Тайна Змея (СИ) [Тереза Нимуэ] (fb2) читать онлайн

====== 1. Заброшенный город ======

Все началось именно тут, в пещере Змея, за рекой Метатрона и разрушенным городом Ангелов.

Шесть месяцев назад.

Она вернулась сюда, чтобы вспомнить, восстановить события и запомнить слова…

Девушка стояла напротив входа в пещеру, скрестив руки на груди и всматриваясь в темноту. Стройное хрупкое тело слегка подрагивало на ветру, что налетал шквалами на самой вершине скалы. Светлая кожа была белее, чем снег, лежащий под ногами. Черные волосы, собранные в хвост, тяжелым водопадом падали на спину. Синие глаза горели холодным огнем и решимостью. Вспомнить. Восстановить.

Заброшенный город Ангелов и Демонов, уничтоженный войной, и почти стертый с лица Небес самим временем.

Одинокая скала, печально взирающая на руины города.

И сотни тысяч ступенек… Как покаяние, для достижения цели.

И пещера — логово Змея-Искусителя…

… Она добралась сюда первой, оставив Монику и Донни далеко внизу, на ступенях. Встав напротив входа в пещеру, она громко крикнула:

— Выходи!

И вслушалась в тишину пещеры, где еле слышно угадывалось движение. Присутствие Змея она почувствовала еще на первых ступеньках лестницы. И чем выше она поднималась, тем больше сил и энергии чувствовала. Словно её кто-то подпитывал, придавая сил закончить путь и достигнуть вершины.

Змей возник неожиданно. Стремительно выполз из пещеры, поднялся во весь рост, взглянул на девушку сверху вниз, и высунул раздвоенный язык. Девушка попятилась, споткнулась о корни и упала. Отползла чуть подальше.

— Боиш-ш-шьс-ся меня?

— Ты умеешь разговаривать?

— Конеш-ш-ш-но. А как ещ-щ-щё искуш-ш-шать, если не сладкими речами?

Он резко нагнулся так, чтобы его глаза были на уровне её глаз, и стал всматриваться в зрачки. Девушка резко опрокинулась на спину и ударила змея ногой. Он качнулся, замотал мордой и снова вытянулся во весь рост.

— Ш-ш-ш…

Беспокойно отполз в сторону, посмотрел на неё, снова подполз ближе и начал наворачивать круги вокруг.

— Ты вела себя с-с-смело…

Некоторое время Змей наблюдал, а потом заговорил:

— Мы рождаемс-с-ся каждый год…. Уже давно не трогаем вас-с-с, прячас-с-сь в своей берлоге… Ш-ш-што вам от нас-с-с нужно?!

Девушка судорожно оглядывалась в поисках хоть чего-то, отдаленно напоминающего оружие. Чуть поодаль лежало сломанное копье. Лезвие немного окислилось, но выглядело еще достаточно острым. Змей снова навис над ней.

— Я не нападаю на тебя ш-ш-ш… Нападеш-ш-шь ли ты на меня?

Девушка встала на ноги, отряхнулась и смело посмотрела на Змея.

— Нет.

Змей удивленно качнул головой.

— Нет?

— Убийство ради убийства? Эта жестокость ни к чему. Я думала, на Небесах покой. Но они ничем не отличаются от Земли. Бессмысленные войны, циничные ангелы и эгоистичные демоны. Я не хочу быть ещё одной спицей в колесе, разрушающим всё на своём пути. Не хочу, чтобы цель оправдывала средства.

Девушка вытянула руки ладонями вперёд, показывая Змею, что беззащитна перед ним.

— Ш-ш-ш…

Змей стремительно бросился на неё, раскрыв пасть. Его клыки вонзились в кожу. Яд тонкой струйкой проник в тело. Кожа на ноге в месте укуса набухла. Боль пронзила все тело до кончиков пальцев.

— Зачем? — еле слышно спросила девушка.

Вместо ответа Змей поклонился.

— Что … что ты сделал со мной?

— Подарил твоему телу противоядие от меня и подобных мне. Теперь ни один змей, ни один ангел или демон не сможет воздействовать на тебя, не сможет прочесть твои мысли, считать воспоминания, пока ты сама не захочешь поделиться ими.

Девушка коснулась шрама, который оставил змей. Чуть сильнее разорвала ткань и увидела рисунок. Кровь и яд смешались и создали причудливую птицу-феникса на её бедре. Она посмотрела на Змея спокойно и без страха. Змей смотрел на неё, его круглые глаза не выражали никаких эмоций, только открытый, спокойный взгляд без капли агрессии.

И в этот момент вершины достигла Моника. С огромной силой она оттолкнула девушку, и, схватив копье, резко метнула его в Змея, издав победный клич. Змей удивленно раскрыл глаза, из раны потоком хлынула кровь. И в предсмертной агонии, видя как девушка, что пощадила его, от удара влетела в пещеру, на последнем вздохе прошипел:

— Ego autem dico vobis: secretum meum. Sit secretum reveletur.

//Я доверяю тебе свою тайну. Пусть тайна будет раскрыта//

Загадочные слова, было последнее, что она слышала. Удар был сильным, связанные крылья хрустнули при соприкосновении со стеной, боль пронзила тело. Сознание померкло.

Именно тогда, шесть месяцев назад, на самой вершине скалы, в холоде пещеры жизнь Вики Уокер изменилась. И сейчас, осознав тот момент, когда все это произошло, она вернулась сюда, чтобы пройти этот путь заново. Теперь она готова. И словно почувствовав её уверенность и силу, ветер донес до неё слова Змея. Странный, непонятный язык. Вики выдохнула, и сделала шаг в глубину. И едва её рука коснулась стены, как в голове яркими горящими буквами вспыхнул текст. Все такой же непонятный ей язык, но теперь она ясно запомнила текст визуально. Расшифровать его не составит труда. Змей доверил ей тайну, что должна быть раскрыта. И она вернулась, чтобы её услышать.

Секундное замешательство — и сильный взмах серебристо-серых крыльев.

Успеть записать.

Пока не забылось.

Не стерлось из памяти.

Она — готова.

Вики бесшумно влетела в окно своей комнаты. Она торопилась. Быстрыми шагами — к столу. Свет, бумага, перо — и незнакомые слова, странное сочетание букв… На кровати заворочалась её соседка, что-то пробормотала и укрыла лицо черным крылом. Вики потушила свет, тихо разделась и юркнула в свою кровать. Мечтая погрузиться в глубокий сон без сновидений. Во всяком случае, она на это надеялась.

Но сон не шёл. А вот воспоминания завладели ей полностью, и поняв, что от них не избавиться, Вики позволила им течь своей спокойной рекой…

… Она не знала, почему ей была дарована такая судьба после смерти.

Право на бессмертную жизнь.

На Небесах.

Обучение в школе высших существ, как пропуск в вечную жизнь.

По началу она пыталась, начать с нуля, впитать знания… Но то что она видела вокруг постепенно глушило в ней все её стремления. Её земное понимание Рая и Ада разбилось как стекло, при соприкосновении с жестокой реальностью в Школе. Циничные Ангелы, интригующие не хуже Демонов… Самовлюбленные Демоны, упивающиеся своей вседозволенностью… И горстка Непризнанных — как материал для отработки навыков для рожденных на Небесах. Какая злая ирония — иллюзия дарованной новой жизни. Где ты ничто, низшее звено в иерархии, инфузория под микроскопом. Где каждый вшивый рожденный Ангел, а уж тем более Демон, с презрением смотрит мимо тебя.

Но она как-то научилась с этим жить. И даже завела друзей. Демоница Мими была её соседкой по комнате, и они как-то незаметно для самих себя сблизились и подружились. А вслед за Мими появились и Ади с Сэми. Неразлучная парочка, Ангел и Демон. Виски и яблочный сок. И Вики немного ожила в этой странной компании высших существ. Но не надолго.

Пока не узнала, что её мать тоже здесь.

На Небесах.

Первый Серафим, не рожденный на Небе.

Открывшаяся правда стала шоком для Вики. Потому что в тот момент, как она узнала о матери, она поняла, что мать она не увидит. Нет, про возможность выбора стороны и маленькую вероятность увидится по долгу службы, она знала. Но прекрасно понимала, что имей её мать, хоть маленькую толику желания встретиться с дочерью, она бы это сделала. С её то властью. С её то возможностями. Но мать молчала, и никак не проявляла себя. И Вики выбросила мысли о матери из своей головы, не позволяя им разрушать её хрупкое обретенное равновесие.

Но сам факт существования матери постоянно влиял на её жизнь.

«Вам не стать Ангелом, таким как ваша мать…»

«Не мешало бы получше учиться, Виктория, вы же дочь Серафима…»

«Ваша мать была гораздо способнее…»

Все эти фразы и перешептывания, каждый раз глухой, тягучей болью били по тонким стенкам души, разрушая и без того хрупкую оболочку.

Последним ударом, сломавшим Викторию, стало соревнование. Злополучное соревнование лучших Непризнанных. Убийство Змея-Искусителя накануне Рождества. Вики попала в тройку избранных лишь потому, что всем было интересно, а справится ли никчемная дочь Серафима? Словно Вики одна стояла на арене колизея, где на трибунах восседали высшие существа, улюлюкали и делали ставки. Тогда она решила, что хотя бы попытается. Дав самой себе один маленький лучик надежды, что если она справиться, то возможно, её жизнь изменится…

… Она поняла, что ошиблась в тот момент, когда очнулась в темноте пещеры. В глубине души, она чувствовала, что поступила правильно, не тронув Змея. Но для всего остального мира — отныне и навсегда — она никчемная дочь Серафима. Связанные крылья саднило. У самого основания дико болела спина. Но золотая веревка надежно удерживала крылья, не давая возможности раскрыть и почувствовать что с ними не так. Вики поднялась и вышла из пещеры. Несколько минут она молча смотрела за труп Змея. Он что-то ей говорил, но она не помнила. Да и какая теперь разница? Её жизнь разрушена до основания.

Ей стало все равно. На просторах выгоревшей души поселилась тягучая безысходность, соседом стало равнодушие, а неподалеку обосновалось ледяное одиночество. Она спустилась с лестницы. Это было последнее, что она помнила. Следующим воспоминанием был горячий обжигающий глифт, которым отпаивала её Мими, втихаря принеся напиток в их комнату. Никто не пришел за ней на скалу, никто не искал её, как она дошла до школы она не помнила. Но была благодарна Мими за теплоту и поддержку.

И потянулись суровые серые будни. Вики упустила момент, когда могла бы спасти свои крылья, но она понадеялась на регенерацию и не пошла в лазарет. А через неделю, когда она смогла вылезти из состояния безысходности и похмелья, обращаться в лазарет было уже поздно.

Мисселина развела руками и вздохнула:

— Ты уже не полетишь. Но Школа дарует тебе право продолжить обучение, до момента выбора стороны, когда твои крылья сменяться. И после этого ты задержишься в школе еще на год, чтобы восстановить пробелы в науках, где требуется участие крыльев.

Вики усмехнулась. Еще бы. Они не рискнут отчислить дочь Серафима. Пусть и никчемную.

Чтобы время проведенное в школе до смены крыльев не было потрачено зря, Вики закрепили за библиотекой Школы. Она обязана была следить за порядком, расставлять все по местам, и следить чтобы все книги были возвращены. Иногда тоже самое ей приходилось делать и в библиотеке Ада. В такие дни её туда относил Ади, или Мими, если была свободна.

Вики любила эти дни в Аду. Потому что это всегда означало только одно. Что по окончании её трудного дня её ждет глифт и теплая компания в укромном уголке Ада.

Долгие дни проведенные в тишине библиотек давали возможность Вики не только прочесть то, что она считала интересным. Но и стать невольным свидетелем целующихся украдкой парочек, выданных шепотом секретов, тайно пролитых слез. Ни для кого не было тайной, как охочи и Ангелы и Демоны до сплетен и интриг, до чужих тайн. Люди созданы по образу и подобию. И Вики, сыграв на этом интересе, смогла остаться своей в теплой дружеской компании, выдавая информацию очень осторожно и очень дозировано. Сидевшее где-то глубоко чувство собственного достоинства и порядочности, не давало Вики опуститься на самое дно, удерживая её на грани, не давая сделать последний шаг в бездну.

И в тот момент, когда Вики решила, что её жизнь стала терпимо сносной, что она сможет дотянуть до смены крыльев и не спиться, не броситься в бездну Ада, имея намерение и желание расстаться со своим жалким существованием, пришел первый сон…

… Посреди выжженной пустоши Ада, тлело дерево. Последние всполохи то оживали, то снова гасли. Запах гари и растления мешал вдохнуть полной грудью. Вики молча смотрела на огонь. Паники не было. Было удивление. Сны не снятся просто так. Вики ждала. Что еще ей уготовила Судьба? Собственное равнодушие удивляло её даже во сне. Она сама была как эта выжженная пустошь. И это не дерево тлело, а остатки её души. Аллегоричность происходящего вызывала усмешку…

Внезапно из яркого всполоха последнего огня материализовался Змей.

Она узнала бы его из тысячи подобных.

Это был её Змей, тот самый, которого она пощадила.

Рука Вики невольно потянулась к Змею. Но тот не спешил подползать. Он стоял во весь рост, медленно раскачиваясь, и выпуская раздвоенный язык. Он выжидал, внимательно изучая девушку. И ему явно не нравилось то, что он видел. Змей недовольно тряс головой. В тягучей тишине слышался тихий шепот. Но Вики не могла разобрать слов. И в тот момент, когда она рискнула подойти к Змею сама, она проснулась.

Сердце бешено колотилось, руки дрожали. Вики слезла с кровати в поисках заначки глифта. Нашла, открыла бутылку и остановилась. В темноте незримо и призрачно качались яркие глаза Змея, что так укоризненно качал головой во сне.

— Иди ты к черту, — выругалась Вики и снова занесла руку с бутылкой.

И не смогла.

С глухим рыком она подскочила к окну, распахнула его и с силой зашвырнула бутылку в тёмное небо.

— Да будьте вы все прокляты, — прокричала она.

Мими резко подскочила на кровати и с удивлением уставилась на Вики.

— Вики, ты чего? Что-то случилось?

— Нет, спи, все нормально, — Вики опустила голову и прижалась лбом к холодному стеклу. — Просто крылья ноют. Не могу уснуть, а ты спи, спи. Все хорошо.

— Уверена? Может обезболивающего?

— Нет, не надо. Спи.

Обезболивающее.

Ей не поможет уже ни одно обезболивающее в этом поднебесном мире.

Эту въевшуюся безысходность уже ничем не обезболить.

Не вытравить.

Не изгнать.

Комментарий к 1. Заброшенный город Просто захотелось поделиться своим видением этой ветки...

====== 2. Сны библиотек ======

Сон повторялся почти каждую ночь.

Всё то же дерево.

Всё тот же укоризненный взгляд Змея.

Всё тот же незнакомый язык.

Вики не понимала Змея. Не понимала значение сна. Но ей казалось, что с каждой новой ночью она слышит голос всё отчетливее, может разобрать слова. Но смысл их был ей не известен. Однажды, когда уже даже во сне она отчаялась понять чего от неё хочет Змей, ей показалось, что она уловила отголоски известной фразы.

— Mens sana in corpore sano, — Вики подскочила на кровати. Лоб покрывала испарина. — Mens sana in corpore sano. В здоровом теле здоровый дух.

Что, черт возьми, это значит?

Ошибки быть не могло. И в подтверждение этому, уже следующей ночью она снова отчетливо услышала знакомую латинскую фразу. Эта фраза была высечена на стене её земного университета. Там было много подобных фраз, в том числе и эта. Но какое отношение она могла иметь к её Змею?

Вики исследовала всё, что ей было доступно в библиотеке Рая. Здесь было мало земных книг. А в фолиантах и трудах мира Небесного о латинских изречениях никто не писал.

И тогда Вики отправилась в библиотеку Ада.

У Демонов там был урок, поэтому Ади и Мими без труда доставили её к месту назначения. И пока они покорно стояли и слушали, о чём им на их демоническом наречии рассказывал Геральд, Вики тихонечко скрылась между рядами книг в поисках Фариа. Этот демон был стар, он отвечал за отделы с более редкими книгами, доступ к которым имел ограниченный круг лиц.

Между Фариа и Вики установились достаточно хорошие, почти тёплые отношения. Они сошлись на фоне любви к книгам. Фариа нравилось, как бережно к ним относится Вики. Он угощал её чаем, когда она бывала в библиотеке Ада. И даже как-то раз предоставил ей кров, когда после очередной пьянки, друзья-демоны разлетевшись, бросили Вики одну в Аду на произвол судьбы после хорошо выпитого глифта. Конечно, после этого он устроил Вики взбучку, отчитал её, но как-то без злобы, по-доброму, почти по-отечески. Они часто просто беседовали. Фариа советовал ей что прочесть, и на что обратить внимание. И обязательно требовал потом рассказать ему свои ощущения. Ему нравилось, как Вики ярко и красочно описывает свои мысли.

Но он никогда не мог понять, чем вызвана её безысходность и грусть. Так не вязался её образ и те случайные отголоски мыслей и эмоций что он видел в ней.

И однажды он спросил.

Поначалу она ушла от ответа, и холодно сказала, что это не его дело. А потом вдруг возникла на пороге библиотеки в ночи, после очередной вечеринки, пряча в куртке глифт. Молча прошла, села напротив Фариа, выпила еще глифта, не обращая внимания на холодный негодующий взгляд старого демона, и сухо, без слез и истерики, поведала историю своей жизни здесь, на Небесах, до злополучного соревнования.

Фариа был поражен. Вся эта глубоко запрятанная боль от постоянного сравнения, от ужасного отношения к ней Фенцио, причину которой Вики не знала, от насмешек Геральда на уроках по крылоборству, от мягкого разочарования Мисселины, от душевного одиночества, одной огромной волной обрушилась на старого демона, подминая его под себя, и заставляя судорожно глотать воздух. Она ушла также тихо, как и появилась. Дошла до расщелины, которая вела на небеса, и остановилась, расправив свои сломанные крылья, словно собиралась взлететь.

Фариа нашел её там.

Мягко обнял за плечи и вернул в библиотеку. Заварил ей чаю, и рассказал ей историю Фенцио и Ребекки. Он знал, что легче ей от этого не станет, ибо мать и тут смогла снова втоптать её в грязь. Но донесенное до неё осознание того, что дело не в ней, хотя бы в случае с Фенцио, сделало её чуточку счастливее. И Вики была ему благодарна.

— Моя пташка! — Фариа искренне улыбнулся, увидев Вики.

— Здравствуйте, Фариа, — Вики тепло улыбнулась в ответ.

— Опять принесла брошенные фолианты? Или ждешь конца занятий Геральда, чтобы опять улизнуть с этими шалопаями и выпить? — укор Фариа звучал по-отечески беззлобно.

— Нет, сегодня никаких вечеринок.

— И это правильно, это хорошо.

— Фариа, скажите, вы же очень старый демон?

— Для тебя так уж точно, но это смотря с кем сравнивать, я ещё ого-го…

Вики улыбнулась. И укоризненно покачала головой.

— Фариа, Фариа, ну какое ого-го, если вы уже без отдышки на шесть нижних этажей спуститься не можете?

— Ну-ка придержи-ка язык, пташка, и не дерзи!

— Молчу-молчу, — Вики примирительно подняла вверх обе руки.

— Зачем пожаловала, наглая пигалица? — Фариа нахохлился как старый филин.

— У меня вопрос. Вы же давно в библиотеках. Не встречали тут у себя на полках каких-нибудь книг или трактатов о латинском языке…

— А тебе зачем?

— Не могу точно сформулировать зачем, не спрашивайте…

— Тогда напрягись и сформулируй, что точно ты ищешь…

— Фариа, не знаю. Но если бы я была на Земле и пришла в библиотеку, то я бы попросила книгу о возникновении так называемых крылатых фраз на латыни. Историю их появления и что они значили дословно. Как-то так.

Фариа задумался и склонил голову набок.

— И значение какой фразы тебя интересует?

— Mens sana in corpore sano

Фариа усмехнулся. Встал со своего кресла в глубине ниши и направился к столику с чашками. Звякнуло стекло, и он вернулся, неся две чашки чая. Вики с благодарностью приняла одну из них.

— В здоровом теле здоровый дух…

— Именно, — тихо отозвалась Вики. — Откуда она? И что именно она обозначает?

— Десятая сатира, Юний Ювенал. Но он имел ввиду совсем другое, когда это писал.

Вики ошарашено уставилась на Фариа.

— Это вы настолько стары, или сейчас шутите?

— Язык, пигалица!

— Простите.

— Не буду терзать тебя расспросами, захочешь сама расскажешь. Но дословно Ювенал написал следующее:

«Надо молить, чтобы ум был здравым в теле здоровом.

Бодрого духа проси, что не знает страха пред смертью,

Что почитает за дар природы предел своей жизни,

Что в состоянье терпеть затрудненья какие угодно…»

— А потом многими веками позже один умник-философ повторил эту фразу, придал ей вид афоризма и исказив её смысл. Сам Ювенал не считал что здоровье ума и духа связано со здоровьем тела. Скорее, он считал, что гора мышц не способствует бодрости духа и живости ума. Он писал о том, что когда есть бодрый дух, он же внутренний стержень, человек становится единым целым, и принимает все то, что ему уготовила судьба.

— Откуда вы это знаете?

— Ну, я демон древний, пока нашёптывал за портьерами Рима свои демонические планы, успел выпить не одну чашу вина с талантливыми людьми того времени.

— И все-таки, старый, — Вики хохотнула и прикрылась чашкой от ярко вспыхнувшего взгляда демона.

— Виктория Уокер, когда-нибудь я выпорю вас, за ваш несносный язык.

Вики покачала головой и зацокала языком, словно подразнивая старого Фариа. Потом поблагодарила его за чай, за информацию, и направилась к выходу.

— Вики, смысл этой фразы гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд. Подумай об этом. Пропусти её через себя.

Вики обернулась к старому демону и кивнула головой:

— Спасибо, Фариа! Вы — самый бесценный фолиант этого мира!

— Иди уже, маленькая подлиза!

Вики тихо рассмеялась, повернулась к выходу, и столкнулась с черным препятствием. Смех замер, и, чтобы не упасть, Вики инстинктивно вцепилась в одежду стоящего перед ней демона.

— Уокер, ты не только крылья сломала, но ещё и ослепла?

Холодный взгляд синих глаз пригвоздил её к полу.

Она судорожно сглотнула, добавила ещё одно оскорбление в свою копилку, выдохнула и произнесла:

— И вам доброго вечера, главное исчадие Ада!

И вскинув подбородок, она обошла Демона справа и направилась к выходу. Не обращая внимания за зловеще раздавшееся «Уокер!»

— Успокойся, Геральд! — голос Фариа обдал демона ледяной волной.

Геральд в изумлении повернулся к Фариа. Взгляд старика недвусмысленно дал понять, что он на стороне убежавшей наглой Уокер.

— Нет, ну что за наглая бездарность.

— Геральд!

— Никогда не пойму, зачем ты взял её под свое крыло, Фариа, зачем тебе это существо. Стареешь?

— А ты становишься всё бесчувственее и холоднее. Так и застынешь скоро в своей бездне одиночества и пустоты. Если бы вы с Фенцио, и вашей Матерью Терезой Мисселиной, хоть раз увидели в ней её саму, а не дочь Ребекки, вы бы очень удивились. Поэтому впредь при мне, постарайся держать свое суждение о Вики Уокер при себе! — Фариа помолчал, наблюдая за реакцией Геральда, а потом недовольно буркнул: — Чего тебе, исчадие Ада?

Геральд ухмыльнулся, оценив выпад Фариа.

— Мне надо на восьмой этаж, я забыл там вчера свой свиток.

— Пойдём.

Вики медленно собирала разбросанные по столам книги, брошенные за ненужностью, после того как из них извлекли всю ту информацию, что они могли дать. Она делала это сотни раз. И ещё не известно сколько раз она это повторит. Библиотека опустела. И только в дальнем углу у огромного стола, стояли несколько преподавателей школы. И это означало только одно. Завтра на занятиях им выдадут очередные курсовые работы, темы которых как раз сейчас и обсуждались в углу библиотеки.

Вики аккуратно сложила книги стопкой, и, скрывшись в тени стеллажей, осмотрела преподавателей. Каждый из них имел в её собственной копилке не одну колкую фразу.

Мисселина.

Ангел. Она вела два курса: история Небес и философия Мироздания. И если с историей все было более или менее понятно, то курс философии от Мисселины напоминал одну большую и длинную песню о главном. О милости и доброте Шепфы, создателя всего. По началу Вики восторженно слушала всё, что говорила Ангел, ибо свято верила, что так оно и есть. Но уже через месяц обучения в школе ей стало ясно, что по большому счету этого «Создателя всего» с самого момента создания больше никто и не видел. Потому что если бы он хоть раз узрел всё то, что творится в Школе, он бы камня на камне в ней не оставил. Ангелы несли себя с таким высокомерием, с таким пафосом, словно это каждый из них в один прекрасный день создал этот мир. Демоны как умели пытались сбить этот пафос с Ангелов, что приводило к постоянным стычкам. Но хуже всех было Непризнанным. Которые из-за серого цвета перьев и прошлой человеческой жизни становились расходным материалом в обоюдных интригах рожденных на небесах.

А когда Вики на уроке позволила себе высказаться об этом двуличном поведении, её вызвали в учительскую, где в присутствии учителей Мисселина дала ей отповедь на тему «как не подобает думать и вести себя дочери Серафима».

— Вики, ты должна понимать, что все мы здесь находимся благодаря Шепфе. Он создал идеальный мир, давая возможность ужиться в нем и Ангелам и Демонам и людям. И твоя мама это прекрасно понимала. Она всецело предана Создателю, его идеям, что и позволило ей занять столь высокий пост. И тебе, как дочери Серафима, не пристало высказывать мысли подобные тем, что я услышала.

Алесса.

Ангел. По виду гораздо старше Мисселины, а по факту… кто их там разберет… Она преподавала дисциплину, очень напоминающую Вики земную биологию, только на Небесах. Пестики-тычинки, драконы-субантры. Но рассказывала она обо всём этом в разы лучше земного преподавателя. И Вики очень любила её уроки, особенно лекции. Обо всех этих загадочных небесных существах. Но даже она, пусть и беззлобно, но тоже внесла свою лепту в копилку Вики.

— Ваша мать, милочка, помню, написала прекрасную работу о морских драконах…

— Помню, Ребекка безошибочно определила состав трав…

— О, ваша мать тоже выбрала эту тему, но справилась в свое время гораздо лучше вас…

— А моя мать, случайно, не владела единорогом?

— Прости, Вики, кем?

— Единорогом…

— Нет. Единороги существа мифические, на Небесах нет такого подвида живых существ.

— Жаль, а было бы логично…

— Садитесь, три. За незнание того, каких существ нет на Небесах.

Фенцио.

Ангел. Но Вики была уверена, что он просто скрывает истинный цвет своих перьев. Он отвечал за дисциплины связанные с взаимодействием с миром людей. Практические занятия на земле, правила поведения и раскрытия Ангелов или Демонов перед людьми, методика воздействия на людей и все в этом духе. Фенцио, казалось, возненавидел её прямо с самого первого дня. Как только услышал её имя. И чтобы она не делала, как бы она усердно не готовилась, он всегда находил к чему придраться и на чем её завалить.

— Плохо, Уокер, очень плохо… ваш дар убеждения на нуле… в отличии от вашей матери…

— Бросьте, Уокер, и даже не пытайтесь, таланта вашей матери в вас нет…

— В отличии от вас, ваша мать прекрасно в этом разбиралась, садитесь, два.

Он спрашивал с неё больше чем с других, отчитывал за малейшую оплошность, и чуть ли не раз в неделю обещал отправить её на отчисление. Вики искренне не понимала за что… до определенного момента… Но и потом, она не могла понять, почему он не может переступить через себя, стать выше всего этого, он же Ангел…

Семиз.

Демон. Очень старый, судя по его внешнему виду. И даже узнав потом, что стареют высшие существа только во время пребывания на земле и в самой Школе, Вики никак не могла отделаться от мысли, что ему не плохо было бы совсем оставить стезю преподавателя. Он отвечал за курс внутренней энергии бессмертных, и вел пару узконаправленных на Демонов дисциплин. И в связи с тем, что Вики Демоном не была, она встречалась с Семизом лишь на нескольких занятиях по выявлению и управлению внутренней энергией.

— Вики, неужели вы не чувствуете Мими, которая стоит прямо позади вас? Ваша мать научилась этому на первом же занятии…

— Виктория! Энергия аккумулируется внутри ладони, как небольшой шарик, который вы как бы сжимаете пальцами… вы точно дочь Серафима?!

— Уокер, я просил скрыть вашу энергию, а не распылять её на всю поляну… думаю, даже ваша мать её почувствовала, находясь в Небесной Канцелярии…

Геральд.

Демон. Этот мог посоперничать с Фенцио в занятном соревновании «кто больше ненавидит Уокер». Холодный, надменный, грубый. Он отвечал за всё, что было связано с силой. Крылоборство, боевые искусства, развитие внутренней силы, после её выявления. И для Вики это были самые ужасные часы в школе. Ибо, по его мнению, летала она плохо, крыльями владела слабо, а внутреннюю силу в себе так и не отыскала. Даже намека на скрытый дар. Стоило ей прийти на занятие к этому Демону, у неё начинали трястись от страха даже волосы. А когда он обращал на неё свой ледяной взгляд — она и вовсе мечтала раствориться в пространстве. Однако, когда она перестала посещать его занятия в связи с травмой, страх перед ним куда-то ушел, оставив место для холодного равнодушия. Но его фразам в копилке Вики было отведено самое почётное место.

— Куда ты лезешь, Уокер, Шепфа тебя дери, с твоими крыльями…

— Лучше готовиться надо, Уокер, как-никак полусерафим, но в воздухе тебя даже бабочка уложит на обе лопатки…

— Да выдай ты уже хоть что-нибудь, хоть намек на силу…

— Нет, Уокер, хватит с меня, не приходи больше на крылоборство… даже если сама Ребекка попросит, не верну тебя на свои тренировки…

— Кто был перворожденным демоном? Кто? Неуд, Уокер. На дополнительные занятия слетай к матери, пусть поднатаскает тебя в демонологии…

— Уокер, ты не только крылья сломала, но еще и ослепла?

— Вики…

Вики подпрыгнула от неожиданности, когда голос раздался прямо над её головой.

— Напугал до чертиков! — Вики стукнула по плечу стоявшего рядом ангела. — Чего тебе?

— Я тебя третий раз уже зову! — Сэми улыбнулся и потер плечо. — Чего застыла?

— Судя по вон тому «собранию сочинений», — Вики обвела пальцем компанию у стола, — завтра нас ждут новые курсовые работы.

— Не-е-т… — Сэми скорчил гримасу отчаянья.

— Да-а-а, и я пыталась услышать хоть парочку названия тем, когда ты меня отвлек.

— Ну и ладно. Мы с Ади вернулись с задания.

— Хвала Шепфе? — Вики слегка развела руки, выставив их ладонями наружу и вопросительно склонив голову набок.

— Хвала вашей с Мими любимой кондитерской.

— Да ладно!

— Мими заваривает чай, пошли уже.

И не обращая внимания на компанию за столом, они наперегонки быстрым шагом рванули из библиотеки. Но Вики могла бы поклясться, что к моменту, как она достигла двери, на её спине появились четыре новых ожога от двух испепеляющих взглядов.

====== 3. Основы мироздания ======

Вики лежала, уставившись в потолок.

Что именно хотел сказать ей её Змей этой фразой? Что хотел донести до неё?

Его укоризненный взгляд преследовал Вики даже днём. Именно из-за него, Вики уже неделю не притрагивалась к глифту, и перестала таскаться на вечеринки в Аду. Стоило ей только подумать об этом, как память тут же рисовала картинку Змея. Она даже не пропустила ни одного занятия, кроме тех, что были связаны с полетами.

Несколько часов она проворочалась в постели без сна, без конца повторяя слова Фариа.

«Надо молить, чтобы ум был здравым…»

«Бодрого духа проси, что не знает страха перед смертью…»

Нет, смерти она точно не боится. Скорее, она её желает. Дабы прекратить эту пытку, оборвать ежедневное мучение. Может, она безумна, раз желает этого? Отрицает дарованный ей шанс? Но был ли он шансом? Она сама не заметила, как провалилась в сон.

Посреди выжженной пустоши Ада всё так же тлело её дерево.

Всё так же качался её Змей.

Но что-то неуловимо изменилось.

Взгляд Змея выражал одобрение. Голова непроизвольно кивала. Он всё так же не давал Вики дотронуться до себя. Продолжал шептать на одном ему понятном языке странные слова. Пока Вики не выхватила одно.

«Ab ovo»

«С самого начала…»

И тут же в голове Вики голосом Змея раздалась ещё одна фраза.

Ego autem dico vobis: secretum meum. Sit secretum reveletur.

— Уокер, — раздалось из-за закрытой двери аудитории.

Вики выдохнула, вытерла взмокшие руки о ткань строгих брюк и вошла.

Развернув первые парты, у доски сидели трое: Фенцио, Мисселина и Геральд.

Вики медленно прошла между рядами и остановилась напротив преподавателей, судорожно сжимая папку с курсовой работой.

— Принесла красиво переписанную копию «Благословения Шепфы»? — ядовито спросил Фенцио, сверившись с темой её задания.

Вики проглотила издевку, и пристально глядя в глаза Ангелу произнесла:

— Ведь именно так поступила бы моя мать, верно?

Геральд скрыл смешок в руке, на которую опирался, а Мисселина тихо чуть сползла по стулу. Фенцио побагровел и собрался испепелить Уокер на месте.

И вдруг, неожиданно для себя самой, Вики ощутила робкую волну негодования и злости, что зародилась где-то в глубине её души. Впервые за много дней в душе всколыхнулась хоть какое-то чувство, отличное от равнодушия. Отбросив папку на первую попавшуюся парту, она чуть ближе подошла к Фенцио. Ей всё равно еще год или того больше валандаться в этой школе, так какая разница, примут ли её работу сейчас, или как обычно отправят на пересдачу?

Если эти трое уже изначально настроены против.

И поддавшись эмоциям, Вики заговорила.

— Я действительно очень красиво и тщательно переписала «Благословение Шепфы». И все же, я не переписывала её бездумно. Я её прочла и постаралась осознать.

Любая философия Мироздания имеет в своем основании ряд некоторых правил, принимаемых без доказательств. Моё понимание Мироздания основывается на трех основных правилах.

Правило первое. Жизнь во всех её проявлениях не возникает как результат случайных процессов. Она результат Творения. У нее есть Создатель. И как следствие, вариант случайного зарождения жизни — стремится к нулю.

«И создал Шепфа свой мир…»

Правило второе. В основании мироздания заложен принцип подобия. По этому принципу строятся сами объекты мироздания, и процессы взаимодействия между ними. И это правило очевидно, потому что позволяет минимизировать энергетические затраты на устройство мироздания во всем его многообразии.

«И создал Шепфа Ангелов, себе подобными. И создал Шепфа людей, по образу и подобию Ангелов и Демонов.»

Правило третье. В основании мироздания заложен принцип цикличности. Он относится к основополагающим процессам самого мироздания и подобен спирали, что обеспечивает развитие самому мирозданию.

«И даровал Шепфа людям право реинкарнации на Небесах, дабы развитием своим, возвышаясь над бренностью земного существования, давали они толчок к развитию в мире высшего разума.»

Но на этом мое согласие с основной книгой Небес заканчивается. Потому что все описания объектов мироздания в этой книге разительно отличаются от реальности.

Мисселина потерла лоб рукой, и молча продолжила изучать поверхность стола. Фенцио, шумно вдохнув воздух собирался открыть рот, но Геральд его опередил.

Откинувшись на спинку стула, и сложив руки на груди, он произнес:

— И каковы же отличия?

Вики перевела взгляд с Ангела на Демона, выдержала его пронзительный холод и продолжила:

— Ангелы. Раса белокрылых существ, рождённых на Небесах. В книге Ангелы являются самими «детьми» Шепфы. Наделены кротостью, милосердием и терпением. Они обязаны нести свет и сеять доброе и вечное. Но по факту… — она замерла на секунду, и ринулась в омут с головой. — Но по факту, Ангелы самая военизированная раса Мироздания. Прикрываясь извечной войной с Демонами, Ангелы вправе использовать некоторые виды оружия, которые никогда не станут доступны Демонам. Они очень горделивы и легко впадают в гнев. Живут, согласно своду правил, оставленному им Шепфой, и упиваются тем, что в свое время, он поставил их якобы выше Демонов. Но это не так. И Ангелы и Демоны в равной степени дети Шепфы, и они имеют равные права, и ни одна раса не может стать выше другой. Лишь на взаимном уважении и принятии можно сохранить установленную Шепфа Гармонию.

— Уокер! — Мисселина с ужасом посмотрела на Вики.

— А Демоны? — Геральд перебил Мисселину, слегка коснувшись её плеча рукой.

— Демоны. Чернокрылые жители Ада. Как правило, они эгоистичны, кровожадны и жестоки. Они уважают силу, и полагаются на «магические» способности, коими их в противовес оружию одарил Шепфа. При этом Демоны обладают набором прекрасных личностных качеств, способных сделать их Лидерами, чем они и пользуются в мире людей, склоняя тех на свою сторону. Демоны терпеливы, наблюдательны и целеустремлены. В отличии от Ангелов с кипящей кровью, высшие Демоны способны лучше сохранять хладнокровие, терпеливо выжидать и тщательно готовиться.

Вики замолчала. Усмехнулась своим мыслям, покачала головой.

— А вообще, вы изначально были не готовы зачесть мне эту работу, а потому… Спасибо, что потратили время и выслушали. Я и сама знаю, что это неуд. И как обычно, приду на пересдачу.

И развернувшись, быстрым шагом, Вики покинула аудиторию. Пронзительный взгляд синих глаз жег ей спину.

Вики бесцельно бродила вдоль расщелины, ведущей в Ад. Искры время от времени вырывались из неё и кружили в воздухе. Как назло Ади и Мими были заняты на уроках, а ей позарез надо было к Фариа. Она даже притащила несколько фолиантов, как предлог для спуска в Ад. Однако, попасть в этот самый Ад казалось сложнее чем она думала. За два часа её топтания здесь ни один мало-мальски знакомый демон не промелькнул туда или обратно, чтобы она смогла попросить о помощи.

Сломанные крылья немым укором покоились на спине. Надо было тогда спасать их. Но она выбрала свою душу. Ей нужно было попытаться спасти хотя бы часть её разорванной в клочки души. И не важно как. И не важно, что при помощи адского пойла. Главное было спасти хотя бы часть, хоть кусочек. В сотый раз, прокляв свою безалаберность по отношению к крыльям, Вики устало опустилась на край расщелины и свесила ноги вниз.

— Не самое лучшее место для завершения жизни, Уокер.

Вики вздрогнула, но даже не обернулась. Зачем? Этот холодный голос она бы узнала где угодно. И насмешливый тон. И его неприятие её самой. Взгляни она на него сейчас, словила бы ледяной холод его синих глаз, что опять пригвоздил бы её к земле.

Но она не хочет это видеть опять, а потому она будет сидеть и даже не обернется.

Она продолжила болтать ногами, как ни в чем не бывало, и никак на него не реагировала.

Неслыханная наглость.

Хотя, чего еще ожидать от Уокер.

Он молча обошел её слева и нырнул в расщелину.

— И катись себе… Исчадие Ада… — Вики кинула вслед демону камешек.

Она лучше просидит здесь весь день, чем попросит его о помощи. Кого угодно. Но не его.

Мысли Вики сами собой плавно перетекли на Фариа.

Она хорошо помнила их первую встречу.

Она с восхищением рассматривала стеллажи библиотеки Ада, которая по размерам была несколько больше библиотеки в школе. Ей нравилось, как здесь сочетается легкий запах гари и пергамента. Ей нравились огромные статуи демонов подпиравшие своими головами огромные чаши, в которых полыхал огонь, освещая библиотеку. И пока она таращилась на одну из них, не заметила, как чуть не сбила кого-то с ног.

— Извините… — Вики опустила глаза.

Внутренне сжалась, ожидая какой-нибудь грубости. Но ничего не произошло. Она осмелела и подняла взгляд.

Слегка склонив голову набок, на неё с интересом смотрел демон. Характерные рога на чёрных крыльях не оставляли сомнений: перед ней демон достаточно древний. Согласно учебнику по иерархии они были только у высших демонов. И сейчас перед ней стоял один из пятидесяти этих верховных существ. Его лицо покрывали морщины. А теплые янтарные, почти оранжевые, горящие мягким светом глаза были на удивление живыми и чистыми. Строгие чёрные одежды и мантия. Длинные чёрные волосы с проседью были собраны в аккуратный хвост. Слегка крючковатый нос. Всем своим видом он, почему-то, напомнил Вики филина. Когтистые руки, покрытые морщинами. И худое высокое тело, скорее уже от характерной худобы пожилых людей.

— Извините ещё раз, язасмотрелась.

— Ничего страшного, Пташка. В этой библиотеке есть на что посмотреть, — он мягко улыбнулся. — Непризнанная? Ты заблудилась или ищешь что-то?

— Я принесла книги, мне нужно вернуть их на место.

— Эти шалопаи опять побросали фолианты на Небесах?

— Видимо да.

— Почему послали тебя? Отрабатываешь пропущенный урок?

— Отбываю срок, до обретения новых крыльев, — Вики осеклась, не ожидая от себя самой тех слов, что она произнесла.

— Не самое плохое наказание, — демон внимательно посмотрел на Вики. Наметанный взгляд тут же заметил нехарактерные изгибы серых крыльев. Но спрашивать он не стал.

— Как тебя зовут?

— Уокер. Вики Уокер, — тихо произнесла Вики, ожидая очередной тирады, затрагивающей её мать.

— Я буду звать тебя Пташкой. Если ты не против. Плохо запоминаю имена…

Вики удивленно кивнула.

— Пойдем, помогу расставить, а ты запоминай, потом будешь делать это сама. Я, кстати, Демон Фариа, что-то вроде местного библиотекаря. Так что мы будем видиться часто. И каков твой срок, Пташка?..

Он был первым, кто не упомянул о её матери при знакомстве с ней.

На факультете Ада, в своём кабинете, он довольно быстро отыскал необходимые ему муляжи боевого оружия для завтрашнего урока. Мимоходом глотнул глифта из бутылки в шкафу и решительным шагом направился к выходу, намереваясь вернуться к расщелине. Однако, что-то пошло не так и он с удивлением обнаружил себя перед огромными дверьми библиотеки.

— Адское пекло, чёртова Уокер, — выругался Геральд.

Потянув на себя массивные двери, он вошел внутрь.

— Только удостоверюсь, что она добралась.

Зачем ему это было нужно, он и сам не знал. Уокер с самого начала вызывала у него смешанные эмоции, близкие к непринятию и раздражению. Она слишком старалась в самом начале. Все её эти «а где об этом можно прочесть по подробнее?» «а как лучше тренировать вот это?» вызывали у него внутреннее отторжение. И вроде бы старалась, но до матери ей было далеко. О чём ей и напоминали на каждом шагу. А потом она пошла по наклонной. С точки зрения дисциплин придраться к ней было не к чему. Она неплохо знала материал, выполняла задания, но её разгульный образ жизни сводил на нет все её старания. Хотя по большому счету она гуляла не больше чем Люцифер и его компания демонов, однако почему-то Уокер они все запоминали каждый её промах. Хотя по сравнению с другими, Уокер в общем-то косячила в меру.

А потом после соревнования, которое справедливости ради лично он считал пафосом и неоправданной жестокостью по отношению к Уокер, она сломалась. Так же как и её крылья. И после этого, лично он, Геральд, считал что надо было сжалиться над девчонкой, вырвать ей крылья и отправить назад на землю. Но Совет преподавателей и сам Кроули решили иначе. Пойти против Ребекки никто не рискнул и её оставили в школе. И она превратилась в серую тень. Тень, что незримо скользила между стеллажами, иногда присутствовала на уроках; тень, что растворилась в огромном пространстве школы, словно её и не было.

Пока он не стал замечать её присутствие подле Фариа. Старик как-то тепло к ней отнесся, видимо пожалел. Он часто видел, как эти двое о чём-то спорят над книгой, или вместе расставляют книги по полкам, пьют чай. Тогда он неосознанно обрадовался, что никчемная Уокер нашла свой маленький Рай среди пыли фолиантов и хрупкого пергамента. И, тем не менее, она его раздражала. Сначала своей нелепой восторженностью, а теперь своим наглым холодом и неуважением.

— Фариа! — Геральд окликнул демона, склонившегося над фолиантом.

— Геральд? — Фариа поднял взгляд, осмотрел демона, его боевой арсенал, и произнес, — Я сегодня не в лучшей форме, извини.

— Я не за этим, — Геральд усмехнулся, но комментировать не стал. — Там наверху расщелины сидит твоя распрекрасная Уокер и ждет, видимо, автобуса в Ад, бесцельно болтая ногами и игнорируя всех вокруг.

— А что тебя так раздражает? То что она там сидит и ждет, или то, что она, видимо, проигнорировала тебя?

— Я…

— Твое раздражение буквально стелется пеленой по полу. Так в чём причина?

— Да мне, собственно, все равно. Я просто сообщил.

— И стоило себя так утруждать? Лучше бы просто помог девочке спуститься.

— Я не транспортное средство для доставки бескрылых в Ад.

— Но весть о её визите ты доставил. И она не бескрылая. Просто вы лишили её возможности летать.

Фариа обошел Геральда и направился к выходу.

— И куда ты собрался?

— Поработаю транспортным средством, как ты изволил выразиться. Хвала Небесам, мои крылья еще в состоянии донести столь хрупкую ношу, которая тебе не под силу.

Геральд собирался ответить, но почему-то промолчал. Слова старого демона расшевелили что-то глубоко внутри его пустынной души, заставляя внутреннего демона поднять голову от спячки. И это ощущение не было приятным.

Они в молчании дошли до расщелины.

В молчании взмыли вверх.

В молчании опустились на землю недалеко от сидящей на краю Уокер.

Она вскинула взгляд и Геральд увидел какой радостью вспыхнули её синие глаза, увидев старого демона. Как легко и быстро она поднялась с земли и подалась навстречу Фариа.

— Аббат Фариа, — произнесла Уокер, сложила руки, словно в молитве, и улыбнулась.

Яркой, счастливой, тёплой улыбкой, что мгновенно распространилась по всему её лицу и выдала ямочки на щеках. И воздух стремительно наполнился густым ароматом молодого чуть горьковатого миндаля. Геральд поймал себя на мысли, что до этого момента он никогда так явно не ощущал энергию Уокер. Во всяком случае, не мог вспомнить, как именно она звучала до этого. Потому что после соревнования, отголоски её энергии были настолько слабы, что он перестал пытаться распознать её вообще. Миндаль слегка вибрировал в воздухе, улыбка согревала, окутывала легким теплом и дарила радость. Где-то глубоко в душе, Геральд решил, что теперь он хоть отчасти понимает Фариа. Если девчонка улыбается ему так всё время…

— Виктория Уокер, я уже сотню раз повторял и повторю ещё раз, я к этому мифическому персонажу отношения не имею! Запомните уже это!

— А я вам ещё раз говорю, он — не мифический персонаж, он и правда существовал. Иначе бы самой лучшей книги о мести никогда бы не было написано.

— Не те книги ты читаешь, Уокер, не те! Где книга, что я давал тебе в прошлый раз?

Зачем он продолжал стоять и смотреть на этих двоих он не знал.

Но он стоял.

Он — смотрел.

Впитывая какую-то особую магию их общения, чувствуя, как миндаль проникает в легкие, принося спокойствие и притупляя боль, что пряталась в самых темных уголках его души. Они не замечали его. Ушли к книгам, оставленным Вики на земле. Фариа что-то продолжал говорить, а Уокер начала смеяться. Старый демон шутливо замахнулся на Уокер, на что та сразу подняла вверх обе руки, показывая, что сдается без боя.

И Геральд вдруг понял, что именно так всегда раздражало его в Уокер.

Она сдалась без боя.

Сразу.

Даже не попробовав вступить в сражение против призрака собственной матери.

Она сдалась.

И это его раздражало больше всего. Он не любил слабость. В любом её проявлении. А Уокер была сплошь соткана из неё.

Он молча оттолкнулся от земли и резко взлетел.

Комментарий к 3. Основы мироздания * Осталось совсем немного потерпеть долгие описания, которые помещают нашу ГГ в исходную точку, увы по другому никак. * В моем исходном варианте энергия Вики – миндаль и ладан. Но в процессе ладан был исключен, оставив чистый насыщенный миндаль – как природный анальгетик, успокаивающий боль и приносящий спокойствие.

====== 4. Лестница в небо ======

— Так зачем ты пришла? Могла бы принести эти фолианты и потом. Давно сидишь?

— Давно.

— Пойдешь вниз?

— Давайте посидим здесь, на краю, если можно.

— Конечно, Пташка, — Фариа тепло улыбнулся и сел на край расщелины.

Вики опустилась рядом. Она помолчала, смотря вниз, наблюдая за игрой искорок адского пламени, что струилось по стенам впадины. Фариа не торопил её. Он знал, как трудно она открывается, и ценил оказанное ему доверие. Ведь возможно, среди огромных Небес, он был единственным, кто видел её настоящую и понимал её боль.

— Мне снится мой Змей…

— Тот самый?

— Тот самый.

— Давно?

— Уже около месяца.

— Ты знаешь, почему он тебе снится?

— Да. Мне кажется, он хочет мне что-то сказать.

— Фразы на латыни… — Фариа неосознанно кивнул. — Это он?

— Да. Но кроме них есть много других слов, на непонятном мне языке. И я даже не могу их воспроизвести, чтобы озвучить кому-то, кто сможет хотя бы опознать язык… Но иногда он говорит на латыни. Видимо отчаявшись, что я его не понимаю.

Вики устало опустила голову и грустно вздохнула. Если бы она могла плакать, она бы сейчас точно поймала бы на своей щеке пару слезинок. Но все её слёзы сгорели в той самой дороге домой. Когда она шла не разбирая пути, от слёз боли, что застилали ей глаза, от слёз безысходности, что пыталась найти выход.

— Что он сказал на этот раз?

— Ab ovo…

— С самого начала.

— Да, я знаю.

— Но на самом деле, это выражение означает «С яйца»

Вики удивленно уставилась на Фариа.

— Древние римляне начинали трапезу с яиц и заканчивали фруктами. И именно оттуда это выражение «с яйца». Существовала даже легенда, рассказанная неким Горацием, о том, что из одного яйца снесенного богиней Ледой от связи с Зевсом, в образе прекрасного лебедя, появилась Елена Троянская, которая стала причиной войны. Но всё началось с яйца. Времена шли, всё менялось и теперь это выражение трактуется как «Начать с начала» или «С незапамятных времен», но верный перевод «С яйца».

— Было ещё кое-что…

— Слово?

— Фраза.

— Повторить сможешь?

Вики подумала, кивнула. Закрыла глаза, вспоминая голос змея и произнесла:

— Ego autem dico vobis: secretum meum. Sit secretum reveletur

— Я открываю тебе свою тайну. Пусть тайна будет раскрыта.

— Нет, он сказал не так.

Фариа удивленно уставился на Вики.

— Что именно не так?

— Мне почему-то кажется, что он сказал, что тайна должна быть раскрыта. Не спрашивайте, почему и откуда. Просто я так чувствую.

— Это твои сны и твои чувства.

Они помолчали.

Каждый думал о чём-то своем.

Глядя на танец адских искорок, Фариа думал о том, что всё-таки этой девочке уготована непростая судьба. Змеи на Небесах существа очень редкие, их здесь не любят. Их здесь просто уничтожают. Но тот Змей выбрал её. Сделал её хранителем одной из своих древних тайн. И ей предстоит во всём это разбираться. И скорее всего одной, потому что её разнокрылые друзья — шалопаи и недотёпы. И теперь он понял, почему он никогда не мог считать её мысли. То был дар. Дар её Змея для неё. В такое совпадение верилось мало, и, тем не менее, Фариа знал лишь одного бессмертного, обладавшего подобным даром от рождения. Лишь одного за многие тысячи лет. И вот теперь встретил второго…

Вики думала о своём Змее. Что же он пытается ей сказать? И почему именно ей. Потому что ещё тогда он ей поверил и благословил своим даром? Потому что они теперь незримо связаны?

— Что же мне делать? — Вики не заметила, как произнесла это вслух.

— Я думаю, тебе надо начать сначала, Вики. Так хочет твой Змей.

— С какого начала? С какой именно точки? Где она, та моя точка невозврата, после которой всё пошло не так? Где этот отрезок жизни или времени?

Он ощущал всю её боль слишком явно. Эта боль стелилась тягучей тёмной мелассой по земле, соскальзывала в расщелину и вспыхивала на горящих стенах. Он видел, как клубится она вокруг Вики, заворачивая её в свой кокон, баюкая её и тем самым причиняя ей новую боль. И этому круговороту не было конца.

Сколько времени они просидели тут, никто не знал.

Они говорили.

Они молчали.

Искали её точку невозврата.

И снова молчали.

— Я начну сначала. Вернусь в школу, и начну сначала. Пересдам все задолженности. Поднимусь выше слухов. И возможно тогда, мой Змей откроет мне свою тайну, что должна быть раскрыта. Мы с ним в прямом смысле начнем с яйца. Он из него родился, а я стану его продолжением.

— Это будет тяжело, Вики. Особенно без крыльев.

— Крылья я вылечу.

— Но Мисселина сказала, что летать ты не сможешь…

— Но вылечить и попытаться взлететь мне же никто не запрещает?

— Нет, никто.

— Значит, я попробую.

Он по-отечески обнял её. Пытаясь передать ей частичку своей энергии, чтобы она не потеряла настрой и смелость. Не сдалась, так и не начав.

— И помни, Фенцио ненавидит не тебя, он ненавидит твою мать. И не обращай внимания на эту мать Терезу — Мисселину. Заставь её научить тебя всему, что она знает. Она далеко не так проста, как кажется.

— А Геральд? — Вики поёжилась вспоминая синеглазого демона.

— У тебя отлично получается бить его его же оружием. Продолжай в том же духе, и он тоже сломается. Поверь, я это исчадье знаю давно. С ним только так. Заставь их всех тебя уважать. Стань сильнее.

— Так, дальше… — демон скользил пальцем по списку. — Ости — вижу, Мими — есть, Уокер — прочерк…

— Я здесь…

Холодные синие глаза мгновенно нашли себе подобные.

— Какая честь, Уокер, — демон снова склонился к списку и продолжил перекличку.

— Обведите этот день в календаре, — еле слышно сказала Вики.

Мими прыснула, и прикрыла рот ладошкой.

— Я всё слышу, Уокер, у меня феноменальный слух.

Вики еле сдержалась, чтобы не ответить. Но Мими, словно уловив, что именно хотела сказать подруга, снова хохотнула.

— Я смотрю вам обоим очень весело, ну что ж повеселимся вместе. Уокер!

Вики толкнула демоницу в бок, пригрозив ей попутно кулаком и встала, внимательно смотря на демона.

— Мими, а ты чего сидишь?

Мими неохотно поднялась.

— Ну, а теперь, так же весело и бодро все запреты Шепфы. Время пошло.

— Запрет на отношения между Бессмертными разных рас, — выпалила Мими.

— Запрет на открытие своей истинной сущности Смертным, — произнесла Вики.

— Запрет даровать крылья Бессмертному их лишенному.

— Запрет на использование Копья Равновесия.

— Исключения? — Геральд внимательно посмотрел на Мими.

— Открыть свою сущность Бессмертный может только будущему Пророку среди смертных, который рождается на Земле примерно раз в тысячу лет.

Геральд перевел взгляд на Вики.

— Запрет даровать крылья не распространяется на Непризнанных в первые их дни на Небесах.

Геральд хмыкнул. И уже открыв было рот, чтобы как обычно указать на неточность ответа Непризнанной, он вспомнил про её крылья. Усилием воли заставив себя молчать, он кивнул, и разрешил им сесть жестом руки.

О том, что иногда некоторым Непризнанным разрешали отрастить новые крылья после сильнейшего повреждения в процессе обучения Уокер знать не стоит.

Она была не согласна с Ювеналом.

Стальной внутренний стержень не может обрамлять хлюпкое тело.

Летать она пока не может, но вернуть силу и гибкость суставам, заставить своё тело работать так, как ей нужно она могла. И она тренировалась. Каждое утро, до изнеможения, до ломоты в каждой косточке. Она быстро нашла полуразрушенную стену в самом конце острова, на котором размещалась школа. Она излазила её вдоль и поперек. Ещё в далёкой земной жизни она любила скалолазание, предпочитая его бегу. Любила за то, что каждая мышца тела была вовлечена в процесс, принимая на себя определённую нагрузку. Она не боялась, ведь там, на земле, её страховали верёвки и тросы.

На Небесах всё было иначе.

Каждый её подъем был связан с огромным риском. Нет, смерти она не боялась. Но прекрасно понимала, что новые сломанные кости не принесут ей ничего нового, кроме очередного витка боли. Она преодолевала свой страх методично, каждый раз поднимаясь чуть выше. И каждый день она гордилась самой собой, что смогла сегодня сделать больше чем вчера. К концу второй недели ежедневных занятий, она смогла добраться до вершины стены. Окинув взглядом равнину вокруг, Вики расправила руки и счастливо рассмеялась. Ветер обдувал её счастливое лицо.

И она позволила себе раскрыть крылья. Она не делала этого уже много месяцев. Не видела необходимости. Но сейчас, несмотря на острую боль, что мгновенно пронзила спину, она расправила сломанные крылья и позволила себе ощутить трепет каждого пера на ветру. Как давно она этого не чувствовала. Мышцы спины от боли сводила судорога, но она лишь упрямо сжимала челюсть, закусывала внутреннюю сторону щёк и впитывала в себя это старое ощущение полёта.

Несколько месяцев назад она воспринимала полёты, как что-то обыденное. Сейчас же она поняла, что лишилась чего-то очень важного. Что, возможно, придавало смысл её существованию. Потоки ветра омывающие её перья наполняли все её существо таким детским восторгом, что впервые за много месяцев Вики поняла, что она хочет жить. Она больше не хочет умирать. Она словно переродилась, как птица Феникс, на её бедре, которую она прятала ото всех.

И чуть выше подняв руки к небу, Вики изо всех сил закричала:

— Спасибо тебе, мой Змей!

За эти две недели Вики не только натренировала тело.

Она полностью вернулась к занятиям, перестав пропускать. Быстро и легко нагнала пропущенный материал, что было не трудно. Ибо за месяцы, проведенные в библиотеке, она прочла много книг. Она стала посещать даже занятия по борьбе и крылоборству. Просто стоя в стороне, но внимательно слушая, записывая, что она видела. А потом у своей стены пыталась повторить все движения, заставляя тело запоминать. Чтобы потом, когда к ней вернуться крылья не тратить время на отработку техники.

Фенцио скрежетал зубами, но вынужден был ставить ей «отлично» каждый раз, когда она приходила на тест или пересдавала курсовые работы. Её работы действительно были лучшие. Глубокие, проработанные и не поверхностные. Даже пара заданий на земле, куда её оба раза сопровождал Сэми, она выполнила хорошо. Не просто склонив своего подопечного на нужную ей сторону. Она доходчиво объясняла оба варианта, вовлекая подопечного в разговор, и они вместе выбирали нужный. И последствия этих выборов всегда были более глубокими и осознанными, чем если бы она просто направила их по указанному пути. Люди менялись внутренне, стоило им соприкоснуться с ней всего лишь на двадцать минут.

Фенцио считал подобную проработку лишней. Но Мисселина неожиданно встала на сторону Вики и запретила Фенцио вмешиваться в её задания. Мисселине нравилась глубина восприятия Вики, нравилась её манера общения с подопечными. В конце концов, задания Вики на земле стала курировать именно она.

Они стояли у выхода на стадион, наблюдая за тренировкой по крылоборству, и неспешно обсуждали предстоящие соревнования. Разговор то замирал, то начинался вновь.

— … Какого чёрта она там строчит в своем блокноте? — Фенцио всматривался в Уокер, которая, наблюдая за тренировкой, усердно что-то конспектировала. — Пишет тебе методические рекомендации?

— Ага, летопись моих подвигов ведёт, — огрызнулся Геральд. — Понятия не имею, что она там строчит каждое занятие. Упорно приходит, садится, смотрит и пишет. Раздражает до чертиков.

— Она вообще, какая-то странная стала. За ум что ли взялась? Даже придраться не к чему.

— Похоже на то, — тихо протянул демон, пристально глядя на Непризнанную.

Фенцио помолчал. Потом вздохнул и произнес:

— Мисселина хочет попробовать восстановить ей крылья…

— На кой чёрт ей это надо? Сколько тут осталось-то до выбора? Месяца три четыре?

— Говорит, Уокер сама пришла. Спросила, может ли Мисселина ей помочь. Та ответила, что можно попробовать заново всё сломать и срастить как надо. Что думаешь, разрешить Мисселине?

— Фенцио, Шепфа тебя дери, чего ты у меня то спрашиваешь? Мне вообще дела нет до крыльев Уокер. Хоть все кости ей там переломайте. Может тогда перестанет таскаться на мои практические занятия и мельтешить перед глазами.

— Тебя-то она чем достала?

— Ты понимаешь, друг ты мой белокрылый, у меня такое ощущение, что где бы я ни был, там везде теперь мелькает Уокер. На занятиях — она, на тренировках — она, спускаюсь на факультет Ада — и там она!

— А там-то она что забыла?

— А там у нее дружок, — Геральд выдержал паузу наслаждаясь округлившимися глазами Фенцио, и продолжил: — Фариа зовут. Знаешь такого?

— Да ладно, — Фенцио расхохотался. — Быть того не может. Фариа Непризнанных на дух не переносит. А уж таких как Уокер и подавно.

— Это ты ему поди скажи. Он её чаем поит и сказки ей в книжках читает.

— Врешь, Геральд, ни одному слову твоему не верю, демон ты двуличный.

— Знаешь что, Фенцио. Шёл бы ты. К Мисселине.

— Так и что Фариа в ней нашёл? Зачем она ему? Этот древний старец ничего просто так не делает, никогда и никому. Стареет?

— Вот и мне, Фенцио, интересно. Что. Он. В. Ней. Нашёл.

И две пары глаз внимательно посмотрели на Уокер. Она словно почувствовала. Подняла голову, посмотрела на них и демонстративно села полу боком, отгораживаясь от них крыльями.

С того самого дня у расщелины, когда он впервые почувствовал этот горький миндаль, он ощущал его везде. Да и сама Уокер как-то неуловимо изменилась. Она перестала быть тенью, стала как-то увереннее, сильнее. Её энергия окрепла. И не замечать её стало просто невозможно.

Но всё бы было ничего, если бы не его внутренний демон. Тысячелетиями обитающий в глубинах его души, он давно уже никак не проявлялся. Спрятавшись в темных коридорах, дремал себе спокойно столетиями. Но стоило этому горькому миндалю проникнуть в легкие, как демон проснулся. Принюхался. И взял след.

Как когда-то давно. Безошибочно и чётко, определяя свою жертву. Выслеживая её, крадясь по её следу.

Найти. Обвинить. Наказать.

Найти. Дать ответ. Указать на причину падения.

И всё сначала.

По кругу.

Веками.

Тысячелетиями.

Пока надобность в Инквизиторе не пропала.

А когда Геральд пришел в Школу, поддавшись другому своему предназначению — учить, его внутренний демон уснул. Не беспокоя его, не раздирая его душу на части, даря умиротворение и внутренний покой. Давая возможность восстановить уставшее тело. И так продолжалось бы ещё сотню другую лет…

Если бы не этот горький молодой миндаль…

Комментарий к 4. Лестница в небо Пристегните ремни, дамы и господа. Наш корабль набрал нужную высоту...

====== 5. Восемь высших ======

С тех пор, как Вики перестала таскаться на вечеринки в Аду, у неё появилось стойкое ощущение, что этот Ад переместился в их с Мими комнату.

Потому что практически каждый вечер она обнаруживала себя сидящей на огромном мягком ковре, в компании Мими, Ади и Сэми, огромного подноса с фруктами и сладким, подушек и учебников, раскиданных по всему полу. И вся эта разнокрылая компания готовилась к урокам, дралась подушками, обсуждала последние сплетни и иногда позволяла себе немного глифта, тайно пронесенного Ади. И где-то глубоко в душе Вики понимала, что каким-то случайным образом, она завела на этих Небесах друзей. Настоящих. Готовых подставить плечо и крылья, и вытащить из бездны отчаянья.

Поедая виноград с ветки, Вики наблюдала за демонами. Ади упорно пытался стащить тетрадь у Мими, взывая к её демонской сущности и говоря о том, что демоны должны помогать друг другу. Рядом с Вики сидел Сэми. Сложив ноги в позе лотоса, опиравшись рукой о колено, он влюбленными глазами следил за Ади, тихо посмеиваясь.

Вики толкнула его в плечо и спросила:

— Из-за чего спор?

— У них завтра зачёт по иерархии демонов у Геральда. Ади естественно всё прогулял, а Мими провела полдня в библиотеке. И теперь Ади пытается въехать на спине Мими в Ад, стащив её конспект.

Вики хохотнула. Ади уже добрался до заветной тетрадки, но Мими упорно сопротивлялась и шипела как кошка.

— А чего они так переживают? Они же демоны, они это должны знать с пеленок…

— Ну, хоть они и демоны, но знают они далеко не всё. Я, например, хоть и Ангел, но сколько у нас Серафимов и как их зовут, и кто у них в подчинении знаю лишь весьма поверхностно. И как я понял, завтра их будут гонять как раз-таки по количеству, именам и кто кому служит.

Вики кивнула.

И в этот момент раздался звук разрываемой тетради. Вики и Сэми замерли. Комната мгновенно наполнилась густым кислым ароматом малины.

Мими вскочила на ноги и прошипела:

— Тебе конец! — и ринулась с остатком тетради в руке на ошарашенного Ади. Чёткими, резкими ударами она била демона по голове, по плечам, по лицу. — Я тебе перья все сейчас повыдергиваю, я блин тебе сейчас все твои веснушки с лица посколупываю ногтями… Демон ты недоделаный…

Вики расхохоталась. Разъяренная Мими, наклонилась, взяла подушку и швырнула её в Непризнанную.

— Тоже мне, подруга!

Вики увернулась от подушки, положила недоеденную кисть винограда на поднос, и, хлопнув в ладоши, произнесла:

— Прекратите драться. У меня есть предложение, — и она хитро улыбнулась.

Мими и Ади уставились на Вики.

— Я сейчас вам быстро и чётко по полочкам раскладываю всех ваших демонов, а взамен вы оба, — Вики на секунду задумалась, скривив рожицу, ухмыльнулась и закончила: — А вы оба будете должны мне желание.

Сэми хохотнул. Ади бросил грозный взгляд на ангела.

— Не должна я тебе ничего, — сказала Мими, и стукнула ещё раз Ади остатком тетради. — Если бы не он… Вот пусть он и выполняет оба желания.

— Справедливо, — произнес Сэми, и тут же получил подушку в лицо. Ади насупился, гневно смотря на Мими и Сэми. Но желание сдать сразу и не таскаться по пересдачам победило и он кивнул.

— Ладно, оба желания с меня. И моё и Мими.

Вики улыбнулась, потерла ладошки, и произнесла:

— Главное, уловите суть. Количество ваших демонов в подчинении основано на геометрической прогрессии…

За двадцать минут она разложила всю иерархию демонов. Для наглядности нарисовала пирамидку на листе с указанием некоторых имен и внутренних взаимосвязей.

— Итак, запоминайте суть…

… Верховный демон Ада — Сатана, он же верховный главнокомандующий, обзовем его так, для наглядности.

… Ему подчиняются восемь высших первородных демонов — по одному на каждую греховную страсть и один Обвинитель-Инквизитор. Обзовем их генералами. Вельзевул — чревоугодие, Асмодей — похоть, Мамон — жадность, Велиал — гнев, Бельфегор — лень и уныние, Левиафан — зависть, Адмирон — гордость. Инквизитор — Астарот.

… Этим высшим демонам, генералам, — подчиняются 64 высоких демона. Не перепутайте их! Они — заведуют легионами из более мелких демонов, и тоже отмечены рогами на крыльях, но чуть меньшими, нежели у первородных демонов.

… Затем следуют 512 демонов — так называемые господства…

… За ними следуют еще 4096 демонов. Демоны-власти…

… За ними — 32768 демонов — начала…

… Ну и потом все остальные демоны, включая детей всех иерархических семейств, кроме Люцифера.

По праву рождения дети не относятся автоматически к высоким демонам, или к господствам, или к властям, или к началам. Но если родитель канул в Небытие, его место и титул в иерархии принимает ребенок любого пола. Высших демонов избирает лишь Сатана, дети, если таковые имеются, ничего не наследуют…

…Ну вот как-то так. Запомнили? — Вики оглядела удивленные лица друзей.

— Шепфа тебя побери, Уокер, — Сэми восхищенно уставился на Вики, — даже я понял, что и как устроено в аду. А напиши мне такую же шпаргалку по Ангелам, хочешь, я тоже буду должен желание?

Вики расхохоталась.

— Ну за язык тебя никто не тянул, так что… Напишу, уговорил.

Ади и Мими продолжали сидеть молча, глядя на Непризнанную. Наконец Ади произнес:

— Вики, а давай нам ты вместо Геральда это всё будешь преподавать, а?

— Дурак что ли, — Мими толкнула Ади в плечо. — Она же Непризнанная, кто ей разрешит. Но мысль мне нравится. Кстати, ты уже выбрала сторону?

И друзья внимательно уставились на Вики.

— Судя по умению заключать сделки — ты стопроцентный демон! — Мими победно улыбнулась.

— Почему это сразу демон? — возмутился Сэми. — Только истинный ангел мог спасти ваши тёмные крылья и то что под ними от проваленного завтра зачёта. Так что Вики — прирожденный ангел!

Вики взяла недоеденную кисть винограда, оперлась спиной о свою кровать, возле которой сидела, и задумчиво произнесла:

— Я ещё не решила. И у Ангелов и у Демонов есть и свои достоинства и свои недостатки. И между вами сложно выбрать, — она помолчала. — Так что я ещё не определилась, с кем из вас я проведу свою вечность.

Друзья одновременно кивнули.

— А вот знаете что мне интересно, — Вики закинула пару ягод, прожевала и продолжила, — вот Сатана и его восемь высших демонов имеют две ипостаси. Истинное обличие демона и внешнюю оболочку, позволяющую им ничем от нас с вами не отличаться. И два имени — демоническое и обычное. И если отец Мими — Мамон, как и Адмирон, эти имена не скрывают, то как зовут оставшихся шесть демонов, когда они принимают внешнюю оболочку?

Демоны задумались.

— Я лишь знаю, видела однажды, — тихо произнесла Мими, — как отец говорил с таким же как и он демоном, в истинном обличии. А потом из залы вышел демон Асмус. Почему запомнила, потому что мне показалось, что при разговоре с отцом из его пасти вылетало пламя…

— Угу, — кивнула Вики, — пламя извергает Асмодей. Итого трое из восьми. А вообще странно, что вы родившись в Аду не знаете кто есть кто, ну как-то не серьёзно, что ли…

— Да мне по большому счету, если честно как-то всё равно было на этот факт, — произнес Ади. — Моя семья — господства. И если честно, никогда не интересовался кто там выше и как выглядит…

— В библиотеке Ада есть фолиант, описывающий восемь высших демонов, с картинками. Зрелище я вам скажу не из приятных. Твой отец Мими, просто красавец в своем истинном обличии, в сравнении с тем, что я видела. Но если бы мне выпала возможность узнать и познакомится поближе, я бы выбрала Астарота.

— Почему? — удивленно спросила Мими. — Он же должен быть страшнее всех, он же Инквизитор.

— Именно поэтому и хотела бы. Его не зря создали Инквизитором. Он обвинитель и палач в одном лице. Потому что знает все ответы о истинных чувствах, что толкают демонов на предательство Сатаны. Восстанавливает цепочку событий, выслеживает жертву, и карает её. Он может даровать покровительство сильных. А ещё он обладает даром обучить любым известным наукам.

«И ещё, на его руке всегда покоится змея» — закончила про себя Вики, так и не рискнув озвучить это вслух.

Вики опаздывала. Ей надо было спешить в лазарет к Мисселине, которая согласилась ей помочь и попробовать восстановить крылья. Но как назло, из-за этой дурацкой, злобной Ости с её дружком Люцифером, Вики вышла с урока Фенцио самой последней. Ости стащила её блокнот и злобно гоготала со всей своей компашкой над её записями. Вики уже было решила что можно похоронить блокнот, как вдруг Люцифер, забрав его из рук Ости, вернул его Непризнанной со словами:

— Цени мою доброту, Непризнанная, — и хищно улыбнулся.

Вики не была дурой. Она прекрасно понимала, что рано или поздно это произойдет. Люцифер вдруг осмотрится — и обнаружит у себя под носом ещё одно существо, которое он ещё не измучил своими издевками или своими приставаниями. И если ранее ей как-то удавалось его избегать, в связи с тем, что большинство занятий она не посещала, то теперь это было не возможно. Люцифер сделал стойку, и ей придется найти способ, как избавится от его назойливого внимания.

Погруженная в свои нелёгкие мысли, Вики быстрым шагом направилась по коридору в лазарет. По пути на неё налетели двое Непризнанных, которые шли рядом уткнувшись в тетрадь и ничего не видя вокруг. Вики усмехнулась, и направилась дальше, не заметив упавшую из сумки шаль.

Демон вышел из аудитории, и тут же почувствовал аромат горького миндаля.

— Адское пекло, — выругался он, и сделав шаг наступил на что-то мягкое. Поднял. И снова ощутил аромат ненавистной энергии.

— Уокер! — голос эхом прокатился по коридору.

Она непроизвольно замерла, обернулась и увидела демона со своей шалью в руке.

— Шепфа, за что мне всё это! — Вики закатила глаза. — Сначала Люцифер, теперь этот. Да что же за день-то такой. Не дойду я до лазарета.

Продолжая мысленный монолог, Вики подошла к преподавателю.

— Не благодари, — рыкнул тот, протягивая ей шаль.

— И не собираюсь. Я могу идти? — и, не дожидаясь ответа, она развернулась, чтобы все-таки закончить уже этот долгий путь к Мисселине.

— Лети-лети, пташка… — выдохнул злобно демон.

И тут Вики не выдержала.

То ли нервы были на пределе, из-за внутреннего страха опять испытать боль сломанных крыльев.

То ли Люцифер и его компания выбесили её сегодня больше чем обычно.

То ли тёплое, душевное прозвище Фариа так злобно прозвучавшее в исполнении Геральда.

Но Вики не выдержала. Она вернулась к демону, пристально посмотрела в его глаза, стараясь сжечь его своими синими глазами, и отчетливо произнесла:

— Я запрещаю вам…

— Ты мне что? — бровь демона взлетела, а глаза вспыхнули синим пламенем, таким же как у неё.

— Я запрещаю вам называть меня «пташка». Это не ваше прозвище. И я запрещаю вам. А если вам так уж хочется назвать меня иначе, чем по имени, потрудитесь придумать своё — личное — прозвище для меня. И даже если вы назовете меня субантрой, я переживу. Но звать меня «пташкой» я вам запрещаю. Я не ваша «пташка».

И гордо вскинув подбородок, она развернулась и быстрым шагом наконец-таки покинула этот коридор.

Геральд ошалело смотрел ей в след. Но отчего-то все ругательства, которыми он мысленно обозвал наглую Уокер, так и остались не высказанными.

— Пташка, — передразнил он интонацию Непризнаной. — Кобра ты, королевская… Пташка…

И сплюнув на пол, он направился к Фенцио.

Комментарий к 5. Восемь высших Заранее прошу прощения за свое видение демонов ада, но я автор, я так вижу, а главное так их видит сюжет)))

Ну, жду варианты прозвища))) наша теплая компания должна справиться)))

====== 6. Равновесие боли ======

Всё-таки она отключилась.

Вики попыталась похлопать глазами, прогоняя пелену, и стараясь осознать где она. Потихоньку взгляд сфокусировался и она смогла увидеть мраморный пол, белые стены и чёрное пятно у изголовья кровати.

Взгляд скользнул чуть выше и наткнулся на мягкое оранжевое свечение.

— Фариа… — прохрипела она и попыталась приподняться.

— Ш-ш-ш-ш… лежи, — когтистая рука мягко опустилась на голову, слегка поглаживая иссиня-чёрные волосы.

— Как вы… — она запнулась. Во рту было сухо, и слова давались с трудом.

— Твоя чернокрылая подруга минут двадцать обтирала крыльями стеллажи, прежде чем рискнула подойти. Думал, так и не решится.

— Вы, Фариа, по-хорошему, к общению-то не очень располагаете, — Вики мягко улыбнулась.

— Я подожду, пока ты встанешь с этой кровати, а потом обязательно обсужу с тобой это утверждение, пигалица.

Вики тихонечко рассмеялась. И невольно поморщилась.

— Болит? — спросил Фариа, продолжая поглаживать её по голове.

— Болит, — Вики прикрыла глаза.

Мисселина обрисовала ей два варианта лечения. Первый — начать с мелких косточек, собирая их в одно целое. Второй — начать с плечевой и локтевой кости, не трогая лучевую. Вики выбрала второй вариант. Всё что она смогла прочесть о строении крыльев, говорило о том, что лишь три кости являются основными и отвечают за подвижность. И если они повреждены — крыло не работает. А потому, Вики сразу хотела узнать, смогут ли они восстановить то, на чём держится всё крыло. Она мечтала вернуться в небо. Не через четыре месяца, ни позже. Она хотела вернуться сейчас. Хотя бы попытаться это сделать.

Мисселина предупредила, что это будет больно, попыталась смягчить своё воздействие обезболивающим, но это не сильно и помогло. И, слушая, как с треском ломаются её кости, испытывая сильнейшую боль, она отключилась.

Фариа видел тёмную пелену, что пуховым одеялом устроилась на крыльях Вики, не собираясь уходить. Она слегка вибрировала, клубилась, словно пытаясь получше устроиться. Собираясь задержать здесь подольше.

— Потерпи, сейчас станет легче.

Фариа перенёс руку с головы на спину, замирая в сантиметре от её перебинтованных крыльев. Пелена всколыхнулась, сверкнула статическим разрядом, и недовольно и нехотя поползла под мантию. Вики с удивлением наблюдала, как тёмное облако скрывается под крыльями Фариа, слегка играя его перьями и заставляя их шелестеть.

— Так вот в чём ваша сила. Боль. Вы управляете болью. Мне всегда было интересно, в чём ваш дар, но я всегда не решалась спросить.

— Мой дар — боль душевная. Ну, а управление физической болью — приятный бонус. Полегчало?

— Спасибо, Фариа!

— Спи, Пташка. Отдыхай.

И Вики послушно провалилась в сон.

Старый демон медленно шёл по коридору, погружённый в свои мысли. Он понимал стремление Вики вернуться в небо. Уважал её выбор. Хотя лучше всего было бы подождать. Но видя как она старается стать лучше, подняться выше, чем она была, он не мог не помочь ей в том, что было подвластно ему.

Мимо сновали разнокрылые ученики. Навстречу ему шёл Ангел, опираясь на посох. Они поравнялись, машинально кивнули друг другу и продолжили каждый свой путь. Однако, сделав два шага, Ангел остановился, и резко развернулся к Демону.

— Фариа?

Старый демон остановился, повернулся на голос и отыскал взглядом его источник.

— Фе-е-енцио…

— Давно вы не выбирались к нам из своих подземелий.

— У меня тут было личное дело, уже ухожу.

— И какое именно дело, не поделитесь?

— Нет.

— А оно никак не связано с Уокер? — Фенцио давно раздирало любопытство, и упустить такой шанс узнать поподробнее он не мог.

— А во фразе «личное дело» вас ничего не смутило? — ответил вопросом на вопрос Фариа.

Фенцио поморщился.

— Просто, если вы так переживаете, что решили нанести личный визит, то смею вас заверить, Мисселина прекрасный врач.

— Ну да, ну да, Мать Тереза белокрылая.

— Что?

— Ничего. Всего доброго, Фенцио, — и демон продолжил свой путь, всем своим видом давая понять, что больше разговаривать с Фенцио он не намерен.

Она сбежала из лазарета на следующее же утро. Тихо встала, очень осторожно оделась, стараясь не задеть туго перебинтованные крылья, и на цыпочках прокралась до двери.

— А ну-ка немедленно вернись в постель, — голос Мисселины не предвещал ничего хорошего.

Вики выдохнула, и повернулась к Ангелу.

— Ну, не могу я тут лежать и бесцельно таращится на пол. Я выучила уже все трещинки на этом мраморе. Пожалуйста. Я буду очень осторожна. Очень. Посижу на занятиях и вернусь.

— Нет.

— Ну пожалуйста!

Вики старательно строила умоляющий взгляд, стараясь разжалобить Мисселину.

— Я очень-очень осторожно. Просто посижу.

— Вики, ты понимаешь, что любое случайное движение — и нам придется начинать сначала.

— Понимаю.

— И всё же ты хочешь уйти?

— Да…

Мисселина сдалась спустя десять минут и выпустила её из клетки.

Дискуссия набирала оборот.

Он давно уже покинул стул, на котором сидел, и примостился на краю стола. Демон с удивлением смотрел на Уокер, словно видел её впервые. Ответ на заданный им вопрос не предполагал даже намёка на вероятность диспута. Однако, спустя пару её фраз, оннеожиданно вступил в диалог, с удивлением следя за движением её мысли. Манера её ответов проливала сладкий бальзам на его преподавательскую душу.

Как давно он не ощущал такой искренней заинтересованности в своих учениках?

Как давно он не чувствовал отдачу, ответную реакцию на то, что он пытался донести в эти молодые головы?

И сейчас, слушая Непризнанную, ощущая легкий трепет её энергии, он почувствовал… Удовлетворение?

— И? — он жестом руки подтолкнул её продолжить мысль.

— И именно поэтому я уверена, что его создали слепым намеренно.

— Но почему? Разве неважно увидеть, кого именно и за что ты провожаешь в Ад, Уокер?

— Не видеть — не значит не чувствовать, понимаете?

Она настолько увлеклась их дискуссией, что уже не обращала внимания на то, что произносила фразы не совсем подобающие для обращения к преподавателю. Стоя здесь, у доски, она совершенно забыла, что они не одни в аудитории, и что пятнадцать пар глаз внимательно за ними наблюдают, не решаясь даже на перешептывания. Она не ожидала, что он хоть как-то прореагирует на её ответ. Но видя его искреннюю заинтересованность, его вовлеченность, она продолжала. Впервые, он не отмахнулся от её выводов, как от жужжания назойливой мухи. И то, что он сел на стол — было прямым тому подтверждением. Он делал так только в минуты, когда о чём-то с увлечением им рассказывал. И это неосознанное действие с его стороны придавало ей храбрости и сил продолжать. Впервые он искренне хотел понять, что она имеет ввиду, и это невероятно окрыляло.

— Поясни.

— Ключи от Ада это не дар, это тяжкий крест. Который несёт Ангел падший, но не раскаявшийся. И Ангел Смерти не должен видеть. Чтобы остаться беспристрастным. Но он должен чувствовать. И он чувствует. Он пропускает через себя, всё то, что незримо творится на Земле.

Она помолчала, выдохнула и непроизвольно подошла ближе к Геральду.

— Понимаете, Земля это система, самонастраивающаяся, саморегулируемая. И лишь человек, сам человек, постоянно выводит эту систему из строя. И именно поэтому ни эпидемии, ни войны, ни наводнения, ничего не случайно. Потому что задача Абадонны — удержать чашу равновесия… не дать миру провалиться в хаос…

Стоило ей подойти, как тягучий миндаль заклубился вокруг него лёгкой дымкой, словно создавая невидимую пелену, что окутала их и скрыла от всех остальных в этой аудитории. Её глаза мерцали, переливаясь искрами яркого сапфира. Он всматривался в эти глаза, все глубже окунаясь в прохладную синь. Миндаль уже не раздражал.

— Равновесие — это результат любого противостояния. И Абадонна вынужден беспристрастно наблюдать за Смертью. Отмерять эту смерть, поддерживая равновесие. Постоянно нарушаемое самим человеком. Он должен чувствовать, слышать…

Они замерли друг напротив друга. Не отрывая взгляда. Пытаясь разглядеть в другом — то незначительное изменение, что позволило им впервые увидеть друг друга. Разглядеть скрытые грани, заметить тонкую нить интереса, ощутить легкое волнение.

— Что он должен слышать, Вики? Что? Скажи мне…

Она плавно подняла левую руку, сложила её, изображая чашу, пальцы правой руки соединила вместе, словно держа там горошенку. И медленно опуская правую руку в левую, произнесла:

— Он должен слышать, как последняя капля падает в чашу, нарушая её равновесие, и заставляет выплеснуться её содержимое наружу. И в этот момент, он должен чётко осознать, прочувствовать, что стало последней каплей, и лишь потом, пропустив через себя всю боль, отмерить необходимое количество смерти, чтобы восстановить равновесие… — и пока она говорила, её правая рука коснулась ладони левой.

— Кап…

— Садись, Вики. Отлично, — хрипло выдохнул он, и встал, разрывая магический кокон её миндаля, выныривая из омута её синих озер.

— Оойййй, — тихо произнесла она, очнувшись от странных эмоций. И смутившись, быстро юркнула на своё место.

— Что это только что сейчас было? — зашептала Мими, оглядывая слегка ошарашенную подругу.

— Он. Поставил. Мне. Высший. Балл. Ачуметь.

И Вики спрятала лицо в ладонях рук, а потом сжала их в кулачки у лица и тихонечко запищала от радости.

Её реакция не ускользнула от его синих глаз. Слегка усмехнувшись, он качнул головой, наблюдая, как искренне она радовалась высшей оценке. Но она её заслужила. Абсолютно точно почувствовав ту грань, на которой стоит падший Ангел Смерти, хранящий ключи от ворот Ада. Впервые, он увидел в ней не просто серокрылое существо. Он впервые увидел её способность мыслить за гранью предложенного. Отыскать причину и взаимосвязь. Осознать последствия.

Бальзам ещё долго омывал его душу, заставляя испытывать удовлетворение.

— Так ты интересуешься Адом, Непризнанная?

Голос раздавшийся над ухом заставил Вики вздрогнуть.

— Я интересуюсь всем, что преподают в этой школе, в отличии от тебя, Люцифер, — ответила она не поворачиваясь, и осознано делая ударение на первый слог его имени.

— Могу дать пару частных уроков, чтобы ты смогла узнать Ад поближе.

Закончив собирать свои тетради в сумку, Вики наконец повернулась к демону и прямо посмотрела в его красные горящие глаза.

— Обязательно обращусь к тебе за консультацией, если она мне понадобиться. А сейчас, дай пройти, я опаздываю к Мисселине.

