Бывшая. Моя. Настоящая (СИ) [Алиса Ковалевская] (fb2) читать онлайн

Бывшая. Моя. Настоящая Алиса Ковалевская

Пролог

- Собирайся, мы уезжаем, - Дмитрий подошел к шкафу и одним рывком распахнул его.

- Куда? – не поняла Кира. Она все еще лежала в постели, прикрывшись одеялом.

- Я сказал – собирайся, - окинул её жестким взглядом Молотов и принялся скидывать её вещи в дородную сумку, найденную на дне шкафа.

- Дим, что происходит? Я тебя не понимаю!

- Мне надоело мотаться к тебе. Раз уж Оля ушла, ты будешь жить у меня.

- В смысле? – Кира не верила своим ушам. Она привстала, удерживая одеяло на груди и во все глаза уставилась на Диму. Неужели?..

- Не обольщайся, - бросил он, запихивая её свитер в сумку. – Между нами ничего нет и не будет. Только то, что есть сейчас. Трахаешься ты неплохо. А большего мне от тебя не нужно. А вот тебе от меня… - Он усмехнулся, мазнув по ней взглядом. – Скоро нужно платить за квартиру.

- Я же работаю.

- Ты работаешь на меня, - ответил он с пренебрежением. – Не забывай об этом. Ты зависишь от меня полностью. Поэтому делать будешь то, что скажу я. А сейчас я говорю, чтобы ты собирала свои шмотки. У меня мало времени.

На ватных ногах Кира встала. Одеяло тряпкой волочилось за ней по полу. Она мало соображала, что вообще происходит, но тон Димы не терпел возражений, и она покорно подошла к нему.

- Хорошо, - сказала она. – Подожди меня на кухне, я быстро. Нужно еще с арендодателем разобраться, - прошелестела она сухими губами, забирая из его рук свои джинсы.

- С твоим арендодателем я разберусь сам. Твоя задача – собрать шмотки. – Он еще раз окинул её холодным взглядом и вышел из комнаты.

Кира, сжимая оледеневшими пальцами джинсы смотрела ему вслед. Что же ждет её дальше? Наверное, она могла бы отказаться, строить из себя независимую женщину, но что она могла противопоставить его напору? Когда-то она уже играла с Димой в независимость, и что из этого вышло? Кто она теперь? Лишь жалкая подстилка в постели любимого мужчины. Ни денег, ни дома, ни красоты. Как он вообще на неё только смотрит? Может, она все же не до конца искромсала его любящее сердце? Может быть остался хотя бы тлеющий огонек былой любви?

Дорогие читатели! Прошу не оставить без внимания эту книгу и поддержать её лайками и репостами, это очень важно, особенно в начале пути! И обязательно подписывайтесь на автора! Просто огромное вам спасибо за это!))

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 1

За несколько месяцев до...

Девушка тихо открыла дверь квартиры и на цыпочках прокралась в коридор, надеясь на то, что она останется незамеченной. Но ожидания ее были напрасны: не успела она очутиться в помещении, как встретилась с осуждающим взглядом синих глаз.

- Ты видела, который час? – недовольно произнес мужчина, глядя сверху вниз. – Сколько раз просил тебя возвращаться домой вовремя. Если уж ты не в состоянии оторваться от своей работы, то предупреждай меня или хотя бы не выключай телефон.

- Да я и не отключала, просто парню одному дала позвонить, а его срочно на другую площадку вызвали, и он с моей мобилой так и уехал, - отмахнулась она, сбросив куртку на тумбочку. – Ничего страшного, успокойся…

- Как я могу успокоиться, когда тебя носит хрен знает где, хрен знает во сколько и хрен знает с кем, - проворчал мужчина, вешая одежду на крючок. – Кир, ты мне вообще-то не чужой человек, чтоб за тебя не волноваться. Если ты не забыла, у нас с тобой на будущее планы…

- Ну не злись, - примирительно проворковала провинившаяся и, улыбнувшись, нежно обняла его. – Хочешь, я тебе о наших планах на сегодняшнюю ночь расскажу… а лучше покажу, - игриво прикусив губу, прошептала она и потянула мужчину за собой в спальню.

Влюбленные упали на кровать и, покрывая друг друга поцелуями, стали стягивать с тела одежду. Мужчина старался быть предельно нежным, потому что, несмотря на то, что он был рассержен, все же понимал, что она устала после как всегда тяжелого рабочего дня. Он прошелся губами по ее шее, ключице, груди, перешел на живот, потом чуть отстранился, чтобы полюбоваться девушкой, издававшей тихие стоны наслаждения. Его внимание тут же привлекло большое светло-лиловое пятно на её боку, которого еще вчера точно не было. Волна злости захлестнула его новым потоком, и он прекратил ласки.

- Кира, это что? – с легкостью приподняв её тело и слегка повернув ее на бок, чтобы лучше рассмотреть повреждение, процедил Дмитрий.

- Да ерунда. - Она снова потянулась к его губам, настаивая на продолжении.

- Какая ерунда?! У тебя завтра такой синячина будет! – он оттолкнул ее от себя и окинул укоризненным взглядом. – Сколько уже можно, Кир? Что на этот раз?! Опять с мотоцикла слетела или теперь что-нибудь похлеще?

- Ты хочешь устроить разборки прямо сейчас? – приподнялась она на локтях и сделала недовольную рожицу. – Я, например, совсем другого хочу…

- Хочешь? – с вызовом спросил Молотов.

- Да! – нагло глядя ему в глаза, ответила Кира.

- Хорошо, сейчас получишь, - Дима прижал ее к постели и злобно прорычал: - запомни, ты сама напросилась!

Он резко перевернул Киру животом вниз и придавил ее коленкой. Одновременно с этим он схватил с прикроватной тумбочки лампу и, с остервенением дернув ее за провод, вытащил его из розетки.

- Ты что, совсем с ума сошел? – испуганно воскликнула она, пытаясь высвободиться. – Отпусти меня!

- Сейчас узнаешь! Лежи и помалкивай! – сказал Дмитрий, оторвав шнур.

Еще сильнее надавив на спину Киры, Молотов схватил ее за запястья и, подняв руки над ее головой, затянул на них шнур. Золотова дернулась, пытаясь скинуть с себя мужчину, но он на это лишь усмехнулся.

- Ты же любишь экстрим, дорогая? - с издевкой спросил он. - Сейчас я тебе устрою его.

Послышался звук рвущейся ткани - Дмитрий безжалостно разодрал тонкие трусики.

- А ну перестань! - выгнулась Золотова. - Совсем озверел от ревности, что ли? - в ее голосе слышались нотки испуга.

- Заткнись и получай удовольствие! - Молотов дернул ее за волосы, приподнимая голову. - Наслаждайся!

- Пусти! Ты делаешь мне больно! - вскрикнула Кира, сжимая зубы. – М-м-м…

- Ты мне тоже постоянно делаешь больно и ничего, - все же отпустил ее волосы, одновременно расстегивая ремень на джинсах. - Ничего, терплю же.

- Хватит, Дим, - Киру все больше пугало его поведение. - Уже не смешно!

- А я и не думал смеяться, Кира, - освободился он от одежды. - Мне уже давно не смешно, это тебе все хиханьки. - Грубо раздвинул ее ноги коленом.

- Молотов, не надо так! – взмолилась она и заерзала. - Развяжи меня!

- Развяжу тогда, когда посчитаю нужным, - сухо бросил он и одним мощным движением вошел в нее.

- Ай! - от неожиданности вскрикнула она. – М-м-м…

Взбешенный Молотов не обратил на это никакого внимания. Он погружался в нее резкими и быстрыми толчками, совершенно не заботясь об удовольствии Киры, а скорее наоборот стремясь причинить ей как можно больше боли. У него это получалось, если вначале она просто морщилась и терпела, то потом уже начала постанывать при каждом новом глубоком толчке, и стонала она отнюдь не от блаженства. Дмитрий совершенно не жалел ее. Он грубо и властно сжимал ее тело, не забывая прикасаться к синяку на боку, жадно и похотливо впивался губами в нежную кожу шеи и плеч, временами прикусывая ее и оставляя красноватые следы. Любые попытки Киры сопротивляться мгновенно пресекались сильным хлопком по ягодицам, от чего вскоре любое прикосновение вызывало боль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍На миг прервав пытку, Дмитрий снова перевернул Киру на спину и впился губами в ее сосок, то покусывая, то втягивая его в рот. Вначале довольно нежно, затем все яростнее и яростнее, а потом и вовсе сильно укусил. Кира испуганно вскрикнула и выгнулась всем телом.

- Дим, перестань, пожалуйста! - в очередной раз взмолилась она.

- Почему же? - ехидно ухмыльнулся тот. - Разве тебе не нравится? Ты же любишь, когда тебе больно, вот я и стараюсь доставить тебе наслаждение. – Он сделал мощное движение бедрами, снова глубоко погружаясь в Киру, от чего та сморщилась и изогнулась.

- М-м-м… - попробовала оттолкнуть его связанными руками, но Дмитрий их ловко перехватил и завел ей за голову.

- Нет, милая, так мы не договаривались! - покачал головой он, чуть замедляя ритм. - Ты же на своих съемках не диктуешь, как тебе из тачек выпрыгивать или в окна залазить, вот и тут будь добра пляши под мою дудку, - стал двигаться еще быстрее.

Кира застонала и сжалась от резкой боли. Он заметил это, но даже не подумал остановиться. Он хотел проучить ее, чтоб она почувствовала его ярость, переходящую в отчаянье и снова в ярость каждый раз, когда она вот так, как сегодня, возвращается домой далеко за полночь… Когда на ее теле появляются новые ссадины, царапины и синяки в результате не слишком удачно выполненных трюков, когда она рассказывает ему о каких-то совершенно незнакомых парнях - ее коллегах-каскадерах, а он должен терпеть, понимать, выносить все это, потому что любит эту глупую девчонку, которая готова рисковать сама не зная зачем и ради чего. А ведь он уже далеко не мальчишка. Ему скоро тридцать пять, он хочет семью и детей, хочет спокойствия и уюта, и Кира это прекрасно знает, но плюет на его желания, потому что у нее есть работа, есть съемочная площадка, есть скорость, есть опасность, есть риск.

Молотов подхватил ноги Киры под коленями и закинул себе на плечи. Она попробовала лягнуть его, но он, поймав ее за лодыжку, поднес ногу к губам и облизал пальчики. Золотова зло сверкнула глазами и снова задергалась, но Дима крепче сжал ее ноги, заставляя успокоиться.

- Тебе разве не нравится, детка? - рыкнул он, до упора входя в нее.

- Да пошел ты, - процедила она сквозь зубы, зажмуривая глаза. - Ненавижу тебя!

- Что ж так? - тяжело дыша, спросил он. - Все же как ты любишь: больно, жестко, на скорости…

Она не ответила, лишь сильнее стиснула зубы, стараясь не показать слез, по крайней мере, при нем. Никогда… Никогда еще Дмитрий не был с ней так груб и безжалостен. Да, она часто доводила его своими выходками, да, она не была ангелом во плоти, да, она любила риск, но этот мужчина прощал все. Он всегда был нежен, всегда баловал ее, всегда принимал и заботился…  Всегда, но не сейчас.

Молотов снова взял ноги Киры под коленями и теперь сильно развел их в стороны. Кира застонала и прикусила нижнюю губу, поворачивая голову набок. Еще несколько грубых движений и, наконец, она перестала ощущать его внутри себя. Он выплеснул свою любовь и ярость ей на грудь и живот. Развязал ее затекшие руки.

- Знаешь, мне очень понравилось, - зло прошипел он, поднимая с пола свои джинсы и направляясь в другую комнату. - Спокойной ночи, родная.

Едва за ним закрылась дверь, Кира сжалась в комок, обхватила себя руками и беззвучно заплакала. Только что она была со своим самым любимым и родным человеком, только что они занимались любовью, но она испытывала лишь страх и боль. Да, если бы она расплакалась при нем, если бы показала, насколько его грубость и жесткость напугали ее, как ей хотелось получить ласку и тепло, а не боль, он отпустил бы, он не тронул бы, но она не хотела демонстрировать ему свою слабость. Достаточно того, что она младше его на тринадцать лет, и он итак относится к ней с трепетом. Он лелеет ее, он покупает ей, словно ребенку, разные безделушки лишь для того, чтоб порадовать, он почти ни в чем не отказывает ей. Если бы она хотела, то вовсе могла бы и не работать. Он настаивал на этом. Настаивал, чтобы она просто училась и была с ним. Но Кира не хотела так… Не хотела быть содержанкой, не хотела быть похожей на других. Она любила пробовать себя в чем-то новом, любила, когда в кровь выбрасывается адреналин, любила рисковых, отвязных парней, работающих с ней на площадке. Она не признавала бабских штучек и прелестей гламурной жизни, ее куда больше прельщал драйв, ощущение опасности, рев двигателей и риск. Да, пусть как сегодня, бывали не слишком удачные дни, и трюки заканчивались вот такими ушибами, которые вначале вызывали у Молотова панику и сострадание, затем возмущение, а вот теперь и вовсе гнев. Он много раз просил ее бросить свою работу, приводил аргументы, уговаривал, настаивал, угрожал, но Золотова твердо стояла на своей позиции. Она любит свою жизнь, а главное свою работу. Она ни за что не бросит это занятие. Ни за что и никогда.

