Стиль написания хороший, но бардак у автора в голове на нечитаемо, когда он начинает сочинять за политику. Трояк ставлю, но читать дальше не буду. С чего Ленину, социалистам, эссерам любить монархию и терпеть черносотенцев,убивавших их и устраивающие погромы? Не надо путать с ворьём сейчас с декорациями государства и парламента, где мошенники на доверии изображают партии. Для ликбеза: Партии были придуманы ещё в древнем Риме для
подробнее ...
уничтожения демократии и захвата власти. Ну например очень трудно обмануть и подкупить 1000 независимых депутатов и заткнуть им право выступить перед парламентом и народом. Взяточники предлагают депутатам создать объедение под разным предлогом и открыто платить взятки депутатам в обмен на распоряжение их голосами лидером объедения, так и создались партии. Как развалить партию, не желающую продаваться и созданная специально под захват власти конкретным лидером партии? Для популярности партия набирает много разных людей и спонсоров. Как говорят украинцы, один украинец в лесу -партизан, два -партизанский отряд, три -партизанский отряд с предателем. Где делят деньги и власть всегда есть недовольные. "спонсоры" не довольные работой лидера партии, на ходят конкурента в партии и деньгами создают другой полюс силы и партию разрывает или идёт смена лидера. Всё просто, монархисты, монополисты и прочие узурпаторы власти ещё в древнем Риме придумали как из Республики сделать свою империю. Лохам хлеба и зрелищ, и врага для страха. Мошенникам на доверии плата за обман лохов. Вместо 1000 независимых депутатов узурпаторы власти договариваются с 2-5 лидерами крупнейших объединений депутатов. То есть рушится надёжность системы на два порядка. С точки зрения науки АСУ (автоматические системы управления) для контроля любого процесса должна быть обратная связь выхода с входом. То есть у каждого депутата должны быть конкретные избиратели, могущие отозвать свои именные голоса. Не именные бюллетени, не позволяют обманутому избирателю предъявить мошеннику претензии за обман. В нашей стране, как и во многих странах по сути нет рабочей демократической системы управления страной и нет вооруженной силы у народа для контроля власть держащих. По сути, у нас не больше прав, чем у крепостных и защитить себя мы не можем. Есть только воровской лохотрон "Честные выборы" и частные ЧВК бандитов типа "Царские волки", которые ненавидят реальных республиканцев и режут их в тихую по чёрному. А где их лучше резать, разумеется ДНР и ЛНР. Я думаю конфликт на Украине, как и прочие конфликты с 1991 года на всей территории бывшей СССР спланированы хозяевами МВФ, их международными институтами о России с цифровыми моделями нашей экономики и колониальной администрацией в кремле, за наши ресурсы и капиталы. Колониальная система МВФ в России, введённая Гайдаром в 1991 году вместо программы "500 дней" проста и функционально напоминает ведро с двумя большими дырками: Первая дыра - это запрет делать рубль средством накопления капитала и постоянным эквивалентом товара и снижать инфляцию в среднем менее 15% от ВВП в год для тотального вывоза капитала (перевод в фантики МВФ), постоянного грабежа всех рублевых средств граждан банками через валютные операции, скупка всего в России за фантики МВФ. Один только вывоз ресурсов за фантики без учёта вывоза капитала и взносов стабфонд МВФ при Путине с 2012 года превышает весь импорт в Россию на 199 млрд. дол. - то есть просто даром, при этом объём вывоза ресурсов бьёт новые рекорды. Весь залотой запас США тогда оценивался в 320 млрд. долларов. После моей критики на форум президента. С 2013 года Росстат стал скрывать реальные показатели Дефлятора ВВП, указывавший до этого реальную инфляцию в России. Для того, что бы быть реальным гражданином любой Республики, не надо иметь доброго хозяина, а надо иметь в шкафу комплект обмундирования и оружия сил местной самообороны граждан, и тогда любой чиновник подумает дважды, а стоит ли нарушать ваши законные права, а не как у нас - обобрать вас до нитки. Вторая дыра: Колониальная налоговая система, не дающая исполнять главную экономический задачу государства по предостовлению конкурентных преимуществ расширению и ввозу промышленности над импортом товаров. Например Китай поставил высокие заградительные налоги в виде НДС и т.