Пленница миллиардера (СИ) [Лика Трой] (fb2) читать онлайн

Лика Трой Пленница миллиардера

Глава 1

Деймос.

- А теперь приспусти штаны и ложись животом мне на колени. Я буду тебя наказывать. Знаешь за что?

- Я… Пробралась в ваш дом и уничтожила…

- Нет. Попыталась уничтожить. Если бы смогла – я бы с тобой разговаривал иначе.

Она сглатывает и бледнеет. Ненависть в ее взгляде обжигает еще сильней.

Я утонул в ней сразу, как только увидел. Уже и не думал, что смогу испытать подобные чувства.

Предвкушение.

Влечение.

Азарт.

Мне давно осточертело трахаться с элитными шлюхами или типичными вешалками, которые текут с одного взгляда и непонятно от чего больше визжат и ловят экстаз: от члена или платиновой карточки.

Но эта – другая. Естественная. Искренняя во всех эмоциях. Как чиста она в своей ненависти, также будет чиста в страсти.

Я рассматриваю ее, как особый экспонат. Как хрупкую бабочку. Бабочку ядовитую, но я умею нейтрализовать яд. Она станет еще прекрасней.

Стоит посередине комнаты, поза напряженная, пружинистая, черные волосы падают на лицо, она их откидывает нервным жестом. Маленькая, худенькая, но сиськи и задница что надо. Фигура и комплекция идеальны для меня. Она то и дело торопливо облизывает покрасневшие губы, и это раззадоривает меня еще больше.

Поиск уязвимостей – мой бизнес. И мое хобби. Моя жизнь. Я сразу понял на что надо давить, чтобы эти пылающие ненавистью глаза постепенно стали превращаться в умоляюще-обожающие. Да, обожание и боготворение. Меньшего я не желаю. А я всегда получаю, что хочу.

Я сижу на диване. С легкой усмешкой разглядываю ее. Дочь моего врага. Дочь нарушившего своего слово. И она теперь – моя. Вся. И до конца.

Она смотрит исподлобья, как волчица. Смотрит прямо в глаза, то прищурено, то широко-распахнуто.  Губу вздернула, обнажая зубы в полуоскале. Ничего, скоро ты поймешь, кто тут хищник, а кому лучше быть послушной овечкой.

Она не отвечает и не делает, что ей велели. Стоит и молчит.

Я не злюсь и никуда не тороплюсь.

Несмотря на то, что член стоит и начинает побаливать.

Несмотря на то, что я могу взять ее силой.

Я желаю, чтобы она сама покорно подошла, легла животом мне на колени, упираясь руками в пол, выставив оттопыренную задницу вверх. А я бы ее как следует отшлепал, оставляя на коже красные следы. Потом бы погладил, наслаждаясь тем, как она вздрогнет в ожидании очередного шлепка. Я желаю почувствовать, как ее губы с радостью и благодарностью обхватывают мой член. Как всасывает головку. Как с упоением глотает сперму, когда я кончу. Я желаю услышать, как она умоляет трахнуть ее. Хочу увидеть, как трясутся ее ноги от нетерпения, пока она стоит на четвереньках в ожидании члена.

Я знаю, как этого достичь.

Подавлять информационно – тоже мое хобби. А слова – это как раз информация.

Я усаживаюсь поудобней. Не люблю долгие разговоры, предпочитаю короткие приказы. Но здесь важно рассказать подробно, чтобы она осознала, что ее ждет.

- Расскажу один раз. Повторять не буду. У нас два пути. Либо ты делаешь добровольно всё, что я говорю, и мы оба получаем удовольствие, либо я тебя привяжу к кровати. Ты не сможешь пошевелиться. Будешь стоять на коленях с выгнутой задницей и с широко разведенными в стороны ногами. Ноги будут зафиксированы. В рот я тебе вставлю специальный расширитель. Это такой кляп на ремнях, но с отверстием. Ты не сможешь закрыть рот, сможешь только мычать и глотать. Но не будем забегать вперед… Так, дальше. Представляй картину: ты стоишь обнаженная и беспомощная, а я подхожу к тебе сзади… Кстати, ты девственница? Отвечай!

Она вздрагивает от резкого и властного тона и опускает глаза.

- Ага, понятно. Или девственница, или с очень малым опытом. Ну тогда дальнейшее зависит от моего настроения…

Я лениво поднимаюсь и подхожу к ней. Останавливаюсь за спиной. Вижу, как она напряжена, как её всю начинает бить мелкой дрожью. Дрожи, девочка. Это только начало.

Продолжаю вкрадчивым шепотом:

- Если настроение у меня сохранится хорошим, то это будет игра «доведу до сумасшествия, но не дам кончить». Я знаю сотни способов возбудить. Например, ты знала, что ток низкого напряжения доставляет неземное блаженство? Да, я проведу к твоей киске два провода. Будет очень слабенький ток. Как покалывание. Но тебе будет так приятно, что ты сильно возбудишься. Потечешь. А когда я увижу, а я увижу, что ты подходишь к оргазму - я все уберу. Не дам тебе кончить. И так раз за разом, разными способами. До тех пор, пока ты не начнешь умолять тебя оттрахать.

Я отхожу от нее и снова сажусь на кровать:

 - А если ты настрой мне попортишь брыканием и сопротивлением, то я начну с анала. Представляй: я трахаю тебя в твою шикарную узенькую дырочку… Со смазкой, не смотри на меня так. Трахаю до тех пор, пока твое возмущенное мычание не превращается в умоляющее поскуливание. Затем я обхожу тебя спереди и засовываю член в истекающий слюной рот. Трахаю тебя по самые гланды, потом кончаю прямиком в глотку и жду, пока ты все до капли не выпьешь. Ты глотаешь, мычишь и думаешь, что все закончилось. Но нет. Дальше самое интересное. Я зову Фобоса. Мне продолжать или ты уже все поняла? Следующую часть я оставлю на твою фантазию. Что потом? Потом, конечно же, я тебя пожалею, поглажу по головке, развяжу. Я же не зверь. Прислуга принесет тебе воды, еды и закроет дверь. Это будет комната без окон. Без ванны, без острых предметов, без зеркал. Просто комнатка с мягкими стенами, как в психушке. С биотуалетом. А на следующий день я снова приду к тебе.

Я делаю паузу. И продолжаю:

У тебя снова будет выбор: начать с того, что ты спустишь штаны сама и ляжешь мне на колени, и я тебя как следует отшлепаю, а продолжить тем, что ты с благодарностью и удовольствием сосешь мой член.

Если ты умная девочка, то часть с привязыванием и принуждением можно пропустить. Перейдем сразу к добровольному подчинению. Возможно, я быстро тобой наиграюсь и отпущу, а возможно ты так круто будешь сосать, что я оставлю тебя у себя, а ты и рада будешь. Бонусом, кстати, расскажу и покажу то, зачем ты забралась в мой дом. А пока вперед, начинай. Считаю до пяти. Один.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Я вижу в ее глазах отчаянную борьбу гордой сущности со здравым смыслом.

- Два.

Ее руки сжимаются в кулаки.

- Три.

Ее грудь колышется от участившегося дыхания.

- Четыре.

Она крепко зажмуривается.

- Пять!

Глава 2.

Ранее.

В загородном доме Дениса Александровича Марсова или «господина» Деймоса очень холодно. Миллиардер, наводящий ужас на весь город, полностью оправдывает свое прозвище. Деймос – с греческого «ужас».

Я уже пробралась на второй этаж, не потревожив охрану и сигнализацию... Проникнуть во владения оказалось легко. Охраны у миллиардера совсем немного. Он привык, что боятся его, а не он. Да и у кого хватит слабоумия и отваги залезть в особняк к самому безжалостному монстру в городе? Хех.

Сам Деймос уехал час назад. Я видела, как его матово-серый Роллс-Ройс стартанул и умчался вдаль. Это могло значить только одно – он отправился в московский закрытый клуб миллиардеров. На всю ночь. Откуда я это знаю? Все просто: Деймос друг моей семьи. Бывший. А теперь он самый опасный и хладнокровный враг, грозящийся растоптать жизнь моего отца. Нашей семьи. И именно враг – никак иначе его не назвать.

Я крадусь. Тенью скольжу по комнатам особняка. Здесь все обставлено кричаще-ультрамодно. В стиле хай-тек. В темноте плохо видно, но мне достаточно света луны из окна. Стараюсь сдержать тремор рук. Сердце рвется наружу. Что же я делаю?..

Невольно любуюсь своими отражениями в многочисленных зеркалах.  В черных и обтягивающих одеждах, поглощающих свет, я напоминаю женщину-кошку в латексном комбинезоне.

Я ищу. Ищу сейф. Сейф, в котором хранится компромат на моего отца.

Нет, руки не тряситесь!..

Неслышно ступаю по коридору, озираюсь по сторонам как воровка. Но я не воровка. Наоборот, это Деймос украл информацию и хочет ее использовать против отца. Я ему помешаю…

Помешаю… Помешаю… Я утешаю себя как могу. Иначе сорвусь с места и выпрыгну из окна. А потом всю жизнь буду жалеть. Но мне страшно до одури. Сердце то сжимается, то бьется, как сумасшедшее, норовясь вырваться из костяной клетки. И дыхание перехватывает.

Где же этот чертов сейф? Прохожу уже пятую комнату второго этажа. Невольно задерживаюсь у стены с коллекцией ножей. Внушительно! Холодное оружие всевозможных форм и видов поблескивает в лунном свете. Зачем оно ему? Судя по потертым рукояткам мечей, они используются не только для украшений. Стало еще страшнее. Зубы застучали, но я с силой прикусила себе язык. Вроде полегчало. Ладно…

Дыши…

Дыши глубже…

Я иду дальше. Главное – найти нужное. Осталась последняя комната, самая дальняя. Как всегда, повезло. Из всех комнат сейф будет в последней? Да что за…

Крадусь…В коридоре много кадок с монстерой. Очень символичные растения выбирает себе Деймос.

А может надо было наняться горничной? Спокойно уничтожила бы компромат и нарыла бы нужную инфу на Деймоса для контратаки. Как пафосно звучит «компромат, контратака». Дешевый боевичок… Хмыкаю, нервничаю…

Перешагиваю через полоски лунного света. Но ведь могло бы сработать? Скорее всего Деймос меня бы не узнал. Мы встречались лишь однажды, когда мне было лет двенадцать. Помню, как я тогда впечатлилась этим властным и опасным мужчиной… Даже в игре Симс-3 создавала персонажей и назвала их Деймос и Алика. Мои персонажики создавали семьи, рожали детишек… Было весело и волнительно. А через год мама и папа развелись, и до двадцати лет я жила у мамы… Деймос как-то позабылся. И вот снова привет из прошлого.

Так, где тут проходит кастинг на горничных?

Боже, хватит думать ерунду. Успокойся. Вот всегда так со мной.

Дыши…

Я сильно ущипнула себя. Нет, прислуживать - не для меня. Знаем мы, что с симпатичными горничными делают. Никогда никому не прислуживала. А от секса меня вообще воротит.

…Штора в конце коридора слегка колышется, и я вздрагиваю, вырванная из воспоминаний. Понимаю, что это ветерок прорвался через распахнутые окна. Не будь трусихой! Иди до конца!

Все будет хорошо.

Медленно тяну за дверную ручку. Открываю. Щурюсь.

Ух-х!

Гигантский аквариум с сине-красной подсветкой заменяет одну из стен. Завораживающее зрелище… Как же красиво! Но я быстро забываю про вальяжно плавающих рыб. Свет выхватывает из темноты то, что я ищу. Сейф!

Достаю баллончик из рюкзака трясущейся рукой. По закону Мерфи сейчас должно произойти событие, которое меня остановит. Придет охрана, Деймос, снайпер, разобьется аквариум…

Ох, мамочка, во что я ввязалась?

Дух приключений, блин. Сидела бы дома и жила себе спокойно…

Но нет. Ничего не происходит. Я щедро впрыскиваю горючую жидкость в щель. Главное – не разбрызгать вокруг, а то случится пожар. А может… Нет! Не буду поджигать дом! Я не чудовище! Мне нужно только уничтожить компромат.

Сейф полыхает изнутри. Ух, горячий какой! Пожара не случится, я уверена. Я все сделала, как надо.

Торопливо кладу баллончик в рюкзак, отряхиваю руки. Хотя что их отряхивать, я в перчатках. Подготовилась, да-да.

Быстро выхожу из комнаты и прикрываю дверь.

Блин, какая темень. После подсветки аквариума глазам сложно адаптироваться. Сильно зажмуриваюсь и выжидаю двадцать секунд. Во! Теперь лучше. Но все-равно пока двигаюсь на ощупь.

Внутри – ликование. Я справилась! Но надо выбираться. Из-за дыма сработает пожарная сигнализация, мне надо очень торопиться.

Дохожу до лестницы на первый этаж. Прислушиваюсь. Похоже там внизу охранник, я слышу какие-то звуки. И свет горит. Так быстро меня обнаружили? Черт! Черт! Черт! Надо подождать. Ничего страшного, время есть…

Ааааа, какое время, мне так жутко, аж ноги подкашиваются! Сейчас я ловлю настоящий нервяк…

Что же делать?

Шмыгаю в ближайшую дверь. Выхватываю взглядом силуэты роскошной кровати, дивана, камина, лежащей статуи дога в натуральную величину…

Рядом с дверью окно и шкаф. Почти бегу к окну. Оно распахнуто, но на нем москитная сетка, которую царапают ветви яблони. Опа! По ней и спущусь. И не нужно ждать, когда на первом этаже все утихнет.

Как же вынимается эта москитка? Так, щас… Трясущимися руками… Вот сюда, положить ее за шкаф…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ И тут… Я замираю, прижимаясь спиной к стене. Потому что слышу тяжелые шаги по лестнице! Или уже за дверью?! Но как?! Я же своими глазами видела, что Роллс-Ройс Деймоса уехал. Или уже вернулся?! Чьи же это шаги?! Что делать?!

Пытаюсь забраться на подоконник, надо успеть убраться отсюда! Но руки в перчатках соскальзывают, и я падаю на пол. Ох, ногу, кажется, подвернула…

Вот теперь я точно попала…

Глава 3

Я распахиваю дверцу шкафа. Хмыкаю нелепости ситуации - как героиня-любовница, прячусь в шкафу…

Может, это охранник делает обход? Сейчас примерно полночь, самое время…

Блин, рюкзак мешается. Скидываю его с плеча и кладу рядом.

Прикрыв за собой дверь, сажусь на корточки и обхватываю колени руками, растираю больную лодыжку. Тут тесно, но пахнет свежестью и едва заметным ароматом парфюма. В шкафу? Не в салоне красоты!

Над головой рубашки и пиджаки. Слева полки с какой-то всячиной. Сердце бьется так, что кажется, его услышат в коридоре.

Дверца не закрылась до конца, осталась небольшая щель. Подглядываю.

Темно.

Загорается лампочка.

Зажмуриваюсь.

Мне очень страшно. Жутко до коликов в животе!

Шаги из коридора глушатся мягким ковром.

Кто это? Охранник? Прислуга? Кто?!

Сердце отбивает аккорды отчаянья.

В комнату кто-то зашел.

Обычно я матом не ругаюсь, но сейчас… очень хочется. Хотя бы шёпотом. Или про себя. Иначе упаду в обморок.

Мимо проходит фигура, я зажимаю рот руками. Слишком громко дышу.

Я не успеваю разглядеть фигуру.

Раздается дверной щелчок. Но не входной, а где-то поблизости. Я и не заметила там еще одной двери…

Раздаются звуки воды. Ага… Значит там ванная или душевая.

Отлично! Тот, кто пришел, решил искупнуться? Блин, или помыть руки? Выжду еще минутку на всякий случай.

Как же долго тянется время…

Томительно…

Ладно! Я храбрая. Справлюсь!

Осторо-о-ожно открыва-а-аю две-е-е…

- Р-р-р-р-р, - раздается негромко, и я замираю.

Господи, что это?!

Легкие отказались дышать.

Щель стала побольше, я выглядываю и вижу…серого дога, вальяжно разлёгшегося у входной двери!

Дог медленно встает, и я сглатываю. Собак я боюсь! Очень!

- П-привет, песик, - шепчу. – Я… Скоро уйду. Ложись, хороший мой…

Пес рявкает так, что я подпрыгиваю. Адреналин не дает упасть в обморок. Колени трясутся.

Быстренько закрываю дверь и плюхаюсь на попу, ударившись о стенку шкаф. С верхних полок на голову что-то падает.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Я должна убежать. Нельзя позволить себе попасть в руки Деймоса. Я даже готова умереть, но только не от собачьих клыков. Однажды в детстве цапнула дворовая собака. С тех пор собаки стали фобией. Очередной.

Я готова просидеть тут хоть до утра…

Снова смотрю в щёлку. Не понимаю, подошел пёс или нет – его не видно.

От нервяка я начинаю ощупывать предметы, сваливавшиеся на меня.

Какие-то ремешки, цепи, металлические приблуды… Что это? Хм-м-м… Кожаные наручники? Эм-м-м плети? Ой, а это что такое продолговатой формы… Бусы... Зажимы…Кнут… Мамочки…

Спустя целую вечность или десять минут – что в такой ситуации одинаково воспринимается – шум воды затихает.

Я, затаив дыхание, вглядываюсь в щель. И вижу…

Громадная мужская фигура с махровым полотенцем на бедрах остановилась у окна спиной ко мне. Мощный и рельефный торс, широкие плечи. Издалека не разглядеть, но пропорции изумительные – «перевернутый треугольник». А рост? Да он выше двух метров. Если нас поставить рядом, я уткнусь лицом ему в живот. Если не ниже… еще ниже… Мой рост – 155 см.

Так, дыши, Аля! О чем ты вообще думаешь?

Я слышу едва слышное поскуливание и царапанье дверцы шкафа когтями. Черт!

Мужчина отрывается от созерцания пейзажа за окном и оборачивается. Он приближается, приближается… Останавливается. Он близко – в одном шаге. Нас разделяет только дверь. Я в страхе вжимаюсь в стенку. Но через маленькую щель все равно всё вижу…

Восемь загорелых кубиков пресса, по которым стекают капельки влаги, прокаченные косые мышцы, на могучей груди спиралевидная татуировка. Волевой квадратный подбородок, легкая щетина, прямой нос, красивые скулы. Стильная прическа. Прядь прямых темных волос падает на лоб. Едва заметная проседь на висках. Очень холеное лицо.

Надежда, что кто-то случайно сюда забрел - растаяла. Это не слуга. И не охранник. И не гость. Это чертов хозяин дома. Миллиардер. Это господин Деймос собственной персоной. Мне тотально не повезло…

- Фобос? Дружище, что случилось? Ты нашел крысу?  – голос низкий, с хрипотцой.

От паники я готова истерично расхохотаться. Фобос! Деймос назвал собаку Фобосом! Как два спутника Марса: один переводится ужас, а второй – кошмар. И это действительно мой самый жуткий кошмар. Во истину, кошмар!

О дверцу шкафа что-то быстро-быстро стучит. Собака виляет хвостом?

- Сейчас посмотрим…

Белое полотенце падает на пол, и я невольно открываю рот и забываю, как дышать.

Такой огромный!!! Я чувствую, как покрываюсь холодным потом, а лицо начинает гореть.

Я никогда не видела таких мужских достоинств. Тут действительно – достоинство, так достоинство, есть чем «гордиться». А ведь это член в висячем положении…

Не могу оторвать взгляд…

Деймос протягивает руку…

Дверь открывается…

Глава 4

Я щурюсь и быстро моргаю. Яркий свет слепит. Сердце глухо ухает куда-то вниз. В голове только один вопрос: «узнает меня или нет? Узнает или нет?!».

Что делать, если узнает?

Как же страшно…

Что я скажу?! Кто я такая и что тут делаю? Хоть бы историю придумала вот на такой случай! Гадство! Зачем я сюда полезла?! Возомнила себя спасительницей… Лара Крофт недоделанная... Дура, как есть дура.

Деймос не выглядит удивленным. Он цокает языком и, дернув краешком рта, произносит:

- И кто это тут у нас? Не припоминаю, чтоб я заказывал девочек.

Не узнал ведь?! Ну, конечно, мы виделись лишь однажды. Когда я была совсем девочкой.

Он по-хозяйски рассматривает меня сверху вниз: от ботинок на мягко-пружинящей платформе, до капюшона. Задержал взгляд на вздымающейся грудь с небольшим декольте.

Я смотрю на него исподлобья. Вызывающе, прямо в глаза. Знаю, что надо опустить взгляд, принять раскаянный вид, нести какую-нибудь чушь и пытаться его умаслить, нацепив маску красивой, глупой дурочки.

Но я этого делать не буду.

Хватит. Наунижалась на всю жизнь.

Я молчу. Не опускать взгляд – единственное, на что меня хватило. Но от Деймоса не укрывается, что мои коленки трясутся.

- Ну так кто: глупая воровка или неудачливая крыса от Фролова?

Я все-таки опускаю глаза и натыкаюсь взглядом на член. Краснею и метаюсь взглядом. Не знаю, куда смотреть. Смотрю на его ноги.

Деймос едва слышно хмыкает. Его не смущает, что он голый. А что ему смущаться с таким идеальным телом?

- Вылазь, - приказывает он.

В его ногах лежит дог Фобос и смотрит на меня точно так же, как его хозяин – непроницаемо и сдержано. Я боюсь обоих. Но я не хочу злить Деймоса и не хочу показывать страхи, поэтому медленно начинаю выбираться из шкафа.

Вместо того, чтобы отступить и дать мне место, Деймос наоборот шагает ко мне вплотную хватает за локоть, тянет к себе.

Рефлекторно я пытаюсь вырвать руку, отстраниться, насколько это возможно.

На нашу возню реагирует Фобос – он встает и приподнимает верхнюю губу, слегка обнажая клыки. А я замираю.

Деймос притягивает меня к себе и подхватывает за подмышки, сажает на подоконник рядом со шкафом словно я ничего не вешу. Я не успеваю даже сообразить.

Теперь наши лица почти на одном уровне.

Он очень близко. Так близко, что я чувствую его запах: нотки мускуса, кедра и цитруса. И что-то еще - неуловимое, хищное, опасное.

Вглядываюсь в глаза. Серые, стальные. Меня затягивает в эту серость, я падаю, как в туман, как в марево, по ним не понять, что чувствует Деймос, что от него ожидать. Я не понимаю, и я в растерянности.

С его волос стекает капля и падает мне на колено.

Чувствую, как меня прошибает холодный пот.

- Ты знаешь, что по закону я могу сделать с тобой что угодно?

Где-то на дне его бездонного серого колодца появляется огонек довольного хищника. Кота, поймавшего наглую мышь и теперь предвкушающего удовольствие от игры. При том, что лицо все еще непроницаемое, а голос мало что выражает.

- Нет такого закона… - с трудом выдавливаю из себя.

- В этом доме я устанавливаю законы.

- Я…

Где-то в районе лестницы слышится мужской голос:

- Денис Александрович, все в порядке?

Не сводя с меня глаз, Деймос громко отвечает:

- Нет, Костя, не в порядке. Собака лучше справляется со своими обязанностями, чем ты.

Слышатся быстрые приближающиеся шаги.

Деймос недовольно морщится:

- Костя, ты свободен. С утра поговорим о твоем увольнении.

- Денис Але…

- Свободен, я сказал!

Мощные руки разводят мои ноги в стороны. Мне не больно - растяжка позволяет. Но я все равно шиплю, больше от неожиданности, беспомощности и униженности. Страх сковывает все тело. Не могу пошевелиться. Не могу сопротивляться…

Кровь приливает к лицу, я чувствую, как щеки и уши полыхают с новой силой. Но вместе со стыдом приходит волна возмущения. Кусаю себя за губу, пытаясь выйти из ступора. Я не покорная собачка, с которой можно делать что угодно!

А потом с ужасом понимаю, что закусываю губу еще по одной причине…

Хоть движения Деймоса и были резкими, но говорит он спокойно:

- Обычно нежданными гостями занимается охрана… Но таким экземпляром я не против заняться и сам.

Я облизываю пересохшие губы.

Умолять бесполезно, да и гордость не позволит. И не вырваться из стальной хватки… Остается только ненавидеть.

- Я не крыса. И не воровка…  - гляжу исподлобья.

Его лицо практически на уровне моего - подоконники здесь высокие. Мелькает мысль, что если я смогу разбить ему нос головой, то вырвусь. Дурацкая мысль. И дурацкая надежда, что все может закончиться хорошо. Что это происходит не со мной. Что это просто страшный сон. Или фильм ужасов.

Деймос хмурит брови и смотрит на настенные часы:

- Меня это начинает утомлять. У тебя минута, чтобы объясниться, - он замирает, затем очень опасно улыбается. – И если мне что-то не понравится, я буду делать так…

Он хватается за материал моих штанов на внутренних сторонах бедер, резко дергает в разные стороны. Прочный латекс не выдерживает такой силы, рвется. Я успеваю только ахнуть, пытаясь прикрыться руками. Черные легинсы разорваны, между ног рваная дыра, из которой бесстыдно сверкают белые трусики.

Я размахиваюсь, с целью влепить пощечину! Наплевать на раздумья и чувства самосохранения!

Но мою тонкую ручку легко перехватывает мужская ладонь. Слегка сжимает и аккуратно кладет на подоконник. Деймос снисходительно цокает и не без удовольствия всматривается в созданное им отверстие. Видно, как ему нравится эта игра.

А меня трясет так, что зубы начинают громко клацать.

Миллиардер говорит:

- Я жду. А я не люблю ждать, девочка.

И я наконец решаюсь…

Глава 5

Я хочу признаться ему, что я - Алика Волкова, дочь Александра Волкова. И будь что будет…

Но не успеваю. Срабатывает пожарная сигнализация.

Деймос только хмурится.

Он стаскивает меня с подоконника, тащит за руку к кровати. Я хромаю - лодыжка  почти прошла, но еще побаливает. Силой усаживает.

- Фобос, охраняй, - указав на меня, кидает команду псу.

А сам достает из шкафа одежду.

Расчётливые действия, никакой суеты. Стремительная грация уверенного хищника. При каждом движении его мышцы упруго перекатываются. Его тело красивей, чем у греческих богов. На него невозможно не смотреть. И я завороженно смотрю, любуюсь даже, несмотря на опасность ситуации.

За дверью слышатся беспокойные голоса, беготня какая-то.

Звук сигналки стихает.

Деймос подходит ко мне. Смотрю на него снизу вверх, мну в руках краешек покрывала. Он оделся в белое поло и синие джинсы. Неужели даже в такой ситуации он не забывает стильно выглядеть?

- Пошли, - он сжимает мое запястье и тянет за собой.

Мы оказываемся в коридоре. Дыма практически не видно, но носом улавливаю гарь.  

Деймос рявкает:

- В чем там дело?

Смотрит на меня:

- Твоя работа?

Опускаю голову, не отвечаю. Он сильнее сжимает мне запястье, но больше ничего не говорит, широкими шагами идет к лестнице. Я со своей больной ногой еле поспеваю за ним. Хромаю. Ему приходится тянуть меня.

Он оглядывается, опускает взгляд на мою ногу, хмурится.

Подхватывает на руки, как что-то невесомое, прижимает к себе, идет дальше. Я не сопротивляюсь, из такой хватки не вырваться. Да и куда сейчас вырываться с больной ногой. Я уже устала нервничать и переживать, на меня наваливается апатия, а может это руки Деймоса так действуют? И запах его?

Дыма я не чувствую. И не вижу. В воздухе пахнет свежестью. И Деймосом… Его запах сильней всего. Приятный, ненавязчивый - одновременно успокаивающий и будоражащий.

Выглядываю из-за его плеча. Фобос следует за хозяином.

К нам спешит мужчина в форме. Видимо, охранник.

- Денис Александрович, докладываю! Очаг возгорания в сейфе. Я перекрыл доступ к кислороду, пожар ликвидирован.

Охранник среднего роста и комплекции, но ниже Деймоса. И кто кого из них охраняет…

- Костя. Узнай, как она сюда проникла. Обойди периметр.

Костя с любопытством разглядывает меня, но под пристальным взглядом Деймоса тушуется и отшагивает, пропуская господина.  

Моя голова дрыгается в такт шагам. Я прикрываю глаза и открываю их только когда оказываюсь сидящей в кресле.

Мы в той комнате с аквариумом и сейфом, накрытым теперь покрывалом. Здесь, в отличие от коридора, пахнет гарью. Немного серо от дыма. На потолке черные разводы. Открытое окно – единственное спасение.   

- Молчунья, говорить будешь? Повторяю вопрос. Это твоя работа? - Деймос кивает на сейф.

Смотрит на меня, сузив глаза до острого прищура. Его губы расплываются в улыбке. Неожиданно.

Вжимаюсь в кресло, хочу спрятаться в нем, сама в мебель превратиться, лишь бы не этот пристальный взгляд и улыбка, не предвещающая ничего хорошего.

Он снова нависает надо мной.

Спина покрывается мурашками, я ерзаю, не в силах отвести взгляд. Он будто демон, но… выглядит божественно… Красно-синяя подсветка аквариума подсвечивает его со спины и это добавляет ассоциаций с дьяволом.

Глаза внимательные, прожигающие до глубин. Я будто под гипнозом, как птичка, попавшая в кольца питона. И пошевелиться не могу. Что он будет со мной делать? Я не знаю, чего ждать. Что будет? Что? Неизвестность пугает больше всего…

- Выверни карманы.

Я решаюсь заговорить. Стараюсь, чтоб мой голос звучал твердо:

- Вы на моем месте поступили бы так же.

- Ты без понятия, как бы я поступил и зачем. Ты нарушила МОИ законы и испортила МОЁ имущество. И я не буду с тобой нянчиться. У меня другие методы. Понимаешь?

- У вас вообще совесть есть? – мой голос звучит беспомощно.

- Девочка, ты забываешься. Выворачивай карманы, если не хочешь, чтобы я это сделал.

Я привстаю в кресле. Отмечаю, что лодыжка уже почти не болит. Показательно выворачиваю карманы. Телефон-то у меня в рюкзаке, а рюкзак я в шкафу забыла, растяпа. Но сейчас мне это только на руку.

- У меня ничего нет. Я ничего не крала. Мне чужого не нужно.

Деймос отходит от меня на пару шагов.

- Я уже понял, что тебе было нужно. Ну что ж. Видимо, папа тебя плохо воспитывал. Придется мне этим заняться.

Усмехается.

А я от этих слов словно от плетей съеживаюсь, опять мурашками покрываюсь и выть хочу. Он ведь не отпустит меня, глупо было надеяться на это. Он не воспринимает меня как дочь бывшего друга, он воспринимает меня как дочь врага. Хотя, я не уверена, что он точно понял, кто я. Может, просто совпадение, на счет папы… А спросить не решаюсь. Вдруг сделаю еще хуже.

В дверь стучатся.

- Входи.

Заходит Костя с огнетушителем в руках, косится на меня в кресле и докладывает:

- По периметру ничего необычного не обнаружено. Но Олег сейчас смотрит камеры.

Костя секунду мнется и неуверенно продолжает:

- Денис Александрович… Может откроете, - кивает на сейф, - потушим там все.

- Не нужно. Иди.

В глазах охранника читается облегчение. Он торопливо разворачивается и выходит, прикрыв за собой дверь.

- Подойди.

Я не сразу понимаю, что это адресовано мне.

И он правда думает, что я сейчас встану и подойду к нему? Считает, что у меня нет выбора? Или… у меня его действительно нет…

Но я мотаю головой и не встаю.

Он молчит и смотрит, ждет, но его лицо все хмуреет и холоднеет, а в глазах будто ртуть скапливается. Желваки вздуваются.

Ой-ей… Я вижу, что грядет буря… Лучше подойду, чем Деймоса злить, может все обойдется?

Поднимаюсь. Гордо задираю голову и распрямляю спину. Не буду жаться как испуганная овечка и трястись.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Смелей.

В его позе, во взгляде, в голосе, в каждом жесте – власть. Спокойная власть, уверенная, но я понимаю, что если не подчиняться, то он станет жестким, карающим, нутром я это чувствую, все инстинкты мне об этом кричат.

Решаю, что в этом подчинюсь. В остальном – нет.

Первый мой шаг уверенный, а второй… Я замираю.

Он шагает ко мне сам.

- Хорошая девочка, - его одобрительная, хоть и слегка насмешливая, интонация обдает неведомым ранее теплом.

Что со мной такое…

- Вернемся туда, откуда начали.

Глава 6

Мы идем обратно - сквозь уютный, мягкий свет настенных бра. Только вот мне совсем неуютно. Мандраж возвращается с новой силой.

Я иду впереди. Деймос позади меня, как конвоир.

Я мечтаю, чтобы что-нибудь произошло. Ну, например, чтобы Деймос оступился и сломал бы себе шею, на его дом напали бы бандиты или упал метеорит. Эх.

Мы входим в комнату, где совсем недавно я пряталась в шкафу.

Вперед проскальзывает Фобос, задевая меня за ногоу. Он оборачивается на меня, молотит хвостом, с открытой пасти слюна капает.

Ух, чудище, он мне по пояс, даже выше, мамочки…

Я пячусь назад и упираюсь спиной прямо в Деймоса. Тут же дергаюсь, хочу отшатнуться, но он уже положил свою ручищу мне на плечо. Мой затылок ему по грудь примерно, такая я маленькая по сравнению с Деймосом.

Я напряжена до предела, учащенно дышу, паника захлестывает. Опять.

- Спокойно, - он обхватывает меня поперек, чуть повыше груди, прижимает к себе. – Фобос, место.

Пес уходит, и я выдыхаю.

Деймос отпускает меня и разворачивает к себе. Его лицо ничего не выражает, я не могу предположить, что будет дальше. И именно неизвестность пугает больше всего.

Протягивает руку и дотрагивается до моего лица, я аж не дышу. Но он всего лишь заправляет прядь волос мне за ухо.

Отступает на шаг, оглядывает прищурено.

- Ты очень напряжена. Отправляйся в ванную.

Чтоооо? Я быстро моргаю. Беру себя в руки.

- Послушайте… Давайте поговорим? Произошло недора…

- Я сказал. Быстро. В ванную.

Мамочки, у него аж ноздри раздуваются, так он не привык, чтоб ему перечили… Я все-таки отшатываюсь. Пытаюсь справиться с нахлынувшими эмоциями. Ну не могу же я идти туда? Или могу…? Может это правда поможет мне прийти в себя? Вроде тут нет ничего непристойного… Ну, как нет… На грани. А может там есть окошко и я смогу сбежать? Или хотя бы возьму таймаут - подумать...

Сомнения. Сомнения. Сомнения.

Но они недолго длятся, потому что Деймос подходит и берет меня за руку опять, ведет в ванную, щелкает выключателем.

- Сама справишься или помочь? – спрашивает на пороге.

- Сама…

- У тебя пятнадцать минут.

За мной захлопывается дверь.

Первым делом проверяю, можно ли закрыться изнутри. Можно. Отлично!

Щелк.

Озираюсь.

Никаких золотых унитазов и аляповатых расцветок. Все очень современно и гармонично. Стильный дизайн: в черно белых тонах с серебряными элементами, туалет с биде, ванна, джакузи и прямоугольная душевая кабина, похожая на кабину космонавта со множеством кнопок, рычагов и функций. В ней, похоже, есть деление на сауну и тропический душ.

Вау!

В доме отца тоже все по евростилю, но даже близко не такой элитный люкс. А уж про однушку, в которой я жила, и говорить нечего…

 И как этим пользоваться?

Ох, я даже забываюсь, в чьем я доме. Кстати, эта фразочка про папу и воспитание... Это не совпадение, он действительно меня узнал? Я уже не знаю, как к этому относиться. Я сама хотела сказать, кто я такая. Посмотрим, в общем…

Жаль, что в этой роскошной ванной комнате нет окон.

Снимаю ботинки и иду к ванне. Больше ничем воспользоваться не решусь, а то сломаю – еще больше на меня долг повесит, отрабатывать заставит. Теплота пола приятно отдается в ступнях.

Включаю воду, раздеваюсь, опасливо поглядывая на дверь.

Лежу в ванне и стараюсь отвлечься от мыслей, очистить разум. Не получается. Образ Деймоса перед глазами. Жар его хватки до сих пор ощущаю, вкрадчивый голос в ушах стоит…

К черту!

Вызываю у себя другие воспоминания. Как этот голос отцу угрожал, как уничтожить его обещал, шантажировал, если отец не сделает, то, что нужно ему – Деймосу. А ведь они друзьями были.

Отцу потом скорую вызывать пришлось, и он сих пор в больнице лежит. Неделя с того времени прошла. Поэтому то я сюда и полезла, на отчаянный шаг решилась – весь компромат на отца уничтожить, хоть как-то помочь.

Снова внутреннее возмущение вспыхивает. Деймос - чудовище. Нельзя забывать об этом.

Злость помогает, придает сил, уже не хочется сворачиваться в клубок и плакать. Не буду умолять, отец не умолял, и я не буду. С чувством собственного достоинства на казнь пойду.

Вытираюсь мягким полотенцем, подсушиваю волосы.

Раздается требовательный стук в дверь. Суетливо одеваюсь. Трусики, лифчик.

Стук повторяется и на этот раз сильней.

Оглядываюсь в поисках хоть какого-нибудь средства самозащиты. Ничего подходящего.

Дверь распахивается ровно в тот момент, когда я до конца натягиваю лосины.

- Время истекло, выходи.

Он сидит, развалившись, на маленьком диване в черном халате. Под халатом ничего нет, только обнаженное мускулистое тело.

А я стою посреди комнаты и на мне черный лифчик и обтягивающие штаны. Одеть топик мне не дали.

Но я стою с гордо выпрямленной спиной, с поднятой головой и смотрю ему в глаза. Вызывающе.

Ничего не могу с собой поделать.

В груди и ногах начинается мандраж, меня потряхивает и хочется убежать.

Я уже понимаю, что деваться некуда – постараюсь отрешиться, пусть трахнет и отпустит. Отпустит же? Главное – я сделала то, что хотела – уничтожила данные в сейфе и я могу злорадствовать, а он меня не переиграет теперь.

Надоело бояться.

Буду лежать и смотреть в потолок, считая овечек. В конце концов, он очень красивый, ухоженный мужчина. Хоть узнаю, что такое секс.

Заставляю принять себя максимально независимый вид.

Вдоволь насмотревшись и удовлетворенно кивнув, он говорит:

- А теперь приспусти штаны и ложись животом мне на колени. Я буду тебя наказывать. 

Глава 7

Я вздрагиваю.

Что? Вот так? Унизительно-то как… Нет, на такое я не согласна, у меня есть чувство собственного достоинства.

Он продолжает:

- Знаешь за что?

Надо объяснить ему, почему я так сделала, может есть шанс, что он поймет меня и отпустит?[H1] 

- Я… - с трудом выдавливаю. - Пробралась в ваш дом и уничтожила…

- Нет. Попыталась уничтожить. Если бы смогла – я бы с тобой иначе разговаривал.

В смысле «попыталась?» Огонь не разгорелся? Потух? Но я видела дым и гарь. Как я умудрилась облажаться? Твою ж…

Злость и стыд приливают к щекам. Перевариваю информацию.

А он наслаждается всей гаммой эмоций на моем лице.

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Спустя какое-то время начинает говорить. А я не слышу уже, стою как оглушенная, выхватываю лишь отдельные слова «задница, беспомощная, девственница», и яркие образы вспыхивают у меня в голове.

Мне хочется кричать. Деймос говорит уверенно и чуть снисходительно. Иногда я слышу нотки сочувствия, и это очень контрастирует с его словами.

Деймос пронизывает насквозь своим проницательным взглядом и рассказывает, что меня ждет. Как он меня привяжет. Как он меня накажет. Как заставит наслаждаться. Как я буду с удовольствием сосать его член. Как я буду умолять оттрахать меня. Как буду сладко кричать. И кончать.

Он знает, как ломать и подчинять. Лишь словами. Я впервые столкнулась настолько с властным мужчиной, с человеком, который считает себя хозяином этой жизни и всего мира, наверное, и я попала под его ауру. Что же делать?! Я понимаю, что если не подчинюсь, он правда сделает все то, что о чем говорил. Он тот – кто исполняет свои слова. Я ему безоговорочно верю.

Меня пробирает до дрожи. Я уже не сдерживаюсь и трясусь.

А он заканчивает монолог:

- …бонусом, кстати, расскажу и покажу то, зачем ты забралась в мой дом. А пока вперед, начинай. Подходи, снимай штаны. Считаю до пяти. Один.

О, Боже, нет...

Умолять? Угрожать? Просить? Убегать?

- Два.

Сжимаю кулаки.

- Три.

Дышу сквозь стиснутые зубы.

- Четыре.

Зажмуриваюсь.

- Пять!

Не надо!

Всхлипываю и судорожно шагаю вперед. К нему. Навстречу ужасу и унижению.

Открываю глаза.

Еще шаг. Еще. Надо сделать последний.

Ноги трясутся и подгибаются, чуть не падаю.

Еще шажочек и я прямо перед ним. Поднимаю глаза:

- Вы понимаете, кто я?

Он ухмыляется уголком рта. Разворачивает ко мне экраном ноутбук, который лежит рядом с ним.

- Понимаю.

На ноутбуке открыта отцовская страница в Фейсбуке. Деймос, что-то щелкает мышкой, потом стучит клавишами и открывается фотография, где мы с папой в ресторане делаем селфи. Но это же…годовалой давности фотка. Папа ее выкладывал, но я сразу же попросила удалить, что он и сделал.

Вот оно как… Интернет ничего не забывает…

Последняя надежда тает.

Деймос протягивает руку и привлекает меня ближе к себе.

Теперь я стою между его разведенных ног, а он все так же сидит. Ловит мой подбородок и заставляет посмотреть в глаза.

Лепечу:

- Вы же не будете…  -

Он чуть щурится. Его взгляд ничего не выражает.

- Буду, - губы чуть кривит, а голос холодный. – Снимай!

От жесткого приказа я вздрагиваю. Опять всхлипываю. Лучше я сама, чем он осуществит все то, что говорил.

Непослушными пальцами подцепляю резинку лосин. Тереблю ее, тяну вниз. И натягиваю обратно.

Набираю воздух, чтобы сказать твердое: «Нет» и… натыкаюсь опять на его ртутный взгляд. Я понимаю, что он теряет терпение. Он же щас меня порвет, если я посмею ему перечить…

До боли кусаю губу.

Дергаю штаны вниз до середины бедра. Осознаю, что от спешки нечаянно трусы захватываю. От прилившей к лицу крови мне становится жарко и нечем дышать, я хватаю воздух со всхлипами и хочу провалиться прямо в ад. Лучше в аду, чем с Деймосом!

Судорожно пытаюсь натянуть трусики обратно, но Деймос перехватывает мою руки.

Он чуть отодвигает меня и сводит колени вместе. Сейчас я должна лечь на них, подставив попу под шлепки. Господи, какая жесть. Я не буду, не буду, не надо… Ни за что!

Я хочу спросить, отпустит ли он меня потом. Хочу, но язык присыхает к глотке, и я давлюсь невысказанным вопросом, потому что я боюсь, что он скажет «нет». Пусть у меня останется надежда.

Я стою. Закрываю лицо ладонями. У меня нет слез. Я до сих пор не могу поверить в происходящее. Ладонь Деймоса ложится на мою ягодицу. Господи, какая у него горячая рука, раскаленная, прожигает меня, я будто плавлюсь под этим жаром. Как мороженка.

Деймос чуть сдавливает полуокружность и давит, заставляя двинуться и выполнить то, что он приказывал.

- Смелей.

