Капкан для охотника (СИ) [agincourt] (fb2) читать онлайн

====== Часть 1 ======

— Нам с братом, как обычно, Гарри, — Крис небрежно кивнул головой, приветствуя бармена.

— Ларри, — хмуро зыркнул на обоих Хемсвортов молодой рыхлый парень за барной стойкой, однако поспешил выполнить заказ.

— Один хрен, — лейтенант Лиам Хемсворт примостился на высокий стул рядом со старшим братом, — Ларри ты, или Гарри, главное, чтобы не разбавлял наш виски.

По правде сказать, в этом заведении пойло было так себе: пахло керосином, да и на вкус было весьма на него похожим, зато шибало в голову, словно чистый, как слеза, бурбон, который братья Хемсворты однажды пробовали в столице, куда их на неделю отпустили в увольнительную, выданную в довесок к медалькам.

Да кто считал те медальки? У Криса вон вся грудь ими увешана, есть даже орден Героя Империи. У него одного на весь их Легион. Да и Лиам по количеству цацек отставал от старшего не намного. А орден он еще получит — благо Сопротивление еще не было подавлено, а значит, есть где развернуться братьям Хемсвортам, самым лучшим десантникам Особого Легиона Империи, который сейчас щитом стоит между столицей и территорией, занятой бойцами Сопротивления.

Так вот, заведение было не очень, но принимали здесь радушно — выпивка в стаканах посетителей не заканчивалась, а если те не скупились на чаевые, то Ларри или Гарри всегда был рад подсказать, кто из девочек или мальчиков, подрабатывающих в комнатах на втором этаже, мог бы составить клиенту компанию — на ночь или на часок — это уж насколько клиент не стеснен в средствах.

Сегодня Лиаму никаких таких компаний не хотелось. Хотелось банально нажраться и подраться — настроение было препоганым. Вчера отряд Криса после недели шатания по вражеским тылам взял двоих повстанцев, судя по знакам различия, важных шишек. Но те вместо того, чтобы, как положено после пары зуботычин, заговорить, взяли и сдохли. Просто вот на его, Лиама, руках — похлопали своими бельмами и прижмурились, сволочи. То ли какой яд успели принять, то ли еще что — это уж пусть лечилы разбираются. Но только неделя псу под хвост, а информации ноль.

— Поставь нам бутылку, Гарри, — попросил Лиам и посмотрел на брата — не против ли?

Тому, казалось, было плевать на выпивку — уставился во все глаза на дальний столик, где сидели какие-то тыловые крысы. Сидели и правда тихонько, что твои мыши. Один невысокий, плюгавый, сразу видно, из тех, кто привык протирать штаны при штабе, однако же наград имеет побольше, чем Крис. А второй длинный, как жердь, тощий, рыжий, востроносый. Про таких Крис говорил: «соплей перешибешь». Так вот этот, соплей перешибленный, встал, подтянул на худом пузе ремень и потопал в сортир. «А нечего пиво хлестать в таких количествах», — злорадно подумал Лиам, взирая на шесть пустых пивных бокалов на столике у штабных.

— Эй, Крис! — Лиам пихнул брата в бок. — Ты что завис-то?

Тот отмахнулся, пригладил пятерней отросшие волосы и двинулся наперерез штабной жерди.

Лиам осклабился, ожидая представления.

— Привет, сладкий! — пропел Крис, как только поравнялся с незнакомцем. — Отлить приспичило? Могу подержать!

На них начали оборачиваться многочисленные посетители бара. Лиам отметил парочку знакомых лиц — сегодня в расположении части парни будут пересказывать эту историю, как водится, приукрашивая и перевирая, но разговоров будет на неделю.

Тощий паренек ничего не ответил Крису и сделал шаг в сторону, намереваясь обойти задиру.

— Ты не слышал меня? — переспросил Крис. — Эй, как там тебя? Я с тобой разговариваю!

— А я с тобой нет, — негромко ответил тощий и сделал шаг в другую сторону.

— Ну, это ты пока не говоришь, — довольным котом улыбнулся Крис и опустил свою лапищу тощему на бедро, — хотя, если тебе больше нравится, можешь помалкивать. Так даже лучше, я найду, чем занять твой нежный ротик.

Жердяй посмотрел на Криса. Нехорошо так посмотрел — отметил про себя Лиам. Так обычно смотрят, прежде чем сломать собеседнику нос. Он даже подорвался было со стула, чтобы в случае чего подстраховать братишку, да тому страховка не потребовалась — штабной сученыш сдрейфил и, развернувшись, побрел на свое место.

— Куда же ты, сладкая попка? — не унимался Крис. — Мы только начали, а я до конца вечера намерен познакомить тебя кое с чем.

И Хемсворт похабно качнул бедрами, намекая, с чем именно сегодня придется познакомиться штабному.

Тот остановился, покачал головой, вновь посмотрел на Криса, на этот раз так, как будто бы тот был не двухметровым командиром роты десанта, а сопливым пятиклашкой. И вновь двинулся навстречу Хемсворту, только на этот раз шел, призывно покачивая бедрами, что твоя модель на подиуме. Лиаму было видно, как брат тяжело сглотнул и задышал ртом, как будто ему внезапно стало мало воздуха.

— Познакомишь кое с чем, говоришь? — ласково спросил долговязый и вдруг накрыл ладонью пах Криса. Тот охнул и замер под рукой незнакомца.

Несколько секунд ничего не происходило. Штабной просто смотрел на Криса, как будто изучал. Так обычно ученый-энтомолог смотрит на неизвестного науке, но крайне мерзкого на вид жука — и интересно ему, и неприятно.

— И это все? — насмешливо пожал плечами тощий обмудок и убрал руку, брезгливо встряхнув ею в воздухе. — А сколько самомнения! Не льстите себе, мистер… э… как Вас там?

— Меня зовут Крис Хемсворт, сукин ты сын! — взревел старший из братьев, и в ту же секунду Лиам понял, что сейчас если кто с чем познакомится, так это башка длинного гада и стенка заведения один-хрен-Гарри-или-Ларри. Крис поднял руку для замаха….

Лиам даже не понял, как все произошло. Просто вот Крис стоит и замахивается на придурка. А вот он уже валяется на полу, сверху на нем лежит барный стул, а тощий козел, небрежно бросив на столик пару банкнот, жестом просит своего собеседника следовать на выход.

Ни в эту ночь, ни потом Лиам не слышал, чтобы парни в расположении части трепались об этом происшествии.

Через неделю.

Крис Хемсворт всегда верил в удачу. Нет, в Удачу. С большой буквы, как имя собственное. Потому, что живая. Потому, что всегда хранила Криса — хоть на поле боя, хоть за игральным столом, хоть во время шумной попойки, не говоря уже про сражения, которые вел средний из братьев Хемсвортов на любовном фронте. Ему просто везло. Всегда и во всем. До недавних пор. Пока Удача — вертлявая девка — не повернулась к Крису тылами.

За последние несколько дней все одно к одному — повстанцы оттеснили их с ранее занятых рубежей, как будто кто ворожил им, как будто знали, сволочи, куда и в какой момент лучше ударить по отрядам защитников Империи. Ежедневные стычки с ублюдками изматывали так, что не то чтобы сбегать в заведение Ларри или Гарри — заправиться горячительным, да спустить в какую-нибудь горячую штучку, — тут на просто передернуть перед сном сил не было.

Крис ходил смурной, грозным видом распугивая сослуживцев. Вот и на молоденького адъютанта его превосходительства коммандера Реннера вызверился. А пацан всего лишь не прибавил к имени Криса приставку «сэр», когда прибежал с донесением, что коммандер требует капитана Хемсворта к себе в кабинет.

А то, что Удача окончательно и бесповоротно отвернулась от Криса, тот понял, едва переступив порог кабинета командующего.

— Капитан Хемсворт! — коммандер поправил сползшие на кончик носа очки в тонкой оправе. — Хочу представить Вам подполковника Томаса Хиддлстона. Управление разведки откомандировало мистера Хиддлстона в нашу часть для обнаружения лидера Сопротивления. Вам надлежит в ближайшее время подготовить и в последующем провести операцию по задержанию главы повстанцев, что позволит затушить сам очаг Сопротивления в данном регионе.

Крис поверить не мог. Не может такого быть! Да чем же он прогневал свою Удачу, что сейчас прямо напротив него стоит и скалится, во все свои тридцать два, сука, скалится этот хлыщ из бара? Тот самый, что, играючи, положил на обе лопатки его, капитана Хемсворта, который таких вот сучечек, как этот рыжий придурок, драл десятками.

О том, что тощий придурок самой матушкой Природой создан для того, чтобы греть его, Криса, постель, капитан понял, едва взглянув за столик, где попивохивали двое из штаба. Что штабные — видно было за версту. А этот и вовсе на военного не особо похож был. И даже не потому, что оделся по гражданке — в обтягивающие пидорские брючки и рубашечку с вырезом. С таким, твою мать, вырезом, в котором острые ключицы рыжего ублюдка торчали, всем своим видом призывая его, Криса, припасть к ним и вылизать. Сахарные ключицы — подумал тогда Хемсворт. И весь этот рыжий парень — как леденечик — ладный и сладкий, карамельный.

Как там сказал старина Джереми? Подполковник? Это вот он — подполковник? Откуда столько счастья? Не иначе, сынок каких-нибудь шишек из Правительства или типа того, иначе откуда такое звание при такой карамельной внешности?

И ведь стоит и лыбится, сволочь! Как будто и не помнит, как Крис его недавно за ляжку мацал. Сейчас эта самая ляжка, обтянутая черной тканью форменных брюк, манила прикоснуться к ней не меньше, чем тогда, в баре. А уж про обтянутую этой же самой тканью попку Крис предпочитал не думать. Дабы не закапать слюной стол господина коммандера.

— Мистер Хиддлстон, — продолжал Реннер, не замечающий — слава богу, что не замечающий — терзаний Криса, — позвольте представить вам нашего лучшего специалиста по диверсионной деятельности, капитана Криса Хемсворта. С его помощью, я уверен, ваша миссия будет успешной.

— Моя миссия будет успешной, если мистер Хемсворт будет четко выполнять мои приказания и не путаться под ногами, — небрежно бросил наглый выскочка и как-то так легонько махнул на Криса ручкой — как лакея за дверь выпроваживал: пшел вон, дескать!

Крис подавил в себе желание вцепиться в наглеца прямо здесь, в кабинете у начальника. Сжать это тощее горло, чтобы забыл, как трепыхаться. Чтобы захрипел, прося пощады. Чтобы губами своими блядскими эту пощаду у Криса вымаливал.

«Ты у меня узнаешь! — думал Крис, тихонько прикрывая за собой дверь. — Еще узнаешь!»

Что именно должен узнать новоявленный Крисов командир — Иисусе, командир! Это вот кудрявое рыжее чудо с оленьими глазами — это вот ему теперь Крис обязан подчиняться! — Крис не мог сформулировать сам для себя.

Пока же подполковник находился в недосягаемой для Криса зоне. Кто бы сомневался, что штабная крыса и здесь укроется в тепленьком кабинете и будет раздавать распоряжения, не отрывая аппетитной задницы от мягкого стула? То, что штабная крыса не давеча как неделю назад уложила его самого на лопатки, Крис старался не думать. Собственный брат тогда ржал, падлюка мелкая, благо хватило мозгов не выказывать бурные эмоции перед личным составом бойцов Империи. Дико хотелось начистить чью-нибудь рожу или отодрать кого-нибудь до хриплых молений о пощаде. А то, что лицо и у первой и у второй фантазий было вполне определенным, с насмешливым взглядом и нелепыми рыжими кудряшками, заставляло бурлить кровь в жилах.

Следующая их встреча состоялась в столовой. За редким исключением, члены высшего офицерского состав принимали пищу в общем зале. И вот сейчас, когда Крис после двухчасового марш-броска, устроенного для отряда, уставший, но довольный, явился восполнить энергетический баланс, сердце вновь ухнуло вниз. Долговязый позер, как ни в чем не бывало, умостил свою задницу за отдаленным столом и, казалось, ничего, кроме армейского пайка, не замечал. Сказал бы любой гражданский, но никак не опытный военный-диверсант. Господин подполковник украдкой наблюдал за командой. Хотел оценить группу в естественных условиях? Чертова выпендрежная конфетка, да от него самого же взгляд оторвать невозможно! От того, как хмурил свои бровки под каким-то несусветным углом, скрывал усмешку в чашке с кофе и в целом походил на самодовольного притаившегося хищника, решающего, кого из глупых обезьян он сегодня слопает на ужин. Не успел Крис мысленно дать себе оплеуху за дурацкое сравнение, как ледяной взгляд упёрся в него самого. Выражение лица новоиспечённого командира затвердело, а одна из бровок иронично приподнялась.

Крис был готов поклясться всем на свете, что взбалмошный ублюдок попросту насмехается над ним.

Рыкнув про себя, он направился к своему новому-старому знакомому, остановился за полшага, разрываясь между военным долгом и возмущением, и все же отдал честь.

— Вольно, капитан, — вскользь бросил ему этот недоносок.

Только сейчас Крис обратил внимание, что понтовый китель сменился на более удобный, опять же чёрный, военный комбинезон. Как будто гадюка шкуру сменила – невольно пронеслось в мыслях. А длинные стройные ноги, обутые в тяжелые армейские ботинки, скорее всего послужат сегодня поводом для хорошей дрочки, и не только для Криса – неоднозначные взгляды на их новоиспеченного откомандированного подполковника бросали многие солдаты.

— Позволите присесть, сэр? — скрипнул зубами Крис.

— Зачем?

Вопрос застал Хемсворта врасплох. А действительно, зачем будущим сослуживцам пытаться наладить контакт, познакомиться и по возможности сдружиться? Проглотив вертящиеся на языке нецензурные слова, Крис тихо продолжил:

— Я бы хотел обсудить с вами недавний инцидент, — крыса крысой, но военный долг для капитана всегда был превыше всего, и если вышестоящее начальство посчитало, что подполковник-тощая жердь справится с поставленной задачей, то придётся костьми лечь, но помочь недотепе в их важной миссии.

— Считайте, что он исчерпан, — иронично бросил этот пидорок, глядя на Криса, как на дождевого червя, — вы свободны, — и опять этот небрежный жест рукой. Ни дать ни взять избалованная сучка.

До дрожи в руках вновь захотелось отрихтовать это миленькое личико, преподать настоящий урок жизни, не ту теоретическую муть, которую в него вливали в тепленьком кабинете с видом на ухоженный садик. То, что карамелька не нюхала настоящего пороха в своей сладкой жизни, было для Криса яснее ясного. И откуда-то, припоминая прошедшие бои, появилось злорадство, которое сменилось идиотской мыслью: защитить выебистую карамельку любой ценой. О боги, перед кем он так провинился?!

Между тем, новоявленный командир не спешил отправлять своих подчиненных на задание, объясняя это тем, что если они хотят провести операцию по захвату Лидера Сопротивления успешно, то должны подготовиться тщательно, учесть каждую мелочь, проработать любые варианты возможного развития событий. Крис искренне считал, что эта тощая фитюлька — подполковник Хиддлстон — обычный перестраховщик. Он бы, Крис, сначала поутюжил бы ковровыми территорию, которую сейчас удерживало Сопротивление, а потом, когда кончила бы работать артиллерия, пустил бы десант зачистить тех, кто еще остался. Он прямо и высказал свое мнение, но в ответ получил только презрительную усмешечку.

— Прекрасно, капитан Хемсворт! — и Хиддлстон театрально похлопал в ладоши, — Давайте уничтожим на той стороне все, что только возможно, включая лаборатории, где, по данным разведки, и производится так необходимая Империи вакцина.

Хемсворт поскреб подбородок — конечно, вакцина была нужна, тем более, если она на самом деле не имеет тех страшных побочек, как та, что была в распоряжении граждан Империи. Но дело-то не только в лекарстве. Дело в зарвавшихся мерзавцах, что посмели бросить вызов Императору и теперь убивают его солдат, постепенно отвоевывая себе все новые и новые территории. Крис опять озвучил свои мысли наглому выскочке, но тот только покачал головой и, не дослушав Криса, удалился.

Так что пока Хемсворт откровенно скучал, изучая карты, которыми по приказу Хиддлстона снабдил их отряд прибывший днем позже, чем подполковник, мутный тип по кличке Атланта. Никто не знал его настоящего имени, внешность он имел самую непримечательную, зато был ловок, что твой ужик. Ужиком он и ползал по территории, занятой бойцами Сопротивления, помечая на картах расположение сил противника. А потом вместе с Хиддлстоном и Реннером надолго запирался в кабинете последнего, и они втроем о чем-то там шушукались. Крису не докладывали, разумеется.

Так что капитан скучал. От скуки даже спать стал плохо. Однажды, проснувшись ни свет ни заря, Крис, позёвывая, выглянул в окно и увидел премилую картину — подполковник Хиддлстон, резво перебирая стройными ножками, обегал по кругу расположение части. Торопясь, и оттого путаясь в штанинах и рукавах, Крис натянул спортивный костюм и покинул офицерскую казарму — догонять своего кузнечика. Тот трусил бодро, даже, по мнению Криса, чересчур бодро, Крис едва нагнал Хиддлстона, однако же обгонять не торопился — вид сзади стоил того, чтобы проиграть подполковнику в скорости. Обтянутая шортами попка Хиддлстона при беге упруго пружинила, половинки так и просились Крису на руку, но он слегка приотстал, на всякий случай, от греха. А Том, если и замечал у себя за спиной тяжелый топот и сопение Криса, то виду не подавал, будто он, Хемсворт, пустое место. Пробежав пару кругов и дав Крису как следует полюбоваться стройными, длинными, какими-то просто бесконечно длинными ногами, которые — Крис был уверен — однажды строптивый подполковник закинет ему, Крису, на спину — Хиддлстон остановился и начал выполнять наклоны. А Крис сплюнул и вернулся в казарму, в душ — смотреть на наклоняющегося Хиддлстона было выше его сил, а изнывающий от желания член требовал немедленной разрядки.

С тех пор Крис вставал на целых полчаса раньше и вместо того, чтобы досмотреть сладкий сон о том, как он догоняет бегущего Тома и стягивает с него легкие шортики, Хемсворт, обливаясь потом, бежал за ним на приличном расстоянии, не смея приблизиться — память о том, как Хиддлстон, играючи, уложил его в баре Ларри-или-Гарри, еще была жива.

Это случилось к концу второй недели пребывания несносного подполковника в родной части Криса. После завтрака его встретил взбешенный Лиам. Если опустить все матюки и нелестные эпитеты, которые вырывались изо рта младшего, то можно было оставить только одну короткую фразу: Хиддлстон не допустил младшего Хемсворта до задания по поимке Лидера Сопротивления, а вместо этого направил его с небольшой группой солдат патрулировать западные границы удерживаемой имперцами территории. В бешенстве Крис шарахнул кулаком о стену — да что этот ублюдок себе позволяет? Мало того, что он, Крис, теперь обязан подчиняться этому тощему придурку, так он еще смеет тасовать людей из его отряда так, как ему вздумается, даже не посоветовавшись с Крисом? Хемсворт был не намерен это так оставлять. Никогда ранее он не жаловался. Ни разу. Но тут не выдержал — взял курс прямо на кабинет коммандера Реннера.

Перед самой дверью Хемсворт замер как вкопанный — по ту сторону двери слышался переливчатый, карамельный смех ублюдочного подполковника. Такой заразительный, такой задорный и нежный, что у Криса внутренности сжались в тугой комок. Так захотелось быть там, смеяться вместе с этим рыжим, считать лучики-морщинки, что образуются от смеха в уголках ярких серых глаз.

Помаявшись несколько секунд, Крис толкнул дверь. И замер, глядя, как ласково, с какой добротой, как ценитель искусства на музейный экспонат, смотрит Реннер на смеющегося Хиддлстона. И у самого коммандера улыбка до ушей. И видно, как ему хорошо. Как будто никакой войны нет. Как будто они с Томом где-то далеко-далеко от всего этого.

«Не может быть! — мысли тревожными мотыльками бились в голове у Криса. — Том и Реннер? Этого просто не может быть! Реннер же уже…. Старый?» Сорок пять лет — по меркам жителя Империи почти что потолок. Еще лет пять, и коммандера спишут в утиль.

Все дело в гребаной вакцине. Вернее, в гребаных ученых, которые когда-то, теша свои амбиции, создали проклятый вирус. Изначально новый штамм L16K2 был создан как разновидность бактериологического оружия. А если что Крис ненавидел больше всего, так это такие вот штуки — поражающие всех без разбора, и своих, и чужих. Будучи создан, как игрушка и средство устрашения, неким профессором Селвигом — Крис как-то имел удовольствие лицезреть профессора вживую, и надо сказать, сильно сомневался в том, что психически тот был нормален — так вот единожды созданный Селвигом, вирус вырвался из пробирки, как сказочный джинн, и начал захватывать города и страны, как тот древний то ли грек, то ли римлянин — Крис не особо в этом разбирался — как Александр Македонский. Его так и назвали — вирус Македонского. Практически за год хитрый штамм выкосил почти половину населения Земли. А вторая половина сошла с ума. За пачку туалетной бумаги люди были готовы убивать друг друга, да и что греха таить — убивали. Пока тот же безумный профессор Селвиг не придумал вакцину от вируса. И все пошло на лад. Да, население все еще не отошло от страшных последствий всемирного мора, да, продуктов и промышленных товаров все еще не хватало. Но по крайней мере то, что давала людям Империя — государственность и относительный порядок — заставляло людей чувствовать себя в безопасности. Если бы не одно «но». У вакцины был побочный эффект. Да еще какой — преждевременная старость. Если раньше люди спокойно доживали лет до восьмидесяти, а то и дольше, то сейчас было чудом, если кто-то мог отпраздновать свой пятьдесят пятый день рождения. А не так давно эти умники из Сопротивления придумали новую вакцину. Уж кто был тем гением, который заставил вирус умирать, а людей, пораженных им, доживать до глубокой старости, Хемсворт понятия не имел. Но так же, как и большинство жителей Империи, он считал, что воюет за правое дело, пытаясь мало того, что вернуть охваченные Сопротивлением территории под крыло Империи, так еще и позволить всем людям жить дольше.

— Вы что-то хотели, капитан Хемсворт? — вывел Криса из мрачных мыслей голос подполковника.

— Я… эм, — замялся Крис. У него были сотни ответов на вопрос, чего он хотел бы, но озвучить их при коммандере не решался, — я того… разрешите обратиться к коммандеру Реннеру, сэр?

— Обращайтесь, — милостиво махнул ручкой Хиддлстон.

— Прошу объяснить, господин коммандер, по какой причине подполковник Хиддлстон изменил задание лейтенанту Лиаму Хемсворту? — выпалил Крис.

Реннер изящно изогнул бровь и кивнул Томасу, как бы предлагая ответить на вопрос.

— Видите ли, капитан, — сморщил острый носик Хиддлстон, — наша цель — скрытно и незаметно подобраться к Лидеру Сопротивления. Еще раз — скрытно и незаметно. А с вашим братцем можно только идти на таран. Я бы и вас отправил в патруль, и видит бог, в этом было бы больше пользы, но господин коммандер так лестно отзывается о ваших способностях, что я хотя бы из уважения к мистеру Реннеру счел оправданным оставить вас в своей команде.

Хемсворт побагровел.

— Еще вопросы, капитан? — это тощий гад спросил, уже не глядя на Криса.

— Никак нет, сэр! — отчеканил Хемсворт, козырнул и вышел из кабинета, обещая себе, что однажды он отыграется на зарвавшемся ублюдке по полной.

====== Часть 2 ======

— Охотник, вам приказано немедленно вернуться на место дислокации, повторяю, немедленно вернитесь на место дислокации основного состава, как слышите меня…

То, как надрывается рация, Крис слышал великолепно. Однако никак не спешил ставить об этом в известность назойливого связиста. Он не привык греть задницу сутками напролет в теплом местечке, пока в край оборзевшие выблядки из Сопротивления отвоевывали себе все новые территории. Хотелось действий, хотелось вновь почувствовать запах пороха и приготовить себе на завтрак отбивные из так вовремя замаячивших на горизонте вражеских бойцов. Свой позывной Крис получил не зря и уж точно не заради красного словца. В охоте ему не было равных, как и в укрощении строптивых животных. Одна из его последних наград, Серебряная звезда, являла собой апогей удачной охоты на распоясавшихся обмудков. После которой цена за его голову резко повысилась. Сам Крис только посмеивался над раззадоренными врагами и не упускал шанса взвинтить свой ценник ещё выше. В конце концов, должна же любая охота чего-нибудь да стоить. Вот и сейчас, получив данные от Атланты, типа не менее выебистого, чем прибывшая на день раньше него карамелька, но весьма удачливого в своём деле, Крис мигом собрал маленький отряд и, подгадав момент, когда вышестоящее начальство будет вне досягаемости, чтобы не докладывать ему о планах и не просить разрешение на операцию, он направился в зону предполагаемого противника. Ещё больше подстегивающим на служебное нарушение Криса фактором являлось то, что возможная горячая точка находилась на западной границе, той самой, куда был отправлен патрулировать младший брат. Лиам откровенно скучал, весь воинственный настрой его сошёл на нет, и прибывшего братца с новостями о возможной заварушке встретил чуть ли не с фанфарами. Было принято решение действовать на опережение, дроны действительно засекли отряд повстанцев невдалеке от границы. И, отдавая приказ о нападении, Крис заранее чувствовал себя победителем. А мысль о том, как холеная карамелька будет восторгаться его идеально проведённой операцией, отзывалась в сердце сладким предвкушением. И тем горче было осознавать свою ошибку, видеть, как его бойцы падают, словно сбитые кегли в боулинге, и понимать, что ему самому вместе с братом пришёл конец. Сопротивление применило не используемое ранее дальнострельное оружие, убрав половину солдат задолго до прямого столкновения. И уже зарывшись в окопе по самую макушку, Крис готовился к последнему подвигу в свой жизни.

— Я задержу их, отступайте к чертовой матери! — громогласный рык потонул в звуках стрельбы и взрывов.

Бестолковый мелкий истерично мотал головой, пытаясь донести до старшего брата, что от него он ни ногой.

— Если подыхать, то вместе! — вякнул оболтус и слег с простреленной конечностью.

— Блять! — только и вырвалось у облажавшегося капитана.

Кто бы мог подумать, что все закончится так бесславно, и самого Охотника загонят, как глупую добычу.

Ожившая рация стала если не чудом, то, как минимум уебической неожиданностью, а угадав в голосе говорившего знакомые интонации, Крис едва окончательно не лишился рассудка.

«Куда ж ты лезешь, бестолочь?!» — хотелось завопить во все лёгкие.

Бестолочь, тем временем сохраняя полнейшее хладнокровие, продолжил:

— Охотник, повторяю, говорит Гюрза, немедленно доложите обстановку.

Да что там, блять, докладывать, когда бои перешли чуть ли не в рукопашную, и единственной мыслью у Криса было — защитить брата. Как игрушки раскидав двоих вконец оборзевших обмудков, Крис упустил момент, когда третий выпустил в него остаток обоймы, благо пули попали в броник. Упав от ударной волны на живот, он готовился к контрольному выстрелу в голову, вместо которого послышался только слабый стон и звук падающего на землю тела. За долю секунды оглянувшись, Крис успел только уловить взглядом, как карамелька, та самая, холеная и выпендрежная, одним только незаметным и быстрым ударом в шею лишает чувств очередного подоспевшего мудака из Сопротивления, а следующий падает на землю, сраженный точным одиночным выстрелом из модернизированного Глока.

— Надолго завис? — выплюнул разозлённый, как настоящая змея, подполковник. – Собираем раненых и валим. Вот-вот должна прибыть авиация и зачистить территорию. Вперёд, поднимай братца, мои ребята прикроют.

Уже сидя в вертолете и придерживая за плечи младшего брата, Крис видел финальную сцену боя. Отряд Сопротивления, быстро сориентировавшись и сгруппировавшись, отступал под натиском авиации.

Подполковник, сидящий в соседнем кресле, только со злостью поглядывал на разворачивающееся действие. Покосившись на так и не выпущенный из руки пистолет, начинать разговор Крис передумал, хотя и не сомневался, что по прибытии на базу подполковник сам выскажет ему и оставшимся в живых бойцам его отряда все, что он о них думает. И ладно, если удастся отделаться малой кровью.

До базы долетели быстро. Слишком быстро, на взгляд Хиддлстона. Он бы многое отдал, чтобы побыть в небе чуть дольше, чтобы видеть это бело-голубое, прозрачное, чистое. А внизу квадратики полей и редкие постройки, будто игрушки. В детстве отец подарил ему игрушечный город, и они вдвоем несколько дней подряд клеили здания, светофоры, маленькие автомобильчики, даже железную дорогу, по которой потом пустили поезд. Собственный город маленького Тома занимал весь письменный стол, и отец разрешил ему делать уроки в своем кабинете. Сидя в глубоком мягком кресле за огромным тяжелым столом из настоящего красного дерева — в их время пластика и стекла жуткий раритет — Томми ощущал себя необыкновенно взрослым, каким-то внушительным.

Том прикрыл глаза, отдаваясь воспоминаниям. Почему-то он не очень отчетливо помнил лицо отца, зато как наяву мог услышать его запах — немного свежего одеколона, немного мяты и еще что-то неуловимое, чему Том не мог найти названия — для себя он говорил просто: отец пах уютом. Именно отец, не мать, хотя, казалось бы, кому еще создавать уют в доме, как не матери?

Справа что-то уперлось Тому в бок, и воспоминания исчезли. Это развалившийся в соседнем кресле капитан раскидал свои локти, совершенно бесцеремонно пихаясь. Чертов Хемсворт, неотесанная скотина, самый лучший десантник, не угодно ли? Том не лгал несколько дней назад, когда говорил, что только протекция коммандера Реннера удержала его от того, чтобы не включать этого дуболома в состав группы по захвату Лидера Сопротивления. Охотник. Серьезно? Ну и кто сегодня на кого поохотился? Том усмехнулся — если бы только этот Охотник знал, за кем ему на самом деле вскоре предстоит гоняться. Мысль позабавила — это было бы даже интересно, если бы Хемсворт не вел себя так вызывающе, так откровенно по-хамски. Вспомнив лапу Криса на своем бедре, Том брезгливо поморщился. Почему они все думают, что имеют право так вести себя?

Он знал, что привлекателен, в конце концов зеркала придумали давно, а у него самого есть глаза. Вот только он сам никогда никого не считал достаточно привлекательным для того, чтобы удостоить своим вниманием больше, чем на одну ночь. И дело даже не в том, что он считал себя в чем-то лучше других. Нет. Ему просто было все равно. Прочитав чертову уйму книг, хороших и не особо, где авторы воспевали такое простое и понятное, казалось бы, для всех чувство, как любовь, Том сам за всю свою жизнь этого чувства не испытывал. А по молодости даже думал, что с ним что-то не так. Ведь даже секс не привлекал его ни с какой стороны. В первый раз познав женщину, Том решил, что, должно быть, его привлекают мужчины, потому что процесс, хоть и привел к разрядке, не казался ему чем-то эдаким, чем-то сладким, тем, из-за чего совершаются безумства, о чем его приятели говорили с замиранием сердца. Тогда Том решил попробовать с мужчиной. Результат был таким же. Еще несколько контактов не изменили мнения Тома о сексе. К своим тридцати с небольшим годам Том не понимал, из-за чего весь сыр-бор. Подумаешь, секс. Ну и что? Ничего же особенного. К тому же терять время на все то, чтобы несколько раз ритмично двинуть бедрами — на ухаживания, свидания и прочее — у Хиддлстона совершенно не было времени. Он учился. А потом делал карьеру. Он стремился попасть на самый верх в самой элитной службе Внешней разведки Империи. Потому что у него была цель. Даже не так — Цель. С заглавной буквы. Только она имела значение. А все остальное — наносное. Как и этот дурачок Хемсворт. Думает, что увидев могучие плечи и белозубую улыбку, он, Том, повиснет на нем, как, вероятно, висли очень и очень многие — размечтался! Тому даже нравилось дразнить этого бугая — как тогда, на пробежке, когда, резко остановившись, Том принялся наклоняться. Блондинчик, увидев это действо, выпустил пар через ноздри с таким шумом, что Том еле сдержался, чтобы не засмеяться в голос. Редкостный идиот.

Хотя иногда, крайне редко, Том ловил на себе взгляды Хемсворта — такие, которые смущали. Такие, в которых он мог запутаться. Теплых. Ласковых даже. Черт его знает, в такие взгляды хотелось закутаться, как в теплый плед в непогожий день. Странные взгляды — Том не хотел их замечать.

Как самого Криса предпочел бы не замечать. Таких, как Крис, Том повидал. Большинство из них думало, что им достаточно впечатлить хрупкого на вид Тома своими внушительными размерами, как будто возведя эти размеры в ранг. Ха! Тому тоже было, чем перед ними похвастаться. А женщины — все они считали, что у них между ног воистину царствие небесное, и именно поэтому Том должен был…. Да он просто был им должен — начиная с букетика на первом свидании и заканчивая булыжником на безымянном пальце после тех самых поступательных движений бедрами. Но насчет булыжника — это они зря. Ох, зря! Но всем им простительно. Они не знали о том, что у Тома была Цель. Они не были виноваты, что так раздражали Тома. Все, кроме Люка. Люк был…. Нормальным. Люк был верным, простым и понятным. Книжным мальчиком. Романтиком. Люк нравился Тому. По-человечески. Пожалуй, Тому хотелось бы иметь такого младшего братишку. Чтобы было с кем поговорить, кому рассказать о Цели. Когда карьера Тома пошла вверх, он забрал Люка из заштатного архива при штабе и сделал своим адъютантом. Хотя бы для того, чтобы было с кем поговорить.

Как бы Тому было ни жаль, но полет закончился. Он слез по трапу и, бросив на протянувшего ему для страховки руку Хемсворта взгляд, которым, он был уверен, можно было испепелять — О! Он умел так смотреть. Он тренировался часами перед зеркалом, оттачивая умение пригвождать собеседника к полу одним только взмахом ресниц. Так вот зыркнув на Хемсворта так, что тот как будто бы даже стал меньше ростом, Том с некоторой ленцой поинтересовался:

— Потери, капитан Хемсворт?

— Двадцать три человека, — пробормотал Крис, передернув могучими плечами.

— Не слышу, капитан! — повысил голос Хиддлстон.

— Двадцать три человека, сэр! — рявкнул Хемсворт. — Но мы прибыли на помощь патрулю лейтенанта Хемсворта, иначе…

— Иначе, капитан, потерь не было бы совсем! — в голосе Тома звенела северная сталь. — Вы со своим братцем вступили в прямой контакт с противником, хотя ему, как командиру отряда, было приказано вести наблюдение. Вы понимаете, что вас ждет, капитан?

— Но я…

— Это трибунал, Хемсворт, — совершенно спокойным тоном, как будто речь шла не о военном суде, а о приятном пикнике, сказал Хиддлстон. И кивнул головой неизвестно откуда возникшему рядом Люку Виндзору:

— Капитана Хемсворта под арест! Немедленно! Раненых в медчасть!

Люк молча кивнул. Крис так же молча сплюнул.

Дни тянулись, как мерзкая жвачка. Его изолировали ото всех, не сообщали даже о самочувствии брата. Единственный, кого он видел, это охранник, трижды в день приносивший миску с отходами, которую он почему-то называл едой. К концу недели прибыли военный прокурор вместе с адвокатом. Устроили ему форменный допрос, прошлись по всем статьям, хотя и чисто для галочки. И только после того, как прокурор вышел и дал адвокату наедине переговорить со своим клиентом, первым делом Крис допытался о Лиаме.

— Вам сейчас о себе думать, капитан, а не о брате. Прокурор будет требовать самую высокую меру наказания в условиях военного времени. Надеюсь, вы знаете, что это значит?

— Так что с моим братом? — сглотнув вязкую слюну, прохрипел скорее всего уже бывший капитан.

Адвокат окинул его скептически взглядом и всё-таки сжалился:

— По предоставленной мне информации, он семимильными шагами идёт на поправку и даже дал показания в вашу пользу, но я бы не стал радоваться. К показаниям родственников в любом суде относятся пренебрежительно. Хотя и многие из остальных бойцов, патрулирующих западную территорию, тоже на вашей стороне. Скажем, результаты сложились где-то 70 на 30 в Вашу пользу. И естественно, показания высшего офицерского состава будут учитываться в первую очередь. Подполковник Хиддлстон, инициировавший трибунал, также заявлен на суде, как один из свидетелей. Как и коммандер Реннер, который настроен по отношению к вам более положительно. Так что шанс мизерный, но есть.

— Вы сейчас себя обманываете или меня? О каком мизерном шансе идёт речь?

— О шансе, что вас разжалуют и отправят на исправительные работы. Согласитесь, что это лучше, чем смертная казнь.

— Не соглашусь, — мрачная усмешка больше напоминала оскал, — мне нахрен не уперлось остаток жизни отмывать сортиры. Я военный, а для военного есть только два пути: путь славы и подвигов или смерть. И мне не нужен адвокат на суде, я готов полностью понести причитающееся мне наказание.

Безликий адвокат, Крис не счел нужным даже имя его запомнить, от бесхребетного Гарри-один хрен-Ларри и то пользы было больше, только ядовито усмехнулся:

— Что ж, похвально, но для нашего времени — весьма глупо. Кому нужен ваш героизм и патриотизм, когда вокруг творится такой бардак?

— Ты говоришь о моей чести, ублюдок! — скрипнул зубами Крис.

— Понятие чести давно устарело, я думал, вы умнее, капитан. Империи нужны бойцы, готовые прыгать на задних лапках по её первому зову, а неугодных и проблемных она просто рассеивает в прах. В любом случае, удачи вам. И быстрого безболезненного расстрела.

Последнюю фразу склизкий уебок бросил, выходя за дверь допросной.

И ещё четыре прожитых дня в полной изоляции. Когда какие только мысли не приходили в голову. Крис вновь и вновь прокручивал в воспоминаниях проваленную операцию, иногда сладостно мечтая о смерти на поле боя, проклиная чертового Хиддлстона, который явился в самый эпицентр событий и буквально вытащил их всех за задницы. А потом давал себе мысленную оплеуху: не подоспей подполковник вовремя, потерь среди личного состава было бы значительно больше, парни не должны были расплачиваться за его идиотизм и самоуверенность. Вдоволь пострадав над злодейкой судьбой и послав ещё пару проклятий той самой чертовке Удаче, которая не просто развернулась к нему спиной, а ещё и подложила свинью по всем фронтам, Крис возвращался мыслями к подполковнику. Тот на практике оказался ещё более безбашенным, чем сам Крис. Воспоминания о том, как он невидимым глазу движением руки уложил соперника на лопатки, а потом прошиб башку другому, причём идеально отточенным ударом ногой с разворота, заставляли внутренности сжиматься. А мысли об этих самых ногах на собственных плечах становились все более настойчивыми. И даже бешенство из-за того, что знакомство с этим же самым подполковником стало для него роковым, отступало на задний план. Как жаль, что ему уже никогда не удастся показать этой карамельке, что он, Крис, тоже чего-то стоит. Как чертовски жаль.

Полубредовые мысли нарушил шорох за железной дверью. А потом тихий настойчивый шепот:

— Эй, Хэмсворт!

— Эээ...ты? Какого ты здесь делаешь? Как ты вообще сюда попал?

— Я разведчик, забыл? — торжествующая улыбка не выдержала тяжёлого взгляда будущего смертника, Атланта шумно выдохнул и продолжил. — Наш бравый подполковник оказался той еще паскудой, после вашей выходки раздал офицерских звездюлей всем, кто попался под руку. Я даже видел, как он довел до слез милашку повариху Бэтти. Видите ли, шастала она в неположенном месте.

— Неужели и лучшему разведчику досталось? — внезапный гость как-то быстро разбавил тяжелую обстановку.

Атланта только потоптался возле камеры, оглянулся по сторонам и уселся возле железной двери. Вытащил фляжку из нагрудного кармана и, сделав большой глоток, протянул Крису через окошко.

— Между прочим, коллекционный.

Пройдоха не обманул, виски действительно оказался отменным, обжег горло и мигом согрел внутренности.

— Я три дня сидел на губе. Камера почти рядом с твоей, изучил все входы-выходы, пройти охрану, как два пальца об асфальт, а настроить камеры наблюдения, чтобы они показывали правильные вещи — я мастак.

— Не сомневаюсь, — сделав ещё один глоток, Крис передал фляжку внезапному собутыльнику и нетерпеливо продолжил:

— Тебя-то за что наказали?

— За то, что передал вам данные в обход вышестоящего офицерского состава, вернее, в обход одного самого выебистого офицера.

Из камеры донеслись смешки.

— Вот ты ржешь тут, задницу отсиживаешь, а в части такая херня творится.

— Что? Что там ещё случилось?

— Позавчера наши взяли заложника из Сопротивления, — прервав движением руки возможные вопросы, горе-разведчик продолжил: — Сволочь не успел свою капсулу с ядом принять и раскалываться никак не хотел, сколько его наши парни не мутузтли. Так его наш подполковник взялся разговорить.

— И?

— Хм… через полчаса вышел из допросной, как ни в чем не бывало, и приказал тело убрать. Парни зашли, а там жмурик с вышибленными мозгами. А ты тут страдаешь, за свою задницу переживаешь.

— Это ты меня успокоить решил, что Хиддлстон ещё тогда мне мозги не вышиб?— окончательно развеселился Крис, вновь принимая фляжку с волшебным пойлом.

— Конечно! Тебе, можно сказать, за красивые глазки подарили почти лишний месяц, — тихо заржал наглючий гад. – А ещё поступили данные об операции «Барсов». Они подчистую выкосили вверенную территорию.

— В смысле подчистую? Там же и мирные были, а не только дятлы с оружием!

— Приказ Империи, — хмыкнул Атланта. — Которая, как видишь, выращивает таких бездушных падлюк, как Гюрза… и таких долбоящеров, как ты, — очередной ржач прервала стукнувшая по голове фляжка.

— Хээй!

— Заткнись, всю охрану перебудишь.

— Кстати об охране, мне пора, у них через полчаса смена караула.

— Зачем ты вообще припёрся? — вполне по-доброму пробурчал Крис.

— Ну надо же было поддержать боевого товарища! Ладно, шучу, на самом деле хотел немного потрепаться, а с кем можно свободно почесть языком, как не с послезавтрашним жмуриком?

— Что?

— А ты не знал? У тебя трибунал через два дня. Бывай, Охотник!

====== Часть 3 ======

Процессы военного суда никогда не были затянутыми. В конце концов, это не слушания по экономическим преступлениям, где одно только зачитывание приговора может занять несколько дней. Тут все было проще и быстрее. Вот обвиняемый — сидит в наскоро сооруженной специально для этого процесса металлической клетке. Специально, потому что до сумасбродной самоволки Хемсворта ни о каком военном трибунале в части не слыхали. Вот прокурор — специально вызванный в часть и весьма по этому поводу раздраженный — никому не хочется лететь в забытую богом дыру на границе Имперских территорий. И нет адвоката.

Когда Хиддлстону доложили, что капитан Хемсворт отказался от защиты, он даже не очень удивился. По всей вероятности, девиз «Слабоумие и отвага» был высечен на фамильном гербе дома Хемсвортов. Но вроде совсем слабоумным этот здоровяк быть не должен. В свете того, что прочитал Том в его досье. А там было много всего: и законченный с отличием Имперский технический колледж, его Кливлендский филиал, и так же блестяще оконченная Военная имперская Академия, и несколько тщательно спланированных и филигранно проведенных операций против Сопротивления, и Серебряная звезда, полученная за одну такую операцию. Всего пятнадцать человек во всей истории войны с Сопротивлением удостоились чести носить эту высокую награду, а Том лично знал только двоих, включая безбашенного капитана, и вторым человеком был адмирал Дауни, командующий эскадрой военных кораблей в Тихоокеанском регионе.

До начала слушания Том хотел поговорить с Хемсвортом, спросить, какого рожна он отправился в патруль, нарушил приказ, чего и кому хотел доказать этой глупой вылазкой? Но его как будто что-то удерживало от разговора, как будто Хиддлстон не хотел знать ответа. Он чувствовал — ответ ему не понравится.

И сейчас, сидя напротив обвиняемого, вполуха слушая, как поют ему дифирамбы сослуживцы во главе с Реннером, Том понимал, почему Крис отказался от защитника. Они все и были его адвокатами: те, с кем он воевал плечом к плечу, те, кто, не задумываясь, отдали бы жизнь за капитана Хемсворта, и за кого он так же без раздумий отдал бы свою.

Казалось, что Хемсворт тоже не слушает выступавших. Его взгляд словно прилип к Тому. Только на него смотрел обвиняемый. И было в этом взгляде что-то, чего Том не хотел бы там видеть — тепло и прощение. Как будто Крис говорил — я не держу на тебя зла за все, что происходит, ты все правильно сделал, а я виноват. Да, инициировав трибунал, Том сделал так, как должен был. Если бы не этот взгляд. Черт! Хемсворт не должен был прощать его. Он ненавидеть должен Тома за то, что сейчас его приговорят. А ведь приговорят — весь процесс, по сути, формальность. В Империи по-другому почти не бывает. И то ли из-за внутреннего протеста, несогласия с такой формальностью, то ли потому, что ему жаль было бы не увидеть больше этот теплый взгляд Криса, Хиддлстон выступил на процессе совсем не так, как планировал. Да, он упомянул о нарушении приказа и неоправданных жертвах. Но куда подробнее и красочнее — откуда только красноречие взялось — Том живописал, как храбро сражался Хемсворт, как практически в одиночку принял на себя удар основных сил противника. Том просил о снисхождении для осужденного. Но прокурору было плевать на просьбу подполковника Хиддлстона. Маховик безликого и беспощадного Имперского правосудия работал, как хорошо смазанный механизм — Хемсворта приговорили к расстрелу.

Его последней просьбой было — увидеться с братом.

Услышав приговор, Крис даже не удивился. Не с его работой было удивляться тому, что в один прекрасный день ты можешь сдохнуть. Только вот от пули своих же подыхать было обидно. Да что там обидно — херово было так вот подыхать. Крис только порадовался, что затягивать с исполнением приговора не станут. И уже следующим утром его, капитана Криса Хемсворта, не станет. То есть вот совсем не станет. Крис не осознавал, как это — чтобы совсем. «Нужно будет попросить, чтобы Лиама не пускали на казнь», — отрешенно подумал капитан. Ни за каким хреном не сдалось это младшему — видеть, как его брат перестанет дышать.

Крис думал, что его тут же из зала суда уведут в камеру, но почему-то конвой не спешил открывать клетку. Все участники суда покинули зал, вот только тот, из-за кого он, капитан Хемсворт, завтра перестанет существовать, не спешил оставить судилище.

Он как-то очень нерешительно попросил конвойных оставить их с Крисом одних. Те помялись, один даже попытался возразить, но Хиддлстон поддал в голос стальных ноток, и те ретировались. Том подошел к клетке. Близко, так близко, что Хемсворт, не вставая со скамьи, мог пересчитать все веснушки и родинки на остреньком лисьем лице подполковника.

— Зачем вы это сделали, капитан? — с интересом глядя на приговоренного, спросил Хиддлстон.

— Твое какое собачье дело? — огрызнулся Крис.

— Обязательно хамить? — устало спросил Том.

— А что ты мне сделаешь, Карамелька? Расстреляешь дважды? — усмехнулся Хемсворт. — Я больше не твой подчиненный, расшаркиваться не стану.

— Ну хорошо, — тряхнул кудряшками Хддлстон, как будто на что-то решаясь, и подошел к решетке вплотную, руками вцепился в прутья.

— Просто ответь — зачем ты туда поперся, Крис?

Это было в первый раз, когда чертова английская фитюлька назвала его по имени. И это было, как удар под дых. Он не должен был подходить так близко. Не должен был хвататься за решетку, как будто это он, Том, сейчас в тюрьме. Он не должен был называть Криса по имени. Потому что это сближало.

Хиддлстон ждал. А Крис не спешил с ответом. Не мог же он сказать, что не только потому, что маялся бездельем, поспешил на подмогу братишке и его патрульным. А потому, что в ночь накануне увидел премилую сценку — взъерошенный, что твой воробышек, растрепанный, раскрасневшийся, в едва держащемся на плечах форменном кителе, его превосходительство подполковник Хиддлстон покидал комнату коммандера Реннера. Крис тогда шарахнулся за угол, чтобы не дай бог не попасться Тому на пути. Иначе хрен его знает, что бы натворил оглушенный ревностью капитан. Она — ревность — черная, глухая, сдавила горло, она вдох сделать не давала, требовала выхода, рвалась наружу, толкала под руку — разрушь! Убей! Разгроми!

Как ты об этом расскажешь? И Крис понес какую-то околесицу, как брат нуждался в его помощи, да все в таком духе. И видно было — не верит змееныш. Ни одному слову Криса не верит. Застыл ледяной статуей, даже зенками моргать перестал.

— Довольно! — Хиддлстон вдруг ударил кулаком по решетке. — Хватит лгать, Хемсворт!

И Крис подавился словами, вскочил со скамейки, в два шага подошел к Хиддлстону, положил свои ладони поверх его, держащих прутья, переплел пальцы. Том дернулся, попытался отстраниться, но Крис не дал. Еще сильнее сжал тонкие пальцы, видел — змеенышу больно — да только плевать Крис хотел.

— По-честному хочешь, да? — ощерился капитан. — Будь по-твоему, давай по-честному.

Тот как будто испугался. Нервно сглотнул, переступил с ноги на ногу, опять попытался вырваться, да только хер там.

— Поцелуй меня! — выдохнул Крис, обжег дыханием губы напротив. — Вот это честно!

— Чтооооо?! — протянул Хиддлстон. Глаза его округлились — и без того большие, сейчас сделались, как блюдца. Чудо, а не глаза. Хемсворт расцеловать их хотел не меньше, чем тонкие сухие губы.

— Один твой поцелуй, Том! Здесь! Сейчас!

В другой раз и с кем-то другим Крис не подумал бы умолять. Но вот так, с Томом, умолять было не стыдно. Хемсворт еще подумал, что он тоже впервые назвал чертового зазнайку по имени. Имя было мягким, нежным, карамельным. Том, должно быть, и на вкус такой же, — решил Крис.

Метнулся влево-вправо взгляд серо-голубых, широко распахнутых глаз. Юркий язычок скользнул по тонким губам. Крис смотрел — и насмотреться не мог. До последней черточки, до каждой морщинки пытался запомнить лицо Тома. Ведь немного у него осталось, каких-то несколько часов. Уж такое короткое время он сможет удержать это лицо в памяти. Перед смертью будет его видеть.

— Ну что же ты? — шептал Хемсворт. — Давай, подари поцелуй идущему на смерть, или желание приговоренного для тебя не закон?

И Хиддлстон увидел лазейку, пронырливый гад! Зацепился.

— Твое последнее желание — увидеть брата. И оно будет выполнено, обещаю.

И Том, высвободив из захвата большие пальцы, нежно погладил ими все еще удерживающие его, правда уже не с такой силой, руки Криса. Погладил — и Крис отпустил совсем.

— Мне жаль, капитан! Правда жаль! — закусил губу Том.

— А мне-то как жаль! — выдавил улыбку Крис. — Не с того мы начали, подполковник. Дурак я был. С тобой же по-другому надо. Ты же, сука, особенный.

И Том тоже улыбнулся, как будто не обиделся на грубое слово. Махнул рукой, развернулся, чтобы уйти, даже несколько шагов сделал вдоль прохода между кресел. Как вдруг что-то ухнуло, загудело, и в следующий миг стена напротив исчезла, а Хиддлстона волной откинуло назад, к клетке. Кашляя и потирая ушибленный локоть, на который упал, подполковник нашарил на поясе рацию. И эфир разразился проклятиями.

— Нападение! — коротко суммировал Хиддлстон. — Повстанцы атаковали базу. Черт!

— Освободи меня! — заорал Крис.

— Что? Целовать уже не нужно? — усмехнулся Том, проверяя, достаточно ли зарядов в пистолете.

— Выпусти меня, Хиддлс! Дай оружие! — настаивал Хемсворт. — Если я все равно покойник, то не все ли равно, кто отправит меня на тот свет? А так я по крайней мере смогу прихватить с собой нескольких ублюдков из Сопротивления.

— Гюрза, где вы? — донесся из рации голос взволнованный коммандера Реннера. — Всем старшим офицерам приказываю явиться….аааааа блять!

И рация умолкла. Крис и Том переглянулись.

Повторный взрыв вывел обоих из оцепенения. Быстро вскочив на ноги и попутно пытаясь вновь связаться с Реннером, Том приказал:

— Вглубь клетки!

Одиночный выстрел мигом расплавил замочный механизм. Ударом ноги выбив решетку и выбравшись наружу, Крис потянул за собой Тома в сторону запасного выхода, откуда его в наручниках привели в зал позора. Благо браслеты ему в клетке расцепили.

— Да что за нахрен! — прорычал капитан, споткнувшись ногой об остывающее тело одного из его конвоиров.

— Снимай с них броники! Быстро! — за секунду сориентировался Том и сам принялся стаскивать с одного из бывших вояк бронежилет. Попутно бросая Крису один из их автоматов.

— Как они могли пробраться к нам настолько близко? — бронежилет обвил тело нового хозяина, а автомат отозвался сытым, полностью заряженным звуком.

— Давай для начала выясним, что делать, а уже потом — кто виноват, — вмиг обозлившись, прошипел Том.

— Нужно перегруппироваться. Собрать парней и затаиться от бомбежки. После ракет эти ублюдки пустят на обстрелянную территорию своих людей и будут добивать поодиночке. И обязательно нужно вызвать подкрепление!

— Хм… А ты правда шаришь, капитан, вот только рация отключена, максимум, мы можем, это добежать до подвальных помещений, собирая попутно команду, а после обстрела дать противнику отпор, — быстро выпалил Том.

— В части есть установка спутниковой связи, нужно тогда попробовать через неё. Если не получим поддержку от Империи — мы все трупы.

— Хорошо, Охотник, будь по-твоему.

— Я прикрою тебя, не сомневайся в моей верности, — кивнул Крис и, передернув затвор автомата, первым вышел из здания.

Это было забавно: бежать рука об руку с бывшим заключенным, доверить ему свою жизнь и строить с ним план будущей атаки. Артобстрел прекратился так же внезапно, как и начался, заменив себя наступающей армией Сопротивления. Сотни душ, бьющиеся за свой личный мир, ненавидящие Империю и все, что с ней связано. Решительности и дерзости Сопротивления могли бы позавидовать многие. Их отчаянность граничила с безумием, они знали, за что сражаются, знали — и были готовы на все.

— Лиам, там Лиам! — рассеянные мысли Тома нарушил радостный возглас капитана.

Мальчишка и правда находился невдалеке, вооружившись снайперской винтовкой, точечными выстрелами отстреливался от нападающих.

— Что ж, удача сегодня на стороне Хемсвортов, — усмехнулся Том. — Прикрой! — и, пригнувшись, короткими перебежками добежал наконец до здания связистов.

Спутник работал, и не просто работал, даже обстрелу не подвергся. Установить связь с основной частью Имперских войск по закрытому каналу было делом минуты. На том конце ответили ещё быстрее. Вот только ответ заставил обоих в неверии распахнуть глаза. Им не помогут, никакого подкрепления не будет, сукины дети имеют авианосец в ближайшем квадрате моря, располагают невдалеке военной группировкой, но подкрепления к их части не пошлют, оно нужно им в другой точке, а вы справляйтесь, как хотите, хоть все сдохните, у Империи другие планы.

Даже богатый нецензурной лексикой словарный запас Криса дал сбой. Он думал, что умрёт один, а костлявая с косой пришла за ними всеми.

— Ты слышал, Охотник? Обходиться своими силами.

Сплюнув, Хемсворт мрачно кивнул и, пообещав себе не сдохнуть, пока не вырвет у своей карамельки хоть один поцелуй, направился к выходу, бросив с какой-то весёлой злостью:

— А у нас неплохой дуэт получается, может, продолжим, Гюрза?

Том только хмыкнул и, настроив прицел, вышел за не менее, чем он, сумасбродным Охотником.

Крис уже успел разделаться с несколькими нападавшими и, развернувшись, вышиб мозги подоспевающему к Тому ублюдку. Седьмым чувством ощущая, как в него самого летит шальная пуля, но не успевал, чёрт возьми, не успевал среагировать. Однако, повалившись на землю, не увидел никакого света в конце туннеля, или хотя бы калейдоскопа памятных событий в жизни. Только чувствовал тяжесть прижимавшего его к земле тела и внимательный насмешливый взгляд.

— Не так я представлял с тобой позу наездника, Карамелька, — и если Том сейчас отрежет ему язык, то Крис даже сопротивляться не станет.

Однако, тот только несильно ударил его по грудной клетке, и скатившись с Криса, принялся быстро перезаряжать оружие.

— Нужно двигаться к казарме, основная часть парней там, попробуем отбиться, — это он уж тараторил, направляясь к цели.

Крис не заставил себя долго ждать, поднявшись и попутно отстреливаясь, побежал за внезапным напарником.

— Если Реннер ещё жив, то…

Что будет, если Реннер окажется жив, Крис не расслышал из-за внезапного шума в ушах. Голова загудела, а зрение вмиг померкло. Когда Крис все же попытался сконцентрироваться, то обнаружил себя лежащим на земле, руки и ноги налились свинцом, а звуки так и не вернулись. Взорвавшаяся недалеко от Криса граната вызвала контузию.— Хемсворт! Хемсворт, ты слышишь меня? — настойчивые руки не давали потерять сознание, огромные глаза, кажется, навеки запавшие в сердце, смотрели с беспокойством.

Хотелось ответить, что все хорошо, что он скоро встанет на ноги, а он, Том, пускай сейчас же бежит к остальным, но вырвалось только невнятное мычание. А когда Крис заметил две тени за спиной склонившегося к нему подполковника, сердце, кажется, остановилось от страха.

— Том, сзади, — прохрипел он, собрав все силы и пытаясь указать на непозволительно близко подобравшихся к ним сопротивленцев. Собственно, это и было его последним воспоминанием перед тем, как отключиться: нахмуренный взгляд Тома, и двое амбалов с оружием за спиной его личного проклятья. И отчаянный страх, что он уже не может ничем помочь.

— Смотрите! Там подполковник Хиддлстон! — в панике заорал Люк, высовываясь из-за угла офицерской столовой, куда затащил его Атланта, отстреливаясь длинными очередями и матерясь так отчаянно, что Люк, на секунду забыв о сковывающем его ужасе, смутился и покраснел.

— Куда башку высунул?! — и тяжелая рука бесцеремонно схватила Люка за шиворот и оттащила обратно за угол. — Сиди смирно, птенчик, ты все равно ничем ему не поможешь.

И Атланта добавил к своей речи еще пару непечатных выражений, глядя на то, как двое солдат Сопротивления, наставив на Хиддлстона автоматы, заставляют того опуститься на колени рядом с телом рухнувшего парой секундами ранее капитана Хемсворта. Атланте было немного жаль Охотника. Правильный был мужик, настоящий рубака, не то что некоторые, которые только и знают, что раздавать приказы направо-налево да гонять его, Атланту, с поручениями. Как будто для поручений у них адъютантов нет.

Люк попробовал было опять высунуть голову, но тут же получил подзатыльник:

— Я кому сказал – не высовываться!

Виндзор послушно прислонился к стенке. Было обидно — как с кутенком с ним обращаются. А он, между прочим, даже старше по званию этого грубияна.

Люк никогда не мечтал о военной службе. Он любил музыку, любил свою скрипку, сам сочинял, и его преподаватель, профессор Лежэр, даже говорил, что получается у Люка весьма недурственно. Только вот отец так не думал. После того, как младший из сыновей Адама Виндзора закончил обучение в школе, глава семейства пристроил его вслед за старшим братом в Военную Академию, где тот прострадал, а не проучился, целых пять лет, после чего был зачислен в архив. «Протирать штаны», — как выразился папаша Виндзор. Тот гордился старшим сыном, пилотом истребителя, и мечтал, чтобы и младший был достоин родительской гордости. Только вот Люк никак чаяния родителя не оправдал бы, если бы не тогда еще бывший майором Хиддлстон, забравший Люка из архива и пристроивший к важному делу — разведке. Только вот воевать Люк так и не научился. Нечем отцу гордиться.

Люку нравилась новая работа, нравился новый начальник. Даже слишком нравился. Нет, Люк не был влюблен в Тома. Слишком он был для Люка хорош. Томом можно было любоваться — как явлением природы, например. Но разве можно влюбиться в искрящийся на солнце снег? Или в замерший перед грозой лес? Или в яркую радугу после летнего ливня? Люк просто смотрел на босса, разинув рот, впитывал каждое слово, мечтал быть похожим, понимая, что мечта не осуществится.

Сейчас подполковник Хиддлстон стоял на коленях в полусотне метров от Люка, и тот совсем не мог ему помочь. И никто не мог помочь. Судя по тому, как по-хозяйски, будто у себя дома, сновали солдаты Сопротивления по военной части Империи, выживших имперцев было не так уж много. Их вдвоем с Атлантой разоружили примерно через пять минут после Хиддлстона и, даже не надев наручники, просто под руки поволокли к старому зданию казармы, где вчера еще томился в ожидании суда капитан Хемсворт.

Так же вдвоем с Атлантой их бросили в маленькую комнату, служившую пристанищем попадавших за мелкие провинности на губу солдатам.

— Суки! — в бессильной злобе Атланта ударил по закрывшейся за ними двери и устало сполз на пол.

Люк присел на краешек узкой койки и обхватил себя руками за плечи — его ощутимо потряхивало. По пути в камеру он видел, как в точно такую же, только расположенную ближе к выходу из здания, заводили, держа под прицелами автоматов, коммандера Реннера и лейтенанта Хемсворта. Последнего конвоировала — Люк даже перестал бояться и удивился — девушка. Надо же, в Сопротивлении воюют женщины! Ничем не брезгают, сволочи! Виндзор слышал, как младший Хемсворт отпустил пару похабных шуточек в адрес конвойной и тут же получил за это удар прикладом в шею.

А в соседнюю с ними камеру поместили подполковника Хиддлстона и старшего Хемсворта. Последнего, правда, заносили, довольно аккуратно держа за ноги и за руки. Это немного обнадежило Люка — мертвого не стали бы сажать в камеру.

— Как такое может быть? — потрясенно спросил Виндзор своего сокамерника. — Как они посмели напасть?

— Как, как? — передразнил Анланта. — Каком кверху! Я предупреждал этого паскуду Хиддлстона! Я говорил, что сопротивленцы подозрительно зашевелились! Я говорил, что в случае кипиша помощи не жди!

— Но почему? — поразился Люк.

— По кочану, блять! — вызверился Атланта. — Или ты думаешь, что твоя жопа так важна для Империи, что командование вышлет ударные силы вытаскивать ее из заварушки? Да им плевать даже на жопы господ Реннера и Хиддлстона вместе взятые!

— И что теперь будет? — испуганно таращился Люк на разведчика.

— Не боись, птенчик! — улыбнулся Атланта. — Говорят, по сравнению с нашими лагерями для военнопленных, в тюрьмах Сопротивления настоящий курорт.

— Врешь ты все, — махнул рукой Виндзор.

Атланта не стал опровергать его слова.

====== Часть 4 ======

Собственно, это Крису и снилось в последующие часы кошмарных снов. Вот Том склоняется над ним, пытается помочь, а вот уже его, потерявшего бдительность, расстреливают в упор. Кошмар повторялся из раза в раз, из раза в раз, не позволяя Крису вырваться из своих цепких лап, пока он, наконец, не разлепил глаза с полной уверенностью, что находится в реальности. Потолок оказался угнетающе знакомым — в точно такой же он пялился почти две недели, ожидая трибунала, и осточертевший сквозняк, заставляющий зябко передергивать плечами, был на месте, вот только одна деталь изменилась. Напротив одной единственной койки со свалявшимся тощим матрасом и колючим одеялом, на которой и лежал сейчас Крис, сидел подполковник Хиддлстон, прислонившись к стене и поглядывая на него из полуопущенных ресниц.

— Я рад, что вы очнулись, Хемсворт.

— Ну точно, я сдох, — прошептал непослушными губами Крис и закрыл глаза. Такого просто не могло быть в реальности — чтобы вреднючая карамелька радовалась его пробуждению.

— Это было бы слишком просто, капитан, — промурлыкал Хиддлстон. — Вы еще отведаете все прелести жизни в плену, прежде чем вас расстреляют солдаты Сопротивления.

— Тогда у нас есть время, да, Томми? — не открывая глаз, произнес Хемсворт. — Даже тот факт, что нас с тобой бросили в мою же камеру — я считаю, это судьба, подполковник.

Капитан мог бы поклясться, что змееныш в ответ на его слова только выразительно закатил глаза.

— Хватит острить, Охотник! Вам не идет.

— Что с Лиамом? — с беспокойством спросил Крис.

— Живой, — безразлично бросил в ответ Хиддлстон, — я видел, как их посадили в одну камеру вместе с Реннером. Интересно, кто из них кому первым съест мозг?

— У самого шуточки не лучше! — довольно пробурчал Крис. Известие о том, что младший в порядке, слегка приободрило контуженного капитана.

— Попробуйте сесть, — предложил ставший вдруг непонятно с чего заботливым подполковник.

Крис, кряхтя, попытался приподняться на локтях. Получалось не очень.

— А ты подойди, помоги чудом выжившему, — попросил Крис. — Что-то мне правда хреново. Сотрясение мозга, не иначе.

— А есть, чему сотрясаться? — спросила тощая язва, однако же оторвала свой очаровательный задик от пола и приблизилась к узкой тюремной койке.

— Сколько пальцев? — с этими словами Хиддлстон сунул под нос Крису сложенные буквой V пальцы. — Считать-то умеете?

— Засунь свои два пальца себе между булками и…. Ауч! Разве можно бить больного?! — взревел Хемсворт, получив болезненный тычок острым кулаком под ребра.

А предмет мечтаний Криса опять вернулся к дальней стене. Ну и черт с ним!

Крис решил не пялиться лишний раз на Хиддлстона, хотя пялиться хотелось, несмотря на паршивое состояние. Вместо этого Охотник уставился на свои ботинки — надо же было смотреть хоть на что-то.

— Ебланы, даже шнурки не удосужились снять. Как они вообще с таким тупизмом умудрились размазать нас?! — удивился Хемсворт.

— Это я их попросил.

— Чч...что? — спокойная фраза сокамерника заставила Криса поперхнуться воздухом.

Вдоволь насладившись недоуменным лицом капитана, Том только тихо рассмеялся:

— Я побоялся, что не вынесу вашего общества, и попросил оставить хоть что-нибудь, чем можно вас придушить.

— Весело тебе, да? — пробурчал Крис, сам не зная, обижаться на издевающегося над ним гада, или нет. Улыбку у своей карамельки он толком никогда и не видел, тот вечно ходил с надменным лицом, хмурил свои рыжие брови и, когда особенно злился, поджимал губы. А сейчас мягкий тягучий смех заполнил камеру и даже как-то подуспокоил разрывающуюся после контузии голову. Сущий мёд для ушей.

Крис подумал, чтобы еще такое сказануть, чтобы вызвать у Тома этот сладкий теплый смех, но из раздумий его вывел лязгающий звук открываемого замка. В камеру вошли двое.

— Ты! — и один из повстанцев направил автомат на Хиддлстона. — На выход!

Тот скривился, как от кислого, и показал захватчикам средний палец. Один из солдат в ответ на такое непочтение только криво усмехнулся, а другой сплюнул себе под ноги. И оба, подойдя к так и сидящему на полу Тому, вздернули его под локти и, отвесив для большей покладистости пару зуботычин, потащили к двери.

— Эй! — заорал со своего места Крис. — Вы куда его?!

Разумеется, никто ему отвечать не собирался.

— А ну убрали от него свои грязные лапы, сукины дети! — с этими словами Крис рывком поднял себя с койки и даже сделал один шаг в бесплотной надежде вырвать свое вредное счастье из рук конвоиров, но от резкого движения вновь накатила липкая дурнота, голова закружилась, ноги сделались ватными, и Крис рухнул на грязный пол тесной камеры прежде, чем за Томом и тюремщиками закрылась дверь.

И опять несуразные кошмары и видения, правда запомнить их на этот раз Крис не сумел. Лишь смазанные образы и лица. Когда он первый раз открыл глаза, в камере было тихо. Лишь издали доносились невнятные разговоры размазавших их ублюдков и редкий смех. Скрипнув зубами, он еле отодрал себя от бетонного пола и, сделав небольшое усилие, дополз до уже родного тощего матраса. Тома рядом не было, это заставляло леденеть кровь в жилах и подбивало на активные действия. Увы, организм с ним не был согласен, и при очередной попытке подняться отзывался головокружением и дурнотой. Бросив мимолетный взгляд на окно за мелкой решеткой, он только тяжело вздохнул. Уже была глубокая ночь, и мысли о том, где сейчас находится Том, и что эти твари могли сделать с ним, становились все более паническими. Не так он мечтал поставить на место зазнавшегося подполковника, совсем не так. И будь сейчас его воля, он с радостью поменялся бы с ним местами и сам испытал на себе все прелести вражеского допроса. Вмазав от злости кулаком по стене, он только откинулся назад, приготовившись к своему самому не любимому занятию — ожиданию. И сам не заметил, как опять провалился в беспамятство, только на этот раз вместо кошмаров была благословенная пустота. А потом неизвестно откуда взялся дождь, причём такой реальный, что Крис передернул плечами от холода и попытался прикрыться.

Набрав в рот ещё холодной воды, Том в очередной раз прыснул ею на лицо дрыхнущего капитана. Наконец, тот зашевелился, попытался прикрыться и резко открыл глаза. Взгляд с затуманенного в считанные секунды обрёл ясность, а его обладатель попытался привстать с кровати.

— Не так резко! — длинные пальцы надавили на плечи и не позволили рвануть вверх. — А то опять уйдете в режим спящей красавицы, капитан.

Кажется, Вселенная сжалилась над ним, и это действительно был Том, живой и, если не забывал острить, то точно не раненый. Вот только в тусклом свете лампочки отчётливо виднелся синяк на острой скуле. Всё-таки приподнявшись с постели, Крис задал мучающий его вопрос:

— Что… что они хотели от тебя?

— Планы, схемы, данные о центральном подразделении, — криво усмехнулся Том, — и так, по мелочи.

— Ублюдки! — сплюнул Крис и протянул было руку к налившейся синим скуле, но, заметив такой знакомый змеиный прищур, осекся.

— Они говорили, что собираются делать дальше? — едва слышным шепотом.

Том приподнялся и отрицательно покачал головой.

— Почему «Гюрза»? — внезапный вопрос догнал уже в спину. Хиддлстон прислонился к стене и только бровку выгнул в излюбленном жесте.

— Неужели никаких предположений?

Усмехнувшись и кивнув головой, что предположений тьма, Крис наконец поднялся с постели и, не почувствовав уже привычной тошноты, вытер рукавом лицо и вспомнил, что было бы неплохо возмутиться совсем не сладкому пробуждению и главное не показать тощему выпендрежнику, что он чуть с ума не сошёл от волнения. Как во сне, так и наяву.

— Что за водные процедуры ты мне тут устроил?

— Холодная вода — первая помощь при контузии, — и очередная наглая усмешка.

— То-то я смотрю, мне полегчало, — больше для вида проворчал Крис. Почему-то было неловко и даже чуть-чуть стыдно, что он, Крис, валялся тут почти бессознательной тушкой, пока из его командира там пытались выбить данные. А вдруг синяков больше? Эти уебки наверняка не погнушаться и самыми мерзкими методами. Но кто ж ему покажет и расскажет, что там на самом деле было?

Тишину прервал Том:

— Было бы неплохо поспать и набраться сил на завтрашний день.

Крис согласно кивнул, а потом — чёртово сотрясение пока тормозило быстрые мыслительные процессы — пошло улыбнулся.

— У нас только одна кровать, так что… я наверняка буду мягче любого одеяла и даже не позволю упасть, если ты нечаянно скатишься.

— Вы и так проспали целую вечность. А дальнейший отдых будем планировать посменно.

— И ты погонишь больного человека на пол? — предпринял Крис последнюю попытку.

По насмешливому взгляду было видно, что погонит и глазом не моргнет.

Потянувшись, Том примостил свою очаровательную задницу на тощий матрас, стянул ботинки и, повернувшись к Крису спиной, затих.

— Ладно, будем использовать живописные виды, как терапию, — ухмыльнулся Крис и, кряхтя, разместился на полу, где ранее его пробуждения ждал Том.

— Хемсворт! На выход! — приказала она тоном, не терпящим возражений. То, что наглая девица привыкла командовать, Лиам понял еще тогда, когда во время налета его разоружили двое дюжих парней и, предъявив ей связанного лейтенанта Хемсворта, чуть не пинками затолкали в камеру вместе с коммандером Реннером. Который сейчас, измордованный после допроса, отлеживался на единственной кушетке.

Девица была что надо. Ладная, сочная. Рыжие волосы, собранные в высокий конский хвост, чистая кожа, капризно изогнутые мягкие губы, крутые бедра, длинные нервные ноги, что у твоей норовистой кобылки. В мирное время младший Хемсворт оприходовал бы ее в два счета.

— Лиам, детка! — очаровательно улыбнулся лейтенант. — Меня зовут Лиам.

За спиной у девицы маячили все те же амбалы, в их руках было оружие, а пальцы они держали на спусковых крючках, что ставило младшего Хемсворта в позицию однозначного выбора. А ни в какие такие позиции Ли становиться не любил. И от этого борзел еще больше.

— А ты всюду их за собой таскаешь, крошка? — спросил он, кивком указывая на амбалов. — В дУше они тоже тебе помогают?

Один из мужчин сделал шаг вперед, но был остановлен поднятой рукой девчонки. Она сама подошла к Лиаму вплотную, и тот моргнуть не успел, как ему в прямо под челюсть уперся длинный тонкий стилет.