д. на ввоз импорта, но может полностью освободить от налогов местное совместное предприятие частично или полностью, если прибыль вкладывается в расширение производства. Причем предприятия там делятся на 3 типа: государственные, общественные и частные. Самые низкие налоги у совместных государственных предприятий (гос более 50%). В Китай не выгодно вести товар, туда ввозят производства с соответствующими технологиями практически бесплатно. Посетив консульство Китая в 1992 году, я с удивлением узнал, что мониторы разных ведущих брендов Японии, Корей, Европы и США производят на одном заводе. И это Китаю досталось практически бесплатно, только благодаря налоговой системе. Наше правительство может неплохо жить при полном развале нашей экономики, торгуя только ресурсами. У колоний налогами облагают в первую очередь ресурсы, делая затраты максимальными, а фонд Заработной Платы минимальным, по этому наши предприятия не выдерживают конкуренции с теми странами, где налоги на ресурсы нет и даже датируются государством. Соответственно в этих странах в стоимости маленький расход на затраты и больший уровень на ЗП. При конкуренции гос система ещё будет получать прибыль, а наше колониальное уйдёт в минус- разорится. Гос и колониальной налоговой системы противоположные функции. Государство обеспечивает высокий уровень жизни своим гражданам. Колония имеет задачи увеличить вывоз ресурсов и снизить уровень потребления колонии в том числе и снижение численности населения до уровня необходимого для получения и вывоза ресурсов. То есть нас за наши добытые ресурсы физически уничтожают уже 33 года, скрывая убыль завозом жён с детьми (получением второго гражданства) таджиков и прочих не словянских соседних наций, ну и одновременно финансирую ультронационалистов для будущей гражданской войны между коренными и приезжими. Славянам получить гражданство у нас на порядок сложней. Это видят все, кто умеет пользоваться своими мозгами. Путину осталось повысить НДС до 28%, что бы получить 1992 год Гайдара.
Оценку не ставлю. Обе книги я не смог читать более 20 минут каждую. Автор балдеет от официальной манерной речи царской дворни и видимо в этом смысл данных трудов. Да и там ГГ перерождается сам в себя для спасения своего поражения в Русско-Японскую. Согласитесь такой выбор ГГ для приключенческой фантастики уже скучноватый. Где я и где душонка царского дворового. Мне проще хлев у своей скотины вычистить, чем служить доверенным лицом царя
подробнее ...
по выносу его ночного горшка с пафосом и помпой. Потому как скотина своя. А их высокопарный флуд идёт только между дворни, других они уже за людей не считают. И им насрать как монарха зовут, лишь бы власть над нами получить. Стал с не той ноги, съездил по роже или послал в околоток выпороть и чувствуешь себя царьком, жизнь удалась? Мы из за войнами Сибирь с Дальним Востоком заселить не можем, экономически остаёмся колонией, а имперских феодальных амбиций у любого выше крыши. Всё кудато мечтают наши ресурсы сплавлять на сторону из общего кармана. Сами то почему освоить не можем? Я лично не понимаю стратегическую цель Русскоя-Японской войны. Зачем было встревать между Японией и Китаем? Это же их кротчайший торговый путь. Уж если охота было избежать поражение в историческом плане, то не связывались бы с постройкой Порт-Артура. Не потеряли бы пол Сахалина. Помогли бы аборигенам за их деньги построить ЖД, что бы и самим попользоваться, да и часть товаров пустить по ЖД через Россию.
Переписанная Википедия в области оружия, изредка перемежающаяся рассказами о том, как ГГ в одиночку, а потом вдвоем :) громил немецкие дивизии, попутно дирижируя случайно оказавшимися в кустах симфоническими оркестрами.
Автор несёт полную чушь. От его рассуждений уши вянут, логики ноль. Ленин был отличным экономистом и умел признавать свои ошибки. Его экономическим творчеством стал НЭП. Китайцы привязали НЭП к новым условиям - уничтожения свободного рынка на основе золота и серебра и существование спекулятивного на основе фантиков МВФ. И поимели все технологии мира в придачу к ввозу промышленности. Сталин частично разрушил Ленинский НЭП, добил его
подробнее ...
Хрущёв. Всё стало дефицитом и система рухнула. Шумейко с Геращенко разваравали все средства ЦБ и Сбербанка по торговому договору с МИД Польши. Нотой правительства Польши о нанесение ущерба в 18 млрд. долларов были шантожированы и завербованы ЦРУ Горбачёв с Ельциным. С 1992 года Чубайс ввёл в правительство ЦРУ. Ельцин отказался от программы "500 дней", и ввел через Гайдара колониальную программу МВФ, по которой и живём. Всё просто, а автор несёт чушь, аж уши вянут. Мне надоели стоны автора о его 49 годах, тем более без почвенные. Мне 63 года но я не чувствую себя стариком, пока не взгляну в зеркало. У человека есть душа и подсознание тела. Душа при выходе из тела теряет все хотелки и привычки подсознание тела. И душе в принципе наплевать почти на всё, кроме любви и отношений к другим людям. Только это может повлиять на поступки души. У ГГ молодое тело с гармонами и оно требует своего. Если вы не прислушиваетесь к подсознанию своего тела, то оно начинает мстить, тряской рук, адреналином, вплоть да расслабления мочевого пузыря и заднего прохода. В принципе нельзя чувствовать себя старше тела. В общем у автора логики в написанном нет, одни дурные эмоции расстройства психики. Дельного сказать не может,а выговорится хочется.
