Светлые головы и золотые руки [Николай Сергеевич Башев] (fb2) читать онлайн

Николай Башев Светлые головы и золотые руки

В нашей жизни, как и в природе, всё взаимосвязано. Так и прорыв человека в космические дали случился не на пустом месте, а на богатом авиационном поле. Первыми в космос отправились военные лётчики. Корабли космические проектировали и строили те, кто прошёл хорошую школу, создавая планёры, самолёты и ракеты. Многие тысячи умнейших голов корпели днями и ночами над чертёжными досками в конструкторских бюро. Затем чертежи попадали на заводы, где замысловатые карандашные линии превращались в десятки тысяч различных деталей. И наступал долгожданный момент, когда Иван Иванович привозил из механического цеха самую первую деталь и крепил в сборочном стапеле, закладывая основу будущего космического корабля. В этот момент никто не мог сказать с полной уверенностью, что удастся безошибочно собрать воедино все эти бесчисленные детали, узлы и агрегаты.

Удивительное дело, все знают имя первого космонавта, фамилию Главного конструктора, кое-кто ещё помнит фамилию директора завода. Но никто и никогда не вспомнит фамилию того монтажника, который установил первую деталь! А она, как первый камень в фундаменте строящегося дома. Если косо поставить, то получишь «падающую Пизанскую башню». Космическому кораблю негоже падать. Не для этого строили. Его задача – летать выше и быстрее всех. Полёт Гагарина разбудил человечество и позвал к звёздам.

Я хорошо помню этот солнечный апрельский день 1961 года и прозвучавшие из уличных репродукторов торжественные слова диктора:

– Говорит Москва! Работают все радиостанции Советского Союза!..

Мы, семилетние мальчишки, затаив дыхание, дослушали сообщение ТАСС до конца и бросились разносить радостную весть по всему нашему небольшому городу. Вечером устроили настоящий салют на сопке Лысухе, запустив в небо десятки самодельных ракет. Утро следующего дня встретили с твёрдой решимостью стать космонавтами. На лужайке возле нашего дома соорудили площадку для прыжков в высоту. Почему-то казалось, что в школу космонавтов возьмут только тех, кто прыгнет выше двух метров. Только к осени наши занятия спортом пошли на убыль. Школа и огородные дела не оставили нам ни минутки свободного времени.

Зимой забот меньше, и мы с друзьями принялись собирать авиамодели из подручных материалов, напрягая всю нашу фантазию. Мечта взлететь выше облаков потихоньку зрела в наших детских ершистых головушках. А сколько таких светлых головушек по всей огромной стране в те исторические годы решили связать с космосом своё будущее? И не сосчитать! Не все стали космонавтами. Многие встали к станку, чтобы делать детали для космической техники, другие стали врачами, чтобы лечить космонавтов, третьи стали учителями, чтобы учить детей будущих космонавтов… Всем нашлось дело. Но сначала надо было выучиться настоящему делу. И здесь очень помогали журналы "Юный техник", "Техника молодежи", "Рационализатор и изобретатель", "Квант" и учебники, особенно "Курс теоретической физики" Л. Д. Ландау…

Студенческие годы – самое золотое время в моей жизни. Вокруг – верные друзья, симпатичные подружки и замечательные преподаватели. Впереди – светлое будущее. Не беда, что стипендия маловата. Декан факультета, душа человек, понимая наши трудности, постоянно всем помогал, пристраивая на подработки на кафедре. Поэтому после занятий я мчался в лабораторию, где выполнял самые различные черновые работы: пилил, точил, сверлил, паял, чертил… Попутно набирался конструкторского опыта, наблюдая за работой своих старших товарищей.