— Я бы отрезала тебе твой поганый язык, Хемсворт, если бы мне не нужно было, чтобы ты говорил.

Лиам осклабился, а девица слегка усилила нажим, и лейтенант почувствовал, как лезвие легко вспороло кожу.

— А знаешь, говорить тебе вовсе не обязательно, — бешено сверкая злющими глазами, какого-то странного, прозрачно-серого оттенка, прошипела девушка, — ты вполне можешь написать свои ответы. Для этого тебе хватит пальцев всего на одной руке. Сечешь, недоносок?

Лиам терпеть не мог баб-военных. Вечно они так. Думают, раз напялили камуфло, то значит у них автоматически выросли яйца. А на деле — не было бы у нее за спиной двоих громил — кем бы она была сейчас перед Лиамом? Перепуганной девкой с невъебенным ЧСВ, да и все.

Однако он сам постарался засунуть свое собственное ЧСВ куда поглубже. На время. Он еще покажет этой сучке, на кого она посмела тявкать.

В допросной его, естественно, накрепко привязали к стулу. Чтобы он не начал раньше времени показывать, вероятно.

— Что, сладкая, любишь пожестче, да? — спросил Лиам, когда амбалы закончили вязать его и вышли.

— Раз уж мы одни, и ты хочешь поиграть в полицейскую и вора, может, назовешь свое имя? — храбрился связанный Ли.

— Можешь звать меня Белкой, — сухо ответила девица, — и ты вскоре убедишься, что играть с тобой никто не намерен.

— Белкой? — заржал конем Лиам. — Ты типа того…. Орешки любишь? И он, насколько позволяли веревки, похабно вильнул бедрами.

Но девица на подначку не повелась.

— Пока же, — продолжила она, глядя на Хемсворта, как на грязь, — мне нужен от тебя ответ на один единственный вопрос — с какой целью в вашу часть прибыл подполковник разведки Томас Хиддлстон?

«Вот значит как, — подумал Лиам, — вот, что тебе интересно. Шпионские делишки Империи…»

Младший Хемсворт шпионов не любил. Они были какими-то скользкими, верткими. Одно слово — змееныши. Он же сам был парень простой: вот свои, вот враги, вот свои мочат врагов. Ура! А эти шпионские игрища — для таких, как подполковник, дери его через забор, Хиддлстон, гнусных типчиков. И на что только у братишки встал? Только поэтому, что у братца, похоже, крепко стояло на чертового сноба из разведки, Лиам и собирался молчать. Да еще потому, что вроде как присягал Империи на верность. Хоть бы даже эта самая Империя, похоже, с пробором положила на целую воинскую часть таких же, как и Ли, ей присягавших. Сколько времени прошло с момента налета Сопротивления? Двое суток? Их даже не попытались отбить.

— Мне повторить вопрос? — раздраженно спросила Белка.

— Нет, я понял, детка. И мой ответ — отсоси.

Серые глаза напротив зажглись бешенством.

— Роджерс! — рявкнула сучка.

Один из амбалов тут же возник в допросной.

— Тащи сюда его братца! — велела девица и, когда тот помчался исполнять приказание, встала со стула и подошла к Лиаму вплотную, наклонилась над ним, уперев руки ему в бедра. Между их лицами было расстояние в какие-то пару сантиметров.

— Отсосать, говоришь? — улыбнулась рыжая. — Три года назад я попала в плен к вашим. Один такой же вот самодовольный ублюдок, как ты, предложил мне отсосать. Знаешь, что я сделала? Я открыла рот. Чтобы прокусить его вонючий пенис.

Лиам мотнул головой, пытаясь отстраниться от бешеной бабы. Будь его воля, он баб в армию не брал бы. Ведьмы чертовы.

Крисовой заднице на полу было жестко и холодно. Но несмотря на это, а также на гудящую колоколом голову, Хемсворт не унывал. Отвернувшийся к стенке и мирно сопящий на кушетке подполковник уже целых полчаса демонстрировал Крису свой шикарный филей. Не то чтобы капитану не хотелось подойти и попробовать это чудо природы на ощупь, но что-то ему подсказывало, что хозяин этого чуда тут же переломает ему за такое дело пальцы. Поэтому Крис просто смотрел, пока вредный змееныш не решил даже во сне, что может лишить Хемсворта такого приятного зрелища, и не повернулся на другой бок — к стене задом, к Крису передом. Устроив ладони под щекой, Том сладко засопел, забавно шмыгнул носом и потер одной голой ступней о другую. Крис моментально завис на узких стопах своего личного проклятия, представляя, как, будь его, Криса, воля, он бы всласть зацеловал бы каждый карамельный пальчик, как плавно обводил бы большими пальцами розовые пятки, как нежно гладил бы высокий подъем, прежде чем раздвинуть широко эти ноги, да и….

«Обязательно так греметь замком?» — раздраженно подумал капитан, которого в его фантазиях прервали на самом интересном месте.

— Хемсворт! На выход! — проревел громадный детина.

— Обязательно так орать? — сморщился Крис, обеспокоенно глядя на зашевелившегося Тома. — Не видите, спит человек?

Но его вопросы ожидаемо проигнорировали и вытолкали Криса взашей, поэтому он не видел тревожный взгляд, которым проснувшийся Том долго буравил закрывшуюся за ним дверь камеры.

— Лиам! Братишка! — Крис рванулся из захвата, увидев младшенького в комнате для допросов. Живой, мелкий! Пусть связанный, но живой, слава всем богам!

— Крис! — дернулся в путах Лиам, но хлесткий, как удар плеткой, женский голос осадил его:

— Сидеть!

Ли перестал трепыхаться.

— Этого на колени! — приказала заправлявшая допросом женщина и кивнула в сторону старшего Хемсворта.

Капитана ударили по голени и для верности уперли дуло автомата в спину. Крис тяжело опустился на колени.

— Итак, я повторю свой вопрос, — деланно-безразличным голосом произнесла дознавательница, — какая миссия была у подполковника Хиддлстона?

Лиам уперто молчал.

— Роджерс! — махнула рукой Белка, и тут же вороненое дуло оказалось у виска Криса.

— Считаю до трех, — раздраженно сказала девица, — на счет три, если я не услышу внятного ответа, твоему братцу вышибут мозги. Это был первый раз.

— Да пошла ты! — выплюнул Лиам.

— Ли, не ведись, слышишь?! — закричал Крис.

— Два! — и рыжая сучка тряхнула хвостом.

— Ли, молчи, она не посмеет!

— Три! — Белка вопросительно посмотрела на Лиама и, не услышав ответа, скомандовала:

— Роджерс!

Щелкнул предохранитель.

— Нет!!! — заорал Лиам, срывая голос. — Не смей, блядь! Не смей его трогать! Хер с тобой, подавись ты, сука бешеная! Хочешь знать, нахуя здесь Хиддлс? Чтобы взять вашего Нормана. Джеймса, мать его, Нормана, Командующего Северо-Западной территорией Сопротивления. Поняла, ты, тварь?!

Злые слезы катились по щекам лейтенанта. Крис подумал, что Лиам никогда не простит ему, что он видел эти слезы.

Брата увели, а Крис все еще стоял на коленях, потрясенный. Мысли, как бешеные хомяки в колесе, крутились в его голове, сталкиваясь, натыкаясь одна на другую. Его брат только что выдал Тома. Ради того, чтобы Крис жил. Просто обменял одну жизнь на другую. Отдал такой козырь в руки сволочей из Сопротивления. Глупый, перепуганный, родной мальчишка. Такой желанный, какой-то даже болезненно желанный Том. А если бы на месте брата оказался он, Крис? Как бы он поступил? Смог бы позволить девчонке пристрелить Ли? Отдал бы ей Тома? И Крис до кровавых полукружий на ладонях стиснул кулаки, понимая, что да, отдал бы. Сам вывел бы на расстрел, только бы мелкий жил.

Сара Норман вышла из допросной и тяжело прислонилась к стене. От ненависти к двум братьям и от отвращения к самой себе ее потряхивало. Она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь унять сорвавшийся в галоп пульс.

— Этого не надо было делать!

— Черт! — выдохнула она сквозь стиснутые зубы. — Обязательно так подкрадываться?

— Обязательно устраивать представления? — он помахал перед самым носом Сары тонким планшетом, на который транслировалась запись допроса.

— Как еще мне нужно было выбить из Хемсворта ответ? Думаешь, они бы стали с нами церемониться? Ты забыл, что они сделали со мной?

Мужчина напротив болезненно поморщился.

— Я помню, Сара. Но мы не станем уподобляться им.

— Черт бы тебя драл с твоим чистоплюйством, брат!

— Как твой брат, я согласен выслушать твои претензии. Но как твой командир, я запрещаю тебе впредь устраивать нечто подобное. Ты поняла?

— Но Джеймс!

— Ты. Меня. Поняла?

Девушка, не отпуская взгляд таких же, как у нее, светло-серых глаз, поднесла к губам руку брата и коротко поцеловала.

— Я поняла Вас, экселенц.

Тот порывисто обнял сестру, прижал к себе, крепко, не оторвешь.

— Готовь эвакуацию, — мягко шепнул Норман, поглаживая девушку по спине, — завтра мы возвращаемся домой.

— Что с пленными? — обняла в ответ Сара.

— Возьмем с собой.

— А Хиддлстон? Уберем его?

Мужчина задумался:

— Посмотрим. Я еще не решил.

Том лежал в той же позе, в которой Хемсворт его оставил, только ноги подогнул, словно мерз. Но стоило металлическому замку щелкнуть с обратной стороны, как он приподнялся, селна жесткой кровати и немигающим взглядом уставился на Криса.

— Что они хотели от тебя?

Во рту загорчило так, что Крис не удержался и поморщился, и, не выдержав взгляда, отвернулся. Как рассказать Тому подробности допроса, он не знал, а как признаться, что самого подполковника они выдали с потрохами за три чертовы секунды, тем более. Казалось, Том понял его без слов, лишь криво улыбнулся.

— Где же ваша хваленная бравада, Хемсворт? — ехидно улыбнулся Хиддлстон.

— Самого-то чем пытали, не поделишься? Эти уебки дохуя изобретательны, — только бы не молчать, только бы не смотреть в глаза человеку, которому из-за него светит плаха.

— Это вас не касается, — сказал Том, как отрезал.

— Они знают о тебе, — наконец собрался с силами Крис, — о твоем задании. Сыграли, сволочи, на моём брате.

Том только кивнул, принимая ответ.

— Вот поэтому я всегда считал, что близкие люди на одном поле — это находка для любого противника. Эмоциональная привязка всегда делает тебя слабее, — он словно задумался о чем-то, взгляд уже не буравил Криса, а скользил мимо.

— Мы с братом облажались! Я признаю это, тебе есть что нам предъявить, — а простое слово «прости», кажется, не выговорить ни за какие сокровища в мире.

— Я не собираюсь никому ничего предъявлять, Хемсворт, — устало вздохнул Том и поднявшись с кровати, как был босиком, принялся мерить шагами маленькую камеру, — мы все в одной лодке. И нужно думать о том, что делать дальше. То, что Империя кинула нас Сопротивлению, как кость голодным собакам, не значит, что нужно сидеть сложа руки и ждать чьей-то милости.

— А что ты сейчас сделаешь, если нас дружно поведут на расстрел? — привалился плечом к двери Крис. Головокружение вновь давало о себе знать.

— Как вас проняло, капитан, даже после вынесения приговора такого уныния не было.

Опять издевается, гадина.

— Ты вообще в курсе, что произошло? — разозлился Крис. — Зачистили всю нашу часть, хрен знает сколько убитых, выживших ебут во все щели на допросах, а Империи похрен!

— Веский повод поплакаться на злодейку судьбу, — усмехнулся Том. — С какой вам стороны врезать, чтобы привести в чувство?

Крис только подивился способности подполковника за долю секунды вызывать абсолютно противоположные эмоции. Пять минут назад он готов был отдать ему свою голову на блюдечке, а сейчас хотел сам придушить бессердечную тварь.

— И что-то быстро ваш допрос прошёл, я даже выспаться не успел, — зевнул он во весь рот и снова примостился задницей на кровать. Ну точно змея! Мысли, как ещё можно использовать этот ротик, Крис попытался мигом отогнать от себя. И, надавав себе мысленных тумаков, все же присел рядом. Покосившись не него, Том только свернул ноги под невообразимым углом и затих. Глаза сами собой слипались от дикой усталости, слишком длинный день, слишком много всего произошло, слишком многое нужно обдумать и не допустить ошибок. В его ситуации любая ошибка может стать роковой.

Утро наступило как-то внезапно — вот он, Том, рассуждает, как легко сопротивленцы вывели на чистосердечное признание первых героев войны, а вот он всем отдавленным плечом чувствует, как один из этих героев пускает ему слюну на форму. Но не успел он даже решить, какая идея выглядит более соблазнительной — отдернуть плечо и позволить обнаглевшему капитану встретиться многострадальной головой с жесткой кроватью, или вылить на эту же голову остаток холодной воды из кружки, как с обратной стороны камеры вновь загремели замком. Выбор был сделан мгновенно. Резко вскочив с кровати, он уставился на вошедших, а Крис, оставшийся без опоры, встретился носом с так называемой кроватью.

— Подъём, мальчики! Одеваемся, обуваемся, и на выход! — жизнерадостно сообщил один из вчерашних амбалов, утащивших Тома на допрос.

Бросив мимолётный взгляд на подполковника, и поймав кивок головы, Крис без пререканий встал и даже великодушно позволил заковать себя в наручники. Следя, как с его вынужденным сокамерником проделывают то же самое. Возмущение последовало, только когда на голову надели чёрный мешок, да и то, ровно до первого тычка ружьём.

— Один звук, и прострелю колено. Двигаемся спокойно, куда укажут, не отстаем, и главное, молчим.

Сцепив наручники общей связкой, их повели по узкому коридору, и, судя по звукам, не только их двоих. А услышав издали шум лопастей вертолётов, военнопленным стало ясно, что судьба их решена.

Полёт был не долгим, но скорее утомительным. Когда понятия не имеешь, кто сидит рядом с тобой, куда ты летишь, и что будет дальше.

Чёрный мешок с головы сняли только, когда они приземлились и оказались вновь распределены по камерам. Вот только Тома на этот раз рядом не было, как и брата, и кого бы то ни было из их части. Сердце отчаянно забилось в тревоге. Сухое «Карантин на трое суток» только прошлось ржавым гвоздём по нервам. Все, что мог делать Крис в последующие сутки, так это только тихо материться про себя и пытаться разговорить заходивших конвоиров и военного врача Сопротивления. Последний даже какие-то таблетки ему прописал, и их приносили ежедневно, вместе с едой. Прикасаться и к тому, и к другому Крис не рисковал, хер их знает, что на уме у этих гениальных химиков. На четвертые сутки ему принесли одежду, заставив распрощаться с военной формой, отправили, под тяжелым взглядом конвоиров, в душ и повели на плац, где уже выстроились до боли знакомые рожи. Крис никогда в жизни не думал, что будет так рад пройдохе Атланте, чьё имя он так и не узнал, или недавно прибывшему салаге Питеру. В конце строя, рядом с позеленевшим после побоев Реннером, мелькала небритая мрачная рожа младшенького. И где-то в середине строя Хиддлстон, живой, с почти сошедшим синяком на скуле, и ничуть не изменившимся самодовольным личиком. Стояло по меньшей мере больше двух десятков парней из его части. Это было гораздо больше, чем Крис представлял себе за бесконечные сутки изоляции.

— Капитан, ммм… Хэмсворт, не соизволите ли оказать честь и присоединится к собравшейся компании?

Высокий лысый тип, судя по погонам — майор, смотрел на него с насмешкой в глазах.

Встав в строй военнопленных и с удовольствием заметив, что он сам явно выше надзирателя и намного шире в плечах, Крис нашёл глазами Хиддлстона и окончательно успокоился. Спокойствие, пусть даже и видимое, исходившее от подполковника, подпитывало и его самого.

— Что ж, раз уж мы все с вами, наконец, собрались, то для начала я представлюсь — майор Спеллман к вашим услугам. И, пожалуй, посвящу вас в секреты нашего лагеря. Вопреки байкам, которыми любит кормить всех ваша обожаемая Империя, пленных мы здесь не расчленяем, на опыты не пускаем, и в качестве доноров органов не используем. Сами подумайте, зачем нам ваши дряхлые тушки? Пленным, готовым на задушевные беседы, всегда рады. Мы вообще любим, когда с нами делятся информацией, примите к сведению, а если это на добровольных основах, то ещё и поощряем. Далее, заскучать мы вам также не дадим. В качестве увеселительных мероприятий представляем перечень следующих развлечений: швейное производство, каменоломня, которую мы планируем запустить в ближайшее время, добыча руды, производство стройматериалов. Как видите, каждый может выбрать работу по душе. За сомневающихся и несогласных выбор сделаю я.

— Да пошел ты на хрен! — не смог сдержать возмущения Крис, — Только на вас, долбоебов, я ещё не работал.

Спеллман только вздохнул удрученно и, зачем-то весело подмигнув совсем сжавшемуся Люку Виндзору, продолжил:

— Штрафные санкции у нас тоже в почёте, капитан Хемсворт, и если вы не сможете определится с выбором, то я, как говорил ранее, сделаю его за вас.

Получив в ответ межнациональный нецензурный жест, Спеллман лишь покачал головой и бросил стоящему рядом, с планшетом в руках, помощнику:

— В швейный цех его.

А вот подлых смешков от своей карамельки Крис никак не ожидал.

Комментарий к Часть 4 Для визуализации. Майор Спеллман (на переднем плане) https://m.media-amazon.com/images/M/MV5BMGY0NTI2ZmMtYzdjNS00NzgyLWIzMWMtYzY3MjBiMWEzMjIxXkEyXkFqcGdeQXVyMTMxNzE0NA@@._V1_SY200_CR77

====== Часть 5 ======

Никогда еще Крис не испытывал такого унижения, как сейчас, сидя за треклятой швейной машинкой. Нет, Крис ничего не имел против профессии портного, но всегда считал, что подобную работу выбирают такие вот нежные фитюльки, типа прихвостня Хиддлса, Люка Виндзора. А уж когда эта штабная крыса, этот мальчик на побегушках, этот адъютантишка подошел к Крису для того, чтобы помочь заправить нитку в иголку, тот едва удержался от соблазна начать громить тут все к задолбанной матери.

- Вот, смотрите, мистер Хемсворт, – полушепотом объяснял сопляк Виндзор, – видите, мы сначала протягиваем нитку вот в это ушко, потом ведем вооот сюда, затем опускаем вот здесь, ну и, наконец, самое последнее — вставляем нитку в иголку.

Виндзор орудовал тонкими пальчиками на удивление ловко, в другой раз Крис засмотрелся бы на эти пальцы, представляя, что так же ловко они могли бы играть с сосками Криса, дразня и возбуждая, прежде чем он позволил бы им обхватить покрепче свое самое дорогое. Но с некоторых пор Хемсворта интересовали только пальцы господина Хиддлстона, который в данный момент долбил своими изящными пальчиками породу в близлежащей шахте. Занятие, на взгляд Криса, совершенно неподходящее для таких изнеженных особ, как его карамелька. А он, Крис, вместо того, чтобы при случае помочь умудохивающемуся на добыче руды подполковнику — бывшему подполковнику, поправил себя Крис, все они здесь бывшие — пытается освоить бабский агрегат — швейную машинку. Для того, чтобы шить одеяла для нужд армии Сопротивления. Заебись!

Терпение у капитана Хемсворта закончилось примерно через два часа, когда стало очевидно, что несмотря на приложенное старание и помощь Виндзора, сраное одеяло получилось каким-то кривым.

Бушевал Крис недолго и как-то малопродуктивно: всего то расколотил один стул да двинул в ухо прибежавшему угомонить его охраннику. Майор Спеллман появился на редкость быстро, как будто наблюдал откуда за Крисом. Один разряд электрошокера — и вот уже капитан Хемсоворт, бывший капитан, свои же еще разжаловали — пускает на пол блаженные слюни.

До обеда Крису позволили отлежаться в бараке. Надо же, какие заботливые, сволочи! А уж после обеда – настоящего, кстати, обеда, удивился Крис, даже суп был, и в этом супе вроде плавали какие-то овощи, Хемсворт с голодухи не разобрал — так вот после обеда Крис вел себя примерно. В конце концов, свою шкурку было жалко. Так что до конца рабочего дня бывший капитан сидел себе, поплевывал на исколотые пальцы, матерился и строчил чертовы одеяльца. И даже строчка уже стала ровнее выходить — Крис собой гордился.

А за ужином появился Лиам. Все еще угрюмый, с поджатыми губами, усталый, как будто два раза марш-бросок по пересеченной местности пробежал без перерыва. Он молча взял на раздаче свою пайку и так же молча плюхнулся на скамью за длинным общим столом, прямо напротив Криса.

- Ты как, братишка? – заботливо спросил старший из Хемсвортов, удрученно глядя на то, с каким безразличием уставился в свою тарелку мелкий.

- Никак, – равнодушно пожал плечами Ли, все так же не глядя на брата.

- Что тебе досталось?

- Рудник. Долбим породу. Из наших я, коммандер Реннер и Хиддлстон. Всего человек двадцать, остальные из других частей.

- Из каких? – с интересом спросил Крис.

- А не похер? – осклабился братишка. – Все мы тут в одной лодке, и у каждого свой номер — Лиам хлопнул себя ладонью по нагрудному карману, где был выбит его личный номер. У Криса был такой же. У них всех. Крис не запоминал номера. Ему казалось, что начни он запоминать эти цифры, как растворится в них. Не станет командира роты десанта Особого Легиона Империи капитана Криса Хемсворта, а останется безликое нечто, военнопленный с каким-то там номером, лагерная пыль.

- Псс, белошвейка! – рядом с Хемсвортом на лавку приземлился донельзя довольный Атланта. Где он работал, Крис понятия не имел, да и плевать он хотел, если честно. Уж точно не на руднике — вон лыбу давит, аж завидно.

- Что, лишние зубы выросли, Атланта? – рыкнул обиженный на «белошвейку» Крис. – Так ты только скажи, я тебе их вмиг прорежу.

- Ладно-ладно, не обижайся, Хемси, старина. Смотри лучше, что у меня есть, – и Атланта приподнял полу тюремной куртки, являя взору старшего Хемсворта довольно-таки большую фляжку.

- Что там? – с деланным безразличием смотрел на фляжку Крис.

- Сам-то как думаешь, кэп? – погладил алюминиевый бочок Атланта. – Самое забористое пойло, которое только можно приготовить в этом крысятнике.

- Но откуда? – удивился Крис.

Младший наконец то проявил признаки любопытства и перегнулся через стол.

- От верблюда! – и разведчик опустил куртку. – В общем, вы двое сегодня после отбоя приглашены на дегустацию.

- Заметано! – кивнул Ли и посмотрел куда-то Крису за спину. Атланта обернулся и уставился туда же.

- Ты посмотрииии! – протянул он, замечая за дальним столом одиноко сидящих подполковника Хиддлстона и коммандера Реннера. – Сидят, что твои голубки!

Двое за столом сидели и правда голова к голове и что-то живо обсуждали.

Крис в досаде закусил губу — он бы отработал эту ночь в швейном цехе вместо того, чтобы надираться сегодня в компании брата и Атланты, только бы хоть десять минут посидеть вот так же рядом с Томом, и чтобы тот слушал внимательно и глядел с уважением, а не как он обычно смотрит на Хемсворта — как на пустое место.

- Давайте позовем их? – попросил Лиам, вновь виновато пряча глаза. – Мне нужно поговорить с подполковником Хиддлстоном.

- Нужен ты ему — разговоры с тобой разговаривать, – ухмыльнулся Атланта, – если моя чуйка мне не брешет, то сегодня ночью наш доблестный подполковник будет иметь приватную беседу в кабинете майора Спеллмана. Уж как этот лысик облизывался на Хиддлса — говорю вам, это просто порно-кадр, друзья мои.

- Что ты сказал, гнусь?! – взревел Крис. Схватил Атланту за грудки. Ударил лбом в лоб, так, чтобы красные круги перед глазами. Лучше пусть они, чем яркие картинки, как господин майор стискивает своими грабками круглую попку его карамельки. И за что только Господь наказал Криса таким богатым воображением?

- А что слышал, – потер наливающийся синяк разведчик, – или ты думаешь, что господин подполковник намерен гнуть спину на рудниках наряду с таким же быдлом, как твой брательник? Да я зуб даю, что уже через пару таких ночных разговоров Хиддлс будет просиживать жопку на мягком стульчике в лагерной библиотеке.

Крис еще раздумывал, стоит ли эта мерзость того, чтобы получить еще один разряд шокером от приближающихся к ним охранников.

- А ты думал, наш мистер Хиддлстон святой? Угадай, как он в тридцать с небольшим получил подпола? За выдающиеся способности, не иначе, – и Атланта оттопырил щеку языком, демонстрируя, какие именно способности он имеет в виду.

- Ах ты, гнида! – и Хемсворт занес руку для удара, да так и застыл, понимая, что не может пошевелить рукой.

- Не надо, Крис!

Капитан и сам не успел понять, как Хиддлстон, еще недавно сидящий довольно далеко от них, смог так молниеносно вклиниться между ним и Атлантой.

- Не стоит оно того, – и Том ему улыбнулся. Той самой улыбкой, что Крис однажды видел на его лице, только тогда она предназначалась коммандеру Реннеру. Светлой улыбкой, доброй. И серые Тома смотрели по-доброму и тоже улыбались.

«Стоит! – подумал засмотревшийся в эти глаза Крис. – Одной только твоей улыбки стоит. Каждого лучика морщин вокруг смеющихся глаз стоит. Кулаки в мясо разбивать стоит за то, что ты такой». Так он подумал, но сказать не успел.

- Проблемы? – с ленцой спросил подоспевший охранник. Для пущей убедительности он поигрывал электрошокером.

- Никаких проблем, сэр, – ответил за всех Том.

- Ну и ладушки, – охранник убрал шокер, – заключенный полста пятнадцать, к начальнику Спеллману!

И страж порядка кивнул головой Тому.

А Крис почувствовал, как от обиды сводит внутренности в тугой узел.

«Ну, что я говорил?» – явно читалось на самодовольной роже Атланты.

Короткий стук в дверь отвлек от нескончаемых отчетов по поставкам вооружения. Второй оружейный завод на их территории работал ударными темпам и, сделав месячный план, принялся за создание экспериментального оружия. Как показывала практика, прогресс нужно было поддерживать всеми руками. Тем более сейчас, когда имперцы застряли в своих амбициях и чванстве, нужно было использовать любую возможность.

- Я по важному вопросу, сэр.

- Проходи, Гвендолин, у меня мало времени, но тебя я всегда готов выслушать.

- Тогда сразу к делу. Как начальник твоей охраны, я бы настоятельно рекомендовала избавиться от Хиддлстона. Он опасен для тебя.

Норман только поморщился и крепко задумался.

- Мы уже обсуждали это, – усталый выдох.

- Ты можешь умереть! Разменять свою жизнь на...

- Дай мне время, Гвен. Я покончу с Хиддлстоном, как только получу все, что мне нужно.

- Или он покончит с тобой.

- Не будем о плохом, сейчас все складывается как нельзя лучше, – попытался изобразить улыбку Норман, пока взгляд не упал на кусок ткани в ее руках.

- Что это у тебя?

- Это? – потрясая тряпкой несуразной геометрической формы, спросила Гвендолин. – Одеяло, сшитое криворуким капитаном Хемсвортом. И таких ещё с десяток. Пусть оно греет тебя и напоминает о нецелесообразном использовании наших ресурсов.

- Я уже распорядился, чтобы его отправили на добычу руды. Хватит ему прохлаждаться, – хрипло рассмеялся Норман. – Ты же знаешь, майор Спеллман не любит, когда кто-то с ним пререкается.

- Ну что же, крушить и громить – работа для него в самый раз. Спеллман, кстати, у себя?

- Да, – криво усмехнулся командир, – у него приватная беседа с подполковником Хиддлстоном.

Тяжёлая металлическая дверь, ведущая во внутренний двор, со скрипом отворилась, пропуская под бдительным взглядом охранника всего одного человека. Хиддлстон медленно побрел к выделенному ему бараку, пребывая в своих мыслях и не замечая ничего вокруг. Ещё бы он что-то замечал, второй час ночи, отбой был объявлен в одиннадцать, а эта падла только соизволила явиться. Допив остаток горячительной жидкости из фляжки, отобранной ранее у Атланты, Крис отбросил в сторону пустую ёмкость и затаился за углом, так удачно находившимся в слепой зоне для камер наблюдения. Затаился охотником, поджидающим жертву, даже дышать перестал и, удачно поймав момент, сделал рывок и пятерней вцепился в густую рыжую шевелюру. Со всей дури впечатал её обладателя в бетонную стену. Том только согнулся в три погибели, пока его снова не вздернули вверх и не прижали к стене.

- Нагулялась, тварь? – жарким пьяным полушепотом в самые губы, и не забыть сомкнуть руку на до сих пор, дьявол бы ее побрал, желанной шее. – И как тебе лысый уебок в качестве очередного любовника?

- Хемсворт! – только и выдохнул Том, а потом внезапно застонал и обхватил руками ребра, пытаясь укрыться и сползти вниз.

Железная хватка ослабла сама собой. Крис покачал головой, словно разгоняя наваждение, и в неверии уставился на Тома.

- Те... тебя что, пытали?

Тот только зло усмехнулся, хрипло выдыхая.

- Нет, доставляли удовольствие, – а потом внезапно острый локоть впечатался прямиком в недоуменную, обросшую щетиной рожу. Не успел Крис схватиться за расшибленный нос, как получил ещё один удар по коленной чашке и повалился вниз. Но вновь дернуться не рискнул, ступня, та самая, на которую ему не дали вздрочнуть еще в родной камере, отдавила промежность, а её обладатель, тяжело дыша, нагнулся к Крису. Так, что запавшие в душу бывшему капитану серые глаза излучали не просто злость, а чистую ярость, казалось даже зрачки стали вертикальными, как у настоящей взбешенной змеи.

- Я шесть часов имел удовольствие общаться с таким же, как вы, Хемсворт, дегенератом, считающим себя властителем мира, и все из-за того, что вы с братом наложили в штанишки и распустили языки, – длинные пальцы вцепились в окровавленное лицо, нога сильнее вжалась в пах, – и сейчас вы имеете наглость смотреть мне в глаза?! – не вопрос, а полный возмущения ядовитый возглас. – Предупреждаю первый и последний раз: еще один бредовый поступок, и вы помашете своей никчемной жизни ручкой.

Выплюнув полушепотом последние слова, Том тяжело приподнялся и, вновь обхватив ребра, медленно двинулся в сторону своего барака.

Два дня для Криса прошли в тяжелом молчании. Казалось, тот задался целью переиграть в угрюмости брата. Тома он видел только утром, во время общей переклички, на завтраке, да во время ужина, тот по-прежнему сидел рядом с Реннером и тихо переговаривался с ним. Крис понятия не имел, что с ним самим случилось в ту ночь. Никогда раньше он не терял так контроль. То ли нервное напряжение сказалось, то ли алкоголь, добытый пройдохой Атлантой, имел взрывной эффект, а смешавшись с жгучей ревностью, рванул противотанковой гранатой. Ревность, по сути не имеющая никаких оснований, с чего он вообще взял, что подполковник разведки будет расплачиваться за личный комфорт своей аппетитной задницей? Причем стремному лысому ублюдку. Потому что сучий Атланта, и так недолюбливающий Хиддлстона, попытался убедить в этом Криса? Но ведь Реннер же! Крис собственными глазами видел растрепанную и раскрасневшуюся карамельку, выходящую ночью из комнаты коммандера. Мысль, что все могло быть по обоюдному желанию и удовольствию обоих, ядовитыми шипами отравляла сердце. Очередной раз пропахав вместо строчки по одеялу собственный палец, Крис выматерился и откинулся на стуле. А на следующее утро получил направление на рудники, он и ещё недовольный Атланта.

- Хорош лыбу давить, словно баб долбить едешь, а не породу.

- Да пошёл ты, – беззлобно отозвался Крис, постоянно бросающий взгляд на сидящего невдалеке подполковника.

Тот за всю поездку не проронил ни слова. А по приезду выкарабкался из будки машины и, надев краги, побрел к инструментам. И уже спустя час Крис горячо пожалел, что не остался у швейной машинки рядом с милашкой Люком. Вид потного, оставшегося в штанах и лёгкой майке-безрукавке, поигрывающего под тонкой кожей стальными мышцами Хиддлстона вызывал такой стояк, что бывший капитан каждую свободную минуту повадился бегать охлаждаться водичкой. А Том, казалось, и не замечал направленных на него откровенных взглядов. Продолжая бороться киркой с непослушной породой, то напрягая четкий пресс на тощем животе, то выставляя напоказ каждый позвонок под тонкой майкой, который хотелось зацеловать и вылизать. А прилипшие к лицу от пота непослушные кудряшки еще долго будут приходить Крису в самых сладких грезах.

- Хорош уже слюной капать, – тихо заржал мелкий братец.

И словно в унисон ему подал голос один из конвоиров:

- Хемсворт, от тебя хоть в каком-нибудь деле толк будет? Золушкой ты так и не стал, и Геракл из тебя хреновый, оказывается.

Смешки уже посыпались со всех сторон, даже дувшийся на него Хиддлстон улыбнулся. Что ж, если надо побыть клоуном, чтобы снова начать хотя бы разговаривать нормально со своим личным наваждением, то Крису было не жалко.

Планы по завоеванию утраченного доверия прервали голоса, раздавшиеся совсем близко. И один из них был женским. Посетители не заставили себя долго ждать, вооружённые до зубов, в новенькой форме, они не спеша появились перед любопытными взглядами. Женщина там действительно была. И являла собой образец истинной богини войны. На полголовы выше самого Криса, превосходящая его даже в ширине плеч, в массивных армейских ботинках, тёмной форме, с армейским ножом за пазухой и крупнокалиберными Орлом, прикреплённым к бедру, она внушала трепет.

- Что ты там говорил о никчемных бабах-военных? – премерзко усмехнулся Крис младшенькому.

- Я знаю её, – самодовольно прошептал Атланта, – это начальник охраны Нормана.

- Норман здесь? – встрепенулся Крис.

- А кто его знает, ну раз эта красотка удостоила нас вниманием, то, скорее всего здесь, небось отправил её разведать, что за неудачников они отымели на днях.

Блондинка тем временем поприветствовала главного конвоира, перекинулась с ним парой слов и оглянулась на заключённых. Остановив тяжелый взгляд на не перестающем долбить породу киркой Хиддлстоне.

- С хрена ли она так на Тома уставилась? – мигом взбесился Крис.

- Шпионов, с их грязными секретиками, нигде не любят, – ехидно заметил Атланта.

- Сам-то забыл, когда в последний раз в разведку бегал?

- Ну, так я по своему примеру знаю, как тяжела жизнь разведчика.

- А жизнь излишне трепливого разведчика вдвойне тяжела, – оскалился Крис.

Белобрысая бестия меж тем медленно прошла в центр, а Крис незаметно передвинулся к Тому, ловя обеспокоенный взгляд от Реннера.

- Не бойся, если прицепится, поднимем бучу.

Коммандер в согласии кивнул головой, а Том только пот вытер со лба, мимолетно оглянулся на прибывших и, глубоко вздохнув, продолжил работу, едва слышно пробурчав:

- Какая неслыханная забота, Хемсворт, надо почаще с вами воспитательные работы проводить.

Грозный начальник охраны, вопреки ожиданиям, не стала даже заговаривать с заключенными, даже не представилась, наверняка считая это ниже своего бабского достоинства. Только недовольно покачала головой, что-то бросила путающемуся под её ногами мальчишке-охраннику, и так же не спеша удалилась. Крис подумал, что поставь его самого рядом с этой дамой, он бы тоже выглядел сопливым мальчишкой, а тощий Хиддлстон целиком бы мог поместиться у неё за спиной.

- Какая женщина! – мечтательно выдохнул Атланта.

- Трахнет тебя и не поморщится, – заржал Крис.

И его смех потонул в грохоте обвала. Сначала задрожали стены, что-то загудело, сверху за шиворот Крису посыпалась земля.

- Бежим!!!! – заорал Атланта и первым ринулся к выходу.

Крис нашел глазами мелкого. Лиаму не нужно было повторять дважды, он живо догонял Атланту. Рядом с ним Том бросил свою кирку и подтолкнул Криса в спину:

- Не спать, Охотник!

И только начальник личной охраны Нормана вела себя как-то странно. Вместо того, чтобы устремиться к выходу, женщина недоуменно таращилась на бегущих ей навстречу Тома и Криса, как будто хотела что-то сделать, но не решалась.

- Что застыла, дура?! – закричал поравнявшийся с ней Атланта. – Жить надоело?!

Та отмахнулась от разведчика, как от комара, и не двинулась с места. Но Атланта оказался настырным. Схватив женщину за руку, он упорно тянул ее к выходу.

Вдруг что-то затрещало прямо над головой Криса, и сверху упала балка, поддерживающая свод шахты. Том отпрыгнул в сторону, оказываясь разделенным с Крисом этой самой балкой. И вот тут сверху посыпались камни. Хиддлстон попятился назад, вжался спиной в стену.

- Тоооом!!! – истошно заорал Крис и кинулся было к нему, но откуда-то сбоку возник мелкий, схватил Криса за плечи, тряхнул:

- Бежим, брат!

Но старший Хемсворт просто проигнорировал Лиама, с ужасом глядя, как между ними и Томом растет стена из падающих кусков породы.

- Неееет!!!! Том!!! – срывал голос Крис, пока младший братишка упрямо тащил его к выходу.

- Все, Крис! Все! – отплевывался Лиам уже через несколько секунд, когда они вдвоем выбрались на свежий воздух.

Крис надсадно кашлял. На пыльном лице старшего Ли заметил влажные дорожки — то ли от пота, то ли от слез. Он не отрывал взгляд от замурованной камнями пещеры.

- Мне жаль, брат! – похлопал Лиам его по плечу. – Ему ничем нельзя было помочь.

Остальные заключенные, которым повезло выбраться из-под обвала, понуро бродили рядом, зло косясь на держащих наготове автоматы охранников.

- Провести перекличку! – скомандовал майор Спеллман одному из офицеров охраны.

- Да пошел ты! – вызверился Крис. – Человека завалило, а мы будем рассчитываться на первый-второй?

И он решительно шагнул к заваленному входу.

- Нужно расчистить проход! – и Крис вытащил первый камень. – Кто со мной, парни?

Лиам встал рядом. Еще несколько заключенных подошли к ним. Даже Атланта поднялся с земли, где все это время благополучно просиживал задницу. Майор Спеллман только махнул рукой. А мисс Гвен одобрительно кивнула.

Крис улыбнулся, приободренный поддержкой, и вытащил из стены еще один камень.

- Подождите! – остановил его кто-то из заключенных. – Я военный инженер, кое-что понимаю в этом. Если разбирать камни просто так, без разбору, можно вызвать повторный обвал.

Старший Хемсворт растерянно уставился на говорящего.

- Я бы начал отсюда, – мужчина указал пальцем совсем не в то место, откуда вытаскивал камни Крис, – уберем эти булыжники, расчистим небольшой лаз, чтобы смог протиснуться человек.

Они работали уже пару часов. Молча, слаженно. Как будто хорошо смазанный механизм. Люди сменяли друг друга, чтобы те, кто таскал камни сначала, могли отдохнуть. И только Крис не помышлял об отдыхе, игнорируя настойчивые просьбы младшего дать себе хоть короткую передышку, и не замечая его осуждающие взгляды. Одна мысль о том, что там, под завалом, его Том, что он, возможно, живой, и ему одиноко и страшно, и он думает, что никто за ним не придет, заставляла Криса без устали тягать тяжелые камни.

Наконец они вгрызлись в породу метра на три. И, не рассчитывая особо на ответ, Крис стал звать Тома.

И тот ответил. Спустя мучительную минуту, в течение которой стояла абсолютная тишина – люди, разгребающие завал, даже дышать перестали.

- Я здесь! – услышали они.

- Живой! – улыбнулся Крис. – Том, ты слышишь меня?!

- У меня уши вянут от ваших воплей, Хемсворт! – глухо донеслось из-за еще неразобранных камней.

- Живой, зараза такая! – радости Криса не было предела.

- Том, потерпи еще чуть-чуть, нам осталось немного, и ты сможешь вылезти оттуда!

- Это вряд ли, – ответил Хиддлстон, – меня тут придавило!

От досады Крис уронил камень, который держал, на ногу стоящему рядом с ним Атланте. В следующую минуту братья Хемсворты узнали о своей родне то, о чем раньше и не догадывались. Особенно досталось миссис Хемсворт. Атланта уже почти что добрался в своих словоописаниях до бабули Хемсворт, когда младший из братьев заткнул его хорошей зуботычиной.

- Придется лезть к нему, – почесал голову Крис.

- Ага, давай, залезь туда, чтобы мы потом вас обоих выковыривали! – возразил майор Спеллман, взявший на себя командование спасательной операцией. Собственно, его функции командира сводились к тому, чтобы стоять в сторонке и не отсвечивать. Что не могло не бесить практически выдохшегося Криса.

- Предлагаешь оставить его там?! – зарычал Крис и, подойдя к начальнику лагеря вплотную, так, чтобы больше никто их не слышал, со злостью зашептал: – Что, надоели ваши ночные игрища, а? Натешился с ним, сука? Больше не нужен?

- Иди копай, Хемсворт, – глядя на Криса абсолютно бесстрастно, как будто все сказанное его не касалось, ответил Спеллман, – а после окончания спасательных работ напомни мне, чтобы я прописал тебе две недели карцера.

- Да хоть десять!

И Крис вернулся к работе.

Через полчаса он уже вполне мог проникнуть в довольно широкий лаз и, снабженный фонариком и пластиковой бутылкой с водой, старший Хемсворт осторожно пытался протиснуться в небольшую нишу, где находился Том.

Но то ли стены лаза оказались недостаточно укреплены, то ли Удача совсем разлюбила Криса, только едва он подполз к Хиддлстону, как за его спиной начали падать камни, и через несколько секунд они двое оказались отрезанными от внешнего мира.

- Твою-то мать! – в сердцах выругался Крис.

- Хемсворт, вы можете не орать? – поморщился рядом Том.

Тот кивнул головой.

- И не светить мне в лицо фонарем?

- А можно не вести себя, как пафосная сучка, и сказать спасибо за то, что я прокопал чертовы четыре метра породы, чтобы добраться до твоей распрекрасной задницы?

Крис был утомлен, зол и одновременно рад, что его личное проклятье, хотя и выбешивало своими претензиями, но по крайней мере было живо и относительно цело.

Хемсворт критически оценил масштабы трагедии. Нижняя часть тела Хиддлстона была придавлена к земле досками, которые до обвала поддерживали свод шахты. И сдвинуть самостоятельно Том их не мог. Потому что был хилым, по мнению Криса, и еще потому что сверху эти доски приваливала пара внушительных булыжников. К счастью для вреднючей карамельки, у него, Криса, силенок было побольше. Поэтому, приложив некоторые усилия, от которых у Хемсворта едва пупок не развязался, он смог скинуть булыжники с досок и освободить ноги Хиддлстона.

Том заорал сквозь стиснутые зубы, когда в пережатые конечности хлынула кровь.

- Все хорошо, Том! – успокаивал его Крис, осторожно придерживая за плечи.

Он сел на землю, прислонившись спиной к стене, придвинул к себе Тома, который, к счастью, не сопротивлялся, а ведь мог бы — подумал Крис, – прижал к груди, обнял покрепче и пристроил подбородок у Хиддлстона на плече.

- Ты потерпи, слышишь? – зашептал Крис. – Это даже хорошо, что больно. Если бы не чувствовал ног, тогда было бы совсем херово. Вот, попей лучше.

И Хемсворт приставил к губам Тома пластиковую бутылку. Тот жадно пил, стараясь не пролить ни капли.

- А ты? – повернулся Том к Крису.

- А я не хочу, – соврал капитан и отставил бутылку в сторону.

Хиддлстон под его руками завозился, попытался отодвинуться, но Крис не пустил:

- Чего ты елозишь? Сиди смирно!

- От вас воняет псиной, Хемсворт, – заявил чертов эстет, как будто бы они находились не в гребаной шахте, заваленные камнями, а на светском рауте.

- Ну, знаешь! – обиделся Крис. – Я, видишь ли, немного вспотел, пока пробирался к тебе. От тебя, между прочим, тоже не розами пахнет!

И Крис втянул носом воздух. От Тома пахло пылью, бедой и немного карамелью. Крис улыбнулся, подумал: «Сладкий мой!», а вслух побоялся сказать — еще без языка останешься. И Хемсворт понес какую-то чушь, просто чтобы не молчать, потому что когда молчишь, то совсем страшно. Он рассказывал Тому о доме. О том, как у его отца было ранчо. Об овцах, что они разводили. О том, как нравилось маленькому Крису ездить на выгоны вместе с овчарами. И как однажды он заплутал в редком леске, что рос вдоль границы их участка. Тогда ему тоже было страшно. Но отец нашел Криса. Долго ругал потом, но Крис видел — на самом деле отец не сердится, а кричит, потому что сам за Криса испугался.

- Эй! Ты что затих? – прервал Крис свой рассказ. – Уснул, что ли?

- Уснешь тут, – вновь завозился Том под его руками, – я и не думал, что Вы такой балабол, Хемсворт.

- Слушай, – вдруг смутился Крис. Не хотел он спрашивать: не то время, да и место неподходящее. Но когда еще останешься с Хиддлсом вот так, наедине, да чтобы прижимался к Крисовой груди доверчиво, чтобы обхватывал своими пальцами Крисовы предплечья, как будто держался. За него, Криса, держался. Поэтому Хемсворт и решился спросить:

- Послушай, Том…. Ты….ты это. Вернее, я хотел не то….в общем…

- Хемсворт, вы вроде минутой назад вполне могли связно выражать мысли, – Крис не видел, скорее почувствовал, как противный змееныш сморщил свой остренький носик.

- Я хотел спросить. Я правда тебе так неприятен?

Повисла долгая пауза. Крису даже показалось, что он слышит, как щелкают шестеренки в до фига замороченной башке его карамельки. Наконец, тот на что-то решился.

- Вовсе нет, – услышал Крис. Тихим шепотом, как будто Том боялся своего ответа.

- Что? Правда? – растянул Крис улыбку от уха до уха.

- Кривда! – и его личное проклятие опять попыталось отстраниться. Но Крис не пустил. Никто во всем свете не мог бы сейчас вырвать Хиддлстона из лап Хемсворта, не после того, как тот признался….да ни в чем он не признался, но Крису и этого было достаточно.

А Том как будто решил окончательно выбить почву у Криса из под ног. Потому что так же тихо попросил:

- Наклонись!

И Крис чуть склонил голову. Осмелев, взял лицо Тома в ладони, погладил большими пальцами острые скулы.

- Том! Том! – как завороженный, повторял Хемсворт. – Мой Том!

И коснулся губами губ. Робко. Как будто в первый раз. Как будто пацан-несмышленыш, который не знает, чего, куда и зачем. Коснулся губ — и тут же оторвался. С этой змеюки станет — еще ужалит. Но Том поднял руку, обхватил Криса за затылок и поцеловал сам. Так же несмело, как будто пробовал на вкус. Да только Крис опять смутился — какой там вкус, когда земля во рту от того, что завалы разгребал. Да у Тома у самого губы в песке. А все равно сладко. Все равно нежно. Все равно, сквозь пыль и усталость, сквозь боль и страх пробивается карамельная сладость. Крис бы полжизни отдал, чтобы остальную половину сидеть вот так. С Томом в объятьях. Чтобы держать его лицо в ладонях. Чтобы каждый миллиметр кожи поцелуями покрыть.

Но его беспокойное счастье все-таки вырвалось из рук.

- Крис! Смотри! – и Хиддлстон показал пальцем куда-то вправо.

- Ну, что еще? – Хемсворт нехотя повернул голову туда, куда показывал Том. На его взгляд, ничего интересного там не было — одна порода. Лучше он на Тома будет смотреть.

- Ну, ты что, ослеп? – не унимался Том. – Вон же! Сможешь подойти ближе, я не могу подняться.

И Крис увидел, как сквозь породу слабо пробивается тонкий луч света.

- Там выход, Том! – обрадовался капитан. – Совсем близко! Ты побудь пока один, ладно? Я попробую разобрать камни.

- Не смей, Хемсворт! – приказал подполковник.

Тот непонимающе уставился на Тома.

- Там выход. Понимаешь, что это значит?

Крис покачал головой.

- Что ты за дурень такой? – досадливо прикусил Том тонкую губу. – Нас заводят в шахту оттуда, так? – и он показал рукой туда, откуда приполз Крис: – там внутренний периметр. Полно охраны. Все настороже.

- Ну, так! – кивнул Крис, соглашаясь.

- А там, с противоположной стороны склона — внешний периметр. Охраны меньше. Соображаешь?

Крис завис, переваривая информацию.

- Поэтому, пока мы не будем готовы, никто не должен знать о том, что за стеной, возможно, выход на внешний периметр, – продолжил Хиддлстон.

- Все-таки есть у тебя в башке мозги, карамелька! – И Крис попытался еще раз поцеловать Тома. Но тот — вредная змеюка – отпихнул Хемсворта.

====== Часть 6 ======

Том так мало видел в своей жизни отца, так недолго с ним общался, что даже короткое появление его в своих снах считал благословением, жадно пытаясь наверстать упущенное, стараясь не проморгать детали и ни в коем случае не забыть ничего. Он прекрасно осознавал, что это было не что иное, как игра собственного воображения, но жизнь не представила ему альтернативы. И сейчас фантомная возможность просто так гонять с отцом в футбол, как Том мечтал в детстве, казалась ему наивысшим счастьем. А потом отец внезапно исчез, оставив его совершенно одного на огромном футбольном поле. Том чуть не завыл от тоски и отчаяния и непременно бы так и сделал, если бы взгляд не зацепился за другую размытую фигуру. По мере приближения силуэт обретал все более яркие очертания. Том только распахнул в неверии глаза – это был чертов Хемсворт, пасший своих чертовых овец на его футбольном поле! Хотелось возмутиться, прогнать его из своего сна, но тот излучал всем собой такое спокойствие и умиротворение, так открыто улыбался, не забывая при этом зорко следить за своим стадом, что Том невольно улыбнулся ему в ответ.

Может быть, именно поэтому пробуждение оказалось не болезненным, учитывая полученные в завале травмы. А может, и тюремные обезболивающие сыграли свою роль и вызвали у него столь абсурдные видения.

Том только полными лёгкими вдохнул чистый воздух – после пыльной удушающей шахты он казался настоящим блаженством. Боли действительно не было, но и своё тело он почти не чувствовал – на лекарства в тюремной больнице не скупились. Вот только левую руку словно сдавило прессом. Бросив быстрый взгляд вниз, Томас даже не удивился, когда обнаружил, что из его конечности прилипчивый Хемсворт сделал себе подушку. Тот тоже был одет в больничную робу, и Хиддлстон нахмурился – насколько он помнил, никаких травм капитан не получал. И что за привычка использовать его в качестве подушки? Словно почувствовав пристальный взгляд, Хемсворт всхрапнул и открыл глаза, погладил спрессованную им же руку и, заметив, что её обладатель в сознании, расплылся в той самой обезоруживающей улыбке из Томова сна.

- Привет, – и Хемсворт окинул Тома тревожным взглядом.

Том только кивнул в ответ и попытался приподняться.

- Ты чего? – возмутился капитан, прижимая его за плечи ккровати. – Тебе нельзя сейчас двигаться!

А на вопросительный взгляд только развел руками.

- Множественные ушибы и кислородное голодание, но, самое главное, внутренние органы не повреждены! И даже кости не сломаны, вывернулся настоящей змеюкой, – опять просиял своей широкой улыбкой Хемсворт.

- Веский повод для веселья, – буркнул про себя Том, указывая рукой на облачение самого Криса.

- Это? Ну я тоже всяким надышался, лысый мудак хотел меня сразу в карцер, а военный врач сказал, что надо подлечиться, а то это нарушение прав военнопленных. Представляешь себе, они тут, оказывается, о наших правах думают, – раздосадовано произнёс Крис. – Как ты себя чувствуешь?

- Хорошо, спасибо. И перестаньте уже так скалиться!

- Ты потерял там сознание, – нахмурился Крис, – почти сразу, как нас вытащили. Что-нибудь помнишь из последнего?

- Помню, как коммандер Реннер орал на вас, что не оказали мне первую помощь, – усмехнулась неблагодарная змеюка, – какой из вас вообще капитан, если вы не знаете, как себя вести в таких ситуациях?

- Мог бы сам подсказать, господин подполковник, – возмутился Крис.

- У меня был болевой шок!

Крыть было нечем, карамелька торжествующе сверкнула глазами, а потом встрепенулась. На пороге палаты маячила физиономия младшенького.

- Разрешите войти?

- Проходите, Лиам, мы не на службе, – грустно усмехнулся Том.

- Мне позволили навестить брата перед началом работы. Нас сегодня опять вывозят в шахту, разгребать завал.

Крис только быстрый взгляд бросил на Тома.

- Надеюсь, мне тоже разрешат вернуться туда, – задумчиво произнес Хиддлстон.

- Пока тебе нужно отлеживаться, чтобы выздороветь, а не киркой махать, – деловито сообщил Крис.

- Вы мой лечащий врач, Хемсворт?

Начинающийся спор почти сразу прервали быстрые четкие шаги. Через пару секунд в палате появился очередной гость, рыжая бестия – Белочка, встреча с которой закончилась для братьев Хемсворт так бесславно. Лиам побледнел и еле сдержался, чтобы не отскочить, Крис нахмурился, инстинктивно прикрывая Тома, а сам Хиддлстон лишь с любопытством уставился на вошедшую, вопросительно приподняв бровку.

Та сурово оглядела всех присутствующих и остановила взгляд на подполковнике. Волосы девушки были собраны в высокий хвост, аппетитные изгибы тела не могла скрыть даже военная форма, а взгляд по-прежнему сочился самодовольством и презрением. Лиам бы руку на отсечение дал, что пришла она за тем, чтобы окончательно добить раненых. Однако девица не спешила предпринимать никаких действий, даже без личных прислужников явилась.

- Что за собрание?

- Посещения больных не запрещены, – буркнул Лиам.

Та прожгла его взглядом, скривила полные губы и почти выплюнула:

- Как вижу, больные себя неплохо чувствуют?

Том осторожно кивнул головой, словно не понимая, как общаться с обнаглевшей девчонкой. Конечно, Крис бы на его месте сам охуел от гонора, а Том, как настоящий разведчик, таких поганок на раз должен видеть, вот и хмурит свои бровки.

- Тогда всем трутням настоятельно рекомендую вернуться к работе, – премерзко улыбнулась та и, ещё раз оглядев всех присутствующих, развернулась и, махнув хвостом, покинула палату.

- Сука! – в сердцах бросил Лиам. – Какого хрена она вообще сюда заявилась?!

- У вас к ней что-то личное, Лиам? – протянул вроде как раненый Хиддлстон.

Оба брата резко смутились и потупили глаза. Ну и как сказать подполковнику, что именно этой девчонке они сдали его с потрохами?

- Это она проводила допрос, – наконец подал голос раздосадованный Крис.

Том только очередной глубокий вздох сделал и даже, вопреки ожиданиям капитана, не разразился обидным уничижительным хохотом. Хотя поди посмейся, когда все тело в синяках.

- Лиам, думаю, Вам действительно пора, иначе в следующий раз навестить брата вам не дадут.

Тот только согласно кивнул, обнял брата и не спеша покинул палату.

- Вам, капитан, тоже, – оглянулся Том на стоящего рядом истуканом Криса, – что вы там про мой покой говорили?

-Так у нас одна палата, – довольно усмехнулся Крис.

- За что мне это? – закатил глаза Том.

- Так ты же говорил, что я тебе не неприятен!

- Говорил, – не стал отказываться от своих слов подполковник.

- Тогда, может, продолжим то, чем мы занимались на рудниках? Пока врач с осмотром не пришёл, – похабная ухмылка украсила небритое лицо.

- Во-первых, здесь камеры, Хемсворт, а во-вторых, с чего вы решили, что я вам это позволю?

- Так тебе совсем не были интересны мои рассказы? – нарочито расстроенно протянул Крис и удобней устроил задницу на казенном стуле.

Хиддлстон захлебнулся возмущением, а потом окинул Хемсворта насмешливым взглядом.

- Только если обойдете военную тематику, не хотелось бы сдавать Сопротивлению всю Вашу подноготную.

- Естественно, – хитро улыбнулся Крис.

- И только не про овец!

- Ладно, – легко согласился Крис, – могу про лошадей рассказать.

Томас опять закатил глаза.

- Ну чего ты? – насупил брови Хемсворт. – Знаешь, какие у нас были лошади? Ты таких в жизни не видал!

Его собеседник скептически посмотрел на Криса.

- Один был племенной жеребец. Так к нему на вязку привозили кобылок со всего света. Ты бы видел, Том, что это был за конь! Дьявол, а не конь! Бывало, набегается, станет в стойло, горит весь, от ушей до хвоста.

Одна из наших кобылок понесла от него, так отец разрешил оставить жеребенка, специально для меня. Уж я за ним ходил, как за собственным дитятей ходил бы, если бы он у меня был. Красивый был — залюбуешься! Вороной масти, как есть ворон. И только на передних копытах носочки белые.

- Как назвали жеребенка? – вполне миролюбиво и, как показалось Крису, даже немного заинтересованно спросил Том.

- Слейпнир, – ответил Хемсворт.

- Как?! – засмеялся Хиддлстон.

- Что ржешь? – обиженно надул губы Крис.

- Нет-нет, – поспешил успокоить его собеседник, – просто…. Боже, Слейпнир! Это кто в вашем австралийском захолустье такой любитель древних скандинавских мифов?

- Я! – гордо выпятил грудь старший Хемсворт. – Ты чего, опять воображаешь? Думаешь, раз я на ферме вырос, то совсем тупой, да?

- Чаще всего ваше поведение, Хемсворт, говорит в пользу этой теории.

- Вот ты зараза, Хиддлс, ты знаешь?

- Да, мне говорили, – тонко улыбнулся Том, – ну так что там с жеребенком? Не отвлекайтесь!

- Ага! – и обрадованный тем, что совсем затыкать рот ему не собираются, Крис с гордостью рассказал, как его питомец, достигнув трехлетнего возраста, стал чемпионом австралийского дерби.

- Я тогда от радости напился так, что сам себя плохо помнил. Полез к Слейпниру целоваться пьяный, тот меня укусил.

- Да ты что?! – охнул Том.

- Да, за руку цапнул, хоть и несильно. Вот сюда.

И Крис, желая показать, куда именно укусил его любимец, взял руку Тома и провел пальцем чуть выше запястья. Тот, разумеется, тот час же попытался отнять пойманную в плен конечность, но только куда ему было с Крисом тягаться. Тот держал крепко, но как-то осторожно. Поглаживал нежно. Окольцевал тонкое запястье, пальцами другой руки нежил ладонь, поводил вверх-вниз вдоль каждого пальчика.

- Что вы делаете, Хемсворт? – хрипло спросил Том. Он удивлялся сам себе — вопреки ожиданиям, ласки чертового австралийца были ему не так уж неприятны. Даже, если быть с самим собой совсем уж честным, впервые за долгое время Тому были приятны чужие прикосновения. Том зажмурился, приказал себе не реагировать так сильно на Хемсворта. Да куда там!

Он сам не мог точно сказать, когда именно зародилось у него это странное чувство к Крису. Доверие? Принятие? Том перебирал слова, пытаясь найти определение тому, что с недавних пор поселилось у него где-то под ребрами — что-то крошечное, как росток, нежное, мягкое. Такое, что тронь — рассыпется. И не хочется трогать, не хочется портить. Хочется сохранить, сберечь. Даже поделиться с Крисом хочется. Но нельзя. Никак нельзя. Ничем хорошим это не закончится — Хиддлстон был уверен в этом на все сто, как всегда был уверен во всем, за что бы ни брался. Так и с этим маленьким, нежным, хрупким ростком — вырвать его нужно! Сразу и с корнем! Чтобы не мешало. Не царапало. Не отвлекало от Цели. Ибо важнее нее у Тома ничего нет и быть не может. Вот этот вот светловолосый дуболом из Австралии, что так ласков сейчас с Томом — он тоже не важен. Не должен быть важен. Не будет никогда.

- Крис, пожалуйста! – все-таки выдернул руку Том.

- Ну что ты, хороший мой? – и Крис опять потянулся за отобранной конечностью. – Что ты ершишься? Ведь там, в шахте, ты таким не был. Или это потому, что я за тобой пришел? Вроде как в благодарность?

И Хемсворт зло посмотрел на немного растерянного сейчас Хиддлстона.

- Слушайте, Хемсворт, – прокашлявшись, начал Томас отповедь, – во-первых, как вы посмели думать обо мне в таком ключе? А во-вторых, я уже говорил вам, что тут везде камеры. Хотите устроить шоу для охранников?

- Да плевать на них, Том! – и Крис опять потянулся к Хиддлстону.

Но тут, будто услышав их разговор, в палату вошел медбрат в сопровождении двоих сотрудников охраны.

- Процедуры, заключенный номер пятьдесят пятнадцать! – объявил медик и поставил на тумбочку возле кровати Тома лоток со шприцами.

Охранники встали по обе стороны от кровати Хиддлстона. Один направил автомат на Криса, второй на Тома. Почему-то — и Хемсворт никак не мог взять в толк, почему именно – их не приковывали к кроватям наручниками, а ведь он сам наверняка бы так и сделал. Зато когда врачи заходили к ним с Томом, охрана тут же брала заключенных на прицел.

- Я тоже могу делать уколы! – сообщил вошедшим Крис. – Слушай, брат, дай мне шприц, я вколю ему…..

- На койку, заключенный номер пятьдесят двадцать восемь! – рявкнул охранник.

Крис уселся на кровать и тут же принялся тянуть шею, пытаясь разглядеть, как происходит процесс постановки укола в нежную задницу его карамельки. Но гребаный медбрат своей толстой тушкой заслонял Крису весь обзор.

Когда с уколами было покончено, и посторонние покинули палату, Крис снова переместился поближе к Хиддлстону.

- Вы опять, Хемсворт? – поморщился подполковник.

- Не гони, Том! – попросил Крис. – Завтра меня отведут в карцер. Дай хоть налюбоваться на тебя.

- Черт с вами! – махнул рукой Томас, проваливаясь в сон — после лекарств он всегда крепко засыпал.

- Спи, чудо! – не встречая препятствий, Крис вновь погладил Томовы пальцы.

Том проснулся, когда серый рассвет только-только вползал в палату сквозь небольшое, забранное решеткой окошко почти под самым потолком. В палате-камере не было часов, но Том привык доверять своему внутреннему хронометру. И судя по его показаниям, сейчас было чуть более четырех часов утра.

Конечно же, упрямый Хемсворт обнаружился тут же, мирно посапывающим на Томовой ладони, как на подушке.

- Крис! – негромко позвал Том.

Тот вскинулся, часто-часто заморгал, зевнул, потянулся, отгоняя сон.

- Хемсворт, вы можете хотя бы для разнообразия поспать в собственной постели?

- Нет! – честно признался так приятно разбуженный Крис и уставился на Тома.

Сейчас, в предрассветных сумерках, лицо Хиддлстона казалось австралийцу как-то по особенному красивым. Как будто на черно-белой фотографии, где контуры всегда четче, а изображение правдивее.

- Какой ты! – выдохнул Крис и потянулся рукой к Томасу, коснулся высокого лба, отвел назад упавшие на лоб кудряшки.

- Перестаньте, Хемсворт! – тут же недовольно зашипел Том, подался назад, уходя от прикосновений, сел на подушке, пытаясь не обращать внимания на тут же начавшееся головокружение.

Но Крис только ближе пододвинулся. Совсем близко. Обжег дыханием.

- Что… Что вы…, – запинаясь, произнес Том, когда пальцы Хемсворта развели в сторону воротник больничной пижамы и коснулись кожи на впадинке в основании шеи, там, где встречались острые ключицы.

- Тише! Ну, что ты? – шептал Крис, другой рукой поглаживая Тома по плечу.

- Хемсворт! – дернулся под его руками Том, – Нашли время думать о всяких глупостях! Есть куда более серьезные вещи, о которых не мешало бы подумать!

- Тссс! – Охотник приложил указательный палец на губы Тома, запечатывая, заставляя замолкнуть.

- Можешь просто помолчать? – и с этими словами Крис поцеловал так волнующую его ямку в основании шеи. Том под его руками напрягся, как каменный стал, даже дышать перестал ненадолго.

- Просто помолчать, – повторил Крис, – не хочу думать ни о чем! – и еще один поцелуй. И еще. Лизнуть выступающую косточку, приласкать подушечкой пальцев. Подняться губами вверх по крепкой шее, чуть прикусить розовое ушко. Чтобы услышать в ответ тихий стон. Чтобы почувствовать легкое касание языка на запечатавшем губы пальце.

- Не хочу думать ни о чем, – опять повторил Крис, – не могу думать, когда ты рядом. Когда ты такой.

Том — змееныш! – в ответ весьма чувствительно куснул Крисов палец.

- Твою-то мать, Хиддлс, у меня крышу рвет от тебя!

И Крис, отбросив в сторону осторожность, впился губами в сладкий рот, смял тонкие губы, языком слизывая с них нежный карамельный вкус.

А Том опять застыл, замер, не пускал дальше, смотрел испуганно.

- Позволь мне, мой нежный! – умолял его Крис, нетерпеливо поглаживая острую скулу. – Впусти меня!

- Крис, я…. – почти простонал Том Хемсворту в губы. – Ох! Крииис! – это ловкие пальцы австралийца нырнули в ворот пижамы и несильно ущипнули горошинку соска.

Тома захлестывали ощущения. Никогда раньше его тело не отзывалось на ласки таким возмутительно сладким образом, как сейчас, когда он плавился под руками грубого австралийца. Это было непозволительно. Но до того восхитительно и так нужно, что Том лихорадочно пытался сообразить, хочет ли он оттолкнуть от себя Хемсворта или позволить себе хоть немного насладиться его ласками.

Но все решили за него.

- Заключенные! По койкам! – раздался в палате ровный механический голос, искаженный динамиками.

- Суки! – оскалился Хемсворт и только сильнее прижал к себе Тома, уткнулся носом в тонко пахнущую шею. – Суки! Не отдам!

Конечно же, охранников было двое, тех, которые ворвались в палату, когда поняли, что заключенные и не думают им подчиняться. И конечно же, их автоматы были заряжены. И направлены на Тома. Поэтому Крис спокойно дал пристегнуть себя за левую руку наручниками к изголовью кровати. Зато правая рука была на свободе. И Крис дал ей волю, надрачивая каменно стоящий член так, что уже через минуту он был готов к разрядке. И тогда — то ли ему почудилось, то ли правда было — но с соседней койки Том, повернувшись лицом к Крису, приказал:

- Кончайте, Хемсворт!

И как будто взорвались перед глазами белые звезды. И только сердце бешено стучало в груди, дыхание рвано рвалось наружу, словно два раза разобрал чертов тоннель, в котором они с Томом чуть было не оказались погребенными.

Том спал, когда утром Хемсворта уводили в карцер. Крис даже не оглянулся. Знал, что ему теперь на целых две недели хватит воспоминаний. А если не хватит — воображение подскажет.

- Записать вам отдельным файлом, сэр? – ехидно осведомилась сидящая рядом Гвен.

Картинка на планшете застыла на весьма будоражащей сцене, где двое заключённых, наплевав на все приличия и правила, сплелись в жарких объятьях.

- Почему вы раньше не прекратили это? – безразлично указав пальцем на планшет, осведомился ее собеседник. И не понять, чего в голосе больше: возмущения или недовольства.

- Парни из охраны немного застопорились, – хмыкнула Гвендолин, – связались с майором Спеллманом, и уже от него поступил приказ остудить разошедшегося Хемсворта, хотя мы думали, что...

- Ни слова больше! Запись удалить!

- Как прикажете, сэр! – браво козырнула Гвендолин.

- Эти Имперцы совершенно лишены приличий, – посетовал Норман.

Его собеседница только многозначительно хмыкнула.

- К слову о наших новых заключённых, я была бы не прочь прописать двухнедельный карцер и ещё одному типу.

- Кто отличился на сей раз? Младший Хемсворт?

- Нет, бывший разведчик с позывным «Атланта»

- Хотел сунуть нос дальше положенного?

- Почти. Представляешь, что он мне пытался втюхать, когда я была на перекличке?

Норман только бровь приподнял, выражая заинтересованность.

- Цветы! Причём пахнущие, как позавчерашние носки!

- Так тебя волнует только то, как они пахли? Думаю, в лагере для военнопленных небольшой выбор в плане цветов, – пришло время её собеседника гнусно усмехаться. Тем более это было отличным поводом перевести разговор на другую тему и стереть из головы картинку распластанного на кровати Хемсворта.

- Меня волнует, что эта вошь вообще могла допустить подобную мысль, как подарить мне цветы!

- Это же он вытащил тебя из обвалившейся шахты? – ехидная улыбка прочно прилипла к лицу.

- Знаешь, я всё-таки отправлю копию записи из лечебки генералу.

- Ты должна защищать меня, а не подставлять, – шутливо возмутился Норман. А столкнувшись со скептически взглядом Гвен, только вздохнул досадливо.

- Что-то еще? – в очередной раз сменил он тему.

- Ничего существенного, взятую часть окончательно обустроили под нужды Сопротивления, границы тщательно охраняются, несколько локальных перестрелок. В лагере все идёт своим чередом. Разве что..

- Что?

- Милашка Люк Виндзор объявил голодовку.

- По поводу?

- Из-за Хиддлстона, – хмыкнула собеседница, – малыша шокировала новость, что пока он занимался рукоделием, его обожаемый начальник чуть не погиб под завалами. И теперь он требует перевести себя на рудники. Майор Спеллман поручил провести с ним профилактическую беседу. Белка вписалась, как доброволец.

- Сколько же с этими Имперцами хлопот! – в сердцах бросил Норман. – Передай Белке, чтобы утихомирилась, мне не нужны лишние жертвы. И скажи майору Спеллману, чтобы перевёл его.

- Как скажешь, – кивнула Гвен, вставая со своего места, – мне пора, а тебе не помешал бы отдых.

Норман закатил глаза, но лишь согласно кивнул головой. Порой дотошная забота боевой подруги доводила до нервного тика.

Ещё двое суток, и он наконец увидит Тома. Мысль будоражила, заставляла кровь вскипать в венах и ерзать от нетерпения и очередного стояка. Почти две недели для Криса прошли в фантазиях разной степени приличия и пошлости. И проклятьях на несчастную голову Спеллмана, лишившего его возможности ухаживать и приободрять свою раненую карамельку. Очередные картинки, как бы он её приободрял, заставив растаять в своих руках, неприличным хороводом пронеслись в голове. А ещё было дикое беспокойство: как выяснилось, Норман прибыл в их лагерь вместе со свитой. Норман, которого и должен был отловить Том и в чьих лапах сам сейчас находился, раненый и беспомощный. И сумасшедшая Белка, которая наверняка явилась по душу его Тома. Одному Богу было известно, какие пытки она подготовила для имперского шпиона. Самые страшные мысли Крис пытался отогнать от себя. Ведь если бы они хотели убить Тома, то наверняка уже убили. Или им нужны были данные? И лысый уебок Спеллман, по-другому Крис его никак не мог называть, действительно проводил с Томом допрос, а не нашел себе постельную игрушку? Возбуждение мигом спало. Крис встал с холодного пола и зашагал по маленькой камере. Ещё два дня в неведении и сомнениях. А если и младший попал под раздачу? Треснув от души кулаком по стене и обещав себе при любой мало-мальской возможности покончить с чертовым Норманом и его приспешниками, Крис вновь опустился на пол и принялся быстро отжиматься. Пока это было единственной возможностью спустить пар.

А спустя эти два дня, когда его, наконец, поутру вывели из камеры и повели на общий завтрак, он готов был на радостях даже расцеловать чертового Атланту, слоняющегося между остальными заключенными. Брат сидел за привычным столиком, только на этот раз в компании Люка, адъютанта его карамельки, которая тоже примостила свою шикарную задницу рядом с ними. Вопреки опасениям, живой и здоровый, задумчиво жующий свой завтрак. Словно почувствовав пристальный взгляд, Том резко поднял голову и прищурился.

- Братишка! – вскочил мелкий и паровозом помчал навстречу, чтобы придушить в объятьях.

- Какие люди удостоили нас своим присутствием! – присвистнул вездесущий Атланта и дружелюбно хлопнул по спине. Даже Реннер приветственно кивнул головой.

- Ну а ты не хочешь меня обнять? – засиял улыбкой Крис, не спуская глаз с подполковника.

- Может, вам ещё красную дорожку выстлать, Хемсворт? – голос полон привычной насмешки, вот только взгляд на пару градусов теплее.

- Я тоже по вам всем скучал, – плюхнулся на припаянную к полу скамейку Крис.

- Вы так говорите, словно вернулись с военной операции, а не отбывали наказание за провинность.

- Всегда к вашим услугам, господин подполковник, – чопорно кивнул головой Крис, ощущая невероятный прилив сил. Как же он скучал!

- Мы на самом деле вас ждали, Крис, – подал голос Реннер.

Хемсворт кинул ещё один быстрый взгляд на Тома и без слов понял, что имел в виду коммандер. А судя по тому, как все оказались собраны в одну шайку, команда для предстоящего побега была набрана.

Люк Виндзор был несказанно рад, что радикальные меры — устроенная голодовка — возымели действие, и его наконец-то перевели из швейного цеха. Признаться честно, Люк вовсе не горел желанием махать киркой в душной шахте, но это был единственный способ оставаться рядом со своими боевыми друзьями. Нет, Виндзор не тешил себя надеждой, что все, кто сидит сейчас с ним за одним столом, считают его своим другом, напротив, он даже не был уверен, что все они помнят его имя, кроме, разве что, мистера Хиддлстона, но так у него была слабая иллюзия собственной нужности.

