ж. Тогда решено. Выходим к ночи, чтобы слухи о нашем походе не донеслись до Мальбонте. Он не должен нас опередить.

Мы разошлись по комнатам, чтобы отдохнуть перед тяжёлым путешествием.

Я лежала на кровати и смотрела в потолок. Мими тоже не спала.

— Волнуешься?

— Не знаю. Такое чувство, будто я бегу с горки. И горка эта бесконечна. Сначала страшно. Я набираю скорость — становится страшнее. Но остановиться не могу. И вскоре я бегу так быстро и так долго, что не остаётся ни страха, ни попыток прекратить.

— Смотри не разбейся: не бывает бесконечных горок.

Дверь отворилась. Зашла мама.

— Пора.

Как только мы вышли, я поймала на себе взгляд Люцифера. Его лицо ничего не выражало, но взгляд был полон размышлений.

— Лети до чёрного дерева, никуда не сворачивая. Дракон должен знать эту дорогу. — объяснила мама.

Я залезла на Фыра.

— Встретимся у входа в долину. Не вздумай заходить в неё сама.

— Как скажешь. Буду ждать вас. Но мама… — я взяла её за руку. — Будь осторожна.

Мама мягко убрала свою руку.

— Я всегда осторожна. — подумала и добавила: — Ты тоже. Никакой самодеятельности. — мама обернулась к остальным и дала знак лететь.

Коллективный рывок. Земля осталась позади. Путь был долгим,однообразным, главным препятствием оказалось одна лишь скука. Но чем ближе мы становились к злополучной долине, тем тяжелее становилось дышать, двигать крыльями, удерживаться на ветру. Казалось, сам воздух стал вязким и тягучим, пропитанным запахом ладана и слезами. Впереди притаилась смерть, хоть её и нельзя было разглядеть. От приземления Фыра поднялась пыль из песка. Я слезла с дракона, хотела выглянуть из-за него, посмотреть на долину, но дракон резко дёрнул головой, не позволяя мне даже взглянуть на неё.

— Что такое?

— Эта долина отравляет. — мама приземлилась одновременно с Геральдом. Она подошла ко мне. — Даже когда просто смотришь на неё, чувствуешь недомогание.

Люцифер замер за мамой, напротив меня. Поймав в капкан мой взгляд, он кивнул мне с едва заметной улыбкой. Всего лишь легкая, как всегда насмешливая улыбка, но меня будто бы обняли ею.

— Держимся друг друга. Если кто-то начинает вести себя как-то иначе, докладываем остальной группе. — мама первая ступила на тропу, ведущую в долину смерти.

За ней последовал Геральд. Мы — за ним.

Тишина была такой тотальной, такой загробно абсолютной, что было не по себе. Искривлённые ветки деревьев были чернее копоти. Они бесшумно двигались, словно манили свернуть с дороги, зайти вглубь чёрного леса.

— Если продолжишь так пялиться в чащу, то обязательно что-то увидишь. — тихо сказал Люцифер.

Я уставилась в спину мамы, шедшей передо мной. Она ничего не боялась или просто казалась бесстрашной. Они с Геральдом, как вожаки стаи, прокладывали нам путь, взяв всю опасность на себя.

— Виктория, здесь его не-е-ет.

— А?

— Я думал, он здесь, в этой темноте, но его нет.

Из-за деревьев показался тёмный силуэт. Он постепенно начал озаряться мерцающим светом.

— Мне так одиноко…

"Ади!"

Он поманил к себе.

— Вытащи меня из этой тьмы! Вытащи, мне так больно!

"Это всё долина… он ненастоящий!"

— Здесь нет Сэми, Виктория! Мне так страшно!

Я противилась своим глазам, противилась слуху, но что-то в голове и сердце размеренно щёлкало. Точно долина — это вор, а я — сейф, который она ритмично и выверено взламывала. Где-то позади я слышала окрики. Меня звали. Это напоминало сон: ты смутно понимаешь, что это неправда, но твои действия предопределены тобой же на подсознательном уровне. Сознание противится, но подсознание быстрее, и оно уже всё решило. Изуродованные деревья потянули ко мне ветки и заглотили… пахло сыростью настолько сильно, что, казалось, во рту начала расти плесень. Это чувство всё усиливалось, пока я не завизжала, не выплюнула это что-то. На мокрую, хлюпающую землю упал шарик плесени. Меня затошнило.

— Мне одиноко без СЭМИ, СОСТАВЬ МНЕ КОМПАНИЮ! — его голос обрёл нечеловеческий тембр. Он словно хотел притвориться Ади, но не смог удержать свою сущность и выплеснул её на меня.

От ужаса я не произнесла ни слова.

— УМРИ! — он схватил меня за руку, стиснул её, улыбаясь и скрепя зубами.

Я выставила руки вперёд, истерично отталкивая его от себя, но он всё тянулся ко мне, словно хотел откусить часть лица. И вдруг заговорил, быстро-быстро, нечеловечески быстро, не прекращая клацать зубами:

— Ты настолько тупая, что даже не подозреваешь о своей вине в смерти близких. Скажи честно, ты обрадовалась, что Сэми умер, ведь можно было бы раздвинуть передо мной ноги!

— Нет! Замолчи!

— Ты заслуживаешь быть здесь, рядом со мной. УМРИ! УМРИУМРИУМРИ!!

— НЕТ!

Резкий рывок. Ветки деревьев будто бы отпустили меня из объятий. Глубокий тяжёлый вдох. Свежий воздух понемногу привёл меня в чувства.

— За кем ты пошла в рощу?! — Люцифер встряхнул меня. — Ты чуть не задохнулась испарениями!

— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил Геральд.

Мама коснулась моего лба.

— Идти сможешь?

Я посмотрела в сторону деревьев. Мужской силуэт стоял позади, поджидая меня. Я обхватила себя руками, пытаясь скрыть дрожь в теле.

— Всё нормально. Простите меня, я была словно под гипнозом.

— Долина может воздействовать даже на тех, кто владеет блокировкой. Так что неудивительно. — сказал Геральд.

— Нужно быть осторожными. Мы прошли только половину.

Медленно, но верно мы продолжили наш путь. Фыр шёл, настороженно прижав голову почти к самой земле. Чем дальше мы шли, тем громче раздавался шёпот деревьев. В какой-то момент он стал таким громким, что не оборачиваться становилось всё труднее.

"Не оборачивайся. Не оборачивайся. Не оборачивайся".

Я шла вперёд, почти насильно не позволяя себе обернуться.

— Что происходит? — спросила мама.

Заклубился туман. За считанные секунды его набежало так много, что я едва видела свои вытянутые руки. Люцифер кого-то увидел. Он вздрогнул, выпрямился, сжав челюсть от злобы, но пытался не обращать внимания на призрака, даже не смотреть на него. Но этот кто-то был настырен. Люцифер не выдержал, прокричал в пустоту:

— Ты больше не имеешь власти надо мной!

Раздался разъярённый голос мамы:

— Не говори так!

"Почему она слушает их? И где Геральд?"

Они были впереди, поглощённые туманом. Он сконцентрировался вокруг них, словно паутинный кокон, удерживающий муху в плену. Геральд смотрел в никуда, но явно кого-то видел. Донеслись обрывки его фраз:

— Нет, этого не будет! Она смогла это пережить. Нет! Она хорошая! Она найдёт в себе силы идти до конца!

— Геральд! — он не слышал меня.

Мама тоже была в агонии воспоминаний. Она прислушивалась к кому-то, что-то отвечала, но я не могла расслышать. Я подошла ближе, попыталась дотянуться до мамы, но она отпрянула.

— Винчесто, не говори так! Я любила тебя, ты должен был знать! Но любовь ничто, когда на другой стороне весов — весь остальной мир. Ты знал об этом, за это я тебя и любила! Ты понимал меня, как никто другой! Не говори так… нет, это неправда!

Впервые я услышала слабость в голосе мамы. Впервые в ней проявились эмоции.

"Долина затуманила её разум…"

— Мама! — мне удалось дотянуться до неё, сжать плечо, чтобы она наконец отвернулась от призрака и посмотрела на меня.

— Виктория? — её лицо мгновенно стало жёстким.

Она посмотрела на призрака, который был виден лишь ей, и холодно, почти грубо сказала: — Ты не Винчесто. — она с криком вытянула руки.

Из её ладоней просочился какой-то импульс. Затем она развела руки по сторонам, распространяя силу по округе. Туман начал рассеиваться. Мама обернулась ко мне.

— Спасибо… спасибо тебе.

Все озадаченно оглядывались. Наваждение ушло. Быстрее всех в себя пришла мама.

— Рог! — она прошла мимо нас — к заветной цели.

Мама поднялась по ступенькам, схватила рог и подняла его, точно какую-то награду.

"Мама — азартный игрок. Ей нравятся препятствия и нравится выходить из них победителем".

— "Вам не победить…"

Раздавшийся шёпот звучал откуда-то изнутри, из глубин даже не меня — чего-то большего. Я сразу поняла — хоть и не могла бы объяснить причину — что долина тут ни при чём. Этот голос я уже слышала… но где?

— " Ты спасёшь их, лишь став им врагом…"

"Кто со мной говорит?!"

Голос не ответил. Мама протянула мне рог, не скрывая удовольствия от находки.

— Этот рог поможет нам выиграть.

Я протянула руку, чтобы прикоснуться к нему, но рог выскочил из рук мамы. Прямо в руки Мальбонте.

— Наша разлука была недолгой. Ты успела по мне соскучиться?

Позади Мальбонте стояли с десяток демонов.

— Откуда тебе стало известно о роге?! — опешила мама.

— Видимо, кто-то доложил. — напрягся Геральд.

— Было несложно догадаться, что это будет вашим следующим шагом.

Мама держала спину прямо, но напряжённо. Она тяжело вдохнула и на выдохе, с ноткой угрозы, сказала:

— Ты же не думаешь, что мы отдадим тебе рог просто так?

— О, надеюсь, не отдадите. — он прожигал меня взглядом.

Молниеносные движения рук, силовая волна. Вскрик, разворот, вспышки молний. Всё происходило быстро. Словно отточенный танец, борьба мамы и Мальбонте напоминало искусство. Мы стояли в стороне, не смея вмешаться: это только навредило бы. Подобно фундаментальному противостоянию материи и антиматерии, света и тьмы, белого и чёрного, добра и зла — мама с Мальбонте не нуждались в третьем лишнем. Но что-то пошло не так. Неверное движение или секунда промедления, и мама оказалась в плену рук Мальбонте.

— Нет!

— Демонстрация того, как легко вам оказаться в моих руках. И даже рог бы вам не помог. Так что не расстраивайтесь сильно. — он оттолкнул маму так сильно, что она врезалась в дерево и упала наземь.

Дал демонам знак, и голос его с насмешливо-победного сменился на грозный, безэмоциональный, не знающий возражений:

— Рог у нас. Уходим.

Я попыталась помочь маме.

— Как ты?

Она отмахнулась от моей руки и поднялась сама. Мальбонте уже скрылся, и это вызвало в ней явную досаду.

— Есть и хорошие новости. Мы хотя бы знаем, какие у Мальбонте дальнейшие действия. Чтобы убить Шепфа, ему нужно раздобыть ключи от врат Шепфа. Единственные ключи находятся в самом центре цитадели. Это значит, он нападёт на неё.

Бедный Йорик

Дверь пахла старой древесинной. Узоры на ней, на первый взгляд хаотичные, постепенно начали обретать рисунок. Я тряхнула головой и вздохнула.

— Мы ждём слишком долго.

— Да… это для того, чтобы мы извелись в ожидании и лучше продумали то, о чём хотим с ними поговорить.

— Ты не ожидала, что они будут использовать этот трюк на тебе?

Мама медленно повернулась ко мне. Ритмичный скрип открывающихся дверей заставил нас обернуться.

— Пойдём. — мама вошла первая.

— По правде говоря, уже отвык видеть тебя здесь, Ребекка.

— Это ненадолго.

— Твоя самоуверенность всегда меня восхищала.

— Мы пришли с важным сообщением.

— Например, о том, что твоя дочь провела несколько дней в плену у Мальбонте? — спросил второй советник цитадели.

— Откуда вам известно?

— Мы договорились, Ребекка, ты должна была докладывать о каждом шаге дочери.

Я недовольно хмыкнула. Мама даже не посмотрела на меня. Она впилась твёрдым взглядом в главного советника.

— Почему ты умолчала?

— Потому что есть дела поважнее доноса.

— Просвети же нас.

— Благодаря дочери и другим сбежавшим мы убедились, что Субантры подчиняются Мальбонте. Мы пытались завладеть рогом, но он узнал о наших намерениях…

— Где рог?

— У него.

Бессмертные переглянулись, быстро, но многозначительно.

— Субантры ему не помогут. — уверенно сказал второй советник.

— Виктория, как тебе удалось сбежать от Мальбонте? — заинтересовался главный.

— Он не сильно меня удерживал.

— Такое ли он чудовище, как о нём говорят?

— Нет, он совсем не такой!

Главный советник стремительно поднял на меня глаза, словно заинтересовался только сейчас.

— А кто же он, если не чудовище?

— Жертва обстоятельств.

Главный советник улыбнулся, но улыбка больше походила на оскал. Его лицо мгновенно обрело грубость, какой не увидишь в спокойном выражении.

— Какая разница, чудовище он или нет? — не выдержала мама. — Он собирается напасть на нас, а мы должны дать ему отпор.

— Чего он добивается, Ребекка?

— Вы спрашиваете у меня, у простого директора школы?

— Я спрашиваю у верховного серафима, временно отстранённого от должности. Если, конечно, ты не хочешь уйти досрочно и навсегда.

— Моё место по праву здесь! Я доказала это ещё очень давно!

— У нас разные понятия о времени: я правлю столько, что твоё присутствие — всего лишь миг.

Мама задрала голову.

— И тем не менее!

— Так докажи нам, как всегда доказывала, что ты заслуживаешь быть на этом месте.

— Нет. Не нужно мной играть. — мама развернулась, быстрым шагом направилась к двери.

Я последовала за ней, но она вдруг замерла. Закрыла глаза, обдумывая что-то. Её губы дрожали и двигались под гнётом переживаемых чувств. Мама вздохнула, развернулась и вернулась на прежнее место.

— Есть вещи важнее моей гордости и важнее вашей! Мальбонте хочет убить Шепфа. Ему нужна цитадель, иначе зачем ему так важны Субантры?

— Он хочет выкрасть ключи от врат Шепфа? — удивился второй советник.

— Именно.

— Это безумная затея. Даже мы не можем прикоснуться к ним. Лишь Шепфа способен взять их в руки. — заверил главный.

— Даже если я ошибаюсь, и ему нужны не ключи, цитадель — вот куда он будет целиться.

— Именно поэтому мы сосредоточили армию здесь.

— Ты слишком уверен в себе. Но я предупредила тебя. Видит Шепфа, я предупредила тебя.

Мы с мамой направились к выходу, но голос советника вынудил нас остановиться.

— Ребекка! — он спустился с помоста и подошёл к нам. — Я проведу вас. — он чуть поклонился и элегантным, выверенным жестом указал на дверь, пропуская нас вперёд.

Главный советник провёл нас до самой двери и даже вышел наружу, но остановился неподалёку, приглашая к разговору. Он посмотрел вдаль, туда, где виднелся город.

— Я благодарен тебе, Ребекка, за старания.

Мама покачала головой, подошла к нему ближе, не скрывая заинтересованности в разговоре.

— Почему ты так спокоен? Почему так равнодушен? Кто угодно, но не ты, Эрагон.

"Эрагон?!"

— А что сделала ты?

— Я начала узнавать о Мальбонте.

— И что узнала?

Мама оставила вопрос без ответа.

— Ты должен быть заинтересован в его поимке больше кого бы то ни было.

— Он не виноват.

— Ты на его стороне? — мама распахнула глаза.

— Нет. Но мои старые счёты не должны затуманивать мой разум. Я действую так, как действовал, будь на его месте любой другой.

— И, встретившись с ним лицом к лицу, ты будешь спокоен?

— Я слишком стар для страсти к мщению. Моё лицо такое же молодое, как и тогда, но мой разум покрылся коркой бесконечности времени и событий. Я помню сестру так же чётко, и боль от её потери никуда не ушла, но тогдашнюю ярость я уже не испытываю. Это сложно, но я признал, что наказывать за мою потерю больше некого: родители Мальбонте давно мертвы.

Маму, казалось, обрадовали слова советника. Она улыбнулась впервые за день.

— Ты, как всегда, мудр и благоразумен.

— Однако Мальбонте ждёт смерть. Вот к чему привело слияние антагонистов. Это плевок в Равновесие. Потомки такого союза должны быть истреблены. — советник повернулся ко мне. — И всех последователей Мальбонте ждёт его участь.

— Я поняла вас. — язвительно ответила я.

Он развернулся ко мне всем телом.

— Не думаю… советую принять решение с умом. Если ты и кошка, то у тебя только две жизни. Третьей не дано, а первую ты уже потеряла. Потеряла из-за Мальбонте — не забывай об этом. — Эрагон важно поклонился нам. — Уверен, школа в надёжных руках. — он развернулся, чтобы уйти, но, будто вспомнив что-то, остановился. — Совсем забыл. Йор подал прошение на то, чтобы вступить в совет.

— Что?!

— Так это была не твоя идея? Он же твой ученик.

Мама поджала губы, порывисто отвернулась от Эрагона. Она сдерживала ярость и нечто похожее на страх, но эти эмоции быстро скрылись за маской контроля. Мама снова повернулась к Эрагону. Её улыбка едва ли не со скрипом неровными скачками поползла вверх.

— Мы говорили с ним об этом. Не ожидала, что так скоро и без предупреждения. Он уже проходил испытания?

— Нет, но это вопрос времени.

— Что ж, рада за него.

— До встречи, Ребекка и юная Непризнанная.

— До свидания.

Когда Эрагон скрылся за вратами, я обратилась к маме:

— Кто этот Эрагон? И о чём вы говорили?

Мама была задумчива. Раздался её голос, но, казалось, тело говорило за неё, а разум блуждал слишком далеко, чтобы осознать сказанное.

— К чему тебе эта информация?

— Хочу видеть всю картину.

Мама вздохнула.

— Эрагон — самый древний ангел, которого я знаю. Он был рождён в роду высокопоставленных ангелов, но очень быстро обошёл по славе своих родителей. Эрагон был настолько силён, амбициозен и добр, что сам Шепфа назначил его на пост престола. А ведь он едва закончил школу. О его могуществе, о его влиянии на мир ангелов знали все. Но кое-что произошло. Его сестру убили родители Мальбонте. Жестоко, цинично. Растерзали малютку просто потому, что она не поладила с их сыном.

— От куда ты об этом знаешь?

— Ходили слухи. Сам Эрагон не любил об этом говорить. Но его очень изменила смерть сестры. Его хватка стала жёстче, решения — бескомпромисснее.

— Как ты с ним познакомилась?

— Я много времени проводила с… Фенцио. Он помогал мне раскрыть свою силу, советовал книги, тренировал меня. А ещё водил на званые вечера.

" — Я не очень любила такие встречи на земле, зачем мне ходить на них здесь?

— Что бы обрести знакомства, конечно. Нужные бессмертные проведут тебя по самой короткой тропе. У тебя большое будущее, Ребекка. Не хочу, чтобы ты теряла время".

Мама смотрела вдаль, нетерпеливо постукивая пальцем по ноге, словно ей хотелось уйти отсюда прямо сейчас.

— Фенцио познакомил меня с Кроули, директором школы. Если бы ты знала, какая это была честь! Званых вечеров было много, но, кроме нескольких продуктивных встреч с Кроули, важных знакомств я не обрела. Пока однажды Фенцио не познакомил меня с Торендо.

— Кто такой Торендо?

— Советник. Ты его уже видела.