— Не так быстро, Непризнанная.

Он оглядел её с головы до ног и обратно, прищелкнул языком, и остановил свой хищный взгляд на вырезе её кофты.

— А ты ничего так, ладная.

— Ты тоже вполне себе ничего, если не ведёшь себя как полный кретин.

Красные глаза мгновенно вспыхнули, а рука непроизвольно сжала шею Вики.

— Помни, с кем говоришь, Непризнанная…

— Я помню. Но я тебя не боюсь, Люцифер. Ты мне просто безразличен.

И скинув его руку со своего горла, она протиснулась между телом демона и партой и выскользнула из аудитории.

— А вот это ты зря, Непризнанная… Ой, зря….

Сняв повязку, Мисселина покачала головой.

— Ну, не молчите же, скажите хоть что-то.

Мисселина ощупала крылья, попробовала их расправить. Правое крыло выглядело вполне здоровым. Но вот левое…

— Боюсь, Вики, нам придется ещё раз повторить всё тоже самое. Левое крыло срастается не правильно. Словно что-то ему мешает… Ты не задевала его? Не трогала?

— Нет, я всё делаю очень аккуратно, практически их не задевая.

— Мне жаль, детка, придется сломать его ещё раз. Но мы можем перестать, и просто подождать.

— Нет, — Вики покачала головой. — Если нужно — ломайте. Помогите мне вернуть моё небо…

Мисселина кивнула.

— Хорошо. Раздевайся, ложись. Я сейчас подойду.

Она сломает эти кости ещё раз, она вытерпит, пока у неё есть надежда вернуться сейчас. Она не понимала, почему это так важно для её. Но в глубине души она чувствовала, что её Змей всё ещё ждет, а без крыльев ей туда не добраться…

— Беру свои слова назад, — произнес Фенцио, войдя в учительскую и заметив там Геральда. Демон как обычно, сидел закинув ноги на стол, скрестив руки на груди и откинув голову назад, витая где-то в своих демонических мыслях.

— Какие именно? — не меняя положения спросил демон.

— Я про Фариа.

— А-а-а-а… — задумчиво протянул Геральд.

— Видел тут его на днях.

— Что ты забыл в Аду, мой белокрылый друг?

— Я? Ничего. Фариа навещал Уокер в лазарете.

Геральд поднял голову и посмотрел на Фенцио, который налив себе чаю, удобно расположился в кресле.

— Не смотри на меня так, я сам не поверил бы, если бы не столкнулся с ним в коридоре.

— И?

— И ничего. Дело у него тут было, личное, видите ли. Это потом мне уже Мисселина поведала что за дело, да я и сам догадался. После твоих слов про дружка.

— Личное?

— Угу, так и сказал. Личное.

— Да ну, не может быть.

— Ага… Ад бы побрал этих Уокер… И старшую… И младшую… — нахмурился Фенцио, вспоминая о чем-то своем.

— Младшая не такая. В отличии от старшей, о которой я тебя сразу предупреждал.

— Скажите пожалуйста… Не такая… Давно ли она тебя раздражать перестала?

Геральд оставил вопрос Фенцио без ответа.

«Личное дело».

Да что такого личного может быть между древним старцем и Непризнанной? Наверняка, просто навестил, узнав, что она в лазарете. Но с каких это пор, Фариа, навещает кого-то в лазарете? Особенно Непризнанных? С чего бы это?

Да нет… ничего такого…

Но он соизволил выползти из библиотеки. И не просто выползти, а долететь до Школы.

«Личное дело».

Мысленно выругавшись, Геральд выбросил мысли о Фариа из головы, и посмотрев на Фенцио спросил:

— Как там твой Дино?

— Да вроде ничего.

— Куда там его ты пристроил? Забыл…

— К архангелу Гавриилу.

— Справляется?

— Да. Надеюсь, у него все сложится иначе.

— Не переживай, он сильный малый… Не то что Люцифер. Заносчивый, самовлюбленный, эгоистичный сукин сын.

— Ну, ему есть в кого… Яблоко от яблоньки…

— Как раз-таки этот от своей яблони далеко укатился.

— Да, вернул его папаша в школу, на наши головы.

— И не говори…

Они замолчали, думая о чем-то своем.

Комментарий к 6. Равновесие боли Поскольку мы с героями топчемся уже в конце этой истории на 156 странице, а тут все только начинается, то я и предположить не могла что сцена Фенцио и Фариа могла бы значить что-то другое))) Учитывая их совместную передачу...

Но, как говориться, из песни слов не выкинешь...

====== 7. Тень осуждения ======

Лежа на кровати в лазарете, она в сотый раз прокручивала в голове последние дни, надеясь найти ответ.

…Посреди выжженной пустоши Ада всё также тлело её дерево.

Всё также качался её Змей.

Но взгляд Змея опять выражал неодобрение.

Голова опять качалась из стороны в сторону.

Змей опять всем своим видом выражал свое несогласие. Он всё так же не давал Вики дотронуться до себя. И даже, как ей показалось, он перестал нашептывать свои загадочные слова.

Что она делает не так?

Чем он недоволен?

Вики искала и не находила ответа. Она слишком хорошо знала своего Змея, замечая малейшие изменения в его поведении в своих снах.

И он был недоволен.

И ей надо понять — чем.

Демон распахнул дверь учебной аудитории. Фенцио, выхаживая туда-сюда у доски, в своей характерной манере менторским тоном заканчивал объяснение:

— И таким образом, появилась Языковая Пелена, которая позволяет вам беспрепятственно понимать язык ваших подопечных на земле, не прибегая к личному изучению определенных диалектов.

Фенцио развернулся к классу и увидел Геральда, почти подошедшего к его столу.

— Геральд?

— Забыл в ящике учебник с прошлого занятия, уже ухожу.

Демон ловко выдвинул ящик стола, извлёк оттуда книгу, и, махнув ей Фенцио, развернулся к выходу.

— Итак, — продолжил Фенцио, — у кого есть вопрос по языкам?

Проходя между рядами, краем глаза Геральд увидел как быстро и уверенно взметнулась вверх тонкая рука.

Уокер.

Он и не сомневался.

Усмехнувшись, продолжил свое движение к выходу, но чуть замедлил шаг, ловя себя на мысли, что хочет услышать её вопрос.

— Уокер? — Фенцио вопросительно поднял бровь.

Вики решительно встала и быстро произнесла:

— На каком языке говорят Змеи-Искусители?

Рука Геральда замерла на ручке двери.

В аудитории повисла тишина, едва прерываемая перешёптываниями на задней парте. Уже открывая дверь, Геральд услышал: «Никак не смирится с поражением, серая моль». Усилием воли подавив в себе желание узнать кто произнес эту фразу, он всё-таки вышел, но придержал дверь крылом, оставляя щель, чтобы услышать ответ Фенцио.

— Уокер, для вашей маленькой головы эта информация совершенно лишняя. Вам был уже дарован шанс. Но вы его упустили, в отличии от вашей матери. Больше вы на ту скалу не попадёте и со змеем не встретитесь, а потому разговаривать вам с ним не придется.

По рядам прошлись смешки.

Фенцио бил по больному, чёткими точными ударами.

Раньше Геральд бы не обратил на это внимание. Но сейчас даже ему слова его друга показались чересчур жестокими. И вдруг в наступившей тишине он услышал голос Уокер, который звенел пронизывающим ветром, играющим с ледяными сосульками:

— Со всем уважением, Ангел Фенцио, вас на той скале не было. И я считаю, что вы не вправе выносить суждение о том, что я упустила, и каким именно образом я отличаюсь от своей матери.

Уокер?!

Демон усмехнулся: не стушевалась, не осела тихой тенью на стул, как сделала бы это ранее. Открыто и громко ударила Фенцио в ответ, отплатив ему той же монетой. Геральд ярко представил себе, как сейчас лицо Фенцио бледнеет пуще обычного, как желваки начинают метаться по скулам, как судорожно его рука сжимает посох, до побелевших костяшек.

— Вон из моего класса, Уокер! Немедленно! — интонация голоса старого друга дала понять, что в нанесённом фразой эффекте Геральд не ошибся. Он убрал крыло, отпуская дверь, и направился в свою аудиторию.

Молча дойдя до своего стола и внимательно осмотрев чернокрылых, Демон понял, что продолжить урок по запланированной схеме он не в силах. Фраза Уокер пульсировала в его голове, сбивая и не давая сосредоточится. Внутренний демон услужливо расцарапывал душу, прося выпустить его по следу.

— Планы меняются. Достаем чистые листы и пишем кратенькое эссе на тему «Каким видом оружия я хотел бы научится владеть и почему». Три лучших работы в качестве поощрения получат от меня личное занятие с выбранным оружием. Время пошло.

Чернокрылые зашелестели листами, начался легкий гул перешёптываний.

— Тишина! Сосредоточились и пишем. Не слышу скрежета перьев о бумагу!

Геральд сел на свое место, закинул ноги на стол и погрузился в собственные мысли.

«Со всем уважением…»

«Вас там не было…»

«И судить вы не вправе…»

А ведь Уокер, адское пекло, права. На той скале кроме троих Непризнанных никого не было. И никто не знает, что произошло на самом деле. Он помнил, как в тот день вернулись Моника и Донни, как Моника, победно улыбнувшись, сообщила, что именно она убила Змея. Кроули считал её воспоминания, подтвердил правоту её слов, набил ей тату кровью того самого Змея и распустил всех восвояси. Уокер никто в тот день больше не видел. Да и всем по большому счету вдруг стало на неё наплевать. Не появилась она и на следующий день. И после. Он увидел её лишь после Рождества и каникул. С безвольно повисшими крыльями.

На совете, между делом, спросил у Фенцио, что произошло, и получил в ответ, мол, упала на обратном пути с лестницы и повредила крылья. В лазарет не пришла, в связи с чем летать не сможет. Он тогда кивнул, и сказал, что раз летать не может, вырвите крылья совсем и отправьте на Землю. Но многие почему-то испугались гнева Ребекки, и Уокер оставили. Хотя, по его личному мнению, Ребекка плевать хотела на свою дочь. И уж точно бы не полезла восстанавливать её в школе.

Что же произошло на самом деле, в тот день на той скале? Обвинитель внутри него настойчиво требовал фактов. Вопрос, конечно, сильно запоздал по времени. Но выход есть. Кого считать первым, Геральд выбрал сразу.

Моника.

С неё и начнем.

И буквально сразу. Следующее занятие у Геральда — как раз с Непризнанными.

Демон терпеливо дождался конца урока, собрал все листы в папку, и не попрощавшись стремительно вышел из аудитории. По пути нагнал идущую на его занятие Уокер. Внимательно её осмотрел. Глаза не красные. Взгляд холодный и равнодушный. На лице абсолютное спокойствие. И когда она научилась так владеть собой? Когда она из смущающейся школьницы превратилась в спокойную и отстраненную молодую особу? Ему почему-то захотелось её порадовать, хоть как-то сгладить раны, нанесенные словами Фенцио.

— Уокер. До конца дня напиши и сдай мне небольшое эссе на тему, каким оружием ты бы хотела владеть и почему.

— Я? Зачем? Я же сдала теорию оружия, — Вики удивленно посмотрела на демона.

— Вики. Ключевое слово — владеть.

— Владеть, — повторила Вики. — Хорошо, я занесу.

Она кивнула ему, и, опустив голову вниз, продолжила идти дальше. Её равнодушие почему-то задело Геральда.

И на кой чёрт он решил ей предложить это эссе?

И где гарантия того, что он бы его выбрал?

Но в глубине души он точно знал, что выбрал бы, потому что хотел сгладить жестокость Фенцио.

И вдруг неожиданно для себя он произнес:

— Змеи говорят на своём, очень древнем языке. Практически никто из ныне живущих Бессмертных им не владеет.

Она вскинула на него свои синие глаза, в которых тут же загорелся неподдельный интерес, который бальзамом пролился на его душу.

— Правда? — и тут же взгляд потух, как только она осознала конец произнесенной фразы.

— То есть совсем никто во всем поднебесном мире не знает языка Змей?

— Боюсь, что именно так, Вики.

— А как же… — она тут же осеклась, и замолчала. «А как же я узнаю, что он мне сказал?» — мысленно спросила она саму себя.

— А как же что?

— Это уже не важно… Но спасибо что ответили, я не ожидала. Спасибо, — и она тепло и искренне ему улыбнулась, обнаруживая ямочки на щеках.

На поляне стояли Непризнанные.

Геральд оглядел каждого, чуть дольше задержав взгляд на Монике, которая тут же улыбнулась и, закусив губу, принялась играть с прядью волос.

Адское пекло, за что ему всё это.

Геральд уже давно не обращал внимания на подобные вещи, но из года в год всё повторялось. Менялись только лица, приемы оставались неизменны.

Ну что ж, ладно. Давай поиграем, Моника.

— Итак, сегодня вы мне все покажите, как вы натренировались проникать в сознание и находить нужное воспоминание. Разбейтесь на пары и приступим. Вы извлекаете — я проверяю.

— Но нас нечётное количество, — подала голос Моника, — кто-то останется без пары, — и она снова накрутила прядь волос на палец.

— Ну, раз так, тогда, Моника, я буду твоей парой.

Моника слегка покраснела и посмотрела на Геральда. Он же, в свою очередь, отыскал глазами Уокер, которая ухмыльнулась его фразе, слегка закатила глаза, и направилась в сторону Лали, решив встать в пару с ней.

— Ну что ж, Моника, давай поиграем, — тихо произнес Геральд и подошел к Непризнанной.

Моника старалась изо всех сил, но проникнуть в мысли Геральда у неё не получалось.

Зато он справился прекрасно, без труда проник в её сознание и быстро долистал до нужного воспоминания, настолько легко и невесомо, что Моника этого даже не почувствовала. И пока она сосредоточенно строила ему глазки, он смотрел. Смотрел внимательно, пытаясь не упустить ни одной детали.

… Вот они дерутся на руинах города Ангелов. Донни, как всегда, выпендривается, но Моника злится не на шутку. Кидает огненный шар, Донни отскакивает, и шар едва не сбивает Уокер. Она пригнулась, что-то сказала Монике. Потом встала и спокойно пошла вперёд. Моника и Донни ещё потягались друг с другом, а потом бегом бросились в сторону, противоположную той, куда ушла Уокер.

… Лестница. Моника даже не идёт, она уже просто переползает по ступеням вверх. Рядом с ней ползет Донни. И вдруг, совершенно спокойно, стремительным шагом, гордо ступая по длинной лестнице, их обгоняет Уокер. И очень быстро скрывается далеко на вершине скалы.

… Мучительно долго Моника ползёт, не сдаваясь, до вершины. На последних ступеньках она поднимается, принимает характерную стойку, вбирая в ладонь последние остатки энергии, аккумулирует её и делает последний шаг на вершину…

То, что дальше увидел Геральд его поразило.

На вершине скалы стояла Уокер и рядом с ней в стойке Змей.

Совсем рядом. Близко-близко. Глядя друг другу в глаза.

… Моника одним сильным движением направила поток концентрированной энергии в Уокер, заставив ту отлететь на несколько метров и с силой ударится крыльями о скалу, провалившись в темноту пещеры. Одним чётким движением Моника поднимает копьё с земли и убивает змея. И на последнем издыхании вскидывает руки вверх, видимо крича от радости. Через несколько минут, отдышавшись, Моника развернулась и пошла вниз по ступеням. По пути она подняла сидящего на ступенях Донни, и они молча пошли вниз. Их путь до школы он просмотрел мельком, отмечая лишь, что Уокер с ними не было.

Геральд вынырнул из её воспоминаний.

Огромным усилием воли подавил желание швырнуть в Монику таким же энергетическим шаром. Молча отстранил её от себя и отошёл на безопасное расстояние.

Где-то глубоко внутри зародилась искра ярости, пробуждая Инквизитора.

Память услужливо прокручивала в голове момент удара Вики о стену.

Ярость внутри начала клокотать, грозя выплеснуться наружу. И он принял решение в долю секунды. Резко раскрыв свои величественные черные крылья, он взвился в небо.

Громкий гул шагов, эхом перекатываясь между стеллажами, оповестил Фариа о неожиданном визите. Старый демон ухмыльнулся, узнав характерную поступь, и продолжил спокойно читать фолиант. Гул замер у его стола и разразился громогласным криком:

— Ты знал?!

Фариа посмотрел на Геральда. Четко очерченные скулы выдавали крайнюю степень злости.

— О чём именно? — спокойно спросил Фариа, возвращая свой взгляд к фолианту, который читал.

Геральд наклонился к столу, с силой захлопнул фолиант, упёрся руками в столешницу и захватив взгляд Фариа повторил:

— Ты знал?!

— А ну-ка сядь и успокойся! И задай вопрос ещё раз, — Фариа невозмутимо откинулся на спинку кресла, сцепив свои когтистые руки в замок. Геральд с силой хлопнул по столу ладонями, заставив жалобно звякнуть чашку, стоящую на углу. Фариа остался невозмутим.

— Они бросили её там, одну, и даже не попытались помочь…

— А-а-а… Так речь о Пташке и её Змее? — Фариа кивнул.

— Её Змее?!

— Она его так зовёт. Мой змей.

Геральд шумно выдохнул, взъерошил волосы. Внимательно посмотрел на Фариа и произнес:

— Ты знал…

— Знал.

— Как давно?

— Она рассказала три месяца назад.

— Почему не пришёл к совету?

— Зачем?! — голос Фариа выдал искреннее удивление. — Вашему Совету плевать на Уокер, на то кем она была и кем станет. Для вас её не существует. Она для вас лишь тень своей матери.

Слова Фариа цеплялись за душу Геральда, и царапали её мелкими коготками изнутри. Старый демон был прав. Как бы жёстко это не звучало, но он был прав. Геральд выдохнул, выпуская остатки злости, и сел напротив Фариа.

Прикрыл глаза рукой и тихо произнес:

— Я был на той скале. Я видел каждый острый выступ, о который она ударилась крыльями. Я видел повреждения её крыльев. Я сам сломал сотни в тех же местах, зная, что они уже не срастутся как надо. И я знаю, как это больно. Это адски больно. И боль не проходит, она ноет каждый день.

Фариа усмехнулся.

«Ты даже представить себе не можешь, сколько боли клубится вокруг Пташки. И ноющие постоянно крылья это лишь маленькая толика того, что творится в её душе».

Но Фариа не обмолвился и словом, лишь снова усмехнулся.

— Почему она… — Геральд осёкся.

— Почему она что? — Фариа встал, обошёл стол, остановился напротив Геральда, складывая руки на груди. — Почему она что? Не побежала жаловаться? Или в лазарет? Или что? Что ты хочешь узнать?

— Она сдалась…

Фариа расхохотался. Но смех был недобрым. Холодной злой враждебной змейкой он проскальзывал в самый дальний уголок души Геральда.

— Опомнись, Геральд! Ты до сих пор считаешь её слабой? Ты до сих пор винишь во всём, что случилось, её? Уходи. Уходи, Геральд. И никогда не говори со мной больше о Пташке. До тех пор, пока не будешь в состоянии воспринимать её адекватно. Уходи.

Но Геральд остался сидеть.

— Кто она для тебя? — Геральд посмотрел на Фариа.

Старый демон долго молчал, словно взвешивая все за и против. Стоит ли говорить Геральду о чём-то личном. И оставил вопрос Геральда без ответа.

— Гораздо важнее, кто она для тебя? — тихо произнес Фариа.

Ему не надо было спрашивать. Слишком хорошо он знал Геральда. Его внутренний демон уже увидел, всё, что было нужно, нашел все факты, озвучил доказательства, и Инквизитор готов был вынести приговор.

Немного помолчав Фариа произнес:

— Не мне тебе говорить, что информация — это сила. А вовремя озвученная информация — подобна извержению вулкана…

— Спасибо, Фариа.

Геральд поднялся и стремительно вышел.

— Иди-иди, исчадие Ада. Подумай на досуге, — и Фариа вернулся в свое кресло, спокойно открыл фолиант на нужной странице и продолжил чтение, столь грубо прерванное появлением демона.

Он не всё рассказал Фариа.

Он не просто осмотрел камни.

Оказавшись на той скале, он безошибочно выделил оставшуюся энергию змея. Существа, что были подвластны ему с момента создания. Еле уловимую, практически угасшую. И всё что он смог считать — это уверенность и спокойствие, и удивление, от резкой боли. Уокер провела на вершине достаточно времени, чтобы найти и убить змея. Но она этого не сделала. Почему? Что произошло между ней и змеем на той скале?

Но беспокоило его сейчас больше другое.

Впервые, за многие тысячи лет, он отнёсся к Бессмертному предвзято.

Не рассмотрев. Не оценив. Не составив о нём своего мнения. Поддавшись всеобщей волне.

Он.

Веками делавший это со всеми, даже с самыми злобными существами.

Он отказал ей в праве быть оцененной беспристрастно.

Так, как этого заслуживала она.

Комментарий к 7. Тень осуждения “Душевные терзания Григория Мелехова” ....

Огромное спасибо милой девушке с прекрасным ником “Жена Геральда” за все ваши сообщения)))) спасибо)))

***хотя каюсь, впервый раз когда ник увидела подумала что нам конец)))) 🥰🤣

====== 8. Клубящееся марево ======

Вики грызла край карандаша, молча глядя в пустой лист. Она никак не могла выбрать. О каком оружии написать. То, что было реально интересно — было практически не доступно, а из возможных вариантов ей ни одно оружие не нравилось.

— Над чем задумалась? — Мими подала подруге кусочек яблока и заглянула в пустой лист.

— Геральд сказал написать эссе.

— Тебе тоже? И нас заставил, — Мими продолжила резать яблоко.

— Вас?

— Угу, сегодня на уроке, — Мими положила кусочек яблока в рот, прожевала и продолжила. — Сказал, что выберет три лучших и соизволит подарить индивидуальное занятие.

— А про вишенку на торте он умолчал, — задумчиво произнесла Вики.

— Какая вишенка?

— Да так, мысли вслух. Тренировка значит. Личная. Ладно.

И Вики быстро что-то написала на листе. Свернула его и протянула Мими.

— Занесёшь Геральду? Он просил до вечера.

— Угу, посижу с тобой еще немного, сдам тебя в руки Мисселине и пойду.

— Спасибо, моя чернокрылка, — Вики тепло улыбнулась подруге.

День выдался ветреным. И этот ветер не давал ей возможности нормально записать всё то, что она видела на тренировке. Немного поборовшись с постоянно задиравшимися листами, Вики бросила эту затею, и, положив блокнот на колени, просто наблюдала за действиями разнокрылых.

Провалившись в свои мысли, она не сразу услышала свое имя.

— Вики! — чуть громче позвал демон.

— А? — Вики повернулась на голос. — Извините, задумалась.

— Что ты так внимательно… высматриваешь в небе? — спросил Геральд, так и не решившись спросить про блокнот.

— Ничего, просто смотрю.

— А если откровенно?

— Завидую, — произнесла Вики и улыбнулась.

Он понимающе кивнул. И тоже устремил взгляд на небо, наблюдая за действиями Бессмертных. Вики невольно оглядела демона с ног до головы. Чуть задержалась на мантии, которую нещадно трепал ветер, заставляя жить своей жизнью, отдельной от прочно стоявшего на ногах демона.

— Вы в курсе, что за вашей спиной полыхает чёрный огонь? — спросила она.

Он удивленно посмотрел на неё, присел рядом на скамью и произнес:

— Нет, хотя обычно позади меня полыхает клубящееся марево самого Ада.

— Шутите, — произнесла Вики.

— Шучу, — он согласно кивнул и вновь устремил взгляд в небо.

Вики улыбнулась.

И вдруг …

«Клубящееся марево…»

Случайно оброненные слова, запустили механизм воспоминаний.

С того самого вечера, когда они готовились к зачёту по иерархии демонов, Вики много думала. О двух ипостасях, о скрытых именах. Лёжа в лазарете и изучая трещинки в мраморе пола, чувствуя ноющую боль, она отрешалась от неё, убегая в свои мысли.

И если учесть, что её жизнь каким то мистическим образом оказалась связана со Змеем, то не думать о высшем Демоне, держащем змею в руке, она не могла.

Справедливости ради, она прочла всё что могла и об Архангеле Гаврииле, как о высшем Ангеле, кто тоже призван управлять змеями. Однако всё из того что она читала — а о Гаврииле было написано гораздо больше книг, нежели об Астароте, — указывало на то, что его сила распространялась лишь на змей, населявших Землю.

Вики очень хотелось понять, за чьим именем скрывается Астарот. И особенно после слов Геральда о том, что никто языка змей не знает. Но этот демон знать должен. Она была в этом уверена. Безусловно, можно было напрямую спросить у Фариа. Однако, Вики прекрасно понимала, что измененные, скрытые имена это не просто так. И уж ей Фариа их точно не раскроет. Была еще слабенькая надежда спросить у отца Мими, но до новой встречи могло пройти много времени.

И поэтому Вики просто читала, сопоставляла информацию и думала.

Думала.

«Клубящееся марево…»

Случайно оброненные слова…

»… и великий Обвинитель беспристрастно озвучит все злодеяния… и обернувшись Инквизитором вынесет приговор и он же приведет его в исполнение… стоя в клубящемся мареве самого Ада… оставаясь хладнокровным в этом обжигающем тумане…»

Вики внимательно посмотрела на Геральда.

Он обронил эти слова так просто, так буднично.

Нет, конечно, она понимала, что высшим демоном он быть не может, но может что-то о нём знать. Также как и о змеях.

А что она вообще знает о Геральде?

Историю Фенцио ей поведал Фариа, Мисселина сама рассказала о себе немного, но вот что она знает о нём?

И в памяти полился шёпот…

»… говорят, что он был известным демоном в Аду, а потом прогневал Сатану и тот сослал его в школу…»

»… говорят, что он в Аду был палачом…»

»… вы видели его крылья? Они точно такие же огромные, как и у Сатаны…»

»… а вы видели, как он чуть не сжег одного ангела, глянул на него, а в глазах пылает адский огонь…»

»… а вы видели, как ловко он усмиряет дерущихся морских драконов? Драконы его не кусают, боятся…»

Все эти тайные перешёптывания в недрах библиотек мгновенно всплыли в её сознании. Она никогда не увязывала их вместе. Наверное потому, что они всегда сопровождались шёпотом о том, что половина учениц этой школы готовы были лишиться крыльев, ради нарушения запрета с этим синеглазым демоном.

И почему-то только сейчас, потеряв шелуху наносной влюбленности, все эти перешёптывания ясно и чётко обрисовали ей единую картинку.

Да нет…

Не может этого быть…

Ну, нет, конечно…

Но Вики продолжала внимательно смотреть на Геральда. Ярко представляя картинку страшного высшего демона, с огромными крыльями, восседающего на драконе, и держащего змею в правой руке.

Геральд устало потер лоб. С каждым прочитанным эссе раздражаясь все больше и теряя терпение. Он никак не мог понять, в чём причина. То ли он не правильно озвучил вопрос, то ли демоны, писавшие это, совершенно не думали о том, что пишут.

— Я хотел бы владеть… Копьем Михаила? А Архангел в курсе?.. Шепфа, прости… — демон отбросил листок.

Взял следующий.

— … хотел владеть… Меч Андраса?.. Шепфа, да ты его даже поднять не сможешь, он в два раза больше тебя…

Взял следующий.

А потом ещё и ещё. Раздражение плескалось на грани. Наконец, он достал последний лист из ящика стола. Предвкушая, что вот сейчас, он, скорее всего, прочтет внятный развернутый ответ, который бальзамом прольется на его измученную преподавательскую душу. Потому что дотошная и основательная Уокер просто не могла бы написать иначе. Он развернул её эссе. Быстро пропустил первые строки, стараясь сразу найти что за оружие выбрала она.

Нашёл.

И его терпение лопнуло.

Я должен быть беспристрастен

Я обещал себе быть беспристрастным

Я должен…

— Уокер!!!

Вики и Мими, только что покинувшие аудиторию, где вела занятия Мисселина, резко развернулись на его громкий оклик.

— Что ты натворила? — удивленно спросила Мими, видя даже с расстояния двадцати шагов, что их разделяли, как горят глаза Геральда.

— Понятия не имею, — ответила Вики внимательно глядя на демона, сжимавшего листок и сверкающего глазами.

— Уокер! — повторил он, все так же громогласно. И пока она подходила к нему, он резким движением открыл дверь аудитории, быстро окинул её взглядом, и снова посмотрел на Вики.

— Да? — тихо спросила Вики, встав всё же чуть поодаль от явно чем-то разозленного преподавателя.

— Иди-ка сюда, душа моя, — тихо сказал Геральд, резко взяв её за предплечье и буквально втолкнув в пустую аудиторию.

Вики вошла, сделала пару шагов, и, развернувшись, подняла на Геральда удивленно-вопрошающий взгляд.

— Рукопашный бой? — прогремел он, как только за ним захлопнулась дверь аудитории.

— Да, — утвердительно кивнула Вики. — А что?

— Рукопашный бой? Что в слове «оружие» было не понятно?

— А вы точно прочли всё, что там написано?

— Конечно, прочёл.

— Уверены? Точно всё, что там написано? Или только последнее слово?

Геральд развернул смятый листок и внимательно посмотрел на него.

— Прочтите, там, по-моему, всё предельно ясно.

— А я что, по-твоему, делаю? — Геральд выдохнул и начал читать.

«Видов доступного оружия, разрешенного к тренировкам у Непризнанных, немного. Однако, большинство из них предполагает наличие хорошо натренированных крыльев, способных добавить манёвренности при использовании оружия.

На данный момент, я не имею возможности использовать свои крылья в полной мере.

И в связи с тем, что возможная тренировка с выбранным видом оружия будет проведена в ближайшее время, за которое я не смогу восстановиться, то единственный вид оружия, которым бы я хотела научиться владеть — это рукопашный бой.

Который позволит мне хоть как-то отразить опасность, которая могла бы мне угрожать, при совершении элементарного нападения».

— Вы просили кратенько. Я и написала. И да, рукопашный бой — это тоже оружие, между прочим, — Вики внимательно смотрела на демона.

«Я должен быть беспристрастен», — мысленно повторил он, мечтая прямо сейчас свернуть ей шею. Хотя она, в общем-то, была здесь не причем. Ему самому надо было читать внимательнее, однако от этого его желание свернуть ей шею меньше не становилось.

Он прочистил горло и глухо произнес:

— Приношу извинения, не прочел абзац про крылья.

— Ну, вот видите, всё гораздо проще, и можно было не кричать, — и Вики улыбнулась странной, хитрой улыбкой.

— Можешь идти, — Геральд чуть развернулся, пропуская её к двери.

— Спасибо, — сказала Вики не переставая улыбаться всё той же хитрой улыбкой.

Аккуратно протиснулась между демоном и партами, и прямо у самых дверей добавила:

— Хотя, скажи вы мне сразу, что за лучшее эссе полагалась индивидуальная тренировка с вами, я бы приложила все усилия, чтобы мое стало лучшим. И уж про рукопашный бой там не было бы ни слова…

И Вики пулей вылетела из аудитории, хлопнув дверью.

— Уокер!!!

Нет, свернуть ей шею все же стоило.

Фариа откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Среди бездны его боли, он чувствовал, как пульсирует одна. Крохотное облачко, пронизываемое статическими разрядами. И это означало только одно — прошлый хозяин этой боли испытывал её снова. Демон прекрасно умел отрешаться от этих ощущений, потому что вселенная его боли — была поистине безгранична. Но эту боль он хотел чувствовать. Чтобы знать, что происходит с хозяином.

И он чувствовал.

Он был против. Но навязываться не стал. У неё был свой путь. И всё что он мог сделать — поддержать её, дав опереться на плечо. Не ожидая, что упрямство пересилит благоразумие. А именно это сейчас и происходило. Она упрямо шла к цели, не видя, что путь уже завершён.

Она не хотела видеть.

Фариа задумался. Недавний визит неожиданно раскрыл ему новую перспективу. И старый демон явно увидел простой и логичный способ остановить упрямство и заглушить боль. Так явно, так чётко…

Это был как раз тот случай, когда цель оправдывала средства.

Но выбранное им средство, должно было принести боль единственному существу, которое он хотел от этой боли избавить.

Он потёр переносицу, вырываясь из своих тяжёлых мыслей.

Боль — субстанция эфемерная. Её направление и эффект от воздействия очень сложно предугадать, рассчитать чётко, выверить логически. А заставить её поразить конкретную цель — практически не реально. Но не для того, кто управляет этой болью веками, укрощает её, выпускает наружу, баюкает и уничтожает, обращая в прах.

И став средством, он отрешился от всего, ради его счастливой цели.

Фариа тяжело вздохнул и принял решение.

Молча поднявшись, он выпрямился и раскрыл свои крылья. Мантия ожила, слегка всколыхнулась. И выпустила тёмное небольшое облачко, искрящееся статическими разрядами. Он мгновенно поймал его, поместил между ладонями вытянутых рук, и вгляделся в него пронзительным огнём оранжевых глаз…

Спокойный сон обернулся кошмаром. Её личный Ад вернулся. Из глубин подсознания поползли шепотки и колкие фразы, мгновенно исполосовав едва залеченную душу. Вики металась во сне, пытаясь вырваться, закрывая уши, чтобы не слышать. Но фразы возвращались вновь и вновь…

Она проснулась, резко села на кровати, обхватив голову руками.

— Нет-нет-нет, я пережила, я переступила… Я выше этого…

Она сопротивлялась. Он это чувствовал. Потому как вибрировало облако, как оно становилось чуть плотнее. Его Пташка выросла. Стала сильнее.

— Прости, — прошептал он и усилил давление.

Ей казалось, что её голова ей не принадлежит. Окружавшую её обстановку она видела словно в тумане. Она из последних сил боролась с призраками прошлого, пытаясь надёжно упрятать их опять, на самое дно её души. Но призраки оказались сильнее.

И её сопротивление пало.

И она опять рухнула в свой собственный Ад.

Её душевная боль вернулась с удвоенной силой, круша всё на своём пути. Сравнение с матерью… Насмешки… Холодные взгляды… Глифт… Много глифта… Боль сломанных крыльев… Безысходность… Одиночество… Пустота… И фраза Мисселины — «Вики, увы, они срастаются не правильно. И теперь тебе надо просто ждать. Выбрав сторону, ты обретёшь крылья».

— Я не хочу выбирать… — прошептала Вики с силой сжимая виски. — Я не хочу здесь жить… Отпустите меня… Выпустите меня отсюда…

Огромным усилием воли подавив все голоса внутри, она оделась. Подошла к кровати Мими, ласково погладила её крылья, словно прощаясь, и выскользнула из комнаты.

Комментарий к 8. Клубящееся марево Надеюсь, мой древний старец выживет...

А если вы будете лапушками, иудостоите эту главу комментариями, я обязуюсь не мучить вас слишком долго)))

====== 9. Крылья надежды ======

Выдохнув, она постучала в черную дверь.

Долгое время ничего не происходило. За дверью стояла тишина, хотя Вики отчётливо видела свет, струящийся из-под двери. Терять ей уже было нечего и она постучала ещё раз. Наконец, дверь распахнулась.

— Мне нужна помощь, — Вики сглотнула и прямо посмотрела в холодные синие глаза.

Что-то в её взгляде, в напряженном теле, остановило его от едких замечаний. Он молча открыл дверь чуть шире и сделал приглашающий жест рукой.

— Спасибо, — сказала Вики и юркнула в комнату.

Она остановилась посередине, едва окинув комнату взглядом, и задержала его на огне в камине. Он вернулся на свой диван, взял в руки бокал с глифтом и молча посмотрел на Уокер.

— И? — Геральд отпил из бокала. Внимательно её осмотрел. Сейчас ему показалось, что от Вики осталась лишь оболочка. Словно вся жизнь медленно вытекла из неё, как из потрескавшегося сосуда, оставив последние капли. Слабый, еле уловимый миндаль, очень слабый, на грани восприятия. Он был не расположен к приёму гостей. И уж тем более не предполагал, что она придет к нему за помощью. Злость и раздражение всего сегодняшнего дня всё ещё клокотали внутри. И он не знал, чего бы ему сейчас хотелось больше всего: придушить её собственными руками или же даровать ей прощение, за её осознанную выходку.

— Я знаю кто вы. Я знаю кем вы были. И мне нужна именно ваша помощь.

Она перевела взгляд на Геральда, подошла к дивану и встала напротив. Его лицо ничего не выражало. Она не могла уловить ни малейшего намека на энергию, ни одного отголоска мысли. Она и не смогла бы, даже если бы захотела. Он - высший демон. Она - Непризнанная. Но она его не боялась. Она знала, что если она не ошиблась в своих выводах, только он сможет вернуть ей надежду либо покончить со всем этим.

— Слишком опрометчивое заявление, — Геральд усмехнулся.

Навряд-ли девчонка действительно знает кто он. Это скорее бравада, и способ его заинтересовать. И ему стало интересно, какого чёрта ей надо от него сейчас, глубокой ночью?

— Мне нужен ваш вердикт, — тихо произнесла она, словно прочтя его мысли.

Геральд удивленно вскинул бровь и вновь выпил из бокала.

— Вы знаете о крыльях всё, — говоря это, подавив гримасу боли, она раскрыла свои сломанные крылья, обняв себя руками за плечи и вцепившись от боли ногтями в кожу. — Вы сломали сотни таких крыльев. Вы знаете в них каждую кость. Скажите, я смогу вернуть им подвижность? И если нет - окажите мне честь, лишите меня их совсем, и отпустите с Небес с миром.

Геральд замер. Сердце пропустило несколько ударов и лишь потом вернулось к обычному ритму. Ещё через пару секунд он вспомнил, как дышать. А она не лгала. Она и правда знала кто он. И совершенно чётко подметила, что о сломанных крыльях он знает всё. Но больше всего его удивило, что она хочет сбежать из этого места, просто лишившись крыльев. И ему даже не нужно было спрашивать, почему она пришла с этим вопросом только сейчас. Он видел её перебинтованные крылья, и прекрасно понимал, что она милостиво отдалась в руки Мисселины, позволив той попытаться всё исправить. Но Мисселина и понятия не имела что именно и как надо было исправлять. Он искренне не мог понять, что заставило Уокер отдаться в руки костоправам и добавить к ежедневной боли ещё парочку болезненных травм. Что заставило её довериться Мисселине? И почему он сам не остановил Ангела, когда понял чем они с Уокер занимаются? Почему он позволил ей продолжать?

Ах, да!

Он сам разрешил сломать им Уокер все кости.

— Мне нужен ваш вердикт, — тихо произнесла она, разорвав наступившую тишину, — пожалуйста…

Её тихое «пожалуйста» возымело обратный эффект. Геральд понял, что он опять злится. Природу этой злости он не мог объяснить даже сам себе, но он злился, чувствовал, как эта злость начинает медленно закипать и плавиться.

— Повернись.

Уокер послушно повернулась к нему спиной, не закрывая крыльев, и стараясь не смести ничего вокруг. Он смотрел на её спину, на судорожно сжатые плечи, на свежий шрам у основания крыльев. Топ с открытой спиной давал возможность всё рассмотреть и без слов.

И он увидел.

И неправильно сросшуюся лучевую кость, и чуть вывернутую лопатку. Имей он цель пытать Уокер до смерти, он не справился бы лучше, чем это сделала Мисселина из благих побуждений. А Уокер безропотно всё это вытерпела. Каждый день приходя на занятия, отсиживая их, и завершая свой день в библиотеке. И впервые внутри него зародилось ощущение, что он совсем не знает её. Кто она и на что способна.

Он тихо встал, подошёл к ней вплотную, и провел руками по её крыльям. Она вздрогнула, лишь сильнее вцепилась ногтями в предплечья, и чуть ниже опустила голову. Кожа спины покрылась мурашками, но Геральд точно знал, что такое личное, почти интимное прикосновение, не принесло ей удовольствия, и мурашки были вызваны болью.

— Потерпи, — он прощупал кости, оценивая, насколько сильно их повредили. И чем больше он ощущал, тем отчётливее понимал, что восстановить их уже невозможно.

— Их не восстановить, — выдохнул он почти беззвучно.

Но она услышала, крылья мгновенно опали и сложились. Он повернул её к себе, ожидая увидеть поток слёз и услышать истерику, но её глаза остались сухими. Ледяной холод её синих глаз прямо смотрел в такие же холодные синие глаза напротив.

— Тогда вырвите их. Отпустите меня.

— Есть и другой выход. Подожди ещё несколько месяцев и …

— Я не хочу ждать. Вы не понимаете. Я не хочу выбирать сторону. Я не хочу быть Ангелом, особенно глядя на Фенцио или слушая сплетни о моей матери. Я не хочу быть Демоном, особенно глядя на самовлюбленного Люцифера и на вас, на всех вас! Я не хочу выбирать сторону. Отпустите меня.

Её слова больно резанули его. «Не хочу быть демоном, глядя на вас». А от сравнения его с Люцифером его передернуло ещё больше. Какая-то серая «пташка» решила осудить его за то, кем он является?

Пташка… Отчего-то это слово откатило волну его негодования. Но злость осталась. И этой злости как раз хватит на то чтобы вырвать ей крылья, и покончить с этим.

— Пути назад не будет.

— Меня ничего и никто здесь не держит. Вырвите их. Отпустите меня, — она усмехнулась. — Не отрицайте, в своих мыслях вы не раз уже это провернули, верно?

Он усмехнулся.

Как хорошо она его считывает, как тонко она улавливает все его колебания.

Уокер развернулась к нему спиной, медленно опустилась на колени, и замерла. Он положил ей руку между лопатками, нагревая их, давая возможность расслабить мышцы. Реально представляя, сколько боли она вынесла, он искренне хотел чуть ослабить силу последней боли, что собирался ей причинить. Она права, ей не место здесь, на Небесах. Она слишком слаба для них.

И словно опровергая его мысли, память услужливо начала выкидывать картинки.

… Ожесточённый спор Уокер на защите своей работы по философии мироздания…

… Горящие глаза в мерцающем коконе миндаля «Кап…»

… Удар о скалу…

… Забинтованные основания крыльев…

Она не была слабой. Больше не была. И почему он заметил это только сейчас? В тот момент, когда собирался отправить её в Небытие?

«Если бы вы с Фенцио, и вашей Матерью Терезой Мисселиной, хоть раз увидели в ней её саму, а не дочь Ребекки, вы бы очень удивились.»

Старый демон разглядел этот стальной стержень раньше их всех. И не просто разглядел, а дал ему окрепнуть. Подал ей руку, чтобы она смогла подняться.

И сердце Геральда дрогнуло.

Он наклонился к уху Уокер и прошептал:

— Потерпи немного, будет больно, адски больно. Но мы всё исправим. Потерпи, не сдавайся.

Она кивнула. Задержала дыхание, и лишь сильнее вцепилась в предплечья. Демон чуть сильнее разогрел мышцы, положил одну руку ей на плечо, захватывая шею, а второй резко рванул крыло на себя. И мгновенно проделал это со вторым крылом.

Облако резко завибрировало, увеличилось в размерах, заискрилось молниями внутри. Концентрация боли моментально выросла в разы. Фариа улыбнулся.

— Ну вот и всё. Потерпи, пташка, потерпи…

И он начал сжимать облако, сжигая его огнём своих глаз, уничтожая эту боль, не давая ей возможности снова вернуться. Подняв руку, он развеял по ветру оставшийся от облака прах.

Из рваных ран на спине струйками потекла кровь. Он положил обе руки на зияющие раны и тихо произнес, на одном ему понятном языке:

— Я дарую тебе право обрести крылья. Я дарую тебе право жить. Я дарую тебе право обрести бессмертие…

Боль была настолько сильной, что Вики едва цеплялась за грани сознания. Дикая разрывающая все внутренности боль. На глазах появилась поволока. Она не кричала, лишь изорвала в кровь предплечья и закусила внутреннюю сторону щек. Во рту разливался металлический вкус крови. Усилием воли удерживая сознание, она вскинула голову и встретила взгляд синих глаз.

— Потерпи, Пташка, потерпи. Сейчас станет легче, — он опустился напротив неё на колени.

И она зацепилась за его глаза, как за единственное что могло её удержать. Пытаясь вынырнуть из омута своей боли, она смотрела в его глаза, не позволяя им не на миг выпустить её из своего плена. И совершенно неосознанно память выпустила из-под контроля её воспоминания, позволяя ему увидеть.

…Тёмная фигура Демона, трепещущие на ветру края мантии, и умиротворенное лицо, обращённое к небу… И почему-то это воспоминание было таким важным для неё, что она вспомнила о нём на пороге смерти? Но она хотела, чтобы он увидел.

Поддавшись порыву, он притянул её к себе. Вики судорожно вздохнула и расцепила свои руки, обнимая его в ответ. Его руки согревали каждую мышцу её спины, пытаясь утихомирить боль. Она лишь сильнее вжалась в него, спрятав голову на его плече. В объятиях этого демона уходить в Небытие было не так страшно…

Когда внутри спины прошлись первые толчки, она тихо застонала.

— Ш-ш-ш… Расслабься, — прошептал он. — Выпусти их, Вики. Позволь им раскрыться.

Она мгновенно отстранилась от него, заглядывая в его глаза. С удивлением, с недоверием, с немым вопросом.

— Выпусти их, Пташка…

И Вики выпустила. Застонав от боли, она вцепилась в плечи Геральда и одним усилием воли, разрешила им раскрыться. В воздух взметнулись два новых, серебристо серых крыла. Они смели все с каминной полки, и со стола, и величественно застыли. Они были явно больше обычных крыльев Непризнанных. Сильнее.

— Очень красивые крылья, Пташка. Очень сильные. Достойные тебя.

Все ещё не веря в происходящее, она сложила и снова раскрыла крылья. А потом опять. И снова. Вскинула на него синие глаза, в которых не осталось места холоду, из которых струился восторг и благоговение. И её лицо озарила улыбка. Она улыбалась, но не так как Фариа. Улыбка предназначенная ему лучилась счастьем и нежностью, доверием и восхищением. Она добралась до самых темных закоулков его души и затерялась там навечно. Он улыбнулся ей в ответ. Дотронулся рукой до её щеки, оставляя на ней след крови. И обнял её, резко притянув к себе.

— Надеюсь, ты убережёшь эти крылья лучше, чем первые.

— Спасибо вам, Геральд.

Он отстранил её от себя, поднялся и подошёл к старым сломанным вырванным крыльям, собираясь сжечь их дотла. Но Вики остановила его.

— Можно я? — робко спросила она, коснувшись его занесённой руки, в которой полыхал маленький огонь

— Конечно, только школу не спали, — усмехнулся он.

Она цыкнула, чуть закатив глаза, скользнула по внешней стороне его ладони охватывая её своими тонкими ледяными пальцами и тихо повернула, позволяя огню соскользнуть на перья. И они вспыхнули. Её старые крылья. Вики пристально смотрела на огонь, сжигая в нём всю свою боль, возрождаясь из пепла. В этом огне горело всё её разочарование, все насмешки, обращённые в её адрес, все пьяные вечеринки, которые выматывали её душу больше, чем восстанавливали.

Геральд смотрел на неё не отрываясь. Физически ощущая, как её энергия, настолько слабая до этого, что он её почти не чувствовал, возрождалась, крепла и кутала Уокер в свой кокон искрящегося миндаля.

«Как птица Феникс» — понеслось у него в голове, и Геральд вздрогнул.

Он впервые позволил себе её увидеть. Глядя на тлеющий огонь, она была прекрасна. В ней не было ни капли от матери. Она была полная противоположность ей. Гибкое, тренированное тело, светлая кожа, иссиня-чёрные волосы, и глаза. Такие же, как у него. Пронзительные. Синие. Холодные.

Но сейчас, когда она обернулась к нему, холода в них не было. Отблески догорающего пламени, и восторг от происходящего, заставляли её глаза лучиться, переливаться драгоценными сапфирами, на бледном лице, сверкать, как самые яркие звёзды. Демон поймал себя на мысли, что в такие глаза, он готов смотреть вечно. Чтобы они согревали его ледяную пустошь, напоминали о том, что он всё ещё жив. Где-то глубоко внутри, он осознал, что спас Уокер ради себя самого. Потому что увидев её настоящую, его внутренний демон склонил свою голову в восхищении.

Геральд дошёл до дивана, захватив по пути два бокала и бутылку глифта.

— Иди сюда, Уокер. Садись.

Она повернулась к нему и, склонив голову набок, удивленно наблюдала как он разливает глифт по бокалам.

— Садись, говорю.

Она решительно села рядом, поджав под себя ноги и развернувшись к нему всем телом. Взяла предложенный ей бокал глифта.

— Вы уверены, что нам надо выпить?

— Уокер, оглянись вокруг, — он обвел рукой с глифтом свою разнесённую комнату с горсткой пепла посередине. — Мы с тобой соучастники преступления. Нам, определённо, надо выпить. Мы теперь повязаны одной большой тайной нарушения одного из запретов, тебе ли этого не знать.

— Да, я думаю выпить стоит, — она тихо рассмеялась.

Первый бокал они выпили молча.

Наливая второй, Геральд спросил:

— И что ты теперь будешь делать?

— Я? — Вики удивленно вскинула на него свои глаза.

— Ты, Пташка. Теперь у тебя есть крылья, и тебе придется выбрать сторону.

— Нет, вы всё-таки самый что ни на есть демонский демон!

— Ну, ты вроде знала к кому шла.

— Знала. И тогда я действительно была уверена.

— Что изменилось сейчас?

— Я впервые увидела главную благодетель Небес — Милосердие.

— Пффф, — фыркнул демон, наливая себе третий бокал, — брось, Уокер. Ты помнишь, с кем говоришь?

— Конечно. С восьмым высшим демоном Ада — Астаротом.

Он вздрогнул, услышав имя. Внимательно посмотрел на Вики.

— Откуда ты знаешь? Фариа?

— Нет. Зачёт по иерархии верховных демонов, слухи внутри школы, и ваши способности на уроках. Ну и немного моих непризнанных мозгов, чтобы все это сложить в одну картинку.

— Удивляешь, Уокер, — он с недоверием окинул её взглядом.

— Но будьте спокойны, я никому не скажу, — она приложила палец к губам, — не раскрою ваш секрет, потому что теперь мы с вами повязаны одним преступлением.

Глифт мягко делал свое дело. Наполнял тело теплом, расслаблял мышцы и чуть отпускал самоконтроль. И Геральд позволил себе чуть расслабиться и насладиться остатками ночи. Вики же просто пребывала в состоянии лёгкой эйфории, подпитанной глифтом.

— Почему вы не отправили меня в Небытие?

— Хотел дать тебе ещё один шанс, возможность, затолкать всем этим разнокрылым все их слова сама знаешь куда.

Она кивнула.

— Надеюсь, я вас не разочарую.

— Уокер, ведёшь себя как демон.

— Пффф, — фыркнула она, — Непризнанной мне не остаться, а в Ангелах мне делать нечего. Мне путь туда заказан. Так что я думаю, что вполне себе неплохо быть Демоном, если рядом будет хотя бы парочка таких же демонов как Фариа.

— Почему заказан?

Она внимательно посмотрела на него, и произнесла то, что всегда знала в глубине своей души, но тщательно это прятала:

— Я не хочу провести всю свою вечность бессмертной жизни в борьбе, доказывая что я это я, а не просто дочь Серафима. Я не хочу всю свою вечность доказывать матери, которой я не нужна, что я чего-то стою. Уж лучше я всю свою вечность проведу в стенах библиотеки, наслаждаясь уважением Фариа и его теплотой.

— Ну да, из-за меня ты демоном становиться не хочешь, я запомнил.

— А вы докажите мне, что это не так! — Уокер сама поразилась фразе которую выдала.

— Сначала ты докажи мне, что я не зря рисковал и нарушал запрет.

— Хорошо! — Уокер оживилась и протянула вперёд руку, — если я докажу вам, что вы не ошиблись, спасая мне жизнь, готовы доказать мне, что … — она вдруг осеклась.

— Договаривай, Вики.

— Нет.

— Нет? — он взял её протянутую руку своей, и потянул на себя. — Нет? Уверена?

Их глаза оказались слишком близко. Настолько, что он рискнул проникнуть в её сознание, чтобы считать её мысли. И не смог. Как и она. Которая попыталась сделать тоже самое.

— Сейчас или никогда. Что ты хочешь получить взамен?

— Вас.

— Меня?

От чего-то они оба говорили шёпотом, пристально глядя друг другу в глаза.

— Пообещайте мне… Если я докажу вам, что вы не ошиблись, пообещайте мне, что в моей вечности на пути Демона, что бы не произошло, вы останетесь моим другом…

— Договорились, — хрипло прошептал Геральд и неожиданно коснулся её губ поцелуем. Она ответила. В нем не было страсти. Спокойный, мягкий, он был скорее логичным завершением уговора. Она оторвалась от него первая.

— Надеюсь, кровью наш договор скреплять не надо? — прошептала она.

— Вики, оглянись вокруг, тут полно твоей крови, так что успокойся, руки резать не будем.

Она стукнула его кулачком в плечо.

— Ты не выносим, — и осеклась, осознав, что непроизвольно перешла на «ты». — Оойййй…

Он рассмеялся тихим, обволакивающим, бархатным смехом.

— Учитывая все обстоятельства и два совместно нарушенных запрета, я думаю позволить тебе называть меня на «ты» находясь без лишних свидетелей.

— Два?

— Уже два, Пташка. И это не считая глифта.

— Тогда мне стоит уйти, потому что за пару часов, проведённых с вами, я натворила больше дел, чем за все время пребывания на Небесах.

— Однозначно, — хохотнул Геральд.

Вики быстро допила остатки глифта. И стоя у выхода, почти открыв дверь, произнесла:

— Но я по-прежнему не разрешаю вам звать меня «пташка». Придумайте свое…

Она выскользнула из комнаты демона, даже не попрощавшись.

Геральд расхохотался, прикрывая глаза, откинувшись головой на спинку дивана.

Несмотря на нарушенные запреты, погром в комнате, пепел и засыхающую кровь, эта ночь оставила приятное послевкусие в глубине его души.

Комментарий к 9. Крылья надежды Наша пташка обрела крылья...

Надеюсь, глава вам понравилась))

Приятного вам чтения и хороших выходных))

====== 10. Руки Святых ======

Он резко открыл дверь в учительскую.

Мисселина и Фенцио сидели в креслах у окна, наслаждаясь утренним солнцем и травяным чаем.

— Оба тут? Прекрасно! — Геральд вошёл, захлопнул дверь и запер её на замок. Две пары удивленных глаз уставились на Демона в недоумении.

Геральд подошел к ним, присел на край письменного стола и внимательно посмотрел на Ангелов.

— Поговорим?

Ответом ему последовали два неуверенных кивка. Он усмехнулся. Ну что ж.

— Я даровал Уокер новые крылья.

— Что ты сделал? — Фенцио взвился с кресла.

Мисселина ахнула и, поставив чашку на столик, произнесла:

— Это запрещено…

— Сядь, Фенцио, сейчас я не с тобой разговариваю, — Геральд повернулся к Мисселине.

— Мисселина, мать Тереза ты моя милосердная, ну-ка скажи-ка мне, сколько раз за последние две недели ты сломала Уокер крылья?

— Но я…

— Я спросил — сколько раз? — голос Геральда звучал сталью скрещенных клинков.

— Десять, — тихо произнесла Мисселина, и потупила взгляд в пол.

— Не слышу!

— Десять, — чуть громче ответила Ангел.

— Десять? — голос Фенцио прозвучал правдоподобно удивленно.

— Друг ты мой белокрылый, ты сейчас искренне удивляешься или себя выгораживаешь? — демон с пронзительным холодом посмотрел на друга.

— Я знал, что Мисселина пару раз пыталась. Но…

— Десять раз! За две недели! Это практически каждый ваш гребаный божий день, она ломала Уокер кости.

Мисселина молчала.

— Ангел ты мой белокрылый, Мисселина, в следующий раз, когда ты, не имеющая ни малейшего представления о том, как работает крыло, решишь их вылечить, будь добра, обратись к специалистам, которые хоть что-то в этом понимают. И это не совет! — сталь голоса демона буквально вбивала Мисселину в кресло.

Мисселина кивнула.

— Теперь ты, мой белокрылый друг, — Геральд перевел горящий взгляд на Фенцио.

— А я-то тут при чём?

— А ты знал, что в тот день Уокер нашла Змея первой? Знал?

— Не-е-ет, откуда? Меня там не было.

— Верно, не было.

— И потом, какая мне разница, кто там из этих Непризнанных был первым, а кто вторым.

— Верно, никакой. Тебе не по чину забивать себе голову такой информацией.

Фенцио опять взвился с кресла.

— Что ты себе позволяешь, Геральд! Никто не виноват, что девчонка упала с лестницы.

— А ты знаешь, — Геральд наклонился к Фенцио и вкрадчиво продолжил, — что крылья Уокер пострадали не из-за лестницы, а из-за удара связанными тобой же крыльями о камни скалы.

— Нет, не знаю. И знать не хочу! Змей все-таки здоровый, мог и покалечить.

— А Змей тут не причем. Со Змеем, как раз-таки, Уокер нашла общий язык. А крылья она повредила, когда ваша разлюбезная любимица ангелов Моника отшвырнула её энергетическим шаром в камни.

— Врёшь! — Фенцио подошел вплотную к Геральду.

— Уверен?

— Откуда ты знаешь? — подала голос Мисселина.

— Пролистал воспоминания.

— Нашёл, чьим воспоминаниям доверять! Уокер, как и её мамаша. Мастерски могла их подменить.

— А кто сказал, что воспоминания Уокер?

— А чьи тогда? — удивленно спросил Фенцио.

— А я уже, по-моему, озвучил имя, — Геральд широко развел руками.

В учительской повисла тишина. Мисселина смотрела в пол, Фенцио тяжело дыша, пытался прожечь демона глазами.

— Но то, что ты сделал — это нарушение запрета.

— Меня удивляет, почему вы оба, белокрылые вы мои, до сих пор этого не сделали? Уж тебе то, Фенцио, с твоим красноречием и даром убеждения не составило бы труда подвести случившееся на скале под учебный процесс и случайное повреждение одного Непризнанного другим. А ты, Мисселина, со своей извечной песней о добре и справедливости Шепфы, даже не предложила Совету проявить эту самую «справедливость» Шепфы и даровать новые крылья. Потому что вам было удобно, чтобы заноза в ваших белокрылых задницах в виде Уокер-младшей исчезла. Но при этом одна начала ломать ей кости, а второй тыкать лицом в грязь, оставленную не ей, а её корыстной матерью!

Геральд помолчал, глядя как лицо Фенцио наливается кровью, как рука судорожно сжимается в кулак.

— Я сделал за вас всю грязную работу, как обычно! И теперь выбор за вами. Можете прямо сейчас бежать с докладом к Кроули, а можете сесть и сделать вид, что ничего не произошло, как вы обычно и делаете! Но в случае вынесения этого дела на Совет - я молчать не буду, и ваша разлюбезная Моника слетит в Небытие быстрее, чем падают звёзды. А ты, Мисселина, уже навряд-ли сможешь варить свои зелья в лазарете. И наказание мне не страшно. И вместо того чтобы пить чай, я бы на вашем месте уже строчил Кроули чудесную докладную записку о том, как с помощью нежных ангельских рук Мисселины и её травяных мазей, она волшебным образом срастила Уокер все кости на крыльях. Мне всё равно, в общем-то, что вы там напишите, или наговорите.

Геральд оглядел Ангелов. Они согласно кивнули, выражая явное облегчение и благодарность, за выданный правдоподобный вариант решения проблемы.

— И последнее. Новые крылья Уокер, несколько иные, чем были раньше. Но учитывая, сколько месяцев никто в школе не видел их раскрытыми, думаю, особого значения этому не придадут.

— Надеюсь, они не чёрные? — Фенцио внимательно посмотрел на Геральда.

— Нет, все такие же серые.

— Спасибо, Геральд, — тихо произнесла Мисселина.

— Будешь должна! — демон оставался Демоном, и Мисселине ничего не оставалось, как молча кивнуть в ответ.

Пустое место рядом с Мими постоянно притягивало его взгляд. Во время переклички, он поднял голову, и, не обнаружив Уокер на месте, перевел взгляд на Мими. На что та пожала плечами, давая понять, что не знает где её подруга. Он терялся в догадках, что могла выкинуть эта Непризнанная, вновь обретя крылья.

Геральд почувствовал её сразу же. Стоило только выйти из школы, закрыть глаза и разрешить себе быть самим собой. Выдохнув, он резко взлетел в небо.

В самом дальнем конце острова, у своей стены, она стояла на краю обрыва и смотрела вниз. Она не пошла на занятия, тихо выскользнула из школы, и пришла сюда в надежде наконец-таки насладиться таким долгожданным небом. Но время шло, а она так и не решалась. Сотню раз она подходила к самому краю, поднимала глаза к небу, раскрывала крылья и собиралась взлететь… и не могла…

Внутренний страх сковывал движения, лишал её уверенности.

— Действуй! — голос прозвучал в её голове и заполнил собой пространство вокруг.

Вики вздрогнула от неожиданно раздавшегося голоса, нога поехала и она сорвалась вниз. Несколько секунд она просто падала, а потом…

Она раскрыла крылья.

Мгновенно почувствовав сопротивление воздуха каждым пером, первый взмах, второй. И душу наполнило давно забытое ощущение эйфории и полета. Она рассмеялась. Взмах, ещё один, ещё. Выше, туда, под самые высокие облака, туда, где так ярко светит солнце.

Он наблюдал за её полетом. За безумной траекторией её движения. За скоростью. За её игрой с потоками ветра, когда она просто парила, подчиняясь стихии. За её стремительными взлетами. За её падениями. Интересно, сколько часов она простояла тут над пропастью, так и не сделав первый взмах, после стольких месяцев?

Наконец, она приземлилась в двух шагах от него. Раскрасневшееся лицо, лучащиеся счастьем глаза, и совершенно растрёпанные ветром волосы.

— Ну, и чего ты боялась?

— Наверное, не верила до конца… Боялась что кто-то увидит… Что не вспомню как это — летать…

— И как это?

— Просто волшебно! Невероятное, забытое ощущение свободы, — она улыбалась.

— Что касается «увидит». Можешь спокойно вернуться в нормальную жизнь. Мисселина вылечила твои крылья, — он замолчал, давая ей возможность осознать его слова.

— Мисселина? — она с недоверием взглянула ему в глаза.

— Да, сам не ожидал, что её мази окажутся такими действенными, а руки поистине - волшебными, хвала Шепфе.

— Хвала Шепфе, — Вики рассмеялась и вновь взвилась в небо.

Он терпеливо ждал, пока она снова вернется.

— Налеталась?

— На сегодня - да, — Вики кивнула головой и опять улыбнулась. — Все мышцы спины ноют, но это приятная боль.

— Ну и чудно. Даю тебе два часа на отдых, и жду потом на поляне у беседки.

— Зачем?

— У тебя - индивидуальная тренировка.

— Заставите отрабатывать пропущенное занятие? — Вики сморщила нос.

— Занятие? Не сегодня. Сегодня, как я и сказал, индивидуальная тренировка.

— Какая?

— Рукопашный бой, Уокер, рукопашный бой… — и Геральд стремительно взлетел.

Искрящийся миндаль долетел до него быстрее, чем дошла та, что его распространяла. Фариа склонился над книгой, наблюдая из-под ресниц за проходом. Он видел, как она тихо подошла, замерла у стола, переминаясь с ноги на ногу, но ближе не подходила. Терпеливо подождала, пока он поднимет голову, и, поняв, что поднимать он её не собирается, тихо позвала:

— Фариа! Фариа!

И он посмотрел на неё. Бледное лицо чуть светилось от легкого румянца на щеках, глаза искрились драгоценными камнями. Она стояла, слегка покачиваясь из стороны в сторону, спрятав руки за спиной.

И улыбалась.

— Ну, и что ты там прячешь за спиной, Пташка?

Она закусила губу и медленно раскрыла крылья. Фариа смотрел на неё с восхищением, и некоторой гордостью.

— Ты невероятно красивая, Пташка, как и твои крылья!

Фариа встал, подошёл к ней поближе и обнял, выдохнув тихое «прости» в её волосы. Она обняла его, потерлась щекой о его рубашку, и прошептала:

— Спасибо!

— Ну, и кто даровал нам новые крылья? — спросил Фариа, хитро улыбаясь, и возвращаясь в свое кресло.

Вики удивленно посмотрела на демона.

— Пташка, это ты можешь своим друзьям-шалопаям рассказывать, что они старые.

— Геральд, — выдохнула Вики и тихонько рассмеялась.

— Геральд, — повторил Фариа. — Ну, я надеюсь, что после этого ты не наделила его нимбом и белыми крыльями в своей голове?

Она расхохоталась, представив нимб на голове Геральда.

— Нет, конечно, нет, хотя это было бы презабавно.

— Очень на это надеюсь. Он сделал то, что должен был. И причем, по хорошему, давно. Поэтому, я очень надеюсь, что большего ты себе не выдумала.

— Фариа, вы что, ревнуете?

— Язык, пигалица!

— А очень похоже! Но смею вас заверить, ваше место в моем сердце никто и никогда не займет. Оно навеки ваше.

— Я посмотрю, кто там окажется через пару веков.

Вики снова улыбнулась, подошла к демону, порывисто обняла его.

— Я просто хотела, чтобы вы узнали первым. Мне надо бежать, у меня тренировка с Геральдом, но завтра я обязательно приду. Хоть мой срок в библиотеках и вышел, но ведь это не значит, что вы откажитесь поить меня чаем?

— Посмотрим на твое поведение, Пташка. Лети уже. И помни, что нимба на его голове нет…

Комментарий к 10. Руки Святых Стекла сегодня не подвозили))))

====== 11. Тепло камней ======

Не успела она подойти к Геральду, чтобы узнать серьёзно ли он собирается с ней драться, как демон молниеносно схватил её за шею и придавил спиной к колонне беседки, так, что она почти повисла в воздухе, едва касаясь носками земли.

— Излюбленный приём демонов. Как будешь выкручиваться?

Вики ошарашенно уставилась на Геральда.

Видимо, её эссе он воспринял серьезно.

Геральд внимательно смотрел на Уокер. Заметив её поднимающуюся руку, он ухмыльнулся:

— Не дотянешься, твои руки короче моих…

Но всё было не так просто. Ухмыльнувшись в ответ, Вики резко вскинула обе руки, обхватив его запястье, и, повиснув на его вытянутой руке, с силой ударила Геральда ногами в ребра. Хватка ослабела, что позволило ей выскользнуть, но, не удержавшись, она всё-таки упала спиной на землю.

— Удивляешь, Уокер, — произнес демон, потирая ребра. — Откуда такая прыть?

Вики поднялась с земли, отряхнулась, и произнесла:

— Ежедневные тренировки.

— Это какие?

— Скалолазание. Весьма эффективный способ поддерживать тело в тонусе. Вы не знали?

— Не интересовался.

— Зря. Как-нибудь поинтересуйтесь.

Геральд искренне не понимал, почему он всё чаще позволяет ей «кусать» себя колкими фразами, ничего не предпринимая в ответ. Любой другой ученик этой школы, скажи он ему хотя бы десятую часть того, что ему за всё время наговорила Уокер, уже наслаждался бы видами Небытия. Но она всё ещё была тут. И лично он даровал ей новые крылья. Тряхнув головой, и отогнав непрошенные, странные, инородные мысли подальше, он продолжил тренировку.

Он указал ей на ошибки, в выбранном ею способе. Методично объяснил и показал, что ей делать, если захват будет несколько иным. И закончив разбирать варианты с шеей, он собирался перейти к разбору лучших методов атак, когда понял, что она сидит на траве, и смотрит на него абсолютно отрешёнными глазами.

— Уокер, в чём дело? Соберись.

— Не могу. У меня просто нет сил.

— Это с чего это ты так устала? Еще и часа не прошло.

— Геральд, я вас умоляю, сжальтесь, проявите милосердие, — она молитвенно сложила руки, — отпустите меня. Хотите, я два раза отработаю и занятие и тренировку. Но сегодня я больше не могу шевелиться, я хочу тихо умереть.

И Вики откинулась на спину, упав на траву.

— Это что это?

— Это смерть Непризнанной, разве не понятно?

— Это - стопроцентный неуд, Уокер, будь это отработка занятия.

— Хвала Шепфе, что у меня индивидуальная тренировка, да? — и все еще лёжа на спине, она умоляюще посмотрела ему в глаза.

— Вставай, — он протянул ей руку. — Но когда на тебя нападут, а ты не сможешь отбиться, вспомни сегодняшний день…

— А можно, когда на меня нападут, я вас позову? Так же будет проще, — и она рассмеялась, но заметив его сверкнувший взгляд тут же произнесла: — Я пошутила, простите…

Едва она открыла дверь своей комнаты, как на неё обрушился шквал вопросов:

— Шепфа тебя дери, Уокер! — сказал Ади.

— Мы всю школу обыскали, Вики! — сказал Сэми.

— Где тебя черти носят весь день, а? — спросила Мими.

И всё было бы ничего, если бы они не произнесли всё это одновременно. Вики устало оперлась о дверь комнаты и внимательно посмотрела на взволнованные лица друзей.

— Где ты была, Вики? — спросила Мими, сощурив глаза.

— Летала, — выдохнула Вики и улыбнулась, наблюдая за реакцией друзей.

— Что делала? — удивленно спросил Сэми.

— Летала, — повторила Вики, и, оттолкнувшись от двери, раскрыла свои крылья.

Ей пришлось тут же закрыть уши и резко сложить крылья, потому что Мими и Ади заверещали как иерихонские трубы и кинулись к ней с объятиями. Сэми не отставал.

— Слава Шепфе, Вики! Как я рада!

— Детка, ты снова в небе!

— Вики, поздравляю!

Неизвестно сколько бы они ещё провисели на ней, грозя задушить её в своих объятиях, если бы Ади не выскользнул и не улизнул за спрятанным в тайном месте глифтом.

… Посреди выжженной пустоши Ада, тлело дерево.

Но сегодня её Змей выглядел иначе. Словно он поднялся в своей стойке чуть выше. С гордостью взирая на Вики. Она неосознанно сделала шаг… Потом ещё один… И ещё…

И он позволил. Впервые он позволил ей коснуться себя. Вики ощутила прохладную чешуйчатую кожу, коснувшись его головы. Провела рукой вниз, поглаживая его шею. Змей терся о её руку, временами выпуская язык. Он обвил ноги Вики своими кольцами, и, встав в стойку, безропотно разрешал ей гладить его голову. Вики испытала настоящий восторг. Змей-Искуситель наконец-то был доволен. Она была счастлива.

Вернулся гул голосов, шептавших ей что-то на непонятном языке. Но Вики ждала, вслушивалась, пытаясь уловить ту единственную фразу, что сможет понять.

И она услышала.

Ab Urbe condita

«От основания города»

Дни Вики полетели с невероятной скоростью. Она еле успевала выполнять все задания по программе. При этом, она пыталась выкроить время на ежедневные тренировки в небе, чтобы как можно скорее натренировать вновь обретенные крылья.

Фенцио и Мисселина, словно сговорившись, почти каждый день отправляли её на Землю для очередного задания. Вернув возможность летать, она вернула и возможность призывать водоворот. А значит, могла делать всё и без посторонней помощи. И эти два Ангела, словно соревновались, кто больше её загрузит.

Вечерами она засыпала прямо на ковре, под звуки разговоров её друзей. Пару раз она была избита за это подушками, но объяснив этим извергам, чем она занята целыми днями, отвоевала себе право спокойно спать на своей части ковра.

Добраться до Фариа она смогла лишь спустя несколько дней после сна.

Внимательно выслушав новую фразу, Фариа немного подумал и произнес:

— Сама фраза имеет отсылку к книге Тита Ливия «История от основания города». Сама книга — о возникновении города Рима. Не буду пускаться в долгие объяснения о манере летоисчисления, описанной в книге, потому что к тебе это всё не имеет никакого отношения.

— Почему?

— Потому что мне кажется, что говоря тебе фразу «от основания города» твой Змей не имел ввиду Рим.

— А что тогда?

— А если подумать, Пташка?

Вики задумалась. Что он имел ввиду? О каком городе речь?

— Разрушенный город…

— Верно. Я думаю, твой Змей имел ввиду именно его.

— И что теперь я должна сделать?

— А вот этого не знаю даже я.

— Фариа, неужели есть то, чего вы не знаете?

— Я знаю то, что ничего не знаю.

Вики сморщила нос.

— И что же теперь делать?

— Искать… думать… читать…

— Иными словами, опять всё сначала.

— Именно.

— Иногда мне кажется, что мой Змей далеко не Искуситель, а мелкий пакостник…

— Язык, пташка!

— Фариа, он же специально изводит меня…

— Быть достойной дара Змея не просто. Ты должна это понимать.

— Я понимаю…

И Вики пришлось полностью пересмотреть своё ежедневное расписание, дабы иметь возможность отлучаться в город Ангелов.

Разрушенный город Ангелов.

Вернувшись сюда впервые, после соревнований, Вики просто его осмотрела. Облетела вокруг несколько раз, оценивая его масштабность и разрушения. Прошлась по некоторым местам, что вызвали её интерес при полете.

Огромные, величественные статуи… Разрушенные наполовину, или лишившиеся какой-то части тела… Заброшенные фонтаны… Заросшие лужайки и клумбы… Она любовалась остатками огромных величественных зданий, впитывая в себя их дух, пытаясь хотя бы мысленно воссоздать, представить, как они выглядели до разрушения. И лишь после этого, запомнив этот город визуально, она отправилась в библиотеки.

Это был первый созданный Шепфа город для ему подобных существ. В библиотеке школы было полно книг, воспевающих красоту первого города. Во многих были иллюстрации, которые позволили Вики хотя бы примерно представить себе картинку, как этот город выглядел во времена своего существования.

И практически везде писалось о том, что однажды Демоны напали на город Ангелов и в результате жестокой войны город был разрушен и оставлен своими жителями. И лишь в одной книге Уокер нашла фразу о том, что этом городе жили не только Ангелы. В первом сотворенном городе жили обе стороны и Ангелы и Демоны…

И она отправилась на факультет Ада.

Книги, хранящиеся в библиотеке Ада, писали лишь о жестокой кровопролитной войне. В результате которой стороны рассорились настолько что Демоны спустились в Ад, а Ангелы создали Небесную канцелярию. И лишь спустя века между Небесами и Адом, на уровне первого города возникла Школа. Информация о жизни самого города до начала войны была ничтожно мала…

— Пташка!

— Фариа? — Вики оторвалась от книги и посмотрела на демона.

— Ты измотала себя. Тебе надо выспаться.

— Фариа, я и так практически ничего не успеваю, а если я буду ещё и отсыпаться…

— И, тем не менее, спать надо. Вот, держи. Прочтешь на выходных. И не здесь, а у себя.

— Вы разрешаете вынести это в школу? — Вики недоуменно уставилась на Фариа.

— Ну, бегать по коридорам, размахивая книгой, ты не будешь, а потому все будут спокойны. Ты — потому что сможешь отдохнуть, а я — потому что никто об этом не догадается.

— Спасибо! — Вики порывисто обняла старого демона.

Заканчивая урок, Геральд бросил случайный взгляд в проход между стеллажами. Уокер обняла старого демона, а потом о чём-то заговорила. Демон улыбнулся, слегка приобнял её за плечи и увлек в свою нишу. Внутренний демон неодобрительно зарычал, расцарапывая когтями душу.

— Хорошо, Фариа. Тогда до встречи через два дня. Спасибо! — Вики резко повернулась и наткнулась нахолодный лед синих глаз.

— Здравствуйте, Геральд.

Он осмотрел её с ног до головы, замечая как стали выделяться кости ключиц, как темные круги залегли под холодными синими глазами.

— Уокер, ты выглядишь измождённой.

— Ппффф, — фыркнула она, — можно подумать вы - розовощекий херувим.

Она обошла его и направилась к выходу, прижимая книгу.

Геральд проводил её взглядом, а потом сделав пару шагов, вальяжно развалился в кресле, напротив Фариа.

— Когда-нибудь я вырву ей её острый язык…

Фариа молча смотрел на Геральда.

— Скажи-ка, Фариа, как давно ты разрешаешь своей пташке выносить книги из библиотеки Ада?

— Моя пташка обращается с книгами лучше, чем добрая половина этой школы. Так что за судьбу книг я спокоен.

Холодные синие глаза пристально посмотрели в оранжевые. Внутренний демон продолжал царапать душу.

— Ты из неё уже все соки выпил.

— С каких это пор тебе не всё равно как выглядит пташка? Давно ли она перестала сливаться с мрамором пола, по которому ты ходишь?

— С тех пор, как вернул ей надежду на нормальную жизнь…

Он не часто позволял себе так долго наслаждаться полётом. Зачастую у него просто не было на это времени. Но сегодня, отменив все отработки, и дополнительные занятия, он позволил себе насладиться прекрасным утром, чистым небом и так внезапно устроенным себе выходным. Пролетая над старым разрушенным городом он отчётливо уловил горьковатый миндаль. Чуть опустившись ниже, оглядев руины, он заметил движение серых крыльев. Аккуратно спустившись на остров, он скрылся в тени.

Геральд с интересом наблюдал за Непризнанной. Она несколько раз обошла полуразрушенную стену, осмотрела её, словно прицениваясь. А потом аккуратно стала взбираться. Довольно быстро и ловко, она достигла проёма, который ранее, по всей видимости, был окном, влезла в него и села, свесив ноги. Оглядела пространство вокруг и замерла, глядя куда-то вниз, непроизвольно поднеся руку ко рту.

Ему не надо было вглядываться, он знал и так: она потихоньку закусывала ноготь большого пальца. Этот жест выдавал её с головой. Уокер о чём-то напряженно думала. Она делала так всегда, когда писала контрольные на его уроках.

Ему было интересно, о чём она задумалась сейчас, сидя на руинах заброшенного города. Какого чёрта она вообще здесь делает?

Он вышел из тени, и направился к стене, на которой сидела Вики.

— Уокер, какого чёрта ты там делаешь?

Вики вздрогнула и посмотрела вниз, откуда раздавался голос.

— Думаю.

— Сидя в проёме окна?

— Тут связь с космосом лучше, — ответила Вики и слетела вниз.

— А если серьезно?

— Ну, я же сказала, думаю, — произнесла она, подходя к демону ближе.

— И о чём?

Вики внимательно посмотрела на Геральда, взвесила все за и против, и решила не выдавать истинное направление своих умозаключений.

— Я жду, Уокер.

— Вам не понравится ход моих мыслей.

— Удиви меня.

Вики прищурилась, задумалась лишь на мгновенье, и произнесла:

— Я думаю о том, как вы выглядите в своем истинном обличии.

Геральд судорожно сглотнул. Ей удалось его удивить. Он ожидал всего что угодно, но только не этого.

— И зачем ты об этом думаешь?

— Мне до чёртиков интересно как на самом деле выглядит высший демон. И насколько правдиво вас изображают все эти фолианты в библиотеках.

— Поверь, половина из них нагло врет.

— Вот! И именно поэтому мне интересно узнать правду.

— Не думаю, что она тебе понравится.

Вики подошла к Геральду вплотную, заглянула в его холодные синие глаза. На самом деле она выпалила первое, что пришло ей в голову, лишь бы отвлечь его от вопроса о том, что она делает в этом городе. Она пока не готова поделиться этим ни с кем, кроме Фариа. Но сейчас, осознав, что непроизвольно озвучила вопрос, который волновал её давно, она решила, что упускать такой шанс глупо.

— Геральд, ну, пожалуйста. Покажите.

— Нет.

— Это заброшенный город… — вкрадчиво произнесла она. — Здесь никого кроме нас с вами нет… Никто не увидит… Ну, пожалуйста!

Она смотрела на него своими яркими синими глазами, в которых горел неподдельный интерес. Её миндаль слегка заискрился, стал чуть плотнее, выдавая её легкое волнение. Она стояла так близко, что он мог разглядеть пульсирующую вену, на её шее, и уловить участившееся дыхание. Слова «Заброшенный город» и «кроме нас здесь никого нет» внезапно вызвали в нем совершенно не свойственную ему реакцию. Давно забытые ощущения.

— Если я соглашусь, — хрипло спросил он, — что я получу взамен?

Вики удивленно посмотрела на демона.

— А просто так вы ничего не делаете?

— Я демон, ты забыла?

— Нет, я помню. Но что я могу предложить? У меня второго обличия нет…

— Желание.

— Желание?

— Да.

— Договорились, — произнесла Вики и утвердительно кивнула.

— Так просто? И ты даже не спросишь какое?

— Уверена, что вы его еще не сформулировали.

Геральд расхохотался.

— А поскольку показать истинное обличие вы мне можете сейчас, то я готова остаться должна вам желание, которое вы, может быть, придумаете когда-нибудь.

— Уверена?

— Да! — Вики гордо вскинула подбородок.

— Ну что ж, сделка есть сделка.

Он отошёл от неё на безопасное расстояние. Расправил свои огромные величественные крылья, поднес руки к груди и резким движением вывернул рёбра наружу, снимая с себя обычную внешность как маскарадный костюм.

Вики с восхищением наблюдала, как перья задрожали и стали исчезать, уступая место грубой, слегка чешуйчатой коже. Крылья увеличились в размере, на сгибе плечевой и лучевой кости мгновенно выросли рога, а на концах кожаных крыльев заплясали языки пламени.

Он весь мгновенно стал больше в размерах, воздух вокруг него нагрелся, источая жар адского пекла. Его грудь покрылась металлическими пластинками, похожими на чешую. Вики заворожённо смотрела на Астарота. Он был поистине ужасен. Но страха она не испытывала. Она неосознанно сделала несколько шагов к нему. Он дернулся, и покачал головой. Но она не обращала на это внимание. Подойдя ещё ближе, она протянула руку и коснулась его. Он замер, следя за ней глазами, в которых полыхал огонь. Она обошла его, и аккуратно, очень осторожно прикоснулась к крыльям, проведя по ним своей ладонью, словно поглаживая их, ловя себя на ощущении, что кожа очень схожа с кожей её Змея. Рассмотрев бесчисленные шрамы, полюбовавшись языками пламени, она вернулась к начальной точке. Встав снова напротив него, заглянув в его глаза, словно спрашивая разрешения, она протянула руку и коснулась пластинок на груди.

Из пасти Астарота раздался тихий рык.

Вики перевела взгляд на руку, в надежде разглядеть там змею… Но кроме когтистых лап она ничего не увидела. Подавив вздох разочарования, она посмотрела ему в лицо. Горящие огнём глаза, звериная пасть, огромные клыки зубов… Она потянулась к его щеке, но он не дал ей дотронуться, слегка качнувшись назад.

Она просто опустила руку, и прямо посмотрела на Астарота.

Он не ожидал такой реакции на свой облик. А потому, стоял спокойно, почти не дыша, наслаждаясь её восхищением, её нежными прикосновениями. Никто и никогда не дотрагивался до его крыльев так, как это сделала она, своими маленькими ладошками, заставляя кожу его крыльев вздыбится непроизвольными мурашками.

Наконец, Вики отошла на несколько шагов и еще раз оценивающе окинула его взглядом. Он был великолепно ужасен. Она еще несколько минут завороженно смотрела на него, пока…

Наслаждаясь её взглядом, Астарот непроизвольно слегка покачивал крыльями, словно поигрывая ими, давая ей возможность рассмотреть всю его мощь.

Вики вдруг рассмеялась. Приложила ладони к лицу, чтобы немного унять смех.

Отошла от Демона чуть подальше, и произнесла:

— Геральд, вы знаете, вот вы сейчас… вот с этими вашими… движениями… — она раскинула свои руки, слегка качнула ими, подражая движению крыльев, — очень похожи на павлина, раскрывшего свой огромный хвост…

И расхохотавшись, она тут же резко взмыла в воздух.

— Уокер! Вернись немедленно, потому что если я догоню тебя сам…

Комментарий к 11. Тепло камней ой, чо натворили-то... ой-ёй...

====== 12. Ярость прикосновения ======

Он с силой швырнул бокал в камин.

Возвращаясь в обычный облик, и взлетая вслед за этой невыносимой Уокер, он чувствовал лишь одно желание - свернуть ей шею, раз и навсегда покончив с её острым языком. Он практически нагнал её у школы, в красках представляя себе всё, что он с ней сделает. Но и Уокер была не глупа. Она не стала прятаться в здании, а приземлилась прямо в компанию своих разнокрылых друзей, что небольшой кучкой сидели на поляне, рядом со школой.

Разбираться с ней на глазах у всей этой толпы он был не намерен.

Захлопнув за собой дверь своей комнаты, мгновенно отыскал глифт, залпом проглотив первый бокал, не обращая внимания на то, как жидкость обжигала горло. Клокочущая злость обжигала его душу гораздо сильнее.

Когда он позволил ей так с собой обращаться? Когда он позволил ей выйти за рамки их обоюдного равнодушия? Да кто вообще во всем этом поднебесном мире, рискнул бы позволить себе обозвать его павлином, и при этом остаться в живых.

Его, восьмого высшего демона.

Его, великого Инквизитора Ада.

Очередной бокал отправился в камин.

Там, в разрушенном городе он забылся…

Наслаждаясь её нежными прикосновениями, её восхищением, которое струилось из её глаз. Его внутренний демон, укрощенный её искренним восторгом, милостиво разрешал ей касаться крыльев, дотрагиваться до брони. Никто и никогда не позволял себе даже и близко подойти к Астароту, когда тот принимал свой истинный облик. Его боялись, перед ним трепетали, безропотно склоняя головы.

Но ей - он позволил.

Просто потому, что стоя так близко рядом с ней, в этом чёртовом городе, где кроме них не было ни единой души, он поймал себя на мысли, что хочет прикоснуться к этой пульсирующей вене на шее, запустить руку в черный шелк её волос, заставить её миндаль сильнее искриться от волнения. Это были давно забытые, утраченные эмоции. И чтобы вырваться из этих странных ощущений, он решил явить её взору, то, что скрывалось внутри.

Веками спящий внутренний демон, давно уже не будоражил его сознание подобными мыслями и ощущениями. Уснув, он принес ему покой и умиротворение. Которые залечивали его душу все эти столетия, проведенные в школе. И он даже вспомнить не мог, за всё это время, касалась ли его даже тень подобных мыслей или эмоций. Но стоило ему почувствовать этот чёртов горький миндаль, как демон проснулся, пробуждая и все запрятанные глубоко ощущения, чувства, мысли.

И чтобы отвлечь себя от этих странных мыслей, он решился показать ей то, о чём она просила. В надежде, что это заставит её держаться от него подальше, не будоража его своей пульсирующей веной, и не притягивая копной блестящих волос. Но вместо того, чтобы отпрянуть, она стала ещё ближе. Заставляя его чувствовать то, чего он не испытывал за всю свою вечность.

Там, в заброшенном городе, поддавшись её восприятию себя самого, он позволил ей больше, чем просто прикоснуться к его истинному облику. Он позволил ей задеть его душу, коснуться её, слегка поглаживая нежными ладошками.

И тем больнее его резанули её намеренно произнесённые слова.