Тем более сейчас, когда мистер Хиддлстон и коммандер Реннер явно что-то готовили. Слово «побег» никто не произносил вслух, но Люк не был идиотом, он прекрасно понимал, к чему собравшиеся здесь полушепотом говорят о «внешнем периметре», «эффекте внезапности» и каком-то неизвестном Люку «проходе в засыпанном тоннеле».

Виндзор молча слушал, украдкой разглядывая собеседников. Особенно младшего Хемсворта. Люк боялся признаться самому себе, что этот здоровенный детина, грубый и невоспитанный, занимает слишком много места в голове молодого адъютанта, и он думает о шумном австралийце куда чаще, чем это позволительно. Тем более сейчас, когда впереди у них у всех такое опасное мероприятие. Люк попытался отвлечься и переключил внимание на старшего из братьев. Тот сиял, как начищенный пятак, не отрывая восторженных глаз, в которых только слепой мог бы не заметить глупые мультяшные сердечки, от мистера Хиддлстона. А тот старательно делал вид, что этих сердечек не замечает.

«Какие они глупые! – подумал про себя Люк. – И какие счастливые!»

Адъютант тяжело вздохнул: ему даже и мечтать не стоит, что Лиам когда-нибудь посмотрит на него так же, как его брат смотрит на господина подполковника. По всей вероятности, он даже не замечает его, Люка.

Правда, в тот же день, в шахте, младший Хемсворт даже пару раз обратился к Люку: один раз, когда просил передать ему воды, а второй раз, когда катил тяжелую тележку с породой и чуть не отдавил Люку ногу.

- Не путайся под ногами, Виндзор! – досадливо поморщился Лиам.

Но Люк даже не обиделся на бывшего десантника — тот хотя бы помнил, как зовут недотепу-адъютанта.

А в конце дня донельзя вымотанный тяжелой работой Люк пришел в библиотеку, чтобы взять себе что-нибудь почитать на сон грядущий. И там он, никем не замеченный между стеллажами с книгами, стал свидетелем очень и очень странного разговора. Такого, что Люку даже читать расхотелось. И он, также незаметно выскользнув из библиотеки, поплелся в барак, где всю ночь проворочался, размышляя, стоит ли рассказать об этом разговоре мистеру Хиддлстону.

Крис уронил на ногу здоровенный булыжник и во всю глотку завопил, прыгая на здоровой ноге. К нему тот час же кинулся мелкий, с беспокойством глядя, как морщится от боли старший брат. Противная карамелька даже голову в их сторону повернуть не удосужилась, посмотреть, а вдруг с ним, Крисом, что-то серьезное? Но нет, долбит своей киркой с таким упорством, с каким бы Хемсворт долбил бы его упругий задик. Зато на его вопли прибежал охранник. Оценил масштабы повреждений, обматерил Криса и отправил в медпункт.

Коновал-фельдшер осмотрел ступню Хемсворта, обматерил еще раз за то, что оторвал от дел по пустякам, намазал синяк какой-то вонючей мазью и велел убираться. Благо, не обратно на рудники, а на сегодняшний день дал освобождение от работ. Это Крису и надо было. Честно провалявшись до вечера на койке, изображая больного, Крис, как только настало время окончания работ на руднике, побежал в душевую, старательно прихрамывая.

За то короткое время, что Хемсворт проработал с его превосходительством господином подполковником на рудниках, он ни разу не застал того в душе. А застать безумно хотелось. Как это получалось у чертовой английской фитюльки — всегда незаметно ускользать от Криса — тот понятия не имел. Не зря, видимо, в разведке по кустам шарился. Крис мысленно надавал себе кучу подзатыльников за то, что как пятнадцатилетний пацан мечтает увидеть, как моется его строптивое счастье. Но вот беда — так и не видел. То ли хитрый змееныш был настолько увертливым, что выскальзывал из душа прежде, чем туда доберется Хемсворт, то ли еще что, но сколько Крис не подсекал — так и не увидел голожопого Хиддлстона под упругими струями воды. Сейчас момент был как никогда подходящий. Хемсворт разделся и принялся ждать.

Ждать пришлось недолго. Уже минут через десять раздались голоса возвращающихся с работы заключенных. В соседнюю с Крисом кабинку скользнул Атланта. Кабинку напротив вознамерился занять Лиам, да только старший брат без сожалений погнал оттуда младшего — именно в этой самой кабинке, в которой не было дверцы, Крис мечтал увидеть Хиддлстона. И на этот раз Удача — капризная сука — улыбнулась Хемсворту. Предмет мечтаний Криса, вероятно, уверенный, что Хемсворта в душе нет, появился, пусть и самым последним из заключенных, нагой, как в день рождения, важно продефилировал в ту самую душевую и встал под душ. Том быстро намыливался, как будто специально хотел побыстрее закончить с водными процедурами, чтобы не дать Хемсворту как следует насладиться зрелищем. А зрелище было достойным — одни только бесконечные стройные ноги будили в воспаленном воображении Криса такие картины, от чего Крис-младший тот час же налился тяжестью и прилип к животу. А уж когда Хиддлстон провел пенными ладонями по подтянутым ягодицам, а затем принялся мыть себя между ног, австралиец не выдержал. Возблагодарив Небо за то, что прочие заключенные уже закончили омовения и теперь галдели в раздевалке, он ужом скользнул в кабинку к Тому.

- Попался! – прошептал Крис в розовое ушко, цапнул зубами мочку и обхватил Тома поперек груди, прижимаясь стояком к аппетитной заднице.

И тут же оказался в возбуждающей позиции «мордой в пол». На спину ему давила острая коленка. А в ухо лилось змеиное шипение:

- Ты охренел, Хемсворт?!

- Том!

Давление усилилось.

- Блять, Хиддлс! Ааааа! – это тощий гад провел по всем правилам самообороны болевой прием, заломив руку Криса за спину.

- Не смей подкрадываться ко мне, Охотник!

- Да я ж хотел…. – захрипел под Томом Крис… – я же хотел…

- Я знаю, чего ты хотел! – и Хиддлстон, наконец, отпустил руку Криса. – Ты становишься навязчивым, Хемсворт! Держи свой стояк в кулаке, будь так любезен.

Крис захлопал мокрыми ресницами. Обида драной кошкой царапала Охотнику грудь — чем он опять не угодил своей карамельке? Ведь совсем недавно Том растекался медом под его руками, даря Крису восхитительные стоны удовольствия. А сейчас того гляди с зубов яд закапает.

- Да пошел ты! – выплюнул Крис. До одури вдруг захотелось ударить. Смахнуть эту самодовольно-презрительную ухмылочку с породистой рожи. Всю свою обиду в этот удар вложить. Чтобы тощий заморыш кровянкой своей подавился. Крис даже кулак сжал. Да только кололи пальцы, и рука как будто свинцом налилась. И Крис к своему стыду понял, что не может поднять руку на Хиддлстона. Просто не может, и все тут. Какое там — ударить! Его же нежить нужно, чтобы убрал змееныш клыки да перестал ядом плеваться.

Но все-таки Крис не смолчал:

- Думаешь, распрекраснее твоей задницы на свете и нет ничего?

- Я хотя бы думаю. В отличие от вас, Хемсворт! – и с этими словами Хиддлстон обмотал полотенцем бедра и скрылся в раздевалке.

А Крис снова встал под душ — снимать напряжение. Он был уверен, что к тому времени, как он выключит воду, на его пальцах вырастут перепонки — так долго пробыл он под водой этим вечером.

====== Часть 7 ======

В раздевалке душевой маялся Люк. Хиддлстон только кивнул адъютанту. Вести беседы не было ни сил, ни желания. Проклятый Хемсворт в очередной раз выбил почву у него из-под ног. Том не хотел быть с ним жестоким. Но сейчас, когда собственное тело подводило Тома, заставляя откликаться на прикосновения чертового австралийца самым неподобающим образом, он не видел другого выхода, кроме как дать Хемсворту максимально жесткий отпор. Чтобы у того даже мысли не возникло, что Тому могут быть нужны эти его ласки. А то, что было в больничке, пусть спишет на побочный эффект обезболивающих.

Но отмолчаться Тому не дали.

- Мистер Хиддлстон, – робко обратился к нему Люк, видя, что шеф явно не в настроении.

- Что такое, Виндзор? – досадливо поморщился Томас.

- Я должен сообщить вам, сэр, – начал рассказ Люк. – Что вчера я стал свидетелем беседы нашего разведчика, господина Атланты, и мисс Кристи, начальника охраны Нормана.

- Что вы слышали, Люк? – нахмурился Хиддлстон.

- Немного, сэр. Но я понял, что Атланта рассказал мисс Кристи о нашем намерении удрать отсюда.

На щеках Тома заиграли желваки. Он никак не прокомментировал сказанное Люком, что было принято Виндзором за предложение продолжать.

- Сэр, мы должны отложить побег!

- Я сам решу, что откладывать, а что нет, Виндзор! Вы никому больше не расскажете об этом разговоре!

- Но мистер Хиддлстон, сэр! – попытался возразить Люк.

- Я непонятно выразился? – недобро прищурился Хиддлстон.

- Никак нет, сэр!- вытянулся по струнке Виндзор. – Разрешите идти, сэр?

Тот только махнул рукой.

- Я предупреждала, что с этими имперцами слишком уж церемонятся, сэр! – голос Гвендолин звенел от негодования.

- Не больше, чем с остальными заключенными, – пожал плечами Норман.

- Они задумали побег!

- Все заключенные мечтают о побеге, разве нет? Хорошо, что у вас появился горячий поклонник, мисс Кристи, и теперь мы предупреждены.

Гвендолин заметно смутилась. Ее щеки вспыхнули алым, но она тут же взяла себя в руки, гоня прочь приятное смущение.

- Но, сэр! Разве не разумным будет посадить их всех в карцер, тем самым исключив саму возможность бежать?

- Мисс Кристи, мне кажется, что разумным будет время от времени устраивать охране лагеря встряску, иначе их тела, как и их мозги, заплывут жирком от скуки. Пусть парни разомнутся.

- В таком случае, сэр, я настаиваю на том, чтобы вы немедленно покинули это место.

- С какой стати? – изумленно поднял бровь ее собеседник.

- Смею напомнить, господин командующий, что по крайней мере двое из беглецов до того, как угодить к нам в плен, имели своей задачей поймать вас.

- И потерпели неудачу, не так ли? – тонко улыбнулся Норман.

- В следующий раз удача может быть на их стороне!

- Мы не будем поддаваться панике, Гвен, – сказал Норман. – Но идиотами мы не будем тоже. Передайте мистеру Спеллману, пусть усилит охрану внешнего периметра.

- Слушаюсь, экселенц! – и Гвендолин приложила кулак к груди, что среди офицеров Сопротивления означало форму наивысшего почтения.

Помимо выматывающей работы, военнопленные находили себе и время для развлечений. Если с первого взгляда лагерь казался однотонной мутотенью, то после нескольких недель открывался с совершенно другой стороны. Никаких опытов на заключённых действительно не ставили, на органы не потрошили. Допросы были, некоторые проводили с особой жестокостью, но в число допрашиваемых обычно попадал высший офицерский состав, который владел информацией. Простых вояк особо не трогали, гоняли на работу, терпимо кормили, а те умудрялись даже найти себе свободное время. Кто-то травил байки, кто-то почитывал книжки, занимался спортом, а кто-то со всей страстью предавался азартным играм. Именно последнее заинтересовало Криса. И он уже вторые сутки подряд резался с товарищами по несчастью в карты, то проигрывая бесценные здесь, в лагере, сигареты, то отыгрывая их с неплохим процентом.

Расчистка прохода для предстоящего побега проходила в равномерно-умеренном темпе, под четким руководством Реннера. А вот с господином подполковником Крис больше не общался. Не о таком приеме он мечтал две недели в карцере. Естественно, Крис мог предполагать, что Том не кинется к нему на шею у всех на глазах, зацеловывая небритую довольную рожу и вопя, как он соскучился по своему капитану. Крис даже хрюкнул про себя от смеха, представляя вечно надменную змеюку, светящуюся от счастья и ведущую себя как влюбленный идиот. Но хоть улыбнуться-то по-доброму мог, или приобнять как боевого товарища? Но никак не проводить болевой приём. Хемсворт обругал сам себя за наивность – с чего он вообще решил, что Том будет ему рад, если основная часть их общения состояла из взаимных упреков и тех самых болевых приемов?

Крис неосознанно дернул плечом, почувствовав фантомную боль, нахмурил брови, а потом внезапно улыбнулся и кинул на игральный столик собранное каре. Лейтенант морской пехоты Стивенсон сплюнул и в который раз сбросил карты. Ублюдку сегодня везло, как никогда. Мухлюет он, что ли? Так он довольному Крису, собирающему выигранные сигареты, и заявил, приправив сомнения парой крепких армейских матюков. Естественно, Крис обиделся, и обиду выразил всем своим богатым словарным запасом:

- Да ты охуел, тварина морская?

Морская тварина обиделась ещё сильнее, сжав свои кулаки, визуально казавшиеся больше, чем голова Криса, опрокинула карточный столик и встала во весь свой рост.

- Я тебе сейчас башку откручу, крыса ты сухопутная!

Нарастающий конфликт армейских подразделений привлек достаточное количество зрителей, кто-то ушлый умудрился даже открыть тотализатор. По результатам которого Крис оказался не в завидном положении.

Соперники не стали долго церемониться и, как по команде, набросились друг на друга, вызвав восторженный гул толпы. Этот шум и привлек внимание Тома, до сих пор спокойно отлеживающегося в своей кровати. Резко встав, он стремительными шагами направился в гущу событий. Краем глаза отмечая в зарешеченном окне приближение полностью укомплектованных охранников.

- Разойтись всем! – ледяным тоном выкрикнул Томас, призывая всех к спокойствию.

Толпа затихла, Стивенсон, с подбитым глазом и деревянным стулом в руках, замер над вставшим в профессиональную боксерскую позу Крисом, хлюпающим разбитым носом.

- Быстро, ну! Охрана идет!

Зрители мигом поредели, только противники и остались, не желая спускать глаз друг с друга.

- Капитан Хемсворт, опять в карцер хотите?

Крис напрягся, заработал мозгами и, вспомнив ближайшие планы, опустил руки и отступил. Стивенсон бросил стул на пол, пнул ближайшую кровать и отошёл к своему лежбищу, показав Крису напоследок неприличный жест. Хемсворт в долгу не остался, бросив из своего угла:

- Я тебе завтра кирку в жопу затолкаю!

Том только глаза закатил и принялся собирать разбросанные на полу карты. С сигаретами помог подоспевший Люк, а через пару мгновений барак заполнили охранники во главе с майором Спеллманом. Оценив вполне мирную обстановку, полный порядок и тишину, он только гнусно усмехнулся и обратился к стоящему напротив Хиддлстону, держащему руки за спиной.

- Нам доложили, что у вас образовалась конфликтная ситуация.

- Советую сменить ваших доносчиков, они не отрабатывают свой хлеб, – усмехаясь не менее гнусно, чем Спеллман, ответил Хиддлстон.

“Они что, в одной школе стервоз учились?” – с неутихающей злобой подумал Хемсворт и уткнулся разбитой мордой в подушку, краем глаза наблюдая за разворачивающимися событиями.

- Обыскать его! – бросил лысый уебок своим прихвостням и, пока те держали его выебистую карамельку на мушке, всячески лапали за стройную тушку и упругую задницу, неспеша обошел барак. Военнопленные являли собой образец спокойствия и послушания. Крис же готовился вновь вступить в бой: если у Тома обнаружат собранные карты и выпишут ему карцер, то он тем более не станет отсиживаться. Но то ли охранники оказались криворукими мудаками, то ли карамелька опять вывернулась змеюкой и невообразимым образом избавилась от самодельных карт, но надзиратели только коротко бросили:

- Он чист, сэр.

Спеллман подошел ближе, встал вплотную и вгляделся в спокойные глаза Тома, словно в душу хотел проникнуть взглядом.

- Хиддлстон, давно вы у меня на допросе не были. Не надумали ничего рассказать?

- Нет, сэр, мне нечего вам сказать, – и улыбнулся дерзко, словно не он у Спеллмана под ногтем находится, а сам начальник тюрьмы у него на побегушках бегает. Крису только в очередной раз подивиться осталось спокойствию и самоуверенности своей карамельки. Сам бы он уже давно рассказал вшивому майоришке, куда ему идти и что делать, получив в ответ заслуженных пинков и месячный карцер. А выпендрежному подполковнику только улыбнулись в очередной раз и оставили в покое. Даже не оглянулись, выходя из барака. И опустившего голову, чтобы спрятать налившийся синяк, тварюгу Стивенсона не заметили.

- Спасибо за помощь, Люк, – мягко произнёс Том, своему адъютантишке, когда помещение окончательно очистили охранники.

Тот покраснел и только кивнул бывшему начальнику. Выскребая из-под тумбочки гору сломанных сигарет, между прочим, честно выигранных Крисом, и пытаясь выкинуть их в мусорное ведро.

- Птенчик, ты обалдел что ли? – возмутился оживившийся Атланта. – Неси сюда, будем реставрировать. Крис же не против, правда?

Хемсворт только плечом безразлично дёрнул, мол, делайте, что хотите.

- Вот и отлично, ты хоть знаешь, Люк, как здесь ценится чистый табак, и на что его можно обменять?

Дальше Том не стал вслушиваться в бред трепливого разведчика, только кивком головы разрешил Люку подойти к Атланте. А сам двинулся к Крису, давно остановившему кровотечение из носа и отыгравшему перед Спеллманом посапывающего усталого заключенного.

- Хемсворт, как вы умудряетесь влипать в неприятности? – устало бросил он и даже примостил свою аппетитную задницу на его кровати.

- Как сглазил кто или ядом плюнул, – буркнул привставший с кровати Крис.

Приподняв бровку в излюбленному жесте, Том только быстро протянул куда-то руку и бросил на кровать колоду карт.

- Они что, у тебя были?! Где ты их прятал?!!

- Не думаете же вы, что я выдам свои секреты? – казалось, Тома весьма забавляло озадаченное лицо собеседника.

- У вас нос распух, нужно приложить что-нибудь холодное, – внезапно мягко произнес он, обрисовывая в воздухе масштабы бедствия.

- Какая забота, чем обязан? – присвистнул в неверии Крис.

- Не обольщайтесь, Хемсворт. Это рациональный шаг. Если вы завтра отправитесь в шахту с опухшей физиономией, то сразу выдадите себя. Я не для этого тут ваш бардак расчищал.

- А Стивенсон?

- Плевать на Стивенсона, он не в моей команде. Идемте.

- Что, сам лечить будешь? – окончательно обалдел Крис.

Хиддлстон ничего не ответил, только стянул полотенце с изголовья кровати и прошагал в уборную. Крис, как загипнотизированный, проследил за длинными ногами и чуть менее изящно, а если точнее, вообще безо всякого изящества, протопал за господином подполковником. Приказы же нужно выполнять?

Том обнаружился у раковины, сосредоточенно смачивающий полотенце в холодной воде. Поймав откровенно жадный взгляд в зеркале, лишь усмехнулся и, быстро обернувшись, запустил тряпку в зазевавшегося капитана. Тот её еле ухватил и в очередной раз поразился вредности натуры, уже самвытирая кровь и остужая действительно распухший нос.

Том лишь спокойно следил за действиями капитана, не думая даже отводить взгляд, и черт его только знает, что у него в заумной голове крутилось. Но вот только то, как розовый язычок быстро облизнул губки, от Криса не скрылось.

Кинув испачканное полотенце в умывальник, он тяжело вздохнул и, в очередной раз наплевав на собственные принципы, медленно приблизился к прислонившейся к раковине ползучей гадине. Осторожно положил руки по обе стороны и замер в паре сантиметров от лица. Никаких болевых приёмов не последовало, только дыхание участилось, и вроде как вожделенное тело само приблизилось к нему на пару миллиметров. Крис только усмехнулся чудовищному прогрессу, но на всякий случай уточнил:

- Не будешь бить?

- Посмотрим на ваше поведение, – капнул ядом господин подполковник и захлебнулся воздухом, когда его губы смяли до одури сладким поцелуем.

И обязательно не забыть запустить руку в манящие кудряшки, сжать у самых корней и притянуть ещё ближе, чтобы и не думал больше рыпаться. Вторая рука облапила задницу, погладила по бедру и вновь вернулась на желанное место. А почувствовав, как в ответ его нежно поглаживают по шее, Крис только рыкнул и потерся пахом о пах, вырвав у своего личного наказания судорожный вздох.

- Братишка, что за кипишь тут был? – с громким басом ввалился в уборную младшенький, пропустивший ранее потасовку в бараке, но поспевший вовремя к другому представлению.

Хиддлстон отскочил ошпаренной гадюкой и, пригладив растрепанные волосы, невозмутимо бросил, направляясь к выходу:

- Вы как раз вовремя, Лиам, помогите брату привести себя в порядок.

Никогда ещё Крису не хотелось так пройтись кулаком по физиономии младшенького, даже когда отец обнаружил у того травку, и мелкий паршивец все скинул на старшего брата.

- Так что случилось, Крис? – младший взволнованно смотрел на слегка помятого брата.

- Так, ерунда, – отмахнулся капитан, – перекинулись в картишки.

- С господином подполковником? На желание? – и Лиам выразительно поиграл бровями.

- Заткнись, Ли! – рявкнул Крис, раздосадованный тем, что его прервали на самом интересном месте.

- Что “заткнись” сразу? – обиженно пробурчал Лиам. – Уж и спросить ничего нельзя!

Последнюю фразу Крис уже не слышал. Он пулей выскочил из уборной, оставив брата обескураженно смотреть ему вслед. Все, на что надеялся Крис, так это на то, что его карамелька не растеряет игривый настрой и позволит ему хоть ненадолго к себе приласкаться.

И надежда оправдалась, пусть не совсем, но частично. Пойманный уже у самого входа в барак, Хиддлстон хоть и не полез к Крису с нежностями, но по крайней мере не шипел гадюкой.

Обнадеженный, Хемсворт схватил Тома за руку и затащил за угол здания, туда, где у них было меньше шансов быть увиденными. Толкнув Хиддлстона к стене — у Криса в последнее время появилось просто какое-то маниакальное желание притискивать свое строптивое счастье к любой вертикальной поверхности, а о поверхности горизонтальной он пока и думать не смел — так вот притиснув Хиддлстона к стене и ввинтившись между его ног, Крис, намереваясь оставить на золотистой коже нехилый такой засос, припал губами к манящей шее.

- Что вы делаете, Хемсворт? – попытался было возразить Том, но как-то без обычного энтузиазма.

- Нас прервали, карамелька! – зашептал Крис и лизнул языком гладкую кожу, провел от основания шеи до самого уха, куснул мочку.

- Крис! – в грудь Охотнику тут же уперлись острые кулаки. – Крис, да погодите же!

- Мммм, помолчи, – мурлыкнул Хемсворт, не прерывая своего занятия.

- Довольно! – и желанное тело вмиг вызмеилось из рук Криса, оставляя его тяжело дышать, как будто кросс пробежал, а не шею любимого вылизывал.

- Вы можете держать себя в руках, Хемсворт? – грозно сверкал глазами Хиддлстон.

- Нет, – честно признался Крис, – когда ты рядом, когда ты….такой — нет, не могу.

- Что мне с вами делать? – спросил Том, поддав в голос ехидцы, но смотрел ласково, Крис видел, что не сердится.

- О! У меня так много вариантов, Томми! – облизнулся Крис, но тот в ответ только фыркнул:

- Ведете себя как подросток, Хемсворт!

- А ты можешь перестать мне выкать? – нахмурился Крис. – После того, как мой язык побывал у тебя во рту, это как-то неуместно.

- А твой язык у меня во рту, значит, вполне уместно?

Хемсворт довольно закивал головой и опять потянулся к Тому. Но тот упрямо выставил перед собой руки.

- Крис! Это все... Это все совсем не вовремя. Да и не к месту. Это неправильно!

- Неправильно — это держать нас — тебя! – здесь, – Крис взял руки Тома в свои, переплел пальцы. – Неправильно — эта мудацкая война! Ты знаешь, Том, я умирать готов и убивать готов — ради нашей Империи…. да хер с ними, с этими гребаными лозунгами! За тебя, Том! Только я уже заебался, веришь? От этой муштры, от этого хаки, от крика дневального по утрам. Я заебался, Том! Хочу сбежать отсюда. Не прям вот отсюда — и Крис потопал ногой, обозначая место, – от этой войны хочу сбежать! Хочу увезти тебя к себе домой, в Австралию. Хочу показать тебе Слейпнира. И чтобы ты кормил его сахаром, Том, а он бы прядал ушами да смотрел настороженно. Хочу валяться с тобой в высокой траве на нашем поле — просто так лежать рядом, держать тебя за руку и смотреть в небо. Знаешь, какое там небо, Том? Голубое-голубое, почти как твои глаза, прозрачное. И оно огромное — от края до края, и конца ему нет. И солнце, Том! Там такое солнце! И его тоже сколько угодно. И оно яркое, как твои волосы, карамельное. А не как здесь — одна хмарь. Здесь я могу видеть солнце, когда ты рядом. Только когда ты рядом, Том!

И Крис замолчал, пораженный тем, как много он, оказывается, может сказать слов за раз.

- Да вы поэт, Хемсворт, – с улыбкой произнес Хиддлстон. – Кто бы мог подумать!

Том и правда помыслить не мог, что немудреные слова Криса произведут на него такое впечатление. Он был смущен, но это было приятное смущение. И что-то ныло под ребрами. Как будто тот маленький хрупкий росток — та нежность, то приятие, которое почувствовал Том к Крису — то, что хотел с корнем вырвать из себя, вросло сейчас в самое Томово нутро, оплело корнями сердце — как теперь вырвешь? Только вместе с сердцем.

Хиддлстон вздохнул. Он, как мог, пытался противиться пылкому напору Хемсворта. Огрызался, не давался в руки, даже бить пробовал. Да только все равно попался — не вырваться.

- А как же Цель? – подумал Томас. – Как быть, если они противоречат друг другу: Цель и Крис. Как выбрать?

«Не надо выбирать!» – ласково шепнул внутренний голос.

И Том поверил. Не надо выбирать. Надо показать Цель Крису. И тогда она будет у них одна на двоих. Как просто!

Том улыбнулся:

- Я подумаю про Австралию.

И Крис поднял глаза — голубые-голубые, совсем как далекое австралийское небо — посмотрел на Тома, как будто увидел впервые.

- Только сначала давай выберемся отсюда, Крис?

Тот только головой кивнул.

- И обещай не давить? – смущенно попросил Том. – Когда ты прешь как танк….

- Я понял, Том, я постараюсь, но обещать не могу, – усмехнулся Крис и все-таки не смог удержаться, погладил Хиддлстона по щеке, совсем легко, просто обозначил прикосновение.

- Слишком уж хочется тебя трогать.

А в ответ Том накрыл ладонью Крисовы пальцы.

После вечерней переклички Криса догнал Лиам.

- Ты чего такой довольный? – младший закинул лапищу Крису на плечо. – Сияешь, как будто трахнул королеву бала.

- Еще нет, – смутился Охотник. – Но я над этим работаю.

- Продуктивно? – поинтересовался Ли.

- Ну, мы с господином подполковником вроде как пришли к взаимопониманию.

- Иди ты! – несильно пихнул Лиам брата в бок.

- Если назвать взаимопониманием тот факт, что он хотя бы не пытается выдернуть мне плечо из сустава, а я пообещал не пытаться завалить его каждый гребаный раз, как оказываюсь в полуметре от его сладкой попки.

- Поверить не могу, братец! Да ты втюрился! Реально втрескался! В эту цацу из разведки? Я-то думал, что ты просто натянуть его хочешь, а ты, оказывается….

- Попридержи язык, мелкий! – нахмурился Крис. – То, что ты мой брат, вовсе не значит, что я позволю тебе отзываться в таком тоне о…

- О ком, братик? О его сраном превосходительстве, Томасе, разъеби его забором, Хиддлстоне?

- Лиам! – повысил голос старший Хемсворт.

- Знаешь что, Крис, кто-то должен был сказать, и лучше тебе услышать это от родного брата. Так вот знай — ты размяк, Охотник. Ты так часто пускаешь слюни на этого тощего засранца, что скоро будешь похожим на тех имбецилов, у которых вместо мозгов желе.

- Что?!

- Желе! Карамельное такое, знаешь?

- Лиам! – зарычал Крис, сжимая кулаки. Если бы перед ним сейчас стоял не брат, то он давно бы уже не досчитался как минимум пары зубов, а как максимум пары ребер.

Но Лиам, пользуясь безнаказанностью, продолжал:

- Перестань уже думать головкой и начинай думать головой. С чего начался весь этот пиздец? С того, что к нам в часть прибыл господин подполковник.

- Том спас мне жизнь и тебе, кстати, тоже, тогда, когда нас обстреляли обмудки из Сопротивления!

- Спас. И тут же решил отнять, отправив тебя под трибунал.

- И вытащил меня из тюрьмы, когда на нашу часть напали!

- Чтобы бросить тебя в самую гущу боя! – не унимался Лиам.

- Он дрался со мной плечо к плечу!

- И вот мы все здесь, не так ли? – спросил младший Хемсворт очень тихо, как будто внезапно сдулся.

- Что ты имеешь в виду?! – настала очередь Криса закипать. – Что ты, черт тебя дери, имеешь в виду?!

- То, что он еще жив, Крис. Сам подумай — эта бешеная сука, эта рыжая тварь Белка расколола меня как пацана. Да, я виноват, но я до усрачки боялся, что эта стерва застрелит тебя. А она могла, Крис! Ох, ты бы видел, как она смотрела тогда на тебя — как на кусок говна.

- При чем тут Белка?

- При том, что твой Хиддлстон уже давно бы был покойником. Ей даже не нужно было его колоть. Достаточно того, что он хотел захватить этого их Нормана. Да за одно это полагается расстрел. А он ничего так, вполне себе жив-здоров и даже его милое личико не особо пострадало во время допросов.

- Ты на что намекаешь, братишка?

- На то, что твой распрекрасный англичанин наверняка на этих самых допросах пел соловьем. А учитывая сферу его деятельности, угадай, как много он мог напеть этим ублюдкам из Сопротивления? Да он сдал им столько наших секретов, что….

- Он не мог, Ли! – недоверчиво смотрел на брата старший Хемсворт. – Я видел его после беседы с лысым уебком Спеллманом — Том еле на ногах стоял….

- Зато ты не видел его после разговора с Белочкой, – скривился Лиам. – А вот Атланта видел. Говорит, вывели его как раз перед тем, как была очередь его, Атланты. И рожа у господина подполковника была, что у твоего кота, объевшегося сметаной.

- Скажи этому ублюдку Атланте, что я засуну его поганый язык в его дряблую жопу! – взревел Крис. – Но сначала заставлю этим самым языком вылизать Тому ботинки!

- Крис! – и брат обнял его за плечи, легонько встряхнув. – Крис! Сними же уже розовые очки и подбери розовые сопли! Завтра побег! Кто его планировал? Хиддлстон! А если он спланировал его только для того, чтобы подставить всех нас?

- И зачем ему это нужно, как по-твоему? На минуточку, мелкий, мы уже и так в лагере!

- Я не знаю, – опустил глаза младший Хемсворт. – Я жопой чувствую: этот Хиддлстон — мутный тип. И поверь мне, братишка, он выслуживается перед Сопротивлением.

- Твоя жопа давно не порота, Лиам, – сплюнул Крис. – Считай, что я тебя услышал. Но предупреждаю — это был первый и последний раз, когда ты говорил, а я слушал тебя в таком ключе. Свое мнение о Томе можешь засунуть себе в задницу. Я же верю Тому.

- Ты веришь в того, кого сам себе придумал, брат! – пытался достучаться до старшего Ли.

- Я верю в того, кого выбрал, братишка.

====== Часть 8 ======

- Помогите! Помогите же! Ему плохо!

На тревожный возглас Тома соизволил оглянуться только один из охранников, да и то как-то лениво и сердито, словно его от важных дел отвлекли.

- Ну, что там у вас?

- Вы издеваетесь?! – не выдержал Том, поддерживая за голову свалившегося в обморок Люка.

Охранник подошёл ближе, пнул бесчувственное тело ногой и сплюнул:

- Ну сдохнет и сдохнет, сам сопливыш нарывался на мужскую работу.

- Да ты охренел! – оттолкнув замешкавшегося Атланту, приблизился к спорщикам Крис.

- Вернитесь на рабочее место! – в голосе охранника послышались металлические нотки. – Мы сами решим, что делать!

- Ему нужно в больницу! Вы в курсе, что нарушаете Конвенцию об обращении с заключенными? – серьёзно спросил Реннер.

- А то в ваших отходниках они соблюдаются, – вмешался уже второй надзиратель.

- Падлюки, сейчас же зовите вашего докторишку! – пробасил Крис.

- Хэмсворт, ещё одно слово... – приготовил шокер надзиратель.

Заварушка принимала неожиданный оборот, все заключенные позабыли о своей работе, только настороженно оглядывались, а звуки спущенных автоматных затворов раздавались со всех сторон.

- Что? Расстреляете нас всех? – не выдержал Том. – Чем вы тогда лучше Империи? Мните себя борцами за права и свободу, называете нас чудовищами, а сами ничем не лучше!

Охранники застопорились, зачинщик спора недоуменно огляделся на своих дружков и, спрятав шокер, направил на заключенных автомат.

- Встаньте и поднимите руки!

Осторожно уложив Люка на землю, Том приподнялся, метая глазами молнии, но руки поднимать и не подумал.

- Вызовите начальника тюрьмы, немедленно!

- Повторяю ещё раз – руки вверх!

- Вот видите, вы все! – обратился Том к заключенным: – Мы для них только мусор. Любой из нас может оказаться на месте этого парня, и никто вам не окажет помощи. Если это будет не обвал или оползень, из-за которого с них сдерут шкуру, – злая улыбка на его губах больше походила на оскал.

- Совсем оборзели, гниды! – раздался неуверенный голос одного из заключённых, наблюдающих за разворачивающейся сценой.

- Уебища бездушные! – кирка в руках Лиама выписала небольшой круг.

Постепенно гул голосов недовольных военнопленных начал нарастать.

- Да они вообще нас за людей не держат! – громче всех завопил Стивенсон, потирая синяк под глазом.

- Успокоились! Живо!

- Да пошёл ты на хрен! – выплюнул ещё один громила-заключённый.

Том лишь удовлетворённо улыбнулся – как мало всё-таки нужно, чтобы человеческое негодование вспыхнуло синим пламенем. Не зря он просиживал форменные штаны на курсах психологии в военной Академии.

Бросив последний взгляд на Реннера и поймав утвердительный кивок от коммандера, он прищурил глаза, подобрал свою кирку и с приказом:

- Бей гадов! – набросился на ошеломленного охранника.

Толпа заключённых не отстала. С громкими воплями те пошли на таран. И даже заряженное оружие никого не остановило.

- Ты же помнишь, Охотник? Максимально чисто и желательно без жертв? – оглушив охранника и подобрав его автомат, Том тихо обратился к Крису. Тот одним ударом выбил челюсть приблизившегося к Тому солдата, подобрал его оружие и, прострелив ногу другому охраннику, просиял самодовольной улыбкой.

- Конечно помню, Гюрза!

Хиддлстон кивнул ему и повернулся к Люку – время шло на минуты. Бросив приподнявшемуся адъютанту заряженный пистолет, он одобрительно и совсем по-хулигански подмигнул ему:

- Отлично сработано!

- Группируемся и вглубь тоннеля! – приказал успевший вооружиться Реннер. При потасовке, когда больше трёх десятков заключённых при умелом манипулировании решили расквитаться со своими надзирателями, никто и не заметил, как шестеро из них скрылись из поля зрения. Проход был заблаговременно расчищен, только и нужно было расправиться с прикрывающими выход камнями, а затем цепочкой, которую завершал Реннер, выбраться наружу. На свободу, такую сладкую и долгожданную. Но времени на сантименты не было, бунт могли в любой момент пресечь, вызвав подмогу, и мигом обнаружить пропажу. В таком случае, у них не будет шансов. Крис был уверен, что даже то, что они никого не убили, не станет для них смягчающим обстоятельством. Том, во время планирования побега, не раз настаивал на этом пункте: они должны сработать чисто, без жертв, для своей же подстраховки. Если их поймают, а на их счету будут жизни солдат Сопротивления, то их расстреляют без раздумья. Если же удастся избежать жертв, то и у них будет шанс выжить. Чертова карамелька расписала побег по десятку сценариев, и только в этом было дело, что он не хотел жертв. Не потому, что он в сговоре с Сопротивлением, и ему велели сохранить жизни солдат, конечно нет. Том просто очень предусмотрительный. Крис всю ночь, как мантру, повторял это. Всё же слова брата всколыхнули в нем сомнения, и он всеми силами старался от них отмахнуться. И у него даже почти получилось, он был практически уверен в Хиддлстоне, оставив на дурацкие сомнения в сердце всего одну тысячную вероятностей. Ведь не может так случиться, что эта одна тысячная сумасшедшим образом поглотит все остальные громадные цифры?

Чертовка жизнь показала, что может, швырнула Крису в лицо его же сомнения, когда в нескольких сантиметрах от головы брата отрикошетила вражеская пуля. Их ждали, ждали серьёзно и с уверенностью, что они будут в этом месте именно в этот день и в этот час.

- Засада! – отчаянно завопил Атланта.

Ярость в глазах брата, страх, парализовавший Люка, и побледневшее лицо подполковника разведки. Крис поймал направление его взгляда – проклятая бешеная Белка, раздери её черти, стоящая во главе группы захвата.

- В укрытие! – выкрик Реннера разогнал все мысли и заставил тело работать на автомате, как впрочем каждый раз, когда нужно было уебать тварям из Сопротивления.

И только не смотреть в глаза брату, где отчётливо читалось: “Я же говорил! Он предатель!”

- Нужно прорвать оцепление и бежать в горы! – коммандер Реннер, если и был застигнут врасплох, то максимально быстро пришёл в себя. – Я буду прикрывать отход.

Естественно, жизни солдат Сопротивления перестали иметь значения. Но и почем зря никто палить не стал – ограниченный запас патронов сильно урезал возможности маленькой группки заключённых. Том, вопреки мрачным ожиданиям Криса, не рассмеялся злодейским смехом и не перебежал на сторону Сопротивления, а отстреливался из своего укрытия наравне со всеми. Отстреливался весьма метко, каждый выстрел попадал в цель. Зазевавшись, Крис чуть не схлопотал пулю, чертыхнулся и краем глаза приметил, как окружение сжимается. Если их выведут в ближний бой, то они трупы.

- Ли! – резкий окрик заставил обернуться мелкого. Крис пальцем указал на пробирающуюся к ним Белку. Брат понял без слов, невидимкой скользнул в ущелье и принялся ждать слишком самоуверенную девчонку, решившую зайти с тыла. Расчёт оказался верным – Том лишь краем глаза заметил мини-операцию братьев. Как рыжеволосая Белка направляет оружие на Криса, но на курок нажать не успевает: сцапав чертовку за собранные в высокий хвост волосы и притянув к себе, Лиам выбивает автомат из её рук и направляет свое оружие глупой девчонке в голову.

- Не стрелять! Она поможет нам выбраться!

Крис с неверием оглядывается на Тома. А брат не решается нарушить приказ подполковника, пусть и подозреваемого в измене.

Выстрелы и вправду утихают, девчонка пытается выбраться из захвата, но младший держит крепко, ещё чуть-чуть – и удушит.

- Уходим, пока не оклемались, – короткий приказ Реннера заставляет выбраться из укрытий и, отстреливаясь одиночными, отступить вглубь. Только бы уйти, а там сам чёрт их не найдёт в горах. И ведь получается! Крис сам не верит, что они живы. Живы и даже практически невредимы. Если не считать основательно потрепанного Люка и сквозное ранение коммандера, который до последнего прикрывал их маленькую группу. Выстрелы остались позади, они отбились, благодаря пленнице смогли переломить ситуацию, и даже высланные в погоню солдаты остались зализывать раны. Девчонка, по-видимому, обладала весом в армии Сопротивления. И её действительно боялись ранить свои же, что сыграло на руку теперь уже бывшим заключённым. Маленький привал был организован, чтобы отдышаться, оказать коммандеру первую помощь и подкорректировать планы.

- Среди нас предатель! – не выдержал Крис. Сердце разрывалось пополам. А то, как Том поглядывал на девку, стало последней каплей.

- Какая-то сука выдала наши планы! – Охотник бросил на Тома прямой, полный ярости взгляд.

- Что вы хотите сказать, Хемсворт? – мигом взбесился Том.

- Это ты мне скажи, что ты обсуждал с этой дрянью? Что она тебе такого сказала на допросе, что ты лыбился, как последняя блядина?

- Что, сладкий, тоже по моим допросам соскучился? – расхохоталась рыжая девка.

- Том, это правда? – в неверии прохрипел Реннер.

Серые глаза господина подполковника забегали по их маленькой группке, не то в поисках поддержки, не то в попытке придумать очередную ложь. Но хватит с него лжи, Крис больше не позволит.

- Ну, чего молчишь? – зло оскалился Хемсворт и сцапал болтливого шпиона за грудки. – Что? Скажешь, неправда?

- Скажу, что лично тебе глотку перегрызу за каждое слово.

Крис отшатнулся – такого тёмного и тяжелого взгляда у Тома он не видел никогда. Да что он о себе возомнил? Думает, состроит всем глазки, поиграет во всезнающего, и все опять развесят уши? Острое желание наказать предателя поднималось откуда-то из глубины души, и не понять, из-за чего такая ненависть. То ли из-за предательства их Империи, то ли из-за того, что предали его самого, Криса. Казалось, он не сможет сдержать желания проехаться кулаком по холенному личику, чтобы умылась гадина ползучая собственной кровью.

- Крис, остынь! – предостережение Реннера прошло мимо ушей, как и проклятья рыжей девчонки, даже голос брата слышался, как сквозь слой ваты.

- Это Атланта! – писк Люка мог бы потонуть в гуле голосов, но почему-то именно его Крис услышал.

- Клювик прикрой, птенчик! – подал голос не отсвечивающий до сих пор Атланта.

- Я видел! Видел и слышал! – уже смелее продолжил Виндзор, поднимаясь на ноги. – Как он общался с начальником охраны Нормана, мисс Кристи.

- Ты совсем охренел, такими обвинениями разбрасываться?! – взревел Атланта и, не сдержавшись, хотел заехать кулаком по мордашке языкастого адъютантишки.

Кулак был остановлен младшим Хемсвортом.

- Продолжай, – мягко кивнул Лиам Виндзору. – Что ты видел и слышал?

- Господин Атланта рассказывал ей о нашем плане побега.

- Тебе почудилось, малыш! – свирепо улыбнулся Атланта.

- Мы обсуждали это с подполковником Хиддлстоном, но решили просто быть начеку и заранее не сеять тревогу. Иначе они могли бы завалить выход из рудника, и тогда точно ничего бы не получилось.

- Том, почему вы мне этого не рассказали? – тяжело выдохнул Реннер.

- Сэр, я был уверен, что полностью контролирую ситуацию, и... – яростный взгляд на предателя, и ещё один – на отступившего Охотника. – Я решил, что Атланта не посмеет выдать наши окончательные планы. Думал, что он имел неосторожность влюбиться и таким образом пытался понравиться мисс Кристи. Увы, я ошибся. И прошу разрешения исправить свою ошибку.

- Это неправда! Он сам у Сопротивления отлизывал! – предпринял последнюю попытку оправдаться Атланта.

- Лучше ты расскажи, до какого блеска вылизал ботинки нашей Гвен? – весело прыснула связанная бешеная Белка.

И это был контрольный, Атланта схватился за голову и бессильно зарычал.

- Ах ты, тварь! – Лиам был готов убивать. А ещё ему было жутко стыдно за то, что он посеял в душе брата сомнения. И тот в пух и прах разосрался со своей карамелькой.

Но за оружие взялся Том. Забрав у Люка пистолет, с совершенно бесстрастным лицом возвёл курок и нацелил на перебежчика. В тишине ночи выстрел прогремел особенно оглушающе, раздробив бедро изменника на осколки. Атланта взревел и схватился за ногу.

- Язык бы тебе ещё отрезать. Чтобы болтал поменьше, – наклонился к скулящему чучелу Том. – Но мы поступим по-другому. Ты же хотел в Сопротивление? На побегушки к той блондиночке? Считай, ты сорвал джек-пот! Конечно, если не истечешь кровью раньше, чем они тебя найдут.

А приподнявшись и оглядев замерших сослуживцев, коротко бросил:

- Нам пора, если не хотим составить господину разведчику компанию и вернуться в лагерь военнопленных.

Кинув последний взгляд на поскуливающего от боли Атланту, Том вернул пистолет Люку, поднял свой автомат и, проигнорировав превратившегося в статую Криса, направился по обговоренному ранее маршруту. Чертов Хемсворт опять выбил его из колеи, и пока желание нажать на курок во второй раз не взяло над ним вверх, нужно было отвлечься и успокоить и так расшатанные после отвратительных сюрпризов нервы. Том ненавидел, когда кто-то осмеливался нарушать его приказы. Кто бы это ни был.

Когда раненый предатель остался далеко позади, Хиддлстон объявил привал.

Крис, во время перехода подставивший плечо постепенно слабеющему Реннеру, осторожно усадил его под дерево, прислонив спиной к выстилающему ствол мягкому мху. Выглядел коммандер неважно: даже в надвигающихся сумерках его лицо было смертельно бледным, а холодный пот, покрывавший лоб и щеки мужчины, да сорванное дыхание говорили о том, что без медицинской помощи долго коммандер не протянет.

- Господин подполковник, – со всем уважением обратился к командиру их импровизированного отряда младший Хемсворт. – Позвольте мне обыскать нашу пленницу? Наверняка в ее экипировке мы найдем много чего полезного.

- Только дотронься до меня, имперский выблядок! – прошипела Белочка.

- И что будет? – осклабился Лиам.

- Оставьте ее, Хемсворт! – рявкнул Хиддлстон.

Он сам подошел к гневно сверкающей глазами девушке:

- Я прошу прощения, мисс, – с этими словами Том профессионально быстро обыскал пленницу, стараясь причинять при этом минимум дискомфорта. Но та все равно плевалась ядом, призывая на голову Хиддлстона и заодно остальных имперцев все казни Египетские.

Обыск оказался продуктивным. В распоряжении беглецов оказался пакет первой медицинской помощи, который Том отдал Виндзору, приказав перевязать Реннера. В пакете, помимо перевязочного материала, обнаружились пару ампул с обезболивающим, что было весьма кстати — кто знает, на сколько еще хватило бы сил и терпения у коммандера, особенно если побег затянется.

За его спиной негромко переговаривались братья Хемсворты, кажется, младший не имел ни малейшего желания тащить с собой эту рыжую ведьму из Сопротивления и предлагал оставить ее гнить прямо здесь. Чертовы австралийские кретины! И как мог он, Том, только подумать о том, что один из этих кретинов может стать для него хоть немного небезразличным?

Хиддлстон не хотел признаваться самому себе, что обвинения, брошенные ему Хемсвортом, ранили куда больнее, чем он мог подумать.

«Ну вот и выяснили, – вел сам с собой мысленный диалог Томас, – никому не верил раньше, никого не подпускал к себе близко, так чего же теперь расслабился? Чего разнежился? Впредь будь умнее и при первой возможности избавься от Хемсворта».

Пока же от старшего из братьев было больше пользы, чем вреда — все-таки бойцом он был отменным — а уж как только они выберутся из заварушки, пусть идет своим путем и не пересекается больше с Томом.

- На ней нет каких-нибудь хитрых штучек? – поинтересовался Реннер, которого довольно ловко смог перевязать Люк. – Нас не отследят?

- Нет, – покачал головой Том. – Лиам, вы молодец, что выкинули ее спутниковый сразу же, как только схватили. А больше устройств связи при ней я не нашел.

- Они точно не смогут отследить нас? – испуганно спросил Виндзор.

- Не бойся, малыш, мы достаточно оторвались от них, – Лиам успокаивающе похлопал Виндзора по плечу. А тот зарделся, радуясь про себя тому, что в сумерках его смущения никто не заметил.

- Ты нашел документы, Том? – снова спросил Реннер.

- Ее зовут Сара Джейн Норман, – прочитал Хиддлстон на пластиковом квадратике удостоверения личности жителей подконтрольных Сопротивлению территорий. – Двадцать девять лет, майор службы контрразведки.

- Норман? – присвистнул Лиам. – Эй ты, рыжая сучка, ты кем приходишься этому вашему ушлепку? Женой?

- Норман не женат, – нерешительно ответил вместо девушки Виндзор.

- Мало ли на свете Норманов? – предположил старший Хемсворт, до этого момента скромно молчавший. От досады на то, что так по-глупому облажался, что позволил себе усомниться в Томе, мало того усомниться, еще и во всеуслышание обвинить его в измене, Хемсворт готов был сожрать свой собственный язык.

- Вы родственница господина командующего, Сара? – спросил у пленницы Хиддлстон, сделав вид, что не расслышал предположения Криса.

Молчание было ему ответом.

- Ладно, прямо сейчас это не столь важно. У нас с вами еще будет время для бесед, мисс Норман, – пожал плечами Томас, убирая удостоверение себе в карман.

- Мистер Хиддлстон, нам пора выдвигаться, – держась одной рукой за дерево, коммандер Реннер тяжело поднялся на ноги. – Если благодаря заложнице нам и дали уйти, то теперь наверняка уже выслали за нами погоню. И если бы я был на месте начальника лагеря Спеллмана, я бы привлек к поисковой операции военных из соседнего города.

Томас накрепко привязал пленницу к этому же дереву и жестом попросил своих людей отойти с ним.

Когда между ними и Сарой было достаточно большое расстояние, чтобы та не смогла ничего слышать, Хиддлстон продолжил:

- Спеллман наверняка поднял на уши всех имеющихся в городе военных, поэтому нас усиленно ищут. Только вот искать они нас будут вот здесь, на северо-западе, – и Хиддлстон развернул перед беглецами отобранную при обыске у Сары карту местности. – Наверняка они думают, что через горы мы будем пробираться к своим, на территорию Империи.

- Но исключать то, что повстанцы будут ждать нас в городе, тоже нельзя, – возразил Реннер.

- Разумеется, – кивнул головой подполковник. – Поэтому я и хочу попросить о помощи мистера Макмиллана.

- Вы уверены в нем, Томас? – с сомнением спроси коммандер.

- В наше время нельзя быть уверенным ни в ком, не так ли, мистер Хемсворт? – Хиддлстон попытался поддеть и так уже предающегося самобичеванию Криса.

- Но другого верного Империи человека в этом городе у меня нет. Поэтому будем рады тому, что имеем. С Макмилланом управление разведки Империи начало работать еще пять лет назад. Это очень ценный для нас кадр. Он сотрудничает не из-за страха или каких-то компрометирующих его материалов, а, что называется, за совесть. Недовольный политикой Сопротивления, он давно хотел перейти на службу к нам. И вот сейчас, если поможет нашей группе, у него будет такая возможность.

- Вы говорили, что у него есть выход на кого-то из сотрудников лаборатории, в которой изготавливают вакцину, – напомнил младший Хемсворт.

- Он намекал на это, – кивнул головой Том. – Сейчас для нас главное — отсидеться у него, дать возможность коммандеру восстановиться и за это время как можно тщательнее спланировать операцию по захвату Нормана.

- Том, ты уверен….- подал голос Крис, но его мгновенно перебили.

- Если кто по прежнему во мне не уверен, может катиться прямиком к Атланте, – и полный бешенства взгляд серых глаз, казалось, готов был прожечь в Хемсворте дыру. – Я по-прежнему настроен на выполнение изначальной миссии. Империя послала меня для того, чтобы я доставил им господина Нормана, и я это сделаю.

- Он прав, Крис! – поддержал подполковника коммандер. – Раз уж мы оказались в сердце Сопротивления, грех этим не воспользоваться.

- Если верить информации Атланты, а до встречи с мисс Кристи вранья за ним не водилось, лаборатории по производству вакцины находятся где-то неподалеку от лагеря, где нас держали, – задумчиво произнес Хиддлстон. – Вероятно, в этих же горах. Но точное их местонахождение нам неизвестно. Если мы сможем отсюда связаться с нашими, тогда хотя бы уж не для вызволения нас, так для захвата лабораторий они наверняка пришлют подкрепление.

- Возьмем Нормана и захватим лаборатории? – восхищенно смотрел на своего босса Люк.

- Получишь медальку, малыш! – подмигнул ему Лиам, и Виндзор вновь отчаянно покраснел.

- Для начала нам нужно добраться до Макмиллана, – напомнил всем Том. – Сейчас мы двинем вот сюда, на юг, – и Хиддлстон показал по карте направление движения. – Где-то часа через четыре, если пойдем достаточно быстро, то спустимся к трассе, ведущей в город. Вот тут — еще одна точка, куда указал тонкий палец — автозаправка, попробуем угнать автомобиль и доехать до дома Макмиллана, благо он находится недалеко от въезда в город.

Все участники побега одобрительно закивали, поддерживая своего предводителя.

- Сейчас пять минут на отправление естественных надобностей. Впереди долгий переход.

Крис, спрятавшийся за ближайшей елкой, подождал, пока остальные скроются за деревьями, и увидев, что Хиддлстон закончил орошать соседний ствол, возник прямо перед ним с настойчивым желанием прояснить возникшее между ними недоразумение.

- Том! – и Хемсворт, раз уж это вошло у него в привычку, притиснул Хиддлстона к тому дереву, за которым недавно прятался. – Том, прошу, выслушай меня!

- Сомневаюсь, что я услышу что-то интересное.

Томас не пытался вырваться. Даже говорил как будто вполне доброжелательно. Но лучше бы пытался или по своему обыкновению шипел бы змеюкой. Но сейчас он вел себя так, как будто Крис — вообще пустое место. Даже смотрел как будто на него, а на самом деле сквозь.

- Послушай, карамелька, кончай дуться, я виноват, признаю. Но сам посуди — нервы ни к черту от этого всего. Да к тому же засада…

- Если у вас нервы, Хемсворт, сидели бы у себя в Австралии, кормили бы Слейпнира сахаром.

- Я признал, что был не прав! – в сердцах выкрикнул Крис. – И я прошу у тебя прощения.

- А знаете, Охотник, мое прощение вам не нужно, – покачал головой Хиддлстон. – Вы теперь сами не сможете себя простить.

И он дернулся всем телом, пытаясь сбросить с себя удерживающие его руки Криса.

- Да подожди ты, Том! – старший Хемсворт только сильнее прижал к дереву свое вырывающееся счастье, поднял руку, дотронулся до щеки, нежно погладил большим пальцем высокую скулу. И накрыло нежностью. И виной. И страхом, что не простит. Что не позволит больше вот так себя приласкать. Недаром рвется из рук и смотрит, как на шваль.

- Том, ты же все для меня, ты знаешь! – затараторил Хемсворт. – Я когда думал о том, что ты можешь предать нас, у меня как будто кто кишки на вертел наворачивал, так мне было погано, Том! Я же верил тебе….

- И я верил тебе, – тихо сказал Хиддлстон. – Я думал, что тебе можно доверять, что тебя можно подпустить близко. Как я могу тебе верить, если ты сам опустился до сомнений?

- Я мудак, Том, я знаю! Но клянусь…

- Не клянитесь, Хемсворт, – Томас снова перешел на «вы». – Это уже не имеет значения. И уберите от меня руки, мне противны ваши прикосновения.

И Крис как будто гири пудовые на руках почувствовал. Сами собой они опустились, повисли плетьми вдоль туловища. Том, почувствовав, что его больше не держат, развернулся и пошел на поляну, где ожидали их остальные беглецы.

- Забудьте обо всем, Хемсворт! – бросил напоследок Крису.

====== Часть 9 ======

Кажется, удача им категорически изменила, иначе как объяснить патрульную машину Сопротивления у самой кромки шоссе? Крис чертыхнулся – они не дошли до заправки всего несколько миль. И если эти три вооружённых до зубов ушлепка, прохлаждающиеся рядом со своей тачкой, их обнаружат, то лысый уебок Спеллман мигом заполнит лесополосу своими ищейками. Даже рыжая девка растерялась, увидев здесь соратников. Недоуменно заморгав, оглядела своих надзирателей, задержала взгляд на Томе и, кажется, собиралась закричать, как Хиддлстон прикрыл рукой её милый ротик, рассудительно пригрозив армейским ножом.

- У нас будет только одна попытка, – прошептал Крис. – Если успеют сейчас подать сигнал своим, нам крышка.

- Вы правы, Хемсворт, – мрачно вздохнул Том. – Лиам, Люк, отвечаете за сохранность нашей пленницы и коммандера. Крис, приказ «работать без жертв» продолжает действовать.

- Да на хрена?! – попытался возразить капитан. Учитывая их отношения, резоннее было промолчать, но он понятия не имел, зачем оставлять в живых подонков из Сопротивления. – Лысый уебок все равно нас выпотрошит, если поймает, жалей ты их шавок или нет!

- Вы правда нуждаетесь в напоминании, что приказы не обсуждаются? – непринужденно спросил Том.

Только в глаза, в которых сейчас, казалось, пылали костры средневековой инквизиции, не смотреть.

- Никак нет, сэр, – сквозь зубы процедил Крис.

- Кто-то ещё в группе хочет возразить?

Группа ответила напряженным молчанием. Реннер уже был на исходе сил, пленница и Люк благоразумно помалкивали, даже младший Хемсворт оказался умнее своего старшего брата и никак не возмутился, что его оставили в тылу. Или же это жгучее бешенство Тома его припугнуло?

- Тогда вперёд, капитан! – отчеканил Том.

Максимально быстро вырубить двоих солдат, снующих снаружи автомобиля, не составило никакого труда. Очень уж удачно они встали спиной к Крису. И Охотник не поручился бы, что при ударе не повредил им ничего жизненно важного, в конце концов про тяжелые телесные подполковник ничего не говорил. Третьего из машины выскреб Том, как настоящая змея придушив в объятьях, и тихо опустил грузное тело не землю. Крис сглотнул – он давно понял, из-за чего Тому достался его позывной, но каждый раз, получая очередные доказательства, становилось не по себе. Со змеями всегда было опасно иметь дело.

- Что замер? Снимай с них экипировку. Попробуем прикинуться солдатами Сопротивления. Хотя бы до заправки, там избавимся от их тачки и попробуем угнать гражданскую.

Дважды повторять было не нужно. Раздев валяющихся в глубоком обмороке неудачников и примерив их форму на себя, Хемсворт умчался за остальной группой. Том же, несмотря на неутихающую злость, не мог не отметить, что форма бравого солдата Сопротивления шла Крису не меньше, чем его родная, имперская. Только в замудреных застежках запутался, да так, что пришлось помогать распутывать и по новой скреплять потаенные крючки. Капитан никак не стал комментировать подобную заботу, не то боясь спугнуть момент, не то навлечь на свою голову отменную порцию гадостей и обвинений в криворукости.

Загрузив Реннера в машину, приковав найденными наручниками пленницу за ручку двери и оставив Люка присматривать за ними, Том с братцами Хемсвортами быстро перенес оглушенных вояк в лес, надёжно привязав их, и, усевшись в кресло водителя, вырулил в сторону заправочной станции.

- В машине может быть жучок, – подал голос Крис с соседнего кресла.

- Я знаю, – напряженно ответил Том. – Мы же обсуждали, это временно.

Ожившая рация, установленная в машине, сообщила, приятные новости. След беглецов пропал, армия тыкалась по всей округе, как слепые котята, а за лажу с мисс Норман зазевавшиеся вояки готовились головой отвечать перед своим командиром. Том усмехнулся, бросил взгляд на притихшую Белочку, покачал головой, и тихо спросил:

- Так вы, значит, ценный груз?

Непослушная девчонка только скривила личико, на миг показалась, что язык покажет, но отвечать ничего не стала.

- Кто-нибудь, напоминайте мне время от времени, что эта рыжая сука нам нужна, а то я её прибью ненароком, – подал голос младший Хемсворт.

- Благодаря мисс Норман, вы благополучно выбрались из лагеря, Лиам, – нравоучительно изрёк Том.

- Откуда такая забота? – не выдержал ревнивого тычка Хемсворт-старший, вполглаза наблюдая, как профессионально быстро и в то же время немного вальяжно Том управляется с машиной.

- Мы же с ней нашли общий язык, вы забыли, Крис? – злобно усмехнулся Хиддлстон, переключая скорость и разгоняясь на пустой трассе.

- Пока слаще и драматичней лейтенанта Хемсворта у меня никто не пел, – рассмеялась рыжая дрянь. – Ты мой фаворит, малыш!

Лиам подавился воздухом – очередное напоминание о собственном позоре еще сильнее всколыхнуло и так не затихающую обиду, и если бы не вышестоящее начальство и испуганный взгляд Люка, он бы немедленно перекрылдевке доступ к кислороду.

- Заткнулись все! – опередил начинавшуюся ссору Том и, погасив фары, остановил машину невдалеке от заправки. Бросил взгляд на пребывающего от обезболивающего в нирване коммандера и вынужденно обратился к Крису, поглядывая на целых три машины, так кстати остановившиеся для заправки.

- Умеете заводить машину без ключей?

- Как два пальца об асфальт.

- Тогда слушайте приказ. Мы подъезжаем к станции, если нужно отвлечь водителей, я отвлеку, если нет, то заводите одну из машин, все пересаживаетесь в неё, – оглянувшись на расположившийся позади выводок, Том тяжело вздохнул и продолжил. – И валите на максимальной скорости. Я же гоню эту тачку по ложному следу, избавляюсь от нее, и потом подберете меня в этом квадрате, – важно ткнул пальцем Том во вновь развернутую карту.

- Нас.

- Что?

- Хоть весь свой яд на меня излей, но одного я тебя в армейской машине с жучком не оставлю, – безапелляционно заявил Крис.

- Хемсворт...

- Не напоминай мне о приказах, я вообще-то подрасстрельный заключённый Империи.

Сил на споры не было. Оголенные за последние сутки нервы требовали передышки. Слишком многое за короткий срок пошло не по плану Тома.

- Чёрт с вами, Хемсворт, но если мисс Норман, оставшись без должного присмотра, распустит вашего брата на ленточки, пеняйте на себя.

- Она будет связана, и Люк не спустит с неё глаз.

- Да сэр, не волнуйтесь! – Виндзор сильнее сжал в руках пистолет, с которым не расставался с самого начала побега. Белочка нахально хмыкнула, а Ли предпочел отмолчаться.

- Ну что ж, Лиам? Осилите угон машины?

- Без проблем!

Мальчишка и правда справился. Пока они загородили армейским джипом весь обзор, тот быстро завел потрепанную легковушку и, устроив всех пассажиров, вывернул на трассу. Не дожидаясь, пока хозяин хватится своей драгоценности, Том поспешил за ними. И только на перепутье развернул свою машину совсем в другую сторону.

- Спрячем её в лесу, и пешком пойдём наперерез, – нарушил тяжёлое молчание Том.

- Жаль, времени мало, а то пока мы одни, могли бы заняться чем-нибудь продуктивным, – грустно улыбнулся Крис.

- Теперь только в ваших мечтах, Хемсворт.

- Лучше тебе не знать о моих мечтах, карамелька, – голос почему-то сел, а осознание того, что Крис сам, своим руками все испортил, опять накрыло тяжелой волной. За свой идиотизм хотелось стукнуться головой о приборную панель, или схватить Тома за грудки и не отпускать, пока тот не скажет, что простил. Или попробовать ещё раз поговорить, хоть и не мастак капитан Хемсворт был разговоры разговаривать и вряд ли смог бы придумать что-то более изящное, чем избитое до оскомины “Прости”. Но вместо извинений вырвалось истошное:

- Выворачивай руль!!!

Навстречу летел брат-близнец их армейского джипа. Их всё-таки накрыли, и какое счастье, что Лиам с остальными успел скрыться из виду. Вот только бы и карамельку свою спасти, пусть и ценой жизни, плевать на неё, когда видишь, как на водительскую сторону летит груда металла.

За секунду до неизбежного столкновения Крис умудряется накрыть господина подполковника своим телом и принять основной удар на себя. Он даже боли не чувствует, только вцепившиеся в руку мёртвой хваткой тонкие пальцы. Боль накрывает позже, после того как он, убедившись, что Том жив, отскребает себя от него и пытается ухватиться за автомат, но руку простреливает таким спазмом, что он захлебывается воздухом. Благо проворная змеюка не теряет ни минуты и, дотянувшись до оружия, одним выстрелом снимает сумасшедшего водителя-одиночку, который, не имея рядом сослуживцев, решился на таран.

- Крис?..

- Живой... валить нужно...

Кивнув, Том выбирается наружу, прихватив все имеющееся оружие и, дождавшись выползшего из машины Криса, указывает в сторону леса.

- Нужно спешить, пока подмога не прибыла. Можешь идти?

- Конечно, – выдохнул Крис и направился за своим не то наказанием, не то счастьем.

- С нашим везением...на нас...сейчас должен напасть...медведь, – запинаясь, произнес он после непродолжительного и крайне медленного кросса по пересеченной местности.

- Здесь не водятся медведи, – сухо заметил Том.

- Откуда знаешь?

- Занятия такие были в Академии, по изучению вражеской территории, – осторожно проронил Хидллстон и оглянулся назад, освещая фонариком лицо пострадавшего капитана.

- Ты.. значит.. на теорию надрачивал? А я больше по практике был, – и улыбка такая пошлая, что впору подправить её кулаком.

- Вам плохо, Крис.

- Ты называешь меня по имени... уже хорошо.

- Сядьте, я осмотрю вашу руку.

- Времени нет.

- Если будете в таком состоянии плестись улиткой, его вообще не будет.

- Ты говоришь, как моя училка по истории, – чуть глубже копнул Крис юношеские воспоминания и послушно присел на землю, облокотившись о дерево.

Том не стал ничего отвечать, сосредоточенно изучая покореженное плечо.

- Только не говори, что я умру, – выдохнул в сладкое ушко Крис и попытался вновь улыбнуться.

- Разве что от болтливости, – серьёзно произнёс Том. – У Вас вывих, Хемсворт.

- Я так и думал.

- Нужно вправлять. Ложитесь! – скомандовал Хиддлстон. – И вытяните руку.

- Ооо.. .а раздеваться нужно? – осведомился Крис, поспешно выполняя приказ своей карамельки, решившей поиграть в доктора.

- Только если собираетесь намочить штанишки, – слишком злобно улыбнулся Том и, впихнув Крису в рот какую-то деревяшку, без предупреждения дёрнул на себя поврежденную руку, вправляя вывихнутое плечо на место. На короткий вой Криса отозвались только птицы, недовольно гаркнув в ответ и взлетев с насиженных мест.

- Из... тебя... отвратительный доктор, – прохрипел Крис, когда обрёл способность разговаривать.

- Уж какого заслужил, – не остался в долгу Том. – Вставай, мы и так слишком много времени потеряли.

Ухватившись за протянутую руку, Крис приподнялся, снова прислонившись на миг к дереву, отдышался, краем сознания понимая, что адская боль постепенно отступает. И усмехнувшись в спину уже отдалявшейся карамельки, послушно зашагал следом. Надеясь только, что они не заблудятся, и что Лиам будет ждать их ровно в оговоренном месте. И как ребёнок обрадовался, спустя полтора часа увидев силуэт ожидавшей их машины.

- Охренеееееть! – удивленно протянул Лиам, выруливая на подъездную дорожку к дому Макмиллана, до которого беглецы, хвала всем богам, добрались без приключений.

Довольно большое здание представляло собой причудливое нагромождение чем-то напоминающих детские кубики конструкций. Как будто проказливый ребенок пытался сложить их ровно, а получилась куча-мала. Как держались эти кубики — было совершенно непонятно. Безусловно, это был самый необычный дом из всех, которые когда-либо возводил человек.

- Джон архитектор, – прокомментировал Хиддлстон. – Он любит все…. необычное.

- Небось, богатая шишка, – сказал удобно устроившийся на заднем сиденье старший Хемсворт.

Это утверждение осталось без комментария — и так было понятно, что хозяин дома не бедствует.

Макмиллан — высокий, почти совершенно лысый афроамериканец – ждал их — сообразительный Лиам, угоняя машину, позаботился о том, чтобы прихватить у ее владельца телефон, так что Томас смог связаться с Джоном и заранее предупредить его, чтобы тот не удивлялся наплыву гостей. Только вот гостям он был явно не рад.

- Подведешь ты меня под монастырь, Хиддлс, – бурчал он, пожимая Тому руку. – А вдруг нагрянут с обыском — вы же беглые, наверняка каждая собака в городе вас ищет. А у меня тут пленная девка, истекающий кровью заключенный и подпол имперской разведки.

- Не бухти, Джон, – поморщился Хиддлстон. – Кажется, ты мечтал быть полезным Империи? Уверяю, твоя помощь будет оценена по достоинству.

- Ладно, располагайтесь. Я живу один, прислугу всю распустил, как ты и просил. Так что занимайте любые комнаты, только на второй этаж не лезьте, я там еще ремонт не закончил.

- Спасибо, Джон, – от души поблагодарил связного Томас. – Поверь, тебе зачтется.

- Только сидите тихо, – предупредил архитектор. – Со двора ни ногой. Я живу на отшибе, но соседи иногда навещают. Да и почту и продукты я заказываю регулярно.

- Нам нужен врач, – подал голос Лиам. – У моего брата вывихнуто плечо, а господин Реннер...ну ты сам видишь.

- Нет у меня врача, – пожал плечами хозяин дома. – Не хотите же вы, чтобы я вызвал скорую?

- Подумай, Джон, – попросил Хиддлстон. – Кто-нибудь, кто хотя бы однажды держал бы в руках стетоскоп. И кто будет держать язык за зубами.

Макмиллан задумался, забарабанил пальцами по подлокотнику кресла, на котором сидел.

- Разве что Кэт? – задумчиво предположил Джон.

- Что еще за Кэт? – недоверчиво спросил Лиам.

- Кэт Дэннингс. Из сочувствующих Империи. Ну, знаете, из тех, кто вечно в оппозиции к существующему правительству. Имеет пару приводов в полицию за участие в проимперских митингах.

- Она хороший врач? – поинтересовался Том.

- Томми, бро, она медсестра у пластического хирурга! – развел руками Макмиллан, как бы говоря: «уж чем богаты!» – Но ты не сомневайся, диплом она получала в медицинском колледже.

- Да твою-то мать! – выругался Хемсворт. Вывихнутое плечо заметно опухло, а позволить лечить себя девице, которая накачивает сиськи и жопы силиконом, он опасался. Не говоря уже о том, чтобы доверить ей пулевое ранение коммандера Реннера.

- Пусть приедет! – согласился Хиддлстон. – Хуже все равно не будет.

Пока ожидали приезда «доктора», разместились сами и разместили притихшую от усталости Сару. Хозяин дома выделил ей в качестве камеры кладовку, откуда вынес всякий хранившийся там хлам и принес надувной матрас, чтобы пленница не подумала, что о ее комфорте никто не позаботился. Кладовка не имела окон, но, как уверял Макмиллан, вентиляция в его доме была на уровне, так что недостатка воздуха девушка ощущать не будет.

Мисс Деннингс прибыла через полтора часа.

- Джонни, сукин ты сын! – заявила гостья прямо с порога. – В кои-то веки меня на свидание пригласил нормальный парень, а тут ты со своим «бросайвсеимпериявопасности!». Что у тебя случилось?

- Нужно кое-кого подлатать, – ответил Том вместо Макмиллана. – А сразу после забыть, что вы здесь делали, мисс. Справитесь?

- Вау! Будем играть в доктора и пациента, красавчик? – призывно улыбнулась Кэт и одернула коротенькое платье, туго обтягивающее крутые бедра девушки и соблазнительно подчеркивающее высокую пышную грудь.

- Не со мной, милая, – усмехнулся Том. – Джон покажет тебе пациентов.

К удивлению беглецов, Кэт довольно ловко управилась с раной Реннера. В чемоданчике, который она принесла с собой, был весь необходимый шовный материал и антибиотики. Одну ампулу она тут же всадила коммандеру в зад, игриво похлопав ручкой по второй половинке.

- Отдыхай, милый, – пропела Деннингс и чмокнула сконфуженного Реннера в нос. – Я еще загляну к тебе завтра.

- Вау! – восхищенно воскликнула девушка, когда Том привел ее в комнату, отведенную Крису. – Ты такой большой, блондинчик!

И она наклонилась над лежащим Хемсвортом, обдавая того сладким запахом духов. Крис на минуту отвлекся от боли в плече — прямо перед его глазами маячил аппетитный бюст, едва не вываливающийся из выреза платья.

- Как тебя зовут, здоровяк? – прошептала Кэт Крису в ухо, и, играясь, лизнула мочку.

- Кхм-кхм...- замялся Хемсворт, почувствовав, как приливает кровь к паху. – Я это…того...Крис.

- Что у нас болит, Крис? – пропела медсестра. – Плечо? Я вижу, сладкий. Кто-то тебе его вправлял. Что ж, тебе повезло, он все сделал правильно. Я напишу рецепт, пусть Джонни сгоняет в аптеку, купит тебе мазь и таблетки. Будешь принимать их, и все пройдет. А мазью я могу тебя мазать каждый день. Хочешь каждый день, Крисси?

- Да! – выпалил Крис, не отрываясь от соблазнительных округлостей Кэт.

Девушка соорудила повязку и накинула ее Крису на шею.

- Вот, не беспокой руку, милый, носи ее постоянно. Вот так! А теперь пожми мне ладонь.

Крис послушно пожал.

- Молодец! – восхитилась Кэт. – Как крепко! У тебя, наверное, все крепкое, малыш?

