Трон Люцифера [Еремей Иудович Парнов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (158) »
Еремей Иудович Парнов
Трон Люцифера. Критические очерки магии и оккультизма
Возвращение Пана
Был голос: умер Пан! — И тени Простерлись. — Словно на стене, Над тягостью земных томлений Встал белый призрак в тишине. Он чертит погребальный камень Огромным росчерком руки, Вдоль стен кладбищенских, как пламень, Развешивает позвонки.ВО ВРЕМЕНА императора Тиберия (14–37 г.) распространилась удивительная легенда о корабельщике Таммузе, которому прозвучавший над морской бездной таинственный голос велел возвестить, что умер великий Пан. Когда весть об этом достигла Рима, император приказал доставить к себе Таммуза и после беседы с ним собрал совет виднейших философов. Они склонны были считать, что, по-видимому, великий бог лесов действительно умер. Но это была ошибка. В средние века рогатый и козлоногий Пан, которого церковники стали называть демоном, не только вернулся на родные поляны, но и обрел невиданную власть. Вместе с ним возвратились веселое племя сатиров и прелестные нимфы, прилетевшие на ведьмовском помеле. С той былинной поры пролетели сотни и сотни лет… Не верхом на метле, но оседлав рычащие мотоциклы, съезжалась к заброшенной часовне нечистая сила. Миловидные ведьмочки в изрядно потертых джинсах и мини-юбках, приникнув к кожаным спинам дьяволов, весело перекликались в шелестящей, грохочущей моторами тьме. Когда мчащиеся впереди приземистые «кадиллаки» и «форды», включив пылающие адским пламенем стоп-сигналы, свернули со скоростной автострады на заброшенную грунтовую дорогу, лихие гонщики в черных рогатых шлемах «ваффен СС» неохотно сбросили газ. Только-только вошли во вкус, и вот на тебе — прибыли. А ведь так упоительно, так вольготно было лететь в кромешную ночь. Все дальше от города, чей бесприютный, негреющий свет, словно уголья в покинутом очаге, угрюмо дотлевал где-то там позади. Они и впрямь летели на шабаш, оставив за плечами обыденный быт и обыденную мораль с их ложью, бесконечными запретами, абсолютной бесцельностью и скукой. Близостью освобождения от всех и всяческих пут овеяла разгоряченные лица могильная сырость уснувшей земли. Горьковатый дух омытой росой листвы пробился сквозь душную пыль и бензиновый чад. Полная и совершенная в своей холодной осенней прелести, вставала над заброшенным кладбищем луна. Посеребрив скорбные тисы и обозначив заросшие плющом мраморные плиты, она неудержимо рвалась в зенит, утверждая свою неизбывную власть над душами людей и чахлыми призраками, затаившимися среди развалин. Она словно не признавала убогого рационализма и пошлых условностей века, загнавшего людей в железобетонные джунгли. Сумрачными зеркалами взметнулись крышки багажников. Ничуть не стесняясь друг друга, приехавшие леди и джентльмены деловито расстались с привычной одеждой. Облачившись в ниспадающие волнистыми складками плащи с разрезами по бокам и вооружившись сверкающими двуручными мечами, мужчины образовали некое каре, в центре которого собирались склонные обычно к долгой возне женщины. Впрочем, на сей раз промедлений, связанных с туалетом, не возникало. Девушки оставили на себе только туфли и бижутерию, а элегантные матери семейств чисто символически прикрыли наготу газовыми накидками. Чинно разбившись на пары, общество направилось к заброшенной часовне. После удара молнии, повредившего кровлю и оплавившего свинцовые переплеты витражного окна, ее постоянными обитателями стали совы, летучие мыши да жабы. Первой, возглавившей шествие, паре в намеченной церемонии отводилась центральная роль. Лысеющий с темени и потому особенно похожий на доминиканского монаха господин намеревался совершить таинственный обряд святого Секария, известный со времен средневековья как черная месса, а его привлекательной спутнице предстояло для этого лечь на алтарь, где уже заблаговременно укрепили семь высоких зеленых свечей. Привезенную в ящике из-под баночного пива и столь необходимую для задуманной церемонии восковую куклу, особым образом слепленную и «окрещенную» в католическом соборе, заботливо нес один из «стражей» с мечом, оберегавший «запад». Его сосед, обычно несший вахту на северной стороне магического круга, в котором развертывалось действо, готовился нынешней ночью сыграть роль самого владыки преисподней. В его пластиковом мешке находилась маска, сделанная искусным таксидермистом на манер головы исполинского козла. Черная шерсть и тяжелые рога, между которыми устанавливали горящую свечку, были настоящими, хоть и взятыми от различных животных, а «пылающие» очи ловко имитировало светоотражающее покрытие. Да и золотая пентаграмма во лбу «князя тьмы» былаТеофилъ Готъе, «Костры и могилы»
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (158) »
Последние комментарии
5 часов 11 минут назад
9 часов 27 минут назад
9 часов 36 минут назад
9 часов 41 минут назад
10 часов 2 минут назад
10 часов 10 минут назад