Читать не интересно. Стиль написания - тягомотина и небывальщина. Как вы представляете 16 летнего пацана за 180, худого, болезненного, с больным сердцем, недоедающего, работающего по 12 часов в цеху по сборке танков, при этом имеющий силы вставать пораньше и заниматься спортом и тренировкой. Тут и здоровый человек сдохнет. Как всегда автор пишет о чём не имеет представление. Я лично общался с рабочим на заводе Свердлова, производившего
подробнее ...
авиадвигатели во время войны. Так вот будучи не совершеннолетним после училища опоздал на 15 минут в первый день выхода на работу, получил 1 год Гулага. А тут ГГ с другом опаздывают и даже не приходят на работу на танкостроительный завод? Там не с кем не нянчились, особисты с НКВД на фронт не хотели даже в заградотряды и зверствовали по любому поводу и без. У него танки собирают на конвейере. Да такого и сейчас никто не додумался. Вы представляете вес танка и сколько корпусов должен тащить такой конвейер? Где вы видели в СССР краны, позволяющие сбрасывать груз с крюка по кнопке? Я был на многих заводах с кранбалками и не разу не видал такой конструкции. Сколько тон поднимает кран и какой величины и мощности должно быть реле, что бы сместить задвижку под такой нагрузкой? Более того инструкции техника безопасности по работе в цехах не предусматривают такой возможности в принципе. Да и сами подумайте, электро выбрасыватель на крюке, значит нужны провода с барабаном. А кабеля не любят перегибов и даже гибкие. Кто возьмётся в своём уме даже проектировать такое устройство на кранбалке в цеху. Перестрелка ГГ с 5 ворами вообще дебильная. Имея вальтер, стрельбу в упор, ГГ стреляет так медленно, что пьяные в хлам воры успевают гораздо больше, чем ГГ жмет пальцем на курок. Дважды выстрелить из обреза, опрокинуть стол, метнуть нож. И ГГ якобы был воином и остаётся отличным стрелком. Воры с обрезами в городе - это вообще анекдот и вышка при любых ситуациях в те годы. А человеченка в кастрюле при наличии кучи денег? У автора очень странное воображение. Я вообще то не представляю как можно в открытую держать воющую женщину в сарае зимой в населённом пункте? Зачем сжигать дом людоедов, если есть свидетель? Ну убил людоедов - хорошо. Сжёг дом с уликами - другая статья. Глупость во всём полная. "Сунул спичку в бак". Я люблю фантастику и фентази, но не дурацкую писанину. Стиль написания далёк от художественного, всё герои выражаются в одном стиле, больше похожий на официальный язык прожжённого офисного бюрократа. Одни и те же словарные обороты. Так пишут боты.
Степану Макарову предстояло ехать в Петербург и поступить в морской корпус. Он пошел на берег лимана, где не раз совершались повороты его судьбы.
К лиману идти приходилось мимо адмиральского дома. Но, как бывало, из калитки не выскочил с радостным лаем пес Ярд. Больная жена адмирала Бутакова уехала гостить на южный берег и захватила с собой Ярда. С Ярдом дедушке Бутакову было бы не так скучно.
Степан направился к адмиралу, но здесь его ждала неудача: вестовой не хотел его пустить дальше передней.
— Его превосходительство нездоровы, никого не принимают, кроме как по должности, по неотложной надобности, — вполголоса объяснил вестовой. Доктора ожидают.
Степан ответил:
— Я по должности — с рапортом, по самой большой надобности…
Макаров решительно шагнул к двери во внутренние покои. Вестовой успел сграбастать Степана раньше, чем он постучал в дверь. Макаров ухватился за дверную ручку, и дверь приоткрылась. Послышался сердитый голос Бутакова:
— Кто там? Что там за возня?
— Это я, Степан Макаров, дедушка! А он меня не пускает.
— Впусти его, Фадеев! — крикнул адмирал.
