Его проклятая Любовь [Вера Рэй] (fb2) читать онлайн

Его проклятая Любовь

Глава 1

Макар

Все началось обычным летним днем… Лето в этом году выдалось особенно жаркое. Я сидел на широком пластиковом стуле, так же широко раздвинув ноги, чтобы ветер лучше продувал все мое тело. От солнечных лучей с трудом удавалось спрятаться под огромным зонтом с рекламой какого-то пива.

— Знаешь, Макарыч, я тут на днях Машку встретил, — я вопросительно посмотрел на лучшего друга. — Ну, Машку, Сидорову, из параллельного. Помнишь, все наши пацаны по ней сохли.

— Не помню я никакую Машку…

— Да как же, Макар. Ты же сам еще за ней бегал. Ну, такая вот, — своими ладонями попытался изобразить очертания женской груди.

— Ну, допустим, — кое-какие воспоминания в моей голове все же всплывали.

— Она, оказывается, замуж вышла за отличника нашего. Помнишь, ботан очкастый, как его звали… Надо же, из головы совсем вылетело…

— Иннокентий, кажется.

— Да-да, точно, как попугая. Кеша… Говорит, счастлива в браке, Кеша на руках ее носит, при этом сама Машка не работает и ни в чем себе не отказывает.

— Везет некоторым, что тут скажешь! — хлебнул глоток холодненького пива, слегка булькнул его во рту, согревая, а только после этого проглотил.

— В том-то и дело, что не совсем везет… Мне ведь интересно было, почему первая красавица класса, да что там, школы, вышла замуж за этого неприметного очкастого… Кешу. Ну серьезно, она ведь могла любого выбрать.

— И?

— Короче, поведала мне Машка, что лет 5 назад в ее жизни началась черная полоса. Ни работы, ни денег, из университета выгнали поганой метлой, да и замуж никто не брал… Тогда-то Маша и нашла в интернете адрес какой-то шаманки, колдуньи, не знаю, как ее назвать… Словом… Гадалка эта нагадала Машке, что совсем скоро та выйдет замуж. Только ей не нужно воротить носом, а принять ухаживания первого парня, который начнет за ней ухлестывать. И брак этот будет удачным… Вот… — активно жестикулировал Димка, рассказывая мне этот бред.

Я демонстративно закатил глаза, решив, что пусть монолог друга останется без ответа.

— О чем базар? — словно из ниоткуда перед нами явился Гарик. Он, как всегда, опаздывал, и как всегда, подкрадывался незаметно… Конспиратор хренов, журналюга…

— Да Димка сбрендил. Верит во всякую чушь… — сетовал я, а Гарик уже отодвинул для себя стул, развернул его и сел, упершись локтями о спинку.

— Жара просто дикая! — в подтверждение своих слов стер со лба пот и несколько раз дунул в его направлении своим ртом. — В какую чушь? Поподробнее можно? — уже обратился к другу, смотря на него с профессиональным интересом. Гарик вел юмористическую рубрику в журнале и рассказывал различные смешные истории. Для поиска сюжетов ему не приходилось ходить далеко — большинство из них происходили лично с ним, со мной или с Димой.

— Короче, Игорек… Мне надоело трудиться за гроши в автосервисе, экономить каждую копейку. Я жить хочу, понимаешь?! — Гарик кивнул, пытаясь серьезно смотреть на друга. А я с трудом сдерживал хохот. — Есть одна гадалка, Серафима, говорят, она может предсказать судьбу.

— Что за бред? — Гарик тоже не сдержался и громко рассмеялся. Я повторил за ним, а Дима раздраженно смотрел то на меня, то на него.

— Да идите вы, оба… Я серьезно, а вам лишь бы поржать.

— Ну ладно, Димон, не уж то ты решил, что она сможет тебе наколдовать миллионы? — все еще подшучивал я.

— Нет, миллионов не нужно, а вот дамочку с миллионами — почему бы и нет. Скажет мне, где, когда, во сколько ждать свое счастье. А я сделаю все, исходя из ее инструкций. Ребят, я отзывы о ней читал в интернете, говорят, баба толковая…

— Ах, если в интернете… — прыснул Гарик… — От нас тебе что надо?

— Пацаны, идем-те со мной, а? Самому, если честно, боязно… С детства боялся этих гадалок. Говорят, они могут одним взглядом загипнотизировать. Не хочу отдать незнакомке все свое и без того небольшое состояние.

— Макар, ты как, поможем другу? — подмигнул мне Гарик. Уверен, в тот момент он надеялся, что Димка влипнет в какую-то историю, а у Гарика появится сюжет для новой статьи.

— Ладно, почему бы и нет… — согласился я. Все равно делать было нечего, а возвращаться к себе почему-то не хотелось. Кристина, моя девушка, то есть, невеста (никак не привыкну), во всю готовится к свадьбе. Уже надоела со своими постоянными вопросами: какого цвета салфетки, галстук или бабочка, атлас или органза. Просто тошнит…

Предложение я ей сделал не от большой любви, и даже не по залету… Просто мы с ней уже так давно вместе, что как бы пора жениться. Только я не уверен, готов ли… А еще больше не уверен, хочу ли жениться именно на Кристине. Я к ней привык, конечно, а любовь… Не уверен, знаю ли я, что такое любовь.

Глава 2

Мы с Гариком ждали Диму возле неприметного небольшого офиса, в который только что вошел наш лучший друг.

— Я себе как-то иначе представлял «логово» хищницы! — улыбнулся я. Гарик увлеченно рассматривал что-то у себя в телефоне, второй рукой держа зажженную сигарету, которая уже почти догорела, так и не удостоившись чести быть поглощенной Гариком.

— Реально, Макар, одни положительные отзывы об этой тетке. Может мне тоже ее проверить? Прикинуться бедным бараном, послушать, что она мне скажет. А потом напишу разоблачительную статью… Уверен, 100 % отзывов — фальшивка. И написаны они по одному шаблону неделю назад. Как-то подозрительно это все. — Наконец, сделал затяжку Гарик и перевел взгляд с телефона на вход в офис гадалки.

Дима с широкой улыбкой на лице появился в двери.

— Ну что?

— Все супер, пацаны… Теперь дело за малым, я знаю имя своей будущей жены. Цитирую: «Ты встретишь Надежду, она поможет исполниться всем твоим мечтаниям. Только будь осторожен в выборе приоритетов».

— Бред… — на выдохе сказал я. Только Димка может поверить в этот бред. — Ты наверное, сам взболтнул, что встречался до сих пор с одними Надеждами! — прыснул я, подмечая еще одну особенность друга. Притом, ни я, ни Гарик понятия не имели, почему у Димки бзик на всех Наденек.

— Ничего не бред… Макар, зайди к ней на минуту, сам убедишься, что она всю правду говорит. Мне вот она сразу сказала, что я автослесарь, мечтаю подняться из нищеты, хочу жить припеваючи, ни о чем не думая.

— Так это понятно по твоей одежде и испачканным переработанным маслом рукам.

— Смейся-смейся, — обиделся друг. — Сам-то чего к ней не зайдешь, боишься, что она тебе всю правду скажет? Ссыкло…

— Что? Сам ты ссыкло! — набросился я на Диму, который отчаянно сопротивлялся, пытаясь стукнуть своим коленом мне в пах. Только я всегда был сильнее и крупнее него, поэтому быстро повязал этого недоделанного Самурая.

— Ребят, не ссорьтесь. Давайте я пойду. Ну а что, мне даже интересно! — улыбнулся Гарик, после чего скрылся за дверью.

— Вот Игорек — нормальный пацан, не то, что ты… — обиженно упрекал меня Димка.

— Можно подумать, это он тебя в прошлом году спас от бешеной псины! — усмехнулся я, снова вспоминая ту дикую историю.

— Один раз помог, теперь всю жизнь вспоминать будешь. Тоже мне, друг… — обиженно отмахнулся тот. А я снова заржал, вспоминая, как его чуть не сожрал «огромный» чихуахуа с «огромной» пастью.

С Димой мы ссорились часто и по пустякам. Все потому, что он очень быстро обижается, а потом вообще забывает, что мы ссорились. В общем, я привык. У него пройдет… Главное, не усугублять еще больше ситуацию.

Я ковырялся в телефоне, а Дима делал вид, что меня не замечает. Было скучно и очень жарко, я бы в тот момент все отдал, чтобы искупаться в озере или хотя бы принять холодный душ. Но ведь должен был дождаться друга.

Прошло еще несколько минут… Вот и Гарик появился. Только был он не таким радостным, как Дима. Его бледное лицо и озадаченный взгляд выдавали некоторую тревогу.

— Ну как? — поинтересовался я у него. — Убедился, что она шарлатанка?

Игорь кивнул, не посвящая меня в подробности. Если честно, я до сих пор не знаю, что такого сказала ему эта гадалка, что произвело на него такое впечатление.

— Пацаны, мне бежать нужно, потом созвонимся, ладно? — быстро попрощался Гарик.

— Ну хорошо… — пожал плечами я, не понимая перемен в настроении лучшего друга.

— Кстати, Макар. Ты зайди к ней, она ждет тебя, — добавил Гарик.

— Ждет? — искренне удивился я.

— Да… Так и сказала: «позови третьего».

Я ухмыльнулся. Похоже, мои друзья оба сошли с ума. Ладно Дима, но Гарик? Он всегда мыслил наиболее рационально из всех нас, что и помогло ему успешно окончить журфак.

А для себя решил, что, почему бы и нет… Сомневаюсь, что гадалка скажет мне что-то новенькое. Хоть поржу потом.

***

Внутри было так же, как и снаружи — обычно. Ничто не говорило о том, что я попал к предсказательнице — не было здесь всевозможных амулетов, зеркал, свечей и всего остального, что ассоциируется с чем-то потусторонним.

— Я тебя ждала! — услышал грозное хриплое из-за шторки. Выгнул бровь и тяжело вздохнул.

Подошел к шторке и нерешительно остановился.

— Смелее, смелее, милок. Я не кусаюсь! — услышал более ласковое. — Когда меня не злят! — женщина устрашающе рассмеялась, а я сглотнул.

Что ж, обратной дороги не было… Я же не ссыкло какое-нибудь. Это Димкина прерогатива.

Отодвинул шторку, столкнувшись глазами с женщиной на вид лет пятидесяти. Она внимательно меня разглядывала.

— Садись, парень! — пригласила она. И не задавая лишних вопросов, начала брать быка за рога! То есть, сразу вывалила на меня кучу фактов…

— Вижу, начальница у тебя злая, вредная… — Скривился, вспоминая Ирину Константиновну. Но это еще ни о чем не говорит — у каждого второго вредный начальник. — Уходить тебе надо, она не позволит раскрыться твоему творческому потенциалу. — Равнодушно выдохнул, и это все? — Собаку вижу, маленькую, но кусачую… Ты смотри, эта собака очень ценна для тебя лично. Береги ее, она будет твоим талисманом, — вот-вот, собаки у меня отродясь не было, глупости все это. — С зубами у тебя проблемы, я чувствую, как они болят по ночам, — хотелось быстрее закончить этот цирк, с зубами у меня все в порядке. Я привстал… — Куда ты, мил человек? Не веришь мне? Так я ведь не сказала еще самого главного. Любовь ты свою встретишь совсем скоро. Только осторожнее, потому что она будет не простой. Вижу, над девушкой проклятье висит. Только поцелуй истиной любви сможет его снять!

— Ну все, с меня довольно… За кого Вы меня принимаете? Шарлатанка, только деньги из людей тянете.

— Дорогой, я не взяла с тебя ни копейки…

— А это неважно. Любовь я свою встречу? Так я ее уже встретил, 7 лет назад. Женюсь через 2 месяца. Ирина Константиновна мешает мне раскрыться? Какое может быть творчество у тренера по фитнесу? И вообще, эта женщина с радостью бы позволила мне раскрыться, только в постели своей. Тьфу! Собаку? У меня собак никогда в жизни не было и уверен, не будет. А зубы… Тьфу-тьфу, здоровые. Вы кого надуть хотели, милочка?

— Надувают шарик… Не зарекайся, дорогой. Злой ты очень, обидел меня. Давай договоримся, что когда мое предсказание сбудется, и ты встретишь свою судьбу, ты придешь ко мне и попросишь прощения.

— Да ни за что этого не будет. Потому что никого я не встречу.

— Встретишь! Только если не явишься, все в твоей жизни пойдет наперекосяк! — пригрозила она, устрашающе прожигая меня своими черными глазами. Ведьма!

— Никаких если… — громко выкрикнул я и в раздражении ушел прочь.

На улице ни Гарика, ни Димы не было. Тоже мне, друзья… То есть, как Димку поддержать, то мы приехали. А как меня, то бросили на произвол. Уроды…

Быстрым шагом шел по тротуару, пытаясь периодически поймать такси. Как на зло, ни одна машина не останавливалась. Что за день? По лицу неприятно стекали капли пота, и я уже был готов даже снять футболку, чтобы хоть немного освежиться. Но не рискнул — ненавижу, когда дамочки смотрят на меня, словно я — кусок мяса. Красивое рельефное тело тоже дает свои недостатки.

— Мужчина… Мужчина! — услышал я позади себя женский голосок. Пришлось остановиться, чтобы посмотреть, кому я мог понадобиться. — Вот, возьмите листовку! — протянула она мне.

— Спасибо, не нужно! — отнекивался я. Но девушка настойчиво впихивала мне ее, внимательно разглядывая мое лицо.

— Вы, случайно, не актер? Ваше лицо мне кажется очень знакомым…

— Нет, не актер…

— Мужчина, а можно я с Вами сфоткаюсь. Скажу подруге, что это он? Она обзавидуется.

— Ну ладно! — постарался улыбнуться, хотя по-прежнему был зол. Конечно, рискованно фотографироваться с кем-попало, когда твоя девушка — ревнивая бестия. Но не каждый же день к тебе подходят на улице, чтобы сделать с тобой фотографию, словно ты — знаменитость.

Девушка обвила мою шею рукой и улыбнулась.

— Скажи сыыыыыр! — потребовала она, после чего нажала на кнопку. Яркая вспышка немного ослепила, отчего я машинально закрыл глаза.

Оказалось, ее фотоаппарат мгновенно распечатывал снимки. Уже через минуту она держала в руках фотографию, на которой я получился, мягко говоря, не очень.

— Спасииибо! — приторно поблагодарила незнакомка. — Ой, а напиши еще пару слов. А то ведь подруга знает мой подчерк и догадается, если я сама начиркаю автограф. Секунду, у меня где-то ручка была… — пошарила в кармане широких джинс-бойфрендов и достала черный маркер.

— Что писать?

— Пиши… Вере от Станислава с наилучшими пожеланиями! — закусила она губу, подозрительно поглядывая на меня. Написал все, что она попросила.

— Вот… — протянул ей снимок.

— И все? — удивилась она…

— Что-то еще?

— Ну это… Меня же Вера зовут! Вера… — активно махала своей ладонью передо мной, хмуря брови. Голосом выделяла свое имя.

— Очень приятно, Вера… Но я спешу, — попрощался с незнакомкой, вернее, с уже знакомкой, ведь она представилась. И еще несколько секунд чувствовал, как кто-то офигевший смотрит мне вслед.

Глава 3

— Дима, я думала твой друг хотя бы удивится, что так сразу Веру встретил! — девушка грызла шоколадку, которую подарил ей Дима за «услугу».

С Веркой он познакомился в автосервисе. Тогда-то и появилась у него идея, несколько безумная.

Во-первых, он решил отомстить друзьями, которые за его спиной насмехались над ним вот уже несколько месяцев. А Макар, блин, обещал, что история с собачкой останется между ними. Но он по секрету проболтался только Гарику… Только Гарику, чтоб его… Гарику, который ведет юмористическую колонку. Теперь об этой истории знает весь город. Ладно, друг хотя бы изменил его имя, но от этого не легче…

Достаточно того, что друзья при удобном случае то и дело вспоминают это дурацкое событие… Так что он решил, что сам заставит их побывать в неприятной ситуации, снимет доказательство на видео и потом сам будет всю жизнь прикалываться над ними.

А во-вторых, ему показалось забавным, чтобы ребята женились на Вере и Любе. Сам он вынужденно уже несколько лет ищет Надежду, но пока безрезультатно… Почему вынуждено? Так сложились обстоятельства…

Конечно, это не совсем честно, что он сам выбрал «невест» для друзей, но девчонки ведь хорошие, хозяйственные, добрые. Верка вот очень воспитанная, несмотря на то, что шустрая. Сама девушка не знала, что Дима задумал женить на ней своего друга. Ей он пообещал бесплатный ремонт ее дряхлого Пежо. Надеялся, что любовь между ней и Макаром сама собой закрутится-завертится.

И действовать нужно было немедленно! Он не мог допустить свадьбу Макара с этой вертихвосткой, Кристиной. Не понимал, как друг вытерпел сие создание целых 7 лет! Встречаться он с ней начал почти сразу после школы. Притом, все вокруг знали, что Кристина с Макаром из-за денег. Правда, ее всегда бесило то, что парень не берет деньги у богатых родителей. Но она была уверена, что сможет решить эту проблемку после свадьбы.

— Я тоже думал… — озадаченно почесал затылок Дима. — Ладно, Верунчик, благодарствую…

— Благодарность в карман не положишь… Ты мне машину починить обещал, я все помню.

— Так я ведь и не отказываюсь… — скривил губы Дима. Он надеялся, что ребята хотя бы пообщаются немного, возникнет взаимная симпатия, может Макар на свидание ее позовет. А тут — глухомань глухоманьская. — Только Макар не повелся, проблема…

— Ну знаешь, Дим… Я в твоем розыгрыше участие приняла? Приняла… Ко мне какие претензии? Я свою часть договора выполнила! — отломила еще кусочек шоколадки и захрумкала она. А Дима виновато улыбнулся.

— Ладно, привози завтра свою ласточку, посмотрю, что можно сделать.

— Завтра не могу… А знаешь, я сестру старшую попрошу, она сейчас в отпуске как раз…

***

— Теть Даш? — громко звал Дима женщину, которая в этот момент пыталась преобразиться, чтобы быть похожей на нормального человека.

В брачное агентство «Дарья» могли попасть только избранные. Потому что с улицы не было никаких вывесок, так что обычный прохожий ни за что бы не догадался, что именно расположено по этому адресу. Клиентами Дарьи Николаевны становились только те, кому за пятьдесят — она и сама входила в эту категорию лиц, сама была не замужем, не имела детей.

С потенциальными клиентами она долго переписывалась на официальном сайте, отсеивая тех, кого сама считала недостойными… Она с первого взгляда, с первого слова могла понять, кто нужен тому или иному человеку, сразу знала, когда двое идеально подходят друг другу. Срабатывала профессиональная чуйка — Дарья Николаевна больше 20 лет проработала психологом в заурядной конторке.

И когда ей надоело работать «на дядю», она почему-то не захотела становиться частным психологом. За 20 лет она и без того наслушалась о постоянных проблемах, сложностях в семейных отношениях и многом другом, что ей, мягко говоря, осточертело. Ей хотелось романтики, хотелось чего-то нового, необычного.

И совершенно случайно в ее голову пришла гениальная идея — открыть брачное агентство.

Всегда одетая с иголочки, с аккуратной укладкой на голове, женщина находила комичным свой сегодняшний образ. Длинное платье в пол, темно-синий парик, переливающиеся бусы, под весом которых ее плечи ссутулились, черные накладные ногти, красная помада…

— Хоть сейчас в бордель! — иронично предложила она своему отражению в зеркале.

Влажной салфеткой стерла макияж, который ее совершенно не молодил, а напротив, придавал еще лет пять.

Уже собиралась снять парик, когда услышала голос племянника:

— Теть Даша! — звал он ее в приемной. Женщина незамедлительно покинула туалет, поняв, что забыла закрыть входную дверь, когда пошла, что называется, наводить марафет. Берите, что хотите!

— Да, Дима? — улыбнулась она племяннику, при этом оглядывая помещение и надеясь, что ничего не сперли.

— Тетя Даша, а Вы все правильно сказали? — закусил губу Дима, пытаясь сдержать смех, глядя на размазанную на щеке родственницы помаду. Видимо, стерла она ее не полностью.

— Конечно, Димуль… Я, конечно, в твоем понимании дряхлая, но память у меня еще ого-го! — при этом интенсивно чесала голову — парик ужасно кололся и мешал.

— Ну что Вы такое говорите. Вы у меня молоденькая совсем! — Дима подошел ближе и слегка приобнял тетю за плечи. — Просто я ожидал, что Макар будет в шоке, так быстро познакомившись с Верой. Думал, он сразу к тебе примчится…

— Димуль, я все правильно сказала… Первому мальчику сказала, что встретит Верочку, второму — Любочку. Все, как ты и говорил… И про проклятье наплела для пущего эффекта, — хихикнула она.

— Стоп! — выпучил глаза Дима. — Так первым же Гарик заходил? Получается, ты все напутала, теть Даш! — недовольно выдохнул Дима.

— Ты сам сказал, что сначала Макар войдет. Я твоих друзей в последний раз видела в третьем классе, с тех пор они вымахали очень. Так что извини…

— Блин… Это что, получается, Гарик тоже на Любку не отреагирует что ли? Нужно срочно ей позвонить, сказать, что отбой… Значит, план Бэ…

— План Бэ? — удивилась женщина.

— Обмен ролями, теть Даш… Что непонятного?

— Ой, Димка… Я до сих пор не понимаю, зачем тебе это? Да еще и меня впутал в свои розыгрыши.

— Зачем? Да они никогда не верили в потусторонние силы. Я их сначала заставлю поверить, а потом буду смеяться над ними пару лет, как они мне вспоминают до сих пор прошлогодний случай.

— Не будь таким злопамятным, дорогой… Смотри, не заиграйся. Я согласилась в этом поучаствовать только потому, что ты мне сказал, что девочки хорошие. А твоим друзьям пора бы остепениться. Глядишь, и ты с них пример возьмешь.

— Ой, ну не начинайте хоть Вы… Мне хватает маминых ежедневных укоров. Я женюсь, когда будет подходящее время.

— Ну-ну…

Входная дверь скрипнула, а висюльки заиграли приятной мелодией, постукивая друг о друга.

— Извините! — прищурил глаза и поправил очки высокий мужчина средних лет приятной наружности.

— Я могу Вам чем-то помочь? — поинтересовалась Дарья, увидев незваного посетителя.

— Да, то есть, нет… То есть, не знаю! — нерешительно замямлил тот. — Мне Ваше агентство друг посоветовал. Извините, я не ошибся, это брачное агентство «Дарья»?

— Не ошиблись! — улыбнулась женщина, приглашая мужчину к себе за стол. — Димуль, ты пока себе кофе сделай, я пообщаюсь с посетителем? — уже обратилась к племяннику.

— Да не, теть Даш, я побежал, нужно еще с Гариком проблему решить. — Дима ушел по своим делам. А Дарья Николаевна с интересом смотрела на вновь прибывшего человека.

Где-то она его уже видела, только вспомнить никак не могла. А память у нее фотографическая… Теперь ее мозг будет накидывать ей различные варианты, пытаясь заставить женщину вспомнить.

Глава 4

Макар. Неделя спустя

Во время обеденного перерыва вышел покурить. А покурить хотелось просто ужасно… Эта невыносимая женщина сведет меня с ума. Я боюсь оставаться рядом с ней в закрытом пространстве. Мне кажется, ей удается насиловать меня на расстоянии. Озабоченная.

Из-за нее, моей временной начальницы, которая вот уже 2 месяца замещает мужа, слегшего с аппендицитом, уже не раз думал о том, чтобы уволиться. Правда, работа мне нравится, и только это сдерживает от не опрометчивого шага.

Я всегда любил железо… В зале, где я сейчас работаю, раньше был простым клиентом. Лет 7 назад я был пухляшом… И чтобы скинуть в весе, разработал для себя комплекс упражнений. Нужного результата смог добиться за пару месяцев, а дальше — просто поддерживал форму.

Тогда-то меня и заметил владелец этого заведения. Мне только-только исполнилось 19, но даже несмотря на это он предложил мне работу. Правда, работать я мог в основном по вечерам. Родители настояли на том, чтобы я получил высшее образование.

Сделал затяжку, затем еще одну и еще…

— Извините! — услышал писклявое откуда-то сбоку…

— Тьфу ты господи! Напугала! — маленькое патлатое существо с набухшими от слез глазами медленно подкралось ко мне. — Я чуть дымом не подавился.

— Простите… — снова извинилась она, опустив глаза на землю.

— Чего тебе? — затушил сигарету, подозревая, что свой красный нос девочка хмурила именно из-за неприятного для нее табачного запаха.

— Вы не могли бы… — начала предложение, но ее голос задрожал, из-за чего девушка перестала говорить, а только с надеждой глянула на меня, поджимая губы как маленький ребенок.

Женщины это умеют — плакать из-за любой глупости. Да еще так, словно произошла катастрофа всемирного масштаба. Уверен, ревет из-за какого-нибудь пустяка.

— Девушка, я Вас слушаю! — как можно мягче потребовал я. Хотя, признаться, никуда не спешил. Потому что до конца перерыва было еще 50 минут, и я лучше воздухом свежим подышу, чем… Чем буду опять ловить на себе похотливые взгляды жены своего шефа.

— Если Вам несложно, — ее голос снова задрожал, и девушка опять посмотрела на меня с надеждой… Она что ждала, что я сам догадаюсь, что ей от меня нужно? Женщины… — Мне нужен телефон… — снова хныкнула она. — На минуточку…

— Ладно, что я буду с тобой делать, держи! — протянул ей свой Самсунг последней модели. Надумает бежать с моим телефоном, догоню. Да и сомневаюсь, что это такой развод — вряд ли кто-то смог бы настолько правдоподобно разыгрывать слезы.

Девочка благодарно взглянула на меня и набрала чей-то номер.

— Алло, мам… — начала она… Я видел, как ее губы по-прежнему дрожат, а грудная клетка хаотично вздымается вверх вниз. Но девушка сделала глубокий вдох, пытаясь сдержать свои эмоции. — Да нет, все в порядке, просто телефон плохо ловит. Доехала, да… Номер почему незнакомый? Ну… Мой телефон разрядился, а я одолжила у девочки, с которой буду жить. Да, ты не волнуйся, все хорошо. Нравится, очень нравится. Ладно, мамуль, я тебе позже позвоню, хорошо? Все, целую… — чмокнула несколько раз мой телефон. — Спасибо… — Протянула мне обратно мой новомодный гаджет. Даже стало как-то неловко, глядя на ее пошарпанный рюкзак, дырявые джинсы (не уверен, что так было задумано) и поношенные белые кеды.

— Рассказывай… — настойчиво потребовал я.

— Что рассказывать? — испуганно подалась назад и широко раскрыла глаза.

— Случилось что, рассказывай…

— Я просто… потерялась, — снова зарыдала она. Опять двадцать пять… И как с этой девушкой общаться, если любое сказанное ею предложение сопровождается литром слез? Закатил глаза, но почему-то инстинктивно приобнял перепуганное существо за плечи. Она дернулась, пытаясь меня оттолкнуть.

— Вы что себе позволяете? Вы что себе напридумывали! — слезы, как метлой смело… Зато зареванная девчонка встала в петушино-индюковскую позу, хыкая на меня, словно дикая кошка.

— Тшш, тшшш… — в защитном жесте расположил перед собой руки. — Ты неправильно меня поняла. Я просто успокоить тебя хотел.

— Не надо меня успокаивать, так! — растерянно развела руки, а потом быстро спохватилась, прижав рюкзак к своей груди.

— Рррр, — услышал я из ее рюкзака.

— А там у тебя что? — спросил с усмешкой, хотя было интересно, что за дикий зверь издает такие звуки.

— Ничего… Это… Живот, — снова опустила глаза, печально о чем-то думая. — Я сегодня в Москве во второй раз… — начала она, и я снова обнаружил, что ее губы дрожат, словно она сейчас не разговаривает, а грызет орехи.

— Тааак… — резко хлопнул ладонями друг о друга. Девушка испугалась, зато реветь перестала. — Говоришь, потерялась? — она кивнула. — А адрес знаешь, куда тебе надо? Если хочешь, я тебя отвезу… — она замотала головой.

— Я с незнакомыми мужчинами в машину не сажусь… — прыснул. Что за особа странная?

— А по-твоему лучше потеряться окончательно и провести ночь на улице? — она тоже мотнула головой. — Ладно, сама решай… В кой-то веке решил сделать доброе дело, а меня в маньяки записали.

Достал из кармана пачку сигарет и закурил еще одну сигарету. Докурил ее до конца, периодически поглядывая на девчонку. Она стояла напротив, так же прижимая к себе свой огромный рюкзак.

— Не передумала?

— Нет… — попятилась назад, «споткнувшись» о кованую лавочку.

— Ладно, как знаешь! — пожал плечами я. — Если надумаешь еще кому-то позвонить, найдешь меня внутри. — Улыбнулся я… Девочка сначала кивнула, а потом мотнула головой.

В дневное время в зале почти нет посетителей, основной наплыв приходится на вечернее время и на выходные, когда люди в свободное от работы время продолжают изнурять свой организм, но только уже с положительными эмоциями.

Поэтому я сидел без дела, шастая по залу и проверяя тренажеры. Периодически почему-то подходил к входной двери, проверяя, по-прежнему ли сидит моя новая знакомая на лавке возле входа. И каждый раз я находил ее на том же месте с небольшим черным блокнотиком в руках, в котором она делала какие-то записи.

А потом появился один из постоянных клиентов, поэтому лишнего времени не было. Только после тренировки я опять подошел к стеклянной двери. На этот раз лавочка была совершенно пустой. Я почему-то с грустью для себя отметил, что хотел бы еще раз взглянуть на это патлатое недоразумение.

И совершенно случайно окинул взглядом параллельную сторону улицы. Надо же, вот она… Идет медленно, с трудом переплетая ноги. И что она делает? Опять ревет!!!

Серьезно, девочка походу не знает, что такое обезвоживание? Не уверен, возможно ли оно от избытка слез, но мало ли…

Окинул взглядом зал… Вроде как никого не было. А если появится кто-то из клиентов, за него возьмется мой напарник. Поэтому выбежал на улицу.

— Эй, ты! — громко свистнул я, перебегая дорогу через пешеходный переход на красный, рискуя собственной жизнью. Машины издали сигналили, но я благополучно успел.

— Чего Вы ко мне пристали? — захлебываясь собственными слезами, жалобно спросила она.

— Сам не знаю… Жалко мне тебя. — Поняв, что ее кто-то пожалел, девчонка еще более жалобно всхлипнула.

— Я не знаю, что мне теперь делать… Денег нет, телефон разрядился, сумку с вещами в автобусе забыла. И потеряяяяялась! — пропищала она.

— Ну-ну, я же говорю, давай я тебя отвезу по нужному адресу.

— Да не помню я адрес… Он у меня в телефоне записан был. А телефон разрядился…

— Ладно, пошли… Сейчас что-нибудь придумаем…

— Нет, никуда я с Вами не пойду.

— Ты совсем дикая… Откуда приехала?

— Не Ваше дело! — оттолкнула меня она. Диагноз — Дикая плакса со странностями поведения.

Тащил ее в сторону зала… Просто так отпустить ее я не мог. Молоденькая еще совсем, не дай Бог попадет в какую-то историю. На свете много плохих людей. А я сегодня побуду ее волшебником.

Посадил девушку на скамейку в зале. Она опять крепко прижимала рюкзак к груди.

— Зовут тебя хоть как, горе луковое?

— Я… Люба! — сквозь слезы произнесла она. Мои брови машинально вздернулись вверх и нахмурились. Этого мне еще не хватало!

— Люба, значит, Любава? — с надеждой переспросил я.

— Нет, Люба, значит, Любовь! — изо рта за секунду испарилась вся влага, и я кашлянул, чтобы прочистить горло.

Уверен, это просто дурацкое совпадение! И то, что гадалка нагадала мне встретить любовь, еще ничего не значит… У меня ведь свадьба скоро, между прочим!

— Надеюсь, над тобой хотя бы не висит страшное проклятье! — иронично произнес я, медленно протягивая последние 2 слова.

— А… как Вы узнали? — буркнула она, а единственное, что осталось мне — накрыть лицо своими ладонями. Вот так попал!

Нет, это точно дурацкое совпадение… СОВ-ПА-ДЕ-НИЕ…

— Тяв-Тяв! — послышалось из ее рюкзака.

— Это еще что такое? — выпучил глаза, скрипя зубами. Нееееееет, только не собака… Кусачая.

— Это щенок. Бездомный… — виновато протянула она.

Таааааак. Осталось только испытать резкую зубную боль, и все предсказания гадалки сбудутся. Что за фигня?

Глава 5

Люба

Вот так всегда! В моей жизни просто не может быть иначе! Все, за что я берусь, обязательно проходит через одно место, сделав остановку на неопределенное время…

За 20 лет жизни я так много раз побывала в неприятных ситуациях, что их не сосчитать не то, что на пальцах, а даже по звездам на небе… Все потому, что род семьи Деминых проклят. А я, похоже, проклята вдвойне.

Нет, я не дура, чтобы верить в глупые сказочки. Но когда изучаешь семейную статистику, волей неволей понимаешь, что разговоры в деревне правдивы. По крайней мере, процентов на 50.

Все началось примерно 100 лет назад. Тогда моя пра-прабабушка, которую, кстати, тоже звали Любой, вышла замуж за богатого предпринимателя. Это было огромным счастьем для семьи — простушка без приданного вышла замуж за богача… Это сулило ей безбедное будущее и счастливую старость. Ее родители надеялись, что и их тяготы на этом будут закончены.

Только баба Люба оказалась не такой простой… От семьи она отвернулась, забыв, откуда начался ее путь в этом мире. И моя пра-пра-прабабушка Евдокия смирились с этим, простила ее и отпустила в самостоятельную жизнь.

Правда, в те годы было особенно тяжко. Большая семья, суровый межвоенный период, голод. Словом, из 8 детей (все они были младше Любы) осталось только трое. И даже это не причина нашего семейного проклятья…

Все дело в том, что моей пра-прабабке очень быстро осточертела семейная жизнь, и она, что было в то время непринято да и очень постыдно, загуляла. Ее муж об этом узнал и не смог простить блудную жену. Прогнал ее восвояси, а деваться ей было некуда. Вот и пришлось возвращаться домой…

Принять еще один голодный рот, ниоткуда свалившийся, ее мать не могла. Вот поэтому она отвернулась от родной дочери точно так же, как и та отвернулась от семьи всего несколько лет назад. Пожалуй, это было огромной ошибкой, потому что уже через несколько месяцев Евдокия сильно об этом пожалела.

Люба начала сожительствовать с вдовцом, который потерял жену и остался с двухлетним сыном на руках. И все бы ничего, только девушка скучала по дорогим одеждам, вкусной еде, изысканным алкогольным напиткам, сигарам…

Вот и стала, что называется, прыгать из койки в койку в надежде найти мужчину, который сможет ее обеспечивать всем необходимым. Люба просто искала свое счастье, а в деревне о ней уже слыла дурная слава. Слава, которая через несколько месяцев дошла и до ушей ее родной матери.

Вот тут и началось самое интересное…

Люба так и не нашла идеального мужчину, зато забеременела, от кого, сама не знала. И опять она вернулась домой в поиске поддержки и утешения.

С болью на сердце и тяжелым грузом на душе Евдокия опять не смогла принять дочь. Она прогнала ее, крикнув вслед свое напутствие:

— Я хочу, чтобы ты на своей шкуре испытала, каково это растить ребенка одной (ее муж погиб на фронте во время Первой Мировой)… Пусть дитя твое станет твоим смыслом жизни… Сумей вырастить его и помоги ему встать на ноги… Одна.

Конечно, я не знаю, как звучала фраза бабы Дуни достоверно… За несколько поколений эта история столько раз коверкалась, что теперь точно никогда не выйдешь в край. В детстве я воспринимала этот рассказ как глупую сказочку, только становясь взрослее, я находила одну странную закономерность — никто из женщин рода Деминых не имел мужей, все растили детей в одиночку.

Получилось так, что наставление бабы Дуни стало настоящим проклятьем… Возможно, это обычное совпадение. Только пра-прабаба Люба так и не вышла больше замуж. Она родила дочь, мою прабабушку… Баба Нина забеременела во время Второй мировой и родила уже после великой победы. Ходят слухи, что ребенок этот был от немецкого солдата, так что вполне возможно, в моих жилах течет арийская кровь. А может это просто выдумки моей сумасшедшей бабушки…

Кстати о ней… Маму она родила в семидесятых, в уже достаточно позднем возрасте. По меркам прошлого столетия она родила ребенка практически на пенсии. Баба Лена всегда была очень трудолюбивой, всю свою молодость «положила» на работу в колхозе. К трудолюбию добавлялась небывалая красота и доброта. Только почему-то баба Лена так и не вышла замуж… Не знаю, как вообще вышло, что она забеременела.

Так или иначе, в середине семидесятых на свет появилась моя мать — Анна. И… Барабанная дробь… Она тоже никогда не была замужем. Мой отец скрылся, как только узнал о ее беременности, хотя перед этим вроде как была «большая любовь».

Так что, уже несколько поколений подряд женщины рода Деминых не выходят замуж, зато рожают детей-бастардов — одних девочек.

Правда, в маминой истории случилась небольшая «неувязица». Одиннадцать лет назад она родила позднего ребенка — мальчика. Да, у меня есть младший брат. Но еще одного чуда не произошло — замуж мама не вышла, а Кольку мы растим вдвоем. Бабуля давно умерла… Я ее помню смутно — именно она мне поведала историю о нашем семейном проклятии. Правда, она тогда долго болела и часто бредила, и, возможно, все ее речи — всего лишь бред сумасшедшей. Но я запомнила каждое ее слово… А потом эту же историю слышала от одной тетки в деревне. Женщины наш дом обходят стороной, боясь, что их тоже коснется «проклятье». Поэтому подруг у меня нет, а у мамы — только одна, тетя Риша.

Что касается меня, то еще 5 лет назад, а может чуть раньше, когда у меня начался пубертатный период, я решила для себя, что в моей жизни все будет иначе. Уж лучше я вообще никогда не стану матерью, чем растить малыша в неполной семье. Потому что на своей шкуре знаю, каково это — недоедать, носить самые дешевые вещи, работать с 14 лет. Нет, мне не в чем винить мою мать… Она все делала для того, чтобы меня прокормить, вырастить хорошим человеком… Но подобной жизни для еще кого-то я не хочу.

Ах да, и еще, чуть не забыла…

Я — вообще отдельный случай. Потому что на мне висит еще одно проклятье, как его называю лично я — «рукожоп». Ну вы поняли, мои руки растут из одного места. А еще я — настоящий мастер попадать в неприятные ситуации, просто ас этого дела.

Помню, в первом классе умудрилась утопить школьный рюкзак. Утопить в луже размером метр на метр! Как? До сих пор не знаю… В тот день я очень сильно устала и еле волочила ноги домой. А рюкзак почему-то несла в руке, а не на плечах. Вот и угодил он в лужу грязи… А я этого сразу не заметила — просто оставила рюкзак со школьными принадлежностями и все — сильно хотелось спать и очень не хотелось делать уроки. Так что мое подсознание, похоже, отключило мозг… Мама тогда долго ругала меня, потому что нашла мой рюкзак в той самой луже, когда возвращалась домой с работы.

И это не единственный случай… Из-за своей рассеянности и неуклюжести в школе я училась плохо. Меня однажды чуть не выгнали за покушение на жизнь директрисы. Но и это произошло случайно… На уроке физкультуры в тот день мы играли в баскетбол. А я всегда очень любила подвижные игры, в кровь поступал адреналин, и я могла дать фору даже мальчикам. Директриса зашла, чтобы уточнить кое-что у нашего физрука. Я ее не видела, а даже если бы и видела, вряд ли смогла бы рассчитать траекторию мяча, когда давала пас Вовке Серебрякову. Почему-то мяч полетел прямо в директрису, смачно расквасив ей нос.

А вот еще один случай… Я тогда уже около трех месяцев училась в кулинарном техникуме, так что это был не первый день моей практической работы. Я приготовила замечательный соус бешамель, полностью следуя инструкциям нашего мастера. Три газовых плиты на 20 студентов… Поэтому мне пришлось незамедлительно убрать свою стряпню, чтобы «конвейерное производство» соуса бешамель смогло быть продолжено. Однако меня кто-то толкнул ну или я споткнулась о собственные шнурки…

Словом, сотейник с соусом благополучно плюхнулся на пол. Самое интересное, что остальные ребята были так увлечены, что даже не заметили моего косяка. Акцентировать на этом их внимание я не хотела, так что тихо-мирно отправилась за тряпкой. Вернулась буквально через пару секунд… Но… Несколько ребят валялись на полу, поскользнувшись на моем соусе, а мастер громко орала, клявшись, что прибьет того, кто насвинячил на ее кухне… А я только виновато улыбалась, как дуреха.

Вот такая у меня жизнь. Я уже привыкла к тому, что со мной постоянно что-то случается. Иногда хочется обмотаться в защитную пленку с пупырышками, потому что я не знаю, что еще мне подбросит судьба.

***

После техникума устроилась на работу в местную забегаловку, где подавали вкусную горячую еду. Вкусной она стала благодаря мне, а горячей… Благодаря микроволновой печи. Хозяин требовал разогревать приготовленную заранее пищу, хотя черствый пирожок не становился намного лучше по вкусовым качествам после разогревания. Клиентов всегда было мало, несмотря на то, что я работала в райцентре… Вот и приходилось выкручиваться… Я работала ровно до того дня, пока не узнала, что после покупки у нас несвежего пирожка, отравилась девочка лет десяти.

Я все понимаю, бизнес… Хозяин забегаловки не хотел уходить в минус. И формально сама я не занималась продажами, я только готовила. Но даже так я не хотела быть причастной к обману посетителей, плативших за то, чтобы заработать отравление.

Уволилась…

Примерно месяц сидела без работы. Ну как без работы… В деревне работа есть всегда, особенно летом. То грядки прополоть, то рассаду полить, то хозяйство накормить и так по кругу. Только за работу эту никто не платит. А на зарплату матери мы втроем еле-еле сводили концы с концами.