Кира лежала и судорожно всхлипывала. Казалось, что болело все тело. Сегодня она итак здорово получила на съемках, неудачно сгруппировавшись при падении, и вот он результат, а Дима добавил, причем не только физически, но и морально. Золотова отчасти, конечно, понимала его отношении к ее занятию, но с другой стороны - не могла же она в свои двадцать два сидеть дома и только и делать, что готовить и вышивать крестиком. Может, для кого-то это и было вполне нормальным, но не для нее. Ей дорога была ее свобода, и обуздать себя она позволять не желала. Она потерла болевшее запястье и тихонько заскулила - наверняка останутся следы. Живот тоже побаливал… Новая волна обиды и новые всхлипы. Кира даже не понимала, злится ли она на Диму… Скорее всего, нет. Просто обидно и досадно, просто как-то холодно и жалко саму себя.

Дмитрий стоял под прохладными струями воды и пытался привести свои мысли и чувства в порядок. Да, он поступил сейчас с Кирой отвратительно, да, он на самом деле не хотел этого, но о содеянном не жалел. Он устал объяснять, ждать, разговаривать. Иногда у него вообще складывалось такое впечатление, что она просто плюет на его слова. Хотя, почему же… это было вовсе не впечатление. Так оно и есть. Их отношения зашли в тупик. Они любят друг друга, но Кира не слышит его, не хочет понять, что он не против ее свободы, он доверяет, но он против ТАКОЙ свободы. Он устал бояться за нее каждый день, устал вечерами напряженно вслушиваться в любой звук, ожидая ее появления, устал слышать в телефонной трубке «абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети», устал от того, что около нее крутятся мужики, а она им улыбается и говорит ему, что это лишь друзья, но познакомить с этими друзьями не считает нужным. Да, то, что произошло между ними несколько минут назад, не казалось ему приемлемым, но, возможно, она хоть так поймет, как изматывает его, что он уже не может больше так жить с ней. Возможно, хоть это подействует.

Дмитрий вышел из ванной и решил все же заглянуть к Кире. Тихо приоткрыл дверь и услышал негромкие всхлипы. Взгляд выцепил из темноты очертания ее тела… Сердце его невольно сжалось, стало еще противнее от самого себя. Хотел уже подойти, обнять, прошептать ей на ушко «прости», но, сделав несколько шагов по направлению к постели, остановился.

Нет. Она должна понять. Нужно дождаться утра, а потом поговорить. Одна ночь, а потом они нормально поговорят, он все объяснит, все будет хорошо.

Дмитрий быстро вышел из спальни. Завтра. Все завтра.

Глава 2

Утром в квартире царила небывалая тишина. Кира, одетая по обыкновению в джинсы и футболку, была полностью готова к выходу и теперь неспешно пила чай, делая вид, что не замечает на себе пристального взгляда Димы. Молотов же был несколько удивлен: он долго не выходил из комнаты, пытаясь подобрать слова для трудного и не слишком приятного разговора и никак не ожидал, что Кира снова куда-то уйдет, причем с самого утра. Он внимательно вглядывался в мимику и жесты Золотовой, пытаясь уловить ее эмоции и понять, о чем она в данный момент думает, но вид её был обыденным, и ничто в ее облике и поведении не напоминало о вчерашнем инциденте, за исключением, пожалуй, лишь напульсников на ее запястьях.

- Кир, ты нормально себя чувствуешь? – подойдя к ней и дотрагиваясь до ее плеча, негромко спросил Дмитрий.

- Да, - недоуменно посмотрела она на него. - А почему я должна себя ненормально чувствовать?

- Ты сама прекрасно знаешь, почему, - хмуро ответил он. – У тебя живот не болит?

- Больно мне было лет пять назад, когда меня Пашка… Коля… Дима… Слава, или как там его звали, за гаражами невинности лишал, - ехидно ухмыляясь, съерничала она.

- Звали его Миша, если ты забыла. То это был твой одноклассник, произошло все четыре года назад, и не за гаражами, а у тебя дома, - напомнил ей угрюмый Молотов. – Пора тебе таблеточки для памяти попить, Золотова…

Кира мысленно чертыхнулась, вспомнив о том, что сама недавно, находясь в не совсем трезвом состоянии, поведала Диме подробности начала своей интимной жизни.

- Димуля, прости, - произнесла она с милейшим выражением лица: - Просто я тогда решила пожалеть твои нервы и чуть-чуть приврала. Так что ты до сих пор жил в счастливом неведении. Вот такая я развратная женщина, - развела руками Кира.

- Кир, ты, правда, себя нормально чувствуешь? – пропустив мимо ушей ее заявление, еще раз спросил Молотов. – Я понимаю, что был вчера слишком груб, и обещаю, что этого больше не повторится.

- Да? – разочарованно протянула Золотова. – Жаль… А мне понравилось.

- Что-то вчера мне так вовсе не показалось, - смерил ее недоверчивым взглядом Дима.

- Ну, мало ли, что тебе там кажется или не кажется, - улыбнулась и, притянув к себе, чмокнула его в губы Кира. – И вообще, когда кажется – креститься надо, - игриво подмигнула ему.

- А рыдала ты вчера тоже от удовольствия? – чуть отстраняя ее от себя, спросил Дмитрий, раздраженный фальшивым её поведением.

- Давай обсудим это вечером, - бросила уже на ходу Кира и, снимая с вешалки куртку, добавила: - Я буду поздно, так что давай обойдемся без твоих психов. - Взяв с тумбочки ключи, она развернулась и тут же наткнулась на преграждавшего ей путь Диму. – Я тороплюсь. Дай пройду.

- Ты так ничего и не поняла, Кир. - Он положил руки ей на плечи, заставляя посмотреть ему в глаза. – Я уже не знаю, как до тебя достучаться.

- Не трать свои силы – это бесполезно. Ты прекрасно знал, чем я занимаюсь, когда мы начали встречаться. Моя работа – это моя жизнь, и я никогда и ни за что от этого не откажусь. - Кира чуть склонила голову на бок и посмотрела на него с нежностью и любовью: - Прости…

- Кир… - Дима хотел сказать что-то еще, но Золотова, поняв, что разговор затягивается, быстро обогнула его и выскочила из квартиры.

Решив не дожидаться лифта, чтобы побыстрей скрыться из поля зрения Молотова, Кира пустилась вниз по лестнице бегом, но, преодолев несколько пролетов, остановилась и прижалась спиной к стене. От резких движений боль, преследовавшая ее со вчерашней ночи, усилилась, и она, шумно выдохнув, положила ладонь на низ живота, одновременно с этим осознавая, что в таком состоянии ей будет сложновато работать.

Вечером Дмитрий, как всегда ждал Киру, каждые пять минут поглядывая на часы, стрелки которых уже приближались к двум часам. В очередной раз подойдя к окну, он заметил, как во двор въехала иномарка и остановилась у их подъезда. Из машины вышли двое: Кира и какой-то незнакомый парнишка. Постояв несколько секунд, парень показал рукой в сторону салона, и они с Кирой тут же сели обратно. Молотов в гневе схватил мобильник с намерением позвонить Золотовой, но в ту же секунду заметил, как стекло со стороны пассажира опустилось, вспыхнул маленький огонек. Судя по всему, Кира снова взялась за старое. Еще через несколько минут они снова вышли из машины. Остановившись около капота, парень и Кира завели непринужденную беседу, и хотя Дима не видел их лиц, он чувствовал, что она улыбается. Да и смех, доносившийся сквозь открытую форточку, подтверждал это.

Внутри него все уже давно кипело от ревности и ярости. Прошло уже минут пятнадцать, но ничего не поменялась. Похоже, Золотова совершенно не думала о том, что ему завтра предстоит тяжелый рабочий день, а он не может лечь спать, пока ее нет дома. Казалось, что ей абсолютно безразлично, что он чувствует, и что она унижает его своими поступками. Кира продолжала весело смеяться, иногда в шутку хлопая парня по плечу, и, похоже, была абсолютно счастлива. Молотов не знал, сколько еще прошло времени, пока он наблюдал за парой. Наконец, парень посмотрел на часы и что-то сказал, после чего приобнял Киру за плечи, а она в ответ чмокнула его в щеку и пошла к подъезду. Напоследок она развернулась и помахала ему. Помахав в ответ, парень сел в машину и уехал.

Стоило войти в подъезд, как хорошее настроение мигом покинуло Киру. Подходя к квартире, она понимала, что очередных разборок не избежать, и чем меньше становилось расстояние до входной двери, тем острее возникало желание развернуться и уйти обратно. Но она все же набралась смелости и зашла домой.

Не успела Кира сделать и шага, как почувствовала на запястье Димину сильную хватку, а над ее головой тут же раздался грозный голос:

- Ну и что за сопляк это был?

- Это был не сопляк, а мой друг! – довольно резко ответила ему Золотова, пытаясь вырвать свою руку из его. – И хватит беситься.

- Как я могу не беситься, если ты по ночам шляешься с какими-то недоростками хрен знает где? – продолжал удерживать ее Молотов. – Почему я должен сидеть и ждать тебя? Я вообще-то за тебя волнуюсь!

- Мог бы спокойно ложиться спать, - невозмутимо пробормотала Кира. С одной стороны, она понимала, что неправа, а с другой – ее уже порядком достали все эти претензии, многие из которых были беспочвенными. – За меня есть кому волноваться.

- Уже так?! – рявкнул Дима и потащил отчаянно сопротивляющуюся Киру за собой в спальню.

Не обращая внимания на попытки вырваться, он с силой швырнул её на кровать, продолжая смотреть взглядом, не предвещающим ничего хорошего. По коже Киры пробежала волна мурашек, и она, поежившись, стала отползать к стене, совершенно забыв о том, что она до сих пор находится в кедах. Молотов резко приблизился с намерением вновь схватить за руку Киру, но она стала мотать головой и попыталась отодвинуться от него еще дальше.

- Не надо… пожалуйста, - срывающимся голосом попросила она, и глаза ее вмиг наполнились слезами.

- Я же обещал тебе, что такого больше не повторится, - отстранился Дмитрий, с сожалением глядя на Киру. Все же после их утреннего разговора он думал, что его вчерашний поступок Кира перенесла не так болезненно. Она же продолжала затравленно смотреть на него. – Кир, ты понимаешь, что ты сама меня провоцируешь? Какого хрена ты опять курить начала?

- Я живой человек и тоже могу срываться! – выкрикнула она.

- Я тоже, представь себе, живой человек, но я почему-то не срываюсь! – язвительно заметил Дима.

- Ты не срываешься? – воскликнула Золотова и, сдернув с руки напульсник, запустила ему в лицо. – Ты не срываешься?! – повторила она, демонстрируя кровоподтек на запястье. – Не знала, что насилие у нас теперь в норме вещей.

- Ты же мне с утра сама доказывала, что тебе понравилось…

- Да пошел ты! – процедила Кира, отворачиваясь и пытаясь скрыть набегающие слезы.

- А ты знаешь… пойду! – решительно заявил Молотов и посмотрел на часы. - Спасибо за чудесный вечер, дорогая. Ты, как всегда, великолепна, - горько усмехнувшись, добавил он, оставляя Киру в полном одиночестве.

Она еще долго сидела, прислонившись спиной к стене и откинув голову, и не находила в себе сил даже раздеться. Все мысли в ее голове перемешались, и она сама уже не могла понять, чего хочет от себя, от Молотова и от этой жизни в общем…

Утром они и вовсе старалась не замечать друг друга. Вновь провели ночь в разных комнатах, и начинало казаться, что это уже входит в привычку, а еще несколько месяцев назад провести ночь порознь было подобно смерти.

Завтрак подошел к концу, а на кухне по-прежнему стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь звоном посуды. Дима понял, что если не начнет разговор первым, вечером их снова ждёт скандал и, давя в себе обиду, обратился к Кире:

- Давай уже поговорим и решим все окончательно.

- По-моему мы уже давно все решили и во всем разобрались, - со вздохом ответила она, отставляя чашку.

- Нет, Кир, совершенно не разобрались! – возразил он. – Мы поговорить-то с тобой толком не можем! Почему я всегда должен за тобой бегать?

- Ты мне абсолютно ничего не должен. Я тебе уже тысячу раз сказала, что меня моя жизнь устраивает, и менять я ничего не собираюсь, - категорично заявила Золотова. - И хватит уже в ступе воду толочь.

- Кир, когда у людей отношения, они вообще-то прислушиваются друг к другу и находят компромиссы.

- Послушай, у тебя есть бизнес, который ты любишь, и почему-то я ни слова не говорю тебе, когда ты встречаешься со своими партнерами, которые у тебя, между прочим, есть и женского пола, - парировала она. - А у меня есть любимая работа. И хватит, закрыли тему!

- Это не отношения, Кир, а игра в одни ворота! – чувствуя, что они говорят на разных языках, выкрикнул Молотов.