Он опять притягивает меня к себе. Под давлением руки я ложусь животом на его обнаженные, горячие колени, мои ноги оказываются задранными на подлокотник дивана. Или это софа? Она слишком маленькая для дивана… Блин, о чем я думаю…

- Умничка.

Я утыкаюсь лицом в черную обивку, руки подтягиваю под грудь. Пытаюсь сжаться.

Мне хочется кричать «не надо», хочется вцепиться в его ногу зубами, лягаться и брыкаться, но я понимаю, что это невозможно. И в том числе потому, что в паре шагов от нас лежит Фобос и смотрит на нас. Хотя угроза сексуальной расправы теперь гораздо страшнее собачьих клыков.

Кончиками пальцев он неторопливо скользит по моей спине, по изгибу поясницы, снова достигает обнаженной попы. Кладет руку на нее по-хозяйски, сминает.

Я ерзаю от этих движений, покрываюсь мурашками, ощущаю как волоски на руках приподнимаются, а соски твердеют. В животе начинает разливаться жар, пульсацией уходящий ниже.

Ягодицы обдувает холодком. Это Деймос занес ладонь для удара.

Мамочки…

Глава 8

Нежную кожу ягодицы обжигает болью!

Одновременно с этим звук шлепка звонко разносится по комнате.

- Ах-х! – сама не ожидаю, что вскрикну, я же хотела гордо терпеть без единого звука и движения.

Сжимаю зубы, но уже поздно.

Хлысь!

Еще хлесткий шлепок, уже по другой ягодице. Как же жжет!

Ай! Еще!

Ну все, это уж слишком, я не позволю так с собой обращаться!

Я дергаюсь, брыкаюсь ногами.

- Куда собралась?Мы только начали.

- Отпусти!

Я рвусь, что есть сил. Пытаюсь извернуться, укусить, вырваться!

Деймос одним движением заводит обе мои руки за спину, прижимает к пояснице, вдавливая меня в свои колени. Я продолжаю дрыгаться, в надежде сделать хоть что-то.

Добрыкалась. Он зажимает мои ноги между своими. Теперь я лежу на одной его ляжке и не могу даже дернуться. Сволочь!

Он проводит рукой по горящей ягодице.

- Порозовела, - его голос хриплый, низкий, довольный.

Я чувствую его ладонь. Деймос нежно гладит места ударов. Пытаюсь вывернуть голову, чтобы посмотреть на него.

Шлепок! Шлепок! Шлепок!

Все шлепки с оттяжкой, от которых я каждый раз ахаю и вбиваюсь головой в подлокотник.

Вгрызаюсь зубами в черную обивку.

Шлепок! Пауза.

Шлепок! Пауза.

Слышу, как свистит воздух перед шлепком, сжимаюсь в ожидании обжигающей боли.

- Не надо! – я сама не ожидаю, что выкрикну это.

Он хлещет, но не так сильно.

- Пожалуйста… - обивка вся мокрая от слюны.

И на удивление, на этот раз его ладонь опускается нежно, ласкает саднящую кожу, поглаживает, растирает.

Боль уменьшается, я расслабляюсь, перевожу дыхание.

Его прикосновения умелые, контрастные: то сожмет, то погладит, то быстро проведет рукой, то медленно – кончиками пальцев.  И эти прикосновения… приятные?

- Тебе нравится, - он не спрашивает, он утверждает.

- Н-нет… - чувствую себя пойманной на запретном.

Он отпускает мои руки, раздвигает мои ягодицы в стороны. Там становится мокро от его слюны.

Я взвываю и руками вцепляюсь в подлокотник дивана.

Нет! Нет! Нет!

Он снова прижимает меня так, чтоб я не дергалась.

Его палец начинает движение с копчика, все ниже, сверху вниз, медленно и попадает в ложбинку между ягодиц и ведет очень медленно сверху вниз, подбираясь… туда.

Нет!

Напрягаю мышцы что есть сил, из глотки вырывается какой-то звук.

- Расслабься, девочка.

- Пожалуйста... - выдавливаю.

- Тш-ш-ш.

Безнадежно дергаю ногами. Не помогает. Его палец находит запретную дырочку, поглаживает вход в отверстие… Недолго поласкав там, палец не проникает внутрь, как я боялась, а скользит ниже, и, раздвигая складочки, оказывается у влагалища. Утопает во влаге.

Я издаю сдавленный полувсхлип.

- Какая мокренькая. А говорила - не нравится, - интонации вкрадчивые, довольные. - Обманывала? Еще наказать?

- Не надо…

Его пальцы достигают клитора, скользят по нему, поглаживают. Я ахаю в голос.

Меня будто током пронзает. Я и не осознавала, как возбуждена, пока он не дотронулся. А теперь понимаю… чувствую, как внутри все пульсирует, как мне приятны его действия... Это дико. Запретно. Ужасно.

Каждое его движение отдается во мне. Я пытаюсь отключиться, думать о том, как ненавижу его. Как он играет со мной, пользуется, развращает. А я даже не могу сопротивляться…

Я должна затушить это унизительное возбуждение и…

… все мои попытки проваливаются. Я растворяюсь. И часто дышу.

Хлесткий удар по попе.

- Ай!

- Будешь еще обманывать?

Еще шлепок. Попа опять горит.

- Я могу делать с тобой что угодно. В этом доме я устанавливаю законы.

Хлыысь! Ой как отожглооооо....

- Но я уже говорил тебе об этом. Говорил же? Отвечай мне!

- Да… - выдавливаю сквозь выступившие слезы.

- Так вот первый закон. Не лгать. Ясно?

- Да…

Он снова проникает пальцами мне в промежность.

Ягодицы горят, отшлепанные жесткой рукой, а в лоне пульсирует от желания…

Дыхание переходит в стоны...

И он останавливается.

Освобождает меня от своей хватки.

Резко хватает за плечи и рывком поднимает.

Теперь я сижу на его коленях спиной к нему.

Чувствую его дыхание на затылке, оно колышет волосы, щекочет шею.

- Мне нравится, как ты течешь и подчиняешься, - шепчет на ушко.

Он раздвигает колени, и я оказываюсь на полу. Ворс ковра щекочет голую кожу. Поворачиваюсь к нему.

Деймос смотрит на меня сверху вниз и властно, хрипло говорит:

- А теперь поработай ртом. 

- Ч-что..?

- Соси, я сказал.

 В нутро будто спицу вонзили, а от нее стыд разливается, прожигает, напоминает мне - какая я. Не такая. Неподчиняющаяся. 

- Не буду, - мотаю головой. - Ни за что.

Деймос хватает меня за волосы. Я вскрикиваю и чувствую, как кожа на затылке натянулась. Он наклоняется ко мне, его глаза оказываются напротив моих. Серые, стальные - они затягивают, подчиняют, утягивают в свои океаны. Я опускаю взгляд.

Он берет меня за подбородок, нежно, это так резонирует с грубой хваткой на волосах… Большим пальцем проводит по губе, будто задумчиво. Палец замирает в углу рта.

- Конечно, будешь.

Я дергаюсь. 

- Я не буду повторять все, что сказал. Но напомню, что жизнь и судьба твоего отца все еще зависит от меня. Будет он на свободе или в тюрьме. Он меня кинул. И других людей подставил. Но ему и тебе повезло, - Деймос сначала хмурится, а потом его взгляд становится хищным, пожирающим, - ты мне интересна. Поэтому я с тобой добрый. Но у меня заканчивается терпение. У тебя есть шанс отработать все долги – воспользуйся им.

А меня трясет, я не хочу, я помню свой опыт, всю жуть. Глаза стекленеют, в горле ком и хочется выть.

Чуть склонив голову набок, он смотрит на меня очень внимательно.

И вдруг, прищурившись, отпускает волосы и поднимает, прижимает к себе.

Я оказываюсь в его объятьях, уже не сопротивляюсь, вдыхаю аромат сильного мужчины, врага моей семьи, угрозы для моей гордости и вообще жизни. И он гладит меня по голове. А я плачу. Но вместе со слезами приходится облегчение.

Он непредсказуемый. Я не знаю, что будет дальше. Но сейчас мне вдруг стало… хорошо.

Глава 9

Деймос.

Жду, когда ее слезы закончатся.

Ненавижу нытье.

Но девчонка в стадии нервного срыва, пусть проплачется.

Провожу пальцами по ее волосам, они все еще влажные после душа.

Тыльной стороной ладони скольжу по щеке.

Она котенком свернулась у меня на груди, я чувствую, как ее трясет. Маленькая такая.

Член пульсирующе саднит. Трахну ее щас, надоело тянуть. Ее чувства меня волновать не должны.

Дотягиваюсь одной рукой до столика, беру бутылку Перье, откручиваю крышку.

Плач становится тише. Она медленно отрывается от меня и смотрит в глаза. Взгляд пока рассеянный, мечущийся, снова ненавистью наливается.

Усмехаюсь.

Вручаю ей бутылку.

- Пей.

Она стучит зубами по горлышку, всхлипывает, но затем справляется и жадно глотает

- Успокоилась? Продолжим, - ставлю бутылку обратно.

Не даю ей окончательно прийти в себя, снова наматываю волосы на кулак, заставляю поднять голову.

 Задерживаюсь на секунду, оглядываю. Хороша. Даже заплаканная - чертовски хороша. Так даже лучше.

Проникаю большим пальцем в краешек рта, заставляю приоткрыть. Наклоняюсь к ее губам, впиваюсь в них ртом, языком ее язык нахожу, требовательно встряхиваю за волосы.

Она не сопротивляется, не брыкается, сначала замирает, а потом откликается, слабо. Неуверенно.

Упирается мне ладошками в грудь, будто оттолкнуть хочет, но не смеет уже.

Расстегиваю лифчик. Задолбал, мешается.

Продолжаю целовать, а рукой грудь сжимаю, мну. Кручу затвердевший сосок двумя пальцами.

Она хочет что-то сказать, но я не позволяю, языки сплетаются.

Ее участившееся дыхание такое сладкое, голова кружится.

Как же заводит, сучка, не помню такого стояка со школы.

Подхватываю ее, на диване места мало. Малыха вообще, веса нет.

Укладываю ее на спину, прижимаю к кровати. Не отрываясь от рта, стягиваю до конца штаны, отбрасываю в сторону.

Она начинает трепыхаться, как бабочка. Уже не вырвешься, расслабься, киса.

Пальцы утопают во влаге, когда я проникаю ей между ног. Девчонка пытается сжать ноги, но бессмысленно. Она нещадно течет, и сама этого пугается.

Скольжу по клитору, постепенно наращивая скорость.

Ее дыхание учащается, она жадно ловит воздух, и я отрываюсь от ее рта, переключаюсь на сосок.

Мне по-кайфу с ней играть. Нравится ломать. Заставлять делать выбор между аморальным и желанным. Поддаться страсти или сохранить гордость. Хочу, чтоб желание захлестнуло так, чтобы и сомнений не осталось. Поэтому я не беру ее силой. Пусть сама попросит. Униженно, скромно, покорно, стесняясь. И вот тогда я ей засажу.

Предвкушение затягивается, но оно того стоит. Я кайфую. Думаю, она мне еще долго не наскучит. А потом я опробую на ней весь свой инструментарий, уже не интересуясь ее желанием.

Хочется вцепиться ей в сосок зубами, но я сдерживаюсь, лишь всасываю его, играюсь языком.

Она выгибается дугой, стонет, руками мне в волосы вцепляется.

- Не надо, не надо, пожалуйста…

Останавливаюсь. Сверху ложусь, между ног бедрами скольжу. Членом упираюсь в мокрую дырочку. Смотрю в распахнувшиеся глаза:

- Ты же хочешь этого. Тебе нравится.

Она закусывает губу, в глазах борьба.

Требую:

- Скажи это.

Членом сильней давлю, головка уже у самого входа замерла. Лбом упираюсь в лоб, в горячие губы ей негромко говорю:

- Ты боишься быть шлюхой. Боишься своих желаний. Боишься, что уважать себя перестанешь. Постыдным это считаешь. Да?

- Да, - выдыхает она едва слышно.

- Боишься собак. Боишься меня. Боишься за отца, - перечисляю безжалостно, а рукой грудь ласкаю.

- Д-да…

- Значит ты трусиха? – сжимаю сосок двумя пальцами.

Стон.

- Но ты пробралась ко мне ночью. Сожгла сейф.

Пауза.

- Значит ты храбрая?

Двигаю тазом так, чтобы член скользил по клитору, но не входил внутрь.

- А-а-ах..

- Ты хотела приключений, - лизнув ее нижнюю губу, я слегка прикусываю и отпускаю. - Вот они с тобой и приключились.

Она выгибается подо мной, обмякает в руках, ерзает бедрами, глаза становятся блуждающими. Членом чувствую, как пульсирует ее влагалище, щедро выпуская теплую жидкость.

 - Разреши себе. Отпусти страх. Ты хочешь, и это нормально.

Грудь вздымается под моей ладонью, я еле сдерживаюсь чтоб в нее не ворваться, стискиваю сосок до болезненного вскрика, сжимаю, кручу, распаляясь до предела.

- Признайся, что хочешь. Ну? Давай.

- Я…

- Говори.

- …хочу…

Я доволен.

- Вот и умничка.

Она ничего не успевает сообразить, как я приподнимаюсь, переворачиваю ее на живот, подхватываю под бедра. Вцепляется в подушку руками, вжимается в нее лицом, подавляя влажный всхлип предвкушения.

С хлюпающим звуком проникаю внутрь на длину головки. Хочу одним толчком пронзить, порвать преграду, но осталось последнее:

- Сама.

И она не выдерживает, послушно насаживается, с протяжным, глубоким стоном отдается мне. Врагу своего отца.

Камера в углу все записывает.

Глава 10

Алика

- Какая покорная девочка. Так и быть, сегодня буду с тобой помягче. 

Меня заполняет изнутри. Медленно, аккуратно, но неотвратимо. Мой жалобный стон превращается во влажный всхлип наслаждения.

Я нанизана на его огромный жилистый член. Сжимаю руками простынь, пытаюсь уползти, вырваться. Он держит меня за бедра и начинает методично натягивать, постепенно ускоряясь.

Мне невыносимо приятно и одновременно больно, внутри меня слишком узко для его мощной дубины. Но где-то на границе сознания я ловлю ускользающую мысль, что если он остановится и отпустит меня, то я… расстроюсь? Какой ужас… Как это порочно и постыдно…Боже мой… А-ах-х…

В голове калейдоскоп эмоций и ощущений: от саднящей боли, до пульсирующего блаженства. Для мыслей и сомнений места не остается.

Сжимать зубы и кусать губы не помогает, я все равно выдаю стонами свое болезненное удовольствие. Я и не знала, что может быть так приятно…

Он методично трахает меня…

Я кричу, растворяюсь в этом болезненном фейверке из похоти, разврата и желаний.

Шлепающие звуки в такт моим крикам. К наслаждению добавляется легкая боль на коже ягодиц, усиливая краски экстаза.

Спустя пару минут он останавливается и, не вынимая члена, наматывает волосы на кулак и тянет за них, заставляя меня подняться.

Шлеп!

- Ааа-х, - непроизвольно вырывается из моего горла.

Жжется.

Я отрываюсь от кровати, и он грудью прижимает меня к стенке. Упираюсь в нее руками, тяжело дышу.

Спиной чувствую его жар.

Член снова скользит внутри меня. Все быстрей и быстрей. Я закрываю глаза, проваливаюсь в новые ощущения, меня разрывает…

Он губами касается моего уха:

- Нравится?

Мурашки разбегаются по всему телу от вкрадчивого шепота и от того, что я не смогу ему признаться… Нет, мне не может это нравится, нет, нет, я не такая…

Требовательней тянет за волосы.

Выдыхаю:

- Пожалуйста…

Его пальцы находят бугорок клитора и ласкают в такт движений бедер. Ахаю, замираю, распластываюсь по стенке, растекаюсь в его руках…

А он ускоряется, все быстрей, сильней, ярче, опасней….

- Ну же, детка. Признайся, как тебе нравится.

Задыхающимся шепотом едва слышно признаюсь:

- Мне… нравится…

О боже, я правда сказала это...?

- Умничка.

И словно барьер последний сметается – порог наслаждения до наивысшей точки доходит, между ног пульсирует, и я в космос улетаю… Я кричу и кончаю, сама до конца насаживаюсь на член, рывками, трепыхаюсь на нем, прижимаюсь щекой к стене и обмякаю.

Колени трясутся.

Одновременно с этим он выходит из меня, рычит, и спустя короткое время я чувствую, как на поясницу выплескивается теплая жидкость.

Стою, все так же опираясь на стенку, и тяжело дышу, пытаюсь с мыслями собраться.

Рядом со мной плюхается пачка салфеток. Я не реагирую, повернуться боюсь.

Потом слышу, как его шаги в сторону ванной отдаляются, и медленно сползаю на кровать.

Вытираюсь.

Что это было сейчас такое?

Трясу головой. Смотрю в окно – там светает уже. Это сколько же времени прошло?

Бутылка воды стоит на столике, хватаю ее, выпиваю всю залпом.

В ванной шумит вода.

Ооо…

Судорожно одеваю трусы, штаны, лифчик. Затем скидываю ноги с кровати, и подскакиваю к шкафу. Взять рюкзак и бежать отсюда, куда глаза глядят!

- Вуф! – гулко раздается за спиной.

Замираю. Черт… Про дога-то я и забыла.

Опять все повторяется. Хоть плачь…

Когда Деймос выходит, я сижу одетая на кровати. Коченею, не знаю, как себя вести и что будет теперь.

Он щелкает выключателем, свет гаснет.

Деймос останавливается напротив меня. Я смотрю в пол и вижу только ноги. Он садится рядом, берет меня за подбородок, заставляет поднять взгляд на него.

Его глаза светятся серебром. Или мне так кажется в темноте.

- Собралась куда-то? Раздевайся, ложись. Останешься сегодня у меня. А завтра определю тебе место.

Определю… место?

- Отпустите меня… Отпустите?

Я впервые вижу, как Деймос смеется. Зубы белые, ровные, только клыки чуть выделяются из общего ряда. Он снимает с бедер полотенце и растягивается на кровати, закидывает руки за голову.

- Такой ты мне нравишься больше. Так и знал, что с тобой будет интересно, - Деймос резко прекращает смеяться и приказывает: - Умоляй.

Я вспыхиваю.

- Еще чего.

- Тогда спи. Тебе завтра силы понадобятся, у меня на тебя большие планы.

- У меня отец в больнице. Мне надо к нему, - отчаянно пытаюсь уцепиться хоть за что-нибудь.

- Меня это не волнует, - его голос снова становится безэмоциональным и холодным. - Ты сама пришла ко мне. Теперь ты – моя. И останешься у меня столько, сколько я того хочу. Завтра расскажешь и покажешь, как проникла сюда, поняла? А я расскажу про твоего любимого папочку. А теперь ложись. И спи.

Закусываю губу. Вбираю в грудь воздух, чтобы возразить, но Деймос не дает возможности – притягивает, прижимает к своему обнаженному телу, улыбается, гладит по голове и говорит:

- Тш-ш-ш. Еще слово, и я тебя в рот оттрахаю.

Глава 11

Моя «комната постоянного пребывания» милая и уютная, хоть и маленькая. Нейтрально-бежевые оттенки с бирюзовыми аксессуарами, все роскошное, качественное, дорогое… Так и хочется разорвать все эти шелковые подушки, разбить зеркала с завитушками, разрезать тяжелые шторы, раскидать по белому ковру землю из растений…

Уф.

Я закрыта на ключ.

Неохотно ковыряю овсянку с ягодами. Тарелку с кашей и бокал с зеленым чаем мне принесли, пока я была в душе.

Чай выпиваю, а еда не лезет. У меня сосет под ложечкой, не могу найти себе место в ожидании Деймоса. Прокручиваю в голове, что собираюсь ему сказать.

А моего рюкзака в шкафу не оказалось. Вот так. Просто не оказалось. Глупо было рассчитывать, что его не заметят. Я попала внутрь благодаря удаче, но, чтобы выбраться, нужно рассчитывать только на себя.

Вспоминаю, как проникла сюда.

…Когда в тот вечер я приехала на электросамокате к резиденции Деймоса, я не была уверена, что смогу попасть внутрь.

Моей идеей было поговорить с Деймосом на счет отца. Попытаться хотя бы. Баллончик с  аэрофаером я захватила с собой на всякий случай. Я вообще ношу с собой разные баллончики, в том числе перцовый и газовый. Как средства самозащиты…

Когда Ролс-Ройс Деймоса выехал, я не тормознула машину. Вообще не вышла. Испугалась. И потом медленно брела вдоль периметра особняка. В тот момент задняя калитка с писком открылась и из нее вышла женщина в светлом костюме и шляпе. У нее зазвонил мобильник. Она полезла доставать его из сумочки, достала, но выронила пластиковую карточку.

Я хотела ее окликнуть, но… Подошла и подобрала потерю. Это знак, решила я тогда. Судьба дает мне шанс. Дождалась ночи, оставила самокат в кустах и с обмирающим сердцем приложила пластик к двери. Сработало. Проникнуть в дом скрытно мне показалось менее страшным, чем поговорить с Деймосом напрямую. И я хотела перекрыть свою трусость. И хотела, чтобы отец мной гордился.

… Теперь гордиться точно нечем. Пленница миллиардера.

Подхожу к окну. Третий этаж, окна не открываются – я проверила. Сажусь на подоконник и обхватываю колени, прижимаюсь к ним щекой.

Вид из окна сказочный. Прямо под моим окном фонтан и трехметровый бонсай в окружении альпийской горки - полянки с маленькими кустиками, камешками, цветами. Не разбираюсь в ландшафтном дизайне, но выглядит фэнтезийно… Хм, неожиданно, я думала, мужчины предпочитают газонную траву, а никак не полянки с цветочками…

Людей нет. Только вдалеке замечаю ту самую женщину в шляпе, у которой из сумочки выпал пропуск.

А рядом с ней мальчик лет трех на вид. Или девочка? Они неспешно идут по тропинке вдоль кустов ежевики к дому. Она пытается взять малыша за руку, но он выдергивает руку.

Интересно…

Кто это? Ребенок Деймоса? С няней?

Щурюсь, но разглядеть их толком не могу. Жду, когда они подойдут ближе.

Они подходят к фонтану, под мое окно.

С любопытством их рассматриваю.

У малыша светлые волосы, до плеч, из одежды рубашка и шортики. Это все-таки мальчик.

Но Деймос темный, смугловатый… Вряд ли сын. Тогда кто?

Женщина садится на скамеечку и достает смартфон, а мальчик идет на полянку. В руках он крутит какую-то штуковину, похожую на кубик Рубика, но только шарик.

Он садится на корточки и начинает играть - самозабвенно раскладывает камешки в ряд, от большого к маленькому, по кругу. Стучу в окошко, желая привлечь его внимание, но так, чтобы меня не видела его няня. Она периодически поглядывает на него, но больше зависает в телефоне.

Попытки с пятой мне удается задуманное, или это просто совпадение, но он поднимает голову наверх и смотрит. Может на меня, а может на бабочку, улетающую ввысь.

Машу ему рукой, улыбаюсь. Не реагирует, только смотрит.

Симпатичный малыш, но очень уж выражение лица у него серьезное, отрешенное. Такое ощущение, что он тоже тут в плену, под присмотром строгой надзирательницы.

Спрыгиваю с подоконника, шарюсь по тумбочкам.

В одном из ящиков комода нахожу пустую тетрадь и ручку. Рисую веселую мордочку, приставляю к окошку. Снова стучусь-скребусь, чтоб посмотрел. А мальчик опять занялся камешками, забыл про меня, что ли?

Но вот его голова задирается вверх, и я показываю ему накарябанный смешной смайлик.

Ноль реакции, опять взялся за камешки. Эх. Внимательней смотрю на его выложенную окружность из камней. Круг в круге и еще в круге.

Рисую на листочке примерное тоже самое. Нет. Комкаю комок и рисую спираль на весь листок. А в центре сердечко. Хотя его, наверное, и незаметно будет снизу, но все равно. [H1] 

Дожидаюсь, когда мальчик поднимет голову и снова показываю картинку. Теперь он смотрит гораздо дольше, но… Я все равно не понимаю, на меня или мимо.

Сердце сбивается с ритма, когда я вижу Деймоса. Он уверенным шагом идет к фонтану. Даже отсюда видно, как перекатываются его мышцы под обтягивающей, черной водолазкой. И это придает ему сходство с черным ягуаром с лоснящейся шкурой. Хозяином джунглей. Хозяином мира... Красивый…

Закусываю губу, до боли сжимаю. Прекрати любоваться, Алика! Он чудовище! Наглый, нахальный монстр, забравший невинность и отобравший свободу.

У меня есть надежда, что отец выберется из больницы [H2] и уладит этот вопрос. Вот только… Он может и не выбраться. Это уже второй инфаркт, первый был, когда мама его бросила, а я осталась с ней.

Не хочу об этом думать!

Между тем, Деймос, перекинувшись парой слов с женщиной, подходит к играющему малышу. Садится перед ним на корточки, протягивает руку. Малыш не обращает на него внимания, продолжая играть в камушки.

Ого, я тоже хочу позволить себе так же игнорировать миллиардера.

Деймос берет камешек и кладет в один из рядов. Мальчик секунд десять смотрит на это вторжение, а потом встает и, обхватив себя руками, начинает покачиваться, стоя на месте.

Деймос тоже встает. Его спина чуть горбится, но потом распрямляется.

Внезапно мальчик перестает качаться. Он вскидывает голову и смотрит наверх. На меня. Неуверенно поднимает руку и показывает пальцем.

Деймос оглядывается и тоже пристально смотрит.

А я отшатываюсь от окна и чуть не падаю.

Глава 12

Сумерки. Гостиная и свечи. Рыба-гриль и овощи. Вино. Приятная музыка. Деймос и Фобос.

И я.

Я одета в черное обтягивающее платье с открытой спиной. У меня появилось куча шикарной одежды самых крутых брендов, и нижнее белье разнообразных фасонов, в том числе такое, от которого я впадаю в ступор. Ведь там, где должно быть прикрыто - дырки.

А еще у меня есть духи и косметика, но… мне все это не нужно. Меня это бесит. Я хочу ходить по улице непричёсанной, в черной толстовке и лосинах, а не чувствовать себя комнатной собачкой. Но у меня нет выбора.

Я храню молчание, застыв на стуле с выпрямленной спиной, и ничем не выдаю своих чувств. Внутри меня комок из клокочущей ненависти, панического страха, разъедающего стыда и… и… и желания. Желания успокоения. Когда я плакала у Деймоса на груди, а он прижимал меня к себе и гладил, мне стало спокойно. Было ощущение, что вот он – человек, которому подвластно все, который решит любую проблему. Если захочет.

На мою беду, Деймос излучает уверенность и власть, как радиацию, и любой, находящийся рядом, попадает под его ауру. Он электризует собой пространство. И я точно знаю, он получит все, что захочет.

А вот я хочу, чтобы он пожелал меня отпустить и отстать от моей семьи. Но… где-то очень глубоко внутри, в самой сердцевине этого грубого, токсичного комка из моих эмоций есть еле трепещущееся ощущение...чего-то еще… Ох, лучше не думать… Вырвать все это, к черту, и растоптать.

Деймос, как всегда, выглядит изумительно. И бесстрастно. Он отправил официанта восвояси и теперь сам наливает мне вино. Ставит бокал, садится напротив меня.

- В сейфе ничего не было, - без всяких вступлений начинает он. – Этот сейф – пустышка. Для таких умных, как ты. Неужели ты правда думала, что я буду держать его на виду?

 Я не реагирую. Мне уже все равно.

- Итак, о твоем отце. Я догадываюсь, что он тебе рассказал, - пауза, -  а о чем умолчал.

Я не шевелюсь, даже вилку не беру, хотя рыба пахнет очень аппетитно: филе лосося блестит в свете свечей, от него поднимается пар и дразнит мои обонятельные рецепторы. Я сегодня весь день ничего не ела.

- Как ты думаешь, из-за чего у нас произошел конфликт и двое друзей резко стали врагами?

Я равнодушно пожимаю плечами:

- Бизнес?

- Нет, Алика. Твой отец не такой, как тебе кажется. И я хочу тебе об этом рассказать. О его предательстве и подлости, о том, как он воспользовался…

К горлу подкатывает клокочущая ярость, прорывается, и я перебиваю, почти выкрикиваю:

- При чем тут вообще мой отец?! Он в больнице! Вам этого мало?! Я ничего не хочу знать! Даже если он чудовище – вы не лучше! – глаза начинает щипать от слез. – Что вы делаете со мной? Заперли тут, угрожаете, шантажируете, берете насильно с угрозой расправы? Это нормально?!

Деймос щурится, крутит в руках сигару.

Моя грудь вздымается от внутреннего шторма. Я не буду рыдать. Хватаю трясущейся рукой бокал и делаю большой глоток. Выпиваю все. Меня окутывает бархатистым теплом, растекающимся от горла до желудка. Красное вино частично гасит бурю эмоций.

Вызывающе смотрю в стальные глаза Деймоса.

Его острый прищур хочет проколоть меня – нахалку, посмевшую перебить его – господина.

Он ломает сигару напополам.

- Видишь ли. Если птичка лезет в рот крокодилу, то логично, что он захлопнет пасть? Я привык получать желаемое. Любыми средствами.

Он смотрит на меня так, что я перестаю дышать. Продолжает:

- Я пожелал тебя, когда увидел еще у самых ворот. Это я позволил тебе попасть внутрь. Ты попалась. И была наказана.

- И после этого вы смеете что-то говорить о подлости, предательстве и о том, что кто-то кем-то воспользовался? Даже если мой отец такой, то вы – еще хуже! В сотни раз! Он, по крайней мере, никого в плену не держит. Я залезла не для того, чтобы навредить! А для того, чтобы спасти. Разницу понимаете?

- Твой ход мыслей наивен.

Деймос на секунду закрывает глаза, а когда открывает, то в них колышется тьма с хищными отблесками свечей.

- Но мне нравится, - в его интонациях появляются вкрадчивые нотки.

Он встает. Обходит стол и протягивает руку.

- Приглашаю на танец.

В его ладони три моих запросто уместятся.

Нахожу в себе силы усмехнуться:

- Как будто у меня есть выбор.

Деймос медленно ведет меня в такт музыке, обхватив за талию одной рукой, а второй держит за руку. Благодаря высоким каблукам я дышу ему в плечо, а не в грудь. Вдыхаю запах. Меня обволакивает опасным жаром, голова кружится. А может это вино на голодный желудок так повлияло…

- Ты права, киса. Во многом.

Я сбиваюсь с такта, хочу остановиться и посмотреть на него. О чем это он? О том, что у меня нет выбора? Или о том, что я сказала раньше? И вообще, он серьезно или иронизирует?

Он замечает мое ошеломление, усмехается уголком рта:

-  Я поиграю с тобой в другую игру. В справедливость. Неделю ты будешь жить у меня. Если в конце захочешь уйти – держать не буду. И отца твоего прощу.

Мысли разбегаются как муравьи в разворошенном муравейнике.

- Не понимаешь, что это значит, да?

Киваю.

- Всю неделю дом и прилегающая к нему территория до забора в твоем распоряжении. Ходи, куда хочешь, делай, что хочешь. Без глупостей. А вечерами и ночами – ты моя. Я буду делать с тобой, что хочу.

- Но я против, - пытаюсь отстраниться, но хватка на талии становится жестче. 

- Я сделаю так, чтобы ты была за.

Он прижимает меня к себе еще крепче. Музыка заканчивается. С ужасом ощущаю, как увеличивается у него между ног.

- Днем тебя будет сопровождать Фобос. Поэтому настало время познакомить вас поближе.

Глава 13

Деймос сразу сказал, что никакой когнитивной психотерапией заниматься не намерен и, если я хочу преодолеть страх, то он поможет. А если не хочу, то бояться собак - мое право.

Кое в чем он мне, конечно, уже помог. После танца я, доедая рыбу и попивая вино, наблюдала как Фобос выполняет команды хозяина. Я сама издалека командовала «сидеть» «лежать» «голос» и прочее. Удивительно, но пес слушался. Я даже прибодрилась, когда Деймос положил ему на нос кусок сыра и говорил «нельзя», а дог сидел, скосив глаза на нос и пускал слюни.

Я сижу рядом с Деймосом. Фобос лежит у наших ног на животе, положив морду на пол. Я тяжело дышу и старюсь не смотреть на него, но мне уже не так страшно.

Деймос берет мою руку в свою:

- Закрой глаза. Доверься.

Я подчиняюсь. Да и как не подчиниться, если его тон такой властный, а руки такие могучие… Я же тростинка в его руках, чуть сожмет и все переломится.

Мне неуютно, но с этим мужчиной я чувствую себя в безопасности. Ведь даже такое клыкастое чудовище, как Фобос, ползает перед господином на брюхе. И как щенок радуется, когда ему достается скупая ласка.

Хотя ощущение безопасности очень противоречивое. Кажется, что Деймос обманчиво заботливый, он играет со мной, он полон контрастов. Сейчас заботится, а потом… в постели…

Но я стараюсь не думать об этом.

Мои трясущиеся пальцы чувствуют жесткую гладкую шерсть, а ухо ощущает жаркое дыхание Деймоса и ловит его шепот:

- Расслабь руку. Вот так, почувствуй. Просто гладь. Умничка.

По спине бегут миллионы мурашек…

Чувствую, как в пальцы тычется что-то холодное и влажное, хочу отдернуть руку, но Деймос держит крепко, не позволяет.

Открываю глаза. Фобос лизнул мой палец. Снова зажмуриваюсь и буквально вжимаюсь в Деймоса.

- Все хорошо, тише-тише.

Мое дыхание выравнивается, я успокаиваюсь.

- Ну как? Уже не так страшно?

- Уже не так…

- Вот и славно. Иди одень купальник и спускайся. Время одиннадцать. До двенадцати закрепим успех, а потом в спальню.

Дергаю плечом, что означает «вот уж нет».

***

Летние ночи теплые.

Я стою в одном купальнике у кромки бассейна и мне не холодно. Может быть потому, что моя спина прижата к горячему телу Деймоса. Он стоит прямо позади меня, положив руки мне на плечи. А справа сидит Фобос и так же, как и мы, смотрит на водную гладь. Подсветка в бассейне делает воду искрящейся, волшебной. Босые ноги ощущают тепло деревянного настила.

С неба за нами подглядывает луна.

На столике рядом стоят порезанные фрукты и два бокала, почти опустошенные.

Освежиться и правда хочется, от алкоголя начинает мутить, но он свое дело сделал – я расслабилась, напряжение притупилось.

Деймос отпускает мои плечи, подходит к краю бассейна и ныряет головой вниз. Его прыжок эффектный, грациозный. Всплеска почти нет. Даже не верится, что такой великан, как Деймос может так ловко прыгнуть. И правда ягуар.

Ежусь. Спине, лишенной обогрева, становится зябко.

Деймос подплывает к краю, кладет локти на край бассейна, требовательно смотрит на меня:

- Иди сюда.

Ну уж нет, я пойду по ступенькам.

Деймос провожает меня взглядом, но ничего не говорит. Чувствую маленькую победу.

Пока иду, отмечаю, что нигде нет игрушек, детских принадлежностей. Ребенок, которого я видела из окна, здесь живет или был в гостях? Мне хочется спросить об этом, очень уж необычный, странный мальчик, чувствую из-за него смутную тревогу.

Аккуратно спускаюсь в теплую манящую воду.

Ступенька, вторая…

Хорошо бы уплыть подальше от этих двух чудищ…

Ай!

То ли из-за алкоголя, то ли из-за шумного плюханья Фобоса в воду, я оступаюсь, неловко взмахиваю руками, пытаясь удержаться, теряю равновесие, падаю, прямо головой об …

Меня подхватывают мощные руки.

Как он смог успеть? Это ж какой стремительный прыжок нужно было совершить и какую реакцию иметь, чтобы поймать меня у самой кромки…

Сердце колотится, я судорожно вцепляюсь в бугры мышц, задыхаюсь.

Деймос прижимает меня к себе, внимательно смотрит. В  его глазах мелькнуло волнение или мне показалось?

- Купание отменяется.

Он несет меня к дому, а мне неловко, хоть я и благодарна за спасение.

- Я сама пойду.

- Сама ты уже по ступенькам пошла. Второе правило, - по его интонации я понимаю, что он сердится. - Беспрекословное послушание. Если я сказал иди сюда, значит иди сюда, ясно?

Молчу, кусаю губу, хмурюсь.

Мы уже в доме. Он ставит меня на пол, берет за подбородок, заставляя поднять голову. С него капает вода. Пристально смотрит, продавливает взглядом, будто клеймо выжигает.

Отвожу глаза:

- Ясно…

Он отходит к креслу, по пути схватив полотенце, садится, широко расставив ноги.

- Сейчас проверим, насколько тебе ясно. Снимай купальник. Медленно.

Глава 14

Пока мы были в бассейне, кто-то из прислуги убрал посуду, задуть свечи и включил торшеры. Теперь в гостиной полумрак разгоняет теплый ламповый свет, а томная музыка негромко ласкает слух.

Атмосфера мягкая и интимная. Какой, оказывается, у Деймоса вышколенный и незаметный персонал. И… опытный.

Молча смотрю на него, вальяжно устроившегося в кресле. Его лицо утопает в тени.

Деймос неспешно обтирает полотенцем рельефные ручищи с перекатывающимися бицепсами, мощную шею…

А я не успела промокнуть, а то бы сейчас тряслась от холода и страха. Хотя нет - страха почти нет, но возмущение начинает нарастать. Это вино так действует или я устала бояться?

Он в самом деле думает, что я буду подчиняться? Или проверяет буду ли я слушаться? По его лицу ничего не могу понять.

- Я вам не рабыня. Не буду.

Отступаю назад, к двери.

- Ты же сказала, что тебе ясно? Значит не так уж ясно?

Он подается корпусом вперед и ставит локти на колени. Как хищник, готовящийся к прыжку. Как сжатая пружина…

Ой, рано я радовалась избавлению от страха…

Сглатываю.

Выпаливаю, не задумываясь:

- Мне ясно, что я буду слушаться только, если это не порочит меня и не унижает. Вам ясно?

Обмираю - вот это я выдала…

Он же щас разозлиться, и мне хана… Мое тело напряжено до предела.

Он смеется. И резко, одним движением, встает. Полотенце с бёдер падает на пол.

Отчаянно хватаюсь за соломинку:

- Вы говорили, что сделаете так, чтобы я хотела! А я не хочу!

- Говорил. А ты сама не хочешь меня отблагодарить? Я тебе жизнь спас.

- А я не просила! – кричу. – Лучше бы я сдохла, чем вот так!.. Издеваться надо мной…

Он неспешно идет ко мне, а я отступаю. Утыкаюсь спиной в стену. Все, идти некуда.

Деймос делает последний шаг и нависает надо мной, упирается ладонью в стену, чуть повыше моей головы.

Я испуганно смотрю на него снизу вверх, вжимаюсь в стену, хочу просочиться сквозь нее, наружу, на свободу, на воздух. У меня голова кружится.  Хочется убежать, но не могу же я позволить ему опять… взять меня…

Вспоминаю, какая кара ждет меня за непослушание, что он может сделать со мной… И все резкие слова, готовящиеся сорваться с языка, умирают.

Он вплотную ко мне стоит, с его волос капает, как тогда, когда он был только из душа. Ловлю дежавю. Меня снова накрывает сосущее чувство в животе, растекается волнами, как растекаются по моей груди капли влаги, падающие с его волос.

Стена холодная, а от Деймоса жаром веет, я покрываюсь мурашками, чувствую, как твердеют соски и понимаю, что это заметно сквозь купальник.

- Ты опять боишься? – интонации его голоса где-то посередине между наждачкой и бархатом.

Срывающимся шепотом спрашиваю:

- Зачем вам это? Зачем вам я? Полно девушек, которые будут в восторге…

Он кладет указательный палец мне на губы, и я умолкаю, стискиваю зубы. Но его это не останавливает. Он очень медленно обводит контур моих губ, заводит палец в рот - под нижнюю губу…

- Такой красивый рот. А говорит такую чушь.

Я хочу возмутиться, размыкаю зубы… И он, воспользовавшись этим, вводит палец внутрь, давит на нижние резцы, заставляя открыть рот пошире. Я протестующе напрягаю челюсть, в мыслях откусить палец, но… снова страх… Если я это сделаю, то не уйду отсюда живой.

Мое дыхание учащается, я не могу сопротивляться, понимая всю бесполезность этого. На языке скапливается слюна, его палец погружается в нее, чуть-чуть скользит по кончику языка. Наконец Деймос его вынимает.

Я перевожу дыхание, сглатываю… И вздрагиваю…

…потому что он резко оголяет мне грудь, сорвав купальник. Дорогая ткань стонет, я ничего не успеваю сообразить, как его сильная ладонь мнет меня, а палец, влажный от слюны, скользит по затвердевшему соску.

Полустон предательски вырывается из горла сам по себе. Закусываю губу, заставляя себя затихнуть…

Я хватаю его за запястье, но он этого даже не замечает, продолжает круговые движения…

Волны растекаются внутри меня, постепенно охватывая жаром весь низ живота, превращаются в слабую пульсацию… Ох нет…

Я опускаю глаза и с ужасом замечаю, как натянулись его черные плавки-боксеры, как они едва сдерживаются, чтоб не лопнуть под силой эрекции.

Деймос замечает, куда я смотрю.

Он подцепляет резинку, и спускает их ниже бедер.

Я закрываю глаза. С силой зажмуриваюсь, боюсь смотреть, только не это…

Он хватает мою руку и кладет ее на вздыбленный агрегат, заставляет обхватить член пальцами. Он такой толстый, что пальцы не смыкаются.

Жар его плоти обжигает. Почти до ожогов.

Я чувствую кожей вздувшиеся переплетения вен, а еще пульсацию исходящую от него, и это откликается во мне такой же пульсацией… В унисон. Звучим.

С легкой усмешкой Деймос говорит:

- Расслабь руку. Вот так. Почувствуй. Держи.

Вторичное дежавю.

Я дышу так, будто километр пробежала, опять эти намешанные чувства…

Облизываю пересохшие губы.

Он накрывает мою руку своей, и начинает двигать, верх-вниз, неторопливо, размеренно.

Я открываю глаза, но смотрю не вниз, а вверх, прямо на его губы. Они произносят:

- Видишь. Ничего страшного.

Деймос отводит мою руку от члена. Подступает, и его ладонь движется вниз по моему животу, к резинке трусиков.

Как жалко, что у меня не слитный купальник…

Я хочу простонать «не надо», но только втягиваю воздух, ставший таким плотным, что горло сжимает.

Пальцы неотвратимо скользят к набухшему клитору, и вот уже касаются его бугорка…

Вскидываю голову вверх, затылком бьюсь об стену, меня как током пронзает, время остановилось, фейеверками врывается тягучее наслаждение, глаза заволакивает сладкая дымка.

Я ничего не вижу, не слышу, я только чувствую, как его палец скользит между бесстыдно мокрых губ вверх-вниз, неспешно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ноги подкашиваются, я пытаюсь сжать их, прекратить это, я хочу запретить себе хотеть, хочу уничтожить желание. Но не могу. Не в силах.

Он сам прекращает.

Деймос одним движением срывает с меня трусы, они летят вниз и он подхватывает меня, разводя мои ноги в стороны. Поднимает вверх, подхватив под ягодицы.

Я в его руках. Вся.                                    

Я хватаюсь за его плечи, ногами обхватываю за талию.

И чувствую, как член упирается в меня, прямо в предательски текущую дырочку.