"Торендо сидел за столом с незнакомыми мне ангелами и демонами. Они шутили и смеялись, и чувствовалось в каждом их жесте, в каждом взгляде власть и осознание этой власти. Я наблюдала за ними и вдруг заметила, что Торендо наблюдает за мной. Он поднялся из-за стола и подошёл к нам.

— Престол Фенцио, рад вас видеть.

Фенцио тут же вскочил, поклонился.

— Советник.

— Слышал, вы имеете наглость знакомить вышестоящих бессмертных с Непризнанной.

Фенцио растерялся, но отбросил сомнения и уверенно, даже нагло посмотрел советнику в глаза.

— Да, знакомлю. Не вижу в этом ничего предосудительного.

— Я тоже. Тем более, когда Непризнанная такая очаровательная. Может, присоединитесь к нашей компании?

— Не хотелось бы вас стеснять.

— О, не беспокойтесь. Что скажете? — он повернулся ко мне.

— С удовольствием."

— Ты нравилась Торендо?

— Я не могла разгадать его мотивы. Торендо никогда не выказывал ко мне мужского интереса. Но вместе с тем он словно бы продолжил работу Фенцио. Он договорился с Эрагоном о встрече со мной.

"Эрагон поднялся с трона, немного помедлил, бесстыдно разглядывая меня с всезнающей улыбкой, и стал спускаться ко мне.

— Я хотел понять, что заставило Торендо познакомить тебя со мной. Что заставляет этого престола носиться с такой, как ты.

Я задрала голову, не отнимая от него глаз.

— Неважно, по какой причине он это делает. Важно, по какой причине запомните меня вы.

Он удивлённо вскинул брови.

— Явно не за твою мордашку.

— Надеюсь на это.

Он скинул плащ, распрямил крылья и поклонился мне.

— Хорошо. Покажи свой потенциал."

— Всего одна встреча. Одна короткая попытка.

— Ты победила его в схватке?

— Нет, конечно, нет.

"Я лежала, приникнув разодранной щекой к полу, и тяжело, болезненно дышала.

— В общем неплохо, но ничего особенного. Было приятно познакомиться, Непризнанная. — он наклонился, чтобы поднять брошенный плащ.

— Мы ещё не закончили.

— Ты едва на ногах стоишь, дитя. С тебя довольно.

Я выставила руки вперёд, предупреждая о нападении. Битва была быстрой, но ещё более ожесточённой. Я снова оказалась побеждённой.

— На этот раз, надеюсь, мы закончили?

Я выплюнула изо рта сгустки крови и поднялась на трясущихся, едва удерживающих меня, ногах.

— Ещё. "

— Мы бились до тех пор, пока Эрагон едва не убил меня.

— Зачем тебе это было?

Мама усмехнулась воспоминаниям.

— Я хотела доказать ему. Хотела доказать… и сделала это. Он запомнил меня и после окончания школы пригласил в цитадель. Я начинала с низов, но у меня были все шансы подняться. Я не упустила ни одного. — мама помолчала, потом протянула: — Думаю, нам нужно заглянуть кое-кому в гости.

Мама шла впереди, быстро осматривая местность и выискивая что-то.

— Куда мы идём?

— Здесь должно быть. — она юркнула в лавку, тут же скрываясь за висячими с потолка побрякушками.

Витрина была забита колбами, чаями и книгами. Здесь было сосредоточие всего и сразу. Предметы валялись вперемешку, как на барахолке. Мама говорила с продавщицей, но умолкла, завидев меня.

— Ты пойдёшь в этом виде?

— А что с ним не так? И куда мы идём?

— Посмотри, там есть одежда. Выбери себе что-нибудь.

Я помедлила, но мама не собиралась продолжать разговор с продавщицей, пока я не уйду переодеваться. До последнего, не отнимая от неё взгляда, я всё же послушалась. Одежда висела по всему ряду. Я оглядела её, всматриваясь в грубые холщовые, домотканые ткани. Я переоделась за ширмой и вернулась к матери. Она оглядела меня без оценки и как-то механически.

— Отлично. Теперь можем идти.

"Да что с ней такое?"

Мне хотелось встать столбом и не идти дальше, пока она не объяснит мне, что происходит. Но её скрытое волнение и железная настырность приструнили меня.

"Сейчас не время для разборок. Узнаю всё потом".

Я вышла из лавки вслед за мамой, без расспросов и спектаклей. Домик, к которому мы в итоге пришли, стоял на отшибе. К этому времени уже стемнело. Из города доносился гул, но здесь тишина словно поглощала лишние звуки. Это место казалось заброшенным: заколоченные окна, заросший огород, побитая дорожка, ведущая к крыльцу. Однако стиль дома намекал, что здесь живёт не последний бессмертный, и причина запустения кроется не в бедности, а в чём-то другом. Мама постучала в дверь. Никто не открывал, но скрип внутри не мог не остаться незамеченным. Тогда мама постучала ещё раз, уже настойчивей.

— Не думаю, что нам откроют…

Дверь отворилась. Мама не стала оборачиваться ко мне, подчёркивая мою неправоту. Она тут же взялась за косяк, невзначай отсекая возможность захлопнуть дверь.

— Анжела, здравствуй.

— О, серафим Ребекка, какая честь! — женщина вся скрючилась, сгорбилась при виде мамы. Её лицо перекосила подобострастия вместе с неудобством от нежданного визита.

— Йор дома?

— Да… ох, вы не одни?

— Это моя дочь, Виктория.

— О, я слышала о ней.

— Уже темно…

— О, конечно же, проходите. Что это я…

Женщина провела нас в зал, к накрытому столу. Три тарелке: две чистые одна, поменьше, с остатками еды.

— Йор сейчас подойдёт, я не сажусь без него. — она унесла грязную тарелку и принесла две другие. — Прошу, присаживайтесь.

Мы сели за стол. Тут и там стояли оплавленные свечи. Из-за заколоченных окон сюда, по-видимому, не проникал даже дневной свет. Анжела села напротив нас.

— Угощайтесь. Йор в последнее время очень нервный. Переживает по поводу испытаний.

— Интересно, почему же?

— О, не знаю. Но он говорит, что ему нечего скрывать.

Повисла неловкая пауза.

— Вы отлично готовите. — я попыталась завязать нейтральную тему.

Анжела засветилась от комплимента.

— О, спасибо! Я много слышала о вашей дочери, серафим Ребекка.

— Да? И что же? — мама выглядела совсем не заинтересованной в беседе и даже не скрывала этого. Но Анжела не замечала или не понимала маминого настроения.

— Виктория участвовала в чемпионате по крылоборству, первая Непризнанная! Она участвовала в традиции очищающего дождя. Это значит, ваша дочь одна из лучших. — Анжела склонилась к столу, словно то, что она собирается сказать, — сокровенная тайна. — Я слышала, Виктория убила самого Сатану.

Мы с мамой молчали, не опровергая, но и не подтверждая её слова.

— Я слышала многое о вашей дочери. Вы с ней — самые известные Непризнанные.

— Я уже давно ею не являюсь.

Анжела испуганно выпрямилась и поспешила добавить:

— Ох да, естественно. Просто знаете, как… говорят, бывших Непризнанных не бывает. Я, конечно же, так не считаю.

— Меня не волнует, как вы считаете. Что-то Йора долго нет.

— Он, наверное, в своём кабинете. Или играет с Ошом.

— Ошом?

— С нашим сыном. Вы же знаете его!

Мама нетерпеливо кивнула.

— Да, точно. Думаю, лучше вам позвать Йора.

— О, конечно. Сейчас, серафим Ребекка. — Анжела встала из-за стола и скрылась на лестнице.

Как только мы остались одни, мама достала из рукава пузырёк.

— Что это?

Мама ничего не ответила. Взяла со стола кувшин с Глифтом и налила в пустой бокал, затем открыла бутылочку и добавила к напитку её содержимое. Подняла стакан за ножку, покрутила в руках, чтобы всё смешалось, и положила на место.

— Что ты делаешь?!

— Держи рот на замке.

В зал вошёл Йор. Заметив маму, он остановился, озадаченный.

— Серафим Ребекка?

Мама ехидно улыбнулась, указала на стол.

— Не стой как вкопанный. Присоединяйся к нам. Твоя жена очень вкусно готовит.

Йор растерянно сел на указанное место, будто это он был в гостях у моей мамы, а не наоборот.

— Чем обязаны?

— Я не могу просто так зайти к своему подопечному?

— Но я уже не ваш подопечный.

— Разве?

Йор напрягся, но ответил очень неуверенно:

— Вы теперь глава школы, а я остался в цитадели. Сейчас такое время… власть повсюду меняется. В школе, в цитадели, в аду…

— В аду? Совет избрал нового Сатану? — удивилась я.

— Временно, но мне думается, его правление затянется.

— Кто он?

Ангел Йор скривился.

— Не думаю, что мне стоит обсуждать это с вами.

— Скоро и так все узнают, к чему излишняя таинственность?

Йор оглядел стол, будто искал там силы справиться с нашим визитом. Он выдохнул и ответил:

— Было всего два кандидата: демон Мамон и демон Азазель. Но Мамон в школе, и ему сейчас не доверяют. Пока престол занял Азазель.

— Азазель? Он же совсем стар.

— Несмотря на старость, его ум ещё твёрд и ясен.

— Он просто удобен цитадели.

— Неудобных никто не любит.

Мама скривила губы, но быстро спрятала неприязнь за улыбкой.

— Ты совсем ничего не ешь. — она подняла свой бокал. — Может, выпьем за встречу? Давно мы не виделись. Ты так поспешно оставил меня, стоило мне задержаться в школе.

— В цитадели я нужнее, вы же знаете.

— Выпей со мной.

"Мама что-то подмешала ему!"

Йор поднял бокал. Мама приподняла свой, как бы чокаясь с ангелом.

— За успех в цитадели.

Йор замешкался, опустил бокал, но мама внимательно следила за его действиями и без него не пила. В итоге Йор нехотя и с опаской повторил:

— За успех в цитадели. — Йор выпил.

Мама тоже опустошила стакан. Я напряжённо следила за выражением лица Йора, но ничего не изменилось.

"А чего собственно, я ждала?"

Мама встала из-за стола.

— Что ж, спасибо за гостеприимство.

— Вы уходите? Так скоро? — Анжела вышла из-за угла.

— Боюсь, нам пора. Йор, проводишь нас?

— Разумеется. — Йор выглядел настороженным, готовым к любому выпаду мамы. Он провёл нас до крыльца. — Вы пришли в мой дом. Я могу расценивать это как угрозу?

— Не знаю. А расцениваешь?

— Я не боюсь вас. И не отступлю.

"Не нравится мне всё это…"

Йор глядел на маму хмуро и будто бы всем своим видом защищался. Но что-то заставило его вздрогнуть и отпрянуть. Он теперь казался испуганным и удивлённым.

— Что… что… — из его рта хлынула кровь.

— Ах! — я невольно сделала шаг назад.

Он упал на колени.

— Вы… ты…

Мама схватила его за волосы на макушке и потянула так, чтобы он взглянул ей в лицо.

— У нас был уговор. А ты его нарушил. Ты думал, я позволю тебе это сделать?!

— Мама!

Йор беспомощно смотрел на маму, продолжая харкать кровью и вздрагивая от предсмертных конвульсий.

— Никто, ты слышишь, никто не смеет переходить мне дорогу! — она отбросила его голову от себя, и Йор повалился на землю.

Он вздрогнул ещё раз, сильнее, чем до этого, и больше не двигался. Я в ужасе прижалась к стене дома. Смотрела на тело ангела и не могла ни пошевелиться, ни закричать. Но закричала вдруг мама:

— О боже, Йор! Анжела, Анжела, скорее, сюда!

На крыльцо выскочила жена ангела. Заметив мужа, она в голос заревела, бросилась к его ногам.

— Йор, что с тобой?!

— Право, не знаю, что с ним! О, это так ужасно!

Я шарахнулась от мамы, как в бреду сошла с крыльца и пошла по тропе.

— Виктория!

— О, что же делать, мой бедный Йор!

Мама посмотрела на Анжелу уже без наигранной грусти, и голос её был теперь твёрд:

— Возьми себя в руки и иди дальше. — она пошла за мной, попыталась взять за плечо, но я отбросила её руку.

В небе загромыхало, будто природа отзеркалила моё настроение.

— Виктория!

Я поднялась в небо, не разбирая дороги, полетела куда-то вперёд. Во мне бурлила злоба, страх, отвращение и всепоглощающий ужас. Я ощутила себя вдруг выжатой, как лимон. Впереди пролетал островок, и я, обессиленная, бросилась к нему. Мама остановилась рядом со мной.

— Да что с тобой такое?!

Я в гневе обернулась к ней.

— Ты правда не понимаешь?! Ты убила Йора! Так жестоко… за что?

— Виктория… — она потянулась ко мне, но я отпрянула.

— Ты чудовище!!! Я столько тебе прощала… но это… это выше моих сил! Этому нет оправдания!

— Разве? Ты могла спасти его. Могла предупредить. Почему ты не стала этого делать?!

— Я не знала…

— Так уж ли не знала? Даже не догадывалась? Своим молчанием ты переложила всю ответственность на меня. Но она была и на тебе, как только ты увидела, что я подсыпаю что-то в бокал!

— И это твоё оправдание?

— Нет. Я не пытаюсь оправдаться. Из двух зол выбирают меньшее. Я его выбрала.

— Ты рассуждаешь как демон.

— Ангел — демон… это только формальность. По крайней мере спустя столько времени.

Я вздохнула, опёрлась о дерево и сползла на землю. Волосы и одежда намокли. Вода стекала в глаза, смешиваясь со слезами. А может, я и не плакала — мне было сложно сказать в тот момент.

— Зачем ты это сделала, мама?

Она подошла ближе, села передо мной, тоже не замечая, что вся промокла.

— У нас с ним был договор. Йор помог мне кое в чём… он кое-что узнал… мы договорились, что он не пойдёт дальше по карьерной лестнице, только если не вслед за мной, под моим крылом. Но он пошёл, подал прошение, зная, что обязательным пунктом является проникновение в сознание. Совет узнал бы наш секрет.

— Ни один секрет не стоит жизни!

— Ты не понимаешь!

— Так расскажи мне! Расскажи или убирайся!

Мама вскочила, отвернулась от меня, обдумывая, затем снова повернулась ко мне и заговорила. Горячо, но с ноткой строгости.

— Когда появились слухи о возвращение Мальбонте, я единственная восприняла их всерьёз. Но Эрагон не хотел и думать об этом. — маме приходилось кричать, чтобы её голос был слышен поверх дождя и ветра. — Я подняла все архивы, какие только могла. И нашла старинную книгу учёта всех бессмертных. Имена появляются в этой книге автоматически. Она пишет сама себя. Я узнала, кто были родители Мальбонте.

— И что с того?!

Она прильнула ко мне, взяла моё лицо в свои руки и с тревогой посмотрела в глаза.

— Ты знала, что их в наказание отправили на землю?

— Да.

— Они дожили свой век на земле как смертные, и умерли, мгновенно попав в Небытие. У них больше не было шанса на бессмертие. Но они оставили потомков на земле.

Сердце сжалось в предчувствии.

— Виктория, мы — их потомки.

Я в слезах отпрянула от неё.

— Нет, этого не может быть!

— Прошла много веков после их смерти, прежде чем мы родились. Но мы их потомки, Виктория. Потомки Мальбонте.

Я не могла унять дрожь. Ледяной дождь был не в состоянии смыть слова мамы.

— Йор узнал нашу тайну. Он обещал мне. Он дал слово! Если бы я не убила его, убили бы нас! Эрагон не желает мстить Мальбонте, но он решительно настроен уничтожить незаконных детей. Мы с тобой — слишком большая угроза для него, понимаешь? — она встряхнула меня, чтобы я пришла в себя, чтобы услышала то, что она пытается донести до меня. — На кону стоят не только наши жизни, но и жизни многих. Мы не последние фигуры в этой борьбе. Жизнь Йора на чаше весов уступает нашим жизням.

— Тебя можно понять…

Мама облегчённо улыбнулась, порывисто обняла, но тут же неловко отстранилась. Она взяла меня за руки.

— Полетели домой. Ты вся промокла. — она помогла мне подняться, и мы двинулись в путь.

Я приняла душ и бросилась на кровать, всё ещё ощущая себя грязной. Закричала в подушку, но она поглотила мой крик.

— Что случилось? — Мими, сонная, взъерошенная, выглянула из-под натянутого на голову одеяла.

— Всё нормально. Спи. — я постаралась сделать голос лёгким, с ноткой веселья.

Мими кивнула и снова накрылась одеялом. Из окна струились лучи света.

— Полнолуние.

Шпили школы казались длиннее и внушительнее в ночи. Я оглядывала горизонт, гуляла глазами по облакам и крыше. И мужской силуэт заковал в цепи мой взгляд, не позволяя ни отвернуться, ни закрыть глаза. Это был Мальбонте. Он стоял на крыше и смотрел на меня, не шевелясь, не маня, просто наблюдая. Я распахнула окно и полетела к нему, влекомая не разумом, а чем-то иным.

Ноги коснулись покатой крыши. Я остановилась. Мальбонте тоже не двигался. Сделала несколько шагов вперёд и наконец обрела голос.

— Что ты здесь делаешь?

— Не боишься меня?

— Это просто видение, я знаю.

Он подошёл ко мне настолько близко, что я почуяла запах его кожи.

— Да, видение… — его рука замерла рядом с моим лицом. — Но я могу сделать тебе больно. — холодный палец коснулся щеки.

Я ощутила его как наяву и вздрогнула от осознания. Он тут же опустил руку.

— Мы с тобой дальние родственники. Ты знал об этом?

— Настолько дальние, что это не имеет значения. — Мальбонте сел на самый край, свесил ноги.

— Так значит, ты знал?

— Ну конечно, я знал.

— Ты убил меня.

— Я был тогда сосредоточением всего тёмного, что было во мне. А ты для меня была какой-то смертной, которую я никогда не видел. Вы все были для меня лишь образом… пешками. Мне нужно было убить как можно больше пешек, чтобы поставить королю шах и мат. Всё просто.

— Так вот в чём кроется причина всего… в нашем родстве.

— Да. Способности твоей матери — результат того, что в ней течёт кровь бессмертных. Но могу отдать ей должное — в ней это проявлялось меньше, чем в тебе. Она многого добилась благодаря своему стержню. Часть моей силы осталась в тебе по той же причине. Любой другой бы умер, но не ты и не твоя мать.

— Поэтому ты хочешь, чтобы я была на твоей стороне? — я тоже села на край крыши, но чуть в отдалении от Мальбонте. — Мама никогда не встанет на твою сторону.

— А ты?

— Если я встану на твою сторону… если ты выиграешь эту войну… к чему это приведёт? Тобой движет одна лишь месть или ты действительно стремишься к Равновесию?

— Мной движет месть. Я хочу убить Шепфа. Но мне не нужны бесконечная кровь и смерть. — Мальбонте осматривал школу. На мгновение задержался на башне, но резко, будто насилу, перевёл взгляд. — Когда я был маленьким, на месте этой школы был городок. Тогда были только разговоры о её строительстве. — он посмотрел на меня. — Ты пришла в этот мир так поздно. И чтобы ты родилась, моих родителей нужно было сослать. На лице судьбы всегда горькая усмешка.

— Что с тобой? Ты прощаешься со мной?

Он снова поднял на меня острый взгляд, будто удивившись, что я почувствовала его.

— Впереди война. Ты можешь умереть. Может, даже от моих рук.

— Ты так просто об этом говоришь.

— Я не хочу казаться кем-то, кем не являюсь. — он поднялся и властно поднял меня.

Нога моя соскользнула и не встретила опору.

— Ах!

Но Мальбонте успел обхватить меня за талию, что никак не отразилось на его каменном лице, сосредоточенном лице.

— Я убил тебя, но подарил бессмертие. Людская жизнь ничего не стоит, потому что она — как пробник перед чем-то большим. И всё же я прошу прощения за это. Прошу прощения за каждую смерть по моей вине, что ранила тебя. И если так выйдет, что мы столкнёмся в схватке, прости меня уже сейчас за твоё убийство и убийство других, кто встанет на моём пути. Потому что это война. — он замолк.