А потом по счастливой случайности на автобусной остановке я увидела объявление — в Москве требовались рабочие на швейную фабрику с окладом 20000 рублей в месяц! Для нас 20000 — это огромные деньги. Поэтому такое предложение меня очень заинтересовало.

Нашла информацию о фабрике в интернете, изучила отзывы и решила, что нужно пробовать. Позвонила по номеру, указанному в объявлении. Ответил молодой человек, рассказавший обо всех условиях. Обещали не только приличный оклад, но и бесплатное жилье в общежитии и ежедневный завтрак.

О таком можно было только мечтать! Поэтому я заранее отправила свои документы по электронной почте предполагаемому работодателю. А еще он потребовал оплатить 5000 рублей, чтобы «держать» место именно для меня. Это не казалось подозрительным… Тогда я еще не предполагала, что люди могут быть настолько жадными и алчными. Но обо всем по порядку.

5000 рублей для нас на тот момент было просто неподъемной суммой. Пришлось одолжить у маминой подруги. Я пообещала, что отдам деньги с первой зарплаты…

И вот я приехала в Москву… С романтическим настроем, с тысячей рублей в… ботинке. Еще бабушка меня учила, что деньги нужно прятать в носок. Вот я и спрятала в носок на себе. Так надежнее… О том, что с тысячей рублей в Москве ничего не сделать я поняла сразу, как только спустилась с поезда…

Кушать хотелось неимоверно, а откуда-то доносился невероятный аромат свежих пирожков. Запах свежей и разогретой выпечки я могла отличить даже с плотно зажатым пальцами носом.

— Мне, пожалуйста, один пирожок с капустой! — попросила я. Пышнотелая женщина быстренько завернула пирожок в полиэтиленовый пакет и добавила несколько салфеток.

— С Вас 70 рублей! — милым голосом потребовала она. В этот момент я пожалела, что не нажарила пирожков дома. Просто боялась, что из моей сумки будет вонять едой… Боялась, что укачает в поезде.

— Хорошо! — кивнула я. Наклонилась и сделала вид, что почесала ногу, хотя сама в этот момент вынимала тысячную купюру.

Женщина отсчитала сдачу, а я забрала горяченький пирожок. Откусила кусочек, а остальное положила в рюкзак — надо экономить.

Такси для меня оказалось еще более непосильной роскошью. Чтобы доехать до указанного адреса, таксист потребовал 1500рублей! А у меня оставалось-то 930…

Так что воспользовалась услугами автобуса. Хорошо, что в телефоне работал навигатор, так что я могла хоть примерно ориентироваться… Беззаботно сидела на сиденье, разглядывая виды в окошке… О том, что происходит что-то неладное до меня дошло только спустя 50 минут! Мой старый телефон завис. Или геоданные отключились, или телефон просто сдох. Потому что стрелка, указывающая мое местоположение, не сдвинулась ни капельки за все это время. А потом телефон вообще отключился, и до меня дошло, что он разрядился.

У кого-то из пассажиров спросила, долго ли ехать до нужного мне места… Мне сообщили, что уже 20 минут как проехали. Замечательно!

— Остановите, пожалуйста! — запаниковала я.

— Здесь не положено. Через несколько минут будет автобусная остановка, там и сойдете! — равнодушно ответил водитель. А меня бросило в жар… В незнакомом городе, без денег, совершенно одна. Дура! Нужно было больше денег одолжить у тети Наташи, но не хотела заходить в огромные долги. Вот и вляпалась! В который раз.

Наконец, автобус затормозил, а я быстро выбежала из него… Было стойкое ощущение, что у меня началась клаустрофобия, и чтобы почувствовать себя лучше, мне срочно требовался свежий воздух.

Громко и тяжело дышала, делая вдох за вдохом. Только в этот момент до меня дошло, что я забыла чемодан с вещами в багажнике автобуса. Как так? Только автобус давно уехал.

Я растерянно оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, что мне делать дальше. Несколько минут бесцельно бродила, считая, что хуже уже не станет. Я ведь и так окончательно потерялась… Пыталась сдерживать слезы, которые обычно были крайней точкой.

— Тяяяв, тяяяяяяв! — услышала из дали жалобное поскуливание. Несколько подростков пинали ногами безобидного щенка по размеру чуть больше моего кулака.

— Да что же вы творите! — набросилась я на малолетних нелюдей. Щенка они оставили, но громко рассмеялись, безразлично продолжив свой путь вперед.

Малыш жалобно стонал, подняв одну лапку вверх и демонстрируя мне, что ему больно.

— Гады! — в сердцах выкрикнула я. Щенок поджал хвост и прижался всем телом к земле, прижимая мордочку лапками. — Не бойся… — слегка погладила его за загривок. Щенок принюхался к моим пальцам, все еще пахнущим пирожком. — Ладно! — достала из рюкзака остатки пирожка и отломила кусочек для найденыша. В животе заурчало… Дико хотелось есть… Я не заметила, как мы съели единственную мою еду. — Милый, прости, я не могу тебя взять с собой. — Оправдывалась я перед щенком, с надеждой пронизывающим меня взглядом.

Сделала несколько шагов вперед, но снова услышала позади себя жалобный вой. Нет, я не могла просто взять и уйти. Он ведь поверил, что я его спасу.

— Ладно, зубастик, иди сюда! — позвала я его, а щенок быстро подбежал ко мне. Поместила его в рюкзак, чтобы ненароком не уронить, потому что я могу, мне везет…

Еще некоторое время бесцельно шла, а потом вспомнила о маме. Я ведь обещала ей позвонить, как только приеду в Москву. А я не только не позвонила… Мой телефон выключен. Если вдруг она мне звонила сама? Представляю ее реакцию. Именно это и стало последней каплей. Дамбу прорвало, как говорится… Из моих глаз полились многочисленные слезы. Такое со мной происходило очень редко, только тогда, когда было на самом деле паршиво на душе.

Каким-то чудом сумела одолжить телефон у первого встречного. И первым встречным оказался красивый мужчина на вид около 30 лет. Даже сквозь пелену слез я понимала, что передо мной настоящий Аполлон. Ну а дальше…

Глава 6

Макар

— То есть, ты хочешь сказать, что приехала в Москву с тысячей в кармане? — девушка кивнула, а я покрутил головой влево-вправо, словно пытаясь отмахнуть наваждение. — Ты совсем блаженная что ли? — свалилась же идиотка на мою голову… — Ладно, я тебе помогу… Отвезу на вокзал и даже куплю билет в обратную сторону. Я сегодня добрый! — улыбнулся я…

На самом деле, меня просто радовала возможность где-нибудь задержаться, чтобы не возвращаться домой. Когда твоя девушка блогер, жить с ней в одной квартире практически невозможно. Она постоянно что-то снимает, щебечет на свою камеру, а мне как-то не очень хочется попадать в объектив. Пусть у нее там всего около 1000 подписчиков, все равно как-то неприятно, чтобы на меня пялились незнакомые люди.

— Нет, мне нельзя обратно… В деревне делать нечего. Даже в райцентре нормальную работу не найти. А мне деньги нужны позарез.

— И что ты предлагаешь? Извини, здесь оставить на ночь я тебя не могу. К себе домой, тоже — у моей девушки аллергия на собак… Ну и на других девушек, кстати, тоже. Как-то не хочется, чтобы утром ты проснулась лысой.

— Ой, — вздрогнула она. — Не надо к Вам… Я же не прошу меня приютить. Да и есть мне где ночевать, просто я адрес забыла. Он в телефоне, если бы я могла его зарядить, то…

— Ну так давай зарядим, тут розеток море….

— Но я… — глубоко вздохнула она. — Кабель в чемодан положила. А чемодан… — опять уже почти ревела она…

— Насколько я понимаю, сперли? — иронично спросил ее я. Пока что из нее мне удалось только вытянуть информацию о том, почему она не воспользовалась такси — оказалось, дорого.

— Нет, в автобусе… забыла. — Закатил глаза. Хорошо, что ей денег хоть на автобус хватило. Не девушка, а ходячая катастрофа.

— Ладно, давай свой телефон, я что-нибудь придумаю… Поспрашиваю, может у кого-то из клиентов найдется подходящий кабель.

Люба протянула мне дряхлую Нокию непонятно какого года выпуска. Правда, с сенсорным экраном, так что еще не все потеряно. Попытался запустить дохлый гаджет, но он спал непробудным сном.

И естественно, ни у кого подходящей зарядки не оказалось — был бы у Любы Айфон, мы бы зарядили его в три счета.

— Короче, расклад такой… — вернулся я к Любе, протягивая ее по-прежнему дохлую Нокию. — Сегодня вряд ли получится с ним что-то сделать. А завтра у меня выходной, так что я могу с утра купить тебе зарядку. Ладно? — она испуганно заморгала. — Не бойся, я не оставлю тебя ночевать на улице. Что-нибудь придумаю… — Коснулся Любиного плеча, а она резко им дернула, отталкивая. Бешеная, блин. Я ей помогаю, а она «кусается», как листья крапивы.

Девушка задумчиво схватила прядь своих непослушно лежащих волос и стала медленно накручивать ее на палец.

— Знаете, я лучше на лавочке посплю. Мне волосы пока что нужны… — рассмеялся. Люба устало глянула на меня, смотря как на умалишенного. Уже и посмеяться не разрешают.

— Не парься… Все нормально будет. Если что, номер в гостинице снимем. — Она замотала головой.

— Нет, я не могу позволить себе такую роскошь. Представляю, сколько это стоит. Не хочу быть должна Вам до конца дней…

— Разберемся…Не переживай.

— Ой… — вдруг вскрикнула она, обрадовавшись. — Вспомнила! Фабрика, в которую я устроилась, называется «Космос». В интернете же должны быть контакты, может можно позвонить. Они же должны знать адрес общежития, куда обещали меня определить! — Люба радовалась, как маленький ребенок. А я ловил себя на мысли, что она ведь и есть ребенок. Совсем дите малое… Другие в ее возрасте приезжают в Москву, чтобы поступать. А она… На фабрику.

Какое-то нехорошее у меня предчувствие. Может, даже хорошо, что Люба потерялась и не доехала до нужного места. Ведь очень попахивает разводом, в лучшем случае. А в худшем… Сколько девочек ежегодно пропадает, попадая в сексуальное рабство! Мурашки пробежались по спине.

— Хорошо, сейчас найду! — пробил название в Интернете, нашел номер телефона. Решил, что говорить буду сам. Притом я уже предполагал примерный ответ. Почему-то был уверен, что на этой фабрике никто не в курсе, что их имя нагло используют в мошеннических схемах.

Набрал номер и сразу спросил, давали ли они объявление о поиске работниц.

— Рабочих мест нет, — раздраженно ответили мне. — Если Вас тоже обманул некий Алексей, обращайтесь в полицию. Мы ничего об этом не знаем.

— Эм, Алексей? — уже спрашивал у Любы. Та закивала. — Да, Алексей! — подтвердил я в телефонную трубку.

— На будущее, молодой человек. Мы никогда не берем предоплату за трудоустройство. Да и любая уважающая себя организация тоже не практикует подобные схемы.

— Хорошо, спасибо, я Вас понял.

Люба внимательно смотрела на меня, с надеждой сканируя мое лицо.

— Так, ты только не реви опять, поняла? — она кивнула, но я чувствовал, что зря. Ладно, пусть кусается… Сел рядом с ней и настойчиво обнял за плечи. К моему удивлению, девушка не вырывалась. Положила голову мне на грудь и спросила.

— Все так плохо, да? — шмыгнула носом, а я автоматически, чтоб ее успокоить, стал гладить ей волосы.

— Боюсь, тебя обманули, Люба. Не работает у них никакой Алексей, да и вообще, сомневаюсь, что это его настоящее имя. Ты с ним как связывалась, по телефону? — она кивнула. — То есть, как он выглядит, ты не знаешь? — она опять мотнула головой. — Ясно, много хоть денег ты ему отправила?

— Он сказал 5000. Я ему их на карту положила через банкомат.

— Ладно, уже что-то. Хорошо, что не много с тебя стянул. Не так обидно…

— Не много? — опять оттолкнула она меня. — Это для Вас 5000 не много! А для нас с мамой — это весь семейный бюджет на пару недель. Почему я такая… дура!

— Ну все-все, успокойся, ты просто доверчивая слишком. Ты вот, что мне скажи… Он у тебя больше ничего не просил? Может, документы какие-то?

— Да… Я ему сканы паспорта и трудовой книжки по электронной почте отправила.

— Мда… А вот это уже хуже. — А про себя подумал, что она реально дура. — Ладно… Завтра поедем в полицию, напишешь заявление, посмотрим, что к чему. А пока сиди здесь и никуда не уходи. Поняла? — она кивнула. — Мой рабочий день закончится через 2 часа. Потом отвезу тебя в безопасное место. Боюсь, в гостиницу не получится. Насколько я понял, ты не собираешься оставлять свою псину на улице?

— Это не псина… — опять крепко прижала к себе рюкзак, из которого издались страшные звуки.

Я, конечно, сомневался в том, что это хорошая идея — везти Любу в квартиру родителей. Но на тот момент я был уверен, что это всего лишь на одну ночь. Ничего за ночь не произойдет. Тем более, квартира сейчас пустует. В конце концов, не ночевать же Любе на вокзале. А завтра во всем разберемся и с чистой совестью отправлю ее поездом Москва-Дом. Давно я не делал добрых дел, нужно зарабатывать пунктики к своей карме.

Глава 7

Люба

— Значит так, Люба… Я освободился, можем ехать. По пути в магазин заедем, куплю тебе минимальный запас продуктов. А то в холодильнике мышь сдохла… — очень настойчиво предлагал мне этот совершенно незнакомый мужчина.

Было страшно… Одна, в незнакомом городе, без денег, без телефона… Да еще собираюсь куда-то отправиться с совершенно незнакомым мужчиной.

Эх, Люба… Рискуешь оказаться участницей утренней сводки новостей. Что я делаю? Ничего, у меня есть защитник, Зубастик. Если что, он покусает злоумышленника и… Да кого я обманываю?

Очень сильно нервничала, но подчинялась, идя следом за мужчиной. Его свирепый, безразличный, но сверлящий взгляд, который я периодически ловила на себе в течение нескольких часов, что ждала в приемной, пугал и заставлял содрогаться.

Но почему-то в течение нескольких часов я просто сидела в зале, боясь сдвинуться с места. Я просто не знала, что мне делать дальше. Мне не к кому было обратиться, не у кого искать помощи. И в этом огромном мегаполисе красивый, но пугающий мужчина был единственный, кого я хоть немного знала… Знала… Настолько знала, что даже понятия не имела, как его зовут.

— Ехать? Куда? — наконец, смогла выдавить из себя хоть слово… За пару часов я немного успокоилась, по крайней мере, больше не ревела. Возможно, внешне я казалась такой же безразличной, как и мужчина, который сегодня решил меня приютить… Просто так? С какими намерениями?

Да, именно… Внутри меня бушевал целый ураган страстей, и я боролась сама с собой, все еще сомневаясь, стоит ли мне ехать с ним. Но выбора особого у меня не было: либо довериться ему, либо остаться на улице. Я боялась представить, чем может меня удивить ночная Москва. А вернее, кем…

— Я же сказал, в безопасное место, Люба, — усмехнулся он, галантно открывая передо мной дверь и приглашая внутрь огромного автомобиля. Снова вздрогнула… Даже этот огромный внедорожник пугал меня своей свирепостью и мощью.

— У Вас красивый автомобиль… — почему-то решила я поддерживать этот разговор. Знаете, как зимой, когда топишь в доме печь, периодически подбрасывая дровишек, надеясь, что будет тепло, и что теплота не впустит внутрь жилища мороз. Вот и сейчас я надеялась, что будет тепло… Имею в виду, что мне удастся наладить хоть какие-то теплые отношения с этим человеком.

«Черт возьми, что ты делаешь, Люба!» — снова мысленно ругала я себя. Но обратного пути не было.

— Всегда любил жить дорого-богато, — снова усмехнулся он, а потом резко нажал на сигнал, при этом матерясь. — Да этот дебил по сторонам не смотрит, — оправдывался он, видимо заметив, насколько сильно я вжалась в пассажирское кресло.

Именно с этого момента я затаилась, как та дохлая мышка, которая, по всей видимости, жила в холодильнике незнакомца. Весь остальной путь мы держали молча.

Мужчина остановился около небольшого круглосуточного продуктового магазинчика и через несколько минут вышел с довольно объемным белым пакетом.

Зубастик сразу задергался внутри рюкзака, видимо, учуяв запах колбасы. Мой желудок тоже сжался в неприятном спазме, напоминая о том, что сегодня в него почти ничего не попадало.

Ехали мы еще несколько минут, после чего мужчина зарулил на подземную парковку. Страшно… Еще страшнее…

Он так же галантно открыл передо мной дверь, предлагая мне выйти из машины. Взял мой рюкзак, из-за чего Зубастик снова недовольно зарычал.

— Да тихо ты, псина… Я тебя не обижу! — засмеялся мужчина, расстегивая молнию. В небольшую образовавшуюся дырку Зубастик сразу высунул свою мордочку, оскаливая зубы. Мужчина хотел слегка почесать Зубастика, видимо желая наладить с ним хоть какой-то контакт. Но песик почему-то был крайне обозленным. Естественно, целый день просидел в рюкзаке. — Ай! Паскуда! — уже зарычал мужчина, демонстрируя мне небольшой укус — даже крови не было. — Собака кусачая! — как-то странно произнес. — Ладно, идем… — потребовал он.

А я шла следом, словно не своими ногами… Страшно… Еще страшнее. С каждым шагом все страшнее и страшнее.

Когда оказались на улице, я даже смогла сделать вдох. Глубоко вдохнула всей грудью, словно это последняя порция воздуха в моей жизни.

Мужчина приложил какую-то карточку к двери, после чего стеклянные двери разъехались, открывая нам вход. Нас встречали бело-серые глянцевые стены с многочисленными светильниками, лампами, шикарные люстры на идеально ровных потолках.

— Здравствуйте, Макар Валерьянович! — поприветствовал его высокий охранник с дубинкой на поясе. Я сглотнула. — Давно Вас не видели! — а я, в свою очередь, хотя бы узнала, как зовут моего нового знакомого.

— Здравствуй, Анатолий. Переехал!

— Здравствуйте, Макар Валерьянович! — на этот раз его поприветствовала девушка-консьержка. Он ответил ей взаимным приветствием, обмениваясь любезностями.

Мы подошли к огромным металлическим дверям лифта. Макар нажал на кнопку на стене, и двери разъехались практически моментально, как будто ждали именно нас.

Поднимались несколько секунд, а потом лифт резко остановился, неприятно укачивая. Макар требовательно посмотрел на меня, одним взглядом настаивая, чтобы я снова шла за ним. На всем этаже была только одна дверь, к которой Макар снова прислонил электронный ключ. Дверь распахнулась, и мы вышли внутрь.

Я шокировано моргала ресницами. Один коридор, выполненный в современном стиле, был, наверное, раза в два больше чем весь наш домик в деревне.

— У Вас здесь… — запнулась я, все еще отходя от секундного шока. — Очень уютно! — постаралась выдавить подобие улыбки.

Мягкий пушистый палас на полу был настолько белоснежным, что я боялась, что даже с босыми ногами оставлю черные следы. Чувствовала себя очень некомфортно.

— Значит так, Люба! — снимая с себя дутую толстовку, начал Макар. Я сглотнула, неосознанно оглядывая его рельефный торс, который эффектно заигрывал со мной даже сквозь обтягивающую спортивную футболку. — Запомни, ты здесь всего на одну ночь… Не нужно строить иллюзий в отношении меня! — грубо пригрозил он своим голосом, отчего по моему телу пробежалась дрожь.

— Но я не… ничего не… Я ничего не строю! — замямлила я, словно проглотила язык.

— А мне, кажется, наоборот… Я вижу, как хищно ты оглядываешь квартиру, с каким восторгом смотрела на мой автомобиль. — Его лицо словно багровело от злости… Но казалось, Макар бездушно кайфовал от чувств и эмоций, вызывавших во мне… А он вызывал только страх, безрассудство, волнение…

— Нет, это гнусная ложь! — воспротивилась я. — Вы не имеете права даже думать так обо мне. Вы меня совершенно не знаете…

— А мне кажется, знаю… Приехала в Москву за красивой жизнью? Решила отхватить кусок послаще? Запомни, девочка, совсем скоро я женюсь!

— Да как Вы смеете! — неприятный хлопок эхом отражался от стен, словно гром оваций. Я совершенно неосознанно ударила Макара по лицу. Чувствовала себя униженной… Недостойно и беспричинно униженной.

Его потная грудь тяжело вздымалась, а холодный взгляд мстительно скользил по моему лицу. Казалось, он с трудом совладает с собой…

— Хорошо, Люба! — очень мягко ответил он. Чернота его глаз рассеялась, и он даже смог улыбнуться. — Я должен был тебя проверить, прости…

— Это жестоко… — обиделась я.

— Знаю, девочка… Но во-первых, я должен знать, кого оставлю ночевать в, заметь, недешевой квартире. А во-вторых, я должен был убедиться, что ты не попытаешься меня отбить у невесты. И да, одним махом расставил все точки над и. Ты должна понимать, что между нами огромная пропасть. Я даже пытаюсь тебя защитить… Предупрежден, значит, вооружен. Не нужно в меня влюбляться! Между нами ничего никогда не будет… — нагло подмигнул он мне. Но почему-то его голос мне казался взволнованным и немного расстроенным что ли. Даже на миг показалось, что последнюю фразу он больше произнес не для меня, а для себя самого.

Вот же гад! Противный, самодовольный гад… Если еще 10 минут назад я его боялась, то теперь… Он меня невыносимо бесит.

— Да кем Вы себя возомнили! Вы не в моем вкусе! — буквально плюнула ему в лицо. А он самодовольно хмыкнул.

— Вот и замечательно! Я очень рад, что мы с тобой все разъяснили. Ладно, Люба… — обратно натягивал на себя свою толстовку. И зачем, спрашивается, вообще ее снимал. Уверена, просто хотел лишний раз продемонстрировать свое идеальное тело, придурок! Самодовольный москвич, который думает, что любая девушка может в него влюбиться. Или он что считает, что у нас в деревне нормальных парней нет? Тюююю… Вот, например, Вовка Серебряков, мой одноклассник… Да этот Макар даже рядом с ним не стоял. — Я утром к тебе заеду, потом в полицейский участок, потом — на вокзал. Будь готова к девяти! — посмотрел на часы на правом запястье.

— Всенепременно! — огрызнулась я.

Только, как оказалось, нам предстояло увидеться немного скорее… И эту ночь мы провели вместе. Нет, дорогие мои, никакой романтики. И если честно, я бы все отдала, чтобы забыть эту глупую ночь навсегда!

Глава 8

— Да, кстати… Чуть не забыл! — все же снял с себя толстовку, видимо, решив задержаться еще на некоторое время. — Давай я тебе тут все покажу быстренько! — он провел для меня короткую экскурсию по квартире. Больше всего меня удивила огромная кухня с новомодными приборами. Техника, с которой я имела дело раньше во время практики и непродолжительной работы, даже в подметки не годится огромной духовой печи, электронной плите с сенсорным дисплеем… Были здесь и кофеварка, и мультиварка, и кухонный комбайн. Мне хотелось незамедлительно приступить к рассмотрению сия творений рук человеческих, но я, как хороший гость, продолжила рассматривать жилище.

— И самое главное, Люба… Если что-то случится, звони мне вот по этому номеру! — записал номер телефона в блокноте, в конце добавив целых три восклицательных знака. — Надеюсь, разберешься, как пользоваться домашним телефоном? — я кивнула. Макар кивнул в ответ. — Но, надеюсь, что это не понадобится. Постарайся особо ничего не трогать, не хочу потом объяснять маме, кто здесь жил в ее отсутствие! — я кивнула. — Ладно, оставляю тебя здесь за главную. Надеюсь, до утра эта мелкая кусачая псина не разнесет квартиру? — я мотнула головой. Если что, буду следить за Зубастиком 25/7. —Хорошо! — уже встал в двери, еще раз оглянув жилье. — Кстати, если тебе по какой-то причине придется покинуть квартиру, но я надеюсь, что этого не случится, ключик бери с собой, ладно? Иначе придется на лестнице ночевать… Второй и третий ключ есть только у моих родителей, но они сейчас не в городе.

— Хорошо! — воинственно выпрямила грудь, надеясь, что на этом все наставления на сегодня завершены. Чувствовала ли я себя в безопасности? Да, чувствовала… Потому что это было самое безопасное здание из всех, что я встречала до сих пор.

Макар захлопнул дверь за собой. Я еще пару секунд прислушивалась, и, удостоверившись, что мужчина скрылся за дверьми лифта, облегченно выдохнула. Хотелось повести себя как маленький ребенок, попрыгать на огромной воздушной кровати, ну или как героини многочисленных фильмов — восторженно потрогать каждый участок этой квартиры…

Но как истинный кулинар, первым делом я решила осмотреть кухню. Многочисленные ультрасовременные приборы меня манили, словно магнитом. Я рассматривала каждую деталь, действовала аккуратно, чтобы ненароком не включить что-нибудь. Все дело в том, что я понятия не имела, как эти приборы работают. А с моим «везением» рисковать не стоило.

— Тяв! — вдруг дал о себе знать Зубастик. Он игриво смотрел на меня, виляя хвостиком. — Тяв! — снова повторил он, глядя мне прямо в глаза.

— Голодный? — он снова тявкнул, подтверждая мои слова. Я закопошилась в сумке с продуктами, купленными Макаром. Довольно нескромный набор — палка колбасы, макароны, сыр, хлеб, несколько луковиц и одна здоровенная морковка, пару кило картошки, кочан капусты, растительное масло, несколько пакетов сушек и печенья. — Я что, настолько толстая? — спросила у Зубастика, оглядывая этот набор продуктов. Видимо, у мужчины сложилось впечатление, что я ем как лошадь, ну или корова, ну или бегемот… Обидно. Этих продуктов мне на неделю с лихвой бы хватило…

— А про тебя забыли! — улыбнулась я. — Ладно, сегодня будем пировать. Оценишь мои кулинарные способности? — взяла один из ножей, висевших на магнитной стене.

Отрезала небольшой кусок колбасы и бросила на пол… Сначала сделала, а потом подумала, что испачкаю пол. Правда, уже совсем скоро я обрадовалась, поняв, что пол блестит, как кошачьи… ну вы поняли. Зубастик вылизывал кафель и недоброжелательно рычал, словно ругаясь, что колбаски было так мало.

— Тяв! — снова подал он голос.

— Спасибо-спасибо, малыш! Очень рада, что оценил! — присела в реверансе. Наверное, со стороны я кажусь глупой — общаюсь с животным, веду себя, как недалекая… На меня так действует кухня. Здесь мой мозг отключается, зато включаются вкусовые сосочки, которые пробуют, руки, которые творят, ну и язык, который много болтает…

Это еще что! Иногда я болтаю сама с собой, иногда с едой. И это порой выглядит очень странно. Поэтому я больше люблю готовить в одиночестве. А когда мне приходится делить плиту с кем-то, ждите беды. Включается моя рукожопость!

Правда, когда я одна, она тоже периодически дает о себе знать. Но мне приходится быть на чеку, ведь никто кроме меня моих косяков исправить не сможет.

Лучше бы и сегодня я просто сделала бутерброд, подкрепившись перед сном. Но я решила, что не пропадать же продуктам. Вот и надумала приготовить пасту с овощами.

Не брезгуя гостеприимством хозяина, стала открывать шкафчик за шкафчиком в поиске кастрюли. В конце концов, кастрюлю я так и не нашла. Может, хозяева квартиры не готовят дома? Тогда зачем нужно столько кухонных приборов?

Нисколько не обидевшись на гостеприимных хозяев, впустивших меня на ночлег, решила, что сварю макароны в мультиварке. Кстати, о мультиварке. Видела я такой прибор воочию впервые в жизни. Но в принципе видела — только раз, по телевизору, в какой-то рекламе. Но знала, что приготовить в ней можно практически все.

Поэтому воткнула вилку в розетку, налила в чашу мультиварки немного воды, установила режим «Варка» и накрыла крышку, дожидаясь, пока вода вскипит.

А сама тем временем решила воспользоваться уборной. Ведь мой мочевой пузырь не вечный, поэтому с трудом терпит вот уже с самого утра. Спросить у Макара, есть ли туалет в спортзале, я постеснялась. А потом как-то перехотелось. Зато когда набирала воду из-под раковины, почувствовала, что по-маленькому вот-вот превратится в большую проблему и окончится мокрыми джинсами. А мне никак нельзя — сейчас сменной одежды у меня нет.

Ванная комната была настолько белоснежной, что буквально светилась несмотря на то, что я включила только одну лампочку, которая давала очень слабый приглушенный свет.

В ванной комнате была просто огромная ванна! Раза в два больше чем моя кровать, которую я делила с Колькой.

«Живут же люди!» — то ли завидовала, то ли восхищалась я. Как-то автоматически в голову полезли воспоминания, как принимаем банные процедуры мы — большой металлический тазик почти круглый год, не считая небольшого перерыва на теплые летние месяцы, когда можно искупаться в озере или в летнем душе. Хотя с душем извечная проблема! Мы с мамой смастерили как могли, но входим в него с опаской, надеясь, что он не развалится.

А еще «кайф» мыться в нашем душе, когда на улице есть хоть слабый ветерок. Он раздувает брезент, которым мы попытались заделать душ со всех сторон. И наша импровизированная «дверь» может подняться практически до крыши (которой на самом деле нет), продемонстрировав все прелести фигуры. Надеюсь, что никто ни разу не проходил мимо во время такого позора…

Конечно, понимала, что это чрезмерная наглость с моей стороны — воспользоваться ванной, хоть немного покайфовать и понежиться в теплой воде… Но в то же время понимала, что такой возможности в моей жизни может больше никогда не быть.

Поэтому, задумавшись над тем, что слова Макара, что я «хищно оглядывала его квартиру», вполне вероятно, — чистая правда, я все же пустила воду, уже представляя, как буду наслаждаться!

А как иначе можно было смотреть на такой огромный автомобиль? Как можно было не восхищаться такой большой, уютной, светлой, чистой квартирой! Величие и размах этого жилья наводило меня на различные мысли. Чем занимаются хозяева, откуда у них средства на такую красоту? Да и Макар этот… Сомневаюсь я, что работники тренажерного зала получают столько, чтобы владеть таким солидным автомобилем. Хотя, для меня все, что не жигуль — это уже солидно… Честно говоря, совсем не разбираюсь в автомобильных марках.

Вода струилась довольно обильным ручейком, наполняя ванну. Я уже разделась и приготовилась к «райскому наслаждению». Погрузилась в теплую, очень комфортной температуры, воду. Прикрыла глаза и даже, кажется, на мгновение уснула — настолько мне было приятно…

А потом раздался какой-то странный искрящий звук из кухни, и свет мгновенно погас. Несколько секунд я просто не понимала, что происходит! Так и продолжала лежать в ванной, надеясь, что свет снова загорится.

Но уже через мгновение меня охватила паника! В кромешной тьме даже белоснежный кафель был абсолютно черным… Я не знала, куда идти, потому что даже при свете дня ориентировалась плохо в незнакомой обстановке. А здесь — абсолютная темнота!

Чувствуя себя кротом, руками исследовала окружающее пространство, чтобы хотя бы не удариться и не сломать себе что-нибудь. Я могу…

— Ой! — нащупала что-то мягкое. Решила, что это полотенце. Но только когда стала вытираться, поняла, что это чей-то банный халат. Достаточно огромный и приятный наощупь. Накинула на себя, также в потемках найдя поясок и обвязав его вокруг себя.

Началось… Обычно, когда в моей жизни наступает черная полоса, то одна неприятность сменяет другую так быстро, что я не успеваю даже моргнуть. Вот и сегодня проблемы начались с самого утра. Но я почему-то надеялась, что в этот раз будет иначе… Ага, как бы не так!

Широко раскрыв глаза, будто это мне чем-то поможет, шла вперед… Нащупала перед собой какую-то дверь. Потом наступила на мягкий ковер. Господи! Я не знала, что в этот момент захожу в комнату Макара, в которой я и должна была сегодня переночевать.

Исследовала окружающие предметы, чтобы понять, где нахожусь. Пока…

— О, Господи! — от настолько громкой музыки с пронизывающими тело басами меня даже немного отбросило. Ладно, я сама отпрыгнула, потому что перепугалась не на шутку. Признаться, такого я не ожидала… И еще больше меня ввело в ступор то, почему несмотря на полное отсутствие света, колонка работает, да еще и так громко. Я пыталась ее вырубить, только кабеля я не нашла, а другого способа отключить эту бесполезную вещь я не знала.

Зато теперь я смогла хоть что-то увидеть — колонка светилась и переливалась разноцветными огнями. Теперь я поняла, что нахожусь в спальне Макара. Еще некоторое время пыталась сориентироваться, еще несколько раз стукнула по колонке, надеясь, что та прекратит свой громкий рев… Все было безрезультатно, поэтому надо было что-то решать.

Беспокоить своего спасителя, конечно, не хотелось… Но ведь другого выхода у меня не было. Ведь время позднее, и я сомневаюсь, что музыку слышала только я. А может и свет вырубило по всему дому?

Я подошла к домашнему телефону, пытаясь нащупать блокнот с надписью. Конечно, в темноте ничего я не разглядела. Поэтому пришлось вернуться в комнату Макара, чтобы прочитать иероглифы, написанной рукой мужчины. Ей Богу, такого корявого подчерка я в жизни еще не видела. Конечно, я предполагаю, что цифры все же были ровными, а от волнения и плохого освещения они просто поползли в моих глазах… Но реально… Разобрать написанный номер я толком не смогла.

Да и не пришлось…

Потому что телефон зазвонил прежде, чем я ввела хоть какой-то номер. Не зная, кто звонит, я все же ответила… Звонил Макар, но он был очень рассержен. Потому что я услышала гневное:

— Да что у тебя там творится, Люба? Соседи жалуются, уже матери моей дозвонились. Я же просил, тише воды, ниже травы.

— Но я… случайно! — проглотив слезы, ответила я.

— Случайно она… Дура дурой.

— Я не дура… Я невезучая просто! — попыталась оправдаться я. — Мне кажется, тут пробки выбило. А музыка сама включилась, я не знаю, как ее выключить…

— Ооооо, — прорычал он в трубку. — За что мне все это?! Ладно, Люба… Скоро буду. Ты, главное, больше ничего не натвори к моему приезду. Ладно?

— Ну… Постараюсь, — не смогла стопроцентно пообещать я.

Глава 9

Макар

Господи, за что мне все это? Я ведь всегда по возможности помогал нуждающимся, давал алкоголикам на опохмел, бездомным на буханку хлеба, даже иногда собачий корм с собой тащил, вдруг встречу по дороге голодное животное…

Ну почему эта Люба свалилась именно на мою голову? Неужели она не могла подойти к кому-то другому?

Ладно, я сам виноват. Когда-нибудь моя чрезмерная доброта вылезет боком. А может это когда-нибудь наступило именно сейчас?

— Макар, харэ ныть! — упрекнул сам себя, глядя в зеркало заднего вида, констатируя, что мои глаза выглядят чрезмерно уставшими. Надо завязывать с моей «временной» подработкой, которая длится вот уже 7 лет. Сначала меня устраивал график — работаешь с обеда, правда, задерживаешься допоздна. Но я никогда не был жаворонком, поэтому такой режим для меня был подходящим.

Конечно, деньги мне платили относительно небольшие по Московским меркам. Но работал я не ради наживы. Чувствовал себя значимым, что ли… Потому что это капец какой кайф наблюдать, когда несчастный задохлик или огромный пухляк становится накаченным мачо. И в этом была моя заслуга, хоть и небольшая, но все же…

И да, я мог позволить себе заниматься любимым делом. Мой отец — не абы кто, а владелец крупной сети гостиниц. Кстати, в одной из них и расположилась наша семейная квартира. Мы могли бы позволить купить себе жилье в любом районе города, но отец посчитал, что в его гостинице безопаснее всего. Ведь все его владения — это практически бункеры, каждый из которых надежнее предыдущих.

Но не всегда мы жили богато… Примерно 15 лет назад отец взял первый кредит и удачно вложил полученные средства. Вот с тех пор его состояние и растет в геометрической прогрессии.

Я учился в пятом классе, когда мои родители настаивали на моем переводе в престижную школу. А я не хотел… Потому что у меня было двое лучших друзей, которых я считал почти братьями. А перевод в другую, хоть и крутую, школу, вызывал у меня мандраж. Кому я там был нужен? Да и был я тогда тем еще жирдяем, поэтому боялся, что стану всеобщим посмешищем.

Именно поэтому я чуть ли не умолял родителей оставить меня доучиться. Правда, мне пришлось заниматься дополнительно с кучей репетиторов. Отец все мечтал, что отправит меня учиться заграницу. Но им с мамой с трудом удалось меня засунуть в престижный экономический университет столицы. Нет, поступил я без проблем, успеваемость у меня была хорошая. Но учиться я не хотел! Осточертело…

И я не любил афишировать то, из какой я семьи. Боялся, что со мной будут дружить, общаться, встречаться только ради денег родителей. А брать у них бабло я перестал еще после школы, когда устроился работать в тренажерный зал. Кстати, с этим тогда тоже были свои трудности. Ведь отец считал постыдным, чтобы его сын был простым инструктором.

Вот и поссорились… Я съехал на съемную квартиру, начав самостоятельную взрослую жизнь. Хотя до сих пор скучаю по маминой домашней еде. Кристина почти не готовит. И вот это «почти» меня бесит ужасно… Уж лучше бы вообще не заходила на кухню.

Потому что мне периодически приходится кушать ее очень полезную еду, от которой тошнит… И готовит она только на камеру, чтобы показать подписчикам свою «идеальную» жизнь.

Устал от всего этого… Уже года два задумываюсь над тем, что живу неправильно. Не раз жалел о том, что ослушался отца и не устроился работать в одну из его гостиниц. Но юношеский максимализм, гордыня и желание быть независимым в свое время привели к тому, что сейчас я живу от зарплаты до зарплаты. Хотел как все, вот и живу как все.

Хотя, грех жаловаться… Отец периодически переводит мне довольно крупные суммы, а я делаю вид, что не замечаю.

— Наверное, Люба — наказание за все мои ошибки прошлого! — снова выдохнул я.

Ехать было еще минут 20. А я боялся, что когда приеду, обнаружу полностью разрушенное родительское гнездо. Оставалось надеяться, что все обойдется.

Как бы не так.

Мой мобильник зазвонил надоевшей мне мелодией, высвечивая на экране домашний номер родителей.

— Алло, — в раздражении ответил я.

— Макар? — испуганно вещала Люба. Я приготовился к самому страшному. — Мне кажется я тут что-то разбила… Что-то огромное! — ее голос дрожал, а я с трудом переводил дыхание.

— Люба, твою… — вдохнул полной грудью, пытаясь успокоиться. — Что именно ты разбила? — уточнял, чтобы оценить масштабы катастрофы.

— Да не знаю я, — захлебываясь слезами, говорила она. — Зубастик громко зарычал, а я хотела взять его на руки. Пошла к источнику звука, нащупала что-то большое, прямоугольное. А потом оно с громким треском упало на пол. Зубастик куда-то запропастился…

— Ходячая катастрофа…

— Это еще цветочки! — с истерическим смехом констатировала Люба.

— Кстати, ты как дозвонилась ко мне?

— Да я что-то тыкала в этом телефоне, он сам набрал Ваш номер…

— Ладно, я буду через несколько минут. Оставайся в прихожей, ладно? Постарайся ничего не трогать…

— Угу… Аааааа, — завопила эта ненормальная.

— Ты чего?

— Да тут по мне что-то проползло мерзкое, гадкое, холодное. Бррр.

— Так, Люба… Слушай меня внимательно. Постарайся позвать своего Зубастика и не выпускай его из рук. Мне кажется, вы там Яшку из аквариума выпустили. Не дай Бог, твоя псина его придушит, тогда мне вообще хана. Моя мать за Яшку любого порвет…

— Яшку?

— Так, ты только не бойся. Это всего лишь маленькая безобидная ящерица, она тебе ничего не сделает. Главное, чтобы вы с Зубастиком ее не убили, пока я приеду.

— Угу, — снова хныкнула Люба.

Я сбросил вызов.

Ну вот, теперь еще аквариум для Яшки покупать. Надеюсь, хотя бы не придется искать нового Яшку.

— Блин! — ударил руками по рулю. И вот что я сейчас буду делать? Ну, включу я свет в квартире, соберу осколки, а потом что? Оставить эту умалишенную одну, чтобы она окончательно все разрушила? Придется ночевать у родителей? Да еще и в одной квартире с этой идиоткой!

— Черт!

Так, ладно… Я сейчас что-нибудь придумаю. Может в гостиницу ее отвезти какую-нибудь круглосуточную. Точно не в отцовскую, пусть ломает чужое имущество, а не имущество нашей семьи. Ладно, разберусь на месте.

Пока надо Кристине позвонить, предупредить, что я сегодня задержусь.

— Привет, Кристин… Алло! — из телефона звучала громкая музыка.

— Да, Масик, говори.

— Ты где?

— Я с девчонками в клубе, ты же не против? Дома сидеть скучно, я устала… — Устала ничего не делать. Сто раз ей говорил, чтобы на работу выходила. Так она же и так «работает», у нее свой никому ненужный блог.

— Ладно, смотри не напивайся.

— Ну конечно, ты же меня знаешь… Ой, все, бегу. Меня Леля зовет!

В том то и дело, что знаю. Ее походы с подружками в клуб всегда оканчиваются сильнейшей головной болью на второй день и нытьем, как же ей плохо. И всегда это припадает на мой выходной. Так себе радость — смотреть на умирающую от похмелья девушку.

— Да чтоб тебя! — похоже, Любино проклятье медленно распространяется и на меня. Автомобиль беспричинно заглох посреди дороги.

