Иду за мечтой (СИ) [Светлана Велесова] (fb2) читать онлайн

Глава 1

Когда привычный мир рушится, невозможно поверить, что однажды всё наладится. Человеку свойственно цепляться за прошлое и всеми силами стараться оставить всё как было, я это знала по себе. Сколько раз мама говорила, не отваживай сватов, в девках останешься. А я всё носом вертела: то кривой, то рябой, то вообще не с нашей деревни. Родные только руками разводили, а правда была в том, что я замуж не хотела. Зачем? Семья у нас была большая, дружная, крепкая, и трудиться любили и праздники весело праздновали, и в беде не бросали. Дедушка с отцом во мне души не чаяли, братья любому, за малую слезинку были готовы голову оторвать. Бабушка утешала расстроенную мать мол не бери в голову, ей только пятнадцать. Погодите пару годков сама замуж запросится.

Но когда приходит война, перемены неизбежны. Отец и братья ушли на фронт и сгинули в первую же зиму. Бабушка такого не пережила. Остался дед, глава семьи, мама да мы с сестрёнкой. Но беда никогда не приходит одна. Хоть солдаты и отбросили кочевые племена дамратов к границам королевства, отступая те жгли всё на своём пути. Деревню нашу минуло, жили мы в глуши, но дальние поля и пастбища погорели, ни урожая зерна ни сена запасти не удалось и новой зимой много скотины пало от голода. Люди перебивались рыбой, благо в реке её полно, и теми немногими запасами, что остались с лета. Кто из мужиков остался, в лес на промысел ушли. А потом грянул мор. Говорили, тоже дамраты с собой принесли. Странная болезнь косила в основном стариков да маленьких деток. Дедушки тоже не стало, он очень старенький был, а мама слегла от горя по младшей дочке. Сестрёнка солнышком была. Чистая, светлая, радостная и голос как колокольчик…. ей и пяти лет не исполнилось.

Спрятав горе, я взвалила заботы о больной маме и доме на себя. Каждый день ходила в лес, и там наплакавшись вволю, чтобы мама не видела, собирала хворост, сбивала палкой оставшиеся после белок кедровые шишки и проверяла силки на соболя. Пару раз брала дедовский лук, стрелять я умела, да только от голода так отощала, что не смогла тетиву натянуть. Поэтому ходила на речку и отцовской снастью удила рыбу. Иногда везло, но чаще возвращалась с пустыми руками. А однажды на реку, вышел медведь шатун и пришлось уносить ноги, бросив и снасти и улов. Это меня наверно и спасло. Медведь позарился на жирную рыбину а не худосочную пигалицу. С тех пор на речку я ходила с опаской но медведя того не видела.

А потом не стало и мамы. Она умерла тихо, во сне. Просто угасла от тоски. Когда её хоронили на деревенском кладбище, я не плакала. Слёз уже не было. Наверно я их все выплакала по братьям, отцу и сестрёнке, смерть бабушки с дедушкой не принесла такого горя, уход стариков воспринимается иначе, а на маму затаилась обида. Глубоко в душе поселилось чувство, что она меня бросила. Поэтому когда тётя Маруша, мамина сестра, и её муж захотели взять к себе, я воспротивилась.

— Не обижайтесь тётя Маруша, не пойду я к вам.

Сидели за пустым столом, так как предложить к кружке горячего травяного отвара мне было нечего.

— И будешь одна куковать в таком домище? Его же не протопить хворостом, тут дрова нужны. Вон у тебя какой колотун.

По деревенским меркам у нас и правда был огромный дом. Дед с отцом и братьями строили на большую семью. Два этажа, пять спален, горница, некогда полные кладовые, две печи, чтобы всем долгой зимой тепла хватало. Сейчас в пустом доме сквозил смертный холод. Тётя Маруша права, хворостом не протопить печку, но её тепла хватало, чтобы забравшись на полати и укутавшись в пять одеял не околеть от холода до утра. А потом я разогревалась работой. Только с каждым днём заставлять себя таскать воду, готовить похлёбку из картофелины и горсти овса и ходить в лес за очередной охапкой хвороста становилось всё трудней. Мне казалось я живу по привычке. А на самом деле жду, когда смерть заберёт и меня.

Добрая женщина потянулась через стол и ласково взяла мои ледяные ладони в свои тёплые мозолистые руки. Её муж, дядька Казим, сидел угрюмый. Он с войны вернулся без ноги, выстрогал протез и работал в поле с утра до ночи, и с нами делился запасами, да на две семьи не хватило, они своего сыночка потеряли. Остались два моих братика семи и пяти лет. Такие же худосочные как вся ребятня в деревне. Им самим есть нечего, а до весны ещё два месяца. Куда мне к ним.

— Не упрямься Милеша, нам вместе держаться надо. Будешь помогать по хозяйству, до весны доживём, а там всё наладится.

Я молчала. Дядька Казим встал.

— Пойдём Маруша, ты позвала, пусть сама решает. — Глянул на меня, надевая меховую шапку. — Надумаешь, приходи, чай не чужая.

И стуча протезом по дощатому полу, вышел в сени. Тётя Маруша встала, я тоже поднялась с лавки.

— У всех горе, Милеша, только горевать долго плохо. Тебе жить надо, замуж выйти. Муж поможет заново хозяйство поднять. А там детишек нарожаете и горе сразу померкнет, а то иссохнешь как мать.

Она ушла вслед за мужем. Я покружилась по горнице, забросила хворост в печь, сходила в студёную купальню умыться перед сном и дрожа как осиновый лист и стуча зубами от холода, полезла на полати под одеяла, свернулась калачиком, но сон не шёл.

Слова тёти не выходили из головы. Умирать я не хотела. Просто не знала зачем жить. Но если ничего не буду делать умру от голода, а если выживу по весне пожалуют сваты. Ради такого наследства, что мне досталось, любой парень готов жениться. Вон давеча Иван и Федька напросились в лес со мной за хворостом. Зачем пошли я не поняла. Но хоть сани помогли до дома дотащить. А оно вон как оказывается. Уже присматриваются. Не сказать что я этого не ждала. В деревне, когда большое хозяйство в доме без мужчины никак. Только замуж мне по прежнему не хотелось.

Перевернувшись на другой бок, подоткнула плотнее одеяло под бока, чтобы холод не пробирался к телу и уставилась в темноту. За окнами тихо падал снег наметая сугробы, утром опять придётся расчищать тропинку от дома до калитки. Я вслушалась в ночную тишину не нарушаемую ни треском углей, печь уже потухла, ни мышиным писком под полом, ни даже завыванием ветра в печной трубе, и стало жутко. От страха спряталась под одеяло. Надышала и стало теплее и так и пролежала до утра не сомкнув глаз. А встав на рассвете, приняла решение.

Здесь меня ничего не держит, только горькие воспоминания. Замуж не рвусь, значит в деревне мне делать нечего и надо уходить. Не прямо сейчас. До ближайшего к нам поселения, три дня пути. Зимой идти гиблое дело, в первую же ночь замёрзну в снегу, да и делать в Кряжках нечего, а до Бордена путь не близкий. Это единственный ближайший город, который я знала, но до него две недели, на гружёных телегах. Туда по осени деревенские возили на ярмарку продавать излишки урожая, заодно закупали то, что не могли изготовить сами.

В такой путь лучше собираться ближе к весне, когда на Куре растает лёд. Как буду жить на новом месте подумаю потом. Не бездельница, работу найду. Но без денег первое время будет туго, а взять их неоткуда. По сельским меркам наша семья жила зажиточно и когда-то дедовский сундучок бывал полон серебряными монетами. Но деньги быстро утекли, когда отца и братьев снаряжали на войну, а что осталось забрали сборщики налогов, даже для монархов война дело затратное. Сельчане не роптали, жили то в основном натуральным хозяйством. А по осени можно опять излишки урожая на ярмарке продать и разжиться деньгами.

Я тоже могу кое-что из дома собрать на продажу. Понятно кровати сундуки и комоды не потащу. Хотя в сарае стоит телега… Представив себя впряжённой, вместо околевшего мерина, в повозку закусила губу чтобы не захихикать. Безнадёжно. Наверно стоит поискать, что у нас есть ценного, что можно уместить в вещевой мешок. Но сначала надо печь растопить а то от холода зуб на зуб не попадает и сварить уху, вчера удалось поймать налима, теперь мне его надолго хватит.

Сходив в сарай, отрубила изрядный кусок от огромной замороженной рыбины, собрала с саней остатки хвороста и вернулась дом. Вскоре от растопленной печи волнами пошло тепло и образовавшийся за ночь иней на окнах стал потихоньку таять, оползая кусочками льда на подоконники и образовывая там серые лужи. Пока разделывала мороженную рыбу, думала что можно взять в дорогу. Однозначно лук со стрелами и рыболовные снасти. Ещё нож и хорошо бы топор, но тот которым кололи дрова огромный, а вот кухонный подойдёт он небольшой и достаточно тяжёлый чтобы перерубать кости птице или хребет рыбе а больше мне не надо. Что ещё? Котелок, кружку, ложку это понятно.

Взглядом обвела кухню в поисках полезной утвари. Ухваты, котелки, сковородки мне точно ни к чему. Взгляд остановился на резном буфете с посудой. Там, словно в витрине магазина, стоял красивущий и дорогущий расписной фаянсовый сервис на двенадцать персон. К нему ещё был мельхиоровый набор столовых приборов. Берегли их как зеницу ока и доставали по самым важным праздникам. Стоит он наверно дорого но нужен ли он кому-то в городе? А то прибуду в Борден с сервизом в мешке, а он там никому не нужен. Зато будут у меня две дюжины тарелок и дюжина расписных чашек, с которых есть нечего.

Фыркнув от смеха, отбросила упавшую косу за спину и вернулась к разделке рыбы. Замороженный кусок резался с трудом, пальцы покраснели от холода, но я не сдавалась. Орудуя тем самым кухонным топориком отделила мясо от хребта, уложила кости и плавники на дно котелка, залила водой из кадки и отправила в печь томиться. Пусть сначала бульон наварится, потом его процежу, добавлю горсть овса, филе рыбы и будет вкуснотища.

В ответ на такие мысли в животе забурчало. Зачерпнув кружкой воды от души напилась, заглушая голодные позывы. Теперь, когда уха готовится можно поискать в доме что-нибудь более полезное чем сервиз.

Оказалось добра у нас много. В родительской спальне на стене висели часы, которые я кажется с осени не заводила, на комоде стояла масляная лампа с красивым плафоном из цветного стекла. Сундуки до верху набиты одеждой и постельным бельём из тонкого сатина. У братьев в комнате тоже обнаружились сундуки с одеждой, вся добротная, и почти не ношенная, штаны из тонкой шерсти, рубашки с воротами вышитыми красивыми узорами. Присев на пол, провела руками по вещам, нащупала что-то твёрдое и извлекла из- под одной рубашки пару глиняных расписных свистулек в виде смешных птичек.

Я их помнила. Мне было девять, когда родители впервые взяли с собой на ярмарку в Борден. О том путешествии я сохранила самые светлые воспоминания. Целый месяц сказочного путешествия по лесам и три дня в городе, который до глубины души поразил мою детскую душу. Огромные трехэтажные каменные дома, камнем выложенные улицы, широкий мост, по которому с лёгкостью проезжали телеги в обе стороны. Стража в остроконечных шлемах и кирасах, с пиками и секирами, начищенными до такого блеска, что сияли на солнце. Ничего такого в нашей деревне и в помине не было. И огромный, на две площади, яркий и пёстрый от товаров шумный рынок, где нам купили эти свистульки. а мне ещё невероятно красивую куклу с фарфоровой головой и ручками. Свою свистульку я разбила, а куклу подарила сестрёнке когда ей исполнилось два годика, с ней её и похоронили. Чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы захлопнула крышку и опрометью бросилась вон из комнаты.

Не смогу я ничего взять из дома. Любая вещь будет напоминать о прошлом, от которого я хотела убежать. Постояв в тёмном коридоре второго этажа, утёрла слёзы и пошла в комнату бабушки с дедушкой. Там было то единственное, что решила взять с собой на память.

В комнате всё было так же, как я её оставила после похорон дедушки, только пыли прибавилось. Цветные занавески на окнах, огромная дубовая кровать с резным изголовьем накрыта стёганым покрывалом и сверху гора подушек почти до потолка. Напротив огромный комод с зеркалом над ним, латунные подсвечники с воткнутыми свечами. Отдёрнув занавески, чтобы впустить немного света осмотрелась в поисках шкатулок. Бабушкину с рукоделием приметила сразу, она стояла на сундучке подле кровати, а вот дедушкину, где он хранил монеты, пришлось поискать. Обнаружилась она в потайной комнате за стенкой, где на городской манер хранились вещи. Не в сундуках, как принято у деревенских а на вешалках и полках. Вот на самой высокой полке, почти под потолком я её и нашла.

Спустившись в горницу, поставила шкатулки на стол. Ухой пахло одуряюще вкусно. Взяв ухват, достала котелок из печи. Аккуратно шумовкой вынула все кости, насыпала раздавленный, чтобы варился быстрее, овёс, добавила рыбное филе, посолила и отправила обратно в печь доготавливаться.

Вытерла руки полотенцем и присев на лавку, потянула к себе дедушкину шкатулку. Дерево было старым, потемневшим от времени. Не воском натёртое, а покрытое настоящим лаком. Тонкая резьба на крышке изображала медведя в дремучем лесу, получалась настоящая картина, а по бокам затейливый узор. Нам с детства строго настрого внушали никогда её не трогать, не открывать и тем более ничего оттуда не брать. Поборов чувство, что делаю что-то запретное, с внутренним трепетом попробовала открыть шкатулку… и не смогла.

— Как так? Замка же нету.

Повертела рассматривая со всех сторон, но замка не обнаружила. Может крышку надо снять? Попробовала и опять не получилось. Уже без всякого почтения, зажала шкатулку между колен и потянула крышку, но та не поддалась. Я тянула и трясла сначала осторожно, потом изо всех сил. Что-то внутри гремело, по звукам похоже на бумажные свитки, но крышка не поддавалась, словно приклеил кто. Подойдя с шкатулкой к окну повернула к свету и стала рассматривать щель, но нигде остатков клея не обнаружила. Странно то как. И что делать? Страсть как хотелось посмотреть что там внутри. Но и ломать жалко, память всё-таки. Ладно, потом решу как её открыть. Раз шкатулка теперь моя время подумать как это сделать есть. Завернув полотенцем, уложила на дно мешка, в который собиралась паковать всё что возьму с собой.

В бабушкиной шкатулке с рукоделием секретов не было. Открыв, стала перебирать содержимое. Подушечку утыканную, как ёж, иголками и нитки тоже упаковала в мешок, предварительно воткнув иголки так, чтобы не уколоться, и для верности обернув полотенцем, туда же завернула двое ножниц: одни портновские, другие для ногтей. Были ещё в шкатулке цветные катушки дорогих шёлковых ниток, клубки шерстяной пряжи, спицы и незаконченная салфетка, с воткнутым в неё крючком. Осторожно вынула её и развернула на столе, любуясь работой. Помню бабушка вязала её вечерами, ожидая вестей с полей сражений, а как узнала о гибели сына и внуков больше не доставала.

Сглотнув образовавшийся в горле ком, отложила рукоделие в сторону. Я хоть и умела шить, вязать и вышивать, только не слишком любила. Очень долго я была единственной девочкой в семье которую дед, отец и двое старших братьев баловали на все лады. От того я и тянулась больше к мужскому ремеслу. Умела из лука стрелять, и в лесу выживать, силки на дичь ставить и рыбу удить.

Очнувшись от горестных воспоминаний, убрала салфетку обратно в шкатулку и захлопнула крышку. Достаточно того, что уже взяла. И так мешок наполовину полон. Одеяло обвяжу верёвкой и прикреплю сверху, а внутрь положу все соболиные шкурки, что удалось добыть за зиму, с этим и пойду. Меха в городе продавать намного выгодней, чем подсвечники или кухонную утварь. Но неужели я и правда готова уйти из дома куда глаза глядят? Бросить всё что моя семья наживала с таким трудом?

Подумала и словно в ответ на мысли в сенях хлопнула дверь.

— Кто там?

Не дождавшись отклика, осторожно вышла из комнаты и всмотрелась в полумрак сеней. Дверь закрыта и никого. Только краем глаза увидела, как тень метнулась в тёмный угол и исчезла. Чувствуя, как страх мурашками пробежал по спине попятилась обратно в горницу и прислонилась к печке. Бабушка говорила, если нечисть начинает чудить, жди перемен в жизни. И словно подтверждая досужие суеверия, хлопнула ещё одна дверь, теперь на этаже.

Случись это раньше, я бы поняла к чему. Примета такая, если в доме девушка на выданье и в доме начинают ни с того ни с сего хлопать двери и биться посуда, жди сватов. Но сейчас мне и даром такого счастья не надо. За кого замуж то идти? Ивану, как и мне, семнадцать зим, Федьке вообще пятнадцать. Они хоть и работящие, но какие из них женихи? Значит решено, по весне отправлюсь в Борден.

Вновь хлопнувшая дверь в сенях, заставила подпрыгнуть от испуга. Скрипнули ступени и раскрасневшаяся от мороза тётя Маруша, вошла в горницу.

— Милеша, вот ты где, хорошо в лес не ушла. — На ходу расстёгивая овчинный тулуп и снимая с плеча сумку, поставила её на стол.

— Доброе утро. — Я с улыбкой повернулась к родственнице. Как же тётя была похожа на маму. Тот же рост та же фигура, высокий белый лоб, русые волосы и большие серые глаза, только выражение лиц разнилось. Тётя всегда улыбалась. А сколько я помнила маму она даже в лучшие дни выглядела озабоченной, словно каждый день ждала что случится что-то плохое. — Я как раз собиралась.

— Вот и хорошо, вместе пойдём. Там на улице Иван с Федей дожидаютя. — Она фыркнула, выражая мнение о таких помощниках. — И Казим с нами пойдёт, вместе настоящих дров привезём, а то хворостом не протопить дом. А у тебя вкусно пахнет уху готовишь?

Пока женщина говорила достала из сумки лепёшки и отрубей, ломоть сала и две луковицы. У меня глаза заблестели от вида еды и в животе заурчало. Уха ещё не скоро дотомится на еле тёплых углях, а я только кружкой воды завтракала.

— На поешь, да одевайся теплей, мороз крепчает.

Я закивала, запихивая кусок лепёшки в рот и закусывая луком. Из глаз тут же брызнули слёзы и я зажевала быстрее.

— Не торопись, мужики подождут. — Хохотнула женщина. — Где у тебя доска и ножик? — Оглядевшись она сама нашла и отрезала тонкую полоску сала. — На зажуй.

Я запихнула сало в рот с очередным куском лепёшки и рванула наверх одеваться.

— Я быстро.

В лесу было хорошо. Ночной снегопад укутал ели в белоснежные оделяла и клёсты порхая с одной еловой лапы на другую в поисках шишек то и дело стряхивали снег нам на головы. Снег искрился под лучами яркого солнца и от мороза скрипел под лыжами. Я только диву давалась, как дядя Казим с деревянной ногой так уверенно идёт вперёд, а потом приглядевшись сообразила — нога другая. Этот протез он сделал со специальным креплением для лыжи, чтобы во время ходьбы не соскальзывал. Вот здорово. И никто не скажет, что он калека. Тётя Маруша шла за мужем, я за ней, а Иван с Федькой за нами. Парни есть парни, гоготали, перекидывались снежками, однажды и мне прилетело по шапке.

— Эй! — Я оглянулась злая. За шиворот же попало. Глянула на хитрые ухмыляющиеся физиономии, слепила снежок и запустила в Федьку. И со смехом рванула прочь, а то повалят в снег и намылят.

— Ах так, Вань, лови её. — Со смехом завопил Федя и парни припустили за мной.

— Тётя Маруша помогите! — Я тоже засмеялась. На лыжах больно не побесишься, вмиг окажешься головой в сугробе и без посторонней помощи не выберешься.

Женщина оглянулась на бедлам. В нашу сторону, полетели ещё снежки. Один просвистел мимо её уха и попал дядьке Казиму в плечо. Тот оглянулся посмотреть, что у нас творится. Парни в миг притихли, стряхивая снег с варежек и поправляя шапки.

— Мы это, Милешу веселили.

Я улыбнулась от уха и до уха, лепя за спиной большой снежок и залепила им Федьке в лоб, сбив с него шапку. Дядька Казим только хмыкнул.

— Меньше шумите. Милеша на реке шатуна видела, если не залёг в берлогу, то услышит.

Парни вмиг притихли и перестав дурачиться, стали зорко смотреть по сторонам. Я тоже присмирела. Голодный медведь, разбуженный от спячки, в зимнем лесу в поисках еды самый опасный зверь. Дядя Казим взвёл арбалет, а я пожалела что не взяла свой лук, хотя как бы одновременно целилась и тащила сани?

Так и шли, пока не вышли на делянку, где деревенские валили лес на дрова. Неизвестно что произошло, но в этом месте разом посохло множество деревьев, их и пилили. Потом подлесок поднимется и за десяток лет от вырубки не останется следа.

Работу поделили честно. Дядя Казим и Иван споро повалили одно дерево и стали пилить на чурки, тётя Маруша и Федька кололи их на дрова а я плотно укладывала на сани и увязывала верёвкой. Арбалет держали рядом, и поглядывали по сторонам. Никто не хотел неожиданной встречи с хищниками. Но видимо мы визгом пилы и стуком топоров развели такой шум, что распугали дичь на всю округу. Даже вечно любопытные белки куда-то подевались.

До вечера упахались так, что когда у тёти Маруши от усталости топор выскользнул из рук, её муж скомандовал возвращаться домой.

— Всё, на три дня нам хватит.

Я прикинула объём дров. Тут и правда на четыре избы на три дня с лихвой хватит. А закончатся, ещё придём. Мне понравилось. Только посижу минутку или три на краешке саней, переведу дух и потянем их обратно в деревню.

Возвращались уже по темноте. Хорошо луна взошла. Её свет отражался от снега и нашу лыжню было отлично видно.

— В следующий раз не будем так задерживаться. — Пропыхтел дядька Казим, останавливаясь у моего дома.

Я, бросив веревку своих саней, согласно закивала и навалилась на калитку. Так, точно больше не пойдём. Сегодня я держалась на чистом упрямстве. Все идут, а я что лентяйка? Но завтра будет худо, уже сейчас не чувствую ни спины ни рук. Баньку бы затопить, но дрова для дома. Две печи топить это уже роскошь.

Парни помогли затащить сани с дровами только во двор. Сами держались и не ныли, потому что стыдно перед девчонкой. Но я видела как они вымотались за этот день.

— Спасибо. — Я протянула окоченевшую от холода руку.

— Ага. — Ухмыльнулся Федька.

— Да не за что. — Иван неловко пожал мою ладошку, потоптался будто хотел что-то сказать, да так и не сказав вышел за калитку, потянув друга за собой, ухватив того за ворот тулупа.

Заперев калитку на засов, я оттащила сани под навес сарая, набрала дров на одну растопку и, шатаясь во все стороны, поплелась в стылый дом. На последнем усилии вынула недоварившуюся уху из печи, затолкала дрова и развела огонь. Сбросив тулуп, валенки, шапку и рукавицы на лавку, как была одетой, полезла под одела. И не дождавшись пока печь нагреется от усталости мгновенно вырубилась.

Глава 2

Глава 2

Проснулась от жары, чувствуя, что впервые за многие недели отогрелась. Открыв глаза, поморгала привыкая к темноте. Луна всё так же ярко светила в окно, на полу плясали оранжевые отблески от печи, неужели я забыла закрыть заслонку? Выпутавшись из одеял, спустилась проверить. Так и есть, печь была приоткрыта и внутри ещё багровели горячие угли. Раз уж встала, сунула в печь котелок с рыбной похлёбкой, развесила сушиться варежки и поставила валенки поближе к печке, пусть тоже просохнут. Встряхнула тулуп и замерла.

За окном занималось алое зарево.

Пожар!

Впрыгнув в валенки, на бегу засовывая руки в рукава тулупа, забыв о варежках и шапке, выскочила на крыльцо и завертела головой соображая куда бежать то, и тут раздался колокольный набат на сторожевой башне.

Я рванула к калитке, выбежала на улицу и понеслась к дому тётки, не сомневалась, что горят они. Так и оказалось. Народ толпился на другой стороне улицы, дураков ломиться в горящий дом и хоть что-то там спасать не было. Деревянные дома, особенно зимой, вспыхивают как лучина и занимаются огнём за считанные минуты.

Огонь ревел, гудел и метался внутри дома, гигантскими языками пламени вырываясь наружу сквозь лопнувшие стеклянные окна. Зарево освещало черноту неба, заборы и крыши соседних домов. Там кипела работа, мужики заливали водой деревянные столбы заборов и крыши примыкающих сараев, чтобы сберечь от летящих во все стороны огненных искр. Из хлевов слышалось мычание и блеяние перепуганной скотины, потеряют ещё и их, вся деревня вымрет. Собаки, спущенные с цепей носились вокруг пожара истошно лая на огонь. Народ прибывал, толпился, обсуждая несчастье и ждал старосту.

Я завертела головой, пытаясь в этой суматохе найти своих.

Протолкавшись сквозь толпу односельчан нашла тётю и повисла у плачущей женщины на шее.

— Не плачьте, это всего лишь дом. — Зашептала ей на ухо, чувствуя как у самой по замёршим щекам катятся горячие слёзы.

— Ох Милеша. — Тётка стояла босая на снегу в одной ночной рубахе. Рядом в носках, тоже в ночной рубашке и платке на худеньких ссохшихся плечах, прижимая к себе перепуганных мальчишек стояла бабушка Галаша, мама дядьки Казима.

— Это я всё дура виновата, не плотно закрыла заслонку, вот искры и попали на пол.

Я вспомнила свою печь, которую тоже не закрыла и горячо поблагодарила богов, что мой дом уцелел и не случилось два пожара. Я сильнее стиснула бедную женщину, а потом принялась обнимать бабушку и братиков. Мальчонки вцепились в меня как потерявшиеся котята.

— Милеша, Милеша, — лепетали они, а я попеременно то гладила их по вихрастым белобрысым макушкам то крепко притискивала к себе, пытаясь спрятать обоих под тулуп, чтобы не мёрзли.

— Всё будет хорошо, всё будет хорошо, — твердила как заклинание, вертя головой, ища дядьку Казима и чувствуя, как страх льдом сковывает внутренности. Только бы не сгорел, слёз тёти Маруши я не вынесу. — А где дядя Казим?

Тётка завыла, выдирая себе волосы. Я заледенела от ужаса с силой вцепившись в братишек.

— Да не реви ты, детей пугаешь, — проскрипела бабушка. — Вон он с твоей коровой. Я же говорила что хлев не сгорит. Далеко он от дома.

Мы вместе с маминой сестрой разом повернулись к пожару. Мужики, распахнув ворота, вчетвером тащили на улицу, прочь от огня, насмерть перепуганную тощую корову и телёнка.

— А ну пошла скотина безмозглая. — Орал дядька Казим, ковыляя на костяной ноге. Он тоже был в одних портках и развевающейся белой рубахе.

Увидев его живого и невредимого, почувствовала как ноги стали ватными. Тётя Маруша всхлипнула, бросилась к мужу и повиснув у него на шее разрыдалась ещё пуще. И в этот момент раздался жуткий трек. Дом разом накренился, пламя из щелей взметнулась ввысь, унося в небо столб искр и с жутким грохотом сначала крыша, а потом и бревенчатые стены начали заваливаться внутрь, оставляя на пожарище объятую пламенем почерневшую от сажи печь с трубой. Народ ахнул и отступил подальше, чтобы их не обсыпало искрами.

Я как очнулась, скинула тулуп, накинула его на старшего Сашку, младшего Антошку подхватила на руки.

— Нечего тут стоять, не лето. Бабушка, пойдёмте домой, у меня уха есть и печка ещё тёплая.

Сельчане расступились, пропуская нас. Дядька Казим тащил в нашу сторону повисшую на его руке жену, и переставшую сопротивляться корову. За ними семенил дрожащий от холода тонконогий телёнок.

— Мама! — Выдохнул мужчина с огромным облегчением, увидев мать живой и невредимой.

— Тут я, что со мной сделается, — проскрипела старушка.

А я поняла что у богов если и есть чувство юмора то очень извращённое. Давеча тётка звала к себе жить, а теперь вон как всё обернулось.

— Ну хоть все живы. — Это всё что нашлась сказать, и крепко держа братика на руках, развернулась и зашагала к дому.

Так мы и зажили. Переночевали в горнице, потому как здесь было теплей всего. Только корову с телёнком пристроили в хлеву, не тащить же их за собою в дом. А утром у нас побывала вся деревня, каждый нёс всё чем мог поделиться. Выражали сочувствие. Радовались, что нам есть где пережить зиму. И предлагали по весне отстроить новый дом.

Через три дня, когда пожарище окончательно остыло, сходили отыскали всё что уцелело. В основном металлические части тяпок, печных ухватов и прочей утвари. Что покорёжилось от жара снесли кузнецу, в обмен получив пару сковородок. Перетащили сено из их хлева и уцелевшие дрова в новый дом и на том забыли о страшной ночи.

Я из горницы опять перебралась в свою комнату, только вынесла в сарай кроватку сестрёнки, а её вещи снесла на чердак. Мальчишки заняли комнату моих братьев. Бабушке досталась комната на первом этаже поближе к основной печке, где раньше хранили шерсть и стояли прялки, а тётя Маруша и дядька Казим, проявив уважение к памяти моих родителей заняли комнату бабушки и дедушки. Корова и теленок вообще не ощутили переезда из одного хлева в другой и радовались что им дают много сена. В доме снова пахло едой, Сашка с Антошкой носились как угорелые и их мать не на шутку боялась что они переломают себе конечности однажды свалившись с лестницы. Но дом ожил, и вместе с ним и я.

Я помнила свое горе, но оно уже не жгло душу с такой силой как раньше. Времени жалеть себя не было. Нужно было ходить в лес за дровами, и проверять силки и сети. Мы с дядькой Казимом продолбили большую прорубь и чтобы не замерзала накрывали еловыми ветками и закидывали снегом. И хотя овощей и муки на хлеб у нас почти не было, зато появилось мясо и рыба, чему я была несказанно рада. За месяцы одинокого житья мне остопротивела похлёбка из овса. А скудные удои молока отдавали на прокорм маленькой тёлочке. Нам кашу не с чего варить, на сыр или творог того удоя всё равно не хватит. А выходим малышку, в следующем году будет уже две коровы, а это целое хозяйство.

Тётя Маруша пыталась привлечь меня к домашней работе. Я не отлынивала, понимая, что ей одной трудно но при любой возможности сбегала с дядькой Казимом и младшими братиками в лес. Иногда с нами напрашивались Иван с Федей. И постепенно ко мне вернулось ощущение прошлой жизни. Вот только мысли уехать из деревни и перебраться в город я не оставила и как хомяк паковала в мешок соболиные шкурки, которые добывала сама, без чьей либо помощи.

С наступлением весны, когда снег почти растаял и деревенские дороги развезло от грязи, а на деревьях проклюнулись почки, окрасив лес зелёной дымкой, чувство что пора уходить накатывало с такой силой, что я часами могла стоять на пригорке у реки и смотреть вдаль, мыслями уносясь за сотни миль отсюда. И вот однажды после ужина, отправив мальчишек наверх спать, дядька Казим сам заговори об этом.

— Чувствую ты мыслями не здесь, Милеша. Далеко собралась?

Тётка с навернувшимися на глаза слезами комкала в руках расшитое полотенце. Я понимала её чувства, пришли в дом и получается выживают меня прочь. Я бы на её месте тоже себя скверно чувствовала. Но это же не они меня гонят, я сама хочу уйти.

— В город подамся.

— Ох Милеша, зачем оно тебе? Кому ты там нужна? И что будешь делать? — Не выдержала и заговорила мамина сестра.

Пожав плечами, я опустила взгляд на свои руки, пальцы от волнения подрагивали. Так не пойдёт. Они не должны видеть, что я и сама задаюсь этим вопросом уже который месяц и не могу найти ответ. Но что уеду, решила твёрдо и будь что будет.

— Я хочу повидать другую жизнь. — Видя недоумение на лицах родных, поняла, что объяснять что-либо бесполезно и бесшабашно улыбнувшись добавила. — А не получится, вернусь обратно.

Тётка облегченно улыбнулась. Наверно боялась что я в серьёз, а сейчас решила, что это у меня блажь, погуляю лето да вернусь домой. С таким исходом, она могла согласиться. Дядька Казим кивнул, соглашаясь с таким решением.

— Так и быть, только погоди месяц, пусть весна вступит в силу, там и дороги просохнут, нечего грязь месить. Если к тому времени не передумаешь, соберём тебя в дорогу.

Но весна такое время года, когда каждый день полон забот, упустишь один и по осени урожай не соберёшь. Памятуя о голодной зиме все работали от утренней зари и до наступления ночи. В лес теперь с дядькой Казимом ходили сыновья, тётка занималась огородом а на меня свалилась остальная работа. С утра корову подоить и надавать сена им с тёлочкой, печь растопить, обед приготовить, подмести дом. Да ещё соседи притащили две дюжины цыплят и их надо было срочно пристраивать в курятнике, каждый день кормить и менять воду с подстилкой. А как потеплело решили перемыть все окна и устроить большую стирку. За зиму залежавшееся бельё и ткани приобрели нехороший запах, ещё немного и появилась бы плесень, а потом настало время сева и с рассветом все уходили в поле, готовить пашню. Лошади у нас не было вместо неё впрягался дядька. Тётка, шла за плугом я за ней, рассеивая рожь. Спасибо старосте, на общем собрании он сказал все запасы деревни поделить поровну, не за даром. По осени долг вернётся сторицей. Поэтому никто не роптал, понимали, что так правильно. Так что к вечеру уставали так, что ни рук ни ног не чуяли. Зато успели закончить сев до весенних ливней. Если летом от жары или ещё какой напасти не случится опять пожар, голод нам больше не грозит.

После недели ливней, на деревьях полопались почки и в воздухе витал смолистый аромат. Луга зазеленели клевером и народ готовился к первому покосу. На огороде зеленел укроп, щавель, поросль петрушки… и сорняки. Те перли как оглашенные и каждодневная прополка стала частью моей работы.

— Это они всё специально делают, чтобы про "дурь" свою забыла. — бухтела я под нос рыхля тяпкой землю, под грядку для огурцов.

Когда от излишнего усердия заломило спину, выпрямилась и опёрлась на черенок тяпки передохнуть. Солнышко припекало уже почти по летнему, по синему небу плыли белые облака, в саду цвели яблони и жужжали пчёлы. За околицей слышались голоса односельчан и веселые крики малышни. Жизнь входила в привычное русло. И я поняла, что никто меня не держит. Просто в деревне уклад такой — работают до упаду с весны до осени, потом пожинают урожай, празднуют свадьбы, а долгой зимой готовятся к весне, чтобы с наступление тепла начать всё по новой.

Но мне хотелось другой жизни. Наверно поэтому из всех родных я больше всего тянулась к деду. Вечно крутилась в столярной мастерской и ходила с ним летом на охоту, а зимой на промысел. Дугой он был. В деревне об этом особо не говорили. Только знали что он пришлый, приехал уже взрослым откуда-то из далека, женился на бабушке да и остался. Он и дом построил не как у всех и грамотные мы были, что вызывало кривотолки. Особенно в мой адрес велись пересуды. Где это видано, чтобы девушка умела читать и писать. И странная шкатулка, секрет которой я так и не разгадала. Хотела показать её дядьке, но поосторожничала. Если дедушка спрятал документы, значит на то есть причина. Потому убрала шкатулку подальше, чтобы случайно родственникам на глаза не попадалась.

Перед уходом я решила максимально помочь тёте по дому и с огородом. За два дня выполола все сорняки, по второму разу перемыла окна, надраила все подсвечники, отмыла от сажи плафоны масляных ламп. Выбрала из остатков шерсти мусор, вычесала и зарядила в прялку, да так увлеклась, что осталась бы до осени, но поняла, что всех дел не переделать и надо уходить. Или уже не морочить никому голову и оставаться. Насовсем.

Тётка правильно поняла мою бурную деятельность. Но с наущения дядьки Казима помалкивала. Похоже она верила, что я вернусь к осени, потому и не отговаривала. А когда я поутру появилась в горнице одетая в штаны, рубаху, кожаный жилет на шнуровке, высокие сапоги, с луком и колчаном стрел за спиной и увесистым вещевым мешком, всё-таки заплакала.

— Глупая ты Милеша, где это видано из дома родного уходить.

— Я всё решила тётя Маруша.

Я изо всех сил старалась не улыбаться от уха до уха, ещё подумают, что умом тронулась и никуда не пустят. Но настроение с самого утра было приподнятое. Даже прощание не вызывало грусти. Наоборот я приплясывала от нетерпения отправиться в путь, но приличия надо соблюсти. От души обняла тётушку и поднявшегося из-за стола дядьку Казима. Тот хмурился, но я уже знала, не со зла это, просто переживает за меня.

— Вот держи. — Протянул мне узелок из тряпицы со звякнувшими монетами. — Всё что есть.

Я опешила, это же их единственные деньги, разве могу их взять? Встретилась взглядом с мужчиной и молча приняла подарок. Он знал, что я не вернусь, а им оставался дом и всё что нажила моя семья, это было честно. От избытка чувств ещё раз обняла дядюшку.

— Спасибо.

Он неловко похлопал меня по спине и оторвав от себя подтолкнул к своей матери. Спрятав узелок с монетами в карман штанов, потом переложу в вещевой мешок, поклонилась до пола бабушке Галаше, сидящей у печи в удобном кресле-качалке.

— Благословите бабушка.

— Ох и баламутка ты Милеша. Выпороть бы тебя как следует да замуж выдать, чтобы не дурила.

Я улыбнулась, понимая что добрая женщина ворчит потому что не понимает зачем я всё это затеяла. Получив благословение семьи подняла с пола свои пожитки, оглянулась на последок на родных. Ещё раз поклонилась им и родному дому и уже не оглядываясь пошла на встречу приключениям. С братиками я простилась ещё утром, разбудив на рассвете и подарив каждому по расписной свистульке, что нашла тогда в сундуке. Думаю мои братья это бы одобрили. Сейчас мальчишки со всей деревенской ребятнёй скорей всего плещутся в речке. Им не до заморочек чудной старшей сестрицы.

До околицы деревни дошагала быстро, и очень удивилась встретившись со старостой деревни.

— Слышал ты уходить собралась.

Я кивнула. Боги, только бы не начал отговаривать. Я родных не смогла убедить в разумности своей затеи а тут вообще безнадёжно. Но ошиблась. Мужчина протянул конверт.

— Вот, по пути в Борден заверни к льеру Дорну, я ему обрисовал нашу ситуацию и просил кое с чем помочь. Я бы кого из мальцов послал, но сейчас каждая пара рук на счету, а тебе всё равно по пути.

— Конечно отнесу. — Расплывшись в улыбке запихнула конверт за пазуху.

— Только смотри, не читай, я же знаю что ты девка грамотная.

— И в мыслях такого не было. — Закивала головой, пятясь от старосты к лесу, а то придумает ещё какое задание, застряну ещё на неделю. Он только махнул рукой и пошёл обратно в деревню.

Поправив мешок на плече, я быстро зашагала по колее, ведущей в лес, и едва окунувшись в чащу, перевела дух. Неужели свершилось и я правда это сделала? Не выдержав оглянулась на едва видные сквозь еловые ветви заборы и крыши домов. Накатило сомнение, а может и правда не дурить и вернуться? Хотя что это я. У меня есть задание отнести письмо. Раз обещала, стыдно будет предстать перед старостой не выполнив его просьбу. Прикоснулась к груди, где за тканью рубашки прощупывался бумажный конверт и уже не оборачиваясь решительно зашагала по тропе.

Шла пол дня. Места были знакомые, я с детства в поисках грибов земляники и малины излазила все окрестности. Знала каждый овраг, каждую звериную тропу, знала где лучше ставить ловушки на пушного зверя, а где может притаиться тетерев. Кстати о еде. Из дома я взяла только соль. Больше у нас ничего не было. Так что пора подумать об ужине. Сняв лук со спины и наложив стрелу, сошла с дороги и углубилась в чащу. Шла тихо, чтобы не спугнуть добычу. Я надеялась подстрелить глухаря. Олень или кабан мне ни к чему. Они хоть и вкусные, но по весне тощие, одни кости, да и как я поволоку потом на себе целую тушу.

А вот и добыча. Подкравшись к токующей птице на расстояние выстрела, прицелилась и плавно спустила тетиву. Стрела тихо свистнула и через мгновение глухарь, с простреленной грудью рухнул в траву. Я бросилась к нему через бурелом. Подобрав птицу, вынула стрелу, отёрла от крови и вернула в колчан. У меня их было всего семь, больше дядька не мог дать, самому нужны, так что надо беречь и следить чтобы наконечники не ржавели.

Птицу разделывать не стала, дождалась, когда кровь капать перестанет, привязала за шею к мешку и пошла дальше. Задолго до наступления темноты дошла до поляны, где деревенские, едущие в Кряжки, останавливались на ночлег. Место было слишком открытое. Для двух или трёх телег в самый раз, а одной ночевать неуютно, хотя и ручей недалеко и кострище камнем выложено.

Осмотревшись, приметила густые заросли кустарника у края леса. Они отлично скроют от дороги. Только кострище потушить, чтобы угли не светились ночью. Но сначала приготовить ужин.

Пока лазила по буеракам, собирая хворост, начало темнеть и я поняла что с ночёвкой в лесу сильно погорячилась. Зловредный гнус, который днём был не заметен, к вечеру просто озверел. Если я не хочу на пол леса светить костром, дымом отпугивая мошкару, надо выходить к реке, там гнус унесёт ветром. Хм, вот странно, я не помнила, чтобы раньше гнус нам досаждал. Хотя тогда я больше полагалась на отца и деда. Что говорили то и делала, может они как-то отгоняли мошкару, да я не обращала на то внимание. А сейчас надо уносить ноги.

Только в какую сторону идти? Решать надо быстрей, сумерки стремительно погружали лес во тьму, ещё немного и будет ни зги не видно. Ладно, проверю своё чувство направления. Весь день я шла на запад, значит река была слева от меня. Повернув налево стала продираться сквозь подлесок. Направление выбрала верное, но к реке вышла злая, уставшая, с порванным рукавом и царапиной на щеке. Первый опыт самостоятельности да уж.

Никаких сил заново собирать хворост и разводить костёр уже не было. Пристроив мешок у сушняка, оценила будущее место ночлега. Коса мелкой гальки у воды вся продувалась ветерком, слава богам гнус исчез, но от воды тянуло сыростью. Ничего, укутаюсь в одеяло и будет тепло, а пока на небе светит луна надо выпотрошить птицу, а то к утру протухнет.

Достав нож, присела у края воды и быстро разделала тушку. С перьями не стала возиться, содрав их вместе с кожей и бросила в воду. Туда же отправились лапы, голова и внутренности. Будетрыбе раздолье. Нарвав у берега лопухов, завернула тушку, обвязала гибкими прутиками и положила между больших камней почти касаясь воды. Так она в холоде прекрасно сохраниться до утра. Тщательно отмыв руки и нож от крови, вернулась к сушняку. Пристроив лук под рукой, закуталась в одеяло и попыталась уснуть.

Но сон не шёл. Мысли унеслись домой. Представилось, как там горит свет, тётя Маруша хлопочет у растопленной печи, готовя рыбу, братишки давно спят в уютных кроватях с мягкими перинами и тёплыми одеялами, бабушка Галаша шамкая беззубым ртом, рассказывает, что вот в её молодости жизнь была намного лучше, а дядька Казим, строгая из дерева сыновьям игрушки, слушает престарелую мать, кивает, не перечит, но думает о своём: как ещё одно поле засеять, да где сторговать пару свиней, а то без хозяйства в деревне туго. Интересно они скучают по мне?

Я скучала, очень, но возвращаться не хотела. Здесь, лёжа на берегу и дрожа от сырого холода, под тихий шелест накатывающих волн я смотрела в чёрную бездну неба, где после захода луны одна за другой загорались яркие звёзды и внутри рождалось и ширилось чувство безграничного счастья. Словно доселе сковывающие путы, лопнули и я настоящая никому не ведомая обрела свободу.

Шорох в лесу вмиг вернул к реальности. Рывком сев, схватила лук, наложила стрелу и стала всматриваться в темноту. Кто-то шёл в мою сторону. Тихо встав, стала медленно отступать всё время держась спиной к реке, лицом к лесу. Вскоре шелест кустов стих и сквозь листву завиднелась огромная косматая тень.

Сердце ухнуло в пятки от испуга. Медведь? Я сделала ещё пару шагов назад и неосмотрительно наступила на ветку. Треск в ночи раздался такой, что я сама подпрыгнула от испуга. Зверюга метнулась на берег, приземлившись на четыре лапы, завертела головой, увидела меня и огромная пасть оскалилась клыками.

Я ни жива ни мертва от страха уставилась в горящие углями глаза нереально огромного волка.

— Рррррр — Волчара скаканул в мою сторону, припал на передние лапы и опустил голову, готовясь к прыжку.

Я замерла, время превратилось в кисель. Словно во сне руки сами, подняли лук и натянули тетиву. Я прицелилась. У волка на загривке вздыбилась шерсть, клыки ещё сильней оскалились.

— Рррррр

И в миг, когда он готов был прыгнуть, а я спустить стрелу прямо ему в сердце, я опустила лук.

— Ты за едой пришёл?

Услышав мой голос, зверь не прыгнул, но всё так же скаля клыки и утробно рыча не сводил горящих глаз.

— Иди бери, — медленно подняв руку указала на место запруды в реке, где лежала тушка глухаря. — Бери, и уходи. Мы не враги, нам делить нечего.

Я наверно спятила, раз решила поговорить с волком. Но сейчас это не казалось чем-то странным. Наоборот, было чувство, что волк понимает. Не сводя с меня настороженного взгляда, зверь попятился, а потом стремглав развернувшись, одним прыжком подскочил к реке, ухватил зубами свёрток с птицей и ломая кусты удрал в лес.

Постояв немного и прислушиваясь, не вздумает ли вернуться, подождала, пока в лесу опять стихнет, сунула стрелу в колчан и вернулась к сушняку. Какой тут спать. Чувствуя, как начинает потряхивать от пережитого испуга, подобрала мешок, сунула в него одеяло и не углубляясь в лес, быстро зашагала по берегу реки, всё ускоряя шаг, пока не сорвалась на стремительный бег.

В какой-то момент, берег стал обрывистым, коса уходила под воду и пришлось карабкаться наверх, и дальше я бежала уже не разбирая дороги, пока не выбилась из сил, а когда остановилась, меня со всех сторон окружали высокие сосны. Их густые кроны скрыли небо и звёзды, только взбудораженные моим появлением светлячки носились над зарослями папоротника, давая возможность хоть что-то рассмотреть. Приметив разлапистую сосну полезла наверх, повыше от волков и прочей напасти.

Залезть во тьме на дерево оказалось не так то просто. На гладком стволе было трудно зацепиться. Мешок стал просто неподъёмным и камнем оттягивал и без того ноющие плечи. Лук и колчан со стрелами цеплялись за сучки и ветки и я боялась порвать тетиву. И еще волосы. Собираясь в дорогу, я заплела их в две косы, мне казалось, так я похожа на деву воительницу из тех историй что бродячие сказители рассказывают внемлющей от восторга ребятне. Но сейчас, я наверно зацепилась косами за всё что только можно. Утром буду похожа на ежа, с торчащими из волос иголками.

Забравшись на боле менее удобную развилку, с трудом перетянула мешок со спины на грудь, вынула из него верёвку и крепко примотала себя к стволу. Теперь во сне не свалюсь и не сломаю шею. Было ужасно неудобно, но я так устала, что наверно смогу спать даже если окажусь примотанной к этой сосне головою вниз.

Только поспать не довелось. Было холодно и страшно. Совсем не так я представляла своё приключение и уж точно не думала что до конца дня окажусь на дереве посреди дремучего леса. Обхватив ствол я, то впадала в полудрёму, то рывком просыпалась от малейшего шороха. Чудилось что волк бродит у подножия дерева. Усталая, измученная, голодная и продрогшая до костей я благословила богов, когда под сенью леса стало сереть и защебетали птицы, приветствуя наступающий день.

Отмотав себя от дерева упаковала верёвку обратно в мешок и, вцепившись в ближайшую ветку, посмотрела вниз.

— Ой мамочки!

Земля была головокружительно далеко, локтей двадцать а то и больше. Правду говорят со страху и через широкий овраг перепрыгнешь и самую бурную реку переплывёшь, я вот на дерево забралась. Зато напрасно боялась. Здесь меня даже медведь не достал бы, но пора спускаться. Перекинув мешок обратно за спину, энергично потёрла руки, плечи и ляжки разгоняя застоявшуюся за ночь кровь и осторожно переставляя ноги и цепляясь за сучки и ветки, медленно спустилась вниз. Ступила на землю и без сил присела, привалившись к стволу сосны. Ноги не держали. Дождавшись пока дрожь уймётся, встала, отряхнулась, проверила лук и бодро зашагала на запад.

Через пару часов рассвело достаточно, чтобы понять, что иду в верном направлении. Даже если и не выйду к дороге, то ориентируясь по солнцу всё равно приду в Кряжки. А если вспомнить как я чесала ночью через лес, то может повезёт и уже сегодня буду ночевать в деревне. Сейчас, при свете дня, ночная встреча с волком вспоминалась как страшный сон. Если бы он не уволок мою птицу, я бы начала сомневаться, что это случилось на самом деле. Но урчащий от голода желудок был тому неоспоримым доказательством.

Набредя на ручей, от радости скатилась на дно оврага, упала на колени и зачерпывая сладкую ледяную воду от души напилась. Поплескала в лицо и пригладила торчащие дыбом волосы. Ничего, сейчас переведу дух, наполню кубышку из сушёной тыквы водой и причешусь, а то наверно похожа на пугало огородное. Достав гребень расчесалась и в этот раз мудрить не стала, заплела тугую косу и скрутила узлом под затылком.

— Кхм!

Резко оглянувшись, чуть не завалилась в ручей, увидев стоящего наверху оврага старика. Высокий с длинными белыми как лунь волосами, собранными от висков на затылке в хвост. Одет в тёмно-зелёную, явно не домотканую длинную рубашку, подпоясанную кожаным ремнём, коричневые шерстяные штаны и высокие сапоги. Обеими руками он опирался на выстроганный из палки посох, и глядя на меня весело улыбался.

— Доброе утро дедушка.

Я осторожно встала, не отводя взгляд от незнакомца.

— Скорее добрый день, — старик весело сощурился. — Век живу, а дурных девиц в лесу не видел, ты откуда будешь-то?

— Из Сборышей дедушка, мне в Кряжки очень надо, не подскажете дорогу?

— Глупая молодежь, всё вам дома не сидится. Ладно, пойдём, обедом угощу, а потом отведу в деревню.

И не дожидаясь моего ответа, развернулся, и растворился среди густых зарослей, словно его и не было. Схватив пожитки я резво полезла из оврага и поспешила за дедушкой. Я его узнала, деревенские мужики каких только баек не рассказывали об отшельнике живущем в лесу. Странный дед выручал в трудные минуты, всех кто умудрился попасть в беду. То среди болот тропу показывал, то от медведя спасал, то в избе своей привечал, не давая сгинуть в лютые морозы. Так и сложилась молва, что повстречать его в лесу большая удача.

Нагнав стрика, пошла чуть поодаль.

— Спасибо дедушка.

Старик от смеха зафыркал в бороду.

— Чего уж там, раз заблудилась, помогу, но ты точно домой не хочешь?

Я замотала головой. Несмотря на все злоключения домой возвращаться я не собиралась.

— Будь по твоему.

Пока шла по лесу за новым знакомым, диву давалась. Там где я видела непроходимые заросли, он находил тропу, где я думала придётся в овраг спускаться, за кустами оказывалось поваленное бревно а оказавшись на берегу неглубокой лесной реки с илистым каменистым дном, обнаружился брод из крупных валунов, разбросанных аккурат на ширину шага.

Старик, как заправский козёл проскакал по камням, постучав по каждому своей палкой и с улыбкой поманил меня.

— Давай, не пугайся, упадёшь в воду, дома просушишься, тут недалеко осталось.

— Я не боюсь, — поправив мешок за спиной, чтобы не сбивал центр тяжести, оттолкнулась от берега, ступила на первый валун и зашаталась, словно нюхнула самогона. В голове поплыло и показалось, что камень под ногами исчезает. — Ой мамочки!

Пискнув от испуга, что и правда искупаюсь в речке, перескочила на другой валун, на следующий. С головой творилось что-то неладное. Перед глазами всё плыло и мир то приближался, то удалялся словно я смотрела попеременно с разных сторон в увеличительное стекло.

— Осторожно! — Старик вскинул свою палку и сучком зацепил меня за руку. Я вцепилась в неё со всей силой и прыгнув с валуна на берег, оказалась на другой стороне реки.

— Спасибо.

Он только хмыкнул.

— Эк тебя с голоду мотыляет, — и добавил ободряюще. — Ничего сейчас придём накормлю как следует, ты любишь сладкое?

Я закивала как сумасшедшая. Сладкое я любила, но очень давно не ела.

Вскоре лес расступился и мы вышли на большую поляну у чудесного озера. Синее небо, с плывущими белыми облаками отражалось от зеркальной глади воды, по берегам щёткой стоял прошлогодний сухой камыш, луг был сплошь в цветущих одуванчиках, над которыми жужжали пчёлы. А у самой опушки стояла добротная деревенская изба пятистенка с резным крыльцом с навесом и треугольной крышей. Из каменной печной трубы тонкой струйкой поднимался дым и на всю округу пахло свежеиспеченным хлебом.

— Вот мы и пришли. — Старик с гордостью указал на дом. — Не стесняйся, заходи, будь гостьей.

Не знаю что я ожидала увидеть в доме, но убранство было самым обыкновенным, на половину избы печь, на полатях горой одеяла и подушки, Два окна, раскрытые настежь, впускали чистый прохладный воздух. В центре горницы стол, две лавки, сундук за печкой, на крюках различная утварь и у печи на табурете деревянная кадка с водой, накрытая крышкой.

— Садись, садись.

Дедушка указал на лавку, сам шагнул к печи, извлёк сковороду с запечённой до румяной корочки щукой и водрузил на стол, где под полотенцем остывали две буханки хлеба. Сложив свои пожитки у печи, я потянула носом. Отшельник рассмеялся.

— Ты не стесняйся, не часто ко мне гости захаживают.

На столе как по волшебству появился кувшин с квасом и чашка полная ароматной зелени. Я сглотнула голодную слюну и под умильным взглядом отшельника умяла половину рыбины и пол каровая хлеба с зеленью.

— Тебя звать то как.

Прежде чем ответить проглотила, чтобы не шамкать с набитым ртом.

— Милеша, дедушка. А вас как? — Было интересно, ответит или нет. Охотникам он не представлялся, потому и звали Отшельником.

— Никодим я, — хитрый взгляд в мою сторону.

Я захлопала глазами от удивления. Не вязалось в моём понимании мужицкое имя с благородным старцем. По рассказам дедушки я всегда представляла, что именно так выглядят знатные леры. Только живут они в древних замках а не деревянных избах посреди леса. Странно всё это.

— Куда на самом деле путь держишь? — Старик налил глиняную кружку квасу и придвинул мне.

— В Кряжки, тётка у меня там троюродная, — ничуть не покривила я душой. Два села затерянные в лесу, вдали от других поселений, мы давным-давно все перероднились, а то что с той родней бабушка с дедушкой не общались к делу не относится, я всё равно хотела к ним зайти, передать вести.

Преодолев накатывающую сонливость, поднялась из-за стола.

— Давайте посуду помою.

Старик не стал возражать, выдал мне щётку, горшок с мыльным песком и вернувшись к столу убрал оставшуюся буханку в деревянный короб. Я же помыв тарелки и отскоблив песком сковороду, пару раз сполоснула их чистой водой, поставила на полку рядом с другой посудой, вытерла руки полотенцем и взяла ведро с грязной водой, собираясь вынести на улицу.

— Оставь, лучше скажи тебе точно в Кряжки надо? — Хитрый дед смотрел на меня со всё понимающей улыбкой. — Или сразу свести в Борден, ты же туда шла?

Хорошо я успела поставить ведро, а то бы точно от испуга выронила. И хорошо стояла спиной к старику, когда обернулась, уже вполне с собой совладала и смогла ответить с непринуждённой улыбкой.

— До города далеко, мне бы до Кряжек дойти, а там я сама доберусь куда надо.

Вот так. И не солгала и правду не сказала, но озноб страха всё равно пробежал между лопаток. Откуда он столько знает обо мне? Неужели правду говорят, что он колдун?

— Кряжки так Кряжки, только погоди дам тебе гостинцев в дорогу.

Пока надевала на плечи свой мешок, да прилаживала лук и колчан со стрелами. Дедушка сходил в другую комнату и вернулся оттуда с холщовым свёртком.

— Это тебе сладости обещанные, — вручил мне свёрток, — и подарок, за то что леса не боишься. Мало таких смелых девушек.

Первым я развернула свёрток, в нём оказалась засахаренные в меду и высушенные кусочки дикой груши. Бабушка часто такие делала и ещё яблоки и ягоды. Они хорошо зимой хранились и шли на пироги или компоты. Не выдержав сунула один ломтик в рот. Как же я соскучилась по сладкому. И только сейчас обратила внимание на второй подарок.

Дедушка протягивал тонкое колечко из до блеска отполированного дерева. Незатейливая вещица. Когда была маленькая мне братья такие делали, ещё и резьбой украшали, а это совсем простенькое.

— Спасибо, — улыбнувшись, взяла колечко и сжала в кулаке. Хоть старик и странный, но рядом с ним не чувствовала опасности, значит и подарок принять можно.

Неожиданно ладонь нагрелась и я вскрикнув выронила кольцо. И обомлела от удивления, когда вместо деревянного колечка на упал пол и покатился под лавку массивный перстень из белого металла, с тёмным, как кора дуба, прозрачным гранённым камнем.

— Дедушка как же это…

Я подняла ошеломлённый взгляд на старика и встретилась с не менее недоуменным взором.

— Что стоишь поднимай. — Скомандовал отшельник.

Ничего не понимая, присела на корточки и выудила перстень из-под лавки и попыталась вернуть сокровище владельцу.

— Не могу я принять такой подарок, дедушка.

Но он отступил, будто я хотела прижечь его раскалённой головешкой, да ещё и руки спрятал за спину.

— Не дури девочка. Это тебе дано, тебе и носить. Но лучше спрячь пока и ни кому не показывай. И сведу как я тебя сразу в город. Пока будем идти подумаю что с тобой делать.

— Не надо со мной ничего делать. — Я шагнула к отшельнику в попытке вновь всучить ему перстень, — И не хочу я в город, мне в Кряжки надо.

Но он опять попятился, на этот раз ещё и замотал головой. А глаза смотрели с хитрым прищуром.

— Кряжки, так Кряжки, пошли уже, до вечерней зари на месте будем.

Взял свой посох, и вышел из дома.

Ничего не оставалось, как зажать перстень в кулаке, не приведи боги потерять такое сокровище, и броситься следом. Хоть и странный дед, но лес знает, вон стоило окунуться в чащу, как перед нами опять стелется тропка, хотя мгновение назад, её и в помине не было.

— Ты бы на шнурок перстенёк повесила. Или нету?

— Есть, но дедушка… — я протянула руку, хотела опять ему кольцо отдать, но он ужом увернулся.

— Я же сказал, твоё оно теперь, что за бестолковая девица. — Остановился, выдернул из рукава своей рубахи нить, взял перстень, навесил на нитку и повязал на моей шее. — Так носи, пока знания не добудешь. О чём говорю пока не думай, просто слушай.

Я закивала болванчиком, чувствуя тяжесть кольца на шее. Подумала и запихнула его под рубашку и пуговицы до горла застегнула. Старик одобрительно хмыкнул.

— Так то лучше. — И зашагал быстрее. — Ты же поняла, что колечко магическое?

Как не понять, что не спроста деревянный ободок стал перстнем, который и благородному леру носить не стыдно. Только почему так случилось? За мной отродясь никаких чудес не замечалось.

— Вот и умница. Про то что им владеешь никому не говори. Сила в тебе есть, знания приложатся. Держи ум, глаза и уши открытыми, примечай всё что вокруг тебя случается, о себе помалкивай. Пока не научишься ставить мороки, перстень на палец не надевай. Так носи. Оно будет подзаряжаться твоей силой. Потом никто отнять не сможет. Сама поймёшь когда это случится.

Оглянулся, посмотреть, иду ли следом и внимательно ли слушаю. Удрученно вздохнул, наверно от моего совершенно бестолкового вида.

— И о том что сила в тебе есть тоже молчи. Народ разный, не все добра хотят. Поняла хоть что я сказал?

— Поняла дедушка, молчать и слушать.

Отшельник хмыкнул, глянул на солнце. И зашагал быстрее.

Я в припрыжку понеслась следом, и всё равно еле поспевала, уже и отдышка появилась и в боку колоть стало, а он снова заговорил и голос как ручей журчал, я слушала, и в голове опять плыло, кружилось как в дурмане. Старик говорил о магических потоках, о тайных тропах, о магии что она не добрая и не злая а зависит от людей, которые её применяют. Ощущение было странное я и понимала сказанное, и в то же время слова будто ускользали, спроси о чём он говорил минуту назад я бы в жизнь не повторила. А потом неожиданно волной накатила дикая слабость. Перед глазами всё поплыло, ноги подкосились, деревья небо трава закружились колесом и я почувствовала, что падаю в черноту.

Глава 3

Очнулась от того, что кто-то тыкал палкой в рёбра.

— Эй девка, ты живая?

С трудом разлепив глаза, поняла что лежу на обочине дороги, рука сжимает лямку вещевого мешка, лук и колчан со стрелами оказались подо мной и я испугалась как бы не сломались. Кругом всё тот же хвойный лес, и два мужика с заплечными мешками, тыкают в меня дорожными посохами.

— Очнулась? Хорошо. Ты встать то можешь?

— От жары что ль сомлела? — Поинтересовался второй мужчина.

Нагнулся и потянул меня за руку, помогая встать на ноги.

Отряхнувшись от травы и дорожной пыли, неуверенно улыбнулась.

— От жары, добрый человек. А не видели…? — Я завертела головой, ища своего провожатого, но отшельника и след простыл. А может и не было его вовсе? Мало ли что в беспамятстве привидится. Рука метнулась к горлу и сжала ворот рубахи. Не привиделось и шнурок и перстень на нём, и письмо старосты на месте. Голова была тяжёлой мысли путались, места были незнакомые, но то что я среди людей хорошо.

— Не боись мы не тати какие. Ты куда шла?

— В Кряжки, не подскажите далеко ещё?

— До Кряжек далеко, дней десять пешком будет. Зря ты, девонька на ночь глядя на дорогу вышла. Места нынче не спокойные. Вернулась бы в город, да поискала провожатых, с ними бы по утру и отправилась.

— В город? — Я столбом застыла. Вспомнилось, что отшельник хотел сразу свести в Борден, а я упрямилась, так неужели… — А что за город?

Мужик от удивления крякнул, второй хмыкнул.

— Так Борден, — и вдруг насторожился, покрепче перехватив свой посох. — А ты какой думала?

— Я в Кряжки шла, только в лесу заплутала, вот и не могу сориентироваться. А можно я с вами? Боюсь опять сверну не туда, потом вообще из леса не выберусь.

Мужики сжалились над странной девицей, и согласились проводить. Пока шли они говорили меж собой. У всех одни заботы. Дом покосился, крыша прохудилась, скотина хворает и надо решать что выгодней, позвать городского знахаря или забить и продать мясо на ярмарке а на вырученные деньги, купить молодняка.

Я по наущению старика помалкивала, слушала, да вертела головой запоминая приметные вешки на дороге. Вон ствол у дерева чудно изогнулся, а вон две березки переплелись стволами, словно влюблённые, чтобы всегда быть вместе. Теперь, если опять пойду этой дорогой не потеряюсь.

Потихоньку я отстала шагов на десять, не хотелось подслушивать чужие разговоры. Да и мне было о чём подумать. Выходит дедушка не так прост, как думали мужики в деревне. Магией владеет, вон за пол дня колдовской тропой из леса к Бордену вывел, колечко подарил, а что от его сказок дурно сделалось, так оно понятно, магией одурманил, чтобы не боялась.

Мужики то и дело оглядывались, проверяя иду ли следом и вновь говорили о своём. А я то и дело щупала сквозь ткань рубашки заветное колечко. Оно и сейчас казалось тёплым, что для металла совсем необычно. На лицо сама собой наползала улыбка. Вот так приключение выдалось. О таком в деревне кому расскажешь, в жизни не поверят.

Вскоре лес поредел и мы вышли на равнину, прорезанную широкой полноводной рекой, несущей свои воды с заснеженных гор. Впереди простирались возделанные поля, вдоль дороги и по обеим сторонам реки теснились деревянные избы, за ними сады и огороды. По холмам с цветущим весенним разнотравьем бродил домашний скот и вдалеке в лучах закатного солнца высились башни города — и правда Борден.

— Ты как, дойдёшь сама? Или проводить до ворот? — Старший из мужчин с улыбкой махнул в сторону города.

— Дойду, спасибо вам дяденьки, что из леса вывели. — Я до земли поклонилась провожатым. Неизвестно что могло случиться, не найди они меня и не приведи в чувство. А то может так и лежала бы до сих пор на обочине.

— Ну тогда прощай, и не теряйся больше.

Мужчины посмеиваясь свернули на дорогу, идущую вдоль леса, а я устремилась к городу. Солнце стремительно клонилось к закату и если не поспешу могу не успеть до закрытия ворот. Но чем ближе подходила и чем выше становились стены, тем более замедлялся шаг. В голове творился сплошной сумбур. И радость предвкушения, ведь я так хотела здесь оказаться, и страх, что вот оно свершилось, но почему-то хотелось развернуться и бежать без оглядки обратно в свою деревню. К тому же я так и не попала к леру Дорну, не снесла письмо от старосты, а он говорил там что-то важное. Выходит, придётся передохнуть денёк и опять пускаться в путь. Лучше бы дедушка отвёл в Кряжки, как я просила, но да что уж теперь.

Навстречу двигался поток людей и верховых, покидающих город. В основном крестьяне из предместий возвращались с работы или с рынка. Пару раз увернувшись от шибко ретивых всадников пошла ближе к обочине, а то вон как спешат, даже не смотрят кто может попасть под копыта. Такое было непривычно. Столько людей, а на тебя никто внимание не обращает. Я привыкла что в деревне все друг друга знают с младенчества, а тут другие порядки. Поправив сползающий с плеча мешок, крепче вцепилась в лямки, ничего привыкну.

Заплатив страже на входе десять медных монет, прошмыгнула мимо огромных механизмов, опускающих надёжную решётку и оказалась на улице, зажатой трёхэтажными домами. Здесь было серо сумрачно и неуютно, совсем не так, как я помнила. Солнце скрылось за остроконечными крышами, позолотив сланец, который клали вместо привычной дранки. Шагать по округлой брусчатке было немного непривычно, зато радовало, что после дождя не будет луж с липкой грязью.

Вертела головой по сторонам я не из праздного любопытства. Красотами города полюбуюсь завтра. Скоро стемнеет и просто жизненно необходимо найти постоялый двор. Денег, что дал дядька Казим, постоянно жить не хватит. Но на пару ночей надо где-то остановиться.

Вскоре дорога стала шире, дома расступились, на улицах стало больше народу и в небольших палисадниках перед домами появились фруктовые деревья все в цвету и яркие цветочные клумбы. Вот теперь я узнавала город. И даже вспомнила, на какой улице находился постоялый двор, где мы останавливались. Только добралась я до него уже в вечерних сумерках.

Через окна на улицу лился яркий свет и даже из-за закрытой двери слышалась голоса, весёлый смех и музыка. Сердце в груди так и прыгало и от волнения скручивало живот. Я не боюсь, не боюсь, я взрослая и одна зимой выжила. Взявшись за ручку потянула дверь и меня окутало теплом трапезной, вкусными запахами жаренного мяса, хлеба, кисловатым запахом пива и людского пота. Сглотнув голодную слюну, завертела головой. Люд тут был разный, всем было весело. Голоса слились в сплошной гомон, На помосте музыканты играли незамысловатую мелодию и несколько пар весело приплясывали, под топот ног зрителей в такт музыки.

Слегка ошалев от такого шума, протиснулась к стойке. Высокий, жилистый парень лет двадцати в белёной льняной рубашке, на вид деревня деревней, но взгляд строгий, увидел лук со стрелами за спиной и даже бровью не повёл.

— Что изволите?

— Комнату на два дня и ужин в номер.

Эту фразу, подсказанную дядькой Казимом я репетировала всю дорогу, он вообще дал много дельных советов как вести себя в городе, но не учёл одного — как спросить у молодого парня, где у них можно помыться? Как можно о таком говорить незнакомому мужчине? Одна сплошная неловкость, поэтому я промолчала, хотя тело зудело и так и хотелось почесать грязную шею.

— Номер триста шесть, это на третьем этаже, за две ночи два серебренника, ужин двадцать медяков, будет через пол часа.

Он протянул ключ, я выхватила чуть ли не рывком, пробормотала, "спасибо" и, стараясь держать спину прямо, пошла к лестнице. Оказавшись на третьем этаже притормозила. Куда мне направо или налево? Налево. Нашла свой номер, провернула ключ, ввалилась в комнату, и только заперев дверь, перевела дух.

— Фух, — улыбка сама наползла на лицо.

Неужели я в Бордене? До сих пор не верится. Только вчера утром вышла из дому и уже здесь. Всё-таки магия это здорово. Сбросив с гудящих плеч мешок подошла к столу. Чиркнув огнивом, зажгла масляную лампу и накрыла обычным стеклянным плафоном. Огонек помигал и вскоре ярко разгорелся, разгоняя темноту.

Комната была очень уютная. Примерно в такой мы останавливались с родителями, только в той кроватей было больше. Здесь же у дальней стены под пологом стояла единственная деревянная широкая кровать с перинами, одеялами и горой подушек. За окном совсем стемнело и я поспешила задёрнуть занавеси, лишь мельком глянув что там. Моя комната выходила окнами на задний двор, это хорошо, утром не будет шума и я нормально высплюсь. У стены напротив был большой камин, рядом с ним пустая дровница. Наверно за дрова надо платить отдельно, но мне они ни к чему, на улице почти лето. Между камином и кроватью простенький ковёр, посередине него стол и два стула. Так а вещи куда? Нашла взглядом большой сундук возле кровати и замок на нём с торчащими ключами, чтобы постояльцы не переживали за своё добро. С другой стороны кровати была тумбочка и на ней стеклянный графин полный воды и два стакана. Это кто додумался там их поставить? Перенеся на стол, наполнила один стакан доверху и залпом выпила. Взяла свой мешок и потащила к сундуку.

Хотелось вывалить содержимое на кровать, но посмотрев на сверкающую белизну белья, потом на запылённый мешок, оставила его на полу, развязала тесёмки и аккуратно переложила содержимое в сундук, спрятав на самое дно драгоценную шкатулку, сверху те немногие вещи, что уместились в мешок. Лук и колчан со стрелами пристроила возле кровати, прислонив к стене и прикрыв балдахином. Связку соболиных шкурок встряхнула, чтобы мех распрямился и положила поверх своих вещей. Завтра надо попытаться их продать. Дядька Казим говорил за одну шкурку дают три серебряных. За зиму мне удалось добыть тридцать соболей, это девять золотых будет, если не продешевлю конечно.

Тук! Тук!

От неожиданности я подпрыгнула.

— Кто там?

— Ваш ужин! — Послышался девичий голос.

Наконец-то. Отперев дверь, широко распахнула, пропуская худенькую девушку моих лет, с подносом, на котором исходила паром миска с картошкой и мясом в подливе. На другой тарелке лежала пара ломтей серого хлеба и два солёных огурца. И она принесла ещё один графин с компотом из сухофруктов. Рот мгновенно наполнился слюной. В деревне мы почти всю зиму жили на одной рыбе а тут настоящее мясо.

— Посуду заберу чуть позже, вам больше ничего не нужно?

— Мне бы воды умыться и руки помыть.

О бане побоялась заикнуться, ничего потом спрошу. Девушка кивнула и, забрав поднос, вышла.

Я рванула к столу, запустила ложку в картошку и зажевала как голодный волкодлак, только что задравший добычу. Боже какая вкуснотища. Ноздри трепетали от одуряющего запаха. Картошка и мясо исчезли как-то слишком быстро. Я не постеснялась и вымакала куском хлеба остатки подливки, съела огурцы… и поняла что мне дурно. Но я бы ни за что не смогла остановиться. В следующий раз попрошу пол порции, заодно и денег сэкономлю на еде. А пока отвалившись на спинку стула, потянула завязку штанов, чтобы не давили.

От сытости я скоро осоловела и начала клевать носом. Где же ходит девушка с водой? Вскоре опять постучали. Сил встать и самой пойти открыть дверь уже не было.

— Войдите.

Девушка вошла, неся в руках таз и большое полотенце. За ней ввалился мальчишка лет восьми. Он нёс обеими руками ведро с горячей водой.

— Поставь у стола, — служанка указала куда и мальчишка потащил ведро ко мне поближе. Поставил, коротко кивнул вихрастой головой и вышел в коридор. Девушка собрала пустые тарелки, и тоже ушла.

Встать всё-таки придётся. Надо замкнуть дверь. Кое-как оторвав себя от стула, заперлась на ключ, проверила занавески, чтобы не было щелей, вылила воду в тазик и потянула с себя штаны, рубашку, носки и прочую одежду. Взяла в руки перстень, подержала, чувствуя его тяжесть на ладони и опустила, не став снимать с шеи. Расплела косу и наклонившись над тазиком окунула в него голову, смывая с волос дорожную пыль. Потом хорошенько помыла шею, руки до плеч, остальное тело протёрла мокрым казённым полотенцем. Достав своё из сундука замотала им голову и натянула ночную рубашку. Потушила лампу, запрыгнула на постель и забравшись под одеяло блаженно вытянулась.

Утро наступило слишком быстро, вот только коснулась подушки и уже глаза открыла, но на удивление я хорошо выспалась. Сладко потянувшись подрыгала ногами, села и завертела головой. Из-за не слишком плотных занавесей пробивался свет, на столе так и остался стоять тазик с водой, полотенце повисло на спинке стула, а то что было на голове за ночь сползло и лежало рядом на подушке. Энергия била из меня ключом. Не в силах больше оставаться в постели, соскочила на пол, и подбежав к окну, раздвинула шторы. А утро оказывается совсем не раннее, скорее середина дня, ну я и соня.

Достав из сундука гребень, села на край кровати разбирать колтуны на голове. Взгляд упал на дорожную одежду. Самой постирать? Или отдать прачке? Наверно лучше самой, за работу платить нужно… Но зато я не провожусь тут ещё два часа и успею больше дел сделать в городе. Решив, что время важнее, заплела косу, вплела в неё синюю ленту и завязала бантом на конце. Надела нижнюю сорочку из тонкого сатина, поверх блузку с длинным рукавом и пуговицами под горло, шерстяную юбку, чулки и обула ботинки на шнуровке. В деревне в таких не ходили, но отец, по наущению деда, купил когда стало понятно, что я больше не вырасту. Эх а зеркала в комнате нет, жалко, хотелось посмотреть на себя.

Ещё собираясь в дорогу, я понимала, что не буду в городе ходить с вещевым мешком и сшила небольшую кожаную сумку, даже не поленилась вышить тонкими полосками кожи незатейливый узор. Лямку сделала длинной и сейчас перекинув наискось через плечо попробовала вместить в сумку соболиные шкурки. Не вышло. А может и не нужно все? Отцепив от связки одну, аккуратно сложила умещая в сумку и внутрь шкурки затесала кошелёк. Не рисковала я оставлять деньги в гостинице, собрала охапкой грязные вещи и пошла искать прачек.

Женщины обнаружилось на заднем дворе трактира. Они на солнышке полоскали постельное бельё в огромных кадках. Завидев меня, одна выпрямилась, потирая натруженную спину.

— Добрый день, не возьмётесь постирать? За плату конечно. — Я улыбнулась и протянула вещи.

Прачка с улыбкой приняла.

— От чего не постирать, какой у вас номер?

— Триста шестой. Сколько с меня?

— Тридцать медяков, и постираю и поглажу, к вечеру принесут вам в номер, уж не беспокойтесь.

Я полезла в кошель за деньгами, ну и драконовские цены, следующий раз сама стирать буду.

— Вот держите, — протянув женщине деньги, присела, держа рукой край юбки, как учила бабушка, и переступая через мыльные лужи, вышла из трактира не через главный зал, а через боковой выход для прислуги и сразу окунулась в шумный поток прохожих. Пройдя пару кварталов, поняла что наугад плутать я буду долго, надо спрашивать дорогу. Город оказался просто огромным.

— Не подскажете, в какую сторону идти до рынка? — Обратилась к дородной женщине с корзиной полной овощей и зелени, разглядывающей прилавок с фруктами на другой стороне улицы.

— Иди по этой дороге, милая, пройдёшь три поворота, на четвертом налево и всё время прямо, и будет тебе рынок.

— Спасибо.

Я честно считала повороты, и всё равно свернула куда-то не туда. И даже знала где запуталась. В одном месте случилось такое скопление людей и подвод, что я обходя их, не увидела узкий проулок и не посчитала его. Ничего всё равно иду в верном направлении. В моих воспоминаниях рынок был огромным. На него точно выходит не одна улица. Так и оказалось. Жилые дома сменились торговыми лавками, вскоре и они расступились открыв большую площадь заставленную крытыми палатками, между которыми неспешно ходили горожане.

Чего тут только не было, глаза разбегались не зная куда смотреть. Торговали тут и тканями и готовой одеждой и оружием и поделками и украшениями…. сердце защемило от горестных воспоминаний. Всё было почти так же как в моём детстве, только не такое огромное как помнилось. Тогда казалось что палатки были высотой до неба. Правильно я же маленькая была и смотрела на всё снизу.

Неспешно бредя между рядов, я просто любовалась всем этим изобилием. Покупать ничего не собиралась. На первое время всё было. А вот и нужная мне палатка. На прилавке раскинулись роскошные меховые покрывала, за спиной владельца висели шапки и шубы из лисы и соболя, а плащ из волчьих шкур просто поразил. Неужели кто-то купит? Он же тяжеленный. Хотя зимы у нас такие, что какому-нибудь охотнику сгодится. Лето скоротечно, а зима наступала быстро и раз завьюжит в октябре снег уже не тает до весны. Потому и торговали мехами круглый год. А в этот плащ можно закутаться с ног до головы и ночевать прямо в снегу, точно не замёрзнешь.

— Присматриваешь что девица? — Продавец наверно устал смотреть, как я таращусь на его товар.

Смутившись, отдёрнула руку, которой гладила мягкое покрывало из пушистых кроличьих шкурок.

— Нет, — набравшись смелости, открыла сумку и достала соболиную шкурку. — наоборот хотела вам предложить купить у меня мех.

Мужчина сощурился. Кто-то нетерпеливый спеша по своим делам, толкнул меня в спину. Я чуть отодвинулась в сторону, чтобы никому не мешать, заодно оказалась в тени палатки.

— Ты хоть знаешь что это за мех? — Хохотнул торговец, сунув большие пальцы рук за пояс.

— Кто же не знает соболя, господин. Мех отличной выделки.

Махнув шкуркой, положила на прилавок так, что коричневый мех засиял в лучах солнца.

Мужчина сощурился, руки освободил, взял шкурку и стал вертеть и так и эдак.

— Капкан или стрела?

— Ловушка. Капкан портит шкуру, и я не такой хороший стрелок, чтобы попадать в глаз. Уж больно соболь юркий.

Торговец хмыкнул, но рассматривая мех, косился на меня уже с интересом. Вывернул и стал внимательно осматривать выделку.

— Отличная работа. Говоришь сама добыла?

Он опять вывернул шкуру и положил на прилавок.

Я кивнула, убирая её обратно в сумку.

— Много у тебя? Меньше пяти не возьму, иначе даже на шапку не хватит.

— Тридцать господин.

— И все такого цвета?

— Один в один, отличный полушубок выйдет.

— А ты смотрю разбираешься.

— Так на севере живём, — я широко улыбнулась — Тут только младенцы в мехах не разбираются.

— И то верно, и сколько за всё хочешь?

Я чуть не ляпнула девять золотых, но вспомнила чему учил дядька Казим.

— А вы сколько дадите?

— Дай подумать.

Он снова сощурился, глаза стали хитрые. Точно думает как обурить дурёху, выбравшуюся из глухомани и цен не знающую. Я напряглась, если предложит меньше ни по чём не продам. Пойду искать другую лавку.

— Если всё как ты говоришь девонька, дам за всё десять золотых. Но сама понимаешь на товар смотреть надо, когда сможешь принести?

Я обалдела, это ж надо же…. это же…. Наверно все эмоции отразились на лице. Торговец захохотал, но совершенно не обидно и я тоже расплылась в улыбке. А мужчина отсмеявшись утёр слёзы в уголках глаз.

— Что ж кажется я сам себя обдурил. Но смотри если остальные меха будут хуже образца ничего не возьму, уговор?

Он протянул руку. Я осторожно протянула свою. Он шутит? Так и есть шутит, но если ему понравятся меха, я разом стану богачкой.

— Не сомневайтесь господин, меха отличные, принесу быстро. Я тут недалеко ост… живу. Живу тут поблизости.

Выбравшись с рыночной площади, я поспешила обратно на постоялый двор. В голове до сих пор не укладывалось, что могу ещё до вечера получить десять золотых это же целых сто серебреников. Да я могу на постоялом дворе пол лета жить пока не найду работу. Ладно поживём увидим, нечего делить шкуру неубитого медведя. Я ещё не продала шкуры, может они торговцу не понравятся и зря рано радуюсь.

Всю дорогу обратно до постоялого двора сердце прыгало в груди. Хотелось чтобы это был не сон и не верилось, что такое и правда случается. Отец всегда твердил, что деньги надо заработать, и чем усерднее и тяжелее труд тем больше награда, а чтобы вот так запросто раз и десять золотых, с трудом верилось.

Чуть ли не бегом примчалась в трактир, шустрой белкой взлетела по лестнице, ворвалась в номер, отомкнула сундук, сунула всех соболей в походный мешок и понеслась обратно на рынок.

Торговец ждал. И не один. Рядом с ним стоял высокий сильный мужчина, одетый в кожаную безрукавку с треугольным вырезом на шнуровке, шерстяные штаны, а во что обут не видно из-за прилавка. Мужчина был смугл, сероглаз, волосы цвета воронова крыла связаны на затылке и не поймёшь какой длинны, но всяко ниже плеч. При моём появлении он прервал разговор с торговцем и его брови удивлённо взметнулись вверх.

— Здравия вам господа, — произнесла я запыхавшись. Водрузила мешок на прилавок. Задёргала тесемки, и вывалила шкурки.

Брови торговца тоже взметнулись вверх.

— Я же говорила одна к одной. — Я мысленно хмыкнула. Ещё бы, те что не подходили по цвету дома остались, тётя Маруша из них себе шикарную шубу к зиме справит.

— Действительно. — Торговец стал перебирать шкурки сравнивая одну с другой и каждую выворачивая чтобы проверить выделку.

Мужчина совладал с удивлением и тоже взял одну и теперь внимательно её рассматривал.

Я нервно кусала губы, даже не пытаясь скрыть волнение. Солнце уже давно перевалило за полдень а норду на рынке не убывало. Шум стоял невообразимый. Где-то рядом работал точильщик и звук металла по точильному камню проходился словно по оголённым нервам.

— Хм, — выдал темноволосый, чему-то улыбнулся, вернул на прилавок шкуру и посмотрел на меня. — Говоришь ловушки ставила? Какие?

Я опешила. Мы тут соболями торгуем или разбираем охотничьи уловки? Глянула на торговца, он всё ещё проверял шкурки. Что ж, можно и поговорить, но под пристальным взглядом серых глаз жутко смутилась и едва слышно пробормотала.

— Кулёмки. Они меньше всего портят шкурку.

Мужчина кивнул.

— Сама ставила?

— Отец, но принцип знаю и если придётся смогу и сама поставить.

— Значит в лес зимой ходишь? Не боишься? — Взгляд мужчины почему то потеплел, хотя я ждала от него насмешек. Где это видано, чтобы девица с лес на промысел ходила.

— Не боюсь. — Я выдержала этот взгляд, хотя внутри тряслись все поджилки. Ну что там уже с моими шкурами?

Видимо этот же вопрос интересовал и черноволосого.

— И как?

Это уже не мне, это он торговца спрашивал.

— Шкуры отличные, ни единого брака.

Мужчина опять кивнул, словно они до моего прихода спорили на этот счёт.

— Говоришь сама их выделала?

Я пожала плечами.

— А чем ещё заниматься зимними вечерами?

Вообще то выделка была моя не самая любимая работа. Но потом когда мех начинал струиться между пальцами и сиять в свете свечей, приходило понимание что оно того стоило. И такая красота достойна любого усердия.

— Что ж, уговор есть уговор. — Торговец смахнул шкуры в свой мешок и убрал под прилавок.

Я напряглась, вот не верила не верила, что всё так просто. И зачем он охотника позвал? Точно сейчас погонят меня взашей с рынка а шкуры себе оставят. И ведь не докажешь что они мои, на них не написано.

Черноволосый засмеялся.

— Осот отдай ты ей деньги, девчонка сейчас заревёт, думает ты её ограбить хочешь.

— Что-о-о-о? Ограбить? — Взревел купец. — Да чтобы я…

И тут он увидел моё лицо и разом успокоился.

— О боги, ты и правда так подумала?

Я замотала головой, не желая признаваться.

— Подумала, подумала, — вместо меня ответил черноволосый. — Взял из рук купца кошель, развязал высыпал на ладонь золотые монеты и протянул мне. — Считай… чтобы не обдурили.

И опять засмеялся. Купец побагровел как буряк, а потом сдулся и они оба захохотали. Кажется это их какая-то давняя шутка. Я же трясущимися руками пересчитала золотые, ну они и тяжеленные. Десять, как и договаривались и сунула в свою сумку. Фуух. Какое это оказывается нервное ремесло — торговля.

— Спасибо вам господа хорошие, — загнусавила я на деревенский манер, поклонилась и попятилась задом прочь, намереваясь затеряться в толпе и по быстрому смыться, пока они не передумали. Сердце продолжало колотиться как ненормальное. Как же я к такому привыкну?

— Погоди, провожу тебя. — Неожиданно предложил охотник.

Торговец разглаживал свой товар, который мы умудрились слегка покомкать. Кажется он был доволен сделкой.

— И правда проводи девочку, а то на рынке воришка на воришке, а она даже в кошель деньги не положила, тут ума много не надо вынуть их из сумки.

— Не надо дяденька, я знаю дорогу.

Я вцепилась в сумку, с силой прижав к груди. А и правда, что стоит прорезать кожу, в такой толпе я этого даже не почувствую.

Видя, как черноволосый пошёл обходить палатку, не перелезать же ему через прилавок, я мшыгнула в толпу и стала петлять по рынку словно заяц. Почему-то я до ужаса боялась этого мужчину и совсем не хотелось, чтобы он узнал где я остановилась. Но не подумала, что выходов с самого рынка не так много и у одного из них столкнулась с ним нос к носу.

— Юркая ты. — Он улыбался, и вдруг протянул руку. — Борей.

Я замерла испуганным зайцем. Этот мужчина годился мне в отцы. Что ему нужно? В добрые намерения незнакомцев я ни капельки не верила.

— Боишься? — Он совершенно правильно понял мою реакцию. — Правильно делаешь. Учись никому не доверять. Но мне можно.

— Ага как же, — ляпнула и прикусила язык. Оглянулась на всё ещё шумный рынок. Там люди и безопасней быть среди них, чем оказаться с этим типом вдвоём на тихой улочке. Хотя постоялый двор был на довольно живлённой улице, но всё равно не хотелось, чтобы охотник шёл за мной. Наверно все мои мысли отпечатывались на лице, даже не наверно а так и есть, потому что мужчина кивал, словно соглашался с каждой из них, а потом перестал улыбаться.

— Осторожность хорошее качество, но не дай ему перерасти в страх.

— Я вас не боюсь. — Ох лучше бы молчала, голос дрогнул и мужчина опять улыбнулся.

— Хорошо, раз не боишься, пойдём всё-таки провожу и кое что расскажу. А то смотрю ты не знаешь порядков в городе.

— Порядков?

Идти пришлось. Мне эта сделка так ударила по нервам, что хотелось скорей оказаться в номере забраться под одеяло и проспать до завтрашнего утра. И толку стоять, он всё равно последует за мной, и не спрятаться и не убежать, он знает город, а я если начну петлять по закоулкам только потеряюсь.

— Ты ведь не состоишь в гильдии?

— Гильдии? Торговцев? — Я что-то не помнила, чтобы отец или дедушка состояли в гильдии торговцев, но это не мешало им каждый год ездить и торговать на ярмарке.

— Охотников.

— В гильдии охотников я точно не состою.

— Я так и понял. — Борей улыбнулся. — Ты наверно издалека сюда пришла?

Я кивнула, такую глухомань как наши Сборыши ещё поискать надо.

— Тогда я тебе кое-что расскажу. В деревнях, что стоят в глухом лесу местным можно добывать меха, ягоды, грибы и дичь для своих нужд сколько угодно. За этим следят старосты. Но чтобы продавать на ярмарке, нужно разрешение. Его тоже выдаёт староста. Пока понятно?

Я кивнула, и кажется начинала понимать к чему он клонит.

— Я не могла подавать тут меха?

— Правильно. Не могла, если только не состоишь в гильдии охотников. Понимаешь почему?

Пока не очень, но странный тип дал подсказку.

— Если вывести всех волков в одну зиму, как думаешь на следующий год их много будет?

Представив, что все кому ни вздумается ринутся в лес добывать соболя, лису или рысь, то через пару лет их вовсе не останется. Получается гильдии на то и нужны, чтобы были правила и каждый знал что и сколько ему можно добыть?

— Я поняла, господин Борей. Больше не нарушу правил.

И это была чистая правда, я собиралась искать работу в городе.

— Что понимаешь хорошо, но я наоборот хочу предложить тебе вступить в гильдию.

Услышав такое я споткнулась о брусчатку и упала бы, но мужчина подхватил под локоть.

— В порядке?

— Да спасибо.

— Что неожиданно?

Мы остановились, кстати у того самого лотка где я у горожанки спрашивала дорогу на рынок.

— Я не охотница господин Борей, чуть-чуть умею стрелять из лука. Могу натаскать собаку, знаю о силках и ловушках, различаю следы и тропы, но это каждый деревенский знает, вряд ли этого достаточно чтобы вступить в гильдию.

— Какая незадача, так ты в медведя промахиваешься?

Он говорил так, что понятно было что это шутка. Я засмеялась.

— Что вы, в медведя и мой семилетний братик попадёт.

— Да ну? Тогда в лисицу не попадёшь? Кстати ты из лука стреляешь или арбалета?

— Из лука, а лисица это просто. С соболем сложнее, его трудно выследить, на него лучше с собакой охотиться и ловушки ставить.

Пока говорила, улыбка мужчины становилась шире и в уголках глаз пролегли морщинки. Смутившись от этой улыбки я замолчала.

— Мы почти пришли, дальше можете не провожать. И обещаю больше ничего не нарушать.

— Передумаешь, приходи на вступительные испытания, бери сразу лук, из своего стрелять будешь. Как найти сообрази сама, меня тут много кто знает.

Мужчина отвесил поклон, подмигнул и развернувшись сразу затерялся среди прохожих. А я только сейчас сообразила, что он не спросил моего имени. Понимая, что ничего не понимаю, покачала головой и поспешила вернуться на постоялый двор. Трапезная опять была полна народу, сегодня пахло луковым супом, чем-то мясным и сдобными пирогами, но после вчерашнего ужина есть до сих пор не хотелось. Хотелось оказаться за закрытой дверью и перевести дух. Слишком много событий за один день. Но пресветлая богиня я теперь богачка.

Глава 4

Закрывшись в номере, скинула ботинки, запрыгнула на кровать и вытряхнула золотые на одеяло. Жёлтый металл звякнул и засиял в лучах солнца. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь… десять. Я снова их пересчитала, и тихо рассмеялась. Сгребла в ладонь и задумалась, а где хранить такое богатство? Точно не на постоялом дворе, но и носить с собой тоже наверно не стоит. И вообще надо решить, что делать дальше.

Предложение охотника было более чем заманчивым. За последние два года я крепко уяснила, что жизнь не сахар. Работы я не боялась и намеревалась для начала устроиться в трактир подавальщицей. Чтобы и работа и кров всё в одном месте. А как обживусь уже искать другое место. А что потом? Как-то радужных иллюзий по поводу жизни в Бордене у меня поубавилось. Если честно не хотелось безвылазно сидеть в городе. Но если стать охотницей…

Почему-то от одной этой мысли дух захватывало. Охотники они свободные, а лес я знаю и люблю, особенно если таинственная сила, о которой говорил колдун проявится. А уж как оплачивается добыча охотника тут и думать нечего.

Но одолевали сомнения. С чего бы такая честь? Мало ли толковой молодёжи в городе. Да тут у нас каждый первый умеет стрелять из лука, и это не шутки. Многие живут промыслом. Только правильно говорил Борей, не на продажу а для семьи. Но суть дела не меняет. Я не особенная и к тому же девушка. А зачем в гильдии девушки, если парню предложи такое он ни за что не откажется?

Да и не могу я сейчас вступить в гильдию, там учиться придётся, а у меня есть незаконченное дело и с этим надо поспешить. Мало ли что за срочность у Старосты, вдруг дело жизни и смерти, а я тут прохлаждаюсь на перинах. Но сначала надо решить вопрос с хранением денег. И дедушкину шкатулку где бы оставить. Неудобно носить её с собой в мешке.

Глянула в окно, час ещё не поздний, и я даже не устала, переволновалась да, но можно ещё раз прогуляться по городу и поискать банк. Дедушка рассказывал, что богатые люди хранят свои деньги в банках. Вот и мне тоже туда надо.

Есть по прежнему не хотелось. Выпив два стакана вчерашнего компота, вновь обулась, достала из сундука шкатулку, эх опять с мешком по городу ходить придётся, но наверно оно и к лучшему. Прикуплю вещей, я же из дома толком ничего не взяла, почти всё место в мешке занимали собольи шкуры.

Заперев номер, сунула ключ в небольшой кармашек на поясе, в него же спрятала золотые, а свой кошель положила в сумку, мешок закинула за плечи, но острые деревянные края шкатулки больно ударяли по спине. Так не пойдёт и вид у меня дурацкий, с двумя сумками. Сняв мешок с плеча, скрутила вокруг шкатулки. В руках понесу.

На этот раз вышла с постоялого двора как положено через трапезную. Тот же парень что и вчера стоял за стойкой проводил взглядом и вернулся к своим делам. Оказавшись на улице, уже более уверенно пошла к центру города. Второй раз было не так страшно, а заблужусь, есть у кого спросить дорогу. Прохожих было много. Горожане спешили по своим делам, или наоборот неспешно прогуливались, разглядывая витрины магазинов. Я тоже разглядывала, а у витрины с посудой даже остановилась. Хорошо сервиз не принесла, ему ни по чём не сравниться с тонюсенькими белоснежными тарелками и чашками, сквозь которые, казалось солнце видно. Покачала головой и пошла дальше разглядывая другие лавки. Торговали тут и продуктами, и хлебом и ароматными булками, даже был магазин с винными бутылками и пивными бочками. Возле огромной стеклянной витрины с выставленными украшениями я остановилась в восхищении. Просто невозможно пройти мимо такой красоты. В основном на витрине были выставлены изделия из серебра с полудрагоценными и поделочными камнями, колечки, широкие браслеты, серьги, ожерелья и цепочки с кулонами. Ужасно хотелось зайти и что-нибудь купить, но умом понимала что это расточительность. Пока не найду работу и где жить не до украшений. Но какие красивые.

Усилием воли заставила себя отвернуться от витрины и пойти дальше. Как же мне нравилось в этом городе. Не зря решила сюда податься. Двух, трёх и четырёхэтажные дома, дверьми выходили прямо на улицу, а возле некоторых были палисадники и чтобы постучаться надо было миновать кованный, а иногда и каменный забор с калиткой. А у некоторых особо разукрашенных каменной резьбой и колоннами домов с большими окнами, были ворота, наверно для карет, о которых мой родной дедушка рассказывал. Уж точно в такой дом не на телеге въезжают. Удивительно, при огромном нагромождении каменных строений, на улицах было много цветущих деревьев. Пряный аромат весны витал в воздухе и не перебивался запахом навоза от лошадей и гужевых волов и вскоре я поняла почему. На одной из улиц встретилась повозка с огромной бочкой и горой опилок, с впряжённым в неё меланхоличным тяжеловозом. Двое пожилых мужчин, орудуя лопатами собирали с каменной брусчатки внушительную кучу навоза, закинули его в телегу и засыпали опилками, а на брусчатку из бочки вылили ведро воды, которая тут же стекла в канаву оставив дорогу чистой. Это ж кто такое придумал? В деревне всё было намного проще там лошади, коровы и козы, гонимые пастухом на пастбище гадили где хотели и никого это особо не заботило. Лишь бы самому не ступить в лепешку, а тут… одним словом город.