Крис втянул носом воздух, мотнул головой и поймал поверх головы Деннингс совершенно нечитаемый взгляд Хиддлстона.

- Вы закончили, мисс? – почему-то недовольно спросил у девушки Том.

- Мы еще не начинали с малышом Крисси, – с сожалением надула губки Кэт. – Но сейчас ему предписан полный покой. Я приду завтра, здоровяк!

И, помахав Крису и Тому ручкой, девушка скрылась за дверью.

- Я.. то есть я хотел… того... – смущенно потер кончик носа Крис. Он чувствовал себя так, как будто мама поймала его за дрочкой, хотя с чего бы ему так себя чувствовать — он вроде как не сделал ничего предосудительного. Эта девица сама прислонялась к нему и трясла перед носом сиськами. Кто бы не среагировал на сиськи?

- Можете не уточнять, чего вы хотели, Хемсворт, – и Том повернулся к Крису спиной, намереваясь покинуть его комнату.

- Нет, я… не того….Том! Да подожди убегать! – разозлился Охотник. – Я хотел спросить, как дела у коммандера Реннера? Кэт помогла ему?

- Если вас интересует еще что-то, помимо прелестей мисс Деннингс, то да, коммандер Реннер в порядке.

И Том ушел, аккуратно притворив за собой дверь.

До ночи Крис его не видел. Зато увидел во сне. Старший Хемсворт редко видел сны. Зато уж если они приходили, то были настолько реалистичными и яркими, как будто он находился в кинотеатре с эффектом присутствия. Ему снился бой. Он чувствовал запах гари, видел падающих вокруг подстреленных солдат, слышал разрывы гранат. Он сам бежал в гуще боя, стреляя на ходу. А потом внезапно, как это бывает во сне, очутился в вертолете. По правую руку от него сидел брат. По левую — Хиддлстон. И вдруг подполковник, выглянув из вертолета, что-то закричал и прыгнул вниз — туда, где расцветали кровавыми цветами взрывы, где ветер носил над полем боя клочья дыма. Почему-то Крис видел падение Тома, словно в замедленной съемке, хотя, по идее, упасть он должен был очень быстро — вертолет еще не так высоко поднялся над землей. И тем не менее Том падал медленно, как будто парил в воздухе, пока не ударился о землю и не остался лежать внизу изломанной куклой. Крис слышал свой собственный дикий крик, как он звал Тома, срывая связки, чувствовал, как брат стальной хваткой держал его, не давал прыгнуть вслед за Томом. Крис и проснулся от собственного вопля. Резко сел на кровати, охнув от прострелившей плечо боли.

- Том! – прошептал Хемсворт перепуганно. Сердце молотилось о ребра, по лицу стекал пот.

- Том! – уже громче позвал Крис, слезая с кровати.

Как был, в одних трусах, не думая о том, что может кого-то стеснить, Хемсворт вылетел из комнаты и немедленно запутался в сложных коридорах чуднОго дома Макмиллана.

- Том! – закричал он громче и наугад толкнул первую попавшуюся дверь.

Хиддлстон обнаружился за ней. Разумеется, живой и вполне бодрый. Имея на себе из одежды тоже одни трусы, Том выполнял отжимания.

Крис завис, разглядывая рельеф спины, витые мышцы на плечах и — черт дери все на свете! – трогательные ямочки чуть выше обтянутых трусами ягодиц. Крис на секунду представил себе, как он будет целовать эти ямочки, когда строптивый Хиддлстон, наконец, сдастся и позволит ему…позволит Крису все, чего душа его пожелает. Когда он будет выгибаться под его прикосновениями, вот тогда Крис заласкает губами эти ямочки.

- Вас не учили стучаться, Хемсворт? – недовольно спросил Том, вставая.

- У тебя было не заперто, – севшим от ночного крика голоса ответил Крис.

- Зачем вы пришли? – досадливо поморщился Хиддлстон.

- Я…. – и Хемсворт опять завис, рассматривая почти обнаженного Хиддлстона, стоящего в каком-то метре от него. Блестящая пленка пота покрывала сейчас тренированное тело, и светлая кожа влажно блестела, вызывая у Криса немедленное желание вылизать эту кожу везде, куда сможет дотянуться.

- Ну?! – прикрикнул Томас.

- Я искал тебя, – констатировал очевидное Крис. Почему-то он ни слова не мог сказать о том, как чуть было кирпичей не наложил, проснувшись после ночного кошмара. Вредный змееныш потом три дня будет глумиться над испугавшимся во сне Крисом. Вот как ему объяснить, что Крису всего лишь нужно было удостовериться, что с Томом все хорошо?

- Хемсворт, вы наконец сможете четко сформулировать мысль?! Говорите быстрее, мне нужно в душ.

- Я...нет… – Крис ненавидел сам себя за то, что в присутствии полуобнаженного Хиддлстона он запинается, как девственник перед блудницей. – Ничего, прости, я…. это подождет.

Том развернулся и направился в сторону ванной.

- Только услышу пошлую шутку про «потереть спинку», и я вывихну тебе второе плечо, – предупредил он маявшегося на пороге Криса.

====== Часть 10 ======

Вывихнутое плечо приносило массу неудобств. Мало того, что пришлось во время пробежки по лесу позорно отдать свое оружие Хиддлстону, чтобы тот помог донести, так и во время дрочки Крис никак не мог приспособить под это увлекательное дело левую руку. Мысль и здесь попросить помощи у Тома заставила его только хрюкнуть от смеха. А представив возмущённое, полное праведного гнева личико своей карамельки, Крис зашелся истерическим смехом и сбился с более-менее подходящего ритма. Вредный Хиддлстон и здесь умудрился обломать его. Крис досадливо вздохнул и прикрыл глаза, снова вызывая в воображении чертовы ямочки, покрытые потом; об упругой заднице и говорить не нужно было. По правде говоря, Крис чудом удержал себя не месте и не потопал за этой змеюкой в душ. Было боязно ещё сильнее испортить и без того напряжённые отношения. Да и предостережением, что гадина вывихнет и вторую руку, не стоило пренебрегать. Это Крису подсказывал весь опыт их недолгих взаимоотношений. А правая рука, еще задолго до повреждения вывернутая в тюремном душе, заныла с удвоенной силой.

Остаток ночи для Криса выдался в высшей мере отвратительным. А виновник наверняка сладко посапывал в своей кровати, даже не предполагая, как мучается бравый капитан Имперских войск.

Утро было тихим, Крис предполагал, что измученных побегом ребят ещё не скоро можно будет добудиться. А накачанный обезболивающим коммандер Реннер тем более летал в галлюциногенных снах. Еле натянув подогнанные Джоном тряпки, он выглянул в коридор, а почувствовав аппетитные ароматы из кухни, подобрал слюну и потопал в сторону источника запахов. Неужто хозяин решил озаботиться о бывших невольниках? Но реальность превзошла все его ожидания. На кухне топтался не кто иной, как Том. Причём в одиночестве, радушного хозяина рядом не наблюдалось. А вот на столе обнаружились целых две тарелки омлета с беконом и овощами, наспех сооруженные бутерброды и пока две пустые чашки, видимо для кофе, с которым Том и возился. Да быть такого не может, чтобы вредная карамелька решила накормить раненого капитана! Что ж, если это была награда за беспокойную ночь, то Крис вполне был готово терпеть подобные неудобства, как дрочка левой рукой или фантомные боли в плече. Вот на кошмары согласен не был, а остальное – чепуха. Приосанившись, а потом немного подумав и, напротив, сгорбившись и придав лицу несчастное выражение, Крис прошаркал вглубь кухни.

- Привет, – начал он, осторожно присаживаясь на высокий стул.

- Доброе утро, капитан, – пробурчал Хиддлстон, даже не оборачиваясь в сторону вошедшего.

А Крис подумал, что и душу продаст дьяволу, если будет иметь возможность начинать каждое своё утро с обзора стройных ног в спортивных штанах, шикарной задницы, прямой спины и растрепанных после сна кудряшек, наверняка приглаженных только пятерней.

- Как ваше плечо? – проявил очередную невиданную заботу Том, разливая кофе по чашкам.

- Терпимо, правда неудобств доставляет до хренища, – пожаловался капитан.

- Подумайте о том, что это временно. Вам еще повезло, и руку не пришлось отпиливать и оставлять в покорёженной машине, – излюбленная ехидная улыбка растянулась на холенном личике, и взгляд сделался, как всегда, наглючим.

- А ты умеешь приободрить! – восхитился Крис.

- Обращайтесь, когда станет совсем невыносимо, – приветливо оскалилась ползучая гадина, доставая поднос и одновременно отбирая у Криса вилку, которой он уже собирался расковырять приготовленный омлет.

Крис недоуменно нахмурился, наблюдая, как Том расставляет на подносе одну из тарелок с завтраком, бутерброды и кофе. И, как ни в чем не бывало, направляется в кладовку, где они устроили временное пристанище для их пленницы. Ну конечно, кому ещё мог прислуживать его превосходительство подполковник Хиддлстон? Не спасшему ему вчера жизнь капитану, а наглой, как он сам, девке, которой только протяни руку – оттяпает вместе с бестолковой башкой. Ревниво наблюдая, как Том, предварительно постучав, повернул ключ в замке и вошел внутрь, прикрывая дверь, Крис от всей души матюкнулся и самостоятельно сварганил себе бутерброд из остатков продуктов.

Благо задержался у неё Том недолго. Так же змеей выполз из кладовки, и вновь закрыл дверь на ключ. Вернулся на кухню, и, не обращая больше на Криса внимания, принялся за свой завтрак.

- Думаю, у нее есть пара секретиков на миллион, – не выдержал Крис напряжённую тишину.

- Думаю, она не из тех, кто рассказывает свои секретики каждому встречному, – облизнул свои кофейные губы карамелька.

Крис от напряжения прикусил язык, лишь бы удержаться и самому не вылизать эти губы.

- Если она правда родственница Нормана, то с ней можно провернуть нехилое дельце. Как думаешь, насколько она ему дорога? Хватит на формулу этой их долбанной вакцины?

Том надолго задумался, прищурив глаза и, позабыв о своём завтраке, откинулся на спинку стула. Крис уже и надежду потерял получить ответ, как тот тихо произнес:

- Это война, Хемсворт. И любой здравомыслящий лидер не станет смешивать личное с чувством долга. Слишком многое стоит на кону, и каждый из нас, кто даёт присягу, готов умереть в любую минуту. Наверняка, если у Нормана будет шанс вызволить ее, он им воспользуется, но никак не променяет одну жизнь на тысячи ему вверенных.

- Ли предпочел вызволить брата, – хмуро проронил Крис.

- Поэтому вашему брату никогда не стать командиром, – улыбнулся Том, но не зло, а как-то грустно. – Я его не осуждаю, будь я на его месте, будь на мне чуть меньше ответственности и долга подполковника Империи, возможно, я бы тоже поставил личное выше своей Цели. Но сейчас у меня связаны руки, как и у Нормана, есть только приказ, который нужно либо выполнить, либо умереть, другого не дано. И именно поэтому мне не нравятся личные привязанности на войне. Они отвлекают и делают тебя слабее.

- Поэтому ты меня все время отшиваешь? – задал животрепещущий вопрос Крис.

Том цокнул языком, посмотрел словно на нерадивого школьника и уже в привычной нахальной манере произнёс:

- Вы слишком высокого мнения о себе, Крис. И это вы обвинили меня во всех смертных грехах, потому что вам что-то там показалось, – описав в воздухе круги вилкой, Том вновь принялся за свой завтрак.

- Сколько раз мне нужно извиниться?

- Нисколько, я все равно пущу вас в расход, если этого потребует мой долг, – ползучая гадина снова откровенно издевалась.

- И тебе совсем не будет жалко меня? – почему бы не поддержать саркастичный тон, задался вопросом Крис.

- Вы хороший боец, такие на вес золота, мне будет жаль потерять ценный кадр.

- И только поэтому?

- По вашим глупым шуткам точно не буду скучать.

- Возможно, я смогу заставить тебя скучать по чему-нибудь другому? – расплылся в шкодливой улыбке Крис. Он был рад поводу сменить тему разговора – почему-то Том, рассуждая о долге и чести, был похож на чертового фанатика. И неосознанно наводил жуть. А еще создалось впечатление, что не все так просто у замудренной карамельки на душе. Вернее, Крис был уверен, что у такого типа не может быть все просто, но мысль, что он уже кого-то потерял на этой войне, плотно засела в голове. Отсюда такая повернутость на Нормане? Хочет отомстить? Или клеймом выжгли в нем это чувство долга? Хрен разберет, что у этих разведчиков на уме.

Крис решил отложить подобные мысли до лучших времён, например, когда у него будет чуть больше вводных данных о загадочном подполковнике.

- Загрузка завершена?

- А... что? – полностью вынырнул из своих мыслей Крис.

- Я спрашиваю, о чем вы так крепко задумались?

- Ты правда хочешь знать? Я могу рассказать и даже показать, – образ незамутненного дурачка был у Криса любимым и не раз вытаскивал его из щекотливых ситуаций.

- Вашему доктору покажите и расскажите, – проронил Хиддлстон, вставая из-за стола и прихватывая с собой чашку кофе. – Кэт скоро должна приехать, осмотреть вас с Реннером.

- Лучше скажи мне, где тут лежит кофе? – бросил Крис вслед уходящему подполковнику.

- Нигде, он закончился.

Тощая зараза никак не собиралась сдавать позиции.

А вскоре и вовсе удалилась. Мотнувшийся с утра пораньше в аптеку Макмиллан притащил целый пакет лекарств, выудил из пакета какую-то мазюкалку, кинул Крису и, подцепив Хиддлстона под острый локоток, куда-то деликатно его уволок. На поговорить.

Оставшись в одиночестве, Хемсворт решал сложную задачу: чем бы ему заняться — намазать ноющее плечо, сварганить еще один бутерброд или подрочить. Он уже почти склонился к третьему варианту, как перед глазами возник мелкий, с утра пораньше злющий как черт.

- Пойдем допросим бешеную сучку! – у братца явно чесались кулаки, и Крис счел за лучшее отложить дрочку на попозже, чтобы проконтролировать, как бы мелкий не пошел вразнос с девкой. Судя по трепетной заботе о ней Тома, тот мог Лиаму ребра пересчитать, если он переборщит на допросе.

- Ключи где возьмешь? – на всякий случай поинтересовался Крис.

- Нахуя ж мне ключи? – резонно вопрошал младший Хемсворт, а старший отвесил себе мысленный подзатыльник: его братишка с детства мог открыть практически любой замок с помощью любых подручных средств.

Данный замок открылся с помощью ножа.

За дверью обнаружилась вполне довольная жизнью пленница, с аппетитом уминавшая недоставшийся Крису омлет. Увидев на пороге обоих Хемсвортов, та даже не прекратила завтрак. Вообще не обернулась в их сторону. Ясно дело — возомнила о себе бог весть что.

- Так что ты там говорила? – присел на корточки напротив рыжей девки Лиам. – Я твой фаворит? Может, тогда поговорим, как фаворит с фаворитом — ты у меня тоже в лидерах ходишь. По уровню ссученности.

Сара промокнула губы салфеткой и отставила в сторону пустую тарелку. На вопрос мелкого отвечать она явно не желала.

- Мне, собственно, от тебя один ответ нужен — тебе Джеймс Норман сородич или так, однофамилец?

Та продолжала игнорировать братьев.

- Лучше бы тебе заговорить, — и Лиам поиграл перед лицом девушки тем самым ножом, каким открывал замок.

- А то что? – вскинулась рыжая. – Порежешь меня? Изобьешь? Трахнешь? Давай, приступай! Думаешь, я в первый раз на допросе у Имперских ублюдков? Думаешь, если бы Норман был моим братом, его бы это хоть как-то волновало? Ты правда такой тупой, что думаешь, что меня можно будет использовать в торгах с ним?

Лиам, ошеломленный внезапным потоком слов, подзавис и медленно кивнул головой.

- Тогда ты еще больший кретин, чем кажешься! – рассмеялась Белочка. – Да ты просто не знаешь, с кем вы, недомерки, решили бодаться! Норману вы на один зуб. Он даже не почувствует, как разжует вас и выплюнет. Потому что все, на что вы способны, это играть мускулами перед женщиной…

- Так какого хуя ты нацепила камуфло и скачешь с оружием?! – заорал Лиам. – Решила поиграть в солдатиков, так забудь о том, что у тебя пиз…..

- Что здесь происходит?! – братья не заметили, как за их спинами появился Хиддлстон.

- Беседа, – нахмурился лейтенант.

- Кто разрешил допрашивать пленную? – сложил руки на груди подполковник.

- Том, мы всего лишь хотели поговорить, – попытался оправдаться старший Хемсворт.

- Я спрашиваю: кто разрешил?

- Что ты трясешься над этой девкой, Том?

- Пошли вон! Оба! – рявкнул Хиддлстон. – Это приказ!

Приказ братья нарушить не посмели.

Заперев за Хемсвортами дверь, Том, стараясь быть незамеченным, выскользнул через черный ход в сад. Участок, окружающий дом Макмиллана, был довольно большим, и соседи справа как раз сейчас были в отъезде, а соседка слева, почтенная пожилая дама, вряд ли представляла опасность для беглецов. Но как раз таки эти старушки, от нечего делать, бывали весьма любопытны, поэтому Хиддлстон счел за лучшее не привлекать излишнего внимания. Стараясь держаться в тени деревьев, он обошел по периметру участок Джона, пытаясь привести мысли в порядок – завтра предстояла важная встреча с одним из сотрудников лаборатории, где производилась вакцина, а Томас никак не мог настроиться на нужный лад и хорошенько обдумать, как повести разговор с парнем. Как ни стыдно было признаваться перед самим собой, виной этому был несносный капитан Хемсворт. Вернее, даже не он, а его вывихнутое плечо. Даже не плечо, а бесстыжая медсестричка, которая, заявившись сегодня сразу после того, как Том выгнал обоих братьев из импровизированной камеры мисс Норман, прямо с порога повисла на Крисе, прижимаясь к нему так откровенно, как будто бы имела на то какие-то права. И что больше всего расстраивало Хиддлстона, так это то, что сам он не имел ни малейшего права обижаться на растаявшего в объятиях знойной барышни Хемсворта. Сам же оттолкнул. И ведь правильно сделал, что оттолкнул. А все равно сидела в сердце заноза — мог бы не отталкивать. Мог бы попробовать то, что предлагали. Или боялся разочарований? Боялся, что с Крисом будет так же, как с остальными — несколько фрикций, а потом….скука? Почему он решил, что наглый австралиец может стать кем-то особенным?

Размышляя так, Том дошел до границы с соседним участком. Яблоня, которая росла на владениях бабули-божьего одуванчика, свешивала раскидистые ветви на сторону Макмиллана, поэтому Том справедливо решил, что от одного яблочка у бабули не убудет. И, сорвав самое спелое, весело захрустел.

А что, если поддаться натиску Хемсворта? Что, если уступить?

Внезапно краем глаза Том засек мелькнувшую справа тень. Но то ли замечтавшийся Хиддлстон заметил нападавшего слишком поздно, то ли в этот раз противник оказался ловчее, только в ту же секунду Томас оказался накрепко прижат к щелястому забору на границе двух участков.

Забор был на вид хлипким, да и как-то подозрительно заскрипел, когда Крис — а это именно его внезапное нападение пропустил Хиддлстон – прижал к нему Тома и прижался сам. Том, само собой, начал пихаться, заерзал, пытаясь вырваться из медвежьих объятий. Да только хрен там плавал. Крис держал крепко — не выскользнешь.

- Да что ж ты за змей вертлявый! – рыкнул Крис и на всякий случай шлепнул Тома по бедру. Не рыпайся, мол!

Хиддлстон возмущенно зашипел, что-то насчет того, чтобы он, Крис, валил зажимать медсестричку, но только Хемсворт не стал слушать, чего он там шипит. Заткнул рот поцелуем. Змееныш тут и угомонился. Охнул, сам обхватил Криса за шею и только постанывал от удовольствия, пока наглый Крисов язык хозяйничал у него во рту.

Хемсворту только этого и надо было. Чуть только Том попривык, расслабился, заерзал, начал сам притираться к сильному телу, как Крис, осмелев, пустил в ход руки. Засунул ладони под рубашку, провел для начала вдоль туловища, вверх-вниз и снова вверх, большими пальцами слегка задел соски.

Том дернулся, как будто его током ударило. Выгнулся, вытянулся, откинул голову назад, так соблазнительно подставляя для поцелуев шею, что Крис не смог удержаться — понаставил засосов. Пусть что хочет змееныш делает, пытаясь их спрятать. А то, что будет прятать и стесняться — к гадалке не ходи. Пока губы Криса расписывали Тому шею, его пальцы занялись сосками уже вплотную. Хиддлстон отзывался на ласку благодарностью — его чуть хриплые стоны, как музыка, лились Хемсворту в уши, подстегивая еще сильнее, заводя так, что тот едва удерживался от того, чтобы развернуть эту тощую тушку лицом к забору да отодрать так, чтобы два дня сидеть не мог. За все Крисовы мучения отодрать. Чтобы потом те же два дня правая рука к члену не тянулась.

Но Охотник держался. Хрен знает, на каких морально-волевых, но держался. И так уже решился на отчаянный шаг, когда заметил, как змееныш шляется между деревьев. Подумал, что все равно хуже, чем есть, у них не будет. А так он по крайней мере попытается наладить контакт. Так что если сейчас надавить, спугнуть чертову английскую фитюльку, тот потом еще месяц к себе Криса не подпустит. Поэтому Хемсворт был нежным. Заебись, каким же он был нежным. Разве что сопливо-розовые словечки не говорил в нежное ушко. Зато чуть не сгрыз мочку — почему-то смешно торчащие уши Хиддлстона вызывали у Криса одно желание — обглодать до хряща. Сладкие уши, карамельные.

- Крис! – даже не услышал Хемсворт, почувствовал.

- Что, мой нежный? – и еще раз прикусить мочку, лизнуть раковину.

- Крис! – не позвал Том, простонал. – Я….мне….мне нужно, Крис!

И надавил на плечи — наглый гаденыш! Крис про себя подивился такой борзости. Однако же на колени встал. Послушно, только языком цокнул, дескать, фига себе какие мы резвые. И вжикнул молнией, выпуская на свободу крепко стоящий член.

- Крис! – повторял, как заведенный, Хиддлстон. – Крис! Крис, что ты….ах! Бляяяяять!

Это уже, когда Хемсворт заглотил до основания. Втянул щеки, обхватывая крепко. Двинул головой туда-сюда.

«Значит, вот как мы можем! – подумал про себя Крис, выпуская член изо рта и облизывая открывшуюся головку. – Вот какие мы слова знаем! А с виду такой паинька».

У самого Криса стояло так, что шов на джинсах давил нестерпимо. Но Хемсворт терпел. Ради одного только вида снизу на разомлевшего Хиддлстона, на сведенный судорогой удовольствия рот и влажно блестевшие серые глаза терпел.

- Дай мне свой рот!

И Хемсворт, чуть не с мясом вырвав пуговицу, стянул с Хиддлстона штаны, рывком потянул вниз белье, поудобнее устроил ладони на крепких ягодицах и принялся отсасывать основательно. С огоньком. Так, чтобы яйца зазвенели у змееныша. А тот — наглая морда — схватил Криса за волосы и знай насаживал ртом на ствол, задавая ритм. Но тот был не против. Пусть так, пусть ведет, если хочет. Только чтобы с ним, с Крисом.

Крис подумал было, что поперхнется, но нет, расслабил глотку, попривык, брал глубоко. И видел — Хиддлстона ведет. Тот разве что ладонь себе не прогрыз, пытаясь зажать рвущиеся наружу крики.

Хемсворт окончательно вошел во вкус. Шов уже давил так, что впору самому взвыть. А Хиддлстон все не мог кончить, как назло мучил и себя, и Крисову глотку. Чтобы подтолкнуть любовника к краю, Хемсворт слегка сжал ладонями крепкие гладкие ягодицы Тома, помял, чуть развел половинки в стороны, мазнул ребром ладони между, царапнул пальцем сведенное колечко мышц. И тот вздрогнул, крикнул заполошной птицей, сильнее сжал руку на затылке Криса и начал кончать. А Хемсворт проглотил все, почти до капли, немного только стекло по подбородку.

- Крис! Я… Ох, Крис!

И теплые ладони погладили по щеке. Нежно. Криса вынесло с этой нежности.

Он только уткнулся лбом в голый живот Тома и тяжело дышал, успокаиваясь после только что пережитого оргазма.

Поднялся тяжело — ноги почти не держали — посмотрел Хиддлстону в глаза. Пьяные, шальные — они смотрели прямо на Криса и как будто не видели. Зато губы нашли губы. Втянули в поцелуй. И столько в этом поцелуе было всего — и благодарности, и обещания счастья – что Крис и поверить не мог, что его это все, наконец, настигло, что это все — его, Крисово. Никто не отнимет.

- А ты, Крис? – шепотом спросил Том, едва касаясь губ.

Но тот не ответил. Только поцеловал сильнее. Не признаваться же было, что спустил в штаны, пока отсасывал.

И Том на поцелуй ответил. Жарко. Пылко. Вцепился Крису в плечи, потянул на себя. И хлипкий забор, не выдержав тяжести двух едва стоящих на ногах тел, жалобно скрипнул и подломился. А они оба оказались на земле. Счастливо хохоча, как будто это самое смешное, что с ними когда-либо приключалось — сломать от страсти соседский забор.

- А я вот ужо вам!!!! – донеслось с соседнего участка. – Это кто тут мне забор свалил?!

Припадая на трость, но все равно довольно бодро, к ним поспешала пожилая хозяйка соседского дома.

- От пидорасы! – возмущалась старушка. – Приличным людям заборы ломать! Ишь чего удумали!

- Бежим! – Крис рванул Тома на себя, поставил на ноги, ловко натянул штаны на задницу, даже рубашку кое-как заправил. И они со всей скоростью, на которую сейчас были способны, припустили от возмущенной старушки.

- Ты починишь ей забор, Хемсворт! – на бегу прокричал Томас.

- Будешь помогать, карамелька, – счастливо улыбнулся Крис.

====== Часть 11 ======

Закрываешь глаза… И фисташковый бархат пломбира

Сладко тает во рту… Замедляется времени ход.

Уплывают мечты за пределы привычного мира

От забот и тревог и других повседневных хлопот.

Несомненно, они в те края направляются в гости,

Где палящее солнце, где почвы бедны и скупы,

Но фисташек созревших солидные крупные грозди

Расточают улыбки из трещин своей скорлупы.

Запах спутает мысли, и только ночная прохлада

Резко вырвав из плена, всё разом вернёт на места.

Возвращенье в реальность – возмездие или награда?

Но креманка с пломбиром уже совершенно пуста.

Что ж, наполнить её много раз еще вновь доведётся.

А в сплетеньи любовных, семейных и дружеских уз

На губах, за улыбкой твоей, навсегда остаётся

Безмятежного счастья приятный фисташковый вкус.

Автор: Два кофе с корицей

Зажать карамельку уже в её комнате и облапать от всей широченной души не менее широченными лапами у Криса не получилось. Макмиллан, будь он неладен – эти лысые типы явно сговорились отвадить его от Тома – созвал маленький военный совет. После такой встряски мозг Криса категорически отказывался воспринимать информацию. Наспех переодев штаны и сполоснув пылающее лицо, он дёрнул правым плечом и поморщившись от болезненного спазма, который хоть как-то отрезвил его и вернул из мира слишком реалистичных фантазий, Крис направился в гостиную. Первым делом выискивая глазами Тома, который успел спрятать искусанную шею под водолазкой с высоким горлом. Точно такую же Крис видел у африканского лысого уеб...нет, будет неправильно так думать о чуваке, который дал им крышу и прикрыл от сопротивленских ебланов. И вообще, неправильно ревновать свою карамельку к каждому столбу. От родного коммандера Реннера, который сошёл бы Крису за отца, до бешеной сучки Белки. Но вот не выяснить, что Том делал у Реннера в комнате глубокой ночью сразу же после его появления в их родной части, Хемсворт не мог. Эта мысль как червь грызла его изнутри, не давала покоя. Пообещав себе не идти окольными путями и когда-нибудь обязательно спросить самого Тома, Крис поймал настороженный серый взгляд и послал его обладателю одну из своих самых пошлых улыбок. Хиддлстон на миг сконфузился, но применять свои излюбленные боевые приемчики не стал. То ли слишком разомлевшим был, то ли не хотел лишних свидетелей того, как он будет расправляться с Охотником, так бездарно попавшимся в змеиные путы. Крис же попросту не мог не провоцировать господина подполковника, это зародилось с самой их первой встречи, так позорно закончившейся для признанного всеми капитана элитного подразделения. Он прекрасно понимал, что иногда ведёт себя, как полный придурок, но чертов Хиддлстон рвал ему крышу. Каждый день подсыпал ему дозу отменной дури. Интриговал, блять, и уже не одной только сочной задницей. Замороченными мозгами хотелось овладеть не менее, чем точеным телом, под кожу ему проникнуть.

- Крис, вы слушаете? – Макмиллан смотрел вопросительно, держа в руках тонкую папку.

- А... да, конечно, я всегда на месте и за любой кипиш. Кому будем рвать глотку?

Ответом ему послужил удрученный вздох Тома.

- Что? Зачем ему рвать глотку? – не понял Макмиллан. – Том, что все это значит?

- Ничего Джон, просто некоторым нужно не витать в облаках, а думать о делах насущных.

Если бы Крис был сопливым новобранцем или милашкой Люком, то может он даже покраснел бы. Но увы, Хиддлстону не повезло, и Хемсворт не краснел даже тогда, когда отсасывал ему на заднем дворе его же связного.

-Ладно, я прослушал, задумался, с кем не бывает, – развел он руками.

Макмиллан странно на него покосился, но комментировать безалаберность капитана не стал. То ли нормальным, понимающим мужиком был, то ли улыбка у Криса была не виноватая, а возбужденно-счастливая.

- Пока надо поговорить, братишка, а потом решать – бить или не бить, – пришёл на помощь Лиам.

Макмиллан покачал головой, бросил ещё один удрученный взгляд на Тома, дескать, кого ты мне привёл, и соизволил открыть свою папку. В которой оказалась фотография молоденького очкастого парнишки.

- Это Нэйтан Грин, тот самый связной из лаборатории, о котором я говорил. И он готов предоставить вам информацию по Норману.

- И где мы можем с ним встретиться? Вы же не зря нам его фотки показываете, – резонно заметил Лиам, разглядывая темноволосого дрища и передавая фото Люку.

- В городе.

- Да ты охренел! – не сдержал возгласа младший Хемсворт.

- Лейтенант Хемсворт, вы можете держать свои бесполезные комментарии при себе? – поморщился Том.

- Прошу прощения, сэр, – сконфузился мелкий, Крис же лишь поскреб заросший подбородок, в мыслях уже прикидывая, как они будут шастать по вражескому городу, где каждый второй вышибет им мозги за милую душу.

- Почему именно в городе? – деловито осведомился Крис.

- Потому что парень работает в закрытой лаборатории, его перемещения могут отслеживаться, и задумай он приехать сюда, чтобы доставить вам информацию на блюдечке, то попадёт в чёрный список. Да и абсолютного доверия Имперские солдаты у него не вызывают. Одно дело встречаться в людном месте, другое – ехать самому на встречу.

-Гарантии? Что он не сдаст нас Сопротивленским ублюдкам?

Джон криво улыбнулся, бросил вопросительный взгляд на помалкивающего Тома и продолжил:

- Мое слово.

- И все? – не удовлетворился ответом Крис.

- Слово человека, который работает пять лет с подполковником Хиддлстоном, – тверже продолжил радушный хозяин наркоманского на вид дома.

Возражений больше не поступило. Реннер спал под дозой снотворного, Люк, как всегда, смотрел на подполковника с тихим трепетом и благоговением, Лиам резонно промолчал, а Крис после памятной ссоры никогда бы себе больше не позволил усомниться в своей карамельке. Если Том уверен, что парнишке можно доверять, то и Крис будет в это верить. И за Хиддлстоном пойдёт не только в центр города, кишащего врагами, но и в ад спустится.

- Когда же он нас ждёт?

- Завтра днём, – подал голос Том. – Нужно определиться, кто идёт, а кто остаётся.

- А что тут определяться? – потер занывшее плечо Крис. – Ли и Люк остаются на базе, присматривать за раненым и пленницей, мы с тобой на полевую работу.

- Вы тоже ранены, Хемсворт.

- Как-нибудь управлюсь, – разулыбался Крис, – я способный и быстро привыкаю к нестандартным ситуациям.

- Что ж, если нет возражений, то так и поступим. – на откровенные взгляды капитана Том никак не отреагировал. Всё-таки гадина отлично умела притворяться, и не скажешь, что часом ранее, возбуждённый и разгоряченный, он отымел Криса как гулящую девку.

- Вы возьмете оружие? – решил поинтересоваться Люк, а под направленными на него взглядами смутился и тише продолжил. – Я имею в виду... если что-то пойдёт не так, чем вы будете защищаться?

- Встречи со связными на их территории – это нормальная практика, Люк, – мягко начал Том, – не беспокойся, у нас все будет под контролем.

Крис же не мог дождаться момента, когда в очередной раз окажется наедине со своим Томом.

- Сэр, я прибыл, как только смог, – слегка поклонившись, Нэйтан прижал кулак к груди в знак приветствия.

- Рад Вас видеть, мистер Грин, – улыбнулся Норман, принимая приветствие. – Джон Макмиллан рассказал мне, что уже ввел Вас в курс дела и полностью проинструктировал.

- Да, сэр. Я сделаю все, что от меня потребуется. И передам Имперским солдатам ровно те данные, которыми меня снабдили.

- Не сомневаюсь, – проронил Норман, – думаю, вам даже не нужно будет стараться. Имперских вояк очень легко обвести вокруг пальца. Они обжились в доме мистера Макмиллана, как в своём собственном, и, кажется, напрочь забыли о слове “безопасность”.

- Сэр.

- Я мог бы покончить с ними за считанные минуты, они бы даже ничего не поняли, – щёлкнул пальцами Норман.

- Истинные подданные своего Императора, сэр, – заметил Грин.

Губы Нормана украсила ироничная улыбка.

- Настанет день, когда мы свергнем их Императора. И ваша помощь, помощь Макмиллана и всех прочих гражданских будет оценена не меньше, чем жертвы нашей армии, Нэйтан.

Блядский Макмиллан, кажется, задался целью свести Криса с ума. Он-то предполагал, что после небольшого военного совета и планирования дальнейших действий сможет как следует зажать свою карамельку на какой-нибудь горизонтальной поверхности. И там-то наконец вдоволь насладиться вожделенным засранцем. Но очередной лысый уебок – Крис искренне считал, что прозвище своё Джон сегодня заслужил – постарался сделать все, чтобы с Томом Крис остаток дня не пересекался. Хемсворта, пусть и раненого, решили использовать в качестве рабочей силы.

- Ремонт сам себя не сделает, – заявила лысая тварь и вручила одному брату в руки краски, а другому – кисточки.

Так что наличие крыши над головой братья Хемсворт и малыш Люк отработали на все сто процентов. Они же не высокомерная английская недотрога. К которому Макмиллан даже не рискнул подойти с таким заданием, как помощь в ремонте. И пока одна часть команды беглецов отрабатывала свой хлеб, вторая, в лице подполковника Хиддлстона, отсиживала аппетитную задницу за чтением книжек из хозяйской библиотеки.

Ночью, едва только беглецы разошлись по своим комнатам, Охотник все-таки решил попытать счастья. Крис шмыгнул носом, почесал гладко выбритую щеку, провёл пятерней по волосам, взбивая прическу, обозвал себя сопливым ебланом и направился в комнату своего личного счастья. Комната оказалась пуста. Хемсворт решил раньше времени не расстраиваться и не делать преждевременных выводов и спустился в библиотеку. Увы, там тоже оказалось пусто. Неужто у рыжеволосой сучки ошивается? Дверь в комнату пленницы была заперта. Пришлось будить только завалившегося спать младшего брата и ещё раз услышав, какой Крис еблан, вскрывать замок. Хиддлстона по ту сторону не оказалось, задремавшая в углу Белка нахмурилась и, пока не вцепилась своим зубками братьям в глотки, вновь была заперта.

- Реннер! – великомысленно изрёк Крис и поднял вверх указательный палец, словно новую теорему открыл.

Однако Реннер даже не обратил внимания на вошедших, только всхрапнул особо сильно, мол, проваливайте отсюда.

Малыш Люк, к которому заглянул один Лиам, только что вышел из душа, и заметив на пороге младшего Хемсворта, вскрикнул, как девчонка, и натянул прикрывавшее чресла полотенце повыше. Ли заржал, спросил, не видел ли он начальника, и получив ответ “нет”, сделал вывод:

- Быть, значит, мордобою.

Однако и мордобоя не случилось, Тома и в спальне хозяина дома не оказалось. Разбуженный Макмиллан вспомнил все генеалогическое древо Криса и заткнулся только тогда, когда Хемсворт отошёл на приличное расстояние от его комнаты.

Чертов Хиддлстон как сквозь землю провалился. Крис уже перепугался не на шутку и додумывал мысль – не гомофобная ли бабка утащила в своё логово через заваленный забор его кармельку, как входная дверь открылась, являя перед растревоженным Крисом никого иного, как господина подполковника.

- Ах ты ж, блядь, напугал!

- Я тоже рад Вас видеть, Хемсворт, – нахмурил свои бровки Том.

- Где ты был?

- Думаешь, одного отсоса хватит для того, чтобы задавать мне такие вопросы?

- Хиддлстон, я весь дом перебудил! Уже думал, что тебя пришельцы похитили.

Том лишь рассмеялся:

- В нашем положении правильнее будет ждать солдатов Сопротивления, чем пришельцев.

- О чем ты? – успокоенный присутствием своей карамельки, Хемсворт задумался о насущном положении дел. – За нами следят?

- Я не знаю, – вздохнул Том, проходя вглубь дома, – но чувствую, что что-то не то. Понимаешь, слишком идеально все идёт, слишком уж нам повезло. Всем своим шпионским нутром чувствую, что рванет, но где именно – не могу понять.

- Том?

- Я вышел осмотреть периметр дома, но никого и ничего подозрительного не нашёл, – поделился Хиддлстон своим ночным времяпрепровождением и досадливо пнул ножку стола.

- Хочешь сказать, Макмиллан сдал нас?

- Нет. Точно нет, – в неверии мотнул головой Том, будто самого себя пытался убедить. – Я слишком долго его знаю, слишком большое количество информации он мне слил.

- У нас все получится, Том, ты слышишь меня? Мы нагнем их всех! – притянув поближе, Крис просто обнял его. Даже не пытаясь намекнуть на большее. Том явно находился в душевном раздрае, пытался обезвредить ловушки, но не мог понять, где они находятся. И кому, как не Крису, помочь ему, подставить плечо и позволить опереться. Даже если завтра их ждёт умело поставленный капкан, Охотник сделает все что угодно, только бы с Томом все было хорошо. Только бы спасти его.

Остаток ночи Крис провел, тщетно пытаясь уснуть. Том, предсказуемо вырвавшись из Крисовых объятий, ускользнул к себе в комнату. Хемсворт хотел было ломануться следом, да передумал — пусть отдохнет перед завтрашней встречей с осведомителем. Кто знает, вдруг вертлявая девка Удача, ненадолго повернувшаяся к беглецам лицом, закапризничает и решит отвернуться?

Только под утро удалось забыться тревожным, душным сном. В этом сне Крис опять видел вспаханную взрывами землю, усыпанную солдатами Империи и Сопротивления, слышал гул лопастей вертолета, который уносил его от лежащего там, внизу, среди этих тел, Тома. И опять Охотник проснулся от своего же крика. Только на этот раз не побежал быстрее разыскивать Хиддлстона. Незачем его зря дергать. Уж со своими кошмарами Крис и сам справится.

Справляться капитан пошел в душ. Встал под холодную воду — чтобы зубы начали выбивать дробь, чтобы смыть со взмокшего ото сна тела весь ужас, что пережил Крис, пока пребывал в объятиях этого….как его… Морфея или хер его там разберет. Даже дрочить не хотелось. Вот до чего дошло. Еще пару ночей таких кошмаров — и привет!

Растираясь полотенцем, Крис дал себе слово, что следующую ночь он проведет рядом со своей карамелькой. А вздумает рыпаться — так Крис его живо свяжет. Может, рядом с мирно сопящим Томом кошмар не повторится?

Подумав о связанном Хиддлстоне, Крис пожалел было, что не подрочил, но одернул себя — теперь дрочить было как-то…неправильно. Они теперь с Томом вроде как в отношениях? Или нет? Если он Тому отсосал, а тот в ответ не оттолкнул, а поцеловал — это вот считается отношениями? Хемсворт решил не забивать себе пока голову, а спросить Хиддлстона, что он по поводу этой ебли с плясками думает. И если он, Крис, ему нужен, то пусть перестает выебываться и ведет себя, как положено. По крайней мере пусть не игнорит его, Криса, и глаза не закатывает, если когда и ляпнет Хемсворт какую-нибудь чушь.

Правда, спросить прямо с утра не получилось. В кухне было не протолкнуться. Как будто специально кто не хотел, чтобы Крис остался с Хиддлстоном наедине. Макмиллан трещал по телефону о каких-то чертежах то ли отеля, то ли борделя — Хемсворт не вникал. Лиам, сонно моргая, жевал бутерброд, а застенчивый мистер Виндзор, попивая чай маленькими глотками, застенчиво же смотрел на мелкого. Крис многозначительно хмыкнул. Вот значит как! Адъютантик, похоже, пускает слюни на братишку. Да, не повезло парню. Зная мелкого, Крис мог бы поклясться, что у Люка нет ни единого шанса. Да тот и не стал бы эти шансы ловить — не из таких, кишка тонка, только и умеет, что молча вздыхать да страдать.

А подполковник между тем вел себя как раз неправильно, по мнению Криса, а именно совершенно его игнорировал. Даже сделал вид, что не расслышал Крисово «доброе утро». А Крис громко поздоровался — малыш Люкки чуть чаем не подавился. Выложив на тарелку омлет и налив в чашку кофе, Хиддлстон сгрузил все это на поднос и направился вон из кухни. Рыжую девку кормить — догадался Охотник. Только в самых дверях обернулся, посмотрел на Криса как-то вскользь и предупредил:

- Мы выходим через двадцать минут, Хемсворт.

Ну через двадцать, так через двадцать. Можно еще успеть подрочить, если за завтраком не засиживаться. Хоть это теперь вроде как неправильно. Аж голова вспухла от таких мыслей.

На встречу с каким-то Грином, связным из лаборатории, ехали на любезно предоставленной уебк….хозяином дома тачке. Ничего такая тачка, решил Крис, выпендрежная малость, но уж что имеем.

Хиддлстон сидел за рулем и, на взгляд Хемсворта, как будто нервничал. Пальцами по рулю барабанил, башкой вертел по зеркалам, на Криса внимания не обращал. Крис и сам чутка мандражировал. Все-таки разгуливать во вражьем городе, когда ты в бегах — последнее дело. Надо было хоть загримироваться как-то, что ли? Да вот только как ты загримируешься? Не в театре. Так что вся конспирация — пара бейсболок. Свою Том натянул по самые уши, а Крис, выделываясь, напялил козырьком назад. И еще очки у Джонни свистнул — себе и карамельке, чтобы, значит, не узнать их было. Очки-авиаторы Крису шли, а Тому не особо. Но Хемсворту так даже больше нравилось — видок у подполковника в дурацких очках и бейсболке был презабавный и дико милый.

Чтобы не молчать в дороге, Крис решил завести светскую беседу. Про маму-папу англичанина — чем плоха беседа? Только чертова английская фитюлька про маму-папу разговаривать не пожелала. Зашипела на Криса змеей. Вот о чем с ним говорить прикажете? О погоде, что ли?

- Тепло сегодня, – решил все-таки Крис о погоде.

- Хемсворт, Вы можете просто помолчать? – поморщился Том.

- Нет, – честно признался Крис, – не хочешь о погоде базарить, давай о чем-нибудь таком. О высоком. Вот я недавно книжку одну читал….про лошадей…ну то есть про скачки…..

Том засмеялся. Крис замолк. Вот и поговорили.

В центр города, где Грин назначил им встречу, въехали тоже молча. Хиддлстон припарковал машину на тихой улочке, что вела на центральную площадь, и дальше они с Крисом пошли пешком. По словам Макмиллана, связной должен был ждать их в главной достопримечательности города — то ли в древней церкви, построенной еще хрен знает сколько лет назад фитюлькиными предками, то ли в каком замке — Крис не особо вникал в эти премудрости. Знал только, что Нэйтан будет ждать их прямо внутри.

Само здание — здоровенное, вычурное, размещалось на довольно таки большой площади, в окружении строений поменьше. Крис с удивлением рассматривал площадь: яркие, какие-то праздничные дома, украшенные цветами витрины магазинчиков и разноцветные маркизы нескольких кафе показались Крису сначала чем-то нереальным, как будто из другой жизни. Как будто и не шла война в паре сотен километров от этого места. Как будто жители города не умирали на полях этой войны.

- Стремно тут! – поежился Крис. Он не мог понять, отчего вдруг так испортилось настроение.

- Веселее, Хемсворт! – наконец соизволил заговорить Хиддлстон. – Мы должны производить впечатление праздно шатающихся прохожих, а не беглых каторжников.

- Ага, – ухмыльнулся Крис, – я согласен производить впечатление влюбленной парочки. Купить тебе мороженку? – и Хемсворт указал кивком головы на киоск мороженщика справа от них.

Разумеется, кое-кто выразительно закатил серые глазки.

- Ну а что? – пожал плечами Крис. – Ты же не будешь отрицать, что мы вроде как стали….

- Хемсворт, мы не влюбленная парочка! – громко зашипел змееныш. – Мы вообще не парочка, если Вас это так волнует!

- Да брось, карамелька, не заводись! – миролюбиво сказал Крис. – Хотя мне нравится, когда ты заводишься. Представь, что у нас самое настоящее свидание.

- Хемсворт! – начал раздражаться Том. – У нас не свидание!

- Что опять Хемсворт?! – рявкнул Крис. – Когда вчера ты спускал мне в рот, то называл меня по имени.

Хиддлстон внезапно смутился. Даже уши заалели.

- Я… прости, Крис, но для меня это все… – Том вдруг запнулся. – Это необычно, понимаешь?

- Что необычно? Отсос? – не понял Хемсворт.

- Нет. Вот это все — мороженка... парочки, свидание.

Крис видел, с каким мучением всегда невозмутимый Хиддлстон подбирает сейчас слова, и до него медленно, но начало доходить.

- У тебя что, никогда никого не было?

Молчание было ему ответом, а Томас покраснел еще сильнее.

- То есть вообще-вообще никого? – удивленно разинул рот Крис.

- Да нет же! – махнул рукой Том. – В смысле я никогда… у меня никогда не было отношений. Ни с кем. Так уж вышло. А все, что было — так, не стоит и вспоминать.

- Боже, Хиддлс, ты прелесть, знаешь? – улыбнулся Хемсворт, глядя на смущенного Тома. – Вот что с тобой таким делать?

- Купить мороженое? – улыбнулся в ответ Томас, и Крис со всех ног кинулся к киоску с лакомством. Черт его знает почему, но от этого неловкого признания Тома Крис вдруг почувствовал себя бесконечно счастливым. Внутри было щекотно — как будто те самые бабочки порхали: Крис как-то давно где-то прочитал, что в животе у влюбленных летают эти самые, забодай их, бабочки.

На радостях Крис купил сразу три мороженых — клубничное, шоколадное и фисташковое — он не знал, какое Том больше любит. Благо, чернокожий уебо… Макмиллан дал им с Томом денег, довольно много, не жлобился, видать рассчитывал на компенсацию от Империи.

- Держи! – протянул Крис Хиддлстону сразу три вафельных рожка с разноцветными шариками мороженого. – Какое тебе больше по вкусу?

- Фисташковое! – глаза Тома загорелись совершенно детским интересом, он несмело взял из рук Криса свой рожок и осторожно лизнул сладкий шарик.

- Нравится? – спросил Хемсворт, откусывая от шоколадного мороженого большущий кусок.

- Очень! – счастливо зажмурился Том. – Эй! Куда так помногу кусаешь? Не вздумай мне ангину подхватить!

- Боишься за меня, карамелька? – спросил довольный Хемсворт.

- Вот еще! – фыркнул Том. – Просто если одна боевая единица выйдет из строя….

- Не продолжай, я тебя понял, – согласился Крис, откусывая кусок поменьше и исподтишка наблюдая, как высокомерный засранец, жмурясь от удовольствия, лижет фисташковый шарик.

- На обратном пути купим еще, – пообещал Крис, – приедем домой, обмажу тебя всего мороженым и оближу.

И Томас внезапно сник. Выбросил недоеденное мороженое в урну.

- Да что с тобой, Том?! – обиженно спросил Крис.

- Мне жаль, Крис, – грустно улыбнулся ему Хиддлстон, – мне правда жаль. Но только мы не на свидании. Мы на войне. И мы не влюбленная парочка, мы солдаты.

- Черт тебя дери, Хиддлс! – разозлился Хемсворт. Еще секунду назад все было хорошо, и его карамелька казалась вполне довольной жизнью и им, Крисом. – У тебя семь пятниц на неделе!

- Подождите истерить, Хемсворт, – нахмурился Том, – мы пришли.

Действительно, они стояли у входа в старинный собор. Их окружала толпа народу — довольно большая, видимо, древнее строение пользовалось популярностью.

- Нэйтан будет ждать нас у восточного нефа, – негромко сказал Хиддлстон и посмотрел на часы, – уже ждет. Надо идти.

Однако не двинулся с места.

- Ну так пошли, – Крис хотел взять его за руку, но передумал. Наверняка будет шипеть змеюкой.

- Что-то не так, – почти безразлично протянул Хиддлстон, не решаясь войти внутрь.

- Что?! – Хемсворт завертел головой. – Хвост?

- Двое! На противоположной стороне. Да не вертитесь Вы, Хемсворт!

Крис послушно замер на месте.

- И еще двое возле того мороженщика. Черт, Крис, надо уходить!

====== Часть 12 ======

- В толпу нужно нырять, – резонно заметил Крис.

- Думаешь, получится скрыть в толпе зевак твою двухметровую тушку?

- Есть другие варианты? – поинтересовался Хемсворт. – Только быстрей думай, иначе мы сейчас главной достопримечательностью здесь станем.

Том чертыхнулся, схватил капитана за руку и пошёл в противоположную от восточного нефа сторону, врезаясь в толпу зевак.

- Веди себя естественно, – тихо бросил Том.

- Если я буду вести себя естественно, то достану пушку и продырявлю этих ебланов.

Крис вновь невольно огляделся, примечая, что типы в военной форме действительно были по их душу и упускать свою добычу не собирались. Благо огонь пока открывать не стали, а выбрали тактику пассивного преследования. Когда вроде ты обозначил свою жертву, и она сама уже точно в курсе о надвигающейся опасности, но все действующие лица стараются делать вид, что никакой херни не происходит, и все под полным контролем.

А вот Том ни разу даже не оглянулся на преследовавших их типов, Крис так не умел, ему противника нужно было видеть в лицо. А вот руку Хиддлстон держал крепко, будто они и впрямь парочка. Хотя они и были парочкой. Или нет? Капитан только обругал себя последними словами – привычка думать о наглючем подполковнике к месту и не очень точно не доведет его до добра.

- Нужно разойтись, – тихо проронил Том.

- Ни за что! – горячее возражение не заставило себя долго ждать.

- Хемсворт, еще чуть-чуть, и они поднимут тревогу, и никакая толпа нас не спасет, прибавил шаг Том, скрываясь за поворотом. И пока их преследователей не было видно, бросил короткое:

- Бежим!

И руку отпустил, к большому сожалению Криса. Маячившая впереди кафешка казалась спасением. И там можно было затаиться, пока патруль прорывался сквозь толпу народа. Крис невольно отметил, что Том в этом деле был профи, вертлявый, как и положено любой змее, тот ни разу ни в кого не врезался, и самого Криса тащил таким хаотичным маршрутом, что будь он чувствительнее, то его непременно бы вырвало на вычищенные ботинки подполковника.

Закрыв за собой дверь кафешки, Крис почувствовал себя если не в безопасности, то намного спокойнее. На задумавшегося Тома посмотрел хмуро и строго заявил:

- Даже не думай снова предлагать разойтись. Я тебя не оставлю одного, никогда.

- Боитесь потеряться, Хемсворт? – невозмутимо поинтересовалась змеюка, оглядываясь вокруг. И найдя дальний, неприметный угол, направилась к нему. Крис примостился рядом и недовольно зыркнул по сторонам.

- Мы облажались, – коротко констатировал он.

- Не все еще потеряно, – спокойно ответил Том.

- Шутишь? Наша вылазка с треском провалилась и кроме суматохи ни хрена не принесла! – возмущенным шепотом возразил ему Крис.

На Тома его недовольство не произвело никакого впечатления, тот только внимательно оглядывал Криса. Хемсворту даже показалось, что этот немигающий взгляд проходил сквозь него. А потом змеёныш прищурился, притянул его за ворот, скинул дурацкую бейсболку, и впился в губы развязным поцелуем. Запуская длинные пальцы ему в шевелюру, сжимая у корней, и чуть ли не впечатывая в мягкий диванчик, закрывая его от остального зала. Крис даже охуеть не успел и только спустя пару секунд понял, что было бы неплохо и ответить нахальной и такой непостоянной гадине, так бесстыже целовавшей его. Втянув сладкий язычок к себе в рот и положив лапищу на поясницу, он только ближе притянул к себе Тома. “На опасность у него, что ли, встаёт”, размышлял Хемсворт, поглаживая стройную спину. Поцелуй прекратился также внезапно, как и начался. Гадина напоследок пребольно прикусила Крису нижнюю губу и слишком резко отстранилась. А на попытку вновь втянуть в поцелуй зыркнула своим этим фирменным взглядом с ехидным прищуром. И только сейчас капитан заметил в окне одного из их преследователей, отдаляющегося от кафешки.

- А ты думал, тебя за красивые глазки целуют? – невинно похлопал ресничками господин подполковник.

Возвращались ближе к вечеру. Отсидев задницы в радушном заведении. Резонно отметив, что темнее всегда под свечой, и никто больше не станет искать их практически на месте, где они и попались. В самом деле, лично Крис до такой наглости не додумался бы. А вот Хиддлстон расположился с самым нахальным выражением лица. Словно был не беглым преступником, а, как минимум, управляющим этого премилого городишки. Наверное у этих разведчиков для тренировки такой наглости были специальные курсы. И не было сомнений, что господин подполковник был в этом деле круглым отличником. Крис каждый день этому подтверждение получал. Ужасно хотелось обсудить сложившуюся ситуацию, но на него вновь шикнули змеей и посоветовали выбрать нейтральную тему разговора, а ещё лучше помолчать, по крайне мере до тех пор, пока они не доберутся до машины. Крис хотел сделать вид, что обиделся, и даже уткнулся в кружку заказанного кофе, но воспоминания о поцелуе все заставляли тянуть губы в широкой улыбке. А подвернувшийся шанс вломить зазевавшемуся возле их машины патрульному ещё на пару градусов поднял настроение. Крис хотел его вырубить фирменным хуком справа, но поврежденное плечо было об этом другого мнения. Защемило так, что он чуть было не взвыл, и повернувшегося на звук обмудка пришлось хватать левой рукой и впечатывать в понтовую тачку лысого афроуебка. Что-то Крису подсказывало, что «уебком» афроуебок будет назвать теперь его самого: вмятина с человеческую голову на тачке резко снизила её понтовость.

- Хемсворт! Вы слышали о слове «аккуратность»? – не смогла не возмутиться его карамелька.

- Я не могу аккуратнее, меня пока не все тело слушается, – дёрнул плечом Хемсворт, попутно оттаскивая бессознательного патрульного в кусты.

- Знать бы, что за волшебные таблетки мне в лагере давали, – пробурчал он про себя, усаживаясь в заведённую машину.

- О чем ты? – не понял Том, сосредоточенно выезжая с парковки.

- О сотрясении, меня в лагере откормили какой-то синтетической херней, да так, что все как рукой сняло. Вот думаю, и плечу бы эти таблетки помогли. Кстати, ты тогда ни разу не поинтересовался, как поживает мое сотрясение, – не преминул ткнуть в змеюку тонкой шпилькой Крис.

Том ничего не ответил, лишь губы поджал.

- Ну, теперь можем обсудить, как мы облажались, и кто виноват? – тишина за сегодняшний день Крису надоела.

- А как ты думаешь, кто виноват?

- Твой дружок Макмиллан? Дрыщавый Нэйтан Грин? У одного из них дохуя длинный язык.

- Макмиллан не мой дружок, а осведомитель, и я тебе говорил, что работал с ним пять лет, за это время ни одного провала. А Нэйтан... если бы он предал, то ждали бы нас не четыре патрульных, а целое подразделение, – криво усмехнулся Том.

- Хочешь сказать, мы сами ебланы? – недовольству Криса не было предела.

- Не знаю кто там Вы, Хемсворт, но такие досадные промахи тоже в порядке вещей. Как Вы думаете, как быстро после побега наши физиономии попали в базы розыска? Наша поимка для Спеллмана – вопрос чести.

- Они теперь усилят контроль в городе, – задумчиво произнёс Крис.

- Да, в следующий раз нужно быть осторожней.

- А пацан-то захочет встречаться в следующий раз?

Том ничего не ответил, лишь прихватил с заднего сидения бейсболку, натянул до самого остренького носа, и остановил машину.

- Хэй, ты куда? – забеспокоился Крис.

- Не выходи, я быстро! – прикрикнул он на беспокойного капитана.

Дожидаться Крис решил ровно три минуты, а затем идти на штурм маркета, где скрылся Хиддлстон. На четвёртой минуте, когда рука решительно протянулась к ручке двери, Том вышел на улицу, держа в руках маленький пакетик.

- Сладкого захотелось, карамелька? – улыбнулся Хемсворт вновь усевшемуся за руль Тому.

Глаза тот закатывать не стал, лишь губы поджал недовольно, и отдал Крису пакетик, в котором обнаружились всего лишь таблетки. Те самые, которыми откормили его в лагере военнопленных, и привели ушибленную голову в порядок. Этот заботливый поступок Хиддлстона привел капитана на миг в смятение, которое, впрочем, не продлилось долго.

- Раз не склеилось с делом, будем считать, что у нас сегодня было настоящее свидание, карамелька, с поцелуем и прочей милой херней.

- Хемсворт! – предупреждающе.

Однако прислушиваться к предупреждению долго Крис не смог. Задумчиво поглядел в сгустившиеся сумерки и бросил с невозмутимой улыбкой:

- Через сколько там после первого свидания секс положен по правилам?

Вопреки ожиданиям, возмущаться Том не стал и, покачав головой, мол, какой остолоп, тихо рассмеялся. Напряжение потихоньку отпускало. Пусть у них сегодня ничего не получилось, но Том был рядом, живой, здоровый, с неизменно твердым рассудком и уверенностью в самом себе. Это успокаивало, вселяло в Криса надежду. Они обязательно прорвутся.

Крис проснулся внезапно, как от толчка. Открыл глаза — раннее утро, солнечные лучи слегка облизали подоконник, несмело заглянули в комнату. Крис помотал головой, прогоняя остатки сна. Слава всем богам, сегодня ему не снился вертолет, уносящий его от мертвого Тома. Сегодня во сне Том был живой. Кормил Слейпнира сахаром, жмурился на яркое австралийское солнце, улыбался Крису счастливо.

Ну конечно! Крис довольно облизнулся, что твой кот, объевшийся сметаной. Повернулся на другой бок и улыбнулся еще шире, увидев свернутый из одеял кокон. Под одеялами кто-то копошился и сладко сопел. Крис, недолго думая, развернул кокон, добрался до прячущегося под одеялами Тома, накрыл их двоих, как положено. Замер, чтобы не разбудить спящего Хиддлстона.

Но долго неподвижно лежать не смог. Руки сами собой потянулись к теплому, разомлевшему ото сна Тому. Погладили упругие кудряшки, прижали любимое тело покрепче, а одна рука так и осталась лежать на нежной попке. Там ей было самое место, решил Крис.

И все-таки Хемсворт разбудил свое сопящее чудо. Том пару раз моргнул, прогоняя сон, и уставился на Криса недовольно. Но шипеть не стал, и на том спасибо. Крис, чтобы не дай бог не вздумал шипеть, поцеловал сонные глаза — легко-легко тронул губами веки, погладил пальцами трогательно изогнутые брови.

- Доброе утро, хороший мой! – поздоровался Крис и вновь потянулся за поцелуем. Но не тут то было. Хиддлстон рядом с ним завозился, заерзал, отвернулся, к радости Хемсворта прижимаясь к его животу попкой, натянул на голову одеяло и пробурчал:

- У кого утро, а кто-то еще спит.

- Спи! – прошептал Крис и уткнулся носом в Томову макушку, вдыхая запах волос.

Крис, хоть и держал сейчас в руках свое строптивое счастье, а все еще как будто поверить не мог, что это по-настоящему. Что все это с ними происходит. Что эта ночь — не сон, не плод разбушевавшейся Крисовой фантазии.

Крис прикрыл глаза, перебирая в уме все, что произошло вчера, смакуя каждую подробность.

До гостеприимного дома Макмиллана добрались без приключений, вымотанные погоней и разочарованные провалом. И то, что первым, кто встретил их, был коммандер Реннер, слегка помятый, сонный от лекарств, но по крайней мере передвигающийся на своих двоих, заставило Тома и Криса взбодриться.

- Расскажите-ка мне, как вы, два идиота, умудрились так бездарно лажануться? – Реннер напускал на себя суровый вид, но оба «идиота» видели: это коммандер только для вида. На самом деле то, что они ушли от погони, было большой удачей. И пусть им не удалось встретиться с Грином, зато не попались в лапы Сопротивления.

И если выздоравливающий коммандер только, шутя, подтрунивал над ними, то появившийся спустя короткое время Макмиллан чуть душу из них не вынул, читая занудные проповеди о недопустимости тискания рядом с чужими заборами.

- Вы бы знали, каких трудов мне стоило убедить эту бабку не жаловаться! А ведь она хотела заявление в полицию нести!

- Да ладно, какое на хрен заявление! – не верил своим ушам Хемсворт.

- Такое на хрен! – огрызнулся Джон. – Хрен свой в кармане держать нужно, Хемсворт, вот что я тебе скажу. Вы с Хиддлсом бабке забор поломали? Поломали! Своим непристойным поведением старушку шокировали? Шокировали. Вот вам и повод для обращения в инстанции. А я предупреждал вас: чтобы сидели, как мыши. Нет, понесло вас заборы ломать!

Макмиллан еще долго бубнил бы, если бы Томас не пообещал, что забор они все-таки починят. Уже начали же чинить.

- Вот и вперед! – указал Макмиллан им за дверь. – Я там фонарь повесил, до полуночи можете спокойно работать!

Крис, вздыхая, потащился к забору. Том, слава богу, поплелся следом. И даже чинить помогал — подавал Крису гвозди. Только в потемках много не наработаешь. Фонарь афроуебок повесил слабенький. Того и гляди, чтобы по пальцу не попасть вместо гвоздя.

- Да ну ж его на хрен! – выругался Крис, чуть было не пришибив себе палец. – Ебал я работать в потемках! Бабка до утра подождет. Сворачиваемся, карамелька!

- А я до утра не подожду, – заговорщески подмигнул Крису Том. И пока тот пытался въехать в намек, продолжил:

- Что ты там спрашивал про секс после первого свидания?

И, не дождавшись ответа, Том пошел к дому. А ошарашенный Крис таки промахнулся и попал молотком по пальцу.

Побросав молоток и гвозди, Крис чуть не бегом помчался за ним. Заскочил в свою комнату — только чтобы ополоснуться после погони и махания молотком. Помнил, что его карамелька нос воротит от естественных запахов. И шмыгнул, никем не замеченный, в спальню Тома.

И тот схватил его прямо с порога, толкнул на кровать, упал сверху, накрывая всем собой. И видимо хотел обойтись без лишних прелюдий, рывками срывал с Криса одежду, сам шипел, когда не получилось быстро снять с себя рубашку. Крис протянул руки, чтобы помочь, да только Том их оттолкнул. Рванул полу — затрещала ткань, посыпались пуговицы. Так же быстро, не заботясь о сохранности, Хиддлстон избавился от брюк. Белье стянул еще быстрее. И вновь опустился на Хемсворта, потерся обнаженной кожей, сграбастал Крисовы ладони, устроил их на своей попке.

- Хочу, Крис! – зашептал в ухо. – Прямо сейчас, быстрее!

И скатился с Криса. Лег на живот:

- Ну же! – скомандовал.

Крис поверить не мог. Просто не доходило до него — надо же! Вреднючая змеюка сам предлагает. Сам!

Ну уж нет! Быстрее ему не будет. Слишком долго Хемсворт ждал, чтобы не насладиться этим телом, что вытянулось сейчас перед ним, обещая удовольствие.

Наклонившись, Крис поцеловал те самые ямочки на пояснице, что не давали ему покоя. Вылизал каждую. Провел языком вдоль пояса. Куснул ягодицу. И наградой ему был глухой стон.

- Крис! Пожалуйста!

- Какой нетерпеливый, – протянул Крис, – не торопись, карамелька. Вся ночь наша.

И вся ночь была их. Сейчас, утром, Крис как будто наяву видел, как ласкал Тома — медленно, мучительно медленно. Каждый сантиметр карамельной кожи поцеловал. Каждую родинку коснулся языком.

Заласканный от макушки до самых пяток — в прямом смысле до пяток — круглые аккуратные пятки Хиддлстона почему-то вызывали у Хемсворта такой восторг, что он уделил им особое внимание, так же, как и длинным тонким пальцам на ногах: перецеловал каждый, ни один не обделил — так вот заласканный Том к тому времени, как Крис понял, что пора бы заняться самой сладкой частью его тела, разомлел настолько, что даже не стонал — хрипел.

Крис старался заласкать, занежить, чтобы расслабился, чтобы не было больно, когда Хемсворт войдет в желанное тело. Только все равно было больно. Том дернулся, рванулся из рук Криса. Только он не пустил.

- Тише! – попросил Хемсворт, нежно коснулся губами истерзанных поцелуями губ. – Потерпи чуть-чуть! Вот так! Я не двигаюсь. Ты привыкнешь, Том.

И правда замер на руках, опасаясь малейшим движением причинить еще большую боль. Как держался — сам не понимал — тугое, нежное так плотно, так правильно сжимало Крисов член, что удержаться было практически невозможно.

- Ты такой узкий, Том! – заполошно шептал Хемсворт, одной рукой лаская член Тома, чтобы отвлечь от боли. – Так хорошо с тобой! Пожалуйста, расслабься, пусти меня.

И почувствовал, как чуть расслабились мышцы. Крис толкнулся на пробу — Том подался навстречу.

- Двигайся! – попросил Том и вильнул бедрами, насаживаясь до конца.

И сорвало все тормоза. Все преграды рухнули. Только восторг остался. От того, что так правильно, так идеально подходят они друг другу. От того, как Тома дугой выгибает на постели, когда Крис задевает чувствительный бугорок внутри. От того, как хрипло стонет Хемсворт, когда Том слегка сжимает мышцы. От того, как они кричат в унисон, когда обоих накрывает волна оргазма.

Сейчас, лежа рядом с утомленным любовью Томом, Крис несмело мечтал о том, чтобы какой-нибудь вселенский потоп или что там вызывает конец света, все-таки обрушился на Землю, и чтобы смел все и всех, оставил бы их двоих лежать вот так, врастать друг в друга. А больше Крису ничего и не надо.

Уже совсем рассвело, когда Том окончательно проснулся. Развернулся лицом к Крису. Чмокнул в нос. Улыбнулся смущенно.

- Привет! – и потерся щекой о щеку.

- Ты как? – слегка встревоженно спросил Крис, осторожно трогая уже почти закрывшееся отверстие — после первого оргазма они пошли на второй круг. И сейчас лучше бы об этом не вспоминать, иначе Хемсворт просто не выпустит Тома из спальни.

- Немного тянет, – признался Томас, – ничего, пройдет.

- Пусть проходит быстрее. Хочу тебя!

- Опять?! – смущенно покраснел Том.

- Опять, карамелька! – довольно кивнул Крис. – Ничего не могу с собой поделать. Очень уж с тобой сладко.

- Пойдем! – потянул его с кровати Том.

- Да подожди ты, давай просто поваляемся! – Крису было лениво вылезать из-под одеяла, жаль было отрываться от Тома.

- Ладно, валяйся! – легко согласился Хиддлстон. – Тогда душ будешь принимать у себя в комнате.

- Вот вредина! – Хемсворт вскочил с кровати. Отпускать Томаса одного в душ он был не намерен.

И был прав. Распаренный, мокрый Том ластился к нему большой кошкой, нежно водил намыленными ладонями по груди Криса, по плечам, спине. Задержался на упругих ягодицах, слегка помял и, наигравшись, накрыл ладонью член. Крис охнул, толкнулся в ладонь.

- Нравится, Хемсворт? – спросил Том и задвигал рукой быстрее.

Крис не ответил. Притянул Хиддлстона к себе, впился поцелуем, переплел языки, трахая его рот в такт с движениями Томовой руки. Кончил быстро. Хотел было оказать любовнику ответную услугу. Да только тот его выгнал.

- Все, Крис! Все! – остановил он Хемсворта. – Прошу, дай прийти в себя.

И эти слова были самой большой наградой для Криса. Это из-за него, из-за Крисовых ласк Том сейчас не в себе. Вон какие глаза — шальные, пьяные. Чудо, а не глаза.

И он отступил. Наскоро обтерся полотенцем, вышел из ванной, натянул кое-как одежду и тихонько, стараясь не хлопать, закрыл за собой дверь. Впереди еще целый день. А за ним целая ночь. Да что там ночь – целая жизнь!

Том никуда от Криса не денется.

====== Часть 13 ======

- Завали!

- Че? – не понял Крис.

- Ты светишься, как фонарь с утра, это раздражает, – недовольно заметил младшенький. Крис просьбу брата и не думал выполнять, лишь просиял довольной физиономией еще сильнее. Братец цокнул языком, но прокомментировать не успел, кивнул головой вошедшему Реннеру.

- Сэр! – приосанился капитан, приветствуя коммандера.

- Сидите уже, Крис, мы не в части, – махнул тот рукой привставшему Хемсворту-старшему.

- Как вы себя чувствуете?

- Гораздо лучше, ещё бы вы мне новости хорошие принесли, тогда забегал бы.

- Макмиллан говорил, что попробует назначить новую встречу, – задумчиво протянул Лиам.

- Будем надеяться, что эти балбесы не спугнули парня, – Реннер осторожно присел на стул, и потянулся к кофейнику.

- Да он даже не понял ничего, просто полюбовался интерьером и потопал домой, погоня-то на улице была, да и слабенькая такая погоня, без стрельбы и жмуриков. Хиддлс такой змеюкой вывернулся, что я охуел, – при воспоминании, как еще Том умеет подражать ползучим гадам, буквально вплетаясь в Криса всем своим жилистым телом, в паху немедленно потяжелело.

- Думаю, нам очень повезло с Томом, у него громадный опыт работы во внешней разведке, – тепло улыбнулся коммандер.

- Сэр, а вдруг этот Грин нас кинул? Что ему мешает и во второй раз нас сдать?

- Я думал об этом, Лиам, но Том уверен в парне, – задумчиво протянул Реннер, а потом, чуть тише продолжил, – сами посудите, если Грин предатель, то есть огромный шанс, что и Макмиллан в этом замешан. Это означало бы, что мы живём в доме потенциального врага, жрем его еду, дрыхнем в его спальнях, лечимся за его счёт. Он может не париться и в любой момент вызвать патруль из Сопротивления, который возьмёт дом в оцепление и выкурит нас всех. Да и не ждал бы он столько, сдал бы, когда мы только-только заявились к нему. Ох.. пожалуй пойду я ещёповаляюсь, – поморщился Реннер, и, прихватив недопитый кофе, пошаркал в комнату.

- Никогда не любил эту шпионскую херню, – пробурчал Крис.

- А самих сладеньких шпионов? – заржал мелкий паршивец.

- Ты неправильно делаешь, – часом позже, деловито произнес один из этих шпионов, восседая своей шикарной задницей на толстой яблоневой ветке и грызя красное яблоко, – опоры нужно было закопать поглубже, и прожилины делать поближе.

- Так спустись и помоги! – резонно заметил Крис, одним ударом вбивая гвоздь. Подумать только, он третьи сутки ебался с этим забором вместо того, чтобы ебать снизошедшую до него карамельку. Ещё и бабка эта выползла и вместо благодарностей завела свою шарманку о пидорасах, и что нет на них с Томом Императора Джеффри Первого, правящего, когда она была молодой да свежей яблонькой. Том яблоком подавился, призадумался и резонно заметил, что Джеффри Первый никаким боком не имел отношения к территории Сопротивления.

Бабка покраснела.

- Что же Вы, бабуля? Ходили под подданством наших врагов? Разделяли политику агрессора? – сурово сдвинул брови Том.

Вот же зараза языкастая, только и подивился Крис, на раз-два вывел скандальную бабку на чистую воду.

Оказалось, бабка вполне себе была поклонницей Имперского движения. А вернее, самого Джеффри Первого, а когда на трон сел Император Джеффри Второй, то собрала манатки, подпихнула под бок теперь уже почившего супруга да и переметнулась на территорию Сопротивления.

- Этот их Джеффри Второй та ещё шалашовка, – доверительно сообщила им бабуля. – Вы видели, что он творит-то? Пока молодые касатики гибнут, этот из борделей не вылазит. Тьфу на него!