- Ну и что ты предлагаешь? Я тебе уже сказала, что я свою работу не брошу, что бы ты ни пытался сделать.

- Может, нам в таком случае вообще расстаться? – воскликнул доведенный до предела Дима. - Зачем жизнь друг другу ломать…

Повисло молчание. Кира отвернулась к раковине и принялась мыть чашку, рассуждая над услышанным, а он продолжал прожигать ее взглядом.

- А ты знаешь, - резко повернулась Кира и прищурилась: - наверное, ты прав… Давай расстанемся. Все равно из этого уже ничего хорошего не получится, - к Диминому удивлению, согласилась она.

- Хм, - нервно ухмыльнулся Молотов. - Готова рискнуть?

- Да, готова, - утвердительно кивнула Кира. - Ты же знаешь – я люблю рисковать, - мило улыбнулась.

- Тебе хоть есть куда идти? – несмотря на то, что она так легко согласилась порвать отношения, Дима не мог позволить ей остаться на улице.

- Ну, сегодня у меня точно проблем не будет, - отмахнулась Кира: – У меня ночные съемки, а дальше разберусь… Надеюсь, не будешь против, если я заберу вещи, когда сниму квартиру?

- Нет, - сухо ответил Дима, покидая кухню. - Тогда захлопни за собой дверь, а ключи оставь на тумбочке, - бросил он уже из коридора.

- Окей, - бодро ответила Золотова.

Едва Кира осталась одна, с ее лица тут же сошла напускная беззаботность. Метнувшись в комнату, она схватила пачку сигарет и зажигалку, после чего вышла на балкон. Трясущимися руками стала чиркать, пытаясь зажечь огонек, но из-за рвущих душу эмоций пламя появилось далеко не с первой попытки. С каждой затяжкой Кира все четче понимала, что случилось с ее жизнью. Слезы подступали к глазам, и сдерживать их не было смысла…

Глава 3

Уже третий день Кира не появлялась дома. Даже не звонила, хотя вещи ее все еще находились в квартире Димы. Он скучал по ней, ему не хватало ее тепла, смеха, улыбки, и хотя с одной стороны он понимал, что все логично и правильно, с другой - сердце рвалось к любимой. Несмотря на то, что они расстались, и расстались не очень хорошо, Молотов чувствовал тревогу за свою безбашенную Киру.

В этот вечер он снова вернулся в пустую холодную квартиру и с грустью подумал, что на многое готов, чтобы вернуть их прошлые отношения, когда они с его любимой девочкой слышали и понимали друг друга, но это было невозможно.

Бесцельно побродив по квартире, Дима подошел к шкафу и открыл его. Взгляд сразу наткнулся на вещи Золотовой, которые еще лежали на полках. Взяв несколько маечек, он поднес их к лицу и вдохнул до боли знакомый и любимый запах, подумав о том, что после всех ее выходок, должен если не ненавидеть, то уж точно не любить эту девушку, но отказаться от этого чувства ему было сложнее, чем он предполагал.

Дмитрий положил вещи обратно, понимая, что этим он лишь изводит себя. Вспомнив один забавный факт, он просунул руку меж двух стопочек одежды и тут же наткнулся на пачку. Кира всегда прятала за вещами свои сигареты, наивно полагая, что он об этом не догадывается.

Внезапно у Димы зазвонил телефон, и он, резко дернувшись, чтобы ответить, смахнул с полки стопку одежды. Чертыхнувшись, он решил, что соберет все позже, и ответил на звонок. Уладив дела, он вернулся в комнату и стал собирать вещи, разбросанные по полу, ругая себя за неаккуратность. Уложив почти всю одежду в гардероб, Молотов заметил на полу небольшой листок бумаги, похожий на какую-то справку. Подняв бумажку и окинув ее взглядом, он не поверил своим глазам и стал внимательно вчитываться в текст, надеясь, что неправильно понял написанное.

-  …Золотовой Кире Александровне… хирургический аборт на 10-11 неделе беременности… дата 25 января.

Он не мог поверить, что его Кира действительно пошла на такой шаг, но четкость формулировок не оставляла сомнений. Он понимал, что это произошло два месяца назад, а еще вспомнил о том, что буквально в начале февраля она гордо сообщила ему о том, что получила роль, о которой давно мечтала. Получается, что она убила их ребенка, который мог поставить крест на ее карьере и стать помехой в любимой работе. Дима всегда знал, что работа для Киры превыше всего, но только теперь до конца понял, насколько фанатично она к ней относится, если приняла решение об аборте, даже не посоветовавшись с ним – отцом ребенка, заранее зная, что он будет против. А ведь он часто говорил ей о том, что хочет детей, и многое отдал бы за то, чтобы стать папой.

Первым его желанием было скомкать ненавистный листок, но, немного остыв, Дима положил его на прежнее место в шкафу, решив, что этот грех должен остаться на душе этой суке! Закрыв дверцу шкафа, он понял, что если до данного момента оставалась хоть небольшая надежда на то, что они снова будут вместе, то теперь их отношения закончены навсегда.

Кира сидела в гримерке, напряженно вчитываясь в объявления, сохраняя некоторый в закладках. Ее слегка замученное личико было хмурым и задумчивым. Если раньше ей казалось, что снять жилье в Москве, имея некоторые, пусть и небольшие накопления, довольно легко, то сейчас ее представление об этом поменялось, стоило сопоставить предлагаемые и устраиваемые ее условия и цену, требуемую за них. Мысль об отдельной квартире покинула Киру после прочтения всего одной страницы с объявлениями, и теперь она пыталась подобрать хотя бы небольшую комнату на окраине столицы.

- О, шпана, а ты чего тут зависла? – в гримерку, улыбаясь, вошел высокий кареглазый мускулистый мужчина. – Чего домой не торопимся?

- Да я дома, - горько усмехнулась она. – Уже три дня, как дома, Стёп.

- Живешь что ль тут? – чуть удивленно спросил он, приземляясь рядом с ней на диван.

- Ну да, типа того, - тяжело вздохнула Кира и вновь погрузилась в изучение рынка недвижимости.

- Что, квартирку себе решила прикупить? – обратил внимание на её телефон Петров.

- Да если бы… Комнату снять хочу, а цены такие «забавные»!

- Маленькие что ли? – не понял ее сарказма коллега.

- Кусаются! – пояснила она ему недовольным тоном.

- А-а-а, - протянул Степан. – Ну, а ты как хотела? – сочувственно посмотрел на нее он. – Слушай, а ты комнату ищешь, а не квартиру?

- Ну да, а что? – подняла на него недоуменный взгляд она.

- Тебя ж там соседи затрахают! - со знанием дела пояснил ей мужчина.

- Да с чего ты взял-то?

- Ну, конечно, будут они терпеть, что ты в середине ночи возвращаешься и полдня спишь. Или ты думаешь, что они еще и сон твой охранять будут? – улыбнулся ее наивности осветитель.

- У меня все равно выбора нет, - понимая правильность его слов, поджала губы Кира. – И денег на квартиру тоже нет. Мне нужно семье помогать, а не о собственном комфорте думать.

- А что, муж тебя не обеспечивает? – ухмыльнулся Степан.

- Я свободная женщина! - сердито посмотрела на него Кира. - А под словом «семья» я подразумеваю маму и младших братьев.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Так ты же у нас вроде при мужике? – недоуменно изогнул бровь ее Петров. – Или он тебя послал уже?

- Да щаз… Я сама его послала! – Кира язвительно усмехнулась.

- Что, прошла любовь – завяли помидоры? – понимающе похлопал ее по плечу Степан.

- Не твое это дело, не лезь, - дернула плечом Золотова, сбрасывая его руку.

- Ну ладно, не мое так не мое, - согласился с ней он и откинулся на спинку дивана. – У меня вообще-то тоже сейчас аналогичная проблема, - произнес он, заинтересовывая рядом сидящую Киру.

- Что, тоже баба бросила? – сама не замечая того, спалилась по полной она.

- Да нет, я квартирный вопрос имею в виду, - усмехнулся он. – Арендодатель такую цену взвинтил, что я херею.

- И сколько у тебя времени на освобождение хаты? – поинтересовалась Кира.

- Ну, чем раньше – тем лучше. Крайний срок – две недели.

- Ладно, пойду чаю глотну, - поднялась с насиженного места она.

Через непродолжительное время Кира вернулась на диван с чашкой горячего напитка, который поставила на рядом стоящий столик, а сама откинулась на спинку и прикрыла уставшие от рябящих объявлений глаза. Стёпа тоже открыл сайт с объявлениями и просматривал предложения, не находя ничего приемлемого: однушки были либо по заоблачной цене, либо с совершенно убогой обстановкой и условиями, с прилагавшимися тараканами и всеми остальными подобными прелестями, которые хоть и не указывались, но обязательно сопутствовали малобюджетному жилью. Совершенно неожиданно в голову Петрова пришла одна заманчивая идея, и он, несколько секунд осматривая подругу по несчастью, обратился к ней:

- Шпана, а ты меня боишься?

- С какого хрена? – лениво открыла глаза Кира и перевела сонный взгляд на коллегу.

- Ну, мало ли, кто вас, девочек, знает, - усмехнулся тот.

- Девочкой я перестала быть в шестнадцать, но речь не о том, - буркнула Золотова, садясь прямо и беря в руки чашку с чаем. – А к чему вдруг такой вопрос?

- У меня есть предложение, - сказал Петров с абсолютно серьезным выражением лица: - Один я однушку не потяну, ты, насколько я понимаю, тоже. Давай снимем квартиру на двоих?

Кира подавилась чаем и ошалело посмотрела на невозмутимого собеседника. Весь его вид говорил о том, что в его фразе нет и намека на шутку. Кира, окончательно очнувшись от полудремы, прищурилась и стала пристально вглядываться в лицо Степана.

- А ты не охренел ли? Если я рассталась с Димой, это еще не значит, что я прыгну в койку к первому встречному! – раздраженно заявила она.

- Вот ведь бабские заморочки, - закатил глаза Петров. – Не думал, что и тебя это касается, Золотова. Поверь, мне есть кого тащить в постель, а тебе я предлагаю просто снимать вместе жилье, потому что положение у нас с тобой безвыходное. Нет, если тебе нравится спать здесь, на этом диванчике, - похлопал он по потрескавшейся обивке ладонью: - то я не против – живи здесь. Посмотрю я на тебя через недельку.

- Да причем тут меня касается или не касается, я вас, мужиков, тоже хорошо знаю! – насупившись, заявила Кира.

- Слушай, если не хочешь, я тебя заставлять и уговаривать здесь не буду! – резко ответил Петров и, поднявшись с места, бросил: – А ты сиди и жди своего принца, если нежная такая.

- Да ладно, хватит, - махнула рукой Кира. - Раскудахтался тут…

Степан резко развернулся и мгновенно навис над ней, угрожающе поставив руки на спинку дивана по обе стороны от Золотовой. Глаза его потемнели, выдавая всю степень гнева.

- Кудахтают петухи в курятнике. Следи за базаром, шпана! – прошипел он ей прямо в лицо, на что Кира лишь повернула голову в сторону. – Если бы тут никого не было, я бы тебе так двинул, что надолго запомнила бы, как хамить взрослым дядям.

- Хм, еще один нашелся, - безразличным тоном хмыкнула Кира, так и не посмотрев на угрожающего ей коллегу. – Давай, я уже ничему не удивлюсь…

- Тебя что, хахаль бил что ли? – удивленно спросил Петров, медленно отстраняясь от нее.

- Снова лезешь не в свое дело, - устало посмотрела на него Золотова. – Стёп, иди куда шел.

- Ты все же подумай над моим предложением, - на выходе из гримерки развернулся он. – Мне все-таки будет проще с человеком, которого я хоть как-то знаю. И не волнуйся, я ничего плохого тебе не сделаю.

- Смотри, как бы я тебе ничего плохого не сделала, - отрезала Кира и вновь расслабленно откинулась на спинку дивана.

Глава 4

Среди ночи, когда закончилась смена Степана, мужчина зашел в гримерку, чтобы забрать вещи и наконец-то убраться со съемочной площадки. Кира, свернувшаяся калачиком на небольшом диване, подняла голову и посмотрела на него затуманенным ото сна взором, после чего потерла лицо руками и зевнула.

- Ну что, шпана, удобно? – усмехнулся он, глядя на сонную Золотову.

- Нормально, - буркнула Кира, принимая сидячую позу. - Не переломлюсь, - добавила она и потянулась.

- Ну-ну, - еще язвительней хмыкнул Степан и, взяв свою сумку, пошел к двери. – Счастливо оставаться, а я скоро в нормальных условиях жить буду.

- Стёп, подожди, - окликнула его она уже у самого порога.

- Чего тебе, сопля? – недовольно поинтересовался он, мечтая о теплом душе и мягкой постели.

- Таким тоном ничего мне от тебя не надо, - с обидой в голосе произнесла Кира и скрестила руки на груди. – Сопли у тебя в носу.

- Такие же зеленые, как и ты? – усмехнулся он. Сидящая на диване Кира, насупившись, отвернулась. – Ну ладно, хватит дуться, чего хотела?