Вскоре шумная улица вывела на главную площадь на которой располагалась городская ратуша, судебная палата и то что я искала — банк. Всё это я прочитала на вывесках зданий. Возле ратуши остановилась и вскинув голову минуты две рассматривала огромные часы на высокой башне. Ну и громадина, интересно, какого там размера механизмы? Вот бы посмотреть. Венчал башню с часами шпиль, на котором развевался флаг Бордена — на ярко синем полотнище был изображён вставший на задние лапы медведь, держащий в передних лапах солнце.

Полюбовавшись на диковинные часы ещё немного, направилась к банку. К главному входу вели несколько ступеней. Дверь распахнулась и навстречу вышел озабоченный мужик, сжимавший в руках бумажные свитки. Какой-то он не радостный. Проскочил мимо меня, тихо ругаясь на непонятном языке, дёргая повод отвязал от коновязи свою лошадь, и сев в седло так ударил по бокам шпорами, что мне стало жалко животину. Похоже дело с которым человек обратился в банк не получилось.

Что то боязно стало туда идти, вдруг и у меня не получится. Уже взявшись за ручку двери остановилась, но тут же себя одёрнула. Чего боюсь? Я же не денег просить пришла. наоборот чтобы моё сохранить.

Дверь толкнулась в очередной раз и чуть не сбив меня со ступеней, из банка вышла миловидная девушка чуть старше меня с ребёночком на руках, завёрнутым в одеяло.

— Простите, — извинилась она, улыбнулась и больше не обращая на меня внимания сбежала со ступеней, где её поджидал муж, мужчина улыбнулся девушке, заглянул в свёрток на младенца и они вместе пошли к ближайшему трактиру.

Я потянула дверь, пока ещё кто-нибудь ею не стукнул и вошла в большой прохладный зал. Стены из полированного серого камня с более светлыми прожилками, такой же пол и колонны поддерживающие высокий свод. Свет проникал из высоких окон у входа а дальше, между колонн, стояли столы, за которыми сидели работники банка. Перед столом стул для посетителей. Половина работников были заняты, отыскав взглядом ближайшего свободного направилась к нему.

— Добрый день господин.

Потоптавшись у стола, набралась смелости и присела на стул.

— Доброго дня, — мужчина в летах в суконном костюме оторвался от записей и глянул на меня поверх круглых очков. Его седые волосы были коротко острижены и слегка вились, я впервые видела такое у мужчины. Смутившись от пристального взгляда перевела взор на его руки и ещё больше поразилась. Поверх рукавов до локтя у него были надеты какие-то странные, штуки из чёрной ткани, словно ему рукавов камзола было мало. И почему тесёмками у запястья стянуты? Чудные люди в городе, в деревне бы никому в голову не пришло нацепить такое.

Ой не о том думаю, это всё от волнения, я же никогда в жизни ещё не была в банке. И что я должна говорить этому дядечке, взирающему на меня со всё понимающей улыбкой.

— Добрый день, меня зовут мистер Тарен. С какой просьбой вы решили обратиться в банк?

Как хорошо что он первым это сказал. Отвечать на вопрос всегда легче, чем самой что-то правильно сказать. Вдруг скажу по незнанию такое, что выставлю себя на посмешище. Собравшись с духом выпалила.

— Мне надо сохранить деньги… и ещё одну вещь.

Я сильнее сжала пальцами завернутую шкатулку.

— Вам нужен счёт? Или место в хранилище?

Это он что сейчас сказал?

Наверно мой ошалевший вид немало позабавил служащего банка, но мужчина и виду не подал. Всё так же спокойно глядел мне в глаза. И не дождавшись ответа, решил пояснить.

— Деньги можно положить на счёт. Здесь вы оставите наличные монеты и получите расписку, которую сможете предъявить в любом другом банке и вам выдадут ту же сумму. А ценные вещи можно положить для сохранения в хранилище банка, к которому будет доступ только у вас с помощью специального ключа. Это то что вам нужно?

Я закивала.

— Да всё так господин, только как быть с распиской если она намокнет? Вдруг я под дождь попаду?

— А вы не попадайте, — мужчина чуть улыбнулся уголками губ, но глаза за очками заискрились от сдерживаемого смеха.

Очень смешно, как же.

— А где её хранить тогда? Если не при себе?

— Обычно хранят дома в надёжном месте.

Это я и без его объяснений понимала, на то и была у дедушки шкатулка. Проблема осложнялась тем что нет у меня пока никакого дома а хранить на постоялом дворе деньги или расписку никакой разницы. И то и другое легко можно украсть, и тут меня осенило.

— А если я положу расписку в хранилище? Вместе с моей вещью? И запру на ключ, так можно?

Я определенно ляпнула что-то не то. Бедный мужчина уже не знал как не засмеяться.

— Конечно и так тоже можно. И у вас будет ключ, который не промокнет.

Это меня устраивало. А ключ повешу на тот же шнурок что и перстень. Немного успокоившись, несмело улыбнулась.

— Можно это сделать прямо сейчас?

— Можно.

Он выдвинул ящик своего стола, достал бумагу с казённым знаком банка вверху посередине листа и глянул на меня.

— Счёт для хранения денег открывается бесплатно и если вы собираетесь хранить деньги долго на них вам будут начисляться проценты, если хотите, часть из них будет идти на оплату ячейки в хранилище банка, или предпочитаете платить за него отдельно?

Я должна ещё что-то платить? Хотя почему нет? Отец однажды отдал наше поле под сенокос соседу на всё лето, так он нам за это два тюка сена отдал в отплату. Похоже и тут так.

— И сколько стоит хранилище?

— Зависит от размера, самое маленькое тридцать медяков в месяц. У нас надёжный банк и вместе с местом в хранилище мы предоставляем не только защиту, но и полную конфиденциальность.

Кроме слов "Надёжный банк" я ничего не поняла. Мысли зайцами носились в голове. Мне надо отлучиться всего дня на три четыре, если они возьмут плату только за эти дни, то можно договориться, лучше потратить лишнее серебро, тут я вздохнула, деньги утекали словно вода сквозь пальцы, но носить при себе всё золото ещё хуже, на дороге, да чего уж там и в самом городе меня могут попросту ограбить. А потом я найду работу, постоянное жилье и банк будет мне не нужен, уж я найду где своё добро спрятать, ни один воришка не доберётся.

— Хорошо я согласна… но всего на неделю так можно?

Мужчина крякнул от удивления и почесал кончиком пера за ухом.

— На неделю у нас ещё никто счёт не открывал, но если клиент просит, то всё можно. — Он макнул перо в чернила и приготовился писать. — И так, мы открываем денежный счёт и отдельно хранилище? И платим за него с процентов или наличными? Или ценности и деньги будут храниться только в хранилище?

— Добрый господин, вы меня совсем запутали. — То что он оговорил звучало и умно и солидно но совершенно непонятно. Я кусала губы, не зная, что делать. А я то считала себя образованной, раз читать и писать умею, а оказывается простых вещей не знаю. Та девушка с ребёнком она и не благородная дама, которые получают хорошее образование, а вышла из банка вполне довольная, значит ничего непонятного и сложного тут нет.

— Вас как зовут?

— Милеша.

— А фамилия?

— Савина.

Да странное для нашего королевства было у меня имя. У нас в деревне почитай все Аниськины, Фомичёвы, Самойловы и в таком же духе. Дедушка рассказывал, что наши территории от границ лера Дорна до Карского хребта берегов ледяного океана принадлежали соседнему государству — Славии, но были переданы сто лет назад как часть приданного тамошней принцессы, вышедшей замуж за дедушку нынешнего короля. Отсюда и фамилии такие.

— Хорошо, давайте начнём вот с чего, на какую сумму вы хотите открыть счёт?

Я полезла за пояс, извлекла десять золотых и вытряхнула из мешочка, что дал дядька Казим все серебруши и медяки, хот нет, медяки и пять серебреников сгребла обратно. Мне же ещё в дорогу собраться.

Служащий банка медленно пересчитал серебряные монеты. Кстати я их так и не считала и сейчас было интересно сколько мне выделили родственники. Оказалось не мало, двадцать два серебряника без тех что я себе оставила, считай ещё два золотых к тем, что я имею. Большая сумма, на них я и без своих мехов могла бы хорошо обосноваться в городе.

— Что ж, это вполне приличная сумма для молоденькой девушки, — мужчина поправил очки. — Ваше приданое?

— Да, приданое, — очень правдоподобное объяснение, откуда у меня такие деньги, а то что я сама заработала говорить без надобности… пока что.

— Хорошо, давайте посчитаем. — Он достал другой лист и стал выписывать на нём непонятные столбики цифрами, бормоча под нос мудрёные слова про сложные проценты и какие-то ставки чего-то с чем-то. — Итого имеем, если всю сумму положить на счёт под три процента годовых, как вы и просите на неделю, вам останется доплатить за хранилище пятнадцать медяков.

Такое меня устраивало и я гордо положила на стол к основной куче денег ещё монеты.

Оказалось дела в банке так просто не делаются. Сначала нужно было подтвердить свою личность, это я понимала и полезла в сумку за документом о моём рождении. Потом служащий заполнял много бумаг, давал мне читать. Почти на всех бумагах нужно было ставить подписи и рядом своё имя и фамилию. И он ни капли не удивился что я грамотная, как будто так и должно быть, а я то гордилась, думала особенная, не как все. В деревне ведь не каждый мужик писать умеет, не то что женщины, а получается в городе совсем другая жизнь.

Я уже устала сидеть на жёстком стуле, на улице стемнело и один из свободных в этот момент служащих прошёлся по залу и зажёг светильники. Наконец мои деньги исчезли в сейфе в стене за спиной господина Тарена.

— Вот документ, подтверждающий, что ваши деньги у нас.

— Расписка? — Я потянулась за большим листом, скатанным в трубочку и перевязанным синей лентой.

— Нет, это договор что мы обязуемся хранить деньги и начислять на них проценты… так положено, — сжалился он над моей непонятливостью.

Я почувствовала как запылали уши, большей дурёхой чем сейчас я себя ещё никогда не чувствовала, и слова старого отшельника из леса, что мне знания нужны, красными буквами горели в мыслях. Ох дедушка нужны, ещё как нужны. Я взяла бумагу, думая, что и её спрячу в хранилище.

— А это расписка, — он протянул ещё один листок, поменьше, но тоже с печатью и гербом банка. — Здесь указана сумма и ваше имя. С ней и с документом о вашем рождении — он подтвердит что вы та за кого себя выдаёте — можете получить всю сумму в любом банке нашего королевства. Если вам понадобится меньшая сумма, эту расписку заберут и выдадут другую на всю сумму остатка. Проверьте, правильно ли указанно ваше имя и сума?

Когда же это закончится? Взяв бумагу в который раз перечитала и имя и фамилию и сумму.

— Всё верно, господин Тарен.

— Хорошо, — он протянул мене ленту и следуя примеру с договором я скатала расписку в трубочку и туго повязала, затянув ленту хитрым узелком. Такой держит крепко, а потяни за один конец легко развяжется. — Пойдёмте теперь в хранилище.

Ну наконец-то! Я вскочила с ненавистного стула и пошла за служащим в дальний конец зала, там мы завернули в узкий коридор, который закончился ступенями, ведущими вниз. Хранилище в подвале что ли? Хотя это имеет смысл. Вместе мы спустились в небольшую комнатку и идущим от неё вглубь подземелья коридором. В одной стене была огромная, с меня ростом, металлическая дверь.

Господин Тарен подошёл к ней, вынул из-за полы сюртука белесый кристалл на очень длинной цепочке и не снимая с шеи вставил его в неприметный паз прямо на двери. Подержал там, вынул и шагнул в сторону, потеснив меня с собой. Что-то в полу и стене вздрогнуло и огромная дверь медленно стала отворяться, открывая ещё одну комнату.

— Хранилище.

— Это всё мне? — Я опешила. Для одной шкатулки тут слишком просторно будет. В таком хранилище дюжина стражников поместится если не больше.

— Нет что вы, здесь хранилище для всех клиентов банка. Пойдёмте, я покажу лично ваше.

Я вошла в странную комнату вслед за служащим, невольно покосилась на толстенную дверь и с опаской спросила.

— Она не захлопнется?

— Может, но не замкнётся и мы легко её откроем.

Только успокоившись, что я не окажусь замурованной в этом подземелье обратила внимание, что стены здесь очень странные. Словно кто-то составил плотно металлические ящички друг на друга и к каждому приделал замок. Размеры ящиков разнились от стены к стене. На одной больше на другой меньше и не все были заперты. Служащий подвёл меня к стене с самыми маленькими ящичками и указал на них.

— Выбирайте любой, замкните ключом и можете выходить, я подожду вас снаружи.

Он собирается оставить меня здесь одну?

— Стойте, не уходите.

Казалось он искренне удивился.

— Это правило банка, служащие не должны знать, что клиент положит в своё хранилище.

— Да что там не знать, дедушкину шкатулку и документы положу.

— Чтобы не промокли? — Мужчина улыбнулся.

Вот же ляпнула по дурости, теперь он будет постоянно надо мной шутить? Ну и пусть, лишь бы не оставаться тут одной, а то как-то жутко. Наугад выбрав ящичек, до которого могла дотянутся не поднимая высоко рук, сунула шкатулку прямо так замотанную в вещевой мешок, туда же положила договор и расписку, мгновение раздумывала и отправила в хранилище свой документ о рождении, закрыла дверцу, провернула два раза ключ, запирая замок и показав его служащему, спрятала себе за пояс.

— Всё.

— Вы отлично справились.

Фухх, ничего, как оказалось, сложного, только устала. Обидно, что не закупилась в дорогу и придётся потратить ещё один день. Но как ни странно я была этому рада. Мне очень, очень нравилось в Бордене. Тем более когда все важные дела сделаны завтра можно спокойно прогуляться по рынку и магазинам да и просто погулять по городу.

На постоялый двор я возвращалась уже по темноте. Есть не хотелось, наверно это от усталости. День выдался очень длинным и переживательным, так что пройдя сквозь трапезную, где опять царило весёлое оживление и выступали те же музыканты, поднялась наверх, надеясь что служанки не унесли вчерашний компот и он ещё не скис. У дверей в номер обнаружилась плетёная корзина с выстиранной и отутюженной одеждой, а я про неё совсем забыла. Заулыбавшись прихватила корзину, вошла, заперла дверь и не зажигая свет подошла к столу. Графин с уполовиненным компотом всё ещё был на месте и я с удовольствием напилась. Села на стул, скинула ботинки и пошевелила пальцами. Ноги гудели с непривычки от такой обуви. В голове царил полный сумбур. Всё-таки в деревне жизнь течёт не в пример медленней чем в городе. Между значимыми событиями успевает пройти достаточно времени, чтобы неспеша всё обмозговать, как говорил отец. А тут за день столько всего случилось, что голова пухла и сил идти искать кого-то и просить принести бадью для купания уже не было. Ничего, искупаться можно утром, а сейчас спа-а-а-ать.

Зевнув, встала, достала из сундука ночную рубашку, развязала тесёмки на вороте блузки, стянула через голову и так и замерла. Из выреза нижней сорочки между грудей, там где покоился перстень шёл мягкий свет.

Это что за чудеса такие. Забыв про сон и про усталость села на кровать, и потянула шнурок. Так и есть, когда перстень оказался на ладони, стало видно, что светится камень.

— Наверно это и есть та сила, о которой говорил отшельник, — прошептала благоговейно.

Но я же ничего не делала. В смысле не магичила, в том понимании как я это себе представляла, никаких зелий не варила, колдовских ритуалов не проводила. Просто носилась по городу как пчелой ужаленная, но то дела мирские, так откуда взяться силе?

И вот незадача, если камень и дальше будет набирать силу он и светиться будет ярче? Первым порывом было снять, закутать в тряпицу и носить при себе в поясном кармане, но дед Никодим говорил ни в коем случае не снимать, а намотать тряпку и оставить на шее будет выпирать, всякий догадается что под рубашкой что-то есть. Что там маг говорил про мороки? У кого бы узнать как они делаются, только так чтобы про перстень не проговориться и не признаться что сама владею силой?

Эта мысль не давала уснуть пол ночи, а по утру озарило. Борден достаточно большой город. В нём наверняка живут маги. Может и лавки у них есть. Куплю амулет, такой что глаза отводит, делов то. И в пути он пригодится, спрячет от встречи с нежеланными путниками. Пока завтракала в трапезной яичницей с ветчиной, попросила чтобы в номер принесли бадью и воды помыться. И хотя это обошлось пол серебреника — это было блаженство. Оказывается ничего стеснительно в просьбе не было. Или это я уже обвыкаюсь с городской жизнью? От мысли, что я становлюсь настоящей горожанкой расплылась в улыбке. Видела бы меня сейчас тётя Маруша.

Как следует помывшись и заплетя ещё влажные волосы в тугую косу, решила юбку не надевать. Оделась в то в чём пришла в город. Только подпоясалась поясом с потайным кармашком, в него деньги сложила, повесила на плечо свою лёгкую сумку и отправилась на поиски магической лавки, решив начать с покупки амулета. Почему-то мне казалось что стоить он будет не дёшево.

Сегодня город казался ещё интересней. Спрашивая у прохожих дорогу к нужной лавке я забрела в квартал, где ещё ни разу не была. К моей вящей радости пришлось переходить тот самый мост через реку, что так поразил когда-то моё детское воображение. На этой стороне реки дома стояли большие, в отдалении друг от друга, каждый окружён большим садом и высоким забором. И торговых лавок тут почти не было. И чем дальше я шла по улице тем больше одолевали сомнения, туда ли иду, но нет, я в нужном месте. Дома расступились и я вышла на ещё одну небольшую площадь Вокруг деревья, под ними лавочки, возле каждой уличный фонарь. Я представила как тут наверно красиво вечером. В центре площади скульптура всадника на вздыбленном коне, а у дальнего выхода две большие лавки, на вывесках которых было написано, что в одной торгуют книгами, а в другой магическими принадлежностями. Обожаю Борден, обожаю жизнь в городе, где есть столько книг. Забыв про амулет первой вошла в книжную лавку.

Тихо звякнул колокольчик и из глубины зала вышел старик с книгой, подошёл к прилавку и приветливо улыбнулся.

— Чего изволите?

Я замялась у порога, очарованная стеллажами с книгами. Вот они знания, только руку протяни. Или кошель с монетами, за протянутую руку и стражу позвать могут, охладила я свой пыл. Но как тут много книг и запах непередаваемый, немного пыльный, но мне очень нравилось.

— Можно просто посмотреть?

Старик чуть разочарованно повёл плечом.

— Ну смотри, только тогда не снимай книги с полок, — и словно забыв обо мне взял свою книгу, раскрыл и принялся читать, но я видела, что он за мной приглядывает.

Пусть, ничего дурного я не делала, ходила между стеллажей и глазами хлопала. Осторожно тронула золочёные переплёты, посмотрела на хозяина лавки, он увидел, но ничего не сказал и я пошла дальше, касаясь старых книг в переплётах из ветхой кожи, были тут и новые в основном на полках с романами. Названия чудные, вот например — "Принцесса и её дракон". Бедные драконы, на всех же принцесс не напасёшься. Интересно а драконы знают, что про них такое пишут? И вообще, неужели подобное читают в городе? Мне казалось это больше в деревнях девушки верили, что у каждой принцессы обязательно есть свой дракон, который охраняет её в огромной башне, а она сидит и ждёт когда явится добрый молодец и спасёт её. Не понимала я тех принцесс. Так же и помереть от скуки можно сидя в той башне. То ли дело эльфы, про них ещё больше небылиц рассказывали, но никто из наших никогда эльфа в глаза не видел, так что я не спешила верить во все эти сказочные небылицы.

Обойдя всю лавку вернулась к выходу. Я внезапно сообразила, что мне нужно купить в этом магазине. Владелец оторвался от чтения и глянул с улыбкой.

— Понравилось?

— Очень. А карты у вас есть?

— Есть, тебе какую? Города или нашего края?

Я задумалась, хорошо бы прикупить обе, но если я остаюсь жить в городе то его карта мне без надобности, сама всё разведаю, она наверно больше для купцов или приезжих, кто не часто тут бывает. А вот карта нашего края мне очень пригодится.

— Большую про весь наш край.

Я полезла за монетами, а книжник открыл ящик под прилавком и подал в четверо сложенный плотный лист бумаги желтоватого цвета.

— Десять медяков такая стоит.

Отсчитав деньги вручила торговцу и не утерпев развернула прямо на прилавке. Это было именно то, что нужно. Карта охватывала большую местность. Кроме Бордена тут был указан замок лорда Дорна, Кряжки и даже моя деревня, другие крупные селения и ещё один город Чардан о таком я и не слышала. Но больше всего понравилось, что тут были отмечены дороги, реки, несколько озёр и болота. Теперь буду знать куда ходить не следует.

— Спасибо.

Сложив карту, аккуратно, чтобы не помять положила в сумку и отправилась за амулетом.

Магическая лавка не впечатлила, хотя чего я ждала? Наверно, наслушавшись деревенских баек, ожидала увидеть прямо на прилавке бурлящий котёл с зельем, развешенные по потолку пучки сушёных колдовских трав, и тушки летучих мышей, змей и прочих гадов коих добавляют в зелья, и чтобы паутина по углам, а в запертых сундуках невиданные сокровища, а хозяйкой лавки должна быть непременно древняя старуха с седыми нечёсаными космами и бородавкой на крючковатом носе и кот, чёрный кот, обязательный атрибут всех детских сказок.

Кот был, вернее пёстрая трёхцветная кошечка, которая при моём появлении спрыгнула с прилавка и тут же мурча стала тереться о сапоги. А вот всё остальное как-то не тянуло на звание магической лавки. Обычный магазин где под стеклом в витринах красовались кольца, браслеты, цепи броши, даже расчёски и гребни. В одном россыпью лежали цветные камешки. И владелица совершенно не напоминала злую колдунью. Красивая женщина средних лет, русые волосы убраны на затылке в тяжёлый узел, и одета как я вчера: льняная блузка, по вороту и рукавам вышит узор с яркими цветами, коричневая шерстяная юбка с красным поясом, тоже вышитым цветами. Я решила что свой пояс тоже так вышью, очень красиво, эх и почему я не взяла с собой бабушкины шёлковые нитки.

— Чего изволите?

И голос у неё приятный, спокойный и без насмешки.

— Мне нужен амулет для отвода глаз, только не дорогой, у меня всего три серебреника и меди немного. — Я решила ещё два приберечь, нужно было купить новый заплечный мешок в дорогу и припасов. Не хотелось больше голодать, а после разговора с Борем, я поостерегусь охотиться в окрестностях города, даже чтобы раздобыть дичь на ужин.

— В дорогу собралась?

Я кивнула. Женщина стала рассматривать свой товар, выбирая для меня что-то подходящее.

— Это не пойдёт, это дорого, дорого… — Когда она ничего не нашла я приуныла. А хозяйка лавки, прижав палец к губам, задумалась. — Что ж, сделаем тебе простенький амулет, он конечно будет не такой хороший как эти, но если будешь осторожной, он не подведёт.

Осторожной с амулетом это как? Но спросить не успела, хозяйка сама ответила.

— Выбирай дорогу где меньше людей, от пяти и больше человек он тебя не спрячет, а двое трое путников, если не столкнётесь, не заметят, пройдут мимо.

Она открыла прилавок с россыпью камней, пристально на меня посмотрела — Бирюза да, — и стала искать нужный камень. Выудила капельку бирюзы размером с ноготь, с уже просверленной дыркой. Положив камень на ладонь сжала в кулаке, второй в воздухе начертила над ним какой-то знак вынула из-под прилавка кожаный шнурок, навесила на него получившийся кулон и протянула мне.

— Давай свои серебренники.

Это и вся волшба? Или это уже магия? Как понять в чём разница? Любопытство просто раздирало но лесной отшельник велел помалкивать, а то начну задавать вопросы, в ответ спросят к чему такой интерес? Если не ответить подозрения вызову, так что лучше промолчать.

Я задёргалась вытаскивая из поясного кармана монеты, протянула женщине, она вручила мне подвеску со словами.

— Хочешь носи на шее, но лучше намотай на запястье, так камень будет перед глазами, как потускнеет, знай действие заклинания закончилось.

— Спасибо госпожа, — Я благодарно поклонилась и спрятала амулет в пояс.

— И ещё, — окликнула она меня уже у выхода. — Следи чтобы камень касался кожи, это обязательно, иначе не подействует.

Покидала я магическую лавку со смешанными чувствами. Лесной маг увидел во мне силу, могут ли её видеть и другие? Не похоже чтобы хозяйка что-то заметила. Но он так же говорил никому о силе не рассказывать, получается она вроде бы есть, а вроде бы и нет. Или мне просто заморочили голову, а я уши развесила? Но тогда почему именно в моих руках деревянное колечко превратилось в перстень? И с чего он стал светиться, если ничего такого во мне нет? Всё стало только ещё запутанней. Ничего разберусь как-нибудь. А теперь на рынок, а то выселят из номера без моего ведома, я же всего за два дня платила, и будут мои вещи лежать у порога.

Мне повезло, сегодня было воскресенье и рыночная площадь была забита палатками и горожанами. Я ураганом пронеслась по рядам, закупив полосок вяленного мяса, сладких сухарей с сушёной клюквой, и немного вялых прошлогодних яблок. Этого мне с лихвой хватит на путь до замка лера Дорна и обратно. Долго искала лавку, где можно купить вещевой мешок, пока не додумалась спросить где продаётся снаряжение для охотников.

— Выходи с этого ряда девонька и иди на третий там и оружием торгуют и всем что тебе надо. — Подсказал бойкий купец, торгующий нитками, булавками и прочим рукоделием.

— Спасибо господин. — Я поклонилась и стала протискиваться сквозь успевших окружить прилавок женщин. Становилось жарко, эх расстегнуть бы ворот рубашки, да боязно, скорей бы научиться ставить мороки.

Нужный ряд я нашла быстро. Ожидаемо возле прилавков ходили в основном мужчины, если и были с кем женщины, то ходили они со скучающим видом. Понятно, мужа одного отпускать нельзя, зато потом его можно увести на ряды с нарядами и тогда он не будет ворчать, что она долго выбирает, она же с ним ходила, вот пусть и он ходит.

А мне тут всё было интересно, торговали луками, арбалетами, наконечниками для стрел, их продавали на вес и поштучно. Эх докупить бы, а стрелы я мигом в лесу настрогаю, о кстати а вот и ещё одна покупка, у меня не было точильного камня. Вскоре я нашла не только камень, но и лавку с одеждой, где купила совершенно потрясающий заплечный мешок с двумя лямками и множеством карманов, куда можно положить кучу полезной мелочи. Обошёлся он недешево целых два серебрениеа, но ткань была добротная, швы крепкие, я проверила от души подёргав лямки, так что прослужит долго. Но самое главное сбоку был кармашек для баклажки с водой. Потянулся и достал, не надо весь мешок с плеч скидывать. И было крепление для арбалета, или лука с колчаном, чтобы не болтались по спине. В общем я влюбилась в эту вещь, вцепилась как клещ и заплатила бы гораздо больше, если бы продавец потребовал.

Мужчина добродушно рассмеялся.

— Эк, глазищи у тебя горят, нравится?

— Да господин, очень нравится. — Я уже как хомяк пихала в мешок свои покупки, завязала тесёмки, застегнула на застёжки и примерила на плечи, очень удобно.

— Не в охотницы случаем собралась податься? — Он сощурился, видимо спросил просто так, чтобы поболтать, а я возьми да ляпни.

— Дела свои закончу и подамся.

— О как. — И уже откровенно надо мной подшучивая. — Думаешь девицу они примут?

— Меня господин Борей звал, не знаете где искать его?

А что? Охотник сам говорил, надумаю к ним идти в городе поспрашивать.

Торговец почему-то перестал улыбаться, огляделся по сторонам, не слышит ли кто, поманил пальцем, я придвинулась, а он заговорил шёпотом.

— Ты девонька, про Борея не кричи на рынке. И тыщу раз подумай нужно ли оно тебе, — тут он усмехнулся. — Обычно девки замуж хотят а не… гхм… в охотницы. Но если всё же надумаешь его искать, ко мне приходи, никого больше не спрашивай.

— Да что искать, про гильдию в ратуше узнать можно.

Мужик ещё большеперегнулся ко мне через прилавок.

— Не ходи в ратушу, если хочешь у Борея учиться. Ко мне иди… — Он замолчал, так как подошли другие покупатели. — Чего господа изволят у меня товары самые лучшие.

Я потихоньку отошла в сторону и стала пробираться к выходу с рынка. На душе было неспокойно. Я же не совсем бестолковая, знаю, что все гильдии регистрируются в ратуше у мэра, иначе им не разрешат вести дела в городе. И если нужно кого-то отыскать, достаточно узнать адрес а потом спросить нужного человека у главного мастера. Я так и собиралась делать и по повадкам охотника подозревала, что он будет главой здешних охотников, слишком манеры у него властные. Но то что говорил торговец, важнее как он это говорил, наводило на определённые мысли. Не спроста вся эта таинственность, и явно не к добру. Хорошо, что ухожу из города на неделю, будет время хорошенько всё обдумать.

Глава 5

На постоялом дворе я накупила в дорогу ещё и пирогов с мясом, уж больно вкусно пахли. Забрала вещи из номера, сдала ключ, поправила заметно потяжелевший мешок на плечах, и сверившись с картой, бодро зашагала к воротам. Теперь я нипочём не заблужусь.

Вскоре предместья остались позади и я свернула в лес. Миновала знакомые вешки, и оказавшись в том месте где очнулась, остановилась. Если дед Никодим привёл сюда, значит поблизости заканчивается колдовская тропа, которая делает дороги во много раз короче. Интересно я смогу её найти? Продравшись сквозь придорожные кусты углубилась в сумрачную чащу. Должно же тут быть что-то приметное. Но побродив больше часа ничего необычного не нашла. Лес как лес, как везде вокруг. Разочаровавшись, вернулась обратно на дорогу.

Идти было легко, сквозь ветви проникали солнечные лучи, и пятнами ложились на траву и утоптанную дорогу. Птицы в вышине перелетали с ветки на ветку и весь лес оглашал звонкий пересвист. Одна мелкая птаха некоторое время следовала за мной. Залетала вперёд, садилась на ветку и вытянув шею наблюдала как я прохожу мимо. А когда я остановилась и протянула руку, испуганно упорхнула.

Улыбнувшись, поправила лямки на рюкзаке и зашагала дальше. Вдыхая полной грудью чистый прохладный воздух, почувствовала как меня начинает распирать счастье. Ни по чём не вернусь в деревню. Стану охотницей. Буду наведываться в город только чтобы продать добычу и пополнить запасы, а остальное время бродить вот так по лесам и дорогам. Это мне нравилось. Это моё — жизнь вольной птицы. От переизбытка чувств рассмеялась, раскинула руки и побежала вперёд, кружась, и подпрыгивая задевая рукой низкие ветки.

Запыхавшись, перешла на шаг и бодро прошагала до самого вечера. А как начало темнеть, стала вертеть головой по сторонам, ища подходящее место для ночлега. Заприметив густые заросли ельника направилась прямиком к ним. Скинув мешок, достала топорик, расчистила место, расстелила одеяло, и усевшись достала один пирог. Пока жевала чуть привстала из зарослей проверяя видимость. Даже если какой путник проедет по дороге ночью, я останусь незамеченной, отлично.

Закончила есть уже в кромешной тьме. Сделав пару глотков воды из баклажки, смахнула крошки пирога с одела, легла на один край, другим укрылась почти с головой, прячась от зловредных кровососов и сладко уснула, не хуже чем на мягких перинах.

Проснулась задолго до рассвета, даже под шерстяным одеялом основательно продрогнув. Чай не лето а в лесу даже в знойную жару всегда прохладно. Растёрла плечи, руки, почесала шею, всё-таки покусали гады, плотнее закуталась в одеяло и свернулась калачиком, так было чуть теплее… и снова увидела свечение. Оно пробивалось сквозь полы рубашки. Рывком сев, вытащила кольцо. Мне показалось, или свет стал ярче? Это не хорошо, особенно по ночам, свет меня выдаст. И тут я вспомнила про амулет. Ну что за растяпа, деньги потратила а надеть забыла. Дёрнула к себе мешок и в темноте на ощупь стала рыться в его кармашках. Найдя камень замерла, держа на кожаном шнурке, он был длинней чем нитка на которой висел перстень. А что если их поменять местами? Тогда кольцо окажется глубоко в ложбинке. Будет немного неудобно, зато его точно никто не увидит.

Сказано сделано, развязав оба узелка, нанизала кусочек бирюзы на нитку и повязала на запястье. Хотела продеть шнурок через перстень, но так с ним и застыла. Страсть как хотелось примерить колечко. Дедушка не говорил что носить нельзя, только до поры до времени прятать, чтобы не возникали вопросы, откуда такая дорогая вещь у деревенской девчонки. И я надела перстень на безымянный палец, но там он оказался велик, зато как влитой сел на средний. Вытянув руку полюбовалась красотой. Мягкое свечение от камня привлекло пару мотыльков и я решила что пока хватит. Повязав шнурок с перстнем на шее, опустила его поглубже и застегнула ворот рубашки на все пуговицы.

Наверно моё шебуршение в кустах было хорошо слышно, пару раз показалось, что кто-то сюда идёт, не крупный не больше зайца или лисицы, но почуяв человека зверь убегал. Я потому и остановилась спать в лесу без всякой опаски, что близко к городу крупный хищник не подойдёт. А вот к следующему ночлегу надо поискать более безопасное место.

На утро, позавтракав вчерашними пирогами, напилась чистой воды из баклажки, по быстрому наведалась в кустики, запихнула одеяло в мешок и выбралась на дорогу. Памятуя, что моё "приданное" тут я не удержалась и весело фыркнула, будет храниться в банке всего семь, теперь уже пять дней, ускорила шаг так чтобы идти быстро но не запыхаться. Завтра к обеду должна быть в замке у лера Дорна. Вручу письмо, выполню обещание, тогда и побродить по лесу пару дней можно.

К обеду я умудрилась выхлебать всю воду, пироги оказались слишком солёными. Пришлось опять свернуть в лес и поискать ручей. Нашёлся он быстро в неглубоком овраге среди прошлогодних опавших листьев бил чистый родник. Умывшись, сполоснула шею, руки до локтя. Холодная вода уняла зуд, комары сильно искусали ночью и я изо всех сил терпела стараясь не чесаться. Если не трогать до вечера пройдёт а начин чесать так до крови разодрать себя можно. Сполоснула баклажку, наполнила чистой водой, вернулась на дорогу и прибавила шагу. Я вспомнила где можно на ночь остановиться.

В такую глушь ни одинокие торговцы, ни тем более караваны часто не ездили, поэтому и трактиров не было. Обычно, кто отправлялся в путь старались найти попутчиков. Но если летом можно в лесу остановиться, развести костёр, сварить горячую похлёбку, поболтать о том о сём. То зимой пешком далеко не уйдёшь, расстояния ого го какие. Потому и стояли на дороге охотничьи сторожки. Охотники ими не пользовались, у дороги зверья днём с огнём не сыщешь, а вот остановиться на ночь чтобы в тепле и безопасности переночевать сторожки те годились. Вот к одной из них я и держала путь, но надо поторопиться, если затемно не найти потом не сыщешь, не с факелом же по лесу бродить.

До темноты я успела. Сторожка стояла чуть вдали от дороги, возле неё сарай и загон с навесом для лошадей и вьючных животных. Дверь сторожки была открыта, значит я первая на неё набрела. А учитывая что за полтора дня мне так и не повстречались другие путники, то и ночевать буду одна. Это меня вполне устраивало.

Зайдя внутрь, осмотрелась. Бревенчатые стены, дощатый пол и потолок. Больших окон нет, для безопасности и чтобы сберегать тепло. Одно маленькое под потолком, чтобы воздух заходил, этого достаточно. Большая печь, такую растопить тепла до утра хватит даже в самую морозную ночь, и ужин приготовить можно. Вдоль стен лавки с подъёмными крышками. Внутри ценное добро хранить, сверху стелили одеяла и ложились спать. Здесь могли уместиться до десяти путников. На стенах пустые полки, а вот дров нет. Но они сейчас и не нужны. Готовить я не собиралась. Надо пироги доесть. Закрыв дверь, задвинула тяжёлый засов и сразу очутилась в кромешной тьме. Опустила взгляд на грудь. Свечения от кольца не видно. Вот и отлично. Доев в темноте мясные пироги, завозилась устраиваясь на лавке, одеяло подложила под голову, не став укрываться, не холодно, и мгновенно уснула.

Следующий день шла быстро не останавливаясь и как и рассчитывала после полудня пересекла мост над бурной рекой и вышла из леса в красивую долину. На высоком каменистом холме, на берегу реки, стоял замок лера Дорна. Четыре донжона по углам стен, высотой в четыре этажа, узкие окна-бойницы, а за стенами высилась центральная часть замка с остроконечными башнями и шпилями. Серая громадина с синим сланцем на крышах — красотища. Я в жизни не видела таких высоких строений. Да что там говорить, я вообще ни одного замка до сих пор в глаза не видела. Только знала о том какие они по дедушкиным сказкам. Но слышать, представлять в воображении и воочию увидеть, разница огромная, теперь я это понимала.

Стражники на стене, завидев меня что-то крикнули тем кто караулил внизу и у больших ворот меня встретили. Двое детин в кожаных нагрудниках с пиками наперевес лениво вышли навстречу.

— Кто такая? По какому делу?

— Милеша из Сборышей я к леру Дорну с поручением от старосты.

Стражи переглянулись, но пропустили.

Оказавшись во внутреннем дворе замка в первое мгновение растерялась. Он был огромен, как три деревенские площади, и вход в замок был не один а несколько. Куда идти то? Может спросить у кого? По двору сновали женщины в длинных платьях с передниками, где-то кудахтали куры, блеяли козы и слышался лай собак. Не очень вежливо схватив за локоть девушку моих лет, несущую корзину с яйцами, спросила.

— Извини, мне лера повидать надо, где его искать?

Она остановилась, окинула меня удивлённым взглядом. Ну да выгляжу я не как девица, в штанах при оружии и вся покрыта пылью.

— К господину тебя не пустят. Пойдём отведу к управляющему. Эй Лола, — кликнула она идущую мимо подругу. — Отнести Мартине и скажи, что я приду через минуту.

Она вручила ей корзину с яйцами и повела меня ко входу в замок через кухни. Там во всю шла подготовка к обеду, что-то шкварчало и жарилось сразу на нескольких сковородках, от булькающих кастрюлей шёл пар и пахло варёным мясом. Все были так заняты, что на нас никто не обратил внимание. Пройдя мимо, я вслед за провожатой, поднялась по узкой каменной лестнице на второй этаж, дальше прошла по длинному коридору и остановилась у добротной деревянной двери. Девушка постучала и когда послушалось приглушённое: "Войдите", кивнула на дверь.

— Иди, не бойся господин Ллойд не страшный. Если у тебя что важное он и отведёт к хозяину.

И она ушла, оставив меня одну топтаться под дверью

— Да входите же. — Послышалось более грозное.

Ну ладно. Повернув ручку, приоткрыла дверь и чуть робея вошла.

— Доброго дня господин я Милеша из Сборышей меня староста с письмом прислал.

Я заранее переложила письмо в кармашек вещевого мешка и теперь быстро достав, положила на стол управляющего и отошла обратно к двери.

Комната наверно была кабинетом. Письменный стол у окна с красивым видом на долину, кресло и закрытые шкафы, пара гобеленов на каменных стенах и хоть и потёртый, но настоящий ковер на полу. Такой красоты я в жизни ещё не видела. Он наверно уйму денег стоит. Видимо наш лер очень богатый, раз коврами по полу разбрасывается.

Худой мужчина в сюртуке из коричневой шерсти, потянулся за письмом, вскрыл, достал лист и принялся бегло читать. Лицо у него было узкое, скорее хищное чем красивое. Волосы до плеч собраны в хвост, открывая высокий лоб и немного выпуклые глаза.

— Сирота значит. — Он закончил чтение, убрал письмо в ящик и уставившись на меня забарабанил пальцами по столу. — И кем тебя взять? Прислуги в замке и так хватает. Что умеешь делать? Шёлком вышивать? Прясть?

Я вытаращила глаза. Что? Какая прислуга? Вот значит зачем староста прислал меня? Сиротку пристроить вздумал?

— Господин, я не нуждаюсь в работе. Староста просил доставить письмо я доставила, мне возвращаться надо. Но благодарю за заботу.

Управляющий окинул меня цепким взглядом.

— Староста просит принять тебя в услужение. Если толковая мастерица работа тебе будет… — и тут он словно впервые увидел как я одета, брови удивлённо поползли вверх и меня осенило.

— Благодарю за заботу, господин. Но я в гильдию вступила. Меня отпустили только чтобы поручение старосты выполнить, наставник ждёт обратно не позже чем через два дня.

— Понятно, гильдия это хорошо. Так и отпишу старосте, что ты теперь не его забота.

Я еле удержалась от радостной улыбки, стала кланяться, а сама к двери попятилась.

— Спасибо добрый господин, благодарю господин управляющий.

— Да иди уже, — он раздражённо махнул рукой, прогоняя прочь.

Я зайцем выскочила за дверь, чуть ли не кубарем скатилась с лестницы, промчалась мимо кухни, выбежала во двор, затормозила, прошла спокойным шагом мимо стражи, и ни на секунду не задерживаясь покинула замок.

Как же я чуть не попалась. Хотя могла и раньше сообразить, если бы немного подумала. Наша деревня исстари подчинялась лерам Дорнам. И хотя земли принадлежали нам, налоги и подати платили леру. Так что всё правильно, что староста отправил меня сюда. Ничего плохого не хотел, наоборот будь я другая обрадовалась бы, что буду жить в замке. Поначалу конечно обычной прислугой, а если бы хорошо старалась могли и к дочерям лорда служакой приставить. Тогда бы жила как сыр в масле, а выдали бы мою хозяйку замуж с ней бы к мужу в другой замок и отправилась.

Только я никогда не хотела себе такой жизни. Мне воли хотелось, а теперь раз сказала, что в гильдию вступила, надо вступать. Слово не воробей, вылетело не воротишь, тем более старосте отпишут, что я у охотников.

Обратно чесала так, что сама себе дивилась. Рассудив, что лес от меня и так никуда не денется, к вечеру следующего дня вернулась в Борден. Как была взмыленная и запылённая с дороги пошла искать мастерскую того торговца. Спрашивая нужную мне лавку у горожан вскоре нашла искомую, и кажется меня ждали.

— А вот и юная гхм…охотница вернулась. — Торговец, как в тот раз поманил к себе ближе и перешёл на шёпот. — Иди на Кленовую улицу дом десять. Думаю там тебя уже заждались. И, если кто в городе спросит, никому не говори куда идёшь и кого ищешь.

Я поблагодарила торговца, покинула лавку и отойдя подальше, привалилась к стене, ноги не держали. Никогда ещё я так быстро не ходила. Сильно устала, но надо идти по адресу. В кошельке только медь осталась, снять комнату на постоялом дворе не получится, если только искать захудалый на самой окраине. А если искать, то почему не сразу нужную улицу. Только не нравилось мне как тот торговец шептался. Борей не прятался ни от кого, и с торговцем Осотом говорил открыто, а тут тайны какие-то и эта постоянна едва заметная заминка перед словом "Охотница". Не нравилось мне всё это. Я в замке лорда чуть в прислугах не оказалась. Вдруг здесь то же самое, только ещё хуже? Даже в деревнях знают, что бывает с девушками в больших городах, если им не посчастливится.

Приняв решение, развернулась и зашагала в другую сторону. Надо про гильдию сначала узнать в ратуше. Но там выяснилось, что да гильдия охотников есть, но в Бордене она не зарегистрирована и находится в Чардане что у побережья. Что же делать? Ночевать на улице мне совершенно не хотелось, а идти устраиваться на одну ночь в трактире денег жалко. И я решила всё же проверить адрес на Кленовой, только осторожно, чтобы меня там не увидели.

О том как прокрасься к нужному дому незаметно я не волновалась, опыт имелся. Тем более пока искала Кленовую улицу выяснила что у самой окраины дома стоят плотно друг к дружке, так что проблем вообще не будет. Лишь бы не скатиться с крыши, они тут были слишком крутые. Когда наступили сумерки я решила что ждала достаточно, забрела в проулок на соседней улице от нужного дома, плотней пристроила мешок за спиной затянула завязки на колчане и луке и выбрав стену где было больше всего резных завитушек, полезла на крышу.

Это оказалось совсем не трудно. Только пальцы саднили, всё-таки шершавый камень это не брёвна, по которым я привыкла карабкаться. Передохнув минуту, посидела на ещё тёплом сланце и осторожно, чтобы ноги не скользили по гладкому камню, стала перебираться с крыши на крышу, пока не оказалась на той, откуда прекрасно виделся вход в дом, принадлежащий гильдии.

Если бы не знала что ищу, в жизни бы не подумала, что за фасадом обычного двухэтажного дома может скрываться гильдия. С моей высоты за воротами отлично просматривался большой, освещённый фонарями, внутренний двор. Свет в окнах почти не горел и от дома не доносилось ни звука. Может спят уже? Тогда это не тот дом на который я подумала.

Распластавшись на крыше, боком, между коньком и водосточным желобом, по другому не получалось, иначе бы ноги были выше головы, не дай бог перевесят и на землю кувыркнуться можно. Мешок положила подальше и хорошо утрамбовала, а то выпирал сильно, любой глянет наверх сразу заметит а мне это не нужно. И стала наблюдать за домом.

Очень долго ничего не происходило, переулок оказался на редкость тихим. Я почти задремала, когда послышалось ржание лошади. Протерев глаза, слегка высунулась из своего укрытия. Действительно всадник, спешился у ворот и негромко постучал. Ему тут же открыл привратник с фонарём в руке, принял у него лошадь, подбежал ещё человек и закрыл ворота, будто путника давно ждали. С моего насеста было видно, как ночной визитёр пересёк двор и скрылся в другом здании. Так значит охотникам принадлежит не один дом, а ещё и тот, что выходит на другую улицу? Хорошо они тут устроились. И вот что странно, всадник только что с дороги, но на дворе глухая ночь и городские ворота должны быть закрыты. Выходит его пропустили. Странные дела творятся у этих охотников.

Похоже я узнала всё что хотела, но пытаться среди ночи в кромешной тьме спускаться с крыши верный путь свернуть шею, поэтому поворочавшись, чтобы устроиться удобней, решила спать прямо тут.

Утром я еле разогнулась, сказывался четырёхдневный марафон по лесам и ночные лазанья по крышам. Пока горожане ещё спали, в предрассветных сумерках, скользя на утренней росе и отчаянно стараясь не поскользнуться, перебралась через конёк, спустилась с другой стороны дома и отправилась на главную площадь. Моей целью был трактир. Ничего удивительного, что в такую несусветную рань я оказалась тут единственным посетителем.

— Чего изволите? — Бодро поинтересовался румяный дядька, едва за моей спиной хлопнула дверь.

В трапезной одуряюще пахло хлебом, сладкими булочками и яичницей на сале с луком. Сглотнув слюну, и нашарив в кармане штанов, заранее переложенные туда монеты, вынула несколько медяков.

— Два сладких пирожка и стакан компота.

Монеты тут же исчезли и кулаке мужчины и, оглянувшись на кухню он громкого гаркнул.

— Марфа, неси пироги и компот у нас первый посетитель.

Не прошло минуты, как мне выдали пол графина напитка и тарелку с пирожками и я, пристроившись в самом углу у окошка быстро позавтракала и потом, как бы между прочим, попросила разрешения воспользоваться удобствами. У мутного зеркала умылась, переплела косу и, скинув рубашку, сполоснула шею и руки до локтя и, пока была одна, наскоро переоделась в чистую рубашку и шерстяную юбку. Сапоги на ботинки решила не менять, боясь представить что сейчас с моими ногами и в каком состоянии носки. Только от пыли протёрла. Запихнула дорожную одежду на дно мешка, ещё раз окинула себя взглядом, и отправилась поступать в гильдию.

Глава 6

— Вы по какому делу?

Я стояла в крохотной комнатке с единственным окном и двумя выходами. Один вёл с улицы, откуда я пришла, второй в тот самый внутренний двор. За столом сидел поджарый мужчина по возрасту годящийся мне в отцы. Одет в похожую одежду, что была на Борее и взгляд такой же цепкий и внимательный.

— Я хочу вступить в гильдию.

— Хех. — Мужчина опешил, наверно не такого ждал ответа. Ещё раз прошёлся по мне взглядом от макушки до сапог, даже привстал чтобы заглянуть через стол и сев обратно, ехидно улыбнулся. — А ничего что ты девица? Вообще-то мы только парней берём.

Я опешила, хотя сама недавно о подобном думала, но я же не сама пришла, мне предложили. И я честно выполнила условие, нашла гильдию в городе.

— Я хочу стать охотницей.

— Я же сказал, девиц не берём. — Кажется моё присутствие начинало его раздражать. — Иди вон подавальщицей в трактир устраивайся.

Я насупилась. Было до ужаса обидно. Что в Бордене не хватает подавальщиц? Но кажется мне тут действительно не рады.

За спиной хлопнула входная дверь. Развернувшись, нос к носу столкнулась с охотницей. Я заморгала от удивления. Она была высокой, очень красивой и охотничий костюм облегал её фигуру, не оставляя никаких сомнений в том что передо мной женщина. Арбалет охотница держала в руке, в другой тяжеленные сумки, пахло от неё лесом, кожей и дорожной пылью, как после дождя.

— Привет Тавол, — она обогнула меня и грохнула сумки на стол перед мужчиной. — Скажи Борею, следующий раз в Чардан сам пойдёт.

— Да ну? И что там было?

Мужчина подхватил сумки, открыл перед охотницей другую дверь, ведущую во двор и они вместе ушли, словно позабыв, что я ещё тут.

Вот и ответ на чаяния глупых деревенских девиц, которым возомнилось о себе невесть что. Никому ты тут не нужна Милеша. Но взявшись за ручку, чтобы выйти на улицу, остановилась. А почему я должна уйти? Меня Борей позвал может он тут главный? И раз охотница его упомянула, значит я пришла куда надо. Наверно стоит сначала с ним поговорить? Выяснять что за дела такие?

Кстати, дверь они за собой не заперли. Подойдя на цыпочках, тихонько приоткрыла, высунулась во двор, и смогла рассмотреть то, чего не увидела с крыши. У дальней стены были мишени для стрельбы, в стороне большая конюшня с загоном, где гуляли две лошади, рядом огромный сарай. Напротив здание, первый этаж сплошные окна до земли, ещё два этажа и крутая крыша. Но что больше всего удивило, ничего подобного ночью я не видела. Тогда с крыши открывался совершенно другой вид. И размеры самого двора не совпадали, раз в пять так примерно.

Сердце бешено заколотилось. Я точно пришла куда надо. Расхрабрившись, открыла дверь и неуверенно шагнула во двор.

— А ты говорил она не осмелится. — Женский смех, пригвоздил меня к месту, заставив вжать голову в плечи. Ему вторил суховатый смех мужчины.

— Вот настырная.

Так они всё время были здесь?

— Простите, — пискнула испуганной мышью и хотела юркнуть обратно в сторожку и бежать без оглядки, но мужчина хлопнул по двери и та, с грохотом закрылась перед моим носом. Тавол и охотница с весёлым интересом ожидали, что я буду делать дальше.

А я должна что-то делать? Мы стояли таращась друг на друга. Они с весельем я с испугом, и не известно чем бы это всё закончилось, если бы охотница не решила взять инициативу в свои руки.

— Я Тьяна, буду твоей наставницей, пошли, Борей ждёт уже третий день.

Я недоверчиво посмотрела на охотницу. Ждёт меня? Тоже мне нашли важную птицу, а может я бы не захотела прийти, он бы так и ждал? Что-то с трудом в такое верилось.

Мужчина хмыкнул.

— Вот поэтому не люблю учить девчонок, то настырные хуже нет, а потом их подгонять нужно. Да Тьяна? — Они с охотницей переглянулись, в точности, как Борей тогда с торговцем Осотом. Женщина мягко улыбнулась.

— Иногда из этого выходит толк.

И обратила взор на меня.

— Почему так задержалась? И кстати как тебя зовут?

— Милеша, — я уже почти оправилась от шока, так ещё чуть-чуть тряслись коленки и в животе немного скручивало. — Личные дела надо было закончить.

Не хотелось отвечать так грубо, но переволновалась, да и чего ужа там, струхнула сильно. Хотела извиниться, но охотницу кажется мой ответ вполне устроил.

— Правильно, нельзя оставлять дела незавершёнными.

Она подвела меня ко входу в дом и первая вошла в просторный холл. В обе стороны от входа разбегались странные коридоры, у каждого одна стена те самые окна выходящие во двор, на другой стороне двери. Зачем такое не понимала. Уж больно на теплицу похоже. На этажи вела широкая лестница, за которой были цветные окна надёжно скрывающие вид на той стороне дома. Всё кругом из серого камня, только опоры и балки сводчатых потолков из полированного дерева с красивой резьбой, пол выложен узорами из крупных и мелких каменных плит. Красиво, словно я опять оказалась в замке лорда.

Тьяна остановилась и махнула сперва направо, — Там кладовые. — Потом налево. — Там прачечная, баня, столовая и кухня. Вижу тебя удивили окна — это для тепла и чтобы не ходить зимой по улице. Будешь жить на втором этаже вместе с учениками и подмастерьями. Мастера живут на третьем этаже и подниматься туда без веской причины не советую. Поскольку среди учеников ты единственная девушка, у тебя будет отдельная комната.

Она стала подниматься по лестнице, продолжая объяснения.

— У нас всё просто, ученики подчиняются подмастерьям, подмастерья мастеру. Я твой мастер, но по всем бытовым вопросам обращайся к Сарине, она главная экономка и хозяйка, по вопросам обучения к подмастерью Валю.

— Она тоже девушка?

Тьяна от удивления остановилась посреди лестницы.

— С чего так решила?

— Ну как же, — пробормотала я смущённо. — Валя, Валентина.

Охотница рассмеялась.

— Нет, Валь это парень, он старше тебя, но не намного. Только недавно получил звание подмастерья, он будет передо мной отвечать за твоё обучение.

— А господин Борей? Он самый главный?

Тьяна кивнула. На втором этаже она свернула в левый коридор, что располагался над кладовыми. Тут было немного уютней из-за деревянного пола, который кстати не скрипел. И были двери в комнаты как на постоялом дворе, по две на каждую сторону.

— Борей главный, ты правильно поняла. Только тут нет ни господ ни слуг. Можешь ко всем обращаться по имени, если пока трудно к этому привыкнуть, говори подмастерье Валь или главный мастер, это к Борею.

— А к тебе матер Тьяна?

Мы остановились у одной из дверей в замке которой торчал ключ.

— Нет, ко мне можно обращаться просто Тьяна.

Женщина толкнула дверь и жестом пригласила войти. Тьяна мне нравилась, спокойная, размеренная надёжная. Рядом с ней, страх, что делаю несусветную глупость отступил и появилось чувство, что я дома. И комната сразу понравилась. Те же стены из камня, только от пола до середины обшиты медового цвета древесиной. Выбеленные деревянные балки и ровный дощатый потолок, широкая, как на постоялом дворе кровать под балдахином. Два окна наполовину скрыты тяжёлыми занавесками, между ними стол, мягкий стул с высокой спинкой и на столе масляная лампа. Напротив кровати добротный камин, украшенный глиняными изразцами, покрытыми белой глазурью. Повернувшись ко входу увидела у двери большой лакированный сундук для вещей.

— Это же не комната ученика да?

Тьяна подошла к кровати и тряхнула балдахин подняв облако пыли и я увидела, что ткань не серая, как показалось, а нежно бежевая. Это же сколько тут не жили?

— Приберёшься тут сама, всё необходимое проси у Сарины. У неё же возьми постельное бельё. И ты верно подметила, это комната подмастерья. Ученики живут в другом крыле. Там комнаты обставлены намного проще и рассчитаны на двух учеников, тебе было бы неуютно и не к парням же тебя селить. Оставь пока вещи и пошли к Борею. Потом будешь обустраиваться.

Я сбросила мешок на пол возле кровати и поспешила за наставницей. На этаже мастеров дверей было ещё меньше — в каждом крыле всего две, по одной на каждую сторону. И пол в коридорах устилал тёмно синий цветной ковер сразу заглушивший наши шаги.

Женщина остановилась у двери, и не подумав постучать просто вошла. Я чуть замешкалась у входа, так как в комнате было темно и мелькали всполохи света.

— Заходи, заходи, — позвала наставница, и едва я ступила в комнату, закрыла за мной дверь.

Я хотела найти взглядом охотника, поприветствовать, поблагодарить за то что приняли…. и застыла с открытым ртом.

Главный Мастер сидел в большом кресле к нам в пол оборота. Перед ним на столе квадратом лежали четыре светящихся кристалла, каждый с кулак размером. Их свет создавал над столом вполне объёмную чёрно-белую движущуюся картину, с моими ночными кульбитами по крышам. Тьяна хихикнула как девчонка. А я почувствовала, как уши наливаются жаром. Стало невыносимо стыдно, а ещё очень обидно, значит они всё время за мной следили? Досмотрев до момента, как я устроилась спать в желобе водотока, мужчина махнул рукой над кристаллами и они погасли.

Тьяна обогнула стол, подошла к окнам и открыла шторы. На меня она посматривала с улыбкой и, невероятно, с одобрением.

— Что ж, вполне неплохо.

Главный охотник стремительно поднялся с кресла и шагнул ко мне. От неожиданности я отпрянула. И он остановился, видимо решив не пугать ещё больше.

— Как тебя зовут?

— Милеша Савина, господин. — С перепугу забыла как к нему правильно обращаться, но тут же поправилась. — Простите, главный Мастер.

— Это всё для официальных церемоний. Можешь обращаться просто мастер Борей, — и проворчал совершенно не грозно. — Почему-то мои мастера совершенно не выносят когда ученики обращаются к ним согласно звания. Так что чуть подвинем иерархию. Но это всё дело десятое. Главное, что ты до нас добралась. Сегодня обживаешься, сходи в город докупи всё нужное. Познакомься с другими учениками и подмастерьями, если кто встретится. Увидимся завтра утром. Тьяна ты уже назначила, кто будет за неё отвечать?

— Валь справится.

Женщина совершенно спокойно перебирала бумаги на столе Главного Мастера, словно этот её кабинет, а Борей смотрел на это будто любому позволено вот так копаться в его вещах. Странные у них тут порядки.

— Ты ещё здесь? — Оглянулся на меня, в притворном возмущении сдвинул брови, и рыкнул. — Брысь завтракать.

Меня будто ветром сдуло из его кабинета, опомниться не успела, как оказалась в своей комнате и захлопнув дверь, привались к ней спиной. Сердце перепуганным зайцем стучало в горле. Пыль сильно защекотала нос и я от души чихнула — и, как ни странно, успокоилась. Как же замечательно всё вышло. Сбегая из деревни я даже в самых смелых мечтах не могла подумать о таком. Хотела и правда поначалу устроиться подавальщицей в трактире. Так я могла узнать город и потом подыскать работу по душе. Почему-то вспомнилась лавка с книгами, предложи мне кто я бы не раздумывая согласилась там работать за любые деньги. Но то что случилось сейчас это выше самых смелых моих мечтаний. Даже такой деревенщине как я было понятно, что Борей маг. А зачем магу быть охотником? Сердце пропустило удар и опять застучало часто-часто. Сразу стали понятны оговорки торговца от которых я заподозрила неладное. И хотя я так и не поняла куда попала но чувствовала, себя на своём месте. Хотя спроси почему? Не смогла бы вразумительно объяснить словами.

Отклеившись от двери подошла к кровати и плюхнулась на перину, тут же подняв новые клубы пыли. Какой ужас, если сейчас же не выбить не смогу на ней спать.

Пока обдумывала что лучше: открыть окно и прямо тут начать трусить шторы и балдахин, или всё же снять и отнести в прачечную? Перину однозначно надо выбивать во дворе, тут сколько не бей, вся пыль обратно на неё осядет. В дверь громко постучали.

— Ты здесь?

С перепугу я аж подпрыгнула на кровати и не успела ответить, как дверь открылась и в комнату вошёл высокий темноволосый парень. Взгляд серых глаз прошёлся по обстановке, остановился на мне, тут он скривился…. и оглушительно чихнул.

— А а-а-а-пчьхи!

А, так это он от пыли кривится? Хорошо. А то я чуть не обиделась.

— Это ты моя ученица? — Загнусавил он набитым носом и снова чихнул. — А-а-а-а-а-пчьхи! Да что б эту пыль. Давай вниз а то тут дышать невозможно.

И он ушёл, уверенный, что я последую за ним. Я и последовала, потому что сама нещадно тёрла забившийся от пыли нос. Он ждал в холле первого этажа и пока я спускалась по лестнице, смогла хорошенько рассмотреть своего наставника. Одет так же как мастер тогда на ярмарке: в черные шерстяные штаны, невысокие тонкие сапоги, в которых и летом не жарко, и в лесу ноги не промокнут. Вместо рубашки серая льняная безрукавка с треугольным вырезом на шнуровке. Узкую талию опоясывал широкий кожаный пояс. На вид парню было лет двадцать пять и совсем не кстати вспомнилось, что моему старшему брату в этом году могло быть столько же. Валь был высоким, худощавым, с хорошим разворотом плеч, лицом красив, тёмные волосы коротко острижены. У нас был бы первым парнем на деревне, если бы ещё не хмурился.

Меня он тоже осмотрел… и не впечатлился. Я чуть не захихикала от столь явного разочарования, но уже в который раз ошиблась на счёт всех этих… гм… "охотников"

— И зачем мастер взял на обучение такую куклу? — Застонал он от отчаяния.

Это он у меня спрашивает? Или у потолка к которому глаза закатил?

— Что не так? Или вы принимаете только уродин? — Вообще-то было обидно, хотя совершенно непонятно. Если они правда охотники, то какая соболям и зайцам разница красивая я или некрасивая?

— Будь ты уродиной и то больше сгодилась.

Эта фраза окончательно убедила, что мы будем заниматься чем угодно, только не охотой. Хотя стрелять будем. Зачем-то же стоят во дворе мишени.

Валь ещё раз окинул меня скорбным взором, смирился, что всё равно учить придётся и протянул уже не так кисло.

— Пойдём, познакомлю тебя с Сариной.

Кухня располагалась в самом конце первого этажа и захватывала часть стеклянного коридора от чего окна были внутри, делая помещение светлым и просторным. Главной хозяйки тут не оказалось, зато обнаружилась повариха с помогавшими ей чистить картошку двумя учениками. Почему я решила, что парни ученики? Оба были моего возраста лет семнадцать — восемнадцать и одеты в точности как Валь. Это у них униформа такая? Мне не сгодится, в таком вырезе сразу будет видно перстень, и не приведи светлая богиня он начнёт светиться ещё ярче. Ничего поговорю с Тьяной, прикинусь стыдливой скромницей, надеюсь она позволит носить свою рубашку, которую кстати надо срочно постирать, со штанами в придачу. Да и мне бы баня не помешала, неделю шляюсь по лесам и как кошка сплю на крышах.

— Доброе утро, Нарья, Сарину не видела?

— Доброе Валь. — Женщина отвлеклась от котла на печке, в котором варились большие куски мяса, — Она в кладовой, пересчитывает овёс.

— Доброе утро.

— Дбрутро.

Буркнули парни, они тоже меня разглядывали, как же новенькая. Я еле заметно улыбнулась. Надо же налаживать отношения.

— Э нет в кладовую я не пойду, а то она мешки таскать заставит. — Добродушно рассмеялся парень. — Нарья это новая ученица Тьяны… — он споткнулся на полуслове и глянул на меня. — тебя зовут то как?

— Милеша.

— Я Валь, — наконец парень начал с того, с чего следовало начинать. — Нарью я тебе представил, эти двое — небрежный жест в сторону парней. — Лорн и Довер, твои собраться мученики. Нарья, дай пожалуйста девушке поесть, и пока она будет завтракать я расскажу ей суть да дело.

— Конечно Валь. Довер, отрежь им хлеба и сыра и подай компот он в подполе.

Парень с такой радостью бросил явно ненавистную картошку и кинулся выполнять поручение поварихи, что я чуть не рассмеялась, а потом вспоминала как Валь назвал нас собраться мученики. Значит придётся, пока я ученица, делать тут всю подсобную работу? И от чего я тогда сбегала получается? С таким же успехом могла чистить картошку и сковородки сидя дома.

Женщина заглянула в небольшой котелок, стоящий чуть в стороне на печке, кивнула, достала из буфета тарелку наложила из котелка до краёв каши. Тем временем Довер вернулся с куском сыра в одной руке, в другой он нёс кувшин с ещё парующим компотом. Его наверно недавно сварили и поставили остывать в подпол.

— Спасибо. — Нарья приняла у него сыр.

И к моему удивлению поставила на стол не только мне кашу, но и пять стаканов, разлила напиток и всем нарезала сыр.

— Мальчики перерыв.

Парни тут же подсели к столу. А я только сейчас заметила, что на Нарье не платье, а халат, скрывающий такую же одежду охотника как у всех. Я за платье его приняла, потому что ткань красивая и поверх фартук. Не сдержавшись удивлённо спросила.

— Так вы все тут охотники?

Валь с женщиной переглянулись с улыбками. Парни сдавленно захмыкали, они бы рассмеялись, но при старших не стали.

— Да-да мы тут все охотники. — Охотно подтвердила Нарья… и не выдержав звонко рассмеялась.

— Что за посиделки? Почему не работаем?

В кухню вошла пожилая женщина, волосы с проседью забраны на затылке в тяжёлый пучок, лицо улыбчивое доброе, вылитая мать семейства. От Сарины, я была уверена что это она, волнами шло тепло и желание заботиться. Она и телом была пышная, от чего хотелось её обнять, прижаться и чтобы она гладила по голове, как когда-то делала бабушка.

— Здравствуйте, я Милеша — я вскочила с лавки и неловко поклонилась и не знаю зачем, добавила, хотя это и так очевидно. — Новенькая.

— Знаю, слышала от Тьяны. — Женщина положила на стол деревянную дощечку, к которой двумя прищепами были прикреплены листки с записями, подсела к нам и тоже налила себе яблочного компота. — Расскажи о себе немного.

— Я сирота, мне семнадцать и пришла в город из деревни искать лучшей жизни.

Вот так вся моя жизнь поместилась в несколько слов.

Довер и Лорн переглянулись, неужели и у них так? Оказалось да.

— Мою деревню дамраты разорили, — угрюмо отозвался Лорн. Парень был смуглый, кареглазый, что для наших краёв редкость, с чёрной шевелюрой, не так развит телом как Валь, но все задатки были, ведь ему пока всего семнадцать. — Дар прорезался недавно он и привёл сюда. — Тут он весело ухмыльнулся. — Весёлое путешествие было.

О да, моё путешествие тоже весёленьким было. А что он там про дар сказал?

— Дар?

Лорн кивнул. Довер удивился.

— Ты не знаешь? Тогда как ты сюда пришла?

Я удивилась, чего все на меня смотрят? Валь с любопытством, Нарья с удивлением.

— Я встретила главного мастера на рынке, когда собольи шкуры принесла на продажу, он и пригласил. Только условие поставил, чтобы сама его нашла. Я и нашла. Кстати не трудно было. А что не так?

Нет я знала, что тут что-то нечисто, но сколько можно морочить голову? Появилось желание встать, забрать вещи и уйти. Но вспомнила наставления отшельника, свой перстень спрятанный в ложбинке на груди и колдовские камни на столе у мастера и смирила норов.

— Вот и умница. — Сарина встала. — Пойдём со мной.

За ней тут же поднялись парни и вернулись к своему чану с картошкой, Нарья отошла к печи, мясо уже во всю булькало и по краям образовалась пена, которую надо было снять, чтобы бульон остался прозрачным.

— Но Сарина, Тьяна сказала мне всё ей показать? — Валь вскочил за нами следом.

Главная хозяйка весело улыбнулась.

— Отлично, покажи где вёдра тряпки и швабра лежит, да помоги девочке убраться в комнате, что не хочешь?

Я хихикала, видя как господин подмастерье опешил и замотал головой.

— Нет-нет, я подожду пока вы закончите, — глянул на меня. — Увидимся за обедом. — И выскочил с кухни.

— Как же ему надоели твои задания Сарина. — Рассмеялась Нарья.

— А что, подмастерья не выполняют никакую работу?

— Зачем? — Сарина светло улыбнулась, — когда есть юные ученики.

Я чуть не взвыла. А когда все захохотали, засмеялась вместе с ними.

Всё таки Валь помог мне вытащить перину во двор.

— Куда её?

Я огляделась и заприметила странную штуку, деревянный чурбан, с точащими из него палками, не падало это диво потому что его ножка была прочно вбита в огромный валун, и указала на него.

— Туда.

— Туда нельзя, ты же выбивать будешь, вдруг сломаешь.

— Но не на ворота же перину вешать. Я выбью, но как люди с улицы воспримут?

Мы вместе покосились на высокий забор с воротами, отделяющий нас от городских домов. У сторожки, что вела на улицу, стоял Тавол и щурясь от яркого солнца с интересом наблюдал, куда это мы перину тащим.

— Нет, на ворота точно не стоит. — Валь развернулся и зашагал к деревянному диву. Накинув на него перину, предупредил. — Только не сломай, вам с ним тренироваться.

Мне? С этим? Я даже приблизительно представить не могла что с этой штуковиной надо делать. Но судя по хитрому прищуру серых глаз, Валь меня научит.

Посчитав, что помог уже достаточно, Валь отправился в загон с лошадьми и скрылся в конюшне. А я вооружилась скруткой из десятка хворостин и принялась выбивать перину. Гулкое эхо заполнило весь двор и минут через пять окно третьего этажа открылось и в нём показался Борей. Увидел меня и усмехнулся.

— А я думаю что за шум? Вижу вы уже приступили ктренировкам. — И со смешком скрылся в кабинете.

Посчитав, что перина уже достаточно избавлена от пыли, оставила её на солнышке, пусть проветрится и пошла снимать балдахин и шторы, заодно прихватив свои вещи для стирки. В купальне Сарина показала где брать мыло и набрать воду. Оказалось у них за конюшней был собственный колодец и собственная сливная яма, куда вели настоящие канализационные трубы. В помывочной была большая купель, которую разрешалось использовать для стирки. Воду полагалось таскать вёдрами из колодца, зато потом можно было вынуть пробку и она сама сливалась в яму. Выстиранное бельё полагалось сушить тут же. К помывочной примыкала баня с душевой, и её топили каждое воскресенье Прямо как у нас в деревне.

— Будешь таскать вёдра с водой, полные не набирай, ты худенькая, не надорви спину. Если захочешь подогреть, скажи Нарье, она освободит место на плите.

— Спасибо Сарина.

К колодцу пришлось ходить не один раз. Пока таскала вёдрами воду, видела как Лорн и Довер, держась за ручки огромного чана понесли куда-то за конюшню овощные очистки. Валь похоже чистил стойла, потому, что туда же отвозил тачки с грязными опилками. А говорили работы у него нет. Или это он по собственному почину?

Замочив шторы, балдахин и штаны с рубахой в мыльной воде, нашла тут же в шкафу принадлежности для уборки. Разведя в ведре с водой ещё немного мыльного порошка, отправилась драить свою, комнату, попутно думая, что нужно купить в городе за те медяки что ещё остались. Пока ничего путного в голову не приходило, значит ничего и не нужно. Отмыв в комнате окна, кровать, стол, немного стул, его я тоже решила вынести на улицу и выбить сидение от пыли. Отдраила стены пол и даже, забравшись на кровать, протёрла потолочные балки и, решив, что тут наконец чисто, занялась стиркой. Предварительно вымывшись, поливая себя из ковшика, для чего выпросила у Нарьи горячий чайник.

Чтобы не терять время, воду для стирки решила не подогревать, и теперь, отстирывая тяжеленные шторы об этом жалела. От холода и мыла руки покраснели, спину ломило, зато теперь я знала почему в деревне никто не маялся такой дурью как навешивание над кроватями балдахинов. Намокшая ткань весила как теленок. Я её и так тянула из купели, и эдак, пока не додумалась спустить воду и потихоньку выжимать частями. А вытягивая этого монстра чтобы развесить сушиться, ещё и с ног до головы снова вымочилась. Вернулась в комнату, заперлась и рухнула на деревянное дно кровати. Полежала немного и кряхтя встала, сняла мокрую одежду и развесив на остове балдахина сушиться легла обратно. Мне надо было просто вытянуться и выпрямить спину.

И так я убралась, что у нас дальше? А дальше должен прийти Валь и хоть что-то рассказать чему предстоит учиться, а я лежу в одной рубашке и мне совершенно нечего надеть. Кстати а когда у них тут обед? Судя по тому как солнце наклонилось к закату, я его успешно пропустила. И никто не позвал. А должны были? В деревне был давно сложившийся уклад и как-то само собой получалось, что к обеду все заканчивали утреннюю работу и собирались вместе за столом. Никто никого специально не звал. Наверно и тут так, все знают в котором часу обед и собираются на кухне. Не пришёл, значит не голодный.

Тук! Тук!

Я подорвалась с кровати, только бы не Валь.

— Милеша, ты там? — Послышался голос Сарины.

Я поспешно открыла дверь. Оказывается женщина принесла мне толстое пуховое одеяло и две подушки.

— Ох как у тебя тут чисто. — Она осмотрелась, вдохнула чистый свежий воздух и сгрузила ношу на кровать. И только сейчас увидела что я не одета. Перевела взгляд на сушащиеся вещи и нахмурилась. — Это вся твоя одёжка?

Чувствуя, что заливаюсь краской, кивнула. Дома у меня целый сундук одежды остался, но я бы просто всё не донесла. Хотела, как обустроюсь в городе, по осени побывать в деревне, дать знать родным что у меня всё хорошо и вернуться с теми из наших, кто отправится на ярмарку в Борден. Местечко на телеге для моего сундука нашлось бы.

Женщина окинула меня оценивающим взглядом.

— Ты тоненькая как тростинка, это ж надо как отощала. Зато мальчишеские штаны будут тебе в пору. Сядь-ка.

Она указала на стул. Я села, а Сарина присев напротив на карай кровати взяла мою ногу и приложила ступню к ладони.

— У тебя ножка маленькая, как у Тьяны, спрошу, может у неё есть старые сапожки, ты в своих ботинках заниматься не сможешь, тут лёгкость нужна, а они у тебя тяжелые.

— Сарина, не надо, — мне было ужасно стыдно, что выгляжу оборванкой. — Я потом в город схожу, куплю всё что надо.

Главная хозяйка выпустила ногу и я тут же поджала стопы под стул, согнув пальцы.

— Такие не купишь, — она с улыбкой встала. И хохотнула. — А Тьяна от одной пары не обеднеет.

И не успела я ничего добавить, женщина ушла. Вздохнув, повернулась на стуле, поставила локти на стол и подперев голову ладонями стала смотреть в окно. Отсюда были видны верхний край ворот и дома на противоположной улице. Тишина, умиротворение и странное чувство будто я дома. А всё горе осталось там, далеко и больше никогда меня не коснётся. Глаза защипало, я изо всех сил сдерживала слёзы и не выдержав, уронила голову на сложенные руки и заплакала.

— Да что ж это такое!

За всхлипываниями, не услышала как вернулась Сарина. Бросив вещи на кровать, она подняла меня со стула, обняла, и стала гладить по волосам. Я заревела пуще прежнего.

— Милеша, девочка, — голос женщины стал угрожающим. — Если Валь или эти поганцы тебя обидели я им так хворостиной задам, неделю сидеть не смогут.

Я замотала головой не в силах говорить.

— Не они? Тогда ладно. — Голос Сарины смягчился, она продолжала гладить меня, а я начала потихоньку успокаиваться. — Ты не бойся, тебя тут никто не обидит. А если в городе кто косо посмотрел, так Борей быстро с обидчиком разберётся, ты только не молчи.

— Простите. — Наконец сдавленное горло отпустило и я смогла говорить. Утёрла последние слёзы и мягко высвободилась из объятий Сарины. — Не знаю, что на меня нашло.

Она понимающе кивнула.

— Бывает, милая. Вот посмотри, — Она взяла с кровати тёмно серые шерстяные штаны и приложила ко мне примеряя. — Смотри-ка в самый раз, а длину сама укоротишь.

Она так же примерила вторые штаны, поставила на пол старенькие, но добротные коричневые сапожки, и разложила поверх подушки блузку, похожую на мою, с длинным рукавом и глухим воротом.

— Незачем девушке носить мальчишеские безрукавки.

— Спасибо Сарина, сколько я должна за одежду?

Я потянулась за поясом, в котором лежали медяки, но главная хозяйка с возмущением замахала на меня руками.

— Какие деньги, оставь себе на пряники и булавки. Гильдия выдаёт ученикам одежду по мере надобности. Только ты всё равно береги, Борей расточительности не одобряет. Одевайся и спускайся во двор, Валь уже заждался.

Она ушла, а я примерив новую одежду, удивилась, что всё оказалось в пору, достала из мешка гребень, перепрела косу и поспешила во двор.

Валь и правда заждался, со скучающим видом сидел на заборе загона. Увидев меня, спрыгнул наземь и в два широких шага оказался рядом.

— Борей говорил ты стреляешь из лука?

Я кивнула.

— Сбегать за ним?

— Да, начнёшь тренироваться со своим, потом научу пользоваться арбалетом.

Крутнувшись на пятках, так что коса взметнулась я помчалась обратно в комнату. А сапожки и правда хороши. Подошва мягкая, в таких я бы могла целый день пробегать и не почувствовать усталости. Не то что в ботинках, и даже с моими сапогами им было не сравниться. Отвязав лук и колчан со стрелами от мешка, спустилась обратно во двор.

Парень протянул руку.

— Дай гляну.

Я отдала ему и лук и колчан, не жалко пусть смотрит. Лук отличный, дедушке все мужики, кто ходил в лес на промысел, завидовали.

Подмастерье огладил гладкую древесину, попробовал как лук сгибается, проверил все склеенные детали и одобрительно кивнул.

— Тетива с собой?

Достала её из кармашка на колчане и тоже отдала парню.

Вернув мне лук, подмастерье так же тщательно ощупал тетиву, попробовал на растяжение и остался доволен.

— Надевай и покажи как стреляешь.

Стрелы он смотреть не стал. Зато с интересом наблюдал, как я надеваю тетиву на лук. Пришлось напрячься, сил по прежнему не хватало, да ещё его пристальный взгляд, под которым я нервничала. Петля несколько раз соскользнула, я разозлилась напряглась и наконец с пятой попытки справилась.

— Слабая ты.

— Ещё скажи, что к тому же девчонка. — Вскинулась от обиды. Что он вечно придирается?

Валь не отреагировал на мою резкость. Отошёл за спину и приказал.

— Стреляй.

Приладив колчан, вынула стрелу и прицелилась по мишени. Нужно было попасть в самый центр нескольких кругов это я знала. По осени, после сбора урожая в деревне устраивались гулянья и парни показывали свою удаль дерясь на палках, валяя друг друга в драке и стреляя по таким мишеням.

— Чего медлишь!

От неожиданности я вздрогнула, рука выпустила стрелу и она улетела в строну ударившись в стену.

— Мда-а-а, стрелок ты так себе. — Хохотнул парень.

— А ты не гаркай под руку. — Я снова разозлилась и быстро приладила другую стрелу, мгновение прицеливалась и спустила тетиву. Стрела свистнула, а я уже наложила следующую. Первая точно попала в цель, рядом с ней вторая и тут же третья. — Я хорошо стреляю.

Обалдевшее выражение на лице парня бальзамом пролилось на уязвлённое самолюбие.

— С арбалета так сможешь?

Я пожала плечами. У Дядьки Казима был арбалет, он давал пострелять пару раз, так что навык был, но с лука я всё равно стреляла лучше.

Валь сходил в сарай вернулся с арбалетом и пучком стрел в кулаке и отобрал у меня лук.

А этот арбалет тяжелый. Пока заряжала было тяжко, а когда подняла, поняла, что руки ходуном ходят. Не хватало силы. Но я всё равно выстрелила. И конечно никуда не попала, стрела опять улетела в стену.

— Понятно. Дерёшься как-нибудь?

Это он про что? Про то как дерутся парни? Тут я была полой неумёхой. Хотя один раз было дело подралась с Агунькой, она тогда на меня гадости всем говорить стала, обиделась что парень который ей нравился начал за мной увиваться, я её за косы оттаскала, доходчиво объяснив, что брехни на свой счёт не потреплю. А тот парень с войны не вернулся и мы с Агунькой опять подружились, пока её не сосватали в другую деревню. Но Валь наверно о другом спрашивает, поэтому ответила честно.

— Драться я не умею.

— Верхом ездишь?

Лошади у нас были, я каталась на них, только без седла, правя голыми пятками и одной уздечкой, и пока маленькая была мерином правила, чтобы борозда от плуга на пашне была ровной.

— Как все деревенские.

— Думаю про мечи спрашивать не стоит? — Он улыбнулся.

— Да, не стоит. — Вот и весь сказ про охотников. Тем мечи без надобности, разве что уметь ножом шкуру снять и тушу разделать.

— Хорошо, всё что надо я про тебя понял. Иди к Тьяне, она хочет с тобой поговорить.

Собрав свои стрелы, уложила обратно в колчан, отнесла вместе с луком к себе в комнату и поднялась на третий этаж и только сейчас сообразила, что не спросила где живёт моя наставница. Что ж придётся стучаться во все двери. Долго не пришлось. Комнату главного мастера я знала, на стук в дверь напротив никто не ответил и я нашла наставницу в другом крыле.

— Входи Милеша, садись.

Она указала на кресло у камина. Теперь я поняла, почему на этом этаже всего по две двери на крыло. Тьяне принадлежало сразу несколько комнат. Сейчас мы были в подобии общей комнаты, где могли собираться гости. По размеру она была как две мои, и окна выходили во двор, как у Борея. Между ними добротный письменный, глубокое кресло. Посередине два дивана напротив друг друга, между ними низкий столик. Справа посередине стены большой камин, с ещё двумя креслами, где мне велели сесть, в углу неприметная дверь, ведущая в другую комнату. У противоположной стены дверь была по центру, большая из двух распашных створок, они были открыты и за ними виднелась спальня.

— Вы закончили с Валем? — Она села в соседнее кресло.

— Да.

— Хорошо, расскажи мне о том как ты жила в деревне? Ничего личного я не прошу. — Женщина тепло улыбнулась.

— А что тогда рассказывать?

— Как в лес ходила, какие-нибудь смешные истории из своей жизни или из жизни друзей. Всё что посчитаешь нужным.

Её светлые, почти серебристые глаза светились добротой и участием, на красивом лице была мягкая улыбка. И я решила, что вреда не будет, если расскажу, как в детстве приезжала сюда на ярмарку с родителями.

Говорили долго, я рассказала не одну а много историй и мы вместе от души посмеялись. Тьяна тоже рассказала о себе, что она из рода разорившихся дворян, и когда встал выбор: замуж за богатого торговца или древнего старика аристократа, потому что их замок забрали за долги она сбежала из дома и тоже побродив по дорогам вскоре оказалась в гильдии.

Потом она усадила меня за письменный стол, выдала бумагу перо и чернила и я стала писать под её диктовку. Разные тексты, непонятные, словно наставница просто так их придумывала. Рука непривычная к долгому письму вскоре заболела и на третьем листе я понаставила уйму клякс.

— Хватит, вижу ты устала.

Я с огромным облегчением отложила перо и стала разминать ноющее запястье.

— Твои занятия с завтрашнего дня будут строиться так. Подъём в пять, завтракаешь, два часа помогаешь Нарье на кухне, потом тренируешься с Валем, обед, час отдыха и приходи ко мне. Буду учить тебя грамотности и этикету. Ужин в шесть, потом свободное время, можешь гулять в городе. Только не выходи в предместья и старайся вернуться в гильдию до темноты. Всё поняла?

— Да, Тьяна.

Я была в восторге, о такой жизни можно было только мечтать, в деревне работа от зари до ночи и никогда не заканчивалась. Только непонятно что за этикет и почему я должна ему учиться, но раз наставница говорит, что надо, значит выучусь.

— Беги на ужин, как раз успеешь, а то ты сегодня без обеда.

Она вышла вместе со мной, я направилась к лестнице, а Тьяна, с моими исписанными листками скрылась в кабинете главного мастера. Интересно зачем ему мои каракули? Но вскоре запах еды выбил из головы все ненужные мысли.

На кухне я встретила Сарину Нарью, Валя и Тавола. Лорн и Довер сидели чуть поодаль от наставников и уминали картофельное рагу с мясом.

— Вот и ты Милеша, — Сарина помахала мне рукой. — Накладывай рагу, хлеб там, — она указала на отдельный стол, где на доске под полотенцем лежал свежий каравай. — Компот наливай сколько хочешь. Посуда там. — Ещё один взмах в сторону буфета. — Потом её клади в таз.

— Спасибо Сарина. Доброго вечера. — Я отвесила лёгкий поклон остальным и наложив полную миску картофельного рагу, села рядом с парнями.

— Привет, — зачем-то снова поздоровался со мной Довер.

Парень был такой же тощий как Лорн, только голубоглазый с встрёпанными волосами соломенного цвета и весёлой улыбкой.

— Привет, — решила тоже на всякий случай поздороваться и заговорила тихо, чтобы не перебивать старших. Они довольно громко обсуждали каких-то людей, говорили о них едко и то и дело хохотали над непонятным смыслов разговоров. — Давно вы здесь?

— Я зимой пришёл, — Лорн, уже приканчивал свою порцию рагу, выбирая ложкой все остатки.

Я тоже приступила к еде и чуть не замычала от блаженства, как же вкусно, да ещё горячее. Пустой желудок громко заурчал и я, жутко смутившись быстро выпила пол стакана ароматного сладкого компота.

— А Довера приняли за неделю до тебя.

Светловолосый парень кивнул. Он тоже не мог оторваться от еды.

И у меня сложилось впечатление что мы тощие оголодавшие бродячие котята, которых добрые люди подобрали на улице. Прыснув от такого сравнения, поделилась им с удивившимися парнями.

— А что и точно, — засмеялся Довер. — Очень похоже. Я так точно бездомный, меня староста выгнал, когда родителей не стало, больно ему наш надел земли нравился.

Похоже он совершенно не жалел об этом. Но вот ещё одна схожесть. Мы тут все неприкаянные… и возвращаться нам некуда.

— Милеша поможешь с посудой? — Позвала Нарья.

Старшие уже закончили ужинать и складывали посуду в тазик, Валь помог женщине снять ведро с кипятком с печи и подошёл ко мне.

— Не затягивай тут, сходим в город.

В город хотелось, очень. Но, если честно, сил куда-то идти уже не было. О чём я и поведала подмастерью.

— Хорошо, тогда завтра.

Валь ушёл. А я, доев рагу, выпила ещё компота и подошла к поварихе, которая и не повариха вовсе, а тоже член гильдии. Вдвоем с посудой управились быстро, я мыла тарелки и стаканы в мыльной воде, женщина полоскала в чистой и складывала на столе на расстеленные полотенца сушиться.

— Принеси пару вёдер воды с колодца и свободна. — Попросила Нарья, ставя огромную кастрюлю на плиту. — Сварим на завтра ещё компот, сегодня холодненький хорошо пошёл, почти весь выпели.

Воды я принесла не два ведра, а четыре, повариха решила замочить на завтра горох. И еле переставляя ноги и пряча зевоту, вышла во двор. Моя перина всё так же висела на том чурбане.

— Давай помогу, ты еле на ногах стоишь. — Сжалился надо мной, неслышно подошедший Тавол.

— Спасибо, — выдохнула с огромным облегчением, что не придётся тащить её самой.

Сегодня был о-о-очень долгий день, такое ощущение что утро было неделю назад. И умаялась я так, что было одно желание рухнуть в кровать.

Мужчина с лёгкостью водрузил перину на плечо и пошёл со мной в жилой дом. В холле на стене горел масляный светильник, ещё несколько горели в коридорах.

— Погаси, когда будешь ложиться спать, во избежание пожара.

— Хорошо.

Я открыла дверь, мужчина сгрузил перину на кровать поверх одела с подушками и повалившейся стопки белья, ох спасибо Сарина, а я про него напрочь забыла.

— Управишься сама?

— Конечно, огромное вам спасибо, господин Тавол.

— Да не за что.

Кажется мужчина смутился. Поспешно вышел, а я тихонько выглянула в коридор, интересно же где он живёт. Но вместо того чтобы подняться на третий этаж, Тавол спустился вниз и вышел из дома. Неужели он каждую ночь дежурит у ворот? Хотя, если там рядом есть комната, почему нет?

Сняв один светильник со стены в коридоре, занесла в комнату, заперла дверь на ключ и поставила его на стол. В окно потянуло свежим ночным воздухом, огонёк заметался и пока не погас, я прикрыла его стеклянным плафоном от своей лампы, и взялась застилать постель. Уже совсем без сил переоделась в ночную рубашку, забралась под одеяло и начисто забыв про светильники мгновенно уснула.

Глава 7

За оставленные светильники, меня не ругали, но поджатые губы Сарины, вынимавшей из них на кухне огарки фитилей, заставили уткнуться в корзину с луком и картошкой, которые мне предстояло перечистить для обеда и ужина. Нарья, помешивая молочную кашу, хмыкала, и не выдержав напряжения заговорила.

— Да ладно тебе Сарина, с кем не бывает, девочка переволновалась, устала. И больше не забудет гасить светильники, правда Милеша?

— Простите госпожа Сарина, ни за что больше не забуду.

— Ладно, — женщина смягчилась. Она закончила заправлять в них новые фитили. — Залей маслом и повесь все по местам.

Я истово закивала и чуть не оттяпала палец, ножи были очень острыми.

Сарина ушла, и я решила спросить у поварихи.

— А Лорн и Довер где?

Если все встают рано, а это так и было Борей и Тьяна уже давно позавтракали и ушли, то парней я не видела, и Валя тоже.

— Выезжают лошадей в предместье. — Охотно ответила добрая женщина. — Застоялись за два дня в конюшне, а им надо бегать иначе выносливость потеряют.

Это я понимала, но вот что было ещё интересней, куда подевался тот всадник, которого я видела ночью с крыши. И кто тот второй мужчина что закрывал ворота? Тот что с фонарём был это Тавол, его я сразу узнала, а другого не было и это был не Валь и уж точно не главный мастер. И все тут были приветливые, добрые, но заметила, что о своих делах помалкивали. Понятно я тут новенькая, присматриваются.

— Осторожно! — Нарья выхватила у меня нож, которым я опять чуть по пальцу не проехалась. — Не выспалась что ли?

Она взяла мою руку, повертела осматривая не успела ли пораниться, и вернула нож.

— Будь внимательней Милеша. Поранишься не сможешь приступить к тренировкам.

Ругая себя криворукой растяпой опять уткнулась в картошку, очистки тонкими стружками полетели в корзину под ногами. Да я не выспалась, и была зла на себя за светильники и жутко трусила встречаться с Валем, что ещё за тренировки такие? Не буду же я всё утро стрелять из лука? А ничего другого в голову не приходило.

Нож опять чиркнул по пальцу, и опять пронесло, испуганно глянула на повариху и перевела дух, она не видела.

— Думаю этого хватит. — Нарья отодвинула от меня корзину с овощами. — Садись завтракать и потом натаскай воды, перемой посуду и почисть котлы.

Она кивнула на два закопчённых котла в углу у печки, со вчерашнего вечера залитых водой. Сполоснув руки от земли, я достала тарелку и наложив каши села за стол. Нарья поставила предо мной стакан с компотом и положила из горшочка ложку масла в кашу. Вообще, я поняла быт в гильдии был устроен просто. Нарья готовила, но каждый накладывал еду и убирал посуду со стола за собой сам, даже главный мастер. Мыли её ученики и выполняли всю подсобную работу.

После горячей вкусной сладкой каши, настроение улучшилось. Я быстро закончила всю работу по кухне, заполнила маслом светильники, развесила их по местам и пошла проверить как там сохнут шторы и балдахин. Они высохли, как и мои вчера постиранные штаны с рубашкой. Валь за мной ещё не явился и я выпросив у Сарины утюг, заполнила его горячими углями из печки и взялась гладить, тем более что гладильная доска обнаружилась тут же в прачечной.

Тут меня и нашёл подмастерье. Влетел как ураган.

— Вот ты где, еле нашёл, бросай дела и пошли со мной.

— Мог бы у Сарины спросить где я. Подождёшь минутку, мне чуть-чуть осталось?

Он кивнул, я думала уйдёт и будет ждать во дворе, но он привалился плечом к стене и решил понаблюдать как я работаю.

— Почему не пришла в зал сразу после завтрака?

— Мне никто не сказал, — я испуганно замерла, что опять что-то по незнанию натворила, и очнувшись резко подняла утюг, застывший на месте, пока не припалила шторы.

— Тьяна говорила, что по утрам ты занимаешься со мной, разве нет?

Наставница и правда такое говорила, но толком ничего не уточнила, сказав, что Валь всё объяснит, не пенять же парню, что он вчера так ничего и не рассказал?

— Говорила, извини, надо было сразу к тебе идти, а я решила тут закончить.

— Ладно, проехали, но больше не опаздывай. — Валь разом повеселел и схватил в охапку шторы с балдахином. — Давай помогу а то ты ещё час провозишься, и так потеряли уже пол утра.

Я только успела пискнуть что помнёт, но он уже умчался.

Ну и ну, но хорошо, что он не сердится, прямо камень с души. Вытряхнув остывающие угли из утюга в зольник у печи, отнесла обратно в прачечную, поставила в шкаф, откуда взяла, сложила доску, тоже убрав на место и поднялась наверх.

Парень ждал у двери, я удивилась, что без меня не вошёл, не заперто же.

— Заходи, — толкнув дверь, вошла открыла сундук у кровати, положила в него одежду и потянулась за луком, но Валь, свалив кучей шторы и балдахин на кровать, мотнул головой.

— Не надо, сегодня он нам не понадобится.

Становилось всё интересней. Спустившись во двор, он повел меня в другое двухэтажное здание, стояще торцом к улице. В помещения первого этажа вели отдельные двери с улицы а лестница сбоку снаружи вела на второй. Туда мы и поднялись.

Я от удивления в дверях остановилась, но идущий за мной наставник толкнул в спину и я ввалилась в огромную залу на весь этаж. Окна, были такие же как в жилом доме только с одной стороны и выходили во двор. Противоположная стена была глухой. Оно и понятно, с другой стороны чужой дом и двор, нечего к соседям заглядывать. И вся эта стена была сплошь в лестницах. канатах, каких-то крюках и кольцах. Пол здесь был деревянный, а у дальней стены лежали несколько матрасов и стояли железные огромные штуки, которые я в жизни никогда не видела, и даже приблизительно не представляла как они используются.

— Здесь я буду тебя тренировать.

— А Лорн и Довер?

— Их тоже, но с ними после обеда. Тебе нужно быстро прийти в хорошую физическую форму. Стать сильной ловкой и выносливой. Бег обязателен, но если наши ученики начнут бегать кругами по городу, — он весело хмыкнул, — горожанам это не понравится, и у стражи появятся вопросы, а нам это не нужно. Поэтому есть это.

И он подвёл меня к странной штуке. Треугольное нечто одна сторона которого жёстко стояла на полу, а к верхней части были прикручены деревянные валики, обмотанные странным плотном. Я видела подобное, без полотна конечно, когда мужики в деревне, по брёвнам вытаскивали из воды огромные стволы елей, срубленные на далёких вырубках и сплавленные по реке. Иначе никакими силами их было бы не вытянуть.

— Что это?

— Давай помогу. — Валь взял меня за руку. — Ставь ногу сюда, только осторожно она сейчас поедет.

Поставив ступню на плотно, оказавшееся очень жёстким, перенесла вес на ногу, хотела поставить рядом вторую… и тут полотно на крутящихся валиках поехало, я взвизгнула, и поехав вместе с ним улетела на пол.

— Не ушиблась? — Посмеиваясь наставник помог встать на ноги. — Да это коварная штука, погоди наклон уменьшу.

Он присел, взялся за рычаг и сделал два рывка. Конструкция оказалась подвижной и угол наклона сразу стал гораздо меньше.

— Так лучше. Попробуй встать и начинай сразу идти. Она движется под твоим весом, скорость зависит от того идёшь ты или бежишь. Ты сама её толкаешь от этого тренируются передние и задние мышцы ног. Даже лучше чем от бега. Постепенно угол наклона будем повышать, но пока ты слабая, этого достаточно. У тебя час, иди, беги, хоть ползи как улитка но раньше одиннадцати не останавливайся. Он указал на часы на стене, показывающие десять утра, и пошёл к выходу.