Том криво усмехнулся, а вот Крис почему-то задумался. Бабка была хоть и с придурью, но слухи о времяпрепровождении Императора сопровождали его постоянно. Если предки Джеффри вкладывали в Империю всю мощь и силу, то нынешний правитель не очень-то сильно был озабочен подобным. И вместо того, чтобы укреплять оборону и модернизировать регулярную армию, предпочитал тратить баснословные суммы на пустые развлечения. Словно не видел, что у него под носом творится, сколько людей гибнет, и как Сопротивление крепнет с каждым днём. Да даже их часть отдали на откуп, хрен знает ради чего. Не послав на подмогу даже дешевого кукурузника. Это злило, Крис сам был обвешан медальками, но не всем парням везло на награды, чаще они ловили вражеские пули. На его счету тоже были необоснованные жертвы, и Хемсворт честно был готов искупить вину собственной кровью. Свою казнь он бы принял, как и полагается настоящему офицеру, с честью и достоинством. Он и сейчас без раздумья отдаст жизнь, лишь бы закончилась эта война, лишь бы не терять больше товарищей, лишь бы выжили дорогие ему люди. Ни минуты не сомневаясь, ляжет под пули. Только бы жил его младшенький шкодный братишка, всегда сваливающий свои детские проказы на старшего, только бы жил выпендрежный подполковник, скрывавший под панцирем из воли и верности долгу такую бездну страсти и нежности, что дыхание перехватывало от осознания, что этот человек его. Судя по задумчивому взгляду, Том думал о том же, не мог не думать. Конечно, вряд ли его мысли крутились вокруг того, чтобы защитить одного наглого капитана, но вот о несовершенстве их мира замудренная карамелька наверняка думала не раз.

- Ну чего замер-то? Запыхался? – выдернула его из мыслей беспокойная старушенция. – Это тебе не мужиков к заборам прижимать! Это тебе не ломать! Всю мужскую силу растерял со своим гейством!

- Это я-то мужскую силу потерял? – поиграл бицепсами Крис.

А бабка его словно и не слышала, только похромала к себе в дом, бубня под нос:

- Раньше за это занятие и пропаганду сроки давали! А ещё током хлестали и в психушку, в психушку, чтоб неповадно было! Оть, бездарь!

Том с серьёзным видом поглядел ей в след и снова захрустел яблоком.

- Ну что стоите, Хемсворт? Продолжайте молотком работать. А то мужскую силу растеряете, что мне потом с вами делать? Ни в быту применить, ни в бою.

- А ты с заборчика слезь, я тебе и продемонстрирую мужскую силу, – вкрадчиво начал Крис, отбрасывая молоток куда подальше.

- Мне и здесь неплохо,- деловито покачал головой Том. – Хемсворт, что вы делаете, отпустите мою ногу!

- Знаешь на кого ты похож, карамелька? – прыснул Крис, поглядывая вверх. – На ту змеюку из райского cада. Сидишь тут, на яблоне, соблазняешь меня.

- Крииис, – настороженно протянул растерявший деловитость Том. А когда тёплые руки потянулись выше, то замер, а потом послушно сполз вниз, зачарованно наблюдая, как у Хемсворта меняется взгляд: из шутливого превращается в тот самый тяжелый и до дрожи в коленях сладкий. Наверно, его Том будет помнить до конца жизни – совершенно безумного капитана, внесшего такой бардак в его мысли. Даже в сны его пробравшегося и разбавившего кошмары своей беспечностью и задором.

- Ты меня поцелуешь уже? – прошипел Хиддлстон, чувствуя как бесстыжие лапища оглаживают бока и норовят спуститься к заднице.

- Ах вот как мы запели! – улыбнулся Хемсворт и, прежде чем поцеловать, провел языком по тонким губам, чувствуя привкус так и не выпущенного Томом из рук яблока. И поцеловал наконец, как им обоим нравилось, глубоко, сильно, со все возрастающей страстью, не забывая руками обшаривать стройное, подкаченное тело. Прижал крепче к треклятому забору, а услышав треск, резко отстранился, грязно выругавшись.

- Если мы его доломаем, Джон сдаст нас Сопротивлению, – хрипло рассмеялся Том.

- Я его доделаю, а потом трахну тебя, – бросил Крис не то угрозой, не то обещанием.

Том лукаво улыбнулся, но ничего не ответил. И, взяв в руки лопату, принялся углублять лунки для опорных столбов.

- Вот, правильно, карамелька, – одобрительно закивал Крис, – чем быстрее закончим, тем быстрее приступим к более приятному.

- Ты это нашей милой старушке скажи, – заулыбался Том, – кстати, надо попросить у Джона краску.

- Какую на хрен краску?

- Обычную, для дерева. А вы не отвлекайтесь, Крис, работайте, и прожилины поближе, чем меньше зазоров оставите, тем меньше будете слышать о потерянной мужской силе.

- Мистер Грин, доброе утро! – высокая, слишком высокая женщина при его появлении встала из-за массивного дубового стола, за которым до того, как привели Грина, перебирала какие-то бумаги.

- Мисс Кристи! – Нэйтан склонил голову в легком поклоне и привычно отдал честь, приложив кулак к груди.

Стараясь не слишком пялиться, Нэйтан рассматривал начальника личной охраны Командующего Нормана. Гвендолин поражала. И даже не ее высокий рост был тому причиной. В женщине чувствовалась невероятная сила. Это пугало. Грин знал, что Гвендолин была чуть ли не фанатично предана Командующему. Говорили, что она едва выжила после ранений, полученных ею вместо Нормана, которого она заслонила собой пять лет назад, в сражении на юго-восточных границах Империи. Это вызывало уважение.

Женщина неожиданно мягко улыбнулась Грину, приглашая садиться. Он опустился в мягкое кожаное кресло напротив.

- Мистер Грин, экселенц выслушал мой доклад о неудачной встрече.

Нэйтан кивнул в знак согласия.

- Мы предупредим начальника лагеря Спеллмана, чтобы его ребята не были столь ретивы в поисках беглых заключенных — все-таки нужно дать возможность вам с ними встретиться.

- Разумеется, мисс Кристи, – согласился Грин.

- Мы передадим Джону Макмиллану, что на этот раз вы будете ждать их вот тут, возле здания старого цирка на въезде в город. Вы как раз будете направляться домой после смены в лаборатории, и они смогут вас подобрать. В машине и поговорите.

- Как прикажет Командующий.

- Вы помните, что должны передать нашим новым друзьям? — последнее слово Гвендолин произнесла с легкой долей сарказма.

- Я должен предупредить их, что лаборатории тщательно охраняются, в том числе силами ПВО, в которых я служу. Сказать, что наши системы слежения обнаружат любой объект на подлете, а наши ракеты уничтожат его в течение нескольких секунд после обнаружения. Намекнуть, что я мог бы изменить коды доступа к пусковому устройству ракет, но они должны понимать, что сделать это крайне сложно, потому что доступ к кодам есть не у меня одного.

- Все верно, мистер Грин, продолжайте! – и мисс Кристи снова мягко улыбнулась собеседнику.

«А улыбка у нее замечательная, – не к месту подумал Нэйтан, – и глаза красивые. Интересно, Командующему она тоже так улыбается?»

Мысленно отругав себя за неподобающие мысли, Грин продолжил:

- Также я должен передать беглецам сведения о посещении Командующим лаборатории в следующий четверг. Сказать, что в этот раз его будет сопровождать важный чин Сопротивления — полковник контрразведки Марк Стронг. Я сообщу им маршрут движения кортежа Командующего и назову количество сотрудников охраны обоих.

- Прекрасно, мистер Грин! – одобрительно кивнула Гвендолин. – Помните самое главное — вы должны произвести впечатление человека, который до ужаса напуган тем, что ему приходится передавать такие важные сведения, но вместе с тем вы должны показаться нашим «друзьям» достаточно жадными до привилегий, которые вы получите, работая на Имперцев.

- Разумеется, мисс Кристи! Я постараюсь не подвести.

- Экселенц высоко ценит вашу работу, Нэйтан, можете быть уверенным в скором повышении, если наша операция пройдет как по маслу.

«Если будет, кого повышать», – хмуро подумал про себя капитан отряда ПВО, покидая кабинет мисс Кристи. В случае, если расставленный Сопротивлением капкан не закроется, его голова — к гадалке не ходи — полетит с плеч. Как и головы всех сотрудников лабораторий.

Через час после разговора с Нэйтаном Грином Гвендолин заходила в тюремный госпиталь. В отдельной палате выздоравливал после ранения в ногу Атланта. Брошенного своими товарищами, его подобрали охранники лагеря, разыскивающие беглецов. Едва живого, разведчика доставили обратно в лагерь, и теперь он со всевозможным комфортом отдыхал на больничной койке.

Заходя в палату, Гвендолин поморщилась — она всей душой ненавидела больничные запахи, сказывались воспоминания о долгих месяцах восстановления после ранений. Поймав две пули, предназначавшиеся господину Командующему, Гвен выкарабкалась только благодаря чуду и профессионализму врачей. О! Господин Норман командировал для лечения своей телохранительницы лучших хирургов Сопротивления и даже лично сидел возле женщины первые трое суток, пока она балансировала между жизнью и смертью. А позже, когда Кристи пошла на поправку, и врачи разрешили ей вставать, часто навещал, и они вдвоем не спеша прогуливались по больничному парку.

- Как вы себя чувствуете? – спросила Гвен у пленника.

- Как я себя чувствую? – поморщился тот. – Сама-то как думаешь? Хреново, детка! Чертов ублюдок Хиддлстон пустил мне пулю в ногу. Как, по-твоему, я должен себя чувствовать?

- Вы поправитесь, – пожала плечами Гвендолин, – врачи говорят о хорошем прогнозе для Вас.

- Черта с два! Хороший прогноз, тьфу! Да я почти не чувствую свою ногу…

- Прекратите, Атланта! – прикрикнула на заключенного женщина. – Или, может быть, предпочитаете, чтобы я называла вас по имени? Вам оказывается помощь на таком уровне, о котором заключенные в ваших лагерях и мечтать не могут.

- Это точно, – согласился пленник, – хрен в наших тюрьмах дождешься человеческого обращения! И зови меня Атлантой, крошка.

- Если вы не будете называть меня, как обычно зовете своих шлюх! – предупредила Гвендолин. – Итак, вы готовы рассказать мне детали побега?

- А че рассказывать? Эти два голубка — Хемсворт и Хиддлстон, когда их завалило в шахте, видать, обнаружили выход на противоположную сторону, ну раскопали пошире, да и…. ну че, ты сама все знаешь. Навалились все скопом, уложили парней из охраны, да ушли.

- Кто-то еще из пленных знал о побеге?

- Нет, дет….то есть мисс Кристи, никто не знал.

- Почему я должна вам верить?

- Да потому что эти суки сейчас прохлаждаются на воле, я валяюсь здесь с дыркой в ноге!

- Ну хорошо, я вам верю, – миролюбиво произнесла Гвендолин, – собственно, мне бы хотелось получить от вас не столько сведения о побеге, сколько информацию о ваших друзьях. Например, меня интересует, насколько командование Империи ценит головы мистера Хиддлстона и мистера Реннера? Пока мы занимали вашу воинскую часть, ни один солдат Империи не пришел вам на помощь.

- На хрена им их головы? – скривился Атлант. – Им нужны лишь сведения, разведданные, которые Гюрза мог им предоставить, ну, о вас. О Сопротивлении. Он частенько лазил на вашу территорию. Одно время работал под прикрытием. В вашем же городишке. Да и сейчас, будьте уверены, если у него будет что-то ценное, помимо лагерных баек, Имперцы с удовольствием вытащат его с вашей территории.

- Прекрасно! – улыбнулась Гвендолин. – Поправляйтесь, Атланта!

И она покинула палату, оставив пленника вздыхать от боли в раненой ноге.

- Мне все равно, кто из вас пойдет на встречу со связным из лаборатории, но забор должен быть покрашен сегодня к вечеру!

- Ты заебал со своим забором, Джонни! – вызверился Крис.

Вчера он отбил себе все пальцы, навешивая доски, а сегодня полдня жарился на солнцепеке, нанося первый слой краски. И если бы не его карамелька, которая помогала красить, а точнее давала ценные советы относительно того, как лучше возить кистью по забору, Крис бы забил на это дело — проживет бабка и с непокрашенным забором.

- Вы прекрасный маляр, Хемсворт, – ехидно улыбнулся подполковник.

- Понравилось, как я крашу, Томми? – не удержался, поддел его Крис, и тот полыхнул ушами.

Видимо, вспомнил, как, устав красить забор, Хемсворт покрасил его самого. Ну как покрасил? Пару раз мазнул кистью. Разумеется, Хиддлстон тут же зашипел змеюкой. Конечно же, Крис схватил шипящего Тома в охапку и потащил его под душ. И тщательно отскребал краску, тер любимое тело мочалкой, а потом, отложив мочалку, домывал руками, причем особое внимание уделял тем местам, которых кисточка с краской даже не касалась.

Разомлевший под его руками Том ластился к Крису, выпрашивая новую порцию ласк. И Крис не скупился — щедро дарил удовольствие, ласкал и нежил свое сокровище — до хрипов, до сладких стонов. Впечатав Хиддлстона лицом в кафельную плитку, он брал его осторожно и нежно, завороженно глядя, как погружается член в желанное тело, как гибко извивается под его руками Том, прогибаясь в пояснице, принимая все глубже и глубже. И уже почти на пике, когда Том обхватил ладонью свой член, Хемсворт перехватил его руки.

- Нет, сладкий! – шепнул он в розовое ушко. – Без рук! Ты кончишь так, пока я в тебе.

И качнул бедрами, сильнее вколачиваясь в любимого. И Хиддлстон застонал громче, заскреб ногтями по кафелю, голову откинул Крису на плечо, ища губы. И Хемсворт впился в его рот, забрал себе самый громкий, самый сладкий стон, когда Том дернулся в последнем пароксизме наслаждения.

Крис мотнул головой, прогоняя воспоминания. Они уходить не хотели — всего какой-то час прошел после того, как они вышли из душа, целуясь и дурачась. Том грозился не прикасаться к Крису, пока тот не докрасит гребаный забор. Крис в пику ему отвечал, что, мол, не очень-то и хотелось, ему вполне хватит этого развлечения в душе. Но оба знали — все это ерунда. Им обоим было мало друг друга. Так отчаянно мало.

- Итак, вы решили, кто из вас идет на встречу, а кто остается? – и Макмиллан пристально посмотрел на Криса, намекая, что остаться лучше всего ему.

- Я пойду один, – решился Томас.

- Ну уж нет, карамелька, один ты не пойдешь! – решительно запротестовал Крис.

- Я могу пойти с Томом, – предложил свою кандидатуру командер Реннер.

- Исключено, – покачал головой Том, – вы еще слишком слабы, чтобы разгуливать по городу. А если патруль — сможете бежать?

- Хиддлстон прав, коммандер, – подал голос Лиам, – давайте я смотаюсь.

- Чего? – возмутился Крис. – Смотается он, размечтался!

- А че бы нет? – пожал плечами младший Хемсворт, – делов-то: встретиться со связным да порасспросить его хорошенько. Ну уж если ты так обо мне печешься, могу взять с собой сопровождающего. Пойдешь со мной, Люк?

От неожиданности, что о нем вообще вспомнили, Виндзор заморгал, приоткрыв рот в удивленном «Оу!»

- Да! – поспешно согласился он, не веря, что Лиам сам пригласил его пойти вместе на опасное задание. – Да! Я готов!

- Прекрасно! – развел руки старший Хемсворт. – Давайте пошлем в пекло адъютанта.

- Не ерничайте, Хемсворт! – поморщился Том. – Люк офицер разведки, хотя и состоял при мне помощником. Он умен и быстро схватывает информацию. А также наблюдателен. Вашему брату обузой он не станет.

- Лучше пойти нам с тобой, Том! – заспорил Хемсворт. – Ну, сам посуди, а если их повяжут?

- А если вас повяжут? – вклинился в спор коммандер Реннер. – Мне жаль терять любого из вас, но послушайте, Крис, если в руки Сопротивления вновь попадет подполковник Хиддлстон — не слишком ли щедрый это будет для них подарок?

- Во! Правильно! – довольно улыбнулся младший Хемсворт. – А нас с Люкки не жалко, правда, малыш?

Тот смущенно потупил глаза, а Реннер досадливо поморщился:

- Я не имел в виду….

- Все в порядке, коммандер! – отмахнулся Лиам. – Это же правда. Так что, Виндзор, готов прогуляться?

Тот решительно кивнул.

- Когда и где нас будет ждать Грин? – деловито спросил Лиам у Макмиллана.

- Я никогда не был в цирке, – сообщил Люк хотя бы ради того, чтобы не молчать. Он и не думал, что находиться рядом с лейтенантом Хемсвортом будет столь волнительно. А гнетущая тишина будет распалять все больше. Впрочем, его собеседник, кажется, вовсе не испытывал дискомфорта, покачивая головой в такт тихой музыке из колонок, он только внимательно оглядывал периметр. Даже непонятно было, волновался ли он. Вот Люк волновался, хотя и имел теоретический опыт подобных операций.

- Наша жизнь и так похожа на блядский цирк, малыш, так что это стремное здание тебя не впечатлит, – кивнул Лиам в сторону огромного шатра, под которым, по его мнению, только и занимались тем, что терзали безмолвных животных. Дикое животное должно жить на воле, или как минимум в заповедниках, которыми славилась его родная Австралия, но никак не вставать на задние лапы по приказу двуногих, которые и со своими сородичами не могли разобраться, целую вечность устраивая друг другу кровавые бойни. Куда им там до звания разумного царя зверей!

- А вот если хочешь просто полюбоваться на зверушек, то тебе к нам, в Австралию, – задорно подмигнул он напарнику.

- Это приглашение? – саркастично спросил тот.

- Почему бы и нет? Только Крису можно всяких подполковников к нам на материк зазывать? – беззаботно кивнул младший Хемсворт.

Люк не мог не ответить на улыбку, а потом замер, указывая пальцем в сторону толпы.

- Это он. Грин!

- Ага, он самый, – вмиг посерьезнел Лиам, тоже примечая долговязого типа в очках и с буйной, растрёпанной шевелюрой. Парень был молод, вид имел несуразный и полностью соответствовал представлению Лиама о тех самых лабораторных сумасшедших гениях. Которые, бездумно постучав по клавиатуре, могли оставить миллионеров без трусов или огромными буквами прописать во вражеских компьютерах “Отсоси, придурок”. Нервно оглядываясь по сторонам и прижимая к груди рюкзак, парнишка направлялся прямиком к ним. Перехватив того на полпути и дождавшись, когда он займет заднее сиденье, Лиам медленно выехал на трассу.

- Итак, Нэйтан Грин? Эм...а что Вы делаете? – недоуменно спросил Лиам, наблюдая, как пацан сканирует машину какой-то непонятной херней.

- Ищу прослушивающие устройства.

- Тебе нечего бояться, – как можно мягче заметил он. – У нас нет резонна подставлять тебя.

- Осторожность никогда не бывает лишней, – нервно заметил парнишка, – а своей головой я дорожку. Что ж, кто из вас сотрудник разведки?

- Аээ.. Это я. Люк. Люк Виндзор, – поспешил представиться внезапно потерявшийся адъютант.

- Хорошо. Тогда я надеюсь предоставленная мной информация будет в надежных руках.

- Хэй, что за дискриминации по родам войск? – шуточно возмутился Лиам, стараясь особо не разгоняться на трассе.

Нэйтан ничего не ответил, лишь расстегнул рюкзак, роясь в кипе бумаг, и протянул Люку карту.

- Отмеченные на карте координаты – это расположение лабораторий. Естественно, они охраняются системой ПВО.

- Это значит, что к вам и на кривой козе не подъехать?

- Совершенно верно, мистер Хемсворт, да?

Лиам кивнул в знак согласия.

- Вы можете с этим помочь? – осторожно спросил Люк. – Мистер Макмиллан говорил, что оборона находится в вашей компетенции.

- Я не всесилен, – ответил Нейтан, бросая напряжённые взгляды в окно.

- Однако, это встреча не состоялась бы, если бы у вас были данные только о том, что лаборатория находится под радарами слежения, и к вам не подкопаться, – рассудил Люк.

- Мне нужны гарантии. Гарантии не только материальные, но и уверенность, что Империя меня не кинет, когда я перестану быть ей нужен. Вы должны понимать, что такие сведения в один миг могут изменить ход войны.

- Если ты хочешь перебраться на сторону Империи, то можешь быть уверен, что мы это обеспечим. Такие сотрудники у нас на вес золота. У тебя будет работа, звание и подданство нашей Империи. А если поделишься данными о формуле вакцины...

- У меня нет формулы вакцины, лейтенант Хемсворт. Я отвечаю за оборону. Зато у меня много другой интересной для вас информации, – криво усмехнулся Нэйтан.

- Ну не хрена ж себе! – не смог сдержаться Крис.

- Да, мы с Люком красавчики, я знаю, – самодовольно улыбнулся Лиам.

- При чем тут вы, если подсобил Грин!

- При том, это мы добыли информацию, чисто, без палева и ошибок. В отличие от твоего выхода с пляской.

- Может вы уже до конца поделитесь добытой информацией, Лиам? – сверкнул глазами Том. – Что вам ещё удалось узнать помимо того, что Грин готов изменить коды доступа к пусковым устройствам, и количеству охраны в лаборатории? Что насчет Нормана?

- Норман там будет, сэр. В следующий четверг днём он нагрянет туда с инспекцией. Но и это ещё не все. С ним лабораторные крысы ожидают ещё полковника контрразведки – Марка Стронга. Кортеж обычно состоит из трёх тачек, два стандартных внедорожника, набитых охраной, и один бронированный с их руководящим составом.

- Шанс на миллион, – задумчиво изрёк Реннер. – Что скажешь, Том?

- Мы должны его использовать, и нам нужно подкрепление.

- Хиддлстон, связываться со своим штабом из моего дома будет верхом наглости! – возмутился Макмиллан.

- Торжественно обещаю, Джонни, что в следующий четверг ты сможешь вернуться к нормальной жизни.

- Если у меня будет эта самая жизнь! Ты представляешь, что произойдёт, если накроют ваши попытки связаться с Империей?

- Ничего хорошего, но, надеюсь, ты не передумал, чью сторону занимаешь в этой войне?

- Чёрт с вами, делайте, что хотите, – после непродолжительной паузы бросил Джон, – но если сюда завтра заявится регулярная армия Сопротивления, то я скажу, что вы взяли меня в заложники!

- Договорились, Джонни, – рассмеялся Том, а потом взял в руки документы, переданные Нэйтаном Грином. Карта местности, численность охраны в лабораториях, расположение ПВО, которое в нужный момент не сработает, даже примерная численность учёных, обосновавшихся на базе. А ещё у них было время прибытия Нормана и Стронга. Мальчишка хорошо поработал, и нужно будет позаботиться о нем в дальнейшем.

- Итак, предлагаю детально обсудить план, но перед этим связаться с нашими и запросить подкрепление, – подвел итог Реннер.

Если бы месяц назад Крису сказали, что он будет проводить вечер в пригороде Сопротивления, да ещё и в компании одного из его местных жителей, Хемсворт бы покрутил пальцем у виска. А в данный момент это было вполне нормальным явлением. Макмиллан, хоть и не нравился Крису, но оказался единственным, кто согласился составить ему компанию. Том сослался на то, что ему нужно ещё раз продумать операцию в одиночестве, Реннер набирался сил перед грядущим марш-броском, а Ли куда-то слинял с мелким адъютантиком. Вернее, далеко они из дома слинять не могли, но явно не желали третьего в свою компанию. Кто бы мог подумать, что отвязного младшенького мог заинтересовать такой паинька, как Люк. Крис только головой качал в неверии.

Впрочем, тот же месяц назад о Томе, греющем его постель, Крис только мог мечтать. А вот уже ради этого он и к черту на рога бы взобрался, не задумываясь.

- Тебе вкалывали эту вашу вакцину? – поинтересовался он у притихшего Макмиллана.

- Конечно, её вкалывают абсолютно всем гражданам Сопротивления.

- И ты рассчитываешь на долгую и счастливую? – улыбнулся Крис.

- В вашей компании дожить до долгой и счастливой мне вряд ли удастся, – недовольно заметил его собеседник, а Крис лишь многозначительно хмыкнул.

После данных, что им передал Грин, Том со всей кропотливостью взялся за планирование операции по нападению на лаборатории и взятию одних из главных сопротивленских шишек. Им в тот же день удалось связаться со своими войсками по защищенному спутниковому каналу, который предоставил им Джон, рассказать о побеге и по шифрованной линии передать все сведения. А пока они ждали ответ из Империи, основательно насел на Макмиллана, и уже сегодня вечером он подогнал им подходящую тачку, забитую самым современным снаряжением и оружием. Одни только броники последней модели стоили целое состояние. Крис даже прибалдел от такой заботы, ну надо же, карамелька так искренне заботилась о целостности их тушек.

Шум из кабинета, где часом позже укрылся Том, привлек его внимание, заставив оторвать задницу от дивана и оставить Макмиллана в одиночестве.

- Идиоты! – рассерженной змеей шипел Том. – Кто в своём уме упустит такой шанс?

- Как видишь, у них другое мнение на этот счёт, – задумчиво поизнес Реннер.

Крис, замерший в дверях, коротко бросил:

- Дайте угадаю, нас послали?

- Почти, – кисло кивнул коммандер, – в ударных силах Империи нам отказали. Заявили, что не собираются отправлять элиту армии в самую пасть врага.

- И на хера нам тогда элита армии, если они боятся за свои задницы?

- Не совсем боятся, все предоставленные нами данные были направлены в главный штаб разведки для дальнейшей проверки и оценки эффективности операции. По имеющимся у них данным – основная лаборатория, где идёт разработка, модернизация вакцины и чёрт её знает, что ещё, находится в другой локации. Это же точка, – Реннер ткнул пальцем в вывешенную карту местности, – хоть и показывает по спутниковым снимкам активность, но для Империи она не приоритетна ввиду недостаточности сведений.

- Охуеть, какая у нас недостаточность сведений! Грин нам чуть ли координаты их уборных не слил, а этим зажравшимся падлюкам мало? – возмутился Крис.

Империя опять отворачивалась от них. Сначала им сухо заявили, что рады слышать их в добром здравии, пообещали всячески посодействовать, а теперь вновь посылали на три буквы. Одного взгляда на Тома было достаточно, чтобы понять, тот тоже еле сдерживает гнев. Губы превратились в тонкую ниточку, взгляд бегал по комнате, а руки постоянно сжимались в кулаки.

- По крайней мере, мы получили доказательство правдивости слов мистера Грина. Лаборатория существует, – продолжил Реннер, – а значит и инспекция, назначенная Норманом, будет иметь место. Поэтому наша любимая Империя раскошелилась на целых пять вертолетов с нашими бойцами вместо ожидаемого нами значительного числа солдат и военной техники. Главная цель – уничтожить Нормана. И если получится – проникнуть в лабораторию.

- Это самоубийство, – произнес Крис, не отрывая от Тома тяжёлого взгляда.

- Это приказ главнокомандующего, – поморщился Реннер, – мы не можем ослушаться.

- Поэтому наш план остаётся в силе, только с некоторыми корректировками, – подал голос Том, – мы исключаем широкие боевые действия.

- И работаем по принципу “вдруг повезёт”? – и главное сейчас не злиться. Ненависть явно не приведёт ни к чему хорошему. А Крису нужен был здравый и трезвый рассудок.

Уже позже, когда после перепланирования собственных действий он вошёл в комнату Тома, то был немало удивлён. Хиддлстон, всегда поражавший его абсолютным спокойствием и холодным рассудком, сейчас явно был взвинчен. Неладное он, что ли, чувствует? Или, как и Крис, обижен на гадкую подставу от Империи?

- Том?

Тот оглянулся на Криса, наморщил лоб, но хоть выставлять не стал, сославшись, что ему опять все нужно обдумать в одиночестве.

- Как ты думаешь, что будет, если мы свяжемся со штабом и скажем, что не будем выполнять их приказ?

- Ты серьёзно?

- Вполне. Меня не устраивают эти полумеры. Ты хоть понимаешь, что произошло? Вас всех отправили на убой, – со злостью продолжил Том.

- Мы не можем нарушить приказ.

Хиддлстон судорожно втянул воздух, но отвечать ничего не стал.

- Только не говори, что ты так волнуешься из-за меня, карамелька, – улыбнулся Крис.

- Не скажу, – буркнул он и отвернулся к окну.

- Мы прорвемся, слышишь меня, Том? Мы обязательно прорвемся, по-другому и быть не может, – прошептал Крис, подходя ближе и обнимая его со спины.

Хиддлстон замер на секунду в тёплых объятьях, даже нервная дрожь прошла. Развернувшись к Крису лицом, провёл ладонью по щеке и тихо произнес:

- Не геройствуй там, Крис. Я очень тебя прошу. Норман – это моя операция и моя головная боль. Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за него. Не прощу себе этого никогда. И если я прикажу отступать, то вы все уйдете немедленно, что бы там ни происходило.

- Обязательно, – согласился Крис, – но только вместе с тобой. На другие условия я не согласен.

Том ничего не ответил, сглотнул тяжело, и спрятал лицо в основании шеи, чувствуя тёплые поглаживания по спине. Он исполнит свой долг, чего бы ему это ни стоило, и как бы трудно ему ни было. Обязан исполнить.

====== Часть 14 ======

Люк Виндзор никогда еще не был так… нет, не счастлив, хотя последние пару дней любой, кто посмотрел бы на адъютанта, мог сказать, что тот буквально сияет от счастья. Но сам Люк охарактеризовал бы свое теперешнее состояние, как чувство собственной значимости. Еще несколько недель назад он не то чтобы влачил жалкое существование, но счастливой его жизнь назвать было бы затруднительно. Нет, он не жаловался, упаси боже, грех было жаловаться на то, что имел Виндзор — шутка ли, адъютант при легендарном Хиддлстоне, да только вот никто, кроме его непосредственного начальника, на Люка внимания не обращал. Да и Хиддлстон обращался к Люку исключительно по делу. Разве пришло бы на ум господину подполковнику пригласить Виндзора погостить в свое поместье в Хемпшире? Вовсе нет. А вот Лиам вчера позвал Люка в Австралию. Да, пусть это и было сказано, скорее всего, в шутку, но в каждой шутке, как известно…

Да и вообще жизнь молодого адъютанта с тех пор, как он попал плен, стала такой насыщенной и интересной, что он поверить не мог, что все это происходит с ним — побег, шпионские игры, встречи со связным — не сказать, чтобы Люк чувствовал себя героем шпионских романов, но да, чуточку героем он себя считал. Шутка ли! Он выполняет такое важное дело — захват самого Командующего Нормана!

И конечно же, у Люка был Лиам. Вернее, это Люк был у Лиама — целиком и полностью отдав свое сердце шумному австралийцу, Виндзор в самых смелых снах увидеть не мог то, что происходило с ним наяву. Например, вчера, когда они расстались с мистером Грином, Люк заметил уже довольно долгое время идущий за их машиной пикап и указал на это Хемсворту. Был ли это автомобиль Сопротивления или просто случайная машина — кто знает, но Лиам счел за лучшее «сбросить хвост».

- А ты замечательный, глазастик! – лукаво улыбнулся Люку австралиец после того, как они оторвались от пикапа. – В смысле все-то ты замечаешь! Если бы не ты, кто знает, вдруг нас сцапали бы сопротивленческие ублюдки?

Виндзор смущенно потупился и прошептал:

- Мистер Хиддлстон учил меня быть внимательным, вот я и заметил эту машину.

- Давно работаешь с Хиддлсом?

- Довольно давно, – уклончиво ответил Люк.

По сути, непосредственно с самим подполковником он проработал не так уж долго — того часто посылали за линию фронта, иногда эти командировки были длительными. Люк знал, Хиддлстон работал под прикрытием, внедрившись в ряды сопротивленческого подполья. На такое задание адъютанта брать с собой не предполагалось.

- Господин подполковник знаком с Норманом? – спросил Лиам.

Виндзор только пожал плечами:

- Не могу сказать точно. Мистер Хиддлстон мало что рассказывал о своей работе в Сопротивлении. Только что Норман — это его основная цель. Он говорил, что взять Нормана — это все равно что сломать хребет Северо-Западной группировке сил Сопротивления.

- Такая важная шишка? – присвистнул младший Хемсворт.

- Мистер Хиддлстон говорит, Норман — не столько человек, сколько воплощение самого духа Сопротивления. Такой же, как тот самый ученый, создатель вакцины против вируса Македонского.

- Это тот самый, которого наши шлепнули?

- Угу, – буркнул Люк, – герои ничего не скажешь, запытали до смерти пожилого человека.

- Тебе как будто его жалко, глазастик, – подозрительно посмотрел на собеседника Ли.

- Да! Жалко! – нахохлился адъютант. – Он был ученым. Гением. Его вакцина продлевает людям жизни….

- Именно поэтому он предложил ее Сопротивлению! – заспорил Лиам.

- После того, как Империя не оценила, да какое там не оценила, просто не позволяла профессору работать над созданием новой формулы вакцины. Он оказался не нужен своим, так почему ты удивляешься, что чужие приняли его с распростертыми объятиями?

- Все равно он предатель и чертов сепаратист! – не унимался Лиам.

Люк не ответил. Он не любил споры. Никогда не мог доказывать свою точку зрения. А переубедить упертого Хемсворта не смог бы ни за что.

- Ладно, Люкки, не дуйся, – и неожиданно Лиам протянул руку, взъерошил волосы Люка, а потом аккуратно пригладил, – давай не будем ругаться, малыш?

На следующий день Люк стал замечать, что Лиам как будто специально пытается попасться ему на глаза, а попавшись, норовит то за пальцы схватить, то плечо погладить, а вечером и вовсе поймал Люка возле спальни и, сграбастав сильными руками, шумно и мокро поцеловал в губы, прошептав после, когда закончился поцелуй:

- Сладких снов, глазастик!

Нужно ли говорить, что Люк полночи провозился без сна, страдая от непроходящего, как только он ни пытался с ним справиться, стояка.

А накануне операции Лиам вообще разошелся. Сам приготовил для Люка настоящий завтрак: и омлет, и кофе, и тосты с клубничным джемом. И все джема побольше намазывал. А когда Люк закончил завтрак, чмокнул его прямо в губы, на которых не остыл еще клубничный вкус. Тут-то их и застал мистер Хиддлстон, который принес из комнаты, где держали мисс Норман, пустые тарелки. Увидел их, хмыкнул, сказал: «Только попробуйте обидеть его, Хемсворт!» И, улыбаясь, вышел из кухни, деликатно закрыв за собой дверь.

Утром четверга Крис проснулся под шорох дождя. Привычно, не глядя, повозил рукой по соседней стороне кровати, пытаясь нащупать Хиддлстона, и встревожился, когда под рукой оказалось только одеяло. Хемсворт недовольно поморщился — как это так: он проснулся, а Тома нет под боком, некого притянуть к себе поближе, чтобы уткнуться носом в светлые кудряшки. Непорядок!

Томас обнаружился на подоконнике. Как был, голый, он сидел возле приоткрытого окна и смотрел на дождь.

- Эй! – позвал Крис. – Ты что туда залез? Холодно же!

- Нормально, – поежился упрямый Хиддлстон.

- Иди в кровать, карамелька! У нас еще есть пару часов перед выходом, не хочу терять время.

Но Том не двинулся с места. Даже не посмотрел на Криса.

В первый раз с ним было такое — бояться за кого-то, кроме себя. В первый раз не хотелось отпускать. Еще неделю назад Том ругал бы себя последними словами за то, что позволил себе расслабиться, растаять в теплых объятиях. Что позволил себе привязанность. Не просто привязанность, поправил сам себя Томас, – то, что он чувствовал к Хемсворту, ни в какие рамки не укладывалось. Он даже любовью это не назвал бы. Любовь — это когда улыбка до ушей и бабочки в животе. А у Тома — одна мука, что может потерять, не защитить. Дурацкий выбор — капитан десанта. Дурацкая судьба — любить на войне.

Как будто нет этой самой войны.

Вот хоть вчера вечером. Крис решил бабульке, которой забор чинили, подарок приготовить. Вроде как отвальную. Кто бы мог подумать, что Хемсворт такой знаток кулинарии. Однако же взялся испечь пирог. Погнал Тома за яблоками — теми самыми, что свешивались от соседки в сад Макмиллана. А сам остался готовить тесто. Том, набрав яблок, решил Хемсворту помочь — окунув палец в тесто, снимал пробу — достаточно ли сладко. Крис отругал, что сует пальцы в его тесто, зато после позволил облизать ложку. И пока Том облизывал, чуть было не трахнул его прямо там, на кухонном столе. Да Макмиллан помешал, явился, как тот черт из табакерки, предупредил, что если они сломают ему стол, он их в этот же вечер вон из дома выставит.

Зато бабуля пирог оценила.

- Ишь ты! Сам, что ли, пёк? – спросила недоверчиво. И на короткий кивок Криса заулыбалась:

- Надо же! Пидорас, а соображает!

Бабулька ушла в дом, а Крис потом прижал Тома к уже высохшему забору и целовал — долго и вкусно.

Том правую руку отдал бы, чтобы это никогда не заканчивалось — их с Крисом внезапное глупое счастье.

- Ну что ты, Том? – Крис поднялся с кровати, подошел, встал рядом, прижал к себе, убаюкал. – Я же обещал тебе, что мы прорвемся.

- Обещай лучше….

- Да сто раз уже обещал, карамелька! На рожон не лезть, в пекло не соваться, мыть руки перед едой, не ковырять в носу!..

- Хемсворт!

- Хиддлстон!

- Крис, я серьезно.

- И я серьезно, карамелька. Пообещай-ка и мне кое-что.

Том вопросительно поднял бровь.

- Вернемся домой — пойдешь со мной в Зал Императора.

- Криииис! – недоверчиво протянул Томас. Чего он не ожидал, так это того, что Хемсворт решить повязать его Союзом, да еще заключить его в святая святых Империи — Большом Зале Императора в Столице.

- Хочу объявить во всеуслышание, что ты мой, Хиддлстон. Хочу жизнь с тобой разделить.

- Давай для начала вернемся, Хемсворт.

Крис хотел было вновь начать убеждать его в том, что они прорвутся, но Том запечатал ему рот поцелуем.

- Доброе утро, Гвен! – приветствовал её по телефону Джеймс Норман.

- Доброе утро, экселенц!- ответила женщина.

Она терпеть не могла, когда Командующий уезжал и не брал ее с собой. Да, она понимала, что Джеймса надежно охраняют, но ей было спокойно, только когда она сама была рядом.

Как могла более подробно, Гвендолин доложила Норману о предстоящей операции Имперцев. Вернее, о том, что по сути от самой операции осталось.

- Они не будут брать лаборатории, Джеймс. Имперцы слишком берегут свои силы, тем более их не так уж много осталось. А учитывая, какое разгильдяйство сейчас творится в рядах вооруженных сил Императора Джеффри Второго, я вообще удивляюсь, почему он все еще на троне.

- Дьявол! – разозлился Норман.

- Прикажешь отменить инспекцию в четверг? – уточнила Кристи. – Не хватит ли играть в приманку для охотников?

- Нет, Гвен, инспекция должна состояться, как и планировалось. Но раз уж противник посылает против меня всего пять вертолетов, то не будем и мы тратить наши силы. Обычного конвоя будет достаточно, и пусть на всякий случай поблизости кружит вертушка.

- Но Джеймс! – повысила голос Гвендолин. – Зачем тебе это нужно сейчас?

- Ты прекрасно знаешь, зачем это нужно! – тоном, не терпящим возражений, сказал Норман.

- Если хочешь знать мое мнение, я категорически против! – все еще не сдавалась Кристи. – Не стоит недооценивать солдат Империи.

- Я всегда ценил твое мнение, Гвен, – улыбнулся на другом конце провода Командующий, – я всегда ценил тебя. Увидимся в четверг.

- До встречи, экселенц!

Унтер-офицер Уэйн Миллер был хорошим бойцом. Служба на благо великой Империи была его мечтой. С самого детства он грезил о подвигах, которые будет совершать ради своей страны, о неисчислимых медалях, о сказочной карьере военного, которую он сделает стремительно и без проблем. На деле карьера никак не стремиласьвверх и все время буксовала. Уэйн был уверен, что это из-за того, что ему никак не выпадал шанс показать себя. До вчерашнего дня, когда из штаба пришёл приказ отправить вооружённую группу на взятие Командующего Северо-западного фронта. Живым или мертвым – это не имело значения. Главным было оторвать голову врага, сбить его боевой дух, а потом дело осталось бы за малым. Конечно, потеряв своего главаря, непокорные ублюдки не стали бы сразу складывать оружие. Но разброс бы это в их строй внесло. И наверняка сбавило бы их наглость, когда они за один день без особых проблем занимали подконтрольные территории Империи. Им жизненно важно было отыграться, слишком много поражений терпела в последнее время Империя. И сейчас, лёжа в засаде, спланированной – подумать только – беглыми заключенными, он очень надеялся наконец показать свою ценность.

Известие о том, что коммандеру Реннеру и ещё нескольким бойцам удалось бежать из самой пасти врагов, наделало немало шуму. Говорили, что они передали очень ценные данные в главный штаб, но вышестоящее начальство не оценило их по достоинству. И вместо того, чтобы спланировать полномасштабную операцию, ограничилось высадкой небольшой группы военных, которым и суждено было расквитаться с Командующим Норманом.

У Миллера подрагивали руки от нетерпения и ожидания, да и судя по всему, не у него одного. Подполковник Хиддлстон выглядел слегка растерянно и взволнованно. Неужели не надеется на благоприятный исход? По крайней мере, они спокойно достигли своей цели на вертушках. Система ПВО, которая должна была охранять лаборатории, оказалась действительно отключена и свободно пропустила их воздушный транспорт. Осталось дождаться в засаде кортеж Нормана и уже по нему нанести первый удар, заявив всем ублюдкам о своём присутствии. А потом... Потом Уэйн надеялся, что удача будет с ними, и противник не успеет нанести контрудар, и для него самого эта операция закончится как минимум наградами, а может и повышением.

- Полная боевая готовность! Повторяю, отряд, полная боевая готовность! – зазвучала рация голосом Реннера.

Крис крепче схватился за оружие и бросил взгляд на лежащего невдалеке Хиддлстона. Чертовски жаль, что нельзя было связаться с ним по личной линии и ещё раз предупредить, чтобы сам не лез на передовую и поберег свою задницу. Она Крису еще понадобится. Например, для того, чтобы потащить её официально оформлять Союз. Мысль тогда пришла как-то внезапно, просто в один момент Крис понял, что даже дышать больше не сможет без выпендрежного подполковника под боком. Том ему буквально под кожу проник, отравив собой все его существо. Крис просыпался с мыслями о Хиддлстоне, засыпал с мыслями о нем, и даже во сне видел свою карамельку. Хотелось окончательно утвердить свои права на этого человека, чтобы каждая дворняга в Империи знала, что отныне Том – его. И Крис руку прогрызет любому, кто протянет ее к Хиддлстону. Прямого согласия тогда от Тома не прозвучало, он просто заткнул его поцелуем, а потом насмешливо ответил, что Крис его совсем не знает, чтобы предлагать такое. По правде, Хемсворту было плевать, что имела в виду строптивая карамелька, он знал главное – Том для него стал всей Вселенной, с этим его вредным характером, с десятком тараканов в голове, которые подстегивали применять свои любимые болевые приёмы по делу и без, меняющимся настроением, когда он улыбается самой очаровательной улыбкой, которую Крис видел в своей жизни, а мгновенье спустя становится похож на грозовое облако, словно все невзгоды это психанутого мира взвалили на его плечи, с этими серыми глазами, которые порой прожигали до самых внутренностей. Список можно было продолжать до бесконечности, суть не менялась – капитан Хемсворт основательно попал, и менять что-либо не было никакого желания. Только бы из этой чертовой заварушки выбраться, и желательно не по частям. Крис все сделает, чтобы помочь достичь Тому собственной цели. Если понадобится, лично выпотрошит проклятого Нормана.

Нормана, чей кортеж медленно приближался к лабораториям. Грин не обманул – всего три машины, два внедорожника с охраной, и один бронированный. Снайперский ручной гранатомет должен был молниеносно пробить цель, и если не подорвать бронированную тачку, то, как минимум, основательно потрепать противников. Вся группа замерла в ожидании приказа коммандера. От точности их действий будет зависеть и последующий сценарий. На случай, если Нормана не удастся прихлопнуть сразу, у них был запасной не то план, не то шанс.

Рыжехвостая Белочка на самом деле оказалась сестрой Командующего Северо-западным фронтом. Об этом им двумя днями ранее сообщил Хиддлстон. И как только узнал? – недовольно хмурился тогда Крис. Вроде криков от пыток не было, девка была целехонька и здорова, а Хиддлс подкармливал её едва ли не лучше, чем Криса. Вернее Криса он вообще не подкармливал, видимо считал ниже своего змеиного достоинства. Но сам факт того, что он выяснил нужные данные без крови и пыли, был достоин похвалы. Лапши он ей на уши понавешивал, что ли, а та, как и все бабы, повелась на сладко поющего гада. И сидела сейчас в окопе, под чутким надзором Люка Виндзора. Лишь бы не слопала под шумок мелкого адъютантишку.

- Прицельный огонь по моей команде, – вновь зашуршала рация голосом командира. Чтобы через пару секунд вновь ожить и дать короткий приказ: «Огонь!»

Короткие очереди потонули под рёвом гранатомёта, который, увы, машину в щепки не разнес. А спустя мгновенье они получили не уступающую по силе ответку. Охрана из машин вывалилась и палила по их месторасположению. На всякий случай встав на ноги, Крис первым делом передвинулся в сторону Тома. По-видимому, тому все же удалось абстрагироваться от преследующей его весь день оторопи, теперь в глазах пылала лишь решимость и злость. Всего лишь нужно было взбодрить господина подполковника звуками выстрелов и запахом гари.

Естественно, по ним открыли огонь и со стороны лабораторий. Они долго решали, нападать на Нормана на подходе, где у того не будет надежды на подкрепление, или уже у самих лабораторий. Точку в плане поставила местность, позволившая окопаться только уже у самого исследовательского центра. И вот сейчас они пожинали плоды. Благо работала группа как отлаженный механизм. Не позволяя противнику объединить усилия. Второй заряд гранатомета, увы, прошел мимо, а стреляющего из него парня сопротивленцы сняли точным выстрелом.

- Всем расчетам, огонь по машине Нормана! – Реннер, несмотря на ранение, отлично держался и команды выплевывал быстрее автомата-очередника. Чертов Норман из тачки так и не выполз, предпочитая скрыть свою подлую душонку за бронированными дверьми. И под большим вопросом было – находился ли там полковник Стронг. А вот появление из одного из джипов начальницы охраны Нормана, той самой Гвендолин, на которую капал слюной ублюдочный перебежчик Атланта, относительно приподнял боевой дух. Грин и здесь не подвел.

- Норман точно здесь! – проорал Крис Тому. – Видишь ту нашу знакомую блондинку?

Том только головой кивнул в знак согласия.

- Не отвлекайся, Охотник, – прорычал в ответ, – подстрелят самое ценное, и зачем ты мне тогда в Большом Зале Императора?

Крис, подгоняемый адреналином, весело присвистнул:

- Если это ответ на мое предложение, то дай мне пять минут, я оторву голову Норману и вернусь.

Ответить Том ничего не успел, лишь прищурился, а потом пихнул Криса мордой в землю, буквально за секунду до того, как мимо его отчаянной головы просвистела автоматная очередь.

- Ещё раз отвлечешься, я сам тебе голову оторву, – гадюкой прошипели Хемсворту на ухо.

Оказалось, вести огонь, лежа пузом на земле, тоже было весьма продуктивно, пока Том шипел ему на ухо излюбленные угрозы, Крис успел уложить как минимум двоих ублюдков. И лишь самодовольно улыбнулся своему извечному спасителю. Но сообразив, мигом спрятал улыбку, получать в зубы от ставшего родным сослуживца ой как не хотелось. Хотя Том уже был занят тем, что отстреливался от охраны Нормана.

- Трусливый уебок! – сплюнул Крис.

- О чем ты? – не понял Хиддлстон.

- Об их Командующем. Поджав хвост, спрятался за спины своих солдат, вместо того, чтобы вести себя, как мужик.

Том ничего не ответил, лишь точеное лицо скривил в гримасе. Очередной взрыв оглушил. Теперь сопротивленцы дотянулись до тяжёлого вооружения и палили по их отряду. Приказ Реннера – нет, «Декана», позывной их коммандера полностью соответствовал действительности – идти в лобовую атаку, был исполнен тотчас же. Несмотря на то, что они рисковали быть расстрелянным из самой лаборатории, никто из бойцов не дал задний ход. Словно от исхода этой заварушки зависела судьба всей Империи. Сегодня её армия проявляла поражающее единодушие и решительность.

- Люк!!!

Окрик Лиама заставил Криса вздрогнуть, но оглянуться он попросту не имел права, хотя бы пока не добежит за Томом до укрытия, иначе рисковал упасть на землю мешком безжизненного мяса. По видимому, маленький адъютантишка не совладал с рыжей бестией, повязанной в окопах. Добежав, наконец, до так удачно попавшихся деревьев, Крис позволил себе найти взглядом брата. Тот танком пёр в окоп, где в мертвом захвате дергался Виндзор. Крис даже пожалел на миг, что рыжеволосая девчонка находилась от них по ту сторону баррикад. Солдат из неё наверняка отличный, по крайней мере, удушающий приём ничуть не уступал излюбленным болевым приемам его карамельки. Которая тоже замерла рядом с ним, наблюдая за разворачивающимся представлением. Но стрелять не спешила, и Крису не позволила.

- С такого расстояния раним Люка.

Крис хотел было сказать, что попадал в цели и не с такого расстояния, как девчонка, заметив подбегающего Ли, выпустила добычу из цепких лапок, и, схватив оружие, которым ее недавно держали на прицеле, рванула в сторону своего лагеря. А заметившие ее солдаты Сопротивления прикрыли шквальным огнем.

- Вот чертовка! – восхитился Крис.

- Слюни подберите, Хемсворт, – холодно шикнула его карамелька.

- Не ревнуй, Хиддлс, я же говорил, что весь твой.

- Вы слишком высокого о себе мнения, Крис, – бросил Том и, не дожидаясь ответа, выскользнул из укрытия. А вот когда карамелька переходит на Вы, это уже признак того, что Крис лажанул. Нужно было срочно исправляться. Бросив последний взгляд на брата, помогающего Люку отдышаться, Крис немедля выбрался из убежища, краем глаза замечая, что чертов Норман почти вышел из тачки. Лица было не видно, да и не похрен ли, рожа, которую им всем показывал Том, ему сразу не понравилась. Слишком высокомерный ублюдок, сразу видно было. А вот очередной выстрел из гранатомета, подхваченного кем-то из парней, на этот раз заставил тачку вспыхнуть вместе с теми, кто находился рядом.

- Охренеть!... Том, Том, ты видел? Этот ублюдок там был?

Хиддлстон долго молчал, словно не мог поверить, не доверял собственным глазам, и ограничился одним коротки и твёрдым “Да”.

- Норман мёртв, – вторил ему голос коммандера, – основная цель выполнена.

И они даже живы, Крис поверить не мог, что его карамелька таки выполнила свою миссию.

- Интересно, подполковник Стронг тоже был в машине? – пробурчал про себя Том.

- А не похуй? – резонно заметил Крис. – Радуйтесь, подполковник, Вы выбили десятку.

Радоваться подполковник не спешил, бросил долгий взгляд на пылающую машину, на отстреливающихся рядом вояк Сопротивления под командованием невозмутимой Гвен и пальнул в ответ предупреждающим выстрелом. Слишком сильно Крис сейчас был открыт для них. Погрозить, что бестолковый капитан находится под его, Тома, защитой, было бы не лишним. А вот рушить тяжёлым вооружением саму лабораторию было необязательно. Но куда там, окрыленные победой, бойцы Империи кажется растеряли остатки рассудка. И поставили своей главной целью на сегодня: разрушить все до основания и заставить Сопротивление умыться кровью. В какой-то момент Том даже был уверен, что у них это получится. Такого задора он давно не видел у регулярной армии Империи, продолжавшей отстреливаться и прорываться к новой позиции. Казалось, бетонные стены лаборатории треснут под натиском. И если бы не активированные внутри лаборатории системы защиты, Том бы не поручился, за кем останется победа. Начавшаяся мясорубка заставила Реннера отдать приказ об отступлении. Они уходили, но уходили не как поверженные, а как победители. Ведь главная поставленная задача была выполнена. Вызванные по закрытому каналу вертолеты должны были вытащить их задницы из творившегося вокруг ада. Вернее, вытащить тех, кто ещё держался на ногах и мог взобраться по канатному трапу.

- Вперёд, Хемсворт! Уноси ноги, на сегодня мы закончили, – подгоняя Криса, Том все время оглядывался назад. На изорванную в клочья землю, на Лиама, буксиром тащившего за собой Люка, на отстреливающихся бойцов Сопротивления. Подоспевшие вертушки были как нельзя кстати, ещё чуть-чуть – и можно будет выдохнуть.

Первая машина с солдатами внутри и командиром Ренером успела отлететь, во вторую они помогли вскарабкаться раненому парню, посадили Виндзора с его внезапным защитником, успев поцапаться с Крисом, кто будет завершать процессию. В итоге, забив на расшаркивания и приказав Хемсворту поднимать бестолковую тушку наверх, Том еще раз бросил взгляд на разворошенную территорию и последним поднялся по трапу.

Все произошло слишком быстро, как и всегда происходит в таких ситуациях, когда невозможно ни с первого, ни со второго раза понять, кто виноват, и что, к чертовой матери, случилось. Рецепторы попросту отказывают, не сумев разобраться со свалившимся с двух сторон бедствием. Просто кто-то из Сопротивления, слишком вышколенный и зазнавшийся, попал с земли в вертолёт, задев по касательной, но тряхнув от души. Просто Уэйн Миллер слишком сильно мечтал о личном подвиге, поэтому, даже будучи в спасительной машине, до последнего вел огонь по врагам. Рыжая копна волос привлекала слишком много внимания, идеальная мишень для снайперской винтовки Миллера. Девчонка даже не успела понять, что произошло.

Судьба сыграла с Томом злую шутку, пальцы на трапе сами собой расцепились от дикой встряски потерявшего на миг управление вертолета и от затопившего сознание ужаса. Чистой ненависти ко всему происходящему. Так не должно быть, это не может быть правдой. Рыжеволосая глупая девчушка, которой сама Вселенная велела быть живым Солнцем, радовать людей своим светом и красотой, вместо этого затопившая сердце чёрной ненавистью, лежала сейчас на земле изломленной куклой, со снайперской пулей в голове. Хотелось закричать, попросить все немедленно прекратить, как в далеком детстве, спрятаться где-нибудь в углу и зажать ладошками уши. Только бы не слышать, как ругаются родители, только бы не травить себя осознанием, что отец сейчас уйдет, и он никогда его больше не увидит. Как больше не увидит, как улыбается эта беспокойная, глупая-глупая девчонка. Том даже не чувствовал падения, сам удар о землю казался сущим пустяком, было только понимание, насколько он слаб и бессилен перед этим сумасшедшим миром. Исказившееся в диком, нечеловеческом страхе лицо Криса, было последним, что Том видел перед тем, как сознание его покинуло.

Если бы не младшенький, вцепившийся бульдожьей хваткой, пытающийся докричаться до обезумевшего от боли Криса, он бы выпрыгнул, обязательно выпрыгнул бы следом и наверняка сейчас лежал бы рядом с Томом. Может быть, даже на последнем издыхании смог бы подстрелить одного из сопротивленческих ублюдков, которые сейчас наперегонки, как гиены, бежали к окровавленному подполковнику.

====== Часть 15 ======

- Итак, Крис, расскажите, что привело вас в мой кабинет? – мягко спросила совсем еще молодая девчонка, психолог, которого командование Особого Легиона Империи частенько нанимало для реабилитации таких вот «съехавших с катушек» бойцов, как майор Хемсворт.

Сам себя «поехавшим кукухой» новоявленный майор не считал, но посещать сеансы мелкой мозгоклюйки должен был — таково было обязательное условие коммандера Реннера, который и устроил Крису эти самые сеансы — только бы майора совсем не вышибли пинком под зад из Легиона. А вышибить хотели — несмотря на новое звание и вторую Звезду Героя. Подумать только — еще одна высокая награда после того, как чуть было не расстреляли по решению трибунала. Но раз вернулся из плена героем — все расстрельные решения враз отменили.

- Послушайте, мисс… как вас там? – Крису было плевать на манеры и расшаркивания. Девка его раздражала. Слишком молода. Слишком красива. И главное смотрит, сука, как будто все-все про Криса понимает. Куда ей! Небось, только-только от мамки с папкой съехала, а туда же — мозги людям вправляет.

- Сара, – напомнила девушка свое имя, – Сара Нор…..

- Да блядь! – не выдержал Крис.

- Что с вами? – испугалась Сара.

- Ничего, извини...извините, – пробурчал Крис. – Давай без фамилий, ладно?

- Окей, – покладисто согласилась психоаналитик, – так все же, Крис, зачем вы здесь?

- Ну я вроде как послал одного типа. В смысле послал я его сначала, а потом дал ему по еба… по лицу в смысле. Вот. Чтобы хлебальник свой… то есть рот не раскрывал не по делу.

Девчонка посмотрела с интересом.

«Наверняка спросит, какому типу я въебал, да почему», – подумал Крис. И удивился, когда услышал вопрос:

- Он это заслужил?

- Да! – честно ответил Крис. – Еще как заслужил, мать его! Извиняюсь…

И Крис замолчал, вспоминая, как его чуть было не выгнали из Армии.

Это случилось через три месяца после похорон Тома. Вернее, после панихиды — как ты хоронить-то его прикажешь? Тело осталось у этих ублюдков из Сопротивления.

Крис старался не вспоминать церемонию прощания с Томом. Какую-то, на строгий взгляд майора, совсем уж куцую — ну произнес коммандер Реннер пару теплых слов. Ну пальнули они из личного оружия всем Легионом в воздух, отдавая честь Герою Империи. Передали мамаше Хиддлстона, специально прилетевшей в Столицу на похороны сына, награды Тома. Уже после самой церемонии Крис улучил момент, остался с миссис Хиддлстон наедине и, запинаясь, признался, как дорог ему был Томас. Диана как-то странно посмотрела на Криса, что он поначалу перепугался: а ну начнет, как та бабка, соседка Макмиллана, орать на весь гарнизон «Пидорасы!». Да только миссис Хиддлстон не орала. Тихо-тихо сказала: «Бедный мальчик!» И когда Крис полез с утешениями, пояснила: «Это я про вас, а не про Тома». «Странная тетка, — подумал тогда Хемсворт. – И вела себя странно — ни слезинки по Тому не проронила. И выглядела как-то странно. Ведь должна быть совсем старухой — сколько ей? Пятьдесят пять? Больше? – а выглядела моложаво, не старше жены Реннера, а той уже сорок три стукнуло, по меркам Империи пожилая женщина»

После таких воспоминаний нажраться тянуло как-то особенно сильно. А Хемсворт еще пока не стал горьким пропойцей. Единственное, что его удерживало от окончательного превращения в алкоголика, была сидевшая где-то на задворках сознания мысль о том, что Том оттуда, из лучшего из миров, может смотреть сейчас на Криса. И ему может не понравиться то, что он видит.

А на следующий после панихиды день их всех отправили в отпуск — тех, кто вернулся из плена. Крис, недолго думая, купил билет в Австралию. Едва прилетев и поздоровавшись со старшим братом Люком, который военной службе предпочел фермерство и сейчас руководил хозяйством Хемсвортов, Крис чуть ли не бегом побежал на конюшни. Слейпнир встретил его негромким фырканьем.

- Мой хороший! – Крис повис на шее у старого друга, уткнулся носом в густую гриву и только тут дал волю слезам. До этого все крепился. Не позволял себе разнюниться при сослуживцах. А тут не стеснялся — всю душу слезами вылил.

Все рассказывал Слейпниру про Тома. А конь слушал, как будто и правда чего понимал.

А через неделю на ранчо заявился Лиам. И притащил с собой Томова адъютанта, Виндзора. И такие они были счастливые, такие затраханные, что Крис не выдержал, сбежал на следующий же день, улетел обратно в часть.

И сорвался в штопор.

Днем гонял до седьмого пота желторотиков по плацу. А вечером тащился в заведение уже не Ларри и не Гарри — да Крис плевать хотел, как там звали хозяина заведения, лишь бы выпивку не разбавлял. Так вот в заведении Охотник сидел, пока наливали, а после тащился наверх, туда, где подвыпившие посетители могли снять шлюшку — до части дойти не всегда сил хватало. Да только в постель Крис никого с собой не брал. Потому что ночью к нему приходил Том. Стоило Хемсворту провалиться в сон, как он видел Тома. Живого. Улыбающегося. Солнечного. Том никогда ничего не говорил. Просто смотрел на Криса и улыбался. А Крис боялся подойти. Почему-то во сне он боялся приблизиться к своему горькому счастью, боялся прикоснуться — как будто от его прикосновения Том мог бы исчезнуть вдруг из Крисового сна. Так что Крис тоже просто смотрел. Так они всю ночь в гляделки и играли. А утром Хемсворту становилось вроде как полегче. Хватало сил, чтобы до следующей ночи дотянуть. А ночью опять придет Том.

Так вот как раз через три месяца после панихиды к ним в часть и завалился этот выскочка — племянничек императора Джеффри Второго Голдблюма, Гарольд. Типа как смотр Имперских войск проводить. Захотелось Его Императорскому Высочеству посмотреть на орлов Империи — Особый легион.

А Крис тогда уже крепко зашибал. Коммандер Реннер все чаще и чаще бросал на майора Хемсворта косые взгляды. Да только на разговор пока не решался.

К тому времени их часть перевели почти в самый тыл — поближе к Столице. Старший Хемсворт понял, что это для того, чтобы его Императорскую задницу охранять было кому, если Сопротивление прорвется к Столице. А то, что прорвутся, было понятно практически каждому новобранцу. Почему-то героическое уничтожение Командующего Нормана не сломило ублюдков. А наоборот, разозлило. И они резво так наступали, тесня Имперские войска по всему Северо-Западному фронту.

Так что может Императорский племянничек еще с тем в часть заявился, чтобы поднять у солдат боевой дух. А то поднимал его разве что Хемсворт пинками и матюками. Да Реннер своими наставлениями.

Очень не вовремя заявился сэр Гарольд в часть, где служил Охотник. Тот как раз страдал с жестокой похмелуги. А как услышал от Декана, какой гость к ним пожалует, так захотел срочно опохмелиться. Только Реннер сунул Крису под нос кулак:

- Попробуйте только пошатнуться во время смотра, майор, и я живо организую вам гауптвахту!

Крис на губу не хотел. Кто ему туда выпивку принесет? Атланта остался в плену у Сопротивления, а больше некому.

Поэтому Крис опохмеляться не спешил. А лучше бы принял на грудь. Тогда, может, не таким злым был бы. А так, как услышал, как Его Высочество прогнусавил, увидев портрет Тома в траурной рамке на стене почета:

«Это тот самый подполковник Хиддлстон? Который вместо того, чтобы притащить моему дяде Нормана живым и готовым к разговору, просто уничтожил его? За это теперь дают Звезду Героя?», – не утерпел, подошел вплотную к холеному принцу, схватил за грудки и прошипел в самую его гнусную рожу:

- Том погиб, чтобы такие паскуды, как ты, твое высочество, могли и дальше в тылу штаны протирать!

Принц, натурально, испугался, захлопал бельмами, а Крис не унимался:

- Так что быстро возьми свои слова обратно, а иначе я их тебе в глотку затолкаю вместе с твоими зубами!

И поднял кулак для замаха. Реннер было кинулся к Хемсворту, да не успел. Кулак Охотника все-таки проехался по самодовольной роже императорского племянничка.

Шуму тогда поднялось, как будто Крис не просто ударил, а придушил принца. От разжалования и даже трибунала Хемсворта спасло только то, что теперь он был уже дважды Героем Империи, ходячей легендой. Да еще спасибо коммандеру Реннеру — уж каких только своих друзей он не подключал, чтобы отвести императорский гнев от головы Криса, даже адмирал Дауни лично просил Императора смилостивиться над майором. Поэтому Хемсворта не вышибли из Легиона пинком под зад, а всего лишь отправили в запас, настоятельно рекомендовав при этом избавиться от пагубной привычки напиваться чуть не каждый день, да велели посещать сеансы мозгоправа.

- Легко отделался, братец! – скалился Лиам, когда провожал старшего брата из части. За спиной младшенького маячил Люк, старательно пряча от Хемсворта полыхающие счастьем глаза.

Крис не собирался рассказывать все это мисс Саре — он даже имя ее слышать не желал, слишком много воспоминаний это имя всколыхнуло вдруг в насквозь проспиртованном сердце Криса. Он даже хотел перепроситься к другому специалисту. Да только сам не понял, как выболтал всю свою историю к концу первого сеанса.

«Ее бы надо к нам в часть. Дознавателем. С пленными базарить. Она бы из них всю душу вынула», – с внезапным уважением подумал о девушке Крис.

А та переложила на столе какие-то бумажки и, почти не глядя на Хемсворта, спросила:

- А теперь ответьте даже не мне, Крис, а сами себе: зачем вы здесь?

Крис даже думать не стал. Ответил сразу:

- Я боюсь однажды ужраться до такой степени, что перестану видеть Тома. Даже во сне.

- Экселенц, вам нужно отдохнуть, – недовольно заметила Гвен, разглядывая хмурого, как грозовое облако, Командующего. Впрочем, в последнее время это было его привычным состоянием. Она даже стала забывать, как выглядит его улыбка, и умел ли он улыбаться в принципе. После почти провальной операции у лабораторий, в ходе которой он получил увечья и потерял сестру, Командующий Норман закрылся от всего мира. Вернее, остался только командир, обозленный и жаждущий мести, а уж человека он спрятал надежно под одной из своих масок. Обезумевший от потери сестры, несмотря на ранения, отстоявший всю церемонию прощания и обвиняющий в провале одного только себя. Что-то в нем надломилось, сделало жестче и черствее. Политика Сопротивления стала намного агрессивней. Казалось, он задался целью в самое ближайшее время поставить точку в войне. И шёл к ней семимильными шагами. Командуя своей армией пока что из штаба. Но Гвен была уверена, что это только дело времени. Как только он сможет держать в руках оружие, то немедленно отправится на передовую. Вот и сейчас после очередного отчёта генералу заперся в своем кабинете, корпя над картами и детально планируя дальнейшие операции.

- Ты же знаешь, мне некогда отдыхать, Гвен, – отмахнулся от постоянно суетившейся над ним боевой подруги Норман.

- Я просто подумала, что будет крайне неловко, если в разгар боевых действий ты свалишься без сил прямо посреди поля.

- Это ты пожаловалась генералу? – нехорошо прищурился её командир.

- Всего лишь поставила его в известность, – невозмутимости Гвен могли бы позавидовать многие, – не смотри на меня так, не могла же я соврать генералу? И дать ему неточные сведения относительно твоего самочувствия.

- Ты неисправима.

- Просто привыкла выполнять свою работу на отлично.

Норман даже не нашёл, что ответить на такое нахальное заявление. Всё-таки у Гвен железные нервы. Особенно сейчас, когда остальные подчиненные опасались беспокоить его по любому, даже серьезному поводу. Но у него попросту не было такой роскоши, как потакание собственным желаниям и прихотям, как бы ни хотелось запереться от всего мира и дать терзавшим его чувствам волю. Долг превыше всего. Он исполнит своё предназначение. Имперские подонки заплатят ему за все. За каждую каплю пролитой крови простых солдат, за каждую каплю крови его семьи.

- Расскажи мне лучше, что у вас с Атлантой? – перевести разговор на саму Гвен и полюбоваться зарумянившимся лицом было одним удовольствием.

- О чем ты?

- О ваших милых приватных беседах. Не думаешь же ты, что мне ничего не известно?

- Все, что я делаю, я делаю на благо нашего общего дела. Атланта – неплохой разведчик, ты сам знаешь.

- Да, каким бы он ни был поганцем, своё дело он знает. Ты думаешь, мы сможем принять его в наши ряды?

- Это будет трудно, даже опасно, – вздохнула Гвен, – я не доверяю ему, каким бы он услужливым ни прикидывался.

- Предположу, на данный момент он ненавидит Империю, – протянул её собеседник.

- А в особенности ублюдочного Хиддлстона, подстрелившего его во время побега и оставившего истекать кровью, – ядовито продолжила Гвен.

- Это веский повод, чтобы дать нашему плененному разведчику шанс, – внезапно развеселился Норман, – я хочу встретиться с ним. Перед началом наступления. Тогда и решим, что делать.

Мисс Сара умела удивлять. Если на первый сеанс Крис шёл потому, что нужна была блядская галочка в личном деле, и чтобы было не так совестно смотреть в глаза окончательно разочаровавшегося коммандера, то через месяц он думал, что бы такого прикупить девчонке в подарок на этот её профессиональный праздник мозгоправов. Не то чтобы она вправила Крису мозги на место, нет, Хемсворт был уверен, что собственное помешательство останется с ним до конца дней, да и к выпивке тянуло, если не регулярно, но в баре уже не Ларри и один хрен не Гарри гостем он был частым. Но вот занятие она нашла ему основательное. Отлично убивало время, когда он бодрствовал и незаметно подводило к самому ожидаемому событию за сутки – к ночи, когда можно было завалиться без ног и увидеть наконец Тома. Все такого же красивого, живого, с самой любимой на свете улыбкой. И утром встретить новый день. Наполненный не взрывами и автоматными очередями, и даже не окриками дневальных в казарме. Предложение записаться волонтером в Фонд помощи ветеранам Крис в первый раз принял с насмешкой.

- Я правда похож на долб...эм...на человека, готового вытирать чужие сопли? – спросил он тогда замершую в ожидании девчонку.

- Считаете бывших военных сопливыми истеричками?

И ведь ни один нерв у плутовки не дернулся в намеке на улыбку. Крис охренел от такой наглости и не сразу нашёлся с ответом. Лишь пробубнил обиженно, что сочувствует её мужу, мол, досталась ему не жена, а ехидна, и сослался на неотложные дела. Чтобы через проделанные десять шагов вновь вернуться в кабинет и попросить номер этого их бесполезного Фонда по оказанию добровольной помощи бывшим военным. И как-то сам не почувствовал, как втянулся. Завёл себе новый отряд, только уже из списанных вояк. Честно старался помочь каждому. И до военного госпиталя довезти, и продукты притащить, забыв в чужом пакете бутылку виски, и даже окна помыть на двадцатом с хреном этаже. Отгоняя мысли о том, что можно бы случайно оступиться. Том вряд ли будет доволен, обзовет слабаком и уже точно никогда с ним не заговорит, даже если им будет отмерена после целая вечность. Да и кто сказал, что со своей болью Крис один? Десятки, сотни искалеченных судеб на этой, будь она неладна, войне. Отставники частенько делились с ним своими историями. Рассказывали, как обходилась с отработанным материалом Империя. Скольких близких они теряли в бессмысленных стычках, самих себя оставляли на испещренных взрывами полях. Истории горечью оседали на языке.

Решив, наконец, прикинуться дурачком и сделать вид, что о специфичном празднике он отродясь не слышал, Крис честно отсидел положенное время сеанса, поделился парочкой баек от былых вояк, рассказал одну из своих, строго контролируя армейский матерный, с искренней радостью отчитался, что Том его не забывал, во снах появлялся регулярно. И наконец с чистой совестью умотал в излюбленное заведение.

Бармен, завидев его ещё издалека, уже позаботился о постоянном клиенте, встречая налитой стопкой. Шлепнувшись на стул, потерев изрядно обросший подбородок и взявшись за стакан, Крис чуть не захлебнулся воздухом и подумал было, что вот теперь точно не отвертеться, сумасшествие нагрянуло внезапно. Даже после того, как Крис изрядно проморгался, картинка перед глазами не сменилась. Оказалось, что на плазменном экране действительно был его Том. Сердце от страха и затаенной надежды пропустило удар, и только потом взгляд зацепился за траурную рамку. Изображение сменилось, теперь камера снимала племянника его Имперского Величества – принца Гарольда Голдблюма. И вот тут-то стакан с выпивкой треснул в руках. От слов ублюдка снова захотелось вырвать ему язык. Том провалил операцию, вещало уебище, по ошибке судьбы именовавшееся принцем. Не моргнув глазом врал, что Хиддлстон, имея под руководством элитное подразделение регулярной армии, не оценил возможности противника, слажал при составлении плана, положил на поле бесчисленное множество солдат и не выполнил поставленной цели. Норман жив. Проклятый Командующий Северо-Западного фронта не только выжил, но готовился к полномасштабной операции у самых границ, собираясь захватить последний рубеж перед столицей. Из героя Империи с лёгкой руки ублюдочного Гарольда, которую Крис обязательно оторвет вместе с лживым языком, подполковник Хиддлстон в мгновенье превратился в бездаря и неудачника. Хотелось убивать. И не понять, кого сильнее: с чувством выполненного долга и удовлетворением – принца, или с особым садизмом и бешенством – Нормана. И все же проклятого Командующего, лишившего его, Криса, смысла существования, растерзать хотелось сильнее. А потом уже, если он сам останется живым, то доберётся и до Гарольда, растоптавшего на глазах всей Империи честь человека, которому блядский принц и в подметки, сука, не годится. Крис спросит за каждое слово. И за элитный отряд, который на деле был небольшой группкой обычных солдат, и за проебанную ими же возможность захватить сами лаборатории, и за то, что Том теперь для каждого жителя Империи не герой, а никчемный вояка.

Как хорошо, что он не успел выпить. Возможно, коммандер Реннер, не унюхав запаха спиртного, даже позволит Крису пройти в часть. А там дело будет за малым. Он мигом убедит взять его на будущее столкновение с Норманом. И вот тогда-то он ему покажет!