Вестовой открыл дверь. Степан быстро подошел к креслам — не в первый раз видел Макаров старого Бутакова в этом положении с левой ногой, закутанной в плед и вытянутой на подставленный к креслу табурет. Адмирал, видимо, страдал от жестокого приступа подагры. Около стоял круглый трехногий столик, тот самый, что при прошлом свидании был центром вселенной и на нем тогда стояла свеча, изображая солнце. На столике, покрытом белой скатеркой, — над мертвенно-синим огоньком булькающий кофейник, большая чашка и серебряная сухарница с городскими сухарями, колокольчик и вазочка с песком-рафинадом.
— Степан Макаров явился по приказанию! — отрапортовал Степан, чуть стукнув каблуком о каблук.
— Нуте-с? — с изумлением приподняв брови, сказал адмирал. Приказания, положим, не было, но я рад, что ты пришел. Помню, как-то ты меня развлекал, когда я мучился вот так же… Хочешь разделить со мной фриштик? Выпьешь кофе?
— Не откажусь, господин адмирал.
— Хорошо, что ты пришел. Мне скучно одному, — говорил адмирал, наливая Степану и себе кофе. — Карту Петербурга наконец нашли. Видишь рулон на столе? Сейчас мы займемся Петербургом…
На зов Бутакова явился вестовой, убрал кофейный прибор и отставил к стене трехногий столик. Степан раскатал на полу план Петербурга, наклеенный на холст; чтобы план не свертывался по привычке в трубку, Степан наступил на уголки плана. План, пестро раскрашенный блеклой акварелью, расчерченный условными линиями, испещренный цифрами и надписями, был разостлан по правую руку у ног адмирала почти квадратным ковром.
Степан стоял у южной кромки плана и с высоты своего роста свободно читал прямо под ногами надписи: «Огород лейб-гвардии Семеновского полка», «Огород лейб-гвардии Преображенского полка»; дальше надписи читались труднее… На голубой линии реки Степан еще разглядел слово «Нева», но он и без слов понял, что это Нева. Дальше пестрело много надписей, прочесть их за дальностью невозможно. В северо-западном углу, над Финским заливом, куда — это знал Степан — впадают голубые Невки и Нева, великолепно гравированный рисунок изображал эскадру кораблей под парусами с огромными пестрыми флажками на каждой мачте. Крупные клубы дыма вылетали из орудий. «И Нева пальбой тяжелой далеко потрясена!» О, если б туда добраться и поскорей!
Адмирал взял в руку вместо учительской указки свой костыль.
— Нуте-с, приступим! — начал он. — Эта карта изображает Петербург с окрестностями так, что длина в натуре в версту на плане изображается отрезками в четыре дюйма — иначе говоря, все здесь на плане уменьшено примерно в десять тысяч раз.
— Дедушка, простите, что я перебил вас. Мне хочется…
— Нуте-с?
— Дедушка, можно мне разуться?
На мгновение Бутаков изумился и поднял брови в недоумении. Степан глядел в лицо адмирала, лукаво улыбаясь. И тут же лицо Бутакова озарилось:
— Ах ты, плут! Разумеется, надо разуться. Снимай сапоги…
Степан проворно разулся и босой стал у рамки плана.
— Дедушка, можно мне походить по Петербургу?
— Без сапог, разумеется, можно…
— Мне в тот угол! — указал Степан, рукой на берег Лахты, где растет, пожалуй, еще Петровский сосновый бор на усеянном огромными валунами плоском берегу залива.
— Иди прямо, а то кругом тебе придется сделать тридцать верст. Только не оступись в Неву — утонешь!
Степан смело шагнул через огороды гвардейских полков в Адмиралтейскую часть, перешагнул Неву у крепости, присел на корточки, чтобы удобнее рассмотреть корабли, у которых флаги на мачтах и особенно кормовой на особом флагштоке были площадью больше парусов на лодках, шныряющих по реке меж кораблей. Чуть поменьше пестрый гюйс на коротком древке над бушпритом…
Внизу, под изображением потрясающих Неву огненной пальбой кораблей, Степан прочел на картоне слово «легенда» и под ним крашеные якоря, буйки, крепости, стоянки и разные другие значки.
— Легенда? — воскликнул с печалью в голосе Степан. — А я думал, что это правда! Дедушка, бывают вправду такие большие флаги?
Степан среди многих новых слов знал и слово «легенда», что означало невероятный вымысел, сказку.
И снова от вопроса ученика радостно озарилось лицо старого учителя. Бутаков забыл про боль в ноге, спустил ее с табурета и сердито отпихнул в сторону плед клюкой. Он, упав на план, закрыл от взоров адмирала порядочный кусок Петербурга, примерно в десять квадратных верст.