— Если хочешь убить меня, убивай сейчас, пока я не принесла тебе проблем!

— Ты права. Стоит убить сейчас. — он дёрнул меня, сжимая талию сильнее. И впился в губы голодным, жёстким поцелуем.

Я задрожала и испугалась от эмоций, что испытала с его прикосновением. Губы Мальбонте были горячие, властные, но потрескавшиеся из-за мороза. И эта мелочь, такая человеческая, простая, взбудоражила меня, заставила открыться перед ним, пусть и на мгновение. Мальбонте оставил мои губы, бросил возбуждённый и от этого опасный взгляд… и тут же снова прильнул к губам, но на этот раз спокойно, почти нежно, хоть и всё так же требовательно. Он провёл рукой по моим крыльям, затем погладил плечи и сжал их, отстраняясь.

— Велела убить меня, а в итоге погиб я. Этого в моих планах не было. — он отпустил меня, задумчиво посмотрел на лабиринт, что виднелся с крыши.

— Пообещай, что будешь ласков со мной всегда, даже если мне придётся умереть от твоей руки.

— Почему ты просишь об этом?

— Потому что я не вынесу твоей жестокости.

Он коснулся моей щеки.

— Пока ты здесь, ты — мой враг. А с врагами я всегда жесток.

— Раз я твой враг, почему ты прикасаешься ко мне так нежно?

Мальбонте отдёрнул руку. Улыбнулся.

— О чём бы с тобой не ворковали здесь, на крыше, обстоятельства останутся неизменными. Моя армия готова к нападению. Скоро будет очень жарко.

Сансара

Первое, что я увидела поутру — потрескавшийся потолок. Первая моя мысль…

"Я снова говорила с Мальбонте? Или это был сон?"

— Ты проснулась? Не хотела тебя будить.

Мими редко, когда вставала раньше меня, но её собранный вид, уложенные волосы и готовность вот-вот выходить говорили о каких-то делах.

— Куда ты? — я поморщилась и с трудом встала с постели: голова была тяжёлой, а тело одеревеневшим.

— Башню восстановили. Отец позвал меня проведать его. Он теперь с Ребеккой заправляет там. — она едко усмехнулась. — Кто бы знал, что так будет, а?

— Подождёшь меня? Я бы тоже пошла.

— Если только быстро.

Когда мы подошли к башне, я остановилась.

— В чём дело?

— Так странно видеть её целой… как прежде. Это будто иллюзия. Всё сломано, всё разрушено и исковеркано, а эта башня, будто насмехаясь, стоит здесь целая и невредимая.

Мими сдержала слёзы, что вызвали мои слова. Она просто сказла:

— Прекрати… отец ждёт.

Мы поднялись по лестницам и скрылись за воротами. Громкие голоса были слышны ещё в коридоре. Мы с Мими переглянулись, но всё же постучались. Раздался раздражённый голос матери, но Мими всё равно распахнула дверь и зашла. Я последовала за ней. Дино и Люцифер стояли перед столом, за которым восседала мама. Мамон замер у окна спиной к остальным. Серафим Кроули, обессиленный, постаревший, сидел на стуле и в дрожащих руках держал книгу. Он смотрел на всех потухшими глазами, будто сидеть вот так было для него уже испытанием.

— Вам двоим пришлось нелегко… — мама говорила с мальчиками.

— Я не просил мне сочувствовать. Мне нужно не это!

— Люцифер, то, что ты хочешь, я тебе дать не могу!

— И не нужно, просто не мешайте!

Завидев нас, все умолкли. Мамон обернулся.

— Мими, ты как раз вовремя. Может, рассудишь?

— Пусть они выйдут. — потребовала мама.

Но Люциферу было плевать на лишние уши. Он решительно подошёл к маминому столу, упёрся в него кончиками пальцев, как бы лишая маму личного пространства этим жестом.

— Вы сказали, Азазель заберёт это место.

— Именно так.

— И это не временное решение.

— Насколько я поняла, да.

Люцифер гневно повернулся к Мамону.

— И ты с этим согласен?!

— Нет. Трон по праву принадлежит тебе.

— Это спорно. — встрял Кроули.

Глаза Люцифера загорелись от злости.

— Придётся тебе прибегнуть к старым добрым способам заполучения власти. — в глазах Мамона сверкнул огонёк, отражаясь в сверкающих глазах Люцифера. Они друг друга поняли.

— Вы советуете прибегнуть к очередной жестокости? — раздражённо спросил Дино.

— Так ты ничего не добьёшься, Люцифер. — улыбнулась мама.

— Ангелы не позво…! — тяжёлый кашель прервал гневную речь серафима.

— Я хотел сделать всё правильно. Но, похоже, правильно будет сделать иначе… в моём стиле. — Люцифер выскочил из кабинета, не добавив ни слова.

— Папа… — прошептала Мими.

— Иди, дочка.

Дино, я и Мими выскочили вслед за Люцифером.

— Постой! — крикнула ему вдогонку.

Он резко развернулся, грозно посмотрел на нас, как бы давая команду остановиться.

— Что ещё?

— Что ты задумал? — спросил Дино.

— У меня есть разговор к этому Азазелю.

— Ты собираешься нагрянуть к нему в ад? — спросила недоверчиво.

— Этот ад — мой!

— Азазель убьёт тебя за такую наглость! Я пойду с тобой. Меня он любит. — Мими подошла к нему ближе.

Люцифер хотел что-то сказать, но Мими перебила его:

— Так будет лучше. Ты меня не отговоришь.

— Я с вами.

Люцифер благодарно взглянул на меня, обнажая свою необходимость в поддержке, которую он скрывал за агрессией ко всем.

— Я тоже. Не хочу, чтобы ты наделал глупостей. — Дино искренне улыбнулся.

— Чудно. Мне как раз нужны были няньки, чтобы обрести власть над адом.

— Мы тебе не няньки. Скорее разум, которого ты лишаешься под лавиной эмоций. — исправил Дино.

— Если хочешь тащиться за мной, советую закрыть свой рот и избавить меня от своих пафосных нравоучений. — Люцифер стал спускаться дальше, а мы последовали за ним.

Всю дорогу он молчал, но у прохода в ад он вдруг остановился.

— Вы следуете за мной сейчас, но считаете ли вы, что я достоин быть Сатаной?

— Достоин. Но не сейчас. — спокойно ответил Дино.

— Трон принадлежит тебе. — уверенно ответила Мими.

— Достоин.

Люцифер кивнул, стараясь скрыть облегчение, что он почувствовал от наших ответов. Он отошёл на шаг, а затем прыгнул в проём.

— Как бы Люцифер не сделал сейчас только хуже… — Дино прыгнул за ним.

Мы с Мими взялись за руки и нырнули в горящую пропасть.

В аду был переполох. Сгорбленные худощавые существа бегали туда-сюда с криками, колбами и прочими вещами. Кто-то заделывал дыры, кто-то полировал трон, кто-то приводил в порядок инвентарь ядов. Взгляд Люцифера остановился массивном, кричащем о власти, троне, что когда-то принадлежал отцу. На его лице проскочила грусть от осознания, что нечто дорогое ему уже утеряно. Но он отогнал от себя эти мысли, отбросил чувства, словно омертвевшую кожу, и грубо остановил одного из прислужников ада.

— Что здесь происходит?

Тот задрожал, узнав в Люцифере сына Сатаны.

— Готовимся к приходу нового хозяина, господин.

— Азазель ещё не здесь?

— Пока нет, господин.

— Где он?

— В цитадели. Скоро должен пройти инаугурацию.

Губы Люцифера изогнулись в чёрной ярости. Он оттолкнул допрашиваемого и, проскочив мимо нас, направился к выходу.

— Не нравится мне его настрой. — хмуря брови, сказал Дино.

— Куда он? — Мими посмотрела на меня.

— В цитадель…

Всё это напоминало погоню за мечущимся зверем. И зверь этот полетел в клетку, а мы за ним…

Лишь у самого здания Дино рванул вперёд, грубо остановил Люцифера.

— Да постой же ты! У тебя хотя бы план есть?

— План? — Люцифера трясло от злости. — Почему ангелы должны решать, кто будет править адом, если сами практически не ступают к нам на землю? Почему я должен строить планы, как вернуть трон, если он по праву мой?!

— У ангелов не так это работает. Совет должен проголосовать, а потом…

— Мы — не ангелы!

Я коснулась Люцифера, осторожно взяла его за руку. Он сжал мою руку в ответ. Немного успокоился и спокойно спросил:

— Что вы предлагаете?

Я посмотрела на самую верхушку цитадели.

— Где именно сейчас находится Азазель?

— Перед назначением его наверняка отправили в покои. — ответил Дино.

— Люцифер может пробраться к нему.

— А что дальше? — Дино недовольно посмотрел на меня.

Мими воодушевлённо подалась вперёд.

— Поговорит с ним и убедит отказаться от трона. Азазель поймёт. Я верю.

Люцифер запрокинул голову, напряжённо уставился на витражи.

— Сейчас или никогда.

— Я пойду с тобой!

— Тебе ни к чему туда идти. — возразил Дино.

— Может, лучше я? — предложила Мими.

Люцифер бросил на меня короткий, почти испуганный взгляд.

— Лучше Виктория. Она меня успокаивает, держит… в узде. — и стремительно взлетел вверх, чтобы не видеть моего лица.

Люцифер пролетел через всё здание и, распознав энергию Азазеля в одном из окон, врезался в него. Осколки полетели во все стороны. Захрустели под ногами Люцифера. Он небрежно откинул несколько со своего лица, размял крылья и огляделся. Весь его вид говорил о решительности и беспощадности. Я замерла позади него. В ответ на это шоу старик, сидящий на краю кровати, лениво отнял взгляд от книги, что он читал, не выказывая ни удивления, ни страха.

— Люци. Какая встреча.

— Я пришёл поговорить с тобой.

— Я знал, что ты придёшь. — он отложил книгу в сторону. Его голос дрожал, сломленный временем. — А кто эта прекрасная смертная позади тебя?

— Она Непризнанная.

— Но рождена землёй, а не небесами, верно?

— Здравствуйте. — поздоровалась, мило улыбнувшись.

Люцифер спрятал меня за спину.

— Ты не подходишь на роль Сатаны. Посмотри на себя! Ты слишком стар.

— Тебе неприятно на меня смотреть. Знаешь почему? Ты видишь смерть. Смерть бессмертного. О, нас это пугает больше кого бы то ни было. Чем ближе мы к людям, тем ближе наш закат. Но тебе не стоит его бояться. Он прекрасен.

— Где твоя былая ярость и мощь? Осталось лишь дряхлое тело и ослабевший ум. К чему всё это, старик?

— Я был свиреп раньше, ты прав. Я помню многое. Слишком многое. И готов отправиться к творцу.

— К творцу? — выглянула из-за плеча Люцифера.

— Ты не в себе.

— О, нет, я мыслю ясно. А ты?

— Более чем.

— Тогда сделай то, ради чего пришёл.

— Я пришёл, отговорить тебя.

— Нет. Это не так. Ты знаешь, что я не отрекусь от престола просто потому, что ты попросил меня. Если хочешь занять моё место, забери его.

— Как?

— Ты знаешь, как.

— Ты думаешь, я не сделаю этого, старик?!

— Если действительно хочешь трон, сделаешь.

Люцифер бросился к демону, схватил его за горло. Старик не сопротивлялся.

— Твоя хватка сильна, но не… смертельна.

Люцифер сжал сильнее.

— Трон мой.

— А ты готов к нему, сын Сатаны? — пальцы сжались крепче. — Ну же, убей меня. За этим же ты пришёл.

— А-а-а!!! — Люцифер сжал горло Азазеля с новой силой, но тут же отпустил, отскочил от него, словно это была пытка для него, а не для старого демона. — Можешь пожить ещё, старик. — он поправил одежду, взял меня за локоть и повёл к окну.

Но голос старика заставил Люцифера остановиться:

— Да, ты готов, Люцифер. Теперь я вижу.

Люцифер даже не обернулся. Мы вылетели наружу, оставляя Азазеля одного.

Мими взволнованно взлетела к нам на встречу.

— Как всё прошло?

— Никак.

— Ты его убил? — тревожно спросил Дино.

Люцифер скривился.

— Нет. Он и так на последнем издыхании. Пусть живёт, старик.

— И что теперь? Возвращаемся?

— Вы делайте что хотите. А я бы выпил.

— Отличная идея. Давно я не была в цитадели! — обрадовалась Мими.

Люцифер и Дино переглянулись между собой.

— Ну что вы стоите, мальчики. Идём же! — и, покачивая бёдрами, она прошла мимо них.

Я замешкалась.

"Я словно кожей чувствую приближение Мальбонте… меня тянуло к нему…"

Я тряхнула головой, нагнала Мими с мальчиками, вытеснив из головы тревогу и нарастающий страх.

— Куда мы идём? — уже в городе спросила Мими.

Люцифер лениво, но уверенно прогуливался по улочкам цитадели.

— Есть одно место.

— Я думал, ты терпеть не можешь цитадель.

— Так и есть.

Люцифер ускорился, и нам пришлось сделать то же самое, чтобы нагнать его. Он скрылся за поворотом, мы завернули следом.

— Ты слишком хорошо знаешь этот город для того, кто не бывает здесь. — заметил Дино.

— Кто сказал, не бываю? Именно потому что хорошо знаю цитадель, я её и не люблю. — Люцифер остановился возле деревянной двери, едва держащейся на петлях. Постучал несколько раз.

В ответ изнутри раздался один сильный толчок. Люцифер отворил дверь и вошёл. Обшарпанная, засаленная мебель, запах алкоголя и грязных перьев, шумная какофония голосов и бездарной игры на расстроенном пианино. Вокруг повисло тревожное ожидание. Армия пила Глифт и кутила, пока цитадель была ещё цела и свободна. Но Мальбонте мог нагрянуть в любой момент, отобрав у них этот вечер, эту музыку, отобрать их бесконечное бессмертие. Мы с Дино сразу привлекли внимание многих гостей: ангелы и Непризнанные не появляются в таких местах. Дино гневно придержал Люцифера, уже направляющегося к барной стойке.

— Из всех мест ты выбрал самое злачное.

— Люблю это место.

— Но ты не один! — Дино посмотрел на нас.

— Я не дам их в обиду. — Люцифер взглянул на меня, как бы давая обещание не Дино, а мне. Люцифер свистнул, привлекая внимание бармена. — Будете что-нибудь?

Я выбрала Глифт. Люцифер чокнулся со мной.

— Сразу видно — своя.

— Я бы не прочь напиться сегодня. — заявила Мими.

— Так напьёмся же! — вскрикнул Люцифер.

Дино не позволил Люциферу выпить, остановив его руку на полпути.

— Думаешь, я не понимаю, что с тобой происходит?

— Думаешь, мне не плевать? — он вырвался, выпил. — Ещё одну!

— Ты жалок.

— Ангелочек, если тебе здесь неуютно, можешь подождать нас снаружи.

— Ты жалеешь себя.

— Не мели чепухи.

— Не позволяешь другим жалеть себя, но сам жалеешь самозабвенно.

— Мы на литературном кружке, я не пойму?

— Заливаешь неудачи алкоголем. Разве так добиваются целей?

Не выдержав, Люцифер развернулся к Дино, сжал пальцы в кулак, будто сдерживая всю свою ярость.

— Не тебе судить, как я справляюсь. Что ты вообще об этом знаешь?

— Совсем недавно мой отец был жив. Он был не лучшим бессмертным, как в общем-то и твой, но он был моим отцом, и сердце его билось. Мы оба потеряли отцов, но рана моя свежее.

— Не сравнивай нас. У тебя было много времени свыкнуться со своим ничтожеством.

— Тебя беспокоит не это, а то, что слова Сатаны сбываются, и без него ты — никто.

— Закрой рот!

— Ты злишься, потому что знаешь, что это правда.

Услышав собственные слова из уст ангела, Люцифер мгновенно остыл и будто бы обессилел.

— Просто оставь меня в покое.

Я осторожно, едва касаясь, положила руку ему на плечо. Люцифер обернулся ко мне резким, нервным движением. Встретился со мной взглядом и тут же отвернулся, закрыл глаза.

"Он опьянел!"

Дино хлопнул Люцифера по спине, сочувственно и виновато улыбнулся мне и отошёл с Мими в сторону, оставляя нас наедине. Я замерла на некоторое время, потом, следуя порыву, запустила пальцы в волосы на его затылке.

— Люцифер…

Он стремительно обхватил меня за талию и усади к нему на колени. Крепко обнял и уткнулся лицом в плечо. Удивлённая, я замерла с приподнятыми руками, едва касаясь его.

— Ох, Люцифер, что с тобой? — я опустила руку и обняла его в ответ.

Люцифер прижался ко мне ещё ближе, не поднимая головы. Он замер так на некоторое время, глаза его были закрыты, а тело напряжено, будто сдерживало дрожь из последних сил. И, всё так же уткнувшись мне в плечо, он прошептал:

— Я кажусь себе таким жалким и ненавижу себя за эту жалость. Ненавижу за эту слабость и за боль, что ощущаю. Ты убила моего отца, но я знаю, что дни его были сочтены, и исход предопределён. Я не испытываю ненависти к тебе за то, что убила его, но испытываю к себе, потому что горюю по нему. Забавно, да?

Слова рекой потекли из его уст: алкоголь открыл двери, которые раньше были заперты.

— И вот я перед тобой — нагой и слабый. Испытываешь ли ты ко мне презрение за это?

— Конечно же нет…

Он поднял голову, посмотрел мне в глаза.

— Сейчас я слаб и растоптан, я потерян. Ты презираешь меня?

— Нет!

Он тяжело выдохнул, будто бы удивлённый этим. И то, что его искренность не оттолкнула меня, успокоило его. Это то, что ему было нужно. Люцифер поцеловал моё плечо и снова в него уткнулся.

— Я опять закроюсь, опять стану сильным, телом и душой. Знай это. Я заслужу звания Сатаны и стану тем, кем я всегда себя считал. Но эта слабость перед тобой сейчас… знай… это признание вместо слов, что я тебе не сказал.

Было так странно слышать все эти слова от него, с такой интонацией, с такой чувственностью. Он отстранился от меня. Взгляд упал на мои губы. Он провёл по ним пальцем и усмехнулся, но по-доброму, как бы над самим собой.

— Знал бы я в день нашего знакомства, что этим всё кончится.

Взрыв. С потолка что-то посыпалось, разбилось несколько бутылок. Армия цитадели вскочила, мгновенно отрезвев. Обнажились мечи. Кто-то закричал: "МАЛЬБОНТЕ!" Началась суматоха.

"Как он и обещал!"

— Нужно уходить отсюда! — крикнула Мими.

Люцифер спокойно допил Глифт и встал. Мы вышли на улицу. Небо кишело стаей Субантр. Взбешённые драконы врезались в птиц, и их битва там, среди облаков, напоминала танец. Безжалостные воины Мальбонте заполонили город, точно варвары, вырезая всех без разбора. Воин цитадели и один из заключённых бежали в нашу сторону. Каждый из них намеревался убить нас. Я выставила руки вперёд, собирая силу в ладонях. Энергия высвободилась из меня и пронзила солдата. Воин Мальбонте остановился, глядя на труп соперника, заговорщически улыбнулся мне и побежал в другую сторону.

— Ты убила ангела… почему его? — беспокойно спросил Дино.

— Я не на их стороне.

Мими потянула меня вперёд.

— Пойдём.

Мы бежали дворами, стараясь не попадаться в жерло вулкана. Горы трупов, текущие струйки крови, крики, оглушающие взрывы — я словно бы снова вернулась в тот день, когда Сатана окропил кровью вход в нашу школу. Я бежала, стараясь не оглядываться по сторонам, но вдруг замерла, точно парализованная. Я увидела Его. Я увидела Мальбонте.