Эти старания не остались незамеченными. Так я попал в группу, которая занималась дистанционным зондированием Земли. На мою долю выпало счастье изготовления индуктивных датчиков из тончайшего медного провода. Вот это была работа! Любое неловкое движение приводило к обрыву провода. Приходилось всё переделывать и часами не отрывать глаза от намоточного станка. Рядом трудились две пригожие однокурсницы, наматывая датчики другой конструкции. Поначалу они лишь снисходительно поглядывали на меня, мол, не своим делом занялся парнишка. Через неделю красавицы выдохлись. Всё чаще рвались у них провода. Всё чаще капали на пол хрустальные слёзки. Всё чаще приходилось успокаивать девчат и перематывать их катушки, чтобы получили они свою скромную зарплату.

Мои датчики оказались самыми лучшими. Поэтому меня зачислили в испытательную бригаду, которая летом отправилась в самую безлюдную часть Якутии и самую богатую по части мошки и комаров. Мои же подружки сели в поезд "Иркутск – Адлер" и отправились к лазурному морю отдыхать.

Наша аппаратура оказались настолько хорошей, что чувствовала включение обычной лампочки за сто километров. Целый месяц инженеры и учёные тщательно испытывали все приборы, чтобы затем установить их на один из спутников серии "Космос". Я же маялся бездельем. Бродил по тайге, собирая различные травы и ягоды, любовался дикой природой, ловил рыбу в многочисленных озёрах и речушках. Пока не набрёл на крохотную избушку, притаившуюся в тени мохнатых елей.

Хозяйка, раскосая старуха, долго вглядывалась в моё лицо и глаза, словно читая по буквам, что же привело городского олуха в такую даль:

– Не стой, как истукан, показывай, что у тебя в котомке и в корзине!

Пришлось вывалить свой "гербарий" под ноги отшельнице.

– Ишь, ты! Не дурак! Хорошие травки собрал. Пригодятся мне. А вот эту дрянь зачем набрал? – показала старая на светлые древесные гнилушки.

– Так, ведь хочется и рыбку, и сало закоптить.

– Точно, дурак! Не годятся они для рыбы. Этими гнилушками местные шаманы только мумии из зверушек делают!

– Значит, выучусь и на шамана. В жизни пригодится. А вы зачем в такой глуши живете? Опасно здесь одной! Задерёт медведь ненароком, либо волки загрызут.

– Я костлявая, подавятся!

– А я косточки сахарные люблю глодать.

– Вот, ужо, посажу тебя сейчас на лопату да в печь! Будут тогда тебе, несмышлёнышу, и супчик горяченький и мозговые косточки.

То ли сойки крик противный, то ли скрып дверной по-над полянкой прозвучали. На минуту стихли. Не выдержала старая колдунья, вспомнила юные годы и залилась молодым серебристым звучным смехом:

– Сколько лет я ждала своего принца заморского! Дождалась! А он – рыжий! До самых пяток рыжий! Молодой да сопливый. И волосы по самые плечи! И детки наши будут рыжими да конопатыми! Какой кошмар! И зачем я с правой ноги утром рано встала?

– Ты бы, девица красная, молодца накормила сначала, напоила, а уж потом в ЗАГС тащила!

Не простая старуха оказалась. С изюминкой. Жизнь над ней немало покуражилась, побила, поломала да не сломала. Было, что вспомнить, что рассказать внимательному слушателю.

Три дня провёл я в гостях у бывшей петербургской красавицы. На три романа наслушался историй различных и сказок. Тысячу полезных советов по травам и снадобьям получил. Один совет лесной отшельницы мне особенно пригодился:

– Набери-ка в баклажку водицу из этой бочажины болотной. Нос не вороти и не смотри, что вода чернее ночи. Хорошо заткни пробку. Отдай эту воду в городе толковым учёным. Пусть изучат, как следует. Что-то есть в этой воде такое, что я объяснить не могу. Скажу только, что жизнью обязана ей. Картечью в меня стреляли лихие людишки. Сильно ранили. Думала, что помру. Ходить не могла, только ползала. До чистого ручья далеко, вот и пила из этого вонючего болота. Потихоньку, помаленьку оклемалась. С тех пор и стала народишко лесной лечить. Сам видишь, здесь доктора за сотню вёрст не сыскать. А теперь, иди! И прощай!