Хорошо, что он оставил меня одну. Обойдя кругом приспособление для бега, попробовала сделать как советовал подмастерье, наступить и сразу начать идти. И опять улетела на пол. Так, а это уже интересно. Вторая попытка не удалась, и третья. Я уже отбила все колени, ладони саднили, но я упрямо пыталась встать на полотно. С пятой попытки получилось, правда я с перепугу сразу побежала. Полотно легко заскользило под ногами. Оно оказалось таким жёстким, что казалось будто бегу по земле на небольшой пригорок, так что через пару минут я уже запыхалась, а бежать мне предстояло долго. Казалось минутная стрелка предательски стоит на месте.

Вскоре ноги загудели, легкие горели огнём, спину ломило, равновесие держать было очень трудно и я, запутавшись в ногах, опять улетела на пол. О благословенный холодный пол. Прижавшись к нему разгоряченной щекой, полжала недолго, потом прижалась другой щекой. Глянула на часы, стрелка показывала половину одиннадцатого. Кое как встав полезла обратно. На этот раз я встала на полотно с первой пытки и уже не бегом а пошла ровным шагом.

К тому моменту, когда вернулся Валь я с жадностью смотрела часы, еле переставляя ноги. У нас в деревне даже гуси быстрей ходили, но я выдержала положенное время и ужасно собой гордилась.

— Всё хватит, ты молодец. — Он помог сойти с пыточного устройства и придержал чтобы не упала. — Теперь пошли подтягиваться.

Чтоооо? Это ещё не всё?

Тем временем парень подошёл к стене, дернул за два кольца. Оказалось они цепью прикреплялись к двум железным трубам. Те отошли от стены и легли в пазы прибитых к стене треугольников. Теперь кольца оказались в метре от стены. Валь легко подпрыгнул, схватился за них, пару раз подтянулся, проверяя прочность и спрыгнул на пол.

— Теперь ты.

Я смотрела на него с ужасом. Наставник рассмеялся.

— Давай, давай, — он начал подталкивать меня в спину. — Ты лучница, руки должны быть сильными. Хочешь подсажу?

Он потянулся схватить меня под рёбра, но я увернулась, подошла ближе, посмотрела снизу вверх на кольца, примерилась, подпрыгнула и повисла, дрыгая ногами.

— Теперь подтягивайся сколько сможешь.

— Я тебя ненавижу.

— Толи ещё будет. — Рассмеялся подмастерье. — Давай подтягивайся.

Я подтянулась три раза, и чувствуя себя мешком набитым песком рухнула на пол.

— Всё, на сегодня хватит. Отдыхай. Приходи сюда завтра к восьми часам и больше не опаздывай.

Выползая из спортзала, как назвал его Валь, я чувствовала себя разбитой старухой. Встретившийся по пути в жилой дом, Лорн, несущий вёдра с водой на кухню, сочувственно улыбнулся.

— Ты быстро привыкнешь, только не ленись. Это для твоей же пользы.

Буркнув невразумительное, что со мной всё нормально, доплелась до своей комнаты, на обед и правда идти было рано, а вот в душевую в самый раз. Льняная блузка на мне промокла и прилипла к спине. От текшего градом пота даже край штанов был мокрый. Ох не просто так Сарина выдала мне их с избытком. Видимо знала что так будет. Зато я была ей благодарна за сапожки. В моей обувке я бы давно ноги в кровь стёрла, а в этих ступни болели, но ни одной мозоли.

Собрав чистые вещи и полотенце, отправилась купаться, и опять пришлось таскать вёдра с водой. Я так поняла, тут вообще правила простые, если что-то хочешь — делай сам, никто помогать не обязан.

Послеобеденный час отдыха я посвятила наведению уюта. Развесила шторы и балдахин. Сходила опять в прачечную, погладила вчерашние блузку с юбкой. И выпросила у Сарины большую корзину с деревянной крышкой из под прошлогодних яблок. Буду в неё в прачечной складывать потную одежду и стирать хотя бы раз в два дня. Если делать это чаще, сотру руки щёлоком, а я чувствовала им будет доставаться и без едкого мыла.

И всё время думала, чему будет учить меня Тьяна.

Оказалось много чему.

— И так, начнём. — Она опять усадила меня за письменный стол, где ждала внушительная стопка листов и полная чернильница. — Я буду диктовать, ты записывать, потом возьмёшь листки и будешь вечерами заучивать. На следующий день рассказываешь наизусть что выучила и я буду давать новую информацию. Понятно?

Я кивнула, взяла перо и приготовилась писать.

— Ох ты ж, совсем упустила из виду. — Женщина захлопнула книгу, из которой собралась мне диктовать и посмотрела с сочувствием.

Перо так и ходило ходуном в руках. После тренировки лёгонькое перо выскальзывало из пальцев, много я не напишу только клякс наделаю.

— Ладно, пока поступим так, перебирайся к камину и читай вслух.

Она вручила мене книгу с названием "История" и сама села в соседнее кресло.

— А почему вслух? — Я примостилась на край сиденья, стесняясь откидываться на спинку. Ученикам такое точно не позволено.

— Будешь тренировать дикцию, а то у тебя через слово тож да потому что. И по ходу дела будем разбирать непонятные для тебя слова.

— А как вы… — я хотела спросить узнаете, что непонятные, но Тьяна только усмехнулась.

— Пойму.

Вскоре я поняла её уверенность. Знакомые слова я читала бегло, с лёгкостью складывая в предложения, но стоило встретить что-то наподобие "экспансия" и я начинала запинаться на каждой букве. Тьяна меня останавливала, заставляла проговаривать новые слова несколько раз, с нужным ударением и давала каждому пояснение. И после каждого отрывка, которые она называла параграфами, наставница рассказывала ещё много чего по этой теме, чтобы мне было понятней о чём речь. Изучали мы историю нашего королевства, начиная с правления первого монарха, сумевшего объединить разрозненных феодалов в единое государство. Было жуть как интересно.

К ужину я спустилась ещё и с гудящей головой. И мне совсем, совсем не хотелось идти гулять в город, но Валь уже ждал у сторожки.

— Сегодня просто гуляем, — заговорил подмастерье, едва мы оказались с ним на улице. — Но с завтрашнего дня как начнёшь выходить в город, тебе будет задание. Сегодня у нас пятница, вот до следующих выходных ты должна изучить названия всех улиц, где начинаются и заканчиваются, по возможности запомнить какие лавки на них располагаются, узнать кто владелец, как зовут мэра, всех его служащих и именитых горожан, названия и расположение всех постоялых дворов и кто их владелец, обрати внимание какие лодки ходят по реке, где пристани. Это важно. Всё конечно за неделю изучишь, но запоминай, что сможешь, в воскресенье буду спрашивать.

Тут он глянул на моё обалдевшее лицо и усмехнулся. а я подумала, что наверно стоит купить карту города, и прямо на ней делать заметки. Но любопытство после слов парня уже не просто грызло, а прямо жгло внутри, к кому же на обучение я попала?

— И ещё? — Валь стал серьёзным и пристально смотрел в глаза. — Лорн и Довер такие же ученики, как и ты, поэтому между вами могут быть только дружеские отношения, надеюсь это понятно?

Я задохнулась от возмущения, чувствуя как жар опалил щёки. За кого он меня принимает?

— Да как ты смеешь?

Хотелось броситься на Валя с кулаками, но я прекрасно понимала, кто кому надаёт по шее и осталась стоять, гневно сверкая глазами.

— Не злись, так надо, потом сама спасибо скажешь.

Взяв меня за руку, парень потянул к мосту, где собралась изрядная толпа горожан.

— Простите, пропустите. — С обаятельной улыбкой он с лёгкостью протискивался вперёд. Пихнул меня к каменным перилам и встал сзади. — Смотри варнары приплыли.

Он говорил как ни в чём не бывало, с азартом всматриваясь в три ладьи идущие по реке. Весла ритмично опускались в воду, поднимая волны. Ладьи были нагружены огромными полосатыми тюками с товарам, Ярко оранжевые паруса спущены и примотаны к мачте. На носу, идущей первой ладьи стоял высокий смуглый мужчина в богатых купеческих одеждах и с улыбкой махал приветствующим его горожанам.

— Вопрос на сообразительность. Как думаешь они пройдут с такой мачтой под мостом? — Спросил Валь.

Я вздрогнула ощутив его дыхание на макушке. Под натиском взбудораженных горожан нас притиснуло друг к другу и мои щёки полыхали ярче начавших зажигаться фонарей, поэтому ляпнула первое что пришло в голову.

— Сломается.

Валь рассмеялся, и взяв за плечи, не без труда, развернул к центру моста.

Толпа разряженных горожан ринулась прочь, оттесняя нас с собой. Парень сильнее стиснул пальцы, чтобы нас не растащили в разные стороны, но мне уже было не до своих обид. Посреди моста вдруг образовалась трещина, под ногами загудело и мост, разделившись надвое начал подниматься к небу. И ладьи, под дружный восторженный вздох спокойно прошли нигде не зацепившись.

— Как это сделали? — Извернувшись в руках наставника, обернулась к нему не в силах сдержать восторг.

— Здорово да? — Парень рассмеялся. — Под мостом установлены такие же подъёмные механизмы как на решётках у ворот. Когда в город заходят торговые ладьи или баржи, мосты вот так разводят, чтобы не обламывать им мачты.

— А если кто-то свалится?

Валь придал лицу выражение сноба и важно прогнусавил.

— Были и такие случаи, потом долго не могли снять с мачты одну особо любопытную даму. — Он не выдержал и зафыркал от едва сдерживаемого смеха. — Трое дюжих мужиков чуть пупки не надорвали пока отцепили и спустили её вниз, а уж сколько шума из всего этого вышло.

Я не выдержала и захохотала, только представив себе эту картину. Понятно от чего народ так дружно ринулся прочь с моста, кому охота снова стать объектом шуток всего города.

— Ну что, пришла в себя?

Мы отошли на изрядное расстояние от реки и парень вернулся к своей обычной манере поведения.

— Да, вполне. — На этом можно было посчитать наш разговор исчерпанным, но я, ощущая тяжесть и тепло перстня на груди, всё же добавила. — Я не за тем пришла в город, чтобы искать приключения. Мне учиться надо.

— Хорошо что ты это понимаешь, тогда до завтра, не опаздывай утром на тренировку. И помни, ты должна вернуться в гильдию до темноты.

Кивнула и наставник растворился среди прохожих. Злость от его слов давно прошла. Понимала почему подмастерье завёл этот разговор. Он же не дурак, понял, что приглянулся мне как парень и решил сразу пресечь все недоразумения установив дистанцию — он наставник, я ученица. Что ж, такой расклад меня устраивал, и хотя остался осадок на душе, но мне правда сначала надо решить вопрос с моей силой. Так что я не кривила душой когда говорила об этом подмастерью. А пока пора наведаться в банк. Сегодня истекал срок хранения шкатулки в ячейке, стоит поспешить, пока её не выкинули и не прикарманили мою расписку.

В банке я оказалась под самое закрытие. Поискала взглядом господина Тарена и увидев, что он свободен облегченно выдохнула.

— Добрый вечер.

— И вам доброго вечера, я всё думал когда придёте? Что вы решили? Закрываете счёт и хранилище?

Было приятно что он меня запомнил. Смущённо поерзав на стуле, достала из сумки ключ.

— Хранилище я хочу закрыть, а счёт оставить. Только можно я все сребреники заберу?

— Конечно можно, расписку перепишем и добавим запись о выдаче части суммы.

Он проводил меня в подвал и на этот раз, открыв огромную дверь остался снаружи.

Я быстро забрала шкатулку и документы из хранилища, оставила ячейку открытой, и мы вернулись в главный зал.

На моих глазах мистер Тарен зажёг свечу, и сжёг расписку.

— Чтобы её невозможно было восстановить магией. — Пояснил он такие странности. Потом открыл сейф в стене, взял оттуда горсть монет и отсчитал ровно сорок два серебреника, и сел писать новую расписку, потом достал свой журнал, открыл страницу с моим именем, дописал, что счёт открыт на постоянной основе, вплоть до следующих распоряжений клиента. Это я клиент? Надо запомнить новое слово. И на новой строчке аккуратно вывел дату и записал точное время когда вернул мне часть денег.

— Поставьте подпись в получении.

Развернув журнал ко мне, вручил перо. Я поставила подпись, получила новую расписку и спрятала её вместе с монетами и всеми документами обратно в сумку. Шкатулку предстояло нести в руках.

— Благодарю вас мистер Тарен.

Мы встали, я хотела поклониться но он протянул руку, пришлось пожать, хотя чудно, обычно так делают мужчины.

— С вами приятно иметь дело барышня.

— Мне тоже всё понравилось.

Наверно я что-то не то сказала, потому что мужчина усмехнулся, но поправлять не стал.

Страшно довольная собой я покидала банк, чувствуя себя самой настоящей горожанкой, вон как лихо я уже с такими серьёзными делами справляюсь. Остановившись на ступенях, глянула на часы на ратуше. Время без пяти восемь, значит ещё часик можно погулять. Сходить решила в книжную лавку и как раз до темноты успею вернуться в гильдию. Увы лавка оказалась закрытой. Жаль, я хотела купить карту города. Ничего в другой раз. Уходить с главных улиц не хотелось, да я бы и не рискнула, побоявшись заблудиться среди узких улочек. Город ещё не спал, по улицам гуляли люди, встречались городские стражники, на них тоже посмотреть было интересно. А ещё я читала названия улиц, магазинов и считала перекрёстки. Может правильнее не покупать карту, а самой нарисовать? И запомнится всё лучше. Так и решила, а бумагу и письменные принадлежности попрошу у Сарины, не просто же так в моём столе для них есть ящик.

Утром следующего дня я отправилась в спортивный зал в смешанных чувствах. Встречаться с наставником было стыдно. После его вчерашних слов я долго не могла уснуть прокручивая их в голове и так и этак и по всему выходило что он прав. Что я парней красивых никогда не видела? Видела и даже целовалась, правда братья быстро намылили моему ухажору шею, доходчиво объяснив, что к их сестре с таким делами лучше не соваться. Отбив остальным охоту смотреть в мою сторону иначе, чем как на младшую сестрицу. И то что Валь мне приглянулся, вовсе не значит, что я ему тоже должна нравиться. Может у него девушка в городе есть? А вот ко всему происходящему в гильдии у меня был особый интерес. И он, несмотря на смущение, гнал в спортивный зал. Единственное чего я боялась так это новой пытки бегом. Но таланты наставника были многосторонними и он ждал менявозле расстеленных на полу матрасов.

— Доброе утро, ты сегодня вовремя.

— Доброе утро.

Валь был свеж и бодр, и кстати я ни разу не видела его за завтраком. Интересно это он от меня бегает? Или не любит гороховую кашу? Вспомнив, как за завтраком все тактично, чтобы не обидеть Нарью, отказывались от каши, улыбнулась. А вот сыр и ещё горячий хлеб с маслом размели в два счета.

— Подходи не бойся, только сапоги сними и носки. Заниматься будем босиком.

Он кстати тоже был босой, сапоги стояли под подоконником. Я запрыгала на одной ноге, стягивая сапог, что он ещё придумал? Потом села на край матраса, сняла второй и сунула в них носки. Поднявшись, встала напротив парня.

— И что теперь?

Он шагнул ко мне, схватил поперёк талии, крутанул и бросил позади себя.

А матрас то жёсткий, зато теперь я поняла зачем они здесь. На дощатый пол падать было бы гораздо больней.

Валь обернулся, спокойно наблюдая, как я поднимаюсь на ноги.

— Мы будем заниматься самообороной, пока так, потом перейдём к оружию.

Следующие два часа, стали сплошным кошмаром, наставник заставлял нападать на него и раз за разом я улетала на матрасы, меня били, швыряли, и заявляли, что я нерасторопная утка. На утку я больше всего обиделась. Швырнув в очередной раз, Валь наступил на косу. Я взвыла, схватившись за затылок.

— Пусти!

— Учись уворачиваться, чтобы никто не мог схватить. Не можешь, обстриги, иначе коса станет твоим слабым местом, а их не должно быть.

Он убрал ногу, я тут же откатилась в сторону и привстав на колено злобно зыркнула.

— Косу не дам стричь.

— Тогда смотри как это делается. Теперь не бей, попробуй меня схватить.

То что случилось дальше окончательно меня запутало. До этого наставник был стремительным, резким и жёстким, как закалённый клинок и вдруг стал мягким и текучим как вода. Сколько я ни пыталась его поймать он всё время уворачивался, сгибался, отклонялся, не бил а мягко толкал от себя то в бок то в спину, непонятно как оказавшись позади меня и я продолжала летать на маты, хотя чаше по инерции пробегала мимо в том месте где он стоял мгновение назад.

Вконец запыхавшись и поняв всю бесполезность затеи, я остановилась, тяжело дыша. Кажется Валь разочарован тем какая я неумёха, но меня неожиданно похвалили.

— Ты молодец, не ноешь, не сдаёшься, только кожа нежная синяки будут.

Он подошёл взял мою руку и задрав рукав блузки до локтя покачал головой увидев свежие наливающие багровой синевой синяки.

— Скажи Нарье пусть выдаст обезболивающую мазь. — Он глянул мне в глаза и без всякой улыбки добавил. — Синяков будет много.

— Ты ведь не охотницу из меня тренируешь?

Губы парня дрогнули в улыбке.

— С этими вопросами к Борею.

Вот гад, знает же что я ни за что не пойду с такими вопросами к главному мастеру. Зато задала его Тьяне, хотя не особо надеялась услышать правду. Так и вышло.

Женщина развеселилась.

— Могла бы уже догадаться, но кто спросит рассказывай про гильдию охотников и что ты юная ученица.

— Так кто мы?

— Однажды сообразишь, открывай книгу. Где мы остановились?

На следующий день за завтраком Нарья сказала, что Валь отменил мои занятия и сейчас я месте с Лорном и Довером поступаю в её полное распоряжение.

— Заканчивайте завтрак, мойте посуду и идём на рынок, надо пополнить запасы.

Я была готова прыгать от счастья, сегодня меня бить не будут. По такому случаю, надела блузку с юбкой, хотелось почувствовать себя девушкой. И подумала, что пора покупать летние туфельки. С каждым днём теплело и в сапогах даже таких удобных, которые мне достались от Тьяны, становилось жарко. Парни тоже принарядились. Каждому из нас выдали по две большие корзины и мы вслед за кухаркой отправились на рынок.

И там я поняла, что это тоже урок. Нарья останавливалась почти у каждого продуктового прилавка, весело здоровалась с торговцами. её тут хорошо знали и она знала всех по имени, как и знала у кого жена болела, пожелала ей здоровья, порадовалась что у другого дочку богатый купец сосватал, а одному искренне посочувствовала в смерти любимой собаки. Мы с Довером переглянулись, поняв что оба получили схожие задания. Лорн нас подбодрил.

— Это не сложно и хорошо развивает память.

— Давай вместе походим сегодня по городу? — Предложил Довер. — А то я что-то путаюсь до сих пор.

Я согласно кивнула и подумав добавила.

— Я знаю, где продаётся карта.

Назад возвращались гружёные корзинами, забитыми снедью до отказа и обогатившимися знаниями цен на местные продукты и размером пошлины за торговлю на рыночной площади в будние и выходные дни, а так же количеством представительств гильдий в городе.

До обеда я помогала Нарье сортировать продукты, а парней отправили помогать Валю на конюшне.

— Хочешь совет?

— Хочу. — Я оторвалась от кучи пряной зелени, которую мы купили на вес, так дешевле, и теперь надо было выбрать из неё сорную траву.

— Не бегайте по городу как понравится, тут есть кварталы разделённые большими улицами. Вот и начинайте обследовать их один за другим, тогда ничего важного не пропустите.

— Спасибо, Нарья, — я опять уткнулась в свою зелень. Это тоже был урок — иногда можно и нужно просить о помощи.

Тавол, увидев, что в город мы идём гулять вдвоём с Довером, пропуская нас через сторожку, вдруг заявил.

— Завтра выходной, можете погулять подольше. Только парень ты за ней смотри в оба, иначе Тьяна тебе башку открутит.

— Насколько подольше?

Довер успел раньше спросить, я только рот открыла и закрыла.

— Подольше — это значит подольше.

— Я понял Тавол, к завтраку вернёмся. — Со смехом пошутил Довер. Мужчина хмыкнул.

— Отлично тогда я запираю дверь и иду отдыхать а то всё ходите тут и ходите, покоя от вас нет

У парня от удивления вытянулось лицо. Я захохотала. Тавол тоже рассмеялся.

— Чего встал? Чтоб до полуночи дома были.

Оказавшись на улице, парень зябко поёжился.

— Никак не привыкну к его шуточкам.

— Ты часто с ним общаешься?

— Часто, он наш наставник, как у тебя Тьяна.

— Сочувствую. О кстати, знаешь что мне посоветовала Нарья?

Я передала другу слова кухарки и мы решили так и поступить. Сначала прогулялись до книжной лавки, где за десять медяков обзавелись двумя картами города. Я тоже решила себе купить, но не за тем чтобы с ней сверяться. Мне нужен верный масштаб, свою рисовать правильно. Сев в том же сквере на лавку, расстелили карту на моих коленях, потому что я была в юбке и она не складывалась пополам, соскальзывая между колен как у Довера и принялись считать кварталы. Город имел три выезда, каждый с запираемыми воротами, от них до площади с ратушей вели три главные дороги, и была ещё река, разделявшая Борден почти пополам. И было совершенно непонятно как город охранялся в местах, где река пересекала стену.

— Посмотрим? — Глаза парня загорелись от любопытства.

— Конечно.

Мне тоже стало интересно. Сверившись с картой куда идти, сложила обе себе в сумку и встала с лавки. Добираться до окраины пришлось долго, не все дороги были прямыми. Попетляв по узким улочкам и пару раз забредя в тупики, мы наконец вышли к городской стене оказавшейся над рекой гораздо толще, будто к ней прилепили дом построенный на мосту, даже окна были. Пахло тиной и неприятной сыростью, волны с тихим плёсом накатывались на каменную пристань, но внимание привлекло другое.

— Смотри там решётка! — Довер схватил меня за руку и показал на видневшиеся зубцы под аркой.

Я тоже их видела и теперь стала понятна надстройка над мостом, там подъёмные механизмы.

— Думаю, мы узнали что хотели, пошли отсюда. — Я потянула парня прочь из унылого места. Здесь не было жилых домов, только ремонтные доки, склады и пристань, спускавшаяся к самой воде, где на лёгких волнах качались, привязанные лодки. У открытого склада стоял дородный мужчина в богатой одежде с такой же досточкой и прикреплённой к ней бумагой, как у Сарины, и считал тюки с товарами, которые рабочие разгружали с большого шлюпа, и старательно записывал каждый, прежде чем его заносили в склад.

Часть матросов сновали по шлюпу, готовя его к обратному отплытию, другая стояла у тюков горой сваленных на пристани, приготовленных к погрузке и поглядывали на нас с Довером, угрюмо и с подозрительностью.

Парень напрягся и крепче сжал мою руку.

— Да, пойдём отсюда.

Не задерживаясь более мы быстро вернулись в жилые кварталы.

— Странное место, думаю одним туда лучше не соваться.

— Это точно.

Вздохнув, вытащила из сумки карту, развернула на весу и найдя на ней причал, сравнила увиденное с обозначениями, запоминая масштаб и отмечая в памяти подробности которых не было на карте.

— Куда теперь? — Спросила спутника, возвращая карту обратно в сумку.

— Давай походим по центру, сколько кварталов нам нужно исследовать сегодня?

Вскоре выяснилось, что Нарья дала очень хороший совет. Когда не мечешься по городу как безумный заяц, удирающий от лисицы, можно многое успеть. Мы обошли вдоль и поперёк не два, а три квартала. Рассмотрели все магазины, и пока шли домой повторяли названия улиц и номера домов, кто путался, того поправлял тот кто лучше запомнил, а забыли оба, возвращались, чтобы посмотреть снова. И увлеклись так, что чуть не прозевали время возвращения.

Тавол впустив нас, запер двери на засов, и зевая отправился спать. Жил он оказывается в одной из комнат под спортзалом. Я тоже зевала. Остановившись на площадке нашего этажа Довер замялся, ему надо было направо к комнатам учеников, мне налево в крыло подмастерьев и тут я вспомнила про его карту в моей сумке, достав протянула.

— Держи, чуть не забыла.

Парень кивнул, глаза сверкнули.

— Завтра ещё походим?

— С удовольствием.

Видя, что он не уходит, сама махнула рукой на прощание и пошла к себе. Быстро переодевшись забралась под одеяло, но сон не шёл. Мы с Довером сегодня узнали много нового и казалось, если сейчас усну, то утром ничего не вспомню. Сев к столу, достала перо бумагу и чернила. Лампу зажигать не стала, хватало лунного света из открытого окна, положила перед собой купленную карту и стала рисовать новую только более крупно, строго соблюдая масштаб. Нарисовав ратушу, прямо на ней написала имена мэра, начальника стражи, казначея и градостроителя. Нарисовав рядом банк, на нём написала что он наполовину принадлежит государству, на четверть леру Дорну и остальная четверть именитым горожанам Бордена. Интересно а Довер узнал что-то чего не знаю я? Завтра надо поделиться знаниями, чтобы не делать одно и то же по два раза.

Я старательно выводила линии боясь наделать клякс и тут услышала голоса прямо под окном. Говорили Тавол и Сарина

— Хант возвращается.

— Хорошо, Борей давно его ждёт.

— Пойду разбужу.

Это Сарина, я услышала как она шурша юбками пошла ко входу в жилой дом. Загорелся свет над крыльцом и я юркнула со стула на пол, подползла к окну и осторожно высунулась посмотреть кого к нам принесло посреди ночи. Но что ещё интересней, как они узнали, что этот таинственный Хант возвращается?

Тавол, держа ярко зажжённый фонарь подошёл к воротам, открыл и стал всматриваться в тёмную улицу. Я прислушивалась, ожидая услышать цокот копыт по брусчатке, но на этот раз путник пришёл пешком. Закутанный в плащ, увидев охотника он крепко его обнял, Тавол одной рукой похлопал его по спине.

— С возвращением. — Они вместе закрыли ворота и тоже пошли к дому. — Ты где лошадь то потерял?

— Пала.

Голос у Ханта оказался совсем юным, вряд ли он старше Валя.

— Сам то цел?

— Вполне, — парень рассмеялся.

— Тише ты, — шикнула на него бесшумно появившаяся Сарина. — Борей ждёт, потом приходи на кухню, а то тебя ветром шатает такой тощий стал.

Ещё один бродяга? Я прикусила тыльную сторону ладони чтобы не захихикать. Эх жаль не получится подобраться поближе к кухне и послушать их разговор, думаю, я бы много нового узнала об "охотниках".

На кухню я явилась ещё до рассвета, не спалось мне этой ночью. Растопила печь, натаскала воду, сходила в подпол, достала кусок мяса, отделила мякоть от кости, порезала крупными кубиками на рагу, это на ужин, а кости поставила вариться на бульон и села чистить картошку и коренья. Вскоре пришла Нарья, увидела меня и очень удивилась.

— Милеша? Ты чего так рано встала?

— Деревенская привычка, в это время пора доить коров, — и это была чистая правда, а то что я всю ночь караулила ночного гостя, об этом я никому не расскажу, даже Доверу.

Женщина улыбнулась, подошла к печке, проверила кастрюлю, одобрительно кивнула и спросила весело.

— От чего кашу сразу не поставила?

— Я не знала какую крупу брать.

— Надо было овсянку, — она подумала немного. — И давай ещё яиц к завтраку сварим, сыр потом нарежем. Сегодня воскресенье, можно всех немного побаловать.

Я закивала согласно. Завтрак получится плотным, такой я любила. Но подумала, что Нарья не для нас старается, а для таинственного Ханта.

Вскоре на кухню спустились зевающие парни и повариха ту же отправила их в сарай дров принести и растопить баню.

— Сегодня банный день?

— Так воскресенье же, занятий не будет. Разве тебе Валь не сказал? — Женщина удивилась, а потом нахмурилась. — Знаешь, уточни лучше у Тьяны.

Вскоре на кухне стало оживлённо, приходили на завтрак старшие, даже Валь заглянул. Он то и рассказал про мои планы на воскресенье.

— Сегодня отличный день чтобы побывать в предместьях. — Он был полон энтузиазма поучить меня чему-то новому, мне это очень не понравилось и я поняла почему. — После завтрака сразу и отправимся, одевайся как на тренировку, пора научить тебя ездить на лошади.

Я опять чуть не оттяпала себе палец и заскрежетала зубами, не хочу я ничему такому учиться. И вообще я хотела сегодня смотреть в оба. Может сейчас ночной пришелец ещё спит, но не будет же он весь день сидеть в комнате. Хотя до сих пор никто о нём даже не обмолвился. Все вели себя как обычно. Главный мастер шутил, веселился, заставляя Тьяну и Нарью смеяться, даже Сарина хмыкала. Мы с парнями сидели на своём конце стола, уткнувшись в тарелки с кашей и завесив уши слушали. Валь вместо каши взял себе ломоть хлеба намазал маслом, посолил и съел несколько яиц и кусок сыра. Видимо каши он не любил, может поэтому я не видела его раньше за завтраками? Всё было как обычно, и ни слова о Ханте. Это становилось любопытно.

До предместий добирались пешком, я вела в поводу спокойную кобылу, Валь настоял, чтобы мы привыкали друг к другу. Кстати он её и оседлал, но пообещал, когда окажемся на месте он седло снимет и мне придётся учиться делать это самой. Поначалу я боялась, как она поведёт себя среди городской толпы, но лошадка оказалась смирная.

— Не бойся, у тебя руки сильные получится. Кстати мышцы не болят?

— Нет, Нарья мазь дала, она хорошо не только синяки убирает.

Это была не совсем правда, мазь помогала унять боль лишь на какое-то время, Нарья посоветовала как можно чаще руками разминать мышцы, объяснив, что от тренировок они забиваются и надо разгонять застоявшуюся кровь. И всё равно у меня болело всё что только можно, но жаловаться Валю? Да я лучше провалюсь сквозь землю, чем рот открою.

В городе творилось настоящее столпотворение, Телеги заполонили все улицы. День выдался хороший, к тому же воскресенье, все стремились на рыночную площадь.

— Эх, надо было выехать до рассвета, сейчас застрянем на воротах.

— Может тогда в другой день поучимся? — Уцепилась я за представившуюся возможность, отсрочить очередную пытку.

— Нет, среди недели будешь ухаживать за Соней, чистить стойло, кормить, научишься разбираться в упряжи и чинить что в твоих силах. А по выходным учиться ездить. Это важно. В нашем ремесле пешком не находишься.

Я прикусила язык, чтобы не спросить, зачем охотнику в лесу лошадь, и так ясно что без надобности, но что скоро мне представится возможность поехать куда-то далеко, пусть и верхом, прибавила энтузиазма и я совсем по другому посмотрела на меланхолично цокающую копытами Соню. Она была гнедой масти, с роскошной чёрной гривой, ярко рыжая шкура лоснилась на солнце. Красивая лошадь, даже я это понимала. И то что это была кобыла немного успокаивало. Они более покладистые чем жеребцы.

Как Валь и предвидел, у ворот мы застряли. Но ушлый подмастерье умудрился провести нас между телег так, что вскоре мы оказались за стенами города.

— Как у тебя так получается? — Восхитилась я.

— Годы практики и ты научишься. — Рассмеялся парень.

— Валь, а ты давно в гильдии? Всё спросить хотела.

Мы шли по пыльной дороге, нас больше не окружали стены домов и я впервые за эти дни задышала полной грудью. Вокруг было зелено, яркое синее солнце над головой без единого облачка. Как же я соскучилась по воле.

Наставник, то и дело бросавший на меся косые взгляды, понимающе улыбнулся.

— Учись старательней и не засидишься долго в ученицах.

На вопрос он так и не ответил.

Вскоре мы вышли на широкий луг у самой кромки леса.

— Отличное место. — Подмастерье осмотрелся, глянул на небо, на меня и зачем-то довольно потёр руки, расстегнул подпругу, снял село, потник и широким жестом пригласил меня пробовать. — Тренируйся, я подержу Соню, только всегда обходи лошадь спереди, если не хочешь получить копытом.

— Валь, я деревенская девочка, как лягаются кони знаю не понаслышке.

В груди тупо заныло от воспоминаний и я перестала улыбаться. Парень тоже посерьёзнел. Кивнул, признавая, что я не полная неумёха и отойдя под тень деревьев, уселся на поваленное бревно. Я со вздохом подняла потник, накинула на кобылку и подняла с земли седло, а оно тяжеленное оказывается.

Соня скосила на меня глаз, и когда я осторожно подошла к ней, подняла седло и хотела водрузить на спину, отошла на два шага и принялась мирно жевать траву. Седло скользнуло по её боку, потник поехал и свалился в траву. Вот так значит?

Следующий час, я бегала с седлом за удирающей от меня кобылой, та давала к себе приблизиться с удовольствием подставляя башку под ласку, я гладила её, перебирала пальцами шёлковую гриву, но стоило попытаться её оседлать, Соня отбегала и начинала коситься из под чёлки.

Валь покатывался со смеху, я злилась и в конце концов сдалась. Бросив седло упала в траву. Вокруг стрекотали кузнечики, жужжали пчёлы, было тихо и мирно, если бы не маячившая на краю зрения упрямая кобыла. Соня спокойно общипывала клевер, изредка отгоняя хвостом мошкару. Я смотрела в синее небо и казалось оно меня затягивает, в нём появилась огромная глубина и перед глазами, словно рой мошкары замельтешили серебряные искорки. Сначала я просто любовалась а когда стала всматриваться увидела, что они как будто появлялись из ниоткуда, из маленькой точечки, едва уловимое движение и вспыхнув исчезали и на их месте тут же появлялись другие искры. Кольцо на груди вдруг стало сильно нагреваться. Я испугалась, не хватало ещё чтобы Валь увидел, как оно светится под блузкой. Часто-часто заморгала, искры пропали и кольцо постепенно остыло. И что это только что было?

— Ты там уснула? Вставай, до вечера тебе надо сесть на лошадь.

— Седлай сам эту вредину. — Я села, скрестив ноги. Солнце уже вовсю припекало и в блузке с длинным рукавом становилось жарко.

Парень улыбался.

— Вы поладите.

Ну, если он так уверен… Понимая, что учиться ездить надо, со вздохом поднялась, отряхнула штаны и потянулась за потником. В конце концов я переупрямила вредную кобылу и надела на неё седло. Ай какая я молодец.

— Умница, теперь садись и учись править.

— Может подержишь Соню? — Взмолилась я, жалобно глядя на наставника.

Руки после махания седлом просто отваливались, плечи горели и я боялась, не удержать повод. Валь, да чтоб у него зад три дня болел от сидения на шершавой коре, и не подумал помогать. Вздёрнул бровь и закусил травинку.

— Сама, Милеша, ты должна уметь делать всё сама.

Я понимала, что должна, но не за один же день. К моему удивлению, осёдланная лошадь перестала вредничать и я, немного неуклюже, взгромоздилась в седло и оглянулась посмотреть на наставника, ну как доволен?

Парень был доволен. Наконец встал со своего бревна, подошёл и поправил мои ступни в стременах

— Вот так, теперь слегка сожми коленями её бока и заставь идти шагом.

Остаток дня я училась править лошадью и навсегда влюбилась в Соню. Кобыла была большая умница. Она легко отзывалась на мои неуклюжие попытки ею управлять и спокойно шагала по лугу.

— Повод крепче, спину прямо, сожми сильней колени. — Командовал наставник, — Вот так, теперь поверни её вправо. Спину держи! Да что ты мешком на ней сидишь, упирайся в стремя.

У меня голова пухла от его наставлений. К боли в руках добавилась боль в пояснице, бёдра и икры тоже горели и в какой-то момент меня накренило и я поняла что падаю.

Валь подхватил на руки иначе бы я повисла на стременах. Я задёргала ногами высвобождая ступни и тем самым мешком, которым он меня обзывал, повисла на наставнике.

— Кажется я перестарался. — Пробормотал парень, помогая сесть на траву.

Я тоже так думала. А ещё хотелось лечь и не двигаться неделю, пока тело не перестанет болеть. Что я и сделала, вытянулась, вдохнула аромат душистого разнотравья и блаженно закрыла глаза.

— И как теперь возвращаться в город? — Со смехом поинтересовался Валь. — Не на руках же тебя нести.

А это уже его проблемы, мне и тут было хорошо. Я слышала, как парень расседлал, стреножил кобылу и, отправив её пастись, сел рядом. Я притворилась что сплю. Но долго не получилось, по щеке пополз муравей, я терпела, терпела и не выдержав, смахнула его рукой. Наставник рассмеялся.

— Ладно отдыхай, схожу куплю нам поесть.

Он легко вскочил и ушёл. Приоткрыв глаза осторожно огляделась, опасаясь что он меня разыгрывает, а сам увидит что не так уж сильно я устала и опять заставит сесть на лошадь. Если честно мне очень понравилось ездить верхом и я с удовольствием буду ухаживать за кобылой и дальше учиться, но ноющий зад искренне считал, что на сегодня с меня достаточно.

Дожидаясь возращения подмастерья, я любовалась вновь замельтешившими перед глазами искорками. Кольцо опять нагрелось, но не обжигало и мелькнула мысль, может начинает проявляться та неведомая сила?

Вскоре наставник вернулся с узелком из льняного полотенца, и кувшином. Поставил на траву и развязал узелок. Оказалось он раздобыл, уже порезанные ломтями, хлеб, домашний сыр и розовый копчёный окорок. Были ещё красная редиска, пучок зелёного лука и пряная зелень. От вида еды, рот сам наполнился слюной.

— А в кувшине что? — Я мигом села и подвинулась к импровизированному столу.

— Квас, я подумал, что не стоит к редиске брать молоко.

Мне было всё равно и молоко бы сгодилось. Я с удовольствием сделала себе толстенный бутерброд из куска хлеба сыра и зелени, накрыла вторым ломтём хлеба и блаженно замычала, жуя вприкуску с редиской. Квас был вкусный кислый, едва сладкий и холодный, наверно только что из подпола, в такую жару настоящее блаженство.

Пока молча ели, заметила, что Валь на меня заинтересованно поглядывает. Только заметил, что у меня коса растрепалась и из неё торчат травинки? Но он и не такой замученной меня видел, что на этот раз его так удивило?

— Ты знаешь что у тебя есть магический дар?

Я поперхнулась бутербродом и закашлялась, оплевав крошками ему безрукавку. Парень со смехом постучал меня по спине.

— Прости, — кое-как проглотив, схватила кувшин и сделала несколько больших глотков. Руки ходуном заходили от волнения. Как он догадался?

Парень спокойно отряхнулся, и взяв последнюю редиску, с хрустом откусил половину. Никто из нас к луку даже не притронулся, а вот зелень умяли всю, как и окорок с сыром.

— Я видел как ты магичила.

Это он про то когда я любовалась искорками? Стало боязно, вдруг он и про кольцо знает, получается оно от магии грелось.

— Не понимаю о чём ты, — решила на всякий случай прикинуться белой овечкой.

Парень понимающе улыбнулся.

— Борей знает, да и остальные тоже. Без магического дара ты бы нас не нашла.

— Да ну, это было совсем не сложно.

— Для тебя. Для остальных в городе другой дом стоит. Хотя живёт в нём главный мастер. Его знают как охотника. На промысел конечно ходим мы, у него других дел полно. Но добытые шкуры продаёт сам, личину надо поддерживать.

Парень внимательно наблюдал за сменами выражений на моём лице. Прятать от него свои мысли я не могла, не умела. Выходит дорожка сама привела меня к началу ученичества. Что ж хорошо, это мне и надобно.

— Ты ведь и так знала?

Я только кивнула, почему-то очень не хотелось говорить про того кто поведал о моей силе. Зато спросила о другом.

— Вы меня научите?

— Обязательно.

— А кто учить будет? Тоже ты?

— Нет, в магии я сам ещё ученик. Азам тебя обучит Тьяна, потом будешь обучаться у главного мастера. Ну всё, поели, отдохнули, пора возвращаться, тебе ещё по городу погулять надо.

Он легко вскочил и пошёл за убредшей довольно далеко кобылой.

Я собрала полотенце, увязала в узел лук, подхватила пустой кувшин, и побрела за наставником, надеясь что про город он пошутил. Уже темнело и нагулялась я сегодня предостаточно. Если что спрячусь от изверга под кроватью, а про город потом спрошу у Довера. Да именно так и сделаю. Я заулыбалась и всю дорогу до дома потешалась глядя, как Валь бросал на меня косые взгляды и всё силился понять, чему я так радуюсь.

Глава 8

Утро следующего дня принесло сюрпризы, когда в зале встретила Лорна Довера и Тавола.

— Ты опоздала. — Мужчина взглядом показал на часы, показывающие две минуты девятого.

— Простите.

А куда Валь пропал? Кстати и за ужином я его не видела. Конечно можно было подумать что нашего перекуса ему хватило, но не очень верилось, чтобы молодой здоровый парень отказался от сочного ароматного жаренного на углях мяса. Я не отказалась, было о-о-о-очень вкусно.

— Довер, на тренажёры, Милеша бегать. Лорн ты со мной. — Мужчина поднял с пола две палки и парень кивнув, взял такие же.

Довер двинулся к стене, и я узнала, что не только кольца там откидываются, но ещё и лестницы с канатами. Парень легко подпрыгнул, схватился за кольца и стал ровным темпом подтягиваться, а Тавол и Лон покружились на матах и стали биться на палках. Я полезла на беговую, порадовавшись что на этот раз не упала, при парнях было бы стыдно.

Потом мы менялись, Лон отправился подтягиваться, Довер бегать а Тавол отложил палки подальше, сказав, что мне пока рано и стал учить рукопашной. Когда я уже не смогла встать с матов, поманил к себе Довера, а мне скомандовал.

— Раз лежишь качай пресс.

Хорошо хоть показал как, сама бы я в жизни не сообразила чего он от меня хочет.

Из спортивного зала я выползала как побитая кошка, которую ещё и телега всеми четырьмя колёсами переехала. Сарина поохала, отправила в баню и сама натёрла болеутоляющей мазью, приговаривая, что скоро будет не так тяжко и я привыкну. Я не верила. И не понимала зачем это нужно. Хилой я никогда не была, подумаешь отощала за зиму, но при хорошей еде я бы быстро восстановилась, и искренне не понимала зачем мне, девчонке, нужно уметь драться?

Тьяна, решив, что я уже могу писать, диктовала разные тексты, поправляла, если я начинала говорить по-деревенски, выправляя мою речь и книгу дала с собой, чтобы я могла вечером её читать.

Через неделю она устроила нам с Довером опрос, о том, что удалось узнать о городе. Ожидаемо похвалы достались парню. Он ведь жил тут на неделю дольше. Я искренне порадовалась за друга. Его это кажется очень удивило. Неужели думал начну с ним соперничать? Мне другое было интересней — куда пропал Валь?

Вскоре я получила ответ, причём ночью. Тут вообще по ночам странные дела творились. Тот парень — Хант, я его так и не увидела. Спросила Лорна с Довером, они вообще не поняли о чём я толкую, а когда рассказала, что по ночам тут приезжают и исчезают люди, прониклись и тоже решили устроить слежку.

Тем вечером я долго не могла уснуть. После тренировки тянуло плечо, и я никак не могла удобно лечь в кровати, чтобы болело не так сильно. К тому же на улице заметно похолодало, я же привыкнув спать с открытым окном, только шторы задёрнула, оставив приток воздуха, уж больно едкий запах у болеутоляющей мази. Наверно все решили, что окно у меня закрыто и опять посреди ночи услышала голоса.

— Что можешь сказать о девочке?

Услышав голос Борея, я бесшумно стекла с кровати и подобралась к окну. Его комнаты располагались как раз над моими, и он неосмотрительно стоял у своего открытого окна, поэтому я услышала.

— Я держу её на переделе.

С ним был Тавол. Я вся обратилась в слух, интересно же послушать о себе.

— Старается, но хилая, раньше весны не жди от неё толку.

— Весна это поздно, её надо подготовить до праздника середины зимы. И ты можешь чуть поосторожней? Нарья жалуется, что скоро болеутоляющие снадобья закончатся.

— Могу, но сам знаешь толку тогда не будет.

— Хорошо, только не ломай. Девочка с даром, не хотелось бы её потерять.

— Её сломаешь как же. — Неожиданно весело хмыкнул мастер. — Если продержится ещё месяц потом обоих парней за пояс заткнёт. И ты здорово придумал тренировать их вместе. Мальчишки только что из штанов не выпрыгивают, чтобы не ударить в грязь лицом перед девчонкой.

Я сунула край занавески в рот, чтобы не хихикать. Они помолчали, и потом Тавол спросил.

— От Валя есть вести?

— Нет, но он задерживается всего на пару дней, ты же знаешь всякое могло случиться, подождём ещё немного. Если что отправишься за ним.

— Хорошо.

Больше они ни о чём не говорили, а я поняла, что Борей отправил подмастерья с поручением. Понятно, что по делам гильдии, но я же скоро лопну от любопытства, что это за дела такие. И как назло никто ничего не говорит. Зато у меня появилось горячее желание учиться ещё усерднее и тогда я ещё до праздника середины зимы смогу получить ответы.

Была ещё одна проблема, гуляя в городе я потихоньку тратила деньги, и в поясном кармане медь быстро уполовинилась. Серебреники были надёжно спрятаны под половицей под кроватью, там же я спрятала шкатулку и документы, но если я не найду способ зарабатывать, скоро и эти деньги утекут. И хотя Сарина выдала мне одежду, жила и питалась я за счёт гильдии, но так не будет всё время. Я маялась, не зная, с кем можно об этом поговорить пока Тьяна сама не спросила.

— Милеша, ты уже измазала чернилами второй лист, отложи перо в сторону, вот так и теперь скажи, где витают твои мысли?

Мы успешно прошли с ней учебник истории и теперь я учила наизусть и зарисовывала регалии короля, гербы, флаги и фамильные древа знатнейших дворян королевства.

Наставница пересадила меня в кресло у камина, села рядом и спокойно ждала ответа. Сегодня она была непривычно домашняя и уютная. В красивом платье с жёстким лифом и пышной юбкой из сиреневого атласа, отделанном серебряной вышивкой. Волосы, вместо привычной косы уложены в высокую причёску и перевиты серебряными нитками с прозрачными сверкающими камнями. Если бы не видела Тьяну в запылённом охотничьем костюме, и то как она лихо обращается с мечом, приняла бы её за знатную даму.

Впервые увидев её в таком наряде я очень удивилась, смущалась не зная как себя вести, но постепенно привыкла и к её неспешным манерам, тягучему словно кленовый сироп голосу. Словно сменив одежду наставница полностью преображалась, становилась другим человеком.

— Так что тебя гложет Милеша?

Я потупила взгляд, затеребив юбку. Недавно Тьяна попросила меня приходить к ней на занятия в женской одежде. Вот как объяснить ей, что мне нужна работа. Настоящая, чтобы я могла получать за неё плату, и при этом не показаться неблагодарной? Я не знала таких слов, потому молчала?

Но лучше бы придумала как сказать, потому что то о чём подумала наставница не лезло ни в какие ворота.

— Тебя парни обижают?

— Что? Нет конечно! — Я вскинулась от удивления. Лорн и Довер? Да они стали моими лучшими приятелями, особенно после того как стали тренироваться вместе. И Довер здорово помог, поделившись многим чего я не знала о городе, а то мой ответ выглядел бы ещё более жалко.

Тьяна чуть грустно улыбнулась.

— Тогда дело в Вале?

Я вспыхнула от дикого смущения и опять отрицательно замотала головой. Парень всё ещё волновал мои мысли, и даже иногда снился, но я держала это при себе. Когда мне было десять я была пылко влюблена в соседского парня. Он был ровесник братьев и посмеялся над глупой девчонкой. Всё лето я переживала а по осени когда он так и не обратил на меня внимание, как-то всё само собой успокоилась. Может и с чувствами к Валю, случится так же… по крайней мере я надеялась. Только от чего-то было больно от мысли, что парню я совсем никак, только ученица.

— Милеша, я не умею читать мысли. Мне нужно чтобы ты многому научилась, но если будешь витать в облаках толку от наших занятий не будет. Что тебя гложет? Тавол сильно загонял? Нарья даёт много работы по кухне? Или ты на меня с Борем чем-то обиделась?

— Тьяна, что ты нет, я всем довольна и благодарна, что вы приютили меня. — Слова наставницы испугали и потрясли до глубины души, неужели она правда подумала, что за их добро могу держать камень недовольства за пазухой.

Женщина развеселилась.

— Я слышу большоё, НО! Не томи, говори уже.

— Мне нужна работа.

Брови наставницы взметнулись вверх.

— Работа? Твоя работа учиться как можно прилежней. За этим ты здесь.

Ох пресветлая богиня, как же объяснить ей чтобы не сгореть от стыда.

— Тьяна мне работа нужна чтобы зарабатывать деньги. На лето я одета, но по осени мне понадобятся зимние вещи. Я бы домой съездила, заодно дала знать родным что со мной всё в порядке, но и помимо одежды приходится покупать всякое. Сбережения у меня есть, но надолго ли их хватит?

Ну вот я это сказала.

— Всего-то? — Женщина фыркнула будто ожидала от меня услышать, что я спалила по неосторожности пол города, и молчу, боясь признаться. Встала с кресла, подошла к секретеру, я уже знала такие слова и не путала с "секретарём", достала из ящика небольшой мешочек и кинула мне.

— Этого до осени тебе хватит.

Я машинально поймала и только потом сообразила.

— Тьяна, я не порошу у тебя денег. — Я попыталась вернуть ей набитый монетами кошель. — Я не могу так, я сама…

— Милеша. — Женщина поймала мой перепуганный взгляд и я застыла как загипнотизированная. Она сжала обе мои ладони вокруг кошелька. — Борей не просто так позвал тебя. Детей, обладающих даром хватает, но не у всех он достаточно силён, чтобы попасть к нам. И, раз тебя приняли в ученики, твоя задача учиться очень прилежно. Будет потом и работа и доход хороший, но пока считай, что берёшь эти деньги в долг, а отдавать будешь прилежанием и усердием в учёбе. Договорились?

Было неимоверно стыдно, будто я какая-то попрошайка. Лучше бы вообще ничего не говорила. Кошель жёг ладони, словно я держала в руках угли. Видя, что я чуть не плачу, Тьяна хотела что-то сказать, но неожиданно ткань кошелька вспыхнула, мигом раскалившиеся монеты обожгли руки и я, вскрикнув от боли, уронила их все на пол и в ужасе уставилась на свои покрытые волдырями ладони.

— Ох пресветлая богиня стой не шевелись. — Воскликнула Тьяна и выйдя в коридор громко крикнула. — Сарина, быстро аптечку сюда.

Вернувшись она опять усадила меня в кресло, села напротив на корточки и взяв мои ладони стала тихонько дуть.

— Потерпи немного милая, совсем чуть- чуть, Сарина да где же ты!

В комнату вбежала перепуганная хозяйка, за ней примчались Лорн и Довер, в комнату не зашли, столпились на входе, вытягивая шеи чтобы посмотреть что происходит.

— Ох ты ж божечки! — Всплеснула руками Сарина, поставила на столик рядом чемоданщик и открыв стала подавать Тьяне всякие банки. — Неужели правда она огненная?

Странно в её голосе смешались и сожаление от моей травмы и непонятная радость что со мной случилось именно это, а не что-нибудь другое. Но мне было не до этого, кусая губы я не смогла сдержать слёз, когда Тьяна обильно намазала ладони жирной приятно пахнущей мятой мазью и боль сразу же стала стихать. Потом она бережно забинтовала мои руки.

— Если ты действительно огненная к утру ожоги пройдут. Если это был просто выплеск силы, ты освобождена от работы на кухне и занятий с Таволом до полного выздоровления. И зайди сегодня после девяти вечера к Борею, пусть он посмотрит.

Видя что я совершенно вот ничегошеньки не поняла из её слов, женщина улыбнулась. шуганула парней, и те убедившись что со мной всё в порядке, топая сапогами удалились прочь. Сарина собрала склянки и бинты обратно в чемоданщик и осталась с нами.

— У тебя есть магический дар Милеша. Сильный или слабый будет зависеть только от тебя. От того сколько стараний ты приложишь чтобы его развить. А вот какая стихия будет основной пока непонятно, поэтому мы тебя не учили, ждали когда магия сама проявится.

— И она проявилась, — хохотнула Сарина. — А что это у тебя деньги повсюду валяются? Чай не на свадьбе невесту обсыпать. — Обратилась она к Тьяне.

Та окинула взглядом комнату, усмехнулась, повела кистью, сделав замысловатый жест пальцами, монеты взмыли в воздух и тремя ровными стопкам легли на столик возле кресел.

Я открыла рот от удивления. Впервые при мне кто-то пользовался магией.

— Хотя нет, лучше так, — наставница подмигнула, сделала ещё один жест и монеты опять взмыв в воздух выстроились друг за дружкой и сверкающей медной змейкой вылетели в окно. — Я их отправила к тебе в комнату. Помнишь о чём договорились? Трать на всё что нужно, отдавать будешь учёбой.

Сарина серьёзно кивнула, подтверждая слова моей наставницы.

— Учись всему чему тебя тут учат, жизнь такая, никогда не знаешь что может пригодиться.

Главная хозяйка ушла, Тьяна перевязала потуже бинт на левой руке и мы вновь сели с ней в кресла у камина.

— Магия в нашем мире поделена на стихии, но это не значит что магу подвластна только какая-то одна. — Заговорила наставница, а я замерев слушала долгожданные сведения, боясь упустить хоть одно слово из её объяснений. — Очень сильные маги могут подчинить себе все стихии, но поначалу проявляется только одна. Мои огонь, земля и воздух. Поэтому я владею левитацией и могу наводить иллюзии. И поскольку в тебе мы тоже подозревали огненную. Поэтому я стала твоей наставницей.

— Тьяна, а иллюзии — это мороки? — Внимание зацепилось за нужную информацию. Неужели я сейчас узнаю как они делаются?

— Да, их так называют в народе. Видишь?

Она протянула полюбоваться свои руки. Белоснежная кожа, узкие кисти, тонкие пальцы и ни единой мозолинки. Руки настоящей лери. А потом воздух над её руками задрожал, как это бывает в жару над дорогой и я увидела другие руки Тьяны. Те же узкие косточки дамы благородного происхождения, но эти руки привыкли крепко держать арбалет и плотная кожа ладоней, говорила что и без оружия Тьяна способна постоять за себя. Откуда знала? У самой начали появляться мозоли от постоянного падения на маты, подтягивания на кольцах и лазанья по лестницам и канату.

— Издержки профессии, но лучше прятать сильные руки под иллюзией, чем ради красоты быть слабой и беззащитной.

Тут я была целиком и полностью согласна. Наставница вернула иллюзию на место и продолжила.

— Когда в подростке начинает проявляться сила, цепь жизненных событий начинает выстаиваться так, что приводит на путь ученичества и к первому наставнику. Потом будут другие учителя и однажды обретя полную силу, твоя судьба окажется в твоих собственных руках.

— А до этого я не вольна себе? — Почему-то эта грань жизни юных магов вызывала у меня бурный протест. Не хотелось слепо подчиняться чужой воле, даже если это сама судьба плетёт узор моей жизни.

— Конечно вольна. Ты всегда можешь выбрать другой путь, только он будет гораздо трудней и по итогу всё равно окажешься там где и должна быть, — глаза наставницы блеснули. — Или тыхочешь отказаться от дара и вернуться в деревню?

Я замотала головой. Домой я не хотела. Здесь было трудно, иногда на надрыве физических сил и многое пока непонятно, но если меня не погонят прочь, сама я ни за что не уйду из гильдии. Тьяна как будто понимала мои мысли, хотя и говорила до этого обратное. Кивнула со всё понимающей улыбкой.

— Вот и я об этом. — Она встала и я поднялась следом. — Возьми книгу, почитай пока у себя. И помни, в девять сходи к Борею.

Едва оказалась у себя, вот кто бы сомневался, в дверь пошкреблись Лорн и Довер.

— Милеша, к тебе можно?

Посмотрела на дверь, на книгу, снова на дверь, сунула учебник под подушку, перед сном почитаю… может быть. Горсть медных монет, обнаружившуюся на столе, сгребла в ящик с письменными принадлежностями.

— Входите уже, — со смехом впустила парней.

Лорн уселся на подоконник, Довер плюхнулся на стул и оба смотрели на меня горящими от любопытства глазами.

— Так это правда? В тебе проснулась сила? — В голосе Лорна была едва заметная зависть, но не злая, скорее он досадовал, что дольше нас здесь и его сила пока не проявилась. — Какая стихия?

— Пока подозревают что огненная. — я плюхнулась на кровать, потому что больше было некуда. — Главный мастер сегодня должен сказать точно.

— А руки ещё болят?

Я повертела перед собой забинтованные кисти.

— Уже не так сильно, но там мази почти пол кувшина. А вы? Догадываетесь какая сила может быть у вас?

— Моя скорее всего земля. — Улыбнулся Довер, запуская пятерню в свою соломенную шевелюру. — Вот чувствую что прошибать стены лбом это моё!

Мы захохотали, потому что только сегодня утром, он так увлёкся лазанием по канату, что тот не выдержал, крюк вырвался из потолка и парень рухнул вместе с ним на маты.

— Кстати, — встрепенулся Лорн, выглянул в окно нет ли кого поблизости, прикрыл створки, но этого ему показалось мало и задёрнул ещё и шторы. — Я тоже этой ночью кое-что видел.

Мы с Довером обратились в слух. То что касалось таинственных ночных визитов будоражило воображение и порождало в наших обсуждениях кучу домыслов. И все мы дружно сошлись, что где-то в доме есть портал. Иначе как объяснить что люди приходили и потом куда-то исчезали.

— Это точно была женщина. — Зашептал парень, придвинувшись ближе к нам.

— Как понял? — У Довера глаза заблестели пуще прежнего.

— Она не таилась, по возрасту как наша Тьяна, только волосы белые как снег почти до колен и одета была в платье и… — тут он сделал драматическую паузу, я пнула его ногой по сапогу.

— Да не томи уже.

— Она не зашла в наш дом, а вышла, Тавол проводил её через сторожку, там её ждали с лошадьми. И знаете эта дамочка лихая наездница, прямо в юбке в мужское седло взлетела.

Значит не через ворота, а через пристройку? Выходит дама не из гильдии. Из таких мелочей мы постепенно складывали цельную картину места в котором оказались. Например все мастера Нарья и Сарина совершенно свободно входили и выходили из дома через калитку на воротах. А нас пропускали только через сторожку и всегда там был Тавол, ни разу ещё не было чтобы мы сами зашли и вышли. Лорну пришла идея, что это вход для тех у кого нет магического дара. Мы с Довером были с ним полностью согласны. По обсуждав таинственную незнакомку, придумывая кем она может быть, решили что не иначе как благородной лерой, и тут я вспомнила что меня ждёт главный мастер.

— Всё идите, а то подумают что мы что-то замышляем. — Замахала я руками на парней, прогоняя прочь из комнаты.

Когда они ушли, наскоро переплела косу, руки кстати вообще не болели, но я не рискнула снимать бинты. Слишком живо помнились красные волдыри на ладонях. Есть не хотелось, и я села читать книгу, предварительно открыв окно, чтобы не пропустить назначенное время. Солнце медленно садилось за остроконечные крыши, подсвечивая облака ярко оранжевым светом, ещё два часа могу позаниматься. Вот ещё одна трата денег, которой не избежать, мне нужны часы, потому что зимой темнеет рано поди разберись который час. Кажется я начинала понимать почему девочке начинают собирать приданное почти с самого рождения. Попробуй купи всё нужное перед самой свадьбой, так даже самая зажиточная семья разорится.

Я успела проштудировать целую главу, запоминая уж больно ветвистое семейное древо некоего лера Ровена, когда солнце окончательно скрылось за домами города. Закрыв книгу, одёрнула юбку, заправила сильней блузку и чувствуя, что меня начинает потряхивать от страха пошла на третий этаж, постучала в дверь покоев главного мастера и услышав громкое "Войдите" несмело вошла.

— Милеша, рад за тебя.

Борей был, как всегда, в потёртом охотничьем костюме, только усталый какой-то. Будто на него разом навалилась куча дел, а тут ещё я со своим даром.

— Становись сюда и бери поочерёдно каждый камень.

Я посмотрела куда он указал и увидела на столе четыре кристалла, Все они разнились по цвету, но к какой стихии каждый из них относился догадаться было не трудно. Красный — огонь, коричневый — земля, белый — воздух и синий — вода. Я решила начать последнего.

— Бинты не помешают?

— Нисколько.

Взяв синий кристалл повертела в руках, он нисколечко не изменился, глянула на главного мастера, он с улыбкой махнул, чтобы приступала к следующему. Белый, показалось, что что-то мелькнуло в глубине кристалла, но именно что показалось, он тоже не изменился. Коричневый кристалл в ладонях вдруг потеплел и в глубине появилась крохотная искорка.

— Земля? Как интересно, — Борей приободрился, взгляд стал пристальным и острым.

А уж как мне стало интересно, когда красный кристалл в моих руках тоже стал греться и в нём вместо искорки появилась целая капля света. Я осторожно вернула кристалл к остальным. Посмотрела на учителя и невольно закусила губу. На его лице было выражение неописуемого удивления и досады.

— Огонь и земля? Интересно, очень интересно, больше ни на какие кристаллы отклика не почувствовала?

Я пожала плечами, решив не говорить про воздух, теперь я уже и сама не была уверена что то неясное ощущение мне не почудилось от волнения.

— Хорошо, снимай повязки, только осторожно.

Борей опустился в кресло, а я, развязав узлы, стала осторожно разматывать бинты, уже зная, что увижу. Руки были полностью здоровы, даже шрамов не осталось от тех жутких ожогов.

— Как мы и подозревали, что ж, — довольно кивнул мастер. — Раз ты у нас владеешь двумя стихиями, магии будешь учиться у меня, — и добавил с той самой досадой. — Только где найти на это время?

Он у меня спрашивает? У меня самой только по вечерам оставалась пара часов свободного времени, но я была согласна посвятить их изучению магии.

— Ладно, решим. — Мужчина порывисто встал, подошёл к большому книжному шкафу, вынул две толстенные книги и вручил мне. — Приступим через неделю, пока читай и старайся понять и вникнуть.

Два тома за неделю? При заданиях Тьяны тоже читать в свободное время? Я вцепилась в книги по магии, с силой прижав к груди.

— Я прочту, мастер, спасибо.

И поспешила прочь из кабинета. Нетерпелось оказаться у себя и полистать книги, но на пороге Борей окликнул.

— И ещё Милеша.

Я оглянулась, он смотрел чуть хмуро.

— Нарья жалуется ты пропускаешь обеды и ужины. Так вот я словом учителя наказываю тебе этого не делать. Вместо того чтобы набираться сил, ты ещё больше исхудала. Это не дело. Если не будешь нормально питаться отошлю обратно в деревню, всё понятно?

— Я кивнула.

Оказавшись в коридоре тихо рассмеялась, никогда в жизни меня ещё не ругали за то что я не хочу есть. Ну и странные же дела творятся. Кстати а ведь я и сегодня не ужинала.

Спрятав книги в сундуке, спустилась на кухню. Там Нарья варила в огромной кастрюле компот на завтра и Довер с самым несчастным видом страдал над корзиной с картошкой.

— Милеша? Наконец пришла. — Обрадовалась мне повариха. — Горячего уже не осталось, но сейчас соберу тебе поесть.

Она достала из буфета хлеб, сходила в подпол и принесла сыр и масло. Я успела налить себе из чайника кипятка, кинула туда листьев мяты и размешала ложку мёда.

— Что, побывала у главного мастера? — Хохотнула Нарья, передавая мне тарелку.

Я кивнула, впившись в бутерброд. Обычно пропуская обед или ужин достаточно было недолго перетерпеть неприятные ощущения а потом уже есть не хотелось, и сегодня, если бы Борей своим приказом не отправил на кухню, я бы и не думала о еде до завтрака. Мне и правда не хотелось. Но сейчас с огромным удовольствием уплетала бутерброд с маслом с сыром и съела бы ещё, но постеснялась попросить.

Довер косился на меня, я прям чувствовала что парень лопается от любопытства, но при Нарье не решался заговорить.

— Всё начистил, — бросив последнюю картофелину в чан с водой к уже начищенным, парень выпрямился, потянулся хрустнув спиной и, подхватив корзину с очистками понёс на кучу.

— До завтра Милешка.

— Спокойной ночи Довер. Нарья, тебе чем-нибудь помочь? — На самом деле мне хотелось побыстрей вернуться в комнату и засесть за книги, но не спросить не могла и если женщина даст задание, выполню. Радость что во мне проснулся дар, что я вообще обладаю магией так и пёрла иззнутри, теперь меня точно не выгонят из гильдии. И я была готова до утра помогать Нарье на кухне и в зале делать всё что потребует Тавол и учить зануднейшее описание родов королевства, заданное Тьяной.

Женщина рассмеялась.

— Беги, утром поможешь.

— А можно мне кувшинчик масла? В лампе совсем чуть-чуть осталось.

— Нет, за маслом приходи завтра. Знаю я вас, просидишь за чтением до утра, а Тавол не делает поблажек. Будешь вялая и заторможенная, можешь получить травму.

Ну вот, я чуть было не расстроилась, а потом махнула рукой. Почитаю сколько получится. Спать и правда надо. Но кто бы думал, конечно и Лорн и Довер караулили у комнаты и чуть ли не внесли внутрь, подхватив под локти, усадили на стул и нависли как два коршуна над кроликом.

— Да не томи, уже ясно какой дар?

Я показала зажившие ладони.

— Огонь… и немножко земля.

— Двух стихийная?! Круто. — Довер расплылся в улыбке.

— Это большая редкость чтобы открылись сразу две стихии. — Лорн, было видно и рад за меня но в то же время во взгляде появилось беспокойство.

— Это плохо да?

— Нет, не плохо, но это трудно. Многие с одной стихией не справляются, можно перегореть, а две ещё сложней держать под контролем.

— Ты это, смотри, не устраивай нам теперь пожаров. — Развеселился Довер. — А кто учить будет? Тьяна то огненная, у Нарьи и Сарины земля, а какой дар у Тавола я пока не выяснил.

— Главный мастер будет учить.

Парни дружно восхищённо выдохнули.

— Но не прям сейчас, у него я так поняла важные дела гильдии.

Лорн закивал.

— Валь не вернулся вовремя, думаю, если утром мы не увидим за завтраком Борея, значит он лично отправился за ним.

Ага, значит не одна я тут держу ушки на макушке. Мы с парнями понимающе переглянулись.

— Есть у меня одна мысль, — Довер как в прошлый раз запер окно, задёрнул шторы и уселся на кровать. — Всё что тут происходит сильно смахивает на логово шпионов.

— С чего взял? — Лорн тоже примостился на кровати.

Эй, а ничего что я там сплю? Но не стала прогонять парней, то что говорил Довер было в тысячу раз интересней.

— Да сами посмотрите, магическая защита, с мощнейшим отводом глаз для всего города, думаете это просто?

Мне вспомнился амулет из бирюзы, отводящий глаза всего пятерым людям, и стоил он недёшево целых три серебреника, а тут надо спрятать от тысяч горожан целый комплекс строений, живущих в нём людей и тех кто к ним приходит, или наоборот выходит. И это не на пару часов а постоянно, на много дней, а может даже лет, ведь неизвестно как давно гильдия расположилась в городе.

— Защита это раз, странные визитёры, которых почему-то остальные горожане тоже не видят два, в ученики берут только тех у кого есть магический дар это три. И смотрите чему нас учат? Выносливости, владению оружием, грамотности.

— Этому учат всех отпрысков благородных семей. — Заметил Лорн.

— Да, но мы то не благородные, и к тому же не во всех семьях проявляются магические способности, а мы тут все как на подбор. Значит эти способности тоже должны относиться к ремеслу, так?

Мы с Лорном кивнули. А Довер голова, вон как лихо собрал воедино все разрозненные ниточки.

— Вот и получается чем может заниматься человек, обладая магией, силой, выносливостью, обученный владению многими видами оружия и к тому же образованный как знатный лер? Только быть шпионом или наёмным убийцей, чтобы мог везде сойти за своего и незаметно подобраться к жертве.

От последних слов парня я вздрогнула. Что-то подобное прокрадывалось в мысли, но наверно видя очевидное, оно казалось для меня, выросшей в лесной глуши, настолько невероятным, что я гнала прочь эту догадку. Пока Довер вот так просто не сказал об этом вслух — шпионы или наёмные убийцы. Те самые охотники, только дичь у них куда серьёзней чем соболя и лисы.

Мы притихли. Стало страшно. Наёмной убийцей я быть не хотела. И не верилось, что добрая Сарина и мягкая Нарья могли кого-нибудь убить… а Тьяна? Могла ли я представить, как она притаившись в засаде целится из арбалета кому-нибудь в сердце? Ответ был, да. Такое я могу представить. И Борей тоже мог убить. Тавол? Мужчина был угрюмый, нелюдимый, говорил с нами только когда муштровал в спортивном зале, а вне его стен, только по необходимости, но почему-то казалось и он с лёгкостью может убивать. Валь? Сердце подпрыгнуло и застучало часто. Вспомнилась обаятельная улыбка парня. Он был силён, вынослив, владел навыками рукопашного боя, и почему-то я верила, что стреляет он лучше меня. Но мог ли он убить по заказу? И взять за это деньги? В такое верилось с огромным трудом. И не потому что парень был мне симпатичен. Тут другое. Я помнила каким был дядька Казим до войны и каким угрюмым он с неё вернулся. Раз убив уже не будешь прежним. Это навсегда останется с тобой, как клеймо, которым клеймят преступников в назидание другим. Но может Валь просто пока никого не убивал? Он же только подмастерье и сам недавно был учеником?

От таких мыслей разболелась голова. Парни тоже сидели приунывшие.

— Так-так! — Дверь отворилась и в комнату вошла разгневанная Сарина. — А я думаю, почему светильники не потушили, а у вас тут ночные посиделки?

Парни перепугано вскочили. Я тоже дернулась, со всеми треволнениями этого дня, опять начисто забыла про светильники. Но Сарина смотрела не на меня, а буравила строгим взглядом парней.

— Что вы забыли в комнате у девушки в такой час? Разве вам разрешали такое непотребство?

— Да мы просто поболтать зашли. — Довер протиснулся в коридор, Лорн за ним следом. У самих вид виноватый, а глаза сияют смехом.

— Болтайте сколько вздумается, но только не за закрытой дверью, не вздумайте порочить честь девушки, а ты?

Парни унеслись к себе и Сарина принялась распекать меня.

— Думай головой хоть немного или у вас в деревне всякой девице можно запираться с парнями в отдельное комнате?

Прикрыв дверь, Сарина подошла и встала рядом глядя сверху вниз. Я сжалась на своём стуле, боясь от стыда посмотреть ей в глаза.

— Мы не затевали ничего такого, просто разговаривали.

Было обидно, что Сарина могла даже на мгновение подумать обо мне такое.

— Не ершись, это для твоего же блага. — Женщина заговорила уже куда мягче. — Нечего вам по ночам шушукаться. У нас нравы не такие строгие. В будущем можешь встречаться с кем угодно, но пока тебе надо учиться, заруби уже на носу девочка.

Сарина потушила мою лампу.

— Ложись спать, я сама погашу светильники.

Глава 9

Утром за завтраком парни со мной не разговаривали и отводили глаза. Понятно с ними тоже провели воспитательную беседу. Но ведь мы и раньше вели себя так же, не думаю, что Сарина или Тьяна не догадывались о наших посиделках, так что случилось именно сейчас? А сейчас у нас пропал Валь и это совсем, совсем не хорошо, потому, что Борея тоже не было за завтраком.

А дальше начались настоящие чудеса. Тавол сказал, что мои занятия в зале пока отменяются и я должна прямо сейчас идти к Тьяне.

Наставница нервно вышагивала по комнате. Увидев меня остановилась.

— Мне жаль, что всё так не вовремя, но так нужно.

— Что-то с Валем? — Я была рада, что ни лицом ни голосом не выдала своих истинных чувств, лишь тревога о наставнике.

Тьяна досадливо поморщилась.

— И да и нет. Вот надень, и не снимай, — она надела мне на запястье тонкий витой браслет, по виду, вроде как серебряный. — Он скроет твой магический дар и не даст ему бесконтрольно проявляться. Иди за мной, и постарайся ничему не удивляться.

Куда уж больше. Но оказалось к настоящим чудесам я вовсе не готова. Выйдя за наставницей в коридор мы пошли к лестнице, Тьяна сделала пас рукой и я опять разинула рот от удивления. Задрожало марево и на площадке появился ещё один пролёт, ведущий на чердак.

Он занимал всё пространство под крышей и был обустроен как огромный кабинет со множеством книжных стеллажей. Были ещё закрытые шкафы, и мне очень хотелось узнать что в них хранится. С одной стороны чердака стоял длинный стол со множеством колб и каких-то трубок, с другой помещение походило на жилое: огромный камин, кресла, стол и в полтора человеческих роста в высоту и один рост в ширину зеркало, покрытое морозной изморозью. Но странно, холода я совсем не чувствовала.

— Это алхимическая лаборатория и класс по занятиям магией. Он хорошо защищён, чтобы горожане ни о чём не догадывались. — Тьяна остановилась у заиндевевшего зеркала и взяла меня за плечи. — Что бы дальше не происходило, ничему не удивляйся, молчи и делай всё что скажут.

А потом она развернула меня к зеркалу и взмахнула рукой. Тонкая корка льда начала таять от центра к краям. Я невольно посмотрела на пол, но там не было луж воды, значит это тоже магия. Поверхность тем временем очистилась и вместо своего отражения я увидела на той стороне портала другую богато обставленную комнату и женщину в умопомрачительно красивом пышном платье, смотрящую на нас.

— Иди, — Тьяна подтолкнула меня в спину, я сделала два шага к зеркалу, споткнулась и неуклюже в него ввалилась.

Голова закружилась, накатила тошнота, мгновение мне казалось, что я падаю в бездну и внезапно всё закончилось. Я стояла в той комнате, напротив улыбающейся женщины. Оглянувшись увидела, как поверхность её зеркала медленно покрывается знакомой изморозью, а потом и она исчезла, оставив обычную отражающую поверхность.

Я ужаснулась увидев своё отражение. Эта худосочная палка от швабры я? Да я даже зимой такой тощей не была. Ужас, неудивительно что Валь от меня шарахается.

— Ты Милеша?

В голосе женщины слышалось несказанное удивление. Она шурша атласными юбками обошла меня кругом несколько раз и её любопытство становилось только сильнее. А уж как мне было любопытно, но я по наущению наставницы молчала, только головой кивнула.

Наверно я оказалась в очень богатом доме, потому что стены комнаты были обиты золотистым шёлком, на полу разноцветные доски уложены сложным узором, и до блеска покрыты лаком. Мебель резная с позолотой и обита блестящей тканью. Камин отделан гладким белым камнем с серыми прожилками и закрыт красивой кованной решёткой. Тяжёлые шторы цвета молочных сливок были отдёрнуты и сквозь огромные окна до самого пола в комнату проникал яркий солнечный свет, а за ними, насколько хватало взгляда, простирался зелёный парк с чудно подстриженными кустами и деревьями, и затейливыми клумбами с яркими цветами.

— Ты в королевском дворце, дорогая. Знаешь где это?

— В Салинасе, лера.

— Правильно. — Она обошла меня ещё раз, — Рост и сложение что надо, взгляд в меру испуганный, смотри на мыски сапог.

Я поспешно опустила взгляд.

— Скажи, да лер.

— Да лер. — Повторила в точности её интонацию.

— Да вот так. Хорошо, ты подходишь.

Она отошла к роскошному письменному столу, открыла ящик и извлекла из него медальон на тонкой цепочке и повесила мне на шею.

— Он на время изменит внешность, кроме тебя его никто не увидит. Никогда ни при каких обстоятельствах не снимай. Пока отправлю тебя под начало моей камеристки, побудешь в служанках, познакомишься с дворцом и его обитателями. Тьяна сказала ты быстро всё схватываешь. Конечно за пару дней не обучишься манерам благородной лери, но нам пока это не нужно. Всё поняла?

— Да, лера.

Женщина кивнула, взяла со стола колокольчик и громко позвонила. Открылась дверь внутренних покоев и в комнату вошла девушка старше меня года на три четыре, в платье такого же кроя как у хозяйки, только не такое пышное и пошито из серого блестящего сатина. Светлые волосы убраны под белоснежный чепец из под которого видна только чёлка, подойдя ближе она остановилась в нескольких шагах от госпожи, сцепила руки и опустила взгляд.

— Чего изволите госпожа?

— Кариса, эту девушку прислали в услужение, — голос женщины изменился, в нём прорезалось такое высокомерие и ледяное презрение к тощей приблуде, ко мне то есть, что не слышала бы как она разговаривала до этого, могла обидеться. — Не знаю чем думает отец, присылая такое отребье во дворец. Но отослать я её не могу, какая то престарелая родственница просила за свою племянницу.

Я молча слушала, какая я бедная никому тут не нужная, но отослать меня нет никакой возможности, а потому Кариса должна спрятать меня подальше и пока я не научусь хоть каким-нибудь манерам чтобы не смела показываться на глаза никому из благородных обитателей дворца.

— Я поняла, лера Санита, не беспокойтесь. — Кариса сделала знак идти за ней.

Лера Санита упала в кресло и принялась томно обмахиваться кружевным веером. Я же, оглушённая и ошарашенная всем происходящим, всё так же не поднимая глаз, пошла за камеристкой.

Едва мы оказались в помещении для слуг, Кариса, на манер хозяйки обошла меня кругом, потрогала блузку, взяла и отбросила подол шерстяной юбки.

— Откуда только старый лер вас берёт? Ты хоть что-нибудь знаешь об услужении высшей знати?

— Нет лери. — Пробормотала, всё так же не поднимая глаз.

— Я не лери, так обращаются только к особам знатного происхождения. Зови меня просто Карисой. Тебя как зовут?

Кстати а как меня зовут, если внешность мне изменили? Или я должна представиться своим именем? Наверно своим, раз ни Тьяна ни лера Санита не сказали другого.

— Милеша.

— Хорошо, Милеша. — Уже не так непримиримо произнесла Кариса. — Для начала тебя надо вымыть, и переодеть.

Идя следом за девушкой, я изо всех сила старалась не таращить глаза на окружающую роскошь и держать рот закрытым. Я во дворце короля. Уму непостижимо. Но я здесь, иду по длинным коридорам, где полы устланы коврами, на стенах картины благородных господ и огромные гобелены ручной работы, а за высокими окнами вдоль всей стены всё тот же красивый парк. Кариса встречным слугам кивала, перед парой разодетых дам присела, взявшись за края юбки. Я копировала все её движения, книксен мы с Тьяной разучили, и у меня даже неплохо получалось. Девушка поначалу косилась на меня, видимо ожидая я опозорю и её и леру Саниту, а потом успокоилась.

— Манеры у тебя конечно деревенщины. Но ты быстро освоишься.

Я чуть не засмеялась, знала бы она насколько у меня деревенские манеры.

Вскоре мы оказались на нижнем этаже, где располагались кухни, прачечные и бани для слуг. Мне вручили полотенце, кусок мыла, гребень для волос и велели, даже если закончу мыться сидеть тут.

Мои вещи Кариса собрала охапкой и унесла с собой, так что я не видела другого выхода как послушаться. В этот час в помывочной никого не было. Видимо днём тут не принято купаться. Одиночество меня вполне устраивало. Нужно было уяснить всё, что со мной случилось. Утро в Бордене на северной окраине королевства, два пролёта лестницы на скрытый магией от посторонних чердачный этаж, шаг сквозь зеркало и я оказалась за тысячу миль в столице королевства. От такого голова шла кругом и я сунула её под ледяные струи воды, полившиеся из лейки на потолке, стоило только повернуть пару кранов.

Кстати после того как лера Санита надела на меня свой медальон, он, браслет Тьяны и перстень, который я продолжала носить на кожаном шнурке стали невидимыми. То что они ещё на мне я могла определить только на ощупь. Это хорошо, не придётся опасаться, что кто-то ненароком их увидит.

Вода продолжала литься на голову, я опустила взгляд и чуть не поскользнувшись на мыльном полу, уставилась на своё тело. Я чувствовала, что рост остался прежний, но кожа стала темней, в ней появился золотистый оттенок, рёбра больше не торчали, появилась умеренная упитанность. Подняв локон волос я окончательно впала в ступор. Мои волосы вместо светло русых стали цвета воронова крыла, прямыми и жёсткими, хорошо хоть длинна ниже пояса осталась прежней, но что тогда с моим лицом? Просто нестерпимо захотелось посмотреть на себя в зеркало, но в помывочной его не было.

Не веря что такое возможно, подергала себя за волосы и это оказалось так же больно, как если бы я дёрнула за свои. Значит это и есть моя шевелюра, только под мороком, но до чего же всё выглядит правдивым. Даже жирок на талии ощущался как мой собственный, и боль, когда себя ущипнула тоже была настоящей.

— Что ты делаешь? — Удивилась Кариса, войдя в помывочную. В руках она держала стопку одежды, поверх придерживала шёлковые туфельки на небольшом каблучке. Это всё мне?

— Ничего, показалось сыпь, но это комар укусил.

Я поспешно завернулась в полотенце и подошла к моей начальнице. Девушка протянула одежду, отвернулась и пока я одевалась, давала указания.

— Сегодня ходишь везде за мной, благородным лерам кланяйся, другим слугам ласково кивай. Ни с кем не разговаривай, все вопросы задашь потом когда будем одни. Ты ела?

Она обернулась, увидела мой утвердительный кивок и насупленный вид и весело рассмеялась.

Я пытаясь справиться с шёлковыми чулками, но они застревали на влажной ноге и никак не хотели натягиваться.

— Давай помогу, ты что никогда не носила чулки?

— Только зимой шерстяные.

— Пресветлая богиня, в каком медвежьем углу тебя отыскал старый лер? Смотри как это делается.

Кариса стянула с меня перекосившийся, потому и не желавший надеваться чулок и показала как его сначала надо собрать на пальцах, и потом аккуратно тянуть вверх по ноге. Помогла влезть в такое же как у неё серое сатиновое платье и показала как затягивать шнуровку по бокам.

— Теперь садись, уложу тебе волосы, потом покажу у зеркала, чтобы ты сама могла заплетаться.

Она стала брать мои волосы отдельными прядями и старательно расчёсывать.

— Расскажи о себе Милеша.

— Мне сменадцать, этой зимой осталась сиротой, — так что там лера говорила про троюродную племянницу двоюродной тётушки? Тётушка это видимо Тьяна? — Весну жила с тётушкой, но она решила что мне пора набираться хороших манер и искать мужа, поэтому попросила старого лера отправить к лере Саните в услужение.

Срочно нужно узнать какому роду я теперь служу. Ещё немного и моя ложь, шитая былыми нитками выплывет наружу.

Кариса, заплетая из моих почти высохших волос косу и укладывая на затылке тяжёлым узлом, весело хмыкнула.

— Все вы такие, едва попадаете во дворец и сразу подавай вам мужа…

Ага, значит про мужа я угадала.

— Да только служить благородным господам отнимает столько времени, что в гору глянуть будет некогда. И на балы нас не пускают, там своя дворцовая прислуга, максимум на какую партию ты можешь рассчитывать, это писарь или камергер, вот так, — она надела на меня чепец и довольно улыбнулась. — А ты хорошенькая. Ну что пошли? Буду учить тебя выживать во дворце.

О том что слугам приходится не сладко, я догадалась очень быстро. Это и правда больше походило на выживание. Да я в деревне столько не работала как здесь. Лера Санита Кастра принадлежала к одному из древнейших родов королевства, а старый лер, о котором тут даже слуги отзывались с лёгким снисхождением, был не кем иным как Герцогом Кастра троюродным дядей нынешнего короля Говера Ланкара, о чём мне наспех поведала Кариса, когда мы в спешном порядке подшивали подол нового платья леры Саниты, которое она собиралась надеть к королевскому обеду.

Я чуть палец себе не проткнула насквозь, когда узнала куда запихнула меня Тьяна. И чуть не лопалась от любопытства, гадая, какие дела могут связывать наследницу герцога и мою наставницу. Но ещё любопытней было какое ко всему этому имеет отношение Валь? Встречу ли я тут Борея, и как расскажу о том где побывала Лорну и Доверу. Вот бы ещё на короля хоть одним глазком глянуть, но в такую удачу пока не верилось, потому что я практически не покидала покои леры Саниты.

Мы целыми днями то шили, то гладили наряды госпожи и дам из её свиты, а в отсутствие господ, убирали комнаты и перестилали постельное бельё, что нужно было делать ежедневно.

— Стирать личные вещи леры полагается только нам, нельзя чтобы кто-то посторонний к ним притрагивался. И ни в коем случае не спускай с белья глаз. Не допускай, чтобы что-то потерялось, даже лента с туфельки.

Понятно, стирать придётся мне, но к чему такие странности? Оказалось причины были и очень серьёзные.

— Тут запросто могут отравить или навести магией болезнь, если что-то из личных вещей попадёт к недругам. — Очень по секрету и тихим шёпотом Кариса продолжала вводить деревенскую кузину в истинное положение дел во дворце. — С едой нужно быть такой же осторожной. Всегда следить чтобы поднос для леры и её приближённых собирали на кухне из общего котла, мясо нарезали от общей туши, вино, напитки, фрукты мы покупаем сами, для этого есть слуга, он ходит в город и всегда покупает у проверенного торговца. Обязательно следить чтобы никто посторонний в отсутствие господ не заходил в их покои. И конечно ни в коем случае нельзя трогать их личные вещи.

У меня голова пухла от наставлений Карисы, я только и делала что бегала от покоев господ в прачечную, обратно и опять с поручением Карисы к экономке замка, потому что племяннице лери Саниты, которую дама представила ко двору, срочно потребовалась новая шёлковая основа для вышивки, предыдущую она испортила и в гневе порезала ножницами.

Очень кстати пришёлся опыт изучения Бордена. Сообразив, что замок это не хаотично нагромождение залов покоев и коридоров. я быстро разобралась с его планировкой, выяснила по каким коридорам передвигаются слуги и где обитает знать. Теперь я могла передвигаться служебными коридорами, не опасаясь столкнуться с кем-нибудь из приближённых короля и допустить оплошность, потому что чувствовала себя даже среди обычных слуг тупой деревенщиной.

К вечеру шестого дня моего пребывания в замке я с тоской вспоминала тренировки с Таволом. А я то думала, что он нас гонял как сидоровых коз. Наивная, надо было сразу засунуть меня в замок, чтобы поняла что такое настоящая выносливость. Слуги спали урывками по два, максимум три часа ночью, если повезёт можно было днём перехватить пол часа полудрёмы, но мне, как новенькой естественно не везло. Ели когда придётся, то есть практически никогда, и всегда были наготове исполнить любой каприз леры Саниты и её протеже, и работа, работа, работа, иногда даже наряды приходилось шить буквально за одну ночь, если в этом возникала большая срочность.

Я в зеркало на себя посмотрела не сразу, только на следующий день. И то когда, разбираясь в хитросплетениях коридоров, случайно забрела в комнату, где вся стена была сплошные зеркала. Зала, где юношей и девушек, прибывших ко двору обучали танцам, как объяснила потом Кариса. В тот день я оказалась там одна и приблизившись к зеркалу смогла рассмотреть свой новый облик. Брюнетка среднего роста, смуглое лицо сердечком с ямочками на щеках. Если я улыбалась, то становилась очень хорошенькой. Зелёные глаза, опушённые длинными ресницами, алые губы. Это была совсем не я и тем не менее я продолжала ощущать себя собой. Всё-таки магия это потрясающе.

— Кариса, а кто тот важный господин?

Прячась за дверями в огромную залу, где знать собралась по вечерам за игрой в карты, я потихоньку выспрашивала у камеристки кто есть кто и какое положение занимает в свите короля и есть ли у него государственная должность. Было интересно вживую увидеть тех, чью родословную я изучала по книге. Чем-то они походили на свои портреты, кого-то не успели занести в книгу, потому что с её издания сменились наследники, про тех, про кого не успела прочитать, приходилось спрашивать у слуг.

— Это Пориш Орингтон герцог Шандар глава тайной канцелярии.

Я вздрогнула от испуга, покосилась на камеристку, но та смотрела мимо меня, провожая взглядом молодого парня, подносящего напитки, играющим в карты. Так вот почему Тьяна заставила меня выучить всю его подноготную одним из первых. Если гильдия работает на корону, то он мой самый главный начальник, если нет… то злейший враг и на глаза ему лучше не попадаться. Юркнув за какое-то дерево, растущее прямо в кадке и перевела дух. Я под личиной, даже если он меня увидит, то не узнает какая я настоящая… а если узнает? Может есть какой-то способ видеть сквозь иллюзии? Наверняка же есть, а то вдруг кто нацепит на себя личину короля, ой что тогда будет. Вернусь домой обязательно спрошу от этом у Борея. Хотя зачем ждать так долго?

Когда Кариса глубокой ночью расплетала прическу уставшей госпожи и разбирала её кровать, под богато украшенным альковом, я молящими глазами смотрела на госпожу Саниту. Та увидела, дала знак, что не при камеристке и я тут же потупила взгляд, как полагается хорошей прислуге.

— Спасибо Кариса, иди отдыхать. Милеша останься, я сегодня получила письмо от твоей тётушки, она спрашивала от тебе. Расскажи как тебе живётся, чтобы я ей ответила.

Ай да лера! Я спрятала восхищение, подождала пока уйдёт Кариса и подошла к женщине… хотя какая она женщина, старше меня лет на десять, это от её строгости в первый день мне показалась, что она старше а на самом деле она была весёлой, умной и с целым шкафом секретов от собственной родни.

— Ты хотела о чём-то спросить?

— Да лера, морок, что вы на меня навесили, сквозь него может кто-то видеть? Ведь во дворце живут маги.

— Молодец, что сообразила. Никто тебя не увидит. Её делал самый сильный иллюзионист из всех кого я знаю. Кстати, Кариса о тебе хорошо отзывалась. Ну а я… — Лера вошла в образ капризной аристократки. — Ужасно тобой не довольна моя дорогая. — Повысила она голос. — У тебя ни манер, ни уважения и ты слишком глупая чтобы чему-то научиться!

Я растерялась от такой резкой перемены. Что я сделала не так?

— Лера я… — залепетала в испуге, готовая на что угодно, только бы она меня не прогнала. Что я тогда скажу Тьяне?

— Подыграй мне — шепнула дама одними губами, глаза я её при этом сияли от смеха и я поняла — это она чтобы слуги за дверью слышали, как она меня распекает.

Выходит это специально, это так задумано выставить меня перед другими слугами неумёхой? От накатившего облечения чуть не расплакалась, как же я испугалась.

— Ну же!

— Простите лера, я стараюсь, — захныкала "от отчаяния" включаясь в игру знатной дамы. — Я исправлюсь, только позвольте…

— Не позволю, мне недосуг заниматься обучением служанок. Завтра же вернёшься домой, так и отпишу твоей тёте. А теперь иди, устала я.

И добавила едва слышно.

— За воротами дворца тебя встретит слуга, поменяешь личины и он проводит тебя обратно к новому хозяину.

Так вот в чём дело? Значит я должна была под защитой леры Саниты привыкнуть к жизни во дворце и теперь мне доверят более сложное задание?

Покидала я покои с самым несчастным выражением лица, и едва оказавшись в комнатке прислуги со слезами повисла на шее Карисы.

— Она меня прогоняет!

— Ничего, так бывает, не все годятся для жизни во дворце.

Девушка похлопала меня по спине и отвела к жёсткому топчану, служащему нам общей кроватью. Она собиралась всю ночь дежурить у покоев госпожи, а раз меня прогоняют, то поручений не будет, так что слава пресветлой богине хоть сегодня высплюсь. Я ещё для вида погоревала, чтобы и другие слуги услышали сию горестную новость и уже не удивилась, что многие восприняли её с улыбкой и явным облегчением. Ну да, одной конкуренткой меньше.

Утром статный мужчина лет сорока, вручил мне узелок с вещами, вывел из дворца и повёл в ближайший трактир, где купил полную миску тушёного мяса, ароматного хлеба и огромный кусок торта с клубникой и сладкими взбитыми сливками.

— Наедайся впрок, неизвестно когда удастся нормально поесть на службе у нового хозяина, — рассмеялся он, видя, как я уплетаю мясо за обе щёки. — Это твоя новая одежда.

Указал на узелок.

— Тебя зовут Марита, внучка лери Мойры Черской. Тебя только вчера после тщательной проверки приняли в услужение к первому помощнику герцога Шандара, леру Родику.

Услышав имя герцога я поперхнулась и вытаращила глаза.

— Вы с ума сошли? — Аппетит разом куда-то испарился.

— Не бойся, будешь служить не самому герцогу, так близко тебя подпускать пока нельзя, а его главному помощнику. Ранг у тебя самый низший, так что господам до тебя не будет никакого дела, глядишь и вовсе не заметят.

Мужчина весело подмигнул и я немного успокоилась, может и правда всё не так страшно, но поджилки почему-то до сих пор тряслись, вдруг я сделаю что-то не так и меня поймают, как и Валя? Я же понимаю, что неделя во дворце не сделала из меня образцовую служанку, а тут служат лучшие из лучших, тем более у подчинённых герцога.

— Не трусь, держи рот закрытым, никого ни о чём не спрашивай и будь как можно незаметней. Лучше бы конечно представить тебя немой, но леру Родику уже доложили, что говорить ты умеешь, хоть и не грамотная. Сама понимаешь, туда где государственная переписка… — он сделал едва заметную пазу. — Грамотных не берут.

Всё-таки аромат еды и моё недельное полуголодное существование сделали своё дело и я опять вязалась за ложку, а уж торт оказался просто объеденье. Мужчина тем временем продолжал наставления.

— Ты же знаешь, как бы господа не таились слуги всё равно болтают. Тебе надо узнать действительно ли Валь у старого хрыча, и тогда наши ребята его вытащат. Если нет, будем искать дальше. Как только появится хоть какая-то информация придёшь в этот трактир и передашь сведения владельцу. Он свяжется со мной и вернём тебя домой.

Я слушала, доедала остатки торта и тихо обалдевала и одновременно обмирала от ужаса. Это он главу тайной канцелярии старым хрычом обозвал? Ну да герцог был не молод. Но он же не зря занимает свою должность и помощник его мой новый господин лер Родик, тоже небось не дурак.

— А где настоящая Марита?

— Пока послужит в другом доме. Это не твоя забота. — Он встал, поднял меня за плечо и сгрёб себе под мышку. — Притворись моей девушкой.

И повёл меня наверх в комнаты для постояльцев. Я одеревенела от смущения, понятия не имея как изображать его девушку. Немногие посетители проводили понимающими взглядами, пока мы не скрылись от них на лестнице. Мужчина, господи я даже имя его не узнала, втолкнул меня в первую незапертую дверь и велел.

— Переодевайся, меняй личины. Старый кулон и одежду отдай мне, верну госпоже.

Кулон с новой личиной обнаружился тут же в узелке. У меня тряслись руки, когда развязывала шнуровку на платье, хорошо хоть бельё не заставили менять. Скинула туфельки, вот о них я ни капли не жалела, каблук для моих непривычных ног оказался сущей пыткой. Вместо них полагались чёрные туфельки с серебристым бантом на совершенно ровной подошве, какое блаженство. Новое платье оказалось богаче, из сатина цвета грозовых туч, с серебряной вышивкой у манжет и по воротнику стойке. Чепец спрятал мои волосы, ставшие обычного каштанового цвета.

Пока переодевалась мужчина стоял отвернувшись к стенке. Оглядев комнату увидела зеркало и подошла посмотреться, а то буду бежать по дворцу мельком увижу себя в отражении начищенных лат ещё ненароком не признаю саму себя.

Теперь я была совсем юной, лет пятнадцати девчушкой, с бледным лицом, испуганными серыми глазами и впалой грудью. Эдакая ничем непримечательная девица, по которой взгляд скользнёт и не задержится.

— Я готова. — на этот раз мне выдали два амулета, второй менял мой голос на голос Мариты и все украшения, так же как и впрошлый раз исчезли едва я сменила внешность.

Мужчина обернулся, придирчиво осмотрел меня с головы до ног и удовлетворённо кивнул.

— Отлично выглядишь малышка.

Он произнёс это таким тоном… голос конечно другой, но интонации и это хитрый взгляд… и я в который раз за день я вытаращила глаза.

— Мастер Тавол?

Мужчина подмигнул и засмеялся.

— Долго же ты думала.

— Но тогда… — начала я заикаясь. — Лери Санита… она…?

Неужели Тьяна? Но ошиблась.

— Нет, — мужчина покачал головой. — Она настоящая дочь герцога, просто иногда помогает нам…. по доброте душевной.