В раздражении снова ударил ладонями в руль — сегодня моя ласточка превращается в грушу для битья. Этого мне еще не хватало, черт! Теперь придется вызывать эвакуатор, чтобы перевезти машину в ближайший автосервис или хотя бы на гостиничную парковку. Ладно, с этим разберусь позже…

А пока оттолкал автомобиль на обочину, чтобы он не мешал на проезжей части. Решил оставшийся путь пройти пешком — через узенькие улочки я окажусь в точке назначения буквально через 2–3 минуты.

Правда, заколебался сегодня, и ночные прогулки в мои планы не входили. Я бы все отдал, чтобы оказаться в этот момент в кровати. Мне кажется, я моментально отключился бы, и пусть вокруг хоть война, тьфу-тьфу.

Наконец, дошел до нужного мне здания. Заглянул внутрь через прозрачную дверь. Очень странно — ни охранника Толика, ни консьержки Машки видно не было, хотя их смена заканчивается только к утру.

Делать было нечего… Пришлось опять звонить Любе, надеясь, что эта дуреха найдет нужную кнопку и сможет меня запустить внутрь…

Глава 10

Люба

Я уже несколько минут стояла в прихожей прямо у входной двери, дожидаясь очередного звонка Макара. Ползучих существ я боялась всегда, еще со школы… Когда я училась во втором классе, кто-то из мальчиков поймал маленькую безобидную ящерицу. У меня тогда была смешная блузка с широкими рукавами, которую я очень любила и таскала в школу практически ежедневно.

Сначала я, как и многие девчонки класса, хотела потрогать перепуганное зеленое существо. Пришлось даже в очередь встать. Бедная ящерка все пыталась ускользнуть, но мы не хотели так быстро с ней расставаться, поэтому каждый держал малышку, что называется, крепко…

Пришла очередь и за мной. Мне положили ящерку на ладошку, и я даже сообразить не успела, когда ползучее существо забралось в мой рукав. До сих пор помню, как она там ползала, извивалась, как я чувствовала ее скользкую кожу, острые коготки. Бррррр.

И надо же, как совпало! В этой квартире оказалась именно ящерица — единственное существо, при мысли о котором в моих жилах стынет кровь. Да-да, я сама превращаюсь в хладнокровное…

Зубастик где-то лаял, не унимаясь… Но я с трудом могла улавливать его голосок — громкая музыка меня уже практически оглушила. И то, что до сих пор не приехала полиция, — это вопрос времени. Именно времени — до 23:00 оставалось уже не так много. Еще когда я проводила банные процедуры грозные и хмурые часы в прихожей пробили басом десять раз, сигнализируя о том, что уже пора спать.

А я привыкла ложиться рано… Да что там, в это время я обычно смотрю уже десятый сон. Эххх, как бы я хотела сейчас опять оказаться в родной уютной постельке, чтобы мой брат Коленька уткнулся в мою подмышку и засопел своим маленьким носиком…

И даже громкая музыка не становилась преградой для моей нервной системы — рот периодически зевал, а мне казалось, что еще немного, и я усну, несмотря на страх и отчаяние.

Наконец, раздался долгожданный звонок — кажется, с момента моей последней беседы с Макаром прошла целая вечность.

— Люба? Все в порядке там? — я кивнула. А потом все же ответила:

— Да, в порядке! — по крайней мере, в относительном.

— Хорошо… Значит, слушай меня внимательно. Видишь прямо у двери небольшой экранчик?

— Нет! — растерянно заявила я. Вообще ничего не видела… Похоже, Макар забыл, что последние Бог его знает сколько минут я сижу здесь в полнейшей темноте. — Сейчас попробую нащупать. Нашла!

— Отлично… Теперь попробуй найти на нем кнопку, такая круглая, размером с монету.

— Да, вроде нашла…

— Хорошо, теперь нажми на нее.

— Все…

— Нет, ты, наверное, не то нажимаешь. Дверь почему-то не открывается.

— Но здесь нет больше никакой кнопки.

— Попробуй еще…

— Да я уже раз 10 нажала! — обижалась я на Макара, который, мне казалось, не верил в мои слова.

— Ладно, может это из-за того, что в квартире электричества нет. Не будем рисковать, думаю, не стоит тебе объяснять, как включить автомат счетчика. Еще не хватало, чтобы из-за тебя свет пропал во всем доме. Люба, а теперь послушай меня… Внимательно послушай! Изнутри входная дверь открывается сама, но если ты ее за собой закроешь, без ключа открыть не сможешь. Поэтому обязательно возьми ключ и спускайся вниз. Отроешь мне отсюда. Только, пожалуйста, безглупостей, ладно?

— То есть, я все это время могла ждать на этаже, где есть свет? Или хотя бы могла открыть входную дверь, не пребывая в потемках? Почему Вы сразу мне не сказали! — опять обижалась я. Громко положила телефонную трубку на место и принялась искать ключ, предварительно все же отворив входную дверь, чтобы лучше видеть.

Я не помнила, куда его положила. А может он куда-то упал, когда я пыталась нащупать окружающее пространство. А там и Зубастик мог его куда-то утащить.

— И что мне теперь делать? — спрашивала сама у себя. Возможно, надо было опять позвонить Макару, но ей Богу, я понятия не имела, как мне удалось набрать его номер в прошлый раз. А разобрать закорючки, которые он изобразил на бумажном листе, я не смогу даже при нормальном освещении.

Поэтому передвинула пуфик из коридора и подперла им открытую настежь дверь. Теперь мы сможем без проблем вернуться и без ключа.

Подошла к лифту и, повторяя движения Макара, когда мы только вошли в это прекрасное здание, нажала на нужную кнопку. К сожалению, передо мной двери не разъехались так же быстро, поэтому пришлось ждать некоторое время, пока лифт поднимется.

И надо же было Яшке высунуть свою мерзкую голову именно в этот момент. Я чуть со страху не померла на месте. Безобидная зеленая рептилия, которая перепугала меня до чертиков в восьмилетнем возрасте, была раз в 20 меньше этого страшного великана.

Он неразрывно смотрел на меня, а я боялась дернуться. Несколько раз снова тыкнула пальцем на кнопку лифта, надеясь, что двери разъедутся. Но этого не происходило…

Ждать больше не могла, каждая секунда наедине с этим чудовищем длилась целую вечность. Поэтому я решила скрыться в двери, расположенной очень близко к лифтам. Это оказалась лестница, и я дико обрадовалась ее здесь увидеть. Бежала, сломя голову, словно страшный Яшка за мною гнался…

***

Дверь лифта, наконец, отворилась. Яшка медленно, аккуратно переступая с лапки на лапку, вошел в кабину, словно лифт ждал именно его. Дверь закрылась, а представитель семейства агамовых начал ходить из стороны в сторону, исследуя свой новый «террариум» в несколько раз больше предыдущего. Обиженно высунув несколько раз язык, поняв, что ему не оставили «вкусняшек», притаился в углу, не подозревая, что уже через пару часов из-за него встанет на уши весь жилищный комплекс.

***

Наконец, оказавшись в холле, и увидев издалека фигуру Макара за прозрачным стеклом, я облегченно выдохнула — вот оно спасение! Запыхавшаяся, с широко раздувающимися ноздрями и красным лицом, шаг я не замедлила.

Только на секунду остановилась у двери, в поисках кнопки ее открывания. Макар меня не видел, так как в это время курил, повернувшись своей массивной спиной к двери. Я нажала на кнопку и толкнула от себя дверь, оказавшись на улице.

Макар оборачивался на меня, а я — на дверь, словно в замедленной съемке медленно закрывающейся. И только когда я услышала механизм закрывания двери, до меня дошло, что я опять накосячила. Дура!

— Ладно, Люб, давай ключ! — протянул руку еще ничего не подозревающий Макар.

— А ключа нет! — как дура улыбнулась я, виновато морща нос и хмуря брови.

Ходячая катастрофа! — буркнул Макар, проведя ладонью по своей густой черной шевелюре… — Ладно, по крайней мере, ты рядом со мной. Теперь, я надеюсь, больше ничего плохого не случится.

И я надеялась… Только у этой ночи были на нас совершенно другие планы.

Глава 11

Макар

— Простите, я случайно! — я закатил глаза, раздраженно осматривая Любу в папином темно-синем халате. Просто замечательно! Она еще и вещи чужие таскает.

— Ты почему это напялила! — я был дико зол. Все вокруг бесило и раздражало, а в особенности, — эта Люба. Кошмар! Ну почему именно я!

Потянул за пояс халата, требуя тем самым снять с себя отцовскую вещь. Люба шокировано раскрыла глаза, застыв на одном месте.

А я просто охренел, когда халат разделился и передо мной предстали очертания красивой женской груди. Я на миг тоже застыл, нагло разглядывая чужие прелести.

— Да как Вы смеете, подлец! — мое лицо на собственной шкуре испытало, что такое хрупкая женская ладошка. Врезала мне Люба смачно… И в тот миг я подумал, что оставь я ее одну на улице, она точно бы себя в обиду не дала.

Но в то же время… Куда ее одну оставить? Она за час разнесла родительскую квартиру. Боюсь представить, что с ней может случиться за более длительный отрезок времени! Бомба, которая может взорваться в любой момент и причинить вред в первую очередь себе.

Я продолжал стоять, словно вкопанный, с сожалением наблюдая за тем, как Люба быстренько заправляет халат моего родителя. Потому что посмотреть было на что… Девушка была одновременно хрупкой, но пышной… Нет, не то, чтобы она была полной. Просто нормальная красивая фигурка, неизнуренная многочисленными диетами.

И впервые за целый день я увидел в ней девушку… Не просто ходячую катастрофу, свалившуюся как снег на голову, а девушку. И она мне даже показалась симпатичной что ли.

Покрутил головой из стороны в сторону, чтобы развеять наваждение. У меня свадьба скоро, але!

— Знаешь, Люба… Я надеялся получить благодарность за помощь… А вместо этого ты обзываешь меня подлецом. Обидно как-то!

— Простите! — промямлила она. А я заметил довольно обширный румянец на ее лице. Она была смущена… — Да, спасибо, спасибо за все! — захныкала она, а я про себя подумал, что опять «начинаааается».

И совершенно по-братски потянул к себе эту невезучую девчонку, которая волей случая оказалась одна в большом городе… Большой город таких не жалует… Здесь нет места слезам. Здесь нужно смело «выходить на передовую», решая сложившиеся проблемы. Иначе тебя попросту сожрут…

— Да ладно тебе, девочка… Ну что ты как маленькая в самом деле? — она глянула на меня своими заплаканными глазами, обрамленными влажными ресницами и запухшими веками. Интуитивно стер слезы с ее глаз.

— Простите меня, Макар… Я вечно притягиваю неприятности. Мне так жаль, что из-за меня у Вас теперь будут проблемы. Я случайно выпустила Яшку. И Зубастик с ним остался… Теперь поубивают друг друга. А еще там музыка орет на весь этаж… И электричества нет… И мультиварка, наверное, перегорела. И Яшкин террариум разбила. Мне теперь до самой старости придется лепить чебуреки, чтобы возместить Вам все убытки. Свалилась на Вашу голову, принеся с собой целую кучу проблем.

— Так, ладно, успокойся… Сейчас со всем разберемся.

Снова попытался дозвониться консьержке, но после нескольких длинных гудков мне так никто и не ответил.

— Да куда они все делись! — в сердцах выкрикнул я, стукнув кулаком о прозрачную дверь, изготовленную из прочного стекла. В целях безопасности, на ночь двери закрываются, включается сигнализация, а попасть в комплекс ночью можно только при наличии ключа. Ну и конечно, может впустить охранник или консьержка, если человек является постояльцем.

Только эти гады куда-то подевались, притом оба сразу.

Еще и телефон пиликнул, дав понять, что заряда осталось только 15 %. А потом зазвонил, чего я совершенно не ожидал в этот момент. Случайно выронил гаджет из рук. И все, он полностью сдох, словно растерял оставшиеся 15 % при падении.

— Короче так, Люба… Нечего нам здесь мариноваться. Идем к моей машине, тут недалеко. Дам тебе свою сменную одежду, хоть немного согреешься, а то вся дрожишь. А мне нужно телефон подзарядить, как знал, что когда-то мне пригодится мой портативный аккумулятор. Надо маме перезвонить, даже ответить не успел, может что-то срочное.

Что мы будем делать дальше, я пока не знал. В этот момент для меня самым главным было ОДЕТЬ Любу, потому что подсознание опять подбрасывало прекрасный образ, и я с трудом совладал с собой, чтобы снова нагло не развязать ее поясок.

Шли быстрым шагом. Люба с трудом меня догоняла, но я хотел как можно быстрее со всем этим покончить.

— Так, я не понял! Машина где!

Вокруг не было ни души… А моя ласточка словно растворилась посреди широкой улицы. Я всерьез начинаю задумываться, что Люба на самом деле проклята, и эта фигня распространилась и на мою душеньку.

— Люба, а что ты там говорила про проклятье? — обратился к ней, а она глупо улыбнулась, отводя в сторону глаза.

— Даааа, в моей жизни с детства все было наперекосяк, вот и пошло по деревне «проклятая Любка». А еще все женщины в нашей семье остаются матерями-одиночками. Знаете, Макар, сплетницы в деревне любят все еще больше приукрасить. Вот я и сама иногда начинаю верить. Хотя я понимаю, что это всего лишь сказки, глупости, выдумки. Бред, в общем…

— Ну-ну, — всерьез задумался я. Бред не бред, а в моей жизни впервые столько проблем случается одна за одной. До сих пор все шло по моему четко намеченному плану и протекало гладко…

Встретил проклятую Любовь на свою голову… Уверен, это просто глупое совпадение. Ну не верю, что Серафима эта — гадалка настоящая, зуб даю, обычная шарлатанка. Нет, тьфу-тьфу, зуб не даю… Еще зубной боли не хватало, тогда уж все предсказания этой ведьмы окажутся сбывшимися…

Глава 12

— Толя, мне надоело прятаться по углам. Пора уже что-то решать! — поправляя юбку, обиженно говорила Маша.

— Ну Машуль, ты же знаешь, у меня мама с сестрой… А у тебя подружки… — чмокнул он ее в щеку, но девушка отстранилась.

— Замечательно! У тебя мама с сестрой! А когда ты обо мне вспомнишь? Мы с тобой уже 2 года встречаемся! Мне 25, уже детей рожать пора давно.

— Ну Манюш… Не кипятись! Что на тебя нашло? — Толя пытался обнять любимую девушку, но та почему-то не шла на контакт.

— Ничего не нашло, Толик! У меня задержка! — парень опять притянул к себе возлюбленную.

— Во-первых, Маш, это еще ничего не значит… Может ты просто со счету сбилась или гормональный сбой какой-нибудь. А во-вторых, если ты беременна, то я буду самым счастливым человеком на земле. Родим, воспитаем, а потом еще одного… — поцеловал Машку в затылок, а девушка обиженно повторила…

— Но у тебя мама с сестрой…

— Так они тоже давно мечтают меня женить, внуков/племянников нянчить… Они давно хотели с тобой познакомиться, — успокаивал ее Толя.

Девушка нахмурила брови и резко оттолкнула кавалера.

— Тогда почему ты меня с ними не познакомил? Ты меня стесняешься?

— Дурочка ты, Машка! — рассмеялся он. — Я боялся, что ты посчитаешь меня слишком настойчивым…

— Господи, Толя… Задержка у меня, а, кажется, что у тебя, только умственная… Я же думала, что ты не считаешь отношения со мной серьезными. А ты… Мы уже два года вместе, давно пора знакомиться!

— Манечка, я тебе говорил, как сильно я тебя люблю? — Маша снова обиженно фыркнула.

— Нет, не говорил! Черствый, как трехлетний пряник…

— Машуль, стой здесь, никуда не уходи, ладно?

— Да куда ж я уйду? — девушка заняла свое рабочее место, после чего машинально проверила определитель. Обычно в это время никто не звонит…

Все постояльцы жилищного комплекса уже давно вернулись — кто с работы, кто с вечерней прогулки. Все квартиры уже арендованы, поэтому если бы и появился какой-нибудь нежданный гость, ему пришлось бы вынужденно дать отворот-поворот.

Поэтому такое время было самым подходящим для любви Маши и Толика. Вообще, Машкина смена заканчивалась в 22:00, а затем дежурил Толик. Он специально перевелся на ночную смену, чтобы была возможность уединиться с Машей. Днем его сменял Виталик — высокий широкоплечий парень Машиного возраста, к которому Толя ее ужасно ревновал.

Сам он был старше нее почти на 10 лет и считал себя некрасивым. Машка явно заслуживала большего… Зачем ей 34-летний охранник, который не только не устроил свою жизнь, но и по-прежнему живет с мамой. Он должен был ее отпустить, но не мог. Просто наслаждался ее присутствием и вот уже 2 года он был счастлив… Она воодушевляла его, она стала его Музой. Вот уже почти 2 года назад он снова начал рисовать…

— Машуль! — появился он перед ней, не зная, с чего начать… Кольцо он купил больше года назад. Но боялся, что из-за своей настойчивости разрушит хрупкую связь с его Марией, которую он даже боялся назвать отношениями. Он часто представлял, как девушка говорит ему заветное «да», но потом отметал эти мечтания, понимая, что таких как он не любят. А теперь… Будь что будет. Сейчас или никогда… Он не хочет больше терять ни секунды. Если Машка согласится быть с ним, он горы свернет, но сделает все, чтобы эта замечательная девушка была счастлива.

За спиной прятал бархатную коробочку со скромным колечком внутри.

— Манечка! — ласково позвал он ее.

— Что Манечка? — чуть ли не плача, выкрикнула девушка. — Я по-твоему корова, что ли? Что за кличка дурацкая, Манечка… — Толя опешил. Он не понимал причины таких резких перемен в настроении девушки. Незаметно сунул коробочку в карман, решив опять отложить свое признание до лучших времен.

— Что случилось, Маш? — ласково поинтересовался он.

— Что случилось? Пока мы там с тобой зажимались, 10 пропущенных от Жанны Викторовны, 5 — от Натальи Иосифовны и 3 от Макара Валерьяновича. Меня теперь точно увооляяяяят! — дала волю своим слезам она.

— Ну-ну, Машунь! — дернул ее носик. — Уверен, Наталья Иосифовна опять какую-то глупость придумала, может ей снова приведение мерещится, — рассмеялся Толик, поддерживая любимую. — Давай, не будем волноваться раньше времени. Поднимемся к ней и спросим, что случилось… Хорошо?

— Угу! — буркнула она, стирая рукавом белоснежной блузки слезы.

Они направились к лифту, и когда открылась дверь, за ручку вошли внутрь.

— Какая же ты у меня милая! — прижался он к Машке. — Так бы и съел эти пухлые губы! — страстно впился в них губами.

Машка не отталкивала его. Потому что в его объятиях ей всегда было тепло и спокойно — именно за это она и полюбила этого вечно не бритого, но такого доброго, интеллигентного Толика.

Они отдались порыву чувств, не подозревая, что в лифте не одни… Что маленький динозаврик, как его ласково называет хозяйка, притаился в углу и наблюдает. Поняв, что дверь лифта не закрывается, Яшка со всей скоростью шмыгнул через нее, оказавшись в холле.

— Ты что-то слышал? — наконец, оторвалась от губ любимого Маша.

— Показалось! — ласково улыбнулся он ей, наконец, нажав на кнопку нужного этажа.

А Яшка по-хозяйски оббежал часть холла, обнаружив среди него небольшой ботанический сад, который Жанна Викторовна, хозяйка, обустраивала лично. Примостился на зелено-желтой травке, практически слившись с ней и затаился.

Влюбленные поднялись на предпоследний этаж, где жила Наталья Иосифовна, и только выйдя из лифта почувствовали неладное. Сверху доносилась музыка, видимо, слишком громкая, что смогла «пробиться» через отличную звукоизоляцию. Внизу ее не было слышно, зато здесь, казалось, что кто-то устроил дискотеку.

— Черт! — разом выкрикнули они. Тратить время на беседу с противной вечно недовольной старушкой, Натальей Иосифовной, не хотелось. И так было понятно, что она звонила нажаловаться на соседей сверху.

Только Макар Валерьянович уехал, попрощавшись с ними обоими. Возможно, это его гостья так «шалит».

На этаже хозяев, последнем, пятнадцатом, музыка была еще более громкой. Оно и неудивительно — дверь в квартиру была нараспашку, а из нее доносились противные басы.

— Стой здесь, я проверю! — приказал Толик Маше. Квартира пугала кромешной темнотой и неизвестностью.

— Нет, я с тобой! — воинственно заявила она. А Толик удивлялся еще больше… Сегодня Машуля его просто пугает — то боится, то вдруг становится очень смелой, то намекает на необходимость жениться, то вообще отталкивает, потом опять впускает в свои объятия.

— Ладно… — прошептал он.

Молодые люди вошли внутрь, Толик продуманно схватил табуретку, мало ли. Медленно продвигались вглубь прихожей. На стене нащупал выключатель и попытался включить свет. Только электричества не было.

Подошел к электрическому щитку на противоположной стене и посветил экраном телефона. Автомат был выключен. Толик изменил его положение, после чего свет моментально загорелся почти во всех комнатах.

Ребята обошли всю квартиру. Внутри никого не было. Полная ванна с водой, осколки стекла в другой комнате, перевернутый стул, валяющиеся на полу статуэтки и еще кое-что по мелочам навело ребят на мысль, что кто-то проник в квартиру, отключил автоматы, заставив человека покинуть ванну, а потом набросился на него. В результате сопротивления между двумя и были побросаны на пол предметы интерьера, а также разбит аквариум.

Конечно, с их воображением можно было бы детективы писать. А вот работать в полиции с такой способностью «расшифровывать» улики им явно не светит.

Перепуганная до смерти, Машка набрала номер хозяйки квартиры и дрожащим голосом сообщила:

— Кажется, в Вашей квартире произошло преступление…

***

Примерно час назад на телефон Жанны Викторовны поступил звонок. Кто может звонить женщине в столь поздний час, она даже не сомневалась. Наталья Иосифовна может позвонить в любое время дня и ночи, не думая, что человек может быть занят, крепко спать, да и вообще не до нее…

— Алло! — Жанна Викторовна постаралась смягчить голос, чтобы не выдавать свое раздражение. Нет, женщина никогда не была лицемерной. Но вот в отношении этой противной старушки всегда приходится натягивать на лицо притворную улыбку. Потому что от общения с клиентами зависит репутация семьи Рябининых.

— Жанночка, это как понимать! — восклицала Наталья Иосифовна по ту сторону трубки. Жанна снова посмотрела на время. Было 10 вечера… Спать хотелось ужасно, потому что они с мужем сегодня целый день трудились, благоустраивая дачный огород. Ее грядки обросли сорняками, пока женщина занималась делами в городе. А она любила порядок во всем — в квартире, в семейном бюджете, на работе, в жизни…

Конечно, они с мужем могли позволить себе нанять специальных людей, которые бы приводили небольшой огородик в порядок. Но Жанна была из тех, кто любит все делать самостоятельно, считая, что физический труд очень важен. Ведь ее с детства учили, что «кто не работает, тот не ест».

— Наталья Иосифовна, что опять случилось? — Жанна выделила ОПЯТЬ, потому что вдова генерала ей никогда не звонила просто так. То ее «затопили», то «штукатурка с потолка сыпется», то «топчите, как лошади». И если бы Жанна была сотрудницей, скажем, пожарной, то каждый раз Наталье Иосифовне приходилось бы платить за ложный вызов.

Поэтому работа на даче для Жанны скорее была отдыхом… отдыхом от противной соседки, которая уже второй год ее терроризирует.

Не раз предлагала Валерке переехать. Но муж был против, повторяя одно и то же «если я съеду из дома, который построил, возникнут вопросы у арендаторов». А между тем, стоимость недвижимости с каждым годом росла, и Валерьян мечтал, что лет через пять продаст комплекс по очень выгодной цене.

Сейчас вовсю продвигается строительство еще двух комплексов, и закупщики в очередь выстроились, чтобы купить квартиру в одном из них. Поэтому мужчина всерьез задумывается о том, чтобы сменить гостиничный бизнес на жилищно-застройный.

Так что пока о переезде не может быть и речи, а Жанна просто вынуждена терпеть эту дамочку с длинным носом, который она предпочитает совать, куда не следует.

— Что случилось? Это просто возмутительно… Я пожалуюсь сыну, он разорвет с Вами все контракты. Вы заработаете огромное черное пятно на свою репутацию… — Жанна глубоко вздохнула. Глеб Михайловский, сын Натальи Иосифовны, перспективный предприниматель, который, кстати, уже 5 лет неразрывно связан с ее мужем, являясь одним из наиболее ценных закупщиков.

— Наталья Иосифовна, предлагаю Вам успокоиться и рассказать обо все по порядку!

— Вы в могилу меня загнать хотите! Пользуетесь тем, что я вывихнула лодыжку и не могу покинуть этот карцер! Я уже 5 раз звонила консьержке, никто не отвечает. Я очень-очень возмущена, Жанна. Как Вы посмели устроить дискотеку в столь поздний час. Меня мигрень просто замучила, а тут еще это. Кажется, я сейчас просто сойду с ума.

— Какая дискотека? Ничего не понимаю. Мы с мужем сейчас загородом. Это очень странно…

— Ах вот, значит, как… Вы еще что-то говорите о том, что волнуетесь о безопасности своих постояльцев. А к самим в квартиру кто-то пробрался, устроив балаган. Я очень разочарована в Вас, Жанночка.

— Успокойтесь, дорогая Наталья Иосифовна… Я постараюсь разобраться.

Женщина сбросила вызов и несколько раз позвонила консьержке, надеясь, что та все проверит. Действительно, никто не отвечал, что было крайне странным. Поэтому женщина набрала номер сына. Ключ от их квартиры был только у него.

— Что? — Макар даже затормозил, когда мать обратилась к нему с наездом. — Да, мам, я сейчас во всем разберусь! — убедил он свою мать.

И женщина успокоилась, решив, что все под контролем. Только ее покой был недолгим. Через 30 минут Наталья Иосифовна позвонила снова, на этот раз она была еще более раздражена. После недолгого разговора со старушкой, женщина опять позвонила сыну. И уже после первого гудка звонок прервался. Она пыталась дозвониться ему еще и еще… Только телефон Макара был выключен.

— Вот же упрямый! Весь в отца! — решила, что сын отключил телефон. Делать было нечего… Пришлось покинуть дачу в столь поздний час и отправиться домой. Ее «отпуск» незапланированно завершился.

— Валер? — муж читал старую уже выцветшую газету. Современную прессу он ненавидел — после прочтения новостей хотелось утопиться, понимая, в каком ужасном мире они живут.

— Да, моя пчелка! — он всегда так ласково называл жену. Сначала просто ее имя коверкал «жужанночка», а потом понял, что жена — настоящая пчелка, которая ни секунды не может усидеть на месте. Ей он и обязан всеми своими успехами. Не знает, правда ли за каждым успешным мужчиной сильная женщина… Вот за ним — настоящая пчелка, которая на своем примере показала, что нужно брать от жизни все…

— Нужно ехать, Наталья Иосифовна опять не дает мне покоя.

— Ну если нужно… — улыбнулся он, откладывая в сторону газету и снимая очки. Подошел к жене, обняв ее за пчелиную талию. — Ты же не будешь в старости такой же вредной, как Наталья Иосифовна? — в шутку спросил он.

— Да она не вредная… Она просто одинокая. Вот и ворчит на всех. — Таяла в объятиях любимого супруга, которые даже спустя почти 30 лет семейной жизни остались такими же теплыми, как и в медовый месяц.

А Наталья Иосифовна, хоть и ворчала, но ее тело как-то странно стало плясать под противную современную музыку. Ее косточки жутко кряхтели, желая «тряхнуть стариной».

— Где мои 20 лет? — с сожалением спросила у портрета покойного мужа, висевшего на стене. Как быстро пролетела жизнь… Сколько ей осталось? Может год, может пять? Она не ценила минуты, проведенные с любимым. А теперь поздно… Осталось только сожаление и тоска.

Нет, нужно заканчивать этот тыц-тыц… Пренебрегая советом врача соблюдать постельный режим, в очередной раз за сегодня, встала с кровати и направилась к входной двери, затем к лифту…

Продолжая свой спектакль даже наедине с собой, она доковыляла к лифту. Ее поездка была слишком короткой, так что она не заметила притаившегося в углу Яшку.

А когда двери распахнулись, на нее бросился маленький-премаленький щенок. Он скулил и ласково терся о ее «больную» ногу.

— Кыш отсюда! — оттолкнула она его. Но маленький Зубастик принял это за игру, поэтому снова бросился на перебинтованный голеностопный сустав.

Женщина даже забыла о своей «боли», так рьяно этот щенок пытался с ней играть. Она даже забыла, зачем поднялась на этаж выше, и музыка ей больше не приносила дискомфорта.

— Ладно, Мелюзга, пошли, я тебя накормлю. Но это ничего не значит! — угрожающе махала перед ним пальцем. — Ты мне не нужен!

Вошла в лифт, а малыш бросился за ней.

— Интересно, когда это Рябинины собаку завести успели? — задала себе риторический вопрос.

А Зубастик стал к чему-то принюхиваться в углу, грозно рычать. Как раз дверь распахнулась, и Наталья Иосифовна позвала попрошайку за собой. Но Зубастик не собирался с ней уходить. Тогда женщина грозно наклонилась, желая схватить непослушную собачонку за шиворот.

А когда все же взяла Зубастика, поняла, на кого тот рычал…

— Динозавр! — выкрикнула женщина, буквально выбежав из лифта. Дверь за ней закрылась, а Наталья Иосифовна окончательно забыла о том, что уже два дня симулировала сильнейшую боль, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание! Только никто не обращал — сын занят бизнесом, а соседи сверху, как назло, вели себя слишком тихо последние пару дней…

Глава 13

— Жанна Викторовна, Вы только не волнуйтесь! — успокаивала ее Машенька, которая маленькими шажками бежала сзади, еле-еле успевая за быстрым шагом высокой женщины.

— Что, значит, не волнуйтесь! Ты своим заявлением по телефону чуть не спровоцировала у меня сердечный приступ. Я уже было подумала, Наталья Иосифовна кого-то прибила, или, не дай Бог, наоборот…

— Нет-нет, мы думаем, произошло ограбление или похищение…

— Похищение? — на мгновение остановилась Жанна. — Кто кого по-Вашему похищал?

— Кто, не знаем. А вот кого… Ваш сын заезжал, девушку привозил. И она пропала…

— Кристину похитили? — мышцы ее лица непроизвольно растянулись, изображая улыбку. Подругу сына она просто терпеть не могла. Хотя, зла ей не желала. Вот если бы Кристина нашла себе другого жениха, сбежав с ним, Жанна Викторовна была бы просто счастлива!

— Нет, эта девушка не была похожа на Кристину. — Маша работала на Рябининых уже несколько лет. А Макар Валерьянович всегда с ней мило общался. Всего один раз он приезжал со своей девушкой, которая, когда ее молодой человек отошел в сторону, заявила Маше «тебе ничего не светит, он мой». А Маша ведь и не претендовала.

Жанна Викторовна очень недолюбливала Кристину с самой первой их встречи, считая ее лицемерной. Не верила она ее вымученной фальшивой улыбке. И во время немногочисленных встреч с ней, в основном только на семейных праздниках, когда удавалось уговорить Макара приехать, ловила себя на мысли, что если посадить Кристину в один с Яшкой террариум, она будет еще больше похожа на рептилию, чем он сам. Змеюка, скрывающаяся за маской добродушной симпатичной девочки.

Из-за нее в некотором роде сын и съехал. Вернее, девушка стала для Макара последней каплей. Отец был против его отношений с Кристиной. Потому что навел о ней справки. Оказалось, до Макара она целый год жила с вдвое старшим нее влиятельным бизнесменом. Валерьян сомневался, что эта девушка любит его сына. А Макар не слушал… Говорил, что у них все серьезно. Отказался от отцовской помощи, от наследства и снял отдельную квартиру.

Макара бесило, что родители всегда знают, цитата — «как ему будет лучше». Но он хотел просто жить своей жизнью, если надо, наступать на грабли, зато сам…

— То есть, не похожа на Кристину? — Жанна Викторовна опять улыбнулась, переглянувшись с мужем. Тот непонятливо пожал плечами, потому что, как и жена, не был в курсе о новом увлечении их сына. Да и делать какие-нибудь выводы было еще слишком рано.

— Невысокая шатенка с волнистыми волосами ниже плеч, не накрашена. В обуви на низком ходу, рваных джинсах… — продолжила рассказывать Маша. Это явно была не Кристина — блондинка, которая даже мусор выносит с макияжем, в коротком платье и обуви на каблуках.

— Странно… — удивилась Жанна Викторовна. Но понадеялась, что сын не стал бы приводить девушку в родительскую квартиру просто так. Может, она ему хотя бы нравится.

Хозяева нетерпеливо поднимались на лифте на последний этаж. Когда вошли внутрь, все казалось почти таким же, каким и оставили до того, как уезжали на дачу. За исключением полной ванны, чужой женской одежды, аккуратно сложенной на крышке унитаза, перегоревшей мультиварки и…

Пока женщина осматривала остальные комнаты, Валерьян Николаевич вошел в их с супругой спальню, обнаружив осколки от разбитого террариума.

— Черт! — выругался он. Опустился на пол, заглядывая под кровать. Все же надеялся, что Яшка просто куда-то спрятался. — Только этого не хватало!

Как бы странно это не звучало, но предыдущий Яшка случайно погиб, когда Валерьян Николаевич торопился ночью в туалет. Видимо, днем съел что-то не то… А Яшка, скотина, каким-то образом покинул террариум, исследуя жилище. Почувствовав под ногами дохлое пресмыкающееся, Валерьяну даже в туалет идти перехотелось.

Всю ночь колесил по Москве в надежде найти открытый зоомагазин, в котором найдется полностью идентичная ящерица. Повезло только под утро. Ящерица была очень похожа. Ну, по крайней мере, Валериан не видел разницы.

Привез ее домой, впустил в террариум, а сам лег рядом со все еще спящей супругой. Тело Яшки спрятал в ванной в тумбочке, думая, что где-нибудь похоронит, когда проснется. А потом благополучно о нем забыл.

Жанна сразу заметила изменения в Яшке. Он плохо ел, стал каким-то диким. Ей даже казалось, что на его теле появились странные новые пятна. Возила это существо к ветеринару, боясь, как бы Яша не заболел. А Валерьян держался, не выдавал своей маленькой лжи… Пока через пару дней Жанна не обнаружила в ванной комнате настоящего Яшку, уже провонявшего.

Она тогда чуть не прикончила мужа. Но простила… А во второй раз повторять этот номер Валерьян не намерен. Придется искать настоящего Яшу, которого жена все же приняла и полюбила.

Быстро вышел из комнаты, надеясь, что как-то сможет отвлечь жену. Только Жанночка как раз приготовилась тоже войти в спальню, поэтому стояла напротив мужа, который усердно держался за дверную ручку, не впуская ее.

— Что там? — нахмурила брови женщина.

— Ничего страшного, дорогая… — врать он никогда не умел.

— Валерка, что там?

— Ты только не волнуйся! — наступала на мужа, который автоматически попятился в сторону. Женщина влетела в комнату и ужаснулась.

— Яшкааааа! — завопила она не своим голосом.

— Что сейчас будет? — сам себя спросил Валерьян. Иногда ему казалось, что эту мерзкую ящерицу, которая хладнокровно поедала различных насекомых, его жена любила даже больше, чем его самого.

— Похитили! Яшку похитили! — держалась за голову Жанна Викторовна, выбегая из комнаты.

— Успокойся ты… Позвони Макару, может, он разъяснит ситуацию.

— Да, да… Ты прав! — опять набрала номер сына, но его телефон был недоступен.

— Ну ничего… Сейчас посмотрим по камерам и разберемся, что на самом деле случилось. Все будет хорошо, — в квартире камер не было, зато они были установлены по всему периметру жилищного комплекса и на каждом этаже.

— Кхм, кхм, — дал о себе знать Толик, который стоял в двери. — Не получится по камерам. В системе произошел сбой, видимо, из-за проблем с электричеством. Поэтому целый час они ничего не записывали. Думаю, преступники все предусмотрели заранее…

— Да успокойся ты, заладил, преступники, преступление… — раздражался Валерьян Николаевич. — Уверен, это просто череда глупых совпадений, не более. Скорее всего, девочка забыла включенной мультиварку, вот и случилось короткое замыкание. Из-за того, что свет выключился, ей пришлось покинуть ванную. В темноте не смогла ориентироваться, случайно побросав на пол статуэтки, — умение анализировать и логично мыслить позволило Валерьяну добиться большого успеха в начатом бизнесе. А еще, он старался не паниковать раньше времени, считая, что найти выход из любой ситуации можно только в здравом уме и трезвой памяти.

— А Яшка?

— А Яшка, я просто уверен в этом, где-то в жилищном комплексе. Кому он кроме тебя нужен? — слегка приобнял жену, поддерживая. — Меня больше интересует, что за загадочная девушка и почему телефон нашего сына недоступен. Как бы не случилось чего. Сейчас съезжу к нему, проверю. Может, он дома спит, а телефон просто отключил…

— Нет, я же звонила ему, он обещал разобраться с музыкой, — напомнила Жанна Викторовна.

— Черт… Тогда позвоню Артуру, проверю, не фигурировал ли его автомобиль в ДТП.

— Что?

— Успокойся! Это всего лишь предположение… Алло, Артурчик… — Артур работал майором полиции, и как раз сегодня было его дежурство. — Ты можешь мне одну машинку пробить? — друг согласился. Валерьян назвал данные сына, по ним тот пробил автомобильный номер. — Как на штрафстоянке? — не понимал Валерьян, зная, что его сын всегда был отличным водителем и не парковался где-попало.

Глава 14

Макар

— Твою ж мать! — выкрикнул я, стукнув ногой о колесо первой машины, на которую наткнулся мой кроссовок. — Ну конечно! — иронично выкрикнул я в воздух. Чего и следовало ожидать, автомобиль завопил противной сигнализацией.

— Макар, давайте вернемся? — предложила Люба, со стороны спины потянув меня за футболку.

— Ага, вернемся-вернемся… — произнес на автомате, совершенно не слушая Любу.

Оббежал улицу несколько раз, надеясь, что я ошибся с тем, где припарковался. Только своей машины я так и не обнаружил.

— Что за идиотизм! — на этот раз пнул ногой в чьи-то ворота. Автомобиль с противоположной стороны улицы по-прежнему громко пиликал, но его хозяин до сих пор не вышел из своей квартиры, чтобы отключить противную сигнализацию.

Уже в ушах начало звенеть от этого противного звука.

— Гаф! Арррр! Ррррррр… — услышал я грозное из-за ворот, которые стукнул.

— Макар, может, мы все же вернемся? — опять тянула меня Люба, перепугано смотря на взрослого ротвейлера, который рычал на нас из-за довольно высокой калитки с многочисленными отверстиями.

А я был зол… Как-то машинально стукнул ногой еще раз, с пылу-жару, чтобы выпустить свой пар. Не представляя, к каким последствиям может привести мой поступок.

Ротвейлер просто озверел и зарычал так грозно, будто настоящее чудовище. Он прыгал на калитку с противоположной стороны, упираясь о прочный металл лапами, что сопровождалось достаточно грозным звуком и брызганьем слюны в разные стороны.

— Макар, пожалуйста… — не унималась Люба. — Идемте отсюда… Мне холодно и страшно!

— Да чего ты боишься, глупая? — рассмеялся я. — Эта псина ничего тебе не сделает. Нас разделяет безопасная калитка. Тем более, рядом со мной можешь ничего не бояться…

Но Люба все равно очень испуганно смотрела то на меня, то на высокую калитку. Ее бездонные океаны, наполненные солеными слезами, заставили меня на мгновение залипнуть… Ее мокрые ресницы опускались под собственной тяжестью, а уголки губ дрожали.

А сами губы были настолько сочными, да еще и капельки слез, что скатились на них, эффектно переливались от фонарного света, что ниспадал прямо на них.

Чувствовал себя куском дерьма, потому что своим криком довел и без того напуганную сегодняшними насыщенными событиями девушку. И это еще хорошо, что на ее пути оказался я… С ее-то везением.

А еще хуже было то, что мне ужасно хотелось убрать соленые слезы на ее щеках и губах своими губами. Когда я поймал себя на этой мысли, хотелось себя прибить, придушить, размазать по асфальту.

— Черт! — опять громко выкрикнул я, на этот раз стукнув кулаком не о калитку, а о забор. Мало того, что тем самым дразнил собаку, так еще и дебоширил.

***

— Дорогой, там какой-то ненормальный к нам во двор ломится, — Инна звала мужа, который уже час как лег спать, потому что утром надо вставать практически с восходом солнца.

— Ммммм, — простонал он, не желая просыпаться. — Спусти на него Эмильку.

— В смысле? Я не хочу, чтобы он кого-то покусал… Не дай Бог набросится… Я люблю нашего Эмиля.

— Эээээх, — снова простонал ее муж. — Просто нажми на пульте кнопку, чтобы калитка отворилась. Эмиль же на цепи, все равно не сможет выйти из-за территории, зато напугает этого идиота.

— Нет, я лучше полицию вызову. Пусть представители правопорядка разбираются с ночным дебоширом. Нам проблемы не нужны.

Женщина позвонила в полицию, и ее заверили, что патрульная машина прибудет через пару минут, чтобы все проверить.

Инна с ухмылкой смотрела через окно на человека, который посмел нарушить ее ночной покой. Эмиль громко лаял и рычал. Еще не хватало, чтобы разбудил соседей, которые и так часто жалуются на злого пса, все грозясь его отравить.

Но она любила это животное, которое не жаловало чужаков, зато очень предано относилось к хозяевам и даже иногда позволяло с собой играть, себя гладить. Эмиль с детства был очень гордым, зато очень умным…

Настолько, что сейчас Инна смотрела через окно с широко раскрытым ртом.

Эмилька присел, обнюхивая свою цепь. Хозяева специально купили длинную цепь, чтобы ротвейлер мог свободно бегать, но чтобы при этом не мог выйти за территорию участка.

Пес подошел к месту крепления цепи, тоже обнюхал его. А потом зацепился зубами за почти самый край цепи и аккуратно зубами стал двигать ее вверх по металлической арматуре, на которую она и крепилась. Притом делал это так виртуозно, словно проделывал не один раз.