- Твое предложение еще в силе? – поборов желание ответить ему очередным хамством, все же пошла на примирение Золотова.

- А ты что, надумала? – немного удивился Степан, не ожидая услышать этого от строптивой и дерзкой Золотовой.

- Ну, допустим, да, - на выдохе ответила она.

- Ну и хорошо, - кивнул ей. – Тогда давай в ближайшее время займемся решением нашей проблемы. Думаю, тебе хочется побыстрее отсюда свалить, да и я уже хочу отделаться от этого чертового обирателя.

- Ну, значит, договорились, - сказала она и прищурилась, глядя на Степана: - Но, смотри, Петров, мы чисто хату вместе снимаем, так что никаких обжиманий!

- Да нужна ты мне! – окинул ее скептическим взглядом Петров и усмехнулся уголком губ.

- Вот и отлично. Взаимно, - не преминула ответить колкостью Кира и мило улыбнулась, обнажая красивые зубки.

Через пару дней Степан и Кира поехали смотреть уже не первую по счету квартиру. Основным критерием ее выбора стало адекватное соотношение цены и объема предоставляемых условий, а также обязательное наличие двух спальных мест и раздельного санузла. Буквально перед входом в подъезд Стёпа приостановил Киру, взяв ее за локоть.

- Подожди, давай изобразим пару, - неожиданно предложил он.

- Ты что, охренел? – ошарашенно выпучив на него глаза, воскликнула Золотова. - Зачем?!

- Чтобы хозяин квартиры не думал, что ты будешь мужиков своих сюда таскать, а я – баб, - разъяснил ей.

- А что, разве не так? – ехидно усмехнулась Кира.

- Так, - не стал отпираться Петров. - Но ему об этом знать совершенно не обязательно.

- Ой, Стёпа, Стёпа, - улыбнулась она, глядя на собеседника. – А врать нехорошо! – укоризненно покачала головой.

- А я и не говорил, что я хороший мальчик, - с озорным блеском в глазах ответил он и, приобняв «возлюбленную» за талию, потянул ее в подъезд.

Осмотр квартиры длился около получаса, и все это время Степан дотошно выискивал недочёты, к которым мог придраться. В итоге ему не понравился сбитый угол раковины, забежавший за плиту таракан, вид из окна, слегка отклеившиеся обои, потрескавшаяся побелка на потолке и разбитый, но тщательно замаскированный плафон в коридоре, который не укрылся от его пристального взгляда.

- И за все это Вы хотите сорок семь тысяч в месяц? – наигранно недоуменно спросил арендодателя Петров.

- Да, и это, поверьте, еще по-божески, - ответил мужик, явно не собираясь сдаваться без боя.

- А тараканов мы, простите, сами морить должны? Моя невеста их до ужаса боится! – посмотрел Степан на Киру, которая сверлила его гневным взглядом. – Кир, ну что ты молчишь?

- Да! – сквозь зубы прошипела Золотова. – Я очень боюсь этих рыжих тварей.

- А вид из окна, - подошел к подоконнику. – Да лучше бы здесь вообще окна не было! На нем ведь даже сетки нет – летом у нас вся квартира в пуху будет, а у Кирочки аллергия.

- А еще я поцарапаться могу, - делая большие наивные глаза и хлопая ресничками, протянула Кира, проводя по сколу раковины пальчиком и надувая губки.

- А побелка над ванной, - указал рукой в сторону дверного проема Степан. – Если моя Кирочка будет горячей водой мыться, побелка же от пара совсем рухнет. Кирочка испугается, - погладил он её по голове.

- Угу, - кивнула она, пряча насмешливый взгляд в пол.

- Давайте не за сорок семь, а за сорок пять, - предложил Петров хозяину квартиры. – За такую цену на эти условия мы согласимся.

- В таком случае, оплату за месяц вперед, - потребовал мужик, глядя на парочку. – Мне сейчас деньги нужны, поймите меня правильно. К тому же я итак на уступки иду.

- Отлично. Тогда завтра заключим договор, и Вы передадите нам ключи, а в ближайшие дни мы уже заедем, - сказал Степан, пожимая руку хозяину квартиры. – Вечером созвонимся и договоримся, в какое время завтра встретимся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Хорошо. Буду ждать Вашего звонка, - проводил мужик их до двери.

- До свидания, - попрощались с ним Золотова и Петров.

- Слушай, у меня завтра весь день по часам расписан, - спускаясь по лестнице, задумчиво произнес Степан. – Ты сама справишься?

- Справлюсь, конечно, - пожала плечами она. – Я же не глупая.

- Видала, как я цену-то ловко сбил, - засветился от гордости он. – Держись меня, невестушка, не пропадешь!

- А я типа тебе совсем не помогала, да? – возмутилась Кира.

- Ну, главную-то роль исполнил я! – продолжал набивать себе цену Петров. Маленький кулачок Киры тут же несильно стукнул его по боку, вызывая у него добрую усмешку.

- А с каких это пор у меня аллергия на пух и панический страх перед тараканами и осыпающейся штукатуркой? – уже на выходе из подъезда, вспомнила столь неожиданно открывшиеся для нее же самой факты. – Может ты с себя меня списал?

- Шпана, хватит возмущаться. Все получилось, как мы рассчитывали, и слава Богу. В любви и аренде жилья все средства хороши, - выдал Стёпа, чем вызвал сдавленный смешок у Киры.

- Привет, я за вещами, - пробормотала Кира, неловко топчась на пороге когда-то ее дома, несмело глядя на открывшего дверь Диму.

- Кир, вот почему, когда мы были вместе, ты никогда неприходила вовремя, а теперь у тебя вдруг свободное время днем появилось? – укоризненно произнес Дмитрий, нехотя пропуская её внутрь.

- Ну, потерпите уж мое общество, Дмитрий Михайлович, - криво улыбнулась Золотова, разуваясь.

- Давай только быстрее, ладно? – недовольно проворчал Молотов. – Ко мне сейчас придут, не хватало еще, чтобы ты здесь маячила.

Кира прошла в комнату, провожаемая недобрым взглядом синих глаз. Открыв сумку, она стала аккуратно укладывать в нее вещи. Старалась отогнать от себя воспоминания, вызывающие желание плакать. Каждая вещь, каждый миллиметр пространства напоминали ей о самых счастливых мгновениях ее жизни, проведенных в этом доме с Димой.

- А футболку мою оставь! – стоя у нее за спиной, приказным тоном сказал Молотов. Кира посмотрела на вещь в своих руках и поняла, что действительно держит его футболку, которая всегда служила ей ночнушкой. Не произнеся ни слова, она покорно отложила ее в сторону и продолжила собирать вещи.

В квартире раздался звонок. Дмитрий вышел из комнаты, оставив её в одиночестве. Из коридора донеслось женское щебетание, отчего Кире еще сильнее захотелось разрыдаться. Вопреки всем ее стараниям, несколько слезинок все же вырвались из глаз, но Золотова быстро смахнула их, понимая, что если она сейчас не возьмет себя в руки, то просто впадет в истерику.

- Давай поторапливайся, - снова появился в комнате Молотов, а потом ушел, чтобы проводить свою гостью на кухню.

Кира мельком взглянула в сторону двери и увидела эффектную брюнетку с округлыми формами, длинными ногами и правильными чертами лица, одетую в облегающее алое платье с глубоким вырезом. Посмотрев в зеркало открытого шкафа, Кира невольно сравнила себя с гостьей и, с сожалением вздохнув, отвела взгляд в сторону. Старательно отгоняя от себя все мысли и накатывающие волной чувства, она через некоторое время все же собрала свои пожитки и потащила тяжелую сумку к выходу.

- А ты не говорил, что у нас будет групповушка, - донесся до Киры игривый голос брюнетки с кухни.

- А что, ты к этому плохо относишься? – насмешливо спросил у нее Дмитрий.

- Я вообще предпочитаю, когда два мальчика – одна девочка, и девочка – это я, - в тон ему ответила гостья. – Хотя то, что я видела в комнате, сойдет и за мальчика…

По кухне разнесся громкий смех двух людей, и Золотова уже хотела ворваться туда, чтобы посмотреть в глаза Диме, но ее остановил звонок мобильного.

- Ну, ты скоро? – спросил недовольный Петров, едва Кира взяла трубку. – Это у тебя сегодня выходной, а мне на площадке нужно быть максимум через полтора часа. Так что если не явишься в течение пяти минут – потащишь свои баулы сама.

- Иду я уже, - бросила ему в ответ она и убрала телефон обратно в карман.

- Ну, наконец-то, - вышел с кухни Молотов и встал над душой у одевающейся Киры, внимательно следя за каждым ее движением. – Надо же, - окинув взглядом ее спортивную сумку, набитую вещами, присвистнул он. – Никогда не замечал, чтобы ты гардеробчик часто меняла. Или у тебя все вещички одинаковые?

- Дим, я не хочу ругаться, - не поднимая на него глаз, тихо ответила Золотова. – Тебе подарки вернуть?

- Как хочешь, - безразлично пожал плечами Молотов.

- Говорят, что, уходя, надо сжигать за собой все мосты, - горько усмехнулась Кира, снимая с руки браслет и колечко. Девушка потянулась к его руке, чтобы вложить украшения ему в ладонь, но он быстро отдернул ее, не позволяя бывшей возлюбленной прикоснуться к нему. – Даже так? – вздохнула Кира и положила подарки на тумбочку. – Ну ладно, прощай.

- Надеюсь, что больше не увидимся, - сухо произнес он и, как только Кира переступила через порог, захлопнул дверь.

Поддавшись внутреннему порыву, Дима подошел к окну, чтобы в последний раз взглянуть на свою бывшую девушку, с которой еще недавно его связывали такие нежные чувства и, как тогда казалось, серьезные отношения. С ней он собирался связать свою жизнь и создать семью, но, как вышло на деле, в планах Киры все было совершенно иначе, чем в его.

Через непродолжительное время она вышла из подъезда. Из стоявшей неподалеку машины почти сразу выскочил высокий, крепкий мужчина примерно одного с ним возраста. Взяв у Киры сумку, он закинул вещи в багажник, после чего оба сели в автомобиль и уехали.

- Шлюха, - процедил сквозь зубы Молотов, отходя от окна. – Быстро же ты себе нового спонсора нашла!

- Дим, - его плеча коснулись женские пальчики с длинными ногтями и ярким маникюром.

- Чего тебе? – повернувшись, окинул ее презрительным взглядом. - Ты сюда пришла чай пить или делом заниматься? – рявкнул Молотов, припечатал брюнетку к стене и, с остервенением снимая с нее платье, впился в губы грубым поцелуем.

По пути на съемную квартиру в машине царила тишина. Петров пытался расспросить Золотову о том, как прошла ее встреча с бывшим, но она лишь отводила глаза и отвечала, что не хочет разговаривать на эту тему. Поняв, что для Киры это больной вопрос, Стёпа решил оставить ее в покое и сосредоточился на дороге.

Кира отрешенно смотрела в окно, делая вид, что изучает городской пейзаж, хотя на самом деле совершенно ничего не замечала из-за подступивших слез, которые она тщательно скрывала от Степана. Привычным жестом она теребила кулончик в виде сердечка, который всегда держала в руках, когда на душе было погано. Ей всегда казалось, что эта вещица придает ей сил и защищает ее от всех невзгод и опасностей. Она никогда не снимала ее во время трюков, веря, что это сердце, подаренное Димой, бережет ее.

«Как хорошо, что я забыла отдать тебя. Теперь ты единственное, что связывает меня с человеком, которого я люблю…» - подумала Кира, зажав сердечко в руке, и тяжело вздохнула, поняв, что никогда не сможет расстаться с этой вещицей.

Глава 5

Спустя неделю

- Привет, мой любимый… партнер, - в кабинет Молотова решительно вошла высокая, представительная девушка. – Как поживаешь?

- Привет, Оль, - улыбнулся Дима, наблюдая за тем, как пришедшая по-хозяйски располагается на кресле. – О тебе недавно вспоминал.

- Даже? – удивленно приподняла изящную бровь Круглова. – Интересно, по какому поводу?

- Да вот, думал, может пригласить тебя куда-нибудь, если ты не против, - внимательно присматриваясь к её реакции, ответил он. – Ты что сегодня вечером делаешь?

- Ну, я-то не против, и ты это знаешь, - скрестив руки на груди, произнесла Оля и откинулась на спинку кресла. – А как же девчонка твоя?

- Да нет давно никакой девчонки, - отмахнулся Дмитрий, сделав небрежный жест рукой. – Была да сплыла. Так как насчет вечера?

- Ну, в целом – положительно, - усмехнулась Ольга.

- Тогда в восемь я за тобой заеду.

- На карете? – подмигнула ему Круглова.

- Нет, на Красотке, - ухмыльнулся Дима, вспомнив, как Кира окрестила его машину.

- Ой, любите вы, мужики, ласковыми прозвищами свои тачки называть, - закатила подведенные глазки Оля. – Твоя не ревновала тебя к «Красотке»? – поинтересовалась с ехидной улыбкой.

- Нет. Она сама ее так назвала

- Ну и ненормальная же твоя бывшая!