Прошли годы. Закружило меня, завертело. Одна работа сменяла другую. Новые города и новые страны. Новые знакомства. Так получилось, что во время очередного полёта на служебном самолёте в салоне оказались всего два пассажира:

– Молодой человек, не желаете партийку в шахматы?

– Товарищ генерал-майор, если выиграю, на гауптвахту не отправите?

Слово за словом. Разговорились. Когда я поведал, что родом из Уссурийского края, мой собеседник забросил шахматы и засыпал вопросами. Его особенно интересовал дикий корень женьшеня. Я рассказал всё, что знал, и вдруг вспомнил про давнишний подарок якутской отшельницы:

– Владимир Александрович, у меня в гаражном подвале уже давно пылится баклажка с болотной водой. Знахарка утверждала, что эта вода спасла ей жизнь, излечила после тяжёлого ранения, просила передать учёным. А я, к своему стыду, запамятовал совсем.

– Это интересно. Пиши свой адрес. Мои люди наведаются к тебе и заберут баклажку. В нашем научном институте есть отдел космической медицины. Там очень хорошее оборудование и дотошные сотрудницы. Кто знает, вдруг знахарка что-то дельное нашла?

Через несколько лет я узнал, что не зря сохранил таёжную воду. Учёные обнаружили в её составе уникальные лечебные компоненты.

Многие заводы и конструкторские бюро довелось посетить за свою жизнь. И всегда улучал минуту-другую, чтобы постоять и полюбоваться работой простых технологов и конструкторов, литейщиков и токарей, слесарей и монтажников, электриков и сварщиков, операторов и лаборанток. Эти "рабочие лошадки" авиационной и космической отраслей своим трудом создавали то, что до них никто и никогда не делал. Меня поражало, с какой высочайшей добросовестностью они относились к своей работе.

Конечно, многочисленные контролеры, постоянно проверяли качество их продукции на каждом этапе. Бывали изъяны, что тут лукавить. Однако, большинство из них случались из-за скрытых дефектов исходных материалов.

В производстве сложной космической техники не бывает мелочей. От мелочей нельзя взять и отмахнуться, сказать:

– Так сойдет! Не сломается.

За каждым мелкой неисправностью может последовать отказ какого-нибудь важного устройства. В космическом корабле нет ничего лишнего. Всё только самое необходимое. Причём, всё нацелено на обеспечение безопасности экипажа. История космонавтики, к сожалению, не обошлась без аварий и катастроф. Микроскопические трещинки приводили не раз к взрыву ракетных двигателей, отказ простого атмосферного клапана погубил троих советских космонавтов, небольшое похолодание на космодроме во Флориде стало причиной ужасной катастрофы космического шаттла "Челленджер". Именно поэтому короткая фраза "Через тернии – к звёздам" напоминает нам, что путь к успеху не бывает легким, не бывает без потерь и тяжёлых утрат.

Приведу один пример, как для огромного завода оказывается важен результат труда всего одного работника. Однажды, начальник сборочного цеха заявил на селекторном совещании, что вынужден остановить работу, так как при проверке силовых гидроцилиндров на испытательном стенде обнаружена течь у всех изделий, поступивших на сборку после первого июля. Оказалось, что именно с этого числа ушла в отпуск сборщица этих агрегатов, опытная кадровая работница. Все мы знаем, что не бывает незаменимых людей. Срочно собрали всех девчат, работавших с подобными изделиями. Несмотря на их старания, все вновь собранные гидроцилиндры потекли под нагрузкой. Весь завод оказался в непростом положении: остановилось производство, нависла угроза штрафов. Нам всем засветила перспектива остаться без премий и тринадцатой зарплаты. Лучшие технологи и конструкторы подключились к решению проблемы. Результат – ноль! Удалось только выяснить, что при сборке происходит крошечное повреждение уплотнительного кольца. Директор завода принял решение найти и отозвать дамочку из отпуска. Целую неделю искали её на бескрайних просторах Советского Союза, пока не выудили из солёной черноморской волны в небольшом абхазском селении.