Заметив это, женщина быстро накинула на себя шаль и выбежала на улицу. Она успела увидеть только задницу и хвост Эмиля, который скрывался из ее виду через незаметный подкоп, вырытый в неиспользуемом углу их двора, за деревом. Видимо, Эмилька не первый раз отправляется на ночные прогулки таким вот образом.

Инна еле-еле успела наступить ногой на цепь, а потом схватила ее руками, пытаясь удержать собаку, чтобы тот не натворил дел.

***

— Вот видишь, а ты боялась… Пес скрылся, оказавшись бессильным против моего сурового взгляда.

— Да-да, хорошо… Давайте мы скорее уйдем, — Люба уже вцепилась пальчикам в мой локоть, потянув за собой. Я сделал шаг… Вдали что-то зашуршало. — Вы тоже это услышали? — спросила Люба, а я кивнул.

— Рррр… — увидел я уже знакомого ротвейлера, который стоял прямо напротив нас и угрожающе рычал.

— Бежим, Люба… — на этот раз я потянул девушку за собой, заметив, что ротвейлер начал нас преследовать. Виу-виу — сзади нас раздались звуки сирены полицейского автомобиля. — Не оборачивайся, Люба! — кричал я на нее, понимая, что полицейские вряд ли приехали задерживать собаку. Скорее всего, они за нами. Вернее, за мной.

Идиот! Куда делся мой мозг, когда я бил ногами чужую машину и калитку чужого дома? До сих пор я никогда не убегал от полицейских, от собак, кстати тоже. Но все случается впервые!

Глава 15

— Похоже, отстали! — констатировал я, оглядываясь по сторонам. Звук сирен был все еще слышен где-то вдали от нас.

Девушка отчаянно бежала с одинаковой со мной скоростью. И только теперь я заметил, что она практически валилась с ног. Конечно, ее физическая подготовка многим хуже моей. Люба громко дышала, а ее лицо стало настолько красным, будто кто-то специально окунул его в краситель. Она согнулась пополам, упершись ладонями в коленки.

— Ты как? — коснулся ладонью ее лица, которое было просто горячим. А Любин лоб вспотел и был мокрым, как-будто после душа.

— Нормально… — с трудом произнесла она. — Вы… — договорить она не смогла, потому что не хватало воздуха.

— Так… — заставил выровняться и расправил ей плечи. — Чтобы не случалось подобных проблем с дыхательной системой, нужно правильно дышать во время физической нагрузки. Правильное дыхание — это залог…

— Вы думаете, — опять сделала небольшую паузу, глубоко вдохнув. — Когда в деревне собираешь картошку или урожай зерна, или когда за коровой бежишь, когда ведешь ее к речке поить… — практически после каждого слова Люба немного запиналась… Но постепенно ее речь становилась более-менее понятной. — Или когда хватаешься руками за цепь, чтобы корова остановилась, но она оказывается сильнее, поэтому тащит тебя на лугу до тех пор, пока ты не окажешься лицом в… Не важно в общем… Вы думаете, в эти моменты есть время думать о каком-то там дыхании? Моя жизнь — это одна большая физическая нагрузка, в которой я забываю даже в туалет вовремя сходить… Эх, дыхаааание! — с сарказмом произнесла она последнее.

— Ну знаешь ли, Люба… Я между прочим, помочь хотел…

— Конечно, Вы уже помогли. Сколько раз я попадала в неприятности за свою жизнь, не сосчитать на пальцах. Но благодаря Вам сегодня я впервые была вынуждена убегать от полицейских. А если нас поймают? А если в тюрьму посадят? Как я в деревню вернусь? В меня ведь потом все будут показывать пальцами! — уже переходила на плач, отчего ее дыхание снова становилось рваным.

— То есть, это я, по-твоему, еще и виноват? Ах, если бы не ты, я бы сейчас спал в своей чистой кроватке и видел бы десятый сон рядом с любимой девушкой. А не с чучелом, которое притягивает к себе неприятности…

Глаза Любы округлились, она сжала кулачки и топнула ногой об асфальт. Мой взгляд автоматически опустился на ее стопы, и только теперь до меня дошло, что девочка без обуви. Вот же идиот! Получается, она около километра бежала босиком.

Девушка обиженно отвернулась и принялась идти в противоположную сторону, хотя, уверен, дороги она не знала. Потому что, чтоб его, я и сам немного потерялся — так увлекся, когда убегал от погони.

— Я смотрю, тебе понравилось блуждать в чужом городе? — крикнул ей в след. Люба замедлила шаг, но не остановилась.

А потом как-то резко обернулась в мою сторону и посмотрела так жутко, будто в нее вселилась какая-нибудь нечисть.

— Да, я чучело! — шмыгая носом, говорила она. — Конечно, куда мне до московских барышень. Да, я очень часто попадаю в неприятности. Да, Вы мне помогли, за что я Вам очень-очень благодарна! Но это не дает Вам права… — утерла рукавом халата нос и глаза. — Вы не имеете права обвинять во всем меня. Потому что если бы не Вы, то я…

— То ты так и осталась бы ночевать на той лавке. Дуреха неблагодарная! — продолжал злиться я, потому что никогда не любил упреков в свой адрес. А еще больше я не любил, да и не умел, если честно, признавать свою вину.

Вот и обидел Любу еще больше. Она опять развернулась на 180 градусов и решила идти в направлении, откуда мы только что пришли. Ой, или не оттуда?

Обернулся несколько раз вокруг себя. Точно приехали! Спросите, как так можно потеряться в знакомой местности? В том-то и дело, что местность совсем незнакомая…

Когда мы только переехали в новый дом, я был довольно жирным, что было вызвано моим малоподвижным образом жизни. Мама всеми силами заставляла меня выходить гулять, а я, не желая тащить свое огромное тело, обходил дом с противоположной стороны и садился на одну из скамеек. Ну а что, свежим воздухом дышал? Дышал…

Для меня тогда было той еще каторгой, когда мама заставляла ехать с ней и отцом на дачу. Мы с утра до ночи что-то делали, а я в юности был ленивым до жути. Сейчас-то я вроде, ну, хм… Честно признаться, даже сейчас каждый раз, когда мама требовала у меня приехать на дачу, я всегда отлынивал от работы…

В школу я тоже пешком не ходил. Меня ежедневно отвозила мама, забирая по пути Димку, который жил в нескольких километрах от нас со своим дедом. Как внук полковника в отставке стал обычным автослесарем, получающим копейки? Дед всеми правдами и неправдами пытался запихнуть Димку в военное училище, только он сбежал оттуда уже через 3 недели. Его физическая подготовка тогда была ну примерно как у Любы сейчас.

Честно говоря, мы с Димкой и Гариком подружились только потому, что все трое были отстающими на физкультуре. А еще все мы были достаточно замкнутыми и не любили общаться с окружающими, зато друг с другом тогда общий язык наши. Странно да, что каждый из нас выбрал профессию, которая очень сильно связана с общением — инструктор по фитнесу, журналист и механик. Нам ежедневно приходится контактировать с огромным количеством человек.

К чему я обо всем этом… Не дай Бог Гарику или Димке узнать, что я заблудился буквально под носом дома, в котором несколько лет жил. Ведь каждый человек, с которым они будут общаться не просто день, а недели две, об этом узнает. И Гарик обязательно напишет об этой истории в своей юмористической колонке.

Нет, друзья у меня охренительные. Только любят приколоться по любому поводу. Сам такой…

— Люба, мать твою! — задумался, не заметив, как девушка отошла от меня на достаточно приличное расстояние. — Ты что творишь? — смотрю на это недоразумение, пытаюсь ее догнать.

Она что, реально решила сесть в машину к первым встречным? Как можно быть настолько доверчивой?

— Макар! — слышу я ее писклявый голосок и понимаю, что ее пытаются увезти против ее воли. Уроды! Не на того напали… Я почти 3 года ходил в секцию по боксу. Ну гады, держитесь… Сейчас кое-кто останется без зубов и получит многочисленные травмы своей противной рожи.

***

5 минут спустя

— Макар, Вы такой смелый! — Люба аккуратно касается моего лица.

— Чьто фам! — чувствую, что начал как-то подозрительно шепелявить. Проверяю языком зубы во рту и понимаю, что одного не хватает. — Фуки! Они мне жуб шломали! — открываю рот и показываю Любе пальцем. — Передний. Тьфу! — выплевываю немного крови.

Только зуба, чтоб его нет…Я его походу проглотил. Вот же ж… Надеюсь, что Зубная Фея — это всего лишь сказочка для детей. Потому что не хочу, чтобы она оставила для меня денежку… в жопе.

— У Вас тут еще… — нежно гладит кожу на моем лице. — Отек небольшой и покраснение.

— Вот же фуки! Я их щейщас догоню и как… — блин, нормально вообще? Я опять слышу звук сирены полицейского автомобиля. Похоже, это судьба, от которой мне сегодня не удастся сбежать — придется ночевать в обезьяннике.

Глава 16

Люба

Чучело! Сам он чучело. Тоже мне, нашелся, писаный красавец, которому можно обижать всех, кого захочет. У этого Макара, похоже, мания величия.

Неужели он думает, что я, двадцатилетняя девушка, не справлюсь без него? Пфффф… Конечно, проблема в том, что все мои вещи, документы, и смешной остаток денежных средств остались в квартире. Но ничего… Адрес я запомнила. Отошли мы недалеко, так что я поспрашиваю у прохожих, если что, доберусь. Не маленькая… И не из таких глупых историй выпутывалась.

Помню, когда была еще ребенком, пошли мы с мамой в лес по грибы. Лес этот когда-то был большой и раскинулся сразу на несколько деревень. Это сейчас от него остались почти одни пеньки и одинокие полянки, на которых раньше можно было увидеть зайцев. Мама наказывала мне не отходить от нее далеко, идти след в след. Но я нашла истинный для грибника клад — самую настоящую грибную поляну.

Остановилась буквально на несколько секунд, быстро собирая все грибочки, которые, как оказалось в последствии, были обычными поганками. И когда моя корзинка была почти полной, а я закончила собирать грибы, я поняла, что мамы нет рядом со мной. Издали слышала ее голос:

— Люба! — но я ей не отвечала. Я испугалась настолько, что мой голос будто пропал. Горло сковало настолько выраженным спазмом, что я не могла произнести ни звука. Пробиваясь сквозь лесную чащу, я каким-то чудом выбежала на дорогу. И как мне показалось, побежала в сторону, откуда исходил мамин голос. Но я бежала-бежала-бежала, не сразу поняв, что голос становится все тише и тише.

Только когда я и вовсе перестала слышать маму, я замедлилась. Прислушалась, огляделась по сторонам. Не знаю, сколько я так простояла, надеясь, что мать меня обнаружит. Но услышав какой-то непонятный шорох из кустов, насколько я теперь понимаю, какого-нибудь зайчика или лисичку, я настолько испугалась, что рванула вперед с еще большей скоростью чем та, которую я развила до сих пор.

Бежала я долго, хотя в тот момент мне показалось, что прошло несколько секунд. О том, что я пересекла достаточно большое расстояние, я поняла только тогда, когда вышла, наконец, из леса, увидев незнакомые дома. Да, я добежала до соседней деревни, которая находилась в 6 километрах от нашей.

Слава Богу, меня тогда нашли добрые люди, которые даже лично знали мою мать. Доставили домой в целости и сохранности. Мама была напугана не меньше моего, она меня даже не ругала. Просто с тех пор перестала брать меня с собой в лес и почти не отпускала далеко от себя. Наверное, боялась, что снова потеряюсь. И, как оказалось, боялась совершенно не зря…

Вот сегодня я опять потерялась…

Вообще, сегодняшний день дал мне сразу несколько ценных уроков.

Урок первый. Не доверять телефону, особенно, дряхлому. Нужно самостоятельно смотреть по сторонам в оба глаза.

Урок второй. Не оставлять включенной в розетку любую бытовую технику и не забывать о ней.

Урок третий. В темноте лучше оставаться на месте, особенно, в незнакомой обстановке. Иначе можно выпустить наружу страшного зверя, к встрече с которым ты был не готов.

Урок четвертый. Никогда не выходить на дорогу босиком и в одном единственном халате… Так себе удовольствие, когда при каждом твоем движении ощущаешь, как ветер ласкает твое причинное место. Да еще и постоянно кажется, что что-то задерется, и кто-то посторонний увидит твой «цветочек».

Урок пятый. Не останавливаться ни на секунду на тротуаре, когда на тебе из одежды только чертов халат. Ни в коем случае не поправлять этот халат, хоть и всего на секунду распахнув его, по сути ничего не продемонстрировав. Иначе некто посторонний может решить, что ты… Даже говорить об этом стыдно и мерзко…

— Девушка, сколько? — возле меня остановилась черная машина с тонированными стеклами. Я на секунду опешила, не понимая, в чем дело… Надо было срочно уносить ноги, но я стояла, как дура, часто хлопая своими ресницами и не понимая, что от меня сейчас требуется. Сколько чего? Времени? Так я не знаю, у меня с собой нет ни часов, ни телефона.

— Извините, я не знаю… — пожала плечами я.

— Да она себе цену набивает, — сказал тот, что сидел на водительском сиденье, обратившись к своему пассажиру.

— Девочка, мы с тобой не в игры играем. Ты продавец, мы покупатели. Называй свою цену…

— Что? — удивилась я, не понимая, что эти двое решили у меня купить. Халат что ли? Ну это просто огромная наглость продавать то, что тебе не принадлежит. Тем более, под халатом у меня нет вообще ничего!

— Да она какая-то блаженная, — осмотрев меня с нескрываемым отвращением, сказал пассажир.

— Сойдет… Давай тащи ее сюда, потом разберемся.

Он сказал «тащи»? Или мне послышалось…

Черт, не послышалось. Пассажир уже вышел из автомобиля и принялся заталкивать меня внутрь… Так же как и тогда, далеко в детстве, страх сковал мое тело. Я не могла нормально сопротивляться, с трудом сделала вдох, глотнув совсем немного воздуха.

И только на выдохе мой рот самостоятельно выкрикнул:

— Макар! — хотя сама я и не надеялась, что мужчине есть до меня хоть какое-то дело.

— Ээээ, мужики, девочку оставьте! — громко выкрикнул тот в ответ.

— Черт, Витя, сейчас из-за этой шлюхи проблем не оберемся. — «Шлюхи»? Они приняли меня за девушку, торгующую своим телом…

Как же стыдно! Но не это самое ужасное в случившейся ситуации — совершенно неизвестно, что произойдет дальше.

Макар, крепко сжав свои кулаки, подходил к нам все ближе и ближе. А я даже издалека слышала, как хрустели его костяшки, когда он от злости сжимал и разжимал пальцы.

— Как думаешь, он ее крышует?

— Да не, на сутенера не похож? Может просто, заступиться решил? Подумал, что мы эту проститутку похищаем. — Перешептывались мужчины друг с другом, окончательно про меня забыв.

— Вы чего к девочке пристали, уроды! — Макар уже сравнялся с моими обидчиками и уничтожал их своим взглядом.

— Парень, иди куда шел. Мы просто развлечься решили. А эта девочка с виду ничего так, сейчас редко встретишь шлюху, не похожую на шлю… — договорить мужчина не успел. Потому что Макар ему не дал. Со всей силы врезал ему в лицо. Тот упал на землю, на время отключившись.

— Ну гнида, сам нарвался! — произнес второй. — Теперь это уже дело чести…

Второй мужчина был намного крупнее Макара, так что я, действительно, начала бояться того, каким будет исход драки. Оба махали кулаками… Я отошла в сторону, боясь, что может перепасть и мне.

— Это что же такое творится! — словно из ниоткуда, на улице появилась довольно милая старушка, выгуливающая собачонку небольшой породы. — Я сейчас милицию вызову! — угрожала она мужчинам, но те ее не слышали. — Из-за тебя дерутся? — спросила она у меня, а я неоднозначно кивнула. Получается, из-за меня… Хотя я сама толком ничего не поняла. — Так иди разнимай, еще поубивают друг друга.

Я снова кивнула. Женщина была права, если этих двоих оставить так и дальше, через пару минут обоим потребуется медицинская помощь. Поэтому подбежала к ним и вцепилась моему обидчику пальчиками в спину.

Макар хотел ударить того в лицо, пока он отвлекся на меня, но я завопила не своим голосом:

— Достаточно! — Макар остановился, кивнув мне, но все же плюнул в лицо этому страшному человеку своей кровавой слюной. Я была ужасно напугана…

Макар обошел человека, на шее которого я буквально висела, и снял меня, пригрозив тому:

— Фтоб я тебя здесь больсэ не видел! Иначе напису на тебя заяву, что ты феловека похитить хотел. Не бойся, гад, у меня есть связи, тебя надолго фагребут, — я удивилась, услышав речь Макара. Потому что разговаривал он очень смешно.

Но я не смеялась, потому что было не до этого… В тот самый момент я впервые увидела в этом вредном напыщенном москвиче очень смелого, доброго и совершенно не высокомерного парня. Он настоящий герой, защитник, на него можно рассчитывать в трудную минуту…

Урок номер шесть… Никогда не общаться с парнем, у которого есть невеста или девушка. Иначе будет больно, когда осознаешь, что твое сердце неосознанно начинает влюбляться.

— Да пошли вы! — с ненавистью фыркнул мой обидчик, поднимая второго, который что-то невнятно бормотал, валяясь на земле.

***

— Гражданочка, я Вам в четвертый раз объясняю, за ложный вызов мы должны выписать Вам штраф? — сотрудник полиции уже заполнял бланк.

Инна, удерживая нерадивую собаку за цепь, продолжала спорить:

— А я Вам в четвертый раз говорю, что вызов не ложный! — Эмиль, услышав переходящий на крик голос хозяйки, решил слегка гавкнуть… Слегка, по его меркам. А вот для сотрудника полиции его голос показался настолько устрашающим, что мужчина на всякий случай сделал шаг назад.

— Женщина, ну где Ваш хулиган? Где его сообщник в синем халате? Нет? — мужчина хмурил брови. — Я бы на Вашем месте не спорил, потому что я могу Вам выписать еще один штраф — за выгуливание собаки без намордника.

— Но я же возле своего дома…

— А это неважно… Когда заканчиваются пределы Вашего участка, начинается общественная территория.

— Семеныч, подойди-ка сюда… — позвал напарник, заставив полицейского отвлечься. Он сел в салон, чтобы послушать, что говорит диспетчер.

— Ребята, на вызов среагировали?

— Да, ложный…

— Тогда дуйте на Котляровскую. Там драка с участием группы лиц. Свидетельница сообщила, что один из мужчин без сознания, двое дерутся, а девушка в синем халате, пытается их разнять.

— Ты сказала, в синем халате? — диспетчер подтвердила. — А это уже интересненько…

Глава 17

— Щерт, Люба, безым… Безым, если не хочешь нощевать в обезяннике! — Макар быстро поднялся, схватив меня за ладонь и потянув за собой.

Казалось, он совершенно не чувствовал боли, хотя еще пару минут назад он был хорошенько побит.

— Что им от нас нужно? — задыхаясь, все же спросила я.

— Думаю, кто-то настущал о дхаке… Еще загревут на 15 суток…

О, Господи… Нет, нет и еще раз нет. Я просто не могу попасть в тюрьму, не то, что на 2 недели, даже на пару часов. Если в моей деревне про это пронюхают, то я стану предметом сплетен на целый год. Ведь у нас жизнь монотонная, людей мало, никаких событий почти не происходит. А тут — Любка Демина стала преступницей. Поди потом докажи им, что я ничего плохого не совершила… Считай, клеймо на мою репутацию до конца жизни.

Поэтому я как можно быстрее уносила ноги, пытаясь догнать Макара, который мчался со скоростью гепарда. Только неумолимо приближающийся звук сирены, казалось, вот-вот нас настигнет, и не было где скрыться посреди широкой улицы, освещенной тусклыми фонарными лампочками.

— Щерт, я кретин! — Макар резко остановился, так что я не успела «притормозить» своими двумя, поэтому с огромной силой стукнулась в его спину.

— Ай, Вы чего? — негодовала я, недовольно натирая ладонью болезненное место на лбу.

Мужчина не стал отвечать. Предполагаю, что речь ему давалась с трудом. Да и вообще, внешний вид Макара с каждой минутой становился все хуже и хуже. Его верхнюю губу так раздуло, что казалось, будто в нее ужалила пчела.

Макар как-то странно на меня взглянул, а потом немного наклонился, приподнимая мое непонимающее тело за бедра.

— Ай, что Вы делаете? — не понимала я, а мой голос сам завопил еще громче, нежели сирена полицейской машины.

— Да успокойща ты… Тихо! — приказал он мне, а сам нес меня вперед.

— Макар, отпустите меня! Я могу и сама бежать. Так быстрее! — возмущалась я, пытаясь слезть. Но в то же время понимала, что мой халат может задраться, демонстрируя все «прелести» моей фигуры. Так что успокоилась, перестав барахтаться.

— Куда тебе с бошими ногами, Люба… — Макар уже свернул за угол. — Щерт! Погоня не прекращается… — психовал он, слыша где-то уже очень близко сирену полицейского автомобиля. — Нузно шпрятаться! — констатировал он.

И надо же, как повезло… Огромный мусорный бак, что находился в глухом переулке, как раз был открыт. Я даже сообразить ничего не успела, прежде чем оказалась по уши в мусоре — Макар бросил меня внутрь. Сам же он полез следом, закрывая за собой крышку.

Внутри было достаточно много мусора и ужасно воняло помоями.

— Фу! — шептала я. — Мы могли просто присесть за баком, нас никто бы не заметил.

— Тише ты, глупая… Так безопаснее…

— Но мы же не преступники, почему мы скрываемся? — продолжала возмущаться я.

— Ну! — кажется, мой вопрос застал Макара врасплох. — Я такое в кино видел. Там всегда в мусохных баках прящутся.

— О, Господи! — выдохнула я. Когда же все это кончится? Как же я устала…

— Тшшш, ты слышишь?

— Нет, я ничего не слышу! — меня уже подташнивало от зловонного запаха.

— А мне кажется, что я слышал шаги…

— Ага! Попались! — неожиданно крышка бака открылась, а мы увидели перед собой человека с длинной бородой, засаленными волосами и в очень неопрятном костюме, который был ему определенно мал на несколько размеров. — Что, паскуды, надумали на чужой территории питаться? Все в округе знают, что этот бак принадлежит Севе Беззубому, то бишь мне. А ну пошли вот отсюда, пока я вам по головам не настучал.

— Не надо стучать! — пропищала я.

— Девчонка, значит? А это твой хахаль? — бездомный зажег спичку, свеча Макару прямо в лицо. — Я смотрю, тебе уже настучали? Видимо, мой бак для тебя не первый? А ну вылезай, скотина… Халявной пищи захотел!

Незнакомец одним движением вытащил Макара за шиворот, бросив того на землю.

— Я сама! — продемонстрировала бездомному ладони в защитном жесте. Но мужчина меня удивил.

Галантно предоставил мне свою перебинтованную черной тряпкой ладонь, желая помочь опуститься. Его помощь я приняла, потому что опять боялась, что нижняя часть халата, в котором мое тело практически утопало, задерется. Я не желала никому демонстрировать свою пятую точку.

— Значит так, голубки! Валите отсюда, пока я добрый. Иначе я своих корешей позову. У нас не любят, когда кто-то зарится на чужое. Мы хоть и бездомные, но люди порядочные. — Мужчина поцеловал тыльную сторону моей ладони, неприятно коля ее своей пышной и густой бородой.

— Ээээ, мужик… Ты шлюни-то не распускай! — Макар успел подняться и опять рвался в бой.

Что за человек такой? Ну вот серьезно… На меня неприятности сами так и сыплются, и сделать с этим я не могу ничего. А Макар сам ввязывается в новые проблемы. Спрашивается, зачем?

— Да успокойся ты, малец. Когда я еще такую красоту встречу. Не дурак, не претендую. Вижу, как она на тебя смотрит… — расхохотался бездомный. Макар как-то странно глянул на меня, отчего мои щеки покраснели.

Что значит, как я на него смотрю? Даже самой интересно стало.

— Ладно, дядя, мы пойдем? — все же спросила я. Тот кивнул, и мы, наконец, смогли покинуть этот глухой переулок, не погрязши в очередной неприятности, по крайней мере, на тот момент…

Зато полностью погрязли в различных отходах — я чувствовала что-то липкое в районе головы, шеи, ступней. А одежда Макара была перемазана прокисшим кефиром или сметаной, отчего пахло от него, мягко говоря, не очень… Что ж, сомневаюсь, что от меня в этот момент исходили более красивые запахи.

Глава 18

— Это прошто невероятно! — начал вдруг Макар. Я внимательно смотрела на его лицо, не понимая, злится он, пребывает в раздражении или ему весело. Его губы вроде как улыбались, но глаза пылали яростью. — Это самый невозмозный день в моей зызни… — отек его губ стал еще более выраженным, отчего мужчина даже не мог нормально сомкнуть губы. Был похож на современных инста-самок с утиными губками… — Точнее ночь…

— Не беспокойтесь…Рано или поздно черная полоса обязательно закончится, и наступит череда белых. — Говорила я с большой уверенностью в своих словах, потому что знала об этом не понаслышке.

— Лано или пожно? — мужчина пребывал теперь в огромном изумлении, о чем свидетельствовали вздернутые вверх брови. А мышцы моего лица непроизвольно действовали, заставляя улыбаться. Ну ничего я не могла с собой поделать — Макар с ужасно раздутыми губами, да еще и весь перемазанный кисло-молочными продуктами был просто смешон. Видимо, мой смех его раздражал. — Пощему ты лжошь, Люба? Лазве я сказал хоть что-то смешное? — а мне хотелось закивать, потому что каждое его слово звучало до невозможности смешно.

— Нет-нет, — пыталась возразить я, но мое лицо продолжало выдавать мои искренние эмоции.

— Так, знаесъ Люба, сто-то я тебе совехшсэнно не верю! — прищурился он, а потом стал подозрительно осматриваться по сторонам.

Не нравился мне этот его взгляд, поэтому я насторожилась. Боялась, как бы Макар опять не учудил какую-нибудь глупость с пылу с жару.

Мужчина направился в сторону парковки, на которой друг за другом стояло несколько автомобилей.

— Вы же не собираетесь угонять машину? — испугалась я.

— Да за кого ты меня принимаесъ, Люба… Нет, конечно. То, что за нами гнались менты, еще не говолит, что я плеступник! — но несмотря на свои возражения продолжил идти в сторону автомобилей.

Остановился у самого первого, который находился по направлению к нам. Опять как-то подозрительно на него смотрел. А я шла сзади, все еще боясь, что Макар что-то вытворит. Оказалось, он хотел просто на себя посмотреть…

Ох, не стоило ему этого делать…

Мужчина сначала смотрел на свое слабое отражение в стекле, но по темным, едва отличимым очертаниям, он вряд ли смог что-то разобрать. Несколько раз касался ладонью к губам, и я видела, как его брови вздергиваются вверх.

Пожалуй, он был в шоке. Да, он определенно был в шоке. А еще он просто, прошу прощения за выражение, охренел, когда взглянул в зеркало заднего вида, расположенное с водительской стороны автомобиля…

— Сто за хлень? Господи, я похоз на зопу сымпанзэ! Бозэ мой! Цёрт, цёрт, цёрт! — сначала он никак не мог принять свое новое отражение.

— Не беспокойтесь, уверена, отек скоро спадет.

— Сколо? Как сколо, Люба? — видимо, начав говорить, вспомнил про свой зуб, которого, увы, уже не было. Опять глянул в зеркало, но предварительно раскрыв рот. — Твою ж… Бозэ мой, ха-ха-ха… Я как мой покойный пладед. Только у того было с точностью наоболот — был всего лишь один зуб. Ха-ха-ха! — несмотря на всю «прелесть» сложившейся ситуации, Макар даже пытался шутить.

Только не стоило… Потому что из-за смеха его губы пытались растянуться в улыбке, что, как оказалось, сопровождалось очень сильной болью.

— Цёрт! — снова ругнулся Макар. — Люба, ты зэ из делевни. Мозэт быть знаесъ какой-нибудь народный метод от отеков, стобы быстло спал. Мозэт мне мочой умыться?

Я не понимала, он продолжает шутить или говорит серьезно. Но невольно рассмеялась и сама. Да, он шутил… Потому что стоило мне засмеяться, как Макар заржал, словно конь. Правда, смеялся он недолго, ему опять было больно.

— Макар, пожалуйста, не смейтесь! — подошла к нему близко-близко и положила ладонь на эти раздутые губы. Они дрогнули, а я тяжело вздохнула.

Я никогда не целовалась… Да, я тот самый вымирающий вид девушек, которые к 20 годам даже ни разу не прикасались к мужским годам. Не то, чтобы я была такая зачуханная и древняя… На это было сразу 2 причины. Во-первых, я очень боялась, что семейное проклятье все же существует, а растить ребенка в одиночку я не хочу. А во-вторых, парни в округе тоже боялись, что я проклята. И никто никогда не хотел общаться со мной, зная, что Любка Демина притягивает неприятности на свою задницу.

Сердце бешено колотилось, мне чертовски хотелось почувствовать, каково это — поцелуй. Интересно, он сладкий, словно цветочный нектар? А может быть горький, как грейпфрут, но приправлен ноткой ванили. А может быть острый, словно перчик чили?

Честно, мои губы сами потянулись к губам Макара. Я только слегка их чмокнула, на самом деле увидев мелкие, но многочисленные звездочки перед глазами. Этот поцелуй, даже не поцелуй, а невинный чмок, был соленоватым, с металлическим привкусом, потому что губы Макара чуточку кровоточили.

Я стояла напротив него, сама не понимая, что на меня нашло несколько секунд назад. Дурацкий порыв, оставшийся без ответа. Господи, даже если Макар и решил бы ответить на мой недопоцелуй, то не успел бы, так быстро я оторвалась от его губ.

Между нами повисло неловкое молчание, которое угнетало, буквально терзало мою душу на части. Слава Богу, что Макар не обиделся, а всего лишь перевел все в шутку. Потому что я была готова провалиться сквозь землю.

— Мне определенно нравятся методы нетрадиционной медицины! — еле-еле улыбнулся он, морща нос и прищуривая глаза. Ему все еще было больно. — А то все уколы-уколы.

Слава Богу… Просто камень с души упал. Как я могла САМА полезть целоваться… Да еще и с мужчиной, которого знаю всего несколько часов. Да еще и с мужчиной, у которого скоро свадьба. Дура! Я самая настоящая дура…

Но как бы я не продолжала себя ругать, как бы не убеждала, что это всего лишь порыв, который ничего для меня не означает, что-то щемило где-то там, за грудиной… Наверное, это и есть душа… Душа, которая вот так нежданно-негаданно нашла родственную душу, только оказалась ей совершенно ненужной.

Глава 19

— Ну что там, Вень? — Толик вызвал лучшего друга посреди ночи, который согласился приехать только потому, что ему пообещали высокую оплату. Ежедневно Веня работал программистом в какой-то захудалой фирме, где платили копейки. Поэтому услышав о возможности заработать всего за час целых 10000 рублей, он, не думая, сорвался с места.

Правда, парень постоянно зевал и сонно смотрел в монитор компьютера, что-то там кликая.

— Готово! Принимай работу! — Веня встал, а Толик ошарашенно заморгал, глядя на друга-волшебника.

— Ты как это сделал? Так быстро! — не понимал он.

— Огромный опыт, годы тяжелого труда и профессиональное мастерство! — иронизировал Веня. Толя закивал, восхищенно смотря на друга. — Да ладно тебе, я шучу… Просто зашел в папку резервного копирования файлов. Почему-то записи за последние пару часов сохраняются туда. Если надо, я могу все исправить…

— Да фиг с ним… Главное, что запись никуда не делась. А то босс обещал мне шею свернуть, если мы не найдем этого Яшку. Уже больше часа прошло, как шефиня закрылась в ванной комнате и никуда не выходит. Ревет… У нее, похоже, нервный срыв.

— Мда, дела… — выдохнул Веня, практически засыпая на ногах. Сел на пуфик, опершись головой о стенку, а уже через пару секунд его веки стали тяжелыми, и мужчина сам не заметил, как начал засыпать.

И Толику как раз было совершенно не до него. Он увлеченно просматривал запись, попутно с этим набрав номер начальника.

— Валерьян Николаевич! Запись нашлась, я как раз смотрю. — Шеф сказал, что спустится через минуту.

Уже через пару минут они смотрели, как Макар привел незнакомую девушку в квартиру родителей. А всего примерно через час незнакомка в темно-синем халате, который Валерьян очень любил, выходила из этой квартиры, подперев дверь стулом. О том, что произошло внутри, можно было только догадываться, потому что ни в одной квартире камеры не устанавливались по настоянию постояльцев.

Затем переключились на запись из лифта, отследив весь путь Любы и поняв, что она спустилась вниз.

— Так-так, а ну-ка увеличь! — потребовал показать картинку с камеры у входа в жилой комплекс. — Мне кажется, или это мой сын? Остались только кожа до кости…

Макар заметно похудел с момента их последней встречи. А в последний раз они виделись еще… Валерьян даже вспомнить не мог. Пожалуй, на Пасху. Все вопросы решали в основном по телефону, а личных встреч старались избегать. Причем оба… Потому что знали, чем это может быть чревато — очередной ссорой. Так что общение тет-а-тет решили ограничить, потому что лучше так, чем вообще никак в течение года, как это было пару лет назад.

— Да, это Макар Валерьянович, — подтвердил Толик.

— Получается, он был здесь? — Валерьян задумчиво почесал подбородок. — И стоял у двери довольно долго, видимо, хотел войти внутрь, — Валерьян немного разозлился, нахмурив брови. — Мне интересно, где в этот момент были вы с Машей?

— Ну, мы это… Там Машка крысу увидела, — пытался оправдаться Толик, но получалось мягко говоря не очень.

— Еще крыс нам нее хватало для полного счастья. А хотя… Может, поймаю одну огромную крысу, куплю для нее большой аквариум, пусть Жаннка радуется. Крысы вроде долго не живут? Потерплю годик-другой, а потом, наконец, отдохну от этого домашнего зверинца. — Еще пару секунд подумал. — Нет, плохая идея. Потом придется ловить новую крысу, если старая сдохнет. Уже проще Яшу отыскать. Значит так, Толик. Ты пока смотри по камерам, куда это чучело зеленое могло заползти. А я попробую сыну опять дозвониться, — достал телефон из кармана и набрал нужный номер.

Валерьян тяжело выдохнул, понимая, что телефон Макара по-прежнему недоступен. У него было плохое предчувствие. Решил, что все же поедет на квартиру сына, хоть там и придется опять встретится с идиоткой с куриными мозгами, Кристиной.

Без пробок он добрался всего минут за 40. Пока ехал, дозвонился друзьям Макара, надеясь, что сын где-то банально забухал. Но ни Дима, ни Игорь не виделись с ним уже около недели.

Автомобиль Валерьяна ехал с огромной скоростью. Ему даже показалось, что краем глаза он видел фигуру сына, несущего что-то, завернутое в его синий халат на руках. Но когда повернул голову, никого уже не было. Так что мужчина решил, что это была всего лишь зрительная галлюцинация, просто показалось.

Когда приехал по назначению, долго звонил в дверь, но ему никто не открывал. Прислушивался, опять стучал — внутри было очень тихо.

Валерьян и без того понимал, что вряд ли найдет сына дома. Но теперь, убедившись в этом, Валерьян боялся, что его страшные догадки оказались реальностью — Макар пропал. Жене решил пока не говорить — пусть лучше занимается поисками Яшки. А о том, что Макар пропадал, пусть сын ей расскажет сам, когда найдется.

Мужчина понимал, что нужно действовать по-взрослому. Снова набрал номер своего армейского товарища.

— Алло, Артур… У меня сын пропал пару часов назад, не могу связаться с ним, сердце не на месте. Подсоби по старой дружбе, а?… Особые приметы? — Валерьян пытался вспомнить что-то важное и значимое. — Волосы каштановые, коротко-стриженые, был одет в белую футболку и серые штаны. Ах да и еще… С ним девушка была в темно-синем халате, вроде шатенка или русая. Может быть, это тоже пригодится. Хорошо, дорогой, жду любых новостей…

Глава 20

Макар

— Знаесъ, если бы ты есо сто-то зрать сооблазила, я бы вообще подумал, сто ты настоясчая волсэбница. — Улыбнулся я, одновременно с этим недовольно морща нос и касаясь пальцами к своим кровоточащим губам. Они неприятно ныли, и я даже чувствовал в них слабый пульс.

Положа руку на сердце, могу сказать, что это на самом деле самая сумасшедшая ночь в моей жизни. Вот реально, я никогда не искал приключений на свою жопу. А сегодня они сами меня находят, словно в моей заднице вырос притягивающий их магнит. Еще немного, и я реально начну думать, что это Зубная фея постаралась…

— Ну я… — девушка замямлила, ее глазки опустились на землю, а щеки стали еще более красными чем были после ее «поцелуя». Да ладно, что я — ханжа какой-нибудь. Все понимаю, чмокнула в знак благодарности, я все-таки спас ее от гадов. — Если найти кусок хлеба, можно помокать Ваши треники! — рассмеялась Люба, а я вздернул бровь.

Оказывается, девочка тоже умеет шутить. Только шутку ее я не понял. Причем тут…

— Твою зэ мать! — это я опустил взгляд на мои серые треники, которые были полностью измазаны чем-то липким и гадким. Скривив губы, коснулся пальцем к этой противной субстанции с очень липкой консистенцией. — Фу… — меня чуть не стошнило. — Я дазэ представить боюсь, сто это за хадость счас на мне.

Девушка хихикнула, а я опять улыбнулся ей в ответ. И что вы думаете? Губы снова адски разболелись, и я машинально коснулся их своей рукой. Чтоб его, рукой, которой только что обследовал непонятное нечто, прилипшее к моим спортивкам.

— Церт! — завопил я. По телу пробежалась дрожь, и я с огромным трудом сдерживал свои рвотные позывы. Потому что не дай Бог сейчас еще желудочным соком обжечь и без того поврежденную кожу. — Люба! Вытли это немедленно! Фу… Я счас подохну от этой отравы… — Встал напротив нее, истерически размахивая пальцем и требуя мне помочь.

— Да не переживайте, Макар. Вот дядя Сева Беззубый вполне себе нормально выглядит…

— Ага, нолмально. Ты думаесъ, ему зля дали кликуху Беззубый. Питается всякой гадостью, вот и потелял где-то все свои зубы. Я без одного вот нолмально лазговаливать не могу. Люба!!!! — девушка закатила глаза, продолжая улыбаться.

— Ну ладно! — она натянула рукав огромного отцовского халата на свой кулак и аккуратно, стараясь не делать мне больно, коснулась махровой тканью моих губ.

Я сглотнул… Потому что словно завороженный следил за каждым ее движением, как наркотик впитывал каждое ее прикосновение. Что за фигня? Меня пугало то, какими глазами я смотрел на Любу. Почему-то она начинала мне нравиться, и я делал все, чтобы убедить себя самого, что все это бред.

— Ай, больно зэ. Никакой незности в твоих луках, Люба. Словно халат не махловый, а иголковый! — врал и визжал я, отчего Люба стала действовать еще медленнее и аккуратнее. Чувствовал себя болваном… Но в то же время мне было так приятно, что кто-то обо мне «заботится».

— Макар, если бы Вы молчали, то Вам бы не было так больно.

— Так завуалилованно мне еще ни лазу не говолили заткнуться. — Обиделся я, а Люба закатила глаза.

— Все готово. Остатки можете слизать, уверена, от такой маленькой дозы «отравы», — слово взяла в воздушные кавычки, — с Вами ничего плохого не случится, а Ваши зубы не пострадают.

— А мозэт лучше ты, а? Своим остлым язычком? Как там говолят: поцелуй — сладкий нектал. Заодно и наколмишь! — высунул я язык, чтобы показать свою обиду.

— Уже не нужно, Вы сами… — высунула язык Люба в ответ. А до меня дошло, что я реально уже облизал свои губы. — Ммммм, а ничего так… — снова лизнул губы. — Казэтся, йогулт… Тоцьно йогулт, клубничный.

— Ой, Макар… Вам все бы только шуточки шутить. — Обиженно фыркнула девушка, направившись вперед. Я шел следом, напевая, как мог, знакомые из детства песенки.

Почему-то мне было весело. Так, что я даже стал сомневаться, действительно ли это был йогурт.

— В юном месяце аплеле, в сталом палке тает снег, и веселые кацели нацинают свой лазбег…

— Ну хватит, Макар! — Люба прижимала ладони к ушам. — Вы сейчас всех жителей города разбудите.

— Да пусть плосыпаюца. Поцему я долзэн тут стладать, а они все спят? — снова улыбнулся я. — Куда уходит детство, в какие голода! — опять драл я свое горло.

— Макар? — Люба вдруг остановилась, как-то подозрительно уставившись на меня.

— Сто? — не понимал я ее настороженного взгляда.

— А у Вас случайно нет аллергии на лактозу? — озадаченно моргала ресницами, уверен, еле-еле сдерживая смех.

— Нет, только на арахис. А что ты вдруг спрашиваешь? — не понимал я.

— Нууууу, — Люба закусила губу, отводя взгляд в сторону.

Наконец, я догадался ощупать свое лицо руками. Твою ж мать!

Мои щеки отекли настолько, что наощупь я себе казался точно воздушным шаром. Казалось, проткни я кожу иголкой, так она лопнет с громким хлопком. Кожа была горячей и неприятно зудела.

— Фсе настолко плохо? — спросил я у Любы, понимая при этом, что моя речь становится еще более несвязной. Губы, чтоб их, тоже раздуло, и теперь я был похож не просто на жопу шимпанзе, а на огромную жопу шимпанзе.

Впрочем, в этом я убедился, опять посмотрев в зеркало заднего вида первой попавшейся машины. Было и смешно, и грустно… Как оказалось, мои веки тоже раздуло. Мое лицо, вообще, увеличилось раза в два. Единственным не видоизмененным органом был мой нос, и то он буквально заплывал щеками. Не знаю, мне было трудно дышать из-за этого или из-за того, что отекли слизистые оболочки.