- Поэтому мы и расстались, - не глядя на Ольгу, ответил Дмитрий. – Ладно, давай личные моменты на вечер оставим, а сейчас с делами разберемся. Итак, о цене мы договорились. Давай я еще раз посмотрю бумаги, может что исправить нужно.

- Держи, - улыбаясь, протянула ему документы Круглова, предвкушая незабываемый вечер.

Тем же вечером они сидели за отдаленным столиком в элитном ресторане. Официант поднес парочке два меню в кожаном переплете и вежливо удалился, давая мужчине и девушке время определиться с заказом.

- Ты что будешь брать? – поинтересовался Дмитрий у Оли, изучая ассортимент блюд и напитков.

- Ты же прекрасно знаешь мои предпочтения, - улыбнулась она и отложила меню в сторону. – Закажи сам. – Молотов оторвался от изучения перечня блюд и с интересом посмотрел на Круглову. – Или ты за год уже забыл все мои вкусы?

- Да нет, я прекрасно помню… и о твоих вкусах и вообще о тебе, - ответил он.

- Что-то с трудом верится, - недоверчиво хмыкнула Оля.

- Почему же. Я частенько вспоминал о том, как нам с тобой было хорошо вместе, - задумчиво произнес он и тоже отложил меню в сторону.

- Вспоминал меня, а жил со своей провинциалкой? – усмехнулась Ольга. – Оригинально!

- Так потому и жил с ней, что деваться ей некуда было, - тяжело вздохнул Молотов. – Девчонка одна в Москве, в Рязани у нее мать с тремя младшими братьями. Жалко мне эту дуру стало, а вот недавно понял, что на жалости далеко не уедешь: нужна любовь, уважение и чувства.

- И что же тебя сподвигло на такие размышления? – Оля пристально смотрела ему в глаза.

- Оль, мне уже за тридцать, я семью хочу, - объяснил Дмитрий, тоже не сводя глаз с неё. – А у этой один ветер в голове.

- Да, я тебя понимаю.

- Слушай, может попробуем еще раз построить отношения? – предложил вдруг Дима, выжидающе вглядываясь в лицо Ольги. Она не спешила отвечать, раздумывая над его словами, а потом довольно резко отчеканила:

- Молотов, я слишком высоко себя ценю, чтобы быть заменой. Ведь, насколько я понимаю, ты совсем недавно порвал со своей девкой, и теперь просто хочешь выбить клин клином.

- Нет, Оль. Я разорвал отношения с Кирой просто потому, что они были для меня обременительными, и прошлое останется в прошлом, - взяв в руки лежащую на столе вилку, Молотов стал нервно вертеть ее в руках. – И вышибать мне ничего не надо, потому что Золотова для меня больше ничего не значит.

- Дим, я даже не знаю, что сказать. Все так неожиданно, - пробормотала Круглова, отводя взгляд, но уже через несколько секунд она вновь решительно посмотрела на него. – Наш с тобой роман и в прошлый-то раз закончился не очень хорошо, и я рада, что мы смогли сохранить дружбу и хорошие деловые отношения. Я не уверена, что на этот раз, если опять ничего не получится, мы с тобой не разругаемся. Можно попробовать, но давай не будем торопиться.

- А я тебя и не тороплю, - улыбнувшись, ответил Молотов.

- Вы готовы сделать заказ? – спросил подошедший к столику официант.

Спустя две недели…

Первый день выездных съемок закончился немного раньше, чем планировалось из-за начавшегося дождя. Часть съемочной группы уютно расположилась в трейлере, служившего во время выезда домом некоторым работникам площадки. Компания из пятерых мужчин и трех девушек расслаблялась привычным образом, не спеша потягивая пиво. Но некоторым этого оказалось мало, и к алкоголю добавилась невинная шалость в виде травки.

Кира, блаженно прикрыв глаза и развалившись на стареньком диванчике, сделала затяжку и передала косячок парню, сидящему рядом с ней. Она и раньше позволяла себе так расслабиться после особо тяжелых съемочных дней, а после разрыва со Молотовым такой способ отдыха стал входить в привычку.

Разговор особо не клеился – давала знать о себе усталость. Тишина в трейлере начинала напрягать, и тут в голову одному из звукачей пришла неожиданная идея: сыграть в бутылочку на желания. Все с радостью приняли это предложение, потому что нужно было как-то убить время до сна, и незатейливая игра стала прекрасным способом сделать это.

Через полчаса игры все уже по нескольку раз перецеловались, один парень выпил залпом бутылку пива, кто-то проиграл три косяка, а Кире пришлось оставить засос на шее одного из пацанов. В очередной раз темноволосый парень, которого звали Игорь, а для друзей просто Леший, раскрутил бутылку, горлышко которой указало на Киру.

- Хм, - смерил ее взглядом он. - А станцуй-ка нам, Золотова, стриптиз!

- Ага, а поебать тебе не завернуть? – уставилась на него Кира.

- А-а-а, понял, - ухмыльнулся Игорь. – Тебе, небось, и показывать-то нечего! Да, шпана?

- Да бабе твоей нечего показывать, - вскочила она на ноги разозленная. – А тебе самому еще пинцетом дрочить надо, сопляк недоделанный.

Вильнув бедрами, Кира развернулась спиной к обидчику и вальяжной походкой чуть отошла от дивана, всем своим видом давая понять, что она не спасовала. Тут же за ее спиной раздался свист и улюлюканье явно довольных мужчин.

- Музыку хотя бы включите, придурки! – буркнула недовольная Кира. – Или я под ваши завывания танцевать должна?

Мужская часть тусовки закопошилась в телефонах, ища хоть что-нибудь соответствующее ситуации, а одна из гримерш, усмехнувшись, сунула свой телефон.

- Кир, извини, особо подходящего ничего нет, но, думаю, это придется тебе по вкусу.

- Да мне хоть что-нибудь, главное, чтобы не «Мурку» какую-нибудь, а то у вас ума хватит, - раздраженно пробормотала Золотова.

- Не боись, детка, - отозвался один из парней и зазвучала довольно громкая ритмичная песня.

Кира, услышав звуки музыки, развернулась лицом к компании, хитро прищурилась, ехидно усмехнулась и внезапно потянула края майки вверх, снимая ее с себя, а потом резко кинула уже не нужную вещь в руки одному из парней, оставаясь в гладком черном лифе, подчеркивающем все соблазнительные изгибы молодого тела спортивной девушки, и джинсах, низко сидящих на бедрах. В несколько шагов преодолев расстояние, отделявшее ее от Лешего, она подошла к нему и, положив ладони ему на колени, низко наклонилась к его лицу, соблазнительно проведя языком по своей верхней губе.

- Хочешь поиграть, мальчик? – обжигая своим дыханием, спросила Кира и скользнула пальчиком по шву на его джинсах.

Парень потянулся к ее губам, но она оттолкнула его и направилась к другому мужчине, которого все звали Борзым за крутой нрав.

Расположившись между его расставленных ног, она начала совершать движения в такт музыке, то приседая, то снова выпрямляясь во весь рост, при этом то чуть отдаляясь от него, то прижимаясь к нему почти вплотную, касаясь грудью его тела и возбуждая в Борзом жгучее желание. Мужчина не растерялся и положил руки на её бедра. Золотова довольно улыбнулась и повернулась к Борзому спиной, выгибаясь назад и проводя по своему телу пальцами, при этом запрокидывая голову и блаженно прикрывая глаза, показывая всем своим видом, что она получает от танца истинное наслаждение, а действия партнера доводят ее чуть ли не до экстаза. Мужчина, в руках которого нежилась Кира, переместил свои ладони чуть выше, коснувшись оголенного участка живота Киры, однако та негрубо, но настойчиво убрала его руки.

Леший, понимая, что сейчас Кира покажет класс, и такой момент должен быть запечатлен, осторожно достал из кармана телефон и начал снимать все происходящее на видео. Его примеру последовала одна из гримерш, надеясь позже стребовать с Золотовой пару шоколадок за компромат на нее.

Обведя взглядом всех присутствующих, Кира остановилась на Петрове. Секунда, и в блестящих зеленых глазах запылал дьявольский огонек. Вскинув голову, Кира моментально преодолела расстояние, отделявшее ее от Степана, и она, лишь на долю секунды задержавшись возле него, по-хозяйски уселась к мужчине на колени. Стёпа на миг опешил, но тут же сориентировался и расположил свои руки на её спине. Кире же этого показалось мало и она, немного поерзав в его руках, изгибаясь в такт музыке, прильнула к его губам, впиваясь в них жадным развратным поцелуем. Петров молниеносно перехватил инициативу, и уже в следующую секунду Кира подчинялась его властным движениям, а пальцы мужчины изучали ее разгоряченное молодое тело. Поцелуй затянулся на несколько минут…

- Ну ладно, все, харе! - прервал их ласки Леший. – Молодец, шпана, давай, бутыль крути, а то вы сейчас сожрете друг друга.

- Для тебя она Кира! – нехотя оторвавшись от губ Золотовой и все еще прижимая ее к себе, ответил Степан, недовольный тем, что их прервали. – Сначала подрасти, а потом остротами кидайся.

- Да ладно, не злись, Петров, - обворожительно улыбнулась Кира. – А то мальчик со страху сейчас обкакается, - усмехнулась она и, чмокнув его в губы, быстро соскочила с его колен. Одевшись, Кира подошла к бутылочке, крутанула ее и плюхнулась на свое место, внимательно следя за тем, на ком же остановится горлышко. Через мгновение стало ясно, что желание Киры придется исполнять не кому иному как Степану. Она несколько секунд внимательно рассматривала Петрова, а потом, забросив ногу на ногу, расплылась в довольной улыбке.

- Стёпочка, у меня икры болят, массаж хочу, - капризно протянула Золотова и откинулась на спинку дивана, невинно захлопав глазками.

Петров, не спеша, подошел к ней, встал на колени и взял ногу девушки в свои руки. Задрав штанину он стал плавными, аккуратными движениями разминать уставшие мышцы. Кира прикрыла глаза и застонала от наслаждения, а Степан довольно хмыкнул, видя ее реакцию на его прикосновения. Действо продолжалось несколько минут, в результате чего Кира полностью расслабилась и жалела лишь о том, что в трейлере находится слишком много народу, а то она попросила бы Стёпу заняться не только ее ногами…

Пришла очередь Петрова раскручивать бутыль, и теперь к всеобщему удивлению горлышко снова указало на Золотову. Кира тоже была немного поражена этим фактом, и еще некоторое время они просто смотрели друг другу в глаза, после чего мужчина, улыбнувшись, сказал:

- А мое желание ты узнаешь дома.

Кира повела бровями и бросила короткое «окей», снова вызвав всеобщее недоумение.

Глава 6

Через пару дней всех отпустили домой, и Кира со Стёпой, предвкушая выходные, по дороге в Москву заехали в магазин и купили пиво. Выездные съемки всегда были напряженными в виду отсутствия нормальных условий, поэтому Петров и Золотова хотели по полной воспользоваться предоставленными им днями отдыха. Несмотря на трудности, связанные с загородными съемками, настроение у обоих было хорошее, потому что компания подобралась нормальная, и все вечера проходили в достаточно дружеской и вольной обстановке, что скрашивала тяжелые рабочие будни.

Затарившись пивом и всем прилагающемуся к этим напиткам, парочка направилась на съемную квартиру, в которой они уже успели обжиться.

Расположившись на кухне, медленно потягивали алкоголь. Непринужденный разговор с шуточками и подколами, вспоминанием забавных ситуаций, произошедших во время съемочного процесса, продолжался уже на протяжении часа. Неожиданно Степан, ухмыльнувшись, проговорил:

- Ты же не думала, что я забуду про желание?

- Какое желание? – спросила Кира, делая вид, что не понимает о чём он.

- Ну, то самое, которое ты мне в бутылочку проиграла.

- Я… - замялась Кира, но Стёпа, не говоря ни слова, притянул ее к себе и впился в ее губы страстным поцелуем.

Кира сама не понимая почему ответила ему, зарываясь в волосы Стёпы пальцами. Поцелуй продолжался несколько минут, после чего Степан встал, посадил Киру на стол и притянув ближе к краю стола, расположился между ее ног, не прекращая ласки, а, наоборот, делая их еще более откровенными. Задрав футболку Киры, он дотронулся до ее нежной кожи.

- Стёп, - вдруг она сжалась и попыталась вывернуться. – Не надо…

- Ты мне должна желание, - жарко выдохнул ей в шею Степан. – И я его получу. Ты же сама хочешь…

- Нет, - выдохнула она.

- Хватит ломаться, Кирюха. – Он скользнул губами по её ключице, поцеловал родинку. Кира нервно выдохнула и обвила его бедра ногами, отдаваясь ему во власть.

Петров, довольно ухмыльнувшись, продолжил ласкать Киру, в ответ она громко стонала, будто снятая на ночь шлюха.

- Ах ты шлюшка, - шепнул он, терзая её губы. – Сладкая шлюшка.