Я не успеваю даже вскрикнуть, ощущаю, что влагалище растягивается, а головка входит внутрь, и я оказываюсь насаженной на его громадный член…

Мой стон перерастает в крик – это и удовольствие, и приятная боль, и стыд, и желание. И злость, на себя, на него, на наслаждение, которое я получаю, когда он, методично двигая руками, трахает меня, держа на весу.

Он тяжело дышит, почти рычит, сжимает мою попу, натягивая меня, все ускоряясь и ускоряясь.

Наши тела сплелись, я обхватываю его спину, носом утыкаюсь в шею.

Я теряю счет времени, мой голос становится хриплым, наши тела теперь совместно мокрые, от пота.

Выдыхаю, когда член выходит из меня, оказываюсь на полу, на коленях перед монстром.

Как завороженная смотрю, как он обхватывает рукой ствол, движет рукой так быстро, что она размывается и спустя несколько секунд из головки выплескивается светлая жидкость, обильно орошая мою вздымающуюся, оголенную грудь.

Закрываю глаза.

В уши врывается хриплый баритон:

- А завтра мы избавим тебя еще от одной фобии. Сейчас я тебе расскажу, что ты будешь делать…

Глава 15

Просыпаюсь от стука в дверь.

Сажусь, я еще в полудреме, ничего не соображаю.

Дверь приоткрывается, и в комнату заглядывает улыбающаяся женщина в форме прислуги.

- Доброе утро. Господин Деймос велел пригласить вас к завтраку.

Мои брови ползут вверх.

Весь вчерашний день я просидела в изоляции, а сейчас «пригласить к завтраку»?

Ах да, действуют же новые условия - с сегодняшнего дня весь дом в моем распоряжении.

На неделю.

Без глупостей.

Ну, конечно, какие глупости, я всего лишь воспользуюсь возможностями связи…

- Хорошо, сейчас, мне нужно одеться.

Женщина не уходит, стоит в дверях.

Не обращая на нее внимание, иду в ванну, чищу зубы, умываюсь, расчёсываюсь.

Все мои действия механические, а мысли заняты другим.

Мама вряд ли спохватится в ближайшую неделю, что меня нет – у нас с ней нет привычки созваниваться. А после того, как я заявила, что временно буду жить у папы и помогать ему в работе, она тем более не позвонит.

Друзья, возможно, потеряют меня, но они точно ничем не помогут.

Единственный, на чью помощь я могу рассчитывать – это папа. Но что с ним? Он все еще в больнице? Он понимает, что я пропала или нет? Сообразит ли, где искать?

Но попробовать связаться с ним обязательно надо.

Распахиваю шкаф, достаю строгое закрытое платье.

- Нет-нет, нужно одеть вот это, - горничная, или кто она, протягивает мне вешалку с черно-белой экипировкой.

Что это?

Недоуменно принимаю вещи, разглядываю.

Белые бриджи, белая блузка, черный жакет с белой окантовкой.

Следом женщина тянет пакет. В нем высокие черные сапоги на низком каблуке, белые перчатки и шлем. Форма наездников. Все с бирками, новое.

Я обалдеваю. Только вчера я была наказанной пленницей без права голоса, а сегодня меня приглашают на завтрак и на ипподром? Какое головокружительное изменение. Деймос так хочет, чтобы я осталась здесь по доброй воле и спустя неделю? Или это какой-то хитрый и коварный план?

Ага…

Значит, я будучинно завтракать, кататься на лошадях, а потом все это доложат папе? Дескать, смотри: твоя дочь-предательница по собственной воле развлекается с врагом, из-за которого ты в больнице?

Или это форма для, прости господи, ролевых игр?

Надежда на интересный день без унижений тухнет, не успев разгореться.

- Передайте, пожалуйста, господину Деймосу, что я не смогу составить ему компанию за завтраком. Очень плохо себя чувствую, извините.

Показательно ложусь на кровать, болезненно морщась.

Служанка в растерянности хлопает глазами.

- Но… Вы не можете отказаться… Как же так?

- Ничего не могу поделать. Даже на свет смотреть больно. Мигрень, - закрываю глаза рукой.

Через пять секунд я слышу торопливое удаляющееся цоканье каблучков.

Лежу и смотрю в потолок.

И почему я раньше так не додумалась сделать? Не встану теперь ни за что, пусть хоть сам Деймос приходит и устраивает разнос: рвет и мечет, а я изображу эпилептический припадок, пусть скорую вызывает.

Точно!

Меня отвезут в больницу, а уж выбраться из больницы будет легче легкого. Туда он ко мне Фобоса не приставит. Отличная идея, Алика.

Мои шикарные планы прерывает истошный детский крик.

Слышно очень глухо, издалека, но отчетливо.

В беспокойстве сажусь. За все время, которое я здесь, я еще ни разу не слышала ребенка. Уже решила, что он в гости приходил…

Кричит так, будто его пытают… Что ж такое-то…

Бедный малыш… У меня у самой сердце кровью обливается, что же он так кричит…

Встаю. Ложусь. Встаю.

Крик звучит на одной ноте, с короткими прерываниями.

Хожу взад-вперед по комнате.

Может быть слухи про комнату пыток у Деймоса – это правда? Может правда и то, что он крышует теневой интернет, где происходит незаконный оборот оружия и продажа детей в рабство?

Аж мандраж продирает…

Кошмар… Ужас…

Надо посмотреть.

Наспех натягиваю всю принесенную одежду, хватаю пакет и выскакиваю за дверь.

Тороплюсь на звуки. Вроде бы они раздаются с первого этажа.

Спешно спускаюсь по лестнице.

Слегка запыхавшись, влетаю в обеденный зал, где вопли слышатся сильнее всего.

Успеваю отметить, что здесь все в классическом американском стиле, здесь я еще не была…

Деймос, в одежде для скачек, невозмутимо сидит за пустым столом и печатает на ноутбуке.

Служанка, что приходила ко мне, суетливо натирает стол.

На ковре сидит маленький ангелочек, одетый в конную экипировку, и орет как дьяволенок.

Женщина, которую я определяю как любительницу шляп, сидит рядом с ним и держит за руку.

Неуверенно шагаю вперед...

И меня одновременно замечают все.

Крик прекращается.

Что это было вообще?

Деймос вытаскивает из ушей беруши и в наступившей тишине произносит:

- Исцелилась? Замечательно. Но к завтраку ты опоздала, - он встает. - Матильда, Матвей готов? Тогда выезжаем.

Глава 16

Если судить по вывеске на въезде, мы приехали на территорию закрытого конного клуба «Возрождение».

Выхожу из внедорожника одновременно с любительницей шляп - Матильдой, она помогает Матвею спуститься, я тоже руку ему протягиваю.

Всю дорогу пока мы ехали, Матвей молчал, зато Матильда пела соловьем, рассказывая мальчику обо всем, что происходит вокруг.

Деймос сегодня сдержанный и молчаливый: в машине он не проронил ни слова, даже протеиновый батончик достал из бардачка и протянул мне, не глядя.

Радоваться надо… Он наигрался, охладел. Осталось пожить по его правилам шесть дней и можно будет забыть обо всем.

Откидываю косу назад, вместе с волосами мысли вытряхнуть хочу, сколько можно-то, жизнь не крутится вокруг Деймоса, да и все не так плохо, как казалось.

Оглядываюсь.

Европейский стиль домиков, уютные дворики: все ровное, аккуратное, подстриженное, красивое. Элитность и сдержанная элегантность читается во всем.

Деймос открывает багажник и достает два чемодана и две спортивные сумки. Передает улыбчивому швейцару вместе с ключами от машины.

Мы идем к четырехместному гольфкару, белой маленькой машинке, которая, как я понимаю, предназначена для поездок по территории.

Господин миллиардер идет впереди, и я разглядываю его широкую спину в приталенном жакете.

Ему очень идет экипировка наездника – возникают ассоциации с английским лордом, только шляпы не хватает. И джентельменских манер…

Матильда тем временем рассказывает мальчику, что его ждет:

- ….а потом ты покормишь Коника. Помнишь, Коника? Коник хороший. Он любит морковку. Дашь морковку Конику? Мор-ко-вку...

И все в таком духе.

Матвей никак не реагирует на ее словесный поток, и я его понимаю. Сложно сосредоточиться, хочется отключиться и лучше шариком Рубика заняться, и то поинтересней будет…

Тихонько спрашиваю:

- Простите, а вы няня?

Она прерывается, и громко отвечает:

- Я специалист по работе с особенными детьми.

Что ж, я так и думала. Наверное, она классный специалист, но меня не покидает ощущение, что она старается больше для Деймоса, чем для Матвея, которому ее причитания как ультразвук.

Когда мы подъезжаем к конюшням и выходим из гольфкара, Деймос ерошит мальчишке волосы, присаживается перед ним и, пытаясь поймать взгляд, говорит:

- Хорошего дня, Матвей.

Дальше мы расходимся – Матильда и Матвей, приглаживающий волосы, уходят с провожатыми, а к Деймосу, кланяясь чуть ли не до земли, подводят мощного, под стать ему самому, вороного коня.

Он кивает в ответ.

Решаюсь спросить:

- А куда мальчик…?

Деймос словно из своих мыслей выныривает, в глазах серое марево, а голос засуху испугает:

- На иппотерапию.

Замечает в моих глазах невысказанный вопрос, щурится:

- Тебе очень интересно, кто он и что с ним?

- Да…

В его интонации возвращается жизнь:

- Будешь хорошей девочкой – расскажу.

Он хлопает коня по холеной шее, протягивает ему угощение. Конь фыркает, ластится, нетерпеливо переступает копытами. Животные Деймоса любят…

Оборачивается ко мне:

- У тебя есть опыт?

- Немного…

- Хорошо. Вместе поедем.

А я-то грезила, что мне доверят отдельную лошадь, и я смогу ускакать, куда глаза глядят, подальше от всех этих опасных миллиардеров, их собак и правил.

Мы надеваем шлемы.

Деймос помогает мне забраться в седло, а сам устраивается сзади.

Мне все еще непривычны его касания, а такая тесная близость вызывает трепет и протест…

Конь неторопливо рысит, ветер приятно обдувает прохладой, облака похожи на сахарную вату.

Если забыть, кто управляет лошадью, то можно представить, что я принцесса, а позади прекрасный принц, только что спасший меня от дракона, и мы скачем в замок, по таким прекрасным просторам, мимо озера с лебедями….

Порочный шепот взрывает мои фантазии в мелкое крошево и напоминает мне, что я не в сказке:

- Ты сладко пахнешь. Так бы и отодрал тебя прямо тут, в поле, пожестче.

Обмираю. Июльский день зимней стужей кажется. И ведь отдерет, если захочет, и ничто его не остановит, даже то, что тут другие всадники встречаются. Поставит у дерева, нагнет, белые бриджи вместе с бельем сорвет и трахать будет, а я ничего сделать не посмею…

Его губы моего уха касаются:

- Ты вчера не кончила, малышка. Сегодня тоже не позволю. За утреннее неповиновение.

Пошевелиться боюсь, равновесие все сложнее держать, кровь к лицу приливает, аж в глазах краснеет, будто солнце Марс заслонил. И его спутник – Деймос.

Шепот через уши во все укромные уголки тела разносится, и ноющие спазмы внизу живота заставляют трусики намокнуть… Только не это…

Мелодия звонка прерывает мое аморальное ошеломление.

Деймос натягивает поводья, заставляет коня сбавить шаг.

- Слушаю, - отвечает он на звонок.

Несмотря на то, что он рядом, я не слышу собеседника.

Деймос продолжает:

- Я до завтра у себя в Возрождении. Что? Да. Подъезжайте, конечно. Вместе в сауне посидим, как раз новый комплекс достроил, потестируем. Ну жду тогда, заодно и обсудим. На связи.

По движениям понимаю, что он убирает мобильник.

До меня доходит:

- Это ваш клуб?

- Мой.

- Вы владелец?

- Да.

Да уж… Есть что-то вокруг, что ему не принадлежит? Или весь мир он заграбастал под себя, а я и не заметила? Весь мой мир и меня…

Он понукает коня двигаться и глубоким голосом произносит негромко:

- Планы немного меняются. Сегодня вечером в сауне нас будет четверо. Там и развлечемся.

Глава 17

Меня захлестывает эмоциями. Любому терпению есть предел. Я пытаюсь обернуться, чтобы посмотреть ему в лицо:

- Что это значит?

Конь останавливается у деревянной беседки на берегу озера.

На другом берегу организована рыбалка, до нас доносятся радостные крики, но в этой части тихо и уединённо.

Деймос спрыгивает и подает мне руку.[H1] 

Я спускаюсь с его помощью и требовательно смотрю на него в ожидании ответа.

Он невозмутим:

- То и значит.

Привязывает коня, идет к беседке.

Не оглядываясь, говорит:

- Подойди.

Каждый его приказ мне приходится себя ломать. Но, понимая всю нерациональность строптивости, подхожу, сажусь на плетеное кресло.

Деймос зажигает печь-барбекю и открывает бревно. Точнее, холодильник, замаскированный под бревно.

Я бы удивилась, но мои мысли заняты тревогой и кучей невысказанных вопросов, которые я, как жвачку с прилипшим мусором, катаю по разным отделам мозга.

Вернуться в реальность заставляет умопомрачительный запах. Вспоминаю, что последние дни я мало ем, а сегодня ограничилась одним лишь батончиком в машине.

Вскоре на столе появляются скворчащие кусочки мяса в обрамлении золотистых овощей.

Желудок призывно урчит, а рот наполняется слюной. Как аппетитно…

Деймос пододвигает мне невесть откуда взявшиеся приборы:

- Ешь.

- Не буду.

Желудок жалостливо ноет, но я его затыкаю.

В меня летит стальной прищур.

Отвечаю тем же, но вряд ли получается так же убийственно:

- Уж решать есть мне или нет, я сама буду! И когда пойти в туалет и все остальное, что касается моего тела!

Выпаливаю и понимаю, что нет… Он моим телом беззастенчиво пользуется. Не принадлежит оно мне.

В его взгляде сквозит насмешка, он уловил мою растерянность, кривит губы:

- Ты забываешься. Ты залезла в мой в дом, а все что в моем доме – тоже моё. До тех пор, пока я не решу, что ты свое… отслужила. Так что нет, твое тело - мое. Оно мне подчиняется. Хочешь, докажу?

Черт… Глаза щиплет. Наверное, это от дыма из барбекюшницы.

- Вы нагло пользуетесь моим телом. Но душа вам никогда не достанется, - отрезаю я, в отчаянных попытках сохранить остатки достоинства.

Деймос тыкает вилкой, одним движением отрезает от мяса небольшой кусочек:

-  А с чего ты взяла, что мне нужно такое абстрактное понятие, как душа, м?

Он спокойно отправляет кусок мяса в рот, пережевывает и продолжает:

- Я похож на верующего? На человека, гоняющегося за мистическим и эфемерным? Вроде нет. Есть только цель. И способы ее достижения. Ты уже моя. Я этого достиг, но хочу большего. И получу. Прими это за факт. И как к этому относиться – твой выбор. Можешь страдать, строить из себя жертву или строптивую ослицу. А можешь получать удовольствие и радоваться тому, что тебя окружает. Душу, кстати, можешь оставить себе. Я не претендую.

Его слова как нож меня режут. Не знаю, что меня задевает больше, но я уже не возмущаюсь, а сижу, опустив голову, и слезы катятся по щекам. Виноват в этом не дым, барбекюшница-то электрическая.

А Деймос добавляет:

- И пойми главное, я не тот, кто начинает с десерта. Я буду наслаждаться тобой поэтапно. Постепенно, расширяя границы.

Вскидываю на него мокрые глаза, презрительно изгибаю губу:

- Звучит-то как возвышено. Называйте вещи своими именами. Расширять границы – это, по-вашему, трахать меня втроем?

Он поднимает бровь:

- Ты о чем?

- О развлечениях в сауне вчетвером.

Деймос насмешливо смотрит на меня долгим взглядом. Говорит протяжно:

- Для тебя развлечения это только трахаться? Неужели ты настолько испорчена?

- Вы еще и издеваетесь? Вы именно это имели в виду!

- С нами проведет вечер мой бизнес-партнер со своей спутницей. И они приличные люди, не свингеры. Еще вопросы?

Растерянно замолкаю. Облеплена неловкостью, как паутиной.

- Тогда у меня вопрос: ты голодна? Напоминаю про правило номер один.

Правило номер один – не обманывать.

- Да…

- Тогда ешь.

Беру вилку, нож. Отрезаю кусочек мяса, отправляю в рот… Мммм… Такое сочное, мягкое, тает во рту, оно идеальное. Или я такая голодная после верховой прогулки.

Спрашиваю, чтобы не возвращаться к прошлой теме:

- Что это за мясо?

- Ферментированная баранина.

Он уже закончил с едой и теперь наливает из термоса в две прозрачные чашки зеленоватую жидкость.

Пододвигает мне со словами:

- А это травяной чай.

Я уже сама догадалась по аромату. Крышесносный запах мелисы, липы, смородины и чего-то еще летнего уносит меня в какое-то далекое детство.

Делаю глоток с закрытыми глазами. Вкус потрясающий. Если лето можно пить, то оно тут – в этом термосе.

Говорю, уткнувшись в чашку:

- Я думала, что миллиардеры пьют только дорогущие вина и коньяк столетней выдержки.

Он добродушно улыбается:

- Травяной чай напоминает мне о том, как мы жили у бабушки с сестрой...

Он осекается, на него будто тень наползает, выражение лица резко меняется, и он сухо заканчивает:

- Кстати, Матвей - ее сын. Мой племянник.

Глава 18

Обратный путь мы молчим. Подъезжая к конюшне, вижу, как в стриженной траве мелькает что-то знакомое, разноцветное.

- Подожди! – я даже не замечаю, как обращаюсь к нему на «ты».

Деймос без вопросов тормозит коня. Он не реагирует на наше «сокращение дистанции».

- Это же шарик Матвея? – указываю пальцем.

- Скорей всего.

Деймос идет за шариком, подбирает и отдает мне.

Кручу его в руках, говорю:

- Давай поторопимся? Матвей, наверное, переживает.

Деймос косится на меня и понукает коня идти быстрей.

- Ты любишь детей?

Пожимаю плечами:

- Конечно.

Нас встречают сотрудники, уводят коня, и мы едем на гольфкаре к гостевым домикам.

Чем ближе подъезжаем, тем больше я сжимаюсь, боясь услышать крик.

Но на удивление тихо.

Заходим внутрь.

- Тссс, Матвейка спит, - Матильда встречает нас на пороге. – Вымотался совсем…

Без шляпы она выглядит не такой важной особой. Обычная женщина чуть за тридцать, слегка усталая.

- Он потерял шарик, - показываю находку.

Она прикладывает пальцы к вискам и кивает:

- Он очень расстраивался… Я положу ему под подушку.

Вкладываю шарик ей в руку.

Жаль, что не получится самой отдать. Мне хотелось посмотреть, как он обрадуется. Почему-то очень жалко малыша.

У Деймоса звонит мобильник, и он выходит наружу.

Спрашиваю:

- А когда Матвей проснется, то… Что вы с ним будете делать? 

Вряд ли Матвей с Матильдой с нами в сауну пойдут. Может смогу договориться с ними время провести. Компания мальчика мне приятней, чем Деймосова. Да и когда рядом племянник и сотрудница, господин тиран ведет себя культурней. Или может у него просто день сегодня такой… Молчаливый.

- А дальше на другие занятия поедем. Водитель скоро подъедет.

Понятно, почему я их в доме не видела и не слышала, с таким-то плотным графиком…

Жаль…

- А сколько Матвею лет?

- Четыре.

Матильда отвечает охотно, решаюсь пораспрашивать ее дальше:

- А у него…задержка развития?

-  У него расстройство аутистического спектра, деточка.

Я об этом тоже думала, но насколько я знаю, аутисты не показывают пальцем. А он показывал. Я сама видела. Об этом ей и сообщаю.

Матильда воодушевленно соглашается:

- Да, это был первый раз. Пока единственный, но… прогресс налицо. Занятия помогают, да и диета имеет значение.

Замечаю на журнальном столике листочки для записей.

- Я Матвею записку нарисую, передадите?

Она кивает и смотрит на часы.

Рисую быстренько то же что и в окне показывала – круги в кругах, а в середине улыбающееся лицо, отдаю Матильде.

Прощаемся и я выхожу.

Остаток дня проходит быстро.  Территория конного клуба масштабная и действительно элитная. И посвящена не только лошадям и скачкам.

Здесь есть и бильярд, и стрельбище, рыбалка на озере, банный комплекс… Это только из того, что я увидела.

Типичные мужские развлечения. По высшему классу.

Наверное, есть еще подпольный уровень, где секс, наркотики и азартные игры…

Деймос отправляет меня на маникюр и педикюр, пока он решает какие-то вопросы. Здесь даже салон красоты есть. Поразительно.

Мне обрабатывают ногти и пытаются завести разговор, еще бы, ведь сам владелец меня привел и велел сделать все в лучшем виде. Но я совершенно не в настроении и безучастно на все реагирую. Даже на вопрос о выборе дизайна только пожимаю плечами.

Думаю о вечере.

Вечером в шесть я должна сопровождать Деймоса в сауне, где будет еще парочка. Заранее готовлюсь к унижениям. В каком виде я предстану? В виде эскортницы? Что обо мне подумают? Что я девочка по вызову?

Но думай-не думай, время неумолимо. Как и Деймос.

Ровно в шесть мы входим в двери банного комплекса. Нас встречает девушка модельной внешности, улыбается, сообщает, что нас уже ожидают и выдает нам по пакету.

В пакете белое махровое парео на бретельках, сланцы, головной убор…

Я в женской раздевалке одна.

И мне очень не улыбается быть обнаженной, хоть и завернутой в полотенце. И к тому же оно такое короткое… Но купальника у меня нет, а в этой модели трусиков металлические украшения, они будут нагреваться… Со вздохом снимаю.

И только я успеваю накинуть на себя парео, как в раздевалку входит Деймос с полотенцем на бедрах. Упирает руки в бока. Замираю и мысли разбегаются, невозможно же иметь настолько безупречное тело…

- Долго возишься. Пойдем.

Идем по красивым коридорам с интимной подсветкой, мимо пальм, и тропических растений.

На ходу рука Деймоса нагло задирает махровую ткань и мою попу сжимает, напоминая о том, что он хочет от меня сегодня вечером. Ягодицу печет, его рука пламенная, и сауны не надо, достаточно взять меня, и я уже мокрая буду…

Подходим к бассейну в виде лагуны с водопадом. Вокруг него разные двери с табличками, но я их не успеваю рассмотреть - Деймос тянет на себя ручку и ныряет в раскаленные недра сауны.

Осторожно вхожу следом.

И сразу выйти хочу.

Внутри расположились люди. Поджарый мужчина с чуть раскосыми глазами, ниже него хорошенькая блондинка.

А всю длину полки справа занимает огромный короткообритый мужик с бородой, весь в наколках.

Но выйти я хочу не поэтому.

А потому, что они все голые.

Глава 19

Деймос ведет себя невозмутимо: спокойно входит, здоровается с поджарым за руку, кивает блондинке, усмехается:

- Не знал, что вы подались в нудисты.

Блондинка кокетливо улыбается:

- Это все задумка Дика.

Поджарый весело добавляет:

- А я чисто из научных соображений. Слышал, что одежда в сауне мешает терморегуляции.

Деймос поворачивается к бородатому, они пожимают руки:

- Дик. Не помню, чтобы мы договаривались о встрече.

Бородатый пьяно смеется:

- Разве так встречают старых корешей, Дей?

А я не знаю, куда деть глаза, тихонько сажусь, куда Деймос указал, проклиная тот день, когда полезла в его дом, чувствую себя овечкой среди волков. Хорошо, хоть раздеваться не заставляют.

Но не все так страшно, как казалось. Никаких оргий, все сидят-лежат на лавках, изнывая под мучительно приятным жаром.

Мужчины заводят непринужденную беседу, прерываемую изредка громкими вставками Дика по делу и нет. Девушки из обслуги приносят запотевшие кружки с пивом и уносят пустую посуду.

Я запоминаю, что поджарый – Альберт, а блондинка – Марина, невеста Альберта. На вопрос Дика «что это за цыпа с тобой?» Деймос представляет меня очень расплывчато, навроде «моя приятная неприятность». Ну, конечно, я даже имени не заслуживаю.

 Дик, наклонившись поближе, оценивающе меня рассматривает с ног до головы, разве что в зубы не заглядывает. Выносит вердикт вполголоса, будто сам себе говорит, будто меня нету вовсе:

- Ниче такая. Трахабельная.

Я вспыхиваю, хотя куда уж больше, и так в раскаленном пекле сижу. Я в аду и это мое наказание. За что?

Смотрю ему в глаза вызывающе, это же не Деймос, с ним могу себе позволить одними губами сказать:

- Отвали.

Деймос и Альберт обсуждают виртуальную реальность, они даже не замечают или не обращают внимания.

Дик хохочет во весь голос:

- Ух, у цыпы зубки есть. Не выбили еще что ли?

Деймос спрашивает:

- В чем дело, Дик?

Бородатый переводит тему:

- Организуем массажисток-миньетчиц? А то я один приехал, думал тут у тебя шеренга на выбор выстроится.  

Дик выплескивает остатки пива на камни.

Они шипят. Как шипит и мой целомудренный рассудок.

Деймос лениво откидывается на полку:

- Я уже их отпустил. Сегодня групповуху не планировал. Придется тебе одному как-то справляться.

Дик бурчит, что отдых без телки – отстой. Альберт сочувственно цокает и говорит, что он предупреждал.

Сам Альберт поглощен сиськами Марины, которые он без всякого стеснения массирует. Она ловит мой взгляд и подмигивает. Вот вам и приличная семейная пара. И, похоже, ей нравится всеобщее внимание. Я стараюсь смотреть только в лица, не разглядывая тела, но удается с трудом. Поэтому просто утыкаюсь в кружку с пивом.

Троица выходит на перерыв, и я более-менее выдыхаю.

По шумным визгам и плескам понимаю, что они прыгнули в бассейн. Умеют же люди расслабляться без комплексов.

Через минуту и Деймос поднимается.

- В хаммам пойдем, - командует он и выходит из сауны.

Вот и выдохнула, называется, забыла я, с кем рядом сижу.

Мы идем в хаммам, предварительно пройдя через тропический ливень специальной душевой.

В хаммаме сразу в облако пара погружаюсь. Все вокруг восточными благовониями пропитано.

Подсветка в полу и в потолке очень тусклая, едва разгоняет полумрак.

И здесь ощутимо прохладней, а влажность просто огромная. Но дышать тут гораздо легче, и мне нравится больше, чем в обжигающей сауне с тремя пьяными людьми. Людьми ли? В их моральном облике я очень сомневаюсь. Зато в морали Деймоса не сомневаюсь вовсе – уверена, что ее вообще нет и никогда не было.

Деймос садится на мраморное ложе. Он полностью погружен в пар, я не вижу его, но слышу приказ:

- Сюда иди.

Робко подхожу, на ходу одергивая полотенце-парео.

- На колени.

Что? Нет… Хочу удрать подальше, в след за своим пропавшим достоинством. Меня что, на роль той самой массажистки-миньетчицы оставили?

Но бежать некуда, в бассейне раскрепощенные пьяные люди, вряд ли они посочувствуют, а на помощь надеяться не следует, хуже того – от Дика надо подальше держаться.

Деймос показывает мне два пальца, напоминая о правиле номер два – безоговорочном подчинении. Страшно представить, что он сделает, если я попытаюсь спорить.

Позволяю себе заикнуться о троице:

- Нас потеряют, будут искать…

- Не будут. Быстрей.

Мне ничего не остается, как подчиниться.

Я медленно опускаюсь, дышу носом, переживаю. Сжимаю зубы, аж челюсть сводит. Вокруг не благовония, а ненависть моя распаляется. Дышу ей.

Стою на коленях перед Демосом, склонив голову. На его бедрах все еще полотенце, но догадываюсь, что он сейчас это полотенце сдернет… А там…

Волнуюсь.

Очень.

Вдоволь насладившись зрелищем меня стоящей на коленях, он милостиво произносит:

- Массаж стоп. Делай.

Сажусь на мрамор, беру ногу Деймоса и понимаю, что меня облегчением накрывает.

Очуметь.

Я радуюсь тому, что враг моей семьи говорит ему ноги массировать. Руками. А не что-то иное. Другими местами…

Совсем уже. Куда я качусь…

Мну стопу наманикюренными пальчиками. Судя по всему, Деймос тоже не брезгует педикюром, все очень ухоженно.

-  Сильней.

Нажимаю сильней на грубую кожу подошвы.

Вглядываюсь в его лицо, но оно в туманном пару скрыто.

Перехожу на вторую ногу, разминаю ее и слышу сдержанное:

- Хорошо работаешь пальцами.

Стараюсь еще лучше, пальцы уставать начинают.

Он протягивает руку к моей ключице, и махровые бретельки спадают с плеч.

Мое дыхание становится глубже и чаще, я вижу, как поднимается бугор под его полотенцем.

 В дверь стучатся и голос девушки администратора взволнованно зовет:

- Денис Александрович, очень-очень прошу прощения, но вас срочно просят к телефону.

- Я занят.

- Я понимаю, извините, но это ваша сестра. Она утверждает, что это важно.

Чертыхаясь вполголоса, Деймос встает и кидает мне:

- Жди меня здесь.

Выходит. Вот теперь точно можно успокоиться. На время.

Я бы с радостью подождала здесь - идти к троице никакого желания. Но мне хочется в туалет.

Выскальзываю за дверь, надеваю сланцы, иду в дамскую комнату. В бассейне уже никого нет, наверное, нудисты вернулись в сауну.

Прохожу мимо водопада, стекающего в бассейн-лагуну. Какой же он шумный…

В дамской комнате так чисто, уютно и никого нет, что я бы лучше тут осталась. Но нужно возвращаться, переживаю, что Деймос вернется, увидит, что меня нет. И мне опять придется огребать. Устала уже.

Блин, до чего я докатилась: мыслю, как собачонка. Рассердится хозяин, видите ли. Аж самой противно. Ну и где мое хваленное «я никому не буду прислуживать»?

Вздыхаю.

Надо потерпеть еще чуть-чуть, а потом можно будет уйти. Деймос сдержит свое слово, да ведь?

Терзаюсь сомнениями…

Но выбора пока нет. Надо возвращаться. Выпью еще пива, для храбрости, рядом с бассейном уголок для отдыха со столом, полностью заваленным закусками и напитками.

Выхожу, торопливо иду обратно. Огибаю бассейн и сталкиваюсь нос к носу с Диком, выходящим из сауны.

Ох ёёёёё….

Видок у него свирепый… А инструмент между ног, на который я все это время старалась не обращать внимания, вздыблен и кренится под тяжестью мощной головки.

Охренеть.

- Цыыыыпа. Ты очень кстати, - он расплывается в противной улыбочке, демонстрируя золотой зуб. – Я как раз ищу кого выебать. Твой борзый рот подойдет.

И он хватает остолбеневшую меня за руку.

Глава 20

Дик до боли сжимает запястье, дергает, так, что я чуть не падаю и швыряет меня на диванчик для отдыха.

Я притягиваю к себе таких мужиков что ли?! Все повторяется, но с каждым разом все страшней…

Если миллиардер хотя бы красивый мужчина, то в Дике мне омерзительно все.

Мысли хаосом проносятся за секунду.

- Я буду кричать! Ааааааааа!

Водопад глушит мои крики.

Дик это понимает. Он нагло ржет, подходя ближе:

 - И чего? Знаешь, сколько шлюх я с Деем на пару драл? Сколько он тебе платит, а? Если расстараешься, может и я тебе заплачу.

Он уже навис надо мной…

В висках пульсирует.

Что есть мочи ору:

- Я не шлюха, понял, отвали! ААААА!

Хватаю со стола бокал и швыряю в бородатого перекаченного пьяного утырка. Он этого даже не замечает. Но в его глазах мелькает сомнение вперемешку со злостью. Наверное, где-то на границе остатков рассудка он понимает, что шлюха бы так себя не вела.

Он шипит, брызжа слюной:

- Ты че ерепенишься?! Знаешь, кто я такой? А кто ты, блядь? Радуйся.

- Я же сказал, что она моя, - негромкий голос Деймоса родным мне теперь кажется, я так рада его слышать, оказывается. - А она тебе сказала отвалить. Вот и отвали.

Дик отступает от дивана и шагает к Деймосу, расправив плечи:

- Не понял? Из-за шалавы щас будешь быковать?

Они почти одной комплекции. Их мышцы вздуваются.

Лоб в лоб друг другу уперлись, ноздри раздувают, желваками играют.

Как два быка. Страшные до чего...

Деймос сквозь зубы говорит:

- Перед девушкой извинись. И вали отсюда.

Меня трясет, как же страшно…Кулак Дика летит ему в челюсть.

Я замираю…

Деймос перехватывает удар.

И бьет Дика головой по лицу.

Дик, зажав нос, отшатывается.

- Я тебя застрелю, слышь?! Из-за шалавы…

Деймос прерывает:

- Думаешь, увеличил хер и крутым стал? Ошибаешься. Ты как был дерьмом, так и остался.

Дик, матерясь, отрывает руки от носа, кровь стекает по бороде. Его глаза разве что кровью не наливаются.

Увеличил член, надо же… Теперь становится понятным его поведение - давние комплексы покоя не дают.

Судорожно оглядываюсь в поисках чего потяжелей. Вот бутылка подойдет.

Деймос шагает к Дику и говорит что-то тихо, я не слышу, водопад глушит.

Но тот будто трезвеет на глазах. Стоит секунд десять с потерянным видом.

Вдруг разворачивается и идет к выходу.

- Извиниться не забудь, - летит ему вдогонку.

Дик оглядывается, кидает:

- Извини, цыпа.

Смотрю ему вслед и чувствую, как у меня глаза на лоб лезут, бутылка из рук на диван падает.

Я в шоке просто. Что такое нужно сказать разъяренному бандюгаю-быку, чтобы он внезапно стал покладистым?

Дрожь постепенно стихает, но до сих пор не верится, что все обошлось вот так.

Из сауны выбегают Альберт и Марина, прыгают в бассейн.

Альберт выныривает, отфыркивается и кричит:

- А где Дик?

- К шлюхам уехал.

- Что?! Не слышу!

Деймос жестом показывает, что Дик ушел. Садится рядом со мной, слегка устало говорит:

- Ты умеешь притягивать неприятности.

- Что это было?

Имею в виду: «что такое нужно было Дику сказать, чтобы он послушно ушел?»

Деймос правильно понимает, усмехается:

- Сказал ему, что знаю, кем он был на зоне и что с ним делали.

Страх совсем уходит, Дик воспринимается все более нелепым и ничтожным.

А Деймос поучительно добавляет:

- Кто владеет информацией – тот владеет миром.

Информация… Точно, у него же и на моего отца компромат есть. Он и папе угрожал. И мне. Да и защищал меня не потому, что благородный рыцарь. А потому что собственностью считает. Не более.

Сдерживаться больше сил нет - напряжение, живущее во мне, выход ищет.

- А с тобой что на зоне делали, что ты на мне отрываешься?!

Выпаливаю и замолкаю, рот рукой зажимаю.

Бутылка, которую я держала, по дивану катится и разбивается.

Вскакиваю с дивана.  Он ведь не стерпит… Да я и сама понимаю, что чушь говорю – не был он на зоне. Отец-то его давно знает…

- Альберт! – кричит Деймос, но смотрит при этом мне в глаза.

А я цепенею и сделать ничего не могу. И взгляд не отвести, как под гипнозом.

- Альберт! Дальше без нас, созвонимся.

- Понял!

Он молча ко мне шагает.

Я отшатнуться хочу.

Поскальзываюсь на осколках разбитой бутылки.

Глава 21

Как тогда, в бассейне, Деймос стремителен - он не позволяет мне упасть.

Я оказываюсь у него на руках, даже не сообразив, как это произошло.

Смотрю вниз – он стоит босиком на осколках. Смотрю в лицо – даже не морщится. Выражение лица пустое, ничего не выражающее.

Апатия лучше, чем постоянный страх и паника. Скинув ярость едкими словами, я впадаю в состояние безысходности. Голова пустая, мыслей нет. Кроме той, что оскорбления такие как Деймос не терпят. Это же как плевок. Как пощечина…

Беспомощность.

Вот что я чувствую, когда он молча приносит меня в раздевалку.  И пока мы в тишине едем по территории. И пока Деймос ведет меня к своему домику. Домищу. Логову зверя.

А сейчас, когда он подталкивает меня на кровать, и даже свет не включает, расстегивает рубашку, меня начинает окутывать липким страхом.

Я - мошка в паутине. А он паук. Но паутину я сама сплела. Когда проникла к нему в дом и сожгла сейф. Когда плюнула словами, после того как он из-за меня со знакомым бандитом на конфликт пошел.

Не отрывая взгляда от Деймоса, отползаю по кровати спиной к стене.

Молчание от него хуже крика терзает.

Он стоит спиной к окну, лицом ко мне, но я вижу только темный широкий силуэт.

Ужасом сковывает, аж дурно становится и сердце из груди выпрыгивает.

Он шагает ко мне. Слишком резко.

Визжу, я до паники доведена, он мне маньяка напоминает, господи…

Деймос притягивает меня к себе, я в его руках, спина прижата к его груди.

Мышцы сводит от напряжения, я даже брыкаться не в силах. Только визжать.

Ласково и аккуратно опускается его рука на мои губы.

- Ну и чего ты кричишь?

Он заговорил и мне легче становится. Замолкаю, перевожу дыхание.

Успокаивающе проводит рукой по щеке, смахивает выступившие слезы. Жар его тела, спокойные движения, околдовывающий запах – все это помогает унять дрожь.

- Потому что страшно…

- Что страшно?

- Что не знаю, что дальше будет…

Его лицо совсем близко. Массивный, гладкий подбородок, четко очерченные губы. Они чуть кривятся, когда он говорит, не переставая утешительно гладить меня по щеке:

- Но ты догадываешься.

Сердце перестукивает.

- Насилие?

Его губы опускаются на мою шею, чувствую кожей теплое дыхание.

- Разве это насилие? Это наказание.

Я закрываю глаза. По крайней мере, понятно, что меня ждет…

Деймос освобождает меня от одежды и договаривает:

- Твой рот его заслуживает.

Мои глаза распахиваются. Неужели он…

Кожей чувствую рельефы его мышц – он прижимает меня к себе сильнее, чувствует, как мое напряжение растет.

Не выдерживаю, истерика на подходе опять на слова подталкивает:

- И чем вы с этим Диком отличаетесь? Он тоже меня в рот оттрахать грозил! Так в чем разница? Доминирование над слабыми – это черта всех мужчин?! Вы себя так сильными чувствуете?

Меня несет волной истерики, я захлебываюсь словами, не контролирую, что говорю, меня как в черный омут толкнуло, не обращаю внимание на происходящее вокруг и не сразу осознаю, что произошло.

А когда слова заканчиваются, я затихаю, тяжело дыша. И понимаю…

…что мои руки сведены вместе и пристёгнуты наручниками к изогнутым металлическим завиткам изножья кровати. Я сижу на коленях лицом к двери в одних трусиках. Позади меня расположился Деймос и гладит по спине, дожидаясь, видимо, пока я выговорюсь.

Передо мной, под моими вытянутыми руками, треугольная массивная подушка.

- Все сказала? Ложись, - интонации Деймоса спокойные, он давит мне на лопатки, понукая выполнить приказ.

После выплеска негатива на меня опять обморочная слабость наваливается…

Что… Что он делает… Не надо…

Я оказываюсь прижата щекой к матрасу, руки вытянуты, а под животом и бедрами подушка, так что попа оказывается существенно выше.

Слабо сопротивляюсь, но бесполезно это…

Пальцы Деймоса плавно скользят вдоль позвоночника.

Тело мурашками покрывается, волоски приподнимаются.

Достигает резинки белья, медленно стягивает.

Закусываю губу, не понимаю, что сейчас будет, точней догадываюсь…

Внутри живота жар растекается. Я чувствую его губы и жар дыхания на пояснице.

Ниже. Ниже… Еще ниже…

Внутри все сжимается: страх, волнение, ожидание, надежда… предвкушение?

Это же ненормально…

Хочу свести ноги вместе, но Деймос их с силой разводит.

Его ладонь мою попу сжимает, массирует, гладит…

- Пожалуйста… - шепчу едва слышно.

Неожиданно влажное и теплое прикосновение… языка между ягодиц… заставляет меня с шумом втянуть воздух. Судорожно дергаюсь, но его руки лодыжки сжимают, как наручники сковывают.

Тепло из живота между ног перетекает, предательски пульсировать начинает, телу приятны эти касания, оно жаждет еще. Как и я.

И получает. Еще… Язык Деймоса скользит глубже, сжатое изо всех сил колечко задевает, я ахаю в голос и чувствую, как теку.

- По… жалуйста… - всхлипывающе повторяю.

И его губы клитор целуют, едва касаясь, еще и еще… И это нежная пытка, безжалостная, жестокая, я выть хочу, так это сладко…

Меня захлестывает желание большего, жалобный стон я уже не контролирую.

А он чередует медленные поцелуи с влажными касаниями языка по набухшей бусинке клитора и мои ноги дрожат, а глаза закатываются.

Вселенная сжимается только до его языка и губ, вытворяющих со мной то, от чего я начинаю похотливо, порочно мечтать о том, чтобы его член оказался внутри…

- Боже… - только и могу выдохнуть я.

Я забываю кто я и кто он, так чувственно он ласкает меня языком, но так неспешно, с выдыхающими перерывами, что кончить невозможно, а так хочется - невероятно, просто безумно хочется.

Мой протяжные стоны, наверное, все вокруг слышат.

Пик наслаждения не спадает, а только нарастает с каждым влажным прикосновением.

Он прерывается, к языку палец добавляется, по смазке скользит вперед-назад, от дырочки к дырочке, то ускоряясь, то замедляясь…

И замедляется совсем, на самой чувствительной точке замирает.

Ерзаю, хочу продлить ощущения…

- Еще… Умоляю…

- Не заслужила еще.

Кровать поскрипывает – это Деймос приподнимается.

Пальцем губ моих касается, проводит по ним, в распахнутый рот заводит…

Автоматически обхватываю его губами, это еще больше желание распаляет, хотя куда уж, казалось…

Деймос встает с кровати, подходит, я вижу, как вздыблен его член под трусами, когда он наручники расстегивает.

Сажусь, тяжело дыша…

Он рядом устраивается, на спину меня укладывает, а головой на подушку.

- Теперь начинаешь улавливать разницу? – его голос тоже прерывистый, грудной и хриплый…

Вглядываюсь в его глаза, там легко страсть читается.

- Да…

- Помнишь, я обещал еще от одного страха избавить?

- Д-да…

- Сейчас самое время.

Глава 22

Сгибаю ноги в коленях и так и лежу на спине.

Смотрю на него – неужели он про тот самый страх говорит? Других страхов у меня нет - только собаки, потому что кусали и…

Вспоминаю, как он мне приказал «сосать», когда наказывал, и как внимательно смотрел, и как не стал настаивать, и как обнял, будто всю жуть моего опыта увидел. Того самого, где меня в подворотне парни зажали и такие же приказы отдавали… От них я спаслась, без последствий, чудом. Последствием стало то, что на член вблизи я с тех пор смотреть не могу без ужаса. И секс меня не интересовал вообще… Сейчас чудо то, что я получаю удовольствие и хочу…хочу почувствовать его внутри себя…

Все это проносится за долю секунды, пока он ночником щелкает. Чуть щурюсь, но свет тусклый, только добавляет интимности.

