Пиво, зелья и неразумные мысли (ЛП) [HeyJude19] (fb2) читать онлайн

Гермиона уверенно (читай, неуклюже спотыкаясь) вышла в бодрый ночной воздух. Двери «Дырявого котла» закрылись за ней с громким стуком. Стоять на месте казалось довольно нелепым (и, кроме того, сложным), поэтому она прислонилась к стене у входа в паб и сползла вниз, пока не смогла принять достаточно комфортную позу.

Джинни сказала ей оставаться снаружи так, чтобы быть в поле ее зрения. Джинни была такой хорошей подругой. Хорошей, как сестра. Жаль, что они не могли официально быть сестрами, но такова жизнь, не так ли? У них с Роном просто не сложилось, и ничего страшного, они все равно были действительно хорошими друзьями. Друзья — это важно, особенно такие друзья, как Джинни. У нее было не так много подруг. Возможно потому, что ей было трудно общаться с женщинами своего возраста, она не знала в чем причина, просто так было всегда.

— Э… все в порядке, Грейнджер?

Сгорбившись, Гермиона прищурилась и посмотрела на человека, обратившегося к ней. Тут до нее дошло, что она все это время говорила вслух. Какое освобождение! Ее мысли вылетали изо рта и попадали прямиком в уши вежливого вопрошателя, стоявшего над ней.

Гермиона поняла, что обратившийся к ней человек — Драко Малфой. Она широко улыбнулась, глядя на его озадаченное лицо, а затем разразилась смехом.

— О, это просто… я перебрала! — прохрипела она, задыхаясь.

Малфой беспомощно смотрел на нее, выглядя еще более озадаченным, чем раньше.

— Грейнджер, ты можешь стоять? Что с тобой?

Гермиона только сильнее рассмеялась.

— О, это слишком невероятно, даже для Джинни! Я не могу поверить, что она придумала, как пригласить тебя сюда и так быстро! Я имею в виду, я только сегодня ей сказала, и вот ты здесь! Я уверена, что Джордж как-то в этом замешан. — Гермиона вскочила на ноги так резво, что Драко сделал испуганный шаг назад. Не обращая внимания, она сократила расстояние между ними и заглянула ему в лицо, ища подсказки.

— Хм, это очень хороший прототип. Слишком хороший, на самом деле. Я никогда не придавала должного значения Фреду и Джорджу, когда мы были моложе и когда их дуэт был действительно великолепным, но я должна сказать, что Джордж действительно добился успеха! Сходство просто невероятное, и…

Двери в паб снова открылись. Смутно, настолько смутно, что Гермиона едва ли обратила на это внимание, она слышала всё, этот разговор, происходящий вокруг нее. Единственное, на чем она могла по-настоящему сосредоточиться, это на мыслях, беспрепятственно льющихся из ее собственных уст.

— Гермиона! Вот ты где! — крикнула Джинни и потянула ее за руку.

— Эй, Малфой, Гарри сказал, что ты можешь идти.

— С ней все будет в порядке?

— Определенно, это просто большая доза Болтливого зелья.

— А, это многое объясняет.

— Джинни! Джинни, Джинни, Джинни, ты невероятна! Я не могу поверить, что всего несколько часов назад я призналась тебе в своем глубоком и темном секрете, а ты пошла и сотворила такое! — Гермиона жестом указала на стоящего перед ней блондина. Гермиона вдруг пошатнулась, почувствовав сильное головокружение. Две пары рук схватили ее и удержали в вертикальном положении.

— Ты должна отвести ее домой.

— Ты ведь не сможешь мне помочь, не так ли? Авроры установили антиаппарационный барьер вокруг Косой Аллеи, надеясь поймать того, кто это сделал. Мне придется провести ее через всю Аллею и довести до дома.

— Хорошо.

Гермиона обхватила одной рукой довольно подтянутую мужскую талию, а другой — пару женственных плеч.

— Что ж, это довольно приятный способ быть сопровожденной домой! Не то чтобы я действительно нуждалась в сопровождении, знаете ли, я вполне способная, независимая женщина и…

— Это что-то посерьёзнее, чем «Бабблинг Беверидж»{?}[Babbling Beverage -Зелье Болтливости], она не в себе.

— Без преувеличения. Она выпила несколько рюмок, прежде чем последняя была подмешана. Во всяком случае, это рабочая версия авроров.

— Ааа, это имеет смысл. Смешивание алкоголя с Болтливым напитком приводит к таким последствиям.

— Я всегда настаивала на том, что делаю все по-своему, и это забавная вещь, которую ты только что сказал о зельях и алкоголе! Зелья перед пивом, ты в чистом поле! Пиво перед зельями приводит к неразумным мыслям!{?}[В оригинале здесь присутствует игра слов и рифма, так как пиво и зелья рифмуются с «чистым полем» и «мыслями» ] Конечно, лично я никогда не совмещала эти два напитка, негативные последствия скорее не приведут…

— Она ведь не заболеет?

— Нет, но завтра она будет готова убить за зелье от похмелья.

— Я не часто хожу куда-то в такие будние вечера, но Джинни абсолютно и бесповоротно настаивала, и на этом она не остановилась, и заставила меня рассказать ей то, что я поклялся никогда и никому не рассказывать, но я просто не могла больше держать это в себе! Это отнимает силы, знаете ли, хранить секреты, и я просто должна была сказать кому-то, что мне вроде как нравится…

— Гермиона, НЕТ!

— …Драко Малфой, и она поклялась, что не расскажет ни единой душе, и даже не высмеяла меня за это, а потом появилась эта копия, и я так впечатлена количеством магических манипуляций, необходимых для создания такой точной имитации…

— О милостивый Мерлин, Малфой, она убьет меня завтра. Почему она выплескивает свои сокровенные чувства? Я думала, что Зелье Болтливости просто делает тебя слишком разговорчивым, а она ведет себя так, будто ей в глотку запихали Веритасерум!

— Значит, я ей нравлюсь, да?

— Ты бы на другом сосредоточился, напыщенный ты болван.

— Отвечая на твой вопрос, скажу, что желание непрерывно болтать, очевидно, исходит от напитка. Однако, когда сочетаешь особенно крепкую партию с алкоголем, пьющий будет чувствовать себя склонным разглашать свои внутренние мысли по мере их возникновения из-за того, что его запреты ослабли. Это не сыворотка правды, потому что при желании она могла бы отказаться правдиво отвечать на вопросы, но покладистое чувство, которое сопровождает употребление большого количества алкоголя в сочетании с желанием поболтать из-за зелья, приводит к… этому.

— Почему ты никогда не рассказывала мне, Джинни? Или это должно было стать для меня забавным сюрпризом?

— О чем это ты, Гермиона?

— Об этом! Это поддельный Малфой! Новый продукт Джорджа? Он просто великолепен, но я думаю, что некоторые люди могут использовать его в неблаговидных целях, так что я не думаю, что стоит распространяться о том, что ты можешь создавать эффективных двойников того, кого хочет человек…

— Хочешь меня, Грейнджер? — спросил поддельный Малфой.

— Гермиона, не отвечай! — крикнула настоящая Джинни.

— Разумеется, вы видели Драко Малфоя? Его цвет волос не может быть натуральным, но я уверена, что это так, потому что похоже, это генетика, и он просто сияет, это действительно прекрасный оттенок пепельного блонда, и волосы выглядят такими мягкими и…

— Малфой, прекрати! Не поощряй ее! Она будет совершенно унижена завтра утром, когда вспомнит, что говорила тебе все это.

— Она не вспомнит, не волнуйся.

— Уверяю тебя, вспомнит. И когда она вспомнит, сколько насмешек вылетело из твоих уст…

— Насмешливый рот Малфоя, насмешливый рот Малфоя, — певучим голосом пропела Гермиона. — Эй! Это напоминает мне лимерик{?}[Ли́мерик — стихотворный жанр английского происхождения, пятистишие абсурдного содержания], который я только что сочинила! — заявила она с видом человека, собирающегося произнести королевскую прокламацию.

— Рот Малфоя ухмыляется,

его губы презрительно кривятся.

Я бы набросилась на него, чтобы оседлать,

но это только разрушит мою гордость,

так что я буду держаться в тени и таиться.

Раздавшийся справа от нее взрыв задорного мужского смеха сообщил ей, что Малфой смеялся от души.

— О, Грейнджер, с тобой весело! Почему ты никогда не показывала эту сторону?

— Простите, но я очень веселая! Ты просто никогда не удосуживался узнать меня поближе! А зря, я просто восхитительна, если можно так сказать, и Джинни так думает, правда, Джин? Кстати, о восхитительном, знаешь, что наполняет меня восторгом? Выбор одежды Драко Малфоя. Довольно интересно, что Джордж решил одеть тебя в такую неформальную одежду, я имею в виду, что простые брюки и рубашка на пуговицах — все-таки в стиле Малфоя. Мерлин, этот человек умеет одеваться, но я полагаю, когда у тебя больше денег, чем у Бога, ты можешь позволить себе хорошо одеваться. Он одевается как его отец, знаешь ли, что, в общем-то, не так уж плохо. Если и он должен был унаследовать что-то от Люциуса, то, пусть это уж лучше будет чувство стиля. Боже правый, его отец был злым, ужасным человеком, и я рада, что Драко Малфой прокладывает свой собственный путь в этом мире, но ты не можешь отрицать, что Люциус хорошо одевался. Еще лучше то, что Драко предпочитает короткую стрижку, потому что он и так очень похож на своего отца, а длинные волосы были бы просто чересчур. Короткие волосы ему очень идут и…

— Хм, значит, тебе нравится его прическа и то, как он одевается… — подытожил ее слизеринский Симулянт.

— Да, на этих искусно сшитых мантиях так много пуговиц. Так много пуговиц по всей линии груди и у горла, и это придает ему такой изысканный, сдержанный вид, но я готова поспорить, что было бы очень весело расстегивать эти многочисленные пуговицы одну за другой и…

— Мерлин, Гермиона, ты серьезно пожалеешь обо всем этом, — оплакивала будущее Мионы Хранительница Джинни.

— Джинни, перестань, его мантии выглядят на нем восхитительно! А на шее у него шикарный платок, как у джентльмена эпохи Регентства{?}[Английское Регентство, или просто Регентство — наименование периода в истории Англии с 1811 по 1820 гг.], и я готова поспорить на кучу золота, что он сделан из тончайшего шелка, возможно, из шелка Акромантула, который запрещен, но в любом случае он очень дорогой, и я бы хотела, чтобы он сорвал его с горла и использовал, чтобы связать мне руки над головой и…

Еще больше смеха последовало от ее прототипа Чистокровного Красавца, и еще больше возмущенных вздохов от ее хорошей подружки Джинни.

— Оставь ее в покое, я прошу тебя, это несправедливо по отношению к ней. Она не понимает, что говорит.