Едва дотянувшись концом костыля до слова «легенда» и тыча в каждую букву концом указки, Бутаков прочел:
— «Легенда». Нуте-с! Здесь это слово означает не то, что ты подумал. В мире во много раз больше вещей, чем во всех языках слов. «Легенда» на плане говорит: «если ты увидишь на плане непонятный знак, обратись ко мне, прочти легенду»… Флаги, нуте-с, тоже требуют объяснения. Теперь флаг только знак, сигнал. Гюйс, кормовой флаг, а в бою флаг поднимается на место вымпела; чтобы в морской дали узнать нацию корабля, флаг должен быть порядочных размеров. Кормовой флаг — знамя корабля. Однако, нуте-с, не в том только дело, что флаг священный символ нации…
— Символ! — повторил Степан новое слово.
— Ну да! Символ — условный знак. Но флаг корабля не только знаменует нацию, не только условный знак. Флаг — самое древнее изображение мореходцев. Он старше паруса и руля. В далекие, «легендарные» времена флаг на судне, еще до изобретения руля и паруса, служил для быстрого проведения корабля к ветру…
Адмирал сел на любимого своего конька, то есть на корабль под всеми парусами, и Степану не пришлось пуститься вприсядку по Петербургу, но он не видел способа положить адмирала в дрейф.
— Надо заметить, — продолжал Бутаков, — что и кормовой флаг делается из тяжелого шелка и весит примерно пуд при поверхности в двести квадратных футов и обладает большой силой. Бывали случаи, что часовой при флаге зазевается, налетит шквал, и одним ударом флаг сбивает его с ног и «Человек за бортом! Убрать паруса! Бизань на ветер!..»
— Дедушка, — прервал адмирала Макаров, — это легенда?
Бутаков умолк и сердито посмотрел на юнгу, но тот, скромно опустив глаза, рассматривал под ногами условные знаки: зеленые кудряшки по голубому фону, испещренному черточками, что означало мокрый лес.
Адмирал, опершись на костыль, опустил глаза на пестрый ковер плана, расстеленный у его ног.
— Я несколько уклонился от курса. Вернемся в исходное положение…
— Так держать! — подтвердил Степан и, перешагнув Неву у Николаевского моста тремя шагами, каждый длиной в три версты, вернулся в исходное положение и, босой, остановился у Московских ворот в ожидании, когда непроворный инвалид подымет шлагбаум.
Случайно костыль адмирала уперся концом своим в пересечение Вознесенского проспекта и речки Мойки.
— Вот тут замечательное место, — пристукнув костылем, заговорил адмирал. — Однако, что я говорю! В Петербурге нет мест не замечательных. Все в нем необычайно, достойно примечания… Жаль, что этот план несколько устарел — на нем кое-чего нет. Впрочем, для нас с тобой, моряков, это несущественно. Хотя бы, нуте-с, например. Прибыв в столицу по чугунке, ты с дебаркадера ступишь на Знаменскую площадь. Отметим и это. Дебаркадер! Что можно представить себе сухопутнее железной дороги! Выселки, насыпи, мосты, железные рельсы… Все твердо и незыблемо… Земля, земля и земля!.. Однако прибыли — и вот дебаркадер. Дебаркация — высадка на берег с порта барки. Но ты стоишь босой перед воротами столицы. Так стаивали тут, ожидая впуска, тысячи, сотни тысяч землекопов, каменщиков, кузнецов, сгоняемых со всей твердой земли, чтобы здесь, на зыбком месте, среди холодных топей, создать город-чудо. Паспорт у тебя в порядке… Иди!
Степан ступил на священную землю маленькими шажками, но не мог же он при своем шаге быть в согласии с масштабом плана! По суворовской науке побеждать, шаг в аршин равен при спокойной ходьбе одной секунде, ибо шаг взрослого человека — секундный маятник.
Прикинув глазом и в уме расстояние от носка своей ноги до места на плане, указуемое костылем адмирала, Степан решил, что ему придется сделать примерно пять с половиной тысяч шагов, если он захочет идти в ногу с вольно шагающим солдатом. Проверим! Так! До конца учительского костыля идти по Петербургу ровно час. Но станет ли адмирал дожидаться, если юнга будет проходить по плану в одну секунду три десятитысячных доли дюйма…
Адмирал терпеливо дожидался, пока Степан, шажками возможно малыми, миновал скотопригонный двор, реку Фонтанку, Сенную площадь, Садовую улицу… Тут Степан задумался, выбирая путь покороче.