Камин похоронил в своей раскрытой пасти ещё один бокал.

С чего он вообще взял, что она смогла прочувствовать этот момент также как и он?

С чего он вообще взял, что ею двигало нечто большее, чем просто желание увидеть страшного Инквизитора?

С чего он вообще взял, что между ними возможна какая-то иная связь, нежели обычные отношения между преподавателем и ученицей?

Потому что она отвечала более вдумчиво и осознанно, вступая с ним в диалог, и пускаясь в слишком подробные объяснения?

Потому что она доверила ему слишком личные страхи, в ту ночь, когда он вырвал ей крылья?

Потому что она не боялась отвечать ему колкостью на его выпады?

В её поведении не было ничего, что указывало бы на то, что он был прав, пытаясь увидеть нечто большее. Скорее, оно вообще отрицало наличие какого-либо личного интереса.

Она просто была уверенней других, внутренне сильнее. Она не боялась. И именно это отличало её от всех. Она выделялась на фоне всех этих серокрылых Непризнанных. Но в её поведении не было ничего, что могло бы указать на то, что она относится к нему иначе, чем к другим.

Поняв, что бокалы закончились, он отпил глифта прямо из горлышка бутылки.

Он не позволит ей так с собой обращаться. Он не позволит самому себе больше ни одной мысли, выходящей за рамки отношений между преподавателем и ученицей. Он не позволит больше никому коснуться того, до чего дотронулась она. Он заставит своего внутреннего демона, взять в зубы все эти странные чувства, эмоции и мысли, и отнести их в самый дальний коридор его темной души, закопав там навечно. Он вернет себе свое собственное спокойствие и свое холодное равнодушие. И больше никогда не подпустит к себе Уокер, ближе чем расстояние вытянутой руки.

Бутылка умерла там же, где и все бокалы до этого.

Но, адское пекло, как же хочется свернуть ей её тонкую шею, с ненавистной пульсирующей веной.

Она перегнула палку.

Хотя поняла это не сразу.

Она сбежала из города, так стремительно, как могла. Прекрасно понимая, что разозлила его. Она летела к школе так быстро, как позволяли её крылья. Чувствуя, как в груди отчаянно стучит сердце, как легким не хватает воздуха, чтобы вздохнуть нормально. Он нагнал её у самой школы. И понимая, что встречаться с ним один на один сейчас не в её интересах, она буквально рухнула с неба на валявшихся на траве Ади и Сэми. Мими повезло больше, она успела отскочить. Чёрный силуэт пролетел мимо и скрылся за дверями школы. Так и не встретив его в тот день, Вики выдохнула и расслабилась.

Первые пару дней она ничего не замечала.

Его холодное вежливое обращение вполне подходило к ситуации.

На третий день, она ответила чуть резче, чем было нужно, ожидая услышать громогласное «Уокер!», но он лишь холодно кивнул головой, и никак не прореагировал.

Тогда у неё голове раздался первый тревожный звоночек.

На четвертый день она дотошно и в красках расписала у доски момент слияния энергий, ожидая увидеть его удовлетворенный, горящий взгляд, почувствовать его немое одобрение и заинтересованность, ожидая что он, как обычно, вступит с ней в дискуссию… Но демон ни разу не поднял на неё своего холодного взгляда, неотрывно смотря в журнал на столе. И просто кивнув, после её ответа, он поставил ей оценку и вызвал следующего.

И тревожный звоночек превратился в набат.

На пятый день она внимательно за ним наблюдала, выискивая момент, когда бы она смогла завязать с ним диалог и как бы невзначай извиниться за свои слова, сказанные там, в городе Ангелов. Но он словно почувствовал её стремление, и ни разу не предоставил ей такой возможности.

Все выходные она провела в небе и на стене. Выматывая себя до изнеможения, пытаясь не думать. Но все эти дни она упорно возвращалась мыслями к этому демону.

Нет, безусловно, она перегнула. Назвав древнего высшего демона павлином. Но в тот момент ей это казалось смешным и веселым. В тот момент. Она не ожидала, что эта случайно оброненная фраза его так заденет. Его, кто своим сарказмом мог довести кого угодно в этой школе до состояния белого каления. И всё же она его задела. Вики и сама не могла понять, почему сейчас равнодушие этого демона её так беспокоит. Многие месяцы они просуществовали в этой школе как раз-таки в состоянии взаимного холодного равнодушия. И это её не трогало. Ей было всё равно.

Так почему сейчас она изводит себя мыслями о том, что его равнодушие её ранит? Почему сейчас ей стала так важна его реакция на неё саму? Она и раньше подкалывала его, совершенно не мучаясь угрызениями совести, более того, позволяла себе его провоцировать. Так почему сейчас она ощущает вину за сказанные слова? Почему?

Что изменилось?

Ей показалось, что она очутилась в каком-то вакууме. Все звуки вдруг стали слышаться тише, все эмоции вдруг стали чуть бледнее, а чувства, наоборот, обострились до предела. Она прекрасно улавливала все интонации его голоса, когда он обращался к другим. Она улавливала и одобрение, и раздражение, и скрытую иронию. По отношению к другим. Не к себе. Обращаясь к ней, его голос терял все свои интонации, становясь безжизненным и равнодушным. Его глаза больше не мерцали мягким блеском при взгляде на неё. Кроме застывшего льда в них больше ничего не осталось. Он не подходил к ней ближе, чем на два шага. Больше не наклонялся к её уху, чтобы вкрадчиво прошептать «неплохо, Уокер». И она начала ощущать внезапно образовавшуюся пустоту вокруг себя. И она отчаянно пыталась найти ответ.

Что изменилось?

Она не выспалась. Её измотанное тело ныло. Ныло каждой клеточкой, прося о более долгом сне или хотя бы об отсутствии физических нагрузок. Но сегодня всё было против неё. Сегодня по плану занятий у них было крылоборство.

Она устало выдохнула, и взлетела. Сегодня точно всё было против неё. Она никак не могла сосредоточиться, допуская глупые, элементарные ошибки. Два раза она оказывалась на земле. Без особых повреждений, но с легкой горечью поражения. Потому что её противник не был сильнее. Просто она была рассеяна.

Он наблюдал за тренировкой, чувствуя как в глубине души снова зарождается злость. Что она делает? Какого чёрта она вытворяет? Но он огромным усилием воли стискивал зубы, и молча наблюдал. К концу тренировки злость начала переплавляться в ярость. Все его тщательно сокрытые эмоции, которые он сдерживал всю неделю, медленно плавились в котле.

По окончанию занятия они все выстроились перед Геральдом. Он вызывал их по одному. Они подходили, он четко указывал на допущенные ошибки, озвучивал, что нужно доработать и отпускал. Пока она не осталась одна. Один на один с демоном. Ожидая услышать гневную тираду, она мысленно сжалась, но внешне постаралась ничем себя не выдать, прямо глядя ему в глаза.

— Уокер, ты можешь идти. К тебе у меня претензий нет.

Она распахнула глаза от удивления.

Нет претензий?

Да что происходит?

Он должен быть зол, как тысяча чертей и еще все восемь высших демонов вместе взятых. Да она сама себе готова поставить три неуда за сегодняшнюю тренировку.

— Вы это серьёзно?!

— Абсолютно. Можешь идти.

И, развернувшись, он направился к служебным помещениям стадиона.

И Вики не выдержала. Вся дикая усталость этой недели, все её напряжение, от непонятных эмоций, вылились в крик:

— Ты так и будешь меня игнорировать и делать вид, что у тебя ко мне нет претензий, Геральд?

Она перешла эту грань осознано. Она хотела знать. Сейчас или никогда.

Он вздрогнул, услышав её «ты». Так тонко указывающее на личное. Так некстати вызвавшее глубоко запрятанное воспоминание.

И котел опрокинулся.

— Хочешь услышать моё мнение? — он резким шагом вернулся к ней, но всё же удержал установленную им дистанцию в два шага.

— Да! Хочу! — она, не отрываясь, смотрела в его ледяные глаза.

— Да что с тобой происходит? — его голос гремел раскатами грома, глаза засверкали ледяным пламенем, вены на шее вздулись от напряжения. — Какого чёрта ты делаешь в воздухе? Даже самый глупый Непризнанный в свой самый первый день сможет понять, что если замахнулось правое крыло, то уйти нужно влево. Но нет! Ты лезешь именно под это самое правое крыло. Ты не в состоянии оценить правильно расстояние, чтобы выиграть временное преимущество и нанести удар первой. Ты расслаблена настолько, что разрешаешь какому-то вшивому ангелу, слабее тебя в два раза, оказаться у тебя за спиной и ударить тебя по крыльям. По моим, между прочим, крыльям! Которые ты обещала беречь! Что с тобой происходит, Уокер? Или все твои способности сводятся лишь к твоему острому языку? Довольна? Услышала моё мнение?

Она в долю секунды преодолела разделявшие их пару шагов. Оказавшись к нему так близко, сверкая сапфирами своих глаз, она сжала руку в кулак, намереваясь ударить его, выплеснуть на него всю ту злость, что сейчас клокотала в её душе, и уже занесла руку…

Но увидев, как часто вздымается его грудь, на которой буквально ходуном ходили сложенные в его излюбленный жест руки, как заострились его скулы, как адское пламя горит в черных зрачках, как пульсируют вздутые от крика вены на шее…

Она разжала кулак, резким движением запустила свою руку в его волосы, с силой притянула его голову к себе, и, встав на носочки, впилась яростным поцелуем в его губы. Вложив в него всю свою злость, всё то, что сейчас клокотало внутри её души. Лишь через пару секунд, когда первая волна злости откатилась, она поняла, что он не отвечает, оставаясь незыблемым как скала, и даже не разжав скрещенные на груди руки.

«Шепфа, что я делаю?» — первая промелькнувшая мысль заставила её вздрогнуть и начать отстраняться, ослабляя хватку в его волосах, опускаясь с носочков на пятки.

Видя, как в её глазах всколыхнулось пламя, он был готов к тому, что она рискнет его ударить. Он слишком хорошо её знал. И он внутренне собрался. Нужно просто переждать все её отчаянные попытки.

Но ощутив её губы на своих, Геральд замер.

В этом была она вся: порывистая, непредсказуемая, живая.

И едва почувствовав, что она отстраняется, он словно очнулся.

В долю секунды разжал свои руки, с силой притянул её к себе, запустив свою руку в копну её волос, и уже в свою очередь обрушил на неё всю свою злость и ярость этих дней. Он не давал ей ни малейшего шанса вырваться, улизнуть, сбежать из-под его натиска. Он наказывал её за все те странные чувства, что раздирали его на части все эти дни.

Едва почувствовав его губы на своих, она всхлипнула и сдалась на милость его ярости. Слегка приоткрыв губы, разрешая ему проникнуть, сделав их поцелуй глубже. И он этим воспользовался. Жёстко, яростно, на грани. Она обняла его шею рукой, вернув вторую на его затылок, отвечая ему с такой же злостью и яростью, не уступая в накале, балансируя между болью и удовольствием. Он лишь крепче прижимал её к себе, рискуя сломать ей пару рёбер, не давая ей возможности нормально вдохнуть, не отпуская её на миг.

Поцелуй был бесконечно долгим, мучительным, сжигающим все эти непрошенные чувства в огне обоюдного желания дать выход эмоциям. И злость растворилась, ярость улеглась, принося в их души покой и умиротворение.

Он отстранился от неё, чуть потянул за волосы её голову назад, открывая своему взгляду мягко мерцающие сапфиры, слегка раскрасневшуюся кожу щек, и припухшие губы, выдержавшие его натиск.

— Прости, — прошептала она, прекрасно зная, что он поймет.

— Когда-нибудь я сверну тебе шею, — он мягко прижал её голову к своей груди и погладил по волосам.

— Мир? — спросила она, устраивая свою голову поудобнее, вслушиваясь в частые удары его сердца.

— Перемирие… — усмехнулся он, легко коснувшись волос поцелуем, прекрасно понимая, что мир между ними понятие хрупкое.

Комментарий к 12. Ярость прикосновения Ох... 🙈🔥

как то так вот...

Это конечно:

🔥не страсть от Александрии

🤗не нежность под деревом от Каллиграфини

🤩не восхищение в ту самую ночь от Инны...

но очень надеюсь, что вам запомниться)))

♥️ну а догонялки по руинам мы увидим через пару серий, не переключайтесь))🥂

Жду комментариев...

🙈🤗🙈

====== 13. Стена откровений ======

Она высвободилась из кольца его рук. Отступила на пару шагов.

— Пойдём…

Он удивленно посмотрел на неё.

— Геральд, — Вики рассмеялась и махнула рукой в сторону школы. — Нас не видит тут только ленивый. Пойдём.

И она взлетела.

Он с удивлением наблюдал, как она опустилась на траву у своей стены, с наслаждением вытянув ноги.

— Садись, Геральд, — она похлопала по траве рядом с собой.

— И что мы будем тут делать? — усаживаясь рядом, спросил он.

— Ничего. Мы будем сидеть и смотреть на облака.

Он усмехнулся, но послушно откинулся, так же как и она, на стену и посмотрел на небо. Здесь было очень красиво. Вдалеке виднелись небольшие острова с водопадами, между которыми прятались полупрозрачные облака. Солнце огромным диском словно касалось края этого острова, создавая обманчивое ощущение его близости.

— Почему именно это место? — тихо спросил он.

— Это — место моей силы…

Она подняла руку и слегка постучала по стене внешней стороной ладони.

— Это — моя личная лестница из бездны. Я прихожу сюда каждый день. Прилетаю. Но до этого — приходила, да. Я каждый день, камешек за камешком, — она вытянула руку вперёд, изображая пальцами шаги, — поднималась по этой стене, пока не оказалась на вершине. И каждый день я повторяю это снова. Иногда утром, если успеваю, иногда вечером. Здесь я тренирую крылья, думаю, иногда прячусь ото всех.

Она усмехнулась, вспомнив о чём-то своем, и толкнула плечом плечо Геральда.

— Я больше не таскаюсь по вечеринкам в Аду в поисках глифта…

Он усмехнулся, понимая, о чём она говорит.

— Ну, конечно, теперь ваша разнокрылая компания распивает глифт прямо в комнате.

— Откуда ты знаешь? — она посмотрела на демона удивленными глазами.

— Рассказать, где Ади его прячет? — он улыбнулся и в свою очередь толкнул её в плечо.

— Запретишь?

— Нет, — демон качнул головой, и сложил привычным жестом руки на груди. — Ваша компания доставляет мне наименьшее количество проблем, по сравнению с другими учениками этой школы.

Он помолчал.

— Хотя, кто знает, чем вы там занимаетесь, в твоей комнате.

— Обычно, — она вытянула вперёд руки, подкрепляя свои слова жестами, — мы сидим на ковре, доделываем заданное, иногда дерёмся подушками, делимся сплетнями, разговариваем. Но в последнее время я просто сплю на своей части ковра.

— Ты спишь на ковре?!

— Мне приходится заниматься больше остальных, чтобы натренировать крылья, я так устаю, что зачастую просто доползаю до ковра и тихо там умираю.

Он кивнул. Теперь ему стали понятны и торчащие ключицы, и тёмные круги под её глазами. И её огромная титаническая работа над самой собой вызвала его невольное уважение.

— Всё равно не понимаю, как вы умудрились сбиться в такую странную компанию.

— Почему? — удивленно спросила она.

— Обычно все по своим кучкам — ангелы с ангелами, демоны с демонами. А у вас — весьма разнокрылая кучка.

— Они — часть меня. Я мало с кем общаюсь в этой школе, — она усмехнулась своим печальным воспоминаниям. — Но они — мои друзья. Так же как и Фариа. Так же как и ты… Хотя, с тобой у нас вообще странные отношения…

— Ну, раз ты считаешь, что у нас отношения, то после того что ты сделала, нам впору завести роман, — он тихо рассмеялся.

— Роман? — она расхохоталась. — Смешно, Геральд. Кто я и кто ты? Я давно уже выросла, чтобы верить в сказки. А по поводу того что я сделала. Ты стал равнодушным. Таким же, как был раньше. Мне это не нравилось. Я должна была что-то сделать, чтобы выбить тебя из седла. Хотя, справедливости ради, скажу, что это был самый запоминающийся поцелуй в моей жизни.

— И много их у тебя было? — заданный вопрос удивил даже его самого.

— Не очень, — она пожала плечами. — Я была обычной студенткой, как и все. Сильно не куролесила, но и монашкой тоже не была.

— Ну, со мной разобрались, а Фариа? — пожалуй, этот вопрос интересовал его гораздо больше, чем количество её поцелуев.

— Фариа… — её лицо мгновенно просветлело, взгляд наполнился мягкой нежностью. — Он был первым, кто не сравнил меня с матерью. Он с самого начала общался со мной на равных. Ни единого раза он не употребил слово Непризнанная в каком либо ином контексте, нежели просто обозначение принадлежности к определенному виду крылатых. Однажды он даже оставил меня на ночь…

— Он что сделал? — Геральд удивленно посмотрел на Вики.

— Да перестань, ничего такого, просто мои друзья, перепив глифта, бросили меня в Аду. Не на земле же в Аду мне было спать. А летать я не могла. Правда, утром, я думала, он меня прибьёт. Представь, он сел напротив, и тихим голосом, монотонно, прочёл мне такую лекцию о поведении! Мне было так стыдно, что я готова была провалиться в самое пекло Ада, лишь бы сбежать из-под пронзительного взгляда его оранжевых глаз.

— Фариа может, да, — Геральд расхохотался.

— Вот тебе смешно, а я неделю после этого не могла ему на глаза показаться. Но, тем не менее, Фариа всегда меня уважал. Мне очень легко с ним общаться. Мне с ним интересно. Он столько всего знает. Он — как огромный фолиант. А я только прочла оглавление…

— Тебя послушать, так можно подумать, что ты влюблена, — глубоко в душе Геральда зародилось неясное смутное желание сломать пару костей на крыльях древнего старца.

— Ппфффф, Геральд… С каких это пор нормальное «человеческое» отношение приравнивают к любви? Я благодарна Фариа. Без его поддержки меня бы не было. Он был единственным, кто понял ту глубину пропасти, в которую я падала. А ты, кстати, к этому приложил немало усилий, в отличии от него.

— Согласен, хотя и не горжусь этим, — Геральд кивнул.

Они немного помолчали, глядя на облака. Вики придвинулась чуть ближе, и положила голову на плечо демона.

— А что касается города Ангелов…

— Не надо, Вики.

— Надо. Я хочу, чтобы ты знал. Я восхищена тем, что увидела. Это как прикоснуться к чему-то недоступному, далёкому, скрытому за семью замками. Я благодарна тебе за то, что показал. И как бы ты ни был страшен — а ты страшен в истинном обличии — мое любопытство было сильнее. И я не жалею. Ну, а мой язык… Ты дал мне обещание, быть моим другом вечно, так что придется терпеть.

— А ты не пробовала держать его за зубами?

— Тогда это буду уже не я…

Облака неспешно пробирались между водопадами. Солнце медленно опускало свой диск за край острова. Некоторое время они молчали. А потом он услышал её ровное размеренное дыхание. Улыбнувшись, он чуть отодвинулся от стены, высвободил одно крыло и укрыл им уснувшую девушку.

Каким-то неведомым образом за сегодняшний вечер он узнал о ней больше, чем за весь год, что она провела в школе.

Геральд разбудил её, когда диск солнца почти полностью скрылся за островом. Глядя на её заспанные, ничего не понимающие, глаза, он улыбнулся. Потом поднял на руки и взмыл в небо, давая возможность отдохнуть её крыльям.

Пламя в камине тихо потрескивало, стараясь не мешать потоку мысли. Геральд смотрел на языки пламени, прокручивая в сотый раз сегодняшний разговор.

Она открылась ему сотней новых граней. О многих он даже не догадывался. Полученные им ответы породили новые вопросы.

Что заставило её остановить свой затяжной прыжок в бездну? Что заставило её измениться? Или кто? Что так повлияло на неё, что она полностью изменила отношение к себе и этой жизни? Приходить так далеко, чтобы без лишних глаз взобраться на стену. Делать это не от случая к случаю, а каждый день. Преодолевая себя. Заставляя себя до изнеможения.

Он прекрасно понял, что она имела в виду у стены. Как-то разгоняя очередную подпольную вечеринку в Аду, он наткнулся на неё. Улететь, как все остальные, она уже не могла, а потому молча сидела, и просто выливала остатки глифта в бокал.

— Так вот где ты обитаешь в последнее время, Уокер, на дне глифта…

— Ага, хотите, поделюсь?

— Шла бы ты… домой.

— Да с удовольствием, но, увы, ппфффф, по стекающей лаве наверх не взобраться.

— Тогда сиди тут.

— Логично, а главное, — она осмотрела опустевший зал — без вариантов.

Он тогда просто развернулся и ушёл.

Она тогда и она сейчас — это даже не две большие разницы. Это два совершенно разных человека. Нужно обладать не дюжей силой воли, чтобы поднять саму себя с того дна, на которое она опустилась. И это вызывало уважение.

Задумавшись, он коснулся рукой своих губ, и вздрогнул, вспомнив её яростный поцелуй. Чем бы он не был вызван, Геральд был с ней согласен. Этот поцелуй запомнится. Но каким-то непостижимым образом, она и тут осталась собой, не такой как все. Намекни он любой крылатой девице, что с обожанием смотрели на него веками, что им нужно завести роман, он получил бы десятикратное «да», даже на одну ночь. Если бы его это интересовало. Но стоило ему сказать это Уокер, как она подняла его на смех с его предложением. Она просто не рассматривала его как объект своего желания.

А вот он…

А вот он, похоже, впервые за столько веков был заинтересован.

Или нет?

А Фариа? Этот древний старец, который веками на дух не переносил всех, кто носил серые крылья, вдруг превратился в защитника униженных и оскорбленных. Как коршун, ревностно охраняющий свою пташку. Слова ей не скажи, мысли плохой о ней не допусти. Что происходит в душе Уокер, он уже понял. А вот что происходит в душе древнего демона? Действительно ли это лишь протянутая рука помощи или это нечто большее?

Этого он не знал. Но то, что он хотел бы, чтобы при воспоминании о нём, в глазах Уокер расплескивалась такая же нежность, он знал точно. Потому что проведенный с ней вечер ему понравился. Потому что её смелость в общении с ним ему импонировала. Потому что она сама была ему интересна. Потому что она была иной.

Третья, подошедшая к нему жаловаться на Уокер, Непризнанная заставила его задуматься. Смутное воспоминание крутилось в голове. Конечно! Та ночь, когда он вырвал ей крылья. Он не смог прочесть её. Тогда он не обратил на это внимание. Но когда раз за разом, на неё стали жаловаться ученики, что она блокирует доступ и не даёт выполнить задание, он задумался. Вставший в стойку внутренний демон дал понять, что он не ошибся. Что-то здесь не так.

— Уокер!

— Да? — она внимательно на него посмотрела.

— Через час, у твоей стены, — произнес он так тихо, чтобы услышала лишь она.

— Зачем?

— Посмотрю, как ты тренируешь крылья.

— А можно попозже, мне надо к Фариа?

— Нет.

— А…

— Нет.

— Ну…

— Нет.

— Вам говорили, что вы упёртый как…

— Подумай хорошо, прежде чем закончить!

— Ладно! Чёрт с вами!

Сверкнувшие глаза ясно дали понять, что она злится. Фариа подождёт.

Приземлившись, она подошла к Геральду.

— Ну и что конкретно вы хотите увидеть?

— Ещё не решил. Иди-ка сюда.

Он взял её за руку и притянул поближе. Аккуратно коснулся рукой её подбородка, заставляя вскинуть на него свои, такие же как у него, синие глаза. Поймал взгляд, сфокусировался на зрачке, и попытался её считать. Не вышло. Он попробовал ещё раз. С тем же результатом.

— Ну, насмотрелись? Увидели?

Она — знала. Знала, что он не сможет ничего считать и увидеть. При этом она ничего не делала, она даже не сосредоточилась. Но она была уверена, что он не сможет. Задумавшись лишь на секунду, он вспомнил воспоминание Моники.

Скала. Уокер и Змей. Друг напротив друга.

Слишком близко.

И считанная им энергия Змея говорила о том, что он в момент внезапной смерти был спокоен.

«Она зовёт его так — Мой Змей»

Он ухмыльнулся.

Если он прав.

Если только он прав.

Ему нужно найти шрам.

Он убрал руку с её подбородка. Внимательно её осмотрел. Открытые руки и шея отметин не имели. На спине их не было тоже. Насколько он мог помнить. Оставалось два варианта. Он выбрал второй. Слегка встряхнув правую руку, он направил в неё немного своей энергии, которая тут же засветилась голубым светом вокруг ладони. Подойдя чуть ближе к Непризнанной, он обнял её левой рукой, захватывая её талию в тиски и не давая возможности вырваться.

— И что ты делаешь? — спросила тихо она.

— Ищу, душа моя, ищу…

И, слегка наклонившись, он медленно провел правой рукой от колена до середины её левого бедра, совершенно не обращая внимания на то, как распахнулись от удивления её глаза. Он замер лишь на секунду, и медленно продолжил поднимать руку. И едва его рука достигла татуировки, как голубая энергия всколыхнулась, выпустив едва заметный, но ощутимый разряд.

— Больно же! — она попыталась отпрянуть от него.

Но он не позволил.

Её Змей. Он выбрал её. Впервые за тысячи лет Змей преподнёс дар Бессмертному.

— Ты и я — одной крови, — прошептал Геральд.

— Понятия не имею, о чём ты.

— Ой ли…

Он внимательно смотрел на неё. Впервые подмечая, как они похожи. Глазами. Цветом волос. Одним даром. Так вот что заставило её изменить жизнь. Её Змей.

— Расскажешь, как это произошло? — спросил он.

— Ответишь на мой вопрос? — спросила она.

— Да.

— Расскажу, если отпустишь.

И она рассказала все, что произошло с ней в тот злополучный день на скале. И даже, поддавшись его лёгкому шантажу, показала ему татуировку. И когда пришла её очередь, она задала свой вопрос.

— Ты говоришь на языке Змей?

Комментарий к 13. Стена откровений Ну все, пташки, расходимся.

Геральда отправили во френд зону.

====== 14. Право на возможность ======

Торги шли уже два часа.

Геральд слушал вполуха, всё, о чём так жарко спорили Алесса, Семиз, Фенцио и Мисселина. Его цель на этих торгах была всего лишь одна, но до её обсуждения ещё не дошли.

Выбор стороны Непризнанными — иллюзия. Пожалуй, самая основная, из огромной вереницы иллюзий, что сопровождают первый год жизни всех Непризнанных на Небесах. Никто из рожденных здесь не допускал и мысли, что попавшие к ним с Земли новые существа в состоянии сами определить ту сторону, которую займут впоследствии. Слишком сильна зависимость от земной жизни. Слишком засорён взгляд земной моралью. Слишком категоричное понятие добра и зла. Все слишком. По максимуму. И когда тысячелетия назад они увидели и осознали свою ошибку, было принято одно простое решение, которое устраивало всех. И новоиспеченных серокрылых и Небесную канцелярию.

К моменту первого собрания всех Непризнанных уже пристально рассмотрели под микроскопом. Любую их склонность. Любую одержимость. Любой страх. Для поддержания иллюзии, безусловно, спросили мнение. Которое, практически всегда, разнилось с реальной картиной. Мало кто оценивает себя адекватно. Без приписывания несуществующих качеств. Все хотят казаться лучше, чем есть на самом деле. И практически всегда Непризнанные ошибались в выборе стороны. И два собрания были направлены как раз-таки на устранение этих ошибок.

После разделения на первом собрании, оставшиеся два месяца обучения строились по одной простой схеме. Непризнанных осознано направляли по конкретному, ранее оговоренному, пути. Все задания давались с учетом необходимой стороны. И неосознанно, серокрылые начинали думать и выбирать те решения, что были необходимы. И к моменту окончания первого этапа школы, к моменту второго собрания, в головах Непризнанных был уже четко сформирован тот путь, по которому они пройдут в своей вечности. Не подозревая о великой иллюзии, пребывая в уверенности, что свою вечность они выбрали сами.

— Ну, и наконец, Вики Уокер…

Фенцио пристально посмотрел в глаза Геральду. На протяжении всего обсуждения, его чернокрылый друг молча отсиживался, лишь изредка комментируя выбор. Фенцио не мог понять такого равнодушного отношения к выбору в этот раз. Но когда Геральд уступил ему двух подающих неплохие надежды серокрылых, ангел понял, какова цель Геральда на сегодняшних «торгах».

Уокер.

Ему нужна была Уокер.

— В связи с тем, что в последнее время Уокер взяла себя в руки и вернулась к учёбе, показав неплохие результаты, Небеса заинтересованы в том, чтобы принять её в свои ряды.

— Нет.

Голос Геральда прозвучал излишне резко, подтверждая догадку Фенцио.

— В каком смысле «нет»? Её мать — Серафим. Тут вообще не должно бытькаких-то сомнений насчёт выбора стороны.

— Нет.

— Геральд, никто не позволит ей выбрать Ад.

— А она и спрашивать вас не будет, не находишь?

— Насколько я помню, она вообще ещё не определилась со стороной.

— Насколько я знаю, она определилась.

Они замолчали, глядя друг другу в глаза. Мисселина, как и остальные, сидели молча, понимая, что их мнение тут уже не важно.

— Зачем она вам, Геральд? Ты же сам мне говорил, что такая как она Аду не нужна.

— Это было давно. Сейчас я думаю иначе. И никакой Канцелярии, Уокер отправляется прямиком в Ад.

— Её мать не позволит!

— Её матери плевать прямо из окна Небесной канцелярии на то, что творится с её дочерью. Поэтому лично мне тоже плевать на то, что там позволит или не позволит Серафим.

— Ты забываешься.

— Уверен? — глаза Геральда сверкнули холодным огнем.

— Ты понимаешь, что чтобы мы тут сейчас не решили, если Ребекка спустит официальный запрос — мы будем бессильны.

— А ты понимаешь, что вероятность того, что стоя в светлой зале Небесной Канцелярии Уокер раскроет белые крылья, стремится к абсолютному нулю.

— Сукин сын! Что ты тогда сделал? — Фенцио побагровел.

— Ничего. Абсолютно ничего. Просто я знаю её лучше вас. Гораздо. Вы и понятия не имеете кто она на самом деле.

— А если…

— Мне плевать. Но если я узнаю, что вопреки договоренности, вы начнёте юлить, спасая свои белокрылые задницы от гнева Серафима, вам это просто так с рук не сойдёт.

— Это угроза?

— Это — стопроцентная гарантия. Это ваша Моника, которая выберет чёрные крылья, учитывая её предрасположенность и вопреки вашим наставлениям. Это ваша ненаглядная Лали, из которой при нужном воздействии выйдет прекрасный суккуб. Это ваш ставленник Энди, особенности которого можно развернуть так, что равных ему не будет в специальном легионе демонов.

Фенцио молчал. Прекрасно понимая, что по большому счету Геральд прав.

— Трое против одной. Решать тебе.

— Официальный запрос, — Фенцио предпринял последнюю попытку.

— Тогда придется выносить это дело на Совет, и вырывать крылья без уверенности в стороне, и ждать, какие родятся на свет, потому что Ад предоставит точно такой же официальный запрос.

Повисла тягостная тишина. Мисселина положила на столы списки, и замерла у окна, оглядывая поочередно то демона, то ангела, пристально смотревших друг на друга.

Неожиданно дверь учительской открылась, пропуская серафима Кроули.

— Ну, обсудили? Или ещё в процессе?

— Закончили, — произнес Геральд, сверкнув огнем глаз, и откинулся на стуле.

— Ну и прекрасно. Габриэль, Катриона, прошу вас, вы можете забрать списки, — Кроули чуть повернулся, пропуская в учительскую представителей Канцелярии и Ада.

В учительскую вошли двое.

Хищный взгляд зелёных глаз остановился на Геральде. Изящная бровь недоуменно поползла вверх, а чёрные крылья с зелёным отблеском слегка передёрнулись. Карие глаза, источавшие тепло, с искренней радостью остановились на Фенцио, белые крылья с голубым мерцанием чуть раскрылись и замерли. Ангел подошла к Фенцио, который поднялся ей навстречу, и тепло его обняла. Демоница не стесняясь, присела на стол, за которым сидел Геральд. Ещё раз окинув демона недоуменным взглядом, она легко подхватила лист пергамента, на котором красивым почерком Мисселины были выведены имена.

Списки.

Списки, составленные по результатам первого собрания, передавались представителям каждой из сторон. Ад, согласно традиции, выбирал Наставника новым демонам, которые были обязаны опекать и обучать бывших серокрылых первые сто лет их служения Сатане. Небеса же просто распределяли новеньких по свободным местам, затыкая дыры в своем управлении. Но для всего этого требовалось время, и понимание количества новых существ. А потому списки изымались практически сразу. Потому что они редко претерпевали изменения при втором собрании, что позволяло всей системе обучения до момента выбора и после, функционировать как одному хорошо слаженному механизму.

Карие и зелёные глаза прочли списки одновременно.

Одновременно вскинули головы, посмотрев на тех, кто их составил.

Произнесенные фразы тоже прозвучали в унисон.

— Да, но я не вижу… — Габриэль непонимающе смотрела на Фенцио.

— Ты уверен? — произнесла Катриона, глядя на Геральда.

Понимая, что ответа не последует, Габриэль повернулась к Катрионе.

— У тебя?

— У меня, — согласно кивнула зеленоглазая демоница.

— И что это значит? — Габриэль повернулась к Фенцио, прожигая его своими карими глазами.

— Габи, не хочешь чаю? Недавно составил новый потрясающий микс из трав, — Фенцио, взяв свой посох, решительно направился к выходу. Габриэль ничего не оставалось, как последовать за ним.

— Ничего не хочешь мне сказать? — Катриона хитро прищурилась.

— Хочу, но не здесь, — Геральд поднялся.

— Ну, уж будь так любезен, проводи меня, — Катриона отступила на шаг, давая возможность Геральду выйти первым, продолжая с удивлением его оглядывать.

— В чём дело, Фенцио, не молчи, — Габриэль с благодарностью приняла из рук ангела ароматную чашку чая. — Смородина?

— Да, немного есть…

— Я жду, — Габриэль нетерпеливо покачивала ногой.

— Геральд. Он забирает её себе.

— А он вообще в курсе, кто её мать?

— Нет, в первый раз услышал. Конечно в курсе.

— И?

— И… Я не знаю, зачем ему это нужно.

— Официальный запрос?

— Ад предоставит такой же.

Габриэль помолчала. Фенцио был её другом, ещё с того момента, когда сама Габриэль стала Престолом. Он помогал ей, поддерживал и опекал, пока она делала свои первые шаги на новой должности. Габриэль была одной из тех, кто пытался отговорить, уберечь самого Фенцио от того, что с ним произошло. Габриэль не любила Ребекку. С самого начала, она была против того, чтобы Фенцио дал развитие этим отношениям. Но ангела было не остановить. И когда он лишился всего, Габриэль осталась рядом, подставляя плечо, и возвращая полученное сторицей. Она понимала, как тяжело было Фенцио столкнуться в школе с дочерью той, которая разрушила всю его жизнь. Но с другой стороны, она слишком хорошо знала Серафима.

— А что ты сам думаешь по поводу Уокер-младшей? Похожа на мать? — Габриэль ступила на зыбкую почву.

— Нет, не совсем, — ответил Фенцио после недолгого раздумья, потирая переносицу. — Она такая же целеустремленная, способная, уверенная в себе до наглости. Но она не Ребекка. В ней нет её честолюбия, тщеславности, жажды власти. Она имеет свой взгляд на всё, что видит вокруг, она готова отстаивать свою точку зрения, подкрепляя её фактами. Но это скорее общая вовлечённость в процесс, а не изъятие выгоды из чего-либо. Она своеобразная, но она точно не мать.

— Что от неё нужно Геральду?

— Я думаю, он видит в ней то, чего не вижу я. Какую-то скрытую силу. Если бы этого не было, он бы не стал настаивать, готовый дойти до запросов.

— Скрытую силу? Каков её дар?

Фенцио внимательно посмотрел на Габриэль.

— Габи, в душе не чаю… Я, если честно, не уверен, что она его в себе открыла.

— Что ты решил?

Фенцио замолчал. Долго взвешивал все за и против. И, наконец, произнес:

— Двух Уокер Небеса не потянут.

— Отдадим Аду?

— Пусть забирают.

— Что будем делать с Серафимом?

— А вот тут, Габи, нужна твоя помощь. Ребекка не должна узнать до последнего, что её дочери нет в списке.

— Уверен?

— Да. Хотел бы я потом увидеть её лицо.

— Я распишу тебе в красках, обещаю, — Габриэль тепло улыбнулась, и слегка похлопала Фенцио по руке.

Они неспешно шли по коридору.

— Геральд, эта школа плохо на тебя влияет, — Катриона никогда не ходила вокруг да около.

— Почему?

— Потому что из брутального, невероятно харизматичного, горячего демона, ты превратился в серого кардинала. Что с твоей одеждой? Где кожа, цепи, и хищный взгляд? Ты выгораешь, Геральд.

— Если я снял кожаные ремни с шеи, и перешёл на одежду из хорошей ткани, это не значит, что я выгорел.

— Да брось! Где? Где этот опасный хищник, которого боится сам Сатана?

— Кат, — Геральд расхохотался, — ты невыносима!

— А ты — превратился в жалкое подобие себя. У тебя даже глаза поблекли.

Геральд приобнял Катриону за плечи.

— Как там Винчесто?

— Жив пока, но когда он сегодня вернётся, я его убью. Я тебе обещаю. Пришлю приглашение на прощальную вечеринку с глифтом, жди.

Геральд слегка замедлил шаг, и снова расхохотался.

— Вы опять не поделили задание?

— Потому что этот гнусный, подлый мерзавец, пользуясь своим правом и положением, всегда уводит у меня из-под носа все самое интересное…

— Натрави на него свою мантикору.

— Ты обалдел? Да я с Котом прожила больше, чем знаю этого мерзавца. Он же его прибьет.

— Кого, Винчесто?

— Болван, Кота! — Катриона легко стукнула Геральда в плечо.

Несколько шагов они сделали молча.

— Зачем тебе это? — Катриона внимательно посмотрела на Геральда.

— Это сложно объяснить.

— Геральд! — Катриона остановилась. Она подняла руки, положила их на грудь демона, сжала в руках ткань рубашки, и, резко встряхнув Геральда, произнесла: — Если это «сложно объяснить» хоть отдаленно напоминает историю Фенцио, я прямо сейчас, сверну тебе шею, имея огромное намерение лишить тебя головы. Ты. Меня. Понял?

— Я до сих пор удивляюсь, Кат, — Геральд мягко освободился из рук Катрионы, — Почему ты вытворяешь со мной что хочешь и я не разу ещё тебя не убил?

— Потому что никто тебя не любит так как я, — демоница улыбнулась.

— А как же Винчесто?

— Забудь об этом напыщенном павлине! Я его больше не люблю!

— Ровно, пока он не переступил порог вашего дома…

— Ай, чертеняка, всё-то ты знаешь, — Катриона взлохматила волосы Геральда.

Геральд усмехнулся, вспоминая, как недавно его точно так же отнесли к семейству определенных пернатых.

— И всё же, зачем нам в Аду Уокер?

— Она очень перспективна, поверь моему опыту.

— Верю. И в чем её сила?

— А вот это нам ещё только предстоит выяснить.

— Геральд, ты рехнулся? Нет. Определенно, тебе пора писать заявление об увольнении из этой школы, — голос Катрионы гулом разнёсся по коридору.

— Кат, не кричи так.

— Геральд, зачем всё это? — спросила уже тише демоница.

— Змей-Искуситель, он её выбрал, наградил её даром.

— Да ладно! Когда? Его же убили?

— Вот как раз перед смертью.

— А она мне нравится, дар от Змея получила и тут же грохнула.

— Грохнула не она, ну да ладно, это не важно.

— Не она? Жаль, а я-то впечатлилась.

— Поверь, я думаю, она тебя ещё впечатлит.

— Как прикажешь сообщить об этом Сатане?

— А вот ему ничего сообщать не надо. Сделаешь это для меня? — Геральд взял демоницу за плечи и внимательно заглянул ей в глаза. Некоторое время они молчали, потом зелёные глаза согласно моргнули.

— Хорошо. Но ты точно знаешь что делаешь?

— Да. И ещё.

— Что ещё?

— Мне нужна страховка. Нам нужен официальный запрос, на случай, если белокрылые вздумают нарушить договор.

— И как ты предлагаешь мне его получить в обход Сатаны?

Геральд наклонился к уху Катрионы и хрипло прошептал:

— А ты постарайся не убить вечером Винчесто, и тогда…

— Сводник! Лишь бы дружка своего выгородить! — Катриона стукнула Геральда в плечо.

Они неспешно добрались почти до выхода из школы. Катриона рассказывала последние новости о «сильных мира сего» у трона Сатаны, Геральд шел рядом с ней, почти касаясь её плеча, наклонив голову, чтобы уловить все её слова. В огромном холле школы сновали разнокрылые.

Мими увлеченно делилась впечатлениями после очередной вечеринки в Аду, заставляя Вики напряжённо вслушиваться, и при этом аккуратно поддерживать демоницу под руку, чтобы та ненароком не споткнулась, разгорячённо жестикулируя, и не глядя под ноги. Прокладывая путь между разнокрылыми, Вики увидела Геральда. С интересом осмотрела его спутницу. Подмечая и роскошные чёрные рогатые крылья с зелёным отливом, и мантию на плечах, и шикарный кожаный костюм, облегающий стройное тело, и чёрный чокер с зелёным камнем на шее. Мими тоже заметила демоницу, и тут же перестала говорить, раскрыв глаза от удивления. Они подошли ближе, здороваясь и кивая Геральду в знак приветствия, не совсем уверенные в том, что тот их услышал, потому что всё внимание демона было сосредоточено на идущей рядом демонице.

— И всё же, Геральд, я настоятельно советую вернуть на место ошейник, цепи и кожу, послать эту школу к чертям, и вернуться в Ад, — Катриона вскинула глаза и увидела Мими.

Они вежливо обменялись кивками.

— Будем опять устраивать мелкие заварушки, утоляя жажду приключений?

— Между прочим, не самое плохое развлечение, я тебе скажу, — Катриона рассмеялась.

Геральд подвел Катриону к выходу, крепко обнял её, позволяя ей заключить себя в не менее теплые объятия, коснулся её лба поцелуем, и выпустил из школы.

— Кто это? — удивленно спросила Вики.

— Оооо, это Катриона, она из высоких. Она просто невероятная! Подруга моей мамы. И, видимо, Геральда… Я не знала, что они знакомы…

— А о каком ошейнике она говорила?

— О, деточка, ты многое пропустила! — Мими взяла Вики под руку и потащила дальше по коридору. — Когда-то Геральд выглядел несколько иначе, нежели сейчас. Просто огнина! Кожаный наряд, цепи на поясе, кожаные браслеты с металлическими вставками и два кожаных ремня на шее. С ним даже просто стоять рядом было горячо! — Мими мечтательно закатила глаза.

— Да ладно, — Вики расхохоталась. — Стоять горячо? Мими, по-моему, ты преувеличиваешь.

— Вот и нет, смотри, — и Мими пристально посмотрела на Вики посылая ей картинку.

Вики вздрогнула.

Тот Геральд, которого показала ей Мими заставил её сердце забиться гораздо чаще.

Они встретились почти у ворот. Развернули пергаменты. Катриона взмахнула рукой, заставляя чернила отделиться от бумаги, и лёгким облаком опуститься на пергамент Габриэль.

— Я думаю, нам стоит выпить, — произнесла демоница.

— Абсолютно согласна, — улыбнулась ангел.

Крылья раскрылись одновременно, поднимая в воздух представителей Ада и Канцелярии.

Комментарий к 14. Право на возможность ♥️ Небольшой отдых после тяжелых дней квартальных отчетов закончен, вернемся в прежний график публикаций.

🔥🥂🔥 Написанная ранее сцена для серафима Йорка и адмирона Винчесто была переписана, с сохранением смысловой нагрузки и разбавленная небольшими “шалостями”.

🥰♥️🔥🥂 Надеюсь, вам понравилось.

Приятного чтения! 🥂

====== 15. Полёт бабочки ======

В библиотеке Ада было тихо и пусто.

— Как твои успехи, Пташка? — Фариа подал Вики чашку ароматного чая.

— Никак. Я уже весь город исходила, я всё облазила, всё осмотрела.

— Что ты увидела?

— Руины, запустение и заросли.

— Что-то смутило?

— Нет, всё выглядит обычно, руины как руины, трава как трава, камни как камни.

— И всё же?

— И всё же там что-то есть… Я это чувствую. Не знаю как это объяснить. Это очень тонко. На уровне вибраций энергии. Я чувствую странные колебания.

— Где именно?

— Возле Ратуши.

— Ратуши?

— Ну, я обозвала эти руины Ратушей. Они в самом центре. На картинках в книгах — это самое высокое здание, видимо оно было основой этого города. И я решила, что это больше похоже на Ратушу.

— Хорошо.

— Вокруг неё. Но всё так неуловимо, скорее на уровне интуиции…

— Что ты планируешь делать дальше?

— Постараюсь поговорить со Змеем во сне… возможно он даст подсказку…

— Вики, будь осторожна. Руины опасны. Камни, подверженные течению времени, обманчивы.

— Я пока никуда не лезу, правда. Просто смотрю и впитываю.

— И, тем не менее, будь осторожна. Кто-то знает, что ты там бываешь?

— Нет.

— Тогда нам нужна страховка.

— Что?

— Дай руку.

— Зачем? — Вики с опаской посмотрела на Фариа.

— Дай руку, — повторил он.

Вики поставила чашку на стол, и протянула руку Фариа. Он взял её за ладонь, ласково погладил по коже от сгиба локтя до запястья, а потом одним резким движением рассек когтем кожу. Кровь тягучими каплями упала на стол.

— Фариа!!! Какого чёрта?! — Вики выдернула руку и прижала к себе.

— Дай руку!

— Чёрта с два! Хватит! Больно!

— Именно! Дай руку! — оранжевые глаза Фариа ярко засветились.

Вики зачарованно смотрела в глаза демона, медленно, очень медленно она протянула ему руку. Тягучая кровь смазалась, от прикосновения к одежде, но не останавливалась.

Фариа мягко накрыл ладонью её порез, чуть прикрыл глаза, забирая крохотное облачко боли, заставляя рану затянуться, оставляя едва видимый тонкий след. Вики удивленно смотрела на демона.

— Теперь, если с тобой что-то случится, я почувствую.

— А сразу нельзя было предупредить? Больно же.

— Мне нужна была настоящая боль. Предупреди я тебя, ты бы сдержалась, и боли бы не было.

Вики сверкнула глазами.

— В следующий раз, всё же предупредите.

— Я думаю, мы ограничимся одним.

— Вы правда почувствуете?

— Да.

Вики кивнула. Как ни странно, но ей стало легче, от сознания того, что теперь Фариа за ней присмотрит.

Тренировка длилась больше двух часов. Геральд заставил их пройти все девять кругов Ада, не меньше. Вики была в этом уверена. К концу, у неё тряслись от напряжения все крылья, каждое перо, каждая мышца спины. И пока он заканчивал занятие, рассказывая об ошибках, Вики упала головой на плечо Мими.

— Слезь с меня немедленно, я сама сейчас рухну.

— Я не могу.

— Да слезь ты, — Мими бесцеремонно стряхнула Вики с плеча, но всё же удержала её от падения на землю.

— Стой и умирай ровно.

Всё, что произошло потом, было дурацким, странным стечением обстоятельств.

— Надеюсь, мои слова будут восприняты серьёзно, — грозно произнес Геральд, оглядывая стоявших перед ним разнокрылых.

— Еще раз положишь на меня башку, я тебе её откушу, — Мими грозно сверкнула глазами.

Вики расхохоталась.

В наступившей тишине после слов Геральда, её смех прозвучал как издёвка. Глаза демона сверкнули синим пламенем.

— Смешно, Уокер? — голос прокатился по крыльям, заставляя встрепенуться всех, кто стоял перед демоном.

Вики вздрогнула. Удивленными глазами посмотрела на Мими, которая хлопнула себя по лбу, и слегка присела, чтобы Геральд её не заметил.

— Уокер?

— Да? — Вики посмотрела на Геральда, все ещё не понимая, что произошло.

— Я вижу, тебе очень весело… что ж… в небо, я жду. Там и посмеёмся.

Вики растерянно посмотрела на Мими.

— Тебе конец, — одними губами произнесла Мими, не рискуя высунуться из-за крыльев какого-то Непризнанного, закрывающего её от гнева Геральда.

— Да что случилось? — прошептала Вики, растерянно разведя руки в стороны и сверля Мими глазами. Мими опустила ладонь со лба на глаза.

— Я жду… — ледяной голос заставил Вики поёжиться.

Выдохнув, она послушно поплелась на середину поляны. Геральд раскрыв свои величественные чёрные крылья взмыл в воздух. С ужасом представляя, что её ждет, Вики послушно взлетела вслед за демоном.

Зависнув в воздухе, друг напротив друга, они какое-то время помолчали.

— Геральд, я…

— Начали, — произнес демон, не желая ничего слышать.

Вики выдохнула и собрала последние силы.

«Вспоминай, вспоминай!!!» — кричала она сама себе в своей голове.

Она не просто смотрела тренировки. Она их записывала, подмечала особенности, выводила закономерности. Каждый день. Методично заносила все в свой блокнот. Систематизируя потом свои записи, она довольно быстро вывела определенные последовательности в поведении разнокрылых в небе. Конечно, следила она не за всеми. Но за демоном она следила пристальнее остальных.

«Соберись!»

Что же там было, в записях? Мысли проносились в голове со страшной скоростью. И в тот момент когда Геральд чуть подал назад свои массивные крылья, память услужливо выкинула картинку.

«Хлопок».

Крылья демона с угрожающей скоростью понеслись навстречу друг другу. Вики моментально сложила свои, и камнем рухнула вниз на несколько метров, избегая ударной волны. Не теряя времени, она залетела за спину демона, пытаясь схватить его за основания крыльев. Но Геральд был быстрее. Резко обернувшись, он с размаху ударил по ней левым крылом.

Вики, потеряв равновесие, полетела вниз. Но справилась, и, раскрыв крылья, остановила падение, глядя на Геральда снизу вверх.

— На исходную, — голос демона прокатился грозовым шквалом.

Вики послушно вернулась. Зависла напротив Геральда.

«Правое крыло, пожалуйста, пусть это будет правое крыло, как обычно»

Резкий взмах, и Вики уклонилась влево, чуть опустившись и снова вернулась на исходную.

Глаза демона горели синим огнем.

Он планировал спустить её с небес на землю ещё при первом ударе. Однако она с честью выдержала уже два. И даже рискнула залететь ему за спину. Словно знала, что он сделает. Словно предугадывая его движения. Он злился.

«Хлопок»

И крылья снова вздрогнули, чуть подались назад. Вики сделала широкий взмах и взмыла вверх, перевернулась, и снова попыталась дотянуться до крыльев Геральда. Слегка замешкалась, и правое крыло демона нанесло чёткий удар. Вики камнем полетела вниз.

Он схватил её за руку у самой земли, не позволяя упасть. Придержал, и плавно опустил. Её глаза сверкали. Его — полыхали синим огнем.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом она произнесла:

— Научите.

И видя немой вопрос в его глазах, она продолжила:

— Научите бить крылом через себя.

Вся злость демона мгновенно улетучилась.

В этом была она вся.

Её не пугало поражение. Она хотела больше. Каким-то странным образом она уже два раза оказалась у него за спиной. Ей просто не хватало сил и скорости, чтобы осуществить задуманное, но её попытки…

— Занятие окончено. Все свободны.

Разнокрылые тут же развернулись к школе, пытаясь унести ноги быстрее, чем демон передумает.

Она смотрела ему прямо в глаза.

— Научите?

Он помолчал, окинул её взглядом, чувствуя, как миндаль слегка вибрирует от её волнения.

— Возможно.

— Почему возможно? — она чуть склонила голову набок и посмотрела на демона.

— Потому что длины твоих крыльев может не хватить для сильного и чёткого удара.

— А новые крылья будут больше этих? — она раскинула свои серебристые крылья, которые слегка подрагивали от усталости и напряжения.

Он внимательно посмотрел на них, словно оценивая.

— Думаю да.

— Тогда — научите!

Он усмехнулся.

— Хорошо. Но не сегодня.

— Слава Шепфе! — Вики закрыла крылья, и вымучено улыбнулась.

— Слава Шепфе, что научу? — демон неспешно направился в сторону школы.

— Слава Шепфе, что не сегодня, — Вики догнала его и пошла рядом.

— А ты молодец, — Геральд одобрительно кивнул. — Неплохо держалась, я удивлен.

Вики почувствовала, как легкий румянец слегка защипал кожу щек. Совершенно несвойственный ей румянец. Она опустила голову, и закусила губу.

— Ты словно знала, что я собираюсь делать. Ты прекрасно чувствуешь противника, я действительно удивлен.

— Геральд, — простонала Вики и закрыла лицо руками.

— Что?

Она сдерживалась из последних сил, но её натура взяла верх над благоразумием, и она произнесла:

— Вы такой предсказуемый, что вас даже бабочка уложит на обе лопатки…

— Уокер!

— Я знаю, знаю, но сдерживаться было выше моих сил, — и она расхохоталась.

Демон замер, мысленно представляя себе картинку, как его сильная рука в одно мгновение сворачивает эту тонкую красивую шею. Но сильнее этого желания было другое.

— Предсказуемый?

Она кивнула.

— Именно.

— Блокнот! Так вот что ты строчила всё это время!

— Да, — Вики опустила глаза. — Простите за бабочку…

— Туше, Уокер…

До школы они дошли молча. Вики держалась чуть поодаль, замечая, что её слова про его предсказуемость ему явно не понравились. Но сдержаться было и правда выше её сил. Фариа всегда говорил ей, что её язык её и погубит. И скорее всего он будет прав, как обычно. Вики было не по себе.

— Геральд, простите за …

— Ты не виновата, ты здесь не причём, — он задумчиво окинул её взглядом и решительным шагом переступил порог школы.

Остаток дня они решили провести на полянке за задним двором школы, наслаждаясь теплом заходящего солнца и обсуждая планы на выходные. Ади и Сэми должны были вот-вот вернутся с земли, и Мими отправилась за поисками чего-нибудь съедобного, зная, что парни вернуться голодными как маленькие зверьки. Вики сидела на траве, прислонившись спиной к дереву.

Теплые лучи солнца окутывали девушку, совершенно не мешая ей провалиться глубоко в свои мысли.

— Ты говоришь на языке Змей?

— Да.

— Ты владеешь им в совершенстве?

— Думаю да.

— Если бы ты услышал фразу на языке змей, ты бы смог перевести её мне?

— Вопрос на уроке Фенцио не был риторическим? — Геральд внимательно посмотрел на Вики.

— Нет.

— И как звучит фраза?

— Я… — она осеклась, понимая, что не может воспроизвести ни единого слова.

— И почему ты уверена, что это именно язык Змей?

— Уверена. Но… Я не могу воспроизвести.

— Покажи воспоминание.

— И воспоминание не могу, все мутно и нечетко.

Она немного помолчала. Задумалась. А потом произнесла:

— А если бы я её написала, ты бы прочёл?

— Если это действительно язык змей, прочёл. Ну и ещё на паре десятков языков тоже…

— Паре десятков?

— Вики, у меня было много времени.

— Точно, всё время забываю.

Он подошел поближе, обхватил её плечи руками, и заглянул ей в глаза.

— Давай так. Как вспомнишь фразу, придешь и покажешь, хорошо?

Она кивнула.

— Спасибо.

— Пожалуйста, королевская кобра, — Геральд рассмеялся.

— Кто? — Вики вырвалась из его рук и стукнула демона по плечу. — Никакая я не кобра!

— Еще какая!

Немного грубый пинок по скрещенным лодыжкам заставил Вики вынырнуть из воспоминаний. Перед ней стоял Люцифер, засунув руки в карманы брюк, и самодовольно ухмыляясь.

— Ты живая, Непризнанная?

— Чего тебе, Люцифер? — произнесла Вики, как обычно делая ударение на первом слоге.

— Говорят, ты сегодня пыталась скинуть Геральда с небес?

— Не верь, это наглые сплетни.

— Да вот и я так думаю, иначе ты бы тут не сидела.

— Ну, вот видишь, всё именно так как ты думал. Можешь спокойно идти к своей стае демонов…

Но Люцифер не сдвинулся и с места, продолжая внимательно осматривать Уокер.

И почему он не замечал её раньше? Она вполне себе ничего, бледновата правда, но в целом очень даже не плоха. Как он смог её пропустить?

Вики закрыла глаза, всем своим видом давая понять, что разговаривать дальше не намерена. Тяжелая корица энергии Люцифера, перемешанная с пеплом, мешала ей дышать. Но Вики упрямо сидела на траве, не раскрывая глаз.

— И давно ты вернулась в небо?

Вики молчала, собираясь игнорировать Люцифера и дальше до прихода Мими. Но через пару минут получила ещё один пинок в лодыжки.

— Я задал вопрос, Непризнанная.

— Чего тебе надо, Люцифер? — Вики устало открыла глаза и внимательно посмотрела на сына Сатаны.

Он ухмыльнулся, ещё раз её оглядел и прищелкнул языком, самодовольно улыбаясь.

— Это всё, что тебе нужно? — Вики устало поднялась на ноги. — Поиздеваться и затащить очередную Непризнанную в какую-нибудь беседку? Люцифер, ты повзрослеть не пробовал?

— Ты помнишь с кем говоришь? — красные глаза сверкнули.

— Я — помню. Но и ты вспомни. Я тебя не боюсь, Люцифер. Захочешь сказать что-то вразумительное — подойдешь и скажешь. А если ещё раз пнешь меня, я сверну тебе шею. А даже если и не сверну, то очень постараюсь.

Слушая уверенные слова Непризнанной Люцифер расхохотался, запрокинув голову назад, и обнажая белоснежный ряд зубов. Вики не стала задерживаться, и пока сын Сатаны хохотал, она быстрым шагом направилась к школе.

Геральд в задумчивости смотрел на камин.

«Ты выгораешь, Геральд»

«Ты превратился в жалкое подобие себя»

«У тебя даже глаза поблекли»

«Вы такой предсказуемый…»

Катриона была права. Если даже Уокер смогла просто сидя на трибунах заметить его однотипные движения и выучить их наизусть. Он стал…

Слишком спокойным?

«Предсказуемым»

Он усмехнулся. Возможно. Но ему было комфортно в этом состоянии всё это время. Он искренне им наслаждался. Но дойти до того, что собственные ученики уже наизусть выучили все его действия. Он становится подобием Семиза.

Он.

Геральд.

«Где тот опасный хищник, которого боится сам Сатана?»

Нет.

Его давно уже нет.

Он подошёл к комоду, стоявшему в самом углу комнаты. Выдвинул ящик. Руки коснулись мягкой кожи, надежно упрятанной внутри. Заставляя глаза загореться чуть ярче. Заставляя вернуться воспоминания. Заставляя спокойное сердце забиться чуть чаще.

«Ну что ж, Катриона. Возможно, ты и права.»

Он порылся на дне ящика и поднял руку.

Между пальцами чёрной змейкой обвился тонкий кожаный ремень.

Комментарий к 15. Полёт бабочки Ну что, готовы?)))

====== 16. Охота для демона ======

Непризнанные собрались в аудитории.

Ангел Фенцио внимательно всех осмотрел и произнес:

— До окончания первого этапа обучения в нашей школе остается не так много времени. В ближайшие два месяца каждый из вас будет проходить обучение, согласно индивидуальному графику. Графики я раздам в конце. Ваша задача на ближайшие два месяца полностью сосредоточиться на выбранных для вас дисциплинах, восполнить пробелы и подтянуть все имеющиеся хвосты, указанные в дополнении к основному графику. По истечении двух месяцев, вам предстоит сделать самый основной выбор в вашей жизни. Выбрать сторону.

Непризнанные зашептались, Фенцио стукнул посохом по полу.

— Тишина! Учиться вам теперь придётся в два раза больше, потому что практически у каждого из вас после основных занятий последуют факультативы и индивидуальные уроки.

Снова послышался легкий гул голосов.

— Тишина!

Взяв со стола пачку листов, Фенцио пошёл между рядами, раздавая графики обучения. При этом он спокойно продолжал монотонным голосом рассказывать о важности последних двух месяцев обучения в школе.

— Ангел Фенцио…

— Да, Уокер, — ангел остановился рядом с ней и подал ей лист с графиком.

— Что будет после? Ну, по окончанию двух месяцев?

— После выбора стороны вы ещё несколько месяцев проведёте здесь, в школе, проходя углубленный курс дисциплин, в соответствии с выбранной стороной. Затем, каждый из вас полностью поступит в распоряжение Небесной канцелярии или Ада.

«Ну, как минимум полгода у меня ещё есть», — Вики согласно кивнула.

Больше всего она переживала, что ей придется покинуть территорию школы, а значит она уже не сможет беспрепятственно отлучаться в разрушенный город Ангелов. А значит — ей надо торопиться.

Она развернула свой график.

Согласно написанному, в ближайшие два месяца она проведет с Геральдом, расставаясь с ним, разве что на период сна. Он вел практически всё, что ей было необходимо подтянуть. Не считая трех восклицательных знаков, в конце одной строки.

Раскрыть внутренний дар!!!

Вики потерла лоб рукой.

Мими была права.

Ей — конец.

Друзья ждали Вики на скамье заднего двора школы.

— Ну, что там, что там? — Мими выхватила лист и принялась читать.

— Да, подруга, что с лицом? Ты прости, но в последний путь провожают с лицом более жизнерадостным, — Ади внимательно посмотрел на Вики.

— Ади, отстань, — Мими сочувственно положила руку на плечо. — Да ладно, Вики, прорвешься. Правда придется попотеть, но ровно до момента пока Геральд не откопает в тебе твой дар. Потом станет легче и сама не заметишь, как всё кончится.

— Думаешь станет легче? — Ади раскатисто расхохотался. — В прошлом году Геральд чуть ли не каленым железом выискивал дар у Давуда.

— Это тот, хиленький, маленький демонёнок? — Мими сощурилась.

— Ага. Он самый.

— Я вообще не понимаю, как он в демоны-то попал, за какие такие грехи вселенского масштаба.

— Одним словом, Вики, держись!

— Да ладно пугать! — Сэми, до этого стоящий в стороне подошёл и приобнял Вики за плечи. — Чего ты расстраиваешься? Ты же вроде ладишь с Геральдом?

— Да, но… Я по-моему его вчера слегка обидела.

— Забей, он не из тех, кто будет затаивать обиду.

Вики была с ним не согласна. Она ещё хорошо помнила ту неделю холодного безразличия, которую сама же и спровоцировала.

«Я когда-нибудь, научусь держать язык за зубами?»

Видимо придется, иначе ей предстоит каждый день целоваться с Геральдом, вымаливая прощение. И то, она не была уверена, что это сработает больше двух раз. Она слегка поморщилась. Не то чтобы это была прямо уж совсем плохая идея, но всё-таки ей было как-то не по себе.

Учитывая плотный график их взаимодействия, Вики понадобится вся её сила воли, чтобы держать себя в рамках и не переходить границы. Геральд был единственным, кто в этой школе занимался с теми, кто ещё не нашёл себя. И, как говорят, равных ему не было. Но Вики прекрасно помнила, как за последние несколько недель она успела несколько раз его вывести. И даже вчера.

Она не чувствовала себя виноватой. Она просто вернула ему старый «должок». Но теперь… Теперь ей придется держать себя в рамках. Потому что ей нужно больше времени в городе Ангелов, ей нужно больше свободы. А список и Геральд практически обращали это в ничто.

— Ладно, крылья сложила, нос подняла и пошли, — Мими вернула ей график.

— Куда?

— На галеры, Вики, на галеры.

— Хммммм, — простонала Вики и поплелась за чернокрылой подругой.

Он в последний раз глянул в зеркало. Давно запрятанные вещи, давно скрытые эмоции, давно забытое прошлое. Сейчас оно уже не приносило былой боли, не тянуло, не сворачивалось тёмной змеёй вокруг сердца. Сейчас оно вспоминалось с легкой грустью, с внутренним теплом, со скрытым смехом, от приятных моментов. Сейчас оно приносило желание — повторить. Вспомнить, как это было тогда, без примеси тягучей боли, без капли сожаления.

Его прошлое…

Он усмехнулся.

В который раз, мысленно послал благодарность Шепфе, что именно Катриона была свободна, что именно она прилетела за списком, что её слова были тем глотком свежего воздуха, что разорвал пелену его запустения, всколыхнул паутину его мыслей, подогрел кровь, зажег глаза.

Десять высших существ с каждой стороны, обладающие полномочиями и властью.

Двадцать верных подданных.

Двадцать основных колес, вращающих систему образования.

Именно они забирали списки, назначали Наставников, находили пустые места и распределяли вновь прибывших, вписывая их в чёткий, слаженный механизм. Они могли помочь и поднять, а могли бросить на самых задворках иерархии. Они были заинтересованы — напрямую. Они могли сразу выделить и отобрать тех, кто был лучше, перспективнее, сильнее. Безусловно, используя их в своих целях, безусловно, выискивая свою выгоду. В день первого собрания приходили те из двадцати, кто был свободен. Не был на земле, выполняя свой долг, не был занят рутинными обязанностями, не был обременён тайными поручениями.

И Геральд был рад, что Катриона была свободна.

Хотя…

Он был бы рад и Винчесто. Но Катрионе он был рад больше. Катриона была ему ближе, чем кто бы то ни было. Она понимала его с полуслова, она считывала его с полувзгляда, она улавливала его вполуха. Потому что общее прошлое делало их ближе, окутывало их абсолютным доверием, приносило уверенность полной защиты. Возможно, всё было бы иначе, если бы он узнал кто она раньше Винчесто. Но как только он понял, что чувства взаимны, он никогда, ни при каких обстоятельствах, ни на йоту не допускал выхода за строго установленные рамки нежной дружбы и абсолютной привязанности.

Он тряхнул головой, освобождаясь от воспоминаний, которые неизбежно вынырнули из комода вместе с давно забытой одеждой. Волосы рассыпались по плечам.

— Ну, если вытаскивать прошлое, то по полной.

Рука поднялась к голове, легко провела по волосам.

Геральд стремительно вышел из комнаты, оставляя после себя запах кожи и опасности, и длинные пряди волос, небрежно оставленные на полу у зеркала.

Вики стояла спиной к школе, не глядя Мими в глаза, рассматривая траву у них под ногами.

— Да ладно, Вики. Геральд нормально к тебе относится, не будет он тебя пытать, не слушай ты Ади, — Мими взяла подругу за предплечья, пытаясь заглянуть ей в глаза.

— Думаешь?

— Нууууу, если честно, я тебе, конечно, не завидую, и на твоем месте оказаться бы не хотела, но я — рожденная, а ты — непризнанная.

Мими чуть сместила взгляд за плечо подруги и замерла, с силой сжав предплечья Вики. Судорожно сглотнув, она два раза зажмурилась, и снова открыла глаза. Вики удивленно смотрела на подругу.

— Вики, я забираю все свои слова назад. Я завидую тебе самой чёрной завистью демонов, и я бы половину своего бессмертия отдала за то, чтобы оказаться сейчас на твоем месте.

— Мими, ты рехнулась? — Вики внимательно смотрела на подругу, несущую бессвязный бред, по её мнению. Только что она ей не завидовала, а через секунду готова была заложить ей душу и поменяться с Вики местами.

— О да, детка, о да…

— Да в чем дело, Мими? — проследив за взглядом подруги, Вики обернулась.

Спокойным шагом, скорее напоминающим плавные движения хищника, к ним приближался…

Геральд?

Взгляд Вики упёрся в широкую металлическую бляшку ремня.

Она опустила взгляд ниже, подмечая гладкую кожу, о которую при каждом шаге мягко бились цепи, закрепленные на шлёвках. Скользнув по гладкой коже ниже, непроизвольно отметив идеальность посадки брюк, Вики упёрлась взглядом в тяжелые ботинки на небольшой платформе. Всё ещё не веря в увиденное, не осознавая до конца, она вернула взгляд на бляшку, и медленно поползла им вверх. Чёрная рубашка, с расстегнутыми верхними пуговицами, с закатанными до локтя рукавами, в её понимании была несколько неуместна. Но вопрос об уместности отлетел на задний план, как только она обнаружила три браслета на запястьях демона.

Распахнув глаза, от удивления и неожиданности, Вики продолжила поднимать взгляд выше.

Сердце стукнуло. Она судорожно сглотнула, так же как и Мими, но всё-таки осознавая что несколькоот иных эмоций, нежели подруга.

На открытой шее, идеально облегая, красовались два тонких кожаных ремня.

Вики тряхнула головой, словно пытаясь отогнать наваждение, вспоминая картинку, показанную Мими. И достигла высшей точки. Синие глаза сияли каким-то странным светом, подобного в глазах Геральда она ещё не видела. И она замерла, всматриваясь в его синеву, впитывая странный блеск.

— Шепфа, он не только мантию снял, он ещё и подстригся, мммммм, — казалось, Мими сейчас рухнет позади Вики замертво. — И с этим хищником тебе предстоит общаться каждый день? Вики, я готова тебя убить!

Вики снова тряхнула головой, освобождаясь от странного состояния, и повернулась к подруге:

— Мими, я всерьёз сейчас за тебя опасаюсь, ты чего?

— Вики? Ты, блин, железная, что ли? Шепфа, это же скрытая хищная натура, я уже и не надеялась снова когда-то её увидеть. Шепфа, он всё так же хорош без мантии.

— А по мне, так как-то прямо чересчур, для урока. Он же не на вечеринку в Ад собрался.

Мими хохотнула.

— Даю тебе сроку — неделя. Вернемся к этому разговору чуть позже…

Геральд подошёл к разнокрылым вплотную. Окинул их взглядом, кожей ощущая, как на поляне возникла густая концентрация разнообразных энергий. Он внутренне усмехнулся. Как давно он уже не испытывал подобного. Воздух буквально вибрировал от волнения некоторых существ.

— Ну что ж… Отойдем немного от плана занятий.

Ему отчаянно захотелось окунуться в недалёкое прошлое, испытать чувство внутреннего удовлетворения, напомнить себе кто он есть…

— Правила простые. Даю пять минут. Ладно, пожалею, дам десять. Итак. Десять минут. Я стою тут и жду ровно десять минут. Ваша задача — скрыться, затаиться, исчезнуть. Не хотите быть найденными в первые же минуты и получить неуд — попробуйте приглушить энергию. Кто будет в последней тройке найденных, получит за сегодня отлично. Время пошло.

Пару секунд ничего не происходило, а потом они все взмыли с поляны, поднимаясь в воздух, как стая странных огромных птиц. Вики осталась стоять на месте.

— Уокер, тебе особое приглашение? — и он сложил руки на груди, в свой излюбленный жест. И впервые в жизни, Вики поняла, что сейчас этот жест был как никогда логичен и уместен, теперь — он словно усиливал сказанное, подпитывая слова действием, не выбиваясь больше маленькой странностью.

— Да нет, я и без приглашения обойдусь…

Она взлетела. Не задумываясь ни на секунду что ей делать, она отправилась прямиком в разрушенный город Ангелов. Пока он будет искать всю эту толпу, она сможет осмотреть ещё раз свои руины.

Однако, осмотр руин окончился так и не начавшись. Внутренняя нервозность не давала ей сосредоточиться. Следя за потоком мысли, Вики фыркала время от времени, как застоявшаяся в стойле лошадь.

— Пффф, павлин…

Вики искренне не понимала Мими. Что заставляло её подругу млеть как мёд на солнце.

Сама Вики все же думала что это не совсем уместно. На грани. Нет, он, конечно демон, и не самый последний демон в этом мире, но всё-таки… О чём он думал, одеваясь как Джонни Депп на взлете своей карьеры после Пиратов…

— Подводки только не хватает, ей богу…

Она бесцельно пинала камешки на дороге, в двадцатый раз обходя вокруг Ратуши и пытаясь снова уловить тот тонкий, практически невесомый отголосок энергии. Однако сегодня она его не улавливала. Почему то «новый старый» Геральд покачнул её внутреннее равновесие. В голове мимолётом и очень быстро проносились мысли, мелькали ремни, звенели цепочки, и всё это жутко её отвлекало.

— Хватит, я сегодня всё равно тут ничего не найду…

— Это смотря что ты ищешь, Уокер.

Тихий голос раздался над правым ухом так неожиданно, что Вики подпрыгнула и заорала.

— Шепфа, вы напугали меня до чертиков, — Вики судорожно приложила руку к сердцу, словно боясь, что оно выскочит из груди. Слегка согнувшись пополам, она несколько раз шумно выдохнула и вздохнула.

Геральд стоял как ни в чём не бывало, слегка посмеиваясь над произведенным эффектом.

Едва истекли десять минут, как он медленно выдохнул, слегка раскрыл руки, немного погружаясь в себя, заставляя чувства обостриться до предела, выпуская погулять внутреннего демона, разрешая ему нарезвиться вволю. И взлетел.

Кровь чуть быстрее заструилась по венам, обоняние стало острее, сердце забилось чаще… «Охотился» он недолго. Ему понадобилось меньше часа, чтобы найти всех, кто стоял на этой поляне. Кроме одной. Но он и не сомневался, она не станет прятаться как все, в мелких пещерах летающих островов, на крышах башен школы, в своих комнатах…

Не почувствовав её у стены, он почти не сомневался, где он её найдет.

— Ну, и что ты тут ищешь?

— Ничего. Гуляю я тут, — Вики отняла руку от груди.

Осмотрела демона ещё раз с ног до головы.

— Что вы сделали с волосами?

— Решил выделить чуть больше времени на сон по утрам.

— Пффф, смешно…

— Уокер, ты чего на взводе? Что произошло? — он тихими аккуратными шагами обошёл её вокруг.

— С чего вы взяли? У меня всё отлично.

— Врёшь, Уокер, — Геральд улыбнулся, втянул воздух. — Я слышу, как твоя энергия слегка подрагивает, как миндальная горечь берёт верх, как жёстко и колюче слышится звонкая нота сандала. Ты боишься меня?

Геральд с удивлением посмотрел на Вики.

— Не-е-ет, — тихо произнесла она, замерев в восхищении от увиденного.

— Как вы это чувствуете? Как вы это улавливаете?

— Практика, Уокер, тысячелетняя практика.

— А я смогу также?

— Нет.

— Почему?

Он наклонился к её уху и прошептал:

— Потому что для этого, тебе придётся стать мной…

Комментарий к 16. Охота для демона Ну, кошечки мои, жду комментариев))))

====== 17. Аромат чая ======

Он наклонился к её уху и прошептал:

— Потому что для этого, тебе придётся стать мной.

Вики поёжилась от его шёпота, чувствуя как несколько маленьких мурашек метнулись от уха вниз по шее.

— Но я уже есть, а потому, тебе ничего не светит.

— Пффф, это мы ещё посмотрим, — произнесла она без особой уверенности, просто не желая с ним соглашаться.

Он внимательно на неё посмотрел. Её нервозность была ему непонятна.

— Уокер, у нас проблема.

— Это какая?

— Ну, думаю, список ты уже видела.

— Да, уже успела оценить, что на ближайшие два месяца вы мой партнер по танцам…

— Интересное сравнение.

— Ну, так и в чём у нас проблема? — Вики пыталась понять к чему он клонит.

— В доверии…

Вики непроизвольно округлила глаза и уставилась на Геральда.

— А это-то тут причем?

— Ну, логика очевидна. Нам придётся изрядно потрудиться, чтобы понять в чём твоя изюминка. И методы могут быть не всегда приятными.

— Я о ваших методах уже наслышана.

— Поверь, ты даже десятой части не услышала о моих методах.

Вики судорожно сглотнула.

— Вздумаете меня пытать, учтите, просто так я не сдамся.

— То о чём я и говорю. Проблема. В доверии.

Она кивнула.

— В доверии.

— Что тебя нервирует сейчас? Я же чувствую, что ты нервничаешь!

Вики молчала, опустив голову вниз.

— Хорошо. Даю тебе официальное разрешение, высказать всё, что ты хочешь сказать, не стесняясь в выражениях.

— Вы уверены?

Он пожал плечами.

— Почему бы и нет. Считай, что ты решила всё высказать, ну, скажем, Мими…

Вики расхохоталась.

— Уверены?

— Абсолютно. У меня прекрасный день. Великолепное настроение. Давай, начинай. Но запомни, после того как ты всё выскажешь, и мы это обсудим, ты даешь мне полное право, выстраивать учебный процесс так, как я посчитаю нужным. И не потому что ты просто ученица, а я преподаватель. Ты должна довериться мне, отпустить свой внутренний самоконтроль, и не мешать мне искать то, что я должен найти.

— То есть, я должна добровольно впустить вас внутрь себя, чтобы вы там покопались, ища то, чего там возможно и нет?

— Вот он. Первый страх. Еще ни одно существо на Небесах не осталось без внутреннего дара. Даже самого простенького. Поэтому, он точно есть. Дальше?

— Зачем вы это делаете?

— Мне действительно это интересно. Мне нравится ход твоих мыслей, мне нравится твоё упорство, мне нравится твоё желание узнать больше. Хотя поначалу ты совсем меня не впечатлила, даже скорее разочаровала…

Сказанные слова достигли цели. Миндаль заискрился, в глазах загорелся огонь. Ему нужно было вывести её из равновесия, чтобы плотина прорвалась, и он намеренно её дразнил.

— Разочаровала? — Вики тяжело задышала, от нахлынувшего чувства злости и обиды. — Разочаровала? А не вы ли все вместе взятые втаптывали меня в грязь с самого первого дня? А не вы ли все дружно постоянно сравнивали меня с существом, которое, якобы, является моей матерью…

Говоря всё это и сверкая глазами, Вики теснила Геральда к стене Ратуши. Уткнувшись крыльями в стену, он усмехнулся, согнул ногу в колене, уперев её в камни, и сложил руки на груди, внимательно слушая всё, что она ему собиралась сказать.

— И лично ты не вправе меня судить за то, каким именно способом я себя восстанавливала! Ты не имеешь права!

Он сразу отметил её мгновенный переход на ты. Это значило, что она полностью погрузилась в предложенную им ситуацию, это значило, что сейчас он может услышать немало нелицеприятных вещей о себе самом. Но именно этого он и добивался. Ему было нужно, чтобы она выговорилась, освободилась от всего, что прятала внутри себя, застарелые обиды не должны мешать им в будущем.

— Ты каждое занятие уничтожал меня своим ледяным пренебрежением, ты упивался каждым сказанным словом в мою сторону, ты…

— В моих словах была изрядная доля правды.

— Да мне плевать, что там было! Стоило оступиться кому-то другому, ты был не столь категоричен, но стоило ошибиться мне — ты спускал на меня всех собак. Я была для вас девочкой для битья. Что? Что такого сделала моя мать? Что она сделала, кроме того, что уничтожила Фенцио? И почему за её грехи вы все решили отыграться на мне?

— Я обещаю рассказать историю твоей матери, но не сейчас.

— А что тебе мешает?

— Моя цель на сегодня ты, а не она.

— Цель? Я всего лишь цель? Ты меня вообще за человека не считаешь?

— Ты не человек, — он слегка улыбнулся, наблюдая как она заводится, распаляясь всё больше, вытаскивая на свет всё, что так сильно прятала глубоко внутри.

— Я не об этом.

— Я знаю.

Они помолчали. Вики явно пыталась успокоиться и взять себя в руки, но было ещё слишком рано. Не все обиды были высказаны.

— Какого черта ты вырядился, как на байкерскую вечеринку?

— Просто вспомнил старые добрые времена. Это тебя беспокоит?

— Меня это нервирует.

— Придётся привыкать.

— Ппффф, Геральд, в твоем возрасте это уже смешно.

— Боюсь, с тобой не согласится добрая половина школы, — он хохотнул.

— Ооооо, конечно… Как же я забыла, все эти тягучие всплески энергий, что буквально обвили всего тебя на поляне. Тебе это нравится? Серьёзно? Я думала ты выше этого…

— То есть на тебя это не производит никакого впечатления?

— Ппффф, да мне вообще всё равно.

— Я заметил, да.

— Я не могу воспринимать тебя серьёзно в этом наряде…

— Хочешь, одену мантию, так будет проще?

— И снимешь вот это вот всё? — она сделала указательным пальцем пару кругов в воздухе обводя его силуэт.

— Нет, добавлю ещё пару браслетов.

— Серьёзно?

— Абсолютно.

— Как я могу довериться демону, одетому как… «Джонни Депп» — закончила она про себя, не уверенная знает ли он вообще кто это такой.

— А как ты доверилась древнему демону, когда просила вырвать крылья? Что тобой двигало?

— Отчаянье и безысходность. Они в какой-то момент вернулись, заставив меня испытать всё с самого начала. Я просто хотела со всем покончить. И ты подходил для этого как нельзя лучше.

— Что ты почувствовала, когда всё закончилось?

— Спокойствие, уверенность в себе, и … благодарность.

— Что нужно чтобы вернулось то чувство спокойствия и уверенности?

— Я не знаю… После того вечера что-то начало меняться внутри меня. Наверное, я дала слабину, позволив тебе проникнуть сквозь выстроенные мной барьеры. Я стала уязвимой.

— Ты хочешь вернуть то холодное равнодушие, что было раньше?

— Нет, уже не получится.

— Верно.

Вики потерла лоб, и устало опустилась на траву у ног демона, опираясь на стену. Он молча последовал её примеру.

— Насколько сильным должно быть доверие? Я вроде как не меньше тебя заинтересована в том, чтобы найти уже этот дар и покончить с этим.

— В идеале — абсолютным.

— Это уж вряд ли.

— Я знаю, но ты должна попытаться. Если дар не раскрылся сразу, это значит он не такой топорный как у Моники или Донни. Он тоньше.

— Например, такой как у Фариа?

— Не уверен, но вполне возможно.

— И чтобы его разбудить…

— Придётся действовать нестандартно. Не достаточно метать в тебя энергетические шары, вынуждая защищаться. Нет.

— И именно для этого я должна тебе доверять, чтобы ты не тратил кучу времени на препирательства со мной?

— Умница!

— У нас точно проблема.

Габриэль перебрала уже все возможные варианты. Ей необходимо было спуститься на Факультет Ада.

Факультет, как и Школа, был нейтральной территорией. Находиться там не возбранялось. Однако и без причины шататься там тоже было невозможно. Катриона прислала ей записку, говоря о том, что надо поговорить. Предложив встретиться на Факультете в Аду, где было не так многолюдно как в Школе. И Габриэль была с ней согласна.

Они познакомились недавно, возможно чуть меньше ста лет назад.

Габриэль только только стала Престолом, получив этот титул за свой весомый вклад в укрепление «авторитета Шепфы среди людей».

Её отправили на Землю, дабы попытаться предотвратить одно из самых масштабных событий…

Была ли неминуемой главная революция XX века? Что она принесла, а что навсегда отобрала? Этими вопросами можно задаваться сколь угодно долго. И на них есть масса ответов, каждый из которых по-своему верный. Единственное, что можно сказать точно — события 1917 года отобрали у страны тот путь, по которому она шла долгими столетиями. Но революция дала стране путь новый. И сейчас невозможно определить, могло ли быть иначе. И что было бы лучше: остаться на прежних рельсах или воспользоваться другими. Это невозможно просчитать, спрогнозировать задним числом. Банальность, которую не следует забывать, она же — суровый непреложный закон: история не знает сослагательного наклонения. И формируется процессами и силами, не всегда поддающимися научному анализу и умозрительному интеллектуальному объяснению.

Некоторые так и говорят: «мистика истории».

И эти слова не лишены оснований.

Мистика истории всегда проста.

Две противоположных стороны.

Две ипостаси.

Два варианта пути.

И Габриэль была одной из сторон.

Второй — стала Катриона.

Каждая выполняла своё предназначение. Каждая склоняла на свою сторону. Каждая пыталась повлиять на историю, прекрасно понимая все последствия. И это вмешательство, эта мистика, никогда не была топорной, в лоб, прямой.

Всегда — обходными путями.

Всегда — максимально аккуратно.

Всегда — с оглядкой на эффект, который возможен при определенном исходе.

Такие задания никогда не заканчивались быстро. Это была долгая, кропотливая работа. Красиво выстроенное противостояние. Красиво подобранные и искусственно созданные ситуации. Затянувшаяся партия в шахматы, где реальными фигурами были реальные люди, а доской — реальное государство.

Они провели бок о бок почти год, по земным меркам. Стараясь не выпускать друг друга из виду надолго, пытаясь предугадать следующий шаг, попытаться его обезвредить, и нейтрализовать возможный ущерб.

И каким-то непостижимым образом, вернувшись на Небеса, обе поняли, что они не просто отработали задание бок о бок. Они стали друг другу чуть ближе, чуть роднее. Невозможно не пропитаться уважением к существу, тайные планы которого ты пытаешься разрушить. Невозможно не привыкнуть к тому, с кем практически каждый день, делишь бремя ответственности за целое государство.

Поначалу обе сопротивлялись этой странной тяге, нелепой привычке. Пока однажды, Катриона не перехватила печальную Габриэль у входа в школу.

— Прости, — произнесла она, глядя прямо в глаза ангелу. — Это была и моя работа…

— Я знаю. И я тебя не виню, просто…

— Что просто? — демоница продолжала удерживать взгляд ангела.

— Я… Я знаю, что так не должно быть и это не правильно. Но… Я скучала по тебе, по нашим вечерам…

— Глупая! Скажи ты мне сразу, хоть намекни, мы бы уже давно пили глифт в тайном месте!

Катриона порывисто обняла Габриэль. Это было официальным признанием в вечной дружбе, столь редкой в этом поднебесном мире.

Вынырнув из воспоминаний, Габриэль решительно открыла дверь своего небольшого кабинета. Идя по коридору Небесной Канцелярии, Габриэль столкнулась с Дино, держащим в руках несколько больших фолиантов.

— Дино! Здравствуй, как ты, мой мальчик?

— Здравствуйте, Габриэль, всё хорошо.

— Видела недавно твоего отца, передавал тебе тёплые объятья.

— Габриэль, ну мы же оба знаем, что это не в его духе.

Габи улыбнулась.

— Конечно, и, тем не менее, он переживает, хотя вида и не подает. Куда несёшь всё это великолепие?

— Часть в библиотеку Школы, часть на Факультет Ада. Моя работа окончена, пора вернуть книги.

— Давай помогу, у меня дела на Факультете, надо обсудить учебный график двух Непризнанных, могу занести.

— Да я сам, не волнуйтесь, Габриэль…

— Да ладно, давай сюда, мне не трудно, как раз туда направляюсь.

Времени до встречи с Катрионой у неё оставалось предостаточно, и Габриэль спустилась в библиотеку. Мимоходом спросив у каких-то демонов, сидящих за столами, где ей найти «библиотекаря», Габриэль тихонько двинулась вдоль стеллажей.