Далее начался настоящий концерт. Заводские инженеры установили две скоростные кинокамеры рядом со сборочным столом нашей героини, поодаль расположились технологи, конструкторы и различные начальники. Директор и четыре лучшие молодые сборщицы встали вплотную к столу, чтобы в деталях отследить весь процесс сборки.

Прозвучала команда:

– Начали!

Застрекотали кинокамеры.

Загорелые пухленькие ручки привычно достали из упаковки новенькое уплотнение, нежно пробежались пальчиками по кругу, отыскивая возможные задиры, и, в мгновение ока, воткнули кольцо вглубь блестящей трубы гидроцилиндра.

– Всё, готово! Подайте следующий комплект.

Две минуты полной тишины, и – оглушительные аплодисменты!

Вы видели когда-нибудь, как аплодируют простому рабочему человеку? Я видел. Видел и другое: бездонные голубые глаза Марии Ивановны, устремлённые вдаль в тот момент, когда руки делали своё дело. Мне почудилось, что вижу в этих глазах ласковое тёплое море и белый парус вдалеке. А может, так и было. Её муж половину жизни провёл в море на научно-исследовательском корабле, прокладывая маршруты по всем морям и океанам, обеспечивая связь с космическими аппаратами и кораблями.

Два дня мы старательно вглядывались в белый экран на стене актового зала, просматривая отснятое кино и пытаясь понять, каким образом Марии удаётся, не глядя, поставить непокорное кольцо точно в узкую проточку внутри гидроцилиндра. Напрасно старались. Секрет этого мастерства остался секретом. После жарких споров было принято решение доработать конструкцию так, чтобы любая школьница смогла выполнить эту, вроде совсем незатейливую, операцию.

Кстати, о женщинах. Есть многое, что подвластно только нежным женским ручкам. И мы привыкли к этому. И забываем, что русские женщины – это настоящий клад. Она успевает накормить из ложечки годовалого сыночка и проверить уроки у дочки, сварить борщ и по телефону обсудить с подружкой, какой костюм сшить к Новому году. И при этом остаётся красавицей и незаменимой мастерицей на своём рабочем месте!

Сейчас я расскажу об одной удивительной женщине, которая принимала активное участие в создании советского многоразового космического корабля, получившего название " Буран". Встретились мы с ней в середине 80-х годов на одном из южных испытательных полигонов в Астраханской степи. Июль месяц – не лучшее время для тех мест. Жара стояла невыносимая. Столбик термометра поднимался к отметке плюс 39 градусов уже в 11 часов. Поэтому все работы начинались с рассветом, так сказать "по холодку". По соседству с нашим аппаратом расположился грозный истребитель-перехватчик МИГ-25. Я всегда восхищался этой уникальной машиной и не упускал возможности коснуться рукой крыла, провожая в полёт.

Поначалу никак не мог понять, что же делает на соседней стоянке стройная дама лет сорока с небольшим. Она тщательно осматривала самолёт перед полётом, что-то записывала, терпеливо ожидала возвращения под немилосердно палящим солнцем, снова скрупулезно осматривала, что-то измеряла и заносила в блокнот результаты. Присмотревшись внимательнее, я понял, в чём дело. Какие-то необычные пластины, наклеенные в различных местах фюзеляжа, являлись объектом внимания моей соседки.

– Это же тепловая защита! – мелькнуло в моей голове. – Это какую же надо иметь толковую голову, чтобы придумать такое необыкновенное вещество, которое не боится огромных температур.

Все мы видели на ночном небе "падающие звёздочки". Конечно, это не звёздочки на самом деле, а пылинки и мелкие камешки, прилетающие из глубин космоса и сгорающие на высоте примерно 100 километров от трения о воздух. Точно так же космический корабль при спуске с орбиты испытывает колоссальный нагрев. Облако раскалённой плазмы бушует за его иллюминаторами. Специальные покрытия защищают в этот момент от нестерпимого жара и корпус самого корабля, и экипаж. Лучшие специалисты во многих странах ломали голову над созданием таких покрытий. Моя скромная соседка всё-таки утёрла им нос.