Вокруг бушевала война, яростная, бескомпромиссная. Кровь хлестала отовсюду, мечи звенели, сцепившись, птицы истошно кричали в небе. А Мальбонте спокойно стоял и смотрел на закрытые перед ним ворота.

— Чего он ждёт? — я не понимала.

— Думает, как забрать ключи Шепфа? — предположил Люцифер.

— Едва он прикоснётся к ним, они прожгут его до самой кости! — заверила Мими.

— Вряд ли он продумывает план. Он выглядит слишком уверенным. — сказал Дино.

Ключи светились и кружились в воздухе. Они притягивали и манили, дразня, насмехаясь над ничтожностью перед их силой. Мальбонте не сдвинулся с места, когда Эрагон в сопровождении армии остановился возле врат и прокричал:

— Мальбонте, советую сдаться! — рядом с Эрагоном стоял советник Торендо, важно задрав голову.

Мальбонте медленно повернулся к ним.

— Позвольте мне забрать ключи, и вас никто не тронет.

— Ты даёшь нам выбор, а у моей сестры он был?

Мальбонте сначала никак не отреагировал, но осознание промелькнуло в его взгляде и осталось в сжатых губах.

— Та девочка в лабиринте…

— Я пришёл сюда не мстить, но восстановить Равновесие!

— Ваше чувство Равновесия весьма специфично.

— В бой! — скомандовал Эрагон.

Мальбонте развёл руки в стороны, и голос его, нечеловеческий, прогремел:

— ROKOTTO-SHEPIUS!

Субантры стремительно слетелись и все как одна рванули вниз. Даже я в укрытии завизжала и рефлекторно пригнулась.

— Не так быстро! — Прокричал Торендо.

Вдруг лезвие меча разорвало живот Эрагона. Торендо убил своего предводителя. Он наклонился над Эрагоном, пока тот удивлённо смотрел на него, без ненависти и боли, просто не понимая за что…

— Пора что-то менять, Эрагон.

Армия Эрагона продолжила бороться с Субантрами и заключёнными. Мальбонте снова повернулся к вратам. Его окликнул дрожащий, но суровый голос:

— И как смеешь ты винить их в совершённом, когда их опасения оказались верны?!

— Ох, старый дурак. — Люцифер закрыл ладонью лицо.

Мальбонте по-кошачьи лениво обернулся.

— Азазель, ты так постарел.

— Общение с людьми убивает.

— Чего тебе?

— Кроме боли ты ничего не сможешь привнести в этот мир, Бонт.

— Я опасен лишь потому, что вы от меня этого ждёте!

— В тебе есть добро. И ради добра, что внутри тебя, прекрати.

— Обернись, Азазель. Люди живут лучше вас, бессмертных. Вы сами себя убиваете.

— А ты?

Мальбонте схватился за ворота, но Азазель атаковал его. Один удар, и старый демон был повержен. Он упал на спину, даже не пытаясь подняться, позволяя своему телу биться в предсмертных конвульсиях.

— Ты не хотел идти в новый мир, так оставайся же в старом.

Люцифер наблюдал за этим неспокойно, всё порываясь вступиться. И вот он не выдержал, бросился к Азазелю.

— Люцифер! — мы поспешили за ним.

Мальбонте невозмутимо следил за тем, как мы приближаемся. Я чувствовала прикованный к себе взгляд чёрных зрачков. Я подняла на него глаза.

— Как видишь, я выполняю обещания.

— Да, к сожалению.

Люцифер сел на корточки перед Азазелем и равнодушно сказал ему:

— Недолго ты правил, старик.

Азазель дёрнул головой и улыбнулся.

— Мальчик мой, будь достоин звания, если получишь его. — Азазель вздрогнул так сильно, что голова его дёрнулась. Он начал захлёбываться кровью.

— Он страдает. — слабо сказал Дино.

— Я знаю. — ответил Люцифер.

— Это могу сделать я, если хочешь. — Мальбонте дьявольски улыбнулся.

— Нет! Пошёл вон!

— У каждого свой путь. Понимаю. — Мальбонте развернулся к воротам, отворил их и вошёл внутрь, влекомый светом ключей.

А меж тем его армия билась с армией цитадели, только уже лишённой своих предводителей. Люцифер положил руку на лоб Азазеля. Он вдруг задёргался ещё сильнее, глаза его выпучились от яркой, но мимолётной боли, а затем он обмяк.

— Прощай, старик.

Мальбонте подошёл к ключам, протянул руку, но замер. Обернулся и посмотрел на меня.

"Нечеловеческий голос в моей голове. Что это?"

Мальбонте коснулся ключей.

— Что за…?! — не веря глазам спросил Люцифер.

— Он их держит! — встрепенулась Мими.

Взмах крыльев. И Мальбонте скрылся среди грозовых туч. Я пошатнулась, в панике оглядываясь. Половина цитадели была мертва. А у Мальбонте теперь были ключи, ведущие к самому Шепфа…

Последняя ночь

Один из советников, до этого всегда молча восседавший на своём троне, поднялся со своего места и спустился в зал. Он сел перед мамой на одно колено и опустил голову.

— Ребекка, Эрагон возлагал на тебя большие надежды. Теперь он мёртв.

— Слишком много бессмертных полегло.

Советник поднял голову.

— Тебя отстранили, следуя правилам. Но правила больше не властны над нашим миром… пока Мальбонте промышляет местью. Ты нужна цитадели.

Сдерживая нахлынувшие эмоции, мама высокомерно подняла голову.

— Предлагаешь мне занять место Эрагона?

— Да.

Мама обдумывала предложение всего пару секунд, потом взмахнула плащом и решительно направилась на место главного советника.

— Тогда не будем терять времени.

Выживший советник проследил за ней взглядом, вскочил и направился на своё место.

— Итак, единственный наш шанс на победу — пойти на риск и хитрость. — она посмотрела на меня. — Я обдумывала наши дальнейшие действия. И пришла к тому, что придётся рискнуть тобой, Виктория. Всё это время ты планомерно доказывала мне, что достойна уважения. Ты была смелой и решительной. Я горжусь тобой. — она замолчала, и веки её дрогнули, будто последние слова вырвались против её воли. — Мальбонте притягивает тебя, а ты — его. Закрывать глаза на вашу связь глупо и опасно. И всё же я верю, что ты поступишь правильно. Не для небес, не для Шепфа, не для нас, высокомерных, честолюбивых ангелов. Сделай это, потому что тот, кто начинает войну первым, всегда неправ. Потому что им движет месть, а не справедливость. Я верю в тебя!

— Что вы хотите, чтобы я сделала? — я замотала головой.

— Мальбонте доверяет тебя. Подпускает ближе всех… ты должна притвориться, что ты на его стороне.

— И что потом?

— Уничтожить ключи к вратам Шепфа.

— Что? Как я это сделаю?

Мама посмотрела на советника и кивнула в сторону. Он тут же поднялся и скрылся в проходе, а затем вернулся с чем-то в руках. Советник подошёл ко мне и протянул камень со светящимися иероглифами.

— Это камень преткновения — единственный предмет, способный уничтожить ключи от врат.

Я провела пальцами по шершавой поверхности камня и задрожала.

"В их руках я чувствую себя лестницей, которую собираются закинуть по ту сторону пропасти. Они пройдут через меня, легко и просто, не обратив внимания, что я от этого сорвалась в пропасть. Но позволит ли мама мне погибнуть?"

— На тебе лица нет. Не стоит так переживать. Мы тебя прикроем. Так что же, ты согласна?

— Как будто у меня есть выбор.

— Выбор есть всегда. Это просьба, а не приказ.

"Почему тогда я чувствую принуждение?"

Не говоря ни слова в ответ, я развернулась и пошла к выходу. Мама спокойно бросила мне вдогонку:

— Завтра на рассвете встретимся у школы.

Я передала Кроули разговор, состоявшийся в цитадели, не вдаваясь в детали плана. Кроули странно воодушевился, будто ощутил, что история наконец идёт к финалу. Но я была истощена и пуста. Я чувствовала себя в тупике лабиринта, откуда у меня не было сил выбраться. Варианты выбора парализовывали. И, казалось, каждый вёл к смерти. Солнце, сев за горизонт, оставило за собой лишь звёздную темень.

Я лежала на кровати, жадно вглядываясь в даль, и пыталась успокоить мечущуюся душу. Мне нужно было рано вставать, но сон не шёл. Дверь отворилась, и вошёл Люцифер.

— У вас крыша течёт.

Я дёрнулась ему навстречу, но сдержалась, стараясь не показать, как я рада ему. Небрежно бросила:

— Знаю.

— Вся школа стоит на ушах. Ты собралась идти в логово к Мальбонте? Опять?

— Да.

— Дура!

— Сам дурак! — крик в ответ едва не сорвался на рыдания.

При виде моих эмоций ярость Люцифера тут же утихла, и он спокойно продолжил:

— Они используют тебя. Почему ты такая ядовитая только со мной и не можешь выпустить когти в того, кто этого действительно заслуживает?

— Ты этого заслуживаешь.

— Ладно.

Я отвернулась к окну.

— Но зачем идти у них на поводу?

— Иногда нужно довериться течению, и оно приведёт тебя туда, куда нужно.

— Скорее всего это будет водопад, где ты задохнёшься.

— Я задержу дыхание.

— Не поможет.

— Ты очень оптимистичен.

Он подошёл ко мне, уже не скрывая волнения.

— Ты не можешь просто так брать и делать всё, что тебе вздумается! Это опасно!

— Тебя это не касается!

Он дёрнул меня за руку, чтобы я взглянула ему в глаза.

— Ещё как касается!

— Почему это?!

— Потому что я люблю тебя!

— Что ты сказал?

Люцифер отпустил меня. Его взгляд нервно избегал моего. Потом, набравшись смелости, он посмотрел на меня и повторил:

— Я сказал, что люблю тебя. Продолжишь делать вид, что не услышала, чтобы я ещё раз это повторил?

— Ты признаёшься мне в чувствах и наказываешь меня за свою уязвимость этими грубостями?

Он снова посмотрел на меня, на этот раз по-другому.

— Я люблю тебя, Виктория. И я переживаю за тебя. — в этот раз он сказал это спокойно, без боли, как бы смирившись с этим.

— Я не могу больше принять твою любовь.

— Не можешь? — он отшатнулся, словно пьяный. Люцифер больше не смотрел на меня. — Можно узнать, почему?

— Ты думал, я буду всегда терпеть твои выходки и ждать, когда же ты всё поймёшь? Уже поздно, Люцифер. Ты опоздал. — возможно, мне показалось, но глаза его блеснули от слёз, которые тут же высохли, так и не упав на щёки. — Мне жаль, Люцифер, но ты застрял в нескончаемом цикле боли. Ты делаешь больно, а когда делают больно тебе, отвечаешь ещё большей болью. И не будет этому конца и края. Я хотела тебя вылечить, правда. Но не могу…

— Я тебя понял. Прости за беспокойство. — пошатываясь, он вышел из комнаты, даже не закрыв за собой дверь.

Когда я подошла, чтобы прикрыть её, в длинном коридоре уже никого не было.

Когда я проснулась, за окном стояли холодные сумерки. Я никогда не любила сумерки: в это время я чувствовала себя ещё более одинокой. Весь замок спал. Эта тишина, как кокон, обволакивала каждое крыло, от основания до кончиков башен. Я тяжело поднялась с кровати, подошла к шкафу. Я снова посмотрела в окно и поёжилась от захватившего меня на секунду чувства одиночества. Время шло, и пора было одеваться.

Мама, Кроули и выживший советник ожидали меня у входа.

— Я же говорила, она не уйдёт от ответственности. — улыбнулась мама.

— Очень этому рад. — кивнул советник.

— В чём дело?

Мама взяла меня за руки.

— Просто знай, что мы тебя прикроем. Ты полетишь в сторону его лагеря.

— Я не смогу его найти.

— Наверняка Мальбонте, как и в прошлый раз, сам тебя найдёт. — сказал Кроули.

— Мы дадим тебе амулет, что будет оставлять за собой след из энергии. Мы найдём тебя. — заверила мама.

Лилу, почти бегом, спустилась по лестницам, сжимая что-то в руках. За ней лениво шла Ости, сложив руки перед собой.

— А что они здесь делают?

— Ты про Ости и Лилу? Они вызвались помочь. Сейчас любая помощь не помешает. — объяснил Кроули.

Лилу, запыхавшись, остановилась рядом со мной.

— Вот, держи. — протянула мне амулет. — Мальбонте придёт в ярость, когда поймёт, что ты раскроешь место его лагеря.

Я замерла, внимательно посмотрела на неё.

"Она злорадствует над провалом Мальбонте или над моим?"

— Ты справишься, Непризнанная? Я могла бы помочь ей.

— Оставь свой пыл, Ости, до лучших времён. — оборвал Кроули.

— Вот и посмотрим, чего ты стоишь, Непризнанная. — Ости смотрела на меня исподлобья, на её губах играла дерзкая ухмылка.

— Виктория… меня зовут Виктория.

— Я знаю… Виктория.

Я раскрыла крылья.

— Если на этом всё…

— Не забывай на чьей ты стороне, Виктория. — строго произнесла мама.

Я промолчала и взлетела навстречу небу, навстречу Мальбонте…

Я летела так долго, что стала подумывать развернуться. Если честно, эта мысль грела и успокаивала меня. Но не успела она перерасти в действие… Саферий вырос передо мной, нанося удар.

Меня оглушили… я очнулась на земле, и первым, что увидела, была дюжина ног, столпившихся около меня. Они расступились перед главными, неторопливыми, но уверенными ногами.

— Зачем вы её оглушили?

— Она искала наш лагерь!

— Так привели бы её, показали местность. — Мальбонте помог мне подняться. — Прости, ангелы не научили их манерам. Составишь мне компанию? — и, не дожидаясь моего ответа, он повёл меня прочь.

Мальбонте молча ел, лишь изредка поглядывая в мою сторону. Время от времени я запускала руку в карман, чтобы пощупать камень преткновения и амулет. Они успокаивали меня.

— Угощайся, не стесняйся, Виктория. — он вернулся к завтраку, продолжая окидывать меня странным заговорщическим взглядом.

"Что он задумал? Что за игры?"

Меня охватило волнение. Руки дрожали — я боялась поднять их из-за стола. Глаза бегали из стороны в сторону, и я не могла их унять. Заметив мою нервозность, Мальбонте отложил приборы и остановил на мне до ужаса серьёзный взгляд. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Выпрямила спину и спокойно положила кисти на стол. Затем задрала подбородок и без страха посмотрела на Мальбонте. Мальбонте некоторое время испытывал меня, потом усмехнулся и продолжил есть.

— Зачем ты пришла сюда? Мне казалось, ты выбрала сторону.

— Мне казалось, ты уничтожишь меня, если эта сторона будет не твоей.

— Кто знает, может, твоя еда отравлена.

— Ты видишь, чтобы я ела?

— Не доверяешь мне?

— Не вижу причин доверять кому бы то ни было.

Он снова отложил приборы и снова посмотрел на меня, теперь с каким-то вопросом.

— Зачем ты здесь?

— Пришла за ответами.

— Ты их не получишь.

— Получу.

Губы Мальбонте дрогнули, кончики изогнулись, но остались на месте и не поползли вверх. Он сдержал довольную улыбку. Мальбонте доел, явно не торопясь заговорить со мною. После он вытер рот салфеткой и махнул рукой.

— Если хочешь что-то сказать мне, сейчас самое время.

— А тебе сказать мне нечего?

— Что ты хочешь услышать?

— Как тебе удалось взять ключи от врат Шепфа? Не было такого существа, кроме самого Шепфа, кто мог бы прикоснуться к ним. Кто ты такой?

— Я сын демона и ангела.

— Что это меняет?

— Очень многое.

— Откуда ты узнал, что можешь прикоснуться к ним?

— Действовал наугад.

— Нет. Это не так.

— Думаешь?

— Откуда ты узнал?

— Мне сказали.

— Кто?

— Почему ты считаешь, что имеешь право допрашивать меня?

— Это не допрос. Но я хочу знать.

— Мало ли чего ты хочешь!

— Ты нервничаешь, почему?

— Потому что ты задаёшь не те вопросы.

— Во мне часть твоей силы. Я могу быть на твоей стороне, а могу быть против. Ты предложил мне перейти на твою сторону, но что-то скрываешь от меня. Ты ничем не отличаешься от ангелов, просто у тебя свои цели, у них — свои.

Мальбонте вскочил из-за стола, бросился ко мне и угрожающе навис надо мной.

— Хочешь знать, что я скрываю?!

Сердце заколотилось в ужасе от его близости, от неизвестности и непредсказуемости событий. Одно движение, одна неконтролируемая вспышка гнева, и он убьёт меня. Но я всё равно прокричала ему в лицо:

— Да, хочу!

Мальбонте отпрянул, немного успокоившись.

— Хочешь знать главный секрет небес? Что от тебя и вас всех скрывают ваши идеальные ангелы? Что скрывает Шепфа?!

— Хочу!

Резким движением Мальбонте снял верх, оголяя торс.

— В таком случае sapere aude, Виктория! — он развернулся ко мне спиной…

Malum necessarium

- Хочешь знать главный секрет небес? Что от тебя и вас всех скрывают ваши идеальные ангелы? Что скрывает Шепфа?!

— Хочу!

Резким движением Мальбонте снял верх, оголяя торс.

— В таком случае sapere aude, Виктория! — он развернулся ко мне спиной…

На его спине показалась метка.

— Что… что это?

— Клеймо того, кто вёл меня всё это время. Клеймо того, чей шёпот я слышал с самого рождения.

— Шёпот… я тоже слышала его!

— Из-за моей силы, что в тебе.

— Кто он?

Мальбонте оделся, немного помедлил, прежде чем ответить.

— Небеса не знают свою историю. Истинную историю.

— Так расскажи мне…

— Шепфа считают создателем всего. Но это не так. До начала всех времен существовало два могущественных существа. Два брата-близнеца: Шепфа и Шепфамалум. Они создали вселенную, создали мир: Шепфамалум — одну часть, Шепфа — другую. Но они были слишком амбициозны и сильны. Братья всё чаще стали сталкиваться друг с другом. Один хотел, чтобы его создания ему поклонялись, чтобы боялись и трепетали. Другой считал, что не нужно вмешиваться в мир их детей. Тогда один из близнецов решил, что его брат слишком мягок и равнодушен. Он не заслуживал быть повелителем миров. Шепфамалум захотел свергнуть Шепфа. И началась между ними великая война, которая длилась сотни тысячелетий. Два брата-близнеца, два божества, равные по своей силе. Но всему приходит конец, и их битве тоже. Чтобы победить, Шепфамалум создал землю и слабых созданий. Настолько ничтожных по сравнению с бессмертными, что они преклонялись бы перед Шепфамалумом, как он и желал, и сделали его сильнее. Голод, болезни, угрозы — земля пребывала в упадке. Шепфа не мог смотреть на мучения детей, хоть и не его. И он явился им и подарил им надежду. К ужасу Шепфамалума, люди стали молиться Шепфа, а не ему, их создателю. Шепфа стал сильнее и вскоре сокрушил своего брата. Но близнецов, что сотворили всё сущее, нельзя уничтожить. Тогда Шепфа отправил Шепфамалума в мир небытия. Однако в тот момент, когда братья разделились, разделился и мир, что они сотворили. Ты часть, что создал Шепфамалум, стала миром пламени и ненависти, а та, что создал Шепфа — миром благоденствия и чистоты. И были они названы Адом и Раем. И с тех времен дети Шепфамалума и Шепфа считали, что всегда были разъединены и никогда не были единым целым. Они не знали, что кроме Шепфа, их единственного создателя, был ещё один, что теперь заперт в бесконечной темнице, из которой никак не выбраться.

Я не могла подобрать слов и молча замерла, ошарашенная.