Это реально черная полоса какая-то…Вот какова вероятность, что в мусорном баке окажется именно продукт из арахиса? Да она просто мизерная, чтоб его… Но как ни странно, я вляпался именно в то, на что у меня аллергия.

Но, как говорится, каждая черная полоса рано или поздно закончится. А я еще люблю говорить, что под любой черной полосой всегда есть белый лист бумаги, и об этом нужно обязательно помнить…

Вот и теперь мне показалось, что белая полоса вот-вот наступит. Но проблема в том, что только показалось. Видимо, свет просто слишком ярко бил в глаза.

— Люба, посмотли внимательно, как называется улица? — предложил я ей, потому что у самого зрение было ни к черту, потому что сквозь тоненькую полосочку между распухшими веками я с трудом мог разглядеть очертания окружающих предметов.

— Сейчас, одну секунду! — девушка подошла к одному из домов и прочитала, что на нем пишет. — Улица Бехтерева дом 9.

Мне хотелось выкрикнуть от радости! Потому что название улицы мне было не просто знакомым, а очень знакомым, — где-то здесь жил Димка. Я осмотрелся по сторонам, пытаясь сообразить, в какую сторону нам идти теперь.

— Люба, исчи номел дома 19! — приказал я ей, понимая, что сам вряд ли смогу сориентироваться, ведь видел в тот момент примерно на 50 %.

Мы еще минут 20 бродили по улице, пытаясь найти нужное здание. Был бы у нас навигатор, мы справились бы намного быстрее. Я вообще не понимаю, как люди раньше жили без этого незаменимого изобретения.

Наконец, мы оказались у нужного нам дома. Правда, я несколько сомневался, у Димы в гостях я в последний раз был еще лет 5 назад, когда друг отмечал двадцатилетний юбилей. Надо сказать, тогда мы отметили очень бурно и весело. Отмечали втроем, собственно, нам никогда больше никого и не было нужно. Ужрались мы тогда знатно. Настолько, что практически разгромили одну из комнат квартиры, в которой жил Дима с дедушкой.

С тех пор Петр Ильич запретил нам с Игорем появляться здесь. Правда, приехать все же пришлось — мы еще два дня переклеивали обои, которые зачем-то обрисовали кетчупом и майонезом во время нашего бурного застолья. В день Димкиного двадцатилетия мы втроем дружно навсегда завязали с алкоголем. А во время наших встреч позволяем себе баловаться разве что пивом.

— Мой длуг долзэн быть счас дома, — заверил я Любу, топчась возле двери с домофоном. — Блин, какой зэ у него номел квалтилы? — забыл… Наобум ввел цифру 5, надеясь, что угадал. Ну а если серьезно, надеялся, что кто бы мне не ответил, нас сейчас впустят, а внутри я точно сориентируюсь.

— Кто там? — услышал сонный женский голос.

— Доставчик писси! — был уверен, что говорю максимально понятно.

— Вы там совсем уже что ли? Идиоты… Письки они доставляют. Я сейчас полицию вызову, хулиганье! — разозлилась женщина.

— Серт! — моя речь становилась все хуже и хуже. А мой организм определенно нуждался в антигистаминном препарате.

— Макар, не расстраивайтесь! — погладила меня по плечу Люба. — Может выкрикнуть имя Вашего друга? Вдруг услышит. Как его зовут?

— Димон… — сказал я. — Тоцьно! — Встал под Димкиными окнами — их расположение я никогда не забуду, потому что его окна выходили в аккурат на мусорный бак. Тоже когда-то был просто шикарный случай, над которым мы с Гариком ржали еще не одну неделю. Нам тогда было лет по 16. Решили мы на дискотеку школьную сходить. Все бы ничего, но собрались мы в другую школу, не в нашу. А Дима, идиот, сдуру сболтнул об этом деду. Естественно, Петр Ильич запретил внуку куда-то идти, боясь, что тот вляпается в какую-то историю.

И Димка вляпался… В собачьи экскременты, когда пытался в тайне от деда пробраться через окно. Спрыгнул на мусорный бак, да неудачно подвернул ногу, из-за чего поскользнулся и полетел лицом вниз. Прямо в собачье дерьмо…

На наш смех в окно выглянул Петр Ильич, который обо всем догадался. И вместо дискотеки Димон в тот вечер видел стадион, на котором мотал несколько кругов, несмотря на больную ногу. Откуда я об этом знаю? Потому что такая же участь ждала и нас. Не то, чтобы мы так хотели поддержать лучшего друга. Просто под взглядом Петра Ильича наши ноги сами начинали бежать, аж пар из жопы выходил.

— Димыч! — выкрикнул я. Получилось более-менее сносно. — Диииимммоооон! — крикнул громче. — Ну Димка гаденыс… — уже злился я. — Димаааааа! — в нескольких окнах дома уже загорелся свет, но только не в нужном мне. — Такими темпами мы всех соседей лазбудим. Нузно действовать инаце…

На дороге нашел несколько мелких камушков и даже один покрупнее. Решил, что буду выманивать своего друга именно таким способом. Бросил один камушек, мне показалось, что попал прямо в цель… Бросил второй, опять в яблочко.

— Макар… — опять почувствовал слабое Любино прикосновение в районе плеча. — Давайте лучше я, а то Вы только в стену попадаете. Ваш прицел сбился… — усмехнулась она. А я все же отдал ей всю свою «добычу» в виде многочисленных мелких камушков.

Люба стала прицеливаться, а потом — бросать камни. По негромкому звонкому звуку я понимал, что она, в отличие от меня, на самом деле попадает куда надо. Только камушек за камушком девушка бросила в окно Димы все собранные мною камни. Оставался последний — самый большой.

— Знаете, Макар, я если честно не совсем уверена, что это хорошая идея. А если окно разобьется…

— Ой, Люба, не придумывай… Ничего не разобьется. А если вдруг и разобьется, то я все возмещу сам.

— Нет, я в этом не хочу участвовать. У меня предчувствие какое-то нехорошее…

— Надо же, тоже мне… — фыркнул я, отбирая у Любы последний, самый крупный камень. — Смотри, как надо и не умничай. — Замахнулся я и бросил…

— Нет, Макар, стойте! — вдруг крикнула Люба. Я обернулся на ее вмиг побледневшее лицо. Она что, призрака увидела, что ли?

Глазами отследил траекторию ее взгляда и понял, что она смотрит на окно, в которое я только что целился.

— Твою ж мать, Рябинин. Я тебе говорил больше никогда не появляться здесь… Так ты решил меня убить, крыса ты тыловая! — что ж, таких «ласковых» слов от этого человека я слышал немало.

— Здравия желаю, Петр Ильич…

— Ага, будет тут здравие с такими идиотами, как ты. Чего приперся? — он был очень недоволен. А я, если честно, не понимал, что произошло.

— Люб, я что, попал камнем ему в голову? — шепнул я Любе.

— Слава Богу, нет… Но в плечо Вы ему стукнули знатно, — час от часу не легче. Еще не хватало случайно покалечить или тьфу-тьфу убить этого человека…

Глава 21

— Петл Ильишь, я к Димке… Позовите его, пожалуйста! — практически умолял я этого человека. Потому что устал, нуждался в помощи лучшего друга, сил больше не было продолжать эту безумную ночку.

— Чего-чего-й? — дядя Петя немного наклонился, прислушиваясь, из-за чего я мог лучше разглядеть его недовольное лицо. Да, видеть он меня был явно не рад… — Ты как меня назвал?

— Ну Петл Ильишь! — негодовал я, уже практически постанывая его имя.

— Ах ты ж негодяй! Имя мое коверкаешь? Проваливай, Рябинин, или я на тебя сейчас Адольфа спущу! — на этот раз пригрозил он пальцем.

— Нет-нет, только не Адольфа! — выкрикнул я, но было уже поздно… Эта псина отлично знала свое имя, поэтому он прибежал по первому зову, высунув свою здоровенную морду в окно.

Похоже, это на самом деле проклятье какое-то… Уже третья собака за день скалит на меня зубы. Двое уже пытались укусить. Надеюсь, Адольф не присоединится к их числу. У нас с ним свои счеты, черт… Ведь по глазам вижу, что помнит меня,зараза.

— Ну тогда я сейчас в милицию позвоню, пусть они с тобой сами разбираются!

— Да что все заладили, милицию-милицию… Словно я плеступник какой-нибудь! Петл Ильиш, видите, я с девуцкой… А она боится собак огломных. Вы это, усмилите его, плосууу!

— С девушкой? — будто не веря, переспросил он. Я огляделся по сторонам… Любы рядом не было. Заметил ее поодаль в нескольких метрах от меня. Сбежала, испугавшись то ли дядю Петю, то ли злого Адика… Не хватало еще, чтобы Петр Ильич решил, что я уже вообще того — из ума выжил. Он меня всегда недолюбливал, да и я особой любви к нему не питал. Но сейчас мне нужна помощь Димы, ну или на крайний случай просто мобильный телефон, чтобы позвонить. А дальше будет видно.

— Люба, блин! — крикнул я ей… Она неловко зашагала ко мне навстречу, улыбаясь, как дуреха, и глупо махая рукой Петру Ильичу. — Вот видите!

— Ах, это девушка? — сразу сменил гнев на милость дядя Петя. — Прости деточка, сразу не признал. Думал, это мой Димка опять с Макаром куралесят. А сейчас вижу, что ты слишком щуплая, мой внук раза в два тебя больше будет! — рассмеялся он.

— Дядь Петя! Так Димы дома нет что ли? — опять двадцать пять. Ладно… Выпрошу телефон, хоть и не особо хочется подниматься в квартиру, где сторожит эта вечно злобная псина.

— Нет… Его уже дня три, как нет. Приходит под утро, моется, и опять куда-то уходит, — грустно выдохнул дядя Петя. — Ты же знаешь, мы с ним не очень ладим.

— Вот челтова ночь! Не везет, так не везет. Как зэ меня все это бесит! — со всего размаху ударил кулаком о мусорный бак, из-за чего раздался просто невероятный грохот.

— Рррррр! — я только глаза успел поднять, почувствовав что-то тяжелое на своей груди. Я даже не понял, как Адольф сумел выпрыгнуть через окно, прямо как Димка много лет назад, спрыгнув на мусорный бак. Правда, этой псине хоть бы хны.

— Ррррр! — раздалось у меня прямо над лицом. Я не мог даже пошевелиться, потому что огромная лапа Адольфа сдавливала мою грудную клетку. А сам я валялся на земле, как коровья лепешка…

— Адольф, Адольф, фу я сказал! — закричал дядя Петя через окно. Но собака так и продолжала рычать. Петр Ильич скрылся в комнате, и я надеялся, что он спешит мне на помощь.

Псина недовольно нюхала мое лицо, шею, и мне казалось, он ищет самый вкусный кусок, чтобы откусить мою плоть. Сердце колотилось со скоростью самой быстрой машины Формулы 1.

— Адольф! — услышал нежное над своим ухом. — Адик! — что-то гадкое упало мне на лицо, растекаясь по коже. По вывалившемуся языку этого пушистого кавказца я догадался, что это была его слюна.

Пес кайфовал с нескрываемым удовольствием, потому что Люба чесала его за ухом.

— Хороший Адик, умница! — я чувствовал, как давление ногами пса становится все менее и менее выраженным. Адольф даже лизнул мое лицо, видимо, слизывая остатки гадости, на которую у меня аллергия.

Через пару мгновений этот ходячий Ад, огромный здоровенный пес, окончательно слез с меня, полностью оказавшись во власти Любы. Он встал на задние лапы, упираясь передними в Любины плечи… Девушка по сравнению с ним казалась едва заметной букашкой.

— Хороший, хороший… — она чесала его холку, спускаясь вниз по позвоночнику. Пес поскуливал, и стоило Любе убрать руку хоть на секунду, он снова бросал на меня злобный взгляд, рыча. Прохаваная скотина, быстро понял фишку, шантажист… А я, прифигевший, смотрел на то, как эта хрупкая красавица смогла укротить практически неуправляемого пса своей лаской и заботой.

— Адольф, Адоль… — запыхавшись, наконец, выбежал из своего подъезда дядя Петя. — Фух ты слава Богу, все живы-здоровы, — обрадовался он, подбегая к Любе.

Пожалуй, мужчина прифигел точно так же, как и я. Потому что Адик — по-настоящему верный своему хозяину пес. Он не признавал никого, кроме Петра Ильича. Даже Димка вечно страдал из-за этого засранца, начиная с того самого дня, как дядя Петя подобрал его на улице щенком. Дима не успевал покупать себе обувь, потому что Адик всю сгрызал. Та же участь постигала его одежду, которую пес приловчился доставать с полок. Приходилось прятать на шкафы, куда бедный пес не мог добраться.

А тут…

— Плохая псина! — обиженно фыркнул я, наконец, поднимаясь на ноги.

— Не правда, он очень хороший и ласковый! — продолжая гладить его, произнесла Люба.

— Полностью с Вами согласен… — улыбнулся ей дядя Петя. А потом обернулся на меня. — Потому что не надо было Адика обижать… Адик все помнит!

— Да это было 100 лет назад…

— Не 100, а всего лишь пять! — рассмеялся он. А я тоже рассмеялся, вспоминая Адика в образе а ля великий фюрер. Опять же это случилось в тот самый день, Димкин двадцатилетний юбилей. Выпив первую бутылку, мы все дружно задались вопросом, почему это Адольф совершенно не похож на своего тезку? Где-то нашли ножницы, которыми состригли собаке кончик хвоста, окунули шерсть в переработанное масло, которое нашли в гараже Петра Ильича, где Дима выполнял на тот момент одни из первых своих заказов…

Самое ужасное, что в огромной квартире, даже находясь в состоянии алкогольного опьянения, мы просто каким-то чудом обнаружили супер-клей, которым и приклеили наш супер хайтешный собачий аксессуар к носу бедного животного. В итоге, Адику это не понравилось, он отчаянно пытался оторвать этот ужас, бегал, как сумасшедший, по всей квартире, размазывая переработку по стенам. Из-за этого, собственно, и пришлось потом переклеивать обои.

И шерсть, как назло, приклеилась «намертво». Наши попытки оторвать ее не увенчались успехом — Адик рычал, кусался, скулил, потому что ему было больно. Вот и проходил он с такой «красотой» больше недели, пока она сама не отвалилась.

— Да, сорванец, целых пять лет прошло с тех пор, как ты здесь был в последний раз, — мужчина улыбнулся, обнимая меня за плечи. — Хоть бы раз навестил старика…

— Так Вы же сами заплищали мне к Вам плиходить? — удивился я, потому что был готов к еще одному за сегодня удару в морду, но никак не к теплому приему.

— Ой, тоже мне, вспомнил то, что было еще 5 лет назад. Я вот пять минут назад милицию вызвать грозился. Что ты как маленький — не всегда ведь то, что сказано в сердцах, нужно воспринимать всерьез. Расскажи лучше, как сам? Что с тобой стряслось. Я тебя узнал-то с трудом.

— Долго объяснять, Петл Ильишь… Вы могли бы косаль занять на такси, я завтла зэ все велну…

— Что еще за косаль? Ты можешь нормально сказать…

— Ну косаль, деньги, мани-мани-мани! — как придурок, запел я.

— Ааааа, деньги тебе нужны? Нет, чтобы просто так заглянуть. Прости, голубчик, но наличных средств у меня нет. Почти всю пенсию в банк отношу, на похорон собираю. Может и Димке что останется после моей смерти.

— Да ну, Вы есо всех нас пелезывете!

— Да нет, зачем мне… Кому я нужен, старая кошелка… А знаешь что, Макар… Хочешь, мою Волгу бери. Сто лет старушка не видела дорог. Дима вот из принципа отказывается брать машину. Сам знаешь, у нас с ним отношения натянутые. Он меня в смерти матери винит до сих пор, — дядя Петя тяжело вздохнул. Дима, конечно, в этом был не прав, обвиняя деда во всех смертных грехах. Ему ведь и самому было трудно пережить смерть младшей дочери, а тут еще и от внука никакой поддержки. Насколько я знаю, у него была еще одна дочь, только я ее никогда не видел, с дядей Петей она точно не общалась. — Да что я все о грустном, да о грустном… Слышал, ты жениться собираешься? Это и есть твоя избранница? — внимательно оглядел Любу, улыбаясь. — Хороша… — Люба смущенно вжала голову в шею и зарылась лицом в огромный капюшон папиного халата.

— Да, холоса… — подтвердил я и без того разумеющуюся вещь. Рассказывать, что Люба на самом деле не моя невеста просто не было сил.

— Может, зайдете на часок, скрасите мое одиночество? Мне все равно не спится… — Предложил Петр Ильич.

— Петл Ильиш, в следуюсчий лаз, обязательно. Сейщас мне хочется сколее доблаться домой и плосто отдохнуть. Я узэ с ног валюсь, сегодня такой день узасный.

— Ну как знаешь, дорогой… Сейчас я только за ключами сбегаю.

Петр Ильич вернулся через 2 минуты, проводил нас к гаражу и разрешил сесть в его Волгу. Я знал, как этот мужчина ценил свою машину, поэтому был безмерно благодарен ему, что он доверил ее мне.

— Буду белечь ее, словно зеницу ока! — пообещал я, когда сел за руль и приготовился тронуться с места. — Завтла зэ велну…

— Завтра ты точно от чая не отвертишься… — улыбнулся старик, но его потухший и уставший взгляд выдавали его беспокойство. — Макар, если Димку моего встретишь, скажешь ему, чтоб позвонил. Уже сутки с ним не виделся…

— Обязательно! Да челт! Вы же говолили, сто не вызывали ментов? — снова услышал я звук сирен позади нас. Мне кажется, или предсказание гадалки повторяется по кругу, как какой-то день Сурка?

— Макар, это не я, честно! — растерянно произнес дядя Петя.

— Ладно, велю… Все, мы поехали, а то насы плиключения нас тоцьно заблосят в казенный дом. Есе этого не хватало.

Глава 22

— Да, Артур, есть какие-то новости? — Валерьян Николаевич ответил на звонок друга так быстро, как никогда до сих пор не отвечал — буквально за долю секунды. В руке прокручивал сигарету, не решаясь ее закурить. Боялся, что Жанночка занюхает и снова будет ругаться. Но в душе было так тошно, что он вот-вот был готов сдаться, снова оказавшись в цепких лапах вредной привычки.

— Да, да, тут такое дело, Валерик, — почему-то замямлил Артур. Не нравилось Валерьяну его вступление. Пока товарищ майор продолжил свою фразу, в голове Валерьяна прокрутилось так много вариантов развития событий, и все они, увы, были не с самым положительным концом. Но он никак не ожидал того, о чем поведает ему друг. — Нашли мы твоего сына, да не совсем нашли…

— Что? Что это значит… — Валерьян почувствовал резкую боль в районе груди и медленно сполз по стене на пол. Он до сих пор оставался в холле жилищного комплекса, не решаясь подняться в квартиру к жене.

— В общем так, Валерик… Твой сын сегодня словно с цепи сорвался. Мы, конечно, пока не до конца уверены, что это именно он, но под описание подходит. Да еще и девушка эта, — таинственный сообщник в махровом халате.

— Что? В каком смысле сообщник…

— Да тут наши ребята вот уже на третий вызов отправились, где фигурирует молодой парень и его сообщник… в синем халате.

— Так, — с одной стороны, отлегло… По крайней мере, есть большая надежда, что не случилось ничего непоправимого. А с другой… Они с Жанночкой так надеялись, что сын влюбился в другую девочку, которая по камерам казалась такой приятной на вид. Только, похоже, она еще похлеще Кристины, раз втягивает его в неприятности. — Что он натворил? — очень грозно поинтересовался он.

— Да в том-то и дело, что ничего серьезного — мелкое хулиганство. Сначала в ворота к кому-то ломился, потом ввязался в драку. Вот последняя дамочка вопила диспетчеру, что двое — некрасивый парень и девушка в синем халате, бросают камнями в ее дом, чуть окно ее не разбили. Плохо то, что он постоянно убегает от полицейских. Как бы он не пытался противостоять представителям правопорядка при задержании. Ведь придется посадить его на 15 суток, одним штрафом тут не отделается.

— Да ну, может это вообще не он. Чего сразу на паренька наговариваешь. Синий халат еще ни о чем не говорит.

— Можно подумать, часто встретишь по улицам города девушку в огромном мужском халате, да еще и в твоем районе?

***

Люба

Этот человек меня просто сводит с ума! И если еще час назад мне казалось, что я втюрилась, то теперь я искренне сочувствую Макару.

И если честно, даже немного рада, что, наконец, спустя целых 20 лет моей жизни, я встретила по истине родственную душу. Потому что до сих пор единственный человек, который постоянно косячил по крупному, ежедневно смотрел на меня в зеркале.

А тут Макар… Да я по сравнению с ним вообще вполне себе нормальный человек. Не хочется думать, что все произошедшие с ним сегодня неприятности — это только из-за того, что он находится рядом со мной. В конце концов, я стараюсь особо ничего не делать, а все решения принимает Макар… Но в голове кружится мысль, что мое проклятье странным образом перешло на Макара, который в очередной раз принял, наверное, не совсем верное решение.

— Макар, а Вы уверены, что найдете дорогу на машине?

— Обизаесъ! — ухмыльнулся он. — Это я песком олиентилуюсь как глухой, полудохлый клот. А на масыне я цувствую себя в своей талелке. Счас увидисъ, Люба… Мы челез 5 минут будем дома… Так, нам нузно в облатную столону, но там менты! — нажал на газ Макар, отчего старенькая Волга значительно ускорилась. — Плидется ехать в обход…

Мы свернули за угол.

— Макар, а почему мы убегаем от полиции. Мы же ничего плохого не сделали. Чувствую себя преступницей в бегах. Может лучше сдаться? — с надеждой спросила я, громко и совершенно непроизвольно зевнув при этом.

— Пффффффф, — забрынчал губами, словно на гитаре, Макар. — Люба, во-первых, Макал Лябинин, тьфу ты, как узасно звуцит моя фамилия, а имя есе хузэ, — он рассмеялся, заражая меня, сонную, своим смехом. — Так вот, Макал Лябинин — не из тех, кто так плосто сдается. Запомни, Люба! Никогда в ментовке не был и ни за сто там не оказусь. Зуб да… — прервал он фразу, задумавшись. А я улыбнулась… — Тааак! — на перекрестке огляделся по сторонам. — Здесь влоде налево…

— Вроде? — испугалась я, боясь снова заблудиться.

— Да не боись ты, у меня есть внутленний навигатол, считай, с компасом в жопе лодился.

— Ага, я заметила…

— Так, а тут, навелное, плямо… — мы продолжали колесить по округе, а Макар меня уверял, что у него все схвачено. В чем я, конечно же, очень сомневалась.

Еще некоторое время мы наматывали круги, притом в прямом смысле. Потому что через пару минут я снова увидела название улицы, с которой, собственно, и началось наше путешествие на Волге, а через несколько метров показался и дом дяди Пети.

— Вот зэ невезуха! — Макар треснул ладонью о руль. — Ницево не понимаю… Я, навелное, плосто плохо визу дологу, потому и запутался, — глупо улыбнулся он. А я констатировала, что отек его лица немного спал. Совсем немного… Лицо Макара все еще очень сильно походило на надутый воздушный шар.

Молодой человек припарковал машину напротив окон квартиры, в которой жил его друг. Я вопросительно посмотрела на него.

— Сиди тут, а то там холодно совсем, и так замелзла, не так ли? — я мотнула головой. — Зэнсины, у вас всегда нет значит да…

— Куда Вы? — успела спросить, когда Макар открывал дверь.

— Люба, после того, сто мы сегодня пережили, ты плосто не имеесъ плава мне выкать. Менты влоде уехали, поплобую опять до дяди Пети доклицяться. Поплосу у него телефон, позвоню друзьям или лодителям. Я вымотан… Голова вообсе не сооблазает. Пола плизнать свою немосьность, инаце до самого утла будем клузыть в нескольких сагах от дома. Стыдно плосто невелоятно! Зато на своей шкуле понял, насколько зависим от гадзэтов, с завтласнего дня буду пливыкать к зызни без телефона, потому что так нифига не пойдет! Будь здесь, я сколо велнусь… — пообещал он мне и вышел.

А я на самом деле поняла процентов 50 из всей информации, сказанной Макаром. Хотя уже даже немного привыкла, что он так разговаривает. И теперь его вымученная речь вызывала у меня сочувствие, а не дикий смех.

Послушно ждала его в машине, видя и слыша все, что происходило вокруг.

— Дядя Петя! — крикнул Макар так громко, что в нескольких квартирах через пару мгновений загорелся свет — видимо, Макар опять мешал спать обитателям этого дома. — Дядя Петя! — выкрикнул он еще раз, пытаясь докричаться до полуглухого старика. Вот и Адик начал безудержно лаять, еще в нескольких квартирах загорелся свет. — Дядя Петя! — не взирая ни на что, опять крикнул Макар.

— А ну вали отсюда, обезьяна недоделанная! Ты видел, который сейчас час? Поздняя ночь на дворе, а ты орешь, как на пожаре… — это кричала пышная женщина, живущая прямо над квартирой Петра Ильича.

— Зэнсина, идите спать, а? — огрызнулся Макар. — Мне сейчас вообше не до Вас.

— Ну-ну… — отмахнулась она, скрывшись за окном. Неужели, она так просто сдалась? Ан, нет…

Она снова показалась, держа в руках тазик, наполненный чем-то…

— Аааааа, сто вы себе позволяете! — выкрикнул Макар, когда на него полилось содержимое этого тазика.

— Правильно, тетя Лида, вот так надо поступать с хулиганьем! — выкрикнул еще кто-то из другого окна.

— Как знала, вечером оставила кастрюлю отмокать, вот помои и пригодились! — рассмеялась она.

— Помои? — переспросил Макар, щупая свою промокшую футболку. — Буээээээ! — он согнулся пополам, его стошнило. Видимо, этот тазик стал последней каплей. Вернее, не каплей, а несколькими литрами жижи с остатками еды от грязной посуды и пеной от средства для мытья. — Церт! Церт! Как зэ жжет! — держался Макар то ли за опухшие губы, то ли пытался утолить боль в десне.

Точно… Этот человек еще больший не везунчик, чем я. Если бы мне дали сигарету, то сейчас я точно бы «нервно курила в сторонке», хоть до сих пор никогда не курила.

Глава 23

Макар

Все, стоп, баста! Так больше продолжаться не может. Я искалечен, моя самооценка опустилась ниже плинтуса, я хочу есть, пить, я хочу домой, мне нужно принять душ, в конце концов… Опустился на колени, по-прежнему держась ладонью за губы. Содержимое желудка неприятно обожгло мои пострадавшие десна, распухшие губы, мне больно… Мне начинает на самом деле казаться, что это глупый ночной кошмар. И я вот-вот проснусь, и весь этот ужас, наконец, закончится…

— Макар, с Вами все в порядке? — Люба стояла надо мной, легонько дотрагиваясь к моей шее своими тоненькими пальчиками.

— Я зэ говолил тебе оставаться в масыне! — злился я на нее. — Куда ты босиком по этой гадости, Люба? — забыл обо всех своих проблемах, потянулся ладонью к ее стопам и еще больше разозлился, когда понял, что они практически ледяные. — Замелзла? — говорить, если честно, стало еще сложнее. Потому что плюс ко всему мой язык онемел, в горле невыносимо жгло, и я уже был готов «козленочком стать», отпив немного воды прямо из лужи.

— Я нормально, а Вы промокли совсем, — опять она мне выкает. Причмокнул своими лепешками вместо губ, благодаря чему Люба сама обо всем догадалась. — Тебе не холодно?

— Я… — договорить я не успел.

— Старший лейтенант Семенов, — услышал я из-за спины. Повернул голову на источник звука, увидев над собой мужчину в полицейской форме. На этот раз сотрудники полиции решили подкрасться незаметно, чтобы не спугнуть. Да даже если бы опять услышал звук сирены, не сдвинулся бы ни на миллиметр. Устал… — Предъявите Ваши документы.

— Документы… — повторил последнее сказанное им слово. — А нет документов, косылек с пасполтом и плавами в масыне остались.

— Бухой что ли? Дема, оформляй этого алкаша…

— А с этой что делать, товарищ лейтенант? — я перевел взгляд на Любу. Второй полицейский загибал ее руки за спину. Поясок халата висел, что называется, на соплях. Люба немного дернулась, видимо, представитель правопорядка делал ей больно, отчего пояс окончательно развязался.

Халат медленно расходился, демонстрируя ложбинку между Любиной грудью, пупок… Я подался вперед, чтобы избежать непоправимого — еще не хватало, чтобы менты глазели на полуголую Любу. А вместе с ними и соседи Петра Ильича, которые до сих пор с интересом наблюдали за происходящим. Процентов на 80 уверен, что это та наглая барышня, облившая меня помоями, и вызвала сотрудников правоохранительных органов.

— А ну стоять! — почувствовал тяжелую ладонь Семенова на своих лопатках. Замахнулся локтем, угодив полицейскому прямо в пах, потому что я все еще не успел встать на ноги, а до сих пор упирался коленями о разбитую площадку с многочисленными дырами. — Ах ты ж… — скорчился тот, а мне все же удалось освободиться. Второй паренек, еще совсем молодой, даже младше меня, видимо, только недавно выпустился из академии, отпустил Любу, бросившись на помощь к старшему товарищу.

— Семеныч, ты как?

— Демин, твою мать, следи за преступниками, и так уже пару часов за ними гоняемся! — прошипел тот своему напарнику, что я слышал краем уха.

Во рту еще сильнее пересохло, и можно было расслышать отчетливый скрип, когда я пытался сглотнуть. Дрожащими пальцами пытался поправить Любе халат и завязать поясок. Этот момент длился целую вечность, я с огромным усилием заставлял себя не смотреть, хотя белоснежная упругая кожа манила, приковывая к себе мой одурманенный взгляд.

Люба не шевелилась, а внимательно ловила движения моих пальцев, я нарочито медленно завязывал ее поясок, чтобы еще хоть на мгновение чувствовать связь с этой девочкой. Поднял глаза на ее лицо, ее пухлые губы, которые пересохли от горячего Любиного дыхания. И почему-то поймал себя на мысли, что хочу к ним прикоснуться. И я бы сделал это, если бы не…

— Вы задерживаетесь по статье 20.1 УК РФ, а именно вы подозреваетесь в неоднократном нарушении общественного порядка. Все что Вы скажете, может и будет использовано против Вас.

Я почувствовал что-то холодное на своих запястьях, которые представитель органов правопорядка загнул мне за спину. Услышал противный скрип, видимо, звук защелкивания наручников. Меня заставили согнуться, после чего повели к автомобилю полиции.

Обернуться в сторону Любы я не мог, потому что мне надавливали на шею. Когда меня все же посадили в автомобиль, через окно я увидел, как Любу тоже ведет к машине второй полицейский. Мои зубы скрежетали, а костяшки громко хрустели за спиной. Если бы я был свободен, я точно вмазал бы этому гаду — как он смеет обращаться с этой хрупкой девочкой, как с какой-то преступницей.

Наконец, дверь отворилась, и Любу посадили возле меня. Она испуганно оглядывалась по сторонам, а ее губки дрожали. Черт! Сволочи! Эта девочка вот-вот расплачется.

— Люба, все нолмально! Повель мне, все будет хорошо! — потянулся к ней, неожиданно для себя самого коснувшись ее губ, с особым трепетом, как никого не целовал до сих пор.

Ее губы, такие мягкие и соблазнительные, покорно приняли мои раздутые плюшки. Мне хотелось ее обнять, провести ладонями по ее кошачьей спинке, коснуться острого подбородка пальцами… Но я не мог сделать всего этого, потому что руки были надежно зафиксированы за спиной.

Но даже несмотря на это, я чувствовал ее близость… Потому что если даже физически наши тела не могли обвить друг друга, наши души окончательно сплелись. Это был мой первый настоящий поцелуй! Нет, не в том смысле, я много раз целовался до сих пор… Но мое сердце всегда чувствовало какую-то фальшь. Но на этот раз все было иначе…

И пусть губы гудели, я чувствовал сладкую боль. Пусть от меня воняло, я был весь мокрый, и было противно от себя самого… И пусть я находился в полицейской машине, зато рядом с этой девочкой. Да, я ощущал это всем своим нутром — сейчас я в том месте и в то самое время. Все должно быть так, а не иначе… Потому что я не хотел, чтобы было иначе…

***

— Фу, вонища какая! — произнес старший лейтенант, садясь на пассажирское кресло спереди, тем самым прервав наш поцелуй. — Ээээ, голубки, харэ лизаться! — недовольно буркнул он в нашу сторону. — Давай, Демин, скорее в участок, а то потом месяц салон будет вонять этим бомжом, — уже обратился к своему младшему по званию товарищу.

Хотелось что-нибудь съязвить, но я сдержался. На самом деле в этот момент мне было глубоко насрать на полицейского и на все то, что он говорил…

Меня волновала Люба, которая смущенно закусила нижнюю губу, а потом и вовсе отвернулась в противоположную от меня сторону, разглядывая стекло машины.

— Все нолмально? — прошептал я, поняв, что шепотом сказанные мною слова не так режут слух и звучат более-менее адекватно.

— Угу! — кивнула она головой, но в мою сторону по-прежнему не смотрела.

— Люб… — толкнулся головой о ее плечо. — Ну посмотли зэ на меня.

— Макар, все в порядке! — резко развернула на меня голову Люба. Что-то кольнуло в сердце, когда я увидел едва заметные капельки в уголках ее глаз. — Только, пожалуйста, больше так не делай… Не нужно меня мучить, прошу…

— Люба… — снова уперся головой о ее плечо. — Ты нлависся мне… — честно признался я.

— У тебя свадьба через 2 месяца, забыл?

В том то и дело, что не забыл… Но после сегодняшней безумной ночи до меня, наконец, дошло, насколько скучно я жил. И главное, все было не так, не с той… Я не люблю Кристину… Ведь если бы любил, разве смог бы я смотреть на Любу так…

Черт возьми, так, как на Кристину я ни разу не смотрел. А теперь вообще не знаю, как буду смотреть на нее, зная, что она — не та, что она — не Люба. Попади мы с Кристиной в такой странный и запутанный круговорот событий, она бы постоянно ныла мне над ухом, что устала, что ее болят ноги, что она хочет кушать… А главное, что она не может жить без телефона.

Да и вообще, вряд ли с Кристиной у нас могла бы случиться подобная лажа. Мы с ней почти никогда не проводим время вместе… Вместе только спим, и то, я обычно засыпаю гораздо раньше нее, уставший после работы и изнурительных тренировок.

Но нужно быть честным с самим собой, я не смогу ее обидеть, я не смогу с ней поступить так несправедливо и жестоко. В конце концов, с ней я уже долгих 7 лет, а Любу знаю только пару часов. Но почему у меня сейчас такое стойкое чувство, что все до сих пор было каким-то фальшивым, неправильным?

Я обязательно поговорю с Кристиной. Попробую решить этот вопрос мирно, попробую объяснить. Ведь не думаю, что она сама захочет стать женой того, кто не любит ее. Зачем гробить свою жизнь собственными руками?

Обязательно поговорю… А пока просто не имею права даже думать о Любиных губах, хоть они опять так меня манят, эти дрожащие бутоны, покрытые сладким нектаром. На этот раз хочу поступить правильно, а не так, как мне хочется, не руководствуясь одними эмоциями и чувствами. Как показывает мой двадцатипятилетний опыт, я совершал много глупых ошибок, которых мог бы избежать, если бы я все обдумывал. Не хочу, чтобы Люба стала одной из них. Вернее, не хочу стать для этой девочки ошибкой.

— Приехали… С вещами на выход! — рассмеялся старший лейтенант, открывая передо мной дверь.

— Люба, не бойся. Все холосо! — пытался убедить ее я, а она неловко и с огромным волнением передвигалась поповой по сиденью, чтобы тоже выбраться из салона полицейской машины.

В участке у нас забрали личные вещи — единственный телефон, который не работал. Желваки по моему лицу плясали чечетку, когда один из ментов нагло рыскал ладонями по телу Любы, обыскивая ее. И несмотря на то, что от оголенного тела отделял довольно массивный халат, я видел, как девушке неприятны эти касания. Сержанту повезло, что он остановил обыск прежде, чем я сорвался, потому что я нашел бы способ набить ему морду даже с загнутыми назад руками. А может это мне повезло… Иначе точно бы закрыли не на пару часов, а на несколько суток…

После составили протокол задержания, спросили наши имена, а потом посадили в обезьянник. Люба сразу села на неудобную скамейку. Хорошо, что хоть мы сегодня единственные дебоширы, по крайней мере, пойманные. А то на Любе и так лица не было. Еще не дай Бог, чтобы кто-то сказал плохое слово в ее адрес.

Дежурный, сидевший за столом буквально в нескольких метрах от нас, постоянно зевал, пока, через пару минут не уснул окончательно. А я стоял, держась за металлические решетки, пытаясь сообразить, что нам делать дальше.

— Эй, товалишч дезулный! — выкрикнул я. Мужчина быстро открыл глаза, подскочив на ноги и машинально ухватившись за дубинку.

— Чего тебе? — несколько раз проморгал, а затем равнодушно посмотрел в мою сторону, после чего обратно сел на стул.

— Я ведь имею плаво на телефонный звонок? — тот чмокнул, но все же поднес телефон с длинным кабелем. И тут передо мной встала практически непосильная задача: кому звонить. Наизусть я знал только номер консьержки Маши, номер родительской квартиры и номер квартиры, в которой жил я с Кристиной… Звонить родителям смысла не было, ведь я знал, что они на даче. Поэтому набрал второй номер, надеясь, что моя невеста ответит сразу, а потом свяжется с моим отцом или приедет сама.

Уже после третьего безрезультатного гудка я понял, что дело — дрянь… На всякий случай подождал еще несколько гудков, надеясь, что Кристина просто спит, и я смогу ее разбудить. Наконец, звонок прервался, а сотрудник полиции приготовился забрать телефон из моих рук.

— Стойте, стойте! — умоляюще посмотрел на него я. — Нас ведь двое, лазлесыте есче один звонок… — попросил я. Дежурный, звания которого я не знал, потому что не разбирался в этом, позволил мне набрать еще один номер.

Особо не надеясь, все же набрал номер рецепции жилищного комплекса, если честно, боясь, что Толика не окажется на рабочем месте, — ведь как не крути, была уже поздняя ночь. И я знал, что в это время Толик пренебрегает своими непосредственными обязанностями, засыпая практически стоя или уходя в коморку.

— Алло! — услышал я его голос уже после второго гудка.

— Ну слава Богу! Где тебя целти носят! — с укором начал я, потому что в тот момент казалось, что один гудок тянулся целый час. — Толик, слусай меня внимательно, слоцно звони моему отцу и…

— Что? Это кто? — блин, он мой голос не узнал, что ли. А, ну да… Я сам его сегодня практически не узнаю.

— Толя, это я, Макал Лябинин… Плосу, позвони отцу и сказы, сто я в полиции, уцястковый пункт номел один. Это слочно!

— Валерьян Николаевич, тут Макар Валерьянович… — Толик явно обращался не ко мне.

— Сынок! — услышал взволнованный голос отца.

— Папа? — не ожидал, что он будет дома. — Ты мозэсъ плиехать в уцястковый пункт номел один…

— Ну слава Богу, живой! — в его голосе явно слышались радостные нотки. Но уже через мгновение он снова стал строгим и недовольным. Все как всегда… — Что с твоим голосом?

— Долго объяснять, пап. Плиеззай немедленно…

— Конечно, я приеду через пару минут. Странно, что Артур мне не сообщил, что ты нашелся. О, кстати он как раз звонит… У меня звонок на второй линии, повиси секунду! — сказал отец. Ага, повисишь тут… У меня отобрали телефон сразу же, как только истекла минута.

— Хватит с тебя, — товарищ милиционер брезгливо отобрал у меня телефонную трубку, отошел в сторону и снова занял свой очень важный пост, уснув практически моментально.

А мне оставалось надеяться, что отец расслышал номер участка. Потому что куковать здесь до утра я не хочу. Мы не хотим…

Перевел взгляд на Любу. Она прижимала посиневшие стопы друг к дружке, крепко укутывалась в отцовский халат и задумчиво смотрела в одну точку. Я еле-еле сдерживал себя, чтобы не подбежать к ней и не сжать ее в своих крепких объятиях.

Черт! Что со мной происходит? Уверен, это, сука Амур, запустил в меня стрелой, когда я выходил покурить, случайно встретив Любу. Он определенно целился в кого-то другого.

«Эй, гад, вытащи свою поганую стрелу из моего сердца. Ты ошибся!» — на самом деле подумал про себя, не заметив, как рука потянулась к груди, как я стал держаться за сердце, кривясь.

— Господи, Макар, тебе плохо? — очень перепугано смотрела на меня Люба, широко раскрыв свои глазки и закусывая губки. Черт! Угораздило же оказаться в такой ситуации — почти наедине с очень красивой девчонкой, которая к тому же практически полностью голая.

— Нет! Со мной вще в похядке! — подошел к ней и сел рядом. Она потянулась рукой к моей грудной клетке, а я мгновенно отсел…

Еще не хватало, чтобы она прикасалась ко мне. Я и так хочу ее до безумия.

— Люб… — наконец, смог завести с ней разговор. — Сказы, вот только честно… Если бы… — запнулся, — гипотетически… Если бы я был свободен, у нас с тобой был бы шанс?

Девушка явно не ожидала этого вопроса. Она глубоко вздохнула, и я слышал, как громко и часто забилось ее сердце.

— Макар… — она коснулась пальцем своей щеки, задумчиво проведя им к губам. Еще пару секунд словно думала над своим ответом, не решаясь сказать. Словно боролась сама с собой. — Нет, между нами ничего бы не получилось… Ты не в моем вкусе. Но я тебе очень благодарна за это маленькое приключение… Было весело… — попыталась улыбнуться она.

А я уже миллион раз пожалел о своем вопросе. Люба одним махом убила всякую надежду на то, что мы когда-нибудь будем вместе и уничтожила веру в наше счастливое будущее.