По пути обратно во дворец он подробно рассказал кто я такая, где родилась, немного о "моей" деревне и ближайших родственниках. Большое внимание уделил "воспитавшей меня бабушке". Я запоминала что могла, в основном имена, и название деревни. Описание детства Мариты пропустила мимо ушей, оно ни чем не отличалось от моего, разве что было не таким счастливым. Складывалось впечатление что девушка, чью личину я сейчас надела, была, как бы сказали у нас в деревне, малохольной. Ни чем не интересовалась, ни к чему не стремилась, даже замуж не хотела, зато была послушной исполнительной и чтобы не докучать родственникам по возможности незаметной. Прекрасно и как такую изображать? Как-как? Молчать, выполнять что скажут и как можно быстрей узнать что случилось с Валем. Это ведь для него я выдаю себя за прислугу. Ради него меняю личины и готова идти в услужение хоть к самому герцогу и вытирать пыль с его сапог. Ты только там, где бы ни был, держись. Скоро тебя вызволят.

Тавол провёл меня во дворец через другой вход в большой пустой холл, куда приходила прислуга с рекомендациями, в поисках работы.

— Помнишь что надо говорить?

— Я Марита, к леру Родику по поручительству моего господина лера Гэвина.

— Правильно, — он ободряюще сжал моё плечо. — Ничего не бойся девочка, и помни ты не одна, я за тобой присматриваю. Но если почувствуешь неладное, иди в трактир и дай мне знать. и я тебя мигом отсюда вытащу.

Он ушёл в один из боковых коридоров. Я постояла минут пять набираясь храбрости и пошла вверх по лестнице к покоям главного управляющего. Именно он должен был направить меня к новому месту службы и доложить леру Родику, что запрошенная им служанка, наконец явилась.

Работать на лера Радика оказалось не так уж сложно. По крайней мере я высыпалась. Он был фанатично предан своему делу, герцогу, верен королю и параноидально осторожен. Всю переписку хранил вне дворца, работающие на него слуги были молчаливыми как каменные стены и такие же приветливые. Настоящая Марита сюда вписывалась идеально. Но мне то нужны были сведения о подмастерье. И я даже приблизительно не представляла как их раздобыть. Меня не только из дворца не выпускали, но даже из личных апартаментов лера Радика выходить получалось очень редко. Прошло уже шесть дней, а я ничего так и не добилась. Зато научилась до блеска натирать паркет воском и безукоризненно гладить постельное бельё. Всё больше отчаиваясь, я уже была готова сдаться и передать весточку Таволу, что не справилась, но неожиданно вечером к леру пожаловал сам герцог Шандар. Я протирала пыль в гостиной и чуть в обморок не хлопнулась от страха, но видимо вельможа привык к подобной реакции слуг, оставил без внимания, что я дрожу как осиновый лист и жестом услал из гостиной.

— Доложи обо мне хозяину и скажи, чтобы принесли вина.

Мужчина сел в кресло, его охранники осмотрели помещение, отодвинули шторы, выглянули на балкон, один остался снаружи, второй вышел в дворцовый коридор. Я рванула на поиски мистера Бина, он заведовал всей прислугой.

Хорошо я знала где его искать, а тот всегда знал где искать хозяина. Ввалившись на дворцовую кухню, нашла взглядом своего "начальника", он флиртовал с одной из поварих, обнимая женщину за пышные телеса, та со смехом уворачивалась, но было видно что внимание такого видного господина ей приятно. Другие повара и их помощники посмеивались, такое тут было не в диковинку. Всегда кто-то из господских слуг хотел для своих хозяев чего-нибудь особенного и щедро за это платил.

— Мистер Бин, — подбежав камергеру, дёрнула его за рукав. — Там лер Пориш Орингтон герцог Шандар к хозяину пожаловали, — вывалила я новости и схватилась одной рукой за край столешницы, чтобы отдышаться, другой за сердце, готовое вырваться из груди.

Кажется я сказала что-то не то, потому что теперь за сердце схватился мистер Бин и словно помолодев лет на двадцать помчался на поиски хозяина, а я побрела обратно. Эх вот бы заблудиться в замке, нечаянно набрести на покои герцога и пока тот общается с лером Родиком покопаться в бумагах в его кабинете. Увы, об этом можно только мечтать. Покои герцога во дворце охранялись так же рьяно, как и личные покои монаршей семьи. Вернувшись обнаружила, что лер Родик уже здесь, а я единственная прислуга, кроме бледного словно простыня мистера Бина.

— Где ты шляешься глупая девчонка!

Мистер Бин схватил меня за плечи раскрутил в обе стороны, проверяя подобающий ли у меня вид? Сорвал с моей головы чепец и недовольно поджал губы.

— Бледная как мышь, хоть причешись немного на девицу станешь похожа, будешь прислуживать господам.

Он толкнул меня к столу, где стояли два подноса с закусками, а сам взяв бутылку вина, пошёл в гостиную. Я ни жива ни мертва, чувствуя что ещё немного и уроню поднос, на негнущихся ногах отправилась следом.

Как прислуживать, подавая закуски я представляла, видела как это делает Кариса, но никогда сама этого не делала. Если благородные леры и удивились моей неуклюжести, то сочли недостойным своего внимания говорить об этом. Они молчали, пока я расставляла тарелки с закусками на небольшом столике, а мне так хотелось вцепиться в лацканы камзола герцога и вытрясти из него куда он отправил Валя. Эх если бы я могла ещё скрывать свои эмоции.

Лер Родик смотрел на меня со всё возрастающим удивлением, словно впервые видел. Герцог хмыкнул.

— Кажется девочка к тебе не ровно дышит Родик, не маловата ли она для служанки? Совсем дитя.

Хозяин рассматривал меня с явным интересом будто впервые видел, я попятилась, непрестанно кланяясь и внутренне холодея от ужаса. Если он только посмеет приставать, отрежу ему то самое и сбегу. Я с первого дня носила нож, заткнутый за подвязку на чулках. При оружии спалось крепче.

— Я не сплю со своей прислугой. Для этого есть женщины куда приятней, к тому же она дальняя родственница моей мачехи. Так вы говорили до сих пор нет известий из Сантана?

Кажется меня принимали за мебельную обстановку, раз решили вести разговоры так открыто. Я хоть и была в другой комнате, нарезая новые закуски, но большие двустворчатые двери отделяющие гостиную были открыты и я всё слышала. Да пусть хоть кочергой от камина меня считают, только бы не перестали говорить.

— В том и дело, что нужная информация пришла, но не вызывает доверия. Слишком всё так, как мы и предполагали.

— Шевелись ты, бестолочь деревенская. — Зашипел на меня мистер Бин. — Брось сыр нести что есть, потом дорежешь.

Он вручил мне тарелку и отправил обратно в гостиную, а сам поспешил за ещё одной бутылкой, кажется господа решили сегодня не ходить на королевский ужин. Такое дозволялось, если сам монарх не собирался там присутствовать.

— Думаете парень намеренно исказил информацию?

— Я пока не знаю, но мои люди выяснят.

Я неслышной тенью приблизилась к мужчинам, поставила тарелку на стол, потеснив остальные, герцог поморщился, столь вопиющему нарушению правил сервировки. Я изначально должна была оставить место для других блюд.

— Простите, — прошептала едва дыша от страха и судорожно вдохнула, когда в глазах резко потемнело от накатившей слабости

— Что за бестолковая девчонка, простите господа, я сделаю всё сам, в лучшем виде, — Мистер Бин оттеснил меня от стола непрестанно кланяясь герцогу, вид у которого стал, словно он хлебнул зауксившегося вина.

— Оставьте, мистер Бин, вы совсем запугали девочку, она же сейчас в обморок хлопнется. — Рассмеялся лер Родик.

В другое время я была бы рада, что он за меня вступился, но сейчас хотелось кричать от досады на пустоголового лакея, герцог чуть не сказал куда отправил Валя. Я была уверена что говорили о нём. Но увы, мужчины сменили тему, а вскоре вернулись всполошённые слуги и я ушла в комнатушку для слуг, села на топчан у узкого окна и прислонилась разгорячённым лбом к холодной каменной стене. Валь где же ты? И почему тебя подозревают в предательстве?

Ночью я практически не спала. В голове вертелись мысли одна мрачней другой. И с утра я стала искать повод выбраться в город, передать трактирщику хоть такие вести. Но в этот день не получилось, и на следующий и на следующий. А потом внезапно лер Родик уехал по делам и мистер Бин объявил, что у всех сегодня выходной.

— Вот, твой заработок за неделю.

В мою ладонь легли пять серебреников медяков. Я едва удержала восторженное выражение на лице. "Щедрость" лера Родика не знала границ. Средняя оплата слуг моего ранга была пятнадцать серебреников в неделю, но я же сиротка, служу без году неделю, да ещё на полном обеспечении, так зачем мне "лишние" деньги.

— Благодарю мистер Бин, — я сжала монеты в кулаке. Стало жаль настоящую Мариту. Мне то что, выполню задание и забуду службу у лера Родика как кошмарный сон, а ей придётся всю жизнь за гроши прислуживать. Хотя, если встретит достойного парня и выйдет замуж, то может не всё так плохо. — Я могу выйти погулять в город?

— Можешь, но до вечера вернись и вот, — он вынул из кармана серебряную бляху с гербом хозяина. — На входе и выходе из дворца предъяви страже. Да смотри не потеряй, три шкуры спущу.

Бляхе я обрадовалась больше чем медякам, спрятав в поясном кармашке стала истово кланяться.

— Спасибо мистер Бин, ни за что не потеряю.

И попятившись выскочила из покоев лера. Вот он шанс передать трактирщику послание. Стража при виде пропуска с гербом первого помощника главы тайной канцелярии, вытянулась в струнку. Не иначе как с перепугу, пожелали хорошего дня и не чиня препятствий выпустили из замка.

От хозяйственного выхода из дворца начинался хорошо охраняемый парк, а за ним городские дома высшей знати королевства, каждый тоже со своим садом. Идя вдоль красивых кованных заборов с каменными столбами, пыталась за деревьями рассмотреть дворцы, по роскоши не уступающие королевскому, разве что только размерами. После серокаменного Бордена где дома лепились друг к дружке и его извилистых улочек, Солинаса казалась огромной, прекрасной и очень многолюдной. Такое ощущение что все жители королевства решили поселиться в одном городе. Толпы богато одетых горожан заполонили улицы. Приходилось ужом вилять, чтобы ни на кого не наткнуться. И, хотя я отчаянно спешила, всё равно вертела головой по сторонам, пытаясь рассмотреть каждую подробность. Когда ещё удастся побывать в столице.

Дома в четыре, пять, а то и шесть этажей, все с балконами, были богато украшены колоннами, каменной резьбой, а некоторые даже статуями. Я только диву давалась от такой вычурности. Точно богатым деньги девать некуда. Многие крыши были обиты позеленевшей медью, но чаще встречался привычный синий сланец. Первые этажи, как и в Бордене, сплошь магазины. Увидев цены на витринах, я приуныла и стало ещё жальче Мариту. С её пятью серебрениками больно не разгуляешься. Это уму не постижимо отдать за платье двадцать золотых.

От обилия впечатлений голова пухла, людской гомон слился в сплошной шум, наверно поэтому, не среагировав на окрик возницы, я чуть не оказалась под колёсами, с грохотом промчавшейся мимо кареты. Спасибо прохожему парню, успел схватить за рукав и отдернуть в сторону.

— Жива? — Красивое лицо было искажено злостью, и явно не на карету.

— Да, спасибо, — я истово закивала, чувствуя, как успокаивается бешенный, от пережитого страха, стук сердца.

— Следующий раз не стой на проезжей части, — буркнул спаситель, выпуская рукав моего платья, и пошёл дальше.

Кажется всё это слишком для моих расшатанных нервов. Хочу обратно домой в свою деревню. Постояв ещё немного приходя в себя, уже внимательней следя за дорогой и поспешила к месту назначенной встречи.

Всю дорогу были сомнения, передавать или не передавать сведения трактирщику, не вызывал он у меня доверия, слишком важным был и напыщенным. Вздохнув, притормозила у входа в трактир, кажется я заразилась паранойей от лера Родика. Если Тавол доверяет трактирщику, то и мне стоит.

Оказавшись внутри трапезной на миг растерялась, обвела взглядом столы и увидев мастера бросилась в нему. Тавол, выглядевший, как и в прошлый раз, слугой леди Саниты, встал, расплылся в улыбке и сгрёб в охапку. Его губы мазнули по моей щеке, но со стороны это выглядело как быстрый поцелуй.

— Молодец, что выбралась.

Я была так рада видеть наставника, что сама была готова обнимать мужчину и виснуть на шее изображая его подружку. А то что он на тридцать лет старше Мариты и ей в отцы годится, кажется тут вообще никого не волновало. Ну и нравы у людей в столице.

— Пойдём наверх, я соскучился. — Продолжал он игру, и обнимая за талию повёл к лестнице.

Я не противилась. Едва оказавшись в той же самой комнате, открыла рот, чтобы рассказать, что удалось выяснить…. и не произнесла ни звука. На мои испуганные вытаращенные глаза наставник только хмыкнул.

— Заклятие молчания, во избежание утечки информации. Не слышал, чтобы раньше его к слугам применяли. Стоит выяснить — это приказ герцога или личная инициатива лера Родика.

— Но как же тогда, — я опять замолкла.

Тавол шагнул ближе, взял ладонями моё лицо и заглянул в глаза.

— Позволишь просмотреть воспоминания? Во дворец тебе опасно возвращаться, прямо отсюда отправлю домой, но нужно чтобы Марита помнила всё что с тобой было.

Я кивнула, уже зная что он собирается делать. Ментальное сканирование. Как оказывается много можно ненароком узнать служа у первого помощника главного сыщика.

— Закрой глаза и вспоминай.

Я честно попробовала вспомнить все события по порядку особенно то, что удалось узнать о Вале, но мысли испуганными зайцами носились в голове, пока я не распахнула широко глаза и не выпалила.

— Валь? Вы его вызволите?

— Теперь, когда знаем где он, да. — Тавол отпустил мои виски и скупо улыбнулся. — На счёт заклятья не беспокойся, Борей снимет. Переодевайся, отправлю тебя домой, а то Сарина уже всё темечко проклевала, что тебя опять голодом морили.

Он отвернулся, а я только сейчас увидела разложенные на кровати мои вещи. Обрадованная, что оденусь в своё родное, расшнуровала лиф, стянула с себя платье и с удовольствием надела свою блузку. Через голову влезла в юбку и сменила дворцовые туфельки на сапожки Тьяны. И только потом сняла амулеты с личиной. Было ужасно неловко переодеваться при наставнике в своём облике. А так, вроде это была не я, и ничего стыдного.

— Расскажешь потом, что с ним приключилось?

— Этого не проси, только если сам расскажет. — Наставник обернулся и я вручила ему оба амулета, меняющие внешность и голос и пропуск мистера Бина. — И сама никому кроме Тьяны и Борея ни слова о том что с тобой здесь было. Особенно твоим приятелям.

Было немного обидно, я то хотела похвастаться, что почти три недели жила во дворце и даже видела короля с королевой.

— Вообще никому? Даже Нарье с Сариной?

— Им тоже, они давно в гильдии знают правила, и не будут спрашивать, ну готова?

— Да… хотя погодите, вот ещё, — я вручила Таволу серебреники. — Это заработок Мариты. Пусть купит себе что-нибудь.

— Хм, — мужчина со смехом в газах подбросил на ладони монетки. — Не слишком щедр лер Родик, а?

Он подмигнул, я фыркнула, до смерти радуясь что возвращаюсь домой. Тавол без всякого зеркала, в воздухе создал портал, я помахала ему на прощание рукой и уже без страха шагнула в радужную дымку.

Глава 10

По ту сторону оказался величественный сосновый бор, пронизанный лучами света. Оглянувшись успела увидеть исчезающую дымку портала. Куда же я попала? Кругом высоченные деревья с замшелыми стволами в три моих обхвата, кроны терялись в головокружительной высоте и под ногами стелился мягкий влажный дёрн из переплетения травы, мхов и опавших иголок. Закрыв глаза глубоко вдохнула кристально чистый прохладный воздух с ароматом смолы и хвои и широко улыбнулась.

Судя по суровой северной растительности я в родных краях, ещё бы знать в какой стороне Борден? Вообще, я наделась оказаться на чердаке дома нашей гильдии, но так даже лучше. Бешеный калейдоскоп событий последних трёх недель моей жизни, требовалось уложить в голове и хорошенько осмыслить и прогулка по лесу была для этого в самый раз. Только есть хочется, запахи столичной таверны ещё щекотали нос, заставляя живот издавать жалобное бурчание. Увы в таком лесу ягод днём с огнём не сыщешь, разве что грибы поискать, но их сырыми есть противно, так что надо выбираться к людям.

Идти было легко, в таком лесу почти нет подлеска и между деревьев видно далеко. Вспомнив карту прикинула, где могла оказаться. Выходило, что я с противоположной стороны от той дороги, которой пришла в Борден, значит надо следить чтобы солнце всё время оставалось позади меня. Когда шла в первый раз оно глаза слепило.

Вскоре лес стал более дремучим, под ногами стало много сушняка, я то и дело спотыкалась, есть хотелось всё сильней и когда стало темнеть была вынуждена признать, что забрела куда-то не туда. Решив что устала достаточно, чтобы устроиться на ночлег, нашла внушительное поваленное дерево, нарвала охапку папоротников и устроила себе уютное гнёздышко. Спиной прижалась к сухой коре для безопасности. Костёр разводить было нечем, а магия заблокирована браслетом Тьяны. Да я бы и сама не стала с ней шутить. Хвойные леса горят как лучины в печке, вспыхивают мгновенно и не потушить пока пожар не дойдёт до каменистой осыпи или реки. Поэтому лежала в кромешной тьме, но сон не шёл. На душе было неспокойно.

Днём я гнала тёмные мысли прочь, но сейчас тревога последних дней нахлынула с новой силой. Всё ли сделала правильно? Достаточно ли того что я узнала, чтобы вызволить Валя? В том, что Борей справится и вернёт ученика домой я ни капли не сомневалась. Сомневалась я в себе и дала зарок по возвращении в гильдию учиться как можно прилежней, раз от этого зависит жизнь друзей.

Обхватив себя руками, подтянула колени к груди, сберегая тепло. Надо постараться уснуть и как можно быстрей вернуться в гильдию. Уже проваливаясь в сон, заметила нечто странное. Показалось, что в лесу стало светлее. Может луна взошла? Приоткрыв глаза, глянула на чёрный свод над головой, сквозь который не приникало ни единого лучика сета. И тем не менее в лесу становилось всё светлей. Рывком сев, во все глаза смотрела как всё вокруг становится сначала серым, а потом вокруг деревьев, каждого сучка и ветки, пышных иголок, листьев папоротника, и вокруг каждой травинки появилось белесое свечение, и воздух наполнился серебристыми искрами, словно среди лета пошёл снег.

Боясь шелохнуться, я смотрела на нереальную красоту. Я видела эти искры на лугу, когда Валь учил ездить на лошади. Только сейчас они были крупнее, словно рой светлячков заполонил лес. Боясь поверить увиденному протянула руку, чтобы коснуться и рой искорок закружился вокруг моей ладони. Улыбнувшись тряхнула кистью, искорки заметались отлетая во все стороны а потом опять вернулись и на этот раз закружить вокруг браслета, что дала мне Тьяна, и словно почуяв магию кольца, устремились к вырезу рубашки.

Вытянув перстень, задохнулась от удивления. Сначала мои руки, а потом всё тело тоже стало светиться. Искорки кружились вокруг меня, словно мотыльки вокруг яркого пламени. И перстень, излучал свет, словно в руках у меня была маленькая звезда. Как завороженная я надела его на палец. От кольца шло знакомое тепло и приятно покалывало пальцы. Непроизвольно сжала ладонь в кулак и тепло распространилось на всю ладонь. Почему-то пришла мысль, что теперь оно моё, насовсем, навсегда. Улыбка сама наползла на лицо от уха и до уха. Прижав кулак к груди, накрыла второй ладонью теперь можно не таиться, больше никто не отберёт кольцо. Ещё бы научиться ставить на него морок, но ничего, раз теперь меня будут учить владению магией, это будет первое заклинание, которое выспрошу у Борея.

Я любовалась окружающим волшебным миром, сияющим и прозрачным. Видела животных, они светились ярче растений. Вон в гнезде на ветке спят птицы. Семейство зайцев свернулось клубком в норе под корнями ели, а вдалеке в густых зарослях спала молодая важенка с оленёнком, наверное отбились от стада.

Неожиданно резкая боль прострелила виски и разлилась свинцом по затылку, из глаз брызнули слёзы. Всхлипнув, схватилась за голову, сквозь пелену слёз видя, как сияние стало меркнуть, и вскоре мир из волшебного стал обычным, окутанный непроглядной ночной тьмой. Из носа потекло что-то горячее и после очередной вспышки боли я потеряла сознание.

Очнулась от того, что в носу нестерпимо свербело от щекотки, махнув рукой, открыла глаза и чуть не заорала от испуга. Рядом на корочках сидел дед Никодим и, щуря синие глаза от смеха, тыкал мне в нос травинкой.

— Ну и бедовая ты девка.

— Где я? — То что это не то место, где потеряла сознание, поняла сразу, лес вокруг лиственный, вперемешку с разлапистыми елями и воздух сухой и прогретый от полуденного солнца. А когда поняла, что опять оказалась на той самой обочине вытаращилась на мага. — Это вы меня сюда принесли?

— Ну а кто, не медведь же. — Отшельник засмеялся, встал и протянул мне руку. — И головушку твою подлечил, и одежду почистил, нечего в городе людей пугать окровавленным видом.

Схватившись за его сухую крепкую ладонь попыталась резко встать и плюхнулась обратно. Голова просто взорвалась от боли.

— Ох ты ж, сейчас помогу.

Тёплые пальцы коснулись макушки и приятная прохлада, как от обезболивающей мази накрыла виски и затылочную часть, практически сразу уняв боль. Я открыла глаза и с благодарностью посмотрела на мага.

— Спасибо.

— Да ерунда, со всяким юным учеником приключается, когда перенапрягаются от магии. Долго собираешься сидеть?

Он опять протянул руку. На этот раз я не стала делать резких движений, встала отряхнула вполне чистую одежду от прилипших нескольких травинок и в изумлении возрилась на простое деревянное колечко на пальце.

— Поставил тебе иллюзию. Говорил же не надевать, чем слушала?

Вспомнив своё баловство ночью, почувствовала как от стыда заполыхали уши и от смущения потупилась.

— Простите, я не подумала.

— Не подумала она, теперь сама будешь с Бореем объясняться откуда у тебя кольцо.

Поняв что не так уж и зол лесной маг, несмело подняла на него глаза. Первым порывом было снять колечко и опять повесить на шнурок, но оно свободно прокручивалось на пальце, легко двигалось по фаланге но дальше сустава не снималось. Вообще. Абсолютно никак.

Видя, как я пыхтя дёргаю кольцо на пальце, старик развеселился.

— Оставь, не снимется оно уже.

Бросив бесполезные попытки, решила задать мучивший вопрос, интересно же.

— Скажите, дедушка, а откуда вы знаете Борея?

— Ба, глупая девица, — дед Никодим опять потешался надо мной. — Как я могу не знать своего ученика. Только ты обо мне ни-ни, поняла? И что я кольцо подарил тоже молчок. Это будет наш секрет, поняла?

Я закивала головой, готовая пообещать что угодно, а саму просто распирало от любопытства, где и как он обучал главного мастера.

— Всё, тебе пора.

Старый маг поднял с травы свой посох, стукнул им по ближайшему дереву и перед ним тут же появилась хорошо утоптанная тропа.

— Дедушка, — я бросилась за ним, но неведомая сила не дала пройти дальше того дерева.

Он обернулся, всё так же хитро щуря искрящиеся смехом глаза.

— Чего тебе?

Я замялась, и расхрабрившись выпалила.

— А можно забредать к вам в гости?

— Забредай, коль так хочется, — Старик склонил голову на бок, и странно хмыкнул. — Если дорогу найдёшь.

В тот же миг он словно растворился среди деревьев пропав вместе с колдовской тропой.

— Ну дела!

Придя в себя, принялась стучать по тому же самому дереву, потом по соседним, чуть не выдергала все кусты, но тропа передо мной так и не появилась. Может дело в посохе? Ничего я хорошо запомнила это место, вовек не забуду и отыщу способ наведаться к магу в гости. А пока пора домой, там наверно меня уже потеряли. И ужасно хотелось узнать новости о Вале.

Выйдя к предместьям, и увидев стены родного города припустила так, что уже через час оказалась у ворот. И вот диво, стражи меня пропустили не стребовав плату. Я слегла опешила, не могут же они помнить всех кто проживает в городе? Или могут? Надо будет поинтересоваться об этом у Тьяны. А пока была рада этому недоразумению, мне всё равно платить нечем, серебреники я оставила Марите. Проскользнув мимо застопорившихся на входе телег, поспешила на Кленовую улицу.

В сторожке меня ждала Сарина и я с радостным возгласом повисла у неё на шее.

— Вернулась, гулёна. — Женщина сначала опешила, тоже обняла, потом оценила мой потрёпанный вид и воскликнула — Ох ты ж бедная, отощала как. Погоди я им устрою за такое. Надо же вздумали необученного ребёнка втягивать в свои дела, будут у меня есть кашу с пудом соли.

Я рассмеялась и ещё крепче обняла добрую женщину.

— Сарина не злись, я же дома, и с удовольствием съем всё что у вас есть на кухне. Ты лучше скажи, Валь вернулся?

Главная хозяйка переменилась в лице до бледности и в глазах засверкали слёзы.

— Вчера Борей вернул его домой.

— И ты молчишь, пошли скорей…

Я забыла о еде и о том что нестерпимо хотелось пить, схватив женщину за руку потащила через внутренний двор к жилом дому, но она встала как вкопанная и меня остановила.

— Стой Милеша, нельзя тебе к нему. Главный мастер особо наказал тебя ни в коем случае не пускать.

— Почему? — Я резко обернулась. Как не пускать? Почему? А потом натолкнулась на взгляд Сарины и всё поняла. Горло сдавило и голос стал сиплым. — Сильно ему досталось?

— Выкарабкается, — поняв, что я не буду буянить главная хозяйка расслабилась и криво улыбнулась. — Иди в баню девочка, потом кушать и тебя ждут Борей и Тьяна им всё расскажешь.

Да всё правильно, я не лекарка, ничем не смогу помочь и мои чувства к Валю до сих пор не перегорели и пока не смогу как следует их скрывать, делать мне рядом с ним нечего. Так что правильно наставники рассудили.

— Я поняла Сарина… и спасибо что предупредила.

Оказавшись в своей комнате я не сразу пошла к сундуку с вещами. Остановившись посередине, окинула взглядом широкую кровать с мягкими перинами, пуховое одеяло с подушками, сверкающее белизной постельное бельё, столик, стул мягкие шторы, тепло деревянных золотистых панелей. Откуда-то на полу появился старенький потрёпанный ковёр. Я будто впервые увидела свою комнату. И контраст с комнатушками где по трое или пятеро ютились слуги во дворце впечатлил до глубины души. Там приходилось спать на узком деревянном топчане и хорошо если я могла кинуть на него покрывало, чаще урывками спала прямо на досках. А тут огромная комната, целиком моя, и я даже могу запереть на ночь двери, чтобы никто не побеспокоил.

Из глубины души поднялась волна горячей благодарности к Борею, что нашёл меня в городе, предложил дом, еду, обучение ремеслу. Да опасному, но то что я пережила за эти дни не напугало, наоборот будоражило кровь. И то, что я справилась, что смогла узнать где Валь и его вернули домой, кружило голову… хотя скорей всего она кружится не от эйфории а от обычного голода. Рассмеявшись от нахлынувшего ощущения счастья, собрала чистую одежду из сундука и отправилась в баню.

Вода, благословенная вода. Поливая голову из ковшика, от души напилась и не важно что горячая она противная, сейчас мне казалось, что я припала к живительному роднику и никак не могла напиться. Потом долго скребла себя мочалкой, смывая личины двух девушек, которыми побывала. И по мере того как кожа становилась красной и начала скрипеть от чистоты, наконец вернулось ощущение собственного тела. Хорошенько вымыв волосы, завернула полотенцем, надела чистые штаны, рубашку, свои ботинки, которые срочно надо менять на летнюю обувь и пошла на кухню.

Там никого не было и я от души порадовалась одиночеству. Я боялась встретиться с Лорном и Довером и необходимостью врать о тем где была три недели. Проверив кастрюли, наложила себе полную миску мясного супа, в буфете нашла, завернутый в полотенце хлеб и отломив сразу пол каравая, села за стол и только утолив голод обратила внимание что вокруг очень тихо.

Не слышалось стонов и ударов из спортивного зала, не ржали лошади и никто не бродил по двору. Подобная тишина казалась непривычной после дворцовой суеты. Жизнь в королевской резиденции не затихала даже ночью. Вечно бдящая стража строго по часам совершала обход. День и ночь кипела работа в прачечной и на кухне, снующие по коридорам слуги, имеющие возможность убираться только ночью.

Неожиданно, нарушая тишину, на кухню влетела Нарья.

— Милеша? Ты вернулась. Хорошо. — Женщина улыбнулась и сорвав с кастрюли крышку налила в миску одного бульона. Вынула кусок мяса, положила отдельно на тарелку и сунула мне. — Порежь мелко.

Я потянулась за ножом, догадавшись что это для Валя. У нас в деревне так знахарка выхаживала охотника, которого чуть не задрал медведь, повредив кишки. Его пол года кормили только жидким, зато выжил, хоть и весь в шрамах остался. А того медведя он следующей зимой завалил и потом похвалялся знатной шкурой. Заодно перестал озлобленно кидаться на всех в деревне, и особливо на жену с детьми. Так что никто не спрашивал тот ли это был медведь или другой. Главное душу угомонил и ладно.

— Хватит, — Нарья успела собрать на большое металлическое блюдо миску с бульоном, хлебный мякиш, ложку, отобрала у меня доску с мясной кашей и удовлетворённо кивнув высыпала в бульон.

— Как он?

— Поправится.

Женщина бледно улыбнулась и умчалась обратно в дом. Значит она ещё и знахарка? Потом поучусь и у неё, как сказала Сарина в жизни любое знание не бывает лишним. А уж при нашем ремесле уметь врачевать раны просто жизненно необходимо.

Доев ставший безвкусным суп, вымыла за собой посуду, убрала в буфет остатки хлеба и пошла к главному мастеру.

Борей читал в своём кабинете. Когда я постучала и вошла, отложил книгу, улыбнулся и махнул рукой на кресло напротив.

— Садись. — И когда я села, поинтересовался — Как ты себя чувствуешь?

Я смутилась. Вроде не больна, или он о другом спрашивает? Вообще, пока шла до города, приготовила короткий, но ёмкий рассказ о задании, и не ожидала что будут спрашивать обо мне. Не о том что я сделала или не сделала, а о том как себя при этом чувствую. Это было непривычно и непонятно.

— Со мной всё хорошо, — от волнения сцепила пальцы на коленях. Жест не укрылся от Борея и я мысленно хлопнула себя по лбу, кольцо! Он же увидит перстень сквозь морок… но не увидел. Неужели дед Никодим настолько силён, что ученик не видит сквозь его иллюзии?

— Расскажешь где пропадала два дня? Тавол чуть не поседел, когда понял что закинул тебя далеко от дома.

Так он не специально? А о том что было ночью я и сама хотела рассказать. Надо же понять с чем столкнулась. Правда пришлось чуть приврать, что дорогу до Бордена нашла сама, иначе пришлось бы выдать, что знакома с лесным отшельником, а он наказывал молчать.

Наставник внимательно выслушал мой рассказ. И по мере того как я взахлёб рассказывала о ночном приключении, взгляд его теплел и лицо озарила улыбка.

— Раскрытие видения, вот так спонтанно? Это отличные новости Милеша. Теперь освоение магии будет даваться тебе легко.

Так вот что это было? То самое видение о котором предупреждала Тьяна?

— Но сейчас я ничего такого не вижу.

— Так и должно быть. Потом научишься переключать восприятие по своему желанию. И поскольку твоя аура изменилась, дам амулет посильней твоего, — он хмыкнул, взглядом указав на кусочек бирюзы на моём запястье. Я невольно покосилась на камушек.

— Разве он ещё действует?

— Почему нет? Он подзаряжается твоей силой, но заклинание в нём слабенькое. Ты покупала его в городской лавке?

Я кивнула.

— Вот и ответ. Лесса потомственная травница. Дар у неё совсем слабый. Но его хватает с помощью зелий накладывать на камни и мелкие безделушки простые бытовые заклинания: отвод глаз, заговоры от воровства или случайной потери. Положи такой камень в кошелёк и он никогда не потеряется и воришка его не увидит. У девиц особенно популярны гребни и украшения заговорённые на молодость и красоту. Торговцы покупают амулеты приносящие удачу в делах и всё в таком же духе. Погоди, сейчас подберём камень получше. — Мужчина достал из ящика стола большую шкатулку и принялся что-то в ней искать.

— Зачем менять камень?

Меня откровенно пугали кольца, браслеты, кулоны и серьги инкрустированные сверкающими камнями, которые Борей выкладывал на стол, они же наверно стоят целое состояние.

— Бирюза полудрагоценный камень, нужной силы заклинание не выдержит, рассыплется в крошку, но если рядом с ней прикрепить пару сапфиров с нужными плетениями и замаскировать их под аквамарины, выйдет то что нужно для обычной ученицы. Давай свой амулет.

Я размотала нитку и передала наставнику. Мужчина взял камень, провёл пальцами по нитке, его брови взметнулись вверх и лицо озарило понимание.

— Вот значит как? — Он бросил на меня быстрый взгляд, усмехнулся и взялся выковыривать из двух серёг крупные синие камни.

Я задохнулась от подобного варварства, как же так, были такие красивые украшения, они наверно кучу денег стоят? Борей рассмеялся видя мои вытаращенные глаза.

— Это всего лишь серебро, можешь взять себе, — он толкнул мне раскуроченные серьги. — Купи бирюзу и попроси в ювелирной лавке вставить. Считай это от меня подарок за Валя.

Если за Валя, то возьму, и сделаю как сказал наставник и даже уши по такому случаю проколю. Сунув серьги в поясной карман, стала смотреть что делает Борей с моим амулетом. Синие камни и бирюза лежали на столе. Поочерёдно маг зажал сапфиры между ладоней, а когда разжал пальцы, на стол легли два прозрачных бледно голубых аквамарина. Взял внушительный серебряный перстень и стал его мять словно у него в руках не метал, а податливая глина.

Я сидела с раскрытым ртом, под насмешливое фырканье наставника наблюдая, как колечко превратилось в плоский овал, в который Борей сначала вдавил, смотанную в комок нитку из рукава лесного мага, поверх ещё глубже вдавил бирюзу а по краям от неё, прикрытые иллюзией сапфиры, и стал тянуть и закручивать металл, пока не получился тонкий витой браслет чуть расширяющийся в месте где были камни, который он тут же надел мне на руку.

— Носи, не снимая, пока не научишься самостоятельно ставить иллюзию на свою ауру, пусть до поры до времени никто не знает, что в тебе проснулась магия.

Потрогав украшение, подняла взгляд на Борея.

— Не лишком красиво для простой ученицы?

Даже с "аквамаринами" браслет смотрелся очень дорого. Мастер опять хмыкнул, но согласно кивнул. Пробормотал, что это излишество ставить иллюзию поверх иллюзии, но всё равно обхватил моё запястье вместе с браслетом, а когда выпустил, там красовался ободок из хитро сплетённых кожаных ремешков со стеклянными и деревянными бусинами и бирюзой посередине.

— Отличное дополнение к твоему колечку.

Мужчина весело подмигнул и я поняла, что он обо всём догадался. Прокололась я с этой ниткой.

Он так и не спросил о том что со мной приключилось во дворце. Наверно Тавол давно обо всём поведал. А я не рискнула спросить про Валя, почему-то была уверена что Борей ничего не скажет. Зато мне пообещали занятия магией три раза в неделю, чему я была несказанно рада.

Выйдя на улицу, побродила по двору, зашла в конюшню, но там было пусто. Так вот куда делись Лорн и Довер, лошадей выезжают в предместьях. А я всё думала, как это они не примчались выпытывать о моих похождениях. Покосилась на ворота. В город не хотелось, и чем заняться? Решение пришло почти мгновенно. Раз Нарья занимается лечением подмастерья, займусь приготовлением ужина, да и в жилом доме не мешало бы убраться. Хихикнув, пошла за веником и шваброй с тряпкой, мало я намыла полов во дворце, ох мало.

За уборкой, день пролетел незаметно, я не только выдраила все коридоры и вымела ковры, ещё заменила масло во всех светильниках, выбрав из них огарки. Потом замочила в прачечной одежду, на кухне поставила одну кастрюлю для компота, вторую так на всякий случай греться. Пока ещё не придумала, что буду готовить на ужин. Спустившись в подпол осмотрелась, запасов было полно, можно смело взять вон тот кусок говядины и сделать вкусное рагу с овощами.

Сарина только раз забежала на кухню, взять свои листы для записей, увидев меня у печки, одобрительно кивнула и опять умчалась. А меня грызло любопытство, как там Валь, от чего такая таинственность? Нестерпимо хотелось прокрасться к его комнате и тихонечко послушать под дверью. Но я держалась… ровно до тех пор, пока не сняла компот с печки и не передвинула котелок с рагу на край со слабым жаром, мясу предстояло тушиться несколько часов, прежде чем кидать в него овощи.

Сама не знаю, как оказалась возле двери в комнату подмастерья. Недолго думая прислонилась ухом к замочной скважине. Тишина полнейшая, может он спит? Услышав шаги шарахнулась в сторону, но убежать не успела. Вышедшая в коридор Нарья, неодобрительно покачала головой.

— Лучше бы пошла в спортзал заниматься, чем дурью маялась.

Я буркнула что может оно и лучше, но не хочется и пока женщина не придумала другой работы, спустилась вниз, вспомнив, что у меня бельё замочено. Постирала, развесила сушиться, вытерла пол от пролитой воды. Закинула овощи в котелок, добавила соль, специи, отодвинула ещё дальше, где печь была еле тёплая и уверенная, что ничего не пригорит и дойдёт аккурат к ужину, вернулась в комнату и завалилась с книжкой на кровать.

Скинув ботинки, подсунула под себя подушку и поставив книгу перед собой, погрузилась в чтение. Пока это была теория. В водной части рассказывалось о том что наш мир состоит из пяти стихий. Я озадачилась, потому что знала всего четыре. Откровением стало что пустоту в которой существуют земля, вода, огонь и воздух называют эфиром и тоже считают стихией. После вводной части, начинались главы, разбирающие каждую из стихий боле подробно. Пролистав обе книжки поняла что у меня учебники по четырём видимым стихиям. Получается эфир будем изучать отдельно? Как интересно. Оставив без внимая прочие стихии открыла главу про огонь.

Глава 11

Утром проснулась с криком петухов. В первое мгновение показалось, что все случившееся волшебный сон: я никогда не уходила из деревни и сейчас в комнату войдёт мама будить на первую дойку коров. Сестрёнка, протирая сонно глазки, запрыгнет на кровать и попросит чтоб я её пощекотала.

— Милеша просыпайся!

Дверь в комнату отворилась.

С трудом совладав с затёкшим телом перевернулась и увидела стоящую в дверях Сарину. Реальность обрушилась ледяным осознанием — мамы и сестрёнки больше нет. Я ученица не то шпионов не то наёмных убийц, кстати пора уже это выяснить, но откуда тут петухи? Или это мне во сне приснилось?

— Доброе утро Сарина. — Я протёрла глаза, сгоняя дрёму. Надо же, вырубилась и спала одетая.

— Ты совсем не ложилась? — Увидев книжки на подушке, Сарина всплеснула руками. — Милеша, этих книжек уйма, не будешь спать, сил прочитать все не хватит. Вставай, тебя ждёт главный мастер.

От такой новости я мигом проснулась, наспех зашнуровала ботинки и хотела подняться на третий этаж, но Сарина завернула меня вниз.

— Он на кухне.

Это хорошо, перед встречей успею умыться.

А оказавшись на кухне застыла в дверном проходе. Рядом с Бореем на лавке сидел Валь. Лицо в уже желтеющих синяках, челюсть с правой стороны распухла. Рука висит на перевязи и широкая улыбка на разбитых губах.

— Привет Милешка.

Я приросла к месту. Сердце защемило так, что стало трудно дышать, хотелось подойти, обнять крепко-крепко, а потом ещё и от себя хорошенько стукнуть, чтобы впредь был осторожней. Но я лишь улыбнулась и весело махнула как хорошему приятелю.

— Рада, что с тобой всё в порядке. — Взяв тарелку наложила себе каши и перемахнув через лавку, села напротив Борея с Валем. — Мастер, я почитала про стихии, но так и не поняла, что такое эфир.

Наставник изогнул бровь.

— Где ты такое вычитала?

— Ты же сам дал ей книги. — Хохотнула Тьяна, входя на кухню, подошла, потрепала меня по голове и отправилась к печке накладывать себе завтрак.

Сарина с Нарьей отмерли и загремели посудой у плиты. Повариха поставила перед Валем тарелку и сунула в здоровую руку ложку.

— Опять каша? — Дурачась заныл парень, но кашу принялся уминать за обе щёки.

— Ешь, тебе полезно, — развеселилась Нарья.

— Значит хочешь больше знать про стихии? — Борей очистил яйцо от скорлупы присолил и тоже отдал Валю. — Ты правильно поняла что основных четыре но объединяет их пятая эфир. Это изначальная пустота откуда рождаётся всё остальное.

Я попытались представить такое место. Воображение подсовывало картину пустой комнаты, но она же будет заполнена воздухом, тогда что такое эфир?

Главный мастер, видя как я морщу лоб силясь разобраться, улыбнулся.

— Не пытайся понять. Просто знай, что эфир это универсальная защита. Мы её называем магические щиты. Сквозь них не проходит ни одна стихия и такие щиты защищают мага от огня, ливня, песчаной бури или ураганного ветра.

По мере того как наставник говорил, мои глаза раскрывались шире и шире. Тьяна с Нарьей потешались над моим изумлением. Ну и пусть смеются. Хочу уметь защищаться магическими щитами. Вспомнился пожар в тётушкином доме. Хорошо все выжили, но в случае беды как бы пригодился щит, не пропускающий огонь и едкий дым.

— Я тоже смогу их ставить? Когда?

— Не доросла ещё, — мастер со смехом щелкнул меня по носу. — Доедай кашу и пошли заниматься. Сегодня у тебя выходной от физических тренировок.

Валь с улыбкой слушая нас, умял добавку каши, съел яйцо, предложенное наставником и выдул два стакана компота. Точно идёт на поправку. Потом Нарья повела его обратно в комнату и только по тому как тяжело он опирался на плечо женщины, догадалась, что вся эта показная бодрость полная бравада.

— Ради тебя старается.

Я смутилась от слов Борея, он подшучивал над моими чувствами, но взгляд не улыбался. Жаль что не получилось подольше задержаться в услужении у лери Саниты, вот бы у кого поучиться актёрскому мастерству, тогда бы даже главный мастер не смог надо мной насмешничать.

— Он мой наставник, я тоже ради него буду стараться.

Надеюсь в моём голосе звучало только сочувствие ученицы к наставнику и ничего больше.

Магии предстояло учиться на потаённом чердаке.

— Это место более всего защищено от постороннего взора и от других магов. — Главный мастер достал из шкафа чёрноё металлическое блюдо и поставив на стол, стал строгать на него с деревянного полена тонкую стружку. — Поэтому магией ты будешь заниматься только здесь. В другом месте старайся сдерживать её проявления.

— А как это делать?

— Этому мы и будем сегодня учиться. Ты будешь вызывать в себе магические выплески, учиться распознавать первые признаки их появления и учиться сдерживать так, чтобы самой не перегореть. Садись к столу, теперь сосредоточься и постарайся силой магии зажечь эту стружку.

Мы прозанимались весь день и к вечеру я уже не знала что лучше, полуголодная с вечным недосыпом жизнь всеми погоняемой служанки во дворце или занятия магией с Бореем? Чувствовала я себя такой же выжатой как несчастная "Марита". Зато я научилась тушить вызываемый мной огонь и была ужасно рада, что ничего не подпалила на чердаке, кроме древесной стружки. На вопрос почему я не учусь зажигать магией светильники, наставник объяснил что дурным огненным магам не стоит устраивать тренировки с горючим маслом ибо чревато.

— Очень хорошо от магического истощения помогают сон, и как ни странно физические тренировки. — Закончил наши занятия Борей и увидев ужас, отразившийся на моём лице рассмеялся. — Я не предлагаю тебе пойти в спортзал. А в город можешь прогуляться, там сегодня варнары устраивают прощальную ярмарку. Они возвращаются домой и оставшийся товар продают с большими скидками, потом будет гулянье на площади. Сходи развейся.

И он кинул мне в ладонь серебряную монетку.

— Купи себе что-нибудь.

Машинально поймав монету, я так и застыла с ней в кулаке. Сначала Тьяна вручила мне кошель меди, теперь наставник даёт деньги. Увидев, мою растерянность, мужчина поманил к себе пальцем и когда я несмело подошла, взял за плечи и заглянув глаза.

— Что случилось Милеша? Я же вижу ты вернулась с тяжёлыми мыслями, но не стал спрашивать, думал сама во всём разберёшься.

Вообще то я хотела вернуть ему серебренник, но после слов наставника решила, что лучшей возможности прояснить вопрос с гильдией может не представиться, поэтому выпалила, то о чём устала уже гадать.

— Кто мы? Кем я стану когда выучусь?

Я думала мастер опять начнёт дурить мне голову, но он в очередной раз озадачил.

— Станешь магом. Вопрос кто мы несколько сложнее. Сама что ты по этому поводу думаешь?

Я потупилась на носки ботинок. Ноги за день на чердаке в них просто спарились, так что не буду возвращать серебреник, куплю на него мягкие летние туфельки, подходящие для тренировок.

— Думаю, что мы не совсем законная гильдия, но и не наёмные убийцы.

Я думала учитель посмеётся над моим умозаключением. Но он только серьёзно кивнул, мол продолжай, хотя в глазах заискрились смешинки.

— Будь мы на законной службе вы бы сами знали, где искать Валя, но раз потребовалось столько осторожностей, значит не могли пойти к своему начальнику и спросить об этом прямо. Выходит герцогу мы не подчиняемся.

— Правильно, он нам не начальник. Формально мы относимся к гильдии магов. Но иногда выполняем особые задания правительства. Часто они сопряжены с большим риском. Вот почему так важны ваши тренировки.

— Это случилось с Валем? — Я подняла взгляд на наставника.

— Заказчиком выступал Пориш Орингтон, но он на своей должности стал… как бы выразиться, чтобы не уронить достоинство благородного лера.

Мастер улыбнулся а я хихикнула.

— Скажем так, герцог стал излишне подозрителен и этого оказалось достаточно чтобы подмастерье оказался в его застенках.

— Если вы сами об этом догадывались зачем посылали меня к леру Родику?

— Во первых, этих застенков у герцога не один десяток по всей стране, нельзя было ошибиться. Ты идеально подходила на роль Мариты. Или думаешь стоило отправить Лорна или Довера?

Он сказал это так, будто на самом деле озадачился, почему раньше не додумался до такого очевидного шага? Я же представив долговязого Лорна под девичьей личиной, ночующего с другими служанками и днём расхаживающего по дворцу в платье и чепце, закусила губу чтобы не захохотать.

Главный мастер понимающе усмехнулся.

— Даже ты понимаешь насколько это дурная идея. Ну, и во вторых, проверяли твои навыки, — Борей потёр переносицу, как человек у которого от этих разговоров уже давно болит голова. Потом вскинулся в посмотрел прямо на меня. — Кое у кого были сомнения, стоит ли обучать девушку нашему ремеслу.

Скажи он об этом раньше я бы разобиделась, стала доказывать, что девушки ничем не хуже парней и многое умеют. Но сейчас сомнения Тавола обрели пугающую реальность. Я побывала во дворце и видела подноготную знати, видела что герцог сделал с Валем, и все эти физические тренировки на пределе сил вызывали сомнения, справлюсь ли. Но ещё большее сомнений было, а нужно ли мне это? Хочу ли я учиться дальше? Ведь ясно что из нас тренируют не обычных магов. Хотя сама магия мне нравились и я хотела большего. Нет не так, я хотела знать и уметь всё чему может научить меня Борей. И если к этому дополнительно придётся бегать по потолку и стенам в спортзале и тренироваться бою на мечах, то я согласна.

— Надеюсь мастер Тавол во мне не разочаровался?

— Ни в коме случае. — Борей расслабился. — Наоборот он очень тобой доволен.

Тут он глянул на темнеющее небо за окном и спохватился.

— Ужас, как мы засиделись, ты пропустишь ярмарку.

С этими словами он вручил мне ещё один серебренник и вытолкал за дверь.

Я покрутила в руках деньги и сунула за пояс к первой монетке. Буду считать это платой за работу служанкой во дворце.

Но на этом сюрпризы не закончились. На лестнице на нашем этаже ждал Валь. Одетый в новенький охотничий костюм, Рука всё так же на перевязи, увидев меня, отклеился от перил и перегородил дорогу.

— Живая?

— Голова немного болит. — Я остановилась не сойдя двух ступенек, так я могла смотреть на него прямо, не задирая головы.

— Поначалу всегда так, потом пройдёт. Тьяна сказала сводить тебя на ярмарку. Тебе надо что-нибудь в своей комнате?

— Только сумку. А тебе не рано гулять по городу?

— Я в порядке, — парень фыркнул. — И слышал благодаря тебе, так что за мной долг.

— Долгов не беру, оставь себе, но если покажешь где можно купить дешёвую обувь, буду рада.

Парень кивнул.

— Я знаю пару лавок, только не советую дешевить, поверь опыту, выходит дороже. Лучше сразу бери качественную. К тому же тебе надо беречь ноги, с вывихнутыми лодыжками будешь пропускать тренировки.

— Вот и покажешь где такой торгуют, — я с улыбкой обошла парня и оказавшись в своей комнате кинулась искать сумку, нашла, сунула в неё ещё и кошель с медью и перекинув лямку через голову поспешила к ожидающему меня подмастерью.

— Знаешь, когда-то Борден казался мне огромным, но после столицы понимаю, не такой уж он большой.

Мы шли по запруженным людьми улицам. Кругом ярко горели огни, отовсюду слышалась музыка и царило веселье, хорошо варнары празднуют свой отъезд.

— Так и скажи северное захолустье, — рассмеялся Валь.

Ему было трудней чем мне, приходилось, лавируя среди прохожих всё время прикрывать вывихнутое плечо.

— Захолустье это моя деревня, — Я тоже рассмеялась. — На тря дня пути вокруг ни одной души. Ой, смотри, что там?

Я схватила парня за здоровую руку и потащила к центру площади, где в кольце зрителей, двое мужчин, раздетые по пояс, жонглировали горящими факелами. Я не могла отвести глаз от узоров рисуемых огнём в воздухе. Мужчины то жонглировали отдельно, то вместе, создавая огненные вихри немыслимой сложности. Валь над ухом фыркнул.

— Сразу видно огненная.

— Смотри!

Я его не слушала, всё внимание было приковано к представлению. Один жонглёр вдруг закрыл глаза а другой подкидывая факелы всё выше и выше стал перекидывать их ему. Тот, что был с закрытыми глазами немыслимым образом их подхватывал и толпа дружно ахнула, когда мужчина ещё и колесом прошёлся при этом не уронив ни одного факела.

— Как он так может? — Выдохнула восторженно и вместе со всеми захлопала подобному мастерству.

— Годы тренировок и, если присмотреться, куча ожогов.

— Но это всё равно невероятно.

— Я и не спорю.

Мы посмотрели ещё пару представлений, жаль номеров с огнём больше не было.

— Пойдём за обувью? А то ещё немного и магазины закроются. — Предложила я, первой протискиваясь через толпу прочь с базарной площади.

— Пойдём, а потом покажу кондитерскую где готовят потрясающий торт со сливками. — Парень хитро сощурился. — Только он будет с малиной, клубника у нас не растёт.

— Тебе Тавол рассказал? — Я с досады, что подмастерью известны мои похождения в столице, пихнула его в плечо, и нечаянно попала по больному. Парень побледнел и с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Осознав что наделала испуганно пискнула. — Валь, прости.

— Всё нормально.

Он закрыл глаза, постоял минуту, а когда открыл опять улыбался.

Он действительно думает, что я сделаю вид будто всё нормально?

— Это же не вывих? — Уйдя с площади мы шли по довольно тихой улице.

— Сломана ключица, — не стал отпираться подмастерье. — Нарья говорит через неделю буду как новенький, и поскольку тренировать вас пока не могу, Борей отправит с поручением, — тут он опять фыркнул. — В лечебный отпуск.

— Уедешь? Куда?

Мне почему-то казалось, что трястись на лошади с едва зажившей ключицей не слишком поможет выздоровлению.

— Не поеду, пешком по лесам. Эй, ты что волнуешься? — Он притормозил. — Брось, Милешка, я в лесу как дома.

Ужасно смущало что он зовёт меня Милешкой, и одновременно было дико приятно.

Вскоре мы пришли в обувной магазин и цены там оказались по истине драконовскими. Пока я думала как увести парня отсюда и поискать другой, он взял одну пару с полки и усадил на табуретку.

— Примерь, должны быть в пору.

— Ты видел их цену? Пять серебреников! — Зашептала, когда хозяин магазина отправился за приглянувшейся Валю другой парой туфель.

— Зато носить будешь не один год, давай меряй.

— У меня нет таких денег! — Зашипела ещё тише, отчаянно пряча ноги под табуретку.

— У меня есть, — парень присел на корточки и схватил здоровой рукой меня за лодыжку, я упёрлась изо всех сил не собираясь мерить обувь, которая мне не по карману.

— Милешка, что ты как маленькая.

Он тянул меня за ногу, я тянула её обратно, так и застал нас торговец, принеся красивые туфельки из мягкой тёмно зелёной кожи на тонкой подошве без каблука как я и хотела. Я покраснела от смущения и Валь и наконец, выдернул мою ногу из под стула.

— Сама снимешь свой ботинок или я?

— Чтоб тебя горгулья покусала, — выругавшись нагнулась и стала дёргать шнурки, как назло завязавшиеся в узел.

— Тебя не поймёшь, — рассмеялся подмастерье. — То спасаешь, то горгульям на прокорм отправляешь. Ты уже определись нравлюсь я тебе или нет?

— А если нравишься? — Я вскинула голову и упёрлась в него злым взглядом. — Что теперь будешь делать?

— Хм, я тут поставлю обувку, и пойду пока посчитаю выручку.

Торговец, пряча усмешку, ушёл, мы и не заметили, продолжая буравить друг друга взглядами.

— Скажу, что ты мне тоже нравишься.

Его лицо вдруг оказалось очень близко от моего и губы парня прижались к моим губам. Я выпустила шнурки и потянулась к нему не веря своему счастью. Валь отпустил мою лодыжку, коснулся щеки, потом его ладонь скользнула на мой затылок делая поцелуй ещё крепче и вдруг он судорожно вдохнув отстранился, схватившись за скулу.

Я тряхнула головой, прогоняя дурман и увидела как из его потрескавшихся губ сочится кровь.

— Я тебя убью, если ещё раз полезешь целоваться не долечившись. Ты эти туфли мне присмотрел?

— Обещаю, не полезу. — Парень со смехом кивнул на другие, тёмно зелёные, которые мне тоже понравились и охнув опять схватился за скулу. — Кажется мне нужно к лекарю.

Бурча, что некоторых недобитых только могила исправит, запихнула шнурки за край ботинок, взяла обе пары туфель и пошла к прилавку.

— Отложите пожалуйста эту пару, — указала на зелёные туфельки — я вернусь за ними завтра.

— Хорошо барышня, — Торговец спрятал их под лавку. — Могу подсказать толкового лекаря, если надо.

Он с сочувствием смотрел на Валя. Тот отрицательно мотнул головой.

— Спасибо, не надо.

— Нарье ни слова. — Глаза парня засветились бесшабашным весельем, едва мы оказались на улице. Закинув здоровую руку мне на плечи он повёл нас прочь от обувного.

Я только хмыкнула, тоже обнимая его рукой за талию. Видимо ему не хотелось встречаться с лекаркой и получать заслуженную трёпку за то что сбежал, едва встав на ноги. А уж как мне не хотелось выслушивать это не только от знахарки, но и Саирны с Тьяной, ясно же наставница не посылала парня сопровождать меня по городу. Просто я так хотела с ним погулять, что предпочла не замечать очевидного. И сейчас, следуя за подмастерьем по узким улочкам, то и дело глупо улыбалась. Он мня поцеловал, и признался, что я тоже ему нравлюсь. Но милосердные боги Борей нас убьёт.

— Валь, а почему нам нельзя было… — тут я запнулась, так как слово встречаться пока неуместно. Он не предлагал ничего такого.

— Нам много чего нельзя, — усмехнулся парень.

Ярко освещённые улицы давно остались позади, эту часть города я так и не исследовала, поэтому понятия не имела, куда мы пришли, когда Валь остановился в тёмном тупике. Дома в четыре этажа создавали ощущение колодца, окна тёмные, будто никто тут не живёт, только едва мерцающий фонарь на одном из балконов проливал свет на это унылое место.

— Куда теперь? — Я только сейчас сообразила, что время довольно позднее. Кажется, впервые с поступления в гильдию я нарушила правила не задерживаться допоздна и теперь откровенно трусила боясь попасться на глаза наставникам.

Валь опустил на меня взгляд и на его лице появилась шальная мальчишеская улыбка.

— Я покажу тайный ход в гильдию, но поклянись, что пока у Лорна с Довером не проявится магия, ты им не расскажешь.

— Даю слово, — кусая губы от смеха, дала торжественную клятву. Даже знак пальцами сделала, как когда-то в детстве научили братья, когда я нечаянно подсмотрела, как они воровали у соседки недозрелые яблоки и они, опасаясь нахлобучки от горластой тётки Агафьи, боялись что я нечаянно проболтаюсь. Даже яблоками угостили делая меня сообщницей.

Валь тоже зафыркал от смеха.

— Что видишь?

— Каменная стена, — что-то мне подсказывало, что за стеной не двор гильдии. Тот район я облазила вдоль и поперёк и могу поклясться, никакого тупика там не было.

— Милеш, не тупи, что ты видишь?

Ах он об этом?

Я честно стала буравить стену взглядом, на мгновение показалось, что каменная кладка расплывается, превращаясь в черную бездну, но стоило удивлённо моргнуть, и вновь путь преграждали шероховатые серые валуны.

— Понятно, — Валь схватил меня за руку. — Пока не научишься видеть, не пытайся пройти здесь.

И не успела я опомниться, он шагнул в стену, потащив за собой. Я даже испугаться не успела, два удара сердца, и я почувствовала, что проваливаюсь в чёрную бездну.

— Тише ты, — шикнул парень, когда я от испуга вскрикнула и тут же сгрёб в охапку, уткнув лицом в здоровое плечо.

Я задёргалась от нехватки воздуха, мигом замолкнув. Хватка тут же ослабла. Отшатнувшись назад я завертела в темноте головой. Где это мы? В ноздри ударил запах навоза, тихо похрапывали лошади и, кажется, мы своим появлением разворошили стог сена, а потом послышался голос Тавола.

— Кто тут?

— Тс, — парень дёрнул за руку и потянул вниз. Я стремительно присела на корточки, прячась от вездесущего мастера, и чего ему по ночам не спится?

Валь согнувшись прикрыл меня собой, чтобы если обнаружат не выдать, что мы тут вместе и тихо трясся от беззвучного смеха. Я двинула его в живот, тоже мне весельчак нашёлся. Смех тут же стих.

Скрипнули ворота конюшни, мы затаились аки мыши. Тавол прошёлся между стойл, убедился, что тут никого и ушёл.

— Кажется пронесло. — Я облегченно выдохнула.

— Не надейся. Он запер ворота.

— Но я ничего не слышала, — я правда не слышала лязга запираемых засовов.

— Он магией и снять такие замки мне пока не по силам.

— Тоже мне проблема, тут стена деревянная со стороны колодца, отломаем доску и выберемся.

— В этом я тебе не помощник. Сама справишься?

Справлюсь ли? Да за кого он меня держит?

Выбравшись из убежища, подошла к стене и стала ощупывать доски, выбирая ту, в которой меньше всего гвоздей. Валь с интересом наблюдал, за моими действиями. Это было не трудно, света льющегося со двора сквозь щели вполне хватало. Достав серебренник стала подковыривать им гвоздь, а когда шляпка вылезла достаточно, ухватилась за неё пальцами, слегка расшатала гвоздь и поднатужившись вытянула из доски.

— Ничего себе, где ты такому научилась?

— Отец научил, когда я набила мозоли от стрельбы из лука.

Вскоре доска осталась болтаться на единственном гвозде. Отодвинув её в сторону мы выбрались из конюшни, приладили обратно и переглянулись как настоящие разбойники.

— Завтра незаметно забью их обратно.

— Лихо у тебя получилось, — Парень придвинулся ближе. Ни он ни я не спешили расходиться по комнатам. Ночь была слишком хороша чтобы просто так закончиться. — Не говори никому про тот портал ладно?

— Не скажу, — набравшись храбрости положила ладонь ему на грудь, чувствуя под пальцами толчки от биения его сердца. — Но ты потом расскажешь как сам о нём узнал.

Интересно же, вот ни капельки не верю, что наставники не в курсе такого способа пробраться на территорию гильдии.

— Обещаю. — Шепнул он над самым ухом. Обнял здоровой рукой и зарылся лицом в мою макушку.

Я тоже прижалась к нему, обнимая за талию. Мы замерли и это было даже чудесней поцелуя.

— Как думаешь они знают, что мы были вместе?

— Догадаются, но доказать не смогут. Я сейчас опоенный обезболивающим сплю в своей комнате. Я умею делать очень хорошие иллюзии.

— Тебе повезло, ты дома, а кто меня впустил?

— Сама вошла, привратник тебе больше не нужен. Дом в любое время и под любой личиной опознает в тебе своего обитателя и пропустит сквозь защиту.

Мы говорили шёпотом, но я всё равно боялась что нас услышат. Не только Тавол любил побродить по двору среди ночи. Сарина тоже периодически страдала бессонницей.

— Надо расходиться.

— Надо, — согласился парень и не двинулся с места.

Я бы тоже стояла так и стояла, но ночь не вечна. Вздохнув расцепила руки и отошла на шаг.

— Спокойной ночи Валь.

Выглянув из-за конюшни первым делом убедилась что двор пуст, потом осмотрела окна. Свет везде потушен, шторы не шевелятся, кажется все и правда спят. Юркой тенью прошмыгнула в дом, прокралась по этажу и с бешено колотящимся сердцем заперла за собой дверь комнаты, а потом крутнулась на пятках, раскинула руки и рухнула спиной на кровать, вспоминая прошедший вечер.

Валь меня поцеловал. И я ему нравлюсь.

Уснула я с блаженной улыбкой.

Глава 12

Утром, едва войдя на кухню, и увидев Лорна с Довером, рванула к парням. Они тоже шагнули навстречу и стали хлопать по плечам.

— Ты куда пропадала?

— Борей говорил, что у тебя задание?

— А вы где были? Загорели то как!

Мы галдели, задавая вопросы, смеялись, понимая, что никто на них не собирается отвечать, но было видно, что пани ужасно рады встрече. А я? Ко мне вернулось ощущение полноты жизни. Эти два тощих бродячих кота заполнили пустоту, оставшуюся от потери братьев.

Появившаяся из подпола с головкой сыра Нарья, шикнула на нас.

— Милеша, тебя картошка ждёт, а вы позаботьтесь о лошадях. Наболтаетесь ещё.

Лорн ещё раз ободряюще хлопнул меня по плечу и они, топая, ушли с кухни. Я села к чану с картошкой, а Нарья занялась приготовлением каши к завтраку.

— Нарья, скажи а ты долго училась ремеслу знахаря?

— Это из-за Валя в тебе интерес проснулся?

— Отчасти, но думаю, такое умение мне по жизни пригодится.

Женщина посмотрела на меня серьёзно и, видя, что я не шучу, кивнула.

— Хорошо, поучу, посмотрим как справишься. Если пошевелишься с луком, поможешь сделать Валю перевязку.

Я уткнулась в корзину, и заработала быстрее. Хорошо лук начал щипать глаза и покатились слезы, а то мою радость, что скоро увижу подмастерья, была бы видна и на главной площади.

Валь ещё спал… или притворялся спящим, когда Нарья тихо постучав, и не услышав ответа, сделала пас рукой, отпирающий замок, и вошла в комнату. Кажется мне надо прекращать таращить глаза, но я запомню, что замок на двери не означает приватности.

Поставив на стол тяжеленный поднос с кучей банок с мазями и валиками бинтов, я отошла к стенке, стараясь смотреть куда угодно только не на спящего парня. Его комната не отличалась от моей, правда вещей было больше. Вместо сундука большой шкаф возле стола стеллаж с книгами, а рядом на стене развешено оружие, лук, двухзарядный арбалет, пара мечей в ножнах, на полу возле книжного стеллажа большая туба полная стрел.

— Валь, — тихонько позвала Нарья, осторожно коснувшись его плеча.

— Моя мучительница пришла, — буркнул парень в подушку, подмял её под себя, мгновение полежал и перевернулся на спину.

Одело сползло и я едва сдержала вскрик. Вся грудь, талия и плечо были туго забинтованы, а то что открыто сияло жёлтыми синяками. Пресветлая богиня на нём живого места нет, а я его вчера лупила куда ни попадя, и он терпел и даже улыбался, притворяясь что почти поправился.

Нарья рассмеялась, потрогала его лоб. Парень поймал её ладонь и потянул к губам, женщина успела высвободить пальцы и шутливо шлёпнула его по рукам.

— Не дурачься, я не одна.

Подмастерье вздрогнул и сразу побледнел, а Нарья усмехнулась.

— Не бойся это не Сарина. Вывихи тебе уже вправили. Милеша иди помоги его поднять, сделаем перевязку.

— Милешка? Ты зачем здесь?

Его слова больно царапнули. Я то думала теперь у нас всё будет по другому… или он при Нарье сторонится? Подойдя ближе, постаралась изобразить приветливую улыбку.

— Привет, вид у тебя почти здоровый.

Он схватился за одеяло и потянул на себя, зло сверкнул глазами на знахарку.

— Не надо было её приводить.

— Милеша хочет учиться врачевать, — улыбнулась женщина, подхватила под здоровое плечо и помогла сесть. — А ты у нас единственный пациент, так что терпи.

— Да понял уже, — буркнул парень, пытаясь удержать одеяло на коленях, и вдруг покраснел как буряк. — Милешка выйди на минуту а?

Меня наконец осенило. Он что, без штанов спал? Судя по тому как развеселилась Нарья, да. Я тоже покраснела и вылетела из его спальни. Не то чтобы я не знала, что он там прячет. В деревне о таком узнаешь очень рано, но никогда не думала, что лицезрение голого мужчины к которому я неровно дышу вызовет такое смущение. Это же не старший брат, которого я нечаянно увидела в кустах без штанов, справляющего малую нужду. Это Валь и я до сих пор даже мысли не допускала в эту сторону, потому что не была уверена, нравлюсь ему или нет. Боже какой стыд, как я теперь вернусь обратно в комнату? Мне действительно не стоило приходить.

— Милеша заходи. — Позвала Нарья.

Деваться некуда, сама захотела учиться врачевать, и будет очень странно, если прямо сейчас передумаю. Сделав пару глубоких вдохов, как учил Борей справляться с выплесками магии, прилепила на лицо беззаботную улыбку и вернулась в комнату.

Валь сидел на краю кровати, подняв руки, и Нарья споро разматывала бинты. На нём были портки.

— Подай банку с зелёной мазью, потом расскажу состав и научу варить, сейчас смотри как правильно и в каком количестве её надо наносить.

Слава пресветлой богине она не сказала это делать мне. Казалось немыслимым при ком то прикоснуться к парню. Я бросила на него быстрый взгляд. Он тоже глянул на меня поверх головы знахарки и отвел глаза. Ситуация смущала нас обоих, поэтому быстро открутив крышку с нужной банки, протянула Нарье. Она зачерпнула из неё совсем немного и стала точечно наносить на места, где ещё была содранная кожа.

— Эта мазь отлично заживляет открытые раны, но совершенно бесполезна для гематом. Подай теперь ту, — она указала на другую банку раза в три больше первой. — Она на основе гусиного жира, так что можно смело размазывать по всем синякам, а поскольку Валь у нас один сплошной синяк можно не церемониться.

Она со смехом макнула обе руки в банку и принялась намазывать весь торс парня, как будто натирала в бане мылом. Валь стоически смотрел в стену, а когда Нарья стала осторожно натирать плечо со сломанной ключицей, вдруг опять побледнел и закусил губу. Знахарка увидела, прекратила втирать мазь и нахмурила брови.

— А ну замри. Милеша ты уже умеешь переключаться на магическое зрение?

Я отрицательно мотнула головой.

— Учись быстрее, это самый лучший способ поставить верный диагноз.

Она на миг прикрыла глаза, а когда открыла её взгляд казался отсутствующим, хотя она продолжала смотреть на плечо парня, потом моргнула пару раз и взор стал обычным.

— Ключичная кость плохо срастается, кто-то слишком руками машет. Придётся фиксировать. — И уже мне, — Давай забинтуем его, чтобы от мази не измазалась одежда.

С бинтами я справилась легко, наконец, преодолев смущение. Всего-то надо было представить на месте парня Тавола. Потом мы с Нарьей помогли ему надеть безрукавку.

— Теперь смотри. Бинты нужны широкие и плотные, делаешь несколько витков вокруг тела, теперь руку сгибаешь, обматываешь локоть, и потом плотно приматываешь к корпусу, и делаешь несколько обмоток через другое плечо, чтобы повязка легла треугольником. Понятно?

Я кивнула.

— Делай.

Знахарка вручила мне широкие мотки бинтов из выбеленного льна и внимательно следила, что и как я делаю. У меня руки дрожали когда, наматывая бинты, приходилось практически обнимать парня, это смущало и волновало одновременно. Он терпел, хотя я видела, что иногда делаю ему очень больно, но глаза его всё равно улыбались.

— Хватит, а то пережмёшь ему кровообращение, Валь, подвигай рукой.

Парень послушно попытался двинуть плечом, но смог пошевелить только пальцами или сразу поворачивался всем корпусом.

— Не слишком туго?

— Нормально.

— Умница, — Похвалила меня Нарья и вручила поднос с банками и оставшимися бинтами. — Беги на завтрак и заниматься, Тавол не любит когда на его тренировки опаздывают. Дальше я сама справлюсь.

Представив, как женщина будет сейчас надевать штаны на парня и помогать обуваться я, хихикая, вышла из комнаты.

Наскоро позавтракав, перемыла за всеми посуду и помчалась в спортзал. На этот раз своим рвением я удивила не только Лорна и Довера, даже Тавол был вынужден меня притормозить. Подошёл, подхватил за талию и снял с беговой.

— Девочка хватит, надорвёшься, передохни немного и потом иди на стену.

Это он так теперь называл занятия на кольцах лестницах и канатах. Я послушно присела на маты, но долго сидеть не могла, а после стены мастер позвал меня заниматься рукопашной. Вместо валяния на матах, показывал стойки и заставлял учить правильные уклоны и выпады.

— Тренируй реакцию, у тебя должна работать мышечная память. В настоящем бою некогда будет думать головой.

Парни тоже внимательно слушали.

После обеда Тьяна вручила мне всё тот же толстенный сборник знатных родов королевства, стопку чистых листков и заявила, что это для самостоятельного изучения, а сейчас меня ждёт Борей для занятий магией.

До ночи я училась правильно дышать и снова и снова зажигать и гасить магический огонь. Сегодня получалось намного лучше чем вчера. Я уже знала что надо делать и смогла, наконец, почувствовать первое движение магии в теле перед тем как вспыхивала стружка. Это было похоже, будто меня накачивают воздухом, распирающее чувство зарождалось где-то в животе, перетекало в руки и стружка вспыхивала и горела пока я на неё смотрела. Потом мне надо было эту волну вернуть обратно в живот, но я никак не улавливала момент, потому что стружка сгорала слишком быстро и пламя гасло.

— Для второго занятия ты справляешь отлично. Завтра потренируешься на лучинах, они горят чуть дольше. — Похвалил меня учитель.

И пока я отдыхала, участь правильно дышать, закатал лекцию о природе огня, его свойствах и что больше всего удивило о его разновидностях. Я могла слушать бесконечно о теплопроводных свойствах различных веществ и о том как можно, не вызывая пламени менять их температуру, вплоть до того что однажды смогу плавить камень и металлы. Но чтобы дойти до этого мне предстояло изучить свойства всех этих веществ, чтобы понимать самую суть процесса, и какая температура для этого нужна, а не творить магию наобум.

К ужину я выползла еле живая от усталости, мигом проглотила вкуснейшее мясное рагу и взяв талмуд с описанием родов, устроилась на скамейке у загона с лошадьми. Было ещё не слишком темно и не хотелось в такой чудесный вечер сидеть в комнате. Но это были отговорки, на самом деле надеялась подкараулить Валя и перекинуться с ним хоть словечком. За целый день мысли о парне не выходили из головы, и мне очень хотелось его увидеть.

Дочитывая очередную главу, почесала подошвой ботинка искусанную комарами ногу, и вспомнила, про отложенные туфли. Захлопнув книжку, отнесла её в комнату, нырнула под кровать, поддела ножом половицу и вытащила кошель с серебром. Те монеты, которыми я выковыривала гвозди, теперь годились только на лом. Надо на будущее носить при себе нож, только бы придумать куда прятать, когда я хожу в штанах, не за пояс же его затыкать, а носить открыто на бедре как это делают охотники, я пока к такому не привыкла.

Отсчитав пять монет, стоимость туфель, вернула кошель с серебром в тайник, приладила на место половицу и вылезла из-под кровати. Кажется, пора делать уборку, я насобирала на рубашку кучу пыли, пришлось переодеваться.

Но едва выйдя из комнаты, нос к носу столкнулась с подмастерьем, подпирающим стенку напротив моей двери и в здоровой руке он держал те самые туфли за которыми я собралась в город.

— Привет, — он шагнул навстречу, мягко втолкнул обратно в комнату и ногой закрыл дверь. — Примеришь? А то вдруг не подойдут. Торговец клялся, что у него есть пара на размер меньше.

— Но Валь, я не могу принять их в подарок. Они же дорогие.

А сердце вопреки всему ликовало, он не прятался от меня, просто ходил в город, потому его не видела.

— И что? Я же сказал куплю, меряй. — Его взгляд повеселел. — Или опять будешь прятать ноги?

Вспомнив к чему привёл вчерашний спор во время примерки, я покраснела.

— Ты не должен был их покупать.

— Конечно нет, как и не должен был думать о тебе все эти дни. — Он подошёл ближе, я отступила на шаг и упёрлась спиной в стойку балдахина, комната не настолько велика, чтобы бегать от парня, да я и не хотела, но то, что мы находимся в моей спальне, а по двору расхаживает Сарина, было волнующе неправильно.

— Валь…

Он бросил туфли на покрывало, запустил руку под косу на моём затылке и прижался губами. Я задёргалась как пойманная на крючок рыба. В памяти живо всплыло его тело всё в синяках и ссадинах, если обниму его сейчас, сделаю больно. Он и глазом не моргнёт, но я то буду знать.

— Валь, постой? — Мне удалось отстраниться от поцелуя, но как же самой хотелось к нему прижаться, тоже запустить руки в волосы, гладить широкие плечи. — Помнишь что я вчера сказала?

Он рассмеялся, прислонившись лбом к моему лбу.

— Что убьёшь, если опять полезу целоваться не долечившись. Но ты же не серьёзно?

— Серьёзней некуда, да постой же ты, вдруг кто войдёт?

Он опять хотел поцеловать, но после моих слов остановился.

— Милешка это больно знать, что нравлюсь тебе и не быть вместе.

Это он мне говорит? Сам оттолкнул, сказал, чтобы не смотрела на него иначе как на учителя, будто чувствам можно приказывать.

— Валь, а почему нельзя?

От мысли, что приходится таиться, становилось не по себе, будто мы затевали нечто дурное.

— А ты представь что будет дальше.

Я представила, покраснела ещё пуще, но он наверно не об этом, было бы слишком просто, если бы всё упиралось в наше влечение друг к другу. А что бывает за этим? Бывает свадьба за нею общий дом, дети… Но тогда я не смогу учиться и работать на гильдию. Дети это не картошка, по весне посадил — по осени выкопал. Им надо посвящать годы. И я буду сидеть дома, провожать Валя на задания и каждый раз умирать от страха, чтобы с ним ничего не случилось, и он вернулся домой живым и невредимым. Детей я любила, и от мысли, что это будут наши с ним малыши, в животе становилось очень горячо, но прямо сейчас меня манила магия, приключения и чего уж душой кривить, полная свобода жить той жизнью, к которой я всегда стремилась.

— Как всё сложно.

— Да уж, — парень усмехнулся, словно читал мои мысли, отстранился и махнул в сторону туфель. — Мерить будешь? Или я зря серебро потратил?

Сев на край кровати, сняла ботинки, носки и обула туфельки. Они оказались в пору, не жали и на ноге сидели как на меня сшитые. Встав, прошлась по комнате. Подошва мягко гнулась, но при этом была достаточно прочной, чтобы не чувствовать сквозь неё камни на дороге.

— Спасибо. — На этот раз я сама потянулась к парню, привстала на цыпочки и нежно коснулась его губ.

Как хорошо, что одну руку я ему примотала к телу, иначе бы не смогла вывернуться из его объятий и неизвестно чем наши поцелуи могли закончиться. А так я легко от него ускользнула.

— Ладно, я понял, — он опёрся спиной о стену. — Когда собираешься чинить конюшню?

— Ты о той доске? — Я прыснула со смеху, вспомнив, как мы выбирались через щель. — Пусть так останется, вдруг опять пригодится.

Мне так не хотелось, чтобы он уходил. Но совесть грызла, что я не дочитала заданные главы из книги о знатнейших родах нашего королевства, а завтра Тьяна будет спрашивать. И я себя пересилила, посмотрела на парня виноватым взглядом.

— Валь, прости, мне надо заниматься.

К моему удивлению он не обиделся. Подойдя к столу, прочитал название книги и скривился так, будто у него заболели ещё и зубы.

— Кошмар моей юности. Но знать надо. Что будет непонятно, спрашивай, — его глаза сверкнули. — Могу такого про каждого рассказать, ни в одной книге не вычитаешь.

Я рассмеялась. Как же с ним легко. И он понимает, что мне надо учиться. Вспомнились парни в деревне. У тех только и было на уме, потискать девушку на сеновале, а утром к старосте жениться и никаких доводов, что её душа другого хочет не признавали. Какое дело до души, когда опять на сеновал хочется, только теперь с согласия родителей.

Подмастерье ушёл, я зажгла лампу и села читать книгу и рисовать геральдику, только непонятно каким образом оказалось, что витаю в мыслях о поцелуях с Валем и по-разному вывожу на листке его имя. Какой ужас. Скомкав лист, бросила в ящик стола. Потом достала, взглядом спалила прямо на ладони и пепел вытряхнула в окошко. Хорошо никто не увидел, позору не оберёшься.

Собрав мысли в кучку, стала выводить аккуратным почерком на листке: "Обрин лер Теннес двенадцатый герцог Хотенбергский его владения располагаются…"

Глава 13

Дни летели за днями. Утром тренировки в зале, после обеда занятия этикетом и придворными манерами с Тьяной, и когда я осилила два тома знатнейших родов королевства, на смену ему пришла грамматика и чистописание. По выходным выездка лошадей в предместьях и мне это очень, очень нравилось. Я влюбилась в Соню, и как-то само собой получилось, что все заботы о ней стали моей обязанностью. Главный мастер подолгу исчезал из гильдии, но когда бывал здесь, всё послеобеденное время посвящалось изучению магии. Я, наконец, научилась правильно дышать, вызывать и поддерживать небольшой язычок пламени на руке и создавать сноп искр. Борей посмеялся, назвав, чистой воды ребячеством, но мне нравилось, хотя практического применения им не было никакого, зато красиво смотрелись ночью.

Валь поправился, стал тоже появляться в зале, и вместе с Таволом они усилили тренировки. Мы с парнями сначала взвыли от такой несправедливости, а потом втянулись. И с каждым днём мне всё трудней было скрывать свои чувства, а поцелуи украдкой их только распаляли. Валь при всех тоже старался казаться только другом, но кажется, наши взгляды говорили окружающим о куда большем. Сарина неодобрительно поджимала губы. Нарья посмеивалась и, однажды, показала из каких трав можно сварить отвар против нежелательной беременности. Я покраснела как маков цвет и с заиканием стала уверять, что ничего подобного мне не надо, на что она только улыбнулась.

— Ты учишь рецепты других снадобий. Чем это хуже? Но учти, в концентрированном виде оно помогает выгнать плод. Поэтому всегда будь очень внимательна с дозировкой.

И, в конце концов, обо всём узнала Тьяна.

— Какие вы ещё дети, зачем торопитесь? Вы маги у вас жизнь будет долгая, всё успеете.

Я насупилась. Наставница мягко улыбнулась.

— Ты с Нарьей говорила?

Чувствуя, что опять краснею, кивнула. Они что все сговорились?

— Хорошо.

Не сказав больше ни слова, она устроила устный обзор следующего учебника по новейшей истории, которую мне предстояло изучать в скором времени. А мне стало интересно, Борей с Таволом ведут подобные разговоры с Валем? Cудя по тому как последние дни парень меня избегает,чего и похлеще добавляют.

Я думала, что объяснившись со старшими, жизнь вернётся в прежнее русло, но выяснилось, что Лорн и Довер тоже начали меня сторониться. А эти-то с чего? Подгадав, когда оба будут чистить стойла в конюшне, зашла, закрыла ворота и подпёрла дрыном, про расшатанную доску коме нас с Валем ни кто не знал, так что не сбегут. Увидев меня, парни прекратили работу и со всё возрастающим удивлением следили за моими манипуляциями.

Подёргав ворота и убедившись что быстро их не открыть, отряхнула ладони от налипшей коры и повернувшись к друзьям светло улыбнулась.

— А теперь поговорим, ибо достало, что все смотрят на меня, будто я каждому любимую бабушку кровно оскорбила.

— Милеш ты чего? — Довер отставил широкую лопату, которой накидывал свежие опилки и вышел из стойла.

— А того, что я вас братьями считала, ни одному глазки не строила, ничего не обещала, нормально общались, так чего вы теперь носы воротите? Или только разглядели что я девчонка?

— Да завидно ему, что тебя уже в гильдию приняли, а мы всё в учениках ходим. — Заложил Лорн друга.

Довер злобно на него зыркнул, но отпираться не стал. А я обалдела от такого заявления, я то думала они по другому поводу дуются.

— С чего ты взял? Мне никто ничего не говорил, наравне с вами и картошку чищу и в зале занимаюсь.

— И будешь чистить, пока звание подмастерья не получишь.

Лорн тоже не выглядел радушным. Значит тоже дуется, он ещё дольше тут чем мы с Довером.

— И кто вам такое сказал? Не про картошку, — я мотнула головой. — Про то, что меня в гильдию приняли?

Они насуплено молчали. А меня вдруг охватила апатия. Как я устала от вечных недомолвок, каждую крупицу информации из всех будто клещами выдирать приходится.

— Хотя знаете что, молчите дальше.

Пнув ногой палку, отбросила её прочь, толкнула ворота и выбежала во двор. Сарина, выходя из дома, увидела меня, остановилась. Опять всё те же неодобрительно поджатые губы. Тавол выглянул из привратницкой посмотреть, что творится. Я закружилась по двору, чувствуя как эти стены, эти люди меня душат. Лорн с Довером выбежали из конюшни. Мне стало дурно. Словно во сне видела, как главная хозяйка испуганно всплеснула руками и, выронив корзину с бельём, побежала в дом. Тавол выскочил во двор и бежал ко мне, что-то крича, но я не слышала. Уши будто ватой заложило. Задыхаясь, рванула ворот блузки и всё равно не могла дышать.

— Да провались оно всё пропадом!

Упав на колени, больно ударилась ладонями о брусчатку и меня окутала кромешная тьма. Зато сразу дышать стало легче, а спустя мгновение я осознала, что это был выплеск магии и это точно не огонь, иначе бы я поджарилась, ну или на крайний случай тут было бы светло. Постойте, что я там кричала?

Пошарив возле себя руками, поняла, что занесло меня в каменную пещеру. Осторожно ощупью обследуя пространство, выяснила, что это тоннель. Его стены находились от меня в метре по обе стороны, а вперёд и назад простиралась пустота. Теперь предстояло выяснить высоту. Подняв руки над головой, стала медленно вставать, выпрямилась в полный рост, вытянула руки и даже встала на цыпочки, но до свода не дотянулась. Я пока не двигалась с места. Недалеко от нашей деревни в одном из склонов мужики как-то обнаружили сеть пещер. Был случай, когда один вот так заблудился, факел погас, и он убился, свалившись впотьмах в глубокий провал в полу. Всем селом вытаскивали искорёженное тело. Так что пока не увижу что впереди и позади меня не двигаюсь с места.

Что я могу прямо сейчас? Зажечь огонь и осмотреться? Попробовала воззвать к магии, но огонь не откликался, словно внутри было пусто. Хотя наверно так и есть. Выплеск забрал все силы. Значит, надо подождать пока магия восстановится естественным образом. Я выбрала сон, потому что глупо устраивать тренировку в кромешной тьме. Да и не чувствовала себя сейчас способной отжаться двадцать раз. Подобравшись поближе к стене, свернулась калачиком, обхватила руками колени и закрыла глаза, но уснуть не получалось. Камень вытягивал тепло из тела, и я быстро продрогла. Оказавшись отрезанной от света, я стала лучше слышать и каждый раз вздрагивала от страха, когда где-то в трещинах скал свистел воздух или слышались далёкие звуки падающих камней. А ещё ощутимо тянуло сыростью.

Поняв, что не усну, снова села. Так стало немного теплей. А потом холод продрал до костей и меня начало трясти мелкой дрожью. Встав начала ходить. Шаг, поворот, коснуться рукой стены, шаг, поворот, коснуться другой стены. Тоже не помогло, только вдобавок ещё и голова закружилась.

Растерев коченеющие руки, попробовала зажечь огонь. В ладони вспыхнул язычок на миг осветив пещеру и тут же потух.

— Это уже кое-что.

Я сделала три шага вперёд и снова зажгла язычок пламени и опять три шага. Лучше так, чем стоять на месте. Иду ли в нужную сторону я не знала и старалась об этом не думать. Если упрусь в тупик, поверну обратно. Всё равно другого пути нет.

Не знаю сколько я так шла. Иногда тоннель расширялся, и над головой нависали сталактиты. Иногда сужался так, что приходилось на четвереньках пробираться в лаз. Потом магия опять исчезла, и я долго сидела в темноте, вслушиваясь в странные звуки. Наверно я от усталости провалилась в полудрёму, потому что однажды померещились голоса. Встрепенувшись, стала вслушиваться, но ответом была тишина.

Когда я смогла удерживать маленький огонёк постоянно, идти стало легче, и вскоре вышла к огромному подземному озеру. На радостях кинулась к воде, упала на колени у самой кромки, зачерпнула и хотела напиться, но вспомнила рассказы стариков, что подземные источники бывают непригодны для питья.

Принюхавшись, пыталась понять насколько эта вода безопасна. По мне так самая обычная, но рисковать побоялась. Однажды я выдержала неделю без питья, когда сильно простудилась и не было сил ходить к колодцу, и ничего выжила. А тут прошли, по моим ощущениям всего лишь сутки.

Потом прошли ещё одни. Дважды я выходила к источникам воды в небольших пещерах, но пока терпела, а на третий день не выдержала. Набредя, даже не на источник, а обычную лужу легла на живот и жадно напилась. Без сил перевернулась на спину и закрыла глаза. Интересно меня ищут? Как искать человека, который прямо на глазах провалился под землю, но оказался не под городом в сливной канализации, а непонятно в каких пещерах? А может эти пещеры тоже под городом, только глубже? И мне надо идти не прямо, а карабкаться вверх?

Воодушевленная этой мыслью я создала на ладони огонёк побольше, подбросила его вверх рассыпая снопом искр и ахнула когда множество язычков пламени осветили высокий свод. Вот и ответ, карабкаться некуда. Хорошо хоть здесь не было ответвлений наподобие лабиринта. Пока иду прямо это даёт надежду что где-то впереди выход.

Вскоре я потеряла счёт времени. Спала, когда не могла больше идти, пила воду, когда находила, уже не особо заботясь о её качестве. Поначалу сильно терзавший голод отступил, и в голове и теле появилась знакомая легкость, даже как будто сил прибавилось. И ещё сильно обострился слух. От малейшего скрипа камней под ногой заламывало уши, а услышав падение камня вдалеке, ещё долго слышала в голове этот грохот. И однажды вообще чуть не сошла с ума оказавшись в пещере, где со сталактитов капала вода.

Чтобы не отчаяться, тренировалась в магии, вспомнив всё чему учил главный мастер. Выяснила ещё один способ её накопления, гораздо более быстрый, чем обычный сон. Та самая полудрёма в которую я проваливалась во время отдыха. Казалось проходили минуты, а я снова могла колдовать, будто спала восемь часов. Теперь у меня всегда был свет. А ещё я научилась подогревать воздух вокруг себя и перестала мёрзнуть. И стала кипятить воду. Однажды устроила себе купание, подогрев небольшое озерцо так, что от поверхности повалил пар, заодно и одежду постирала, но сушить огнём не рискнула, побоявшись подпалить.

Выйдя в очередную пещеру, я поняла, что выход близко. Отсюда начинались те самые лабиринты, которых я так боялась. Но раз трещин в скале стало больше, значит, я вышла из глубин горы. Теперь предстояло решить куда идти, чтобы не начать блуждать по кругу. Подняв острый камень, сделала глубокую царапину крест накрест на краю тоннеля из которого вышла, и повернула в ближайшее к нему ответвление.

Идя по этому разлому вела рукой по стенам. С недавнего времени я стала так делать, научившись на ощупь различать камни. Одни были гладкими, другие слоились, и об них легко можно было порезать пальцы. Этот был шершавый, очень тёмный с вкраплениями будто бы мелкого стекла и эти крупинки светились, когда на них падал свет. Если выберусь отсюда живой, обязательно найду книги и изучу всё что связано с горами и подземельями.

В какой-то момент в пещере что-то поменялось. Показалось, что воздух стал холодней и свет изменился. Чтобы понять что происходит, погасила огненный язычок и, когда глаза привыкли к темноте, стала всматриваться и прислушиваться.

Капала вода, но не так как со сталактитов. В чём отличие объяснить не могла, но точно по-другому. И темнота другая, не кромешная как дно моей чернильницы, а светлее. Кто ни разу не бывал в пещерах, вряд ли бы увидел разницу, но я видела. От волнения заколотилось сердце, и его стук в ушах заглушил все другие звуки. Я прошла ещё метров и неожиданно остановилась, когда пальцы вместо камня скользнули по шершавой и сухой стене. Это точно не камень.

Яркий огонь вспыхнул над ладонью помимо моей воли. Так и есть, часть стены покрыта мелким сухим лишайником. Значит я почти на поверхности, но почему не вижу свет? Бросившись бегом по тоннелю, едва успела затормозить у зияющего разлома, разверзшегося под ногами. И меня накрыло осознание.

Я уже была здесь. Это то самое место, где погиб мужчина из нашей деревни. Но где же свет? Чувствуя, что меня накрывает паника, обошла разлом по сыпучему краю над самой стенкой и опять побежала. О том что я почти выбралась, поведали запахи. Их стало много. Пахло тёплой пылью, занесённой ветром в пещеру, сухой травой а потом подуло сыростью и в ноздри ударил запах леса после дождя. Выбежав на насыпь у пещеры остановилась на склоне и подняла голову к небу погасив огонь.

Света не было, потому что была ночь, и тучи закрыли звёзды. Отвыкнув от звуков, сейчас чуть не оглохла от шелеста листвы, журчания ручья, бегущего по каменному склону и стрёкота сверчков. Как я раньше жила ничего этого не слыша? Закрыв глаза, глубоко вдохнула ночную свежесть, а вновь открыв, поняла что зрение тоже изменилось. Познав абсолютную тьму земных глубин в лесу я видела почти как днём. Поэтому без страха стала спускаться со склона в долину, где стояла наша деревня.

Почему оказалась здесь, потом спрошу у Борея, наверняка этому есть разумное объяснение. Сейчас от мысли, что я дома, кружилась голова, и ноги несли вперёд всё быстрей, пока я не осознала простую вещь. Не стоит ломиться в ворота деревни посреди ночи. Так и пристрелить могут, приняв за нечисть. Всякого разного в наших краях водилось множество. Охотники рассказывали и про каменных горгулий и ядовитых выверн, что обитали на болотах, огромных полозах и прочих монстрах. Так что охранников лучше не нервировать.

Что ж буду ждать утра, а пока можно воспользоваться новой способностью видеть ночью, и поискать еду. В лесу уже должна поспеть ежевика. На её поиски я и отправилась. Вскоре нашла густые заросли и принялась жадно объедать сладкие ягоды, иногда пихая их в рот вместе с нечаянно сорванными листьями. Пока утоляла голод думала, что скажу родным, как умудрилась тут оказаться без вещей, зато в городских туфлях у которых скоро отвалится подошва, так я их износила на камнях в пещерах. И почему сама похожа на запылённую летучую мышь. Ладно, что-нибудь придумаю. Главное, что утром буду сидеть за родным столом и может свершится чудо — меня накормят горячей пищей.

Но выдумывать ничего не пришлось. Оказывается, меня ждали, причём уже много дней.

Стоило приблизиться к воротам, как два деревенских мужика несущих стражу, дико вытаращились на меня.

— Гляди, неужто Милешка объявилась?

— И точно!

Они выбежали навстречу, а меня будто силы покинули. Не дойдя десятка метров до ворот, остановилась. Горячие слезы обожгли щёки. Мужики обняли меня.

— Слава пресветлой богине нашлась. Милешка, дурочка, чего теперь ревёшь? Пошли до дому, Марушка уже вся извелась.

Пока шли по деревне на улицу, прослышав новость, выбегал народ. Мне махали, радовались, что вернулась, испуганно косились на мой вид, а я не могла остановить слезы, улыбалась от радости и в голове билась только одна мысль — я дома, дома.

Наверно кто-то предупредил моих, потому что тётя Маруша и дядька Казим встречали у ворот.

— Милеша! — Мамина сестра сама вся в слезах бросилась ко мне, вырвала их рук мужчин и обняла так крепко, что у меня перехватило дыхание. — Объявилась! Живая! Слава пресветлой, мы уж и не чаяли тебя найти.

Вокруг нас водоворотом собирались все соседи. Появился староста, тоже выразил радость что я сама нашлась. Теперь он мог больше не посылать охотников в лес на мои поиски и мужчины могли вернуться к работе в поле. Дядька Казим обнял нас обеих.

— Буде вам реветь. В дом пойдёмте.

Завёл во двор, запер на засов калитку и повёл в дом.

— Как вы узнали, что меня надо искать? Ого сколько яблок уродилось, ой вы завели собаку?

У ног путался пузатый щенок, тявкая и виляя хвостиком. Такой хорошенький. Сразу видно когда вырастет будет отличной охотничьей собакой.

— Тётя Маруша а где братки? Как здоровье бабушки Галаши?

Вопросы сыпались из меня как горох из дырявого мешка. Ещё бы, за два с половиной месяца моего отсутствия, тут столько всего изменилось. Родичи подремонтировали дом, заменили крышу, двор преобразился и по загону из жердей гуляли упитанные куры. Неужели те самые цыплята?

— Не волнуйся. Отдохнёшь, поспишь, и мы всё расскажем. — Тётка уже пришла в себя, утёрла передником слёзы и держа меня за плечи помогла подняться на крыльцо.

— Так как вы узнали, что я рядом?

— Твой жених сказал. Примчался три дня назад, говорит вы поссорились ты удрала, а он мириться хочет ибо сильно любит. А куда тебе удирать, как не домой?

Я споткнулась, хорошо позади поднимался дьяка Казим, не дал упасть. А тётушка опять всполошилась.

— Не хочешь его видеть? Ты только скажи, быстро выставим из дома. Пусть у старосты поживёт пока.

Жених? Что-то я тугая на голову стала. Вроде с Валем мы ни о чём таком не договаривались и уж точно не ссорились.

На пороге горницы родственники вытолкнули меня вперёд, мол иди здоровайся с женихом.

Парень, услышав голоса в сенях, резко вскочил, обронив лавку.

— Милешка! Нашлась! — Выдохнул счастливо и расплылся в улыбке.

— П. привет Довер. — Я аж заикаться стала от неожиданности.

Парень растерялся, было видно, что ему жутко неловко говорить когда все мои родственники стоят за спиной и с любопытством смотрят. Друг наконец набравшись храбрости деревянной походкой подошёл ко мне, приобнял одной рукой, другой похлопал по плечу.

— Я так рад нашей встрече, — зачем-то заорал он во весь голос. — Я так волновался.

Его улыбка была словно приклеенная и смотрел он не на меня а на хмурящегося дядьку Казима.

Едва шевеля губами, прошептал едва слышно.

— Милешка отомри и помогай. Я не знаю что делать дальше.

— О да! Я тоже рада, что ты приехал! — Тоже заорала я, а потом зашептала.

— Довер, какого фига? Поему ты приехал?

