Вишенка в паутине (СИ) [Кельпи-Marrikka] (fb2) читать онлайн

Первая проба

— Держите. Не понравится, подберём вам кого-нибудь ещё. У меня достаточно хорошеньких сучек, — сводник довольно улыбнулся, похлопав по нарочито выставленному мягкому месту новое приобретение Ками. Петля поводка замерла в его раскрытой ладони, но брать её никто не спешил.

Мальчики, девочки… обученные или совсем «нулевые» для любителей «ломать под себя»… Этот утомлённый жизнью дядька в старомодной шляпе, статусной тростью и наработанными годами навыками дрессировки почему-то весь свой товар именовал одинаково: сучками.

— Проблем не будет? — начала с главного женщина, внимательно разглядывая живую секс-игрушку, стоящую на четвереньках посреди её гостиной. — Прививки, справки… Адекватность?

Торговец окинул покупательницу слегка удивлённым взглядом, насмешливо кивнул и принялся извлекать из внутреннего кармана пиджака сопроводительные бумаги. Похоже, его забавлял тот факт, что дама пытается думать и заморачивается деталями, а не «плывёт», узрев так близко желанную собственность. Не обращая внимания на снисходительный взгляд из-под кустистых бровей и ехидную ухмылку, Ками села на широкий диван и обложилась документами. Пусть сводник думает, что хочет. Парня она уже видела в каталоге, видела вживую, когда приезжала на смотрины, а вот результаты его анализов и психиатрической экспертизы… Сделка стоит дорого, и позволить себе так шикануть она смогла только сейчас, когда работа стала не просто любимой, а ещё стабильной и высокооплачиваемой, и на третий десяток лет набежал небольшой хвостик. Рабы «повышенной комфортности» в кругу Ками не были редкостью, но играть в съёмных и владеть собственным — разные вещи…

— Не волнуйтесь, если вас в течение месяца что-то не устроит, возьму его обратно и предоставлю замену, — со скучающим вздохом, подал голос многогранный владелец доходного бизнеса. — Я давно работаю, много сучек в дрессировку не беру, зато результат превосходный. Вы ведь, наверное, отзывы читали.

— Хорошо, — собрав справки и выписки в аккуратную стопку, Ками потёрла глаза, уставшие от мелкого шрифта с допотопного носителя информации. Сделку можно было оформить в электронном виде, но… сводник был старомоден не только в вопросах собственного гардероба. — Давайте подписывать.

Поскольку предоплата мастеру Октори была стопроцентной и внесена ещё месяц назад, кроме пары чернильных закорючек в договоре от состоявшейся рабовладелицы ничего не потребовалось. Даже ритуальной передачи права с принятием поводка… Формальность и театральщина. Кожаная петля свисала с шеи невольника, едва касаясь пола. Короткая, чтоб за неё водить, но удобная, для фиксации.

Заперев дверь и убрав свою копию договора, Ками села на диван и поманила пальцем новое приобретение. Парень, секунду назад изображавший предмет интерьера и смотревший строго в пол, жест заметил и подполз к ногам хозяйки. Ещё секунда и нежные губы ласкают подъём стопы, исследуют пальцы… Через полчаса подобного массажа Ками успокоилась, расслабилась и решила, что нестандартное вложение денег, похоже, сможет себя оправдать.

Интересно, сколько он продержится, если приказ не отменить? Так хорошо и уютно, что если завернуться в лежащий рядом плед, можно даже уснуть.

— Хьюмо, — назвала она то ли кличку, то ли имя, прописанное в документах, и потянулась к тумбочке. — На, держи.

Темноволосый медленно отлип от ноги хозяйки, с четверенек встал на колени и принял стакан.

— Пей.

Ками едва заметно усмехнулась, когда её мальчик с вышколено-каменным выражением механически начал заливать в себя жидкость, а через пару глотков присосался уже с удовольствием. Нет, малыш, это не специально намешанная для тебя гадость, ради проверки выдержки, всего лишь недопитый с утра яблочный сок.

— Если хочешь, я налью ещё, — раб слишком уж жадно смаковал последние капли.

Вместо ответа Хьюмо подался вперёд, лбом на ковёр, в молитвенном жесте утыкаясь в сложенные руки. Ах да… Кажется, так мастер Октори учил их просить.

— Пошли. Ножками. По коридору можешь не ползать, — встала с дивана Ками.

Второй запотевший стакан парень пил медленно и, по ощущениям, вообще не дыша. А у владелицы появилась возможность полюбоваться хорошо сложенным телом наложника в интерьере собственной кухни.

— Трусы не жмут?

Ну вот… Столько восторженных отзывов про выдержку сучек Октори, а этот чуть не подавился. Ладно, сама выбирала…

— Ты разговаривать-то умеешь, чудо? — прислонилась спиной к холодильнику женщина. — Я ведь на смотринах не проверяла. Если бракованный, назад сдам.

— Умею, простите… — Хьюмо тут же потерял интерес к соку, дёрнувшись было на колени, но по жесту владелицы остался на месте. — Сучкам лучше молчать до прямого приказа… Мне раздеться?

— Ты первый вопрос слышал? — заглядывая в красивые карие глаза, поинтересовалась хозяйка. Подошла ближе и, наконец, на полных правах огладила руками узкие бёдра и те самые плотные чёрные шорты, которые сидели на парне в облипку.

— Жмут, — не смея разорвать зрительный контакт, сглотнул он. — Но так и должно быть, это чтобы…

— Снимай.

Раб заткнулся и, насколько мог, плавно избавился от единственного предмета одежды.

То, что там у него находилось, Ками уже видела… в разных состояниях. Вспомнился даже ушлый сводник Октори с линейкой в руках… На самом деле глупо было бы выбирать постельную игрушку и стыдливо обойти этот аспект. Всё равно, что купить в салоне автомобиль, ориентируясь только на внешний вид, и ни разу не поинтересоваться характеристиками. Тем более, стоил этот малыш как раз как хороший внедорожник, пусть и слегка подержанный.

Пальцы хозяйки легонько прошлись по спокойному члену вверх, погладили яички, обвели пупок… Сантиметры весьма скромные, но, если решить использовать мальчика по прямому назначению — будет комфортно, а если трахать его в зад, как обычно нравилось делать Ками, то размер уж точно не имел значения.

— Завтра подберём тебе другую одежду, — сообщила она, выкидывая шорты в мусорное ведро. — А сейчас пойдём, покажу кое-что.

Глупо купить раба для развлечений и не оборудовать место. Занять подвал в многоквартирном доме Ками не могла себе позволить, а вот выделить одну из трёх комнат своей жилплощади — вполне. Цепи, скобы, блоки, карабины — всё это не предназначено для игры в человека, но в умелых руках идеально подходит. В остальном: стандартный набор любого секс-шопа с поправкой на личные предпочтения.

— Можно, можно… Посмотри. Если хочешь, даже потрогай, — кивнула хозяйка в ответ на осторожные попытки парня оглядеться. — Всё равно тебе инструмент обновлять.

Честно выждав пять минут, пока собственность переварит увиденное и мысленно пересчитает насадки для страпона, Ками спустила с потолка перекладину и настроила высоту.

— Я смотрю, ты не сильно мазохист, — усмехнулась женщина, слегка разочаровываясь в разрекламированном в сети дрессировщике.

«У прошедших обучение сучек рефлекс служения доведён до автоматизма. Удовлетворение хозяина — смысл их жизни, предугадывание желаний — отработанный навык».

Ну… Если б так, то это чудо чудное уже подошло бы и сунуло руки в крепления, радостно так… с огоньком в глазах, а не бледнело и тряслось, старательно делая вид, что между собственной тушкой и горизонтальной палкой на цепи не улавливает никакой взаимосвязи.

— Хьюмо? — подняла брови хозяйка. — Будешь тупить, возьму зеркало с расширителем, вставлю в одно интересное место и посмотрю, что там у тебя клинит.

— Простите, — подхватился раб, помогая владелице зафиксировать себя на перекладине. — Я просто… я…

— Не надо, — поморщилась Ками, обрывая поток бессвязных оправданий. — Ртом ты работаешь лучше, чем объясняешься.

Парень опустил голову, и, видимо, попытался войти в транс. Такому трюку хорошие мастера специально обучают предпродажных игрушек, чтоб те смогли вынести самую жестокую хозяйскую игру и не поехать крышей.

— Дыши ровнее, на дольше хватит, — понаблюдав за его стараниями несколько минут, посоветовала хозяйка. — Хочу посмотреть твой болевой порог. Станет совсем невмоготу — скажешь.

Итак… С чего начать? Ками полюбовалась на натянутую струной рельефную спину и взяла с полки стек. Не будем заморачивать мальчика счётом, вся ночь впереди… А выглядит он что-то не очень уверенно для ориентированной на садистов элитной игрушки. Может, не надо было так сразу подвешивать? Время дать обвыкнуться. Рассказать, что убивать его здесь не будут». Ками криво улыбнулась своим мыслям и тряхнула головой: «Господи, что за заморочки? Может, ещё отвязать и печеньками покормить?» Расслабившись на поглаживания и похлопывания исследующего тело стека, Хьюмо резко выгнулся на первый удар, но промолчал.

И то — хлеб. В целом, с каждой новой красной полосой ему становилось как будто даже лучше. Нет, боль мальчик определённо не любил, в этом хозяйка убедилась. Но взять себя в руки сумел и психовать прекратил. Что не могло не радовать. Если бы Ками нужна была смазливая подстилка, льющая слёзы в игровой комнате, она бы заказала что-то попроще и подешевле.

Разукрасив собственность в багровые тона ровной сеткой от плеч и до мягкого места, женщина сменила инструмент. Казалось бы, ну что такое скакалка… А между прочим, испытуемое тело задёргалось сильней, инстинктивно пытаясь уйти от встречи с жалящей нитью. Недочёт, конечно… Но не будем придираться. Всё-таки: «Стоять смирно», — вначале озвучено не было. А теперь поздновато. Да и обрабатываемая попа совсем не большая, стежки приходится класть совсем близко друг к другу.

— На меня посмотри, — похлопала она по щекам раскрасневшегося невольника. Глаза полуприкрыты, взгляд в одну точку, дыхание хриплое. — Ещё можешь или нет?

Парень, закусив губу, кивнул. Ну, что же…

Пробуя на бёдрах жертвы гибкий каучуковый прут, Ками глянула на часы и удовлетворённо хмыкнула: достойно. Пожалуй, ещё пара взмахов и… Тело на перекладине внезапно обмякло и повисло в крепеже.

***

Хьюмо смутно помнил, как оказался на полу. Вроде и не сильно избили, даже кожу не порвали, но взвинченные продажей нервы, страх облажаться и диета последних нескольких дней ради чёткого рельефа мышц, видимо, сделали своё дело. Хозяйка осталась в комнате, но поднять голову и посмотреть было страшно. Что-то скрипнуло, зашуршало, и меж лопаток прошило холодом, заставляя выгнуться и охнуть в голос. Вся конспирация псу под хвост… но в бесконечный обморок, похоже, не сильно-то и верили. Пакет со льдом медленно двинулся вниз по спине, задерживаясь на особо пострадавших участках, и замер на ягодицах. Это было странно… но неплохо. Ради эстетического удовольствия это действо или из жалости, синяки всё равно будут меньше.

— Нравится? — раздался сверху голос хозяйки.

— Да, госпожа… — Хьюмо постарался вложить в ответ максимум благодарности и даже приподняться, коснуться губами домашних туфель.

— А мне нравится, когда меня слушаются, — вроде ничего необычного, стандартная фраза, но тон пробирал до костей не хуже льда на заднице. — И я не уверена, что получила то, за что заплатила.

— Я могу дольше, — чувствуя, как внутри всё обмирает, вскинулся раб. — Я послушный и… буду стараться!

— Прекрасно, — вздохнула женщина, потянувшись за телефоном. — Но опять не то. Мне нужен партнёр по играм, а не муляж для порки.

— Надо было сказать? — наморщил лоб парень, удивлённо вглядываясь в лицо владелицы. — Что сейчас упаду, да? Но мастер дрессировал, чтобы…

— Мастера здесь нет.

— Госпожа! Я… я глупая сучка, — лихорадочно соображая, вытянулся в позу покорности Хьюмо. — Я всё испортил. Я плохо объясняю… Мне, и правда, лучше работать ртом, так пользы больше…

— Запомнил… и, похоже, обиделся, — тихонько рассмеялась Ками, набирая номер. — Значит, как минимум память хорошая. Ну, давай, скажи мне что-нибудь ещё, только так, чтоб я поверила, — потянула она свою собственность за волосы, отлепляя от ковра.

— Госпожа… Меня первый раз так продали, мне страшно, — сглотнул парень, рассеяно глядя на присевшую вровень с ним женщину. — И ещё я есть хочу…

— Алло, здравствуйте. Как хорошо, что я до вас дозвонилась, — буднично заговорила она в трубку, поднимаясь и отходя к окну. — Да, я на счёт сегодняшнего заказа…

Парень открыл и снова закрыл рот, дёрнувшись, как выброшенная на берег рыба. Хотелось зажмуриться и заткнуть уши.

— Да, ночная доставка за двойную оплату, я помню… Добавьте ещё одну пиццу и что-нибудь на десерт из фруктовой нарезки… да, давайте. Жду… Аллергии на орехи нет? Пиво пьёшь? — обернулась Ками к озадаченно зависшему рабу. — Ладно, считай, что у тебя «зачёт». Сейчас обмывать будем.

***

Закончив гипнотизировать два недоеденных куска пиццы, Хьюмо всё-таки закрыл коробку. Выбросил в мусорное ведро в углу обёртки и одноразовую посуду. А потом аккуратно улёгся животом на выданный для сна матрас. Рассечений на коже нет, но синяки тоже вещь малоприятная. Хотя, если вспомнить «учёбу»…

Мастер вполне доходчиво и наглядно объяснял, что будущие владельцы могут обращаться со своими «сучками» как угодно. Без лишних эмоций ломал и заставлял собирать себя заново, но уже по новому лекалу. Полюбить, ну или хотя бы смириться с неизбежной болью, с чужими руками, которым можно всё. Осознать, что нет пути назад, и выбора нет, и тебя того по сути тоже… Есть только то, что хочет видеть покупатель.

Хьюмо положил подбородок на сложенные руки и задумчиво окинул взглядом свою новую комнату: в одной половине хорошо оборудованная пыточная с той самой перекладиной, на которой уже довелось висеть, в другой — зона отдыха. Подсвеченные луной цепи, плети, зажимы… А стоит только переступить невидимую грань — ковёр, матрас, холодильник, тумбочка. Кто-то из бывших хозяев однажды говорил, что жилище — это отражение внутреннего мира человека. Насколько раб успел понять, к его новой владелице это выражение подходило полностью. Властная, жёсткая, но… на редкость адекватная. То, что хотела, получила и не стала превращать первую же ночь своей игрушки в агонию. Недавний выпускник спецкурса дрессуры мог припомнить множество рассказов «бывалых» о том, как едва дорвавшиеся до безотказного тела хозяева запрещали первые двое суток своей собственности спать, ходить в туалет без разрешения, подниматься с колен или придумывали целые ритуалы выпрашивания пищи. Поэтому в голове сейчас никак не укладывалось, что после такой многообещающей порки и едва не проваленного «зачёта», госпожа закатила настоящий пир! Конечно, Хьюмо слышал про традицию «обмывать» новые, дорогие вещи — машины, квартиры, умную технику… Но вот «обмывать» покупку самого себя довелось впервые.

Прыжок

Лёгкая дрёма вместе с алкогольной эйфорией закончились ближе к рассвету. Небо посерело, а в окнах соседних многоэтажек появились редкие огни.

Раб сполз с матраса и прикусил губу, выпрямляясь и проверяя спину. Больно, но терпимо. Кнутом или ногами бьют гораздо хуже. В холодильнике нашлась коробка яблочного сока, остатки вчерашнего пиршества и лоток с медикаментами — боже, просто вип-набор! Мечта поротой тушки. Собственно, больше всего хотелось пить. После снадобий для сушки тела и красивого рельефа мускулатуры постоянно мучила жажда. А ещё хотелось в душ. У прежних хозяев разрешено было мыться только с утра, до их подъёма, да и нынешняя госпожа, кажется, тоже советовала ванну занимать до её пробуждения.

В тумбочке нашлось полотенце и пахнущий чем-то морским гель для душа. Укрепившись в мысли, что раз этот набор оказался в его комнате, значит воспользоваться им можно, парень высунулся за порог. Тёмный коридор, сонная тишина. До выложенной цветной мозаикой двери он дошёл на цыпочках и, не дыша, а вот внутри можно было немного расслабиться. Подобные помещения в новостройках всегда делали с максимальной шумоизоляцией. Тем более что в такой роскоши данная опция, наверняка, предусматривалась по умолчанию. Насыщенно-лазоревые стены с причудливой сеткой прожилок как у настоящего камня, задекорированная панель для регулировки освещённости, тёплый пол, огромная, фигурная чаша ванны, душевая кабина размером с небольшой шатёр… А ему точно сюда можно?

Тёплые тугие струи успокоили нервы, расслабили тело. Парень не удержался, испробовав несколько гидромассажных режимов, поэкспериментировал с переключением фоновых голограмм и занялся внедрением в анальное отверстие прихваченной из комнаты пробки. Не зря же хозяйка говорила, что опробовать инвентарь всё равно придётся, а судя по количеству и разнообразию соответствующих игрушек, разработкой попки с ним займутся в первую очередь. Так что лучше быть готовым.

— Балуешься, значит…

Хьюмо ещё не успел притормозить ухнувшее в пятки сердце и хоть что-то сделать с водой, а женщина уже шагнула в кабинку голая и по-хозяйски ухватилась рукой за его утреннюю эрекцию.

— Тише, тише… Вопрос самоудовлетворения мы с тобой ещё не обсуждали, поэтому сразу не накажу.

— Госпожа, я не пытался… Я не посмел бы мастурбировать без разрешения! — парень сейчас бы предпочёл тихонечко отползти в уголок и, уже прикрыв все жизненно важные части тела, продолжить объяснения, но чужая ладонь надёжно сжимала его член, а большой палец неторопливо поглаживал набухшую головку. — Простите, что задержался в душе и трогал настройки… — судя по опыту, каяться лучше было сразу и во всём подряд.

— Время оговорено не было — это раз. Пейзажи горные нравятся? Да ради бога, — усмехнулась Ками, мельком оценив выбранный фоном стен скалистый каньон. — А трогать я и сама люблю.

В подтверждение своих слов хозяйка развернула его лицом к стене и потянула на себя разукрашенную красными полосами попку. Дорогая иллюзия: словно и правда, вершина горной кручи, под ногами шаткие камни, обрыв. У парня даже возникло инстинктивное желание схватиться за что-то, когда его ткнули лбом в прозрачный, напоённый рассветными лучами воздух над бездной.

— Держу крепко, не упадёшь.

Ками, смеясь, подбодрила с непривычки взмахнувшую руками игрушку. Увеличила температуру воздуха в кабинке, настроила лёгкий, тёплый дождь. Кожа у малыша после порки, конечно, слишком чувствительная, но как же красиво смотрится стальная пробка с белым стразом между ярких упругих половинок… невозможно не пощупать с пристрастием эту красоту.

Аккуратное колечко мышц плотно обхватывало металлическую шейку расширителя. Размер раб выбрал не большой, видимо, учёба — учёбой, но анальными играми с ним не увлекались. Поэтому и на вращаемый внутри шарик он реагировал вполне заметно и, как показалось Ками, стеснительно.

Хьюмо слегка охнул, когда разбередив попку, госпожа прижалась к нему, обхватив одной рукой за бёдра, а другой принялась поглаживать стоящий колом член.

— Ками-со, вы разрешите? — вопреки приложенным усилиям голос никак не желал звучать почтительно-вежливо как в затверженных правилах, скорее уж жалобно с паническими нотками, ведь если она не позволит…

— А ты попробуй, — хозяйку ситуация, похоже, забавляла. Одна рука держала властно, слегка раскачивая бёдра парня, а вторая настойчиво ласкала, увеличивая темп. — Всё равно ведь когда-то накажут, правда?

Это что за..? Это да или нет?! Или… или что это?! Хьюмо, держась из последних сил, мутным взглядом окинул дно каньона и… отпустил ситуацию. Если б не знать, что обрыв — всего лишь голограмма, то будто, и правда, прыгнул… или столкнули. Шум сердца в ушах, эйфория, невесомость… Мелкий дождик по спине, по ослабшим коленям… и горячий поцелуй в шею, у самого загривка:

— Смелый какой… прямо десантник.

Ками выбралась из душа первой, отправилась на кухню, заварила кофе. По телу блуждали отзвуки недавнего оргазма. Как же хорошо быть женщиной… выспавшейся, удовлетворённой и догадавшейся с вечера прикупить вкусненького к завтраку. Собственно, крупная покупка тоже оказался очень даже ничего: красивое тело, способность к правильной инициативе, гибкость мышления — от всего этого в совокупности она завелась так, что получила разрядку, едва начав игру. Малыш этого, кажется, даже не понял. Пальцы на члене сильно мешали ему воспринимать окружающий мир.

Подняв глаза от чашки, Ками наткнулась на предмет своих размышлений, неуверенно застывший на пороге кухни. Может, всё-таки, ну её, эту одежду? Зачем её покупать? Рассветное солнце так красиво растекается по бархатистой, карамельного цвета коже…

— За наказанием пришёл или за медалью? — Ками блаженно жмурясь, откинулась на спинку стула, сделав маленький глоток обжигающего латте.

— Не знаю, — облизнув пересохшие губы, доверчиво глянул на неё парень. — Я рискнул. Но я всего лишь сучка…

— Ну, уж если на то пошло, то ты вполне себе кобелёк, — рассмеялась Ками. — Мастер Октори, похоже, к старости стал слеповат. — А если серьёзно, запрещать то, что тебе для здоровья надо, я не буду. Понял?

Глаза игрушки удивлённо расширились:

— То есть трогать себя можно? И кончать? И…И вы за это не накажите?

— За это — нет. Если я захочу тебя выпороть, то повод всегда найдётся, — успокоила его владелица. — А сейчас: кофе там, хлеб здесь, паштет в холодильнике, через десять минут жду у двери.

Встреча с миром

Хьюмо не подвёл, собрался быстро, поэтому сидел сейчас в салоне машины, обозревая окрестности, а не лежал кулём в багажнике. Пусть смотрит, запоминает улицы, дорогу… Держать раба в четырёх стенах на цепи крайне недальновидно и непрактично. Прежде чем решиться на покупку, Ками успела поиграть и в арендованные в агентстве, и в одолженные у знакомых игрушки. И пришла к выводу, что контроль — это, конечно, хорошо, но главное — не перестараться. Иначе вместо партнёра для пикантного секса можно получить бессловесную зверюшку с непреходящим нервным тиком, а на зоофилию Ками не тянуло.

Припарковав машину возле мерцающего голографической рекламой торгового центра, она заглушила мотор и обернулась к притихшему парню:

— Вылезай, приехали.

На данном этапе особой радости от соприкосновения с большим миром у раба не возникло. Да, головой крутил, когда стеклянные двери разъехались в стороны, и с ещё сонной улицы они оказались в шумном калейдоскопе ярких красок и движущихся лестниц. Пока добирались до нужной секции с одеждой, Хьюмо рассматривал витрины, читал надписи, иногда залипал на проецируемые на центральный экран кадры из фильмов и навязчивые песенки, но выглядел он при этом скорее задумчивым, чем удивлённым или растерянным.

— Бывал раньше в таких местах?

Парень открыл рот, набрал воздуха, а потом как-то сдулся и пожал плечами.

— Ладно, потом разберёмся, — отмахнулась Ками. — Вот здесь неплохой ассортимент, — потянула она в один из магазинчиков на этаже. — Выбери себе что-нибудь для дома и на выход. А я пока по своим делам. Давай в темпе, через двадцать минут вернусь.

Хьюмо снова кивнул, сделал шаг вглубь зала и оглянулся:

— Госпожа, а одежда должна быть… такой? — слегка смущаясь под любопытными взглядами продавщиц, указал он в сторону манекенов, облачённых в нейлоновые тряпочки.

— Ультрамодная коллекция, — торопливо закивала девочка-консультант, — всё для услады взора владельца. Хотите, мы подберём вашему рабу вещи по фигуре и… другим параметрам? — улыбчиво защебетала она, обращаясь к явно выгодной клиентке и активизируя виртуальный каталог.

В воздухе замелькали мускулистые торсы, затянутые в стальную сетку, полупрозрачные шорты с фиксацией гениталий, кожаные комбинезоны и различные варианты многофункциональных обвязок.

— Одежду для секса я выберу тебе потом. Сама, — поморщилась Ками, игнорируя вылезшую на передний план сотрудницу и ловя осторожный взгляд своей игрушки. — А ты найди что-нибудь поудобнее и потеплее латексных трусов.

Странная хозяйка, странное утро… Хьюмо всё ещё пытался как-то осмыслить свою новую жизнь, неторопливо шагая по центральной улице в сторону дома. Мятного цвета футболка — свободная и лёгкая, бежевые брюки, белые кроссовки, кепка того же цвета, холщёвый рюкзак… Она, и правда, всё это одобрила и купила? И отпустила на улицу одного? Необъяснимо, но факт. Сразу из торгового центра Ками-со поехала на работу, а ему предложила выбор: отправиться обратно на такси или… пройтись пешком по навигатору. Чёрт его знает, как нужно было ответить в такой ситуации, но Хьюмо выбрал второе. И получил на руку браслет с функцией дозвона до хозяйки и массой полезных бонусов. Теперь можно было, сколько влезет, наблюдать суету вокруг, вдыхать полной грудью прохладный сыроватый воздух, щуриться на застрявшее между высотками розоватое солнце…

Градус эйфории сбивала разве что ноющая спина и стальной шарик, вынимать который приказа не было. Хотя… чего уж там, раб ждал, что «игра» начнётся прямо в магазине, и собственно был готов… ко всему. Как бы там ни было, Ками-со властная. И она вполне могла показать эту власть. Ползать, просить, выполнять команды — базовые функции живой игрушки. И начала спектакля ждал не только тот, кому деваться было некуда, но и хорошенькие девчушки из отдела с одеждой, и неспешно выбирающая пляжные костюмы пожилая пара, и охранник при входе. Украдкой, исподволь, старательно отводя глаза… Но с неизменным интересом.

Возле самого дома парень свернул направо, под арку в сторону маленького, уютного ресторанчика. Открытая веранда с круглыми столиками, белые скатерти, живые цветы… Внутри посетителей было немного: двое пили кофе, неспешно болтая, девушка в офисной блузке что-то, хмурясь, читала в планшете, и не глядя ковыряла десерт. Явно хорошо погулявший вчера мужичок, клевал носом над омлетом.

— Здравствуйте, — глотнув воздуха, как пловец перед нырком, бодро начал Хьюмо, добравшись до скучающего возле стойки официанта. — Я хотел бы сделать заказ на вечер…

Официант — молодой парень с россыпью веснушек и слегка оттопыренными ушами, смерил гостя взглядом и хмыкнул, вновь занявшись пересчитыванием папок меню.

— Я не для себя, я… мне хозяйка поручила, — непроизвольно протягивая руку к своему ошейнику, поправился раб. — Ками Мортир, она постоянный клиент. Вот здесь список блюд…

Пока он доставал из рюкзака листок бумаги с письменами владелицы, официант уже ушёл, оставив Хьюмо как идиота стоять с протянутой рукой под любопытными взглядами зала. Мальчикам для битья, конечно, на свободных обижаться не положено и уж тем более злиться, но раз уж он тут по приказу хозяйки…

— Здравствуйте, — зайдя вслед за официантом, настойчиво представился всей кухне парень. — Я…

— Ещё один воздыхатель госпожи Мортир, — продолжил за него веснушчатый официант.

Среди работающих поваров послышались смешки.

— Вот ведь, как проследят, откуда она еду берёт, так начинается, — неодобрительно вздохнул широкоплечий лысый детина, орудуя разделочным ножом. — Молодой человек, перехватить заказ — это не лучший способ знакомства. До вас такие умники уже были…

— Один курьером назвался, — пробуя что-то из нарезки, вспомнила дама у плиты.

— Ещё коллеги по работе, — обозначила кавычки пальцами её помощница.

— Лжезнакомые, одноклассники, которых она в глаза не видела.

— А этот, прикиньте, под личного раба косит, — скривился официант. — Даже на шею муляж нацепил.

— Точно! — приглядевшись, развеселилась кареглазая девчонка, откладывая в сторону не дочищенную картофелину и резво устремляясь в сторону застывшего на пороге парня. — Я в магазине приколов похожие штуки видела. Если муляж пробуешь открыть, то он начинает забавно ругаться, а настоящий рабский ошейник в таком случае… Ай!

Юная испытательница взвизгнула и, отдёрнув руку от чёрной полоски кожи, шарахнулась в сторону.

— Настоящий бьёт током, — с трудом держась за стенку и, наконец, сумев расцепить сведённые в конвульсии зубы, просветил Хьюмо.

Через минуту потрясённого молчания заказ всё-таки приняли, а когда раб вечером пришёл его забирать, то даже сумбурно извинились… Хьюмо не обольщался, что перед ним. Наверняка администрация пыталась загладить неприятный инцидент перед постоянной клиенткой и по совместительству его госпожой. Ками-со, похоже, имела репутацию женщины обеспеченной и экстравагантной, но столь дорогой покупки как разумная собственность от неё никто не ожидал. Среднестатистическому свободному гражданину, гораздо выгоднее было пару раз в неделю при необходимости посетить легальный бордель с широким ассортиментом живых игрушек, ну или оформить аренду. Приобретение полных прав на раба — это скорее заявка на статус или… тревожный маячок. Думать об этом парню не хотелось, но чего только не наслушаешься в предпродажном отсеке… Один потрёпанный жизнью бывший игрок довольно убедительно рассуждал о том, что средний класс покупает «игрушки» только тогда, когда их перестают одалживать… в связи с неадекватностью или излишней кровожадностью свободного гражданина. Хьюмо крутил эту мысль в голове и так и сяк. Представить Ками-со в роли оголтелого маньяка никак не получалось, но… один день — пожалуй, слишком короткий срок для серьёзных умозаключений.

Ужин с продолжением

— Ну, скажи, скажи мне… да? — заговорщическим шепотом затараторила миловидная брюнетка, подхватывая сумку и устремляясь вслед за Ками вниз по лестнице.

— Что «да»? — пряча усмешку в уголках губ, подзадорила Ками до жути любопытную подругу.

— Ты это сделала? Ты купила раба от мастера Октори? — с замиранием сердца выдохнула Зайяра.

— Давай потише, всей конторе об этом знать не обязательно, — понизив голос, попросила состоявшаяся рабовладелица, минуя проходную и прощаясь с последними коллегами.

— Обалдеть, — выдохнула девушка, подхватывая Ками под руку. — Вот ты везучая… И на работе мужики липнут, и собственная игрушка дома ждёт…

Как коллега и как компаньон для похода в кино, посиделок в кафе и антистрессового шопинга выпускница Орфского университета, младший менеджер Зайяра Хим была очень даже ничего. Поэтому госпожа Мортир не стала портить настроение ни себе, ни восторженной девушке объясняя, что настойчивое внимание не всегда бывает в радость, а кругленькая сумма, которую пришлось выплатить великому своднику, совсем не результат везения.

— И как он?

— Мастер Октори? Вполне мил, но годы, знаешь ли, берут своё, — с притворным сожалением вздохнула женщина.

— Ну, Ками, ну перестань, — застонала брюнетка, заходя вместе с ней на парковку. — Парень — красавчик, да? А правда, что после дрессуры они от боли балдеют? И сами подставляются? И всегда готовы? Ну, ты понимаешь меня… — смутившись, покраснела Зайяра.

— Понимаю, — усмехнулась Ками, открывая дверцу своей машины. — И как раз сейчас поеду проверять.

Любопытство все-таки великая вещь. Насколько Ками знала неугомонную госпожу Хим, та имела вполне себе романтические представления о плотской любви, а при виде мыши, раздавленной в мышеловке полдня пила успокоительные. И всё же… Да, похоже, скоро сплетен прибавится. Это только вопрос времени. Впрочем, мысли о работе надо оставлять за дверью, иначе не получится насладиться вечером.

Стоило только переступить порог квартиры и присесть на пуфик в прихожей, сбрасывая туфли, как её новое приобретение материализовалось рядом — одетое, причесанное и готовое услужить.

— Ну-ка, покрутись, — улыбнулась Ками, оценив рвение и ту тщательность, с которой ей начистили обувь.

Парень оставил в покое ноги госпожи и, расторопно поднявшись, сделал поворот вокруг своей оси. Домашнюю одежду Ками оплачивала не глядя, поэтому сейчас довольно любопытно было рассмотреть его выбор. Видимо, с учетом маркости и будущих не отстирываемых пятен крови раб остановился на темно-серых штанах, мягких, с широкой резинкой и стального цвета футболке.

— Так можно? — убрал он ладонь с груди, открывая хозяйскому взору логотип популярной рок-группы.

— Фанат? Музыку любишь? — усмехнулась Ками.

— Просто картинка понравилась, — неловко признался Хьюмо, кажется, всё ещё ожидая, что слишком фривольную тряпку потребуют немедленно выбросить.

— Хочешь — носи, — пожала плечами Ками. — Ужин забрал?

На кухне ждал накрытый стол. Хьюмо бегло осмотрел всё ли так и подвинул стул для госпожи, застыв за спинкой.

— Сам-то ел? — поинтересовалась Ками, ожидая, пока парень нарежет мясо и распакует укутанный в фольгу гарнир.

— Да, спасибо. Я помню, что вы разрешили, — закивал Хьюмо. Своим правом брать еду с хозяйского стола он воспользовался ещё пару часов назад, чтоб не отвлекаться и достойно прислуживать во время ужина. — Ещё салата? Лимонный соус?

— Давай, — Ками спрятала улыбку и честно принялась за еду.

Обычно ужины у неё проходили попроще. Вышколенный официант, который реагирует на каждый твой взгляд — это, конечно, удобно, но немного не по себе. Хотя, возможно, скоро она привыкнет…

Убрав остатки еды в холодильник и сложив тарелки в посудомойку, Хьюмо вопросительно взглянул на хозяйку, ожидая дальнейших распоряжений.

— Полчаса личного времени, потом в свою комнату на кушетку попой кверху, — дала указание Ками, поднимаясь из-за стола. — Я думаю, ты знаешь, как подготовиться.

Парень побледнел, но кивнул. Ками не сомневалась, что процедура для него не нова и разобраться с промывочными грушами раб сумеет. Значит, можно немного поваляться перед телевизором и сделать пару звонков, чтобы, наконец, закончить сегодня с обязанностями и перейти к удовольствиям.

Впрочем, мальчик предвкушение игры явно не разделял. Возился на кухне долго и беспорядочно: что-то протирал, переставлял… Хотя делать это было не обязательно, и уж тем более прямо сейчас. Потом почти бегом скрылся в ванной и юркнул в комнату, из которой больше не доносилось ни звука. Первое, что увидела хозяйка, зайдя следом, так это красивую полосатую спину и такой же расцветки попку, чуть приподнятую мягким валиком. К счастью, вытянувшееся в струнку тело всё же дышало.

— Малыш, а может, мне всё-таки тебя наказать? — поинтересовалась Ками.

— Вам не понравился ужин? Или вы из-за ресторана… — нервно сглотнув, просипел раб, дёрнувшись, чтоб поднять голову. — Вам позвонили? Я слишком непочтительно разговаривал со свободными…

— Понятия не имею о чём ты, — оборвала его Ками, снова ткнув лбом в кожаную обивку. — И мне дела нет до чьих-то там жалоб. Но вот то, что тебя сейчас трясет, как осиновый лист… Чёрт бы побрал вашу рекламу!

— Простите, я сейчас… сейчас, — парень вдохнул, выдохнул, стиснул руками края кушетки и… действительно перестал дрожать.

Только вот мышцы стали каменными, и перед хозяйкой вместо разумной собственности лежало лишь рефлекторно сжавшееся тело.

Ками хмыкнула и, взяв с полки стек, хлопнула по судорожно сжатым пальцам.

— Руки за спину. Ближе… Вставай.

Хьюмо привычно подчинялся, но, что происходит, соображал плохо. Приказ подготовиться к траху, лечь, ждать… Не дрожать. Потом стек, наручники и прогулка по коридору. Ванная комната. Вода стремительно заполняющая огромную каменную чашу… Поначалу, ещё не до конца выйдя из спасительного транса, парень взирал на эти мероприятия равнодушно. Ровно до той поры, пока не включил голову и не «пересмотрел» заново последние двадцать минут хозяйской игры, которые он… похоже, испортил. Испорченная игра превращается в наказание… Стоя на краю купальни и глядя, как владелица настраивает краны, Хьюмо с кристальной ясностью осознал, какой же он дурак. Там в комнате его всего лишь хотели трахнуть, пусть жёстко, но всё же как «хорошего мальчика». А теперь будут топить как штрафника. Как дебила, который не сумел справиться с нервами и забыл всё-то, что ему вчера говорили.

Вопросы

— Залезай, — насмешливо кинула хозяйка, разглядывая свою собственность, откинувшись на бортик купели. — Сейчас будем разбираться…

Шаг вниз и ноги обволокло теплом, водная гладь сомкнулась на бёдрах.

— На колени.

Хьюмо понятливо кивнул, начиная опускаться и стараясь поглубже вдохнуть. Страшно, но… хозяйка в своём праве, да и не утопит она совсем. Так только — жизни поучит и память освежит.

— Ко мне на колени, — женские пальцы обвили ошейник и потянули в сторону. — Давай, давай, вот так, расслабься. Тебе же нравилось в воде? И страшного ничего не будет.

— Правда? — Хьюмо прикусил губу. Вопрос из разряда идиотских, но как-то само сорвалось…

— Чего ты боишься, малыш? — одна рука неторопливо обводила мышцы его предплечья, другая удерживала за талию. — Боли? Но ты хорошо её переносишь. Наказания? Так рано или поздно оно неизбежно.

— Беспомощности, — сформулировав, выдохнул парень. Врать госпоже нельзя, да и она всё равно поймёт. — Я не могу сопротивляться…

— Даже так? — удивлённо хмыкнуло у него над ухом. — Интересно…

Ками перехватила мальчика поудобнее и не отказала себе в удовольствии потискать такое красивое, податливое тело.

— Сопротивляться я тебе действительно не дам, но, если будет совсем невмоготу, надо мне об этом сказать. Ты помнишь? — тихонько шепнула она ему на ухо, вызывая волну дрожи.

— И вы остановитесь?

— Я дам тебе передышку…

Не совсем то, что она заказывала, но прилежный, на ласку отзывчивый и голос… Держа в руках содрогающееся в оргазме тело, Ками чувствовала себя маньяком-мазохистом. В голове стоял туман, тормоза отказывали, и очень хотелось усугубить… чтоб эти стоны перешли в крики, дрожь стала агонией, а красиво очерченный ротик с мольбой шептал её имя. Но… рано пугать. Да и сегодня она обещала… Значит, пора заканчивать мучать его попку, выключать вибратор и снимать зажимы с сосков.

— Ками-со… — раб смотрел, как она освобождает его тело от игрушек расфокусировано-ошалевшим взглядом и, кажется, пытался сформулировать что-то искренне благодарное. — Я а-а-а… — всхлипнул он, когда хозяйка, сняв зажим, не удержалась и слегка прикусила темную горошинку.

— Ты сегодня молодец, — похвалила Ками, разжимая второй крокодильчик и прихватывая пальцами пострадавшее место. — Сейчас сниму с тебя наручники, ты приберёшься и придёшь в спальню.

Забавный, забавный малыш… Ками налила себе воды из высокого кувшина, с трудом гася излишнее возбуждение. Интересно, что у него было в прошлом? Бывший свободный без права амнистии, без родных… Каким он был до всего этого? После двух лет бытового рабства и шести месяцев дрессуры под секс-игрушку сказать сложно, но, если брать оставшиеся контуры, Хьюмо — тихий мальчик. Возможно студент-отличник на бюджетном месте или перспективный заочник. Довольно закрытый, чуть что наглухо ныряющий в свою раковину. Он, наверное, и в страшном кошмаре представить не мог, что с него эту раковину срежут по живому и кинут под ноги таким любителям безропотных тушек, как она.

— Госпожа, я всё, — робко потоптавшись на пороге, обозначил своё присутствие Хьюмо.

— А я нет, — усмехнулась Ками, мысленно проигрывая в голове то, что сделала бы сейчас с этим скромняшкой. — Иди ко мне, ложись.

Опрокинув раба на спину, хозяйка сняла с себя полотенце и села верхом. Какие вкусные, мягкие губы… и какие круглые, обалдевшие глаза. Ками довольно улыбнулась и тихонько хлопнула парня по щеке, приводя в чувство.

— Малыш, а работать, кто будет?

Глаза сделались ещё больше, и парень стал неумело, но старательно отвечать. А еще через пять минут нехитрой ласки шевелиться начали не только губы. Затягивать с прелюдией Ками не собиралась. Нужно было получить разрядку, пока мозги окончательно не замкнуло. К счастью, проблем с эрекцией у мальчика не наблюдалось, пары движений хватило, чтобы её тряхнуло от простенького, но весьма сытного оргазма.

— Далеко собрался?

Хьюмо замер, не закончив движение, едва перекатившись на край кровати.

— Я думал, уже всё, — растерянно поднял он глаза на хозяйку. — Вы отдыхать собрались…

— Малыш, во-первых, «всё» будет, когда я скажу, — поправила его Ками, накидывая халат и направляясь к двери. — А во-вторых, вряд ли красиво лежащий мальчик помешает моему отдыху.

Оставшись один, Хьюмо сел на кровати, не решаясь спустить ноги на пол, и украдкой огляделся: комната чуть меньше ванной, но с неизменной дизайнерской отделкой. Двухцветные стены, ниши с вазами, из которых торчали причудливые ветки, автоматические жалюзи на окнах, на полу покрытие из вспененного материала — мягкое и упругое одновременно. «Эффект мокрого песка», — всплыло в голове. Релакс, массаж — по такому приятно ходить босиком. Ну, и, наверное, стоять на коленях. С этим можно было себя поздравить. Потому как, если хозяйка решила дополнить интерьер его зафиксированной тушкой, то ночь предстоит длинная.

Хозяйка вернулась через пару минут, но в руках у неё вместо средств экзекуции был поднос с мини-бутербродами.

— Лопай, мне только оставь.

Поднос приземлился рядом с рабом на кровати, а Ками занялась настройкой экрана.

— Давай, малыш, заказывай музыку. Что будем смотреть: комедию, ужасы, боевик..? Что тебе раньше нравилось?

— Я не помню, — опустил голову Хьюмо. — Там в документах есть, я в аварию попал.

— ДТП с жертвами, с отягчающими, с амнезией, — кивнула Ками. Конечно, она читала выписку из его дела, но там сухие факты. — И… что? Совсем ничего из прошлой жизни не всплывает?

Парень задумался, а потом пожал плечами.

— Я помню, как в тюремном госпитале очнулся под капельницей, в бинтах. Врач сказал, что я под наркотой врезался в остановку, десять человек погибло. Сказал, что суд уже был, и теперь я раб.

— Так значит, ты у нас лихач и гуляка? — подняла бровь Ками, сама выбирая и запуская фильм.

Хьюмо снова пожал плечами:

— Выходит, что так.

Представить мальчика в образе отвязного мажора было сложно, но всякое бывает. Может, даже к лучшему, что он ничего не помнит. Меньше истерик, легче обработка.

— А чего стеснительный такой? — устроилась она на подушках и поманила Хьюмо поближе. — Ты, считай, второй раз родился… И сразу рабом.

— Я не стесняюсь, — парень покраснел и убрал руки, которые так и норовили невзначай прикрыть мужское достоинство.

— А так? — толкнула он его на бок и шлепнула по мягкому месту. — Ясно, — секунду назад податливое тело тут же напряглось изамерло. — Больно, что ли? Так я вроде аккуратно. Или… Стыдно? — дошло до Ками, глядя на горящие уши и пунцовую шею. — Нет, малыш, так дело не пойдёт. Придется с этим что-то делать.

Доброе утро

Остаток вечера прошёл спокойно, хоть и странно. Фильм, бутерброды, руки госпожи на его талии, вопросы… Раб должен отвечать кратко и по существу, но так не всегда получалось, и Ками-со слушала, не ругала, не била по губам. Ей интересна предыстория игрушки? Зачем?

Тем более что вспоминать-то особо и нечего. После госпиталя был аукцион, с которого он уехал в загородный дом к одной молодой, но обеспеченной семейной паре. Да, нужно было кланяться, встречая хозяев, обращаться «господин» и «госпожа», но в остальном — свой угол, понятные обязанности по уходу за территорией и вполне сносное обращение. Так можно было бы прожить долго… Встретить старость с обязанностями садовника-дворецкого и перейти по наследству детям хозяев. Если бы крепкий с виду брак вдруг не треснул по швам, и прежние супруги не стали активно делить имущество. Хьюмо они поделить не смогли, из чистого упрямства никто не хотел уступать. Поэтому молоденького раба решили продать и желательно подороже… Кому из хозяев попалась на глаза реклама дрессированных секс-игрушек,? Уже не важно. Главное, что Хьюмо попал к настоящему мастеру по ломке тел и душ, где из него сделали покорную и страшно боящуюся наказаний сучку. За постоянной предпродажной муштрой думать о прошлом и будущем было некогда. А потом просто страшно. Мастер Октори учил, что «сучки» должны жить одним днём. Следующий для них может и не наступить. Секс-игрушки, хоть и стоят дорого, долго не живут. Как бы разумен и аккуратен не был владелец, ежедневные болевые практики сажают сердце, переломы и внутренние травмы с каждым годом заживают всё хуже, а если прибавить к этому практики по контролю дыхания, выгул до туалета как у собачки по часам, диеты и статистику несчастных случаев, когда хозяин, может и не хотел, но так получилось…

Сейчас об этом думать тоже не хотелось. Мягкая кровать, подушка, Ками-со подгребла его под себя и во сне мерно дышит в затылок. К себе она раба так и не отпустила, объявив, что за вечер ещё не наигралась вдоволь и прямо с утра начнёт.

Хьюмо проснулся давно, но шевелиться не смел, наблюдая лишь, как в окно белесой дымкой лезет рассвет, и всё чётче в спальне проступают контуры предметов. Когда сюжет на самой мелкой картине можно было уже разобрать, не напрягая зрение, хозяйская рука ожила и медленно огладила его спину. Потом его потянули за плечи, переворачивая на спину.

— С добрым утром, малыш, — хозяйка, приподнявшись на локтях, смотрела на него с видом сытой, игривой кошки. — Чтобы нам такого учудить? Впрочем, успеется… — её палец, скользнув по губам раба, продолжил путь вниз под одеяло. Ладонь мягко обхватила член и начала не спешно массировать мошонку.

— Давай, малыш, ты сверху. А я хочу ещё поваляться.

Хозяйка откинулась на подушки, дожидаясь, пока парень сообразит, что от него требуется и выберется из-под одеяла.

— Карт-бланш, — прикрыла она глаза. — Сделай мне приятно.

Первое, несмелое касание Ками почувствовала справа, чуть пониже ключицы. Мягкие, тёплые губы прижались к коже, ладонь невесомо погладила грудь. Женщина не торопила, давая возможность осмотреть себя, поиграть с тактильными ощущениями. Пусть гладит, целует, греет дыханием… В конце концов, если тренировали его как “сучку”, а бывших подружек он не помнит, то женское тело для него в новинку.

— Ками-со, вы очень красивая…

“Вот, поди ж ты! Ещё и комплементы делать умеет”, - Ками улыбнулась своим мыслям, пытаясь поймать фальшь в речи наложника. Было бы понятно и даже не зазорно, если бы мальчик просто хотел ей угодить… Но, похоже, Хьюмо в школе театральный кружок прогуливал, а формы хозяйки ему, и правда, нравились.

Грудь, живот, бёдра… Мальчик не торопился, уделяя внимание каждому сантиметру её кожи. Было на самом деле приятно. Поэтому Ками рассудила, что, если до главного дело так и не дойдёт, то ей хотя бы сделают массаж. Самый качественный в её жизни массаж передней части тела. Стоило только вздохнуть и смириться с излишней скромностью своей “постельной грелки”, как язык Хьюмо совсем не целомудренно нырнул ей между ног, лаская и дразня и без того возбуждённое лоно.

— Ах ты..! Умничка, — выдохнула Ками, наслаждаясь мягкими, быстрыми прикосновениями. — Давай, уже можно…

Не разбирая, понял её Хьюмо или нет, хозяйка потянула раба наверх, а потом направила стоящий колом член туда, где его давно ждали.

“Очень удачный размер”, - пронеслось у неё в голове за пару секунд до того, как волна удовольствия накрыла с головой. Придержав парня за поясницу, Ками ещё пару минут наслаждалась блуждающими по телу отголосками оргазма, ощущая внутри себя пульсирующий, требующий разрядки член. И только когда настроение стало по настоящему хорошим, а поскуливания раба особенно жалобными, хозяйка милостиво отпустила взмокшее тело.

— Госпожа, можно мне в душ? — зажав в кулаке, стремящуюся просочиться сквозь пальцы белую жидкость и не находя салфеток, поднял испуганные глаза Хьюмо.

— Топай, — блаженно потянулась Ками. — Будешь долго плескаться, я приду и… Ну, ты понял, да?

Конечно, он понял. Ускоренно отмываясь под жёсткими струями воды, Хьюмо жмурился и мотал головой, стараясь прийти в себя. Надо было срочно остудить голову, успокоиться, собраться… Иначе придёт хозяйка и ещё раз трахнет. По-другому. В зад. Хотя… кажется, это он уже способен пережить. Воспоминание о недавнем приключении в душе вызвало прилив крови вот только совсем не к щекам. Хьюмо чертыхнулся, ещё больше понижая температуру воды, и с опаской прислушиваясь к звукам снаружи кабинки. Если он хоть в чём-то понял владелицу, то вот за это «безобразие» Ками-со может и не накажет, но повеселится от души, а заодно точно придумает что-нибудь «интересное».