— Ступай прямо по Демидову переулку, — посоветовал Бутаков, отодвигая конец указки к берегу Невы. — Нуте-с, ты теперь стоишь на Сухом месте так оно называлось при Петре Великом. Здесь речка Мойка дугою огибает с норд-оста на вест довольно высокий, если сравнить с окрестностью, вал. Когда ветер с моря и в Неве поднимается вода, то при наводнении в шесть футов выше ординара вся поверхность города от Невы до Фонтанки, а где и дальше, покрывается водой, и это место, вдоль Большой Морской улицы по правому берегу Мойки — от Невского проспекта до Вознесенского, — остается сухим. Оно покрывается водой, и всего по колено, только в тех редчайших случаях, когда Нева подымается на двенадцать футов против ординара. Сюда всегда спасались во время наводнений и люди и лошади со всей центральной части Петербурга. Во время наводнения «Медного всадника» сюда стекались тысячи коней и больше тысячи людей. Весь конногвардейский полк тут нашел убежище. Вода залила только Сухое место ненадолго и всего коням по бабки…
— Дедушка! — воскликнул Степан. — Быть может, и Петр прискакал сюда на бронзовом коне?
— Возможно. Но легенда говорит другое. «Сухое место» открыл сам Петр еще в то время, когда он только размышлял о том, как основать оборону Невского устья от нападения с моря… Однажды осенним, хмурым, бурным днем под вечер Петр покинул буйный пир своих ставленников, сел на коня и один пробирался топкой тропой вдоль берега, отыскивая место для верфи… Ветер от зюйд-оста крепчал. Вода поднималась. Нева!.. — воскликнул адмирал и остановился, подыскивая нужное слово.
— Металась, — подсказал Степан, — как больной в своей постели…
— Нуте-с!.. Именно так… Ревела буря и валила деревья. Трещали сучья. А конь стоял, дрожа от страха. Петр дергал его…
— Уздой железной! — снова подсказал Макаров.
— Точно так, Петр, дум великих полн, не замечал ни волн, ни рева шторма, валившего под корень сосны… Ведь тут тогда кругом был бор глухой, полный всякого зверья…
— Петр заблудился? — ускоряя рассказ, спросил Степан.
— Не торопись. Вдруг конь задвигал ушами, натянул поводья и заржал тоненько, предупреждая всадника… Петр очнулся от дум своих и увидел оленя; закинув на спину рога, зверь пробирался в чаще, скача с мшистой кочки на кочку. Вода была уже царю по стремя. Петр понял, что попал в беду. Он дал коню волю, опустив поводья. Конь, осторожно ступая, пошел вслед оленю; обходя топкие трясины, конь держался в общем направлении на зюйд… Петр увидал медведя. Зверь стремился туда же, неуклюже шлепаясь с кочек в воду. С трудом выдергивая ноги, конь упорно шел вперед. Проворная лисица, подняв хвост трубой, ловко, по-кошачьи скакала с кочки на кочку. Лес поредел. И конь ступил твердой ногой на сухое место. Могучие сосны в два обхвата толщиной стойко выдерживали натиск бури. Меж сосен скакали зайцы. Волк, поджавши хвост, уступил коню дорогу. Лось как ни в чем не бывало огладывал кору с молоденькой осинки. Семья медведей — медведица, два медвежонка и пестун устраивались в ямке от вывороченной с корнем сосны… Сухое место кишело зверьем. Наверное, звери хорошо знали это сомнительное место — им было не впервой. На нижнем сухом суку, тесно прижавшись к нему, лежала рысь, мерцая запавшими глазами… Конь Петра остановился. Звери не всполошились, даже зайцы не кинулись врассыпную. Общая беда заставила их забыть вражду. А вороны уже осмелели и каркали на соснах, чуя поживу…
— Дедушка, как же он спасся? Какая страсть!.. Ведь его спасли?
— Все тебе неймется! Натурально — спасли. И звери его не тронули. И на коня и на всадника — вековых своих врагов — я полагаю, они смотрели, как на товарищей, попавших в беду… Всем было плохо. Тем временем Петра хватились. Солдаты полковые у дворца видели, что он на коне пустился вниз по левому берегу — больше не у кого спрашивать. Меншиков поступил умно. Живо снарядил двенадцативесельный баркас. По Неве плыть невозможно. Баркас упирался о воздух, как о каменную стену, ветер не давал грести, выбивая из рук матросов весла. Меншиков решил войти в реку Фонтанку, из Фонтанки в Мойку, и по ней поплыли вниз. Каждую минуту палили из пушки на носу баркаса, чтобы подать попавшему в неисходную беду человеку весть о том, что люди идут ему на помощь. Меж выстрелами слушали, не отзовется ли в гуще леса чем-нибудь. Когда баркас достиг Сухого места, Петр услыхал звук выстрела сквозь рокот леса, а на баркасе услышали — конь заржал… Петра приняли на борт. Он крепко обнял Меншикова и поцеловал… Тут и сказке конец, а мне, молодому, венец…
— Как это — конец? — с возмущением воскликнул Степан. — А конь?