Его горячие руки по моему телу блуждают, но я пытаюсь стряхнуть их.

Хочу замкнуться, зажаться и спрятаться, чтоб меня не трогали…

Но Деймос не позволяет, его пальцы каждый изгиб находят, от ключиц и до лобка, задерживаются на груди…

Эти руки, эти размеренные, неторопливые прикосновения не дают мне утонуть в мыслях, в воспоминаниях, в размышлениях…

Я понимаю, что он возится со мной, хотя мог бы просто грубо оттрахать, наплевав на мои чувства и страхи, удовлетворить все свои желания, как это делают обычно такие, как Дик. Но он доставляет мне наслаждение… Почему?

Я закрываю глаза и отключаюсь от этого мира. Вызываю образ ласковых и умелых движений языка по клитору и глубже…

Промеж ног снова ныть начинает, требуя сладостного продолжения и долгожданной разрядки.

Палец Деймоса проникает в меня, а большой ложится на клитор и неспешно гладит круговыми движениями…

Изгибаюсь под ним, захожусь в стоне, это приятно и лучше не думать, не вспоминать, не…

- У тебя был плохой опыт, девочка? Хочешь сейчас получить хороший? - Деймос говорит негромко и размеренно, не переставая гладить.

Хочу ли я? Он показал мне, как рот может творить чудеса, как это приятно…

Я хочу продолжения… или не хочу…

- Давай, малышка, скажи это.

Он нажимает на особо чувствительную точку, манипулирует мной, играет… Я это понимаю, но сейчас тело побеждает…

- Дааа…

- Скажи, что ты хочешь взять мой член в рот.

Он трахает меня пальцем. То ускоряясь, то замедляясь…

Я уже в исступлении, изнываю от подходов к оргазму и тем, как он проницательно это чувствует и не позволяет кончить…

- Я хочу… взять в рот… о боже… член…

- Хочешь, чтобы я тебя оттрахал в твой наглый, грязный ротик, маленькая?

Это так развратно, грязно и пошло звучит, что… я почти кончаю.

- Хочууууу… - слова превращаются в стон, мир опять сужается.

- Будешь хорошо сосать и все проглотишь?

- Даа…

- Так и быть уж, - он усмехается.

И он награждает меня.

Резко разводит мои ноги в стороны, приникает губами к клитору, всасывает его в себя, не вытаскивая пальца. Я вцепляюсь в его волосы и кричу, дико, безумно просто, кончаю, сразу же… будто новая вселенная создается, настолько далеко я в космосе оказываюсь.

Он замедляется, дожидается, пока волна сокращений внутри спадет и медленно вынимает палец.

- Садись. Закрой глаза.

И я подчиняюсь.

Сижу на краю кровати, свесив ноги, с закрытыми глазами.

Дрожь возбуждения все еще сотрясает тело, а дыхание такое, будто километр пробежала.

Вздрагиваю, когда губ касается что-то теплое и бархатистое.

Вдыхаю и чувствую легкий аромат. Приятный запах, мускусный, природный, как сама жизнь. Запах, взрывающий, уничтожающий в голове преграду, за которой находятся древние инстинкты.

Они сильнее страхов.

- Давай, Алика.

Он произносит мое имя, первый раз, вот так, в обращении ко мне.

Как тайную завесу срывает.

Мое имя из его рта чем-то новым кажется… Мне посмотреть на него хочется, в глаза заглянуть, какие они сейчас, что внутри у него?

Но… не буду.

Я делаю первое движение языком – пробую на вкус мужской член.

И слышу, как Деймос с хриплым стоном выдыхает, чуть дернувшись.

Ему приятно.

Меня это подстегивает.

То, что раньше меня пугало, теперь заводит. Снова.

Он меня не торопит, ждет.

И я ему за это признательна.

Рот наполняется слюной. Я ее не сглатываю, а снова облизываю тонкую кожицу головки, язык скользит лучше.

- Да, Алика, вот так.

Это добавляет мне смелости. Приоткрыв рот, я обхватываю губами головку. Она теплая,большая и толстая. Я чувствую, как она пульсирует. Понимаю, как ему хочется. Как он сдерживает себя.

Но нет, Деймос не выдерживает, за голову меня посильней подтягивает, погружает член в мой рот. Он легко проскальзывает, член скользкий, влажный и… приятный.

- Смотри на меня теперь. В глаза мне смотри, - его обычно спокойный голос в рык превращается.

Смотрю. В его глазах я отражаюсь.

Я плотней смыкаю губы, не отрывая взгляда от его глаз. Красивых таких, серебрянных…

- Я трахаю тебя, слышишь? В рот. И я вижу, что тебе это нравится.

Ужасно. Дико. Неправильно.

Он прав…

Но нет у меня ни отвращения, ни страха, ни желания сопротивляться, особенно учитывая, что его рот с моей киской вытворял…

Он трахает меня в рот. Вульгарные, грубые слова вызывают однократные сокращения внутренних мышц…

Я снова завожусь.

Отрываюсь от его глаз, смотрю на его основание члена и бритый лобок.

Причмокиваю, обсасывая мужской орган. Захлебываюсь.

Слюна вытекает изо рта, стекает по основанию члена, по мошонке, капает на пол.

Губы чуть припухают и побаливают.

А мне нравится… Я такие чувства испытываю, что меня захлестывает. Я сама управляю мужчиной, его хрипом и ритмом, он не торопит меня. Гладит по голове.

Я двигаю шеей, захватывая член насколько могу, до глотки, наслаждаясь тем, как он часто и глубоко дышит.

И я дышу почти в такт, я снова чувствую, как увлажняюсь, и мне это все в новинку. Как можно возбуждаться от такого?

Он держит мою голову обеими ладонями и теперь сам задает темп, помогает насаживаться на него.

Ускоряется.

Головка наливается, разбухает еще больше, пульсирует, и выстреливает в меня горячими, обжигающими потоками.

И я глотаю. Сама, по собственному желанию, глотаю чуть горьковатую и солоноватую жидкость.

Выпускаю член изо рта.

 Облизываюсь. Вытираю губы и смотрю на него, часто моргая…

Он целует меня в лоб, молча. И уходит в ванную комнату. А мне хочется, чтоб он мне сказал, что-то… Обнял. Полежал со мной вместе.

 Но он уходит, и я смотрю ему вслед, на безупречно красивую фигуру миллиардера. Врага моей семьи. Похитителя, по сути, удерживающего меня с силой. У которого я только что… отсосала?

Стыд приходит внезапно.

Я не знаю, что теперь делать.

Глава 23

Я нахожу кухню, пью воду и снова возвращаюсь в кровать.

Стыд….

Расплата за порок. За то, что отринула свои принципы.

Свинцовой… нет, ртутной тяжестью заполняет нутро. Взамен тому возбуждению и желанию, которое мной управляло, когда я… Делала все это.

Опустошение. Чувство вины.

Смогу ли я теперь себя уважать? Где моя гордость? Достоинство?

Самоотторжение.

Я, считавшая себя сильной и гордой, на самом деле кто?

Я предала свою мораль, променяла на… наслаждение?

Самое яркое, незабываемое, чистое наслаждение, такое, что я думала умру прямо там, задохнусь и растворюсь в нем и никогда не вынырну. Это как наркотик… Я думаю об этом, и тело начинает отзываться, просить добавки.

Но стыд... Стыд все глушит. Я должна быть сильнее тела и его желаний.

Но ведь было так хорошо… И Деймос… Он же был ласковым…

Он просто играл мной. Пользовался.

Пользоваться – это когда с твоими страхами, с твоими чувствами не считаются.

А он считался.

Дело не в нем. А в том, что я не должна быть такой, каких всегда презирала.

Но разве следовать желаниям тела и получать удовольствие – это предательство?

Я запуталась.

Когда Деймос возвращается, я притворяюсь спящей.

Он притягивает меня к себе, как свою собственность обнимает, как мягкую игрушку. Спиной я прижата к его животу.

Мне приятно. Это так странно…

Исходящее от него тепло, размеренное и ровное дыхание, его ладонь, по-хозяйски расположенная на моей груди - все это успокаивает меня.

А раньше нервировало.

Что же изменилось?

Впервые, за все время у Деймоса, я засыпаю спокойно и быстро.

А может быть я просто так сильно устала…

- Просыпайся, Алика.

Открываю глаза, моргаю, натягивая на себя одеяло.

Деймос, стоя у двери, щелкает замком черного кожаного портфеля.

Многие богатые мужчины, добившись успеха, ходят в самых обычных шмотках типа футболки и спортивных штанов, забывают расчёсываться и бриться.

Но этот не такой.

Он выглядит так, будто только что сошел с обложки журнала.

Стильная, деловая одежда, все с иголочки, отутюженное. Белая рубашка, синий пиджак, черные брюки. Зачесанные назад волосы. Осанка, грация, движения, взгляд – он воплощение элегантности и успешности.

- Я вызвал водителя, он отвезет тебя обратно. Он внизу: ждет, когда ты соберешься. На кухне завтрак.

Растерянно хлопаю глазами.

- Обратно? Куда обратно? Ко мне домой?

Он слегка улыбается моей наивности.

- Нет, конечно. В мой особняк. Я вернусь после обеда. К моему приезду надень комплект от «LASCIVIOUS».

На этих словах, не дожидаясь ответа, он выходит за дверь.

Соображаю, про какой комплект он говорит.

Вспоминаю. Видела в шкафу это нижнее белье. Ремешки, кружева, ниточки, веревочки… Где должно прикрывать, наоборот дырки… Комплект развратницы, так я его окрестила, когда увидела. Кстати, интересно, кто отвечал у него из персонала за покупку белья? Как они его покупали? Через интернет? Весь шкаф «моей комнаты» забит брендовой новой одеждой и все мне идеально подходит…

Ох, Аля, не о том думаешь…

***

Водитель – напряженный и молчаливый, похожий на медведя - везет меня в резиденцию Деймоса.

- Простите, а можно попросить у вас телефон? Мне нужно позвонить.

Медведь смотрит на меня в зеркало заднего вида. Морщит лоб.

- Не думаю.

В его словах проскальзывает неуверенность, и я пытаюсь за это зацепиться:

- Почему? Мне очень нужно, пожалуйста! У меня несчастье случилось.

- Мне запрещено общаться с вами. Поэтому – нет.

Ух, какой исполнительный.

Все остальные попытки завязать контакт, разжалобить или настоять не приносят результата.

Ну ладно. Этого следовало ожидать. Вряд ли Деймос нанимает на работу профанов. То, что мне удалось проникнуть к нему в особняк - либо удача, которая не повторится, либо действительно изначальный план Деймоса. И это самое неприятное…

В доме найду способ связаться с папой. Мне же разрешено ходить по территории. Так что сейчас надо притвориться покладистой и все.

Всю остальную дорогу молча смотрю в окно.

***

Мои надежды, что я смогу спокойно разгуливать по резиденции Деймоса одна – не оправдываются. Медведь и не думает оставлять меня в одиночестве, он сопровождает меня даже до двери туалета. Но в мою комнату не заходит. И то хорошо…

Стою перед шкафом, смотрю на нижнее белье фирмы «LASCIVIOUS»  и раздумываю. Надевать или нет?

Да какой смысл ломаться? Все равно заставит…

Так, ладно, я просто померяю.

Надеваю черные трусики и бюстгальтер. Надеваю пояс для чулок и сами чулки. Срезаю бирки.

Смотрю на себя в зеркало и краснею… Теперь я тоже выгляжу как с обложки… Порножурнала.

Особенно сзади, с таким-то вырезом…

Внутренний голос кричит мне, чтобы я немедленно это сняла.

И этот же внутренний голос говорил мне влезть в особняк и наделать глупостей.

Так что сейчас я попробую поступить наперекор самой себе.

Как компромисс натягиваю сверху спортивный костюм.

Выхожу и иду в столовую. Медведь молча, как тень, следует за мной. А ведь Деймос говорил, что меня будет сопровождать Фобос… Даже уже и не знаю, что лучше.

За столом в столовой сидит Матвей и сосредоточено водит фломастером по бумаге.

- Привет, - машу я ему, подхожу ближе.

Оглядываюсь на Матильду, она болтает с кухаркой. Меня замечают, и я им киваю. А они в ответ.

Сажусь рядом с мальчиком:

- Я – Алика. А ты Матвей. Давай дружить? Давай вместе рисовать?

Матвей сопит и пододвигает мне фломастер.

Рисую маленького мальчика в стиле «точка точка огуречик». А рядом себя, в таком же стиле.

Человечки держатся за руки.

Показываю ему и объясняю:

- Это Матвей, а это я – Алика. Видишь, мы – друзья.

Он смотрит внимательно на рисунок и обводит человечков в один круг.

Улыбаюсь.

И Матвей улыбается. Чуть-чуть.

Говорю:

- Вот и подружились.

- Время обеда! – извещает кухарка.

Матильда выглядывает в окно:

- А вот и господин вернулся. Пунктуальный.

Кухарка тоже выглядывает, говорит шепотом, но я слышу:

- Смотри, сестру ведет. Наверное, ей лучше стало, раз он ее из клиники забрал.

Матильда оборачивается и ласково обращается к мальчику:

- Матвейчик, мама вернулась, хочешь к маме?

Матвей поднимает голову от рисунка, смотрит вокруг тревожно.

В столовую входит Деймос, а с ним светловолосая, красивая женщина.

У меня сердце ёкает. Эту женщину я видела на одной из папиных фотографий, когда разбирала документы. И они были на ней запечатлены в обнимку.

Глава 24

Сестра слегка покачивается, ухватившись за руку Деймоса. Она смущенно улыбается, убирая локон с лица. Замечает Матвея за столом, протягивает к нему руку, шагает и становится заметно, как она слаба. Но с первого взгляда видно, что она легкий и светлый человек. Противоположность брата.

Деймос аккуратно придерживает ее за талию и локоть, помогает идти. Он такой галантный и заботливый с ней. Неужели он способен на нежные чувства? Я думала, он тиран, а оказывается не все потеряно…

Кухарка кидается навстречу вошедшим с причитаниями:

- Госпожа Диана, как мы рады, что вы вернулись!

Деймос командует:

- Олег, кати коляску.

Медведь размашисто шагает за дверь, вкатывает инвалидное кресло. Но Диана качает головой:

- Я сама.

Вижу, что Матвей хочет вылезти из-за стола. Помогаю ему, отодвигаю стул.

Деймос подводит Диану к столу, усаживает. Она расправляет складки на платье, не переставая улыбаться:

- Сынок, иди ко мне.

Матвей берет рисунок, тот самый, который я нарисовала. Стоит, не двигается. Матильда подталкивает его к маме, и та обнимает сына. Он вырывается, возмущенно мычит, протягивает ей листочек.

Я лишней себя чувствую, тут такая семейная идиллия, что мне неловко…

Тихонько встаю со стула, хочу мышкой прошмыгнуть подальше отсюда, пока никто не обращает на меня внимания. Может вообще не заметят, что меня нет. И удастся сбежать…

Ага, конечно… Размечталась. От Деймоса не скроешься. Он будто чувствует, разворачивается, берет меня за руку.

- Останься.

- Пустите.

- Не пущу.

Он серьезен, под его внимательным взглядом я опускаюсь на стул. Прирастаю к сидению, замираю с прямой спиной.

Кухарка снует от кухни до столовой - разносит еду. Медведь Олег уходит, Матильда тоже куда-то пропадает.

Мы остаемся вчетвером.

Диана разглядывает рисунок:

- Солнышко, кто же здесь?

Матвей показывает пальцем на меня. Деймос приподнимает брови.

Диана встречается со мной глазами, растерянно произносит:

- Здравствуйте… Вы няня Матвея?

Меня так и подмывает ответить «нет, я пленница вашего брата», но Деймос меня опережает:

- Ди, это Алика. Она моя… гостья. Матвей к ней очень хорошо относится.

- Вы кажетесь мне знакомой, Алика, - Диана смешно морщит лоб и разводит руками, - но после комы я многое не помню.

- Может оно и к лучшему, - Деймос тоже садится на стул, между нами.

Каждому приносят по блюду. У Деймоса стейки с овощами, у Дианы большой стакан смузи, у Матвея рисовая запеканка. Бедный мальчик… Сколько же он провел времени без мамы?

Мне достался тыквенный суп пюре с лисичками и имбирем. Первая же ложка приятно наполняет теплом изнутри.

Пока ем, гадаю, что же произошло.

Диана и мой отец. На фото она выглядела не такой исхудалой и волосы были длинные, но это она, без сомнений. Деймос что-то говорил, что мой отец не такой, каким кажется. Наверное, надо было выслушать, а я поступила как истеричка, как наивный ребенок, уверенный в безгрешности родителя.

Пора взрослеть.

Версию папы я знаю, теперь нужно узнать другой взгляд. И еще раз расспросить папу. Когда неделя закончится и Деймос меня отпустит. Надо потерпеть еще чуть-чуть…

В мои мысли врывается голос миллиардера:

- Твоя реабилитация еще не окончена, Ди. Я нанял лучших специалистов. Они скоро приедут. Ты отдохни, пообщайся с Матвеем.

Она согласно кивает. Деймос помогает ей пересесть на коляску, зовет Олега и прислугу, раздает распоряжения куда кого поселить и поворачивается ко мне:

- Пойдем.

Поднимаюсь за ним по лестнице на второй этаж.

Сворачиваю в знакомую уже мне комнату, с которой все и началось, но Деймос меня останавливает:

- Нет. У меня поменялись планы. Тобой я займусь вечером.

Видимо на моем лице отражается удивление - Деймос усмехается, его тон меняется:

- Малышка хотела, чтоб ее оттрахали прямо сейчас? Вынужден разочаровать.

Мои уши и щеки мгновенно горячеют. Отступив на шаг, восклицаю:

- Нет! Я хотела поговорить о папе!

В его глазах хищный огонек горит, тот самый, распаляющегося желания, я уже это знаю…

Он подступает впритык, так, что я вжимаюсь в стену. Его пальцы касаются моего уха, скользят по щеке, шее… Я хочу отдернуть голову, но некуда. Он преграждает мне путь.

Пальцы цепляют молнию спортивного костюма, расстегивают медленно.

- Поэтому оделась так эротично? Чтобы поговорить о папе? Тебе нравятся такие игры?

- Но… Вы же сами велели с утра…

- Какая послушная девочка.

Я вспыхиваю окончательно. Но он не дает мне придумать достойный ответ:

- Фобос! Ко мне!

Цоканье когтей извещает о приближении дога, и я автоматически отшатываюсь, вжимаюсь в Деймоса. Наверное, это женские инстинкты во мне так работают, искать спасения у сильных мужчин, в случае опасности. А инстинкты мужчин – защищать женщин, ищущих защиту, потому что он шагает вперед, будто прикрывая.

Деймос и пес сопровождают меня до «моей комнаты временного пребывания».

И оба остаются снаружи, до меня лишь доносится негромкое «охраняй».

***

Когда темнеет, я решаюсь.

Тихонько приоткрываю дверь, заглядываю в щелку, вижу собачью морду.

Выдыхаю.

Надо.

Давай.

Ничего страшного. Все самое страшное уже позади. Собаки чувствуют страх, они эмпаты.

Нужно представить что-нибудь приятное. На слове «приятное» в памяти возникает образ… ох… вчерашней ночи. Нет, нет, нужно другое.

Я пою про себя песенку, детскую считалочку, концентрируюсь на ней.

Открываю дверь, стараясь не смотреть на псину и иду по коридору, не оглядываясь.

Я к Деймосу иду, сама. То эротическое белье я все-таки сняла, одела что попроще. И чувствую себя чуть уверенней. Деймос, возможно не такой безжалостный тиран, как мне казалось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я планирую поговорить с ним.

Стучусь. Не открывает. Еще стучусь. Хм…

Дергаю за ручку, толкаю дверь, и она послушно открывается.

Заглядываю.

Темно. Лишь на столике у дивана светится экран ноутбука, а самого Деймоса не видно… Где же он?

В ванной комнате, подсказывает мне шум воды.

Вот оно! Ноутбук. Я успею с кем-нибудь связаться.

 Сердце заходится в бешенном ритме, ладони потеют.

Я даже о Фобосе сзади забываю почти.

Спешу к ноутбуку.

Удача! Экран не заблокирован, видимо Деймос только что отошел.

Я разворачиваю свернутую вкладку браузера... и…

…сердце, бешено стучавшее, делает последний «тук» и замирает.

Я воздух хватаю, как рыба, беззвучно рот разевая. Упаду сейчас, воздух вокруг маревом кажется.

Что... Это… На экране… Неужели…

Глава 25

Леденеющими руками хватаюсь за край столика, чтоб не рухнуть. Все внутренности пережимаются, в тугой комок скручиваются.

На экране стоп кадр из видео.

Я и Деймос.

И Деймос во мне…

Я думала о стыде утром? То, что я утром чувствовала – сахарная вата, а не стыд…

Я все-таки падаю. Обрушиваюсь на диван, как в яму проваливаюсь. Черную дыру, охватывающей меня жути, ненависти и понимания, зачем я на самом деле нужна Деймосу!

Но понимания не до конца…

Что?!! Что он делает с этим видео? Зачем?! Он… компромат собирает?! Шантажировать будет? Папе… папе покажет?!

Мысль обжигает, разъедает, трупным ядом обиды растекается по телу…

Ааааааа!

Внутренний крик раздирает, глушит, вышибает перепонки, мозги, здравый смысл, чувство прекрасного, надежду, что все может хорошо закончиться. Я ведь уже возомнить успела, что нужна ему не для мести… Что, может быть, он ко мне иначе относится…

Нет!

Этот мужчина – чудовище, монстр. Лицемерный, страшный, грязный, низкий…

Я снова задыхаюсь.

Руки ходуном ходят, когда я за мышку хватаюсь, у меня не получается тыкнуть на крестик, нажать на удаление.

Я сглатываю, ощущение ваты в ушах пропадает, и я понимаю, что вода в ванной больше не шумит!

Я зажимаю себе рот, чтобы не завопить, кусаю себя за палец, до боли, до красных пятен в глазах.

Это отрезвляет.

Поздно удалять, у него копии наверняка есть, только себя выдать, что знаю о его планах.

АААААА!

Разбить ноутбук, раскрошить тут все в дребезги – вот оно состояние аффекта, истинное.

Но я этого не делаю…

Снова кусаю.

Деймос еще не вышел, а у входной двери чертова псина лежит.

А мне плевать на собаку уже, пусть кусает, я сама себя загрызла и похоронила, когда в эту дверь вошла впервые…

Пес отшатывается с пути, когда я ему на хвост чуть не наступаю.

Слезы душат, я не вижу, куда иду, на ощупь практически до «своей» комнаты добираюсь.

У меня нет сил бежать, я еле на ногах держусь.

Кидаюсь на кровать, ору, вою, грызу подушку.

Не знаю, сколько времени проходит, когда дверь открывается, и сквозь пелену на глазах я вижу ЕГО. Того, кто все это задумал и исполняет теперь… Дьявола.

Он торопливо заходит, а на его лице тень тревоги отражается, он руку протягивает, но я кричу:

- Не прикасайся!

Не смотрю на него больше, в подушку утыкаюсь, но слышу, как он звонит кому-то:

- Срочно с успокоительным, третья дверь налево, - и через паузу сочувственно добавляет, - вот ведь тебя накрыло…

Я плачу, в рыданиях задыхаюсь, ничего с собой сделать не могу.

Вбегает женщина в белом халате - тот самый специалист для Дианы. Шприцом мне в плечо что-то вкалывает – я не сопротивляюсь.

Потому что мне нужно успокоить эту эмоциональную бурю, я должна придумать что-то, а не подыхать тут…

Женщина ласково утешает:

- Сейчас быстренько подействует и все будет хорошо.

Она гладит меня по спине.

Деймос спокойно говорит:

- Спасибо, оставьте нас.

Слышу, как дверь хлопает.

Она уходит, а Деймос остается, но к кровати не подходит, у двери стоит, ждет, когда мои рыдания стихнут.

И они стихают, через час или минуту, счет времени я потеряла.Всхлипываю в последний раз и, пошатываясь, встаю.

Вижу, он помочь хочет, руку протягивает, но я отстраняюсь:

- Я сама.

Он не настаивает, смотрит хмуро, но встревоженно.

Иду в ванну, умываюсь, холодную воду в лицо плескаю.

В зеркало смотреться боюсь.

Камеры. У него везде камеры. И здесь? Внимательно, насколько могу сейчас, осматриваю ванную комнаты. Камер не замечаю.

Но он все равно узнает, что я была в его комнате и трогала ноутбук?

А может не узнает… В любом случае, я уже не могу на это повлиять…

Меня в сон клонит, я обратно на кровать иду.

И пока иду, понимаю, как мне быть.

- Что это было? – спрашивает он, когда я выхожу.

Я смотрю на него исподлобья, но быстро отвожу взгляд, не хочу чтобы он увидел во мне то, что я чувствую…

Мой голос – скрип ножа в зефирной обертке:

- Я очень за папу переживаю.

Он хмурится сильней. Не верит?

Я продолжаю, слова сами собой находятся:

- Мы заключили сделку с вами на неделю. Но позвольте мне завтра встретиться с папой? Хотя бы на полчасика. Мне очень это важно, я правда сильно переживаю. Вы же за сестру переживаете? За племянника? Папа мне тоже родной, - закрываю лицо руками, но из-под пальцев наблюдаю.

Тень сомнений и недовольства мелькает на его лице, и я добавляю:

- Я бы хотела побольше времени с Матвеем провести… Мне кажется, мы с ним нашли общий язык. Ему это полезно и мне. Вы тоже это заметили. Я ведь училась на педагога, пусть я и не такой специалист как Матильда, но я тоже могу на вас работать, чтобы не просто в комнате сидеть. Только вот из-за мыслей об отце я не могу успокоиться.

Больше ничего не могу говорить, голос заплетается и мысли туманятся. Хочется зевнуть. Хорошее успокоительное.

Как будто издалека слышу ответ:

- Хорошо. Твой отец еще в больнице. Я завтра буду занят. Тебя сопроводит Олег. Но. Твой срок пребывания здесь продлится. Я позже решу, насколько.

Пожимаю плечами, закрываю глаза.

Все удачно складывается. А на сроки его мне уже наплевать.

Я больше не буду в шпионку играть и на свои силы надеяться, а попробую пойти другим путем.

Проваливаюсь в сон.

Глава 26

После вчерашней истерики внутри пустота. Яд эмоций выжег во мне дыру, и теперь ее не заполнить…

Но ничего. Все, что нас не убивает, делает сильней. Если мне суждены эти испытания, то я их пройду.

Но… Почему на сердце такая боль? Разве пустота может быть болью? Почему в голове, на фоне всех мыслей и образов, пульсирует вопрос «за что?» и его родственник «зачем»?

Деймос уехал с самого утра, и без него я чувствую себя свободней, раскрепощённей.

За мной ходит Фобос, но я уже не переживаю из-за этого. Скормила ему завтрак, самой кусок в горло не лез. Теперь мы с ним почти друзья.

Я у Дианы. Мне с ней легко, от нее веет чистым светом - добрым, восстанавливающим. Она на кровати лежит, а я играю на пианино. Для нее и для Матвея. Он тоже здесь, за детским столиком рисует свои миры. А больше никого нет - ни Матильды, ни врачей, ни охранников.

Погружаюсь в мелодию, растворяюсь в ней, дышу музыкой. Выплескиваю в нее все, что меня тревожит, все накопившееся…

Есть только я и музыка.

Медленный, грустный ритм превращается в крещендо: нарастает энергией, агрессией, умножается, преобразует накопившееся и растворяет в мелодичном эфире.

А потом снижение накала: жалобная, протяжная мелодия. Плач потерявшегося котенка. Котенка, которого злобный пес разорвал. Тише-тише, спокойней…. Все будет хорошо… Утешение, умиротворение, гармония. Покой. Загробный…

Жму последнюю клавишу и завершаю выступление, закрываю крышку.

Когда я оборачиваюсь, у Дианы в глазах блестят слезы.

- Алика… Это необыкновенно, - она прижимает руки к груди, - я как будто чью-то жизнь прожила…

Киваю. Мы с ней на одной волне.

Она добавляет:

- Ты играла для Дэна? Я хочу, чтоб он тоже это услышал.

Дэн? Кто это?

Не сразу до меня доходит, что она имеет в виду Деймоса. Точно, он же Денис Александрович.

- Птички не поют в неволе. Деймос… то есть Денис, он… Он задумал плохое…

Я сглатываю, говорить становится тяжело.

Глаза Дианы расширяются:

- Что? Что ты имеешь в виду? Плохое для кого?

- Для меня. Я здесь не по своей воле.

Ну вот, теперь подбородок дрожит… Отворачиваюсь к окну.

- Алика, он приходил ко мне вчера. И мы разговаривали. Он рассказывал о тебе. Говорил, что тебе стало плохо. Аля… Я его знаю всю жизнь. Хоть я и многое забыла, но Дэн… У него нет плохих помыслов, уверяю тебя!

Внутренне хмыкаю, это помогает сдержать слезы. Очень часто люди даже не догадываются, какие монстры на самом деле их родные. Деймос – миллиардер. У него крупный бизнес. Это означает, что он постоянно участвует в переговорах. Уверена, он умеет держать лицо и говорить убедительно. Иначе ничего бы не добился. А Диана не выглядит ушлой, абсолютно. Она старше меня лет на пятнадцать, но я ее так не воспринимаю. Она милый, комнатный цветочек…

Поэтому она может быть искренне уверена в своем брате, а он, конечно же, не посвятит ее в свои истинные помыслы. Зачем ему ее тревожить.

В моем плане было рассказать Диане все. Про Деймоса. Я видела, как он заботлив с ней, как искренне тревожится о ее здоровье. Понимаю, что сестра ему дорога. Она могла бы помочь мне. Но… Я смотрю на нее и понимаю, что ей тоже досталось в жизни. Сын, кома…

Я сама справлюсь. Без помощи. Не буду ни на кого свои проблемы вешать.

Но про папу спрошу:

- Я тебя видела на фотографии. С Александром Васильевичем Волковым. Ты знаешь его? Помнишь?

- Что-то очень знакомое… У меня есть ассоциации, но нет четкого образа. Имя и фамилия распространенные. Все путается. Но, может быть, посмотрю на фотографию и вспомню…

Она улыбается чуть виновато. Будто извиняется.

- У меня есть фотки в телефоне. Вот только телефон… Он где-то в доме, но я не знаю, где. Мне бы его найти, я бы смогла показать.

На ее лице искреннее недоумение:

- Почему ты не знаешь, где твой телефон? Потеряла?

- Не совсем так…

- А как?

- Он… Его Деймос забрал.

- Я не понимаю…

Так, я же решила ее не вмешивать:

- Может у тебя ноутбук есть? Или телефон? Я по соцсетям фотографию покажу.

Она медленно качает головой:

- Врачи пока не рекомендовали…

Ладно, попробуем с другой стороны:

- А что с тобой произошло? Ну, после чего ты в коме оказалась? Ты знаешь? Помнишь?

- Обрывки какие-то… Дэн говорит, что я попала в аварию.

Я не успеваю спросить, когда это было. В комнату входит врач и Медведь Олег. Он обращается ко мне:

- Велено вас сопроводить в больницу.

Я поднимаюсь. Прощаюсь с Дианой, подхожу к Матвею. У него на рисунке что-то похожее на солнышко. И три схематичных человечка с улыбками. Он милый, этот мальчик, смотрю на него и внутри что-то защемляет.

Шепчу ему на ухо:

- Матвей, мы больше не увидимся. Наверное… Но я буду скучать. Мы все равно – друзья.

Он поднимает на меня глаза и четко говорит:

- Не уходи.

Удивляюсь. Я думала, он почти не понимает речь и уж тем более не говорит. Смотрю на Диану, на ее лице тоже изумление читается.

- Сынок, Алика вернется. Она съездит в больницу и приедет. Да ведь?

Ох, как мне паршиво сейчас. Выдавливаю что-то невразумительное, полуутвердительное и выхожу, не оглядываясь.

Вдогонку детский крик раздается.

- Мне жаль, - одними губами произношу, спускаясь по лестнице.

Медведь спешит за мной.

Глава 27

Пока мы ехали, Олегу позвонили. Он ответил и передал трубку мне.

Естественно, это был Деймос.

- Послушай меня внимательно. Я надеюсь, что мы поняли друг друга. Я пошел тебе на встречу. И если ты начнешь фокусничать, попробуешь убежать или распустишь язык, то я очень рассержусь… - многозначительная пауза. – Тебе же понятно, что это означает?

Я сообщила, что мне понятно и отключила телефон.

***

Больница та самая, на которую я и рассчитывала.  Я ее хорошо знаю, сама тут лежала, и папа с прошлым инфарктом тоже тут был. А все потому, что главный врач – его хороший знакомый.

Правда, у меня были сомнения, пропустят ли нас без паспорта, все-таки тут охрана обязана регистрировать всех посетителей… Но Олег, наклонившись к усатому охраннику - тщедушному дедуле, что-то тихо ему сказал.

Дедуля выдает бахилы и открывает проход. Вслед говорит:

- Только родственникам сначала нужно зайти к лечащему врачу. Это на второй этаж, триста пятнадцатый кабинет.

Едем на лифте в отделение неотложной кардиологии.

Нахожу нужный кабинет, стучусь:

- Да-да, заходите, - раздается за дверью.

Я вхожу, Медведь ломится за мной. Но врач его останавливает.

- Простите, а вы кто?

- Охранник.

- Информация о больных только для родственников. Подождите, пожалуйста, снаружи. Ничего с вашей красавицей не случится.

Медведь хмурится, дергает носом, но присаживается на лавку у двери, доставая телефон.

Молодой врач поворачивается ко мне, он лучится радушием:

- Вас как зовут?

- Алика. Волкова. Меня интересует Александр Волков.

- Ага… Так, понял, - врач почему-то покосился на дверь, -Садитесь. Давайте сразу расскажу о состоянии вашего папы. Это же ваш отец?

Киваю, сажусь на шаткий стульчик, смотрю выжидающе:

- Я хочу встретиться с ним и поговорить. Это возможно?

- Именно это я и хочу с вами обсудить. У него стабильное состояние, он перенес инфаркт, опасности для жизни нет. Но, к сожалению, возникли осложнения….

Он сыпет на меня медицинскими терминами, объясняя ситуацию и рассказывая о прогнозах. По его словам звучит так, что через неделю папа будет, как огурчик, но сейчас встречи исключены. Я дослушиваю и в конце его речи восклицаю:

- Но… мне вчера сказали, что я смогу с ним поговорить!

Он разводит руками.

У меня ощущение, что все это Деймос устроил. Или согласился на встречу, потому что знал истинное положение вещей. Чтобы потом сказать «я выполнил условия, тебя отпустил на встречу. Теперь ты останешься у меня еще на месяц. А то, что ты с отцом не поговорила – так это не мои проблемы».

Расчетливый гад!

- Я хочу оставить папе передачу, это хотя бы можно?

Перед больницей я настояла, чтобы мы зашли в магазин и купили всякие вкусности для папы. Олег согласовал это с Деймосом и сопроводил меня в Азбуку Вкуса. Оплачивал тоже он.

Среди всего прочего я купила милую открытку, с пожеланиями выздоровления.

 Я прошу у доктора ручку и ненадолго задумываюсь.

Еще в детстве, когда мне было лет семь, папа предложил придумать секретный пароль. На всякий случай. Если вдруг подойдет дядя и скажет: меня послали твои родители, они попали в больницу, я тебя к ним отвезу. Ну или что-то подобное, что обычно говорят похитители. Правда, спустя месяц, он передумал и сказал, что в таких случаях нужно просто уходить, не вступая в диалог, а если будут трогать и ловить, то надо кричать «Не трогайте меня, я его не знаю!»….

Когда я стала постарше и сидела в компании друзей, один парень предложил наркоту. Я была против, но сказать об этом – навлечь на себя смех и нападки со стороны подростков, которые с воодушевлением восприняли предложение… Я сидела, ломалась и думала. И тут пришла смс от папы: «как дела?». Вот тут-то я и вспомнила.

«Все нормуль». Простой пароль. Слово «нормуль» в обычной речи мы никогда не использовали.

Я так и ответила смской. Все нормуль. Девчонки, которые сидели рядом и подглядывали в экран, не заподозрили, что я отправила сигнал СОС.

Надо отдать папе должное, он сразу вспомнил и понял, как себя вести. Он перезвонил и сказал:

- У нас дома проблемы. Ты где? Я сейчас заеду. Дома объясню, что случилось.

Я с облегчением назвала адрес и со спокойной душой покинула дурную компанию.

Естественно, проблем дома не было, просто папа тоже был подростком, понял меня и проявил тактичность.

Вот и сейчас я написала на открытке «Все нормуль». Не знаю, получится ли у меня сбежать, так что на всякий случай надо оставить весточку. Но как намекнуть, что я у Деймоса так, чтобы не понял кто-то другой? Мало ли, какие у Деймоса связи. Этому врачу я не доверяю.

Очень вряд ли, что папа догадается, но попробую поиграть в логические связи.

Деймос – это прозвище, с греческого переводится «Ужас».

Вывожу ручкой ниже «но я УЖАСно скучаю». И подписываюсь. Кладу открытку в пакет.

Теперь, даже если Деймос отправит папе видео, папа поймет, что это не я предательница - врагу отдалась, а у меня серьезные проблемы.

- Можете передать папе прямо сейчас? Чтобы я была спокойна?

Врач сомневается, мнется, но мой трагичный и душещипательный вид его убеждает.

- Хорошо. Я передам ему.

Я тихонько спрашиваю:

- А можно я вас здесь подожду? Мне еще вам кое-что сказать нужно. Отблагодарить.

У врача опять внутренние терзания на лице отражаются. Но жадность побеждает, и он кивает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Врач выходит за дверь. Я слышу, как его тормозит Медведь и шуршит пакетом.

А я быстренько подскакиваю к шкафу и распахиваю все дверцы.

Отлично! Я сразу же вижу то, что мне нужно: медицинскую униформу. Халат, штаны, шапочку на голову. Тут же лежат медицинские маски.

Сгребаю все это, быстренько рассовываю под толстовку и в спортивные штаны. Расправляю комки.

Этот спортивный костюм идеально маскирует вещи, он и так на мне мешком висел. Если бы одела в обтяжку – такой трюк бы не провернула.

Сердце ухает, адреналин подскакивает. Не хотела играть в шпионские игры, а опять начинаю…

Я не собираюсь дожидаться врача, да и нечем мне его благодарить.

Выхожу и говорю поднявшемуся Медведю:

- Сейчас зайду в туалет и поедем обратно. Где здесь туалет?

Я знаю, где туалет, но хочу, чтобы Олег шел вперед и не разглядывал мою располневшую фигуру.

И он ведется на это, озирается. Делает пару шагов по коридору и спрашивает у проходящей мимо медсестры. Она отвечает, что туалет для посетителей на первом этаже.

Мне становится жарко, лето же, а я в толстом костюме…

Пока едем в лифте, пытаюсь разговорами ни о чем усыпить бдительность моего охранника.

Наконец подходим к туалету.

Это большое помещение с кабинками и раковинами. Медведь, не стесняясь, заходит вместе со мной, хотя на табличке обозначено «только для женщин».

Блин, если он тут будет стоять, то мой план с переодеванием провалится…

Глава 28

Олег проходит к окну и внимательно осматривает. На окнах решетки – не сбежать. Он идет обратно и останавливается у раковины.

В этот момент в туалет заходит уборщица с ведром и шваброй. Неодобрительно косится на огромного охранника и на меня.

Медведь, чуть поколебавшись и еще раз обведя глазами помещение, все-таки выходит в коридор.

Уффф…. Заскакиваю в кабинку, закрываю защелку и начинаю спешно переодеваться.

Неужели получится?

Ну вот, вроде готово. Комкаю в руках спортивный костюм, сую его в мусорку, утрамбовываю. Сверху прикрываю мотками бумаги. На всякий случай спускаю воду. Выхожу, сердце колотится.

Никого нет, уборщица гремит ведром в самой дальней кабинке.

Смотрю в зеркало, прячу черные волосы под шапочку. На лицо одеваю маску.

Теперь меня не узнать.

Выдох, вдох, успокоиться! Времени мало, сейчас охранник забеспокоиться, что меня слишком долго нет.

Надо выходить.

Сцепив зубы и задержав дыхание, дергаю за ручку двери, выхожу.

ТукТук! ТукТук!

Это сердце стучит так отчаянно и кажется, что его слышат все вокруг, когда я прохожу мимо Медведя.

Я иду, стараясь сменить походку, смотрю в пол. Не знаю, смотрит он на меня или нет. Главное, не сорваться и не ускорить шаг…

Вот уже проходная, дедуля-охранник, выход… Свобода!

Ура, получилось!

Меня никто не остановил, не задержал. Спаслась!

Скорей бы покинуть территорию больницы… Так хочется оглянуться или побежать, но я сдерживаюсь, иду спокойно, уверенно.

Вот и главная арка.

Заворачиваю за угол. Приваливаюсь спиной к стене, сползаю по ней, опускаюсь на корточки. Нужно перевести дух…

У меня ни телефона, ни денег, ни ключей, ни паспорта. Деймос знает, где я живу. Он без проблем пробьет всех моих родственников и найдет меня. Что же делать?

- Девушка, вам плохо?

Надо мной склоняется мужчина, похожий на итальянца. Импозантный, с тоненькими усиками.

- Вам нужна помощь? – он протягивает мне руку, помогает подняться.

Господи, неужели остались в жизни неравнодушные люди?

Встаю, голова кружится. Поправляю маску на лице.

- Спасибо. Да, очень нужна… Проводите меня, пожалуйста, до остановки? – я указываю на другую сторону улицы. У ворот больницы стоять не хочу, вдруг Медведь сообразит, что из туалета для посетителей не может выйти медсестра. Он сообразит, рано или поздно, нужно успеть убраться подальше…

- Конечно.

Мы переходим дорогу, доходим до остановки. Люди смотрят на нас, я такая приметная в этой медицинской форме…

Где же маршрутка? Хочу запрыгнуть в любую попавшую и уехать. Хотя бы остановку проехать без денег. Бежать нет сил… Я перенервничала.

Мужчина выжидающе смотрит на меня. И люди вокруг поглядывают.

Я, немного смущаясь, спрашиваю:

- Простите, а еще, у вас есть телефон? Можно позвонить?

Мужчина хлопает себя по карманам, достает телефон, протягивает мне.

Верчу его в руках. Судорожно соображаю. Надо позвонить Светке, подружке. Набираю циферки 89… А дальше ступор.

- Простите, -растерянно возвращаю телефон обратно, - я не помню номер. Так глупо…

- Выход есть всегда, - бодро сообщает мужчина, - что-то другое же помните?

Конечно. Адрес-то помню.

- Спасибо.

- Пожалуйста. Еще могу вам чем-нибудь быть полезен?

- Нет, спасибо, дальше я справлюсь, - слова сами собой вылетают, машинально.

Мужчина прощается с сожалением, как мне кажется, и уходит.

Маршрутки все нет. Притоптываю ногой, нервно поглядывая на ворота больницы.

Я смотрю вслед удаляющемуся мужчине и сокрушаюсь о сказанном. Вспоминаю притчу, где человек попал в наводнение и рассчитывал на Бога, и поэтому всю предложенную помощь отвергал. А в конце концов погиб, попал в рай и спросил у Бога – почему же ты мне не помог? И услышал в ответ: «Я несколько раз посылал тебе помощь: Я послал за тобой машину, Я послал за тобой лодку, Я послал за тобой даже вертолёт! Что ещё Я мог для тебя сделать?»