— Но я, единственный выживший ребёнок ангела и демона в период нестабильности, услышал голос Шепфамалума. Он смог связаться со мной по зову крови. Он рассказал мне секрет. Я был мал, и однажды, в Рождество, когда дети благодарили своих покровителей, родителей, учителей, и, конечно же, Шепфа за всё, что у них есть, настала моя очередь…

"Я вышел перед толпой ангелов и демонов и стал говорить:

— Спасибо Шепфа за маму! И спасибо Шепфамалуму за папу!

— Бонт…

Сотни ангелов и демонов заговорили. Их испуганный шёпот рябью прошёлся по залу. Как только с моих уст сорвалось имя, которое никто никогда не произносил, сам Шепфа услышал его. Один из серафимов бросился ко мне, чтобы успокоить и убрать с глаз долой, но я испугался.

— Идём со мной.

Ужас, который отобразился на его лице, и осознание, что этот страх животный, дикий, способный уничтожить меня за то, что я его вызвал, напугали меня. Я был мал и глуп, но я понял это и по-настоящему ужаснулся. Во мне таилась сила, она росла и крепла, но я ещё не умел её контролировать. И она вырвалась на свободу. Серафим упал на колени. Его лицо покрылось чёрными жилами.

— БОНТ!"

— Я убил его. Маленький мальчик убил серафима, которого сложно убить даже искусным божьим созданиям. Это было немыслимо. Это было опасно. Остальное ты знаешь. Шепфамалум научил меня пользоваться силой, и вскоре я смог связываться с ангелами и демонами, приходя к ним в виде шепота, снов и видений. Если бы не моя оболочка здесь, на свободе, я бы не смог выбраться из этой тьмы. Я всё ещё слышу голос Шепфамалума, но я не хочу идти по тому пути, что он желает. Его мотивы слишком ужасны. Я хочу создать новый мир, в котором ребёнка не будут преследовать за то, каким он родился. Я рассказал тебе правду, не приукрашивая. — он замолк, но и я не торопилась ответить.

В голове моей крутились мысли, оцепенение понемногу начало спадать. Я не забыла о своём задании: оно, подобно дамоклову мечу, висело над моей головой, готовое вот-вот сорваться на неё. Узнав секрет небес, все тайны и мотивы двух сторон, я всё больше убедилась в том, что Мальбонте прав.

— Меня послали сюда ангелы, чтобы я уничтожила ключи от врат Шепфа. — я достала из кармана амулет и камень преткновения. Хлопнула ими по столу и посмотрела на Мальбонте.

Он медленно улыбнулся.

— Это значит…?

— Это значит, что я на твоей стороне.

Мальбонте сдержанно кивнул, и эта сдержанность удивила меня, как будто за ней он скрыл нечто большее.

— Не буду говорить, что ты сделала правильный выбор. Надеюсь, ты сама в этом убедишься. Пойдём, я покажу тебе кое-что. — он протянул руку.

Я растерянно посмотрела на неё, но в итоге протянула в ответ. Мальбонте повёл к себе в комнату, не отпуская меня.

Мальбонте подошёл к ящику, поднял крышку и вытащил ключ. Ключ осветил комнату. Покрутив его немного в руках, Мальбонте обернулся ко мне и протянул артефакт.

— Держи.

Я не спешила.

— Мне нельзя до них дотрагиваться.

Мальбонте подошёл ко мне, развернул руку ладонью вверх и положил на неё ключ. Я вздрогнула, зажмурилась, но, ничего не почувствовав, открыла глаза.

— Ещё одно преимущество силы, что течёт теперь и в тебе. — он забрал ключ и вернул его на место.

— Когда ты хочешь воспользоваться ключом?

— Сегодня.

— Почему сегодня?

— Я сделал бы это раньше, но понял, что без тебя мне не открыть врата.

— Без меня?

— Мне не хватает сил. Но с тобой должно хватить. Врата открываются, когда луна достигает зенита.

— Мы не успеем. Ангелы…

— Я знаю. Я готов к их визиту.

Меня захлестнуло волнение перед предстоящей битвой. Я подумала о тех, кто остался за пределами лагеря. Как воспримут они моё решение? Не решат ли, что я предала их?

Мальбонте молчаливо наблюдал за мной, потом твёрдо сказал:

— Если ты на моей стороне, это не значит, что тебе нужно делать ужасные вещи.

— Но их будешь делать ты.

— Я. Но не ты.

— Выбрав твою сторону, я стану соучастником всего, что будет совершено тобой и твоей армией.

— Ты передумала?

— Нет.

Мальбонте обхватил мои плечи, мягко подтолкнул к кровати и усадил на неё, затем нагнулся, чтобы наши лица были на одном уровне.

— Раз приняла решение, имей силы нести крест последствий, хороших и плохих.

Я не ответила ему, просто смотрела в тёмные глаза, так серьёзно глядящие на меня. Он тоже молчал. Так мы замерли, окаменевшие, застрявшие в этом мгновении, пока Мальбонте не провёл по моей щеке пальцем. Его взгляд был всё таким же серьёзным, беспрекословным, но он вдруг отстранился, выпрямился и снова замер, не отнимая от меня вдумчивых глаз.

— Я… не мастер слов. Я привык действовать, а не говорить.

— К чему ты…

Мальбонте стремительно подхватил меня, приподнял в постели и навис надо мной, едва касаясь губами моей шеи. Но он снова немного отстранился, будто передумал, посмотрел на меня и сказал:

— Ты не боишься меня? Не думаешь, что я могу сделать тебе больно?

— Не боюсь. У меня твоя сила, забыл? Могу дать отпор. — он рассмеялся. Я впервые услышала его смех. — Не знала, что ты умеешь смеяться.

Его улыбка перешла в обычно сжатые губы, и он снова серьёзно сказал:

— Я много чего умею. — он поцеловал меня. Опирался руками на кровать по обе стороны от меня, не удерживая, не наседая. Только его губы.

Перед глазами пронеслись все наши встречи… и все встречи, что были до него. Теперь я на его стороне, но готова ли я быть с ним? Я обвила шею руками, взволнованная его близостью. Сила Мальбонте ощущалась через одежду, она проникала под кожу, пробирала до костей. Мы целовались страстно, голодно, торопясь насытиться друг другом. Вскоре Мальбонте отпустил из плена мои губы, наши кончики носов коснулись друг друга. Мы оба молчали, замерев с закрытыми глазами.

"Как забавно… я отдала сердце чудовищу, которого так все боялись. Но я знаю, именно он сохранит его".

Мальбонте открыл глаза.

— Ночь предстоит сложная. Тебе нужно отдохнуть. — он хотел встать с кровати, но я удержала его.

— Останься. Кто знает, чем кончится эта битва. Сейчас мы с тобой вместе, здесь, в этой комнате. Сейчас мы одни. Что если мы больше не…

— Я не позволю этому случиться.

— Прошу, останься…

Мальбонте взял моё лицо в свои руки, помедлил и поцеловал. Я прильнула к нему, прижалась всем телом и обняла так крепко, что он не мог сдвинуться с места. Он рассмеялся.

— Тише, я никуда не уйду, если не хочешь.

Его губы, исследуя меня, спустились ниже, к шее. Руки властно отбросили мои, чтобы я не мешала ему.

— Ах… Бонт… — я вздрогнула, когда поняла, что сорвалось с моих губ.

Мальбонте порывисто отстранился. Я ожидала увидеть очередную вспышку гнева, но он вдруг улыбнулся, на этот раз печально.

— Прости, я не хотела…

— Ты вдруг напомнила мне… — он умолк, всё ещё погруженный в воспоминания. — Может, Бонт не такое уж и плохое имя. — его тело будто бы окаменело, но понемногу стало расслабляться. — Жаль, что ты не знакома с моими родителями.

Я хотела ответить ему, но он перебил меня очередным поцелуем. Он начал раздевать меня, затем себя, быстро, резкими движениями, окроплёнными вожделением. Когда я осталась голой перед ним, он снова помедлил. Начал бесстыдно разглядывать меня, проводя рукой по местам, что изучал.

— Раньше я знал лишь страсть к мщению. Теперь познал нечто новое.

Мальбонте приподнял мою ногу, погладил её и вошёл в меня. Медленно, продолжая смотреть в глаза. Вся комната вдруг померкла, остался лишь его взгляд. Он двигался, наполняя меня, изводя желанием. Я ощутила, как наши силы сливаются в одну, чтобы затем разъединиться и снова соединиться. Его руки, большие, крепкие, с сильными длинными пальцами казались ещё больше на фоне моего тела. Весь мир бессмертных боялся его, но здесь, со мной, он был простым смертным, уязвимым. И я чувствовала себя с ним тоже совсем слабой, но эта слабость мне нравилась. Когда всё кончилось, Мальбонте лежал на спине, одну руку закинув за голову, другой обнимая меня. Я лежала у него на груди, ощущая, как сонливость охватывает всё тело, утяжеляет веки. Я вздрогнула, проваливаясь в сон.

— Спи, отдыхай.

— Ты не уйдёшь, пока я сплю?

— Уйду.

Я прижалась к нему ещё ближе, после честного ответа ещё острее ощутив необходимость в нём.

От взрыва задрожали стены и пол. Я проснулась и тут же вскочила с кровати. Меня повело в сторону, я снова села, дезориентированная. С улицы были слышны крики.

— Они здесь! — я огляделась в поисках одежды, но не могла найти её. — Чёрт, да где же!

Руки тряслись. Я заметила мешок, полный одежды, и взяла первую попавшуюся вещь. У двери остановилась. Казалось, за ней меня ждёт хаос, ужас принятых решений — своих и чужих. И я открыла дверь. Удар! Резкая боль в носу. Я упала на спину, судорожно прижимая руку к лицу. Кровь просочилась между пальцами, и несколько капель, оставляя за собой след, добрались до локтя. У порога стояла Ости. Сначала её выражение лица было жестоким, беспощадным, но быстро перешло в разочарованное удивление.

— Ты? — она зашла внутрь, остановилась рядом, глядя с верху вниз. — Это то, о чём я думаю?

— Я не знаю, о чём ты думаешь.

— Не строй из себя дуру! Ты на его стороне?

— Да.

— Зачем? — она сказала это на выдохе, почти умоляюще.

— Я верю в него и в его идеи.

— Знаешь, я даже думала, у нас с тобой получится подружиться. Но мы теперь опять на разных сторонах баррикад. — я попыталась подняться, но она прижала меня ногой к полу. — Нет-нет-нет. Не советую.

— А то что? Убьёшь меня?

— Могу.

— Это вряд ли.

— Я видела, на что ты способна, но ты ещё не умеешь обращаться со своей силой. Я — умею. — она придавила меня сильнее и нагнулась ближе. — Давай не будем опускаться до драки. — Ости убрала ногу, закрыла глаза, будто стала прислушиваться к чему-то. Распахнула глаза и уверенно направилась к комоду.

"Она идёт за камнем преткновения!"

Я бросилась на неё. Удар! В ушах зазвенело, в глазах всё поплыло. Я пыталась сфокусировать взгляд, но видела лишь силуэт Ости, держащей в руках какой-то предмет. По моему виску потекла струя крови.

"Ударила меня камнем…"

— Ты в общем-то не такая плохая. Надеюсь, тебя не убьют. — она выбежала на улицу, туда, где бушевала война.

Я тут же поднялась, тело повело в сторону, и я врезалась в тот самый комод.

— Ости! — не дожидаясь, пока приду в себя, побежала за ней.

Агония ненависти, схлестнувшаяся со страхом. Пожар от взрывов охватил весь город, пожрал все дома, обжёг тропы. Теперь цитадель вторглась в обитель Мальбонте, но он был более подготовлен к их визиту. Его сторонники были беспощадны и озлобленны. Они, в отличие от армии цитадели, лишь выполнявшей приказы, видели в этой схватке цель жизни, возможно, даже конечную остановку. Они были готовы биться до смерти, ведь смерть их имела идею. Я стояла не двигаясь, всё ещё не готовая к тому, что предстало перед глазами. Но не успела я сделать и шага, взрыв отбросил меня и бегущую впереди Ости. Камень преткновения покатился и замер у чьих-то маленьких ножек. Мисселина подняла камень, испуганно уставилась на него. И тогда я увидела всё…

По одну сторону — Мальбонте во главе армии Субантр, угрожающе серьёзный, готовый убивать ради поставленной цели. По другую сторону — разношёрстная армия цитадели: ангелы, демоны, серафимы и ученики. Я сразу заметила выжившего советника, маму и демона Мамона. За ним стояли Дино, Люцифер, Энди и Мими. Когда Мисселина подняла камень, Мальбонте вышел вперёд.

— Ты борешься за тех, кто убил твою сестру. В твоих руках возможность отомстить за неё! Ты можешь отдатькамень мне, а можешь поощрить убийц сестры, отдав его им. Каков будет твой выбор?

Мисселина задрожала, стиснула в руках камень, закрыла глаза. Геральд оттолкнул стоящих перед ним бессмертных и прокричал:

— Не слушай его!

— Его речи искусны, но до Змея-Искусителя ему далеко. — поддержал Мамон.

Тогда Мисселина тихо ответила:

— Он прав. Они убили мою сестру.

— Им плевать на таких, как ты. И сейчас они в ужасе от того, что в твоих руках такая сила!

— Он манипулирует тобой, разве непонятно?! — выкрикнул советник.

— Мисселина, не делай этого!

— Решайся, Мисселина. Но будь уверена в своём выборе. — сказал Мамон.

— Он прав. Они убили мою сестру… — Мисселина подняла глаза, и теперь её взгляд обрёл силу и уверенность в том, что она собиралась сказать: — Но месть не лечит, лишь только ещё больше очерняет.

К Мисселине подошёл Кроули и осторожно, почти ласково забрал камень из её рук. Погладил по спине и по-отечески сказал:

— Ты молодец, девочка. — Кроули улыбнулся ей, а затем вдруг пошёл к Мальбонте. Когда он поравнялся с ним, то просто отдал камень.

Мама прокричала яростно, почти трясясь от злобы:

— Что ты делаешь?!

— Вечер только начался, а уже интересно… — заметил демон Мамон.

Серафим спокойно обернулся и поясним:

— Я устал, и я разочарован. Всю свою жизнь я пытался дать что-то нашему миру, но система прогнила. Вы только и можете, что брать, брать и брать, а потом выплёвывать.

— Но я вам… доверяла! — протянула Мисселина.

"Он пытается оправдать своё предательство. Как забавно. Всё это время он докладывал Мальбонте о планах цитадели. Если и решил встать на нашу сторону, к чему эта сладкая ложь? Попытка быть лучше, чем он есть на самом деле…"

— Ты просто жалкий трус!

— Я уважаю тебя, Ребекка. Но не переходи грань.

— Ты её уже перешёл!

— Все мои прошлые заслуги позабыли. Меня отбросили на задний план. А теперь я должен бороться и умирать в бою за вас? Не знаю, к чему приведёт правление Мальбонте. Но мне интересно на это посмотреть. Сейчас же… я не буду учувствовать в вашей битве. — он поклонился.

— Уходи, старик. Скоро будет жарко.

Кроули скрылся за рядами Субантр.

Они в нетерпении переминались с лапы на лапу, наскоро чистили перья и снова выпрямлялись. Мальбонте же стоял смирно, не двигаясь, и лицо его ничего не выражало, кроме готовности убивать. Мама, всё ещё взбешённая поступком Кроули, вытянула к верху руку, сжимающую меч, и нетерпеливо прокричала:

— Вперёд!

Мамон разорвал свою плоть, и его громадное тело возвысилось над головами других бессмертных.

— Contro!

Субантры синхронно ринулись в атаку. Их крик пронзил и наполнил небо. Со всех сторон слетелись сторонники Мальбонте, яростно срубая на пути любого, кто попадётся им под руки. Схлестнулись сотни мечей. Долгая мелодия, рвущая струны от каждого аккорда. Вот он, момент, к которому мы шли. Вот они — последствия наших решений. И вот она, расплата.

Я побежала навстречу бойне, навстречу своему личному финалу. Первые несколько бессмертных, павшие от моей руки, вызвали во мне страх и чувство вины. Я замерла, тяжело дыша, глядя на то, как чужая кровь стекает по моим пальцам. А затем подняла глаза и увидела, как армия цитадели убивает так же жестоко других.

"Когда же я выучу правила войны и пойму, что из неё не выходят с чистыми руками?"

— Ты выбрала не ту сторону. — мне перегородил дорогу Астр.

Я подняла меч у своих ног и встала перед ним в позу, готовая к атаке в любой момент.

— Ты тоже.

Астр пожал плечами.

— Из двух зол мы выбрали наименьшее для себя. — он бросился на меня, выставив вперёд меч.

Я развернулась. Лезвие прошло на сантиметр правее.

— Ты никогда мне не нравился! — я замахала мечом, но Астр был более искусным воином и с лёгкостью отбивал мои атаки.

Тогда я отбросила меч в сторону и ещё до того, как он понял, что я делаю, выставила руки вперёд. Астр отлетел на несколько метров. Я быстро поравнялась с ним и, сев ему на грудь, прижала локоть к горлу. Я отодвинулась от него, помедлила, затем поднялась и протянула руку.

— Хоть мы и на разных сторонах, мы не враги, Астр.

Он долго смотрел на мою руку, ошарашенный. Затем поднялся, но без моей помощи.

— Тебе повезло, что на месте того, кого ты пощадила, оказался я: другой бы наказал тебя мечом за такое безрассудство. — он улыбнулся и скрылся среди дерущихся воинов.

Толпа рассеялась на мгновение, и я увидела жёсткие глаза, полные разочарования и какого-то вопроса.

"Мама всё поняла…"

Но вот она снова скрылась среди остальных, и её неодобрительный взгляд растворился, словно и не было. Сердце окаменело. Чужие мечи снова заметались вокруг меня, и случившееся — не позабылось, нет — отодвинулось на дальний план. К другим чувствам, каким не было места здесь и сейчас.

Резкий удар повалил меня с ног. Кто-то сзади порезал мне лодыжки. Я повернулась, но успела разглядеть лишь сверкнувшее лезвие, отразившее луну.

— Нет! — удар.

Нападавший упал прямо на меня, и я с криком оттолкнула его. Он лежал лицом к земле и не двигался.

— Я… он… о, Шепфа… — Мисселина дрожала, истерично разглядывала окровавленные руки.

— Ты спасла меня.

— Я? Да… он… он хотел убить тебя. Ты не заметила его?

Геральд стремительно развернул Мисселину к себе, посмотрел на её руки, затем на труп возле меня и, всё сопоставив, сказал:

— Уходите. Тут резня! — он поднял меня.

— Геральд, я…

— Я знаю, ты с Мальбонте. Но это не значит, что мы хотим твоей смерти.

— Не значит…

— А теперь идите.

Мисселина прильнула к нему и отчаянно взмолилась:

— Прошу, идём с нами!

— Виктория, уведи её.

Я попыталась отцепить её руки от Геральда, но она лишь повторяла:

— Прошу!

— Я найду вас. Идите!

Я сжала запястье Мисселины, чувствуя, как скрипит её кость под моей хваткой. Мы побежали сквозь толпу, уворачиваясь от мечей, затем взлетели.

Мисселина обернулась и вдруг закричала:

— Геральд!

Геральд боролся с тремя демонами. Его уже успели несколько раз ранить. Мисселина бросилась к нему, но я ускорилась и обогнала её. Геральд был совсем близко, когда я увидела, что Мисселину перехватила Субантра. Птица клевала её, оставляя на белоснежной коже рваные раны.

"Мисселина, держись, я сейчас!"

До Мисселины было всё ещё далеко, а Геральд был совсем близко. Он отбивался на последнем издыхании, даже не глядя на противников. Кровь заливала его глаза.

— Геральд! — шар из энергии вырвался из ладоней, навис над нападающими, а затем взорвался чистой энергией, пронзая их.

"Я и не знала, что так умею!"

Геральд, упав на спину, раскинул руки по сторонам. Он пытался отдышаться и не потерять сознание.