— Расслабься, Рыжая, я только что сказал тебе, что она ничего не вспомнит.

— Почему она не вспомнит?

— Здесь кроется еще один удобный побочный эффект алкоголя в перемешку с «Болтливым напитком». Выпивший эту смесь не будет помнить о времени, проведенном под дозой. Когда он выйдет из ее организма, она будет в порядке, но без воспоминаний об всем этом.

— Я забыла, ты ведь в Министерстве эксперт по зельям или что-то вроде того?

— …Малфой — младший глава Отдела Зелий всего Министерства, и если он сменит нынешнего Мастера Зелий, то станет самым молодым за более чем 200 лет, в возрасте 26 лет, что действительно довольно большое достижение, и, говоря о достижениях, Джинни, ты так и не призналась, что вытащила этого Драко — приманку с полок магазина Джорджа…

— Приманка Драко? Гермиона, о чем ты?

— Ну, он явно подделка, любая ведьма, ухлёстывающая за Малфоем, смогла бы это заметить. Я просто хочу знать, как он так быстро его изобрел! В смысле, Мерлин, неужели у Джорджа просто лежала эта технология и ждала, чтобы ее использовали? Я думаю…

— Хватит смеяться над ней!

— Расслабься, Уизли. Ну же, разве тебя не забавляет, что она считает меня товаром из магазина шуток твоего брата?

— …И знаешь, я заметила разницу между настоящим Драко Малфоем и Малфоем Mach-2{?}[Не было пояснений, но думаю это как модель робота], потому что наблюдала за ним довольно долгое время и…

— О, расскажи, Грейнджер, откуда ты знаешь, что я подделка?

— Ну, раз уж ты спросил, я тебе расскажу. Физические данные у них{?}[У Драко-Подделки и у настоящего Драко, хотя ясное дело у нас тут один живой Драко :)] на высоте. Волосы идеальны, но и у оригинала тоже, так что теперь я думаю, может быть, здесь замешан какой-то элемент оборотного зелья? Да, это имело бы смысл, потому что все физические атрибуты в полном порядке. Ты пахнешь просто восхитительно, но я уверена, что было бы очень просто выяснить, каким одеколоном пользуется настоящий Малфой, и использовать его на этом Магическом Малфое. Я никогда не была достаточно близко, чтобы почувствовать запах оригинала, но однажды в лифте я стояла рядом с ним, и лифт дернулся, и меня на мгновение подтолкнуло к нему, но он так быстро отступил и был к тому очень вежлив. Теперь я думаю, не должна ли я была притвориться, что наткнулась на него, потому что, Мерлин, этот фальшивый Малфой пахнет просто божественно, так что я уверена, что настоящий экземпляр просто аппетитный и…

— Гермиона, пожалуйста, прекрати говорить, — простонала Джинни.

— Да ладно, Грейнджер, не слушай ее, мы только начали, и нам еще предстоит многое обсудить! Расскажи, что еще тебя во мне восхищает? Ты до сих пор не рассказала мне, откуда ты знаешь, что я подделка.

— Я уже подхожу к этому! Как я уже рассказывала Джинни сегодня вечером, Малфой — глава Департамента Зелий. Его начальник великолепен, но довольно ленив, и он часто поручает Малфою более мелкие задания, например, проводить ежемесячный отчет перед всеми начальниками отделов. Прошу отметить, что это мой самый любимый рабочий день в месяце…

— Почему это Грейнджер? Разве ты не считаешь эти отчеты довольно скучными?

— О Мерлин, нет! Он очень внимателен и так внятно излагает свои мысли, и, очевидно, мой долг, как главы Департамента по Регулированию и Контролю Магических Существ, присутствовать на всех его презентациях и делать исключительные записи. Как будто я могу делать что-то еще! Но, о боже, его голос. Его голос — чистый грех, и я…

— Гермиона. Гермиона, ради Мерлина, не продолжай говорить.

— …Я могу слушать его часами. Я могла бы слушать, как Драко Малфой читает «Словарь Спеллмана», и это звучало бы так сексуально. Он всегда оставляет время для вопросов в конце, и я всегда стараюсь задать один, даже если мне это совершенно не нужно. Он дает отличные доклады, как я уже говорила, и я довольно умна, знаете, так что я без труда постигаю теорию зелий, но я всегда обязательно задаю вопрос…

— С чего бы это Грейнджер?

— Пожалуйста, Малфой, прекрати.

— Может успокоишься уже? Это безобидный аттракцион, мы все взрослые, и наша маленькая буйная Грейнджер ничего не вспомнит. Это плата за то, что вы заставили меня тащить её через весь город.

— …О, я должна задать вопрос. Как еще я могу заставить его обратить на меня внимание? Вот тогда-то и произойдет то, чего я больше всего хочу и больше всего боюсь одновременно…

— Гермиона, не надо!

— Он обращается ко всем по очереди, так вежливо и в то же время по-человечески, называя их по именам. Не знаю, как ему удается запомнить имя каждого человека в комнате, но я предполагаю, что это связано с его аристократическим, чистокровным воспитанием. Думаю, кое-что хорошее осталось с ним от тех ужасных традиций. В любом случае, он даже не просит никого представиться, просто указывает на поднятую руку, и имя тут же слетает с его красивого языка. Он говорит или «Валерия», или «Дариен», или «Каролина», или «Десмонд», или «Микаэль», или «Андреа», а потом показывает на меня. Знаешь, что он говорит, когда обращается ко мне? Он говорит «Грейнджер». Всегда «Грейнджер». Всегда только «Грейнджер».

— А как бы ты предпочла, чтобы он обращался? — поддразнил Малфой Мэд-4-У{?}[Автор делает вид, что тут у нас Андроид Драко, а Мэд-4-У это модель].

— Вот в этом-то и кроется проблема! О, только один раз, только один раз, я хочу, чтобы он назвал меня Гермионой. Просто скажи «Гермиона». Но знаешь, что случится, если он так сделает? Если бы настоящий Драко Малфой назвал меня Гермионой? Я…

— Гермиона, НЕ ЗАВЕРШАЙ СВОЮ МЫСЛЬ!

— …Я почти уверена, что кончу на месте.

— О, Боже… Малфой, пожалуйста, пожалуйста, не используй это против нее. Пожалуйста, просто забудь, что она вообще это сказала.

«Мнимый» Малфой задыхался от смеха.

— Это довольно забавно, если подумать. Мерлин, как же наверное хорошо, наконец поделиться таким секретом!

— А что будет после того, как он назовет тебя «Гермиона»? Куда после этого будет держать путь эта твоя маленькая фантазия? — спросил «заводской» Малфой.

— О, он попросит меня задержаться после его презентации, чтобы мы могли обсудить тонкости моего вопроса. Я, видите ли, задаю только самые умные вопросы. И мы будем говорить и говорить, и так увлечемся нашей дискуссией, что нас придется выгнать из конференц-зала, потому что должно начаться другое заседание. Тогда он предложит перенести разговор в мой кабинет, и мы…

— Будем трахаться?

— Ой! Какого черта Уизли?

— Не груби, извращенец!

— Эй, это Грейнджер начала!

— Мы бы обсудили его презентацию, и, конечно, просто не хватило бы времени, чтобы пройти все пункты, которые мы оба пытаемся донести, потому что, естественно, мы бы, не пришли к компромиссу из-за какой-нибудь глупости и начали бы спорить. Но потом он предложил бы продолжить нашу дискуссию за ужином, и то, что последовало бы за этим, было бы настоящим свиданием и…

— Зачем такие сложности? Почему бы просто не пригласить его на свидание? — спросил «Фальшивый» Хорёк.

— Ничего не выйдет, Малфой. Разве ты еще не заметил разницу? Разницу между тобой и настоящим Драко Малфоем?

— Не могу сказать, что заметил. Просветите класс, — подначивал ее Симулякра{?}[simulacrum — подобие, копия) — ключевой термин постмодернистской философии, который означает изображение, копию того, чего на самом деле не существует. ] Слизерина.

Гермиона грустно вздохнула.

— Ты ведешь себя так мило со мной, не так ли? Поддерживаешь меня, помогаешь благополучно добраться до дома, разговариваешь дольше двух минут, еще ни разу не оскорбил меня, нет, ты дразнишь меня, конечно, но в этом нет обычной жестокости…

— Ты считаешь его жестоким? Своего настоящего Драко?

Гермиона пожала плечами. — Возможно, уже нет, но он точно не стал бы прикасаться ко мне таким образом, не тогда, когда я, ну, я.

— Грейнджер, послушай, он не верит во всю эту чертову чушь о чистоте. Уже нет.

— О, не верит?

— Отвали, Уизли. Нет, не верю, ясно?

— Ты сказал ей об этом?

— Я извинился перед ней после суда много лет назад, но это не твое дело.

— …Нет, я знаю это, и я знаю, что он придерживался этих убеждений, но они были внушены его родителями. Действительно очень прискорбно иметь такое детство. К тому же он извинился передо мной, вообще-то я думаю, что это был самый длинный разговор наедине, который у нас когда-либо был, правда мимолетный и неловкий, но все же. Хотя это было много лет назад. Я, конечно, простила его, я считала его довольно искренним, и он был вежлив со мной в Министерстве, когда мы пересекались, но можно сказать, что я не уверена, что он был бы настолько любезен. Я думаю, что я для него скорее пустое место, не так ли?

— Немного резковато, Грейнджер, я не думаю о тебе как о «пустом месте», — сказал Малфой.

— Теперь я знаю, что ты просто некая механическая конструкция с его лицом, но позволь мне объяснить тебе следующее. Я не потрясающе привлекательная женщина…

— Гермиона, это неправда! Не надо так себя опускать! — сказала «живая» Джинни.

— Это не так, Джин, особенно для того, кто выглядит как Драко Малфой. У меня слишком пышные волосы, которые он всегда ненавидел, он говорил мне об этом в школе. По крайней мере, мне исправили зубы, потому что это была другая моя черта, над которой он насмехался. Нет, я скорее думаю, что в худшем случае Драко Малфой считает меня отвратительной, а в лучшем — вообще не думает обо мне.

Гермиона грустно прислонилась к «двойнику» Драко.

— Он никогда бы не позволил мне так близко подойти к нему. И это прекрасно, я знаю свою цену, но приятно помечтать, понимаешь? Ты не человек, я не уверена, что ты сможешь понять отчаянную тоску по человеку, которого ты не можешь иметь, который может бы быть с тобой тобой. Я переживу это, я уверена…

— Теперь ты счастлив, Малфой?

— Нет. Совершенно нет.

Гермиона сменила тему и стала лепетать о своих надеждах на расследование того, кто подмешал ей зелье в медовуху в «Дырявом котле», в то время как две ее опоры по бокам замолчали.

— Я думаю, мы достигли границы. Я могу сопровождать ее отсюда.