Я еще не утонула.

Бегу за мужчиной:

- Подождите! Извините! Не могли бы вы вызвать для меня такси? Пожалуйста! И оставьте ваш номер телефона, я доеду до подруги и все верну!

Мужчина оборачивается и улыбается:

- Я как раз к своей машине иду. Вот она припаркована. Вам куда?

Мысленно благодарю высшие силы и называю адрес Светки.

- Это недалеко. Как раз по пути. Буду рад помочь той, кто всегда помогает другим.

Мне неловко, я же не медсестра, кому я в этой жизни помогла? Все мои попытки только хуже делают.

Мы доходим до припаркованного Вольво. Он достает ключи, пикает сигнализация. Я сажусь на заднее сидение. До чего я докатилась сажусь в машину к незнакомцу…

Машина трогается, и я оглядываюсь назад, смотрю в заднее окно.

И обмираю. По тротуару Олег бежит! Я потеряла бдительность за разговором!

Он совсем рядом! Сейчас за ручку дернет и все!

Но машина уже на ходу, водитель ловко вклинивается в поток машин. Олег не успевает. 

Еще раз слава небесам!

Охранник пристально смотрит нам вслед и подносит к уху телефон. Это последнее, что я вижу перед поворотом.

Он видел номера!

Вжимаюсь в сидение, тяжело дышу, грудь вздымается.

Мужчина заводит вежливый диалог, спрашивает мое имя, говорит, что он Владислав. Я отвечаю невпопад. Мысли совсем о другом…

Мне надо выйти! Я подставляю водителя, этого милого мужчину, который так благородно помог незнакомке. Его же найдут, на всех домах есть камеры, у него будут проблемы. Из-за меня. И к Светке теперь нельзя, если его найдут, узнают, куда он меня привез и все.

Надо попросить остановить на остановке, предупредить об опасности… Черт!

Слезы текут под маску, надо выйти, а у меня сил нет больше бегать. Я растекаюсь на сидении, полулежу, как кисель. Сейчас передохну и попрошу тормознуть. Еще немножечко… Маленькая передышка.

Маленькая передышка длится пару кварталов…

Владислав, не добившись от меня полноценных ответов замолкает, а потом вдруг мигает поворотником и говорит:

- Небольшая заминка.

- Что?! Что случилось?

- Да вон, гаишники. Ничего страшного.

Но я понимаю, что это конец…

Глава 29

Деймос.

- Понятно. Номера записал? Окей, диктуй.

Скидываю звонок, откидываюсь на спинку кресла. Хмыкаю. Олег все сделал, как надо - по моим инструкциям. Не препятствовал побегу, а наблюдал, не теряя из виду.

Я дал ей кусочек свободы, чтобы убедиться, что она еще не сломана. Что у нее есть силы, внутренний огонь, что она готова идти до конца, не смотря на угрозы и страх. Если бы она не попробовала, я бы… скорее всего разочаровался. Хотя у нее в любом случае не было шансов.

Я – лев. Она – мышка. Маленькая, своевольная, хорошенькая мышка. Вокруг кучи мышей, бери любую. Но мне нужна только эта. Все остальные тусклые подделки.

А-ли-ка. С недавних пор я стал произносить ее имя вслух.  Хотя вначале она была для меня обезличенной дочерью того, с кем я хочу расквитаться. Моим инструментом. Но сейчас…

Алика… Я верчу ее имя на языке, будто пробую на вкус. Оно тягучее, нежное и пластичное. Как и его обладательница.

На самом деле у меня не было изначальных планов на нее. Я должен был вернуть свои деньги за провальный проект из-за его махинаций Волкова и отыметь его за то, что он сделал с Дианой. Но тут появилась его дочурка. Мне показалось это идеальным шансом оставить её у себя как трофей, как компенсацию, как напоминание всем о том, что я всегда побеждаю. В назидание другим и Волкову в первую очередь.

Но потом… Мне снесло крышу. Я понял, что попал. Что не смогу ее использовать. Месть отошла на задний план.

Вот и сейчас – думаю о ней и жар предвкушения разливается в груди и идет прямиком к члену, отчего тот начинает жить своей жизнью, мгновенно твердеет. Лежать! Вечером оторвемся…

Я понял, что не смогу ее отпустить.

Она делает меня живым.

Я никого так не хотел, как эту своевольную девчонку. Думал, трахну и отпустит. Не отпустило. Еще трахнул. И еще. И меня, мать ее, только больше затянуло в эту долбанную пучину. В пучину одержимости, желания, безумного влечения.

Но в последний раз, когда она была в истерике – сильно меня обломала. В тот вечер я немного пересмотрел к ней отношение, перестал воспринимать как вещь. А еще сыграло роль то, как к ней тянется мой племянник. Похоже, она делает живым не только меня.

Теодор, мой давний друг и бизнес-партнер, с любопытством смотрит на меня. Его имя Федор, но он долго жил в США и за ним закрепилось измененное на иностранный манер «Теодор».

Листаю в телефоне записную книжку, говорю:

- Сейчас, Тео, один звонок и продолжим.

Он кивает, открывая бутылку «АрдиПерфекшен». Он может себе позволить выпить - у него свой личный водитель. А я же предпочитаю рулить сам, поэтому алкоголь меня не интересует. А вот когда вернусь в резиденцию, где меня уже будет ожидать Алика… Тогда и можно будет расслабиться. А ей же стоит напрячься. За непослушание я всегда наказываю.

Нажимаю кнопку вызова на контакте «Начальник ГИБДД Арсен», параллельно жестом подзываю официанта. Я заказал стейк медиум, но теперь мне хочется с кровью. Еще больше крови…

- Арсен, приветствую.

- Дэй, дорогой. Здравствуй.

- Дело есть, Арсен. Дай команду своим парням перехватить серый Вольво с номерами Т387МО777. Сейчас он едет по Преображенке на восток. Там водитель и девчонка. Возьмите вежливо.

- А с водителем что? Задержать?

С Арсэном всегда приятно работать, он не задает лишних вопросов.

- Отпустить.

- Сделаем.

- Благодарю. Долг списываю.

Арсен прощается, и я отключаюсь.

Вижу, как Теодора разрывает желание поинтересоваться, что за девчонка. Но вместо этого спрашивает:

- Какие планы на сегодня? Или ты… занят?

Подскочивший к нашему VIP-ложу официант, стоит, замерев в полупоклоне.

- Замените стейк на рейр, - перевожу взгляд на Тео. – Время есть. Помнишь Волкова?

Официант хватает тарелку, уходит.

- Волков, Волков… Встречались, да. Начальник налоговой? Главдир строительной фирмы? – усмехается. -  Насколько помню, у тебя с ним был совместный подряд на строительство жилого квартала для МВД?

- У тебя хорошая память. И много ты больно знаешь. Но да. Подряд мы недавно сдали. Сегодня встречаюсь с его замом, подписываем приемку.

Теодор чуть наклоняет голову на бок:

- Слышал, что ты пытался с ним реализовать еще один проект? Какой-то там детский центр для отсталых?

- Для детей с особенностями, - я смотрю на Тео, и тот не выдерживает взгляда, отворачивается. – Я смотрю земля слухами полнится. Но ты прав, было дело. Но на его месте построили драный торговый центр.

- Всякие детские центры денег много не приносят, - осторожно кашлянул Тео.

Видит, как у меня меняется выражение и лица, осекается и быстро договаривает:

- Но, полагаю, ты не инвестируешь в невыгодные проекты.

Я усмехаюсь:

- Не всегда все упирается в выгоду. Я хотел заняться благотворительностью.

Брови Теодора ползут вверх:

- Неожиданно.

- Я умею удивлять.

Тео аккуратно подцепляет вилкой форель под соусом из трюфелей. Мобильник на столе снова звонит. Беру трубку, подношу к уху:

- Слушаю.

На связи Олег. Он торопливо вещает, что к гаишникам девчонка вышла сама, но, когда подъехал Олег с парнями, устроила дичь. Прокусила Сереге руку, попыталась на ходу выскочить из машины… Но сейчас все хорошо, и они везут ее в особняк.

- Чтоб и волос с нее не упал, понял? Буду в течение часа.

- Понял, шеф.

Официант подносит новое блюдо.

Решаю перенести встречу. Сначала – она, потом все остальное.

Теодор отложил вилку, в его глазах странный интерес:

- Никогда не видел тебя отменяющим дела из-за девахи. Теряешь хватку?

Я щурюсь:

- Расставляю приоритеты. И дела не отменяются. Переносятся.

Он все-таки не выдерживает:

- Наверное, она того стоит. Покажешь?

Медленно качаю головой. Она – только моя. И она даже не догадывается, что ее ждет и какие у меня на нее планы. Но сегодня я преподам ей урок. Такой, чтобы поняла, что значит нарушать со мной договоренности.

Режу стейк и отправляю кусок в рот. Теперь он идеальной прожарки. Кровавой…

Глава 30

Все повторяется. Я снова в доме Деймоса. В его комнате.

И сейчас решаю иначе себя вести. Молчаливой ненавистью ничего не добиться. Сбежать не получилось. К совести не воззвать. Адекватно поговорить тоже не всегда выходит. Я уже пыталась по-разному.

В голове всплывает голос отца: «Аля, тебя надо быть хитрее».

Точно. Можно попробовать. Притвориться послушной, усыпить бдительность.

Я сижу на диване, когда Деймос появляется в проеме двери. Он стремительно проходит мимо охранника, оказывается передо мной.

Я мило улыбаюсь, глядя на него:

- Здравствуйте.

Он осматривает меня с ног до головы, задерживает взгляд на лбу, и поворачивается к Олегу, который безмолвно возвышается у стенки.

- Это как понимать? – голос миллиардера спокойный, но в нажиме слышится еле сдерживаемая ярость.

Щупаю лоб. Похоже, там шишка. Стукнулась головой в машине.

Охранник заметно теряется, и будто уменьшается в размерах.

- Она сама, шеф…

Я считаю нужным восстановить справедливость:

- Я действительно сама ударилась.

- Олег, свободен.

Охранник быстро ретируется, и мы остаемся вдвоем.

Деймос обращает взгляд на меня, но я его спокойно выдерживаю.

Энергетика Деймоса действует на меня как и прежде - волнующе, подавляюще. 

Он садится рядом, аккуратно дотрагивается до моего лба. Я не отстраняюсь.

- Разве я тебя не предупреждал?

- А разве мы не договорились, что я смогу встретиться с отцом? – отвечаю вопросом на вопрос. - Я не смогла, меня не пустили. Это нечестная игра.

Он слегка хмурится.

- Я не препятствовал.

Пожимаю плечами. Говорю:

- Тогда дайте ему позвонить.

- Вначале научу тебя соблюдать договоренности.

Я слышу в его голосе тяжелые нотки.

- В этом нет необходимости. Я уже все поняла.

- Я так не считаю.

Он уже снял пиджак и теперь сидит в рубашке с короткими рукавами. Выражение лица жесткое, губы сжаты.

Касаюсь его руки чуть пониже плеча. Подушечку пальца обжигает, как током бьет. Веду пальцем по голой коже, чувствую стальные мышцы, как каменные.

- Вы напряжены. Тяжелый день выдался, да?

Он чуть щурится, затем приподнимает брови.

- А что? Хочешь мне помочь расслабиться? – в голосе насмешка.

- Давайте я сделаю вам массаж?

- Массажем не отделаешься. Но можно начать и с него.

Начинает расстегивать пуговицы на рубашке. Я глубоко вдыхаю, подсаживаюсь ближе. Тоже расстегиваю ему пуговку чуть трясущимися руками. Все-таки я волнуюсь. Вдруг не справлюсь со своей новой ролью, вдруг меня опять перемкнет, если он сделает или скажет что-то грубое?

Но он благосклонно воспринимает мои действия. Раздевается, пересаживается с дивана на пол спиной ко мне. Я развожу колени в стороны, чтобы мне было удобней.

Кладу руки ему на плечи, замираю, разглядываю спину. Идеальный рельеф, как с картинки. Кожа загорелая и будто маслом намазанная, слегка блестит. Задержав дыхание, тихонько сжимаю пальчиками мышцы плеч, спины, шеи. Сначала несмело, а потом, чувствуя, что ему нравится, усиливаю нажим.

Я касаюсь его и почти забываю ненавидеть. Как мужчина он очень привлекательный.

Но Деймос не был бы Деймосом, если бы просто молча сидел. Он перехватывает мои руки, тянет на себя, кладет на свою грудь. Я оказываюсь прижата лицом к его шее, вдыхаю его природный мужской запах, он как афродозиак действует на меня.

Он хрипло произносит:

- Неплохо, малышка. Возможно, ты и правда раскаиваешься.

Я морщусь, но он этого не видит. Хочу сказать, что мне не за что раскаиваться и чтоб он оставил меня и мою семью в покое. Но это глупо. Я должна подыграть:

- Да-да, очень раскаиваюсь и впредь буду послушной. Обещаю.

Он разворачивается и тянет меня вниз, к себе. Наши глаза оказываются почти на одном уровне. И губы тоже…

Деймос слегка кривит уголок рта:

- Пробежка пошла тебе на пользу. Ты стала покладистой.

Я чувствую свежесть его дыхания. Не могу оторвать взгляда от четко очерченных губ.

- И поэтому вы меня простите?

- Может и стоит дать тебе шанс, - его ладонь ложится на мою голову, гладит по волосам. – Скажи, чего тебе не хватает? Зачем надо было убегать?

Его вопрос застает меня врасплох, я рассеянно мигаю.

- Ты ведь здесь как золотая рыбка в золотом аквариуме. Лучше у тебя никогда не будет. А что ты хочешь? Нырнуть обратно в свое грязное болото?

Офигеть. Это он сейчас серьезно?

Я шевелюсь, хочу отодвинуться. Он не отпускает.

- Вообще-то у меня была хорошая жизнь.

- Я навел справки. Ты жила с матерью, снимала халупу. Потом тебя нанял отец. Но что ты знаешь о нем, а? Я успел встретиться с его замом. Он многое мне рассказал.

- Это неправда. Это вы ничего не знаете о нем, - я почти шиплю.

- Он крутит махинации, кидает партнеров, насилует. Диана… Это твой любимый папочка сделал ее такой. Ты еще этого не поняла?

Я задыхаюсь от возмущения. Мое спокойствие опять слетает. Он все-таки отпускает меня, и я вжимаюсь в диван спиной, сидя на полу. Мы в расстоянии шага, но этого хватает, чтобы перевести дух. Едко комментирую:

- Это какой-то бред, - пытаюсь я мыслить здраво. Не может такого быть. Он меня разводит. - Да и вообще! Вы себя насильником не считаете?!

Он поднимает бровь.

- Тебе нравилось. Думаешь так легко изнасиловать? - хмыкает. – Да на тебе ни царапинки. Если бы ты действительно отказалась, я бы тебя не трогал.

-  Я не хотела! – глаза слезятся от возмущения.

Он молча смотрит на меня с таким видом, что я заливаюсь краской.

Это не совсем правда… Я не хотела вначале. Но он умело заставлял меня чувствовать безумное желание. Даже сейчас, когда мы оказались близко лицом к лицу, я чувствовала, как в животе разливается жар. Но это ненормальное желание, это не то, что я хочу, какое-то животное влечение… По принуждению.

Снова отмахиваюсь от лишних мыслей и говорю уже спокойней, хотя получается это с трудом. Голос того и гляди сорвется:

- Мой отец не может быть насильником. Это… какая-то ошибка. Вы врете. Он совсем другой.

- Хочешь поговорить с ним по громкой связи?

Не верю своим ушам.

- Конечно.

Немного медлю и решаюсь:

- Золотая рыбка, говорите... Вы снимали видео. Видео со мной. Хуже этого мало что можно придумать. Куда вы хотели его отправить? Или уже отправили? И зачем? Опорочить меня?

Какое-то мгновение он непонимающе смотрит на меня. Но быстро складывает пазлы картины:

- Так ты из-за этого плакала?

Киваю. Горло сжимает…

Он встает и делает шаг ко мне, протягивает руку и поднимает меня. Сажает на диван, садится рядом.

- Женщины вечно додумывают всякую ерунду, а потом мучаются. Во-первых. У меня камеры по всему дому – это частные владения. Во-вторых. На ноутбуке с нашим видео нет доступа к интернету. К нему невозможно подключиться.

Перебиваю:

- Я видела там значок браузера.

- Если ты посчитала тот значок приложения браузером - ты ошиблась. В-третьих. Я планировал их удалить. Хочешь верь, хочешь нет. И в последних, - его тембр голоса меняется, становится низким, хриплым, властным. Он сжимает мою руку, притягивает ближе. – Что на видео, что в жизни, ты меня охренеть как заводишь. Только ты. Все ясно?

Я киваю. Из тела почти уходит напряжение, мне становится чуть легче дышать.

- В-четвертых. Ты трогала мой ноутбук. Добавь к этому побег. И хотела отделаться одним массажем?

Глава 31

Деймос, приблизив лицо к моему, добавляет вкрадчиво:

- До этого момента я тебя щадил, учитывая твою неопытность. Но сегодня время показать, что бывает с непослушными. Но я буду аккуратен – ты пытаешься быть покладистой, и мне это нравится.

Его близость действует на меня затормаживающе. Я закусываю губу, не нахожу, что ответить. Но сейчас меня уже никакие слова не спасут, вон какой хищный у него взгляд. Я как в замедленной съемке смотрю на него, на его чуть приоткрытый рот, его жаркое дыхание уже на моих губах… Я в миге от того, что он на меня набросится… Мне становится жарко, я замираю и…

В наступившей тишине громко урчит мой живот.

Брови Деймоса сходятся на переносице:

- Ты голодна, -  он не спрашивает, а утверждает.

И достает телефон, проводит пальцем код разблокировки. Хм, какой у него простой узор.

Деймос распоряжается, чтобы доставили еду, отходит на середину комнаты.

Я откидываюсь на спинку дивана, кладу ногу на ногу, руки скрещиваю на груди, обнимая себя. Прислушиваюсь к своим ощущениям. Замешательство, растерянность, облегчение и… досада? Я хотела, чтоб он меня поцеловал? Не может быть!

Накручиваю на палец локон волос.

«Я хотела только поцелуй, а не то, что за ним обычно следует», - успокаиваю себя.

Но почему? Он же меня пленил, я у него только для удовлетворения низменных потребностей, у него нет ко мне других чувств. Я не должна такого хотеть.

Но когда… когда он медленно гладил меня по щеке, когда его мощные руки обнимали меня, прижимая к своей груди, когда он был ласковый и нежный – я забывала обо всем. Для меня больше ничего не существовало. На краткие мгновения, но ведь так хочется эти мгновения продлить… Он помог мне справиться с моими страхами, приоткрыл дверь в неведомое...

Деймос подходит к камину, открывает стеллаж, достает две бутылки, стакан и бокал.

В комнату стучатся, входит прислуга, приносит еду. Небольшая порция салатика и рыба.

Деймос подходит ко мне, ставит на столик наполненный бокал и бутылку вина. Судя по янтарному цвету его стакана – у него виски или коньяк. Он включает негромкую инструментальную музыку и садится в кресло. Наблюдает издалека, как я ем, попивает напиток.

Я растягиваю прием пищи, как могу, но вскоре тарелка пустеет. Вытираю салфеткой губы и руки.

Деймос встает с кресла, подходит к шкафу. Достает оттуда что-то, шуршит пакетом, разрывает упаковку зубами. Показывает мне. Что это вообще такое? Небольшая черная штучка. Продолговатой формы, как маленькое, с округлым заострением на верхушке, яйцо на палочке с ножкой.

Деймос замечает мое замешательство:

- Это анальная пробка со смещенным центром тяжести. Внутри шарики, они колеблятся при каждом движении. Ты разденешься, встанешь на коленки, руками обопрешься на спинку дивана. Я смажу пробку гелем и вставлю тебе в попку. Как я и говорил - буду действовать нежно и медленно. Тебе не будет больно. Потом мы потанцуем, и ты оценишь эту прекрасную вещицу, - он говорит буднично и спокойно. - А я оценю, какой ты будешь влажной, после волшебных шариков. И дальше я тебя оттрахаю. Сама подойдешь и сядешь на член. Будешь умницей. Если вздумаешь сопротивляться, то… - он достает наручники, - … я сделаю тоже самое, только уже привязав тебя. И нежным быть не обещаю.

Он отворачивается к шкафу, что-то ищет.

Охренеееть… К такому я не готова! Что же делать?! Но он же говорил, что насиловать не будет? Что я всегда могу отказаться? Сейчас проверим…

Опускаю глаза, подбираю слова. И мой взгляд падает на диван. Рядом со мной лежит телефон Деймоса. Я же видела код разблокировки!

Меняю план:

- Мне нужно в уборную. И… позвольте сначала принять душ? - с натянутой улыбкой говорю я.

Накрываю телефон рукой. Хорошо, что он относительно небольшой и модель мне знакома – я недолго подрабатывала в Связном, когда училась. 

- Хорошая мысль. Не задерживайся.

- Конечно.

Он отходит к креслу, берет стакан и ноутбук. Буду надеяться, что он не хватится телефона.

Коленки подгибаются, когда я иду в ванну.

Закрываю дверь на защелку, отхожу в дальний угол, к ванне, включаю воду, чтоб заглушить звуки и, пытаясь справиться с дыханием, вывожу узор для разблокировки. Вправо, вниз и вверх.

Неправильно!

Да чтоб тебя!

Давай, соберись! Ты же помнишь!

Так, вправо, вниз, вправо, вверх…

Да! Получилось!

Экран приветливо загорается, и я попадаю в меню. Открываю контакты. Ищу Волкова. Нахожу, хотя предполагала, что мой отец будет записан как-нибудь вроде «козел», «мразь» или типа того. Рядом с именем контакта значок блокировки. Контакт добавлен в черный список. Он не может позвонить, но я-то могу?

Нажимаю кнопку вызова.

А если отец тоже добавил Деймоса в черный список? Тогда я ему не дозвонюсь.

Но гудки идут.

Первый гудок.

Только бы отец взял трубку… Он ведь может скинуть или еще что-нибудь такое…

Второй гудок.

Блин, ну что ты будешь делать… Может он вообще говорить не может…

Третий гудок.

Давай… Давай же, ну!

После четвертого гудка в трубке раздается тяжелый и такой далекий голос папы.

Глава 32

- Слышь ты, мразь….

Я громко шепчу, глядя на дверь:

- Папа это я!

- Аля? Это ты?! Ух… Ты в порядке?!

- Пап, я у Деймоса! у меня мало времени, он…

- Я уже понял, что ты у него. Тебя видели с ним, и твое письмо как раз это подтвердило. Как ты, Алечка? Что он с тобой делает? Запер? Издевается?

Я почему-то смущаюсь его напора:

- Ну… он меня не отпускает, конечно, но не прямо уж издевается…

- Держись! Крепись, еще немного, Аля. Я обо всем договорился! – он кашляет, натужно продолжает: - Есть одни ребята, я им заплатил. Они тебя вытащат! Дик возьмется за это и отвезет тебя в безопасное место, будет охранять…

Мои глаза расширяются. Что? Дик? Какой Дик? Это тот самый Дик из сауны или это совпадение?!

- Подожди-подожди, Дик – это такой бритоголовый бандит с наколками?

- Что? Кхе… Бляха, какая разница, кто там? Главное – вытащить тебя! Ох, Аля, я бы сам приехал, разобрался, но еле на ногах стою. От меня толку не будет…

Мысли путаются, я плохо соображаю, если это тот самый Дик, то я лучше у Деймоса останусь!

- Может не надо Дика… - шепчу обморочно.

- Ты чего, Аля, сдурела? Меня хорошие люди на него вывели! У Дика тоже какие-то счеты с Деймосом, он все устроит! Скажи, Аля, Диана тоже у Деймоса? Ты ее видела? Его сестру? Мне сказали, она вышла из комы. Это так?

- Да, она тут. А… что?

- Какое счастье… Как она?

- Пап, Деймос говорит, что ты ее… ну… того… что ты виноват, что она…

Ох, не время сейчас, но слова Деймоса о том, что папа насильник не выходят из головы…

Папа возмущается:

- Что он тебе наговорил? Я люблю Диану! И она меня. Мы с ней встречались, до той аварии… Деймос был против наших отношений. И она настаивала, чтобы мы скрывали наши встречи от него. Как два школьника, бляха… Но если она пришла в себя, то должна была рассказать все тебе, так? Она попала в аварию, когда я…

Перебиваю:

- Диана ничего не помнит, пап!

- В смысле, не помнит? Ничего? Это как… амнезия, что ли? Твою ж… Это плохо… Херово.

Недолгая пауза. Папа ругался, бубнил, потом словно опомнился:

- Прости, Аль. Мне нужно срочно позвонить Дику! Предупредить о Диане! Держись, дочь, помощь близко. Дик с парнями вытащат вас!

Охренеть! Господи, что вообще происходит? Диана же слаба, Деймос о ней заботится, о ее сыне тоже… Какой вытащить? Отец что, не понимает этого? Что за дичь происходит? Я хочу, чтоб меня спасли, но… как они будут спасать? Нападут? Или что?  И они что, планируют Деймоса… убить? Если это Дик, то… он не оставит Деймоса в живых, Деймос же про него много знает… И что тогда он сделает со мной? За сауну? Представить жутко…

Шепчу:

- Папа, ты еще тут? Слышишь меня? Отмени это все, слышишь? Не надо, - стараюсь говорить убедительно и твердо. – У меня все терпимо. Н-нормально даже… Деймос говорил, что отпустит меня…

- В смысле, отмени? Деймос тебя держит в плену, ты понимаешь? У тебя что, как там его, синдром пленницы, как его там называют? Он и с моей жизнью не считается. Рушит карьеру, на бабки меня кидает, упечь хочет. Ты была последней кап…

В дверь стучатся.

Я отрубаю звонок. А вдруг… вдруг там уже Дик?

Кричу:

- Я сейчас! Скоро!

Слышу приглушенный голос Деймоса:

- Поторопись, Алика.

В спешке удаляю вызов из истории.

Скидываю одежду, накрываю ей телефон, залажу в ванну, она уже набралась.

Господи, что же делать?! Рассчитывать на то, что Дик будет порядочно со мной обращаться, учитывая, что ему заплатили? Дик вообще не выглядел порядочным, с такого станет надо мной всерьез поиздеваться, а потом убить и свалить все на Деймоса. Деймос по сравнению с Диком душка, мне кажется… А может у меня правда синдром… Начинаю путаться…

И когда этот Дик прибудет? Завтра? Через неделю? Сегодня? Сейчас?

Блииин…

Час от часу не легче!

Вообще какая-то фигня происходит! Деймос говорит одно, отец другое... Может им надо поговорить и все выяснить напрямую? Втроем? С Дианой еще. Может она увидит и вспомнит, если правда его любила. Отец и Диана встречались втайне от Деймоса? Подумать только… Сколько? Когда? Когда была та авария? И чей… чей тогда ребенок – Матвей? Отец про него не говорит и не спрашивает. Да и если бы это был его сын, то после того, как Диана попала в кому, он должен был бы его забрать…

Столько вопросов и все без ответа…

Черт возьми, а что делать с Диком? Такие как он решают все оружием, мне кажется. Сказать Деймосу? Но как сказать, чтоб еще больше не подставить отца? Он ведь мне добра хочет. А это точно тот самый Дик? Мало ли какие Дики бывают. Это кличка, наверное?  

Я со злостью бью ногой по воде, брызги летят во все стороны.

Встаю. Сажусь. Снова встаю. Плюхаюсь в воду.

Я могу сделать только хуже, если скажу. Деймос может разозлиться на меня. Да и вдруг он сможет от Дика отбиться, все-таки у него должна быть тревожная кнопка, и все такое… Наверное, все под контролем? Он же миллиардер! Но и Дик тоже, уж, наверное, подготовится к такому…

Ой, капец, дилемма…

Я уже попробовала вмешиваться в мужские разборки – ничего хорошего не вышло.

Да и Деймос, он же не такой уж и злодей, если подумать… Да, с манерами у него не очень, лишил свободы воли, но… Но… он все делает так, чтобы мне нравилось, учитывая и мое удовольствие…

Ага, удовольствие, вон сейчас всякие игрушки хочет использовать, свяжет меня.

Блин. Из-за такого он смерти не заслуживает точно, это просто я, как ханжа, всего пугаюсь.

Лежу еще какое-то время, думаю.

Вылезаю из ванны, вытираюсь насухо, одеваюсь.

Короче.

Я решила.

Иду к двери.

Глава 33

Образ Дика никак не вяжется с образом спасителя, я с ним никуда не пойду, если он явится.

Открываю дверь. Пусто, Деймоса нет, дверь в комнату нараспашку.

А музыка все еще звучит.

Коленки становятся ватными. Куда он делся?

Подбегаю к столику, сую телефон под диван.

Выглядываю в коридор.

Там Фобос стоит, смотрит на меня.

- Где твой хозяин?

Дог машет хвостом, молчит естественно.

Подхожу к лестнице, смотрю вниз, прислушиваюсь. Ничего не слышу, меня это смущает.

Торопливо иду обратно в комнату, выглядываю в окно. Ничего особенного, охрана стоит у ворот, все нормально…

Открываю окно, хочу высунуться подальше и рассмотреть, а может быть и…

- Далеко собралась?

От негромкого голоса я почти подпрыгиваю, отшатываюсь, хватаюсь за подоконник, быстро оборачиваюсь. Нервы ни к черту.

Деймос подобрался ко мне абсолютно незаметно. Но это он, Деймос, живой и спокойный. Не встревоженный, не суетливый, не сердитый.

Мы вглядываемся друг другу в глаза какое-то время, и видимо он что-то у меня во взгляде считывает. Протягивает руку, тянет меня к себе, обнимает. Накрывает собой, своими руками, аккуратно, ласково и бережно. Как особую ценность. От него невозмутимостью веет, нет в нем ничего опасного.

Я прижимаюсь к нему, выдыхаю в равномерно вздымающуюся грудь:

- Я… переживала. Что-то произошло?

Он поднимает мое лицо за подбородок вверх, снова смотрит в глаза, изучает пристально.

Я теряюсь под его взглядом, моя решительность тает, я же твердо поговорить хотела, а когда вышла, испугалась, что его нет, что с ним что-то случилось…

Запуталась уже…

- Все в порядке, - легкая полуулыбка подтверждает его слова, гарантирует спокойствие.

- Мне нужно…

- Успокоиться. Все в порядке, - в его голосе проскальзывает нажим.

Я ему верю: его цвет глаз – серебро, его руки – оплот надежности. Он тот, кто привык решать все проблемы сам. Ему не нужны мои предостережения.

Красивое лицо Деймоса приближается, губы соприкасаются с моими, он целует меня. Нежно.

Я несмело отвечаю на поцелуй, прижимаюсь всем телом. Он такой сильный, мощный, могучий. Никакой Дик ему нипочем. Он меня ему не отдаст, он так говорил. Да и не делаются такие дела так быстро, папа только сегодня договорился, время точно есть. Все можно решить мирно. Это моя паранойя меня опять торопит… А поговорить я успею еще.

Его язык требовательно проникает мне в рот. Находит мой, они переплетаются.

Я трепещу. Мое дыхание учащается.

Деймос слегка зажимает мой язык зубами и всасывает его, легонечко… Но так, что все мои мысли вылетают из головы, я забываю, что хотела сказать, растворяюсь в нем, позволяю себе.

Он подхватывает меня на руки, я обвиваю его за шею. Деймос несет меня в комнату, закрывает ногой дверь.

Мне надо проверить, и я говорю:

- Я же могу отказаться?

 Он медленно качает головой. Кладет меня на диван. Срывает с меня толстовку.

 Я изгибаюсь под его руками:

- Подождите, как же так? А если я не хочу? Вы же говорили…

Пальцы Деймоса сжимают мой затвердевший сосок, и стоном я прерываю поток слов.

Теперь к груди проникают его губы. О нет… Я выгибаюсь, обхватывая его голову руками, скольжу по волосам, пропускаю их между пальцами. Но теперь уже я выгибаюсь от удовольствия... Он играет с соском языком, всасывает, покусывает. Я не могу сдержать стоны…

Затем отрывается от меня:

- Какое правило номер один, Алика?

- Не… не обманывать?

- Именно.

Он стягивает с меня штаны, вместе с трусами, я и сообразить ничего не успеваю, как его пальцы накрывают мою киску. Машинально пытаюсь свести ноги вместе, но он не позволяет, одним движением разводит пошире, скользит по клитору пальцем, проникает в дырочку.

- Не хочешь, говоришь?

Судорожно выдыхаю, закусываю губу, я безбожно мокрая, у меня внутри все пульсирует, что уж тут говорить о нежелании. Перед ним не устоять…

- Я…

- Хочешь или нет?

- Хочу… Но…

Он закрывает мой рот поцелуем. 

Отрывается, смотрит требовательно, потемневшими глазами:

- Я сделаю, что говорил, – в его руках анальная пробка, блестит, уже чем-то смазанная.

- Но…

- Тихо.

- Подож…

- Тш-ш-ш.

- Я должна…

- Ты должна закрыть свой прекрасный ротик, Алика, - он переворачивает меня так, что я оказываюсь стоящей спиной к нему - на коленках, опираясь руками о спинку дивана. - И расслабиться.

Жмет рукой на поясницу, принуждая прогнуться. Хлопает по внутренней стороне бедра, заставляя расставить ноги пошире. Я дергаюсь, сжимаюсь. Какой тут расслаби…ааххх….

Влажное прикосновение языка к сжатому колечку ануса выбивает у меня дыхание и оставшиеся клочки мыслей.

Я со всей силы сжимаю пальцами черную обивку, боже, ноги трясутся от этих сладких мгновений неожиданных ласк. Я расслабляюсь, обмякаю, меня ведет, кружит хлеще, чем от алкоголя.

Языком он водит по всей промежности - от клитора до попки и это… это безумно приятно, я млею, таю, почти умираю, как это невероятно…

А потом… новые ощущения проникновения в анус. И я чувствую, как туда что-то холодное и небольшое проскальзывает. Рвусь подальше, но слышу:

- Тихо-тихо, уже все. Прислушайся к ощущениям. Иди ко мне.

Я недоверчиво оборачиваюсь, мой взгляд падает ему ниже пояса. Он полностью обнажен. Его огромный член вздыблен. Смотрю завороженно, но не как раньше, а уже без страха.

Деймос подхватывает меня на руки и ставит на пол.

- Дойди до кровати.

Я делаю шаг, второй, и чувствую, как внутри меня что-то перекатывается. И это не больно. Это необычно. Внутренние стенки периодически сокращаются, и появляются ощущения инородности... Возбуждение усиливается, хотя, казалось бы, куда больше. У меня внутри и так все горит, а когда я дохожу до кровати, то уже просто изнемогаю от желания…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Я сажусь на кровать и смотрю на Деймоса. Он подходит неторопливо, вальяжно, останавливается в паре шагов.

- Ты такая красивая. Необыкновенная.

В его голосе восхищение слышу, меня это в краску вгоняет. Он ведь правда любуется мной, так на меня никто не смотрел, в его глазах не только желание и похоть. Или мне кажется?

Он уже близко, повелительно укладывает меня на спину, раздвигает ноги своими ногами и оказывается сверху.

- Моя девочка…

Жаркий шепот вызывает новый спазм ощущений, я поддаюсь ему навстречу, дрожу от нетерпения, я сама хочу этого и уже не боюсь.

Член упирается в мокрую дырочку, проскальзывает внутрь с небольшим сопротивлением. Я кричу, немного больно, но это приятная боль. Хватаю его за плечи, не могу сдержать порыв.

- Нравится?

- Да…

Он двигает бедрами, сначала медленно, а затем наращивает темп. Я обхватываю его за талию ногами, отдаюсь безумным ощущениям, улетаю просто… Я бы наслаждалась этим вечно, но сладкие, теплые волны оргазма накатывают неожиданно быстро. Мои глаза закатываются, я задыхаюсь в крике, бьюсь под ним, сотрясаюсь в космических пульсациях, кончаю…

В ушах звенит.

Деймос хрипло рычит, и сжимает меня сильней, вбивает меня в кровать мощными толчками, и я понимаю, что он тоже кончил.

Я медленно возвращаюсь в себя и понимаю, что звенит не в ушах. Это телефон Деймоса разрывается под диваном.

Глава 34

Деймос достает телефон из-под дивана, смотрит на экран. Я не вижу его выражение лица, он стоит ко мне спиной. Абсолютно не стесняясь своей обнаженности, он выходит в коридор, закрывает дверь.

Я остаюсь одна. До меня долетают обрывки фраз, но они приглушенные, не разобрать.

Лежу какое-то время, поднимаюсь, иду в ванную.

Я забываю закрыть дверь, и Деймос заходит за мной. Хорошо, что я уже избавилась от штукенции внутри меня. Теперь пытаюсь разобраться в устройстве большой душевой кабины.

Он входит в кабинку, тыкает какие-то кнопки на сенсорном дисплее. Загорается оранжевая подсветка, освещая все вокруг теплым, ламповым светом. На нас льется теплый тропический ливень. Я чувствую запах цветов и морской свежести. Круто, видимо тут есть функция ароматерапии.

Деймос поворачивается ко мне, приближается вплотную. Чтобы посмотреть ему в глаза, я задираю голову вверх и часто моргаю.

Нас окутывает поднимающимся паром. Все вокруг в оранжевой туманной дымке.

Ливень шумит как настоящий. Вода становится то холодней, то горячей, и это невероятно бодрит.

Он наклоняется. Целует меня. Сжимает меня за талию, отрывает от пола. Я вцепляюсь в него, необъятного и мускулистого. Его поцелуй напористый и требовательный. Подчиняюсь его губам, наши языки сплетаются.

Чувствую, как в меня упирается твердый, горячий орган. Какой ненасытный…

Деймос возбужден, он подтверждает это рычащим шепотом:

- Твоей попке понравилось?

Не дожидаясь ответа, отпускает меня. Резко разворачивает лицом к запотевшей приборной панели.

Я, оставляя смазанные отпечатки, упираюсь в стенку ладонями. Из нее на уровне моей груди торчат две металлические скобы.

Щелк!

Что-то холодное и металлическое обхватывает мое запястье.

Что за…

Щелкает второй раз, и моя рука оказывается пристегнутой к этой самой скобе.

Недоуменно дергаюсь, но Деймос перехватывает мою руку и пристегивает ее ко второй скобе.

Я смотрю на свои вытянутые, прикованные руки, силюсь обернуться. Не получается. Меня охватывает настоящая паника!

Я кричу:

- Что?! Зачем? Не надо!

Пиканье приборной панели превращает ливень в моросящий дождик.

Тепло вроде бы, но меня ледяной озноб охватывает, я трясусь как осенний листик, звякаю наручниками, дергаю их. Бесполезно.

Звуки воды теперь не мешают говорить, и приглушенный голос Деймоса заставляет меня замереть:

- Ты брала мой телефон, малышка. Неймется тебе, да?

- Но… как…

- Ты еще не поняла, что со мной лучше не играть?

Слышу звуки выдавливаемого геля.

Оправдываться нет смысла, я бормочу какую-то ерунду, извиняюсь, но он и не слушает.

Я вздрагиваю от прикосновения к своей спине. Деймос щедро намыливает меня взбитой пеной ароматного геля. Его руки властно скользят по всему моему телу, которое он считает своей собственностью. По спине и груди, чуть задержавшись на затвердевших сосках, по животу и бедрам.

Я прижимаюсь к стене животом, распластываюсь по ней. Но ненадолго, потому что Деймос хватает меня, нагибает нажимом на поясницу, напоминая, кто доминант и господин.

Я стою на широко расставленных прямых ногах, вытянутыми руками хватаюсь за цепи наручников.

- Так и стой.

- Не надо… Пожалуйста! – я чуть не плачу.

Страх сковывает не хуже наручников.

- Могла бы просто попросить позвонить. Я бы не отказал, - голос Деймоса спокойный, и это еще больше пугает.

Его палец неспешно скользит вдоль моего позвоночника, и вслед за ним бегут мурашки. Волоски встают дыбом. Я ерзаю, мнусь, переступаю с ноги на ногу. Не смотря на положение, в области паха разгорается настойчиво ноющее желание…

Его палец минует поясничные ямочки, описывает на них восьмёрку, проникает в межягодичную впадину и… ай… упирается в сжавшееся колечко сфинктера.

Ох, нет… Опять туда? Не на-а-а-а-до….

Он не дает мне вырваться, рукой придерживая за таз.

- Нарвалась ты, малышка.

Сочувственный тон вышибает из меня воздух, ведь это так контрастирует с его действиями…

Давление пальца пропадает, я выдыхаю и вместе с этим…

Шлеп!

Хлесткая боль обжигает ягодицы, ноги подгибаются.

Опять?!

Я внутренне вою, и наружу прорывается легкий скулеж.

Делаю отчаянную попытку поторговаться:

- Отпустите… пожалуйста, и я… я расскажу, о чем был разговор! Это важно…

Вместо ответа, я чувствую давление на анус, на этот раз раскаленной головки члена.

Нет-нет-нет! К такому я не готова!

И он не проникает внутрь.

- Твоя наглая попочка недостаточно разработана. Но рвать я тебя не буду. Хоть ты и виновата.

Толстый ствол скользит чуть ниже и упирается в мокрую щелочку. Закусываю губу, сама насаживаюсь. Я бесстыдно и неуместно влажная, а теперь, когда анальная кара миновала, еще и благодарность чувствую…

Боже… Что же это со мной такое…

Под его напором я упираюсь руками в стену.

Он трахает меня, беспомощную и скованную, то жестко и безжалостно, то медленно и тягуче. А мне приятно, и я сладко скулю, ведь это не наказание, это приятная пытка.

Мои руки начинают затекать, но вот Деймос ускоряется, делает мощные, быстрые толчки на всю длину и сдавленно рычит, кончая.

 Какое-то время поглаживает меня по спине, потом отходит и отстегивает меня.

Разворачивает, прижимает к себе, целует. Я мелко сотрясаюсь в его руках.

- Рассказывать нет нужды, Алика. У меня установлено приложение, которое записывает все разговоры.

Его глаза многозначительно блестят.

Глава 35

Деймос протягивает мне пушистое полотенце и выходит из кабины.

Я вытираюсь, одеваюсь. Обнимаю себя руками. Трясу головой. Смотрюсь в зеркало исподлобья. Что же за фигня, почему я позволяю так с собой обращаться? Я ли это вообще? Хочу разбить свое отражение, врезать оплеуху, чтобы одумалась уже, пришла в себя.

Хватит.

Решительно распахиваю дверь и вижу его силуэт в дверях комнаты. Одетый, стильный, с иголочки.

Останавливаю его:

- Подожди.

Он оборачивается. Смотрит, как я подхожу.

Я останавливаюсь в паре шагов, задираю голову, требовательно вглядываюсь ему в глаза:

- Если ты слушал телефонный разговор, то знаешь, что папа ничего не делал с Дианой. И ты должен был услышать, что я его отговаривала от Дика. И… Даже если так… то, что тебе нужно от меня? Ты сказал - не играть с тобой в эти игры. Но… Я не дрессированная собачка, чтобы вилять хвостом и облизывать руки, когда меня запирают в комнате и лупят. Забрал меня в плен, используешь, как хочешь и… и что? Я должна играть по твоим правилам? Серьезно? Унижаться, просить телефон, разговаривать на громкой связи, просить меня отпустить и вот это вот все. Просто ответь. Зачем? Одно время мне казалось, что я понимаю, но теперь… - воздух кончается и я замолкаю.