Демон стоял к ней боком, пытаясь выудить из прозрачного пакета что-то отдаленно похожее на шарик. Налив в небольшую пиалу горячей воды, когтистая рука привычным движением опустила туда чай.

— Если это цветущий чай, то вы его неправильно завариваете…

Фариа повернулся на голос, с удивлением оглядел Габриэль, её огромные белые крылья, с голубым мерцанием, и остановил взгляд на больших карих глазах.

— Какая разница, это всего лишь чай.

— Цель цветущего чая не только подарить глубокий, насыщенный вкус. Цветущий чай сам по себе является поводом остановиться от бесконечного бега жизни и насладиться неспешно проведённым ритуалом. Этот чай создавался с конкретной целью — получение эстетического наслаждения. Цветочный чай заваривают для медитаций, наблюдая за раскрытием бутона.

Аромат белых лилий встрепенулся, стал чуть теплее и слаще, окутывая хозяйку легкой пеленой.

— Престолы не перестают меня удивлять.

— Мы способны на многое, так же как и высокие демоны, — произнесла Габриэль, безошибочно определив принадлежность демона по едва уловимой ауре властности, с лёгкими вкраплениями темноты.

Эта же нотка властности всегда была вокруг Катрионы. И Габриэль научилась чётко её улавливать, безошибочно определяя высоких демонов.

Одной из особенностей высших существ была способность скрывать энергию. Но сейчас Габи выпустила её намерено, словно подкрепляя свои слова о чае. И её энергия чудесно сплелась с ароматом раскрывшегося цветка лилий на зеленых лепестках чая…

— Я — Габриэль, и мне нужно где-то это оставить, но я не знаю где, — она протянула Фариа четыре огромных фолианта.

— Положите на стол, я потом расставлю.

Фариа наблюдал.

Габриэль была слишком юна по его мнению для столь высокой должности. Но он давно уже не оценивал существа лишь по внешним данным. Стараясь залезть поглубже, увидеть истинную красоту, если она имела место быть.

— Если захотите когда-нибудь увидеть истинное волшебство цветущего чая, дайте мне знать, я покажу вам на сколько этот чай может быть красивым.

— Вы уверены, что мне это будет интересно? Я привык наслаждаться вкусом, а не красотой листьев.

— Вы и представить себе не можете, какая красота может скрываться внутри этого небольшого связанного шарика.

Фариа чуть склонил голову набок, окидывая Престола пристальным взглядом своих оранжевых глаз.

— Габриэль! Вот ты где! Я уже весь факультет оббегала!

Катриона быстро подошла к Фариа, слегка коснулась его щеки губами, он чуть приобнял её в ответ.

— Фариа, потом поболтаешь с Престолом, у нас куча дел после распределения.

— Почему вы?

— Потому что наша очередь отбывать наказание, — Катриона закатила глаза и взяв Габриэль под руку направилась к выходу.

Комментарий к 17. Аромат чая Ну-с, как то вот так....

Сцена распития алкогольных напитков в ночи между преподавателем и ученицей была безжалостно вырезана цензурой, поэтому – наслаждайтесь чаем, дамы и господа)))

ну и давайте поиграем в обратную связь: – каким даром обладает Вики Уокер?

====== 18. Тайное место ======

Они помолчали. Он чувствовал, что она усилием воли берёт себя в руки, снова закрывается в своей броне.

Так не пойдет.

— Вставай. Пошли… — произнёс демон и резко поднялся, протягивая ей руку.

— Куда? — она подняла на него свои глаза.

— Доверие, Вики, доверие.

— Чёрт с тобой, — произнесла она и встала, опираясь на предложенную руку.

— Не отставай, — он резко взмыл в воздух.

Несколько минут они петляли между небольшими летающими островами, рассекая крыльями легкие облака. Наконец, демон направился вниз, приземляясь на небольшом острове. С одной стороны — падал красивый маленький водопад, с другой располагалась небольшая поляна, заросшая дикими кустарниками. Вики с интересом осматривала островок. Скользнув взглядом по падающей воде, странным образом разделённой на два потока в одном русле, она заметила у скалы небольшую постройку, отдаленно напоминающую заброшенную мельницу.

Геральд уверенным шагом пробирался сквозь кустарники, ближе к скале, двигаясь в сторону деревянной двери.

Пара жестов, и снятые печати позволили им попасть во внутрь.

— Заходи, располагайся, — демон подошел к камину, метнул туда огненный шар, заставляя мгновенно вспыхнуть сухие дрова.

Она осмотрелась. Комната была всего одна. Напротив камина располагался огромный диван, занимающий всё пространство, изгибаясь буквой «П», запирая тепло от камина в своих больших мягких лапах. В центре — небольшой стол, деревянная тарелка и свечи, разной высоты и степени опаленности. Справа от входа огромный шкаф и рядом — импровизированный стол, отдаленно напоминающий барную стойку. Чем, видимо, он по сути и являлся, потому что огромный выбор спиртного и висящие над столом бокалы, весьма красноречиво это утверждали. И два высоких стула, как ещё одно подтверждение теории существования барной стойки в загадочном доме.

— Выбирай, тут по-моему все напитки мира, но я бы всё-таки предпочел старый добрый глифт.

Вики молчала, удивленно наблюдая за действиями Геральда.

— С едой тут туговато, но я думаю в запасах шкафа найдётся что перекусить.

Он обернулся к Вики, которая продолжала стоять у двери, и, щёлкнув у неё перед носом пальцами, спросил:

— Ты чего зависла?

Она слегка вздрогнула, и медленно направилась к барной стойке. Провела рукой по шершавой столешнице, и ловким движением взобралась на стул.

— Что это за дом?

— Не важно, так что ты будешь? — Геральд взял два пузатых бокала.

— Доверие, Геральд, доверие.

Она усмехнулась и окинула его взглядом с ног до головы.

— Если ты хочешь доверия от меня, то и ты должен ответить мне тем же. Мы — равны. Если я впущу тебя вглубь себя, то и от тебя я жду того же. Иначе — у нас ничего не выйдет.

Геральд замер. Внимательно её выслушал, и кивнул.

— Справедливо.

— Итак…

— Сначала — сделай выбор…

Она задумалась. На стойке действительно стояло всё, что она помнила с земной жизни. Она загадочно улыбнулась и произнесла:

— Я хочу смешать…

— Что именно?

— Глифт и шампанское.

Он расхохотался.

— Ты серьёзно?

— Абсолютно, волшебные пузырьки и всё такое.

— Ладно, — усмехнувшись, демон снял с держателя высокий бокал, ловко вскрыл бутылку шампанского, вылил глифта, и аккуратно добавил «пузырьков»

— Итак, — повторила Вики, — что это за дом.

— Это — «тайное место». Так его зовет Кат…

— Кат? — Вики пригубила коктейль, чувствуя как лопающиеся пузырьки добавляют обжигающему глифту ту остроту, которой ей так не доставало.

— Я говорю, ты — слушаешь, если конечно хочешь услышать ответ, вопросы как обычно после «основной темы». Схема понятна?

— Угу, — Вики кивнула.

— Я нашёл это место совершенно случайно. Рассказал потом о нём как-то Винчесто, ну, думаю, кто это пояснять не надо, — Вики кивнула, — Винчесто недолгое время использовал этот дом как бункер. Но потом конечно проболтался об этом Кат. И Кат поступила как настоящая демоница — лишила его убежища, заявив, что этот дом теперь её Тайное место для встреч. За пару дней она пригнала сюда вещевиков, притащила с земли кучу всякого барахла, — демон махнул рукой в сторону шкафа и бутылок. — И это место действительно превратилось в тайное, позволяя расслабиться Бессмертным существам.

Вики удивленно на него смотрела.

— Зачем вам тайное место? Вы же все, я так понимаю, демоны, пейте себе дома в Аду, проблем-то? Или Сатана ввёл сухой закон?

— Об этом месте знают всего четыре человека. Ну и ты теперь. И ты права, мы демоны, но Габриэль — Ангел.

— Вы дружите с ангелами?

— Да, Габриэль подруга Катрионы, и сама понимаешь, что любая встреча Высокого демона и Престола повлечет за собой массу вопросов.

— Габриэль — Престол? Обалдеть!

— И именно для их встреч, Кат соорудила это место.

— Стой, подожди… Если она, как ты говоришь, натаскала хлама с земли…

Вики стремительно соскочила со стула и кинулась к дверцам шкафа.

«О, Шепфа»

Печенье, шоколад, засахаренные сладости, миксы из орехов, кофейные зерна, мешочки чая, маленькие конфетки, так успокаивающие нервы, сиропы…

— О да! — произнесла Вики, оглянулась на Геральда, и, получив от него разрешающий кивок, выудила с полок ореховый микс, миндаль в шоколаде, и апельсиновые дольки в сахаре.

Геральд подал ей стеклянную пиалу, больше похожую на салатник, и Вики ловкими движениями высыпала туда весь свой улов, перемешав и создав вакханалию вкусов.

— Вы часто здесь бываете?

— Нет. Очень редко когда мы бываем все одновременно свободны. Зачастую это либо я и Винчесто, либо Кат и Габи. Но иногда нам удается выбраться сюда вчетвером.

Они помолчали какое-то время. Вики выуживала орешки, оттеняя вкус своего напитка. Геральд слегка болтал глифт в бокале, задумчиво глядя на водоворот.

— Расскажи мне…

— Мммм? — Вики посмотрела на демона, оставляя орешки в покое.

— Давай, не стесняйся, озвучь мне все твои записанные в блокнот фразы. Давай уже сразу избавимся от всех Бабочек…

— Я не пишу это в блокнот.

— Но ты точно хранишь это в своей голове.

— Геральд, я не уверена, что стоит начинать заново.

— Стоит. Итак…

— …Да выдай ты хотя бы намек на силу……

— Это когда ты беспомощно махала руками пытаясь метнуть в Монику несуществующий шар?

Вики насупилась, в глазах медленно начинал тлеть огонь. Едва заметив его отголоски, Геральд решил раздуть его до ярко горящего пламени.

— Или когда Донни подставил тебе подножку, и ты пропахала носом половину поляны?

Отголоски начинали разгораться.

— Или когда ты беспомощно трепыхалась, пытаясь вырваться из хватки Лали, которая зажала тебя у стены беседки?

— Ты сейчас делаешь это намеренно? — Вики шумно вдыхала воздух. Костёр занялся.

— Я поддерживаю диалог.

— Диалог?! Ооооо! Я так вижу что все твои фразы типа «мне нравится твое упорство» «твои мысли» это всё лажа чистой воды?

— Чего чистой воды?

— То есть всё, что ты обо мне помнишь и держишь в своей голове это мои жалкие падения? Мои неудачи?

— Ну почему же жалкие падения, у тебя были и «фейеричные» — прямо с барной стойки в вагоне.

Вики швырнула в него горсть орехов.

— Оооо, ну конечно! Как же без этого! То есть за все время ты больше ничего не запомнил? Ни моих глубоких мыслей в курсовых, ни моего отличного знания истории, ничего? Я как дура не спала ночами, читала, учила, старалась стать лучше и выше. Я шла на твои уроки, ожидая что… Ладно Фенцио, ладно Мисселина… Но ты, ты же не такой как они… И что я получала взамен? Ни единого слова одобрения, ни единого!!! Но всегда подмеченные неточности, всегда чёткое указание что я не права.

А и вот это «Ты же полусерафим»… Знаешь что, Геральд. Я отказываюсь с тобой работать… Я отказываюсь с тобой раскрывать свой внутренний дар… Я вообще отказываюсь… — она судорожно выдохнула, залпом выпила остатки напитка, резко опустив бокал на стол.

— От добавки не откажешься?

Бокал описал красивую траекторию и врезался в стену. Синие глаза полыхали.

Разговор сворачивал не туда. Придётся слегка приглушить пламя.

— Знаешь, когда я заметил что-то иное, чем всё, о чём я упомянул выше? — произнес Геральд, вновь смешивая ей её странный напиток в новый бокал. Всё ещё судорожно дыша, она метнула на него заинтересованный взгляд.

— Когда?

— Твоя работа по философии Мироздания.

— Правда?

— Да! Она разительно отличалась от того, что ожидали услышать Фенцио и Мисселина. А мне очень понравилось твоё видение Демонов. Мне понравилось, как ты пропустила всё это через себя, осознанно, глубоко. И тогда я начал присматриваться.

Она кивнула.

— Какую мою фразу хранишь ты?

Он немного помолчал.

— Рукопашный бой.

Она расхохоталась.

— О, я сделала это намеренно.

— Я знал. И это меня задело больше всего. Никто из учеников никогда себе такого не позволял. И в тот момент мне было важно прочесть твой выбор, но я прочёл то что прочёл.

— А какого выбора ожидал ты?

— Не знаю, иногда движения твоих мыслей мне недоступны.

— Мой выбор… Это ошибка? — она подняла на него взгляд, оторвав его от бокала. Пламя опять едва теплилось. Его поражала её способность заводиться с полоборота и так же быстро брать себя в руки.

— Ты про Ад?

— Да. Скажи мне. Только честно. Не приукрашивая. Как есть.

Он задумался. Медленно допил свой бокал.

— Нет. Это не ошибка. Ты слишком независима в своих суждениях, чтобы безоговорочно принять доктрину Небесной Канцелярии. Ты не будешь выслуживаться, в угоду вышестоящим. Ты не сможешь укротить свой длинный язык, чем наверняка навлечешь на себя кучу неприятностей. Ангелы весьма обидчивы и очень злопамятны.

— Можно подумать, Сатана будет мне очень рад…

— Не будет. Но… Демоны азартны, они любят играть на грани. Я вполне могу предположить, что поначалу он может найти это забавным, но если ты не подтвердишь свою позицию силой, он просто свернёт тебе шею и отправит в Небытие. Просто в Аду у тебя больше шансов быть оцененной по достоинству. Ад любит ярких и индивидуальных. Небеса — любят слепое подчинение. Твой выбор НЕ ошибка.

— Ты хоть немного в меня веришь?

— Да. Иначе бы я не ввязался во все это, — он обвел рукой комнату, в которой они сидели.

— Мне наверное будет тебя нехватать… И Фариа…

Он удивленно посмотрел на неё, совершенно не понимая куда она клонит.

— Ну, когда нас выпустят со школы, мне придётся жить в Аду?

— По большей части да.

— А в школу можно будет приходить? В библиотеку к Фариа?

— Ну, почему бы и нет. Если ты свободна и нет других дел, ты вольна делать что хочешь.

Вики задумчиво оглядела демона. Неловкость от места, где они оказались, возникшая в самом начале, улетучилась. Он действительно позволил ей высказать всё, что спрятано у неё глубоко внутри. И даже больше. Видимо, он действительно что-то в ней видит. И это странное чувство теплотой разливалось где-то в самой глубине души.

— Ты когда-нибудь ошибался в своих выводах? Ты же Инквизитор… Как ты чувствуешь где правда, а где ложь?

— Это сложно описать словами. Это врожденное чувство. Я не следую просто своду каких-то определенных правил. Нет. Каждую свою жертву, значимую жертву, я пропускал через себя. Нет только белого или только чёрного…

— Но есть сумрачные тени…

— Именно. Как оценить зло, которое принесло за собой благо? Как оценить одну жертву, спасшую целый народ, но обрекшую одну душу на вечные страдания? Это все равно что отмерять необходимое количество смерти для обретения равновесия. Слишком много факторов нужно учесть, слишком много вариантов последствий просчитать и увидеть…

— И все же… — произнесла она, затаив дыхание.

— Да, я ошибался…

— Много раз?

— Всего два за всю свою вечность.

— Расскажешь?

— Да… Но не сейчас… это очень сложно для меня. Я… не могу сейчас опять вернуться в то состояние и прожить всё заново. Точнее, я не хочу этого делать сейчас. Надеюсь, ты поймешь…

Его взгляд вдруг стал абсолютно пустым и безжизненным. Синева поблекла, покрываясь тонкой корочкой льда, скрываясь за толщей снега…

Она коснулась его руки, слегка погладив своими прохладными пальцами его ладонь, задевая браслеты.

— Расскажешь, когда захочешь поделиться, если — захочешь. Мне просто важно было знать, что ты тоже не застрахован от ошибок. Очень важно. Потому что чтобы потом не произошло, я буду знать, что возможность ошибки всегда существовала.

Он поймал её холодную ладонь, сжал её пальцы, и тихо произнес:

— В тебе я не ошибся.

— Надеюсь.

Она видела, как постепенно снег таял, лёд превращался в воду, синева возвращалась, зажигая в глубине странный огонек. Раскрыть душу должна была она, но каким-то образом сейчас раскрывался он. У неё захватывало дух, от осознания того, что может таится так глубоко в недрах его древней души. И один раз прикоснувшись, она понимала, что пути назад нет, она хочет знать больше.

— Мой Змей говорит со мной…

Геральд замер. Вырвавшаяся фраза говорила о многом. Она — впустила. Она разрешила ему забраться глубоко под кожу, добраться до дна её души. Он слегка поглаживал её пальцы, словно подталкивая её, оказывая молчаливую поддержку.

— Он мне снится. Он что-то шепчет, но я его не понимаю. Ни слова. Ничего. Только странный шёпот. Иногда он говорит на латыни. Он словно ведёт меня по одному ему известному пути. И когда я делаю то, чего он хочет, он даёт следующую подсказку…

— Он…

— Он заставил меня подняться. Я — это его творение…

— Нет. Ты — это ты. Ты всегда такой была. Он просто указал тебе верный путь.

— Ты правда так думаешь?

— Да. Он бы не выбрал изначально слабого человека. Ты — единственная, за многие тысячи лет…

— А ты?

— Я был рождён с этим. Когда родился первый змей, родился и тот, кто имеет над ним власть. А вот ты — дело другое. Ты — его выбор. Ты — достойна.

Её глаза засветились мягким огнём, миндаль из едва уловимой дымки превратился в густое, чуть вибрирующее облако, переливающееся серебряными каплями, легкая горечь была едва уловима, а сладость патоки делала миндаль тягучим. Он запоминал, впитывал её энергию, понимая что сейчас, он чувствует её настоящую.

— Спокойствие и уверенность?

— Да…

— Спасибо…

— Ты должен знать. Я не хочу врать и изворачиваться, придумывая отговорки, опаздывая на занятия.

— Отговорки для чего?

— Разрушенный город… Там есть то, чего хочет мой Змей…

— Так вот что ты искала.

— Да.

— И что это?

— У меня нет ответа. Но пока я не найду это что-то, я не получу новую подсказку.

— Как часто ты там бываешь?

— Как только появляется свободное время. Но не переживай, Фариа за мной приглядывает.

— Он знает?

— Да, с самого начала знает… Он единственный, кому я могу доверять.

— Тебе нужна помощь?

— Нет. Потому что всё что я делаю по просьбе Змея, это работаю над собой. И тут к сожалению, себе могу помочь только я. Но если что-то изменится, я воспользуюсь твоим предложением.

Она забрала свою руку, спрятав её за ворот лёгкой водолазки.

Он смешал ей новый бокал, забрал пиалу с орешками и сладостями и переместился ближе к камину.

— Иди сюда, тут удобнее.

Она не стала обходить диван, как он. Одним резким движением перемахнув через спинку и приземлившись на мягкие подушки.

— Ты что-нибудь делаешь как обычные существа?

— Нет, я ж особенная, у меня свой путь, — она тихо рассмеялась. — Ну, есть идеи как ты будешь искать ту самую изюминку?

— Есть, но я тебе не скажу.

— Почему? — она удивленно раскрыла глаза.

— Весь смысл в том, что ты не должна знать, чтобы не быть к этому готовой. Ты должна спонтанно среагировать на предложенный вариант, а не выдать заготовленное решение. Мне нужны бессознательные эмоции…

— Ппффф, у меня бессознательных эмоций полно всегда.

— Например.

— Ну вот например, я бессознательно, агрессивно, против того что я вижу…

— Это ты сейчас про что? — он откинулся на спинку, поджав одну ногу под себя, упёрся локтем в диван и опустил на ладонь подбородок.

— Про тебя.

— Ну, я же не лезу к тебе с советами, озвучивая, что в тебе не нравится именно мне.

— Так, стоп! Тебе что-то во мне не нравится?

— Есть пара вещей. Но я готов с ними примириться.

— И что же это за пара загадочных вещей?

— Язык и отсутствие чувства самосохранения.

— Самосохранения?

— Да. Ты могла сто раз упасть, но ты полезла по стене. Стремление я уважаю, но… если бы что-то случилось? Никто не знает где ты, летать ты не можешь… Или, последние тренировки, ты бросаешься в атаку, не рассчитывая своих сил, и рискуя повредить себе всё. Нет, ты так учишься, но иногда некоторые твои действия могут привести к фатальным последствиям. Ты сначала делаешь, а лишь потом думаешь. Это как с твоим острым языком, ты выпаливаешь фразу быстрее, чем успеваешь обдумать её последствия. У тебя немного смещён баланс не в ту сторону…

— Оооо, даааа, и про баланс мне говорит демон, решивший вспомнить, как бабка в девках была…

— Где была?

— Геральд, — Вики рассмеялась, — забудь.

— Нет-нет-нет, начала договаривай, на сегодня это основное правило.

— Ну, хорошо. Я не знаю, что тебя сподвигло так кардинально и резко измениться, я так полагаю, это была загадочная демоница, с чёрно-зелёными крыльями, но… Геральд, ты всё-таки уважаемый преподаватель, а не байкер на вечеринке…

Она была вынуждена замолчать, потому что Геральд разразился хохотом. Густой, бархатный, обволакивающий смех наполнил всё пространство комнаты, заставил вздрогнутьминдаль, и чуть приглушил языки пламени в камине.

— Что? — непонимающе развела руками Вики, расплёскивая напиток из бокала на стол.

— Я иногда поражаюсь твоей способности смотреть чётко в цель, совершенно об этом не ведая. Ты как Кат, пару столетий назад.

— Кат?

— Демоница, с чёрно-зелёными крыльями. Это Катриона.

— Так это она? Она очень красивая… Тебе повезло…

— Нет-нет-нет, Катриона вечная любовь Винчесто. Они мои друзья.

— Хочешь сказать, она — твоя Мими?

— Угу.

— Хреново твоя Мими в одежде разбирается, я тебе скажу, тебе стоит поговорить с моей, — Вики рассмеялась. Отчего-то сравнение Геральда её порадовало.

— Это почему же? — спросил он вытирая слезы, выступившие от смеха.

— Потому что это всё как-то чересчур.

— Что именно?

Она поставила бокал на стол. Чуть отклонилась назад, осмотрела Геральда. А потом потянулась к его руке.

— Вот это мы снимем, — она повозилась с застежкой и сняла с руки широкий кожаный браслет, по середине которого шла полоска кожи чуть уже, и красовался какой-то странный не то герб, не то вензель. Браслет отлетел к камину. Геральд хмыкнул, внимательно за ней наблюдая. Она была иной. Не было этого вечного чувства самоконтроля, не было рамок, она вела себя настолько естественно, что он следил за каждым её действием, движением бровей, пальцев, наслаждаясь тем, что он сейчас чувствовал.

— И вот этот тоже, — толстая цепь с другой руки последовала за первым браслетом. Она замерла, слегка поглаживая оставшийся браслет. Полоска кожи, обвитая серебряной цепью изысканного плетения. Ей нравилась эта вещь.

— Этот оставим, потому что он…

— … напоминает змею… — эту фразу они произнесли одновременно. Она вскинула взгляд. И улыбнулась. Как тогда. В его комнате. Заставляя его сердечный ритм сбиться на долю секунды.

— Что ещё, — прошептал он.

— Эмммм, — она слегка смутилась, закусила губу, и почесала указательным пальцем кожу за ухом, — Ну, цепи на поясе.

Палец слетел с шеи, и указательным жестом остановился на цепях на шлёвках.

— Из пяти я бы оставила одну, как легкую небрежность, и скрытый намёк.

Он улыбнулся, понимая, что снимать их она не полезет, отстегнул все цепи и подал ей.

— Выбирай.

— Вот эту, — она выбрала цепь с плетением, повторяющим плетение на браслете. Остальные цепи присоединились к браслетам.

— Это мы тоже снимем? — он коснулся рукой шеи.

— Нет. Эти оставим, — она посмотрела ему в глаза. — Ну и всё же, одной расстегнутой пуговицы вполне достаточно. Три это перебор.

— Хорошо. Дальше.

— Ну и бляшка на ремне — всё же надо как-то скромнее быть… да…

— Хорошо, я понял. Тогда вопрос к тебе. Ты вообще, когда-нибудь, носишь что-то что хоть отдаленно напоминает платье?

Она удивленно уставилась на демона.

— В смысле…

— В прямом.

— Ну, всё-таки как-то в юбке не очень удобно рассекать по небу и лазить по стене. Но даже не это главное.

— А что?

— Татуировка… Я не хочу, чтобы об этом кто-то знал. А что касается платьев: да, я ношу их иногда. Но очень редко. Если ты заставишь меня носить платья, я разорву с тобой всяческие контакты.

— Нет, не собираюсь, просто было любопытно.

— Я не принадлежу к числу крылатых существ, которые во всю строят тебе глазки, одеваясь на твои занятия как на подиум.

— А очень зря, между прочим, я бы на это посмотрел.

— Болван! Ппффф! — Вики фыркнула, и отвернулась, скрывая негодование за опустошением бокала.

Он поднялся, направляясь к барной стойке.

— Нет, ты определённо странное существо, Вики. Определённо. Но мне это нравится. Тебе повторить?

— Повторить? Тогда уже почетверить, попятерить, или нет, как же… как называется пятый бокал?

— Я понял, тебе нужен пятый.

— Хорошо что ты не пытаешься меня споить.

— Думаешь?

— Уверена. Споить — работает только если нужно что-то определённое. А тебе это не надо, так что не в твоих интересах это делать. Так что, тащи пятый бокал и орешки из шкафа…

Он оглянулся на диван, оглядывая Вики, которая смотрела на камин, и бессознательно накручивала на палец прядь волос. Миндаль загадочной дымкой мерцал вокруг неё, окутывая своим спокойствием и умиротворенностью.

Когда-нибудь он споит её намерено.

С определённой целью.

Но это не точно.

Или не когда-нибудь?

«Шепфа, что за странные мысли…» — он мотнул головой и открыл новую бутылку.

Комментарий к 18. Тайное место Вот какая вот “личная глава”.

Очень жду отзывов...

====== 19. Списки и факты ======

Катриона уверенным движением руки сняла печать с кабинета Геральда, и тут же закрыла дверь, как только Габриэль юркнула вслед за ней.

— Итак…

— Ну, список точно дошёл до Серафима.

— И она?

— Никак не прокомментировала, лишь едва кивнула головой.

— Прекрасно.

— Ничего прекрасного не вижу. Точнее, прекрасное я предвкушаю, но не понимаю какого чёрта Геральд это всё затеял.

— Я пока тоже чёткой картинки не вижу, но я ему доверяю.

— А вы не боитесь, что Сатана размажет Уокер по плитам тронного зала, когда увидит её на Посвящении?

— Не исключено. Но я думаю Геральд делает ставку на «ироничность» ситуации. Дочь Серафима — в Аду.

— Никогда не привыкну к тому, что вы ходите по лезвию ножа, рискуя собой, а чаще всего другими. Она вроде неплохая, даже Фенцио признал, что она не такая как мать.

— Фенцио? Неожиданно.

— С горечью, но признал. Так что теперь мы ждём финала трагедии, дабы насладиться красками.

— Вы точно Ангелы? — Катриона хохотнула.

— Самые что ни на есть.

— На случай если всё пойдет не по плану, Винчесто отдал мне официальный запрос.

— Что ты сделала, дабы он так расщедрился?

— Пообещала не убить его в ближайшие два месяца.

— То есть приглашения на выпивку не ждать? — Габриэль рассмеялась и подмигнула подруге.

— Да, выпивка откладывается.

— Ну, и что мы будем делать?

— Пусть всё идет как идет. Следи за действиями Серафима, и в случае чего не дай ей вмешаться в учебный процесс. Геральду нужно время.

— Думаешь, она стоит того?

— У него потрясающее чутье.

— Хорошо. Прослежу.

— Я чуть сдвину время Посвящения. Опять же не без помощи Винчесто. Мы начнем раньше. Твоя задача — передвинуть вашу церемонию на более поздний срок.

— Какой разрыв должен быть?

— У нас семь Непризнанных. Уокер поставим последней. На всё про всё часа два. Даже если всё пойдет не так, и Сатана её низвергнет, это всё равно максимум три часа. У вас тринадцать душ. Если ты сдвинешь начало хотя бы на час после нашего, к моменту вашего последнего Непризнанного, у нас уже всё будет закончено. А если учесть, как вы там все любите поразглагольствовать на тему Благости Шепфы, мы успеем уже выпить по случаю Посвящения, а вы ещё даже не закончите.

— Хорошо, я поняла. Приложу все усилия. Поставлю главным Серафима Йорка, этот точно будет говорить до вечера.

— Хорошо. Габриэль, — Катриона взяла подругу за плечи и посмотрела в глаза, — Лично тебе ничего не угрожает? Ребекка не простит.

— Нет. Когда всё вскроется, на кону будет моя ошибка и оплошность допущенная в списке, против только что завершённого задания по мирному урегулированию вооруженного конфликта. Так что по большому счету мне светит выговор и отстранение от распределения Непризнанных. И то, я не думаю, что ради Ребекки на меня сильно кто-то ополчится. Она начала сдавать свои позиции. Она уже не так всемогуща как раньше.

— Хорошо. Я очень надеюсь, что это именно так. Я переживаю, Габи.

— Не волнуйся, Кат. Со мной всё будет хорошо.

— Я рада. Потому что мне придется отлучиться ненадолго на землю, но к церемонии я вернусь. Поэтому и послала записку. Нам нужно договориться заранее.

— Мы справимся. Кстати, ты не знаешь, что у Уокер за дар?

— Нет, Геральд только начнет его искать.

— Вся эта ситуация сейчас похожа на блеф. А если дар ничтожен?

— Да мне вообще всё равно на дар и на девчонку. Но я дала слово Геральду.

Габриэль кивнула. Они немного помолчали, прокручивая в головах разговор, чтобы не упустить ни одной детали. Потом Катриона обняла Габи, и они покинули кабинет демона, надежно закрыв его на ранее сломанные печати.

Он долго следил за танцем огня в камине. Прокручивая сегодняшний день, переживая его заново, открывая ранее неизведанное. Когда он очнулся от своих мыслей, Уокер уже мирно спала, прижавшись к спинке дивана и опустив на неё свою голову. Он усмехнулся. Встал, достал подушку с дальнего края, и аккуратно опустил Уокер на спину, укладывая её на диване. Улыбнувшись своим мыслям, он на долю секунды едва коснулся рукой её левого бедра, беззвучно прошептав пару древних слов. Она заворочалась, устраиваясь поудобнее, перевернулась на левый бок, свернулась калачиком, и накрыла себя крылом.

Он сел чуть поодаль, наблюдая как отблески огня путаются в серебре её перьев.

Странный день.

Неожиданные мысли.

Забытые ощущения.

Он лишь на секунду прикрыл глаза.

Она потягивалась, не раскрывая глаз, пытаясь расправить спину, и вытянуть затёкшие ноги. И почти вытянулась как струна, когда почувствовала, что её ступни во что-то упёрлись. Она резко села. Долю секунды осматривала пространство, вспоминая, что до школы она вчера так и не добралась. Демон спал сидя, удобно расположив голову на спинке дивана.

Очень тихо, боясь разбудить, Вики встала, нашла на полу обувь, заботливо снятую демоном на ночь, и на цыпочках двинулась к двери. Обходя сидения, она наступила босыми ногами на цепи, которые сама же вчера тут и разбросала. Мимолётно улыбнувшись, быстро подняла с пола широкий браслет, и тихонечко, словно тень, выскользнула из Тайного места.

До школы она добралась довольно быстро. Занимался рассвет. Отточенным движением к окну, и вот она уже в комнате. Ещё в начале их установившейся дружбы с Мими, они завели себе одно негласное правило. Если одна из них задерживается дольше, чем за полночь, вторая спокойно ложится спать, оставляя окно приоткрытым. Вероятность, что тебя кто-то заметит у окна, была минимальной, тогда как неожиданные встречи в коридорах и на лестницах грозили большими проблемами. Мими спала. Вики была этому рада. Она бы не выдержала шумных расспросов чернокрылки. А потому, ей нужно быстро принять душ, переодеться, и постараться уйти до того, как Мими откроет хотя бы один глаз, а за ним и свой красивый рот, чтобы задать невероятное количество вопросов, на которые Вики ещё не придумала достоверного ответа. Рассказывать о странном дне, и душевном вечере с Геральдом, она пока была не готова.

Она позволила себе вдоволь понежиться в душе, пытаясь уловить хоть одну мысль в своей голове. Но все усилия оказались тщетными. Потому что стоило ей хоть на секунду попытаться сосредоточиться, как её собственные мысли разбегались как насекомые, почуяв приманку со смертельным ядом. А потому, она просто бросила это дело, и наслаждалась горячими струями воды, падающими на тело. Вики почти уже вышла из ванной, завернутая в полотенце, когда осознала что чего-то не хватает. Осторожно приподняла край полотенца, проводя рукой по бедру. Идеальная, ровная, чистая кожа, на которой подушечки пальцев ощущали тонкие очертания птицы. Она улыбнулась. Всё-таки, он слушал её внимательно. И сейчас осматривая свое бедро, она понимала, что каким-то образом он скрыл то, что доставляло ей некоторый дискомфорт.

— Придётся сказать тебе спасибо, Геральд, — прошептала Вики. И она знала как именно она это сделает.

Вики зарылась головой в бездонный шкаф, стоя в одном белье, и пытаясь отыскать то, что ей было сейчас нужно.

— Я надеюсь, твоя ночь была так же прекрасна, как та картинка, что я сейчас вижу, — произнесла Мими и сладко потянулась. От неожиданности Вики вздрогнула и ударилась головой о полку.

— Шепфа, Мими, ты меня напугала, — Вики недовольно посмотрела на подругу, потирая голову.

Мими хохотнула. Поднялась с кровати и подошла к Вики.

— Ну, подруга, колись. Хотя, нет! Молчи! Я сейчас быстро в душ, а потом мы с тобой за кофе всё обсудим! Не уходи! Я быстро! Я хочу знать все подробности! — последние слова Мими прокричала уже из ванной.

— Угу, — кивнула Вики, быстро выудила из недр шкафа чёрное платье футляр, идеально сидящее на фигуре, за две секунды упаковала себя в него, схватила чёрные классические туфли, сумку с тетрадями и выскользнула из комнаты, не дожидаясь Мими. Первое занятие у неё у Фенцио, ну, а ко второму занятию у Геральда, где они с Мими увидятся, она уже придумает достойную историю.

Он открыл глаза. Сбежала. Ну, кто бы сомневался.

— На утренний кофе никто и не рассчитывал, — Геральд поднялся, подошёл к тлевшему камину. Движением руки загасил пламя. Под ногами жалобно хрустнули цепи. Поднимая их с пола, он ухмыльнулся. Сбежала, прихватив с собой «ненавистный артефакт». Невероятное, непредсказуемое существо. Убрав следы разбитого бокала, он последний раз осмотрелся, и вышел, закрыв двери на печати.

— Ну, и что это с утра было? — Мими резко бросила на парту сумку, выражая всё своё негодование, за несостоявшийся обмен сплетнями в комнате.

— Мими, прости, я опаздывала, мне нужно было занести записи Мисселине, до начала урока у Фенцио, — Вики состроила жалостливый взгляд. Однако Мими ни на секунду ей не поверила. Она внимательно осмотрела подругу, и, усаживаясь рядом, спросила:

— И где ты была?

— Заснула. В библиотеке. Писала наброски работы для Мисселины и заснула, да, — Вики кивнула, глядя прямо в глаза Мими.

— Судя по наряду, сегодня опять в библиотеку пойдёшь? — Мими прищурилась.

— Мими, я…

Хлопнула дверь аудитории, и широким шагом между рядами прошёл демон, направляясь к своему столу. Папка с глухим стуком опустилась на столешницу, холодный взгляд синих глаз окинул присутствующих, заставляя смолкнуть разговоры.

— Я надеюсь, у этой твоей библиотеки шикарная задница, — прошептала Мими, заставив шикнуть на неё Уокер.

— Итак, сегодня поступим следующим образом. Я называю демона, и задаю вопрос по нему, вы отвечаете. И если все ответят на поставленные вопросы быстро и чётко, мы закончим раньше и все займутся своими делами, до начала факультативных занятий. Устраивает?

Одобрительный гул голосов дал понять, что разнокрылые абсолютно согласны с предложением.

— Итак, поехали. Актон. Ости, я слушаю, — Геральд откинулся на стуле, внимательно глядя на поднявшуюся демоницу.

— Актон, Демон астрологии, и…

Вики не слушала о чём говорила Ости, потому что Мими писала на листе бумаги страшные обещания что она сделает с Вики, если та сбежит от её вопросов после урока, и, удостоверившись, что Вики прочла, придумывала ей новую страшную казнь.

— Мими, Раум.

Мими поднялась, и Вики облегчённо вздохнула, получив небольшую передышку от разгневанной чернокрылки.

— Великий граф, появляющийся в образе ворона, разрушитель городов и достоинства людей…

На самом деле, Вики так и не придумала достоверную историю, а потому решила прикрыться книгами. Она и правда всё время пропадала в читальных залах, а потому, она будет до последнего утверждать, что была в библиотеке. Мими опустилась на свое место и вновь взялась за листок. Вики закатила глаза.

— Уокер. Уокер, Уокер… — Геральд задумчиво окинул взглядом Непризнанную. Она непроизвольно выпрямила спину, поймав его взгляд. Он усмехнулся. — А Уокер нам расскажет какой-нибудь интересный факт об Азазеле.

Вики поднялась, чуть вышла за пределы парты, оперлась бедром о край, скрестив ноги в лодыжках, давая демону спокойно её рассмотреть.

— Абсолютно любой факт? — Вики внимательно наблюдала за Геральдом.

— Любой. На твой выбор. Главное — достоверный.

Он поднялся со своего стула, сел на край стола в своем излюбленном жесте и осмотрел её с головы до тонких лодыжек. Она хмыкнула, сложила руки домиком, пару секунд постучала подушечками пальцев друг о друга, потом приняв более устойчивое положение, произнесла:

— Азазель был влюблён в земную женщину.

Демоны рассмеялись.

— Тишина! Продолжай, Уокер, — глаза демона неотрывно наблюдали за Непризнанной.

— Тысячелетия назад, когда ещё высшие демоны достаточно часто бывали на Земле, главный знаменосец Ада, демон пустыни и просвещения, серый кардинал адского войска, первый среди равных, Азазель встретил земную женщину…

Геральд был удивлен её выбором. Малоизвестный факт. Слишком личный. Что она хочет этим сказать? Это просто первое, что пришло ей на ум, или же в этом есть скрытый подтекст. Она не просто выбрала сегодня платье. Она благодарила. Безмолвно давая ему понять, что оценила его жест, одобрила его печать сокрытия. И даже в этом простом, лаконичном, чёрном платье, она выгодно выделялась на фоне кожи и латекса. Она — с ними, но не такая как они. Она не переставала его удивлять. Она цепляла его, хотя совершенно не прилагала к этому никаких усилий. Цепляла вопреки. И в этот момент в его голове промелькнула странная мысль, но он тут же её отбросил. Сначала он вытащит на свет её дар, раскроет её силу, а уж потом воплотит в жизнь все те странные мысли, которые неосознанно мелькают у него в голове.

— … Азазель прожил с ней всю её земную жизнь. Он до последнего не одобрял её решения не принимать бессмертие, а закончить их историю здесь, на Земле. Она знала о нём всё. И, тем не менее, она была не согласна. Потому что считала, что настоящая жизнь здесь и сейчас ценнее, чем бесконечные годы вечности. После её смерти Азазель вернулся на Небеса. Её портрет до сих пор висит в его доме.

— Демон и земная женщина? — Ости выразительно фыркнула. — Уокер, ты бредишь.

— Садись, Уокер. Отлично. — Демон перевёл взгляд на Ости. — И, тем не менее, это так, в доме Азазеля долгое время действительно висел портрет женщины с белым покрывалом на тёмных волосах.

— Какая чушь, — Ости снова фыркнула.

Вики раз пятьсот повторила Мими о том, где и как она спала. Через час разговоров, Мими всё же сдалась, недовольно фыркнув, и позволила подруге переодеться перед индивидуальным занятием. Вики с облегчением выдохнула, вылезла из непривычно узкого платья, сменив его на более привычные широкие брюки и майку, и покинула комнату.

По пути она встретила Ади, спешащего на задание, и, напомнив ему о его двух желаниях, пообещала зачесть сразу два, если демон принесет с земли коробку из любимой кондитерской и бутылку глифта вечером в комнату. Обрадованный Ади гоготнул, не забыв при этом сообщить Вики, что она слишком продешевила с желаниями, и пообещал исполнить все в лучшем виде. Мими надо было отвлечь и успокоить. И лучше земных сладостей этого сделать никто не мог.

Он внимательно на неё посмотрел, и ухмыльнулся.

— Что? — произнесла Вики и развела руки в стороны.

Его взгляд тут же засёк исчезнувший артефакт на её тонком запястье.

— Ну, слава Шепфе, Уокер, а я-то думал на земле Апокалипсис начался, увидев тебя утром. Но нет, Апокалипсис откладывается, судя по всему.

— Это было обычное человеческое спасибо.

— Это я понял. А как же выкинутый артефакт? — он кивнул в сторону браслета.

— Если он не подходит вам, это ещё не значит, что его не может поносить кто-то другой.

— С возвратом.

— Не думаю.

Демон кивнул, соглашаясь с её утверждением.

— Ну, что, Уокер. Ты плавать умеешь?

— Да.

— Ну вот это мы сейчас и проверим. Прошу, — и демон указал рукой на водопад.

Комментарий к 19. Списки и факты Ну что, отредактировала для удобства чтения и восприятия.

Так лучше? Если да, переправлю первые главы.

====== 20. Скрытые тайны ======

Привычным движением руки, демон довёл воду в прозрачном чайнике до кипения. Поставил на стол. По привычке достал пакет с чайными шариками, и ловко закинул листья чая в кипяток.

«Вы его неправильно завариваете»

Демон ухмыльнулся. И что такого может быть в обычном чае, что его заваривают ради медитаций? Наблюдая, как первые лепестки чая набирались влагой, он думал о Пташке. У неё сейчас тяжёлая пора. Сейчас Геральд начнет вить из неё верёвки, пытаясь понять что спрятано в глубинах её души. Фариа всё время казалось, что он знает, что именно нужно искать демону, однако эта мысль постоянно ускользала, не давая возможности её осознать, зацепиться, и вытянуть на поверхность. Фариа просто прокручивал моменты их встреч с Вики, и никак не мог уловить то самое воспоминание, которое бы смогло облегчить ей жизнь.

Вынырнув из воспоминаний, Фариа с удивлением уставился на раскрывшиеся листья и белый цветок. И что может быть особенного в чае? Он потянулся за чашкой, наполняя её чаем, и вдыхая тонкий аромат лилий.

Они подошли к водопаду. Вики аккуратно заглянула вниз, проверяя на сколько тянется полотно водной глади.

— Прыгать мы не будем.

Геральд прошёл чуть вперёд, подходя вплотную к скале, и поманил Вики за собой.

— Руку!

Вики неуверенно протянула демону руку, с опаской глядя на срывающиеся потоки.

— Держись и не отставай.

Геральд уверенно коснулся рукой стены, ступая на камни, и очень аккуратно упираясь в скалу протиснулся между падающей водой и стеной. Вики юркнула за ним. Они оказались на небольшом выступе. Сзади — холодный камень скалы, впереди — плотное полотно водопада.

— Шепфа, как красиво! — Вики с удивлением рассматривала небольшое пространство, скрывающееся от всеобщих глаз.

— Стой и не дергайся. Камень скользкий, одно неверное движение и ты сорвешься вниз.

Вики молча кивнула, продолжая вертеть головой. Здесь было холодно. Воздух был настолько пропитан мелкими каплями, что она моментально ощутила, как резко потяжелела одежда.

— Сейчас я завяжу тебе глаза, и попрошу чётко действовать моим указаниям.

— В смысле, завяжете глаза? — Вики удивлённо уставилась на демона.

— Уокер, мне кажется, мы все обсудили, не далее как вчера вечером в процессе приятной беседы. В чём проблема?

— Наверное, ни в чём, — неуверенно произнесла Вики.

— Прекрасно. Стой.

Геральд извлек из кармана черный лоскут ткани, и ловким уверенным движением завязал Вики глаза. Она судорожно вцепилась в его руку.

— Не бойся.

Он аккуратно развернул её лицом к водопаду, протиснулся между ней и стеной, и крепко прижал девушку крыльями к себе.

— Не сопротивляйся, доверься мне.

Сказать было легче, чем сделать. Вики напряглась, как натянутая струна. Откуда-то из глубины души стала протягивать свои вязкие щупальца паника. Её начинало трясти мелкой дрожью.

— Вытяни руки, коснись ими воды. Почувствуй её силу, её мощь. Попробуй представить, что ты её часть, — шёпот демона опалял ухо Непризнанной, заставляя её подчиниться его указаниям. Она дотронулась до ледяной воды, ощущая как силён падающий поток, которому она едва противостояла руками, напрягая их, чтобы удержать навесу.

— Что ты чувствуешь? — шёпот становился едва слышным.

— Холод. Холод и силу потока.

— Хорошо. Ты можешь что-то сделать с этим потоком?

— Нет, ничего. Холод. Он сковывает пальцы. Я не чувствую рук, только давление от падающей воды.

— Хорошо. Сейчас я кое-что сделаю, доверься мне, не дергайся, иначе мы просто слетим вниз.

Вики замерла. Паника подобралась к горлу, сдавливая его, мешая дышать и здраво мыслить. Усилием воли, она пыталась не обращать внимания на тёмные щупальца, сосредотачиваясь на шёпоте, и тепле, исходящем от груди демона, к которой она была плотно прижата. Рука Геральда аккуратно опустилась ей на лопатки, с силой принуждая её нагнутся чуть вперёд, оказавшись лицом к водопаду так близко, что ей казалось что тонкие струйки воды, отбившиеся от основного потока, легко касаются кончика её носа.

— Что ты чувствуешь?

— Страх.

— Не то, Уокер. Соберись. Что ты чувствуешь?

— Холод. Удушливый запах тины. Тягучие капли воды, оседающие на волосах.

— Готова вступить в поток?

— Наверное, я не знаю, нет!

— В чём дело, Уокер?

— Я не пойду, там дико холодно, я не пойду туда!

Паника завладела ей полностью, она резко выпрямилась, задрожав всем телом, выдернув руки из воды, и вцепившись ледяными пальцами в горячую руку демона. От её резкого движения, ноги скользнули по водорослям, которыми был облеплен весь выступ на котором они стояли, и если бы Геральд не дернул её на себя ещё сильнее, она бы точно скатилась вниз.

— Что ты творишь, Уокер?!

— Я не полезу в этот водопад, — совершенно не чувствуя руку, она всё же каким-то образом сняла с глаз повязку, и отшвырнула её в воду.

— Я не разрешал снимать повязку!

— А я не спрашивала!

Глаза демона вспыхнули огнём. Перехватив её одной рукой за талию, цепляясь другой за скалу, он в три шага вытащил её из-под толщи воды. Однако её положение не позволило ей избежать контакта с водой полностью, и ледяная вода всё-таки окатила её до пояса, в тот момент, когда демон делал последний шаг к твердой земле острова.

Оказавшись на земле, Вики тут же вырвалась из цепких рук демона, отойдя от него на безопасное расстояние.

— Какого чёрта ты делаешь, Уокер? — Геральд негодовал.

— Я не собираюсь добровольно засовывать голову в ледяную воду, просто потому что вам так хочется! — она с вызовом вскинула на него свои глаза, спрятав ладони в подмышки, стараясь хоть чуть-чуть их отогреть.

— Я разве спрашивал, что ты собираешься делать, а что нет? Я сказал делать то, что я скажу.

— Я не бу…

— Уокер! — его голос, казалось, заполнил все пространство вокруг них.

Вики била крупная дрожь. От холода, страха, и от зарождающейся злости, которая пришла на смену панике. Он в считанные секунды схватил её за предплечья. Она дрожала не переставая. Выругавшись, он положил руку ей на солнечное сплетение, пытаясь считать, что сейчас творится внутри. Но Вики не дала ему этого сделать, чуть уклоняясь в сторону, и лишая его возможности дотронуться до неё. Он одним резким движением вернул её обратно и вернул руку ей на рёбра.

Ничего. Страх и холод. Адское пекло.

Он легко направил на неё небольшую часть своего тепла, которое окутало её словно кокон, согревая и успокаивая. Постепенно холод отступил, и Уокер перестала дрожать. Они смотрели друг на друга, мысленно сжигая другого в огне своих глаз. Он протянул к ней руку, пытаясь понять ушёл ли страх, однако она оттолкнула его.

— Не трогайте меня, не прикасайтесь!

— Шепфа тебя дери, Уокер! — он развернул её к себе, и схватил за плечи. — То, что мы ищем, слабый отголосок, намёк на движение, малейшее колебание внутренней энергии. И из нас двоих засечь этот маленький всплеск могу только я. Засечь, чтобы уцепиться, и вытащить его наружу. А для этого я буду к тебе прикасаться. Часто. Столько, сколько мне потребуется. Выискивая, улавливая, извлекая. Но если каждый раз ты будешь дрожать как затравленная лань, то мы с тобой провозимся не два месяца, а до скончания веков! Ты меня поняла?

— Да, — она судорожно сглотнула и кивнула.

— Что ты поняла?

— Что чьи-то руки теперь постоянно будут меня трогать.

— Не чьи-то руки, Уокер, не чьи-то, — он болезненно поморщился, от осознания того, что ещё чьи-то руки могут вот так беспрепятственно её коснуться, но тут же отбросил это ощущение в сторону. — Не чьи-то, а мои. Это понятно?

— Да.

— Придётся привыкнуть к этому ощущению.

— Да.

— Что да, Уокер? — он злился, совершенно не понимая, что спровоцировало его злость.

Она сбросила его руки со своих плеч, отошла на шаг назад и произнесла:

— Да всё «да», я прекрасно всё услышала. Но теперь мне надо успокоиться, потому что дотроньтесь вы сейчас до меня, и я неосознанно выцарапаю вам глаза.

Она часто дышала, понимая, что тоже злится. На его тон, на форму подачи, на колкие слова.

Геральд неожиданно рассмеялся.

— И как ты себе это представляешь, бешеная лань?

Вики злобно сверкнула глазами, оглядывая поляну под ногами на предмет того, чем бы можно было запустить в голову демону. Не найдя ничего подходящего, она просто топнула ногой, с силой сжав кулачки.

— Уокер, — продолжая смеяться произнес Геральд, — ты — злобный зверь, успокойся.

Он рискнул приблизиться, опуская руку ей на голову и притягивая к своей груди.

— Всё, успокойся. Выдохнем и продолжим.

— Не буду я ничего продолжать, — она пыталась высвободиться из его рук. Безуспешно.

— Ну, всё, тихо, — он сильнее прижал её к себе, поглаживая по спине.

Через какое-то время она затихла.

— Лучше? — спросил он глядя на неё сверху вниз.

— Лучше, — кивнула она.

— Хорошо, — произнес демон, размыкая объятия. — Продолжим?

— Три вопроса.

— Вики…

— Три последних вопроса. И я больше не буду ставить под сомнения ваши действия. Любые ваши действия.

— Карт-бланш?

— Полный.

— Хорошо. Говори.

— Вопрос первый. Давуд, тот мальчик. Демон. Что у него был за дар?

— Время. Он может останавливать время.

— Реально? Это возможно?

— Да, это возможно. Нам понадобилось четыре месяца. Но мы его выудили. Он был в разы слабее тебя. Но его дар — уникален.

Она кивнула. Немного помолчала.

— Вопрос второй. Какая из сил, или какой из даров, самый простой?

— Вещевики. Это существа, способные уменьшать любую вещь до размера яблока. Это — самый легкий и простой дар. Раскрывается практически сразу же. И именно поэтому это не твой случай, если ты хочешь спросить именно об этом.

Она кивнула. Поймала его взгляд, не решаясь задать последний вопрос.

— Если ты хочешь спросить, не пытался ли я утопить тебя в водопаде, то мой ответ нет. Я не причиню тебе вреда. Да, тебе будет дискомфортно, но я не буду доводить тебя до неминуемой смерти, даже без намерения.

Он помолчал, скрестил руки на груди и внимательно её осмотрел.

— Хорошо. Я расскажу. Но только один пример, просто потому что это точно не твои стихии и в этом направлении мы больше работать не будем. Итак. У тебя не будет просто одна из стихий. Если, конечно, стихии твоя стезя. Не будет чистой воды, или чистого воздуха. Или чистого огня. Если они и будут тебе подвластны, то только в паре. Потому что одна — для тебя слишком просто. Почему именно водопад. Это — пограничное состояние. Ты не погружена полностью в одну из стихий, ты не полностью покрыта водой, но и не всё твоё тело в воздухе. Ты — на границе. Между ними. И если бы одна из стихий начала тебя душить и убивать, вторая бы встала на твою защиту, поднимаясь из глубин твоего сознания. Но только, когда ты не погружена в одну из них полностью. Ты меня понимаешь?

— Да, — кивнула Вики.

— Хорошо. По такой же похожей схеме мы отработаем остальные связки, но я больше чем уверен, что это не твоё. При отработке взаимосвязанной пары, мне необходимо держать тебя под контролем. Одновременно варьируя степень погружения и пытаясь уловить отклики энергии у тебя внутри. И именно для этого, мне нужен тактильный контакт. Я должен это почувствовать. Некоторые вещи мне придётся провести с тобой в моём истинном обличии, но я надеюсь, что и тут проблем не возникнет, потому как ты вроде бы нашла общий язык с моими внутренними демонами.

— У вас их несколько? — она с удивлением распахнула глаза.

— Когда-нибудь познакомлю со всеми, — он улыбнулся. — Ну, ещё остались вопросы?

— Нет.

— Уверена?

— Да.

— Тогда я надеюсь, ты помнишь, что дала мне полную свободу.

Она помолчала. Судорожно сжала несколько раз кулачки, словно настраиваясь на предстоящую работу.

— Ну, всё, я готова, опять к водопаду?

— Нет. Пойдём вырабатывать привычку к моим рукам.

— Это как?

— Пойдём, научу тебя бить крылом через себя. Пока будешь запоминать, глядишь, привыкнешь, запомнишь ощущения и больше не будешь дергаться.

— Хорошо. Ладно.

— Пойдём.

Демон снова вынырнул из своих мыслей.

Цветок успел не просто раскрыться, он успел уже слегка увянуть, в остывшей холодной воде прозрачного чайника. Пятый шар, и снова он не ощущает никакого восторга от процесса.

Фариа усмехнулся. Оторвал небольшой клочок от пергамента лежащего на столе. Написал пару слов, сворачивая плотный маленький свиток.

Демон подошел к окну, раскрыл крыло, выпуская оттуда небольшое тёмное облачко. Облако завибрировало и приняло очертания птицы. Он поднес к клюву свиток, и птица послушно скрыла пергамент в глубине своего тёмного существа. Пара фраз на древнем языке — и птица легко выпорхнула в окно.

Он огляделся вокруг, заметил небольшой камень, и уверенно направился к нему.

— Становись, — демон подал ей руку.

Вики послушно залезла на камень. Геральд встал сзади.

— Раскрывай правое крыло.

Она послушно развернула одно крыло. Он коснулся руками её оперения. И Вики испытала настоящий шок, от того, что каждым пером она почувствовала его ладонь, каждый его палец, который вскользь дотронулся до перьев. Практически всю её жизнь здесь, всё, что она помнила и знала о крыльях, это как ветер ласково их треплет и как адски сильно они болят. И сейчас чувствуя его руку, она осознала, что крылья это и правда её продолжение, что каждое перышко способно чувствовать, каждое перышко способно трепетать. Не от ветра. От легкого ласкового прикосновения.

Он заметил, как она напряглась. Непроизвольно сжалась, привыкая к ощущениям. Не совсем понимая природу её страха, он спросил:

— Что ты сейчас чувствуешь? Что заставляет тебя нервничать?

— Раньше, — она судорожно выдохнула, — всё, что я чувствовала это боль. Как болит каждое перо. То, что я чувствую сейчас, происходит со мной впервые. Меня это пугает. Но это приятное ощущение. Очень.

— Хорошо. Тогда раскрой второе. Позволь себе привыкнуть к этому новому ощущению. Запомни его. Чтобы не отвлекаться.

Вики послушно раскрыла второе крыло. Ей потребовалось двадцать минут, чтобы привыкнуть и перестать вздрагивать, от его прикосновений. Отпустить напряжение. Расслабиться. Довериться рукам, что так нежно и ласково касались каждого её пёрышка. В какой-то момент Геральд поймал себя на мысли, что немного завидует ей. Он знал, как приятны бывают прикосновения к крыльям, как о многом они говорят. Как много они заставляют почувствовать. И совершенно неосознанно, он гладил её перья так, как нравилось ему самому, словно проецируя на неё то, что было приятно ему. Она стояла не шевелясь. Запоминая и впитывая каждое новое ощущение. Испытывая невероятный восторг. И понимая, что она могла бы позволить ему прикасаться к своим крыльям целую вечность, если он будет так же ласково и нежно их гладить.

— Ну, свыклась? — тихо спросил демон.

— Да.

— Хорошо. Теперь стой спокойно. Не нервничай, сложи левое крыло, оставляя правое просто зависнуть в воздухе.

Он прошёлся рукой от лопатки до конца крыла.

— Расслабь. Ты слишком зажала. Вот, да, стой.

Он подошёл к ней вплотную. Расправил свое огромное правое крыло, и дотронулся до крыла Уокер. Замер, давая ей привыкнуть к ощущению. Почувствовать, как соприкасаются перья, как одно крыло становиться продолжением другого, окутывая его, слегка накрывая. Вики старалась унять дрожь, но он словно ждал её, не торопился, не двигался. Наконец, уловив момент, когда она расслабилась, почувствовав, как чуть подалась назад её спина, он тихо произнес:

— Следи за моим крылом. Просто дай своему крылу повторить движение моего.

Она кивнула. И Геральд начал очень медленно заворачивать своё крыло, слегка подталкивая её, до тех пор, пока его крыло не обвилось вокруг них плотным кольцом.

Вики испытала настоящий восторг от этого странного объятия его крыла. В этом кольце было что-то таинственное, личное, почти интимное. Он уткнулся носом в основание её шеи, заставляя кожу вздыбиться, и выпустить сотни мелких мурашек по всему телу. Его дыхание опаляло её чуть выступающие позвонки, заставляя прикрыть глаза, и насладиться этим моментом. Вики казалось, что её сердце не справится, в какой-то момент сойдет с ритма, от переполнявшего её восторга.

Он медленно вдыхал её искрящийся миндаль. Тягучая патока обволакивала их едва ли не плотнее кольца из крыльев. Усилием воли он подавил странное желание, снять печать сокрытия и позволить своей энергии смешаться с её.

Она словно почувствовала, уловила его настрой.

— Выпусти её, Геральд. Я хочу почувствовать…

Он улыбнулся, слегка задевая губами её позвонки на шее.

— Уверена? — прошептал он.

— Да, — хрипло ответила она.

И он сдался. На волю мгновенно вырвался тяжелый, насыщенный аромат кедра. Ворвавшись под перья мощным аккордом, накрывая и обволакивая, подчиняя и уравновешивая. Она с наслаждением втянула воздух.

— Кедр — как символ единения Небес, Преисподней и Земли. И почему меня это не удивляет? — она тихонько засмеялась. — Кедр, связанный со всем священным и божественным, один из первейших запахов, возникших на Небесах.

— Удивляешь, Уокер, — тихо произнес он, непроизвольно касаясь губами её кожи.

Она тихонько засмеялась и повела плечами.

Он чуть развернулся, и попытался раскрыть крыло.

— Нет-нет-нет, остановись. Давай постоим так ещё немного.

— Хорошо, — он улыбнулся, ощущая как миндаль аккуратно встраивается в древесину, как нежная хвоя пробует на ощупь тягучую патоку, утопая в её вязкости. Он чуть сильнее прижал Вики к себе, и уперся лбом в изгиб её шеи.

Габриэль смотрела на облака. Ей надо было закончить подробный отчёт о последнем задании. Но она никак не могла сосредоточиться, и связать все свои мысли и выводы в единую логичную цепочку повествования. Облака неспешно двигались по одной им известной траектории. И уже отходя от проёма, Габи уловила странное движение.

Небольшое тёмное облачко уверенно направлялось в её сторону.

Замерев от неожиданности, она наблюдала. Облачко приблизилось приняло очертания птицы и мягко опустилось на подоконник.

Мгновение — и в клюве появился маленький свиток.

Габриэль протянула руку, и птица послушно опустила пергамент ей на ладонь.

Престол быстро развернула маленький свиток и лучезарно улыбнулась.

Легкий едва уловимый румянец коснулся яблочек её щек.

«Что скрывают лепестки?»

Она рассмеялась. В два шага оказалась у своего стола, перевернула кусочек пергамента, и продолжая улыбаться написала ответ. Свернула свиток в первоначальный вид, и аккуратно поднесла его на ладони к клюву странной птицы.

Мгновение — и свиток снова исчез в глубинах тёмного существа.

Он вскинул руку, на ладонь которой тут же опустился пергамент. Быстро его развернул. Оранжевые глаза вспыхнули.

«Вдохните в них жизнь. Призовите водоворот»

Комментарий к 20. Скрытые тайны Вот такая вот главушка...

и скандал и обнимашки)))

И да, я отредактировала все главы, надеюсь теперь читать удобнее)

====== 21. Горечь прошлого ======

Она испытывала странные эмоции. Заставляющие её иначе посмотреть на этот мир, заставляющие её развернуть душу, впустить это новое ощущение нежности, так сейчас похожее на счастье. И на секунду ей показалось, что внутри неё действительно что-то встрепенулось, впуская новые эмоции, которые, влившись шумным гомоном, потревожили то, что должно было быть скрыто…

Кедр клубился внутри кольца их крыльев. Полностью растворив в себе миндаль, доминируя, подавляя своей мощью. Геральд глубоко вздохнул. И резко открыл глаза. Отчётливо улавливая тонкую, едва уловимую обречённую безысходность. Он чутьсдвинул правую руку, помещая её чётко на солнечное сплетение. Левая рука скользнула чуть выше, мягко и нежно поглаживая её шею.

— Геральд, что ты делаешь? — Вики рассмеялась тихим счастливым смехом.

— Просто расслабься, не двигайся.

— Хорошо, — она чуть сильнее вжалась в широкую грудь обнимающего её демона.

Он закрыл глаза, слегка нагрел правую руку, выпуская внутрь её тела кусочек своей силы. Внутренний демон мгновенно встал в стойку. Широко раздувая ноздри он принюхался и когтистая лапа царапнула край её души, извлекая на поверхность плотно сбитый комок тьмы. Запрятанный — в самой глубине. Настолько сжатый её внутренними усилиями, что стал практически незаметным. Но демон его чувствовал. Играя своими когтистыми лапами, он перекатывал этот шарик, едва давая ему коснуться его лап. И выждав момент, внутренний демон нанес точный удар, вспарывая плотный сгусток острыми когтями.

Она непроизвольно дёрнулась. Дрожь прошлась по всему её телу. Тёмные щупальца паники охватили всё её существо. Дыхание сбилось, превратившись в судорожные всхлипы. Глаза Вики раскрылись, мгновенно собирая влагу. От неожиданно нахлынувшей боли, от внезапно вернувшегося ужаса, от глухих ударов сердца в ушах.

Она истошно закричала, и дёрнулась, пытаясь вырваться из его объятий.

— Услышь меня. Ты в безопасности, слышишь? Я рядом. И пока я рядом, с тобой ничего не случится. Вики…

Она царапала его руки ногтями, пытаясь оторвать их от себя, пытаясь выбраться из их плотного кольца.

— Я с тобой, ничего не случится, слышишь? Ты в безопасности, я с тобой…

В памяти как слайды всплывали картинки.

— Дыши, Вики, дай этому вырваться наружу, выпусти эту боль…

Первые сорвавшиеся с её глаз капли обожгли его крыло. Словно кислота, проникающая сквозь металл. Он сжал её сильнее, усилием воли окутывая её коконом молчаливой поддержки.

— Выпусти, Вики, дай себе волю…

И она снова закричала. Словно дикий, раненый зверь, угодивший в огромные капканы, расставленные на дне ловушки. Слезы струились по её щекам, скатываясь до подбородка, падая тягучими каплями на его руку.

Зазвучали глухие голоса.

«Ты очень красивая, у тебя глаза ангела…»

«Доверься мне, это будет самый прекрасный вечер…»

«Закрой свою пасть, сука…»

«Пристегни её к решётке…»

«Мы получим за неё огромные бабки! Вода, никаких ремней!..»

«Какие у тебя пронзительно синие глаза… И необычное имя…»

Улучив момент, когда она чуть обмякла в его руках, он на секунду раскрыл крыло, развернул её к себе лицом, и тут же снова прижал к груди, не давая шанса опомниться. Два огромных крыла обвернулись вокруг неё, даря защиту и укрывая от внешнего мира.

Она больше не сдерживалась. Рыдая навзрыд, она бессознательно пыталась его оттолкнуть.

— Я не причиню тебе вреда. Я здесь чтобы защитить. Что ты видишь?

Потребовалось время, чтобы различить в её рыданиях слова…

— Я… я вспомнила… момент своей смерти…

Маленький шарик разросся до размеров небольшого облака. Он всем нутром чувствовал, что это не просто боль и воспоминания, это частица Тьмы. Могучий кедр, обволакивал её своими мохнатыми лапами, загоняя эту Тьму в сердце древесины. Вытягивая её из слабого тела Непризнанной. Давая возможность отдышаться, избавляя от тёмных щупалец паники, угнетая её страх.

Он легко скользнул по её горлу, ощущая ком невысказанных слов, непрозвучавших криков.

Он ненавидел сейчас всей душой Змея, давшего ей свой дар, не пускающий его сейчас в её сознание, не давая возможность увидеть то, что сейчас видела она. Увидеть то, что сейчас ломало её изнутри, раздирая её тело на части.

— Вики, ты слышишь меня?

Она подняла на него свои глаза, полные боли и ужаса.

— Вики, я сейчас на мгновение, слышишь? — он всматривался в её глаза — На одно мгновение разомкну руки… Держись за меня, слышишь? Не падай в эту бездну одна. Мы упадем туда вместе, слышишь? Держись, не соскальзывай…

Она едва уловимо кивнула, и обвила его шею руками.

И он взлетел. Не теряя драгоценного времени, крепко держа её на руках, мысленно желая, чтобы она продержалась эти несколько минут, отделявших их от спасительного крова.

Мгновенно вспыхнувший камин занялся ярким огнём…

Он сидел на полу, опираясь спиной о диван, притянув её к себе, прижав, не давая ей ускользнуть, накрывая её крылом. Она рыдала, уткнувшись в его плечо. Рубашка, пропитанная её слезами, отчего-то нестерпимо жгла его кожу, но он терпел, понимая, что если не сможет удержать её сейчас на границе сознания — он её потеряет.

Он шептал ей, что она не одна, что они справятся, что он не позволит ей пройти через эти воспоминания в одиночку. Бесконечное количество раз. Повторяя эти слова как молитву.

И среди глухих слёз, среди разливающегося моря безысходности он услышал её тихий шёпот, звучавший сейчас как покаяние.

— Он был не таким как все. Очень красивый. Недоступный. Обворожительный. И он выбрал меня. Я не верила, не осознавала. Я — девочка-задира, и он — идеал во всём. Когда он пригласил меня в первый раз, я не верила. Потом был второй. Мы просто гуляли по городу, и он всегда очень внимательно меня рассматривал. Словно оценивал. Но тогда я не придала этому значения…

— В тот день мне хотелось быть красивой. Я выбрала самое красивое платье, которое делало меня… Он сказал, что я была похожа на ангела…

— А потом… он пригласил меня к себе… Ужин был сервирован на двоих. Горели свечи, паста была прекрасна… Он отошёл к полкам, что-то там переставил, а потом… Повернулся, и сказал что у меня испачкан подбородок… И что он вытрет сам… Он взял с полки кусок ткани…

Вернувшиеся слёзы заставили её снова уткнуться в грудь демона.

Гладя её по голове, он вновь скользнул рукой по её горлу, ощущая как стоявший там ком уменьшился в размерах.

Он выпустил свою энергию, заставляя её обернуть Непризнанную в свой кокон. И нежная хвоя потихоньку уцепилась за страх, запирая его остатки, убирая отголоски паники, даря ей ощущение безопасности и защиты.

— Покажи мне…

Она вскинула на него свои глаза, полные слёз, потухшие, почти безжизненные.

— Покажи мне…

Она поднялась, села ровнее, отерла руками слёзы. Говорить было выше её сил. Она выдохнула, сосредоточилась, и усилием воли послала ему так неожиданно развернувшиеся воспоминания.

Она поняла, что ей не повезло. Едва придя в себя после удушливого обморока. И голова нещадно болела от той гадости, которой был пропитан кусок ткани, оказавшейся вдруг у её лица. А потом постоянно тёмный подвал. Низкорослый человек, с режущим слух высоким голосом. И острое желание чтобы быстрее всё закончилось. Чтобы не было неизвестности и темноты. Чтобы время не тянулось так долго и безнадёжно.

Она не запомнила тот момент, когда что-то соскочило в её мозгу. Может быть, когда она заново переживала собственное бессилие? Снова чувствуя хлёсткие удары ледяной воды на спине? Чувствуя, как боль опять обжигала её кожу. Может быть, когда в её ушах звучали тихие всхлипывания девчонки-подростка? Свернувшейся на полу, в разорванном платье. И некогда светлые волосы этой девчонки, теперь превратившиеся в бесформенную спутанную массу.

А, может быть, чувство жажды? Которое преследовало её всё время.

Её ломали — классически.

Не давали пить и есть.

И за каждую попытку сопротивления — обливали ледяной водой.

За каждую несдержанную фразу — приковывали наручниками к решетке.

Разделяющей её и ту девчонку. Наверное, надо было быть умнее. Молчать. Не поднимать взгляда от бетонного пола. Но к этому приходят потом. После пары голодных обмороков. И горящей спины от обжигающей ледяной воды. После содранной наручниками кожи на запястьях. И после постоянного унижения. Самый простой способ подчинить себе человека. Превратить его в сходящее с ума от голода и боли животное. Простой и быстрый способ добиться повиновения. И она почти сломалась, переступив одной ногой ту черту, за которой уже ничего её не ждало. Достаточно было ещё одного ледяного душа, ещё одного голодного обморока, и она перестала бы существовать.

Тогда — ей нереально повезло.

Словно судьба решила отыграть все предыдущие провалы.

Сразу.

Одним махом.

Дав шанс.

Бросив его к её ногам.

Тогда — её словно что-то накрыло. Волной одержимости. Вытеснив нерешительность и страх. Вытеснив из тела слабость и боль. Оставив только отчаянные удары сердца в ушах.

Он появился внезапно, её тюремщик с противно-высоким голосом. Снял с неё наручники и потащил по каменной лестнице куда-то наверх. Втолкнул в узкую дверь, за которой была ненавистная душевая кабина.

— У тебя пять минут.

Ей не надо было повторять дважды. И, стоя под струями горячей воды, она даже не чувствовала боль в спине. Любое событие всегда лучше неизвестности. Любое действие всегда лучше неподвижности и застоя.

А потом большая комната с наглухо закрытыми жалюзи. И высокий темноволосый человек с выцветшим взглядом. С неожиданным интересом, остановившимся на её лице. Она старалась не смотреть на него, боясь выдать свои эмоции. Он был главным здесь в этом отвратительном мирке, в который её угораздило попасть. Это было понятно по его манерам. И по тому подобострастию, с которым держался тюремщик в его присутствии. Он почти бесшумно приблизился к ней и его рука быстро приподняла её подбородок. Вынуждая встретиться с ним глазами. И боковое зрение машинально отпечатало в памяти татуировку на его запястье. Маленькую двуглавую змею. Рядом с металлическим браслетом дорогих часов.

— Какие у тебя пронзительно синие глаза… И необычное имя…

А потом он резко повернулся к её тюремщику.

— Ты правильно сделал, что показал её мне. Фотографии — совершенно не то.

Её тюремщик быстро вытолкал её в узкий коридор без окон. И она не удержалась, осторожно подходя к неплотно закрытой двери. И ловя фразы короткого разговора.

— Викторию я забираю. Себе.

— Она — ненормальная! Мне пришлось держать её в наручниках всё это время. И такого мата я от женщины никогда в жизни не слышал…

Кажется, он тихо засмеялся, высокий человек с полинявшим цветом глаз.

— Что ж, мне всегда нравились такие… темпераментные. Отведи её ко мне в машину — там охранник дежурит… И отремонтируй, наконец, ворота! Который раз приходится оставлять джип снаружи. Хоть местность тут и глухая, но нам не нужно привлекать лишнего внимания…

Он всё сделал, как ему приказали. Он всё сделал правильно. Она очутилась на заднем сиденье черного внедорожника. И бритая голова водителя, повернувшись к ней, окинув её презрительным взглядом выплюнула:

— Новое мясо подоспело…

Она оглядела себя — «мясо». Торчащие колени в складках грязного платья. Её тюремщик всё сделал правильно. Кроме одного. Он оставил её в одежде, в которой она была похищена. В лёгком летнем платье, с безобидной, на первый взгляд, шнуровкой на боках.

Бритая голова водителя оказалась на расстоянии её вытянутой руки. Конечно, он не ожидал этого от «мяса». Конечно, она помнила фильмы, в которых душили. Проволокой или веревкой — сзади, в машине… Он даже почти не сопротивлялся, от неожиданности. Она вряд ли убила его…

Когда он потерял сознание, она быстро разблокировала двери. И вытащила обмякшее тело из машины. Она действовала тогда не думая. Вообще не думая, ощущая в себе нечеловеческую силу и мощь. И последний, кого она увидела, запрыгивая за руль, был её тюремщик.

В проеме открытой калитки.

В тусклом свете единственного фонаря снаружи у забора, она не рассмотрела выражение его лица. Она предпочла бы вообще никогда его не видеть.

А потом была сумасшедшая гонка.

Наобум.

В никуда.

И покосившийся старый указатель с названием города.

Её города — её дома.

Самый нужный указатель в её короткой жизни.

И ночная трасса в огнях — как надежда.

Надежда, переходящая в уверенность.

Что она, кажется, спасена. Она выжимала из автомобиля всё. Потому что знала — второго шанса не будет. Возможно, её преследовали. Но у неё не было сил смотреть в зеркало заднего вида. Не было сил и не было желания. Важным сейчас было то, что впереди! А впереди уже маячил разноцветными лампочками огромный мегаполис. Её подвело лопнувшее колесо. Тогда она уже знала — за мгновенье — что произойдет. Резкий поворот руля вправо и центр тяжести внедорожника опасно смещается. И перед её глазами вдруг — полосатый шлагбаум. И визг тормозов. И резкая боль в виске.

И темнота…

Он судорожно вдохнул. Понимая, что делал это последний раз давно. Вероятнее всего в момент, когда увидел то, что видела она. Её глаза наблюдали за ним. Внимательно. Напряженно.

— Помоги мне…

Так явно читающееся в глубине её безжизненных глаз. Так явно разлетающееся по комнате в её немом крике. Так явно зазвучавшее в горьком миндале, утратившем своё серебро.

— Я с тобой. Ты не одна.

Он резко притянул её к себе, мгновенно погружая её в колыбель своей исцеляющей энергии, скрывая её за своими огромными крыльями от всего этого мира. Она судорожно всхлипнула и вжалась в него, стараясь раствориться в его тепле, пытаясь отогреть осколки самой себя.

Она уснула. Прерывая дыхание рваными всхлипами. Судорожно вцепляясь в его рубашку. Ни на секунду не ослабляя хватки. Даже во сне. Подождав немного, позволяя ей провалиться в сон чуть глубже, он вскинул руки, зажигая на них огонь. Медленно поднося его к Непризнанной и сбрасывая его на её хрупкое тело.

И огонь затрещал, вызывая клубы дыма, уничтожая свежесть её воспоминаний, оставляя лишь глухие отголоски того, что было, когда-то давно. Настолько давно, что стирались все эмоции, затягивались все шрамы. Сейчас это было единственное, чем он мог ей помочь. Снять острую боль от странно всплывших воспоминаний, нейтрализовать их, не заглушая её сущности. Позволить ей жить той жизнью, которой она жила.

Не разрешая снова скатиться в бездну.

Больше никогда.

И уж точно не одной.

Она — больше не одна.

Комментарий к 21. Горечь прошлого Очень надеюсь, что некоторые звучавшие ранее вопросы, теперь станут более понятны.

Ну и если совсем уж хочется почувствовать, что происходило с Вики, небольшой трэк

https://youtu.be/M0N7iE4wFn4

====== 22. Новые горизонты ======

Он неторопливо наслаждался чашкой свежесваренного кофе, наблюдая как она морщилась во сне, понимая, что до её пробуждения остались считанные секунды. Так и произошло. Она раскрыла глаза и резко села. Он скрыл улыбку за глотком, внимательно наблюдая, оценивая, пытаясь понять.

Она быстро потянулась, и в какую-то долю секунды оказалась рядом с ним, нахально забирая кофе из его руки.

— Мммм, очень вкусно! Что за зёрна? И как ты его сварил? — она оглянулась в поисках того, в чём можно было сварить этот шедевр.

— Ничего, что это моя чашка? — сдерживая улыбку, спросил демон.

— Да нет, всё нормально, я — не против, — ответила она, и заметила стоящую на столе вторую чашку с восхитительным ароматом. Он проследил за её взглядом, наблюдая за её реакцией.

— Можешь взять вторую, — она отвела взгляд.

Он усмехнулся, молча взял чашку со стола, продолжая наблюдать за её реакциями. Она нахмурилась. Сделала глоток. Опять нахмурилась. Он выжидал.

— Если мы окажемся тут в третий раз, я всерьёз начну задумываться о совместном личном тайном месте.

Он расхохотался.

— Уокер, ты потрясающее существо. Значит как роман, так это смешно. А совместный дом — это в порядке вещей, в твоей голове?

— Ну, во-первых, тайное место это не дом. Во-вторых, очень неудобно, что мы пользуемся тем, что нам не принадлежит, уничтожая чужие запасы. А в-третьих, совместное времяпрепровождение не обязательно подразумевает под собой роман, так что расслабься, Геральд, тебе ничего не угрожает.

Она улыбнулась и вернулась к кофе, продолжая сосредоточенно хмуриться. Помогать ей он не собирался. Он выжидал. Наконец, её чашка опустела, и прятаться ей уже было не за чем. Он ждал, когда последует вопрос. Она поставила чашку на стол, ещё раз окинула взглядом комнату, неосознанно вскинула руку, проводя указательным пальцем у себя за ушком, и наконец-таки посмотрела на демона.

— Геральд, что вчера произошло?

Видимо огонь несколько перестарался с притуплением свежих эмоций.

— Что последнее ты помнишь?

— Ну, водопад, в который ты пытался меня засунуть, перепалку на поляне, и твое крыло…

— И всё?

— Ну да… Как-то странно, я помню твою энергию, потрясающий сильный кедр, помню тепло внутри крыла… А потом… Вроде ты меня нёс или мне кажется… Как мы тут оказались? — она с подозрением посмотрела на демона.

— Желание, Уокер.

— Ппффф, ты серьёзно? Ты потратил свое желание на вечер с глифтом? Я начинаю сомневаться, что ты древний демон.

— Желание моё, как хочу, так и трачу. Заимеешь своё — распорядишься более осознано.

— Я как-то смутно всё помню… Я рыдала на твоем плече? — её глаза расширились от мелькнувшего воспоминания.

— Было дело. Я — не против. Седьмой бокал твоего «Северного сияния» дал неожиданный эффект.

— Я не плачу.

— Нет, не плачешь. Ты — рыдаешь, определённо.

Она сощурилась, и подняла руку сжимая пальцы так, словно держала там горошинку, что явно означало одно: вместо воображаемой горошинки, там должна была оказаться шея демона. Он намеренно её провоцировал. Отвлекая от сосредоточенных попыток вспомнить, что было вчера.

Так давно сокрытое прошлое должно остаться таким же давним, пусть и открытым.

— Знаешь что… — она встала, и, подхватив обувь, всё так же заботливо снятую демоном, направилась к двери.

— Занятие в три часа дня, — крикнул он ей вдогонку, не оборачиваясь, и спокойно допивая свой кофе.

— Без меня, — она хлопнула дверью.

— Ну, конечно, — усмехнулся он.

Ангел Фенцио внимательно оглядывал класс, который сосредоточенно писал проверочную работу по иерархии Небес. Его взгляд задержался на склоненной к листу голове Уокер. Так невзрачно начав, заканчивала она в высшей степени неплохо. Даже он, при всей его предвзятости, был вынужден это признать. Она как-то взялась за себя, показав им все совсем другую Уокер. И если бы не ультиматум Геральда, Фенцио, возможно, попробовал бы перетащить её на сторону Небес.

Но стоило ему задуматься об этом хотя бы на минуту, он тут же выбрасывал эти мысли из головы. Он очень хотел бы увидеть лично лицо Серафима, в тот момент, когда она осознает, что её дочери не будет на Небесах. И это ожидание, это предвкушение, примеряло его с тёмной стороной Уокер.

И потом, ведь до конца ещё совсем не ясно, вдруг она всё же вторая мать? И тогда Ад познает все муки Небес. Заимев у себя одну из Уокер. Но что-то в глубине души Фенцио подсказывало ему, что дочь разительно отличается от матери.

Она вскинула взгляд, и натолкнулась на изучающий взгляд Ангела. Удивленно склонила голову набок, словно пытаясь понять в чём дело. Фенцио легко качнул головой из стороны в сторону, и мимолетно улыбнулся. Уокер слегка округлила глаза, быстро обернувшись, словно проверяя, ей ли адресована улыбка, и опустила голову к работе.

Фариа отнял руку от прозрачного чайника, видя как по поверхности воды пошли легкие пузырьки. Достал из пакета чайный шар. Немного задумался, и бросил листья в горячую воду. Первые лепестки начали открываться спустя минуту. Демон не отрывал взгляда от чайника. Потом медленно протянул к нему руку, и слегка закрутил воду, создавая в небольшом пространстве импровизированный водоворот. Заставляющий крутиться чайные листья, заставляющий неотрывно следить за движением, заставляя заметить как оживает прекрасный цветок.

Секрет оказался прост.

Чтобы увидеть — нужно было просто смотреть. Не ускользать вглубь себя, удерживая внимание на листьях. Не отворачиваться, наблюдая за движением. И через медленную призму времени, вашей наградой становилось маленькое таинство. Раскрытый, оживший, прекрасный цветок, рождённый подарить великолепный вкус, манящий тонким эстетическим удовольствием.

Огромные окна коридоров школы давали прекрасную возможность увидеть многое, оставаясь сокрытым в тени. Несколько минут он наблюдал за поляной, на которой, ставшие уже такими привычными, серебристые крылья дурачились в окружении своей разнокрылой компании. Напоминая ему разыгравшихся детёнышей морских драконов, которые в порыве попыток доминирования, разрушают собственное гнездо и ещё половину острова в пределах своего доступа. Мотнув головой, он пошёл дальше, скрываясь в тени и прохладе своей комнаты, окунаясь в свои собственные мысли.

Он внимательно наблюдал за Уокер несколько дней. Пытаясь осознать, повлияла ли на неё каким-то образом открывшаяся правда. Пытаясь понять, не стерло ли очищающее пламя больше, чем ему было позволено. Она упомянула о прошлом лишь один раз, как-то буднично, вскользь, отвечая на какой-то его вопрос. Пожала плечами, словно говоря, да это было, да пережила, да больше не волнуюсь. И он выдохнул с облегчением.

Но ненадолго.

Потому что его захватили новые мысли.

Заставляющие его опять пристально следить за серебристыми крыльями. Анализируя, перебирая, выискивая хоть малейшую зацепку. Он намеренно не форсировал её обучение. Давая ей время прийти в себя. Давая время самому себе найти ответ на заданный вопрос.

За эти две недели он сделал два вывода.

Её язык хуже, чем он думал, но именно он делает его живым.

— Я сказал завернуть крыло полностью…

— Говорите вы, а крыло заворачивается мое. Поменяемся?

— Тебе надо увернуться влево, чтобы избежать повреждений…

— Это вам надо влево, а я собираюсь вниз…

— Я сколько раз предупреждал в эти гроты не лазить?

— Так я и не лезла, я аккуратно спустилась…

— Перестань так избивать Монику на тренировках…

— Да кто её бьет-то? Я — нежно глажу…

— С каких это пор я разрешил игнорировать мои занятия?

— С тех пор, как после седьмого бокала глифта у вас стали проскальзывать фразы, примерно означающие одно: «Глаза бы мои тебя не видели»…

— Уокер, почему Фенцио сейчас пишет страшную докладную на моё имя?

— Потому что свои «травяные полянки» подписывать надо. Мы с Мими тренировались призывать огонь…

— И как, получилось?

— По мнению Мими, я — Богиня огня… Но Фенцио с ней не согласен.

— Давай, аккуратно, да, вот так… Наращивай силу огня, удерживай его в руке…

— Держи, заставь его чуть вырасти…

— Это много, ты не потушишь, сбрось его…

— Да не в меня, Уокер!

— Нет, пока не отработаешь то, что я сказал, никаких прогулок по разрушенным городам.

— Я пожалуюсь на вас своему Змею.

— Мне начинать бояться?

— Нет, начинать бронировать апартаменты в Небытие.

— Похвальное рвение. Ты решила посетить-таки мою лекцию в Аду?

— Нет, я решила-таки посетить своего любимого демона.

— Неожиданное признание, польщён.

— Не льстите… Фариа! Геральд не пускает меня к вам на свидания.

Каким-то странным образом она стала частью его жизни. Она вошла, огляделась, нагло уселась на его диване, и решила остаться. Готовый убить её на месте, за её несдержанный язык, он начинал нервничать, если в течении дня это желание не возникало хотя бы раз. Говоря самому себе, что свой выходной день он проведет в тишине и спокойствии, без никого, к вечеру он обнаруживал себя сидящим на её стене, и поедающим какие-то странные круглые штуки из коробки, что она притащила с Земли. Обещая ей на тренировке, что он больше пером не пошевелит, чтобы научить её чему-то, он через два дня уже показывал ей на примере своего крыла как рассечь противника от шеи до пояса.

Он всё чаще ловил себя на мысли, что нехотя отпускает её вечерами в объятия её разнокрылой компании. Всё чаще глядя на огонь собственного камина он видел отблески огня на её серебристых крыльях. Всё чаще он старался удивить её так, чтобы вспыхнувший восторг в её глазах целительным бальзамом проливался на его душу.