Оторвавшись от желанного тела лишь за тем, чтобы взять презерватив, Стёпа вернулся к столу. Через несколько секунд футболка Киры, а вместе с ней и его собственная, валялась на полу, а сама Кира уже вовсю извивалась в его умелых руках, соскучившаяся по ласке и удовольствию. Дыхание сбилось, и она периодически хватала воздух ртом, судорожно цепляясь пальцами то за мужские сильные плечи, то за края стола.

Степан же стремился получить от этой темпераментной дерзкой девки как можно больше удовольствия. Он ласкал ее грудь то руками, то ртом, втягивая возбужденные соски и оставляя на светлой коже метки своих поцелуев.

Кира потихоньку переставала себя контролировать и с каждым прикосновением Петрова стонала все громче и все сильнее выгибалась ему навстречу, требуя разрядки. Желание пульсировало внизу живота, и она стремилась как можно скорее получить наслаждение. Еще одно призывное движение бедрами и Стёпа без стеснения освободил ноги Киры от джинов, мешающих ему полностью овладеть этой девчонкой. Затем расстегнул пряжку ремня на своих джинсах, вызвав этим действием у Киры одобрительное постанывание, и в следующее мгновение вновь приблизился к ней, властно поглаживая ее соблазнительные бедра.

Золотова не выдержала промедления и приподняв ягодицы, стянула с себя трусики. Степан принялся поглаживать живот Киры, обводя пальцем выемку пупка, а второй ладонью снова накрыл аппетитный бугорок груди.

- Ну же… - простонала Кира. - Чего ты ждешь? - подалась навстречу.

Петров скользнул по животу Золотовой ниже и коснулся влажной возбужденной плоти Киры. Она же на его жест активнее задвигала бедрами, дав понять, что уже давно готова к продолжению. Степан довольно усмехнулся, но торопиться не стал и ввел в лоно Киры два пальца, вызывая этим новый стон наслаждения. Немного покрутил пальцы внутри нее, помассировал клитор. Кира запрокинула голову назад и вскрикнула, прижимаясь к его руке еще ближе. Степан, глядя на возбужденную Киру не стал больше медлить и скинул с себя боксеры, выпуская возбужденный член на волю. Умелым движением надел презерватив.

- Хочешь меня? - шепотом спросил Стёпа, нагибаясь к её лицу.

- Да, - не стала сопротивляться она своему желанию.

- Правда хочешь? - снова погладил ее между ног, отчего Кира сладко застонала.

- Да! - выкрикнула она, обхватывая бедра Степана своими сильными длинными ногами и прижимая его к себе.

В следующую секунду Кира ощутила мощное проникновение и волну удовольствия, пробежавшую по всему ее телу.

- Дима... - застонала она от наслаждения, цепляясь пальчиками за плечи Стёпы. - Да, пожалуйста!

Петров на секунду замер, но решил не обращать внимания. В конце концов, он получает то, чего хочет. Да, Кира ему безусловно симпатична, но она не мечта всей его жизни, так что если для того, чтоб получить от этой девчонки то, что он получает сейчас, нужно побыть Димой, то он не станет от этого страдать.

Тела их сливались в одно целое, они оба не стеснялись своих первобытных, почти животных инстинктов. Быстрые ритмичные движения, громкие стоны, переходящие в крики, влажная кожа и сбившееся дыхание… Кира оставляла на спине Стёпы неглубокие царапины, а он покусывал ее нежную шейку и плечики. Нежность переходила в грубость, а та в свою очередь уступала место похоти и самым сокровенным желаниям. Белокурые волосы Киры прилипли ко лбу, покрытому испариной, а сил уже почти не осталось. Несколько жестких толчков и Золотова, зарычав, изогнулась и рухнула на стол, а через несколько секунд вслед за ней кончил и Степан, с силой вжимаясь в тело Киры.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Упершись руками в стол по бокам от Киры, он все так же тяжело дыша, всматривался в лежащую перед ним девушку.

- Желание можно считать исполненным? - приоткрыла Золотова зеленые глаза и надменно улыбаясь, взглянула на мужчину.

- Чье только желание было - это еще поспорить можно, - усмехнулся Стёпа и подал руку, помогая подняться со стола.

- Мне кажется, обоюдное, - провела Кира пальчиком по его груди. - И я не прочь повторить… - улыбнулась и направилась в комнату, взяв со столешницы недопитую бутылку пива.

Утром парочка долго нежилась в кровати: апрельское солнце уже давно светило в окно, но ни Степан, ни Кира не спешили открывать глаза. Сказывалась усталость от напряженных рабочих дней и приятная расслабленность после ночи. Однако, когда стало абсолютно ясно, что они оба проснулись, притворяться спящей Кире уже показалось глупым. Распахнув глаза, она мгновенно наткнулась взглядом на все еще пытающегося задремать Стёпу.

- Харе уже дрыхнуть! – несильно хлопнула его по плечу. Петров мгновенно растерял остатки дремоты и сонно уставился на лежащую рядом с ним девушку. – Доброе утро! – подарила она ему свою фирменную улыбку.

- Да, таким добрым у меня утро еще не было, - потирая место удара, ответил он. – Не жалеешь о вчерашнем? – заметив, что оба они так и не соизволили надеть на себя хоть какие-то вещи, спросил Степан.

- Давай не будем об этом, - неопределенно ответила Кира, отвернувшись от собеседника. – Зачем жалеть о том, чего уже все равно не исправишь? А мучиться угрызениями совести не в моих правилах.

- Мне понравилось, - улыбнулся он, снова прикрыв глаза. – Я не ожидал, что ты такая страстная кошечка в постели. Слушай, Кир… а я тебе хоть немного симпатичен? – повернувшись набок и оперевшись подбородком на сложенную в локте руку, игривым тоном спросил Петров.

- Стёп, не делай из меня проститутку, - безразлично произнесла Золотова. – Я бы не легла в постель с первым встречным.

- Тогда, может, давай будем вместе? – предложил Степан, внимательно рассматривая Киру. – Ты мне нравишься, я тебе тоже симпатичен…

- Предложение встречаться после секса? – язвительно хмыкнула она. – Оригинально… Ладно, ты как хочешь, а я завтракать, - завернувшись в простыню, Кира вышла из комнаты, так и оставив Петрова без ответа.

Степан полежал еще несколько минут и тоже встал с кровати – чувство голода напомнило о себе громким урчанием желудка. Умывшись и приведя себя в более или менее нормальный вид, Петров пришел на кухню, где застал Киру пытающуюся поджарить себе яичницу. Выходило это у нее плохо, поэтому Золотова раздраженно гремела посудой, что немного развеселило его.

- Отойди в сторону, шпана, и уступи место профессионалу, - легонько подтолкнув ее к кухонному уголку, Степан занял ее место и принялся реанимировать подпорченное блюдо. – Не хватало еще, чтобы ты тут всю кухню разнесла.

Кира сосредоточенно наблюдала за его действиями, покручивая пальчиками кулончик и вспоминая о том, как часто Димка баловал ее завтраками. Ей не хватало его тепла, ласки, заботы, и находиться одной в большом городе с каждым днем становилось все более невыносимо. Несмотря на взбалмошный характер и напускную самоуверенность, Кира чувствовала острую необходимость в близком человеке, с которым она могла поделиться проблемами, заботами и сомнениями. Ей нужен был человек, который сможет согреть ее, приласкать и выслушать, разделить с ней все ее победы и поражения. Для окружающих она продолжала оставаться сильной и самоуверенной, но расставание с Молотовым не прошло для нее бесследно: в ее душе поселилась пустота, смешанная с горечью и отчаянием.

- Знаешь, Петров, а давай!

- Что «давай»? – нахмурившись, спросил Стёпа, выкладывая на тарелку яичницу.

- Встречаться давай. Или ты уже передумал? – хитро прищурившись, задала вопрос Золотова, поглядывая на мужчину.

- Нет, не передумал, - ответил тот. – И я рад, что ты согласилась, - улыбнулся он и, поцеловав девушку в губы, пошел заваривать себе чай.

- Интересно, что из этого получится? – задумчиво пробормотала Кира, принимаясь за еду.

Глава 7

Кира готовилась к выполнению трюка, глядя как группа мужчин устанавливает последние декорации, выставляет свет и проверяет надежность всех конструкций. Рука, как обычно, потянулась к кулончику, и Кира стала перекатывать его в пальцах. Раньше от него исходила невидимая сила, которая внушала ей чувство защищенности, а теперь, она зажимала в ладони сердечко, но той энергии, что она ощущала раньше, почему-то не было.

- Золотова, у тебя сейчас сцена, - подошел к ней постановщик трюков Валера. – Сними эту побрякушку! Ты же знаешь правила.

- Мне не мешает, - попыталась отмахнуться она от надоедливого мужика. – Мне итак неплохо.

- Слушай, сегодня на площадке начальство, так что давай без твоих закидонов, хорошо? – немного тише проговорил ее собеседник. – Давай снимай.

- Валер, ну никто не увидит под одеждой, - все еще сопротивлялась Кира, но Валера был непоколебим:

- Золотова, хватит препираться! Снимай! – рявкнул он, и ей пришлось подчиниться. Нехотя расстегнув цепочку, она сняла кулон и демонстративно положила его в карман.

Валера, кивнув, пошел дальше по своим делам, а его место сразу же занял Петров, провожающий постановщика трюков недовольным взглядом карих глаз.

- Что ему от тебя надо было? – обращаясь к Кире, спросил он.

- Кулончик попросил снять, - буркнула она, обиженная на такую несправедливость.

- Блин, надо валить отсюда: денег нихрена не платят, требования тупые ставят… Тебе вон опять вместо защитного костюма выдали какие-то дурацкие налокотники и наколенники, - хмуро осмотрел ее Стёпа.

- Да ладно тебе, Дим, - махнула рукой Золотова.

- Какой я тебе Дима?! – мгновенно взорвался Петров. – Твою мать, Кир, мы уже месяц вместе, а ты меня через раз то в постели, то просто так Димой называешь.

- Ну извини, - потупила она взор. – Я не специально… просто так получается.

- Получается, - недовольно хмыкнул Стёпа. – А ты сделай так, чтобы не получалось. Следи за своим язычком!

- Сердцу не прикажешь! – тоже начала заводиться она. – Я же не виновата, что до сих пор его люблю!

- Ну и оставалась бы со своим Димой, если так его любишь, – пробормотал Степан, возвращаясь на свое рабочее место.

- Давай я сама решу, с кем мне оставаться, а с кем расставаться, окей? – выкрикнула уже ему в спину Кира. – А если тебе что-то не нравится, то я тебя не держу! – оставила она за собой последнее слово и пошла готовиться к съемкам.

Перед самой сценой, когда Кира уже садилась в BMW, на которой ей, собственно и предстояло совершить трюк, она, воровато оглянувшись, достала из кармана кулончик и быстро надела его на шею, спрятав украшение под одеждой.

После команды «Мотор!» она завела машину и резко двинулась с места, готовясь к маневру. Как всегда, нажав на педаль газа, она ощутила выброс адреналина в кровь. Чувство опасности и риска, которое она так любила, захлестнуло ее с головой. В глазах загорелся огонек, и она самодовольно приподняла уголки губ, понимая, что находится в своей стихии. В предвкушении еще более острых ощущений, она глубоко вдохнула и посильнее сжала руль, втапливая педаль газа до упора. По телу пробежала волна мурашек, и в следующую секунду Кира уже распахнула дверь, чтобы совершить прыжок.

В тот же миг на площадке прогремел взрыв, но это никого не удивило, так как это было запланировано по сценарию. Однако уже через мгновение стало ясно, что все пошло не так, как предполагалось. Кира душераздирающе кричала, катаясь по земле, объятая пламенем. Поняв, что на площадке произошел несчастный случай, несколько человек, находящихся ближе всего, ринулось к месту катастрофы. Один из операторов снял с себя рубашку и, набросив ее на горящую девушку, принялся сбивать пламя. Еще через миг его примеру последовали и другие работники съемочной площадки.

Кира громко плакала от боли и страха, практически не понимая, что с ней происходит. Вокруг все кричали, суетились, кто-то пытался до нее достучаться, но от всего этого ее лишь еще больше охватывал ужас.

Когда огонь удалось сбить, Петров, уже подбежавший к месту происшествия, склонился над Кирой и попытался перевернуть её, но она, не осознавая, что ей хотят помочь, начала отчаянно брыкаться и вырываться из его рук.

- Надо ее водой холодной облить, – посоветовал один из звукачей, с опаской глядя на обожженную спину Киры, к которой прилипли куски обгоревшей ткани.

- Я тебя сейчас так оболью! – рявкнул Степан, кое-как все же сумев перевернуть Золотову. – Вызови лучше скорую, умник! А вы, - обратился он к коллегам, - принесите чистую простынь или хотя бы какое-нибудь покрывало! А еще ножницы и воды подсоленной побольше! Кира, тише, успокойся, - зашептал Стёпа, подхватывая Золотову на руки. Оставаться на месте аварии было опасно как минимум по двум причинам: первая – это все еще горящая машина, которая, не дай бог, могла еще раз взорваться, а вторая - абсолютное отсутствие хоть каких-то условий для оказания первой помощи. – Подожди чуток, шпана… Сейчас все будет нормально.