— Гм! Да, конь… Конечно, коня нельзя оставить среди зверей…
— Они бы коня без человека растерзали.
— Возможно. Для зверей — что же конь: домашняя скотина.
— А он спас Петра.
— Да, коня бросать жалко. Придется погрузить в баркас.
— Петр приказал взять и коня! — строго настаивал на своем Степан.
— Вполне возможно. Ну, разумеется, коня погрузить в баркас не так-то просто. Наверное, он брыкался. Быть может, он почуял дикую волю, обрадовался, что очутился в своем обществе, — ведь и конь зверь, в конце концов?
— Да, как же! А воронье, а рысь, а волки?
— Нуте-с! Мы же спасли и Петра и коня. Так вот, после этого счастливого открытия Петр избрал место для верфи в ближайшей к Сухому месту части берега Невы. Вот тут, где теперь Адмиралтейский двор и арсенал Петра… Туда мне сидя не дотянуться. Сем-ка, я попробую встать…
Опираясь на костыль, адмирал, охнув, поднялся с кресла, прихрамывая, шагнул к Литейному — левая нога у Бутакова в шерстяном чулке, а правая в сапоге с высоким подбором.
— Дедушка, давайте разуемся совсем, — предложил Степан.
— Пожалуй, так будет лучше! — согласился адмирал, опускаясь в кресла.
— Держитесь, дедушка! Гоп!
Степан сдернул сапог с ноги адмирала, звякнул в колокольчик и приказал вестовому:
— Мягкие туфли адмиралу!
Вестовой фыркнул и ждал, что прикажет ему сам адмирал.
— Ну, что же ты стоишь? — прикрикнул Бутаков. — Давай мягкие туфли адмиралу.
— Есть давать мягкие туфли!
— Превосходно! Теперь у нас дело пойдет скорее, — говорил адмирал, переступая в туфлях по плану. — Вот здесь Петр решил построить Литейный двор и Арсенал. Если мы взглянем теперь вдоль левого берега Невы, то увидим, что он простирается, в общем, по прямой линии до поворота круто к югу у Нового Адмиралтейства. Тут будет строиться новый паровой броненосный флот. И рядом — пароходный завод Берда. Нева чуть-чуть изогнулась выпуклостью к северо-западу. Но с кораблей у Литейного оба берега все же просматриваются, сияя огнями до Нового Адмиралтейства, если бы неприятель вздумал войти в Неву для высадки флота. План Петербурга целиком и полностью отвечал задачам обороны морскими и земными силами. Об этом мы с тобой поговорим подробнее как-нибудь потом…
— Когда же, дедушка, «потом»? Ведь я скоро отсюда уеду…
— Ах, я и забыл! Очень жаль. То, что я думал рассказать тебе, мало кому интересно, кроме нас с тобой.
— Дедушка, расскажите сейчас!
— Нуте-с… Разве вкратце? Главное, чтобы ты, приехав в Питер, в нем не заблудился. Вдумайся, не забудь того, что я тебе говорил, — не заблудишься. Вспомни, что там, где мы с тобой походили, и среди дворцов, проспектов и садов двести лет тому назад рос лес густой, дремучий, захламленный. Вдоль Невы еще кое-как можно было ходить. Вот тут и показано много улиц — все вдоль Невы. Это естественно. А в лесу надо прорубать дороги, делать просеки. Вот первые две просеки, сделанные Петром, Вознесенский и Литейный проспекты. Они проложены строго по меридиану с севера на юг. Если мы отложим по Литейному проспекту с севера на юг расстояние от Литейного двора до Старого Адмиралтейства, то увидим, что тут бывшая просека, а теперь Литейный проспект, кончалась. Что тут, в этом углу, расположил Петр? Тут он устроил кузницы для флота, поселил кузнецов, деревщиков, каменщиков, мастеров: штукатуров, горшечников, кирпичников по цехам. И тут же их цеховое управление, а нынче, попросту говоря, ремесленная управа. Из этого цеха мастерских и мастеровых основан по мысли Петра еще проспект — Загородный до встречи с Вознесенским проспектом. В этом углу Петр основал гнездо мастеров высшего класса, ученых механиков; теперь их зовут инженерами. Как задумал Петр, так и осталось до наших дней — выросло, развернулось. Тут мы видим Технологический институт гражданских инженеров, Институт путей сообщения, высшее ремесленное училище. Отсюда Петр не успел ни проложить, ни далее продолжить проспекта к устью Мойки. Многое этому мешало, особенно реки, речки, ручейки, трясины. Однако если ты возьмешь расстояние от угла Загородного проспекта до впадения Мойки в Неву, то оно окажется точно равным расстоянию от устья Мойки до центра Петербурга, то есть Старого Адмиралтейства. Возьми костыль, прикинь-ка сам…
Степан принял из рук Бутакова костыль и отмерил семь расстояний, причем и длина Литейного проспекта оказалась такой же длины, что и длина Вознесенского проспекта до Троицкого проспекта. Прикладывая прямой костыль к плану, мальчик видел изломы проспектов, и его смутило, что Невский проспект хотя и шел от Невы, но заметно пересекал Литейный выше цехового гнезда, что, видимо, нисколько не смущало адмирала. Бутаков снова взял в руки указку.