Он уже не сопротивлялся внутреннему демону, который первым делом пытался учуять сладковатый миндаль. Он обреченно разрешал себе следить за всеми её движениями в радиусе его взгляда. Он готов был часами выслушивать её теории о разрушенном городе, совершенно не слыша её слов, но мысленно наслаждаясь шелком её волос и растворяясь в звуках её голоса.

Для него не стало открытием, странное, жгучее желание убить Энди, который так откровенно пялился на Уокер, источая вокруг себя склизкий запах вожделения. Он просто один раз обрисовал картинку его светлого будущего, в случае хоть одного необдуманного шага.

И в тот же вечер, он дал обещание самому себе, что как только он вытащит эту скрытую способность, он приложит все усилия, чтобы эта несносная, невыносимая, наглая, дерзкая Непризнанная кардинально пересмотрела свое мнение относительно романа, совместного места, и его самого. И заключив сделку со своим внутренним «я», он полностью погрузился в воспоминания, прокручивая их. Заставляя напрямую заинтересованного внутреннего демона найти то, что им обоим было так нужно.

И чем больше он думал, чем больше вытаскивал, чем больше замечал, тем увереннее становился в своем выводе. Он не будет распаляться на выискивание управляющих стихий. Он не будет узнавать способна ли она слышать мысли, или перемещаться в пространстве, или сворачивать время. То, что крохотным черным шариком жило в самом сердце его кедра, вытащенное из неё в тот день у водопада, давало ему уверенность, что он на верном пути. И оттого тяжелее становилось принятое решение. Которое требовало окунуть её в её же личный Ад, своими руками вызвать страшные воспоминания, которые он же притупил своим исцеляющим огнём.

Это был как раз тот случай, когда цель оправдывала средства.

Но выбранное им средство, должно было принести боль единственному существу, которое он хотел от этой боли избавить.

И он не торопился, оттягивая этот момент. Давая ей насытиться хорошими воспоминаниями, заставляя её пропитаться душевной нежностью и теплотой дружеской поддержки.

Когда она в десятый раз за последние полчаса упомянула в разговоре Геральда, старый демон вынырнул из своих мыслей и внимательно прислушался к её повествованию.

— А потом он показал мне, как правильно наносить удар ребром крыла, чтобы чётким движением сбить противника. И я этим воспользовалась и отправила Монику с Небес прямо на землю стадиона.

— Это звучит как-то по-демонически радостно, Пташка.

— О, Фариа, вы же, я надеюсь, никогда не считали меня ангелом?

— Ну, поначалу сомнения были.

— А потом?

— А потом тебе приснился Змей.

— Геральд сказал, что я всегда была особенной. И что Змей меня не просто так выбрал…

— Ты рассказала?

— Да.

И Фариа обречённо вздохнул. Интересно, сколько времени ей понадобится, чтобы увидеть очевидное? Сколько времени ей понадобится, чтобы осознать, что происходящее неизбежно? И только ли с её стороны всё происходит так стремительно? И стоит ли ему самому пытаться остановить эту лавину, или дать ей накрыть её с головой?

— Так ты говоришь, он занимается с тобой каждый день?

— Да, у меня в графике занятий одни его дисциплины, время от времени перемешанные с Фенцио. Однако, после того, как я спалила его травяной Рай, ангел пока не готов адекватно проводить со мной занятия. Я даю ему возможность немного прийти в себя, попросив Геральда повернуть всё так, словно у нас с ним куча дел и нам не до Фенцио.

«Нам»

Это было всё, что он хотел услышать.

Судя по всему, ему нужно нанести визит тому, кто скрывался за второй половиной слова «мы»

Комментарий к 22. Новые горизонты Ну что, окунемся немного в приятные нежности)) 🥰♥️🥂

====== 23. Пепел страхов ======

Он закрыл дверь бесшумно, настолько тихо, что сидящий за столом демон, даже не обратил внимания на то, что в кабинет кто-то вошёл. Он медленно шёл вдоль шкафа. Остановился, рассматривая скрытые за стеклом корешки книг. С удивлением подмечая, что одна из книг явно не из этого шкафа.

— А вот руководство по работе с магическими клинками нужно вернуть на место.

Геральд вздрогнул, и с удивлением уставился на Фариа, который внимательно рассматривал содержимое его полок.

— Всё собирался, но всё никак, — демон отбросил свиток, и устало потер переносицу.

— Упрощу тебе твое «никак», — Фариа открыл шкаф и вытащил фолиант. — Сам верну.

— Теряюсь в предположениях, что последует за такой внезапной услугой.

— Ничего, — Фариа подошел ближе, зажав фолиант подмышкой, и сцепляя руки перед собой в замок. — Разве что, пара ответов на вопросы.

— Интересное «ничего» выходит, — усмехнулся Геральд.

— Над чем работаешь? — Фариа слегка кивнул на гору раскрученных свитков.

— Ищу способ достать то, что мне нужно.

— Тебе или? — оранжевый взгляд цепко захватил холодную синеву.

— Или… — синева внимательно следила за горящим огнём оранжевых глаз.

Фариа кивнул.

— Ты знаешь, что тебе надо искать?

— Почти уверен. Но впервые в жизни я хочу допустить ошибку…

Фариа никогда ничего не делал просто так. И Геральду не нужно было иметь сверхспособности, чтобы понять, что сейчас демон здесь не ради него самого. Только одно, на данный момент, могло заставить это древнее существо покинуть свою нишу в библиотеке, которую тот вообще редко покидал. Геральд не был даже уверен существует ли где-нибудь в Аду дом, принадлежащий этому существу. И если Фариа сейчас здесь, то разговор пойдет только об одном.

Точнее, об одной.

— Ты переживаешь или боишься, что не справишься?

— Я переживаю, что для неё это слишком…

— Значит, всё-таки переживаешь, — Фариа кивнул, словно отвечал сам себе на незаданный вопрос.

— Есть что-то, что мне стоит знать? — Геральд внимательно смотрел на Фариа.

— Возможно. Но на данный момент я не могу тебе помочь.

Геральд кивнул.

— Ты поэтому забиваешь ей голову всякой дребеденью в виде боя в воздухе?

Геральд не сомневался, что Фариа осведомлён обо всём, что происходит в жизни Уокер. Его это не удивляло, но он до сих пор так и не решил как к этому относиться. Воспринимать ли эту осведомлённость как угрозу, либо радоваться, что за этой несносной Непризнанной следит ещё одна пара глаз.

— Я должен быть уверен.

— То есть, ты не приступишь, пока не поймешь как?

— Как — я знаю. Мне нужно чтобы она была готова.

— Для неё это будет опасно?

— Для неё это будет равносильно смерти.

— Всё так серьезно?

— Да.

— Ты сможешь её защитить?

— Рядом со мной ей ничего не угрожает.

Фариа внимательно посмотрел на Геральда. Он всё ещё сомневался.

— Кто она для тебя?

Геральд молчал. Вопрос был задан с конкретной целью.

— Влага для выжженной пустоши.

Фариа кивнул. На мгновение, его оранжевые глаза вспыхнули яркой вспышкой.

— Не подведи её, Геральд.

И пресекая дальнейшие разговоры, Фариа развернулся и вышел.

Геральд улыбнулся. Не важно, как это выглядело со стороны. Они оба знали, только что два демона заключили молчаливый пакт о ненападении. Доверив друг другу, единственное, что представляло для них обоих огромную ценность в их бесконечной вечности.

В это было сложно поверить, это было сложно предположить. Однако — это происходило. Здесь и сейчас. На глазах демона, который наблюдал, как рождались и гибли империи. Сейчас на тех же самых глазах разворачивалась одна из самых невероятных историй.

Непризнанная, заставившая ожить пустошь.

Демон, позволивший ей ступить на эту самую пустошь.

Фариа качал головой, словно отвечая на свои же незаданные вопросы.

В водовороте оживали листья, освобождая скрытый внутри белый цветок лилии.

Движение перьев, манипуляция рук. Бумага и перо. И птица, уносящая несколько строк, свернутых в маленький свиток, внутри её тьмы.

Соревнование прошло как обычно незаметно, теряясь в болтовне двух существ, обсуждающих далеко не витающих в облаках Разнокрылых.

— В следующий раз, на задании нам надо встретиться, и посетить пару мест.

— Зачем это?

— Вики! Да брось! Впереди выпуск. Ты собираешься идти туда в чём?

— Да как обычно, выпуск и выпуск…

— Вики, что творится в твоей голове?

— Мими, можно мне не ходить, выбери сама!

— Вики!

— Мими! Ты меня знаешь как никто другой, ты всё-всё-всё про меня знаешь. Я тебе доверяю.

— Даже короткое?

— О нет, всё что хочешь, но только длиной не выше пола.

Мими закатила глаза.

— Ладно. Скажи хотя бы цвет… Белый, да? — Мими печально заглянула в глаза подруге.

Вики слегка улыбнулась, чуть помолчала, выжидая. И когда на лице Мими уже разлилась полная безнадёжность и сожаление, тихо произнесла:

— Нет, чёрное.

Мими заверещала так, что половина стадиона уставились на них. Вики закрыла подруге рот рукой, делая другой рукой короткие взмахи, означающие, что концерт окончен и можно отвернуться.

— Мими! Не ори!

— Вики, я так рада!

— Только тихо! Это пока секрет. Я пока не готова всем об этом рассказывать.

— Секрет? — Мими хохотнула. — По-моему, половина стадиона уже в курсе.

— Придется что-то придумать. НО! Если я узнаю, что ты кому-то проболталась…

— Нет! Я обещаю молчать. Но я таааааак рада! — Мими порывисто обняла подругу. — Я найду тебе самое красивое чёрное платье в пол.

— Ловлю на слове, — Вики улыбнулась.

Как только всё закончилось, и, как всегда, победившая команда демонов приняла поздравления, Мими потащила Вики на банкет. Однако, идти туда Вики не хотелось, а потому, сославшись на судорогу в ноге, она попросила Мими занять место, сказав что придёт чуть позже.

Ей совершенно не хотелось идти на банкет. Не хотелось общения и сладостей. Её пугала странная лёгкая грусть, поселившаяся где-то глубоко в душе. Словно существовала какая-то невысказанная мысль, непрожитая эмоция. И как она не старалась, она не могла это уловить. Этого незнакомого, тянущего ощущения не было лишь в те моменты, когда она была чем-то занята рядом с Геральдом. И Фариа.

Вики настолько погрузилась в свои мысли, что вздрогнула всем своим существом, когда на скамью рядом с ней упала сначала сумка, а затем рухнул и сам демон, заставляя её тут же чихнуть, от витающего в воздухе пепла.

— Меня ждёшь? — Люцифер расплылся в улыбке, вытягивая ноги и облокачиваясь на спинку руками.

— Пытаюсь побыть в одиночестве.

— Странное место ты для этого выбрала.

— Ну, почему же. В коридорах комнат сейчас мельтешат разнокрылые, переодеваясь к банкету. В самой банкетной зале тоже наверняка уже полно народа. Так что стадион сейчас самое безлюдное место в школе, после того, как он выполнил свою функцию.

— Никогда не смотрел на стадион под таким углом.

— Ты на многое не под тем углом смотришь, Люцифер.

— Например?

— Да никаких примеров, ибо после первого же примера ты схватишь меня за горло, и напомнишь с кем я говорю. Так что я пропущу все эти части и просто помолчу, — ей совершенно не хотелось вступать в дискуссии с кем бы то ни было. Ей хотелось понять, откуда у неё внутри это лёгкое чувство грусти. А Люцифер её отвлекал.

— Так ты наблюдаешь за мной, раз выучила все мои повадки.

Она усилием воли сдержала колкость, и даже сохранила неподвижность лица, давая лишь одной брови удивлённо вскинуться вверх.

— Ты меня не боишься, почему? — прозвучавший вопрос заставил Вики внимательно посмотреть на Люцифера.

— Не знаю, — она пожала плечами. — Наверное, нет ничего такого, что ты мог бы мне сделать, чего бы я боялась. Унизить? Этого в этой школе не сделал разве что ленивый. Оскорбить? Этого тоже было в избытке. Избить? Так я просто так не дамся, тоже покалечу. Пустить сплетни? Мне всё равно на них. Взять силой? Ну, разве что тебе нравится сам процесс… В твоем доступе полно тех, кто доставит тебе удовольствие добровольно, стоит тебе лишь щёлкнуть пальцами…

— Логично…

— Вот так и выходит, что я — не боюсь.

— Еще никто так красиво и четко не говорил мне о том, что считает меня никем.

— Люцифер, но ведь по факту так и есть. Ты приложил… — она умолкла, видя, как дернулся демон, непроизвольно вскидывая руку. — Ну, то о чём я и говорила. Рука, шея, слова…

Демон сжал руку в кулак, внимательно глядя на Вики. Что-то было в ней такое, что остановило его. Некоторая обреченность, холодность, отстраненность. И именно это его притягивало, заставляя узнать, что скрывается внутри.

— Договаривай. Мне интересно.

— Нет, иначе опять вся шея в синяках будет, — она внимательно его осмотрела.

— Сегодня не трону. Договаривай.

Она задумалась. Если она выскажет этому заносчивому краснокрылому всё что она думает, оставит ли он её в покое? Или так и будет вести себя как полный кретин?

— Ну, хорошо. Ты — живешь как хочешь, берёшь от этой жизни всё что хочешь, эдакая золотая молодежь. Нет, ты и должен, наверное, себя так держать, вроде не последний демон в иерархии. Но что будет, случись так, что ты встал во главе империи своего отца? Кто встанет рядом? Не по принуждению, не потому что так надо, а потому что верят в тебя? Твой отец опирается на восьмерых высших демонов. Но они не просто у него на службе. Они уважают твоего отца, признают его первым среди равных, склоняют головы, вверяя ему свои крылья. Да, они из долга примут тебя на троне. Но будут ли они тебя уважать?

— Мне нужно от них подчинение, а уважение могут отставить себе.

— Долго ли просуществует империя, построенная на страхе?

— Судя по вашей Земле — достаточно.

— Но мы не на Земле. И вы — не люди.

— Мы? А себя ты кем считаешь?

— Мы все равно разные. Ты — рождён сыном великого Демона, я — человеческим ребёнком. И то, что я стала одной из вас, ещё не говорит о том, что я вдруг стала равной. Ты ведь не считаешь Непризнанных за равных себе по духу, верно?

— Верно, вы — никто, низшее звено в цепи.

— Это любимая тема всех Небес. Благодать, как способ дать шанс низшему звену.

— Но многие из вас даже этот шанс не используют в полной мере.

— Согласна. Не все, но есть и те, кто может превзойти Рождённых. И не смотри ты на всех Непризнанных с высокомерием и легким презрением Рождённого, ты бы заметил, что многие из нас, всё же, очень талантливы.

— И в чём твой талант, Непризнанная?

— Еще не решила. Мечусь между острым языком и огнём.

Люцифер рассмеялся.

— Ну, язык твой, как ты сказала? Не оценил только ленивый?

Вики толкнула Люцифера в плечо. Неожиданно случившийся разговор разительно отличался от всего их общения ранее. И возможно, не таким уж кретином был этот сын Сатаны.

— Уокер, огонь — это не способность…

— Почему?

— Огонь — это скорее показатель того, что Ад принял тебя. Любой демон умеет обращаться с огнём.

Люцифер зажёг на ладони небольшое пламя, перекатил его в руке, играя с ним, заставляя его то вспыхивать сильнее, то становиться совсем незримым. Она следила за огоньком с нескрываемым интересом, запоминая, чтобы потом повторить так же.

— То, что ты смогла зажечь огонь на ладонях, говорит только о том, что в тебе от демона гораздо больше чем от ангела.

— Никогда не думала об этом с этой точки зрения, — она задумчиво склонила голову набок.

— Так в чём твой талант, Непризнанная?

— Не знаю…

Люцифер странно посмотрел на неё. Внимательным, изучающим взглядом. Словно прощупывая,пытаясь проникнуть внутрь.

— И всё же. Ты что-нибудь чувствуешь? Что-то странное? Необъяснимое? Непонятное тебе?

Вики пожала плечами.

— Иногда мне кажется, что я как бы отстраняюсь от всего этого мира. Словно вы и школа это отдельно, внизу, а я — как незримое существо, взирающее на вас сверху. Иногда мне кажется, что я точно знаю, как должен быть устроен этот мир, но не понимаю, как это донести и исправить.

Люцифер с интересом следил за Уокер. Она раскрывалась совершенно с неожиданной для него стороны. Её ощущения и мысли были гораздо глубже обычных мыслей Непризнанных. Она сама была иной, холодной, отстранённой. И где-то внутри неё таилась огромная сила, отголоски которой он улавливал очень тонко, очень слабо, почти на уровне восприятия. И учитывая, что Геральд лично взял её под опеку, Люцифер понимал, что не ошибается в этом предчувствии. Но знает ли она сама, что кроется внутри?

— Что ещё?

— Тебе правда интересно, или у тебя своя какая-то скрытая цель? — она внимательно посмотрела на него.

— Для меня ты всегда была дочерью той, кого не очень-то жалуют в Аду. Испортить тебе существование здесь, было сродни нанесения удара по ненавистной особе…

Вики расхохоталась.

— Ты искренне веришь в то, что причинив боль мне, ты хоть как-то заденешь мою мать? Ты действительно в это веришь?

— Допускал. По началу.

— А теперь?

— Сейчас, в данную минуту, я уже так не думаю…

Они помолчали немного. Наконец, Люцифер словно решившись, кивнул головой самому себе и произнес:

— Ты хорошо помнишь момент своей смерти?

— Да, а что? — Вики удивлённо посмотрела на него.

— Об этом не рассказывают Непризнанным. Но внутренний дар, скрытая способность, напрямую зависят от момента смерти.

Вики с удивлением уставилась на Люцифера.

— Поясни…

— Самая сильная эмоция в момент смерти, либо до этого момента. Самый сильный страх. Они закладываются в вас ещё там, на Земле. В момент, или за несколько часов до момента. И именно они обуславливают то, что раскроется в вас здесь. На Небесах. Человек, боящийся воды, и погибший от неё, здесь обретает способность ею управлять.

Она кивнула.

— Так что было самой сильной эмоцией в момент твоей смерти? Что было самым сильным страхом?

— Моя смерть не была так однозначна. Скорее, она была глупой случайностью, и в момент смерти я не боялась.

— Тогда копни глубже. Найди ту эмоцию, что затмила собой всё. И, возможно, ты раскроешь свою силу.

Вики задумчиво опустила голову. Сказанные Люцифером слова тонкими иголочками врезались в её сознание, заставляя вытащить из памяти всё, что произошло с ней тогда. Он поднялся, забирая свою сумку, оглядел её с ног до головы, прекрасно понимая, что прощаться нет смысла. Потому что она уже не здесь, не на этой скамье, залитой закатным солнцем. Она где-то глубоко внутри себя, пытаясь достать, найти и вспомнить. Он ушёл тихо, не отвлекая, не трогая. Понимая, что задирать её он не перестанет, но теперь уже только для того, чтобы получить колкий ответ её острого языка, не имея желания унизить или растоптать.

Геральд нашёл её, когда сумерки почти укрыли своим покрывалом школу и всё что было рядом. Она сидела там же, где он видел её в последний раз. О чём она думала? Что терзало сейчас её душу так, что она не двинулась с места, напряжённо о чём-то думая несколько часов подряд. Он с легкостью уловил отголоски пепла, прилипшие к её миндалю. И желая стереть следы пребывания Люцифера рядом с ней, он слегка приоткрыл печать, и выпустил свою энергию на волю.

Могучий кедр тут же подмял под себя серебристый миндаль, обволакивая, зарываясь в него, играя на его легких переливах. Она вздрогнула и улыбнулась.

— Геральд, — произнесла она не оборачиваясь, понимая, что если он выпустил свою энергию, то кроме них здесь нет уже никого. — Что ты делаешь?

— Пытаюсь понять, о чём ты думаешь столько часов подряд, сидя на трибунах, и отказывая себе в приятном вечере с друзьями и глифтом, — произнес он, подходя ближе, и садясь рядом.

— А ты просто спросить не пробовал?

— Моя энергия доставляет дискомфорт?

— Нет, она просто уничтожает мою, пытаясь доминировать, такая же наглая как ты, — она улыбнулась и посмотрела ему в глаза.

Он улыбнулся, отзывая кедр, пряча его в глубинах себя.

— Так о чём ты думала?

— О смерти… О моей смерти.

Он внимательно её осмотрел, выискивая следы слёз или отголоски паники.

— Геральд, это правда, что самая сильная эмоция в момент смерти обуславливает дар, который раскроется на Небесах?

— Да.

— Значит, если я найду ту эмоцию в своих воспоминаниях, я обрету силу?

— Именно об этом я и пришёл поговорить.

Она замерла, внимательно вглядываясь в его лицо, пытаясь разглядеть что-то в этих сумерках.

— Тебе не надо искать эмоцию или страх.

— Почему?

— Потому что я почти уверен, что знаю, что мне надо найти и вытащить.

— А что делать мне?

— Тебе достается самое сложное. Довериться мне. Позволить это сделать с тобой.

— Когда?

— Когда ты будешь готова.

— Сейчас? — она почему-то не хотела ждать. За эти дни она так привыкла к этому демону, к его манере общения. И если он заговорил об этом сейчас, значит лично он уже считал, что она готова. И у неё не было оснований не доверять его чутью.

— Нет. Сейчас ты пойдешь спать. А завтра, если решимость не пропадёт, мы попробуем.

— Хорошо, — она кивнула, и почувствовала как часто забилось сердце. От неизвестности, что её ждёт.

От того, что возможно завтра, она станет сильнее, раскроет сокрытое, узнает на что способна.

Комментарий к 23. Пепел страхов 🤎Ну, вот и мы со Змеем)))

Завершаем дни прод с Люцифером)))) 🔥🔥🔥Наш мальчик нас тоже не подвел)))

Ну, а о поведении двух других вы должны были уже стопроцентно прочесть)))

🤎Вот тут в Сирени у Каллиграфини

https://ficbook.net/readfic/9843040/25835479#part_content

🤎Вот тут в Запрете у Инны

https://ficbook.net/readfic/9793305/25857625#part_content

ну, у нас ответственный момент на носу))) у кого есть идеи?))) чем мы займемся?))

====== 24. Триггер воспоминаний ======

На подоконник окна приземлилась уже знакомая птица, склонила голову на бок и внимательно посмотрела на Престола.

Габриэль писала. В какой-то момент она поёжилась, и повернулась к окну. Сердце замедлило ритм лишь на секунду, и, пытаясь нагнать упущенное, забилось чуть чаще. Она спокойно подошла к птице, и протянула руку, на которую тут же опустился небольшой свиток.

«Цветок прекрасен.

Случайности не случайны?»

Она улыбнулась. Вернулась за стол. Внимательно всмотрелась в буквы, пытаясь пропустить их через себя. Почувствовать отклик на написанную фразу. Через несколько минут она написала ответ и вернула свиток птице, которая тут же взмыла в сумеречное небо, надежно скрывая написанное.

Геральд не спал. В который раз прокручивая все её воспоминания. Ему оставался лишь один момент. Но очень важный. Момент, который запустит, триггер. Момент, который вернёт её в исходную точку. Один единственный момент…

Слово. Ощущение. Звук.

В тот день она не просто показала воспоминания. За счет установившейся сильной, неразрывной связи их энергий он не просто посмотрел. Он — прожил каждую показанную ей секунду вместе с ней. Ощущая всё, что чувствовала она. Слыша всё, что слышала она.

Слово?

Нет. Услышанные ею слова не имели большого значения. Они — лишь подтолкнули к определённым действиям, они были следствием, но не причиной. Они просто сыграли свою, несомненно, важную роль, но не были столь необходимым ему триггером.

Ощущения?

И да и нет. Скорее её ощущения тоже были следствием. Они были сильными, настолько, что обычный человек, которым она тогда ещё была, не мог вынести их бесследно. Но ощущения пришли после. Он был в этом уверен.

Звук?

Да. Определённо — да. Звук. Так явно им услышанный. Заставивший её переступить грань, коснуться того, чего не должен был касаться человек. И вот тогда уже пришли ощущения. И вот тогда уже услышанные слова привели к действиям.

Звук. Её триггером был звук.

— Занятие окончено. Уокер, задержись.

Она ждала этого с самого утра. Ей было немного не по себе. Она немного боялась. Но желание узнать, что скрыто внутри неё самой было сильнее страха, сильнее неуверенности. Он внимательно её осмотрел. Она нервничала. Он чувствовал это по колебаниям её искрящегося миндаля. Но это было нормальным. Она не паниковала, просто нервничала в ожидании.

— Готова?

— Да.

— Тогда, вперёд. Лететь недалеко.

Она кивнула, и медленно выдохнула.

Они приземлились на небольшом острове. Ничем не примечательном, пустынном, держащим на своей поверхности лишь небольшую скалу. Геральд подошел к ней ближе, мягко взял её за предплечья, вынуждая посмотреть прямо ему в глаза.

— Вики, я спрошу ещё раз. Ты уверена?

— Да, — она кивнула.

— Тогда послушай меня внимательно. Очень внимательно. Для того, чтобы вытащить то, что нам нужно, мне придётся воссоздать определенный момент из последнего дня твоей жизни. Воссоздать до малейших деталей. Это будет жестко, даже жёстоко. Но иначе никак. Ты справишься?

— Я постараюсь…

— Главное, ты должна понять одно. Я буду рядом каждую секунду. Я не оставлю тебя ни на миг.

— Я доверяю тебе, Геральд, — она не отрываясь смотрела в его глаза, замечая там тревогу и сожаление. — Я понимаю, что ты причинишь мне боль не намеренно. Ты должен это сделать. Я разрешаю тебе это сделать, понимаешь?

— Понимаю. Для меня это очень важно.

— Я доверяю тебе, — повторила она.

— Тогда пошли, — он чуть приобнял её за плечи, и направился ко входу в скале.

Они оказались в небольшом гроте. Как только они вошли, движением руки, Геральд перекатил огромный валун, закрывая вход. И тут же под потолком вспыхнул созданный им огонь, освещая пещеру.

— Осмотрись. Здесь нет никого кроме нас. Это небольшое, полностью замкнутое пространство. Нет скрытых ходов, или подземного лаза. Здесь только то, что ты видишь.

Она осмотрелась, подмечая сыроватые стены, слегка схваченные внизу порослями плесени. Здесь было холодно. Влажно. Она сглотнула, и вернула взгляд на Геральда. Он поставил её ровно посередине грота. Осмотрел.

— Вики, я спрошу в последний раз…

— Я уверена. Всё хорошо.

Он кивнул.

— Тогда начнём. Сейчас я кое-что сделаю. Мне нужно постепенно лишить тебя некоторых возможностей. Я буду делать это медленно, поясняя каждый свой шаг. И если вдруг ты поймёшь, что ты не сможешь, просто скажи. И мы прекратим. Но. Этот первый раз очень важен. Я не хотел бы повторять это снова и снова. Каждый последующий раз ты будешь сопротивляться сильнее, и это будет сродни пытке. Поэтому, по возможности, давай ограничимся одним разом.

— Хорошо. Что мне нужно сделать?

— Ничего. Просто чувствуй то, что будешь чувствовать. Продержись в своих ощущениях как можно дольше, и лишь поняв, что ты на пределе, просто позови меня, скажи хоть слово. И все закончится.

— Хорошо, — она кивнула. — Я поняла. Давай уже покончим с этим.

— Хорошо. Раскрой крылья. Не закрывай, держи их раскрытыми все это время. Мне нужен открытый доступ к твоей спине…

Он сдержал слово. Он объяснял ей каждый шаг. Каждое своё действие. Давая ей уверенность в том, что он держит ситуацию под контролем. Через несколько минут она оказалась в темноте, с завязанными глазами, ощущая тугую веревку на запястьях, которой он стянул её руки за спиной.

— Сейчас я затушу огонь. И дальше нам придётся просто ждать. Прости, за все, что будет сделано…

И он поднял руки к огню. Вытягивая из него теплоту, обращая этот огонь в пылающий лёд. Повинуясь движению его рук, ледяной огонь опалил стену за её спиной. На камнях мгновенно появилась изморозь, которая, разрастаясь, принимала очертания ледяной глыбы. В мгновение ока он принял свой истинный облик, немного подумал, и вытащил на поверхность Инквизитора. В этой ипостаси все было в разы сильнее, чётче, осознанней.

Она стояла в полной тишине, лишенная зрения, чувствуя, как ворс жёсткой верёвки царапает нежную кожу её запястий. Всё её существо постепенно наполняло чувство страха. Который поднимался из самых глубин, возвращая забытые ощущения, рисуя стертые картинки. Какое-то время она ещё улавливала легкий шум его дыхания, но потом собственные мысли стали настолько громкими, что все посторонние звуки стали стираться. И в этот момент, уловив этот её переход, он поместил её в звуковой вакуум. Оставив лишь внутренний слух, не давая никаким иным звукам проникнуть в её сознание.

Ледяная глыба начала таять, выбрасывая в её спину первую волну обжигающе холодной воды. Она закричала, и качнувшись, упала на колени…

… Она снова была в том подвале. Её снова швырнули на бетонный пол, в мокрой одежде, лязгнув наручниками. Она дрожала всем телом. Понимая, что больше не выдержит, мечтая о том, чтобы это всё поскорее кончилось. Мечтая прекратить своё жалкое существование. Мечтая провалиться в темноту совсем. Исчезнуть, перестать существовать. И словно услышав её, Тьма стала подступать всё ближе, она чувствовала, как вздыбилась кожа, от прикосновения этой Тьмы. Она звала, манила её своей безмятежностью, обещала убаюкать её в своей колыбели, прекратив весь этот кошмар.

В ушах отчётливо раздались глухие удары её сердца.

И её снова накрыло.

Как тогда.

Волной одержимости.

Вытеснив страх.

Вытеснив слабость.

Притупляя боль.

Оставив только отчаянные удары сердца в ушах.

Стук.

Ещё стук.

Глухо, но отчётливо.

Пробегаясь звуковой волной по всему телу.

Стук…

И ещё одна волна ледяной воды, обжигая спину, стирая границу реальности. Тогда в подвале, её вернули тихие всхлипывания девочки-подростка. Сейчас — здесь не было ни одного постороннего звука. И она позволила себе упасть в эту Тьму. Прекратить своё существование…

Он внимательно следил за ней. Чувствуя малейшее колебание её энергии. Он чувствовал липкий страх, заставивший её миндаль захлебнуться в собственной горечи. Он чувствовал её боль, которая рваными всполохами пробегалась по её энергии. Он отчетливо ощутил момент, когда все застыло, зависло, словно выжидая. Словно не решаясь сделать этот шаг ещё раз. Боясь нарушить границу. И он послал ещё одну волну. Внутренний демон скулил и рвался наружу, пытаясь защитить и вырвать её из этого плена. Но Инквизитор был неумолим. Он глушил любое неповиновение, запирая все ненужные сейчас эмоции. Сохраняя предельную концентрацию. Слушая…

Он услышал звук её сердцебиения. Так отчётливо, как будто сам находился внутри неё. Как чёткие удары метронома… Стук… Ещё один… Ещё…

И это случилось. Тьма вокруг неё сгустилась, становясь почти осязаемой. Пространство задвигалось, заставляя тягучую Тьму сворачиваться вокруг Непризнанной кольцом, обвивая её словно хвост змеи.

Она не должна была ничего чувствовать. Она отдалась темноте, добровольно решив расстаться с жизнью. Но вопреки всему, она не умерла. Она с удивлением услышала глухое биение своего сердца. Стук. Ещё один. Каким-то странным, непостижимым образом она видела всё вокруг. Видела два горящих глаза. Видела свои руки. Видела, как Тьма, тягучей мелассой разливалась по её пальцам, повинуясь любому её движению. Вики потянулась за ней, пытаясь не дать ей ускользнуть…

И в этот момент он почувствовал, как Тьма завладела ею почти полностью, вытесняя собой всё остальное, лишая её тело последних капель тепла, затуманивая её сознание, обволакивая, и утягивая за собой.

И он мгновенно схватил её, вытаскивая из грота, не давая Тьме заполнить её. Вырывая их из тягучего пространства. Заставляя её сделать первый вдох, ослепляя её ярким светом. Возвращая её в его реальность.

Он видел, как распахнулись её глаза, едва она сделала первый вдох. Видел, как постепенно синева пробивалась сквозь чёрную поволоку, возвращая сознание. Она пришла в себя. Моргнула.

— Почему у тебя три рога на крыльях вместо одного? — она снова моргнула, словно не веря своим глазам, и опять внимательно его осмотрела.

— Что произошло? И почему ты в таком виде?

Он шумно выдохнул. На мгновение выпустил её из рук, принимая свой обычный облик, выпуская свою энергию, которая мгновенно обвилась вокруг неё, ласково трогая безжизненный миндаль, словно заигрывая, пытаясь его разбудить.

— Что последнее ты помнишь?

— Холод. Страх. И желание поскорее всё закончить. Словно я закрыла глаза и уснула… Что произошло? Я закричала? У нас не вышло?

— Нет, всё хорошо, — он прижал её к себе, легко коснулся волос поцелуем.

Она потёрлась щекой о его рубашку. Слушая, как гулко стучит его сердце. Ощущая внутри себя странную пустоту. Словно из неё что-то вынули. Лишили её чего-то очень важного. Она не чувствовала сейчас никаких эмоций, ощущая себя чистым листом. Она прислушивалась к себе, пытаясь понять, что изменилось.

И не могла ничего уловить.

Ничего.

Абсолютная пустота.

— Геральд, — она отстранилась от него и внимательно на него посмотрела. — Я ничего не чувствую. Ничего. Это нормально?

— Да. Всё вернется через какое-то время. Это — нормально.

Он был напряжён. Она улавливала это в его чуть колючем кедре, который обдавал её своей древесиной, забивавшей запах молодой хвои.

— Сейчас мы вернёмся в школу, и я оставлю тебя отдыхать.

— Но…

— Никаких но. Пока ты будешь спать, все восстановится. А потом мы поговорим. Хорошо?

— Ладно. Но ты пугаешь меня.

— Все вопросы потом. Сейчас — тебе надо восстановиться. И это не просьба.

— Я поняла.

Он лично довел её до двери комнаты, распахнул её, не обращая внимания на закричавшую Мими, которая рылась в шкафу в одном белье. Подождал, пока Вики послушно сядет на кровать, и погрузил её в сон, произнеся пару слов на своем языке. Взял с Мими, укрывшейся своими собственными крыльями, обещание проследить за Вики, не беспокоить её ни разговорами ни посещениями. И ушёл, также неожиданно, как и появился.

Фариа в задумчивости крутил пальцами маленький свиток.

«Мы — причина всего, что происходит с нами.

Урок можно выучить, а можно просто продолжить верить в случай».

Она определённо отличалась от остальных. Она могла мыслить нестандартно. Глубоко. Видя то, что было прописано между строк. И это его удивляло. Цепляло. Заставляло возвращаться к ней мыслями. Он, определённо, хотел выучить этот урок, так неожиданно предоставленный ему вечностью.

От созерцания лепестков в водовороте его отвлёк звук шагов. Фариа внимательно осмотрел вставшего напротив него демона. Он был мрачнее всей его вселенной боли.

Фариа ждал.

Наконец, словно очнувшись Геральд вскинул на него свой взгляд и произнес:

— Покажи мне…

— Что именно?

— Покажи мне первый день вашей встречи. Нет, не так. Не покажи. Я хочу не просто увидеть. Я хочу почувствовать.

— Что именно?

— Просто дай мне увидеть. Ты заметил это первый. Ты не мог этого не заметить.

И Фариа вспомнил. Вот что так упорно ускользало из его сознания всё это время.

День их первой встречи.

Когда он увидел то, что не могло ей принадлежать.

Демон поднялся, встал напротив Геральда, позволив положить тому руку на его солнечное сплетение. Накрыл его руку своей когтистой ладонью, и развернул кольцо воспоминаний…

— Извините… — девушка опустила глаза…

Вокруг неё огромным облаком клубилась серая боль. Много боли. Слишком много боли. И повторяя очертания её фигуры, чёрной каймой шла тёмная полоска Тьмы. Окружая ореолом её голову. Пульсируя. Он чувствовал удивление Фариа. Который не мог не почувствовать такую концентрацию боли. Рядом с какой-то маленькой Непризнанной. Слишком сильную для неё. Но видел ли Фариа этот ореол Тьмы так же явно, как и он? Или он сейчас видит этот ореол, потому что только что сам его вытащил?

Геральд прервал контакт. Он с силой ударил по стоящему рядом стеллажу, выбивая из него щепки.

— Проклятье!!!

Фариа внимательно наблюдал.

— Я так и не смог понять, чем была вызвана такая сильная боль. Нет, её жизнь была несладкой, но этого недостаточно, чтобы боль была в таком густом виде, — тихо произнёс Фариа.

— Эта боль не была приобретена тут. Она принесла её с собой. Со своей прошлой жизни.

— Так значит, её смерть была мучительной? Бедная Пташка.

— Сама смерть нет.

— Что ты увидел, Геральд?

— Я покажу…

И Геральд позволил Фариа увидеть и почувствовать всё, что произошло в пещере.

— Проклятье!!! — Фариа шумно выдохнул.

— Я так хотел ошибиться… Впервые, за всю эту вечность… Это не дар, и не способность… Она — само воплощение…

— И что нам теперь делать?

— Подготовить. Принять. И молиться кому угодно, чтобы она не поглотила этот Мир, превращая его в Небытие.

Комментарий к 24. Триггер воспоминаний Ну вот и все...

====== 25. Прибежище Тьмы ======

Едва за ними закрылась дверь кабинета, как Фариа тут же наложил скрывающие печати. Лишние им здесь и сейчас были не нужны. Геральд молча достал из шкафа бутылку глифта и бокал.

— Ещё один, — произнес Фариа.

Геральд усмехнулся. Да, выпить определенно стоило. На столе появился второй бокал. Некоторое время они молчали. Каждому из них нужно было осознать увиденное. Принять. И понять, что делать дальше.

— Когда? — Фариа первым нарушил тишину.

— Ещё на Земле. Она была на грани. Она заступила за черту.

— В момент?

— Нет, она сопротивлялась до конца. Её смерть — нелепая случайность.

— Есть основания полагать?

— Я не уверен…

Геральд снял печать, выпуская свою энергию, и протянул руку, раскрыв ладонь. Постепенно, на ладони заплясал чёрный огонь. Насыщенный, плотный, перекатывающийся, словно шарик ртути.

— Это она принесла с Земли.

— Первый контакт?

— Именно.

Они молча рассматривали полыхающую Тьму. Она словно жила своей жизнью, менялась, рассеивалась, и снова собиралась в единое пламя. Энергия Геральда не давала ей ускользнуть. Словно удерживала её, не позволяя вырваться и исчезнуть.

— Небытие?

— Нет… Посмотри на неё. Она — живая. Мгла Небытия — мёртвая. Бездушная. Пустая. Клетка для бессмертных душ, обращающая их в ничто, — глаза Геральда горели адским огнём. — Небытие — холодное, замёрзшее, безжизненное. А она — живая. Посмотри на неё внимательно. Она борется, пытается ускользнуть…

— И чёрная Мгла, порождение Хаоса, взрастила абсолютную Тьму, вдохнув в неё жизнь, наделяя способностью развития…

— И мелькнул отблеск Света в абсолютной Тьме, и создал Шепфа свой мир…

Они молчали. Пристально вглядываясь в полыхающую Тьму. Следя за ней. Наблюдая.

— Тьма, в которой зародилась жизнь.

— Тьма, ставшая началом всего.

— Зачем ей Вики? — Фариа пристально смотрел на Геральда.

— Тьма ищет воплощение, ей нужен сосуд, в котором она сможет существовать.

— Зачем всеобъемлющей Тьме воплощение?

— Пути всего два: или наш мир должен погибнуть, или она пытается что-то изменить. В любом случае, она выбрала сосуд. И она уже не отступит, тебе ли этого не знать.

— Ну что ж, давай хотя бы выясним, что несёт эта Тьма.

Фариа чуть расправил крыло, выпуская оттуда плотный клубок боли. Зацепив его когтистой рукой, демон поднес сгусток боли к пламени Тьмы. Пламя вздрогнуло, всколыхнулось, и отпрянуло от сгустка. Не принимая его. Не поглощая. Пытаясь избежать любого контакта.

— У неё нет цели уничтожить. Неси она в себе будущий Апокалипсис — она бы питалась болью, поглощала её, упивалась ей, — Фариа сжёг сгусток огнём своих глаз. — Её цель в нашем мире — не уничтожение.

— Но Тьма всегда останется Тьмой. И даже не имея цели уничтожить, она всё равно принесет опустошение и смерть.

— Если — не научить сосуд сдерживать эту Тьму.

— Если не научить…

Они посмотрели друг на друга. Геральд отозвал энергию, пряча её внутри, и запирая там же живой чёрный огонь Тьмы. Где-то в глубине его души всколыхнулись отголоски его далекого прошлого, когда Шепфа ещё не создал Землю, когда существа боролись за выживание, когда они все стояли ещё у истоков. Он почему-то не помнил начала. Но смутно помнил первые ожесточённые войны. За передел Небес. В тот момент, когда родился Ад. И принял первых Демонов. Он помнил своё жгучее желание поглотить. Низвергнуть в Небытие любое белокрылое существо. Пока внутри него не развернул свои крылья Инквизитор. Он помнил раздирающую его душу внутреннюю борьбу между двумя ипостасями. Которые приняли друг друга не сразу. Несколько веков они выматывали его, сжирая изнутри, пока в какой-то момент он сам, титанической работой и огромным усилием воли не подавил обоих, не заставил их работать не порознь, а сообща.

— Ты как никто другой сможешь научить её сдерживать эту Тьму.

— Это будет тяжело… И не так быстро как нам нужно.

— Почему тебя сейчас волнует вопрос времени?

— Потому что её время истекает. Через пару недель она сменит крылья…

— Посвящение, — Фариа понимающе кивнул.

Фариа встал. Прошёлся по кабинету. Напряженно думая. Высчитывая. Пытаясь предугадать цепочку последующих событий. Геральд ушёл вглубь себя, пытаясь вспомнить, то далекое время, когда он усмирял собственных демонов. Когда он был жестоким палачом, готовым лишить жизни любого, кто вызывал в нём малейшее подозрение.

— Хорошо. Итак, — Фариа вернулся на место у его стола. — Сатане не обязательно знать обо всём. Ему будет достаточно лишь её имени. О способности он вспомнит не сразу. И на момент Посвящения мы наложим печати сокрытия.

— Выпустим Тьму после?

— Именно!

— Будучи Демоном ей будет легче принять то, что её ждет. Выбор стороны вместе с новыми крыльями даст ей силу… — начал Геральд.

— Силу, которая поможет ей удерживать внутри то, что должно там поселиться, — закончил его мысль Фариа. — Ты начнешь с простого контроля её эмоций, энергии…

— Закладывая в неё уверенность, что только она может контролировать всё, что находится внутри.

— Именно! Тьму мы будем впускать постепенно. Иначе она её поглотит. И да, этот сгусток надо вернуть в неё обратно.

— Зачем?

— Она должна начать привыкать. Она должна сродниться с ней. Нельзя управлять тем, что не прижилось, осталось инородным телом. Они должны стать единым целым, иначе все наши усилия будут обречены на провал.

Геральд кивнул. Понимая, что Фариа прав. И то ощущение, что она испытывала после, ничем иным не заполнить. Скорее всего, эта малая часть Тьмы её не изменит. Но даст возможность свыкнуться и убрать тянущее чувство пустоты.

— Согласен. Придётся вернуть…

— Не переживай, Геральд. Это не изменит её. Она останется собой. Она всегда будет собой. Если уж она ещё на Земле нашла в себе силы противиться зову Тьмы, то став Бессмертной, она вполне способна обрести над ней власть. Ведь тебя сейчас пугает именно это?

— За последнее время с ней столько всего произошло…

— Она сильнее, чем ты думаешь. Ты всегда её немного недооценивал. Она справится.

— Она ведь выбрала тебя в Наставники, верно?

— Да, — Фариа кивнул. — Ты с этим не согласен?

— Нет, я просто констатирую факт. Это её решение. И я его принимаю. И я рад, что это ты.

— Я сочту за честь, стать её Наставником, особенно теперь, понимая, какая ответственность легла на наши крылья.

— Согласен. Но я всё равно не знаю чем и как я буду её отвлекать, не вызывая лишних вопросов до Посвящения.

— Геральд! Я удивлен. Что значит чем? Отпусти её в город, пусть изучает свои Руины, я начал обучать её древнему языку демонов, ну, а ты…

Фариа замолчал на какое-то мгновение. Оглядел Геральда. Взвесил все за и против, и тихо произнес:

— Мы не знаем, что произойдет в момент полного слияния. У вас осталось не так много времени. Позволь влаге оживить твою пустошь. У вас есть огромная вероятность, что потом времени на всё это может и не остаться…

Геральд удивлённо посмотрел на Фариа, а потом медленно кивнул. Азазель был не единственным демоном, любившим земную женщину. Но он был единственным, кто смог насладиться этим сполна. Фариа повезло меньше. Их время было мимолётно. Иногда болезни убивают быстрее, чем демоны возвращаются с Небес на Землю. Ну, а что касается его самого… Его мрачность и нелюдимость, его предназначение и образ жизни, так и не позволили ему испытать то, о чём грустил Фариа, и уж тем более ему было сложно понять Азазеля, посвятившего всего себя человеку.

До определённого момента.

Пока эта наглая Непризнанная не ворвалась в его жизнь, прося вырвать ей крылья.

…Посреди выжженной пустоши Ада всё также тлело её дерево.

Всё также качался её Змей.

Но сегодня всё было иначе.

Увидев её, Змей почтительно склонил голову. Словно поклоняясь ей. Словно признавая её превосходство. Они словно поменялись местами. Теперь её Змей выискивал в её глазах разрешение подползти ближе, обвить её своим хвостом. Он больше не позволял, он ждал её прикосновения. Это её удивляло. Даже во сне…

Мими сидела на кровати, наблюдая за подругой. Вики открыла глаза, потянулась, и с удивлением уставилась на демоницу.

— Мими, что-то случилось?

— Нет, выполняю своё обещание, данное Геральду в состоянии смущения.

Вики расхохоталась.

— В каком состоянии?

— Скажи своему демону, чтобы научился стучаться, прежде чем врываться в комнату к существам женского пола.

— Мими, что за бредовые фантазии с утра пораньше? Какому своему демону? Ты о чём?

— Судя по тому, как эта чернокрылая «мамаша» вчера укладывала тебя спать, ты точно что-то с ним сделала…

— Ппфффф, да брось, Мими. Просто мы вчера искали мой дар.

— И как? Нашли?

— Я так и не поняла, что там произошло, потеряла сознание. Но Геральд сказал, что всё неплохо, — Вики забрала из рук Мими чашку, и с наслаждением сделала пару глотков черного кофе.

— Ох, Вики, не тем ты занимаешься с этим демоном, ой не тем…

— Мими, прекрати! Направь свои пошлые мыслишки куда-нибудь в сторону Ади…

— Ты хочешь, чтобы Сэми выщипал мне перья? Тоже мне подруга!

Вики замолчала. Допивая из чашки, изъятой у демоницы, она пыталась понять что она чувствует. Пожалуй, демон был прав. И сон действительно вернул всё на свои места. Она ощущала себя вроде бы также как и вчера утром. Те же мысли, эмоции, тот же вкус кофе… Однако произошедшее в пещере всё-таки наложило на неё свой отпечаток. Где-то в глубине души она всё так же ощущала какую-то пустоту. Но больше всего её тревожила не она. А это странное чувство легкой грусти. Откуда оно? И что это значит?

— Мими, с тобой не бывает так, что вот всё будто бы хорошо, и переживать не о чём, но ты всё равно чувствуешь себя как-то не так?

— Как не так? — глухо спросила Мими, роясь в шкафу в поисках того, в чём она сегодня пойдет покорять этот мир.

— Как-то странно, слегка не в себе, и тебе как-то немного грустно.

— Нет, я себя никогда так не чувствую. Я либо зла, либо под глифтом, либо увлечена новыми крыльями.

— Мими, как у тебя всё просто.

— А чего усложнять? Если тебе грустно — давай придумаем повод и повеселимся. Хотя я на твоем бы месте закрутила какой-нибудь роман для разрядки, — Мими повернулась, окинула Вики странным взглядом. — Хотя нет, не заводи. Среди Непризнанных ни одного мало-мальски нормального экземпляра. Дотяни до Ада. Поверь, там есть где и с кем разгуляться. Я тебя потом познакомлю… Хотя, по-моему я и так тебя уже со всеми своими знакомыми перезнакомила.

— Мими, ты потрясающая демоница!

— Я знаю!

Она получила строгий выговор, и отработку занятия. Просто за то, что сидящий сзади Люцифер, в отсутствие его злобной Ости, втыкал ей весь урок в волосы белые перья, непонятно откуда у него оказавшиеся. И когда она в какой-то момент не выдержала, и, развернувшись, дала Люциферу по рукам, закидав его белыми перьями, ангел Фенцио решил что с него хватит и выставил их обоих со своего урока.

Отработка означала, что она опять не попадет сегодня в свой город.

— Люцифер! Я обещаю, я когда-нибудь выдергаю тебе все перья!

— Не сомневаюсь! Но это когда-нибудь будет явно не сейчас.

— Ну, какого чёрта ты пристал? Я и так только наладила с Фенцио контакт!

— Ты не можешь наладить с ним никакого контакта, потому что это невозможно в принципе.

— Ну, с тобой же у меня получилось, или нет?

— Я не Фенцио. И не смей нас сравнивать!

— Ах, да! Как же я забыла! Великий и ужасный Люцифер!

И кинув в него последнее застрявшее перо, она гордо удалилась. Плюнув на Фенцио, на Люцифера и на всех остальных вместе взятых, она направилась в свой город.

Змей упорно молчал.

Никаких новых фраз.

Ничего.

Она подошла к Ратуше. Дотронулась до стены рукой. Ничего. Но она точно знала, что не могла ошибиться. Они были, эти едва уловимые колебания. Они были, эти едва уловимые отголоски. Что же скрывают эти руины? Что ей нужно найти? Она уже два раза перечитала всё, что могла найти об этом городе. И всё равно она не понимала. У неё была слабая надежда на то, что когда Фариа всё-таки подучит её древнему языку демонов, она сможет уловить в этом странном шёпоте что-то ещё. Ну не может так быть, что они так тесно с ним связаны и никак не могут понять друг друга.

Она уткнулась лбом в стену. Здесь определённо должно что-то быть.

— Ещё раз прогуляешь отработку у Фенцио, будешь отрабатывать у него все занятия, в том числе и мои.

Вики застонала и обернулась на голос.

— Я не специально. Я просто не уследила за временем.

— Вот и я не понимаю, зачем ты стоишь и обнимаешь руины.

— Мои руины, что хочу то и делаю.

— Я смотрю, тебе полегчало, — демон склонил голову набок и улыбнулся.

— Я смотрю, вы и правда как моя… — она осеклась, не решаясь повторить шутку Мими, понимая, что сравнение Геральда с Ребеккой чревато последствиями.

— Твоя что?

— Ничего. Всё. Я всё поняла и про Фенцио и про полегчало. Всё.

— Ну, ладно. Оставляю тебя с твоим настроением обниматься с твоими руинами дальше, — Геральд развернулся, собираясь взлететь.

— Геральд!

— Что? — он слегка повернул голову в её сторону.

— Не хочешь рассказать мне, что ты нашёл вчера в пещере?

— Нет.

— Почему?

— Потому что у меня тоже настроение, и я тоже всё понял.

— И что мне теперь с этим делать?

— Удиви меня, Уокер! — произнес демон и взмыл в воздух.

Комментарий к 25. Прибежище Тьмы 🤎ну что, настроение на обнимашки есть?

====== 26. Треснувший алтарь ======

— Удиви меня, Уокер, — она хлопнула дверью и передразнила голос демона.

Удиви.

Нет, ну каков, а!

Удиви.

Да что ж за день. Сначала Мими со своими намёками. Потом Люцифер со своими перьями. И как вишенка на торте — Геральд, со своим «Удиви».

И вместо того, чтобы сесть и нормально вспомнить что именно произошло в пещере, вместо того чтобы нормально задуматься о том, почему ей все время как-то грустно, она ловила себя на мысли что злится.

Потому что вся Вселенная против неё.

Даже её Руины.

Даже её Змей.

Удиви.

Хорошо.

Давай поиграем, Геральд.

Удиви…

Выдохнув, она постучала в чёрную дверь.

Долгое время ничего не происходило. За дверью стояла тишина, хотя Вики отчётливо видела свет, струящийся из-под двери. Она постучала ещё раз. Наконец, дверь распахнулась.

— Мне нужна ваша помощь, — Вики прямо посмотрела в глаза демону.

Он чуть отстранился, давая возможность пройти, и закрыл дверь. С интересом её осмотрел.

— Вы знаете о крыльях всё, — тихо произнесла она, и подошла к нему чуть ближе.

Он усмехнулся, слегка увлажнил нижнюю губу, скрестил руки на груди, и произнёс:

— Помнится, мы уже это проходили. Эффект déjà vu?

— О нет. Тогда солировали вы. Сейчас — моя очередь.

— Ты собираешься вырвать мне крылья? — Геральд расхохотался.

— О нет! — она обошла его, скрываясь за его спиной. — Я собираюсь кое-что повторить. Закрепить, так сказать, пройденный материал.

И она легко опустила две ладони на его сложенные крылья.

Геральд замер. Чувствуя, как сердце пропустило пару ударов, и застучало сильнее. Прикосновения её рук были сродни маленькому электрическому разряду.

— Вы знали, что в каждом крыле Бессмертного — особенно, если он имеет вес в этом Мире — более ста тысяч перьев?

Она легко и почти невесомо гладила его крылья. Геральд практически не дышал. Боясь спугнуть её, боясь, что она остановится и прекратит свои лёгкие, провоцирующие движения. Она слегка потянула за лучевую кость, заставляя его раскрыть правое крыло.

— Вы знали, что снаружи, поверхность перьев более жёсткая, тогда как внутри, — она запустила руку под его правое крыло, касаясь его основания, и проводя маленькой ладонью по внутренним перьям, скрытым ото всех, — они мягкие, словно пух. Невесомые, и такие чувствительные.

Геральд судорожно сглотнул. Он прилагал огромное усилие, чтобы стоять ровно, слушать её тихий голос, чувствуя её лёгкие прикосновения, которые вызывали столь неоднозначную реакцию на её шалость. В том, что это была именно шалость, он был уверен. А потому, он держал себя в руках, стараясь не сорваться, не поддаться на её провокацию, не дать выхода тем странным ощущениям и эмоциям, что готовы были захлестнуть его сейчас с головой.

Она — удивляла.

Но он и представить себе не мог, что всё его существо так отреагирует на её выходку. На ласковое прикосновение, на тихий голос, на чуть искрившийся миндаль, разливающийся сейчас сладкой патокой. Все его чувства моментально обострились до предела.

— Вы знали, — она заставила его раскрыть второе крыло, тут же проникая руками к самому основанию, накрывая кожу своими прохладными ладошками, вызывая мелкую судорогу, — что размах некоторых крыльев у Бессмертных достигает более десяти метров в длину?

Она легкими движениями пробежалась от основания крыла до его самых кончиков. Заставляя демона сильнее сжать зубы, рваными вздохами ловя воздух, мысленно сворачивая ей шею, и моля её не останавливаться.

— И если я всё правильно запомнила, — она сделала несколько волнообразных движений по его крыльям, словно выписывая знак бесконечности на каждом крыле, — Именно это движение вам нравиться больше всего…

Он шумно выдохнул, мысленно проклиная и её саму и её маленькие ладошки и её хорошую память. Надеясь при этом, что она ни на секунду не перестанет касаться его оперения, заставляя его терять голову и с трудом вспоминать, что для дыхания ему нужен воздух.

Она обошла его, заглянула в его горящие синие глаза, замечая, как расширились зрачки, как он слегка закусил нижнюю губу, как часто вздымается его грудь. Поймав его взгляд, она невинно улыбнулась, и тихо произнесла:

— Мне удалось вас удивить?

— Нет, — ответил он и пристально на неё посмотрел.

— Нет? — она испортила весь момент, так искренне удивившись, что её шалость не удалась.

— Нет, душа моя, потому что для того чтобы меня удивить, — он ловко притянул её к себе, так опасно близко, не давая возможности вывернуться, склоняя над ней голову, — нужно дойти до конца твоей шалости.

Его шёпот словно опалил её ухо, заставляя её занервничать, заставляя её сердце усилить своё биение, заставляяосознать, что она только что натворила. В полной мере. Со всеми вытекающими.

— А ты, не дошла даже до половины…

— Да ладно! — она попыталась вырваться, осознавая, что сама себя загнала в ловушку.

— Угу, даже до четверти не дошла. А потому, — он наклонился ко второму её уху, опаляя и его, заставляя кожу на шее покрыться мурашками, — за знание строения крыла тебе твердая пятерка, а вот над удивлением нужно ещё поработать.

И он отстранился от неё так же резко, как и притянул её к себе несколькими секундами ранее.

— Поработать? Ты это серьёзно? — она негодовала.

— Именно. Чуть-чуть надо доработать, — он сложил крылья и усмехнулся.

— Знаешь что, Геральд…

— Я весь внимание…

— Ты… Ты… — она сжала пальцы обоих рук, словно мечтая раздавить его между подушечками, — Ты… Ааааа… — она развернулась и громко хлопнув дверью покинула его комнату.

Геральд с огромным усилием добрался до дивана, рухнул на него, хватая по пути бокал с глифтом, понимая, что если она провернёт этот фокус ещё раз, он точно не сдержится. Потому что эта маленькая Непризнанная волновала его сильнее, чем он мог себе представить, заставляя дрожать каждую клеточку его тела, каждое его перо. Он слегка оттянул с шеи ремни, понимая, что ему сложно восстановить дыхание. Она завела его с одного прикосновения, с одного слова. И он точно знал, что на данный момент он больше всего на свете хотел, чтобы она довела свою шалость до конца.

Сидя на трибуне, она исподтишка наблюдала за демоном, стоящим у входа во внутренние помещения, и о чём-то говорившем с Фенцио. Ангел что-то сказал, и Геральд рассмеялся, откинув голову назад. Она невольно залюбовалась им в этот момент. Прекратив смеяться, демон вновь наклонился к ангелу, прислушиваясь к его словам, и поднёс одну из скрещенных на груди рук к своим губам, пытаясь понять, что говорил ангел.

Вики наблюдала. Неожиданно подмечая, что он был красив. Холодной, чуть отстранённой мужской красотой. И почему она никогда не обращала на это внимания? Воспринимая его спокойно. Не видя в нём того, кем он являлся. Сильным, уверенным, опасным демоном. Временами дерзким, временами напористым, временами нежным, но всегда чётко знающим, чего он добивается.

И она уже не находила странным его любимую позу со скрещенными на груди руками, привыкая к ней на столько, что сама невольно часто повторяла этот жест. Она уже не боялась ледяного холода его глаз, зная какими они бывают в те моменты когда рядом никого больше нет, и он может немного расслабиться. Она уже не боялась грозовых раскатов его голоса, помня каким тёплым и бархатным он становится, когда обращается лично к ней, пытаясь её убедить, или намекнуть, в чём она не права, когда успокаивает и вселяет в неё уверенность в собственных силах.

Вики невольно вспомнила вчерашний вечер. Она точно знала, что ему понравилось. Она точно знала, что его «нет» было сказано нарочно, чтобы позлить её. Она испытывала странные, смешанные эмоции. Заставлявшие её то злиться на него из-за его ответа, то счастливо хихикать в подушку, стараясь не разбудить Мими, вспоминая, как вздрагивали его крылья под её прикосновениями, как часто билось её собственное сердце во внезапном кольце его рук.

Её рука непроизвольно коснулась губ.

«Интересно, каково это… Каков будет поцелуй этого демона, если его вызовет не ярость и злость, а страсть и желание?»

Она испугалась своей собственной мысли.

Какая ей-то разница, каково это будет.

Ей это не важно, ибо …

Её зрачки расширились, едва она это осознала.

Она стремительно покинула трибуны, и взвилась в воздух.

Ему хватило одного взгляда чтобы понять, что его Пташка разбита.

Она пришла очень тихо, опустилась в кресло напротив, вскинув на него печальный и испуганный взгляд. Он молча перегнулся через стол и протянул ей свою когтистую руку. Она сжала её двумя руками и уткнулась в его руку лбом. Замерев, пытаясь перевести дух. Миндаль колебался, становясь то горьким до оскомины, то вновь растекаясь сладкой патокой.

— Осознала-таки… — тихо произнес Фариа.

Вики мгновенно вскинула голову и удивлённо посмотрела на демона.

— Это было неизбежно, Пташка, — произнес он, протянув вторую руку и похлопав по её ладоням, судорожно сжимавшим его руку.

— Вы знали?

— Я это наблюдал…

— Почему не сказали?

— Потому что это было стремительно и неизбежно…

— Что же мне теперь делать, Фариа?

— Решать тебе. Но от этого чувства до конца ты никогда не избавишься. У Бессмертных всё иначе.

— Что же мне делать?

— А чего хочешь ты?

Вики помолчала. То, чего она хотела было невозможно.

— Я знаю, что рассчитывать на взаимность нет смысла. Между нами огромная пропасть… Я… Я хочу просто понять как же мне теперь с этим жить? И утихнет ли когда-нибудь это щемящее чувство внутри.

— Вот так сразу? Ты отметаешь возможность взаимности? Почему?

— Да бросьте, Фариа! О чём вы? Да, у нас прекрасные дружеские отношения. Что вполне логично, мы проводим достаточно времени вместе в эти последние месяцы обучения. Но Инквизитор и Непризнанная! О чём вы?

— Так ты знаешь…

— Знаю…

Фариа помолчал.

— И всё же. Может не отметать так сразу эту возможность?

— Зачем надеяться на то, чего в принципе быть не может? Как только он найдет мою внутреннюю силу, всё закончится.

— Ты в этом уверена?

— Фариа, я не Красавица, а он не Чудовище, мы на Небесах, а не в сказке.

— Почему ты столь категорична?

— Потому что так не бывает. Потому что, такие как он, никогда не выбирают таких как я.

Фариа покачал головой. Переубедить её сейчас в чём-либо было равносильно сопротивлению урагану. И зная её, он понимал, что ей нужно время, чтобы осознать. И лишь осознав, она решиться на действие. Лишь осознав, она увидит всю картину.

— Для начала прими это чувство, осознай его, проживи с ним какое-то время. Привыкни к нему, пойми, что оно — с тобой на долго. Смирись с ним. И лишь потом ты сможешь понять что делать.

— Будет больно?

— Не без этого…

— Спасибо, Фариа…

Они помолчали. А потом она ушла так же тихо, как и появилась.

Вики сидела у своей стены, поджав колени и спрятав в них своё лицо.

Как же она так влипла-то?

Как она это допустила?

Как она этого не заметила?

Как она позволила этому демону так стремительно поселиться в её сердце?

Когда это произошло?

Как давно?

А ведь Фариа предупреждал…

Когда он стал больше чем просто преподаватель? Когда она сама переступила эту тонкую грань в отношениях? Когда она позволила себе вообще об этом подумать? Когда?

Что же ты наделала, Вики… Что же ты наделала…

Самое страшное — признаться самому себе в своих истинных чувствах. Признать их существование. Осознать их. Попробовать их принять. Не застрять на стадии отрицания. Только сейчас осознав свои чувства, она отказывалась их принимать. Но не считаться с ними было уже невозможно. Они не были похожи ни на одно чувство, что она испытывала ранее. В далёкой земной жизни, у неё были романы. Она была влюблена. Но то чувство, которое теплилось сейчас внутри её души не было похоже даже отдалённо на те влюбленности. Оно было глубже, сильнее, осознаннее.

Взрослее, что ли…

И это пугало её…

Потому что она понимала, что избавиться от этого чувства она уже не сможет.

И она затаилась….

Прислушиваясь к себе, пытаясь принять это новое чувство, она затаилась. Она внимательно наблюдала за ним. Подмечала любую свою реакцию в самой себе. Старалась избегать близких контактов. Она перестала смотреть ему в глаза. Боясь, что стоит ей хоть на секунду заглянуть в эту синь и она провалится, пропадет, растворится. Она перестала задирать его своими колкостями. Боясь обидеть, причинить невольную боль. Она проживала каждый день так, словно шла по минному полю. Словно каждый её шаг был взрывоопасен. Но чем больше она отдалялась, тем сильнее её к нему тянуло. К звукам его голоса, к его шагам, к его движениям.

К нему самому.

Словно она шла по спирали, приближаясь к нему всё ближе и ближе. Понимая, что ещё несколько дней, и она не выдержит. Придет сама, признается, и потребует дать ответ. Она должна знать ответ. И не важно, каков он будет.

Она должна знать.

Должна понимать, что её ждёт.

Ещё один день.

И она решится.

А пока, она продолжала слегка улыбаться, молчать, и ни в коем случае не смотреть ему в глаза.

Она отстранилась.

Ускользнула.

Оставила его одного.

Он пытался понять, уловить хоть какой-то отголосок её эмоций.

Но она упорно не приближалась ближе, чем на три шага. Не поднимала на него своих глаз. Она стала до приторности мила и очень обходительна. До отторжения. Она перестала быть собой. Он физически ощущал недостаток её присутствия в его жизни. Он физически ощущал нехватку её колкостей в свой адрес. Он физически ощущал как она исчезает.

Все эти дни она усиленно занималась с Мисселиной и Фенцио. Наверстывая упущенное. Отрабатывая не сданное. И чем больше он думал, чем больше он анализировал, тем увереннее становился в своём выводе. И эта мысль его убивала. Эта мысль перечёркивала всю его жизнь на до и после. Эта мысль ранила его сильнее, чем все бывшие враги вместе взятые. За все тысячелетия его существования.

И эта мысль была только одна — белокрылые её переманили.

Забрали её у него.

Затеяли грязную игру.

Нарушили договор.

Но прежде чем он лично поквитается с каждым из них, он хотел услышать это от неё

Он хотел чтобы она сама сказала ему это.

Словно внося ясность.

Словно ставя точку.

Обрывая жизнь.

Свою.

Его.

Он еле дождался, пока Семиз отпустит их с занятий на Факультете Ада. Как только разнокрылая толпа учеников вывалилась в коридор, он мгновенно отыскал нужные ему крылья.

— Уокер! — его голос грозовым раскатом пролетел по коридору, заставляя обернуться всех, кто в нем находился.

Вики повернулась, отвлекаясь от того, что говорила ей Мими, и посмотрела в его сторону.

— Уокер! Иди-ка сюда…

Она махнула Мими рукой, и с опаской подошла к Геральду. Остановила свой взгляд где-то на уровне его груди и судорожно прижала к себе две книги.

— Здравствуйте, Геральд.

— Пойдём, поговорим.

— Куда? — спросила она, все также не поднимая на него взгляд.

— В кабинет, Уокер, в кабинет…

И совершенно не обращая ни на кого внимания, он схватил её за предплечье, и уверенно направился в сторону своего кабинета.

Пока они шли он с трудом сдерживал злость, напряжение и усталость этих дней. Он злился на неё, он злился на себя. Злился, что судьба упорно не хочет отдавать ему то, чего он так жаждет. Захлопнув дверь, он тут же запер её на замок. Резко развернувшись к Вики, выхватил из её рук книги, швырнул их на пол, и, схватив её за руку, буквально потащил к алтарю, что стоял в самом углу его кабинета. В одно мгновение сбросив всё с его поверхности, опрокинув на пол стекло и железные клинки, он резко усадил Вики на алтарь заперев её между стеной и самим собой.

— Посмотри на меня! — голос не предвещал ничего хорошего.

Вики сжалась.

— Посмотри. На. Меня — его руки с силой опустились на алтарь по бокам от неё, заставляя поверхность покрыться тонкой паутинкой трещин.

— Что происходит, Вики? — его рука властно легла на её подбородок, вынуждая её посмотреть ему в глаза.

Она опять пыталась избежать прямого взгляда. Потухшие синие глаза смотрели куда угодно, только не на него.

— Что происходит? Ты передумала? — новый грозовой раскат прокатился по кабинету, отражаясь от стеллажей и шкафов.

— В каком смысле? — она так удивилась его вопросу, что всё же посмотрела прямо ему в глаза, позволив себе тоже повысить голос.

— Эти белокрылые всё-таки переманили тебя на свою сторону? Ты хочешь стать Ангелом, Вики?

— С чего вы взяли? — недоуменно спросила она.

— Ты…

— Я не передумала, ни в какие Ангелы я не собираюсь, и в мыслях не было!!! — она рискнула вырваться из положения в котором оказалась, пытаясь его оттолкнуть.

— Тогда в чём дело, Вики? — он не обращал внимания на её попытки выбраться, возвращая её туда, куда он её усадил. — Ты — исчезаешь… Отстраняешься от меня… В чем дело? — он всматривался в её глаза пытаясь найти ответ. В сотый раз проклиная Змея и его дар, за то что он не может просто так влезть в её голову и всё увидеть.

Он протянул руку, пытаясь коснуться её лица. Она отвернулась, не желая, чтобы он снова вынудил её посмотреть в его сверкающие синие глаза.

— Не поступай так… с нами… — хрипло выдохнул он.

Она судорожно выдохнула. Внутри её души бушевал ураган из эмоций и странных надежд. Она сдерживала его все эти дни из последних сил. Но глядя сейчас в его глаза…

— Никаких «нас» нет, понимаешь… — она больше не сдерживалась. Она кричала. Чувствуя, как напряжение внутри дрогнуло, выпуская на волю все те эмоции которые она так усиленно пыталась подавить. — Никаких «нас» нет!

— «Мы» могли бы быть, если бы… — его голос эхом прокатился по кабинету.

— Если бы что? — глядя прямо ему в глаза прокричала она.

— Если бы ты согласилась…

Она вздрогнула и замерла. Её глаза распахнулись чуть шире, позволяя ему уловить маленький огонёк надежды, вспыхнувший в чёрных зрачках.

— Согласилась на что? —  она пристально смотрела ему в глаза, пытаясь разглядеть в них ответ на свой вопрос.

— Быть со мной… — прошептал он.

Она моргнула, тряхнула головой, словно не веря, будто она ослышалась, и снова посмотрела на него. Небольшой огонёк надежды моментально превратился костёр, возвращая её глазам яркость, заставляя её судорожно вздохнуть.

— Если бы ты согласилась быть моей, — повторил он.

Она всхлипнула, зажмурилась и кивнула. Его сердце пропустило удар, дыхание замерло. Он хотел быть уверен, что не ошибся, что воспринял её кивок правильно.

— Скажи мне, Вики, — на выдохе прошептал Геральд.

— Я согласна… — прошептала она и раскрыла глаза.

И он поцеловал её. Поймав её судорожный всхлип, прижимая её к себе, до конца не осознавая, что она согласилась. Он боялся отпустить её сейчас, боялся, что она исчезнет. И так нежно начавшийся поцелуй перерос в сметающий всё на своем пути поток страсти.

Она зарылась в его волосы, прижалась к нему всем телом, уступая его напору, позволяя сделать этот поцелуй глубже, чувственнее, на грани. Не веря в то, что здесь и сейчас, её личная сказка становилась реальностью. Не осознавая, что задолго до её выбора, он выбрал её сам. Несмотря ни на что. Вопреки всему.

Он оторвался от её губ лишь на мгновение, пытаясь вздохнуть, унять хоть на секунду биение своего сердца. Увидеть её сияющие глаза, почувствовать, как она слегка дрожит в его руках, точно также задыхаясь от нехватки воздуха, точно так же пытаясь унять биение сердца. И только сейчас он понял причину её исчезновения. Она боялась. Она не верила. Она не разрешала себе перейти эту грань. Мучаясь, сгорая в огне собственных сомнений. Пытаясь решиться на последний шаг.

— Моя, — хрипло произнес он, легко целуя её в уголок губ. — Только моя…

— Оставь немного для меня самой…

— Безусловно, маленькую часть, — хриплый шёпот, ни на секунду не прерываемые лёгкие касания её губ, носа, висков.

— О, в этом ты весь, — она ускользнула от его губ, скрывая лицо на его груди, обнимая, зарываясь ладошками в основание его перьев, вызывая лёгкую дрожь от своих прикосновений.

Он гладил её по волосам, огромным усилием воли загоняя вспыхнувшее желание внутрь себя. Понимая, как важен был для неё сейчас этот шаг. Не желая замещать этот момент в её памяти своей страстью. Давая ей привыкнуть. Осознать. Что выбор сделанный ею — не ошибка. И не уступка его страсти.

Он слишком хорошо её знал.

У них впереди целая вечность.

Но этот момент уже не повторится.

И он хотел, чтобы она запомнила его именно таким.

Комментарий к 26. Треснувший алтарь Ну все. Фея Герпунцель расхреначила свой пряничный домик...

Надеюсь, долетевшие до вас осколки пряника были сладкими)))

====== 27. Энергия договора ======

Она потёрлась щекой о его рубашку, зарываясь ладонями в его перья, наслаждаясь кольцом его рук. Она была счастлива. Всё ещё не веря, она ущипнула себя за внешнюю сторону ладони и зажмурилась, понимая, что всё произошедшее — реальность.

Через несколько секунд, провернув в своей голове весь разговор, она тихо засмеялась. Он слегка отстранился от неё, вынуждая вскинуть на него взгляд и с удивлением приподнял бровь.

— Ангел, Геральд? — она расхохоталась. — Ангел? Серьёзно?

— Ты отстранилась, проводя всё своё время в компании Фенцио. Что я должен был подумать?

— Я просто отрабатывала сожженную поляну…

— Теперь придется отработать и все дни моего одиночества.

— Не будь таким мелочным, ты же Демон, — она попыталась слезть с алтаря.

— Даже спрашивать не буду, зачем тебе алтарь, но после твоих рук его придется выкинуть, он безнадежно испорчен.

— Ну, уж нет. Он мне теперь дорог как память.

— Ппфффф, никогда бы не подумала, что ты так сентиментален.

— Сам удивляюсь, но выкидывать не буду.

Он смотрел на неё, с мерцающими глазами, окутанную своим сладким искрящимся миндалем, и понимал, что он не будет ждать Посвящения. Удачнее момента не придумаешь.

— Пойдём.

Она вскинула свой взгляд, и моментально заглушила готовый сорваться с её губ вопрос «Куда?». Какая теперь разница, если она — с ним.

Он отчетливо видел в её глазах вопрос, который она так и не озвучила. Потому что в нём уже не было смысла. Какая разница, если он — с ней.

Они быстро покинули Факультет. Вверх, через расщелину. Немного попетляли между скалами, и опустились на небольшой остров, утопающий в зелени. Взяв её за руку, он уверенно повёл её вглубь острова. Они вышли на поляну, где среди травы по-хозяйски раскинулись высокие кусты с нежно розовыми соцветиями, распространяющие по всей поляне характерный, чуть сладковатый аромат.

— О, Геральд, миндаль! — Вики прижала к лицу ладошки, с восхищением оглядывая округлые шары ветвистых кустов.

— Твои кусты не любят ветра. Найти их не так просто. Но каждый их цветок стоит всех затраченных усилий.

— Так ты думал обо мне? — она с нежностью смотрела на своего демона.

— Так, вспоминал иногда, — он рассмеялся, видя как удивленно раскрылись её глаза, и в ту же секунду прищурились, как пальцы сомкнулись в её излюбленный жест, означающий, что его шее не поздоровится. — Пойдём, кусты — не цель нашего визита.

Она хотела бы раздавить его шею прямо сейчас, уничтожая его за его слова, но любопытство взяло верх, и она последовала за демоном. Через пару шагов она с удивлением обнаружила небольшое строение, надежно укрытое высокими деревьями. Он подошёл к двери, снял печати, и, раскрыв её настежь, сделал ей приглашающий жест рукой. Она немного замешкалась, переминаясь с ноги на ногу, но быстро взяла себя в руки и уверенно вошла вовнутрь.

— Что это? — спросила она с удивлением осматривая комнату.

— Твоё личное «тайное место», — ответил Геральд, упираясь плечом в косяк, и складывая руки в своём излюбленном жесте.

— Ты шутишь?! — она с нескрываемым восторгом смотрела в его глаза.

— Нет, это должен был быть подарок на Посвящение. Но я думаю, что…

Она не дала ему договорить, с визгом бросившись ему на шею. Он подхватил её, приподнимая, удерживая их обоих от неминуемого падения. Она легко коснулась его губ, сжимая его в кольце своих рук.

— Ты не шутишь, не шутишь!

— Какие уж тут шутки, я теперь должен Винчесто услугу. Страшно представить, что он запросит.

— Ты… — она посмотрела в его глаза, вдыхая воздух и собираясь что-то ему сказать, но вместо этого быстро-быстро покрыла лёгкими поцелуями его глаза, нос, губы. И тут же высвободилась из его объятий, возвращаясь в дом и замирая возле тёмного камина.

Медленным движением она подняла правую руку, рождая на ней всполохи огня, и ловко направляя их в камин. Пламя занялось. Отражаясь в серебре её перьев, купаясь в прохладной синеве её глаз. Она с восторгом оглянулась, ловя его уверенный кивок.

Обстановка была почти похожа на тайный дом его друзей. И, тем не менее, он добавил личных штрихов, учитывая её характер. Чуть больше подушек. Мягкие пледы. Низкая горка, заменяющая высокий шкаф.

Количество бокалов заставило её рассмеяться, вызывая воспоминания.

Но больше всего её поразил огромный пробковый круг на стене, с маленькими воткнутыми в него ножами.

Она обернулась.

— Цели с моим лицом, увы, не нашлось, но я думаю твоё воображение с легкостью тебе его нарисует.

Он подошёл к ней ближе, обнимая её со спины и зарываясь в её волосы, вдыхая сладкий аромат миндаля, чувствуя, как он искрится от восторга. Она вжалась в него всем телом, накрывая его руки своими, ласково поглаживая их. Чуть развернула голову, чтобы лучше слышать как часто стучит его сердце.

— И всё-таки, ты думал обо мне…

— Постоянно. А ты?

— Так, иногда…

Она расхохоталась, почувствовав его легкий укус в плечо, разворачиваясь к нему и обнимая его лицо своими прохладными ладошками.

— Постоянно, — тихо произнесла она. — Я уже почти дошла, но твои Ангелы оказались быстрее…

— Ангел у меня только один.

— Нет, нет у тебя ни одного Ангела. Ни одного.

— У меня есть ты. Мне этого более чем достаточно.

Он нежно коснулся уголка её губ, чуть сильнее прижимая её к себе. Не торопясь, наслаждаясь каждым ощущением, каждым лёгким касанием. Немного дразня, не накрывая её губы полностью, терпеливо выжидая, пока она сама не придвинется еще ближе, не разомкнет свои губы в лёгком вздохе. Она сдалась первая. Накрыв его губы, пробежавшись по ним своим острым язычком, требуя более глубокого поцелуя. И он поцеловал. Так, как хотела она. Властно. Требовательно. Его рука зарылась в копну её волос, не давая ей отстраниться, контролируя, направляя. Она приподнялась на носочки, сильнее обхватывая его шею, запуская руки в волосы, и легким ниспадающим движением слегка касаясь верхушки его крыльев. Ни он ни она не делали поцелуй более страстным, балансируя на грани разлившейся нежности, наслаждаясь такой долгожданной лаской, мягко качаясь на волнах разгоравшихся чувств. Поцелуй заканчивала она, повторяя его касания, нежно терзая уголок его губ.

Никто не считал, сколько времени они простояли не размыкая объятий. Впитывая нежность, слушая глухие удары сердца. Ласково поглаживая волосы, чуть сминая ткань рубашки. Залечивая душевные раны последних дней, стараясь запомнить каждое мгновение сегодняшнего дня, ставшего таким важным. Одного дня на двоих.

— Нам обязательно возвращаться?

— Сейчас или вообще?

— Я хочу провести этот вечер здесь.

— Я и не сомневался, что тебе захочется.

— Только не говори, что ты не только нашёл дом, но и заполнил шкаф.

— Нет конечно, — Геральд тихо рассмеялся. — Шкаф заполнял Винчесто. И именно за это я ему должен.

Он оторвался от неё, заглядывая в глаза, подмечая искорку озорства.

— Будешь отмечать?

— О да! — она улыбнулась, и, высвободившись, направилась к горке, собираясь изучить её запасы.

— «Северное сияние»?

— Ты слишком хорошо меня знаешь, — она обернулась и чуть сморщила нос.

— Теперь всё изменится?

— Что именно?

— Ты нашел тайное место, ты явно думал обо всём, что будет. Каким ты видишь это «будет»?

— Очень простым: сгребаю тебя в охапку и никуда дальше расстояния вытянутой руки не отпускаю.

— Геральд, — она рассмеялась, придвинулась к нему ближе, зарываясь в его объятия. — Ты же понимаешь, что это ужасно?

— Конечно. Потому что стоит тебя ограничить, как ты тут же приложишь все усилия, чтобы сбежать, даже если сама этого не хочешь. А по сему, мне придется смириться с тем, что я всю свою вечность буду выискивать на какой стене ты сидишь.

— Целую вечность?

— Иной срок меня не устраивает.

— Ты готов терпеть меня и мой острый язык вечность? Оойййй, — она осеклась, понимая, что теперь ей придется внимательней следить за своими выражениями.

Он чуть отодвинулся, пытаясь понять чем вызвано её «ой». Она виновато взглянула на него, и тихо произнесла:

— Я же не смогу целую вечность держать его под контролем.

— Вики! — он рассмеялся, притягивая её к себе, легко касаясь поцелуем её волос. — Ни в коем случае! Знаешь, что меня больше всего злило всю эту неделю?

— Что?

— Твоя милая вежливая обходительность. До приторности. До отторжения. Я знаю, какая ты на самом деле. Я знаю, кто ты. И ты права — это уже не ты. Поэтому, ни в коем случае! Чем больше ты себя контролируешь, тем хуже всё оборачивается. Мне нужна ты, такая какая ты есть, на другую Вики я не согласен.

— Так ты скучал по моему языку?

— Я скучал по тебе в целом. Но если ты поведёшь себя так ещё раз, боюсь разбитым алтарем всё не кончится.

Она развернулась к нему, заставляя его откинуться на спинку дивана, и усаживаясь на его колени.

— Тебя ждёт нелёгкая вечность, хочу я тебе сказать.

— Ну, а кто говорил, что будет легко?

— И ты правда готов?

— Послушай, душа моя, я скажу один раз. Один.

Она кивнула, внимательно глядя ему в глаза, сложив ладони на его груди, с замиранием сердца вслушиваясь в его слова.

— Я выбрал тебя. Именно тебя. Со всеми твоими особенностями. Мы оба не ангелы. И я отдаю себе отчёт в том, что временами нам будет сложно. Ты будешь бить бокалы, а я крушить алтари. Но я хочу прожить каждый день своей вечности рядом с тобой. Но если не готова ты, скажи мне об этом сейчас.

— Это что-то изменит?

— Конечно. Я найду дом побольше, запру нас там, и не выпущу, пока ты не будешь готова к вечности со мной.

— То есть, в моем случае без вариантов?

— Абсолютно точно. Без вариантов.

— Хорошо. Я согласна, но с одним условием.

— Говори, — он внимательно на неё посмотрел, чувствуя как чуть замерло его сердце в ожидании её приговора.

— Я хочу оставить за собой право тоже крушить алтари, бокалы слишком мелко для спутницы Астарота, ты не находишь?

Он расхохотался, сгребая её в объятия. Понимая что в данную минуту он готов позволить ей устроить мировой Апокалипсис только лишь бы она согласилась на его вечность. Он нашел её губы, накрывая их своими. Вторгаясь в её пространство, требуя немедленного подчинения. Как гарантию, что она не передумает. Как факт свершившегося договора.

Она на мгновение отстранилась.

— Выпусти, — прошептала она, касаясь его губ. — Я хочу почувствовать.

И возвращаясь к прерванному поцелую, он выпустил свой кедр. Комната мгновенно заполнилась тягучим ароматом хвои, кружа ей голову, заставляя её замереть на мгновение, чувствуя как её миндаль обворачивается вокруг каждой иголочки, как серебро оседает на древесине. Увлечённые друг другом, растворившиеся в огромном океане нежности, по которому вдруг пробежала волна неизбежной страсти, ни он ни она не замечали, как очень тихо, почти невесомо, миндаль вытягивал из древесины маленькие капли тягучей мелассы, возвращая себе то, что было изъято.

От мыслей его отвлекла тёмная птица, что бесшумно и аккуратно опустилась на край его стола. Он немного помедлил, словно выжидая, словно взвешивая последние за и против. И уверенным движением протянул когтистую руку.

Птица выронила свиток.

Он развернул. Оранжевые глаза вспыхнули. Сердце слегка сбилось с ритма. Он рискнул, но риск того стоил. Теперь он был в этом уверен.

«Согласившись принять урок, возможно ли понять что-то из короткого письма?»

«С помощью письма лучше всего проникаешь в душу. Слово — ослепляет и обманывает. Потому что оно сопровождается мимикой лица. Потому что видишь, как оно сходит с губ. Потому что эти губы нравятся, а глаза соблазняют. Но чёрные слова на белой бумаге — это душа нараспашку.»

Комментарий к 27. Энергия договора Вот теперь у нас точно есть пряничный домик...

====== 28. Вот и познакомились ======

Она смотрела на своего демона, подмечая в нём черты, на которые никогда не обращала внимания. Она замечала, с каким душевным рвением он пытается им рассказать новую тему занятия. Как он вкладывает в это самого себя, всю свою душу. Раньше она никогда этого не видела. Она была обычной ученицей, которой главное отсидеть занятие и сбежать к своим друзьям. Как многого они не ценят и не видят. Он был единственным, кто давал материал с душой. И теперь она понимала, как ему должно было быть обидно, когда он не видел отдачи, когда они совершенно не готовились к занятиям, надеясь на то, что им просто повезёт.

Она слушала его с замиранием сердца. Подмечая каждую его эмоцию, каждое его движение. И это было волшебно. Это делало её причастной к некоему таинству, которое ранее было недоступно.

— Уокер!

Она отдала Мими сумку, говоря о том, что догонит её позже, и чтобы та захватила ей что-то перекусить перед факультативом, и подошла к столу Геральда. Он молча смотрел на неё сияющим взглядом, терпеливо ожидая, когда все остальные покинут аудиторию.

— Прекрати так на меня смотреть.

— Как?

— Так. Как ты смотришь. Я не в состоянии сосредоточиться и вести занятие.

Она оперлась бедром о его стол, сложила руки на груди, повторяя его жест, и глядя прямо ему в глаза.

— И о чём же ты думаешь, Геральд?

— Думаю, через пару дней я очень доступно и подробно расскажу тебе о том, какие именно мысли меня посещают, когда ты смотришь на меня именно так.