На кухонном столе ждали две чашки.

— Садись, — хозяйка усмехнулась, рассматривая его наспех натянутую одежду и мокрый ёжик волос. — Всё, что на столе можно брать. Завтра сходишь в магазин, пополнишь запасы.

Особого приглашения Хьюмо не требовалось. Есть хотелось зверски: яйца, бекон, хлеб, масло, сыр, кофе… Конечно, Ками-со не сама готовила, но она достала, разогрела и посадила рядом с собой.

— Малыш, ты бывал в борделях?

Кусок булки камнем встал поперёк горла, а кофе брызнул из ноздрей.

— Я так понимаю, что нет, но наслышан, — констатировала хозяйка, наблюдая бурную реакцию и согнувшие парня пополам кашлевые спазмы.

Хьюмо, позеленев, кивнул.

— А съездить хочешь?

— Ками-со! — гася истерические нотки в голосе, раб сполз на пол и ткнулся лбом в мягкие, домашние туфли. — Я больше не буду зажиматься! Простите, если расстроил!

— Так, давай поконкретнее, что ты слышал? — нахмурилась женщина.

— Туда отдают непослушных, — с трудом выдавил из себя Хьюмо. — На время или на совсем… Чтоб проучить или разработать.

— У домов терпимости госконтракт. Материал туда идёт только с определенным набором статей и, скажем так, с выраженными склонностями.

— То есть… — парень поднял голову и недоверчиво покосился на хозяйку.

— С улицы туда не берут. Остальное — страшные сказки от любимого мастера, — заключила Ками. — Про зоны отдыха и спортивные секции при таких заведениях, я так понимаю, господин Октори не упоминал?

Хьюмо помотал головой, всё ещё переваривая услышанное.

— У меня сегодня выходной и танцевальный класс, — продолжила хозяйка, ногой подталкивая парня к месту на стуле. — Будешь один дома киснуть или в спортзал тебя закинуть?

Век живи — век учись

Огромное бежево-красное здание в стиле авангарда с огороженной территорией, высокими воротами и паспортным контролем на въезде вызывало у Хьюмо смесь нервной дрожи и любопытства. До сегодняшнего утра, он искренне считал, что сделает всё, лишь бы хозяин однажды не привёз его к этим дверям. А теперь приехал добровольно, только потому, что Ками-со сказала, что это не страшно…

— Ну что, вылезай, — хозяйка заглушила мотор и обернулась к нему.

Хьюмо сглотнул и честно попытался нажать нужную кнопку на двери, но влажные, подрагивающие пальцы категорически не нравились чуткой электронике. Система пищала и просила повторить попытку.

— Ты чего распсиховался-то? — удивлённо подняла брови Ками. — Вдруг вспомнил, что физкультуру не любишь?

— Я, нет… Я… просто всегда думал, что так ад выглядит, — вытирая ладони, кривовато улыбнулся парень.

— Для кого-то, вполне возможно, — подумав, согласилась Ками, выпуская раба на улицу. — Но ты в геенну огненную спустился разве что руки погреть. А у меня абонемент на год остался…

Высокое крыльцо, тяжёлые двери. Хьюмо шёл на шаг впереди, чтоб открыть, подержать, услужить. Вторую руку оттягивали две среднего размера спортивные сумки — одна с его одеждой, другая с хозяйской. На первом этаже оказалось неожиданно много народа для утра понедельника и также шумно и оживлённо, как в торговом центре. Собственно, и процессы здесь шли те же самые: выбор, оплата, примерка… Только товар был несколько иным.

— Ками-со, а если… меня перепутают?

Хьюмо примерно понял, что, где находится по этажам, куда идти и когда возвращаться, но то, что его сейчас здесь бросят одного почти на два часа, вызывало нехорошие предчувствия.

— Переход в корпус для удовольствий с шестого этажа, а тебе выше третьего вообще ничего не надо — это раз. Проституток здесь не ловят, а заказывают через каталог — это два, — загнула ещё один палец хозяйка. — А в третьих… Эй, рыжик, притормози, — ухватила она за пояс штанов, пробегающего мимо парня. — Повернись.

— Госпожа, извините, но я уже заказан. Мой номер в каталоге…

— Малыш, я тебе верю. Татуировку покажи и лети дальше.

Парень повернулся, демонстрируя спину и сложную геометрическую вязь под лопаткой.

— Понял? — обернулась к своей собственности Ками, забирая сумку. — У тебя такой нет, зато есть средство связи и язык, чтоб это объяснить.

Спортзал для рабов — личных и бордельных — располагался на втором этаже. Раздевалка, душ и неплохой набор тренажеров. У мастера Октори тоже было нечто подобное. Завидным телом Хьюмо, видимо, в свободной жизни не обладал, поэтому заниматься пришлось много и часто. Сводник выставлял на продажу только достойных «сучек». Впрочем, качать железо ему тогда нравилось. Отвлекало. Теперь надо было войти в привычную колею.

— Какой ошейник навороченный, коммуникационный браслет… — со знанием дела присвистнул брюнет с соседней беговой дорожки. — Жёстко имеют за такую роскошь?

Хьюмо сбавил темп и задрал футболку, показывая спину.

— А у вас тут как? Жить можно или… — осторожно поинтересовался он у неожиданно дружелюбного аборигена.

— Жить везде можно, — усмехнулся черноглазый. — Но как именно давай я тебе показывать не буду, неохота штаны снимать.

Пока набирали темп, молчали. Бег, гантели, пресс… Вряд ли Ками-со понравится, если кубиков на его животе станет меньше, а при такой кормежке отрабатывать придется до седьмого пота. Но, тягая железо, Хьюмо не забывал и головой вертеть. Таких как он в зале было немного. Держались личные рабы особняком, занимались своим делом и с разговорами ни к кому не лезли. Бордельные переругивались, шумели, что-то обсуждали, и в целом, было ясно, что зал для них больше комната отдыха, чем спортплощадка.

— Слушай, а правда, что сюда только после тестов берут, не всех подряд? — может, с такими вопросами лезть и не стоило, но черноглазый с нахальной улыбкой и похабной татуировкой на плече почему-то вызывал доверие.

— А чего, думаешь, тебя пропустили, к нам хочешь податься? — прохрипел брюнет, опуская штангу.

— Нет, я просто… — замялся Хьюмо, — понять хочу.

— Да ладно, не тушуйся, — снизошел до ответа новый знакомый, с кривоватой улыбкой вновь берясь за снаряд. — Психологам, конечно, виднее… И парень я широких взглядов, — выдохнул он, делая паузу между жимами, — но о карьере проститутки точно не мечтал.

— Эй, Роук, новенького окучиваешь? Понравился? — загоготали в углу.

— Давно секса не было? — подхватили со скамейки.

— Целый час! — вылезая из-под штанги, показал шутникам средний палец черноглазый. — Как бы от спермотоксикоза ласты не склеить. Ну что, я в душ, — сгреб он полотенце и, сделав пару шагов, обернулся к Хьюмо. — Присоединяйся, если не боишься.

— А чего мне бояться? — поинтересовался парень, растягивая натруженные мышцы.

— А хрен вас, домашних, знает, — пожал плечами Роук. — Чего вы от нас шарахаетесь.

Чистый, переодетый и отдохнувший Хьюмо стоял в фойе, ожидая хозяйку. Зал для танцев располагался в другом крыле того же здания, и, наблюдая за центральной парадной лестницей, пропустить её он не мог. Госпожа Мортир вернулась в бодром расположении духа, с пристрастием поинтересовалась не покусали ли её собственность аборигены и повела в местный аналог кафе. Кислородный коктейль с какими-то травками и витаминным порошком приятно пощипывал язык, тело после правильной нагрузки было легким, и парень ловил себя на мысли, что начинает забывать, где находится.

— Антураж нравится? — Ками проследила за взглядами, которыми её собственность одаривала роспись стен и окна из цветной мозаики. — Ярко, позитивно, загадочно — как на старых улочках Шерры. Правда, у них там обычно потолки ниже и грязи больше, но кофе… М-м-м, — блаженно зажмурилась она, облизнув губы.

— Вы там были? — вскинул голову невольник. — В Шерре? В закрытом городе?

— И в Шерре, и в Горцуме, и в Анабыле, — блеснув глазами, откинулась на спинку стула хозяйка. — Я переводчик, меня много куда зовут.

— Вы будете часто уезжать? — крутя в руках высокий бокал с соломинкой, поинтересовался Хьюмо. — А… а я?

— Ну, куда тебя пристроить на это время я найду, — не видя проблемы, пожала плечами Ками. — Передержка, знакомые… а будешь хорошим мальчиком останешься в квартире один, с неограниченным лимитом на выход в город и карманными деньгами. Здорово целую неделю без хозяйки?

Парень невнятно кивнул, но, судя по лицу, надеялся он на нечто другое. На что? На то, что она будет брать его с собой в командировки? Таскать за собой постельного раба совершенно точно в планы не входило. Во время работы голова занята другим, а развлекаться лучше дома и с комфортом.

— Хочешь посмотреть Шерру? — что-то прикинув, хитро прищурилась Ками. — Пойдём.

Сказки бывают разными

Хьюмо, конечно, пошел, но до последнего не мог понять, как закрытый город из сказок может быть связан с блоком для игр. Поднявшись на небезопасный шестой этаж и миновав пару коридоров, они уперлись в комнатку со странно мерцающими серебристыми стенами и длинным списком предупреждений при входе: ограничение по времени нахождения, по здоровью, первые признаки передозировки…

— Уколов не будет, — успокоила его хозяйка, извлекая из ящичка при входе нечто похожее на миниатюрный наушник. Передозировка здесь может быть только виртуальной реальностью, если хозяин слишком долго и, скажем так, не деликатно имеет чужой мозг. В этой комнате можно создать любую обстановку для игры, — продолжила разъяснять она, закрепляя на ухе раба миниатюрный приборчик, который словно живой выпустил и присосался к коже тоненькими щупальцами. — У меня передатчик, — Ками надела на себя второго «осьминожку», — а у тебя приемник, но картинку мы видим оба.

Парень удивленно моргнул, когда на месте пустых серебристых стен вдруг возникла хозяйская спальня. Ниши с цветами, ощущение мягкого пола под босыми ступнями, запах теплых бутербродов, разобранная кровать… на которой натурально ощущалось покрывало, и на которую даже можно было сесть!

— Круто, да? — хозяйка появилась в спальне и, взяв невольника за талию, повернула его вокруг своей оси, давая возможность оценить качество иллюзии. — Это всё только в голове, но это реально.

Хьюмо ещё не успел переварить услышанное и сообразить, как такое вообще возможно, а комната уже поплыла и раздалась до невероятных размеров. Мимо суетливо пробегали люди, шумели самолёты, накрапывал дождь.

— Центральный аэропорт, март прошлого года, — материализовалась из толпы Ками. — Карнавал масок в честь праздника плодородия у южных племён, пещеры Белых гор… А вот это Шерра.

Калейдоскоп образов остановился. Кожу обожгло горячее полуденное солнце, ветер мазанул по лицу, оставив на губах песок. Они стояли на площади возле истертого временем храма, Ками в закрытом платье, на себе Хьюмо обнаружил длинную свободную рубаху с ручной вышивкой и штаны из той же самой ткани.

— Пошли… — потянула она его за руку. — Священные крокодилы нам обязательно обрадуются.

И Хьюмо их действительно видел. И кормил, и трогал и рефлекторно переживал за конечности. Потом были узкие улочки, дома из пористого известняка, запахи томленного на огне мяса и специй, смуглые лица с глазами голубыми как океан, шумный рынок с диковинными товарами… Всё это было так ярко и невозможно, но абсолютно живо и осязаемо.

— Нет техники, связи, голограмм? — не поверил парень. — Даже автомобилей почти нет?

— Шерра закрылась от мира, но торговлю всё-таки ведёт, и для обеспечения крупных сделок здесь нужны такие как я, — Ками свернула в очередной проулок, заставленный старыми тележными колесами и перетянутый верёвками с бельём. — Сейчас ещё в пару мест заскочим и домой. Эй, чего залип? Дома свалок не насмотрелся?

— Ками-со, а в Шерре такие… такое водится?

Госпожа Мортир проследила за взглядом парня и поперхнулась. Из подвальной ниши дома тянула воздух морщинистым носом и скалила зубы непонятная тварь.

— Малыш, это не моё, это какой-то глюк, — не веря собственным глазам, потерла виски хозяйка. — Ты не психуй, сейчас я сменю картинку.

Не успел Хьюмо моргнуть, а вместо нагретого солнцем камня вокруг уже было матовое стекло, мягкие диванчики и улыбчивая девушка за стойкой рисепшена.

— Ками-со…

— Да вижу я, вижу!

Через шикарный холл бизнес-центра на них стремительно надвигалась черная тень, яростно мотая хвостом и урча так, что сердце пропускало удар.

Ками поморщилась. Похоже, от перемены мест слагаемых сумма не поменялась. А что если сосредоточиться конкретно на глюке? Женщина вновь напряглась, пытаясь преобразить помесь адской кошки и гоблина во что-нибудь белое и пушистое.

— Эй-ей-ей, ты чего? — приложенные усилия Хьюмо, похоже, не впечатлили, и он вылез вперёд, закрывая собой хозяйку. — Зверюга, конечно, неприятная, но она нам ничего не сделает. Она фоновый персонаж…

Ками хотела добавить что-то ещё — правильное и умное, но тварь дослушивать не стала и бросилась на того, кто был ближе, сбила парня с ног и довольно натурально попыталась отгрызть голову.

Куш

Резко обрывать контакт, сдирать с себя передатчик, рывком возвращаясь в реальность, трясти и собственноручно реанимировать объект воздействия нельзя от слова совсем. Это правило шло первым в списке, и было выделено жирным шрифтом. И в него же чуть не носом недалекую клиентку натыкал дежурный врач. Ками, с трудом скрывая раздражение, уже минут двадцать слушала ворчание пафосного молодого человека. Вообще, на довольно скромных квадратных метрах топталось слишком много народа: айтишники, электрики, спецы по виртуальным системам, пара охранников и грустно-скучающий психолог, которого Ками от души послала после вступительного: «Я вас понимаю. Сложно сдержаться и не растерзать такого красавца».

Единственное, что удерживало её сейчас от скандала, было то, что мертвенно бледный красавец после манипуляций врача всё же очнулся и теперь большими глазами рассматривал команду ЧС, жрущую хозяйские нервы.

— Госпожа Мортир, приветствую, — в комнате незаметно появился ещё один персонаж. — Давайте оставим спецам их работу и отойдем в более спокойное место. Ваш подопечный в состоянии передвигаться?

По напряженному лицу хозяйки Хьюмо понял, что дядечка перед ними не простой, и сейчас нужно встать и идти, даже если ноги отказали. К счастью, кроме легкого шума в ушах особых проблем со здоровьем не наблюдалось.

— Я от лица заведения хочу извиниться за этот неприятный инцидент, — ровно начал респектабельный мужчина, едва они вышли в пустой коридор. — Всем будет выгоднее не доводить дело до суда. Думаю, о размере компенсации мы с вами договоримся.

— Даже так? — повела плечом Ками. — А я-то грешным делом решила, что мне обнулят абонемент и запретят появляться. Я же, по словам ваших спецов, чуть не сломала систему виртуальной реальности, а по мнению психолога, законченный психопат, которому даже таракана нельзя доверить.

— Ну что вы, — со смехом закашлялся директор борделя. — Клиент вы давний, аккуратный, а комната — это форс-мажор. Я так понимаю, в игре обозначился лишний агрессивный персонаж? Вы поэтому экстренно оборвали сеанс?

— Малыш, расскажи. А то вдруг мне опять не поверят, — вытащила она вперёд плетущегося за спиной Хьюмо.

Оказаться пред светлыми очами важного господина было малоприятно. Но парень честно всё, как мог, объяснил, выдержав и заинтересованный, ощупывающий взгляд и снисходительную усмешку.

— Интересно, — последний раз мазанув по рабу взглядом, качнул головой мужчина. — Будем разбираться. Закроем комнату на полную проверку системы, пусть спецы покопаются. Госпожа Мортир, я надеюсь, до конца расследования вы не станете афишировать произошедшее?

— Ну что вы, у меня ещё восемь месяцев оплаченных развлечений, — приводя в порядок растрепанную реанимационными действиями причёску, пожала плечами Ками. — Зачем мне портить карму любимому заведению? Прошу только держать меня в курсе расследования.

— Да, конечно, — охотно согласился господин Роуди. — Мне самому любопытно, как фоновый глюк стал плотоядным. А пока, вот… — покопался он во внутреннем кармане пиджака и протянул женщине прямоугольный кусочек золотистого пластика. — Пользуйтесь на здоровье.

— От нас откупились дармовым телом, — выезжая с парковки, бросила через плечо хозяйка. — Карта с директорским доступом к любой бардельной шлюшке. Я теперь даже если там убью кого-нибудь, мне, наверное, ничего не будет. То ли куш сорвали, то ли продешевили…

Хьюмо поежился, разглядывая в окно автомобиля улицы и слушая чужие мысли вслух. Ну что ж, утро выдалось насыщенным, но не бесполезным. Теперь хотя бы в общих чертах проступал круг интересов госпожи Мортир. Стоило увидеть хотя бы треть от того, что она показала в виртуальной игровой, послушать с каким азартом она рассказывает, чтоб стало ясно: дома её почти не будет. И тут парень сам себя не понимал. Порадоваться бы: трогать станут реже, иллюзию свободы дадут… Но горьковатое послевкусие отчего-то никак не желало проходить.

Прежде, чем вернуться домой, госпожа ещё заглянула в пару магазинов, заказала еду и отправила какие-то документы. Хьюмо радовало уже то, что, несмотря на откровенные взгляды и темы бесед, хозяйка при людях не трогала и руки не распускала. Даже выбирая товары для секс-игр, мерять уводила в кабинку, держа услужливых консультантов на расстоянии.

— Малыш, чего такой задумчивый? Укатали Сивку крутые горки?

Ками вынырнула из виртуальной паутины, откладывая в сторону планшет. По возвращении она дала рабу свободное время, но тот, на удивление, не забился в свой угол в игровой, а подсел к ногам, ненавязчиво разминая хозяйские ступни.

— Отдых в моём доме дается для зализывания ран и моральной разгрузки: фильмы, книги, музыка, хобби… Надо тебе такой же агрегат купить, — Ками ткнула пальцем в мини-компьютер, блаженно вытягиваясь в умелых руках. — А собственно… На, забирай, всё равно менять хотела.

— Мне? На совсем? — парень замер, впившись взглядом в умную технику. — Ками-со, вы… Вы самая добрая!

— Вот тут ты не обольщайся, — хмыкнула женщина, с удовлетворением отмечая, как глаза загорелись неподдельным восторгом. — Я просто ответственно отношусь к своим вещам. К любым вещам. И мне нравится о них заботиться.

Правдивость этих слов Хьюмо ощутил тем же вечером. На спине горели следы недавней порки, ныли мышцы на руках от часового висения на стене, но пальцы двигались! А значит, можно было с упоением осваивать возможности подаренной техники. После ухода хозяйки в игровой стало темно и тихо. Возле матраса стояла бутылка сока, принесённый с кухни бутерброд, но про еду парень и не вспоминал. Госпожа подарила игрушку, средство для просмотра котиков и порно… Интересно, а за новости и полицейские сводки руки не переломает?

Маленькие детки-маленькие бедки

На работу Ками ехала сытая и удовлетворенная. Не сказать, что до покупки раба секса в её жизни не хватало, но арендованные игрушки и случайные связи ни разу не делали утро настолько добрым.

Офис встретил размеренным гудением человеческого улья и любопытными взглядами коллег. Ками прекрасно понимала, что владельцев живой собственности чаще всего считают опасными неадекватами. И не важно, что арендованную игрушку тоже можно разделать под орех. Покупка — это умысел покалечить или вовсе не оставлять в живых. В руки отдают только безнадежных. Конечно, даже за смертника будет разбирательство, штраф и, возможно, запрет на новые покупки, но кому-то достаточно и одной замученной зверушки.

Сопровождение переговоров, перевод документов, общение с зарубежными инвесторами… За весь день никто из коллег не позволил себе праздного любопытства или неудобных вопросов, но взгляды…

— Ками, прости, — промаявшись до вечера, её уже возле машины догнала Зайяра. — Я только Алиже сказала, и то вскользь, я не думала, что новость так быстро расползется. — Ты… ты не злишься?

Ками облокотилась о дверцу своего светло-серого «жука» и устало посмотрела на кусающую губы подругу. Злилась ли она? Наверное, нет. Зайяра Хим правильная, совестливая девочка, которая однажды перерастет излишнюю болтливость и начнёт думать, прежде чем говорить… но судя по всему, не скоро. Если прямо сейчас об этом не позаботиться.

— Посмотреть хочешь?

Госпожа Хим сделала круглые глаза.

— Ты про… про него? Я? Нет, я…

— Садись, — выждав ещё пару-тройку бессвязных отнекиваний, кивнула на пассажирское место Ками.

Дорога от работы до дома всего полчаса, но за это время Зайяра вся извелась и даже попыталась слинять, так и не доехав до гостей. К двери квартиры она подошла уже в состоянии паники, намертво вцепившись в ремешок сумки.

— Ты-то чего психуешь? — сдерживая улыбку, госпожа Мортир прижала палец к сенсорному замку и позволила системе считать ещё десяток биометрических показателей. — Это ему надо нервничать, вторая госпожа пришла. Да, Хьюмо?

Показавшийся в коридоре парень непонимающе перевел взгляд с хозяйки на гостью и, опомнившись, поклонился. Госпожа Хим судорожно вздохнула, одновременно бледнея и покрываясь пятнами.

— Давай покормим девушку, на троих накрывай, — распорядилась она, проводив подругу в комнату.

— Ками, он ведь… он…

— Обычный, — подсказала женщина в ответ на торопливый шепот недавней студентки. — Таких на улице много, только их трогать нельзя, а этого можно. Хочешь?

— Что? — поперхнулась, отступая к креслу подруга.

— Потрогать, — Ками забавляла её реакция. — Сейчас придёт, снимет майку, а если нужно, то и штаны. Возражать не будет, постарается угодить. А иначе, ты ведь можешь разозлиться и наказать его.

— Я?! — вытерла пот со лба и схватилась за спинку кресла младший менеджер.

— Или я, или кто-то другой, кому разрешу. Раб — существо уязвимое, зависимое от обстановки. Любой свободный может повлиять на его судьбу: невзначай, косвенно, но порой фатально.

— Ками, я не буду его трогать, мне это не интересно, — запаниковала Зайяра. — Не зови. Ты же знаешь, я мухи не обижу!

— Знаю, знаю… Пойдём ужинать, — как ни в чём не бывало, сморгнула жестокий огонёк в глазах госпожа Мортир. — На стол уже накрыто.

Больше нагнетать обстановку Ками не стала. Хватило того что за стол подруга села в полуобморочном состоянии, поначалу боясь даже смотреть в сторону невольника, а парень, впечатлившись обстановкой, за едой напоминал киборга, механически закидывающего в себя мелко порезанные кусочки пищи. Забавно. Трогательно. Но переводчику-дипломату несолидно так издеваться над детьми.

— Ух ты, Хьюмо, фрукты обалденные! У нас в округе таких спелых нет, и салат, как с грядки. Ты где достал?

— Вы мне погулять разрешили, я до старых кварталов съездил, а там магазинчик фермерский… — осторожно начал парень, осмысливая внезапно посветлевший хозяйский взгляд.

— Старые кварталы? Да, место интересное. Зайяра, у тебя ведь там раньше квартира была?

— Была, — отрывая взгляд от тарелки, робко включилась гостья. — Мы как раз рядом с тем магазинчиком жили. Владелица там очень хорошая госпожа Елин…Елиз…

— Елинза, — не удержавшись, подсказал раб и тут же завис, считывая выражение лиц свободных гражданок.

— Точно! — обрадовалась девушка. — У меня даже номер её телефона был, созванивались, а потом… как она?

— Ну… хорошо, — после подбадривающего хозяйского кивка, начал Хьюмо. — Сына женила, торговые площади расширять собирается…

Дальше разговор потек плавно и практически в дружеской обстановке. Хьюмо поначалу пытался соблюдать субординацию, но будучи мальчиком умным, скоро понял, что если обращаться к гостье как по статусу положено, то она меняет окраску, как рак в кипятке, и начинает задыхаться. К тому же Ками-со, похоже, ничего против не имела, и сама подталкивала к неформальному стилю общения, то подкидывая безопасную тему, то разряжая обстановку шуткой. Четыре часа пролетели незаметно. Госпожа Хим тоже в конце концов выдохнула, расслабилась, и вечер продолжился в гостиной за квестом в виртуальной реальности по развалинам проклятого замка. Вдоволь насмеявшись, навизжавшись и всё-таки найдя клад, младший менеджер компании «Стигма», сняла очки и, ойкнув, глянула на часы.

— Боже, Ками, как поздно! Мне пора домой, сейчас вызову такси.

— Не трать деньги, я тебя отвезу, — выключила систему проекций госпожа Мортир. — Подожди только пятнадцать минут, раба накажу и поедем.

— Что? — растерянно побледнела девушка. — Но мы ведь все вместе играли, ты не против была…

— А я и сейчас не против. Хороший вечер, хорошая компания. Но день был отвратительный, а сплетен и косых взглядов на работе мне ещё на месяц вперёд хватит. Должна же я как-то сбрасывать напряжение.

— Ты… накажешь его из-за меня?! Из-за того, что я проболталась? — еле слышно выдохнула Зайяра, всё ещё не веря в происходящее.

— Да, но ты не переживай, всего лишь порка, ничего серьезного, — спокойно объяснила Ками, уводя невольника в игровую. — Ты тут посиди, я быстро.

Хьюмо, что приятно, ни о чем не спрашивал, не истерил от резкой смены ролей. Выглядел, правда, контуженным, но это позволительно и объяснимо. Всё же мастер Октори привил своим подопечным одну правильную мысль: хозяину можно всё. Поэтому порка после праздника непослушания событие не такое уж диковинное.

— Кричи, — Ками одернула обратно полуснятую парнем футболку и подтолкнула в сторону кушетки.

Хьюмо сел, куда велено, и уперся в хозяйку непонимающим взглядом.

— Госпожа, я не… Просто кричать? Зачем?

Выразительный взгляд в ответ заставил раба, поперхнуться, покивать и начать выполнять требуемое.

На тридцатой секунде вокальной партии ожидаемо хлопнула входная дверь.

— Зачем вы так… с ней? — сообразив, что главная слушательница этого концерта только что выбежала из квартиры в слезах, не выдержал Хьюмо. — Она переживать будет…

— И переживать, и плакать, и меня по большой дуге обходить недели две. Петицию в сеть запустит против жестокого обращения с рабами… Но это ей прививка на всю жизнь. Понял?

Парень кивнул, не поднимая головы, глядя на сложенные на коленях руки.

— Госпожа желает продолжить… по-настоящему?

— Куда тебя с такой спиной, — поморщилась Ками. — Вчерашние синяки не зажили. Кстати, будет чем девушку впечатлить, если в ближайшее время в гости заглянет.

— Вы думаете, она ещё придёт? — удивленно вскинулся Хьюмо.

— А ты этого хочешь? — наклонив голову, усмехнулась Ками. — Хотя, собственно, понятно: первая свободная, которая сходу не полезла к тебе в трусы. Не торопись западать. Знакомых у меня много, в основном люди они приятные и предпочитают более мягкий вариант досуга, чем я.

— Хотите сказать, что игр с ними бояться не стоит? — позволил себе еле заметную улыбку раб.

— Вроде того, — подтвердила женщина. — Завтра как раз поедешь с вещами к одному очень хорошему человеку. Дай планшет. Я не отбираю, просто пару закладок надо на мой новый агрегат перебросить.

Не смотря на обещание игрушку оставить, парень настороженно замер возле копающейся в планшете госпожи. Становилось ясно, что с подаренной техникой он освоился и нехило поразвлекся. Иначе чего теперь морщится как от зубной боли, когда рука хозяйки скользит рядом с сектором памяти.

Талант не пропьёшь

— Историю, что ли, не почистил? — усмехнулась Ками.

— Забыл, — прикусил губу Хьюмо.

Стоило открыть нужный раздел и бегло полистать, как глаза госпожи Мортир стремительно начали увеличиваться в размерах. А заглянув в сохраненные файлы, она отложила планшет и молча уставилась в стену.

— Солнце моё, ты хакнул полицейский архив? И скопировал дела в записанный на меня сектор памяти?

— Я по быстрому и не всё… — нервно облизнул губы Хьюмо, пятой точкой ощущая, что спокойный тон госпожи это только вершина айсберга. — Там некоторые данные закрыты, к ним допуск нужен.

— Да ты что, серьёзно? — наигранно удивилась Ками. — Наверное, надо ещё раз попробовать? Да?! — не удержавшись, рявкнула она, не слыша ответа. — И мой домашний адрес спецслужбам можешь сразу скинуть, чтоб им не пришлось долго искать!

— Ками-со, к вам никто не придёт, я всё подчистил, — боясь пошевелиться, одними губами выдохнул парень. — Правда! Я…

— Молчать, — взяв себя в руки, ледяным тоном оборвала хозяйка.

— Я просто хотел…

— Дело своё найти? Понять, кем был раньше? А нахрена? Тебя того уже нет! А ещё раз сейчас без разрешения язык протянешь, и этого тебя тоже не будет!

Хозяйский гнев — вещь страшная. Это Хьюмо дали прочувствовать ещё вовремя ломки у мастера Октори. Но ещё страшнее было то, что владелица не избила на месте, не отправила в пыточную-игровую, а велела собрать вещи и идти к машине.

Глядя на мелькающие силуэты домов и пытаясь угадать район, парень готовился к самому худшему. В то, что хозяйка станет собственноручно убивать его в ближайшей лесополосе, верилось слабо. Похоже, его просто решили вернуть или поменять на менее проблемную игрушку. Нужно было умолять прямо сейчас, целовать хозяйские ноги и обливаться слезами раскаяния, но с заднего сиденья сделать это было сложно. К тому же, приказ «молчать» никто не отменял.

Когда автомобиль повернул во двор незнакомого многоэтажного дома, к нему присоединился ещё один приказ: «Сидеть». А сама госпожа, прихватив, сумку скрылась в подъезде.

— Да не грызи ты ногти, всё нормально! Сам не верю, но парень твой вполне профессионально концы в воду убрал, — молодой мужчина с аккуратно выбритой бородкой в мешковатом свитере потер уставшие глаза и вернул Ками многострадальный планшет.

— Как? Анри, он на кофеварке кнопки путает, с пылесосом с пятого раза разобрался, — скептически фыркнула женщина. — По документам студент-недоучка. Да у него даже ума не хватило файлы спрятать. Я как госпожа в любой момент проверить могла!

— Слушай, ну я не знаю, — пожал плечами хозяин квартиры. — Паранойя у него, наверное, как у тебя ещё не развилась. Да и дуракам везёт…

— То есть убивать это юное дарование и идти сдаваться сейчас не обязательно? — недоверчиво уточнила Ками.

— Нет. Но мальчик интересный… Познакомишь?

— А то, — усмехнулась женщина, многообещающе подмигнув.

Хьюмо в машине сидел прямой и белый как статуя, а выбравшись на улицу, медленно сполз к ногам госпожи, распластавшись в позе покорности и прошения.

— Ладно, можешь разговаривать. Чего тебе? — нервно потерла висок Ками.

— Ками-со, простите меня за глупость. Я всё понял, — доверчиво сообщил парень, украдкой подняв на неё большие, несчастные глаза. — Я никогда больше… Заберите меня домой.

— Домой? — усмехнувшись, женщина присела на корточки и пальцем прочертила дорожку от склоненной макушки к лопаткам. — А где у тебя дом? Разве дом — это то место, где тебе делают больно? — злость потихоньку уходила, и оставался какой-то отстраненный интерес. — Хочешь, верну тебя мастеру? Рулетка раскрутится снова, возможно, повезёт больше чем со мной.

— Не повезёт. Я, похоже, вообще невезучий, — лицо раба исказила болезненная гримаса кривой улыбки. — Да и с меня после возврата кожу живьём сдерут!

— Всё зависит от подачи, — продолжая вглядываться в бледное лицо парня, пожала плечами хозяйка. — Серьёзно. Подумай, я тебе рекомендации хорошие дам, попрошу, чтоб не трогали до продажи, а в причине возврата укажу, скажем… цвет глаз не подходит к обивке мебели. Ну как?

Хьюмо передернуло. Знал, ведь знал, что не надо в архив лезть, знал, что, если поймают, с живого не слезут… И всё равно как магнитом тянуло, даже не любопытство, а необходимость, зуд в пальцах. Руки словно чужие, сами знали, что делать, а сознание как-то странно работало.

Впрочем, паниковать было уже поздно. Хозяйка по началу заметно злилась, и парень ждал, что вот-вот у неё сорвет резьбу, и расправа начнётся на месте, но Ками-со почему-то успокоилась и в каком-то смысле даже пожалела, предлагая выбрать новый дом… пока его в нынешнем не убили.

— Ладно, малыш, я тебя поняла, — хмыкнула женщина. — Ты не готов второй раз сунуть пальцы в розетку в ожидании чуда. Ну, тогда придётся терпеть… Пошли?

От непонятного и потому страшного дома они не уехали. Наоборот, хозяйка велела подниматься за ней и привела в квартиру на последнем этаже. А когда им навстречу вышел небритый мужик, радостно потирая руки, у раба вспотели ладони, и заполошно ухнуло сердце. С мыслью о том, что госпожа будет сегодня методично и жёстко выбивать из него дурь, Хьюмо смирился. Но ложиться под «очень хорошего человека» не хотелось от слова «совсем».

— Так вот оно какое, твоё сокровище, — внимательный мужской взгляд отозвался липким потом меж лопаток и горькой оскоминой во рту. — Вещи свои здесь бросай и располагайся, — сделал широкий жест хозяин квартиры, приглашая в комнату.

Парень послушно разжал пальцы, выпуская из рук спортивную сумку и прежде чем сделать шаг, с последней, слабой надеждой обернулся на Ками. Естественно, запас хозяйской милости на сегодня был исчерпан. Госпожа усмехнулась и покачала головой, первой заходя в комнату.

Шагнув следом, Хьюмо застыл. Не так уж много он видел хозяйских жилищ, но такими они никогда не были, да и, наверное, не должны были быть. В относительно небольшом пространстве теснилась разногабаритная техника, часть из неё активно мигала и издавала тренькающие звуки, над большим столом висела голограмма с пульсирующими разноцветными волнами и пиками.

— Я гостей сегодня не ждал, а так у меня обычно чище, — после неловкой паузы кашлянул свободный, стряхивая с поверхностей в мусорную корзину пустую одноразовую посуду и собирая из углов ношенную одежду.

— Врёт, — вздохнула Ками-со, усаживаясь на диван и хлопая по сиденью рядом с собой.

— Меня Анри зовут, — спустя пару минут экспресс уборки парень с оторопью обнаружил протянутую к нему руку хозяина квартиры.

— Хьюмо, — с подозрением и осторожностью раб словно в замедленной съёмке ответил на приветственный жест.

— Ну, давай, рассказывай, что умеешь, — с воодушевлением впился взглядом в парня новый знакомый.

Хьюмо моргнул и обернулся к госпоже, благо та сидела рядом и явно наслаждаясь действом.

Что он умеет делать? К примеру, минет. Не то чтобы любит, но умеет. Массаж тоже может. И ноги раздвинуть, если прикажут… Но чокнутый свободный сунул ему в руки планшет и, притеревшись сбоку, сел рядом.

— Ну, давай, — затаив дыхание, навис над ним Анри, уставившись на экран как на шляпу фокусника.

— Чего давать? — после минутного молчания, выдохнул Хьюмо.

— Малыш, ты взломал полицейский архив, — лениво улыбаясь, погладила напряжённую спину госпожа. — Покажи как?

— Я не могу, — облизал губы парень.

— Давай, не стесняйся. Основные моменты, — почти дружески подбодрил мужчина, всё ещё вглядываясь в планшет. — Сейчас можно.

— Я не знаю как… Тогда оно само получилось… как-то.

Сидя зажатым меж двух свободных в повисшей тишине, Хьюмо чувствовал себя полным идиотом. Выходит, учудил то, за что другие бы уже убили, а когда предложили повторить, оказалось, что легче задницу подставить, чем это сделать.

— Ты раньше компьютерами увлекался, на курсы ходил? Или самоучка? Казино потрошил, вирусы делал? — решил зайти с другого угла друг хозяйки.

— Я не помню, — пожал плечами Хьюмо, глядя себе под ноги.

— Совсем ничего или какие-то обрывки, сны?

— Ничего.

— Ладно, давай вот так попробуем, — озадаченно потер затылок Анри.

Свободный взял из рук раба планшет, и перед глазами Хьюмо замелькали трехэтажные формулы, командные строки, наборы символов…

Через двадцать минут мозгового штурма разболелась голова, и в глазах зарябило.

— Мальчики, с вами, конечно, весело, но мне надоело, — встала с дивана Ками-со. — Ночь на дворе, а мне завтра в командировку собираться. Так что…

Хьюмо оторвался от экрана, где он всё равно ничего не понимал, и тоскливо глянул на госпожу. Было очевидно, что его сейчас бросят здесь с незнакомым, пусть и дружелюбным, но господином. Обязанности в его доме не обозначены, статус не понятен, и что самое поганое — наказание не погашено.

— Будешь хорошим мальчиком, заберу через три дня, — утащив раба к двери, шепнула ему на ухо Ками, не забыв при этом подтянуть к себе парня за бедра. — Слушайся дядю и не лажай. А чтоб тебе скучно не было…Анри! — крикнула она тактично ждущему в комнате мужчине. — Мальчика можешь пользовать в хвост и гриву, пороть регулярно, кормить не обязательно. Только не перестарайся, чтоб живой был, а то я тебя знаю…

Дверь хлопнула, а Хьюмо ещё пару секунд хватал воздух ртом и пялился в стену.

— Ты это… не парься, — вывел его из ступора голос нового господина. — Она пошутила. Я вообще не по этой части. Пошли, что ли, спать…

Элирум варго

Три дня — короткий срок. Сопровождение переговоров в культурной столице Эмирицы. День, конечно, отдай работе и не греши. Светлый зал с большим количеством важных, потных лиц, смешение языков, нервы и запах приторно сладкого кофе. Запланированная двухчасовая встреча растянулась на пять с обеденным перерывом, а потом продолжилась следующим таким же душным, муторным днём.

— Госпожа Мортир, вас подвести до гостиницы, или, может быть, составите мне компанию за ужином?

На высокой мраморной лестнице торгового банка Ками догнал собрат по профессии, переводчик эмирского представительства. Чуть за тридцать, невысокий, но симпатичный, с живой выразительной мимикой и обезоруживающим смехом.

— Я вам за день ещё не надоела? — остановилась на ступеньке Ками, задумчиво поглаживая высокие перила.

— Напротив, по мне так вы элирум варго в этом суетном мире, — белозубо улыбнулся мужчина.

— Свеча бога? Ого! Не слишком ли круто для простой смертной?

Играть словами можно было долго и приятно, а потом также приятно провести вечер за ничем не обязывающей болтовней и пусть традиционным, но, судя по всему, неплохим сексом. Ками на секунду задумалась и даже ободряюще улыбнулась, сделав шаг навстречу интересному предложению. Но… телефон в сумочке призывно курлыкнул и, взглянув на экран, госпожа Мортир наскоро попрощалась.

— И ты хотела уехать, не заглянув к лучшей подруге? — осуждающе прищурилась бывшая одноклассница Ками, а ныне управляющая сети лучших отелей города. — Ведь и так почти не видимся, а раньше ведь… помнишь?

— Всю школу вдвоём. Ещё бы не помнить, — перебирая в памяти дни беззаботной юности, хмыкнула госпожа Мортир. — Одна парта, любимое место в столовой, театральный кружок, одна компания, один красавец Дермон на двоих…

— Н-да, и ведь разругались чуть не вусмерть из-за одного ветреного мальчишки, который крутил с обеими, а потом слинял к Ниэт Чирли, — рассмеялась молодая женщина с копной пшеничных локонов, вытирая весёлую слезинку в уголке идеально накрашенных глаз.

— Она была крутая оторва, — рассеянно улыбнулась Ками. — На неё полкласса слюни пускало. А мы… Мы были…

— Умными, — блаженно потянулась Тарерия Ноук, стягивая фирменный пиджак с логотипом отеля и откидываясь на спинку дивана. — Поэтому не разошлись, не потерялись… и поняли, что мальчиков надо брать на каждую по штуке, а ещё лучше с запасом.

На последних словах управляющая «АнгелГрупп» коротко всхлипнула и впилась серебристыми коготками в дорогущую обивку, сжимая бедрами голову трудящегося раба. Ками, чувствуя близость разрядки, лёгким шлепком стека поторопила свою игрушку. Старания ожидаемо удвоились. Умелый язычок нырнул глубже в лоно, а мягкие чуткие губы накрыли плоть в умопомрачительном страстном поцелуе.

— Хороший мальчик, — отдышавшись, мурлыкнула госпожа Мортир.

Впрочем, слышать он её не мог. Старая подруга была по жизни точно таким же параноиком. Поэтому, играя с отельным имуществом в номере люкс подконтрольного, но не принадлежащего ей заведения, Тарерия предпочитала использовать маски, ограничивающие слух и зрение рабов.

— Вкусный, — наклонившись вперёд, Ками провела пальцем по припухшим, блестящим влагой губам игрушки. Чёрная кожа плотно обтягивала голову, в виде исключения оставляя открытым рабочий ротик, который тут же втянул в себя хозяйские пальцы.

— Держим марку, — приводя себя в порядок, усмехнулась госпожа Ноук. — Элитные из новой партии специально для вип-гостей. Этот, кажется, Марк, а твой Ойли… или наоборот? А тот, что на стене висит, Крам. Как он там, кстати?

Госпожа Мортир одёрнула юбку и подошла ближе к зафиксированному навытяжку рабу. Сплошная чёрная маска не давала возможности понять насколько он смазлив, но широкие плечи с хорошо развитой мускулатурой и рельефный пресс быстро сглаживали первое впечатление. В отличие от первых двух этот мальчик был упакован по полной. В маске имелся встроенный кляп, поэтому на прикосновения он реагировал глухим постаныванием и интуитивным движением тела навстречу хозяйской руке.

— В сознании. Пульс ровный, — произнесла Ками, спуская руку с напряжённой шеи к прихваченным карабинами соскам. Степень сжатия регулировалась винтами, что давало возможность увеличить время воздействия без вреда для здоровья, а заодно разнообразить ощущения мальчика гирьками, число которых можно было менять. Полчаса назад они начали с одной к каждому соску. Потом, не торопясь, добавляли… Ками подставила ладони под свисающие с карабинов цепочки грузиков и подняла их вверх, вызвав у тела невольный вздох облегчения… А потом резко отпустила. Под чёрной маской всхлипнуло и замычало.

— Балуешь, мальчика? Не увлекайся, а то ведь сейчас кончит, — усмехнулась Тарерия, кивая на истекающий смазкой набухший член раба.

— Мазохист? — хмыкнула госпожа Мортир, обводя пальцами кубики подавшегося вперёд пресса.

— Стопроцентный, — расплылась в улыбке подруга. — Смотри…

Управляющая «АнгелГрупп» взяла из набора ещё две гирьки, добавила к каждой из цепочек и… Яички мальчика заметно подтянулись, а член, заполненный уретральным плагом и перехваченный у основания массивным металлическим кольцом, дёрнулся вверх, несмотря на вес «украшения».

— Впечатляет, — кашлянула Ками. — Вот только кончить он так вряд ли сможет, если только насухую…

— Значит, поиграть с ним время ещё есть, — согласилась госпожа Ноук. — Сейчас вот только усугубим неотвратимое.

Скучающих возле дивана Марка и Ойли, потянув за поводок, заставили подползти поближе к Краму и пристроили рабочие ротики к делу. Наученные несколькими шлепками мальчики поняли, что от них требуется, и медленно начали вылизывать область вокруг гениталий «счастливчика», не касаясь самого дорогого. Вот язык одного прошёлся вокруг пупка, не забыв пощекотать и заглянуть внутрь, вслепую отполировал гладко выбритый низ живота, обозначил влажным пунктиром дорожку вокруг яичек. В то время как другой, поднимаясь снизу, обрабатывал внутреннюю поверхность бёдер, то ли случайно, то ли специально задевая металлический каркас.

— Ух, как мальчики стараются, и ведь знают, что разрядки ему, скорее всего, не дадут, — усмехнулась Тарерия. — Похоже, тут что-то личное… Но, может, и к лучшему.

Когда к оральным ласкам добавились две пары женских рук, слегка сжимающие тугие яички и бередящие металлический стержень внутри члена, на редкость терпеливый Крам запрокинул голову и забился в креплениях, как смертник на электрическом стуле, сопровождая конвульсии непрерывным жалобным скулежом.

— Тари, он сейчас либо кончит, либо кончится, — оценила картину госпожа Мортир. — Если он тебе ещё нужен…

— Снимай.

Освободить мошонку от утяжек и фиксаторов было делом двадцати секунд, а когда уретральный канал покинул и плаг… Хватило одного разрешающего шлепка по заднице, чтобы сперма густым потоком брызнула на ковёр, отчасти забрызгав и двух коленопреклонённых трудяг.

— Эх, нам бы своё кино снимать, — удобно расположившись и наблюдая, как два затянутых в бандаж мальчика убирают последствия «взрыва» и облизывают третьего, вздохнула Тарерия. — Гораздо интереснее той убогой порнушки, что впаривают по платной подписке. — Впрочем, тебе теперь, наверное, без надобности. Фантазия богатая, личный раб в наличии…

Ками неопределённо хмыкнула и пошла к столику с напитками:

— Всё не так просто… оказалось.

— В смысле? — изогнула бровь женщина. — Мальчик проблемный?

— Да не особо.

— Интеллект как у инфузории? Может только ползать и хлопать ресничками?

— С мозгами порядок, — усмехнулась госпожа Мортир. — Ну, по крайней мере, с их количеством.

— А что тогда? Не старается? Надоел? — наморщила лоб подруга.

— Расслабиться с ним не могу. Тормоза отпустить, — подумав, озвучила Ками, отхлебнув из бокала. — Оказывается снять стружку с арендованной на час тушки, совсем не то же самое, что заиграть своего.

— Почему? — заинтересованно протянула Тарерия, подперев щёку рукой. — Нет, ну правда, расскажи. У меня-то личных рабов нет, а опыт лишним не бывает.

— Потому что… жалко, — одним глотком осушив бокал, криво улыбнулась госпожа Мортир. — Потому что мальчик, это уже не просто мальчик. У него появляется имя, голос, история… А у тебя мысли о том, что упругая попка, располосованная стеком, это не только красиво, но ему ещё на ней придётся сидеть. А потом ты понимаешь, что он не просто тебя боится или хочет, он на тебя надеется. Представляешь? — блеснув глазами, рассмеялась Ками. — Игрушка, которую купили, чтоб развлекаться в пыточной, почему-то начинает считать тебя доброй и свято верить в твою адекватность, а тебе уже даже как-то неловко обмануть эти ожидания. И вот тут начинается засада…

— Поменяй. Он ведь на гарантии? — осмысливая услышанное, предложила подруга, взлохматив в задумчивости салонную укладку.

— Думаешь, с другим выйдет иначе? — усмехнулась Ками. — Это, похоже, не мальчики такие неправильные… а я. Нельзя никого близко подпускать, иначе начинается, чёрт знает что.

— А может… ты в него влюбилась? — заговорщическим шёпотом предположила блондинка. — Как в душещипательных романах прошлого века: он красивый и угнетённый, а ты нежная и трепетная, и вот…

— Пф-ф, не говори глупости, — отмахнулась Ками. — Я не против с кем-нибудь серьёзно сойтись, но мне нужен равный.

— Слышали бы тебя активисты за права рабов… — ехидно заметила госпожа Ноук.

— Я не про статус сейчас, я про опыт, про мироощущение… Хьюмо двадцатилетний пацан, ему нужна восторженная девочка, которая будет играть с ним в виртуальные бродилки и, визжа, висеть у него на шее при виде мультяшных привидений.

— Ну да, проблема, — серьёзно кивнула управляющая. — Визжать ты с детства не умеешь, а привидения тебя саму боятся. — Так значит, тебе нужен… Настоящий мужик. Самостоятельный, серьёзный, ответственный…

— Не эгоист и не трус, — включилась в игру Ками.

— Чтоб защитил, поддержал, прикрыл… Этакий мачо, но без шовинистских замашек и извечного: «Я так сказал»?

— Да. И с красивой попкой.

— Обязательно! Мазохистских наклонностей в сексе добавляем?

— Конечно, и побольше.

— Ну, смотри… — госпожа Ноук с таинственным видом взяла со столика свой недопитый бокал, пошептала в него с видом заправской гадалки, надёргала из воздуха невидимых нитей судьбы, накрыла стеклянную ёмкость салфеткой, для верности сделала ещё несколько магических пассов рукой. — И…

— Что? Портрет будущего мужа в остатках вермута не всплыл? — с сожалением, шмыгнула носом Ками.

— Нет, — посочувствовала Тари. — Но, может, просто вермута маловато?

Господин Боум

Открыв глаза, Хьюмо долго разглядывал выгоревший желтоватый потолок со встроенным освещением. Пересчитывание микросветодиодов, которых там было как звёзд на небе, отвлекало и не давало разыграться фантазии. Три дня с новым хозяином. Обратный отсчёт начат.