Деймос едва уловимо вздыхает. Берет меня за руку, возвращается на диван. Какое-то время молчит, смотрит перед собой. Наконец переводит взгляд на меня:

- Я так привык.

- О! Отличный ответ. Все объясняет, - я не скрываю ершистых ноток.

Он усмехается краешком рта, кладет руку мне на голову, но я уворачиваюсь. Лицо Деймоса снова приобретает серьезное выражение:

- Цель – оправдывает средства. Знаешь такую фразу?

- Знаю. Но я с ней не согласна.

- Есть еще: победителей не судят. Ты не согласна, но оглянись. Кто я и кто ты? Я всего добивался с нуля. Я так привык. Без сомнений идти к цели. Цель – действие – результат. У меня не было богатого папочки с комфортным гнездышком.

Хмурюсь.

- К чему эти фразы? – спрашиваю. - Цель оправдывает средства, так какая у тебя цель? Ты счастлив, когда самоутверждаешься за счет других что ли? Мстишь? Где тут победа? Ну вот трахнул ты меня, один, второй раз, привязал, в клетку посадил. Моего отца в больницу, а потом в тюрьму или вообще на тот свет отправить. Не разобравшись до конца, да? Это классно? Цель достигнута? Победа? Ты счастлив?

- Ты много говоришь. Неподобающим тоном, - цедит от сквозь зубы.

Хмыкаю:

- Еще скажи: ай-яй-яй, как ты говоришь со взрослыми. Ну вот, я так говорю. И что? Отшлепаешь? Проходили. Оттрахаешь? Проходили. Что еще? Конфетку не дашь? Ударишь?

- Не провоцируй меня, девочка, - он нагибает голову, как хищник перед прыжком.

Но я отмахиваюсь:

- Я тебе не девочка, Господин Деймос. Ты сам не знаешь, зачем я тебе. Не можешь ответить. Просто чтоб была? Как деньги, да? Вы, олигархи, гребете, как не в себя, пытаясь заткнуть пустоту в душе. Но она только разрастается. И тогда нужно больше. Больше страха, вместо уважения. Больше секса, вместо любви. Суррогат. Ты или покупаешь, или запугиваешь. Третьего не дано? С тобой никто никогда не будет по собственной воле. Ради денег, через лицемерие – возможно. Но только не я. Ты со мной не считаешься. Даже Диана – твоя любимая сестра, вынуждена была скрываться от тебя. Я видела ее на фотографии с моим отцом – она там счастливая. А ты делал кого-нибудь счастливым? И… человек ко всему адаптируется, что б ты знал. И ты больше не внушаешь мне ужас. Мне тебя жалко, Денис, - выплевываю последнюю фразу, как колючки из сердца достаю.

Дышать становится легче.

Его бровь изгибается, а лицо темнеет. Глаза цвета грозовой тучи.

Деймос поднимается и размашистыми шагами выходит из комнаты. Провожаю взглядом его атлетическую фигуру.

Я остаюсь одна.

Не ожидала такой реакции. Честно. С облегчением выдыхаю.

Но одумается ли Деймос? Прорвут ли мои слова хоть что-то в его загрубевшей душе, существование которой он не признает?

Не важно уже.

Главное - мне полегчало. Я снова обрела себя.

Всё это лицемерие, притворство, вынужденное послушание – мне претило. Все эти папины советы: быть хитрей, милей и прочее – они не для меня. Все равно он всегда будет хитрее. Да и это всё только провоцирует его на фривольные действия. Конечно, зачем считаться с теми, с кем можно не считаться? Действительно, хватит играть в эти игры.

Я – такая, какая есть. Честная. Открытая. И хочу быть свободной в выборе.

Дверь призывно скрипит. Выхожу в коридор. Ни Фобоса, ни охранников. Пожимаю плечами и иду в свою комнату – хочу переодеться.

Пытаюсь найти свои старые вещи, в которых пришла сюда, но не нахожу. Поэтому останавливаю выбор на спортивном костюме. Люблю удобство и простоту.

Выглядываю в окно. Темнеет. Сколько же времени прошло? В августе вечереет рано… Или это из-за туч на небо так темно? Наверное, будет гроза… Вон уже молнии сверкают.

Такой напряженный день был, я так устала…

Вглядываюсь в фигуры вдалеке у ворот… Хм, количество охранников увеличилось.

Надо поговорить с Дианой еще раз. Теперь, когда я слышала урезанную версию отца, возможно будет проще. Много вопросов еще осталось без ответов.

Сейчас пойду, только полежу и передохну.

Закрываю глаза.

Гремит гром.

Глава 36

По ресницам мягко крадется солнечный лучик.

Сколько же времени прошло? Судя по свету в комнате – уже утро. Ого, вот это я полежала, называется. И меня никто не тревожил. Даже странно.

Потягиваюсь. Я выспалась, в теле бодрость. А на сердце… Легкость и тяжесть одновременно.

Но хватит переживаний. Будь что будет.

Иду в ванну, чищу зубы, умываюсь.

Надо спуститься, разведать обстановку. Открываю дверь комнаты и вздрагиваю. Деймос идет по коридору. В одной руке у него кожаный портфель, а в другой - какие-то бумажки. На локтевом сгибе болтается… мой рюкзак.

Ого! Что бы это значило?

Он останавливается в паре шагов:

- Пойдем.

Скрещиваю руки на груди:

- Доброе утро.

Деймос окидывает меня задумчивым взглядом:

- Доброе, - и через мгновение добавляет требовательно: - Нам пора.

- И куда же?

- Далеко. Узнаешь. Иди соберись, - говорит он приказным тоном, не терпящим возражений.

Как всегда, манеры отсутствуют напрочь. Ничего нового. Похоже, такие как он не меняются, что им не говори.

Вздыхаю.

- И что же мне собирать, если я не знаю, куда и на сколько?

- Собери все, что хочешь на несколько дней, – он протягивает мне мой рюкзак. - Чего не хватит – куплю на месте.

Судя по всему, повезет он меня явно не домой. 

Я принимаю из его рук рюкзак. Сжимаю. Заглядываю. Надо же! Телефон и все мои вещи.

Спрашиваю: 

- И у меня опять нет выбора?

Он щурится:

- Это как раз твой выбор.

Хм… Даже не знаю, что ответить… Пожимаю плечами. Возвращаюсь в комнату.

И что же мне собирать? Перебираю купленные для меня вещи в шкафу, выбираю, что попроще. Переодеваюсь в джинсы и топик. В рюкзак трамбую пару комплектов нижнего белья, легинсы, шорты, юбку, пару футболок. В боковой карман на всякий случай кладу косметичку. Что еще брать? Может быть куртку? Не поместится…  

Выхожу, принимаю максимально независимый вид. Деймос берет у меня рюкзак, несет сам. 

Мы спускаемся по лестнице, проходим столовую. Матвей и Диана завтракают. Я бы тоже не отказалась от кофе хотя бы, но Деймос, не задерживаясь, направляется к входной двери.

Я приветственно машу сидящим. Матвей улыбается в ответ, вскидывая вилку с насаженной на нее цветной капустой, а Дианапризывно машет рукой.

Торможу у стола. Обращаюсь к Диане:

- Как… здоровье?

Она берет меня за руку, мягко сжимает, говорит негромко, с улыбкой:

- Мне лучше, спасибо. Воспоминания понемногу возвращаются… Просто хочу сказать тебе, что все будет хорошо. Тебе повезло, что Денис к тебе так относится.

Угу… Только мне уже не очень-то верится в хорошее. И уж отношение ко мне… хм… Дениса… везением назвать сложно.

Я позволяю себе фыркнуть. Ну, раз уж решила быть собой, то почему бы и нет.

- Нет, правда! – горячо продолжает она. – Поверь мне!

Ага… Она его, наверное, плохо знает. Или не помнит. Ну и я верю, что к ней он относится хорошо.

- И спасибо тебе за Матвея, - добавляет Диана.

- Но… Я ничего не сделала. Так, порисовала пару раз. Проговорила пару фраз…

- Иногда достаточно нескольких слов, чтобы человек изменился.

Многозначительно… Мальчик может измениться, но мужчина с устоявшимися взглядами – очень сомнительно.

Я киваю, прощаюсь и выхожу вслед за Деймосом. Он стоит на веранде, курит сигару. При виде меня тушит ее и спускается.

На улице прохладно. Наверное, надо было взять куртку, но возвращаться уже поздно.

Деймос, не оглядываясь, проходит к черному джипу, дожидается меня и распахивает дверь переднего пассажирского сидения.  Хмм… Раньше он себя этим не утруждал. Он ждет, пока я сяду, захлопывает дверцу и садится на водительское место.

Перебираю в голове варианты, куда он может меня отвезти. В глухой лес, где спрячет ото всех и будет вышибать из меня нахальство? Опять в какую-нибудь сауну с друзьями? К отцу? Ничего путного не придумывается. Интрига…

Пристегиваюсь. Машина, шурша шинами по гравию, выезжает на асфальтированную дорогу. Деймос смотрит только вперед, выглядит сосредоточенно.

Расстояние между нами небольшое - руку протяни и дотронешься, а кажется, что как до луны и обратно.

Какое-то время молчу, озадачено теребя нижнюю губу, потом разворачиваюсь к нему, не выдерживаю:

- Так куда мы едем? Надеюсь, позавтракать?

Он качает головой:

- Какая нетерпеливая. Позавтракаем позже.

Блин. Мистер непробиваемость.

- Ну а все же? – не отстаю.

Наверное, у я выгляжу озадаченно, потому что Деймос косится на меня и усмехается. Он позволяет себе чуть улыбнуться.

Он выруливает на шоссе, вливается в поток машин. Джип набирает скорость.

Держа левую руку на руле, правой Деймос тянется к коробке передач. Там бардачке лежит портсигар. Но его пальцы скользят мимо него, достают зубочистку в целлофановой упаковке.  Распечатывает, вставляет в рот. Снова берется за руль двумя руками. Грызет.  Выкидывает зубочистку в приоткрытое окно.

Спустя пару минут Деймос говорит:

- Я всегда был управленцем. Управлял людьми, отдавал приказы, вершил судьбы. Собирал информацию, владел ей и умело распоряжался. Люди мне подчиняются и без пререканий выполняют то, что нужно. Даже Диана мне не перечила. Но иногда делала то, что считала правильным. Тайком.

- Оно и понятно, - вставляю я.

- Не перебивай. 

Деймос сейчас сам на себя не похож. Хотя... Я его знаю несколько дней по сути. Понятия не имею, о чем он думает и к чему клонит...

- А ты единственная, кто посмела так говорить со мной.

Он замолкает и жестче сжимает руль.

Джип набирает скорость, лихо обгоняя попутные машины. Ветер из приоткрытого окна развивает мне волосы.

Я сглатываю и вжимаюсь в сидение.

Куда же мы едем?

Глава 37

Деймос включает музыку. Из динамиков доносится Рамштайн в обработке.

Эта музыка добавляет мрачности в и без того напряженную атмосферу.

Копаюсь в своем рюкзаке. Достаю телефон. Разряжен…

Осторожно спрашиваю:

- Не будет зарядки?

- В бардачке.

Открываю бардачок, достаю нужный провод, втыкаю шнур в пауэрбанк и в телефон.

Вздрагиваю от звонок телефона Деймоса. У него в ухе блютуз передатчик, он отвечает, не отрываясь от руля:

- Да. Говори. Нет. Говорю же тебе, на этой неделе - нет. Я сейчас с крысой одной разберусь и рвану отдыхать. Давно планировал. Давай потом, Теодор.

Он что-то еще говорит отрывистыми фразами, я не понимаю, о чем речь, но все звучит очень зловеще и мрачно.

На отдых он рванет, видите ли… С крысой разберется… Это про меня что ли? Тревожные, неприятные ощущения нарастают.

Деймос сбросил вызов, кому-то звонит:

- Ну что у вас? Да, все верно. И у других? Я так и думал. Тогда остается последний вариант. Жду.

Наш джип тем временем сворачивает с Новорижского шоссе на ответвленную дорогу и останавливается на обочине на аварийках.

Где мы? Что происходит? Беспокойно озираюсь. Вижу вывеску «Grill & Вar».

Деймос берет сигары и выходит, я остаюсь в машине одна. Меня же не звали – значит посижу.

Включаю телефон. Надо позвонить, пока я одна, при Деймосе не хочу разговаривать. Телефон грузится очень медленно. Или это так время тянется? Смотрю, что еще есть в машине. Открываю дверку коробки передач. Ой! Пистолет.

Может… Может положить его в рюкзак? Да ну, я им даже пользоваться не умею.

Мимо проезжает Роллс-Ройс Деймоса.

Что за…?

Озираюсь. Он что… меня тут оставит? Дергаю ручку двери, не поддается. Так. Спокойно. У меня же есть телефон: можно позвонить в службу спасения. Да вообще куда угодно.

Но сердце все равно стучит в такт басам Рамштайна. Морщусь и убавляю звук.

Пикает сигнализация, дверь открывается и Деймос садится в салон, протягивает мне стаканчик кофе и круассан.

Ничего не понимаю. Но кофе принимаю:

- Спасибо.

Мы едем за Роллс-Ройсом.

Спустя минут десять езды тормозим у местного бизнес-центра «Красный Дельфин».

На парковке машин мало, но Роллс-Ройс уже здесь и еще какие-то черные тонированные джипы.

- Вон твой спаситель, - указывает пальцем Деймос на один из них. – Ну что, чего сидишь? Иди к нему. Прикажу своим не вмешиваться.

Насмешливая интонация Деймоса мурашками прошлась по коже.

Мотаю головой. Мну в руках пустой стаканчик.

Из джипов выскакивают люди в бронежилетах… У них в руках что, оружие?! Это же настоящие автоматы! Я такое только в кино видела! Страх кольнул в области груди.

Среди вооруженных мужчин узнаю бритоголовую голову Дика. Там вообще отморозки какие-то, бандиты голимые, куда я к ним пойду. Больше похоже на самоубийство. Или малька, заплывающего в рот акуле. Я точно не на такое «спасение» рассчитывала.

Они подбегают к Роллс-Ройсу Деймоса.

Внутренности скручиваются в тугой узел.

Слышатся выстрелы! Битое стекло, скрежет металла! Колеса машины лопаются, как воздушные шары. Я сжимаюсь, хочу закрыть глаза, но вместо этого смотрю на Деймоса.

У него холодный взгляд, а голос становится жестким:

- У тебя был шанс. Ты им не воспользовалась. Не говори потом, что я тебя держу насильно.

- Что происходит? – обморочно шепчу я. - Ничего не понимаю…

Деймос равнодушно пожимает плечами:

- Облава. С наживкой.

Наживка, я так понимаю, это Роллс-Ройс. Дик думал, что в нем Деймос.

Что-то происходит. Из совершенно обычных машин на парковке выскакивают крепкие мужчины. Все происходит так быстро! Я вижу, как Дика и его людей в считанные секунды скручивают люди в черных масках. Те даже не успеваю сообразить, что происходит, не то, что воспользоваться оружием. Первый раз вижу такой профессионализм. Да что уж говорить. Я вообще такое только в боевиках видела. Ох, как же я не люблю боевики…

- Но откуда Дик узнал, что мы будем тут?

Деймос потирает подбородок:

- Он туп. А тупицы предсказуемы, - хмыкает. - Достаточно скормить им нужную информацию. Три мои одинаковые машины с одинаковыми номерами поехали в разные места. И троим я рассказал, где сегодня буду находиться. Разные адреса. И теперь я знаю о еще одной крысе, - он смотрит на меня очень угрожающе. - Но больше тебе знать не надо. Это дела мужчин.

На парковке голимый мордобой. Люди в масках не жалеют Дика и его людей. Я морщусь.

Деймос, похоже, наслаждается зрелищем. Ему бы еще попкорн в руки.

Пытаюсь сообразить, спрашиваю:

- Но откуда ты знал, что Дик клюнет?

- А ты упертая, да? – усмехается Деймос. – Сегодня я улетаю вместе с тобой заграницу. Так я всем сказал. А Дику нужно отработать свой гонорар. И больше ни единого вопроса. Ясно?

Киваю.

Комбинация в голове начинает складываться. Деймос прослушал мой разговор с отцом, понял, что будет дальше. А еще он подозревал, что кто-то сливает информацию. Вот и рассказал этим подозреваемым о своих планах. Только каждому разное.

- Но это неправда? Про вылет?

- Правда.

Все равно не понимаю.

- И я лечу?

- Конечно. Какой же отдых без девочек, - его улыбка становится хищной.

Блин. Каков, а? Как все подстроил. Выбор без выбора, ведь он предложил уйти к бандитам, а я отказалась.

Твердо говорю:

- То, что я не ушла к Дику, не означает, что я хочу остаться с тобой. Я вызову такси и уеду домой. Без сопровождающих и опекунов.

Дергаю ручку двери. Она заблокирована.

Он смеряет меня снисходительным взглядом:

- Наивная. У тебя был шанс. Ты его упустила. Значит наше соглашение снова в силе. Соблюдай договоренности, девочка.  

- И когда же… это соглашение закончится?

- Хм, ну теперь уже когда вернемся обратно.

Разборки на парковке почти закончились. Людей Деймоса гораздо больше. Интересно, что будет с Диком? Увезут и закопают? Ужас…

Эх, не о нем надо думать… Мне-то, что делать, а?

Теребя ремешок рюкзака с отчаяньем говорю:

- Возьми с собой других девочек. Которые будут счастливы тебя обслуживать. Почему я?

- Я хочу осчастливить тебя. Принудительно.

Вскидываю на него глаза. Он откровенно смеется. У него хорошее настроение. И он издевается.

Деймос берет мобильник, давая понять, что разговор закончен.

Глава 38

Я летала на самолете лишь однажды. Мне было лет восемь, родители взяли путевки в Сочи. Тогда папа только начал подниматься в бизнесе. А потом как-то было не до того. Но море мне очень хорошо запомнилось. Эти волнующие солоноватые брызги и песочные замки, украшенные ракушками… Это было прекрасно, несмотря на то что на пляже было не протолкнуться. И перелет мне запомнился. Мы долго ждали в аэропорту, потом в самом самолете, уши закладывало, тошнило, было холодно, страшно…

Сейчас все иначе. Частный самолет Деймоса – это не задрипанные российские авиалинии.

Шик. Блеск. Комфорт. Роскошь.

Это первые мысли, посетившие меня, когда я ступила на борт бизнес-джета. Темноволосый стюард модельной внешности профессионально провел экскурсию. Я оценила современный дизайн. Кожаные кресла, диваны, на столиках расставлены круглые вазочки с орхидеями. В кабине для отдыха огроменная плазма, в кабинах для сна массивные кровати. Здесь даже полноценная душевая есть.

Я сижу в кресле. Мы еще не взлетели. Напротив меня длинноногая блондинка лет тридцати. И Олег. Нас разделяет столик. Если с Олегом понятно – он телохранитель, то наличие блондинки для меня пока загадка. Олег с ней не общается, только пожирает взглядом, поэтому идею, что это его подруга я отметаю.

Сам Деймос в кабине пилота. Пока его нет, я решаю отправить папе сообщение в Ватсап, чтоб не волновался. Набираю текст: «Со мной все хорошо. Прилечу через несколько дней, встретимся. Как у тебя самочувствие?».

У меня на телефоне куча пропущенных вызовов и сообщений. Накопилось за те дни, пока он был в отключке. Отправляю сообщения маме, друзьям. Вроде все.

Поднимаю глаза. И наталкиваюсь на поджатые губы блондинки, смотрящей на меня. Чего это она?

Девица очень эффектная. Обтягивающее платье, шпильки, безупречный макияж, дорогие украшения, прическа. Глядя на нее, мне становится неловко за свой непрезентабельный вид. Все кроме меня выглядят соответствующе этому месту. А я…

Достаю косметичку из рюкзака, смотрюсь в зеркальце. Брови не выщипаны, косметики нет, небрежная коса. Я вообще не вписываюсь в обстановку. Надо было хоть губы накрасить. И одеться посимпатичнее…

Неловко ерзаю. Пристальный взгляд этой расфуфыренной мадамы действует угнетающе. Ладно хоть Олег смотрит не на меня, а косится на ее вызывающее декольте.

Может быть она из экскортниц? Слава небесам, похоже Деймос взял себе на потрахушки кого-то другого.

Вместе с этой мыслью появляется и странное чувство… Досады, что ли…

Деймос возвращается и усаживается рядом со мной. Удивительно, но его появление вызывает у меня чувство защищенности. Он по-хозяйски кладет мне руку чуть повыше колена, сжимает. Рано я расслабилась…

- Успели познакомиться? Олега вы знаете. Алика - это Лилия. Моя помощница. Лилия – это Алика. Моя личная помощница, - Деймос выделяет слово «личная».

Лилия озаряет меня голливудской улыбкой и протягивает руку, но я успеваю заметить, как она сжимает зубы, а глаза в улыбке не участвуют. Пожимаю руку, улыбаюсь в ответ.

Самолет начинает разгоняться. Появляется стюард и просит пристегнуться.

Мы начинаем возиться с ремнями.

- Итак, Лиль. Расскажи о месте.

- Денис Александрович, место райское! Это так неожиданно!

- Стоп, - прерывает ее Деймос. - Напоминаю, что я тебя взял только из-за владения испанским и второго гражданства. Мне понадобится управленец, юридически подквованный в местных законах. Не справишься – вышлю обратно и найму другого. Так что с этого момента говори только по делу.

Лилия несколько раз моргает, но сразу же начинает говорить собранно:

- Да, конечно. Остров, который вы купили, вместе с недвижимостью, включается в себя десять человек персонала. Там есть вертолетная площадка, яхта…

Ловлю на себе взгляд Деймоса. Трогаю вазочку с орхидеей. Приклеенная что ли?

Миллиардер перебивает блондинку:

- Все это я знаю. Давай о бизнесе. И ты же поняла, что тебе там предется остаться? Будешь налаживать оборот с Никарагуа и Панамой по торговым…

Они начинают обсуждать поставки, какие-то деловые вопросы, Лилия отключает эмоциональность и переключается на дело.

Самолет взлетает, набирает высоту, а я смотрю в иллюминатор и думаю. Остров? Деймос купил остров? Ничего себе… Никарагуа и Панама, насколько я помню, это где-то в Центральной Америке.

Лилия заканчивает рассказывать про оборот оружия в Никарагуа, включает кокетливость и говорит:

- А все-таки, расскажите, пожалуйста, почему вы вдруг решились на такую внезапную покупку? Это настолько вам несвойственно, что я даже не поверила…

Деймос нажимает кнопку вызовы стюарда, расслабленно откидывается в кресле и отвечает:

- Индекс счастья в Коста-Рике один из самых высоких. Я посмотрел.

Блондинка кладет локти на стол, наклонившись так, что сиськи чуть ли не вываливаются, и изумленно восклицает:

- Правда? Поэтому?!

Он равнодушно пожимает плечами:

- Нет, конечно. Остров выгодно выставили на аукцион, я и купил. Если он мне не понравится – будет просто гостиницей и перевалочным бизнес-пунктом в Центральной Америке. Потом продам дороже.

Офигеть, конечно… Остров так запросто купил. Это же мечта. Любая другая бы радовалась. А я кисло смотрю в иллюминатор на миниатюрные домики. Надо взбодриться. Давай, Аля, очнись! Чего тебе еще нужно? Ответ приходит сам собой: человеческого отношения…

Деймос встает, осматривает нас по-хозяйски:

- Мы с Олегом отойдем. А вы расслабляйтесь. Если что нужно, зовите стюардов. Вот сюда кнопку жать. Алика, наша с тобой кабина вон та, – показывает направление. - Лиль, ваша с Олегом противоположная. Там раздельные кровати и ширма. Всё. Наслаждайтесь полетом.  

Как только Деймос и Олег уходят и закрывают за собой дверь, Лилия вперивает в меня ледяной взгляд и с нее моментально спадает вся милота. Она снова поджимает губы и отворачивается к иллюминатору.

А я беру косметичку и отправляюсь в кабину туалета. Смотрюсь в зеркало. Привожу себя в порядок, расчёсываюсь, распускаю волосы по плечам. Крашусь. Вот так получше будет. А переоденусь позже.

Выхожу из туалета, иду обратно. Слышу шипящий голос Лилии:

- …прикинь, да? Замухрышке какой-то. А я, мля, три года к нему подкатываю и ни в какую. Пипец, да? Млять, само собой, я так и подумала. Аж Женьку на радостях послала нах. А тут такое… Угу. Ой, Лен, засунь себе в жопу эти сочувствия. Прикол в том, что я там одна останусь. Работать. Это вообще аут. Ну, конечно, думала с ним. Че ты ржешь? Ой, все. Давай, пока.

Ох, чую, будет веселый отдых.

Глава 39

Подавляю первое желание уйти в спальный отсек. Вот еще. Надоело бегать. Иду к облюбованному креслу. Мой телефон пиликает, извещая о поступившем сообщении. Это папа.

«Когда прилетишь?» - папа очень лаконичен. Как и многие мужчины.

«Через три или четыре дня. Ты не ответил о здоровье. Как ты?», - набираю ответ.

Лилия ковыряется вилкой в салате с креветками.

Я жму кнопку вызова стюарда. Он появляется почти моментально. Какой первоклассный сервис. Заказываю еду. Без разницы какую. На его выбор. И напиток все равно какой. Потому что сладкий голос Лилии вызывает у меня рвотные рефлексы и вряд ли я что-то вообще осилю съесть. Но этого я не говорю.

А она интересуется, чем я занимаюсь в жизни. Слышу почти неприкрытый подтекст: «за какие заслуги ты к Деймосу в койку попала?»

- Так что, Алина? Расскажи о себе, - мурлычет мисс совершенство.

- Алика, - машинально поправляю я.

- Алика, - из ее рта мое имя звучит как оскорбление.

У меня совершенно нет желания играть в лицемерные игры и участвовать в светских беседах. Надо сразу расставить точки. Устало говорю:

- Я слышала твой разговор.

- Ой, ты все не так пон…

- Можешь не переживать. Нужен Деймос – забирай. Я только рада буду.

Она озадачено смотрит на меня пару секунд. Медленно говорит нормальным тоном, без слащавости:

- То есть, ты хочешь сказать…

- Да-да. Я в жизни занимаюсь тем, что попадаю в неприятности.

Тук-тук-тук. Стучит ноготок Лилии по глянцевой поверхности стола. Ее лицо приобретает акулье выражение. Похоже не просто так она у Деймоса работает, тупая блондинка – это у нее маска такая. Способ втираться в доверие. Дескать, я безопасная, расслабьтесь. Хорошая роль. Я так не умею. А на самом деле, она довольно ушлая.

Лилия щурится и пытается понять суть, шепчет:

- Ты реально считаешь все это, - она медленно обводит рукой пространство, - неприятность?

- Да.

Смотрит на меня как на инопланетное животное. Присвистывает. Ладно хоть пальцем у виска не крутит. Говорит:

- Тогда чего тебе надо? Зачем ты тут?

 Стюард прикатывает поднос с едой. Хрустящие бутерброды с авокадо и яйцом пашот. Тарелка с различными закусками и соусами. На сладкое - тирамиссу. Напиток – шампанское в вазе со льдом.

Дожидаюсь, пока он уйдет и отвечаю тихо:

- Ничего мне не надо. Меня не спрашивали.

Она все еще не верит:

- Не хочешь быть с Деймосом?

 - Ты сообразительная.

- Так не бывает. Гонишь, да? Такой мужик и не нужен? Ты в курсе, что этот самолет стоит семь миллиардов рублей? Осознаешь вообще?

Закатываю глаза, беру бутерброд:

- Плевать я хотела на деньги.

В ее шепот проникают деловые нотки:

- Так. Ты, похоже, из блаженных дурочек, - так и хочется в нее шампанское плеснуть, но сдерживаюсь. -  Брак по любви и все такое, да? Твое дело. Мне же лучше. Но чтобы Марсова переключить, нужно чтобы он отклеился от тебя. Всекаешь? Я о нем многое знаю. Правда, большинство — это тупые слухи… но… В общем, смотри. По последним данным, он теперь интересуется только целками. И чтоб только он их имел, - она коротко хихикает. – Поняла, да? Переспи с Олегом или со стюардом, видела, какой красавчик? И все. Будешь господину не нужна.

Охренеть. Я возмущенно смотрю на нее, даже бокал опускаю на столик:

- Ты с ума сошла? 

Она пожимает плечами:

- А что такого? Был такой случай. Мне Олеся расска…

- Я не буду ни с кем спать!

- Тише… - она озирается.

Сбавляю тон до сердитого шепота:

- Но люди Деймоса не идиоты, чтобы так подставляться. Он с них шкуру спустит. И меня зароет.

- Ой да брось. Все мужики одинаковы. Виагру подсыпаешь, задом повертишь - вот и все. Тебе ничего не будет – выкинет просто. Испорченный товар, - она снова хихикает. - А с мужиками… Тебе не пофиг, что им будет потом?

- Не пофиг… А ты сама-то? Девственница что ли?

- Врачи сейчас и не такое могут. Да и вообще… Раз ты такая недотрога, можешь и не трахаться, сделай только вид. А тут как раз я подтянусь – утешу его и все такое.

Во дает. Имя нежного цветочка ей не подходит. Она – ядовитый лютик.

- Ну и что потом? Переспишь ты с ним и дальше что? Думаешь, навек твоим будет?

- А это уже не твое дело, - отрезает она.

Окидывает меня еще раз внимательным взглядом, задумчиво произносит:

- И чем ты его зацепила…

Я и сама без понятия. Но уж замухрышкой себя точно не считаю. Принимаюсь за тирамису, параллельно читая гневную тираду от мамы, как она возмущена, что я неизвестно где и с кем шастаю. Ну, что поделать, мам. Сама не рада.

Лилия пудрит носик и мурлычет:

- Ну и ладненько. Вот и подружились, да? И договорились.

Вместо ответа спрашиваю:

- Ты не в курсе, сколько нам лететь?

- Около десяти часов еще. Завтра с утра приземлимся.

Я успеваю опустошить бокал, когда возвращается Деймос:

- Лилия. Есть дело. Алика. Иди в спальню, жди меня.

Ну вот. Начинается. Ловлю на себе завистливый взгляд блондинки. Встаю с кресла. Спорить сейчас глупо – возьмет и за волосы утащит, с него станется…

Вильнув косой, ухожу в сторону спальни с гордо выпрямленной спиной. Закрываю за собой дверь. Ух, кровать тут как обычно в стиле Деймоса. Королевская.

Новое сообщение от мамы. На этот раз голосовое. Блин, не хочу слушать. Опять там какие-то возмущения, скорей всего. 

Быстрей бы все это закончилось. Осталось потерпеть четыре дня и все. Считаю часы. Минуты. Шаги.

Открывается дверь, входит владелец самолета. Он же мой похититель. И мой первый мужчина. Роскошный до одури. Я сглатываю, когда на него смотрю, его глаза цвета волчьего меха меня в оцепенение ввергают. Каждый раз как по-новому. Особенно, когда он выглядит так… В черных брюках и белом поло. С небрежной щетиной и чуть взлохмаченной прической. С алчностью ненасытного хищника в глазах.

Останавливается напротив меня, расстегивает ремень. Порываюсь встать, но он кладет мне руки на плечи и пригвождает к кровати. Одну руку кладет на голову, второй расстегивает пуговицу у себя на брюках. Смотрю завороженно, как налитый кровью член вырывается на свободу и оказывается прямо напротив моего рта.

Рука Деймоса сильнее мои волосы стягивает, а его хриплый голос меня из забвения вырывает:

- Ты накрасилась. Умничка. Люблю смотреть, как размазывается помада, когда сосут. Открывай ротик, малышка. Настало время хорошенько отодрать тебя за дерзость. Думала, я забыл?

Я неловко взмахиваю рукой, порываясь вырваться, и задеваю свой телефон. Звучит голосовое сообщение от мамы. От ее слов сердце сжимает. И холод расходится вдоль позвоночника.

Глава 40

У мамы в голосе истерические нотки. Она говорит, что только что вернулась из больницы от отца и спрашивает, в курсе ли я вообще, что ему нужна операция на открытом сердце? И что это операция стоит миллионы? И что все бы хорошо, но его счета заблокированы? Мама раздраженно говорит, что дом и машины папа не может продать. Она не знает почему. Мама почти орет, что я должна быть с ним, что он мой отец. А ей он всего лишь бывший муж, при этом она рядом, а меня нет. Она шипит, что если я не вернусь, то он напишет завещание на своего другого ребенка.

И просит меня не повторять ее ошибок.

Какого другого ребенка? Какая операция? Почему счета заблокированы? Что происходит вообще?!

Я в прострации смотрю в пустоту, оглушенная информацией. Счета заблокированы… Папа не может оплатить операцию… А почему не может продать дом? Нужно время… Завещание? Он, что… умрет? Это все из-за переживаний? Это все из-за меня… Ведь я могла бы… Ну не знаю… Пойти к Дику?

Папа всегда мне помогал… Когда на меня напали в переулке, и я чудом ускользнула, то позвонила ему. Папе. И он приехал, отменил все дела, хотя у него было что-то очень важное. Он один успокаивал меня, поддерживал. И вот у него экстренная ситуация, а меня нет рядом. Хуже того – он тревожится из-за меня. А мама, как всегда, в своем стиле. Думает о деньгах. Ее отец завещал все свое добро своей сиделке перед смертью. Мамы не было рядом. А потом она всю жизнь считала ошибкой, что ушла от отца. Уже моего. Возвращаться было поздно, он ее не принял. А я ушла с ней. Мне надо было тогда остаться жить с отцом, с ним у нас лучше понимание. Но так уж сложилось…

У папы есть другой ребенок? Я не знала…

Боковым зрением отмечаю движение. Это Деймос. Он все слышал. Садится рядом. Уже с застегнутыми штанами.

- Это твоих рук дело? – с яростью вскидываю на него глаза. – Да?! Счета?

Он изгибает бровь:

- Нет.

Я не верю! Хочу накинуться на него с кулаками! Это все из-за него! На глазах слезы появляются, отворачиваюсь в сторону.

Надо позвонить папе. Но не при нем. Встаю, порываюсь выйти.

- Стой, - пригвождает меня холодный приказ Деймоса.

Замираю.

Он идет ко мне сам. Прижимает к себе. Обнимает. Рывком оборачиваюсь, утыкаюсь ему в грудь и всхлипываю. Мы стоим так какое-то время. Он накрыл меня своими сильными руками, будто от всего мира отгородить хочет. Уберечь. Спасти. Он. Тот, кто все эти проблемы и создает. Кто и является моей самой главной проблемой.

Или…

Вытираю глаза рукавом. Отлипаю от Деймоса:

- Де… нис, - мне тяжело дается произносить его имя. - Ты можешь…

- Могу.

Мигаю. Смотрю ему в глаза. Он серьезен и внимателен.

- Правда? Отец…

- Я все могу, Алика. Дать денег, помочь со счетами, решить любую проблему. Даже развернуть самолет. Только зачем мне это?

Я растерянно моргаю. Отступаю на шаг, он не держит.

- Потому что… Это же из-за тебя. Он же умрет. Сделай так, чтобы его счета разблокировали, он сможет оплатить операцию. Это несправедливо…

- Твой отец химичил с цифрами, брал взятки. Слишком грубо. И это всплыло. Он сам вырыл себе могилу. Я не причастен к блокировке его счетов, - Деймос усмехается. - А про свое отношение к нему я говорил. И теперь должен ему помогать? С чего бы?

Молчу. Опускаю голову. Мои плечи трясутся. Выдавливаю из себя:

- Но… Я ведь прошу…

Он смеется. И от его смеха мне совсем холодно становится. Он резко обрывает смех и делает шаг ко мне.

- Я бизнесмен, Алика. Я делаю то, что выгодно. Или то, что хочу. А что ты можешь мне предложить? Я был с тобой достаточно добр… Не смотри на меня так, это правда. Любую другую я бы на развлечение охране, а потом бы вышвырнул. Или закопал. Вместо этого я везу тебя в долбанную страну счастья, Алика. Никого и никогда я так не оберегал. Но ты до сих пор дерзишь, смотришь свысока. Мне уже надоедают твои страдания на пустом месте.

Кусаю губы. Его слова давят. Если смотреть с точки зрения Деймоса, то его можно понять. Он привык. Привык, что все девушки вокруг его хотят. Вон, как Лилия. А если он их зовет, то они бегут. Просто так. В надежде, что миллиардер оставит их у себя. В качестве любовницы или…жены.

Он красивый, молодой, состоятельный. Немного грубый, но все же в сексе со мной считался, хоть и с натяжкой. Желание у меня умело… вызывал.  

Мужчины не привыкли демонстрировать свои чувства. Они их даже сами не понимают. Но может Деймос ко мне что-то чувствует помимо физического влечения? Иначе смысл со мной возиться?

- Что ты хочешь? – не поднимая головы, спрашиваю тихо.

- Чтоб ты взяла себя в руки, Алика.

Нахожу в себе силы горько усмехнуться:

- Но я в твоих руках…

- Вот об этом я и говорю, - он подходит ближе и берет двумя пальцами меня за подбородок, заставляя поднять голову. - Не надоело быть несчастной жертвой? Возьми ответственность за свое настроение. Ты – моя. И это не изменить. Но можно изменить к этому отношение. Для начала, давай поиграем в игру. Я хочу, чтобы ты назвала три причины для радости. Для радости здесь и сейчас. Со мной. Хотя нет. Пять. Вперед.

- Ясно. Пять причин. Взять себя в руки… Что-то еще?

- Конечно. Полное подчинение. С энтузиазмом. Искренне. Уважительно. Взамен я перечислю денег. Разумеется, в долг. С хорошими процентами. Хотя нет, - многозначительно улыбается, - если постараешься. Дам в рассрочку.

Голова кружится. В мыслях одно: сейчас у меня нет выбора. Есть только надежда на его порядочность.

Хоть это и неприятно признавать, но мне становится легче. Он разберется. Поможет. Да и… Я очень хочу его уговорить встретиться вчетвером. Чтоб только Деймос, папа, Диана и я. Хотя я, наверное, буду лишней.

Я беру его руку, медленно провожу по вене - от запястья до локтя. Давлю в себе желание вздохнуть. Говорю:

- А можно… я… попрошу? Самую малость.

Деймос щурит один глаз, чуть склоняет голову на бок. Воспринимаю это как разрешение и смелею:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Ты можешь вести себя со мной… вежливей?

Он садится на кровать и скалится в улыбке:

- Вежливей?

- Ну да. Культурней… Уважительней… Как ты сам просил…

- Уважение нужно заслужить. Но. Быть вежливым я умею, - в его глазах загорается веселый огонек. – Что ж. Дорогая Алика, будь так любезна подойти и насадиться попкой на мой член. И поглубже.

Я сначала вспыхиваю, но смотрю на его задорное, беззлобно ухмыляющееся лицо и, сама не могу сдержать улыбку:

- Ты безнадежен.

- А ты улыбаешься. Это прогресс. Вот такой я хочу тебя видеть. Поняла? – он притягивает меня к себе и целует.

Раздвигает мне губы, языком врывается вглубь, подчиняет. Властно и страстно.  Я навстречу ему подаюсь, выгибаюсь, меня жаром обдает, забываю обо всем, отвечаю ему, переплетаюсь языками.

Задыхаюсь. Это наваждение. Агония. Я на нем сверху сижу, чувствую, как у него между ног твердеет, и мое желание разгорается. Я мурашками покрываюсь, руками его обхватываю, прижимаюсь к нему сильней. Горю. Хочу. Очень.

Но…

Отстраняюсь…

Глава 41

Я хочу позвонить и поэтому говорю:

- Мне надо в дамскую комнату.

Одновременно с этим раздается голос из динамиков, извещающий о приближающейся зоне турбулентности и просьбе пристегнуться.

Деймос хмурится и поднимается:

- Мы снижаемся на дозаправку. Быстрей и сразу иди в зону отдыха.

- Да.

Выскальзываю и иду в туалетную кабину.

Опираюсь руками о раковину, смотрю на свое отражение в зеркало. Дышу тяжело. Помада смазалась. Губы все еще печет и покалывает от поцелуев Деймоса. Таких горячих и манящих. Обещающих наслаждение…

Включаю воду. Плескаю в лицо холодными брызгами. Так намного лучше. Закрываю глаза. Думаю, что и как скажу папе. И что ответить маме. Я не смогу до конца расслабиться, если не позвоню.

Самолет кренит, и я пошатываюсь. Похоже мы уже попали в эту зону турбулентности, надо поторопиться.

Достаю телефон из кармана, снимаю блокировку и жму кнопку вызова на контакте «папа».

Гудок.

Встряска.

Хватаюсь за раковину, чтобы не упасть. 

Ох, нет! Телефон выскальзывает из пальцев. Бьется экраном об кран и сваливается прямо под струю воды, которую я так и не выключила.

Твою ж…

Хватаю телефон. С него капает.

- Папа! Ты слышишь?!

- Ал… ло… ка… - доносятся из динамика булькающие звуки.

Черт. Черт. Черт.

Срываю полотенце, наспех вытираю. Экран треснут. Блин! Надо вынуть батарею и просушить, пока не поздно.

Меня снова шатает.

Дверь санузла отъезжает в сторону. Эмм… Я же закрывалась?

На входе стоит Деймос тянет меня к себе:

- Ты цела? Мы в воздушной яме. И я просил поторопиться.

Он доводит меня до кресла в зоне отдыха. Лилии и Олега не видно, видимо таких зон тут несколько. Деймос пристегивает меня и укрывает пледом. Пристегивается сам. Щелкает пультом от плазмы, передает его мне.

- Расслабься пока. И я жду от тебя пять причин. К ужину.

«Первая причина - это ты. А вторая – все порочные мечты», -  в голову врывается мелодия старой песни на новый лад.

Миллиардер открывает крышку ноутбука, втыкает наушники и начинает быстро стучать по клавишам.

Вынимаю батарейку из телефона. Придется звонить попозже. У Деймоса, с его прослушками, просить телефон не хочется… Блин, только добавила папе волнений. Лучше бы вообще не пыталась.

***

Вечер. Смотрю в иллюминатор. Закатное солнце подсвечивают дымчатые облака под нами порочно-алыми и нежно-розовыми цветами.

Я в спальном отсеке, готовлюсь к ужину. Вдвоем с Деймосом. Он меня на свидание пригласил. Так и сказал. Свидание. Я аж поперхнулась…

Вытряхиваю из рюкзака все, что набрала и… надеть нечего. Я принципиально не брала ничего красивого и эротичного. А теперь мне хочется что-то такое, но нету…

 Деликатный стук в дверь. Знаю, что это не Деймос, он бы не стал так стучаться.

 На пороге стоит Олег с чемоданом:

- Шеф велел доставить, - он передает мне поклажу и удаляется.

Хмм… Закрываюсь и тяну чемодан к кровати. Открываю. И ахаю. Аккуратно сложенные платья, туфли, заколки, коробочки какие-то. Наверное, приказал прислуге сложить. Предугадал, что я ничего не возьму.

Перебираю вещи. Все дизайнерское, дорогое, роскошное…

Спустя полчаса стою перед зеркалом.

На мне красное, в цвет заката, платье длинной до пола с провокационно открытой спиной. До нижней части бедер оно облегает фигуру, подчеркивая формы, а ниже струится каскадом. Алый шелк мерцает и светится, создавая ореол сексуальности и притягательности.

Черные туфли на шпильках, на шее - брильянтовое колье.

Распускаю косу и закалываю мягкие локоны заколкой с драгоценными камнями.

Немного косметики, пару капель духов Черной Орхидеи от «Tom Ford» и образ завершен.