— Ты уверен, что именно эти мысли сейчас роятся в твоей голове?

Он откинулся на спинку стула, усмехнулся, и осмотрел её с ног до головы.

— Да. Именно эти.

— Держи себя в руках! Ты — уважаемый демон! И прекрати смотреть на меня так.

— Как?

— Так, как ты смотришь.

— Иначе что?

Она загадочно улыбнулась, развернулась и пошла на выход. И лишь замерев у двери, произнесла:

— Иначе, пятнадцать существ станут свидетелями весьма пикантной сцены.

Закрывая дверь, она отчетливо слышала его глубокий бархатный смех, который она так любила.

— Ну, что, освоила огоньки? — Люцифер подсел к ней на трибуне, наблюдая за занятием по крылоборству. Они оба одними из первых спустили своих противников на землю, а потому теперь имели полное право просто посидеть до конца занятия.

— Да, почти. Но всё равно не могу так ловко как ты перекатить огонёк с ладони до локтя и обратно.

— Покажи. Наверное, руку не так держишь.

— Ты правда поможешь?

— Ну, судя по всему, ты моего поля ягода, помогу, мне не сложно.

— Ну, ягода я не твоего поля…

— Я о том, что видимо твоя дорога ведёт прямо в Ад.

— А, это, да.

— Поэтому, пошли, пока трибуны не сожгли, покажу как перекатывать.

— Правда?

— Пошли, Уокер, два раза не предлагаю.

Они покинули трибуны, под пронзительный взгляд демона, от которого не могло укрыться ни одно действие Непризнанной, происходящее в радиусе его влияния.

Они отошли немного поодаль от стадиона, огоньки запылали на руках. Люцифер прекрасно владел своим огоньком. Он мог заставить его сделать всё что угодно. Перекатиться от ладони до плеча и обратно, перескочить с руки на руку. Он жонглировал им с легкостью и удовольствием. Вики справлялась гораздо хуже. Люцифер долго посмеивался над её усилиями, пока она не швырнула в него огонёк. Он ответил тем же. И после небольшой огненной войны, они, оба смеявшиеся в голос, замерли рядом, когда Люцифер направляя руку Вики, показывал как плавно перекатить огонь.

— Я не помешал?

Вики замерла, ощущая холодок, пробежавшийся по всему телу, от тона, которым Геральд задал вопрос.

Синие глаза схлестнулись с красными. Огонь, полыхающий в этих двоих, не шёл ни в какое сравнение, с тем жалким огоньком, который она держала в руке. Вики тихо его погасила. Внимательно посмотрела на обоих. Они вели молчаливый диалог, сражаясь глазами, пытаясь выяснить истину.

— Так, стоп! — она вклинилась между двумя демонами, расставив руки, и попытавшись их отодвинуть.

Повернувшись к Геральду, она ласково и почти невесомо постучала ладошкой по его груди.

— Геральд! Герааааааальд! — она всматривалась в его глаза, пытаясь установить зрительный контакт. — Геральд…

Наконец, он оторвал взгляд от Люцифера, и перевёл его на Вики.

— Геральд, — вкрадчиво произнесла она. — Ты меня слышишь?

Она терпеливо дождалась, пока он кивнул.

— Хорошо. Геральд, познакомься, — Вики протянула руку в сторону Люцифера. — Это — Люцифер, сын Сатаны и мой друг.

Вики внимательно следила за выражением лица Геральда. Она видела, что начало её фразы он пропустил точно, но конец её он уловил, внимательно на неё посмотрев.

— Он — мой друг.

Геральд кивнул.

— Отлично, — произнесла Вики, и повернулась спиной к Геральду, молчаливо вжимаясь в его широкую грудь. Он непроизвольно обхватил её одной рукой за талию, чем вызвал удивление в глазах Люцифера. Люцифер перевёл взгляд на Вики.

— Люцифер, — произнесла она. — Познакомься. Это Геральд, высший демон. Мой Геральд.

Люцифер внимательно посмотрел на Вики, потом перевёл взгляд на демона, и опять опустил его на Вики.

— Мой Геральд, — тихо повторила она.

Люцифер усмехнулся, ещё раз их осмотрел, и протянул руку Геральду.

— Вам, определённо, повезло. Обоим.

Геральд медлил. Словно оценивал сына Сатаны. Вики слегка толкнула его в бок локтем, понимая, что молчание несколько затянулось.

— Определённо, — произнес Геральд и пожал руку Люциферу.

— Ну, подруга, ты даёшь! С нетерпением жду в Аду!

И Люцифер стремительно взмыл в воздух.

— Фуууууу, — Вики отстранилась от Геральда и, развернувшись, внимательно посмотрела ему в глаза. — Ну, что это было?

— Где ты этому научилась? — он мягко привлек её к себе.

— Ты просто не учился в земных институтах, где подобные стычки петухов в каждом баре, в зоне доступа.

Он сжал её чуть сильнее.

— Стычки кого? — его глаза опасно сверкнули.

— Геральд, ну, я не то имела ввиду…

— Я понял. Но это первый и последний раз.

— Согласна. Павлин всё же лучше петуха.

Он мгновенно сжал её чуть сильнее, и наклонившись к её уху произнес:

— Я веду свой собственный блокнот с твоими выражениями.

— И что ты собираешься с ними делать?

— Мстить. За каждое твоё слово.

— И как ты собираешься мне мстить? — она прямо посмотрела ему в глаза.

— Самым изощрённым способом.

— Сколько поцелуев позволит вычеркнуть данный инцидент из твоего личного блокнота?

— Ни сколько.

— Это подозрительно.

— Конечно. Меняю этот инцидент на вечер в компании Винчесто, который, между прочим, заполнял твой шкаф. И отдуваться один я не собираюсь.

— Ты в курсе, что ты ловкий, наглый, жуткий интриган? — Вики еле сдерживала смех.

— Нет, но ты просветила.

— Хорошо, — она быстро поднялась на носочки, легко коснулась его губ и произнесла, — Хорошо. Я проведу вечер с тобой, отрабатывая твоё обещание за мой шкаф.

Вечер в компании Винчесто оказался не так уж и плох. При более близком знакомстве, Адмирон оказался весьма неплохим собеседником, и приятным в общении демоном.

По началу, он конечно, щёлкнув языком, осмотрел её с ног до головы, выдавая молчаливое одобрение Геральду, и отпуская пару сальных шуточек, но потом быстро всё это убрал, одарив Вики своими невероятными шармом и харизмой, присущими только этому демону. Они сидели в тайном месте Катрионы, наслаждаясь приятным вечером, и слушая терзания Адмирона.

— И, ты понимаешь, после того как я увел у неё задание, я просто обязан был красиво извиниться. Но. Ты же знаешь Кат, она была технично мила, потому что, я так понимаю, выполняла твою просьбу, но при этом дала чётко понять, что меня ждёт в случае, если я допущу ещё одну ошибку.

— Винчесто, — Геральд рассмеялся, — по плану я должен был получить приглашение на прощальную выпивку, но я сделал предложение, от которого она не смогла отвертеться. Так что, то, что твоя голова ещё на твоих плечах, это полностью моя заслуга. Цени!

— Знаю я вас, вам лишь бы шалость за моей спиной придумать.

— Не прав, мы — кристально чисты в своих помыслах.

Вики прыснула и прикрыла рот рукой.

— Не стесняйся, они именно такие. Не верь ни ему ни ей, уж я то знаю. Я их уже тысячелетия терплю.

— Ну, всё не может быть так ужасно, — она внимательно посмотрела на Адмирона.

— Поверь, всё в разы хуже! — Адмирон оживился и чуть наклонился в сторону Вики. — Знаешь, что я должен завтра сделать?

— Завтра?

— Да, завтра, когда вернётся Катриона.

— Я боюсь даже предположить, — Вики улыбнулась.

— И правильно. Потому что моя любимая Змея захочет всего самого лучшего. Дома её уже ждут две коробочки с её странными штуками для письма, и новые перья, пришлось долго порыскать на Земле, в поисках того, что ей нравится. Хотя я сам плохо в этом разбираюсь…

— Это потому что ты не пользуешься этим, — Геральд поставил бокал на стол. — Держатели для перьев это как отражение души. Они многогранны и индивидуальны. Они — многое могут рассказать о своем хозяине.

— Началась песня о главном, — Адмирон устало потёр лицо руками. — Я точно знаю, какие держатели ей нравятся, я точно знаю, какими перьями она пользуется. Но с каждым разом их всё труднее и труднее находить на Земле. Времена не те, всё утрачивается. И настоящих ценителей очень мало.

— Закупись впрок. Зная тебя, они тебе пригодятся, — Геральд хохотнул.

— То же мне, друг называется!

— Ну, не я же постоянно что-то упускаю, а ты!

— О да, тебя послушать, так вы — идеальная пара, но всё, поздно. Любит она меня.

— И слава богу, — подала голос Вики. — Я бы тоже была против, чтобы она любила его.

Адмирон рассмеялся.

— Геральд, ты теперь на моём берегу. Добро пожаловать, так сказать. Ума не приложу, где взять ей скарабея. К утру он должен быть.

— Какого скарабея? — спросил Геральд.

— Да увидел случайно, у неё в воспоминаниях… Он ей понравился…

— Покажи, — Геральд наклонился к Адмирону. Тот с готовностью передал ему воспоминание.

— Ну, такого же не обещаю, но очень похожий есть у Андроника в его лавочке. Заскочи завтра, скажи, я послал.

— Не зря я таскал запасы в шкаф, ой, не зря, — Адмирон весело рассмеялся.

Постепенно беседа перешла на обсуждение существ, которых она не знала, и она с чистой совестью позволила себе уютно устроиться в крыле своего демона, укутавшись его теплом, и уютно устроившись у него под рукой.

Неожиданно дверь резко распахнулась, позволяя проникнуть внутрь демонице, с чёрными крыльями, отдающими зелёными переливами.

— Винчесто, тебе — конец. Просто. Конец.

Рука заставила жалобно звякнуть висящие над барной стойкой бокалы. Первый пролетел мимо только потому, что Винчесто удачно пригнулся.

— Вечер у Азазеля.

Второй бокал задел крыло.

— Сворованное задание.

Третий бокал угодил бы прямо в голову демону, если бы он ловким движением, в последний момент его не поймал.

— Обещанный вечер встречи…

Геральд раскатисто рассмеялся.Прекрасно понимая, что Адмирон либо спутал дни возвращения Катрионы, либо она нарочно вернулась чуть раньше.

— На твоём месте, я бы так не веселилась, — бокал врезался в крыло, укрывающее Вики. — Тебе тоже конец. У меня есть огромное намерение…

Вики молча поднялась, выныривая из тепла его крыла и развернувшись, внимательно оглядела Катриону. Кат замерла, опешив от неожиданности, и внимательно оглядела Непризнанную. Вики легко, едва раскрыв крылья, перелетела спинку дивана и встала напротив демоницы.

— Об своего демона, вы можете разбить хоть целый сервиз, но бить бокалы об моего демона я вам не позволю.

Кат усмехнулась, сложила руки на груди и прямо посмотрела в глаза Вики.

— А ты кто?

— Я так, мимо проходила…

— Похоже на то…

— Но, даже проходя мимо, бить бокалы я не позволю.

Они схлестнулись взглядами. Внимательно оценивая, кто стоит перед ними. Присматриваясь, пытаясь предугадать следующий шаг. Катриона была на своей территории, понимая, что её положение гораздо выигрышнее. Но как бы страшно не было Вики, она не отводила взгляда от этой невероятно красивой демоницы.

Катриона мгновенно уловила слова «моего демона». Так значит вот за кого просил Геральд. Но то, что она из простой ученицы за время её отсутствия доросла до «своего» демона, Кат не нравилось. Случай был беспрецедентным. Она вообще впервые видела кого-то, кто посмел бы назвать Геральда «своим» демоном. И судя потому, что он сам никак это не опроверг, это так и было.

Кат слегка прищурила зелёные глаза. Вики смотрела ровно, не выказывая ни страха, ни сомнения. Она была настолько уверена в себе, что Кат невольно это оценила.

Молчаливый поединок взглядов прервал Геральд, подходя к Вики, и подавая ей бокал с её напитком, и слегка обнимая её за талию.

— Вики, познакомься. Это Катриона. Главнокомандующая тринадцатого отряда ассасинов…

Вики шире раскрыла глаза, вспоминая курс истории, и всё что она знала о неуловимых ассасинах, легендах первых войн.

— Вы правда одна из них?

— Не просто одна из них. Я — их предводитель…

Вики с восхищением осмотрела демоницу. Теперь она понимала и то уважение, с которым Геральд говорил о ней. И то нежное трепетное отношение к ней Винчесто, которое зачастую граничило с вызовом, потому что с этой демоницей было нельзя иначе.

— Катриона, познакомься. Это Вики Уокер…

Кат слегка прищурив глаза ожидала конца фразы Геральда, желая услышать, что он противопоставит ей.

— Это Вики Уокер, за которую лично я перегрызу горло каждому. А если у меня не выйдет, тогда она просто разозлится, и устроит вашему миру Апокалипсис, повергая вас всех в Небытие.

Катриона втянула в себя воздух, внимательно глядя в глаза Геральду. Верно ли она его поняла? Он еле уловимо кивнул ей головой. Вики обернулась на демона с немым вопросом в глазах, пытаясь понять, что он несёт. Демон лишь сильнее прижал её к себе, и слегка коснулся её волос лёгким поцелуем.

Катриона подошла ближе, внимательно глядя на Вики. Та в свою очередь высвободилась из объятий Геральда, и неосознанно повторила движения Кат. Они замерли друг напротив друга, пристально глядя друг другу в глаза.

В наступившей абсолютной тишине неожиданно раздался тихий голос Винчесто:

— Вот и познакомились!

Комментарий к 28. Вот и познакомились Хомячки – страшные звери, я вам скажу...

====== 29. Добро пожаловать в Ад ======

…Самое запомнившееся? Наверное то, где я познакомилась с Катрионой. Это был тяжёлый год, и сложное время. Это было противостояние идей, борьба противоположностей, взращивание силы духа. Это было перерождение, осознание, насколько всё зависит именно от тебя. Как твоё — всего лишь одно — высказанное слово может изменить будущее целого народа. Это было принятие пути, принятие ответственности. Это было даже в некотором роде несогласие с доктриной…

Габриэль.

…Самое трудное? Наверное, это была Северная война, когда я наблюдал, как рушится одна из великих держав, меняя полностью картину мира. Это был мой последний спуск на Землю. Я отошёл от дел, снял с себя ответственность за судьбы, передав эту обязанность другим, более молодым и прытким. Потому что невозможно выполнять нашу работу, оставаясь не вовлечённым в процесс. А я уже слишком философски ко всему относился. Стирая грани, убирая цели. Наблюдая. Даже не анализируя. Просто наблюдая со стороны…

Фариа.

…Что радовало в последний раз? Наверное, ранний прохладный вечер, когда воздух пахнет такой холодной свежестью, когда есть ощущение присутствия весны, которая не наступила по настоящему. На темнеющем небе были такие розовые облака, как прожилки на руке. И в этот момент меня посетило странное чувство, что все не просто так, что все в этом мире взаимосвязано. Это был тонкий момент, неуловимый, как откровение…

Габриэль.

…Печалило? Мне сложно вспомнить, что это было и когда. Слишком много веков я существую в состоянии душевного баланса и незыблемого равновесия. Я точно знаю, что будет завтра. И в этом мире практически не осталось вещей, способных принести какие-то сильные эмоции. Есть вещи, которыми я наслаждаюсь, которые всё ещё дают почувствовать мне самому, что я жив. Но их с каждым веком становится всё меньше. Приближая меня к состоянию абсолютного равновесия, вполне соизмеримому с эмоциональной смертью…

Фариа.

…Душевные порывы? Возможно… Иногда. Определённо! Открыть глаза как двери в новый день. Вдохнуть, ощутив весь спектр граней. Почувствовать, что сердце всё ещё стучит в радостном предвкушении. Взлететь чуть выше обычного. Изменить привычный маршрут. Выбрать красное вместо синего. Приоткрыть чуть больше. Улыбнуться незнакомцу…

Габриэль.

…Что стало бы противопоставлением для лилий? Тягучий горький смолянистый ладан, который бы позволил лилиям зазвучать иначе. Стать легче, холоднее, оставаясь при этом всё такими же сладостно волнующими. Находясь чуть ниже, ладан позволил бы лилиям звучать чуть дольше, пронзительней, согретый теплом кожи, он стал бы идеальным бархатным обрамлением для долгого звучания основных аккордов белых цветов…

Фариа.

Она подскочила на кровати. Ненадолго заснув днём, она вновь увидела своего Змея. Мягко обвиваясь вокруг её ног, он чуть отползал в сторону, словно приглашая последовать за собой. Увлекая её в неизвестность. Но сколько бы шагов она не сделала, картинка оставалась прежней. Ей нужно было идти, но куда, она не знала.

Несколько долгих минут она сидела, глядя в закатное солнце. И когда его диск был готов окончательно исчезнуть, она приняла решение.

Полгода назад, на самой вершине этой скалы, в холоде пещеры жизнь Вики Уокер изменилась. И сейчас, осознав тот момент, когда всё началось, она вернулась сюда, чтобы пройти этот путь заново. Теперь она была готова. И словно почувствовав её уверенность и силу, ветер донёс до неё слова Змея. Странный, непонятный язык. Вики выдохнула, и сделала шаг в глубину. И едва её рука коснулась стены, как в голове яркими горячими буквами вспыхнул текст. Всё такой же непонятный ей язык, но теперь она ясно запомнила текст визуально. Расшифровать его не составит труда. Змей доверил ей тайну, что должна быть раскрыта. И она вернулась, чтобы её услышать…

Секундное замешательство — и сильный взмах серебристо-серых крыльев.

Успеть записать.

Пока не забылось.

Не стерлось из памяти.

Она — готова.

Вики бесшумно влетела в окно своей комнаты. Она торопилась. Быстрыми шагами — к столу. Свет, бумага, перо — и незнакомые слова, странное сочетание букв… На кровати заворочалась её соседка, что-то пробормотала и закрыла лицо чёрным крылом. Вики потушила свет, тихо разделась и юркнула в свою кровать. Мечтая погрузиться в глубокий сон без сновидений. Во всяком случае, она на это надеялась.

Но сон не шёл. Она позволила воспоминаниям течь своим чередом, понимая, что завтра её жизнь изменится ещё раз. Завтра она станет иной. Она закончила свой путь, дойдя до двери, которая завтра пропустит её в новый мир, дарует ей новую жизнь, раскроет ей все тайны вечности…

Величественный тронный зал. Сердце Ада. Резиденция Сатаны.

Огромные потолки, уходящие ввысь, горящий адский огонь в чашах. Барельефы древних демонов.

Посвящение.

Таинство принятия.

Рубеж, после которого пути назад нет.

В огромном зале присутствовала вся верхушка Ада. На своём огромном троне восседал хозяин Преисподней, в своем истинном обличии. Массивные крылья, обтянутые кожей широко раскрыты, демонические глаза горят самим адским пеклом. Все верховные демоны, приняв свой истинный облик, выстроились ровным полукругом по обеим сторонам трона. Она узнала Мамона, отца Мими, увидела Адмирона Винчесто. Безошибочно почувствовала Геральда. Чуть дольше задержавшись на нём своим взглядом.

Остальные демоны расположились у стен, ровными рядами. Она заметила мелькнувшие чёрно-зелёные крылья. Она заметила Люцифера, что стоял почти у самого трона, но не в полукруге. Заметила Фариа. Заметила Ости, стоявшую рядом с отцом у правой стены. Нашла глазами рыжую голову Ади, что стоял рядом с матерью у стены слева.

Семь Непризнанных стояли у самого входа, у двери, прямо напротив трона Сатаны. Сегодня они в последний раз сменят крылья. Окончательно приняв сторону и принеся клятву верности. Она почувствовала аромат малины, и тут же ладошка Мими слегка тронула её за локоть. Вики обернулась к ней.

— Поздравляю, Вики! Просто вытерпи эту часть и потом мы ух как оторвёмся!

— Ты не исправима! Ну, всё, беги! Увидимся потом.

И Мими быстро юркнула в толпу демонов и затерялась среди них.

— Начнём! — голос Сатаны громким эхом отлетел от стен. Все звуки смолкли. Демоны выровнялись. Слева от трона чуть вперед вышел советник Рондент и произнес первое имя.

Непризнанный вышел на середину зала, и, поклонившись Сатане, опустился на колени.

— Прошу Владыку Ада оказать мне честь и принять в ряды Демонов. Клянусь быть верным слугой Владыки, почитая его законы и уважая его власть.

— Кто берёт этого Непризнанного под опеку в его первую сотню лет на службе Аду? — голос советника Рондента величественно кружил под сводами тронного зала.

От стены отделился один из демонов и встал рядом с Непризнанным.

— Я, демон Аркадии, беру под опеку эту новую душу, обязуюсь взрастить достойного Демона.

Рондент внимательно посмотрел на Сатану, тот лишь отрицательно покачал головой.

— Сатана дарует вам право лишить крыльев своего подопечного.

И Демон Аркадии, резким движением вырвал серые крылья, отбросив их в сторону. Едва коснувшись пола, крылья вспыхнули и сгорели. Резкий толчок энергии в спину, и через пару секунд из спины Непризнанного, под крик его боли взвились вверх чёрные крылья.

Вики смотрела на происходящее очень внимательно и с интересом. Ранее при Посвящении Сатана лично вырывал крылья всем Непризнанным, оказывая им великую честь. Некоторым, особо перспективным, даже давал крупицу своей силы, в момент раскрытия чёрных крыльев. Но постепенно его участие сошло на нет, и тысячи веков назад Сатана решил закреплять за новичками Наставников, которые сами и вырывали крылья своим подопечным. Но иногда, всё же то ли от скуки, то ли ради забавы, Сатана на молчаливый вопрос Рондента кивал головой и шёл вырывать крылья сам.

О церемонии посвящения ей рассказал Фариа, когда она призналась ему, что определилась с выбором стороны. Он тогда удивленно вскинул брови и произнёс:

— Но ты понимаешь, что услышав твое имя, Сатана может и не сдержаться.

— Я более чем уверенна, что именно так он и сделает, — мрачно усмехнулась Вики.

— Но ты справишься, я верю. Позволишь стать Наставником?

— Я буду рада, если такой демон как вы окажет мне честь, — улыбнулась Вики.

Первого Непризнанного сменил второй, потом третий. Наконец, под сводами огромного зала закачалось последнее имя.

— Виктория Уокер!

Судорожно выдохнув, мысленно собрав всю свою волю в кулак, Виктория сделала первый шаг к центру зала, глядя прямо в бездонное пекло глаз Сатаны.

— Уокер? — Сатана медленно поднялся со своего кресла. По рядам демонов прошёлся шелест удивления.

Вики дошла до центра зала и опустилась на колени, продолжая прямо смотреть в глаза Сатане, который медленными, удивительно плавными для его массивной фигуры движениями, спускался со ступенек у трона.

— Та самая Уокер? — он начал обходить её кругами. — Дочь Серафима?

— Да, господин, — ответил за Вики советник Рондент.

Сатана быстрым движением оказался рядом с Вики, схватил её за шею своей когтистой лапой и поднял вверх. Виктория не сопротивлялась. Лишь удерживала дыхание, не расходуя его, сохраняя.

— Что ты забыла в Аду? Мать подослала? — Сатана злобно рассмеялся, и сильнее сжал лапой её шею.

Виктория подняла руки вверх над своей головой, и сложила их в тайный знак демонов.

«Это моё решение, мой выбор».

Этому знаку её научил Фариа. Когда они начали изучать древний язык демонов, Фариа рассказал и о знаках. Он поведал ей о том, что иногда лишенные возможности говорить, демоны незримо обмениваются лишь им понятными тайными знаками. И научил её парочке простых, понятных и доступных. И оставшись без воздуха, лишённая голоса, Виктория безошибочно выбрала единственный способ прокричать на весь тронный зал, что она не мать, она — одна из них.

По рядам пронёсся шёпот. Сатана хмыкнул, и отпустил её. Она рухнула на пол со всей высоты его огромного роста, в кровь разбивая колени. Но ни один мускул на её лице не дрогнул, она лишь судорожно вдыхала воздух, тихонько вставая опять на израненные колени и выпрямляясь, для принесения клятвы.

Сатана обошёл её встал перед ней, резко задрав когтистой лапой её подбородок и вцепился в неё взглядом. Пытаясь выудить все воспоминания, перевернуть весь её разум. И не смог.

— Прекрати сопротивляться мне, ничтожество, — зарычал он

— Я ничего не делаю… — еле слышно выдохнула Вики.

— Не ври мне!

— Я не вру. Я ничего не делаю.

Сатана резко обернулся к Геральду, стоявшему позади у трона. Всё это время его внутренний демон негодовал от подобного обращения с Вики, рвался наружу, но Геральд огромным усилием воли держал его в узде, ни одним движением глаз, рук, ни одним колебанием энергии не давая Сатане что-то почуять. В адском пекле горел знак вопроса. Геральд отрицательно покачал головой, и почтительно поклонился.

И в этот момент он принял решение.

— Что всё это значит? — спросил Сатана и вновь сжал шею Уокер лапой. И тогда она показала ему, одно единственное воспоминание.

Скала.

Её Змей.

Его дар.

— Змей? — Сатана выпустил её горло и раскатисто и громко рассмеялся.

— Уокер! Дочь Серафима. И ты выбрала Ад?

— Это моё решение, мой осознанный выбор.

— Посмотрим, посмотрим… — произнес Сатана и сделал пару кругов вокруг Вики.

В тронном зале стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь скрежетом когтей Сатаны о каменные плиты пола. Израненные колени саднило. Но Вики не обращала на это внимание. Её пытка только началась. Она вскинула глаза и увидела поддерживающий и сочувствующий взгляд Фариа. Она моргнула и нашла глаза Геральда. В одном из своих истинных обличий он был страшен. Огромного роста, с массивной грудной клеткой, покрытой металлическими пластинами. Кожаные крылья с тремя рогами на верхушках, чуть меньше чем у Сатаны, но такие же огромные и сильные. Когтистые лапы ног. Руки-лапы, заключенные в высокие браслеты из металла. И звериный оскал. Но стоило ей поймать его взгляд, как бушующее адское пекло его глаз сменилось на ледяную синь озёр. Это было единственное, чем он мог ей сейчас помочь. И они оба это понимали. И она зацепилась за его синеву, отрешилась от боли, ища в нём молчаливую поддержку.

— Кто берёт Уокер под опеку? — резкий вопрос Сатаны разорвал тишину тронного зала. И под раздавшиеся удивленные возгласы, с двух сторон от Вики встали два демона.

Сатана удивленно окинул их взглядом.

— Фариа? Астарот?!

Оба демона низко поклонились. И выпрямившись, прямо посмотрели в глаза Сатане.

— Геральд, в чём дело?

— Я, высший демон Астарот, беру под опеку эту новую душу, обязуюсь взрастить достойного Демона.

— Я, демон Фариа, беру под опеку… — голос старого демона, словно эхо, повторил раскатистые слова Геральда.

— Уверен, что она стоит твоего внимания? — Сатана сузил глаза, глядя на Геральда и не обращая внимания на Фариа.

— Да, — отчётливо произнес Геральд.

— И ты понимаешь, что добровольно сейчас соглашаешься на всё то, что я могу с тобой сделать, если твоя подопечная даст мне хотя бы малейший повод усомниться…

— Да, — твердо произнес Геральд, глядя своим адским пеклом в такое же пекло глаз Сатаны.

— Да будет так! — взревел Сатана и его злой смех гулким эхом пронесся по залу.

Геральд и Фариа молча встали перед Вики, прекрасно понимая, что Сатана ни за что не доверит им вырвать крылья той, чью мать он ненавидел всеми фибрами его тёмной души.

Сатана зашёл за спину Вики, грубо уперся когтистой лапой в её шею, царапая кожу.

— Да будет так, — повторил он.

И глядя прямо в глаза Геральду, очень медленными растянутыми движениями он начал вырывать крыло. Вики согнулась пополам от боли, вцепилась ногтями в предплечья. Привычным движением закусила внутреннюю сторону щёк. Она не доставит Сатане ни малейшего удовольствия своими криками. Она справится. Она сможет. Мышцы рвались мучительно медленно, кости ломались, сухожилия натягивались как струна, и лопались от напряжения.

Горящий взгляд Сатаны жег ей спину. Его воображение услужливо нарисовало ему золото волос вместо чёрного шелка, и раскрасило серые крылья в золотые. Со всей своей всеобъемлющей ненавистью, он мучительно медленно вырывал Уокер-младшей крылья, отчётливо представляя себе на её месте Серафима.

Наконец, второе крыло упало на пол и вспыхнуло. Сатана ударил Вики между лопатками. И лишь её слабые руки, упершиеся в плиты пола не дали ей лицом упасть в лужу собственной крови, что струйками стекала с её спины. Вики выдохнула, и выплюнула на пол кровь, смешивая её со своей же кровью. Потом ещё раз. Она пыталась судорожно вздохнуть, но каждый рваный вдох давался ей с трудом. Дикая, нечеловеческая, боль разрывала спину. Казалось, что Сатана не просто вырвал ей крылья, а разодрал всю её спину своими когтями. Секунды тянулись как часы. Но ничего не происходило.

В тронном зале качалась тишина. И вот, среди огромного океана боли, она почувствовала первый робкий толчок. Её новые крылья. И собрав последние остатки воли, всю свою силу, она резко выпустила крылья, ударив ими Сатану.

Он отшатнулся, и ввысь взвились роскошные огромные иссиня-чёрные крылья.

По рядам прошелся вздох восхищения.

Одним резким движением Сатана оказался перед Вики, схватил её за шею, и снова поднял её окровавленное тело высоко вверх.

— Добро пожаловать в Ад, Уокер!

И разжал когтистую руку.

— Посвящение окончено! Все свободны! — Сатана направился к своему трону. — Геральд!

Комментарий к 29. Добро пожаловать в Ад и все таки разделю Небеса и Ад, и все неописанные эмоции... это будет в следующей главе...

держитесь...

====== 30. Кровь Серафима ======

Приёмный зал. Небесная канцелярия. Сердце Небес.

Огромная светлая зала, наполненная лучами солнца, пробивающимися сквозь витражи на огромных окнах. Восемь величественных кресел, стоявших полукругом, небольшие скамьи и высокая трибуна, украшенная искусной лепниной.

Посвящение.

Таинство принятия.

Рубеж, после которого пути назад нет.

На креслах восседали Серафимы и Архангелы. Солнце выгодно подсвечивало их золотые крылья, позволяя отблескам играть на лицах. Придавая им значимости и величия. Сидевшие с благосклонностью осматривали присутствующих.

Габриэль стояла слева от кресел, внимательно изучая лица высших существ Небес. Она не торопилась занимать своё место. Успеет. Она специально выбрала самое крайнее. Отсюда она прекрасно видела Ребекку. Именно она сегодня была главным представлением для Габриэль.

Гладкий пучок золотых волос. Пронзительные синие глаза. Прекрасные золотые крылья. И измождённое худое тело. Слишком бледное даже для этих белоснежных одежд. Неудивительно. Серафим уже давно не покидала пределов своего кабинета. И то, что она сегодня присутствовала здесь, было обусловлено лишь одной причиной. Она ждала принятия дочери. Сидя между Архангелом Гавриилом и Архангелом Михаилом, она едва кивала головой, слушая, что говорил Михаил.

Серафим Йорк поднялся со своего кресла, и занял место у трибуны. Габриэль села на своё кресло. Посвящение началось.

— …И проявляя заботу, даря свое благословение Непризнанным, Шепфа дарует вам право принять новую жизнь, стать носителями его воли на Небесах и на Земле. Ваши помыслы должны быть чисты, как и эти белоснежные крылья, которые сегодня вырастут за вашими спинами! Вы должны быть достойны! Вы — Ангелы, высшие существа этого мира…

Серафим Йорк закончил свою получасовую речь о благости Шепфы. Габриэль видела, как стоявшие по сторонам ангелы устало переминаются с ноги на ногу, понимая, что первая торжественная речь Серафима это только начало. Мысленно настраиваясь на долгие часы, которые они проведут в этой зале. Габриэль остановила взгляд на Дино. Он едва уловимо кивнул ей в ответ и улыбнулся.

Когда на середину залы вышел последний Непризнанный, солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, окрашивая залу в багряные тона прекрасного заката, который сегодня был насыщенно красным. Ребекка перевела взгляд на Габриэль. Ледяной холод добрался до темного шоколада, пытаясь заморозить его, разбить вдребезги, на мелкие осколки. Ни один мускул не дрогнул на лице Ребекки. Они пристально смотрели друг другу в глаза.

Две женщины.

Два Ангела.

Не обращая внимания, на всё что происходило в центре залы. В какой-то момент Габриэль почувствовала, что сила Ребекки дрогнула. И тут же с носа капнула первая капля крови. Расплываясь красным пятном на белой одежде. Ещё одна… Ребекка поднесла руку к лицу, стирая кровь, что так явно выдала всё её внутреннее напряжение, так явно указала на её поражение. Ребекка медленно встала, дошла до кресла Габриэль. Габи поднялась.

— Где она?

— Там, где её место. В Аду.

— Я этого так не оставлю.

— Ты уже ничего не сможешь сделать. Посвящение Ада окончено.

— Я недооценила тебя…

— Ты переоценила себя.

Плечи Ребекки дрогнули, она развернулась и покинула Приёмный зал, под раскатистый голос Серафима Йорка:

— Посвящение окончено! Добро пожаловать на Небеса!

Фариа подал Вики обе руки, позволяя ей подняться, и помогая дойти до выхода. Демоны тёмными ручейками вытекали из тронного зала.

Геральд замер перед троном Сатаны. Его внутренний демон требовал порвать кожаные крылья Владыки и засунуть их прямо в злобно усмехавшуюся глотку. А потом оторвать когтистые руки и скормить их Церберам. А потом и всё его тело, разорвать на самые мелкие кусочки и сжечь в огне адского пекла. Но Геральд продолжал невозмутимо стоять перед Сатаной и открыто смотреть тому в глаза.

— На кой чёрт тебе это надо?

— Она весьма перспективна.

— Это ты из-за дара Змея так решил? Или обрадовался, что родственную душу нашёл, и теперь ты не один такой избранный?

— Мне плевать на дары… Я вижу потенциал и уважаю силу.

— Ты уверен, что это всё, что ты хочешь мне сказать?

— Уверен.

— Ну что ж, ты дал мне клятву. И если она тебя подставит, я спущу с тебя всю шкуру, изломаю все твои крылья своими же руками, и буду мучить тебя так долго, что само Небытие покажется тебе манной небесной.

Геральд кивнул.

— Можешь идти, — махнул рукой Сатана и в задумчивости сел на свой трон.

— Уокер… Уокер… Ну что ж, посмотрим, Уокер… — и Сатана расхохотался своим собственным мыслям.

Фариа аккуратно вывел Вики из тронного зала, окутал её крыльями от любопытных глаз, довёл до выхода из дворца Сатаны. На улице он остановился, аккуратно развернул её к себе и заглянул в глаза.

— Ну, ты как, Пташка?

— Всё хорошо… хорошо…

— Пойдём, я заварю тебе чаю…

— Нет, — Вики оглянулась, в поисках знакомого силуэта.

Из-за колонны тут же выскочила Мими и подбежала к подруге, аккуратно положив руку на её плечо.

— Фариа, я пойду с Мими, спасибо вам за всё…

Фариа кивнул, перевёл взгляд на Мими и спросил:

— Ты справишься?

— Да, Фариа, не волнуйтесь, папа поможет, — и Мими повернулась в сторону ступенек, помахав отцу рукой.

Демон Мамон уже в своём нормальном обличии, подошёл к дочери.

— Фариа, — Мамон вежливо поклонился.

— Мамон, — Фариа ответил кивком.

— Не волнуйся, мы предоставим ей кров, мы позаботимся о ней.

— Спасибо, Мамон.

Демон кивнул, одним резким движением подхватил Вики на руки и резко взмыл в небо. Мими так же стремительно унеслась за отцом.

— Да, кров и тёплая ванна и бокал глифта ей уж точно не помешают.

Геральд вышел из тронного зала. Стремительным шагом, на ходу меня собственный облик, он вышел из дворца. Внизу у ступеней стоял Фариа. Демон опустив голову, смотрел на руки, на которых осталась кровь Уокер.

— Где она? — рявкнул Геральд.

— Она с Мими и её отцом, — спокойно ответил Фариа, и схватил Геральда за руку, не давая ему взлететь.

— Не сейчас, не трогай её…

— Фариа, ты не понимаешь… — рявкнул Геральд и вырвал руку.

— Ты тоже! Ей как минимум нужна горячая ванна и хороший бокал глифта, чего у Мамона предостаточно. Не трогай её сейчас. Она прошла через руки Сатаны, так дай ей хотя бы отдышаться…

Геральд устало выдохнул, взъерошил волосы и спросил:

— И что мне делать?

— Пойдём, я заварю себе чаю, а тебе налью глифта, заберёшь её через пару часов, когда успокоишься сам. Пойдём.

— У тебя есть глифт? Удивляешь, Фариа!

— Не дерзи мне!

Геральд ухмыльнулся, вспоминая как точно таким же голосом демон отчитывал Уокер.

Дом Фариа был на удивление небольшим, но очень уютным. Повсюду стопками лежали книги. Многочисленные кресла и уютные пледы. Но Геральд предпочёл остаться на веранде. Фариа кивнул, скрылся в доме, а когда вернулся на подносе стоял большой чайник, чашка, бутылка глифта и тарелка с фруктами.

Геральд тут же потянулся к глифту, отпивая прямо из горлышка.

Фариа медленно налил себе горячего чаю.

— Сукин сын! — не выдержал Геральд, и с силой ударил по деревянным перилам, ломая хрупкую конструкцию в щепки.

Фариа усмехнулся.

— А ты думал, увидев, что вызвался ты, он отказал бы себе в удовольствии от своей пытки? Кстати, какого дьявола ты вызвался?

— А ты думал, я брошу её там одну, на растерзание Сатане, не показав, кто за ней стоит? Да он бы мгновенно лишил её крыльев, не дав ей возможности раскрыть новые… Из тронного зала она бы уже не вышла…

— Вынужден согласиться с тобой, как ни странно.

— Я не мог защитить её иначе, но должен был сделать хоть что-то…

— Почему, Геральд? Почему ты это сделал? — Фариа внимательно посмотрел на Геральда.

Демон выпил глифта. Внимательно посмотрел на Фариа. И промолчал, оставив заданный вопрос без ответа. Фариа усмехнулся и покачал головой.

— Узнаю, что ты её обидел…

— Да брось, Фариа!

— Я не посмотрю что ты физически выносливее меня…

— Я никогда не обижу её, обещаю…

— Ну, обещанию твоему грош цена, я тебе скажу. Демон ты вспыльчивый, холодный и грубый. Но если я узнаю, что ты обидел её намеренно…

Геральд смеялся в голос, глядя на нахохлившегося как филин Фариа. Но смех был добрым, и Фариа шутки ради пригрозил ему кулаком, чем вызвал новый приступ смеха.

Как только они добрались до дома, Мими тут же завладела уставшим телом Вики, и потащила подругу в ванну. Засунув свежеобращённого демона под горячий душ, Мими отправилась к шкафу в поисках одежды. Вернувшись к подруге, Мими просто опустилась на пол и протянула Вики ладошку, которую та с силой сжала. Сколько они просидели так, они не знали. Но горячая вода смыла остатки крови, расслабила ноющие мышцы спины, и позволила Вики наконец-то понять, что она всё ещё дышит. Молчаливая поддержка подруги грела душу, но Вики знала, что залечить эту боль мог лишь один демон. А его-то сейчас рядом и не было. И поэтому она с благодарностью принимала поддержку Мими, понимая, что без неё она бы точно не справилась.

— Одевайся и пойдём, нам отчаянно надо выпить…

— Мими, может я останусь тут?

— Нет! Нет! И ещё раз нет! Нас ждёт лучший глифт в Аду. Собирайся, живо!

Вики улыбнулась. Сколько раз именно с такой фразы начинались их вечеринки. Сколько раз Мими насильно вытаскивала её из кровати, заставляя кровь быстрее бежать по жилам и не давая Вики превратиться в овощ. Мими, её красивая демоница, лучшая подруга, которую только могли бы дать ей Небеса. Вики была им благодарна.

Они вошли в огромный зал, где их уже ждал накрытый стол. Вики бывала уже в гостях у Мими, в то злополучное Рождество. Когда Мими, не слушая её возражений, потащила их праздновать Рождество в Ад. Они провели отличных два дня, а затем Вики вернулась в школу. Но даже тогда, со сломанными крыльями, раздавленная случившимся, Вики ощущала тепло и заботу в этом доме. И сегодня она была рада снова оказаться здесь. Мамон встал со своего трона и стремительным шагом подошёл к Вики. Церемонно поклонился, и взял руки Вики в свою.

— Я хочу выразить вам, Виктория, своё искреннее восхищение, — демон поцеловал руку Вики, и тут же накрыл её своей второй ладонью слегка похлопывая. — Я очень горжусь, что Ад обрел в вашем лице стойкого демона. Двери моего дома всегда открыты для вас. И я всё также рад вас здесь видеть.

Вики улыбнулась, а Мими закатила глаза к потолку.

— Так давайте отпразднуем! — Мамон сделал приглашающий жест к столу.

Едва они успели рассесться, как в зал стремительным шагом ворвалась невероятно красивая демоница, и что-то быстро заговорила, обращаясь к Мамону на древнем языке.

Вики с удивлением уставилась на женщину, а Мими наклонившись к ней тихо шепнула:

— Мама.

Наконец, демоница, рассмеявшись, поцеловала Мамона в щёку, на что он тут же привлек её к себе, и не скрываясь поцеловал её в губы. Демоница отстранилась, слегка стукнула Мамона по плечу, скинула с себя объёмный кардиган, и, сев напротив Вики, протянула ей руку.

— Добро пожаловать в наш дом, дорогая. Я — Мелисса, мать Мими.

Вики протянула в ответ обе руки и пожала руку демонице.

— Я — Виктория, и я очень рада с вами познакомиться. Теперь я вижу в кого Мими такая красавица.

— Да, Мими лучшее, что я сотворила в Аду, — и Мелисса мелодично рассмеялась.

— Давайте уже выпьем, — Мамон первым поднял бокал. — За нового демона. За тебя, Вики!

И они выпили.

А потом ещё, и ещё.

И Вики сама не заметила, как пропала скованность и стала понемногу утихать боль. А потом она услышала чёткие шаги. И какая-то часть её словно ожила и радостно встрепенулась, а вторая начала медленно тлеть, потому что ей было, что сказать этому демону, что наконец-таки соизволил явиться.

Геральд вошёл в зал, отыскал глазами Вики и направился к столу. Проходя мимо, мимолетно коснулся плеча Мелиссы, слегка прижался щекой к её волосам в тёплом приветствии. Мелисса легко похлопала ладонью по его руке. Демон остановился перед Мамоном. Отец Мими встал и подал руку Геральду, слегка обняв его за плечо. Они о чём-то заговорили в полголоса, постоянно кидая взгляды на Вики.

Мими заёрзала на стуле, но под пристальным взглядом матери успокоилась. Мелисса с интересом разглядывала Уокер, едва прислушиваясь к разговору мужчин. До Вики долетали лишь отдельно понятные ей слова, из которых она сделала вывод, что Геральд пришёл чтобы забрать её.

— Я никуда отсюда не пойду, — произнесла Вики и прямо посмотрела на демона. Он обернулся, его глаза вспыхнули синим огнём, и тут же погасли. Он повернулся к Мамону, закончил фразу, кивнул и подошёл к Вики.

— Пойдёшь, — произнес он, аккуратно взял её за плечи, поднял, и, не обращая внимания на удары её кулачков, закинул себе на плечо и вышел из зала.

Мамон расхохотался и налил себе ещё глифта.

— Это то, о чём я думаю? — спросила Мелисса у демона.

— Именно, и даже больше, — продолжал хохотать Мамон.

Мими вопросительно уставилась сначала на отца, а потом и на мать.

— Что происходит? Зачем ему Вики?

— Мими, девочка моя, всё хорошо. Им просто надо поговорить.

— Но мама, она не хочет идти с ним…

— Им НАДО поговорить, детка, — и Мелисса тоже расхохоталась.

Комментарий к 30. Кровь Серафима Мысли Геральда и все негодование Вики узнаем в следующей главе.

Выложу эту главу чуть раньше. Выходные будут насыщенными.

Следующая глава завтра ближе к ночи.

Ну, что? Ждете разговор? Чего именно ждете от разговора?

Всем приятных выходных.

Жду отзывов.

====== 31. Чёрные крылья ======

Она прекратила свои попытки вырваться лишь на время, боясь упасть с той высоты на которой они летели. Но как только он опустил её у дверей своего дома, она тут же возобновила своё нападение.

— Верни меня назад, я не хочу…

— Нам надо поговорить, — сказал Геральд открывая дверь и вталкивая в дом, шипящую как кошка, Уокер.

— Да не хочу я с тобой разговаривать…

— А я хочу…

Он встал у двери, демонстративно медленно накладывая печать, сообщая ей о том, что выхода нет.

Она ухмыльнулась и направилась к ближайшему окну.

— На окнах тоже печати, так что можешь просто расслабиться и присесть.

— Геральд…

— Ты имеешь полное право злиться, — Геральд подошёл к Вики, пытаясь обнять её за плечи.

— Ты не понимаешь, — она увернулась от его руки, и подошла к камину. Она злилась на него. Сначала за то, что он не шёл так долго. А потом за то, что вырвал её из уюта дома Мими, стоило ей только расслабиться.

— Понимаю, но изменить я бы ничего не смог, он просто бы мне не позволил…

— И всё-таки ты не понимаешь. Никто не понимает, — голос Вики сорвался на крик. — Я знала, что моё имя не доставит ему удовольствия. Всё это время, что я нахожусь тут на Небесах, я только и слышу, ваша мать то, ваша мать это… Вы все либо ненавидите её, либо боитесь…

Глаза Вики наполнились влагой.

— Но я не могу понять одного. Почему вы ненавидите её, а страдаю при этом я? Я ни в чём не виновата. Я знать не знала, что она тут. Но всё это время, вы все ненавидите её, но страдаю при этом я! Я! Понимаешь?

Геральд подошёл ближе пытаясь обнять её, понимая что её негодование и злость, и даже её слёзы сейчас являлись последствием тяжелого ритуала Посвящения. Он случайно задел её крылья и она поморщилась от боли, дернувшись непроизвольно в сторону, пытаясь утереть слёзы, и не глядя ему в глаза.

— Прости…

— Я не понимаю! — всё напряжение сегодняшнего дня нашло выход в её слезах и крике. — Я не понимаю одного. Почему? За что? Почему вы ненавидите её, но страдает при этом моя спина, рвутся мои мышцы… Почему я? Почему?

Он всё-таки коснулся её плеча, притягивая её к себе, и она спряталась в кольце его рук, зарываясь в их тепло, утыкаясь носом в его грудь, и пряча там свои глаза. Он гладил её вздрагивающие плечи, пытаясь хоть немного её успокоить.

— Я обещал тебе, что я расскажу…

Она кивнула головой, вцепившись чуть сильнее в его рубашку.

— Пойдём, я облегчу боль и расскажу тебе о матери.

Она подняла на него свои заплаканные глаза, пытаясь осознать его слова.

— Расскажешь?

— Расскажу. Всё как есть. Не приукрашивая. Пойдём.

Он взял её за руку, и направился в другую комнату. Вики с удивлением уставилась на огромную кровать и замерла при входе. Геральд выпустил её руку, ища что-то на полке с мелкими коробками и баночками.

— Ну, чего ты застыла? Ложись…

Вики непонимающе уставилась на Геральда.

— Вики, мне надо снять боль в твоих мышцах и спине. А я не могу этого сделать, пока ты стоишь в проёме. Ложись.

— Геральд, я…

— Вики, историю о матери узнать хочешь?

— Хочу.

— Ложись.

Она робко шагнула к кровати. Геральд поставил две склянки на тумбу. Выхватил огромную подушку, водрузил её посередине ложа. Повернулся к Вики и слегка склонив голову набок вопросительно на неё посмотрел. Она сделала еще пару шагов и нерешительно замерла.

— Душа моя, я не кусаюсь. Просто приляг, и дай мне возможность тебе помочь.

Ему нужно было отвлечь её от огромного роя мыслей, что сейчас витали в её голове. И он выбрал безошибочный вариант. Любопытство и желание узнать причину просто обязаны были переключить её с нервного состояния на более сговорчивый лад. Как только в игру вступал интерес, она тут же убирала все ненужные эмоции, сосредотачиваясь на важном. А ему сейчас было необходимо именно это. Чтобы иметь возможность сделать то, что он собирался. То, что позволило бы ей избежать болезненного утра и тяжелого дня.

Она несколько долгих секунд смотрела на него, потом кивнула и аккуратно присела на край кровати. Геральд наклонился, и легко уложил её на подушку.

— Удобно? — спросил он, и получил утвердительный кивок. И тут же тишину комнаты разрезал звук разрываемой ткани. Вики дёрнулась, но его рука удержала её на месте.

— Тихо! Раскрой крылья, положи их на кровать, расслабься и слушай.

Она вздрогнула, когда прохладная субстанция, сильно пахнущая камфарой, коснулась её кожи. Но лишь на секунду. Тёплые руки демона тут же накрыли её спину, аккуратно и нежно втирая мазь в основание крыльев.

— Когда Ребекка оказалась на Небесах, она ничем не отличалась от большинства Непризнанных. Разве что была чуть старше, чуть умнее. Примерно через месяц своего обучения, она уловила основной посыл Небес и сделала ставку на Ангелов. Она была умна, быстро сообразила у кого больше возможностей и начала свою шахматную партию, мечтая стать белой королевой. Училась она неплохо. Местами даже прекрасно. И большинство первых придирок к тебе были обоснованы. Твоя мать действительно была одной из лучших.

Вики непроизвольно дёрнулась, не соглашаясь с его словами, но он чуть сильнее надавил на её плечи, вынуждая лежать молча, и просто слушать.

— В один из дней в школе появился Фенцио. Он лично привез Кроули план обучения двух ангелов, детей высших Архангелов, и передал устные наставления. Когда они с Кроули, закончив переговоры, прогуливались до ворот школы, Фенцио столкнулся с твоей матерью. Кроули, воодушевленный её успехами, задержал Ребекку и лично рассказал Фенцио, каким прекрасным ангелом он видит твою мать. Это стало началом. Ребекка уже давно подумывала о том, как бы заручится поддержкой высших ангелов. И если Кроули ей был не очень симпатичен, то Престол Фенцио отлично подошёл для её следующего хода. Он был хорош, красив, статен и обладал нужной властью. И Ребекка начала свою игру. В первую встречу она приложила все усилия, чтобы стать очаровательным будущим ангелом в глазах Престола, с восторгом смотрела на Фенцио, с придыханием ловя каждое его слово. Такое невольное немое восхищение подкупило нашего белокрылого друга, и вот он навестил школу ещё раз, а потом ещё, и ещё…

Вики слушала с замиранием сердца, стараясь не пропустить ни слова, стараясь не отвлекаться на умелые движения его рук, которые не оставили ни одного сантиметра её спины без своего нежного внимания.

— Через три месяца Престол добился благосклонности твоей матери, и после церемонии награждения за убийство Змея, игнорируя Рождественский прием, он уложил Ребекку в свою постель, заверяя её, что если она станет ангелом, то и нарушения запрета почти и нет. Он рисковал. Но она умело его распаляла, подпитывая его интерес,играя на его страсти. Понимая, что если она приручит его, то получит неплохую стартовую ступень в иерархии Небес. Однако тут в игру вступила Габриэль, увещевая Фенцио одуматься, не рисковать собой и положением, убеждая его потерпеть немного, пока Ребекка не сменит крылья. Но Фенцио было не остановить. Тогда Габриэль поделилась опасениями с Кат, а Катриона, в свою очередь, раскрыла все карты мне, прося приглядеть за этими двумя и не дать Фенцио совершить ошибку.

Он оторвался от неё ненадолго. Достал из шкафа свою футболку, оставил её на кровати и на пару минут покинул комнату, давая возможность Вики переодеться. Он вернулся, неся в руках высокий бокал, с подозрительно играющим пузырьками напитком. Сел на кровать, упираясь спиной в изголовье, притянул к себе Вики, подал ей в руки бокал, и ловкими движениями стал растирать её колени, на которых уже цвели прекрасными синими цветами синяки и ссадины.

— Я стал наблюдать за Ребеккой. Подмечая её странную тягу к определенным знаниям. Подмечая в ней сильную ноту тщеславия, улавливая в ней неуёмную жажду власти, замечая блеск корысти в её пронзительных синих глазах. И когда в следующий раз Фенцио переступил порог школы, я решил с ним поговорить. Мы тогда много чего высказали друг другу, но Фенцио послушал меня, решив прервать отношения на несколько месяцев, пока не пройдет церемония Посвящения. И вроде бы всё должно было быть прекрасно. Если бы не одно но. Фенцио без моего ведома решил проститься с Ребеккой. Он проник в её комнату, и сообщил ей о том, что им надо прервать ненадолго их отношения ради её же блага. Однако в планы Ребекки это не входило. И она, решая распалить Фенцио еще больше, чтобы заставить его отказаться от идеи прекращения встреч начала демонстративно, на грани, отказываться от прощальных ласк своего Престола. Она слишком хорошо его знала. И по итогу, дразня его на грани, она получила невероятно страстное прощание с Престолом, якобы против её воли. Фенцио ушёл. А через день его отправили на Землю заменить Серафима Йорка, на одном из поручений. Ребекка занервничала. Понимая, что задание может и затянуться, а Посвящение вот оно почти рядом.

Он позволил ей выпрямить ноги, накрыл её пледом, забирая опустевший бокал, и кутая её в кольцо своих рук, продолжил рассказ, позволяя кедру высвободится и позволить миндалю осесть на его ветках.

— И тогда Ребекка поменяла лошадь на скачках, сделав ставку на Серафима Кроули. Она была у него на хорошем счету, он лично давал ей пару сложных заданий, наблюдая и восхищаясь её успехами. И Ребекка в один из вечеров пришла к Серафиму и разыграла прекрасный спектакль, основным сюжетом которого была слабая Непризнанная и сильный Престол. Подкрепив свой рассказ последним воспоминанием, просматривая которое со стороны можно было увидеть лишь Престола, овладевающего Непризнанной против её воли. Кроули пришел в бешенство, грозя уничтожить Фенцио, наказать его по всем правилам. Но твоя мать и тут применила всё своё искусство, все свои способности, которые к слову, здорово подпитывались даром убеждения полученным от убийства Змея. Она просила пощадить Фенцио, не придавать всё огласке, потому что потом, когда она станет Ангелом, это может ей навредить. И спустя несколько часов нашла уютное спасение в объятиях Серафима, готового низвергнуть Престола.

— Откуда ты знаешь всё в таких подробностях?

— Воспоминания. Фенцио показал сам, а Кроули я спокойно просмотрел на одной из вечеринок преподавательского состава, спустя несколько месяцев после того как всё закончилось.

— И что было дальше?

— А дальше Фенцио тут же отозвали с Земли. Провели закрытое совещание Серафимов и Архангелов, Кроули искренне старался не придавать сильной огласке произошедшее, опасаясь за свою протеже. Фенцио отрицал факт несогласия, говоря о том, что это неправда, и всё происходило по обоюдному намерению. Но его не спасли даже просмотренные воспоминания о ранних встречах. Однако сам Фенцио был весьма успешным и продуктивным Престолом. За него вступилась Габриэль, которая уже тогда была на хорошем счету. За него вступился Серафим Йорк. Архангел Гавриил принял решение не убивать Фенцио, но в наказание лишил его всех привилегий и отправил в эту самую злополучную школу простым учителем. Фенцио приступил к своим обязанностям, едва Ребекка покинула школу, сразу после Посвящения, не проходя дополнительных четырех месяцев обучения на продвинутом уровне. Благодаря своим связям Кроули забрал её сразу в Канцелярию, и сам стал в разы реже появляться в школе, посвящая всего себя тому, чтобы натаскать твою мать.

— Но почувствовав вкус настоящей власти, Ребекка не остановилась. Она пошла дальше. И вскоре Кроули остался за бортом её быстроходного лайнера. Как отработанный материал. И пресекая его гнев, Ребекка закрыла ему рот тем, что в случае если он хоть раз пойдет против неё, она покажет всем то, чем они занимались за закрытыми дверями, пока она была серокрылой ученицей. И там было на что посмотреть. И Кроули сдался. Он уже стар. И место директора школы это прекрасный вариант достойно закончить свой путь. Кроули не стал этим рисковать и просто вернулся в школу. А Ребекка пошла по головам. Она умело находила слабые места и манипулировала ангелами как марионетками. Она тратила огромные силы на то, чтобы найти слабое место и прижать, запугать, выудить всё, что ей нужно. Она чужими руками провела пару успешных заданий на Земле, играя краплёными картами. Чем выбила из седла двух сильнейших демонов в Аду.

— Применив свой дар убеждения, она заставила Небеса лишить их головы, не дожидаясь праведного суда. Одного она подставила с нарушением запрета, подложив под него одну из своих мелких ангелов. К слову сказать, она и её голову сложила на плаху. Убивая двух зайцев. И демона и свидетеля её действий. А у второго демона она увела задание, и обернула всё так, словно он устроил чуть ли не вселенский заговор, с целью убить её на Земле, лишая Небеса возможности победить в войне. Демон сложил голову, а Ребекка стала Серафимом за выдающиеся заслуги. Несколько лет она наращивала свое влияние, запугивая, плетя изощренные интриги. Пока в её руках не оказались все мало-мальски важные ангелы на Небесах. Её стали побаиваться, предпочитая не перечить. Шепфа никак не реагировал, да и вообще не появлялся. А Сатана поклялся спалить её лично в огне адского пекла, стоит лишь той покинуть пределы Канцелярии.

— В чём был её дар?

— Помимо дара убеждения, она с легкость подавляет и ломает волю Смертных, и любого Бессмертного не превосходящего её по статусу. Этот дар открылся у неё уже в Канцелярии. И она довела его до совершенства. Однако насколько я знаю Серафимы и Архангелы ей не подвластны.

— И такие как ты.

— И такие как я, да, — он коснулся её волос легким поцелуем.

— А дальше?

— Угроза Сатаны была более чем реальна. Пару раз Ребекке здорово досталось от тайных стычек с демонами. Но видимо сами Небеса уже так устали от твоей матери и её интриг, что спустили эти стычки демонам, никак на это не прореагировав. И тогда твоя мать испугалась. Она превратила свой кабинет в Канцелярии в свою крепость, и со временем просто перестала из него выходить. И насколько я знаю, если мерить время по меркам школы — то она уже лет десять не покидала своего кабинета, но сама понимаешь, в Канцелярии прошло гораздо больше времени. Лишить её титула не за что, потому что хоть все и в курсе о её деяниях, но поймать её за руку пока невозможно. Она очень осторожна, очень дотошна на заметание следов. А её картотека на любого ангела поистине уникальна. Но где она тоже не знает никто. И поэтому, она существует в своём кабинете, а Небеса существуют сами по себе. Но хоть власть её и пошатнулась, но она до сих пор ещё в состоянии сместить с постов половину высших Ангелов и Демонов кстати тоже, задайся она такой целью.

— Так вот почему она ко мне ни разу не пришла…

— Нет, я думаю не поэтому. Я думаю, она ждала, оценивала тебя… станешь ли ты достойной сменой её делу…

— Я оказалась не достойна?

— Напротив. После того, как ты взяла себя в руки и вернулась из своего личного Ада, она наблюдала. Следила за твоими успехами. И она готова была спустить на тебя официальный запрос, чтобы ты приняла сторону Ангелов.

— Почему я об этом не знаю?

— Потому что, душа моя, я отбил тебя от этой стаи белокрылых, дабы иметь возможность лично наслаждаться твоим обществом всю свою вечность.

— Я должна поверить? — она тихо рассмеялась, поворачиваясь в его объятиях, и устраивая голову поудобнее у него на груди, слушая как размеренно бьётся его сердце.

— Да. Но если очень хочешь проверить, спроси у Фенцио. Я пригрозил ему что лишу его лучших серокрылых ставленников.

— Так вот почему ты подумал о том, что я сменила сторону.

— Именно. Фенцио был второй раз на волосок от Небытия. И заметь, опять по вине девушки с фамилией Уокер.

— Ещё раз сравнишь меня с матерью — я тебя самого отправлю в Небытие.

— И что ты будешь делать тут без меня?

— Уйду жить к Фариа, — тихо произнесла она и тут же расхохоталась, ощущая как его руки легко и невесомо стали щекотать её ребра. — Прекращай, мне больно, всё тело ломит…

— Прости, — он ласково прижал её к себе и подарил её макушке несколько мимолетных поцелуев.

Она так и заснула у него на груди, тихонько переговариваясь, и наслаждаясь теплом его рук, ощущая себя в его объятиях самой счастливой Бессмертной на Небесах.

Она проснулась раньше него. С интересом осмотрела его спальню. Невольно отмечая, что интерьер в чёрно-белых тонах с акцентами из серебра ей определённо нравится. Тихонько потянулась, прислушиваясь к своим ощущениям. То ли мазь была действенной, то ли его волшебные руки, но никакой боли в спине она не ощущала. Аккуратно выскользнув из кровати, она осмотрела колени, на которых едва угадывались очертания вчерашних ссадин и синяков. Решив воспользоваться своим ранним пробуждением, она отправилась на поиски ванной комнаты, но сделав пару шагов замерла. Самыми кончиками своих крыльев она испытывала странные ощущения. Сделав ещё шаг, она обернулась через плечо, пытаясь увидеть свою спину. И она увидела. Беззвучно заверещав от радости, она отошла к стене, поднялась на цыпочки и сделала ещё несколько шагов, оглядываясь через своё плечо. А потом ещё. И ещё…

Он рефлекторно, не открывая глаз, ощупал её сторону кровати. И не почувствовав там ничего открыл глаза. Через пару секунд, подложив подушку себе под ребра, и устроившись поудобнее, он с интересом наблюдал за Вики, которая выхаживала на цыпочках возле стены, смешно оглядываясь себе за плечо.

— Душа моя, что ты делаешь? — тихо спросил он, так и не поняв её странных действий.

Она обернулась и улыбнулась ему счастливой улыбкой.

— Когда у меня были сломаны крылья, я много наблюдала за другими. Рассматривала. Запоминала. Это только с виду кажется, что многие крылья одинаковые. Но это не так. Каждые крылья индивидуальны. Знаешь, чьи мне нравились больше всего?

— И чьи же?

— Крылья Ангела Фенцио, твои и крылья Люцифера.

— Почему? Такой странный выбор…

— Потому что ваши крылья как бы волочатся за вами по земле, понимаешь? У тебя и у Фенцио особенно, у Люцифера меньше. Но они волочатся, потому что ваши крылья огромные. И я мечтала, что когда-нибудь у меня будут такие же огромные крылья, которые будут волочится за мной по земле. И сейчас я осознала, что мечта сбылась, Геральд! Они волочатся!

И она сделала еще пару шагов, оглядываясь за спину.

— Ну, скажи мне, мне же не кажется? Они волочатся, да? — она посмотрела на него, сверкая сапфирами своих глаз.

Он невольно залюбовался ей. Такой живой, такой настоящей. Радующейся тому, что её мечта сбылась. Сверкая своими пронзительными синими глазами, заставляя его сердце биться чуть чаще. Заставляя его немного завидовать самому себе. С растрепанными волосами, в его футболке, она была невероятно красива в это раннее утро.

— Ну, давай-ка посмотрим, точно ли они волочатся или нет, — произнес он, вставая с кровати и направляясь к ней.

На долю секунды её дыхание сбилось. Она впервые увидела его без верхней одежды. Замечая рельефный торс, сильные мышцы рук, низко сидящий пояс его хлопковых штанов. Судорожно сглотнув, она невольно позавидовала самой себе, наблюдая, как он плавным шагом направляется к ней.

— Ну, что ж, давай посмотрим, — он аккуратно взял её за плечи и развернул к себе спиной. Внимательно осмотрел её роскошные крылья, тут же вспоминая её шалость, той ночью в школе.

— Как ты там говорила? — он легко опустил руки на основание её крыльев и провел ими вниз, поглаживая её перья, заставляя их трепетать, а её задержать дыхание от восторга. — Сто тысяч перьев? На счет ста не уверен, но восемьдесят есть точно.

Он ласково гладил её крылья, прекрасно осознавая, что она сейчас должна чувствовать.

— Что там было дальше? Про размах? — он слегка потянул за лучевые кости, заставляя её раскрыть оба крыла. Невесомо проходясь по ним руками, от основания до конца каждого крыла. — Ну, десяти тут не будет, но метров восемь быть должно.

Она зажмурилась. Отчётливо вспоминая свою выходку. И прекрасно понимая, к чему он ведёт. Но ей было всё равно. Потому что его прикосновения вызывали в ней невероятную бурю эмоций. От наслаждения прикосновением, до смутно зарождающегося где-то в глубине её естества желания.

— И что там было ещё? Ах, да, — его руки скользнули под крылья, находя скрытое оперение, прикасаясь к нему, вызывая волну приятных мурашек. — Мягкие скрытые внутренние перья…

Она прекрасно понимала, что он чувствовал тогда. Этот вихрь эмоций затаскивал её в свой водоворот, не давая ей дышать, лишая её разума, вытаскивая наружу ничем не прикрытое желание. Желание обладать им здесь и сейчас. Но она не могла. Ей надо немного подождать, совсем немного, пока…

— Прекрасные, идеальные, иссиня-чёрные крылья, которые действительно волочатся…

Стоп!

Чёрные!

Её крылья чёрные!

Она резко сложила крылья. И замерла. Он видел, как напряглись её плечи. Пытаясь уловить её настроение, пытаясь понять, что он сделал не так, он внимательно всматривался в её крылья. Они чуть дрогнули, и она резко развернулась к нему лицом.

Глаза сверкали, посылая микроскопические разряды молний, она сделала несколько рваных вдохов. И в тот момент, когда она сделала шаг, поднимаясь на носочки и занося руку, чтобы зарыться в его волосы и притянуть его голову к себе, он безошибочно угадал её намеренье. И опередил её на долю секунды, первым коснувшись её губ, мгновенно смыкая свои руки на её талии, приподнимая её, и делая шаг, чтобы упереть её в стену.

Она ответила на поцелуй со всей скопившейся страстью. Закидывая обе руки на его шею, притягивая его к себе. Не давая ему отстраниться. Его руки скользнули по рёбрам, смыкаясь на её спине, грозя раздавить её хрупкое тело. Она выгнулась ему навстречу, пытаясь стать ближе, хотя, казалось, быть ближе уже невозможно. Он ни на секунду не прерывал поцелуй, терзая её, заставляя отвечать ему, гася все её попытки доминирования. Он сминал, властно, напористо, словно доказывая ей, что с этого момента её губы принадлежат только ему. Каждый её рваный вздох, каждое жаркое движение языка, каждый её порыв, движение, ласка.

Его рука скользнула вниз, обхватывая её бедро, заставляя её подчиниться движению. Она позволила, растворяясь в его страсти, чувствуя лёгкое головокружение. Он легко поднял её на руки, заставляя обхватить его ногами, заставляя сильнее обнять его шею. Ни на секунду не прерывая поцелуй, он развернул их и сделал три шага, опуская её на кровать, разрывая ткань, мешающую ему оказаться к ней ближе.

Она вырвалась из плена его губ, делая вдох, кожей ощущая жар его тела, коснувшийся её освобождённой кожи. Его губы оставляли тягучие влажные поцелуи на её шее, спускаясь до ключиц. Его рука властно опустилась на её грудь, не скрытую больше ничем, ощущая её прохладу, ощущая её желание. Она судорожно выдохнула и чуть подалась вперед, желая усилить контакт, заставляя легкое прикосновение стать более властным. И он сжал её чуть сильнее, снова срывая с её губ рваный стон.

Скопившаяся страсть, и всё их обоюдное напряжение, искали выход. Заглушая робкую нежность, сметая трепетность, разрушая терпение. Никто не желал уступать, они оба тлели на углях страсти, мгновенно вспыхнувшей в неуправляемый костер желания. Руки, обжигающие прикосновениями. Губы, дарящие лишь мимолетное облегчение. Рваные вдохи, распаляющие лишь сильнее. Заставляющие забыть, требующие близости.

Его губы были везде, оставляя на её коже горячие властные прикосновения и лёгкие укусы. Его руки лихорадочно гладили её тело, избавляя от остатков ненужной ткани. Она вынырнула из омута желания, с трудом остановив этот мир, заставляя его замереть. Ловя руками его лицо и накрывая его губы поцелуем, жадно требуя больше. Гораздо больше. Требуя его всего.

Он отстранился от неё на долю секунды, убирая лишнее, и тут же возвращая свои руки на её тело. Чувствуя, как она изнывает от желания. Он легко и почти невесомо коснулся нежной кожи её внутреннего бедра, словно дразня, распаляя её еще больше. Наслаждаясь её рваным стоном, видя, как она прикусывает внешнюю сторону своей ладони, пытаясь сдержать, заглушить, не дать вырваться.

Она прогнулась в пояснице, стараясь стать ближе к его рукам, что так неспешно и невесомо касались её тела. Она не хотела больше ждать, а он — уже не в состоянии себя сдерживать. Лёгкое колебание воздуха, не способное остудить даже сантиметра её кожи, и она почувствовала тяжесть его тела, принимая его, замирая на долю секунды, пытаясь привыкнуть.

Он замер, наслаждаясь жаром, который окутал его моментально, стоило лишь ему овладеть ей. Накрывая её собой, подминая, ловя её губы, заглушая её стон. Её руки забирались под его крылья, безошибочно устраиваясь у самого основания, чуть царапая кожу, лаская своей страстью. Он вздрогнул и чуть отстранился, начиная движение. Она спрятала голову в изгибе его шеи, прижимаясь к нему сильнее, требуя большей близости.

Они оба отпустили своё желание, понимая, что нежности сейчас между ними нет места. Потому что страсть, древняя как этот мир, уже завладела обоими. Страсть, заставляющая стереть грани, отбросить сомнения, искоренить ложный стыд. Она не скрываясь требовала большего. Он не сдерживаясь отдал ей всего себя. Они оба стремились стать единым целым. Здесь и сейчас. В эту секунду, в данный момент…

Она выгнулась, отпустив его крылья и закричала. Он позволил себе замереть лишь на миг, наслаждаясь её реакцией, и с глухим рыком достиг пика своего наслаждения. Секунда, и она притянула его к себе, вынуждая накрыть её тело своим, слушая, как два сердца лихорадочно бьются о грудную клетку, пытаясь вырваться, и соединиться в одно, сплетая свои пальцы с его, растворяясь в нём без остатка…

Комментарий к 31. Чёрные крылья Ну вот и мы с большой главушкой)))

Выходные были бурными, посемейному насыщенными. Что завершилось небольшой, но ощутимой травмой)))

Но все уже хорошо, а посему, вот вам много страниц невероятной нежности)))

Иииии, небольшой спойлер)))

“Я выщипаю тебе все перья” – кто и кому?)))

Жду вариантов)))

====== 32. Желанный гость ======

Она лежала на его груди, слушая удары сердца, замечая, как успокаивается его ритм. Она плавно качалась на волнах удовольствия, купаясь в неге, растворяясь в ощущениях. Двигаться не хотелось совершенно. Однако, ей нужно было в школу.

Вики чуть шевельнулась, и тут же почувствовала, как рука демона мгновенно сжала её сильнее.

— Тебе всё равно придётся меня отпустить, — улыбнулась она.

— Зачем? — искренне удивился он, подтягивая её чуть выше, и заглядывая ей в глаза.

— Я не могу прийти на выпускной бал в твой футболке.

— Ну, отчего же, я думаю, на многих демоницах будет в разы меньше ткани, чем во всей моей футболке.

— Это не мой случай. У меня закрытое платье от горла до пола.

— Ты точно демон?

— Утром вроде была. Хотя… если учесть, что я смогла умереть и вернуться что-то могло измениться.

— Ты только что назвала меня Богом?

— Ппффф, не льсти себе, — она вырвалась из его объятий.

— Возвращайся назад, повторим пройденный материал.

— Обязательно. И не раз. Но позже.

Она поднялась с кровати и оглянулась в поисках шкафа.

— То, что тебе нужно — в ящиках комода.

Она благодарно улыбнулась, и направилась исследовать ящики на предмет подходящей одежды. Он опёрся на локоть, и без ложного стеснения следил за её движениями. Наконец, она выудила из ящика удлиненную майку с ассиметричными рваными краями, приложила к себе, оценивая длину, и кивнув молча облачилась.

— У тебя потрясающая тенденция, лишать меня любимых вещей.

Она непонимающе на него посмотрела, закидывая руки за голову, и наскоро заплетая легкую косу.

— Сначала браслет, теперь майка.

— Око за око, майка за платье. Браслет как аванс.

— Не забудь вернуть.

— Я подумаю, снимай печати.

Он никак не прореагировал. Выдохнув, и закатив глаза к потолку, Вики быстро вернулась на кровать, ласково поцеловала своего демона, и жалобно заглянула в глаза.

— Лети, пташка.

Она легко поцеловала его ещё раз, и выскользнула из комнаты. Он откинулся на подушку, зарываясь в неё лицом, вдыхая тонкий аромат миндаля, которым пропитался каждый кусочек ткани на этой огромной кровати.

Она решила не подниматься по лестницам, привычно влетая в окно своей комнаты. Едва она спустилась с подоконника, как в неё тут же прилетела небольшая, но плотно сбитая думка.

— Как давно? — глаза демоницы сверкнули маленькими молниями.

— Что именно, Мими? — Вики опасливо начала движение к спасительной двери в ванную комнату.

— Я жду тебя с самого утра, чтобы выщипать тебе все перья! — Мими швырнула в Вики еще одну думку.

— За что?

— За что? — Мими потянулась за следующей подушкой. — Геральд? Серьёзно, Вики? Геральд?

Подушки летели одна за другой. И судя по их количеству, у Мими в запасе оставалось ещё штук пять. Вики резко изменила направление.

— Мими, я просто никак не могла…

— Никак? Серьёзно? Никак? — Мими метко запустила очередную думку, угодив прямо в лицо Вики. Сделав два быстрых шага, Вики с силой толкнула Мими на кровать, усаживаясь на неё сверху.

— Мими, чернокрылка ты моя любимая, не злись!

— Не злись? — Мими пыталась скинуть с себя новоиспечённого демона. — Ты узнаёшь обо всех моих интрижках, чуть ли не в момент их совершения. Но свою — ты от меня скрыла! Я выщипаю тебе все перья.

Вики едва успела увернуться от руки Мими, которая настойчиво потянулась к её крылу. Ей пришлось чуть ослабить хватку, и Мими этим воспользовалась, столкнув её на пол и поменявшись с ней местами, зажала Вики своим телом.

— Как долго?

— Пять дней… Ну, хорошо, неделя, но не больше, — Вики пискнула, потому что Мими таки вырвала ей пару перьев.

— Неделя? Неделя? Ты молчала целую неделю?

— Мими, понимаешь…

— Не понимаю! Отказываюсь! Я больше не желаю тебя знать. Неделю!!!

Мими встала, отпуская Вики, и демонстративно скрылась за дверью ванной комнаты, хлопнув ей так, что дрогнула стена. Вики закатила глаза к потолку, и устало поплелась к двери.

— Мими, чернокрылка моя, — она поскребла ногтями в дверь, из-за которой тут же раздался шум льющейся воды. Вики усмехнулась, но она точно знала, что Мими сейчас сидит на полу, оперевшись о дверь. Она сделала тоже самое.

— Мими, я не хотела скрывать. Правда. Я вообще не хотела…

— Чего ты не хотела? — Мими чуть приоткрыла дверь, оставив маленькую щель.

— Не хотела заводить с ним интрижку…

— Вики, ты — дура?

— И, тем не менее, это так…

— Когда?

— Помнишь, занятие на Факультете? Вот тогда всё и выяснилось…

— И вы?

— Нет! Нет, — Вики коснулась пальцем кожи за ухом.

— Вики!

— Утром. Сегодня…

Мими заверещала, и, вылетев из ванной, опять повалила Вики на спину, падая вместе с ней.

— Обалдеть! Правда?

— Правда.

— Если бы я не видела всё своими глазами, я бы никогда не поверила! Геральд! Ну надо же!

— Я сама не верю.

— Я догадывалась что у тебя роман, ещё с твоей библиотеки, никак не могла понять кто он… Но я даже не предполагала что это может быть Геральд…

— Как раз-таки «библиотека» это не про него. Точнее про него, но не то, что ты подумала. Тогда даже намёков не было. Просто был сложный день. Правда.

— Ты осознаёшь, как тебе повезло?

— Не совсем, но по большей части да.

— Шепфа, ты и Геральд. Уму не постижимо!

Дверь комнаты распахнулась и на пороге показались рыжий демон и черноволосый ангел.

— Оу, мы помешали чему-то горячему? — глаза Ади моментально сверкнули.

— О да, — произнесла Мими, — вы всегда врываетесь в самый подходящий момент.

— Мы просто четко знаем, когда приходить. Так что вы делаете на полу?

— Привыкаем…

— К чему? — Сэми удивленно посмотрел на Мими.

— К полу, потому что вечером — он нас ждёт всех. Без исключения.

Ади расхохотался.

— Ты права, Мими, ой как права. Я пополнил запасы.

— А я принес два ящика фруктов, — Сэми улыбнулся подругам.

— А мы просто придём, можно? — Вики расхохоталась.

— Мы не придём, — произнесла Мими, — мы приползём.

Ангел, смеясь, подал руки девчонкам, помогая им подняться.

— Вики, тебе очень хорошо с тёмными крыльями. Ты вся как будто светишься изнутри.

— Спасибо, Сэми.

Мими и Ади молча уставились в пол, не желая вспоминать кровавую сцену Посвящения.

— Ну, и зачем вы пришли?

— Узнать, вы собираетесь быть вовремя или как обычно опоздаете? Не хотелось бы самим слушать заунывную речь Кроули. Если вы не идете, то и мы не пойдем. Встретимся прямо в зале…

Они еще долго переговаривались, и дразнили друг друга, пока Мими не вытолкала их за дверь, начиная долгие приготовления к прекрасному вечеру.

Им было что отпраздновать.

Обоим.

И они собирались это сделать.

И по такому случаю, оба не сговариваясь, решили посетить вечер, сменив привычные одежды. Габриэль восхищенно смотрела на обоих. Фенцио был невероятно элегантен, в белом костюме тройке, в серебристо серой рубашке, сверкая серебряной цепочкой для воротника и красивыми запонками из серебра. Габриэль помнила их. Это был её подарок ему, после того как она стала Престолом. И ей было безумно приятно, что он их сохранил, и более того, он ими пользовался. Габриэль с удовольствием окинула бывшего Престола взглядом. Он все ещё был красив, подтянут и хорош собой. Так умело скрывая это под своей ежедневной рясой учителя, так портившей всё представление о нём.

Она перевела взгляд на Геральда. Демон почти не изменил себе. Однако и он был чертовски привлекателен в своем чёрном костюме. Дополненном такой же цепочкой у воротника, и вторившей ей цепочкой ниспадающей от лацкана пиджака до нагрудного кармана. Чёрные запонки мягко мерцали в рукавах шелковой рубашки, сливаясь по цвету.

— Габриэль! Не ожидал! Прекрасно выглядишь! — Геральд слегка приобнял Престола, молчаливо приглашая её в их с Фенцио небольшой круг.

— Здравствуй, Геральд.

Фенцио тепло обнял Габриэль, предлагая ей бокал с напитком.

— Абсолютно согласен с демоном, ты прекрасна, Габриэль.

— Вы оба не менее хороши. Как это ещё пол в этой зале не усыпан несколькими лишившимися чувств существами? — Габриэль приняла бокал и встала между двумя преподавателями. — А где Мисселина?

— Дописывает речь Кроули, потому что старый болван куда-то дел листок с ранее написанной речью.

— А я надеялась, что официальная часть уже закончилась.

— Еще не началась.

В зал вошла шумная компания. Хрупкая дочь Мамона вела под руку красивого черноволосого ангела. А рыжеволосый демон вел бывшую Непризнанную. Компания перебрасывалась между собой фразами, прерываемыми смехом. Они быстро отыскали стол, предназначенный для них, и склонили головы о чём-то совещаясь. Школа давно уже отказалась от огромных столов со стульями, занимающими всё пространство. Оставив высокие столы для фуршета, и раскидав небольшие диваны у стен, делая акцент на общение и оставив достаточно места для танца, если желающие найдутся.

Геральд внимательно посмотрел в их сторону. Она не обманула. Её платье было действительно закрытым от горла до пола. Длинная юбка, ниспадающая большими фалдами, воротник, украшенный мерцающими камнями в свете люстр, длинный рукав, с манжетами из таких же камней. По сравнению с Мими, облаченной в платье из тонкого фатина, которое практически ничего не скрывало, она выглядела как монашка. Он сделал глоток, замечая, как она облокотилась о стол, и развернулась к нему лицом. Глифт замер где-то в середине горла, вызывая приступ кашля. При всей закрытости её наряда, спереди красовался узкий разрез, от шеи до самого пояса. Прекрасно понимая, что он наблюдает, она слегка отвернула голову в сторону, посмотрев на соседний стол, и легко провела рукой по камням выреза от ключицы до пояса и обратно, возвращаясь по другой стороне. Он почувствовал, как его сердце забилось чаще. Небольшая деталь, о которой она умолчала. Небольшая деталь, заставившая его представить, что стоит ему поднести руку к этому вырезу…

— Это она? — тихий голос Габриэль заставил его вздрогнуть.

— Кто? — хрипло спросил он.

— Это — дочь Уокер? — Габриэль кивнула в сторону стола, у которого стояла Вики.

— Она самая.

— Совсем на мать не похожа. Разве что глаза.

— Кстати, о матери, — Фенцио внимательно посмотрел на Габриэль.

— О, именно для этого я и пришла. Пока нет Кроули.

Габриэль поставила бокал, подошла ближе к Фенцио, положила руки на его плечи и показала. Всё, что происходило, ничего не утаивая. На моменте расплывшейся капли крови Фенцио вздрогнул.

— Геральд, тебе стоит это увидеть.

Габриэль послушно развернулась к демону, повторив всё тоже самое, передав воспоминания.

— Неожиданно…

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — Фенцио взглянул на демона.

— Вполне возможно, — Геральд смотрел в бокал, прокручивая увиденное.

— О чём вы? — Габриэль переводила взгляд с одного на другого.

— Сколько она уже не выходит из кабинета?

— Ох, никто не считал, но давно, уже очень давно. А что?

— Кровь — реакция больше человеческая, Габриэль, — Фенцио также задумчиво крутил бокал. — Сказавшееся напряжение вылилось в определённую реакцию.

— Она не выходит, не делает многих элементарных вещей, — Геральд посмотрел на Габриэль, — которые делают все Бессмертные. Не летает, не развивает свои способности. В своё время она была сильна. Но теперь…

— Вы хотите сказать, она потеряла себя?

— Она постепенно утратила многое, и сейчас в ней больше человеческого, чем всего остального. Любое сильнейшее потрясение просто её добьёт.

— Если в ближайшее время она не выйдет из добровольного заточения, и не вернется к нормальному существованию Бессмертного, с его нагрузками, его темпом жизни, она просто угаснет в своем логове, — Фенцио внимательно посмотрел на Габриэль.

— Всё действительно так? — она перевела взгляд на Геральда.

— Да, Габриэль, именно.

Все трое молча развернулись, и не сговариваясь посмотрели на Вики. Которой не было дела до преподавателей и Престолов. И уж тем более, до угасающей где-то на небе матери. Она наслаждалась компанией друзей, к которой присоединился проходящий мимо Люцифер. Он взял Вики за руку, поднимая свою, и заставляя Уокер обернуться несколько раз вокруг своей оси. Раскатисто над чем-то рассмеялся, шепнул что-то на ухо Вики, приобнял Мими, и покинул их стол, перемещаясь к компании своих демонов, во главе с Ости.

Габриэль выскользнула в сторону Мисселины и Кроули, оставив ангела и демона поглощать глифт в одиночестве, обдумывая то, что она им показала. Фенцио перехватил взгляд Геральда, печально усмехнувшись.

— Да что такого, в этих серых крыльях, что заставляют тебя потерять голову, словно молодого подростка, пришедшего с Земли и впервые увидевшего демоницу…

Геральд посмотрел на ангела. Он цитировал его собственные слова, столетней давности.

— Что такого умеет она, что заставляет тебя рисковать всем, ради одного её поцелуя…

Демон смотрел в глаза Фенцио.

— Любовь? Способны ли Бессмертные её испытывать, прикрывая простое желание обладать, красивой фразой про сильные чувства и недостаток воздуха…

Фенцио с сожалением покачал головой, посмотрев ещё раз на Уокер, потом на Геральда. Вспоминая упавшую каплю крови. Бледное лицо, горящие ненавистью синие глаза. И впервые за много лет, он осознал, что больше не испытывает жгучей ярости, всепоглощающей ненависти, скорее лёгкое разочарование, щедро сдобренное грустью личного одиночества.

— Ты научился на моих ошибках, а может просто не испытываешь того, что чувствовал я. Но у неё — чёрные крылья. И ты имеешь полное право насладиться победой. Только вот с ней тоже нельзя наполовину. С ней или всё, или даже не начинай. Готов ли ты к этому? — Фенцио взглянул на Геральда. — Не думаю, хотя ты приложил достаточно усилий, чтобы здорово облегчить себе жизнь. Но примешь ли ты её всю, со всеми её недостатками? Не уверен.

Фенцио поставил бокал и шагнул в сторону высших ангелов.

— А ты принимал? — голос Геральда прозвучал очень тихо, но ангел его расслышал.

— Принимал. Всю. Такая как есть. И, наверное, я даже не удивился тому, что произошло. Просто сожалел, что она не чувствовала того же.

Габриэль нагнала его у выхода. Ласково коснулась его плеча. И передала ему небольшой конверт, шепнув одними губами адресата. Геральд улыбнулся, кивнул, приобнял Престола и покинул залу.

Слова Фенцио неприятно скребли на душе. А она слишком была увлечена друзьями, дурачась с ними, наслаждаясь их обществом, и явно играя в старую игру «правда или действие», судя по взрывам хохота и странным вылазкам время от времени. Его раздражало всё, что отнимало её у него. Этот вечер. Этот глифт. Её друзья.

Ещё утром он был уверен, что отныне они проведут вместе целую вечность, наслаждаясь друг другом. Но уже к вечеру, он сомневался, сможет ли она пробыть рядом с ним хотя бы лет сто. Такая молодая, такая живая, такая восторженная. Сможет ли он удержать её, не дать ей исчезнуть, оставив на память о себе горстку писем, перевязанную золотым жгутом. Он не был уверен.