- Дим…

- Кир, я не Дима, я Стёпа, - ответил он, понимая, что его негодование в данный момент совершенно не важно и неуместно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Позвони Диме, пожалуйста… Пусть он приедет... - хныкала Кира у него на руках.

- Успокойся, Кира… Потерпи, сейчас врачи приедут, тебе станет полегче, - подходя к ближайшему трейлеру, произнес Петров.

- Пожалуйста, мне нужен Дима…

Больше Степан ничего не говорил и никак не реагировал на ее просьбы позвонить Молотову. Периодически эти мольбы прерывались громкими всхлипами, когда Кире становилось особенно больно. В душе Степану, конечно, было неприятно, что именно он рядом, что он в данный момент помогает Кире, а зовет она по-прежнему своего бывшего, но и бросить ее на полпути он тоже не мог. Однако, добравшись до первого же дивана, Стёпа положил Золотову, оставив ее на попечение других членов съемочной бригады, а сам вышел из вагончика и нервно закурил, стараясь не обращать внимания на громкие стоны и крики.

Немного остыв, Стёпа понял, что сейчас здравый рассудок должен брать верх над эмоциями. Затушив сигарету, он вернулся в трейлер, где все суетились над Кирой. К этому же времени подоспели и те, кого Степан посылал за покрывалом, ножницами и водой. Не обращая внимания на Кирины сопротивление и крики, заключающиеся во все тех же просьбах позвонить Дмитрию, Петров стал осторожно раздевать её… вернее, фактически разрезать остатки одежды, потому что на многих участках ткань просто прилипла к коже. Кира пыталась отбиваться и лягаться, но пара технарей мгновенно пресекли ее попытки вырваться, делая все возможное для того, чтобы облегчить задачу Степану, и, в то же время, осознавая, что Золотова сейчас находится в состоянии шока, и ее действия вызваны ничем иным как случившимся.

- Не трогай меня! И не прикасайся ко мне больше никогда! – несмотря на боль, Кира пыталась отталкивать всех, кто до нее дотрагивался. – Позвоните Диме, пожалуйста…

И так продолжалось около получаса, пока к ним не приехала скорая. Петров старался не реагировать на эти ее заявления. До приезда врачей он освободил Золотову от большей части одежды, завернул ее в покрывало и вливал в неё столь необходимый ей раствор воды с солью. Приехавшие врачи сразу же переложили Киру на носилки и повезли ее к машине, предварительно сделав укол обезболивающего.

- Можно я с ней поеду? – подбежал Степан к ближайшему врачу, но вместо него на вопрос ответила сама Кира:

- Не надо со мной никуда ехать! Я тебя видеть не хочу! Вообще ко мне не приближайся! – кричала она, безумным взглядом смотря на ошарашенного Стёпу. – Я хотела с тобой Диму забыть, но… Но ничего не получилось. Не хочу так. Не хочу… – добила она его, не отдавая отчета своим словам.

Петров как вкопанный остановился на месте, уже не слыша слов врача, что ему лучше, наверное, не ехать с ними. Внимательно наблюдал за тем, как каталку подвозят к машине, как двери закрываются, и автомобиль трогается с места. Развернувшись, Стёпа пошел обратно на площадку, сжимая кулаки и стискивая зубы. В крови бурлила досада, негодование, ярость. Использовала его… А он ведь действительно хотел быть с ней. Но теперь…

Этим же вечером, вернувшись со съемок, Степан создал левую страничку на имя несуществующего человека в одной известной социальной сети. Единственное, чем эта страничка могла заинтересовать кого-либо, был видеофайл, который Стёпа уже давно перекачал у Лешего. Дмитрия в друзьях у Золотовой найти было несложно… Отправив ему запись.

«Подумай сто раз, прежде чем помогать этой шалаве», - уверенный в том, что Кире все же удастся как-то сообщить Молотову о произошедшем с ней несчастье, написал Дмитрию Степан и с чувством полного удовлетворения выключил компьютер.

Глава 8

Дмитрий напряженно вчитывался в текст документов, но его сосредоточенность была варварски нарушена телефонным звонком. Нахмурившись, Молотов взглянул на дисплей, но номер был ему неизвестен.

- Да, - деловым тоном ответил Дмитрий. – Слушаю Вас.

- Здравствуйте. Дмитрий? – ответил ему приятный женский голос.

- Да. С кем имею честь? – поняв, что звонящая явно не из среды его деловых партнеров, поинтересовался он.

- Вам знакома Золотова Кира? – проигнорировав его вопрос, спросила женщина на том конце провода.

- Нет, - довольно грубо ответил Молотов, не размышляя ни секунды. – Я такую не знаю, - еще раз твердо сказал он и положил трубку, не желая ни слова слушать о своей бывшей.

Он всегда ревновал Киру, но думал, что эти подозрения беспочвенны, а большое число знакомых среди противоположного пола при ее работе – это нормально. Но после того, как вчера посмотрел видео, пришедшее ему от анонимного пользователя, Молотов понял, что даже самые его серьезные подозрения были ничем по сравнению с реальностью. Кроме того, на просторах интернета Дмитрий выискал еще несколько подобных видео с участием Киры, датированных именно тем периодом, когда они были вместе. А ведь он так любил ее, баловал, практически ни в чем не отказывал этой стерве, и даже подумать не мог, что она способна на такое предательство. Кроме того, Дима накрутил себя домыслами о том, что осталось за кадром, ведь запись обрывалась на моменте, где Кира целовалась с тем самым мужиком, который ждал ее у подъезда.

Любви не осталось, лишь презрение.

Тем не менее после таинственного звонка Молотовым овладело непонятное чувство тревоги, которое мешало ему сконцентрироваться на документах. С полчаса он пытался заставить себя не думать о том, что все же могло произойти, но в конечном итоге понял, что проще разузнать, в чем дело, нежели мучить себя догадками. Перешагнув через свою гордыню, он перезвонил на тот номер, с которого поступил звонок, и через несколько секунд ему ответил тот же женский голос.

- Здравствуйте еще раз. Это Молотов Дмитрий, - сухо произнес Дима. – Вы мне звонили по поводу Золотовой.

- По поводу Золотовой Киры? – уточнила женщина.

- Именно, - немного напрягся он. – Так что там случилось?

- Произошел несчастный случай. Кира находится в больнице, - безэмоционально ответила ему собеседница.

- Что конкретно случилось? – нервно покручивая пальцами ручку, спросил Дмитрий.

- Вчера Киру доставили в реанимационное отделение нашей больницы с ожогами сорока процентов поверхности тела, - сообщила женщина.

- И как она? – через несколько секунд спросил Дима. Несмотря на обиду и злость, сердце предательски екнуло в груди.

- Состояние тяжелое, но стабильное. У нее шок, но она находится в сознании.

- А от меня Вы чего хотите? – немного взяв себя в руки, спросил Молотов, действительно не понимая, чем он может помочь в данной ситуации.

- Кира не хочет видеть никого кроме Вас. Она очень просила Вам позвонить, чтобы Вы приехали, - пояснила собеседница и замолчала, ожидая ответа. В тот же момент телефон Димы издал сигнал, оповещая о звонке по второй линии.

- Давайте номер больницы, - схватил он первый же попавшийся лист бумаги. - И передайте ей, что я ничего не обещаю.

До позднего вечера Молотов был занят делами, поэтому мысли о бывшей хоть и посещали его, но он старательно отгонял их, потому что времени на подобные размышления совершенно не было. Зато ночью, лежа в постели, где они с Кирой так часто занимались сексом, даря друг другу тепло и нежность, Молотов все не мог заснуть, несмотря на сильную усталость. Он не хотел признаваться, но чувство страха за Киру было вполне ощутимым. Хотя смысла накручивать себя тоже не было, потому что в ближайшие два дня он точно не сможет навестить ее – у него намечена поездка в Питер по делам фирмы, и менять свои планы ради той, которая его ни во что не ставила и, как оказалось, постоянно предавала, он не собирался.

Два дня прошли в заботах, делах и суматохе. У Молотова не было времени даже на то, чтобы сходить пообедать с Ольгой, которая ездила с ним в Северную столицу. Зато эта поездка принесла свои плоды в виде нескольких подписанных контактов о сотрудничестве и завязавшихся полезных знакомств. Круглова, впрочем, тоже не сидела без дела и помогала ему во время переговоров и заключении деловых соглашений, за что Молотов был ей очень благодарен, каждый раз удивляясь тому, насколько умна, тактична и образованна эта девушка. Дмитрий сравнивал Ольгу с Кирой и понимал, что его бывшая никогда не сможет достичь уровня Кругловой. Видимо, шарм его теперешней спутницы был заложен от природы, тогда как Золотова просто брала своей молодостью и дерзостью.

На следующий день после приезда в Москву Молотов возвращался с очередной деловой встречи. Внезапно понял, что находится совсем недалеко от той больницы, где сейчас лежит Кира. В нем снова стали бороться два чувства: злость и желание проведать Киру, и он решил, хотя бы из уважения к тому, что между ними было, навестить ее.

В регистратуре Дмитрий узнал, что Золотову Киру перевели из реанимации в хирургическое отделение. От сердца отлегло при осознании того, что ей стало лучше. Выведав номер палаты, он направился к Кире.

Открыв дверь палаты, он с удивлением отметил, что там всего две кровати, одна из которых была свободна, а на второй… А на второй лежала Кира, перевязанная и опутанная трубками.

- Кира? – неуверенно спросил Молотов, сделав шаг по направлению к койке. Золотова приоткрыла глаза и посмотрела на него пустым взглядом. – Кира, это ты? – Дмитрий задал очередной глупый вопрос, все еще находясь в состоянии шока.

- Дима, ты все-таки пришел, - негромко произнесла Кира, уже более или менее сфокусировав взгляд на Диме.

- Ну, как видишь, - осматривая стены палаты, ответил он. Старался не смотреть на ее, потому что не мог вынести её вида, сердце неприятно щемило. – Ну и как тебя так угораздило? – подходя чуть ближе поинтересовался Молотов.

- Почему ты так долго? – проигнорировала его вопрос Кира. – Я тебя очень ждала… Думала, что ты уже не придешь.

- А ты не подумала, что у меня дел было много? – немного повысил голос Дима. – И если честно, Кир, я вообще не хотелприходить…

- Я все понимаю, Дим. - Кира же наоборот стала говорить еще тише. – Просто мне больше не у кого попросить помощи.

Только сейчас он нашел в себе силы посмотреть на неё и получше разглядеть. Золотова лежала на животе и была неестественно бледна. Легкая простыня покрывала ее тело, и лишь по отдельно наложенным повязкам Дима мог догадаться, что досталось ей сильно. На чуть осунувшемся лице выделялись лихорадочно блестящие глаза, а из носа выходили две тоненькие трубочки, теряющиеся за ушами Киры и соединяющиеся под ее подбородком. На лбу и скуле виднелись ссадины, сильно бросающиеся в глаза на фоне светлой кожи. Еще одна трубочка шла от ключицы – присмотревшись, Молотов понял, что это катетер.

- А я чем тебе могу помочь? – спросил он, взяв себя в руки и снова придав своему голосу спокойную интонацию. – Мужик твой где?

- Не знаю. Видимо, я ему такая не нужна, - лицо Киры стало еще более грустным.

- А мне, значит, нужна, - хмыкнул Дмитрий.

- Ладно, Дим, я все поняла. Прости, что отвлекла тебя от дел, - бесцветным голосом произнесла Кира и закрыла глаза. Подрагивающие ресницы и дыхание, которое стало совсем тяжелым, полностью выдали Золотову – Дима понял, что она силится не заплакать.

- Давай я матери твоей позвоню, - предложил он, не решаясь уйти.

- Не вздумай! – мгновенно среагировала она, открыв глаза. – Я не хочу, чтобы она знала! У нее и без меня сейчас проблем полно: Стас школу только закончил, в институт поступать будет, младший заболел… Не хватало ей только моих проблем. Она меня итак непутевой считает.

- Ты же им деньгами помогаешь. Почему они не могут помочь тебе? – спросил Молотов, чуть склонив голову набок.

- Дим, моя мать на двух работах работает. Хочешь, чтобы она взяла отпуск и сюда рванула? Или чтобы брат поступление завалил? Да я себе этого никогда не прощу, - ответила Кира и, набрав в легкие побольше воздуха, продолжила: - Я в семье старшая, должна быть опорой и поддержкой, а так буду, наоборот, обузой.

- Ладно, скажи, что тебе надо привезти – я привезу, - согласился немного помочь ей Молотов.

- Да не надо ничего, - тяжело вздохнула Кира, снова прикрывая глаза и чувствуя слабость. – Я понимаю, что сама во всем виновата, и возиться со мной тебе в тягость. Спасибо, что приехал… я по тебе очень соскучилась и была рада тебя видеть…

- Я у врача твоего спрошу, что тебе нужно, - перебил ее Дмитрий и направился к выходу из палаты. – Если получится, завтра заеду.