Родня ошалела. Кажется, не так они представляли встречу жениха с невестой.

— Потому что Валя пришлось привязать к столбу, чтобы дома остался. С его ключицей ему нельзя ездить верхом, а ты сорвалась из-за меня, вот мастер и послал следом, чтобы мы помирились.

Так мы вроде и не ссорились. Я точно обиды на друзей не держала, но от того что перед роднёй придётся притворяться невестой Довера пробивало на смех.

— Так молодые, потом пообщаетесь.

Тётка решила взять бразды в свои руки.

— Казим затопи баню, ты парень помоги наколоть дров, Доченька пойдём к столу, ты такая худая сквозь тебя смотреть можно.

О да к столу я хотела, прямо рвалась. От запаха куриного супа в животе урчало громче наших криков.

Дядька увёл Довера во двор и скоро там послышался звук топора колющего чурки на дрова. Тётка подняла лавку, усадила меня за стол и засуетилась на кухне, наливая суп и нарезая хлеб.

— Что ж, жениха ты нашла хорошего. И видный и работящий, а уж какой вежливый, мы с твоим дядей неграмотными себя чувствовали, когда он начинал говорить по-вашему по-городскому. А как искал тебя, все леса с нашими охотниками обошёл, всё в горы рвался. Ты сейчас покушай, потом отведу тебя в купальню, и спать ложись, в баню вечером пойдём, а я, пока ты спишь, к старосте сбегаю, поблагодарю, что мужиков собирал на твои поиски…

Она говорила, говорила, моя голова сама опустилась на руки, и я уснула за столом, так и не дождавшись своего супа.

Проснулась в своей комнате. Кровать разбирать не стали, уложили поверх покрывала, только изодранные туфли сняли и вместо них принести другую обувь из той, что я дома оставила. За окном опять было темно. Это сколько я спала?

Встав, вышла в коридор и спустилась в горницу. Вся семья была там.

— Милеша, — Увидел меня дядька. — Иди к столу.

— Вернулася гулёна, — с улыбкой прошамкала бабушка Галаша, макая хлебный мякиш в чашку с молоком.

— Милешка!

— Милешка вернулась!

Завопили братики по вскакивали с лавки, бросились ко мне и облепили с двух сторон, задрав свои личики. Опустившись на колени крепко обняла обоих. От мальчишек пахло мёдом, парным молоком и вольным лесом. Как же хорошо дома.

— А ну отстали от сестрицы, марш к бане готовиться. — Прикрикнул дядька на сыновей.

О точно баня.

Братишки умчались в свою комнату, я села к столу и меня наконец накормили крепким куриным бульоном с мелко порезанным мясом. Довер с самым сконфуженным видом сидел напротив, по правую руку от дядьки Казима. Бабушка Галаша протянула свою сухонькую руку и сжала мои пальцы.

— Хорошо что ты вернулась, негоже девице незнамо где шататься. Твоё место дома.

— Бабушка я не останусь, — я покосилась на родственников, опасаясь как они воспримут такую новость. — Заберу одежду и обратно в город. Теперь моя жизнь там. Но я буду приезжать в гости, а если вы на ярмарку выберетесь, тоже свидимся.

Дядька с тёткой будто просветлели после моих слов. До сих пор боятся что дом и землю обратно затребую? Завтра же схожу к старосте перепишу владения на тётку. Уходя я этого не сделала, оставляя себе возможность вернуться, если не приживусь в городе. Теперь моя жизнь там и даже если не останусь в гильдии, сюда не вернусь. Я стала слишком другая для деревенской жизни с её простыми горестями и радостями. И решила, что не буду говорить родным, что во мне проснулась магия. Их жизнь это не изменит, а меня чураться станут.

В бане было жарко. Мужчины, парившиеся первыми, хорошо её прогрели. Тётушка, увидев что от меня остались одни кожа да кости, всплеснула руками.

— До чего довели тебя в том городе, доченька, может, передумаешь и останешься?

Хлестать веником она меня не стала, пожалела, зато от души растёрла ветошью соскребая скальную пыль, полоскала волосы, облила отваром трав, и они снова из пыльно серых стали светлыми. Потом долго втирала в тело целительный бальзам.

— Тётушка, мне теперь куда жених туда и я, так что не уговаривайте.

— И то верно, вы когда свадьбу то планируете? Если хотите до вашего отъезда и спразднуем?

Я вздрогнула, ещё не хватало устраивать тут свадьбу. Надо срочно остановить тётушкин порыв.

— Мы не торопимся, и он ещё не подходил мириться, — я состроила обиженное личико.

Тётка понимающе улыбнулась

— Долго не мурыжь парня. По обижайся пару дней и довольно. Он справный, такого жениха поискать ещё нужно.

Я прыснула от смеха.

Тётушка хотела добавить что-то ещё, но тут на улице истошно затявкал щенок, закудахтали куры и раздался стук в ворота.

— Кого на ночь глядя принесло?

Замотав голову полотенцем и накинув халат, тётка вышла с бани встречать нежданных гостей. Я, замотавшись в простыню тоже высунулась посмотреть. Дядька Казим уже спускался с крыльца, за ним шёл Довер, увидел меня, смутился отводя взгляд в строну.

— Кто там? — Крикнул Дядька.

— Гости!

Услышала я голос Валя. Он приехал!

— Это свои. — Я вылетела из бани и как была в простыне и босая, кинулась открывать ворота.

— Куда неодетая! А ну быстро в дом! — Гаркнул дядька. И сам отворил ворота впуская пару верховых, с двумя пристяжными лошадьми. — Кто такие!

Я не успела придумать как представить Валя и Нарью, а это были именно они, как парень произнёс с ехидцей.

— Родственники жениха Милеши. — Он спрыгнул с коня, и протянул дядьке руку. — Я Валь, старший брат Довера а это наша матушка Нарья.

С превеликой бережностью он помог женщине спешиться. Нарья благодарно улыбнулась "сыну" похлопала по руке, мол хватит уже отпусти, и величаво приблизилась к моим родным.

— Рада, наконец, с вами познакомиться, Милеша с таким теплом всегда о вас говорила, что я давно считаю нас родными. А где же мой второй сын?

Бледный, что моя простыня, Довер выступил из-за спины дядьки.

— М…матушка, — заикаясь пролепетал парень. Не иначе как от "великой радости" лицезрения новоявленных родственников.

Я кусала костяшки пальцев боясь расхохотаться. Тут определённо не хватает Борея в роли моего будущего обожаемого свекра. Пока все представлялись друг другу, тихонько ускользнула в дом, а то и правда стою на улице раздетая.

По случаю приезда гостей, пришлось опять топить баню и накрывать праздничный ужин. Тётка увела меня наверх, раскрыла сундук и достала самое красивое мамино платье.

— То что нужно для сватовства.

— Какое сватовство? — Я в ужасе попятилась.

— Как какое? А зачем ещё родственники твоего жениха пожаловали?

Я бы сказала зачем, но лучше не стоит.

— Тётушка может не надо?

— Как это не надо? Мать с отцом опозорить хочешь?

Она надела мне через голову рубашку, поверх неё нижнее платье из шёлка цвета летнего неба, я запуталась в горловине с рукавами, но кое-как справилась, дальше сама надела второе платье более тёмного оттенка с серебряным кружевом. Тётушка заплела мне косу, перевив серебряной лентой, отступила на шаг и прослезилась.

— Какая ты красавица, вылитая невеста. Как жаль, что твои родители не дожили до этого светлого дня. Пойдём, представим тебя как положено.

Она крепко ухватила меня под локоть и повела в горницу, не иначе боится, что сбегу. Что-то вся эта история с женихом начинала катиться как снежный ком и как всё это остановить я понятия не имела.

Увидев меня Довер вскочил, Нарья широко раскрыла глаза, а Валь… на Валя я не смотрела, боялась, что взгляд меня выдаст. Мне ведь изображать чужую невесту.

Рассевшись за столом, приступили к ужину. Уж тётушка расстаралась, подала гостям всё что было: домашние сыры, белые колбаски из зелени и куриного мяса, на отдельном блюде красовался налим запечённый в сметане, гора пряной зелени, на гарнир жаренные опята. Настоящий пир, но разговор не клеился. Мы таращились друг на друга, тётушка спросила как погода в городе, Нарья ответила что солнечно, а потом дядька встал и принёс из-за печки бутыль самогона.

— Что мы как чужие-то. Давайте знакомиться как положено.

Я знала что после голодовки нельзя много есть, но как удержаться когда такое застолье. Дядька, испив с Валем пару чарок, и мне налил пол стакана.

— Для здоровья, а то бледная того гляди в обморок упадёшь.

И он был почти прав, от еды было дурно, хотя я попробовал всего понемногу. Довер молча уплетал колбаски, и даже не смотрел на меня. Дядька, обняв, Валя за плечи объяснял, как тяжело поднимать разорённое хозяйство, и извинялся что не подали к столу хлеба, потому как рожь ещё не поспела. Парень сочувственно кивал, и поведал что не раз подряжался на лето в работники, помогая матушке растить младшего брата, пока не стал достаточно взрослым, чтобы ремеслом зарабатывать.

— Мужик, — выдал дядька, хлопнув его по спине так, что Валь чуть носом в стол не клюнул.

Нарья дёрнулась, ещё бы, с каким трудом залечила ему плечо. Но парень даже бровью не повёл, поднял чарку.

— За честный труд!

— За честный труд. — Дядька испил чарку и заново налил. — Так вы свататься приехали, или пока просто на невесту посмотреть?

Я чуть компотом не подавилась. Довер с лица схлынул, а Валь закашлялся в рукав, пряча сияющие смехом глаза от моих родственников. Спасибо Нарье, ловко увела тему от помолвки к моему чудесному возвращению. Даже родственникам стало интересно где я так пряталась неделю, что лучшие следопыты не могли найти.

— В пещере. Ушла за разлом, осталась без света и потерялась. Только, чудом нашла дорогу обратно.

— Хорошо что выбралась, — тётушка опять распереживалась.

— Надо было обвалить вход после того как Исот там сгинул. — Дядька Казим с силой бахнул кулаком по столу и сурово глянул на сыновей. — Чтобы не смели ходить на тот склон, ясно? Узнаю, шкуру спущу.

Мальчуганы испуганно закивали. Тётушка положила руку мужу на плечо.

— Не пугай, они и так не сунутся в пещеры. А со старостой поговори, негоже если там люди будут гибнуть.

Желая сменить тему все взоры опять обратились ко мне.

— Расскажи, как в городе живётся?

Не успела я придумать боле менее правдивую историю жизни без магии и учёбы в гильдии, как инициативу взял Довер, не без пинка Валя под столом. И начал плести байки, как случайно встретил меня у ворот, приглянулась я ему сразу и решил девушке помочь устроиться в городе. Оказалось я работаю в книжной лавке. Хозяин, давший работу, проникся что я грамотная и теперь я помогаю ему вести учёт книг, и заодно убираю, стираю и готовлю, за это он сдаёт мне комнату в его доме и платит целых десять серебреников в месяц. Услышав про такую сумму дядька одобрительно кивнул.

Я наравне с родичами, открыв рот, слушала про свою чудесную жизнь в Бордене, и ведь не попади в ученицы к Борею, всё именно так и могло случиться. Мне до сих пор хотелось побывать в той лавке и купить хоть одну книгу.

— А он не обидит Милешу? Где это видано, чтобы девушка жила в одном доме с чужим мужчиной?

Кто о чём, а бабушка Галаша о приличиях. Я чуть не захихикала вспомнив книжника.

— Что вы, в городе часто сдают комнату приезжим. — Вступил в разговор Валь и так искренне улыбнулся, будто в Бордене любой сиротке все с радостью дают приют под своей крышей. — И по дому помощь и жить не одиноко, особенно старикам. Господину Томасу уже восьмой десяток, так что за репутацию Милеши не беспокойтесь, да и брат в обиду её не даст, ведь так Довер?

— А? — Парень распахнул осоловелые после чарки самогона глаза. — Конечно! Я ни кому не позволю обижать Милешу.

— Девочка ты опять клюёшь носом, пойдём, отведу тебя спать. — Тётушка подняла меня с лавки и увела наверх — За гостей, не переживай, разместим со всеми удобствами.

Я не переживала и едва моя голова коснулась подушки, мигом уснула.

Проснувшись среди ночи, поняла, что выспалась на три дня вперёд и опять хочу есть. К тому же оказалось, сплю я не одна а с тётушкой. Похож, родственники решили приглядеть за мной, чтобы соблюсти приличия. Ну как же жених с невестой под одной крышей. Стараясь заглушить хихиканье, тихонько выбралась из-под одеял, и выскользнула из спальни. Сначала наведалась в уборную, потом отправилась на кухню и принялась шарить по котелкам. Нашла суп, оставшийся после ужина, хватит, чтобы подкрепиться. Пока уминала наваристый куриный бульон, услышала тихий скрип половиц. Обернувшись, увидела стоящего в дверях подмастерья.

— Валь…

Взлетев с лавки, успела сделать пару шагов навстречу, как парень оказался рядом, схватил в охапку и припал к губам поцелуем. Ноги стали ватными, руки сами обвили его шею, и я вжалась в него со всей силой.

— Милешка, как же я испугался.

Шептал он между поцелуями, я отвечала, зарываясь пальцами в его коротко стриженные волосы, оглаживала широкие плечи, ощущая переполняющее счастье. За ужином не смела смотреть в его сторону, боясь выдать свои чувства не к тому брату. Когда стало не хватать дыхания, отстранилась, гладя уставшее осунувшееся лицо парня, ощущая жёсткую щетину. Со зрением продолжало твориться что-то странное, я продолжала ночью видеть почти как днём, поэтому видела, с какой болью он тоже всматривается в моё лицо.

— Валь, я в порядке… правда.

— Я чуть с ума не сошёл, когда Тавол сказал, что ты активировала магию земли, и тебя унесло к троллю на кулички.

Я невольно захихикала. К моей деревне определение подходило очень точно. Такую глухомань ещё поискать нужно.

— Главный мастер не сердится? Я же не специально.

— Шутишь? Борей в полном восторге.

Убедившись, что вот она я живая и никуда больше не денусь, парень расслабился, но продолжал удерживать в объятиях. Я ничуть не возражала, пусть держит. Было безумно приятно чувствовать, как колотится его сердце.

— Кстати у Довера от испуга тоже проснулась магия земли.

— А он… — хотела просить, тоже куда-то провалился? Но Валь со смехом покачал головой.

— Нет, его Тавол поймал. Ты как себя чувствуешь? Когда будешь готова отправиться в дорогу?

— Да хоть утром.

Мне самой нетерпелось вернуться в Борден.

— Тогда завтра и выдвигаемся, можно было бы порталом, но вам с Довером надо практиковаться в верховой езде. Да и Соня по тебе соскучилась.

От слов парня интересная мысль закралась в голову.

— Ва-а-аль, — протянула, скромно потупив глазки. — А можно я кое-что из своей зимней одежды прихвачу?

— Почему нет, бери что хочешь. Не придётся по осени сюда возвращаться, пропуская занятия. А твои родственники и так на ярмарку приедут, вот и увидитесь.

Придушённо взвизгнув от радости, снова повисла на шее у подмастерья. Как здорово он придумал, и у нас целых четыре лошади, я же могу вообще всё-всё забрать, и не придётся серебро тратить на ненужные покупки.

Валь с тихим смехом поцеловал меня в кончик носа.

— Чего вы в темноте шушукаетесь?

Мы вздрогнули, услышав голос бабашки Галаши. Старушка, шаркая тапочками по полу, подошла к печке и налила себе воды из кадки — Шли бы на улицу, а то всех разбудите.

Я оцепенела от страха, отчаянно надеясь, что бабушка в темноте не разберёт, что обнимающий меня парень на пол головы выше Довера. Вот же неугомонные родственники, и чего им не спится посреди ночи. Валь, стоящий к ней спиной, качнул головой, мол, не бойся. И в доли секунды перевоплотился в Довера, накидывая на себя иллюзию. Я демонстративно зевнула, подмигивая парню. А потом зевнула уже по-настоящему.

— Ой нет бабушка, мы лучше спать, а то вставать рано.

— Ну как знаете. — старая женщина с улыбкой поставила кружку на место и пошаркала обратно в комнату.

Расставаясь на пороге комнаты Валь придержал меня, думала поцелует, но он не стал. Ощущения были странными. Умом понимала, что это он, но руки чужие и прищур голубых глаз Довера сбивал с толку. В душе царила сумятица, и я точно не хотела целоваться пока он в другом облике.

— Спокойной ночи… Довер.

— Сладких снов Милешка.

И голос не тот. Окончательно смутившись, юркнула в свою комнату и тихонько забралась в постель.

— Нагулялась? — Сонно пробормотала тётка. — Надеюсь, Казим вас не видел?

— Спокойной ночи тётушка, — буркнула в подушку, пряча улыбку. Вот зуб даю, дядька тоже в курсе куда ночью из спальни смылся мой "жених".

Глава 14

Утром меня провожали, как невесту, отбывающую после свадьбы в дом мужа. Дядька чуть не снарядил с нами телегу, предложив впрячь в неё лошадей, приведённых Валем для меня и Довера. На улицу высыпало пол деревни. Староста, узнав, что дом и надел земли я оставляю родственникам и а их угодья отходят ему во владение, от избытка чувств одарил меня тридцатью золотыми, в приданное значится.

Я вытаращилась на гору золота в ладонях.

— Это чтобы ты сюда больше возвращалась, — рассмеялась Нарья, протягивая мне платок, чтобы связать монеты в узелок.

Они с Довером давно упаковали свои вещи и ждали во дворе у осёдланных лошадей.

Возвращаться я не собиралась, поэтому сердечно поблагодарив старосту за доброту, спрятала узелок с монетами в карман штанов, пообещала плачущей тётушке навещать так часто как смогу и сбежала в дом паковать вещи. Кстати Валь наотрез отказался впрягать коней в телегу и очень вежливо попросил брать только то, что можно увезти на лошади верхом.

Ну, это я просто, особенно если учесть что лошадей четыре. У друзей было так мало с собой вещей, что я могу взять гораздо больше чем планировала. Два мешка битком набила одеждой, в ещё один бабушка Галаша заставила упаковать постельное бельё сшитое мамой мне в приданое и пару самых красивых её нарядов. Вчерашнее и ещё одно из шёлка цвета молочных сливок шитое золотом, раскинула на кровати. К нему выложила атласные ленты для волос, и ожерелье с речным жемчугом.

— Наденешь на свадьбу.

Я невольно провела руками по нежной ткани. Вспомнилось, когда видела маму в нём в последний раз. Она тогда была такая красивая, и счастливая. Это было в день, когда старшему брату исполнилось восемнадцать. Смахнув слёзы, бережно сложила наряд и упаковала в мешок с бельём.

— На кладбище пойдёшь попрощаться?

— Нет.

— Негоже Милеша обрубать корни.

— Сказала не пойду. — Это вышло грубей, чем я хотела. Старушка недовольно поджала губы и я смягчилась. — В другой раз, когда приеду погостить.

Бабушка Галаша погладила меня по волосам своей сухой ладонью.

— Боль пройдёт внученька. Ты только дай ей уйти, не держи в сердце.

Возможно так и будет, но не сейчас, когда воспоминания вновь разбередили душу. Когда бабушка вышла из комнаты я потихоньку вынула мамины платья и спрятала на дно сундука, прикрыв другой одеждой. Не могу их взять. Вместо платьев запихнула настенные часы. Они куда нужней в моей новой жизни. И обув. Что делать с обувью? Сапоги и валенки тоже паковать в мешок? Попробовала, получился он громоздким и угловатым, Соне будет неудобно его везти.

А потом выяснилось, что гора вещей стала ещё больше. Дядька снабдил подарками не только моего "жениха", но и будущую "сватью". Отведя парня в сторонку, что-то внушал пунцовому от смущения Доверу, тётушка собрала три корзины всякой снеди нам в дорогу. Кусая губы от смеха, я всерьёз задумалась о повозке. Жизнь повторяется.

Валь чесал затылок, тоже прикидывая, как мы всё это повезём. Нарья потешалась над нашей растерянностью. В итоге кое-как навьючили тюки на лошадей, согласившись, что придётся делать частые остановки и давать им отдохнуть. Корзины со снедью предстояло держать в руках. Неудобно, зато можно перекусывать прямо в дороге.

На околице деревни прощались ещё полчаса. Обнимались, обещали как можно чаще наведываться в гости, пока, наконец, дядька не приструнил жену.

— Маруша, да пусти ты её, не видишь, дочке ехать не терпится.

— Милеша, доченька, — тётка крепко обняла меня. — Береги себя.

— Обязательно тётя Маруша.

Я немного неуклюже забралась в седло, Валь, Нарья и Довер уже давно ждали верхом. Взяла поводья, ещё раз на прощанье помахала рукой и тронула бока Сони, пуская её шагом по тенистой лесной дороге.

— Уф, как же это суетно бывать в гостях у родственников.

Нарья рассмеялась, Валь улыбался от уха и до уха, а Довер протянул с самым кислым видом.

— Давайте в следующий раз кто-нибудь другой будет изображать жениха Милеши?

Проезжая по заросшей лесной дороге, я вертела головой во все стороны, чем немало смешила спутников. Ну а что? В прошлый раз я не смогла оценить всей прелести путешествия. Одна ночёвка на берегу реки, и та не удалась, если учесть что рассвет я встретила на верхушке дерева, а на следующий день дед Никодим отправил сразу в Борден, так не интересно.

К тому же выяснилось, не просто так Борей отправил за мной не только Довера, но и знахарку с подмастерьем. Валь продолжит наши тренировки, заодно и своё плечо восстановит. Стыдно признаться, но сейчас я была рада его травме, не будет гонять так сильно, уж Нарья проследит, чтобы он не перегружал недавно зажившую ключицу. А нас она будет обучать магии земли, причём начала знахарка с расспросов о том, как мне удалось выбраться из пещер.

Я с удовольствием поведала всю историю целиком, ведь родным не могла сказать что на самом деле удалось пережить. Довер слушал очень внимательно. Правильно, вдруг и ему однажды мой опыт пригодится. Валь бросал сочувствующие взгляды, и один раз поровняв лошадей, нагнулся и погладил по руке.

— Ты молодец, отлично справилась.

Я зарделась от столь нехитрой похвалы, хотя и сама считала так же, но всегда приятно, когда твои старания замечают и другие.

— Эх, жаль я с тобой не провалился, — с ноткой зависти произнёс Довер.

Вспомнив некоторые моменты своих блужданий, особенно те, когда надо было искупаться или сходить по нужде, залилась краской как маков цвет.

— Лучше следующий раз проваливайся с Лорном.

— Уже не получится, — кисло протянул парень и почему-то покосился на Нарью. — На мне ограничивающий магию амулет, а то бы я давно уже где-нибудь очутился.

— Правда? — Действительно, я только сейчас увидела на его запястье такой же, как у меня кожаный браслет, только с кусочком яшмы. — А мне разве не надо?

— Нет, — знахарка, мотнула головой. — Видимо ты так испугалась ненароком обрушить на голову скалы, что сумела снова закрыть стихию. Теперь будете осваивать его под моим присмотром. А там к нашему возвращению Тавол заново перемостит камнем двор, и будем заниматься в гильдии.

Она скосила весёлый взгляд на ученика, Валь посмеивался, видимо вспоминая активацию дара парня. Довер стушевался, и взлохматил пятернёй и без того точащие во все стороны белобрысые волосы.

— Нарья сколько можно, я же не специально.

— А что произошло? — Меня одолело любопытство, чего все ржут-то? Мне тоже интересно, что учудил Довер.

— Да он как увидел, что ты провалилась, встал как вкопанный, а рванувшая наружу сила как брошенный камень в воду, волнами подняла все плиты во дворе. — Со смехом заложил Валь парня. — Скажи спасибо, что отправили за Милешкой, а то бы без всякой магии помогал мастеру заново мостить двор.

Прыснув от смеха вместе со всеми, вдруг подумала: хорошо гильдия под надёжным мороком. Если ученики магией такое чудят горожанам и правда лучше думать, что мы простые охотники. Кстати о прикрытии.

— Никто случаем, не прихватил мой лук?

— Нет, — откликнулся Валь, расплываясь в широкой улыбке. — Специально для вас взял арбалет, будете учиться стрелять. — И словно озвучивая мои мысли, с ухмылкой добавил. — Надо же поддерживать имидж охотников, так что без добычи возвращаться в Борден никак нельзя.

— Так у зверья мех летний, кому такой нужен? — Удивился Довер.

— Мы не за мехом, добудем оленя. Запасём солонины для зимней охоты, а шкуру выделаем, будут Милеше по осени удобные сапожки. Остатки используем в хозяйстве.

Валь прав, хорошо выделанная шкура в хозяйстве всегда пригодится, сбрую лошадям обновить, седло мастеру заказать, ремней для штанов сделать, натянуть петлю на прялку или гончарный круг, да много куда. Если хорошо подумать одной шкуры будет мало, но мы же только для видимости, да и не видела я прялки в гильдии — невольно передёрнула плечами — надеюсь и не увижу. А вот от хорошего ремешка не откажусь, да и сапожки будут кстати.

По моей просьбе, Кряжки решили объехать стороной. Была в лесу тропа, по которой спокойно пройдут лошади. Представления ещё и здешним родственникам Довера моим женихом я не вынесу. Парни посмеивались надо мной, Нарья глубокомысленно заявила, что да, нехорошо как-то получилось, а сама только что не покатывалась со смеху, видя, как я краснею от возмущения. Им весело! А я вся издёргалась за те два дня что провела дома, и только когда обе деревни оказалась далеко позади, наконец облегчёно выдохнула.

Зато теперь наслаждалась каждым днём путешествия. Иногда мы останавливались на несколько дней в одном месте, и Валь обучал нас с Довером стрелять из арбалета, правда, пока только по самодельным мишеням. А вечерами, выстрогав из палокимпровизированные мечи, устраивал тренировки. Нарья обучала магии земли и творить простое волшебство. Так в нашем арсенале с Довером появились умения раскалывать небольшие камни, поднимать песчаные вихри и двигать пласты земли. В один из вечеров мне удалось соорудить небольшой земляной вал вокруг костра, чтобы пламя не перекинулось на траву. И я ужасно собой гордилась, пока Довер хмыкнув, не соорудил вал высотой в метр вокруг всей нашей стоянки.

— Не переусердствуй, — упрекнула парня наставница, но было видно, что она очень довольна его успехами.

Валь, рассмеялся, увидев моё надутое лицо.

— Зато у тебя магия огня выходит лучше.

Настроение сразу улучшилос, и я подсела к нему, помогая натирать заячью тушку ароматными травами. Он сам насадил его на вертел и приладил над тлеющими углями. До вечера было далеко, солнце только коснулось макушек деревьев и в ожидании, пока готовится наш ужин, Нарья устроила лично для меня экскурс по лечебным травам, произрастающим в окружающем лесу, и пообещала, что завтра в первой половине дня мы с ней побродим по округе, и она покажет, где они растут.

Я прикинула, что если мы и дальше будем двигаться такими темпами, вернёмся в Борден к сентябрю, но меня это совершенно не расстраивало. Учеба продолжалась каждый день, так какая разница где, в лесу или в городе?

Валь, обладая магией воды и воздуха, собрал влагу над котелком и когда тот наполнился, повесил над костром. Нарья накидала в воду сушеных ягод из тётушкиных запасов, а я подумала, что моя магия огня и земли идеально дополняют способности Валя. Получается, вместе мы обладаем всеми четырьмя стихиями.

Вообще я думала, во время пути он будет сторониться, и ужасно нервничала, не зная как себя вести. Мы же вроде как скрывали свои отношения, хотя все про них, оказывается, давно знали. Валь, видя мои переживания, посмеивался, но не давил, понимая, что я сама должна решиться. Но вскоре понял, что метаться я буду долго и сегодня для ночёвки постелил нам одно одеяло на двоих. Уселся сам и протянул руку, приглашая сесть с ним. Нарья никак не прореагировала, ей вообще не было до нас дела, она рылась в своей сумке, выискивая травы, чтобы сделать горячую припарку к его разболевшейся ключице. Довер, пряча ухмылку, старательно изображал бурную деятельность у костра, чуть не опрокинув в угли наш жарящийся ужин.

— Ну же, — Валь улыбнулся. — Обещаю не приставать.

Я вспыхнула до корней волос, скажет тоже. Покосилась на наставницу, на друга, перевела взгляд на парня и протянула ему руку.

— Умница, — Валь потянул меня на одеяло, усаживая рядом с собой. Разломил напополам хлебную лепёшку, в одну половину вгрызся сам, вторую, сверкая глазами, протянул мне.

Я дико смущалась, чувствуя как наши плечи, руки, ноги соприкасаются, когда он привстаёт, чтобы перевернуть вертел с жарящимся мясом и потом усаживается обратно на одеяло.

Перед сном я долго сидела у почти потухшего костра, нервно ломая мелкие ветки, бросала их на тлеющие угли, наблюдая, как они мгновенно вспыхивают. Валь растянулся позади на одеяле, подперев голову здоровой рукой, и смотрел на меня. Он не делал попыток коснуться, утянуть на одеяло или ещё как-то торопить. Просто лежал рядом, и я спиной чувствовала его близость, от чего под рубашкой пробегали толпы мурашек, и я решилась.

Оказавшись с ним под одним одеялом, ещё больше уверилась в правильности своего решения. Парень притянул меня спиной к себе, обнял поперёк живота одной рукой, вторую подставил вместо подушки, и я поняла, что именно так правильно, потому что мне было тепло, невероятно уютно, и хотя в лесу нам ничего не грозило, рядом с ним чувствовала себя в полной безопасности.

Нарья разбудила меня ещё до рассвета, сказав, что некоторые травы надо собирать по росе. Дрожа от холода, я выползла из-под тёплого одеяла, стараясь не разбудить Валя, но он проснулся. Открыл глаза.

— Вы куда?

— За травами, — шепнула, надеясь, что хоть Довер не проснётся.

Но могла и не шептать, он дрых так, что даже если кони будут ржать, не проснётся.

— Хорошо.

Валь плотней укутался в одеяло и опять уснул, а я обхватив себя руками, потрусила к ручью умываться. Когда вернулась, Нарья вручила мне кружку с горячим отваром и краюху уже начавшего подсыхать хлеба. Пока жевала, вынула из мешка тёплый свитер и натянула поверх помятой рубахи и обула высокие сапоги, которые использовала для верховой езды. В сыром лесу будут кстати. Повязав головы платками, взяли давно опустевшие корзины и шагнули в начавший окутываться туманом лес.

Шли долго, слушая как лес наполняется звуками. Золотые лучи проникли сквозь кроны и постепенно молочная пелена тумана стала рассеиваться оседая сверкающими каплями на траву и листья, увлажнила кору деревьев и капала за шиворот с нечаянно задетых веток. Вскоре среди травы стали появляться жёлтые цветы.

— Зверобой, как удачно мы на него набрели. — Нарья остановилась и поставив корзину у ног, потуже затянула узел на платке, повернулась ко мне, и я застыла в восхищении. Утреннее солнце из-за спины золотило её фигуру, создавая вокруг сияющий ореол. А спустя пару мгновение я поняла, что вижу не только солнечные лучи, но и магическое сияние вокруг Нарьи. — Молодец, теперь таким зрением смотри на цветы и собирай те, вокруг которых аура самая яркая.

Показывая какие цветы рвать, наставница присела у густой поросли и стала выбирать те, вокруг которых сияние было ярко серебристым. Таких было немного, остальная поляна виделась, будто её опять накрыло туманом, белесое сияние как снятое молоко.

— Собирай только цветы, в стеблях нет силы. Зверобой хорош от простуды, болей в животе, печени и желчном пузыре, но только на начальной стадии. Хорошо помогает и при нервных расстройствах. Примочки помогают при заживлении ран.

Оказалось трудно слушать и вникать в смысл слов наставницы и при этом не сбить настройку магического видения. Получалось с переменным успехом, но я старалась и собирала травки с ярко серебряным свечением. Нарья только раз глянула, убедилась что всё делаю верно и больше не смотрела в мою сторону, занятая сбором.

Вскоре совместными усилиями насобирали пол корзины.

— Всё хватит, пошли поищем другие растения. Теперь ты понимаешь по какому принципу их надо собирать? В тех у кого сияние самое яркое, больше всего силы, и соответственно лечебных свойств. Держи магическое зрение сколько сможешь, но не доводи до головной боли, поняла?

— Поняла, — ну вот заговорила оно сразу пропало, но мне удалось очень быстро вновь его настроить и теперь я шла по лесу вслед за знахаркой, с интересом глядя по сторонам.

Днём не было такого яркого эффекта как тогда ночью, когда я впервые увидела мир магическим зрением, зато сейчас я делала это по собственному желанию и не боялась в любой момент потерять. Внимательно рассматривала травы под ногами, мхи и лишайники на старых елях, даже некоторые листья и иголки бывало светились серебряным светом. Их мы тоже рвали, и я получала исчерпывающие объяснения от каких болезней они применяются, как надо сушить и хранить всё что мы собрали. Получалось, что пока не высушим травы, дальше не поедем. Иначе загубим весь сбор. Но я была рада такому повороту, так как мы набрели на большое лесное озеро с чистой водой и каменистым дном.

— Хорошее место для стоянки, и рыба наверняка водится.

Мы с Нарьей переглянулись и я была уверена подумали об одном и том же.

— Давай возвращаться и будить парней. — Озвучила наставница мои мысли.

На обратном пути мы заполнили травами обе корзины и набрали в мой платок грибов.

— Суп сварим, — довольно заявила Нарья. — А то надоела сухомятка.

Я облизнулась в предвкушении вкуснятины.

Валь и Довер к нашему возвращению уже не спали, успели свернуть лагерь и навьючить лошадей. Увидев нас с полными корзинами трав Валь первым сообразил что это значит.

— Довер, распаковывай всё обратно и ищи простынь, для травы надо создать тень.

— Не здесь, — остановила парней Нарья. — Тут недалеко озеро, давайте туда перебираться.

Идею с озером оценили все. И вскоре мы разбили новый лагерь на берегу с мелкой галькой. Довер из близлежащих валунов магией сложил большой очаг, Валь оправился вдоль берега разведать обстановку, а мы с Нарьей среди деревьев соорудили настил из веток, застелили его льняной простынёй из моего приданого и, разложив на ней травы, вторую натянули сверху, укрыв от прямых солнечных лучей.

— Ещё пройдёмся по лесу? Ты как, способна видеть?

Первым порывом было сказать да, но ноющая боль в затылке, намекала, что я и так переусердствовала.

— Лучше сварю суп, и если парни добудут рыбу, знаю способ её очень вкусно приготовить.

— Хорошо, — женщина взяла освободившуюся корзину и скрылась в лесу, а я вернулась к лагерю, где друг, орудуя топором, рубил ветки и сооружал большой шалаш.

— У воды ночью будет холодно, да и лошадям лучше сделать загон от хищников, — пояснил он свою бурную деятельность.

Это он правильно подумал. Хищник без большой надобности не выйдет к дороге где, хоть и изредка, но проезжают люди. Сейчас же мы в дремучем лесу и лучше обезопасить себя от волков, а возможно и медведя, чем бояться, что они набредут на нашу стоянку.

Приладив по краям каменно очага две рогатины, повесила котелок с водой. Огонь развела магией, до чего это оказалось удобно, большие поленья сразу занялись пламенем, и не надо ждать пока костёр разгорится из мелких щепок. Пока вода закипала, вооружилась вторым топором и отправилась помогать Доверу.

За этим занятием нас и застал Валь, неся на плече палку, с нанизанными на неё двумя огромными налимами, свешивающими хвосты почти до земли.

— Вас слышно даже на том берегу, что делаете? — Он в изумлении вытаращился на почти законченный шалаш, в котором я расстилала одеяла поверх устилавшего пол сухого мха. А Довер прилаживал последнюю жердь к импровизированному загону в котором устроились наши лошади, меланхолично жующие овес в навешенных на морды торбах.

— Обустраиваем лагерь. — Пропыхтела я, вылезая из шалаша и вставая с четверенек.

— Хм… основательно, хотя молодцы. Раз уж мы тут задерживаемся, устроим охоту на оленей. Потом можно будет ехать без остановок до самого Бордена. — Валь передал мне палку с рыбинами и подобрав с земли брошенный мной топор, пошёл помогать Доверу достраивать загон. — Надо добавить ещё жерди по низу, от мелких хищников.

У двоих парней дела пошли быстрее, а я занялась рыбой. У налима чешуя мелкая, и под слоем слизи, поэтому я просто сняла с него кожу, выпотрошила и отделила филе от кости. Голову, хребет, плавники и часть филе отложила на уху, остальные куски натёрла травами, присыпала солью и оставила мариноваться в другом котелке. Насыпав в закипевшую воду перловой крупы, посолила и пока она варилась стала думать, что делать с грибами, раз вместо грибного супа у нас будет уха. Не придумав ничего умного, решила сделать пшеничную кашу с салом луком и поджаренными грибами, будет вкусно, а рыбу запеку на раскалённых камнях. Получится ничуть не хуже чем на сковородке.

Поднявшееся в зенит солнце прогрело воздух, искрилось на водной ряби, а под тенью леса, где мы обустраивали лагерь было приятно прохладно. Над берегом раздавался стук топоров и весёлые голоса парней спорящих нужен ли ещё один ряд жердей или хватит? Сошлись на том, что лучше перестараться с безопасностью, чем потерять лошадей, если их задерут хищники. Дым от костра стелился над берегом и вскоре запахло ухой, когда я к варящейся перловке закинула рыбу. В соседнем котелке уже вовсю булькала грибная каша. Филе решила пожарить вечером, а то знаю как кормить мужиков, сколько ни дай, съедят всё и придётся ужин готовить заново. Поскольку я заняла оба походных котелка, травяной отвар вскипятила каждому прямо в кружке и поставила на мелководье остывать.

Когда еда была готова, сняла с огня котелки и плотно закрыла крышками. Мы решили дождаться Нарью и обедать все вместе. Парни как раз закончили с загоном и мы дружно отправились купаться. Как же я этого хотела, ещё с самого утра, как только набрели на озеро.

Парни мигом разделись до коротких кальсон и рванули к воде. Я скинула рубаху и штаны, оставшись тоже в коротких штанишках и нижней сорочке на тонких лямках, едва прикрывающей попу, и с разбегу влетела в озеро.

— Милешка умеешь плавать? — Довер ударил ладонью по воде, окатив меня тучей брызг. — Айда кто быстрей до другого берега и обратно!

И загребая сильными руками друг быстро поплыл. Валь глянул на меня, подмигнул и кинулся догонять ученика, а то где это видано, чтобы какая-то мелкота обставила наставника. Кто победил я не увидела. Доплыв до середины увидела, что парни уже возвращаются обратно, мощными гребками разрезая воду, поднимая вокруг себя волны и тучу брызг.

Ничего себе! Ну и ладно. Я всё рано с самого начала знала, что проиграю. Так что можно просто поплавать. А вода то холодная и чем дальше я отдалялась от берега тем холодней она становилась. На поверхности прогрелась под лучами солнца, но стоило ногам опуститься в глубину, как будто на ледник становилась. Развернувшись обратно, доплыла до берега и улеглась на тёплые камни, кажется зря я остудила отвар, горячий сейчас был бы кстати.

— И чего туплю? — Стуча зубами от холода, поднялась с камней дошла до оставленных кружек и взяв свою, зажала в ладонях, доводя отвар почти до кипения. Правда он нагрелся вместе с железной кружкой, но это даже хорошо, прижала её к груди чтобы быстрей согреться. Греть отдельно воду от кружки я пока не умела.

— И нам согрей. — Валь подошел, отобрал мою горячую кружку, вручил ещё две и сев на камни, сушиться под солнцем, сделал несколько глотков.

Я старалась смотреть куда угодно, только не на полуголого парня. Видеть его мускулистую грудь и руки по время перевязки это одно, а вот так, когда на нём одни мокрые кальсоны, было до ужаса волнительно. Подошёл Довер, забрал у меня подогретую кружку сел с другой стороны и выхлебав сразу почти половину протянул.

— Хорошее место вы нашли, так бы и жил здесь.

— Прямо в лесу? — Хмыкнул Валь, медленно попивая горячий отвар. Я то эту кружку грела для себя, а я почти кипяток люблю.

Ничего я и свою сильней подогрела и тоже глотнув зажмурилась от удовольствия. А то что по обе стороны от меня сидят два полуголых парня, да и я сама можно сказать не совсем одета, так это ничего, главное не заработать косоглазие, пытаясь украдкой рассмотреть обоих, и вообще лучше смотреть прямо, хотя рябь от солнца на воде слепит.

— Почему нет? Буду настоящим охотником, пропитание добуду, избу до зимы легко поставлю, лук сделаю и живи не хочу.

— А скучно не будет? — Я глянула на Довера, не совсем понимая, это он сейчас серьёзно? Или, как мы, дурака валяет?

— Ну, наверно будет, но я же буду к людям изредка выбираться, так что нормально.

— Ещё побродишь один по лесу. И не раз. — Хмыкнул Валь.

И я вспомнила, что главный мастер обещал ему такое задание, чтобы спровадить на время из гильдии, а тут я со своими приключениями приключилась. Интересно Борей вспомнит? Или засчитает Валю эту поездку.

— Есть хочется, — Довер потёр свой заурчавший тощий живот.

— Так поешь, — я с недоумением глянула на парня.

— Да ну, чего я один буду. Я со всеми.

— Вообще-то Нарья может бродить в лесу до ночи, — Валь тоже втянул заурчавший живот.

И я прыснула со смеху.

— Идёмте, уха должна быть ещё горячей.

Наевшись до отвала, переоделась в сухое, расстелила на берегу запасное одеяло и завалилась на него с книжкой. Чтоб наставники были здоровы. Кто додумался привезти мне домашнее задание? Но Тьяна спросит сколько новых глав по географии успела выучить, так что я, изо всех сил стараясь не уснуть и отчаянно борясь с зевотой, читала заданные параграфы. А парни опять стучали топорами, заготавливая дрова для долгой стоянки.

Листая страницы, я честно пыталась вникнуть в суть прочитанного и поняла, что опять витаю в облаках, представляя полуголого Валя. Его накачанный торс, широкие плечи, перевитые мускулами руки и длинные ноги. Как влага искрится в его коротких волосах и серые глаза сверкают смехом на загорелом лице. Нарья сотворила чудо, на его теле не осталось ни единого шрама от пережитого. И видение этого самого тела даже в мыслях заставляло кусать губы, и заливаться краской. Хорошо в шалаше мы сегодня будем спать все вместе. Надо завязывать с таким купаниями, иначе я не смогу больше ночевать с парнем под одним одеялом. Но как же я соскучилась по его поцелуям. Так опять мысли куда-то не туда свернули, что там у нас про южные степи пишут?

Глава 15

Нарья вернулась, когда уже почти стемнело, принеся полную корзину редких трав. Мы вместе бережно разложили их сушиться, потом она отправилась купаться, а я разожгла костёр и запекла рыбу. Поужинав, стали строить планы на охоту. Решили что пойдём Валь я и Довер, а Нарья останется в лагере и пособирает ещё травы.

— Милеша, Довер, идите сюда, — позвала нас наставница к берегу реки. Мы подошли, а она достав кинжал, стала рисовать на песке какие-то закорючки. — Переходите на магическое зрение и запоминайте руны.

Упс, опять урок. Я быстро перенастроила зрение и вместе с другом не сдержала возглас удивления. Каждая выведенная руна-закорючка в темноте светилась золотыми линиями.

— Это магические плетения или заклинания. В народе называемые рунами. Есть руны привязанные к определенным стихиям их вы будете изучать позже со своими наставниками. Эти универсальные для всех магов потому что относятся к эфиру. Их действия очень простые: полностью отсечь стихии, замедлить или ускорить. Есть ещё четвёртый тип эфирных рун: передача свойств стихии, но их вы изучать будете чуть позже вместе с остальными заклинаниями. Сейчас вам важно уяснить принцип построения магических щитов.

Нарисовав три руны, Нарья ткнула в каждую кинжалом и они засветились золотистым светом. Выпрямившись повела кистью, светящиеся руны отделились от земли, на мгновение повисли в воздухе и слились в один невероятно сложный узор. Ещё одно движение пальцами и он начал кружиться размножаясь на множество таких же рун. Очередной резкий взмах и руны кольцом разлетелись в стороны, мягко опустились на землю и нашу стоянку накрыл золотистый купол.

— Вот так, теперь смотрите обычным зрением, запоминайте где граница. Надеюсь никому не надо в кустики? А то сразу будет вам второй урок, по отмыканию и замыканию щитов.

Я во все глаза смотрела на светящиеся линии, соединившие все руны. И это защита? По Доверу было видно, он тоже не особо понимал, как это может защитить нас от медведя.

— А ты попробуй переступи, — подначила его наставница.

Валь у костра хмыкнул. Кажется он знал что сейчас будет. Довер, догадавшийся о подлянке, подошёл к границе круга, осторожно вытянул руку и словно упёрся во что-то твёрдое.

— На стену похоже. — В полном восторге воскликнул парень.

Быстро перейдя на магическое зрение я наблюдала удивительную картину. В том месте, где друг касался рукой купола, он стал плотней и ярче, а ближайшие руны полыхали особенно сильно, тогда как остальные продолжали умеренно светиться.

— Это и есть магический щит. Его прочность и диаметр зависит от силы мага.

— А мы не задохнёмся? — Вопрос не праздный, у нас же костёр горит, так и угореть можно.

— Нет, для воздуха он проницаем, для воды частично, крупные капли стекут как по крыше, а от мелкой мороси защитит шалаш, и не пропустит никого крупнее комара так что волков и медведей можно не опасаться. А теперь тушите костёр и спать. Вам завтра на охоту.

Она первая вошла в шалаш, Валь подошёл к лошадям, снять с них торбы, а я взяла обычный кухонный нож и села на песке рисовать и запоминать руны. Довер тоже рядом палкой чертил что-то на них похожее.

— Мои не светятся, — пожаловалась удрученно, устав рассматривать каракули и обычным и магическим зрением. Один раз показалось что появился блеск, но так быстро пропал, что думала померещилось.

— Мои тоже, — вздохнул парень.

Валь наблюдающий за нашими потугами, сжалился и объяснил почему не получается.

— Руны требуют абсолютной точности начертания. В темноте вы их не повторите. Давайте лучше спать. Утром ещё раз попробуете.

Мысль хорошая, только сначала хотя бы визуально запомню все руны, которые чертила на песке Нарья, а утром начну тренироваться. Вскоре, на пару с Довером, зевая, так, что выворачивало челюсти, мы пробрались в шалаш. Валь тут же уложил меня между собой и Нарьей, сам оказавшись у стенки. У другой стенки оказался Довер, и кажется тут же вырубился. Наставница давно спала, а я повозившись под боком у парня, пристроилась чтобы и ему было удобно, закрыла глаза тоже мгновенно уснула.

Встали на рассвете, и я разочарованно вздохнула. Нарья успела стереть все руны, а я хотела посмотреть на них при свете дня. Ничего ещё будет время обучиться новой премудрости. Не зря же она нам её показала.

— Хорошо бы выследить оленей за один день, — потянулся зевая Довер

— И не надейся, я вчера не видел никаких следов кроме кабаньих. Пойдём к сопкам, может там встретим. — Валь споро собирал снаряжение для охоты.

Я, тоже пряча зевоту, пихала в походную сумку тёплые вещи. Этой ночью даже под одеялом умудрилась основательно продрогнуть. Так что брала носки с запасом, ватные штаны, запасной свитер и кожаную куртку от дождя. Мешок вышел тяжеловатым, надеюсь арбалет понесёт Довер, иначе я не уйду дальше озера. Сказывалась голодовка в пещерах. Я потихоньку отъедалась, но ещё не до конца восстановила силы. Парни это понимали, поэтому моё одеяло взял Валь, Довер прикрепил арбалет и стрелы к своему рюкзаку и обнявшись с Нарьей мы гуськом пошли вдоль озера по направлению к невысоким горам, виднеющимся за лесом.

Ребята быстро приноровились к моему шагу и мы неспешно шли сквозь поросшие орешником и ежевикой склоны. Звериная тропа была истоптана кабанами, а там где прошло их стадо бесполезно искать другие следы. К обеду вышли к бурной реке, за которой простирался лиственный лес. Хорошо обошлось без переправы, прошли по перекату, зато на другом берегу сразу наткнулись на следы сохатого.

— Проверим в какую сторону он ушёл, может наткнёмся на оленей. — Валь поправил заплечный мешок и бодро зашагал вдоль реки, всматриваясь в густой подлесок.

Солнце взошло в зенит, и стало жарко, устроив привал напились прямо из реки, не тратя воду в своих фляжках. Я в добавок ещё и умыла лицо, протерла ледяной водой шею и руки. Дальше шли уже без остановок. Скоро стало понятно у реки оленей не встретим ещё долго и свернули в лес, перешли через пару холмов и в одном из распадков наткнулись на нужные следы.

— Важенка два самца трёхлетки и молодняк. Этих не трогаем, поищем другое стадо. — Решил Валь.

Я была с ним полностью согласна. Молодняк ни один охотник никогда не тронет. Лучше найти группу самцов. Новые следы большого стада нашли уже под вечер подошли максимально близко чтобы не спугнуть и устроились на отдых в густом подлеске. До утра олени никуда не денутся а нам нужен отдых. Ужинали сухомяткой, не став разводить костёр и натянув на себя все тёплые вещи, укутались в одеяла и прижавшись друг к дружке уснули.

Под утро я так замёрзла, что боялась разбудить парней стуком своих зубов. Вот и первое дыхание осени, я и не заметила как пролетело скоротечное северное лето. Осторожно выпутавшись из одеяла наведалась в кустики, и растирая руки, плечи и ляжки, гоняя кровь, тронула Валя за плечо.

Парень мгновенно открыл глаза, беззвучно шепнул "Буди Довера" и тоже отправился в кусты. Молча сложили свои вещи под одеялом, оставшись налегке. Зарядил арбалет, и первым пошёл обходить лёжку стада по дуге, чтобы ветром до них не донесло наш запах. Поднявшись на холм нашли место на валуне с которого открывался отличный вид на оленей.

Распластавшись на камне мы с Довером следили и за добычей и за Валем. Он замер, прицеливаясь, и кажется сам обратился в камень. Я затаила дыхание, сердце привычно гулко забилось от азарта охоты. Переглянувшись с другом понимающие улыбнулись. Довер испытывал те же чувства, вон кулаки сжал, будто это он арбалет держит. Мне стало интересно, угадаю на кого нацелился подмастерье или нет?

Самое тяжёлое и в то же время самое волнующее в охоте — это ожидание момента для единственного удачного выстрела. За час наблюдения за Валем и оленями я поняла, кого он выбрал. Самец семилетка с роскошными рогами, но он немыслимым образом умудрялся всё время оставаться за молодняком. Солнце уже знатно припекало. Пот градом катился у парня по лицу, я тоже взмокла, но даже мысли не было пошевелиться и стянуть с себя хотя бы свитер. Олени подошли очень близко, любой шорох нас выдаст и они сорвутся с места.

То, что Валь сейчас выстрелит я поняла за мгновение до того, как щёлкнул арбалет и стрела со свистом полетела прямо в сердце зверя. От резкого звука всё стадо вздрогнуло и бросилось прочь, с треском ломая кусты подлеска. Олень высоко вскинулся, ударяя по воздуху передними копытами, и помчался следом за стадом. Парень вскочил на ноги, спрыгнул с валуна, потратил мгновение снова заряжая арбалет и помчался вниз с холма.

Мы с Довером рванули следом.

— Неужели второго добудет?

— Нет, этого добьёт, подранок. Хитрый гад, так и держался за молодняком.

Я оказалась права, Валь промахнулся всего на пару сантиметров и хотя рана была почти смертельной, нагнали оленя только через пятьсот метров, когда зверь ослабел и отстал от стада и подмастерье добил его второй стрелой. Через кусты я бежала осторожно, свитер мама вязала и было жалко по неосторожности его порвать. Тем более в спешке уже не было необходимости. Валь с улыбкой стоял над убитым зверем.

— Огромный зараза, — восхитился Довер, обходя тушу кругом. — И рога знатные.

— На рукояти для кинжалов пустим, или продадим, дома определимся.

— То есть ты предлагаешь эту махину везти с собой? — я прыснула со смеху, представив коня Валя с притороченными к нему рогами.

— Ну, можем и оставить, — хмыкнул подмастерье, передал арбалет Доверу и, вынув из-за голенища сапога нож, опустился на колени и принялся разделывать тушу.

Я тоже потянулась за ножом. Надо управиться как можно быстрее. Свежая кровь может привлечь стаю волков. И надо вернуться к месту ночёвки до темна иначе будем спать без одеял, а это чревато простудой, а может и воспалением лёгких. Довер зарядил арбалет, пристроил под рукой на траве, чтобы в случае чего быстро схватить и выстрелить, снял с пояса топор и взялся помогать с разделкой туши.

Втроём управились за час, завернули куски мяса в шкуру, завязали жилами и, отмывшись от крови в ближайшем ручье, двинулись обратно, решив рога не бросать и сей трофей посчастливилось нести мне. Довер нёс большую часть добычи, остальное Валь, держа в руках взведённый арбалет. Вдалеке выли волки, почуяли всё-таки кровь. Мы прибавили шагу, спеша убраться как можно дальше. Вернувшись к месту стоянки похватали вещи и не останавливаясь дошли до реки и там Валь указал на остров посреди течения, небольшой каменистый, заросший мелколесьем.

— Заночуем там, ночью волки в воду не сунутся.

Мы дружно закивали, соглашаясь с таким решением. Только как туда переправиться? Река бурная, с глубокими заводями, в такой ухнешь, из-за водоворотов не выплывешь. Но я забыла что с нами настоящий маг. Это себя я не считала таковой, моего дара пока хватало развести огонь, подогреть воду и погонять песочек на земле. Довер был сильней в магии земли, но и его умений не хватит намагичить нам мост. Зато Валь отлично справился. Шагнул к воде и она перед ним расступилась до самого каменистого дна.

— Держитесь ближе и не мешкайте.

Мы, разинув рты от удивления прилипли друг к дугу, и стараясь не скользить на мокрых камнях быстро перебрались на остров.

— Как ты это сделал? — На лице Довера было неподдельное восхищение. Я тоже таращилась на Валя, с восторгом открыв для себя в нём что-то новое.

— Управлял водой и для подстраховки создал вокруг нас воздушный кокон. По любому не промокли бы. Я ставить рунную защиту а вы разбивайте лагерь и можно развести костёр, поужинаем нормально.

Я истово закивала, глотая слюни. Жареное мясо вкусно. Только костёр можно отложить на потом, сейчас было любопытно посмотреть, как подмастерье будет рисовать руны. Оказалось не одна я такая умная. Валь хмыкал, когда мы с Довером топтались за его спиной, наблюдая и запоминая, как он рисует руны на песке.

— Их обязательно сначала рисовать на песке? — Задумчиво спросил Довер.

— Это для вас, чтобы заучили и запомнили. Опытному магу достаточно представить нужное сочетание рун напитать их силой и возникнет щит.

Хм, логично. Только как упомнить столько нового? Надо на будущее брать с собой тетрадку и угольный карандаш, а то память девичья она такая сегодня помню потом не помню а переспрашивать неудобно. Так что пока не зазубрю всё что тут нарисовал Валь, никакого ужина, а то потом спать захочется, а утром как пить дать снимемся ещё до рассвета, чтобы успеть вернуться к Нарье.

Валь выпрямился, и я сразу перешла на магическое зрение, чтобы снова увидеть невероятную картину. Множество синих рун разлетелись на весь остров и накрыли его мерцающим голубым куполом.

— Про ужин не забудьте, ученики. — Подмастерье вручил мне обломанную палку, которой чертил на песке, и отправился разбирать нашу добычу.

Отложил добрый кусок мяса на сегодняшний ужин, остальное резал на неширокие полосы, щедро натирал солью и складывал в кожаные мешки. Я кстати не подумала как мы будем нести добычу, а он подготовился. Запомню на будущее и себе такой мешок прикуплю. Шкуру парень тоже обильно засыпал солью, плотно свернул и убрал в траву подальше от мух. И видя, что мы не торопимся разбивать лагерь, отправился собирать сушняк для костра.

Когда он отошёл достаточно далеко, Довер вдруг оказался рядом и зашептал.

— Милеш, нехорошо получается, нам с тобой и магия и путешествия, а Лорн сидит безвылазно в городе. Ты поспрашивай Валя, может можно как-то помочь ему дар активировать? Вдруг он знает?

Я закивала.

— Спрошу обязательно.

Мне и самой было до ужаса неловко перед парнями. Помнила, как они оба себя вели, когда у меня первой дар активировался. А тут ещё и Довер. Как бы Лорн не обозлился и вообще не ушёл из гильдии. Конечно, если он потенциальный маг Борей никуда его не пустит, но отношения между нами окончательно испортятся, а я этого не хотела. Как-то привыкла считать парней братьями. Будет очень больно снова потерять хоть одного из них.

С этим вопросом я и пристала к Валю, перед самым сном. Спать нам предстояло втроём под одним одеялом, но сейчас Довер отошёл, и я уличила момент спросить друга про Лорна.

— Ну и вопросы ты задаешь. — Хмыкнул парень, устраивая меня на своём плече и обнимая другой рукой.

Небо давно было усыпано звёздами, луна ещё не взошла и свет был только от тлеющего костра. Рядом шумела река, но мы так вымоталась за эти дни, что спать будем как убитые. У меня челюсть выворачивало от зевоты, но я честно старалась не спать, и держала глаза открытыми ожидая, что Валь скажет.

— Так можно спровоцировать открытие дара?

— Можно, но нужно ли? Поверь, ни к чему хорошему это не приведёт. Всё должно идти своим чередом.

Я приуныла. Эх, а так хотелось помочь другу.

— Но кое в чем вы ему можете помочь. Помнишь, от чего у тебя самой оба дара открылись? На выплеске эмоций. У Довера, кстати, тоже испугался, что ты можешь погибнуть. А вот Лорн очень сдержанный. Попробуйте его растормошить, пусть хотя бы улыбаться начнёт, — усмехнулся Валь. — А то от его невозмутимости даже у меня мороз по коже.

— Это мы запросто! — Я с улыбкой уткнулась парню в шею, а потом набравшись смелости потянулась и сама поцеловала.

Валь тут же откликнулся, теснее прижимая к себе, а в следующее мгновение резко отстранился.

— Милешка, не шали, я же не железный. — Прошептал, уткнувшись лбом мою в макушку. — Лучше спи, давай.

И подтверждая твёрдое намерение спать, натянул на меня одеяло укрыв чуть ли не с головой. Я довольно засопела у него подмышкой. Тоже соскучился по поцелуям. Ничего вот вернёмся в гильдию, никуда он от меня не денется, я же тоже не железная.

— Милешка!

— Что? Уже и помечтать нельзя?

— Гхм, мечтай, только руки убери.

Упс, а что моя рука делает у него под рубашкой? Выдернув ладошку, поправила ткань и придвинулась теснее. Валь только головой покачал.

— Подежурю сегодня у костра и вам теплей и мне спокойней.

Ну вот, теперь из-за меня он не выспится.

— Не дури, — я вцепилась в него не давая встать. — Прости, ты прав, давай просто спать.

И всё-таки мы не выспались. После полуночи волчья стая по нашим следам вышла к реке и всю ночь выла, продирая от страха до дрожи. Валь периодически обходил остров, проверяя сохранность купола. Я магическим зрением тоже поглядывала, не исчез ли, но руны спокойно мерцали в ночи синим светом, и голубой купол окутывал почти весь остров.

Без костра было видно, как на том берегу рыскают волки, но в реку не совались, прыгали на ближние камни, поскальзывались и возвращались обратно на берег.

— Сколько их там, как думаешь? — Едва слышно спросила у напряжённо всматривающегося в темноту Довера.

— Двенадцать, может одиннадцать, не меньше. Если до утра не уйдут, куковать нам на этом острове ещё день.

— Я не против, еда есть, вода тоже. Сушняка на костёр полно. Лишь бы щит выдержал.

— Не бойся выдержит — Валь подошёл и сел рядом, накинув одеяло на плечи.

Я слабо улыбнулась. Спасибо, что пытается утешить, только как-то совсем не весело. Боюсь я волков, а с магией столкнулась лишь недавно и не научилась ей доверять. Умом понимала, что магический купол защитит нас и от хищников, и от дождя, но в душе не верила, что такая эфемерная защита выдержит прямой натиск волчьей стаи.

Устав дрожать и стучать зубами от холода, распотрошила свой мешок и стала утепляться. Поверх шерстяных штанов надела ещё одни, натянула два свитера, и накинула на плечи куртку, защищая спину от сырости. Ну вот, дрожать стала меньше и даже зевнула пару раз. Парни подумали и последовали моему примеру.

— Раз всё равно не спим, Валь расскажи про руны? — Попросил Довер. — Почему вы начали учить им только сейчас?

Подмастерье глянул на меня, вцепившуюся в его руку и тесно прильнувшую к его боку. На Довера, смотрящего на него горящими глазами и сокрушённо качнул головой.

— Вот любопытные. Ладно отвечу, хотя не я должен этому учить. Заметили, что сила земли у вас разная?

Я удручённо кивнула, ещё как заметила. До сих пор зависть берёт.

— И это при том, что Милеша, как маг сильнее. Но у неё две стихии и магия распределилась между ними почти поровну, тогда как у тебя, — подмастерье глянул на ученика — она сосредоточена в одной, отсюда такая разница. Пришлось ждать пока обе стихии Милеши усилятся, потому что есть прямая взаимосвязь с количеством вашей силы и теми заклинаниями, которые можете освоить. Учить раньше руной защите не имело смыла, вы бы её просто не увидели.

Я задумалась. В принципе всё логично.

— Валь, а Лорн? Получается когда его дар проявится, ему придётся очень сильно нас нагонять?

Подмастерье нахмурился, видимо ответ он знал, но не хотел говорить, чтобы нас не расстраивать.

— Чего уж там говори, всё равно узнаем, — Довер с досады поднял камень и запустил в кусты.

— Ладно, ты прав, всё равно узнаете. Если до праздника середины зимы его магия не проявится, Лорна переведут в другое отделение гильдии, где набор учеников ещё открыт.

— Как это ещё открыт? — Я захлопала от удивления глазами.

— В какое другое отделение? — Тоже удивился Довер.

Валь снова глянул на нас поочерёдно и хмыкнул.

— Вы же не думали, что наше отделение единственное? Обычно за раз проходит обучение от двух до восьми учеников. В течение года ждут, пока все соберутся и только потом начинаются занятия, а до тех пор гоняют по образовательным дисциплинам физической подготовке.

Мы с Довером переглянулись. Так вот кто все эти таинственные личности неизвестно откуда появляющиеся по ночам и так же неизвестно куда девающиеся. Теперь всё ясно. Наверняка все отделения соединены между собой порталами.

— Получается, могут появиться ещё ученики? — Меня просто распирало от любопытства. Хоть кто-то согласился ответить на давно мучающие вопросы.

— Могут, но их отправят в другие отделения. Мы набор закрыли.

— Почему?

— Потому что вы двое уже сильнее, чем восемь вместе взятых. Пока ученики собираются, магический фон постепенно повышается и в какой-то момент у всех одновременно открываются магические способности. На этом набор заканчивается.

Я захихикала и, увидев недоумённые взгляды парней, пояснила.

— Это как у курицы несушки цыплята вылупляются одновременно, хотя яйца она несёт несколько дней.

Парни тоже рассмеялись. Валь кивнул.

— Да очень похоже.

— Значит и ты был не единственным учеником?

— Молодец, сообразила, — парень улыбнулся. — Нас тоже было трое. Сейчас моя очередь вас обучать, потом будет черёд Ханта и после Фэйт.

Надо же, тоже два парня и девушка, зато теперь я знала кто такой Хант, и как бы узнать про эту загадочную Фэйт, о которой Валь говорит с такой теплотой в голосе. Так стоп, мои мысли свернули не туда, а интересует меня сейчас совсем другое.

— Валь, а почему твой купол голубой, а у Нарьи золотой, хотя руны одни и те же?

— И почему у нас с Милешей ничего не получилось?

Спросили мы с Довером почти одновременно и рассмеялись. Подмастерье только головой покачал, тоже улыбаясь.

— У вас пока недостаточно магии чтобы напитать руны силой, хорошо, что вообще их видите. Тренируйтесь каждый день и всё получится. Что до цвета, тут всё просто. Эфир пустота и его заклинания приобретают цвет основной стихии мага. У Нарьи основная земля, поэтому руны золотые. У меня вода, а у Милеши, скорее всего, руны будут огненные. Разница только в этом. О, кажется, волкам надоело нас караулить.

Валь поднялся, высвободив свой локоть из моих цепких пальцев, и стал всматриваться в кусты на противоположном берегу. Я тоже увидела как тёмные фигуры одна за другой уходят вглубь леса.

— Они не вернутся?

— Нет, будут сами охотиться.

— Это хорошо, — теперь, когда можно было больше не бояться нападения хищников, стало неудержимо клонить в сон, и я широко зевнула, едва успев прикрыть рот рукой.

Остаток ночи удалось нормально поспать. Только всё равно встали не отдохнувшие, поэтому почти весь путь до озера шли молча. Нарья встретила нас грибным супом, запеченной на камнях рыбой и душистым отваром трав. Не став никого слушать, накормила и отправила спать и взялась сама вымачивать шкуру от соли.

А когда мы проснулись под самый вечер, принялась расспрашивать, как прошла охота.

Я, уминая за обе щёки грибной суп, слушала как парни рассказывают наши приключения. Нарья тоже рассказала, что по округе бродила волчья стая, может быть та же самая, так что было решено не задерживаться тут надолго. Досушить травы, дать мясу просолиться и выдвигаться в Борден.

Глава 16

Милеша, девочка, слава пресветлой, жива здорова! — Сарина едва дождалась пока я спешусь с лошади и заключила в тёплые объятья. — Исхудала то как. Ничего, главное домой вернулась, теперь мы за тобой присмотрим.

Я шмыгнула носом, растрогавшись от такой заботы.

— Я тоже рада вернуться Сарина.

— Ну да, ну да, а мы значит по боку. — Весело фыркнул Довер тоже спрыгивая с коня и взяв под уздцы мою Соню, повел лошадей к конюшне.

— Так если бы не вы с Лорном ничего бы этого не приключилось!

Рядом с улыбками спешивались Валь и Нарья. Из дома вышел Тавол и стал помогать снимать с лошадей тюки. А двор и правда перемостили, все камни стали ровные без бугорков, больше не будут выворачиваться щиколотки. Валь подхватил мои баулы, я с Нарьей и Сариной, взяв мешки с насушенными травами, понесли их на кухню. Туда же вскоре Лорн и Довер принесли просоленное мясо и почти выделанную шкуру. В пути Валь ей занимался и нас учил выделке. Общие принципы я знала, но многие нюансы стоило запомнить. Теперь её надо было натянуть на рамку и дать высохнуть, периодически снимая и хорошенько обминая, чтобы не задубела.

Вскоре на кухне стало не протолкнуться, все говорили разом, Нарья и Валь рассказывали о путешествии, Сарина передавала новости гильдии, Борей как всегда отсутствовал, а Тьяна должна была вернуться к вечеру. Лорн и Доверхлопали друг друга по плечам и, судя по тому, как они смеялись, Довер жаловался как тяжко было притворяться моим женихом.

— У неё дядька здоровый как медведь и нога костяная, как зыркнет у меня аж внутри всё вздрагивало.

Я боялась встречаться взглядом с Лорном, чувствуя неловкость от того как мы расстались, но парень сам подошёл, взял за плечи и заглянул в глаза.

— Милеш, прости, это больше не повторится.

Все разговоры сразу стихли.

— Вот и славно, вот и правильно, — Сарина довольно всплеснула руками и стала толкать обоих парней к выходу. И меня за ними следом. — Помирились голубчики, а теперь быстро займитесь лошадьми, мы тут и без вас справимся.

Уже на выходе из кухни поймала взгляд Валя, он кивнул с улыбкой, мол иди. И на сердце сразу стало легко-легко. Так что я взяла обоих друзей под руки, глянула на одного на другого и хитро прищурилась.

— Довер, у тебя месяц чтобы придумать, как выкрутиться из ситуации с моим женихом.

Парень комично взвыл.

— А почему месяц? — удивился Лорн, ничуть не протестуя, что я тащу их как на буксире.

Я весело улыбнулась.

— Потому что через месяц в Борден нагрянут мои родственники на ярмарку. И для них надо придумать очень вескую причину, почему такой завидный жених меня бросил.

— Так и знал, что эта затея выйдет боком, — застонал Довер, и мы с Лорном совершенно некрасиво захохотали.

До вечера мы холили лошадей, чистили стойла и насыпали свежие опилки и овес. Лорн принёс воды. Я обняла Соню за шею, не желая расставаться. За эти дни я так сроднилась с ней, что была готова отправиться в новое путешествие хоть завтра. Гладя шею кобылы, перебирала пальцами шёлковую гриву, и не могла заставить себя уйти из конюшни. Соня всхрапнула и, боднув головой, подтолкнула к выходу из стойла.

Я рассмеялась. Ну в точности как Сарина, выпроводившая с кухни.

— Мы ещё попутешествуем с тобой, а пока отдыхай, ты большая умница.

Кобыла закивала головой, полностью соглашаясь, мол да она умница, а ты загораживаешь кормушку в золотистым овсом.

Наконец оказавшись в своей комнате, я чуть не убилась через брошенные на пол у кровати баулы и без сил рухнула на стул. Столько всего надо переделать, до того как Тьяна утащит меня на чердак проверять магический резерв. И вообще всё, чему удалось научиться. Я ужаснулась, только сейчас осознав, что наше путешествие со всеми остановками длилось почти месяц, и наступил первый месяц осени. То-то из окна по взмокшей пояснице тянет сквозняком.

Собрав силы, закрыла створки, оставив только форточку чтобы совсем не задохнуться, глянула на мешки с одеждой и решила, что разберу их завтра. Сейчас хотелось только одного, спуститься в баню, набрать полную купель горячей воды и как следует помыться. И мысль, что мне теперь не придётся бегать с горячими чайниками воодушевила настолько, что я к свертку с чистой одеждой, достала из тётушкиных запасов ароматное мыло с мёдом и сливками и специальный жирный крем сводить мозоли на руках от поводьев, и ещё в других местах, о которых даже думать неловко. Месяц верхом на лошади не прошёл даром, и теперь я точно знала, почему все женщины из деревни предпочитали ездить на ярмарку в телеге.

К моему счастью в бане никого не было, но судя по влажности и мыльному запаху, парни уже помылись. Здорово, не будут тарабанить в дверь. Сунув всю походную одежду из мешка в корзину для грязного белья, чистую положила на лавку и зашустрила с вёдрами к колодцу и обратно.

Сарина услышав возню в бане, выглянула в коридор, приветливо мне улыбнулась и опять скрылась на кухне, откуда потрясающе пахло дрожжевым тестом. На ужин буду пироги? Вот бы сладкие. Я сглотнула слюну. Сем любые, а сладких потом куплю в городе. Я даже помнила где находится булочная, в которой продавали умопомрачительные пирожки с яблоками и сливами.

Решив что воды достаточно, заперла дверь и, сунув руку в купель, перешла на магическое зрение. Сила, ставшая настолько привычной, что я даже не почувствовала начала её движения, стала красными всполохами переливаться из пальцев в воду нагревая до нужной температуры. Забравшись в купель, с блаженным стоном погрузилась по самый подбородок и закрыла глаза.

— Как же хорошо.

Отмокнув так, что едва не уснула, дотянулась до мыла и стала скрести себя мочалкой, ужасаясь синякам по всему телу и подозревая, что мягкое место вообще один сплошной синяк.

— Как я завтра пойду на тренировку к Таволу? — Пробормотала, рассматривая свои жилистые руки и мускулистые ноги. Увиденное не радовало. Такую меня ни один парень в деревне бы не сосватал, как говорят в таких случаях: даже подержаться не за что. Интересно как Валь смотрит на то, что происходит с моим телом? Он же парень, им нравятся девушки белые, румяные и во всех местах мягкие, я же скоро на мальчишку стану похожа. Вспомнив, как жарко подмастерье обнимал под одеялом, его сбитое дыхание шевелящее волосы на затылке и украдкой сорванные поцелуи, когда Нарья и Довер не видели, почувствовала, что краснею. Выходит я всё равно ему нравлюсь, а значит и переживать не о чем.

Наскоро закончив мыться, шипя от боли, натёрла заживляющей мазью синяки. Одевшись в юбку с блузкой, почти насухо вытерла волосы и закрутила влажный пучок на затылке, чтобы не холодили спину. Убралась в купальне и выскользнула на улицу. Спать не пошла, зная, что Валь ждёт за конюшней. Юркой тенью пробралась под окнами дома, боясь, что наставники заметят, и едва завернув за угол, была сграбастана в сильные объятья и губы парня накрыли мой рот, поглотив испуганный вскрик.

— Как же я соскучился, Милешка, — шепнул Валь, едва мы прервали поцелуй, чтобы отдышаться.

Мои руки зарылись в его отросшие волосы. Не находя слов передать свои чувства, сама пылко поцеловала парня, показывая как я по нему соскучилась. Валь обнял крепче, и я почувствовала, как его рука стиснула поясницу, вторая по-хозяйски оказалась на моей попе.

На этот раз мы целовались долго, голову пьянило от невероятных ощущений, что дарили его руки, забравшиеся под мою блузку и гладящие спину. Даже сквозь тонкую ткань нижней рубашки его ладони оставляли огненный след. Я тоже осмелела и, воплощая свою мечту, сунула ладони ему под безрукавку, оглаживая мускулистую спину. Парень застонал, прислонил спиной к стене конюшни, и запустил руки мне в волосы, массируя затылок не разрывая поцелуя. Притиснулся так, что в животе стало горячо. Не сдержав ответный стон, я откинула голову, открывая шею и ключицы для поцелуев, как же это сладко и горячо. Казалось я вся горю изнутри.

— Милешка, хватит, — Валь с хриплым стоном отстранился, шагнул назад и, отвернувшись схватился за голову. — Что мы творим?

Меня настолько потрясли собственные чувства и то, как реагировал Валь, что я стояла, привалившись к стене не в силах восстановить дыхание и унять бьющееся сердце. И не совсем понимала о чём он говорит? Что не так?

— Валь? — Окликнула едва слышно.

И вновь оказалась в его объятиях, на этот раз нежных и ласковых. Одной рукой парень поддерживал меня под спину, другой водил пальцами по моему лицу.

— Ты такая красивая, — он легко коснулся моих губ. — Меня тянет к тебе так, что я с ума схожу.

Внутри всё замерло, услышав его невысказанное "но"

— Тебе что-то сказали наставники?

Парень кивнул и вдруг расплылся в дурашливой улыбке.

— У главного мастера для тебя задание и для его выполнения ты должна оставаться девицей. Так что мне пригрозили, если позволю себе лишнего, это лишнее мне оторвут.

Я прыснула со смеху. Почему-то вспомнился случайно подслушанный давнишний разговор главного мастера с Таволом, что меня нужно подготовить к празднику середины зимы. Не с этим ли связаны все запреты? Валь, стиснул ещё сильнее и заговорил уже серьёзно.

— Милешка, дело не только в наставниках, я сам хочу, чтобы у нас всё было по-людски. Тебе учиться надо, магию осваивать. Так что пока только поцелуи. Получишь звание подмастерья, тогда и поговорим о будущем.

Я задумалась, водя пальцем по его груди. Мне безумно нравилось с ним целоваться, нравилось, как он на меня реагирует, только я и сама была не готова пойти дальше. Страшно. Страшно потерять свободу и снова зависеть от чьего-то мнения, даже если это будет Валь. И правы наставники, мне учиться надо, я столько ещё не знаю. Но больше всего смущало, что магия манила сильней поцелуев и в этом я Валю ни за что не признаюсь.

Услышав судорожный вдох, очнулась от мыслей и поняла, что мои ладони снова непонятным образом оказались под безрукавкой парня, и оглаживают кубики на его животе и чуть выступающие рёбра. Валь смотрел напряжённо, ожидая решения, а у самого в глазах плескалось такое желание, что я потянулась к нему за поцелуем. И снова нам не хватало дыхания, его руки тоже оказались у меня под блузкой, на этот раз, завладев грудью поверх нижней рубашки и это было так остро, что я начала сомневаться, что мы дотерпим до окончания моей учёбы.

— Так что ты решила?

Восстанавливая дыхание, и давая себе остыть, Валь прижался лбом к моему лбу, а сам крепко обнимал за талию. Мои руки тоже обвились вокруг его шеи, и пальцами я гладила его затылок.

— Думаю, ты прав и нам стоит подождать. Это же не долго? Сколько ты учился до подмастерья?

— Шесть лет.

— Сколько?

От моего возмущённого возгласа Валь затрясся от смеха.

— Да, ты права, столько я не выдержу. Но если главный мастер скажет ждать, придётся. Ты единственная девица в гильдии и думаю, заданий тебе наберётся много.

— А Фэйт?

— Она с Хантом и у них всё серьёзно.

Я хмыкнула, радуясь, что подруга Валя останется ему только другом. Помолчав, не утерпела и всё-таки спросила.

— А что за задние мне придумали?

Валь снова рассмеялся, отстранился и щёлкнул по носу.

— Об этом тебе скажет главный мастер, когда будешь готова.

Глава 17

Снова потянулись дни наполненные тренировками и учёбой. У меня стали стабильно получаться щиты. Правда пока очень слабенькие. Довер своей магией земли пробивал их с одного удара, но я не унывала. Знала — это только начало. Борей обучил десятку огненных и земных рун и научил совмещать их с эфирными щитами. Оказалось нельзя просто перенести огонь на предмет, он сгорит. Сначала нужно наложить руну щита, поверх огненную руну и тогда огонь будет гореть на любой поверхности, и она не будет греться. Тавол тут же предложил опробовать заклинание и научил стрелять огненными стрелами, правда я чуть не спалила лук, и с тех пор больше никогда не забывала ставить щиты даже на руки.

Тьяна устроила устный опрос по учебнику географии, который я изучала самостоятельно во время путешествия. И для меня наступил полный мрак в виде математики. Вот на ней я и застряла, причём сильно, потому что пересчитать серебрушки в отдельно взятом кошельке это одно, а решать уравнения, строить графики функций и вычислить объём сферы заданного диаметра оказалось совсем другое. Утешало одно, Лорн и Довер, так же как и я, страдали над учебником математики. И вскоре само собой получилось, что вечером после ужина мы собирались на кухне и, разложив на столе тетради, вместе корпели над задачами.

Валь иногда исчезал по делам гильдии, и тогда я от волнения била все рекорды в спортивном зале. Так мне было легче справляться с тревогой за подмастерья. Тавол довольно потирал руки и нагружал так, что вечером сил хватало доползти до кровати и отрубиться спать, какие там волнения и переживания.

Зато когда Валь возвращался — это окупало всё. У меня кружилась голов, и не хватало дыхания от жарких поцелуев и объятий. Но больше всего мне нравилось, когда мы вдвоём отправлялись в предместье выезжать лошадей. Оказавшись вдали от едких насмешек Лорна и Довера и всё понимающих улыбок наставников, мы наслаждались временем проведённым только вдвоём.

Вот и сегодня мы сбежали ни свет ни заря. Валь вернулся ночью после трёх дней отсутствия и утром сразу утащил в предместья. Благо сегодня воскресенье и у меня был выходной от всех занятий. Мы сидели под пожелтевшей рябиной, раскинувшей алые грозди спелых ягод, наблюдая, как Соня и Хаук конь Валя — пасутся на лугу. Трава большей частью пожелтела и кони подъедали ещё оставшиеся сочные стебли, словно понимали, что скоро перейдут на овёс и сено.

Я устроилась на коленях парня, положила голову ему на плечо и нежилась в уютных сильных объятиях. Валь в зубах жевал травинку и то и дело щурился от яркого полуденного солнца. Оно хоть и слепило, но уже не грело. Листва на деревьях стремительно желтела и среди золота и багрянца лесов островками просматривались зелёные ели. Небо без единого облачка сияло прозрачным аквамарином. Кристально чистый прохладный воздух ласкал раскрасневшееся от смущения лицо. Буквально минуту назад мы страстно целовались и теперь я ощущала как бешено колотится сердце парня.

— Учись быстрей Милешка. И будет у нас задание на двоих.

— Такие бывают?

— Конечно. Никто сразу не даст вам самостоятельные задания, сначала практика с наставником. По-хорошему тебя должны отправить с Фэйт, но я с ней договорился. Она возьмёт Довера.

— Вы виделись?

Извернувшись, глянула на Валя, и увидела его хитрую улыбку.

— Ревнуешь?

— Было бы с чего, сам сказал она с Хантом. — Фыркнув, я снова откинулась на парня и меня ещё тесней стиснули в объятиях. — Нас, правда, вдвоём отпустят?

— Да, сразу после ярмарки. Ты ведь хочешь повидаться с родственниками?

— Хочу, очень… — я запнулась и захихикала. — Надо срочно ссориться Довером.

Валь тоже зафыркал от смеха, вспомнив, что парень числится моим женихом. А меня вдруг осенило и, резко высвободившись из объятий подмастерь, села к нему лицом.

— Валь, мои родственники думают, что я работаю в книжной лавке и живу в доме мистера Томаса. Что делать-то?

— Я и забыл об этом. — Парень озадаченно почесал в затылке. — А ну вставай. — Он быстро поднялся, ставя меня на ноги, и свистнул лошадей. — Хорошо напомнила, успеем переселить тебя из гильдии.

— Ты серьёзно?

— Серьёзней некуда.

Мы быстро оседлали лошадей и пустили их рысью обратно к городу. Добравшись до гильдии, завели их в стойло, расседлали и, наполнив кормушки, помчались на третий этаж к Борею. Валь постучал в комнату главного мастера и, услышав "Войдите", втолкнул меня в залитую светом гостиную.

— Мастер, тут такое дело.

Борей, увидев наши раскрасневшиеся лица, и сцепленные руки, сощурился.

— Если собрались пожениться, сразу говорю, нет.

Мы замерли, опешив от подобно заявления, переглянулись и, я почувствовала, что мучительно краснею. Валь фыркнул от смеха и посмотрел на учителя.

— Мы с Милешей это уже обсудили. Подождём, пока она закончит обучение. Мы по другому вопросу. Надо на время ярмарки устроить её работать в лавку Томаса Майерса и желательно жить к нему же.

Борей быстро смекнул к чему всё это и засмеялся.

— Да уж, знатно вы влипли.

— А как же занятия? — Я решила тоже вмешаться в разговор. Если честно я не представляла, как буду совмещать работу в лавке и занятия с Тьяной и Таволом.

Борей задумался, а потом ахнул рукой.

— Возьми учебник математики с собой и считай это твоё первое самостоятельное задание. А теперь брысь отсюда. У меня дел много.

Оказавшись в коридоре, я привалилась спиной к стене. Валь улыбался, да так ехидно, что у меня начали закрадываться смутные опасения.

— Что?

— Слышала, что сказал мастер?

Я неуверенно кивнула, чувствуя, что такая радость подмастерья не сулит ничего хорошего и как в воду глядела.

— Раз это твоё первое задание, то и договариваться тебе.

— Серьёзно? Вы втравили меня в историю с невестой и мне же отдуваться?

Валь пожал плечами.

— Это самое простенькое задание. Надо же тебе с чего-то начинать.

Осознав, что теперь не отвертеться, злобно зыркнула на весельчака, выражая своё мнение по этому поводу и пошла собираться к переезду. Оказавшись в своей комнате, замерла в растерянности, не зная с чего начать. За это время я основательно обросла вещами: над столом между окнами висели настенные часы, которые я так удачно прихватила из дома, вместо сундука для вещей появился добротный лакированный шкаф, битком забитый одеждой и постельным бельём. У камина теперь стояло кресло, в котором, забравшись с ногами, было уютно читать. Представив, как явлюсь в книжную лавку со всем своим скарбом, рассмеялась от нелепости картины. Наверно стоит взять лишь самое необходимое. То, с чем я по весне пришла в Борден.

Походный рюкзак обнаружился за стопками одежды в самом дальнем углу шкафа. Упаковав пару смен одежды и кое-какую обувь в сумку, осмотрела комнату, не забыла ли чего важного и вдруг осознала, что улыбаюсь. Неужели осуществится моё желание поработать в книжной лавке?

Пока шла по улицам до моста, удивлялась, как раньше не заметила начинающееся в городе столпотворение. Многие приезжали на ярмарку загодя, и на дорогах было не протолкнуться от гружёных телег. Так скоро на приличных постоялых дворах комнат не останется.

Недолго думая, свернула на другую улицу и припустила бегом к знакомому трактиру, очень надеялась, что ещё будут свободные номера и места для телег под навесом.

В трактире было шумно, тесно, пахло мясным жарким и сдобными пирогами. Протиснувшись к барной стойке, выстояла очередь из трёх дюжих мужиков, тоже приехавших на ярмарку пораньше, пританцовывая от нетерпения, еле дождалась своей очереди.

— Добрый день, — поздоровалась с незнакомым мужчиной. Здоровый как медведь и такой же косматый. Не иначе сам владелец. Оно и правильно, когда такой наплыв постояльцев ссор и ругани не избежать, тут парнишке не справиться. А такой гаркнет и все сразу стихнут.

— И тебе добра, юная девица. — Мужчина сощурился, окидывая меня и котомку за плечами цепким взглядом. — Комнату изволишь?

— Две.

— Эк, — мужик крякнул от удивления. А потом понимающе улыбнулся. — Тебя уперёд послали?

Я закивала, расплываясь в улыбке.

— Бронирую две комнаты, два навеса для телег и стойла для четырёх коней на следующей неделе от пятницы до понедельника.

С этими словами выложила на стойку десять серебреников.

Я пока бежала до трактира припомнила сколько в деревне осталось лошадей, сколько урожая могли снять и поняла, что на ярмарку приедет староста и моя родня. Больше просто некому.

Мужчина огладил бороду, явно прикидывая что-то в уме, отсчитал семь монет и сгрёб в ящик под стойкой, остальные толкнул мне.

— Задаток, остальная оплата при выезде.

Достал из того же ящика видавшую виды потрёпанную тетрадь, карандаш и открыв чистую страницу, записал два номера: триста один и триста два. В скобках приписал навесы и стойла.

— На кого бронировать?

— Осиповы и Акунины. — Назвала я фамилию дядьки Казима и старосты.

— Так вы из Кряжек? Или Сборышей? — Сразу догадался трактирщик.

Я улыбнулась. Откуда нам ещё быть с такими-то фамилиями.

— Из Сборышей.

— Хорошо, буду ждать, — он своей лапищей спихнул тетрадь обратно в ящик. — Но учти до вечера пятницы не заселитесь, утром комнаты сдам, и задаток не верну.

К тому, что могу не получить своё серебро обратно, я была не готова. И уже сомневалась, правильно ли поступила? Вдруг наших будет больше? Или они вообще не захотят селиться в городе и остановятся в предместьях? Видя мои сомнения, мужик усмехнулся и потянулся за своей тетрадкой.

— Сомневаешься? Могу бронь снять, но к следующим выходным мест не будет.

— Не нужно, пусть комнаты останутся за нами.

— Верное решение, не пожалеете, что у меня остановились. От трактира самая широкая дорога до ярмарочной площади, поутру в толчее не застрянете и займёте лучшие места.

Я только головой покивала. Скоро ночами начнутся заморозки. Лучше я потеряю семь серебрушек, чем мои родные будут ночевать на улице. Только нужно в пятницу их у ворот встретить. Зато теперь я знала, как устроиться на работу всего на две недели. Лишь бы мистер Томас согласился.

К книжной лавке я специально пришла под самое закрытие, когда на улице уже начало темнеть. Снова звякнул колокольчик, и меня окутали запахи кожи, типографской краски и немного прибитой дождём пыли. Кажется, мистер Томас недавно делал влажную уборку.

— Добрый вечер. — Поздоровалась я с пожилым мужчиной, обнаружившимся за прилавком. Он снова читал книгу в неярком свете лампы, то и дело поправляя сползающие очки. Подняв взор мужчина по-доброму улыбнулся.

— Добрый. Ищите что-то конкретное?

— Да, жильё и работу на две недели.

Я решила говорить правду. Мне и так было стыдно, что снова придётся обманывать родных и врать ещё и старому владельцу книжной лавки не хотелось. Скорее всего он запомнил, как я покупала у него карты и начни я плести небылицы, не видать мне тут работы. А хотелось очень.

— А не ты ли покупала у меня карты?

Как в воду глядела, что вспомнит. Улыбнувшись, кивнула.

— Я, мы тогда с женихом к вам заходили. Думала у нас всё серьёзно, а он ветреный оказался. Мне теперь пойти некуда. Родня на ярмарку только через две недели приедет. Как расторгуются с ними домой и вернусь.

— Что же подавальщицей в трактир не устроилась? Девушка ты крепкая, такие всегда нужны.

Я рассмеялась.

— Я бы с радостью мистер Томас, да не берут, говорят своих с избытком. — Это была истинная правда, специально узнавала, на случай если книжник не примет на работу, а родным бы сказала, что от него уволилась. — Возьмите меня к себе, обещаю не пожалеете. Буду убирать, стирать, готовить, на рынок ходить. Еду сама себе куплю. Я вас нисколечко не стесню. Мне бы только пожить где две недели. — Я ещё раз обвела взглядом стеллажи. Сколько же тут книг. Я была готова жить прямо тут в лавке, если только хозяин разрешит.

Мужчина сощурился, окидывая меня взглядом. Поправил снова съехавшие на кончик носа очки, закрыл книгу, сложил руки перед собой на прилавке, и чуть подавшись вперёд, посмотрел на мои ноги.

Я знала, что он там высматривает и об опрятном внешнем виде позаботилась заранее. Сапожки были начищены до блеска, юбка идеально выглажена и на свободном вязаном свитере ни одной затяжки. Даже рюкзак вещами был выстиран и небольшая дыра, появившаяся после месяца скитаний по лесам, заштопана заплаткой в виде цветка.

Оставшись довольным моим внешним видом, книжник присел обратно на свой стул и глянул теперь сурово.

— Тебя как зовут?

— Милеша Савина.

— А до сего дня ты где жила, Милеша Савина?

— У жениха. Бывшего. Я к ним в дом устроилась работницей, так и познакомились. Но вы не сомневайтесь я до сих пор девица. У нас было всё серьёзно, только не срослось. Хорошие они люди. Его матушка предлагала остаться, пока моя родня приедет, да я не смогла. Нехорошо это. Расстались, на том и точка.

Мужчина кивнул, пожевал губами, взвешивая мои слова. Глянул за окно. Там уже давно стемнело, и в сквере зажглись уличные фонари.

— Что ж, вижу девица ты приличная, помогу, но и с тебя спрос. Живу я один, вести дом силы уже не те. Вот и займись, а в лаке, не обессудь, делать тебе нечего. Торговле тоже надо учиться. Тут за две недели не успеешь вникнуть, смыл учить. Это все твои вещи?

— Да, все. — Я прижала рюкзак к гуди, сияя от счастья, что получилось. Ведь получилось. И врать особо не пришлось лишь придерживаться легенды, что Нарья тогда придумала. Гильдия вполне может сойти за дом где я якобы была работницей.

Мистер Томас вышел из-за прилавка, подошёл к двери в лавку, перевернул висящую на ней табличку, чтобы прохожие видели, что закрыто. Замкнул на несколько замков, и повёл за собой вглубь, по пути гася светильники.

За стеллажами оказалась небольшое складское помещение заставленное деревянными ящиками из него вела лестница на второй этаж где обнаружился просторный коридор с идущими вдоль него дверями. Толкнув одну из них, мужчина посветил масляной лампой.

— Это гостиная. Я давно ею не пользуюсь, но в порядок приведи, а то обивка на мебели испортится.

— Сделаю, мистер Томас, не сомневайтесь.

Он пошёл дальше, открывая двери в комнаты и светя в них лампой. В тусклом свете я могла разобрать только очертания нагромождённой везде мебели. Складывалось впечатление, что раньше книжник жил в огромном замке, а как переехал в город всё убранство забрал с собой и впихнул в эти жалкие коморки.

— Это моя спальня, здесь теперь твоя, занимай и живи, это мой кабинет и единственная комната куда тебе категорически запрещаю заходить.

— Поняла, в кабинет не заходить даже не заглядывать. — Я закивала, всем видом выражая согласие с требованиями хозяина, а сама незаметно улыбнулась. Мне же работы меньше. И это хорошо, судя по тому, что я увидела в доме, вычищать этот бардак я буду долго.

Мы пошли дальше.

— Здесь чулан, ванная и кухня. Из неё есть лестница на первый этаж во внутренний двор. Там же сарай с тяпками и граблями. Будут силы и желание тоже порядок наведи. А нет, так и бог с ним с садом. Вряд ли ты управишься за две недели.

Закончив обзор дома, мистер Томас повернул назад и вручил мне лампу.

— Отдыхай, и смотри, чтобы я не пожалел о своём решении.

— Обещаю, вы не пожалеете.

— Ну-ну. — Хмыкнул старик, закрывая дверь своей спальни. И столько скепсиса было в этом хмыканье, что я тоже усмехнулась.

Посмотрим как он будет ко мне относиться, когда приведу этот дом в порядок. Тут и правда не до работы в книжной лавке, если ещё и сад в таком же запустенье.

Утром я проснулась от ужасного свербения в носу, пару раз громко чихнув, потёрла распухший нос и открыв глаза осмотрелась. Спать я легла прямо поверх пыльного покрывала, побоявшись разбирать кровать. Сквозь щели между зашторенными тяжелыми занавесями пробивалась узкая полоска света и ложилась на деревянный пол, являя мои собственные следы отпечатавшие на сантиметровом слое пыли. Как я вообще могла тут уснуть и не задохнуться?

— Апчьхи! А-а-а пчьхи! Апчьхи!

Чихая, как припадочная слезла к кровати и бросилась к окну, отдёргивая шторы и распахивая створки, чтобы впустить хоть глоток чистого воздуха. Высунувшись на улицу по пояс, завертела головой, осматривая открывающийся унылый вид.

Дворик за домом был совсем крохотный. Со всех сторон его подпирали такие же небольшие садики, а за нами двухэтажные дома. Забор наверно городили соседи, потому что все три стороны были сделаны по-разному. Справа сплошная дощатая стена, слева железная ограда и за ней непролазные кусты, загораживающие вид на чужой двор, а позади каменная стена. Насколько я могла видеть со второго этажа, прилегающие сады были ухожены, там росли плодовые деревья и кустарники, мягкая трава, по которой можно ходить босиком, каменные дорожки, а в саду за каменной оградой виднелась крыша небольшой беседки. Красиво. А у нас что? А у нас буйство зарослей дикой ежевики, деревья с сухими ветками, которые ни разу не подпиливали и вместо мягкой травы бурьян с колючками выше колена.

Дунувший за спиной сквозняк заставил оторваться от безрадостной картины вернуться в комнату и оглянуться на распахнутую дверь. В проёме стоял мистер Томас в чистом выглаженном сюртуке.

— Я в лавку, завтрак на столе. Если что-то будет непонятно или не найдёшь где лежат тряпки приходи и не стесняйся спрашивать.

Сейчас пожилой мужчина был суров, и хмуро смотрел на меня из-под кустистых бровей. Видимо утром уже не думал, что приютить непонятную девицу в своём доме было хорошей идеей.

Я дружелюбно улыбнулась.

— Спасибо, мистер Томас. Постараюсь лишний вам раз не докучать.

Он смотрел на меня с минуту, неуверенно кивнул и пошёл к лестнице, ведущий вниз на склад. Дождавшись, пока его шаги стихнут, решила при свете дня рассмотреть, что за комната мне досталась.

Узкая кровать с резными спинками, гора сундуков у стены, которую тронь и обрушатся на голову, настолько шатко они стояли. Один угол заставлен рулонами скатанных ковров. У стены противоположной от кровати стояли три секретера, только подтвердив мою догадку, что раньше мужчина жил в просторном доме. Стены сплошь завешены старыми картинам. Прямо так от пола до высоких потолков. А вот пол голый, зато его будет легко отмыть от пыли. Вряд ли бы у меня хватило сил вытащить из-под всей этой мебели ковёр и дотащить до сада, чтобы выбить.

Пока ничего такого с чем не справится веник, тряпка и ведро воды я не увидела и отправилась обследовать другие комнаты, оценивая фронт работ. Ну что ж, если не трогать сад с домом я справлюсь.

Наскоро позавтракав яичницей, запила стаканом воды, помыла посуду, обрадовавшись обнаруженному в доме водопроводу. Не придётся таскаться с вёдрами от колодца. И, найдя в кладовой принадлежности для уборки, взялась отмывать дом. Поскольку распоряжений не заходить в спальню хозяина не поступало, уборку решила начать с неё, рассудив, раз комната жилая, то и пыли там будет меньше.

За день я расправилась только с пылью, накопившейся на поверхностях всего и вся, приготовила обед, на который мистер Томас не явился, и он стал ужином. Три следующих дня я двигала мебель и таскала рулоны с коврами выбивать во двор, добираясь до самых потаённых уголков, мысленно вознося благодарности Валю и Таволу, гонявших в спортивном зале до седьмого пота и дрожащих коленок. Благодаря их тренировкам, я совершенно не уставала, а отмытый дом радовал глаз и сил словно прибавлялось. Теперь я была уверена, что успею разобраться ещё и с садом.