— Геральд, ты как?

Он поднял голову и улыбнулся мне.

— Спасибо.

Я упала на колени перед ним, обняла его за шею и прижалась к голове.

— Ты жив.

— Благодаря тебе.

— НЕ-ЕТ!

Геральд вздрогнул, поднялся и посмотрел на небо, выглядывая Мисселину.

— Там Субантра! — я взлетела, изо всех сил стараясь успеть.

Геральд, несмотря на раны, бросился за мной. Мы были на полпути, когда остановились, поражённые от ужаса. Мисселина падала, крутясь и переворачиваясь в воздухе.

— НЕТ! — Геральд полетел к ней навстречу. Поймал её, но не смог удержаться, и они вместе полетели вниз. Он принял весь удар на себя. — Мисселина…

Я подлетела к ним, помогла перевернуть её.

— О нет…

Геральд отвернулся, надавил пальцами на глаза, будто пытался вдавить слёзы обратно. Волосы Мисселины слиплись от крови, одежда от когтей Субантры превратилась в лохмотья, но лицо её осталось таким же чистым, добрым, каким было всегда. Казалось, она даже сейчас улыбается. Геральд обнял её, прижался со всех сил и заплакал. Я отпрянула, поднялась, покачиваясь от шока, и взлетела. Взлетела к небу, поднялась над всем этим месивом тел, сплетенных между собой. Остановилась на выступе, откуда простиралась битва.

Отсюда всё казалось нереальным. Битва двух сторон. Битва сильнейшего с сильными мира сего. Субантры ревели, отрывали головы с плеч, клевали лица. Воины цитадели рубили всех на своём пути. Где-то там в этой кровавой бойне сражались мои друзья и близкие. Где-то там сотни жизней обрывались каждую секунду, а остальные — висели и покачивались на волоске.

— ВПЕРЁД! — кричал Мальбонте своей армии.

— Вперёд!!! — выкрикивал советник.

Я стояла над всем этим и тяжело дышала, и моё дыхание потихоньку переходило в рыдание.

— А-А-А-А!!! — я прокричала в пустоту, в небо, прокричала Шепфа и Шепфамалуму о своей боли.

Но мой крик, как и крики других воинов, потонули в мясорубке мучений всё ещё живущих. Я закрыла рот руками, сжимая губы со всех сил, но крик рвался наружу. Сердце сжалось, когда среди воюющих я увидела Мими. Она не воевала — её движения были танцем. Изящный, смертоносный танец.

— Мими… — я больше не могла оставаться в стороне, раскрыла крылья и бросилась в омут смерти.

Мы с Мальбонте боролись вдали друг от друга, но наша связь была нерушима. Мы бились за общее дело, и каждый наш шаг, каждый взмах меча и крыльев олицетворял идею. Правление нужно свергнуть. Шепфа слишком долго держал всех в неведении. Мы здесь, чтобы сказать своё слово. Мы здесь, чтобы бороться за свои права. На земле я была обычной девушкой, но небеса подарили мне силу, которой я воспользуюсь, чтобы сделать этот мир чуточку лучше. Чтобы оставить след. Я рубила, отражала атаки, защищалась и нападала. И была готова в очередной раз направить свою силу на противника, но вовремя остановилась, замерев с протянутыми руками.

— Виктория? — Мими тревожно оглядела меня. — Ты… с ним? — она прошептала это почти испуганно.

— Да.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

Она отразила атаку демона Мальбонте и хотела скрыться, но я остановила её, придержав за руку.

— Я — всё та же я, Мими. Мы обе считаем, что поступаем правильно. Но наше "правильно" — разное.

Она долго и печально смотрела на меня, потом приобняла меня и прошептала:

— Главное, не умирай. Я прощу тебе всё, но не твою смерть, поняла? — и тут же скрылась среди воюющих.

Тело ныло, глаза застилал пот, руки дрожали. Я споткнулась о чьё-то тело, встретилась лицом к лицу со смертью. Не знаю, кто это был, но его черты наверняка отпечатаются у меня в мозгу до конца моего бытия. Я, онемев, попятилась от него. Мимо меня проносились ноги, над головой пролетали Субантры и бессмертные. А я всё смотрела на это безжизненное лицо, не в силах отвернуться. Но война не терпит промедления. Она снова затянула петлю, вынуждая меня позабыть о страхе и погрузиться в этот бесконечный и порочный круг защиты и нападения. Я была беспощадной. Потому что на войне иначе нельзя. Пока я боролась, в это время намечалась другая схватка…

Мамон в облике чудовища приземлился немного поодаль от Мальбонте, и тот тут же, заинтересованный, обратил всё внимание на него.

— Какая встреча. Мамон, если не ошибаюсь?

— Он самый.

— Выбрал сторону цитадели? Боишься потерять своё место? Я сохраню его для тебя, не стоит волноваться.

— Не нужно со мной торговаться, Мальбонте.

— Как скажешь.

И они бросились друг на друга. Столкнулись две силы. Два древних существа, прошедшие и познавшие долгую жизнь. Удары Мамона отбрасывали Мальбонте, будто тот ничего не весил, но Мальбонте в свою очередь подскакивал, будто эти удары ничего ему не стоили. Они двигались так быстро и так молниеносно, отражали удары друг друга, что за их битвой едва можно было проследить.

— Я не хочу тебя убивать, Мамон. Ты мне нравишься.

— А ТЫ МНЕ — НЕТ! — Мамон нанёс шквал ударов, не давая Мальбонте оклематься.

Мальбонте медлил отражать их, будто не решался окончить битву.

— Если не прекратишь — погибнешь!

— Vivere militare est.

Услышав ответ, Мальбонте изменился в лице. Демон задел в нём что-то тёмное, словно напомнив, зачем он здесь. Мамон снова повалил его. Мальбонте упал на землю. Мамон хотел нанести последний удар…

— ГЛУПЕЦ! — Мальбонте закрыл глаза, а когда открыл, они были чернее ночи, а из рук вышел свет цвета копоти, цвета смерти.

И этот свет пронзил Мамона насквозь. Отобрал его жизнь.

— ПАПА!!! — Мими бросилась к нему.

— О, нет-нет-нет… Мими!

— А-А-А-А!! — Мими, маленькая, бесстрашная и полная такого отчаяния, летела прямо к Мальбонте, зная, что не сможет ничего сделать. И всё же летела…

— Мими… кхр… нет… — Мамон поднял руку, будто пытался силой мысли остановить её, но бесконечность его бытия утекала из него вместе с чёрной жидкостью.

И, как обычно бывает в такие моменты, жизнь останавливается, словно сам Шепфа ставит её на паузу, чтобы ты запомнил каждую секунду… чтобы прокручивал снова и снова, мучая себя колючими мыслями: "Что я могла изменить? Что я могла изменить… что я могла…" Я увидела Мамона, его прижатые к земле крылья. Перья подрагивали на ветру, и, отрывая, ветер уносил их. Я увидела в небе Люцифера, остолбеневшего от ярости. И я увидела лицо Мими, мокрое от слёз.

И я закричала:

— МИМИ, НЕТ!

Мими обернулась на мой крик. Мне удалось достучаться до неё сквозь горечь и боль от смерти отца. Мими замедлилась, но Мальбонте, отражая её попытку напасть, отбросил её в сторону. Мими упала наземь без сознания.

— Мими!

Люцифер смотрел лишь на неподвижное тело Мими, чувствуя разрушающую ярость, направленную на Мальбонте. Я никогда ещё не видела у него такого дикого, обезумевшего взгляда.

— Ты покойник!

Люцифер напал на Мальбонте, но тот одним ударом оттолкнул его от себя.

— Это война! Думаешь, я получаю от этого удовольствие?!

Люцифер вытер кровь с губ и поднялся.

— Думаю, да.

Они стояли друг напротив друга, уничтожая взглядом соперника. Мальбонте ничего не предпринимал, был спокоен, но собран.

— Ты зол на меня. Ты имеешь на это право. Готов умереть за это?

Люцифер процедил сквозь зубы, и голос его больше походил на рык:

— Готов. — он сложил крылья за спиной и побежал навстречу к Мальбонте. Его руки сжались в кулаки, а тело покраснело, словно пропитываясь яростью.

Мальбонте направил на него поток энергии. Люцифер развернулся и раскрыл крылья, принимая весь удар на спину. Он упал на колени, но тут же поднялся и снова побежал к нему. А затем бросил в него огненный шар, вырвавшийся из его ладоней. Мальбонте смёл шар рукой. Его кожу обожгло, но он не обратил на это внимания, только скривил от боли губы.

— Игры кончились. — Мальбонте поднялся в воздух и выпустил из рук чёрный шар.

Люцифер попятился, шар успел поглотить его. Не знаю, что он творил с ним, но Люцифер вдруг упал на колени и закричал от нестерпимой муки.

— Прощай, Люцифер. — Мальбонте развернулся и хотел было уйти, но остановился, поняв, что крик умолк.

Люцифер поднялся на ноги, колени его дрожали. Он, превозмогая боль, распрямил плечи.

— А ты не сдаёшься, я смотрю.

— Р-Р-РА-А! — Люцифер раскинул руки. Шар разорвался.

Но он не двинулся с места, словно его что-то отвлекло. Его мышцы и кости странно двигались, натягивая кожу. Люцифер, ощутив что-то в себе, сжал кожу на груди и разорвал её. Когда в следующий раз Люцифер поднял голову, он встретил совсем другой взгляд Мальбонте. Сосредоточенный взгляд, полный готовности.

— Ты обрёл вторую ипостась. Поздравляю…

Мальбонте был силён в дальнем бою, используя разрушающую силу. Но Люцифер решил изменить курс боя.

— Memento mori, ублюдок!!!

— Всегда помню.

Люцифер одним прыжком оказался рядом с Мальбонте. Под его ногами от массы пошли трещины. Мальбонте не успел увернуться, и его отбросило в сторону. Люцифер не дал ему времени оклематься. Он мгновенно оказался рядом с ним и стал избивать. Каждый его удар был пропитан ненавистью и агрессией.

— Умри!!!

Мальбонте остановил рукой очередной удар Люцифера. Вывернул его запястье и оттолкнул, а затем поднялся на ноги.

— Ты достойный противник, Люцифер. Но пора заканчивать. — Мальбонте поднялся в воздух, но нечто иное подняло его: крылья покоились на спине. Его словно подняла невидимая рука.

Мальбонте поднял ладони вверх, закрыл глаза, а когда открыл, они пропитались тьмой. И эта тьма была готова вырваться наружу.

— НЕТ!!! — умоляюще вскрикнула, не отнимая от него своих глаз.

Мальбонте посмотрел на меня. Люцифер схватил его за лодыжку и со всей животной силой потянул вниз. От мощного удара о землю осталась вмятина, и трещины стали глубже, длиннее.

— Кх-р-р-р!!! — мгновенно слетелись Субантры, защищая своего хозяина.

Они набросились на Люцифера, не подозревая, что тем самым спасают его от гнева Мальбонте. Мальбонте скрылся, чтобы залечить раны. Ему ещё нужны были все его силы, чтобы победить войну.

— Дино, справа!!!

Я подняла голову и увидела стаю Субантр. Они окружили Энди и Дино, не позволяя им вырваться из смертоносного круга. Птиц было так много, что не было видно ни звёзд, ни луны. И только два бессмертных боролись против них, пока тут, на земле, воевала цитадель и те, кто примкнул к Мальбонте.

— Держитесь! — я полетела к ним.

Их было слишком много, но в голове раз за разом проносилась лишь одна навязчивая мысль:

"Я не должна их потерять. Я недолжна их потерять. Я недолжна! Не должна!!!"

Энди и Дино были на последнем издыхании. В какой-то момент мы с Дино встретились взглядами. Я так много хотела ему сказать, извиниться, исповедоваться… но единственное, что я могла сделать, это помочь ему. Я хотела доказать ему, что мы не враги и что он всё так же мне дорог. И пусть мы на разных сторонах, я с ним. Всегда буду с ним.

Субантры остервенели. Ребята слишком долго боролись с ними, силы были на исходе, и птицам всё чаще удавалось наносить удары.

— Не сдавайтесь!

— Ха!

— Получай, тварь!

Энди пропустил удар, и Субантра вонзилась ему в шею.

— Энди!

Мы с Дино полетели за ним. Энди продолжал бороться с Субантрами, но даже издалека я видела рваную рану у него на шее. А затем краем глаза заметила приближающуюся к Дино Субантру с широко раскрытой пастью.

— Дино, осторожно!!!

Она смела его с пути. Я видела каждую деталь, словно даже миллисекунда отпечаталась в моём мозгу. Субантра раскрыла пасть ещё шире, вырвала кусок плоти из его шеи, с лица, откусила руки, которыми он прикрывался. Дино пытался защититься, но от боли и усталости не смог использовать силу. И тогда Субантра свернула ему шею, а потом, оттолкнувшись лапами от его плеч, бросилась уже в сторону Энди. Я истошно закричала и отвернулась, но всё равно заметила лицо Дино, утратившее признаки жизни. Боль, поглотившая всё тело и душу, была испепеляющей, тотальной. Но разум отказывался верить в то, что Дино больше нет. Слёзы, стекая по щекам, задерживались на подбородке и капали на одежду. Я вытирала лицо, но оно тут же становилось мокрым. Сердце почти не билось. Оно сжималось так сильно, что сдавливало грудь.

"Дино, ты не мог меня оставить… ты не мог…"

И я зарыдала в голос. Сжала волосы на голове, пытаясь их вырвать вместе с болью, от которой было не спрятаться.

— Нет… нет-нет-нет-нет-нет…

Я умолкла, подёргиваясь от подступающих рыданий, и развернулась. Субантры продолжали терзать Энди. Каждая смерть оставляла на мне рубцы, и я чувствовала, как истерика овладевает мной, но Энди нужна была помощь, и это оказалось моим спасательным кругом. Чтобы не сойти с ума, я думала только о его спасении.

— Я лечу, Энди!

— Нет! А-а-а! — Энди сражался как мог, но теперь его попытки были лишь слабыми отбиваниями.

— Я лечу, Энди!

Я смогла убить одну Субантру, затем другую. Но осталась третья…

— КХ-Р-РА-А!! — она была готова пронзить Энди насквозь своей лапой, похожей на меч.

— ЭНДИ!!!

Но Энди смог увернуться, а затем, собрав все силы, что у него остались, убить Субантру её же оружием. Он схватил её за крыло, развернул лапу к ней и вонзил в неё. Энди был так обессилен, что потерял сознание. Я успела подхватить его.

— Держись. Держись, Энди.

Вдалеке были ангелы, что помогали раненым. Я полетела к ним. Увидев у меня на руках Энди, они, не спрашивая, подхватили его и начали обрабатывать раны. Некоторое время я наблюдала за тем, что они делают, а потом ушла, сама, не понимая, куда. Я была словно в прострации, не осознавая ничего, что происходит вокруг.

Передо мной встал выживший советник. Он был спокоен, но решителен и беспощаден. Я, заплаканная, истощённая, чувствуя, что в душе моей всё изранено и истерзано скорбью, взглянула на него равнодушно, как на прохожего. Ничто и никто не даст прийти в себя, передохнуть, я уже это поняла. Войне было мало страданий, она всё ещё была голодна.

— Всегда задавался вопросом, что побуждает бессмертных предавать?

— Идея и вера в неё.

— Да будет так! — советник развернул меч, поднял над головой, выставив ногу вперёд.

Лезвие озарилось голубым светом. То, как этот свет двигался, напоминало языки пламени.

"Лучше бы эта штуковина не коснулась меня…"

Советник сделал выпад, лезвие сверкнуло справа. Меч не встретил мою плоть и рассёк лишь воздух. Но советник не дал мне даже развернуться и ещё одним стремительным движением порезал моё плечо.

— А-а! — я упала, попятилась от него, оставляя за собой кровавый след.

— Это конец!

— Нет!

Над нами возникла длинная тень, и небо заполнилось рыком дракона.

— Прочь, животное!

— Р-Р-Р!!! — Фыр приземлился передо мной, и мягко положил полукругом хвост, защищая меня со всех сторон.

— Приручила дракона? Похвально.

— Я никого не приручала!

— Прочь! — советник махнул мечом, но Фыр вырвал его из рук и бросил в сторону.

— Р-Р-Р!!!

Советник раскинул руки и метнул в дракона белый шар. Фыр хотел увернуться, но тогда бы шар попал в меня. Ему пришлось принять весь удар на себя.

— Фыр, нет! — я раскрыла крылья, чтобы улететь, чтобы Фыр тоже мог спастись, но советник тут же метнул шар в меня.

Он обжёг мои крылья. Увидев мои палёные крылья, дракон взревел и бросился на советника. Фыр вонзил клыки в его шею, но советник успел приложить ладонь к его тельцу и что-то прокричать. Дракон вырвал плоть противника, но получил в ответ удар чистой энергии.

— Фыр!

Советник стал отхаркиваться кровью, Фыр же вдруг остолбенел, вся его ярость погасла.

— Фыр?

Он сделал несколько шажков вперёд, обернулся ко мне и посмотрел жалобно, просяще… и упал. Его тело обмякло, а после озарилось светом. Когда свет померк, на земле лежал мужчина.

— Ох, Лой, не умирай… не умирай, прошу! — я обняла его за шею, прижала к себе и заплакала. — Не умирай. Хотя бы ты… не умирай!

Я знала, что его уже не спасти, и тело совсем неподвижно, как бывает, стоит жизни оставить его, но продолжала умолять. Меня схватили за руки и развернули к себе. С клинка мамы стекала кровь, волосы были растрёпаны, ледяные глаза смотрели исподлобья, почти полностью скрытые за капюшоном.

— Мальбонте убивает твоих друзей, а тебе плевать! Кто ты такая? Что ты сделала с моей дочерью?

Мне хотелось истерично рассмеяться, хотелось вырвать сердце из груди, чтобы оно больше не мучилось. Но мой ответ был сух и твёрд:

— Я ненавижу его за это. Но это… это война. Я знала, на что шла. Он меня предупреждал. — я говорила это, а в груди росла дыра, которую мне никогда теперь не заполнить.

— Чего стоит твоя идея, если они мертвы?!

— Тебе плевать на них!

— Ты предала их. Предала меня.

— Не говори так.

— Как ты могла?

— Нужно что-то менять.

— Изменения будут, но не таким способом.

— Будут те изменения, которые выгодны лишь цитадели. Ваше правление подошло к концу, мама!

Она угрожающе улыбнулась.

— Пусть ты и моя дочь, я не позволю тебе сделать это. Никогда! — она бросила меч на землю, свела ладони вместе.

Ветер завыл вокруг нас.

— Что ты делаешь?!

Ветер всё кружил и кружил, пока не начал смыкаться около меня. Кольцо стало сужаться, я ощутила недостаток кислорода. Сознание затуманилось.

— Что ты делаешь?!

— Не знаю зачем, но ты нужна Мальбонте. Он тебя не получит!

— Кха-кха! — я задыхалась.

Упала на колени, схватившись за горло, и пыталась вдохнуть хоть немного кислорода.

"Нет… нет!"

Во мне теплилась сила, но каждый раз было так сложно суметь её вызволить из глубины тела! Но злость и чувство самосохранения не позволяли мне сдаться. На грани потери сознания я пыталась сосредоточиться на ней, пыталась представить, как она вырывается из меня.

— А-А-А-А!!! — звуковая волна отбросила всех, кто был рядом с нами.

Ветер, кольцом сжимающий меня утих. Я жадно вдохнула воздух. Мама вскочила на ноги и решительно направилась ко мне, снова сложив руки для очередного воздействия.

— НЕТ!

Мама замерла, все её мышцы свела судорога.

— Что… ты… делаешь?.. — она едва могла раскрыть рот и говорила сквозь сжатые от напряжения зубы.

Я подошла к ней.

— Вот и всё, мама.

— Нет! — она пыталась вырваться из плена моей силы, но я не позволяла ей.