Солнце уже во всю заглядывало в окна, а в квартире — тишина. Парень успел одеться, прибрать диван, на котором спал, и самое основное в комнате, где его положили, а друг хозяйки всё не просыпался. Ближе к обеду измучившись от безделья и ожидания, Хьюмо решил всё-таки вылезти и дойти до кухни, пить воду из-под крана ему ещё никто не запрещал. А вот есть… Ками-со пошутила? Или нет? Гипнотизируя стенку холодильника, Хьюмо пропустил момент, когда скрипнула дверь спальни. Деваться было уже некуда, и вскоре на кухне показался свободный. Конечно, парень понимал, что избегать временного хозяина всё это время вряд ли получится, но встретить его спросонья со стояком в трусах точно было лишним.

— Опа, — неловко потёр затылок мужчина. — А я про тебя и забыл совсем. Сейчас оденусь, чтобы не смущать.

Хьюмо еле заметно выдохнул, глядя вслед отправившемуся за штанами господину. «Не смущать» — это немного не про то. Просто в его обязанности входило незамедлительно помочь владельцу получить разрядку. Без слов, не дожидаясь прямого приказа. Этот навык отрабатывался ежедневно и доводился до автоматизма с мастером, его друзьями, другими рабами… Невнимательность каралась укладыванием в плоский, герметичный ящик на растяжку и временным перекрытием кислорода.

Вытерев взмокшие ладони об джинсы, Хьюмо открыл кран и, наклонившись над раковиной, плеснул себе в лицо холодной водой, ещё раз выдохнул. Как там Ками-со говорила? Мастера здесь нет…

— Так лучше? — мужчина вернулся через пару минут в потёртых штанах и футболке.

— Да, господин, — не стал кривить душой Хьюмо. — Вас можно называть господин Анри или лучше хозяин?

— Что ж такого страшного Ками про меня рассказала, что ты весь на нервах и навытяжку? — глотнув из кружки вчерашний кофе, скривился свободный.

— Ничего, — пожал плечами парень. — Но вы сейчас главный, и я должен… меня так учили.

— Ладно, — с задумчивым видом винного сомелье покатал по кружке тёмную жидкость хозяин квартиры. — А её ты как зовёшь?

— Госпожа или Ками-со…

— Анри-со? — примерил к себе частицу, обозначающую старшинство, мужчина. — Не… Как-то по-дурацки. Давай уж просто Анри. Сможешь? Или у тебя и на это какие-то блоки стоят?

— Да нет, смогу, — кривовато улыбнулся раб, пропуская друга хозяйки к холодильнику.

Поздний завтрак… или уже всё-таки обед состоялся. Попутно свободный охотно рассказывал о себе, своих занятиях и интересах. Хьюмо для себя вычленил главное: Анри Боум — гетеросексуален, не склонен к садизму и совершенно не представляет, что можно сделать с домашним рабом. Собственно, он, похоже, вообще не видел особой разницы между платником, нанявшимся к богатой даме за солидный куш реализовывать её фантазии, и живым имуществом. В бордели господин Боум заглядывал редко и точно не в те, которые предпочитала хозяйка. Единственной его сильной страстью была работа. Свободный жил по большей части в виртуальном мире собственноручно написанных программ и собранной на коленке странной техники. За некоторые проекты ему платили, другие были «для души», скапливаясь по углам и в мозгах компьютера священным хламом.

— Я иногда могу про всё на свете забыть, если увлекаюсь. Тут как-то один код расшифровывал так целую неделю сидел на протеиновых батончиках и газировке, — неловко признался мужчина, без интереса ковыряя, разогретый полуфабрикат. — Так что, если есть хочешь — бери сам, что найдёшь, или заказывай… У тебя деньги-то, кстати, есть?

Хьюмо проверил свой счёт через идентификационный браслет и кивнул. Хозяйка, хоть и обещала по возвращении сотворить с ним что-нибудь непотребное, но средств на жизнь оставила… на три дня в размере месячной стипендии.

— Слушай… Мне ещё за последний заказ не заплатили, а питаться вскладчину дешевле… — пока раб с удивлением пытался понять природу пришедшего в голову сравнения, временный владелец гнул свою линию. — Может, закажешь сегодня продуктов на свои… на нас обоих? А я потом отдам…

Парень поднял от чашки с давно остывшим кофе не верящий взгляд и, убедившись, что свободный не шутит, ошарашенно кивнул.

— Только зачем заказывать? Доставка дорогая, я сам дойду, — осторожно предложил Хьюмо. — Если мне, конечно, можно выходить.

По ответному недоумевающему взгляду Хьюмо понял, что запретов на прогулки здесь тоже не будет, просто господин искренне не видит большой радости в этом занятии. Но если приспичило, то на здоровье…

Методом тыка определив самый дешёвый ближайший супермаркет, парень набрал продуктов в обе руки. Кормить хозяина «на свои» ему ещё не приходилось. Собственно, свободный мог сделать проще: кинуть объявление в сеть и сдать обученного раба в аренду любителям новизны и чужого добра, а полученные средства использовать по своему усмотрению. Так было бы гораздо выгоднее, но… То ли Ками-со строго-настрого запретила, то ли её друг был далёк от коммерции… В любом случае подсказывать Хьюмо не собирался.

— Ты ещё и готовить умеешь?! Обалдеть! — сдержать улыбку при виде детского восторга Анри было просто невозможно, и парень отвернулся к плите, раскладывая содержимое на две порции, чтобы уж теперь самому не смущать хозяина.

Хотелось сказать, что господин Анри тоже умеет готовить, просто не знает об этом. Потому что обжарить овощи и добавить к ним тушёный мясной набор может любой, у кого есть руки. Но такие речи чреваты…

— Знаешь, мы нечто такое стряпали, когда в общаге жили, экзамены сдавали, — мечтательно принюхиваясь к горке овощей на ложке, вздохнул мужчина. — Золотое время, весело было… А у тебя оно ещё всё впереди, даже завидно.

Хьюмо, конечно, радовало благодушие и панибратское отношение, но вот розовые очки свободного начинали раздражать.

— Рабов для развлечений на учёбу не отправляют, они для другого нужны, — стараясь говорить спокойно и почтительно, невольно сцепил зубы парень.

— Жизнь изменчива, — филосовски вздохнул изобретатель. — Да ты и сам в курсе… Но, если лапки сложить и плыть по течению, то так и останешься мальчиком для битья.

— А есть варианты? — мясное рагу вдруг стало безвкусным, разом потеряв всю свою прелесть.

Вот только пространственных размышлений о силе воли и выбранном пути ему сейчас и не хватало. Когда шею не сдавливает ошейник, а страх наказания не вбит в подкорку, мир, конечно, кажется светлее и проще.

— Поговори с Ками, покажи, что тебе интересно, что ты живой… — на полном серьёзе продолжил мужчина. — И ты удивишься, что будет.

Всё следующее утро и дорогу до борделя Хьюмо и так и сяк гонял в голове слова свободного: «Ты удивишься, что будет». Глупость полнейшая, бред… Что будет? Да запорет хозяйка насмерть за длинный язык, вот и всё! Или мастеру вернёт на «доработку», тогда говорить вообще отучат, на немых тоже спрос есть.

Лучшим местом, чтобы прочистить мозги был тренажёрный зал, поэтому парень не поленился проделать путь через весь город к уже знакомому заведению. Все нужные данные для входа Ками-со сбросила ему на браслет, так что ни проблем с охраной, ни с активацией абонемента не возникло. Контингент в качалке на сей раз был несколько иной: больше таких же как он, личных, и меньше бордельных. Поначалу он честно посчитал это плюсом. Как никогда хотелось отвлечься, поболтать с кем-то на равных, даже во время дрессуры у мастера Октори такое частенько случалось, но тут… Домашние рабы были на редкость правильными. Отвечали односложно, в глаза не смотрели и по возможности старались избавиться от назойливого собрата по несчастью.

— Что не прёт? — рядом, как чёрт из табакерки, материализовался знакомый брюнет. — К домашним с расспросами лезть бесполезно, — с кривой усмешкой разглядывая Хьюмо, выдал черноглазый. — Вы же все того…

— Чего «того»? — поставил штангу на место парень.

— Дорогие очень. И хозяева у вас с приветом…

Поцелуй желтоглазки

Да ты не обижайся, смотри, — толкнул его в плечо Роук. — Вон тот смазливый блондинчик ходит через день, бицепсы себе прокачивает с особым пристрастием. Видимо, сильно его за это ебут… в смысле, за красоту. А на шее, видишь, второй ошейник? Тоненький, серебристый… Только это нифига не украшение, эта штучка речь считывает и, если слова ловит лишние, которые хозяйка произносить запретила, посылает электрический разряд… Поэтому он, сам понимаешь, не особо разговорчивый. А там на скамейке девочка-конфеточка пресс качает. Как думаешь, чего к ней наши знакомиться не лезут? Потому что на ней микро камер как блох на собаке. Руку протянешь, а тебя потом на ковёр и на порку. Да и девочке достанется, что хозяина ей мало, и шашни с кем попало крутит. Те двое ходят редко, чего там у них не знаю, но сам глянь какие зашуганные, на каждый резкий звук вздрагивают. В синей майке — как робот, такими обычно становятся, когда мозги перепрошиты. Малышка с косой до попы только после дрессуры сама всех боится…

Чем дальше перечислял присутствующих Роук, тем тоскливее становилось. По всему выходило, что личных рабов, и правда, покупают одни ненормальные. И любой глоток свободы — это только иллюзия, любое послабление — просто игра. Может, и с ним играют? Ками-со, например, сейчас видит и слышит его через браслет или ошейник, записывает все промахи, чтоб потом спросить за них скопом. А её друг не такой уж простак… Мягко стелет, подбивает к неподчинению, а сам только и ждёт, чтоб поиметь дурачка.

— Ну, чего раскис-то? — заметил перемену в настроении черноглазый. — На тебе вроде «украшений» нет. — Надолго хозяйка отпустила?

Хьюмо пожал плечами.

— Хозяйка в отъезде, время не обговорено.

— Так ты сам по себе, что ли? Так круто же! Отрываться надо!

Парень и сам не понял как за собственными мыслями и расслабляющей болтовнёй Роука оказался в какой-то подсобке борделя в кругу его тружеников и со стаканом хмельной бурды в руке. Отмечали, кажется, день рождения сидящего напротив здоровяка, мало ели, много пили, ржали и отпускали сальные шуточки по отношению друг к другу, клиентам и знакомым из прошлой жизни. Хьюмо вспоминать было нечего, поэтому он больше слушал, изредка отвечая на вопросы, и во время тостов понемногу отхлёбывал из стакана не очень крепкую, но довольно вонючую жидкость.

— Ещё год на четвереньках и на свободу с чистой совестью! — довольно басил именинник. — Эй, Замар, а тебе сколько осталось? Три? Ну, ничего доживёшь. Тебе вообще лафа, дамочки тебя любят. Дарт, тебе тоже три? Кто больше? Анвир? Роук?

— Пять. Пять грёбаных лет из семи, — зло усмехнувшись, отозвался черноглазый. — За один задрипанный ювелирный магазинчик и туповатого охранника…

— Да ладно, не прибедняйся. Это тебя взяли на алмазах, а до этого-то ты что воровал? — прыснул невысокий, сероглазый парень больше смахивающий на сказочного принца.

— Антикварные драгоценности…

— Видать, нехило так нагрёб, — подначил жилистый раб с лихорадочным блеском глаз и собранными в хвост выгоревшими волосами. — Мне за пытки меньше дали.

— И мне за поджог!

— А мне за халатность столько же!

— Нет, ну а всё-таки больше всех здесь у кого? — завертел головой солидно выпивший здоровяк.

— У меня, — подумав, подал голос Хьюмо. — Я в собственности пожизненно.

— А ведь точно! Эй, паря, а мы ведь про тебя и забыли, — хмыкнул длинноволосый. — Как хоть тебя звать-то? Сидишь тут как мышка…

— Хьюмо.

— Чего-чего?

В подвыпившей компании послышались нестройные смешки, которые впрочем, быстро угасли под выразительным взглядом Роука.

— Ну, расскажи, чего учудил?

— Авария с жертвами, — допив содержимое стакана, выдал Хьюмо.

Не сказать, что публика для разговоров по душам была подходящая, но уж какая есть…

— Да ладно… — недоверчиво сощурился сидящий по правую руку «принц». — За аварию пожизненно? Гонишь!

— Бывает такое, — неожиданно поддержал «поджигатель». — Но это надо больше десяти человек угробить и сильно не приглянуться судье.

— Странно, мальчик-то сладенький! — искренне возмутился загорелый шатен с лисьим разрезом глаз. — Может вовремя не дал кому?

— Зато теперь, небось, всем даёт…

— Малыш, а ты с кем?

— В собственности у хозяйки, но сейчас временно у хозяина.

То ли выпивка делала своё дело, то ли действительно что-то перегорело внутри. Хьюмо ловил себя на мысли что ему сейчас не страшно и не стыдно говорить на любую тему. А обижаться на подначки бордельных и вовсе глупо, они не со зла и не для того чтобы унизить. Просто для них это норма и неотъемлемая часть жизни.

— Вон оно как, значит, погулять отпустили, а вечером нагнут? — сочувственно протянул кто-то из присутствующих.

— Хозяин больше по девочкам, ко мне не лезет.

В небольшой комнатке, освещённой всего парой тусклых ламп, послышались с трудом сдерживаемые смешки.

— Совет тебе от бывалых, — пояснил общее веселье здоровяк, — не обольщайся. Знаешь, сколько сюда таких правильных ходит? Дом, жена с детишками, любовница… Ни капли в рот, ни сантиметра в жопу… А как до живых игрушек дорвутся, то им крышу напрочь сносит.

— Так что попу на ночь лучше смажь.

— А хочешь, мы тебе сами смажем?

— И растянем… мягонько, по-дружески.

— Ладно, ладно всё! Отстаньте от парня. Ишь, раздружились тут, — лениво гаркнул Роук. — Себе лучше разрабатывайте, а то через час смена начнётся.

— Так, а пыхнуть есть за день рождения Сурама? — глянув на время, компания тут же вспомнила о чём-то более важном и приятном.

— Есть… Вчера скинулись, Анвир принёс.

Под нетерпеливый гомон и подначивания по кругу пошла треугольная капсула размером меньше ладони.

— Что это? — поинтересовался Хьюмо, когда заполненная дымящейся жидкостью ёмкость дошла и до него.

— «Поцелуй желтоглазки», — усмехнулся Роук. — Не пробовал? Давай, вдохни пару раз. Хорошо будет.

Кладовщик

Хьюмо взвесил капсулу в руке и оглянулся на «поцелованных». В принципе, ничего страшного с ними не происходило. Как и раньше, они сидели за столом, доливая в стаканы остатки дешёвого пива, болтали… Разве что на посветлевших лицах теперь блуждали счастливые улыбки, а в глазах появился живой интерес.

— Трусишь, что ли? — поднял брови черноглазый. — Тогда отдай и ступай к хозяину. Не задерживай очередь.

Рабу для жёстких игр переживать о своём здоровье, наверное, глупо. Жить долго и счастливо всё равно не светит, так что… Почему бы и нет?

Холодный пар обжёг слизистые, лёгкие нестерпимо защекотало. Хьюмо закашлялся, мотая головой и вытирая выступившие слёзы.

— Вот так, носом дыши, и глаза медленно открывай, — напутственно вещал брюнет, придерживая парня за плечи и на всякий случай отбирая ёмкость. — На лампочки только не смотри, слишком ярко будет.

Света в подсобке теперь, и правда, как будто бы хватало. Настоящего солнечного, со взвесью радужных капель в расходящихся лучах, да и комната стала в разы больше. Стены раздались, уходя куда-то вдаль бесконечными изломанными коридорами. Хьюмо попытался повертеть головой, чтоб оценить новые размеры, но голова закружилась, и радужное небо стало стремительно заваливаться на него, захватывая дух как на качелях.

— Тихо-тихо, резко не дёргайся, а то башку разобьешь, — смеясь, подхватил его Роук. — Посиди тут, привыкни к ощущениям. Минут через сорок отпускать начнёт.

Калейдоскоп красок развернулся под другим углом. Видимо, черноглазый действительно оттащил его куда-то в сторону и прислонил спиной к стене. Хьюмо удивился тому, как мелодично звучал его голос, да и сам «специалист по антикварным драгоценностям» преобразился: фигура вытянулась, черты аристократично заострились, даже одежда на нём напоминала теперь облачение древнего бога. Держателя стихий, который склонился над столом, обсуждая что-то с другими небесными сущностями. Грудастая девушка с татуировки на руке Роука хихикнула и послала в воздух жеманный поцелуй. Хьюмо ей улыбнулся и хотел о чём-то спросить, но из коридора справа его позвали. Слов было не разобрать, но парень почему-то решил, что кричат именно ему. Пошатываясь, он добрался до зыбкого излома пространства, и оно как детский пазл сложилось в до боли знакомую комнату. Стол, заваленный всяким хламом, кровать под синим затёртым пледом, кошелёк с рассыпанной мелочью возле модели самолёта… Возле окна спиной к Хьюмо стоял мужчина в сером дорогом костюме и что-то бормотал себе под нос:

— Очень хорошо… Мы готовы сотрудничать… Мечты сбываются…

Стоило подойти поближе, чтоб попытаться разобрать слова, как ногу прошило болью. Опустив глаза на своё колено, парень задохнулся от ужаса. В конечность, урча, вцепилась огромная кошка с морщинистым носом. Острые зубы чудовища рвали плоть, выступающие сабли клыков лязгали, поднимаясь всё выше. Хотелось кричать, срывая горло, но язык не слушался. А тварь опрокинула его на спину, прямо к ботинкам бормочущего господина и, метя в самое дорогое, остервенело вцепилась в ремень…

— Н-да… И чего только не найдёшь в подсобке…

Распахнув глаза и часто дыша, Хьюмо не сразу сообразил, что находится, видимо, там же где его и оставил Роук: на полу в темноватой комнатке, прислонившись спиной к стене. Только вот рядом нет уже ни гуляющей компании, ни, слава всем богам, хищной зверюги, а за пояс штанов его тянет какой-то мужик, с интересом заглядывая внутрь.

— Я не… Не бордельный, — инстинктивно шарахнувшись в сторону, попытался объясниться парень, с ужасом соображая, что скорее всего на него тут наткнулся какой-нибудь кладовщик и решил поразвлечься с отлынивающим от работы мальчиком.

— Конечно не бордельный, своё имущество я знаю, ну скажем так, в лицо, — хмыкнул мужчина, убирая руки. — Ты игрушка Ками Мортир. И, похоже, игрушка весьма занятная. Что она в тебе нашла?

Хьюмо тряхнул головой, гоня прочь ватную слабость и пытаясь вспомнить, где он раньше видел этот прищур глаз и характерные складки в уголках губ, этот неторопливый голос, вальяжную осанку и насмешливый, раздевающий взгляд… Догадка прошила от макушки и до самых пяток. Не кладовщик… Совсем не кладовщик. Похоже, в тёмном углу его зажал сам директор этого борделя! Тот самый, что провожал их с хозяйкой после виртуальной игровой.

— Господин Роуди… — облизав немеющие губы, выдохнул Хьюмо, толком не зная, что сейчас нужно сказать. — Я здесь случайно, простите, если сюда нельзя было заходить!

— Заходить… Не возбраняется, а вот баловаться наркотиками вместе с моими паршивцами… Я бы тебе не советовал, — присев на корточки и разглядывая парня как некое забавное животное, продолжил мужчина. — Что курили? «Желтоглазку»?

Оставалось только покорно кивнуть, явно ведь сдал кто-то. Не просто же так директор самолично полез в кладовку. Хьюмо, морщась, потёр затёкшую ногу и подобрался. Сейчас должны были начаться вопросы о сдаче подельников и угрозы физической расправы, но господин Роуди отчего-то не торопился.

— Ты думаешь, на что дружки твои дурь покупают? На чаевые? — насмешливо хмыкнул мужчина. — Клиенты у нас, конечно, не бедные, но чтоб денежкой побаловали, о-го-го как расстараться надо. Гораздо проще вот таких как ты, домашних, на лёгкий укур подсадить, а потом доить долго и стабильно. Ты ж после пятой дозы свои накопленные понесёшь, потом ворованные хозяйские. Им-то пофиг, что тебя потом за это… Кстати, а как тебя вообще наказывают? Что госпожа Мортир любит с тобой делать?

Интерес директора вильнул в какую-то неправильную сторону и глаза нехорошо разгорелись.

— Не рассказывайте, пожалуйста, хозяйке, — Хьюмо решил вернуться пусть и к опасной, но всё же понятной теме. — А я тогда… я…

— Что? — подвинулся ближе мужчина, окидывая раба заинтересованным взглядом.

Фраза: «А я тогда сделаю всё, что хотите», — упрямо вертелась на языке. Но произнести её было страшно до усрачки. Потому как представлять, что может захотеть от него директор борделя, судя по всему, садист и доминант, не хотелось от слова «совсем».

— А я… А я больше так не буду! — пусть и по-идиотски, но отчаянно выпалил Хьюмо.

Господин Роуди несколько секунд молча переваривал это заявление, а потом весело и заразительно рассмеялся.

— Малыш, ты просто прелесть. Может мне тебя самому сейчас раздеть и рассмотреть детально? Шрамы, синяки, ожоги, на сколько ты растянут… А то у нас как разговор глухого со слепым получается.

В подтверждение своих намерений мужчина протянул руку к ширинке его джинсов и по одной расстегнул три пуговицы, потянул язычок молнии вниз…

— Нет, господин! Нет, пожалуйста… Мне нельзя! И хозяйка запретила… — ватный туман окончательно покинул голову, когда до парня со всей ясностью дошло, что штаны с него вот-вот совсем стянут, а чужой палец настойчиво тычется в анус. — Если Ками-со разрешит, то я с радостью! А сейчас никак… И меня уже ждут… Я опаздываю… Извините…

Какой бред он нёс в горячке, выворачиваясь из мужских рук, на ходу подтягивая спущенные джинсы и спиной нашаривая дверь, Хьюмо толком и не помнил. В памяти остался только насмешливый взгляд директора. Поражало, что господин Роуди не кричал, не угрожал, не требовал подчиниться, даже одеваться не мешал, с молчаливым интересом наблюдая побег лакомой игрушки. Оставалось только гадать, как такой отказ на самом деле воспримет Ками-со. Спасать свой зад любой ценой приказа всё же не было.

Тонкости перевода

Небо затянули хмурые сине-серые тучи, время едва перевалило за полдень, а хотелось уже залечь в пенную ванну и настроить мягкий свет, ну, и чтобы малыш на коленях стоял где-нибудь рядом.

Госпожа Мортир села за руль своего серебристого «жука» и, прикрыв глаза, откинулась на сиденье. Необходимые фальшивые улыбки и тропическая жара остались в Эмирице, а на стоянке аэропорта её обдувало ветром через приоткрытое окно родное неказистое лето. До настоящего момента Ками и сама не понимала, насколько её вымотали эти переговоры, трёхчасовой перелёт и питание по принципу «абы, где придётся». Как бонус можно было рассматривать грядущие выходные и привезённые с собой экзотические вкусности, которых здесь попросту не купишь. Оставалось только найти в себе силы завести машину, прикупить кое-что из продуктов первой необходимости и заехать за Хьюмо. Крюк по городу до Анри делать было откровенно лень, можно было забрать раба и завтра. Вряд ли ему плохо у пацифиста-изобретателя, но… Ведь обещала же.

Героическую попытку открыть глаза ускорил телефонный звонок. Ками вздохнула и полезла в сумку.

— Госпожа Мортир? — в трубке послышался приятный баритон. — Вы меня узнали? Вам удобно разговаривать?

— Да, господин Роуди. Что вы хотели? — без особого энтузиазма отозвалась Ками.

Честно говоря, этого звонка она ждала, но конкретно сейчас вести дела не было никаких сил.

— Вы просили держать вас в курсе расследования по виртуальной игровой, и кое-что я уже могу сообщить… Но лучше не по телефону. Вам удобно было бы встретиться, скажем, через час в ресторане «Индиго»? Или завтра после обеда у меня в кабинете? Или…

— Я сейчас подъеду, — ровно выдала женщина, мысленно застонав. Нет уж, с визитами вежливости нужно было покончить сегодня, просто отвратительно начинать выходные с обязаловки.

Стоило признаться, что у господина Роуди всё же был вкус. Здание прошлого века, в котором и размещался ресторан, выгодно отличалось от соседствующих заведений неброским монументальным изяществом и спокойной атмосферой. Дубовые полы, обтянутая бархатом мягкая мебель, камин в центре зала, удачно разграниченное пространство. Да и местная публика, похоже, больше ценила комфорт. Ками облегчённо выдохнула, поняв, что её дорожный, брючный костюм не сильно выбивается из общего ряда.

— Выглядите потрясающе, — дежурно улыбнулся директор, отодвигая стул.

— Вы тоже, — не особо задумываясь, вернула комплимент Ками, садясь за столик.

Холёный, вальяжный, с незаметно, но идеально сделанной укладкой, ненавязчиво пахнущий чем-то древесно-дорогим… И она — без душа, нормального сна и с прилипшей к спине блузкой. Ками не стала уточнять, чем именно она его сейчас потрясла: своей бледностью? Слипающимися глазами? Или лёгкой заторможенностью?

— У меня неподалёку была встреча, а обеда так и не случилось. Вот я и решил совместить приятное с полезным, — решил всё-таки объясниться мужчина. — Надеюсь, не сильно отвлёк? Может быть, попробуете здешнюю кухню? Я себе кое-что уже заказал… и вас, естественно, тоже угощаю.

Отыграть роль самодостаточной леди, которая ест как рахитная птичка, платит за себя сама и виртуозно часами рассуждает о погоде, Ками, конечно, могла бы, но не стала. Позвав официанта и потыкав пальцев в приглянувшиеся строчки меню, женщина перешла ближе к делу.

— Господин Роуди, вы, кажется, что-то хотели рассказать. Расследование окончено? Каков итог? Причина в оборудовании, или я вам всё же что-то сломала?

— Нет, мне вы точно пока ещё ничего не ломали, — подавился грибным супом директор, дурашливо ощупав свои рёбра. — И оборудование в норме… Ремонтники с десяток тестов провели — нет ни взломов, ни сбоев, всё работает в штатном режиме. Комнату уже запустили… Но мне было интересно, откуда взялся взбесившийся глюк, — вновь налёг на съестное господин Роуди.

— И? — не выдержала Ками. Здоровый мужской аппетит — это прекрасно, но её заказ ещё не принесли. А организм требовал либо вплотную заняться проблемами, либо закинуть что-то в желудок, который так не вовремя заурчал.

— У меня есть кое-какие знакомые в сфере психологического программирования и «перепрошивки», — с невинным видом подвинул гостье вторую ложку господин Роуди. — Так вот, они высказали мнение, что пантера-мутант — это вовсе не фоновый персонаж, а загнанное в подкорку реальное воспоминание…

— Надо же, — покосилась на него госпожа Мортир, невозмутимо подтягивая поближе к себе тарелку. — Только в моей жизни ни разу таких мутантов не было, и мозги мне не перепрошивали.

— А вашему мальчику? — с тоской глянул в стремительно пустеющую ёмкость директор. — Стресс, излучение передатчика, сцепка образов могли высвободить кадр из его прошлого. И, если тот опыт был сильно травмирующим, то он просто перекрыл вашу картинку. Тогда понятно, почему вам не удалось воздействовать на кошку… Она была не в вашей голове.

— У Хьюмо в документах есть амнезия, но она естественного происхождения, после аварии. Да, дрессировка под секс-игрушку у него была, но… перепрошивка? — недоверчиво покачала головой женщина, доедая гренки из вазочки. — Она для социально-опасных, и после неё рабов сразу видно.

— Пожалуй, вы правы, — задумчиво кивнул господин Роуди, от нечего делать, заглядывая в солонку. — После копания в мозгах напрочь исчезает свобода воли, спонтанность, собственные желания. А ваш раб вполне живой… и креативный.

— Это вы за те пять минут после игровой поняли? — подняла бровь женщина.

— О, поверьте, у меня глаз намётан, — сделал честное лицо директор, радостно потирая руки при виде официанта с подносом.

— Это моё, — сощурилась госпожа Мортир, когда на стол опустилась тарелка с солидным куском мяса, ассорти из пирожных и чашка дымящегося кофе.

— Ками-со! — выразительно шмыгнул носом мужчина. — Если я сейчас сделаю заказ, мне его принесут не раньше, чем минут через двадцать, а через сорок меня уже ждут на другом конце города. Вы съели мой суп! Я голодный…

— И что, обычно помогает? — осведомилась женщина, пробуя говядину. — На жалость давите профессионально.

— Раньше срабатывало, — хмыкнул директор. — Давно не тренировался. Не поверю, что к своему мальчику вы также суровы. Кстати, как его на самом деле зовут?

— В смысле? — не поняла Ками. — Мне он как Хьюмо достался. Звучит, конечно, непривычно, но сейчас как только детей не называют…

— Понимаете, Хьюмо — это не имя, — господин Роуди пальцем задумчиво попробовал соус с попиленного на две части жаркого и взялся за вилку. — Это жаргонное словечко среди бордельных. Обозначает лакомый кусочек, вишенку на торте, мальчика, которого взяли в первый раз.

— И мне об этом никто не сказал? — зависла над спаржей женщина.

— Это внутренний сленг, не думаю, что ваши знакомые в курсе, — пожал плечами директор. — К тому же, вы хозяйка, и свою собственность можете звать как угодно.

Первая ласточка

— Выходит, Хьюмо — это не Хьюмо и с документами у него не чисто, — раздражённо воткнула ложку в шоколадный ромбик Ками. — А ведь сколько времени контору выбирала! Мастер с лицензией, юридическое сопровождение, десять лет на рынке… Тьфу!

— Ну, если хотите, я могу попробовать узнать подноготную вашей покупки, — беззастенчиво утаскивая ещё не расчленённый кусочек бисквита, предложил господин Роуди. — Или, напротив, больше не поднимать эту тему. По всем документам сделка действительна, мальчик принадлежит вам, а что там у него раньше было… Никому не интересно.

— А если ещё какие-нибудь глюки пойдут, сделать ему психокоррекцию? — усмехнувшись, побарабанила пальцами по столу госпожа Мортир. — Знаете… давайте-ка мы пока остановимся на этом варианте. Не факт, что у парня появятся другие проблемы, как раб он меня устраивает, так что…

Телефон в сумочке настойчиво зазвонил в третий раз, и женщина всё-таки взяла трубку.

— Ками! Ками! — Анри, похоже, просто орал в трубку, задыхаясь и находясь слегка не в себе. — Его украли! Почти украли, но он убежал… Только я не знаю куда! Их много, Ками, они на машине, его догонят!

— Кого? — леденея от ужаса и не желая верить в происходящее, тупо переспросила госпожа Мортир.

— Хьюмо! Он с продуктами возвращался, а они у подъезда, я в окно видел! В полицию позвонил, но, Ками, надо что-то делать, надо его искать! Ты прилетела? Ты приедешь?!

— Госпожа Мортир, что-то случилось? Я могу помочь? Подвезти? — заметив перемену в её настроении, посерьёзнел директор.

— Нет, я… на машине. Всего доброго, господин Роуди, — окинула мужчину отсутствующим взглядом переводчица, торопливо направившись к выходу.

«Спокойно… Спокойно!», — одёрнула она себя, садясь за руль и негнущимися пальцами открывая на телефоне программу отслеживания ошейника.

«Объект не найден», — чёрный треугольник с восклицательным знаком на экране заставил зашипеть и выругаться. Как такое возможно?! Чип исправно посылал сигналы, даже когда она была в другой стране. Связь должна брать из любого подвала, хоть с бункера, хоть с подводной лодки! Снять ошейник? Невозможно. Он запрограммирован на владельца и открывается только при совпадении целой кучи параметров. Ещё с минуту у госпожи Мортир теплилась надежда на коммуникационный браслет. Если Хьюмо всё же удалось сбежать, спрятаться, то нужно успеть его забрать!

«Ну же, малыш, ответь. Давай, нажми кнопку», — втрубке шли бесконечные, протяжные гудки. На грани нервного срыва успела мелькнуть мысль, что, если даже парень сейчас сделать это не в состоянии, то полиция, наверное, сможет отследить сигнал… Но по браслету ответил Анри. Он не смог сидеть дома, точно также решил позвонить Хьюмо и обнаружил устройство в ближайших кустах возле подъезда.

В квартире изобретателя к моменту её приезда уже работала полиция. Поэтому отправиться колесить по городу госпоже Мортир не дали. Нужно было объясниться, записать показания, подать заявление, предоставить документы на себя, на раба, на чип ошейника… Конечно, хозяйку уверили, что поиски уже ведутся. И ей сейчас не стоит нервничать и кидаться в крайности. Кража нетипичная, мальчик приметный обязательно где-нибудь всплывёт. А если нет, можно будет подать претензию к фирме-производителю ошейника и получить компенсацию. Оформить гарантийный случай, взыскать ещё и моральный вред… Ками покивала, попрощалась… и-таки сорвалась в трёхчасовой вояж по улицам в компании Анри. Изобретатель чувствовал себя жутко виноватым и постоянно что-то бубнил себе под нос: то принимался успокаивать подругу, обещая, что всё будет хорошо, то вдруг сникал и сам начинал задавать риторически беспокойные вопросы. Ками старалась не злиться, но попросить его замолчать, язык не поворачивался. Анри Боум по-другому не мог. Тонкая, чувствительная натура… Если в виртуальном мире он был крут как супергерой, то в реальном вполне способен был убиться, выходя из подъезда, и, кажется, до сих пор не до конца понимал, откуда в холодильнике берётся еда.

— Это всё? — убитым голосом произнёс изобретатель, когда, измотавшись в конец, они снова вернулись к его дому. — Больше не будем искать?

Ками глубоко вдохнула и потёрла уставшие от напряжения глаза. Хотелось вызвериться и ткнуть носом в очевидное. В то, что ресурс накопителя на автомобиле почти исчерпан, ещё полчаса разъездов, и они где-нибудь намертво встанут, в то, что они просто бесцельно мотаются по улицам, спрашивая прохожих о том, чего те не видели. О том, что у них нет ни марки машины, даже цвет Анри запомнил весьма приблизительно, ни примет нападавших — те были в капюшонах. Торопливо бегущий молодой человек тоже вряд ли бы у кого вызвал интерес. Лето, вступительные экзамены в ВУЗах, на улицах полно приезжей молодёжи, и все абитуриенты куда-то спешат! Не говоря уже о том, что энергетический ресурс самой Ками стремительно сползал к нулю, она уже плохо соображала и никого не видела, стараясь хотя бы ехать прямо.

— На сегодня всё. Завтра ещё попробуем, — отключая эмоции, как лишнюю опцию, жрущую силы, ободряюще сжала она руку мужчины. — Себя не накручивай, твоей вины здесь нет. У меня Хьюмо тоже ходил за продуктами, это могло где угодно случиться.

— Ты думаешь, они конкретно его украсть хотели? — вылезая из салона, замешкался господин Боум. — Но зачем, он ведь…

— Я не знаю, — хрипло перебила Ками, чувствуя, что адекватный диалог вести дальше просто не способна. — Не знаю… Прости, Анри, я спать поеду. Потом поговорим.

Добравшись до дома и припарковав машину, госпожа Мортир ещё некоторое время сидела глядя во двор и пытаясь осознать нелепейший факт: Хьюмо украли. Или убили… Хотя зачем его убивать? Но ведь и красть зачем, тоже не понятно… Прецеденты воровства живой собственности в криминальной хронике, конечно, были, но это в основном касалось шантажа сильных мира сего или мести, или как элемент запугивания… А вот подпольный рынок перепродажи ворованных рабов так и не сложился. Благодаря современным технологиям, это было сложно, дорого и невостребованно. За те же деньги по раскодировке ошейника можно было легально купить «новую» игрушку.

Разбор полётов

Пустая квартира действовала на нервы и совершенно не отвлекала от бегущих по кругу мыслей. Несмотря на чудовищную усталость, сон не шёл. Выпив успокоительного и провалившись в мутную дремоту, Ками вдруг открыла глаза и замерла. Звук повторился. Что-то определённо скреблось и шуршало возле входной двери. Посетовав на себя, что мысль о покупке оружия для самообороны приходит к ней только в такие моменты, женщина накинула халат и осторожно двинулась в темноту. Спрашивать: «Кто там?», — необходимости не было. Картинку лестничной клетки можно было вывести на экран, мутноватую из-за снова перегоревшего в подъезде освещения, но достаточно узнаваемую для того, чтобы рывком распахнуть дверь и затащить внутрь покачивающую фигуру.

— Ками-со! Электронный замок не срабатывает, а ключи я потерял… — в прихожей морщась от включённого света, схватился рукой за стену Хьюмо. — Не хотелось вас будить…

— Ты совсем дурак? — усаживая на пуфик и бегло осматривая нервно подрагивающее имущество, беззлобно поинтересовалась хозяйка. — Что? Что вообще случилось?! Анри сказал, тебя украли! А с рукой-то что?

— Парализатором приложили, — медленно выдал парень, казалось, и сам с удивлением рассматривая полосу ожога, спускающуюся от плеча к запястью. — Хотели обездвижить и в машину закинуть, но я вывернулся, а куртка у них осталась. Простите, Ками-со, я и продукты бросил, там, наверное, всё раскатилось… И браслет! Браслет тоже потерял…

Не смотря на то, что говорил раб вполне связно и даже спокойно, взгляд был дикий, взвинченный, и на малейшие звуки из подъезда он реагировал слишком бурно, словно готовился снова бежать или драться.

— Дверь я заперла, номер полиции в быстром наборе на телефоне, окно на пятом этаже. Сюда никто не вломится, — успокоила Ками в ответ на очередной мечущийся взгляд. — Снимай ботинки, пойдём руку обработаем.

Пока бинтовалась пострадавшая конечность, и заваривался чай, Хьюмо рассказывал. Конечно, госпожа Мортир теперь понимала, что это не его имя, но… Мальчику пока всё равно, а ей было не до мелочей. На данный момент главным оставалось несостоявшееся похищение. Которое провалилось, судя по всему, из-за того что воры не учли специфику живой игрушки. Парализатор — штука серьёзная. Разряд вызывает болевой спазм такой силы, что жертва перестаёт контролировать своё тело, а чаще всего теряет сознание. Глядя на пузырящуюся ожогом кожу, становилось ясно, что мощность на приборе была выставлена максимальная, и подержали подольше… Вот только мастер Октори отбирал «сучек» в дрессуру не только по смазливой мордашке. Его рабы шли в основном для садистов, и крайне важным фактором был болевой порог. Да, Хьюмо не любил боль, что шло вразрез с многообещающей рекламой, но терпеть он мог долго и почти на грани человеческих возможностей. И, похоже, те трое в капюшонах и скрывающих лица масках никак не ожидали, что обмякший в их руках раб, которого уже потащили к машине, вдруг оживёт и вывернется, бросившись напрямик через украшающие придомовое пространство клумбы и заграждения к одной из оживлённых улиц.

— Я когда бежать уже не мог и понял, что они меня потеряли… то и сам потерялся, — виновато признался парень, торопливо дожёвывая бутерброд и обжигая губы горячим чаем. — Побродил немного, а потом наткнулся на стенд с виртуальной картой города для туристов, там можно маршрут задать до конкретного адреса, вашу улицу и дом я помнил…

— И пошёл пешком, — вздохнув, закончила за него хозяйка. — Не мудрено, что только к ночи добрался. Малыш, ты мог зайти в любой магазин по дороге, кафе и попросить позвонить или спросить у прохожих, где полицейский участок.

Хьюмо сгорбился над чашкой и неопределённо пожал плечами:

— Мне страшно было. Если бы мне не поверили… Беглый раб с пожизненным сроком… подлежит ликвидации.

— Ладно, понятно, — сонно потёрла глаза Ками, выслушивая ещё один смертельный страх, видимо, в благих целях привитый мастером своему подопечному.

Наверное, надо было ему сейчас объяснить, что без суда и следствия казнить беглую собственность никто бы не стал, но то ли принятое ранее снотворное всё-таки начало действовать, то ли Ками, наконец, отпустило… Ноги подкашивались, а голова нестерпимо клонилась к подушке.

— Доел? Давай спать укладываться, — зевнула женщина. — Можешь что-нибудь из холодильника к себе в игровую утащить.

— Ками-со… а можно в вашей спальне сегодня лечь? Я на полу! Возле кровати, если позволите, — испугавшись собственной смелости, облизал губы Хьюмо.

— Охранять, что ли, будешь? Или чтоб самого не украли? — слабо усмехнулась госпожа Мортир. — Ладно, в кровать залезай, приставать не буду.

Обычно Хьюмо просыпался первый и ждал пробуждения хозяйки, но тут утреннюю дрёму разогнали женские ладони, поглаживающие спину. Впору было бы напрячься и уточнить, как и в какой позе его хочет госпожа, но… слишком замысловатые узоры, слишком нежные прикосновения. Никто не хватал за задницу и не заставлял раздвинуть ноги.

— Как ты? — Ками-со, поняла, что он проснулся, но прекращать манипуляции не торопилась.

— Хорошо, госпожа, — ответ был вполне честным: сердце уже не выпрыгивало, а рука почти не болела.

— Повернись ко мне.

Уложив раба на спину, женщина приподнялась на локте, рассматривая ошейник. Что-то пощёлкала, запустила резервную диагностику и нахмурилась.

— Сдох, — констатировала она, падая рядом на подушку.

— Те у подъезда… Они каким-то прибором по нему провели, а снять не успели, — отозвался Хьюмо, и с удивлением дёрнулся, когда услышал писк открываемого замка.

— Ну, хоть эта функция ещё работает, — хмыкнула госпожа, вертя в руках чёрную полоску кожи, напичканную электроникой. — Отвезём в сервисный центр, послушаем, что там скажут. А ещё нам нужно в полицию и к Анри за вещами. Вставай, завтракать некогда, на обратном пути перекусим…

Разбор полётов-2

Добрую половину дня Ками-со не отпускала его от себя ни на шаг, виду не показывала, но гораздо пристальнее, чем обычно смотрела по сторонам, кому-то звонила, что-то уточняла, сменила замки и коды. Более-менее расслабилась она только в квартире изобретателя. Дала приказ сидеть на кухне, а сама вместе с Анри скрылась в его кабинете.

— Что? Ошейник размагничен и восстановлению не подлежит? — растерянно потёр затылок мужчина. — А чем?

— Несертифицированным оборудованием, — воспроизвела Ками фразу из заключения сервисного центра. — Анри, они сами не знают, как такое может быть, и что это был за прибор тоже! Эта штука не из арсенала взломщиков, ошейник не пытались снять, перепрограммировать… Раба с явным символом принадлежности, но «убитым» чипом невозможно продать. Но зачем-то Хьюмо им был нужен!

— А ты ни с кем не ссорилась последнее время? Может быть оскорблённый поклонник? Или чтоб твои переговоры сорвать? — решительно двинулся по комнате изобретатель, с озабоченным видом поглядывая на гостью.

— Я тебя умоляю, — состроила кислое выражение лица женщина. — Меня о том же самом сейчас в полиции спрашивали. С поклонником — это даже не смешно. А по работе… Я всего лишь штатный переводчик: коммерческие документы, графики, прогнозы, торги… Никакой сверхсекретной информации, никаких военных тайн и мафиози. А может, это из-за взлома полицейского архива? — внезапно напряглась она. — Может, им спецслужбы заинтересовались? Отсюда и прибор… Может, он не только дела заключённых скопировал?

— Ками, это, конечно, малоприятный инцидент, но не преступление века, — задумчиво поскоблил прилипшую к столу каплю джема мужчина. — На диске только досье, я проверял. Молодёжь у нас нынче одарённая, и не один твой парень так может, чтоб за ним эскорт присылать. Меня что-то никто ещё на улице не похищал, а я, знаешь ли, от безденежья за разные заказы берусь, а уж чего в студенческие годы чудил…

— Ну, тут-то всё просто. На улице тебя никогда не украдут, ты туда не ходишь, — беззлобно проворчала госпожа Мортир. — А мне что делать? Ждать когда за ним ещё раз придут? Или за мной? Маячками его обвешать как ёлку? В кладовке запереть?

— Для начала давай я все гаджеты твои почищу, программы-шпионы поищу. Могу сделать так, что ни он, ни ты системой отслеживаться не будете: платёжные карты, связь, передвижения… Воровали же парня прицельно. Но тут палка о двух концах, — замялся Анри. — Во-первых, это чуточку не законно, а во-вторых, если кто-то из вас пропадёт, полиции засекать будет нечего…

— Вчера им не сильно это в поисках помогло, — приложила руку ко лбу и прикрыла глаза Ками. Разноцветная иллюминация умной техники и бессистемное треньканье начинало раздражать. Уже сейчас хотелось на воздух, как можно в этом жить годами, она не представляла, но точно знала, что как только Анри проводит гостей, то наглухо закроет окна и с головой нырнёт в мир нулей и единиц. А реальность расползётся для него на ничего не значащие пиксели.

— Слушай, я тебе не хотел говорить, чтоб ты на парня не окрысилась, но раз всё так завертелось, — когда Ками уже собиралась уходить, изобретатель вдруг решил выдать убойную порцию откровенности.

— Что? — простонала госпожа Мортир. — Что могло случиться за три дня? — Он начал пить? Колоться? Или что-то ещё взломал?

— Не то чтобы взломал… — подбирая слова, замолчал мужчина. — Понимаешь, я тут взял заказ на расшифровку одного хитрого вируса и немного забуксовал. Бросил всё, чтоб голова остыла. Хьюмо как раз из спортзала вернулся… Я думал, сейчас перекусим, поболтаем, но он какой-то был… не в адеквате.

— В смысле? — прищурившись, сжала рукой край стола госпожа Мортир.

— Мы ведь тоже раньше в общаге иногда… я поэтому знаю, какие глаза бывают. Что-то лёгкое, какой-то укур… Но суть не в этом! — замахал руками господин Боум, стараясь опередить поднимающееся на его глазах цунами. — Я его с утра спящим не в спальне, а в кабинете нашёл. За компьютером… С полной расшифровкой вируса.

За руль хозяйка села злая и взвинченная, немного подышала и отвезла Хьюмо домой. Конечно, причин для неудовольствия у госпожи Мортир ввиду испорченных выходных могло быть много, но по долгим, колючим взглядам, коими она одаривали свою живую собственность, парень понял, что попал, причём крупно.

— Я Анри пообещала, что калечить тебя не буду, — приняв душ и немного поостыв, начала с главного владелица. — И я постараюсь сдержаться, но разговор у нас с тобой выйдет длинным.

— Ками-со! — вскинулся парень, порядком струхнув от того, что сейчас перед ним была уже не та женщина, которая вчера бинтовала и тёплыми объятиями унимала дрожь, сейчас перед ним была именно та госпожа, что пророчил своим «сучкам» мастер Октори: жёсткая, властная и мало интересующаяся чувствами своей игрушки.

— Живо разделся и в игровую! — тон не терпел возражений, и ослушаться сейчас было равносильно самоубийству. — Что я говорила уезжая?

На жилую часть игровой комнаты смотреть не хотелось: ковёр, матрас, холодильник, сумка с ещё не разобранными вещами… Всё это слишком резко контрастировало с инструментами для пыток и незнакомой, чеканящей слова госпожой.

— Вы говорили, что, если буду хорошим мальчиком, вы меня заберёте, — сглотнув сухой ком в горле, вытянулся Хьюмо. — Что господину Анри меня можно использовать как угодно, что…

— А как насчёт того, чтоб не подходил к компьютеру, я разве не говорила? И про употребление дури… Не озвучивала, но, думаю, это было и так понятно?!

— Виноват, госпожа, и готов понести наказание, — фраза была стандартная, заученная, но почему-то немели губы, и от картинок предстоящей расправы заранее тоскливо ныло под ложечкой.

— Лицом к стене, упрись руками, ноги расставь.

Пока стоял в ожидании своей участи, Хьюмо по звукам за спиной судорожно пытался определить, что выберет хозяйка. Поза двусмысленная: голышом, с оттопыренным задом, без фиксации… Если наказывать будут как сучку, то сейчас начнётся жёсткий трах. При таком раскладе, чтоб сделать очень больно даже особо стараться не надо: просто забыть про смазку, взять размер побольше, добавить металлические игрушки. И не останавливаться, пока раб ещё способен кричать.

Панику оборвал хлёсткий удар чуть пониже лопаток. Порка? Просто порка? Парень инстинктивно дёрнулся, стискивая зубы. Ещё один удар, ещё… Спина взорвалась болью, по коже поползли огненные языки. Никаких заигрываний, поглаживаний, как это было накануне, удары чёткие, как ритм хронометра. Никаких вопросов, никаких звуков кроме свиста стека и глухих шлепков о кожу. Спина и ягодицы — один сплошной исписанный холст. Когда колени начали предательски подрагивать, женщина отложила гибкий прут. Скрипнула дверца шкафа, а потом запахло мазью. Озноб прошил с головы до пят. Просто порка? Он думал уже всё?! Этот запах Хьюмо узнал бы из тысячи не хуже любой собаки. Сдерживая животный скулёж, раб попытался схватиться за гладкую стену, упереться в неё лбом, в любую секунду ожидая первого мазка и сумасшедшей грызущей боли. Знающие рассказывали, что в древности раны наказанных для пущего эффекта посыпали солью. Так вот эта штука была намного хуже, а если на коже был хоть один порез…

Логично. Всё логично… Думать — это последнее, что сейчас было нужно делать, но мысли носились в голове, как шальные кони. Хозяйка хочет, чтоб раб запомнил. И Хьюмо точно знал, что так оно и будет. Потому что ад с этой дрянью на спине забыть невозможно.