— Можно мне побыть с ней наедине? Я быстро, только дай мне ей кое-что сказать.

— Я думала, ты сказал, что она в итоге ничего не вспомнит?

— В этом-то и дело. Несколько минут и все.

— Ладно, давай только побыстрее.

— …И я знаю, что новое подразделение Авроров только что было создано для подобных инцидентов и… — Гермиона почувствовала, что ее сдвинули с места, а затем обе ее руки оказались на широких плечах Драко. Он легко поддерживал ее.

— Послушай, Грейнджер. У меня не так много времени, но я должен тебе кое-что сказать.

— О, пожалуйста, продолжай говорить, мне действительно нравится твой голос, а твои глаза имеют ярко выраженный серебристый оттенок, на который очень приятно смотреть, когда ты говоришь…

— Мне нужно, чтобы ты знала, что я сожалею. Мне действительно жаль. Ты даже не представляешь, какой я трус. Мерлин, я настолько жалок, что даже не могу признаться тебе в этих вещах без гарантии, что завтра ты все забудешь. Я понятия не имел, что ты так ко мне относишься. Ты хочешь знать истинную причину, по которой я никогда не смотрю на тебя повторно? Почему я избегаю тебя любой ценой? Почему наше общение на работе сводится к вежливым кивком в коридоре и безразличным разговорам? Потому что я никогда, никогда не смогу заслужить тебя. Конечно, я не рассматривал тебя в романтическом плане, как я смел? Я никогда не допускал такой мысли, потому что невозможно, чтобы кто-то вроде тебя, кто-то такой по своей природе хороший, когда-либо посмотрел на меня и увидел во мне кого-то, достойного ее внимания. Если бы я знал… Грейнджер, если бы я знал, что ты чувствуешь, возможно… возможно, все могло бы быть по-другому. Черт, я не знаю. Просто… не думай о себе плохо из-за такого засранца, как я.

— Ты не засранец… больше нет. У меня есть проблемы с самооценкой, я могу это признать, особенно когда дело касается моей внешности, но я работаю над этим, знаешь, иногда это получатся, иногда не очень, и…

— Ты прекрасна. Правда. Не позволяй никому говорить тебе обратное.

— О, это очень приятные слова. Знаешь, у тебя великолепные губы, и я часто смотрю на них, когда ты говоришь. Я и не догадывалась, насколько у тебя красивые губы, потому что большую часть моей жизни они извергали на меня ругательства…

— И я так сожалею об этом. Ты даже не представляешь, как мне жаль.

— Проехали и все такое, у нас уже был этот разговор…

— Возможно, но, похоже, я и сейчас причиняю тебе боль, хотя и ненамеренно. Если бы я знал, что ты будешь не против моих ухаживаний, возможно, я бы действовал. Но ты этого не запомнишь, и самое меньшее, что я могу для тебя сделать, это сохранить твой секрет. — «Механический» Малфой печально вздохнул, затем прижался в целомудренном поцелуе к ее щеке.

— Разве ты не из Слизерина? — размышляла вслух Гермиона.

— Что, прости?

— Я спрашиваю, разве ты не из Слизерина?

— Утром вроде еще был моим факультетом в Хогвартсе, да.

Гермиона надулась и закатила глаза. «Искусственный» Малфой был не очень умным, его человеческий аналог уже давно бы все понял.

— Разве я только что не вручила тебе полное руководство по тому, как меня завоевать? Я не только раскрыла все стороны, которые я нахожу в тебе привлекательными, но и рассказала, как именно ты на меня влияешь! Любой достойный Слизеринец взял бы этот кладезь информации и использовал бы его на мне! Честно говоря, единственное, чего тебе не хватает, так это маршрута моего воображаемого первого свидания с Драко Малфоем!

— Тогда продолжай, Грейнджер. Расскажи мне. — Андроид-Малфой теперь ухмылялся, и это было так похоже на Драко из ее реальности, что ее сердце дрогнуло.

— Ну разумеется, я уже рассказала тебе, как пригласить меня на ужин, и я думаю, что ужин это всегда хорошая идея для первого свидания. Где-нибудь в шикарном месте, в одном из тех ресторанов, где берут твое пальто и доливают воду после каждого глотка! Туда, где я смогу надеть дорогое платье и поразить тебя тем, как хорошо я выгляжу вне офиса. Я бы даже попыталась уложить свои волосы и…

— Какую кухню ты любишь?

— О, я думаю, французская была бы прекрасна! Наверняка настоящий Малфой говорит по-французски, знаешь ли семья его матери родом оттуда. Однажды я изучала его родословную в библиотеке Хогвартса, потому что была очарована гобеленом семьи Блэк, который висел в доме Сириуса, и…

— Так получилось, что я свободно владею языком, — похвастался «механический» Малфой.

— Замечательно! Только не говори никому об этом, я серьезно, но я совершенно не люблю, когда мужчины пытаются заказывать за меня во время ужина. К сожалению мой французский довольно скуден, поэтому я бы позволила Малфою заказать за меня, и не только это, я бы наслаждалась этим…

— Принято. И, мне принести цветы?

— О да, пожалуйста, прошло уже много лет с тех пор, как мужчина приносил мне цветы, особенно перед свиданием. Я неравнодушна к тюльпанам, но вообще-то, к чему угодно, кроме маргариток, потому что я терпеть не могу маргаритки, я считаю их…

— Когда закончится наша трапеза, мы пойдем куда-нибудь выпить после? — спросила «Мираж» Малфоя.

— Хм, в зависимости от того, насколько хорошо прошел ужин, о, и десерт тоже должен быть. Мы обязательно возьмем десерт, хотя я буду утверждать, что слишком сыта, но на самом деле я действительно захочу десерт… потом я бы хотела прогуляться, и мы могли бы продолжить ту поучительную интеллектуальную дискуссию, которую мы бы вели во время еды, а затем он мог бы проводить меня до дома. Я бы очень хотела пригласить его войти, но это только первое свидание, и хотя на мне будут мои любимые откровенно — пикантные трусики, что, на самом деле, больше для уверенности, я не ожидаю, что Малфой увидит их или как-то еще…

— Всемогущий Салазар, Грейнджер, ты можешь убить парня подобным заявлением, — простонал «двойник» Драко.

— Они прекрасного нежно-розового цвета, но, как я уже сказала, я бы не хотела трахаться после одного ужина и…

— Как ты смотришь на слегка откровенные ласки?

— Почему бы и нет! У меня на шее есть одно место, чуть ниже уха, и я часто думаю, каково это было бы, если бы он целовал и покусывал это самое место, пока я запускаю пальцы в его волосы и…

— Мерлинова борода… Я лучше пойду, но увидимся завтра на работе, Грейнджер. Просто знай, что я всю ночь буду думать о тебе в крошечных розовеньких трусиках.

Гермиона засияла, когда «не настоящий» Малфой отошел от нее и подмигнул.

— Она вся твоя, Рыжая! — позвал он и передал ее в руки «живой», «дышащей» Джинни.

Прямо перед тем, как ее затянуло в темное небытие Аппарирования, Гермионе пришла в голову одна мысль.

— Эй, Джин, как ты думаешь, Джордж создал ту копию Драко Малфоя с работающим членом?

— О ГОДРИК ВСЕМОГУЩИЙ ГЕРМИОНА, ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ?!

***

Гермиона была уверена, что ее голова расколется пополам. Она медленно проморгалась, борясь с болью, пульсирующей в висках. Солнце казалось слишком ярким, во рту пересохло, кровь стучала в ушах слишком громко…

Сколько же она умудрилась выпить прошлой ночью?

Она осторожно села и попыталась вспомнить, что произошло, но обнаружила, что от этого голова болит только сильнее. Стакан воды, пара склянок и листок пергамента на тумбочке привлекли ее внимание. Записка, оставленная Джинни, гласила:

Доброе утро, солнышко!

Полагаю, ты чувствуешь себя просто ужасно в это прекрасное пятничное утро, и, к твоему сведению, вина за это лежит не на мне! Я оставила тебе лекарство от похмелья и средство для протрезвления, так что сразу же прими и то, и другое. Я знаю, что ты хочешь пойти сегодня на работу, но ради Мерлина, пожалуйста, возьми выходной. Прошлой ночью тебе ввели довольно крепкий Болтливый Напиток, и в сочетании с выпитой медовухой у тебя, вероятно, появились провалы в памяти. Не волнуйся, я благополучно доставила тебя в постель, а команда Гарри расследует инцидент. А теперь возвращайся в кроватку и позвони{?}[через каминную сеть] мне позже!

С любовью,

Джин

Гермиона выпила две склянки и почувствовала, что голова мгновенно прояснилась. Бабблинг Беверидж плюс алкоголь, не так ли? Неудивительно, что она проснулась с ощущением, будто ее растоптал гиппогриф. Она мысленно отметила, что позже спросит Джинни, не ляпнула ли она что-нибудь смешное вслух. Сочетание зелья и пива, вероятно, означало, что к концу вечера Гермиона стала вовсю распускать язык.

Посмеиваясь про себя, Гермиона приняла душ и намеренно проигнорировала совет Джинни остаться дома. Сегодня был не тот день, чтобы валяться дома больной. Нет, сегодня был любимый день Гермионы: именно в этот день Драко Малфой отчитывался перед главами департаментов Министерства.

Комментарий к Часть 1

Буду рада вашему мнению:)

========== Часть 2 ==========

Комментарий к Часть 2

Вот и вторая глава) посмотрим, как изменится поведение Драко, после откровений Мионы:)

Гермиона чинно сидела на своем месте в конференц-зале, держа в руке свое любимое перо, готовая делать подробные записи. Она вежливо кивала различным коллегам, пока остальные руководители отделов входили и заполняли места вокруг большого деревянного стола.

Затем в 11:00, как и каждый месяц, Драко Малфой уверенно вошел в зал и занял свое место во главе стола. Он был пунктуален на каждом собрании - качество, которым она восхищалась в его взрослой версии. В начале совещания он никогда не занимался пустой болтовней, просто окидывал зал ожидающим взглядом и приступал к докладу.

Сегодняшней темой были результаты последних экспериментов отдела Малфоя в эффективности долгосрочного действия Оборотного зелья. Гермиона знала, что это было целью Департамента Зелий уже довольно долгое время. По словам Малфоя, теперь им удалось добиться того, что действие дозы длится три часа, а не один час, как обычно. Это было выдающееся достижение, и Гермиона знала, что Аврорский отдел будет очень заинтересован в том, чтобы это зелье применялось в их миссиях под прикрытием.

Гермиона не обращала внимания на содержание презентации Малфоя. Будучи хорошо знакомой с тем, как действует Оборотное зелье, она не должна была сосредотачиваться на деталях и могла позволить своему разуму блуждать. И он блуждал.