Мистер Томас, первые дни выглядевший мрачным и нелюдимым видя, что от меня нет никаких хлопот, одна лишь польза, признался, что сам не знает зачем пустил в дом и ждал первого моего промаха, чтобы выставить на улицу.

— Ты прости, девочка. — Сидя за завтраком, он потянулся и накрыл своей сухощавой ладонью мои пальцы и легонько сжал. — Не привык я с кем-то жить. А тут ты как ураган ворвалась. Не было поначалу к тебе доверия и теперь чувствую за собой вину.

— Что вы, мистер Томас, я понимаю. И очень благодарна, что пустили к себе в дом. Только мыло у вас закончилось и овощей бы с зеленью свежих прикупить. Можно я сегодня на рынок схожу?

— Конечно, сходи и купи всё что нужно. Только хорошенько торгуйся, в преддверии ярмарки цены взвинтили до небес.

Хозяин дома поднялся со стула, вышел с кухни, и я услышала как хлопнула дверь в его кабинет. Спустя пять минут он вернулся с чернилами, пером, бумагой и мешочком, в котором позвякивали монеты. И мы сели составлять список и стоимость покупок, ориентируясь на обычные цены. Потом мне отсчитали пять серебреников медью, выдали огромную корзину и проводили до выхода через книжную лавку.

С этой части города до рынка было далековато. Да и народу за эти дни прибыло столько, что я диву давалась. Все улицы были запружены телегами и повозками с товарами. Казалось, со всех окрестных деревень всё выращенное везли на ярмарку. Мешки с зерном, репу, морковь, свеклу, брюкву и капусту. А уж сколько везли корзин с румяными яблоками и спелыми грушами. Прямо передо мной медленно ползли по дороге три телеги с фруктами. Аромат был такой, что захотелось испечь пироги. Решив купить яблок за собственные деньги и порадовать мистера Томаса домашней выпечкой, хотя бы таким образом отблагодарив за доброту, прибавила шагу, буквально протискиваясь сквозь толпы горожан и приезжих.

Я наверно настолько вжилась в свою роль, что у меня за все эти дни даже мысли не возникло наведаться в гильдию, узнать как у них дела. Поэтому увидев издалека в овощном ряду Нарью с Лорном, лишь кивнула в приветствии, когда они меня заметили, и прошла мимо, пробираясь к прилавкам с зеленью. Была у меня идея к яблочным пирогам напечь ещё и пирожков с сыром и пряными травами.

Пройдя пол ряда, всё же не выдержала и обернулась. Лорн удивлённо таращился мне в след. Нарья дёрнув парня за рукав и заставив нагнуться, что-то выговаривала ему на ухо. Пару раз глянула на меня, улыбнулась и потащила ученика к мясным прилавкам.

Мне тоже стоит прикупить парной крольчатины и копчёных колбас. Но я демонстративно отправилась в хозяйственный ряд. За время уборки истратила у мистера Томаса все запасы мыла и ветошь, и надо ещё крем для рук прикупить, от едкого щёлока кожа на ладонях шелушилась.

Так прохаживаясь между палаток с товарами, я постепенно заполняла корзину покупками, строго сверяясь со списком и если цена на тот или иной товар оказывалась завышена, торговалась как заправская купчиха, испытывая от этого огромное удовольствие. Отоварившись зеленью, сыром и свежими яйцами, я протискиваясь к выходу с ряда, когда почувствовала как кто-то с силой схватил за локоть и выдернув из толпы, пихнул между торговых палаток. Вскрикнув от испуга, стала бить по сильной руке, пытаясь вырваться, пока не услышала над собой смех Довера.

— Тише ты, всю руку исцарапала, ну и ногти тебя.

— Совсем сдурел так пугать? — Рассерженно зашипела на друга, чувствуя как от испуга колотится сердце.

— Я пугаю? А ты почему из дома совсем не выходишь? Который день караулю на улице, хоть бы в окно выглянула.

Перехватив заметно потяжелевшую корзину обеими руками, пристроила перед собой, отгораживаясь от парня.

— Довер, ты в своём уме? Мои окна на другую сторону дома в сад выходят, куда бы я тебе выглянула? И вообще что ты тут делаешь? Следишь за мной?

— Слежу? Да я тебя с утра высматриваю. Как Лорн сказал, что видел тебя на рынке, все ряды обежал, насилу нашёл.

— Зачем? Или запамятовал? Это ты меня бросил, так чего теперь караулишь? Сказала, обиду не прощу и не вернусь. Вот и иди домой. Нечего нам сплетни собирать.

Увидев, как у парня от удивления вытягивается лицо, еле сдержалась, чтобы не захихикать. И пусть нас тут никто не видит и не слышит, я вела себя будто и правда рассталась с женихом. Спасибо Тьяне и Таволу за опыт жизни во дворце, когда даже во сне нельзя себя выдать.

Друг удивлённо хлопая голубыми глазами соображал наверное минуту. Потом на его лице прорисовалось озарение и он, сощурившись, взглянул на меня по-новому.

— Вот как? Значит, не простишь?

Я качнула головой, изо всех сил борясь со смехом.

— Былое всё, Довер. Не по пути нам.

Развернувшись, хотела выбраться из тесного места, но он опять схватил за руку, дёрнул к себе, крепко обнял и хотел поцеловать. Я едва успела отвернуться и его губы мазнули по виску.

— Я не отпущу тебя Милешка, не смогу. Дай нам шанс.

И это наглец, сверкая хитрющими синими глазами, вновь потянулся с поцелуем.

Отмерев от шока, пихнула парня в грудь, отталкивая от себя, и что есть силы залепила звонкую пощёчину.

— Совсем сдурел? Я больше не твоя невеста!

Крутнувшись на каблуках, ринулась прочь, промчалась до конца торгового ряда и, внезапно почувствовав липкий любопытный взгляд в спину, остановилась и незаметно оглянулась. Соседка мистера Томаса смотрела на меня, указывая пальцем, и что-то взахлёб шептала другой женщине. Нас видели. Вот почему Довер спровоцировал меня на оплеуху. Чтобы всем показать, что мы окончательно расстались. Голова. Быстро соображает. Не даром, главный мастер и Тавол носятся с парнем. Будет с него толк.

Придав лицу, самое обиженное и возмущенное выражение, протиснулась мимо тёток, будто я их знать не знаю и, смахнув невидимые слёзы, отправилась в мясной ряд, довольная устроенным представлением. Пора заканчивать с покупками. Время уже полдень, а я хотела ещё с пирогами затеяться.

Дома, рассортировав продукты: овощи в короб, мясо и колбасу в холодный ящик, туда же крынку с молоком, пол головки сыра и лукошко с яйцами. Купленную на вес оптом зелень вывалила на стол и села перебирать. А сама в уме прокручивала встречу на рынке и только головой покачала от того как всё обернулось. Довер молодец, первый заметил тех женщин и подыграл мне. Только с пощёчиной некрасиво получилось. Друг не заслужил. При следующей встрече нужно будет извиниться.

Неожиданно на кухню зашёл мистер Томас. Обычно он днём не поднимался на второй этаж. Мужчина жил довольно скромно и никогда не обедал. Только завтракал и ужинал, и я привыкла, что днём тут совсем одна.

— Что-то случилось, мистер Томас?

— Это я у тебя хотел спросить, соседка сказала, видела тебя на рынке с женихом. Что ему было нужно?

Я пожала плечами.

— Хотел мириться, да я не стала.

— Не обидел?

— Нет, я хоть и худенькая, а рука тяжёлая. Думаю, теперь он точно понял, что я не вернусь.

Мужчина усмехнулся, достал крынку с молоком налил стакан и с удовольствием выпил.

— Что будешь готовить?

— Картошку с овощами и яблочный пирог. Хотела ещё пирожков напечь, да наверно будет много. Отложу на воскресенье. — Положив на стол мешочек с оставшейся медью, толкнула к старику. — Возьмите, сдачу, мне удалось выторговать двадцать медяков.

— Хорошая ты девушка Милеша, радуешь старика. Только надумаешь с женихом мириться, смотри не прогадай. Коли обидел раз, то снова это сделает.

Я насупилась, уткнувшись в гору зелени. Поняв, что тема мне неприятна, мистер Томас вернулся в лавку, а я, поставив тесто, взялась чистить яблоки.

Провозившись с пирогами почти до ночи, вынула их из печи, поставила на доску остывать, накрыв чистыми полотенцами, и отправилась спать, продумывая завтрашний день. Основную уборку я закончила, а чтобы убраться в шкафах надо спросить разрешения у хозяина дома. Если скажет, что нельзя, займусь садом. Скрип сухих веток ночами под окном уже изрядно нервировал, вызывая дикое желание взяться за пилу.

Ополоснувшись в душе, надела тёплую пижаму до самых пят и прокравшись с лампой в комнату, забралась под одеяло, вдыхая аромат ночи. Нос быстро замёрз, а под одеялом на пуховой перине было тепло. Уже уплывая в сон, услышала сильный скрип почти высохшей яблони за окном. Замерев, прислушалась. И снова скрип, словно кто-то пытается влезть на дерево. Неужели Довер?

Не веря собственной догадке выбралась из постели и подбежав к окну всмотрелась в ночную темень. Луны не было, на небе сияли только звёзды, и весь сад был погружён в непроглядный мрак.

Воззвав к магии, сделала пас, и над ладонью взвился огонёк, осветив пространство за окном на два метра. На дереве сидела чёрная кошка, от ужаса вцепившись всеми лапами в сухую ветку. В ночи вспыхнули зелёные глаза и животина уставилась на меня.

Раздалось жалобное.

— Мяу-у-у.

Животное привстало и на полусогнутых лапах поползло ко мне, но сухая ветка подломилась. С истошным воплем кошка сверзилась на землю и с перепугу ломанулась прочь, собирая на свою шкуру все колючки.

Я засмеялась, испытывая огромное облегчение, что это всего лишь зверь. Рядом распахнулось соседнее окно, и из него выглянул сонный мистер Томас в белом ночном колпаке.

— Милеша, что за шум?

— Это кошка, мистер Томас. Она уже убежала.

— Да? Хм. Ну ладно.

Он вернулся в комнату, закрыв окно и заперев его на щеколду. Я ещё немного постояла, пока не почувствовала как ночной холод пробирается под рубашку и вернулась в постель.

С садом я провозилась все выходные и ещё три дня. Безжалостно пилила сухие ветки, визгом пилы переполошив всех соседей. Снесла ветви в сарай, пригодятся зимой для растопки камина и кухонной печки. И вооружившись топориком для мяса взялась за заросли дикой ежевики, оплетшей почти весь сад. Царапая руки в кровь безжалостно вырубала её как злостный сорняк, а потом выпросив у той самой соседки-сплетницы лопату, насколько смогла выкопала корни. Конечно по весне появится новая поросль, но если не запускать и не давать ей разрастаться жить можно. Той же лопатой выкопала все сорняки и колючки, чьи сухие стебли были толщиной в моё запястье, обкопала деревья и взялась за грабли с тяпкой. К концу работ сад приобрёл боле менее ухоженный вид. Не такой идеальный как у соседей, но зато в нём можно было поставить стол, пару кресел и вечером пить чай с печеньем. Сама любительница сладкой выпечки я пристрастила к ней хозяина дома и теперь мы вечером, укрывшись пледами чаёвничали в саду и я слушала рассказы старика о былой жизни.

Глава 18

С садом я провозилась все выходные и ещё три дня. Безжалостно пилила сухие ветки, визгом пилы переполошив всех соседей. Снесла ветви в сарай, пригодятся зимой для растопки камина и кухонной печки. И вооружившись топориком для мяса взялась за заросли дикой ежевики, оплетшей почти весь сад. Царапая руки в кровь безжалостно вырубала её как злостный сорняк, а потом выпросив у той самой соседки-сплетницы лопату, насколько смогла выкопала корни. Конечно по весне появится новая поросль, ноесли не запускать и не давать ей разрастаться жить можно. Той же лопатой выкопала все сорняки и колючки, чьи сухие стебли были толщиной в моё запястье, обкопала деревья и взялась за грабли с тяпкой. К концу работ сад приобрёл боле менее ухоженный вид. Не такой идеальный как у соседей, но зато в нём можно было поставить стол, пару кресел и вечером пить чай с печеньем. Сама любительница сладкой выпечки я пристрастила к ней хозяина дома и теперь мы вечером, укрывшись пледами чаёвничали в саду и я слушала рассказы старика о былой жизни.

Довер больше не появлялся, а может это я не выходила из дома, поэтому не виделись. Я вообще никого не видела из нашей гильдии. Очень скучала по Валю, но понимала, пока я здесь он не появится. Главный мастер не позволит. А поутру в пятницу, когда должны были приехать дядька с тёткой я встала ни свет ни заря, приготовила завтрак и, пританцовывая от нетерпения над закипающим чайником, поглядывала в окно.

Мистер Томас появился в кухне как всегда собранный и одетый с иголочки. Увидев моё возбуждение, улыбнулся.

— Смотрю, не терпится родных увидеть?

— Да. Очень по ним соскучилась. Почитай с весны не виделись.

— Значит, уезжаешь домой?

Подхватив закипевший чайник я, медля с ответом, заварила чай прямо в кружке. Хозяин дома любил только свежий, не признавая остывшую заварку.

— Не знаю, мистер Томас, я уже к городу привыкла. У вас бы осталась, но вам помощница в лавке не нужна. Поищу работу, — тут я задорно улыбнулась — вы так мои пироги хвалите, может, в булочную устроюсь.

Старик засмеялся.

— Пироги у тебя знатные, такую умелицу с руками оторвут.

— А вы мне рекомендацию дайте, может и возьмёт кто. — Сказала вроде бы в шутку. Только книжник неожиданно задумался.

— Мысль хорошая, но сначала повидай родных, вдруг захочешь домой вернуться. Ну а как надумаешь остаться, тогда и потолкуем.

Это было неожиданно и, что душой кривить, приятно. Но больше всего радовало, что мистер Томас всерьёз воспринял мои слова на счёт работы в булочной. Вот чтобы я делала, предложи он у него остаться?

— Ты когда от меня съезжаешь?

— Если будет место на постоялом дворе сегодня, если нет, можно я у вас до понедельника останусь?

— Конечно, оставайся. И родных, приводи в гости, пусть знают, что у тебя всё хорошо. — Старый книжник тепло улыбнулся. — Чтобы не волновались, если надумаешь в городе остаться.

Мне бы обрадоваться, что всё так гладко получается, только в жизни так хорошо не бывает. А тут, словно по маслу, всё одно к одному получается. И приютили ровно на де недели, и родных готовы уважить. Не к добру это. Точно не к добру.

Я сощурилась, окидывая хозяина дома подозрительным взглядом. И какого же было моё удивление, когда увидела смешливый блеск выцветших глаз за стёклами очков.

— Мистер Томас, скажите, а Борей случаем с вами ни о чём не договаривался?

— А о чём он должен был со мной договориться? — Ответил старик вопросом на вопрос, а у самого выражение лица такое ехидное стало, что мне вдруг сделалось смешно.

— Мистер Томас, как же так… — Нормальная девица на моём месте наверное разобиделась, а я засмеялась. Надо же, как меня хитро провели.

Хозяин дома тоже засмеялся, протянул свою сухую руку и накрыл мою ладонь.

— Хорошая ты девушка, добрая, работящая и мне сразу приглянулась. С радостью бы взял тебя помощницей в лавку, да Борей просил только приглядеть, пока из города уехал, чтобы бед не натворила. Душа у него за тебя болит. Сказал, никуда не отпустит. Если его меньшой дурнем оказался, за старшего сосватает. А коли не люб окажется, всё равно в семью возьмёт, сестрой им будешь.

Я так и села на лавку, а у самой ком в горле образовался. Гильдия… они и правда мне как семья: Тьяна, Нарья и Сарина, даже главный мастер с Таволом. Лорна и Довера давно братьями считаю. А Валь… про него и говорить нечего, люб он мне, ещё как люб.

— Ох, как ты опаздываешь, — книжник глянул на часы, встал из-за стола и засуетился собирая чашки.

Я тоже очнулась, кинулась помогать, но он не пустил к раковине.

— Беги, сам управлюсь, а то разминётесь на воротах. — Он аккуратно поставил чашки с блюдцами в раковину и включил воду.

— Мистер Томас…

— Беги, девочка, не заставляй родных волноваться и искать тебя по всему городу.

Я постояла, хлопая глазами, а потом от избытка чувств, обняла старика и поцеловала в морщинистую щёку.

— Спасибо вам, за всё.

— Да, беги уже, — мужчина со смехом похлопал меня по спине, но было видно, что он смущён, отцепил от себя мои руки и подтолкнул к выходу из кухни, а сам принялся бестолково греметь посудой, непонятно зачем переставляя её на столе.

До въездных ворот я добралась с трудом. Толчея была знатная: шум, гам, крики, ржание коней, мычание коров и блеяние коз. Где-то в толпе вопила детвора и над всем этим шумом гиканье и свист хлыста возниц, пытающихся разъехаться на узкой дороге.

Понимая, что за спинами горожан ничего толком не увижу, подобрала юбку и забралась на колесо, которое вращало цепь, поднимающую ворота. И всё равно прошёл почти час, прежде чем увидела старосту, восседающего на телеге, запряжённой сивым мереном. Рядом с ним сидела его жена а на тюках с зерном, держась за верёвки, лежал Тимка их сынишка.

Дядька Казим с тёткой ехали следом. Сыновей они не взяли, рассудив, что ещё малы для такого путешествия. Тем более когда дома есть кому за ними присмотреть. Бабушка Галаша хоть и старенькая, но хворостину если надо держит крепко. У неё мальчишки не забалуют.

Как и предполагала, больше из наших никто на ярмарку не приехал и я облегчённо перевела дух, радуясь, что комнат хватит. Спрыгнув с колеса, стала протискиваться сквозь прибывающий на ярмарку народ навстречу нашим.

Первой меня заметила старостина жена, заулыбалась, дёрнула мужа за рукав и когда он на неё оглянулся указала на меня.

— Я здесь! Здесь! — Замахала руками, прыгая на месте.

Староста тоже заулыбался и стеганул мерина, чтобы прибавил скорость.

Дядька с тётушкой тоже меня увидели. Мамина сестра привстала на козлах, помахала мне платочком. А когда телеги наконец въехали в город я забралась к ним и крепко обняла родственницу.

— Как я рада вас сидеть, я так соскучилась.

Тётя Маруша отстранила меня на расстояние вытянутых рук, всматриваясь в лицо, а у самой глаза заблестели от слёз.

— Девочка моя, повзрослела, похорошела, стала писаная красавица.

Это я на пирогах у мистера Томаса отъелась. Видела бы она меня когда мы из леса выбрались.

— Как ты тут одна без нас?

— Все хорошо, я вам номера на постоялом дворе забронировала. Помните тот, где вы с родителями всегда останавливались. И вам и старосте. И место под навесом для телег. — Затараторила я разом вываливая все новости, — И даже место в конюшне для лошадей.

— Вот это хорошо ты подумала. — Одобрительно пробасил дядька Казим. — Иван! — Перекрывая гомон толпы, окликнул он старосту. — Завертай на постоялый двор. Милеша нам номера загодя заказала.

Староста оглянулся, не скрывая довольной улыбки, усмехнулся в бороду.

— Молодец, дивчина. Знал, что с тебя толк будет. Н-но, пошла!

Потянул повод, заворачивая мерина на перекрёстке и животина прибавив шагу плавно влилась в общий поток.

У постоялого двора я спрыгнула наземь и пока две телеги подъезжали к воротам, ведущим во внутренний двор, вошла в трактир. Ну и людно же тут, не протолкнуться. Пришлось снова орудовать локтями, и застопориться у барной стойки, потому что хозяин держал настоящую осаду из жаждущих заселиться.

— Я сказал свободных мест нет. Что тут не понятно?

— Как нет?

— Почему нет?

Роптал и возмущался торговый люд. Я ужом пробралась до самой стойки и придавленная ринувшимися вперёд мужиками помахала рукой, привлекая внимание.

— Доброго утра, у меня бронь на триста первый и триста второй.

— Бронь?

— Какая бронь?

— Что за дела тут творятся?

Послышалось возмущенное со всех сторон.

— А ну тихо! — Гаркнул трактирщик и когда вокруг образовалось пространство тишины, полез за своей тетрадкой.

— Напомни девонька, на кого бронь?

— Осиповы и Акунины.

— Есть такие. — тетрадь захлопнулась и скрылась в ящике, а мне протянули два ключа. — Задаток семь серебреников всё верно?

— Да.

— Сейчас пошлю мальчишку к воротам. Эй, Кирел, подь сюда. — К мужчине с кухни прибежал знакомый парень в простые дни работающий за стойкой. Сегодня он явно был на подхвате. — Иди вот с этой девушкой, за запусти во двор две телеги, понял?

— Понял. — Обернулся ко мне и подняв столешницу стойки, пропустил на внутреннею территорию.

Я, недолго думая, юркнула за ним, слыша как за спиной раздались возмёщенные возгласы. Видимо народ не знал, что места можно бронировать заранее. Следом за помощником через служебные помещения прошла на внутренний двор. Он отворил ворота и по моей указке впустил старосту и моих родственников, чтобы тут же закрыть за ними створки и задвинуть на внушительный засов.

За пол часа мы разместили телеги под навесом, лошадей в стойлах и заселились в номера. Мужчины вместе с сыном старосты спустились в трапезную узнать последние новости а тётя Маруша и старостина жена тётка Олия, принялись доставать из сундуков самые лучшие наряды чтобы позже прогуляться по городу. Но сначала конечно освежиться с дороги. Когда соседка ушла, тётка села на кровать, прекратила изображать радостную суету и посмотрела на меня всё понимающим взглядом.

— Ну, рассказывай. Что у тебя случилось?

— Ничего.

— Милеша, мне-то не ври.

Я села с нею рядом и опустила взгляд на руки, нервно теребя подол юбки. Не пришлось разыгрывать гадкое настроение. Оно и так портилось от необходимости врать самым близким.

— Мы расстались с Довером.

Тётка неоднозначно хмыкнула и я подняла на неё удивлённый взгляд. Она долго молча смотрела на меня, а потом крепко обняла положив мою голову на свою грудь и стала ласково гладить по волосам.

Чувствуя, что больше не выдержу, всхлипнула.

— Ну, же милая. Ты ведь не думала, что я ничего не вижу? Парень он видный и всем хорош, но твоё сердечко по другому брату ноет?

Вот тут меня прорвало и я заревела в голос. Не думала, что тётка обо всём прознает. Видать не смогла я сдержать своих взглядов что украдкой бросала на Валя.

— Люблю я его, мам. — Сама не заметила, как назвала женщину мамой истосковавшись по ласковой доброте.

Она вздрогнула, стиснула ещё крепче и я почувствовала как мне на макушку закапали её горячие слёзы.

— Ну же, доченька, не плачь, любишь это хорошо, а он?

— И он любит.

Маруша рассмеялась сквозь слёзы.

— Тогда почему плачешь? Если у вас всё так ладно?

— Ничего не ладно, — почувствовав, как ком, сжимавший грудь постепенно отступает, перестала всхлипывать нежась в объятиях моей второй мамы. Женщина всё так же гладила меня по голове, перебирала пальцами, выбившие из косы прядки и не торопила с рассказом, понимая, что мне самой надо выговориться. — Я же была невестой Довера, понимаешь? Не могу я теперь быть с его братом. Не по-людски это.

— С чего бы это? Ты же не женой ему была. Или вы с Довером…

— Что-о-о? — Я вытаращила от изумления глаза, понимая о чём она. — Нет! Никогда!

— Вот и ладно. — Женщина помолчала, наверно пытаясь составить в уме цельную картину, и нахмурилась. — Или их родители против?

— Не знаю. — Вздохнув, я снова прижалась к тёплому телу тётки. — Они вообще ничего не говорят. Вроде и не запрещают, но мне самой стыдно.

— Это ты зря. Ситуация конечно не очень красивая, но как говорят, сердцу не прикажешь. Не торопи события, пусть всё идёт своим чередом и жизнь сама всё по местам расставит.

Хлопнула дверь номера, явив на пороге дядьку Казима. Увидев наши зарёванные лица, нахмурился.

— По какому случаю сырость?

— Свадьбы не будет, Казим, — призналась тётка и принялась стирать с моих щёк слёзные дорожки.

— Вот и славно. Теперь дочка домой вернётся и сосватаем её за Ивана.

Я от таких новостей икнула.

— Не надо меня ни за кого сватать. И домой не вернусь, мне и в городе хорошо живётся.

Дядька хохотнул и подмигнул жене.

— Видишь, и глаза сразу просохли. А ну собирайтесь девоньки, пойдёмте по ярмарке пройдёмся.

Тётка собралась за пять минут, нарядившись в красивое платье. Светлые волосы заплела в тугую косу и уложила на голове короной, на плечи накинула тёплую ажурную шаль из заячьего пуха. Я тоже переплела взлохмаченные волосы. Поплескала в лицо холодной водой из таза и повиснув на руке дядьки отправилась показывать родственникам не только ярмарочную площадь, но и торговые улицы с лавками. Особенно тёте Маруше пришлись по душе магазины с домашней утварью и готовой одеждой. Заручившись обещанием мужа, что ни сюда вернутся как обзаведутся деньгами, мы отправились на ярмарку. И конечно дядька сразу пошёл в ряды, торгующие мехами. Думалось мне, он не только шкуры соболей привёз на продажу.

К моему удивлению у них со старостой давно был знакомый общий покупатель на все меха. Договорившись, что торговец сам вечером заглянет к ним в гостиницу, теперь уже вместе со старостой мы направились на ту часть площади, где торговали оптом прямиком с телег. Договорившись с распорядителем о месте для них двоих на субботу и воскресенье и оплатив пошлину, мужчины, наконец, закончили дела и позволили своим женщинам увлечь их в трактир.

Как ни странно тут было почти пусто. Много свободных столов, на каждом солонка и доска под хлеб. С кухни приятно пахло всякой снедью. Едва мы устроились за большим столом, к нам тут же подошла подавальщица с блокнотом и карандашом.

— Чего изволите?

— Горячего супа, варёного мяса с кашей, сладкий пирог и кувшин морса.

Староста решил сделать за всех заказ, но никто и не думал спорить. Они с дороги были голодные. Я тоже не завтракала, убежала из дома мистера Томаса, так и не поев оладьи. И теперь услышав про сладкий пирог, сглотнула голодную слюну.

— Суп, пирог и морс принесу сейчас, мясную кашу придётся подождать минут двадцать.

Девушка записала наш заказ в блокнот и умчалась на кухню. Скоро на столе появились тарелки с ароматным рыбным супом, на доску выложили целый каравай, порезанный на тонкие ломти. В центр стола подавальщица водрузила кувшин с морсом, расставила стаканы и умчалась за пирогом. Когда принесла и его, пожелала приятного аппетита и вернулась на кухню. Тут дядька, словно только вспомнил, огорошил меня вопросом.

— Милеша, ты так и не рассказала, меха то продала?

— Продала. И деньги в банк положила, теперь на них ещё и проценты копятся. И те деньги что вы за землю дали, тоже в банк снесла.

— Вот это правильно, — Пробасил староста, пододвигая к жене тарелку с большим куском пирога. — Как обзаведусь деньжатами, тоже в банк положу с десяток золотых. Ты скажи, девонька, чего к леру нашему в работницы не пошла? Его секретарь отписал такую околесицу, что ты де в гильдию к охотникам подалась. А дядька твой говорит, что работаешь в книжной лавке. Кому верить то?

— Обоим, — пока подавальщица накрывала нам стол, успела придумать о чем буду дальше врать родственникам. Теперь, когда я больше не невеста Довера, плести небылицы о своей жизни в городе стало куда проще. — Я когда с мехами пришла, у меня не было вашего разрешения на продажу. До этого я и знать не знала, что оно вообще нужно.

— Это да, я же не знал, что ты всю зиму на промысле была. Так бы написал. Как ты выкрутилась?

— Никак. Попалась местному охотнику. Их гильдия в Чардане зарегистрирована, а он в Бордене по делам был. Объяснил что к чему, да и предложил к ним пойти. Больно меха ему понравились. Я согласилась, а как снесла письмо леру, вернулась, его и след простыл. А что я забыла в том Чардане? До него от Бордена ещё две недели пути до самого побережья, от нас ещё дальше будет. Вообще бы потом не свиделись и решила тут остаться. Мистер Томас оказался очень хорошим. И я довольна тем, как всё устроилось.

Уф! Выпалив всю эту околесицу, уткнулась в тарелку с супом, надеясь что меня больше ни о чём не спросят. Но не тут то было.

— Милеша, покажешь потом где ты живёшь? — Всполошилась тётушка. — А то неспокойно мне. Ты так складно всё говоришь, но это же город. Тут всё чужое.

Я только зубами скрипнула. Заметив хитрый взгляд дядьки Казима, и как он переглянулся с дражайшей супругой, окончательно убедилась, что просто так меня в покое не оставят. Придётся знакомить их с мистером Томасом. И что из этого выйдет страшно представить. В лучшем случае за вранье дядька выпорет. В худшем, держа за ухо, посадит на телегу и отвезёт обратно в деревню, чтобы больше не искала приключений. Как же мне было противно от всего этого вранья. И ведь теперь не сознаешься, только хуже будет.

После обеда староста с женой и сыном отправились по своим делам. У них деньги были и они решили закупиться всем необходим заранее, чтобы потом время не терять. Я же, чувствуя будто иду на заклание, повела родных в книжную лавку.

Оказывается в этой части города мои родственники никогда раньше не были и я, оттягивая неизбежное, с удовольствием поводила их по широким ухоженным улицам вдоль особняков мэра и богатых горожан. Но сколько ни ходи, всё равно дорожка привела к уютному скверу с памятником.

Толкнув двери книжной лавки, услышала перезвон колокольчика.

— Мистер Томас, — позвала негромко, не увидев старика за стойкой.

Дядька Казим с тёткой вошли следом и с интересом осмотрели книжные стеллажи.

— В каком хорошем месте ты работаешь, Милеша. — Улыбнулась женщина. — Ты всегда читать любила.

Хозяин лавки показался из подсобки, неся увесистую стопку новых книг. Увидел нас и расплылся в улыбке.

— Милеша, быстро ты вернулась. Это твои родители?

Судорожно сглотнув, кивнула.

Положив книги на стойку, старик отряхнул сюртук от пыли и поправив очки протянул руку дядьке Казиму.

— Томас Майерс.

— Казим, — дядька крепко пожал сухую старческую ладонь. — Моя жена Маруша. рад знакомству, мистер Майерс. И спасибо вам за Милешу.

— Да что там, девочка замечательная. Вам наверно интересно узнать как мы тут живём? Милеша, проводи родителей наверх, покажи им дом и сад. Там ещё пирог со вчера остался, да чаю завари. Я сейчас прикрою лавку и тоже поднимусь.

Молясь пресветлой, чтобы мистер Томас не проболтался, что живу у него всего две недели, провела родных через подсобку на второй этаж, показала свою комнату, ванну с настоящим водопроводом и канализацией. Потом по лестнице из кухни мы спустились в сад.

— Надо же, какой уютный дом. Тебе очень повезло моя девочка. — Тётка от избытка чувств, стиснула меня в объятиях.

Дядька прошёлся меж деревьев остановился под яблоней и задрав голову осмотрел ветви.

— Пила есть?

— Есть.

— Неси, вижу без лестницы не достала до макушки.

Лестницы у старого книжника и правда не было и сухие ветки на самом верху яблони я не смогла спилить. Побоялась лезть на старое дерево, опасаясь что ветви по до мной подломятся как под той кошкой и я свалюсь вниз.

Сбегав в сарай за пилой вручила дядьке, а сама помчалась на кухню подогреть чай. Не став разжигать плиту, за пару секунд вскипятила воду магией, собрала чашки снесла вниз и ещё раз сбегала за оставшейся половиной пирога со сливами.

Вскоре в саду появился хозяин дома, застав нас за кипучей деятельностью. Дядька встав на крепкий табурет, спиливал ветки и аккуратно передавал жене. Тётка рубила их топором на мелкие сучья и сносила в пристройку к остальному сушняку. Я же сервировала стол, принеся из гостиной ещё пару стульев к имеющимся двум креслам.

— Вот спасибо вам, помогли. Теперь зимой можно не опасаться, что отломанная ветка разобьёт окно.

Поставив на стол к пирогу вазочку с конфетами, мистер Томас с улыбкой, перехватил у тётки топорик.

— Вы милейшая, за стол садитесь, да чаем угощайтесь. Я ещё не настолько немощен, чтобы смотреть как красивая женщина топором машет.

— Да мне не трудно, хоть немного добром отплатить, за то что приютили нашу девочку.

— Так ваша дочка не задаром у меня живёт. Убирает, стирает, за садом следит, а готовит так, что все соседские кумушки обзавидовались, а вы у меня гостья, так что и место ваше за столом.

Он вежливо но решительно оттеснил опешившую женщину от скопившейся горы веток и взялся сам их рубить. Дядька на такую отповедь сверху хмыкнул и принялся пилить новую ветку.

Порозовевшая от смущения мамина сестра плюхнулась рядом со мной на стул и с расстройства потянулась за конфетами.

— Никогда я к вам городским не привыкну. Что мне трудно что ли какие-то ветки порубить? Да я их руками поломать могу.

Я невольно прыснула со смеху. Устала бояться и гадать как отреагируют родственники, когда моя ложь выплывает наружу. Что будет то и будет. Впредь будет мне наука, никогда не врать. Особенно самым родным и близким.

Вскоре сухих веток на дереве не осталось, весь сушняк и отвалившуюся кору отнесли в сарай и расселись за столом. Мистер Томас, как хозяин дома стал спрашивать родных о путешествии до города, о впечатлении и ожидании от ярмарки. Дядька, чувствовавший себя поначалу неловко с удовольствием рассказывал как поднимали разорённое хозяйство, и про войну, и голод, и нечаянный пожар. Так и выплыло что я им не родная.

— Вот оно значит как. А я всё думаю, от кого в девочке магический дар. Видимо от родственников по отцу.

За столом воцарилась гробовая тишина, только яблоня шелестела ветками, роняя на стол пожелтевшую листву.

— Магический дар? — Пискнула в удивлении тётя Маруша? — Вы ничего не путаете?

Дядька сидел хмурый, словно туча. Он явно был не готов к такому повороту разговора. Я же выпрямилась на стуле и с ужасом осознавала услышанное. Выходит мистер Томас с самого начала знал, что я магичка? И вопрос вопросов, а как много он знает?

Судя по хитрому взгляду за стёклами очков, знал он предостаточно. Схватив чашку с чаем сделала несколько судорожных глотков.

— Не понимаю о чём вы мистер Томас.

— Конечно-конечно, моя дорогая, а чайник наверно сам вскипел на холодной печке? — На губах старика появилась довольная улыбка.

Дядька с тёткой как один обернулись в мою сторону.

— Милеша, ничего не хочешь рассказать? — Дядька наградил меня до того выразительным взглядом, не предвещающим ничего хорошего, что я разом растеряв всю браваду, ссутулилась на стуле.

Ай иди оно всё пропадом. Вытянув руку над столом, зажгла небольшой огонёк, подбросила в воздух, за ним ещё один и ещё, пока над нашими головами не закружился целый хоровод огоньков разогнав начавшие сгущаться сумерки.

— Я учусь в гильдии магов. Довер никогда не был моим женихом, он такой же ученик, как и я, но нам строго настрого запрещено об этом говорить.

— Так ты не сбегала летом? — Догадалась мамина сестра.

— Нет, меня магией перенесло в наши пещеры. А Довер примчался спасать.

— Те двое, что представились его матерью и братом? Тоже маги? — Дядька с каждой минутой смурнел всё больше и я скукожилась под его неласковым взглядом.

— Дядь, не надо, — окончательно сникла, понимая, что Борей меня убьёт и будет в своём праве. Так подставить тех кто стал мне второй семьёй. Хороша же моя благодарность.

Чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы я изо всех сил пыталась их сдержать. И самым худшим было молчаливое осуждение моих родственников. Только мистер Томас почему то выглядел ужасно довольным. И словно поливая масла в огонь, ехидненько поинтересовался.

— Так ты теперь вернёшься домой?

Внутри меня бурей всколыхнулась злость на родственников которые своей заботой никак не оставят меня в покрое, на Борея, что отправил к мистеру Томасу, который оказывается очень много знает о нашей гильдии. Но больше всего меня душила паутина лжи, в который я отчаянно запуталась. Она сдавливала чувством вины перед родными, мешая дышать. Я засипела от нехватки воздуха. Вскочив, схватилась за край стола, пытаясь делать судорожные вдохи.

— Только не снова. — Задыхаясь потянула ворот рубашки, чувствуя как от нехватки кислорода кружится голова. Магические огоньки над нашими головами устроили настоящую свистопляску и вдруг разом все погасли.

Дядька с тёткой со страхом смотрели на меня. Один книжник довольно улыбался.

— Наконец-то. — Стремительно встав, он сделал несколько пасов руками и сад накрыло магическим куполом.

Моя магия рванула наружу срывая со стола скатерть и роняя посуду на траву, деревья согнулись когда вокруг моего тела закружился настоящий воздушный смерч, рванул прочь и закружился воронкой между деревьев подхватывая сучья, труху от коры и опавшие листья.

— Милеша, дыши как тебя учили.

Услышала я сквозь гул в ушах, голос книжника. Вспомнив наставления Борея, задышала животом, втягивая магию обратно. Постепенно смерч утих, листья и весь мусор осели на траву, и я увидела, что все три стороны забора плотно испещрены защитными рунами. Оглянувшись на дом, уже не удивилась, увидев руны и на его стенах.

Не зная что сказать, я просто рухнула на свой стул. Мистер Томас изящно повёл ладонью, магией поднимая с земли скатерть и она взвившись в воздухе плавно опустилась на стол. Чашки и блюдца взмыли с земли, покрутились в воздухе, отряхиваясь от листьев, и мягко спланировали на скатерть.

Я тупо смотрела, как этот сухонький старик виртуозно управляет магией воздуха. И тут в голове словно щёлкнуло.

— Вы знали, что я приду? Поэтому пустили к себе жить?

— Конечно, знал. Я всем ученикам Борея открываю магию воздуха. А вот насчёт пожить, это только твоя заслуга. Прошлый ученик ушёл ни с чем.

Очередное осознание накрыло новыми эмоциями. Он не пустил Валя?

— Почему мня пустили?

Старик пожал плечами.

— Ты не стала лгать.

И тут я не выдержав истерично расхохоталась. Я? Не стала врать? Да я запуталась во лжи как гусеница в коконе. Постепенно мой смех перешёл в сдавленные рыдания.

— П-п-простите, — икнула я, размазывая по щекам слёзы. — Простите пожалуйста.

Я перевела виноватый взгляд на дядьку с тёткой, ожидая увидеть там презрение, осуждение, злость, гнев, что угодно но только не странную задумчивость. И то как они переглянулись навело на очень нехорошие мысли.

— Вы догадывались?

Тётка неуверенно кивнула.

— Не о тебе, о твоём деде. Сама знаешь, ваша семья всегда была особняком от всех. И урожай на ваших полях родился обильней чем у других и скотина никогда не болела. И в доме я до сих пор не видела ни одной мыши или насекомых. Мы знали, что это странно, но никогда на магию не думали, а оно вон как оказывается.

— Милеша, а кем был твой дед? — Неожиданно задал вопрос мистер Томас.

Настал мой черёд пожимать плечами.

— Он пришлый был, и о себе никогда не рассказывал. Может бабушки или отец что знали, только спросить теперь не у кого.

— Пришлый говоришь? А документов никаких не осталось?

Мне сразу вспомнилась дедушкина шкатулка, надёжно спрятанная под половицей под кроватью. Только говорить о ней почему-то не хотелось. Словно внутри меня поднимался немой протест. И я отрицательно покачала головой.

— Ничего не осталось, только моё свидетельство о рождении.

— Жаль, было бы интересно узнать из какого он был рода.

— Знаете, — дядька Казим неожиданно поднялся. Его жена подскочила следом. — Мы наверно пойдём. Завтра на ярмарке торговать. Встать надо до рассвета, а час уже поздний. Милеша ты идёшь с нами?

Я отрицательно покачала головой, машинально перебирая пальцами, заставляя сухой лист кружиться над столом. После тренировок с огоньками в этом не было ничего сложного. Только вместо огня теперь у меня есть ещё и воздух.

— На ярмарку хоть придёшь?

Я встрепенулась, выныривая из оцепенения, которое завладело мной после магического выплеска.

— Конечно, приду и все выходные проведу с вами, но ночевать думаю мне лучше здесь.

— Хорошо.

Мои родные пошли к лестнице чтобы снова подняться на кухню, пройти через второй этаж и выйти через магазин на улицу. Теперь я догадывалась, почему нет прямого выхода через подсобку. Сад был полностью магически скрыт от взглядов посторонних. Соседям из их окон явно открывался другой вид.

Мистер Томас положил руку на моё плечо и легонько сжал.

— Я провожу гостей, и мы поговорим.

Я лишь машинально кивнула и, подняв с земли целый ворох опавших листьев, заставила их кружиться в воздухе, выписывая руну защиты. Хозяин дома, только хмыкнул, расплылся в улыбке и поспешил за гостями.

Оставшись одна, я понаблюдала за кружащимися в воздухе листьями, вздохнув уронила их обратно на траву, а потом спохватившись взяла грабли и собрала в кучу у дальнего забора. Подняла в дом принесённые дополнительные стулья, вернулась за чашками, потом за чайником и тарелками. Ходьба вверх вниз по лестнице, вернула меня к жизни, разогнав апатию. Раз я здесь по настоянию главного мастера, и мистер Томас в курсе в какой гильдии я состою, то наверно нет ничего страшного, что моим родным тоже об этом стало известно.

Кому они об этом в деревне расскажут? Соседям? Им если нет практической пользы, всякая магия не интересна. Вот если бы тётка тоже оказалась магичкой, другое дело. А так, нет меня, и сгинул проклятый род, от тайн которого всем было не по себе. Выходит мне и правда больше нельзя возвращаться в Сборыши, если хочу, чтобы мои родственники жили там спокойно.

Перемывая в раковине посуду, с тоской думала, что по возвращении в гильдию снова придётся таскаться с вёдрами. Водопровода у нас не было. Неожиданная мысль, словно вспышка озарила пониманием. А видела ли я хоть раз, чтобы Валь или кто из наставников таскал эти вёдра? И поняла, что не видела.

— Вот жук, и не проболтался. — Засмеялась, поняв, что продуманный подмастерье давно использует магию воды.

— Вижу, ты уже пришла в себя. Хорошо. Третья стихия далась тебе легче.

На кухню вошёл мистер Томас и заглянув в холодильный короб достал крынку молока.

— Налить тебе?

— Нет, спасибо.

Он налил себе полный стакан и кивнул, приглашаясь сесть напротив. Домыв последнюю чашку и убрав её в буфет, вытерла руки полотенцем и сев напротив мага, сложила их перед собой.

— Что со мной теперь будет?

— Побудешь выгодные с родственниками, проводишь их домой и вернёшься к учёбе в гильдии. А ты думала?

Услышав, что меня не выгоняют, я испытала неожиданную растерянность вместо ожидаемого облегчения.

— Что не так?

— Разве я не нарушила правило, что о нас не должны знать?

— А кто о нас знает? — Старый книжник хитро сощурился.

— Дядя… тётя… — произнесла я неуверенно.

— Уверена?

На моё удивление, мистер Томас рассмеялся и отпил молока.

— Я не только маг воздуха, но и очень сильный менталист.

— Вы стёрли им память?

— Не совсем, иначе бы другие менталисты заметили подобное вмешательство. Просто теперь когда они подумают о твоей магии, тут же вспомнят о других важных делах и перестанут о ней думать.

— А при встрече? Или нам теперь нельзя видеться?

— Отчего нельзя? Спокойной бывай у них в гостях, только про магию не говори и всё будет в порядке.

Всё это было так странно. Мой мир снова рушился, чтобы собрать другую мозаичную картину, дополнив её новыми деталями. Мистер Томас маг, и он не таясь живёт в городе, хотя о его магии мало кто знает. Травница Лесса из соседней лавки, делает простенькие бытовые амулеты с помощью зелий приготовленных из трав напитанных магией. Лекарь, мистер Лоуренс, с которым недавно познакомила меня Нарья, обладает даром целителя и не трезвоня по всему городу, что является магом, просто помогает его жителям. Может так и правильно? Если на дедушку, только подозревая в нём мага, всю жизнь смотрели косо, что стало бы со мной, проявись моя магия в деревне? Нет, я тогда приняла правильно решение, отправившись жить в Борден. И теперь точно буду молчать о своём даре и, что гильдия магов существует. Так спокойнее.

— Верное решение. — Удовлетворённо кивнул старый книжник. — Чем меньше о нас знают, тем жить спокойней.

Я вытаращила глаза от удивления. Он что? Всё это время читал мои мысли? Руки сами взметнулись вверх и прижались к покрасневшим щекам. Получается мистер Томас и про нас с Валем знает? Пресветлые боги, как стыдно.

— Выбрось всякие глупости из головы, Милеша. Мне ваши молодые дела не интересны. — Рассмеялся старый маг. — И конечно я читаю твои мысли, а ты как думала.

— Мистер Томас!

— А как учить тебя ментальной маги? Только так. Сначала учишься закрывать собственные мысли и только потом читать чужие.

— Магии воздуха тоже вы будете учить?

— А кто ещё? Борею некогда заниматься магией с каждым из вас в отдельности, на нём вся гильдия. Кроме него и Валя никто из ваших больше не владеет этой стихией. — Старый книжник неожиданно рассмеялся. — Представляю, чему научит тебя подмастерье, так что лучше я. Будешь дважды в неделю по средам и субботам приходить ко мне на три часа. Соседи будут думать, что я нанял тебя прислугой, убирать готовить, ну и от пирогов твоих не откажусь. Ни одна кондитерская и булочная во всем городе не сравнится с твоей выпечкой.

Я зарделась от смущения, услышав неожиданную похвалу. Раньше думала он нарочно перед родственниками хвалит, а получается ему на самом деле нравится моя стряпня.

Из открытого окна послышалось, как часы на башне над городской ратушей пробили полночь. Мистер Томас встрепенулся.

— Надо же какой час поздний. Беги отдыхать, Милеша, эти выходные твои по праву, но в среду жду тебя к шести вечера на первый урок.

Выйдя с кухни, наскоро ополоснулась под душем, в который раз пожалев, что в гильдии нет такого чуда. Нарядилась в свою фланелевую пижаму до пят и уже не таясь пустила впереди себя небольшой огонек, вместо масляной лапы, осветивший тёмный коридор до моей комнаты.

Забралась в кровать но сон не шёл. Слишком много волнений, слишком много нового и необычного я сегодня узнала. И ещё заколдованный сад мистера Томаса. Понимая, что не усну, выбралась из постели, подошла к окну и открыв створки уселась на подоконник. Теперь я легко различала мерцание рун на заборах. Некоторые были даже не стволах деревьев. Интересно как этот двор выглядит со стороны? Вот бы глянуть хоть одним глазком. Взгляд сам собой поднялся на крыши домов соседей, а что если забраться на одну из крыш и посмотреть оттуда?

— Милеша! Что за недостойные мысли для юной девицы? — Раздался смеющийся голос мага из открытого окна его спальни.

— Ой! — Скатившись с подоконника, захлопнула окно, запрыгнула в кровать и укрылась одеялом с головой. Вот же, теперь придётся всё время следить за тем, какие мысли посещают мою голову. Надо будет расспросить Валя, как он всё это выдержал.

Глава 19

Выходные пролетели как одно мгновенье. Шумная весёлая ярмарка оставила в памяти множество ярких воспоминаний, которые не шли ни в какое сравнение с теми, что остались с детства. Три главных площади города были отданы под торговые палатки и увеселенья. Из лесов и окрестных деревень принесли на продажу свои товары охотники, старатели и золото добытчики. С юга приехал караван с тканями, засахаренными экзотическими фруктами, пряностями и тончайшим фарфором. Целый ряд торговал шелками, муарами, сатинами, парчой и бархатом. И ещё два боле привычными для севера сукном и шерстью всех оттенков. А уж сколько было лавок с готовой одеждой, не с честь. Из Чардана привезли свои товары оружейники, было даже несколько лавок ювелиров в окружении вооружённой до зубов охраны. Снедь продавали огромными корзинами: яблоки, морковь, репа, тыквы и капуста. Зерно скупали прямо телегами. Дядька со старостой глазом не успели моргнуть, как у них купили все мешки с рожью и гречихой. Мужчины ворчали, что это и не ярмарка вовсе и прикидывали, чего и сколько стоит везти в следующем году, а тётушки Маруша и Олия, существенно облегчив кошельки мужей, подхватили меня под руки и уволокли в ряды, где торговали шелковыми нитками и тончайшей пряжей для рукоделия.

И каждый вечер во всех тавернах были настоящие гулянья, отовсюду слышалась весёлая музыка, устраивались представления и детвора с визгом каталась на собранных на одной из площадей каруселях. Усиленная добровольцами стража, исправно следила за порядком. И за два дня ярмарки случилось всего несколько пьяных драк и с десяток несерьёзных ограблений, явно орудовали приехавшие с обозами карманники. Троих выловили и, всыпав по тридцать плетей, выставили из города. Остальные как-то незаметно сами испарились.

Но всему, даже хорошему, приходит конец. Ранним утром понедельника я провожала в предместьях родных и старосту с женой и сыном. Они покинули город ещё до рассвета, чтобы не застрять на воротах когда заметно опустевшие обозы двинутся в обратный путь.

Солнце только поднималось из-за далёких гор, раскрасив облака на горизонте во все оттенки розового. Трава и опавшие листья были покрыты сверкающим инеем. Ночью ударил первый мороз и теперь у всех изо рта вырывался пар. Я куталась в рыжую дублёнку из тонкой овчины. У неё срезали почти всю шерсть, оставив слой толщиной с пол пальца. Зимой в таком околеть можно, зато для осени самое то.

— Ну что, прощаемся?

Дядька Казим соскочил с телеги, где проверял, хорошо ли верёвками обвязаны тюки с закупленной шерстью. Ими обложили купленные на ярмарке картофель, морковь и репу, чтобы во время пути их не приморозило. И ещё два мешка семян. Посадят следующей весной, а как соберут урожай, можно будет закупать поросят, овец, гусей, и молодых бычков. Пока их кормить нечем. Самим бы пережить очередную зиму. Дядька хорошо расторговался ценными мехами и купил ещё одну повозку, загрузив овощами. И мохнатого тяжеловоза себе в хозяйство, чтобы тащил воз. Свою лошадь он для поездки на ярмарку одолжил у кого-то из соседей и на тощую животину нельзя было смотреть без слёз.

Тётка подошла ко мне, крепко обняла и расцеловала в обе щёки. От лёгкого морозца румянец играл на её щеках, русые волосы убраны под новенький платок, на плечах короткое шерстяное пальто, чуть расклешённое от талии, ноги укутали три шерстяные юбки из под которых выглядывали мыски новеньких сапожек.

— Береги себя, доченька. На следующий год свидимся.

— И вы берегите себя.

После тётки я оказалась в медвежьих объятьях дядьки Казима. Староста тоже обнял.

— Хорошо в этом году с постоялым двором вышло. К следующей ярмарке я вперёд своего мальца пришлю, чтобы снова забронировал комнаты. Ты уж приюти его до нашего приезда. — Он улыбнулся в бороду, — Может, и на свадебке твоей погуляем.

— Дядько Иван, — возмутилась я, отчаянно краснея. — Какая свадьба без жениха то?

— А ты меньше носом крути. Девица красивая, видел я, как парни на тебя на ярмарке глазели. Будешь и дальше перебирать, так в деках и останешься.

Я засопела с новой силой. Вот прислали, замуж им да замуж. Будто у меня помимо этого бед мало? Мне сегодня в гильдию возвращаться и представать перед главным мастером, а как ему в глаза смотреть, после того как родственникам о нас рассказала. И хотя ни дядька, ни тётка за эти два дня ни разу не вспомнили про мою магию, всё равно было боязно.

— Буде тебе Иван, — рассмеялась Маруша. — У них городских всё не как у нас. Погуляем ещё на свадебке Милеши.

— Ишь городская выискалась, давно соплячкой по деревне босиком носилась.

— Иван, поехали, — окрикнула мужа с козел тётка Олия.

Третьим возом готовился править ужасно гордый сын старосты.

Мужики сразу засуетились. Дядька Казим подсадил жену на козлы, успев ущипнуть за зад через пышные юбки. Женщина со смехом вспорхнула на деревянное сиденье, проверила у ног корзины со снедью, и когда телега медленно тронулась долго ещё, обернувшись, махала мне на прощанье.

Я тоже махала, пока они не скрылись из виду, повернув на лесную дорогу. Вот и всё, теперь до весны точно не свидимся. Развернувшись, медленно пошла обратно в город. На входе кивнула знакомому стражнику и неспешно добрела до книжной лавки.

Сегодня она былазакрыта. Мистеру Томасу привезли воз ящиков с новыми книгами. До весны других обозов с товарами уже не будет. И теперь старый маг сверял прибывшее с описью и думал, куда всё это добро пристроить, потому что подсобка оказалась заставленной под самый потолок и ящики грозили перегородить подход к лестнице.

Звякнув колокольчиком вошла в лавку, прикрыла дверь, поправив табличку, чтобы горожане знали, что у нас закрыто, и скидывая в тепле лёгкую дублёнку заглянула в тесное помещение. Увидев удручённого мага, сидящего на ступенях, улыбнулась.

— Давайте помогу поднять хотя бы несколько ящиков на второй этаж? Поставим в одной из комнат и тут станет посвободней.

— Если тебе не трудно, девочка. Только давай не ящик, а вынем из него книги. Целиком ты его не поднимешь.

Сбегав через весь дом в садовый сарай, вернулась с увесистым ломиком и поддев деревянную крышку налегла всем весом. Заскрипели гвозди, выходящие из свежевыструганной древесины. Поддев ещё раз, полностью сняла крышку, отставила к стенке и заглянула внутрь. Книги стопками были завёрнуты в серую плотную бумагу, бережно обвязаны пенковой верёвкой и засыпаны тонкой длинной стружкой, чтобы не помялись во время транспортировки.

— А ты почему домой не идёшь? — Спросил пожилой мужчина, когда мы вместе несли по стопке книг на второй этаж. Было решено складировать их в моей бывшей комнате, потому что больше негде.

— Боязно, мистер Томас.

— С чего так? Борей тебя с утра ждёт. И целительница ваша, Нарья, уже присылала нескладного подростка, запамятовал как зовут, Лорн кажется.

Сложив книги у стенки, снова вернулись в подсобку и, взяв по новой стопке, опять пошли наверх. Не дождавшись от меня ответа, маг только фыркал от смеха. Он и без слов понимал как мне стыдно и страшно возвращаться в гильдию.

— Глупости всё это, девонька. Поможешь перенести ещё два ящика и иди. Не заставляй мастера ждать. У него и без твоих страхов дел много.

Перетаскав книги не из двух, а из пяти ящиков и значительно освободив склад, я ещё и сами ящики перенесла в садовый сарай. Повынимала ломом гвозди, разобрала на доски и сложила в дровницу. Дольше оттягивать возвращение в гильдию было незачем, но я всё равно придумала, за что зацепиться.

— Мистер Томас, — я нашла старого мага на кухне попивающего горячий чай. — А как же мои вещи?

Мы дружно покосились на три огромных сундука, занявших целый угол в и без того тесной кухне. Это мои родственники додумались привести всё моё приданое. Я, конечно, была им благодарна, но вот прямо сейчас совсем не представляла как предстану перед Тьяной и Сариной с этими сундуками.

Маг, легко читающий мои мысли, засмеялся весёлым старческим смехом.

— Да уж, задала ты задачку. Иди пока без них. Потом придёшь с Валем. Он придумает как перевезти их в гильдию.

Вот теперь точно больше оставаться в доме книжника было незачем и принимая неизбежное, я надела свою тоненькую дублёнку, высвободила из под неё косу и застегнув пуговицы, взяла с собой только рюкзак с которым пришла сюда две недели назад.

— Да иди уже, — не выдержал моих копаний маг.

И чтобы не задерживалась, ещё и воздушной волной подтолкнул в спину. Поняв, боле чем прозрачный намёк — выметаться из дома — я со смехом доехала до выхода из кухни и дальше уже сама пошла к лестнице. Мне нравились любые проявления магии. И такая шутка хозяина дома, как ни странно, подняла настроение.

А потом и вовсе все мрачные мысли из головы улетучились, потому что на улице меня ждал Валь.

Радостно взвизгнув, я птицей влетела в его объятия, обхватив за шею. Парень подхватил за талию, оторвал от земли и закружил.

— Вот и свиделись Милешка, долго же ты.

— Так Борей сам отправил сюда на де недели.

Вне стен гильдии мы не называли наставников мастерами, только так по имени, чтобы никто не догадался о наших истинных отношениях.

Валь от моих слов рассмеялся.

— Ты молодец. Я и дня не продержался.

Я зарделась, расплываясь в довольной улыбке. Приятно сознавать, что хоть в чём-то обошла ушлого подмастерья. Не всё же мне ему на пятки наступать.

— Смейся, смейся, пока не начала у него учиться. Потом сама за помощью прибежишь.

Беззлобно поддел меня Валь и несказанно удивив, поцеловал прямо посреди улицы. Вот так держа на весу в своих руках. Потом поставил на ноги, притиснул к себе, обнял за плечи и повёл домой. Пришлось обвить его рукой за талию, иначе идти было неудобно.

— Пойдём, Борей давно тебя ждёт. — Увидел, что я не знаю, как ловчей нести рюкзак, выдернул из моих рук и закинул себе на плечо.

— Сильно ругать будет? — Задала я волнующий вопрос, и мне было совершенно не стыдно признаться, что я трушу.

— За что?

— Что родным разболтала.

Парень хмыкнул.

— Поворчит для порядка. Хорошо Сборыши стоят в такой глуши, что рассказать наш секрет твои родственники могут толькомедведям.

Мы прошли через мост и окунулись в оживлённую суету на главной площади. Тут до сих пор стояли торговые палатки. Некоторые торговцы решили остаться ещё на несколько дней, чтобы полностью распродаться. Через пару недель могут начаться снегопады, речку скуёт льдом и до весны больше торговых обозов в наших краях не будет. Зима отрежет Борден от остального мира на многие месяцы.

— То есть всё равно нехорошо получилось?

— Нехорошо, но в этом нет твоей вины. Мистер Томас уже рассказал, что сам спровоцировал этот выплеск. Просто больше всего ты реагировала на необходимость обманывать родных. — Валь рассмеялся и коснулся поцелуем моего виска. — Ты вообще на редкость здравомыслящая и уравновешенная девушка и раскачать твои эмоции та ещё задачка.

Я не знала, как реагировать на слова подмастерья. Вроде и обнадёжил, что ругать не будут и в то же время признавал, что риск разоблачения велик. Хоть беги вслед за родственниками и проси никому о нас не рассказывать. Одному я была рада, что Валь меня встретил. Рядом с ним было не так страшно предстать перед наставниками.

— Ну? Чего скисла? — Он с улыбкой тряхнул меня за плечи.

— Стыдно. И страшно, вдруг выгонят.

От моих слов парень остановился, развернул к себе и посмотрел с удивлением.

— Серьёзно? Думаешь, Борей выгонит из гильдии?

Я неуверенно кивнула. А что скрывать? Именно так и думала.

Валь рассмеялся, притянул к себе, крепко обнял и потрепал по голове.

— Глупости не говори. Ты же практически полная стихийница, тебе цены нет.

— Прямо так и нет? — Буркнула ему в плечо, пряча довольную улыбку. Приятно слышать о себе такое.

— Ну, пока нет, но будет, когда каждая стихия проявит свои особенности. — Не удержался от подколки подмастерье

Я зафыркала от смеха. Умеет он приободрить. Да. Зато хандра развеялась.

Так в обнимку мы и дошагали до ворот гильдии, где нас встретил Тавол.

Я сначала оробела, но мужчина кивнул Валю, перевёл взор на меня и улыбнулся.

— Беги к главному мастеру, а то он уже весь извёлся.

Я неуверенно оглянулась на подмастерья, взглядом спрашивая: "Ты со мной?"

Валь отрицательно качнул головой.

— Иди, и не бойся, ничего он тебе не сделает.

Зайдя в дом, увидела, выглянувшую с кухни, Сарину.

— Милеша? Вернулась! — Женщина тоже расплылась в улыбке. — Ты к Борею?

Я кивнула.

— Спускайся после ко мне на кухню, я тебе пирожков припрятала, а то бы эти оглоеды всё съели. Хотя знали, что ты сегодня возвращаешься.

Это она про Лорна и Довера? Эти да, могут. Но раз мне оставили пирожки, выходи, все уверены, что я остаюсь в гильдии. Повеселев, взлетела на третий этаж, быстро дошла по коридору до дверей в комнату главного мастера и снова оробела. Постояла с минуту, и неуверенно постучала.

Дверь открылась практически мгновенно, явив взбудораженного наставникая. Я от испуга отпрянула, но он схватил меня за руку и затянул в комнату.

— Три стихии, Милеша! Это же великолепно!

Мужчина протащил меня через всю комнату, оставил стоять перед столом, а сам обогнул его сел в кресло, порылся в ящиках и выложил передо мной те самые кристаллы, по которым они с Тьяной в прошлый раз определяли наличие магии.

— Давай ещё раз проверим, бери поочерёдно каждый из них.

Чувствуя ужасное волнение, я потянулась к красному кристаллу, опомнившись, отдёрнула руки, вытерла вспотевшие ладони о дублёнку и только тогда взяла прохладный тяжёлый камень, уютно разместившийся на одной ладони. И ничуть не удивилась, когда кристалл наполовину наполнился огненным светом.

Борей удовлетворённо кивнул. Вернув кристалл на стол, взяла в руки коричневый, немного полюбовалась на вспыхивающие внутри него золотистые искры, и глянула на Главного Мастера.

— Чуть меньше чем я ожидал, но тоже хорошо. — Прокомментировал он результат.

Положив кристалл рядом с красным, с опаской потянулась к белому.

Видя, что я медлю, главный мастер ободряюще улыбнулся.

— Ну же, не бойся. Он тебя не укусит.

Представив как у кристалла появляется пасть с хрустальными зубами и он, прыгая по столу, пытается покусать нас с главным мастером, не сдержала смешок и смело взяла его в руки, наблюдая как он тоже почти наполовину заполнился серебристым сиянием.

— Надо же, как интересно, — задумчиво протянул наставник. — Сильней чем земля, а при первой диагностике вообще отклика не было. Ну что ж, скорректируем обучение. Теперь давай проверим воду.

И вот тут меня начало потряхивать от настоящего некрасивого страха. Не знаю почему, но мне до одури не хотелось, чтобы кристалл отреагировал. Понимая, что проверки не избежать, взяла в руки синий кристалл. Вместе с учителем уставились на него, ждали минуту, две… и когда ничего не произошло Борей с улыбкой забрал его из моих ладоней.

— Обладание четырьмя стихиям в твоём возрасте встречается крайне редко. Три более чем хорошо. Когда полностью их освоишь, попробуем пробудить в тебе воду. Но не раньше чем через пару лет иначе перегореть можно.

Я согласно закивала, испытывая огромное облегчение, что кристалл не откликнулся. Выгоды даже от трёх стихий я пока не видела. Скорее одна морока. И учиться теперь придётся намного больше. Так что всё к лучшему.

Борей тем временем убрал кристаллы в стол, взял лист бумаги и принялся сосредоточенно писать. Потом словно очнулся и поднял на меня взгляд.

— Ты что-то ещё хотела спросить?

— Эм… — я затопталась в неуверенности. В дублёнке становилось жарко, но уйти так и не узнав, что меня ждёт, потом изведусь от страха. — Вы не будете меня ругать?

— За что? — Мужчина отложил перо и в удивлении выгнул брови.

— Что мои родственники о нас узнали. Вы же сами сказали, что это запрещено.

— Ах, ты об этом, — Главный мастер облегчённо улыбнулся. — Не беспокойся, Томас давно обо всём позаботился.

И он, как ни в чём ни бывало, снова принялся писать.

И это всё? Проверили дар и могу быть свободна? Так просто? Постояв ещё немного, и так и не получив нагоняй, которого так боялась, вышла в коридор и тихонько притворив за собой дверь, привалилась к стене, чувствуя, как от пережитого волнения ноги становятся ватными.

Постояв немного, отклеилась от стены и спустилась на кухню, разом окунулась в шумный гомон парней, обсуждавших ярмарку. Лорн и Довер спорили о различных видах холодного оружия, которым успели обзавестись и теперь строили предположения, когда начнут с ним тренироваться. Увидев меня Довер, расплылся в широкой улыбке, а я, вспомнив наш почти случившийся поцелуй на ярмарке, смущённо застыла.

— Милешка, рассказывай, как жилось в книжной лавке? — Друг подскочил, схватил за руку и потянул к столу, на котором стояла миска полная ароматной сдобы. — Сарина тебе тут пирожков оставила.

Понятно, без меня не посмели притрагиваться к пирожкам, иначе Сарина открутила бы им уши. И решили примазаться, будто я их сама угостила. От столь незатейливой хитрости хотелось рассмеяться, как же я по ним соскучилась.

Усевшись за стол рядом с Валем, тут же оказалась у него под мышкой и ко мне придвинули тарелку с пирожками.

— Лорн, сгоняй в подпол за холодным молоком. — Попросил ученика подмастерье и тот не посмел отказаться.

Едва долговязый парень вышел с кухни, Валь схватил Довера за рукав, дернул к себе и когда тот нагнулся, едва слышно шепнул.

— Сегодня вечером, как Лорн уснёт, приходи ко мне.

И тут же отпустил, потому как со стороны подсобки послышались шаги. Лорн вошёл в кухню, неся литровый бидон с молоком.

Потом мы если вкуснейшие пирожки с капустой и сдобные с яблоками и ежевикой и дружно обсуждали, как провели эти две недели. Парни много тренировались и хвастались мечами. Я не понимала их радости. Мне и упражнения с деревянными палками плохо давались. Я в свою очередь поведала, как отмывала дом мистера Томаса. Тоже физическая тренировка, учитывая, что постоянно приходилось бегать вверх вниз по лестницами и двигать много мебели. Заодно получился удачный момент сообщить, что по средам и воскресеньям я продолжу у него обучаться.

Доев все пирожки подчистую, парни отправились в спортзал, положить там свои мечи на специальную стойку, а Валь утащил меня за конюшню целоваться, и я была совсем-совсем не против, потому что тоже ужасно по нему соскучилась.

Когда перестало хватать дыхания, и рёбра болели от крепких объятий, мы отстранились, глядя друг на друга.

— Милешка. — Серые глаза парня сияли и я, не выдержав собственного счастья, зажмурилась.

Уткнувшись лбом ему в плечо и, пытаясь выровнять сбившееся дыхание, решила, что нам срочно нужно остудиться иначе, такими темпами не долго мне оставаться девицей. Руки парня и так по-хозяйски забрались под свитер и блузку и оглаживали спину, вызывая желание выгнуться и ластиться к нему словно кошка.

— Валь, а зачем ты позвал к себе Довера? Да ещё так чтобы Лорн не знал? — Нашла я безопасную тему для разговора.

Парень напрягся, прижался губами к моей макушке, но так и не выпустил из объятий.

— Потому что с ним нужно что-то решать. До праздника середины зимы осталось два с половиной месяца.

Вот и поговорили на нейтральную тему. Вскинув взгляд на подмастерья, заметила, что он сосредоточенно смотрит куда-то за моей спиной. Оглянувшись, сквозь щель в доске заметила Лорна чистящего стойла конюшен. И впервые увидела парня одного, когда он не должен хорохориться перед мной или Довером.

Плечи опущены, взгляд потухший и действует скорее машинально, тоже хмуря брови и что-то обдумывая. Мы не боялись быть застуканными. Валь давно ставил над нами полог невидимости и тишины. И только сейчас до меня дошло, как Лорну неуютно в гильдии. Он давно закончил работу, но не спешил уходить из конюшни. Отставив лопату, уселся на перегородку между стойлами и оглянувшись на открытые ворота с тоской смотрел куда-то во двор.

Я шевельнулась в руках Валя. Парень правильно понял моё желание. Сбросил полог тишины, и я услышала, как во дворе Тавол занимается с Довером стрельбой из арбалета, уча накладывать на стрелы руны защиты и камня, делая их бронебойными. Лорн тоже повернув голову, наблюдал за другом и такая тоска во взоре, что у самой ком застрял в горле.

Поняв, что ни за что не брошу друга, снова перевела взор на подмастерья.

— Я с вами.

Валь хмыкнул.

— Ничуть не сомневался, но если Сарина застукает нас ночью… — Он одарил меня многозначительным взглядом, и я тихонько зафыркала от смеха, чтобы не выдать наше убежище. Хотя о нём кажется и так все знают.

— Мы же будем не одни, а с Довером.

— Ещё хуже. — Парень сверкнул глазами, не скрывая веселья.

На этот раз я не выдержала и придушённо рассмеялась, стукнув весельчака по плечу.

Обогнув конюшню, мы, как ни в чём не бывало, появились во дворе с другой стороны и Валь громко, голосом наставника, приказал.

— Милеша, неси лук со стрелами и на позицию с мишенями рядом с Довером, а я найду Лорна и пригоню к вам, нечего прохлаждаться бездельем.

Подмигнув, будто не знает, что парень сейчас в конюшне и всё слышит, Валь отпустил мою руку и отправился якобы на поиски ученика, а я припустила в свою комнату за луком.

До вечера мы тренировались, и я с непривычки вновь натёрла на пальцах новые мозоли. После ужина мы с парнями засели на кухне с учебником по математике.

— Не понимаю я эти квадратные уравнения. Зачем они нам? Неужели в жизни такое может пригодиться? — Проворчал Лорн, в пятый раз перечеркивая неправильно решённое уравнение на черновике и записывая условие заново.

Подняв глаза от тетради, глянула на друга. Как я могла не видеть, что парень находится на пороге отчаяния? Ведь он готов всё бросить и сам уйти из гильдии? Видимо от любви к Валю я совсем поглупела, раз забыла обо всём на свете, даже не увидела что названному брату нужна помощь. Мучительно покраснев, переглянулась с таким же сконфуженным Довером. Хорошо Лорн не видел наши лица, склонившись над черновиком, иначе бы сразу понял, что мы обо всём догадались.

— Дай посмотрю. — Вытянув листок из-под карандаша парня, повернула к себе и стала искать, где он допускает ошибку. — Смотри, при переносе восьмёрки за знак равно ты забываешь поменять плюс на минус, от этого ответ и не сходится.

— Точно! — Лорн хлопнул себя по лбу и, вернув листок, принялся быстро писать новое решение.

А я поняла, что в лепёшку расшибусь, но помогу ему активировать магию. И потом мы с Довером подтянем его умения по рунам.

Глава 20

Дожидаясь, когда все уснут, я извелась сидя в своей комнате. Не знаю как чувствовал себя Довер, ему то приходится делить одну комнату с Лорном, но я была готова от волнения сгрызть все ногти, если бы они и так не были обрезаны под корень. Наконец, почувствовав запах от погашенных светильников, выждала, пока Сарина отправится спать, неслышно выскользнула из комнаты и нос к носу столкнулась в коридоре с Довером. Парень кивнул и вместе мы не стучать ввались к Валю.

Подмастерье втянул нас к себе, выглянул в коридор, проверяя нет ли свидетелей наших полуночных посиделок, запер дверь и накинул на полог тишины.

— Садитесь. — Он кивнул ученику на единственный стул, а меня утащил с собой на кровать.

Вспыхнув от смущения, пристроилась с ним рядом. Скинула руку, не дав себя обнять, и поочерёдно глянула на парней.

— Что будем делать?

— Ясно что, — Довер весело ухмыльнулся от уха и до уха. — Будем пугать!

— Наверно уже придумал как? — Хмыкнул Валь.

Я до сих пор хорошо видела в темноте и по выражению лица подмастерья поняла, что ему понравилась идея Довера.

— Что тут думать, нам нужна практика на кладбище. Сможешь выбить разрешение у Борея?

Не сдержавшись, я хрюкнула от смеха. Уж мы на практикуем. С силой дара земли как у Довера, как бы не оставить бедного Лорна заикой.

Подмастерье тоже затрясся от смеха.

— Мне нравится идея, только нужно обосновать зачем вам такая практика?

— Как зачем, знакомиться с магией смерти. — На этот раз в голосе друга не было насмешки или намёка на веселье. Он серьёзно смотрел на подмастерья.

Валь напрягся.

— Как узнал?

— Ты не особо таился во время обратного путешествия. Я конечно не видел, как ты колдовал, но судя по тому что нам всю дорогу не встречались звери крупнее зайца, не трудно догадаться.

— А как же стая волков? — Воспоминания о ночи проведённой на продуваемом всеми ветрами островке в окружении воющих хищников, заставили неуютно поёжиться.

— Так не напали же, и несмотря на близость добычи всё равно не рискнули перейти реку.

Довер смотрел на меня с удивлением, как я могу не понимать столь очевидных вещей? Валь сверлил ученика злым взглядом.

— Это не показатель.

— Как единичный случай нет. — Друг снова перевёл взгляд на подмастерья. — Но Милеша решила развивать дар целительства, а жизнь и смерть словно магниты притягиваются друг к другу.

Я снова мучительно покраснела и покосившись на Валя, увидела как парень после слов ученика скривился, словно сунул в рот горсть неспелой клюквы.

— И всё же, как узнал?

Похоже, Валь смирился, что ещё об одном его даре стало известно. Только непонятно зачем он его скрывал?

— О свойствах стихий прочёл в книгах, а потом просто наблюдал. — Честно признался Довер, пожав плечами, мол это же очевидно.

А мне вдруг стало стыдно. У меня тоже есть эти книги. И получила я их от Борея намного раньше чем Довер, но прочитав несколько глав про стихию огня на этом успокоилась. А друг, выходит, серьёзней меня подходит к обучению. Как бы с таким разгильдяйством мне самой не вылететь из гильдии следом за Лорном. Может, меня вообще тут держат только потому, что проявились три стихии. Осознание этого факта обожгло нутро горечью. Я-то мнила себя крутым магом, а по сути только и делаю, что думаю о поцелуях с подмастерьем.

— Что сопишь? — Валь, видя, что я ушла в собственные мысли, тронул за плечо.

Я подняла на него взгляд словно увидев впервые. Он отучился в гильдии шесть лет. Получил звание подмастерья. Выполняет самостоятельные задания. И на поверку оказался очень сильным магом владеющим не только двумя стихиями, но и даром иллюзий и магией смерти, а я тут порхаю как бабочка. Всё решено, с завтрашнего дня становлюсь серьёзной и начинаю по настоящему учиться.

— Милеша?

— Всё нормально, просто думаю во что одеться, чтобы горожане нас не заметили.

— Тогда давайте отправимся ночью! — Заулыбался Довер, радостный что его идею одобрили.

— Чтобы у парня вместо открытия магии случился разрыв сердца? — Хмыкнул Валь, смиряясь с тем, что ушлый ученик раскопал один из его секретов.

— Так с нами будет Милеша, если что окажет первую помощь, а потом Нарья его вылечит.

Я закивала, уже в уме прикидывая какие микстуры и зелья нужно взять с собой. А потом мы пол ночи хохотали, выдвигая идеи как будем пугать Лорна. Начать решили с того, что Довер магией земли вытащит наружу несколько скелетов, а Валь с помощью стихи воздуха заставит их двигаться и напустит на ученика. Идею закопать парня в свежей могилке и оставить там до утра, оставили на крайний случай, а то и правда до пугаемся, что сделаем его заикой.

Увидев, что я начала отчаянно зевать, Валь прекратил наши посиделки. Сначала выпроводил спать Довера. Меня задержал, чтобы сорвать пару поцелуев, но я вывернулась из его рук, снова отчаянно зевнув.

— Прости, правда хочу спать.

— Хорошо, тогда спокойной ночи.

И всё равно напоследок крепко обнял. Пришлось мне самой размыкать его руки, и выскальзывать в тёмный коридор. Видят боги как мне хотелось остаться с ним ещё на пять минут. Но если я собираюсь серьёзно учиться, стоит поспать хотя бы остаток ночи, иначе завтра на занятиях с Тьяной буду отчаянно зевать и выучу меньше, чем нужно.

Последствия недосыпа начали сказываться гораздо раньше. На занятиях в спортзале я пропускала удар за ударом от деревянных палок Довера, пока что заменяющих настоящие кинжалы. Чувствуя как тело покрывается синяками и особенно доставалось рёбрам, я сцепив зубы сдерживала болезненные стоны. Друг, наконец поняв, что я не в форме, умерил пыл, но тут на нас набросился Тавол.

— Вы что за бальные танцы тут устроили? А ну заниматься в полную силу.

Мы горестно глянули друг на друга и прекратив топтаться кругами, возобновили тренировку. И тут друг провёл серию обманных ударов и выбил из моих ослабевших пальцев одну палку. Охнув от боли, вторую уронила сама и схватилась за вывихнутое запястье.

— Прости. — Едва слышно шепнул Довер, бледнея от испуга, что не рассчитал силу.

— Сама виновата, — буркнула, прижав к груди дёргающую от боли руку.

Мастер тут же оказался рядом, аккуратно взял мою ладонь, ощупал начавшее опухать и наливаться синюшностью запястье, хмуро глянул на поникшего Довера и скомандовал.

— Раз дури много сто подтягиваний на кольцах, а ты девочка, беги к Нарье, пусть наложит утягивающую повязку.

Целительница глянула на мою руку только мельком, усмехнулась и сказав, что я сама знаю, что нужно делать, вернулась к плите заканчивая приготовление обеда. Ну да, порезы, ссадины, вывихи и переломы она научила меня врачевать в первую очередь. Так что я, привстав на цыпочки, здоровой рукой поочерёдно достала с верхней полки пару ящиков с мазями и рулонами льняных полос. Расположившись за обеденным столом сначала нанесла обезболивающую мазь, сразу почувствовав как запястье немеет, потом наложила мазь против опухолей и аккуратно забинтовала руку. Нарья только раз отвлеклась от готовки, чтобы помочь мне затянуть узел и сама убрала ящики обратно на полку.

— Пару дней на кухне ты мне не помощница, так что беги отсюда, не путайся под ногами.

А ещё минимум три дня можно не появляться в спортзале, мелькнула радостная мысль, когда я покидала кухню. И даже знала чем себя теперь занять. Вернувшись в свою комнату достала из стопки на столе первый том по стихиям и открыв на первой странице принялась вдумчиво читать, стараясь запоминать всё самое важное. Хотя важно тут было все и я не придумав ничего другого, решила просто весь текст учить наизусть. Выучила же я древние роды и геральдику нашего дворянства, а тут тема в сто раз интересней. Так что до обеда время провела с большой пользой, а потом отправилась на занятия к Тьяне.

Глянув на мою забинтованную руку, наставница горестно возвела очи.

— Милеша, ну как можно быть такой неуклюжей.

— Довер лучше нас с Лорном осваивает бой с холодным оружием, — призналась честно. Чего уж там. Я и сама понимала, что не отстаю от парней только благодаря лошадиной выносливости, но если срочно не наверстаю технику, так и буду безнадёжно отстающей.

— Ладно, по утрам приходи ко мне будем заниматься магией. Давно хотела потренировать твой огонь.

Она кивнула на кресло за столом. Я послушно села и стала раскладывать письменные принадлежности. До того как я перебралась к мистеру Томасу, Тьяна начала учить меня каллиграфии, заявив, что срочно нужно исправлять мой почерк. По её словам я пишу как курица лапой. И похоже мы снова вернулись к этому занятию. Зачем рисовать на бумаге всякие вензеля и завитушки и строго соблюдать угол наклона букв я искренне не понимала. Может мои буквы и похожи на кривые кракозябры, но я могу прочитать написанное, а что ещё надо?

Наверно Тьяна тоже, как и мистер Томас, умела читать мысли, потому что подойдя к столу и минуту наблюдая как я ставлю на специальную подставку образец с буквами, раскладываю листы, подкладываю под них разлинованную основу и придвигаю поближе чернильницу, чтобы наделать как можно меньше клякс, не выдержав моей возни хмыкнула.

— Ты наверно задаёшься вопросом зачем тебе нужна каллиграфия?

— Я многого не понимаю в обучении, но если ты говоришь что надо, я буду стараться.

— Учась правильно держать перо мы ставим тебе руку для будущего обучения живописи. И не смотри на меня так. Умение быстро делать наброски местности, важный навык в дальних путешествиях, когда нужно нарисовать подробную карту. В нашем мире очень много неизведанных уголков и многие готовы платить очень хорошие деньги за подробные карты и акварельные наброски этих мест. А уж если удастся запечатлеть нечто совсем уникальное, то такие эскизы можно выставить на аукцион, вот где крутятся по-настоящему большие деньги.

Глядя на наставницу с удивлением и толикой сомнения поняла, что она не шутит. И мне на самом деле придётся учиться рисовать. Подавив желание взвыть и побиться лбом о стол, вздохнув, макнула перо в чернила и приготовилась писать под диктовку. И почему я повредила левую руку? Может тогда вместо этого скучнейшего занятия у нас был бы урок магии?

Три часа тянулись бесконечно. Я ёрзала на стуле, то и дело перекладывала больную руку и под конец действие мази сошло на нет и запястье дёргало от боли. Но зато я умудрилась ничтожно мало наставить клякс и Тьяна искренне меня похвалив переключилась на проверку моих самостоятельно решённых уравнений по математике и объяснение новой темы. Под конец, она выдала мне лист с новыми примерами и отправила на ужин, где мы с Довером, затащили Валя в купальню, чтобы не услышали Нарья и Сарина и дружно поинтересовались.

— Удалось уговорить Борея назначить нам практику? — Глаза ученика блестели нездоровым азартом. Он прямо таки рвался на кладбище пугать друга.

— Его нет, он с утра куда-то отбыл из гильдии и я не знаю когда вернётся.

— Но мы не можем ждать, — воскликнула я в отчаянии.

— Иначе землю на кладбище скуёт морозом и я не смогу вытащить мертвяков. — Довер запустил пятерную в свои белобрысые волосы, словно это могло помочь родить новые идеи.

— К тому же Лорну придётся очень долго нас догонять. А это дополнительная нагрузка, мы конечно поможем, но ему придётся туго. — Поддержала я друга, что думать надо быстрее.

Валь молчал, глядя на нас с ухмылкой.

— Ладно, сами сходим, потом отчитаюсь что провёл вам факультатив.

— Это что такое? — Понимая что не выговорю мудрёное слово уж больно похожее на ругательство, решила не повторять за Валем.

— Факультатив это дополнительное занятие по определённой теме и раз уж вы теперь знаете про мой дар, нужно вас с ним познакомить.

Я от радости чуть не повисла на шее парня, но при Довере не рискнула. Всё же я ещё стеснялась при всех проявлять свои чувства к подмастерью. Валь понимающе улыбнулся и не стал сам обнимать, зная что я начну брыкаться.

— Когда отправляемся? — Синий взгляд друга буквально прожигал подмастерья насквозь от нетерпения.

— Да хоть сегодня. Милеш, у тебя всё готово?

— После ужина соберу аптечку. Нарья позволит.

Ну, я так думала, что травница не будет против. Всё-таки мы вместе собирали травы. А если нет, умыкну по-тихому а утром верну на место она и не заметит.

Дверь в купальню скрипнула и вошедший со стопкой чистого белья Лорн удивлённо застыл на месте, увидев нас шушукающихся в темноте.

— А что вы все тут делаете?

Довер испуганно вытаращил глаза, взглядом умоляя что-нибудь придумать. Валь тоже выглядел обескураженным, только сейчас сообразив, как подозрительно мы выглядим. И тут меня осенило.

Фыркнув произнесла весело.

— Уговариваем Валя наполнять купель магией, чтобы не таскать воду вёдрами из колодца. Сам жук давно так делает, а мы только сейчас сообразили.

— Что правда? — Удивился парень, смелее входя в купальню.

Взгляд Довера устремлённый на Валя выразил вселенское удивление и искреннюю обиду, что маг воды может себе такое позволить.

— Ну спасибо Милеша, поработать водопроводом меня ещё ни разу не просили. — Возмутился подмастерье. И кипя возмущением выскочил из купальни.

— А зачем водопроводом? — Озадаченно почесал затылок Лорн, складывая на табурет принесённую одежду. — Можно амулет закрепить на трубу и пусть тянет воду из колодца.

— Э-э-э-э… — Проблеял удивлённый Довер.

— М-м-м-м… — Не менее умно вторила я другу.

И мы оба удивлённо уставились на Лорна. Тот, улыбнулся и пожал плечами.

— Это же очевидно. И печь можно топить таким же амулетом, вместо того чтобы запасаться дровами.

Пришибленные мы оба вышли из купальни, оставив друга таскать вёдра из колодца. Вышли во двор и как два идиота уставились на друг на друга.

— Ты поминаешь что Лорн придумал?

— Он прав, это же очевидно. Думаешь, наши наставники сами до такого не додумались?

— Узнаем? — Глаза Довера засветились бесшабашным весельем.

— Давай сначала к Нарье, — вынесла я разумное предложение. Почему-то соваться к Сарине было страшно. За время ярмарки она умудрилась набить все кладовые до верху запасами и теперь любого отлынивающего от занятий или работы привлекала к наведению там порядка. Мы с Довером в добровольцы не стремились, поэтому дружно отправились на поиски целительницы.

Женщину мы нашли в подсобке, где она хранила свои запасы сушёных лекарственных трав и ягод. Сидя на табуретке за небольшим столом, она разбирала большие пучки на отдельные веточки и осторожно, чтобы не рассыпались снимала с них в миску сухие листья. На наш вопрос об амулетах, неопределённо пожала плечами.

— Идея не новая, но слишком затратная. Хорошие бытовые артефакты стоят очень дорого. Проще пользоваться рунами, но они имеют ограничение по времени действия, поэтому их приходится постоянно обновлять. А откуда интерес, если не секрет?

Я замялась, и видя, что Довер молчит произнесла.

— Да я хотела чтобы Валь помог набирать воду в купель. Зимой будет тяжело таскать вёдра. Я видела в доме мистера Томаса водопровод, вот и подумала почему у нас так не сделать?

— Надеюсь Валю вы об этом не сказали? — Зелёные глаза женщины засияли от веселья.

— Ну… мы… это… — промямлил Довер.

— Сказали, — покаялась я.

Нарья захохотала.

— Бедный мальчик. Определенно пора провести настоящий водопровод, а то ещё немного и он сбежит от нас куда подальше.

— Мы не первые да? — Протянула кисло.

— Конечно не первые, — отсмеявшись мягко проговорила целительница. — Валь пока учился помогал друзьям, теперь и вы сообразили.

Поблагодарив наставницу за объяснения, мы дружно вывалились из подсобки в коридор.

— Мда, некрасиво получилось.

Друг согласно кивнул и умчался готовиться к ночному факультативу на городском кладбище. Я тоже пошла на кухню. Вновь достала ящики с лекарствами, отобрала склянку с нашатырным спиртом, большую банку с кровоостанавливающей мазью, пять рулонов льняных бинтов и небольшой пузырёк со спиртом. Подумав, вытащила из ящика ещё и маленький нож, на случай, если придётся резать бинты или прочищать рану. Потом к набору добавилась ещё и фляжка чистой кипячёной воды из чайника. Надеюсь ничего из этого не пригодится, но как говорится пусть будет на всякий случай.

Завернув всё в большое кухонное полотенце незаметно протащила малый набор целителя, как называла его Нарья, к себе в комнату, упаковала в небольшую сумку, приготовила тёплую одежду и взяв книгу по стихиям, завалилась на кровать в ожидании ночи.

Глава 21

Ближе к полуночи, чувствуя, что от постоянной зевоты выворачивает челюсть, сползла с кровати. Надела тёплые штаны, мягкие осенние сапожки с войлочной стелькой, натянула толстый свитер с большим воротом, дублёнку. На голову не забыла вязаную шапку, повесила на плечо сумку с медикаментами и стараясь чтобы под ногами не скрипели половицы, вышла из дома и пробираясь вдоль стен завернула за конюшню, где меня поджидали парни.

Валь решил покинуть пределы гильдии через потайной портал, потому что Лорн и так уже много знал о магии, и таиться от него не имело смысла. Осталось только его самого научить ею пользоваться. Но мы затем и затеяли всю эту эпопею с кладбищем.

— Готовы? — Валь подышал на озябшие руки, и из его рта вырвалось облачко пара.

Сам он тоже оделся тепло. В куртку подбитую мехом, тёплые шерстяные штаны, высокие сапоги, зато без шапки и даже в темноте я видела, как от холода у него покраснели уши. А вот друзья удивили. Оба в холщовых штанах, лёгких летних ботинках, хорошо ума хватило надеть поверх рубах по свитеру. И у обоих кроме красных ушей, ещё и носы красные. Как бы не пришлось завтра лечить им сопли. И чем только думали? Будто не на севере родились. Лето давно кончилось.

— Готовы. — Прошептал Довер, переминаясь, от холода, с ноги на ногу.

Лорн обхватил себя руками и тоже пританцовывал, пытаясь сгореть ноги, так как холод от заиндевевшей земли проникал сквозь тонкую подошву его обуви.

Валь только головой покачал, глядя на их притопывания.

— Может, сгоняете за куртками? Околеете же?

— Нет, там Тавол бродит, лучше так. — Прошептал Лорн, тоже выпуская изо рта облачко пара.

— Как знаете. — Валь отвернулся от парней, поддел нашу доску, сдвинул в сторону и первым пробрался в конюшню.

Парни хоть и не понимали к чему такие странности, неужели нельзя было просто войти через ворота, полезли следом.

Оказавшись внутри конюшни, я приладила доску на место, чтобы сквозь щели не выдуло тепло, и мы сгрудились вокруг подмастерья.

Не говоря ни слова, Валь по одному перевёл нас через скрытый портал в тёмный переулок. Заранее предупреждённая я наравне с друзьями выдала порцию возгласов удивления, будто тоже в первый раз пользуюсь этим переходом.

— Это портал экстренной эвакуации из гильдии на случай нападения. Никто не должен о нём знать, даже представители других отделений. Это наша страховка от возможных предателей. То, что я вам его показал согласовано с главным мастером. Но пока в должной мере не овладеете своей магией, не вздумайте самим им пользоваться, застрянете, а это верная смерть. Ясно?

Мы дружно закивали, а я догадалась, что ничего Валь с Бореем не согласовывал. Поймав его взгляд удивлённо вздёрнула брови. Подмастерье качнул головой, мол, ни о чём не беспокойся и бесшабашно улыбнувшись, сунул озябшие руки в карманы куртки.

— Ну что? Готовы прогуляться до кладбища?

Дождавшись новых дружных кивков, он повёл нас тёмными проулками, минуя обходы стражников, к городской окраине, где за огромной каменной стеной располагалось кладбище. В небольшом домике возле больших ворот горел тусклый свет, и пришлось буквально слиться со стеной, чтобы сторож нас не заметил. Рядом с воротами оказалась небольшая неприметная калитка. Валь вынул из кармана отмычку, сунул в замок, пару секунд повозился и механизм щёлкнул, отпирая затвор.

— Заходите, быстро. — Он посторонился, пропуская нас вперёд, и запер дверь с внутренней стороны кладбища.

Я шагнула поближе к подмастерью. Вокруг нас ровно и криво торчали из земли каменные надгробные плиты. Могильные холмы практически сравнялись с землёй, и густо поросли вечно зелёным ползущим растением. Даже под снегом в самые трескучие морозы жёсткие, колючие листья оставались зелёными. Весной этот ковёр покрывался мелкими белыми цветами, из которых потом созревали красные, словно кровяные капли, ягоды, но их давно склевали птицы. И сейчас, когда всё вокруг покрылось инеем, острые шипы на листьях выглядели, будто все могилы покрылись сверкающими в свете двух лун ледяными иглами. И тишина. Абсолютная. Нереальная. Даже редкие кряжистые деревья, то и дело попадающиеся среди могил выглядели застывшими, словно сами являлись надгробными плитами.

— Чего встали? — Усмехнулся Валь, видя, что мы замерли у стены и прячемся за его спиной. — Нам туда.

Он указал в центр кладбища, где виднелся алтарь для проведения заупокойной службы.

Словно это обычная прогулка в городском парке, подмастерье спокойно пошёл к алтарю, ловко лавируя среди могил, а если вдруг наступал на едва заметный старый холмик, легко отталкивался от него прыгая на тропинку и как ни в чём не бывало, шёл дальше. Мы гуськом семенили следом и с каждой минутой я всё больше убеждалась, настолько дурную затею мы придумали. Я наравне с парнями стучала зубами и совсем не от холода, а от дикого страха, когда вдруг неожиданно активировалось внутреннее видение и на самых старых надгробиях появились разноцветные руны защиты от нежити и нечисти. Едва сдержав судорожный вдох, увидела, как идущий вереди Довер тоже дёрнулся, и начал с ужасом озираться по сторонам. Понятно, тоже увидел.

Один Лорн, счастливчик, бодро шагал за Валем.

Довер на мгновение оглянулся на меня, страшно вытаращив глаза. Я ответила не менее испуганным взглядом, и мы дружно припустили за нашими спутниками, пока окончательно не отстали.

Валь с ехидной улыбкой поджидал нас у алтаря, положив ладонь на чёрный камень. И я видела как из под его пальцев по граниту дымкой струится тьма.

Дождавшись, пока мы встанем перед ним полукругом, кивнул и заговорил, будто мы на очередном уроке в учебном классе.

— Поскольку Лорн не видит проявления магии внутренним зрением, на практике покажу, как действует магия смерти. Довер, предоставь нам несколько обломков старых надгробий для наглядного примера.

— Сейчас. — Парень заозирался в поисках подходящих глыб и когда нашёл несколько замшелых камней, покрытых инеем, простёр над ними руки, и земля зашевелилась, вспучиваясь и выталкивая из своих недр, расколотые надгробия с давно истёртыми надписями. Потом по земле прокатилась дрожь и камни, словно на гребне волны, переместились к ногамподмастерья.

— Элемент распада, именуемый в просторечье магией смерти на самом деле встречается в природе повсеместно. Не будь его наш мир не смог бы существовать. Представьте если бы умершие люди и животные не разлагались. Поваленные деревья не распадались в труху, железо бы не ржавело.

— Вот оно лучше бы не ржавело, — улыбнулся Лорн.

Казалось, только ему нравится на кладбище. Ах, да он же не видит всех этих устрашающих рун, больше напоминающих оскалы жутких монстров. И ещё Валь чувствовал себя тут почти как дома. Но ему вроде как положено? Или это дело привычки?

Не хочу обзаводиться такой привычкой.

— Согласен, железу лучше не ржаветь, но если в некоторые сплавы добавить старую ковку, это только улучшает свойства. Так что всё относительно. В природе работу по утилизации выполняют грибы, черви, многие насекомые и невидимые глазу маленькие организмы, существование которых до сих пор стоит под вопросом. Но учёные обещают в скором времени дать на эту тему окончательное решение. Сила мага смерти в том, что он умеет ускорять или замедлять эти процессы.

С этими словами Валь присел на корточки, коснулся кончиками пальцев притащенных Довером обломков плит. Из его рук начала струиться тьма и прямо на наших глазах глыбы гранита стали осыпаться серым песком.

Мы застыли, разинув рты, напрочь забыв, что вообще-то сейчас ночь и мы как бы на кладбище, настолько удивительным было зрелище.

— Погоди, и камни тоже? — Удивился Довер.

— Откуда, по-твоему, взялся речной песок? — Усмехнулся подмастерье. — Скалы тоже подвержены распаду.

— Покажи ещё. — Выдохнула в восхищении, начиная осознавать, насколько грозной силой он обладает.

— Обязательно. — Парень встал, хлопками отряхнул руки и огляделся по сторонам. — Лорн принеси сухих веток, покажу, как магия смерти действует на растения, Милеша, поищи что-нибудь металлическое. Даже ржавый кусок сгодится, а ты Довер достань нам из-под земли пару скелетов. Это будет познавательно.

Вот знала, что шли сюда за этим, и всё равно испытала панический ужас, представив, как сейчас из-под земли начнут вылезать человеческие скелеты. Покосилась на Лорна. Парень тоже побледнел. Судорожно сглотнул и с явной неохотой отправился к ближайшему дереву. Валь подмигнул Доверу, друг расплылся в улыбке, а я потянулась к сумке за нашатырным спиртом, уже догадываясь, что сейчас он понадобится. Причём мне.

Пока Лорн стоял к нам спиной и пытался отломить одну из веток, стряхивая с неё примороженные листья, Довер присел на корточки, коснулся земли, прикрыл глаза сосредотачиваясь, и в точности как с обломками плит, земля позади Лорна пришла в движение. Друг покачнулся, схватился за ветку, удерживая равновесие, оглянулся и увидел, как у него под ногами сначала появился серый, обмазанный комьями земли череп, за ним кости рук, рёбра и колени.