— Повернись.

Баночка с ядовитой мазью в руках Ками-со была уже закрыта и, поколебавшись ещё пару секунд, она отставила её в сторону.

— «Жидкий огонь» использовать не буду, но вечер проведёшь в ящике.

И только тогда туго соображающий раб увидел его… Заставленный вещами, занавешенный от ненужности тряпками… Ещё до того, как женщина открыла дверцу, Хьюмо знал, что увидит внутри: крепления для конечностей и шеи, чтоб зафиксировать жертву на вытяжку, устройство для герметизации и, если нужно, откачки воздуха…

— Залезай. Пару часов потерпишь. В ступор не впадай!

Краем осыпающегося в бездну сознания парень понимал, что его нерасторопность нервирует госпожу, что до ящика всего семь шагов, что хороший раб не должен открывать рот без разрешения, если не хочет, чтоб наказание усугубилось…

— Госпожа! Пожалуйста… лучше мазь!

Голос был жалкий и противно ломался, но Хьюмо было не до этого. Рухнув на колени, он пополз к владелице, торопливо шепча мольбы, пока губы ещё целы, а в горло не лезет кляп.

— Вот, госпожа, пожалуйста, возьмите, — дрожащей рукой сгрёб он с кушетки банку с бесцветной жижей внутри, с ужасом понимая, что перечит хозяйке, и его сейчас просто убьют. — Я до ночи дотерплю… До утра, если пожелаете…

— Малыш, ты совсем больной? — женщина, к его удивлению, не ударила, а всего лишь выхватила протянутую склянку и грохнула ею об стол. — Два часа в темноте страшнее, чем ночь в агонии? Серьёзно?

— Так в школе дрессировали… — полубезумным взглядом уставился на неё Хьюмо, надежда забрезжила робким лучиком. «Малыш» — это не просто про какого-то там раба, на которого наплевать… Это про него! — Воздух откачивали, а когда задыхаешься, снова пускали, и так часами… при полной фиксации. Только не туда, пожалуйста! — пока не велели заткнуться и делать, что велено, надо было говорить… объяснять… просить. — С компьютером, правда, я… Я не знаю, как так получилось! Господин Боум про вирус рассказывал… Интересно! Схемы рисовал… Я просто взглянуть хотел, потом, без него и… Вот так получилось, — перевёл дыхание раб, вытирая подрагивающей ладонью выступивший на лице пот. — А с наркотиками… Виноват! Но я больше не буду, честно! Мне самому не понравилось, с них опять эта кошка за мной гонялась…

— Целая копилка непонятных страхов, — выдирая из судорожно сжатых рук парня свою ногу, Ками-со подошла к ящику, проводя ладонью по внутреннему пространству. — Нет здесь того, чего ты боишься, ремни длинные, фиксация «не мёртвая», герметизации нет… Так и знала, что игрушки из-под кого-то это шагреньская головоломка с маурским переводом… Знаешь, чем славен маурский язык? — вполне спокойно поинтересовалась она у замершего в ожидании парня. — На нём говорит вымирающее племя из ста человек и все они людоеды. Ладно, не важно… Чёрт с ним, с маурским и с ящиком, — дверца страшного агрегата захлопнулась, и хозяйка села на кушетку, поманив ближе. — Что там про кошку было?

Перфетум

С утра не спалось, выходные в разгаре, срочных дел нет и все равно: плед и чашка кофе в предрассветной дымке — извечная компания. Ками злилась сама на себя, вспоминая вчерашнее. Хотела серьёзно наказать, поставить раба на место… И бросила эту затею на полпути. Хотя, собственно, ничего удивительного, как раз наказывать она и не любила. Играть — да. Игра — это секс… Ломка и обреченность в глазах — совсем другое дело. Да и «вишенка» хорош, понял, что просто так убивать не будут, и доводы приводит вполне убедительные, логичные…

От медитирования на противоположную стену и неспешного течения мыслей отвлёк звонок в дверь. Ками удивлённо глянула на часы — восемь утра… Кого в такую рань принесло? Уж точно не Анри. Даже если компьютерщик опасался, что Хьюмо из-за него на ленточки порежут, раньше обеда доползти бы не смог. Повторный звонок дал понять, что дверью тоже не ошиблись и просто так не уйдут. Накинув халат, госпожа Мортир отправилась в коридор и включила экран.

— Ками Мортир? — заговорила женщина по ту сторону двери, заметив бегущую строку начала диалога. — Мне нужно с вами кое-что обсудить. Я Зула Ордис, сотрудник министерства безопасности.

Рассмотрев удостоверение, предъявленное сначала в камеру, а потом и лично, Ками впустила гостью в квартиру, матерясь про себя и пытаясь понять, чем вызван столь необычный визит.

— Я по поводу попытки кражи вашего имущества, — присев в гостиной не стала тянуть капитан Ордис. — Дело передано мне, и, уж извините за столь ранний визит, нужно уточнить кое-какие детали.

— Я думала, ваше ведомство расследует угоны самолётов и покушения на руководство страны, — призналась Ками, бросив взгляд на свою недопитую чашку кофе и сообразив, что для гостьи нужно сделать ещё.

— Махинации с государственным бюджетом и продажа оружия неразвитым странам тоже входит в нашу компетенцию, — сотрудница министерства с благодарным кивком приняла из рук хозяйки чашку.

— А как это связано со мной? — напряглась переводчица. — В полиции считают, что и похищения-то никакого не было, так… чья-то глупая шутка. Раб вернулся… А оружием я не торгую.

— Давайте я вам кое-что покажу, — помедлив, приняла решение гостья, достав из сумки планшет.

Запустив видеофайл, она быстро перемотала его до нужной точки, сдвинула в сторону автомобиль на переднем плане и увеличила размытое копошение в углу. Спустя ещё пару манипуляций Ками уже могла различить джинсовую куртку Хьюмо и две крепкие фигуры тащащие его безвольно повисшее тело куда-то к краю экрана… Но вот её мальчик встрепенулся, дернулся и… Зула Ордис остановила запись, ещё больше увеличивая одного из нападающих.

— Татуировку видите? — пока боец в капюшоне пытался утихомирить жертву, рукав у него закатался, и стали видны первые буквы слова. — «Перфетум» — перерождение, — пояснила капитан. — Особая татуировка.

— По ней можно найти похитителя?

— Уже нашли, — устало хмыкнула госпожа Ордис. — Пару часов назад на одном из автоматизированных заводов по переработке мусора.

Ками никогда не считала себя брезгливой, но очередной кадр с планшета заставил желудок болезненно дернуться и пожалеть о второй чашке кофе.

— Кто его так? — хрипло сглотнула она, рассматривая мужские руки, торчащие из воронки измельчителя, и кровавый фарш, расфасованный бегущей лентой на три контейнера.

— Похоже, он сам, судя по записям камер, — пожала плечами гостья. — Как и двое подельников. Контейнеров там было много… Просто последнему не повезло, измельчитель заклинило, и верхняя половина туловища осталась.

— Зачем? — госпожа Мортир чувствовала, что перестаёт что-либо понимать, но происходящее ей явно не нравилось. — И кто вообще эти трое? Зачем им Хьюмо?

— Последний вопрос мне и самой интересен, — откинулась на спинку стула сотрудница министерства, задумчиво потерев испачканный в чём-то красном рукав пиджака. — Идентифицировать застрявшего удалось только благодаря татуировке и нескольким связанным с ней инцидентам. Я надеюсь, вы не очень болтливы?

— Я понимаю, что такое тайна следствия и чем грозит её раскрытие, особенно в вашей структуре, — поморщилась Ками. То, что с ней собираются вот так, за кофе, делиться госсекретами означало, что за последние пару дней она уже успела капитально влипнуть во что-то серьёзное, и вылезти сухой ей точно не дадут.

— Пять лет назад был запущен экспериментальный проект по перевоспитанию закоренелых преступников.

— Перепрошивка?

— Нет, — качнула головой госпожа Ордис. — Перепрошивка принята как альтернативный вариант, она тормозит девиантные наклонности, но не меняет память и личность. К тому же не в лучшую сторону сказывается на мышлении и адаптивных способностях. Мы получаем тех же преступников, но в заторможенном виде. Они не адаптивны в обществе и до конца дней остаются рабами. «Перерождение» должно было решить эту проблему. Лаборатория, ведущая разработку методики, обещала полное обнуление и закладку положительной матрицы. После реабилитации это были бы новые люди, полноценные граждане.

— Рабов уже переизбыток? — заинтересовано хмыкнула госпожа Мортир.

— Да, — нехотя признала капитан. — И государству они обходятся слишком дорого.

— И..? Не вышло?

— Напротив, — побарабанила пальцами по столу капитан. — Результаты были обнадеживающие. Первую партию экс-смертников даже собирались выпустить в общество, но на последних этапах тестирования начались, так скажем… проблемы. Программу свернули, подопытных уничтожили…

— А теперь они ходят по улицам и охотятся на моего мальчика? — кисло улыбнулась Ками. — Верно? Как такое возможно?

— Недосмотр, халатность, подкуп… — прикрыла глаза рукой женщина. — Но страшно не то, что они каким-то образом до сегодняшнего дня были живы, куда интереснее, кто их использовал и в каких целях. «Перерождение» на конечном этапе создавало не новую личность, а марионетку. Идеального солдата.

— То есть, вы хотите сказать, что их запрограммировали на выполнение приказа, а потом на самоуничтожение… без остатка?

— Они засветились, провалили дело… Но это приводит нас к ещё одной безрадостной мысли.

— У владельца они не последние, — произносить такое вслух не хотелось, но капитан словно специально делала паузы, выжидающе глядя на хозяйку квартиры. Н-да, говорят собственные выводы действуют на сознание сильнее.

— В министерстве уже всплывали косвенные доказательства того, что разработки «перерождения» были слиты третьим лицам, улик тогда не нашли, но сведения об особых рабах, поставляемых как контробанда…

— Хорошо, ладно! — Ками сжала пальцами гудящие виски. — Кто-то купил технологию и, пользуясь разработками созданными на бюджетные деньги, штампует из приговорённых солдат, продает их в горячие точки как оружие… Но а я то здесь причём?

— Ваш раб, — отставляя в сторону пустую чашку, искоса взглянула гостья. — Почему-то он им нужен. И думаю, на одной неудачной краже они не остановятся.

— Министерство хочет защитить меня и мою собственность? — осторожно полюбопытствовала госпожа Мортир.

— Безусловно, — прикинув что-то, кивнула капитан. — Но лучший способ это сделать — поймать виновных. Посодействовав в раскрытии и поимке нелегальной структуры, вы поможете и себе и нам. Риск, конечно, есть, но, уверяю, минимальный. Сотрудники министерства безопасности будут всегда рядом, чтобы помочь, подсказать. Я лично берусь курировать эту операцию и нести ответственность за всё происходящее.

— То есть, вам нужна приманка, — простонала Ками, прерывая исполненную патриотизма, хорошо поставленную речь госпожи Ордис. — Я могу отказаться?

— Вполне, — сухо поджала губы капитан. — Но ваш раб будет конфискован и передан другой сотруднице, компенсация стоимости живого имущества в таком случае не предусмотрена, и за вашу личную безопасность никто ответственности не несёт, так что…

— Понятно, — хмуро глянув на гостью, вздохнула госпожа Мортир. — Выбор без выбора. Так чем скромный переводчик может помочь своей стране?

Привычки

«Не менять своих привычек. Вести себя естественно», — Ками бубнила себе под нос, садясь за руль и глядя в зеркало на замершего на заднем сидении парня. После столь отвратительного начала дня меньше всего хотелось ехать на танцевальную аэробику в бордель, но капитан настоятельно советовала не менять расписание.

— Всё слышал?

Раб был предельно аккуратен, кажется, даже гостья ничего не заметила, но уж Ками-то знала, как с тихим щелчком открывается дверь игровой.

— Ками-со, я не хотел подслушивать! Я в туалет шёл, — испуганно зачастил Хьюмо, видимо, прикидывая, во что ему обойдётся ещё одна порция хозяйского гнева. — А там эта госпожа…

— Не важно, — поморщилась Ками, выезжая с парковки. — Сейчас тот случай, когда тебя это тоже касается. Ты понял, во что мы вляпались? Есть какие-то мысли по этому поводу?

— Вы от меня не избавитесь? — схватив воздуха как перед нырком, выпалил парень совсем не то, что от него хотели слышать.

— А что, похоже, что собираюсь? — раздраженно рыкнула госпожа Мортир и, дождавшись, поспешного мотания головой, продолжила. — Тогда не дергайся и думай, зачем ты нужен преступному синдикату. Почему ты? Почему живым? Были ли последнее время какие-нибудь странные встречи, тебя узнавали на улице, кто-то подходил, расспрашивал?

— Нет, госпожа, — его руки бессознательно скручивали ручку спортивной сумки, и выглядел раб в целом неважно для занятий спортом, но выбора не было. — Про меня не спрашивали… Но он интересовался вами.

— Кто он? — напряглась Ками.

— Господин Роуди, — облизал губы парень. — Он меня застукал в подсобке после дури, ну и вот…

— Трогал?

— Да…Нет! Не особо… Но он хотел узнать, как мне у вас, что вы любите…

— Интересно, — сжимая пальцы на руле, угрюмо выдала Ками. — Что ещё?

— Ничего… Я убежал.

— Почему сразу не рассказал?

— Ками-со! — раб смотрел на неё панически расширенными зрачками и, собственно, было понятно, что ничего хорошего после такого признания не ожидал ни тогда ни сейчас.

— Малыш, это косяк. Опять косяк, — поморщилась госпожа Мортир, подъезжая к пропускной борделя. — Ладно, об этом дома. Надевай ошейник и дуй в зал. Особо можешь не усердствовать, но активность изобразить придётся. Через час жду тебя у стойки регистрации. По углам не шарься, лишнего не болтай, нас, как подсадных уток, обещали защищать, но всё-таки будь на виду, без меня за территорию ни шагу. Понял?

Хьюмо покивал и наощупь замкнул на шее муляжную полоску кожи.

Быстрые, ритмичные движения под музыку и какая-то особая энергетика группы всегда дарили ясность мыслей и легкость тела. Часто Ками даже не замечала, как проходило отведённое время, но сегодня сконцентрироваться на простых радостях никак не удавалось. В голове постоянно всплывал разговор с капитаном и последствия у него могли быть малоприятные, как ни крути. Жить под колпаком министерства безопасности, тоже не очень здорово. Пусть Анри обеспечил им защиту от слежки в киберпространстве, и Зула Ордис их за это даже похвалила, но шпионить по старинке никто не запрещал.

— Госпожа Мортир! Какая приятная неожиданность, — на выходе из зала перед женщиной возник директор борделя.

— Я сюда на танцы уже полгода хожу, и вряд ли эта информация вне вашего уровня доступа, — Ками старалась не хамить, но в виду паршивого настроения и идиотизма ситуации полностью контролировать раздражение не получалось. В конце концов, что более «неожиданно»: встретить здесь её по расписанию или оказаться самому в разгар дня на пять уровней ниже рабочего кабинета?

— Ладно, сглупил, — сконфуженно сморщил нос господин Роуди. — Просто хотел убедиться, что у вас, как у вип-клиента нашего заведения, всё хорошо… и у вашего мальчика тоже.

Ками замедлила шаг и с неподдельным интересом уставилась на провожатого.

— У меня есть связи в полиции… А вы убежали с обеда с таким лицом, что пришлось навести справки. Ужасный случай. Похищение средь бела дня личного раба… Если б вы тогда сказали, я бы постарался помочь, — с лёгкой обидой в голосе выдал директор. — Да и сейчас, если что-то нужно… К примеру, консультация психолога вам или Хьюмо, в нашем заведении работают хорошие специалисты по реабилитации…

— Господин Роуди, каким бы ценным клиентом я ни была, вам не кажется, что вы лезете не в своё дело? — вот сейчас ещё можно было взять себя в руки, тепло улыбнуться и превратить конфликт в безобидный конфуз… но не было ни сил, ни желания. — Давайте начистоту: с чего такая забота?

— А что, если вы мне просто нравитесь? — помедлив с ответом, усмехнулся мужчина. — И ваша улыбка пробуждает во мне трепетные чувства, а свет глаз заставляет вспомнить об ангельских созданиях, безгрешных радостях бытия, первородном шансе на искупление…

— Поэтому вы и пытались трахнуть моего раба в подсобке?

— Нет. Не так… Не совсем так. Я, наверное, не смогу сейчас объяснить, — чертыхнулся директор, выуживая из кармана не вовремя зазвонивший телефон.

— А это и не обязательно, — пожала плечами Ками, добравшись до лестницы. — Мы все взрослые люди. Давайте просто оставим этот псевдо-романтичный фарс и попку моего мальчика в покое.

На заднее сидение машины Хьюмо прошмыгнул как мышь. В задумчивости, потянулся к замку ошейника, но встретившись с глазами хозяйки в зеркале заднего вида, словно обжёгшись, отдёрнул руку. Ками хмыкнула про себя и запустила двигатель. Особого трепета к внешним атрибутам власти она не питала, но «вишенка» уж как-то слишком быстро привык к хорошему. Сутки без ошейника — и вот он уже ему мешает. Хорошо хоть не решился снять, иначе пришлось бы напомнить, куда можно и куда нельзя тянуть свои лапки.

Заехав на работу, госпожа Мортир пару секунд поколебалась и всё же оставила парня в машине. Оживлённая улица, полицейский участок через дорогу, обещанное незримое прикрытие одного из крутейших в стране министерств… Всё это вселяло надежду, что за пятнадцать минут, проведённых в офисе, с её собственностью ничего не случится.

Техника упрощает жизнь

Поздоровавшись с коллегами и забрав у начальника стопку, нуждающихся в переводе документов, Ками заодно заглянула в бухгалтерию и отдел учёта. Тратить на это время в законный выходной хотелось меньше всего, но, увы, не всё решалось электронной подписью и виртуальной связью. Многие клиенты, боясь промышленного шпионажа, а зачастую просто страдая паранойей, предпочитали передачу заказа из рук в руки. И, устраиваясь в контору с ненормированным рабочим днём и ещё десятком сносок в договоре, она знала, куда шла. Запихивая в сумку устаревший носитель информации в виде пухлой пачки печатного текста, Ками явственно ощутила на себе настороженно-колючие взгляды стайки молоденьких менеджеров «ИнфоКома». Среди шествующих на обед девушек старательно изображала показное «неузнавание» и увлечённость беседой Зайяра.

— Госпожа Хим, можно вас на пару слов? — официальный тон и взгляд в упор проигнорировать подруга не сумела. Группа поддержки, неловко помявшись, скрылась, оставив их наедине в пустом коридоре. — До сих пор дуешься? Или кусачие стервочки, которых ты, помнится, на дух не переносила, всё-таки не так уж плохи?

Больше всего по жизни госпожу Мортир раздражали недомолвки. Если бы Зайяра на следующий день после визита в гости прямым тексом заявила, что общаться больше не намерена и смириться с увиденным не в силах, Ками бы поняла. Пожала плечами и оставила девочку в покое. Но бывшая студентка выбрала тактику избегания. Стала приходить на работу раньше, лишь бы не столкнуться со старшей коллегой в фойе, сменила круг общения и кафе для обеда, но на вопросы в лоб отвечала, что всё хорошо, просто некогда. Дела, дела, дела…

— Ками, ты уже вернулась? Как переговоры?

Безжизненно-отстранённый голос и взгляд в сторону неимоверно подбешивали. Слегка надоедливая, но всегда жизнерадостно-открытая девчонка продолжала изображать из себя дохлую рыбу.

— Слушай, если тебе так противно меня видеть, могу больше не беспокоить, — оценив картинку, со вздохом выдала госпожа Мортир. Похоже, свои познания в психологии она всё же переоценила. Урок вышел не для Зайяры, а для неё самой: воспитывать взрослых детей — плохая идея. — Ну, так на последок, если вдруг тебе интересно, Хьюмо жив и практически здоров. На ленточки я его не порезала и пока ещё не съела, — решила расставить точки над «i» рабовладелица. — Хочешь, можешь дойти до машины, пообщаться, убедиться, чтоб ночью спокойнее спалось. Заодно и грымзам своим будет о чём рассказать за обедом, кости мне азартнее перемывать.

— Ками, я с ними так… Я не сплетничаю! — хоть и обиженно, но всё же оживилась госпожа Хим. — Я совсем не такая! А Хьюмо, правда… здесь? — помялась она, вытягивая шею в сторону окна.

— Здесь. Спустишься?

— Нет. Незачем, — что-то нервно для себя решая, отступила на шаг назад девушка. — Он твой раб, ты, как хозяйка, в своём праве, — закусила губу Зайяра. — Но я не хочу этого видеть. Это неправильно!

— Давно ли в тебе проснулась такая категоричность? — слегка улыбнувшись, беззлобно поинтересовалась Ками. — Я как вчера помню новогодний корпоратив, рыженького раба-стриптизёра, и твой восторг…

— Я была после пятого коктейля! И мы его не мучили, только трогали! Игра — это не насилие! Это совсем другое, — заикаясь, покраснела госпожа Хим, тем не менее самоотверженно продолжая атаку. — И ему нравилось! Наверное… Он не возражал!

— Да точно-точно нравилось, не переживай, — Ками успокаивающе придержала не на шутку разнервничавшуюся коллегу, отчего-то вдруг растерявшую боевой запал и несчастно всхлипнувшую ей в плечо.

— Если б было плохо, он бы сказал, мы разрешили…

— Конечно.

— А он улыбался! Ты помнишь?

— Весь вечер…

— Рабы ведь не врут? Зачем им это?

— Нет, что ты…. Не реви…

Хьюмо, и правда, не украли. Парень со свойственным ему любопытством рассматривал здания, а, завидев хозяйку, прилично опустил глаза.

— Привет тебе от Зайяры, — садясь за руль, сообщила госпожа Мортир. — Можешь в ответ ей помахать. Третий этаж, пятое окно слева… Смотрит?

— Да, — изумлённо брякнул Хьюмо и прилип к стеклу, выпав из роли вышколенного раба. — Госпожа Хим меня помнит? Как… как она?

— Бредит, — хмыкнула Ками, выезжая на дорогу. — Но, кажется, не опасно. Хочешь, ещё раз в гости позовём? Обещаю без подстав.

— Я должен буду что-то сделать? Как-то по-особенному её развлечь?

— А по-особенному это как? — тихо прыснула со смеху Ками, урывками наблюдая в зеркало, как мальчик пытается держать лицо. — Ну-ка, ну-ка, расскажи, что ты под этим понимаешь?

Издеваться над отчаянно-взъерошенным, путающимся в словах студентом было, конечно, нехорошо, но приятно. Да и подоплёку таких щедрых предложений необходимо знать.

— Но… вы ведь это всё не просто так? — Хьюмо сдулся и оставил попытки подогнать свой ответ под стандарты рабского воспитания. — Вам что-то нужно от госпожи Хим? Я должен войти к ней в доверие и…

— Украсть её скидочную карту на подержанные книги, — кивнула хозяйка. — Всё правильно. Детективы мы с тобой смотреть больше не будем. Серьёзно, малыш, если бы я хотела тебя под кого-то подложить, вряд ли это был бы младший менеджер моей же конторы.

— Тогда зачем?

— Всё просто, — вздохнула госпожа Мортир, запуская активно запросившуюся на тест функцию автопилота и разворачиваясь к пассажирскому сидению. — Зайяра…

— Ками-со!

Обрывать свою госпожу на полуслове было даже для раба в фаворе чревато, но то, как парень рывком подался вперёд, уставившись на приборную панель, заставило выключить роль доминанта и обернуться.

С первого взгляда ничего страшного не происходило. Руль плавно поворачивался, следуя командам автопилота, машина держала заданную скорость, уверенно лавируя в потоке, климат-контроль справлялся, любимая музыка из динамиков звучала… А вот по экрану бежали непонятные столбцы.

— Малыш, только не говори мне, что нас сейчас взламывают, — внутренне холодея и пробуя уже неработающие кнопки, закусила губу госпожа Мортир.

— Не говорить? — удивлённо отозвался Хьюмо. — Но я бы мог…

— Лезь сюда!

Автопилот заклинило, тормоза не реагировали, двери заблокировались.

— Сделай что-нибудь! — руки совсем не по-хозяйски тряслись, а в груди зарождалась настоящая паника. Это не сбой и не глюк системы. Это покушение! Новое! И где, спрашивается, хваленая охрана министерства?!

— Не получается. Экстренная перезагрузка не работает, — шмыгнул носом парень, в иной последовательности пробуя те же самые кнопки.

— Хьюмо, твою мать! Сделай что-нибудь другое! — огрызнулась Ками. — Ты же гребаный хакер!

Психовать собственно было с чего: автомобиль свернул с главной дороги и, прибавив скорость, рванул к выезду из города. Здания кончились по обочинам пошли сначала деревья, а потом дорожные знаки технической зоны.

— Ками-со, я не могу! Я не знаю, что делать! — опробовав ещё несколько схем, обшарив всю панель, впал в лихорадочный мандраж Хьюмо. — Я не ремонтник и не хакер, я просто сучка для удовольствий! Я не знаю как! Если только…

— Что?!

— Ками-со, у вас есть отвёртка… лезвие… нож? — словно выходя из ступора, моргнул парень. — Я испорчу вам машину…

— Порти! — с готовностью разрешила хозяйка, вытаскивая из-под сиденья и потроша сумку для пикников. — На, пойдёт?

В руку Хьюмо лег складной нож, которым он и принялся вскрывать панель системы управления. То ли для самоуспокоения, то ли в целях просвещения госпожи все свои действия студент комментировал, в каком-то сбивчивом бреду рассуждая на тему того, что у главной программы обязательно должна быть дублирующая и откат к заводским настройкам, а доступ к ней с центрального диска и, если выковырять ядро…

Ками почти не слушала. Зрелище приближающейся к капоту трансформаторной будки было гипнотизирующим. Если вначале пути она ещё предполагала, что за компанию стала жертвой похищения, то теперь было очевиднодвойное убийство. И тут хоть матерись, хоть истери…

— Готово! — раздался рядом совершенно не соответствующий моменту жизнерадостный голос Хьюмо. — Ой, мама! — вскрикнул он, наконец, подняв голову и увидев прямо перед собой конец маршрута.

Видимо, время в такие моменты течёт, и правда, иначе. До Ками не сразу дошёл смысл слов, так же медленно и неуклюже она вцепилась в руль, крутанула его вбок, проорала команду экстренного торможения… Машина, вылетев на заросшую мелкими колючками обочину, прочертила путь до накопительных резервуаров, рискуя врезаться ещё и в них, а потом встала. Раздался бодрый сигнал разблокировки дверей, и механический голос фирмы-приложения выразил надежду, что тест-драйв автопилота госпоже понравился, и она приобретет лицензию на весь год. А потом пожелал хорошего дня.

— Мы живы? — Хьюмо убрал руки, которыми инстинктивно прикрывал голову от неизбежного удара, и удивлённо осмотрелся.

— Сама в шоке, — отмерла женщина, с трудом разжимая пальцы на руле.

В повисшей благодатной тишине зазвонил телефон.

— Госпожа Мортир, вы в порядке? До дома доехать сможете? — скучно-официальным тоном поинтересовалась на другом конце провода капитан министерства безопасности. — Тогда возвращайтесь, надо поговорить.

Премия

— Это что такое было?!

Пока Ками добиралась до своей квартиры, начался откат со злостью, тряской и истерикой. Рассредоточившиеся по её законным квадратным метрам и невесть откуда там взявшиеся безопасники смотрели на проявление бурных эмоций ведомого объекта без особого интереса. Они занимались своими делами, что-то обсуждая, анализируя видео, считывая параметры покореженной машины…

— Какого… здесь вообще происходит?! — вызверилась переводчица на невозмутимо пьющую кофе Зулу Ордис. — Я не буду спрашивать, как вы сюда попали, но кто эти люди?!

— Наши лучшие специалисты, — улыбнувшись, жестом пригласила присесть гостья. — Вот тот, с кучей проводов — Эмбер, он по технике. Алан и Тэй из отдела стратегического планирования, Шарьяза специалист по взломам…

— Замечательно, — ядовито выдавила из себя госпожа Мортир, не торопясь присаживаться. — А что они все тут делают?!

— Работают. Мы же должны знать, как купировать следующее нападение без ущерба для расследования.

— Знаете, а с меня, по-моему, хватит, — резко выдохнула Ками. — Катитесь со своими госинтересами…

— Готовы отдать мальчика? — насмешливо подняла светлую бровь капитан. — Поздновато… Ведь вас сегодня не просто вели. Вас хотели убить. Обоих.

— Да что вы? А я-то и не заметила!

— Не ерничайте. Мы контролировали ситуацию.

— Серьёзно? А вы хоть поняли, что это не я за рулем?

— Не свойственное отклонение от маршрута, изменение манеры вождения, снимки выражения лиц с дорожных камер… Конечно, — пожала плечами госпожа Ордис. — Правда, мы поначалу всё же надеялись, что вас везут к месту встречи, и мы сможем взять хотя бы посредников… Живых.

— А когда поняли, что нет?

— Когда просканировали транспортную зону, — пожевав губу, призналась капитан. — Людей там не было, а скорость транспортного средства возросла…Шарьяза вскрыла базу данных ведущего приложения и выяснила, что это конец маршрута.

— Так она взломала автопилот? И с самого начала могла его отключить?! — хозяйка квартиры недобро покосилась в сторону уткнувшейся в монитор девушки.

— Не совсем, — нехотя призналась гостья. — Она хакнула не вашу машину, а общий сервер. Для взлома личного компьютера да ещё и на расстоянии потребовалось бы гораздо больше времени, чем у нас было. Но в крайнем случае мы могли создать помехи со спутником, автопилот бы залип… Но это стало бы концом операции. К счастью, ваш мальчик справился сам. С ним нам тоже нужно побеседовать. Вы же не против?

Кошмар кончился глубоким вечером. После бесконечных обсуждений произошедшего, допроса талантливого имущества, построения различных версий и проигрывания возможных ситуаций… Гости покидали дом по одному и, кажется, даже разными подъездами. Возможно, как и пришли.

Заперев дверь, Ками ещё несколько минут посидела, прокручивая в голове целый ворох вопросов, с которыми теперь придётся разбираться, допила остывший кофе, нашла свою сумку и попыталась вникнуть в выданный на работе заказ… И поняла, что сегодня ничего хорошего она уже не сделает. Надо было срочно переключиться. И реально действующий способ она знала только один.

— Ками-со, вы пришли наказать? — несмотря на усталость, Хьюмо вполне спокойно среагировал на задумчиво остановившуюся на пороге игровой хозяйку. — Это за утро, я помню. Раздеваться? — отложил он в сторону рекламную брошюрку одного из её путешествий.

— Давай, — слабо усмехнулась госпожа, наблюдая, как раб торопливо перешагивает из зоны «комфорта» в пыточную.

— Порка? — казалось бы, вежливо, но на деле даже с какой-то надеждой в голосе уточнил парень.

— Не сегодня. На кушетку, на четвереньки, — настраивая высоту, распорядилась Ками.

Всего на секунду на лице Хьюмо мелькнул настоящий страх, но справился он с ним быстро и занял подготовленное место.

— Наказать тебя, конечно, есть за что, но ввиду последних событий… скорее нужно премию выписать, — не стала кривить душой Ками, кончиками пальцев поглаживая напряжённую спину. — Но премии у меня своеобразные, уж извини.

— Госпожа, если это не наказание, можно попросить? — поднял голову Хьюмо, торопливо оборачиваясь к шкафу с фаллоимитаторами, к которому и подошла владелица. — Пожалуйста, не больше третьего размера и, если можно, со смазкой…

— Малыш, спокойно. Я умею не только больно делать, и уж точно без последствий.

Хьюмо сделал пару глубоких вдохов-выдохов и постарался расслабиться. Происходящее нужно было принять как должное. Он смертник, раб для садистов, его для этого купили. Слава богу, с хозяйкой ещё можно разговаривать, не ограничиваясь набором собачьих команд, как в школе. Мастер не имел привычки миндальничать, когда решал, что «сучке» в целях воспитания нужна «задняя» тренировка. Скажем, ежедневно в течение месяца, как по рецепту: три раза в день, не менее двух часов, с разными партнёрами. Такое не забывается, и нечего тут из себя девственника строить.

Пока не самые приятные образы настырно лезли в мозг, а тело вспоминало вдолбленную науку, госпожа, похоже, определилась с насадкой на страпон и подошла сзади. Её руки ожидаемо легли на разукрашенные недавней поркой ягодицы… и скользнули ниже, размазывая смазку по вялому члену и яйцам. Движения плавные, мягкие, тягучие были больше похожи на массаж, хотя парень сомневался, что это слово здесь вообще применимо.

— Так не страшно? — раздался сверху женский голос, щедро приправленный спокойным весельем. — Я тут решила немного пошалить… Ну вот… Дело пошло…

Хьюмо с удивлением, насколько позволяла поза, уставился на своё приходящее в боевую готовность хозяйство, и только потом сообразил, что смазки бывают разные… В том числе и с возбуждающим эффектом. Просто такую испробовать не довелось. Прислушиваясь к ощущениям, парень понял, что точно таким же составом ему смазали анальное отверстие и теперь легонько, пальцем дразнят попку. Настолько качественная «химия» или нетипичное обращение… но от такого вполне можно было кончить. Впрочем, хозяйка это предусмотрела и вместо грозных предупреждений, ловко перетянула основание пульсирующего члена.

— О-о-о, малыш, да ты поплыл, — тихонько рассмеялась она, ненадолго оставляя его дырочку и поднимая за подбородок лицо. — А как же трахаться?

— Я… да… я готов, — с трудом совладав с языком, очнулся от тягуче-сладкого марева Хьюмо.

— Готов? — передразнила хозяйка, совсем по-девчоночьи насмешливо прищурившись. — А меня кто подготовит?

Губ раба коснулся искусственный член. Парень заторможено проследил, как на вид живая плоть без внешних креплений заканчивается клитором, и только потом удивился, что ему уже добрых секунд тридцать разрешают просто глазеть, и до сих пор не насадили по самые гланды. Впервые он делал всё сам: без ценных указаний, мата и подзатыльников. Точный размер с такого ракурса определить было сложно, но то, что прибор с небольшим усилием всё же помещался во рту, явно было хорошей новостью для зада.

— А он… в вас? — с непонятно откуда взявшимся любопытством спросил Хьюмо, когда его горло освободили, и головка мягко мазанула по губам.

— Да, внутреннее крепление. Так что твой язычок я тоже чувствую, — хозяйка, похоже, была совсем не против разговора.

— А можно..? — осторожно взглянул он вверх, проверяя границы дозволенной наглости.

— Ну, попробуй, — усмехнулась Ками-со, подвигаясь ближе и давая возможность поласкать не только искусственный ствол, но и нащупать губами скрытый стержень, пройтись языком по нему вверх и вокруг, тревожа нежную, чувствительную плоть. — Всё, всё, всё… хватит. А то я сейчас кончу, и тебе сладкого не достанется, — смеясь, отпрянула женщина. — Или продолжения ты не хочешь? Можем прямо сейчас всё действо свернуть, и пойдёшь спать. Да?

— Не-ее-ет, — уткнувшись лбом в кушетку, простонал Хьюмо. — Вы же сказали, что это не наказание. Я хочу вас… Я даже попой вас хочу! — краешком ещё не уплывшего сознания, парень понимал, что с позиции игрушки говорит дикие вещи. Но его почему-то прощают. И не бьют. И снова гладят между ног.

— Ну, если так, тогда расслабься. Серьёзно, — посоветовала хозяйка, пристраивая член между его половинок. — Торопиться я не буду.

Много смазки, тепло рук, медленные, аккуратные движения, паузы, чтоб привыкнуть к размеру. Хьюмо поймал себя на том, что тихонько постанывает в такт и совсем не от боли. Глупо обольщаться, но это было, и правда, похоже на секс, а не на «воспитание правильной сучки».

— Ну что, грамоту дали, а теперь бонусы, — сквозь пульсирующее в ушах возбуждение долетел до сознания голос Ками-со, и шнурок под изнывающим хозяйством распустили…

Отчёт

Утром проблем меньше не стало, но теплые тосты с различными намазками и горячий кофе значительно скрашивали настроение. Хьюмо принёс завтрак в спальню, поставил поднос на стол и сам присел на пол возле просыпающейся хозяйки.

— Ты уже ел? — потянулась Ками, бегло оглядывая позу раба и соображая, не перестаралась ли вчера.

— Да, пока готовил, — кивнул парень, едва заметно улыбнувшись. — Я хотел спасибо сказать.

— За что?

— За премию.

— Да перестань, — скептически хмыкнула женщина, накидывая халат и подвигая ближе столик. — У тебя глаза такие были, когда на кушетку лез, я решила, от разрыва сердца помрешь. Если бы не смазка, ты бы не кончил, даже не завелся бы.

— В школе про себя нельзя было думать, — пожал плечами Хьюмо. — А чтоб удовольствие получить, да ещё и с целым задом остаться…

— Хочешь сказать, тебе сейчас вспоминать приятно? — склонила голову набок Ками.

— Главное, что не противно, — решился на честный ответ парень. — А можно спросить? Что вы хотели сказать тогда, в машине?

— А-а-а, про госпожу Хим, — хмыкнула Ками. — То, что тебе общаться надо с нормальными людьми, а не только со мной. А то крыша поедет.

— Но ведь до сих пор не поехала?

— Ты меня плохо знаешь, — бросила насмешливый взгляд хозяйка. — Думаешь, почему в этой квартире мужика постоянного нет? Слишком разборчивая? Не-а. Просто запросы у меня нестандартные, а разочаровываться надоело.

— Вы по-другому не можете? — осторожно, на грани фола поинтересовался Хьюмо.

— Без извращенного секса? Могу, конечно, — прыснула женщина, смахивая в руку крошки со стола и ссыпая их в тарелку. — Я же не маньяк. Но мир становится сразу серым и скучным, как выцветшее черно-белое фото… Видел такие в музее? Нет? Да и ладно. Пойди, займись чем-нибудь. Мне поработать надо.

Выпроводив парня, Ками переоделась и, для успокоения совести действительно полистав документы, крепко задумалась о жизни. О её продолжительности, если и дальше ничего не предпринимать.

Капитан безопасников вчера рассуждала очень уверенно и про контроль и про безопасность, но насколько честно? Могла ли её девочка хакер действительно остановить машину? Или без внезапно прорезавшегося таланта Хьюмо сейчас в городском морге было бы два обугленных трупа?

И вот сам этот талант… При всем желании студент ведь не сразу соображать начал, а только когда апокалипсисом по маковку накрыло. Высокопоставленная гостья моментом и глубиной озарения на допросе с пристрастием интересовалась… И малыш опять ничего внятного не мог сказать. Ками потерла лицо и задумчиво остановилась возле одной из ваз, перетряхивая композицию из сухоцветов. По всему выходило, что память у него мерцает во время сильного стресса или, скажем так, под специфичными средствами. И все эти проблески сознания касаются только рабочих навыков. Никаких имён, лиц, фрагментов свободной жизни… Кому до такой степени мог помешать пустой болванчик, чтоб задействовать на его изъятие такие ресурсы?

Скосив глаза на новенький пискнувший планшет, Ками наткнулась на сообщение от команды Зулы Ордис. Совсем не радостно, но люди хотя бы работают…

— Анри, я тебе сейчас кое-что скину, посмотри, — независимое мнение сейчас было особенно важным.

— Что? Тебя пытались вчера убить?! — через пару минут ознакомления с материалом, что-то кажется разлив, закашлялся на другом конце провода компьютерщик. — И ты мне даже не позвонила!

— Не до того было, правда, — сконфуженно призналась госпожа Мортир. — И убить всё же хотели Хьюмо, а меня так, за компанию… Ты лучше скажи отчёту безопасников верить можно? Если я опять в эту машину сяду, дальше первого столба уехать смогу?

— Автопилот тебе на всякий случай уже заблокировали, систему почистили… так что, да. Осталось только личные коды доступа сменить и больше никому их не показывать, — деловитым тоном отчитал подругу компьютерщик.

— В смысле?

— Ками, ты сама отчёт читала? — в голосе господина Боума прорезались поучительные нотки. — Твою машину вскрыли не из вне, а изнутри… Отомкнули дверь твоим личным кодом, им же запустили центральный компьютер, подсадили вирус, задав убийственную программу автопилоту.

— Когда? Когда такое можно было провернуть? Ночью?!Пока я была на работе?!

— Не об этом думать надо, — вздохнул Анри, роняя телефон, а потом, видимо, выуживая его из- под стола. — Вспоминай, кто видел, как ты вводишь код!

— Ну…

— Что, Ками, ты фоновую защиту не включаешь? Набираешь в открытую?! — заистерил коренной житель виртуальной реальности, шокированный варварским нарушением основы основ.

— С чужими закрываюсь, а со своими… не всегда.

— Я вот ни разу не видел, — что-то припоминая, засопел Анри.

Ками прокрутила в голове пару эпизодов, когда приходилось буквально за руку переводить увлеченного беседой компьютерщика через дорогу и пол вечера искать его платежную карту, которая в итоге оказалась в кармане… И промолчала, не удивившись провалам в памяти. Но безмятежной рассеянностью, похоже, страдали не все.

— Хьюмо, — парень нашёлся на ковре возле дивана, листая фильмы, загруженные на личный планшет. — Поговорить надо.

Взглянув на хозяйку, раб оценил степень серьезности и занял стандартную позу на коленях.

— Ками-со, я опять успел провиниться?

— Да хрен его знает, малыш, — присела на диван женщина. — Ты код от моей машины знаешь?

— Вы при мне набирали, — признался студент, внешне спокойно, но четко отслеживая чужую реакцию.

— То есть, да? — вздохнула Ками. — Информацией с кем-то делился?

— Нет.

Больно делать не хотелось. Не сейчас, не в таком настроении. Госпожа Мортир наклонила голову, ловя напряженный взгляд своей игрушки.

— Сделаем вид, что я не расслышала. Ещё раз…

— Ками-со, я дурак, а вы меня сейчас убьете.

— Так… — женщина уперлась локтями в колени и помассировала пальцами виски, разглядывая прикусившего губу невольника. — Малыш..! Черт с тобой… на сегодня амнистия. Говори!

***

— Без вещей? — удивился господин Боум, встречая на пороге чужую собственность. — А Ками не зайдет?

— Нет, она… торопится, — Хьюмо задержался в прихожей, снимая ботинки. — К вечеру обещала забрать.

— А чего смурной такой? Наказали?

Хозяин квартиры спрашивал с такой неловкостью и сочувствием, что рабу захотелось рассмеяться. Казалось дикостью, что до сих пор где-то есть такие люди, которые тушуются и краснеют при виде ошейника.

— Нет, Ками-со сегодня даже пальцем не тронула и не ругала.

— А что тогда?

Хьюмо скептически глянул на проводившего его в комнату мужчину. Невероятно, но факт: свободному, и правда, было дело до хмурых бровей невольника.

— Я про код от машины в борделе сболтнул одному чел… рабу, — плюнув на все, признался парень. Окончательно размякая от выданных ему домашних тапочек и пакетика соленых орехов. — Теперь Ками-со думает, что он причастен к покушению, и… и… на ленточки его порежет.

— Ками? Да нет, ну что ты, — недоверчиво заулыбался господин Анри. Хьюмо поймал себя на мысли, что так улыбаются маленькие дети, которым говорят, что тигр — опасное животное. — Ками — очень сознательная гражданка. Я уверен, она с твоим другом просто хочет пообщаться.

Золотая карта

Номер экстра-класса со стенами цвета ягодного мусса, добротной мебелью, джакузи и ненавязчиво расположенными креплениями для человеческих тел был одним из лучших на этаже.

Госпожа Мортир обычно выбирала что-то попроще. Главное ведь что? Чтобы мальчик был подходящий, а антураж не так уж важен… Но сегодня можно было шикануть: во-первых, золотая директорская карта, а во-вторых… после намеченной игры вряд ли её в этот бордель снова пустят.

— Госпожа, — низкий бархатный голос, томный, гипнотизирующий взгляд из-под густой челки, легкая улыбка с ироничными складками в уголках рта, татуировка…

Роук. В каталоге имён нет, но Хьюмо, кажется, называл его именно так. Всё правильно, она не перепутала.

— Чего такой радостный? Любишь, когда тебя раскладывают в люксе?

— Я могу говорить откровенно? — проникновенно выдал брюнет, заглядывая в глаза состоятельной клиентке.

— Конечно, — заверила его Ками, доливая себе бодрящий напиток из дорогущей бутылки. — Только так мы сегодня и будем разговаривать.

— Я счастлив принадлежать такой шикарной женщине. Позвольте сделать вам приятно…

Ками смотрела на грациозно подбирающегося к ней невольника как на гусеницу, ползущую под асфальтовый каток: с любопытством и недоумением. Даже если бы она сейчас не была зла как тарукская нежить и в самом деле пришла просто развлечься, всё равно не позволила бы сходу сесть себе на шею.

— Зайка, а что ты делаешь? — с приторной сладостью плотоядной орхидеи поинтересовалась она у приступившего к обольщению молодого мужчины. — Я разве разрешала трогать мою обувь, слюнявить руки, лезть под юбку? Я вообще двигаться разрешала?

Черноглазый ловелас слегка завис, анализируя непредвиденную реакцию, сделал выводы, шустро отполз и, сменив мину с распутной на покаянную, скрестил запястья за спиной.

— Тысяча извинений, прекрасная госпожа, — притворно-горестно вздохнул он. — Я не хотел оскорбить, лишь торопился доставить вам удовольствие.

— Мне или себе? — Ками насмешливо поддела мыском вздыбившийся бугор на его штанах.

— Виноват, госпожа… Я был плохим мальчиком, накажите, — с готовностью предложил Роук, вновь добавляя в голос тягучих, урчащих ноток, которые гарантировано должны были отозваться сладкими спазмами внизу живота у клиентки.

Балованный… Сытый и холеный как кот, которому разрешают залезать на стол и класть пушистый хвост в хозяйскую тарелку. Он продолжал излучать уверенность в своей неотразимости все то время, что Ками занималась фиксацией его конечностей, воспринимая происходящее как прелюдию к скорому сексу.

— Удобно? — женщина сделала пару шагов назад, осматривая распятого буквой Х раба.

— Я потерплю, богиня! Лишь бы вам было хорошо.

— Надо же, какая похвальная самоотдача, — Ками задумчиво прочертила дорожку ногтем от правого соска к пупку. — Наверное, она часто вознаграждается чаевыми…

— Госпожа, ваше одобрение — вот истинная награда для презренного раба, — призывно облизал губы Роук, поморщившись на краснеющую царапину. — А деньги — это лишь память о бесподобной встрече.

— Ну, и ещё наркота. Да? На которую ты подсаживаешь домашних мальчиков, чтобы выведать секреты владельцев.

Маска героя-любовника дала трещину, выпуская наружу сначала удивленный, а потом и цепкий неприязненный взгляд. Но мужчина быстро взял себя в руки, доигрывая роль безобидной пушистой зверушки.

— Вы… хозяйка того парнишки, Хьюмо? Госпожа Мортир, я сейчас всё объясню. Вышло глупое недоразумение…

— По-твоему попытка убийства именно так называется? — сильнее надавила на нежную кожу груди Ками, рисуя очередную линию. — И если подумать, то и первого похищения тоже… Малыш ведь, небось, делился впечатлениями, как это жить одному, без присмотра у друга хозяйки?

— Да мало ли с кем он ещё язык распускал! Госпожа, поверьте — я не знаю, про что вы говорите, но всё ещё могу сделать ваш день приятным, — попытался выправить ситуацию Роук, красиво напрягая мышцы и шумным вздохом, раздувая грудную клетку.

— А ты знаешь, давай! — легко согласилась Ками, вытаскивая из-под кресла неприметный чемоданчик. — Я тут по дороге к тебе заглянула в ваш карцер. Там до обидного пусто… Никто не пишет на вас жалоб? Одни благодарности?

— Вы хотите упечь меня в карцер? — с подозрением косясь на знакомый предмет, поинтересовался мужчина.

— Да ну нет, зачем. Самое интересное я оттуда уже забрала. Поиграем?

— Это не для игр! Это, чтоб борзых обламывать! — забеспокоился черноглазый. — Как вам вообще такой инструмент дали?!

— Золотая карта с высшим доступом, — отвлеклась от распаковки чемоданчика госпожа Мортир. — Скажи спасибо директору, он не предупреждал о таких последствиях, когда подбивал сливать информацию?

— Дамочка, вы больная? — дернулся брюнет, видимо, перестав считать свою позу комфортной.

— А к вам сюда здоровые ходят? — риторически поинтересовалась Ками. — И куда вдруг делась «богиня»? Ты же мне хотел приятно сделать, давай вот с этой штуки начнём.

-..ять! — в сердцах выдал Роук, глядя на две простые металлические пластины с подвижным соединительным элементом.

— Нет, это как-то по-другому называется, — припоминая, задумалась Ками. — Но не суть…

Закрепив яички брутального мачо в пресс и слегка затянув винты, Ками воспользовалась заодно и кляпом. В самом деле, ничего ценного он прямо сейчас не скажет, а слушать богатый матный словарный запас осужденного желания не было.

Честно говоря, набор «юного палача» женщину не впечатлил. За исключением, пары-тройки необычных анальных крюков и электрической сбруи смотреть было нечего: зажимы, пробки, плетки… Упор явно делался на статику, в формате «посидеть, подумать над своим поведением». Государственное учреждение не могло себе позволить радикальных мер в отношении когда-нибудь в будущем всё же свободных граждан, а те не спешили нарываться.

Впрочем, госпожа Мортир никогда не считала себя капризной в отношении средств. Скромность арсенала всегда можно компенсировать энтузиазмом и индивидуальным подходом к подопытному. Тем более что материал был любопытным и очень остро реагировал на каждый поворот винта содержательным мычанием и выразительной мимикой.