Ее глаза гуляли по высокой, худощавой фигуре Малфоя. Сегодня он был одет в свой обычный черный костюм: струящаяся мантия распахнута спереди, длинный фрак застегнут до основания шеи. Как много пуговиц— рассеянно подумала она. Единственное исключение этой однотонной палитры - белый шейный платок вместо стандартного галстука.

Гермиона внутренне вздохнула и позволила приятному звуку его голоса поглотить ее. Если бы она не находилась в комнате, полной людей, она, вероятно, грызла бы конец пера. А так ей было достаточно трудно подавить вздохи, пока она открыто любовалась его красивыми чертами лица. Она не могла точно сказать, когда именно началось это ее глупое увлечение, и Гермиона гадала, как долго оно продлится. Надеясь, что это всего лишь мимолетное помешательство, она поклялась навсегда оставить это в себе. Мерлин, о чем она вообще думала? Он никогда не посмотрит на нее лишний раз, не говоря уже о той сложной истории, что их связывает.

Но все же… этот глубокий тембр его голоса, аристократичное изящество, с которым он произносил слова, то, как его губы складывались в правильное произношение латинских терминов… нет ничего плохого в том, чтобы оценить привлекательного мужчину, не так ли? Это было безобидно, абсолютно безобидно.

Когда он небрежно провел рукой по платиновым волосам, Гермиона прикусила нижнюю губу так сильно, что просто чудо, что ее зубы не прорвали кожу, наблюдая, как пряди безупречно падают на место. Боги, какой же жалкой она была. Девушка слегка встряхнула головой, чтобы прогнать отвлекающие мысли, так как Малфой начал закруглятся.

– Спасибо, что уделили мне время. У кого-нибудь остались вопросы?

Рука Гермионы тут же взлетела в воздух вместе с полудюжиной других. Каждый месяц она обязательно задавала вопрос, хотя бы для того, чтобы этот серебристый взгляд задержался на ней на полсекунды.

– Карим?

Карим задал довольно бессмысленный вопрос, и Гермиона сдержала усмешку. Драко легко ответил на него.

– Серена?

Серена задала вопрос, ответ на который Драко упомянул в первые две минуты своего доклада. Ты серьезно, Серена?

– Вольфганг?

Вольфганг задал нелепый вопрос о том, какое ужасное воздействие может оказать это новое и улучшенное Оборотное, если оно когда-нибудь попадет на черный рынок. Гермиона с трудом подавила фырканье. Этот старый хрыч не мог провести ни одной встречи без того, чтобы какая-нибудь параноидальная, трусливая теория заговора не заявила о себе.

И так далее, и далее, и далее: Гермиона молча сомневалась в умственных способностях своих коллег в Министерстве, так как каждый из них по очереди задавал откровенно глупые вопросы. Неужели никто не слушал доклад? Тристан, Ирина, Франциско, Мэриголд, Элмер и так далее, и Гермиона удивлялась, как такие, как Драко Малфой, могут отвечать на такой вопиющий идиотизм с похвальным терпением.

Когда к Делии обратились, и она имела наглость спросить, каков стандартный срок действия обычного Оборотного, Гермиона чуть не задушила женщину. Эта глупая дурочка задала свой вопрос с нескрываемым, затаившим дыхание, обожанием, а Гермиона лишь закатила глаза. Ради Мерлина, Делия была замужней женщиной, и не то чтобы она позволяла кому-то в непосредственной близости забыть об этом факте. Она была из тех женщин, которые в каждом разговоре каким-то образом вставляют слова “мой муж”. На самом деле, Гермиона понятия не имела, как зовут мужа Делии, потому что она с завидным упорством называла его только по семейному статусу.

– Это отвечает на твой вопрос, Делия?

– О да, спасибо за то, что ты так подробно комментируешь, Драко, – похвалила его Делия, за то, что он медленно и пошагово разжевывал ей ответ на вопрос, который должен был знать второкурсник Хогвартса. – Слишком занята раздеванием глазами Малфоя, чтобы обращать внимание на доклад, не так ли, глупая корова. – беззлобно подумала Гермиона и внутренне поморщилась. Разве она не так же поступала каждый месяц? Когда она успела стать такой лицемеркой?

– Есть еще вопросы?

Гермиона подняла руку в воздух и наблюдала, как глаза Драко блуждают по столу, прежде чем остановиться на ней, единственной, у кого остался вопрос. Она была уверена, что все это она только вообразила, но время словно замедлилось, а затем остановилось, когда Драко встретился с ней взглядом. Его напряженные глаза пригвоздили ее к месту и сузились, уголок его рта слегка приподнялся. Хищник, почуявший свою жертву.

– Гермиона.

Ее сознание помутилось.

Не “Грейнджер?”.

Не “Грейнджер”.

Даже не “Гермиона?”.

Просто Гермиона. Непоколебимое утверждение. Ее имя впервые сорвалось с его языка, и это был такой красиво звучащий невопрос. Ей пришлось подавить дрожь во всем теле от того самого звука, который она так мечтала услышать из его уст.

В недоумении, другой уголок его рта чуть приподнялся, и Гермиона поняла сразу несколько вещей:

1) Она слишком долго не отвечала.

2) Другие люди в комнате смотрели на нее с легким беспокойством.

3) Ее трусики промокли.

4) Она совсем забыла о своем вопросе.

– Я… эмм… я… вообще-то я только что поняла, что ты уже ответил на мой вопрос, когда отвечал Вольфгангу. Прошу прощения. – Слабо предложила она.

Драко еще некоторое время смотрел на нее с легким недоумением. – Ну, если это все, тогда спасибо, что уделили мне время.

Гермиона облегченно вздохнула, когда вокруг нее возобновилась обычная болтовня, а ее коллеги занялись тем, что выходили из конференц-зала. Боже правый, что с ней было не так?

– Гермиона, – позвал нежный голос, и Гермиона вскинула голову, когда к ней во второй раз обратился объект ее фантазий.

Гермиона встала на подгибающиеся ноги и собрала свои записи и перо, чтобы было чем занять руки.

– Да, Малфой?

– У тебя есть минутка? – вежливо спросил он и поманил ее к себе.

О, у меня есть все время мира и даже больше.

– Конечно, если это действительно минутка, – надменно ответила она, пытаясь вернуть себе хоть какое-то подобие контроля.

Она осторожно подошла к нему и остановилась в нескольких футах от него, слегка задрав голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Он всегда был настолько выше ее?

– Я не знал, что ты разделяешь опасения Вольфганга по поводу воровства на черном рынке, – сказал он с озорным блеском в глазах. Вот черт, он подловил ее. Гермиона не собиралась сдавать позиции так быстро.

– Дело не столько в самом зелье, сколько в том, что я думаю, что некоторые ингредиенты имеют отношение к моей работе. Как ты знаешь, златоглазки и кожа бумсланга, например…

– Я не думал, что глава Департамента по Регулированию и Контролю Магических Существ должна беспокоиться о таких пустяках, как златоглазки. – Произнес он, растягивая гласные и вздернув бровь.

– Ну… да, как глава Департамента я обязана быть в курсе всех вопросов, касающихся больших и маленьких существ, – солгала она.

– Понятно. – Ухмыльнулся он, заставив Гермиону еще крепче сжать свои записи.

– Мне любопытно узнать, какая другая… вообще-то. – Он нахмурился и посмотрел на изыскано украшенные наручные часы. – Я полагаю, что другой группе скоро понадобится этот конференц-зал. Не могли бы мы продолжить обсуждение, возможно, в твоем кабинете? Ты работаешь на этом этаже, верно?

– Я… Да, я работаю, но…

– Отлично, тогда веди, - сказал он и галантным жестом предложил ей покинуть зал первой.

Всю короткую прогулку до кабинета Гермиона боролась с желанием ущипнуть себя. Что вообще сейчас происходит? Сначала он называет ее по имени, а теперь его настолько заинтересовали ее мысли о златоглазках, что он хочет продолжить их беседу?

Когда они вошли в ее кабинет, Гермиона жестом указала на стул перед своим столом, воздавая хвалу небесам за то, что она оставила свой кабинет в аккуратном состоянии. Она села на край кресла и постаралась принять непринужденный вид.

Малфой закрыл за собой дверь, и у Гермионы пересохло в горле от одной мысли о том, что она окажется в замкнутом пространстве, наедине с объектом своих развратных мыслей.

– Мерлин, да здесь же адское пекло! – Проворчал он, плюхаясь в кресло напротив нее. – Ваш отдел что, в самом центре земли находится?

Гермиона надулась и скрестила руки. – Если тебя так беспокоит точная температура в моем кабинете, не стесняйся, иди подопри собой дверь, может так свежий ветерок попадет?

Малфой отмахнулся от ее предложения изящной рукой. – Нет, я справлюсь.

Та же рука взялась за верхние пуговицы фрака, и Гермиона не могла отвести взгляд, пока он расстегивал одну, две, три пуговицы и стягивал платок. Он снял шелковистый кусок ткани, обнажив гладкую поверхность бледной плоти, и руки Гермионы разжались, чтобы ухватиться за края стола. В своей спальне она уже не раз предавалась фантазиям, в которых Малфой использовал этот клочок шелка, чтобы связать ей руки над головой. Видеть это сейчас, вблизи и воочию, извиваясь в его хватке, было изысканной пыткой. Малфой не спеша, аккуратно сложил тонкий лоскуток и спрятал его во внутренний нагрудный карман.

Гермиона представила, как прижимается губами ко вновь открывшейся коже горла Малфоя. Она почувствовала, как румянец окрасил ее щеки, и слегка кашлянула, перетасовывая случайные документы на своем столе.

– Хорошо, если тебе комфортно, возможно, мы можем вернуться к обсуждению…?

– Это из первого принятого тобой закона? – Малфой прервал ее и указал на кусок пергамента, висящий в рамке на стене.

– О, эм, да, так и есть.

– Блестящий закон. Даже если я не согласен с содержанием, я могу признать, что твои аргументы были безупречны.

Гермиона прыснула от удивления и возмущения. – Ты читал его? И что значит, что ты не согласен с содержанием?

Малфой безразлично пожал плечами. – Не обижайся, я просто верю, чтобоутраклы могут сами о себе позаботиться.

– Тогда, может быть, ты объяснишь мне, почему их численность сокращалась экспоненциально до вступления в силу моего закона?

– Нет нужды объяснять, сокращение их популяции было общепризнанным фактом. Я думаю, что твои поправки против сбора древесины для волшебных палочек были слишком строгими и чрезмерными.

– Неужели? - возмутилась Гермиона. - К твоему сведению, скорость, с которой волшебники вырубали эти деревья, не соответствовала спросу на палочки! Боутраклы были без необходимости вытеснены из мест своего обитания!