Скелет сел, выдернул тазовые кости из земли, встряхнулся и завертел по сторонам черепушкой с пустыми глазницами, из которых свисали жирные дождевые черви, и уставился точно на Лорна.

Я закусила губу, чтобы не подвывать от страха. Понимала, что скелетом управляет Валь, и всё равно ничего не могла с собой поделать. Лорн в ужасе вытаращил глаза, потом перевёл взгляд на нашу компанию и грустно усмехнулся.

— Вот вы значит как, да?

— Ло-о-орн, — вдруг протянул подмастерье.

Скелет тем временем встал на костяных ногах, снова отряхнулся, пальцем выковырнул червяка и вдруг пустые провалы глазниц засветились фиолетовым светом.

— А р-ра-з-зве так и должно быть? — Пролепетала я заикаясь от ужаса.

Вокруг медленно зашевелились остальные могилы.

— Дурень беги! — Заорал Валь, вскинул руки и с его ладоней сорвались два сгустка тьмы. Ударили по скелету, тот замер, мгновенно почернел и осыпался прахом на собственную могилу.

Очнувшийся Лорн, бросил терзать ветку и испуганным зайцем опрометью бросился прочь, петляя между могильных холмов от поднимающихся из земли скелетов.

— Милешка, щиты живо! — Крикнул Валь и кинулся за Лорном, на бегу развеивая поднявшихся мертвецов. А они всё лезли и лезли, разной степени разложения, а один был совсем свежий, на нём даже одежда была как новая. Жуткий смрад ударил в ноздри. Зато мы с Довером сразу очнулись.

Пока друг прикрывал меня, отшвыривая камнями прущих на нас мертвецов, я, рухнув на колени, призвала магию, и стала ползать по земле, чертя вокруг нас с Довером руны защиты, пока не замкнула круг и только когда нас накрыло огненным куполом стала всматриваться в ночную тьму пытаясь высмотреть Валя и Лорна.

Неожиданно выскочивший в круг света почти свеженький мертвец ринулся на нас. Довер завертелся, выискивая поблизости ещё камни, но они закончились, и когда мертвец налетел на магическую защиту, и стал долбиться в неё не понимая, почему не может нас достать, парень схватил меня за плечи, рывком поставил на ноги и скомандовал.

— Милешка, очнись, давай его огнём! Сейчас!

Я вскинула руки и выпустила из ладоней пламя. Оно легко преодолело купол и мгновенно объяло мертвеца. Он заметался по кладбищу, натыкаясь на других мертвяков, и тогда огонь перекидывался на них тоже. А когда от мечущихся в огне мертвецов загорелись деревья, в их свете мы увидели друзей. Валь тоже создал вокруг них с Лорном защитный купол, и швырялся сгустками тьмы, отбиваясь от мертвяков. Но не это ввело меня в окончательный ступор.

Лорн пребывал словно в трансе. Стоял абсолютно неподвижно и его глаза и руки светились таким же фиолетовым светом как у мертвецов. И они, словно чуя это, со всего кладбища тащились к магам, рвались внутрь и, попадая под магию смерти, осыпались прахом, постепенно образуя вокруг купола горы золы.

— Какого брыха происходит? — Выдохнул над моим ухом Довер.

— Это всё ты, — Вскрикнула истерично и, схватив парня за грудки, уткнулась в его заледеневший свитер. — Посмотри, что ты натворил!

— Да нет, Милеша, это не я. — Друг отодрал меня от своей груди и развернул в сторону второго купола. Вид у парня тоже был малость пришибленный. — Гляди на Лорна.

Фиолетовый свет в глазах и на руках друга постепенно гас. Глаза мертвяков тоже тухли. Их движения становились всё более угловатыми, пока они окончательно не остановились и не попадали на землю. Некоторые ещё горели, как и несчастные деревья, но слава пресветлой уже не двигались.

И тут Довер захохотал.

— Ты чего? — Уставилась на него во все глаза, не понимая приступа веселья.

— Того, что магия Лорна давно была. Только в гильдии не водятся мертвяки, чтобы она смогла проявиться.

— Так это и правда не ты поднял мертвецов? — Не веря такой догадке, я продолжала во все глаза смотреть на Довера, ожидая, что он опять рассмеётся и скажет, что это шутка, и они с Валем её устроили, чтобы попугать меня вместе с Лорном.

— Милешка, я маг земли. Максимум я мог вытолкнуть их на поверхность, но никак не наделить разумом и заставить стремиться к "папочке".

И этот придурок, схватившись за живот, снова захохотал. А я обессилено села на пятки, осознавая, что всё это не шутка. И у Лорна тоже есть магия — он некромант.

Когда утром ворота кладбища открылись для очередной траурной процессии, о произошедшем ночью напоминали только отсутствие на многих могилах вечно зелёной травы, да опалённые огнём участки земли. Ставили на место покосившиеся надгробия и ровняли изрытые могилы мы вместе с Довером, уж как получилось, так получилось. От остатков сгоревших деревьев и мертвецов избавился Валь. Вот у кого действительно полезный дар заметать следы. Руны от двух защитных куполов мы затёрли. Хотели ещё насыпать сверху нового инея, но подмастерье признался, что его резерв пуст и, решив, что в принципе и так сойдёт, быстро ретировались с места побоища.

Только зря надеялись, что о нашей вылазке никто не узнает. Стоило тихонько пройти через привратницкую и почти прокрасться к дому, как дверь широко распахнулась явив грозного Тавола, держащего над головой фонарь.

— И где вас носит среди ночи?

Мы замерли перед мастером испуганными зайцами. Не знаю как парни, а я точно чувствовала себя мышью под лапой, поймавшей её лисы. За спиной грозного мужчины маячила Сарина в фланелевой пижаме до пят. На плечи женщина набросила тёплую шаль и тоже смотрела на нас с укоризной.

Валь вздохнул и шагнул вперёд.

— Я объясню, а они… — кивок назад в нашу сторону, — … пусть идут спать.

Мастер наградил бывшего ученика пристальным взглядом, кивнул и, потеснив Сарину, отступил в холл, давая нам войти.

Не долго думая мы с Лорном и Довером рванули на второй этаж к своим комнатам. Оказавшись за закрытой дверью и сделав шаг в направлении кровати, я поняла, что для начала стоит наведаться в купальню. Полы дублёнки испачканы глиной и чёрной сажей от сгоревших мертвяков, руки, пока чертила руны тоже все грязные. Да и за Валя переживала. Что он скажет наставникам? Как они воспримут новость, что Лорн некромант?

Тем же полотенцем, в котором принесла мази и микстуры, вынула из сундука чистое бельё, пижаму, подхватила другим концом тапочки и вышла в коридор. Оказалось не одна я такая умная. Парни тоже толкались возле своей комнаты, пытаясь не касаться грязными руками чистых вещей и при этом не уронить их на пол.

Увидев меня, расплылись в улыбках.

— Милешка, Валь сказал вода есть, вёдра таскать не надо, так что давай ты первая.

Друзья решили проявить галантность, и я с удовольствием этим воспользовалась.

— Спасибо, я быстро.

Сбежав по лестнице, у купальни столкнулась с до сих пор недовольной Сариной. Увидев меня, домоправительница осуждающе покачала головой.

— Не ожидала от тебя Милеша. Ладно, парни дурни, но ты? Неужели не могли посоветоваться с Борем, прежде чем учинять такие глупости?

— Прости, Сарина. Может, ты поругаешь нас утром? Мы честно больше никуда не сбежим. — Я состроила виноватое выражение лица, которое когда-то подкупало даже знающего о моих проказах деда.

Женщина поджала губы, но я видела, как в её глазах мелькнул смех. Махнув на меня рукой, она пошла на кухню.

— Согрею вам чайник, а то синюшные от холода.

— Сарина ты самая лучшая! — От избытка чувств чуть не бросилась доброй женщине на шею, но вовремя вспомнила, что до сих пор грязная, и скользнула в купальню.

Запершись изнутри, обернулась и застыла от изумления. Над купелью, прямо из воздуха, будто из огромной лейки, лилась вода. Откуда такое чудо? Сообразив, перешла на магическое зрение… и ничего не увидела. Вода всё так же лилась из воздуха. Понятно, магия не моего уровня, поэтому не вижу плетение, как не видела охранные руны, защищающие гильдию от любопытства горожан. Неужели купание устроил Тавол. Я и не знала, что он тоже обладает магией воды. Теперь понятно, почему в гильдии нет водопровода. Мастерам он не нужен, а ученикам полезно тренировать силу, таская вёдра.

Быстро раздевшись, скинула грязные вещи в дальний угол, завтра всё постираю, сунулась в купель и с визгом выскочила обратно. Вода была ледяная. Это намёк остудить буйные головы? Вот честно, после кладбища я была настолько вымотана, что не оценила шутку мастера.

Подтащив табурет, на который обычно складывала чистую одежду, встала на него, вытянулась на цыпочках, и примерно определив, где руна мастера сунула руку под воду, рисуя чуть ниже огненную руну, и когда полилась горячая вода, заволакивая всю купальню паром, облегчённо вздохнула. Ну вот, совсем другое дело.

Закончив мыться, замотала волосы одним полотенцем, другим насухо вытерлась, надела пижаму, сунула порозовевшие ступни в пушистые тапочки из кроличьего меха и вышла из купальни, выпустив в стылый коридор клубы пара.

— Ух ты, ты воду подогрела. — Восхитился Довер и проскользнул мимо меня, отправившись купаться следующим.

Лорн остался стоять, привалившись к стене, в ожидании своей очереди мыться. И выглядел парень совсем не радужно. Нахмуренные брови сошлись на переносице, взгляд устремлён на носки грязных ботинок.

— Лорн? — Тихо позвала друга.

Он вскинул взгляд, и на миг показалось, что в глубине снова мелькнуло фиолетовоее сияние.

— Я в порядке, Милеш, правда. Всё это конечно неожиданно, но я переживу. Надеюсь только что в другом отделении встречу таких же друзей как вы с Довером?

— О чём ты говоришь? Какое другое отделение? Ты уходишь?

— А как иначе? Кто меня будет здесь учить? Среди наших наставников нет некромантов. И стихи во мне так и не проснулись.

— Но… но… должен же быть выход. Я не хочу, чтобы ты уходил. — Произнесла запальчиво. Полотенце на голове поехало вбок и свалилось на плечо, выпустив на свободу мокрые волосы. Я его сдёрнула и нервно скомкала.

Лорн, лишь усмехнулся. Мы оба понимали, что от моего "не хочу" ничего не изменится. Ему нужен настоящий учитель, потому что дар очень грозный… и страшный. Меня до сих пор начинало колотить, стоило вспомнить, как мертвецы выбирались из своих могил.

Парень снова уставился на носки ботинок. Я не знала, что нужно в этой ситуации говорить… и нужно ли. Всё и так понятно. Только не хотела терять брата, пусть и названного.

— Я что-нибудь придумаю.

— Милеш, не говори ерунды. Никто вас со мной в другое отделение не отпустит, а мне здесь больше не место.

— Не говори так. — Почувствовав, как глаза защипало от непрошеных слёз, закусила губу.

Я на кладбище среди бегающих мертвяков не ревела, а тут не смогла сдержаться.

Лорн увидел и ужасно смутился.

— Милешка, ну не плачь. Иначе и мне будет плохо, зная, что ты всё это так восприняла. Я же не в другое королевство уеду. Отучимся, станем подмастерьями и будем видеться.

— Обещаешь? — Я заглядывала ему в глаза, желая знать, что он не обманет.

Парень кивнул и произнёс со всей серьёзностью.

— Обещаю.

И всё равно я всхлипнула. Устыдилась своей слабости и размазала слёзы ладонью по щекам. В этот момент с кухни выглянула Сарина.

— Милеша, не стой на сквозняке. Быстро иди в тепло а то простынешь.

С кухни пахло душистым малиновым чаем и гречишным мёдом и я поспешила на зов домоправительницы. Она усадила меня за стол, сунула в руки большую кружку с горячим напитком, поставила пиалу с мёдом и подала к нему ложку.

— Ешь, лучшее лекарство от простуды, иначе завтра Нарья замучает вас своими микстурами.

Я ела мёд, прихлёбывала обжигающе горячий чай и прислушивалась к звукам и шорохам в коридоре. Вскоре на кухне появился такой же раскрасневшийся Довер в чистой рубахе, льняных штанах и толстых шерстяных носках и так же был усажен Сариной за стол. Перед ним тоже поставили кружку с чаем и пиалу с мёдом. А когда к нам присоединился Лорн, женщина обвела нас строгим взглядом.

— Ну, рассказывайте касатики, как вы докатились до разорения кладбищ?

Мы переглянулись не зная с чего начать. Первым заговорил Довер, потом я досказала детали. Лорн всё так же угрюмо молчал, опустив взгляд в кружку, и Сарина не стала терзать парня вопросами. Выяснив для себя всё, что хотела, только покачала головой.

— Да уж, такого наши ученики ещё ни разу не творили. — Плотней закуталась в шаль, налила себе чаю и тоже села за стол.

Видя, что Сарина проявляет ко мне большую благосклонность, чем к Доверу, задала главный мучающий вопрос.

— Что теперь с нами будет?

— Это пускай Главный Мастер решает, когда вернётся. До тех пор сидите в гильдии, учитесь ещё прилежней, может и обойдётся.

Мы наперебой стали обещать, что больше никогда в жизни… и учиться будем ещё пуще… и вообще мы их самые лучшие ученики.

Сарина рассмеялась, замахав на нас руками.

— Тише, вы. Словами все умные. На деле докажите.

На этих её словах в кухню вошли Валь с Таволом.

Мастер был уже не так хмур, скорее задумчив, подмастерье наоборот выглядел неважно, словно его пропустили через соковыжималку. Бледный до синевы, всё ещё грязный, волосы присыпаны пеплом. Увидел меня, взгляд уставших глаз вспыхнул, и губы тронула улыбка.

— Я воду подогрела, тебе полотенце нужно?

Вскочив с лавки, подбежала к парню и протянула ему своё скомканное полотенце.

— Спасибо. — Он благодарно улыбнулся, развернулся и скрылся в купальне.

Тавол сел рядом с Сариной, обвёл нас строгим взглядом. Я скользнула на лавку рядом с друзьями и мастер хмуро выдал:

— Ну? Чего теперь притихли? Мало наделали сегодня шуму?

Мы горестно потупились. Сарина фыркнула.

— Хорошо хоть польза от вашего безобразия вышла. — Продолжал отчитывать нас Тавол. — Я не Борей, за такие выходки по голове не поглажу. Магия это хорошо, но к ней хоть какой-то ум прилагаться должен. Завтра же отправитесь в город и скажете Мэру назначить вам работу на целый месяц на общественных началах. И будете делать всё, что поручат. Ясно?

— Ясно, ясно…ясно. — Пробормотали мы неровным хором. В тайне радуясь, что так легко отделались.

Лорн тоже согласился, а потом встрепенулся, впервые вынырнув из своей задумчивости.

— А мне как, мастер, тоже с ними идти? Меня ведь прочь отправят.

— С чего взял такую глупость?

Сарина встала и тоже налила Таволу большую кружку слегка остывшего чая и снова села с ним рядом, поправив сползающую с плеч шаль.

— Но как же мой дар…

— Обычный дар. Редкий конечно, но Борей отыщет тебе учителя.

— Пресветлая заступница, — всплеснула руками домоправительница. — Куда ж селить нового мастера?

А правда куда? На третьем этаже всего четыре комнаты. Одна главного мастера, вторая Тьяны, две другие Нарьи и Сарины. Тавол жил в комнатах под спортзалом. Не к ученикам же селить нового наставника? Получается, что свободными оставались две комнаты подмастерьев, а это значит, что практикующий некромант окажется или моим соседом или Валя. Какой ужас.

И словно кошмар решил продолжиться, Тавол озвучил мои мысли.

— Для начала в одну из спален подмастерьев. Потом придумаем. Если согласится Арон, то проблем не будет, если Риш, ну тогда построим ещё один этаж.

Мы с парнями слушали развесив уши. И по тому, как Лорн и Довер удивлённо переглянулись им тоже было интересно что это за запросы у мастера Риша? Что для него придётся дом достраивать?

На кухню вошёл Валь с полотенцем на шее. От него ещё шёл пар. Сам налил себе чаю и, переступив через лавку сел рядом со мной.

— Милеш, ты бы руну сняла. Скоро там дышать будет нечем.

— Сейчас, я мигом.

Подорвавшись, еле переступила через лавку, путаясь в длинном подоле пижамы. Пришлось задрать её до колен, чтобы не грохнуться. Пройдя в купальню, увидела свою руну висящей над купелью. Воды больше не было, и воздух был раскалён как над печкой. Ещё немного и тут можно устраивать сухую баню. Отменив плетение, снова вернулась на кухню. Уже в более спокойной обстановке мы допили чай. Я выскребла остатки мёда из своей пиалы и Сарина разогнала нас по комнатам спать, хотя до утра оставалось всего несколько часов.

Глава 22

Утро началось шумно и очень бодро. В дверь постучали с такой силой, что она едва не выскочила с петель.

— Милеша, быстро выходи. — Раздался из коридора возглас Довера. — Новый мастер прибыл, он будет выбирать себе комнату.

Ничего не соображая после безумной ночи. Как была в пижаме и с колтуном на голове из нечёсаных косм, рывком отрыла дверь, собираясь надавать другу по голове подушкой, чтобы больше не смел так будить, и нос к носу столкнулась с высоким мужчиной. Придворный щёголь, первое, что пришло на ум. Одет он был в чёрный фрак, белоснежную шёлковую рубашку, отутюженные чёрные брюки с атласными лампасами и лакированные туфли на небольшом каблуке.

Пройдясь взглядом в обратную сторону от модных туфель, длинных ног до широкой груди глянула в красивое аристократически бледное лицо нового учителя некромантии.

— Здрасьте. — Подушка выпала из моих ослабевших пальцев.

— Три стихии в начале обучения? Идёте на рекорд юная девица. Мастер Риш, если позволите представиться. — Усмехнулся молодой мужчина, рукой отодвинул меня с порога, вошёл в комнату и осмотрел её придирчивым взглядом. Обошёл кровать. Потолкал стойки балдахина, проверяя их крепость, подёргал ткань. Оказавшись у окна, отдёрнул штору, открыл створки и высунулся наружу.

— Меня вполне устраивает.

Обернувшись, он улыбнулся кому-то за моей спиной. Нервно сглотнув, тоже оглянулась и увидела в дверном проёме хмурого Тавола. Новоявленный мастер, снова прошёлся по комнате, отряхнул руки, словно притрагивался к грязи и откинул за спину длинные чёрные волосы, вьющиеся крупными локонами.

— Если комнату объединить с другими на этой стороне, то я согласен. При условии, что мне обеспечат собственную ванну.

— Сделаем, — скрипнул зубами Тавол, выдавая как он "рад" новому коллеге.

Из-за его спины тут же вынырнули Лорн с Довером и принялись шустро вытаскивать мои вещи в коридор.

— Постельное бельё заберите, а перину с подушками и одеяло оставьте.

Парни удивлённо вытаращились на нашего мастера. Тавол снова скрипнул зубами.

— Делайте, как сказано. Милеша, получишь новые у Сарины. Не стой столбом, иди, выбирай комнату на другой стороне.

— Кстати! Хотел прояснить вопрос. У вас принято, что ученики живут в комнатах подмастерьев?

Тавол с такой силой сжал зубы, что на скулах заходили желваки.

— В крыле учеников. — Сказал, как выплюнул и, резко развернувшись, посторонился в проходе, давая мальчишкам возможность вынести мои сундуки.

Пребывая в шоке, я вышла из своей бывшей комнаты и направилась следом за Лорном и Довером в их крыло. На этой стороне тоже было четыре комнаты. По размеру они были такие же, как комнаты подмастерьев, только рассчитаны на проживание двух учеников. Зная, где живут парни, толкнула соседнюю дверь. Я уже привыкла, что окна выходит во двор, и не хотела ничего менять.

Друзья тут же занесли в выбранную мной комнату первый сундук, поставили посередине и отправились за остальными вещами, книгами, письменными принадлежностями и не забыли снять со стены часы. Не собиралась я оставлять их столичному щёголю. Пусть себе новые купит.

Чувствуя, что от волнения покидают силы, села на сундук и прижала к груди комок постельного белья, только сейчас обратив внимание на обстановку комнаты. Естественно никаких двуспальных кроватей под балдахином тут не было. По углам две узкие кровати сверкающие голыми полосатыми матрасами. Между двумя окнами без каких-либо штор в точности как у меня стоял старый письменный стол. Ну, хоть что-то знакомое… и на этом всё. Даже стульев не было.

Гулкое эхо долетавших сюда из коридора громких голосов и топот ног, летало по пустой комнате, а в моей голове царила звенящая тишина. Не представляя с чего начать, я растерянно водила взглядом по своему новому жилищу.

— Для начала надо одеться. — Наконец пришла в голову первая здравая мысль.

Подойдя к двери, закрыла её на замок и кинулась искать одежду. Быстро переоделась в штаны и тёплый свитер, обула мягкие сапожки Тьяны и помчалась помогать друзьям переносить одежду из шкафа. Пока метались туда-сюда по коридору, я выждала момент, когда оказалась в бывшей комнате одна, нырнула под кровать, поддела половицу и пихнула дедушкину шкатулку и кошель с серебром за ворот свитера. Отнесла к себе и тщательно спрятала среди белья в одном из сундуков. Валь всё-таки выкроил время, и перевёз на повозке моё приданое от мистера Томаса в гильдию, и теперь в комнате было не протолкнуться. Ничего потом всё по местам расставлю.

Спустившись на первый этаж, застала битком заполненную кухню мастерами и подмастерьями. Стояла такая духота, что даже открытые окна не помогали.

Борей споро расправлялся с горячей кашей, что-то обсуждая с Сариной. Перед ними на столе лежал чертёж с планом здания, и они спорили, как убрать перегородки между комнатами подмастерьев на втором этаже, чтобы не обрушить третий и вместе с ним чердак с крышей. Нарья порхала у печи, одновременно помешивая готовящееся овощное рагу, снимала пену с кипящего бульона и переставляла огромную сковороду с жарящейся дюжиной яиц, чтобы ни с одной стороны не подгорело. Лорн и Довер в углу корпели над огромной корзиной картошки лука и кореньев, о чём-то яростно споря. Тьяна стояла рядом с Бореем, поставив одну ногу на лавку и, склонившись над мужчиной, пальцем тоже тыкала в чертёж, в другой руке держала кружку с парующим чаем, делая из неё мелкие глотки, чтобы не обжечься. А за центральной частью стола расположился весело улыбающийся Валь. Напротив него сидел и тоже уплетал кашу тощий парень с каштановыми волосам, узким породистым лицом, в котором я узнала Ханта. Видимо он только явился в гильдию, потому что не успел переодеться с дороги, и вся его одежда была покрыта пылью. А рядом с Валем, обняв его за плечи, сидела стройная девушка, тоже в запылённом дорожном костюме охотника. Короткие вьющиеся чёрные волосы, тонкое белое лицо, чуть раскосые синие глаза и разлёт бровей, словно два раза резко мазнули кистью. Фэйт. Подруга Валя. Девушка Ханта. Они трое тоже когда-то были учениками гильдии, как сейчас я и Лорн с Довером. Заглядывая в лицо Валю, она весело рассказывала о том как они с Хантом добирались до города и видимо в этом было нечто смешное потому что все трое взорвались дружным хохотом.

Гул на кухне стоял невообразимый, все говорили разом, так что отдельных слов и фраз было не разобрать. Но то единство, что связывало этих троих, настолько бросалось в глаза, что было видно невооружённым взглядом. Они были словно тройняшки. Двигался один, другой совершенно неосознанно делал встречное движение или наоборот отклонялся, чтобы не мешать другу дотянуться до доски с нарезанным хлебом или сыром. Странное чувство, что Валь вдруг стал чужим, кольнуло сердце. Он больше не мой. Он с ними. И раз Борей срочно снял с заданий своих бывших учеников и вернул в гильдию, значит они остаются. И больше ничего не будет как прежде.

— Доброе утро. — Проговорила негромко, понимая, что невозможно перекричать весь этот гомон.

И двинулась вдоль лавок, стараясь не задевать спины седоков, протискиваясь к плите в надежде выпросить у Нарьи яичницу. Валь, увидев меня, просиял. Когда проходила мимо, взял за руку и потянул к себе.

— Милешка, доброе утро.

Улыбнувшись в ответ, мельком глянула на заинтересованные лица Ханта и Фэйт, мягко высвободила свои пальцы из крепкой ладони и сделала шаг к плите.

— Сейчас вернусь, только организую себе завтрак.

И позорно сбежала к целительнице.

— Нарья, моя рука практически зажила, тебе нужна помощь?

— Ох, Милеша, ещё как нужна. Ты умеешь вкусно готовить рыбу?

— Конечно, — улыбнулась я заполошной женщине. — У нас вся деревня почти круглый год постится на одной рыбе. Так что могу её приготовить триста и ещё одним способом.

Нарья на миг перестала метаться у кастрюль, глянула на меня с удивлением и неожиданно рассмеялась.

— Тогда с тебя три блюда с рыбой. Она охлаждённая в подполе. Бери к ней всё необходимое и если понадобятся овощи, скажи мальчикам, пусть ещё почистят.

Ага, а потом ночью устроят мне тёмную, за то что завалила их дополнительной работой. Нет уж, cделаю всё сама. К тому же блюда с рыбой не требуют большого количества ингредиентов.

Нырнув в подпол, повесила над головой магический огонёк и в его неярком свете огляделась в поисках рыбы. Пара крупных щук, два сома и огромный налим обнаружились на дальней полке рядом с кусками мяса. Решив приготовить налима, вернулась с ним на кухню. Пристроилась на отдельно стоящем небольшом столе между печкой и закутком где друзья теперь чистили свеклу и морковь с луком.

— О, на обед будет рыбка? — Обрадовался Довер, стирая рукавом рубахи выступившие слёзы.

Лук в этом году уродился особенно едкий. Скоро и у меня защипало глаза, и я стала шмыгать носом.

— Будет, но не у нас. Это для нового мастера.

— Знаете, — тоже шмыгнул носом Лорн. — Я не ожидал, что Борей приведёт учителя к нам. Думал, он отправит меня к нему учиться.

Я только хмыкнула, приступая к разделке рыбы. Будут новому мастеру рыба жареная с луком, рыбные тефтели в томатной подливе и уха. Не выкидывать же плавники и голову. Не столичные изыски, зато вкусно и сытно. Нарья, заглядывая ко мне в кастрюлю с ухой, и противень с тефтелями одобрительно кивала. Я улыбалась ей в ответ, и всё время старалась держаться спиной к столу. И когда единственный раз оглянулась, обнаружила что Валь с друзьями давно ушли. Тьяна с Сариной тоже отправились по своим делам. Остался только Борей, всё так же задумчиво рассматривающий чертежи.

Тщательно отмыв руки от рыбного запаха, подогрела ему новую кружку чая и подойдя к задумавшемуся мужчине, поставила рядом с его рукой.

— Мастер, — позвала тихонько, чтобы он нечаянно не смахнул кружку.

— А, Милеша. — Он поднял на меня красные усталые глаза. И я поняла, что он тоже не спал этой ночью. — Спасибо.

Он взял кружку и сделал несколько глотков.

— Как устроилась в новой комнате?

Он и об этом уже знает?

— Пока никак. — Неопределённо пожала плечами. — Не до того было. Сейчас поможем Нарье и пойдём к мэру отбывать наказание назначенное мастером Таволом.

— Это правильно. Три работника городской управе сейчас будут совсем не лишними. Нужно почистить водостоки и канализацию, иначе, когда зарядят дожди, все улицы затопит. Так что вы тут не затягивайте.

И он снова углубился в изучение планировки дома. А я стояла как громом поражённая. Канализация? Серьёзно?

— Мастер… — протянула жалобно, и когда мужчина снова поднял на меня взгляд, запинаясь спросила. — Магию хоть применять можно?

После практикума на кладбище я теперь могу магией земли прочистить любой затор и даже огород вскопать без помощи лопаты.

— А ты сама как думаешь? Или вам мало кладбища и хотите наводнить весь горд умервтиями крыс?

Представив картину, как из всех канализационных люков наружу полезут трупы полуразложившихся грызунов со светящимися глазами, затрясла головой.

— Поняла, никакой магии.

Неожиданно Борей развеселился.

— Да уж постарайтесь больше никого не оживлять, иначе мэр нам этого не простит. Я как-то обжился в Бордене и не хочу никуда переезжать.

Робко улыбнувшись мастеру, я быстро ретировалась к печке. Пока он не придумал чего похуже канализации. Хотя куда уж хуже.

Вскоре кухонная работа закончилась. Нарья сказала, что сама отмоет всю посуду. И мы отправились в мэрию сдаваться.

Глава 23

Оказалось мы не единственные "добровольцы". Несколько отрядов стражи, дюжина горожан, и мы трое, выстроились перед помощником мэра и выслушивали план действий. Он был прост: спуститься в канализацию и прочистить все заторы, образовавшиеся ещё с весеннего паводка. Для этого нам выдали безразмерные каучуковые сапоги с высоким голенищем, тонкие непромокаемые плащи с капюшоном и длинные палки, похожие на копья. Только под острым металлическим наконечником был ещё крючок. Как я поняла из объяснений, чтобы выдёргивать из заторов крупные предметы.

— Всем вам за работу полагается вечером горячий ужин в трактире "Бык и селёдка" Там же сдадите под опись рабочие инструменты, чтобы утром получить снова. Чем быстрей очистите ливнёвые стоки, тем быстрей вернётесь к своим делам…

Это точно было сказано про нас и горожан.

— … и к прямым обязанностям.

А вот это уже про стражников.

Обувая каучуковые сапоги, прямо поверх своих сапог, пока парни держали мой плащ и пику, задумалась. Интересно, а чем стражи перед мэром провинились? Или это у них ежегодная повинность?

— Эй, мальцы!

К нам подошёл высокий пузатый дядька уже облачившийся в "рабочую" форму.

Лорн и Довер, надев свои плащи, незаметно оттеснили меня за свои спины.

— Да, десятник?

— Значит так, без меня в канализацию не лезть. Как там окажемся, чтобы от тоже ни на шаг не отходили. Ясно?

— Ясно, — ответил за всех нас Довер. Вручил мне пику, и мы поплелись за мужчиной.

Оказалось у стражников давно выработан план работ и расчистку всегда начинали с рыбацких доков.

— Это чтобы всякая гадость, накопившаяся в стоках, сразу вымывалась в реку. — Дядька охотно делился своей мудростью.

И я была вынуждена признать, что это логично. Зато становилась понятна необходимость в непромокаемых сапогах и пропитанных каучуком накидках.

Спустившись по ступеням практически к самой воде, я впервые увидела вход в канализацию. Тёмный тоннель, выложенный из красного кирпича, уходящий далеко под город, был перегорожен толстой, местами поржавевшей железной решёткой. И сквозь неё прямо по кирпичному полу текла вода со всяким мусором, медленно сливаясь в реку.

Представив, что утром рыбаки приносят на базар выловленную в ней рыбу, поклялась больше никогда в жизни не покупать её в Бордене. Парни рядом тоже брезгливо передёрнули плечами.

— Так, слушаем сюда, заходим группами по трое. На первой же развилке сразу расходимся. Чётные группы направо, нечётные налево и так же далее. Далеко не уходить, всё равно за день не справимся. Сегодня расчищаем только первый квартал.

— Сразу чувствуется опыт. — Тихо проговорил Довер и мы с Лорном постарались приглушить дружные смешки.

Отперев замок, десятник стал запускать в канализацию хмурых стражников и в полголоса переговаривающихся горожан. Мы зашли самые последние и тут же на нас с шумом понёсся поток мутной жижи, в которой мелькали гнилые листья и поломанные ветки. Вот когда я обрадовалась высоким сапогам. И плащи пришлись кстати, потому что на головы постоянно что-то капало или вообще свисали корни. Кажется, это будет хуже кладбища. По крайней мере, более омерзительно.

Весь день мы провели в канализации. Парней мутило, меня пару раз стошнило, и я поклялась, пока тут не закончим больше не завтракать. Зато наш десятник бодро вышагивал по довольно широким подземным коридорам, высоко поднимая ноги. Вскоре мы тоже переняли его манеру ходьбы. Это было легче, чем постоянно преодолевать сопротивление текущей смрадной воды. И да, трупы крыс мы тоже видели. Как и целые гнёзда живых грызунов, из которых они при нашем появлении с писком разбегались во все стороны. Свет лился только из ливневых решёток над головой, и когда начало темнеть стражник скомандовал возвращаться. Ни о каком бесплатном ужине в трактире даже думать не хотелось. От одной мысли о еде сразу начинало мутить. Парни, зелёные, как облепившая стены плесень, полностью разделяли моё мнение. И едва сдав другому стражнику под опись сапоги плащи и пики, мы рванули назад в гильдию.

— Никогда не задумывался об этой стороне жизни в городе. — Вздохнул Лорн, когда зелень на его лице сменилась бледностью, и он перестал сглатывать рвотные позывы.

Мы угрюмо покивали, соглашаясь. Вот тебе и блага цивилизации, от которых я была в восторге. Ни в одной деревне нет столько грязи, а уж как загадили всю реку, плакать хочется.

Пройдя привратницкую, я первым делом отправилась мыться. И даже не поленилась натаскать воды вёдрами, потому что Валя нигде не было. На этот раз греть не стала. Ледяная вода помогла прийти в чувство.

"Я сильная, я справлюсь" — Шептала пока оттирала тело жёсткой щёткой. Казалось, грязь и вонь навсегда въелись в кожу. Наконец я успокоилась, глубоко вдохнула влажный мыльный воздух, и подогрев последнее ведро воды с шумом вылила себе на голову.

Освободив парням купальню, поднялась в комнату и без сил опустилась на первую же кровать. Матрас оказался набит конским волосом и мягко пружинил, но всё равно это не перина. Ладно, переживу.

Посидев немного, стала обустраиваться. Для начала придвинула сундуки к стенам и распихала по ним остальную одежду, что раньше хранилась в шкафу. Потом пошла к Сарине в надежде, что в этой суматохе она найдёт минутку и выдаст мне одеяло с подушкой. Но женщине было не до меня. Они мастером Ришем отбирали на складе мебель для его комнат.

— И это всё что у вас есть? — Столичный щёголь презрительно осматривал добротные столы, стулья, комоды и рулонами скатанные ковры, заполнившее одну из подсобок. Женщина только что зубами не скрипела, пытаясь скрыть возмущение.

— Сарина, можно тебя на минутку?

— Чего тебе? — Домоправительница обернулась, увидела меня, и хмурое выражение на её полном лице сменилось приветливой улыбкой. — Как день прошёл?

— Нормально, — некромант тоже оглянулся, и я невольно распрямила плечи под его пренебрежительным взглядом. — То есть хорошо. Сарина, мне бы подушку и одеяло.

— Ох ты ж, деточка, совсем про тебя забыла. Сама справишься? — Она отстегнула от увесистой связки один ключ и протянула мне. — Я тут немного занята.

— Конечно, справлюсь, спасибо Сарина. Я мигом и сразу же верну ключ.

Выскочив из склада, нашла кладовую, где хранились запасы белья и одежды, отперла дверь и решила, что с гильдии не убудет, если к одеялу с подушкой прихвачу ещё и перину. Правда, пришлось делать несколько ходок. За один раз я бы всё не унесла.

Бегом поднимаясь по лестнице, неся в охапке огромную перину, столкнулась на пролёте с Валем, буквально врезавшись в него.

— Ох, прости, — извернувшись, чтобы не придушить его периной, протиснулась и рванула дальше.

— Милешка… — оторопело позвал подмастерье, но я уже скрылась в своей комнате.

Бросила перину на кровать, поправила, когда она начала заваливаться на пол и снова помчалась вниз, решив, что где перина там можно взять и две подушки, если Сарина будет ругаться верну. Я так привыкла спать, лёжа головой на одной и обнимая вторую, что не собиралась отказываться от такого удовольствия.

Снова промчавшись мимо подмастерья, успевшего спуститься на первый этаж, криво улыбнулась, когда он хотел поймать за руку, и рванула к складу. Схватила две подушки, кое-как зажала их подмышкой, пока закрывала дверь. Сунула ключ в зубы и понеслась наверх.

— Милеш. — Снова окликнул меня Валь.

Но я лишь промычала в ответ нечто неразборчивое и, прыгая через три ступеньки, свернула в ученическое крыло. Пристроила подушки на крышке одного из сундуков и отправилась за одеялом. Валь стоял в холле, проводил меня хмурым взглядом. Когда я снова проигнорировала его присутствие, поднимаясь на этаж в обнимку с одеялом, решительно направился следом.

Чувствуя, как внутри всё сжалось, и сердце затрепыхалось в груди, влетела в комнату и заперла дверь на ключ. Не знаю, почему так, но видеть и говорить с парнем не хотелось. Понимала, что творю глупость, и всё равно не могла ничего с собой поделать. Перед глазами так и стояла утренняя картина, как он весело смеётся с Фэйт. Я долго не могла понять, что меня в ней так задело. А потом осознала: со мной он никогда так не смеялся. Чтобы вот так легко и от всей души. Словно я сдавливаю его путами своих чувств, не давая свободы.

Не заметила, как по щекам потекли слёзы. Сев на кровать, сильней сжала в охапке одеяло и заплакала

— Милеша.

В дверь тихонько постучали. Услышав взволнованный голос подмастерья, вцепилась в угол одеяла зубами, чтобы он не услышал, как я тут носом хлюпаю.

— Милеш, открой.

Стук стал более настойчивый. Наконец Валю это надоело, замок исчез в клочке тьмы и, войдя в комнату, парень на миг замер выискивая меня взглядом в темноте. В два шага преодолел разделявшее нас расстояние, отобрал одеяло, швырнув на пол, сгрёб меня в охапку, и усадил к себе на колени. Прижал мою голову к своему плечу и стал гладить по волосам, распуская ещё влажную после купания косу. Подождал пока рыдания перейдут в редкие всхлипы и только тогда спросил:

— А теперь рассказывай, по какому поводу сырость?

— Ни по какому. — Буркнула куда-то ему в ключицу.

Сидеть у парня на коленях было до ужаса неловко. Раньше мы такое в гильдии себе не позволяли. От мысли, что нас могут увидеть, вся одеревенела от смущения. Валь понял всё по-своему. Вдохнул, поднял моё лицо за подбородок и заглянул в глаза.

— Милеш, что случилось? Я же вижу, как ты от меня бегаешь. Если обидел, скажи. Я честно не нарочно.

В свете фонарей, с внутреннего двора, что сейчас свободно проникал через окна без занавесок, я видела лицо парня. Чёткая линия подбородка, сжатые челюсти. Плотно сомкнутые губы, слегка нахмуренные брови и встревоженный взгляд, всматривающийся в моё лицо.

Подняв руку, коснулась его колючей щеки. За день отросла щетина.

— Ничего не случилось. — Не нашла в себе сил признаться о мучающих мыслях.

Валь видимопочувствовал, что я лукавлю, и во взгляде появилась обида.

— Врать решила? Милеш, зачем? Всё же так хорошо было.

Ужасно смутившись под его осуждающим взглядом, качнула головой, и снова уткнулась в ключицу, обвив крепкую шею руками.

— Я не вру, просто… сама не знаю. Всё как-то неправильно.

Парень напрягся, убрал мои руки со своей шеи, чуть отодвинул, чтобы смотреть в глаза и удивлённо произнёс.

— Ты ревнуешь?

Почувствовав как краска стыда заливает лицо и начинают полыхать уши дернулась, пытаясь вырваться из захвата, но он не пустил. На лице медленно появлялась шальная улыбка.

— Милеш, серьёзно?

В следующее мгновение Валь снова закинул мои руки себе на шею. Подхватил за талию, приподнял и, посадив так, что я была вынуждена сжать коленями его бёдра, крепко обнял.

— Глупая, глупая девчонка.

Он касался поцелуями уголков моих губ, потом смял их поцелуем. Почувствовав, что сползаю, сильней сжала колени, и Валь тут же обхватил ладонями мою попу, притянул к себе, и я почувствовала, насколько сильно ему небезразлична. Охнув от испуга, хотела отстраниться, но он не дал. Наоборот прижал ещё сильнее, и меня словно обдало кипятком, когда внушительный бугор в его штанах буквально вдавился в моё тело. Это было так остро и сладко, что я сама стала вжиматься в него, желая продлить это ощущение. Из головы улетучились все мысли. Остались только сильные, до боли обнимающие и ласкающие меня руки, жаркие поцелуи и ощущения там, где разгорался настоящий пожар. Неожиданно Валь дёрнулся, застонав в мои губы, и с такой силой вцепился в ягодицы, прижимая к себе ещё теснее, что я испугалась, как бы там не остались синяки… и внезапно всё прекратилось.

Я ещё плыла на волнах возбуждения. Парень, уткнувшись лбом мне в плечо, ласково оглаживал спину. Вдруг тихо рассмеялся, вскинул голову и сияющими глазами посмотрел на меня.

— Я этого не планировал, честно.

Я не сразу сообразила о чём он говорит, а когда поняла, покраснела как буряк. Наивной я не была, знала, что происходит между парнем и девушкой в постели. В деревне о таком узнают очень рано, а потом и замужние подружки не стеснялись делиться подробностями.

— Я тебя не напугал? — Его взгляд стал встревоженным.

Закусив губу, замотала головой, и невольно улыбнулась, когда он облегчённо выдохнул. Снова стиснул в объятиях, легко поцеловал, потом резко встал, пересадил на кровать и окончательно огорошил.

— Сегодня спим вместе. — Встав, провёл ладонью над штанами, убирая последствия наших поцелуев, и принялся магией, чтобы не издавать шума, сдвигать кровати. Поставил их спинками к стене, и получилась двуспальная кровать, как в комнате подмастерьев, только без балдахина.

Я кинулась поднимать с пола одеяло. Водрузив его поверх подушек, достала из сундука свежее постельное бельё. Переглядываясь с парнем как два заговорщика, расстелили перину, кинули на кровать подушки и раскинули толстое пуховое одеяло.

Валь потянул с себя свитер, скинул рубашку, и сев на край кровати взялся снимать сапоги.

Я во все глаза смотрела, как он раздевается и не могла поверить, что он на самом деле решил остаться.

— Валь, а если кто зайдёт и увидит… — Тут я запнулась, снова покраснев. — Нас вместе? Ты же замок сломал.

— Никто не войдёт, я щит вместо замка поставил на всю дверь. — Парень встал и потянулся к пуговицам на штанах. — С обратной стороны. Кто сунется, скажу запер тебя и ушёл к себе. Ты собираешься спать одетой?

Пока болтали, он успел снять штаны, оставшись в одном исподнем. Встал рядом и положил руки мне на плечи.

— Милеш, ты самое лучшее, что со мной случалось. Веришь, что кроме тебя мне никто не нужен?

Притянул к себе, ласково обнял и фыркнул в макушку.

— Или думала я пойду ночевать к Фэйт с Хантом? Я люблю друзей, но не настолько.

Представив эту несуразную, картину я сама зафыркала от смеха. И не стала сопротивляться, когда парень стал снимать с меня свитер. Наоборот помогала меня раздевать, потому что тоже соскучилась по нашим совместным ночёвкам. Оставшись в короткой нижней рубашке на тонких лямках и портках под самую попу, которые надевала под брюки, почувствовала, как от холода кожа покрылась пупырышками и, пряча от парня смущение, нырнула под одеяло. Он лёг рядом, притянул спиной к себе и поцеловал за ушком, ероша дыханием волосы. Я чувствовала лопатками, как сильно бьётся его сердце. И то, что прижималась попой к его паху, почему-то не смущало. Наоборот стало любопытно.

— Валь. — Позвала тихонько.

— М-м-м?

Он поцеловал ухо, и прижал губами мочку, начав легонько посасывать, и едва тлеющее возбуждение стало снова разгораться. Его рука нырнула под рубашку и накрыла холмик груди, заставив со стоном выгнуться и вжаться в него ещё теснее. Кажется, я хотела о чём-то его спросить? Да, точно.

— Валь, а тебе… ну то, что случилось, понравилось?

— Очень.

Его рука коснулась второй груди, и я судорожно вдохнула. Горячая волна прокатилась по позвоночнику, заставив снова выгнуться и тихонько застонать.

— Не надо, ты же сам говорил нам нельзя.

— Нельзя, но я получил удовольствие и ты до сих пор девица. Ты тоже так можешь.

Его горячая ладонь скользнула на мой живот, а потом нырнула за край портков, и оказалась там, где ей совсем не место. Я от испуга рванулась прочь, чуть не свалившись с кровати.

— Ты что творишь?

— Ничего. Иди сюда, обещаю больше не пугать. — Он снова притянул меня к себе, уложил на свою согнутую руку вместо подушки, второй обнял за талию, не давая вырваться, ещё и ногу закинул, окончательно придавив к кровати. — Давай спать, а то доиграемся.

Проснулась от ощущения, что на меня смотрят.

Открыв глаза, увидела Валя. Он лежал на боку и, подперев голову рукой, с улыбкой смотрел, как я сонно моргаю глазами. За окном всё ещё была ночь. Фонарь с улицы светил в окна, отбрасывая на пол жёлтые квадраты света. Воспоминания нахлынули лавиной, и я со стоном соскользнула с подушки вниз. Ещё и одеяло натянула на голову, чтобы не смотреть в бесстыжие смеющиеся глаза.

— Милеш, ты чего?

Услышала сквозь одеяло тихий смех.

А ничего. Неужели непонятно, что мне стыдно, после всего что случилось? Сильная рука нащупала меня под одеялом, словно случайно сдвинула край рубашки, пальцы коснулась груди и сжали мигом затвердевший сосок, посылая вниз живота спазмы удовольствия. Скинув наглую пятерню, поправила рубашку, и выбралась из-под одеяла, потому что под ним стало очень душно.

Ладонь парня тут же зарылась в мои волосы, легла на затылок, он притянул меня к себе, нагнулся и стал целовать. Обвёл языком мои губы, толкнулся в зубы, и когда я открыла рот, скользнул языком внутрь. А потом рывком навалился, вжимая меня в перину. Я на мгновение замерла ошеломленная таким натиском, а потом задёргалась, пытаясь сбросить с себя сильное мускулистое тело. И не потому что боялась продолжения. Пресветлые боги, да я безумно его хотела. Но что скажет главный мастер, когда мы разрушим его планы?

Валь, почувствовав, что я сопротивляюсь, оторвался от моих губ, поднял голову и несколько мгновений смотрел мутным ничего не соображающим взором.

— Валь, очнись, — не придумав ничего лучше, схватила его за волосы и потянула прочь от себя. — Нам нельзя, помнишь?

Постепенно взгляд его стал осмысленным, в расширившихся глазах мелькнул испуг и в следующее мгновение он откатился в сторону.

— Прости, совсем забылся. Наверно и правда не стоило оставаться.

Подорвавшись с кровати, парень подхватил с пола штаны и стал стремительно одеваться. Надел рубашку, зажал подмышкой сапоги. Встал одним коленом на кровать, нагнулся, быстро поцеловал и выскочил за дверь, не забыв снять магический щит, зная, что мне самой это сделать не по силам.

Глава 24

Этой ночью я так и не выспалась. Постоянно вскакивала посмотреть на часы, стоящие на подоконнике, чтобы узнать который час. И едва стрелки показали четыре утра, время первой дойки в деревне, поняла, что лучше вообще не спать, чем так мучиться.

Тепло одевшись, спустилась на первый этаж и первым делом затопила печь, использовав вместо лучины магию огня. Когда на кухне потеплело решила, не дожидаясь Нарьи, приготовить завтрак. Сходила в подпол за бидоном молока и небольшой оранжевой спелой тыквой. Сегодня у нас будет рисовая каша и тыквенные лепёшки, а семечки можно пожарить с солью и потом пощёлкать.

Неспешно двигаясь от пеки, куда водрузила огромную кастрюлю, наполовину заполнив её водой, к разделочному столу, продолжала витать в мыслях. Руки сами чистили тыкву, резали на крупные куски, потом тёрли на тёрке и замешивали тесто, а я всё думала, как относиться к тому, что произошло между мной и Валем? Будь мы мужем и женой, всё было бы просто. Но мы маги. Я всего лишь ученица, он уже подмастерье. Но всё больше и больше мы начинаем вести себя как женатая пара. Если так пойдёт и дальше, Валь вообще поселится в моей комнате. И я была непротив, но есть одна проблема. В гильдии нет пар. Даже Хант и Фейт не женаты, хотя им наверняка уже можно. Отношения мастеров и подавно вызывали удивление. Все они относятся друг к другу с теплом и большим уважением, но как старые добрые друзья. Представить, что Борей с Тьяной занимаются тем же, чем и мы с Валем, не выходило вообще никак. Такое просто не лезло в голову. И что делать? И как назло не с кем посоветоваться. Лорн и Довер засмеют и потом вовсе изведут своими шуточками, к тому же они парни, как их вообще о подобном спрашивать? Тьяна уже сказала, что это наше, сугубо личное, дело. Сарина поворчала и отстала, а Нарья вообще научила варить противозачаточное зелье. Но значит ли это, что мы поступаем правильно? Червяк сомнения, поселившийся где-то внутри и закручивающий внутренности в тугой узел, говорил, что нужно прекратить заниматься глупостями. Но как, если меня саму тянет к Валю словно магнитом?

Выходит, нужно держаться от подмастерья как можно дальше. Но видят боги, как же это трудно, когда глаза сами ищут его во дворе, на кухне и на лестнице, когда голова кружится от одного его присутствия. И когда жарко целует, хочется чтобы никогда не останавливался.

— Милеша? Ты чего встала так рано?

Вздрогнув от испуга, когда Нарья вошла на кухню, закрепляя последней шпилькой закрученную на затылке косу, резким ударом опустила нож на доску, отрубив кусок тыквы. Тот подпрыгнул, свалился на пол, и я нырнула под стол его поднять.

— Не спится, и решила тебе помочь. — Вылезла из-под стола, сполоснула тыкву в миске с водой и снова сев за стол, стала теперь на тёрке. Мне показалось мало того теста что я уже замесила и решила сделать вторую порцию.

Женщина прошлась вдоль плиты, заглянула под крышку кастрюли. Удовлетворёно кивнула, увидев, как в ней булькает рис. Скоро нужно будет долить молоко. Оценила миску с тестом и, поставив на плиту разогреваться сразу две сковороды, отправилась в подпол за маслом, чтобы жарить лепёшки.

Когда она вернулась, я заканчивала месить тесто. Вторая часть получилась более оранжевой, чем первая. Но когда лепёшки будут готовы, их съедят, не заметив разницы.

— Нарья, если в моей бывшей комнате сейчас ремонт, где ночевал мастер Риш?

Женщина хохотнула.

— Борей предложил ему временно возвращаться ночевать во дворец или в собственный дом в столице, но Риш обосновался на чердаке, так что хорошо, что вы сейчас помогаете мэрии. Всё равно занятия магией проводить негде.

— Надолго затянется ремонт?

— Ещё сегодня и завтра уже закончим. И кстати, ты не забыла? Сегодня среда и в шесть вечера тебя ждёт мистер Томас.

Конечно, забыла. Спасибо целительнице напомнила. Будет лишний повод не встречаться с Валем.

Мы вместе принялись раскатывать лепёшки. Потом женщина их жарила, а я только катала. Сливочное масло шкворчало на сковородках и по кухне поплыли вкусные запахи. Вспомнила, что вчера клялась не завтракать не утерпела и, не дождавшись каши, съела несколько лепёшек, макая их в пиалу с мёдом и запивая холодным молоком. Вкуснотища. А как только последние оказались на сковородке, быстро отмыла стол от муки и сбежала в город, пока остальные согильдийцы не проснулись и не заполонили кухню.

Идя в предрассветных сумерках по пустому городу, всё больше замечала скорое наступление зимы. Листва с деревьев и кустарников полностью опала, оставив голые чёрные ветви. Только ежевика во дворах ещё могла похвастаться пожухшими от мороза листьями и в палисадниках цвели поздние дубки, оставляя хоть какие-то краски. Вся брусчатка была покрыта тонкой коркой льда, и при дыхании изо рта вырывалось облачко пара. Из труб на крышах, в чистое, начавшее светлеть небо, поднимался дым. Многие горожане уже начали топить свои жилища.

Услышав за спиной цокот копыт и грохот деревянных колёс, отошла в сторону, пропуская возницу, везущего на базар полную телегу дров. Теперь всю зиму это будет самый ходовой товар. Все крестьяне из предместий будут поставлять дрова в Борден, а детвора за медяки на всех перекрёстках бойко продавать вязанки хвороста. А как выпадет глубокий снег, охотники отправятся в лес на промысел.

Валь обещал, что Борей отправит нас вдвоём на одно задание. Только я не понимала, чем сейчас могу быть полезной гильдии. Надо спросить у подмастерья, а будет ли вообще это задание? А то может, я зря расстраиваюсь. Мне вон ещё месяц отбывать наказание, работая на мэрию.

Плотней натянув шапку на уши, подышала на озябшие руки и зашагала быстрее и вскоре пришла на площадь, не удивившись, что я тут первая. Потопталась, приплясывая от холода, а когда стало совсем светло начали подходить стражники, горожане и вскоре увидела зевающих Лорна и Довера.

— Эй, я здесь. — Помахала друзьям, привлекая внимание.

Парни увидели, заулыбались и устремились ко мне.

— Ты чего так рано ушла? Если бы Нарья не сказала, мы б тебя до сих пор искали. — Довер, несмотря надетую шапку и тёплую шерстную куртку тоже приплясывал от холода. Глянув на его ноги, увидела летние ботинки.

— Думали ты от Валя прячешься, — весело подмигнул Лорн.

Щёки вмиг вспыхнули от смущения.

— С чего так решили?

— Он тоже тебя искал. — Довер, сунул руки в карманы и стал постукивать одной ногой о другую. — Блин, сапоги нужны, Милеш, не знаешь где денег взять?

— Что за кошка между вами пробежала? Не его друзья случайно? — Участливо спросил Лорн, видя, что я прячу глаза.

Да что ж он такой приставучий.

— Нормально у нас всё. А где денег взять не знаю. — Протянула грустно. Мне бы тоже заработок не помешал. — Надо вместе собраться и подумать. Только не сегодня. Сегодня мне к мистеру Томасу надо.

— Везёт, у тебя хоть какая-то работа есть. Слушай, — весело улыбнувшись, Довер посмотрел на друга. — Может и нам работу поискать в городе?

— Так! Внимание! — Зычный голос, появившегося на ступенях ратуши, помощника мэра, заставил гул голосов смолкнуть и все повернулись в его сторону. — Ввиду приближающегося резкого похолодания и вероятности возникновения снегопадов, очистку канализаций нужно провести за три дня. Поэтому работы будут вестись круглосуточно. Работаете до первой звезды, потом передаёте инвентарь сменщикам, и завтра жду всех на два часа раньше, чем сегодня.

— И чего торопиться? — Проворчал Лорн. — Заморозки не дождь, от них не затопит.

— Давно живёшь в городе? — К нам обернулся молодой стражник.

— С весны.

— Понятно. Объясняю для неграмотных. Сейчас все заторы заморозит. А после первых снегопадов грянет временная оттепель и зачастят дожди. На улицах и во дворах поплывёт слякоть, а под землёй глыбы так и останутся. Так что если не хочешь потом бродить по улицам в плавающем дерьме, делай что велено.

Представив эту картину, почувствовала, как тыквенные лепёшки подкатили к горлу. Лорн тоже судорожно сглотнул.

— Ясно, спасибо, что объяснили.

Страж окинул нас снисходительным взглядом и отвернулся.

Как и в прошлый раз нас разбили на группы по три-пять человек, выдали вычищенные сапоги и плащи и отвели к рыбацким докам, где был вход в канализацию. На этот раз к нам никого не приставили. Чётко считая повороты, мы занялись рутинным делом. Пройти прямой участок, разбивали пиками корку льда, давая стокам свободно течь. Если обнаруживались кучи из листьев, веток, тряпок и прочего что попадает в канализацию, растаскивали их крюками и подталкивая острыми концами помогали влиться в общий поток нечистот. Большие заторы нам не попадались, так что идти было легко. Наученные вчерашним опытом, лица мы плотно обмотали шарфами, так что дышать было почти не противно. По крайней мере, сегодня меня не вырвало.

Потеряться в этом лабиринте нам не грозило. Всегда где-то неподалёку в других ответвлениях слышались голоса стражников или горожан. Иногда мы встречались на больших перекрёстках, но чаще бродили одни. А благодаря развитой за время обучения памяти, я всегда точно знала в какой стороне выход. Когда поделилась этим странным наблюдением, Довер удивил.

— Я тоже чувствую, где выход. Думается мне дело в магии. Мы же сейчас под землёй, считай почти в родной стихии.

Я зафыркала в свой шарф.

— Сравнил тоже, горы и канализацию.

— Тише, вы — шикнул на нас Лорн. — нашли о чём говорить, вдруг кто услышит.

— Брось, нет тут никого. Уже час как одни бродим.

Только после слов друга, я вдруг осознала, что действительно не слышу других голосов.

— Мы что заблудились?

— Да нет, не похоже, — Довер почесал тупым концом пики лоб под шапкой.

— Слышите? — Лорн схватил его за плечо.

— Где-то капает? — Не понял он друга.

— Нет, послушайте, вообще нет звуков.

Мы замерли прислушиваясь. Нас и правда окружала абсолютная тишина. Ни журчания воды под ногами, хотя мутная жижа продолжала плескаться о сапоги. Ни попискивания крыс, ни завывания воздуха, проникающего сквозь ливнёвые стоки и сквозняками гуляющего по всем тоннелям. Вообще ничего.

— Полог тишины. — Пришла на ум невероятная догадка.

— Серьёзно? Здесь? — Хотел подшутить надо мной Довер.

Резко замолчал, и мы услышали невдалеке странный звук.

Цок…цок…цок…цок.

Как будто кто-то очень крупный с огромными когтями приближался к нам из бокового тоннеля.

Мы дружно повернулись на звук и замерли когда на нас из тьмы уставились два полыхающие алым глаза на полуразложившейся морде огромного пса.

Цок…Цок.

Он сделал к нам ещё два шага и следом за умертвиём из темноты со скучающим видом вышел мастер Риш облачённый в чёрные брюки, высокие чёрные сапоги и совершенно неуместный в канализации бежевый свитер. Хоть вьющиеся волосы додумался собрать в низкий хвост, а то бы собрал ими всю паутину. Мужчина бросил на нас ехидный взгляд, гаденько улыбнулся и скомандовал:

— Фас!

Пёс с громовым рыком бросился в нашу сторону. Со страха побросав пики, мы с воплями развернулись и бросились бежать. Наверно с перепугу разбежались бы по разным тоннелям, но Довер сообразил схватить меня и Лорна за руки и мы мчались вместе, подвывая от ужаса, слыша за спиной дикое рычание, клацанье зубов и зловонный смрад разлагающегося трупа.

Может мы бы и убежали от монстра… вернее обоих монстров. Но в какой-то момент налетели на невидимую стену и, хотя, ясно видели впереди продолжающийся тоннель, сила заперла нас в образовавшемся тупике.

Стремительно обернувшись, мы во все глаза смотрели как чудовище, поняв что загнало нас в ловушку, медленно приближается, скаля пасть, от чего с одной стороны морды начали отваливаться разложившиеся куски, обнажая гнилые мышцы и просвечивающие сквозь них зубы.

— Милешка, только не падай в обморок. — Довер, с силой дёрнул меня за руку. — Давай, я землёй, ты огнём.

Он вскинул руки и одновременно с тем, как кирпичная кладка над псом развалилась и с грохотом посыпалась вниз, я выпустила с обеих рук две струи огня поджаривая забившееся под обломками умертвие до самых костей, тратя без остатка весь резерв.

— Всё, Милешка, хватит, оно сдохло. — Друг схватил за плечи и сильно встряхнул, выводя из ступора.

Я в изумлении уставилась на ладони, где затухали последние язычки пламени. Ничего себе я выдала.

— Уверены? — В коридоре за завалом появился некромант. Небрежно щёлкнул пальцами, и обугленные глазницы скелета снова засветились алым. — Стихиями вы действовали абсолютно правильно. Не будь у умертвия поводыря, вам бы даже удалось спастись. Вставай! — Резко приказал маг.

Монстр дрогнул, снова оживая.

Мы отступили, упёршись спиной в невидимую стену, и поняли, что этот псих на самом деле хочет нас убить. Управляемый им зверь, бился под завалом, разбрасывая кирпичи и ошмётки своей плоти во все стороны, рывком вырвался… и потрусил к своему создателю. Риш без всякой брезгливости положил ладонь на обугленный череп, и монстр радостно завилял хвостовыми позвонками и запрыгал вокруг хозяина. Будь у него язык, наверно вывалил бы его от счастья.

— Хороший мальчик, хороший. — Маг повёл кистью другой руки, взмахнул, и обвалившиеся кирпичи взвились в воздух и стали укладываться обратно в кладку. И только следы гари на потолке напоминали о произошедшем.

Маг повернулся и пошёл к нам. Скелет собаки с полыхающими глазницами и огненными кольцами на лапах, словно на него надели браслеты, семенил за ним. Белая холёная ладонь мужчины касалась черепа, продолжая ласково поглаживать монстра. Подойдя к нам почти вплотную, мастер Риш без всякой улыбки произнёс.

— Первое правило при схватке с умертивём. Всегда! Слышите? Всегда, ищите поводыря или источник природной аномалии. Заражение после укусов можно вылечить, рваные раны зашить, прирастить оторванные руки и ноги… с головой правда так не выйдет, но тогда вам уже будет неважен исход битвы. Но вы никогда не победите, пока некромант способен управлять мертвецом или тот получает подпитку от источника. — Он помолчал и добавил, как забил в гроб последний гвоздь. — В принципе это вообще единственное правило. Заканчивайте работу и возвращайтесь в гильдию.

Развернувшись, снова махнул рукой, открывая порта, и исчез в нём вместе со своим чудовищем. Невидимая стена за нашими спинами исчезла и я вовремя успела шагнуть назад, а то бы рухнула спиной в грязную жижу. Разом со всех сторон на нас обрушились звуки, и мы услышали крики стражников, ищущих нашу группу. Оказывается, нас успели потерять.

Вдалеке послышался топот бегущих ног, шуршание плащей и из-за поворота показались двое горожан. Увидев нас, один бросился в нашу сторону, другой развернулся и закричал.

— Нашлись! С ними всё в порядке!

— Хорошо! — послышалось откуда-то издалека.

— Эй, ребятки, вы в порядке? — подбежавший к нам мужчина стал хватать нас за плечи, разворачивал к себе, заглядывая в глаза.

Не знаю, что он увидел на наших лицах, но взгляд его стал жёстким, и губы сомкнулись в плотную линию.

— А ну-ка выбирайтесь отсюда. На сегодня хватит. Марк, — крикнул он своему спутнику. — Выведи их наружу. — И досадливо проворчал. — С каких пор мэр стал посылать на эту работу детей. Совсем они там спятили что ли.

Мы, наконец, отмерли, зашевелились.

— Мы в порядке, правда. — Затараторил Довер. — Просто испугались, когда поняли, что заблудились.

— А чего не кричали? Мы бы вас услышали.

— Кричать? — Друг покосился на меня и вдруг покраснел. — Так перед девчонкой стыдно. Думали сами выберемся.

— Девочка? — Мужчина перевёл удивлённый взгляд на Лорна, потом на меня и его брови взметнулись вверх. — Они там совсем попутали? Ладно, я разберусь.

— Но мы хотим помогать городу. В следующий раз будем держаться недалеко от других команд и больше не потеряемся, обещаем.

— Честно-честно, — поддакнула я, поддерживая друга.

Лорн лишь рассеянно кивнул. После случившегося он вообще словно провалился в свои мысли, не замечая ничего вокруг.

На наши заверения, горожанин только удивлённо крякнул. А мы, подхватив Лорна под руки, потащили прочь из канализации. Тем более уже начало темнеть и скоро сюда войдёт вторая смена.

Сдав плащи сапоги и пики новым группам добровольцев, на этот раз от бесплатно ужина в трактире отказываться не стали. Дойдя до главной площади, зашли в большой душный ярко совещённый зал полный людей, сначала наведались в умывальню, помыли руки, потом нашли три свободных места так чтобы они были рядом и получив от подавальщицы по миске горячего наваристого супа, куску хлеба и по кружке горячего сбитня, накинулись на еду. Рядом с нами за столом сидели трое горожан. Их мы тоже видели среди чистильщиков. Мужчины заказали себе по кружке пива, естественно за дополнительную плату. А когда им на блюде принесли половину запечённого окорока, увидели наши голодные глаза и с усмешкой отрезали каждому по большому ломтю мяса.

Положив свой кусок на хлеб, я вгрызлась в получившийся бутерброд и блаженно замычала, подбирая пальцами потёкший по подбородку сок.

— Умаялись, ребятки?

Мужчины смотрели на нас с умильными улыбками, и мы дружно закивали, вычищая свои тарелки с супом подчистую.

— Видать сильно набедокурили, раз вас отправили вместе с нами.

— Не-е-е-е — Не давая мне рта открыть, снова затараторил Довер.

И я махнула на него рукой. Пусть болтает. У него лучше всего выходит придумывать всякие байки.

— У нас батя охотник, и в обмен на помощь выторговал у мэра дополнительные квоты на промысел пушного зверя. Так что мы добровольцы.

— Это он хорошо придумал, — включился в разговор другой мужик. — И городу помощь и себе дополнительная прибыть, а то в том году зверья совсем мало было.

— Его пожарами далеко угнало. — Заговорил третий. — Надеюсь, к этой зиме вернётся. По весне наши много соболя и белок видели, а вот лисы встречались редко.

Понятно, тоже охотник. Быстро покончив с едой, ещё раз поблагодарили за угощение и вывалились из трактира. Вдохнув чистый холодный воздух, плотней запахнула тонкую дублёнку, перемотала шарф на шее, и натянув на уши шапку сунула руки в карманы. Лёгкий морозец щипал лицо. На тёмном небе загорались звёзды, ещё раз глубоко вдохнув и выпустив изо рта пар посмотрела на друзей. Они тоже обматывались шарфами и прятали покрасневшие от холода руки в карманы.

— Это правда про квоты? Или ты опять всё придумал?

Довер шмыгнул носом.

— Ничего я не придумал. После зимнего солнцестояния на месяц уйдём в лес на настоящий промысел.

— Откуда узнал?

— Так мне не с кем целоваться за конюшней, вот и спрашиваю обо всём наставников.

Я обижено вспыхнула и, отвернувшись, быстро пошла по улице.

— Милешка, ну ты чего. — Парень меня догнал. — Я же но со зла, а от зависти. Жаль в этот раз не взяли на обучение ещё девчонок. Мне бы тоже было с кем целоваться. Лорн! — Окликнул он отставшего друга. — Ты чего там плетёшься? Догоняй давай.

И без того гадкое настроение было окончательно испорчено. И как назло, отгоняемые целый день мысли о Вале, вновь вернулись. Довер сказал, он утром меня искал. Наверно хотел поговорить, а я опять сбежала. Да, знаю, струсила встречаться с ним после произошедшего. Только всё равно нехорошо получилось. Неожиданно одолел страх. А вдруг он обиделся? Вчера сам подошёл, растормошил, объяснил, что даже с возвращением его друзей между нами ничего не изменилось. Хотя нет, изменилось. И что теперь с этим делать я просто не знала. Поэтому и плелась рядом с Лорном, оттягивая как можно дольше возвращение в гильдию. Друг, кажется, так и не отошёл после встречи с личным учителем. А ведь это только начало. И скорее всего самое безобидное. По крайней мере нас не покусали и руки и ноги все на месте.

Довер, видя, что его никто не слушает, замолчал.

— Ну и ладно, хотите дуться, дуйтесь, чего я тут перед вами распинаюсь.

И вырвавшись вперёд, пошёл один.

Вот что он творит?

— Довер!

Парень поднял руку и покрутил ладонью возле уха, мол, он меня не слышит.

Упрямый дурак.

Схватив Лорна, потащила за собой догонять. Поравнявшись с парнем, взяла его под локоть и пошла рядом.

— Так что ты говорил про охоту?

— Да ничего особенного. Обычный промысел. Надо же гильдии на что-то существовать только…

Я встала как вкопанная.

Мистер Томас! Я совсем забыла про книжника.

— Ну что опять случилось? — Парень картинно закатил глаза.

— Я должна бежать иначе мистер Томас выгонит меня с работы.

А вернее, откажется учить и тогда Борей заблокирует стихию воздуха. Не зная азов пользоваться магией себе опасно.

Бросив парней посреди улицы, крутнулась на пятках и бросилась бежать, придерживая рукой, норовящую упасть шапку.

Глава 25

Добежала снова до главной площади, повернула на нужную улицу, и через пятнадцать минут, стучала в дверь тёмной лавки, на которой висела табличка "Закрыто"

Стучать пришлось долго. Где-то минут через двадцать в глубине появился свет и я увидела старого мага воздуха, щурящего глаза, пытаясь понять кого принесло так поздно.

Щёлкнул отпираемый замок, дверь открылась, звякнув колокольчиком, и мистер Томас, узнав меня, окинул удивлённым взглядом.

— Я думал ты уже не придёшь.

— Мистер Томас, мы помогаем с расчисткой канализации. Нечаянно заблудились, долго не могли найти выход… — я запнулась, вдруг ясно осознав, что он читает мои мысли и, выдохнув, произнесла очень тихо. — Простите, я забыла.

— Проходи, — усмехнулся старик, и когда я вошла, снова запер дверь и зашаркал к подсобке. — Сегодня останешься ночевать у меня, пошлю весточку Борею, чтобы не волновался.

И не увижусь с Валем? Да что ж за невезение такое?

— Вы бы и так не увиделись. Мастер ещё днём отправил его с заданием.

Пожилой мужчина снова напомнил, что читает мысли и стал подниматься по лестнице. Повёл на кухню, поставил лампу на стол и, подойдя к раковине, стал наливать воду в чайник. Жёлтое пятно света кругом легло на белую скатерть, едва разгоняя мрак, от чего в углах остались тени.

— Хотите, зажгу большую лампу? — Предложила, чтобы сгладить неловкость от ситуации.

— Не нужно. Света вполне достаточно. Лучше подогрей воду, а то печь давно остыла.

Передо мной поставили чайник, и мистер Томас стал доставать из буфета чашки, заварку и вазочку с кусковым сахаром. Я послушно обхватила ладонями пузатые бока чайника, направила в него магию огня и через минуту, вскрикнув, отдёрнула руки, больно обжёгшись пальцами.

— Всегда с вами молодыми так. Сначала делаете, потом думаете. — Усмехнулся старик, садясь напротив, насыпая заварку прямо в чашки и заливая кипятком.

Я дула на покрасневшие пальцы. Больно.

— Магический огонь руки не жжёт. А нагретые им предметы или вода оставят волдыри. Ты не первый день владеешь стихией огня, и всё никак не разберёшься.

— Мистер Томас, скажите, почему огонь, вода, земля и воздух стихии, а смерть и жизнь магии?

— Общую теорию магии, тебе объяснит наставник. У нас с тобой занятие по одной конкретной стихии. Но оставим воздух пока в стороне. Меня вот что удручает. Валь сильнейший иллюзионист. Я бы сказал выдающийся. Не знаю за другие королевства, но в нашем ни один маг не может видеть сквозь его иллюзии. А вот менталист он посредственный. Его дар развился до определённого предела, и даже я не смог сдвинуть его дальше. Но благодаря тебе, думаю, теперь получится. Да и тебе самой надо осваивать менталистику, так что пей чай. А я пока принесу то, что нам понадобится для занятия.

Так и не притронувшись к своему чаю, старик встал и вышел с кухни, словно растворившись в тенях дома. Я пила чай, прислушиваясь к тому, где он ходит. Судя по звукам, он заходил в ванную и я недоумевала, что нам может оттуда понадобиться. Вернулся старый маг, неся в руках квадратное зеркало размером с книгу, на небольшой подставке. Перед таким обычно бреются. Теперь стало понятно, почему он искал его в умывальне.

— Вот. — Он поставил зеркало передо мной. Отобрал чашку и переставил лампу так, чтобы она не слепила глаза. Передвинул свой табурет, оказавшись за пределами круга света. Теперь впотьмах я мгла слышать только его голос — Смотри в зеркало, но вместо своего отражения постарайся увидеть Валя. Не пытайся докричаться до него мысленно. Сразу говорю, не получится. Только зря потратишь крохи силы. Твоя задача, чтобы он почувствовал, что с ним пытаются связаться.

— За полдня на лошади он мог уехать очень далеко. Если его вообще не отправили порталом в другой конец страны. Уверены, что у меня получится?

— Не попытаешься, не узнаем, и он недалеко, так что если постараешься, он почувствует.

— Вы и его мысли сейчас читаете? — Моё удивление было настолько велико, что старик засмеялся.

— Мне лестно, что ты такого мнения о моих способностях. Но ментальная магия так не работает. Чтобы читать мысли нужно находиться рядом с объектом чтения. Если человек незнакомый желательно в поле зрения. Если близкий или хорошо известный можно и не видя друг друга, но всё равно расстояние не будет исчисляться милями. Все, что я чувствую это направление, в котором движется Валь и его общее состояние: страх, голод, волнение или что он вот-вот уснёт, так что хватит болтать, начинай сосредотачиваться.

Я поёрзала на стуле и уставилась на своё отражение в зеркале. Но в моей собственной голове было столько мыслей, что я не выдержала.

— Он правда голодный? И ему страшно? Что с ним? Может, ему нужна помощь?

— Милеша! Я привёл эти чувства для примера, как самые сильные. Немедленно выброси всю дурь из головы и думай о Вале.

— Я только о нём и думаю.

— Заметно.

Я вздохнула. Что ж всё так сложно?

Минут пять я честно пыталась вместо себя увидеть в отражении родное лицо. Пусть хмурится, злится, но только бы его увидеть. Но у меня: то зачесалась шея под шарфом и я только сейчас осознала, что взмокла от жары, потому что до сих пор сижу в дублёнке. Встав быстро сняла верхнюю одежду, стянула сапоги и вновь села, поставив ноги на нижнюю перекладину табурета и вперилась в зеркало, пыталась увидеть в отражении подмастерья и когда моё лицо поплыло и вместо него вдруг оказалось, что я смотрю в чёрную бездну, вспомнила.

— Это похоже на гадание на суженного во время праздника середины зимы. Там тоже надо смотреть в зеркало, только вместо лампы свечи.

— Милеша!

— Да смотрю, я смотрю.

Я вновь уткнулась в зеркало. Ну вот, сбила настройку, теперь начинать всё сначала. Но сколько я ни старалась, ничего не выходило. Очень скоро глаза стали слезиться. Потом я начала зевать и мистер Томас убрал зеркало, положив его отражающей поверхностью вниз.

— Хватит. Ментальный дар требует холодного, ясного и кристально чистого ума с чёткими мыслями. А в тебе слишком много эмоций.

— Вы не будете меня учить? — Слова книжника неожиданно расстроили.

— Буду. Но не сегодня. Подождём пока подмастерье вернётся, и снова попробуем, когда расстояние между вами будет не такое большое.

— Но вы говорили он недалеко.

— Для меня недалеко. Прости, это моя вина, не учёл, что ты ещё слишком юна и твой дар находится в зачаточном состоянии.

— Мистер Томас, почему всё-таки дар?

— Я не совсем понимаю твой вопрос.

— Есть стихии, есть магия а теперь ещё и дар. Чем они друг от друга отличаются?

— Ладно, отвечу. Только не понимаю чему, наставники тебя учат.

— Каллиграфии.

— О да, очень полезный навык для практикующего мага. — Засмеялся старик. — Теперь понятно, почему проучившись полгода, ты вообще ничего не умеешь. Я поговорю на эту тему с Бореем. А теперь слушай.

— Вода, земля, воздух и огонь стихии и думаю с этим всё понятно. Они первичные элементы, из которых построен весь наш материальный мир, и умение ими управлять является магией. Потому что для этого нужен особый дар. Сначала юный маг оттачивает контроль над теми стихиями, что у него отрылись. И когда полностью постигает их природу, они открывают свои нематериальные свойства, которые мы называем дары. Огонь начинает усиливать все остальные стихии, делая их заклинания очень мощными. Если других стихий нет, вся сила вкладывается в эфирные щиты, делая мага практически неуязвимым, поэтому огненные чаще всего идут в боевики. У воздуха, ты уже знаешь, это умение создавать иллюзии. Водные маги получают дар эмпатии, и интуитивного понимая всего происходящего. А земля открывает магу свои недра, позволяя видеть сквозь свою толщу.

— Очень полезный навык для рудокопов.

Мистер Томас развеселился.

— Никогда не встречал мага земли, который стремился бы махать киркой в штольне, но ты права. Их привлекают для поиска месторождений, и укрепления любых построек. Почти все замки защищены от разрушения магией земли, как и многие каменные мосты, которые стоят столетия и простоят ещё столько же. Вижу тебе пока всё понятно.

Я закивала головой, представляя удивительный мир, который можно сотворить с помощью магии. Почему Тьяна не объясняла так понятно? Даже Борей всегда выдавал самый минимум информации, тогда как мне хотелось знать больше.

— Тогда слушай дальше. Есть и третий уровень овладения стихией. У водников эмпатия развивается в способность считывать информацию со всего с чем маг соприкасается. Так следователь со стихией воды может по уликам определить вора или убийцу. И если маг будет и дальше развивать этот дар, в будущем может стать провидцем. Маги земли обретают дар трансформации, Воздушники становятся менталистами, а маги огня обретают невиданную силу духа и становятся выдающимися полководцами, учёными, наставниками, обретают огненное устремление, если так будет понятней. Но есть уникальные способности, которые маг получает от овладения сразу несколькими стихиями. Например, сочетание земли и воздуха позволяет магу левитировать. Воздух и огонь создают молнии, а огонь и вода, как ни странно открывают магию льда. Ведь чтобы заморозить воду, нужно её охладить, а это доступно только магам огня.

— А огонь и земля?

— Огонь, как ты знаешь, многократно усиливает другие стихии и при таком сочетании маг земли способен открывать порталы. Но есть и высшие проявления стихий. Магия смерти в виде энтропии и некромантии как у вашего друга Лорна. Кстати редчайший случай, когда маг сначала получает дар и только после этого овладевает стихией. Так вот, некромантия сочетает в себе способность управлять мёртвым телом — магия смерти, и способность наделить поднятое существо долей разума, заставив выполнять команды от простых до самых сложных. Как думаешь, какая стихия тут завязана?

— Менталистика? Воздух?

— Именно. Так что жди, скоро будете вместе у меня учиться. Теперь давай разберём целительство. Ну-ка, подумай, какие стихии здесь завязаны?

Я задумалась, но на ум ничего не приходило.

— Ладно, вижу, для тебя это пока сложно. Хотя на самом деле всё очень просто. У нас снова есть тело, правда на этот раз живое, значит магия жизни. И вода. Хороший целитель с помощью эмпатии почувствует, где у пациента локализована болезнь, потом считает информацию о причинах её возникновения и назначает успешное лечение, а если не может справиться сам, использует высшее проявление стихии воды, управление временем. Иными словами накладывает на пациента стазис, давая возможность ему дожить до оказания квалифицированной помощи.

— А лекари тогда кто?

— Обычные люди, окончившие государственный медицинский университет, куда может поступить всякий желающий, независимо является он магом или нет. И если ты захочешь стать хорошим целителем, тебе тоже придётся там учиться.

Приведу пример, чтобы было понятней. Человек сломал ногу и обратился к лекарю. Тот верно поставил диагноз, наложил гипс, прописал укрепляющие микстуры и отправил домой выздоравливать. И это непременно случится самым естественным образом. А теперь представь, у него появилась возможность попасть к целителю, который может ускорить все процессы возле перелома. Что случится?

— Он срастётся гораздо быстрее.

— Абсолютно верно. Сильный целитель может сделать, так что пациент в тот же день уйдёт от него домой на своих ногах. Или наоборот замедлит процессы роста злокачественных опухолей, продлевая тем самым пациенту жизнь. И как ты догадываешься ускорять или замедлять процессы можно не только при врачевании. Например, при выращивании растений и тогда даже в нашем холодном климате можно вырастить несколько урожаев гречки или пшеницы, которая у нас в принципе не вызревает.Это и есть магия жизни.

Если до этого я слушала старого книжника, изо всех сил стараясь не уснуть, хотя всё что он говорил, было очень интересно. Просто день получился бесконечно долгим, и усталость давала о себе знать. То после его последних слов встрепенулась, и вся сонливость мгновенно испарилась.

— Мой дед так делал. У нас всегда всё успевало поспеть раньше всех. Яблони образовывали завязи до майских заморозков, а малину и ежевику собирали до самой осени. Дедушка говорил, что это сорта такие, а на самом деле он был магом жизни?

— Судя по твоему рассказу, да. Знаешь что, иди-ка ты спать, у тебя уже глаза не глядят.

А мне на ум пришла неожиданная мысль.

— Мистер Томас, но получается, маги жизни и смерти делают одно и то же? Ускоряют или замедляют рост или распад?

— Так и есть. Они как две стороны одной монеты. — Он хитро сощурился. — Но об остальном расскажу завтра. Если встанешь пораньше.

Да я вообще теперь не усну, узнав такие новости. С ума сойти мой дед, оказывается, был магом. Но едва добравшись до кровати, уснула ещё до того как голова коснулась подушки. И всю ночь мне снились кочаны капусты, которые я собирала и собирала, собирала и собирала, а они всё никак не кончались, пока вдруг появившийся Валь не крикнул:

— Милеша, пора просыпаться.

Сухая старческая ладонь тронула за плечо и тихонько потрясла.

— Вставай, за тобой уже пришли.

— А? Что? Который час? — Рывком сев, протёрла глаза и прикрыла рот, пряча зевоту.

За коном чернела ночь, и единственный источник света качался в руках старого мага. Поставив лампу на ближний секретер, мистер Томас, придвинул ногой ко мне поближе тапочки.

— Соберу вам печенья. Вы опять сегодня в канализацию?

Зачем только напомнил. Вспомнив, что приключилось вчера, я вздрогнула.

— Спасибо, мистер Томас, но вряд ли там захочется есть печенье.

— Скушаете по дороге. Или после работы. Жду тебя в воскресенье и постарайся больше не опаздывать. — Он обернулся на пороге, и я увидела его тёплую улыбку. — Иначе опять не успею рассказать много чего интересного.

Застёгивая набегу дублёнку, скатилась по ступеням в подсобку, осторожно в полутьме прошла мимо книжных стеллажей и, отперев лавку, вышла на улицу где меня поджидали приплясывающие от холода парни.

— Горазда ты спать, мы тут чуть не околели.

— Угощайся и не ворчи. — Сунула Доверу кулёк с печеньем и полезла в карманы за варежками. Мне их подарил мистер Томас.

— Ух ты, мятное. — Лорн сунул в рот сразу несколько печенюшек и довольно захрустел.

Сегодня он выглядел вполне нормально. Говорил, радовался и вообще вёл себя как обычно. От вчерашнего ступора не осталось и следа.

— Так мы идём? — Поторопил нас Довер, вытряхивая на ладонь последнее печенье, и скомкав бумажный кулёк, лихо запустил его в ближайшую урну.

— Надеюсь, твой учитель не будет устраивать сегодня сюрпризы? — Хотела бы я спросить более деликатно, но снова спускаться в канализацию, зная, что на нас могут выпустить умертвия, было страшно.

К моему удивлению Лорн расплылся в улыбке.

— Не будет. Мы теперь будем заниматься только в гильдии.

— И я теперь живу отдельно. — Буркнул Довер.

Мы пошли по направлению к городской ратуше.

— Почему? — Надо же не только меня переселили.

— Потому что это костяное чудовище теперь живёт в нашей комнате и Лорн его дрессирует.

Я споткнулась на ровном месте.

— Серьёзно? Оно теперь живёт в гильдии?

— Оно ещё и жрёт со всеми на одной кухне. — Продолжал ябедничать Довер.

Я окончательно впала в ступор.

— Как оно может жрать, если у него нет желудка?

— Он питается моей магией. — Пояснил, смутившись Лорн. — Я завтракал на кухне, когда это случилось, вот все и перепугались. — Он бросил обиженный взгляд на Довера. А я облегчённо вздохнула.

— Хорошо хоть сейчас его с собой не взял.

— Я бы взял, Риш не позволил. Сказал, мне пока не по силам так долго удерживать контроль над умертивиём.

— Какой хороший у тебя учитель. Я его уже почти люблю. — Выпалила я с чувством.

— Кто хороший? Риш? — Искренне удивился Лорн.

Довер откровенно заржал.

— Милешка, не строй иллюзий. Риш чудовище почище умертвия. Он не разменивается покусанием и отрыванием конечностей. Он сразу отгрызает головы.

Глава 25

Сегодня на площади собралась огромная толпа. Видимо мэр бросил клич среди горожан, и добровольцев откликнулось больше, чем он ожидал. Его помощник, выйдя из ратуши на несколько мгновений замер на ступенях, окидывая нас удивлённым взглядом, а потом как всегда объяснил задачу и отправил всех в доки.

Увидев нас, окликнул:

— Вы трое, идите сюда.

Мы переглянулись и, когда народ вокруг разошёлся, подошли к ступеням.

— Поднимайтесь, поднимайтесь. Это вас прислал Борей?

— Да нас, ну так мы пойдём? — Довер, не понимая чего от нас хочет помощник мэра, переминался с ноги на ногу. В двойных сапогах под землёй, куда мороз ещё не пробрался, у него не так мёрзли ноги. И я мысленно пообещала помочь ему раздобыть зимнюю обувь.

— Куда пойдёте?

— Отбывать наказание.

— Считайте, что по очистке канализации вы его отработали. С сегодняшнего дня у вас будет другая работа. Читать, писать умеете?

Мы снова закивали.

— Вот и славно, заходите внутрь и ждите. Я сейчас дам ещё указания, вернусь и расскажу чем будете заниматься.

Ничего не понимая, тем не мене прошли внутрь ратуши. Я тут уже была, когда искала в Бордене гильдию охотников. Просторный прямоугольный холл с гранитным полом и оштукатуренными стенами. Потолок украшен геометрической лепниной и с него свисали три огромные хрустальные люстры. Лакированные двустворчатые двери цвета тёмного ореха, вели в приёмную перед кабинетом мэра. В часы приёма эти двери всегда были открыты, в отличие от других дверей. Те были обычными, но рядом с каждой на стене висела табличка.

— Градостроитель. — Прочёл Довер.

— Юрист. — Прочёл на следующей Лорн.

— Финансист. — Прочтя незнакомое слово, оглянулась на парней, может они знают, чем он занимается, но парни пожали плечами, признавая своё невежество.

— Заместитель Мэра. — Довер хмыкнул. — Хоть с этим всё понятно.

— Зал заседаний. — Лорн улыбнулся. — Тоже ничего мудрёного.

На этом кабинеты закончились и мы отошли к входу, где под высокими, узкими окнами, располагались лавочки. Видимо, чтобы посетителям было удобно дожидаться своей очереди и при этом они не маячили под дверями кабинетов.

Одна и створок резных дверей, ведущих на улицу открылась, и в холл вошёл помощник мэра. Увидел нас и кивком указал на свой кабинет.

Мы гуськом прошли за ним и столпились у кромки ковра, не решаясь наступать на него сапогами. В кабинете было множество шкафов вдоль обеих стен. Часть закрытые, причём на замки. В тех где были стеклянные дверцы стояли книги, напротив входа массивный стол из того же тёмного ореха. Глубокое мягкое кресло, обитое уже изрядно потёртым бархатом. За спиной высокое узкое окно, за которым виднелась часть улицы и четырёхэтажные дома Бордена. В отличие от холла, на этом окне была красивая кованая решётка. Ещё бы, если тут хранится столько документов.

Обогнув стол, мужчина положил папку и сел в кресло.

— И так, поскольку ратуша начинает работать с девяти, завтра прошу явиться к этому времени. Будете выполнять мои поручения. А теперь представьтесь.

— Милеша Савина.

— Довер Матис.

— Лорн Бенсон.

— Савина? Из Кряжек?

— Из Сборышей, мистер Кингсли.

— Понятно. Теперь задание на сегодня. — Мужчина выдвинул ящик в столе, вынул оттуда стопку листов и протянул Лорну, видимо сочтя его более ответственным.

— Это список одиноких пожилых жителей города. Ваша задача обойти всех. Узнать есть ли у них дрова на первое время, в каком состоянии жилища. Если требуется ремонт, составить опись всех неисправностей. Особое внимание уделять окнам. Прошлой зимой два человека умерли, заболев от банальных сквозняков. Поинтересуйтесь здоровьем, и узнайте к какому лекарю обращаются. Всё записывайте, и после обеда жду в этом кабинете с первыми отчётами. Всё ясно?

— Да. — Снова ответил за нас всех Довер.

Мужчина махнул рукой.

— Тогда отправляйтесь.

Дружно вывалившись в холл, мы недоумённо переглянулись.

— Это что за работа такая? — Довер запустил пятерню под шапку и почесал за ухом.

— Нужная. Если люди одинокие и старые, о них некому заботиться.

— Так я не спорю что нужная, Но чтобы казённая служба что-то делала для других?

— К тому же бесплатно? — Лорн тоже не особо верил в добросердечность городских чиновников.

Но раз поручили, сделаем, а я потом у Тьяны спрошу в чём подвох. Кажется, я тоже от парней заразилась излишней подозрительностью.

В канцелярии секретарь мэра выдал нам по блокноту и карандашу, посоветовал разделить списки, а то бы мы сами не догадались, и тоже выпроводил, сославшись, что ему некогда. Интересно чем они все так заняты? Пока что за работой я видела только помощника мэра. Может, я чего-то не понимаю? Тоже потом спрошу у Тьяны.

Просмотрев списки, друзья выдали мне тот, где значились адреса в самом центре, а сами отправились по окраинам. Сначала я удивилась, придя по первому адресу в четырёхэтажный дом, где вход с улицы привёл в узкий коридор с лестницей. Если это жилой дом, то тут слишком мрачно.

Только поднявшись на второй этаж, а потом на третий, поняла, что дом принадлежит не одному хозяину, а нескольким. На каждом этаже были крепкие дубовые двери с надёжными замками и прикреплёнными к ним номерами. По две двери на этаж. Постучав в дверь с номером пять, услышала за ней громкое мяуканье, шарканье ног и тихий женский старческий голос.

— Кто там?

Я растерялась, только сейчас сообразив, что не подумала, как буду представляться. Но тут вспомнились слова деда: "Если хочешь чтобы незнакомые люди относились к тебе по доброму, всегда в начале разговора называй имя. Боятся незнакомцев, у которых могут быть тёмные мысли. А имя развеивает половину страхов"

— Доброе утро, меня зовут Милеша Савина и я к вам по поручению от мэрии.

Вот так и представилась и сразу сказала, что пришла по делу и обрадовано улыбнулась, когда в замке провернулся ключ и дверь приоткрылась.

— Проходите, коли из мэрии. Давно жду.

Я протиснулась в узкую щёлку, отёрла подошвы сапог о влажную тряпку у порога и следуя за хозяйкой прошла на кухню оказавшуюся очень уютной. На окнах вязанные крючком кружевные занавески, лоскутные подушечки на стульях. Такой же лоскутный половик со сложным красивым узором.

— Будете чай?

Вспомнив, что печенье слопали парни, а я выскочила из дома мистера Томаса не успев позавтракать, благодарно кивнула.

— Да, спасибо.

Старушка, в опрятном тёплом стёганом халате засуетилась у давно растопленной печи, ставя на неё чайник.

Пока он закипал, я приступила к расспросам. Оказалось госпожа Леора всю жизнь живёт в Бордене. Была замужем, но детей так и не случилось. Зато муж попался добрейшей души человек. Не отказался, не бросил. Так они и прожили душа в душу, пока он не умер пять лет назад от сложной болезни, название которой я не запомнила, но старательно записала, чтобы потом спросить о ней у Нарьи. Долгое время хозяйка дома давала частные уроки игры на фортепиано, а как замучил артрит, передала деток свой ученице, так и оказалась на содержании городской казны. Социальные дотации за счёт государства, так называлось ежемесячное денежное пособие, выплачиваемое одиноким старикам и малоимущим семьям. Так же им полагались дрова для отопления на всю зиму, и раз в год фиксированная сумма денег, которую можно было потратить на ремонт дома или лечение. Кстати квартира, так называлось жильё в этом доме, как и сам дом тоже принадлежали государству. Старики вроде госпожи Леоры жили в ней бесплатно, а другим приходилось платить арендную плату.

От обилия новых слов у меня пухла голова, но я продолжала кивать и улыбаться, старательно записывая рассказ хозяйки дома. Для меня всё это звучало дико. У нас в деревне у каждого был собственный надел земли. И дом принадлежал семьям, где сразу проживало несколько поколений от прадедов до внуков. Бывало такое, что старики оставались одни, но о них заботились всем селом. Помогали и со скотиной и с огородом, а как совсем немощные становились, обязательно кто-то забирал к себе и досматривал до самой смерти. А тут настоящее одиночество в четырёх стенах. Причём квартира небольшая: кухня, ванна с водопроводом, как у мистера Томаса, и одна комната.

Памятуя наказ, спросила хозяйку дома к какому лекарю, в случае надобности, обращается. Записала имя, адрес и список лекарств, пообещала заглянуть ещё раз, чтобы известить о решении мэрии, сердечно поблагодарила за чай и, сунув блокнот в карман, отправилась по следующему адресу.

Увы, больше мне так не везло. Вернее не везло одиноким людям. Я обошла больше дюжины стариков и каждый раз картина была удручающая: одиночество, болезни, старость, немощь. Записав все-все жалобы и нужды, честно осмотрела окна в каждом доме, и в самом прескверном настроении вернулась в мэрию.

Мистер Кингсли был на совещании у мэра. Об этом известил секретарь в приёмной.

— Ждите в холле, они скоро закончат.

— Хорошо, спасибо.

Покинув приёмную, сняла шапку с дублёнкой, чтобы не взмокнуть, и сев на лавочку под окном, приготовилась ждать, заодно перечитывая записи в блокноте и кое-где исправляя буквы, чтобы их можно было прочитать. Писала быстро, и получилось как курица лапой.

Неожиданно резко распахнулась входная дверь, впустив порыв холодного воздуха и, похлопывая себя по плечам, ввалились Лорн и Довер.

— О Милешка, ты раньше нас управилась.

— Всех обошла?

Пари были румяные с холода, носы красные, и оба сразу стали шмыгать, как только оказались в тепле.

— Да всех, мистер Кингсли сейчас у мэра. — Я подвинулась на лавке, переложив дублёнку на колени, давая друзьям место сесть. — А вы?

— И мы всех обошли.

Парни тут же попадали на лавку, здорово потеснив меня к самому краю.

— Эй, осторожно! — Я возмущенно пихнула Довера, оказавшегося рядом, и они потеснились, давая мне нормально сидеть.

— Интересно, что нам теперь поручат? — Лорн тоже достал свой блокнот и перелистал записи.

— Что угодно, лишь бы не канализация. — Рассмеялся Довер.

Мы тоже зафыркали от смеха. Начали делиться впечатлениями и так увлеклись, что секретарь не выдержал, вышел в холл и шикнул на нас.

— А ну тихо, галдите как сороки. Тут люди работают.

Мы удивлёно умолкли, не понимая, чем могли помешать, у всех же двери закрыты, но наверно тут в принципе нельзя шуметь.

Вскоре хлопнула дверь в кабинете мэра, послышались шаги в приёмной и в общий холл широкими шагами вышел мистер Кингсли. Увидел нас и удивлённо вздёрнул бровь.

— Уже справились?

Мы вскочили с лавки и дружно закивали.

Мужчина хмыкнул.

— Ладно, пойдёмте, послушаю ваши доклады.

Мы снова столпились в его кабинете. Я первая рассказала обо всём, что удалось узнать. Истории парней ничем не отличались моих, разве что мелкими деталями. Внимательно выслушав, помощник мэра, задумчиво побарабанил пальцами по столу, резко вскинулся и глянул на нас.

— Поступим вот как. Сейчас я посажу вас в зале заседаний, и вы на чистых листах из своих записей сделаете краткий отчёт. Запишите столбцами: адрес, имя, возраст и что было выбрано — лекарства или ремонт дома. Как закончите списки сдайте секретарю и на сегодня можете быть свободны.

С этими словами, мужчина встал, надел пальто, шапку, взял папку со своего стола и, подождав, пока мы выйдем из его кабинета, запер дверь на ключ.

— Завтра жду вас к девяти утра. И чтобы без всяких опозданий.

Он отомкнул нам зал заседаний в котором обнаружится длинный стол с множеством стульев, вручил ключ Доверу, сказав, чтобы как закончим, замкнули и ключ тоже отдали секретарю и отправился по своим делам.

Со списками мы справились быстро. Там где кто-то из стариков не мог определиться, нужны ему лекарства или ремонт, я писала и то и другое. Пусть потом мистер Кингсли сам решает. Парни подглядев, как я решила эту дилемму, написали так же. Проверив свои записи на ошибки, заперли зал заседаний, сдали списки и ключ секретарю и отправились — я в гильдию, а парни в ближайший трактир выпить горячего сбитня и в тепле обсудить, где в городе можно найти временную работу.