— Что? — устав слушать однотипный набор звуков, вынула кляп Ками.

— Частному лицу пытать госимущество незаконно! — отплевываясь, рявкнул Роук и дернулся в крепеже так, что саморезы в стене жалобно звякнули.

— Бог мой, какие пытки? Мы играем, — пожала плечами клиентка. — Но можем сделать перерыв и поговорить или…

— Не трогай!!! — хорошо, что номер со звукоизоляцией.

Ками бережно погладила сдавленную плоть, пальцем задела винты, вызвав непроизвольный матный экспромт татуированного тела, и убрала руку.

— Ну? — поторопила она, устав ждать.

— Что “ну”? В чём каяться-то? — неприязненно откликнулся черноглазый. — В том, что покурить мелкому дал? Ладно, неправ, нижайше извиняюсь. До остального не дошло: денег с него не брал, косяком не шантажировал… а что в угаре парниша болтал, так это он сам! Некоторых после “желтоглазки” не заткнешь!

— То есть, я должна поверить, что получив такие интересные сведения, ты про них просто забыл? — хмыкнула женщина, крутя в пальцах электрический стержень для уретры. — Хьюмо ляпнул, что ты за грабёж сел? Брал всё что в руки идёт: деньги, драгоценности, базы данных… Да?

— Да! — сквозь зубы процедил Роук, искоса наблюдая, как чокнутая клиентка подносит потрескивающий разрядом стержень к очередной иголке, воткнутой в его тело.

— Разве такой… предприимчивый парень мог упустить выгоду?

— Я вообще-то сейчас раб! — вызверился заключенный. — И срок мотаю не в санатории! Кому и как из этой жопы я могу инфу сбывать?!

— Ну, я не знаю… — вздохнула Ками. — Намекаешь, что я ошиблась и обижаю сейчас невиновного?

— Дошло наконец! — скривившись, закивал мужчина. — Снимай с меня всё, нахрен! И я тогда… Ай! За. зараззааа!

— Виновен, невиновен… Знаешь, муки совести я, пожалуй, переживу, — госпожа Мортир прошлась электрическим стержнем сверху вниз по извилистой “колючей” дорожке и закончила металлической пластиной на яичках невольника, подержав разряд подольше. — Тем более что впереди всё самое интересное. Внутренняя стимуляция члена электрошоком, утяжка мошонки до размера “-s”…

— Ладно, ладно! Есть сайт, куда можно скидывать информацию, заинтересованные люди её покупают, но анонимно! Был запрос на тебя!

— Допустим, — открыла банку с перцовой смазкой Ками и медленно погрузила в неё уретральный стержень. — А что директор? Он связной? Наблюдатель? Или у него своя игра?

— Госпожа Мортир! Немедленно прекратите!

— Господин Роуди, — окинув взглядом влетевшего в номер мужчину, приветственно кивнула Ками. Конечно, рано или поздно ей должны были помешать, но она всё-таки ждала, что это будет кто-то из охраны, а не Гард Роуди собственной персоной. — Чем обязана? Оплаченное время ещё не вышло.

— Вы знаете! — насупился он, в возмущении проходя к вверенному ему государством подопечному и бегло осматривая его состояние. — Вы… вы, что его допрашивали?! Что хотели узнать? — подозрительно сощурился мужчина.

— Нет, ну что вы… Это была игра. Я просто слегка увлеклась.

— Вы меня разочаровали. Использование пыточного инструмента в обход инструкций безответственно! Верните карту и покиньте заведение…

— Как скажите, — не стала спорить госпожа Мортир, откладывая стержень и влажной салфеткой вытирая руки. — Выходит, я теперь здесь не столь желанный гость? Посоветуете больше не появляться?

— Запретить я вам не могу, это общественное место, — раздраженно выдал господин Роуди, собственноручно вытаскивая иголки и раскручивая винты. — Но служебные помещения для вас закрыты. И не вздумайте приносить запрещённые предметы с собой!

— Хорошо, я вас поняла, — кивнула Ками, снимая с вешалки сумку и направляясь к двери. — Держите, — демонстративно опустила она на пуфик золотой кусочек пластика. — Возвращаю.

— Что у вас там ещё вместе с картой? Деньги? — разглядывая, вытянул шею господин Роуди. — Не нужно, вы же уже оплатили.

— О, это не вам, это мальчику, — усмехнулась Ками, — чаевые он сегодня, и правда, заслужил.

Точки над «i»

— Вы что с ума сошли?! Что за самодеятельность?!

Ор в трубке стоял такой, что Ками, поморщившись, держала телефон на расстоянии вытянутой руки.

— Кто вам разрешал вести параллельное расследование?!

Судя по тому, как быстро министерство безопасности узнало об её маленьком приключении, контроль был не просто фикцией, а в борделе имелись свои люди.

— Капитан, я не лезу в вашу вотчину, — попыталась оправдаться Ками, — просто решила кое-что проверить… Это ведь была лишь теория.

— Проверили? — рявкнуло в трубке. — И рассекретили к чертям собачьим всю операцию!

— С чего бы? Ваше ведомство осталось в тени. А то, что простая гражданка после явного покушения начинает нервничать, истерить и искать виноватых, по-моему, вполне логично. Зато теперь прослеживается интересная связь с борделем…

— Которую мы отследили и без вас!

— И не сочли нужным поставить в известность?

Было слегка обидно, что вся высокая миссия свободной гражданки и её незаменимое участие сводится к тому чтобы «сидеть и молчать».

— Лишние сведения могут помешать вам вести себя естественно.

Кажется, госпожа Ордис выдохлась, и можно было попробовать поговорить спокойно.

— Хорошо.

— Что хорошо? — с подозрением раздалось в трубке. — Вы больше не будете никуда лезть?

— Я буду вести себя естественно.

Капитан безопасников выругалась ничем не хуже продвинутого в фене черноглазого.

— Что вы хотите узнать?

***

Не то чтобы в гостях было плохо, но хозяйку Хьюмо ждал. И мысли в голове дурацкие крутились, то про тормоза в машине, то про спину Роука… Выдохнуть он смог только рядом с ней на пассажирском сидении и аккуратно задать вопросы. В бешенстве госпожа Мортир не была, скорее в задумчивости, но «татуированного твареныша» и директора борделя ругала страшно.

— Спелись! Сладкая парочка… Понял, что я эту крысу черноглазую трясти пришла, и прибежал вытаскивать, — ядовито усмехнулась женщина, заезжая во двор. — Дожать не успела…

— Вы его сильно..? Он живой? — не удержался Хьюмо.

— Малыш, — хозяйка зашипела и с силой сжала руль. — Кого ты защищаешь? Твой Роук совсем не няшечка, он ушлый и зубастый. Подмазался, слил данные, сейчас шкуру подлечит и будет нового дурачка окучивать… или дурочку. А директор, небось, наводчик, не удивлюсь, если работнички с ним делятся.

— Вы думаете, господин Роуди как-то с похищением и теми преступниками связан?

— Да он живёт среди преступников! — невесело рассмеялась женщина, заглушив мотор. — Вряд ли он прям какой-то теневой мафиозный босс, но связи наверняка имеет… Ты вспомни, ведь завертелось все сразу после виртуальной игровой борделя, кошки твоей страшной, черти её задери! С того момента и господин Роуди до личного общения снизошел, и такое чувство, что нас на карандаш взяли. Дальше — больше: тебя ведь похитить пытались аккурат после откровений среди местной публики. А не получилось украсть, решили убить… ну, и меня за одно, чтоб под ногами не путалась.

— Ками-со, я не знаю, что происходит… Я, правда, не хотел… — наверное правильный, благодарный раб должен был бы сейчас собраться с духом и попросить о возврате себя в школу, чтоб избавить хозяйку от опасности, или вовсе по-тихому самоубиться… Но отличником Хьюмо никогда не был, поэтому просто виновато смотрел на женщину, решающую сейчас по сути его проблемы. — Если б я мог что-то изменить…

— Вспоминай, — посоветовала владелица, усталым жестом собирая в хвост, спутавшиеся волосы. — Чёрт возьми, малыш, я не думала, что это скажу, но нам надо знать, кем ты был до всего этого… И давай начнём с того, что ты не Хьюмо.

— А кто?

— Да откуда я знаю?! Но Хьюмо — это не имя, это… вишенка, — окинув парня на заднем сиденье долгим взглядом, нехотя выдала Ками. — Тебя что так и в тюремном госпитале звали? Врач к тебе как обращался, когда ты только в себя пришёл?

— Хьюмо, — растерянно пожал плечами раб. Сумерки за окном автомобиля стали почти непроглядными, но, казалось, хозяйка решила выяснить всё на месте, в салоне своего любимого «жука».

— Что сразу по кличке? Без имени и фамилии? — не поверила переводчица. — А в записи с заседания суда как тебя называли? Обвинительный приговор на чьё имя зачитывали?

— Я не видел запись… Ками-со, я ведь уже считался рабом, кто бы со мной там возиться стал? — невесело усмехнулся парень. — Меня за лишние вопросы шокером угощали, говорили, чтоб привыкал…

— Врачи? Переломанного больного после аварии? — такого странного тона и не моргающих совьих глаз Хьюмо от хозяйки никак не ожидал. Не то чтобы она его жалела… скорее смотрела как на инопланетянина и… кажется, начинала злиться.

— Я в коме долго был. Кости за это время уже аппаратурой срастили… Шрамы после операции, сказали, что тоже уже свели. Для продажи ведь гладенькие нужны… Так что на ноги быстро поставили, ну, и к рабскому статусу сразу приучать стали, — криво улыбнулся парень. — Только лекарства колоть продолжили, без них жутко голова болела… Ками-со, вы сердитесь? Я… я позволил себе лишнего? Что-то не так? — забеспокоился невольник, только сейчас сообразив, что владелица не просто молчит… Она на взводе и шарит по карманам в поисках телефона.

— Малыш, ну, если честно, всё не так, — матерясь сквозь зубы и набирая чей-то номер, отозвалась женщина. — И ночь нам предстоит теперь долгая, силы понадобятся… Ты с чем пиццу хочешь?

Точки над «i» -2

То, что происходило дальше, в квартире, Хьюмо понимал смутно. Кажется, хозяйка, и правда, заказала пиццу, но принес её почему-то не курьер, а капитан министерства безопасности.

— Я надеюсь, у вас были веские основания использовать экстренную линию и настаивать на встрече в такой час? — звучало всё вполне вежливо, но с таким количеством металла в голосе, что разочаровывать гостью, деактивирующую голограмму внешности, совсем не хотелось.

— Ну, я подумала, что вы всё-таки захотите сами мне объяснить некоторые вещи, прежде чем я начну о них спрашивать… скажем, ваше начальство или искать объяснения у журналистов, — мирно улыбнулась Ками-со и взялась за распаковку заказа.

— Госпожа Мортир, а вам не кажется, что вы заигрались? Угрожать офицеру службы безопасности… Мягко говоря, плохая идея, — гостья нервно поправила выбившуюся из причёски прядь и скользнула взглядом по обстановке гостиной, на пару секунд задержавшись на сидящем возле дивана рабе. — Тем более что я не понимаю, чем вы опять недовольны?

— Не догадываетесь, правда? Извольте, — хозяйка порезала ещё тёплый шедевр кулинарного искусства и кивком пригласила Зулу Ордис к низкому столику, на котором уже были расставлены напитки. — Я хочу знать, кто это?

Хьюмо застыл с выданным куском пиццы, когда взгляды сразу двух опасно-шипящих друг на друга женщин скрестились на нём.

— Вы уже спрашивали!

— И вы мне соврали… Сказали, что документы у него в порядке, дело сомнений не вызывает, имя мальчику сменили на аукционе перед первой продажей… Только вот почему-то в тюремном госпитале его уже звали Хьюмо и обращались так, что я вообще сомневаюсь, что это был тюремный госпиталь.

Повисла тяжёлая пауза. Парень кожей чувствовал и потрескивающее в комнате напряжение, и набирающее обороты собственное сердце. Приказ хозяйки: «Есть и не тушеваться», — выполнить было практически невозможно.

— Некоторые вещи я разглашать не имею права, — поджала губы госпожа Ордис. — И вам дальше лезть не советую, это внутреннее расследование министерства. Либо выполняйте отведённую в нём роль, либо мы найдём способ продолжить его без вашего участия… Только тот расклад вам вряд ли понравится. Всего хорошего, — развернулась она к двери, ясно давая понять, что разговор окончен. — И не балуйтесь больше с кнопкой экстренного вызова, безопасники тоже люди и, представьте себе, ночью любят спать!

— А где вы любите спать, госпожа Ордис? — задумчиво поинтересовалась хозяйка квартиры, приводя в замешательство копающуюся с настройкой голограммы женщину. — В кровати? Под тёплым одеялом? В тишине или под расслабляющую музыку? А вот Хьюмо может спать везде: на ковре, на полу, на холодном балконе, на стене в игровой… Или совсем не спать. Знаете, есть такая пытка бессонницей…

— Госпожа Мортир, мне совершенно не интересно, чем вы занимаетесь со своим рабом, — с трудом сдерживая раздражение, нахмурилась гостья. То ли использовать маскирующие программы ей приходилось не часто, то ли сейчас она, правда, очень устала, но справиться с настройками никак не получалось.

— Серьёзно? А мне показалось, что вам неприятно видеть его таким, — продолжила рассуждать вслух Ками-со, присев на диван и положив руки на плечи невольника. — И не потому что вы, как одна моя знакомая, очень сопереживательный человек. А потому что знали мальчика раньше…

— Вы бредите, — жёстко оборвала речь переводчицы Зула Ордис, наконец, найдя нужную комбинацию кнопок на миниатюрном браслете. — Заприте за мной дверь, и завтра не отклоняйтесь от маршрута.

— Капитан! — женщина вздрогнула и замерла на пороге, похоже уже ругая себя за слишком откровенную спонтанную реакцию. — Капитан, не бросайте… — повторил Хьюмо, напряженно вглядываясь в спину силящейся уйти гостьи.

— Это было подло, — стиснув зубы, развернулась госпожа Ордис, но обращалась она сейчас не к рабу, а к склонившейся к его уху хозяйке. — Парень не помнит…

— Зато вы, похоже, не забыли, — пожала плечами Ками. — Кто он вам? Знакомый? Друг? Родственник? Нет… — подумав, покачала головой переводчица. — Близкого человека вы бы в моей компании не оставили. Значит, кто-то не особо лично для вас ценный, но тот за которого вы несли ответственность… Или несете?

— Отправьте парня спать. Поговорим без свидетелей, — сдалась гостья, скидывая личину голограммы и вновь превращаясь в уставшую и не слишком довольною жизнью женщину.

— Господи, и это ещё меня называют садисткой? — усмехнулась Ками, заглядывая в коробку с остывшей пиццей. — Подразнить и отправить спать? Серьёзно? Может, ещё и обездвижить, чтоб не подслушал?

— Ладно, — чертыхнувшись, села на диван женщина. — Раз начала, надо договаривать. Но разрешите ему тогда хотя бы с пола подняться… всё-таки это мой агент.

Хьюмо слышал голос гостьи, видел обращённый на него взгляд, но верил в её слова с трудом. Он завербованный правительством хакер? Внештатный агент министерства безопасности? Работал под началом капитана Зулы Ордис и до недавней встречи считался погибшим? Поверить в это было, пожалуй, сложнее, чем в снежного человека.

— То есть один из внедренных вами шпионов пропал на задании, и его не стали искать? — решила уточнить Ками-со, скептически изогнув бровь. — Однако похвальная забота о сотрудниках.

— Мы искали, — поджала губы госпожа Ордис. — Хотя формально не имели права… Но полагали, что найдем в лучшем случае труп.

— Ками-со, разрешите? — лихорадочно блестя глазами, просительно выдохнул Хьюмо.

— Давай, давай, не стесняйся, — отмахнулась хозяйка, думая о чем-то своём. — Раз пошла такая пьянка… Спрашивай сам.

— Как… как меня зовут? — выдал парень, глядя на бывшую начальницу. — У меня есть родственники, родители? Меня… кто-то ждёт?

— Нерил Сорд, — покривилась на сцену прошения гостья. — Студент-отличник, вундеркинд… Родителей нет, как и близких родственников. Ведомство заинтересовалось тобой как перспективным специалистом, без обременительных связей. Замкнутый, умный, исполнительный, с техникой на «ты»… Правда физическая форма оставляла желать лучшего, — хмыкнула Зула Ордис. — Но как оперативника тебя и не планировали привлекать. Девочку из моей команды видел? Я заменила ей тебя.

— И как же вы такую «конфету» потеряли? — разрядила затянувшуюся паузу госпожа Мортир. — Да ещё в стане врага, занимающегося разработкой живого оружия?

— Не только официальные структуры отслеживают победителей информационных олимпиад. На Нерила вышли серьезные люди и предложили работу. Мы не могли упустить такой шанс.

— И отправили мальчишку-дилетанта спасать мир, — фыркнула переводчица.

— Согласие он дал добровольно, как и подписал документы, о том, что понимает риски, и в случае провала ведомство за него ответственности не несёт. Как студента-отличника господина Сорда пригласила заняться разработкой систем безопасности компания «ВитаНова», с месяц от него приходили интересные данные, а потом он вышел с работы и не вернулся.

— И вместо Нерила Сорда появился Хьюмо, — подытожила хозяйка.

— Значит, не было аварии, жертв… Я не убийца? — уточнил, похоже, главное для себя парень.

— Нет, — прикрыв глаза, покачала головой гостья. — Биография сфабрикована и загружена на сервер судебной системы, видимо, во время одной из вирусных атак. Легализовали тебя в качестве раба продажей через аукцион. Каким образом и откуда ты туда попал, пока непонятно… Но твои первые воспоминания — это точно не тюремный госпиталь.

— Лечение было фикцией, а голова у малыша болела, потому что бывшие работодатели нехило покопались в мозгах, — наморщила лоб Ками. — Что с памятью, если это не авария и не перепрошивка?

— Беглого осмотра маловато, но если сравнивать с лабораторными данными… Похоже на начальные этапы обработки по программе «Перерождение», — нехотя поделилась Зула Ордис. — Только в более щадящем варианте. Такое чувство, что на светлую голову Нерила Сорда у кого-то ещё были планы.

Домашнее задание

Остаток ночи после ухода бывшей начальницы, парень промаялся в раздумьях. Ками-со ушла к себе в спальню, одарив долгим, не читаемым взглядом и не оставив никаких указаний: хочешь спи, хочешь сиди на кухне и пялься в окно — выходило так.

“Нерил Сорд”, - раб уже насколько раз шёпотом повторил своё имя, тщетно пытаясь уловить где-то внутри хотя бы отголоски эмоций. Но, видимо, капитан всё же знала, о чём говорила… Программа “перерождение” была создана для полного стирания личности, и, если с раскрытым агентом манипуляции произвели качественно, то в повторении однотипного набора звуков не было никакого смысла.

Мысли бродили в голове пустые и ненужные. Вместо того чтоб попытаться представить, над чем таким он мог работать в фирме по производству протезов, что его потом решили убрать, тоскливо захотелось понять, зачем Нерил Сорд вообще во всё это ввязался. Мечтал помочь своей стране? Или думал о почётной карьере в закрытом ведомстве? А может, решил почувствовать реальную жизнь и стать в ней героем?

“Стал”, - невесело усмехнулся парень,сидя за столом в сумеречно тихой кухне и глядя, как дождевые капли ползут по стеклу.

Это ж каким надо было быть самоуверенным идиотом, чтоб подписать отказ от собственных поисков в случае провала?! Чтоб согласиться принять любые последствия? Впрочем, почему-то казалось, что тот Нерил Сорд в самом худшем исходе видел себя с медалью за отвагу посмертно, а не вот это вот всё.

— Что так и не спал? Весь извелся? — зевнула хозяйка, проходя на кухню и ставя чайник на плиту. — Так и знала, что надо было тебя на ночь на стенку повесить, так, глядишь, мысли бы о насущном были, и самоедством не занимался. Эх, ничего ваш капитан в работе с людьми не понимает…

Женщина бормотала что-то ещё, сонно протирая глаза, приглаживая взлохмаченные на макушке волосы… Достала из шкафа чашки и разбавила светлеющий горизонт запахом горячего кофе. Было в этом что-то понятное, тёплое… От чего стальная клешня безнадеги потихоньку начала отпускать.

— Ками-со, я просрал свою жизнь, — выдохнул остатки ночного сумрака раб. — Я сам слил её в унитаз…

— Да ладно, — насмешливо отмахнулась переводчица. — Ты даже не помнишь, было ли о чем там жалеть. Может мальчик-затворник от депрессии спасался, чтоб вены себе не вскрыть? А теперь, вон, посмотри: мышцы накачал, стометровки бегаешь, а уж живучий стал… Не задушишь, не убьешь.

Перед бывшим студентом на стол опустилась пузатая белая чашка с бодрящим напитком и подогретые булочки с кремом. Ками невозмутимо села напротив и приступила к завтраку. Так… словно ничего важного вчера не произошло, и небо не рухнуло на землю, оставив вместо себя черную рефть.

— Вас могут убить… из-за меня, — осторожно напомнил парень, грея руки о толстый стеклянный бок чашки. — И у вас есть ещё время избавиться… от проблемы. У мастера Октори ведь, в самом деле, много хорошеньких “сучек”.

— Ты ж сам просил этого не делать? — разламывая булочку и слизывая с пальцев растекшийся крем, подняла бровь женщина.

— Я передумал. В отличие от меня вы не подписывались на это дело, и не должны нести ответственность…

— Малыш, прекращай, ты меня пугаешь, — поперхнулась хозяйка. — Это кто сейчас говорит: Хьюмо или Нерил? В любом случае, обоим по загривку. Не выйдет у меня теперь соскочить… тебе же вчера ясно сказали.

Парень усмехнулся в сложенные руки и снова потянулся к чашке. Как же всё запуталось… С какого момента владелица перестала казаться жуткой жутью, а на тему наказаний стало реально шутить? Наверное, и правда, когда раскрыл рот, чтоб разговаривать, а не для чего-то там ещё.

— Госпожа… мне можно зваться старым именем? — не то чтобы это было сильно принципиально, но всё же…

— Можно, — разрешила Ками, — но не нужно. По крайней мере, пока. Если я при свидетелях забудусь и перепутаю, то возникнут ненужные вопросы. Так что уж потерпи… Хьюмо.

В принципе, решение было понятное и оправданное. Парень кивнул.

— Вам сегодня в офис?

— Нет, я дома поработаю, — вытерла губы салфеткой женщина, поднимаясь из-за стола. — А у тебя есть свободное время и планшет, почитай, что про эту «ВитаНова» пишут.

Дезинсекция

Компания по производству протезов в новостных сводках фигурировала как законопослушная организация с широкой сферой благотворительной деятельности. Мало того, что улучшение качества жизни травмированных граждан уже было делом благим, так «ВитаНова» ещё активно финансировала фонд по реабилитации и поддерживала молодые таланты. Если бы Нерил Сорд не знал, куда шёл, мог бы порадоваться, везению.

Какие данные шпион успел передать в министерство, его куратор, а по совместительству капитан Зула Ордис, обозначила весьма условно. Понятно, что молодого специалиста в первый же месяц работы не пустили дальше первого уровня допуска и загрузили вполне рутинной работой по прямым обязанностям. Потом на пробу подкинули пару головоломок и, удовлетворившись результатом, предложили вести техническое обеспечение одного интересного, нового проекта… И вот тут, по мнению капитана, агент и спалился. Госпожа Ордис с неодобрительным вздохом вспоминала, что Нерил порой слишком торопился и там, где надо было переждать, продолжал копать на свой страх и риск. Результат, как говорится, на лицо… В тот злополучный день почти три года назад парень вышел через проходную «ВитаНова» и до съемной квартиры не дошёл.

Даже если предположить, что ему промыли мозги и оставили «на всякий случай» как ценный кадр, Ками было многое не понятно. Например, почему раба не оставили при себе? Кому передавал сведения Роук, и что этот твареныш ещё знает?

Размышления над последним вопросом довели госпожу Мортир за несколько дней до крайней степени нервозности. По сути это было единственное, что она могла узнать сама.

Поэтому, оставив Хьюмо копаться в сети под чутким руководством Анри, Ками направила машину к известному увеселительному заведению.

Оставалось надеяться, что господин Роуди не лукавил, и в «общественное место» её всё же пустят… и дадут на игру черноглазого вора. Заказала она, конечно, его ещё вчера заранее, но ведь администрация в любой момент могла предложить замену, сославшись на то, что мальчик не в форме, или бронь не прошла.

Вопреки опасениям, машину на территорию пропустили и на входе в здание даже не стали учинять личный досмотр, как психопатке с набором крючьев в сумочке. Собственно чего-то похожего на прошлую игру Ками устраивать и не собиралась, вполне возможно, что нахального бордельного труженика гораздо действеннее будет подкупить…

За этими мыслями Ками зашла в фойе дома терпимости и удивлённо остановилась. Обычно шумный первый этаж с очередями к стойкам виртуальных каталогов сегодня как будто вымер. Женщина озадаченно огляделась, послушала тишину и не спеша направилась к лифту. Красиво топать на шестой этаж пешком по лестнице к снятому номеру совсем не улыбалось.

То, что наверху тоже никто не бегал, не хлопал дверями, не сидел на гостевых диванчиках, болтая и приходя в себя, определенно действовало на нервы. Правда, пару раз в своей жизни Ками заставала похожую картину, когда заезжала после крупных корпоративов, но и тогда тишина не была настолько полной.

Ловушка? Специально для неё? Ками помедлила, остановившись посреди коридора, застеленного мягким ковром. Но ворота за ней, кажется, никто не запирал, да и схватить могли ещё на входе, не давая возможности мучиться предположениями и разгуливать по этажам.

— Госпожа Мортир, ну где вы ходите, я вас жду, жду…

Ками вздрогнула от неожиданности, когда из заказанного ею номера, до которого она так и не дошла, в коридор выглянул директор борделя.

— Господин Роуди, — спохватилась женщина, взяв себя в руки. — В вашем заведении день закрытых дверей или это от меня все попрятались?

Изображать из себя изваяние толку теперь не было, и Ками с опаской всё же зашла в апартаменты.

— Нет, ну что вы… Просто сегодня наш бордель не работает. Кто-то из клиентов притащил вшей, и я был вынужден экстренно принять меры. Подопечные с утра уехали на дезинсекцию и заодно на внеплановый медосмотр. Вы же понимаете, что в таком случае лучше перестраховаться, — с серьезным лицом заключил Гард Роуди, присаживаясь на краешек стола для фиксации.

— Конечно, безопасность работников — дело святое, — глядя на наглого управленца, прищурилась Ками. — Видимо, всем клиентам с утра пришла на телефон отмена заказа… Всем кроме меня? В этом тоже вши виноваты?

— Нет, тут уже я, — виновато улыбаясь, вздохнул мужчина. — Хотел с вами поговорить, а на звонки вы теперь не отвечаете.

— Ну, мне казалось, что всё, что хотели, вы мне уже сказали в прошлый раз, — сложила руки на груди Ками. — Или ваши хозяева велели передать мне весточку?

— Какие хозяева? — господин Роуди непонимающе сдвинул брови.

— Да бросьте… Вы давно в курсе дела: похищение Хьюмо, слежка, попытка убийства…

— Что? Убийства?! — ошарашенно уставился на неё мужчина. — Госпожа Мортир, вы за кого меня принимаете?!

— За того, кто усугубляет мои проблемы, — недобро зыркнула переводчица. — Почему-то именно с вашей комнаты виртуальной реальности они начались и добавляются каждый раз, когда я или мой раб переступаем порог этого заведения.

— За вами шпионил Роук, он сам признался!

— А вы успели его вытащить, пока он не сдал вас, — гнула свою линию Ками. — Вор всего лишь исполнитель, но кто был над ним? Кто дал добро на «дружбу» с Хьюмо? Закрыл глаза на наркотики у заключенных? Кто допрашивал моего мальчика в подсобке?

— Так, подождите. В одну кучу всё не надо мешать, — зажмурился и потряс головой директор. — По-вашему выходит, что раз у меня должность такая, то я знаю всё и про всех, что без моего одобрения никто даже не чихнет? Легкие наркотики в борделях были всегда! Система смотрит на это сквозь пальцы, закручивать гайки среди нашего контингента — идея опасная. Я вмешиваюсь только когда вижу, что мои лоботрясы зарываются. Но наказываю сам! Месть от рассерженных клиентов не допускается.

— То есть, по-вашему, тогда с черноглазым это была месть? — ни на йоту не веря доводам директора, прищурилась Ками.

— В тот момент, я думал, что да, — пожал плечами мужчина. — А когда спросил с Роука… строго, понял, какое вышло недоразумение. Собирать и передавать информацию о клиентах третьим лицам запрещено, но… он уже был вами за это наказан. И, надеюсь, запомнит надолго.

Ками недоверчиво фыркнула, тем не менее расположившись на диванчике и терпеливо слушая дальше.

— Про ваши проблемы я кое-что знал… по своим каналам, но уж точно не то, что вас хотели убить. И тем более я к этому не причастен!

— Когда Хьюмо похищали, вы потащили меня в ресторан, а случилось это всё аккурат после расспросов в подсобке.

Гард Роуди возвёл глаза к потолку и тихо застонал:

— Госпожа Мортир, вам бы военным дознавателем работать… Случайность, стечение обстоятельств… Такое тоже бывает! Я вам не враг… Верите?

— Не особо, — сдержанно кашлянула Ками, решив, что визит на этом окончен. — Раз кроме честного слова других доказательств у вас нет, то я, пожалуй, пойду.

— Госпожа Мортир, вы вынуждаете меня пойти на крайние меры.

После столь внушительного заявления, обернувшись, женщина ожидала увидеть… ну, скажем, дуло пистолета, нацеленного ей в спину или набранный шприц… но никак не раздевающегося директора.

Доказательства

— Я, конечно, не Роук, и мне не двадцать, — спокойной стягивая галстук и расстегивая рубашку, пояснил Роуди, но, будем надеяться, ваш допрос пережить смогу. Инструменты для добывания доказательств в номере имеются, так что… Спрашивайте, Ками-со, сегодня я ваш мальчик.

Госпожа Мортир в замешательстве окинула взглядом застывшее перед ней тело. Он что серьёзно? Или решил на испуг взять? Надеется, что клиентка сейчас зардеется, как маковый цвет, увидев начальство без трусов, устыдится своей недоверчивости и запричитает: «Ну, что вы! Как можно?! Не стоило…»

— Господин Роуди, вам захотелось ролевых игр? Или за улаживание подобных конфликтов ваши наниматели платят столько, что вы будете роль влюбленного идиота и на дыбе отыгрывать?

— Проверьте, — пожал плечами мужчина. — Раз, как в древности, показания, добытые без пыток, вас не устраивают, то я готов… пойти на уступки.

— А вы, значит, ещё историк и философ? — усмехнулась Ками, неторопливо прохаживаясь по номеру в поисках следящих устройств и иных подвохов. — Какие-то другие таланты имеются?

— Стихи пишу и изучаю каллиграфию, — деловито, как на собеседовании, отозвался директор, поводя плечами и переминаясь с ноги на ногу на холодном полу. — Знакомы с творчеством Энти Патта? Я смею надеяться, мой стиль несколько схож. Пару раз даже публиковался…

— Интересно, — уважительно хмыкнула переводчица, шаря по ящикам. — Обязательно поищу ваши работы, у Энти Патта лёгкий слог… Я его переводила на международном съезде писателей, даже бумажная книга с автографом есть.

— Почитать вам что-нибудь из его раннего творчества?

— Давайте, — задумчиво кивнула госпожа Мортир, закончив обыск и так и не найдя ничего подозрительного. — А я вас в благодарность согрею… и сделаю красивым. Вы же не против?

Широкая, прозрачная, как паутинка, и эластичная, как бинт, лента, едва касаясь, прилипала к коже, позволяя Ками без усилий обматывать шею, грудь, спину, бедра мужчины в соответствии с задуманным рисунком.

— Госпожа Мортир, вы всегда столь оригинальны? Я думал, вы говорили про плеть, — слегка удивлённо оглядел себя директор. — Инструмент борделя настолько беден, что вы предпочли ему содержимое дежурной аптечки?

— Поверьте, такие игрушки всегда самые интересные, — интригующе улыбнулась Ками. — Вот смотрите, если поменять местами вот эти два проводочка на регулирующей панельке, — произвела она нехитрые манипуляции, — то охлаждающая повязка от растяжений превращается… превращается…

— В шоковый бандаж! — приходя в себя после вырубившего сознание разряда, прохрипел господин Роуди.

Конечно, директор элитного борделя для садистов знал, с кем связывается, и Роука самолично вынимал из креплений, но лирические отступления и внешняя мягкость гостьи сослужили плохую службу. Да, он на самом деле готов был вытерпеть порку и иглы, и много чего ещё… но, не теряя контроля над происходящим. Поэтому очнуться на полу, опутанным электрической сетью, со связанными за спиной руками и на коротком поводке, тянущемся от вмонтированного в пол кольца… было не очень приятно.

— Господин Роуди, — поприветствовала его Ками, поднятой от блюдца чашкой. — Пока вы отдыхали, я спустилась вниз к кофемашине. Сегодня поразительно тихо, даже охрана из фойе ушла. Это ваше распоряжение?

— Да… я не хотел, чтобы вы нервничали, — понимая, каким сейчас идиотом выглядит, вздохнул директор. — Им приказано, пока вы не покинете здание, не появляется. — Я вам не враг. Поверьте уже, наконец.

— Хорошо, я попробую… — кивнула Ками, ставя чашку на тумбочку и сосредотачивая на добровольном пленнике всё своё внимание. — Господин Роуди, вы хотели быть моим мальчиком? Ну, что ж. Как правильные мальчики стоят перед госпожой?

— На коленях, — отчеканил, словно вызубренный урок, мужчина, поднимаясь из положения «мордой вниз» в требуемое.

— Отлично, господин Роуди.

— Гард… Пожалуйста, Ками-со, просто Гард.

Всё-таки директор был странный. Ладно, подставиться он мог и по дурости. Вряд ли рослый, крепкий мужик всерьёз опасался чего-то в компании хрупкой брюнетки, даже подозревая за ней опасные наклонности. Поэтому для Ками выбить его из колеи было первым делом. Потом дать почувствовать свою уязвимость, беспомощность… Чтоб вот теперь, наконец, полюбоваться на настоящие эмоции: страх, злость, обиду за поруганную мужскую гордость… Как с Роуком! Но неправильный управленец, на удивление, красиво стоял на коленях и улыбался.

— Хорошо, Гард, кто ты на самом деле? — начала с начала переводчица. — На кого ты работаешь?

— На государство.

— В смысле? — напряглась Ками, не хватало ей заработать очередной нагоняй от Зулы Ордис за порчу какого-нибудь внештатного агента. — Ты связан с министерством? С лабораторией?

— С борделем. Я его директор, а это государственная структура, — спокойно пояснил мужчина.

Ками чертыхнулась, сдержав нервный смешок. Не понятно почему, но хотелось, чтоб Гард Роуди на самом деле оказался «хорошим парнем». Н-да, добровольно-покорные мужчины всегда действовали на неё опьяняюще.

— Давай ещё раз, Гард. Кто ты?

Женская рука мягко скользнула по его щеке, спускаясь вниз… к гибкому квадратику, напичканному электроникой и оказавшемуся во время намотки аккурат пониже пупка. Мужчина стиснул зубы в ожидании очередного разряда, но его не последовало. Зато охлаждающий бинт начал греться.

— Обратный эффект, — просветила госпожа Мортир. — Каких только лайфхаков сейчас нет в интернете…

— Ками-со, а я вам нравлюсь? Ну, хоть не много? — надо сказать, что жалобный взгляд директору удавался мастерски, как и капризно оттопыренная нижняя губа. — Или у меня нет шансов?

— Шансов на что? Чтобы свариться в этих бинтах?

Капля пота, ползущая по взмокшему виску, была поймана и растерта женскими пальцами.

— Согрелись, господин Роуди?

— Да, благодарю за заботу.

Тончайшие куски искусственной материи не жгли, но давали очень интересный эффект, многократно усиливая кровообращение. Облизав пересохшие губы, мужчина прикинул, что так жарко ему было только однажды в парилке, когда сдуру полез на верхнюю полку при ста двадцати градусах и чуть не сдох.

— Госпожа, я уже старый, чтоб меня варить. Здесь неподалёку уютный ресторан, там хорошо готовят!

Пот, щекоча кожу, струился по загривку, пропитывая бинты, от чего те начинало временами коротить. Не смертельно, но очень чувствительно. Сохранять заданную позу неизменной становилось практически не реально. Судороги укладывали тело на пол, с которого потом было очень трудно подняться. Но опозориться не хотелось, всё же сам предложил. И Ками Мортир смотрела… Такая строгая, в обычной жизни недосягаемая… Наконец-то, смотрела на него с интересом, как на мужчину. И, кажется, то, что она видела, ей нравилось.

— Почему же старый? — отвлеклась она от своей паранойи, оценивающим взглядом прощупывая корчащееся под ногами тело. — Я думаю, вам чуть больше тридцати пяти, господин Роуди…

— В борделе такие “мальчики” уже не котируются. Их практически на игру не берут. Вы ни разу не брали…

— Разбираетесь в моих предпочтениях? — раздался сверху насмешливый голос, и рука, потянув за волосы, помогла подняться.

— Вы очень необычная женщина, Ками-со, мне хотелось понять вас лучше… Хотя бы через вашего раба.

— Пытаетесь сказать, что тогда, в подсобке, вас интересовали только интимные подробности моей жизни?

— Стыдно признаться, но, да, — прикрыл глаза директор, чувствуя, что скоро и без электростимуляции будет заваливаться на бок. Сознание начинало путаться, и между плавающим маревом и реальностью была только прохладная женская рука, которая рискуя за компанию получить разряд, иногда гуляла по его щекам и груди.

— Я не подставлял вас, не пытался использовать Хьюмо… Просто надеялся, что когда-нибудь смогу угодить вам.

— Правда? — задумчиво поинтересовались у него, и горлышко бутылки из мини бара, коснулось кожи. Такое прохладное, такое влажное от конденсата… Но попытка обхватить его ртом и сделать до сумасшествия желанный глоток, успехом не увенчалась. — Я задала вопрос, — шлепнули его по нетерпеливым губам. — Это правда?

— Да! Да! Да, госпожа! Я не вру! — в горячечном бреду выдохнул мужчина, пытаясь поймать ртом ускользающую от него воду.

— А зачем ты хотел мне угодить, Гард? — пластиковое горлышко всё же позволили зажать зубами, но поить не торопились. — Кто ты?

Необходимость отпустить столь желанную воду для того, чтобы ответить на вопрос инстинктивно вызывала протест. Но и медлить дальше было нельзя.

— Потому… что мне это нужно, — прохрипел он, переводя дыхание и, на сколько это возможно в его состоянии, заглядывая женщине в лицо. — Я по молодости тоже мотал срок. Ками-со, я бордельный.

Чаепитие

Хозяйка после борделя вернулась странная. Но Хьюмо уже был рад, что вернулась. По-хорошему, туда вообще больше не стоило соваться без поддержки министерства.

Госпожа Ордис в ночь откровений пусть неохотно, но признала, что на Роука они вышли давно, предупреждать ведомых не спешили, так как надеялись аккуратно засечь, кому и как тот сливает данные. Ведь госучреждение закрытого типа, и правда, не санаторий. Сквозь пальцы система могла смотреть на маленькие радости жизни, которые попадали в бордель, но вынести что-то вовне было довольно сложно. И уж тем более Роук не походил на дурака, чтоб пытаться вывести информацию через сеть. Нет, она явно шла через цепь посредников, которые, как правило, не знали предыдущее звено. Но черноглазый вор был первым. Приставленный к Роуку «прилипала» ничего вразумительного сказать не мог, проверка клиентов и персонала борделя тоже ничего не дала.

Сложнее было с директором. Бывшая куратор характеризовала его как «темную лошадку», с явно подчищенными на верхах анкетными данными и покровительством кого-то из высших чинов министерства. Если такой человек был, и правда, замешан… Попытка подобраться к нему поближе могла закончиться, скажем, несчастным случаем в виртуальной игровой или коротким замыканием в джакузи…

Парень сам не знал, откуда лезли такие мысли, но желание капитана Ордис пресечь опасную самодеятельность он понимал сейчас куда лучше, чем упрямую настойчивость владелицы.

— Нет, малыш, Гард Роуди… не опасен, — выдала Ками-со по возвращении с такой легкостью, что бывший агент засомневался всё ли в порядке с его въедливой госпожой. — И Роук твой ещё пригодится…

Попытку раба проверить пульс и зрачки женщина мягко, но однозначно пресекла.

— Не хмурься так, шпион, я не под наркотой и психокоррекцию мне не сделали, — заговорщически подмигнула она. — У господина Роуди, и правда, есть один… забавный секрет, но это нам скорее в плюс. И к тебе он по-хорошему неравнодушен.

— А по-хорошему это как? — настороженно уточнил Хьюмо, поражаясь настроению хозяйки. Оно вопреки ситуации было такое приподнятое, как будто намечалась очередная авантюра.

— Руки распускать не будет, не переживай. В остальном… с капитаном Ордис, я договорилась.

***

— Ками, я не собиралась сегодня в гости. И мне как-то неудобно… — замялась возле машины Зайяра, с досадой оглядывая свой не самый презентабельный наряд. — Может завтра? Я хоть переоденусь.

— Не говори глупостей. Чтоб заехать к подруге на чай после работы, тебе надо специально марафет наводить?

— А…

— А Хьюмо без макияжа тебя не испугается, он и пострашнее видел, — отмахнулась переводчица, распахивая перед коллегой дверцу своего «жука».

Мягко поворачивая руль и слушая весёлую болтовню подруги, госпожа Мортир изредка кидала на девушку задумчивый взгляд. Нет, так сыграть блаженную безмятежность госпожа Хим точно бы не смогла. Значит, не подозревает… что благими намерениями, часто вымощена дорога в ад. Ну, что ж, неприятно, некрасиво, но… очередной опыт ей в копилку… Да и Хьюмо расстроиться, ведь обещала же в этот раз без подстав. Но что поделать, ситуации бывают разные.

— Прошу, — Ками пропустила гостью в квартиру и заперла дверь. — Сейчас перекус организуем, проходи в гостиную.

— Надо было в пекарню заехать, печенек к чаю купить, — спохватилась девушка, разуваясь. — А может, мне до вашего ресторанчика сейчас спуститься? — зависла она в одной туфле. — Там пирожные вкусные бывают… Ой, а у меня как раз флешка с фотками из отпуска с собой! Сейчас я быстро сбегаю, и под вкусняшки посмотрим!

— И мне, и мне печенек! — заглянув в коридор, прислонился плечом к косяку Роук.

Зайяра замерла, как мышь под веником, а потом начала густо краснеть, не зная, куда деться от слишком заинтересованного мужского взгляда.

— Ками… — растерянно начала она, обернувшись к переводчице, но появление второго незнакомца оборвало её на полуслове.

— Госпожа Хим? Не беспокойтесь, к чаю у нас всё есть. Меня зовут Гард Роуди, будем знакомы. Проходите, вас уже все ждут.

— Ками! Ками, что происходит?! — шепотом запричитала Зайяра, когда мужчины, показывая пример, прошли первыми. — У тебя гости? Ты не говорила! Один из них в ошейнике… Он тоже раб? Зачем они меня ждут? У вас… групповуха?! Нет! Нет, я не хочу! Это не моё…

— Да стой ты, — Ками еле успела ухватила за руку ломанувшуюся к выходу подругу. — Какая групповуха?! Тут все… почти все приличные люди! И, между прочим, правда, ждут.

Через пару угроз и переругиваний младшего менеджера «Стигма» всё же удалось вытащить в комнату. Там Зайяра придирчиво оглядела собравшихся и, кажется, успокоилась.

Оголтелой оргией, конечно, и не пахло: возле накрытого столика с чаем и бутербродами на диванчике негромко переговаривались трое мужчин вполне презентабельного вида, а в кресле скучала дама в строгом брючном костюме.

— Ну, с Хьюмо ты уже знакома, — на всякий случай встала на пути возможного бегства подруги переводчица. — Господин Роуди директор борделя для садистов, Роук — активный труженик данного заведения. Госпожа Ордис — капитан министерства безопасности.

— Очень приятно, — откровенно ничего не понимая, пробормотала девушка. — А я… — вдохнула она поглубже, чтоб представиться.

— Наш прелестный связной, — бесцеремонно влез черноглазый.

— Что? — округлила глаза Зайяра.

— Да вы не нервничайте, Госпожа Хим. Съешьте что-нибудь, вы же с работы, — дал ускоряющий подзатыльник Роуку директор. — Сейчас мы спокойно всё выясним. — Госпожа Мортир, вы тоже садитесь, — уступил он своё место хозяйке квартиры.

— Госпожа Хим, вы понимаете, что наша беседа носит конфиденциальный характер? Если вы скомпрометируете себя или кого-то из присутствующих, министерство не станет вас защищать и более того будет вынуждено принять меры.

Птица-свобода

— Я не… не понимаю, — испуганно замерла с бутербродом в руке девушка в ответ на вежливо-угрожающее напутствие госпожи Ордис. — Я кроме Ками Мортир и Хьюмо здесь никого не знаю. Зачем меня защищать? От кого? Я ни в чем не замешана! И мужчин этих вижу в первый раз.

— Ангелочек, ты меня даже не запомнила? Ну, вообще капец… Вот и не расстройся, — насмешливо фыркнул Роук, притащив из кухни ещё один стул. — Ты ж полчаса нам в общем зале про радости честной жизни заливала, учила какую-то хероту из кристаллов мастерить… И моя кракозябра с крыльями тебе даже понравилась.

— Ты… — пораженно уставилась на Роука девушка. — Это ты сделал «птицу-свободу» для конкурса? Призовая работа…

— То есть, госпожа Хим, вы подтверждаете, что в начале месяца посещали специализированный бордель и общались с заключенным Роуком Тойли, а также помогли ему переправить незаконный предмет, минуя входной контроль? — монотонно забубнила Зула Ордис, делая заметки на своём планшете.

— Нет! То есть, да… Я, наверное, с господином Тойли общалась, но в лицо не запомнила. Они там все были по пояс без одежды! Я больше на поделки смотрела, — с легким заиканием от нервов и осознания чего-то страшно содеянного, выдала недавняя студентка.

— Золотко, где ж ты была всю мою жизнь?! — с умилением протянул черноглазый, продвигаясь ближе к еле живой Зайяре. — Ты ж идеальный свидетель! Кабы тебя на мой первый суд…

— Госпожа Хим, вы весь конкурс не поднимали глаз от пола, потому что заключённые были с голым торсом? — деликатно, но слегка удивлённо подхватил директор. — Но зачем же вы себя мучили? Почему решили провести своё мероприятие в месте, где принят подобный дресскод?

— А можно про конкурс и сначала? — кашлянув, привлекла к себе внимание Ками. — Мы с Хьюмо, к примеру, ни черта не понимаем в просветительско-культурной жизни общества.

— В бордель иногда поступают заявки от общественных организаций или их представителей, — не спеша обойдя диван, присел на подлокотник господин Роуди. — Есть социальные программы по обучению, переквалификации, контролю над гневом, ну и т. д. Волонтёры от таких организаций могут, к примеру, дать заключенным урок вокала или постараться заинтересовать проблемами экологии… Наша юная гостья, на сколько мне помнится, подавала заявку на лекцию о преимуществах честной жизни и конкурс поделок по теме «путь к мечте» из кристаллического конструктора.

— Да, — пискнула Зайяра, затравленно оглядывая собравшихся. — Я читала лекцию, проводила конкурс. Мне по распределению выпал именно этот бордель. Мне там нужно провести ещё пять занятий. В нашем благотворительном центре разные задания бывают. У меня обычно детские программы… но отказываться от доброго дела — дурной тон.

— Что? — откинулся на спинку стула вор, недовольно сопя под скрестившимися на нём взглядами. — Мне птичка на хвосте принесла, что любую информацию по Ками Мортир я могу сливать через волонтеров. Главное в ту хероту рукотворную маляву закатать, и будут ништяки на счёт падать. И как по писанному через пару дней малышка-стесняшка с конкурсом нарисовалась… Но я ж думал, что коды от машины нужны, чтоб её угнать! Я на мокруху не подписывался.

— «Птичек» и счёт мы проверим, — буднично продолжала делать пометки офицер министерства. — Хьюмо, ты с кем-то ещё тесно общался в борделе?

— Нет, — хмуро глянул с дивана парень. — Только с этим предателем.

— Ну, чего ты… Я ж извинился, — запыхтел черноглазый. — Кто ж знал, что тут у вас не гоп-стоп, а прям по-взрослому. Ласковая хозяюшка за это уже опиздюлила, а начальник добавил… Хочешь покажу? — без затей предложил Роук, стягивая футболку.

— Нет! — подскочила Зайяра, сидевшая ближе всех к началу стриптиза. — Хватит! Я не хочу смотреть!

— Тогда потрогай, — Роука, похоже, забавляла её реакция. — Сегодня бесплатно, — подмигнул он вжавшейся в диван девушке. — А за сигареты…

— Господин Тойли, не приставайте к свидетелю, — холодно осадила героя-любовника Зула Ордис. — Я не для того выдала вам временный пропуск и маскирующий браслет, чтоб вы улучшили своё финансовое положение. А вы, госпожа Хим, если не хотите из свидетеля стать соучастником, в подробностях вспоминайте, кому передали конкурсные работы. Вы же их не выбросили при выходе в ближайший мусорный бак?