– Ах, но ты забываешь, насколько неприхотливыми и злобными могут быть эти маленькие вредители. Переселение и создание заповедника пошло бы на пользу всем, а не только боутраклам.

– К счастью для меня, Визенгамот был убежден моими аргументами, которые, как ты признал ранее, были безупречны, и более того…!

Гермиону прервал длинный бледный палец, поднятый перед ее лицом. Невероятно, каков наглец!

– Прошу прощения, но мне нужно кое-что проверить, – он встряхнул рукав своей мантии, чтобы взглянуть на часы. Он быстро встал и улыбнулся ей, от чего у нее свело живот.

– К сожалению, у меня скоро назначена другая встреча, а это значит, что мне придется отложить выслушивание того, что, несомненно, будет хорошо аргументированным и убедительным опровержением моей точки зрения.

Гермиона смущенно улыбнулась. – Прости, я немного увлеклась.

Малфой отмахнулся от ее извинений. – Я не ожидаю от тебя ничего меньшего. На самом деле, мне бы очень хотелось услышать продолжение твоей словесной выволочки моей прагматичной точки зрения. Ты свободна сегодня вечером?

Я свободна до конца года и ближайшую вечность, если этот вопрос идет туда, куда я отчаянно надеюсь.

– Так получилось, что у меня свободный вечер, – плавно проговорила она.

– Не желаешь ли ты разобрать мою точку зрения за ужином?

Он сопроводил свою непринужденную просьбу такой искренней улыбкой, что Гермиона была уверена, что ее трусики растаяли на теле.

– Да, – ответила она, стараясь не показаться слишком нетерпеливой. – У тебя есть какое-то место на примете или…?

– Есть возражения насчет “Le Diplomat”?

До сих пор она сохраняла самообладание, но услышать от Драко Малфоя предложение пригласить ее на ужин в тот самый ресторан, о котором она мечтала уже несколько месяцев, было слишком, и у нее отвисла челюсть. Предполагалось, что это лучший ресторан французской кухни по эту сторону Ла-Манша, но Гермиона еще не нашла достаточно достойного повода, чтобы выложить столь значительную сумму галлеонов за один ужин. Не обращая внимания на то, что у всех ее друзей были не слишком изысканные вкусы (серьезно, еда на вынос из “Лики” - это не роскошь, Гарри), Гермиона также была уверена, что для такого ресторана требуется определенный дресс-код, что было еще одним минусом в ее дружеской компании.

– Ты сможешь заказать там столик? Сегодня вечером? В такой короткий срок?

– Конечно, это же я. – самодовольно ответил он.

– Ах да, ты всегда любил разбрасываться своей фамилией.

Вместо того чтобы обидеться на ее колкость, он игриво усмехнулся. – Моей фамилией? Я тебя умоляю, сегодня вечером твой статус сыграет нам на руку. Если я скажу им, что ужинаю с Гермионой Грейнджер, они наверняка потеряют бронь Министра, если я попрошу.

Гермиона почувствовала, как ее лицо снова покраснело. – О, мне кажется, ты слишком преувеличиваешь мой статус.

– Нет, но если это не сработает, я не против заявить, что на самом деле веду Поттера на это свидание.

Гермиона нервно хихикнула. Свидание? Свидание. Он сказал слово “свидание”.

– Ты предпочитаешь встретиться в ресторане? Как насчет 19?

– Семь - идеально подходит. – Ответила она, слегка задыхаясь от волнения.

– Хорошо. До вечера, Гермиона. – Он в последний раз очаровательно улыбнулся ей, прежде чем уйти. Как только за ним мягко закрылась дверь, Гермиона опустилась в кресло за столом и обмахала лицо веером. Возможно, Малфой был прав, здесь было довольно жарко, не так ли?

Захваченная мыслями о планах на ужин, Гермиона потакала желанию рассказать кому-нибудь о том, что произошло сегодня. Она бросила немного летучего порошка в решетку своего кабинета, просунула голову и позвала Джинни.

– Джинни! Ты не поверишь, что только что произошло!

– И тебе привет, вижу, кому-то стало лучше! Подожди, почему ты в своем кабинете? Я думала, ты сегодня филонишь, собственно как и я!

– Нет, у меня была важная встреча, которую я не могла пропустить. Еще раз спасибо за зелья и за то, что проводила меня вчера вечером домой в целости и сохранности.

Джинни отмахнулась от ее благодарности. – Ты бы сделала для меня то же самое и даже больше, я уверена. Ты… случайно ничего не помнишь?

– Ничего после третьей кружки медовухи, но послушай, Джинни… У меня сегодня может быть, а может и не быть свидания в Le Diplomat!

К ее замешательству, Джинни не завизжала от восторга. Вместо этого она скептически посмотрела на Гермиону.

– Это же то занюханное место, о котором ты постоянно твердишь? Французское, не так ли?

– Оно не занюханное, Джинни, но да, оно французское.

– Я так и думала. И кто же твой невероятный, таинственный кавалер?

Гермиона не могла сдержать румянец, который поднялся на ее щеках. – Ты не поверишь, но это Малфой. Он пригласил меня в моем кабинете после своего ежемесячного совещания.

Джинни покраснела. – Твой любимый день месяца? Это было сегодня? И после этого он пригласил тебя на свидание?

– Да, это было забавно, честно говоря. Он попросил меня остаться после, чтобы мы могли кое-что обсудить, но потом нам пришлось перенести беседу в мой кабинет. Потом, конечно же, он в своей манере прокомментировал мое законодательство о боутракле, и я просто не могла оставить это без внимания, и он…

– Дай угадаю, он предложил продолжить обсуждение за ужином?

Гермиона снова уставилась на свою подругу. – Эмм, да. Слушай, мне пора идти, я еще должна встретиться с Гарри и дать показания!

– Гермиона, подожди, есть кое-что, что ты должна знать, это о…

– Позже, Джин, я и так опаздываю! Я поговорю с тобой завтра!

Гермиона отключилась от сети, озадаченная странным поведением Джинни к концу разговора. Пожав плечами, она направилась к кабинету Гарри в самом конце Департамента авроров. Когда она постучала в его дверь, та открылась, и оттуда вышла знакомая фигура, столкнувшись с ней.

– О! Прости, Малфой!

К ее удивлению, он не выглядел раздосадованным ее неуклюжестью, а, наоборот, усмехнулся.

– Это невероятная благосклонность небес, видеть тебя дважды за один день. Возможно, мне стоит проверить свой чай на “Жидкую Удачу”.

Он… флиртовал с ней? Неужели это действительно происходило с ней прямо сейчас? Как ее рабочая жизнь превратилась из совершенно лишенной какого-либо значимого общения с Драко Малфоем в то, что он пригласил ее на ужин, а затем возмутительно флиртовал с ней?

Вместо того чтобы дождаться от нее заикающегося, взволнованного ответа, Малфой медленно отступил и засунул руки в карманы.

– Полагаю, мы еще увидимся. Кстати, в ресторане действует дресс-код, так что не забудь, – его взгляд пробежался по всему ее телу, – одеться так, чтобы произвести впечатление. – Он слегка ухмыльнулся и повернул в коридор.

– …Гермиона? Гермиона!

– А? Что? О, привет, Гарри!

Гарри смотрел на нее с беспокойством. – Все в порядке? Я звал тебя по имени несколько раз, но ты выглядела остраненной, а твой рот был открыт. Ты ведь хорошо себя чувствуешь после прошлой ночи?

Гермиона покачала головой, внезапно вспомнив, зачем она вообще пришла навестить Гарри.

– О! Я в порядке! Просто пришла дать официальное заявление и узнать, нет ли у вас каких-нибудь зацепок.

Как выяснилось, у Гарри не было никаких новых зацепок. Кто бы ни подлил медовуху прошлой ночью, он был весьма осторожен, и это его беспокоило.

– Я просто рад, что это был Бабблинг Беверидж, а не что-то более зловещее. – Вздохнул Гарри.

– Я уверена, что скоро ты поймаешь виновника. Похоже, у вас еще много подозреваемых, с которыми нужно разобраться! – Она указала жестом на стопку пергаментов на его столе. – Я оставлю тебя наедине с этим. Что кстати, Малфой делал в твоем кабинете?

– Так, он тоже был там прошлой ночью, и, ему повезло, что он не получил дозу. Он был очень полезен, так как был трезв во время инцидента и смог назвать мне еще несколько имен людей, которых он узнал.

– Малфой был там прошлой ночью? – Спросила она высоким голосом.

Пожалуйста, пожалуйста, скажи мне, что Джинни вытащила меня оттуда, пока я не наговорила какую-нибудь постыдную чушь.

– Эм, да, он пробыл там недолго, и я все равно смог вычеркнуть его из списка подозреваемых еще прошлой ночью. Ты точно уверена, что с тобой все в порядке?

Гермиона кивнула и оставила Гарри с его огромной кипой свидетельских показаний и списков подозреваемых. Она попыталась вспомнить, видела ли она вообще Малфоя до провала в памяти, но её память тут была бессильна. Отбросив сомнения, она решила сосредоточиться на том, чтобы закончить свою работу с оставшимися бумагами, прежде чем отправиться домой. В конце концов, ей нужно было подготовиться к свиданию.

Комментарий к Часть 2

Ваше мнение всегда приветствуется :)

Что же будет, если Миона узнает, что наболтала лишнего…. как минимум смерть Джинни^^´

========== Часть 3 ==========

Комментарий к Часть 3

Последняя глава…

Узнает ли Миона о маленьком мухлеже Драко?

А если узнает, то как отреагирует…?

Всем приятного прочтения:)

Выйдя из ванной в халате, Гермиона была напугана резким стуком в окно. Впустив сову, она была поражена, когда та опустила на кухонный стол великолепный букет розовых, желтых и фиолетовых тюльпанов и улетела.

Взяв в руки открытку, лежавшую среди цветов, она дрожащими руками прочитала записку.

Гермиона,

Цветочник долго сопротивлялся, уговаривая меня купить маргаритки, но, признаться, я не согласился на его непродуманное предложение сделать такой букет для тебя. По какой-то причине меня привлекло это множество тюльпанов. Они показались мне более подходящими для ведьмы с таким изысканным вкусом, как у тебя. Надеюсь, я не ошибся с выбором.

С нетерпением жду нашего вечера,

Д.М.

Она положила открытку на стол и наклонилась вперед, чтобы вдохнуть аромат тюльпанов. Неужели ее забросило в какую-то альтернативную вселенную? В которой Драко Малфой вдруг вознамерился добиться ее расположения? Даже если все это было каким-то странным, чудесным сном, Гермиона собиралась довести дело до конца.

Открыв верхний ящик комода, Гермиона положила руку на любимые кружевные трусики нежно-розового цвета. Она, конечно, не планировала, что Малфой увидит их, особенно после одного ужина, но осознание того, что они на ней, всегда придавало ей уверенности и сексуальности. А поскольку Малфой заставлял ее нервничать и чувствовать себя не в своей тарелке целый день, Гермионе нужна была любая подстраховка.