— Погоди, я переведу масштаб расстояний в масштаб времени. При Петре в России время уже начали считать часами, а не то что прежде: от зари через полдень до заката и от Заката через полночь до рассвета. День да ночь — сутки прочь. Теперь мы учитываем минуты, а скоро начнется такая пора — начнем считать секунды. Для нас, моряков, важны условные расстояния, и мы уже давно применяем хронометры для отсчета угловых секунд. Нуте-с! Так вот, старина, полукружие петербургских проспектов в масштабе времени очень точно приближается к одному часу ходьбы солдат в строю с походной выкладкой. А посему Петр, разместив свою пехоту так, что мог в случае тревоги — например, при высадке десанта в устье Невы выставить на линию фронта всю массу своей пехоты и артиллерии в течение одного часа, пока расквартированные по Неве небольшими группами передовые части сдерживают первый натиск неприятеля. — Бутаков указал на плане места расположения войск. — Натурально, флотские экипажи расположились близ Невы. Моряки — передовой отряд, и оборона Петербурга есть святая обязанность и долг прежде всего моряков. Мы, моряки, любим Петербург, это наш город. Балтийское море — наше море. В Неву мы никогда никого не пустим — это наша река. Поговорим о Невском проспекте. По замыслу Петра, то, что теперь есть Невский проспект, должно было явиться по глубине и ширине морским каналом с широкими великолепными набережными. Он соединил бы тугой тетивой крупную длинную луку Невы. В одну сторону плывя по каналу, мы видели бы все время золотой кораблик на шпиле Адмиралтейства, в другую сторону — золотые купола Александро-Невской лавры… Здесь, на месте, именуемом Викторией, святой и благоверный сын России Александр Невский разбил врагов, и здесь же сам Петр… Ну, чего еще тебе? — оборвав речь, обратился Бутаков к двери.
Из раскрытой половины двери, ухмыляясь, выглядывал Фадеев.
— Ваше превосходительство, пришел доктор, — едва сдерживая смех, доложил вестовой. — Прикажете принять?
— Проси, — с досадой молвил Бутаков и торопливо направился, охая, в свое кресло.
Степану показалось, что дедушка испугался.
Доктор, высокий, плотный, затянутый в элегантный сюртюк, в скрипящих сапогах и даже со шпорами, скорее напоминал строевого офицера, чем врача. Холеными усами с пышными подусниками, бобриком густых волос он похож был на почившего императора Николая и, видимо, не только знал про это сходство, но и дорожил им, его лелеял и усиливал, старался таращить глаза, чтобы они были навыкате.
— Великолепно, превосходно! — воскликнул доктор, разводя руками.
Бутаков опустился в кресло и вытянул ногу на табурете.
Степан проворно закутал ногу пледом и отступил в сторонку, придвинув доктору стул. Больной смотрел на врача недружелюбно.
— Что «великолепно»? Что «превосходно»? Нуте-с? — сердито спросил Бутаков.
— Что великолепно? Странный вопрос. Вчера больной испытывал нестерпимые боли, был прикован к креслу, а сегодня он как ни в чем не бывало ходит по комнате в туфлях и как будто не ощущает боли.
— Не жалуюсь! — подтвердил адмирал.
— Кто же, я спрашиваю, исцелил вас?
— Вот мой доктор! — Бутаков указал костылем на Степана.
— Ах, вот как! Это фельдшерский ученик?
— Нет, это мой ученик! Мы со Степой гуляли по Петербургу. Мой ученик на днях уезжает в столицу, чтобы поступить в морской корпус. Вот, чтобы он не заблудился там, мы и рассматривали план. Однако я устал. На сей раз довольно…
Степан собрал листы и скатал их в трубку. На цыпочках, захватив свои сапоги, Степан вышел, простившись с адмиралом, в переднюю.
Последние комментарии
1 минута 44 секунд назад
1 час 27 минут назад
7 часов 56 минут назад
8 часов 34 минут назад
1 день 22 часов назад
2 дней 28 минут назад