— Нет, конечно! — возмущённо вскинулась девушка. — Я сдала их на склад нашего центра. Оттуда их, наверное, потом детям подарили…

— Проверим, — сухо констатировала капитан, но по кислому выражению лица было ясно, что отследить, куда разошлись поделки заключенных с благотворительного склада без видеорегистрации, мягко говоря, проблематично.

— Выходит, у нас только два активных звена, — подал голос директор. — И надо работать с ними.

— Я больше ничего не знаю! Честно! Я и раньше-то представить себе не могла…

Зайяру было жалко: честный, открытый ребёнок, который, похоже, всерьёз испугался, что недостающую информацию будут профессионально выбивать где-нибудь в застенках.

— Думаю, господин Роуди имел в виду, что через вас двоих по той же цепочке можно передать то, что нужно нам, — попыталась успокоить подругу Ками. — Ты ведь сможешь провести ещё какой-нибудь конкурс?

— Смогу, если нужно, — сцепила в замок подрагивающие руки Зайяра. — Только зачем… Зачем вы мне всё это рассказываете? Если судить меня не будут, и нужно только что-то передать…

— Конечно, можно было использовать вас и вслепую, — отозвалась госпожа Ордис, усмехнувшись видимо тому, что Зайра Хим хоть и наивна в силу возраста, но всё же не дура. — Можно было внедрить в ряды волонтёров кого-то другого, влезть в систему распределения заданий, подкорректировать жеребьёвку… Но нам сейчас некогда этим заниматься, а свой человек в таком деле бы не помешал… И, по-моему, вы нам подходите.

Тихий берег

Жаль, что дело так и не дошло ни до пирожных из ресторана, ни до фоток с отпуска, но Зайяра, кажется, ушла не в обиде на форс-мажорный сабантуй. Ками заметила, что когда подругу перестало трясти от внезапного обвинения в измене Родине и возможного платья в клеточку, то она собралась, включилась и даже заблестела глазами… Не хорошо так заблестела… Как, вероятно, тремя годами ранее один молодой, амбициозный специалист готовый ценой собственной жизни послужить великой цели. Похоже, что-то такое почуяв, Хьюмо, когда собравшиеся стали расходиться, плюнул на субординацию и утащил госпожу Хим на кухню. Что он там ей говорил, хозяйка выпытывать не стала, но девушка вышла в более вменяемом состоянии без признаков жертвенной эйфории. Не страшно было одну домой отпускать. Зула Ордис оставила гостеприимный дом сразу после обсуждения деталей предстоящей операции «тихий берег». Хотя госпожа Мортир вообще не понимала, зачем предстоящее самоубийство нужно как-то называть. Тем более так издевательски… Оставалось надеяться, что какие-то гарантии безопасности будут озвучены в генеральном плане позже, возможно, без длинных ушей Роука. Да и присутствие директора борделя капитану явно было не по нраву. Она его терпела… Но озвученное в необходимом минимуме прошлое господина Роуди вызывало у педантичной сотрудницы министерства брезгливо поджатые губы. А его советы — тихое бешенство.

Сам директор вместе с наглым подопечным ушёл последним. Нехотя. Постоянно цепляясь в разговоре за несущественные мелочи, которые можно было обсуждать бесконечно, упорно пережидая еле накрапывающий дождь, снова и снова подливая себе в чашку остывший чай.

Внешне Гард Роуди оставался таким же тактично-отстранённым и беспристрастным, каким его привыкли видеть. Если бы не картинка, до сих пор стоящая у Ками перед глазами, затянувшийся визит мог быть воспринят ею, как дань вежливости и формальная забота о постоянной клиентке. Если бы… Если бы не было тех трёх часов наедине, а потом полночи по видеосвязи и ещё делового завтрака с термосом и бутербродами на скамейке перед бывшим студенческим общежитием…

Никаких крылатых насекомых у Ками в животе не щекоталось, а директор не клялся в вечной верности и не пытался её поразить… но с Гардом Роуди общаться оказалось на редкость легко и приятно. Он спокойно мог поддержать любую тему от качества материала анальной пробки до сакральных символов исчезнувших цивилизаций. И также естественно и непринуждённо переходил из роли жёсткого управленца к покорному сабу, стоило только чуть надавить и показать, что игра началась. А что особо оценила госпожа Мортир после нескольких неудач в похожих отношениях, так это отсутствие истерик на утро в стиле: «Как ты могла со мной такое сотворить?! Ведь я же мужчина!» И смертельных обид в ответ на отказ «ради новизны ощущений» поменяться ролями.

— Ками-со, вы, правда, возьмёте меня с собой? В Шерру? — едва за гостями закрылась дверь, не доверчиво уточнил Хьюмо.

Похоже, в плане бывшей кураторши его не смущали ни риск, ни роль наживки… Зато очень нравилась гениальная идея совместить предстоящую командировку хозяйки со шпионскими играми.

— Чему ты радуешься? Под пальмой поваляться и город посмотреть нам всё равно не дадут. Я буду работать, а ты отираться рядом, старательно привлекая к себе внимание заряженных на убийство психопатов.

— Но ведь это Шерра! Закрытый город… Каменные дома со старинными гербами, лучшее кованое оружие, подземные лабиринты…

— А ещё дикая жара, антисанитария и ядовитые твари из каждой щели, — уныло вздохнула Ками. — Колись, небось, ты капитана на экзотику уломал. Я видела, как вы шептались.

— Госпожа Ордис меня бы не послушала, — криво улыбаясь, хмыкнул парень. — Она просила докладывать ей о ваших… необдуманных шагах, отклонениях от плана… Но я отказался.

— Что ж так? Не хочешь заслужить её одобрение? Помощь? Мне, честно говоря, даже странно, что ты не просил капитана тебя забрать, — с усталым равнодушием переводчица оглядела пустые чашки на столике, затоптанный ковёр и, выйдя из комнаты, закрыла дверь в гостиную.

— Куда забрать? — невесело, но вполне спокойно отозвался Хьюмо. — К себе в квартиру личным рабом? Или в министерство на пожизненный срок мальчиком на побегушках? Госпожа Ордис не будет ради одного случайно найденного, бесполезного агента мутить воду и затевать восстановление в правах… Она сама сказала… Да я ведь, и правда, похоже, знал, на что шёл.

Надо было отдать должное парню: он не драматизировал. Не пытался давить на жалость и вопрошать: «За что?!» Он даже улыбался… Не так лучезарно, конечно, как требуют от дрессированных «сучек» мастера Октори, ну, уж как умел.

— Хватит с меня на сегодня трагедий, нервов и сложных моральных дилемм, — решила госпожа Мортир, глянув на часы, а потом на раба, явно собирающегося затеять уборку. — Когда накатывает усталость, и от жизни тошно, надо залезть в воду — обычно помогает. Пошли, тебя ради эксперимента тоже буду макать.

Большие планы

Чувствовал себя не то Хьюмо, не то Нерил, и правда, паршиво. В горле стоял ком, а уголки губ словно занемели. Он старательно тянул их вверх, но что там, на лице, получается, лучше было бы рукой проверить. А ведь не хотел до такого доводить… И когда с бывшей начальницей разговор об освобождении начинал, с самого начала не верил, что получиться… И философствовать пытался, и смириться, и принять, и… всё равно тошно, как будто тухлой воды нахлебался. В таком состоянии услаждать взор владельца трудно. Уж лучше заняться посудой и почистить ковёр: монотонно, понятно, по схеме… А уж скорчиться на матрасе и беззвучно поорать в подушку — это потом, в темноте, когда хозяйка уснёт.

Но у Ками Мортир были другие планы. Хьюмо не совсем понял, что значит «макать», но, судя по настроению, зверствовать владелица не собиралась.

— Сделай потеплее, — кивнула она в сторону терморегулятора, закрывая дверь ванной комнаты и пуская воду в джакузи.

— На сколько?

— Чтобы попа не замерзла.

Намёк был ясен. Добавив ещё пять градусов к подогреву воздуха, парень начал, не торопясь, стягивать одежду. Собственно, госпожа Мортир сделала то же самое и уже устроилась на дне каменной чаши, жмурясь от удовольствия.

— Куда мне встать, Ками-со? К вам можно? Или на бортик? На колени?

— Залезай и грейся. Играть не будем, просто отдохнем, — запрокинула голову женщина, из-под опущенных ресниц, наблюдая за спускающейся в пенные клубы собственностью. — Завтра день сборов. А послезавтра — три часа на самолете, два на автобусе, такси… В Шерре даже в гостиницах таких удобств нет, так что отмываться будем потом, если… когда вернемся.

— На меня нужно какие-то документы оформлять? Как на чемодан? На кошку? Вы успеете?

Наверное, лезть со своими опасениями не стоило. Живность ведь не должна интересоваться, все ли у неё прививки проставлены для вылета за границу.

— Оформление бумаг, слава всем богам, госпожа Ордис взяла на себя. Так что полетишь как ручной питомец.

— В клетке?

— Рядом с хозяйкой, — усмехнулась переводчица, подбираясь ближе.

— В Шерре есть рабство? — туристические брошюрки Хьюмо уже замусолил до дыр, но и в них, и в сети этот момент упоминался как-то очень обтекаемо.

— Официально нет, но… там лучше не рождаться десятым ребенком в бедной семье и не оставаться должником у пронырливых барыг, — хмыкнула Ками-со, вопреки ожиданиям парня всего лишь поменяв настройки бурлящих потоков. — Кстати, а чего тебе далась эта Шерра? По соседству есть Катара, Ольминь… такие же старые и интересные, но не свихнувшиеся на своей аутентичности.

Пена тающим кружевом облепила женскую грудь, заставляя хоть ненадолго отвлечься от тягостных мыслей.

— Не знаю, — честно признался невольник. — Это вроде как мечта… была. Наверняка не скажу, но по ощущениям так.

— Как же нестандартно тебя закоротило, — хмыкнула Ками-со. — Тут помню, тут не помню… Ложись давай, я тебя хоть пощупаю напоследок.

— Вы, правда, считаете, что всё настолько плохо? — вздохнул Хьюмо, рассмотрев поднимающуюся со дна поверхность, на которую, и правда, можно было лечь. — Капитан обещала, что нас будут защищать.

— Если бы всё всегда было так, как обещает Зула Ордис, то ты бы не щеголял сейчас в рабском ошейнике. Разве нет? — запустила пальцы под кожаную полоску переводчица.

— Так… наверное… Я не знаю, — уныло отозвался Хьюмо, устраиваясь на животе поверх принимающей анатомическую форму, мягкой основы.

— Всё. Расслабься и не поддакивай. Я и так параноик, мне только депрессивного раба в комплекте не хватало.

Парень усмехнулся в скрещенные ладони, лицом в которые лежал на вытяжку, и прикрыл глаза. В самом деле, почему бы не выбросить из головы мысли и не отдаться чужой власти? Наверное, так рабы и выживают… Когда перестают цепляться за своё бесполезное «я».

Полка держала надёжно, чуть притопив тело и оставив на поверхности голову. Спину щекотали невидимые струи, гладили пальцы госпожи. Было непонятно, приятно… и хотелось провалиться в эту иллюзию без остатка.

— Один из моих бывших ухажёров делал неплохой массаж, — обведя плечи и симметрично надавив вдоль позвоночника, поделилась Ками-со. — Запоминай движения, в общаге отбоя от девчонок не будет.

Легкая сонливость прошла в один момент. Раб ещё мог ожидать подобных разговоров от мечтательного собрата по клавиатуре, господина Боума, но никак не от хозяйки.

— Ками-со, вы разрешите пойти учиться? Или… — дыхание сбилось, а во рту пересохло.

Просто так госпожа Мортир вряд ли бы стала болтать. Значит… При желании фразу можно было толковать по-разному, даже самым смелым, но невероятным образом.

— Или, — наклонившись к самому уху, шепнула женщина. — Малыш, я не нарушаю законы. Я не буду воровать в магазине, даже зная, что меня никогда не поймают. Ты понимаешь, о чём я?

— Да… Нет, — пульс, наверное, подскочил до ста ударов в минуту. — Провести аналогию и поверить в неё было слишком страшно.

— Хьюмо, не тупи. И не каменей… не люблю, когда во время массажа так делают. Ты ведь ещё мой. Пока мой.

— Капитан сказала, что не будет возиться, — балансируя где-то на грани зарождающейся дикой радости и болезненного отчаяния напомнил парень.

— К черту Зулу Ордис. И без неё справимся, — Ками-со недовольно потерла ладонями скованные мышцы и отвесила по заднице чувствительный шлепок.

— Как без неё? Инициировать восстановление прав можно только через министерство, — парень пропустил мимо ушей довольно убедительное требование расслабиться. Пусть хозяйка хоть арматурой бьёт, лишь бы говорила…

— Ну, всё правильно, через министерство… Но ведь она там не одна работает. Есть чины и повыше, — женщина, похоже, плюнула на попытку сделать массаж статуе и просто включила воду потеплее, глядя на то, как вцепившегося в обивку раба бьёт крупная дрожь.

— Но разве они будут слушать, Ками-со? Какое им до меня дело?

— Да так… есть один полезный туз в рукаве.

Гнездо дикого орлана

Погода была отвратительная. С уныло-серого неба целый деньлил дождь, ветер трепал деревья во дворе, министерство до последнего тянуло с документами.

Ками не любила сборы, особенно в таком формате. Чтоб попасть в закрытый город, расположенный в не самой дружественной стране, вечно раздираемой конфликтами, нужно было и так собрать кучу разрешений с обоснованиями, а уж чтоб туда за компанию ещё кого-то протащить… Обычно женщина и багаж-то старалась не брать, не то что разумную собственность.

Хьюмо то радовался, то нервничал, то принимался изводить вопросами. И, в целом, больше мешал, чем помогал. После обеда пришлось ехать на работу, улаживать вопросы по компенсации затрат, которые в связи со вторым ртом тоже возросли. Собственно, госпожа Мортир с бухгалтерии ничего не требовала, но оказалось, что на этот случай есть какие-то подзаконные акты, грозящие фирме крупным штрафом…

Уже ближе к вечеру, уладив все дела, и купив в дорогу необходимый минимум, госпожа Мортир засомневалась, стоит ли наведываться в гости к неоднозначному директору борделя. Пару часов назад они созванивались, и Гард Роуди настоятельно просил её заехать, да и самой Ками нужно было аккуратно завести один непростой разговор. Вот только настроение оставляло желать лучшего, а дорогущий, водоотталкивающий плащ, промокший насквозь за пару часов коротких перебежек между зданиями, добивал окончательно. И всё же… Через сорок минут госпожа Мортир уже поднималась на лифте на двадцать первый этаж не самого нового, но расположенного в респектабельном районе дома.

— Ками, я рад, что вы пришли. Располагайтесь. Я сейчас, — судя по взлохмаченной шевелюре и полотенцу на плече, директор как раз собирался в душ и решил всё-таки осуществить задуманное, оставив гостью разглядывать жилище.

Госпожа Мортир всегда настороженно относилась к чужой территории, поэтому возможность осмотреться приняла лояльно. В квартире было две комнаты с минимальным набором мебели в духе добротной массивной классики и аномально много мягких поверхностей. Даже широкий подоконник панорамного окна больше походил на спальное место. В книжном шкафу теснились раритетные, бумажные книги. Половину стены напротив окна занимал навороченный экран. Не смотря на обилие умной техники, предназначенной для уборки, создавалось ощущение, что пользовались ею не часто, или не правильно… а может, забывали заряжать, потому как зависшие миниатюрные роботы-пылесосы и отвалившиеся от стёкол автоматические щётки-скребки обнаруживались в самых неожиданных местах. Было не то чтобы грязно или захламлено, но пространство гостевой комнаты как-то интересно закручивалось вокруг центра, который занимал комфортный кожаный диван, гостеприимно разложенный и засыпанный горой подушек. Вдобавок четвероногий монстр был накрыт скомканным пледом и обставлен коробками, видимо, с чем-то важным и нужным.

— Чёрт. Я ведь думал, вернусь пораньше и успею хотя бы основное по углам распихать, — вороша рукой мокрый ёжик волос, сконфуженно выдал мужчина. — Ну, как вам моя берлога?

Деловой костюм остался, видимо, где-то в корзине с бельём, в ванной комнате, а сам директор щеголял в непривычном глазу тёмно-сером домашнем комплекте.

— Я бы сказала, гнездо, — оценив, хмыкнула Ками. — Гнездо дикого орлана. Только вместо веток одеяла и подушки. Зачем вам столько?

— Ну… не знаю насколько уместно признаваться в таких вещах на первом традиционном свидании… но я часто мёрзну и не люблю жесткие поверхности, — видимо, решив идти ва-банк, озвучил господин Роуди.

— Расскажите? — с любопытством наклонила голову набок Ками.

— Если вам интересно, — пожал плечами мужчина. — Только вот, Ками-со, вы, похоже, под дождь попали? Давайте плащ, сушиться повешу и… может быть согревающий душ?

— Заманчиво, — вздохнула переводчица. Снять промокшее по вороту платье хотелось жутко, как и привести в порядок слипшиеся в сосульки волосы. — Правда, я не собиралась задерживаться. Вы же хотели что-то напутственное мне сказать по поводу командировки. Если это недолго…

— Долго и серьезно, — на Ками сейчас смотрел не саб и даже не директор борделя. На дне серо-зеленых глаз обнаружился кто-то ещё: опасный и уверенный в том, что делает. — Информация лучше усваивается в комфортных условиях, прошу…

— Тогда с вас одежда и кофе, — сдалась женщина. — Полотенце мне тоже дайте.

Гнездо дикого орлана-2

Естественно из сухого и чистого ей могли предложить только мужскую рубашку и пижамные штаны. Проигнорировав сваливающиеся с бедер шаровары, Ками высушила волосы и вышла к хозяину квартиры в одной рубашке, благо та была длинная и спускалась почти до колен. Кофе ей действительно подали, причём практически в постель.

— Господин Роуди, а вы все важные переговоры проводите под одеялом? — беззлобно подтрунила переводчица над мужчиной, угнездившемся с подносом на диване.

— Дико, да? — сконфуженно улыбнулся управленец. — Но ведь так удобней, чем топтать сейчас на кухню, одеваться, обуваться. У вас босиком ноги замерзнут… Я в ваших глазах теперь совсем дегенерат?

— Да бросьте, — рассмеялась Ками, забираясь под услужливо откинутый плед. — Вы только меня кутать собрались или составите компанию?

Сидеть в окружении разномастных подушек жизнерадостной расцветки, вытянув ноги под плющевой тканью, оказалось ожидаемо приятно. Хозяин квартиры, воспользовавшись приглашением, подвинулся чуть ближе к гостье, прикутал свои босые ступни, но полностью под плед забираться не стал. Видимо, сомнения по поводу того, можно ли считать пытки и пару завтраков основанием для более тесного знакомства, у него были.

— Я не так часто кого-то сюда привожу, поэтому всё спланировано под мои нужды. А так как нужды у меня специфические… то я порой забываюсь, что для большинства людей это не комильфо.

— Знакомо, — кивнула Ками, смакуя кофе и выбирая из вазочки засахаренные орешки. — Зайяра всегда нервничает, когда натыкается на мои игрушки, а я не всегда успеваю сообразить, что стек и наручники на тумбочке у нормальных людей обычно не лежат.

— Позовите меня в гости, — осторожно попробовал лед директор. — Я не испугаюсь… И подушку в подарок принесу.

— Это ваш фетиш? — отсмеявшись, поинтересовалась переводчица.

— Это мой бзик, — вытянулся на диване мужчина. — Видите ли, пять лет в качестве бордельного раба — не самый щекотливый момент моей биографии.

— Зула Ордис настоятельно просила держаться от вас подальше. Видимо, её не убедил куцый рассказ о халатности на производстве.

— Она видит подчищенное дело и тот кабинет, с которого оно спущено. Соответственно, складывает два плюс два, — не стал отпираться господин Роуди. — Копать ей дальше не дадут, вот капитан и бесится.

— Значит, ты не строитель, который со своей бригадой возводил высотки по всему миру? — уже примерно представляя, что ничего хорошего не услышит, задала вопрос Ками. — И балка из-за нарушения техники безопасности не падала, и судили тебя совсем по другой статье…

— В таком непросто признаться, но переход на «ты» меня обнадеживает, — криво улыбнулся мужчина, собираясь с духом. — Я вообще-то о военной карьере мечтал, а не о бордельной. После армии — контракт, спецвойска, потом меня завербовали, но не так как Хьюмо… Каких-то особых талантов не было, но стрелял хорошо.

— Киллер? — перевернувшись на живот, подперла щеку рукой переводчица.

— Ликвидатор группы зачистки, — оторвался от созерцания потолка и скосил глаза на гостью Гард Роуди. — Но по сути, да…

— А как это с борделем и коллекционированием подушек связано?

— По-дурацки, — выдохнул мужчина. — Наша группа… «строителей» нарвалась на засаду наркокартеля. Ребята злые на нас были, поэтому тех, кого сразу не пристрелили, тем не повезло… Вот как мне. Зима была, холод собачий, а с недобитков одёжки срезали, водой облили и на бетонный пол… Ставки делали, кто быстрей замёрзнет. Потом передумали, правда, поменять нас решили, с министерством за своих сидельцев поторговаться…

— И министерство пошло на уступки? — недоверчиво уточнила Ками.

— Представьте себе, такое тоже бывает, — усмехнулся Гард Роуди. — Но это не от большой любви, а просто интересы совпали. Кто-то из арестованных сынков наркобаронов уже был завербован, и его надо было аккуратно на место вернуть. Так что, да… Меня и одного парня из группы обменяли. Ещё двое до светлого дня не дожили. Переговоры почти две недели шли. И сидели мы всё это время в неотапливаемом каменном мешке. Из одежды нам тогда, конечно, кое-что побросали, чтоб не загнулись раньше времени… Но выносили при обмене не краше трупов.

— А потом что? Свои выкупили и решили осудить выживших? — округлила глаза переводчица. — Второго парня тоже куда-то упекли? Ну, нафиг! Всё! Налог на «правопорядок» платить больше не буду, — в сердцах, возмутилась она, запустив сиренево-жёлтой подушкой в стену.

— Нет, нет, подождите, — с еле заметной улыбкой на губах, оценил столь бурное проявление эмоций бывший правительственный киллер. — Не до такой степени всё плохо в нашем государстве. Лечение было и реабилитация… А дальше я уже сам накосячил. Забыть не смог… Вот и поквитался с теми, до кого достать успел. Естественно без санкции, без приказа — это было убийство… Повезло, что в комиссии по внутреннему расследованию один мой хороший знакомый оказался, служили вместе ещё до вербовки… Ну, и он посодействовал, чтоб меня не на перепрошивку как буйного психа отправили, а как гражданского по другой статье, так сказать, ввиду особых обстоятельств и за особые заслуги.

— М-да… Потрясающе, — Ками зажмурилась и потёрла лицо руками. — И?

— И? — Роуди не шевелился, словно был уверен, что стоит резко кашлянуть, как гостья тут же кинется к машине босиком.

— Что мне с этим знанием теперь делать?

— Не знаю. Желание плюнуть в меня и дверью хлопнуть после всех откровений не появилось?

— Да вроде нет, — задумчиво нахмурила лоб женщина, прислушиваясь к ощущениям.

— Тогда давайте вернёмся к предстоящей командировке.

Шерра

Вспоминая вчерашнюю встречу, Ками невольно улыбалась в удобном кресле на борту самолета. Несмотря на то, что лежали они с директором довольно долго практически бок о бок, экс-киллер не пытался соблазнить или начать игру. Он инструктировал. Долго и въедливо: куда можно и нельзя ходить не то, что в черте города, а даже в гостинице. Как сбить слежку, как позвать на помощь, чем перевязать разодранную артерию и чем собственно её разорвать… Уж на что госпожа Мортир не считала себя слабонервной, но от большого числа красочных подробностей становилось дурно. Она в принципе не была уверена, что смогла бы что-то из этого в реальной жизни изобразить, но Гард Роуди, видимо, после напутствий чувствовал себя немного легче.

— Спасибо, Ками-со, — Хьюмо сидел на соседнем кресле возле иллюминатора и выглядел слегка пьяным от избытка новых впечатлений.

— Подожди благодарить, мы ещё не долетели. Да и когда долетим… Я буду по двенадцать часов с беженцами общаться, истории слушать, бумаги оформлять… Солнце, пыль, грязь — палаточный лагерь. А ты будешь рядом жариться с табличкой на груди: «Мы здесь! Пристрелите нас скорее!»

Последние слова переводчица проворчала себе под нос, запоздало оглядывая соседние кресла. М-да, не учили её на шпиона… Но, слава богам, самолёт был полупустой.

— А откуда беженцы? — робко поинтересовался парень, по сути, законно предполагая, что это не его дело. — Был военный конфликт?

— Да, пару недель назад в пограничье. Там часто землю делят, хотя это даже не земля, это песок… Но с исконными городами и мировым наследием.

— В Шерре нет своих переводчиков?

— А ты умненький, малыш, — с одобрением усмехнулась хозяйка. — Шерра не хочет мигрантов пускать и обустраивать, но общественные нормы обязывают. Поэтому там вместе с нами будет целая солянка из представителей разных стран, пекущихся о бедных и обездоленных, в том числе и независимые переводчики.

Номер в крохотной гостинице, в которую они добрались ближе к ночи, заставлял вспомнить о том, что закрытый город может и изобилует несметными богатствами из сказок, но выставлять их на обозрение не спешит. Узкие окна, больше похожие на бойницы, низкие потолки, на полу домотканые паласы…Темновато, грязновато, питьевая вода в кувшине, для умывания — в тазике. Кровать широкая, но одна. Разбираться с вещами и ужином при свете единственной свечи не было ни сил, ни желания. Поэтому Ками объявила отбой и, скинув верхнюю одежду, забралась под тончайшую версию одеяла.

— Ты чего? — спустя минуту приоткрыла она один глаз, сообразив, что раб до сих пор топчется вокруг кровати, что-то сооружая на полу.

— Я подумал, что мне можно кое-что из своей одежды под себя положить и полотенце под голову, — замялся возле импровизированного лежбища парень. — Ну, как… дома, на матрасе. Или вы запрещаете?

— Запрещаю. Ты знаешь, сколько здесь всякой дряни ночью ползает?

После минутной паузы ушедшей, видимо, на осмысление и переваривание, кровать, наконец, тихонько скрипнула, и бок обдало чужим теплом.

— Ками-со, если вам что-то нужно… чтобы расслабиться… я потерплю.

Женщина насмешливо фыркнула и повернулась лицом к замершему рядом невольнику. В тёмной комнате мимику было не разобрать, но сбивчивое дыхание выдавало его с головой.

— Осторожней с такими предложениями, малыш, — мурлыкнула Ками, протягивая руку и наощупь находя пальцами его губы. — Я ведь могу и согласиться.

— Если вам надо… — упрямо прошелестело в ответ. Ладонь защекотало горячее дыхание.

— Мне надо поспать, — вздохнула госпожа Мортир, убирая руку и переворачиваясь на другой бок. — И тебе. Завтра длинный день.

Рассуждать, как надо, было легко, но… ближе к рассвету возникли некоторые сложности. Мирную негу переводчицы прервали тихие стоны. Хьюмо, распластавшись на подушках, что-то неразборчиво бубнил во сне, сминая в руках простынь и выдавая жалобный скулеж. Не стоило труда догадаться, что сновидения у него в голове мелькали ничуть не радостные… Но картинка была лакомая. В своих метаниях парень раскутался, футболка задралась, кожа раскраснелась и покрылась испариной. На лице застыло беспомощно-испуганное выражение. Ками нависла над бессознательной собственностью, потянула носом воздух над пляшущим кадыком и с досадой поняла, что больше не уснет. Собственно не было никакого смысла себя ограничивать. Оставалось прихватить руки раба скрученным полотенцем, зафиксировать у изголовья, нажать на горло, чтоб не дергался и, согрев ртом, сжать зубами чувствительный сосок… Ведь сам же предложил? Женщина сглотнула, ощущая накатывающее возбуждение. Не зря она всегда считала, что личный раб в командировке — это излишне отвлекающий фактор. Но теперь уже поздно…

Выглянув в коридор, госпожа Мортир попыталась сообразить, куда идти. Перед началом непотребства хотелось посетить туалетную комнату, а она здесь была одна на этаж. Гостевые дома для иностранцев в Шерре строились по одному шаблону, поэтому, резонно предположив, что ей направо, женщина устремилась по сумеречному коридору. Искомая комната нашлась там, где и ожидалось, и в виду раннего времени была даже свободна. Поздравив себя с облегчением, Ками выскользнула обратно и направилась к номеру. И всё же, как бы она не бурчала при Хьюмо, что поездки — это дискомфорт и поднадоевший ремейк, оставалось в этом что-то… правильное, будоражащее кровь.

Уже через полчаса вокруг начнёт сновать прислуга, проснуться гости, солнце зальёт коридоры раскалённым маревом, но сейчас… Это утро, это расцветающее прозрачно-алыми лепестками небо в фигурном, выдолбленном в камне окне… это только её. Ками казалось, что она сама в этот миг рождается вместе с новой зарёй и дышит вместе с древними камнями. Впрочем, энергия в теле кипела не только эфемерная. Мальчик. Там на кровати её ждёт вкусный мальчик, которым просто грех не воспользоваться… разве что можно придержать удовольствие ещё на пять минут.

К пробуждению гостей старшие женщины всегда готовили «кристальный нектар» на чистейшей воде священного источника с тягучим соком кактусовых плодов Чу. Казалось бы ничего особенного… Но вкус получался божественным, а глоток нектара на заре сулил удачу и красивую кожу. Спустившись на хозяйственный этаж, переводчица с благоговением поскреблась в дверь кухни. Шеррцы, не смотря на статус города, народ отзывчивый и уж страждущую иностранку должны угостить… Но, видимо, повариха куда-то вышла, в длинном помещении с тремя печами госпожа Мортир обнаружила возле стола пузатый бидон с уже готовым напитком и стопку посуды. Вроде и не пятнадцать лет и брать без спросу некрасиво, но под руку толкал хулиганистый азарт. Воровато оглянувшись на дверь, законопослушная гражданка запустила черпак в бидон и наполнила одну из пиал ароматной жидкостью, прикрыв глаза от удовольствия, сделала первый глоток и… чуть не захлебнулась от чужого снисходительного вздоха за спиной.

Радужный единорог

— Госпожа Мортир, я смотрю у вас, как и у вашего мальчика, какая-то особая любовь к хозяйственным помещениям, — в углу, возле полки с кастрюлями, стоял вездесущий директор борделя, слава богу, хоть не в деловом костюме, иначе Ками бы решила, что у неё глюки.

— Гард, как ты здесь? Зачем? — оторопела переводчица. — Зула Ордис… Опять ее выкрутасы? Контролировать попросила?

— Капитан мне не указ. Мне давно никто не указ, — многозначительно улыбнулся Роуди. — Ну… разве только одна строгая госпожа… которая за «кристальным нектаром» пойдёт в ночи бродить по закрытому городу.

— Но… это вкусно, — пожала плечами Ками. — Попробуй сначала, а потом нотации читай.

Мужчина секунду помедлил, а потом подошёл вплотную и взял из рук соотечественницы пиалу. Но пить не стал. Не глядя поставил посудину на стол, поднёс к губам испачканные в нектаре женские пальцы, и тут же Ками почувствовала, как первых фаланг коснулся язык.

— И правда, вкусно, — вздохнул он, облизываясь.

— А так? — усмехнулась переводчица, набрав в рот немного сладкой воды и поймав податливые мужские губы.

Экс-киллер не сопротивлялся, жадно и даже как-то недоверчиво отвечая на необычный поцелуй.

— Ками-со, — соскользнул он к её шее, прижимая к краю стола и вцепляясь в него руками. — Я надеюсь, вы больше не хотите пить? Мы можем отсюда уйти?

— Пожалуй, — хрипло кашлянула женщина. — Я думаю, повара не оценят… Ты покажешь свой номер? Мне интересно сравнить интерьеры.

— Конечно, пойдемте, у меня на полу очень занимательный палас, — расфокусировано кивнул Роуди.

Всего два часа до выезда в палаточный лагерь. Ещё вчера госпожа Мортир намеревалась потратить утро на сборы, спокойный завтрак, макияж, возможно знакомство с коллегами…

А теперь, стаскивая одежду с директора и позволяя ему раздевать себя, она отчётливо понимала, как это всё не вовремя, но останавливаться не собиралась.

— Как обращаться? — хищно блестя глазами, выдохнул Роуди, вытаскивая из брюк ремень и застегивая его на своей шее.

— Без разницы, — отмахнулась Ками. — Лицом к стене, руками упрись. Ну-ка, что там у нас…

Широкая мужская спина, поджарая, круглая попа, длинные, стройные ноги. А между ними…

Ками по-хозяйски запустила руку, ощупывая и оглаживая мошонку, чуть сжимая яички.

— Уже готов? Какой ты шустрый, — хмыкнула женщина, размазывая по головке члена каплю выступившей смазки.

— Всегда готов, — со смехом отозвался Роуди. — Особенно, когда со мной так ласково.

— Это хорошо, а то нам некогда начинать с прелюдий. На колени, лицом ко мне.

Дальше объяснять что-то бывшему бордельному труженику не требовалось. Дождавшись, когда госпожа ляжет на край кровати, он припал губами к её промежности. И вот тут было с чем сравнить… Это не Хьюмо с его невесомыми ласками и вечной рефлексией. Гард Роуди выкладывался как в последний раз. Словно сапер, у которого есть только одна попытка, он, не теряя времени «прозванивал» и запоминал реакции её тела, а потом, найдя нужные точки, профессионально усугублял и без того острое удовольствие. Яркий, мощный оргазм накрыл довольно быстро, но Ками не хотела, да и не позволила бы его оттягивать. Разжав бедра, которыми она в сладкой конвульсии стиснула голову мужчины, госпожа Мортир села и недоверчивым взглядом уставилась на представителя сразу двух древнейших профессий.

— С ума сойти…Так вот ты какой… радужный единорог. Рукой за член возьмись и давай под счёт. Раз, два, три…

Мастурбировал он тоже красиво, послушно подстраивался под чужое руководство, замирал по приказу и медленно начинал вновь. Ками нравилось наблюдать процесс, поставив свои босые ступни меж его разведенных бедер, нравилось чувствовать, как горячее семя выплескивается на пальцы ног и особенно, как не менее жаркий язык его слизывает.

— Вот теперь утро доброе, — довольно улыбнулся директор. — Лежите, я сейчас, — налил он в тазик немного воды и взял кусок чистой ткани.

Похоже, забота этого ископаемого оригинала длилась не только до первого оргазма. Взять и вот так сразу поверить в существование мифического зверя было бы опрометчиво, но предпосылки госпоже Мортир нравились.

— Где-то полчаса у нас ещё есть, — не спеша одеваться и разглядывая, как мужчина теперь приводит в порядок себя, произнесла Ками.

— Вы хотите ещё? — заинтересованно улыбнулся Роуди.

— Я хочу понять, как ты здесь оказался.

— Это скучно…

— Но не случайно.

— Нет, конечно. Я же знал, что вы не будете всю командировку в номере сидеть. И решил… взять отпуск. А так как я акционер, одного из местных предприятий, то право въезда у меня есть.

— Киллер хочет стать телохранителем? — задумчиво усмехнулась Ками. — Зачем так напрягаться? Рисковать?

— А зачем люди вообще что-то делают, Ками-со? Потому что, как правило, им это нравится! Вы мне нравитесь. Только, как бы я не хотел, пользы от меня сейчас не много. В лагерь меня не пустят. Так что прикрывать вас и Хьюмо я могу только за его пределами.

— Кстати, — помедлила переводчица, — а что ты думаешь о моём мальчике?

— О, я о нём не думаю. Я тебя… вас к нему ревную, — дурашливо скорчил зверскую физиономию мужчина. — Да, да, распните меня, я собственник.

— Серьёзно? Обычно к рабам отношение попроще… Он ведь на другой ступени? Всегда будет ниже тебя? — заинтересованно подзадорила госпожа Мортир.

— Я был на той ступени, — Роуди присел на корточки возле кровати. Футболка и штаны так и лежали кучкой у порога, нагота его абсолютно не смущала. — И знаю, что обзор с колен иногда куда интересней, — жадно прошелся он взглядом по манящей женской фигуре. — Ну, а если серьёзно, парня жаль. Коллега почти… но я хоть пожить успел, а он совсем зелёный…

— То есть желание помочь мальчишке у тебя есть? — мурлыкнула Ками, пропуская сквозь пальцы челку задумавшегося управленца.

— Нужно чтоб кто-то из министерства инициировал дело и не свернул его, когда настоятельно попросят? — понимающе хмыкнул Гард Роуди.

— У тебя ведь есть друг с полномочиями в этой конторе? Я правильно поняла?

— Да, но… даже если он согласится, это будет не просто… и не быстро, — потер ладонями лицо мужчина. — Тебе, как хозяйке, это всё надо?

— Не знаю, но переход на «ты» меня обнадеживает, — вернула шпильку переводчица.

Завтрак в гостинице

— Ками-со! Где вы были? Зачем ушли впотьмах одна? Это же опасно! — выпалил Хьюмо, стоило хозяйке переступить порог собственного номера. — Я переживал за вас…

— Малыш, я по командировкам с отцом-журналистом моталась, когда ты ещё до клавиатуры не дорос. До сих пор жива, — скептически глянула на него женщина, направляясь к мутноватому металлическому зеркалу и собирая волосы в высокий хвост.

— Сейчас другое дело, — потеряв запал, сдулся парень.

— Ладно, мне приятно, что ты за меня волнуешься, но вряд ли нас убивать будут в гостинице. Завтрак принёс?

— Нет… Ками-со, я не знаю, куда за ним идти, — покаянно признался Хьюмо.

— Ну, пойдем, покажу, — усмехнулась хозяйка, заканчивая с причёской. — К этому времени, скорее всего, уже общий стол накрыли. Сейчас перекусим по-быстрому и в путь.

Пока спускались по лестнице на первый этаж, Хьюмо ругал себя за идиотскую тугодумность и нерасторопность. Да, он не знал, где в гостевом доме выдают еду… Но ведь, если честно, вспомнил он про завтрак, только когда Ками-со спросила. И снисходительно засчитала топорную отмазку. А будь на её месте кто-то другой? Интересовал бы владельца топографический кретинизм раба? Не говоря уже о том, что лезть с порога с расспросами к загулявшемуся свободному гражданину, ой, как чревато…

— Чего притих-то? Чего опять? — бросила госпожа Мортир, обернувшись возле дверей столовой-ресторана.

— Думаю о том, что если буду так тупить, вы перестанете мне помогать.

— Боишься, что не отпущу? — подняв бровь, фыркнула переводчица. — Нет, малыш, я такими вещами не играю.

— А получится, Ками-со? — искать утешения у хозяйки-садистки явно было верхом идиотизма, но делать глупости, похоже, вошло в привычку.

— Это не только от меня зависит, — пожала плечами женщина. — Вот если выживем здесь… тогда и будет о чём говорить. А сейчас я хочу тёплый салат с саранчой и кружку парного молока, — толкнула она дверь и шагнула внутрь первой.

Просторная комната, выполняющая роль ресторана, была полна постояльцев. Они бродили возле длинного, заставленного едой стола поодиночке или небольшими компаниями. Основательно позавтракать успели, видимо, уже все, поэтому выискивали что-нибудь поярче и поинтереснее. Общались, смеялись, раскладывали на широких подоконниках цветные фишки, соревнуясь в какой-то местной игре…

Госпоже Мортир явно было не впервой сходу нырять в толпу неизвестных людей, тем более что подавляющее большинство приходилось на её коллег-переводчиков. А вот Хьюмо чувствовал себя, мягко говоря, не в своей тарелке.

— Пусть пялятся. Ищи то, что желудок примет и ешь. Скоро за нами машина придёт, — глядя на угощенье, а не на раба, бросила Ками-со, расторопно следуя собственному совету. — За экзотику сразу не хватайся, а то нам ещё два часа по ухабам без кондиционера трястись. Блевать неудобно, туалет только в лагере.

Парень кивнул и налег на тонкие, тянучие лепёшки, которые оказалось можно макать в сытные, сырные соусы и заедать знакомыми орехами.

Настроение улучшилось. Хьюмо даже собирался пораспрашивать хозяйку о маринованных фиолетовых яйцах, горкой сложенных в металлическом блюде и шоколадных комочках из которых торчали чьи-то усики, но рядом нарисовался жаждущий общения худощавый мужчина.

— Здравствуйте, уважаемая…

— Ками Мортир, — не отвлекаясь от поедания хрустящих насекомых, спокойно представилась женщина. — С кем имею честь?

— Димар Никти, — приосанившись, благородно кивнул постоялец. — Переводчик дарийского и эрзацкого языка. Я так понимаю, мы коллеги? Тоже ждете транспорт?

— Да, я в основном с эмирского перевожу, — хозяйка еле заметно уныло вздохнула, предчувствуя длинную, формальную беседу.

— Приятно встретить на краю земли соотечественницу со столь высокими моральными принципами! — одобрительно-высокопарно выдал господин Никти, поглаживая пальцами приколотый к дорожному костюму значок и ища глазами такую же метку у Ками. — Вы ведь тоже «воспитатель»?

— Нет, я переводчик, — чуть не подавившись крылатым белком, ещё раз представилась женщина.

— Ну что вы, уважаемая, я про вашего мальчика, — с легким раздражением поджал губы новый знакомый. — Смотрите, у меня тоже двое, поманил он пальцем близняшек, сидящих у окна. — Общество доверило мне опеку над этими милыми, оступившимися девушками. Я состою в фонде «Чудеса заботы». Слышали о таком?

— Это где волонтеры пользуют молоденьких впервые осужденных вместо того, чтобы отправить их на общественные работы?

Хьюмо с трудом удержал вежливое безразличие на лице, гася улыбку. Хозяйка вполне могла выражаться деликатней, но, видимо, бесить дядечку ей нравилось.

— Мы не приемлем подобные выражения и не эксплуатируем подопечных, — с налетом обиды передернул плечами мужчина. — Мы воспитываем, наставляем и отпускаем в свободную жизнь. Разве вы не с нами?

— Нет, у меня смертник.

— А, — осекся Димар Никти, переваривая информацию и уже более цепко оглядывая невольника. — Он адекватный? Девочкам не опасно рядом с ним стоять?

— Ну, я ещё не знаю, что у вас за девочки, — усмехнулась госпожа Мортир, вытирая руки матерчатой салфеткой. — Может, для него самого и опасно…

— Тира и Мэй очень прилежные воспитанницы, — терпеливо продолжая миссионерскую деятельность, вступился переводчик. — Мы прошли с ними основы духовного совершенствования, этикет стран мира, углубленный курс литературы и теперь практикуемся в языках…

— Какие умнички, — в упор глядя на двух рыженьких рабынь, разодетых как куклы в магазине для трёхлеток, похвалила Ками-со. — А мы, с вашего позволения, потом похвастаемся. Транспорт пришёл.

Лагерь

Транспорт оказался стареньким автобусом с деревянными сидениями, который неспешно полз под палящим солнцем по каменистой дороге. Но нужно было радоваться и этому, потому как местные жители предпочитали передвигаться в повозках с навесом, запряжённых живой тягловой силой. А та рухлядь, в которой они сейчас ехали, принадлежала гостинице и использовалась исключительно под иностранные группы. Плюс в долгой дороге тоже был. Два часа наблюдать пустынный пейзаж оказалось чертовски скучно, и волей неволей между пассажирами завязалось знакомство. Хьюмо с любопытством слушал, запоминал, пытался представить на карте те места, про которые они упоминали. Работа переводчика, похоже, всё-таки была из разряда тяжёлых и опасных, а частые командировки мешали наладить семейную жизнь… Наверное по этому свободных гражданок в группе было всего трое, включая хозяйку. Рабов кроме него самого и близняшек ни у кого больше не имелось. Парень украдкой рассматривал соратниц по несчастью и пытался убедить себя, что им повезло. Во-первых, осуждены девчонки не пожизненно, а во-вторых, «воспитатель», кажется, и правда, о них заботился: одеты, обуты, хоть и не очень уместно, сытые, не битые… Что там в спальне творится, конечно, чёрт его разберёт, но ведь бывает и хуже.

Ещё через полчаса пути горизонт раскрасили белые крыши палаток, вынырнул из-за поворота контрольно-пропускной пункт, наскоро возведённый высокий забор с колючей проволокой, солдаты, собаки, шлагбаум… Всё это выглядело непривычно, завораживающе и немного страшно. После общего инструктажа и знакомства с местностью, переводчиков распределили по рабочим местам.

— Я здесь на весь день застряла, — вздохнула Ками-со, глядя на собирающуюся к её столу очередь, но тебе не обязательно как приклеенному в палатке сидеть. Время от времени выходи, гуляй, смотри… Только аккуратно, — добавила она, снабдив посыл убедительным взглядом. И чтоб браслет был всегда включён, чтоб я не психовала.

Хьюмо кивнул. В палатке рядом с госпожой Мортир было ещё три стола, к переводчикам подсаживались сотрудники миграционных служб, представители общественных организаций, солдаты налаживали технику и связь, толпу усталых, пыльных беженцев ровняла охрана… Артачиться и доказывать хозяйке на виду у стольких глаз, что он никуда не пойдёт, что ей самой здесь небезопасно, пожалуй не стоило. Тем более, всё было заранее обговорено ещё при Зуле Ордис.

Хьюмо — наживка. Ему нужно гулять. И надеяться, что бывшие работодатели вняли переданной через конкурс записке.

И Хьюмо гулял. Сначала это было даже интересно. Ну, вот как бы он, даже будучи свободным, смог попасть в эпицентр международного конфликта закрытой зоны? Да никак… Компьютерщиков у военных и без него хватало. Волонтёров явно не требовалось, как и внештатников с длинными пальцами и сутулой спиной. И тем не менее пропавший Нерил Сорд был здесь… С ошейником, слегка двинутой психикой и самоубийственным заданием от начальницы, которую он даже не помнил.

Устав пытаться угадать в каждом встречном потенциального киллера, а также уворачиваться от общения с непонятно что говорящими, порой агрессивными беженцами, парень нашёл тенёк под широким навесом и приземлился на скамью. Сматывая с головы пропитавшуюся потом ткань, которая при должном умении служила головным убором, и, вытирая ею же лицо, Хьюмо поймал на себе до зуда любопытный взгляд сидящих чуть поодаль воспитанниц господина Никти.

— Привет, — отмалчиваться при таком раскладе показалось неприличным.

— Тебе разговаривать можно? — удивлённо ойкнула одна из девушек в кремовом кружевном платье и тут же зажала себе рот рукой.

— Тира! — одёрнула её сестра. — Вот оно тебе надо?

— Да ладно… «Великий педагог» занят, а больше никому до нас и дела нет, — хорохорясь, воровато огляделась девчонка. — А ты, правда, смертник? Я думала, таких где-нибудь в особняке на цепь сажают и гулять только в наморднике водят…

— А что, похоже, что я кусаюсь? — сравнение было не из приятных, но что с малолеток взять?

— Не обижайся, — примирительно вздохнула веснушчатая Мэй, расправляя складки на таком же, как и у сестры, только голубом наряде. — Нам просто хозяин все уши прожужжал, что если не исправимся, то закончим игрушками в чьём-нибудь подвале.

— Ну… в чём-то он прав, — пожал плечами парень. — В смертники лучше не попадать. А что натворили-то?

— Смеяться не будешь? — сконфуженно сморщила нос Тира.

— Какой уж тут смех, — Хьюмо сунул палец под свой ошейник и кивком указал на такие же украшения под ажурными воротничками воспитанниц.

— Ну да… с этой штукой не весело, — без энтузиазма согласилась девчонка. — Мы хотели в университет поступить… Ну, знаешь, тот который в Приме… на бюджетные места. А баллы не дотянули.

— И решили малость смухлевать, — копая мыском туфельки песок, продолжила Мэй. — Обратились к спецу, который нам аттестаты подчистил и пару побед в научных олимпиадах приписал, и родство с местным олигархом…

Хьюмо, и вправду, еле сдержал нервный смешок.

— Подделка документов? Сразу по нескольким статьям? Это ж всё на раз-два проверяется! Да вы чего?

— Просили же! Вот что ты ржёшь? — насупились близняшки. — Думаешь, много вариантов, когда семья небогатая, а наверх вылезти тоже хочется? После примского университета на любую руководящую должность берут! И замуж… Ой!

Тира уставилась на множащийся красные крапины на светлом подоле, а потом зажала ладошкой кровоточащий нос.

— На, приложи холодное, — Хьюмо вытащил из ящика с искусственным льдом запотевшую бутылку. — Подожди, руки от лица убери и вперёд наклонись, а то всё платье заляпаешь, — вплотную занялся он спасательной операцией, помогая Мэй развернуть сестру и найти, чем оттереть случившуюся катастрофу.

Но доиграть в доктора ему не дали. Парень даже сам сначала не понял, кто и зачем съездил ему по уху и отшвырнул в сторону.

— Помогите! Убивают! — истеричные завывания господина Никти, Хьюмо слушал уже снизу, недоумённо хлопая глазами на бегущих к нему солдат.

Кажется, близняшка в голубом что-то пыталась воспитателю рассказать, кажется, прохожие пытались что-то спрашивать… Но Димар Никти не слушал никого, упрямо голося и тыкая пальцем в сидящего на песке раба. Хьюмо решил, что ему всё-таки тоже стоит объясниться, и попытался встать. Хотя, спустя секунду, он уже понял, что это было роковой ошибкой. По голове прилетело прикладом автомата, а потом ещё меж лопаток и по рёбрам, но уже сапогом.

— Стойте! Стойте! Что вы делаете?! — избиение остановил незнакомый мужской голос.

Парень выглянул из-под сцепленных над головой рук и заметил приближающегося к нему врача. Растолкав толпу зевак, пожилой мужчина в серо-коричневой форме с крестом на рукаве мельком осмотрел растерянную, вымазанную в подсыхающей крови Тиру, потом бросил взгляд на помятого Хьюмо и, попросив впечатлительного переводчика заткнуться, велел переправить пострадавших в лазарет.