Подойдя к ресторану без пяти минут семь, Гермиона с облегчением увидела, что Малфой уже ждет ее. Маленький ехидный голосок в ее голове наполовину убеждал ее, что он ее подставит, что выкинет какой-нибудь фокус и все это окажется жестоким розыгрышем с его стороны, но пока что этот голосок удавалось игнорировать.

К слову об ошибках, было очень, очень неправильно с ее стороны представлять, как она срывает одежду Малфоя с его тела, когда эта одежда, вероятно, стоит больше, чем весь ее гардероб вместе взятый. Что угодно можно сказать о его характере, но его выбор одежды был совершенен, и сегодняшний костюм не был исключением.

— Добрый вечер. Прекрасное платье.

— Ну, ты же советовал мне одеться так, чтобы произвести впечатление.

— Хм, тебе определенно удалось впечатлить меня.

Он сделал комплимент, прикусив нижнюю губу, и Гермиона чуть не упала в обморок.

— Спасибо за цветы. – Нервно сказала она, надеясь, что ее лицо не слишком покраснело. — Я обожаю тюльпаны.

— Я рад это слышать. С моей стороны это была удачная догадка.

Когда они сели за столик, Гермиона откинулась на стуле с задумчивым выражением лица. Она с любопытством рассматривала сидящего напротив нее мужчину, в голове у нее все еще крутились события дня, которые каким-то образом привели к этому ужину.

— Даю кнат, чтобы узнать о чем ты задумалась.

Он поймал ее взгляд, но на этот раз она не смутилась.

— Я уверена, что ты мог бы позволить себе галеон, – игриво поддразнила Гермиона. Ее шутка вызвала у него искреннюю улыбку, и ей потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к этому зрелищу.

— Это просто странно, не так ли? Мы вдвоем идем на ужин? - сказала она, как можно более нейтрально.

Малфой бесстрастно пожал плечами.

— Напротив, если подумать, я вовсе не нахожу это странным.

Гермиона нахмурилась, не зная, как расшифровать его загадочный комментарий.

— Я заставил тебя чувствовать себя неловко? Ты беспокоишься о том, что подумают люди? – спросил он.

Вот. Наконец-то Гермиона увидела трещину в фасаде. Весь день и начало вечера казалось, что она находится в невыгодном положении, по сравнению с ним. Он был слишком уверен в себе, слишком обходителен, слишком… все, как будто работал по сценарию. Но в его вопросах о том, как она себя чувствует, был намек на уязвимость, и именно это, как ничто другое, позволило Гермионе наконец расслабиться.

— Я не испытываю дискомфорта, - заверила она его. — И меня, конечно, не волнует мнение других о том, в какой компании я нахожусь.

Она слабо улыбнулась и, наконец, обратила свое внимание на меню. Ее спокойное поведение грозило рухнуть, когда она заметила, что оно полностью на французском языке. Гермиона знала этот язык мягко говоря не очень, и, когда она осознала, что может исказить произношение в присутствии своего спутника, Малфой заговорил.

— Ты выглядишь немного ошеломленной.

— Просто я не уверена, что заказать.

— Ты не будешь против, если я выберу что-нибудь для тебя? Я бы никогда не решился делать заказ за свою спутницу, но если языковой барьер слишком велик, я буду рад помочь.

Гермиона моргнула и несколько раз открыла и закрыла рот. — О! Хорошо, да, это было бы прекрасно.

Давай. Соберись уже.

— Есть аллергии? Продукты, которые ты просто ненавидишь?

Гермиона покачала головой.

— Нет, я легко… То есть, – ей хотелось себя отшлепать, – у меня довольно широкий вкус.

Он ухмыльнулся, но в остальном проигнорировал ее случайный намек. А когда официант подошел принять заказ, Малфой беспощадно уничтожил состояние ее трусиков, когда провел весь процесс заказа на безупречном французском языке. Вот так она снова почувствовала себя в крайне невыгодном положении. Когда у нее в руках оказался бокал вина, она заговорила о его презентации. Работа была безопасной темой, как правило.

— Довольно значительное достижение твоего Департамента, знаешь ли. Длительность дозы Оборотного не менялась десятилетиями.

Они уютно беседовали за бокалом вина, и Гермиона почувствовала, как ее тревога уходит. Малфой был обаятельным, но не слишком, и Гермиона почувствовала, что разговор между ними перешел в более естественное русло.

— Знал ли ты, что если ты сменишь своего начальника, то станешь самым молодым Мастером Зелий за более чем 200 лет существования Министерства? - сказала она, покручивая вино в бокале.

— Забавно, что ты упомянула этот факт, я сам узнал об этом только вчера.

— Мы должны подарить тебе значок, - пошутила Гермиона и откусила кусочек самой сочной утки, которую она когда-либо пробовала. — И ты мог бы представляться под этим титулом перед каждым своим ежемесячным отчетом.

Драко закатил глаза.

— Ладно, будь честен. Эти собрания отвратительны, не находишь?

Они являются главным событием всего моего месяца.

— Напротив, я нахожу твои отчеты интересными и подробными. Хотя как тебе удается не откусывать людям головы, вот этого я никогда не пойму.

— В каком смысле?

— Когда Делия спросила тебя сегодня о продолжительности действия стандартного Оборотного… ну, если бы я была на твоем месте, я бы, наверное, сорвалась!

Малфой захихикал, и Гермиона решила, что этот звук ей очень нравится.

— Прости, ты не миссис Шарптон имеешь в виду?

Гермиона закатила глаза.

— О боже, я и забыла, что она настаивала, чтобы все называли ее так! Ты хоть знаешь, как зовут ее мужа? Клянусь, она ни разу не обмолвилась об этом за 3 года, что она миссис Шарптон.

Малфой поставил свой бокал с вином и заговорщицки ухмыльнулся.

— На самом деле, я знаю. Через какое-то время мне стало так любопытно, что я достал ее личное дело. Угадай, что там было.

— О, это должно быть что-то действительно странное. Давай-ка посмотрим… Бофорт?

— Неа. Подумай о более древнем.

— Зевс?

— Неа, менее богоподобный.

— Калигула?

Драко разразился смехом.

— Ужасно, но уже теплее!

— Нерон?

Он качнул свой бокал в ее сторону. — Десять очков Гриффиндору. Неро Шарптон.

Гермиона разразилась смехом.

— Неудивительно, что она это скрывает! Можешь себе представить?

Когда их смех утих, Гермиона поймала его серебристый взгляд. Он смотрел на нее странно, как будто она была чем-то новым, как будто они не были знакомы с детства или проходили мимо друг друга в коридорах Министерства один или два раза в неделю на протяжении нескольких лет.

Прежде чем она успела все хорошенько проанализировать, он прочистил горло.

— У тебя осталось место для десерта?

— О нет, боюсь в меня уже не… Это Гарри и Джинни?

Малфой мотнул головой в сторону входа в ресторан. Гермиона улыбнулась и помахала рукой, но они не ответили на ее дружеский жест. Вместо этого, сбивая Гермиону с толку, Джинни шла к ним с убийственным выражением лица, а Гарри следовал за ней с таким видом, будто совершенно не хотел там находиться.

— Привет, Джин! Привет, Гарри! Что вы…?

— Ты невероятный, Малфой, и это не комплимент! - прорычала Джинни, когда дошла до их столика. – Я же говорила тебе, я предупреждала тебя, чтобы ты не использовал прошлую ночь против нее!

— Джинни, что происходит? - спросила Гермиона, но все проигнорировали ее.

— Ты устраиваешь сцену, Уизли, а я не сделал ничего плохого - холодно заявил Малфой.

— Тогда как ты называешь все это? - прогремела Джинни и жестом показала на Драко и Гермиону.

— Свидание за ужином. Которое ты грубо прерываешь, смею заметить.

— Если кто и грубит здесь, так это ты. Я не могу поверить, что ты опустился так низко, чтобы обмануть ее таким образом.

— Это не уловка, не ловушка и не что-то еще, в чем ты хочешь меня обвинить. - защищаясь, сказал он.

— А я-то думала, что ты действительно порядочный человек после того, как помог мне сопроводить ее из бара!

Лицо Гермионы побледнело.

— Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, что здесь происходит? - спросила она тоненьким голосом, и три головы повернулись в ее сторону. Лицо Малфоя было бесстрастным, Джинни - сердитым, а Гарри - смущенным. Ни один из них не ответил.

— Гарри, это связано с расследованием дела о Болтливом напитке? - спокойно спросила Гермиона.

— О, да. - сказал он, впервые заговорив после их странного вторжения.

— Оказывается, все это был несчастный случай. Одна из официанток беременна и как-то неудачно смешала свои зелья, повышающие энергию, и они превратились в сверхсильные “Болтливые напитки”, которые она оставила на барной стойке, намереваясь принять их позже. Очевидно, оттенок напитка имитирует один из их медовух, и другой бармен, не задумываясь, схватил их и подал нескольким людям, включая тебя. Оба уже отрубились ночью, прежде чем нас вызвали, поэтому на раскрытие дела ушло так много времени. - Гарри неловко потер затылок. — Так что никакого вреда, дело закрыто, и Джинни, я действительно думаю, что нам пора уходить.

— Нет, Гарри! - взорвалась его жена. — Я говорила тебе, что Малфой что-то замышляет, и я была права!

—Я ничего не замышляю. - прорычал Малфой.

— У тебя действительно хватает наглости, так обманывать Гермиону. - прорычала Джинни.

— Это не твое дело, если она согласилась пойти со мной на свидание сегодня вечером. - отрезал Малфой.

— О? И были ли у нее все факты, прежде чем она согласилась? Думаю, нет!

— Тебе стоит прислушаться к своему мужу, ты устраиваешь спектакль. - проворчал Малфой в ответ. — И каков же твой гениальный план? Собираешься придвинуть стул и следить за нами, пока мы будем пробовать десерт? Следовать за нами по улице, когда я буду провожать ее домой?

Джинни практически набросилась на него.

— Ты никуда не пойдешь с Гермионой, пока она не узнает всю историю.

Звук палочки Гермионы, хлопнувшей по столу, заставил остальных троих подскочить.

— Когда вы все закончите обсуждать меня, как будто меня здесь нет, кто-нибудь из вас скажет мне, кого я должна сглазить первым?

Она осторожно подняла свою палочку и была вознаграждена испуганными лицами остальных членов группы.

— Теперь, - она покачала палочку в ладони, - мне нужны ответы, и, похоже, Малфой находится в наилучшем положении, чтобы дать мне их.

— Он просто собирается солгать, Гермиона! - запротестовала Джинни.