— Каково это — быть заложником чужих решений? Ты в моих руках.

— У-убьёшь… меня?

— Я не хочу убивать тебя.

— Придётся, потому что, если освободишь меня, я сделаю всё, чтобы помешать вам!

— Ненавидишь меня за мой выбор?

Она удивлённо вскинула брови.

— Нет. Восхищение борется с разочарованием. Но ненависти нет. Ты похожа на меня, Виктория. Но ты идёшь дорогой, что я никогда не приму. И я убью тебя, если ты не решишься.

Я сжала губы, чтобы сдержать подступающие рыдания. Я коснулась её груди. Рукой чувствовала, как бьётся её сердце: удар… удар… удар. И сжала ладонь в кулак. Ещё один удар… и сердце замерло.

— Прости… прости, прости меня, пожалуйста!!! — я подхватила маму ещё до того, как она упала. Мои слёзы капали ей на лицо, создавая впечатление, что она плачет вместе со мной. Я осторожно уложила её на землю и обернулась.

Позади стоял Мальбонте.

— Не плачь. Если бы ты этого не сделала, это сделал бы я. Она бы в любом случае не выжила. Такие личности, как Ребекка, выходят либо победителями, либо мертвецами.

Слёз не осталось, и из груди вырывались лишь хрипы. Мальбонте посмотрел на небо, окроплённое звёздами, в центре которого замерла кровавая луна.

— Нам пора.

— Куда?!

— Поставить точку в этой войне. — он протянул мне руку.

Я долго смотрела на неё, испытывая ноющую тревогу.

— Ты всё ещё веришь мне?

— Да. — я вложила свою ладонь в его.

— Хорошо. — Мальбонте достал из кармана ключ от врат Шепфа. Смотрел на них, о чём-то думая.

Он так долго к этому шёл, что, дойдя до порога, вдруг решил помедлить. На мгновение мне показалось, что в его взгляде промелькнула нерешительность, но Мальбонте мгновенно отбросил её, сжал ключ в руках. Снова посмотрел на луну и сказал:

— Nil inultum remanebit. Возьми ключ.

Я послушно исполнила просьбу. Мы оба сжали его. Мальбонте вытянул руку и повернул ключом в воздухе. Луч от красной луны осветил наши руки, отразился от ключа и рассеялся. Пространство будто бы разорвалось. Огромные двери, уходящие в космос, открылись перед нами, и ослепляющий свет вырвался наружу.

— Пойдём.

Я обернулась. Все вокруг замерли, точно статуи, остановленные во времени. Грохот и крики прекратились. Тишина была оглушительной, неестественной на фоне животной бойни. Мальбонте потянул меня внутрь.

— Пойдём. Я слишком долго ждал встречи с Шепфа.

Мы вошли во врата. Двери за нами закрылись, и я снова на мгновение услышала за ними какофонию смерти.

Последний полёт

Мама подняла бокал.

— За успешное окончание университета!

— Мы гордимся тобой. — мягко улыбнулся папа.

— Спасибо.

Бокалы зазвенели, соприкоснувшись. Мама провела рукой по моим волосам.

— Я так рада за тебя…

— Самой не верится!

"Так хорошо… будто это сон!"

— Как же мне теперь справиться с двумя образованными женщинами?

— Не волнуйся, любимый, мы будем направлять так, чтобы ты не заметил.

Папа рассмеялся, взяв маму за руку и тепло посмотрел в глаза.

— Как всякая мудрая женщина.

"Какие же они милые…"

Мама поцеловала его в щёку и обернулась ко мне.

— А где Эллиот? Почему он не с нами?

— Эллиот? Кто это?

— Как же… твой парень. Или ты забыла? — папа рассмеялся.

— Виктория, наверное, от облегчения потеряла голову.

— Да… да, простите. Не сообразила даже. — я попыталась вспомнить лицо Эллиота, его голос, запах тела, но не смогла… его будто бы не существовало.

Холодок прошёлся вдоль позвоночника, желудок скрутило от страха, но чего я испугалась?

"Кто такой Эллиот? Что со мной? Забудь. У нас семейный ужин. Подумаешь об этом после…"

— У меня тут возникла идея. Может, вам с мамой открыть свою выставку? Ты же раньше этим занималась, Ребекка.

— А что, было бы здорово!

— Ох, не думаю, что это отличная идея. Мне хватает роли хранительницы очага. — мама скромно улыбнулась папе. — Готовить вам вкусные ужины, создавать уют…

"Когда мы подошли, Кроули медленно повернул голову и посмотрел на нас.

— Как ты? — в утешение мама положила ладонь ему на плечо, но движение это выглядело механическим.

— Не мёртв, а значит, всё ещё бессмертен.

— Кроули, ты слишком слаб. Школой займусь я.

— Так решил Шепфа или совет?

— Так решила я.

— Но как же?..

— Кто дал вам полномочия?

У нас нет времени на бюрократические издержки. Будем честны. Ты стар, ты слишком много времени провёл на земле и здесь. Ты устал и не скрывал это. Твои действие стали необдуманными, кое-где даже истеричными. Иногда нужно вовремя уйти. Я не нянька, чтобы разжёвывать тебе такие вещи. Оставим тактичность и официоз на более мирное время. Ты временно отстранён. У меня всё. — она развернулась на каблуках и ушла".

— Виктория? Виктория, что с тобой? В каких облаках ты витаешь?

— Что? — я посмотрела на маму и стала жадно разглядывать её.

Но она словно бы ускользала, я не могла как следует вобрать в себя её образ. Я сказала будто во сне:

— Ты не моя мама.

— Что?

— О чём ты говоришь? — удивился папа.

— Она бы не смогла смириться с такой жизнью. Ты — не она.

Удивлённое лицо матери вдруг стало каменным, безэмоциональным, точно болванка.

— Ребекка?

Дверь распахнулась, и в гостиную медленно вошёл человек. Лицо мужчины было мне знакомым, но я не могла вспомнить, где его видела.

— Кто вы? Что вы здесь делаете?!

Он бросился на папу, схватил его за шею и ударил о стену. Удар был такой сильный, что проломил череп отца.

— НЕТ!

— Не трогайте меня, прошу… прошу, не надо… — мама упала на пол и стала ползти от него на карачках.

Мужчина всё так же не торопясь подошёл к ней, стянул волосы на затылке, чтобы она подняла голову. Мы встретились взглядами. Я стояла и не могла от страха пошевелиться. Незнакомец надавил ей на шею. От прозвучавшего хруста я вздрогнула, но не сдвинулась с места, парализованная. Он посмотрел на меня, улыбнулся хищной улыбкой и двинулся ко мне.

— Что вам нужно? Деньги? — я выставила руки вперёд, будто это движение могло защитить от него. — Мы знакомы? Откуда… откуда я вас знаю?

Незнакомец всё приближался. Я бросилась бежать. Через кухню снова выбежала в гостиную, из гостиной — в коридор, и сразу на улицу…

Голубое небо, обрамлённое острыми скалами. Высокие, потемневшие от времени статуи, склонившиеся над бассейном.

"Я здесь бывала, но когда? Во снах?"

Женские рыдания эхом проносились мимо, а затем поглощались, натыкаясь на горы. Я пошла им навстречу. Рыдания стали громче, истеричнее. Поднялась к бассейну. Женщина сидела на самом краю, склонив голову над младенцем.

— Он умирает! О, Шепфа, он умирает!

Я оглядела ребёнка, укутанного в покрывало, и имя само по себе вспыхнуло в сознании.

"Мальбонте…"

— Молю, он умирает… я прошу… если он погибнет, я утоплюсь в этом же бассейне! — она зарыдала громко, отчаянно, срывая голос. А затем замерла, словно героиня картины, чьи страдания на века запечатлел художник. — Ты вспомнила? — она говорила безжизненно, лишённая всяких сил.

— Да… я всё вспомнила.

Мать нежно провела пальцем по щеке ребёнка.

— В детстве он был таким милым… ангельское создание. Впрочем, все дети такие, верно? Я знаю, в нём всегда была демоническая натура, но с Шепфамалумом она стала чернее ночи. Ему скучно было там, в темноте, и он забавлялся, взращивая в моём мальчике ненависть! — она поцеловала сына в лоб. — Посмотри же, какой он милый… какой он маленький… как его можно было убить?! — женщина снова замерла. Глаза её, блеснув от подступающих слёз, вдруг остекленели, а вместе с ними и всё тело с ребёнком. Она походила на статуэтку.

— Ах! — я коснулась её плеча.

"И правда стеклянная!"

— Ах, если бы я забрал тогда одну жизнь, то сохранил бы гораздо больше… — голос звучал отовсюду или вовсе не раздавался — я не смогла бы ответить точно. — Мне не хватило демонической решимости, и теперь все расплачиваются за эту слабость. Я всегда был заточён в плену своих решений, как и ты сейчас. И потому предоставил детям право самим решать, что для них лучшее.

— Где я?

Бассейн начал растворяться, как и горы и небо над головой. В конечном итоге я оказалась среди бесконечного света…

Я ощутила умиротворение. Как оно течет под кожей, проникает всё глубже.

— Шепфа?

Невидимая поверхность, на которой я стояла, задрожала. Вибрация прошлась по всему пространству, искажая его. Вдалеке стало разрастаться нечто чёрное. Оно пугающе нависло над этим миром, медленно, лениво всасывая всё, что находилось поблизости.

"Это очередная дыра?! Что она здесь делает?"

Впереди показалась сухопарая фигура, медленно приближающаяся ко мне. Это оказался старик, сгорбленный временем.

— Добро пожаловать.

"Почему Шепфа выбрал именно этот облик? Хочет казаться слабым?.."

Словно прочтя мои мысли, он сказал:

— Я принимаю разные облики.

— Я думала, менять обличье — прерогатива дьявола.

— Не только зло, но и добро приходит к нам под разной личиной.

Мир снова задрожал. Казалось, ещё несколько таких толчков, и он разорвётся на части.

— Что происходит?

— В эту секунду я борюсь с Мальбонте.

— Но как же?

"Нужно ли мне предпринять что-то сейчас? Как-то помочь Мальбонте? Но что я могу сделать против самого Создателя?"

— С тобой сейчас лишь мой образ.

— Почему я здесь?

— Кроме нас с Шепфамалумом есть ещё один Создатель, прародитель всего сущего и нас с ним в том числе. И имя этого Создателя — вселенная. Она порождает и разрушает.

— К чему вы клоните?

Шепфа посмотрел на чёрную дыру, что разрасталась на горизонте.

— Тебя привело сюда стремление вселенной разрушить то, что она создала. Аннигиляция — болезнь, над которой не властны даже создатели. А может, это и не болезнь вовсе?

— Я не понимаю…

— Это значит, что свет всегда будет стремиться к тьме, а тьма к свету, чтобы раствориться в друг друге. Ты как воплощение зла — демон, иными словами — притянулась к добру. — на мгновение Шепфа исчез, словно рассеявшись по ветру, но тут же появился как ни в чём ни бывало. — Я создал много миров. Временных и постоянных. Но не могу удержать их всех, особенно те, что несут в себе тьму. Я отдаю все силы на ваш мир людей, но темницу Шепфамалума скоро поглотит мрак. И этот мир — тоже.

Меня осенила догадка.

— Поэтому вы боялись давать власть демонам?

Шепфа покорно кивнул.

— Я могу править только светом.

Чёрная дыра стала больше. Я почувствовала, как все вокруг тянется к ней, точно засасывает в воронку. Лицо старика вдруг стало отчуждённым.

"Он слишком сосредоточен на Мальбонте…"

— Шепфа..?

Но он не ответил. Всё снова затряслось, на этот раз сильнее. Раздался звук, словно воздух сжался и сосредоточился в одной точке. Очертания Шепфа стали неясными, как под пеленой.

— Нет, постойте!

Но он исчез. Я осталась одна наедине с катастрофой. Я побежала прочь, но, как в самом жутком кошмаре, казалось, стою на месте, сколько бы не пыталась убежать. А дыра всё приближалась, и тьма в ней была беспросветной, точно само олицетворение смерти.

"Этот мир — лишь иллюзия, созданная на время Шепфа… а чёрная дыра — трещина в мир настоящий. Туда мне и нужно!"

Я побежала к тьме, засасывающей небо и облака. В какой-то момент чёрная дыра стала такой огромной, что я не видела больше света. Я падала в темноту, у которой не было дна. Лишь холод и пустота.

Я с опаской разлепила веки. Глаза болели от того, как сильно я их зажмурила. Передо мной предстал сад, прекраснее которого ещё не встречала. Едва я сделала шаг, крылья мои изменились, преобразились в секунду, как по мановению палочки фокусника. Они словно подстроились под божественную атмосферу сада. Я пошла вперёд. Повсюду журчали водопады, и вода в них, кристально чистая, отражали лучи солнца. Олени перепрыгивали ручей, щипали травку, бегали по лугу. Всё это было сказочным, неестественно прекрасным.

— Какое сочное! — я остановилась возле дерева с яблоками, круглыми, красными, искусительно спелыми.

И шёпот, слишком быстрый, что не разгадать, раздался в голове, и рука моя сама потянулась сорвать яблоко. Но я опустила руку.

"Это место играет мною… Ева так же когда-то соблазнилась яблоком".

Вдалеке загремел гром, под ногами вздрогнула земля, похоже, от падения. Я обернулась, всмотрелась вдаль, и вдруг пространство сжалось, перенося меня туда, куда я смотрела.

Сгусток чёрной энергии пролетел прямо над головой. Я испуганно пригнулась и так и осталась, не решаясь подняться. Мальбонте бился с Шепфа. Метались молнии и громыхало небо, вокруг них чувствовалась пугающая сила, способная уничтожить любого, кто окажется поблизости. Шепфа, заметив меня, выпрямился, опустил руки. Мальбонте лишь слегка повернул голову в мою сторону, окинул быстрым, равнодушно-серьёзным взглядом и снова обернулся к Шепфа. Я не двигалась. И само время словно бы замерло. Несколько листиков, сорвавшись, пролетели мимо меня. Я проследила за их траекторией и увидела, куда их тянет.

"Опять она!"

Чёрная дыра.

"Нет… она отличается. Это скорее портал. Но куда он ведёт?"

Чем шире становился тоннель, тем крепчал ветер.

— Шепфамалум всё равно не сможет выбраться оттуда.

— Я знаю.

— Для чего он тебе тогда? — Шепфа хлопнул в свои огромные нечеловеческие ладони и коснулся земли.

По ней прошла рябь, стремящаяся к порталу. Но Мальбонте пересёк ей путь, расколов землю надвое. Из дыры вдруг проскочил поток чёрной энергии. Мальбонте усмехнулся, раскрыл руки по сторонам и закрыл глаза. Выжженный на его спине символ стал просвечиваться сквозь одежду. Поток вырвался прямо в него. Символ будто бы поглощал его. От напора Мальбонте покачивался, но держался прямо, не падая.

— Он убивает тебя, глупец! Ведь ты и мой ребёнок тоже! Ты не выдержишь столько тьмы в себе!

Мальбонте поднялся в воздух, всё ещё держа глаза закрытыми. Шепфа раскрыл ладони и хотел было атаковать его, но я прокричала:

— Мальбонте, осторожно!!!

Когда Мальбонте открыл глаза, лицо его воплощало то, что он поглотил.

— А-А-А!!! — из него вырвалась тьма с новой силой. Она, словно яд, мгновенно убивала всё до чего добиралась.

Шепфа махнул руками и исчез, точно иллюзионист в конце выступления.

"Скрылся!"

— Мальбонте!

Он обернулся ко мне, но глаза его ослепли от тьмы.

"Он не узнаёт меня!"

Мальбонте бросился на меня, повалил на спину и надавил локтем на горло. Он давил так сильно, что казалось, будто мои глаза вот-вот лопнут, а голова сорвётся с шеи и покатится, как у пластмассовой куклы.

— Ма…бонте…

Искривлённые в ярости губы смягчились.

"Он слышит… слышит меня!"

— Бонт… это я!

Мальбонте отстранился.

— Это ты.

— Р-А-А-А!!! — Шепфа отбросил Мальбонте от меня.

Он врезался в дерево и упал наземь.

— Я победил брата, равного мне по силе. Ты не сможешь меня убить! — Шепфа приближался к нему, словно тигр перед атакой. От каждого его шага дрожала земля.

Такой титанической, такой всемогущий — на фоне него Мальбонте казался совсем крошечным. Мальбонте приподнялся на руках и исподлобья посмотрел на Шепфа.

— Тебе стоило убить меня ещё тогда…

— Ты прав. — Шепфа стремительно рванул к Мальбонте.

Мальбонте кинулся в ответ. Но Создатель не позволил ему даже отразить атаку. Удар, а затем ещё один и так без остановки. Мальбонте не успевал прийти в себя от одного удара, как за ним следовал другой. Кулаки, похожие скорее на кувалды, светились белым светом и, соприкасаясь с кожей Мальбонте, обжигали её.

А-А-А!!

— НЕТ! — я дёрнулась вперёд.

Очередной удар сломал обе ноги. Мальбонте упал на колени. Ещё один пришёлся на живот. Человек бы давно уже умер, но Мальбонте терпел боль, не собираясь умирать так быстро. Он поймал на лету кулак Шепфа. Свет прожёг левую руку Мальбонте до кости. Шепфа опустил кулак.

— Откажись от этой идеи. Откажись, и я прощу тебя.

— Но Я не прощу тебя!

— Тогда ты умрёшь.

— Я готов.

Всегда непоколебимый, кто бы не решился сразиться с ним. Всегда непобедимый, жестокий и опасный Мальбонте лежал на земле, пропитанной его же кровью, и не мог пошевелиться. Шепфа оставил его, поняв какой он беспомощный, и отошёл в сторону. Он стал разглядывать горизонт, созданный своими руками.

— Я был удивлён, когда ты вырвался из темницы, и знал, что ты захочешь сделать. Но ничего не предпринимал. — он выглядел задумчивым, спокойным. И в этом умиротворении ощущалась ещё большая сила, чем, когда он боролся с Мальбонте. — Чем бы дитя ни тешилось… Ты же не думал всерьёз, что сможешь победить меня? — Шепфа говорил без насмешки, без чувства торжества.

— Кха-кха! — Мальбонте вытер рот от крови, и рука тут же безвольно повисла вдоль туловища.

"У него совсем нет сил!"

Я подбежала к нему, обхватила голову.

— Ты как?

Мальбонте отбросил мои руки. Нет, даже сейчас ему не нужна ни жалость, ни поддержка.

"Ты не умеешь проигрывать, Мальбонте. Такие личности выходят либо победителями, либо мертвецами. Ты такой же, как она…"

— Шепфамалум использовал тебя как игрушку. Уверен, ты скрасил его жизнь в темнице.

Мальбонте молчал. Он упёрвзгляд в одну точку, но ничего не видел.

— Я дал тебе шанс, Маль-Бонт. Такой путь пришёлся тебе не по вкусу. Понимаю… — Шепфа обернулся к нам. Он посмотрел на меня жёстко, бескомпромиссно, впервые как на равную. — Вы возомнили себя вершителями судеб, способными свергнуть Создателя. За это я казню вас.

Мальбонте вдруг дёрнул головой, повернулся ко мне и прохрипел:

— Портал… это вход в темницу. Ты сможешь попасть в неё, но это билет в один… конец. Всё лучше, чем… смерть.

Я отпрянула от него.

— Ну уж нет! — вскочила на ноги.

Мальбонте рассмеялся сквозь боль. Он опрокинул голову и продолжал смеяться, держась рукой за растерзанный живот.

— Ты права. Смерть всё же лучше.

"Что делать? Шепфа медлит, потому что уверен в своей победе. Это шанс. Но шанс для чего? Что я могу против него? Если он так просто одолел Мальбонте с поддержкой Шепфамалума, есть ли хоть что-нибудь, что способно остановить его?"

— Ты выбрала не ту сторону, дитя моё.