— Просто экстренные ситуации сближают. Тебе просто кажется, что я тебе нравлюсь, а на самом деле — это все самообман.

Разве? Тогда почему сердце так предательски ноет. Стрела Амура погружается глубже? Или Любины слова заставили ее вырваться из моего сердца, вернее, вместе с моим сердцем…

Глава 24

Люба

— Просто экстренные ситуации сближают. Тебе просто кажется, что я тебе нравлюсь, а на самом деле — это все самообман, — с трудом произношу эту фразу.

Экстренные ситуации на самом деле очень сближают. Я чувствую это и сама, но крайне надеюсь, что это пройдет… Моя первая влюбленность.

Она подкралась незаметно… До сих пор я не разрешала себе влюбляться, боялась проклятья, да и парни не особо обращали на меня внимание. А сегодня…

Я втюрилась по уши, и если честно, сама не понимаю, как и, главное, когда это произошло. Я влюбилась не во внешность, я влюбилась в человека. Вообще, даже не помню, как Макар выглядел до всего этого. Но сейчас, с отекшим лицом и расплывшимися плюшками вместо губ, он кажется мне самым прекрасным парнем на земле.

Тогда почему я сказала это фразу? Потому что понимаю, что между нами не может ничего быть, и не только потому, что он скоро женится… А потому, что я не хочу, чтобы замечательный Макар еще хоть когда-то пострадал из-за меня. Ведь моя задница притягивает неприятности магнитом.

Горло сжималось неприятнейшим спазмом, образуя огромный ком, мешавший нормально дышать. Мне хотелось зарыться носом в подушку и выплакать все слезы, в очередной раз пожалеть никчемную себя и в очередной раз сжать всю волю в кулак, заставив с улыбкой вступить в новый день, где меня обязательно будет ожидать новая порция неприятностей.

Макар сидел рядом, опершись затылком о грязную и холодную стену. Мокрая футболка практически прилипла к его коже. Ненароком смотрела на его рельефные мышцы. Казалось, его кожа покрылась многочисленными мурашками, просвечивающимися сквозь мокрую эластичную ткань. Хотелось прижаться к его замерзшему торсу, согреть…

Он ничего не говорил, задумчиво закусывал свою распухшую губу и хмурил брови. Я так боялась, что обидела его, боялась, что он на меня злится.

— Иди сюда, мое маленькое двуногое плоклятье… — резко подмял меня себе подмышку Макар. И было неважно, что от него неприятно пахло помоями, что мои волосы тоже покроются остатками неприятной жижи… Вдруг стало так спокойно и легко, я больше не могла сопротивляться этому притяжению, не хотела… — Если у нас с тобой есть только эта безумная ноць, если ты меня завтла послесъ к челтям, я хоцю насладиться сейцас твоим плисутствием. Ты зэ мое лекалство, моя таблетоцька, Люб. — Сейчас его голос звучал как-то иначе, не так, как до сих пор. Он был очень растерянным, но в то же время Макар говорил с надеждой.

Головой прислонилась к груди мужчины, отчетливо слыша, как бьется его сердце — очень быстро и бешено… Но черт возьми, повторяя звуки пульса в моей голове. Даже наши сердца забились в унисон. Наши сердца точно знали что-то такое, чего мы сами пока не могли принять. Наши сердца сплелись воедино, став одной частью, неделимой частью…

Интимный момент безмолвного единения наших обнаженных душ. Это гораздо важнее, чем физический контакт. Тело человек может обнажить перед кем угодно, а вот душу — только перед избранным, только перед тем, кого она сама выберет.

Макар нежно играл своими шершавыми мозолистыми от тренажеров пальцами в моих волосах, второй рукой перебирал мои пальцы, приятно щекоча…

— Так стланно, Люб… — прошептал Макар. — Вроде должен пелезывать из-за того, сто сейщас в ментовке… Но именно щас я щувствую себя счастливым, — обдал мою макушку своим горячим дыханием. А я молчала, боясь признаться, что чувствую то же самое…

Внутри меня до сих пор был настоящий хаос, потому что я понятия не имела, как мне себя вести, что мне делать дальше…

Но в этот момент я, действительно, чувствовала себя счастливой… И так хотелось, чтобы он не заканчивался. Странно, да? Мечтать, чтобы нахождение в обезьяннике продолжалось как можно дольше. Вот именно то, о чем и говорил Макар.

Но все хорошее рано или поздно заканчивается…

— Виноват, товарищ майор! — услышали мы громкий крик дежурного и побежали на звук, наблюдая через металлические решетки следующую картину.

— Солдат спит, служба идет… — прорычал незнакомец. — В нашем случае лейтенант спит, зарплата капает? Да, Михалков? Кто родину защищать будет в случае чего?

— Не могу знать, товарищ майор! — незнакомец шлепнул дежурного по шее, но при этом громко расхохотался.

— Стыд и срам… Михалков, ты мне лучше вот что скажи: почему я узнаю, что наши махровые преступники задержаны от третьих лиц, а не от тебя. Я же лично тебе звонил, просил проконтролировать? И пока я обзванивал другие участки, чтобы узнать, нет ли какой-нибудь информации, ребята, оказывается, у меня под носом кукуют.

— Виноват, товарищ майор… — сонно произнес дежурный. — Вы же сказали, что мы ищем Рябинина, а по факту задержали какого-то Лябинина. Фамилия созвучна, но не идентична.

— Ах ты ж гадина бестолковая! — мужчина влепил еще один подзатыльник своему подчиненному. — Дебила кусок… В любом случае надо было мне позвонить.

— Виноват… Я в последние дни сам не свой. У сына зубки режутся, почти не сплю дома…

— И решил выспаться на работе. Выговор бы тебе, Михалков. Ладно, бестолочь, где там наши задержанные?

Мужчины направились в нашу сторону. Тот что постарше как-то странно посмотрел на Макара, державшего металлические решетки.

— Пливет, дядя Алтул…

— Макар? — мужчина удивленно таращился на него. — Ой… Сам на себя не похож, — скривил он губы. — Я надеюсь это не наши его так? — обратился уже к дежурному. Тот озадаченно пожал плечами, не зная точного ответа.

— Вроде не сопротивлялся при задержании… — все же промямлил он.

— Так, ладно… Давай открывай, надо его в более-менее божеский вид привести, пока его отец не приехал. А то я Валерке считай жизнью обязан. Не хочу, чтобы он в лишний раз расстраивался.

Дверца, отделявшая нас от освобождения, отворилась.

— Макар Рябинин, на выход… — улыбаясь, сказал товарищ майор.

— Сто знацит Макал Лябинин. А как зэ Люба… — запнулся. — Люба, у тебя какая фамилия хоть? — шепнул мне на ухо.

— Демина! — шепнула ему в ответ.

— А как зэ Люба Демина. Я без нее никуда не пойду, — хотелось прыгать от счастья, услышав подобное, но я старалась остаться невозмутимой.

— Ишь ты какой… Упрямый, весь в отца. Хорошо, твоя взяла. Значит, сначала ко мне в кабинет, я Вас чаем с плюшками накормлю…

Этот приятный мужчина шел вперед, как мама-утка, а мы с Макаром, как два неопытных утенка, неловко топали следом, шаркая ногами.

Мы спасены? Мы спасены! Мы спасены…

Я не знала, какой знак препинания должен был быть после этой фразы. Потому что надо было радоваться, но на душе было как-то совсем тошно.

Глава 25

Валерьян Николаевич смотрел на дисплей телефона, сверяя его показания со своими наручными часами.

— Надо же, остановились, похоже! — удивленно потряс рукой. Мобильные телефоны он не любил, впрочем, как и большинство новомодных изобретений. Тем не менее, пытался идти в ногу со временем… Только загвоздка в том, что только пытался.

На самом деле он больше любил старые пошарпанные книги с твердым переплетом… Этот особый запах выцветшей бумаги и сотен рук, которые прикасались к тому или иному изданию в библиотеке. Он любил старые газеты, сохраняя макулатуру, которую кто-либо другой предпочел бы давно выбросить в мусорный бак.

Но кроме редких «любил», этот человек обладал огромным «ненавижу»… Он был до чертиков пунктуальным, и ненавидел, когда кто-то опаздывал хоть на минуту. Именно поэтому он всякий раз сверял часы, боясь, что сам когда-нибудь появится не вовремя на ту или иную встречу.

Он ненавидел выбиваться из собственнолично составленного графика. У него практически все было расписано поминутно и почасово. Правда, каждое воскресенье был днем семьи… Днем, когда он каждую минуту своего драгоценного времени был готов посвятить любимой Жужжанночке.

Валерьян задумчиво сунул телефон в карман. Артур сказал, что все проверит и перезвонит через минуту… А прошло уже целых пять минут…

Слишком длительное ожидание томило и раздражало. Он слышал собственный пульс в висках, он топтался, наматывая круги возле порога у входа в жилищный комплекс.

Сейчас было главное, что сын жив… За пару часов неведения Валерьян пару раз обращался к тому, в кого давно перестал верить… А как иначе… Став крупным бизнесменом, он не раз становился свидетелем жестокости и несправедливости… Но сегодня он снова начал молиться. И Всевышний услышал его молитвы.

«Пожалуйста, пусть только с ним все будет хорошо. Пусть Макар будет жив… Я обещаю, все станет иначе. Я больше не буду его ни в чем упрекать. Я приму его таким, какой он есть» — просил он у Господа…

Да, Макар с детства явно не соответствовал его представлениям о том, каким должен быть идеальный сын по меркам Валерьяна. Он все делал наоборот… Если ему говорили, положи на место эту грязную обертку, которую он поднял с дороги, он обязательно клал ее себе в карман. Если ему говорили не касаться языком к металлическим качелям, он обязательно высовывал язык… И так постоянно…

Валерьян слишком много работал и не понимал, что тем самым сын хочет обратить на себя хоть немного отцовского внимания.

А еще Макар был ужасно некрасивым, пухлым, полной противоположностью сына тогдашнего начальника Валерьяна. Он не хотел признаваться самому себе, но он стеснялся своего ребенка, на его рабочем столе не было ни единой фотографии сына.

Не знал Валерьян и то, что проблемы с лишним весом у его ребенка также появились из-за недостатка отцовской любви. У матери тоже вечно не хватало времени на сына, пресноводные занимали большую часть ее жизни. Макар считал себя плохим, неполноценным, лишним… У мальчика начался стресс, который он заедал едой.

А еще Макар не оправдал надежд отца и наотрез отказался учиться в элитномуниверситете. С горем пополам ему удалось уговорить сына поступить хотя бы на вечернее.

Макару была чужда пунктуальность… Он вечно опаздывал на встречи с отцом, и умудрился завалить вступительные экзамены, потому что проспал. Валерьяну пришлось подключать связи, чтобы устроить сына хотя бы в этот захудалый университет.

Макар все делал не так, словно на зло… И это не раз становилось причиной их ссор. Во время их редких встреч все обязательно заканчивалось парами колких фраз и обменом вымученных улыбок. Казалось, эти двое ненавидят друг друга и пытаются поддерживать связь только ради женщины, которую они оба очень любили…

Только любовь отца к сыну и сына к отцу не может быть разбита парочкой неприятных фраз. Они нуждались друг в друге, но оба были слишком горды, чтобы это признать.

— Да черт! — ругнулся Валерьян, понимая, что прошло уже целых 7 минут. Ждать больше он не мог. Ему уже начинало казаться, что звонок сына ему просто причудился.

Набрал номер Артура, но друг почему-то не ответил…

Решив, что не может ждать больше ни минуты, сел в свой автомобиль и направился в нужное место. Участок, в котором работал его боевой товарищ, он знал, как свои пять пальцев… Место для постройки жилищного комплекса он специально выбрал такое, чтобы поближе к Артурчику, с которым когда-то служил в ВДВ.

Словно в тумане пересек пару километров на машине, быстро поднялся на второй этаж, на котором расположился кабинет друга. Рывком толкнул дверь от себя, без стука.

— Артур… — взволнованно выкрикнул он, ища глазами лицо лучшего друга.

Тот как раз размешивал сахар в двух стаканах с чаем. Услышав голос друга, Артур медленно обернулся на звук. Его взгляд был не менее взволнованным и растерянным.

Валерьян не стал дожидаться приглашения, а пулей влетел в кабинет, пренебрегая тем, что на него уставилось целых три пары испуганных глаз.

— Ну что? Ты проверил? Здесь? — по-хозяйски подошел к тумбе, налив немного теплой из-за духоты воды из графина. Сделал глоток, слегка смочив горло и голосовые связки — они сильно пересохли из-за волнения.

— Нууу, — как-то странно на него посмотрел друг. — Как бы здесь… — Артур указал рукой на небольшой диванчик, на котором сидели двое, вытянувшись по струнке.

Валерьян, наконец, понял, что они с другом не одни. Посмотрел в направлении руки Артура, скривив губы, потому что увиденное ему не понравилось. Эти двое выглядели просто кошмарно…

Он с трудом узнал в этом засаленном, перепачканном в разной гадости предмете одежды свой халат.

— Да ладно тебе… Ты шутишь? — нервно усмехнулся он. Артур замотал головой, отчего Валерьян снова обернулся на этих двоих.

Прищурился, пытаясь понять, кто из них — его сын.

— Пливет, пап… — попытался улыбнуться Макар, продемонстрировав огромную дыру, вместо которой еще недавно у него был зуб.

— Макар? — шокировано смотрел на него отец. Валерьян с трудом нащупал позади себя стул, и развернул его на себя, быстро сев, чувствуя, что земля уходит из-под ног. — Господи, надо завязывать с этой дачей… А то мне уже мерещится огромный пухлый помидор вместо головы сына… — несколько раз поморгал он, надеясь развеять наваждение…

— Накапать тебе успокоительного? — предложил Артур своему вмиг побледневшему другу, тот неоднозначно кивнул, по-прежнему часто моргая. Артур подошел к небольшому настенному шкафчику и закопошился в нем. Достал из шкафа дорогой коньяк десятилетней выдержки — презент от Валерьяна по случаю его второго юбилея — 30 лет прошло, когда Артур получил вторую жизнь. Берег коньяк этот для особого случая, видимо, сегодня он наступил.

Налил по пару капель в две небольшие рюмки.

— Издеваешься? — обиженно фыркнул Валерьян, когда друг протянул ему эти «слезы».

— Виноват… Забыл, что ты не пьешь. — Выдохнул майор, уже готовясь убрать алкоголь обратно. Но Валерьян выхватил бутылку и сделал пару глотков прямо из горлышка.

— Вух! Крепкий, зараза! — прижал локоть к носу и вдохнул, поставил бутылку с алкоголем на стол. — Так, а теперь можно и поболтать, — наконец, вышел из ступора мужчина.

Валерьян встал на ноги, опершись пятой точкой о рабочий стол друга и скрестив ноги. Свысока смотрел на двух сидевших на диванчике молодых людей.

Он не узнавал своего сына, абсолютно… Только густые темные волосы цвета каштана, точно такие же, как и у него, выдавали Макара. Отекшая, раскрасневшаяся кожа лица даже немного пугала, и казалось, проткни его сейчас иголкой, он взорвется и сдуется, словно воздушный шар.

— Что с тобой стряслось? — стараясь выровнять голос и демонстрируя привычную для него строгость, начал Валерьян. Но добавил ласковое… — Что случилось, сынок? — с теплотой и любовью посмотрел на сына. А потом с неким холодом и злобой глянул на смущенную девушку, сидевшую рядом.

Артур бесшумно покинул свой кабинет, не желая встревать в семейные разборки. Впрочем, его отсутствия никто и не заметил.

— Пап, я нолмально… — ответил Макар, недовольно хмуря брови, замечая, как отец смотрит на Любу. Подсел к девушке еще ближе и по-хозяйски взял ее хрупкие ладошки, поглаживая. Потом с вызовом глянул в сторону Валерьяна…

А для отца увиденная немая картина звучала громче миллиона слов.

Да, он не узнавал своего сына… И не только потому, что Макар выглядел иначе. Он как-будто был другим… Несмотря на внешние увечья, его глаза светились… Он выглядел счастливым. Валерьян давно не видел такого блеска в его глазах.

Мужчина слегка улыбнулся. Перед глазами картина двадцативосьмилетней давности. Он вспоминал, как он, примерно в таком же возрасте, как сейчас Макар, смотрел на себя в зеркало после случайного знакомства в трамвае с симпатичной девочкой, которая всю дорогу увлеченно рассказывала о ящерицах… А Валерьян слушал, по крайней мере пытался. Потому что в голове у него тогда то и дело кружилась мысль, какая эта девочка красивая и замечательная, он уже тогда мечтал сделать ее своей женой, даже не подозревая, что это уже через пару лет станет былью… В тот день он так же видел в себе перемены… И вроде внешне остался таким, только счастье выдавали глаза.

Валерьян сделал несколько шагов вперед, приближаясь к Макару с Любой. Встал прямо напротив них. Он продолжал загадочно улыбаться, а Макар боялся, что отец ляпнет что-то лишнее, обидев эту прекрасную девочку.

— Иди сюда, паршивец! — буквально потянул за шиворот сына. Крепко обнял его, не дав Макару даже секунды на раздумья, чтобы понять, что здесь вообще творится. Он тоже не узнавал своего отца. Вечно занятой, он редко находил пару секунд, чтобы сказать сыну «привет». Сначала парень пытался пробить эту стену, но в какой-то момент понял, что она непробиваемая. Вот так оба и страдали… Оба хотели наладить отношения, хотели пойти на контакт друг с другом, но ни один не предпринимал никаких действий для этого.

— Пап! — вдруг стало так хорошо, Макар почувствовал опору и поддержку в лице отца, тот — взаимную в лице сына. Мальчикам нужен отец в любом возрасте, хоть в пять лет, хоть в двадцать пять… А родители нуждаются в любви своих детей, в чистой и бескорыстной…

Но в то же время обоим стало так тоскливо… Столько потерянных лет, столько утекшего времени… И неизвестно сколько времени они бы потеряли еще, если бы не этот случай. Если бы не проклятая Любовь, которая нежданно-негаданно появилась в жизни Макара.

— Ну-с, — наконец, Валерьян выпустил сына из своих объятий, чувствуя неприятную липкость на ладонях. Да и вообще, от сына попахивало, но тем не менее, ему было приятно обнимать своего ребенка, как в далеком-далеком прошлом.

Валерьян сел рядом с Любой, на то место, где только что сидел Макар. Он внимательно смотрел на ее профиль, потому что девочка застыла, превратившись в точно живую статую, боясь пошевелиться. Даже несмотря на то, что Люба была в не самом презентабельном виде, Валерьян не мог не отметить про себя, что она очень симпатична. Именно симпатична… Пусть не писанная красавица, зато на ее щеках красовался естественный румянец, белоснежная кожа дышала без натиска тонны тонального крема и пудры, а непослушные темно-русые локоны некрасиво свисали смешными сосульками.

Она настоящая… Полная противоположность ненавистной Кристины, которую Валерьян на дух не переносил. Если бы видел блеск в глазах сына, постарался бы принять эту гадюку. Но Макар рядом с ней не загорался, а угасал.

— Пап, мозэт быть мокло! — усмехнулся Макар, присаживаясь рядом с родителем.

— Да ничего, сын… Когда ты мелкий был, кресла и кровать нашей единственной комнатушки в коммуналки были насквозь промокшими. И ничего, все живы-здоровы… — Макар улыбнулся. — Я жду объяснений и желательно очень подробных, — снова перешел на строгий тон Валерьян. — Мы с матерью места себе не находили.

— Да блин, меня не было всего палу часов! — негодовал Макар.

— Не всего, а аж! Непоправимые вещи могут случиться за секунды, а не часы. Так что давай, рассказывай…

— С каких это пол ты нацял интелесоваться моей зызнью? Да и вообсэ, мне слозно говолить! — вот так, опять двадцать пять.

— С этих самых пор! — огрызнулся Валерьян. — Не вынуждай меня воспользоваться моим секретным оружием!

— Да, и каким зэ интелесно? — Валерьян загадочно улыбнулся, повернув голову в сторону Любы.

Глава 26

Люба

— Да, и каким зэ интелесно? — Макар внимательно смотрел на своего отца, продолжая сжимать мои пальцы в своей ладони до сладкой боли.

Мне тоже было интересно… Пожалуй, до того самого момента, как я не догадалась, что я и есть тот самый секретный метод. Почувствовала внимательный взгляд отца Макара, подняла глаза, слегка скользнув взглядом по лицу мужчины, практически нетронутого временем. Если бы Макар не называл его отцом, я бы решила, что это его брат… Внешнее сходство было просто ошеломительным, только едва-едва заметная седина на висках и несколько узеньких морщинок в области глаз отличали его от сына.

— Я Валерьян, отец этого оболтуса… А Вы, должно быть… — прищурил глаза, дожидаясь моего ответа.

— Я Люба… — пропищала я так тихо, что казалось, мой голос и вовсе пропал.

— Любовь, значит? — многозначительно улыбнулся этот мужчина. — Очень приятно познакомиться… — что? Приятно? То есть, мне тоже очень приятно… Но из-за меня Макар стал похож на… помидор, о чем этот Валерьян и сам недавно говорил.

Облегченно выдохнула, понимая, что меня вроде как никто не ненавидит, и на гильотину никто не пошлет. Только рано выдохнула, как оказалось.

— Сынок, оставишь нас на минутку? Я хочу с Любой поговорить, с глазу на глаз… — пытался говорить с Макаром мягко, хотя давил на него своей сильной энергетикой. Не согласиться с просьбами такого человека просто невозможно. По крайней мере, для меня, так точно…

Очень громко сглотнула, чувствуя, как горло скрипит, словно его кто-то смачно натирает наждачной бумагой. Господи, помоги… Сейчас меня точно будут четвертовать… Ладно, преувеличиваю. Но даже любое колкое слово, недоброжелательно кинутое в мой адрес, меня окончательно добьет после такого насыщенного дня, что я пережила…

— Говоли пли мне… Мои глаза все лавно настолько запухли, сто я ни целта не визу… — еще крепче сжал мои пальцы Макар. Они неприятно онемели и слегка покалывали, видимо, из-за недостаточного кровотока.

— Макар, и все-таки… — уже более строго сказал ему отец. — Должен же я поговорить с будущей не… — запнулся он. Не… что? Неживой? Ой… Ой… Нет, Макар, не оставляй меня одну, я не готова, мне страшно… — Любочка, Вы же не против?

— Нет… — быстро произнесла я, чувствуя, как сильно забился пульс в моих висках. Господи, я против! Почему мой язык несет всякую чушь…

— Люба, ты увелена? — недоверчиво поинтересовался Макар.

— Угу! — как дура заулыбалась я… Мои глаза раскрылись настолько широко, что я чувствовала, как глазные яблока пересыхают.

— Ну ладно, я буду за двелью… — я наблюдала за тем, как Макар медленно поднялся с небольшого диванчика, на котором теперь остались только я и этот пугающий меня своей бешеной энергетикой мужчина.

Дверь захлопнулась, а я затаила дыхание. Сейчас он начнет обвинять меня во всех смертных грехах, как обычно, на меня польется тонна словесной грязи. Ничего, я привыкла… Только… Как же мне бы хотелось, чтобы хоть раз все случилось иначе.

Чтобы не, «Убирайся, Люба, ходячая катастрофа», «Чтоб я тебя здесь больше не видел, несносная девчонка», «Люба Демина, 33 несчастья», и это только цветочки. За 20 лет жизни я столько раз слышала ненормативную лексику в свой адрес, что могла бы составить собственный словарь, в который попали бы очень «изысканные» словечки, которых никто и никогда даже не слышал. Вот такая я, проклятая Любка… Любка, которой нигде нет места, которую все ненавидят просто за то, что неприятности преследуют ее, словно прилепились к пятой точке репейником…

От страха я застыла и, кажется, на мгновение мое сердце перестало биться, а легкие перестали дышать. Я не заметила, как этот мужчина поднялся и отошел в сторону. Когда он вернулся, в руке держал рюмку с коричневатой жидкостью, от которой исходил не самый приятный аромат.

— Люба, выпейте. Вам надо согреться, потому что кожа лица уже практически полностью повторяет цвет моего халата… — акцентировал он на «моего».

— Извините… — снова пропищала я, еще сильнее закутываясь в халат, боясь, чтобы ничего не вывалилось.

Он по-прежнему держал рюмку напротив меня, а я почему-то потянулась к ней рукой, выдернув эту гадость и проглотив одним глотком всю горячительную жидкость.

— Восемнадцать хоть есть? — нахмурил брови он, наблюдая за тем, как я кривлюсь от совершенно невкусного алкоголя. И было плевать, что сейчас я выглядела, как алкоголик, нетерпеливо потребляющий очередную порцию своей зависимости.

— Есть… Мне двадцать, — подтвердила я.

— Еще? — предложил он мне налить еще немного коньяка. Мотнула головой. С меня достаточно, я уже чувствовала, как где-то в районе груди приятно согрело, и больше не было этого невыносимого холода. Зато прекрасно ощущала, как мое лицо горело, то ли от стыда, то ли от жара из-за спиртного. — Не переживай, вижу, что пить совсем не умеешь. Смешная ты девочка, Люба… И возраст у тебя замечательный… Двадцать — это хорошо, моей жене тоже 20 было, когда я ее встретил. Вообще, я считаю, что мужчина должен быть старше хотя бы на пару лет… В более старшем возрасте эта разница будет практически неощутима, зато в двадцать… Ты еще совсем ребенок, а мой сын — состоявшийся взрослый парень, моя гордость, мой наследник…

— А причем тут… — закусывая губу, спросила я.

— Скажи мне, Люба, вы с моим сыном давно знакомы?

— Пару часов… — сглотнула я. А про себя подумала… — Пару лучших часов в моей жизни. — Мужчина рассмеялся. Вот же… Мне нельзя пить, потому что даже от небольшого количества спиртного я начинаю рассказывать обо всех своих самых сокровенных тайнах. Прикуси язык, Люба, прикуси язык…

— А мне показалось, что Вы знакомы уже очень давно, — загадочно рассмеялся он. — Ладно, Люба-Любовь, считай, допрос ты прошла успешно…

— Допрос? Но Вы же почти ни о чем не спрашивали…

— Поверь мне, я услышал достаточно, чтобы понять самое главное. Надеюсь, мой сын тоже это понял.

— Люба! — дверь отворилась нараспашку, и я увидела счастливое лицо Макара. Он практически вбежал внутрь, а следом за ним — товарищ майор.

Я еще не понимала, почему Макар был таким довольным.

— Пледставляес, этот улод, котолый тебя облапосыл, узэ давно заделзан. Он обманул сотни таких зэ наивных девчонок, как и ты.

— Правда? — с надеждой посмотрела на майора.

— Правда, этот идиот всех одной и той же сказочкой про швейную фабрику заманивал. Мы проверили реквизиты, на которые ему деньги переводили, так на него и вышли. Редкостный идиот, раз не догадался пользоваться левыми электронными счетами. Завтра мои ребята проверят твою финансовую историю, а то мало ли… Запомни, Люба, впредь больше никому и никогда не передавай свои паспортные данные. В интернете полно мошенников.

— Хорошо…

— Ну вот, Люба! Видис, все сто не делается, все к луцсэму. Тепель не плидется завтла в полицию пилить, воплос с этим мосэнником почти лишон. Осталось только твои вещи найти, и тогда можно будет с чистой совестью отплавить тебя домой. — Улыбнулся он…

Домой… А я на миг подумала, что между мной и Макаром была искра. Глупо да? Он ведь уже почти женатый мужчина. И я не позволю себе помешать чьему-то счастью, уничтожить чью-то любовь.

Завтра я уеду домой, но я никогда не смогу забыть эту странную, полную приключений ночь. Наверное, буду мечтать о том, чтобы забыть, чтобы не помнить эти сладкие поцелуи, не помнить губы Макара. Но не смогу… Потому что воспоминания первой любви невозможно вырезать из своей памяти.

Глава 27

— Значит так, молодежь… — пристегивая ремень безопасности, обратился к нам Валерьян Николаевич. — Сначала в круглосуточную клинику, пусть там вас осмотрят… Макара в первую очередь… Люба, на первый взгляд, выглядит здоровой, но сдать анализы не помешает. Мне кажется, что у нее определенно низкий гемоглобин, не зря же такая бледная, будем откармливать, — мягко улыбнулся мужчина, а я сглотнула… На самом деле, бледной я была из-за нервов. А так на моем лице всегда присутствовал румянец, вызываемый стыдом и смущением.

— Пап, да какая клиника, ты с ума сошел? Единственное, о чем я мечтаю, — это теплый душ. Давай, вези нас домой, а все остальное — завтла. Хотя я почти увелен, что до утла все это млакобесие исчезнет… А ты Люба, что думаесъ? Хочес сдавать ноцью анализы? — я равнодушно пожала плечами, стараясь особо не пересекаться глазами с глазами Макара. — Вот видис, пап, Люба тозэ не хочет… — по своему понял знаки моего тела Макар.

Хотя я была уверена, что ему требовалась медицинская помощь. Но с другой стороны, смыть остатки помойки и помоев тоже было нужно.

— Ладно, Ваша взяла… Люб, там возле окна аптечка есть, мне кажется, там было что-то антигистаминное. Поищи Супрастин… — я послушалась, повернулась к окну и стала искать аптечку. Заметила ее у самого основания заднего стекла, и так просто достать ее не могла. Пришлось встать на колени, чтобы дотянуться. Сразу же расстегнула молнию и принялась искать необходимое лекарство… Когда почувствовала на своей пояснице что-то тяжелое…

Застыла… Прикосновение мощной руки Макара меня ввело в ступор. Такое неожиданное, очень приятное, но такое неправильное и ненужное.

— Плости, Люб, у тебя тут… В обсем… — он тяжело дышал, и мне становилось даже некомфортно от этих звуков. Будь мы наедине, я бы все ему высказала… Гад эдакий. Сначала отправляет меня домой, а потом руками лапает, где ему не следует. — У тебя тут халат задлался, плости.

Ой, ой, кошмар! Я надеюсь, он не видел мою голую задницу. Стыдоба… А если и Валерьян Николаевич видел. Кошмар!

— Спасибо! — смогла выдавить я из себя слово благодарности. Обернись я в этот момент в сторону Валерьяна Николаевича, он определенно забрал бы свои слова о моем «низком гемоглобине» обратно… Щеки просто чертовски горели. — Нашла! — обрадовалась я, что хоть так удастся развеять эту неловкую паузу. Смотреть в глаза мужчин я не просто не хотела, но даже боялась… Боялась увидеть в них то, что они ВСЁ ВИДЕЛИ…

— Отлицьно! — обрадовался Макар, буквально вырывая у меня из рук пачку таблеток. Проглотил без воды одну небольшую таблеточку.

— Хм, — как-то странно произнес это «хм» Валерьян Николаевич. — Молодежь, делают вид, будто… — уже развернулся в сторону лобового стекла, и я не услышала окончание начатой им фразы. — Только все равно надо будет заехать в одно местечко. Это совсем рядом… — не скрывая смешливых ноток, снова обратился к нам этот мужчина.

Макар одобрил, не спрашивая у отца ни о чем. А я сидела, словно на иголках, боясь испачкать бежевый салон дорогого автомобиля своим/чужим халатом, а еще больше боясь, что этот халат опять сползет.

Где-то вдали, за горизонтом, виднелся золотистый отблеск просыпающегося солнца, которое готовилось сполна одарить нас своими яркими лучами. С грустью выдохнула, понимая, что эта ночь подходит к концу. Губы сами растянулись в улыбке, когда я непроизвольно начала вспоминать все наши сегодняшние приключения. Впервые в жизни я вспоминала с улыбкой плоды своего проклятья.

— Люб, ты меня слышишь? — пощелкал передо мной пальцами Макар.

— Что? — не понимала я… Брови на лоб полезли, когда до меня дошло, что автомобиль стоит на месте, а Валерьян Николаевича и след простыл.

— Я спрашиваю, как ты себя чувствуесъ? Выглядишь очень уставшей. О, смотли, смот-ли, смот-ри… Язык уже почти нолмарьно функционирует…

— Да, ты однозначно выглядишь намного лучше…

— А знаешь что, я уже даже губы более-менее чувствую! — хищно улыбнулся он, прежде чем снова меня поцеловать. Ну вот он опять это делает…

Я ведь решила для себя, что просто уеду, что оставлю его… Нет, я не хочу его целовать. Ау, меня там кто-то слышит… Я не хочу его целовать, караул!

Я тоже чувствую, что чувствительность его губ восстановилась. Он нежно, но в то же время страстно касается моих распухших и искусанных до крови губ. Его руки осторожно дотрагиваются моего затылка, слегка щекочут шею. Так волнительно…

— Ммммм, как сладкая клубника… — наконец, оторвался от меня Макар.

— Это неправильно! — ура, наконец, импульсы от мозга дошли до моих губ. Похоже, моя нервная система немного тормозит.

— Ну ладно, не хочешь быть клубничкой, будешь вишенкой… Самая вкусная вишенка на торте…

— Да что ты такое говоришь, Макар! Зачем ты опять это делаешь? Почему ты меня снова мучаешь… Скажи мне, что тебе от меня надо… Я так больше не могу.

— Ты…

— Что я? — мой голос дрожал, а нос неприятно шмыгал.

— Мне нужна ты, Люб… Я не знаю, что со мной… Мне кажется, ты меня настигла, Любовь. — Он улыбнулся, а я молчала, не зная, что сказать. Он во второй раз за сегодня намекает на то, что я ему нравлюсь. И я не знаю, что мне делать… Снова оттолкнуть или отдаться порыву… Будь что будет? Может, хоть раз в жизни я буду счастлива. — Ну не молчи же, девочка… Скажи хоть что-нибудь. Прошу, не отталкивай.

— Уверена, это неправильно, но… — но я хочу рискнуть, хотела добавить я. Только не успела… Потому что дверь в машину отворилась, и я увидела ужасное проклятое чудовище. — Ааааааа… — завопила я, как сумасшедшая.

Так близко с таким ползучим кошмаром я еще никогда не была. Крепко обняла шею Макара, непроизвольно запрыгнув ему на руки.

Пучеглазое чудовище смотрело точно мне в глаза, и мне казалось, еще секунду, и этот маленький демон начнет разговаривать. Господи, помоги…

— Ну-ну, Люб, это всего лишь маленькая ящерица! — пытался успокоить меня Макар…

Всего лишь? Маленькая? Ящерица? Да это огроменный ящур, практически крокодил. Неужели мы с Макаром видим не одно и то же…

Глава 28

— Согласен, существо на вид мерзкое, — крепко удерживая чудище, из-за которого, собственно, вся каша сегодня и заварилась, произнес Валерьян Николаевич. — Но если не обращать внимания на его внешний вид, понимаешь, что вполне себе добродушное и даже умное создание.

— Пап? — не сдерживая улыбки, спросил вдруг Макар. — Неужели мамин Яшка снова сдох? На этот раз хотя бы лучше следы заметал?

— Ой! — вдруг накрыла рот ладошкой я, понимая, что это из-за меня этот самый Яшка-то и сдох, получается.

— Да нет, сын…Он просто исчез. Пока мы его искать будем, мама твоя точно с ума сойдет. Да и пусть порадуется, тиская эту противную ящерицу. Хоть не заметит сразу, насколько плохо ты выглядишь.

— Мда… Так это что же получается, в прошлый раз ты ящерицу тоже отсюда приобрел? А мама рассказывала, что ты пол Москвы объездил.

— Так и было… — недовольно вздохнул Валерьян Николаевич. — А оказалось, что зоомагазин есть практически рядом с нами, только навигатор решил надо мной приколоться, отправив за тридевять земель… Ну, пучеглазый, запомни, тебя зовут Яков, не подведи! — кривя губы, мужчина заговорил с ящерицей. А этот пучеглазый высунул язык, тихонечко прошипев.

Фу, какой же он ужасный и противный, по всему телу пробежался целый миллион мурашек.

— Ну-ну, Люб… Ты чего? — Макар обнял меня за талию и уткнулся губами в затылок. — Боишься что ли?

— Да ничего я не боюсь, — фыркнула, а сама продолжала вжиматься в теплое тело Макара.

— Похвально, чего их бояться-то… Они сами нас боятся, хотя на первый взгляд кажутся грозными. Люб, подержишь? Мне еще нужно машину вести…

Валерьян Николаевич протянул это существо, которое хладнокровно наблюдало за нами, совершенно не моргая, в нашу сторону.

Макар взял ящерицу в руку, и в этот момент я тоже почувствовала себя хладнокровной — кровь буквально застыла в моих жилах. Было жутко страшно, и я точно так же, перестала моргать.

Неожиданно Макар взял мою ладошку и приложил ее к холодной коже, покрытой многочисленными неострыми шипами. Ящерица притаилась, испуганно вжавшись в руку Макара, растянувшись от ладони до обширной части лучевой кости.

— Знаешь, Люб… У нас всегда были ящерицы. Я мог бы их ненавидеть так же, как и ты, потому что когда я был мелкий, мама почти все свободное время уделяла изучению повадок и образа жизни земноводных. Но я не ненавидел… Напротив, я всегда мог излить душу, сидя напротив террариума, зная, что меня выслушают, безмолвно и беззвучно, не дадут совета, но я смогу высказать все, что меня гложет. Благодаря маминым ящерицам я никогда не был одинок…

Моя рука все это время так и находилась на ящерице, страшно и противно не было. Зато было ужасно жаль Макара, хотелось его обнять, утешить, пообещать, что он больше никогда не будет один, что теперь я всегда буду рядом с ним, если он сам этого захочет.

Только вместо меня эти слова сказал другой человек. И прозвучало это куда более правильно и трогательно.

— Сынок, — Валерьян Николаевич резко нажал на тормоз, отчего автомобиль остановился, а мы по инерции подались вперед. Я осмотрелась, оказалось, мы уже почти подъехали к месту, с которого и началось наше с Макаром приключение. Ой! Там же Зубастик совсем один… Ой, я же в ванной, наверное, наследила. Да и вообще… В голове витали многочисленные мысли, но я старалась их отогнать, потому что происходящее здесь и сейчас было куда важнее.

Валерьян не смотрел в нашу сторону, его глаза были устремлены вперед, а рукой мужчина удерживал рычаг управления механической коробки передач.

— Я не знал… — слова давались ему с трудом, что я понимала по дрожащим губам и бегающим по щекам желвакам. — Я даже представить не мог, что ты был таким одиноким ребенком. Когда ты нуждался в нас, у нас с мамой вечно не было на тебя времени. Если бы я мог вернуться назад и все исправить…

— Не надо, отец… Мне грех жаловаться, многие жили гораздо хуже нас. Взять того же Димку, он вообще с одним дедом рос. А Гарик… Отец его часто избивал в пьяном угаре, он часто приходил в школу с синими руками и ногами…

— А я всегда думал, что между вами тремя общего. Вы ведь так непохожи… А оказывается, вас объединило одиночество. Прости… — Наконец, мужчина обернулся в нашу сторону. Его глаза за миг стали еще более потускневшими, а взгляд потух, как задутая свеча. — Я знаю, прошлое не исправить. Зато я могу изменить будущее. Обещаю, с этого дня у тебя будет отец, нормальный отец… Нам нужно многое наверстать.

— Пап… — Макар выпустил ящерицу из рук, и она заползла ко мне на колени. Теперь она меня почему-то не пугала, да и нельзя было портить этот трогательный момент своим неуместным визгом. — Па… — Макар обнял кресло водителя, обвивая одновременно с этим шею отца. Тот положил ладонь на руки сына, аккуратно похлопывая ею.

— Люди так глупы… Чтобы понять, что кто-то им настолько дорог, нужно этого кого-то потерять. Почему нельзя просто жить, любить, ценить каждый момент, каждую секунду, ценить людей, которые рядом. Сын, не повторяй моих ошибок. Всегда будь с теми, кто тебе дорог. И главное, не упусти ту, которая дорога твоему сердцу.

— Да, пап… Я всегда восхищался тем, какая гармония царила между тобой с мамой. Иногда казалось, что я нарушаю ее. Но в то же время я был счастлив, что хоть иногда являлся ее частью. И я так мечтал, что когда-то у меня тоже будет такой человек… — Макар вдруг развернулся на меня. — Не упущу, пап, я тебе обещаю…

А я смущенно опустила глаза вниз, разглядывая коврики машины. Пожалуй, это был самый восхитительный момент сегодняшнего дня. А может быть, всей моей жизни…

Глава 29

— Да что ж ты тявкаешь, существо неблагодарное! — ворчала Наталья Иосифовна, перебирая свои выходные туфли. — Гаденыш! Из-за тебя придется выбросить сразу две пары. Не мог хотя бы две туфли одной пары сгрызть, ненормальный! — умели раньше обувь делать, на века… Наталья Иосифовна обувь эту давно не носила — с возрастом появились отеки, и стопы попросту не вмещались. Но она часто вспоминала былые времена, как любила танцевать, как козочкой убегала от своего будущего мужа, который просто хотел проводить ее до дома.

На всякий случай заглянула в гардероб, проверив, на месте ли туфли, которые она приготовила «на смерть».

— Еще не хватало, чтобы ты и эти сгрыз! — удостоверившись, что коробка целая, а туфли внутри так и продолжали пылиться, женщина недовольно потрепала собачонку, который то поскуливал, то лаял, то опять поскуливал…

В последнее время у нее были частые бессонные ночи, подолгу не могла уснуть, вспоминая былые дни, да и «проснулись» многочисленные болячки. Наталья Иосифовна чувствовала себя одинокой и никому ненужной, что особенно проявляло себя в такие моменты. Зато сегодня все было совершенно иначе…

Женщина даже не ложилась, продолжая войну с этим маленьким собачонышем, который пытался погрызть все, что попадалось на его пути. Чтобы как-то успокоить этого грызуна, пыталась подсунуть ему кусочек хлеба, но он его даже нюхать не стал.

Уже целый час скулил и стонал, наверное, хотел есть. Только что бы Наталья Иосифовна ему не давала, он от всего отказывался.