— Именно поэтому он собирается снабдить меня своими воспоминаниями о прошлой ночи - просто заявила Гермиона, и Малфой бросил на нее взгляд.

— Если ты сможешь найти Омут Памяти в этот час, то конечно, Грейнджер, - усмехнулся он, и это так напомнило Драко Малфоя ее юности, что ее палочка дернулась в руке.

— Тогда рассчитайся за наш столик, Малфой, - легкомысленно сказала она и встала. —Потому что у меня есть один.

***

Гермиона настояла на том, чтобы Джинни и Гарри отправились домой и оставили ее разбираться с ситуацией, и Гарри, казалось, был очень рад подчиниться. Оставшись наедине с Малфоем, воцарилась напряженная тишина, пока они шли к ее дому и через ее затемненную квартиру. Она щелкнула своей палочкой, и в гостиной сразу стало светло.

— Садись сюда, - резко приказала она Малфою и указала на диван. Она призвала пустой пузырек и поднесла его к его лицу.

— Твоя воспоминания. Сейчас же. - рявкнула она.

Он нахмурился, поднес палочку к виску и извлек для нее серебристую газообразную прядь. Когда она прошла мимо него с наполненным туманной дымкой флаконом, его рука схватила ее за запястье.

— Я имел ввиду это, Грейнджер, - сказал он с легким разочарованием.

Она нахмурила брови.

—Что именно?

Драко отпустил ее запястье и отвернулся от нее к противоположной стене, его глаза были затуманены.

—То, что я надеялся, что ты не вспомнишь.

Она немного подождала, не начнет ли он рассказывать, но он хранил стоическое молчание. Еще больше решив получить ответы, она прошла в свой кабинет и закрыла дверь. Омут Памяти у Гермионы был первой крупной покупкой, которую она сделала на зарплату, полученную в Министерстве, много лет назад. Он помог преодолеть разрыв между ней и ее родителями после того, как она восстановила их память и вернула их в Англию после их короткого пребывания в Австралии. Когда Гермиона обнаружила, что некоторые воспоминания слишком тяжелы, чтобы просто говорить о них, она позволила родителям увидеть свои переживания “со стороны”. Хотя вначале они и сердились на нее за то, что она изменила их воспоминания, возможность просматривать военные события Гермионы в своем собственном темпе помогла им понять, насколько опасной была жизнь Гермионы, и осмыслить ее роль в войне.

Сделав глубокий вдох, она откупорила воспоминание Малфоя и выпустила его в чащу, тут же нырнув в неё с головой. Она снова оказалась в “Дырявом котле” и увидела версию Малфоя из прошлого в углу, в кабинке с Теодором Ноттом, Блейзом Забини и человеком, которого, по ее мнению, звали Адриан Пьюси.

Похоже, они праздновали помолвку Нотта с Дафной Гринграсс, Забини подшучивал над Ноттом, который наконец-то набрался смелости и сделал предложение. Малфой выглядел более расслабленным, чем она когда-либо видела его, медленно потягивая виски каждые несколько минут. Он был далек от того буйного хулигана, который постоянно требовал внимания от окружающих его друзей.

В конце концов, к столам подошла группа авроров и начала допрашивать и выводить группы людей. Малфоя допрашивали последним, и он отмахнулся от них, когда они спросили, не нужно ли подождать его. Гарри почти сразу же освободил Малфоя и спросил, не будет ли он против подождать несколько минут снаружи, на случай, если он им снова понадобится.

Малфой вышел из паба, и в этот момент Гермиона наконец увидела себя в воспоминаниях. Она сидела на земле и что-то быстро бормотала себе под нос.

— Джинни была такой хорошей подругой. Хорошей сестрой. Жаль, что мы не могли официально быть сестрами, но такова жизнь, не так ли? Мы с Роном просто не подходим друг другу, но ничего страшного, мы и сейчас такие хорошие друзья. Друзья - это важно, да, особенно такие друзья, как Джинни. У меня не так много подруг, возможно, потому что мне трудно общаться с женщинами моего возраста, я не знаю почему, просто так всегда было.

Она увидела, как Малфой с легким беспокойством посмотрел на нее, потом осмотрел всю улицу, но они были совершенно одни. Он выглядел смирившимся, когда подошел к ней.

— Э… все в порядке, Грейнджер?

Гермиона перебирала в уме, наблюдая за разыгравшейся перед ней сценой. Она не помнила, чтобы что-то из этого происходило.

— Грейнджер, ты можешь стоять? Что с тобой?

Она из воспоминания начала истерически смеяться, а затем поднялась и прижалась лицом к растерявшемуся Малфою.

Гермиона смущенно прикрыла лицо, слыша и видя, как она лепечет и хихикает в личном пространстве Малфоя. Когда она увидела, что Джинни вышла из паба и подошла к ним, она вздохнула с облегчением. Конечно, Джинни должна была положить этому конец.

— Гермиона! Вот ты где! - крикнула Джинни и потянула ее за руку. — Эй, Малфой, Гарри сказал, что ты можешь идти.

— С ней все будет в порядке? - Драко бросил настороженный взгляд на Гермиону, которая все еще болтала о Малфое и почему-то о Джордже и Фреде.

— Да, это просто большая доза Болтливого Напитка.

— А, это многое объясняет.

К ужасу Гермионы, она увидела, как пошатнулась, и удивилась, когда Малфой автоматически потянулся вместе с Джинни, чтобы помочь ей удержаться на ногах.

Она видела, как Джинни попросила Малфоя о помощи, и Гермиона снова была удивлена его действиями, когда он согласился, и ее рука обвилась вокруг его туловища. Гермиона следила за тем, как сконфуженная группка из трех человек бредет по Косой Аллее.

Ее одурманенное “я” поддерживало постоянный поток бессмысленной болтовни, пока они шли дальше. Несмотря на бессмысленное содержание, все это было довольно безобидно:

— Я не часто хожу куда-то в такие будние вечера, но Джинни очень, очень настаивала, а потом она заставила меня рассказать ей то, что я поклялась никогда и никому не рассказывать, но я просто не могла больше сдерживаться! Это отнимает силы, знаете ли, хранить секреты, и я просто должна была сказать кому-то, что мне вроде как нравится…

— Гермиона, НЕТ!

— Драко Малфой, и она поклялась, что не расскажет ни единой душе, и даже не высмеяла меня за это, а потом появилась эта копия, и я так впечатлена количеством магических манипуляций, необходимых для создания такой точной имитации…

Джинни с ужасом посмотрела на Гермиону.

— О боже Мерлин, Малфой, она убьет меня завтра. Зачем она выплескивает свои сокровенные чувства? Я думала, что “Болтливый напиток” просто делает тебя слишком разговорчивым, а она ведет себя так, будто ей в глотку запихали Веритасерум!

— Значит, я ей нравлюсь, да?

Малфой ухмылялся, как кот, которому достались сливки, и у Гермионы от смущения забурчало в животе. Он знал! Этот ублюдок весь день и вечер знал, что Гермиона питает к нему эту дурацкую влюбленность.

По мере того, как воспоминания развивались, ее унижение только усиливалось. Ее прошлое “я” поэтически описывало внешность, прическу и стиль одежды Малфоя, в то время как ее нынешнее “я” боролось с позывами к рвоте. Она делала все более раскрепощено - сексуальные комментарии о нем, в то время как он забавно ухмылялся. Она “изрыгнула” нелепый грязный лимерик{?}[Ли́мерик — стихотворный жанр английского происхождения, пятистишие абсурдистского содержания] о том, как оседлала его. Все это время она убеждала себя, что ее провожал домой не Малфой, а умный андроид с лицом Малфоя, созданный “Всевозможными Волшебными Вредилками”.

Гермиона хотела покинуть воспоминание и уехать в Сибирь, но что-то приковало ее к месту, побуждая довести дело до конца, каким бы ужасным оно ни было. Бедная Джинни изо всех сил пыталась помочь Гермионе, но это было бесполезно. Малфой только подначивал ее, с все более самодовольным видом слушая ей тайное желание за тайным желанием.

Когда она поведала всему миру, что Драко, произнося ее имя на ежемесячном собрании, вызывает у нее мгновенный оргазм, Гермиона почувствовала, как на глаза наворачиваются стыдливые слезы. Она наблюдала, как глаза Малфоя недоверчиво расширились, а сам он задыхался, и задыхался он от истерического смеха. Он продолжил расспрашивать ее о том, что будет дальше, как все будет происходить, если она пригласит его в свой кабинет, а затем если он пригласит ее на ужин. Ее интуиция оказалась права, этот день и свидание были слишком хороши, чтобы быть правдой. Она вела себя как идиотка, одержимая похотью, и неосознанно сыграла ему на руку.

Очевидно, для Малфоя все это было одной большой шуткой. Теперь, когда он знал о ее влечении к нему, он из кожи вон лез, чтобы использовать это против нее, фактически унижая ее. Как это, должно быть, забавляло его - заставить пресловутую грязнокровку признаться в своих чувствах, чтобы на следующий день манипулировать ее реакцией ради развлечения себя любимого. Гермиона никогда в жизни не чувствовала себя такой наивной. Конечно, Драко Малфой никогда бы не заинтересовался ею в романтическом плане, это был всего лишь жестокий розыгрыш. Подумав, что она увидела достаточно, Гермиона решила выйти из воспоминаний, но смена тона остановила ее.

Гермиона в воспоминании печально вздохнула.

— Ты был так добр ко мне, не так ли? Поддерживаешь меня, помогаешь благополучно добраться до дома, разговариваешь дольше двух минут, до сих пор не бросил ни одного оскорбления в мою сторону, нет, ты, конечно, дразнишь меня, но в этом нет обычной жестокости…

Малфой нахмурился и посмотрел на нее сверху вниз.

—Ты считаешь его жестоким? Своего настоящего Драко?

Гермиона пожала плечами.

— Возможно, уже нет, но он точно не стал бы прикасаться ко мне таким образом, не тогда, когда я, ну, я .

Она увидела, как лицо Малфоя немного осунулось.

— Грейнджер, послушай, он не верит во всю эту чертову ерунду с чистотой. Больше нет.

Теперь из его тона исчезло всякое поддразнивание, он звучал и выглядел искренне раскаивающимся. Болтливая Гермиона тоже выглядела подавленной.

— Я, конечно, простила его, я считала его довольно искренним, но, я не уверена, что он был бы таким сговорчивым. Мне кажется, я для него скорее пустое место, не так ли?

—Немного резковато, Грейнджер, я не думаю о тебе как о “пустом месте”- сказал Малфой, поджав губы.

— Теперь я знаю, что ты просто некий андроид с его лицом, но позволь мне объяснить тебе следующее. Я не потрясающе привлекательная женщина…

— Гермиона, ты именно такая! Не надо так о себе отзываться! - кричала Джинни.