Лазарет

Хозяйка влетела под светлый полог лазарета ожидаемо быстро и с не самым добрым выражением лица, но, найдя взглядом Хьюмо на одной из выставленных в ряд вдоль стены раскладушек, немного расслабилась.

— Почему не позвонил?

— Я подумал, что вам и так расскажут, зачем лишний раз отвлекать…

— Вот, что в лоб, что по лбу, — скорее с досадой, чем со злостью высказалась Ками-со, уперев руки в бока и шаря взглядом от одного пластыря на теле собственности к другому. — А если бы тебе башку проломили, я бы об этом тоже только в конце дня узнала? Кстати, не проломили же?

— Нет, у вашего парня только ушибы и пара ссадин.

Госпожа Мортир обернулась на голос, узрев направляющегося к ней пожилого врача. Четверть койко-мест в медицинской палатке всё же были заняты и, закончив делать перевязку одному из аборигенов, мужчина поспешил уладить конфликт.

— Гоир Мелди, полевой хирург и врач широкой практики общества «Мир без границ», — открыто улыбнувшись, протянул он руку свободной гражданке. — А вы владелица? Ками Мортир? Хьюмо вас уже заочно представил, пока я его осматривал.

— Вот так прямо и Хьюмо? Не пациент? Не раб? — ответив на рукопожатие, оценивающе склонила голову к плечу переводчица.

— Предпочитаю имена, — нисколько не смутившись, признался врач. — Перед болезнью и увечьем все равны, не так ли?

— Утверждение спорное, но опустим философию, — усмехнулась Ками. — Мальчика могу забрать? Лечение не требуется?

— Можете, конечно, — дружелюбно кивнул эскулап. — Слава богу, ничего страшного нет ни у вашего парня, ни у той девочки, — обернулся он к сидящей через три раскладушки близняшки в испачканном бурыми пятнами светлом платье.

Кровь из носа ей остановили и конопатую мордашку оттерли, но лоск юной леди сильно пострадал. Волосы, уложенные в высокую прическу, растрепались, косметика потекла, на белые перчатки было страшно смотреть.

— А что в кукольном отделе брючных костюмов не было? — не удержалась от колкости госпожа Мортир, не без интереса рассматривая молоденькую рабыню. — Ваш хозяин не знает, что в пустыне носят, или это вы его упросили «покрасивше» нарядить?

— Да, конечно… Вот только и мечтали всю жизнь песок каблуками месить, — с детской обидой пробубнила себе под нос Тира, осторожно поглядывая на свободную гражданку. — Димар-со считает, что девушкам не пристало носить брюки. Женственность одинаково нельзя терять ни на светском рауте, ни, пардон, в туалете…

— А «занято» надо тоже уметь на трёх языках кричать?

— Ещё бы! С ноткой лёгкой грусти и придыханием…

Хьюмо слушал их разговор, и на спине невольно выступала холодная испарина. Понятно было, что «воспитанница» — не в частной собственности, и как «смертницу» её за длинный язык запороть нельзя, но вбитые за время учёбы в раба истины где-то на подкорке семафорили о том, что малышка сейчас договорится до неудовольствия хозяйки, а потом и до наказания.

Однако переводчица, кажется, довольствовалась подначками, доводившими Тиру до возмущённого пыхтения, и просто забавлялась детской непосредственностью, с которой та выкладывала всю подноготную о господине.

— Тира, следи за своей речью! Ну, что ты как на рынке… Нос рукавом не вытирай! И… и я тебя просил не разговаривать с посторонними! Ты ещё не достаточно образована, — уклончиво кивнув на пристальный взгляд коллеги, нервно зачастил господин Никти. — Собирайся мы уходим.

В лазарете он появился один, без второй близняшки, видимо, оставив её под охраной. И чувствовал себя крайне неуютно после недавних геройств.

— То есть, вы сейчас просто возьмёте и уйдёте? — насмешливо подняла бровь Ками, обращаясь к спине застывшего у выхода мужчины. — Или вам тоже воспитание не позволяет с посторонними разговаривать?

— Госпожа Мортир, я сожалею о случившемся… Всем будет лучше об этом недоразумении забыть, — помявшись, кашлянул переводчик, явно пытаясь сохранить и «лицо» и статус непогрешимого авторитета перед подопечной. — Ну, признайтесь, вы же тоже виноваты! У конфликта всегда две стороны… Как можно было отпустить смертника гулять?! Без камеры слежения на ошейнике, без парализующего браслета с дистанционным управлением?

— Хотите заявить на меня за безответственный самовыгул питомца?

— Нет… Я не хочу ситуацию нагнетать, — вытер вспотевший лоб господин Никти. — Просто представьте, что я должен был подумать, когда увидел прожжённого убийцу, склонившегося над перемазанной в крови бедняжкой? Шляпка втоптана в песок, Тира бледная, Мэй суетится…

— Ну… как минимум, то, что плотные, синтетические ткани и тесная, лакированная обувь не очень подходят для данного климата, — на правах врача вмешался в разговор Гоир Мелди. — Любезнейший, вы же не в первый раз в Шерре? На вас свободный костюм из смесового волокна, подходящая обувь, головной убор, крем солнцезащитный, небось, тоже не забыли нанести?

— Крем я девочкам выдал, — недовольный отповедью покраснел воспитатель. — И проследил, чтоб намазались. А в остальном — это придирки! Меня заверили, что платья подходят для высоких температур. Девушки должны нести в мир прекрасное… Местные одежды — полнейшая безвкусица. Я-то ради работы потерплю, а им всё равно в теньке сидеть…

Судя по тому, как рабыня за спиной у хозяина со вздохом закатила глаза и облокотилась спиной о балку в ожидании многочасовой лекции по этикету, врач «без границ» сообразил, что спор бесполезен и ретировался с градусником к бородатому эсмирцу в самом дальнем углу палатки. Несколько солдат с ближайших раскладушек, явно владеющие языком, вышли покурить.

— Так мы поняли друг друга? — поняв, что ряды слушателей стремительно редеют, оборвал себя Димар Никти. — Претензий не имеете?

— Нет, если вы извинитесь, — глубоко вздохнув, качнула головой Ками.

— Но я ведь уже! — возмущённо насупился переводчик, легонько подталкивая заинтригованную подопечную к выходу.

— Не передо мной. Перед ним, — усмехнувшись, кивнула хозяйка на неловко замершего Хьюмо. — А я просто послушаю. Люблю, когда людинаходят для себя унижение в обыденных вещах.

Сосед

Прокручивая в голове сбивчивое выступление Димара Никти, Хьюмо вопреки всему не ощущал торжества, скорее какую-то неловкость. Извинялись ли перед ним прежде? В прошлой жизни вполне может быть. Только вот, того опыта уже нет, а новый кричал о том, что такого не бывает. Чему учил мастер? Любой свободный всегда прав. И не смотря на весь свой либерализм, господин Никти инстинктивно воспринимал это как данность. Поэтому и давился словами, покрывался красными пятнами, стараясь быстрее сбежать. Зато подопечная слушала завороженно, видимо, чтоб запомнить в деталях и пересказать сестренке. Ещё бы, зрелище редкое…

Остаток дня прошёл спокойно. Уверив хозяйку, что ничего страшного не случилось, и продолжать выполнение задания он может, Хьюмо ещё немного поторчал в лазарете, пообедал вместе с больными, потом послонялся по лагерю…

— Не съели, — удовлетворённо констатировала госпожа Мортир, закончив рабочий день и узрев топчущуюся возле палатки собственность. — Ну, давай, отчитывайся.

— Госпожа, я как шпион профнепригоден и как наживка, наверное, тоже, — кисло улыбнулся парень. — Я за весь день никого не заметил.

— Главное, чтоб тебя заметили, а дальше внедренцы Зулы Ордис должны разбираться, — пока шли до автобуса, проворчала владелица. — Знать бы ещё, что они точно тут, и нас твоя капитанша не кинула…

В гостинице снова ждал накрытый, длинный стол, неспешно обсуждающие прошедший день переводчики… Добравшись после ужина вслед за хозяйкой по узкому коридорчику до номера, Хьюмо справедливо полагал, что осталось только задуть свечу и лечь спать.

— О девочках задумался? — раб, как сидел на кровати, так и подпрыгнул, отвлекшись на свои мысли и не заметив, как женщина оказалась у него за спиной. — Близняшки понравились?

— Ками-со! — Хьюмо сам не ожидал от себя такого возмущенного тона. — Им лет-то… Они ж ещё маленькие!

— А ты, конечно, большой, — насмешливо прыснула госпожа Мортир и не спеша провела ладонью вдоль его позвоночника. Ласка была безапелляционной и по-хозяйски властной, но такой чувственной и аккуратной, что парень даже не удивился, когда тело начало отвечать само и отнюдь не страхом. — Кому-то повезет.

— Кому? — плохо соображая, сглотнул Хьюмо, расслабляясь в её руках.

— Откуда я знаю? — вызывая волну мурашек, шепнула Ками, прикусывая зубами мочку уха. — Кто тебя такого красивого и свободного себе приберет. — Или ты про это ещё не думал?

— Я боюсь лишних надежд, — прикрыл глаза парень, отмечая про себя, что ладонь, нырнувшая под рубашку, не вызывает резкого отторжения. — Даже если получится… Я вам столько денег буду должен… Как отдавать? Чем?

— Ну, давай подумаем вместе, — пальцы сжали его сосок, и за шиворот раба потянули назад, опрокидывая на кровать.

— Деньги я тебе одолжу, не переживай, — прикрыл за собой дверь директор. — Без процентов и хоть прямо сейчас. Ками, почему малыш в шоке? Ты ему не сказала, что я тут через стенку?

— К слову не пришлось, — усмехнулась хозяйка, с некоторым сожалением отпуская, напрягшегося студента. — Ты как-то… очень вовремя. Ведь обещал не подслушивать.

— Ты ещё скажи не подглядывать, — нервно улыбнулся Гард Роуди. — А что, помешал?

— Ну, смотря, что ты сейчас предложишь, — провокационно потянулась на кровати Ками.

Хьюмо, хоть и был насчёт директора хорошего мнения, почему-то ждал, что предложат его. Хозяйкам зачастую нравится смотреть… А их женихам или супругам показывать. И на ком, если не на рабах? Но Роуди сделал хитро-пиратское лицо и на полном серьёзе выдал:

— А пойдёмте в нижнюю Шерру погуляем?

— Сейчас? Кроме шуток? — опешила госпожа Мортир, садясь и подтягивая под себя ноги. — Не ты ли мне говорил, чтоб после отбоя носу на улицу не показывала? Ни при каких условиях!

— Но ведь удача сопутствует смелым, не так ли?

— Отвага и слабоумие? Мне казалось, это не твой девиз, — нахмурилась женщина, пристально вглядываясь в нарочито беззаботное лицо киллера.

— Да ладно, Ками, перестань. Не будь трусишкой. Часика на два потеряемся для общества, отвлечемся, покажем парню город. Ты ведь ещё не видел Шерру? — Роуди переключился на Хьюмо, панибратски подбадривая и разжигая интерес. — Поразительный город!

— Ага, особенно нижняя его часть, куда и днём-то чужакам лучше не соваться.

Хьюмо чувствовал, что происходит что-то неладное. Мысль про погулять, конечно, нравилась. Много ли древней культуры в приграничном лагере увидишь? Но ведь и директор борделя впотьмах не в музей зазывал, причём как-то слишком навязчиво и неестественно, на что, в свою очередь, хозяйка всё отчетливее мрачнела. Парень и сам подобрался, морально готовясь, правда, непонятно к чему. Госпожа Мортир завидным терпением не обладала и неопределенностью заколебалась гораздо быстрей.

— Руки! Чтоб я каждый палец видела, — из-под подушки, которую она так уютно обнимала, показался ствол миниатюрного пистолета. — И на два шага назад.

— Ками, да ты чего? — осекшись, растерянно оценил картинку управленец.

— Гард, ты уже пятнадцать минут целенаправленно несешь чушь. Подстрекаешь, манипулируешь, не отвечаешь на прямые вопросы… Но настойчиво пытаешься вытащить нас куда-то в ночь, в обход прямого приказа и здравого смысла, — голос хозяйки звучал глухо, а во взгляде эмоций было не разобрать. — Ты переметнулся? Или с самого начала на нас охотился?

— Ками, успокойся. И пистолет убери, — господин Роуди перестал улыбаться, но требуемое выполнил. — Не люблю, когда на меня направляют оружие. Тем более что, калибр мелкий, в глаз или в сердце ты вряд ли с первого раза попадешь. А потом я отниму…

— Пару раз я всё же выстрелить успею, и нас двое, а ты не бессмертный.

В подтверждение её слов, Хьюмо прихватил из ниши увесистую статуэтку местного божества и встал, частично закрывая собой хозяйку, так чтоб целиться ей было удобно, но близко никого не подпустить. Особой уверенности в своей боеспособности у парня не было, и, судя по ощущениям, драться он не умел никогда, но не защитить женщину… которая защищает его… такого он себе позволить не мог.

Вот только киллер повёл себя как-то странно. Вместо провокации и нападения, он сел на пол и от души рассмеялся.

— Ну, вы даёте… Прям сработанная двойка. А говорят, это у меня поствоенный синдром… Ками, я, конечно, представлял в общих чертах, что обманывать будущую жену чревато, но не до такой же степени!

— То есть ты признаешь…

— Ками, я просто не договорил. Решил не посвящать тебя, в какой попе мы сейчас находимся, и без паники вывести в безопасное место.

— Я должна сейчас поверить? Опять без доказательств? Просто потому, что у тебя глаза красивые?! — психанула переводчица, отобрав у Хьюмо каменный символ плодородия и запустив им в голову мидитирующего в позе лотоса отставного убийцы.

— Ладно, ладно, сейчас всё объясню! Хотя за глаза спасибо, — ожидаемо увернулся от лобовой атаки Роуди. — Всё, я встаю и руки опускаю, да?

Напряжение пошло на убыль. Госпожа Мортир открыто злилась за спектакль и потраченные нервы, но пистолет убрала и слушала, не перебивая. Ситуация, и правда, вырисовывалась не радостная.

Гард Роуди хоть и являлся на данный момент частным лицом, всё же о ходе операции был осведомлён гораздо лучше, чем пытался показать в начале. Благодаря старым знакомствам и нехотя упоминаемым каналам связи, он, к примеру, знал количество сотрудников, задействованных в операции, их позывные, слушал радио переговоров с центром… И очень удивился около получаса назад осознав, что на бесперебойной, закрытой линии не здоровая тишина.

— Хочешь сказать, это не просто неполадки? — всё ещё борясь с сомнениями, нахмурилась Ками. — Думаешь, те, кто связан с «перерождением», знают…

— Да! — сверкнул глазами экс-киллер. — Вся эта чертова операция уже провалилась! Зула Ордис не дура, она, наверняка, это тоже уже поняла, но эвакуировать вас не успеет. Ей теперь даже действия собственных агентов не скоординировать.

— Но гостиница с иностранными гражданами — это охраняемый объект! — упрямо покосилась переводчица. — А покушение в её стенах — международный скандал…

— Ками, Ками! Торговцы живым оружием — это не дипломаты! Очередной военный конфликт им будет только на руку, — присел на корточки возле крепко задумавшейся женщины, Роуди. — Послушай… Наша группа зачистки тоже иногда убирала людей со спорных территорий, из-под охраны, с международных объектов… и в первую очередь мы вырубали связь!

— За нами уже идут? — хрипло сглотнула госпожа Мортир, похоже даже не чувствуя, как директор, взяв её ладонь, растирает похолодевшие пальцы. — Сколько у нас времени?

— Если честно, его у нас нет, — вздохнул Роуди и, быстро поднявшись, осторожно выглянул в оконную бойницу. — Берите деньги и документы, вещи мы не унесем.

— Я не пойду, — сцепил зубы парень, с обречённой решимостью, глядя на мельтешащих свободных. — Пусть меня уже найдут…

— Хьюмо! — набрала воздух в лёгкие хозяйка, чтоб рассказать, как к месту сейчас этот жертвенный порыв, но директор её опередил.

— Не, не, нам некогда. Вот так это делается, — на ходу прихватил он рефлексирующего компьютерщика за загривок и направил к двери.

Побег

В коридоре жесткая рука безопасника перестала давить парню на затылок, но доказывать свою точку зрения было уже поздно. Этаж, лестница, холл — расстояние небольшое, но, несмотря на поздний час, как назло, заполненное праздно шатающимся народом… Или не праздно?

— Кто из них? Ведь не все же по нашу душу? — делая вид, что дышит воздухом возле окошка, едва слышно уточнила Ками.

Духота гнала постояльцев из прогретых за день комнат в поисках прохладного угла или весёлой компании.

— На двоих отправили бы группу человек из пяти не больше, — склонился над ней Роуди и рассеянно улыбнулся, словно рассказывая что-то смешное. — Наверняка тут есть и наши агенты… но я знаю только их позывные и не знаю конечного приказа.

— Так они нас защищать должны, разве нет? — пытаясь удержать беззаботное выражение лица, поперхнулась переводчица.

— Для ведомства главное выйти на организаторов, — подал голос Хьюмо, то ли вспомнив, то ли поймав ощущение о бывшем начальстве. — А это можно сделать и над трупами.

Опровергать выводы парня экс-киллер не стал, а просто подал даме руку и повёл в сторону лестницы. Вряд ли Ками при других обстоятельствах позволила бы прилюдно так себя обнимать, но по закаменевшим мышцам управленца, становилось понятно, что он без публичных выражений любви тоже бы обошелся. Только вот маневрировать в узком пространстве так было удобней, и Хьюмо старался от них не отставать.

— Не позволяй никому к себе прижиматься, — шепнул ему на ухо свободный, развязано, по-хозяйски поймав за шею. — Пырнуть могут или взрывчатку сунуть в карман.

— Госпожа Мортир, а мы вас только что вспоминали! — окликнули “вальсирующую” по ступенькам женщину две коллеги-переводчицы. — У нас в номере компания полуночников собирается. Присоединиться не хотите?

— Ужасно душная ночь, — Ками чуть сходу не влетела в смутно-знакомого юриста. — Оу, вы не одна… А кто ваш спутник? Мы не встречались?

— Хьюмо!

По улыбчивому лицу Гарда Роуди пробежала короткая судорога при виде двух девчонок-рабынь, с разных сторон синхронно устремившихся к встрепанному компьютерщику.

— А ну-ка назад! Да вы что?! — рявкнул на близняшек, высунувшийся в коридор Димар Никти. — Госпожа Мортир, нам надо серьёзно поговорить!

Добраться до двери, не вступая в диалог со столь заинтересованной публикой, казалось делом гиблым. Хозяйке явно было не до оценки ситуации, но Хьюмо успевал удивляться, видя, как бывший боец-ликвидатор расчищает дорогу. Роуди не скандалил, не распускал руки, даже успевал перекинуться со страждущими парой слов: нейтрально-вежливо, но обрубая поползновения на корню.

— Госпожа Мортир, уделите пять минут, — в холле на финишной прямой путь преградил сотрудник миграционного ведомства, с которым Ками бок о бок работала за одним столом, оформляя бесконечную череду беженцев.

— Господин Торбег, — облизала сухие губы, переводчица, с усталым удивлением разглядывая смуглого ховинца с шикарными усами. — А как вы здесь? Ваш корпус в военном представительстве разместили.

— Я за вами, в лагере ЧП, — ничуть не хуже Роуди подцепил он Ками за локоть с другой стороны, не громко, но чётко выдавая секретные сведения ей на ухо и направляя к выходу.

— Извините, уважаемый, но сейчас ночь, рабочий день у госпожи окончен, — затормозил движение директор, в свою очередь, не собираясь отпускать правую руку спутницы. — Приходите завтра.

— Госпожа всё равно не спит, а у нас лагерь взлетит на воздух, если не договоримся с мальчишкой-террористом, который переводчиком требует только её! — злясь на назойливого гражданского, прорычал офицер.

— Почему меня? — нахмурилась Ками, избавляясь от сковывающей поддержки обоих мужчин. Понятно, что Роуди намекал на провокацию, но дело было нешуточным. А думать, когда её перетягивают, переводчица не умела.

— Помните кудрявого молчуна с выбитым глазом? — попыхтев, выдал Торбег. — Вы его пожалели, угостили… Видимо, он вас запомнил. Вот теперь и расплачивайтесь!

Госпожа Мортир прикусила губу. А ведь паренек такой действительно был… И, если дело обстоит именно так, проигнорировать свои прямые обязанности, она права не имеет.

— Хорошо. Поехали…

— Тогда я с вами, — со вздохом заявил директор.

— Никаких посторонних на объекте! У вас нет допуска, — отрезал Торбег, с настороженностью разглядывая оппонента. — Госпожа Мортир, поторопитесь, машина уже ждёт.

— Сейчас, — кивнула она офицеру. — Гард… присмотри за Хьюмо, я скоро…

— Госпожа, я думаю, вам будет разумно взять раба с собой, — безапелляционно оборвал её военный. — Не известно насколько затянутся переговоры, а привычная вещь обеспечит вам комфорт.

— Тогда я и вещь поедем вместе с ней, и комфорта будет ещё больше! — теряя терпение, настоял Роуди, одним движением подтаскивая парня поближе.

— Отставить пререкаться! — угрожающе прошипел ховинец. — Раб, подойди к хозяйке и следуй за ней на улицу.

Хьюмо бросил беглый взгляд по сторонам и почувствовал, как тело прошибает озноб. Трое сопровождающих офицера солдат, недвусмысленно двинулись к нему, дабы помочь исполнить приказ. При этом экс-киллер держал в захвате его самого, а Торбег ухватил за рукав госпожу. Напряжение сгустилось в воздухе, и первая же озвученная угроза должна была неминуемо закончиться чем-то очень нехорошим. Но, пока стороны переругивались, дурдом из коридора тоже спустился в холл.

— Госпожа Мортир, вот вы где! Я же просил вас зайти, вы не слышали? — как ни в чём не бывало, вклинился в композицию Димар Никти. — А почему с вами сотрудник службы миграции? — зацепился он за светлую форму и погоны гостя. — Что-то случилось?

— Нет!

— Да!

Военный, похоже, не горел желанием делиться информаций, а вот Роуди напротив охотно вступил в диалог.

— Террористы в лагере. Господину офицеру требуется самый опытный переводчик.

— Ах так… Я готов! — тут же встрепенулся Никти. — Майор, куда идти?

— Спать! У нас уже есть подходящая кандидатура! — пророкотал Торбег. — Госпожа Мортир, прошу вас, объясните своему приятелю, что если он сейчас же не отпустит вашу собственность и будет продолжать в том же духе, то жертв среди мирного населения избежать не удастся, — красноречиво обвёл он взглядом не только присутствующих, но и мельком кивнул на забитый постояльцами второй этаж.

— Но я опытнее её! — сбитый с толку такой ярой враждебностью и неясными намёками, растерялся воспитатель-доброволец. — Я не понимаю…

Хьюмо языками не владел, но сообразить, что Торбег страшно выругался, было не сложно. Видимо, собирать толпу зевак, как собственно и вести переговоры с дотошными постояльцами или вымышленными террористами в его планы не входило. Парень даже инстинктивно дёрнулся, когда ховинец выхватил табельное оружие и, следуя его примеру, вскинули автоматы бойцы сопровождения, рассредоточиваясь и целясь в спустившихся на шум любопытных гостей города. Казалось, что сейчас начнётся обещанный массовый расстрел, причём первой будет прихваченная за горло, задыхающаяся переводчица.

— Как же вы меня все достали, — презрительно скривил губы офицер, — со своими благими намерениями! Со своей цивилизацией и миссионерскими замашками! Тупостью и непослушанием… Раб! — Хьюмо забыл, как дышать, когда колючие глаза военного уставились на него. — Тебе, что было велено?! Подойти! Ты услышал? Значит, должен был себе руку отгрызть, но выполнить! И мы бы ушли. Тихо, мирно. А теперь…

Сердце пропустило удар. Как в замедленной съёмке, парень увидел чёрное дуло пистолета, нацеленное ему в лоб, а в следующую секунду уже обшарпанную, каменную мозаику пола. Боль пульсировала в затылке, в спине чуть пониже лопаток, голова раскалывалась, а уши заложило от прорезавших ночную духоту выстрелов. Сразу после трёх одиночных хлопков, послышались визги, топот, автоматная очередь. Хьюмо попытался поднять голову, но едва успел сгруппироваться и перекатиться, впрочем не слишком результативно. Спасаясь от шальной пули, по нему к выходу ломанулась толпа.

— Двигай ногами, чего разлёгся! — кто-то очень вовремя выдернул попрощавшегося с жизнью компьютерщика из водоворота месивших его ног и сопроводил таким поджопником, что искры полетели из глаз от поцелуя с дверью. Улица дохнула в лицо сыроватой тьмой, но толком рассмотреть свободу не получалось. Из-под волос в глаза бежало что-то горячее и липкое, дезориентируя и заставляя крутиться на месте. В спину толкали выбегающие за ним люди. Было слишком много шума и голосов, кружась, мелькали яркие пятна.

Её убили? Наверняка…

Их всех убили…

А сейчас убьют и его.

Ноги сами понесли вперёд, во тьму… без разницы куда. Очень хотелось убежать, спрятаться. Но получилось лишь запнуться и кубарем скатиться в канаву, закрывшись там руками и свернувшись калачиком, как в старые добрые времена.

— Сучка должна быть послушной! — в тяжёлой, пульсирующей голове, как наяву, прозвенел голос мастера Октори. — Иначе будет очень больно. Очень…

— Больно только в первый раз, Хьюмо, — похабно оскалившись, загоготал склонившийся над ним санитар из тюремного лазарета, кидая в него тюбиком со смазкой.

— Вы мальчик умный, надеюсь, не доставите нам головной боли? — требовательно вопросила, подёрнувшись рябью, Зула Ордис. — Министерство на вас надеется.

— Знаете, что там? — кивнул на белый прямоугольник двери смутно-знакомый мужчина, повернув к Хьюмо пустое, словно вытертое ластиком лицо. — Там рай для страждущих… Лекарство от боли. Смелее…

Кажется, раб всё-таки заорал в голос и забился в судорогах, то ли от нестерпимого давления в висках, рвущего сознание на части, то ли от вида жуткой кошачьей твари, выскользнувшей из-за той двери, как тень, и нависшей над ним в не проходящем видении.

А может, это всё же была реальность?

Ведь снаружи его действительно кто-то трепал, волоча из канавы.

Хьюмо силился открыть глаза, но они слиплись, а вскоре отключилось и издерганное болью сознание.

Последствия

В себя раб пришёл уже лежа в незнакомой комнате, но не на полу, а на кровати. Белеющие в темноте стены, низкий потолочный свод… Руки, ноги свободны, одежда на месте, даже ссадина на лбу обработана и заклеена.

Из соседнего помещения доносились приглушённые голоса, но слов было не разобрать. Поднявшись, Хьюмо на ощупь пошёл вдоль стены и осторожно выглянул за угол. В душе сразу потеплело, и тугой комок под ребрами начал распускаться. Ками Мортир была жива и о чем-то буднично переругивалась с директором борделя.

— Если мы выживем, то меня теперь точно посадят! — с досадой выговаривала ему переводчица, стоя возле стола, на котором располагался тазик с водой и горящая свечка.

— Глупости. Ховинец бы свернул тебе шею. Свидетелей половина гостиницы, — Роуди невозмутимо выжал лоскут ткани и продолжил протирать спину женщины от грязи и засохших красных брызг. Ками-со стояла упершись в стол руками и не мешала священнодейству. — Применение оружия оправдано. Вот, разве что, не обязательно было выпускать в Торбега всю обойму…

— А кто говорил: «Калибр мелкий. Здорового мужика из такого не завалишь. Подойду и отберу…», — растягивая слова, припомнила ему инцидент в номере Ками.

— Ну… я блефовал, — признался экс-киллер. — Не всё же грудью на амбразуру переть, иногда и зубы заговорить надо. Эй, герой, да ты проснулся… А чего в потемках топчешься? — Хьюмо вздрогнул от неожиданности, когда занятый делом мужчина вдруг поднял голову и уставился на угол, за которым он прятался.

— Малыш? Ты как? — хозяйка вывернулась из заботливых рук управленца и заглянула в темноту, выуживая от туда раба. — Как себя чувствуешь?

— Ками-со, вы… в одном белье, — отчего-то ушибленную голову посетила всего одна мысль, и компьютерщик понял насколько она идиотская, только когда высказал. Просто ощущалось совершенно не правильным, что он одет и практически цел, а хозяйка в исподнем и с зацветающим ожерельем синяков на бледной коже.

— Раз парень себя и нас помнит — уже, слава богу, — вытер руки Роуди, убирая со стола таз и полупустую аптечку. — А то в канаве так корчился и за голову держался, что я решил — ухо отстрелили. Ну, или что я перестарался, когда мордой в пол ронял. Но тут уж извини: либо так, либо майор бы тебе пулю в лоб засандалил. Тогда бы пластырь не помог.

— Пройдёт, — сглотнул Хьюмо, машинально касаясь заклеенной ссадины, которая, видимо, и заливала кровью глаза. — Спасибо… А это вы там всех? Тех троих с автоматами и офицера? — не смотря на то, что агентом министерства безопасности парень уже не был и специфику задач с экс-киллером имел разную, кроме благодарности за спасение себя и хозяйки червячком зашевелилась зависть. Ни Хьюмо, ни даже Нерил никогда не был таким… сильным, уверенным, полезным.

— Ну… нет, конечно, я ж не киборг, чтоб с отвёрткой в рукопашную под пули, — нехотя замялся управленец. — Из полезного я вот тебя прикрыл…

— И стал дожидаться, пока «будущей жене» свернут шею, — со злорадством подсказала госпожа Мортир.

— Тактически отступил! — обиделся мужчина, видимо продолжая недавнюю перепалку. — Я же знал, что ховинец женщину за угрозу не считает, что пистолет при тебе, и что ты уже за ним руку запустила… Вот и отвлёк внимание на себя. Думаешь, мне в кайф было под прицелами автоматчиков прыгать?

— Ты спровоцировал панику среди постояльцев и давку! — переводчица неодобрительно засопела, натягивающая на себя потрёпанный брючный костюм. — Кого-то из гостей могли ранить! Хьюмо чуть не затоптали!

— А как бы я ещё психанувших солдат нейтрализовал?

— А как ты это на заданиях делал?

— Нас в группе двенадцать было! И в арсенале не только благие намерения…

— Госпожа застрелила офицера, а автоматчиков смела толпа? — наморщил лоб парень, стараясь не то чтобы влезть в почти семейное выяснение отношений, но хоть в целом прояснить для себя ситуацию.

— Их нейтрализовал кто-то из толпы, — пожевав губу, выдал свободный. — Думаю, соглядатаи твоей кураторши от происходящего не в восторге были, но бездействовать уже не могли.

— Димар Никти… — задумался парень. — Очень вовремя появился… Он агент министерства? Вы видели его в деле?

— Ты что, тоже считаешь, что у меня глаза на затылке? — тяжело вздохнув, сложил руки на груди Роуди. — Я тебя на улицу выпнул, женщину свою вытащил… Мне как-то некогда было по сторонам глазеть. А потом ещё с твоей бесчувственной тушкой пришлось через весь город петлять. Хорошо, что у фирмы, куда я деньги вкладываю, в нижней Шерре арендовано жильё для командировочных… А некоторые упрямые и самодостаточные сюда ещё и идти не хотели, — не удержавшись, пожаловался директор, искоса взглянув на хмуро молчащую переводчицу. — Ками, ну, хоть сейчас признай, ведь я был прав? Здесь тихо, безопасно, здесь… Ками? — настороженно замер мужчина, забыв, что ещё хотел сказать. — Ками, тебе плохо? Где болит?! — темнея на глазах, подхватил он падающую с табурета женщину.

— Нет, нет, ничего… Просто голова закружилась, — крепко зажмурилась, а потом, резко открыв глаза, попыталась стряхнуть накатившую слабость госпожа Мортир. — Перенервничала, наверное… Мало ела, не спала, много бегала… Дай-ка, я встану… Ух, а вот это что-то новенькое, — удивлённо моргнула она, поняв, что ноги не слушаются, и строгая вертикаль ей, похоже, сейчас противопоказана.

— Ками-со, чем вам помочь? — подал голос Хьюмо, помогая свободному разместить хозяйку на кровати, на которой недавно лежал сам, и зажигая в комнате дополнительное освещение. — Принести воды? Если хотите есть, я приготовлю, — в полной решимости закрутился он, соображая, есть ли вообще в этом доме продукты и если да, то где они могут быть?

— Воды можно, — сквозь накатывающую дурноту слабо улыбнулась женщина. — Бутыль в другой комнате, под столом.

— Чашки в нише, только от пыли сполосни сначала, — подсказал Роуди, думая о чём-то своём и, к удивлению Ками, даже не собираясь хохмить на счёт обмороков и кисейных барышень.

— Ну что? Что ты на меня так смотришь? — вздохнув, приподнялась на подушках переводчица. — Да, я, похоже, не такая крепкая, как ожидала. Не каждый день меня убивают, я убиваю… Ты привыкший, а мне сейчас на самом деле очень хреново. Но я попью водички, пару часов посплю, и всё пройдёт…

— Ками… Если б тебя от шока выворачивало наизнанку, трясло, если б ты рыдала или впала в апатию, я бы понял. Но паралич… потеря координации… поднимающаяся температура, — киллер убрал руку от её лба и, встав, заходил по комнате.

— Хочешь сказать, что я в лагере подцепила какую-то заразу? Или меня укусил ядовитый жук?

— Не знаю… Как-то быстро всё и не вовремя, — задумавшись, нахмурился он.

— Вода, — Хьюмо вернулся с полным стаканом и, помог женщине сделать пару глотков. — Ками-со, только не умирайте!

— Малыш, да ты чего? — поперхнулась последним глотком госпожа Мортир. — Так, ну-ка прекращайте! Оба! И лица сделайте попроще, — недовольно морщась, прикрыла она ладонью болезненно реагирующие на свет глаза.

С послушанием в коллективе было явно плохо. Вместо того чтобы выдохнуть, директор цепко ухватил ее руку и с нездоровым интересом стал рассматривать тыльную её часть.

— Ять! Не показалось… — с чувством чертыхнулся он, тыкая пальцем в небольшой порез на запястье. — Откуда?! Когда ты успела?!

— Гард, чего ты психуешь, у тебя крыша поехала? — освободила свою ладонь из цепкого захвата женщина. — Это просто царапина!

— Каёмка ярко-бордовая, а от неё кровоподтёки под кожей волнами… И чувствительность вокруг нарушилась, так?

— Что это значит? — не выдержал парень, переводя тревожный взгляд от красной чёрточки к лицу свободного. — Это плохо?

— Это яд, — стиснул зубы Роуди. — Быстродействующий с летальным исходом. Такой у спецслужб входу и очень креативных отморозков.

— Но как..? — недоверчиво, потрогала ладонь Ками.

— Да не важно сейчас, — мотнул головой киллер. — Антидот надо, срочно. Иначе пара часов — и задохнёшься.

— В больницу! — встрепенулся Хьюмо, вертя головой и соображая, как сделать носилки. — Вы знаете, как дойти? — уставился он невменяемым взглядом на директора.

— У гражданских такого нет, в лагерь надо, у военных должно быть… Транспорт нужен… не гужевой, — оценив бледный вид женщины, принялся сбивчиво рассуждать вслух Роуди.

— Гостиничный автобус, — подал голос компьютерщик.

— Он раньше восьми утра не отправляется, — мало-помалу приходя в себя, напомнила Ками. — Пока всех переводчиков соберёт…

— Угнать! Прямо сейчас, — плохо понимая, что ему говорят, оборвал её рассуждения мужчина. — Значит так, — принялся он собираться, вытаскивая что-то из внутренностей стола и распихивая по карманам. — За час я добегу до гостиницы, ангар, водитель, автобус — возни минут на пятнадцать, до вас на транспорте — ещё пятнадцать…

— И до лагеря на всех парусах — ещё полтора часа, — кисло закончила госпожа Мортир, зажимая руками пылающую голову.

— Ты сильная, продержишься, — почти с угрозой рыкнул киллер, не желая принимать временные рамки, которые сам же и обозначил. — Хьюмо, смотри за ней! Если я к четырём утра не вернусь…

— Может, лучше вот так попробуем? — парень, нервно перебивая свободного, вытащил из подкладки пиджака сложенный вчетверо клочок бумаги и протянул бывшему коллеге.

Антидот

Показывая бумагу с адресом гостиницы, где поселился военный врач из лазарета, Хьюмо ожидал, что его сейчас пошлют. Экс-киллер был уже на низком старте и в состоянии не слишком расположенном к диалогу. Да и лучший ли это был вариант? Гоир Мелди приглашал в гости просто так, чаю попить, и не соглашался в случае Армагеддона быть спасателем. Но Роуди, глянув на каракули и что-то прикинув, корректировку принял, сгреб женщину на руки и направился к выходу. Хьюмо досталась сумка с вещами.

Добираться до медика было явно проще и быстрее, чем умирать на марш-броске, верша заранее провальный подвиг. Оставалось только не заплутать и надеяться, что рассуждения Роуди верны: у врача должен быть свой транспорт, а, возможно, и средства поддержать пациентку во время транспортировки.

Для Хьюмо бежать следом было легче, чем думать о будущем. Необходимость находить и читать названия улиц, таблички домов, пытаться сопоставить направление и указатели отвлекала от свинцовых мыслей, стучащихся в голову. Как оказалось, директор примерно представлял себе район, в который нужно было попасть, и знал, что это где-то рядом, но без сбоев всё равно не обошлось. Пару раз они пролетали нужный поворот, кружили и возвращались на три двора обратно, чтоб попытать счастья на другой извилистой, узкой улочке.

Хозяйке за полчаса метаний лучше явно не становилось. Она всё чаще теряла сознание, повисая на руках безвольной куклой. Тело её почти не слушалось, но экстренно приводя Ками в чувства, директор ещё мог добиться связной речи и перевода некоторых фраз. Язык экс-киллер по долгу службы знал, но не так основательно, как госпожа Мортир, и больше в разговорной форме. А вот спрашивать было как раз и некого: четыре часа утра — самое тихое время. Ломиться в дома означало нарваться на конфликт. Просить одолжить единственную лошаденку с телегой трём иностранцам ради мира во всём мире с порога тоже не стоило.

Когда впереди замаячило типичное для шеррской гостиницы двухэтажное, вытянутое здание из пористого известняка с окнами-бойницами и выгоревшим навесом перед входом, Хьюмо уже не в силах был отвести от него взгляд, молясь всем известным ему богам, лишь бы они успели.

С рассветом город стал поразительно красив, лучше чем на картинках в сети или в воспоминаниях хозяйки, но вся эта сказочная экзотика пролетала мимо сознания. Теперь сказка виделась как сон, как кошмар, в котором ты стараешься бежать изо всех сил, а ноги увязают в песке, и чувство беспомощности и тщетности всех усилий накатывает паническими волнами.

— Как она? Она…

— Дышит, — запыхавшись, припечатал директор, бережно сгружая свою ношу прямо на стойку ресепшена и бессильно сползая по ней же вниз.

Возможно, десять лет назад он и был суперсолдатом, как шутили в министерстве, помесью боевого кенгуру и бронированной землеройки, но, как бы элитный ликвидатор не старался держать форму на гражданке, спортзал — это не боевые вылазки, а тридцать семь лет, это не двадцать пять…

Когда вызванный с помощью перепуганной девушки-администратора Гоир Мелди спустился в холл, то на пару секунд застыл, видимо, решая кому в первую очередь оказывать помощь: бледной, недвижимой переводчице или взмокшему, хрипло сипящему туристу-иностранцу.

Далеко никого из пациентов перемещать не стали. Госпожу Мортир осмотрели на том же самом столе, благо ей было не до нежностей, а вяло брыкающийся Роуди от помощи категорически отказался.

— Кое-что из лекарств у меня с собою есть, — озабоченно нахмурился врач, но это только чтобы сердце поддержать и затормозить токсическую реакцию. А ей срочно нужен антидот, и он в лагере.

— Я понимаю, — оклемавшись, хоть и не выглядя абсолютно здоровым, кивнул экс-киллер. — Такие препараты запрещено выносить. Транспорт есть?

— Конечно, пойдёмте, — заторопился седовласый мужчина, на ходу договариваясь с растерянным, заспанным управляющим.

Хорошей новостью было то, что в автопарке данной гостиницы числился не один убитый автобус, а сразу несколько не таких вместительных, но вполне шустрых машинок. Искать и будить водителя означало терять время, поэтому, недолго думая, врач сам сел за руль, успокаивая всех тем, что ему ворота должны открыть при любом раскладе.

Хотелось на это надеяться. Парень поймал себя на том, что просто смотрит в окно на пылящую от скорости обочину дороги, а внутри звенит пустота. Больше не нужно было бежать, искать, тащить, договариваться… Всё, что могли, они сделали. Оставалось самое тяжёлое — ждать. Ступни госпожи, лежащие у него на коленях, были холодными. Жар, мучавший её в начале, сменился ознобом. Да и вся она стала какой-то неповоротливо-костяной. Тело словно задеревенело, не желая укладываться на заднее сидение, менять позу. Гоир Мелди участливо просил не пугаться раньше времени, объясняя такое явление спецификой яда, спазмом мышц, но ужас от происходящего лез под кожу. Голову женщины придерживал Роуди. Он то бросал отрывистый взгляд на часы и пустынный горизонт, то на неподвижное лицо переводчицы. Пальцы неотрывно отслеживали пульс и проверяли дыхание.

Машина шла быстро, врач торопился как мог, но, когда до лагеря оставалась ещё половина пути, Ками внезапно широко распахнула глаза, выгнулась дугой и захрипела.

— Рукав! Рукав ей закатайте и держите крепче! — дав по тормозам, врач полез в свою сумку, вытаскивая несколько ампул и ловко заряжая шприц.

После инъекций пациентка как будто успокоилась, перестала извиваться и хрипеть, глаза закрылись.

— Не довезем, — кусая губу, констатировал Гоир Мелди. — Отравление слишком сильное. Ещё один такой припадок, и организм не справится.

Хьюмо сидел не шевелясь. Казалось, внутри что-то оборвалось, затапливая сознание разъедающей горечью. Врач… Врач сдался. Такой оптимист, балагур, такой опытный и умный. Там в лазарете, парень с восхищением наблюдал за его работой, борьбой за каждого пациента. И если этот человек опустил руки, наверное…

— Довезем! — неожиданно зло рявкнул экс-киллер, отчего нервно вздрогнул не только раб, но и врач без границ, подскочив, выронил пустые ампулы. — Гони! Или меня пусти за руль, сам поведу!

— Подождите, вы не знаете дороги! Да и в таком состоянии за руль? Вы нас всех угробите!

Казалось, бывший безопасник окончательно слетел с катушек.

— Да послушайте же вы меня! — не бросал попыток достучаться до опасного пассажира медик, даже когда Роуди схватил его за грудки и вышвырнул из машины на землю. — Я сказал, что до лагеря с беженцами не довезем! Но рядом есть ещё один… для военнопленных, там по штату несколько доз точно должны быть.

Лагерь военнопленных

Парень опасался, что Роуди, и правда, плохо понимает ситуацию. Спасти женщину, ставшую кем-то большим, чем просто удобная хозяйка, Хьюмо, конечно же, тоже хотел. Но заблудиться в пустыне или перевернуться на скорости, не вписавшись в поворот, было не лучшим решением. Однако экс-киллер чудить не стал. Что-то прикинув, он одарил долгим взглядом врача, оглянулся на пациентку и снова занял своё место у её изголовья.

Машина тронулась, свернув в сторону от накатанной дороги. Гоир Мелди, видимо для успокоения нервов, что-то вещал, рассказывая то про конфликт на границе, то про нехватку бинтов, то про суровые местные нравы. Директор молчал, реагируя лишь на хриплые стоны, которые изредка издавала госпожа.

— Мы её довезем! Врач не заблудится, — шепнул ему Хьюмо.

Бывший безопасник, конечно, был крут и вряд ли нуждался в утешении, но чисто по-человечески его хотелось поддержать. Видимо, Ками Мортир значила для него достаточно много. Достаточно для того, чтобы после многих лет спокойной, комфортной жизни у него вновь сорвало тормоза и потянуло на опасные глупости.

— Не сомневаюсь, — мрачно усмехнулся Роуди, подбираясь и указывая взглядом на замаячившую впереди территорию за колючей проволокой.

Бросив машину в паре метров от ворот, Гоир Мелди попросил не мешать, а сам, подняв руки, отправился налаживать контакт с напрягшейся охраной объекта. Вскоре он вернулся, вкратце пояснив, что всё нормально, и въезд им разрешён. Дальше были носилки, суета, переводчицу из машины перенесли в тюремный лазарет. Располагался он не в просторном шатре-палатке, как у беженцев, а в стационарном здании с металлическими кроватями и решетками на окнах. Да и в целом лагерь не производил впечатление ветхого и сооружённого на скорую руку.

В помощь врачу без границ подоспело ещё несколько медиков, и Ками Мортир, наконец, вкололи противоядие, заверив, что жить она будет, но полную функциональность тела ещё предстоит восстановить.

— Слава богу… Слава богу, — нервно рассмеявшись, потёр лицо Хьюмо.

Хоть хозяйка и не очнулась после укола, но задышала ровнее и перестала так страшно хрипеть. Ноги подкашивались, одежда прилипла к телу и, навероятно, хотелось пить, но всё это сейчас было не важно.

Роуди тоже, кажется, выдохнул, сам уже после ухода врачей проверил состояние женщины и, только когда положительная динамика стала заметней, отошёл от Ками и взялся за заботливо принесенный кем-то из эскулапов кофе. Впрочем, к удивлению Хьюмо, на этом экс-киллер не остановился. Осмотрев все шкафчики с медикаментами и полазив по ящикам, он выбрал некоторые из них и запил веселую комбинацию из разноцветных ампул остатками бодрящего напитка.

— Это зачем? — оторопел парень.

— Допинг, — буднично пояснил Роуди, подвинув одну из кроватей ближе к стене и встав на нее ногами, выглянул в высокое, решетчатое окно. — Мало ли, сколько ещё придётся не спать и прыгать, а я не в лучшей форме.

— Но Ками-со скоро очнется, и можно попросить машину, даже если господин Мелди уже уехал на своей, — не понял проблемы компьютерщик. — В лагере ведь наверняка есть транспорт…

— В каком лагере? — с грустной улыбкой обернулся директор.

— Ну, в этом… с военнопленными, — растерялся Хьюмо.

Адекватность Роуди закончилась ещё в машине и, общество ликвидатора с поехавшей крышей начинало откровенно напрягать.

— В Шерре нет такого лагеря. Только беженцы. Военнопленных везут в Одру.

— Что? А мы тогда сейчас где?!

— Хороший вопрос, — кивнул директор. — Давай варианты. Даже если Зула Ордис из тебя оперативника делать не собиралась, оценке ситуации в министерстве всё равно учить должны были.

— Может Нерила и учили, — буркнул раб, злясь на не к месту докопавшегося управленца, на свою наивность и начиная потихоньку паниковать.

— А ты кто? Вишенка? Сладкий мальчик? Если хочешь выйти отсюда, начинай уже соображать!

Парень по привычке сжал зубы, чтобы не наговорить лишнего свободному. Всё то время, что он себя помнит, ему вдалбливали, что он никто. Вещь, которая должна кланяться и терпеть. А теперь из него вдруг пытаются вытрясти кого-то ещё… Умного, независимого, инициативного.

— «Перерождение»… Мы сами к ним пришли, — озвучил и без того очевидный вывод Хьюмо. — Но почему просто по дороге не убили?

— Ну, ты подожди, ещё не вечер, — усмехнулся директор. — Может, они с комфортом любят? Хотя, нет, конечно, не стали бы без умысла сюда столько народу тащить. И лучше бы ты вот прямо сейчас вспомнил, что им надо… А то нас в таком антураже ждёт много интересного.

— Я не помню!

— Ну… Тогда меня утешает одно, — усевшись на кровать, вздохнул Роуди.

— И что же это? — настроение у парня стремительно скатывалось ниже плинтуса, и очень хотелось услышать хоть какие-то плюсы.

— Ниже двадцати градусов температура в Шерре даже зимой не опускается, а сейчас лето…

Варианты

Какими бы не были цели похитителей, лекарство госпоже Мортир вкололи качественное и в течение следующего часа, она постепенно приходила в себя. Физическая функциональность восстанавливалась медленнее умственной, поэтому весь ужас происходящего ей пришлось переживать в строго горизонтальном положении без возможности побиться лбом о стену.

Радовало, что начинать допрос местные умельцы не спешили. То ли давали время помариноваться и оценить перспективы, то ли чего-то ждали… или кого-то. Вполне могло выйти так, что появление здесь лакомой «Вишенки» вместе с сопровождением являлось импровизацией доктора, и изначально задумано не было.

— Выйти отсюда нельзя? — для очистки совести поинтересовалась Ками, опершись на руки.

— Дверь заперта, охрана на входе, — меланхолично выдал Роуди, удобно устроившись на казённой кровати и разглядывая потолок. — Можно, конечно, симулировать что-нибудь и попытаться высунуть нос, но…

— Без оружия и с неходячей мной — это дохлый номер, — закончила за него женщина. — Ладно… Понятно. А торговаться нам есть чем?

— Я предложу себя забрать, а вас отпустить, — вздохнул Хьюмо. — Ведь, если от меня что-то нужно, значит, я могу условия ставить.

— И уйдём мы до первой стенки, — кисло улыбнулся директор. — Ну, или до подвала… Где тут у них расстреливают?

— Ну, зачем же так кровожадно!