Удивительное дело, что московская дамочка заботилась о тепловой защите летательных аппаратов, а о своей светлой головушке совсем не волновалась. Запросто могла ведь получить солнечный удар и тепловой в придачу! И о чём только думали её начальники? Бросили учёную даму на раскалённой бетонке аэродрома без воды и без укрытия, а сами устроились в своих уютных кабинетах под кондиционерами и в ус не дули.

Не откладывая в долгий ящик, из родной канистры отлил литрушечку кристально чистой охлаждающей жидкости и помчался к девчонкам в бригаду обработки данных:

– Красавицы, ненаглядные мои! Выручайте! Нужна приличная шляпа женская, на стоянке московская учёная дама плавится под солнцем. А я вам, взамен шляпы, капли Менделеева подарю к чаю.

Встрепенулись сороки, загорелые бока:

– Сергееич, ты смотри, сильно не загуливай, а то жене всё расскажем!

Добрые у нас девчата. И шляпу нашли модную и холодненького компота из столовой принесли. Москвичка поначалу пыталась отказаться от моих подарков. Потом сдалась. Да так приложилась к банке с компотом, что до последней капли вмиг осушила. Вот так две недели мы и проработали по соседству до завершения испытаний. За это время я догадался, для какого такого необычного самолёта испытывала москвичка свои пластины, не щадя себя. И горечь обуяла меня. Почему у нас не ценят и не берегут людей? Ведь этот новый материал стоит огромных денег! Без него космический корабль моментально сгорит! А мы не хотим потратить рубль и создать человеческие условия для работы.

Многолетний тяжёлый труд московской умницы не пропал даром, её тепловая защита отлично поработала в космосе и на земле.

Орбитальный корабль "Буран" выполнил 15 ноября 1988 года свой первый космический полёт и благополучно приземлился на аэродроме "Юбилейный" в казахской степи. Этот день навсегда остался в моей памяти. Необычайная гордость наполняла сердца всех, кто участвовал в создании этого шедевра советской науки и промышленности. Многие из моих товарищей работали по особому графику: по 12 часов в день, без выходных и праздников.

Давным-давно, когда я был молодой и красивый, судьба познакомила меня с такими шикарными девчатами, каких свет не видывал. И делом они занимались необыкновенным: они шили парашюты для космических кораблей. Одно дело – смотреть, как под белым куполом плавно опускается на землю из поднебесья какой-нибудь курсант лётного училища. Это привычная картина. Совсем другое дело – увидеть, как из грузового люка огромного самолета ИЛ-76 скатывается тяжёлая бронированная боевая машина с десантниками внутри и устремляется вниз, как вспыхивают алыми маками купола парашютов. Сердце замирает и дух захватывает!

Отечественные космические корабли спускаются с орбиты на землю всего на одном большом парашюте. Момент раскрытия купола – самый волнительный и для экипажа, и для поисково-спасательной службы. Удивительное дело – не прочнейшие сталь и титан, а тоненькая шелковистая тряпочка гасит огромную скорость корабля и бережно опускает на родную землю.

Поэтому, попав первый раз на фабрику, я с восхищением смотрел, как работницы раскатывали рулоны ткани, как идеально разглаживали, раскраивали и сшивали воедино полученные полосы и ленты. У меня бы никогда в жизни не хватило смелости взять в руки ножницы и разрезать на части ослепительное полотнище парашютной ткани, а уж я на своём веку кем только не работал. Мастерицы же работали ножницами играючи. Золотые руки! Иначе не скажешь.

Я пытался посчитать, хотя бы приблизительно, сколько женских рук участвовало в создании одного космического корабля. Получилось такое огромное число, что страшно сказать! Если бы все эти Любушки, Леночки и Светочки занимались, допустим, озеленением городов, то наша страна была бы похожа на цветущий райский сад.