Круги на воде (СИ) [starless sinner.] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

«…так пускай наступает холодным рассветом на нас новый день»

Александр не был тем, кто стал бы заплетать ей косы. Путаясь пальцами, но добиваясь идеальности, ведь он не признавал полумер ни в совершаемых действиях, ни в чувствах; не стал бы лежать с ней во влажной траве, смотря на небо — бесконечно-голубое, захватывающее и выбивающее дух одним ударом. Совсем как выцветающая сталью чернота в его глазах.

Александр не стал бы переплетать с ней пальцы и прижиматься губами к выпирающим костяшкам.

Александр едва ли отозвался бы на ласковое, слишком личное «Саша», выдохнутое в шею со спины, как если бы Алина пролезла руками ему под одежду, под кожу — в саму суть её проклятой вечности.

Только бы замер, словно Алина поцеловала его шрамы, как припадают губами к святыням.

Он не стал бы. Не стал.

Но превратился в её главный грех, в страшнейную тайну — искомым в темноте силуэтом, жаждой и помешательством.

Алина улыбается детям, улыбается Малу, ощущая, как остатки света в ней меркнут осознанием потери чего-то важного, оторванного от сердца.

Александр не стал бы утирать её слёзы и не улыбался мягко первым появляющимся морщинкам.

Алина повторяет себе из раза в раз, безуспешно ища знакомый мрак в родных глазах и неосознанно выглядывая в каждом прохожем выученные черты.

Александр не стал бы её счастьем.

Она никогда не сможет признать иного,

ведь тогда пустота за рёбрами

иссушит

и выжрет,

оставит пустую оболочку, лишённую света; отвергнутую тьмой.

Изгнанную обеими мирами, лишённую части себя.

Александр не стал бы её спасением.

Только Алина не хотела спасаться.

========== ii. сон. ==========

Комментарий к ii. сон.

пост-канон.

канонная смерть Дарклинга.

Алина губу кусает, смотря, как тени ускользают из её комнаты, ползут рывками от окон, ближе к шкафу и кровати, прячась, не позволяя себя выжечь. Отступая перед силой рассвета: новый день сгоняет ночь за грань, лишает сил.

Алине бы поймать солнечный луч да поддаться этой меланхолии и тоске по теплу, которое разгоралось в собственных ладонях.

Но она скользит глазами по теням, находит в углах. Ей хочется думать, что они там прячутся, клубятся и зовут к себе.

Ей хочется думать, что каждый сон — это предзнаменование чего-то ужасающего; чего-то прекрасного.

В рассветной тишине, полной таинственной магии, неподвластной ни одному гришу, Алина смыкает дрожащие веки, под которыми печёт невысказанной скорбью; стекает из углов глаз разъедающей солью.

— Пожалуйста, — шепчет она, едва разлепляя подрагивающие губы. — Пожалуйста, приснись мне ещё раз.

========== iii. тревога. ==========

Комментарий к iii. тревога.

внимание: флафф.

Такое время она внутренне зовёт тёмным.

Небо в подобное утро немилосердно-серо набрякшими тучами, и свет кажется тусклым, безжизненным. И внутреннее солнце той, чьё предназначение сиять среди людей, скрывается в клетке межреберья.

По дворцу начинают разгуливать шепотки, словно клубы пыли в забытых углах, о дурном настроении королевы. Не догадываясь, что причина вовсе не в том, что перины были не мягкими, а чай поутру — недостаточно сладок. Многим хотелось бы думать, что за годы правления она стала вздорной, избалованной девчонкой.

Она кисло улыбается своему отражению до того, как в покоях покажутся служанки мелкими стайками, щебечущие и машущие крыльями своих платьев.

Алина знает, что привкус дня будет затхлым, почти гнилым.

Когда Дарклинг закрывается от неё, всё становится таким: серым. Отвратительным. Раздражающим.

Это случается редко. Реже, чем скандалы и бурные примирения. Реже, чем начинаемые ими войны.

Дарклинг замыкается, словно захлопывает перед её носом врата в их связи — крепкой и нерушимой. Но Алина наталкивается на ледяную стену отчуждения. Скорее задумчивого, нежели презрительного. В такие моменты его взгляд дробит ей кости неясной тревогой.

Бессмысленно пытаться что-то спросить, и она невольно ощетинивается раздражением на всех вокруг.

Не стоило бы попадать под горячую руку короля.

Упаси святые попасть в немилость настроения королевы.

Дарклинг отсутствует подолгу и не приходит ночевать, с каждым часом пуская трещины по наледи её спокойствия.

Алина ищет свою вину: повод для обиды или злости, нечаянный промах. Изматывает себя догадками, начиная злиться в ответ, додумывать тысячу недомолвок, искать ту, что могла бы пробежать между ними кошкой — мысля, как истинная женщина.

До тех пор,