Пока шла домой, с серых туч начал накрапывать мелкий дождь, а потом зачастил так, что по брусчатке потекли ручьи, смывая в ливнёвки жухлые опавшие листья. А ведь там сейчас стража и горожане, расчищают последние заторы. Хорошо мы сегодня не пошли в канализацию. Я припустила бегом, и всё равно пока добежала до Кленового переулка шапка и шарф промокли, а в стареньких сапожках хлюпало так, будто я прошлась по улице в одних носках.

— Ты почему так рано? — Тавол встретил меня в привратницкой.

Раз он здесь значит, ожидаются гости. Интересно кто на этот раз?

— Нас отпустили, сказали приходить завтра.

Мужчина глянул на выход на улицу, видимо ждал, что следом за мной сейчас прибегут парни.

— Они ушли искать подработку.

Сказала и прикусила язык. Наверно не стоило этого говорить. Судя по тому, как мастер замер, медленно развернулся и пригвоздил меня грозным взглядом, точно не стоило.

— Какую ещё подработку?

И голос, как мельничные жернова, когда зерно мелят, такой же скрежещущий. Я вздрогнула. Раз всё равно парней выдала, придётся признаваться до конца.

— У Довера тёплой одежды нет. И мне… — я пошевелила пальцами в мокрых сапогах и горестно вздохнула. — Тоже нужна новая обувь.

Мужчина нахмурился ещё сильней, но я видела, что не злится. Скорее себя корит, что не досмотрел за учениками.

— Вот поганец и молчал. Ты тоже ступай к Сарине, пусть выдаст новые сапоги.

Я ринулась к двери во двор, но меня догнал приказ наставника.

— И Борею доложись, что в мэрии сегодня закончили. Пусть делом займёт.

— Да, мастер.

Услышав, как хлопнула входная дверь, оглянулась. Тавол ушёл искать учеников. Довер меня убьёт.

Глава 26

Прикрывая голову от дождя, пробежала двор, влетела в дом и, прыгая через две ступеньки, стала подниматься на третий этаж к главному мастеру, рассудив — мои ноги не успеют замёрзнуть сильней чем есть, а позже переобуюсь и пообедаю на кухне. Но услышав жуткое… цок…цок…цок…цок… встала как вкопанная на площадке между первым и вторым этажом.

Из ученического крыла, полыхая красными глазницами, медленно вышел огромный скелет собаки, подошёл к краю лестницы, остановился и глянул вниз.

Я попятилась. Медленно. Не спуская глаз с монстра, сошла с лестницы в холл, резко развернулась и дунула на кухню, но не добежала. Умертвие рвануло за мной, жутко клацая зубами, сигануло на спину, повалив на пол, и мы вместе рухнули в коридоре, ведущем к купальне и на кухню.

Я завопила от испуга, прикрывая голову руками, когда мёртвые челюсти схватили за косу и принялись трепать.

Наверно будь у монстра глотка, он бы рычал, а так только слышался стук костей и больно дёргали за волосы, будто он собирался содрать с меня скальп.

На мои вопли из кухни выбежала Сарина, увидела, что творит умертвие, ринулась обратно, чтобы почти сразу вернуться с огромной сковородкой, подскочила к нам и принялась лупить монстра по черепу.

— Гадкий, гадкий, мальчик, фу, брось косу. Выплюнь, я сказала.

От необычной отповеди я даже орать перестала. Извернулась на полу, чтобы оказаться спиной на полу, лицом к монстру и открыла рот от изумления. Это зверюга держала в зубах мою косу, виляла хвостом и пока Сарина лупила его по черепу, могла поклясться, умильно улыбалась.

— Гар, фу!

Раздался голос некроманта.

Псина тут же выплюнула мою косу, ударившую мне по лицу, в прыжке развернулась и, ещё сильней виляя хвостом, поскакала к хозяину и запрыгала вокруг его ног, натурально напрашиваясь на ласку.

— Мастер Риш, угомоните своего питомца. Сколько можно выпускать его гулять по всему дому.

— Я не выпускал, это мой ученик не запер дверь и его ждёт на эту тему серьёзный разговор.

С этими словами некромант в два шага оказался возле меня, всё ещё в шоке лежащей на полу, нагнулся и протянул руку, предлагая помочь встать.

— Ты вернулась одна, где Лорн?

Я перевела взгляд с красивого лица мага на его холёную руку, привстала на локтях, немного отползла и встала сама. Мужчина разогнулся, удивлённо вздёрнув бровь.

— Пугливая магичка — это нонсенс. Как ты собираешься работать, если боишься умертвия?

— Простите, мастер Риш, — пришлось сглотнуть, потому что от визга в горле пересохло. — Я исправлюсь.

— Я сам это исправлю. Жду сегодня в девять вечера вместе с Лорном во дворе гильдии. И друга прихватите. Пора показать вам, что такое настоящая некромантия. А то раскисли.

С этими словами он развернулся, кивком головы позвал скелет за собой, и мёртвый пёс радостно помчался за хозяином.

Когда за ними стихли шаги, Сарина всплеснула руками, чуть не заехав по мне сковородкой. Я еле успела отшатнуться.

— Ох, прости, девочка. — Она сунула своё грозное оружие подмышку и только сейчас поняла, что я вернулась в гильдию непозволительно рано. — Вы уже отработали в мэрии?

— Да, нас отпустили, — я решила, что раз Сарину встретила первой, сразу решить вопрос с сапогами. — Сарина, мастер Тавол сказал взять у тебя новые сапоги.

Опустив глаза, пошевелила мокрыми мысками своей обуви, показывая домоправительнице их плачевное состояние. Женщина снова всплеснула руками, сказала подождать её минуту. Метнулась на кухню и быстро вернулась без сковородки, зато с ключами от кладовых.

— Пошли, выдам сразу две пары. И мальчишкам тоже наверно нужно, а то догадываюсь, почему они до сих пор бегают в летней обуви. Это ты у нас с целым приданым, — женщина весело улыбнулась, на что я ужасно смутилась. Потому что сапог у меня и не было, одни валенки.

Получив две пары добротных кожаных сапог, подбитых изнутри тёплым мехом, зашла к себе, чтобы оставить дублёнку и мокрые шарф с шапкой. Сменила носки и, обув домашние туфельки, пошла к главному мастеру.

— А Милеша, проходи, — радостно откликнулся мужчина, когда я постучала и, услышав приглашение входить, предстала перед наставником. Оторвавшись от записей, он поднял на меня взгляд и улыбнулся. — Вы сегодня рано.

— Нас отпустили, сказав приходить завтра.

— Что ж, хорошо.

Он указал на кресло. Я села, не зная чего ожидать. А мысли нет-нет возвращались к зловещему обещанию мастера Риша показать нам настоящую некромантию. Но спросила о другом.

— Мастер, Валь надолго уехал?

Мужчина бросил на меня лукавый взгляд и снова улыбнулся.

— За неделю обернётся. Я отправил его в Чардан в головное отделение гильдии охотников. Ты же знаешь, что зимой мы пойдём на промысел?

Я кивнула. Хорошо Довер рассказал, а то выглядела бы сейчас глупо начав задавать вопросы.

— Тогда давай позанимаемся магией земли. Она у тебя сильно отстаёт от огня и воздуха, это не дело.

Весь месяц путешествия от родной деревни, куда меня занесло выплеском магии земли, обратно до Бордена, Нарья учила нас с Довером возводить земляные валы вокруг стоянки, чтобы защититься от ветра, заспать овраги, чтобы кони могли пройти не подломив ноги и выпрямлять рытвины на давно не езженной дороге. И у меня сложилось стойкое убеждение, что магия земли относится непосредственно к самой земле и только. Но прав был мистер Томас, сказав, что всё это время нас толком не учили. Первые же слова Борея заставили замереть в изумлении и в дальнейшем слушать его с открытым ртом.

— Магия земли относится не только к почве под ногами, но и ко всему материальному миру. Камни, железо, земля, песок, всё что можно увидеть и потрогать руками. Всем этим может управлять маг земли. Открыть проход в скалах, утихомирить песчаную бурю, а в от поднять её не сможет, там нужен ещё и воздух. Но может согнуть металл вот так.

Маг взял возле камина кочергу, ухватил руками за оба конца и без видимых усилий согнул, словно она была из глины. Рассмеялся, увидев мои выпученные глаза, положил на стол и убрал руки за спину.

— Или вот так… — Он смотрел и под его взглядом бублик из бывшей кочерги развернулся и легко выпрямился, принимая прежние очертания.

— А стекло?

— Стекло тоже! — Тут наставник поднял палец, привлекая моё внимание. — Но создать само стекло, металлический сплав или поменять свойства камня, сделав из мрамора гранит ты не можешь. Магия земли влияет только на форму. А вот на органическую жизнь, будь то насекомые, растения, водоросли, животные и тем более люди, ты влиять не сможешь. Вырастить третье ухо можно только магией жизни.

Представив Валя с тремя ушами, я зафыркала от смеха. Борей тоже рассмеялся.

Как хорошо, что вчера мистер Томас мне подробно рассказал и про стихии и про магию жизни. Теперь я понимала, о чём говорил главный мастер.

— Что ж, раз ты поняла, давай тренироваться.

Он положил на стол несчастную кочергу, выгреб золы из камина в деревянную миску, сказав, что она будет вместо песка. Откуда-то из-под стола мастер достал обыкновенный обожжённый глиняный кирпич, рядом положил довольно внушительный обломок малахита и в другой чашке несколько крупных сапфиров.

— И так, твоя задача, используя магию поменять форму каждого предмета, насколько хватит сил.

После демонстрации с закручиванием в узел кочерги я примерно представляла, чего хочет от меня мастер. Поэтому взялась за выполнение задания с большим энтузиазмом, который быстро сдулся. Потому что боле менее у меня получилось управлять золой. Из неё я могла создавать фигурки зверей, удерживаемые магий, но стоило отпустить контроль, они снова рассыпались. С остальными предметами, сколько бы я не пыталась на них воздействовать, ничего не получалось. Кочерга не гнулась, кирпич не крошился, малахит не поддавался, а с драгоценными камнями вообще было ощущение, что я на них не могу влиять вовсе.

Видя, моё разочарование, Главный Мастер ободряюще улыбнулся.

— Теперь ты наглядно понимаешь, что такое сила магии. Чтобы управлять невесомыми песчинками достаточно минимального резерва, но чтобы воздействовать на более плотные предметы сила мага должна быть в разы больше. И как ты понимаешь, сапфиры здесь самые плотные камни и требуют уровень силы мастера.

С этими словами мужчина взял один сапфир, зажал его между пальцами, посыпалась мелкая пыль, и угловатый кристалл превратился в сверкающий множеством граней драгоценный камень.

— Вот так, — маг положил передо мной на стол огранённый сапфир, не хуже тех, что продавались в ювелирной лавке.

Я изумлённо потрогала камень пальцем.

— Как настоящий.

Борей рассмеялся.

— Конечно настоящий. Но давай немного упростим и заодно усложним тебе задание.

Он убрал со стола всё лишне, оставив только огранённый сапфир. Достал из стола кошель с монетами и извлёк из него один золотой. Повертел в руке и качнул головой.

— Нет, золото к сапфирам совершенно не подходит. Сделаем так. — И он, словно фокусник, ловко пропустил монету между пальцами и положил на стол. Только теперь она была не золотая, а из серебристого металла.

— Вы превратили золото в серебро? — В который раз за этот день я открыла рот от изумления.

— Серебро слишком дешёвый материал для сапфиров. Это платина. Если правильно оцениваю твой потенциал, ты сможешь на неё воздействовать. Сделай для кристалла оправу. Чтобы получился кулон или колечко.

Взяв из рук наставника монету, стала вертеть, рассматривая со всех сторон. Она сияла так, словно её только отчеканили на королевском монетном дворе.

— Как вы это сделали?

— Поменял свойства?

Я кивнула, начина понимать, что имел ввиду мастер под этим странным словом. Выходит то что отличает гранит от малахита это и есть их свойства, хотя и тот и другой камни.

— Это дар трансформации. Ты ведь понимаешь, что так можно влиять не только на камни или металлы? Можно угарный газ разделить на кислород и углерод, а затем кислород соединить с водородом и получить воду.

То, что говорил Главный Мастер было за пределами моего понимания. Но главное я уловила: случись когда-нибудь пожар, если буду обладать этим умением, смогу выжить.

— Вы меня научите?

— Всему своё время Милеша. Чтобы овладеть трансформацией, нужно полностью подчинить стихию земли, чтобы ты могла магией гранить алмазы, самые твёрдые из существующих камней. И уровень стихии огня тоже должен быть соответствующий. Потому что изменение свойств веществ требует огромного количества силы.

— А как её сделать больше? — Я искренне не понимала, что нужно делать, чтобы моя магия возросла, но я была готова делать что угодно, лишь бы научиться владеть ею так же как Борей.

— Тренироваться, постоянно усложняя задачи. Так что хватит вопросов, приступай к выполнению задания.

И он кивком указал на монету в моих руках. Я тоже перевела на неё взгляд, если честно не представляя с чего начать. Покосилась на наставника, но он расслабленно развалился в кресле, закинул ногу за ногу и, достав книгу, принялся читать.

В камине горел огонь, изредка трещали поленья, и совсем не пахло дымом. Мягкий жёлтый свет от светильников рассеивал дневную серость, добавляя гостиной домашнего уюта. Только за окном накрапывал дождь, среди капель которого стали попадаться мокрые снежинки и постепенно закружился первый в этом году снег. Идея родилась сама собой. Сделать оправу в виде снежинки. Только нужно немного сгладить углы, чтобы не были такими острыми. Но с чего начать?

Не иначе как главный мастер тоже обладал даром читать мысли, потому что не отрывая взгляда от книги спокойно произнёс.

— Используй воображение. Сначала чётко представь, что именно хочешь получить, наложи этот образ на монету и вливай силу.

Неужели всё так просто? Ладно, всё равно пока не попробую не узнаю, получится или нет. Зажав монету пальцами обеих рук и держа перед собой, закрыла глаза и стала рисовать мысленный образ оправы. Выходило нечто несуразное, совершенно не то, что задумала в начале. Слишком грубое и массивное, но представить что-то боле изящное не хватало воображения. А потом поняла, что слишком много металла для одного небольшого камня и стала рисовать в воображении другой образ. Представила будто в руках у меня не сама монета, а её рисунок, как если бы я нарисовала её в виде руны. Потом поверх первого рисунка наложила второй точно такой же и стала разводить их в стороны, с удивлением замечая, что изображения уменьшаются в размерах. Я такого точно не представляла. Открыть глаза посмотреть что происходит с монетой в реальности не рискнула, продолжая в воображении тянуть оба изображения в разные стороны, пока не почувствовала, что поток магии прекратился..

— Как интересно.

Услышав голос наставника, распахнула глаза и действительно увидела в каждой руке две монетки, точные копии друг друга, только размером с серебренник. Воодушевлённая успехом, отложила одну монету в сторону и принялась из другой ваять оправу.

Спустя два часа работы и кучу переделок я сдалась. У меня ни разу не получилось удержать простой образ оправы неизменным достаточно долго, чтобы напитать магией и придать форму в реальности. Видя, что я сейчас расплачусь, Борей прекратил занятие.

— Хватит, Милеша, ты устала. — Он убрал в стол вторую монету, а платиновую кляксу вместе с огранённым сапфиром отдал мне. — Продолжишь тренироваться самостоятельно. Теперь подумай, почему у тебя ничего не получилось?

— Всё время лезут посторонние мысли, и образ пропадает.

О том, что это мысли о Вале, благоразумно умолчала. К моему удивлению наставник кивнул соглашаясь.

— Всё верно. Тебе не хватило концентрации, чтобы удерживать образ в воображении длительное время. С этого дня будешь самостоятельно тренировать умение концентрироваться. Что ты представляла?

— Снежинку, — выдавила удручённо, ужасно расстроенная неудачей.

— Теперь каждый день по полчаса утром и вечером постарайся остаться в тишине, закрывай глаза и представляй снежинку как можно чётче, удерживая образ максимально долго. Теперь вторая ошибка. Ты не предусмотрела крепления для камня. И это не магия, а знание ювелирного дела. Поэтому мы заставляем вас учиться. Хороший маг учится на протяжении всей жизни. По одной простой причине. Ты не можешь вообразить то, чего не знаешь. Чтобы делать магией ювелирные украшения нужно в совершенстве разбираться в тонкостях этого ремесла. Иначе твои изделия всегда будут выглядеть как грубые поделки.

На этом урок закончился, оставив много пищи для размышлений. Думалось мне всегда лучше в тишине. Поэтому я ушла в конюшню к Соне. И все время до ужина чистила щёткой тоже соскучившуюся по мне лошадь, расчесывала гриву и долго стояла, обняв её за шею. Потом вычистила стойло и насыпав свежих опилок, сидела на перегородке, раздумывая над словами Борея. Получается магией можно действовать по-разному. Можно собрать силу и обвалить обломок скалы. Но чтобы сотворить что-то действительно стоящее, нужны знания, иначе я так и буду действовать как обычный молоток. А я хотела стать мастером.

Глава 27

Ровно в девять вечера мы с парнями стояли посреди двора в ожидании мастера Риша. На улице давно стемнело и сыпал мокрый снег. За ночь если и наметёт, к утру всё растает, оставив после себя серую слякоть. В окнах спортзала и в доме ярко горел свет, как и в домах на противоположной стороне улицы. Тавол быстро отыскал в городе учеников и вернул в гильдию, всю дорогу объясняя, что пока они ученики, гильдия обеспечит их всем необходимым и что не о подработке надо думать, а учиться. Сарина выдала каждому по комплекту осенней и зимней одежды и теперь друзья были одеты в новые тёплые вещи.

— Я всё равно не собираюсь отказываться от подработки, — проворчал Довер.

Я кивнула соглашаясь. Еда, одежда и крыша над головой это здорово, но хочется иметь собственные деньги, которые можно потратить не отчитываясь перед наставниками. Дело осталось за малым — найти на неё время. Потому что ещё немного и я начну вставать как в деревне в четыре утра и ложиться за полночь, но тогда совсем не останется времени для сна.

Лучше бы о сне не думала, сразу потянуло зевать, а нам предстояла очередная ночная практика. Мы, конечно догадывались что от некроманта ничего хорошего ждать нельзя. Но когда он открыл портал и за ним показалось не вечернее кладбище, а обычный рабочий кабинет, насторожились не только мы.

— Прошу, любезные ученики. — Мужчина, без намёка на улыбку или намерение хорошенько над нами подшутить кивнул на серебристую дымку.

— Риш! — Угрожающие произнёс Борей, вышедший нас проводить.

— Всё нормально, верну твоих драгоценных учеников утром целыми и невредимыми.

Мы застыли у кромки портала, не решаясь в него шагнуть. Мирная картинка по ту сторону почему-то пугала больше, чем если бы там скакали поднявшиеся мертвецы. Взгляды двух сильных магов схлестнулись. От Борея шла спокойная мощная уверенная сила, и я поверила, что нам не причинят вреда. Риш усмехнулся, щелчком расправил кружевной манжет рубашки и первым вошёл в портал. Борей кивнул нам, мол всё в порядке и мы гуськом потянулись за наставником Лорна.

Первое, что бросилось в глаза — в кабинете не было окон.

— Мы под землёй? — Удивлённо воскликнул Довер и тут же захлопнул рот, столкнувшись взглядом с недовольным некромантом.

— Верно. — Снизошёл до объяснений мастер Риш. — Мы сейчас находимся в королевской медицинской академии и нам для практики любезно предоставили академический морг, который, как верно определил адепт Довер, находится на третьем подземном уровне. Так что идёмте.

С этими словами мужчина подошёл к двери, открыл и дождавшись пока мы выйдём в широкий коридор, повёл нас к видневшейся в конце каменной лестнице. Стены были выложены из идеально ровного серого камня, а вот потолок оказался белым и с него лился ровный белый свет. Более странного места я ещё не видела.

Спустившись ниже на один уровень, снова миновали такой же коридор со множеством стеклянных двустворчатых дверей, за которыми виднелись комнаты, напоминающие приёмную лекаря Лоуренса, куда водила меня Нарья. Те же металлические столы, шкафы полные книг, кристаллов и колб всевозможного размера заполненных разноцветными жидкостями.

— Это лаборатории, где практикуются студенты. — Пояснил мастер Риш, видя, как мы с любопытством вытягиваем шеи, пытаясь рассмотреть как можно больше. — Нам сюда.

Он указал на похожие двустворчатые двери, только полностью металлические. При нашем приближении одно из колец на пальцах мужчины вспыхнуло, потом такая же вспышка появилась на стене рядом с дверями и они абсолютно бесшумно разъехались в разные стороны, пропуская в небольшое квадратное помещение. И снова каменные стены, свет, льющийся с белоснежного потолка и, ещё одни двустворчатые двери напротив от входа. А у стен высокие узкие металлические шкафчики.

Мужчина шагнул к одному из них, открыл, вынул белый балахон и протянул Лорну, потом кивнул нам на другие шкафчики.

— Верхнюю одежду оставляйте в них. Надевайте лабораторный комбинезон. Он зачарован и не требует стирки. На голову шапочки, на ноги бахилы, — когда Довер нагнулся и потянулся стягивать сапог, жестом остановил. — Не нужно, бахилы надеваются поверх обуви.

И некромант вынул из того же шкафчика огромные белые носки из такого же шелестящего материала как балахон и некое подобие шапки, только на завязках, делающей её похожей на ночной чепчик, который надевала зимой моя бабушка.

Мы с парнями захихикали, но быстро умолкли после едкой усмешки мастера.

— Можете не надевать, но потом не жалуйтесь если придётся смывать с головы кишки трупа.

Мы судорожно сглотнули от представившейся картины, наконец поняв куда нас привели — место где в холоде хранятся тела умерших — и дружно потянулись за чепчиками, усердно пряча волосы.

Сам наставник снял свитер, аккуратно повесил в шкафчик, и показывая как правильно облачаться в балахон, расстегнул его на спине, просунул сначала в него ноги прямо в сапогах, потом руки и повернулся спиной к Лорну.

— Застегни.

Парень принялся застёгивать множество мелких пуговиц. Потом мужчина развернулся и помог застегнуться ученику. Мы с Довером помогли друг другу, дружно надели бахилы, тоже оказавшиеся на завязках, так что не сползут. Мастер Риш подошёл к внутренней двери, рукой нажал на каменный квадратный выступ на стене, двери куда медленней поехали в сторон, и нас окутало ледяное облако. Когда оно рассеялось я, наконец, смогла рассмотреть что представляет собой морг.

Пять блестящих металлических столов стоящих в ряд посреди огромной комнаты, с такими же каменными стенами и ярко светящимся белым потолком. У одной стены знакомые шкафы. Внутри тоже колбы, большие сосуды, наполненные разного цвета жидкостями с плавающими в них ужасами. Из одной колбы на меня "смотрел" вырезанный у кого-то глаз с длинной нитью нервов. Я судорожно сглотнула, пожалев о плотном ужине. Были на полках и жуткого вида инструменты: пилы, зубила, молотки и огромные ножницы, которыми запросто можно перекусить ветки деревьев. Представив для чего всё это может использоваться, почувствовала как дурнота подкатила к горлу. Глянув на друзей, по побледневшим лицам поняла, что у них с воображением тоже всё в порядке.

Словно не видя как мы замерли у входа мужчина двинулся к противоположной стене и тогда я увидела, что она не каменная, а состоит из металлических ячеек наподобие тех, что я видела в банке, только огромные, метр на метр не меньше. Взявшись за рычаг, запирающий одну ячейку, мастер Риш резко повернул его вверх и используя как дверную ручку потянул на себя. Заслонка поехала на него и мы увидели прикреплённую к ней металлическую столешницу, выезжающую из стены и на ней сине-зелёный разбухший труп утопленника.

— Материал на сегодняшнюю практику. — Некромант обернулся, увидел наши ошалевшие лица и широко улыбнулся,довольный произведённым эффектом. — Обычно студенты руками переносят тела на столы для вскрытия, но вы же маги, так что Лорн, подходи ближе, накладывай заклинание подчинения. Поднимай тело и заставь его самого дойти и лечь на стол.

Лорн снова судорожно сглотнул и вдруг его глаза закатились и он осел на пол. Мы с Довером едва успели подхватить под руки, не дав грохнулся на каменные плиты. Я хоть и изучала лекарство, но сотрясения головы мы с Нарьей ещё не проходили.

— И это будущий некромант, позорище.

Оставив тело лежать на выдвинутом столе, мужчина стремительно приблизился, схватил ученика за грудки и вздёрнув на ноги хорошенько встряхнул.

— Очнись!

Его выкрик приказ, заставил нас с Довером замереть и вытянуться в струнку. Лорн мгновенно широко распахнул глаза и задёргался в руках наставника. Тот усмехнулся и поставив его на пол, схватил холёной, но сильной рукой за шею и потянул к трупу.

— Накладывай заклинание. — Он толкнул парня к телу, сам обошёл выдвинутый стол и встал с другой стороны, наблюдая как ученик, по цвету лица сравнявшийся с трупом, водит трясущимися руками над головой утопленника. Постепенно на запястьях и лодыжках мертвеца начало появляться знакомое синее свечение. А потом тело резко дёрнулось громыхнув железным поддоном на котором лежало.

Мы с Довером не сговариваясь шагнули назад. Лорн вздрогнул, поднял быстрый испуганный взгляд на мастера и увидев его ободряющий кивок, снова стал водить руками. Труп начал дёргаться как припадочный, создавая ужасный грохот. Я почувствовала что ещё немного и сама грохнусь в обморок и в этот момент тело упало на пол и начало дёргаться уже там.

— Больше силы, это тебе не скелет без плоти, ну же. — Прикрикнул на ученика некромант.

Лорн закусив губу с самым несчастным видом держал руку над головой мертвеца вливая силу в подчиняющую руну. Тело дёргалось в конвульсиях. Я потихоньку подвывала от ужаса. И в один миг труп замер. Потом резко перевернулся на живот. Вскочил на четвереньки, распахнул глаза сияющие синим светом и так же стремительно оказавшись на ногах помчался в нашу сторону.

Мы с Довером с воплями бросились прочь, но двери были заперты. Оглядываясь назад, мы лупили по стенам, пытаясь найти отпирающий механизм. Лорн тоже кричал, умоляя наставника остановить мертвеца. Мастер Риш с ухмылкой наблюдал за нашим ужасом, и когда мне в спину пахнуло ледяным холодом и в ноздри ударил смрад разлагающегося тела, мертвец остановился.

Мы с Довером, бросив попытки вырваться обернулись прижавшись спиной к стене и вскинули руки, готовясь я спалить, а друг завалить камнями мертвеца, но увидели поверх синего свечения на конечностях трупа более яркое красное — наставник перехватил управление, видимо решив, что достаточно нас попугал.

Выпучив глаза и сглатывая желчную горечь на языке, я смотрела в мёртвое лицо довольно молодого мужчины. То что он был абсолютно гол, меня вообще не волновало. Больше пугало то, что он стоял от нас на расстоянии двух шагов и из его распоротого живота на пол лилась тухлая зловонная вода и медленно, словно во сне, начали вываливаться чёрные внутренности. Мир перед глазами стремительно завертелся и я грохнулась в обморок.

Очнулась от дикого холода. Медленно открыв глаза увидела на фоне светящегося потолка склонившегося мастера Риша и меня перекосило от ужаса. Мужчина от такой реакции удивлённо вздёрнул брови. Уголок рта дёрнулся в сдерживаемой улыбке. Тем не менее он помог мне сесть и я поняла, что лежала на одном из столов посреди комнаты, отсюда этот жуткий холод.

— В порядке? Встать сможешь?

— Да, наверно. — Повернувшись боком свесила ноги и тут за плечом мужчины увидела утопленника точно так же сидящего на краю стола и рукой поддерживающего свои расползающиеся внутренности.

— Только на пол не блевать, ведро там. — Некромант больно схватил меня за плечо, сдёрнул со стола и подтолкнул в противоположный угол морга.

Я бросилась туда и надолго зависла над ведром, осознав, что не первая опорожняю свой желудок. Когда спазмы стихли, я кое как выпрямилась на дрожащих ногах, обернулась и снова в ужасе отшатнулась обнаружив за спиной нашего наставника. Он протягивал мне кружку с водой и чистое тонкое полотенце.

Благодарно кивнув, прополоскала рот, вытерлась и подумав, не стала возвращать полотенце. Сунув в огромный карман, обнаружившийся на боку балахона.

— Полегчало?

— Д-да… спасибо.

— Хорошо. — Мужчина широкими плечами отгораживал от меня ужасную картину и я благодарно зацепилась взглядом за его лицо. Лучше смотреть в насмешливые глаза чем на то что находится за его спиной. — Я вижу в тебе магию жизни. Если выберешь специализацию целителя и поступишь в университет, на третьем курсе придётся проходить здесь практику, так что соберись.

— А если не поступлю?

Я вообще не рассматривала целительство как основную магию. Мне больше нравилось управлять стихиями. Тем более после сегодняшней практики я сильно сомневалась, что захочу ещё раз пережить подобное, а мы ведь ещё даже не начали.

— Тогда будешь изучать упокоение нежити общим курсом в гильдии, так что не думай, что на этом твоё знакомство с мертвецами закончится. — Обрадовал меня некромант и не сдержав усмешки, жестом велел вернуться к столу, на котором восседал поднятый мертвец.

Дождавшись пока мы выстроимся по другую сторону стола и самого наставника, мужчина откуда-то из угла подкатил высокий металлический столик на колёсах и надел тонкие перчатки.

— И так, начнём. — Он взялся за край стола, чуть ли не плечом касаясь плеча трупа, но тот вообще никак не реагировал на наше присутствие. — Вы должны ясно и чётко осознать, в случае любого появления нежити, неважно поднял её некромант или природная аномалия, все маги находящиеся в непосредственной близости обязаны участвовать в её упокоении. Любое отлынивание считается государственной изменой и строго карается законом, так как восставшая нежить несёт угрозу жизням людей. Порядок действий в таких случаях определён и требует от вас неукоснительного соблюдения. Если нежить обнаружили вы, и при этом вы не являетесь мастером некромантии, первое что вы делаете — это по амулету связи ставите в известность вашего непосредственного наставника. Второе, ставите в известность любого известного вам некроманта. Если нежить появилась в населённом пункте оповещаете старосту деревни или начальника стражи города. У них свой порядок действий на этот случай и мэра известят сами. Четвёртое, всячески пытаетесь увести людей как можно дальше и оградить их каменными стенами и магическими щитами выставленными на двери и окна. И только после этого присоединяетесь к команде по зачистке. Никаких самостоятельных попыток упокоить нежить не допускается. Геройство здесь равносильно вашей смерти, а затем и смерти мирных жителей. И не дай боги вы останетесь при этом живы а люди погибнут. Кара — лишение магии. Срок определяет суд. Если погибших будет много магии вы лишитесь навсегда. Кн`иг`о`ед`.`нет

Мы вздрогнули от того как спокойно, почти буднично произнёс это некромант.

— Вопрос… — Довер поднял руку. — Можно?

Некромант кивнул.

— Можете задавать абсолютно любые вопросы, но только по теме нашего факультатива.

— Валь, тогда на кладбище. Он поставил в известность Борея?

— Сразу же, а ваш наставник известил меня. Но подмастерье сам отлично справился с упокоением нежити, даже подчищать не пришлось, только поэтому ваше наказание такое лёгкое.

Видя, что мы молчим и внемлем, мужчина удовлетворённо кивнул и скомандовал Лорну, указав на временно позабытый труп.

— Заставь его лечь.

Парень позеленел, хотя куда больше. Тем не менее обогнул стол, чтобы оказаться рядом с наставником и лицом к мертвецу. Поднял руку и хотел коснуться его груди, но Риш мгновенно перехватил его запястье и отдёрнул руку ученика.

— Куда без перчаток, бездарь. Заразиться хочешь? — Мужчина сунул парню в руки пару перчаток.

Лорн, мелко дрожа всем телом стал их натягивать, а мне стало интересно.

— Мастер Риш, можно ещё вопрос? Как упокаивать нежить, если вдруг её обнаружу а при мне нет перчаток?

— Ты же маг огня, огнём. Или собралась вручную отрывать умертвию конечности? — Мужчина улыбнулся. — Поверь, если ты не некромант, не советую это делать. Мертвецы бывают очень прыткими.

Неуловимое движение кистью. И до этого неподвижно сидящий мертвец стремительно обернулся, вскинул руку и схватил меня за горло, заглушив испуганный вопль.

Я захрипела, вцепившись в ледяное запястье, пытаясь оторвать от себя пальцы мертвеца. Под моими ногтями пластами слезала мёртвая кожа, а светящиеся синим глаза безразлично смотрели на мои попытки высвободиться. Парни дёрнулись меня спасать, но были остановлены окриком наставника.

— Стоять!

И они застыли в ужасе тараща на меня глаза. А мужчина спокойно продолжил.

— Будь на месте этого славного парня настоящее умертвие, он бы уже вырывал тебе горло. Так что если ты не обученный некромант, к этим созданиям лучше близко не подходить. Их истинные возможности я вам сегодня продемонстрирую, но сначала его нужно подготовить.

Новое едва уловимое движение кистью. И мертвец так же стремительно выпустил меня из захвата, повернулся к некроманту и снова замер неподвижно.

— Лорн, клади его на стол, а ты, — мужчина устремил на меня взор. — Зашей ему живот. Он нам нужен целым.

— Я? — Просипела я в испуге и шагнув назад привалилась к другому столу, найдя в нём опору, а то что-то ноги уже не держали. И горло саднило. Наверняка там будут жуткие синяки.

— Ты, ты, — мужчина усмехнулся. — Ты же целительница, вот и потренируешься зашивать рваные раны. Только перчатки надень. А то наш парень уже начал разлагаться, а трупная жидкость ядовита.

Меня снова чуть не стошнило, но на этот раз я сдержалась. Очень способствовали насмешливые ухмылки мастера Риша. Лорн тем временем протянул руку в перчатке к мертвецу, начертил на его груди руну и когда она вспыхнула, труп спокойно, так будто он был живым человеком, перекинул ноги на стол и поддерживая себя руками улёгся на спину. А потом повернул голову ко мне, словно ожидая каких-то действий.

— Приступай, — скомандовал наставник.

Пришлось обойти стол чтобы оказаться с ним рядом. Присмотревшись обнаружила на столе моток белых крепких ниток, кривую изогнутую иглу и трясущимися руками стала вдевать нитку в ушко. Обернулась глянуть на рану на животе, прикинула размер и ножом отрезала нужную длину нити, завязав привычный узелок.

Некромант хохотнул.

— Такой узел не подойдёт, ты же не одеяло будешь шить. Он порвёт плоть и шов разойдётся. Давай покажу как правильно.

И мужчина спокойно сделал первый стежок, оставив хвостик от нити торчать снаружи, потом завязал обычный узел.

— Неплохо держишься, — похвалил он меня, и передал иглу.

Я чуть не расхохоталась истерическим смехом. Это он называет хорошо держусь? У меня горло болело от постоянной желчной горечи. Перед глазами всё плыло и прыгало, живот стянулся в болезненный узел и всю трясло мелкой дрожью.

— Так, и ты не стой столбом. Тоже надевай перчатки и пока Милеша шьёт запихивай внутренности обратно в брюшную полость.

Я услышала страдальческий стон Довера. Но не осмелилась поднять глаза на друга. Пока я видела пред собой только жёлто-зелёный живот с рваной раной и нечего более я могла хоть как-то шить.

Стежок. Сглотнуть. Потянуть нить, сдавить края раны пальцами. Стежок и снова сглотнуть ком горечи. В какой-то момент я не выдержала и снова рванула к ведру. А когда вернулась, вытираясь полотенцем, Довер уже закончил запихивать внутренности и я, задержав дыхание быстро зашила мертвеца, завязала узел и отрезала лишнюю нить огромными ножницами.

— Молодцы, — похвалил нас наставник. Вскинул руку и отодвинул нас с Лорном от стола. — Теперь он не развалится прежде чем вы усвоите урок.

Вот тут маг ошибался. Урок я усвоила. И без всякой демонстрации верила в страшную силу и нечеловеческие возможности умертвия. Но кто бы меня спрашивал. Поэтому когда открылся новый портал и некромант вместе в вставшим трупом перешли на ту сторону, поплелась следом за друзьями.

Эту ночь я наверно запомню на всю жизнь. Оказавшись в ущелье между гор мастер Риш показал нам всё, на что способно неуправляемое умертвиё. И то с какой скоростью они способны передвигаться буквально по отвесным скалам, и то что они не тонут в воде и что им не важно день сейчас или глубокая ночь, потому что им не нужны органы чувств чтобы ориентироваться в пространстве. Но самым страшным было то, с какой лёгкостью мертвец едва не убил разбуженного нашим присутствием медведя.

Мой страх перед некромантом вырос до панического ужаса. Но умертвия я боялась до полуобморочного состояния. А вот медведя было жалко.

— Он ещё жив, — Услышав мои всхлипывания, некромант обернулся. — Если хочешь можешь попробовать излечить.

Мужчина жестом остановил мертвеца и он отошёл на несколько шагов. Всхлипнув я бросилась к медведю, упала на колени в лужу крови закрыв глаза, положила трясущиеся руки на едва заметно вздымающиеся рёбра. Опомнилась, содрала перчатки и снова положила руки, зарывшись пальцами в густую грязную шерсть. Закрыла глаза, открывая внутреннее видение и слёзы градом снова покатились по щекам. Зверь умирал. И я ничем не могла ему помочь. У меня просто не хватало знаний. Я видела порванные кровеносные сосуды из которых хлестала кровь, видела раздробленные кости, повреждённые органы и порванные мышцы и понятия не имела что с этим делать.

— Отойди. — Мужчина осторожно присел рядом со мной на корточки, коснулся рукой медведя и я не поверила своим глазам.

Зверь застыл. Я думала умер, но нет. Он словно замер на вдохе. Кровь перестала вытекать из ран, сердце не билось. Но я чувствовала что в нём ещё теплится жизнь.

— Стазис, высшая степень овладения магией воды, останавливается время. — Пояснил некромант. — Если зверем займутся настоящие целители, он выживет.

Я встретилась с ним взглядом и поняла: он сделал это специально. Позволил умертвию покалечить грациозного хищника. Неожиданно кривая улыбка тронула губы мужчины.

— Убийство не входило нашу практику. Вы должны были осознать нечеловеческие возможности умертвия и что в схватке с ним без некроманта вы не жильцы. Но я вижу силу твоей магии жизни, а ты хотела от неё отказаться ради плевков сгустками огня и возможности кулаком крушить камни. Таких умельцев много. А по-настоящему сильных целителей единицы. Не смей зарывать свой дар. От этого никому не будет пользы.

С этими словами он встал, открыл портал. Раненый медведь взмыл в воздух и поплыл в серебристую дымку за которой я снова увидела лабораторию, металлический стол и вокруг него готовых к операции целителей. Неужели он их специально вызвал?

Мужчина отряхнул руки. Всё-таки прикасался в грязной медвежьей шкуре, обвёл нас взглядом и довольно улыбнулся.

— На этом урок окончен.

Снова повёл кистью, с ладони сорвался сгусток тьмы, врезался в голову мертвеца и тот мгновенно почернел и осыпался горсткой пепла. Наверно не мне одной вспомнилось как Валь точно так же уничтожал на кладбище мертвецов. И сейчас, после того что показал некромант, было жутко представить, что могло случиться, если бы хотя бы один мертвец прорвался через стену в город.

Лорн поёжился.

— Нельзя было его просто вернуть обратно? Вдруг родственники захотят похоронить а теперь нет тела.

— Поднятое умертвие никогда не станет снова обычным трупом и упокоить его можно только огнём или магией смерти. Что до родственников, у него их нет. За три недели никто не явился в морг на опознание, поэтому нам отдали его для практики.

Мы вернулись в морг другим порталом. Сдали абсолютно чистые белоснежные балахоны и бахилы с шапочками. Маг подождал пока мы заберём из шкафчиков свои вещи, проводил обратно в кабинет, где открыл портал на чердак нашей гильдии, сказав, что с нами не пойдёт, так как ему нужно составить отчёт об использовании трупа.

Глава 28

— Вернулись?

На чердак тихо вошёл Борей. Окинул нас сочувствующим взглядом, подошёл, обнял сразу всех троих и прижал к своей груди.

— Скоро вас отпустит, но этот урок был необходим. — Проговорил он в наши макушки.

Мы замерли, прижавшись к наставнику, слушая как спокойно бьётся его сердце. Хватит на сегодня мертвецов. Вскоре меня перестало колотить. Да и парни больше не вздрагивали, цепляясь за свитер главного мастера. Наконец мы успокоились и мужчина нас отпустил.

— Бегите купаться и спать. Я уже известил помощника мэра что сегодня вы не придёте, но ваша отработка продлится на день дольше. Лорн, останься. Вижу, у тебя есть вопросы.

Наш друг остался, а мы с Довером молча поплелись в свои комнаты. Говорить после всего произошедшего не хотелось совершенно. Безумно хотелось смыть с себя вонь мертвеца. Вместе мы натаскали воды с колодца и я не поленилась её нагреть магией не только себе но и друзьям. Яростно намыливая голову и отдирая жёсткой щёткой кожу от въевшегося трупного запаха, я всё пыталась отогнать жуткие видения и поняла, что не справляюсь. Поэтому после купания выпросила у Нарьи сильнейшее снотворное и под её сочувствующим взглядом отправилась к себе в комнату. Мимоходом осознала, что на двери нет замка. После того как Валь его сломал, его так и не починили. Махнула на всё рукой и завалилась спать.

Проснулась я со страшной головной болью. За окном была серая мгла из свинцовых туч и беспрестанно сыплющегося снега. С трудом повернув голову поискала взглядом часы. Они показывали три часа дня. Вот это я соня. С попыткой выпутаться из тёплого одеяла, вернулись воспоминания о прошедшей ночи и в голове разлилась дикая боль. Схватившись за виски и мягко их массируя, рухнула обратно на подушки, и долго смотрела в потолок, стараясь прогнать все мысли. Но долго лежать не получилось. Очень хотелось в туалет. Да и пустой желудок горестно подвывал, требуя чтобы его хоть чем-нибудь наполнили.

Пришлось вставать, тепло одеваться и идти на первый этаж. Наведавшись в купальню, сунулась на кухню и обнаружила сонных помятых друзей с одинаково угрюмым видом, ковыряющихся в мисках с картофельным рагу. Пахло изумительно вкусно, но у ребят похоже не было аппетита. Прислушавшись к себе и урчанию своего желудка, поняла, что ночные воспоминания аппетит мне не испортят.

— Привет, чего такие мрачные? — Обойдя парней подошла к печке, взяла из стопки чистую тарелку и наложила рагу двойную порцию. Подумала и положила добавки.

— Как ты можешь есть, после всего что случилось ночью? — Довер бросил ложку в тарелку и отодвинул от себя.

— Не знаю, могу и всё. — Я посмотрела в свою порцию, пожала плечами, перешагнула лавку и сев за стол, принялась уплетать за обе щёки.

Лорн мешал ложкой своё рагу, размазывая по краям тарелки. Поднял на нас взгляд и смущённо, будто извиняясь, улыбнулся.

— А мне понравилось.

— Ещё бы тебе не нравилось, ты же будущий некромант, — фыркнул Довер, притянул обратно свою тарелку и принялся за еду.

— Наш личный знакомый некромант, — прошамкала я с набитым ртом.

— Угу, — поддакнул Довер и ткнул в друга ложкой. — Готовься, встречу нежить первым сообщу тебе.

Мы переглянулись и истерично рассмеялись. И я почувствовала, как ком страха, поселившийся в животе постепенно растворяется.

— Лорн, ты не связывался с мастером Ришем? Медведя удалось спасти?

— Да что ему сделается, — парень пожал плечами и тоже принялся за еду. — Через два часа его уже обратно в лес выпустили. Там дежурила целая команда целителей, на случай если бы я не справился с умертвием и он на вас напал.

От мысли, что мастер Риш подстраховался, хотя запугивал знатно, моя неприязнь к нему немного поутихла. Да и мишку он спас.

Послышались шаги в коридоре и на кухню в обнимку вошли Хант и Фейт. Увидели нас и понимающе заулыбались.

— Привет, мелкие, как практика прошла? — Хант убрал руку с плеч подруги и сел рядом с Довером.

Девушка пошла накладывать рагу себе и своему парню, и тоже села рядом с ним.

Мы переглянулись и пожали плечами. Как-то не тянуло пересказывать события прошедшей ночи. Подмастерья понимающе переглянулись и заулыбались, видимо вспомнив свою практику по некромантии.

— Ладно, спрошу по-другому, кто хлопнулся в обморок?

Лорн покраснел как помидор и буркнул.

— Я.

— И я, — не стала отпираться.

— А я чуть в штаны не наложил от страха, — покаялся Довер.

— Фу-у-у, за столом говорить такие вещи, — скривила хорошенький носик Фэйт.

Хант наградил стушевавшегося ученика осуждающим взглядом.

— Отвыкайте от деревенских замашек. — Серьёзно сказал подмастерье. — Маги элита нашего королевства. Многие получают ненаследуемое дворянство и взаимодействуют с высшей аристократией и даже королевской семьёй. Если будете изъясняться как привыкли, то максимум вашим заданием станет разыскивать заблудившихся на болоте коров и коз.

Он быстро расправился со своей порцией рагу, отодвинул тарелку и поднялся из-за стола.

— И кстати, ещё один совет. Постарайтесь быстрей определиться со специализацией. Лорн, тебя не касается, если бы у тебя уже были открыты стихии воды и воздуха, ты бы прямо сейчас получил звание подмастерья.

— Я впервые сталкиваюсь с таким случаем. — Улыбнулась Фейт, вставая из-за стола. — Ты парень сначала получил дар, а теперь придётся овладевать стихиями.

Друзья Валя, снова обнялись и вместе ушли с кухни, а мы остались сидеть, таращась друг на друга.

— Ну дела, — Довер запустил пятерню в волосы и поставил дыбом свою белобрысую чёлку. — Выходит нас не просто так учат этикету.

— Получается так. И над специализацией придётся думать. — Я тоже встала и собрав наши тарелки, плюхнула из ведра в таз немного воды, подогрела магией и стала перемывать мылом, чтобы убрать противный жир. Нарья не поскупилась на смалец, пока поджаривала овощи.

Пока я мыла и споласкивала посуду, мы весело обсуждали кто какой дар хотел бы получить. Довер сразу заявил что хочет стать артефактором. Портальщиками мечтали стать мы все, чтобы раз и по собственному желанию оказаться в другой стране. Я бы могла с родными чаще видеться. Лорн надеялся что у него помимо некромантии проснётся огонь, заявив что его производной — молниями тоже очень действенно упокаивать мертвецов и впервые с прошедшей ночи, затронутая тема не вызывала страха.

Потом мы разбрелись каждый по своим делам. Парни отправились в спортзал тренироваться, а я вернулась в свою комнату и до ночи провозилась с кулоном, так ничего путного и не сотворив. Мне всё ещё не хватало концентрации, чтобы долго удерживать нужный образ. Да и снежинка выходила какая-то корявая. Поэтому я уселась на подоконник с блокнотом и карандашом, укуталась в одеяло — в комнате было очень холодно — и любуясь на падающий снег, стала зарисовывать снежинки, удивляясь их невероятной красоте и тому, что ни одна из них не была похожа на другую.

Глава 29

Всю неделю, до обеда мы работали в мэрии. Сводили всех стариков к лекарям, чтобы те проверили здоровье, поставили диагнозы и назначили лечение. Я с интересом наблюдала за их работой, помня слова мастера Риша, что у меня сильный дар жизни. Но в свете того что рассказал мистер Томас, дару целительства нужна стихия воды, а её у меня не было. Да и сама работа меня не вдохновляла. Но я только осваиваю магию и имея три активные стихии, выбор, как там сказал Хант, в специализации у меня гораздо больше. К тому же на подмастерья учиться шесть лет. Куда мне спешить. Определюсь со временем.

Все данные по назначенному лечению мы тщательно записывали и сдавали финансисту. Строгая пожилая дама с седым пучком на голове и очках в тонкой золотой оправе принимала от нас рецепты и вела свои записи, определяя сколько из выписанных лекарств можно оплатить из городской казны. Нам объяснили, что на каждого немощного государство выделяет определённую сумму и больше потратить никак нельзя. Поэтому если лечение выходило дорогостоящем, то средства на него нужно было искать в других фондах, потому что запас дров на всю зиму полагался всем старикам. Иначе они замёрзнут насмерть от холода и тогда никакие лекарства уже не помогут.

От обилия новых знаний у меня пухла голова. Приходилось многое записывать и постоянно спрашивать. Мисс Флоренс учить отказалась наотрез и я пристала к помощнику мэра. Мистер Кингсли сначала отбивался прикрываясь занятостью, но когда к нему с теми же вопросами пришли Лорн и Довер сдался и объяснил, что средства из казны распределяются по разным направлениям: например есть дорожный фонд, за счёт которого в Бордене ремонтируются дороги. И поскольку в этом году таких ремонтов было не много, средства в нём остались и их можно потратить на лекарства, но на это нужно решение бургомистра нашего края, поэтому так важна отчётность и тщательно собираемые документы от лекарей и поставщиков дров, которые мы собрали.

Постепенно я стала понимать как работает ратуша и сколько на самом деле полезного она делает для города. Следит за безопасностью, ведь городская стража, оказывается, тоже в ведомстве мэра, а ещё за средства города ремонтируются старые дома, защитная стена и дороги. Ночное освещение улиц тоже входит в заботу мэра, а так же облагораживание города: возведение скверов и фонтанов где горожане могут гулять и отдыхать на лавочках. И если раньше отработка в мэрии казалась наказанием, теперь я считала это тоже частью обучения.

А ещё очень скучала по Валю. Мистер Томас больше не пытался с моей помощью установить с ним ментальную связь, только успокоил, сказав что с подмастерьем всё в порядке. И учил меня управлять стихией воздуха. Выходило пока не очень. Хорошо у него за домом был сад, иначе бы я разнесла ему всю мебель или, что ещё хуже, книжную лавку.

Вторую половину дня мы продолжали учиться в гильдии. Мастер Риш сразу после обеда забирал Лорна и уводил порталом, не забывая брать с собой скелет собаки. Гар оказался таким дружелюбным, что к нему все привыкли и воспринимали как общего питомца. И к несказанной радости Сарины такой питомец не требовал еды и его не нужно было выгуливать — идеальное домашнее животное.

Борей хотел учить нас с Довером управлению стихией земли, но оказалось парень очень сильно опережает меня и нас разделили. Друг обучался с главным мастером, а я вернулась к Тьяне и ненавистной каллиграфии.

Видя с каким лицом я пишу буквы, наставница в один из дней не выдержала.

— Хватит, остановись.

Я послушно отложила перо на подставку, сложила руки на коленях и подняла взгляд на женщину. Тьяна встала с кресла, я поднялась следом.

— Иди к себе, оденься теплее, сходим кое-куда.

Ничего не понимая, я сбегала в комнату, тепло оделась, обмоталась в три слоя шарфом. Тот снег был первым и пока последним. Быстро растаял и на улице снова светило солнце, но было уже холодно. Ночью стабильно стояли заморозки, постепенно сковывая реку льдом, а днём температура едва поднималась выше нуля. Так что я надела ещё варежки и шапку.

Наставница ждала на лестнице и к моему удивлению пошла вверх на чердак. И у меня от радостного предвкушения забилось сердце. Мы куда-то отправимся порталом?

— Мы не помешаем главному мастеру с Довером? — спросила на всякий случай. Обычно в это время они занимались на чердаке магией.

— Они на практике в горах.

Открыв дверь, Тьяна пропустила меня внутрь и подошла к зеркалу. Я уже догадывалась как работают стационарные порталы. В их основе были артефакты и всё что нужно — это периодически заряжать их магией. Как мы с друзьями выяснили, портальщиками в гильдии были только Борей, Тавол и мастер Риш. Остальные пользовались стационарным. Вернее пользовались наставники. Даже Ханту и Фэйт приходилось путешествовать на лошади, куда уж нам обычным ученикам.

Тьяна провела рукой над зеркалом. Обычная отражающая поверхность покрылась изморозью, потом от центра начала таять открывая по ту сторону портала вид на высокий холм, широкую долину и вдалеке великолепный белокаменный замок.

— Пойдём.

Женщина первая шагнула в портал, подождала пока я выйду и новым взмахом руки закрыла переход. С этой стороны он был замаскирован под огромный каменный валун, которых по всему холму было разбросано великое множество.

Погода стояла почти по летнему жаркая, поэтому я быстро размотала шарф и стянула шапку с варежками. Яркое синее небо раскинулось над красивой долиной. Кругом высокие холмы сплошь покрытие хвойными и лиственными лесами. Здесь было не так холодно как в Бордене. И краски осени ещё не посерели. Золото и багрянец пестрели среди буйной зелени. Холмы были покрыты ещё зелёными лугами на которых паслись стада овец и табун лошадей. Широкая тихая река, отражающая синее небо с плывущими по нему облаками прорезала всю долину и на ней виднелось несколько лодок с рыбаками, вытаскивающими сети полные бьющейся серебристой рыбы.

Но больше всего поражал воображение замок. Выстроенный из белоснежного камня с высоченными башнями и тонкими шпилями уходящими куда-то в небо. Сине серый сланец на крышах и чёрные рамы и ставни на окнах делали его очень красивым. Он тоже стоял на высоком холме и словно нависал над всей долиной.

— Где мы? — Решилась я задать вопрос. Не просто так Тьяна привела меня сюда. И было очень любопытно как это связано с моим нежеланием учиться каллиграфии.

— Это вотчина Оливера Нэша герцога Адерлийского. Его родовой замок. Земли на десятки миль вокруг, леса, пахотные угодья, луга, два больших города и около сотни деревень принадлежат этой влиятельной семье. От которой остался только восьмидесятилетний герцог и его молодая жена. Так уж сложилось, что он был женат два раза, и ни одна из жён не подарила ему наследников. Учитывая размеры герцогства и влияние которое Оливер имеет в совете короля, наш монарх очень заинтересован в его лояльности. Как ты понимаешь герцог принадлежит к высшей аристократии и является очень сильным магом. Восемьдесят лет для него не старость как для многих людей, а завершение юности. Вот только, если бы не необходимость обзавестись законным наследником он бы больше не женился. Но этот брак устроен королём и он не мог отказаться. Нашему правителю не нужны распри вокруг такого владения.

— У него нет двоюродных и троюродных братьев? Кто бы мог унаследовать герцогство?

Я не совсем понимала зачем Тьяна мне все это рассказывает. Но наставница никогда ничего не говорила просто так, поэтому я слушала и пыталась вникнуть в суть проблемы которой не понимала. Подумаешь у герцога нет детей. Наверняка имеется ворох племянников которые с радостью унаследуют титул и все эти земли.

— Родственников у герцога полно, — Тьяна хохотнула. — Даже с избытком. Только они не разделяют политические взгляды нашего короля и он не хочет, чтобы у него в совете оказалась подобная оппозиция.

Видя как я захлопала глазами, услышав новое незнакомое слово, наставница вздохнула.

— Оппозиция, это группа влиятельных аристократов, которые стремятся принимать законы которые не поддерживает король. Если таких становится большинство обычно в стране меняется правящая династия. Как ты понимаешь королю это не выгодно. Поэтому он заставил герцога жениться, убеждая тем, что отец в состоянии воспитать наследника в старых добрых традициях и в будущем герцогство останется надёжной опорой монархии.

Всё что говорила наставница было интересно. Только причём тут я каллиграфия?

Оторвав взор от долины Тьяна обернулась ко мне и мягко улыбнулась.

— Есть кое-что, что пока хранится в строжайшей тайне. У герцога уже есть наследник. Незаконнорожденный сын. И если в этом браке у Оливера не родится законный сын, мальчика представят при дворе и монарх будет вынужден признать бастарда законным наследником герцога.

Я смотрела на наставницу широко распахнув глаза, пока в мыслях из новых знаний выстраивалась целая картина. Пошатнувшись я выдохнула едва слышно.

— Валь?

Тьяна кивнула.

— Но как?

Наставница скептически вздёрнула бровь.

— Тебе рассказать откуда берутся дети?

Я вспыхнула от смущения. Откуда берутся дети я прекрасно знала и спрашивала о другом, но раз Тьяна не хочет говорить, значит все расспросы бессмысленны.

— Он знает?

Мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы Валь не знал о своём происхождении. Понимала что это нечестно, что сейчас я думаю только о себе. Но если его однажды объявят наследником герцога, нам уже никогда не быть вместе. Аристократы не женятся на простолюдинках.

— Знает.

От слов Тьяны внутри всё оборвалось. Как он мог, зная какое будущее его ждёт что-то обещать мне? Это нечестно.

— Всё не настолько плохо. Не забывай у герцога молодая и, насколько я знаю, любимая жена, так что появление законных наследников вопрос времени и тогда никто не вспомнит про Валя. Но вероятность что именно он однажды станет следующим герцогом Адерлийским есть. И ты должна быть к этому готова.

— Я поняла, можешь больше ничего не говорить. Вернётся скажу, что между нами всё кончено.

Резко отвернувшись я подставила лицо ветру, борясь с подступающими слезами. Не думала, что от любви может быть так больно. Но сейчас в груди разрасталась раздирающая тоска, от которой хотелось упасть на колени и выть раненой волчицей, а ещё лучше умереть, потому что я не мыслила своей жизни без наглого подмастерья.

— Глупости не говори. — Тьяна подошла и обняла за плечи.

Первым порывом было сбросить её руки и броситься прочь, но я понимала, что потом ни за что не найду обратный портал домой. Хотя возвращаться в гильдию мне совершенно не хотелось. А может всё бросить? И уйти куда глядят? Забыть о магии, поселиться где-нибудь в деревне так далеко, чтобы никто никогда меня не нашёл и зажить обычной жизнью, к которой я привыкла с детства. Как однажды поступил дедушка. А Валь… ну что ж, однажды я его забуду. И возможно даже смогу снова полюбить обычного, доброго и заботливого парня.

Тьяна легонько меня встряхнула, приводя в чувство.

— Да что с тобой, Милеша? Вам совершенно не нужно расставаться.

— Но он же… он…

— Маг, как и ты. А у магов совсем другие правила в отношениях. Вот умная ты девочка, а местами такая ещё глупая.

Я почувствовала, что наставница улыбается.

— Неужели не понимаешь, что ты с твоим даром ему ровня?

Я подняла взгляд на Тьяну не понимая, как такое может быть.

— Сажу больше. У Валя вторая стихия воздуха активировалась далеко не сразу. А у тебя их уже три. Это говорит о том, что ты из рода очень сильных магов и твои предки могут оказаться гораздо более знатными чем его отец.

— Кто может быть знатнее герцога? Не король же. — Фыркнула, постепенно успокаиваясь.

— Короли не всегда происходят из древних магических родов. Дело не в титуле а силе дара. Кем бы ни был твой дедушка, он никогда не был крестьянином.

Мы постояли ещё немного. Я повернувшись смотрела на далёкий замок, осмысливая всё сказанное Тьяной.

— Поэтому вы учите меня этикету и каллиграфии?

— Нет, не поэтому. Твои отношения с Валем ваше личное дело и в будущем может случиться что угодно так что нет смысла загадывать станет он однажды герцогом или нет. Зато сегодня вы оба состоите в гильдии и по роду занятий вам иногда придётся выдавать себя за аристократов и должны соответствовать. А то, что я сейчас рассказала, это чтобы придать тебе стимул. Потому что ты как ослик, если не повесить впереди морковку с места не двинешься. — Привела она пример из детской сказки и мы дружно рассмеялись.

Глава 30

Больше я не противилась занятиям каллиграфией. Не скажу, что полюбила часами сидеть и корпеть над бумагой вырисовывая витиеватые закорючки, но я старалась. И Тьяна даже иногда меня хвалила. На вопрос, почему со мной магией занимается только мистер Томас, получила ответ, что мне нужно все три стихии привести в равновесие. Поэтому свободное время, остававшееся после занятий с наставницей я разделила поровну и половину проводила в спортзале, остальные часы сидела в комнате пытаясь изготовить кулон, который начинал меня откровенно бесить, потому что красивая задумка в мыслях совершено не желала воплощаться в реальности.

— Могу подобрать тебе несколько книг по ювелирному делу, если это поможет.

Предложил мистер Томас, когда устал возвращать меня из мыслей в реальность к своим занятиям. Он разозлился моей невнимательности и пришлось виновато признатьс, что никак не могу отделаться от навязчивой идеи с кулоном. Поэтому я была рада принять любую помощь.

— Буду вам очень признательна.

Сегодня была суббота и наше так и не получившееся занятие подходило к концу. Мистер Томас наотрез отказался продолжать меня учить, пока я не смогу полностью сосредоточиться на стихии воздуха. Поэтому опустил пораньше. Спустился в лавку. Взял с полок и протянул мне пару книг.

— Постарайся до среды закончить с кулоном и сдай мастеру. Всё равно с первого раза ничего не получается идеально.

Ещё раз поблагодарив старого мага за помощь, сунула книги за пазуху и под проливным дождём бодрой рысью побежала домой. Чтобы у ворот столкнуться с возвратившимся Валем. Он и его конь были абсолютно мокрыми. Объёмные перемётные сумки потемнели и набухли от влаги. С меня тоже лило, грозя промочить книги под почти насквозь промокшей дублёнкой.

Заметив друг друга мы встали как вкопанные. Одним движением Валь соскочил с лошади, оказался возле меня, схватил в охапку и его ледяные замёршие губы впились в мой рот жёстким, почти болезненным поцелуем. Я вцепилась руками в его мокрые плечи, комкая ткань плаща и привстала на цыпочки, чтобы парню было удобней меня целовать. Мой, только мой. И не важно если герцог признает его своим наследником. Я выучусь всему чему нужно лишь бы стать ему ровней.

— Милешка, — шептал он и снова целовал как одержимый.

— Эй, голубки, вы решили заработать воспаление лёгких? — Со смехом окликнул нас Тавол, открывая настежь ворота. И видя что мы не реагируем, беззлобно проворчал. — Хоть бы коня пожалели, раз себя не бережоте.

Осознание, что Хаук мёрзнет под дождём, привело в чувство. Валь отстранился, глядя на меня сияющими от радости глазами, сгрёб себе подмышку и зашагал во двор следом за мастером, взявшем под уздцы мелко вздрагивающего коня.

— Спасибо Тавол, — поблагодарил он бывшего наставника и глянул на меня. — Сейчас в конюшню, чистим, обогреваем, кормим Хаука и потом ко мне… или к тебе, как захочешь.

Я вспыхнула от этих слов, и сразу стало жарко от воспоминаний чем мы с Валем занимались в последний раз когда вдвоём оказались в моей комнате. Мужчина услышав нас, снова хохотнул.

— Парень, ты бы притормозил, помни, что говорил главный мастер.

— Я помню, — спокойно ответил подмастерье не сводя с меня горящего взора.

В конюшне он помог снять мокрый тулуп и шапку, сам размотал шарф и посадил на перегородку между стойлами.

— Хочу тебя видеть и чтобы всё время была рядом, — он встал между моих колен, обнял за талию и уткнулся лбом мне в живот. — Каждый день все мысли о тебе. Это сумасшествие Милешка.

Я зарылась подрагивающими пальцами ему в мокрые волосы. Капюшон плаща не спас от проливного дождя.

— Я тоже скучала, но нужно растереть сухим Хаука. Потом… — я сглотнула, поражаясь своей смелости. — … пойдём ко мне, я повесила занавески на окна.

Валь судорожно вдохнул, резко отпустил и взяв большой кусок мягкой ветоши принялся до суха растирать коня, уже сунувшего морду в кормушку и довольно хрупающего золотистый овёс. Вцепившись руками в перегородку чтобы не упасть я с улыбкой смотрела на парня, ловила его ответные улыбки и чувствовала себя абсолютно счастливой.

Закончив растирать Хаука, Валь накинул на него тёплую попону, досыпал овса и отправился в угол конюшни. Погремел там вёдрами, накинул на плечи плащ и отправился к колодцу. Когда вернулся, наполнил ключевой водой поилку и я с любопытством спросила.

— Не проще было магией?

— Зачем, если вода рядом. — Парень пожал плечами. — Подогреешь, а то она ледяная.

Я спрыгнула на чистую солому, не удержалась и проведя ладонями по шелковистой ещё влажной гриве коня, хорошо её просушила, недавно наловчившись магией сушить собственные волосы. Валь хмыкнул, я показала ему язык и присев перед поилкой начертила на поверхности воды руну огня, подождала пока вода станет тёплой и отменила заклинание, а то бы закипела.

Выпрямилась и снова оказалась в родныхобъятиях. Уже горячие поцелуи покрывали моё лицо, скулы, опустились на шею. Я с тихим стоном откинула голову, обнимая парня настолько крепко, насколько хватало моих сил. Вскоре уже и мне стало жарко.

— Валь, а если кто войдёт? — Прошептала едва слышно.

— Пусть, тогда я хотя бы смогу остановиться. — Парень прекратил меня целовать, но не спешил выпускать из объятий. — Тавол прав, мне нужно держать себя в руках. А ещё лучше взять у Борея задание и уехать из Бордена хотя бы до весны.

— Что? Как уехать? Ты меня бросаешь?

Я задохнулась от боли сдавившей грудь. От одной мысли, что мы не увидимся много месяцев становилось дурно. Он нужен мне как воздух. Он и есть мой воздух, без которого я умру. Парень снова стал покрывать моё лицо поцелуями, шепча словно безумный.

— Я никогда тебя не брошу. Даже если сама захочешь уйти — не отпущу. Просто не смогу. Милеш, выходи за меня. Тогда, даже если уеду, буду знать что ты меня дождёшься.

— Я и так дождусь, не надо никуда уезжать. — Я вцепилась в него словно клещ, не желая отпускать. — А если уедешь, я с тобой. Никто меня здесь не удержит.

Он уткнулся лбом в мою макушку и тихо рассмеялся.

— Можно подумать тебя Борей отпустит, с твоим то даром. Скорее меня ушлют в другое отделение, чтобы не морочил тебе голову пока не закончишь обучение.

Я возмущённо засопела.

— Не отпущу.

— Кто нас спросит. — Валь снова рассмеялся. — Тавол прав, мне надо тренировать выдержку. Но ты так и не ответила. — Парень отстранился и посмотрел мне в глаза. — Ты выйдешь за меня?

Чувствуя, что от смущения отчаянно краснею, смогла лишь кивнуть.

— Это значит да? — Переспросил Валь, расплываясь в счастливой улыбке.

— Да! Да! Да! Я выйду за тебя. — На этот раз я сама его поцеловала. Мы смеялись и я плакала от счастья, совершенно не думая о будущем. Тьяна права. Не важно что случится когда-то. Здесь и сейчас были только мы. И я была абсолютно, безумно влюблена в самого потрясающего парня и если бы не запрет Борея, вышла бы за него замуж сию минуту.

Когда целоваться уже не было сил, а ноги совершенно не держали, Валь отстранился.

— Мне надо доложиться Борею о выполненном задании. У вас сегодня нет никакой практики?

— Ты про вечер? Нет, на сегодня я все дела закончила.

Представив, что мы окажемся одни в комнате я вспыхнула. Валь снова рассмеялся и чмокнул меня в кончик носа.

— Прости Милеш, но за закрытой дверью нам лучше не оставаться. Я конечно парень крепкий, но не настолько. Есть одна мысль, чем можно заняться, чтобы не получить нагоняй от наставников. Кстати, а Довер здесь?

— Был на чердаке, его Борей нагружает так, что ему некогда бегать в город развлекаться.

— Отлично тогда и его задействуем.

Снова зажав меня подмышкой и притиснув к себе, Валь вывел нас и конюшни и мы припустили под дождём к дому. В холле он снова меня поцеловал, было видно с каким трудом оторвал от меня руки.

— Я быстро.

И прыгая через две ступеньки помчался на третий этаж, а я повернула на кухню, зная что скоро все там соберёмся. Интересно что он придумал?

Ужин давно закончился, печь почти остыла и на кухне было очень холодно. Закрыв форточку чтобы не дуло, подбросила дров, магией разожгла огонь и, поставив греться полный чайник воды, сбегала в подпол за сыром и ветчиной. Нашла остатки хлеба и наделала бутербродов, зная что Валь с дороги наверняка голодный, да и я не откажусь перекусить.

Но первыми на кухню пришли Хант и Фейт. В обнимку в точности как мы с Валем. Парень обнимал миниатюрную брюнетку за плечи, она его за талию. Увидели меня, улыбнулись и расцепились. Хант нырнул в подпол, а Фейт подошла ко мне. Оценила тарелку с бутербродами и вынесла вердикт.

— Нужно больше. Парни когда помагичат становятся прожорливыми.

— Мы будем магичить? — Слово было странное, но мне нравилось.

— Иначе зачем Валю нас звать? — Хант вынес из подпола миску с малосольными огурцами и батон ветчины.

— А Нарья нас не поругает что растаскиваем запасы? — Что-то меня начинал настораживать размах застолья.

— Нет, если и мастера подтянутся. — Парень сгрузил перед нами на стол продукты и снова отправился в подпол.

— Кто в курсе по какому поводу нас всех собрали?

На кухне появились Лорн и Довер и я обрадовано улыбнулась друзьям. Всё же мне в компании подмастерьев было неловко.

— А где Валь? — Довер подошёл к нам, стащил из миски огурец и сразу им захрустел.

Лорн сел на лавку, чтобы не создавать столпотворение, и стащил бутерброд. Я хмыкнула, маги и без практики прожорливые.

— В ванной с дороги. — Хант вынес из погреба миску квашенной капусты и найдя в корзине лук принялся сам его чистить. — Девочки, найдите масло, сейчас замутим салатик.

Фейт метнулась к буфету, вынула из него бутылку с маслом, протянула другу, а потом взяла меня за локоть, отвела в сторону и заговорила тихо, чтобы парни не услышали.

— Слушай, я рада что Валь влюбился, но больше не заводи его так.

К моему огромному удивлению брюнетка покраснела. А у меня так вообще уши полыхали как факелы, когда поняла о чём она.

— Мы… не специально. — Едва вымолвила, чувствуя что от стыда готова провалиться сквозь землю.

— Понимаю, но я эмпат. Ханту и моего темперамента бывает много, если ещё и вы будете фонить, он вообще сбежит от меня ночевать на чердак.

— Ты его чувствуешь?

— Ханта? Всегда. Мы же вместе.

— Нет, Валя?

Пресветлая заступница, ну и разговор. Я прижала холодные ладони к пылающим щекам чтобы хоть немного остудиться.

— Я и тебя чувствую. Любые сильные эмоции.

— Прости, — я не знала куда глаза деть, лишь бы не видеть всё понимающей улыбки брюнетки.

— Всё нормально, просто держите себя в руках пока мы с Хантом не уедем. Или снимите комнату в городе. Только где-нибудь подальше.

Ответить я не успела. На кухню вошла Нарья, увидела наш беспредел и угрожающе нахмурилась.

— Кто разрешил разорять мою кухню?

Мы все замерли. Довер в абсолютной тишине, запихнул в рот кусок ветчины, который успел надкусить, не выплёвывать же теперь.

Женщина обвела нас осуждающим взглядом покачала головой и двинулась к плите, на которой как раз закипел чайник. На ходу взяв с лавки и повязывая фартук.

— Взялись готовить поздний ужин, так делайте на всех. Хант, брось лук я сама дорежу, неси из погреба корзину с яйцами.

На кухне сразу поднялась суета. На плите в трёх сковородках обжаривался бекон, потом на вытопленном жире жарилась яичница глазунья. Появившийся, распаренный после душа Валь быстро был приставлен Нарьей к делу — резать ещё лук для салата с солёными огурцами.

Парень нашёл меня взглядом, мы с Фэйт как раз чистили картошку — я пообещала быстро сварить её магией — широко улыбнулся и, шмыгнув носом, снова склонился над доской с луком.

Фейт перевела взор с меня на друга, потом обратно и фыркнула.

— Выглядите как два влюблённых придурка. Теперь понимаю почему Валь так потешался над нами с Хантом. — Покачала головой брюнетка, снова склоняясь над картошкой.

Я даже не обиделась на эту грубость. Ясно же, что таким образом девушка пытается скрыть собственное смущение. Не завидую эмпатам.

Вскоре ужин был готов. На столе исходила паром большая миска с варёной картошкой, присыпанная сушёной зеленью. Рядом стояли миска с заправленной маслом и луком квашеной капустой, миска порезанных огурцов тоже с маслом и луком. Два огромных блюда с яичницей и выложенным поверх неё жаренным хрустящим беконом. Тарелка ветчины и доска с ломтями хлеба. Лорна отправили позвать мастеров. К тому моменту когда взрослые собрались на кухне заварился ароматный травяной чай с сушёной малиной. Откуда-то появилась пиала с мёдом вместо сахара и когда все расселись за столом, Борей поинтересовался.

— По какому случаю сыр бор?

— Это у молодёжи спрашивай, — фыркнула Нарья, снимая фартук и тоже присаживаясь на лавку.

Мы все уставились на Валя. Это же он сказал, что есть идея чем заняться вечером. Мы конечно знатно провозились на кухне, но час ещё не поздний. Это на улице темно, а до того как придёт пора ложиться спать времени много.

— Я что хотел предложить. Раз случилось так, что в гильдии собрались три поколения и есть маги владеющие любой стихией. Почему бы не сделать нормальный водопровод и отопление? В доме такой колотун, что хоть сбегай ночевать в конюшню под бок к Хауку.

Мастер Риш, накладывавший себе полное блюдо картошки и к нему квашенной капустки, насмешливо фыркнул.

— Давно пора, а то живёте как дикари.

— Риш, тебе ли жаловаться, в твоих комнатах два камина. — Возмутилась Сарина.

— Я не жалуюсь, а вот то, что мой ученик второй день вытирает сопли на занятиях раздражает.

И словно подтверждая слова наставника, Лорн громко шмыгнул, а потом вообще чихнул.

— Простите, — прогнусавил, забитым носом.

Нарья всплеснула руками.

— Простыл и молчишь, ну что за упрямый мальчишка. Выдам на ночь лекарство. И завтра никакой работы в мэрии и практики. Риш, отпустишь мальчика, пусть отлежится.

— Хорошо, но не без дела. Дам почитать полезную книгу.

— В этом году холода быстро наступили. — Тьяна отказалась от позднего ужина и налила себе чаю. — Не успели дрова закупить.

— Ладно, давайте решим что нам понадобится, — сдался Борей. — Трубы?

— Лучше закупить керамические, будут вечные, — предложил Тавол.

— Я так понимаю отопление и водопровод вы ходите сделать артефактами? — Главный мастер обвёл нашу компанию насмешливым взглядом.

— Почему нет? Магов у нас предостаточно чтобы их вовремя подзаряжать. — Тьяна спокойно попивала свой чай.

— Только всё равно дрова лучше закупить, а то мало ли. — Сарина только головой качала, видимо представляя какую разруху мы учиним.

А ведь правда придётся вскрывать полы и стены, чтобы провести трубы для воды и отопления.

— Конечно дрова нужны. Я не собираюсь отказываться от камина. — Поддержала её Нарья и встала из-за стола. — Принесу чертежи.

Мы быстро покончили с едой, расчистили стол и когда Нарья вернулась с планом всех строений, потому что было решено, если уж затевать ремонт, то капитальный, наставники сгрудились над ними и долго обсуждали что и сколько предстоит сделать.

Только к полуночи более менее определили форт работ. Было решено все необходимые артефакты закупить в столице. За ними вызвалась завтра с утра сходить Тьяна, а мы все силы устремим на обустройство дома, потому что работы действительно предстояло много. Потом Борей разогнал всех спать, сам же остался на кухне, продолжая делать заметки.

А ночью ко мне в комнату пробрался Валь, нырнул под одеяло и прижался со спины, обнимая и подтягивая к себе поближе.

— Ты зачем здесь? — Шикнула на парня и вопреки своим словам сама вжалась в него ещё сильнее.

— Вдвоём быстрей согреемся. — Шепнул он, целуя меня в макушку.

Его ноги тоже были ледяными.

Потом он поцеловал меня в ушко, прихватил губами мочку уха и впился поцелуем в шею и вскоре мы не только согрелись, стало жарко.

— Всё, Милешка, спим, а то так до греха доведём и Борей спустит с меня шкуру. — Парень со смешком отстранился, немного повозился устраивая меня на своём плече и укрывая нас одеялом.

Я довольно засопела куда-то ему в подмышку, отмечая, что от него очень вкусно пахнет и быстро уснула.

Глава 31

Проснулась я одна. Но по ещё тёплой подушке, поняла, что Валь только что ушёл. А мне стало интересно, это теперь так будет каждую ночь? Я конечно не против, но как быстро о наших совместных ночёвках прознают мастера и Валя ушлют куда подальше года так на два? Надо поговорить с ним, чтобы прекращал. Хватит и того что мы целуемся везде где только можно при каждом удобном случае. Совместные ночёвки это уже лишнее.

Не вылезая из под одеяла затянула под него свои вещи с сундука, вздрогнула, когда ледяная ткань штанов и рубашки коснулась тела. Но под пуховым одеялом они быстро нагрелись. Одеваться было неудобно, зато я не успела замёрзнуть пока вскочив с кровати почти одетая, сунула ноги в сапоги, натянула на себя два свитера и потирая мигом озябшие руки, спустилась вниз. И только тогда поняла почему в доме холодина как на улице.

Да потому что Тавол с Довером уже успели разворотить пол и длинная узкая траншея вела из кухни, через купальню, парадный холл, тянулась в другое крыло к кладовым и там выходила на улицу и тянулась до самого колодца. Из самой купальни раздавался громкий стук по камню. Я решила, что там и без меня справятся и выйдя на крыльцо, замерла увидев невероятную картину.

Мастер Риш удерживал открытый портал и через него по воздуху плыли керамические трубы. С этой стороны их подхватывали Валь и Хант и аккуратно укладывали под стенами конюшни. Потом через портал шагнула довольная Тьяна, оглянулась, махнула кому-то на той стороне и, увидев нас, широко улыбнулась.

— Всё Риш, закрывай, это последние.

Портал схлопнулся, мужчина пренебрежительным жестом, одёрнул тёплое шерстяное пальто и недовольно поинтересовался.

— Надеюсь теперь меня завтраком накормят? — Потом окинул взглядом развороченный двор, Тавола с Довером шлёпающих в огромных каучуковых сапогах с деревянной метровой линейкой в сторону сточной ямы, подмастерьев укладывающих трубы вдоль канавы, скривил губы и произнёс. — А знаете, не надо.

Щёлкнул пальцами, открыл портал и исчез в серебристой дымке.

— Куда он?

— Домой наверно. Там ему точно не овсяную кашу сделают на завтрак.

Тьяна фыркнула, поправила на плече довольно увесистый мешок и зашагала ко мне.

— Не стой на улице раздетая. Хватит нам больного Лорна. Лучше спроси у Нарьи как его лечить и сходи к другу.

— Я и так знаю как лечить.

Наставница взяла меня за плечо и повела в дом. На кухне Нарья накормила нас и правда овсяной кашей, щедро сдобренной мёдом, маслом и дроблёными орехами. По мне так сказочный завтрак. Сказала, что сама присмотрит за Лорном и отправила меня выметать мусор в разгромленной купальне, где уже продолбили стены, чтобы подвести воду. Пока я собирала совком в ведро песок и каменные обломки, мужчины успели уложить и соединить трубы. Углубили сливную яму и вывели её в городскую канализацию, установив прочную каменную решётку для защиты.

Потом Борей попросил нас всех покинуть дом. Вместе они с Таволом Нарьей и Довером остались в холле, мы же, столпившись на улице слушали царящий в доме шум грохот и дружно отошли подальше, когда из распахнутых окон повалили клубы пыли.

— Ну и стирки будет, — покачала головой Сарина.

Представив что опять придётся выбивать на улице одеяло подушки и перину я чуть не взвыла. Хорошо сегодня дождя нет, а то пришлось бы спать на куче песка с пылью.

— Я помогу, — Валь словно прочитал мои мысли. Обнял со спины и притянул к себе.

Нет, это уже ни в какие ворота не лезет. Под смешки Фэйт и Ханта я пыталась выбраться из его объятий, но куда там.

— Да успокойся уже, — не выдержала Фейт и залилась весёлым смехом. — Можно подумать никто не знает как вы зажимаетейсь по гулам.

Я замерла, вспыхнув до кончиков волос и прекратила вырываться. Стояла бы смирно, может и не обратили на нас внимания, а теперь все смотрели, с понимающими улыбками. Валь с усмешкой покачал головой.

— Вообще-то это не твоё дело, где и сколько я обнимаюсь со своей невестой.

Вот теперь самое время призвать магию земли и по настоящему провалиться под землю. Я даже согласна оказаться в городской канализации, лишь бы не под перекрёстными удивлёнными взглядами.

— Невеста? Серьёзно? — Не унималась Фэйт.

Тьяна только головой покачала, хотя тоже улыбалась.

— Куда вы торопитесь? Милеше ещё учиться и учиться.

— Мы не торопимся, пусть учится. — Валь улыбнулся бывшей наставнице. — Просто мне так спокойней.

К моему огромному облегчению в доме раздался чудовищный грохот, оборвав наши разговоры и заставив устремить взоры на то, как из всех печных труб повалили клубы сажи и пыли.

— Ну вот, заодно и воздуховоды прочистили, — вздохнула Сарина.

Тьяна снова покачала головой и пошла к дому. Я, спрятавшись в сильных объятьях Валя, покосилась на Ханта и Фэйт. Парень отвёл подругу в сторону и что-то недовольно ей втолковывал. Она стояла обиженно поджав губы. Хоть бы нас не обсуждали. Ну сколько можно?

— Нас и обсуждают, — тихо проговорил Валь над моим ухом.

И до меня только сейчас дошло.

— Ты читаешь мои мысли?

— Это не трудно. Я давно на тебя настроился, а когда в тебе проснулся ментальный дар, стал легко тебя слышать. Правда с очень близкого расстояния.

— Насколько близкого, — прошипела угрожающе.

— Вот с такого, — и Валь слегка усилил объятие.

— То есть дальше слышать ты меня не можешь?

— Пока нет. Но если моя ментальная магия будет расти, расстояние будет увеличиваться. А ты разве меня не слышишь?

Я отрицательно помотала головой, а про себя подумала: "Только этого не хватало." И тут же прикусила язык, испуганно покосившись на Валя.

Парень затрясся от смеха.

— Не переживай так, я не буду всё время сидеть в твоей голове. Ого… — Его взор устремился на дом, где с одного угла медленно, а потом всё быстрей стала проседать крыша.

Не сговариваясь они с Хантом и Фэйт, бросились к дому, выстроились возле угла и вместе активировали магию воздуха, удержав крышу от полного обрушения.

— Спасибо ребятки, — в разлом высунулся Тавол. — Подержите минут двадцать, сейчас быстро укрепим. Стропила рухнули.

Мастер скрылся под крышей, и сразу послышался стук нескольких молотков. Я, заломив руки от волнения переводила взор с Валя и его друзей на крышу и обратно. Пока они её держали. Но я видела как дрожит Фейт, как капли пота на холоде стекают по лицам парней и не выдержав, подошла ближе. Обняла Валя сзади. Прижалась щекой к его спине, запустила руки под свитер и рубашку, положив ладони на крепкий пресс, и стала вливать в него магию. Сама я не знала как правильно действовать воздухом чтобы тоже держать крышу, но зато могла щедро делиться с любимым.

— Спасибо, — тихо сказал парень.

Я улыбнулась и прижалась ещё сильнее. И пусть все смотрят хоть глаза повылупляют. Я его невеста, мне можно.

Вскоре Тавол снова показался в разломе.

— Так, теперь медленно опускайте, и не бойтесь мы тут, если что, удержим.

Ребята дружно облегчённо выдохнули и очень аккуратно опустили крышу. А потом все услышали сквозь разбившееся на чердаке окно, ворчание Борея.

— Вот поэтому я и не люблю ремонты.

Мы нервно рассмеялись. Да уж, переделка удалась на славу, за малым весь дом не развалили.

— На кухню сейчас лучше не соваться. — Тьяна вышла из дома и устремилась к нашей компании. Остановилась возле Валя и вручила ему кошель. — Сходите в таверну, купите еды. Обязательно чего-нибудь горячего и возвращайтесь быстрей, а вы, — она повернулась к Ханту и Фэйт, — Если не размотали весь резерв идите в дом и начинайте уборку, там дышать нечем.

Валь сунул кошель в карман штанов, и взяв меня за руку, быстро повёл к воротам.

— Мы быстро, — пообещал он Тьяне и мы через калитку выскочили на заполненную народом улицу.

В свитерах без курток было холодновато, поэтому мы чуть ли не бегом припустили к ближайшему трактиру, всё так же держась за руки. Отогрелись пока ждали свой заказ. Хозяйка в одну корзину составила глиняные горшки с тушёным мясом и картошкой, сверху положила три каравая хлеба и укутала полотенцами, которые мы обещали вернуть вместе с корзинами и посудой. В другой корзине оказались пара зажаренных гусей с яблоками, банка малосольных огурцов, пучок свежей зелени, а сверху гора пирожков с яйцом и луком.

От вида и запахов аппетитной еды у меня потекли слюни.

Валь рассмеялся.

— Подожди немного, все голодные.

— Да я ничего, просто пахнет очень вкусно.

Валь закатил глаза, вынул из корзины один пирожок и сунул мне.

— Никому ни слова.

Мы рассмеялись и порысили обратно. Непонятно зачем я была нужна, парень сам с лёгкостью нёс обе тяжеленные корзины. Наверно ему просто было приятно, что я составила компанию.

Обедать расположились с спортивном зале. Его ещё не успели раскурочить, но тоже приготовили к ремонту, вынеся в комнату Тавола все маты и спортивные снаряды.

— Надо было хотя бы пару матов оставить. — Проворчала Сарина.

И я только сейчас поняла, что не вижу среди нас Лорна.

— Где Лорн?

— Отправил к мастеру Ришу в его столичный дом. Нечего парнишке сидеть на холоде и дышать пылью. — Борей быстро расправлялся со своей порцией.

Да и Тавол с Довером от него не отставали. Я впервые видела такой аппетит. Валь усмехнулся.

— Когда потратишь много магии всегда есть хочется чтобы восстановиться.

— Можно пирожки поставить поближе? — Попросил Довер и когда ему придвинули блюдо с пирожками схватил два и мигом проглотил.

После обеда Борей дал всем отдохнуть пол часа, заодно объяснил каждому свою задачу. Поскольку для отопления теперь планировалось использовать не только дрова но и обогревающие артефакты, то именно мне и Тьяне поручалось зарядить их магией огня под завязку. А так же зарядить артефакт для печи на кухне и для одной из двух труб водопровода, чтобы в доме всегда была горячая вода. Валю и Фэйт как двум водникам предстояло заряжать артефакты качающие воду из колодца. А вот охладители для погреба Тьяна купила готовые. Хант оказался чистым воздушником и ему вместе с Нарьей с Сариной предстояло заняться уборкой дома. Мы тоже потом к ним присоединимся, когда полностью исчерпаем свой резерв.

— Неужели от прочистки воздуховодов было столько грохота? — Я если честно пребывала в недоумении. По моим воспоминаниям когда отец чистил трубы в печках только сажа сыпалась на пол, да сам он оказывался весь чумазым, а тут чуть крыша не рухнула.

— Мы создавали новые, — охотно пояснил Борей. — Старая система не давала нужного количества тепла. Зимами было холодно. Так что мы решили её улучшить. К тому же нужно было установить на каждой трубе под крышей специальные заслонки, которые будут сами закрываться, если отопление будет осуществляться магией, чтобы не выпускать наружу тёплый воздух. В нём же не будет дыма. И открываться, когда магия закончится и придётся топить дровами.

Если честно я думала, провозимся до середины ночи, и я снова не высплюсь, а ведь завтра нам с Довером идти в мэрию на отработку. Хорошо Лорну, его больного Нарья никуда не отпустит. Но я не учла, что любая работа делается гораздо быстрей если за неё берутся маги.

Борей с Таволом с помощью трансформации за час заделали все трещины, образовавшиеся в стенах и фундаменте, восстановили лопнувшие стёкла, укрепили все потолочные балки и отремонтировали полы. И отправились переделывать отопление в спортивном зале, оставив нам непочатый край уборки в главном доме. А ещё к общей радости выяснилось что отопительный артефакт будет установлен ещё и в конюшне, чтобы печь не топить дровами. Это всегда было опасно из-за наличия соломы и опилок. И хотя Тьяна маг огня и могла с лёгкостью потушить любой пожар, теперь всем будет гораздо спокойней.

— И почему раньше так не сделали? — Беззлобно ворчала Нарья, оттирая от сажи и пыли свою вотчину- кухню.

— Потому что привыкли жить по старинке, — улыбнулась Тьяна.

Мы с наставницей расположились на кухне за отмытым столом и заряжали отопительные артефакты. Тьяна те, что будут отапливать оба дома, конюшню и топить печь, а мне достался обогреватель для воды.

Для работы пришлось выучить много новых рун, которые ложились в основу плетения артефакта. Они не только удерживали огромный объём магической силы но и позволяли ей расходоваться равномерно, а то бы нас заживо поджарило за одну ночь, учитывая, сколько магии мы в них вбухивали. Поэтому я ничуть не возражала, когда наставница тщательно перепроверила заряженный мной артефакт.

— Отличная работа Милеша.

Я смущенно заёрзала на лавке. Было очень приятно узнать, что получилось сделать всё без единой ошибки.

И вот когда все артефакты были заряжены и готовы к установке, началось самое веселое. Мы дружной толпой заходили в комнату, распахивали все окна и двери и Хант вместе с освободившейся Фейт воздухом выгоняли наружу пыль. Мы с Нарьей и Сариной под дружный смех трясли шторы, постельное бельё, выбивали подушки одеяла и перины. Валь и Довер специальными прутами выбивали тканевую обивку на креслах и ковры. Почему-то мы решили начать уборку с комнат мастера Риша и этому никто не удивился. Потом закрывали окна, Тьяна прогревала воздух и в комнате сразу становилось тепло. Удивительно, но сами мы при этом не чихали и на одежду не осело ни одной пылинки. На мой удивлённый вопрос почему, Фэйт только пожала плечами.

— Так магия же.

— А что так тоже можно делать уборку? — Вспомнилось как я в первый день выбивала во дворе перину. Вот наставники наверно повеселились, и от этого вдруг сделалось смешно.

— Если владеешь магией воздуха, почему нет. Но ещё лучше убираться трансформацией. Можно просто утилизировать всю грязь, превратив её в кислород. Главное не увлечься, а то вместе с пылью можно утилизировать и всю мебель.

Я наверно от удивления снова открыла рот, потому что вокруг послышались смешки.

— Ну, что идём дальше? — Тьяна взяла меня за плечо и подтолкнула к выходу. — Нам ещё весь дом чистить.

Такими темпами с уборкой мы справились за два часа, потом навели порядок в спортивном зале и комнатах Тавола. По случаю глобального ремонта мне даже замок на двери починили, и я, отчаянно краснея от смущения, выпросила у Сарины второй ключ для Валя. Ведь опять замок сломает, если запрусь и не пущу. Домоправительница со смехом вручила мне не только второй ключ, но и ещё один запасной на случай если один потеряем и даже выдала новенькое бежевое, стёганное цветами покрывало.

— Наводи уют, теперь это твоя комната пока не получишь звание подмастерья.

— Спасибо, Сарина.

Отнеся ключ и покрывало в комнату, аккуратно застелила постель, оба ключа спрятала в сундук и спустилась на кухню, где как раз собирались уставшие, вымотанные но ужасно довольные маги. И предложение Борея отпраздновать такое событие в трактире было встречено дружным радостным возгласом одобрения.

Но прежде чем отправиться праздновать была чуть ли не торжественная установка артефактов. Старше поколение магов, смотрело на это скептически, а для нас было целое событие. Поэтому и мы с Довером и подмастерья ходили следом за главным мастером и с замиранием смотрели как он устанавливает и активирует артефакты. Едва был подключен последний к водопроводной трубе, мы ринулись на кухню проверять как он действует.

Тьяна попросила всех отойти и не толкаться и, посмеиваясь от нашего нетерпения, открыла кран с горячей водой. На оба конца труб заранее был установлен новомодный смеситель и теперь, регулируя напор горячей и холодной воды, можно было делать струю горячей как кипяток или еле тёплой. Сунув под воду руку, женщина выдала вердикт.

— Тёплая.

Тут каждому захотелось покрутить краны и проверить. Чтобы не толкаться, Фэйт с Хантом убежали в ванную. Там был такой же смеситель, а мы с Довером крутили кран на кухне и не могли нарадоваться, что больше не придётся таскать воду из колодца.

Неожиданно прямо в дверном проёме открылся портал и из него шагнули мастер Риш и Лорн.

— Возвращаю ученика целым и здоровым. — Отчитался маг и окинул наши радостные лица скептическим взором. — Надеюсь мои комнаты не пострадали в процессе переделки?

— Можешь проверить, — улыбнулся Борей.

Столичный маг кивнул и с царственным видом скрылся в полутёмном коридоре ведущем в холл. Мы прыснули со смеху. Ну и зазнайка. Борей тут же на нас шикнул.

— А ну тихо. Идите одеваться и через пять минут жду всех на улице.

— Лорн ты с нами? — Мы с Довером подскочили к другу, с обеих сторон взяли под руки и потащили в своё ученическое крыло.

— Куда с вами? — Парень удивлённо вертел головой, видимо пытаясь понять а где собственно ремонт? Мы с Довером снова захихикали.

Понять что дом подвергся капитальной переделке можно было по тому, что теперь на кухне и в ванной были смесители, даже самих труб не видно, их спрятали в стену. И душевая лейка над купелью, напор воды в которую от крана переключался обычным рычагом прямо на смесителе. А ещё по тому как по холлу и всем этажам разливалось ласковое тепло от обогревающего артефакта. В остальном дом вообще не изменился. Наверно старшие маги к нему привыкли, поэтому не захотели ничего менять. И мне это очень нравилось… потому что я тоже привыкла.

На своём этаже парни направились в свои комнаты, бурно обсуждая как каждый провёл этот день: Довер хвастался как помогал главному мастеру и Таволу бурить магией стены, делая в них новые воздуховоды, а Лорн взахлёб рассказывал о каких-то новых мертвецах, которых они весь день гоняли по полигону с мастером Ришем.

Покачав головой, зашла к себе, тихонько прикрыла дверь и почувствовала как на лицо наползает блаженная улыбка. Тепло. И пахнет чистотой и свежестью, будто в комнате сделали настоящую генеральную уборку. Вот бы так уметь, когда жила в деревне. А ещё быть магом жизни. Это была бы счастливая жизнь, когда повседневные заботы доставляют истинную радость. Наверно дедушка так и жил. Не удивительно, что он почти никогда не покидал Сборыши. Зачем, если всё, что составляло его счастье и так было рядом: дом, любящая семья… и магия. Наверно пора достать из нового тайника под полом его шкатулку и прочитать что за документы там хранятся.

— Милеш, ты там не уснула?

Послышался громкий стук, голос Валя и дверь открылась, явив на пороге подмастерья уже полностью одетого в кожаную, подбитую мехом куртку, перчатки и вязанную шапку.

— Да я… радуюсь как быстро мы всё сделали. — Улыбнувшись парню, достала из сундука свою дублёнку, шарф, шапку и одеваясь на ходу, протянула ему запасной ключ. — Держи и больше не ломай замок.

Машинально взяв ключ, Валь на миг опешил, а потом расплылся в сияющей улыбке.

— Я так понимаю — это приглашение?

— Понимай как хочешь, — буркнула, отводя взгляд от смущения. — Всё равно ведь придёшь, а так хотя бы замок останется целым.

Меня тут же сгребли в охапку и осыпали лицо поцелуями.

— Да вы издеваетесь? — Возмущённый возглас Довера, появившегося в дверях, заставил нас отпрянуть друг от друга, но Валь тут же обнял меня за плечи и притянул к себе подмышку.

— Мы уже идём, это Милешка копалась.

Я аж поперхнулась от подобной наглости, но меня с улыбкой снова поцеловали и всё возмущение тут же сдулось. Ну и ладно. Зато, можно больше ни от кого не прятаться. Раз мы теперь жених и невеста.

Потом было дружное весёлое застолье с вкусной едой и на десерт бисквитный торт. К нашему удивлению даже мастер Риш, согласился присоединиться, объяснив тем, что раз он учитель Лорна, то ему не с руки отбиваться от коллектива. Было очень весело. В трактире играла музыка. Мы ели, пили горячий сбитень, смеялись, вспоминая как делали ремонт, а потом плясали. Борей танцевал с Сариной, Тавол пригласил Нарью. Снова всех удививший мастер Риш увлёк к танцующим упирающуюся Тьяну. Лорн с Довером умудрились пригласить кого-то из местных девушек. Хант увлёк с собой Фэйт, а меня кружил Валь и я была в этот вечер абсолютно, беззаботно счастлива, наконец обретя новую семью, взамен той, которую однажды утратила.