— Это неправда, Джин, особенно для того, кто выглядит как Драко Малфой. У меня слишком пушистые волос, а эту черту он всегда ненавидел, он говорил мне об этом в школе. По крайней мере, мне исправили зубы, потому что это была другая моя черта, над которой он насмехался. Нет, я скорее думаю, что в худшем случае Драко Малфой считает меня отвратительной, а в лучшем - вообще не думает обо мне.

Малфой смотрел на нее сверху вниз, и если Гермиона правильно поняла его выражение лица, то в его взгляде сквозили вина и стыд.

Прошлая Гермиона печально прислонилась к Драко.

— Он никогда бы не позволил мне подойти к нему так близко. И это прекрасно, я знаю себе цену, но приятно помечтать, понимаешь? Ты не человек, я не уверена, что ты сможешь понять отчаянную тоску по человеку, которого не можешь иметь, который может быть с тобой собой. Я переживу это, я уверена…

— Теперь ты счастлив, Малфой? - резко спросила Джинни.

— Нет. Совершенно, нет. - Он пробормотал что-то мрачное, звучащее противоречиво.

Трио достигло места аппарации, и, к удивлению Гермионы, Драко попросил оставить его наедине с ней, и она наблюдала, как Джинни отошла чуть в сторону. Он обнял Гермиону и заглянул в ее остекленевшие глаза.

— Я хочу, чтобы ты знала, что мне жаль. Мне действительно жаль. Ты даже не представляешь, какой я на самом деле трус. Мерлин, я настолько жалок, что даже не могу признаться тебе в этом без гарантии, что завтра ты все это забудешь. Я понятия не имел, что ты так ко мне относишься. Ты хочешь знать истинную причину, по которой я никогда не смотрю на тебя повторно? Почему я избегаю тебя любой ценой? Почему наше общение на работе сводится к вежливым кивкам в коридоре и безразличным разговорам? Потому что я никогда, никогда не смогу заслужить тебя. Конечно, я не рассматривал тебя в романтическом плане, как я смел? Я никогда не допускал такой мысли, потому что невозможно, чтобы кто-то вроде тебя, кто-то такой по своей природе хороший, когда-либо смотрел на меня и видел во мне кого-то, достойного ее внимания. Если бы я знал… Грейнджер, если бы я знал, что ты чувствуешь, возможно… возможно, все могло бы быть по-другому. Черт, я не знаю. Просто… не думай о себе плохо из-за такого засранца, как я.

Это была самая неприкрытая откровенность, которую она когда-либо слышала от него. Озадаченная его нехарактерной прямотой, она поняла, что он сказал все это в расчете на то, что она забудет его откровенное, искреннее заявление. Последние слова Малфоя, когда он схватил ее за запястье в гостиной, внезапно всплыли в ее памяти: Я имел в виду это, Грейнджер… единственное, что я надеялся, что ты не запомнишь.

— Ты прекрасна. Воистину, ты прекрасна. Не позволяй никому говорить тебе обратное.

Искренность в его глазах и голосе, когда он говорил это ее одурманенной “я”, снова довела Гермиону до слез. Ее бормочущая сущность едва признала комплимент.

— Ты знаешь, что у тебя великолепные губы, и я часто смотрю на них, когда ты говоришь. Я и не догадывалась, насколько у тебя красивые губы, потому что большую часть моей жизни они извергали на меня ругательства…

— И я так сожалею об этом. Ты даже не представляешь, как мне жаль.

— Проехали и все такое, у нас уже был этот разговор…

— Возможно, но, похоже, я и сейчас причиняю тебе боль, хотя и неосознанно. Если бы я знал, что ты будешь не против моих ухаживаний, возможно, я бы действовал. Но ты этого не запомнишь, и самое меньшее, что я могу для тебя сделать, это сохранить твой секрет - Малфой печально вздохнул и поцеловал ее в щеку.

Гермиона закрыла глаза и тщетно пыталась вспомнить, как он прикоснулся губами к ее щеке. Его поцелуй казался таким нежным, и она прокляла раздражающее сочетание алкоголя и Болтливого напитка, которое заставило ее потерять этот нежный момент в собственных мыслях.

Только она подумала, что воспоминания закончились, как услышала собственный голос, снова зовущий Малфоя.

— Разве ты не из Слизерина?

— Прошу прощения? - спросил он, смутившись.

Казалось, ее прошлое “я” было раздражено тем, что ей приходится повторяться.

— Я спросила, разве ты не из Слизерина?

— Утром вроде еще был моим факультетом в Хогвартсе, да.

Гермиона нахмурилась и закатила глаза.

— Разве я только, что не вручила тебе полное руководство по ухаживанию за мной? Я не только раскрыла все стороны, которые я нахожу в тебе привлекательными, но и рассказала, как именно ты на меня влияешь! Любой достойный Слизеринец взял бы эту информацию и использовал ее на мне! Честно говоря, единственное, чего тебе не хватает, так это маршрута моего воображаемого первого свидания с Драко Малфоем!

— Тогда продолжай, Грейнджер. Расскажи мне.

И она рассказала ему. Гермиона широко раскрыла глаза, когда поняла, что произошло. Разве я только что не вручила тебе полное руководство по ухаживанию за мной?

Он выслушал ее. Разве он не поступил именно так? Гермиона вспомнила их сегодняшний ужин, когда она почувствовала себя в невыгодном положении. Интуиция подсказывала ей, что Малфой работает по сценарию, и она была права. Это был ее сценарий, точная дорожная карта для успешного свидания с ней, и он следовал ей до мелочей.

Он назвал ее по имени, вступил с ней в дискуссию, затеял глупый спор, щеголял этим дурацким сексуальным платком, пригласил ее на ужин, послал ей цветы, повел в шикарный ресторан…

Было ли это слегка подловато? Безусловно. Но разве до того, как она побудила его, он не был готов держать ее тайну при себе? Если бы он действительно хотел отомстить ей, разве он не выставил бы это напоказ на следующий день? Не втирал бы это в лицо ее друзьям и ей самой? Гермиона не могла припомнить ни одного другого ухажера, который бы так старался дать ей именно то, о чем она просила. Возможно, она сильно недооценила зрелость Драко Малфоя.

Прошлая Гермиона была неумолима. – …Я бы не отказалась пригласить его внутрь, но это только первое свидание, и хотя на мне моя любимая пара откровенных трусиков, что, правда, больше для уверенности, я не ожидаю, что Малфой увидит их или что-то еще…

— Милостивый Салазар, Грейнджер, ты можешь убить парня подобным заявлением, - простонал Драко.

— Они прекрасного нежно-розового цвета, но, как я уже сказала, я бы не хотела трахаться после одного ужина и…

Гермиона увидела, как у него перехватило горло и сжалась челюсть.

— Как ты смотришь на слегка откровенные ласки?

— Почему бы и нет! У меня на шее есть одно место, чуть ниже уха, и я часто думаю, каково это, когда он целует и покусывает это самое место, а я провожу пальцами по его волосам и…

Глаза Драко расширились, и она заметила, как он крепче сжал ее талию.

— Мерлинова борода… Я лучше пойду, но завтра увидимся на работе, Грейнджер. Только знай, что я всю ночь буду думать о тебе в крошечных трусиках нежно-розового цвета.

Ее прошлое “я” сияло, когда он отошел от нее и подмигнул.

— Она вся твоя, Рыжая! - позвал он и передал ее Джинни.

На этом воспоминания закончились, и Гермиона снова оказалась в своем домашнем кабинете. Сделав несколько успокаивающих вдохов, она опустилась в кресло за письменным столом, мысли вихрем проносились в голове. Драко не был с ней до конца откровенен, но и Джинни тоже. У обоих, очевидно, были свои причины: Джинни - чтобы защитить ее от смущения, Драко - чтобы добиться ее расположения.

Но было ли это сделано для того, чтобы добиться ее расположения? Как он на самом деле относится к Гермионе? Она с ужасом поняла, что совсем не знает этого человека, сидящего в ее гостиной. Ее влюбленность была порождена похотью, чисто физическим влечением, которое, как она надеялась, когда-нибудь рассеется. Но разве до того, как Джинни и Гарри сорвали свидание, она не чувствовала с ним связь? По ее мнению, Малфой по-своему проявил себя. Он воспользовался этой информацией, но не в корыстных целях, а по настоянию самой Гермионы, чтобы получить возможность провести с ней ночь и, возможно, использовать знание, чтобы узнать ее получше.

С новой решимостью Гермиона вернулась в гостиную и обнаружила, что Драко все еще сидит на диване. Его плечи были напряжены, все тело напряжено, но лицо оставалось бесстрастным. Он ничего не сказал, когда она подошла и села рядом с ним, но он казался человеком, ожидающим смертного приговора.

Она повернулась к нему и спросила, – Так ты действительно это сделал?

— Что сделал?

— Ты действительно провел всюночь, думая обо мне в трусиках нежно-розового цвета?

На его лице появилась медленная ухмылка.

— Я бы не сказал, что всю ночь, - выражение его лица стало хищным. — Скорее, один раз прошлой ночью, один раз сегодня утром и еще один раз перед нашим свиданием.

Гермиона наклонилась ближе и приблизила свое лицо к его лицу.

— Я все еще согласна на легкие откровенные ласки, если ты не передумал.

— Боже, да, я хочу испытать то место на шее, о котором ты говорила, - хрипло сказал он и нежно обхватил ее лицо. Поцелуй был неуверенным и сладким, Гермиона наслаждалась тем, что они теперь на равных. У него больше не было преимуществ над ней, его партия была сыграна. Она улыбнулась ему в губы и прижалась грудью к его груди. Драко провел языком по её сомкнутым губам, и она позволила ему ненадолго проникнуть, чтобы почувствовать вкус друг друга, прежде чем он отстранился. Она положила руки ему на плечи, и он стал покрывать мягкими поцелуями ее челюсть, а затем исполнил ее желание и прикоснулся к коже под ухом. Она выгнулась дугой и, потакая своей прихоти, запустила руки в его волосы, а он продолжил нежное наступление на кожу ее шеи.

— Так же хорошо, как ты себе представляла? - дразняще прошептал он ей на ухо.

— Даже лучше, - прошептала она и откинулась назад, чтобы вопросительно посмотреть на него.

— Что ты скажешь об ужине завтра вечером? Узнаем друг друга, как следует.

— Ты попала, Грейнджер - он встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. — Полагаю, сегодня у нас нет шансов увидеть эти пресловутые трусики воочию, не так ли? - нахально сказал Драко, когда она проводила его до двери.

Она игриво потрепала его по руке.

— Дурак. Нет, боюсь, не сегодня. Твои воспоминания заставили меня о многом задуматься.

— Правда?

—Да, - озорно усмехнулась она. — Я думаю, что у меня есть отличный новый продукт для Джорджа. Как тебе больше нравится - волшебный Малфой или приманка Драко?