Смотрю в отражение. Это точно я? Это какая-то незнакомка. Элегантная. Обольстительная. Неотразимая. Изящная.

А главное.

Теперь я ощущаю себя здесь к месту. Высокостатусной.

Если раньше, одевая платья и юбки, я чувствовала себя беззащитной, то теперь наоборот. Я чувствую себя сильнее. Удивительно.

Улыбаюсь себе и разворачиваюсь на каблуках. Выхожу. Навстречу мне идет Лилия. Увидев меня, замирает. Ее идеально выщипанные брови кверху ползут, а кукольный рот чуть приоткрывается.

Усмехаюсь. Забавная реакция.

Она тут же берет мимику под контроль:

- Охренеть… И ты говоришь, что его соблазнять не хочешь? Да ты…

Пожимаю плечом и откидываю волосы назад:

- Шикарная. Я знаю. Спасибо.

- Блин. Это что, бриллианты? – она протягивает руку, порываясь потрогать колье, но я отстраняюсь. – Откуда у тебя все это? Неужели… Он подарил? Сколько ты с ним уже?

Подарил? Я воспринимаю это как «выдал красивую упаковку на времяпребывания с ним». Не чувствую эти вещи своими.

Завистью, струящейся из глаз Лилии, можно растворять трупы. Точнее, труп. Мой. Думаю, Лилия бы с удовольствием на меня накинулась.

Теперь я не могу ей отдать Деймоса, потому что мне нужна от него помощь с папой. Но и наживать себе врага в виде нее, на время путешествия, мне не хочется. Но, что поделать:

- Лиль, я не буду перед тобой отчитываться о своих планах и вещах. Мне пора. Меня ждут.

Обхожу ее и иду по салону, каблуки цокают, шлейф стелется, длинные серьги непривычно холодят шею, покачиваясь в такт походке.

Иду на свидание. Нет, лечу. Свидание в небе. С опасным мужчиной. Вульгарным, пошлым, наглым. Решительным, властным, красивым. С тем, от чьего хриплого голоса я мурашками покрываюсь. В чьих руках я себя под защитой чувствую. От чьих поцелуев мне крышу срывает. С тем, кто меня до умопомрачения в постели доводит. Который из меня все соки выжмет. К  Деймосу. К Денису.

Глава 42

Ужин проходит великолепно. Блюда японской кухни. Мы уже съели сашими из разных видов рыб и темпуру. Я доедаю мраморного тунца и запиваю сливовым вином. У Деймоса сакэ.

Я чувствую себя так, словно бы вернула утраченное достоинство. Красноречивые восхищенно-задумчивые взгляды Деймоса добавляют бензина в разгорающийся пожар моих эмоций. Других. Новых. Неведомых ранее. И похоже, он впервые интересуется мной как личностью.

- Чем бы ты хотела заниматься в жизни, Алика?

- Мне всегда нравилось заниматься с детьми. Вот только опыт маленький, - я смотрю на бокал с искрящимся шампанским. – А отец…

Запинаюсь, быстро поднимаю взгляд на Деймоса, но он никак не реагирует на упоминание отца, и я продолжаю:

- Он хочет, чтобы я продолжила его дело. Но это не мое совсем…

Деймос кивает:

- Понимаю. К Матвею ты быстро нашла подход.

- Матвей… Да. Наверное, я назову это как первую причину. За то время, что я с тобой – я утвердилась в выборе направления. Пойду в воспитатели…

 - В детский сад?

Его интонация неодобрительная, и я теряюсь:

- Ну да, наверное…

- А что потом?

- А потом я не думала еще. Надо начать с малого…

- Что мешает мыслить масштабней?

- В смысле?

- Определить цели, расписать шаги. И не обязательно начинать с малого, уж поверь.

Он откидывается на спинку кресла и продолжает:

- У меня есть проект. Открою центр для таких как Матвей. Могу подобрать тебе подходящую должность. С карьерным ростом. И с зарплатой побольше, чем у воспитателей. Но нужно будет доучиться. Как тебе?

Осторожно отвечаю:

- Это интересное предложение.

- Обдумай, не тороплю.

- Хорошо. Спасибо. Вторая причина для радости… Ну, ты помог мне избавиться от страха собак. Почти. И не только собак, - застенчиво улыбаюсь.

- Принято.

- А дальше… Сложно сформулировать кратко. Но я, похоже, начала понимать, что ты имел в виду, когда говорил про восприятие. Что нужно изменить точку зрения и изменится и сама ситуация. Ох, наверное, не то говорю… Я поняла, что слишком много пыталась вытащить сама. Лезла, куда не просят. Думала, что я сильная, что это самое главное – быть сильной. Пыталась доказать всем и себе, в первую очередь, что я могу. Могу помочь папе, уничтожив компромат, могу убежать, могу разобраться. Сама. И… я действовала как мужчина. Как парень. Родители всегда хотели мальчика… Но… ты пробудил во мне женщину. Которая сможет попросить поддержки у сильного мужчины.

- Похвально. Всего за неделю ты смогла переосмыслить то, на что у многих уходят годы.

За неделю. А кажется, месяц прошел.

- Это потому что рядом с другими нет тебя, - вкладываю в улыбку немного иронии.

- В точку, - он возвращает мне ухмылку.

- А четыре и пять… можно я назову в конце путешествия?

- Так уж и быть. Но придется наложить на тебя проценты, - он поднимается с кресла, обходит стол и подходит ко мне, - впрочем, можешь рассчитаться иначе.

Деймос окидывает меня блуждающим взглядом, цокает языком. Говорит негромко, будто самому себе:

- Охренительно хороша.

Хитро щурится, в его глазах черти пляшут:

- Позвольте вашу руку, мисс. Я имею громадное желание отнести вас в спальню, уложить на кровать, задрать подол этой прекрасной тряпки и отодрать как следует.

Встаю, протягиваю руку, смеюсь:

- Если бы не последние слова, то я бы сказала, что ты тоже делаешь успехи.

- Признай, что как раз последнее тебе и нравится, – его тон бархатисто-раскатистый, низкий, но проникновенный. - А все эти реверансы – лишь информационный шум. Я говорю суть. Прямо. Хочу тебя. Оттрахать. Засадить. Выебать. Именно так. Чтоб ты стала мокрой. Чтоб аж хлюпало. Чтоб ты сладко стонала, а потом кончила.

От этих вульгарных слов я почти пунцовой становлю, дышу шумно, но не от возмущения…

Деймос расстегивает брюки и оттягивает резинку боксеров. Тянет мою руку… туда. К тому…

Я машинально сжимаю горячий, толстый ствол. Член едва ощутимо пульсирует. Эта пульсация через пальцы мне передается, идет по коже, по венам, как вирус. Проникает в меня. Заражает, по низу живота растекается. Печет.

Я двигаю рукой, и Деймос глаза прикрывает. Облизываю губы, смелею, веду по члену кулаком сильней, быстрей. Деймос издает низкий рык и подхватывает меня на руки. Несет по салону, мои каблуки стенки задевают. А я прижимаюсь к его шее лицом, вдыхаю запах. Веду по ней языком, он меня сильней в ответ сжимает, его дыхание учащается.

Укладывает на кровать, на спину. 

Не торопится. Смотрит в глаза. У него зрачки расширены.

Под его взглядом я плавлюсь просто, закусываю губу.

Деймос не выдерживает, срывает рубашку через голову, через секунду уже рядом оказывается. Сверху. Между моих раздвинутых ног.

Это все тот же Деймос, жадно берущий свое. Но я откликаюсь иначе.

Я выгибаюсь навстречу его поцелуям, по шее, по ключицам и ниже, к груди. Пальцами в волосы зарываюсь. Стон не сдерживаю, когда его губы мой затвердевший сосок хватают. Ласкает его нежно языком и покусывает.

Его руки по всему моему телу шарят, платье срывают, рвут, комкают.

- Это платье мне нравилось, - укоризненно выдыхаю.

- Я куплю тебе сотню платьев. Любых. Сама выберешь.

Судорожно выдыхаю, когда его пальцы под трусики залазят. Там влажное все, я в нетерпении. Извиваюсь под ним.

Он тоже уже ждать не может. Стягивает брюки с трусами. Сдергивает с меня кружевные трусы. Отбрасывает в сторону и одним рывком входит. Член внутри меня распирает, давит, приятно заполняет. Деймос замирает, дает привыкнуть.

Я сдавленно вскрикиваю, со всхлипом, сладостно.

- Да, малышка, вот так. Стони громче. Не сдерживайся.

От наслаждения голова кружится. Выгибаюсь дугой навстречу. Он дразнится, нарочно медленно двигается. Едва-едва. По самой чувствительной точке внутри проходится. Меня крупной дрожью бить начинает. Нет сил ждать. Прерывистый шепот сам из меня вылетает:

- По… жалуйста…

- Ммм? – он наклоняет голову ближе к моем рту.

- Сделай это…

- Что?

- Ну…

- Скажи, Алика.

- Трахни меня, Денис. Сильнее.

- С удовольствием.

Наши ладони сцепляются.

Он таранит меня, ускоряется. Мощными толчками в кровать вбивает. Эти толчки из меня весь воздух вышибают. Я кричу, уже не думая, что услышат.

Громко, протяжно, со всхлипами.

Мыслей вообще нет. Но внутри не пустота. Внутри меня он – Денис. Деймос. Передо мной и внутри меня. Везде. И мне хорошо. Простоофигенно.

Без страха. И без сомнений.

Мы на небесах. Буквально и фигурально.

Темп нарастает. Я непроизвольно внутренние мышцы сжимаю, напрягаюсь, ловлю волну. Обхватываю его руками за плечи, впиваюсь ногтями. Нет-нет, хочу продлить удовольствие, растянуть еще.

Он чувствует все:

- Давай, кончи, малышка.

Ласковый шепот в страну влажных грёз уносит. Горит дождем, разливается пожаром.

Все бастионы рушатся, взрывом меня подхватывает, уносит в небытие. Толчки внутри становятся медленней, но глубже. Продлевают оргазм, затягивают. Я захлебываюсь, отключаюсь почти в этом первобытном кайфе. Когда дрожь проходит я обмякаю, но Деймос не отпускает, ускоряется сам, рвется. Рычит. Глаза закрывает.

Чувствую, как горячая жидкость внутри выстреливает, заполняет меня.

Обессиленно лежим, тяжело дышим.

Позволяю себе ни о чем не думать. Ни о родителях, ни о Лилии, ни о будущем, ни о прошлом. Ни о том, что будет когда, мы прилетим обратно… Я это еще не решила… Но есть только здесь и сейчас. Это путешествие, как параллельная вселенная.

Так и засыпаем. Обнявшись.

В четыре утра самолет приземляется в Коста-Рике.

Деймос будит меня поцелуем и словами:

- Просыпайся, Алика, сегодня у нас организован полет на воздушном шаре.

Открываю глаза.

Воздушный шар! Это же моя мечта. Я даже в список желаний его писала лет в пятнадцать… Но как он узнал? Совпадение?

Глава 43

Я вцепляюсь ладонями в корзину воздушного шара. Ветер треплет распущенные волосы. Я моргать боюсь, вдруг пропущу что-то красивое.

Деймос стоит рядом. Первый раз увидела его не в деловой одежде. Даже камуфляж на нем сидит как дорогой костюм, наверное, дело в осанке и манерах, царских движениях, высоко поднятом подбородке…

От эмоций и нахлынувших ощущений у меня дух захватывает!

Неописуемо! Чистый восторг! Хочется визжать и кричать «Юхуууу»!

Шар медленно проплывает над тропическими джунглями и кронами древних деревьев. Набирает высоту. По вершинам деревьев скачут обезьянки, пролетают колоритные птицы.

А воздух, ммм… Какой тут воздух. Я насыщаюсь им, будто зефиром. Сладкий, чистый, бодрящий.

Вижу ленты горных ручейков, искрящиеся водопады, деревушки, затерянные в горах. И вулкан Ареналь. Вершина его скрыта под ватой облаков. Но исполинская гора впечатляет, рядом с ней все миниатюрное. И я, и мои проблемы – все кажется несущественным, наивным, игрушечным.

Рассветное солнце туманную дымку подсвечивает, переливчато светом играет.

Деймос сам управляет полетом. Я думала, с нами будет инструктор, но он этот вопрос как-то решил.

Для Лилии и Олега Деймос арендовал машину и сразу отправил их на остров. Мы прибудем туда во второй половине дня.

Оглядываюсь на миллиардера.

Он ловит мой восхищенный взгляд:

- Нравится?

- Это волшебно! Кажется, что я и не жила вовсе, до этого момента!

Улыбается. Ему тоже нравится. Он щурится, довольный. И красивый. Сегодня – особенно.

Добавляю:

- Романтика такая, чудеса просто… Ты всех девочек на воздушных шарах катаешь? – улыбаюсь.

 - Только тебя.

Смотрю в его искрящиеся светом глаза, искренне говорю:

- Спасибо, - и, подумав, спрашиваю тихо: - А почему?

- Что, почему?

- Почему только меня?

- Это же очевидно, Алика. Потому что хочу.

Мне неочевидно совсем. Но дальше и говорить не хочется. Чтоб не испортить момент.

Держимся за руки. Любуемся видами. Вдыхаем. Вместе. Вдвоем.

И какая-то гармония неземная на меня нахлынывает. Эйфория. Я обвиваю его руками, сама целую. Своим восторгом поделиться хочу. Он откликается, чувственно, одними губами.

Мне сердце щемит.

Я, наверное, счастлива. Тот, кто раньше тюремщиком и палачом казался, теперь совсем в ином свете видится.

До конца полета молчим. Наслаждаемся. Обнимаемся. Целуемся. И не нужно ничего больше. Я будто в новую жизнь попала.

Хочется плакать и смеяться одновременно. И ни о чем не думать. Просто запечатлеть эти моменты. Жить в них.

***

До острова мы летим на арендованном вертолете. Пилот местный, типичный латинос.

Столько событий за последние сутки… Я с небесами похоже сроднилась уже. Новую высоту взяла. Безграничную. Хочется в это верить.

Остров небольшой, окружен пальмами, белоснежным песком. Есть причал для яхты. Вода чистая, лазурная. Все как на картинках. Только замок не древний, а небольшой, современный.  Даже не замок, а двухэтажный особняк. С отделкой под замок.

Снижаемся на вертолетную площадку. Пропеллер глохнет, и теперь можно услышать шум океана и пение птиц.

Нас уже встречает Олег, идет навстречу.

На высоте воздух холодный был, а здесь все иначе. Влажно, одежда липнет. Стягиваю кофту через голову. Открываю бутылку с водой, жадно пью из горлышка.

Сейчас бы купальник и в океан… Вдвоем. На закате. Надо позвать Деймоса, то есть Дениса, он оценит. Пора привыкать его называть Денисом. Даже в мыслях. Деймос – ужас, а он не ужасный.

Олег и Денис здороваются, переговариваются. Олег кратко информирует о том, что здесь есть. Идти недалеко, шагаем по вымощенной тропинке.

С любопытством осматриваюсь. Настоящий тропический рай. Замечаю симпатичного латиноамериканца в цветастой рубашке, обрабатывающего цветник. Он тоже нас видит, с улыбкой кричит что-то приветственное. Машу ему рукой.

У входа в особняк на шезлонге лежит Лилия. С коктейлем в руках и в соломенной шляпе. В открытом купальнике, едва прикрывающем соски. Вот уж кого меньше всего хочется видеть. Но я планирую у нее попросить телефон, очень хочу созвониться с родителями. Чуть позже только. Точней с утра. В России-то сейчас ночь. Свой телефон я проверила еще по пути к шару, он страшно глючит, хоть и включается.

Лилия поднимается навстречу, идет к Денису, виляя бедрами.

- Денис Александрович! Как прогулка? Как вы и просили, я созвонилась с представителем, он хочет с вами встретиться. Не могла до вас дозвониться, чтоб предупредить. Встреча сегодня через три часа. Он знает русский, так что я не потребуюсь.

Она снимает темные очки, хлопает ресницами, улыбается.

- Похвально, Лиль. С места в карьер. Но я просил организовать на завтра.

Блондинка сокрушенно качает головой:

- Понимаю, сегодня вы устали, насыщенный день, - кидает быстрый взгляд на меня. – Но завтра он уезжает в командировку. Сегодня ради вас отменил другие встречи.

- У меня тоже были другие планы. Ладно. Сколько до него добираться?

- Быстрее всего на катере. Он встретит вас на причале, встреча будет в ресторане на берегу. Добираться недолго, минут двадцать.

- Хорошо. Через полчаса подготовь бумаги.

- Денис Александрович, обижаете, я уже все подготовила, - Лилия притворно надувает губки, но тут же переключается, улыбается и тараторит: – Пойдемте, я покажу, что тут есть. Мы с Олегом тут уже немного освоились. Вот смотрите, это веранда для завтрака, еду тут готовит прислуга, очень, кстати, милая женщина Алиша. Насекомых нет, змей и диких животных тоже нет. За это отвечает вот тот латинос Марко, - она машет рукой в сторону парня, обрабатывающего цветник.

Я слушаю вполуха, иду вслед за ними, поднимаемся по деревянным ступенькам, проходим двери. 

На входе нас встречает собравшийся обсуживающий персонал. Восемь человек. Все загорелые, улыбающиеся. Радостно приветствуют хором «Буенос диос, синьорс!». Полноватая женщина, которую Лилия представляет Алишей, протягивает мне и Денису холодные запотевшие кокосы с трубочкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Тяну губами ледяную жидкость. Очень освежающе.

После приветствий и показа всех помещений, мы по-быстрому перекусываем и расходимся в душевые. В разные, на удивление.

Я переодеваюсь в раздельный купальник, сверху надеваю полупрозрачную тунику и тапочки. Немного подумав, тапочки отбрасываю. Хочется походить босиком. Мои вещи уже разобраны и аккуратно разложены. На комоде лежат темные очки, шляпа, солнцезащитный крем.

У нас с Денисом на двоих одна комната. Он так распорядился. Я не возражала.

Слышу его голос из гостиного зала, обсуждает с Лилией дела. Вздыхаю. Смотрю в окно. Уже начинает смеркаться, хотя по-местному еще пять вечера. Не будет сегодня океана вдвоем. Но поплавать-то хочется.

Иду в гостиную. Плитка на полу приятно холодит босые ступни. Сейчас бы на песочек…

Денис одет в белые свободные шорты ниже колен и белую парусиновую рубашку с короткими рукавами. Ему очень идет. Любуюсь. Он услышал мои шаги, вскидывает глаза.

- Алика. Малышка, иди сюда.

Кошусь на покрасневшую Лилию, подхожу. Денис усаживает меня на колени, обнимает. Говорит:

- Я уеду, скорей всего до ночи. Развлекайся без меня. Олега оставлю с вами.

- Денис Александрович, ну что вы, - журчит Лилия. – Он вам нужнее. Там на берегу знаете какие бандиты бывают. Беженцы из Никарагуа. Только и думают, как ограбить приезжих. А мы на острове, прислуга тут вся вышколенная. Все будет хорошо. Не волнуйтесь. На нас никто не нападет, и мы никуда не денемся. Мы на пляже пикник устроим, вечерний, да, Аля? Фотографии вам скину, - коротко хихикает. - И, еще, я вам забронировала отель там на материке. На всякий случай. Вдруг вы задержитесь. Да и ночи тут очень темные, на катере обратно плыть неудобно в темноте.

Надо же, какая предусмотрительная и деловая.

Денис немного размышляет. Соглашается, благодарит Лилию, зовет Олега. Сгребает папки, складывает в кожаный портфель. На прощание гладит меня по волосам, касается щеки и выходит.

Смотрю ему вслед. И так грустно становится, будто свет погасили. Я сама хотела от него сбежать, только и думала о свободе. А теперь, как он ушел, я себя беззащитной чувствую.

Лилия весело оглядывает меня:

- Ну что? Пойдем оторвемся?

Глава 44

Песок горячий, нагретый. Меж пальцев просачивается, утекает. Красные лучи заходящего солнца отражаются на волнах, разбивающимися о берег пенными брызгами, вместе с моим желанием искупаться. На меня тяжесть какая-то наваливается. Даже грусть. А может просто усталость.

Мы с Лилией сидим за столиком под зонтом с соломенной крышей.

- Ну как тебе коктейль? Я сама готовила. По-особому рецепту. Местному, - Лиля подмигивает.

- Да, отличный, спасибо.

Вяло трогаю трубочку. Коктейль и правда вкусный. Алкогольный. Ингредиенты не угадаю, но вот ананас точно чувствуется. Я уже выпила половину. Делаю еще глоток.

На столике три коктейля. Один для меня, два для Лилии?

Спрашиваю:

- Я слышала, у тебя двойное гражданство? Одно - местное?

- Да, я тут родилась. Представляешь, родители тут просто отдыхали, мама на седьмом месяце была, и тут хоп... Роды начинаются. Они и не знали, что тут гражданство всем родившимся дают, но вот как сложилось. Правда толку-то от него... Ну вот могу жить без визы сколько угодно, документы подписывать. Вот Марсов сейчас на меня доверенность оформит. Нет, на самом деле, от гражданства есть еще вские плюшки, но... Вот скажи, ты бы хотела тут жить?

Морщу лоб.

- Ну... Думаю, да. Но смотря с кем. Одна бы не хотела точно. А вот если с...любимым человеком, то хотела бы. Это же рай. Мечта. 

- А я бы вот ни с кем не хотела. Я в большом городе жить люблю. 

- Ага...- перевожу тему: - А что тут интересного на острове?

Лилия оживляется:

- О, тут такооооее… Сейчас покажу, - она достает телефон из пляжной сумки.

- Кстати, я хотела у тебя попросить позвонить с утра. Можно? Мой не работает.

Вытаскиваю свой из набедренной сумочки, демонстрирую разбитый экран и бесполезные попытки его разблокировать.

- Что? Да, конечно… Смотри, - она сует мне в руки свой Айфон, на экране видео.

На видео… Заводь с крокодилами. Вид сверху. Они вылазят из воды, щелкают пастями. Бррр…. Жуть! Слышу в записи смешки Лилии и голос Олега.

- Это что? Здесь крокодилы?! На острове?!

Она грубовато забирает у меня телефон, убирает его в сумку.

- Агась. На другом конце острова. Нам сегодня экскурсию провели. Кстати, ты знала, что крокодилов тут раньше не было? Это Деймос распорядился их привезти и загородь для них построить. А знаешь, зачем?

- Понятия не имею…

- Ну подумай.

- Ну не знаю. Крокодилова ферма? Сумки из них шить? – я, конечно, крокодилов не люблю, но и при мысли, что крокодилов убивают ради кожи, мне становится не по себе.

- Хо. Если бы. Ты шефа совсем плохо знаешь, - Лилия пододвигается ближе, заговорщически шепчет. – Эти крокодилы – людоеды. Сечешь? Классно, да?

Смотрю на нее ошарашено. Сглатываю. Прикалывается что ли?

- Нет. Не классно совсем.

Мотаю головой, отгоняя из мыслей картинки ужасов. Спрашиваю, чтобы перевести тему:

- А прислуга как сюда добирается? Или они здесь и живут?

- Вон их лодка, - она машет рукой в сторону причала, - с мотором. Их привозят сюда. Но они работают посменно, каждый же день не накатаешься. Неделю эта бригада, потом неделю следующая. Только Марко здесь постоянно живет, у него дома нету. Кстати, вон он - Марко. Хэй, Марко! Вен аки!

Тру рукой лоб. Голова начинает болеть.

- Что ты ему кричишь?

- Сюда зову. Пусть с нами посидит. Такой вечер и без мужчин…

Да уж. Только вот мужчины, с которым хочется провести этот вечер, рядом нет. А другие его не заменят. Но ничего... Будет еще завтра. И послезавтра. А потом… Все кончится. Растворится бесследно. Истает. Все когда-то заканчивается. Время уходит. Песок меж пальцев течет. А что останется? Только воспоминания. Я до сих пор на губах поцелуи чувствую. И касание пальцев по щеке. И… много чего еще…

Желтые фонари тускло освещают пляж. Наверное, так и задумано. Чтоб обстановка интимной была.

Смотрим на торопливо приближающегося Марко. Парня, который обрабатывал цветник, когда мы прилетели.

- Красивый, да? – Лилия цедит из трубочки свой напиток, - жаль, что дурачок немного.

- В смысле, дурачок?

- Ну он не очень умный. Как я поняла из рассказов Алиши, прежние хозяева острова его из жалости держали. А Деймос не разбирался в подноготной прислуги, просто купил всё. Изучала их подноготную уже я. Но Марко безобидный, послушный. И исполнительный, - завершает она со смешком.

Атлетически сложенный парень подходит, застенчиво улыбается, вопросительно поглядывая на Лилию. Он без футболки, в одних шортах. Безразлично скольжу по нему взглядом, снова смотрю на темнеющую на глазах воду.

Блондинка протягивает парню один коктейль. Говорит ему что-то на испанском. Не понимаю. Кокетничает похоже, в своем репертуаре. Голову начинает кружить.

- Давайте сделаем сэлфи на память? Такой закат, красотища же. Скоро совсем стемнеет, - Лилия снова достает Айфон.

- Не буду я фоткаться, убери.

- Ладно, - легко соглашается она.

Я думала, Лилия грузить будет или злиться. Или опять разговор про Деймоса поднимет. Но она веселая, радуется беззаботно, болтает о всяком. То рассказывает про местные обычаи мне, то по-испански обращается к парню. Смирилась, наверное, за сутки, что Денис ей не достанется. Зря я о ней плохо думала.

Я ей киваю невпопад, свои мысли гоняю. А подумать-то есть о чем. Только вот мысли почему-то вялые, лениво в голове ползают, как улитки больные, друг на друга натыкаются. Пытаюсь встряхнуться, силюсь уловить, о чем она говорит.

- …скажи. Ты слышишь, Альк? Скажи «Си».

- Си,  – машинально повторяю я. – Что за си?

Она снова переключается на Марко, оживленно жестикулируя. Пожимаю плечами. Глупости какие-то.

Становится прохладней. Ветер усиливается, дует с моря, донося до нас соленые брызги. Дотягиваюсь до лежащего на шезлонге пледа. Зябко кутаюсь.

Зеваю. В висках стучит. И спать хочется. Лягу пораньше пойду. Может Денис вернется на ночь обратно? Надо спать идти, может быть завтра на рассвет вместе посмотрим.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ На небе загораются звезды. Одна-две-три-четыре… Вижу падающую звезду. Надо загадать желание. Только чего я желаю на самом деле? Помню, какой-то мудрец сказал фразу «Бойтесь своих желаний – они имеют свойство сбываться». Я сначала ее не понимала. А теперь до меня доходить начинает.

Краем глаза вижу, как Лилия кивает на меня, продолжая игриво говорить с Марко. Он ей односложно отвечает, стесняется будто. Или побаивается. Она подпихивает его в бок локтем, подначивая на что-то.

- Что ты ему говоришь?

- Да так, смешную историю рассказываю. Расслабься, ага? Нам сказали развлекаться, вот и развлечемся давай.

Встаю. Хватаюсь за столик, чтоб не упасть.

- Лиль, у тебя нет аспирина? Голова болит. Я, пожалуй, в дом пойду.

- Подожди, ты куда? Я же фото для господина Марсова обещала сделать.

Какое там фото. Мне бы до кровати доползти. Глаза уже закрываются. Может быть это так чистый воздух действует? Или усталость. Или алкоголь. Не знаю.

Лилия берет меня под локоть.

- Ооо, подруга. Ты наклюкалась что ли? На ногах не стоишь совсем. Марко тебя отнесет. На кроватку уложит. Или не на кроватку, а вот сюда. На пледик. Зачем далеко ходить. Я расстелю. Эй, Марко!

Она действительно стелет плед на песок. Я делаю пару шагов назад и оступаюсь. Хватаюсь за голову. Я не дойду до дома. Со мной что-то не так. Серьезно.

Марко укладывает меня на плед, на спину. Из-под опускающихся ресниц вижу, как блондинка указывает Марко на меня, что-то говорит. Ее тон меняется с кокетливого на убедительный, требующий, даже властный. Марко подчиняется. Он привык угождать господам, что с него взять…

А я уже и рукой пошевелить не могу. И язык заплетается. Я говорю Марко «Не надо. Стоп. Харэ», но получается мычание...

...Ветер не холодный вовсе, теплый...

...А сверкает что? Молния?

...В бессознательность я еще не погружаюсь. Но туман в голове усиливается. Сплошная вата... Мягкая, пушистая... Как подушка. Шум океана убаюкивает.  Нельзя вырубаться. Никак нельзя. Сейчас, вот полежу минуточку… Только почему шум волн все ближе?

Глава 45

Крики… Голос… Отрывочные фразы: «…нахрюкалась…сама накинулась… да… сбежала…нет…»

Качает… Я будто в колыбельной лежу…

Туман вокруг… Из тумана выходит фигура. Это Денис… Мой… Спаситель… Самый лучший…

Он наклоняется.

Тянусь к нему всем телом. Прижаться хочу, объятия крепкие ощутить, уткнуться в грудь лицом, вдохнуть запах тот самый, мужской - дурманящий и успокаивающий… Хочу услышать, что он пришел, что он успел, что все будет хорошо…. Протягиваю руки ему навстречу…

… Но руки ловят пустоту.

Открываю глаза.

Ох ты ж… Голову пронзает стреляющая боль. Морщусь, шиплю, моргаю…

Что это? Небо, озаренное лучами рассвета. Облака…

Где я?

С трудом на локтях приподнимаюсь, оглядываюсь…

Вокруг, куда ни посмотри, сверху и снизу - синева. Чистая, лазурная, хрустальная. На горизонте резвятся дельфины. И это было бы прекрасно…

Вот только я одна…

В лодке…

Посреди океана.

Со стоном падаю обратно на деревянное дно. Пытаюсь соображать, а не паниковать.

Получается с большим трудом…

Закрываю глаза, пытаюсь вспомнить, что же произошло. По мозгам будто наждачкой трут, а в висок сверло засунули… Сжимаю руками голову, чтобы она не раскололась надвое… Волосы спутанные, как мочалка жесткие…

Лодку качают легкие волны, и мне дурно становится, с трудом тошноту сдерживаю…

Так… Помню женские крики. Не высокий Лилин голос, а что-то более низкое, горловое… Это Алиша была?

Я помню Марко… О господи… Неужели… Ощупываю себя… Я в купальнике, в той же самой тунике… Сумка набедренная на месте. Тело не болит, ничего такого не чувствую. Обошлось значит?

Облизываю пересохшие, потрескавшиеся губы.

Как я в лодке-то оказалась? Воспоминания переплетаются, мешаются со снами и глюками…

Так… Сейчас… Надо разобраться…

То ли я сама до лодки доползла, пока Марко на Алишу отвлекся, то ли меня в нее затащили.

Лилия… Белый цветочек с ядовитым голоском. Ядерный взрыв алчности. Кислотно-ядреная аура зависти и лицемерия.

Очередной рвотный позыв.

Сучка гадкая.

Она звонила Денису? Или это мне приснилось?

Обжигаюсь от страха. Она ведь все спланировала, подстроила, просчитала. И выставит это все так, будто это она поймала меня с поличным. Скажет, что я сама сбежала. А она остановить меня не смогла. Я ведь сбегала раньше. И Денис ей поверит? Возможно… Она дурочку включит. Выйдет сухой. Предложит напиток, подсыпет виагру или что там у нее есть еще… Обовьет его руками за шею, прижмётся к нему плотней, нашепчет на ухо что-нибудь. Он ее за бедра схватит, не оторвется. У нее фигурка точеная, губки надутые, силиконом накаченные…

Да даже если и не поверит… Будет у него теперь другая для порочного наказания, на ком отрываться можно… Переключится Деймос. На нее.

От возникающих в голове сцен в груди жжет, а в глаза будто мушки попали. Стискиваю зубы так, что челюсть сводит.

Ну нет… Он будет меня искать. 

Но не найдет, потому что я…

…посреди океана. В моторной лодке. У которой кончилось топливо. Или что там у этих лодок. Я одна. Без воды и еды. Берегов не вижу… Трындец, короче….

Солнце прячется за тучами, становится не так жарко. Сейчас бы водички попить…

Надо попробовать что-нибудь с телефоном сделать… Дрожащими руками достаю его из сумки, тыкаю кнопку. Экран загорается только для того, чтобы показать, как один процент заряда переходит в ноль, и с печальной мелодией выключается.

Голова постепенно проясняться, болит меньше. Жажда усиливается, сглатываю с трудом. Сажусь. Свешиваюсь с борта и смотрю на свое отражение. Штиль, волн практически нет. Надежды, что лодку волнами к материку или острову прибьет – никакой.

Кап… Кап… Горячие дорожки стекают по щекам и капают в воду. Такую же соленую, как мои слезы.

Приплыли… С небес, да на самое дно…

А может правда? На дно… Вода такая прозрачная, в ней рыбки плавают, тычутся любопытными мордочками о борт лодки.

«Ты ведь здесь как золотая рыбка в золотом аквариуме. Лучше у тебя никогда не будет. А что ты хочешь? Нырнуть обратно в болото?» - всплывает в голове голос Дениса. Такой далекий. И родной уже.

Ну уж нет… Я не сдамся. Поднимаю голову, смотрю вдаль.

Для него нет невозможного. Он же говорил, что от него не убежать. Он найдет меня. 

 «Хотя бы для того, чтобы скормить крокодилам» - мысленно усмехаюсь.

Я буду верить. И ждать. И считать падающие капли.

Одна… Две… Восемь… Тринадцать… Слезы заканчиваются, высыхают на ветру.

Но все равно капает. Ну вот… Теперь еще и дождь пошел… Зато питьевая вода будет. Надо быть оптимисткой.

Что-то сверкает вдалеке. Как звезда. Звезда... Вчера на падающую звезду я загадала желание. Я не знала, какой сделать выбор, когда мы вернемся обратно: остаться с ним, как он того хочет, или жить своей жизнью, если он меня отпустит. И загадала. Что я хочу услышать от него, что он меня… любит. И тогда я останусь. Я придумала четвертую причину для радости. Жаль только, что уже ему об этом не расскажу.

До ушей доносится какой-то шум. Шум надежды?..

Или…

Глава 46

Небольшая яхта или катер мчит, рассекая волны. Ближе, ближе… Прямо на меня. Как волк, идущий по следу… Как акула, на запах крови…

Я тревожно вглядываюсь, сидя на деревянном настиле и вцепившись руками в борт.

Дождь усиливается. Меня бьет озноб одновременно от холода и напряжения. Я так нервничаю, что зубы стучат. Живот скручивает, и голова опять кружится.

Ближе… Силюсь разглядеть фигуру за штурвалом.

Судно сбавляет скорость, замедляется и останавливается. От исходящих от него волн, моя лодка раскачивается, я теряю равновесие и…

Плюх!

Я падаю в воду!

Отчаянно барахтаюсь, руками загребаю, тянусь наверх.

Слышу всплеск и под водой вижу, как навстречу мне плывет… он! Мужчина, которого я так ждала!

Выныриваем одновременно, отфыркиваюсь, чувствую, как его руки меня обхватывают, подтягивают к себе. Борт яхты близко, вот и лестница. Он подсаживает меня, и с его помощью вцепляюсь в железные поручни пальцами, дышу тяжело, что-то говорить пытаюсь, бормочу всякое. Наверху Олег стоит, подтягивает меня.

Я оглядываюсь на поднимающегося Дениса… или Деймоса… настороженно, в глаза пытаюсь заглянуть, чтобы понять – какие они? Что сулят? Может мне лучше вернуться в воду?

Он подходит и, ни слова не говоря, прижимает к себе. Я вцепляюсь в него, мокрого, как и я, плачу уже, рыданиями захлебываюсь.

- Тш-ш-ш, все хорошо, все закончилось.

Меня мурашками всю покрывает от теплоты его голоса. Я верила! И это сбылось!

Олег идет к штурвалу.  Денис ведет меня в единственную каюту. Подальше от дождя и ветра. Бережно усаживает на кровать, осматривает, накидывает на меня полотенце. Зубы все еще стучат. Но всхлипывания прекращаются. Я о многом хочу спросить, конечно, вопросы вертятся, важные, но я выдыхаю:

- Как ты меня нашел?

С Дениса вода капает, но он не обращает внимание, убирает с моего лица прилипшую прядь:

- С помощью технологий, - улыбается краешком рта.

И я понимаю:

- Через телефон, да? Ты туда установил что-то?

Вот почему он мне так легко его отдал…

- Разумеется, - он снова прижимает меня к себе. И чуть суровее добавляет: - в больницу поедем. Тебя надо осмотреть.

Футболка на нем промокшая, облепляет его, сквозь нее весь рельеф просматривается. Веду по этим выступающим буграм мышц пальцем, мотаю головой:

- Не надо, мне уже лучше. Я не хочу… с тобой расставаться, - я вижу, как расходятся морщинки на его лбу от этих моих слов и тесней к нему прижимаюсь.

- И не придется, - обнимает меня, теплым дыханием мои руки согревает, поднося их ко рту.

Я прикрываю глаза, мой пульс учащается, но не от тревоги уже, а от захлестывающих теплых чувств:

- А если бы… Если бы у меня не было с собой телефона?

Мелькает мысль, почему же Лилия с таким расчётливым планом оставила мне телефон? Хотя… Я ведь сама ей показывала, что он не работает. И скорей всего, она после криков Алиши на Марко все в спешке делала. А может… Может все-таки я сама на ту лодку влезла?

Денис отвечает:

- То я бы все равно тебя нашел.

- Как? – не отстаю я.

Он слегка пожимает плечами, как будто бы это очевидно:

- Нанял бы все вертолеты в Коста-Рике, все плавательные средства. Если есть желание и деньги – найдутся и способы.

- А… почему? Для чего? Разве… Она… - я умолкаю, потому что не знаю, как спросить. Я ведь ни виновата ни в чем, ну разве что в том, что не ожидала такого от Лилии, а могла бы сразу насторожиться.

Денис понимает все сам:

- Меня обмануть непросто. И она не смогла, - его взгляд меняется, он на мгновение холодно смотрит сквозь меня, будто вспомнив что-то неприятное. Потом снова сосредотачивается на мне, оттаивает. Добавляет: - Ты нужна мне.

Я нужна ему. Раньше я это как приговор воспринимала, а теперь млею от этих слов. И он ни о чем не спрашивает, ему не нужны мои оправдания. А меня грызла тревога, что нужно будет доказывать, объяснять… 

Но я сама прошу:

- Расскажи мне… что произошло?

- Позже, малышка, - качает он головой. - Отдохни пока. Я скоро приду, - он выходит из каюты на палубу.

***

Плыть пришлось долго, часа полтора. Я даже успела вздремнуть. Как же далеко меня унесло в океан на той лодке…

Среди обслуживающего персонала острова оказался доктор, он взял у меня кровь на анализ и осмотрел. Принес микстуры, отпаивал. Все это под пристальным контролем Дениса, они общались через гугл-транслейт на телефоне. Лилии и Марко нигде не видно. А спрашивать страшно. Точней, не спрашивать, а услышать ответ. И если Лилию мне не жалко, то вот с Марко…

Я успела поесть, смыть с себя тревогу, усталость, привести себя в порядок.

Мы прогуливаемся с Денисом по джунглям. Хотя джунглями это назвать сложно, скорей мини-заповедник, тропический парк. С ухоженными цветниками, колоритными птицами, безобидными ящерицами.

Срываю желтый цветок с красными вкраплениями и себе в волосы вставляю. Улыбаюсь. Тут так красиво все. И я сегодня красивая. Как будто смыла с себя весь страх и ужас прошедшей ночи.

Дождь закончился и теперь глаз снова радуют солнечные лучи, проникающие через кроны высоких деревьев яркими бликами. В голове все еще немного туманится и простреливает, но уже почти неощутимо.

Мы держимся за руки, хотя тропинка узкая для нас обоих. Идем и беседуем.

Верней, это я рассказываю, как все было – выговориться хочу, а Денис внимательно слушает.

Заканчиваю и спрашиваю:

- Ты все-таки остался в гостинице? Вчера?

- Да, мы поздно закончили. А с утра я хотел кое-что купить. Для тебя…

- А позвонила она тебе когда, ночью? – пытаюсь сообразить, как все было.

- Нет, в четыре утра прислала голосовое сообщение.

- И ты сразу выехал?

- Конечно.

Поддеваю носком упавший на тропинку кокос.

Набираю в грудь побольше воздуха и спрашиваю:

- Где Лилия сейчас? Что с ней? И с Марко?

Денис не отвечает, поднимает кокос и на ходу вонзает в него взятый с собой тесак. Брызжет жидкость, летят осколки. Он отламывает травинку, на соломинку похожую, вставляет в образовавшуюся дырку. Протягивает мне. Благодарю и пью. Кокосовая вода прекрасно утоляет жажду.

Мы шагаем дальше и выходим на открытую площадку. А внизу этой площадки заводь. А в заводи…

Лениво шевелятся крокодилы.

Глава 47

Я с ужасом оглядываюсь на Дениса, но он невозмутим. Шагает к краю, смотрит на зеленых чудовищ. Я тоже смотрю, с осторожностью, издалека. Давлю желание спрятаться подальше в джунглях.

Дрожащим голосом тяну:

- Значит ты их… Сюда?

Он оборачивается:

- Не понял?

- Это крокодилы-людоеды… Вот я и подумала…

Денис садится на край, свесив ноги. Высота приличная, но я все равно сглатываю.

- Иди сюда, не бойся. С чего ты взяла, что они людоеды?

Подхожу, сажусь рядом, он прижимает меня к себе.

- Лилия рассказала, и я…

Он вздыхает:

- А мне она рассказала, что ты пустилась во все тяжкие, украла мои рабочие документы и сбежала. Но как хорошо, что у нее есть копии наработок и можно даже тебя не искать. Нельзя верить, всему что говорят. Это обычные аллигаторы.

На меня досада наваливается, я такая доверчивая, действительно…

- В Коста-Рике есть «дерево смерти». Настолько ядовитое, что даже сидеть под ним – смертельно опасно. Признаюсь, я хотел отправить ее на остров с этими деревьями. Но у меня другие методы. Я поступил с ней также, как она с тобой. Посадил в лодку. Пусть прочувствует на своей шкуре.

- Она погибнет? – не смотря на все пережитое, я не желаю ей смерти.

- Нет. Ее подберет рыбацкая шхуна. Им как раз нужна повариха.

- Звучит как рабство… - осторожно замечаю я.

- Ты слишком добра, после того, что с тобой сделали. Я не такой. Поэтому уволил ее по статье и выпроводил с рабочего места – всего моего острова. И она все еще должна за порчу документов. И за кредит под будущую зарплату. Естественно, на обратный билет в Россию ей придется заработать. Руками или ртом – ее проблема.

- А… а Марко?

- С ним сложней. Он парень слегка не в себе, но мне такие не нужны. 

- Он хороший парень. И ни в чем не виноват, - торопливо говорю я, - а еще ему негде жить. Но это тоже Лиля сказала, так что уже не знаю, правда ли…

- Правда.

- Можно он останется на острове работать?

- Я подумаю.

Некоторое время мы молчим, потом Денис задумчиво продолжает:

- Про меня ходит много историй. Большинство из них - с моей же подачи. Людям нужно только подкинуть идею, а дальше они сами ее домыслят. Этого достаточно. Я не такой кровожадный, как ты думаешь, - он усмехается. – У меня есть кое-какие слабости. Хотя я предпочитаю слово - увлечения. Я тебе о них расскажу…

Я слушаю, вникая в каждое слово. Денис раньше не был разговорчивым, но теперь из него льется довольно связный рассказ, а не короткие приказы. Может быть это вся обстановка так влияет, а может ему просто хочется поделиться. Но мне очень интересно.