— Ладно, засранец, такими темпами начну верить в реинкарнацию и решу, что это мой дед вернулся в образе тебя. Тоже вечно жрал только самое вкусненькое! — достала из холодильника небольшой кусочек ветчины. Малыш сразу завилял хвостиком, улавливая подвижным носиком вкусные ароматы. — Держи, пока я добрая…

Зубастик умял весь кусок за секунду, даже не прожевав.

— Мда, аппетиты у тебя нехилые. Сомневаюсь, что смогу тебя прокормить. Придется возвращать хозяевам! — снова почесала малыша за загривок, но почему-то ей было грустно от осознания того, что Зубастика могут забрать. За пару часов она к нему привязалась… Да и вообще, несколько последних часов ей впервые за долгое время не было скучно.

— Тяв-тяв, — снова заскулил этот маленький комочек. Лапкой раздирал входную дверь, требуя, чтобы его выпустили.

— И куда это ты собрался? — нахмурила брови Наталья Иосифовна. О том, что собак нужно выгуливать, она знала. Только этот чертенок сделал все свои дела прямо на ее любимый коврик, видимо нагло полагая, что старушке очень нравится ползать по полу при ее затяжном артрите.

— Тяв! — снова подал голос Зубастик.

— Ну что я буду с тобой делать! — накинула на плечи цветастый платок с бахромой, а Зубастика взяла на руки, боясь, как бы тот не сбежал. Но малышу сразу понравились свисающие с платка ниточки, с которыми он начал играть, натягивая зубами, а некоторые полностью заминая в свой рот. — Противный щенок, ты хочешь все мои вещи испортить? Сейчас же верну тебя хозяевам! — снова ворчала Наталья Иосифовна, закрывая дверь в свою квартиру на ключ.

Женщина подошла к лифту, нажала на кнопку вызова и только теперь поняла, что забыла «наложить гипс».

«Да кто меня сейчас встретит», — подумала она, а одновременно с этим двери лифта разъехались. Она не ожидала увидеть Жанночку, соседку сверху и жену владельца жилищного комплекса, в котором сын купил для нее квартиру.

— Жанночка! — старушка замешкалась. Жанна с трудом не закатила глаза, пытаясь натянуть фальшивую улыбку. Сейчас было совсем не до этой невыносимой старушки. Ее глаза были на мокром месте — Яшка пропал, муж отправился на его поиски вниз, но так и не вернулся, а у сына телефон был недоступен. Она уже не знала, о чем и думать… Оставаться в квартире было невыносимо. Она перерыла каждый уголок квартиры, надеясь, что Яшка забился в один из углов, и просто спит. Но ее любимого домашнего питомца нигде не было…

На этот раз Наталья Иосифовна была немногим больше рада увидеть Жанну… Прижимала Зубастика к своему животу, интенсивно заворачивая его платком, надеясь, что Жанночка не заметит.

— Рррр, — вдруг недовольно зарычал щенок, пытаясь высунуть мордочку.

— Кого Вы там прячете, Наталья Иосифовна? — очень удивилась Жанна, не веря своим глазам.

— Я… Никого? — развернулась к металлической стенке лифта. — Да замолчи ты! — шепотом пыталась его успокоить, но малыш только злился от того, что его дергали за ушко. Он начал рычать, как ненормальный.

— Наталья Иосифовна, неужели Вы завели собаку? — Жанна удивилась, потому что всегда полагала, что эта женщина не может любить кого-то кроме себя.

— Я… — обернулась она, демонстрируя Зубастика. — Я его не похищала, честно… Просто в коридоре нашла, он казался таким беззащитным, вот я и решила взять его к себе… На время…

— То есть, получается, щенок потерялся? Нужно искать его хозяев… Наверное, кто-то по нему скучает… — тяжело выдохнула Жанна, вспоминая своего Яшку. Он ведь совсем пропадет без нормального питания.

— Жанна… — старушка машинально гладила сорванца, отчего тот успокаивался и уже почти-почти заснул. — Так он не Ваш? Я просто его нашла на Вашем этаже…

— Странно… Как он мог там оказаться… Аааааа… Я кажется поняла, это новая знакомая моего сына… Наталья Иосифовна, а Вы случайно ящерицу не видели, когда к нам на этаж поднимались? По размеру даже чуть больше щенка этого будет, желтая, с длинным хвостом…

Женщина перекрестилась, вспоминая ужасного демона, который высовывал свой язык, точно змея…

— Видела, Жанночка, эту нечисть желтушную. Я чуть не окопытилась, так испугалась, брррр… Если бы не этот малыш, так бы и осталась в лифте этом.

— В лифте?

— Ну да, это чудище безобразное, динозавр недоразвитый, в углу лифта куковал, точно меня ждал. Демон…

— Да не демон это вовсе, Наталья Иосифовна, а Агама обыкновенная. Он безобидный совсем, очень добрый и ласковый! — Жанна одновременно с тем, как говорила, осматривала углы лифта, надеясь, что Яшка по-прежнему был здесь. — А Вы не видели, куда он потом подевался…

— Не видела, Жанночка… Я так убегала, что мои пятки сверкали.

— Ну ладно… Зато благодаря Вам стало известно, что он покинул пределы нашей квартиры. Значит, придется искать его на всех этажах. А то я совсем раскисла… Позволила дать себе слабину, а мой мальчик в это время где-то боится, сидит без еды и воды.

— Ну и вкусы у современной молодежи. Раньше вот собачек-кошечек заводили, а теперь всякую гадость экзотическую. Тьфу! — огрызнулась Наталья Иосифовна. Лифт, наконец, пиликнул, остановившись на самом нижнем этаже.

— А люди часто называют гадостью все неизведанное, даже не зная, каким милым и приятным оно может быть на самом деле… — Выдохнула Жанна. Несмотря на то, что Наталье Иосифовне она была благодарна, продолжать этот бессмысленный разговор ей совершенно не хотелось.

Она направилась к Толику, который сидел на рецепции, упираясь локтем о лицо. Парень ужасно хотел спать и уже не мог дождаться, когда наступит рассвет, чтобы заступила вторая смена.

— Толик, ты случайно ящерицу здесь нигде не видел?

— Ящерицу… — Толя туго соображал. — Да нет вроде, — громко зевнул он, заражая Жанну Викторовну. Женщина зевнула следом…

— Ты по камерам проверь. Точно известно, что мой Яшка в лифт вошел, а вот где именно вышел, непонятно…

— Мда… Что за ночь такая, все куда-то пропадают…

— В каком смысле все?

— Ну как же? Макар Валерьянович исчез в неизвестном направлении. Валерьян Николаевич пол Москвы на уши поставил. Я думал, Вы в курсе? — явно сболтнул лишнего Толик, о чем сразу понял по моментально побледневшему лицу своей начальницы.

— Что значит в неизвестном направлении… — женщина почувствовала, как ее руки леденеют, а в пальцах появляется неприятная дрожь. — Мальчик мой… — только и успела прошептать она, когда дотронулась рукой до сердца и почувствовала, как земля уходит из-под ее ног.

— Ты чего разлегся! Держи ее! Скорую зови! Аптечку неси! — слышала Жанна голос Натальи Иосифовны над своим ухом, но не до конца понимала, что происходит вокруг.

— Мама! — ей показалось, что она услышала голос своего сына. Она улыбалась, когда окончательно потеряла сознание…

Глава 30

— Как же ты всех нас перепугала! — Макар крепко прижимал мамину руку к своим губам, не желая выпускать ее ни на секунду.

— Сыночка! — Жанна попыталась сесть, но ей казалось, что вся комната вокруг нее кружилась.

— Сиди-сиди…

— Что с тобой… было! — она потянулась к разбитой губе сына.

— Какая разница, что было… Главное, что теперь все хорошо! — поцеловал маму в щеку.

— Жужжанночка, девочка моя ненаглядная… — Валерьян сидел у изголовья кровати Толика, куда все дружно решили положить Жанночку, и нежно смотрел на жену. — Больше так не делай, а то я чуть сам в обморок не упал…

— Постараюсь… — женщина испытывала сильное недомогание. То ли от недосыпа, то ли от сильнейшего стресса, который она перенесла несколько минут назад.

Дверь в коморку Толика отворилась, и женщина заметила Наталью Иосифовну. Почему-то старушка сейчас уже не так сильно раздражала ее. Вообще, Жанна была рада видеть всех. Пару минут, что она находилась без сознания, она чувствовала разрывающую изнутри пустоту… Она видела сон, в котором была совершенно одна… И только голос сына:

«Мам, я здесь», «Мам, поговори со мной», «Мам, я люблю тебя», был единственной крохотной надеждой на то, что все образумится.

— На-ка, выпей. Это чудодейственное средство, которое любого на ноги поставит. — Жанна с некоторым недоверием взяла большую металлическую кружку, в которой булькало что-то совсем неаппетитное. Сделала несколько глотков.

— Мммм, — в ее рту было что-то очень кислое. И когда жидкость спускалась по пищеводу в желудок, женщина почувствовала невероятный прилив сил.

— Капустный рассол, сама капусту квасила в прошлом году. Зимой она была вкуснее, скоро новую квасить буду.

— Наталья Иосифовна, Вы обязательно должны меня научить. Это невероятно! — Жанна сделала еще несколько глотков и не заметила, как выпила всю кружку.

— Так это запросто… Вот поедешь со мной на дачу через месяцок другой, капусту соберем и вместе заквасим.

— Заметано! — улыбнулась Жанна. А ведь она даже не подозревала, что у Натальи Сергеевны есть дача, на которой женщина трудится. Почему-то Жанне всегда казалось, что противная старушка постоянно торчит в своей квартире и поджидает момента, чтобы досадить ей — ее соседке сверху.

— Ребята, а Вы, кстати, не голодны? Я целую кастрюлю борща сварила, сама, боюсь не осилю! — предложила Наталья Иосифовна. Благодаря Зубастику сегодняшний вечер для нее оказался максимально продуктивным. — Макарушка, твоя девчушка кажется совсем бледной. И худенькая, как тростиночка. Ты бы ее откормил, что ли…

— Девчушка? — удивилась Жанна. Пыталась не скривиться, но претворяться было очень сложно. Она была рада видеть всех, даже Наталью Иосифовну. А вот Кристину… С ней почему-то женщине видеться не хотелось совершенно.

— Да, такая милая особа, — вдруг похвалила ее Наталья Иосифовна. — Это, оказывается, она собачонку в дом принесла. И любезно согласилась с тем, чтобы малыш у меня остался. Разве она не чудо? Сейчас тискает щенка, из рук его не выпускает. — Наконец, Жанна вспомнила, что сын сегодня привел гостью в их квартиру.

Она ей уже нравилась заочно… И самое ее главное преимущество было в том, что она не Кристина. Ну и еще, если она смогла понравиться противной тете Наташе, то не было никаких сомнений — девочка очень хорошая.

— Макар, и ты молчишь? Я хочу немедленно познакомиться с твоей новой девушкой… — Сын почему-то озадаченно поднес палец к губам и несколько раз по ним постучал.

— Проблема в том, мам, что Люба — не моя девушка… Пока что… — парень тяжело выдохнул. — Мне нужно с Кристиной все выяснить. Не хочу поступать с ней как последняя сволочь, крутя шуры-муры за ее спиной. — Хотя он уже несколько раз целовался с Любой. Но эти наивные и девственные поцелуи — ерунда, по сравнению с тем, как развязно вела себя Кристина в своих видео.

Макар всегда ей прощал, потому что она уверяла его, что все попытки соблазнения парней в клубе нужны только для качественного контента. Он не особо верил, но прощал… Наверное, потому, что давно к ней ничего не чувствовал. Она просто к ней привык, а она этим пользовалась.

— Тоже мне, забеспокоился о чувствах этого деньгососущего паразита. Кристина слишком хорошо устроилась — не работает, живет на широкую ногу, и все это за твой счет. Давно надо было гнать эту дрянь.

— Могу посоветовать отличное глистогонное средство! — добавила Наталья Иосифовна. А Жанна подумала, что ей определенно начинает нравиться старушка, которая еще пару часов казалась ей просто невыносимой.

Все дружно рассмеялись… Жанна, наконец, перестала испытывать недомогание. И скорее тут дело было не столько в целебном напитке, столько в том, что женщина мечтала познакомиться с той, благодаря которой сын изменился за считанные часы. А еще… Ее дорогие мужчины, наконец, не ссорились. И она чувствовала себя очень счастливой.

Поэтому женщина нетерпеливо побежала в холл. Она заметила странную фигуру в халате мужа, которая стояла возле двери на выход из жилищного комплекса и держала на руках комочек, которого аккуратно гладила пальцами. Но щенку это почему-то не нравилось, поэтому он рычал и лаял, пытаясь ее укусить. А девушка совершенно на него не злилась, а так и продолжала попытки приструнить этого непослушного пёселя.

— Здравствуйте! — ласково обратилась Жанна к Любе. Девушка подняла на нее свои огромные сонные глаза.

— Ой… Здрасти… — закусила губу она. — Вам уже лучше? Макар так сильно испугался за Вас. И я тоже просто места не находила, потому чтоказалось, что Вас так давно унесли куда-то.

— А ты почему не пошла за ними? Почему осталась здесь одна?

— Ну как же… — Люба снова опустила глаза на пол. — Там вся Ваша семья, а я лишняя… Чужая…

— Нужно это исправлять. Уверена, ты очень скоро станешь своей. И начнем мы со знакомства. Я Жанна, мама Макара…

— А я догадалась, Валерьян Николаевич на Вас так смотрел…

— Ахах, ты мне уже нравишься… — не знала, как назвать эту смешную девчушку.

— Люба…

— Люба, у Вас очень красивое имя. Пойдемте, мы Вас борщиком накормим. Небось, голодная совсем?

— Да нет, совсем неголодная, — врала Люба. — Ой… Я, кажется, Вашу мультиварку сожгла. Извините… — оправдывалась девушка. А Жанна подхватила ее за талию и повела в сторону мужа, сына и Толика. Все почему-то выглядели крайне растерянными. Она не догадывалась о предмете их разговора в этот момент.

— Как ты мог не уследить? Я же тебе его дал! — рычал Валерьян Николаевич на Толика.

— Ну знаете ли, я хоть и охранник, но ящериц охранять не нанимался. — Обиженно фыркнул Толик, потому что, как и все, очень устал за эту ночь.

— Да брось, пап… Сейчас обязательно его найдем. В конце концов, нас много, и ящерица эта просто здоровенная.

Жанна с Любой как раз приближались к зеленой зоне, как называла ее Жанна. Она лично с огромной любовью подбирала горшки, чтобы те сочетались, сажала каждый цветок, ухаживала за ними. В их с мужем квартире не было подходящего места, чтобы цветам было комфортно. Вот женщина и решила обустроить зеленую зону в холле жилищного комплекса.

Зубастик на руках Любы вдруг стал еще более несдержанным и неуправляемым. Малыш начал до крови кусать Любины пальцы, требуя, чтобы девушка его выпустила.

— Ай! — наконец, во время очередного укуса, Люба не выдержала, попустив хватку. Щенок спрыгнул со здоровенной для него высоты, пикнул, и сразу же забыв о падении, побежал в сторону цветов. Он начал лаять так громко, что никто бы не догадался в этот момент, что такие мощные звуки издает этот кроха.

Все подбежали к источнику звука, чтобы проверить, на кого так неистово лает щенок. Жанна подошла к малышу первой.

— Ну что там у тебя? — отодвинула щенка в сторону, убрала один цветочный горшок. — Яшка, — вдруг обрадовалась она. — Нашелся! — взяла ящерицу на руки. А потом вдруг нахмурила брови, заметив еще один торчащий хвост из-за другого горшка. Отодвинула горшок, и усмехнулась. — Еще один Яшка? — покосилась на мужа, хотя ее глаза искрились, и женщина с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

Валерьян сделал такой вид, будто он тут совершенно не при чем. Подошел к жене, загадочно потирая подбородок. Ей в глаза не смотрел, боялся «спалиться», жена всегда слишком быстро понимала, когда он врет.

— Надо же… Мы тут его ищем, всю ночь из-за него не спим, а он, гад, брачные игры устроил.

Наталье Сергеевне тоже стало интересно, о ком там разговор. Подошла ближе, моментально побледнев.

— Свят-свят! — опять перекрестилась она. — Их уже двое. Плодятся, как тараканы, — все дружно рассмеялись. Только Наталье Иосифовне было не до смеха. Она боялась, как бы Рябинины не решили взять этих динозавров с собой к ней домой, ведь сама предложила борщом накормить. Фу, гадость… Как представила, что это существо будет ночью по ней ползать, так уже мысленно оказалась рядом со своим покойным мужем — на небесах.

Но Рябинины не стали пользоваться гостеприимством Натальи Иосифовны, пообещав, что заглянут к ней на следующий день. Все очень устали… Всем нужно было отдохнуть после насыщенной событиями ночи. А еще им хотелось просто побыть вместе — в кругу семьи. Потому что уже очень давно не проводили время вместе…

Глава 31

Люба

Ванная была наполнена холодной водой, которую я так и не спустила. По полу комнаты виднелись многочисленные высохшие следы от моих ног…

«Делаааа… Макар меня, считай, спас… А я ему столько проблем создала» — губы сами скривились. Бедный Макар… Вспомнилась его разбитая губа со следами засохшей крови, огромный синяк на всю щеку…

Но что самое странное, несмотря на его промокшую и провонявшую всякой гадостью одежду, он практически приказал мне первой идти в душ… Требовал, чтобы я отогрелась под струями горячей воды… Я пыталась с ним спорить, но он опять меня поцеловал… Ненормальный… В хорошем смысле этого слова…

В животе до сих пор бушуют бабочки… Может я не хочу мыться сейчас? Не хочу смывать с себя воспоминания событий этой ночи. Не хочу смывать прикосновения губ Макара со своих губ…

Горячие струи медленно стекают по моему телу, окутывая меня своим теплом. На самом деле очень быстро согреваюсь, и теперь отчетливо чувствую, как сильно я устала за эту безумную ночь, как сильно хочу спать.

После банных процедур одеваюсь, наконец, в свою пижаму, которую я по какой-то счастливой случайности положила в рюкзак, а не в чемодан. Когда выхожу из ванной комнаты, ищу Макара глазами. Но его нигде нет. Ни в прихожей, ни на кухне. Хозяев квартиры тоже нигде не видно — может они уже легли спать? Неужели они мне настолько доверяют? Не боятся, что я что-нибудь у них украду, как этот синий халат, до сих пор за это стыдно. Не боятся, что я опять что-то сломаю, превратив их жилище в развалины…

Вхожу в комнату напротив ванной, Макар мне показывал ее, говоря, что сегодня я буду спать здесь.

— О, Господи! — на мгновение пугаюсь, не понимая, что за ерунда творится…

— Ой, прости, Любочка, не хотела тебя напугать! — голова мамы Макара выглядывает из-под одеяла, которое она до этого накинула на себя, хаотично потряхивая им в разные стороны.

— Все нормально, Жанна Викторовна, — встаю напротив нее и забираю два угла одеяла в пододеяльнике, мы вместе начинаем его трясти, чтобы быстрее и легче расправить его.

— Я же говорила, называй меня просто Жанна, Любочка… — отвожу глаза в сторону, цепляясь глазами за небольшую боксерскую грушу, свисающую с потолка. Да и вообще, комната выполнена в темных оттенках, кажется мужское присутствие здесь. Может, это комната Макара? Значит, я буду спать в его кровати? Бабочки в моем животе снова расправили крылья. Со мной творится что-то эдакое, из-за чего хочется самой превратиться в бабочку и порхать в воздухе, заражая других своим невероятно приподнятым настроением.

— Ну что, Вы… Неудобно как-то! — смущенно добавляю, а женщина напротив издает слабый смешок.

— Ты нравишься мне все больше и больше с каждой минутой… Тогда, пока можешь называть тетей Жанной. А дальше посмотрим! — слегка хлопает меня по спине. — Кстати, может мы поужинаем/позавтракаем, прежде чем спать ложиться? Я там на кухне пакет с продуктами нашла. Вредно, но что делать, когда в холодильнике шаром покати. Хоть бутерброды сделаем, а супы и приварки позже, когда проснемся!

— Это можно… — мой желудок громко урчит в знак подтверждения.

Мы входим на кухню, женщина поджимает губы, переведя взгляд на меня.

— Конечно, это не совсем красиво с моей стороны, все же, ты наша гостья и заставлять тебя возиться на кухне — сверх наглости… Но у меня ужасно болят руки после многочасовой работы на грядках. Ты не могла бы?

— Конечно! — отвечаю, не дослушав ее просьбу.

— Ты умеешь готовить? — будто не верит своим словам она. А что в этом такого?

— Да, я повар по образованию… — женщина хлопает в ладоши, а ее улыбка еще больше расширяется.

— Так это же замечательно! Если эта выхухоль не проела моему сыну весь мозг, то, уверена, он не упустит свой шанс.

— Ааа, — хочу спросить самый главный вопрос, но не решаюсь.

— Ты хочешь спросить, где Макарушка? — киваю. — Сказал, что должен решить вопрос с Кристиной. Это его… девушка! — ну да, девушка, невеста… А я даже забыла о ее существовании, настолько была окрылена поцелуями этого замечательного человека. Но сказка рано или поздно заканчивается, нагло заставляя вернуться с небес на землю.

— Ага, — только не заплакать, только не заплакать. — Она волнуется, наверное! — фух, голос ужасно дрожит. Быстрее к сумке с продуктами, процесс приготовления пищи меня всегда отлично успокаивает.

— Угу, волнуется она, — тяжело вздыхает… — Кристина только о своей заднице волнуется.

Тонкими кусочками нарезаю хлеб, колбасу, добавляю ломтики сыра, сверху накрываю еще одним кусочком хлеба. Затем всю эту красоту обмакиваю в слегка взбитом яйце с солью. Мои движения быстрые, ловкие, уверенные. Стараюсь ни о чем не думать… Потому что уже практически полностью пропал аппетит. А покушать следует… За весь прошедший день и прошедшую ночь я съела только несколько сушек, что предложил к чаю товарищ милиционер.

— Ты моему сыну определенно подходишь гораздо лучше! — игриво произносит она… Подхожу… Только он сейчас с ней, а не со мной. Какая разница, кто кому лучше подходит. Главное, кто кого больше любит. А он ее любит… Ведь первым делом к ней поехал. Да я и не претендую, просто на душе кошки скребутся.

В полном молчании, не зная, что ответить любезной Жанночке Викторовне, готовлю горячие бутерброды на небольшом количестве масла. Они аппетитно шкварчат, периодически обрызгивая все вокруг раскаленными брызгами. Достается и моим пальцам, но я мужественно принимаю эту боль. Мне нет дела до внешних увечий, когда так сильно болит что-то внутри. И я пока не могу объяснить даже себе, что именно.

— Мммм, чем это так пахнет? — Валерьян Николаевич останавливается в двери кухни, он сонно зевает, несколько раз трет глаза ладонями. — Пока я там сплю, вы решили тут позавтракать без меня? — недовольно бурчит, но целует жену в щеку.

Все же, какая они прекрасная пара. Как смотрят друг на друга! Как он ласково держал ее за руку, пока она была без сознания… Как нежно целует сейчас в щеку! Завидую белой завистью… А еще они очень добрые, раз приютили меня — практически найденыша с улицы.

— Это Любочка готовит…

— Да? — мужчина трет желудок. — Потерпи, скоро накормят… — я улыбаюсь. Тетя Жанна недовольно тычет пальцем мужу в живот.

— Хотя бы при девочке не разговаривай с частями своего тела. Что она о нас подумает? Еще сбежит…

— Да никуда она не сбежит, — они шепчутся, но я слышу каждое их слово. — Ты видела, как она смотрела на нашего сына? Ты видела, как Макар ее прижимал к себе? Никуда они друг от друга не денутся.

— Готово! — ставлю тарелку с несколькими бутербродами на стол. Валерьян Николаевич протягивает руку, чтобы взять один. Но Жанна Викторовна резко ударяет его по руке, он одергивается.

— Руки мыл? — рычит она на него…

— Да мыл я… — закатывает глаза он и снова протягивает руку к бутербродам. Берет один, откусывает. — Ну а если даже не мыл… Подумаешь, сожру парочку микробов? Все равно мои… — говорит он, а стыдно Жанне Викторовне, что я замечаю по ее покрасневшим щекам. А мне весело… И как-то необычно наблюдать за МУЖЕМ и ЖЕНОЙ. В нашем роду всегда были одни МАТЕРИ… Матери одиночки.

— Ой, Валерик… Любочка, а ты почему не ешь? — спрашивает у меня она, а я пожимаю плечами. Не знаю, что ответить… Аппетит почти на нуле, да и неудобно как-то.

— Неужели ты тоже из этих? — Валерьян Николаевич складывает пальцы в кулак, оставляя торчащим один мизинец, одновременно с этим надувает губы. Мужчина выглядит очень смешно… — Диеты держишь?

— Нет! — практически выкрикиваю я. — Поесть я люблю, — честно признаюсь, а мужчина кивает на мой ответ.

— Похвально… Тогда ешь… Хоть попробуешь, что ты нам наготовила! — смеется. Неужели невкусно?

Пробую и чуть не выплевываю обратно…

— Пересолила! — констатирую я. Со мной такой впервые… Как бы я не косячила, но все, что касалось приготовления пищи, всегда проходило на высшем уровне, когда я готовила одна… Еда, — это единственное, что «не кусалось».

— Я же говорю, влюбилась! — показывает мне большой палец Валерьян Николаевич.

— Да ну тебя, Валерик… Вот если Любочка сбежит, я скажу Макару, что это все ты виноват. Сам будешь перед ним оправдываться.

— Заладила, сбежит-сбежит! Никуда она не сбежит, — подмигивает мне дядя Валерик. — Потому что, по тому, что они с нашим сыном пережили сегодня, понятно одно — оба ориентируются, как кроты.

Не сдерживаюсь, смеюсь и довольно громко…

— Видишь, у девочки все нормально с чувством юмора… Кстати, Любочка, расскажите нам о себе?

Мы еще некоторое время болтали, пренебрегая правилом «когда я ем, я глух и нем»… Повезло Макару с семьей, очень добрые и веселые люди.

Моя мама тоже когда-то была веселой. А потом родился Колька, появилось еще больше забот, денег стало еще меньше. Но она из кожи вон лезла, чтобы прокормить нас. И несмотря на чрезмерную усталость, она всегда пыталась одаривать нас с братом любовью и заботой, она пыталась улыбаться. Но все было понятно по ее вечно грустным глазам.

Я так мечтала, что у меня будет более-менее нормальная работа, что я смогу обеспечивать свою семью всем необходимым… Что теперь мои любимые не будут ни в чем нуждаться. А по факту придется возвращать домой без вещей, без денег и с разбитым сердцем. На своей шкуре пришлось убедиться, что Москва не жалует приезжих…

Желаю дяде Валере и тете Жанне спокойной ночи, а сама быстрым шагом направляюсь в комнату Макара. Нет сил даже на то, чтобы поплакать, хотя на душе на самом деле паршиво. Залезаю под теплое одеяло, приятно пахнущее сиренью, и практически моментально засыпаю.

— Люб! — слышу сквозь сон голос Макара. Он мне снится… — Люб, нам поговорить нужно…

— Угу… — продолжаю спать. Чувствую что-то холодное на своем лице, раскрываю глаза. Макар сел на кровать рядом со мной и гладит мое лицо своими ледяными руками.

Это самый приятный сон в моей жизни. Так пусть этот сон не заканчивается.

Тяну Макара на себя, по-хозяйски закутывая его одеялом.

— Люб? — шокировано шепчет он.

— Лежи… Тебе согреться нужно! — приказываю. Пусть хотя бы во сне Макар будет со мной. Хотя бы в моих снах он только МОЙ…

Глава 32

Я давно не спала так хорошо… Наверное, сон был особенно сладок еще и потому, что кровать, в которой я провела остаток ночи и, пожалуй, добрую часть нового дня, пропахла духами Макара.

Когда я открыла глаза, на лице почему-то была странная улыбка. Чувствовала себя легкой, окрыленной и… счастливой.

До тех самых пор, пока не заметила чью-то ладонь, мирно лежащую на моем животе. Сглотнула, не понимая, что сейчас происходит. Медленно повернула голову, чтобы не разбудить спавшего рядом, потому что выяснять сейчас с кем-то отношения мне совершенно не хотелось.

— Макар? — прошептала я, вглядываясь в его лицо.

Что он здесь делает? Он ведь уехал к своей невесте? Почему-то легкость сменилась тяжелым камнем на сердце, окрыленность сменилась ощущением того, что я грязная… А счастье… Счастье испарилось в один миг.

Это был не сон? Макар на самом деле приехал этой ночью… Идеальный мужчина, коим изобразило Макара мое подсознание, в миг превратился в Дьявола, завладевшим моей душой, моим телом… Это просто кошмар…

Одно дело мечтать об этом мужчине, надеяться, что когда-нибудь его сердце освободится, что когда-нибудь Макар будет принадлежать мне одной… А другое… Оказаться в одной постели с практически женатым мужчиной. Как у них все просто: любить одну, а спать с другой.

Как он мог? Неужели он мог подумать, что я ТАКАЯ? Я не такая… Черт возьми, не такая! Неужели он подумал, что раз я приехала из деревни, глухомани, значит, я готова прыгнуть на первого встречного, раздвинуть ноги, простите, увидев его квартиру…

Как я могла? Как я могла разрешить ему сделать это со мной? Кожа до сих пор жжет от его таких сладких, но таких мерзких прикосновений… Места его поцелуев пылают, а мне хочется разодрать кожу в этих местах, чтобы больше не чувствовать…

Как он мог поступить так низко! Воспользоваться моим телом, воспользоваться моей усталостью…

«Я тебя люблю, Люб… Я точно знаю! Ты та, что предначертана судьбой!» — кто знает, были ли эти слова реальностью или это мое подсознание пытается хоть как-то меня утешить, придумывая небылицы. Что есть эта любовь?

Любить одну, а спать с другой… Только и всего…

Пытаясь сдержать слезы, аккуратно отодвигаю руку Макара. Тихонечко встаю, стараясь не нарушить его сон. На полу нахожу кофточку и штаны от пижамы, надеваю их, чтобы скрыть эту пошлую наготу.

В последний раз смотрю на мирно спящего Макара, который почему-то сжимает подушку, на которой я спала. Пожираю глазами его лицо, хотя делать этого нельзя… Я не хочу, чтобы его идеальные черты оставались в моей памяти.

— Как ты мог? — задаю риторический вопрос, который улетает в пустоту… — Прощай! — с трудом выговариваю это слово, не оборачиваюсь… Выхожу из его комнаты… Дверь, оказывается, была не заперта. Понимание этого вызывает еще большее негодование. Бессовестный Макар! Бессовестная Люба… Ведь в соседней комнате спали его родители.

Нахожу в коридоре свой рюкзак. Перекидываю его через плечо, не решаясь войти в ванную, где оставалась моя другая одежда. Не хочу лишний раз шуметь… Боюсь, как бы хозяева этой квартиры не проснулись.

Покидаю чужое жилище в растерянных чувствах. Вот и все… Мое маленькое и глупое приключение закончилось. Жизнь опять меня решила не жаловать… В который раз…

«А может…» — сердце до боли сжимается, просит вернуться.

«Нельзя» — отвечает разум. — «Ты знаешь, чем это кончится» — снова напоминает мне о нашем семейном проклятье.

«Мать-одиночка?» — переспрашивает сердце.

«Хуже… Разбитое сердце»…

Оно уже разбито…

«Вернись!» — просит оно из последних сил.

«Нельзя!» — мысленно отвечаю сама себе.

Выбегаю на дорогу… Какой контраст с тем, что было ночью… Так много людей, так много машин. Я могу затеряться в толпе…

Ловлю машину такси и прошу увезти меня на вокзал. Усатый дядька трепетно смотрит на мое раздутое от слез лицо.

— Несчастная любовь? — мягко интересуется, словно хочет поддержать. Не слышу презрения или насмешки в его голосе.

— Безответная… — шепчу я, накрываю лицо ладонями и тихонечко хныкаю…

Глава 33

Макар

Я уже точно знал, что моя жизнь больше не будет прежней. Я просто не хотел, чтобы она такой была. Главное, раньше я совершенно не замечал, насколько бесполезно, однообразно и скучно было все мое существование. Работа без карьерного роста, девушка, которую я не люблю, практически разрушенные отношения с родителями.

Самое ужасное, я даже не понимал, в какой именно момент свернул не туда… Зато теперь, только благодаря Любе, я встал на правильный путь. Я не знаю, каким будет мой путь дальше… Возможно, он будет тернист, с огромным количеством проблем, но главное, что я знаю наверняка — я буду счастлив, если со мной под ручку будет преодолевать этот путь она…

Я должен был поставить большую точку, расстаться с прошлым, чтобы жить одним настоящим. Теперь я был уверен на 100 %, что не готов жениться на Кристине. Не хотел делать ей больно, потому что она не была виновата в том, что я вдруг изменился в один миг… Нас связывало с ней 7 долгих лет, когда она была со мной бок о бок и как могла поддерживала. Но я не мог больше жить в мире фальшивого счастья.

Сел за руль отцовского автомобиля… На всякий случай забил в навигаторе адрес квартиры, которую снимал с Кристиной. Хотя за рулем железного коня я чувствовал себя намного увереннее. За последние годы разленился, и почти всегда возил свою ленивую задницу вместо того, чтобы выводить ее на прогулку. Мне казалось, что лимит физических нагрузок исчерпываю в спортзале, поэтому еще и прогулки были лишними. Только я забыл, какой это кайф — наслаждаться ночным небом, особой ночной атмосферой, безлюдностью, тишиной…

В голове прокручивал, что же я скажу Кристине, как признаюсь ей во всем, пытался не думать о ее реакции. Боялся разбить ее сердце, боялся ранить ее душу, боялся, что из-за меня она возненавидит всех мужчин. Но я искренне желал ей счастья.

Над входной дверью, в небольшой выемке, нашел запасной ключ, вставил его в замок и аккуратно провернул.

Внутри квартиры темно и тихо, свет не горит. Крис, наверное, спит в нашей с ней комнате… На мгновение даже стало как-то не по себе… Как она вообще могла спать, когда я не приехал домой до сих пор, когда она не смогла ко мне дозвониться, как она смогла уснуть?

Открываю дверь в нашу спальню, тихо подхожу к кровати, с трудом ориентируясь в этой темноте. На прикроватной тумбочке нахожу светильник и одним движением руки зажигаю его.

— Вот черт! — кровь немеет в моих жилах, потому что кровать аккуратно застелена, так же как я и оставил ее вчера.

Кристина не ночевала дома… Где она? Черт! А если с ней что-то случилось? Если она попала в неприятности, а я никак ей не помог, я себе этого не прощу. Как я мог отпустить ее одну в клуб?

Собственно, всегда отпускал. Ведь не видел смысла в том, чтобы мешать ее посиделкам с подружками.

Нахожу в кармане отцовских брюк свой дохлый телефон. Ставлю его на зарядку и сразу же нажимаю пальцем на кнопку его включения. Приходится подождать около минуты, пока заряд дойдет до нескольких процентов. Как только телефон включается и подключается к сети, он начинает пиликать, как ненормальный, оповещая о куче сообщений, голосовых сообщений и непринятых вызовах.

Мне звонил отец, Гарик, Димка, но ни одного пропущенного от Кристины. Это очень странно! Обычно она мне звонила хотя бы за тем, чтобы попросить за ней приехать. Потому что, как правило, денег на такси у нее не оставалось, — она все спускала в клубе на коктейли.

Набрал ее номер. Поняв, что ее телефон выключен, уровень моего волнения достиг пиковой точки. Я не знал, что делать… В который раз за сегодня я растерянно смотрел по сторонам. Глупо было даже думать, что этот вечер закончится на положительной ноте. Оказалось, я слишком рано расслабился.

Нужно было что-то решать… Попробовал дозвониться Кристининым подругам. У одной из них, так же, как у Кристины, был отключен телефон.

Зато Маша, которая пафосно называла себя Мартой, которую я терпеть не мог, хоть недовольно, но ответила…

— Кристина у тебя? — без предисловий крикнул я.

— Что? Мммм, — протяжно простонала она в трубку. — Голова просто раскалывается. Это кто?

— Это Макар… Маша, Крис у тебя, спрашиваю! — я злился, мне нужны были ответы, не было времени по сто раз объяснять этой недалекой, что именно мне от нее нужно.

— Нет… Она с Мусей уехала…

— Что? Кто такая Муся? — новая подруга? Кристина обычно не общалась с новыми девушками, продолжая дружить с этими двумя гадюками. Хоть бы одну нормальную подружку завела, в конце концов…

— Не такая, а такой… Муся — это Тимур… Ой, Макар… Разбирайтесь без меня, пусть Кристина тебе сама все объясняет.

— Кто такой Тимур, черт возьми? Ты можешь мне нормально сказать? Кристина в порядке?! — как ненормальный орал я в телефонную трубку.

— Отстань, Макар… Если тебе нужны ответы, можешь глянуть ее канал. Она, кажется, сегодня тоже снимала. Все… Спать.

Марта сбросила звонок, а я находился в растерянных чувствах. Ни о каком Тимуре я до сих пор не слышал. Друг? Сомневаюсь… Интрижка на стороне? Было бы даже проще, так я бы не чувствовал своей вины перед Кристиной, будучи уверенным в том, что она без меня не пропадет.

Зайдя на ее канал, в моей голове практически моментально появилось сразу три мысли:

«Хорошо, что я не видел этой гадости раньше», «Жаль, что я не следил за блогом Кристины, тогда нашим отношениям бы уже давно пришел конец» и «Хорошо, что я заглянул в него сейчас».

Хорошо, что я не женился на этой заразе… Хорошо, что все не зашло настолько далеко. За 7 лет я так и не узнал эту девушку… Как же сильно я ошибался на ее счет все эти годы.

Когда я в последний раз заходил на ее канал, здесь было около 1000 подписчиков. Теперь их количество доходило до двухсот тысяч. Видимо, и на такое нашелся свой зритель. Надеюсь, они просто угорали над этой недалекой, не особо обращая внимания на ее «советы», сплетни и интриги.

Я был непосредственным участником ее блогов. Хорошо, что я ни разу не попал в объектив камеры, зато Крис постоянно рассказывала о нашей жизни. Вернее, о своей шикарной жизни со мной идиотом.

И каждое видео имело громкое название… Даже не заходя в них, можно было догадаться, о чем пойдет речь…

«Женщина рождена для любви, или как заставить мужика тебя обеспечивать…»

«Как встретить принца? Первым делом обращаем внимание на кошелек…»

«Любовь? Не смешите мои…»

«Как наставлять рога незаметно»

«Как заставить парня жениться. Семь лет прошли не зря…»

Черт возьми! Как же много гадостей здесь было… А потом я случайно наткнулся на видео с громким названием:

«Друг познается в беде? Проверка Гарика на вшивость»…

Бедный Гарик… Эта дрянь специально для контента клялась моему лучшему другу в своей любви, пыталась его поцеловать, предлагала вместе сбежать. Но Гарик ее отшил, красава… Дата добавления видео — больше 3 месяцев назад. Странно, почему друг решил об этом не рассказывать. Правда, с того момента он практически перестал приходить ко мне в гости, а я не знал истинной причины. Все просто, — пригрел змею на шее. Возможно, Гарик боялся, что я ему не поверю… Впрочем, я бы и не поверил. Потому что мне казалось, что Кристина меня любит…

Сучка…

«Как добиться своего? Слезы всегда пугают мужчин. Лук вам в помощь…» — дрянь… Я ведь всегда верил, что ее змеиные слезы искренние…

«Выбираем свадебное платье… Или как делать вид, что готовишься к свадьбе?» — делать вид… Она, видимо, даже замуж за меня не собиралась. Все ради контента! Ради этого сраного контента!

«Познакомилась с отличным МЧ… Или как жить на два фронта» — два месяца назад… Получается, она два месяца подряд наставляла мне рога. И то, неизвестно, была ли она мне верна до сих пор.

«Предложение, от которого я не могла отказаться… Собираю вещи, лечу на Мальдивы» — последнее видео. Неужели?

Подошел к шкафу, обнаружив только многочисленные пустые плечики. Эта пиявка сама от меня отцепилась… Слава Богу… Облегченно выдохнул, хотя на душе было ужасно паршиво. 7 лет жизни я потратил на эту дрянь… На дрянь, которая всегда думала только о себе. Ненавижу…

***

Хочу смыть с себя всю эту гадость… Несмотря на то, что на мне за сегодняшний вечер чего только не оказалось, я не чувствовал себя настолько же гадко, как теперь…

Поэтому принимаю ледяной душ, чтобы освежиться, прийти в себя, чтобы забыть этот кошмар.

Как же были правы все вокруг, когда еще 7 лет назад, когда я только начал встречаться с Кристиной, твердили: «Она не такая, какой пытается быть перед тобой»… Мне так часто говорили, что Крис мне не подходит… Отец, мама, даже покойная бабушка Лена, жившая в Твери, звонила мне по скайпу с упреками, чтобы я бросил эту, как она выражалась, «гадину».

А я был ослеплен ее невероятной красотой… Мне было 18, она младше меня на пару месяцев… Сначала она казалась мне такой умной и опытной, казалось, она многое повидала за свою жизнь. На любой мой вопрос она находила ответ, в любой ситуации могла рассказать что-то интересное, и я велся на ее внешнюю оболочку.

Ценил я ее еще и потому, что несмотря на мой лишний вес, она согласилась быть со мной. Она ни разу меня не упрекала в том, что я жирный, что мне не мешало бы похудеть. Но я решил меняться… ради нее.

И я просто не понимал, почему все вокруг твердят мне, что Кристина плохая. Ведь для меня она была хорошей… Сколько раз я ссорился с родителями, друзьями, знакомыми, когда те говорили мне: «Она флиртует с тем-то и тем-то», «Она смотрит на тебя без любви» и очень многое другое.

Но последней каплей для меня стало то, что отец с упреком произнес:

«Ты не любишь ее, Макар. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты просто идешь наперекор всем!» — я тогда так разозлился. В тот день я уходил из родительской квартиры с небольшой сумкой через плечо, в которое уместилось все самое необходимое. Тогда я уже работал, поэтому мог позволить себе снять для нас квартиру… На тот момент мы встречались уже больше года, и Кристина согласилась жить со мной.