В небе снова загромыхали молнии. Шепфа стал приближаться. Солнце и небо скрылись за его гигантской спиной. Он раскрыл ладонь, и шар белого цвета завертелся в её центре.

"Неужели это всё? Меня убьёт чистая энергия создателя. Считается ли это достойной смертью?"

Я посмотрела на Мальбонте. Все его кости были раздроблены. Даже если бы захотел, он не смог бы подняться и дать отпор. Лишь только одна рука была цела.

"Достаточно ли одной руки, чтобы сделать хоть что-нибудь?"

" — Я создал много миров. Временных и постоянных. Но не могу удержать их всех, особенно те, что несут в себе тьму. Я отдаю все силы на ваш мир людей, но темницу Шепфамалума скоро поглотит мрак. И этот мир — тоже. Я могу править только светом."

"Шепфа скрылся, как только Мальбонте попытался обратить против него тьму… он может отразить атаки, но сможет ли он отразить нашу суть? Что если… Ах! Что если мы отравим его мир самой тьмой? Он не властен над ней!"

Я прокричала:

— Мальбонте, вспомни, зачем ты здесь!

Мальбонте приподнял голову, но едва мог удержать её на месте.

"Он умирает…"

От страха, что мы обречены, я замолкла.

"Нет, это же Мальбонте. Он не сдастся так просто!"

— Шепфа слаб против тьмы. Но именно он подтолкнул тебя к ней! Покажи ему… покажи ему, Мальбонте, что он с тобой сделал!!!

Шепфа сжал ладонь в кулак, и свет мгновенно померк.

— Ты зря стараешься. Его нить жизни почти оборвалась.

Я даже не посмотрела на Создателя: мой взгляд был прикован к Мальбонте. Он смотрел на меня, и могло показаться, что он только и делал, что смотрел, готовый встретить смерть с широко раскрытыми глазами… но я заметила, как дрожали его мышцы в попытке поднять истерзанное тело. А лицо обрело решимость, былую гордость и фанатичную целеустремлённость убить Шепфа. Он вспомнил. Всё вспомнил… отца, мать отправленных на землю… вспомнил как его разделили. Как маленьким мальчиком он оказался заперт в башне… а другой частью в темнице, придавленный копытом Шепфамалума.

А-А-А!!! — Мальбонте кричал сквозь слёзы ненависти. Она была так велика, что увечья казались мелочью по сравнению с ней.

Даже Шепфа остолбенел, не в силах оторваться от демонстрации этой боли. Я видела, как боль пожирала его изнутри. И почувствовала, что во мне тоже крепнет злость. Я закрыла глаза, концентрируясь на своих воспоминаниях. Потери, тоска, сожаления — я вспомнила всё.

Мы с Мальбонте смотрели друг на друга, обнажая друг перед другом тёмные стороны своих душ. И татуировка Мальбонте вдруг засветилась ярче, чем прежде, наполненная его персональной тьмой. И тьма, разбрасывая длинные щупальца, начала разрастаться.

— Я не позволю тебе отравить мой мир! — Шепфа раскинул руки по сторонам, и ослепляющий свет волной озарил всё в округе.

Я упала на колени, прикрывая глаза рукой.

— Мальбонте!

— Виктория!

Но тьма закрыла его в плотный купол, не позволяя проникнуть ни одному лучу.

— Тьме здесь не место! — Шепфа вскинул ладони вверх, чтобы вобрать в себя силу солнечного света.

Мы с Мальбонте снова встретились взглядами. От перенапряжения пот стекал у него по лицу. Он дрожал, из последних сил цепляясь за жизнь.

— ДА БУДЕТ ТАК! — Шепфа вытянул одну руку над головой, а другую направил в меня.

Я видела, как свет вырывается из его ладони и направляется ко мне.

— А-А-А-А!!! — тьма вырвалась из Мальбонте, словно из лопнувшего шара.

Дерево, созданное рукой Шепфа, соприкоснувшись с этой тьмой, рассыпалось и разлетелось пеплом. Зелёная трава вспыхнула и исчезла. Небо потемнело, лишённое солнца. Шепфа бросился ко мне, но я тоже закричала, выпуская все пережитые страдания.

— А-А-А-А!!!

Наши с Мальбонте тьмы встретились и соединились в одну, уничтожившую свет Шепфа. Всё задрожало, воздух, казалось, стал вязким, едва вдыхаемым.

— НЕ-Е-ЕТ! — Шепфа потянул ко мне свои громадные руки, полные силы.

Ещё немного, и он коснулся бы меня! И свет уничтожил бы меня так же, как наша тьма — его мир. Оставалось всего несколько дюймов между мной и Шепфа, но его руки вдруг замерли. Я тоже не двигалась, уставившись на них, и некоторое время пыталась понять, что происходит. Потом медленно подняла глаза выше. Шепфа замер в одном положении. Всё его тело покрывала корка прозрачного чёрного стекла. Он походил на статую, увековеченную скульптором.

Мальбонте попытался подняться, но застонал и упал наземь. Я подбежала к нему.

— У тебя сломаны ноги.

— Нам нужно убираться отсюда.

Я проследила за взглядом Мальбонте. Земля дрожала, всё больше покрываясь трещинами. Небо сверкнуло, а после стало резко и неравномерно меняться в цвете, точно сломанный калейдоскоп. Фигура Шепфа, запертая под толстым стеклом, выглядела как эпицентр разрушений его мира. Божественный сад Шепфа исчезал вместе с ним.

— Мы убили его?

— Шепфа нельзя убить. Он запечатан тьмой. — Мальбонте оставался спокойным, и лицо его, как всегда серьёзное, не выдавало никакой радости и торжества победы. — Подними меня.

Я обхватила его за талию и приподняла. Он был тяжёлый, но я упрямо тянула его за собой. Перед нами открылись врата.

— Ещё немного!

Мальбонте дёрнулся, вынуждая меня остановиться, и обернулся на статую Шепфа позади.

— Нам нужно идти.

Он смотрел ещё несколько мгновений, потом спокойно сказал:

— Да, идём.

Последние рывки, и мы вышли за ворота.

Я осторожно усадила Мальбонте и, изнурённая, упала рядом с ним. Двери почти закрылись, но я успела разглядеть за ними анархию разрушений. Это было подобно реверсии вселенной и всего существования мира. Всё возвращалось к истокам — спокойному ничто — через первозданный хаос. А затем врата закрылись и исчезли. Битва между цитаделью и приспешниками Мальбонте всё ещё продолжалась, но уже менее ожесточённая. Обе стороны не знали, стоит ли бороться дальше и чего ждать от нашего отсутствия. Когда нас заметили среди сутолоки и бойни, бессмертные остановились. Кровь больше не проливалась, и лица, настороженные, измученные, смотрели с крайним интересом.

— Помоги мне.

Я подняла его. Мальбонте оглядел устремлённые на нас взгляды и прокричал:

— Война окончена! Шепфа повержен! Мы победили!

Все ошарашено смотрели на что-то позади нас с Мальбонте. Мы обернулись.

Мир Шепфа без его света разрушился, а его замурованное тело перенеслось вместе с нами. Все бросились оглядываться, словно для того, чтобы убедиться, что это не шутка.

"Шепфа заточён… мы победили…"

В душе моей поднималось почти болезненное облегчение.

"Война кончилась!"

Несколько месяцев спустя…

Я стояла у окна и наблюдала за подготовкой к обряду посвящения. Сегодня я примкну к одной из сторон. Сегодня наступит новая глава моего бытия. Я не ощущала ни радости, ни волнения. Война выковала из моей боли хладнокровие. Лицо моё не отражало ни одной эмоции, когда я подошла к зеркалу. Я равнодушно покрутилась, поправила несколько выбившихся прядей волос. В дверь постучали. Я даже не обернулась. Раздался чей-то вкрадчивый тихий голос: "Вас ждут". Я посмотрела в свои отражённые зеркалом глаза.

"Удачи, Виктория".

А затем вышла к остальным.

Здесь собрались все ученики школы. Те, кто уже выпускался, и те, кто только начинал свой путь. Маленькие бессмертные и растерянные Непризнанные, попавшие к нам недавно. Раньше и я была такой… потерянной.

Мальбонте стоял на пьедестале. Когда-то вселяющий ужас и всеми презираемый. Теперь народ внимал каждому его слову. Ведь в его могуществе никто не мог усомниться: он замуровал самого Шепфа!

— Хочу поздравить всех выпускников. Думаю, война научила вас в разы большему, чем эта школа, но тем не менее. Я пришёл сюда ради одной бессмертной. Той, без которой победа была невозможна. Я думаю, будет справедливо, если обряд посвящения откроет именно она. — он кивнул мне. — Виктория…?

— Уокер.

— Виктория Уокер.

Я поднялась на сцену, обернулась к толпе. Она смотрела на меня не моргая, а я смотрела на неё. И тут раздались громкие овации. Визг, рукоплескание, подбадривающие выкрики. Меня встречали, как главную выпускницу школы, что останется в истории. Меня знал каждый и, казалось, даже новеньким уже всё обо мне рассказали. Толпа скандировала моё имя, забрасывая цветами и конфетти.

"Вот так приём…"

Ко мне подошёл ангел со светящимся жезлом.

— Ну тише-тише! — его голос едва был различим на фоне гула поддерживающих меня бессмертных.

Я рассмеялась от восторга. Впервые я чувствовала себя такой значимой, такой большой и сильной! Меня любили и уважали, я была для них примером. Мои ошибки и моё стремление сделать, добиться, узнать вернулись ко мне нескончаемыми аплодисментами.

Когда ангелу всё же удалось их успокоить, он сказал:

— Встань на колени, Непризнанная.

Я послушалась его.

— Запомни это мгновение. — у него был раскатистый, низкий голос, который звучал будто бы изнутри меня. — Когда ты поднимешься на ноги, ты больше не будешь Непризнанной. Ты готова принять сторону, бывший человек, ныне бессмертная?

Не поднимая головы, я ответила:

— Да!

Он приложил скипетр к моему темечку. Его сила будто бы проникла в меня, а затем вернулась, выйдя через то же место, через которое вошла. Жезл загорелся красным цветом. Ангел поднял его так, чтобы все увидели.

— Она — демон!

Демоны взревели, поддерживая меня. Я даже не взглянула на них. Глядела в одну точку и думала: "Теперь я демон".

— Виктория Уокер, встань.

Я встала. Он взял меня за руку и поднял её вверх.

— Встречайте нового демона!

Аплодисменты оглушили меня. Всё это казалось нереальным. Вроде бы совсем недавно я только начала свой путь, а теперь… ангел перебил мои мысли, прошептав на ухо:

— Ты должна сказать речь.

— Речь?

— Так принято: кто открывает обряд, тот говорит речь.

Я вытерла о бёдра мгновенно вспотевшие ладони.

— О-ох, ладно…

Толпа поутихла, и все в ожидании уставились на меня.

— Я не готовилась говорить, и речь моя может быть несвязной. Но так всегда бывает, когда эмоций слишком много, и их не описать словами. — я оглядела присутствующих.

"У всех такие вымотанные лица, но лишь немногие учувствовали в войне. Это речь — итог случившегося. Смогу ли я взять на себя такую ответственность?"

Я выпрямила плечи и решительно заговорила.

— Этот путь был долог и тернист. Война унесла жизни, растоптала наши души, истерзала настоящее и будущее. Многие из вас не участвовали в войне, но вы видели её следы, что отпечатались в выживших. Я видела много смертей. Я видела так много крови, что могла искупаться в ней! Я видела боль, одну лишь боль. — я закрыла глаза, сжала кулак и прокричала: — Но мы не должны забывать об этом! Мы должны помнить, как это ужасно, чтобы это больше не повторилось! Чтобы смерть погибших была не напрасной! Мы должны помнить каждого павшего в бою! Ведь это всё, что нам осталось, — помнить. Я буду помнить Мисселину — самое светлое и чистое существо, что породил этот грязный мир! — Геральд незаметно кивнул мне, улыбнувшись кончиками губ. — Я буду помнить отважного демона Мамона, боровшегося за дело, в которое он верил! — Мими прижала руку к груди, не сдерживая поток слёз. — Я буду помнить Дино, его принципиальность, твёрдость и силу духа! Может, он не слышит меня, но слышите вы, так что знайте: я восхищаюсь им. Он был достоин жизни больше чем кто бы то ни был! Я буду помнить о Лое! Вы знали его как Фыра, морского дракона! Но знайте теперь и то, что за ним скрывался человек! Он отдал свою жизнь, так и не вкусив её! Помните об этом! Я буду помнить маму! И пусть она умирала, ненавидя меня, я любила её до последней секунды и люблю сейчас. Мы боролись на разных сторонах, но идеи, что двигали нами, не отменяют нашу любовь! — я умолкла. Прошептала лишь себе под нос: — Прости, мама…

Горло сжала судорога от того, как отчаянно я пыталась подавить рыдания. Голос мой срывался, но я не прекращала говорить.

— Кто знает, может, вы боитесь меня? Боитесь, ведь я на стороне Мальбонте? Хочу, чтобы вы знали: настала пора перемен! Война задела всех. В ней нет ничего приятного, но она привела к изменениям! — я снова сжала кулак, как бы ловя себя на слове: — Обещаю, стагнации, к которой привёл жестокий в своём равнодушии Шепфа, приходит конец! Отныне мы идём вперёд! Отныне всё будет иначе!

Мальбонте ободряюще кивнул и неожиданно вмешался.

— Расскажи им. Расскажи им правду.

— Сейчас?

— Давно пора.

— Да… да, я расскажу. Расскажу то, что скрывал от вас Создатель! Шепфа не единственный Создатель!

Волна беспокойства обрушилась на меня, едва я договорила предложение.

— Существовал ещё один — Шепфамалум. — я рассказала им всё, следя за тем, как менялись выражения их лиц. Как отторжение переходит в агрессию и недоверие, а следом за ними приходит понимание.

Когда я закончила, никто не смел ничего добавить: ни крикнуть, ни шепнуть на ухо — ничего. Стоя на сцене, я чувствовала холодок от будущего, что уже было почти на пороге. И это было самое прекрасное, что я испытывала с конца войны!

"Теперь они всё знают…"

Я выждала, пока они переварят сказанное, и добавила:

— Я верю в лучшее! Верю, что мы на правильном пути! Верю, что чёрная полоса наконец сменится белой. Я верю в себя и верю в вас! Мы будем мудрыми бессмертными!

Толпа, словно очнувшись, подала голос, и голос этот был полон такой же веры. Аплодисменты ещё долго не утихали. Я спустилась со сцены. Мальбонте преградил мне путь.

— Это было хорошей репетицией перед остальными твоими речами.

— Какими речами?

Он провёл рукой по горизонту, простиравшемуся вдали.

— Мы будем править. И не станем, как Шепфа, прятаться в тени. Народ должен слышать наш голос, а мы — его. — он поцеловал меня в щёку. — Скоро встретимся. — Мальбонте скрылся среди бессмертных.

— У тебя была сильная речь. Мне понравилось. — Мими обняла меня и долгое время не отпускала.

— Спасибо.

— И что дальше? Вы с Мальбонте станете новыми Шепфа и… Шепфамалумом?

— Нет. Не совсем… — я обняла Мими. — Теперь всё будет действительно хорошо!

Мими рассмеялась.

— Это мы ещё посмотрим!

Из-за угла вышел Люцифер. Мими оставила нас наедине. Он долго на меня смотрел, прежде чем задать вопрос.

— Так, ты теперь с ним?

— Да.

Он покачал головой и мягко улыбнулся.

— Надеюсь, ты счастлива. — и так же быстро удалился.

Не знаю, как и когда, но, потерянная в размышлениях, я забрела в сад. Теперь его украшала статуя Шепфа. Мне было не по себе от мысли, что он будет у всех на виду. Словно в насмешку, как какой-нибудь трофей. Но когда я села на скамью и снова взглянула на замурованного Шепфа, на душе стало спокойнее. Его образ навевал на разные мысли. Война подкосила меня. Теперь я была лишь призраком самой себя. И всё же я знала, что переживу это. Переживу все смерти, всю боль, всю ярость и всё сожаление. Я снова возрожусь, как феникс — нет, я стану лучше, чем прежде! Фениксу это не по силам, а я сделаю.

"Я справлюсь! Справлюсь!!!"

Статуя наблюдала за мной так же, как и я за ней. И это мгновение как бы замерло, растянулось бесконечностью. И всё, что происходило после, всегда возвращалось к тому моменту, когда я решила для себя, что справлюсь со всем, что бы ни встало у меня на пути.

Прошло несколько лет, прежде чем мир бессмертных восстановился от разрушения войны. Ненависть народа к Мальбонте таяла долго, как снег после холодной зимы. Но проходило время, и ненависть перешла в настороженность, настороженность — в недоверие, а недоверие понемногу сменилось верой. Война, как бывало и на земле, помогла её участникам сломать иерархию власти. Люциферу удалось добиться трона Сатаны. Ради этого он едва не породил новую войну, но вовремя потушил очаги недовольства и, как и обещал, сел на трон, не спрашивая разрешения Мальбонте. Мальбонте на это лишь усмехнулся, и в его усмешке было заметно скрываемое уважение. После произошедших событий директора школы сменялись, но никто не мог с необходимой чуткостью и строгостью подойти к её правлению. Мими неожиданным образом проявила оба эти качества. Она взяла на себя ответственность за школу, и ученики быстро прониклись к ней уважением. Энди стал главным крылолётчиком. Не было более решительного, смертоносного и стратегически подготовленного бойца, чем он. Что до остального…

Цитадель была полностью расформирована. Теперь во главе встали мы с Мальбонте. Мы избрали остальных советников, состоящих из демонов и ангелов. Впервые власть принадлежала не только одной стороне.

Когда настал день нашей инаугурации, я испытывала тревогу, но вместе с тем решимость. Снаружи кричали, скандируя наши имена. Мальбонте поправил плащ. Брови его твёрдо опустились к переносице. Он был, как всегда, строг и серьёзен.

— Готова?

Я перевела дыхание, тихо, но неустрашимо ответила:

— Готова.

Мальбонте открыл дверь, помедлил:

— Слышишь? Они надеются, что мы сделаем их жизнь лучше.

— Не подведём же их.

Он поцеловал меня в губы коротким поцелуем, и мы вышли на балкон.

Тысячи рук тянулись к нам. Я вжалась в перила, с трепетом наблюдая за набитой площадью бессмертными. Кто-то прокричал: "Да здравствуют Мальбонте и Виктория!" И остальные подхватили.

Есть повесть о братьях, что живут в небесах. Один светел как день, другой как тьма. Один был доволен, другой — разъярён. Он считал, что всем обделён. И началась битва, чей конец не предвидеть. Так легко всё разрушить, так легко ненавидеть. Но чаша весов склонилась к добру. Беда живёт ночью, покой приходит поутру. Что было однажды, то будет и дважды. Придёт день, и бессмертный крылья раскроет. Как ангел споёт. Как демон завоет. У монеты всегда две стороны. Sapere aude — приди и возьми. Всё в этом мире наполнено тьмой. И всё в этом мире окружено добротой. Ты — это свет, что держит обет. Ты — это мрак, что сам для себя враг. Есть повесть о братьях, что живут в небесах. В ангелах и демонах поселили страх. Секрет небес — ещё тайна для них.

Оглавление

Обретённые крылья

Первое задание

Тяжело в учении

Мальбонте, кто ты?

Задание и наказание

Крылья под ударом

Чемпионат по Крылоборству

Неспособность отпускать

Экзаменационное задание

Бал

Исключит нельзя помиловать

Скрытый талант и скрытые чувства

Яблоко от яблони

Рождество

Маяк и птица

Колесо Сансары

Штурм

Двойные стандарты

Танец смерти

Затишье перед бурей

Знакомство с цитаделью

Тренировка

Так кто же ты, Мальбонте?

Больше Бонт, чем Маль

Больше Маль, чем Бонт

Бедный Йорик

Сансара

Последняя ночь

Malum necessarium

Последний полёт