Денис подбирает лежащий камешек подкидывает его в руке, запускает вдаль. Камень падает с громким всплеском. Рептилии внизу оживляются.

- Я человек превосходства. Но само по себе превосходство не возникнет. Нужны рычаги запускающие его. И это преодоление трудностей и ежедневные тренировки ума и тела.

Невольно скольжу взглядом по его накаченным мышцам рук, вспоминаю как он выглядит обнаженным…

- Второе – опасность и риск. Кипящая кровь – это про меня. Экстремальные виды спорта я проходил. Парашюты, Эверест, гонки. Но последнее время я нашел себе новое хобби. Укрощаю диких животных. Мустангов, львов, крокодилов.

- Меня, - киваю я.

Денис добродушно смеется.

- Нет, моя дорогая. Тебя я скорее приручал. С тобой все иначе, - его выражение лица снова становится серьезным. - Признаюсь. Никогда я не чувствовал такую тягу к... Хотя у меня было много женщин.

Чувствую укол ревности.

- Ни с кем из них я не проводил столько времени. Уставал, надоедали. Я планировал всю жизнь прожить без обязательств, без детей. У нас с сестрой было сложное детство. Родители воевали между собой, дрались, изменяли. Всякое было… - он машет рукой, словно воспоминания отбрасывает. - Я поклялся, что для себя такого не допущу. Выбьюсь в люди и вытащу сестру. Выбился. Вытащил. Но не смог ее сберечь, - его глаза темнеют. –  Это убедило меня, что нет семьи – нет проблем. Но тут появилась ты. Дочь того, кого я винил в проблемах Дианы. Потерянная, испуганная, но со знакомым огнем в глазах. Неприступная, упрямая. Сначала я захотел тобой обладать. Но позже пришли другие… желания. И скажу честно. Оберегая тебя, я чувствую себя сильнее, - он разводит руками. – Как это работает – без понятия.

- Но вначале ты меня не очень-то и берег, - резонно замечаю я.

- Ошибаешься. Берег так, как считал нужным. А будешь перечить – опять отшлепаю, - он улыбается.

Закусываю губу, чтоб скрыть ответную улыбку. Сейчас те события такими далеки кажутся, как во сне.

Денис поднимается на ноги, и я следом за ним, цепляюсь за его руку, чтобы не упасть. Мы дальше идем, по тропинке, подальше от опасных рептилий. Туда, где шумит океан.

По дороге разговариваем о всяком, как друзья болтаем. Это так странно, ведь буквально два дня назад я его на «Вы» называла и тряслась. А тут так легко становится, непринужденно. Я спрашиваю, не взломал ли он мои аккаунты, все-таки про воздушный шар на рассвете я в вишлисте желаний писала и где-то на странице в соцсетях размещала, а потом удалила. А тут такое совпадение. И остров, и замок, и поездки на лошадях…

- А если бы взломал?

- Это вторжение в личные границы вообще-то, - я хмурюсь.

Денис ухмыляется:

- Ты же вторглась на мои границы.

- И ты меня за это наказал. Теперь моя очередь? – шутливо говорю.

- А справишься? – он нагло щурится.

- Хммм… Наверное, без шансов. Но я что-нибудь придумаю, - постукиваю указательным пальцем себя по губе. - А, вот. Мы же завтра улетаем обратно?

- Да, вечером.

- И договоренности про возможность моего выбора в силе, да? А если я выберу вариант, что по прилету выберу своим путем идти? Уйду. Как тебе?

Ухмылка Дениса становится шире, и он поднимает руки в жесте капитуляции:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Сдаюсь. Обещаю не взламывать. Это было совпадение.

- И не устанавливать жучки всякие, видео без разрешения не снимать, - перечисляю я.

- Вот этого не обещаю.

Вот ведь, а. Привык все контролировать. Я чувствую, что выбора у меня нет, на самом-то деле. Денис не тот человек, который отпустит, если что-то решил. Но меня это уже не беспокоит.

Мы выходим на маленький пляж. Срываюсь с места, бегу к воде, оглядываюсь и смеюсь:

- Догоняй!

Врываюсь в пенистые волны, на ходу с себя платье стягиваю. Денис догоняет, подхватывает и кружит.

Пару часов мы с ним как дети в воде резвимся. Потом усталые возвращаемся обратно, он меня на руках всю дорогу несет.

И я чувствую себя необыкновенно счастливой.

Денис относит меня на кровать и закрывает за собой дверь. По его горящим глазам я понимаю, что вечер у нас будет не менее жаркий.

Глава 48

- Подойди, Алика, - звучит приказ.

И я вспоминаю, что в постели он доминирующую позицию предпочитает, его тон снова властным становится. Меня поглощает, его голос трепет внушает.

Контраст.

Из заботливого рыцаря в холодного повелителя.

Денис садится на диванчик, принимает вальяжную, расслабленную позу.

Предвкушение уже запустило в меня свои плети, границы нормы подвинуло. Подхожу. Сама на колени перед ним опускаюсь.

Его лицо в волнительной близости с моим оказывается.

- Хочешь сегодня чего-то нового? – тембр бархатистый, обманчиво мягкий, с вкраплениями порочности скользит по моим губам ветерком.

Его язык касается моей нижней губы касается, легонько совсем, но этого достаточно, чтобы я задрожала всем телом. От желания продолжения.

Любопытно становится, что же новое он имеет в виду. Жар возбуждения в животе добавляет мне смелости, шепчу в ответ:

- Хочу.

- Тогда попроси хорошенько, малышка, - он отстраняет, кивает на вздыбленный орган, ткань шорт натянувший.

Тянусь рукой к шортам, сама член из плена высвобождаю. Сжимаю его рукой у основания. Такой крепкий, твердый, горячий. Веду большим пальцем по толстой вене, касаюсь уздечки. Рот наполняется слюной. На головке выступает капля смазки, слизываю ее. Раскатываю на языке вязкую росинку. Наблюдаю, как мужчина довольно прикрывает глаза. Меня распаляет чувство того, что теперь я им управляю, его наслаждением распоряжаюсь.

Влажно целую член, лижу его, скольжу языком по длине. Неспешно, неторопливо. Стараюсь.

- Да, вот так, детка. Продолжай.

Между ног у меня уже водопад. Так нравится мне, то, что я делаю. Обхватываю Дениса за бедра руками, головку в рот беру, губами сжимаю. Посасываю, в себя вбираю.

- Умничка моя, хорошая. Старательная…

Это приятно, это уже не болезненная страсть, на одном животном желании. Это осознанный выбор. Ускоряюсь. Вхожу во вкус, слыша учащающееся дыхание Дениса. Он рычит, его страсть захватывает, я вижу, как он в хищника превращается.

Его руки мне на голову опускаются, давят. Он контроль перехватывает. Я послушно на всю глубину глотки член принимаю, подчиняюсь.  А что еще остается, если он держит меня за голову, и в рот трахает, размеренно, прикрыв глаза. Сам темп выбирает, я лишь губами плотней обхватываю. Дышу носом. Член до глотки вбивается, я почти захлебываюсь. Но это лишь еще больше распаляет меня, быть в подчинении, знать, что это теперь проявление новых чувств.

Он недолго выдерживает, с хрипом выдыхает, и я чувствую, как в глотку стреляет горячей спермой. Разжимаю хватку губ, нежнее двигаюсь, сглатываю все до последнего и головку легонько облизываю.

Он помогает мне подняться, целует в лоб и затем в немного саднящие губы. На руки подхватывает, я на кровати оказываюсь, на спине. Приподнимаюсь на локтях, смотрю как Денис достает из тумбочки черную ткань.

Что это?

Он на мой мысленный вопрос откликается:

- Это повязка, Алика, на глаза, - вслед за повязкой вынимает из ящика еще что-то.

Мысли бегают как муравьи в разворошенном муравейнике, когда Денис подходит ко мне.

- Я не уверена…

- Просто расслабься. Ты же хотела чего-то нового. И ты была охрененно убедительна.

Закусываю губу.

Он завязывает мне глаза, крепко и плотно, лишая одного органа восприятия. Но обостряются другие.

Темнота. Я обращаюсь в слух. Что-то звякает, и запястье холодом обжигает. Наручник. И на второй руке тоже. Я не сопротивляюсь.

- Мне будет больно? – немного беспокоюсь.

У самого уха раздается шепот:

- Тебе будет очень приятно.

Я доверяюсь мужчине. Напряжение нарастает, но оно будоражащее, со вкусом грядущего наслаждения.

Его зубы мою мочку прикусывают. Чувствую, как его руки меня одежды лишают. Мои соски твердеют, на них его пальцы опускаются. Сжимают, прокручивают, вырывая из меня легкий стон.

Мурашки танцуют стриптиз, вызывая на коже покалывание.

Он мое тело поцелуями осыпает, я дрожу, ерзаю, выгибаюсь навстречу нежным губам.

Подушечками пальцев гладит, проходит каждый изгиб от шеи до лобка. Машинально ноги сжимаю, но слышу приказ, одновременно с нажатием на внутренние части бедер:

- Раздвинь шире. Я хочу всё видеть.

Подчиняюсь.

- Ты безупречна, Алика. У меня снова встает.

Смущаюсь немного. Но про смущение моментально забываю, когда чувствую, как сосков касается что-то металлическое. Дергаю руками. Они прицеплены наручниками к изголовью кровати.

Я беспомощна. Я в его власти. И уповать я могу только на него.

- Это регулируемые зажимы, Алика. С микростимуляцией.

Зажимы, зачем? А-ах! Торчащий сосок пронзает искрами смеси боли и небывалого наслаждения. Мои нервы – бикфордов шнур, и его только что подпалили. Яркие вспышки расходятся во все стороны от груди, проникают к киске, я теку уже просто безудержно. Что… Что это?

Неведомые ранее ощущения овладевают мной.

Черт! Я забываю, как дышать, в запале рот открываю, захожусь протяжным стоном, так меня пронизывает.

- Это электрический ток. В микродозах - сквозь туман пелены слышу, - нравится?

Отпускает. Выдох… Пронзает. Судорожный вдох! Отпускает…

Клитор настойчиво внимания требует, я чувствую, как он разбухает, внизу живота уже давно все пульсирует, взорваться готово.

- Прошу… - задыхаюсь я, - Денис, прошу тебя…

- Конечно, моя хорошая. Проси еще. Не останавливайся.

- Умоляю, - хнычу я, - пожалуйста…

И о да, да! Его ладонь киску накрывает, смазку по лону размазывает, скользит пальцами, между складочками, клитора касается. Ощущения преумножаются, в квадрате, в кубе, в неисчислимом количестве. Я кончить готова, но это пытка, он к самой пиковой точке подводит и останавливается, разрядиться не позволяет.

Я кричу, задыхаюсь… О боже, он подключает свой язык, я чувствую, как он ласкает меня, в дырочку трахает, а клитор промеж пальцев то зажимает, то ослабляет. К бугорку клиторачто-то холодное подводит…

Аааа…. В темноте повязки фейерверки вижу, разноцветные конфетти, уношусь в нирвану. Я ничего не соображаю, что происходит вообще… Я только в промежутках поступления электрического тока живу, это болезненно, щиплет немного, но в блаженство уносит, как в Рай. Пытка безумная, всепоглощающая, дичайшая просто! Бомбически… Я то в желе превращаюсь, и как медуза в облаках обмякаю, то на электрический стул попадаю, трясусь и сжимаюсь…

Вот снова передышка выдается, вздыхаю полной грудью, во рту просто пустыня выжженная.

- Ты – моя собственность, - слова до меня с трудом доходят, - повтори, Алика, - в завершении слов он снова к клитору ртом припадает, всасывает в себя.

- Твоя! – кричу. - Да, да! Твоя.

- Хорошая девочка. Послушная. Сейчас кончишь.

Чувствую, как два пальца мне во влагалище входят, и еще один палец у колечка ануса круговыми движениями скользит. Господи, боже…. Снова пульсация тока включается, он трахает меня пальцами… Да…Даааа…..

Оргазм как цунами меня накрывает, со всех сторон, с головой, каждая клеточка тела ликует. Меня окутывает, я в невесомости….

Кричу! Взахлеб…

…

Прихожу в себя долго.

Оглушена, обездвижена, опустошена, обесточена, обескровлена будто. Но это самое прекрасное, что было со мной вообще когда-либо…

Денис освобождает меня, снимает повязку. Моргаю и щурюсь. Неужели я жива осталась?..

В дверь стучатся.

Денис неспешно боксеры натягивает, отлучается в коридор.

Вижу на столике открытую бутылку вина, а воды нигде нету. Меня ноги не держат, дрожу все еще, но поднимаюсь с кровати, очень уж пить хочется.

Слышу в коридоре голос доктора, что меня осматривал, а механический голос гугл-переводчика едва уловим.

Наливаю вино в бокал.

Денис возвращается и бокал у меня забирает.

Глава 49

Что это еще такое? Недоуменно смотрю на Дениса. По его лицу понять ничего невозможно – непроницаемое.

- Что сказал доктор?

Он достает из шкафчика бутылку с водой, мне протягивает.

- Я хочу знать, что сказал доктор, - твердо повторяю я, принимая бутылку.

- Что тебе больше нельзя пить. И нужно усиленно питаться.

- Почему?

- Ты носишь моего ребенка.

До меня не сразу доходит. Небрежный тон мешает сконцентрироваться на сути. Я – беременна?

Я сажусь на стул оглушенная.

Этого не может быть. Совсем недавно я обращалась к врачам по поводу отсутствия менструаций по полгода… Выяснилось, что у меня эндокринные нарушения, звучали всякие медицинские термины, из которых я поняла, что с зачатием у меня будут проблемы. Звучали слова «дисфункция» «гормоны» «отсутствие овуляции» и другие.  Я тогда очень расстроилась, даже лечилась, но ситуация мало менялась. Я решила, что разберусь потом. Когда на горизонте появится хоть один достойный кандидат в отцы. И не очень парилась по поводу того, что Денис позволяет себе… кончать в меня. Думала, понимает, что делает, может у него тоже… бесплодие или типа того. Но похоже он точно осознавал.

Не верю. Это ошибка. Так не должно быть. Только не так. Я… Сама дура… Хотя что я могла сделать? Мне надо было возмущаться, что он не использует презерватив? Особенно в те моменты, когда я в наручниках в душе была?

Противоречивые чувства меня на двое разрубают. Радость, что врачи ошиблись. Злость, что меня не спросили. Это же не котенка с улицы приютить! Это в корне меняет мою жизнь…

Я смотрю на Дениса. И каких-то еще слов жду. Жду. И понимаю, что не дождусь.

Я была в статусе пленницы, а теперь кого, сосуда? И что потом? Я не жена, не невеста. Я рожу малыша, и он его… заберет?

Я в руках бутылку сминаю, вода на мои голые ноги проливается.

Из меня слова криком вырываются:

- То есть, ты специально? Ты так и хотел? А меня спросить не забыл, хочу ли я от тебя ребенка? Охренеть…

- Тон сбавь.

Мне в его невозмутимое лицо плеснуть водой хочется. Он еще и командовать смеет на таком моменте! К горлу ком подступает, в глазах слезы закипают.

А я-то фантазировала, что у него чувства какие-то ко мне есть, что он меня наконец-то за человека принимает, но нет. Нет! Такие, как он, не считаются с другими, им плевать просто! Делают что хотят, о последствиях не думают. Деньгами все меряют и своими желаниями!

Я рывком поднимаюсь, волосы назад отбрасываю, свою одежду подбираю, одеваюсь.

Все как-то по-дурацки получается: сначала секс, потом романтика, потом… вот эта новость… И все происходит, так как хочет он.

Оборачиваюсь резко:

- Зачем?

- Что зачем?

Воздух в грудь набираю:

- Тебе не кажется, что такое решение должны оба принимать? Это ты… В меня… Чтобы я совсем у тебя в рабстве была? Или что?

Он вздыхает, ко мне подступает, говорит:

- Успокойся, Алика, и послушай…

Я уворачиваюсь от его протянутых рук и кричу:

- Нет, это ты послушай! Я… Мне надо обратно! Домой! Я так не хочу!

- Не хочешь быть матерью?

Он вида его приподнятой брови меня колотить начинает, злые слова сами рваться продолжают:

- Ты решил таким образом меня к себе привязать или что? Просто ответь, Денис, зачем?! Только не говори свое коронное «потому что я так хочу». У меня опять, думаешь, выбора нет?

- Выбор есть всегда. А что ты сама хочешь?

Блин! Это ведь так очевидно, чего я хочу! Я хочу услышать самое сокровенное, самое значимое: «Алика! Любимая! У нас будет малыш! Ты будешь самой прекрасной мамой на свете, а я буду папой! Я очень рад! Будь моей женой. Со мной ты всегда будешь счастлива»…

Я хочу знать, что я что-то большее значу.

Но всего этого я не говорю. А говорю я совсем другое:

- Аборт.

И отворачиваюсь.

Чтобы скрыть слезы, чтобы скрыть дрожащий подбородок, потому что все мое естество вопит во мне совершенно другое.

Нет.

Я не сделаю аборт. Малыш… Будет только мой. Он его не заберет. Он и так многое у меня забрал. Но в этот раз выбор и решение будут моими. И ему это знать необязательно.

Деймос холодно говорит:

- Я тебе не позволю. Сиди тут и жди, - и выходит за дверь. 

Слышу, как он Олегу кричит, чтобы смотрел за мной. 

Я кидаюсь на кровать и утыкаюсь носом в подушку. Сжимаю ее зубами, захлебываюсь в рыданиях, просто жесть какая-то…

Глава 50

Сквозь слезы и разочарование, откуда-то издали, стучится рассудок. Или его отголоски. Фразы, которые я слышала от мамы, читала в книгах, видела в фильмах...

Мужчины не понимают намеков. Не видят между строк. Они не умеют читать мысли и желания. Даже самые умные. Даже миллиардеры. Они все равно остаются такими, какими их создала природа. Мужчинами. Доминантами. Победителями. Прямолинейными. Кричать на них – только агрессию вызывать. И очевидно проигрывать…

Я ждала от него каких-то слов, но ведь я и сама ему ничего не говорила такого. И принимала то, что дает он. Хотела большего, большего, еще большего. Как потребитель. Ничего не делая сама.

Я слышу, как хлопает входная дверь.

Куда он пошел?

Подбегаю к окну. Вижу, что Денис размашисто шагает к причалу. Он сейчас на материк уедет, а я тут опять останусь, переживать весь вечер в догадках и страданиях о своей судьбе. Или всю ночь. Одна. И все это путешествие… Для меня совсем черным будет. Прошлую ночь – одна в лодке. И эту ночь одна в чужом доме, наедине с черными своими мыслями.

Ну, нет… Я так не хочу. Надо иначе с ним попробовать…

 Открываю раму и кричу:

- Денис! Подожди!

 Он останавливается, разворачивается. Отскакиваю от окна.  Быстрым шагом из комнаты выхожу. Олег внимательно смотрит на меня, но с дороги отходит, не препятствует. Не выдерживаю, по коридорам уже бегу. Мое лицо, мокрое от слез, холодным ветром обдает.

Дверь входную распахиваю. По ступенькам сбегаю.

Денис ждет. Его силуэт в лучах опускающегося солнца черным кажется. Наверное, он что-то замечает в моем лице, потому что навстречу идет. В объятья ловит. Я чувствую, как его руки по моей обнаженной талии скользят, я ведь только купальник одела.

- Алика. Ты что-то добавить хотела?

- Денис…  Я на самом деле другого хочу! Я хочу, чтобы малыш рос в полной семье! Четвертая причина… - с силой зажмуриваюсь и кулаки сжимаю, так тяжело мне признание дается, - ….я люблю тебя… Не уходи.

Открываю глаза, с замиранием его реакции жду. И он не медлит с ответом:

- Я знаю, малышка. И ты знаешь, что я тоже тебя люблю.

Он. Тоже. Меня. Любит.

И это так просто оказалось, надо было лишь первой открыться?

Слова срывают покров, по груди теплом разливаются, глаза снова слезами наполняются, но уже от счастья.

- Правда? – шмыгаю носом.

- Разве я тебя когда-нибудь обманывал?

Черт… Я щас упаду. Или взлечу. Это правда со мной происходит или мне снится? Все, о чем я мечтала, сбывается…

- Почему ты не говорил этого раньше? Мне важно было это услышать…

Он меня опять обнимает и по волосам его шепот скользит теплым ветерком:

- Алика. Иногда важнее действия, а не слова. И слов я сказал достаточно. Вчера я собирался остаться в городе не просто так. Я хотел с утра купить кольцо. Для тебя. И сделать тебе предложение. Ребенок должен расти в полной семье – согласен.

Я обмякаю в его руках, ноги подкашиваются. Не верится просто… Ведь мы знаем друг друга неделю. Я все еще трепет перед ним испытываю. Я себя в статусе его жены не представляю вообще.

- Ты имеешь в виду брачный контракт? – догадываюсь я.

- Нет, - он отвечает серьезно, без доли сомнения.

И я шепчу:

- Зачем в жены такому как ты такая как я? Я думала, что… Мужчины твоего статуса не женятся. А если женятся, то на таких, как Лилия.

- Ты себя недооцениваешь, Алика.

Он поворачивается лицом к закату. Берет меня за руку, и мы идем медленно к пляжу.

- Многие всю жизнь ищут готовое. Я не ищу. Я создаю. И создам из тебя идеальную жену, - он ухмыляется, - а идеальной матерью ты и так будешь. У тебя есть все качества, которые мне нужны.

- Если я буду твоей женой, то воспитывать себя уже не позволю, - улыбаюсь, но границы обозначить все-таки сразу хочу. - Воспитывать ребенка будем вместе, а я – все-таки цельная личность.

Он кивает. Надо же, я думала будет спорить! Хотя... Я найду способ на него влиять. Кто кого еще идеальным сделает. усмехаюсь своим отважным фантазиям.

- И еще, Денис… Ты говоришь, что хотел кольцо вчера купить, а о беременности только сегодня узнал.

- Беременность – дополнение. Алика… Помнишь, я тебе говорил про слабости? Считай себя моей слабостью. Или силой. Мне с тобой даже допинг не нужен.

Денис, он такой… Разный. Многогранный. Непредсказуемый. Мне неподвластный. Я с ним то в ад попадаю, то в облака взмываю. Он то холодом наказывает, то огнем страсти обжигает. Принуждающий. Подчиняющий. Покровительствующий. Вторгающийся в самое запретное. Границы пробивающий. Но им невозможно не восхищаться. Он надежный, сильный, решительный. Идеал просто.

Я понимаю, что будет непросто. Что не всегда все гладко будет.

Но он меня любит. Я люблю его.

И у нас будет ребенок.

- Так что, Алика. Представим, что у тебя есть выбор. Будешь моей женой?

Его глаза такие манящие и теплые, немного смеющееся. Мне бы время подумать взять, но я смотрю в них и тону, отвечаю:

- Да.

Да. И будь что будет. Но я поверю в эту сказку. А он сделает сказку былью.

***

На ночь страсти сил уже не остается. Мы ложимся спать, обнявшись. Вдыхаю его запах, чувствую себя счастливой, так и засыпаю.

На следующее утро он отвозит меня по магазинам на материк. Я ищу красное платье, взамен тому, порванному, но ничего подобного не нахожу. Все ближайшие городки ориентированы под туристов, с соответствующим ассортиментом. Ювелирные магазины тоже не особо радуют.

- Не расстраивайся, любимая. В Москве купишь.

Только от одного слова «любимая» я мурашками покрываюсь. Готова это слушать бесконечно.

День проходит волшебно. Мы посещаем ресторан. Кофе здесь просто обалденный. Сначала Денис хотел запретить мне пить кофе, под предлогом, что не полезно такое в моем положении. Но я возмутилась. Я вообще могла бы еще долго не знать, что беременна. А не попробовать коста-риканский кофе, в стране, где столько кофейных плантаций — это просто преступление.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Один-ноль, я выиграла себе одну маленькую чашечку кофе.

Дальше мы отправляемся на дайвинг. На очень маленькую глубину, потому что рисковать мне теперь Денис не позволяет. Но даже без глубоких погружений  подводный мир очень завораживает. Рыбки, кораллы. Во мне просыпается восторг кладоискателя, когда я нахожу древнюю монетку… Жаль, что только одну. Сохраняю ее себе, с мыслью – на счастье.

Денис ведет себя заботливо и уважительно. Я наконец-то чувствую себя в его присутствии раскованней и свободней. Да что там… Я просто лучусь и свечусь! Хочется в небо воспарить, так все классно вокруг кажется.

Параллельно он решает рабочие вопросы. Оказалось, что Лилия не так уж и нужна – достаточно современного смартфона с гугл-транслейтом.

Я пытаюсь привыкнуть к своему особому положению. Я буду его женой. А еще я беременна, я буду мамой. Постоянно прислушиваюсь к себе в ожидании токсикоза или чего-то нового. Но ничего такого нет, все как обычно. Иногда мелькает мысль, что это ошибка какая-то.

Денис успокаивает, что в Москве я обязательно пройду все исследования. Он об этом позаботиться лично.

Мы возвращаемся на остров, чтобы забрать уже сложенные чемоданы и вылететь обратно в Москву.

В комнате я останавливаюсь, сажусь на кровать, вспоминаю:

- Денис, ты решил, что будет с островом?

- Не решил. Есть предложения?

- Только просьба.

- Ну так попроси, - в его глазах тот самый огонек мелькает, пылкий и страстный.

Подхожу ближе, провожу пальцем по пуговицам рубашки, вниз, к белым штанам. Сквозь ткань член рукой сжимаю.

- Вот так попросить?

- Я же говорил, что ты умная девочка. Быстро учишься, - одобрительный тон мне смелости добавляет.

Чувствую, как под моей рукой орган кровью наливается, твердеет. Закусываю губу. Я и сама не откажусь, возбуждение постоянно накатывает, когда он рядом. Чувства смешанные, но все приятные – желание, обожание, страсть, влюбленность. Но когда ненависти больше нет и чувства прояснились – мне гораздо проще.

Продолжаю игру:

- А мне за каждую просьбу так придется расплачиваться?

- Почему нет, если тебе самой хочется? Двойная выгода.

Денис разворачивает меня к себе спиной, в поясницу рукой упирается, заставляя выгнуть спину.

- Подожди, а как же самолет, - я пытаюсь увернуться, руками по простыне скребусь, но получается, так что еще больше прогибаюсь. Оглядываюсь. Денис отпускает меня и смотрит на часы на смартфоне.

- Убедила. В самолете расплатишься.

Я встаю, поправляю юбку.

В дверях появляется Олег с чемоданами.

Говорю:

- Чтобы ты не решил с островом, оставь Марко здесь.

- Тебя это правда волнует? – Денис одевает темные очки и берет документы с комода.

- Да, хотелось бы, чтобы все закончилось хорошо.

- Все будет хорошо, малышка, - он целует меня в лоб. - Что-то еще?

Я тоже встаю.

- Да. Я не знаю, как отреагирует на все эти новости папа. Это будет… Сложно. По телефону не хочу ему сообщать. Как только мы прилетим, я с ним встречусь. И ему нужна операция, Денис, срочно. Ты не забыл, о чем я тебя просила?

- Я сам с ним поговорю. И с Дианой. Новая информация открылась. Давай, поехали.

***

Утренняя Москва встречает нас моросящим дождем и туманом.

Я спускаюсь по трапу, прокручивая в голове, что и как буду рассказывать отцу. О чем Денис будет с ним разговаривать, и что за информация открылась, он мне так и не рассказал, отрезав, что сначала они эти вопросы сами решат. Без меня.

Денис поддерживает меня за локоть, помогая спуститься. Нам, в отличие от всех остальных пассажиров аэропорта не приходится ждать в очереди, проходить контроль. Все проходит очень быстро. Время – деньги, и в обратную сторону это тоже работает.

Полчаса - и мы уже в машине. Олег за рулем, мы с Денисом сзади.

Сначала мы заедем к Денису, а потом сразу в больницу. Вопросы со счетами решены. Хоть с этого можно выдохнуть.

Мы уже подъезжаем, и я говорю:

- Денис, если твое предложение на счет работы в детском центре в силе, то я его принимаю. Не хочу сидеть дома, готовить завтраки и стирать носки, - смеюсь и морщу нос.

- Я договорился. Доучишься дистанционно. А центр только через два года откроется.

- Вот вечно ты так! – с улыбкой возмущаюсь я. – Я еще только подумала, а ты уже договорился. Все мои мысли читаешь?

- И знаю все потаенные желания.

- Я уже в предвкушении.

Машина тормозит у шлагбаума на въезде. Ждем пока откроют.  

Я замечаю знакомую Ауди на обочине. Туман мешает разглядеть и, возможно, я ошибаюсь… Но нет, не может быть… Это же наша машина! Папина! 

Папа… Я ведь ему так и не рассказала ни о чем. Последний мой звонок был из туалета, когда у меня телефон разбился… А до этого я сообщила, когда прилетаю.

Дверь дергаю, открываю. Выскакиваю. Капли дождя мне на лицо падают.

Из тумана выходит фигура в плаще… Это папа, вне всяких сомнений! 

- Алика, стой! - предупреждающий окрик Дениса как щелканье бича тишину разрывает.

Но я не слушаюсь. Это же папа. Надо ему объяснить, как можно скорее. Я все откладывала, не хотела тревожить… И вот.

Слышу, что позади вторично хлопает дверь. Останавливаюсь, оглядываюсь. Олег уже вышел, острым прищуром впивается в туман позади меня, в его руке… Пистолет?!

Лицо Дениса, в спешке вылезающего из машины, перекошено, первый раз его в таком волнении вижу. Он руку мне тянет, схватить хочет, в машину затащить, чтоб отца Олег убил...

- Дочь, ты там? Ложись! – хриплый голос отца еще большую сумятицу вносит.

У него… Тоже пистолет? Черт, он же пристрелить Дениса сюда явился! Из-за меня! И пристрелит, он отличный стрелок…

- Папа! Стой! Все не так…

Я кидаюсь наперерез отцу. Судя по звуку сзади, меня пытается схватить и прикрыть Денис.

И звучит выстрел.

Глава 51

Последнее, что я помню – глаза Дениса. Глаза цвета мокрого асфальта и лондонского дождя…

Сначала возвращается слух. Слышу приглушенные голоса и равномерный писк какого-то прибора. Потом в меня врывается боль. В голову и в руку.

Возвращается обоняние. Пахнет романтикой и страхом. Цветами и лекарством.

Я открываю глаза.

Белый потолок.

Пытаюсь приподняться и мне это удается. Ощупываю голову – перевязана.

Запах цветов мне не померещился: они повсюду. Огромными букетами стоят на полу и на подоконнике.

Ещё тут светлые стены и медицинские приборы. А от меня тянутся провода к пищащему агрегату.

Воспоминания врываются в голову, как снежная метель в июле. Заставляют замереть и покрыться мурашками.

Выстрел. Папа и Денис. Что же произошло? И чьи голоса мне слышались только что? И что… со мной? И… с новой жизнью во мне?

Писк прибора учащается. В такт моему сердцу.

Я не успеваю погрузиться в безумные размышления, как дверь открывается. Заходит пожилой врач, следом за ним Денис и папа в белых халатах. Живы. Не поубивали друг друга. Какое счастье.

- Очнулась! Я же говорил: моя порода, справится девка быстро, - отец расплывается в улыбке, - Аль, ты все самое интересное проспала.

Денис берет стул и садится рядом со мной, берет за руку. Папа плюхается в кресло у окна. Врач осматривает меня, записывает в блокнот что-то, обращается ко мне:

- Алика Александровна, как вы себя чувствуете?

- Х…хорошо, - с трудом выговариваю. - Голова немного болит и рука. Что п… произошло?

- Поверхностное огнестрельное ранение прошло по мягким тканям плеча и не представляет опасности. Но при падении вы ударились головой и потеряли сознание. По анализам все в порядке. Беременность подтверждается, всё без осложнений.

Уф. Можно совсем выдохнуть. Откидываюсь на подушку.

- А долго я была без сознания?

- Прошло трое суток. Вы приходили в себя, не помните?

- Не помню.

- Док, еще какие-то процедуры нужны? – Денис многозначительно смотрит на врача.

- Все в порядке, ничего больше не нужно. Так, оставлю вас. Если буду нужен – вот на эту кнопку нажимайте, - правильно понимает его доктор и выходит.

- Я в больнице? – еще раз пробую осмотреться. – И как так вышло, что вы тут оба? Решили свои вопросы, значит?

Денис и папа переглядываются.

- Расскажите мне все, - требовательно говорю, - а то снова отключусь.

- Что ж, - говорит Денис, - я начну.

- А я дополню, - серьезно кивает папа.

И вот что они рассказывают:

В начале двухтысячных отец уже был начальником налоговой, а Денис – молодым преуспевающим бизнесменом. Они познакомились, подружились.  

Спустя десять лет оба поднялись на разные вершины. Они взялись за общий контракт по строительству квартала для военных. Общее дело укрепило дружбу. Папа познакомился с сестрой Дениса - Дианой. Между ними вспыхнула страсть. Но встречаться они не торопились: папа был женат.

Отношения между папой и мамой ухудшались. Выяснилось, что у мамы давно роман на стороне и она стала инициатором развода.

В дверь стучатся, и к нам входит Диана, здоровается. Мужчины одобрительно кивают ей.

С ее участием события еще больше проясняются.

После развода папа стал встречаться с Дианой, но их отношения завязывались медленно. Диана была зависима от мнения Дениса, который стал недоволен отцом – на строительном подряде постоянно всплывали мелкие махинации. И их дружба постепенно угасала.

Но любви не прикажешь. Диана стала встречаться с моим отцом тайно, чтобы брат не узнал. Однажды Диана забеременела от папы. Папа выгорал на работе и часто срывался на Диану, поэтому та не придумала ничего лучше, чем в одну из последних ссор, сказать, что беременна от другого. И они на этом разошлись.  

- Значит Матвей - мой брат?

- Да, - соглашается Диана, опустив глаза.

Папа словил депрессию, которую я тогда восприняла, как переживание из-за его развода с мамой.

Денис, погруженный в бизнес, сестру не контролировал, поэтому допытываться чей ребенок не стал. Он помог сестре открыть цветочный салон, освоить ландшафтный дизайн. Воспитывала Матвея Диана одна.

Два года отец и Диана не общались. Денис и папа продолжали иногда пересекаться по делу, но их взаимоотношения холодели на глазах.

Все это время папа горевал. Победы в бизнесе его не радовали и многое он повесил на своего заместителя. Альберта.

- Альберта? А это случайно не тот самый тип из сауны? –  морщу лоб, в попытках сопоставить события.

- Да, тот самый. Но не перебивай, - Денис сжимает мою руку.

Еще через два года отец и Диана решили возобновить отношения. Диана больше не хотела встречаться тайком, она уже чувствовала себя свободной и независимой. Предупредила брата, что уезжает к Александру Волкову, моему отцу. Собиралась рассказать обоим, кто отец Матвея. Собиралась, но не успела.

И вот в тот роковой день их первой встречи после длительного перерыва, уже почти ночью, когда отец должен был отвезти Диану домой, ему позвонила я. С криками, что меня напали в подворотне, хотели изнасиловать, но я убежала...

Оооо… Помню этот момент, хотя хотелось бы забыть. Именно после того случая у меня и начался страх интимной близости, а на член я смотреть не могла даже на картинках.

Клин клином вышибают, думаю я, посматривая из-под опущенных ресниц на Дениса.

… Выбор, вставший перед отцом, был очевиден: дочь в более шатком положении, ей нужна помощь, тем более что Диана сказала, что доедет сама – рулить умеет. Он отдал ей свою машину и сам решил добраться до меня пешком – я находилась недалеко.

Диана села в машину, позвонила брату. Связь барахлила.

Денис морщится, словно что-то вспоминая:

- Я услышал только «Александр… напали… изнасиловали». Это сейчас я могу сопоставить. А тогда я, естественно, понял всё иначе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Диана не доехала. Из-за неполадок она не справилась с управлением и врезалась в столб. Но что самое неприятное – у Дианы обнаружили характерные для связанного человека ссадины на руках и ногах. Что только убедило Дениса в мыслях об изнасиловании. Но полицию он естественно привлекать не стал.

Папа смущенно разводит руками:

- Ну… Мы баловались играми с привязыванием, но давайте не будем при детях об этом!

- Папа, я уже не ребенок! - мои уши тоже полыхают.

Денис усмехается.

Сама Диана не могла опровергнуть ситуацию, так как впала в кому. А когда вышла из нее, потеряла память. Папа словил свои первые проблемы с сердцем. Матвей остался на попечительстве дяди Дениса и нянек. Замкнулся в себе, откатил в речевых навыках назад.

Дениса и папу все еще связывал общий проект, завалить который из-за личных мотивов не представлялось возможным. Но Денис собирал компромат на отца, чтобы отомстить за сестру.

- И вернуть деньги, которые утекали не туда, куда нужно, - добавляет Денис.

- Я не имел об этом представления, мы же уже выяснили, что это Альберт! – папа поднимает руки.

Как выяснилось позже, Альберт, папин заместитель, и был причиной всех «махинаций». Папа хороший человек, но слишком доверчивый и не разбирается в подчиненных.

Денис задумчиво трет подбородок:

- Я это заподозрил. Когда ты лежал в больнице с замороженными счетами, а деньги все еще утекали.

После этого Денис пригласил Альберта в сауну. Чтобы разобрать вопросы. Альберт испугался и захватил с собой Дика. Диалога не вышло.

Альберт еще больше попал под подозрение. Денис поднял все данные по той давней аварии с Дианой. Неисправность тормозов. Но это была машина папы, значит кто-то тормоза мог и испортить. Кто-то, кто давно хочет занять место отца и перетянуть одеяло на себя. Кто-то, кому смерть отца будет выгодна.

Если сначала у Дениса мелькала мысль, что с Дианой мой отец все подстроил, чтобы скрыть следы изнасилования и убить Диану, то после того, как я сказала о фотографиях Дианы и отца вместе, у него тоже начали зарождаться сомнения.

Дальше отец из больницы связался с Альбертом и попросил свести с кем-то, кто сможет разобраться с Деймосом. Тот посоветовал Дика. Благодаря мне, точнее моему звонку отцу, Денис узнал это своевременно и смог устроить засады, скормив всем разную информацию. Это было перед отлетом. Сам он поехал вместе со мной и со своими бойцами в тот торговый центр, куда назначил встречу Альберту.

Именно туда и заявились Дик с командой.

Крысой, испортившей всем жизнь, оказался Альберт. Прямое попадание.

- И что с ним сейчас? – подношу пальцы ко рту я.

Денис усмехается:

- Скормил крокодилам.

Мои глаза расширяются.

- Алика, крысам – крысиная жизнь. Забудь о нем. Это неважно. Он получил по заслугам.

- А все-таки?

- Отправил к Лилии, драить туалеты.

- Эмм… В смысле?

- В тюрьме они. У обоих одна попытка убийства, как минимум, в подноготной.

- Но ты же сказал, что просто лишил Лилию денег… - недоумеваю я.

- Правильно. Так и сказал. Она их каким-то местом заработала. Но по приезду в Россию ее ждал сюрприз в наручниках.

Хм, возможно это и правильно. Лилия опасная женщина, если способна на такие поступки. Но вряд ли колония ее перевоспитает. Хотя кто знает…

Папа, услышав мои прерывистые страдания в телефоне, впал в полную ярость. Не смотря на то, что я ему писала, что у меня все нормально.  Само собой он подумал, что Деймос забрал дочь и держит как пленницу. Дик – провалился. Диана его не помнит и с ней невозможно связаться, опять же из-за того, что она у Деймоса. Счета блокируются, зам пропал, тоже из-за Деймоса.

- Я психанул. Решил, что хотя бы дочь спасу сам, или я ни на что не годен, - вздыхает папа. – Прости, Аль. Это я стрелял. Я караулил вас с самой ночи.

- Забыли, - морщится Денис.

- Теперь… вроде все становится понятным, - качаю головой я. – Но папа, если у тебя проблемы с сердцем и нужна была срочная операция, то почему ты здесь?

Папа хмыкает:

- Твоя мама - та еще женщина. Она не совсем правильно поняла и многое утрировала.

- То есть проблем со счетами не было? – хмурюсь я.

- Были. И операция нужна.  Но это все терпит.  

- Ну вот… - расстраиваюсь я. - А я старалась.

- А что – вот? – поднимает бровь Денис. – ты не рада, что все так сложилось?

Я задумываюсь. Лишь на секунду. Я – рада. Все сложилось так, как должно было. Папа нежно обнимает Диану.  Денис тепло на меня смотрит, ласково держит меня за руку. Я понимаю, что все что было – не зря. Теперь точно все будет хорошо.

- А сейчас я торжественно при всех прошу твоей руки, Алика, - Денис встает на одно колено перед кроватью и протягивает мне красную бархатную коробочку. – Ты будешь моей женой?

Я протягиваю руку, открываю и ахаю. Кольцо с алмазной спиралью лучится и искрится в лучах солнца, попадающего через окно.

- Да!

Эпилог

Наша с Денисом свадьба прошла в Коста-Рике. Я настояла, чтобы мы туда улетели. Не смотря на некоторые моменты, мне эта страна вечного солнца и лета очень запала в душу.

Церемония проходила в саду орхидей с панорамным видом на горы. Пока мы говорили слова вечной клятвы, нас осыпали лепестками роз и взрывались фейерверки. Это было безумно красиво и незабываемо! В нашу честь выпустили тысячу тропических бабочек! Я смотрела как они улетают в закат и на глаза наворачивались слезы.

Нашими свидетелями были папа и Диана. И куда же без Матвея. Матвей, кстати стал разговаривать и быстро догнал сверстников. Он очень смышленый парень.

А потом была церемония папы и Дианы и уже мы с Денисом у них свидетельствовали.

Потом они улетели в свадебное путешествие, а мы остались. Повторили полет на воздушном шаре. И снова я, как и в первый раз, замирала от восторга, а Денис гладил мой уже заметный животик.

Потом мы вернулись в Москву.

Папа ушел с должности начальника налоговой и переписал строительный бизнес на меня, а сам с Дианой перебрался жить в Италию. Решил полностью посвятить время своей обретенной семье.

Строительный бизнес, зарегистрированный на меня, ведет естественно Денис. Мы живем у него в особняке, иногда летаем в Коста-Рику, иногда в Италию к папе и Диане. И вообще много путешествуем.

Я закончила дистанционно учебу на педагога, обточила навыки на Матвее, с которым мы часто общаемся по скайпу, какое-то время вела группу детей в открывшемся центре Дениса для особенных детей.

Если поначалу я переживала, что с Денисом будут сложности, то потом поняла, что все мои переживания – пустота. С Денисом вот уже столько лет классно и горячо, а может это я сама научилась управлять собой и нашла подход к нему.  

Как Денис все успевает, ума не приложу. Он каждый вечер он находит силы и время на наших детей. Мальчика Тимофея и девочку Алису. Тимофей родился первым, ему уже четыре, и он очень похож на своего отца. Такие же серые глаза и волевой подбородок. А Алиска – копия меня, уже в два года. Так забавно наблюдать за их играми. На днях Тимофей попросил завести ему пони. Денис ответил, что вместо пони у нас - Фобос.

Дог уже старенький пес. И он все еще с нами. Присматривает за детьми, они на нем катаются, как на лошади. Я его совершенно не боюсь. Да и вообще с Денисом я перестала бояться. Ничего не страшно, когда рядом такой мужчина, который искренне любит. А я отвечаю ему тем же.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец

Оглавление

Глава 1

Глава 2.

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Эпилог