В часть Криса пропустили без проблем. Дежурившие на воротах желторотики привычно отдали честь майору Хемсворту, как будто тот и не складывал с себя обязанности их командира на целых два месяца.

И Реннер радушно принял Криса. Приказал своему адъютанту сделать им кофе. Крис хотел было намекнуть, что он бы плеснул в кофе коньяку, немного, для вкуса разве что, да не стал лишний раз упоминать о своем пристрастии к спиртному.

Оказалось, коммандер живо интересовался жизнью Хемсворта-старшего и был наслышан о том, что тот подвизался в Фонде помощи ветеранам.

- Мне рассказывали, что ты помогаешь нашим парням, вышедшим в тираж, – посылая адъютанта за второй порцией кофе, сказал Реннер, – нужное дело, Охотник.

- От меня будет больше пользы, если я снова встану в строй, сэр, – возразил ему Крис.

- Что ж, я ожидал чего-то подобного, – задумчиво протянул Реннер.

- Норман жив! Видел по телеку! – взволнованно заговорил Хемсворт. – Это правда, сэр? Или очередная телевизионная утка, выпущенная императорской семейкой, дабы подхлестнуть боевой дух наших ребят?

- Наша разведка докладывает о необыкновенном воодушевлении в рядах бойцов Сопротивления, – ответит Реннер, – и причиной этому является как раз идущее на поправку здоровье их раненого Командующего.

- Но как такое может быть, сэр? – выпить захотелось особенно сильно. – Ведь чертов ублюдок сгорел. Самым синим пламенем! Вы это видели. Я это видел. Том подтвердил, что у машины был именно Норман.

- Том мог ошибиться, – осторожно возразил Декан.

- Не мог он ошибиться! – Хемсворт еле сдержал себя от того, чтобы не треснуть кулаком по столу или сделать еще что-то такое же глупое. Не хватало еще, чтобы Реннер решил, что он и правда нестабилен. Выставит за дверь, и не видать Крису возвращения в часть.

- Никто из нас не застрахован от ошибок, Крис, – Реннер устало потер переносицу, – в конце концов, что мы знали о Нормане, кроме того, что он чертовски удачный военачальник?

- Мы знали, как он выглядит, – пожал плечами Крис, – и мы сожгли ублюдка!

- Мы знали это со слов Тома. Послужной список подполковника Хиддлстона был настолько безупречен, что ни у кого и в мыслях не было не доверять его словам.

- И вы туда же? – разочарованно спросил Хемсворт. – По-вашему, Том тоже облажался? Или вы хотите сказать, что Хиддлс специально ввел нас в заблуждение?!

- Нет, Крис, нет!- поспешил успокоить Охотника Декан, – Разумеется, я ни в чем не обвиняю мистера Хиддлстона. Только вот можем ли мы быть уверенным в том, что его сведения были точными? Он долго работал на территории Сопротивления. Был вхож в определенные круги. Но он говорил, что лично знаком с Норманом не был. А вдруг его вычислили? Вдруг специально впарили дезу?

- Если бы его вычислили, то арестовали и вытрясли бы всю душу! – предположил Крис.

- Не забывайте, Хемсворт, Норман хитер, и, возможно, пошел бы совсем по другому пути.

- Том тоже не дурак. Был, – буркнул Крис, обиженный на то, что кто-то мог обмануть его карамельку.

- Не дурак, – согласился Реннер, – но повторяю, он слишком долго прожил бок о бок с Сопротивленцами.

- Сэр! – повысил голос Крис.

- Успокойтесь, Хемсворт! – рявкнул в ответ коммандер. – Я ни разу не усомнился в честности подполковника. Но я вполне допускаю, что и он может ошибаться.

- Ладно, – махнул рукой Крис, – что еще мы знаем про Нормана, кроме того, что он чертовски удачливый сукин сын?

- Он сын профессора Нормана, – усмехнулся Декан, – того самого, создателя вакцины. Немудрено, что бесконечно благодарные за вакцину граждане территорий, подконтрольных Сопротивлению, обожают отпрыска профессора.

- Чтоб меня! – поразился Крис, сам себя ругая за беспечность: ведь мог связать два и два и по крайней мере поинтересоваться у Тома, а не случайно ли совпадение фамилий? Хотя он даже и не подумал связать давно расстрелянного создателя вакцины и ныне здравствующего, как выяснилось, военного. Да сам же говорил недавно: мало ли в мире Норманов.

- Так что Командующий Северо-Западным фронтом — это скорее не должность, а некий символ, за который солдаты Сопротивления будут грызться до победного, – продолжил Реннер.

- Насколько все плохо, сэр? – сочувственно спросил Крис.

- Затрудняюсь оценить масштабы катастрофы. Силы Сопротивления почти вплотную подошли к Столице. Здесь, с запада, между ними и Императором стоит только наш легион. Император лично приступил к командованию вооруженными силами.

- Да неужели? – усмехнулся Хемсворт.

- Не забывайтесь, Охотник! – прикрикнул на него Реннер и продолжил: – Флот адмирала Дауни основательно потрепан. Его флагман сейчас встал на ремонт, больше половины матросов и офицеров уничтожены.

- Пиздец! – резюмировал Крис.

- Не совсем, – улыбнулся Реннер, – но мы в одном шаге от него.

- Возьмите меня обратно, коммандер! – попросил Хемсворт.

- Это не так просто, – возразил Декан, – не после того, как вы ударили и оскорбили племянника Его Императорского Величества.

- Мальчишка заврался! – раскипятился Крис.

- Этот мальчишка — второй в очереди на престолонаследие. А вам следует контролировать эмоции, Хемсворт. По-человечески, я вас понимаю, нам всем не хватает Тома, но вы должны держать себя в руках.

- Коммандер, я прошу вас! – второй раз в жизни Крис готов был умолять. Первый раз он умолял Тома о поцелуе накануне расстрела по приговору военного трибунала. – Я готов извиниться перед заносчивым ублюдком. Прилюдно, если потребуется. Я готов пойти в часть хоть последним рядовым. Назначьте меня в звено под командованием моего брата, и я слова не скажу против! Но я должен быть среди тех, кто сможет дать отпор Норману.

- Вы жаждете мести, Крис, – ответил Реннер, – стоит ли мне напоминать, в каком виде это блюдо нужно вкушать?

- Я неприхотлив в еде, коммандер, – улыбнулся Хемсворт, – чего только жрать не приходилось, пока служил.

- Хорошо, Охотник, – поднялся из кресла коммандер, давая понять, что встреча завершена, – я подумаю над Вашей просьбой. В любом случае, для того, чтобы окончательно принять решение, мне понадобится отчет психолога о Вашем состоянии.

Мужчины пожали друг другу руки, прощаясь, и, закрывая за собой дверь в кабинет коммандера, Крис раздумывал, хватит ли у него красноречия, чтобы убедить мисс Сару дать ему положительную характеристику.

Уже почти на выходе из части Охотника нагнал Люк Виндзор.

- Мистер Хемсворт! – чуть смущенно обратился к нему бывший адъютант Хиддлстона.

- Малыш, раз уж ты спишь с моим братом, зови меня Крис, – потрепал старший Хемсворт Люка по плечу. И тот снова смутился.

- Крис, да, конечно…. Так вот, Крис. Я теперь работаю в аналитическом отделе при управлении разведки.

- Круто! – похвалил Хемсворт.

- На самом деле это только круто звучит, сэ….Крис. На деле же обычная работа. Но вот позавчера я разбирал некоторые файлы, в основном отчетность о лечении наших разведчиков. И наткнулся на такой факт. Три года назад мистер Хиддлстон, вернувшись после полевой работы на территории Сопротивления, весь июль провел в госпитале Святой Анны в Столице. От чего лечился мистер Хиддлстон, в отчете не говорится — по Тому вообще почти вся информация засекречена. Просто я вспомнил, как Лиам рассказывал, что вы лечились тогда там же после легкого ранения.

- Действительно! – вспомнил Крис. Онтогда три недели изображал тяжело здорового после царапины на бедре.

- Я подумал, вы захотите знать…то есть ты захочешь, Крис.

- Спасибо, малыш! – от души поблагодарил Виндзора Охотник.

Домой Хемсворт добрался, минуя знакомый бар один-хрен-не-Гарри-и-не-Ларри. Всю дорогу думал, что он мог бы познакомиться с Томом еще тогда, три года назад. И с чего он решил, что Удача благосклонна к нему, раз она, как последняя сука, отвернулась от Охотника тогда, когда он почти месяц провел под одним потолком со своей карамелькой. И даже не знал о его существовании. Не знал, что может, прямо за стенкой, в соседней палате, находится тот, кто впоследствии станет так дорог, что никакая работа, никакой алкоголь не поможет притупить боль потери? Что никто и никогда не станет Крису так же нужен, как был нужен Том? Подумать только — у них могло бы быть целых три года! Три долгих года, наполненных нежностью и теплом, тихими разговорами по утрам, пока еще они не выбирались из постели, шутливой возней под одеялом, запахом тостов и кофе на завтрак, долгих, наполненных тревогой ожиданий друг друга с очередного задания и крепких объятий потом, когда дождешься. Целых три года жизни могли бы быть у них с Томом. Если бы только…

Крис отмахнулся от этого «если бы». Что есть — тому и радуйся. Береги свои воспоминания о недолгих часах, проведенных вместе с любимым. Помни его. Отомсти за него.

Размышляя так, Крис заснул, совершенно трезвый. И впервые за почти полгода скорби по Хиддлстону тот не явился Крису во сне.

- Экселенц, вы уверенны, что хотите увидеться с заключенным? – спросила Гвендолин.

- Ты хочешь сказать, что я сам не уверен в том, что собираюсь сделать? – поддел ее Норман.

- Разумеется, нет, Джеймс, – поспешила оправдаться телохранительница, – я лишь хотела спросить, уверен ли ты в том, что в силах совершить поездку в лагерь? Твое здоровье….

- Если я еще раз услышу про свое здоровье, я закричу, – выразительно закатил глаза Командующий, – мне осточертело торчать в больничной палате и прогуливаться в парке.

- Сэр, я тут подумала… а так ли нам нужен этот прощелыга, Атланта? Даже его сведения, касающиеся состояния дел в Империи, могут быть неточны. Слишком уж сильна в нем ненависть к своим.

- Думаешь, он может преукрашать факты?

- Думаю да, – утвердительно кивнула головой женщина.

- Чтобы понравиться нам или чтобы понравиться тебе? – поддел ее Норман.

- Экселенц! – покраснела Гвендолин.

- Ладно, Кристи! Что ты краснеешь, как девица на смотринах? Поедем, послушаем, что там нам споет твой поклонник.

Через полчаса они переступили порог допросной, где ожидал их Атланта. Тот выглядел совершенно довольным жизнью, предвкушая беседу с понравившейся ему Гвендолин. Но, увидев вошедшего вместе с ней мужчину, Атланта тут же вскочил с места, перепугано и одновременно удивленно глядя на Нормана.

Пару секунд царила полная тишина, после чего Атланта схватился руками за край стола, как будто боялся упасть.

- О-ху-еть!!! – только и смог выдавить из себя бывший разведчик.

====== Часть 16 ======

Выбить у мисс Сары положительную характеристику оказалось сложнее, чем Крис думал. Девчонка со всей старательностью взялась за его душевное здоровье, а когда услышала о планах вернуться в регулярную армию, чуть не выписала ему волчий билет.

- Мы не для этого проходили курс лечения, чтобы возвращаться к тому, с чего начинали! К тому же вы ещё нестабильны!

- Стабильней меня только ежедневные ракетные обстрелы со стороны Сопротивления, – криво усмехнулся Крис.

- Не надо заговаривать мне зубы, – строго отчеканила девчушка, заставив Криса почувствовать себя учеником начальных классов.

- Да брось, ты не можешь не знать, что творится. Сегодня-завтра Сопротивление нас окончательно вытеснит. И толку в нашем лечении, если они решат отправить всех участников войны в расход?

Естественно, Крис преувеличивал. Ему самому удалось побывать в лагере Сопротивления для военнопленных. И никаких ужасов, которыми запугивали гражданских власти Империи, там не было. Мало того, что обращались, как с людьми, особенно с теми, кто не рыпался и вел себя прилично, так ещё и сносную помощь медицинскую оказывали. Максимум, на что могли рассчитывать рядовые пленные в Империи – таблетка аспирина ото всех болезней.

Несмотря на упертость мисс Сары, у Криса был маленький козырь. Том не снился ему уже неделю. Конечно, Криса этот факт доводил чуть ли не до ручки, заставляя трястись от бессильной злобы, но психолог этому факту порадовалась, словно получила в клиенты самого Императора – раз сны о бывшем любовнике больше не мучают капитана Хемсворта, значит, он стал на шаг ближе к тому, чтобы попрощаться с прошлым. Вывернув на нужное русло, Крис окончательно отказался от выпивки, не считая оного, максимум пары стаканчиков, и о карамельке на сеансах вовсе перестал заводить речь. Даже припоминая, как дочка одного из его подопечных отчаянно строила ему глазки, обронил случайно мисс Саре, что подумывает пригласить ее на свидание. Вот только боится получить отказ – кому он такой нужен? Сара тогда горячо заявила, что Крис еще всем фору даст, и списывать себя со счетов ни в коем случае не нужно, тем более при такой положительной динамике. А на следующий сеанс Крис приперся с просьбой написать нужную характеристику, раз динамика положительная, и от выпивки он отказался, планируя проводить вечера в более приличной компании. И даже не покраснел во время своей пламенной лживой речи. От кого только понабрался? – дивился он своему новоприобретенному таланту. Хитрожопость же не передается половым путём? Крис чертыхнулся, обругав себя на чем свет стоит. Тому свою роль агента под прикрытием приходилось играть по приказу Империи. Добывая нужные для общего дела сведения, а не из-за особой любви к обману.

Приметив, как мисс Сара серьёзно призадумалась, Крис взбодрился и достал из папки, которую он притащил с собой, кипу бумаг.

- Что это?

- Характеристики от моих подопечных, – попытался сверкнуть доброжелательной улыбкой Крис.

Психолог окинула его скептически взглядом, пролистала пару бумажек, примечая краем глаза, как бывший военный доктор, мисс Гиллмор, характеризует Криса, как самое милое и безобидное создание, хмыкнула, читая восторженные отзывы мистера Вуда, мол, такого ответственного волонтёра к нему ещё не присылали. Крис невольно припомнил, что это у него в продуктах он забыл тогда свою бутылку виски, и ответил на вопросительный взгляд своего психолога уже вполне искренней улыбкой. Оказывается, не зря просрал бабки на коллекционный напиток.

Хемсворт сам удивлялся той рьяности, с которой взялся за обеление собственной репутации. Давно его до такой степени ничего не увлекало, что даже приходилось врать и идти на уловки. Наверное, потому, что у него появилась новая цель в жизни. Заставить ублюдочного Нормана захлебнуться в собственной крови. Он за все заплатит: и за то, что лишил Криса смысла существования, и за то, что оказался таким удачливым сукином сыном, и за то, что вообще посмел появиться на этом свете.

Мисс Сара сдалась. Направила коммандеру Реннеру идеальную, для его положения, характеристику, подкрепив свои доводы характеристиками подопечных Криса. От всего сердца сжав её в объятьях, Охотник направился в часть. Теперь коммандер от него не отделается.

Реннер, заебанный в лучших традициях командира перед важной битвой, завидев Криса, кажется, даже обрадовался.

- Не знаю, повезло тебе или нет, – проронил он, отдавая приказ адъютанту оформить Охотника в своё звено. – У Сопротивления полная мобилизация, стянули к нашей территории все, что можно. Прорвут оборону Легиона, Столицу можно голыми руками брать. По-хорошему бы начать там полную эвакуацию гражданских, но Император и слышать не хочет.

- Думаете, придется сдавать Столицу? – Крис сам не верил своим словам. Когда все стало настолько плохо? Что бы предпринял Том, будь он рядом? Явно не стал бы мириться с поражением и бойцам бы не позволил раскисать. Одного только его хладнокровного и собранного вида хватило бы, чтобы они выкинули из головы мысли о возможном поражении.

- Думаю, пока нужно продержаться на нашей точке и не сдавать последний рубеж на подступах к Имперскому дворцу,- грустно усмехнулся Реннер, – у нас здесь каждый солдат на счету, поэтому дважды Герою Империи точно найдётся место, несмотря на твои выходки. Но не факт, что удастся сохранить живыми хоть половину бойцов.

- Я не боюсь смерти, сэр.

- Не сомневаюсь, – протер уставшие глаза Реннер, – но и искать ее специально не надо. Если Норман и будет там, то наверняка под надежным прикрытием.

- О чем вы? – Крис призадумался: получится ли прикинуться дурачком перед коммандером?

- Хемсворт, мы обсуждали это! – повысил тот голос. – Вашим желанием отмстить несёт за версту. А паиньку будете перед своим психологом разыгрывать.

- Так точно, сэр! – усмехнувшись, лихо козырнул Крис. – Разрешите вернуться в часть?

- Разрешаю, – махнул рукой на нерадивого бойца Реннер. – Принцу Гарольду по возможности на глаза не попадайтесь.

К принцу Гарольду приблизиться было нельзя даже при сильном желании. Обложившись со всех сторон охраной, тот и носа не показывал из импровизированного укрытия. Император спихнул любимого племянника в ставку перед самой границей подконтрольной Сопротивлению территории. Даже не пожалел сопливыша.

То, что столкновения стоит ждать в ближайшие дни, а то и часы, стало ясно, когда разведка начала докладывать о перегруппировке войск, и по подогнанному тяжёлому вооружению. Доставленные передвижные средства ПВО защищали ублюдков от авиаударов, и главному Легиону был отдан приказ занять оборонительную позицию. Пожалуй, это было самым тяжёлым – сидеть без дела и ожидать удара в любой момент. Были для Криса и хорошие новости, по слухам, в лагере сопротивленческих ублюдков действительно был и их командир, собирающийся лично вести вверенную ему армию Северо-Западного фронта. Это заставляло подрагивать руки в нетерпении. Сама мысль, что совсем скоро у него будет возможность вырвать уебку кадык, ни на минуту не выходила из головы. Крис засыпал с этой мыслью, с этой же мыслью просыпался. Как когда-то давно, кажется в прошлой жизни, когда он мог думать только о Томе, несмотря на происходящий вокруг пиздец, так и сейчас все его существо было сосредоточено вокруг Нормана. Он отомстит, чего бы ему это ни стоило, а потом хоть самому умирать – свою миссию на этой земле он бы счел исполненной. Да и Том бы его наверняка встретил не с разочарованием, напротив, улыбнулся бы Крису той своей самой невозможной улыбкой, которой одаривал его во снах на протяжении полугода.

Сколько бы они ни пытались определить время нападения, подсылая и дроны, и простых разведчиков, но все равно ошиблись. Сопротивление напало вечером, а не глубоко ночью, как предполагали аналитики. Прочистили путь артиллерийским обстрелом и пустили пехоту. Особому Легиону Империи ничего не оставалось, как принять правила игры.

Вопреки общим ожиданиям сослуживцев, Крис не собирался кидаться в самую гущу событий, занимая первые ряды смертников. Нет, жизнь ему пока была нужна. Его личная Цель маячила на передовой, каким-то внутренним чутьем он был уверен, что армейский бинокль показывает именно Нормана. Пусть в шлеме, скрывающим лицо, и утяжеленной защитной экипировке, но это был именно он. По тому, как тот вальяжно вел себя с остальными ублюдками, по тому, как раздавал приказы, по тому, как его самого пытались оградить от ответных обстрелов Легиона. Главное, не дать о себе знать раньше времени, не попасться на глаза не только принца Гарольда, но и коммандера Реннера, выпаливающего приказы быстрее, чем автоматные очереди. Смотреть вполглаза за беспокойным младшеньким, чтоб не подстрелили ненароком, и выследить свою главную цель. Отделить её от защитников и уже самому прирезать ублюдка. Если бы можно было видеть мысли, то у Хемсворта они напоминали бы чертежи модульного оружия, которое он сжимал в руках. Крис не мог себе позволить провалить последнюю охоту в своей жизни.

Они отчаянно проигрывали Сопротивлению. Те действовали слаженно и без заминок, как отточенный механизм. Чётко выбили укрепленную линию, нацелив основные силы на позицию, где пытался командовать, а если точнее, спасти свою никчемную жизнь, принц Гарольд. И пока армия Империи ринулась спасать командующего, воспользовались суматохой и окончательно разнесли оборонительные силы. Даже сквозь застилающие глаза ненависть и жажду мести Крис не мог не отметить, что по коварству и дальновидности они были далеко позади от Командующего Сопротивления. Внутри что-то кольнуло, он до сих пор отказывался принимать тот факт, что этот выблядок Норман способен так виртуозно играть на чужом сознании. Заставляя людей непроизвольно делать то, чего он хочет сам. До этого подобное он видел только у Тома, когда тот без малейшего труда сподвиг заключённых в шахте поднять бунт, а они сами маленькой группкой под шумок унесли ноги со злополучных рудников.

Подстрелив особо наглых ублюдков, пытающихся достать Реннера, Крис выругался сквозь зубы и, не спуская глаз со своей добычи, подобрался, а вернее подкрался к ней ещё ближе. Он ждал этого, когда соперник, воодушевленный лёгкой победой, потеряет бдительность. Окружение вокруг Нормана ослабло, тот сам отделался от половины солдат, направляя их в сторону принца. Крису было похуй на Гарольда, он бы с удовольствием открутил ему голову, но даже долг перед Империей не смог бы его вынудить оставить свою охоту на Нормана и ринуться спасать зазнавшегося еблана. А вот рация, благим матом орущая голосом Реннера и отдающая команду отступать, была совсем некстати. Они просрали последний рубеж перед Столицей и уносили ноги, пытаясь спасти остатки армии, что, в общем-то, было закономерно. Но Крис сегодня не собирался бежать с поля, он либо сдохнет здесь, либо уйдёт, как победитель, с головой чертового Нормана в руках. Так удачно повернувшегося к нему спиной и раздающего приказы. Рацию пришлось отключить, чтобы вопли Реннера наперебой со звуками взрывов и выстрелов не отвлекали от главного. Пора было выбираться из укрытия. Он уложил свиту Командующего из троих бойцов одним выстрелом из встроенного в автомат гранатомета, задев ударной волной самого Нормана и приложив вдобавок автоматной очередью, отскочившей от броника. Что было для души, жаждущей кровожадной мести, очень кстати. Крису необходимо было взглянуть в глаза ублюдку, перед тем, как он свернет ему шею. Чтобы он сам видел лицо своего убийцы, осознавал, что это последние секунды в его паскудной жизни. Хемсворту было необходимо насладиться его страхом и отчаяньем. Приметив, как оглушенный ублюдок пытается приподняться, Крис пустился в бег, наплевав, что сам в общей суматохе может стать целью для шальной пули. Вломив приподнявшемуся Норману под ребра, окончательно выбив дыхалку и ещё раз приложив головой о землю, он почему-то дрожащими руками потянулся к шлему, буквально слыша, как бешено стучит кровь в висках. А потом потерял связь с реальностью. Он не пил сегодня, совершенно точно, ни сегодня, ни вчера и ни позавчера, пытаясь сохранить максимально чистый и ясный рассудок. Тогда почему его собственные глаза изменили ему и наблюдали картину, которую он не мог представить ни в одном из своих кошмарных снов? Ответный взгляд излучал неверие и чистое бешенство, фантомное ощущение, что его обладатель в любую секунду готов зубами вцепиться в шею, разрывая сухожилия и отравляя ядом, заставило онеметь тело. Несколько секунд перед тем, как Криса наконец накрыло осознание, показались вечностью. Том. Нет, не так. Гюрза, проклятая змея, которую он пригрел на своей груди. Которую взрастила Империя, вверив ей все свои помыслы и надежды. Желание убивать нисколько не убавилось, напротив, рука, вцепившаяся в шею, сжалась чуть сильнее, заставив противника... Противника? Любовника? Предателя?.. захрипеть и попытаться избавиться от навалившегося тела. Крис ослабил хватку, чудовище дернулось, одарив ещё одним полным ненависти взглядом, а потом закашлялось в хриплом злом смехе.

- Хемсворт, вечно ты не вовремя…

И Крис захлебнулся горечью. Как будто кислоты глотнул. И она полилась внутрь, выжигая все на своем пути, добралась до сердца, доверчивого, глупого сердца, которое с первой секунды встречи с мерзким гаденышем потянулось к нему. Сейчас Хемсворт как будто на самом деле почувствовал, как сжигает кислота все внутри, душу изъедает ядом, отравляет все, что и было Крисом. Оставляя после себя пепелище да обугленное сердце. Пустоту. Оболочку. Живой — живой ли? — манекен, которому одно и остается — убивать. То, что всегда хорошо получалось. Как оказалось, куда лучше получалось, чем любить.

Крис мотнул головой, стряхивая со лба и отросших волос капли пота, потер ладонью грудь — внутри жгло, болело. Криса ненадолго повело, но он удержался — не время сейчас корчиться от боли. Нужно разоружить подлого гада и тащить его к своим, пока еще есть возможность к отступлению. Тем более что к ним уже бежали солдаты Сопротивления. Увидели, суки, что Крис взял их командира.

Стреляя от бедра, даже не выцеливая — просто косил огнем – Крис смог отволочь обмякшее тело Хидд...Нормана — сознание он потерял, что ли? – к ближайшему брустверу, столкнул вниз, спрыгнул сам и тяжело привалился спиной к деревянному укреплению. Потянул руку к выключенной рации, хотел доложить коммандеру Реннеру о том, кто сейчас находится рядом с ним, да в последний момент одернул руку, словно обжегся. Мелькнула предательская мысль — не делай этого! Не докладывай! Отпусти! Это же Том — твой Том, который сидел, болтая ногами и вгрызаясь зубами в спелый яблочный бок, на ветке яблони, что росла у забора противной бабки, раздавая тебе ценные указания по поводу того, как этот самый забор чинить. Это же Том, который спас тебе жизнь, вмешавшись в гущу боя, когда ты как последний кретин ослушался приказ и поперся подсобить мелкому. Том, который плавился под твоими руками, когда ты ночи напролет изучал его гибкое тело, который целовал до одури, ласкал до исступления. Том, который все это время тебе врал. Каждую секунду, что был рядом — врал. И когда вставал с тобой плечом к плечу, прикрывая от огня, и когда доверчиво прижимался к тебе во сне, когда вы, утомленные любовью, засыпали под утро — тоже врал. Чертова змеюка! Он умудрился сбрехать даже собственной смертью!

Заслуживал ли Гюрза, чтобы Охотник позволил сейчас ему вывернуться? Мысли, казалось, не помещались у Криса в голове — противоречивые, они натыкались одна на одну. Только он хотел плюнуть, оставить бесчувственного Хиддл… Нормана! – поправлял он себя — в окопе, дать его солдатам шанс забрать своего командира, а самому вернуться в свой лагерь ни с чем, как тут же возникала противоположная ей, злая мысль — как можно отпустить Командующего Северо-Западным фронтом? Того, из-за которого войска Империи с позором отступают к Столице? Разве он, майор Хемсворт, ради этого проделал весь свой путь? Чтобы дать врагу уйти? Но если Крис доставит Тома в расположение Имперских войск, нетрудно догадаться, что того ждет. Уж если за нарушение приказа Хемсворта приговорили к расстрелу, то что же сделает суровое Имперское правосудие с предателем Родины? Сдать Тома — это все равно, что самому встать во главе расстрельной команды.

Дьявол! Так ничего и не решив, Охотник схватил лежащее без движение тело, поднял, прислонил к стене окопа, хорошенько тряхнул и еще для верности пару пощечин отвесил. Том в его руках дернулся, застонал, открыл глаза — мутные, какие-то неживые — Крис даже поежился, страшные это были глаза — и улыбнулся. Сука! Улыбнулся знакомой, родной улыбкой.

- Тебя не должно здесь быть, Хемсворт! – прошептал хрипло, закашлялся.

Крис изо всех сил хватался за его плечи — не держал, но сам держался — до побелевших костяшек держался за свое разрушенное счастье. Лицом к лицу, лоб в лоб, глаза в глаза, губы в губы — как любовника держал Крис своего врага. Так много хотелось сказать. Так много спросить. А получилось выдавить из себя только одно:

- Почему?

Договорить «ты меня предал» не смог.

- Не должно было… – повторил Хид...Норман, и Крис увидел сожаление. Не может же быть правдой, что лживому ублюдку было жаль Криса? «Притворяется, сволочь! – решил Охотник. – Даже сейчас, тварь, притворяется».

И вконец разозлившись, Крис от всей своей измученной души ударил чертового Нормана лбом в лоб. Загудела голова — но змеенышу было еще хуже: из рассеченной брови хлынула кровь, он дернулся и снова обмяк в руках Криса, привалившись к стене.

Осторожно — как будто бы лживый ублюдок заслужил осторожного обращения — Крис уложил Тома на дно окопа. И, замешкавшись, не уловил движение сверху — кто-то спрыгнул в окоп. Пистолетный выстрел с близкого расстояния на секунду оглушил, пуля вжикнула в опасном миллиметре от виска, опалила кожу. Не глядя, Крис ударил ногой назад и, кажется, достал противника. Резко обернулся. Нет, не противника — противницу. Гвендолин Кристи от удара Охотника, пытаясь отдышаться, схватилась за живот левой рукой — правая, вся в крови от плеча до ладони, висела плетью. Не успел Охотник подумать, где носило эту бабу все время, пока ее подопечный вел командование, может, правда ранили Гвен с самого начала боя, как Кристи вновь навела на него пистолет. Хемсворт нырнул ей под руку, поднимая вверх — раздался еще один выстрел, а потом перехватил широкое запястье, сжал что есть силы. Бешеная девка завыла, и пальцы выпустили пистолет. Но не тут-то было: оставшись без оружия, Гвен не думала сдаваться, и Крису тут же прилетело коленом в пах. Хемсворт захрипел, зажимая руками самое дорогое, и пропустил удар в голову. Кулак у мисс Кристи был тяжелый, благо, что череп у Криса был крепким. Еще секунда — и в руке у телохранительницы блеснул нож. Крис не мешкая достал свой. Почему не схватился за огнестрельное оружие – сам себе не мог объяснить. Гребаное рыцарство, что ли, проснулось? Так вроде леди не из тех, что нуждаются в спасении. Однако же если леди желает драться на ножах – Крис к ее услугам. Стоя друг напротив друга, противники сцепились взглядами, ни один не решался напасть первым. Нервы не выдержали у Криса — резкий выпад вперед, удар — нож вспорол воздух, Гвен отскочила в сторону, сместилась вправо, ударила, попадая Крису в то самое, вывихнутое при побеге из лагеря, плечо. Охотник переложил нож в другую руку, размахнулся и вдруг повалился носом в землю — чертова английская фитюлька, на которого Крис в пылу боя не особо-то обращал внимания, придя в себя, каким-то образом смог сам подняться и ударить ногой Криса под колени. И, ударив, свалиться самому — видимо, сил после контузии и «теплой» встречи с бывшим любовником хватило только на это.

«- Конец! – подумал Крис, даже не делая попытки подняться, и еще подумал: — Хорошо!»

Но удара от мисс Кристи не последовало. Поняв, что нападать на него никто не собирается, Крис приподнял голову. Гвендолин лежала перед ним, в боку, прямо между поясом брюк и краем бронежилета, красовался нож с причудливой костяной рукоятью. И Охотник прекрасно знал, кому принадлежит этот клинок.

- Лиам! – выдохнул старший Хемсворт.

- Порядок, братишка? – спросил младшенький, вытаскивая свою игрушку из тела лежащей женщины. И тут же перешел к допросу:

- Ты какого хера рацию вырубил? Реннер до тебя не доорется. Вот послал меня посмотреть, как ты тут. Ну? Ты тут как? Взял Нормана?

Крис кивнул головой.

- Этот? – и младший Хемсворт от души пнул бесчувственно лежащего мужчину, переворачивая того на спину.

И увидев, кого именно поймал старший, удивленно присвистнул:

- Ебать его конем, это же Хиддлс! Крис! Какого?..

- Не спрашивай, Ли! – устало попросил Охотник.

- Так он что же, живой? Он и есть Норман? – как будто не слышал просьбы с недавних пор капитан Лиам Хемсворт.

От необходимости отвечать на вопросы Криса избавила рация, оравшая голосом Реннера:

- Капитан Хемсворт, прием! Что у вас там происходит?!

- Хемсворт на связи, сэр! Крис взял Нормана! Подтверждаю — майор Хемсворт взял Командующего Нормана!

- Поздравляю, Охотник! – отозвался Реннер. – Отступайте к точке подбора — это недалеко, Лиам объяснит. Мы прикроем вас огнем — слишком ценный груз с вами, ребята. Отбой.

- Ты слышал коммандера, Крис? – тормошил замершего Охотника младший. – Бегом на точку! Пока нас тут не накрыло!

- Подожди, Лиам!- все еще не мог решиться старший Хемсворт.

- Чего ждать? – не понял брат. – Или ты что? Да ты…. Ах ты ж блять! Ты хочешь его оставить, да? Ну конечно, как это я сразу не допер? Увидел своего полюбовничка живым и раскис?

- Заткнись, Ли! – сжал кулаки Крис.

- Да приди же ты в себя, дурья башка! – не унимался Лиам. – Если он – Норман, если он пришел сюда, привел свою армию – против нас, Крис! Значит и против тебя! Понимаешь, нет? Он пришел за всеми нами, а значит и за тобой тоже.

Крис понимал. Умом прекрасно понимал. Сердце, корчащееся под слоем кислоты, понимать, принимать не желало. Мелькнула предательская мысль — а что если решить все сейчас? Прямо сейчас. Один выстрел. В висок — кости там хрупкие — Том даже ничего не почувствует. И все закончится. Предатель получит свое. Так правильно. Так должно быть. Рука было потянулась за пистолетом, но слабый стон Тома отвлек Хемсворта. Не сможет он выстрелить. Пусть брат хоть сто раз слабаком называет — не сможет. Не теперь, когда однажды похороненный, Том обнаружился вдруг живым. Поэтому Крис поднял на руки Хидд….Нормана, прижал к груди и кивнул брату:

- Веди!

До точки подбора добрались быстро. А уж оттуда резвая БМП домчала их на окраину Столицы, туда, где сейчас расположился штаб командования Империи. Отряды Империи отходили в Столицу, оставляя в руках Сопротивления ставку принца Гарольда вместе с самим принцем. Последний бастион на подступах к Столице был сметен. Городу придется обороняться собственными силами, и сил этих почти не осталось.

Важного пленника ждали. На подъезде к штабу Крис увидел форму военных прокуроров и нескольких бойцов личной гвардии Императора. И как только машина остановилась, и Лиам помог Крису спустить пленника на землю, их тут же взяли в плотное кольцо. Том снова был в сознании, а сделанный еще по пути в штаб укол стимуляторов даже позволил ему держаться на ногах. Он проигнорировал тяжелый взгляд коммандера Реннера, который стоял поодаль от военных прокуроров. Он даже не кивнул Крису на прощание, когда на его заломленных назад руках звонко щелкнули наручники. И только когда гвардейцы повели Тома к своему автомобилю, обернулся и крикнул младшему Хемсворту:

- Молитесь, Лиам, чтобы Гвен осталась жива!

- Тебе самому впору вспомнить пару молитв, гребаный предатель! – сплюнул ему вслед младший Хемсворт.

А Крис подумал, что сегодня он нажрется до зеленых чертей. И гори оно все огнем!

Наскоро выделенная каморка для коммандера Реннера насквозь пропиталась спиртным. Виски был паленным, но собутыльники, казалось, и не замечали его вкуса. Идею Криса напиться до зелёных чертиков мгновенно просек коммандер, но вместо того, чтобы прикрикнуть на подчинённого и провести профилактическую беседу, как положено старшему наставнику, повёл того напиваться в свой кабинет. Новость, что подполковник внешней разведки Империи оказался Командующим Северо-Западным фронтом Сопротивления и водил всех за нос, была сродни эффекту разорвавшейся бомбы. За считанные минуты она облетела всю Имперскую армию. О ней судачило высшее командование, её перетирали рядовые солдаты. Эйфория от понимания того, что майору Хемсворту удалось схватить вражеского ублюдка, мигом сменилась оторопью и злостью. Волосы вставали дыбом от ужаса и осознания того, сколько засекреченной информации Хиддлстон сливал противникам. И какую дезу доносил разведке Империи. Той самой Империи, которая его взрастила, дала образование, вверила свои секреты, не жалея для него ни наград, ни званий. Хиддлстона в Империи действительно любили: за идеальный послужной список, за отвагу, проявленную на заданиях, за самоотверженность, с которой он относился к делу. Коммандер вспоминал первое знакомство с командированным в их уже бывшую, разгромленную часть подполковником. Впечатление Том умел производить, мигом завладев доверием и убедив в необходимости осуществления своих идей.

Реннер бросил взгляд на угрюмого Криса, пропускающего стакан за стаканом. Майора, потерявшего в своё время голову от подлого предателя, было до чертиков жалко. А ещё было немного страшно за его шаткое душевное равновесие. Декан уже жалел, что позволил Крису вернуться в армию. Знал же, что ничем хорошим это не кончится. Видел, с каким предвкушением лелеял Хемсворт свою фанатичную идею отомстить Норману и вновь обелить репутацию Хиддлстона. А на деле вон как вышло... Отвратительный день, один из худших в жизни коммандера. Ужасней был только тот, когда он, глядя на своих детей, осознал, что жизни им отмерено не больше, чем ему самому. И поклялся сделать все что угодно, чтобы достать вакцину у Сопротивления. Исполнить любой приказ Империи, если надо и жизнь положить. Ради своей семьи, ради мирных, неповинных в политических распрях людей.

- Что с ним будет, сэр? – голос Криса был твердым, словно и не заливал его хозяин свою беду паленым алкоголем.

А что с ним будет? В свете последних событий, Реннер и сам не мог предположить. Вариантов было великое множество.

- Единственное, что я знаю, Крис, так это то, что его судьбу будет решать Император. Его могут обменять на захваченного в плен принца Гарольда, могут до последнего держать в камере для особо опасных и пытаться выудить информацию. На что лично я бы не рассчитывал, – криво усмехнулся Декан, – таких разведчиков болью не проймешь.

При упоминании о пытках лицо Криса исказилось гримасой. Залпом допив остатки горячительного в стакане, он откинулся на кресло и нечитаемым взглядом уставился в потолок.

- Он и так еле держится, – произнёс после непродолжительного молчания.

- Не бойся, ему не дадут загнуться, ты же знаешь, как работают наши стимуляторы: по уколу перед каждым допросом, и пленный как новенький.

- В отличие от лагеря Сопротивления, где нас действительно лечили.

- Надеюсь, ты не собираешься его оправдывать, – серьёзно произнёс коммандер.

- Мне его убить хочется! – оскалился Крис.

- В голове не укладывается. Как в дурном сне, – устало потер переносицу Реннер. А потом внезапно развеселился, только смех больше на истерический походил.

- Он мог прихлопнуть нас в любой момент. Во время штурма части, в лагере, у Макмиллана. Ты помнишь, как он убеждал нас, что архитектору верит, как себе, и за пять лет тот его ни разу не подвел?

О да! Крис помнил, каждое лживое слово помнил, каждую улыбку, каждый блядский солнечный отблеск на рыжеватых кудряшках. Полгода лелеял это все в мыслях, как самое сокровенное и дорогое. Каждую ночь перед сном вытаскивал по одному воспоминанию, смаковал все детали и засыпал в ожидании скорой встречи. А сейчас мечтал о благословенном забытье. Обожженное кислотой сердце просило покоя. И никак не хотело принимать то чудовище, которое Крис держал в руках сегодня. Которое одним махом смело половину его Легиона и положило к ногам Сопротивления ещё один город. Последний перед Столицей. Которое без раздумий напало на него в окопе, защищая свою верную телохранительницу. На него, на Криса, потерявшего от подлого зменыша голову и готового ради него эту самую голову сложить. Которое напоследок посмело угрожать его младшему брату. Кулак со всей силы встретился с деревянным столом. Реннер даже не вздрогнул, вздохнул тяжело, приподнялся, убрал остатки выпивки и побрел к выходу, уже у самой двери мягко обратился к майору.

- Нужно отдохнуть, Крис. День был долгим, – усмехнулся, – насыщенным, тяжелым. Но утро обещает быть не менее тягостным. Можете расположиться в моём кабинете, а завтра найдём вам койку во временном штабе.

За припрятанной бутылкой Крис не стал тянуться, грузно приподнялся с кресла, сбросил куртку и завалился на жёсткий диван. Засыпая, он молился всем богам, только бы не видеть предателя во сне. И не думать, и мысли не допускать о том, где сейчас Том, в каком он состоянии, и что с ним происходит. Кажется, впервые подсознание было с ним солидарно, дав просто отключиться. Не обращая внимания на взволнованные переговоры сослуживцев, выкрики, звуки техники за окном.

Утро наступило внезапно, словно его включили с точки последнего сохранения. И абсолютно ничего вокруг, кроме предрассветных сумерек вместо ночи, не изменилось. Крис все также был майором Особого Легиона Империи, последний рубеж к Столице все также был в руках Сопротивления, а Том... Все это действительно было взаправду, Том был жив, и Том был не просто предателем, сливающим информацию, нет, все было в разы чудовищнее. Буравя немигающим взглядом потолок, Крис с удивлением отметил, что рассудок даже чище, чем он того желал. Словно и не было ночных возлияний на пару с коммандером. Окончательно его в себя привели знакомые и привычные матюки. Младшенький явно желал общения. Дверь без разрешения открылась, являя небритое раздраженное лицо брата.

- Дрыхнешь еще? – без прелюдий начал обнаглевший мелкий. – А там пиздец, между прочим!

- Только заметил? – без эмоций протянул Крис. Трещина на потолке, которую он зачем-то разглядывал, непонятным образом успокаивала.

- Люк, у военных, мать их, прокуроров!

- Первым решил поделиться занимательными историями? – почему-то то, что верный адъютант Тома так легко согласился просветить вышестоящее командование о работе с подполковником Норманом – теперь уже один хрен Хиддлстоном, Криса обидело.

- Его чуть ли не под конвоем увели! – заверещал мелкий. – Я думал, ещё обвинение в госизмене вкатят!

- Думаешь, надо было? – задумался Крис.

Ли округлил глаза и, кажется, потерял дар речи. Смотрел на брата, словно тот был изменником на пару с Томом. Хотел ещё раз обратиться к своему богатому матерному запасу, обрушив его на голову старшего брата, но почему-то замолк. Удрученно упал в кресло и тихо продолжил.

- У нас теперь каждый под подозрением будет?

- Может, и Император окажется Командиром всего Сопротивления? Иначе зачем он раз за разом выпускает такие идиотские приказы?...

- Ты перепил, – ещё тише буркнул мелкий.

Крис наконец оторвал взгляд от гипнотической трещины на потолке и, приподнимаясь с продавленного дивана, взглянул на совсем сникшего брата.

- Уверен, после допросов малыша Люка отпустят, – примирительно улыбнулся он Лиаму, – Просто проверка на вшивость. Скорее всего, она многих из нас коснется.

В проверке на вшивость Крис оказался прав. Мелкий даже не успел вдоволь поволноваться, как в окне показалась служебная тачка Реннера. Надо же, даже командира алкогольным угаром не накрыло. Из машины, переговариваясь с Деканом, выполз Виндзор. Потрепанный, но к огромному счастью младшенького целый и невредимый.

Младший кинулся навстречу Люку, старясь при командире вести себя максимально сдержанно. Виндзор давил жалкую улыбку, что-то объяснял и пытался заверить брата, что все хорошо.

Оставив сладкую парочку, Реннер двинулся в сторону кабинета. Кивнув головой Крису, уселся, бросил на стол папку, включил ноутбук и уставился на собеседника.

- Вы что-нибудь знаете? – не выдержал Хемсворт.

- Первые записи допросов, – потряс тот выуженной из папки флешкой.

Крис сглотнул, обозвал себя последней мямлей и решительно уселся рядом с коммандером. Лишних вопросов тот задавать не стал, подключил флешку и запустил один единственный видеофайл. Экран замерцал, а потом показал стандартную комнату для допросов. С военным прокурором и его жертвой. Жертвой ли? От одного взгляда на Тома стало дурно. Тома, облаченного в военную форму Сопротивления, с рассеченной бровью, слегка бледного, но с самым наглым видом, которого Крис никак не ожидал. В его фантазиях предатель был сгорбившимся, прячущим от стыда лицо, с заломленными руками. Реальность, как всегда, разительно отличалась. Гаденыш излучал спокойствие и самоуверенность. И на военного прокурора смотрел вовсе не с просьбой о помиловании. Как на дерьмо собачье смотрел, скотина такая! Это был Том, и в то же время совсем незнакомый Крису человек. Если раньше Крис видел перед собой чересчур выпендрежную мелкую заразу, то сейчас тот походил на готового в любой момент выпустить клыки хищника. Словно издевался над собеседником, одним только взглядом говоря: ты жив, потому что я тебе это пока позволяю. Чересчур тяжёлым взглядом, такого Крис у него никогда не видел. Разве что похожий был, когда Том вынес приговор ещё одному предателю – Атланте – и сам же его и привёл в исполнение. По сути, то, что происходило на экране, на допрос никак не походило. На нелепую породию допроса это было похоже. Единственную информацию, которую официально выведал прокурор, вся часть, да и армия тоже, пыталась переварить еще со вчерашнего вечера.

- Томас Хиддлстон, Командующий Северо-Западным фронтом сопротивленческого движения, или же Джеймс Норман, как Вам будет удобно, – с самой циничной улыбкой заявил тот, глядя даже не на собеседника, того он и за человека не держал, а на запрятанную камеру в допросной.

В остальном ушел в полную бессознанку, отказываясь отвечать и на спокойно задаваемые вопросы, и на бешеные выкрики начинавшего раздражаться прокурора. Хиддлстон даже не обратил внимания на обещанные под конец допроса пытки.

- Посмотрим, как вы запоете без стимуляторов, – прорычал напоследок прокурор-неудачник и покинул допросную.

====== Часть 17 ======

- Как у вас оказалась эта запись, сэр? – не отрывая взгляд от погасшего монитора, спросил Крис.

- Утром пришел приказ о назначении меня военным комендантом Столицы, – ответил Реннер. – Так что я имею полное право требовать отчет обо всем, что происходит в городе.

- Поздравляю! – кисло улыбнулся Хемсворт.

Реннер в ответ только молча кивнул.

- Какие еще новости? – с надеждой спросил Крис. – Есть возможность обменять Нормана на принца Гарольда?

Декан досадливо махнул рукой:

- Еще вчера ночью поступил запрос от генерала Джексона, Главнокомандующего армией Сопротивления. Но что-то мне подсказывает, что ответа не будет. Я бы на месте Императора не стал бы менять Нормана на мальчишку принца.

- Но он все-таки племянник Его Величества.

- Да хоть сын родной, Хемсворт! – повысил голос Реннер. – Слишком ценный подарок вы сделали Его Величеству, чтобы он решил его обменять.

Крис прикрыл глаза, пытаясь совладать с эмоциями, в сотый, тысячный раз пытаясь уговорить самого себя в том, что поступил правильно, когда сдал предателя властям. Получалось паршиво — осознание того, что сам собственными руками отдал Тома на растерзание, давило гранитной глыбой.

- Да! – как будто вспомнил коммандер Реннер. – Мать Томаса пропала.

- То есть? – не понял Крис.

- За ней выехали тотчас же, как Норман оказался у нас в руках, но дома ее не оказалось. Где она — никто не знает. Вероятно, сынок успел подсуетиться и вывезти ее до начала наступления.

Почему-то Криса это известие порадовало. Миссис Хиддлстон ему нравилась. Не хотелось бы, чтобы ее использовали в качестве средства давления на Тома.

- Сэр, как военный комендант, вы можете похлопотать, чтобы меня пустили в допросную? – без особой, впрочем, надежды спросил Крис.

- Я не стану этого делать, – тоном, не терпящим возражений, ответил Декан.

- Сэр! Я прошу, всего пять минут…

- Ни секунды, Крис, – перебил новоиспеченный комендант. – Поверьте, это для вашего же блага. Да и для пользы дела. Вы не дознаватель, Хемсворт, вести допросы — не ваша работа. Кстати, о работе. Вас солдаты на плацу заждались. Вперед, Охотник! Война еще не закончена, кто-то должен подготовить людей к обороне Столицы.

- Коммандер! – еще одна слабая попытка достучаться до начальника.

- Выполнять!

- Есть, сэр! – козырнул Хемсворт.

- Да, Крис! – уже у порога окликнул его Реннер. – Раздайте вашим людям вот это.

И он протянул Крису пачку свежеотпечатанных листовок.

Выйдя из кабинета коммандера, Крис прямиком направился в туалет и с чистой совестью порвал эту пропагандистскую муть, которую еженедельно скармливали солдатам Империи, и спустил в унитаз. Он чуть ли не наизусть знал текст листовок — Слава Императору, смерть ублюдкам Сопротивления, продлевающая жизнь вакцина — миф, и прочее, и прочее. Еще год назад Крис повелся бы на эту херню. Сейчас ему было стыдно даже читать подобное, так стыдно, как если бы сам написал всю эту муру.

Избавившись от листовок, Крис раздал задания командирам отделений и, проследив, что те выгнали своих солдат на плац, направился искать младшенького. Тот обнаружился в офицерском общежитии при временном штабе Легиона, где им выделили комнаты. Комендант общежития «обрадовал» Криса, заявив, что им с братом досталась одна комната на двоих.

- А что ты на меня вылупился, Хемсворт? – пожал плечами комендант. – Общага вообще-то не рассчитана на такое количество офицерских рыл. Так что ничего,потерпите с братцем друг дружку, чай не чужие.

Крис распахнул дверь, даже не думая постучаться — не чужие же — и тут же пожалел об этом. Лиам, пользуясь отсутствием брата, помогал бывшему адьютантишке прийти в себя после допроса. Способ, каким он это делал, был, безусловно, действенным, только вот Крис предпочел бы не видеть младшенького со спущенными штанами и тем более не слышать сладкие стоны Люка.

Братишка — мерзавец! – заметив вошедшего Криса, даже не подумал останавливаться. Поэтому Крис счел за лучшее дождаться, когда парочка удовлетворит любовный голод.

- Нужна ваша помощь, ребята! – без обиняков начал старший Хемсворт, когда, все-таки постучавшись, зашел в их с братом временное жилище чуть позже.

- Все, что скажешь, братишка! – охотно согласился довольно скалившийся Лиам.

Крис грустно улыбнулся — он был рад за мелкого, по-настоящему рад. Глядя, как крепко, но в то же время осторожно младший прижимает к себе Люка, как Виндзор льнет к любовнику, как переплетает их пальцы, Крис испытывал нечто сродни щенячьей нежности. Хотелось сказать что-то глупое, типа «совет да любовь!», и в то же самое время обида черной кошкой скреблась изнутри — ему самому брат то же самое сказать не сможет.

- Люкки, малыш, о чем тебя спрашивали военные прокуроры?

- Крис! – еще крепче сжал пальцы Виндзора Лиам. – Обязательно об этом? Люк еле в себя пришел.

- Ничего, Ли, – успокоил младшего Хемсворта Люк. – Крис имеет право знать. На самом деле ничего такого и не было. Меня лишь спрашивали о характере мистера Хиддлст… то есть мистера Нормана. О его привычках, обо всем таком. Они не знают, как надавить на него… Ну, я так понял. Спрашивали о его привязанностях. Я ничего не рассказал им о тебе, Крис. То есть… Ну… О том, что ты и мистер…

- Я тебя понял, Люк, – пощадил Охотник покрасневшего от смущения бывшего адъютанта. – Ты ничего не рассказал им о том, какой я был долбоеб и как я втрескался во вражеского шпиона.

- Нет, я…

- Да ладно тебе, малыш! – махнул рукой Крис. – Только зря ты смолчал. Надо бы, чтобы прокурор как раз был в курсе наших с Томми особых отношений.

Сразу две пары удивленных глаз уставились на Криса. Тот поспешил объяснить:

- Мне нужно поговорить с Норманом. Или с Хиддлстоном, хер его разберет, кто он на самом деле. Позарез нужно! Единственный способ для меня попасть в допросную — убедить прокурорских, что я смогу разговорить бывшего любовника. Он же, сука, молчит! Ушел в несознанку, и хер ты его оттуда достанешь.

- Ну а кто бы на его месте нет? – пожал плечами Лиам.

- Да ты не понимаешь! – разозлился Крис. – Ну еще день, ну два максимум они будут с Норманом терпеливы. А потом перейдут к пыткам, Ли! Тебе рассказать, какие методы есть в арсенале прокуроских дознавателей?

- Не стоит, – поморщился Лиам и еще крепче прижал к себе испуганного Люка, – только все равно зря ты это задумал, братишка. Не надо оно тебе.

- Что не надо? – не понял Крис.

- Оставь эту сволочь в покое. Пусть сам выкарабкивается. Мало он тебе крови попортил, а ты теперь мать Терезу из себя изображаешь.

- Ли, я должен с ним поговорить! – стоял на своем Крис. – Должен в глаза ему посмотреть!

- Зачем, Крис? – схватил его за плечи младший и хорошенько тряхнул. – Чтобы услышать очередную ложь? Чтобы он посмотрел на тебя, как на кусок дерьма? Он на всех так смотрел, братишка, как же ты не замечал?

- Я любил его, – просто ответил Крис. – Пусть он тоже посмотрит мне в глаза и скажет, что плевать он на это хотел.

Лиама вызвали на допрос в военную прокуратуру тем же вечером. И уже спустя пару часов машина пришла за Крисом. Видимо, младший Хемсворт внял просьбе брата и рассказал прокурорским о том, как глупо Охотник попался в сети, умело расставленные Гюрзой.

- Проходи, майор, присаживайся! – пригласил Криса военный прокурор и протянул руку для приветствия. – Меня зовут Алек Смит.

Хемсворт пожал сухую, крепкую ладонь и внимательно оглядел собеседника. Примерно одного возраста с Крисом, он был как минимум на две головы ниже и в два раза уже в плечах. Светлые волосы с ранними проплешинами могли бы сделать его старше, если бы не какое-то шкодное, совершенно мальчишеское выражение лица военного прокурора.

«Интересно, как он с такой мордой допросы ведет? – подумал Хемсворт. – Ему бы в комики, по телеку байки травить».

- Это мой помощник, Майки, – представил Смит стоящего лицом к окну человека, который лишь сухо кивнул Крису.

- Слушай, Крис, ничего, что я так сходу на «ты»? Ну так вот, мы тут твоего братца отправили на медицинское освидетельствование….

- Что?! – перебил прокурора Охотник.

- Да ничего, что ты вскинулся? – всплеснул руками Смит. – Мы с Майки решили, что брательник твой крепко перебрал. Ну вот решили убедиться. Он тут знаешь, какую херню нам наплел? Говорит, ты трахнул Нормана, прикинь? Говорит — целыми днями его пердолил, пока вы по сопротивленческим тылам ныкались.

- Тебе завидно, что ли? – решил не церемониться с прокурором Крис и поддержать выбранный им тон беседы.

- Так это правда? – удивленно вылупился на Хемсворта Смит. – Майки, ты слыхал? Этот тип нагнул самого Нормана! Ну слушай, мужик! Ты мой герой! Расскажи, чувак, как это было? Норман, небось, сосет так же сладко, как брешет?

«Держаться!» – сам себе приказал Крис и, от греха, завел руки за спину, да еще пальцы в замок сложил. Чтобы кулаки сами собой не потянулись к наглой роже прокурорского ублюдка. А кулаки чесались! Ох как же они чесались отрихтовать наглую прокурорскую харю! Чтобы поганым своим языком не осквернял того, что было у них с Томом. И ведь знал Крис, на что шел, когда просил брата рассказать обо всем следствию. Да только не ожидал он такого. Грязи этой не ожидал.

«Провоцирует, гад! – решил Крис. – Специально так себя ведет, проверяет, как я отреагирую. Ну да я тебя не разочарую, уебок!»

- Ну, был грех, – пожал плечами Хемсворт. – А кто бы на моем месте удержался? Ты ж Тома видел. Как есть грех ходячий.

- Ладно, мужик, я тебя понимаю, – потрепал Криса по плечу военный прокурор, – даже сочувствую. Поди неприятно узнать, что любовник на самом деле тебя поимел. Да и смотался!

- Твоя правда, Смит, – скрипнул зубами Хемсворт, – так неприятно, аж кулаки ноют, так хочется въебать по наглой лживой морде!

- Майки, что скажешь, дадим мистеру Хемсворту объясниться с мистером Норманом?

- Если мистер Хемсворт окажет нам любезность, – все так же глядя в окно, отозвался помощник.

- Да, Крис! – прокурор открыл ящик стола и вытащил тонкую папку, – тут пара вопросов, на которые нам до зарезу нужно получить ответы. А твой бывший, понимаешь, молчит как партизан на допросе.

И Смит сам же заржал своей шутке.

- Может, тебя увидит, станет сговорчивее? И нам хорошо, и тебе зачтется. Император щедро платит за любые сведения о Сопротивлении. А уж тому, кто разговорит проклятого Нормана, отсыплет полной горстью. Ну, что скажешь?

- Скажу — пошли вы! – вальяжно откинулся на спинку кресла Крис.

- Чего?! Ты не оборзел, Хемсворт?

- А ты не оборзел, Смит? – в тон ему ответил Крис. – С какого перепугу я буду делать твою работу? Колоть пленника — твоя забота. Моя — ответить на твои вопросы. Если тебя ничего не интересует, кроме того, как Хиддлс мне отсасывал, так я, пожалуй, пойду.

И Крис поднялся с кресла.

- Сядьте, Охотник! – внезапная перемена поразила Хемсворта. Теперь перед ним сидел не дурашливый пацан, а собранный, серьезный мужчина. И смотрел этот мужчина на Криса так, как будто хотел дыру в нем прожечь.

- Сядьте и послушайте! Нам некогда вытаскивать сведения из господина Нормана. Мы могли бы применить к нему спецсредства. Да только не люблю я этого. Под пытками чего только не скажешь, правда? Лишь бы прекратить боль. А нам нужна правда. Собственно, самый главный вопрос, на который должен ответить бывший подполковник Хиддлстон — как скоро планируется наступление на Столицу? И какими силами наступление будет осуществляться. Вы понимаете, Хемсворт, как важно сейчас удержать город?

Крис осторожно кивнул.

- Ну так как? – спросил прокурор. – Вы согласны помочь следствию? Собственно, мы могли бы приказать, да только я предпочитаю договариваться.

- Сделаем ему подарок! – подал голос Майки.

- Отчего ж не сделать? – согласился Смит. – Что Вы скажете, Хемсворт, если мы в конце вашей с мистером Норманом беседы минут на пять вырубим видеокамеры? Сможете удовлетворить Ваше желание и с чистой совестью пересчитать ребра бывшему любовнику.

- Ага. Чтобы мне потом предъявили превышение полномочий или типа того. Нашел дурака!

- Никаких предъяв, Хемсворт! Даю слово! – пообещал прокурор. – Я же вижу, как у тебя желваки ходят, и как руки за спиной прячешь. Чешутся кулаки? То-то же!

И Смит протянул Крису тонкую папку с вопросами. Крис папку взял.

- Только по лицу не бей, – поморщился Смит, – а то Нормана через пару дней на суд везти, к самому Императору. Очень Его Величество будет недоволен, если мы такую симпатичную мордашку подпортим.

В допросную Тома привели глубокой ночью. Или это было раннее утро? Хиддлстон потерял нить времени. Здесь, в подвалах военной прокуратуры Империи, время текло крайне медленно. И не было каких-то ориентиров, чтобы следить за его ходом. Часы заключенным не полагались, как и солнечный свет, впрочем. Кормили раз в день, но сказать, в какое время, Том не мог. Большую часть времени занимали допросы, остальное время он проводил в каком-то липком полузабытьи — сказывался резкий откат после стимуляторов. И не сон — спать ему не позволяли, но и не явь. Сон в заключении стал непозволительной роскошью. Хиддлстон отдавал должное своим тюремщикам — лиши заключенного сна, и не нужно тратить силы на пытки.

Том, насколько смог, подтянулся к столу — пододвинуть прикрученный к полу стул было невозможно — и уронил голову на сцепленные наручниками руки. Наверняка видеокамера фиксирует каждое его движение, да только он устал почти трое суток подряд изображать героя. В который раз обругал себя за то, что не послушал врачей и заботливую Гвен и решил самолично участвовать в наступлении. Мог бы не лезть в пекло, восстановиться окончательно после падения с вертолета. А тут еще и лобовое столкновение с Хемсвортом. Как будто под товарняк попал.

Ну где там эти прокуроские и их тупые вопросы? Долго его мариновать будут?

Как будто кто-то услышал Тома — дверь допросной распахнулась, по глазам мазанул нестерпимо-яркий свет, заставляя привыкшего к полумраку Тома зажмуриться. В дверном проеме появилась знакомая фигура.

- Крис! – это имя слетело с губ, как проклятье. Или как благословение.

Хемсворт тяжело опустился на стул напротив, положил перед собой папку, открыл, достал лист бумаги, пробежался глазами по строчкам, усмехнулся и перевернул листок чистой стороной вверх.

Он не спешил заговаривать с Томом. Просто смотрел. Как будто впервые видел. Изучал. Тому стало неуютно под этим взглядом. Лучше бы кулаки в ход пустил, честное слово. Никогда не знаешь, что лучше — бешеный Хемсворт или вот такой вот, безразлично-спокойный.

- Браво! – неуклюже, насколько позволяли скованные запястья, похлопал в ладоши Том. – Смит не мог придумать лучше, как подослать ко мне тебя. Какой там план? Я должен при виде тебя растечься лужицей и честно ответить на все их вопросы?

- Засунь свою честность себе в жопу, Хиддлс! – Крис откинулся на спинку стула. – Если ты, конечно, знаешь значение слова “честность”, лживый ты ублюдок!

Том внимательнее посмотрел на собеседника. После этой фразы вся напускная безразличность как будто стерлась с лица Охотника. И Том увидел перед собой бесконечно терзаемого сомнениями человека. Он видел покрасневшие от недосыпа глаза и искусанные губы, видел плохо подживающие сбитые костяшки пальцев. Том понимал — Крису тоже было хреново. Может, еще хуже, чем ему самому. В отличие от Хемсворта, Тома не мучили сомнения. Захотелось обнять — крепко-крепко, укутать его нежностью. Да только не поверит. Не после всего.

Том тряхнул головой, прогоняя этот ненужный порыв. Смит хорошо знал свое дело – самого нежного палача подослал к Тому. Да только не время для нежностей.

- Зачем ты пришел, Хемсворт? – нарушил молчание Хиддлстон.

- Мне тут дали вопросы — Крис кивком головы указал на лист бумаги. – Да только херня все это. Может, меня сейчас вышвырнут из этой комнаты, потому что я не собираюсь тебе их задавать.

- И не надо, – пожал плечами Том, – в моих ответах нет никакого смысла. Я же им говорил. Столицу мы возьмем, так или иначе. Имена своих агентов в рядах имперцев я не назову. Да и если бы даже назвал, наверняка их уже выдернули, и они сейчас в безопасном месте. Это только Императору Джеффри Второму плевать на своих солдат — нас с тобой из плена никто не собирался вытаскивать. Что там у тебя еще в списке? Количество вооружения, численность армии и прочее… Сопротивление сейчас значительно превосходит имперцев и в том, и в другом. Это очевидно. Генерал Джексон предложил Джеффри условия мирного договора. Это был бы лучший вариант в сложившейся ситуации. Он позволил бы сохранить жизни тем немногим людям, которые еще верны Императору.

- Можно подумать, тебя заботят чьи-то там жизни, – нахмурился Хемсворт.

- Я солдат, а не палач, Крис.

- И сколько наших солдат погибли потому, что ты сдал Сопротивленческим ублюдкам наши планы?

- Много, – кивнул головой Том. – На войне как на войне.

- Я мог бы пополнить их ряды пару дней назад.

- Мне докладывали, что ты ушел из армии. Работаешь с ветеранами. Я не ожидал увидеть тебя на поле боя.

- Какой сюрприз, Томми! Или ты не Том? Как тебя зовут-то? – усмехнулся Хемсворт.

- Том. Томас Уильям Хиддлстон. Я взял имя Нормана, своего настоящего отца, в качестве псевдонима, когда начинал работать на Сопротивление.

- Как тебя не просекли-то с самого начала? Ты же в разведке служил, твою подноготную должны были отследить до момента зачатия.

- Значит, так хорошо старались, – улыбнулся Том, – как ты меня вычислишь? Мне было пять лет, когда мать развелась с отцом. Она боялась, что из-за его работы на Сопротивление нам с ней может грозить опасность. Сменила место жительства, «потеряла документы», а когда восстанавливала, сунула пару сотен клерку, он и не записал в ее новый паспорт, что она когда-то была замужем. Потом встретила отчима, Уильяма Хиддлстона, тот официально усыновил меня.

- Где твоя мать сейчас?

- В безопасном месте, – коротко ответил Том.

- А Норман? Ну, твой отец.

- Мы встретились, когда меня первый раз послали за линию фронта. Сразу после окончания Академии.

- Он убедил тебя переметнуться?

- Нет. Он ни в чем меня не убеждал. Он показал мне, какой может быть жизнь в государстве, где к человеку относятся с уважением. Хотя, ему даже не пришлось особо стараться. Все и так было очевидно. Ты же там был.

- Был, – согласился Хемсворт, – только вот мне и в голову не пришла мысль предать своих.

- Ты предпочел быть преданным своими, – грустно улыбнулся Томас.

- Заткнись! – рыкнул Охотник. – Заткни свою лживую пасть, Гюрза!

- Ты уж определись, – усмехнулся Том, – заткнуться мне или говорить.

- Продолжай! – процедил Крис.

- Я начал работать на Сопротивление после смерти отца. Когда его похитили имперцы, пытали, а потом казнили. Один из солдат Сопротивления, что должны были охранять Нормана, оказывается, стучал имперцам. После смерти отца я вычислил мерзавца, поймал и отдал под суд как предателя. Тогда я понял, на чьей я стороне.

Крис молчал, только смотрел на Тома. И тот не мог понять, чего больше в этом взгляде — ненависти или понимания. И опять стало неуютно. Опять захотелось обнять. Теперь самому укутаться в теплые объятья Криса. Да так и остаться. И чтобы в груди опять расцвело то нежное, хрупкое, тот росток, что сейчас, едва живой, корчился от холода у Тома в груди.

- Почему ты не убил нас? – не выдержал Крис. – Тогда, у Макмиллана, ты мог бы нас всех положить. Почему оставил в живых?

- Не вижу смысла повторяться. Я солдат, а не убийца. Да к тому же нужно было до конца отыгрывать роль подполковника имперской разведки. Я должен был вернуться из плена и продолжить работу. Такой был план.

- Тогда чего из вертолета сиганул? – удивился Крис.

- Этого в планах не было, – опустил голову Том. – Сара… Сара была моей сводной сестрой. Глупая девчонка. Одна военная романтика в голове. Да ревность к отцу. Все ей казалось, что он любил ее недостаточно сильно. Все мне доставалось, блудному сыну. Да только это не так. Мы с отцом так и не стали родными. Нет! Я любил его. Скорее, уважал, как человека, который столько пользы принес людям, сколько мало кто.

- Я похоронил тебя, сука! – с трудом вырвал из себя Крис.

- Я попросил бы прощения, если бы в этом был хоть какой-то смысл, – тихо произнес Томас. – Если бы у меня был хоть малейший шанс, что ты меня простишь.

- Опять ты врешь, – усмехнулся Хемсворт.

- Я в жизни не был так правдив, Крис. Сейчас, когда меня раскрыли, и моя ложь всем очевидна, продолжать лгать нет никакого смысла. Да, я не тот, за кого себя выдавал. Я работал на вашего врага. Но в том, что касается тебя… в том, что касается нас, Крис... в этом не было ни капли лжи.

Хемсворт неверяще покачал головой, сжал в кулаки сложенные перед собой руки.

- Я устал, Крис, – признался Том, – притворяться устал тоже. Все, чего я хочу сейчас, это чтобы все как можно быстрее закончилось. Я не настолько наивен, чтобы думать о помиловании. Я знаю, вижу, что ради меня ты смог бы разобрать эту тюрьму по кирпичику, но я не имею права требовать у тебя даже стакан воды. Поэтому я просто прошу тебя — позволь мне вернуться в камеру. И не приходи больше. Бог мне свидетель, я хотел бы, чтобы все было иначе. У меня была Цель — положить конец насквозь лживому режиму Императора Джеффри Второго — да, пусть мои слова запишут те, кто нас слушает, мне скрывать уже нечего — так вот я хотел показать тебе эту Цель, чтобы мы не были по разные стороны баррикад. Но мне не удалось. Так бывает. Мне жаль. И не жаль в то же время. Потому что у меня был ты. А сейчас иди, Крис. Иди, и не возвращайся.

- Чудненько, – вдруг как будто невпопад произнес Крис.

Том уставился на него непонимающим взглядом.

- Чудненько — это пароль, – зашептал Крис, подскакивая со стула и опускаясь на корточки перед сидящим на привинченной табуретке Томом. – Сейчас ребята-техники вырубили камеры, таков был уговор.

- Я не понимаю, Крис…

- Тебе и не нужно, – торопился Хемсворт. Пяти обещанных минут было катастрофически мало. Пробежаться руками по волосам, нежно коснуться пальцем щеки. И только не тянуться губами к губам. Иначе правда его отсюда будут вытаскивать, да к тому же не факт, что без наручников.

- Вот, держи! – Крис достал из-за пазухи упаковку лекарств, тех самых, что купил для него Том в аптеке, когда они уходили от погони на территории Сопротивления. – Башка трещит небось после контузии? Да еще я тебя в окопе отметелил.

- Зачем, Крис? – выдохнул Том.

- Затем, что всю душу ты из меня вынул, сволочь такая! Я бы тебя отсюда забрал да сам лично пристрелил! Вот, держи еще, – и Крис протянул Тому плитку шоколада, – после резкого отказа от стимуляторов уровень сахара падает, тогда совсем херово. Съешь, только не торопись, растягивай. Не знаю, пустят ли меня еще к тебе.

- Хемсворт, с ума сошел! – привычно зашипел змеей Томас. – Ты правда поверил, что они выключат камеры? Да тебе конец, идиот!

- Прорвемся, карамелька! – нервно хохотнул Крис и все-таки нашел губами губы. Прикоснулся несмело — раз уж ему выпал шанс оказаться так близко к своему горькому счастью — и тут же отстранился. Посмотрел на часы — обещанные пять минут истекали.

Крис поднялся, слегка покачиваясь, пошел к выходу. И на Тома старался не смотреть. Боялся, что кинется к нему опять. Чтобы зацеловать губы, по которым так скучал. Или чтобы придушить — это уж как получится.

Возле самой двери остановился, услышав, как Том позвал:

- Подожди, Крис!

И только не оборачиваться! Только не смотреть назад!

- Эвакуируйте из столицы гражданских! Срочно!

- Император никого не держит. Любой волен уехать из города, – пожал плечами Хемсворт.

- Я сказал — эвакуируйте всех! Или Джеффри Второй решил прикрываться гражданскими, как щитом, надеясь остановить наше наступление? Да только опасность не в этом.

- Что ты имеешь в виду? – все-таки обернулся Крис.

- Просто сделайте, как я сказал. Считайте это моим подарком жителям Столицы.

====== Часть 18 ======

- Сэр? Прикажете задержать майора Хемсворта? – Смит замер в ожидании решения своего помощника “Майки”. На деле являющегося одним из Тайных Советников его Императорского Величества. Майкл Миллер прибыл в часть почти сразу после того, как туда доставили Нормана. Наблюдая за допросами и самого пленного, и приближенных к нему людей с экрана монитора, внося поправки в сценарии самого допроса и изредка связываясь с дворцом. Когда капитан Лиам Хемсворт заявил, что его старший братец состоял в неуставных отношениях с опальным подполковником, Советник сразу почуял запах крови. До приезда старшего Хемсворта, изучив досье майора, лишь убедился, что интуиция не подвела и в этот раз. После возвращения из плена и мнимой трагической гибели подполковника, Хемсворт продержался в армии недолго и скоро был списан в запас, под контроль психолога, с которым и проходил реабилитацию. Оказывается, майор оскорбился, когда принц Гарольд имел неосторожность некорректно высказаться о Хиддлстоне, за что и впал в немилость. Сложив и два, Миллер решил не упускать шанса надавить на Нормана с помощью бывшего любовника.

Результат псевдодопроса, устроенного Хемсвортом, его не то чтобы порадовал, но дело явно сдвинулось с мёртвой точки.

- Нет, ни в коем случае, пусть уходит, – бросил он прокурору после недолго молчания, – и распорядитесь, чтобы за майором Хемсвортом была установлена круглосуточная слежка. Желая помочь своему любовнику, он может привести нас к агентам Сопротивления.

- Как прикажете, Советник. Будут ещё распоряжения?

- Обыщите Нормана и принесите в мой кабинет то, что ему передал Хемсворт. И приготовьте что-нибудь из Вашей пыточной коллекции, только, чтобы шкурку заключенному не попортить, – полуулыбка окрасила равнодушное лицо, – думаю, ждать от него добровольного раскаяния дольше не стоит.

К удивлению Криса, после допроса его не задержали. Неужели и правда сдержали слово и отключили камеры? В такое благородство он верил с трудом, но раз отпускают, то не стоит испытывать судьбу. Отвели лишь на короткую беседу с прокурором Смитом, где тот попенял майору в лживости, мол, подвел нас всех, ни одного вопроса не зачитал.

- Да и старался ты его разговорить, Хемсворт, как-то хреново.

- Бьюсь об заклад, за полчаса он выложил мне больше, чем вам всем за три дня, – наглость второе счастье, Крис всегда был в этом уверен.

- Не могу не согласиться. Но все, что он рассказал, мы выяснили уже до тебя. Могу даже показать тебе, где он жил с матерью до её второго замужества.