Вся компания дружно вздрогнула, а экс-киллер ещё и выругался себе под нос недовольный тем, что не учёл возможность прослушки. Из-за приоткрывшейся металлической двери показался знакомый врач «без границ». Роуди было подобрался и качнулся вперёд, видимо, задумав попробовать на прочность охрану гостя, но оценив её количество и вооружение, снова изобразил скучающую меланхолию.

— Что-то вы к нам давненько не заглядывали, господин Мелди, — светским тоном укорил директор. — Пациентка ног нечувствует, а вы целый день где-то ходите.

— Сожалею, но у меня есть оправдание, — виновато улыбаясь, развёл руками медик. — Нужно было показаться на рабочем месте, проверить больных и объяснить отсутствие уважаемой госпожи Мортир её начальству и коллегам. Уверить их в том, что всё хорошо.

— А всё хорошо? — хрипло поинтересовалась переводчица, изогнув бровь.

— Конечно! Я смотрю, что мимика к вам уже вернулась. Скоро и ноги «оттают». С нижними конечностями всегда больше возни…

— Почему яд вкололи не мне? Почему не убили? — не выдержал игры в слова Хьюмо.

— Потому что это всё, — Гоир Мелди обвел глазами помещение, — запасной план и, что уж греха таить, больше импровизация. Военные должны были тихо, мирно посадить хозяйку и раба в машину, там деликатно усыпить и переправить через границу… Вас, уважаемый, — с укоризной обернулся он к Роуди, — в этом плане не было. Как и стрельбы с паникой в гостинице.

— Когда ваши люди успели использовать яд? — пропустил мимо ушей чужое неудовольствие экс-киллер. — Солдаты не добрались, а больше некому…

— Я случайно задела рукой кинжал майора… Когда выстрелила в первый раз… — уставившись в одну точку безэмоционально произнесла Ками, прокручивая в голове вчерашний вечер. — Я тогда внимания не обратила… Царапина…

— Удача — дама переменчивая, — развёл руками господин Мелди. — Я был безмерно удивлён и рад, что вы ко мне пришли. Ну и, как говорится, не мог не воспользоваться ситуацией.

— Я думал вы… хороший, — сжав зубы всё же выдавил из себя парень, зло глянув на седовласого мужчину. — Так восхищался, что свободный господин возится с рабами на равных… Вот дурак!

— Ну, зачем же вы так, Нерил, — покачал головой гость, словно, и правда, расстроившись из-за нелестной оценки. — Я ведь действительно врач, причём с большим опытом, и работаю с благотворительной миссией. Но одной благодарностью сыт не будешь. Поэтому по мере необходимости сотрудничаю с сильными мира сего. А к рабам отношусь с пониманием. Я вообще люблю животных… но всех спасти нельзя.

— Я для вас животное? — задохнулся Хьюмо.

— В лучшем смысле этого слова. Вы сейчас зависимы, не до конца осознаете себя… Но это поправимо. Закончите то, что начали, и получите шанс на вторую жизнь.

— Я ничего не помню! — в очередной раз рявкнул парень, устав от попыток подбить его на то, что он при всём желании сделать не в состоянии. — Вы же слышали!

— Слышал, — согласился господин Мелди. — И верю тебе больше, чем кто ни было в этом лагере. Есть тут, знаешь ли, отдельные личности, которые считают, что, если с фантазией прижать тебя или твою хозяйку, то память чудесным образом вернётся. Но я знаю механизм… Если не разблокировать определенные участки мозга — всё это пустая затея. Адреналиновая стимуляция высвобождает лишь круговерть из периферийных образов.

— И вы, конечно, из лучших побуждений готовы помочь ему вспомнить себя, — подперев щеку рукой, насмешливо хмыкнул директор.

— Проекту нужен Нерил Сорд — гениальный программист, а ему нужна память. Так, почему бы и нет?

— А потом что? Мы просто разойдемся, как ничего и не было? — практически скопировала усмешку экс-киллера Ками.

— Да, — ничуть не смутился от такого количества скептицизма на квадратный метр господин Мелди. — Парень сделает своё дело, вам немного подкорректируют воспоминания и оставят жить своей жизнью. Ну, как вам такой вариант?

— А что именно я должен буду вспомнить? — кусая губу, глянул исподлобья компьютерщик.

— Всё, что касается стажировки в «ВитаНова» и… работы с проектом «Перерождение», — бодро отозвался врач. — Вам просто нужно закончить дело.

— А конкретнее? Влиятельные господа не смогли за несколько лет найти замену студенту — стажеру? — заупрямился Хьюмо.

— Но вы же ценный кадр, талант — самородок!

— И поэтому меня обнулили и продали для садистских игр?

— Но ведь не убили же!

— Но пытались.

Ками впервые видела своего мальчика таким: упертым, жёстким, не заискивающим перед свободными. А ещё он, похоже, сам не осознавал, что ведёт полноценный допрос.

Бывшему безопаснику зрелище определенно тоже нравилось. Роуди увлечённо следил за перепалкой, словно находился в первом ряду театра, и еле заметно улыбался.

— Послушайте, я сошка малая, — вздохнув, вытер платком вспотевший лоб Гоир Мелди. — И, к сожалению, на все вопросы ответить не смогу. Но знаю того, кто точно сможет.

— И кто же это? — недоверчиво уточнил Хьюмо.

— Вы сами… после прохождения курса аппаратного облучения.

Наступило молчание. Парень, задумавшись и обхватив руками голову, что-то решал. Врач «без границ» терпеливо переминался с ноги на ногу, видимо, боясь спугнуть прогресс. Пять солдат его охраны безразлично ждали, но автоматы держали наизготовку.

— И далеко этот ваш аппарат? — кашлянул в тишине директор. — Перевезти раба без хозяйки в другую страну у вас не получится. А наша компания, я смотрю, вам не особо нужна.

— Проблем с техническим оснащением в «ВитаНова» нет. Вам повезло оказаться в одном из её филиалов, — успокоил Гоир Мелди. — Мы просто спустимся с Хьюмо на пару этажей вниз, а обратно вернемся уже с Нерилом.

— Ками-со… — в полном раздрае обернулся к женщине компьютерщик.

— Я не знаю, как правильно, — тяжело вздохнув, пожала плечами госпожа Мортир. — Это твоя голова…

— А что будет, если он откажется? — вклинился Роуди.

— Ну… вы же должны понимать, что вас сюда не в гости позвали? — замялся медик. Похоже, его коньком была всё же дипломатия, а угрожать он не любил. — И не все здесь давали врачебную клятву…

— Я пойду с вами, — не дав господину Мелди закончить мысль, решительно поднялся парень. — Ками-со, если что… спасибо за всё.

Оставлять хозяйку было страшно. Страшно за неё, да и за себя тоже. Хотелось, конечно, верить врачу. Ведь какая-то порядочность в нём всё же была… Но куда его ведут? Каким он станет после лечения? Да и станет ли кем-то вообще?

Наверное, Роуди бы справился с ситуацией лучше. Он быстрый, сильный, по-спортивному злой… Он бы сориентировался в переплетении коридоров, придумал, чем отвлечь охрану, как сбежать и всех спасти. А Хьюмо… Парень костерил себя, на чём свет стоит, что так не умеет. Даже при всём желании, под страхом смерти… Он просто шел рядом со своим возможным палачом и понимал, что коридор скоро кончится и последнее, что у него осталось — его личность, скорее всего тоже. Спина немела от направленного на неё оружия. В голове было пусто, словно сознание отказывалось анализировать очевидное.

— Я потом стану таким? — компьютерщик вяло кивнул в сторону молчаливых, послушных солдат. — Или снова игрушкой?

Мелди с досадой поморщился, нервно проведя рукой по своей хоть и выцветшей, но всё ещё густой шевелюре.

— Вот зачем вы так, Нерил? Вы, и правда, мазохист? Я дал вам возможность побыть в приподнятом настроении ещё несколько часов, помечтать о будущем, а потом уйти без боли…

— Анастезия перед казнью? — невесело усмехнулся парень.

— Не люблю резать по живому. Мне претит неоправданная жестокость.

— Так что со мной?

Для того, чтобы говорить, приходилось прилагать неимоверные усилия. Губы не слушались, а в ушах шумели первые волны накатывающего шока.

— Не забегайте вперёд, Нерил. Вам ведь, и правда, предстоит кое-что вспомнить и снова побыть собой. А потом… Будет уже всё равно. Но не переживайте, страдать больше не придется, — обнадежил врач. — Вы слишком засветились… по всем фронтам.

— Меня просто убьют?

— Донорство гораздо благороднее, вы не находите?

— Кому-то срочно нужно сердце? Легкие? Глаза?

— Не срочно. Про запас. Но, повторюсь, больно не будет. Вас обнулят до вегетативного состояния и введут в искусственную кому.

Хьюмо показалось, что он ослеп уже сейчас. Кожа покрылась липким потом, а горло пережал горький комок.

— Я не пойду, — встал он, как вкопанный, чуть не столкнувшись с идущими позади автоматчиками. — Я не пойду туда!

Конец пути настал как-то незаметно и буднично, открывшейся дверью механического лифта.

— Пойдете, — спокойно, даже с некоторой долей сочувствия перебил его Гоир Мелди. — Для ускорения восстановительных процессов лучше бы обойтись без истерик и транквилизаторов. Но если понадобится, — извлек он из кармана заряженный портативный шприц, — вас понесут.

Лаборатория

— Как-то всё нехорошо пошло, — вздохнула госпожа Мортир, едва дверь в лазарет закрылась.

— Не хорошо… — эхом отозвался экс-киллер, методично отрывая светоотражающую пленку над кроватями и выдирая оттуда какие-то провода. — Всё, стационарной прослушки больше нет, — с чувством выполненного долга отчитался он.

— И что нам это даёт?

— Ну, если мы захотим напоследок пошалить, об этом никто не узнает.

Женщина фыркнула и невольно улыбнулась, хотя настроение оставляло желать лучшего.

— Его ведь не вернут, да? — скорее констатировала, чем спросила Ками. — И нас в расход…

— Это в лучшем случае, — не стал кривить душой Роуди. — А так… человеческий материал ведь тоже на дороге не валяется. Сотрут личности и пристроят к делу.

— Смотри, — женщина стащила простынку со своих ног и медленно согнула и разогнула по очереди оба колена.

— Поздравляю, — усмехнулся директор, помогая ей аккуратно спустить ступни на пол. — Намекаешь на то, что ты теперь тоже боевая единица?

— Почти, — подышала, прежде чем встать госпожа Мортир, — сейчас я с координацией освоюсь, и можем симулировать что угодно, прорываться с боем…

— Ками, ты ведь понимаешь, что это самоубийство? — вопреки смыслу слов с умилением улыбнулся экс-киллер. — В случае чего, я не брошу тебя, а ты мальчишку… Это провальная схема. Никто не выберется.

— Или выберутся все, — цепляясь за спинки кроватей, добралась до него женщина. — Ты же специалист в таких делах?

— Я старый, больной… на голову человек, — приобнял он падающую ему на колени госпожу. — Не переоценивай меня.

— И всё же?

— Ладно, разрабатывай ноги, а потом сделаем так, — мужчина замолчал и завис, уставившись в одну точку.

— Как? — потормошила его Ками.

— Подожди, — перехватил её руку директор. — Ты слышишь?

***

Лифт, дрогнув, поехал вниз. Теперь Хьюмо и господина Мелди сопровождало всего два охранника, но и с ними тягаться было бесполезно.

— Идеальные образцы, — заметив задумчивый взгляд парня, нарушил молчание врач.

— Они пустые? — неизвестно зачем поддержал разговор раб.

— Нет, что ты. Роботов на поле боя и так хватает, — с радостью пустился в объяснения Гоир Мелди. — Наши ребята мыслят, чувствуют, всё понимают… также как ты. Но в отличие от тебя у них обработка прошла все стадии. После такого человек утрачивает критическое мышление и становится легко внушаем для работающего с ним специалиста. Этих двоих невозможно запугать, подкупить, они не могут передумать выполнять приказ, но все же имеют творческое начало и изобретательность в исполнении поставленных задач.

— А меня, значит, прошлый раз решили оставить на случай сбоя?

— Да, система ещё в процессе обкатки, а с основными фрагментами программ имели дело именно вы, так что…

— И что? Я пригодился? Нужно поправить какой-то косяк?

— Не обижайтесь, — виновато улыбнулся врач, словно извиняясь за щипучую мазь. — Но об этом имеет смысл говорить уже с Нерилом Сордом, а не с Хьюмо. Прошу…

Лаборатория под лагерем выглядела не слишком презентабельно, хоть парень и сам не знал, чего ожидал. Наверное, представлялось что-то в духе тех фильмов, что он смотрел у хозяйки: белые стены, стерильность, люди в халатах… А здесь скорее склад оборудования, разделенный на зоны с техникой и боксы с запертыми людьми.

— В Шерре филиал открыт недавно, поэтому у нас тут всё несколько сумбурно, — покаялся Гоир Мелди. — Не обращайте внимания. Нам сюда, — покрутил он головой и выбрал направление в сторону кабинетов. Охрана подтолкнула в спину.

— Государство экспериментировало с заключёнными, а вы ловите всех подряд? — разомкнул губы парень, проходя мимо будущего «живого оружия», а ныне просто растерянно сидящих в стеклянных боксах людей. — Почему они такие спокойные? Под лекарствами?

— Нет, ну что вы… Зачем? Это беднота из окрестных селений, они сами пришли, когда услышали, что для участия в одном безопасном исследовании нужны добровольцы за солидный гонорар. Конечно, фирма проводит отбор, в лабораторию попадают не все… Такая специфика подходит для развивающихся стран. В других филиалах целесообразнее собирать бывших военных или больных с депрессивными расстройствами, которые готовы опробовать новую методику лечения.

— Вы их убиваете…

— Мы даём им вторую жизнь! Такую яркую и полезную, которую бы они никогда сами не прожили, — похоже, господин Мелди был оптимистом практически во всём и свою деятельность воспринимал несколько иначе, чем это виделось Хьюмо. — Мальчик мой, посмотри сам, — врач притормозил возле одного из боксов, тыкая пальцем в прозрачную стенку за которой дремали, ели, играли в настольную игру и, судя по шевелению губ, неспешно переговаривались смуглые светлоглазые мужчины. — Усталые, со следами вредных привычек, занимающиеся бродяжничеством, бесцельно прожигающие, данное им время… Уже завтра ты их не узнаешь!

— Ещё бы… Я и себя-то не узнаю, — усмехнулся компьютерщик, не впечатлившись великой целью. — Вы ж меня до овоща сотрёте…

— М-да… К сожалению, в вашем случае это будет не перерождение а деградация, — озадаченно потёр затылок медик. — Но не будем о грустном. Вам предстоит ещё встреча с собой!

Помещение, куда Хьюмо завели, занимала установка чем-то напоминающая томограф. В углу ютился небольшой столик с компьютером и стул.

— Где ж вы столько электричества взяли? В Шерре же его нет, — ощущая смутно-знакомый ужас перед аппаратом, перевёл дыхание парень.

— Лаборатория запитана от солнечной энергии. Триста шестьдесят ясных дней в году. И установка, как вы уже поняли, не в единственном экземпляре, — охотно просветил Мелди. — Технический сбой нам не помешает. Укладывайтесь поудобнее…

Солдаты выбора не оставили и даже помогли закрепить фиксаторами конечности. Поверх лба лёг ещё один ремень, не позволяющий оторвать голову от поверхности, легко скользнувшей вместе с телом внутрь трубы. Хьюмо не покидало гнетущее впечатление, что его заглотил огромный монстр и теперь будет жевать. Ужас стал практически неконтролируемым, когда на слепяще-светящейся панели над ним возник образ морщинистой, саблезубой кошки, хищно скалящейся и щёлкающей зубами.

— Спокойно, спокойно! — озаботился врач, зашкаливающим пульсом пациента и хаотично пульсирующей картой мозговой активности на мониторе компьютера. — Чего вы так испугались? Это всего лишь заставка при включении аппарата. Кошка-страж из компьютерной игры… Ребячество, конечно, но кому-то из программистов элемент показался забавным. Сейчас она скроется, и я введу параметры. Расслабьтесь, подумайте о приятном.

Змейки пустыни

Если встать ногами на кровать, то можно было дотянуться до окна и выглянуть во двор.

— Что там? — не вытерпела Ками долгой паузы. Экс-киллер молчаливо созерцал улицу уже добрых десять минут.

— Грузовик приехал, народ выгружают и сортируют…

— На опыты?

— Скорее всего. Но охраны мало, обращаются вежливо… Как будто местные сюда по доброй воле прибыли.

— Ты на грузовик глаз положил? Мы сможем до него добраться?

— Грузовик — это хорошо, но есть ещё кое-что интересное, — не отрывая взгляда от окна, задумчиво пробормотал Роуди.

— Мне тебя пнуть, что ли, чтоб ты нормально рассказывать начал?

— Извини, привычка, — рассеянно улыбнулся бывший безопасник. — Свои размышления оставлять при себе… но госпоже, конечно, знать можно. — Иди сюда, — приподнял он женщину, чтоб она сумела дотянуться до окна. — Видишь шеренгу, которую сортируют?

— И что же в ней интересного?

— Дождись, когда одна пара охранников начнёт отобранных отправлять, а вторая пара новую группу строить и вносить данные в списки.

— Опа… Какой-то мужик из шеренги утек. За машину спрятался, прилип к уже проверенной группе… дошел с ними до угла и… между зданиями нырнул. Смотри, и ещё один по тому же маршруту!

— А до них ещё двое было… Так что, если у меня не глюки, и это не происки конкурентов, мечтающих заполучить технологию «перерождения»…

Договаривать директор не стал, обернувшись уже к двери и прислушиваясь к звукам снаружи. Ками была далека от шпионских страстей, но понять, что значат вот эти хрипы и удар тела о плитку, труда не составило. Кто-то убрал стоящих при входе вооружённых бойцов и с трудом отволок их в сторону. Когда дверь с тихим щелчком открылась, переводчица ожидала там увидеть кого угодно, но никак не субтильных девчонок.

— Теперь, по-моему, у меня глюки, — поперхнулась госпожа Мортир, при виде сбрасывающих маскирующую голограмму рабынь-близняшек. Вместо исконных уроженок Шерры — смуглых и голубоглазых — замотанных в длинные наряды перед ней уже через секунду стояли соотечественницы в мешковатой одежде с сумками через плечо. — Никогда бы не подумала, что господин Никти и вы обе…

— Да он-то здесь причём?! — надула губы Тира, подтягивая вверх слишком свободные, закатанные мужские штаны и одергивая широкий балахон, тоже видимо снятый с кого-то по дороге. — И так задрал уже воспитанием! Мы не для того два года в спецшколе министерства жилы рвали, чтоб реверансы выделывать.

— Коллеги? — шагнул с кровати на пол Роуди и снял переводчицу. — Так это вы в эфире были Синяя эфь и Красная эфь?

— Она Синяя, я Красная, — кивнула наряженная тоже в чьи-то доставшиеся с боем обноски Мэй. — А ещё с нами Дохлый, Сапер, Танцовщица и Цапля. Они прикроют и обеспечат отход. Мы за Хьюмо…

— Мы с вами. Поможем, — мужчина цапнул за руку собиравшуюся ещё что-то спросить Ками и уволок вслед за шустрыми девчонками.

— На парне маячок, но сигнала нет, — потерла лоб Мэй, сверяясь с многофункциональным браслетом на руке. — Значит, либо он обнаружен, либо…

— Глубоко под землёй, — согласился Роуди. — Вряд ли бы лабораторию разместили на поверхности. Сверху только бараки.

— Давно его увели? — тихо спросила Тира у переводчицы, пока сестра и киллер и так и этак вертели развернутый голографический план и соотносили его с местностью.

— Минут сорок назад, — прикинула Ками и удивилась, не ожидая от куколки настолько сурового выражения лица.

— Мэй, вырубай всё! — решительно двинулась та к сестре. — Давай «Тишину»…

— У вас с собой «Тишина-5»? — округлил глаза Роуди. — Не слабо… Нам вот за границу не давали… Любую электронику в радиусе километра убивает, — пояснил он для госпожи Мортир.

— А не слишком ли? — замялась Красная змейка. — У самих браслеты тоже накроются… Останемся без связи, маскировки, датчиков движения, электрошоковых игл… А если правомерность использования не докажем капитан живьём сожрет.

— А если задание провалите, будете и дальше под прикрытием этикет учить, — со знанием дела подсказал Роуди.

— Ладно, — неуютно поежилась девчонка, вытаскивая из сумки миниатюрную коробочку. — Вдохните поглубже, сейчас по ушам даванёт.

Ощущения и в самом деле были не из приятных. У Ками пошла носом кровь. Видимо организм ещё не до конца восстановился от яда и реагировал на такой экстрим крайне болезненно. Но хотелось верить, что для парня они выиграли время, и ещё не слишком поздно.

— Лифт должен быть там, — оглушенно тряся головой, двинулся вперёд директор, на ходу вытаскивая из кармана красиво сложенный носовой платок и передавая его женщине. — Ками, вот чёрт, я не подумал…

— Ничего, живая, — зажала нос госпожа Мортир и еле успела повернуть голову так, чтоб его ещё и не сломали.

На подходе к лифту обнаружились солдаты охраны, тоже маленько пришибленные вырубающей волной на проблемную психику, но вполне способные держать оружие. Роуди успел выдернуть переводчицу из зоны их видимости и пихнуть в какой-то закуток, но вписалась она в пространство не слишком удачно. С одной стороны у выхода той же кладовки расположился сам бывший безопасник, а с другой Синяя змейка. Мэй успела незаметно проскочить до следующего поворота и укрыться в нише.

Тира деловито подтянула резинку, стягивающую на макушке кудрявый рыжий хвост, вытерла нос рукавом и принялась извлекать из замызганной холщовой сумки патроны и оружие для новых компаньонов. Роуди со скепсисом взвесил в руке, выбранный для Ками пистолет, посмотрел на бледную, перемазанную в собственной крови переводчицу и покачал головой.

— Их четверо, нас трое? — без звука одними жестами уточнила Синяя змейка, пытаясь понять количество боевых единиц, идущих на штурм.

— Вы тут. Я один, — на пальцах показал экс-киллер и со вздохом вытащил со стеллажа новый комплект формы.

Только сейчас, повертев головой, госпожа Мортир сообразила, как удачно они зашли. Кладовка оказалась мини складом для массы полезных вещей. Но идея директора ей откровенно не нравилась. Языком жестов она не владела, поэтому, поймав взгляд Роуди, просто сделала большие глаза и покрутила пальцем у виска.

— Всё будет хорошо, — улыбнувшись, шепнул он ей в самое ухо и спрятал под одеждой оружие. — Я быстро.

Тира активно жестикулируя, тоже пыталась возражать, но получив в ответ непонятный для Ками знак, завороженно моргнула, а потом отошла в сторону, с интересом заняв позицию наблюдателя.

Дальше всё действительно было быстро и, на удивление, тихо. Ками с болезненным оцепенением ждала начала стрельбы, криков, топота множества ног, воя сирены… В итоге чуть не пропустила мимо ушей два неясных хлопка и еле различимое, тут же стихшее мычание.

— Что там? — не выдержала переводчица.

— А что там может быть? Это же Директор! Нам про него на курсах рассказывали… — Тира повернула к ней сияющую восторгом перепачканную мордашку. — Легенда… хоть и со знаком минус.

— Кру-уу-то! Ты видела? — в кладовку скользнула раскрасневшаяся Мэй. — Двигается, как танцует. Ни одного лишнего движения!

В лифт они вошли уже переодетые в форму местной охраны. На женской половине команды камуфляж сидел мешковато, но для внутренних помещений это всё равно было лучшим вариантом, чем аутентичные лохмотья близняшек.

— Про что они говорят? Что значит: «Это же директор!» — шепнула Ками, стоящему рядом с ней киллеру.

— Понимаешь, это не только моя нынешняя должность, это ещё и мой старый позывной, — пожевав губу, признался мужчина. — Министерство любит учить молодежь на конкретных примерах… А некоторые наши вылазки в учебники попали.

Всем сёстрам по серьгам

В лабораторию, слава богу, прорываться с боем не пришлось. Связь с верхними этажами накрылась, ударной волны здесь люди не почувствовали и выход техники из строя с диверсией не связали… Но времени было в обрез.

Петляя между группами, скопившихся возле аппаратуры техников, обходя солдат, запихивающих обратно в боксы недовольных подопытных, их маленькая группа принялась проверять кабинеты. Удача улыбнулась Красной змейке, со второй попытки, она активно засемафорила остальным и первой влетела в гости к Гоиру Мелди.

— Взять! — увидев на пороге знакомую единицу, в нетипичном облачении, заорал врач. — Но не портить!

Экономия ресурсов — вещь полезная, но с Мелди сыграла злую шутку. Пока усердные исполнители скручивали брыкающуюся девчонку, подоспела подмога. И вот тут Ками смогла воочию увидеть то, чем восхищались близняшки. По сути это было убийство. Красоты в сворачивании шеи и пробивании ножом легкого она не заметила, но Роуди хотя бы делал это быстро и удовольствия от процесса не испытывал.

— Как вы здесь? Зачем?! — непонимающе хлопал глазами врач, глядя как запирается дверь и рыжеволосая девчонка направляет на него оружие. — Столько крови…

Госпожа Мортир не слушала больше бормотание доктора, не смотрела на трупы в углу, всё внимание занимала большая белая труба, внутри которой, видимо, находился её мальчик.

— Эй, ты там? Ты живой? — не зная, как открыть эту штуковину, поскребла она ногтем крышку.

— Ками-со? — раздалось оттуда потрясенно и недоверчиво.

— Ну, слава богу, — женщина с облегчением прислонила свой горячий лоб к холодной глянцевой поверхности. — Ты Нерил или Хьюмо?

— И то, и другое…

— Если ты ему что-то сделал… — неожиданно для самой себя вскипела Ками, поворачиваясь к доброму доктору.

— Я сделал то, что обещал! Я его вернул! — обиженно скрестил руки на груди врач «без границ».

— И заодно накачал средством развязывающим язык, — Роуди что-то отщелкнул и достал из аппарата разумного, но на вид пьяного компьютерщика. — Это уже вторая фаза… Когда узнали бы то, что нужно, одной кнопкой бы обнулили.

— Малыш, ты как? — заглянула ему в лицо переводчица. — Идти сможешь?

Парень прошелся по кабинету расфокусированным взглядом и кивнул.

— Я да… я могу…Ками-со, ведь это всё взаправду? Меня не сотрут? — потер он глаза. — Мы уйдем?

— Уйдём, уйдём… Только дело доделаем, — проворчала Мэй, вкалывая в шею врачу что-то из своей заначки.

Тот поначалу протестующе вскрикнул, схватился за шею, но уже через секунду его рука безвольно упала, а взгляд стал стеклянным.

— Встать, — ровно приказала Красная фей и, когда Гоир Мелди послушно встал, удовлетворенно кивнула. — Это подарочек для Зулы Ордис, теперь сам ножками пойдёт, тащить не надо.

— Чип памяти с его компьютера я забрала, так что… О, а это наши! — обрадовалась Тира, услышав звуки начинающейся потасовки за дверью. Ну что, идём?

***

Сидя в кузове тентованного грузовика на каких-то ящиках в составе разношерстной компании, госпожа Мортир прикидывала, что таких насыщенно-развлекательных командировок у неё не было никогда.

— Хочешь поспи, — услужливо предложил ей своё плечо Гард, — догонять нас не будут, не на чем… Связи у них тоже нет.

Ещё бы… Ками раньше только в фильмах видела, как группа каких-нибудь коммандос разносит вражескую базу. А тут семь человек орудовали у неё перед носом, пока она, как самое слабое звено, тащила еле передвигающего ноги Хьюмо и старалась не словить шальную пулю, и не наткнуться на чей-нибудь кулак.

— А хорошо рвануло, — довольно оскалился, худощавый парень с всклокоченной шевелюрой, приобнимая змеек, сомлевших от равномерного шуршания шин. — Небось, аж из космоса большой бум заметили.

— Знаешь, Дохлый, мне некогда было о красоте момента размышлять! Как ты, думаешь, что стоило учудить, чтоб вся охрана лаборатории на улицу высыпала? — возмутился крепко сбитый мужик, которого тут звали Сапёром.

— Да, ладно вам… Почти как по ковровой дорожке вышли, — заразно зевнула белобрысая Цапля. — Влились в массовое бесчинство…

— А кто знает, что Танцовщица аборигенам сказала, что те из боксов с такими зверскими рожами ломанулись? — разлепив один глаз, поинтересовалась Мэй. — Чуть не затоптали…

— Так правду, наверное, — хохотнул Дохлый. — Кому понравится узнать, что из тебя хотели зомби сделать? Кстати, её за рулём сменить не пора?

— Рано ещё… А вообще это неправильно, мирное население вперёд себя пускать, — вздохнула Тира, пытаясь примоститься на незанятого Сапера.

— Да где ж они мирные-то? — милостиво разрешил ей улечься на себя мужчина. — У них в каждом поколении война, то между собой, то с соседями. Не зря ж здесь лабораторию поставили, удобно урожай собирать…

— А вы когда успели на парня маячок прицепить? — вклинился в разговор Роуди.

— Дык, пока, он мне первую помощь оказывал, — отозвалась Тира, — сестренка и постаралась. Мы, правда, не предполагали тогда, что добрый доктор на самом деле с мохнатыми лапками…

— Смотрите за ним, а то ведь через час в себя приходить начнёт, — глянул директор на сидящего с отсутствующим видом Гоира Мелди. — Вы ж ему Си-н вкололи?

— А ты откуда такой умный, дядя? — развязно ухмыльнулся Дохлый, собирая распиханные по карманам патроны. — Тебя вроде в обойме изначально не было?

— Прикинь, это Директор! — пихнула его локтем в бок Мэй.

— В смысле?

— Ну, ты чего тупишь-то? — поддержала сестру Синяя змейка. — Тот самый…

— Да, ладно… — недоверчиво сощурился юный киллер. — Тот самый уже старпёр, небось, где-нибудь в особнячке пузико себе растит и какую-нибудь хрень коллекционирует, типа подушек под зад.

— Вот спасибо, — кисло улыбнулся Роуди, машинально погладив по волосам хихикающую у него на груди переводчицу. — Вообще-то мне не девяносто ещё, а любое хобби, кроме убийств — очень полезная вещь.

— Вы чего все сюда за мной пришли? — рассеянно слушая разговор, кажется, до сих пор не мог поверить Хьюмо. — Из-за меня жизнью рисковали, свободой, мозгами?

— Ну, в попу мира-то нам лезть не впервой, — пожала плечами блондинка с притягательным, но совершенно непропорциональным лицом. — Министерство кадры сейчас с четырнадцати лет набирает, в шестнадцать — уже первое задание… И это как бы наша работа.

— Но ошейники, конечно, жесть, — вклинилась Тира. — Хоть нас с сестрой и не как смертников внедряли…

- “Воспитателя” за глаза хватило, — с чувством дополнила Мэй.

— Кстати, а где он? — решила поучаствовать в разговоре госпожа Мортир. — Вы ж его не..?

— Нет, конечно, он же гражданский! — засопела Красная фэй. — Да и не за что. Мозг, правда, своим занудством напрочь вынес, но ведь не убивать же за это… Его вообще в темную использовали.

— А ошейники настоящие, — приглядевшись оценила “украшения” госпожа Мортир. — Вас что ради задания реально судили и в рабство отдали?

— Ну так… фирма веников не вяжет, — хмыкнула девчонка. — Нас, правда, не для этого задания внедряли, так что до конца срока мы с Димаром Никти… Латынь учить придётся и изображать из себя белых лебедей.

— Как только от Си-н отойдет, так сразу и начнём, — злорадно усмехнулась сестра.

— Так, хорош про лирику трепаться. Что-то ведь мы забыли, — задумался Сапёр. — А, точно… Из-за чего весь сыр-бор то? Чего им от тебя надо было? — уставился он на компьютерщика.

— Хьюмо прикусил язык и нерешительно огляделся по сторонам.

— Да давай, давай все свои, можно уже, — подначили его остальные.

— Я когда в ВитаНова над проектом «перерождение» трудился, понимал, что до конца операции вряд ли доживу… Засыплюсь. Там такая служба безопасности работала, что вычислить меня, было делом времени. И остановиться не мог: министерство требовало данных… — неловко чувствуя себя под любопытными взглядами, признался парень. — Я, правда, тогда думал, что меня просто пристрелят… И на случай своей смерти встроил в программу спящий код, который должен был через определённый промежуток времени, начать незаметно разрушать систему, плодить огромное число, на первый взгляд случайных, ошибок, сбоев… Как я и предполагал, проблему заметили слишком поздно, когда исправить что-то уже было нельзя. Но они всё равно пытались… Думали, я скажу им код отмены, и всё наладится. Ведь ещё пара-тройка дней и ни один аппарат запустить не получится, программа съест сама себя.

— Тебя пытали, а ты даже после сыворотки правды молчал?! Ну, ты красава, — восхищенно присвистнул Дохлый.

— Да нет… — покраснев, замотал головой гений. — Мне просто рассказывать им было нечего. — Кода отмены я не писал. Нельзя с чужой душою играть. Никому. Никогда. Это подло…

Вишнёвое счастье

Несколько дней спустя…

Закатное солнце Шерры, цепляясь за горизонт, плавилось как апельсин в сахарном сиропе и сладким соком стекало по горбатым улочкам. Жара спала, и больше не тянуло спрятаться в тень, а прогретый за день воздух теперь ощущался, чем-то вроде пледа, уютно наброшенного на плечи.

Нерилу нравилась такая погода… Хьюмо тоже. Компьютерщик усмехнулся своим мыслям, крутя в руках большую чашку с чаем. Нет, до раздвоения личности дело, слава богу, не дошло, но грань между двумя жизнями была настолько ощутимой, что сходу перешагнуть через неё не получалось.

Командировка госпожи Мортир продолжалась, и её работу с беженцами, несмотря на случившееся, никто не отменял. Разве что после автобуса вечером они с Ками теперь приходили сюда в арендованный директором домик. Недалеко от гостиницы, тихо, чисто. Во дворике над столом, за которым они сидели, раскинуло ветки старое дерево с причудливыми, восковыми листьями и мелкими твердыми плодами, по вкусу напоминающими орех. Из соседних домов, как всегда в это время, летел запах теплых лепешек и дымного мяса. Матери начинали зазывать заигравшихся детей с улицы к очагу, а те чумазые, но довольные толпились у колодца, что-то шумно обсуждая и обтирая сырыми тряпицами босые ноги.

— Ками-со, нам скоро уезжать? — сидящая напротив госпожа, наконец-то, напоминала себя прежнюю: спокойную и расслабленную. Пережитой стресс и последствия яда дались ей нелегко, хоть она и не хотела это показывать.

— Через два дня, — женщина подняла взгляд от планшета и довольно потянулась. — И… Нерил, я тебе уже говорила, «со» теперь добавлять не обязательно.

— Но я по-прежнему ваша собственность по всем документам, — напомнил парень.

— Не «по-прежнему», а «пока ещё». Твоё дело взяли в разработку, процесс запущен… Так что, малыш, ты меня не путай!

— А господин Роуди тоже иногда зовёт вас Ками-со. Я слышал, — захотелось созорничать недавнему студенту.

— У него свои цели, — усмехнулась хозяйка.

— А вы, правда, больше не будете меня…

— Скажем так, я сытая, — забавляясь видом краснеющих ушей собеседника, успокоила госпожа Мортир. — Так что не рефлексируй, трогать за попу я тебя больше не буду. Отдыхай, гуляй, смотри город. Ты ведь хотел сюда попасть? Ну вот, мечты сбываются…

— Не надо про мечты, — поперхнулся чаем Нерил, вспомнив, как эту фразу произносил менеджер ВитаНова, статусный позер в дорогом костюме, разглагольствовавший в комнате его студенческого общежития. — Я всю учебу Шеррой грезил, мечтал древность эту своими глазами увидеть, материалы в сети искал… Вот меня и пришли вербовать с упором на то, что специалисты компании ездят в командировки даже по закрытым городам.

— Страшная кошка больше не снится?

— Нет, — неловко замялся парень. — Я её в игре нашёл, стандартный персонаж… Из планшета не выпрыгивает.

— Ты, конечно, хорошо держишься, — директор, появился во дворе, приземлив на стол поднос с ужином. — Но, если нужно, дома есть хорошие реабилитационные психологи.

— Нет уж, спасибо… Не надо больше белых стен и врачей, — замотал головой Нерил. — Я сам… Справлюсь.

Спорить с ним никто не стал. Все налегли на мясную запеканку — единственное фирменное, но зато всегда удачное блюдо Гарда Роуди.

Красивый вечер, легкое вино, фрукты, разговоры ни о чём на равных… Происходящее казалось приятным сном. И сейчас бывший студент-затворник понимал, что дело не только в статусе и ошейнике. Он и до всей этой истории с «перерождением» не мог похвастаться весёлыми посиделками с друзьями. Слишком умный, слишком зажатый… Одногруппники его, в лучшем случае, игнорировали, и он к ним не лез. С девушками было ещё сложнее.

— Зула Ордис дала добро на пересмотр моего дела? — поинтересовался Нерил.

— Ну, выбора-то у неё особого не было, — пожал плечами экс-киллер. — Когда с самого верха звонят… Тем более капитану за раскрытие преступления такого масштаба повышение грозит. А ты и ценный свидетель и потерпевший в одном лице, так просто ластиком не сотрешь… И показания Мелди на тебе завязаны.

— Что с ним будет?

— Ещё допросы, суд… Он много за собой народу потянет. И, если раньше свои не уберут — пожизненное, — буднично пояснил Роуди, разламывая хлеб и макая его в пряный соус.

— Малыш, ты даже его потом купить сможешь… в кредит, — подумав, добавила Ками. — И отыграться…

— Нет! — испуганно выпалил компьютерщик. — Даже видеть его не хочу.

— Ладно, ладно, я пошутила, — примирительно улыбнулась женщина, вытирая губы салфеткой. — Сама куплю…

— А если я? — мрачнея, глянул на неё директор.

— Так не интересно, он у тебя быстро кончится…

— Если поженитесь, при разводе меня не делите только, — усмехнулся, глядя на них Нерил.

— Зануда, да тебя через пару месяцев по суду освободят, а через год с такими талантами будешь ведущим программистом в какой-нибудь солидной фирме, — щелкнул его по носу бывший безопасник.

— Купишь себе квартиру со всякими наворотами, умными железяками обложишься, как Анри, — продолжила мысль Ками. — Еду будут домой носить, деньги на карту падать. Не хочешь, общаться с миром, так и не надо…

— Я не буду больше работать с техникой.

— Как это?

Удивление у парочки тоже было обоюдным.

— Эй, ну ты так круто виражи-то не закладывай, — с сомнением протянул Роуди. — Понятно, что сейчас тебя от всего этого тошнит, но с такими мозгами в сфере новейших технологий успех обеспечен. Что-нибудь гениальное изобретешь, награду из рук президента получишь, авось твоим именем потом подлодку назовут…

— Только не говори, что решил-таки стать супер-шпионом министерства? — прикрыв ладонью глаза, простонала госпожа Мортир.

— Нет. Когда всё закончится, я сменю специальность и в Шерру опять вернусь. Насовсем, — глянув исподлобья, упрямо насупился парень.

— Малыш, тут даже электричество ещё не изобрели, — поперхнулась Ками. — А чтобы хотя бы право на длительное пребывание оформить, надо быть военным, дипломатом, вести бизнес или… я, не знаю, местные руины раскапывать…

— Археологом? А что… Мне история всегда нравилась, — просветлел компьютерщик. — Копать, возить, составлять опись… Жить в палатке, питаться скорпионами…

— Мать моя женщина, — тяжко вздохнула Ками, жалобно взглянув на директора. — Кого мы воспитали?

— Романтика, — рассеянно улыбнулся Гард. — Да ладно, пусть попробует. Пока поступит по новому профилю, пока переучится… Зато смотри, как глаза загорелись.

— Угу, мне уже плохо, — потерла висок переводчица. — Срочно нужно прилечь…

— Давай-ка я тебе помогу, провожу до кровати… — озаботился этим вопросом экс-киллер. — Нерил, тебе никуда идти не надо?

— Идти? А…ну да, пойду погуляю, — заулыбавшись, сообразил парень. — Масштаб будущих раскопок оценю…

***

— Он что, серьёзно? — ныряя в сумеречную, освещённую всего одним высоким окном спальню, переспросила госпожа Мортир у бывшего безопасника, который уже начал ненавязчиво её раздевать. — Домашний мальчик… Какие ему палатки и скорпионы?!

— Мальчик-то уже большой, — смеясь, напомнил Роуди, целуя переводчицу в шею. — Не квохчи, как наседка…

— Это значит я наседка? — сощурилась Ками, хлопнув мужчину по рукам, когда он потянул вниз её брюки.

— Ляпнул, не подумав, — оперативно раскаялся Роуди. — Нижайше прошу простить меня, госпожа… и наказать.

Экс-киллер и сам в мгновение ока остался без одежды. Почесав затылок, огляделся и передал хозяйке скрученное в жгут полотенце. Ками приняла воспитательный инструмент и не торопясь обошла упершееся руками в кровать мощное тело. Оранжевый луч заходящего солнца яркой полосой лежал на мужском плече, по диагонали пересекал спину и подсвечивал в полумраке комнаты напряжённые ягодицы.

— Десять ударов. Считай.

— Да, госпожа…

Полотенце, конечно, не стек, но превращать игру в фарс Ками не собиралась. Удар должен быть ударом. Иначе это не что иное, как несостоятельность Верхней и оскорбление Нижнего. Здоровому мужику не нужны поблажки. Бывший безопасник держал спину ровно и кроме счёта, ну разве что шумно выдыхал, причём умудрялся делать это так томно, что у переводчицы и самой сбилось дыхание, и жарко стянуло низ живота.

— А ты понравился мне в форме, — шепнула на ухо Ками, склонившись над получившим наказание телом.

— Она у меня осталась… Где-то там, в корзине для белья заныкана. Могу надеть, — рассеянно улыбнулся мужчина.

— Успеем ещё, — потянула его вверх Ками. — Ты ж собирался лечить мою головную боль. Не отвлекайся, — брюки оказались на полу, а сама болеющая забралась на кровать.

— Сейчас сделаем точечный массаж, и всё пройдёт, — с серьёзным видом перевернул её на живот Гард и уселся сверху.

— А ты уверен, что это именно так делается? — поинтересовалась госпожа Мортир, ощутив поглаживания гораздо ниже спины.

— Воздействие комплексное. Не мешай, — чуть сполз вниз экс-киллер, и Ками действительно забыла про голову, когда между ног прошёлся горячий язык. — Тем более, кто из нас специалист? Кто управляет борделем: я или ты?

— Как тебя вообще на такую должность занесло? — уже плохо соображая, от острой волны удовольствия простонала переводчица, комкая в пальцах простыню.

— А куда было податься? Я после службы и отмотанного срока толком ничего и не умел. Ну, кроме вот этого, — самодовольно усмехнулся бывший безопасник, вновь принимаясь творить ртом что-то непотребное. — А работа должна приносить удовольствие, верно? После освобождения начал завхозом, а потом как-то само пошло…

Вести связный диалог госпожа Мортир не имела никакой возможности, Роуди, видимо, решил с полной отдачей продемонстрировать свои таланты и ласкающие руки, губы и… глубокий точечный массаж очень приятным на ощупь органом путали мысли и заставляли урчать от удовольствия женское естество.

— Ценный кадр, — отдышавшись, наконец, ответила Ками, укладывая рядом с собой, взмокшего от усердия труженика. — Всю изнанку борделя знаешь, и рабы у тебя не рабы, а подопечные… Вон даже малыш к тебе проникся…

— А ты к нему привязалась, — криво усмехнулся экс-киллер, закидывая руки за голову. — Пережить-то сможешь, когда птенчик улетит?

— Ну, вот так сразу и насовсем Нерил никуда и не денется, — блаженно потянулась переводчица. — Пока суд, пока учёба, пока деньги отдаст…

— Я надеюсь, ты на них не собираешься покупать очередного смертника и опять во что-нибудь влипать? — с подозрением навис над ней мужчина.

— А как же приключения и… сладкое? — капризно надув губу, поддразнила его Ками.

— Ну, всё-всё… Я понял, — скатился с кровати Роуди. — Форму пора надевать.

***

Так непривычно и странно. Нерил шёл вниз по улочке, заложив руки в карманы, и насвистывал под нос незатейливую мелодию. Один из забытых навыков прошлой жизни. Он, оказывается, умеет свистеть и любит шахматы, а ещё абрикосы и ярко-жёлтый цвет. Ненавидит одежду с тугим воротом и рано вставать. В памяти всплыло всё: и первая, пусть и не очень удачная влюблённость, и планы на жизнь и гордость от работы в министерстве… Было, конечно, и то, что хотелось забыть: страх, унижения, безысходность. Грешным делом, бывший студент даже сперва хотел попросить спецов Зулы Ордис после суда подчистить ему память. Убрать весь ужас рабства. Убрать Хьюмо, который вздрагивал и сжимался в нём всякий раз, когда кто-то рядом повышал голос или поднимал руку. Но кто тогда останется? Наивный пацан? Тихоня-затворник, который с радостью залезет обратно в свою раковину и просидит в ней до старости? Нет. Такой расклад господина Нерила Сорда уже не устраивал. Как бы ни было плохо в последние годы, они научили быстро соображать и не сомневаться. Жаждать жизни, цепляться за неё изо всех сил… Страшно подумать, ведь как раб, он не надеялся дотянуть и до тридцати… А теперь впереди не просто годы, а целые десятки лет. И от этой перспективы сносило крышу… Возможно, поэтому Шерра и казалась такой прекрасной. Город, где он нашёл себя, обрёл свободу. Разве плохо обзавестись здесь домом, семьёй? И никогда больше не знать холодных хмурых зим, кричащих витрин с последней коллекцией рабской одежды, не жать руку двуличным типам в дорогих костюмах… Разве так нельзя? Разве это слишком много?

Может быть, директор и прав: настроение изменится, вновь потянет к технике… Но сейчас думать об этом не хотелось. Ещё два дня в раю … с госпожой Мортир, ставшей за всё это время чуть ли не родным человеком, и Гардом Роуди, который поначалу пугал до колик, а на пробу оказался отличным мужиком без спеси и закидонов. Два дня под этим бескрайним небом, наверняка видевшим истории и похлеще, чем у незадачливого компьютерщика…

— Эй, паря, тебе чего-нибудь налить?

Нерил, витая в своих мыслях, и сам не заметил, как добрёл до гостиницы, где жили переводчики. Скорее всего, вон из той канавы его оглушённого вытаскивал экс-киллер в злополучную ночь… С тех пор для нужд отдыхающих иностранцев администрация разместила под навесом что-то вроде кафе, чтоб гости города далеко не разбредались и не создавали проблем себе и окружающим.

— Нет, спасибо. Денег нет, — мотнул головой парень, останавливаясь у входа и разочаровывая официанта пустыми карманами.

Нерил протянул руку к шее и убедился, что кожаный ремешок всё ещё на своём месте. Неужели подавальщик не заметил? Или деньги не пахнут, и рабов здесь тоже могут обслужить?

Как ни странно, но догадка оказалась верной. За дальним столиком взгляд зацепился за живого и здорового Димара Никти в компании близняшек. Судя по их скучным лицам, воспитатель снова вещал про что-то мудрое и вечное, между делом журя за грязные ногти и неженственную позу… Но сидели обе на стульях и даже пили какой-то сок. Подойти к девчонкам в присутствии хозяина было бы, конечно, слишком, но, улучив момент, парень не удержался и помахал им рукой. Синяя змейка прикрылась веером, хитро улыбнулась компьютерщику и картинно свалилась в обморок, а пока всполошившийся переводчик приводил её в чувства, Красная фэй вытащила у господина бумажник. Нерил большими глазами смотрел, как она, порывшись, извлекла оттуда пару купюр и сунула проходившему мимо официанту.

— Ваш коктейль «Вишнёвое счастье», — сдерживая смех в голосе, подавальщик вручил растерянному компьютерщику высокий бокал с несколькими разноцветными слоями жидкости и крупной ягодой на дне. — Леди угощают, — чуть приподняв фирменный головной убор, подмигнул Дохлый и прошёл дальше, как ни в чём не бывало, собирая посуду со столиков.

Нерил, глупо улыбаясь, сделал большой глоток обжигающего радужного напитка и благодарно кивнул в сторону, стараясь не дискредитировать бывших коллег. Внутри разлилось тепло, а в голове зашумело. Шагая обратно к дому, вновь рождённый свободный, старался запомнить этот день до мелочей, вплоть до самого маленького камушка на дороге, яркого всполоха на горизонте, вкуса вишни на языке… Лучший день. Первый в его новой жизни.

Конец

Оглавление

Первая проба

Прыжок

Встреча с миром

Ужин с продолжением

Вопросы

Доброе утро

Век живи — век учись

Сказки бывают разными

Куш

Маленькие детки-маленькие бедки

Талант не пропьёшь

Элирум варго

Господин Боум

Поцелуй желтоглазки

Кладовщик

Тонкости перевода

Первая ласточка

Разбор полётов

Разбор полётов-2

Перфетум

Привычки

Техника упрощает жизнь

Премия

Отчёт

Золотая карта

Точки над «i»

Точки над «i» -2

Домашнее задание

Дезинсекция

Доказательства

Чаепитие

Птица-свобода

Тихий берег

Большие планы

Гнездо дикого орлана

Гнездо дикого орлана-2

Шерра

Радужный единорог

Завтрак в гостинице

Лагерь

Лазарет

Сосед

Побег

Последствия

Антидот

Лагерь военнопленных

Варианты

Лаборатория

Змейки пустыни

Всем сёстрам по серьгам

Вишнёвое счастье