Уже с первого дня я замечал, насколько она ленивая. Она могла ходить по дому с засаленными волосами, в грязной одежде, но на выход она всегда собиралась несколько часов, и нашу квартиру покидала, что называется «с иголочки». Она никогда не мыла за собой посуду, не готовила еду, не убиралась… А меня с детства приучали к чистоте. Поэтому все обязанности по дому тоже легли на мои плечи, хотя я не спорил. Ведь Крис — хрупкая девочка, что ее…

Но всему есть свой предел. Когда я в очередной раз вернулся из качалки, выдохшийся, после тяжелого трудового дня, а в доме было грязно, не было вкусных ароматов, а меня встречала Кристина со словами:

— Я сегодня так устала! — устала, спрашивается, смотреть телевизор? Меня переклинило…

Ей пришлось учиться выполнять все дела по хозяйству. Но убирала она нетщательно, посуду мыла плохо, так что со временем пришлось перейти на одноразовую, а готовить… Научилась только всякую гадость.

Общий быт начинал раздражать, но я не мог просто взять и уйти… Ведь это означало бы, что все вокруг, кто твердил мне, что Кристина не для меня, оказались бы правы. Единственное, что у нас с ней было на высоком уровне — секс… И этого мне было, в принципе, достаточно…

Кристина тратила все заработанные мною деньги на шмотки, регулярное посещение салонов красоты, на какие-то собственные развлечения. И меня бесило, что она не хочет развиваться! Что она не хочет учиться! Что она не хочет работать…

Года 2 назад поставил вопрос ребром: пусть ищет работу… А она решила стать блогером. Ладно, подумал, пусть занимается любимым делом, все же зарабатывал неплохо, мог нас обеспечивать…

Вот так пролетело 7 лет… Самое смешное, что я, действительно, думал, что люблю ее… Раз позволял ей вытирать о себя ноги, раз носился с ней как с королевой, раз выполнял все ее причуды, раз не изменял ей. А еще смешнее то, что я был уверен, что она меня любит… А она оказалась тем самым паразитом, который просто привык жить на всем готовом, за чужой счет.

По факту, я просто привык к тому, что Кристина постоянно крутится рядом. Красивая обертка, которую можно показать людям, хвастаясь, какая у меня красавица-девушка. Если попытаться вспомнить яркие события из наших с ней отношений, то это… Пожалуй, только секс. И то в последнее время он стал хуже.

Зачем тогда согласился на ней жениться? Потому и согласился, что думал, что любил, что меня любят… А оказалось, наши отношения с Крис — такая же обертка, как и она сама.

Глава 34

Квартира была оплачена еще на месяц, а потом, хозяйка, поняв, что я не внес очередную оплату, найдет новых квартирантов. Плевать…

В небольшой чемоданчик собрал все самое необходимое. Закрывал дверь квартиры без сожаления. Покидал эту квартиру с полным пониманием того, что больше никогда сюда не вернусь. Ключ оставил над дверным проемом и с чистой душей поехал к родителям… К Любе.

Тяжелый камень с души упал. Я обвинял себя, что поступаю, как последний кретин. Ненавидел себя за то, что поддался чувствам, что влюбился в незнакомку… Даже не хотел думать о том, что пока я целовал Любу, Кристина лила слезы в нашей квартире. И правильно, что не думал…

Теперь я могу рассказать Любе… Могу признаться. Маленькое наваждение в синем халате. Я никогда не думал, что могу влюбиться так быстро! Да еще и в полную противоположность. Меня не пугают выдуманные ею проклятья. А если они на самом деле существуют, я ко всему готов, лишь бы с ней…

Обо всем этом хотел ей рассказать.

Она лежала на моей кровати в какой-то смешной пижаме. А я боялся потревожить ее сон.

— Люб! — нежно прикоснулся к ее коже. — Нам поговорить нужно! — не мог ждать до утра. Сейчас был настроен решительно, должен был во всем признаться, потому что знал, что иначе не смогу уснуть. Да и вообще, спать не хотелось совершенно, несмотря на сегодняшнюю усталость. Как спать, когда рядом такая девушка! Как спать, когда она не просто рядом, когда она в тебе, в твоей голове, в твоем сердце! И тебе просто жизненно необходимо узнать, что все твои чувства взаимны!

— Угу! — громко вздохнула она, а затем неожиданно потянула мою руку на себя. Я почувствовал ее размеренное дыхание, приятно щекочущее мою кожу. Люба прикоснулась губами к моей шее, заставив тысячи микроимпульсов пробежаться по всему телу.

— Люб! — мне даже дышать было трудно. Люба, словно арахисовое молоко, мой маленький аллерген, вызывающий сильный спазм. Я хотел встать, потому что мне было трудно держаться. Черт возьми, я хотел ее. Как никогда и никого не хотел.

— Лежи! Тебе согреться нужно! — приказала она, резко вжав мое тело в кровать. Села на меня сверху, обвив ножками мой живот.

Мышцы горели от огромного количества гормонов, которые вдруг хлынули в кровь.

— Люба! — отчаянно молил я ее в последний раз.

— Тшшш… Сегодня ты только мой, — прошептала она, накрыв мои губы своими. И мне окончательно снесло крышу.

Единство наших тел, единство наших душ в эту ночь — это было главным доказательством того, что мои чувства взаимны. Я утопал в ее прикосновениях. Пытался поймать каждое ее движение, каждый ее вздох или стон. Я хотел запомнить эту ночь навсегда. Эту самую безумную ночь, когда я встретил свое маленькое БЕЗУМИЕ.

***

Когда проснулся, солнце неприятно било в глаза. В комнате было уже достаточно душно, и я решил встать, чтобы включить кондиционер. Во рту пересохло, и дышать было нелегко.

Не найдя рядом Любу, я не сразу забеспокоился. Кровать была смятой и еще теплой, что говорило о том, что она только недавно ушла. Ах, если бы я не медлил ни секунды! Если бы сразу помчался за ней, мне не пришлось бы сходить с ума в дни нашей разлуки.

Но я обратно лег на кровать, как идиот, нюхал подушку, на которой спала Люба. Она пахла не только шампунями, что девушка взяла в ванной, не только порошком… Вся постель пропахла каким-то особым Любиным запахом, таким необычным, таким родным, который я еле-еле улавливал.

Нетерпеливо смотрел на дверь, не понимая, где Люба задерживается так долго. А когда вышел в прихожую, обнаружил совершенно пустую квартиру. Не было ни Любы, ни родителей.

«Уехали на дачу. Отдыхайте… Тоже были молодыми, все понимаем. Вам хочется побыть друг с другом», — нашел на столе кухни письмо от родителей.

Странно… Я вообще ничего не понимал. Если Люба не с родителями, тогда где?

Быстрым шагом побежал к лифту, спустился в холл и, не дав себе возможности отдышаться, спросил у Маши, которая только недавно вступила на смену:

— Ты Любу не видела?

— Любу? — не понимала она… Конечно, идиот. Маша ведь не в курсе. Ночью только Толик дежурил.

— Да… Да, Любу. Девушка такая, высокая, — своей рукой в воздухе пытался изобразить Любин рост. — Шатенка.

— С которой Вы вчера пришли?

— Да! — идиот! С этого надо было и начинать.

— Она 20 минут назад ушла… То есть, убежала. Мне показалось, она была чем-то расстроена.

Я выбежал на улицу в надежде, что она где-то рядом. Но ее не было…

Я не понимал… Она жалела о прошлой ночи? Ей не понравилось? А может… Может быть она решила, что я был с ней неискренен. Надо было все ей рассказать. А теперь… Уже поздно. Я не знал, где ее искать. Ехать на вокзал? Я понятия не имел, в какую сторону она уедет. В тот момент я должен был ее отпустить. Но это не означало, что я отпущу ее навсегда.

Глава 35

Казалось, из моей жизни исчез лучик света, огонек, который загорелся в нашу с Любой ночь. Я не мог нормально есть, не мог нормально спать, не мог думать о чем-то другом кроме Любы. И я не хотел, да и не мог лишать себя этого — мыслей о маленьком проклятье, ворвавшемся в мою жизнь, наших коротких, но таких незабываемых воспоминаниях.

Я чувствовал, что изменился… Люба дала мне всего лишь небольшой толчок, но благодаря ей запустился целый ряд изменений не только моей жизни, но и во мне самом…

Я, наконец, спустя 7 лет ушел с работы, которая, словно воронка, затягивала меня все больше и больше в последние годы. А я ведь когда-то мечтал, что открою собственную качалку, только шло время, а никакого карьерного роста не было и даже не ожидалось. Я был тверд и решителен, несмотря на уговоры начальника остаться, несмотря на очередное предложение о повышении зарплаты…

Деньги не главное, да и никогда они для меня не играли первостепенную роль. Правда, я никогда себе ни в чем не отказывал. За день мог спустить несколько тысяч, а когда шел в супер-маркет, покупал все самое дорогое. Люба даже это изменила во мне… Ведь для нее всего 5000 — огромная сумма. А что было 5000 для меня? Пару бутылок пива, несколько пачек сигарет и еще что-то по мелочам.

Теперь я опять живу с родителями. Согласен, кто-то может подумать, что я неудачник, раз в таком возрасте живу со своими любимыми «старичками», как ласково они сами себя называют, хотя я уже устал им доказывать, что они мне могли бы легко забабахать братика или сестричку. Да, мне уже 25, и я до сих пор не съехал от родителей. Хотя по факту я только недавно въехал и в скором времени менять свое место жительства не собираюсь. Я соскучился по маминой невероятно вкусной стряпне. Я ужасно соскучился по родителям, по обычным вечерним посиделкам за просмотром пусть и скучного фильма, но зато вместе…

А еще… Наши приключения с Любой показали мне, насколько важную роль в моей жизни играют гаджеты. Получается, без телефона я, как без рук. И я решил, что это нужно исправлять. Теперь я много гуляю на свежем воздухе, в основном по нашему с Любой маршруту. И сам себе удивляюсь, не понимая, как можно было потеряться всего в нескольких шагах от дома…

Здесь нас с Любой чуть не покусала злая собака. А вот здесь я получил кулаком в глаз… А здесь… Здесь мы с ней впервые поцеловались. Пусть в щеку, но… В тот момент в моем сердце впервые что-то кольнуло.

Черт…

Несколько дней назад, когда Люба сбежала, я практически заставил себя не искать ее. Хотя бы какое-то время, потому что… Боялся…

Все же, предательство Кристины оставило неприятный отпечаток в моем сердце. И пусть оно не было разбито, но тоненькая трещина по нему определенно пошла. Я готов был раскрыть его для Любы и только для нее. Я надеялся, что ей это нужно… Я знал, что благодаря ей эта трещина затянется за считанные секунды.

А теперь боюсь… А что, если она жалеет о произошедшем. Если я приеду к ней, а она скажет мне самую страшную для меня фразу: «Прости, но все это было ошибкой… Тебе надо уехать. Больше не появляйся в моей жизни»…

Почему-то я решил, что ответит она именно так. И эта глупая фраза уже в миллионный раз повторяется в моей голове, отчего я начинаю бояться все больше и больше. Сейчас у меня хотя бы есть надежда. Но если Люба отвергнет меня, я не смогу остаться, мне придется уйти навсегда, и тогда мое сердце разобьется на миллион осколков.

Но я так скучаю по ней… Я так хочу ее увидеть. Но твержу себе, потерпи, Макар. На что я надеюсь? Буду долго ждать, она найдет себе нового парня. Ведь такие как она долго «в девках» не задерживаются. Понимаю это… Но все равно боюсь.

— Чертов трус! — рычу на свое отражение в зеркале, разглядывая желто-синий след на лице. Отмечаю это даже с неким сожалением. Потому что этот «знак» на моем теле был одним из немногих напоминаний о нашей с Любой ночи.

***

Неделя спустя

Отец устроил меня в одну из наших семейных гостиниц. Не скажу, что работа администратором — работа моей мечты, но я потихоньку втягиваюсь. Правда, мне здесь как-то некомфортно… Остальные работники мне «выкают», потому что в первый же день пронюхали, что я сын хозяина. А меня это как-то бесит.

Потому что сам я пока что ничего не добился в этой жизни… Разве я заслужил того, чтобы ко мне обращались так почтительно? Чем я лучше остальных?

Поэтому в последнее время идея открытия собственного тренажерного зала стала еще более важной для меня. Я всерьез задумываюсь о том, чтобы вложиться в собственный бизнес. Возьму кредит, ну а что, отец тоже с этого начинал. Брать у него деньги не хочу… Потому что я должен САМ. Путем собственных проб и ошибок.

Во время обеденного перерыва предпочитаю прогуляться, потому что сил моих нет терпеть это:

«Макар Валерьянович, может быть, чаю, может быть, кофе? Ой, Макар Валерьянович, у Вас шнурки развязались?»… Да, один «особо одаренный» предлагал мне помочь завязать шнурки. Это ж надо настолько хотеть подлизаться к начальству. Просто раздражает…

Прохожу мимо припаркованной у гостиницы машины. Сегодня, впрочем, как и в другие дни, я предпочитаю прогуляться пешком. Не понимаю, как раньше я мог лишать себя этого кайфа — просто гулять на свежем воздухе, под теплыми лучами солнца, или под приятными дуновениями ветра, или даже под слабым летним дождем.

Сегодня выбираю новый маршрут, еще пока что неизученный. Люблю запоминать новые улочки. Люблю видеть Москву с новой для себя стороны. Сколько прекрасных строений с невероятной архитектурой я пропускал из виду, когда постоянно колесил по Москве на авто. Единственное, что видел — светофоры, дорожные знаки и бесконечный поток машин.

Интересно, что сейчас делает Люба? Думает ли она обо мне…

Останавливаюсь возле невысокого здания, которое, почему-то мне кажется очень знакомым. Странно… Уверен, что я здесь уже когда-то был.

Подхожу к полностью стеклянной матовой двери, толкаю ее от себя и попадаю внутрь. Многочисленные висюльки ненавязчиво касаются моего тела, нос улавливает слабый запах парафина.

Неужели?

— Макар? — эта женщина, что стоит напротив, удивлена не меньше моего. Надо же было снова ее встретить, когда совсем этого не ждал.

— Я пришел извиниться… — на выдохе произношу я, про себя думая, что надо бы поскорее убраться из этого места, потому что неизвестно, что еще напредсказывает эта ведьма… Хотя ее предсказание тоже сыграло немаловажную роль.

Конечно, я никогда не верил в гадалок, да и до сих пор считаю это чушью, а все произошедшее — совпадением. Только неизвестно, решил бы я тогда помочь Любе, если бы не это предсказание… Может быть, эта странная женщина — истинный вестник моей судьбы.

— А Вы… — да, я действительно об этом спросил, идиот. — А Вы можете посмотреть в шар, чтобы увидеть, что делает человек? — идиот же!

— Что, простите? — гадалка Серафима смеется, стягивая при этом свой черный парик. Теперь ее лицо мне почему-то кажется знакомым. Я ее где-то видел раньше. Нет, не во время того предсказания… Еще раньше.

— Макар… Даже если бы я была гадалкой, сомневаюсь, чтотвою просьбу можно было бы выполнить. Но я не гадалка…

— Нет?

— Нет… Дарья… Тетя Димки, — протягивает мне свою ладошку, мило улыбаясь. Вот я идиот… Надо было раньше догадаться. Точно… Я ее видел когда-то давно, когда она забирала друга из начальной школы. — Проходи, поболтаем… — приглашает она меня.

Глава 36

Дарья

Мужчина, посетивший меня чуть больше недели назад, был крайне нерешительным, но вместе с тем вежливым и очень обходительным. Он с интересом вглядывался в мое лицо, словно, пытался в нем кого-то разглядеть. Я и сама периодически ловила знакомые черты. Да, я определенно видела его раньше!

Многим раньше… И я знала, где именно. Прошло уже больше 30 лет с тех пор. Семен возмужал, стал старше, его голова покрылась проклятой сединой, а голос стал грубее… Только глаза, несмотря на прошедшие годы и приобретенный опыт, оставались такими же светлыми, а взгляд — таким же добрым и приветливым.

— Что ж Вы застыли, мужчина? Я Вас внимательно слушаю! — требовала я, мысленно радуясь, что на мне был наряд гадалки, так что можно было не беспокоиться, что Сема меня узнает.

А мне очень не хотелось тормошить прошлое, не хотелось опять вспоминать то, через что прошлось пройти когда-то давно. Не хотелось вспоминать его… предательство. Нет, он не изменил мне. Но клялся в вечной любви, а когда мне больше всего нужна была его поддержка, он просто исчез… Исчез, оставив семнадцатилетнюю девчонку, да практически ребенка, с огромной раной на сердце и с нежеланием хоть когда-нибудь снова влюбляться.

— Да… Извините. Вы мне просто кое-кого напоминаете. Но это… невозможно. Она давно уехала из этого города. — Смог ли он разглядеть в спрятанном под неудачно подобранным макияжем моем лице некогда знакомые черты? Я не знала этого… Но очень боялась… Боялась, что разглядел. — Я понимаю, что в моем возрасте уже ловить нечего. Но когда близится шестой десяток, ты все больше и больше понимаешь, насколько ты одинок… — Я, как никто, понимала тогда его слова. Мне было 49. И я так ни разу не вышла замуж, не узнала, что значит воспитывать ребенка. Я была очень одинока, хотя ежедневно мимо меня проносились сотни человек.

— Вы ищете даму сердца? Дайте угадаю, красивая фигура, возраст от 20 до 30, кукольная внешность? — к сожалению, за несколько лет своей работы я насмотрелась на многих мужчин, которые приходили ко мне в агентство и требовали познакомить с молоденькими девчонками. Таких кандидатов я сразу отметала. Для меня деньги не были главным. Когда я создавала свое агентство, я мечтала, что благодаря мне найдут истинную пару люди, которые нуждаются в этом.

— Нет, что Вы… 20–30 лет… Да моя дочь старше, — в районе груди неприятно кольнуло. У него есть дочь. Значит, был женат… У меня тоже могла быть дочь. У нас…

— Значит? — с интересом смотрела на него, хотя боялась задерживать взгляд слишком надолго. Потому что… Сердце бешено стучало в груди… А в моем возрасте для него уже опасны такие переживания.

— Мне нужна женщина примерно моего возраста. Внешность — не главное. Я ищу в первую очередь друга…

— Замечательно. Заполните, пожалуйста, эту анкету… — протянула ему пустой бланк, а он записывал всю необходимую информацию. Он был так близко, но так далеко…

— Готово… — отдал мне лист обратно.

— Отлично… Мы Вам позвоним, когда подберем несколько кандидатур.

— Да… я… — он встал, затеняя своим массивным телом мне свет. Да, он возмужал… Он стал невероятным великаном, и в нем трудно узнать того восемнадцатилетнего мальчишку, каким я его видела в последний раз.

— Что-то еще? — не понимала я, чего он ждет…

— Если можно, я лично к Вам загляну… — значит, он на самом деле одинок, раз ему так не терпится быстрее найти даму сердца.

— Хорошо… Мы работаем в будние дни с восьми до шести.

— С восьми до шести… — прошептал он, все так же вглядываясь в мое лицо. — Я обязательно буду.

С того дня Сёма приходил практически ежедневно, а мне пришлось ежедневно примерять свой идиотский образ для конспирации. Сёма находил различные поводы для своего визита. Сначала, действительно, делал вид, что он заинтересован в поиске невесты…

Но только спустя дней пять я поняла, что только делал вид. Он даже не спрашивал, как продвигался поиск возможных кандидатур. Просто приходил, и все… Садился на стуле, если были другие клиенты, и ждал, пока я освобожусь. За несколько дней я даже привыкла к своему новому образу, который поначалу мне казался просто дебильным.

Семен никогда не приходил с пустыми руками. Постоянно приносил с собой конфеты, мой любимый молочный шоколад, будто знал, а потом окончательно сразил меня — он испек для меня мой любимый торт «Черный принц». Точно такой же, как он пек на мой семнадцатый день рождения. Он стал кондитером, как и мечтал. А я… Я тогда мечтала, что буду отличной матерью, а стала одиночкой, женщиной-вамп, и даже в некоторых моментах, стервой.

Мне иногда даже казалось, что он знает, кто я на самом деле… Но он никак этого не выдавал.

Я влюблялась в него заново, несмотря на прошлые обиды. А может, я любила его все эти годы, хоть и старалась доказать сама себе, что никогда его не прощу.

Вот и сегодня… Я ждала очередного визита Сёмы, и когда услышала звук бьющихся друг о друга дверных висюлек, побежала на выход, чтобы встречать своего желанного гостя.

Но это был не Семён. В растерянном и неуверенном молодом человеке я узнала Макара, лучшего друга моего племянника, с которого, собственно и начался весь этот маскарад.

Я пригласила его в свой кабинет, который в прошлый раз был завешен всякой всячиной для придания магической атмосферы. Сегодня здесь горел свет, а не свечи, и не было всей этой странной атрибутики волшебства.

Макар рассказал обо всем, что с ним случилось. Почти весь его рассказ я улыбалась, на некоторых моментах громко смеялась, иногда даже плакала.

— Я до сих пор не понимаю… — вдруг начал молодой человек. — Раз Вы не настоящая ведьма, то тогда как так случилось, что столько совпадений? Исполнилось все!

— Знаешь, Макар… Жизнь, вообще, штука непредсказуемая. Кто знает… Может быть, на самом деле есть высшие силы, которые направляют нашу жизнь в нужное русло…

— Не знаю даже…А Вы верите в судьбу?

— Раньше не верила… А теперь… Кое-что изменилось. Может быть, Любе неспроста всю жизнь доставалось… Может, именно затем, чтобы в свое время она приехала в Москву и встретила здесь тебя. И мое «предсказание», — взяла слово в воздушные кавычки. — Случись все это с тобой в обычный день, ты бы не особо обратил на это внимание. Ну с кем не бывает, случайно в драку ввязался, случайно собака чуть не укусила. Но из-за того, что я ляпнула именно это, ты поверил в эти самые высшие силы. Ты поверил, что Люба тебе послана судьбой.

— Но она сбежала! Это, по-вашему, тоже проделки судьбы?

— Ах, Макар… Она сбежала только потому, что ты ее не удержал. И сейчас ты сидишь тут, ноешь! Вместо того чтобы быть рядом с любимой. Вместо того чтобы добиваться ее.

— Не уверен, нужен ли ей я…

— Если будешь думать и гадать, никогда об этом не узнаешь. Ты должен спросить у нее лично! Понимаешь? Не просить гадалку посмотреть в волшебный шар. Это глупо… Если любишь, борись за свое счастье! Иначе встретишь ее лет через 30 и поймешь, что столько времени было потеряно впустую. Что все эти годы ты мог быть счастлив, но медленно утопал в собственном одиночестве.

Он моментально поднялся и побежал в сторону двери, но все же я услышала кроткое «спасибо!».

Брачное агентство «Дарья» снова в деле, и пока не нарушает своих принципов. Очередная сладкая парочка скоро объединится.

Услышала привычное журчание висюлек над входной дверью. Неужели, Макар вернулся? Может, что-то забыл…

Я вышла из своего кабинета и увидела не Макара… Передо мной стоял Семен в красивом выглаженном костюме, а в руке держал букет цветов.

— Даш! — неуверенно начал он. — Может, хватит играть в эти игры? Мы 30 лет страдали из-за глупости, совершенной нашими родителями.

— Ты знаешь, кто я?

— Конечно, глупая… Я знал еще в тот первый день, когда появился здесь. Только ты делала вид, что меня не помнишь. И от этого было ужасно паршиво…

— Но!

— Никаких но, женщина! Я завтра же сделаю тебя своей женой! Я слишком долго ждал этого момента.

Сёма поведал мне историю, от которой волосы на теле вставали дыбом…

Больше 30 лет назад, когда меня увезли в роддом, и я родила мертвого ребенка… Оказалось, малышка была жива. Помню, как моя покойная мать утешала меня, плакала вместе со мной. Но она знала! Она все знала… Это она, а не я, написала Семену письмо, в котором я, якобы, отказывалась от него и от нашей дочери. В письме говорилось, что я ненавижу его, ненавижу нашу девочку, что я не хочу быть матерью и женой. Я слишком молода…

Естественно, я ничего не знала об этом письме. А прочитав его, Сема не мог поверить в написанное. Потому что он знал, как я его любила… Только его родители оказались слишком гордыми, запретили сыну искать меня, забрали малышку, от которой я, якобы, отказалась, и все вместе переехали в деревню на свежий воздух.

Пока Сема растил нашу дочь, пока радовался ее первому зубику, первому хвостику, первому шагу… Я… Ненавидела его… Страдала… Считала его предателем… Оплакивала нашу девочку, которую мне даже не дали похоронить. Мне не хотелось жить…

Как могли мои родители так со мной поступить? Почему отец так и не рассказал мне этого? Он ведь знал, как я страдала все эти годы… Знал и молчал…

Несколько месяцев назад Даша… Так Семен назвал нашу дочь, несмотря на то, что считал меня ничтожеством, но продолжая при этом любить. Так вот, Даша захотела познакомиться со своей матерью. Хотела посмотреть мне в глаза, спросить, почему я от нее отказалась. Сёма нанял частного детектива, который нашел меня почти сразу.

Но Семён не решался со мной заговорить. Часто наблюдал за мной со стороны, боясь увидеть меня в компании какого-то мужчины. Но совсем скоро понял, что я одинока. Так же, как и он. Что мы оба все эти годы страдали, так ни разу не женившись, не заведя семью. Потому что знали — где-то далеко есть та самая вторая половина, о которой все говорят. И никто кроме нее не нужен…

Глава 37

Макар

Забив на все и забыв обо всем на свете, не в силах думать ни о чем больше, кроме Любы, я помчался на ее поиски. От дяди Артура узнал Любину фамилию, а потом и место Любиной прописки и, надеясь, что она уехала в свою деревню, сел на первый же поезд.

Все 5 часов, что я добирался, сидел, как на иголках. Пока мои соседи по плацкарту громко храпели и ворочались на своих койках, я сидел на заднице, пытаясь придумать, что скажу Любе. Старался отметать мысль о том, что она не захочет меня слушать. Боялся, что прогонит… Но, полностью послушавшись совета гадалки, которой оказалась Димина тетя, я решил, что будь что будет. Лучше один раз попробовать, чем сто раз подумать, а что было бы, если…

До деревни пришлось добираться на автобусе. Точка моего назначения была как раз последней станцией автобуса.

Смотрел в окно всю дорогу… Здесь были многочисленные лошади и коровы на пастбищах, козы, даже овцы. Я никогда не был в деревне, и эта местность мне казалась крайне необычной.

— Приехали! — сообщил водитель автобуса, когда транспортное средство остановилось.

— Как уже? — буркнул я себе под нос… Если честно, за долгое время пути так и не придумал, что скажу Любе. Поэтому все равно боялся… Но мое желание, наконец, увидеть свое маленькое Проклятье, значительно пересиливало.

Вышел из автобуса, оглядываясь по сторонам. Куда дальше идти? Без понятия…

— Извините, Вы не подскажите, где мне найти Демину Любовь? — обратился к пожилому мужчине, который ковылял, опираясь на палочку, навстречу мне.

— Проклятую Любку, что ли? — рассмеялся дед, демонстрируя мне практически полное отсутствие зубов во рту. Я разозлился… Бедная Люба. Когда все вокруг называют тебя проклятой, тяжело не поверить в существование этого самого проклятья.

— Да… Именно ее.

Старик, угрожающе размахивая палкой в воздухе, задает мне направление, куда нужно идти. Удивительно, но на этот раз навигатор в голове не выдает ошибку, а работает вполне нормально. Уже через несколько минут я нахожу нужный дом и нетерпеливо вхожу во двор.

Время утреннее, но я все равно надеюсь кого-нибудь застать дома. Стучу в дверь… Никто не открывает. Стучу еще и еще…

Кажется, хозяев нет дома или… Может быть, они мне не рады. Может быть, Люба стоит за окном и украдкой наблюдает за мной, надеясь, что я уйду. Но я не уйду… Ни сейчас, никогда… Я буду здесь до тех пор, пока она сама мне не скажет, что я здесь лишний.

Гипнотизирую окно, погрузившись в свои мысли… Что это? Замечаю, как белоснежная шторка слегка отодвинулась. Сквозняк? Или Люба на самом деле не хочет меня видеть, но боится об этом признаться мне прямо в лицо?

— Пожалуйста, открой! — снова колочу я дверь.

— Ну ладно, ладно… Чего разорался-то… — слышу голос отнюдь не Любы. На меня смотрит смуглый темноволосый юнец, с достаточно кривыми зубами и лопоухими ушами. — Ты кто будешь?

— Я…

— Ты… Уже теплее… Мамки дома нет, сеструха тоже на работе.

— Я Макар… Мне Люба нужна…

— Ээээ, Любка всем нужна, такая красавица. Только ей никто не нужен. Видите ли, москвича своего любит. Тьфу… Только не говори, что ты тоже свататься пришел?

— Свататься? — не понимаю я…

— Да приходил тут один вчера. Но как узнал, что она брюхатая, так сразу и свалил. Главное, столько лет Люба никому нужна не была, а тут — на тебе раз. Нашелся парень из соседней деревни, которому нужна не жена, а рабочая сила. Тьфу… Я его в раз прогнал, чуть вилами в задницу не ткнул. Так что? Кто такой? Вилы доставать?

— Так, мальчик…

— Сам ты мальчик. Я Николай, продолжатель рода Деминых. А ты тут, непонятно кто, сидишь, права свои качаешь.

— Николай, продолжатель рода Деминых… Так где мне Любу найти? Мне поговорить с ней надо…

— Погодь, погодь. Я, кажется, понял… Ты и есть тот самый москвич, который мою сестру обрюхатил?

— Что, прости, сделал?

— Ребенка она ждет… Ну я тебе щас! — я на миг застываю, а мальчик тем временем демонстративно закатывает рукава и берет вилы, стоящие прямо возле входной двери. Паренек как-будто реально приготовился, чтобы женихов отпугивать.

— Э-э, тише-тише! — все же, оказываюсь сильнее юного хулигана. Так резко выхватываю вилы из его рук, что он даже глазом моргнуть не успевает. — Ну так что, покажешь мне, где твоя сестра? — уже я угрожаю ему. Но! Держу вилы на безопасном расстоянии, чтобы мальчик не дай Бог не поранился.

— Покажу…

***

Люба

Позавчера я узнала страшное известие — семейное проклятье распространилось и на меня… Теперь я тоже стану матерью-одиночкой, теперь я тоже буду сводить концы с концами, ненавидя свою никчемную жизнь… Впрочем, до сих пор все обстояло точно так же.

Во время нашей единственной с Макаром ночи внутри меня зародилась новая жизнь. Теперь я ношу его ребенка под своим сердцем. Как бы там ни было, но я очень рада, что именно этот мужчина стал отцом моего будущего малыша. И как бы я не боялась, что с рождением крохи моя жизнь станет еще хуже, я уже очень ее жду.

За две прошедшие недели я не раз корила себя за то, что сбежала, как крысы с тонущего корабля. Надо было просто поговорить с ним. Он ведь что-то пытался мне сказать… Ночью, когда пришел.

— Любочка, у тебя есть пирожки с маком? Ну очень вкусные были вчера?

— Конечно, дядя Федор… Одну минуточку… — протягиваю мужчине один из пирожков, что я выпекала с 5 утра. Уже 10 дней приторговываю на рынке. Зарабатываю негусто, но пока другого выбора у меня нет.

— Девушка, сколько стоят Ваши пирожки? — слышу до боли знакомый голос. Сглатываю…Макар появился словно из неоткуда.

— Люб, он меня, считай, заставил! — оправдывается Колька.

— Ничего! — улыбаюсь младшему братишке, который даже теперь стоит в позе воина, готового вступить в бой. Защита подрастает… И не только для меня. -30 рублей… — с трудом глотаю ртом воздух, дышать трудно… Я сейчас расплачусь.

— А с чем у Вас есть?

— Есть с капустой, с картошкой, с маком… С чем Вы предпочитаете? — голос предательски дрожит.

— С чем предпочитаю я? — Макар по-хозяйски убирает корзину с пирожками, что я держала в руках, в сторону. Кладет свои руки мне на поясницу и прижимает меня к себе. — Я предпочитаю с Любовью, мой сладкий пирожок! — неожиданно накрывает мои губы своими шершавыми губами, от этих настолько приятных прикосновений мою кожу слегка покалывает.

— Ммммм, — на миг забываю я о том, что Макар почти женат. Нет, нельзя… Я от этого и сбежала. — Пусть Ваша невеста выпекает Вам пирожки с любовью! — обиженно фыркаю.

— Именно за этим я и приехал, Люб… — он достает из кармана своих брюк бархатную коробочку. Я шокировано хлопаю ресницами, почти не моргая. Это точно не со мной… Может быть, я все еще сплю, а утренняя готовка пирожков мне только приснилась? — После всего того, что между нами было, я просто обязан на тебе жениться. И как можно скорее… — слегка касается ладонью моего живота.

— Откуда ты узнал? — не понимаю я.

— Ой, все… Теперь начнется, что Колька не может держать язык за зубами. Благодаря мне, между прочим, у тебя жизнь налаживается. Ну не смотри ты так на меня… — смеюсь, Колька такой Колька. — Сеструлич, ну не тяни кота за хвост. Мне-то что делать? Или опять за вилами бежать…

— Да! — выкрикиваю я радостно.

— Да — за вилами, или — да, ты согласна? — уточняет Макар.

— Да согласна она… Дал же Бог зятя, тупее моих зимних валенков! — недовольно фыркает Колька. — Ну, целуй ты уже ее. Как дети малые, ей Богу!

Эпилог

— Стоять, псина! А-ну стой, кому я говорю!!! — Петр Ильич, выгуливая Адика, вдруг не смог удерживать эту неспокойную глыбу, состоящую из шерсти и костей, включая те, что он ежедневно пожирает, и на которые уходит добрая часть пенсии мужчины.

Адик часто становится неспокойным на прогулке, когда на своем пути встречает кошку или собаку… А в особенности — течную суку.

— Кастрировать тебя надо! — в которой раз пригрозил ему Петр Ильич, отчаянно удерживая поводок, пытаясь сдержать это непослушное животное.

— Стоять! Стоять, я сказал! — кричит в последний раз, но Адик его не слушает, а совершает рывок, вырываясь из цепкого хвата своего хозяина. — Лежать! Лежать! — отчаянно пытается догнать его Петр Ильич, надеясь, что домашний нелюбимец хотя бы среагирует на одну из команд, которые он прекрасно знает.

Но нет!!!

Животное несется вперед, достигая высокого забора. Останавливается возле калитки и принюхивается.

— Ну ты и паскуда! — наконец, догоняет его Петр Ильич и опять берет в руки поводок, надеясь оттащить непослушного Адика. Силы на исходе — весь свой энергетический запас мужчина потратил на совершенно незапланированную пробежку.

— Ррррр! — с противоположной стороны забора вдруг доносится устрашающий звук. Через небольшую щель между землей и калиткой виден огромный нос зверюги, что рычит словно медведь.

— Так… Нам лучше сматываться, пока не поздно… — тянет Адика за собой, но тот не слушается.

— Эмиль! Эмиль, в будку! — со двора слышен голос хозяйки дома. Инна проверяет, не стянул ли этот паршивец цепь, и, убедившись, что все нормально, входит в дом.

Адольф моментально теряет интерес к забору, как только обитатель по ту сторону скрывается в своей будке. Эмиль, несмотря на своенравный характер, в последние дни приубавил свой пыл. А все потому, что Инна исключила из его рациона его любимые собачьи крекеры. Так что пес вину понял и осознал, ну почти…

Петр Ильич, надеясь, что продолжение их с Адиком прогулки пройдет без казусов, впрочем, зря надеясь, беззаботно шел вперед. Он послабил хватку, потому что псина, вроде бы, вела себя нормально. Но не прошло и 5 минут, как этот гаденыш снова вырвался и убежал в неизвестном направлении. Все произошло настолько быстро, что бедный старик не смог сориентироваться.

Несколько минут активных поисков не дали результата, и Петр Ильич на миг было подумал, что больше никогда не увидит сорванца, хоть и вредного, но такого любимого.

— Караул! Помогите! Помогите! — откуда-то издали был слышен женский крик. Петр Ильич, не задумываясь, помчался на помощь. А даже если это не Адик там орудует, то несчастной женщине помощь в любом случае понадобится.

Но это был Адик. Над ним орала женщина в возрасте, но Петр Ильич сказал бы, в самом соку. Высокая деловитая дама в длинном платье персикового цвета. Он ни за что бы де догадался, что Наталье Иосифовне идет вот уже восьмой десяток.

«Хороша», — подумал он про себя, пока женщина требовала немедленно убрать эту Годзиллу, которая чуть не сожрала ее Шарика.

Кстати о Шарике… Петр не сразу обратил внимание, что рядом с Адиком есть кто-то еще. Присмотрелся и увидел небольшое создание, собачью Дьймовочку, настоящего Мальчика-с-пальчик.

— Это еще что за лилипут?! — вырвалось вдруг у Петра Ильича.

— Что? Это мой Шарик лилипут? Это Ваше чудовище — гигант. Пока это существо гуляет по улицам города, я буду чувствовать себя небезопасно.

— Да успокойтесь Вы… Адик и мухи не обидит. Он, знаете, какой добродушный…

— Ага… Я видела. Особенно, когда этот великан пытался изнасиловать мою ногу.

— Нууу… Адик, твою мать, кастрирую! — пес, услышав очередную угрозу, занял в свою коронную позу — сел на задние лапы, а передними прикрывал собственное достоинство. Умная хитрожопая псина. Похоже, для него «кастрирую» — это что-то сродни команды. — Меня, кстати, Петром Ильичом зовут! Можно просто Петр, — неуклюже протянул свою здоровенную руку. Смущенно поднял глаза на прекрасную незнакомку. А он ведь уже и забыл, каково это — знакомиться с кем-то.

— Очень приятно. Наталья Иосифовна. Можно просто Наталья Иосифовна, — протянула свою руку в ответ.

Петр добродушно улыбнулся. Казалось, его жизнь налаживается… Единственный внук скоро женится! И сам он, оказывается, еще ого-го… А еще…

Спустя долгие годы из-за старых обид, наконец, помирился с дочерью. А самое главное — теперь у него есть внучка, Дашенька. Его покойная жена сохранила свой секрет и унесла его за собой в могилу. Ах, если бы он знал…

Мария была воспитана в строгости. Ее с детства учили, что слово мужа — закон, что ему перечить нельзя. Так она пыталась воспитывать и свою дочь. Только Дашка, что называется, «залетела», тем самым испортив нашу репутацию. Петр, конечно, был против ее отношений с Семеном и не раз об этом высказывался. Но был он против только потому, что считал молодых людей слишком юными, неопытными…

А оно вон как обернулось. Мария настолько боялась расстроить любимого мужа, что пошла на очень ужасный поступок… Она пошла против своей дочери и внучки.

***

— Ну что там? — Люба нетерпеливо ждет ответа своего теперь уже законного мужа.

— Девочка! — отдает телефон Любе. — Толик пацана хотел…

— Девочка — это даже лучше. Будет папина дочка…

— Угу… Девочка, определенно лучше! — гладит животик любимой женщины. — Ну-с, маленькая проказница, опять дерешься? — малышка в материнском животе пинает ножкой.

— Чувствует защиту… Впрочем, как и я. — Люба обвивает шею Макара своими руками и крепко целует его в щеку, стараясь не отвлекать от вождения. — А что было бы, если бы ты за мной тогда не приехал? А что было бы, если бы я не поехала в столицу в поисках лучшей жизни?

— Люб… Не знаю, что было бы… Знаю только, чего бы не было… Не было бы этого чуда, — опять прикасается рукой к Любиному животу. — Не было бы того счастья, что ты мне подарила. Я так бы и остался чертовым неудачником.

— Ты не был неудачником…

— Был… И встреча с тобой это показала. Если бы не ты, я так бы никогда и не решился…

— Не решился на что, Макар?

— Не решился бы жить! — потянул Любину ручку к себе и нежно поцеловал ее ладонь.

— А куда мы едем? — вдруг вспомнила она, понимая, что они проехали свою улицу.

— Сейчас узнаешь… Здесь недалеко.

Через 10 минут они были на месте. Макар, очень волнуясь, вел Любу в сторону пока что неприметного здания, которое он планировал облагородить свежей штукатуркой и новой краской. Зато вывеска уже стояла. Правда, как черновой вариант. Но ему не терпелось показать его своей жене.

— Добро пожаловать в тренажерный зал «Любовь».

— Ты… — Люба вдруг улыбнулась. — Это так приятно, Макар… Только странное название для тренажерного зала, не находишь?

— Отнюдь… Зал будет разделен на несколько помещений — для парочек и для одиночек, которые ищут себе пару. Ты тоже это чувствуешь? Любовь витает в воздухе, Люб…

***

Несколько месяцев спустя

Она держит его за руку, крепко-крепко, все еще боясь, что это сон, наваждение. Все еще боясь, что ее кто-то случайно ущипнет, заставив проснуться. И если это всего лишь сон, она хочет спать вечно… Лишь бы быть рядом с ним… С ними…

— Бабушка! Идем посмотришь, какой я замок из песка построил!

— Сейчас, Мишенька! — отвечает Дарья. Они с Семеном, нога в ногу, довольно медленно, наслаждаясь каждым моментом друг с другом, идут к сооружению, что возвел их внук.

Подумать только… Она стала матерью… Она стала бабушкой… Она оставалась любимой женщиной. Но обо всем этом она не знала, даже не догадывалась. И столько времени было потрачено впустую!

Чуть поодаль ее дочь с мужем нежатся на солнце, в оба глаза наблюдая за своим сынишкой. Даша чувствует себя легко… Чувствует себя хорошо.

Сколько судеб благодаря ее помощи переплелось? Сколько человек она сделала счастливыми. И вот, наконец, она и сама может сказать: она счастлива…

Оглавление

Его проклятая Любовь

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  Глава 32

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

  Глава 36

  Глава 37

  Эпилог