- Какие вы шустрые, – саркастично усмехнулся Крис.

- Проще простого найти информацию, когда знаешь, где её искать. Что-нибудь ещё интересное ты из него выбил за те пять минут?

Крис ничего не ответил, уебок скорее всего играл в невинную овечку, но если они и правда выключили камеры, то о последнем призыве Тома начинать эвакуацию он не спешил докладывать. Сначала нужно было обмозговать все с Реннером.

- Я могу идти? – соизволил он наконец заговорить с шавкой Императора.

- Конечно, Крис, я держу слово, в отличии от тебя, можешь возвращаться к своим обязанностям.

Покидал владения военных прокуроров Хемсворт с одной лишь мыслью: слишком гладко все прошло. Он послал на хрен весь план Смита, а тот только скалился. Осознание, что он своей выходкой мог сделать Тому хуже, накрыло с новой силой. Что, если пока прокуроришка вел с ним беседу, Тома успели обыскать и отобрать все, что Крису удалось протащить для него? Только бы не зазевался и успел хоть одну таблетку глотнуть вместе с кусочком шоколада.

Лишь отойдя достаточно далеко от здания прокуратуры, Крис позволил себе опустить плечи и грузно упал на скамейку в парке. Запустив руку в отросшие волосы, с силой сжав у корней, тихо застонал. Думал ли он, что после того, как увидит Тома, ему станет легче? Естественно, нет. Представлял ли, что после встречи измученное сердце будет биться в конвульсиях, а сознание просить пощады? Естественно, да. Вот только масштабы безумия рисовались гораздо слабее. Том... всё-таки, мать его, Том Хиддлстон, хоть в чем-то не соврал, гаденыш. Воображение вновь вырисовывало осунувшееся лицо, помутневший взгляд, заставляло вспомнить, как хрипел голос Тома, когда он рассказывал о своём прошлом. Словно исповедоваться решил Крису напоследок. Мысль о том, что это была его последняя встреча с Томом, придавливала к земле с чудовищной силой. Почти так же, как и та, которая напоминала ему о сумасшедшем по своим меркам предательстве. Нужно было собраться, отложить на дальнюю полку причиняющие боль мысли и попытаться разобраться с текущим положением дел. Найти Реннера и рассказать об эвакуации. А потом... по крайней мере себе можно было признаться, что потом он мог совершить любое безумство, только бы определиться какое: выступить палачом или, напротив, попытаться спасти.

Его даже не стали уводить из допросной. Спустя пару минут после ухода Криса ворвались в комнату, словно Том вот-вот сбежал бы через потайную дверь, прислонили мордой к стене и за несколько секунд вытащили наскоро запиханное Охотником в карман добро. И также быстро унеслись с добычей к начальству. По крайней мере одной таблетки ищейки не досчитаются. А вот то, что Хемсворт себя дискредитировал в глазах Империи, выбесило похлеще бахвальства прокурора Смита. Захотелось проехаться кулаком по бестолковой небритой морде и непременно заявить, какой Крис болван. Идиотская и в то же время ставшая закономерностью привычка этого человека неосознанно портить все его планы и переворачивать жизнь с ног на голову не изменила Хемсворту и в этот раз.

Том рассказал ему о себе все с максимальной искренностью, радуясь возможно последнему шансу в жизни взглянуть в эти невероятные глаза, объясниться с их владельцем. Не оправдать себя, нет, Том ни разу не пожалел о своём выборе, и если бы была возможность, то он и Крису бы показал свой мир. А сейчас этому оболтусу вновь светила решетка. Только бы не решили разобраться с ним в кратчайшие сроки, только бы протянул до операции Сопротивления. А там, Том был уверен, что о Крисе бы позаботились. Он сам дал своим такое распоряжение. Чтобы ни случилось, Охотника они обязаны обеспечить защитой и личной ампулой вакцины. Лишь бы Гвен не сглупила и не решила устроить вендетту. Думать о том, что его боевой подруги уже нет в живых, он отказывался.

Рассеянные мысли нарушил звук вновь открывающейся двери. Том глубоко вздохнул, почувствовав прилив сил от крохотной таблетки, и бросил взгляд на вошедших. Опять прокурор Смит, но только на этот раз с компаньоном. Том знал его, мутный тип, хоть и старался всегда держаться в тени Императорской свиты, но небольшое досье в Сопротивлении было и на него. Они даже виделись мимолетно в одной из частей, куда Том прибыл после выполнения очередного задания Империи.

- Мистер Миллер, какими судьбами? – будет неловко, если он уснет прямо перед этим типом.

- Решил поговорить с Вами лично, раз уж с остальными Вы отказываетесь вести беседы, – мягкости его тона позавидовал даже Том.

- Вынужден огорчить и Вас, я немного не склонен к задушевным беседам.

- Мы все же попытаемся, – продолжил Миллер, надевая перчатки и оглядываясь на вошедших гвардейцев с целым арсеналом пыточных средств.

- А я все ждал, когда начнётся торжественная часть, – не то с предвкушением, не то с издевкой в голосе пробормотал Том.

- Мы не могли Вас разочаровать, правда, Смит?

Прокурор только кивнул в знак согласия.

Допросная с каждой минутой становилась больше похожа на пыточную с развлечениями на любой вкус. Том подавил смешок, а приметив емкость, до краев наполненную водой, удовлетворённо кивнул.

- Ну хоть взбодрюсь! – и послушно протянул руки подошедшему гвардейцу, закрепившему на пальцах маленькие датчики, по-видимому, служащие для подачи электричества.

- Не сомневайтесь, мы поможем Вам взбодриться, а то и разговориться, – улыбнулся ему в ответ Миллер и взял в руки цифровой контроллер, – итак, начнём сначала. Вам есть что сказать Империи и её жителям?

- Все, что я мог сказать Империи и её жителям, я сказал майору Хемсворту. Впрочем, Вы тоже прекрасно слышали про эвакуацию.

- Это совсем не то, что мне нужно, Джеймс...или Том? – палец нащупал маленькую кнопку подачи электричества. Заключенный подавился воздухом, но и только, даже вскрика себе не позволил.

- Я уже говорил, кому как больше нравится, не ошибетесь, – усмехнулся Том.

- Откуда такое человеколюбие, сопротивленческая тварь? – не выдержал прокурор Смит. – Не хотите пачкать руки в крови наших мирных жителей? Поэтому к эвакуации призываете?

- Серьезно, Смит? – рассмеялся Хиддлстон. – Ваш новый знакомый Вам ничего не рассказал? О планах Его Величества Императора?

Очередной разряд заставил согнуться в конвульсии, но опять без единого звука.

- Что же Вы, Миллер, я только поговорить хотел, а Вы меня затыкаете.

- То, что Вы говорите, не в радиусе моих интересов, Норман.

- Сэр? – вмешался прокурор.

- Город заминирован, Смит, – выплюнул Том. – По приказу вашего же Императора Джеффри. Может, вдобавок займетесь военными преступлениями ещё десятка ваших офицеров и самого Императора против своего же народа?

- Что за бред ты несешь, чертов фанатик? – оскалился Смит.

- Мне даже жаль Вас, – покачал головой Том.

- Если не поделитесь с нами планами Сопротивления, то думаю, Вам лучше пожалеть себя, – по невозмутимости Миллер мог дать фору даже вечно серьезному и собранному Спеллману. Том грустно улыбнулся, вспомнив флегматичного начальника тюрьмы, с вселенским спокойствием терпящего все выходки заключённых, и прикрыл глаза. Больше от него не услышат ни слова.

Только бы Хемсворт был на свободе и правильно распорядился полученной информацией.

Ни слова, как Норман и обещал. Даже под пытками и моральным давлением им не удалось вытащить из него ни одного слова. Не то чтобы Миллер был удивлён – агентов такого уровня Империя готовила с младых ногтей, прививая стойкость и хладнокровие в самых опасных ситуациях, но ещё один пустой день в стенах прокуратуры раздражал. Император требовал отчёта, а докладывать одно и то же, что предатель не желает никого посвящать в секреты своей подрывной деятельности, поднадоело.

Стук в дверь отвлёк от хмурых мыслей. Увидев посреди ночи в кабинете новоиспеченного военного коменданта Реннера, он даже не удивился. Миллеру давно уже доложили, что после того, как Хемсворт покинул прокуратуру, тот весь день провёл в поисках, к огромному сожалению Советника, не агентов Сопротивления, а именно Реннера. Предугадывая ход беседы, Советник добродушно улыбнулся вошедшему и позвал за свой стол.

- Не ожидал вас в столь поздний час, Джереми. Кофе?

- Да, спасибо. Я по неотложному вопросу, – произнёс Реннер, наблюдая, как Советник собственноручно разливает по стаканам напиток из кофейника.

- Внимательно вас слушаю, – Миллер протянул собеседнику стакан.

- Хотите шоколада? – опередил он только открывшего рот Декана и достал из тумбочки упакованную плитку. – Он слегка потрепан, через столько рук прошёл.

- Нет, спасибо. Я бы хотел...

- Да-да, конечно, вы по неотложному делу. Итак, я весь внимание.

- Я разговаривал сегодня с майором Хемсвортом. Он рассказал мне, что ему позволили пройти к Хиддлстону, а тот запросил немедленной эвакуации мирного населения.

- Хиддлстон не тот человек, которому стоит верить, правда?

- Да, господин Советник. Но если хотите знать мое мнение, то я бы давно эвакуировал людей. Безотносительно причин.

- Вы понимаете, чего он добивается, Джереми? – полушепотом произнёс Миллер. – Он пытается запугать нас. Посеять панику. Вам ли не знать о лживом языке этого человека? Но самое главное, он хочет очистить руки Сопротивления от крови мирного населения. Они нападут, мы все знаем, что они нападут рано или поздно, попробуют прибрать к рукам город и уничтожат на своём пути все. Гражданских в том числе. А теперь сами подумайте, хотят ли они прослыть кровожадными убийцами, если есть возможность избежать столь сомнительной славы?

- Я думал об этом, – нахмурился Реннер, – и то же самое сказал майору Хемсворту, пока...

- Пока?

- Пока не запросил записи сегодняшних допросов. Последний, с вашим участием, мне показался самым информативным.

- И что же, вы думаете, что Император действительно может так поступить со своими людьми? – не стал отнекиваться Миллер.

- Нет, сэр, мне бы не хотелось так думать. Но для перестраховки я мобилизовал людей для проверки правдивости слов Хидллстона.

- Отмените приказ, Джереми, – спокойно произнёс Советник.

- Простите? Я, кажется, неправильно вас понял?

- Вы все правильно поняли, не вмешивайтесь в дела Императора, это не в вашей компетенции.

- То есть, вы признаете, что город заминирован? – не выдержал Реннер и вскочил со своего места. – Бьете заключенного током, только бы он молчал о ваших преступлениях против народа, а потом продолжаете бессмысленные пытки, прекрасно зная, что о своей деятельности он вам ничего не скажет?

- Только не говорите, что Вы прониклись жалостью к предателю Родины. Тем более, после пыток мы предоставили ему долгожданный сон.

- Вы не меньший предатель! – взглядом Реннера можно было поджигать костры. – Я требую немедленной аудиенции у Императора! И координаты, где расположена взрывчатка.

- Джереми, я думал, вы на нашей стороне, – огорченно вздохнул Миллер. – Почему бы Вам не взять пример с прокурора Смита и о полученной информации промолчать?

Реннер ничего не стал отвечать, лишь развернулся в сторону выхода из кабинета.

- Куда вы, комендант?

- Выполнять свою работу, – выплюнул он, – защищать свой народ.

- Хемсворту вы тоже показывали сегодняшние видеозаписи?

- Нет, ему незачем знать, какие скоты служат в высшем эшелоне.

- Что ж, прекрасно, – отхлебнул кофе Миллер, вызывая охрану.

Двое вооружённых бойцов появились в кабинете спустя пару секунд. Получив короткий и лаконичный приказ:

- Задержать коменданта Реннера по обвинению в госизмене.

Диана Хиддлстон ненавидела больницы. Собственно, вряд ли какой-то нормальный человек может сказать о себе, что с удовольствием посещает подобные заведения, но, едва только переступая порог медучреждений, Диана, сколько себя помнила, всегда испытывала что-то похожее на клаустрофобию. Хотелось немедленно убежать. От этого запаха, от вида больничных коек, от улыбчивых или, наоборот, неприветливых медсестер.

Сейчас Диана, привычно давя в себе желание развернуться и поспешить к выходу, шла по длинному коридору к палате, где восстанавливалась после ранения Гвендолин Кристи. Почему она каждый день навещала эту девушку — Диана вряд ли смогла бы сама для себя четко сформулировать ответ. Возможно, потому, что ей было жаль бедняжку, ведь кроме Дианы Гвен никто не навещал. А может потому, что с ней миссис Хиддлстон могла поговорить о сыне. Тревога за Томаса, оказавшегося — в очередной раз — в передряге, истончала нервы, а Гвендолин каким-то удивительным образом помогала матери думать о том, что с ее сыном все будет хорошо.

Диана познакомилась с мисс Кристи полгода назад. И, черт бы побрал все на свете, тоже в больнице. Тогда на больничной койке валялся Томас, переломанный после падения с вертолета.

Миссис Хиддлстон никогда не забудет тот день, когда ей позвонил некто Джереми Реннер и, представившись командиром Томаса, выразил соболезнования по поводу его безвременной гибели. Диана никогда не верила во всякую чушь, типа того, что материнское сердце всегда почувствует, если с сыном что-то не так. Ее сердце даже не дернулось тогда, когда, по словам мистера Реннера, погиб Том. И после звонка Диана действовала, как будто на автомате. Ей было сказано прибыть в столицу для панихиды, и она прилетела, и, стоя рядом с пустым гробом, не чувствовала вообще ничего — ни горечи, ни скорби. По ком скорбеть? В гробу не было ее Тома. И она даже не удивилась, когда через пару дней после панихиды в дверь ее дома постучали. Их было двое — мужчина и женщина. На мужчину Диана почти не обратила внимания, но вот женщина — двухметровая валькирия с огромными голубыми глазами и мягкой, доброй улыбкой, ее поразила. Эти люди сказали, что Томас жив. Достали спутниковый телефон, настроили видеосвязь, и Диана увидела Томаса, живого, но изрядно потрепанного. Прямо с больничных подушек Том просил мать срочно отправляться с этими людьми на территорию Сопротивления. Разумеется, миссис Хиддлстон принялась спорить — она не собиралась ехать на территорию врага. Но тревога за раненого сына все решила. Диана в полчаса собрала вещи и покинула свой дом вместе с двумя неизвестными.

Они долго везли ее за город, меняя машины — и Диана проклинала работу своего сына — шпионские игры, ребячество, романтика, а в результате — поломанные конечности. Хорошо, если не жизни. Затем миссис Хиддлстон помогли забраться в вертолет, который, сделав одну дозаправку, приземлился на специально оборудованной вертолетной площадке перед госпиталем.

Том был еще очень слаб и все, что он смог, увидев мать, лишь ненадолго обнять ее, после чего откинулся на подушки и уснул. А Диана долго сидела рядом и просто смотрела на сына. Пока не заметила, что в палате она не одна. Около двери неловко топталась та самая высокая девушка, Гвендолин. Она представилась начальником службы безопасности мистера Нормана.

- Кого? – переспросила ничего не понимающая Диана. – Какого еще Нормана?

И Гвен ей все рассказала. Чем на самом деле занимается ее сын. Что он взял имя погибшего от рук Имперцев отца. Что все это время вел двойную игру, приближая победу Сопротивления.

Сказать, что миссис Хиддлстон была удивлена — это ничего не сказать. В голове не укладывалось. Как? Ее мальчик, ее Том — запродался Сопротивленцам? Так же, как ее бывший муж когда-то.

«Это нечестно! – в сердцах подумала Диана. – Просто нечестно! Сопротивление забрало у меня мужа, так мало этого, теперь забирает сына!»

Женщина помнила, как однажды, вернувшись в родной дом, чтобы провести небольшой отпуск, сын привез ампулу, в которой была та самая вакцина, придуманная Джеймсом.

- Мама, я прошу тебя! – умолял Томас. – Это продлит твою жизнь. Я не хочу потерять тебя лет через десять-пятнадцать, мама.

Диана пыталась отнекиваться — она не очень-то верила в целительную силу препарата, но Том настаивал:

- У меня никого нет, кроме тебя, ма! Как я буду один? И вообще, зря я, что ли, по вражеским тылам лазил за этой ампулой?

Том тогда много смеялся, радовался, как ребенок, говорил:

- Ты подарила мне жизнь, теперь я отдаю тебе долг.

И Диана согласилась на укол.

Теперь-то все стало понятно. И понимание это не то чтобы пугало миссис Хиддлстон, скорее, заставляло нервничать.

Том долго восстанавливался после падения с высоты. И Гвен приходила почти каждый день. Диана готова была заподозрить, что со стороны телохранительницы к ее сыну есть что-то большее, чем простая привязанность к охраняемому объекту и уважение к командиру. Миссис Хиддлстон и не против была бы — Гвен была хорошей девочкой, доброй, преданной, казалось бы, чего еще нужно Томасу? Да только когда Том немного пришел в себя, стало понятно, что между этими двумя нет ничего, кроме искренней дружбы и уважения.

Пару раз, когда Том забывался в бреду после тяжелых лекарств, которыми его пичкали в самом начале, с его губ слетало имя «Крис». Диана помнила высокого блондина с ярко-голубыми, как южное небо, глазами, который подошел к ней во время панихиды, и, мучительно стесняясь, пробормотал что-то о том, как дорог ему был Томас. Женщина уже и забыла про него, а оно вот как, оказывается. Крис, значит. Что ж, не видать ей внуков, стало быть.

Сейчас Диана отдавала долг, ухаживая за раненой Гвендолин. Девушка быстро шла на поправку, здоровьем ее бог не обидел. Какая ирония — думала про себя миссис Хиддлстон, что ранение она заработала «благодаря» тому самому Крису, вернее, его брату.

Не успела Диана поприветствовать Гвен, как дверь в палату распахнулась,и небольшое помещение наполнилось молодыми людьми в военной форме. Те спешно обыскали палату — даже в туалет заглянули. И следом за ними вошел высокий чернокожий мужчина.

- Генерал Джексон, сэр! – все еще слабая после ранения, Гвендолин попыталась приподняться на постели и приложила кулак к груди в знак приветствия.

- Сэмюэл! – ахнула удивленная Диана.

- Вольно, Кристи! – махнул рукой генерал. – Не вставайте, бога ради, а то врачам потом опять лишняя работа — по новой штопать Вас. Диана, я приветствую! – это мужчина уже обращался к миссис Хиддлстон.

Гвендолин переводила взгляд с одного на другого, не понимая – неужели эти двое знакомы?

- Сэмюэл Джексон, старый друг моего бывшего мужа, – пожала плечами Диана в ответ на удивление Гвендолин.

- Старый соперник, ты хотела сказать, Ди, – подмигнул генерал женщине, – и соперник менее удачливый, увы.

- Прекрати, Сэм! – поморщилась женщина. – Уж не знаю, за что вы соперничали с моим мужем, да только ты и твое чертово Сопротивление заполучило его со всеми потрохами. А теперь еще и моего сына! Тебе мало?

- Диана, пожалуйста, успокойся. Томас жив. И мы прилагаем все усилия, чтобы обменять его на принца Гарольда.

- Что-то вы не торопитесь! – ядовито улыбнулась миссис Хиддлстон.

- Император Джеффри крайне несговорчив, – развел руками генерал, – но мы не теряем надежды. В любом случае, через пару дней мы планируем штурм Столицы.

- Мне нет никакого дела до вашей войнушки, Сэм! Мне осточертело это кровопролитие! Все, что мне нужно, это мой сын — живой и здоровый. Как и любой матери по обе стороны баррикад — нам всего лишь нужны наши сыновья. Что ты сделал, чтобы вернуть их нам?

- Диана, я обещаю, что мы сделаем все возможное, чтобы при штурме столицы Джеймс не пострадал.

- Том! – выкрикнула Диана. – Моего сына зовут Том! Будь добр, не называй его именем моего убитого мужа. Убитого, потому что согласился работать на вас.

- Ди, эта война закончится со дня на день, – пытался убедить женщину генерал, – поверь, я ценю твоего сына, его потеря — трагедия для всего Сопротивления и для меня лично. Закончится война, и для Джейм… для Тома все закончится тоже.

Миссис Хиддлстон ничего не отвечала, только сверлила генерала взглядом — таких же серых глаз, какими, бывало, буравил генерала ее сын, если по какому-то вопросу его мнение с мнением Джексона расходилось.

- А сейчас, Диана, будь добра, оставь нас с мисс Кристи. Нам нужно обсудить кое-какие вопросы. Один из моих телохранителей угостит тебя кофе — в двух шагах от госпиталя прекрасная кофейня.

- Я сама в состоянии заплатить за свой кофе, Сэм! – отказалась женщина. – И в провожатых я не нуждаюсь.

- Я вынужден настаивать, Ди! – мягко нажал генерал.

- Или соглядатаях? – усмехнулась Диана и покинула палату.

- Итак, мисс Кристи, – начал Джексон, когда они остались одни, – я здесь, чтобы в первую очередь поблагодарить Вас лично за ту неоценимую помощь, которую Вы оказали нашему Делу, когда вынудили имперского разведчика Атланту сотрудничать.

- Уверяю вас, генерал, сэр, это было несложно, – ответила Гвендолин.

- Ну-ну, не скромничайте, Гвен. Атланта поет соловьем, и это все — серенады в вашу честь.

Щеки девушки окрасил румянец:

- Выдумки все это, генерал, сэр! Этот Атланта навоображал себе всякого!

- И тем не менее его воображение нарисовало нам вот какую картину…

Генерал кивнул стоящему на дверях охраннику, тот приоткрыл дверь, впуская в палату Джона Макмиллана.

- Вы помните Джона, Гвен? – спросил генерал, и когда та утвердительно кивнула, продолжил:

- Наш новый друг Атланта уверял нас, что Император Джеффри приготовил сюрприз нашей армии на случай взятия Столицы. Он утверждает, что один из гвардейцев Императора в большом подпитии наболтал, что якобы Джеффри хочет взорвать город.

- Похоже на сказки, при всем уважении, сэр, – нахмурилась Гвен.

- И тем не менее, мы не должны упускать это из виду. Император коварен. Вполне в его духе пустить на воздух если не весь город, то хотя бы некоторые особо значимые здания. Здание Центрального банка, например.

- Золотой запас Империи, – кивнула головой девушка.

- Как пример, – продолжил генерал, – так вот, мы думали, где удобнее всего было заложить взрывчатку? И Атланта предположил, что это вполне можно сделать в заброшенном метро.

- Если позволите, сэр! – аккуратно перебил генерала Макмиллан. – Как инженер-архитектор я бы сказал, что достаточно большие заряды взрывчатки, установленные под землей, способны разрушить город практически до основания. Метро в Столице не работает уже не один десяток лет — население весьма поредело после эпидемии, содержать подземку просто не выгодно экономически. Так что простор для фантазии Императора просто огромен, – у него есть почти что подземный город.

- Поэтому мы решили не действовать грубо, – объяснил генерал, – мы не будем бомбить Столицу, не будем проводить наземную операцию. Мы пустим спецназ под землю.

- Вот здесь, – указал Макмиллан на точку на принесенной с собой карте Столицы, – тут, в пригороде, наши люди спустятся в заброшенное метро. Наверняка входы закрыты, но наши техники потрудятся над тем, чтобы их открыть. По путям они дойдут до центра города. Вот тут — бывшая станция «Дворцовая площадь», сверху, понятно, дворец Императора. Где-то здесь должен быть специальный тоннель, который ведет прямо ко дворцу, на случай экстренной эвакуации монарха. Если мы найдем эту ветку, то наши люди окажутся прямо во дворце. Охраняют Джеффрри тщательно, но на то он и спецназ, чтобы решать сложные задачи. Возьмем Джеффри — возьмем Столицу.

- Рискованно, – пожала плечами Гвендолин, – но так мы можем сохранить жизни гражданским.

- Совершенно верно, – согласился Джексон, – и кроме того, пока наши солдаты будут продвигаться по тоннелям, они могут обнаружить заложенную взрывчатку и вызвать взрывотехников, чтобы обезвредить заряды.

- Сэр, а что с Командующим Норманом? – спросила Гвендолин.

- Обмена не будет, – сухо сказал генерал, – я не стал говорить при его матери, но Император наотрез отказался менять Командующего на своего племянника.

- Сэр, мы должны вытащить его!

- Мы должны взять Столицу, мисс Кристи, – строго произнес генерал, – жизнь Командующего важна, но она не в приоритете. Если ему хватит выдержки потянуть с допросами, его казнь состоится не так скоро — а она состоится, не будь Император Джеффри самим собой — он попытается устроить из казни предателя целый спектакль. Так вот, если он продержится до нашего прихода — будет жить.

- Миллер! – заорал с порога адмирал Дауни.

До военной прокуратуры добирались кружным путем — через бар. Валландер, зараза, утром не доопохмелился что ли? Боцман Курт Валландер был личным проклятием и личным же спасением адмирала Роберта Дауни-младшего. Вдвоем с другом во время службы в ВМФ Империи они заглянули в самое пекло и смогли оттуда вернуться. И только благодаря Курту адмирал сейчас живехонек.

Так вот, Валландеру приспичило выпить. А приспичивало ему всегда, едва его нога ступала на сушу. Пьяный Валландер был сущим демоном. Трезвый Валландер — это сам Сатана. Поэтому в бар они заехали. Благо, остограмился Курт быстро. Пока ждал заказ, почем свет поносил Императорских гвардейцев. Днем ранее адмирал присутствовал на военном совете, созванном Императором, но вот Курта, естественно, на совет никто не звал. Чай, не высший офицерский чин. Так вот, пока адмирал “протирал жопу” — по словам Валландера — тот ожидал его в приемной. И так его «заебали эти сухопутные крысы, гвардейцы», что после совета пришлось везти друга поправлять нервы. Нервы поправляли до трех ночи. Дауни отвез Курта к себе домой, не бросать же его одного в гостинице. Супруга адмирала, ясное дело, ночному гостю и вдрызг пьяному мужу не обрадовалась. Утром, на больную голову, еще и пилила, почем свет стоит. Так что похмельный муж скоропалительно покинул семейное гнездышко и прихватил с собой злого с перепоя Курта.

С утра пораньше решено было ехать в часть к Реннеру, обсудить с комендантом кое-какие вопросы. Вернее, вопрос-то был всего один — как не сдать Сопротивленческим ублюдкам город, а если уж придется сдавать, так с наименьшими потерями. Вообще-то вчера на совещании они с Реннером почти единодушно сошлись во мнении, что Империи так и так хана. Можно еще было сохранить лицо, замириться с Сопротивлением на выгодных условиях. Да хоть и этого их Нормана отдать взад — толку-то с него сейчас, когда уже все просрали? Да только кузен-император уперся рогом — никаких переговоров с врагом, и точка. Дебил, забери его морской дьявол! Так вот, в части и выяснилось, что коммандер под арестом. За измену Родине — не угодно ли?

- Миллер!!! Мать твою, я должен глотку сорвать?! – ярился Дауни.

Наконец Советник соизволил предстать пред очи двоюродного брата Императора.

- Ваше Высочество! – поприветствовал он Роберта легким поклоном.

- Ты какого лешего посадил Реннера, паскуда? – ласково промурлыкал Роберт, накручивая галстук Советника на свой кулак. – Тебе кто дал таких прав, сучий ты потрох?

- Ты на рожу его погляди, Бобби! – высказался из-за плеча Дауни боцман. – Рожа как есть крысячья. Тьфу!

- Повежливее, Курт! – улыбнулся Роберт.

- Ваше Высочество! Я попросил бы Вас оградить меня…

- Я попросил бы тебя не выебываться, а освободить коммандера Реннера! И немедленно!

- Но позвольте, сэр! Мистер Реннер — изменник! Он пытался нарушить приказ Императора…

- Ты соображаешь, что ты несешь? Ты! Китовая отрыжка! Ты хоть знаешь, сколько Реннер сделал для армии Императора? Или может, мне сейчас напроситься к братцу на чай да рассказать ему, что Столицу от Сопротивленческих ублюдков защищать некому? И все потому, что самый лучший ее защитник у тебя на нарах отдыхает?

Миллер дернулся назад, захлопал глазами. Но Дауни крепко держал Советника за галстук.

- Ваше Высочество! – взмолился Миллер.

- Ну так что? Идти мне к брату? Или погодить?

- Коммандера Реннера сейчас приведут, сэр! – уверил адмирала Миллер.

И действительно, не прошло и пяти минут, как удивленный скорым освобождением Декан был доставлен в кабинет Советника, откуда и ушел под ручку с адмиралом.

- Ну ты как, живой? – спросил Дауни. – Шкурку они тебе не попортили, я смотрю.

- Все нормально! – уверил друга Реннер. – Черт с ней со шкуркой, Роб! Нужно что-то делать — Столица, возможно, заминирована.

- То есть? – удивленно приподнял бровь Роберт.

- Хиддлстон… то есть Норман на допросе признался, что у них есть сведения о том, что Император, в пику Сопротивлению, приказал нашпиговать город взрывчаткой.

- Кочан капусты ему в сраку! – сплюнул озверевший Валландер. – Каким хуем твоего братца делали, Бобби, что он таким уродился?

- Уж каким хуем твоих братцев делали, Курт! Рожи каторжные у всех троих, включая тебя! И вообще — ты говоришь об Императорской семье.

- Да-да, императорская семья, ебать вас через леер! А толку-то? Войну просрали! Флот — не флот, а три корыта остались. Ребят сколько положили — уйму! И все из-за чего?

- Ты со мной политическую обстановку обсудить хочешь, Курт? Так то не с пьяных глаз обсуждать нужно.

- Ага, по трезвяку в это говно вообще лезть неохота!

- Не собачьтесь! – разнял друзей Реннер. – Времени в обрез! Со дня на день начнется наступление генерала Джексона. И мы должны найти взрывчатку прежде, чем твой кузен, Роберт, повернет тумблер.

====== Часть 19 ======

Том лежал на жестком деревянном выступе, служившем кроватью, и пытался привести разрозненные мысли в порядок. Очередной допрос закончился совсем недавно, принеся информацию не военному прокурору, а ему самому. Раздраженный своим провалом, Смит под конец беседы, а вернее собственного монолога, выдал, что недолго осталось Тому играть гордого вражеского пленного. Лично Император назначил дату суда, и состоится он через два дня. Заседанию, по правилам военного суда, полагалось быть закрытым, но по приказу Императора дело должно было получить общественный резонанс. Для этого пригласили репортеров с центральных каналов, которые и должны были фиксировать заседание от начала до конца. Заседание, на котором будет председательствовать сам Император Джеффри Второй. Представление из всего лишь одного действия, никаких долгих, муторных разбирательств, которые порой длились месяцами. Нет, его просто приведут на суд и назначат наказание. Наверное, единственное, чего не мог предугадать Хиддлстон – каким способом его казнят. Расстрел, повешение, инъекция, а может его даже сожгут, как в древние времена, чтобы другим неповадно было. Безумная фантазия и жестокость Императора не имела границ. Том улыбнулся и прикрыл глаза. Был ещё один пункт, который отличал процесс над Хиддлстоном. Его должны были отвезти не в здание военного суда, а во дворец Императора. Какая честь, и какая в то же время ирония. Хотя Том был уверен, что удостоился такого внимания вовсе не из-за особых заслуг перед Родиной, а скорее из-за трусости Императора. По данным своей личной разведки, он знал, что Джеффри Второй после переброски сил Сопротивления на границу последнего бастиона перед Империей заперся в своей золотой клетке, окружив периметр дворца охраной и достаточным количеством боевой техники. При штурме дворец должен был как минимум пару часов держать внешнюю оборону. Ну что ж. Император сам подписал себе приговор, как и своему ближайшему окружению. Зная генерала Джексона, Том был уверен, что план штурма получил лёгкую корректировку. На самую малость сдвинулся вперёд на несколько дней. Генерал попросту не мог не воспользоваться всеобщей шумихой и не застать Империю врасплох. Пока все офицеры и высшие чины будут самодовольно скалиться и демонстрировать ему, Тому, какое он ничтожество, посмевшее предать Родину, Сопротивление совершит свой последний рывок. Главное – продержаться самому, не дать слабину и максимально оттянуть на себя внимание голодных до зрелищ Имперских подданных. Они хотят представления? Что же, Том устроит его. Только вряд ли благодарная публика, собравшаяся во дворце, попросит его выступить на бис.

Кулаки сжались в предвкушении, он и не предполагал, как может соскучиться по тяжести оружия в руках. Любого: холодного, огнестрельного. Значения не имело. Любоваться несколько дней кряду на торжествующие лица бывших сослуживцев ему надоело.

При воспоминании о сослуживцах он болезненно поморщился. Многие из них были достойны гораздо большего, нежели бегать на поводке заигравшегося Джеффри Второго. Коммандер Реннер – Том видел его, когда возвращался в камеру после допроса. С застегнутыми на руках наручниками и под конвоем.

Не нужно было быть гением, чтобы сложить картину в одно целое. Скорее всего, Криса после его безрассудного поступка отпустили, и тот рассказал коммандеру об эвакуации. А Реннер, со свойственной ему патриотичностью, бросился докладывать об этом торчащему в прокуратуре Миллеру. И поплатился свободой. Том вспомнил взгляд, каким его окинул закованный в наручники Реннер. Долгий, будто все внутренности сканирующий. Том к такому взгляду за несколько чудных дней в допросной привык, как к родному. Каждый первый пытался вывернуть его наизнанку. Но Декан не был каждым первым, к этому человеку он привык, проникся уважением, в какой-то степени восхищался им. За годы службы в Империи тот не забыл значение слов “честь” и “доблесть”. Пусть сам Том, пошедший наперекор взрастившей его Империи, не имел к этим словам никакого отношения, но это не мешало ему по достоинству оценить этого человека. Было ли ему самому стыдно смотреть в глаза Реннеру? Побойтесь бога, пусть в стыд играют высшие чины Империи. Когда каждому из них придётся отвечать перед Сопротивлением и перед своим же народом за военные преступления.

Том не знал, доживет ли он сам до этого дня, или от него избавятся, разгребая развалины дворца, но то, что он выиграет эту войну, он не сомневался. Он уже выиграл. Только бы получилось сократить численность жертв. Мирное население не должно отвечать за тиранию своего безмозглого Императора.

Только бы Крис не кинулся в гущу событий. Хотя... Если бы Хемсворт отсиделся в безопасности во время заварушки, Хиддлстон бы сильно удивился. Совершенно безумный теперь уже майор Хемсворт. Глупое сердце при воспоминаниях об этом австралийском дурне билось чаще, чем при мыслях о скорой победе. Открыв, наконец, глаза, Том размял потерявшую после допросов Миллера чувствительность руку и уставился в потолок. Безрассудность Охотника не имела границ. Напроситься на допрос и притащить туда шоколад и лекарства – кто мог до такого додуматься, кроме Криса? И поселить в Томе идиотское желание – после победы наесться шоколадом до отвала. Поводов выйти живым из этой заварушки прибавилось. Подавив глупый смешок, он приподнялся с топчана, размял спину, но вставать на ноги не рискнул. Действие очередного укола стимулятором заканчивалось, а это значило очередные часы полубредового состояния и потерянных мыслей. Оставалось надеяться, что для справедливого и честного суда уколов ему не пожалеют.

Обратная поездка до военной части Реннера не заняла много времени. С божьей помощью и возмущенными комментариями Валландера, когда Дауни напрочь отказался заворачивать в ближайший бар, они выгрузились из машины и, распугав зазевавшихся желторотиков, побрели в сторону выделенного Декану кабинета.

- Сэр! – спешивших им навстречу братьев Хемсвортов трудно было игнорировать. Поприветствовав всех сразу, оба выжидательно уставились на коменданта.

- Не здесь, в кабинете, – махнул рукой Реннер в сторону своих владений и первым направился туда.

- Бухал, что ли? – подозрительно уставился Валландер на Криса.

- Эм... – не решился признавать перед комендантом свою провинность майор Хемсворт. Да и было бы что признавать! Стакан виски, исключительно для успокоения нервов.

- Наааш человек! – потер руки боцман, глубже втягивая воздух. – Еще есть?

- Нет, – честно соврал Крис.

- Пиздишь!

- У меня есть! – взмолился затормозивший Реннер. – Только не начинайте спорить!

- Ты иди-иди, Джерри, не нервничай, – сладко пропел коменданту на ушко адмирал Дауни, попутно разминая окаменевшие плечи друга.

- Ни хера себе компания, – под нос пробубнил Лиам, завершая необычную процессию.

- Предвещая вопросы, – начал Реннер, когда за ними закрылась дверь кабинета, – меня правда обвинили в Госизмене и выпустили по протекции адмирала Дауни.

- Император против эвакуации? – чуть ли не выплюнул Крис. – Так Том говорил правду?

- Я не был на аудиенции у Императора, имел честь общаться только с его Советником Миллером, – комендант тяжело опустился в кресло, – они не собираются это обнародовать, дело находится под грифом секретно. Все несогласные отправляются в изолятор.

- Что именно, сэр? Почему Том просил о скорой эвакуации?

- Из вас, сухопутных дурней, будут гордых птиц делать, – проскрипел Валландер, добираясь, наконец, до припрятанной в кабинете бутылки виски и рассматривая жидкость под лампой, – ну хоть хватило совести не все вылакать!

- Столицу хотят подорвать, – пояснил слова друга Дауни.

- Охуеть! – выразил степень негодования Ли.

- И не выхуеть, – согласился с ним боцман, залпом опрокидывая в себя стакан с горячительной жидкостью.

- Советник сам вам рассказал?

- Том. Во время последующего после твоего ухода, Крис, допроса, рассказал Смиту чуть больше подробностей, – Реннер передернул плечами, вспоминая детали того, как Тома пытались заставить замолчать и перевести тему на набившие оскомины вопросы о Сопротивлении. Хиддлстон замолчал, но и планы своего лагеря не выдал. Какими бы изощренными средствами Миллер не пытался выбить из него эти данные.

- У вас есть видеозаписи? – почему-то хрипло осведомился Хемсворт-старший, внимательно наблюдая за комендантом.

- Я видел их, – не стал отнекиваться Реннер, – как и твою выходку. Чем ты думал, Крис, разыгрывая любовную сцену с заключенным перед всем следственным отделом?

- Падлы! А как мне скалились, слово чести давали, что камеры отключат, – челюсти сами собой сомкнулись от злости. Хотя это и было вполне ожидаемым.

- Где честь, а где трюмные крысы Императора, мачту им в зад! – второй стакан виски сделал нелегкую жизнь боцмана легче и приятней. – А бабы у вас тут есть?

- Бабы есть, но все при делах, – подсказал Валландеру Охотник, не спуская глаз с Декана. – Сэр, так что насчёт видеозаписей?

Крис не знал, почему его заклинило на этих записях, но интуиция подсказывала, что увидеть их он обязан.

- Не будет никаких записей Крис, я и так поделюсь всем, что рассказал Том.

- Там что-то не так, да? – не вытерпел Хемсворт, вскакивая с дивана, где разместился вместе с младшим братом.

- Крис, спокойней! – призвал к порядку мелкий.

- Послушайте брата и присядьте, Крис, если не хотите оказаться за дверью.

- Хули ты разнылся как белуга с икрой? – поддержал Валландер, протягивая Охотнику наполненный стакан. – Дерни, успокойся.

- Ты просто образец педагогики, Курт, – усмехнулся восседающий за столом адмирал Дауни, – может, наконец, обсудим детали?

- Нам ничего не остается, кроме как действовать в тайне от официальной власти, – скривился Реннер.

- Тебя Норман в камере покусал, Джерри? – с усмешкой осведомился адмирал.

- Для меня не может быть ничего выше жизней мирного населения, Роб. Так что согласные остаются сидеть на местах, а несогласных попрошу за борт.

- Так я и думал, – удовлетворенно кивнул Реннер, когда ни единая душа не дернулась выйти из кабинета, – наша первостепенная задача – найти взрывчатку. Поскольку у нас нет даже приблизительных данных, где она находится, будем рассуждать логически. Куда именно её можно установить, чтобы подорвать целый город? На самом деле, выбор не велик: станция, отвечающая за газоснабжение, плотина, расположенная за городом и имеющая шансы при взрыве смыть нас всех к чертовой матери, и подземное метро. Метро, как понимаете, может стать для нас бездонным колодцем, так что придётся обозначить на карте стратегически важные точки и провести там обыск. Нам нужно отобрать верных людей, умеющих держать язык за зубами.

- Я отберу, – кивнул Лиам, – у нас много хороших парней. У некоторых и родственники в Столице живут, мотивация на уровне будет.

- Можно ещё невзначай распустить слухи, что Сопротивление сегодня-завтра возьмет город, и кто не спрятался – они не виноваты. Потрошить будут всех. Чем не повод разогнать большую часть гражданских из города? – задумчиво протянул адмирал Дауни.

Крис скривился – выставлять Сопротивление палачами было любимым занятием имперской пропаганды. Но способ был действенный и проверенный не раз. Люди готовы были поверить в любую чушь, услышанную из официальных источников.

- Как ты собираешься распространять такие слухи? Это дело не одного дня, – задумался Реннер.

- Листовки, – с улыбкой протянул Охотник.

- Я распоряжусь, – с понимающей улыбкой кивнул он Крису. – Ну что ж, предлагаю приступить к более детальному обсуждению наших планов.

Детальное обсуждение планов прервал громкий храп на весь кабинет. Дауни закатил глаза и, встав со стула, принялся трясти друга и пытаться призвать к потонувшей в морской пучине совести боцмана.

- Видите, Крис, до чего доводит беспробудный алкоголизм? – с самым серьёзным видом осведомился Реннер у майора Хемсворта.

Тот ничего не ответил, лишь покусал губы и, пользуясь тем, что кабинет наполнили громкие ругательства Валландера, тихо спросил у коменданта.

- Вы знаете, что сейчас с Томом?

- Он в порядке, – смилостивился над майором Декан, – я видел его всего пару секунд, когда меня из камеры выводили. Жив и относительно цел.

Реннер старался не обманывать Криса, поэтому и деталями допроса Тома не делился. Не хватало только, чтобы Хемсворту вновь сорвало крышу из-за его бедовой любви. Но держался Хиддлстон действительно стойко. И чего его, дурака, на другою линию фронта потянуло? – думал про себя Реннер, а потом возникла горькая мысль: “Будто сам не знаешь о жестокости Императора, ни в грош не ставящего чужие жизни?”

- Майор, а вас сопротивленческие акулы пытали в лагере? – бодро осведомился Валландер, словно и не обменивался минутой ранее матюгами с адмиралом.

- Нет, – лаконично ответил Хемсворт.

- А что вы там тогда делали?

- Работали.

- Крис вон одеялки шил, – заржал Лиам, получая в ту же секунду затрещину от старшего. Которая, впрочем, не могла остановить гнусный хохот остальных соратников.

А Охотник на секунду задумался. Это что же получается? Если Том был командующим, то, значит, Спеллман и вся его богадельня были целиком в его подчинении, а значит, Хиддлстон сам лично отправил Криса кромсать руки блядскими швейными иголками?

“Удавлю тощую заразу!” – разозлился Хемсворт.

- Парни, я не имею права вам приказывать, могу лишь попросить, – такими словами закончил Крис свой рассказ о возможном заминировании Столицы и необходимости как можно быстрее отыскать заряды.

- Если вы откажетесь, мы поймем, – добавил Лиам.

Их было шестеро — тех, кому братья Хемсворты могли доверить такую информацию. Тех, кого они могли бы рискнуть уговорить пойти наперекор присяге.

У Ланса и Виктора в Столице оставались пожилые родители. У Адама и Карла – семьи с детьми. У Стива родной брат потерял здоровье в тюрьме, заключенные которой трудились на переработке опасных отходов, причем загремел туда парень за какую-то мелкую провинность, а срок получил, как будто был матерым преступником. А Скотт ходил за Стивом, как приклеенный, куда бы тот ни пошел — хоть к черту на рога. Ребята в части сначала подшучивали над этой парочкой, но вскоре прониклись уважением, только иногда подтрунивали, дескать, скоро ли Стив и Скотт позовут сослуживцев отмечать заключение Союза.

- Подожди, Охотник, давай-ка по порядку, – подал голос любивший обстоятельность Карл, – ты говоришь, что наш Император приказал заминировать Столицу, лишь бы она не доставалась противнику, так?

Крис в ответ кивнул головой.

- И сказал об этом чертов предатель Норман, который выдавал себя за нашего разведчика и нас гонял в хвост и в гриву, когда мы торчали в части на Северо-Западной границе?

- Все верно, Карл.

- И сейчас ты предлагаешь нам пойти на поводу у предателя?

- Коммандер Реннер видел запись допроса Нормана, – стараясь, чтобы его голос звучал ровно, продолжил Крис, – его допрашивал сам Тайный Советник Его Величества. Так вот для Тайного Советника факт минирования — вовсе не тайна.

- Твою мать! – выругался Стив.

- А я-то все думал, чего эвакуацию не объявят? – потер подбородок Скотт. – Сопротивление, считай, у наших ворот, а никто не чешется.

- Городская типография полчаса назад получила специальный заказ от коменданта Реннера. К утру будут напечатаны листовки, призывающие гражданских покинуть город под угрозой вторжения Сопротивления.

- И как скоро Император узнает, кто распорядился напечатать эти листовки? – поинтересовался Виктор.

- Император сейчас больше озабочен предстоящим судом над Норманом, – пожал плечами Лиам, – да и если что — Дауни прикроет Декана.

- Ну хорошо, и что мы будем делать, если обнаружим заряды? – спросил Ланс.

- Попробуем деактивировать на месте, – ответил старший Хемсворт.

- Если я что-то понимаю в минировании, то хрен ты их деактивируешь, Охотник, – развел руками Адам, специалист-взрывотехник, – это ж тебе не шашкой тротила дверь вынести. Наверняка, все заряды собраны в цепь. И приводятся в действие дистанционно, с какого-нибудь командного пункта.

- Типа красной кнопки?

- Типа того.

- И какова вероятность того, что мы сможем найти все заряды и обезвредить их? – тревожно спросил Лиам.

- Я бы на твоем месте поинтересовался, какова вероятность того, что ты проникнешь в святая святых Императорского дворца и доберешься до командного пункта Его Величества.

- Значит, дело дрянь? – сплюнул Крис.

- Хемси, я не господь бог, я взрывотехник, – хлопнул его по плечу Адам, – но маленькое чудо сотворить тебе я помогу. Если хочешь найти взрывчатку — я с тобой. Тем более, если сам Декан в деле.

- Я тоже! – поднял руку Виктор.

- Мы с вами, парни! – отозвались Ланс и Карл.

- Мы со Стивом тоже! – высказался Скотт за себя и за любовника.

- Спасибо! – от души поблагодарил ребят Охотник. – Начинаем завтра с утра. Мы с братом исследуем северную ветку метро. Адам и Карл — вы идете на юг. Стив, Скотт — смотайтесь на плотину, проверьте там — если взорвать дамбу — смоет на хер весь город. Ланс и Виктор — за вами газохранилище. Если не обнаружим взрывчатку — будем думать, где искать дальше. Вопросы?

Вопросов ни у кого не было.

Попрощавшись с парнями до утра, Крис вернулся к зданию штаба, в котором находился кабинет коммандера Реннера, и притаился в темноте, ожидая, когда комендант покинет рабочее место. Свет в кабинете горел долго — Охотник успел продрогнуть, стоя почти без движения на осеннем ветру. Наконец свет потух, и через пару минут Декан вышел из здания и направился в сторону КПП. Подождав, пока Реннер окончательно скроется из виду, Крис решительно распахнул дверь, предъявил дежурному на входе удостоверение и пару матюков — дескать, забывчивый комендант послал его, Криса, за важными документами, и, получив разрешение пройти, поднялся на второй этаж, к кабинету Декана.

Разумеется, Охотник ни разу не поверил в показное спокойствие Реннера, когда тот говорил о том, как прекрасно себя чувствует Хиддлстон после допросов. Все это время у Криса жгло, свербило внутри — он должен был увидеть, что на самом деле было на тех видеозаписях, которые Декан отказался продемонстрировать. И то, что он самым наглым образом вламывается в кабинет начальника, его не останавливало. Если вдруг комендант застанет его за этим занятием, то — Хемсворт был уверен — по крайней мере сможет Криса понять. А нагоняй от начальства получать Крису не впервой.

Странно — но дверь оказалась незапертой. Гадая, как могло получиться, что Реннер забыл закрыть замок, Крис толкнул дверь и на всякий случай положил ладонь на рукоять пистолета — мало ли, вдруг кто-то такой же ушлый, как Крис, вскрыл кабинет коммандера, только с не самыми благими намерениями? Дверь без шума открылась, и Хемсворта оглушил богатырский храп. Крис ударил по выключателю.

- Якорь тебе в глотку, Хемсворт! Ты какого хуя честным людям спать не даешь?

- Господин Валландер? – удивился Крис.

- Хуяландер! Хер ли ты приперся, ушлепок сухопутный? Пиздруй отсюда на….

- Я прошу прощения! – с неохотой перебил боцмана Охотник. Он бы еще постоял и послушал цветистые морские выражения, да только времени не было.

- Че тебе надо? – Курт поднялся с дивана. – Не допил? Посмотри там, под столом, кажись, оставалось.

- Нет, я того… мне вещь одна нужна.

- Какая еще вещь? – хитро прищурился Валландер.

- Да нет, никакая, – замотал головой Крис, – пойду я.

- А ну стоять! – скомандовал Курт. – Не зря меня тут господин комендант оставил охранять помещение, чтобы я нарушителей отпускал.

- Видел я, как вы охраняете! – хохотнул Крис.

- Уж и подремать честному человеку нельзя, – поморщился Курт и полез под стол.

- Вот она, родимая! – поглаживал Валландер стеклянный бок внушительного размера бутыли, в которой содержимого оставалось чуть меньше половины. – Так ты будешь, Хемсворт?

Соблазн был велик, и только необходимость иметь завтра с утра свежую голову удерживала Криса от того, чтобы не налакаться.

- Знаю я, чего ты приперся, – сказал Валландер после того, как сделал изрядный глоток прямо из горла, – хочешь увидеть, как твою зазнобу по допросам метелят? Да хули ты отнекиваешься, у меня ж глаза не на жопе, я же видел, как ты напрягся, когда Джерри про допрос пизданул. Но только вот что я тебе скажу, сынок…

«Отцовское» наставление последовало не сразу: «папаше» Валландеру потребовалось сделать еще пару глотков из бутылки.

- Думаешь, что? Старый пропойца Курт Валландер не поймет тебя, молодого-горячего? Думаешь, я не знаю, как сейчас тебе больно? Вот тут, – и Курт положил заскорузлую ладонь Крису на грудь, – но только ты не о том думаешь, парень. Думаешь, увидишь, как ему плохо, и тебе легче станет? Ни хрена!

- Я должен знать! – Крис накрыл своей ладонью сухую морщинистую руку боцмана. Просто для того, чтобы почувствовать чье-то тепло. И не потому, что продрог ветреной ночью, дожидаясь ухода Реннера. А потому что изнутри вымораживало. Тревога за Тома и злость на него же — ледяной коктейль. Не согреться.

- Ты должен сделать дело! – веско сказал Валландер. – А ты пиздострадаешь. Целый город взлетит на воздух, если завтра ты не найдешь бомбу. Вот о чем ты должен думать. Спасешь город — спасешь и его. Понял, дурья твоя башка?

И Курт сгреб Криса за грудки, чуть ли не отрывая его от пола — откуда только силы взялись? Ведь на целых две головы ниже Криса.

Хемсворт слабо кивнул.

- Понял? – переспросил Валландер.

- Так точно! – по-военному ответил Крис.

- Тогда сто грамм и в люлю, – осклабился боцман, – все-то вас, чертей сухопутных, нянчить нужно. Тьфу!

Утро Криса началось с оглушительного вопля Лиама:

- Доброе утро, Вьетнаааааам!

Старший Хемсворт, почти не глядя, нашарил на полу ботинок и весьма метко запустил его в братца.

Тот увернулся от «снаряда» и, не спрашивая разрешения войти — все-таки формально это была их с Крисом комната, даже если ночевать Лиам предпочитал у Люка — подошел к все еще лежащему на кровати Крису и бесцеремонно потряс за плечо.

- Крис, вставай!

- Встаю, – буркнул Крис и натянул на голову подушку.

- Крис, плохие новости!

Сон как рукой сняло. Крис резко сел на кровати и уставился на Лиама совершенно ясными — как будто и не спал вовсе — глазами.

- Читай! – мелкий протянул Крису свежий номер «Имперского вестника».

На первой полосе крупными буквами был набран кричащий заголовок:

«Так будет с каждым, кто предаст Императора». Далее в статье говорилось о том, что не далее, как завтра утром начнется судебный процесс над изменником Родины — Томасом Уильямом Хиддлстоном, чья подрывная деятельность на благо Сопротивления привела к тысячам жертв среди солдат Империи и мирного населения. Суд состоится в Большом парадном зале Императорского дворца, что было неслыханной мерой — никогда ранее ни один преступник не удостаивался того, чтобы быть судимым самим Императором. На суде ожидается весь цвет придворного общества, высший командный состав армии и флота, журналисты всех ведущих телевизионных каналов и радиостанций. Автор статьи ни разу не сомневался в том, что Джеффри Второй вынесет преступнику самый суровый приговор — ведь во многом из-за действий Хиддлстона армия Сопротивления смогла подойти так близко к Столице.

- Дьявол! – Крис в сердцах скомкал газету и запустил ее вслед за ботинком. – Уже завтра, Ли!

- Было бы странно, реши Джеффри затягивать с процессом, – пожал плечами младший Хемсворт.

- Я должен там быть! – решительно поднялся с кровати Крис и начал второпях одеваться.

- Я узнавал — вход только по спецпропускам. И только для высших чинов армии, Крис.

- Я плевать хотел! Я просто должен, Ли!

- Брат, это невозможно! Это тебе не в шлюшарник через окно пробираться — это Императорский дворец! Мышь не проскочит.

- Я что-нибудь придумаю! Я просто обязан быть там, понимаешь? Том… он должен видеть меня. Должен знать, что я рядом!

- А оно ему надо, Крис? – тихо спросил брат. – Ты уверен, что он хочет тебя видеть?

Крис застыл на месте, вспоминая их последнюю с Томом встречу. Непонимающий взгляд Тома, когда Крис протянул ему таблетки и шоколад. Испуг, искренний, что у Криса могут быть из-за этого неприятности. Сухие потрескавшиеся губы Тома, которые он на секунду тронул своими. Вспыхнувшая под прикосновениями Криса кожа. И слова Тома: «мне не жаль, потому что у меня был ты». Глупый-глупый Том. Не был. Есть. Пока Крис может дышать — он есть у Тома. И если завтра Хиддлстона осудят, то пусть знает — он, Крис, всегда рядом.

- Да, я уверен! – твердо ответил Охотник брату.

- Тебе напомнить, как Хиддлс поступил с тобой? Со всеми нами?

- Если мы найдем и обезвредим взрывчатку… Если Том сказал правду, а Джеффри решил угробить своих людей… Значит, Том подарил жизнь этому городу. Как думаешь, предатель он после этого, брат?

====== Часть 20 ======

Признаться, Реннер даже не удивился, когда его утреннюю беседу с женой прервал звонок по другой линии от Лиама. Он поспешил переключиться, хотя порция утренних прибауток о шалостях его детей в последнее время стала необходима. Младший Хемсворт, запинаясь и еле подбирая слова, просил образумить брата. Который вместо того, чтобы следовать чётко составленному вчера плану, пошёл во все тяжкие и пытался любыми способами получить пропуск во дворец. Взятка, попытка задействовать знакомых из определённых кругов, Крис подумывал даже связаться с прокурором, ведущим дело Нормана, и напроситься в свидетели. Безумствам майора пора было положить конец, и немедленно, раз и навсегда чётко разъяснив его обязанности. И на что он имеет право, а что для него сейчас сущая блажь. Перехватив Хемсворта по дороге в прокуратуру, комендант не стал себя сдерживать и дал волю эмоциями, добавив в монолог пару-тройку любимейших речевых конструкций Валландера. Хемсворт словоизлияния выслушал и вроде даже задумался, по крайней мере не стал горячо возражать. Но при этом вид имел такой, что хоть сейчас портрет великомученика пиши.

- Не забывайте, Крис, вы сделали выбор и сейчас отвечаете за жизни всех этих людей, – Декан оглянулся, обводя рукой сновавших по улице прохожих, – и если не используете выпавший шанс помочь им, то вину будете нести наряду с Императором.

- Я все понимаю, сэр, – поморщился Хемсворт старший.

- Тогда почему вы все ещё здесь, а не в подземке вместе с братом?

- Вы знаете, что на суде практически не будет свидетелей? – не выдержал Крис и задал животрепещущий вопрос.

- Знаю, список свидетелей крайне ограничен, их составлял Советник, и не факт, что их ещё будут выслушивать.

- Это фарс, а не суд!

- Я рад, что вы это понимаете.

- Том...

- Понял это гораздо раньше нас всех, – не дал закончить возмущённое восклицание Реннер, – и только не говорите мне о справедливости.

- Что вы, такое слово в нашей Империи вообще не водится, – ядовито выплюнул Хемсворт.

- Вы встали на зыбкую почву, Крис. Том не кто иной, как преступник. Я понимаю, страх за его жизнь застлал вам глаза, но предателем он из-за этого быть не перестал. Он играл с нами с самого первого дня появления в части. Пришёл, уже имея цель, и шёл к ней семимильными шагами. Нашу часть сравняли с землёй после его появления, он издевался над нами в плену, играл, когда сбежали, не переставая расставлять все новые сети. Хотел заманить ударные войска Империи в ловушку, а не получив, повёл на бойню нас.

- Хватит!

- Почему же, Крис? Не хотите слушать о подвигах того, на кого готовы променять жизни мирного населения?

- Я понял вас, сэр, разрешите приступать к заданию? – козырнул Охотник с небывалой злостью в глазах.

- Разрешаю, – удовлетворённо кивнул Реннер, – чем быстрее вы начнете, тем больше у нас шансов.

Наблюдая за удаляющимся Крисом, Реннер если и чувствовал вину, то разве что где-то в глубине души. В конце концов, он ни в чем не солгал. Просто привел потерявшего голову от паники Хемсворта в чувство. Последний год только и делал, что проверял майора на выдержку, и естественно, что нервная система начала давать сбои. Это же надо было додуматься – взбаламутить все на свете, чтобы попасть во дворец. Уж не в благородного ли рыцаря хотел сыграть? Только вот Хиддлстон на трепетную принцессу не походил никак. А на дракона, готового слопать все царство – вполне.

Хотя, начистоту с самим собой, Тома он понимал прекрасно. И даже где-то завидовал, что мальчишка оказался гораздо проворнее и сильнее их всех вместе взятых. Увидел творящееся под носом повсеместное беззаконие и не стал плыть по течению. Ведь знал же, прекрасно знал, как рискует собой и в любой момент может оказаться на виселице. Да и будучи в полушаге от этой самой виселицы, не изменил ни себе, ни своим принципам. Тихое бешенство Миллера от невозможности добиться нужной информации Реннер не забудетникогда. Абсолютное спокойствие и уверенность в глазах Тома придавало решимости и ему, видавшему виды вояке.

- Долго будешь дуться? – проскрипел Ли, сверяя координаты по электронной карте метро.

Обойти всю подземку было физически невозможно, поэтому ещё во время вчерашнего обсуждения плана были выбраны наиболее удобные точки, где можно разместить взрывчатку. Парни давно уже приступили к своим задачам. А практичный Адам вручил всем портативный детектор для обнаружения взрывчатых веществ.

- Я не дуюсь, – бросил Крис не сбавляя шага, – я просто сосредоточен.

- Ну да, конечно. Сосредоточено думаешь, как бы меня здесь прибить и выкопать тоннель к своей принцессе, – заржал мелкий сопляк.

- Лучше не подавай мне безумных идей, а то дворец недалеко, как раз до утра пешим шагом доберемся.

- Ты в край ебанулся! – вынес приговор Ли. – Мне надо было подождать, чтобы ты к Императору поперся, пропуск себе выбивать, и тогда тебя на законных основаниях забрали бы в дурку.

- Заткнись.

- А вообще, ты в любом случае его увидишь. Суд же по сети будут крутить. Всего лишь выползешь наружу в нужное время и запустишь трансляцию.

- Сколько можно трепаться? – шикнул Крис и приложил палец к губам брата.

- Что случилось? – нахмурился тот.

Крис ничего не стал отвечать, лишь подвинулся ближе к стене, уводя с собой мелкого и снимая автомат с плеч. Попутно воздавая молитву всем богам, которые надоумили идти на поиски взрывчатки в полной амуниции. Шуршание прекратилось, словно невидимый противник сам расслышал их вопли и благоразумно замер.

- Вот же блядство! Гвардейцы? – младшенький схватился за своё оружие.

- Сейчас узнаем, – усмехнулся Крис: – Эй, уебаны, считаю до трех, либо показываетесь, либо открываю огонь на поражение!

На насколько секунд воцарилась полная тишина, а потом знакомый голос заставил обоих братьев недоуменно переглянуться.

- Хемсворт?!

На удивление, он смог даже выспаться и проснулся утром только от поступи тяжёлой военной обуви. Дверь с металлическим лязгом открылась, пропуская в камеру охранника, а затем знакомого военного врача с очередной ампулой стимуляторов. Том набрал в лёгкие воздух, а затем приподнялся с лежанки, на автомате протягивая руку для очередного укола. Процедура за несколько дней, проведённых в заточении, стала до боли знакомой. Небольшой укол, скорое прояснение рассудка, очередная порция общения с тюремными дознавателями, и тяжелый откат. Длящийся до следующего раза, пока для него не придумают новый сценарий допросов. Только вот на этот раз пустых разговоров не будет, его ждёт более интересная и обширная программа увеселительных мероприятий.

- Одевайся, – велел охранник, бросая Тому вычищенную форму Сопротивления.

- Жаль без наград, – гнусно усмехнулся Хиддлстон. Это было забавно, они что, собирались унизить его собственной формой? Что ж, и в этот раз они ошиблись – своей формой Том гордился и носил её с огромным удовольствием. Справившись с последней застежкой, Том одернул мундир, не спеша поправил волосы и протянул руки для наручников. Стимуляторы медленно, но верно приводили его в порядок, на этот раз, как он и рассчитывал, дозу не пожалели, что должно было помочь продержаться на суде. Хотя какой это суд, скорее прелюдия перед казнью. Интересно, ему дадут право на последнее слово? Если да, то у Тома есть много интересных, заготовленных ещё несколько лет назад, фраз для Императора лично. Он с каким-то маниакальным предвкушением ждал, когда окажется во дворце, когда сможет посмотреть в глаза шутовского правителя, из-за которого Том остался без отца, потерял сестру, потерял сотни жизней своих бойцов. А уж сколько душ из-за амбиций и жадности приговорила Империя... Ему ли не знать, что простой солдат – это пушечное мясо, связанное присягой и приказом.

Яркий солнечный свет на улице ослепил. Осеннее солнце оказалось на редкость приветливым. Заметив приехавшую по его душу спецмашину, окруженную с обеих сторон ещё двумя поменьше, забитыми охранниками, Том улыбнулся своей самой искренней улыбкой, задавая тон предстоящего мероприятия.

- Да я просто звезда!

- Макмиллан?! – удивлению Криса не было предела. Кого он не ожидал увидеть в столичной подземке, так это архитектора из Сопротивления.

Не успел старший Хемсворт переварить тот факт, что перед ним действительно тот самый афроуеб... гостеприимный хозяин, в доме которого он провел, пожалуй, самые счастливые дни и самые долгие в своей жизни ночи, как послышался лязг затворов. Это снимали оружие с предохранителей несколько десятков человек, пришедших вместе с Джоном.

- Хемси, приятель! – улыбнулся Джон Крису, как родному. – А у меня для тебя привет. От моей соседки. Помнишь старушку? Говорит, плохо ты ей забор покрасил. Придется переделывать.

- Какого лешего?! – вскинул свой автомат Лиам.

- Спокойно, парни! – поднял руку вверх Джон. – Не вздумайте палить!

- Вот именно! – поднял свой автомат Крис. – А то мы, знаете, тоже можем нечаянно пальнуть.

- Прикажете взять имперских ублюдков, капитан Роджерс, сэр? – обратился один из солдат Сопротивления к высокому крепкому мужчине, стоящему за плечом Макмиллана.

- Даже не думайте! – рыкнул Крис, нежно поглаживая указательным пальцем спусковой крючок автомата.

- Отставить, лейтенант! – махнул рукой Роджерс. – Если не хотите потом оправдываться перед Командующим Норманом.

- Что ты сказал?

- Роджерс?!

Это спросили браться Хемсворт одновременно.

- Узнал меня, Лиам? – осклабился тот, кто, по всей видимости, командовал небольшим отрядом бойцов Сопротивления.

- Тебя забудешь,- нахмурился Ли и обернулся к брату, – помнишь его? Это он был тогда в допросной, вместе с Белкой… ну… когда они заставили меня сдать Тома.

- Я помню, – ответил Крис. Как он мог забыть свой собственный стыд перед Томом за то, что младший братишка не смог удержать язык за зубами, глядя на то, как дуло автомата упирается старшему в висок?

- Так что ты там вякнул насчет Нормана? – все еще не опуская оружия, спросил Охотник у Роджерса.

- Я сказал, повезло вам, Хемсворты! Командующий лично распорядился в случае взятия Столицы найти тебя, обеспечить неприкосновенность, а также вколоть вакцину. Это же касается твоего брата, а также Джереми Реннера и Люка Виндзора. Так что скажи спасибо Норману, что мы прямо сейчас не оставили вас гнить в этом тоннеле.

- Его фамилия Хиддлстон, ты, сопротивленческий ублюдок! – Крис хотел, чтобы это прозвучало грозно, но никакой угрозы в его голосе не было. Известие о том, что Томас таким вот образом решил позаботиться о нем, как будто сковрынуло коросту с обугленного кислотой сердца. И оказалось, что оно еще живое, что еще может чувствовать. И болеть тоже может.

«Значит, все правда, – думал про себя Крис, – то, что между нами — все правда».

И стало легче дышать. Как будто кто-то разрезал невидимые путы, которые все это время с момента появления Тома на поле сражения под Столицей не давали Хемсворту вздохнуть полной грудью.

«Пусть он тысячу раз предатель, – решил Крис, – но «нас» он не предавал».

- Однако насчет того, что тебя нельзя разоружить и арестовать, Норман распоряжения не давал, – прервал размышления Криса Роджерс, – поэтому, джентльмены, будьте любезны, положите оружие на пол. Вы имеете честь быть захвачены армией Сопротивления.

- Да пошел ты! – просто ответил на витиеватое обращение младший Хемсворт.

- Подожди, Ли! – Крис положил ладонь на автомат младшенького и заставил того опустить его дулом в землю. После чего обратился к солдатам:

- Тогда уже потрудитесь объяснить, какого черта вы ползаете по нашему метро?

- Атланта. Помнишь такого? – спросил Макмиллан.

- Еще бы! – подтвердил Крис.

- Он утверждает, что в метро заложена взрывчатка.

- Мы в курсе, – кивнул Крис, – сами ее ищем. Но пока что слова этого пройдохи не подтверждаются.

- Подтверждаются. Еще как, – взволнованно затараторил Макмиллан, – пока мы добирались сюда, успели обнаружить три заряда. Вот здесь, – он указал на развернутой на планшете карте метро, – прямо под зданием водонапорной станции, тут, под ратушей, еще вот здесь, прямо за этим поворотом, это, кажется, центральный банк. Пошли – покажу!

- Твою мать! – через минуту выдохнул Лиам, разглядывая хитроумное взрывное устройство, прикрепленное к стене.

- Вы смогли обезвредить снаряды? – без особой, впрочем, надежды на положительный ответ спросил старший Хемсворт, когда они отошли на достаточное – хоть бы и только для самоуспокоения – расстояние от взрывчатки.

- Нет, – ответил Макмиллан, – с нами два специалиста-взрывотехника. Они осмотрели заряды и уверены, что все они собраны в одну цепь. Попытка обезвредить один может привести к цепной реакции — остальные начнут взрываться один за одним.

- И что делать?

- Обезвредить цепь можно только с центрального пульта управления. Где-то должен быть передатчик, который запускает реакцию. Вводишь код — и — бум!!!! Или наоборот: вводишь другой код — и никакого «бум!!!».

- И я догадываюсь, у кого этот пульт, – протянул Лиам.

- Какой догадливый! – поддел его Роджерс. – В общем, мы можем потратить время на то, чтобы отыскать все заряды. Но куда более продуктивным будет найти центральный пульт.

- Что вы предлагаете? – поинтересовался Крис.

- Где-то должна быть ветка, ведущая прямо ко дворцу Императора. Возьмем дворец — найдем пульт.

- Или же безумный Джеффри нажмет на кнопку! – идея брать штурмом дворец Крису не нравилась. В конце концов, безумен Император или нет — Крис все еще был его солдатом. И он присягал ему в верности. К тому же, при штурме мог пострадать Том, суд над которым должен был начаться сегодня.

- Твои предложения? – пожал плечами Роджерс.

- Вообще-то я бы предложил вам валить отсюда на хрен, ребята! – выступил младший Хемсворт, до сих пор не принимавший участие в обсуждении. – Это наша территория, и вас сюда никто не звал.

- Подожди, Ли! – попросил Крис. – Похоже, сейчас у нас с ними одна цель — не допустить большой барабум, так, Роджерс?

- Так, Хемсворт.

- В таком случае, я иду наверх, чтобы сообщить Реннеру о найденных игрушках, пусть пришлет в тоннели наших взрывотехников.

- Ты меня не понял, Крис, – покачал головой Роджерс, – никакие взрывотехники тут не помогут. Единственный способ — это отключить цепь с пульта. Так что если ты хочешь дать возможность своему Императору взорвать здесь все к чертовой матери, я тебе этого не позволю. Свяжу, но не позволю. К тому же, взяв дворец, мы освободим Нормана.

- Хиддлстона! – насупился Крис и, тяжело вздохнув, принял решение: раз уж тот, кому Охотник клялся в верности, решил угробить свой народ и его, Криса, в том числе, значит, он автоматически освобождает Криса ото всех клятв.

- Мы с братом идем с вами, – тоном, не терпящим возражений, заявил Крис Роджерсу, – но сначала нужно связаться с комендантом города, Реннером. Пусть пришлет побольше людей в тоннели, нужно все-таки найти все заряды. Кто знает, получится ли у нас добраться до пульта.

- Согласен! – кивнул Роджерс. – Но один ты не пойдешь. Подниметесь наверх вместе с парой моих ребят, передашь сообщение Реннеру, и назад.

Поднявшись на поверхность в компании двух бойцов Роджерса, Крис набрал номер Декана. Приятный женский голос сообщил Охотнику, что абонент находится вне зоны действия сети. Чертыхнувшись, Хемсворт перезвонил еще раз. С тем же самым успехом. Тогда Крис отбил сообщение. Но спустя десять минут ожидания оно все еще не было прочитано.

«Где ты, черт, когда так нужен?» – недоумевал Крис, набирая номер адмирала Дауни. Но и тут его ждала неудача.

Ни на что не надеясь, Крис попытался дозвониться до старого пьянчуги, Валландера. И какого же было его удивление, когда на другом конце провода ему ответили:

- Хемсворт, акулья ты отрыжка! У тебя хобби такое – не давать мне спать?

- Курт! – заорал в трубку Крис. – Какого хера происходит? Я не могу связаться ни с Деканом, ни с адмиралом.

- Ты и не сможешь, балбес! – было слышно, как собеседник Криса сделал большой глоток, и майор не ошибся бы, если бы решил, что это было что-то горячительное.

- Почему? – не понял Хемсворт.

- По кочану! – разозлился Валландер. – Суд идет, еби твою через леер! Так они оба там — Бобби и Декан. Небось, поотнимали у них трубки то, чтобы не мешали звонками справедливому имперскому правосудию.

- Твою-то мать! – выругался Крис.

- Не надейся, померла старушка, – хмыкнул Валландер.

- Курт! Взрывчатка в метро! Нам нужны люди, чтобы отыскать все заряды. Я сейчас вызову еще четырех моих ребят к нам в тоннели, но этого мало.

- А я тебе где людей возьму? – хмыкнул Курт.

- Ну ты же Курт Валландер! – перешел к лести Хемсворт. – Чтобы ты, да чего-нибудь не придумал?

- Ты своим языком будешь кое-что кое-кому другому отлизывать! – не оценил стараний Криса Курт. – А мне не надо. Я подумаю, чем помочь. Видел я, кажись, три дня назад в одном заведении кое-кого из наших тральщиков. Раз в море мины искали, небось, и под землей найдут.

- Спасибо, Курт! – от души поблагодарил Крис.

- Спасибо не булькает, – и Валландер отключился.

Обнадеженный обещанием боцмана, Крис спустился в метро. Где уже Роджерс порадовал его тем, что они нашли ту самую ветку, которая должна привести их прямо к зданию дворца.

А после того, как прямо из метро обнаружился прямой вход в подземные помещения резиденции Джеффри Второго, Крис окончательно уверовал в то, что его любимая женщина Удача вновь развернулась к нему лицом.

План атаки был разработан солдатами Сопротивления еще накануне, и теперь в него оставалось включить только двух бойцов Империи.

Еще раз уточнив детали, Роджерс скомандовал:

- За Свободу и Справедливость!

И его солдаты, высадив металлическую решетку, закрывавшую дверь, ведущую из подвала дворца, побежали вверх по лестнице.

- За тебя, Том! – подумал про себя Крис, устремляясь вслед за ними.