Тихонько открыв дверь его комнаты, она тенью проскользнула вовнутрь. Она почти не сомневалась, что найдет его именно здесь. Он сидел на стуле к ней спиной, у распахнутого окна, закинув ноги на подоконник. Тёмное ночное небо было усыпано мириадами звезд, чей свет просачивался сквозь открытое окно, освещая магическим светом демона. На полу одиноко стояла бутылка. Она оперлась спиной о дверь, пытаясь успокоить дыхание, и унять сердцебиение. Легко и быстро она нащупала щеколду, отсекая их от всего оставшегося мира.

Он почувствовал её издалека. Слышал, как она прокралась, как замерла у двери. Где-то в глубине души его внутренний демон очнулся, и, встав во весь рост, замер в её ожидании. Геральд усмехнулся. Не всё так просто…

— Бал в другом крыле, Уокер, — холодно выдохнул он.

Она улыбнулась. Ловким движением рук сняла туфли, тихонько оставив их у двери, и ступая босиком по деревянному полу, медленно двинулась к нему. Вытаскивая по пути шпильки, освобождая копну волос. Остановилась за его спиной. И мягко, почти невесомо коснулась его крыльев у основания.

— Я там, где хочу быть…

— Ппфффф, — фыркнул Геральд, — Уокер, да брось. Иди, повеселись с друзьями… Через пару дней у тебя начнётся совсем иная жизнь. Веселья в ней будет маловато, так что используй шанс, веселись.

— Я там, где хочу быть, — снова тихо повторила она, и позволила своим рукам опуститься с крыльев на спину и начать их медленное восхождение к шее.

Внутренний демон, казалось, забился в агонии. Он отзывался на каждое её прикосновение, на каждый её вздох. Геральд из последних сил удерживал этого демона под контролем. Он не позволит ему вырваться. Не к ней.

— Я ненавижу тебя, Уокер…

— За что? — невинно спросила она, и аккуратно запустила руки в его волосы.

— Я ненавижу тебя за приобретенный тобою дар… Что мешает мне понять, услышать…

— А ты почувствуй, Геральд…

— Просто почувствуй, — прошептала она, наклонившись к уху. Тяжелый шелк её волос заскользил по его шее, падая на основание крыльев и руку. Тягучий миндаль заискрился, соприкасаясь с его кожей, и обернулся вокруг него лёгкой дымкой.

— Мне этого мало…

— Попроси, Геральд, — её руки скользнули с его плеч, добираясь до груди, чувствуя, как бьётся его сердце.

Он резко перехватил её руку и потянул вниз, заставляя её нагнуться ниже, чтобы дотянуться до её уха.

— Покажи мне… — его дыхание обожгло её кожу. Он с силой сжал её запястье. — Покажи мне…

Она вырвала свою руку, обошла его, бесцеремонно сбросила его ноги с подоконника, тут же занимая их место. Тяжёлая ткань платья заискрилась под светом звёзд. Она сложила ладони вместе, спрятала их между коленями, и чуть подалась вперед. И глядя ему прямо в глаза, тихо зашептала на древнем языке:

— Я разрешаю тебе войти, я принимаю тебя. Отныне и до скончания веков, ты желанный гость…

Он вздрогнул, услышав родную речь. В её исполнении она лилась как тягучая патока, обволакивая все его существо, заставляя всколыхнуться каждое перо. Он потянулся к ней, нашел бездонные зрачки в обрамлении сапфира и провалился…

… плохо, Уокер, просто отвратительно, ни одну энергию не считала…

… куда ты лезешь, Шепфа тебя дери, с твоими крыльями…

… лучше готовиться надо, Уокер, как-никак полусерафим…

… да выдай ты хотя бы намёк на силу!..

… это неуд, Уокер, проваливай. Придёшь на пересдачу…

… теперь понятно, где ты обитаешь, на дне глифта…

… Уокер, ты не только крылья сломала, но еще и ослепла?..

… а демоны?..

… не лучшее место чтобы свести счеты с жизнью…

… а какого черта ты пришла? Бескрылым не место на тренировке…

… какая честь, Уокер…

… что он должен услышать, скажи мне, Вики…

… змеи говорят на своём языке…

… рукопашный бой?..

… потерпи, будет адски больно, потерпи, не сдавайся…

… сейчас или никогда…

… действуй…

… в чём дело? Соберись!..

… Уокер! Вернись немедленно, ибо если я догоню тебя сам…

… да что с тобой происходит…

… нам надо завести роман, раз мы уже в отношениях…

… подумай хорошо, прежде чем закончить…

… так значит мы с тобой одной крови…

… в небо, я жду…

… тебе особое приглашение?..

… тебе придется стать мной…

… да, я ошибался…

… продолжай, Уокер…

… не чьи-то руки, а мои…

… повторяй за мной, следи за направлением моего крыла…

… я с тобой, ты не одна…

… да не в меня, Уокер!..

… доверься мне…

… удиви меня…

… если бы ты согласилась…

… моя…

… я ненавижу тебя…

… покажи мне…

Он медленно возвращался в реальность. Как много воспоминаний. Как много мимолётно подмеченных моментов. Как много невесомых незримых чувств. Внутренний демон уже не шутил, он рвал Геральда изнутри на части, пытаясь вырваться наружу. Планируя задушить хозяина, а потом сдаться на милость этим горящим сапфирам.

Он резко схватил её за локоть и притянул ближе.

— Обратного пути уже нет, я не отпущу…

— Я там, где хочу быть…

И внутренний демон вырвался, сметая все на своём пути.

— Я разрешаю тебе войти, я принимаю тебя. Отныне и до скончания веков, ты желанна…

Но она не дала ему договорить. Ей не нужно было смотреть, чтобы почувствовать. Ей не нужно было считывать, чтобы услышать. Она поцеловала его. Жадно, требовательно, настойчиво. Она словно ставила свою печать на древнем, первородном Демоне, оповещая весь мир обетованный о том, что отныне и вовеки веков — он только её. Она расправила свои новые огромные иссиня-чёрные крылья, словно пряча его, оберегая, не желая делить его даже с этими звёздами. И он сдался. Также как и его внутренний демон.

— Я там, где хочу быть. И я буду здесь всегда. Даже, если буду тебя ненавидеть. Особенно, если буду тебя ненавидеть…

Он рассмеялся. О да, особенно если будет его ненавидеть. Когда-нибудь. Потом. Возможно. Да какая сейчас разница.

И его рука сделала то, о чём он думал с самого начала этого вечера.

Скользнула в узкий разрез её платья.

Но ненадолго.

Только для того, чтобы уничтожить.

Очередную вещь.

Получая доступ к желанному телу.

Комментарий к 32. Желанный гость Еще немного сладкой ваты)) придется потерпеть, да)))

Зная как все вы любите определенного демона из этой Истории, мы не стали ждать окончания Змея, и решили поделиться с вами прекрасной историей именно о нем, щедро разбавив её вашими любимыми Вики и Геральдом, у которых все хорошо, и нет Апокалипсиса на горизонте.

Надеюсь, история вам понравится.

https://ficbook.net/readfic/10087295

====== 33. Послание руин ======

Она проснулась от ощущения его горячих губ на своей спине. Они уверенно и легко прокладывали дорожку от позвонков на шее, до лопаток. Пальцы ласково перебирали её перья.

— Геральд, ты невыносим, — она тихонько засмеялась.

— Ты даже не представляешь на сколько, — он притянул её к себе, разворачивая, и находя её губы.

Она с трудом представляла, сколько времени ей удалось поспать, десять минут, двадцать? Час? У неё ныла каждая клеточка её тела, но это была приятная усталость.

— Геральд…

— Только не говори, что тебе опять куда-то надо. Потому что я точно знаю, что сегодня тебе не надо никуда.

— Я не ухожу, я требую пощады.

— Странно, помнится, кто-то страстно шептал, что хочет ещё.

— Не знаю, про кого ты говоришь, — она зарылась лицом в изгиб его шеи и легонько прикусила его плечо.

— То есть это была не ты?

— Нет.

— Тогда, вам, незнакомая мне демоница, придется покинуть моё ложе, потому что если сейчас вернётся Вики Уокер, она выдергает вам все перья.

— Передайте вашей Вики Уокер, что ей несказанно повезло, — она хохотала в голос.

— Геральд, — произнесла она, успокоившись, и устроившись у него на плече.

— Ммм…

— Ты вчера сказал, что моя жизнь изменится, что ты имел ввиду?

— Ну, во-первых, ты теперь на последнем этапе обучения. А это значит, что теперь твоим обучением будет заниматься напрямую Ад. Линия поведения, стратегии, приёмы. Задания на Земле. И уже не просто склонить к определенному выбору. Они будут усложняться. И ты станешь проводить всё больше времени на этих заданиях. Во-вторых, нам вплотную придётся заняться лично тобой и тем, что скрыто внутри.

— Но я ничего не помню из того дня. Я не помню, что произошло в пещере. Нам придётся это повторить?

— Нет. Я думаю, через пару дней ты вспомнишь.

— Думаешь?

— Уверен, — Геральд глубоко вздохнул.

— Что тебя тревожит? — она села и внимательно посмотрела на него.

Он поднялся, оперся об изголовье кровати и внимательно на неё посмотрел.

— Меня тревожит то, что совсем скоро, может оказаться так, что тебя пошлют на Землю на месяц, а может и больше. И я не знаю, как я на это отреагирую. Меня тревожит, что я не смогу тебе помочь принять то, что тебя ждёт. Меня тревожит, что ты выйдешь из этой комнаты спустя пару часов и неизвестно когда вернёшься. Меня тревожит то, что я не могу запереть тебя в четырёх стенах, как бы мне этого не хотелось…

— Геральд…

— Я не имею права обрезать тебе крылья, едва ты захочешь взлететь.

— Давай будем решать проблемы по мере их поступления.

— Это каким образом?

— Ну, например. Что там было в твоём перечне? То, что я уйду и неизвестно когда вернусь? Это решается очень просто. Я не уверена, насколько нормально жить в твоей комнате в школе, но у тебя есть прекрасный дом в Аду.

— Есть, но летать каждый день из него в школу то еще удовольствие, иначе зачем бы мне была нужна эта комната.

— Согласна. Но мне осталось сколько? Три месяца? Это недолго. Мы справимся.

— Хорошо. Я оставляю за тобой будни, ты вольна выбирать я или Мими, но я хочу все выходные. Без исключений. И через три месяца безоговорочный переезд в дом.

— Согласна. Что там дальше? Принять то, что меня ждёт? Я пока не помню всего, но… То, что меня ждёт это опасно?

— Да.

— Ты знаешь, как свести эту опасность к минимуму?

— В общих чертах.

— Ну, значит, мы постараемся этого не допустить. Я обязуюсь слушать и ничего не делать без твоего одобрения. Я тоже, знаешь ли, не хочу навредить сама себе.

— Хорошо.

— Ну, и что там было ещё? Длинные задания? Геральд, но ведь это своего рода моя работа в будущем, верно? Твои друзья это делают веками. Родители Мими это делают веками. Родители Ади. И все они продолжают быть вместе. Ничего страшного с ними не происходит. Я видела, какие тёплые отношения у Мамона и Мелиссы, я видела Кат и Винчесто. Чего боишься ты? Ты боишься, что я не вернусь?

Он промолчал, глядя прямо ей в глаза.

— Геральд, ближе тебя у меня здесь никого нет. Ты мне ближе даже чем Фариа. Ты… — она помолчала, легко дотронулась рукой до его щеки. — Ты — мой демон, слышишь? Я тебя выбрала. Ни на год, ни на век. Навсегда. Слышишь?

Он взял её руку, поцеловал тыльную сторону её ладони.

— Очень надеюсь, что ты будешь думать также лет через двести.

— Если я не придушу тебя за эти двести лет, мы вернёмся к этому вопросу, хорошо? А пока выкини это из головы и сосредоточься на чём-то другом.

— На чём?

— Ну, вот хотя бы, — она пыталась придумать ему занятие, как вдруг в её голове всплыло воспоминание двухдневной давности. Её глаза расширились. Как же она могла забыть! Как же она забыла!

— Что такое? — он внимательно посмотрел на неё.

— Геральд! Мне надо в мою комнату. Ненадолго.

— Вики!

— Правда ненадолго. Двадцать минут. Там кое-что важное.

— Это не может подождать?

— Нет, это ждёт уже два дня. Двадцать минут! Не покидай эту уютную кровать! Но, если за это время тут вдруг каким-то странным образом окажется чашка горячего кофе, я буду очень благодарна.

Она выскользнула из его объятий, и опять растерянно обвела комнату глазами.

— Комод?

— Комод, — кивнул он.

Привычным движением она накинула очередную его вещь, и выскользнула из спальни.

Она добралась до своей комнаты без приключений, никого не встретив по пути. Что в принципе, было объяснимо. Вчерашний вечер был, видимо, одинаково хорош для всех. Едва открыв дверь, она приложила ладошку ко рту, чтобы не рассмеяться в голос. Её встретило небольшое кладбище бутылок глифта на полу, тленные остатки фруктов, и подушка с прикрепленным листком, на котором было написано «Вики». Её друзья были большими оригиналами. Она оглянулась. Мими спала на своей кровати, как всегда укрывшись крылом. А вот на её постели мирно посапывали рыжеволосый демон, обнимающий черноволосого ангела.

Очень тихо, стараясь не разбудить ребят, Вики подошла к шкафу, и, взяв большой бумажный пакет, сгребла в него часть своих вещей, не разбирая. Ловким движением кинула в пакет пару балеток, и направилась к столу. Аккуратно достав спрятанный листок, она бесшумно покинула комнату, сорвав по пути свое имя с подушки.

Он сделал первый глоток обжигающего кофе. Обозначенные ей двадцать минут уже истекли. Но он терпеливо ждал.

И не ошибся. Спустя двадцать четыре минуты дверь его комнаты снова распахнулась, и впустила вернувшуюся девушку.

Ловким движением бросив большой бумажный пакет у комода, она вернулась в покинутую ею постель, держа в руках какой-то листок, и сверкая сапфирами своих глаз.

— Ты опоздала, — он улыбнулся.

— Собирала вещи, — она привычным движением забрала у него из рук чашку, и сделала глоток.

— Так в пакете…

— Именно. Но я ходила не за этим.

Она сделала еще глоток, вернула ему чашку, и развернула лист бумаги со странными письменами.

— Что это? — он отставил чашку на тумбу у кровати, и забрал лист из её рук.

Вчитавшись в текст он произнес:

Начать с истоков, что б узреть начало,

Скользнуть змеёй, вдохнув в себя эфир,

Позволить Тьме накинуть покрывало,

Увидеть в нём, как создавался мир.

— Ты прочёл! — Вики с восхищением смотрела на своего демона.

— Прочёл, но ничего не понял. Что это?

— Это послание от моего Змея.

— Поясни.

— Накануне Посвящения, я увидела очередной сон, мой Змей меня звал. Но я не могла понять куда и зачем. И тогда я вернулась к пещере. Долго думала, что мне делать. А потом вошла в неё, коснулась стены и увидела слова. Вернулась и записала. Ну, и вот, наконец-таки, донесла до тебя. Ты прочёл! Невероятно!

— Душа моя, прочёл, — он легко притянул её к себе и мимолётно коснулся губами её макушки. — Ты что-нибудь понимаешь в этих словах?

— Не всё, но «начать с истоков» это точно разрушенный город. Потому что это самый первый город созданный Шепфа для существ. Уж ты-то должен это знать.

Геральд прочёл слова еще раз. И вздрогнул.

«Позволить Тьме накинуть покрывало

Увидеть в нём, как создавался мир».

Её появление было предопределено.

Пусть не её, Вики Уокер лично, но то, что Тьма, способная создать мир, должна была вернуться, было предопределено точно.

Он отбросил лист, и устало отер лицо.

Этого не может быть.

Просто не может быть.

— Геральд, в чём дело? — она внимательно следила за ним взглядом.

— Ещё не знаю. Мне надо подумать. Я не готов пока тебе что-либо ответить. Мне нужно подумать.

— Это что-то нехорошее? Да? Ты меня пугаешь.

— У меня нет ответа. Правда. Но я обещаю, мы его найдём.

— Геральд…

— Вики, я ничего не скрываю. И я, правда, не готов сейчас отвечать.

— Можешь написать перевод? — она заглянула ему в глаза.

— Могу, конечно.

— Я слетаю к Фариа…

— Фариа. Конечно.

Он притянул её к себе. Аккуратно поглаживая её перья. Незримо снимая поставленную ранее печать. Понимая, что всё происходящее — неизбежно. Понимая, что оттягивать момент больше нет смысла. Понимая, что она должна будет выполнить то, зачем пришла Тьма, что заполнит её изнутри.

— Пташка! Ты прекрасно выглядишь!

— Спасибо, Фариа.

— Этот демон всё же умудрился тебя не убить.

— О, нет, — Вики счастливо рассмеялась. — Он меня не убьёт.

— Ты счастлива?

— Да, на данный момент да.

— Почему такое уточнение?

— Потому, что ничто и никогда не длится вечно. Поэтому сейчас я просто наслаждаюсь и впитываю.

— Мне всегда нравилась в тебе вот эта твоя рациональность. Что ещё произошло? Судя потому, как колеблется твой миндаль от волнения, это не всё.

— Нет, не всё. Змей передал мне свою тайну. Ну, или послание, не знаю, как сказать.

— Интересно, и что он сказал?

Вики подала Фариа лист со словами Змея, и переводом, приписанным ниже Геральдом. Старый демон внимательно прочёл. Изучающе посмотрел на Вики и снова уткнулся в лист.

— Ну, вот! У вас такой же взгляд как у Геральда. Что происходит?

— А что сказал твой демон?

— Сказал, что не может ответить мне сейчас. Ему надо подумать.

— Это всё? Или было что-то ещё?

— Сказал, чтобы я передала вам, что вам надо снять какую-то печать. И если вы спросите, уверен ли он, он просил передать, что — да, уверен.

Фариа кивнул.

— Ну, да ладно. Давай, встань и покажи мне свои крылья во всей красе!

— Фариа! Они волочатся!

— Я заметил.

— Я в восторге от своих новых крыльев!

Она встала и повернулась к Фариа спиной, медленно раскрывая крылья. Фариа подошел ближе, положил руку ей между лопаток, снимая свою печать. Потом легко и невесомо провел по её оперению.

— Они и правда, очень красивы. Как они в полёте?

— Ещё не успела опробовать их как следует. Думаю заняться этим прямо сейчас. Я просто хотела рассказать вам о Змее и его послании. Возможно, вы что-то увидите, возможно Геральд. Мне не важно кто. Главное — не скрывайте от меня ничего, если поймете, о чём именно идет речь. Хорошо?

— Хорошо, я обещаю. Куда ты сейчас?

— На руины.

Фариа кивнул. Она ускользнула так же быстро, как и пришла. Фариа в задумчивости вертел оставленный ей листок. И терпеливо ждал. Зная, что следующий визит не заставит себя долго ждать.

Он остановился рядом с его столом. Фариа поднял свои оранжевые глаза и выдержал тяжёлый взгляд синих глаз. Наконец, Геральд сел в кресло, устало потерев рукой лоб.

— Тьма, рождающая мир?

— Ты тоже это прочёл…

— Что ты собираешься делать?

— Ты снял печать?

Фариа кивнул.

— Я собираюсь позволить Тьме сделать то, для чего она её выбрала, — Геральд устало потёр лоб.

— Она готова?

— Мы будем брать частями. К этому невозможно быть готовым. Есть мысли по поводу первой части послания?

— Пока нет. Но всё указывает на её руины.

— Она сказала так же. Где она сейчас?

— Наверняка у своих камней. Её туда так и тянет. И теперь, хотя бы понятно почему. Она должна быть там, чтобы что-то увидеть.

— Точно! Она должна быть там! Её Тьма именно там! Вот где надо её искать!

Геральд резко поднялся, дошёл до середины стеллажа, потом вернулся, и протянул Фариа белый конверт.

— Что это?

— Просили передать, чуть не забыл!

Геральд развернулся, и стремительно вышел из библиотеки.

Фариа внимательно посмотрел на конверт, так явно улавливая тонкий аромат белых лилий. Его сердце забилось чуть чаще. Предвкушая неожиданный подарок. Теряясь в догадках, что мог скрывать конверт. Наконец, он рискнул взломать печать.

Конверт хранил прекрасное длинное белое перо, с голубым отливом.

И всего несколько слов.

«Вместо моих прикосновений…»

Комментарий к 33. Послание руин Ну, вот как то так...

Обратный отсчет запущен...

====== 34. Неотъемлемая часть. ======

Он смотрел, как она тихонько обходит свои руины.

Он не торопился подходить.

Не сейчас.

Потому что иначе, он сгребёт её в охапку, спрячет ото всех, и прежде всего от себя самой.

Он мог бы это сделать. Он бы смог забить ей голову какими угодно мыслями, совершенно отличающимися от её руин, от того, что она должна найти. Он бы окружил её одним собой, заменяя ей целый мир.

Но однажды в её сны вернулся бы Змей.

И однажды, он бы нашёл, как направить её опять на тот путь, по которому он её вел.

И она бы всё поняла.

И она бы его не простила.

Никогда.

Да он бы и сам себя не простил.

За обрубленные крылья. За лишенные возможности. За её жизнь.

И тем тяжелей сейчас был его личный выбор.

Помочь или спрятать.

И чем больше он смотрел, чем больше он думал, тем отчетливее понимал, что он не может так поступить с ней. Как бы тяжело не было ему, он не имел права, забирать у неё то, что было ей предназначено.

И он стоял. Сражаясь внутри с самим собой. Со своими внутренними демонами. Заглушая дикое чувство собственности. Разрушая свои собственные надежды на личное счастье. Потому что путь, уготованный ей, не мог быть лёгким. Потому что Тьма — не пощадит.

Она заберёт.

Отнимет.

Изменит.

Если он не вмешается.

Если он хотя бы не попытается ЕЁ обуздать.

Противопоставить себя — ЕЙ.

Он подошёл лишь тогда, когда смог полностью взять свои чувства под контроль. Запрещая себе даже думать о том, чтобы спрятать. Долго смотрел ей в глаза, замечая, как они искрятся, смотря на него, чувствуя, как её мерцающий миндаль обвернулся вокруг него, лаская, оседая на его крыльях.

— Что-то произошло?

Её тихий голос вырвал его из своих мыслей. Сейчас или никогда. Если сейчас он даст слабину, он потеряет её навсегда. Без возможности отыграться. Без права на прощение.

— Нет, ничего, — он ласково, невесомо коснулся её щеки.

Чувствуя, как внутри переворачивается всё его существо. Как внутренний демон, раздирает когтями его душу, требуя спрятать. Не отдавать.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — он запер всё лишнее. Всё, что могло сейчас ему помешать.

— В смысле?

— Прислушайся к себе. Закрой глаза. Почувствуй.

Он развернул её к себе спиной, прижал.

— Загляни вглубь себя. Что ты чувствуешь?

Она долго молчала. Она каждым пером ощущала, как бьётся его сердце. Но выражение его глаз, он сам, его действия, ясно давали ей понять, что сейчас он — Наставник. И она отрешилась от ударов его сердца. Закрыла глаза. Выдохнула, приводя себя в состояние спокойствия и внутреннего покоя. И прислушалась. К себе. К своим чувствам. К своим ощущениям.

Какое-то время ничего не происходило. А потом она почувствовала робкий толчок внутри. Словно что-то глубоко запрятанное решило вырваться. Не осознавая, что это, она просто замерла. Позволяя этому неведомому, запрятанному, тайному, подняться на поверхность, вынырнуть из глубин, где оно было сокрыто.

У неё засосало под ребрами, очень близко к солнечному сплетению. Она уловила легкие отголоски страха, уловила, как выпустила свои щупальца паника, обвивая её ноги, заставляя их леденеть. Сердце учащенно забилось, выбрасывая в кровь адреналин, заставляя тело невольно напрячься, замереть на старте, пытаясь взлететь.

Он чётко почувствовал колебания её миндаля. Он услышал, как запульсировала горечь, как серебристые искры исчезли.

— Не бойся. Я с тобой. Привыкни. Впусти это.

Она доверилась его голосу. Постаралась расслабиться, и на мгновение ей показалось, что внутри всё похолодело, утратило жизнь, обратилось в прах.

— Дыши…

Она пыталась и не могла. Она словно забыла, как это — дышать. Она понимала, что её ребра должны качнуться, впуская воздух, но они словно замерли, совершенно её не слушаясь.

— Дыши… Преодолей себя, дыши…

И она вдохнула. Рвано. Поверхностно. Вдох. Ещё один. Сердце забилось. Кровь заскользила по венам, и паника вдруг разжала свои щупальца, отпуская её ноги, уползая в высокую траву. Еще один вдох. Уже глубже. Осознаннее.

— Вот так. Дыши…

Постепенно, она вернулась в свое обычное состояние, понимая, что страх тоже ушёл. Что она снова может контролировать себя, своё тело, свои реакции. И с удивлением ощущая, как внутри неё прочно обосновалось что-то очень похожее на сгусток Тьмы. Она вздрогнула, едва это осознав.

— Геральд…

— Что ты чувствуешь?

— Не уверена…

— Соберись. Что ты чувствуешь?

— Этого просто не может быть…

— Что. Ты. Чувствуешь?

— Сгусток. Сгусток Тьмы.

Его сердце пропустило удар. Рухнуло куда-то вниз. Но он держал самого себя под железным контролем. Не сейчас. Потом, всё потом. Сейчас — она важнее всего. Сейчас главное, вытянуть её. Не дать ей рухнуть в бездну. Научить управлять тем, что скрыто внутри.

Он отстранился. Мгновенно принимая облик Инквизитора. Чтобы ощущать чётче. Чтобы контролировать то, что попытается ею завладеть. Чтобы уловить малейшую грань перехода.

Она с удивлением смотрела на него, не понимая, что происходит. Пытаясь уловить его настроение. Почувствовать ход его мыслей.

— Прислушайся, — тихо прорычал он. — Чего хочет сгусток?

Она закрыла глаза. Проваливаясь внутрь себя. Прислушиваясь.

— Он влечёт тебя?

— Да.

— Куда?

Она молчала, непроизвольно перебирая пальцами рук, словно перекатывая невидимую волну.

— Камни?

Отрицательный кивок.

— Трава?

Отрицательный кивок.

— Вода?

Секундное замешательство. Тишина.

— Пещера.

Он не удивился. Лишь сильнее сжал зубы.

— Тогда, вперёд, к пещере.

Они взлетели одновременно. Тонкий слой снега слегка хрустнул под их ногами, когда они приземлились. Пронизывающий ветер трепал её перья. Тушил язычки пламени на его крыльях. Она вскинула на него свои пронзительные синие глаза. Словно ища поддержки. Словно спрашивая, нужно ли ей это. И он кивнул. Протянул когтистую лапу, слегка касаясь её щеки. Вселяя уверенность. Даруя молчаливую поддержку.

— Нам обязательно делать это сейчас?

— Ты не хочешь?

— Я не готова…

— К этому нельзя быть готовой… Но мы можем остановиться…

Она помолчала. Закрыла глаза. Прислушалась к себе.

— Нет, мы попробуем.

— Ты не одна. Я с тобой. Я смогу тебя защитить.

— Мне что-то угрожает?

— Нет, но …

И вдруг она вспомнила.

Мелькнувшая картинка.

Из тёмной пещеры.

Тягучая меласса Тьмы. Ожившее пространство. И она. Внутри всего этого. Он прав. К этому нельзя быть готовой. И не осознавая до конца, что её ждет, она вошла в пещеру. Он последовал за ней. Встав у входа. Перегораживая доступ свету. Создавая сумрачные тени.

— Попробуй. Только не молчи. Говори. Говори со мной. Чтобы я знал, что ты ещё здесь.

Она судорожно сглотнула. Прошла чуть дальше. Закрыла глаза. Успокоила ритм сердца. И замерла. Протянула руки в окружавший её сумрак. И поддавшись какому-то странному внутреннему состоянию, тихо произнесла на древнем языке:

— Я здесь. Я принимаю…

И пространство вокруг неё ожило. Пришло в движение. Во Тьме засеребрились микроскопические искры. И Тьма тягучей чёрной мелассой потекла, омывая всё её тело, лаская её руки, зарываясь в её перья. Заставляя её крылья раскрыться, заставляя её волосы ожить. Он чувствовал, как завибрировало пространство внутри тёмной пещеры. Он чувствовал, как Тьма пришла в движение. Он видел, как она обернулась вокруг неё коконом, пытаясь заполнить, пытаясь вместиться в сосуд.

И вдруг её миндаль всколыхнулся, и утонул в своей горечи, сгорая, исчезая, растворяясь в кромешной Тьме.

И он снова вырвал её из лап Тьмы. Слишком много. Слишком. Она не выдержит. ЕЁ надо остановить. И он вновь вытащил её на воздух. Вновь подставил её лицо солнцу, крича её имя, заставляя её раскрыть глаза. И вновь видя чёрные глазные яблоки. Безжизненные. Холодные. Вновь наблюдая, с каким трудом синева пробивается сквозь эту Тьму.

— Мне холодно…

Она дрожала в его руках. Она была как застывшая глыба в его огненных лапах. В один миг он поднял её на руки, и резко взмыл в воздух. Не задумываясь о направлении.

Главное — донести.

Домой.

В Ад.

Согревая её жаром своего тела.

Едва заперев за собой дверь, он выпустил свою энергию. Сильнее прижал её к себе. Окутывая её своим кедром, своими крыльями, отдавая ей частицу самого себя. И его огонь усмирил Тьму, сжал ЕЁ, запрещая ЕЙ доминировать. Не давая ЕЙ завладеть Вики целиком. Тьма шипела, соприкасаясь с его огнём и послушно отползала. Давая ей возможность прийти в себя. Вдохнуть полной грудью. Вернуть контроль над самой собой. Усилием воли разогреть кровь. Прогнать липкое чувство холода. Вернуть сладость миндаля, возрождая его из пепла.

Она чуть шевельнулась, освободила руку, и коснулась его морды. Поглаживая каждую складку кожи. Невесомо касаясь его клыков. Он издал глухое рычание, на мгновение отстраняясь от неё, возвращая себе свой обычный облик. И тут же заключая её в кольцо своих рук. Гладя по волосам. Успокаивая. Даря легкие поцелуи её макушке.

— Ты знал. Верно? С того самого раза знал…

— Да.

— Почему не сказал?

— Потому что… — он осёкся. Глядя в синеву её глаз, касаясь нежно её кожи.

— Скажи мне.

— Сначала не осознавал до конца. А потом…

— Скажи мне.

— Боялся.

— Что заставило тебя передумать?

— Твой Змей.

Она кивнула. Потянулась к нему, обнимая его, притягивая его ближе.

— Я… Мне нужно время, чтобы осознать то, что произошло. Принять.

— Оставить тебя одну?

— Нет.

Она коснулась его волос, провела рукой по его шее. Прислушалась к самой себе. Она понимала, что то, что сейчас жило у неё внутри — изменит её. Это не пройдет бесследно. Слишком сильным было воздействие. Слишком много ОНА могла отнять у неё. И пока ещё она оставалась собой, она хотела запомнить. Его руки. Его самого. Их близость. Их краткие моменты. Пока ещё они — те, кто они есть. Пока ещё она — сильнее ЕЁ. Пока время ещё на их стороне.

— Поцелуй меня.

Ему не надо было повторять дважды. Он аккуратно коснулся её губ. Невыносимо долго, невероятно нежно. Наслаждаясь каждым прикосновением. Но ей было этого мало. Она хотела больше. Он чувствовал это так явно. В её искрящемся миндале, в её участившемся дыхании, в её требовательных ласках.

Он сгрёб её в охапку, прижал к себе, аккуратно опуская её на кровать, и тут же разрывая ткань, скрывающую столь желанное тело. Она отвечала на его поцелуй со всей страстью, на которую была способна. И его заводила эта страсть. Он понимал, что не сможет долго себя контролировать, желание обладать ею заполняло всё его существо.

Он отпустил её, но лишь для того, чтобы дать своим рукам возможность беспрепятственно двигаться по её телу. Все выпуклости и впадины этого тела, столь знакомые ему… Они сводили его с ума. Он нашёл её грудь, сжал её. Почувствовал, как она откликается на его движения, почувствовал, как она прогибает спину, пытаясь получить больше. Он усилил нажим, касаясь её губ. Дыхание обоих уже давно стало рваным и сбивчивым. Он чувствовал, как бьётся её сердце под его руками. И сознание того, что именно он причина его бешенного ритма, дарило ему невероятное наслаждение.

Его рука скользила всё ниже, властным движением прошлась по бедру, заставляя её ноги разомкнуться. Она подчинилась, и давая волю его рукам. Его демоница, так самозабвенно его обнимающая, трепещущая под его прикосновениями. Её тело, откликающееся на малейшее касание. И реакции её тела говорили ему гораздо больше, чем она могла бы сказать ему словами.

Его руки ни на минуту не переставали ласкать её тело. Вики уже не осознавала, как долго это длится. Все её существо желало только одного — чувствовать его… Стать с ним одним целым. Волны желания накатывали одна за другой, но он не торопился. Словно чувствуя её тело как своё, он оттягивал этот момент, давая её телу передышку.

Она выгнулась, шепча его имя. Обвила его ногами, притянув к себе, не выпуская, стремясь стать ближе. Молчаливо умоляя его прекратить эту пытку, вынуждая его отбросить нежность, требуя. И, перестав себя контролировать, он взял её. Сильно, почти грубо. Но ей это было необходимо. Она с готовностью его приняла. Наслаждаясь моментом слияния, понимая, что только он способен подарить ей те ощущения, которых она так жаждала.

Её крик давно уже стал лучшим звуком в его жизни.

Их мир рассыпался на малейшие частицы.

Заставив кружиться голову от наслаждения.

Заставив их души замереть.

Давая возможность возродиться заново.

Комментарий к 34. Неотъемлемая часть. ох, как же им не просто...

====== 35. Мир тьмы ======

Он привычным жестом коснулся пустой половины кровати. Его демоница оставалась верна себе. Но сегодня, она хотя бы оставила записку.

«Помни, что ты не один. Голодна, как сам Дьявол. До встречи в школе».

Он усмехнулся. За последний месяц он побывал в своём собственном доме в Аду больше раз, чем за последние несколько лет. Но ему, определенно, нужно помнить, что он не один. И он почти догадывался, что вызвало такой сильный приступ голода.

Он нашёл её в самом углу обеденной залы. Она сидела, уткнувшись в книгу, совершенно не обращая внимания на то, что происходило вокруг. Он бесшумно подошёл, быстро коснулся мимолётным поцелуем её волос и сел рядом, ловя её удивленный взгляд.

— Переживаешь за свою репутацию? — он легко подцепил с её тарелки кусочек сыра.

— Нет, за твою, — она оглядела зал.

— А я бы всё-таки переживал за твою. Ты в курсе, что примерно половина школы будет тебя тихо ненавидеть? — он не стесняясь забрал у неё чашку кофе и сделал глоток.

— Мне плевать на половину школы, это раз. Два, наконец-таки на поляне больше не будут витать тягучие запахи вожделения. И три, не смей есть мой завтрак. Хочешь есть — иди за своим.

— Ох, какие мы грозные, — он улыбнулся и опять забрал у неё с тарелки кусочек сыра.

— Геральд, судя по тому что я тут прочла, — она постучала пальцем по фолианту, лежащему на столе, — я, в теории, сильнее тебя. Так что не зли меня, иначе я попытаюсь проверить это на практике.

Он расхохотался. Она времени даром не теряла. Пытаясь найти ответы на свои вопросы. Но то, с каким видом она это произнесла не могло не вызвать у него приступ смеха.

— Душа моя, от теории до практики нам ещё работать и работать.

— Это почему?

— А потому, что ты можешь выучить всё, что написано в фолиантах, но на практике ничего не сделать. Потому что, то что кроется внутри тебя — имеет свой характер.

— Поясни.

— Давай всё же насладимся завтраком, а потом поговорим на интересующие тебя темы, хорошо?

Она кивнула. Геральд внимательно посмотрел в сторону кухни, и через пять минут приятного вида ангел принесла ему поднос с завтраком.

— Ого! Это лично твоя привилегия или всех преподавателей так кормят? Никогда не обращала на это внимания.

— Лично моя.

— И почему меня это не удивляет?

Теперь уже она исследовала его поднос на предмет чего бы стащить. Будь они дома, он непременно бы накормил её сам, срывая украдкой поцелуй за каждый поданный ей кусочек еды. Но в общей зале это было невозможно. В какой-то момент она опять отвлеклась на книгу. Он аккуратно приподнял обложку, пытаясь прочесть название.

«Шепфа: сотворение мира»

— Не уверен, что этой книге можно всецело доверять. Но… И что ты вычитала?

— Пока только то, что среди Тьмы из ничего Шепфа создал свой мир.

— И с чего ты взяла, что ты сильнее меня?

— С того, что сама эта Тьма обладает огромными способностями, чтобы позволить чему-то родиться.

— Мысль верная, но изложение оставляет желать лучшего.

— Расскажешь?

— Расскажу.

Она кивнула, и опять уткнулась в фолиант, терпеливо ожидая, пока он закончит с завтраком.

— Итак, немного теории.

Геральд по привычке сел на край стола, стоило им только войти в пустую аудиторию. Она примостилась на первой парте, с интересом ловя каждое его слово.

— Вспоминаем твою работу про философии Мироздания. У всего всегда есть Творец. Но. Чтобы что-то создать, нам необходимо поместить Творца в необходимую среду. В Абсолютное ничто, или иными словами — Абсолютный Хаос. И после первоначального отделения необходимых элементов Творец создает то, ради чего его поместили в этот Хаос.

— То есть, ты хочешь сказать, что мы — не единственная Вселенная?

— В своё время я был знаком с одним демоном, у которого была целая теория на счет того, что мы не одни. Он говорил о том, что внутри Абсолютного Хаоса можно встретить массу похожих Вселенных, у которых был свой Творец. Но я лично никогда его теорию правдивой не считал, поскольку иных Вселенных я на своем пути так и не встретил. Но такая теория имеет место быть. Но сейчас не это главное. Главное другое. Сам Хаос состоит из чёрной Мглы и абсолютной Тьмы.

— И чёрная Мгла, порождение Хаоса, взрастила абсолютную Тьму, вдохнув в неё жизнь, наделяя способностью развития, — Вики тихо процитировала основную книгу Небес.

— Именно. И мелькнул отблеск Света в абсолютной Тьме, и создал Шепфа свой мир, — продолжил Геральд. — Но нам сейчас интересно другое. Чёрная Мгла — по своей сути субстанция безжизненная, мёртвая и холодная.

— Как Небытие?

— По своей сути — она и есть само Небытие. Место где всё обращается в Ничто. Место без движения, без жизни, без времени. Абсолютная Тьма — совсем иное. Это живая субстанция. Способная дать жизнь или разрушить.

Вики замерла.

— То есть ты хочешь сказать, что Тьма — живая?

— Именно.

— И она либо созидает, либо разрушает?

— Абсолютно верно.

— И какая Тьма сейчас живет во мне?

— Та, что созидает.

— Ты уверен?

— Не могу утверждать с полной вероятностью, но то, что было в тебе изначально — разрушать не собиралось.

Вики удивленно раскрыла глаза, пристально глядя на демона.

— Что значит изначально? Она была во мне всегда?

— Нет.

Он встал со стола, дошёл до двери, налагая печати, и вернулся к Вики. Сел рядом, притягивая её к себе, заключая её в кольцо своих рук.

— В твои последние дни на Земле тебе пришлось многое пережить. Ты помнишь момент, когда тебе было особенно плохо?

— Да. Мне хотелось просто закрыть глаза и раствориться.

— Так и было. Ты — переступила грань. Как тогда, в пещере, когда я воссоздал твой последний день. Но впервые, твоя Тьма коснулась тебя ещё на Земле. В тот момент, когда ты добровольно решила уйти, когда сама разрешила себе слиться с Тьмой.

— Тьма может существовать на Земле?

— Тьма — место, где всё родилось. Она — везде.

— Почему именно я?

— Ты не первая. Ты одна из тех, кто прикоснулся, но нашёл в себе силы, чтобы вырваться. Не дать Тьме поглотить тебя полностью. Тьма не знает границ. Она овладевает существом без остатка, заполняя собой всё внутри, вытесняя, обращая в прах.

— Но я же ещё жива…

— Потому что каждый раз, когда ты впускаешь Тьму, я контролирую, выдергиваю тебя из её лап. Не давая уничтожить тебя полностью. Я оберегаю. Потому что без моей помощи Тьма бы уже убила тебя. Как и всех других кто был до тебя.

— Были и другие?

— Я более чем уверен, что были. Просто они принимали в одиночку. А у тебя есть я. И у нас больше шансов на то, что ты примешь, но при этом сможешь остаться в живых.

— Варианта не принимать нет?

— Нет. Если Тьма коснулась один раз, она будет возвращаться вновь и вновь, пока сосуд не заполнится. Этого не избежать. Но это можно попытаться контролировать.

— Но точной уверенности нет?

— Нет.

Она вжалась в него, пряча лицо у него на груди, слушая удары его сердца. Осознавая, что само её существование поставлено под угрозу. Просто потому что какая-то тёмная субстанция решила избрать её своим сосудом. Просто потому что Тьма — так решила. Просто потому что призывая освобождение и смерть, она получила то что просила.

Бойтесь своих желаний…

— Зачем я ей?

— Пока этого не знает никто.

— И что мне делать?

— Учиться ей управлять.

— Но разве это возможно? — Вики подняла на него глаза, в уголках которых предательски блестели хрусталики слёз.

— Мы приложим все усилия. Я никому и ничему не позволю забрать тебя у меня, слышишь? — он нежно коснулся рукой её щеки, ловя сорвавшиеся капли.

Он чувствовал, как миндаль наполнился горечью, теряя свое серебро. Как из легкого облака он осел на пол густым туманом. Так явно выдавая её страх, её растерянность. Приняв своё решение на её руинах, он понимал, что идет сам на огромный риск, и подвергает этому и её. Но другого пути у них уже не было. И чем раньше он научит её давать отпор, тем больше вероятность, что она останется с ним. А потому, он не допускал даже тени сомнения, что они не справятся. Внушая это и ей, давая ей надежду, что она — сильнее того, что пытается её поглотить.

— И как же мне с ней ужиться?

— Для начала, просто осознай, что внутри тебя есть нечто живое, что пока твоему разуму не подвластно.

— Ты поможешь?

— Не уверен. Моя стихия — иная. Но я точно знаю, кто сможет тебя научить.

— Фариа, — тихо произнесла она.

— Фариа, — повторил он. — Ваши субстанции похожи.

Среди тишины стеллажей раздался гул знакомых шагов. Он развернулся в своем кресле. И терпеливо ждал. Ему не нужно было спрашивать. Каким-то шестым, седьмым, восьмым чувством он точно знал, зачем сейчас к нему направляется знакомый демон.

Оранжевый огонь встретился с ледяной синевой. Несколько минут они просто смотрели друг другу в глаза. Без слов. Без движения. Осознавая, что момент пришёл. И если не справятся они — то ей не поможет уже никто.

Наконец, Фариа кивнул и спросил:

— Руины?

— Да, она ждёт.

— Она готова?

— Нет, но она старается.

Легкий кивок, и два демона покинули библиотеку, нарушая тишину стеллажей своими чёткими шагами.

Она наблюдала за тем, как они опустились. Как Фариа замер на мгновение, окидывая взглядом разрушенный город. С некоторым удивлением, оглядывая разрушенные камни. Вики показалось это странным, но она тут же отбросила эту мысль, вытирая о ткань брюк мгновенно вспотевшие ладошки. Она выдохнула, пытаясь унять сердцебиение, пытаясь успокоиться.

Фариа встал напротив. Внимательно её осмотрел. Замечая её нервозность, замечая её неуверенность. Он впервые видел, что она — боится. Чувствовал малейшее колебание её энергии. Выдохнув, он вскрыл первую печать.

Вики показалось, что она очутилась в старом, заброшенном костёле. Её окутал тягучий ладан, с примесью пыли, который серебрился тонкими линиями паутины. К горечи тягучего ладана добавился едва уловимый запах застарелого воска. Она вдыхала этот тягучий ладан, чувствуя, как он наполняет её легкие, чувствуя как он подминает миндаль, напитывая его своей силой, даря ему спокойствие и умиротворение. Фариа выжидал. И лишь уловив, что она вошла в состояние равновесия, перестав испытывать страх, он вскрыл вторую печать.

Его огромные крылья раскрылись, мантия ожила, трепеща позади него, в воздухе, где не было даже намека на легкое дуновение ветерка. Вики смотрела на демона как заворожённая. Фариа чуть приподнял и расправил свои когтистые руки.

— Тьма, как и Боль, субстанция эфемерная. Существующая сама по себе, но постоянно меняющая свою форму, — голос демона, казалось, звучал вокруг неё. Наполняя собой всё пространство. Наполняя своими интонациями её голову. Цепляя. Вытесняя все остальные звуки.

На внутренней поверхности его крыльев замерцали маленькие точки, словно звёзды на ночном небосклоне.

— Вселенная Боли, как и Вселенная Тьмы, — бесконечна. Всмотрись в неё, Вики, почувствуй её глубину, её мощь, её концентрацию.

Ей показалось, что она словно провалилась в это звёздное небо, скрытое под крыльями этого демона. Она словно парила в этом тёмном небе, замечая силуэты отдельных облаков, которые могли искриться разрядами, или быть окружены светящимися кольцами. Ей казалось, что она движется внутри его Вселенной. Чувствуя напряжение, чувствуя вибрацию, наблюдая за хаотическим перемещением этих тёмных облаков. Они не стояли на месте, не застывали в пространстве. Они постоянно перемещались, меняя размеры, меняя цвет.

— Попробуй взять облако…

— Взять? — Вики недоуменно посмотрела на Фариа.

— Именно. Попробуй вычленить из моей Вселенной любое облако. Вытащи его из крыльев. Заставь его быть послушным твоим рукам.

Вики подошла ближе. Протянула руку. Она ожидала, что её рука сейчас упрется в оперение, но этого не произошло. Она словно провалилась в иное измерение, понимая, что эта Вселенная и правда существует, просто скрыта она под крыльями, надежно заперта от чужих глаз.

Она попыталась коснуться облака рукой, но её пальцы прошли насквозь. Словно она провела рукой по густому туману. Она попыталась ещё раз. И снова рука прошла сквозь. И ещё раз. И ещё.

— Не так топорно.Это не яблоко и не камень. Облако боли нельзя схватить. Его можно лишь притянуть и удержать. Закрой глаза! Отрешись от всего, что ты знаешь. Прими иную реальность. Позволь себе пройти сквозь тонкую грань восприятия.

Вики закрыла глаза. Представляя себе бездонное пространство в крыле Фариа. Представляя себе бесконечную Вселенную из огромного количества облаков боли. Она снова протянула руку, и вновь не встретила сопротивления оперения. Попыталась почувствовать, притянуть силой мысли этот темный туман. В какой-то момент ей показалось, что сквозь её руку прошел небольшой разряд. Она непроизвольно дернулась. Но оставила руку внутри. Разряд повторился. И тогда она протянула вторую руку. Ощущая, как между ладонями очутилось что-то невесомое, но ощутимо густое и плотное.

— Умница. Запомни это ощущение. Попробуй сжать облако, или растянуть. Что тебе ближе…

И она, не открывая глаз, чуть сдвинула руки, сжимая Боль. Она почувствовала, как субстанция меж её ладоней стала плотнее, слегка завибрировала от прилагаемых ею усилий. Она сопротивлялась, пытаясь ускользнуть, но Вики не сдавалась. Фариа внимательно наблюдал за ней. Видя, как она пытается сконцентрироваться усилием воли, отгоняя неверие и собственную картину происходящего.

— Открой глаза, медленно. Добавь зрение к собственным ощущениям, запомни этот момент.

И Вики открыла глаза. И облако тут же вырвалось, прошло сквозь пальцы, и тут же вернулось в пространство под крылом демона.

— Ещё раз. Если надо — закрой глаза. Потом открывай медленно. Позволь разуму свыкнуться с тем, что не всё можно объяснить логически.

У неё получилось лишь с четвёртого раза. Удержать облако и открыть глаза. Но когда у неё получилось, из глаз Вики непроизвольно потекли слёзы. От осознания того, что она держит чью-то боль в своих руках. И не просто держит, а может сделать с этим облаком то, что она задумала.

Фариа сложил крылья. Скрывая Вселенную печатью. Подошел к Вики, обнимая её. Гладя её волосы и шепча, что она справилась. А значит у неё все получится. Нужно лишь постараться. Незримо передавая ей частицу своей энергии, успокаивая, стирая непрошенные слёзы.

— Готова? — спросил он через какое-то время.

— Да, — Вики уверенно кивнула.

— Тогда давай попробуем.

Она ощутила, как нагрелся воздух вокруг них, в тот момент, когда Геральд окутал их защитной сферой из тонко растянутого огня. Принял облик Инквизитора и кивнул.

— Раскрывай крылья! — голос Фариа снова зазвучал отовсюду, перекрывая все лишние звуки.

— Закрой глаза. Ощути, как внутри тебя живет тёмное облако. Выпусти его наружу и загони в плен своих крыльев. Создай свою Вселенную Тьмы.

Она закрыла глаза. Постаралась отрешиться от всего. Вызывая внутри себя тишину, нарушаемую лишь глухими ударами её сердца в ушных раковинах. Вслушиваясь в эти удары, ощущая как они звуковой волной проходят по её телу. И почувствовала ЕЁ. Как ОНА всколыхнулась и начала заполнять всё её существо. Вики ощутила холод. Во рту чувствовался металлический привкус. Основание языка слегка занемело, и ей показалось, что сейчас она потеряет сознание.

— Ты сильнее её! — голос Фариа словно разрезал пространство напополам. — Не дай ей себя поглотить, выпусти её!

И она сделала последнее усилие. Едва удерживая себя на грани сознания. Даже с закрытыми глазами она ощутила, как вокруг резко потемнело. Её кожа вздыбилась мурашками, от соприкосновения с Тьмой. Она была вязкая, тягучая, липкая. Она цеплялась за её крылья, за волосы, заворачивалась вокруг Вики плотным коконом, не давая дышать, поднимая волну первобытного страха.

— Не смей поддаваться! Раскрой крылья! Пташка! Крылья! — голос Фариа звучал странно глухо, словно сквозь слои ваты, словно она находилась под огромной толщей воды. Вики ощутила, как из травы поднялись щупальца паники.

И вдруг в нос ударил запах жжёной карамели. Пробиваясь в её сознание, отрезвляя её затуманенный разум. И она открыла глаза. Вокруг стояла кромешная Тьма, сквозь которую ярко горели два оранжевых глаза. И она зацепилась за них. Усилием воли представляя свои крылья, их размах, цвет их оперения.

Она раскрыла руки, вызывая на ладонях огонь, заставляя его плясать ярким пламенем. Но силы её огня не хватало.

— Геральд! — Вики кричала, не понимая слышит ли он, не чувствуя его присутствия рядом. — Геральд, мне нужен твой огонь. Пожалуйста, помоги мне…

И в долю секунды, она ощутила за своими крыльями жар исходящий от его тела. Его крылья раскрылись вспыхивая адским огнем, роняя на её ладони ярко-красные всполохи. И огонь занялся на её руках. Она почувствовала, как Тьма отшатнулась. И уловив этот момент, она зажала первое облако Тьмы меж своих ладоней. Сбила его в плотный комок. И ярко представив, что её крыло это целый мир, с огромным усилием воли и намерением послала тёмное облако в свое крыло.

В момент когда Тьма и крыло соприкоснулись, Вики показалось что из неё выбили весь дух. Она долго не могла вздохнуть, ощущая боль и чувствуя как крыло словно растягивается, увеличиваясь в размерах.

— Дыши! — голос Геральда отчётливо прозвучал в её голове. — Дыши!

Несколько секунд ничего не происходило, а потом она вздохнула. Ощутив облегчение, почувствовав слабый толчок внутри крыла. И стараясь не упустить момент, она лишь сильнее раскрыла крылья, и закричав словно раненый зверь, усилием воли втянула Тьму в свои крылья. И лишь увидев, как вновь стало светло, увидев как горит вокруг всё та же огненная сфера, она закрыла крылья, и потеряла сознание.

Он поймал её. Бережно прижимая. Пытаясь когтистой лапой почувствовать вену на её тонкой шее и не мог. Фариа в два счета оказался рядом. Слегка дотронулся до солнечного сплетения, ощутив её энергию.

— Она справилась. Ей надо отдохнуть. Она — справилась.

— А печать?

— Печать должна поставить она. Пока крылья закрыты — Тьма не выберется. А когда она очнётся — поставит свою печать сама.

Оранжевые глаза поймали адское пламя.

— Она выжила. Мы справимся, всё будет хорошо. Геральд, она — выжила!

И только услышав эти слова он смог выдохнуть, осознавая, что самое тяжёлое позади.

И снять огненную сферу.

И впустить свежий воздух.

И пару раз вдохнув, взмыть в небо.

Унося на руках ту, что была дороже всего.

Ту, что заставляла его сердце биться.

Комментарий к 35. Мир тьмы Вот как то так вот)))

Иногда жизнь заставляет отвлекаться от фикбука)

Надеюсь, вы все еще тут)))

А у змея теперь есть своя красивая обложка, благодаря нашей прекрасной Инне

вот

https://www.instagram.com/p/CINkHo9Js1B/?igshid=fpzac3×9jk52

====== 36. Белое перо ======

Фариа устало опустился в своё кресло. Несмотря на усталость, он чувствовал удовлетворение. Его Пташка смогла. Она — справилась. Создавая свою Вселенную под сенью своих крыльев. Создавая свой собственный мир, в котором её Тьма сможет существовать, не нанося ущерба ей самой. Через несколько дней она освоится, и они попробуют выпустить Тьму и заставить её вернуться обратно, под крыло. Словно приучая, дрессируя, указывая Тьме её место. Но это будет потом.

А сейчас её демон окутает его Пташку защитным коконом своей энергии и будет потихоньку восстанавливать её силы. Фариа был искренне рад за Вики. Рядом с ней сейчас был тот, кто оградит её от всего мира, даря покой и умиротворение. Отдавая всего себя, чтобы она смогла стать сильнее. Фариа лишь недавно стал замечать, как эти двое похожи. Не внешне, хотя это сходство быстрее бросалось в глаза. Внутренне. Он был рад за Геральда, который тысячелетиями избегал каких-либо серьезных отношений. Но её стоило ждать все эти века. Она была той, кто заставлял его пустошь ожить.

Такое сильное, глубокое чувство дается не всем существам.

Не все способны его оценить, принять, осмыслить и прожить.

Довольствуясь — малым, отдаленно похожим.

Заменяя — подобием, мимолетными связями.

Его руки достали белое перо, мерцающее голубыми переливами. Фариа осторожно покрутил его в руках, легко касаясь внешней стороны своей ладони. Имеет ли он право впустить в свою жизнь нечто большее, чем теплая дружба? Имеет ли он право дать надежду другому существу? Готов ли он сам стать кем-то большим для другого. Вспоминая тревогу и страх Геральда в этой огненной сфере, вспоминая его желание её уберечь, вспоминая, как древний зверь бережно сжимал свою красавицу в своих лапах, Фариа понимал, что он готов пройти этот путь ещё раз. Готов доверить свою судьбу и себя самого другому существу. И принять в ответ ответственность за жизнь другого.

Другой…

И никакая цена не будет высокой, лишь бы иметь возможность ощутить этот «полёт» снова.

Уверенным движением — чистый лист. Широким размашистым почерком — слова.

«Мне мало одного пера.

Я хочу больше.

Я хочу прикоснуться к каждому.

Почувствовать их трепет.

Ощутить их мягкость.

Вдохнуть их пыльный аромат белых лилий».

И тёмным облаком — мелькнувшая птица. Уносящая тайное послание со скрытым смыслом, понятным лишь двоим. Готова ли она?

Фариа задумчиво крутил в руках белое перо. Улавливая отголоски белых цветов, наблюдая за игрой голубых отливов, ощущая его мягкость.

Она заворочалась в кольце его рук, открывая глаза, ощущая спокойствие кедра. Её губы коснулись его ключицы, мимолётно, словно крылья мотылька. Потом ещё и ещё. Пока нос не уткнулся в его шею, вызывая мурашки, заставляя его шумно вдохнуть воздух.

— Нет-нет-нет, душа моя. Никаких резких движений. Полный покой и отдых.

— Хорошо, мы будем медленно и печально, — она еле слышно рассмеялась ему в плечо.

— И даже медленно и печально не будем.

Она чуть отстранилась, захватывая его глаза, с удивлением в них вглядываясь.

— Ты мне только что отказал?

— Именно. Потому что твоё тело — должно отдохнуть. А если днём тебя будет терзать Тьма, а по ночам я, долго ты не протянешь. Поэтому, выдохни, успокойся и спи дальше.

— Ты реально мне отказал?

— Реально. По-настоящему. Потому что у тебя сейчас есть все предпосылки потерять сознание в самый ответственный момент.

— Я и так теряю сознание во все эти моменты, разом больше разом меньше…

— Я сказал — нет. Ещё пара часов спокойного сна, и может быть ближе к утру, мы вернёмся к этой теме.

Она легко прикусила его плечо. Скорее из вредности. Чтобы его слова не оставались без ответа. Потому что в глубине души она понимала, что он прав. И что еще несколько часов сна будут не лишними.

— Тогда продолжай лежать рядом и обнимать. Охраняй мой сон.

— Ну, охрана твоего сна это теперь моя прерогатива на веки вечные.

— Мне повезло, — прошептала она, обнимая его за шею и устраиваясь поудобнее. Чтобы каждой клеточкой своего тела впитывать его тепло, чувствовать, как его руки держат, ощущать как его крыло скрывает её ото всех.

— Геральд, я…

— Что, душа моя?

— Нет, ничего…

Не сейчас. Она скажет это потом. Утром. Когда выспится. И когда внутренне осознает то, что только что блеснуло яркой вспышкой в её измученной болью голове. Потом. Она скажет это потом. Наверное. Определённо. Да…

Она проспала больше суток. Восстанавливаясь, приходя в себя. И когда туман её сна рассеялся, она вновь ощутила жуткий приступ голода. Бессмертные существа голод почти не испытывают. Еда нужна им скорее для вкусовых и эстетических ощущений. Но она дико хотела есть, физически ощущая потребность добавить телу сил и энергии.

Она села на кровати, оглядываясь и не находя его рядом. Так вот почему она проснулась. Ей стало холодно. И одиноко. Потому что он — ушёл. А обещал охранять. Вики потянулась. Ну и сам виноват. Она выбралась из кровати, легким шагом добралась до комода, привычным жестом выискивая, что надеть, потому что до этого дома она еще не донесла ни одной своей вещи. А надо было бы. Нащупав под кроватью обувь, она выпрямилась, и, скача на одной ноге, пытаясь обуть вторую, развернулась к двери и замерла.

Он стоял с двумя пакетами в руках, оперевшись о косяк и наблюдая за её действиями.

— И куда ты опять собралась?

— Ну, я…

— Угу, ты.

— Я… Я собралась за едой, — Вики прямо посмотрела ему в глаза.

Он вытянул вперед руку, держащую пакеты.

— Еда уже здесь, как и твои вещи, поэтому разувайся и марш назад, в постель.

— Я свободное существо, что хочу то и делаю, — она улыбнулась.

— Пока ещё свободное, но уже без права делать что вздумается. Марш в постель, я сказал.

— Геральд, слова «я сказал» и я вместе не уживаются.

— Душа моя, вот меня это сейчас совершенно не интересует. Веришь?

— Верю, — она хохотнула. Впервые ей не хотелось препираться дальше, и она послушно юркнула назад, в тепло пледа. — Давай, что там у тебя.

Он терпеливо кормил её со своих рук, прерываясь на приступы её смеха, которые она объясняла слишком серьёзным выражением его лица. И как бы ему не хотелось сгрести её в охапку и заставить замолчать под натиском его поцелуев, он держал себя в руках. Потому что иногда лучше выждать, чем тратить потом гораздо больше времени и сил на восстановление. Потому что они оба ничего не делали наполовину. Всегда с максимальной отдачей, всегда доводя до совершенства. Всегда, сгорая дотла, и пытаясь возродиться вновь.

Она медленно привыкала к странному ощущению в своих крыльях. Физически ощущая, как внутри них всё время что-то движется, перекатываясь, перемещаясь. Она пыталась научиться отрешаться от этих ощущений, успокоенная словами Фариа о том, что через какое-то время она так к этому привыкнет, что перестанет замечать это вообще.

Она поставила первую свою личную печать, запирая Тьму внутри своих крыльев. Свыкаясь с ней. Понимая, что они теперь связаны на века. Она прочла пару книг, которые Фариа принес специально для неё, где более или менее описывалась Тьма, как родоначальница всего. Пытаясь познакомиться с ней через призму видения других, осознать, что это живая субстанция.

Она не появлялась в школе, потому что её демон никуда её не выпускал, переложив все свои занятия на Семиза, и тоже не бывая в школе. Он лично забрал из рук Мими пакет с её вещами, в красках описывая всё смущение её подруги и все невысказанные ей вопросы. Обещая, что чуть позже он отпустит свою демоницу на свидание с подругой. Как только будет уверен, что она в состоянии контролировать всё, что с ней сейчас происходит.

Открыв глаза утром, она осознала, что готова. Она готова снова встретиться лицом к лицу с тем, что живет за её спиной. Он уловил её настрой сразу. Лишь один раз уточнив, уверена ли она. Она была уверена. Она была готова.

И они вновь оказались в чертогах разрушенного города. Два её демона и она.

— Нет. Не так, — произнесла Вики, увидев, как Фариа встал подле неё, а Геральд был готов развернуть сферу.

— Что именно не так? — Фариа внимательно посмотрел на Пташку.

— Только я и она. Внутри твоей сферы. Не вы. Я и она.

— Душа моя, это опасно.

— Нет. Она не пойдет на взаимодействие пока вы там. Она вас не подпустит ко мне. И в прошлый раз она не душила. Она не давала вам коснуться меня.

— Ты уверена?

— Да. В последней книге было сказано, что основной риск связан с большим потоком. Но если поток незначителен, то она не так опасна. Да. Нужна сфера чтобы сдержать, заставить вернуться, но не более. А твой огонь причиняет ей боль. Поэтому, только я и она.

— Но если что-то пойдет не так мы не сможем помочь.

— Разорвёте сферу. И она растворится.

— Вики, я против, — Геральд был несогласен.

— Я знаю. Но всё будет именно так. С вами она для меня гораздо страшнее. Потому что она будет защищать сосуд от воздействия. Иначе никак.

Они помолчали. А потом Геральд кивнул, усилием воли сдерживая несогласных внутренних демонов, отрешаясь от своих личных эмоций. Обретая холодность разума, и обостряя чувства до предела.

— Хорошо. Вытяни руки.

Она протянула руки, и он зажёг на них свой огонь.

— Справишься со сферой сама?

— Да. Всё хорошо. Просто будьте рядом.

И она растянула пламя его огня, создавая огненный шар, заключая себя в его недра. Воздух мгновенно нагрелся внутри. Она выдохнула и раскрыла крылья, снимая сдерживающую печать, выпуская Тьму на волю. И сфера моментально потемнела, скрывая Вики от взглядов двух демонов. Оставляя им всего лишь тёмные клубы, окантованные тонкой каймой огня.

Она мгновенно ощутила холод. И липкие объятия. Кожей чувствуя прикосновения. Тьма металась внутри, пытаясь вырваться, обжигаясь о стенки, шипя и обороняясь. В какой-то момент Вики ощутила приступ удушья, но усилием воли убрала тёмный шарф со своего горла.

— Я тебе не враг, — произнесла она на древнем языке.

Тьма замерла, словно прислушиваясь. Впитывая.

— Ты выбрала меня сама, я впустила тебя. Я не враг.

Она почувствовала, как легче стало дышать, словно Тьма чуть отступила от очертаний её тела, клубясь и вслушиваясь.

— Я готова исполнить то, зачем ты пришла. Если ты меня не уничтожишь.

Тьма замерла. Вики ощущала, как внутри сферы в разы выросла концентрация самой Тьмы. Она словно увеличивалась в размерах, оставаясь в пределах огненной сферы. Она становилась гуще, плотнее, заполняя собой всё пространство, не окутывая её слишком близко. В какой-то момент Вики показалось, что еще немного и Тьма просто уничтожит её своим натиском, раздавит, поглотит.

— Ты не сможешь выполнить то, зачем пришла, не подчиняясь, не направляя, стремясь поглотить. И я так и останусь лишь очередным сосудом. Одной из. И тебе придётся искать заново.

Вики не была уверена, понимает ли её эта тёмная субстанция. Чувствует ли она то, что пытается донести до неё Вики. Но она продолжала говорить. Уверяя, обещая, убеждая. И в какой-то момент она снова раскрыла крылья. Давая возможность Тьме решить самой. Вселенная в оболочке, или мёртвый сосуд. Несколько минут ничего не происходило, а потом Тьма пришла в движение. Всей своей наращенной мощью, всем своим тягучим туманом она двинулась на Вики. С силой проходя сквозь её тело. Погружая его в леденящий холод, лишая его воздуха, заставляя кровь застыть в венах. Сжигая её миндаль, заставляя тягучую светлую патоку обратиться в густую чёрную мелассу. Вики перестала слышать глухой стук своего сердца. В какой-то момент понимая, что ещё секунда без воздуха и она уже не сможет вдохнуть. Никогда. И в эту секунду Тьма полностью вышла из её тела, добровольно скрываясь внутри крыльев. Возвращая в сферу свет, заставляя рёбра качнуться в рваном вдохе.

Вики без сил рухнула на траву. Геральд мгновенно разорвал сферу, стремясь прикоснуться. Ощутить, что он не совершил самой большой ошибки. И едва он коснулся её, она открыла глаза. Заполненные Тьмой. С удивлением взирая на демона.

— Вики? — он ласково коснулся её щеки. — Ты меня слышишь?

— Да, — хрипло отозвалась она.

— Вики…

— Это я, всё хорошо, — она попыталась подняться.

— Сиди, не вставай.

Он напряженно следил за ней. Тьма не стремилась уходить из её глаз.

— Помоги мне подняться, — всё также хрипло произнесла она.

Встав на ноги, она ещё какое-то время держалась за его руки, а потом отпустила их, выпрямляясь. Она повела плечами. Мотнула головой.

— Отойди, Геральд. Пожалуйста.

Он продолжал стоять, напряжённо вглядываясь, зажигая в руках огонь. Она протянула руку, вбирая его огонь в себя, гася его, обращая в пыль.

— Просто отойди, всё хорошо это я.

И он сделал несколько шагов назад. Она вскинула голову вверх, раскрыла руки, раскрыла крылья. И выпустила Тьму. Пространство вокруг потемнело. Они стояли не шелохнувшись внутри огромного облака Тьмы. Ощущая её пульсацию, чувствуя её скрытую мощь. Внимательно следя за Вики. Прожигая Тьму огнём своих глаз. Прислушиваясь, выжидая. Готовые на всё, лишь бы спасти.

Вики вдохнула и опустила руки, заводя их за спину, проваливаясь ладонями в собственноручно созданную Вселенную. И Тьма послушно потянулась назад в крылья. Словно нехотя, всё ещё пытаясь скрыться. И понимая, что уже не сможет.

Вики сложила крылья, накладывая печать. И повернулась к своим демонам. Окидывая их синим огнём своих глаз.

— Она больше не будет душить меня. Всё хорошо.

Фариа с восхищением смотрел на свою Пташку. Она сделала то, что раньше не удавалось никому. Она впустила, слилась, и приручила. И стоит ей вобрать в себя остатки того, что не смогло войти в первые разы — она сравняется по силе с Первыми. Она — воплощение Абсолютной Тьмы. И лишь одной ей известно, что ждет их всех теперь. И будет ли у них это будущее. Или Тьма всё же пришла, чтобы лишить.

Он бесшумно поднялся в воздух. Не мешая. Видя как она подошла к своему демону, заключая его в объятия, позволяя ему сжать её до хруста в хрупких костях. Убеждая его в том, что она действительно жива.

Он оставил их, понимая, что для них уже всё равно этот мир вокруг уже просто не существует.

Потому что эти двое уже не здесь.

Комментарий к 36. Белое перо Ну вот примерно как-то так)))

Небольшая передышка, и очередное погружение)))

Не переключайтесь)))

Жду ваши мысли))

====== 37. Цена эфира ======

Она вернулась в школу. Восстановила привычный ритм своей жизни. Провела с Мими пару бессонных ночей рассказывая той всё, что с ней произошло. Выслушивая, что произошло с Мими. Строя планы, озвучивая теории, придумывая шутливый Апокалипсис. Уничтожая запасы Ади. Убеждая Сэми, что не стоит слишком давить на демона. Давая передышку себе и своему телу. Загружая голову новыми курсовыми и практическими занятиями.

Убеждая саму себя, что ничего не изменилось, и она такая же какой была всегда.

И лишь ночами, видя во сне своего Змея, что подобострастно склонял перед ней голову, ощущая незримый зов Тьмы, живущей в её крыльях, она понимала, что уже ничего не будет так, как прежде. Она — уже не будет такой, как прежде. Но каждое такое утро, она просыпалась, смотрела на себя в зеркало, и опять убеждала себя в том, что всё так же. Как раньше. Ровно до того момента, пока движения внутри крыла не напоминали ей о себе.

Она начала делать это в тайне ото всех. Даже от Геральда. Зная, как он волнуется за неё. Не желая его расстраивать. Она уходила к своей стене и выпускала свою Тьму. Знакомясь с ней. Принимая её. Пытаясь уловить её посылы. Пытаясь угадать её желания. И постепенно они срослись, договорились, нашли точку равновесия. Она могла выпустить её всю, или лишь маленькое облачко. Могла движениями рук сжать её до размеров мяча, или же растянуть, накрывая весь остров. И как только она приручила то, что жило в её Вселенной, она поняла, что готова принять её всю. Столько, сколько понадобится самой Тьме для осуществления её намерений.

Вики понимала, что видимо этой небольшой части Тьмы не хватает ей для того, чтобы исполнить предначертанное. И она собиралась сказать Геральду, что готова дойти до конца. Она лишь выбирала момент. Зная, как он будет переживать, опасаясь за жизнь Вики. Но это было необходимо. Потому что в один из дней она опять уловила вибрацию у своих камней.

Она подошла к стене без особых ожиданий, скорее по привычке. Коснулась рукой. И тут же ощутила легкое покалывание в кончиках пальцев. Сотни тонких иголочек коснулись её ладони. И она замерла. Понимая, что она оказалась права. Всё это время она была права. Эти камни что-то знали. И она чувствовала, как Тьма в крыльях отозвалась. Заметалась в своей Вселенной. Просясь вырваться наружу. Но Вики не позволяла. Потому что до конца еще не распробовала, не прочувствовала, что именно исходит от этих камней. Чего они хотят от неё. И причем тут Тьма, живущая за её спиной.

Вики бесшумно приземлилась на поляне, скрываясь за колонной беседки. Чуть поодаль от неё, спиной к ней, стоял её демон, о чём-то рассказывая Непризнанным. Как только отшумел бал и выпускники распределились по своим факультетам, школа сформировала новые группы. Непризнанные появлялись в школе не часто, и по давно установленным правилам их просто подсаживали к группам выпускников, пока их не набиралось достаточное количество, чтобы можно было собрать полноценный класс. И тогда их переводили на обычную форму обучения. И сейчас Геральд как раз рассказывал новой группе Непризнанных основные правила боя в воздухе.

Вики любовалась своим демоном. Его чёткими движениями. Его жестами. Вспоминая свои уроки и что он на них говорил. Испытывая невероятную нежность. Чувствуя легкую грусть, от того, что эти моменты уже не повторятся. Она бы ещё долго витала в своих мыслях, если бы не уловила, как вдруг моментально изменилась концентрация энергий на поляне.

Геральд раскрыл своё крыло.

Объясняя и показывая как наклонять и какой частью наносить удар. Вики знала в этом крыле каждое перо. И даже при этом условии, его крылья приводили её в состояние трепета, волнения и восхищения. Её. Ту, что гладила эти крылья каждый вечер. Перебирая каждое пёрышко. Рисуя на этих крыльях знаки бесконечности, что так нравились её демону.

Что уж было говорить о Непризнанных. Особенно о женской их половине. И стоило её демону раскрыть второе крыло, как тягучая волна возбуждения накрыла поляну с головой. Вики фыркнула, вспоминая что на их уроках было всё тоже самое. Но тогда она считала это глупым и не обращала внимания. Сейчас же, она почему-то увидела всю эту картинку в ином свете.

И эта картинка ей не нравилась.

От слова совсем.

Она внимательно вгляделась в тех кто стоял ближе всего к её демону. Замечая трёх серокрылых, замерших перед преподавателем, смотрящих на него с нескрываемым восхищением. Где-то в глубине её души всколыхнулась яркой тонкой змейкой ревность. Совершенно не обоснованное чувство. Но такое яркое. Такое живое. Несколько минут она боролась сама с собой, а потом сдалась. И выбрала жертву.

Она стояла к Геральду ближе всех. Смотря на него своими огромными тёмными глазами. Слушая его с замиранием сердца. Не обращая внимания на то, как лёгкий ветерок слишком уж игриво теряется в складках её платья, цвета топлёного молока. Вики чуть повела крылом, выпуская небольшое облачко своей Тьмы. Внушая ей своё желание, окрашивая синеву своих глаз в чёрный. И облачко уплыло. Незримо растворившись в воздухе. Проникая в тело серокрылой, и мешая той вдохнуть.

Геральд объяснял основные моменты боя в воздухе. Как взлетать, как уворачиваться. И как наносить удар крыльями. И для этого ему пришлось раскрыть свои. Ощущая как обычно, из года в год, как мгновенно менялась концентрация энергий на поляне. Как замирали в восхищении серокрылые. Как потом отчаянно пытались поймать его взгляд. Он уже давно к этому привык. Научился отрешаться от этого, не обращать внимания. Вот и сейчас, он спокойно продолжил объяснение, не особо ощущая и практически не замечая всего этого. Пока краем глаза не уловил, как стоящая рядом серокрылая не начала вдруг как-то странно себя вести. Словно задыхаясь. Она схватилась за горло рукой и вскинула на него взгляд. Абсолютно чёрный взгляд. Без намека на белые глазные яблоки.

Ему хватило доли секунды, чтобы всё осознать. Он сложил руки на груди. Не оборачиваясь, сложил свои крылья. И над поляной грозовым шквалом пронеслось, ставшее уже таким привычным для него, имя.

— Уокер!!!

Вики вздрогнула. А серокрылая тут же пришла в себя, откашлялась и странно посмотрела на демона. Увидев, что девчонка в порядке, он знаком распустил всех с занятия и развернулся к беседке. Неспешным шагом он дошёл до колонны за которой скрывалась его демоница.

Она наблюдала за его приближением. Осознавая, как глупо выглядела её выходка. Но сопротивляться себе самой было выше её сил. Она прислонилась крыльями к колонне. Чем он тут же воспользовался, подходя ближе и запирая её между своими руками, опирая их на колонну. Раскрывая слегка свои крылья, укрывая их от любопытных глаз.

— Душа моя, перестань тренировать свою Тьму на моих Непризнанных.

— Не понимаю о чём ты, — Вики опустила взгляд.

— Всё ты понимаешь, душа моя. Но я настоятельно советую этого не делать.

— Я ничего не делала.

— Ой ли, — он всё-таки заставил её посмотреть ему в глаза. — Какого чёрта ты творишь?

— Ничего я не творю. Я просто…

— Что просто? — его тон изменился, приобретая вкрадчивые нотки, заставляющие её сердце учащенно забиться.

— Просто бесит меня вот это вот всё, что там у вас на поляне происходит.

Он несколько опешил от её такого странного заявления. Буквально на долю секунды. А потом расхохотался, своим бархатным смехом, который она так любила.

— Да ты ревнуешь, душа моя!

— Ничего подобного, — Вики фыркнула и отвела взгляд, не желая признаваться в том, что именно так оно и было. — Ещё чего, ппфффф…

— Виктория Уокер, ты ревнуешь!

— Нет.

— Да.

— Нет.

Он мгновенно накрыл её губы своими. Заставляя подчиниться. Ответить на поцелуй, признавая своё поражение. Он целовал её нарочито медленно. Распаляя её страсть, заставляя дыхание сбиться, а сердце забиться гораздо чаще.

— И всё-таки ты ревнуешь, признай, — хрипло прошептал он, замирая у края её губ.

Синие глаза его демоницы сверкали яркими сапфирами. Она прикусила нижнюю губу, глядя прямо ему в глаза. И сдалась. Привычным движением, заведя ноготок за его ремни на шее, она притянула его ближе к себе.

— Признаю. Необоснованно. Дико. Ревную.

Он снова коснулся её губ. Вжимая её тело в колонну своим, меняя характер поцелуя. Требуя. Властно накрывая. Заставляя её всхлипнуть и обвить его шею руками. Ощущая, как трепещет её тело, требуя его прикосновений. Чувствуя, как ладошка нашла край его рубашки, мгновенно забираясь под неё и получая доступ к его телу.

— Сумасшедшая, — выдохнул он.

— Геральд, молчи, — она продолжила поцелуй.

— Остановись, — он слегка отстранился.

— Зачем?

— Вики…

Её ладошка продолжила свой замысловатый путь по его торсу. Заставляя его шумно вдохнуть воздух, понимая, что ей удалось завести его буквально за какую-то долю секунды. Одним лишь признанием. Так явно раскрывающим ему все её чувства. Он ласково коснулся руками её лица. Понимая, что навряд ли он сможет остановиться сам.

И в этот момент за его спиной раздалось тактичное покашливание.

Геральд повернулся, пытаясь увидеть через плечо стоящего позади, но не смог. Закрыв крылья и выпустив Вики из объятий, он развернулся к источнику тактичного покашливания. Позади стояла Непризнанная в платье цвета топлёного молока. Вики сощурила глаза, продолжая опираться спиной на колонну, и внимательно осмотрела серокрылую.

— Я слушаю, — Геральд слегка наклонил голову набок и тоже внимательно посмотрел на девушку.

— И-и-звините, — серокрылая заметно нервничала, заикаясь, и вытирая ладошки о ткань платья.

— Ну, смелее, — Геральд замер в нетерпении.

— Вы просто скажите, вы будете принимать сегодня отработки или мы можем идти? — серокрылая робко указала на пятерых Непризнанных стоявших поодаль.

Вики высвободила руку, поднимая её и складывая пальцы в свой излюбленный жест, который, в сочетании с прищуренными глазами, четко обрисовал картину ближайшего будущего серокрылой. Она судорожно сглотнула и непроизвольно схватилась за шею. Геральд бросил на Вики взгляд, накрывая её пальцы своими.

— На сегодня все свободны. Я приму у вас все ваши отработки завтра.

Серокрылая кивнула и поспешила ретироваться, пока демоница не привела своё такое явное обещание скорого конца в исполнение.

Геральд повернулся к Вики.

— Душа моя, ты пугаешь учеников, ты в курсе?

— Геральд, а ты в курсе, что я сделаю с тобой если…

Он не дал ей договорить, сгребая её в охапку, прижимая к себе, и опять касаясь её губ. Геральд нашёл в себе силы оторваться от неё через несколько минут. Подхватывая её на руки. Взлетая ввысь, со своей драгоценной ношей.

— Ты — единственная. Мне кроме тебя никто не нужен…

Это было последнее, что она услышала, перед тем как с характерным треском разорвалась одежда, скрывающая её тело, и мешающая его рукам насладится им сполна.

Она снова обходила свои руины. Это было какой-то навязчивой идеей. Она знала их настолько хорошо, что могла с закрытыми глазами описать, что и где находится. Но она так и не могла понять что именно её сюда тянет и что ей надо здесь найти.

Пару дней назад они с Геральдом снова посетили пещеру Змея. И Вики позволила своим крыльям впитать в себя ещё немного Тьмы. Она уже не теряла сознания. Она уже прекрасно контролировала свою Тьму сама. Обрывая доступ, едва она поняла, что больше не выдержит. Прерывая контакт. Закрывая крылья. Привыкая к новым ощущениям. И через несколько дней они собирались повторить это ещё раз. Потому что Вики довольно быстро освоилась с большим количеством Тьмы, понимая, что она всё также послушна, и всё также не причиняет ей вреда.

Но придя сегодня на свои руины, она поняла, что камни — окружены энергетическим полем. Она так явно его ощущала. Так явно его чувствовала. Ладошками, в которые врезались сотни маленьких иголок. Глазами, которые увидели легкое голубое свечение у стен Ратуши. Внутренним волнением, стоило ей дотронуться до камней рукой.

И она отчётливо уловила взаимосвязь. Чем больше Тьмы жило в её крыльях, тем сильнее вибрировали своим полем её руины. И теперь она понимала, что когда она впитает в себя достаточное количество субстанции, эти камни ей всё же что-то раскроют.

Она сделала несколько кругов вокруг полуразрушенной самой высокой стены Ратуши. И в какой-то момент почувствовала неосознанное желание взлететь и осмотреть эту стену с высоты. Она колебалась недолго. Меньше минуты. Раскрывая крылья, и поднимаясь в воздух.

Вики сделала несколько кругов, осматривая камни сверху. Прежде чем решилась. Аккуратно паря в воздухе она опускалась всё ниже и ниже, удерживая себя крыльями. Пока, наконец, не коснулась легко, почти невесомо, носочком своей ноги самого верхнего камня Ратуши. Продолжая парить в воздухе. Не опираясь полной ступней на камень.

Несколько минут ничего не происходило. А потом нога сорвалась. И Вики затянуло в голубое светящееся поле древних камней. Теряя связь с реальностью, она провалилась в темноту. Крылья сложились и она камнем рухнула вниз. С высоты башни, на которую опиралась.

И лишь проплывающие мимо острова облака были свидетелями странной картины.

Крылатое существо, падающее сверху на огромной скорости, вдруг резко зависло в воздухе, издавая в полной тишине характерный звук ломающихся костей, что продолжили падать по инерции.

Тело несколько минут покачалось в воздухе, словно паря в невесомости.

А потом с такой же огромной скоростью рухнуло вниз, поднимая клубы пыли у подножия стены, и замирая в неестественной позе, с изломанными линиями тела.

Комментарий к 37. Цена эфира 🥺🥺🥺🙈🤦‍♀️🥺🥺🥺

====== 38. Связь времён ======

Стоя у стеллажа с книгами, как обычно скрестив руки на груди, Геральд вёл занятие, рассказывая Непризнанным что-то из истории Ада. Краем глаза видя Фариа, склонившего, как обычно, голову над фолиантом.

И вдохнув, чтобы продолжить фразу, он вдруг почувствовал резкую боль. Не понимая, что происходит, он рефлекторно приложил руку к груди и тут же тишину библиотеки разорвал звериный рык. Геральд резко обернулся к Фариа, замечая как демон сложился на пополам, словно получил сильнейший удар. Фариа пытался встать, держась рукой за живот. Поднимая на Геральда свои глаза, горевшие оранжевым огнём.

— Пташка… Ей больно…

Его голос звучал глухо, словно рождаясь из пространства. Непризнанные поёжились, сбиваясь в кучку. Геральд сделал несколько шагов по направлению к Фариа.

— Вики?

— Ей больно, — повторил демон, беря боль под контроль, выпрямляясь, и глядя пристально Геральду в глаза. — Ей дико больно.

— Где?

— Скорее всего руины…

Геральд кивнул, и сделал шаг. Но обернулся, глядя на Фариа.

— Иди, я встречу вас в лазарете, иди, тебе надо спешить.

И не обращая внимания на учеников, Геральд на ходу принял свой скрытый облик, понимая что так он лучше почувствует, понимая что так он быстрее до неё доберется.

Он приземлился возле её Ратуши. Зная, что она часами ходила вокруг этих камней. И мгновенно опознал её тело. Со звериным рычанием он бросился к ней, замерев на секунду, пытаясь её почувствовать. Просто удостовериться, что она всё еще жива. Подхватывая её на руки, и устремляясь с ней ввысь, понимая, что возможно он уже опоздал.

Не уследил.

Не уберег.

Не остановил.

Двери лазарета резко распахнулись, впуская демона. Мисселина замерла у кровати с мазью в руке.

— Освободи лазарет. Быстро.

— Но…

— Мисселина, быстро. Вон. Всех вон.

Фариа стремительно подошел к огромным балконным дверям, раскрывая их настежь. Ангелы засуетились, поднимая двух учеников, которые неудачно столкнулись с морскими драконами, и выводя их из лазарета. Мисселина понимала, что вторжение Фариа не случайно. И его волевой голос не оставлял даже намёка на сомнения в серьёзности его просьбы.

Фариа развернулся, оценивая помещение. Вскинутые руки — и стройные ряды кроватей, отлетевшие к стенам, переворачиваясь, роняя небольшие столики, стоявшие у изголовья, укрывая всё белой тканью разделявшей их ранее. Четким движением Фариа развернул оставшуюся стоять рядом с ним кровать, располагая её посередине, ставшего в один момент пустым, лазарета.

— Бинты, жидкость останавливающая кровь, синий порошок, Мисселина, всё, что может помочь при сильной травме.

— Какой травме?

— Ещё не знаю. Но травма должна быть серьёзная, судя по силе боли.

Мисселина старалась не спорить. Просто скрылась в своей комнатке, собирая всё, что просил демон. Выкатив столик в пустой зал, она посмотрела на демона. Сложив руки в замок, он стоял перед раскрытыми дверями, ведущими на балкон, всматриваясь в небо. Ожидая. Мантия тихонько шевелилась позади него, заставляя его крылья шелестеть, навевая тревогу. Мисселина непроизвольно замерла рядом. Не понимая, что произошло, она просто стояла и ждала.

Наконец, в небе показалась тёмная точка, которая почти сразу оказалась рядом, опуская на балкон лапы Инквизитора, держащего в руках безжизненное тело. Фариа отступил, пропуская Геральда, который аккуратно опустил на кровать тело Вики.

— О, Шепфа, — Мисселина прикрыла рот рукой.

Фариа, мгновенно распростёр свои руки над телом Вики, прекрасно видя чёрно-серые клубы боли. Прощупывая, пытаясь уловить, в то время пока Геральд возвращался в своё обличие.

— Живая, — Фариа кивнул. — Но повреждения очень сильные. Очень.

— Насколько?

— На грани…

Геральд вскинул голову, ловя взгляд Мисселины.

— Я помогу, — она двинулась к кровати.

— Нет. Не ты. Мне нужен Фенцио.

— Я могу…

— Мисселина!!! — голос Геральда грозовым шквалом прокатился по лазарету. — Мне. Нужен. Фенцио. Сейчас! Здесь!

Мисселина кивнула и бегом выскочила из лазарета.

— Я не могу забрать всю её боль, — Фариа раскрыл крылья. — Иначе мы перестанем её чувствовать и не уловим момент.

