Рельсы (СИ) [Lady Trickster] (fb2) читать постранично, страница - 49

но нет.

Попутчик кривится. Я продолжаю.

- Этот город – Внутренний Покой. Действующий Внутренний Покой, созданный Симоном Каиным. Каждый дом, каждая лестница, каждый поворот дороги создавался с одной-единственной целью – хранить память. Не просто хранить. Давать ей развиваться, жить, расти, отдельно от носителя, даже после смерти. И я…

- Чушь!

Это прозвучало так резко, что я вздрагиваю. И на секунду – на одну секунду – я понимаю.

Он боится.

Попутчик смотрит на меня с нескрываемой злобой.

Значит, я всё делаю правильно.

- Я перенёс их всех во Внутренний Покой. Каждого. Всех, кого я знал. Всех, кого мельком видел на улице. Всех, кого помню. И ты не можешь… ты не властен их забрать, если я откажусь, верно? То, что ты держишь в рюкзаке – это ведь просто вещи, отголоски памяти. А настоящие люди…

Глаза Попутчика становятся угольно-чёрными. На мгновение мне становится страшно.

- Окстись, Бурах! Они мертвы! Они все мертвы! Я видел смерть каждого из них, лично, я был там! Я подтолкнул некоторые события, которые привели именно к такой развязке! Хватит витать в облаках! Тот мир – фальшивка! Самообман!

Он тяжело дышит. Я вижу теперь. Он связан нашим договором.

- Соглашайся, Бурах. Это моё последнее предложение, другого не будет.

- Нет.

Шудхэр, как же легко стало от этого слова. Подкашиваются ноги.

- Это мой мир. Он не может быть фальшивым до тех пор, пока я в него верю. И там у тебя нет власти, Жнец.

Тьма смыкается надо мной, обволакивает, закрывает глаза, забивает уши.

Я слышу яростный крик Попутчика, но он удаляется, удаляется, пока не остаюсь только я. И темнота.

Я плыву в темноте.

Темнота принимает меня.

Ничего.

Это ничего.

После смерти отосплюсь.

Все, кого я люблю, будут живы. Я знаю, что перенес их всех. В то место, которое живёт и развивается по своим, внутренним законам. Чудо, которое было возможно только здесь, в этом самом месте.

Где была создана зеркальная Башня. Где земля живёт и разговаривает. Где смешались город и степь, наука и народные поверья, язык и безъязычие. Где дети играют в недетские игры, а взрослые порой наивны как дети. Только здесь и мог быть создан Внутренний Покой.

Место, где их не достанут ни Власти, ни Шабнак, ни Песчанка, ни Попутчик.

Где все, кого я люблю будут живы…

А я… Что ж. На такую жертву я готов пойти.

Как же хочется спать…

Ветер.

Тёплый, пахнущий степью.

Разве после смерти можно что-то чувствовать?

Солнечный свет падает на лицо. Прикосновение прохладной ладони ко лбу.

- Тём. Проснись.

Я с трудом открываю глаза.

Аглая.

Глаза тёплые. Она мне снится?

- Тём.

Она улыбается.

- Спасибо, что поверил. У тебя всё получилось.

Едва шевелю губами. Если это сон, то предсмертный.

- Ты… знала?

Она кивает. Шудхэр, какая же она красивая в солнечных лучах. Я хочу запомнить её. Такой.

- Я поняла в конце-концов. Я ведь тоже вижу ниточки… Или, точнее, Линии, как их тут называют. Я не стала говорить тебе. Хотела, чтобы ты сделал выбор сам. У тебя свободная воля, ты единственный в этом городе, у кого она есть.

Прикосновение обветренных губ.

- Ты сыграл не по правилам. И победил.

Она убирает волосы с моего лба. Её лицо заслоняет собой солнце.

- Идём домой. Я помогу. Вставай, обопрись на меня. Я сильнее, чем кажется.

Хватаюсь за протянутую ладонь. Тело едва слушается.

- Ты не утащишь меня… одна.

Она улыбается одними уголками губ.

- А кто сказал, что я одна?

Меня подхватывают со спины две пары знакомых рук.

- Да уж, потяжелел ты, Учитель. Эй, Спичка, страхуй слева, инквизитор одна не управится!

- Я ведь просила меня так больше не называть.

- Простите великодушно, милостивая госпожа!

- Хватит паясничать!

- Эй, помогите, я его один не удержу, ну!

Не могу удержаться от смеха. Всё болит.

Аглая подхватывает меня, не давая упасть. Я вижу тонкую жилку, которая бьётся на шее.

- Пойдём. Я помогу. Сегодня переночуем в твоей берлоге, а завтра утром переберемся в дом твоего отца. Рубин обещал привести Лару, вот и познакомлюсь с ней, наконец, в нерабочей обстановке. Все вместе наведем порядок, так что перевезти вещи сможем в ближайшие пару дней…

Она так быстро говорит, на щеках горит лихорадочный румянец. Может, от палящего солнца. А может, она просто боится сказать мне что-то, и именно