Вспышки фотокамер ослепляли. Особенно после нескольких дней без солнечного света. Том улыбался до ломоты в скулах, старался не отворачиваться от прицелов объективов. И изо всех сил пытался не щуриться от вспышек. Пусть все видят — на сегодняшнем шоу Джеффри Второго может быть только одна звезда.

- Как ваше настоящее имя? – сунул ему под нос микрофон пронырливый папарацци.

Охрана попыталась оттолкнуть репортера, но Том успел ответить:

- Сослуживцы прозвали меня Гюрзой. Это имя подходит мне, не так ли?

- Вы признаете себя виновным в государственной измене? – еще один микрофон оказался возле его лица.

- Нет. Своим принципам — служению идеалам Сопротивления — я не изменял.

Больше никто не успел ни о чем спросить Тома. Дорога от автомобиля до входа во дворец заняла менее минуты.

В Большом парадном зале уже ждала публика. В глазах рябило от пышности мундиров, хрустальные люстры умножали блеск золота наград, сиял надраенный паркет, так же, как и снаружи дворца, навязчиво вспыхивали фотовспышки. Поистине, шоу должно было быть грандиозным.

Сам Император, одетый в парадный мундир, восседал на причудливо украшенном троне. Увидев это чудо дизайнерской мысли, Томас удивился — как это Его Величеству не жестко устраивать седалище на этой пыточной конструкции? Ну да о причудах Императора ходили легенды. Кто знает, может, заднице безумца нравится терпеть некоторые неудобства?

Самого Тома провели в специально сооруженную для судебного процесса клетку. Вспомнив о том, как почти что год назад такую вот точно клетку собрали для того, чтобы провести трибунал над Хемсвортом, Томас не удержался от грустной улыбки. Вряд ли ему будет даровано право на последнее желание. А так хотелось бы напоследок увидеть Криса. Еще раз утонуть в нежности ярко-голубых глаз. О том, чтобы почувствовать силу его объятий, Том и мечтать не мог. Смертникам объятья не положены.

Наручники с него не сняли. Они что, правда думают, что он сможет вырваться из клетки? Великий боже! После недели пыток Хиддлстон на ногах-то стоит только благодаря стимуляторам. Какой уж тут побег?

Стоя за прутьями решетки, Том оглядывал публику. Заметив в толпе коммандера Реннера, уважительно кивнул ему. Интересно, заставят ли Джереми выступать в качестве свидетеля обвинения?

Рядом с Деканом сидел адмирал Дауни. Герой Империи — он уж точно не будет выступать на стороне защиты.

Да и защиты, как таковой, не будет. Том сразу отказался от адвоката — он не собирался помогать Императору устроить этот фарс. Правосудия Тому не дождаться в любом случае, так зачем ему защитник?

За левым плечом Императора застыл Советник Миллер. Наклонившись, он что-то шепнул Джеффри, тот поднял руку, призывая к тишине. И начался процесс.

Том старался не вслушиваться в то, что говорил военный прокурор — он прекрасно знал, что тот перечисляет все его грехи перед Империей. В конце концов, все это правда — он действительно способствовал поражению армии Джеффри в этой войне.

Обвинение вызвало пару свидетелей — и Том не знал этих людей. Якобы, они работали в разведке. Но Хиддлстон мог бы поклясться, что никогда с ними не пересекался. Они что-то пробормотали о том, как они были слепы, что проморгали такого опасного врага, как Томас.

Как Том и ожидал, вызвали коммандера Реннера. И тот, стараясь не смотреть на Хиддлстона, подробно описал все, что случилось с ним и его подчиненными после того, как в их часть прибыл фальшивый подполковник. Том не мог на него сердиться. Реннер — пожалуй, единственный, перед кем он испытывал сейчас неловкость. Если бы судьба распорядилась иначе — с каким бы удовольствием он продолжал бы служить под началом Декана.

После были заслушаны показания еще каких-то армейских чинов. И снова Том не прислушивался к тому, что они говорят. Он просто скользил взглядом по нарядной толпе. О! Он знал, что камера фиксирует каждое движение его глаз. Пусть смотрят! Пусть видят, что ему плевать на них на всех и на каждого — за исключением пары человек.

Наконец — и он даже не сразу это понял — ему предоставили последнее слово.

Усмехнувшись, он попросил одного из конвойных поднять повыше поставленный рядом с решеткой микрофон.

- Кто-то, может быть, ждет от меня слов раскаяния? – улыбнулся обворожительно Хиддлстон. – Я раскаиваюсь только в том, что слишком поздно понял, кому на самом деле я должен был служить. И нет, это не Вы, Ваше Императорское Величество. Заканчивайте побыстрее этот Ваш фарс, не заставляйте палача ждать.

- Да и не будем! – встал с трона Джеффри, и вслед за ним поднялись со своих мест его подданные.

- Томас Уильям Хиддлстон, – негромко, так, чтобы заставить всех присутствующих прислушиваться к себе, начал зачитывать приговор Император, – вы признаетесь виновным в государственной измене и диверсионно-разведывательной работе в пользу противника. В соответствии с Уголовным Уложением Империи, за подобные преступления предусмотрена высшая мера наказания. Уложение позволяет Императору выбрать, каким образом вас казнят. Но я решил явить милость и позволить вам выбрать, каким именно образом вы покинете этот свет. Вы довольны?

- Более чем, Ваше Величество! – отвесил Томас Джеффри шутовской поклон.

- Итак? – с интересом посмотрел на него Император.

- Я солдат, Ваше Величество. Какая смерть может быть естественнее для солдата? Только смерть от пули.

- Прекрасно! – хлопнул в ладоши Джеффри. – Завтра на рассвете вас расстреляют. Каково будет ваше последнее желание?

Томас замер, не веря тому, что услышал? Неужели? Возможно ли, чтобы он в последний раз все-таки смог увидеть Криса? Сказать ему всего три слова. Три самых важных слова, которые не решился сказать, когда они были так счастливы в гостеприимном доме Джона Макмиллана.

- Так что же? – поторопил его Джеффри. – Поскорее решайте, вы утомили публику.

И вдруг откуда-то издалека, совсем негромко, но явно, послышалась автоматная очередь.

Джеффри перепугано оглянулся на Советника Миллера. А Томас улыбнулся, на этот раз совершенно искренне. Они пришли! За ним или за Императором – не важно, но его люди все-таки пришли во дворец.

- Мое желание уже исполнилось, Ваше Величество!

====== Часть 21 ======

Если бы взглядом можно было убивать, то Тому и не нужно было дожидаться расстрела, достаточно оглянуться на Миллера, буквально кипящего от ненависти. Звуки выстрелов стали слышны все четче, а топот нескольких десятков армейских сапог не давал усомниться, что развязка сегодняшнего суда будет более драматичной, чем кто-либо мог предположить. Вскочившие со своих мест офицеры в панике оглядывались, и наверняка каждый из них жалел, что им было приказано оставить своё табельное оружие за пределами Большого парадного зала. Императора мигом окружила личная охрана, вооруженная автоматами.

- Никому не двигаться! – взревел Миллер. Если и был в окружении Императора человек, всегда чётко представляющий истинное положение дел, так это Советник его Величества.

- Взять на прицел всех приглашенных гостей! – безумный приказ вызвал среди толпы волнение едва ли не большее, чем приближающаяся перестрелка с солдатами Сопротивления. Гвардейцы послушно направили автоматы на своих же безоружных командиров и невинных репортёров.

- Не глупи, Миллер! – не удержался адмирал Дауни. – Джеффри, прикажи своему пёсику не тявкать!

Императора за вооружённой охраной было практически не видно, тот бросил полный ненависти взгляд на Хиддлстона, таким же одарил кузена.

- Ваше Величество, я до последней секунды буду предан вам, – затараторил Советник.

- Даю Советнику Миллеру полную свободу действий, – быстро кивнул Император.

А потом, по приказу того же Миллера, Императора вывели из зала через неприметную дверь за троном.

Том во время паники не проронил ни слова, лишь улыбка исчезла с лица, превратившись в ехидный прищур. Он заметил дверь, куда увели правителя. Насколько он помнил схему дворца, там была лестница, ведущая наверх, где наверняка мерзваца поджидает вертолёт. Ещё один запасной план, на случай, если не удастся тихо смыться по единственно рабочей ветке метро. Счёт шёл на минуты, и если его армия потеряет драгоценное время, то город взлетит на воздух.

Первая попытка Сопротивления проникнуть в главный зал закончилась дружным обменом автоматными очередями, криком журналистов и попадавшими на пол гостями, разумно решившими, что сохраненная жизнь в разы дороже чистоты парадных мундиров.

- Отставить стрельбу! – попытался вновь вмещается в ситуацию адмирал Дауни.

Гвардейцы и ухом не повели, лишь заставили распластаться адмирала на полу, вместе с метавшим глазами молнии комендантом Реннером.

- Если хотите жить, то сложите оружие и сдавайтесь, мы не будем открывать огонь по безоружным! – донесся четкий спокойный голос командира отряда Сопротивления.

- Черта с два! Предлагаю вам обмен, – выкрикнул в ответ Миллер. – Жизнь вашего Командующего и офицерский состав Империи в полном составе в обмен на то, что вы даёте уйти Императору!

- Так вы цените своих военных, Миллер? – выплюнул комендант. – Превратили в живой товар?

- А Вы ещё не поняли, Джереми? – зло улыбнулся Советник и направил на коменданта оружие, обращаясь Роджерсу. – Итак, что вы решили?

- Роджерс, действуйте строго по протоколу обезвреживания террористов, – наконец соизволил вмешаться Норман, откидываясь на стену и не отводя от Миллера тяжёлого взгляда, не обещающего ничего хорошего.

- Так точно, экселенц!

- Заткнись! – окончательно потерял терпение Советник. – Что еще за протокол?!

Дуло автомата развернулось к Тому.

- Прикажи своим щенкам заткнуться, иначе ты труп!

Хиддлстон и ухом не повел, глядя на противника открыто и без тени улыбки.

- Знаешь, Миллер, я даже готов поиграть в благородство и сохранить твою шкуру целой, – спокойно произнёс Норман.

Ответить Советнику не дали, просто в один миг зал наполнили выстрелы ворвавшегося отряда Роджерса. Нужно было отдать должное парням, огонь они старались вести прицельный, не задевая заложников и пытаясь прорваться к Командующему. И, наверное, Том всё-таки сошёл с ума, иначе как объяснить, что среди его отряда был не кто иной, как Хемсворт собственной персоной? Вернее, оба Хемсворта, в обмундировании Империи, с оружием Империи, они стояли плечом к плечу с его парнями из Сопротивления. Поймав взгляд Тома, Крис обворожительно улыбнулся, поднимая вверх большой палец, затем прицелился в сторону клетки. Тома посетила совершенно дурацкая мысль, что умереть от рук Хемсворта будет не так уж и жаль, в конце концов, кто, как не он, имеет полное право вытрясти из него всю душу за обман и страдания, что он причинил? Раздался выстрел, Том прикрыл глаза, а открыв, увидел, как один из охранников, призванных держать его на мушке, с жалобным стоном упал на пол. Не теряя ни минуты, Крис одним перекатом приблизился к его клетке.

- А ну в другой угол, карамелька! – такого задора в голосе майора Хемсворта не было слышно уже целую вечность.

Том отскочил назад, вновь отмахиваясь от воспоминаний, как когда-то таким же способом из клетки вытаскивал Криса он сам.

- Неплохая традиция, правда? – еще шире улыбнулся Крис, кажется, прочтя все пронесшиеся в голове Тома мысли, и одним выстрелом сбивая замок.

- Будет, что внукам рассказать, – нервно хохотнул Хиддлстон, выхватывая закованными руками протянутый пистолет. От одного взгляда на доставшуюся игрушку брови сами собой взлетели вверх от удивления.

- Где ты откопал такую древность?

Самозарядный пистолет “Гюрза”, созданный некогда, чтобы пробивать бронежилеты, идеально лёг в ладонь.

- Купил по случаю, – просто ответил Крис, – он слегка модифицирован и круче любой пушки в этом блядском дворце.

Том не нашёлся с ответом. Лишь быстро проскочил с Крисом в укрытие, ища взглядом Миллера. Хемсворт тем временем прикрикнул одному из сопротивленцев, чтобы тащили ключи от наручников.

- Взрывчатка? – задал Том животрепещущий вопрос.

- Ваши парни нашли её, – утвердительно кивнул Крис, выглядывая из-за перевёрнутой скамьи.

- Тогда слушай внимательно. Император после вашего появления смылся с гвардейцами на верхние этажи. Я уверен, что на взлётную площадку. Ты должен не дать ему взлететь и позволить активировать чемоданчик, находящийся в руках его личного охранника. Мы прикроем. Вперёд!

- А ты? – возмутился Крис

- Как только освобожусь от наручников, – помахал ему закованными руками Том, – в таком виде я буду только мешать.

- Роджерс, отправь пятерых человек с Хемсвортом, – обратился он к капитану отряда.

Охотник кивнул и оглянулся в поисках двери, за которой скрылся Император. Повернулся к Тому, быстро прижался губами к его губам и, отстранившись, не смея даже оглядываться, начал прорываться к выходу. Миллер, посмевший направить оружие в сторону Криса, тут же свалился на пол с пробитой ладонью. На меткость Том никогда не жаловался. А ключи от наручников, принесённые парнем из его отряда, были как никогда кстати.

- Спасибо, Итан, – поблагодарил он младшего лейтенанта и ещё раз взглянул в сторону Миллера. Оставлять его с толпой заложников было чревато.

- Майкл, у Вас все еще есть шанс легко отделаться, – предпринял Том последнюю попытку, прислушиваясь к отменным матам Героя Империи адмирала Дауни. Вместо ответа он получил автоматную очередь. И сильно пожалел, что не отстрелил мерзавцу и вторую руку. Впрочем, что ему мешало теперь? Поймав взглядом Роджерса и сделав знак рукой, чтобы его прикрыли, Том подполз ближе к истекающему кровью Миллеру. Еще один выстрел в зазевавшегося Советника, решившего поиграть в игры, правил которых он не знает – и вот уже гвардейцы Императора остались без своей головы, но отстреливаться не прекратили.

- Прикажи им сложить оружие! – наклонившись и встряхнув Миллера за грудки, потребовал Том.

Получив в ответ очередной, полный ненависти взгляд.

- Думаешь, ты победил? – выплюнул кровью Советник. – Подожди еще чуть-чуть, и посмотрим, кто будет смеяться последним.

На Тома давно не производили впечатление подобные выверты, он сам мог отыграть безумца любого уровня, а вскипевшему в крови и не потраченному за время заточения бешенству он решил дать немного разгуляться. Тем более так кстати вспомнились изнеженные руки Советника, ласково поглаживающие его по щеке после очередного глотка кислорода, когда его, захлёбывающегося, вытаскивали из ёмкости с ледяной водой.

Наступив ногой на окровавленную руку, Том вернул ему вопрос трехдневной давности:

- Тебе есть, что мне сказать?

Ответ был нецензурным и заслуживал размазанных по полу мозгов. Но ограничился Том ударом в челюсть, отправляя гада в глубокий нокаут.

- Стив, справитесь? – бросил он капитану.

- Так точно, сэр!

Том кивнул Роджерсу, огляделся, машинально подмечая, что звуки выстрелов стали звучать реже, и направился следом за Крисом. Удивляясь самому себе, откуда только силы взялись. Пару часов назад единственное, о чем он мечтал, так этот то, чтобы не свалиться в судебном зале в обморок от слабости. И уже у выхода боковым зрением подмечая подбегающего к Реннеру Лиама, пытающегося оправдать свой выход с бубнами под аккомпанемент Сопротивления.

- Сэр, хер знает, что я среди них делаю, и что вообще происходит, но вся подземка заминирована!

Стоит прибавить скорости на случай, если Крису понадобится помощь.

Помощь Крису если и требовалась в момент захвата Большого зала, так моральная. Он думал, будет легче. Ведь мечтал же прорваться во дворец, увидеть Тома, показать, что он с ним, что поддерживает несмотря ни на что. А Рождерс с Макмилланом не просто дали ему этот шанс, но преподнесли гораздо большее – они хотели освободить своего Командующего. Хотели помочь с зарядами в метро, остановить безумство Императора, а взамен просили себе всего лишь Империю. Сущая мелочь. Волосы дыбом становились от понимания, что он творит, и что втянул во все это брата. Стоя под дверьми этого самого зала, где ранее проходил суд, и где готовились дать отпор Сопротивлению вооруженные гвардейцы Императора, Крис старался абстрагироваться от лишних мыслей, поставив перед собой лишь две цели: вытащить Тома и не дать взлететь на воздух Столице. Поэтому приказ готовиться к атаке он воспринял как должное, тем более, ублюдочный Миллер угрожал Тому и взял в заложники весь цвет Имперской армии. На деле, все оказалось сложнее. Стрелять в своих же людей было катастрофически тяжело. Крис бросил мимолетный взгляд на брата, тот тоже был не в лучшем состоянии, растерянность отчётливо читалась на лице младшенького. Но помощь пришла с совершенно неожиданной стороны: он вспомнил Тома и их побег из лагеря, когда тот отдал четкий приказ: “Не убивать бойцов из Сопротивления”. И Крис старался тогда, искренне старался не лишить каждого ублюдка жизни, а всего лишь ранить, чтобы у тех и мыслей не было противостоять им. Вот и сейчас ему ничего не мешало поступить так же: ранить, но не убивать. План оказался действенным, а когда он увидел Тома, которому в установленной клетке грозило каждую секунду словить шальную пулю, мысли и вовсе выветрились. Собственно, что с ним происходило всегда, когда он видел поблизости своё личное проклятье. И удержаться, не прикоснувшись к его губам, он всё-таки не смог, хоть и старался держать лицо, боясь прослыть перед всеми мямлей и влюбленным идиотом. И сейчас, практически выдохнувшись, но добежав до Императора и его шайки, он радовался, как ребёнок, что карамельку поцеловать успел. Потому что силы внезапно оказались неравны, не хватило даже тех пятерых человек, которых отправили ему на подмогу. И получая армейским ботинком по роже, он с ужасом смотрел, как их Император, не добежавший до спасительного вертолета, совершенно ополоумевший и не имеющий ни капли милосердия к своему же народу, набирает код на том самом чемоданчике, где должен быть детонатор к бомбам. Свое безумное правление Джеффри Второй решил закончить ни менее безумным шагом. Умерев сам, и унося с собой тысячи невинных жертв. Крис, как в замедленной съёмке, видел, как открывается причудливый механизм, и рука тянется к детонатору. А потом Император падает рядом с чемоданчиком, заливая пол собственной кровью. Хемсворт лишь воздал молитву всем известным богам за то, что при покупке того самого пистолета “Гюрза”, он выбрал именно модифицированную модель, позволяющую стрелять с большого расстояния. Ведь Том умел выбивать цели любой дальности, в этом ему не было равных – тогда, во время его траура, эта мысль оседала в сердце горьким комом, а сейчас, глядя на эту самодовольную змеюку, держащую на мушке перепуганных гвардейцев, он готов был расцеловать не только гаденыша, но и того мужика, продавшего ему редкое оружие.

Крис ожидал от подбежавшей карамельки чего угодно, от беспокойных расспросов о целостности майорского тела до приказа об аресте. С выпендрежного Хиддлстона станется, вновь получив в руки бразды правления, показать свою садистскую натуру. Но вот к тому, что Том пронесется мимо, едва ли не перепрыгнув через него, Хемсворт готов не был. Когда-нибудь Крис перестанет удивляться поступкам этого человека.

Приподнявшись с пола и от души пнув валяющегося рядом, под прицелом сопротивленческого оружия, гвардейца, Охотник бросил взгляд в сторону убитого Императора и Тома, который склонился над неактивированным детонатором. От мысли, что карамелька сама сейчас запустит адский механизм, побежал холодок. Оставалось только молиться, чтобы Хиддлстон и тут не решил его удивить. Но тот смачно выматерился – даже Крис охуел, как портит приличных подполковников имперская тюрьма – и резко встал, подзывая одного из своих парней. А потом соизволил посмотреть на Криса.

- Что-то не так? – Хемсворт не был уверен, что хочет услышать ответ на свой вопрос.

- У нас три часа на разминирование, Крис!

- Он не успел нажать! – подорвался с пола Охотник. – Я видел, ты прикончил его раньше!

- Код запустил таймер, будь он проклят, город подорвется не прямо сейчас, а через три часа. Мера предосторожности, чтобы у Императора в случае ЧП хватило времени смыться. Вниз, быстро! Мне нужен Миллер.

Последние слова Том произнес уже практически у выхода. Крис оглянулся на бывшего правителя, оглядел парней из Сопротивления, окруживших запущенный детонатор, и бросился вслед за Томом. Не так он представлял себе встречу со своей карамелькой, где и лишней секунды не найдётся, чтобы прижать к себе и то ли поцеловать со всё выжигающей страстью, то ли вцепиться в нежную шею и придушить что есть сил. Скрипнув зубами, Крис только прибавил скорость – для человека, который хрен знает сколько времени держался на одних только стимуляторах, Том бегал слишком резво. Да ещё и имел все шансы схлопотать пулю: кто так скачет без приличного броника? Однако по мере приближения к Большому залу, Хемсворт с неким спокойствием отметил, что звуки выстрелов стихли. Роджерс идеально провёл операцию по зачистке дворца. Заложников не спешили выпускать, да и ясно было, весь цвет Имперских военных сил на блюдечке с голубой каемочке предстал перед вооруженным отрядом Сопротивления. Брат неуверенно мялся в отдалённом углу, о чем-то перешептываясь с Реннером и Дауни. А Том... Том расхаживал по залу, как у себя дома. Приказав приподнять полубессознательного Миллера и вывести в коридор, Хиддлстон торопливо направился за ним. Крис тоже не заставил себя ждать. Парни, вставшие возле двери, перекрыли ему дорогу.

- Гюрза, черт бы тебя побрал! – взбесился Хемсворт.

- Пропустите его, – не оглядываясь, велел своим людям Том и склонился над усаженным на стул Миллером.

- Ты так жаждал узнать мои планы... Что ж, я тебе их не просто рассказал, а показал, и как тебе представление? – издевательским тоном спросил он человека, называемого Миллером. Крис его видел, у прокурора Смита, его представили помощником по имени Майки. Получается, опять соврали?

- Не хватает салюта, – улыбаясь, прохрипел отметеленный мудила. И взвыл, когда Хиддлстон, даже не поморщившись, пальцами расковырял ему открытую рану.

- У меня нет времени на долгие прелюдии, как ты любишь, поэтому: либо ты говоришь мне код деактивации, либо отправляешься вслед за своим Императором.

Дуло по-видимому так полюбившегося Тому пистолета засверкало в опасной близости от мозгов Миллера.

- Пошёл ты! – на последнем издыхании рявкнул зазнавшийся мудак, и оказался с разбитым носом. Такого кровожадного блеска в глазах Тома Охотник никогда не видел. Создалось ощущение, что ещё минута, и тот одними руками вытащит внутренности Миллера наружу.

Схватив Советника за волосы, Хиддлстон от души треснул того головой о стену, и только когда несчастный отключился, раздосадованно уставился на Криса. На сосредоточенном лице отчётливо отражался мыслительный процесс.

- Гарольд! – произнес он торжествующе. – Он же у нас?

- У вас, – с неясной обидой буркнул Хемсворт. Будто ему было стыдно, что он проиграл прямое столкновение с Сопротивлением и сдал им в решающем сражении последний рубеж перед Столицей.

Губы Тома расплылись в жуткой, какой-то безумной улыбке, когда он окликнул капитана Роджерса.

- Сэр, – явился тот через пару секунд, словно под дверью ждал, и уставился на его кармельку с таким восторгом в глазах, что теперь Крису захотелось выковырять у того что-нибудь, ну или оторвать на худой конец.

- Свяжитесь со штабом, немедленно! Пусть выведут на допрос принца Гарольда. Нужные мне данные – как деактивировать установленную взрывчатку. Хоть за яйца его подвесьте, но чтобы через двадцать минут у меня были нужные сведения.

- Так точно, сэр! – отсалютовал Роджерс и мигом кинулся выполнять приказ.

Том прикрыл глаза, устало выдохнул и откинулся на стенку. Если не это был момент выяснить отношения, то Крис другого не знал. В конце концов, если ничего не получится, то меньше чем через три часа они все дружно взлетят на воздух. Вертевшийся на языке вопрос: “Насколько забавно было столько времени держать нас всех за дураков?” – так и не был задан. Том как-то мигом сдулся, побледнел, а прикрытые глаза только выдавали болезненную усталость. Захотелось обнять, крепко прижать к груди и вновь уверять, что все будет хорошо, как тогда, целую вечность назад в доме у Макмиллана. А ещё, наконец, поцеловать так, как он грезил в своих снах.

- Дыши ровно, капитан, – тихо усмехнулась наглая змеюка, глядя на Криса из-под прикрытых век.

- Я майор, – притворно возмутился Хемсворт.

- Майоррр, – раскатал на языке привычное звание Том и ехидно улыбнулся, – и за что же вам дали майора? За ваши алкогольные подвиги?

Крис наконец определился с разрывающими его чувствами: он убьет гадину, вот сейчас задушит на этом самом месте, и плевать на его снующих туда-сюда сослуживцев, готовых душу продать за своего Командующего. Кулак вмазался в стену в сантиметре от смазливого личика. Том и ухом не повёл.

- Как ты смеешь? После всего, что было, после всего, что ты сотворил со мной, у тебя хватает наглости обвинять меня в чем-то?

- А ты надеялся на сопливые извинения? – рассмеялся Хиддлстон, а потом посерьезнел и ткнул длинным пальцем Крису в грудь. – Я рассказал тебе всю правду, был откровенен, как ни перед кем в своей жизни, объяснил каждый свой поступок. И сейчас и ты, и жители твоей Империи придут к выводам, которые я сделал целую вечность назад. И я не виноват в том, чтобы раскрыть вам всем глаза, понадобилось чуть было не стереть с лица Земли огромный город.

- Это я, значит, виноват в том, что ты меня предал? Был слеп и ничего не видел? – встряхнул за грудки распоясавшуюся змеюку Крис.

- Я не предавал тебя, – совершенно серьёзно отметил Том, – иначе ты давно был бы мёртв.

Крис успокоился так же быстро, как и вспыхнул. И чуть ли не покраснел от стыда: прижимать к стене еле стоящего на ногах Хиддлстона, не отошедшего от ранений, было зверством и последним делом. Воспоминания о том, как тот же Хиддлстон пару минут ранее наслаждался чужой агонией, Крис благоразумно опустил.

Тяжело выдохнув, он наконец позволил себе обнять своё непостоянное счастье и, вместо сопротивления почувствовав ответные ласки, глупо улыбнулся, зарываясь носом в обожаемые кудряшки.

- Я так соскучился, ты не представляешь, – все также тихо произнёс Крису на ухо Том, оглаживая руками все, до чего мог дотянуться. Словно в последний раз в жизни. Хотя, если они не обезвредят бомбу, то так и будет. А он, идиот, чуть не потерял драгоценное время в бессмысленной ссоре. Крис наконец нашёл такие желанные губы ивтянул их обладателя в самый горький и долгожданный поцелуй, наплевав на все.

Чертов Роджерс появился слишком некстати, громко кашлянув, обратил на себя внимание. Том мигом оттолкнул Криса и уставился на подчинённого.

- Сэр, хорошие новости. Принца Гарольда не пришлось долго уговаривать. Бомбы действительно можно деактивировать с командного пункта Императора, только вот находится он в его бункере.

- Отлично, я знаю где он, – потер переносицу Том.

- Дворец окружен военной техникой Империи, и пока мы окончательно не поставили точку, покидать его не безопасно. Прикажете готовить отряд для прорыва?

- Можно спуститься в метро и уже оттуда выбраться в безопасной точке, – вмешался Хемсворт, категорически не желая вновь стравливать два противоположных лагеря.

- Крис прав, – кивнул Том, – разберитесь здесь, мне нужна полная капитуляция. Думаю, комендант Реннер и адмирал Дауни помогут вам в этом.

- Так точно, сэр! – отдал честь капитан Роджерс. И Крис вновь не смог не поразиться мысли, что вот этим вот отрядом командует не кто иной, как Хиддлстон.

- И свяжитесь с нашим штабом, – Том наконец оторвался от стены и зашагал в сторону дворцового подвала, – через час в эту точку, – ткнув пальцем в планшет, находящийся а руках одного их бойцов, – мне должны доставить Нэйтана Грина. Можете задействовать любые силы. Хоть на истребителе мне его привезите. И еще мне нужна парочка саперов.

- Они в метро, сэр, возле установленной взрывчатки.

- Отлично, отправьте двоих по тем же координатам.

Рождерс кивнул и хотел было умчать выполнять приказания, но Том остановил его рукой, бесцеремонно залез в один из многочисленных кармашков на форме капитана, что-то вытащил и только после отпустил с миром.

- Ты со мной? – оглянулся он на замершего Хемсворта.

- Шутишь? – оскалился Крис и в два шага преодолел разделявшее их расстояние. – Возьмём ещё людей?

- От них не будет толку. Если не справится Нэйт, то никто не справится.

Дворцовую ветку метро они преодолели довольно резво, выйдя на достаточно удалённом расстоянии от дворца и, без зазрения совести вскрыв чужую машину, направились в сторону бункера. Машину на этот раз доверили вести Крису, Том развалился на переднем сидении и прикрыл глаза. Словно не замечая бросаемых обеспокоенных взглядов на себя. Потом внезапно встрепенулся и достал из кармана прозрачную ампулу.

- Что это? Стимуляторы? – не выдержал Хемсворт, наблюдая, как жидкость наполняет маленький шприц, а потом Том без промедления вкалывает содержимое себе в ногу.

- Они самые.

- Какая эта ампула по счёту? Ты вообще в курсе, что они разрушают нервную систему и вызывают зависимость? – сварливо поинтересовался Охотник, переведя внимание на дорогу.

- А ты в курсе, что без них я бы давно валялся, как подбитая чайка? – не менее раздраженно отозвался Том.

- Можешь и прилечь, я все сделаю сам.

- Спасибо, ты уже все сделал.

Крис ничего не стал отвечать, лишь себя в мыслях матом обложил, из-за того, что слишком быстро позабыл о скверном нраве своей змеюки. Так и ехали в тишине, пока Том не бросил взгляд в боковое зеркало.

- За нами слежка.

- Что? – отвлекся от нерадостных размышлений Хемсворт.

- Чёрный внедорожник, едет за нами, как минимум, семь миль.

- Вот же ебланы! Это Имперские машины, как они нас отследили?

- А ты думал, после того, как притащил мне на допрос шоколад с лекарством, Миллер тебя просто так отпустит? – усмехнулся Хиддлстон. – Наверняка они ещё не в курсе, что с их начальником покончено. Держи ровнее машину, сейчас избавимся.

Вновь схватившись за полюбившуюся пушку, Том переполз на заднее сидение. А Крис старался смотреть на дорогу и игнорировать соблазнительную пятую точку, мелькавшую в зеркале заднего вида. Первый выстрел бесцеремонно выбил заднее стекло их собственной машины, второй, спустя пару мгновений, пробил переднее колесо их преследователей. Машина потеряла управление и вылетела в кювет.

- Тоже мне преследователи, – презрительно усмехнулся Хиддлстон, возвращаясь на переднее сиденье. Выглядел фальшивый подполковник Имперской разведки значительно лучше.

- Когда все закончится, ты первым делом ляжешь в больницу, – наставляющим тоном начал Крис.

- Мне нравится твой оптимизм, – значительно теплее улыбнулся Том, – только я терпеть не могу имперские больницы, так что если отключусь, и у тебя не возникнет желания пристрелить меня, я бы хотел попасть в госпиталь Сопротивления.

- Откуда такая нелюбовь к больницам Империи? – вернул улыбку Крис.

- Года три назад лежал в одной из них, – забавно сморщил нос Хиддлстон, – госпиталь Святой Анны, если не ошибаюсь. Так там какой-то мудак из офицеров днём и ночью не давал мне спать. То горланил на весь коридор свои идиотские шутки, клея медсестричек, то под окнами с кучей таких же идиотов в карты резался.

Хемсворт ничего не стал отвечать, лишь густо покраснел и сильнее схватился за руль. Ну не говорить же карамельке, что это он чуть ли не последние трусы проиграл под его окнами, да и шутки у него вовсе не дурацкие были, симпатичным медсестричкам нравились. Бдительная змеюка замерла, подозрительно покосилась на него, что-то обмозговала, а потом разразилась истеричным хохотом.

- Бооооже, Хемсворт! Ты моё проклятье...

Крис не мог не улыбнуться в ответ. Когда-то он страдал из-за того, что упустил шанс узнать свою карамельку гораздо раньше, а сейчас даже был рад такому исходу. Кто знает, на что была бы тогда способна невыспавшаяся по его милости злая Гюрза.

- Между прочим, я уже подумывал пристрелить тебя, – подтвердили его опасения.

- Хорошо, что ты меня не пристрелил, – оскалился Крис.

- Да, точно, – согласился с ним Том, вытирая выступившие от смеха слёзы.

- И пациент из меня очень хороший, меня даже врачи тогда отпускать не хотели.

- Не сомневаюсь, от тебя многие врачи в восторге, о твоих отношениях с мисс Сарой легенды ходят, – поддел Том.

- Откуда ты ее знаешь? – удивился Крис.

- Я много чего знаю, – самодовольно усмехнулся Хиддлстон, – и о твоём психотерапевте, и о положившей на тебя глаз Монике, это её папаше ты мыл окна.

- А о том, насколько мне было плохо без тебя?

- Мне было не лучше, – тихо ответил Том, а потом оживился и указал пальцем вперёд, – нас уже ждут.

Их действительно ждали. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что из штаба выслали не только одного Нэйтана, но и целый отряд бойцов, которые к их приезду уже разоружили всю охрану в бункере Императора. Отдав честь своему Командующему и пропустив вглубь помещения, старший лейтенант, судя по погонам, резво принялся докладывать положение дел: “Нэйтан со своим помощником находится у командного пункта, и они делают все, что возможно, чтобы остановить взрыв”.

- Экселенц! – вскинулся тощий мальчишка, завидев Тома.

- Не отвлекайтесь, Нэйтан. Вы сможете это остановить?

- У нас почти получилось сэр, ещё несколько минут, и мы заблокируем систему.

- Прекрасно! – облегчённо прикрыл глаза Том, – Сюда должны подъехать ещё пара саперов, если вам нужна их помощь, то...

- Не нужна сэр, запуск остановлен!

- Сэр, это победа? – неуверенно протянул старший лейтенант.

- Да, это победа, – осторожно произнес Том и нашел взглядом Криса, – это наша победа...

====== Часть 22 ======

- По-здра-вля-ем!!!!!

И на вошедших Криса и Тома посыпалось конфетти. Раздался хлопок — это кто-то выбил пробку из бутылки шампанского. От неожиданности Крис, немного перепуганный этим похожим на выстрел хлопком, рванул Тома себе за спину.

- Долгих лет новобрачным! Счастливого союза!

И еще одна порция разноцветных бумажек посыпалась им на головы.

- Офигееееееть! – не ожидавший такого приема, но ужасно довольный, Том вышел из-за спины Криса, вытряхивая конфетти из кудряшек.

- Вы как здесь? – удивленно спросил Хемсворт. – Какая зараза нас сдала?

Молчание было ему ответом.

- Я спрашиваю — кто сдал? – Крис старался быть серьезным, но лица у нежданных гостей, которые, очевидно, решили без их с Томом согласия устроить им праздник, были такими счастливыми, а несколько пар уставившихся на него глаз такими честными, что Крис решил повременить с разбором полетов.

- Ну вы даете! – Том подхватил бокал шампанского. – И как вы все провернули?

- Долго ли умеючи, – ответил за всех Валландер.

Они действительно не хотели никаких торжеств по случаю заключения союза. И хотя Крис пытался настаивать, Том не сдавал позиций: пусть их союз заверит генерал Джексон. Как командир Тома он имел на это право по законам послевоенного миропорядка. До тех пор, пока обезглавленная Империя не была демилитаризирована, вся власть сосредоточилась в руках временного оккупационного Совета, который возглавлял Джексон. Поэтому формально их брак имел законную силу.

На церемонии — да и какая там церемония, они просто обменялись кольцами — присутствовали только лишь Лиам и миссис Хиддлстон. После чего Крис увез еще не до конца оправившегося после лечения Тома в Австралию, к Большому Барьерному рифу. «Пусть хоть загорит немного, – подумал тогда Крис, – а то бледный как поганка». Сняв небольшое бунгало на самом берегу, где не было никого вокруг, они целых две недели только и делали, что предавались удовольствиям: ели, купались в прозрачно-голубой воде, загорали и трахались. Иногда совмещали: к примеру, загорать и трахаться Крису нравилось больше всего — вокруг ни души, никто не мог бы им помешать, а разомлевший на солнце Том плавился в его руках, растекался карамельной лужицей, опалял жаром объятий, шептал нежности. И у Криса рвало крышу от того, каким мог быть Том, когда над ними не довлела ответственность, когда не дышала в спину погоня, когда не вымораживал страх потерять. Том в руках Криса — соленый от морской воды — о! Как же Крис любил слизывать соль с его кожи! – с прилипшим кое-где белым песком, блестевший на солнце золотистым загаром, пламенеющий рыжими кудряшками, извивающийся в пароксизме наслаждения, которое, не скупясь, дарил ему Крис — такой Том был настоящим сокровищем. Ни на какие блага этого мира Хемсворт не променял бы свое трудное, свое невозможно счастье. И он не уставал повторять это Тому. И тот вторил ему, сам щедро одаривал Криса любовью. И Крис не уставал благодарить всех богов, что наконец-то, после потерь, после войны, страха и боли, после всего, что выпало им пережить, они все-таки смогли быть вместе.

Во дворце бывшего Императора, куда Крис и Том вернулись сразу же после того, как Нэйтан Грин не позволил Столице взлететь на воздух, царил полный хаос.

Представители прессы и члены императорской семьи, взятые в заложники по приказу Миллера, были отпущены. Но журналисты не спешили расходиться — еще бы, раз в жизни выпадает такой шанс: сделать репортаж о падении Империи. Но Роджерс быстро разогнал журналюг — чтобы не путались под ногами. И уже после этого Хиддлстон, на правах командующего победителями, вместе с Дауни вышел из здания дворца, где адмирал объявил караулившей внешний периметр группе солдат о положении вещей — Империя сдавалась на милость победителя.

Комендант Реннер вынужден был отдать приказ городскому гарнизону — обеспечить беспрепятственный въезд генерала Джексона и группировки вооруженных сил Сопротивления в Столицу. Отдал такой приказ Декан даже не под давлением, а трезво оценивая бесплотность усилий противостоять Джексону в дальнейшем.

- Вы сделали все, что могли, коммандер, – застыл навытяжку перед Реннером Томас, – и я благодарю вас за то, что помогли с обнаружением взрывчатки в Столице.

- Мне жаль, что мы все это время были по разные стороны баррикад, Хиддлстон, – козырнул Командующему Декан.

- Разве? – улыбнулся Томас. – Ведь в конечном итоге у нас оказалась одна Цель – уничтожить безумца и спасти людей. Так давайте сотрудничать и дальше.

Реннер вопросительно поднял бровь.

Я предлагаю вам и в дальнейшем исполнять роль коменданта Столицы. До тех пор, пока не будет наведен окончательный порядок. Как только племянник Джеффри, Гарольд Голдблюм как его прямой потомок подпишет с нами мирный договор, территории, до сего момента удерживаемые Империей, перейдут под наше управление. На этих территориях будет проведена полнейшая демилитаризация. Но вам, коммандер, я бы без всяких сомнений оставил оружие — вы не из тех, кто будет стрелять в спину.

И мужчины пожали друг другу руки. И сразу же после этого рукопожатия Том почувствовал, как силы, до сих пор поддерживаемые только благодаря стимуляторам, начинают покидать его. Он рухнул бы на пол прямо перед коммандером, если бы Крис, вовремя заметивший, как смертельно побледнел Том, не поддержал бы его, заставив опереться о свое плечо. И так, плечом к плечу, они покинули дворец, и Крис позволил одной из машин парамедиков, которых вызвали ко дворцу сразу же после освобождения заложников, увезти Хиддлстона в больницу. И поехал с ним вместе. Теперь-то уж он ни на шаг не намеревался отходить от своего строптивого… подполковника ли? Крис пообещал себе первым же делом выяснить звание Томаса в Сопротивлении после того, как ему окажут помощь.

В больнице Хиддлстон пробыл несколько дней: разрушительное действие стимуляторов и неделя пыток сказались на организме не лучшим образом. Он двое суток пролежал под капельницами, которые очищали кровь от вредных веществ. И после еще сутки отсыпался. А Крис все это время был рядом, молясь о том, чтобы все мучения Тома как можно быстрее закончились. А когда Хиддлстон, наконец, пришел в себя, то почему-то попросил шоколад.

- Много, Крис! Я готов тонну съесть! – слабо улыбался Томас, когда обрадованный Хемсворт кинулся обнимать идущего на поправку Хиддлстона.

- Будет тебе шоколад, карамелька! – смахивая непрошеную слезу, пообещал Охотник. – Сколько захочешь! Все, что захочешь!

- Хочу шоколад. И тебя, Крис, – серьезно ответил Том, – если после всего ты сможешь простить мне то, что скрывал правду, если тебе это все еще нужно. Мне же нужен только ты.

И Крис, не веря своим ушам — надо же — вредная змеюка сама ластится к рукам, сама сдается и обещает счастье — просто сказал:

- Я и так твой. Всегда же был. И хотя я голову тебе оторвать готов за те шесть месяцев, в течение которых я считал тебя мертвым, но я скорее всего сам суну голову в петлю, чем дам тебе пропасть еще раз.

И только после того, как выслушал признание Хемсворта, Том оглядел палату, в которой находился.

- Боже, нет! – нахмурился Хиддлстон. – Только не говори мне, что мы в госпитале Святой Анны, Хемсворт!

- Не сердись, карамелька, – попросил Охотник, – ты был совсем плох, времени не было везти тебя на территорию Сопротивления. Но ты не беспокойся, я не собираюсь кадрить медсестричек.

- Очень на это надеюсь, – и Томас по-хозяйски схватил Криса за грудки и, заставив наклониться над кроватью, нежно поцеловал.

После Крис, наплевав на медперсонал, который в любую минуту мог войти в палату, залез к Тому под одеяло — пусть смотрят, чего они не видели-то? – и, обняв все еще слабого после капельниц Тома, рассказал ему последние новости.

Генерал Джексон занял столицу. Императора Джеффри похоронили, а его племянник отказался от любых притязаний на власть. Советник Миллер, как только пришел в себя после допроса, который учинил ему Хиддлстон, был сразу же направлен в лагерь для военнопленных, под бдительный надзор майора Спеллмана. Коммандер Реннер согласился исполнять функции коменданта Столицы. Адмирал Дауни сложил с себя полномочия, мотивируя это тем, что давно хотел заняться инженерной техникой, и вообще он всю жизнь воды боялся. Старый пьянчуга Валландер также покинул службу. «Я тридцать лет служил Императору, и пусть он оказался мудаком, я не собираюсь поступать на службу другому хозяину. Хуй вам моржовый, а не Курт Валландер!» И бывший боцман вернулся в родную Швецию, где устроился старпомом на рыболовецкое судно.

Лиам тоже ушел из армии и нашел себе работенку — его с удовольствием приняли в полицейский спецназ. Он не желал возвращаться в Австралию, тем более что Люк Виндзор также работал в Столице — Реннер взял его себе в секретари.

Жизнь постепенно налаживалась. Начались поставки новой вакцины в больницы Столицы и другие имперские города.

- У тебя получилось, карамелька! – нежно прикусил мочку уха Крис. – Твоя Цель достигнута. Пусть и не сразу.

- И не просто, – отозвался Томас.

- Никогда не бывает просто, хороший мой.

И Крис, убаюканный теплом любимого тела, уснул, уткнувшись Тому в шею.

И сейчас, крепко прижимая к себе новоиспеченного супруга, глядя на радостные лица устроивших им праздник друзей, Крис не мог поверить, что это все происходит с ними. Что громкий хлопок, который он принял поначалу за выстрел — это всего лишь выпущенная из бутылки шампанского пробка, что на голову им сыпется конфетти, а не град пуль, что никто не отберет у него его Тома и не потащит в допросную, что его самого не закроют в каком-нибудь карцере, лишив возможности быть рядом с Томом, дышать им, только им одним.

Хемсворт, хоть и стеснялся этой своей новой привычки, любил то и дело хватать Хиддлстона за руку, переплетать пальцы и смотреть на то, как два кольца — его и Тома — смотрятся рядом. И эта привычка была из новой, спокойной жизни. Охотник ценил такие моменты.

- Так мы выпьем, или будем сопли жевать? – спросил Атланта. Пройдоху разведчика выпустили из тюрьмы вскоре после победы Сопротивления. Ему был засчитан тот факт, что он уведомил командование о минировании Столицы Империи. Оказавшись на свободе, Атланта не растерялся, шустро организовал детективное агентство и теперь трудился, не покладая фотокамеры — шпионил за неверными мужьями и женами. Прямо сейчас бывший разведчик, немного смущаясь, демонстрировал результат этой работы — подбитый чьим-то ревнивым мужем глаз.

- Я, кажется, начинаю догадываться, откуда они узнали, что мы прилетим на ранчо, – хитро прищурился Томас.

- Думаешь, он? – кивнул Крис в сторону Атланты.

- Разведчик я или нет? – осклабился Атланта. – Да вы и не особо скрывались. Билеты на самолет под своими именами покупали. Вас отследить, как два пальца!

И это тоже было из новой жизни — в которой Том мог не скрываться, жить под своим именем.

- Выпьем! – подняла бокал Гвендолин. – За тебя, экселенц! И за твоего супруга! Хоть он и шалопай тот еще!

Томас крепко обнял бывшую телохранительницу.

- Как же я рад тебя видеть! – искренне произнес он. – Слышал, ты теперь начальник охраны Джексона. С повышением, Гвен!

И когда Кристи поблагодарила Тома, тот продолжил:

- Надеюсь, ты еще не ответила согласием этому скользкому типу? – и Хиддлстон подмигнул Атланте.

Та только фыркнула в ответ, а бывший разведчик ответил:

- Эта женщина неприступна, как Имперский банк, Хиддлс! Уж что я только не делал, чтобы уговорить ее хотя бы на свидание! – и мужчина досадливо махнул рукой.

- Ну а вы, сладкая парочка? – обратился Хемсворт-старший к мелкому, который держал за руку Люка Виндзора. – Собираетесь догонять нас с Томом?

- Такими темпами хрен вас догонишь, – отмахнулся младший Хемсворт и нахмурился: папаша Виндзор, познакомившись с Лиамом, категорически не соглашался отдавать сына за нахального австралийца.

«Без роду, без племени, без мозгов, с одним только гонором — зачем он тебе нужен, сынок?» – вопрошал старший Виндзор. Но Люк неожиданно проявил твердость, ответил отцу, что его согласие он спрашивал лишь номинально, и вообще ему никто, кроме Лиама, не нужен. Однако Ли не торопился заключать Союз — он видел, как важно Люку получить согласие родителя.

- Так, молодожены, не хотите ли посмотреть самый главный сюрприз? – заговорщицки подмигнул Реннер, который специально прилетел, бросив на пару дней все дела по мирному устройству Столицы, чтобы поздравить Тома и Криса.

- Даже боюсь представить, что это может быть, – закатил глаза Томас.

- Сюрприз! – Гвендолин распахнула дверь спальни и подтолкнула новобрачных внутрь.

- Я не буду на этом спать! – возмутился Хиддлстон, убедившись, что дверь закрыта, и никто из друзей их не слышит. – Это черт знает, что такое!

- Да ладно тебе, карамелька! Ребята старались, – улыбался во все тридцать два Крис.

- Хемсворт! Это похоже на…. Это пошло, это из дамских романов и это… это….

«Этим» оказалась засыпанная лепестками роз огромная кровать. Не кровать — гимн сексу.

- Опробуем прямо сейчас? – подмигнул супругу Охотник.

- Я не буду на этом спать! Если ты вдруг не расслышал с первого раза!

И Томас гордо удалился из спальни.

А потом они веселились. Шампанское не заканчивалось в бокалах, а кое-кто перешел и на куда более крепкие напитки. И результатом бурного веселья стало то, что Крис проснулся утром, обнимая не своего сладко сопящего Тома, а чей-то вонючий носок. Поморщившись, Крис спихнул с дивана ноги Атланты — а именно его ступни почему-то оказались возле лица Криса. А ноги самого Хемсворта упирались в стенку в непосредственной близости от лица герра Валландера.

- Мы что? Как мы тут? – пробормотал еще не до конца протрезвевший Хемсворт. И вспомнил, как вреднючая карамелька вытолкала его взашей из спальни, когда тот, пьяный в дым, попытался предъявить супружеские права.

- С кем пил, с тем и спи! – и злющий Хиддлстон захлопнул дверь прямо перед носом Криса.

«Ладно!» – решил расстроенный Охотник и пошел догоняться дальше. Догонялись они втроем с Куртом и Атлантой. Швед жаловался на отсутствие красивых баб в Стокгольме и выпытывал у Криса, как с этим дела обстоят в Австралии, а Атланта, утирая пьяные слезы, твердил только одно: «Не даёт! Глупая баба!»

Они так и уснули в гостиной, разобрав тесный диванчик. Но сейчас Крис вознамерился получить причитающуюся ему брачную ночь.

Скользнув в спальню, он увидел, как его капризное счастье, хоть и обещало, что не собирается спать на устланном лепестками роз ложе, все-таки с удобством на нем устроилось. И как обычно, Томас свил себе кокон из одеял — только пятка торчала наружу. Осторожно, чтобы не разбудить супруга, Крис присел на краешек кровати и наклонился, погладил круглую пяточку, поцеловал трогательно торчащую щиколотку. И еле отпрыгнул — реакция у Тома была мгновенная, и Крис чуть было не получил этой самой пяткой в челюсть.

- Лягаться удумал! – в шутку разозлился Крис и принялся выпутывать Хиддлстона из одеял. Тот вырывался, пихался, недовольно сопел.

- Оставь меня в покое, пьяное чудовище! – шипел Томас. – Иди к своим собутыльникам!

- Не злись, карамелька! – и Крис, все-таки достав свое сокровище из кокона одеял, распластал того по кровати, накрыл своим телом — не вырвется.

- Пусти! – сморщил носик Том. – Ты бы хоть зубы почистил, пьянчужка!

- Ах так! – и Крис поцеловал трепыхающегося Томаса, будет он еще выговаривать ему за нечищеные зубы!

И когда через полчаса хорошенько оттраханный Хиддлстон все-таки погнал Криса в ванную, тот вспомнил, что не показал Тому самый главный сюрприз.

- Пойдем скорее, пока остальные не проснулись! – и он утащил Тома из спальни.

По пути прихватив из кухни пару яблок, посетовав на то, что старший брат и хозяин ранчо не держит дома кускового сахара, Крис привел Тома на конюшню.

- Познакомься! – гордо продемонстрировал Хемсворт супругу вороного жеребца. – Это Слейпнир!

- Красавец! – ахнул Том и протянул Слейпниру половинку яблока. – Хороший! Крис! Какое чудо!

«Что я говорил?» – читалось на лице Хемсворта.

- Ты такой красавец! – повторял Том, нежно похлопывая коня по гладкой морде, – Такой хороший!

И Слейпнир доверчиво склонял голову перед Томом, позволял себя гладить, слопал все яблоки и даже разрешил Тому вычесать ему гриву.

- Можно? – робко попросил Том у Криса. – Можно мне прокатиться на нем?

- Конечно! Сейчас, я оседлаю его.

- Седло для нежных барышень! – улыбнулся Хиддлстон. – А настоящие австралийские ковбои как-то справляются без седла.

Крис не был уверен, что так оно и есть, да только какая разница — хочет его карамелька ездить без седла — на здоровье. Только бы не расшибся.

Но глядя на то, как уверенно Томас держится на спине Слейпнира, Крис мог быть совершенно спокоен за Тома — конь его не сбросит.

- Догоняй! – крикнул Хиддлстон и легонько ударил вороные бока пятками.

И Хемсворт, только и успев вскочить на стоящего в соседнем стойле рыжего конька, помчался вслед за ними.

Далеко в поле они остановили коней, отпустили пастись и улеглись сами в высокой траве.

Том думал о том, что, наверное, это и есть счастье — просто лежать рядом с Крисом, чувствовать его тепло, слегка касаться пальцами ладони, и знать, что никуда это не денется — их тихое счастье, которое досталось им так непросто.

А еще Тому нравилось смотреть в небо — оно было таким же ярко-голубым, как глаза его мужа. Глубоким. Нежным. Самым лучшим. Он бы мог целый день так пролежать — просто глядя в это небо. И чтобы рядом лежал Крис.

Тот, как будто поняв, что Том думает о нем, приподнялся на локте, посмотрел на Тома внимательно.

- Что ты там делал? – спросил, чуть нахмурившись. – В кабинете Реннера.

Том непонимающе уставился на мужа. А тот пояснил:

- Когда тебя только перевели к нам в часть, я видел, как ты выходил из кабинета Декана. И видок у тебя был, как будто тебя пялили….

- Стоп! – поморщился Томас, ему вдруг стало неуютно. – Ты что, ревновал меня к Джереми?

Крис обиженно засопел.

- Глупый! – поцеловал его Том. – Я знаешь, зачем к нему в кабинет лазил?

- Ну?

- Я знал, что Джерри ведет что-то вроде дневника. Даже не дневник, а что-то типа досье. Неофициального. На каждого из его солдат. То, что не записывают обычно в личное дело.

- Да ты что! – удивился Хемсворт. – Вот же жучара!

- Ну так вот, – продолжил Томас, – у него и о тебе записи были. Я хотел их прочесть.

- Зачем?

- Ну так, знаешь… Я же должен был знать, с кем мне предстоит иметь дело. Да и…

- Что еще?

- Понравился ты мне, вот чего! – выпалил Том и покраснел — до самых кончиков чуть оттопыренных ушей покраснел.

- Врешь, карамелька! – не поверил Крис.

Том только рассмеялся в ответ. Но тепло рассмеялся, по-доброму.

- А чего такой взъерошенный вышел? – не унимался Хемсворт.

- Да понимаешь, – смутился Томас, – я как-то неуклюже повернулся, а там полка была с книгами. Довольно много книг. Вот они-то мне на голову и свалились. Я потом, когда их на место расставлял, все боялся, что Реннер увидит, что порядок книг не тот, заподозрит, что к нему в кабинет залезли...

- Думаешь, он не понял? – усмехнулся Крис.

- А ты пойди, спроси его! – предложил Том.

- Значит, дурак я был, раз тебя подозревал? – почесал подбородок Крис.

- Еще какой! – опять улыбнулся Том.

- Слушай! – вдруг вспомнил Крис. – Все хотел тебя спросить. А ты кто по званию? Ну, в Сопротивлении.

- Я вообще-то две недели как в отставке, – пожал плечами Хиддлстон, – и возвращаться на службу не собираюсь.

- А до этого? – не унимался Крис.

- Полковник, – ответил Томас. И вдруг хитро улыбнулся:

- И сейчас Вы, господин майор, окажетесь под полковником!

Один бросок — и Крис оказался прижат к земле. Его любимая карамелька, устроившись сверху, явно имела своей целью исполнить угрозу.

- Как скажешь, Том! – замер в сладком предвкушении Крис. – Все, как ты скажешь!

И когда после сокрушительного оргазма, выкрикнув его имя, Томас упал на него, тяжело дыша и роняя Крису на лицо пот с влажных кудряшек, Хемсворт подумал, что надо бы устраивать прогулки верхом каждое утро. Слейпнир, пасшийся неподалеку от сплетенных в крепких объятиях тел, кажется, был не против.

Конец.

Комментарий к Часть 22 Так закончилась эта история. Но у нас еще есть парочка бонусов. Поэтому статус “завершен” пока не ставим.

====== Бонус ======

Таймлайн: когда Том лежал в госпитале Святой Анны сразу после победы Сопротивления над Империей. А Крис находился с ним, потому что никто не смог бы без угрозы для жизни выпихнуть Охотника из палаты его Карамельки.

Настойчивый стук в дверь заставил Криса оторваться от карамельных губ.

- Кого там еще несет? – недовольно спросил он.

- Войдите! – Том бесцеремонно отпихнул от себя Хемсворта и приподнялся на подушках.

- Хиддлс! – в проеме двери показался Джон Макмиллан. – Лежишь? Изображаешь из себя тяжело здорового?

- Да вот хоть поболеть, отдохнуть от вас! – улыбнулся Томас. Его пребывание в госпитале Святой Анны подходило к концу. Врачи обнадеживали, говорили, что еще день-два, и после контрольных тестов, если они не покажут наличие в крови стимуляторов, коммандер сможет покинуть больничную палату.

- Я слышал, как феерично наши уделали Императора Джеффри! – восхищенно произнес Джон и протянул Хиддлстону руку. Тот протянул в ответ свою, и тут же в его ладони оказался автоматический шприц с уже готовой к употреблению ампулой.

- Как заказывал, Томми! – подмигнул ему Макмиллан, после чего обратился к недовольно наблюдающему за ними Хемсворту:

- Я не понял, Хемси? А чего это ты тут, а не у меня на участке? Накосячил с забором, а исправлять я за тебя должен? Бабка мне всю плешь проела…

- Заебал ты со своим забором! – накинулся на него Охотник. – И вообще, ты чего приперся? Тома проведать? Проведал? Давай, до свидания!

- Между прочим, – совершенно спокойно, как будто и не слышал этой отповеди, продолжил архитектор, – я здесь из-за тебя.

- Что?! – не понял Хемсворт.

- Том просил меня привезти для тебя вакцину, – объяснил Макмиллан.

- Спасибо за заботу, конечно, да только не помню, чтобы я об этом просил, – буркнул Крис. Ему была приятна искренняя забота Тома о нем, только вот жаль, тот не знал, что колоть себе чудодейственное лекарство Хемсворт не собирался.

- Я не ослышался? – Том оставил свой шутливый тон.

- Нет, карамелька, – кивнул головой Крис, – я благодарен, поверь. Но я не буду колоть вакцину.

- Почему? – в вопросе Хиддлстона явственно звучала обида.

- Потому что… – замялся Крис, – потому что… я просто не могу, Том!

- Так, ладно, ребята! – Макмиллан вовсе не хотел присутствовать при надвигающейся ссоре. – Я свое дело сделал. Дальше вы уж как-нибудь сами. Том! Выздоравливай! Я погнал.

- Пока! – одновременно ответили ему Крис и Том, при этом даже не повернувшись к архитектору. Они не отрывали взгляд друг от друга: Том — укоряющего, а Крис — виноватого.

- Может, все же объяснишь? – холодно спросил Том.

Крис заметался по палате. Меньше всего на свете ему хотелось обижать Тома, особенно сейчас, когда он пошел на поправку. Но как побороть свой собственный страх перед вакциной?

- Крис! – позвал Том. Уже ласково, как будто и не звенел голос обидой всего парой секунд назад.

Хемсворт присел на кровать Тома, сжал в ладонях тонкие пальцы.

- У меня аллергия! – объяснил Крис, мучительно, как будто в срамной болезни признавался.

- И всего-то? – удивленно уставился на него Том. – Господи, Крис! Я-то думал!..

- Ну да, подумаешь, всего лишь яйца опухают… – совсем тихо прошептал Хемсворт.

Большие глаза Тома стали совсем огромными. Смотрели на Криса с усмешкой и еще, пожалуй, с сочувствием.

- Ну, что смотришь? – сердито спросил Крис. – Когда мне укололи нашу вакцину, давно еще, пацаном был, у меня эта аллергия и случилась. Я такой смотрю: яйца растут и болят, заразы! Ну а как я матери скажу про такое? Ну, я Люку, старшему то есть, показал. Он ржал дурниной… Потом, правда, прошло все, но не сразу...

- Подожди-подожди! – остановил поток слов Томас. – Ты же маленький был, ну подумаешь, бывает такое. Да и наша вакцина — у нее совсем другая формула. Вовсе не обязательно, что твой организм отреагирует так же. К тому же, мы в больнице, если ты не заметил. Если что — тебе тут же уколют антигистаминные.

- Укоооолют! – протянул Охотник. – Вот именно!

- Крис! – с укоризной покачал головой Том.

- Все, карамелька! – отрезал Хемсворт. – Все! Хватит! Отдай мою вакцину кому-нибудь другому, да и дело с концом.

- Криииис! – и Том весело чмокнул небритую щеку. – Крис! Или укол — или никакого секса!

- Только попробуй! – в притворной угрозе поиграл бровями Крис.

- Две недели! – продолжал дразнить Том.

- Поговори еще у меня! – и Хемсворт ловко подмял под себя брыкающегося и смеющегося Хиддлстона.

Весь следующий день Том думал, как уговорить Криса сделать укол. Кто бы мог подумать, что детский страх настолько глубоко засел в душе у бесстрашного майора, что одно только упоминание о вакцине заставляет его в панике метаться по комнате. Понятно, что лишать любимого Охотника секса Том и не думал. Да и самому не хотелось лишаться удовольствия. Но нужно же было что-то делать. Он даже не спал всю ночь и уже под утро, когда сон Криса должен был быть особенно крепким, осторожно подкрался к спящему Хемсворту, чтобы вколоть вакцину в крепкое плечо. Но тот, как будто знал, что Гюрза применит обманный маневр, лишь только тонкая игла оцарапала кожу, вскочил и по всем правилам провел излюбленный Томом болевой прием. Правда, Крис жалел все еще не до конца оправившегося Тома, и поэтому силы приложил в два раза меньше, чем мог бы. Но зато шприц отнял. Даже выкинуть хотел, но не стал — все-таки полезная штука, может кому-то жизнь продлить. Бушевал минут десять, грозился всеми карами небесными, а потом затих, прижал к себе свою карамельку, зарылся носом в нежные кудряшки и прошептал:

- Пожалуйста, Том! Пожалуйста, не надо! Я же вижу — ты хочешь, как лучше. Я все понимаю….

- Не понимаешь! – в досаде выкрикнул Том и вызмеился из объятий Криса. – Ни хрена не понимаешь, чертов ты идиот!

Крис отшатнулся — он никак не ожидал, что его отказ от вакцины вызовет у Хиддлстона вспышку гнева. А тот продолжал орать:

- Эгоист! Какой же ты невыносимый эгоист, Хемсворт!

- Я?! – обиженно спросил Крис. Это он эгоист? Он, который готов был ради Тома жизнь положить….

- Да, ты! – и острый кулак врезался Крису в плечо.

- Том! – Хемсворт увернулся от летящего в другое плечо кулака и, поймав руки Тома, опустил их вдоль туловища, крепко обнял, не давая пошевелиться. – Да что на тебя нашло?

Хиддлстон как-то сразу обмяк в его объятиях, вздохнул тяжело, даже упругие кудряшки-пружинки как будто поникли.

- Ты же помнишь, каково тебе было, когда ты думал, что я погиб? – почти что шепотом спросил Том.

Крис кивнул.

- Хочешь, чтобы я пережил то же самое? Когда ты уйдешь раньше меня — если не согласишься на укол — ты правда хочешь оставить меня одного? Без тебя? Скажи мне, Хемсворт, ты правда собираешься устроить мне этот ад?

«Так вот чего ты боишься! – начало доходить до Криса. – Вот из-за чего бесишься! Глупый! Если дело в этом — как я могу тебя оставить?»

И он послушно закатал рукав больничной пижамы:

- Коли! – и прямо, с каким-то даже вызовом посмотрел Тому в глаза. «Невозможные глаза — подумал про себя Охотник, – жизни не хватит, чтобы насмотреться. Каким же дураком надо было быть, чтобы отказаться от лишнего десятка-другого лет, которые можно будет провести, глядя в эти глаза».

- Уверен? – усмехнулся Томас.

- Яйца вспухнут — самую красивую медсестричку позову, чтобы лечила! – предупредил Охотник.

И Том сделал укол.

- Пять минут — полет нормальный? – нервно хохотнул Хиддлстон, глядя на замершего, прислушивающегося к своим ощущениям Хемсворта.

- Да вроде ничего, – облегченно выдохнул Крис.

- Слава всем богам! – закатил глаза Том. – А выкрутасов сколько было!

- Тоооом! – неуверенно позвал Крис.

- Яйца? Что? Болят? – тревожно подскочил с кровати Хиддлстон.

- Уши! – несчастная гримаса исказила лицо Охотника.

И действительно. Уши Хемсворта оттопырились, немного припухли и сделались приятного свекольного цвета.

Том зажал ладонью рот, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

- Что ржешь? – не оценил его усилий Крис.

- Прости! – все-таки улыбнулся Томас и потянулся к любовнику, чтобы обнять.

- Прости-прости-прости! Твои уши, Крис! Это же прелесть что такое!

- Иди ты! – беззлобно пробормотал Хемсворт.

- Чудо чудное! – веселился Том. – Дай поцелую! Крис! Дай… Ай!

Шлепок по мягкому месту заставил Томаса угомониться.

- Зови доктора, экзекутор! – взвыл Хемсворт: покрасневшие уши начинали болеть.

Когда укол антигистаминных препаратов подействовал, и чьи-то австралийские уши сделались всего лишь ярко-розовыми, а Томас, наконец, отсмеялся — только тогда Крис позволил Тому себя обнять.

- Все-таки ты редкостная язва, карамелька!

- Да, мне говорили, – довольно улыбнулся Том.

А Крис, обнимая свое невыносимое счастье, думал о том, что, в сущности, опухшие уши — это такая ничтожная плата за то, чтобы его самый любимый, самый нужный в мире человек не остался раньше времени один.

====== Бонус 2 ======

Бонус написан по просьбе одного из читателей. Состоит из НЦы чуть более, чем полностью. На основной сюжет не влияет. Немного дополняет 14-ю главу.

Таймлайн – последнее утро Криса и Тома в доме Макмиллана, перед вылазкой к лабораториям.

Читать после слов: “Крис хотел было вновь начать убеждать его в том, что они прорвутся, но Том запечатал ему рот поцелуем”...

... И Крис ответил. Жадно. Голодно. Как будто на всю жизнь вперед хотел нацеловаться. Мелькнула мысль — что и целой жизни мало будет, никогда он не насытится Томом. Всегда будет мало. Сейчас-то уж точно — всего час у них в запасе. И нужно будет покидать гостеприимный дом архитектора.

Крис оторвался от карамельных губ только для того, чтобы набрать воздух в легкие. И чтобы, подхватив под попку, отнести свое нежное счастье на кровать. Хотел зацеловать Тома всего, с ног до головы — сколько бы успел. Да только тот не дался. Хитро прищурился, перевернул Криса на спину, уселся сверху, сжал коленями бока — как будто норовистого коня собрался объезжать. И ринулся в атаку. Губы Тома были везде: они терзали рот, кусали ключицы, ласкали кожу на шее. Наглый язык щекотал соски, зубы чуть прихватывали — несильно, но чувствительно. Крис шипел сквозь стиснутые зубы, давился воздухом, пытаясь заглушить стоны — не дай бог услышит вся эта орава, которая сейчас гостила у Макмиллана. Да только так растревожил его Хиддлстон своими ласками, что скоро сил не стало хватать, чтобы пытаться удержать в себе рвущееся стонами удовольствие. И Крис едва не закричал, когда, прочертив влажную дорожку поцелуев от груди до живота, Том, немного поиграв языком вокруг пупка, опустился еще ниже, чуть задел щекой стоящий колом член, поднял на Криса глаза, затуманенные желанием и, как будто издеваясь, спросил:

- Хочешь?

Хемсворт взвыл, зажав ладонью рот — не хватало еще заорать в голос. Он еще спрашивает!

- Хочешь? – повторил змееныш и подул на влажную головку.

Гад! Сволочь! Все жилы вытянул, и все ему мало!

- Да, Том! Да!

- Скажи это…

Да что ж ты с ним будешь делать? За какие грехи это Крису? Любую пытку он принял бы, но эта, сладкая, невозможная пытка удовольствием…

- Пожалуйста, Том! Сладкий мой, пожалуйста!

- Мммм…?

- Возьми его в рот.

И Хиддлстон, облизав головку, чуть причмокнув губами — до чего же пошло вышло! – втянул ее и, играясь, вновь отпустил.

- Соси же, блядь! Что же ты делаешь со мной? Аааа!

Это Том насадился горлом на ствол, провел языком по всей длине, очертил венку. И вновь выпустил член изо рта, так же, с поволокой похоти, глядя на Хемсворта.

У того уже и слов не было. Только хриплые стоны. Только пытался дышать. Без теплого рта Тома задыхался.

И тот сжалился. Вновь накрыл губами головку, покатал во рту, пропустил дальше, и принялся за Криса всерьез, как будто до дна хотел высосать.

Хемсворт метался по кровати, рвал ногтями простынь, чуть подкинул вверх бедра, толкаясь в нежный плен Томова рта. Тот усердно сосал, даже причмокивал от удовольствия. А Крис, в восторге от того, чей именно рот сейчас трудится над его членом, казалось, все мысли растерял. Одна только осталась:

«Мой! – стучало в висках. – Мой Том! Только мой!»

И когда от того, чтобы сорваться в оргазм, Криса отделяли пару движений, Хиддлстон отстранился, пережал пальцами основание члена.

- Что? … – потерянно спросил Крис. – Что ты... зачем?

- Хочу, – и Том, приподнявшись на локтях, снова накрыл губы Криса своими. – Хочу тебя. В себе. Сейчас.

- Да, Том! Сейчас… я сейчас…

Хотел было перевернуть Тома на спину, да тот не дался.

- Хочу так, – шепнул на ухо, нежно поцеловал в висок, очертил подушечкой указательного пальца брови, разгладил морщинку на лбу.

- Может быть больно, Том, – запротестовал Крис, но Хиддлстон и слушать не стал. Схватил его ладонь, завел себе за спину.

Хемсворту не нужно было повторять дважды. Он погладил одной ладонью упругие половинки, второй, крепко обхватив член любовника, принялся медленно дрочить, чтобы отвлечь того от дискомфорта первого проникновения.

«Хоть бы смазку какую», – подумал Крис, и Том, как будто услышав его мысли, вновь отстранился, слез с кровати, метнулся к шкафу, где лежали его вещи, и вернулся в постель с тюбиком лубриканта.

- Иди сюда! – позвал Крис, и Хиддлстон вновь оседлал его, вернул ладони Хемсворта туда, где им самое место, и прикрыл глаза от удовольствия, когда одновременно с ласкающими член движениями руки внутрь его проник хорошо смазанный палец.

- Так! Да! Ох, Крис, еще!

- Сейчас будет тебе еще! – пообещал Хемсворт, проталкивая сразу два пальца, аккуратно растягивая узкое отверстие.

И когда почувствовал, что Том пообвык, когда сам уже не мог терпеть — хотелось засадить просто до красных кругов перед глазами – тогда только велел Хиддлстону:

- Давай!

И, придерживая того за бедра, чуть приподнял, а Том, направив изнывающий от желания член Криса в себя, одним тягучим движением опустился, замер, зажмурился, дыша часто-часто, загнанно.

- Ш-ш-ш-ш-ш-ш, тихо! Тихо, Том, сейчас пройдет, сейчас… ах ты ж!

Это Том качнул бедрами, насаживаясь до конца, повел вкруговую, и Крис захлебнулся от ощущений. Гладкие стенки так тесно, так нежно обнимали, что он боялся одного — кончить раньше, чем любимый достигнет оргазма. Пытаясь вспомнить что-то вроде таблицы умножения, Крис бросил это дело, едва только Хиддлстон приподнялся, почти соскальзывая с члена, и вновь опустился.

- Ну же, Крис! – и едва пятками не пришпорил, наглец. Давай, мол, двигайся.

Хемсворт подкинул вверх бедра, а Том вновь опустился до самого конца, принимая так хорошо, так правильно, что Крис опять прикусил себе кулак — крик удовольствия рвался из горла.

Сколько длилась эта скачка — Крис потерялся во времени, отдаваясь целиком во власть ярких ощущений. Том извивался на нем: слегка откинувшись назад, упираясь руками в Крисовы колени, наслаждаясь размеренным ритмом проникновений, он был сейчас так хорош, что Хемсворт сам не понимал, как он еще держится. Как не сорвется в бешеный ритм. И все-таки продержался недолго.

Плотнее обхватив кулаком член любовника, поглаживая большим пальцем головку, Хемсворт начал дрочить ему в быстром, рваном темпе, и когда услышал задушенное:

- Я сейчас, Крис! Ох, Крис! Вот так, так….Ааааа!

Кончил, когда увидел, как его живот заливает густое, теплое семя.

После пережитого оргазма Том упал ему на грудь как подкошенный: Крис почувствовал, как ходит ходуном его грудная клетка, как бешено бьется сердце.

- Все хорошо, – еле слышно прошептал Хемсворт и нежно погладил пальцами потную спину Тома, – все хорошо, счастье мое.

- Мое… – повторил за ним Том, а Крис поверить не мог. Неужели правда? Неужели это о нем сейчас Том говорит? Его ж не поймешь.

И когда отдышались, когда Хиддлстон перекатился на спину, улыбаясь в потолок шальной, совершенно счастливой улыбкой, тогда только Крис позволил себе поверить — вон как светит глазами, слепит удовольствием.

Украдкой бросил взгляд на часы. Пора! Черт бы побрал все на свете! Как не хотелось Хемсворту сейчас покидать развороченную постель. Не хотелось отпускать от себя теплого, разомлевшего от любви Хиддлстона. Не хотелось идти в душ, смывать с себя запах Тома.

«Еще пару минут!» – уговаривал себя Крис. И вытянулся на спине, откинул на подушки голову, прикрыл веки, исподтишка наблюдая за Томом.

Тот, приподнявшись на локте, внимательно смотрел на Криса. Как будто изучал. А на самом деле хотел запомнить. Вобрать в память черты лица. Запомнить человека, который подарил ему эту ночь. И это утро. «Полжизни не жалко за такое утро», – подумал Том.

Но у них оставалось только пятнадцать минут.