— Забери сколько можно… Она… — голос Геральда сорвался.

Не сейчас.

Удары сердца стали замедляться.

Не сейчас.

Дыхание усилием воли приходило в норму.

Не сейчас.

Сейчас — она важнее всего.

В лазарет вошёл Фенцио, держа свой посох в руках. Внимательно посмотрел на Геральда, окинул взглядом Фариа. Мгновенно улавливая напряжение. Понимая всю серьёзность ситуации.

— Мисселина. Печати на двери и всё окна.

Ангел кивнула, а Фенцио подошёл к кровати, осматривая тело.

— Шепфа, кто её так?

— Это не важно, у нас мало времени.

Фенцио кивнул. Поставил посох, заставляя тот засветиться и замереть вертикально, пока ангел снимал рясу, отбрасывая в сторону. Он подошёл ближе, протянул руки и, закрыв глаза, вскрыл печать. В воздухе мгновенно разлился чуть сладковатый аромат берёзового сока. Зашелестела зелёная листва. Едва видимое жёлто-голубое свечение окружило тело Вики. Фенциооткрыл глаза.

— Вытащим, но это будет трудно.

— Сделай всё что в твоих силах, — Геральд прямо посмотрел на Фенцио.

— Ну что ж, не будем терять времени. Начнем с костей, останавливая внутренние разрывы, пока регенерация не начала сращивать всё сама. Время позволяет. Геральд, ты выравниваешь, я заполняю. Фариа убирает боль. Но постепенно. Участок за участком. Иначе не спасём.

Геральд кивнул, возвращаясь в обличие Инквизитора. Фенцио выдохнул, чуть прикрывая глаза. Фариа встал у изголовья, не мешая, ибо его задача позволяла ему действовать со стороны.

И они склонились над телом Вики. Выверенными движениями Геральд выстраивал кости в нужном порядке, уступая рукам Фенцио, которые обволакивали повреждённую конечность, заставляя жёлто-голубой свет проникнуть внутрь, восстанавливая поврежденные изорванные ткани, запуская свою энергию под кожу, заставляя её звенеть тягучими каплями живительного сока, позволяющего достроить утерянное, заживить разорванное. Тягучие ручейки тёмной боли, постепенно исчезали в крыльях Фариа, уступая место жёлто-голубому свету.

Время тянулось, продолжая при этом нестись со страшной скоростью, отмеряя драгоценные минуты. Ни Фенцио ни Мисселина не задали ни одного вопроса, понимая, что ответа на них не будет. Понимая, что сейчас главное спасти. Возможно потом, когда всё останется позади они и услышат какое-нибудь объяснение от демона, но не сейчас. Не время и не место.

Четыре существа замерли, осматривая результат своих действий. Заботливо перебинтованная Мисселиной, окружённая жёлто-голубым светом Фенцио, освобождённая от тёмной боли Фариа, она оставалась без сознания. Но теперь Геральд хотя бы улавливал её короткие рваные вдохи.

— Она выкарабкается. Всё будет хорошо, — Фенцио устало отёр лоб. Поднял свою рясу, погасил свечение посоха. Геральд поднял на него взгляд. Они оба, казалось, постарели. Но Фенцио досталось больше. Столь сильное вмешательство не проходило бесследно. И ангел расплачивался собственной жизненной силой. Отдавая другим. Отнимая у себя.

— Я… — Геральд осёкся.

— Брось. Ты ничего не должен, — Фенцио устало коснулся плеча демона. — Не знаю, что произошло, но побереги её. Ещё одного раза она не переживет.

— Спасибо, Фенцио.

— Она — справится, очнётся и даже не вспомнит, — Фенцио похлопал Геральда по плечу. И устало повернулся к выходу, тяжело опираясь на посох, с трудом преодолевая расстояние до дверей. Мисселина последовала вслед за Фенцио, подставляя ему плечо.

Геральд медленно выдохнул, возвращаясь в более привычный облик. Фариа подал ему стул. Понимая, что демон не двинется из лазарета ни на шаг, пока Вики не откроет глаза и не придёт в себя.

— Осталось только ждать.

— Спасибо, Фариа. Если бы не…

— Ты же тоже почувствовал, верно? Просто не сразу бы связал это с ней.

— Спасибо, что присматривал за ней.

— Не бери в голову. Главное — мы узнали сразу, и успели вовремя. С остальным справится регенерация. Я приду утром. Но могу и остаться…

— Нет, не надо. Иди. Я присмотрю.

— Не вини себя, ты не виноват…

— А это уже решать только мне.

Фариа кивнул. Прекрасно понимая, что Геральд сначала прогонит себя по всем кругам Ада. А потом и Вики, как только она поправится. Но к этому времени он уже подостынет. А сейчас… Им оставалось только ждать. И Фариа вышел, закрывая двери. Накладывая печать, чтобы в лазарет ненароком не ворвался кто-то из учеников.

Фариа ошибся. Он не гонял себя по всем кругам. Его круг был только один.

Сейчас, пока она медленно восстанавливалась, Геральд позволил себе почувствовать то, что он загнал глубоко в себя, пока пытался спасти её. И его чувства вырвались, подминая его под себя, заставляя его задыхаться от внутренней боли.

Увидев её бездыханное тело на земле её города, ему показалось, что из него вышибли весь дух. Словно вся его энергия покинула его тело. Лишь на мгновение. Давая понять, как она стала важна для него. Как она стала воздухом, которым он дышит. Солнцем, которое ему светит. Ветром, который ласкает его перья. Она не искала этого, не требовала, не просила. Он отдал ей это добровольно. Маленькими кусочками. Каждый день. Пока она не срослась с ним настолько, что без её присутствия рядом он не хотел существовать. Он не догадывался об этом.

И даже все те разы в пещерах, когда ему казалось, что не она, а он умирает в объятиях Тьмы, не шли ни в какое сравнение с тем, что он ощутил на руинах. В одну секунду осознав, что вся его вечность без неё уже ничего не значит. Что если с ней что-то произойдет, он не сможет существовать. Ни единого дня. Ни одной секунды. Ни одного вдоха.

Глядя сейчас на неё, рвано вдыхающую, пытающуюся вернуться к нему, он отчётливо вспоминал все те слова, что слышал от других, пропуская их мимо ушей, просто кивая, чтобы не обидеть.

«После её смерти я с трудом могу дышать. Словно запрещая себе делать это в то время, как она уже в Небытие, или что там у них вместо него… Я не могу смотреть на рассветное солнце, не могу слышать смех, не могу заставить себя встретить новый день… Потому что её белое покрывало уже никогда не откинется с её чёрных волос, открывая мне её лицо, мягкий свет её глаз, даря теплоту её улыбки… Я ненавижу себя за то, что я жив, а её со мной уже нет…»

«Она угасла так стремительно, не дав мне помочь, умирая в муках… И я не смог их даже облегчить, убрать, избавить… Я. Кто знает о боли всё… Она ушла, а я до сих пор слышу её голос, её смех. Я слышу её робкие шаги по полу нашего дома… И я никогда не уберу эту боль. Потому что именно она даёт мне почувствовать, что я жив, напоминает, что меня не было рядом тогда. Когда я был нужен больше всего…»

Все эти слова теперь имели значение. Потому что теперь он точно знал, о чём они говорили. Он точно знал каждую грань их чувств. И он эгоистично надеялся, что ему повезет чуть больше. Что она очнётся. Вскинет на него свои синие глаза. Не оставит его один на один с этой болью, разрывающей его на части.

Если она очнётся…

А когда она очнётся, он спрячет её ото всех. Потому что он уже знает цену собственного счастья. Слишком дорогую. Слишком хрупкую. Слишком высокую.

Если она очнётся…

Он не знал, сколько прошло времени. Теряясь в ощущениях, в мыслях, в пространстве. Сжимая её ладошку, вслушиваясь в ритм её дыхания. Улавливая, что оно уже не такое рваное, уже размеренное и спокойное. Видя лица, сменяющие друг друга.

Фенцио.

Фариа.

Мисселина.

И опять по кругу. Всё сначала. Не слыша их слов. Не чувствуя их прикосновений.

Потому что нужны были не их слова.

Потому что нужны были не их прикосновения.

Потому что нужна была только она.

Фариа угрюмо смотрел на Геральда. Ему казалось, что тот просто застыл в одном положении, с одними мыслями. Фариа были знакомы и его чувства и его страхи. Он знал каждую грань его боли. И стоя поодаль, прячась в тени лазарета, он понемногу вытягивал эту боль. Легко и невесомо.

Зная тяжёлый характер Геральда.

Зная, что если он не сдержится…

— Думаешь, поможет? — одними губами спросил Фенцио, неожиданно вставший рядом.

— Нет, но хотя бы откатит накал, — Фариа закрыл крыло.

— Она молодец. Быстро восстановилась.

— Но она до сих пор без сознания, — Фариа с удивлением взглянул на ангела.

— Ты украдкой тянешь его боль, а я незримо чуть быстрее залечиваю её раны. Потому что как только она очнётся, он же её заберёт и никого к ней не подпустит. А так, я хотя бы буду знать, что физически она будет в порядке.

— Однако, Фенцио. Не ожидал.

— Не знаю, что с ней произошло, но… Зная его, ей не поздоровится. Давай дадим ей хоть немного отдышаться, перед тем как она откроет глаза.

— Согласен.

— Через пару часов она придёт в себя. Поэтому если сможешь, потяни ещё, потом возможности не будет.

Фенцио хлопнул демона по плечу, и вышел из лазарета, оставляя их опять вдвоём. Фариа подумал и опять чуть раскрыл крыло.

Она заворочалась, поморщившись от ощущения затёкших конечностей, и открыла глаза. Мир закружился, она зажмурилась, выдохнула и открыла глаза снова. Над головой — белый потолок. Она дёрнула рукой, тут же натыкаясь на чью-то ладонь, не дающую ей вырваться.

Слегка повернув голову, она встретилась с ледяной синью его глаз.

— Герал… — голос отказывался повиноваться, в горле нещадно першило.

— Тихо, тихо, — он сжал её ладонь, дотрагиваясь другой рукой до её лица. — Тихо.

Несмотря на его слова, лёд в его глазах не таял. Она встревоженно всматривалась в его глаза, пытаясь понять, что произошло и где она.

Думай, Вики, думай.

Она закрыла глаза, выдохнула, и погрузилась в себя.

Утро, кофе, поцелуй, прощание, полёт, ветер, руины…

— О, Шепфа!

Вики резко села, вспомнив, что произошло.

— А ну-ка ляжь обратно! — тон, не терпящий возражений, руки, мгновенно вернувшие её на кровать. Но льда уже нет, там плещется что-то иное.

Несколько томительных минут, воспоминания, быстрое сердцебиение. Странное поведение Фенцио, который словно считывал её состояние.

Кивок.

— Она в порядке, всё хорошо.

— Я могу её забрать?

— Ну, я бы…

— Я так и думал.

Он резко поднял её на руки, направляясь к двери на балкон. Пара минут — и демон растаял в небе со своей ношей. Фенцио устало кивнул головой, усмехнувшись, надеясь, что Вики выдержит, закрывая балконные двери лазарета.

Она несколько раз пыталась начать разговор. Но он лишь упрямо качал головой, давая понять, что не время и не место. Он бережно снял с неё все бинты, что удерживали её тело, лично смыл с неё остатки больничных мазей, остатки пыли и грязи её руин, застрявшие между перьями. Внимательно осмотрел всё её тело, проверив, что все косточки встали на свои места, а шрамы и разрывы затянулись. Он лично уложил её в постель, поставив на тумбе рядом большую кружку горячего чая. Запретив ей даже на миллиметр сдвигаться со своего места на кровати, покинул её ненадолго, переодеваясь сам, и наконец, сел рядом с ней, внимательно её рассматривая.

Она, закусила губу, и нежно заглянула ему в глаза. Понимая, что сейчас весь дом наполнится грозовыми раскатами его голоса. Потому что она бы на его месте сделала тоже самое. Сначала убедилась, что он в порядке, жив и здоров, и лишь потом бы самолично высказала всё, что она думает. И поэтому она просто обречённо ждала, его громогласного «Уокер», непроизвольно вжав голову в плечи.

И он уже открыл рот, собираясь произнести свое громогласное «Виктория Уокер!», но глядя на то, как она сжалась…

Он плавно наклонился к ней, аккуратно беря её лицо в свои руки, поглаживая её щеки своими большими пальцами, захватывая её взгляд.

— Если ещё раз, ты подвергнешь себя такой опасности, я самолично, со всей своей огромной любовью и всепоглощающей нежностью сверну твою прекрасную шею, чтобы больше так не мучиться, — его голос звучал ласково, вкрадчиво, но очень уверенно. Пальцы нежно гладили её щеки. — А теперь помолчи, и дай мне посмотреть…

И она замерла, передавая воспоминания.

Вот она коснулась носком верхнего камня. Не перенося вес, просто дотрагиваясь.

Не ощущая, как голубое поле завибрировало и с силой утянуло её вниз.

Как она тут же провалилась во тьму, и просто полетела вниз.

Всем телом почувствовав, словно прошла сквозь незримый барьер, ощущая боль в сломанных рёбрах.

И только она подумала, что это всё, как он удержал её, продолжая смотреть дальше.

Они увидели это одновременно.

То, что не смогла сразу вспомнить она.

То, что ярким пятном отложилось в самой глубине её существа.

Непроглядная Мгла вдруг озарилась светом яркой звезды.

Она росла, набирала силу свечения, в какой-то момент принимая очертания странного существа. Выбрасывая вперёд странный светящийся круг. Смутно напомнивший Вики сильно раскрученный зонтик. Однако на деле оказавшийся посохом, разделенным посередине золотым держателем. Существо постепенно замедляло вращение посоха.

На секунду все покрылось Мглой.

Вспышка — и вот их уже трое.

Опять Мгла.

Вспышка — и она видит посох, очень близко, видит, как он разламывается, как с золотого держателя откалывается золотой вензель, и, падая в темноту, превращается в маленькую змейку, которая тут же растворилась во Мгле.

Опять Мгла.

И она чувствует, как её с силой выбрасывает из странного пространства, обрушивая с огромной скоростью на землю у её руин.

Они оба замерли, глядя друг на друга. Пытаясь осмыслить увиденное. Осознать. Она откинулась на изголовье кровати. Он остался сидеть, погружённый в свои мысли. Вики прокручивала картинку снова и снова.

Но в какой-то момент она поняла, что не может сейчас нормально осмыслить видение, потому что её душу трогало совершенно другое. Так явно вырвавшееся. Так давно ею ожидаемое.

— Геральд, — тихонечко позвала она.

— Ммм? — он повернулся и вынырнув из своих мыслей внимательно на неё посмотрел.

— Геральд, ты… — она замерла, резко выдохнув. — Геральд, ты только что сказал, что любишь меня?

Она вскинула на него свои сияющие синие глаза, в которых так явно читалась надежда. Он не сразу понял, о чём она спрашивает. Пытаясь отрешиться от её воспоминаний. А поняв, легко рассмеялся, потянулся к ней, ласково беря её лицо в свои руки.

— А разве ты этого не знала? — он смотрел в её светящиеся глаза, удивляясь её способности найти в моменте самое главное, то что стоило их внимания именно сейчас. В эту минуту. Самое важное.

— Ты никогда не говорил, — прошептала она.

— Я люблю тебя, Виктория Уокер, самое несносное ты существо в Аду. Люблю…

Она не дала ему договорить. Заключая его в кольцо своих рук, накрывая его губы своими. Потому что такое простое земное слово из уст древнего демона переворачивало весь её мир. Заставляя его заиграть иными красками. Лишний раз доказывая, что по образу и подобию. Лишний раз показывая, что этому чувству подвластны все, даже такие как он. Наделяя её ещё одной парой крыльев, от сознания того, что её чувство взаимно.

====== 39. Тишина библиотек ======

Она восстановилась за несколько дней. Он лично проводил её к стене, где она под его пристальным присмотром проверила свои крылья. И проследив за её движениями в воздухе, ещё раз всё прощупав, он вынес свой личный вердикт, понимая, что она оправилась.

Вернувшись домой после двух лекций, и отменив опять отработки, он с удивлением застал её почти на выходе.

— И куда ты собралась, душа моя? — спросил он, прекрасно зная её ответ, понимая, что тот разговор, что он откладывал, уже неизбежен.

— На руины, — тихо ответила она, не собираясь скрывать свои передвижения.

— Нет, — резко ответил он.

— В каком смысле нет? — она удивленно посмотрела на него.

— Нет, это значит, что я запрещаю тебе появляться в разрушенном городе.

— Сегодня?

— Всегда.

— Но, Геральд, я только начала…

— Нет, Вики. Больше никаких руин. Никогда.

— Что это значит? — она встала напротив него, сложив руки в его излюбленном жесте.

— Это значит именно то, что я сказал. Никаких руин. Больше никогда.

Она сверлила его взглядом. Зная, что возвращение будет непростым, готовая побороться за своё право дойти до конца.

— Геральд, ты же понимаешь что для меня это важно?

— Я сказал — нет.

— Но почему? — она прямо посмотрела ему в глаза.

— Ты правда не понимаешь почему?

— Правда. Я в порядке, ты сам сказал. Я хорошо себя чувствую…

— Ты хорошо себя чувствуешь, потому что я собрал тебя по кусочкам, — он подошёл к ней вплотную. — Ты в порядке, потому что за твою жизнь боролись три сильнейших существа. И только благодаря нам ты — в порядке.

— Я вам благодарна…

— Дело не в благодарности, — Геральд повысил голос, касаясь её ключиц указательным пальцем. — Ты и понятия не имеешь, что пережил я, когда нашёл твоё практически безжизненное тело на земле твоих руин. Ты и понятия не имеешь, что я чувствовал, сидя часами в лазарете, не зная, очнешься ты или нет.

— Геральд…

— Я не договорил…

Она склонила голову, слегка ей покачав.

— Я не для того тебя вытаскивал из лап Небытия, чтобы ты, едва оправившись, снова ринулась в тот же омут. И если у тебя отсутствует чувство самосохранения, то у меня его хватит на двоих. И именно поэтому я запрещаю тебе возвращаться на твои руины. Потому что второго раза ты не переживешь.

— Пошли со мной, — Вики протянула руку, пытаясь коснуться его плеча.

— Ни со мной ни без меня, ничего не будет, — он отстранился, не давая ей возможности дотянуться. — Потому что я не собираюсь проживать всё это заново. И если я узнаю, что ты пошла туда втайне от меня, а я узнаю, поверь мне, это будет твой последний день вольной жизни, если не последний день вообще.

Он развернулся и направился к выходу, понимая, что сдерживать свой гнев ему становиться всё труднее.

— Геральд…

— Я всё сказал, выбор — за тобой.

И он вышел, оставив её в одиночестве.

Вики выдохнула, огляделась и присела на диван у камина, зарываясь руками в волосы. Она предполагала, что он, возможно, будет против, но совершенно не ожидала такой категоричности. Да, там, на руинах, произошло то, что никто объяснить не в силах. Но и не думать о странной картинке возникшей из темноты она тоже не могла. Весь её путь от первого сна и до её падения должен был привести её к чему-то. К тому, ради чего всё это затевалось.

И вот теперь, её демон озвучил категоричное «нет».

Она понимала, что он переживает за неё, но и она не предполагала что всё так выйдет. Она просто хотела узнать. И ей теперь нужно убедить Геральда хотя бы подумать над возможностью продолжения. Потому что Вики знала, что не будет врать и выворачиваться, не будет в тайне летать в свой город. Потому что жизнь там она может и не оставит, но вот подорвать его доверие — без труда.

Она не могла свыкнуться с мыслью что всё, через что прошла она — было напрасно. Она просто не хотела об этом даже думать. Но сказанные слова пугали её ещё больше. Он был настроен решительно. И она даже не была уверена, сможет ли она его уговорить.

Отерев лицо руками, она вздохнула, встала и вышла из дома.

Он видел, как она покинула их дом.

Уже не его.

Уже общий.

Он знал, что она не рискнет отправиться к руинам. Скорее всего её цель — Фариа. Или Мими. Но старый демон всё же вероятнее. Но Геральд был уверен, что Фариа примет его сторону в данном вопросе. Потому что он тоже там был. Потому что он тоже её собирал. Потому что он тоже знает, что второго раза может и не быть.

Геральд молча поднялся на веранду их дома, сел в кресло, закидывая ноги на перила. Это решение пришло к нему сразу. Как только она пришла в себя. Как только он просмотрел её воспоминания. Но что бы он не увидел, это не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило лично с ним в те долгие часы, пока он сидел и слушал её дыхание. Пока он терпеливо ждал, пытаясь понять, выиграл ли он схватку со временем, вырвал ли её из лап вечности. Находясь в своей бездне отчаянья, переплывая свои реки боли. И он точно знал, что случись такое ещё раз — она не выживет, а без неё не выживет уже он. Потому что его жизнь без её синих глаз была уже бессмысленна.

Она тихонечко опустилась в кресло напротив, и подняла на демона свои печальные глаза.

Ему не надо было спрашивать, что случилось и зачем она пришла. Он практически не сомневался, что Геральд поступит именно так. И сейчас глядя на неё он просто покачал головой.

— Он прав, Пташка, — Фариа посмотрел на неё.

— Но, Фариа, а как же всё то, что делала я?

— Твоя жизнь важнее всего этого.

— Тогда зачем всё это вот? Зачем? Зачем Тьма, и эти сны…

— Возможно и они имеют значение. Но всему своё время и своё место. Но сейчас — выбор стоит в другом.

— Доверие…

— Именно. Сейчас прав он, но ты не согласна. А завтра права будешь ты и не согласен он. Но всё это поправимо и обсуждаемо лишь в одном случае.

— Если мы доверяем друг другу…

— Да. И выбор — за тобой.

— Но как же мой Змей?

— А что для тебя важнее? Сохранить его или разгадать тайну?

— Конечно он. Это я даже обсуждать не буду. Но мой Змей тоже ждёт…

— Змей может и подождать. Судя по всему, он ждал веками, тысячелетиями. Не сможешь ты — будет кто-то другой.

— Но я так не хочу… Я столько ради этого сделала, я…

— Всё что ты делала, ты делала прежде всего ради самой себя, тебе не кажется?

Вики задумалась. Старый демон был прав. Она делала ради себя, пытаясь помочь себе. Но всё равно, ей было нестерпимо обидно и больно, что все приложенные усилия пойдут прахом.

— Змей может и подождет. Но рано или поздно руины разрушатся до основания. И город совсем исчезнет с острова. И тогда узнать его тайну будет уже не реально.

— Реши, что сейчас важнее тебе. Просто реши этот вопрос для себя. А когда решишь — действуй. Камни — значит камни. Геральд — значит Геральд и его слова. Но после принятого решения пути назад уже не будет.

Вики кивнула и покинула библиотеку. Фариа задумался. Вспоминая свои ощущения от первого посещения разрушенного города. И эти ощущения не давали ему покоя. Что-то в них было такое, что заставляло мысленно возвращаться к ним вновь и вновь.

Он почувствовал её энергию почти сразу. Улавливая тонкий сладковатый запах. Заставляющий его сердце забиться чуть чаще. Принося осознание, почему молчание было столь долгим. Он поднялся со своего места, и замер у стола, слегка на него опираясь, ожидая, когда она подойдет. Чуть приоткрывая печать, давая возможность выскользнуть его энергии, и встретить её так же, как её энергия поприветствовала его.

И тягучий смолянистый ладан просочился на пол, оседая, и заигрывая со сладкими белыми цветами. Знакомясь, дотрагиваясь, аккуратно, почти невесомо, боясь спугнуть. И сладкие лилии пронзительно зазвенели.

Он поднял глаза, наблюдая за тем, как она подошла. Рассматривая её, словно запоминая её черты. Её лучистые глаза, цвета горячего шоколада, её лицо, на щеках которого сейчас слегка светился румянец. Из гладко собранного пучка не выбивался ни один волосок. Её белые крылья с голубым отливом слегка подрагивали, выдавая её волнение. Она сделала последние шаги и замерла, оставив между ними небольшое пространство.

Она нарочно оставила между ними расстояние в три шага. Понимая, что прежде чем подойти ближе и заговорить, ей нужно решить окончательно, зачем именно она пришла. Она смотрела на него, впитывая его образ в свою память. Подмечая легкую сеть морщин у глаз, которые сейчас так ярко горели оранжевым огнём. Замечая, как напряжены его плечи, понимая, что для него этот момент тоже волнителен. Оглядывая его огромные чёрные крылья, с рогами на верхушках. Ощущая тонкую ауру властности, с лёгкими вкраплениями темноты.

Они виделись всего второй раз в жизни. Но за время, что пролегло между этими встречами, они стали друг для друга ближе, чем кто-либо. Их письма, их высказанные мысли и надежды, их диалог обо всём, давал этим двум существам возможность узнать друг друга. Почувствовать. Дать зародиться странным новым чувствам. Дать робкую надежду на возможность. И сейчас, стоя напротив, каждый из них понимал, что они стоят у незримой черты, перейдя которую они полностью изменят свою жизнь. И для каждого из них этот шаг был самым трудным. Потому что вне зависимости от того, кто сделает первый шаг, кто-то из них лишится всего. И каждый из них пытался понять готов ли он на этот один единственный шаг, после которого всё изменится.

Им не нужны были слова. Потому что глаза говорили красноречивее любых слов. Взаимодействие энергий обнажало любые чувства.

Ладан обволакивал сладкие цветущие лилии. Чуть нагреваясь сам, он оставлял их наверху, заставляя слегка подрагивать от его прикосновений. Расстилаясь тёплым бархатным полем, он заставлял белые цветы дать корни на его поверхности, выпрямиться, и заиграть во всей своей красе. Оттеняя их, вытаскивая всю их красоту.

Белые лилии робко ступали на бархатный ковёр, боясь запутаться и утонуть в тягучей основе. Боясь, что основа их поглотит, не даст им раскрыться. Но едва ступив на это поле, лилии почувствовали душевную поддержку, тёплую дружескую руку, молчаливое одобрение.

Он почти утонул в омуте её глаз. Понимая, что она затронула его гораздо глубже, чем он думал. Понимая, что он не кривил душой, говоря ей о том, что хотел бы дотрагиваться до каждого её пера. И он бы безусловно это сделал, разреши он себе перейти последнюю грань. Грань, за которой всё будет уже не так. Потому что один из них терял всё. Но стоило ли обретённое потери?

Его устраивала его жизнь. Она уже не была такой яркой и насыщенной как раньше, но и он был уже не так уж и молод. Его мало что удивляло, мало что могло всколыхнуть спокойные воды его души. Но это ему и нравилось. Он постепенно обретал свой покой. Постепенно обретал свое душевное равновесие. В её лице он неожиданно нашел существо, которое научилось понимать его с полуслова, читая между строк. И как бы сейчас его рукам не хотелось бы прикоснуться, он задавал самому себе один и тот же вопрос.

Стоит ли делать этот шаг?

Стоит ли оставлять здесь и сейчас всё своё прошлое, всю свою жизнь… Стоят ли все их письма, их разговоры, того, чтобы сменить сторону, пройти через это, начиная с начала? Потому что прятаться и рисковать, каждый раз нарушая Запрет — он не будет. И ей не позволит. Потому что она достойна не этого.

Она тлела на углях его оранжевого огня. Понимая, что он знает о ней гораздо больше чем она сама. Понимая, что она готова позволить его рукам изучить каждое её перо. Потому что чуть раньше его душа дотронулась до её души. И видя, как многогранна и интересна его душа, она хотела, чтобы и он сам стал ей ближе.

Её устраивала её жизнь. Она много трудилась, чтобы достичь того, что она имела сейчас. Она работала над собой, поднимаясь с самой первой ступеньки небесной иерархии. Иногда забывая о себе самой, отдавая всю себя на благо Небес. И ей нравилось то, чего она достигла в итоге. Когда-нибудь, возможно, она дойдет и до последней ступени этой лестницы. Несмотря на её относительную молодость, её уважали, к ней прислушивались, её влияние росло. Но вместе с тем и росло её душевное одиночество. И в его лице она нашла существо, которое научилось понимать её с полуслова, читая между строк. И как бы сейчас её рукам не хотелось бы прикоснуться, она задавала самой себе один и тот же вопрос.

Стоит ли делать этот шаг?

Стоит ли оставлять здесь и сейчас всё своё прошлое, всю свою жизнь… Стоят ли все их письма, их разговоры, того, чтобы сменить сторону, пройти через это, начиная с начала? Потому что прятаться и рисковать, каждый раз нарушая Запрет — она не будет.

Ладан обволакивал нежные лилии, пытаясь успокоить их взволнованное белое море, убаюкать все их страхи. Но лилии вздрагивали и метались. И ладан опустился ещё ниже. Давая возможность им самим принять решение. А лилии трепетали и ждали, когда тёплый бархат ладана осмелеет и накроет их с головой.

Оранжевый огонь глаз грел горячий шоколад, растапливая его сильнее.

И на какой-то миг всё вокруг них замерло. Остановилось. Сердца пропустили удар. Легкие пропустили вдох. И ладан поравнялся с лилиями, поднимаясь на их уровень. И лилии успокоились.

Решение было принято.

Сердца застучали вновь.

Легкие впустили воздух.

И тишину пространства разрушили слова…

— Я спускаюсь на Землю. У меня — политический конфликт.

— Да, я слышал, территория влияния огромна.

— Я напишу, когда вернусь.

— Обязательно! Я всегда с нетерпением жду твои письма.

Они посмотрели друг на друга. Понимая, что решение было обоюдным. Никто не хотел рисковать. Потому что обретённое не стоило потери. Потому что никто из них не готов был нарушить Запрет, подвергая опасности другого.

— Удачи на Земле, Габриэль!

— Береги себя, Фариа!

Ладан исчез.

Лилии скрылись.

Она улыбнулась, поднимая ладонь в молчаливом прощании, и покинула библиотеку, не оглядываясь, не видя как он устало опустился на свое кресло, закрывая глаза ладонью.

Она видела его на веранде, но прошла мимо. Она не знала, что ему сказать. Внутри неё всё ещё шла молчаливая борьба. Доказывать или принять условие. Попытаться бороться или капитулировать. И стоит ли ей рисковать им, ради тайны которая должна быть раскрыта.

Он чувствовал её внутреннюю борьбу, её напряжение, её несогласие с его условием. Она лежала на своей стороне кровати, на боку, скрываясь за своими крыльями. Несколько минут он наблюдал за ней, борясь с желанием дотронуться, погладить её крыло, понимая, что он не уступит. Прекрасно зная, что он не позволит ей уничтожить саму себя.

Он тихо подошёл к своей стороне, но в какой-то момент передумал, и развернулся к выходу.

— Стой, Геральд… — она не дала ему выйти из комнаты.

Он развернулся в её сторону и нашёл в сумраке её горящие огнём глаза.

— Мы можем и будем ссориться и ругаться, мы будем ещё сто раз принимать разные стороны. Но я запрещаю тебе бросать меня в одиночестве.

— Я тебя не бросаю, Вики, я…

— Бросаешь, — перебила она. — Ты прямо сейчас бросаешь меня одну на этой огромной кровати. А я запрещаю тебе это делать. Чтобы между нами не происходило — ты не имеешь права меня бросать.

Он усмехнулся, понимая, что его сердце замерло, едва он услышал её слова, совершенно не понимая их смысла, но когда она договорила… Его демоница была не согласна, но запрещая ему уходить, она красноречиво говорила ему о том, что какой бы ни была проблема, они будут решать её вместе. И в этом была она вся. И именно это он любил в ней больше всего. Не такая как все. Со своим взглядом на этот мир.

Он послушно опустился на свою сторону кровати. Какое-то время они провели в тишине.

— Я не мог дышать, глядя на тебя там, в лазарете. До того как мы… Я смотрел на тебя и понимал, что я просто не могу дышать. Меня словно насквозь пронзили огненным мечом Сатаны. Я не мог пошевелиться, лишь только я допустил мысль о том что мы не справимся… То что я пережил там… Я очень надеюсь, что тебе не придется испытать нечто подобное… Никогда… А если бы Фариа тебя не почувствовал…

Вики замерла, слушая его слова. Чувствуя его незримую боль, которую он пропустил через себя, потом взял её под контроль и вытащил её из лап Небытия. Осознавая, что приложенные им усилия были на грани даже для него, такого древнего и сильного.

Она протянула руку, нашла его ладонь и сжала её.

— Я никогда не ступлю на землю своих Руин, пока ты мне не разрешишь это сделать.

Он кивнул в темноте, и молча сжал её ладошку.

Комментарий к 39. Тишина библиотек Долго шла, ибо работа иногда меня съедает.

Вот такие у нас пироги с котятами, да...

Как говорила моя бабушка – никогда не переносите конфликт в кровать. Потому что обижаться можно каждый день, но выгнав один раз, назад можно и не вернуть.

И да, я все знаю, про автора и его холодную душу))

так что жду вашего мнения...

====== 40. Древний обряд ======

Она погрузилась в обучение с головой. Чтобы не думать о своих руинах. Чтобы не вспоминать. Нагнала пропущенное за время своего отсутствия. Эту неделю все их занятия проходили на Факультете Ада. И между лекциями и практическими заданиями, они частенько сидели в библиотеке, тихонечко переговариваясь и время от времени получая нагоняй от Фариа. Потому что их стойкая троица в виде Мими Люцифера и Вики — постоянно срывалась на громкий смех, разрушающий тишину библиотеки.

А когда её друзья улетали по своим делам, она просто садилась рядом с Фариа и читала тайно вынесенные им книги, в которых хоть где-то упоминалась Тьма. На руины она попасть не могла, но понять, что именно она может сделать со своей Тьмой, она знать хотела. Информации было ничтожно мало. Но они с Фариа не сдавались, продолжая искать, читать и думать.

Геральд сидел в кресле рядом с Фариа. Однако вместо того, чтобы смотреть на старого демона, он отвернулся от него и наблюдал за самым дальним столом, за которым сидели Вики и Люцифер. Фариа наблюдал вместе с ним.

Вики и Люцифер что-то увлечённо обсуждали, глядя в книгу и пытаясь на пальцах воспроизвести какие-то знаки. Из-за чего плечи их соприкасались, а пальцы сплетались в каких-то странных фигурах. Время от времени они расцепляли пальцы, пытались прикрыть смех ладонями, но это получалось у них отвратительно плохо. За что за последние полчаса они уже два раза получили выговор от Фариа. Геральд наблюдал за ними в ожидании своего класса Непризнанных, которых должен был привести Семиз.

— Что это, — произнес Фариа, после того как они с Геральдом некоторое время наблюдали за молодыми демонами.

— Это? — Геральд кивнул в сторону стола.

— Это.

— А это, мой дорогой Фариа, «Мой Геральд», — и демон развернулся лицом к Фариа.

Демон непонимающе посмотрел на Геральда. Тот в свою очередь усмехнулся.

— Теперь я понимаю, почему первые пятьсот лет Винчесто смотрел на меня зверем.

— Да, Винчесто полезно время от времени встряхнуться.

— Да, думаю, он не успевает запылиться, Катриона его «встряхивает» регулярно, — Геральд рассмеялся, вспоминая недавние бокалы.

— Ну, теперь тебе тоже будет чем заняться, на ближайшие сотни лет.

Они немного помолчали.

— Как она? — спросил Фариа.

— Ничего. Пока держится. Правда, скрывает, что ей снится её Змей.

— Скрывает?

— Да, не говорит. Но я точно знаю, что он ей снится. Она резко просыпается в такие ночи. И потом весь день кусается по любому поводу.

— И молчит.

— И молчит.

— Упрямая.

— Не то слово.

Они снова посмотрели на стол, за которым сидели Вики и Люцифер. Наблюдая, как сын Сатаны встал, махнул рукой в знак прощания и ушёл. Вики развернула к себе книгу и принялась что-то переписывать в блокнот.

— Когда ты родился, Геральд? — задал неожиданный вопрос Фариа.

— Тогда же когда и Сатана, — Геральд удивленно посмотрел на Фариа.

Фариа кивнул, и продолжил:

— А когда по-твоему родился я?

— Ну, Фариа, что за вопросы?

— И тем не менее…

— И создал Сатана каждым последующим восьми демонам ещё восемь каждому в подчинение. Считай буквально сразу после меня ты и родился.

— То есть нам с тобой многие тысячи лет.

— Именно, — Геральд кивнул, всё так же не понимая куда клонит Фариа.

— А что первое ты помнишь? Какое воспоминание идет у тебя самым первым?

Геральд задумался. Пролистывая собственную память, выискивая нужное воспоминание.

— Помню своды тронного зала, горящие костры и звучный голос Владыки — Это Ад, мои демоны, это ваш дом. Отныне мы будем жить здесь.

— Вот и я помню именно это. А есть ещё какое-нибудь воспоминание?

— Смутно. Разрушенный первый город, пламя костров, дым над островом, багряную реку… Но всё смутно и размыто.

— А я этого не помню… Но дело не в этом. Ничего не кажется странным, Геральд?

— Нет…

Фариа усмехнулся, кинул быстрый взгляд на Вики, которая в задумчивости грызла кончик карандаша.

— Шепфа создал свой город. Первый город для высших существ. Но я этот город не помню. И этот город не помнишь ты…

— Фариа, с момента основания Ада мне вздохнуть было некогда, не то что помнить про город. Демоны расшатывали трон Ада, ангелы подливали масла в огонь своими интригами… Я первые пару тысяч лет вообще смутно помню. Только в хронологии своих жертв.

— И тем не менее, этот город не помню я, этот город не помнишь ты…

— Спроси у Винчесто, может он помнит, у него-то полегче работёнка была…

— Винчесто тоже не помнит. И Мамон… И Асмус… Никто из восьми…

Они замолчали, пристально глядя друг на друга. Геральд вздрогнул. Фариа был прав. Они все должны были помнить тот первый город. Должны. Но не помнили.

— Это всё время от меня ускользало, — тихо произнёс Фариа. — Согласившись помочь Вики и ступив на землю разрушенного города, ни одно воспоминание не всплыло, не всколыхнулось. Даже намёка. Когда она впервые притащила книгу с изображениями этого города, я смотрел на него как в первый раз. Но тогда не придал этому значения.

Геральд обернулся на Вики, которая продолжала что-то писать, склонившись над книгой.

— Она знает?

— Нет, я ей ничего не говорил. И не собираюсь. Это решать тебе. Стоит ли ей об этом знать или нет.

— Ты же понимаешь, что если я ей скажу…

— Понимаю, поэтому и не говорил. Решать тебе.

В библиотеку ввалились Непризнанные, нарушая тишину своим гомоном. Геральд внимательно посмотрел и поднялся. Фариа кивнул, отпуская его. Геральд дошел до стеллажей, прикрикнул на учеников, призывая их к тишине. Вики поднялась, закрыла книгу, одними губами прошептала Геральду «Я домой» и выскользнула из библиотеки.

Она сидела на диване, листая свой блокнот и заглядывая в книгу. Брови сошлись на переносице, выдавая её глубокую заинтересованность в том, что она читала. Он подошёл ближе, бесцеремонно её подвинул, сел сам и притянул её к себе, устраивая её спину на своей груди.

— Что ты там так сосредоточенно изучаешь, душа моя?

— Да так, готовлюсь, — она закрыла книгу и блокнот и отодвинула это всё подальше, чуть повернулась в его объятиях, укладывая голову поудобнее, чтобы слышать, как стучит его сердце.

— Не хочешь говорить?

— Не хочу.

Он сильнее прижал её к себе, понимая, что если говорить не хочет, то книга или о руинах или о тьме. Он знал, что даже приостановив открытые действия, она не перестанет искать информацию в книгах. Это было не в её духе. И рано или поздно она поделится тем, что она там ищет. Но Геральд решил не ждать.

— Ты можешь сказать мне, ты же знаешь. Чтобы там ни было, ты можешь сказать.

— Я знаю, — она кивнула, и сильнее прижалась к нему.

— Скажешь? — он легко коснулся поцелуем её макушки.

Она выдохнула, немного подумала, потом отстранилась от него, садясь поудобнее и поднимая на него взгляд.

— Я думала о Змее. Тогда, на скале, он сказал странную фразу. «Мы рождаемся каждый год. Уже давно не трогаем вас. Что вам от нас нужно?». И я задумалась. Почему? Почему мы их убиваем? Ты много видел Змеев в своей жизни?

— Таких как твой?

— Да.

Геральд задумался. Прокручивая картинки в памяти, он пытался найти хотя бы одно воспоминание, что было бы связано со Змеем.

— Не уверен, что я много видел их. Когда создали меня — я вообще не обращал внимания на Змеев. У меня было своё предназначение. Найти, наказать. Многие века я был занят именно этим. Несколько раз на моем пути встречались Змеи. Но нужны они были мне скорее для информации, а не для пространной беседы. И получив её я уходил. Когда надобность в Инквизиторе отпала, и я пришел в школу, рождественские соревнования уже существовали. Я знаю, что есть специально обученные ангелы, которые следят за пещерами, ожидая появления Змея. Сообщают об этом Кроули, и тот даёт отмашку на соревнование. Это огромный шанс для Непризнанных, выделиться, стать заметным. Но меня это всё мало интересовало, если честно.

— То есть каждый год, многие века, Змея убивают Непризнанные, ради победы и получения заветного приза?

— Именно.

— А было ли так, что Змея не убивали?

— Нет. Змея убивали всегда. Иначе не победить. Ты первая, кто отказался его убить.

Вики кивнула, немного подумала, и произнесла:

— В библиотеках почти ничего нет о Змеях. Это странно. Нет ничего. Только описание самого соревнования. Как одного из этапов обучения. И больше ничего. И почему-то мне кажется, что Змей рождается один. Но если он один, откуда он появляется каждый год?

Геральд внимательно её слушал, вникая в её слова. Понимая, что она как всегда нащупала то, что трогать было не надо. Потому что её вопросы были логичны. Потому что за многие века он тоже не слышал о том, чтобы где-тоещё, кроме этих руин и этого города были замечены Змеи.

Озвученное ей, странным образом перекликалось с тем, о чём говорил Фариа. И всё крутилось вокруг старого города, который не помнит никто, вокруг Змея, который предоставил ей дар.

— О чём ты думаешь, Геральд? — спросила Вики, замечая странный блеск в его глазах, замечая занимающийся огонь в его холоде.

Он протянул руку, ласково коснулся её щеки, опуская руку на шею, поглаживая её плечо. Но она чувствовала, что мыслями он далеко, не здесь. Она терпеливо ждала. Он гладил её, запоминая её лицо и её образ. Понимая, что вынужден уступить. Понимая, что она не отступится, и в итоге рано или поздно опять спросит его о городе, который не помнит он. И это зародит в её душе огонь сомнения, который будет жечь её, причиняя ей боль. И она однажды сдастся, и ступит на землю руин. И он уже ничего не сможет с этим сделать.

Но он может помочь.

Решение пришло сразу.

— Пойдём, душа моя, — он поднялся, увлекая её за собой. Замечая невысказанный вопрос, качая головой в ответ, словно пресекая любые слова. Чуть сильнее сжал её ладошку, и вывел из дома. Поднял на руки и взлетел.

Она узнала бы это место из тысячи.

Её Руины.

Залитые светом луны они были прекрасны. Здесь всё изменилось, здесь родилась та Вики, кем она была сейчас. Её немного удивляло, что её демон принес её сюда. Демон, который оберегал, помогал и любил. Демон, который запрещал, но готов был пересмотреть решение. Она чувствовала его скрытое волнение, понимая, что этот момент особенный.

Он смотрел на неё. Чувствовал её миндаль, её скрытую силу, её уверенность. Но только в этом месте, именно сейчас, он так чётко и явно ощутил все грани её безграничной любви. В этих руинах, где она родилась, все её эмоции стали осязаемы, до них можно было дотронуться. Её стоило ждать эти долгие тысячелетия. Потому что лишь под её ногами, его пустошь оживала, давая и ему почувствовать, что он жив.

И его решение не могло быть каким-то иным. Она была особенной. И всё что он мог сделать — дать защиту, помочь, сохранить её для себя самого, при этом не ломая её. Не меняя. Принимая такой, какой она была. Даря ей частицу себя, делая её сильнее, чем она была.

Внутренний демон замер внутри. Следил за действиями хозяина, настороженно наблюдал. Но в тот момент, когда маленькая толика сомнения закралась в разум Геральда, внутренний демон мгновенно взял его под контроль.

Вики показалось, как что-то незримо отделилось от Геральда, закружило вокруг неё легкой дымкой, заставляя трепетать полы платья, заставляя развеваться волосы. Она подняла руку, пытаясь коснуться и в это мгновение её пальцы что-то обожгло.

Геральд держал её руку пристально глядя ей в глаза. Маленькие искры адского пекла крутились вокруг её пальцев, жаля их. Она с удивлением посмотрела на огоньки, пытаясь понять, что происходит, и вдруг услышала его голос. Он словно рождался из воздуха, выползал из разрушенных зданий, катился по траве, сливаясь в слова, которые ярким огнём вспыхнули в воздухе.

— Отныне и во веки веков, в любом из миров, в Небытие, в тёмной Бездне и светлом Небе, ты принадлежишь мне, а я тебе. Наших уз не разорвать ни сталью ни огнём. Мы одна душа, одно тело, одни крылья. Одна материя, одна энергия. Один дух.

Пальцы нещадно жгло. Но когда он умолк, она с удивлением обнаружила на своей руке кольцо. Все произнесенные слова, словно обмотались вокруг её пальца, создав неповторимый витиеватый узор. Оно было прекрасно.

Она вскинула на него свои глаза, на долю секунды позволив себе утонуть в его взгляде, счастливо улыбнулась и прошептала:

— К этому уроку я не готова…

Он усмехнулся, притянул её ближе, замер в паре сантиметров от её губ и хрипло прошептал:

— Почувствуй…

Вики закрыла глаза. Таинство его речи, вибрации его энергии, высвобожденный внутренний демон услужливо рисовали ей картинку. Млечный путь из звезд, как символ Вечности, слова образовавшие кольцо, и она как эфемерный дух владеющий этой Вселенной.

— Да будет так, отныне и во веки веков, в любом из миров, — тихо произнесла она на его же древнем языке.

И вдруг почувствовала, как волна его энергии нахлынула на неё, закрутила в своем водовороте, сминая всё на своём пути. Но её тягучий миндаль словно окутал её защитным коконом. Она физически ощущала как эти две энергии слегка пободавшись друг с другом, начали сливаться, проникая друг в друга, объединяясь в единый поток. Она почувствовала многократное увеличение собственной силы. Широко распахнула глаза. Этот поток бурлил внутри неё, плескался, грозя не удержаться в сосуде, выплеснуться, оставив её ни с чем. Усилием воли она обуздала эту силу, успокоила океан.

И неожиданно, ощутила внутри частицу его.

Геральд с удивлением почувствовал, как часть его внутреннего демона поселилась в ней, устроилась поудобнее, и с наслаждением закрыла глаза.

«Маленький паршивец»

Но демон даже ухом не повел, продолжая наслаждаться уютной душой Вики.

Комментарий к 40. Древний обряд Вот как то вот так совершенно неожиданно)))

====== 41. Тёмное покрывало ======

Он оторвался от её губ, отступая на шаг, и утягивая её за собой. Она тихонько рассмеялась, и окинула взглядом свои руины.

И замерла.

Что-то неуловимо изменилось. Вики высвободила свою руку из его ладони и повернулась, вглядываясь в разрушенную стену Ратуши. Она чувствовала едва уловимую вибрацию незнакомой ей энергии. Видела, как изменились её руины. Ей казалось, что они словно ожили, словно пробудились ото сна. Смутное, обрывочное воспоминание мелькнуло в голове и исчезло. Она нахмурилась, пытаясь догнать, остановить мелькнувшую мысль.

Геральд внимательно за ней наблюдал. Она напоминала сейчас его внутреннего демона, который вдруг почуял след. Насторожена, сосредоточена, собрана. Она что-то чувствовала.

— Вики? — он тихонечко позвал её.

— Да?

— Вики, что-то случилось?

— Руины… Они изменились…

Он оглянулся. Их окружала темнота, на небе несколько звёзд, и поляна залитая светом луны. Едва различимые разрушенные строения. Высокая стена её Ратуши, скрытая в полумраке. Всё было таким, как он видел в момент их прихода. Ничего не изменилось.

— Вики, всё по-прежнему…

— Ты не видишь… — догадалась она.

Она подошла чуть ближе к нему и, захватив его взгляд, передала ему свое воспоминание.

И он увидел.

Темнота, окружавшая их, в её восприятии была гуще и темнее. Но эта темнота светилась миллионами мелких искр, словно огромное количество светлячков разместились на этом острове. Трава не была просто тёмным полотном, каждую травинку словно обволакивал тонкий серебристый налёт, искрящийся такими же искрами. Над головой сияло в разы больше звёзд, чем видел он. А стена её Ратуши светилась едва уловимым голубым свечением. Он замер, рассматривая руины её глазами. Они были завораживающе прекрасны.

— Ты всегда видела их такими?

— Нет, такими они стали сейчас, — она снова нахмурилась.

— Вики?

— Подожди, Геральд, я не могу уловить… Подожди…

Он замер, понимая, что она пытается что-то вспомнить. Не мешая, просто стоя рядом, слегка поглаживая её ладони большими пальцами своих рук. Она вздрогнула и посмотрела на него.

— Геральд, то, что сейчас произошло, то, что ты сделал, это ведь ритуал, верно?

— Да, очень древний ритуал, связывающий двух бессмертных, объединяющий их, умножающий их силу.

— Вот почему они изменились…

Он непонимающе смотрел на неё. Её глаза искрились.

— Если в каком-либо месте, произошло событие, которое повлекло за собой огромный выброс сильнейшей энергии, то она не рассеивается. Она сохраняется в вещах, зданиях, земле, в том, что находилось поблизости в момент произошедшего. Она угасает, но очень медленно, постепенно. Но эту остаточную энергию можно подпитать и усилить, если в том же месте провести один из семи древнейших ритуалов, связанных с восстановлением утраченного, увеличения силы, или обмена энергиями…

— Я прочла это недавно, в старом фолианте, принесённом мне Фариа. Прочла вскользь. Тот ритуал, что провел ты, относится к древнейшим семи ритуалам. Вот почему руины изменились. Мы только что подпитали то, что угасало, то, что медленно умирало в этом месте. Понимаешь?

Геральд кивнул. Он понимал, о чём она говорит. И в который раз поразился тому, насколько всё в её судьбе взаимосвязано. Он просто хотел её защитить, он хотел её порадовать, приводя её сюда. Дать понять, что он разрешает ей вернуться, но только с ним, только под его защитой. И сам того не ведая, проводя ритуал с целью защитить и усилить её, он невольно подпитал то, что умирало здесь незримо веками. И это уже не было похоже на случайность. Всё, что бы она не делала, вело её именно сюда.

— И что за событие могло здесь произойти?

— Этого я не знаю. Но это первый город. Возможно сам момент его создания, возможно момент войны, когда здесь погибли первые сильнейшие бессмертные существа. Геральд, ты должен знать это лучше меня. Ты же должен помнить, что произошло в городе, в котором ты жил…

Он молчал.

Она задала тот вопрос, которого он опасался.

Еще утром он даже не задумывался об этом городе, днём узнал, что совсем не помнит его, и уже ночью она задала тот вопрос на который не было ответа.

— Должен. Но я не помню.

— Не помнишь? Как это? Не может быть чтобы тебя на тот момент ещё не было. Сатана создал первых восемь демонов почти сразу же.

— Я и сказал, что должен. Но я не помню. Никто из нас не помнит.

— В каком смысле?

— В прямом.

Ему пришлось пересказать утренний разговор с Фариа. Понимая, что этого уже не избежать. И если уж он ввязался в это дело вместе с ней, ради неё, то она имеет право знать. Она внимательно его выслушала, кивнула. Некоторое время постояла в задумчивости, поворачиваясь вокруг себя, внимательно осматривая руины. Потом кивнула своим мыслям, и посмотрела на своего демона.

— Ну, значит, будем вспоминать, то, что вы утратили.

— Ты так в этом уверена?

— А ты всё ещё думаешь иначе? Здесь что-то произошло. И это даже не трогая тайны моего Змея…

— Может не стоит ворошить прошлое?

— Уже не получится, Геральд. Мы уже его разворошили, подпитав.

Он подошёл к ней ближе, обнял её. Некоторое время они просто стояли, замерев в объятиях, впитывая звуки ночи, думая о своём. А потом она отстранилась от него. Отошла подальше на середину поляны и замерла.

— Вики, что ты делаешь?

— Я её чувствую.

— Кого?

— Мою Тьму.

— Вики, что ты задумала?

— Всё хорошо, просто не двигайся, замри.

И она раскрыла крылья, снимая печать. На мгновение всё погрузилось во Тьму. А потом луна вернулась, снова озаряя поляну своим светом.

— Что ты делаешь?

— Я — принимаю…

— Вики! Это может быть слишком опасно! — он дернулся в её сторону.

— Стой! Просто стой. Доверься мне.

И он ощутил.

Всем своим существом он ощутил мощь её Тьмы, когда та вернулась. Плотным коконом обернувшись вокруг них, заставляя их с трудом вдыхать воздух. Заставляя замереть. И в этой темноте он скорее почувствовал, чем увидел, как Тьма обняла её, приподняла над землей, проходя сквозь неё огромным потоком и скрываясь в созданной для неё Вселенной. Вики ещё немного покачалась в воздухе и мягко опустилась на землю. Её раскрытые крылья ещё какое-то время были окутаны тёмным облаком, создавая иллюзию крыльев созданных из Тьмы, а потом всё исчезло. Она неспешно сложила крылья и наложила печать.

— Вики? — он внимательно всматривался в неё, пытаясь уловить малейшее изменение.

— Всё хорошо, это я, — она подошла ближе, вскидывая на него свои пронзительно синие глаза.

— И?

— Я приняла, всё, что она хотела мне дать.

— И что теперь?

— Теперь мы вернемся домой, и я спрячусь в кольце твоих рук и твоих крыльев.

— Надолго ли? — он обнял её, поглаживая её волосы и даря её макушке легкие поцелуи.

— Пока я не пойму, какой шаг будет следующим…

Он рассмеялся, вспоминая слова Фариа о том, что в ближайшие несколько веков ему точно скучать не придётся. Но он выбрал её сам. Сам это вытащил из неё. И только ему придётся ловить её каждый раз, когда она снова захочет упасть.

Его мысли на тему «упасть» реализовались практически сразу же.

Когда через пару дней, которые она провела дома, восстанавливаясь, привыкая к Тьме в своих крыльях, и не давая ему спокойно спать по ночам, она вдруг решила, что пришло время вернуться к руинам.

Вики уже несколько раз обошла вокруг Ратуши. О чём-то сосредоточенно думая. Всё время поглядывая наверх.

— Геральд, иного пути нет. Придётся прыгать ещё раз.

— Вики, ты уверена?

— Уверена.

— Ты переломаешь опять все кости. Я не могу этого допустить.

— Переломаю, но не все.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что в тот раз сама энергия здания была слабая. В тот раз я сама была слабее. Возможно, именно поэтому всё было болезненно.

— Может всё же не стоит?

— В этом голубом свечении что-то есть. Я словно проваливаюсь в какую-то иную реальность, не знаю, как объяснить. Там есть то, что нужно моей Тьме.

— Если бы я знал, чем всё закончится, я бы даже не начинал её в тебе искать.

— И чтобы тогда было? — Вики улыбнулась и ласково посмотрела на своего демона.

— И ничего, ты была бы первой Непризнанной без дара, зато только моя и без угрозы для жизни.

— И тебя бы это устроило?

— Ещё как устроило, — он улыбнулся ей в ответ.

— Геральд, ну кому ты врёшь. Ты бы всё равно не угомонился бы, пока не нашёл. И потом, не начни ты искать так усиленно и так тщательно, я бы в тебя не влюбилась. И сидел бы ты один в своей комнате без меня. Да.

— Влюбилась бы, но попозже.

— Самоуверенный до чёртиков.

Они немного помолчали. Он внимательно посмотрел на её стену. Вспоминая место, где она упала. Усиленно отгоняя картинки её безжизненного тела. Потом притянул её к себе, крепко обнял.

— Геральд, что ты делаешь?

— Обнимаю. И думаю, не утащить ли тебя с этого острова обратно домой.

— Странно, а выглядит так, как будто прощаешься, — она рассмеялась и тут же вскрикнула, оттого, что он с силой сжал её рёбра.

— Я не шучу. Пошли домой.

— Обязательно. Но после того как попробуем.

Она снова зависла над верхушкой стены. Как бы она не храбрилась там, внизу, оказавшись сверху, ей всё же стало не по себе. Она видела своего демона, что остался на земле, готовый поймать её, не дать ей сломаться ещё раз. Понимая, как ему должно быть сейчас трудно. Добровольно разрешить ей сделать то, после чего он еле спас её в прошлый раз. На какую-то долю секунды в её душу закралось сомнение. Но она тут же его отбросила. Выдохнув, она вскрыла печать.

— Ты меня в это втянула, ты и помогай, — прошептала она и дотронулась носком ноги до верхнего камня Ратуши.

И всё повторилось. Она снова рухнула вниз, на огромной скорости, зависла на какое-то время в пространстве. Но в этот раз она почти не чувствовала сопротивления, просто сильный удар, проходя сквозь плотную пелену.

Снова темнота.

Снова вспышка света.

Снова часть видения.

Но теперь она пробыла чуть дольше.

Увидела чуть больше.

Когда её снова выбросило, и она стремительно полетела вниз, его сильные руки поймали её над землей, не давая упасть, не давая сломать кости. Некоторое время она оставалась без движения. А потом сознание вернулось к ней.

— Ну, живая?

— Да, — тихо произнесла она, потирая рёбра, ощущая ушиб и понимая, что синяков не избежать.

— Всё нормально?

— Да, всё хорошо…

Он заглянул в её глаза, считывая всё, что она увидела.

— Ничего не понимаю. Теперь ты видишь «последний день Помпеи»?

— Видимо да, это точно война на руинах. Я видела эти здания в книгах, когда искала картинки древнего города.

— И как нам это всё связать с тем, что ты видела ранее?

— Пока никак. Руины отдают свои тайны частями. Придётся все повторить.

— И сколько раз ты будешь прыгать?

— Столько, сколько нужно.

— О, Шепфа, Вики…

И всё повторилось.

Она залечивала синяки, отдыхала и возвращалась на руины. Раз за разом. Прыжок за прыжком. В один из дней ему уже не пришлось её ловить, она смогла почувствовать момент перехода и, придя в себя, раскрыть крылья. К концу месяца он уже просто стоял и наблюдал, как она аккуратно скользила вдоль своей стены. Каждый раз видя новую часть картинки. Совершенно не увязывающуюся с тем, что она видела ранее. Пока в один из дней не поняла, что картинки пошли по кругу.

И тогда она остановилась.

Замерла.

Закрылась внутри себя.

Думала, сопоставляла. Записывала, и снова думала. Она была одержима этими картинками. Фариа уже не ждал её в библиотеке, он приходил к ней сам, пытаясь помочь, направить. Но картинки упорно не складывались. Или она видела их не так. Она измотала себя. Настолько, что в один из дней Геральд вернулся домой не один. Он привел Фенцио.

И Фенцио погрузил её в сон. Глубокий и длительный. Давая передышку её телу.

И тогда её Змей вернулся.

Уже не было пустоши Ада.

Уже не тлело её дерево.

Была просто земля, и небольшие зеркальные плоскости воды.

И Змей, поклонившись ей, получив от неё ласковые касания, увлёк её за собой.

Переползая от зеркала до зеркала.

Показывая ей то, что она уже видела.

Он как путеводная звезда вёл её от события к событию, показывая то, что хранил много веков.

Рассказывая ей историю.

Древнюю, как сам этот мир.

И она открыла глаза. Резко села.

— О, Ше… Господи, Боже мой! Боже мой…

Два демона с тревогой смотрели на неё, пытаясь понять что произошло. Она сфокусировала на них свой взгляд, глядя на них с огромным сожалением, и неясной тревогой. Замечая волнение в синих глазах и мягкое свечение оранжевых.

Вики тихо произнесла:

— Я знаю, что хранил Змей…

Комментарий к 41. Тёмное покрывало Ну, вот мы и доползли почти до самого интересного.

Есть мысли что увидела наша девочка?

====== 42. Созданный мир ======

Они терпеливо ждали.

Два демона, рождённых в первые дни.

Одна бывшая Непризнанная, волею судьбы оказавшаяся на Небесах.

Они ждали.

Наконец, в воздухе послышался шум, и на поляну опустился Демон. Сложив крылья, он чётким движением оправил манжеты рубашки, привычным жестом поправил идеально сидящий на нем пиджак и внимательно посмотрел на демонов, склонивших головы в знак почтения и приветствия.

— Владыка.

— Геральд, объясни мне, в чём причина тайного собрания? — Сатана осмотрел остров и наткнулся взглядом на Уокер, стоящую у руин древней Ратуши, слегка расставив ноги и сцепив руки в замок.

— Уокер, какая неожиданность, — Сатана небрежным жестом откинул полу пиджака, опуская руку в карман. — Что она здесь делает?

— Она — инициатор, и поверьте, вам стоит её выслушать, — Геральд прямо посмотрел в глаза Сатане.

— Ну, что ж, Уокер, Уокер… Порази меня…

Сатана встал напротив неё, и внимательно её осмотрел.

— Со всем уважением, Владыка, то что мне необходимо вам показать, невозможно передать просто воспоминанием. Мне придется погрузить вас во Тьму.

— Куда? — Сатана усмехнулся. — Уокер, ты решила поиграть в игры?

И тут его отвлёк Геральд. Принимая обличие Инквизитора, он преклонил колено, и произнес:

— Я выступаю гарантом вашей безопасности.

— Все настолько серьёзно?

— Да, Владыка.

Сатана перевёл взгляд на Уокер. Та, в свою очередь, прочистила горло, и произнесла:

— Я прошу вас принять ваше истинное обличие, так будет проще для всех.

Он хмыкнул, и одним резким движением рванул рёбра, принимая своё обличие, обдавая всех присутствующих жаром своего тела. Вики кивнула. Раскрыла крылья и вскрыла печать. Тьма вырвалась мгновенно. Накрывая остров куполом, словно покрывалом, заставляя всех замереть на своих местах, лишая возможности двинуться, обостряя все остальные чувства до предела.

Вики подняла руки, создавая огненную сферу, растягивая её в зеркало, и произнесла:

— Время пришло…

И воспоминания вернулись…

где-то в огромной Вселенной

Непроглядная Мгла вдруг озарилась светом яркой звезды. Она росла, набирала силу свечения, в какой-то момент принимая очертания странного существа. Выбрасывая вперёд ярко светящийся круг. Круг вращался, озаряя светом Мглу, постепенно замедляя вращение. Пока всё не остановилось, являя во Мгле Ничто, держащее двухстороннее копьё, разделённое посередине золотым держателем обвитым вензелями. Мгла неуловимо менялась, чуть растворяясь и обволакивая Ничто тёмным покрывалом, на котором засеребрились миллиарды искорок, принимая обличие Абсолютной Тьмы.

Ничто огляделось, в Абсолютной Тьме прозвучал странный голос, извлекая из недр слова на странном языке. Наконечники копья засветились, нагрелись, словно оплавляясь, и две сорвавшиеся капли застыли, замирая во Тьме, принимая очертания сфер.

Ничто замерло в ожидании. Пока, наконец, одна из сфер не разорвалась, являя Тьме существо с белыми крыльями, и светлым лицом.

— Хаос! Опять? Какой уже раз? Каждый раз одно и тоже.

— В этот раз всё будет по-другому.

— Что, я просуществую дольше и умру не так мучительно?

— Нет, ты просуществуешь вечно, потому что в этот раз ты не один. Вас двое.

Ничто кивнуло головой на вторую сферу.

— А это ещё кто?

— Твоё противопоставление. Твоя вторая ипостась.

— Ты разделил меня…

— Вдвоем вы сохраните равновесие, и пока вы будете его сохранять, вы будете жить. Равновесие — результат любого противопоставления.

— Мы всё равно не протянем долго. Мгла поглотит нас.

— Вы родились не во Мгле. Оглянись, вокруг тебя Абсолютная Тьма.

— Ты отделил её!

— Она будет вашей колыбелью.

— Ты так уверен?

— Да, мы седьмой раз начинаем сначала в этом Пространстве. Теперь я уверен, ты будешь жить вечно.

Вторая сфера начала нагреваться, загораясь изнутри красным светом. Ничто гордо расправилось.

— Да, именно так.

И неожиданно в этот момент белокрылое существо выхватило из рук Ничто двухстороннее копьё, пронзая его насквозь, распыляя на мелкие частицы, которые тут же поглотила Абсолютная Тьма. Вторая сфера распалась, выбрасывая клубы пламени, и являя миру раскаленное тело с кожаными крыльями, изрыгающее из пасти пламя.

— Ты — моё порождение, я создал тебя. Ты будешь служить мне.

Раскаленное тело остывало, неуловимо менялось, пока напротив белокрылого существа не появилась его точная копия, отличающаяся лишь цветом крыльев, которые стали чёрными.

Белокрылый начал вращать копьё, извлекая из Абсолютной Тьмы рассеянные искры света, разделяя Свет и Тьму.

Чернокрылый расправил руки и на ровной границе Света и Тьмы, образовав небольшой сумрачный ком, разорвал его напополам, высыпая из одной руки землю, и выливая из другой первые капли воды, создавая Твердь и Жидкость.

Белокрылый посмотрел на чернокрылого.

— Мы — одно целое, ты есть я, я есть ты. Творение — прежде всего разделение, создание границ между вещами и явлениями. Но мы не равны. Потому что Свет был извлечен из Тьмы. Свет. У него право первородства. Я начал со Света, а не с Тьмы, и тем дал ему преимущественное право перед Тьмой. Я — порождение Света, ты — порождение Тьмы. И пусть одно не существует без другого, равными мы никогда не станем.

Белокрылый развернул копьё, с силой опуская его в горсть земли, что невесомо парила на границе Света и Тьмы. И оба существа оказались на острове, подвешенном в Пространстве. И Тьма стала отступать, оставляя Свет, и впервые треснула золотая рукоять копья, роняя золотой вензель, который упав в темноту, превратился в маленькую змейку, растворяясь в уходящей Тьме.

Они стояли на пустынной земле, одинаковые, как две капли воды, отличаясь лишь крыльями, обладая одинаковыми возможностями, держа в руках два посоха. Белокрылый одним движением скрыл копьё Равновесия, которое породило их и убило Хаос. Они развернулись лицом друг к другу, начиная древнейший ритуал, повторяя последовательность выверенных действий. Питая надежду, что в этот раз всё будет иначе.

И создал белокрылый восемь себе подобных, наделяя их крыльями белыми, в золото окрашенными, и встали они позади него.

И создал чернокрылый восемь себе подобных, наделяя их крыльями чёрными, как сама Тьма, и стали они позади него.

— Я — Шепфа, и я создал этот мир, — произнёс белокрылый.

— Я — Самаэль, и я создал этот мир, — произнес чернокрылый.

— Пришедший вторым, первым никогда не станет.

— Но и умалять свои заслуги в творении не будет.

Они молча посмотрели друг на друга и разошлись в разные стороны. Начиная новый виток новой истории в новом Пространстве.

И был выстроен первый город.

И множились существа.

И создал Самаэль своим восьми первым каждому восемь в услужение, наделяя их способностями, одаряя их дарами, нарекая их Демонами.

И создал Шепфа своим восьми первым каждому восемь в услужение, наделяя их способностями, одаряя их дарами, нарекая их Ангелами.

И существовали существа неспешно, обустраивая город, создавая новые острова, обживая новое пространство. Однако через время Шепфа не досчитался сначала одного своего Ангела, потом ещё двух. Замечая, что Демоны сильнее духом, потому что питают энергию не только у своих, но и у Ангелов, которые тоже подвержены перепадам эмоций, колебаниям энергий.

И заметил Шепфа наступление первой стадии угасания мира.

Всё начинало повторяться.

Только в разы быстрее. Потому что рожденные Демоны, находясь в опасной близости к его Ангелам, незримо тянули из них энергию, лишая тех жизненной силы. И понял Шепфа опасность совместного существования. И запретил Самаэлю создавать новых себе подобных, при этом возвращая на место павших новых своих Ангелов.

Но это не помогало. Демоны, не множась, продолжали существовать, а Ангелы угасали, лишаясь жизненной силы в домах своих в первом городе. И Шепфа запретил находиться рядом существам разных рас. Незримо разделяя первый город на две половины. Запрещая одним видеться с другими, пытаясь пресечь угасание. Единственным местом, где они встречались, была огромная Ратуша, где раньше существовали вместе и Шепфа и Самаэль.

Ангелы негодовали, обвиняя во всем Демонов. Демоны были более спокойны, отражая эмоциональные нападки своей холодностью и сдержанностью. И впервые увидел Шепфа неоднозначность двойственности, созданной Хаосом. Горячие Демоны, рождённые из огня, были холоднее и расчетливее Ангелов, созданных из холодного света, и сгорающих изнутри от собственных страстей.

И пошёл Шепфа по пути Хаоса, беря в союзники Самаэля. И объединили они усилия. И призвали они Абсолютную Тьму, и создали в этой Тьме Землю, населяя её себе подобными, дабы множились они и плодились, дабы давали толчок к развитию, дабы давали энергию для существования для высших существ.

И отправил Шепфа угасающих своих Ангелов на Землю, лишая их крыльев. И следили за ними Самаэль и Шепфа, наблюдая, оценивая. И как только сосланные Ангелы окрепли, понял Шепфа, что создал источник, способный поддерживать силу Бессмертных. Но не для того он развеял Хаос во Мгле. Не хотел больше Шепфа быть пешкой в чужой игре. Желая стать единственным, пытаясь занять место Хаоса в этом пространстве. И ранил Шепфа Самаэля копьём, забирая его воспоминания о совместном создании Земли. Присваивая лишь себе заслугу в создании вечного источника. Навечно опуская Демонов на колени, делая их лишь придатком к собственной силе.

И треснуло копьё Равновесия во второй раз.

И явился к Шепфе огромный Змей, гипнотизируя его своими глазами, меняющими цвет с зелёного на оранжевый. Выращенный Абсолютной Тьмой, созданный ей как вместилище памяти, как незримый гарант Равновесия.

— Одумайся, Шепфа. Не тому тебя учил Хаос. Не для этого ты умирал столько раз. Даже такая великая мощь, как первородный Хаос, увидел свои ошибки, и подарил миру двойственность. Понимая, что жизнь может существовать лишь между двумя ипостасями. Равными по силе. Уничтожая их, ты обрекаешь себя на неминуемую смерть.

— У меня есть источник, моей жизни больше ничего не угрожает.

— Все первые шесть твоих Вселенных умерли, не развиваясь, застывая в своем развитии. Ты обрекаешь и этот мир на такую же смерть.

— Нет, я не уничтожу Демонов до конца, я оставлю их для поддержания противопоставления. Но в меньшем количестве, и поставив перед собой на колени. Заставляя их повиноваться, и служить только мне, как я служил Хаосу, раз за разом создавая его Миры.

— Но это не правильно. Вас создали равными, и само существование требует равных условий. Нельзя поставить одно выше другого, если изначально в момент создания был заложен иной принцип.

— Хаос мне уже не помешает, и никто до Самаэля правды не донесёт, а потому мне ничего не угрожает.

— Ошибаешься, Шепфа. Я свидетель твоих деяний, я твоя Совесть.

— Ненадолго.

— Убьёшь меня — придут другие. Абсолютная Тьма всё помнит, она возродит других и рано или поздно кто-то из нас раскроет глаза на твои злодеяния.

— Это мы ещё посмотрим, — произнес Шепфа и убил первого Змея.

И не удовлетворившись стёртыми воспоминаниями о Земле, Шепфа решил нанести ощутимый удар по Демонам, окончательно поставив их на колени.

И призвал он трёх Архангелов из восьми.

И окрасил их крылья иллюзией в чёрный цвет.

И послал их в сумеречный час умертвить нескольких ослабших Ангелов, принося своих детей в жертву, ради великой цели вечного лидерства.

И поднялся первый город в кровавой бойне.

И дрались существа не на жизнь, а насмерть.

И возник в темноте Самаэль напротив Шепфы, стоящего на крыше Ратуши, наблюдая за ходом битвы.

— Мои демоны не могли меня предать, не могли начать войну без моего ведома.

— И, тем не менее, они начали. Они убили моих Ангелов. Это недопустимо.

— Останови Ангелов, я сдержу Демонов. Это неправильно.

— Ты посягнул на то, что тебе не принадлежит.

— Останови войну, мы найдем виновных, вернём равновесие.

— Этому не бывать. Больше ни один Демон рядом с Ангелом не поселится, мы истребим вас всех, а кого не сможем — возьмём в плен.

— Не бывать этому.

— Посмотрим.

— Ты понимаешь, что сейчас своими же руками прокладываешь границу раздора.

— Вы начали первыми.

— Я всё равно узнаю, что произошло, но уступать тебе я не намерен. Хочешь открытого противостояния — быть по сему. Отныне — мы на разных сторонах.

И Самаэль взлетел вверх.

Шепфа вздохнул, оглядывая результаты своих деяний. Понимая, что основная цель достигнута. И отправился на поиски трёх Архангелов, умерщвляя их одного за другим, оставляя деяния свои в тайне. Оберегая самого себя от последствий.

Последнего из трёх он настиг на скале, что возвышалась недалеко от города, к которой вели сотни ступеней. Архангел с чёрными крыльями дрался с Демоном. Тесня того в темноту пещеры, нанося удары разрезая плоть. Демон был силен, но Архангел был сильнее. И точным ударом, Архангел откинул тело Демона, заставляя того отлететь во Тьму. Шепфа окинул безжизненное тело Демона взглядом, и направился к Архангелу.

— Я сделал всё, как ты велел…

— Ты достойный сын…

Шепфа подходил всё ближе, наблюдая, как Архангел склонил колени, опуская голову в знак уважения.

— Ты выполнил своё предназначение, я больше не нуждаюсь в твоих услугах.

И одним резким движением Шепфа убил последнего свидетеля. Оглянулся на демона, неподвижно лежащего у пещеры. И отвернулся к городу, поднимая копьё Равновесия и с силой опуская его о камни скалы.

Стирая память тем, кто остался в живых из ста сорока шести первых созданных существ.

Начиная новую эру своего величия.

И копьё надломилось третий раз.

Ломаясь по древку, вылетая из золотой рукояти.

Угасая, и теряя свою мощь.

Унося с собой остатки воспоминаний о первом городе.

Шепфа исчез также незримо, как и появился. И тогда из пещеры появилась Тьма, заклубилась вокруг упавшего Демона, обвивая его кольцами змеиного тела, согревая, и возвращая его к жизни. И Демон открыл глаза, смотря на этот мир странным горящим взором, меняя окрас своих глаз.

Шло время. Земля развивалась. Шепфа был спокоен. До тех пор, пока однажды он не столкнулся с одним из демонов, рождённых во времена первого города. Понимая, что Демон при виде его всё вспомнил. Понимая, что судьба играет с ним в свои игры. Демон был убит. А Шепфа на многие века лишил этот мир своего присутствия. Потому что его больше не защищало сломанное копьё. Потому что рано или поздно он мог встретить тех, кто присутствовал при зарождении его мира.

И помня слова первого Змея, Шепфа создал отряд специально обученных Ангелов, выискивающих Змеев по пещерам, извлекая их на свет, убивая, лишая их жизни, не давая им возможности раскрыть тайну.

Это молчаливое противостояние длилось веками.

Тьма рождала Змея, Шепфа его убивал.

Сначала руками Ангелов.

Потом руками Непризнанных.

Пока на Небесах не появилась она.

Та, кто впервые за многие тысячелетия пощадила Змея. Оставив его в живых.

Зеркало угасло. Вики тяжело и рвано вздохнула. Воспоминания отняли у неё все силы. Слишком силен был накал. Передавая их Сатане, она пропускала их через себя, оживляя картинку, давая ей возможность стать реальной.

Тьма разжала свои тиски, давая возможность вздохнуть.

— Шепфа… Щенок ты Цербера…

Сатана тряхнул головой, понимая, что показанная картинка была реальностью, извлекая из глубин своей памяти свои собственные картинки и воспоминания давно минувших дней, ощущая странное чувство наполненности.

В одно мгновение Сатана начертил на земле огненный знак, произнеся странные слова.

— Шепфа… Я жду… И яви копьё …

Некоторое время ничего не происходило, Сатана чуть сильнее разжёг огонь заставляя знак пылать адским пламенем. А потом пламя сменилось, становясь холодным, и сходя на нет. И в центре знака возник Шепфа. Абсолютная копия Сатаны в его привычном обличии, держа в руках полуистлевшие обломки дерева и потемневшее золото рукояти.

— Самаэль…

— Шепфа, живой…

— Как видишь…

— Объяснись…

— А разве нужны объяснения? Ты — сам Дьявол, ты должен понять меня как никто иной. Благодаря мне и моим решениям, мы существуем уже многие тысячи лет…

— Это ты сейчас про цель, оправдывающую средства заговорил?

— Я не буду оправдываться. И если ты хоть немного подумаешь своим холодным разумом, ты поймёшь. Мы обоюдно держим этот мир в равновесии.

— Но ты присвоил себе абсолютную власть. Возводя Небеса и Ангелов на пьедестал, умаляя заслуги другой стороны. Принижая Демонов. Так о каком обоюдном равновесии может идти речь?

—Ты осуждаешь меня, будучи сам столь честолюбивым? Этот мир ещё даже не начал умирать, тогда как все первые миры не прожили и сотни лет.

— Но это не твоя заслуга. Ты лишь часть единого целого. Как и я. Мы, демоны, не пали к твоим ногам. Мы стали сильнее, выносливее, хладнокровнее. Мы всё равно вернули себе всё, что ты отнял. Даже лишённые памяти, мы смогли стать теми, кем мы являлись изначально.

— Возможно. Но к чему тебе копьё? Тебе не восстановить его, как бы ты не старался.

— А копьё нужно не ему, — подала голос Вики. — Копьё надо вернуть тому, кому оно принадлежит.

— Уокер? И почему меня это не удивляет… Мать подмяла под себя Небеса. Дочь добралась до Ада.

— Обломки, будьте добры, — Вики протянула руку, игнорируя выпад Шепфы.

— С какой это стати?

Вики усмехнулась, плавно повела рукой. И Тьма закрутилась вокруг Шепфы, сжимая его в кольцо, лишая воздуха, заставляя разжаться пальцы, держащие останки копья. Вики подхватила копьё, взяла острые наконечники, оцарапала одним Шепфу, другим Сатану, соединяя древки в сломанной рукояти, вызывая огонь в своих руках и нагревая золотой держатель. И Тьма всколыхнулась, обвилась вокруг копья, возвращая ему краски, цельность, заставляя его светится.

— Я возвращаю тебе, то, что было утрачено. Я отпускаю тебя, ты свободна.

Тьма чуть сильнее обвила всех своим коконом, заискрилась миллионами маленьких искорок обвернулась вокруг копья и растворилась в воздухе, словно её и не было.

Вики устало посмотрела на Шепфу.

— Вы совершили достаточно гнусных поступков, совершенно недостойных первого Ангела. Но вы же и наказали сами себя, тысячелетиями находясь в добровольном заточении, лишая себя возможности наслаждаться своей вечностью. Они всё вспомнят. Рано или поздно, увидев вас или нет. Все первые существа древнего города всё вспомнят.

Она помолчала, замечая как Сатана возвращается в свой облик. Как они смотрят друг на друга, два одинаковых существа. Различаясь лишь крыльями. И силой.

И в этот момент её Тьма вернулась. Она прошлась волной сквозь Сатану и Шепфу, закружилась вокруг, и остановилась, замерев у крыльев Вики, окутывая её своей силой, мерцая миллионами искр в темноте.

— Я выполнила то, ради чего появилась. И только вам самим решать, во что вы превратите этот мир дальше. Но когда-нибудь, Хаос соберёт каждую свою мельчайшую частицу воедино, найдет своё копьё, и создав новую Вселенную, уже явно не сделает белого Ангела создателем нового мира. А пока этого не произошло, Абсолютная Тьма, как колыбель, давшая вам жизнь, в моём лице станет гарантом Равновесия мира этого.

Тьма стала гуще, насыщеннее, завибрировала, и разрастаясь в огромные крылья слегка коснулась двух первых существ, заставляя вспыхнуть над ними древний знак, которым наградил их Хаос в момент создания, устанавливая незримую связь.

И Вики скрыла Тьму, закрывая крылья, накладывая печать, медленно отошла от двух первых существ. Испытывая огромную усталость, держась на ногах из последних сил. Последнее, что она запомнила, были блеснувшие синие глаза, и подхватывающие её руки.

Она пришла в себя, ощущая тёплые объятия, чувствуя лёгкие невесомые касания её волос.

— Геральд, — прошептала она и слабо улыбнулась.

— Всё хорошо, душа моя, всё хорошо.

Она потёрлась щекой о его рубашку, вдыхая лёгкий аромат его кедра, что так ласково и ненавязчиво кружил вокруг неё, успокаивал и укачивал на своих волнах.

— Чем всё закончилось? — она подняла на него свои пронзительные синие глаза.

— Три урагана, два землетрясения, и один смертоносный вирус…

— Надеюсь, не все вместе за один раз.

— Нет, но последовательно и без вмешательства Небес.

— Справедливо. Хотя, я думала — подерутся. Потому что я бы его убила.

— Именно поэтому ты — это ты, А Сатана — это Сатана. И ты — просто демон, а он Владыка Ада.

— Я не просто демон, Геральд, — она рассмеялась, скрываясь опять в его объятиях.

— Конечно, не просто. Ты — демон, которого я люблю.

Он вздрогнул, и открыл глаза. Ощущая как тяжело и часто бьётся его сердце. Ощущая, как резко ему не хватает воздуха. Отчего-то совершенно не удивляясь увиденному. Чётко осознавая, что всё это не было сном. Бессмертным сны не снятся. Но видение было слишком явным, слишком осознанным, слишком живым.

Перед глазами пронеслись все картинки, увиденные во сне с самого начала, с самой первой встречи с Викторией Уокер, которая ещё не произошла.

Встреча, которая решит судьбу всех миров. И лишь он знал это будущее.

class="book">Ему нужно было на воздух. Просто выйти отсюда, просто осознать что он — проснулся окончательно. Демон резко поднялся, оправляя мантию, и стремясь между стеллажами на выход. Чуть потягивая слегка занемевшее крыло, он с кем-то столкнулся.

Ощущая жжение на правой руке. Он положил левую руку, накрывая ноющий участок, обхватывая свою руку от локтя до запястья. И поднял глаза. Перед ним стояла Непризнанная, опустившая взгляд вниз, и почти не дыша. Он видел клубящуюся боль, что незримым облаком витала вокруг неё.

Понимая, что его момент настал…

— Я буду звать тебя Пташка, плохо запоминаю имена, — произнес Демон, потирая правую руку, которая всё так же нестерпимо жгла, заставляя его чуть сильнее сминать ткань рубашки, которая скрывала невидимую никому татуировку Змея на правой руке, полученную им однажды ночью, в темноте пещеры, возвращая к жизни и навсегда меняя цвет глаз. С зелёного на оранжевый.

КОНЕЦ

Комментарий к 42. Созданный мир Ну вот и все.

Поздравляю вас всех с окончанием этой замечательной истории, надеюсь вам она понравилась.

Два месяца мы все вместе следили за нашей парой, радовались и плакали вместе с ними.

Эта история была гораздо меньше, чем оказалось по итогу.

Спасибо всем “ждунам” и огромное спасибо всем комментаторам, за то, что давали обратную связь. Для меня это было очень важно.

Огромное спасибо моей Кате, за то, что выслушивала и отговаривала, спасибо за финальную ремарку, без тебя и твоей помощи не было бы того Змея, что есть сейчас.

Огромное спасибо моей Инне, за верещания в четыре утра, за слезы радости и боли, за твое “я тебя ненавижу, но все равно люблю”, без тебя не было бы Змея.

Засим, автор прощается с вами.

Но с теми, кому полюбились мои герои мы еще увидимся в продолжении

https://ficbook.net/readfic/10087295

Спасибо вам всем, что читали и были со мной.

Ну и если у вас остались вопросы а что Вики может сделать со своей Тьмой – да по большому счету все что угодно)))) но мы коснемся этой темы в продолжении))

====== Послесловие. Факты о Змее. ======

На эту “главу” меня натолкнул вопрос в личных сообщениях.

Итак.

Несколько фактов о Змее.

1. Я начинаю всегда с финала. Если я четко вижу финал – истории быть. Без этого ничего писать не буду. Мне нужно знать точку, в которую все пришло. И лишь потом размотать клубок обратно, к началу. Поэтому, финал в Змее был именно таким, какой увидел свет. В процессе была мысль убить Геральда, и даже сцена и предпосылки были, но нет. Треша не случилось и все пошло так, как было запланированно. Однако сон одной девушки добавил перцу финалу. За что ей огромное спасибо, все заиграло иными красками.

2. Я вижу сцены. Хаотично. Беспорядочно. Вижу – пишу. Мне все равно на хронологию, ибо я всегда знаю финальную точку. Если сцены не вижу – просто так никогда воды не лью. В процессе формирования текста я просто нанизываю свои сцены как бусинки на леску.

3. Первая написанная сцена для Змея – момент вырывания крыльев Сатаной на Посвящении. Вторая – сцена с крыльями и Геральдом. Третья – финал.

4. Змей стал выкладываться в тот момент, когда в черновиках я дописала все до финала. Поняв, что я точно допишу – решила выложить.

5. Змей родился благодаря моему желанию увидеть Вики сильной и неординарной. Как говорится: не критикуй, сделай сам. И я сделала, надеюсь, вам нравится.

6. Сцена со змеем запала в душу еще в игре. Она была сильной и многообещающей... но увы. И тогда я сама додумала ответ на свой же вопрос: почему они рождаются, а их убивают? Из года в год... таким образом родилась Тайна змея.

7. В черновиках был просто демон, к которому Вики бегала за советом. Но поняв, что он мелькает до последнего, я переписала его сюжетную линию. Так родился Фариа. Страшный, жесткий, выдержаный и очень умный.

8. В процессе написания я добавляла фразы для красоты и емкости. И в итоге работа вышла более глубокой. Гораздо сильнее прописались все главные герои, и из-за этого пришлось полностью переписать 5 глав в середине. Потому что они были прописаны под более слабых персонажей. И это было трудно. Потому что пришлось, как говорится, писать с листа.

9. История Ребекки микс из двух написанных историй. Пока выбирала ту или эту, пришло решение обьединить и усилить. Надеюсь, её история вам понравилась.

10. Да, имя Фариа было взято из романа “Граф Монте-Кристо” умышленно. Потому что он тоже учил мою героиню, передавая ей свои знания. Ну, а в роли клада Спада выступил демон Геральд.

Вот такие вот факты.

Если интересно что-то еще пишите в комментариях, я отвечу.