Глава 9

На следующий день Молотов направлялся к Николаю Павловичу – лечащему врачу Киры, чтобы узнать о ее самочувствии. Всю ночь, как он не пытался выкинуть из головы мысли о Кире, образ ее снова и снова навязчиво лез в голову. Вчера она не вызывала у него никакой злобы, - лишь жалость, хотя обида давала о себе знать, но ее беспомощный вид не мог оставить его равнодушным.

Впереди него, не спеша, шла парочка медсестер. Женщины, по всей видимости, обсуждали пациентов отделения и назначенные им процедуры. Дима невольно прислушался к их разговору, когда услышал знакомую фамилию.

- Эта Золотова такая проблемная: то ноет, то молчит, на вопросы не отвечает… Я, конечно, понимаю, что она молодая, а тут такое несчастье, но здесь все со своими проблемами, а ей видите ли особое отношение подавай! – возмущалась та, что пониже.

- Ой, да не говори! – поддержала ее вторая медсестра. - Ее еще и кормить надо, а то лежит ведь бревном. Санитарка же одна на все отделение, ей бы с утками управиться, тут уж не до кормления. Да и вообще такими вещами родственники должны заниматься! Или пусть переводят ее туда, где за ней уход будет персональный. Итак возле нее крутимся как две белки: за показателями следи, за состоянием наблюдай… Зачем ее вообще из реанимации перевели? Пусть бы там и лежала.

- А кто она вообще такая? – поинтересовалась первая медсестра.

- Да студентка какая-то, - отмахнулась та, что повыше. – Не москвичка даже, - добавила она и свернула в одну из палат.

«Не дай бог заболеть и в такую больницу попасть! – подумал Дима, передернувшись от слов женщин. – А я ведь предупреждал Золотову, - вздохнул он, открывая дверь кабинета Николая Павловича. – Будет ей на всю жизнь уроком. В следующий раз подумает, прежде чем с головой бросаться в авантюры».

- Здравствуйте, - поздоровался Молотов.

- Здравствуйте, Дмитрий, - приветливо кивнул доктор. – Хорошо, что Вы зашли, у меня к Вам важный разговор по поводу Киры.

- Ей стало хуже? – с опаской спросил он, присаживаясь на стул.

- Нет, не волнуйтесь. Состояние стабильное, и, слава богу, ее жизни уже ничто не угрожает, - успокоил его врач. – Но то, о чем я хочу поговорить, тоже очень важно, особенно для девушки.

- Я Вас внимательно слушаю.

- Как Вы уже знаете, завтра Золотову переводят в ожоговый центр Института имени Вишневского. Там ей пересадят кожу. Дмитрий, у Киры порядка сорока процентов ожогов тела, причем преимущественно III степени. Вы, наверное, понимаете, что такие травмы даже при пересадке не проходят бесследно. - Ерёменко пристально посмотрел на Молотова. – А это значит, что тело Киры будет обезображено рубцами на всю жизнь. Конечно, полностью избежать этого не удастся, но если сделать пластику, то можно будет хотя бы придать более эстетичный вид поврежденной коже. Я думаю, для Киры это довольно важно.

- И все же я Вас не до конца понимаю, - нахмурился Дмитрий. – Кире после выписки нужно будет сделать пластическую операцию?

- Не совсем так… Я бы предложил Вам не откладывать пластику на потом, а сделать это прямо сейчас, - пояснил Николай Павлович. – Это, конечно, будет не бесплатно, но если у Вас есть такая возможность, то тянуть не стоит.

- А это обязательно делать сейчас? – уточнил Дмитрий, пытаясь прикинуть, сколько будет стоить подобная операция. – Потом ее сделать нельзя?

- Можно, конечно, - тяжело вздохнул доктор. – Просто позже эта операция будет менее эффективна.

- Понимаете, Николай Павлович, я Кире практически никто, - невольно начал оправдываться Молотов. – Раньше нас связывали романтические отношения, но мы расстались. Такие проблемы она должна решать сама. Да, я могу ей чем-то помочь, привезти какие-то вещи, но что касается такой глобальной помощи – извините, это уже ее проблемы.

- Да, я все понимаю, - отвел усталый взгляд Ерёменко.

- Сейчас у меня все деньги пущены в оборот, и выводить их я не стану, - решительно заявил Молотов, убеждая в этом скорее себя, чем врача. – В данный момент лишних средств у меня нет. Если бы были, я бы еще подумал, а так... К тому же у нас с Кирой сейчас отдельная друг от друга жизнь.

- А есть ли еще кто-то, с кем бы я мог связаться по данному вопросу? – поинтересовался хирург.

- Нет, - подавив в себе желание назвать номер Золотовых в Рязани, ответил Дмитрий.

- Ну, значит не судьба, - произнес явно расстроенный Николай Павлович.

- К Кире-то можно? – спросил Дмитрий, понимая, что разговор окончен. – Я ей молока принес, как Вы и говорили.

- Да, идите, - разрешил доктор.

Кивнув, Молотов вышел из кабинета и направился в палату Киры. По дороге раздумывал над словами врача, но считал, что поступил правильно. Да, он согласился помочь Кире, но это вовсе не значит, что теперь он обязан взять ее проблемы на себя. Он и без того жертвует личным временем, которое мог бы потратить на себя или свои новые отношения.

Бесшумно открыв дверь палаты, Дмитрий замер на пороге: медсестра подсоединяла к подключичному катетеру Киры капельницу с каким-то раствором. Действия женщины были настолько небрежны и грубы, что это было заметно даже постороннему наблюдателю, а Кира лишь стискивала зубы, вытягиваясь в струнку, но при всем при этом не издавала ни звука. Только когда медсестра дернула ее за плечо, чуть приподнимая девушку, она не выдержала и застонала от боли.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Что ты тут пищишь? – ворчливо процедила женщина. – Потерпишь, ничего с тобой не случится, - добавила она и, неряшливо накинув на пациентку простынь, заметила стоящего на пороге Дмитрия. – Мужчина, выйдите за дверь, пока я не закончу!

Молотов, нахмурившись, вышел в коридор и закрыл за собой дверь, в который раз за день удивляясь бездушности младшего медперсонала этого лечебного заведения. Буквально через минуту женщина вышла из палаты и, смерив его надменным взглядом, собралась пройти мимо. Молотов бросил ей вслед недовольный взор и негромко, но с нотками осуждения спросил:

- А Вы со всеми своими пациентами так обращаетесь? Или именно эта она Вам чем-то не угодила?

- А почему я с ней должна как-то по-особому обращаться? – остановилась та и посмотрела на Диму. – Зарплата у меня мизерная, всех не нажалеешься. Их тут много таких. Бесплатно только родственники ухаживают, - явно намекнула на взятку медсестра.

- Я понял Вас, - ответил Дмитрий и достал бумажник. Вынув из него несколько купюр, подошел к корыстной женщине и сунул деньги в карман ее халата. – Если какие-то проблемы, говорите мне, а не издевайтесь над этой девочкой. Ясно?

- Конечно, - тут же заулыбалась медсестра и, пожелав мужчине хорошего дня, ушла дальше по своим делам.

«Надо будет уладить этот вопрос и в Институте имени Вишневского, - провожая ее тяжелым взглядом, подумал Молотов. – Наверняка не только тут работают подобные личности. А с таким отношением Золотова домой точно вернется вперед ногами».

Даже несмотря на то, что Кира предала его, такого исхода для неё он не желал. Снова войдя в палату, Дима направился прямиком к кровати. Взяв стоящий неподалеку стул, стал вглядываться в ее бледное лицо. В уголках глаз Киры виднелись слезы, которые та усиленно сдерживала. Ему вдруг резко захотелось дотронуться до нее, погладить по белокурым волосам, но он вовремя себя отдернул. В памяти тут же всплыло видео, на котором Золотова беззастенчиво обжималась с мужиками и получала от этого наслаждение.

- Привет, - увидев Диму, попыталась улыбнуться Кира, но вместо этого у нее вышла какая-то непонятная гримаса. – Ты смог прийти?

- Как видишь, - ответил он равнодушным тоном. – Но я ненадолго. Привез тебе немного молока – врач разрешил. А остальное вроде у тебя все есть.

- Спасибо, - поблагодарила она.

- Ну и что ты планируешь дальше делать? – поинтересовался Молотов, вглядываясь в потускневшие глаза Золотовой.

- В плане чего?

- Ну, в институт тебе теперь дорога закрыта, по крайней мере, в твой – физкультурный, - стал рассуждать он.

- Может быть, я смогу в него вернуться, когда восстановлюсь, - неуверенно произнесла она.

- Ну-ну, - усмехнулся Дима. – Подумай сама, Кир, какая из тебя теперь спортсменка? Не говори ерунду! Лучше подумай, в какой ВУЗ будешь переводиться.

- Дим, сейчас для меня это не самый главный вопрос, - тихо ответила Кира.

- Нифига ты не меняешься, - бросил хмурый Дмитрий. - Ты и до того не любила о будущем задумываться. Всегда жила одним днем. Видимо, горбатого могила исправит. Ты лучше подумай, как со своей матерью объясняться будешь. А мне пора…

- Дим, ну посиди еще минутку, - попросила Кира, умоляюще глядя на него. Ей так хотелось, чтобы он до нее дотронулся. Хотя бы чуть-чуть, хотя бы одно маленькое, невесомое прикосновение…

В этот момент телефон Димы разразился громкой мелодией. Ответив на звонок, Молотов бросил короткое «да-да, уже освободился, сейчас буду» и убрал обратно в карман.

- Сама видишь – дела, - развел он руками и, поставив стул на место, пошел к выходу.

- Дим, ты еще придешь? – с надеждой и немного испуганно спросила Кира.

- Я постараюсь, но когда – не знаю, - ответил он и остановился уже на пороге: - А тебе я посоветовал бы всерьез задуматься над тем, как ты будешь жить дальше.

Оставшись одна, Кира не выдержала и заплакала, понимая, что в его словах есть доля истины. А осознание того, что если бы их отношения сейчас продолжались, то Дима не отходил бы от нее ни на шаг, и она не чувствовала бы себя такой никчемной и никому ненужной, вконец добивало Золотову.

Глава 10

В течение следующей недели Молотов пару раз приходил к Кире, но уже в Институт имени Вишневского, куда её перевели на следующий же день, после разговора с врачом, как и пообещал Николай Павлович. Всякий раз на тумбочке возле ее кровати стояла тарелка с нетронутой едой: сначала это было картофельное пюре с каким-то непонятным суфле, похоже, из мяса, потом – молочный суп. На вопросы, почему она не ест, Кира отвечала по-разному: то говорила, что наелась первым блюдом, то от больничной еды у нее вдруг начиналась изжога. Дима укорял ее и не забывал тыкать ее в то, что если бы она послушалась его, то подобной трагедии бы не случилось. Золотовой же оставалось стыдливо отводить глаза, пряча боль и сожаление.

В этом лечебном учреждении Кира также находилась в двухместной палате, но на этот раз соседняя койка была занята. На ней расположилась женщина, по всей видимости, либо таджичка, либо узбечка, которая громко и быстро разговаривала по телефону, совершенно не обращая внимания на свою соседку.

Дима, в очередной раз пришедший к Кире, мельком взглянул на трындящую тетеньку, а затем перевел взгляд на Золотову: она лежала, повернув голову к стене, и никак не реагировала на происходящее. На прикроватной тумбочке снова стояла тарелка, в которой на этот раз было нечто, напоминающее омлет.

Молотов с укором посмотрел на женщину, продолжающую трещать по телефону, но она его грозного взгляда не испугалась. Ей вообще, похоже, было до лампочки. Вздохнув, он подошел к Кире. Протянув руку, дотронулся до её плеча, отчего та резко вздрогнула и, повернув голову, посмотрела на него испуганными глазами. Диме было непривычно видеть её такую слабую и беспомощную. Он привык, что Кира Золотова всегда была свободолюбивой и дерзкой, а сейчас перед ним будто была не знакомая ему девушка, забитая и замученная.

- Привет. Как себя чувствуешь? – поинтересовался он, ища взглядом уже привычный стул, но сегодня он стоял у кровати соседки, и подходить к ее постели у Молотова не было никакого желания.

- Нормально, - по своему обыкновению храбрилась Золотова. – А у тебя как дела?

- Почему ты опять не поела? – проигнорировав ее вопрос, сурово спросил он.

- Я не хочу, - ответила Кира. – Это не вкусно.

- Кир, ты понимаешь, что если ты не будешь нормально питаться, у твоего организма не хватит сил на восстановление? – снова поучительно начал Молотов. – Ты хочешь отсюда выйти или нет? У меня такое ощущение, что тебе и здесь неплохо!

Кира молча отвернула от него голову, пытаясь спрятать непослушные слезы. Он ведь не понимает, что она бы с удовольствием съела этот несчастный омлет, но она чисто физически не может питаться сама: сесть не может, до тарелки дотянуться тоже не может… А просить Димку о том, чтобы он ее покормил, казалось ей верхом наглости: мало того, что он таскается к ней и приносит некоторые продукты, хотя по идее мог бы этого не делать, так он еще должен тратить на нее свое время, кормя ее с ложечки как маленькую?

- Дима, - на ломаном русском обратилась к нему женщина, перестав трындеть по телефону. – Что Вы на нее ругаетесь? Неужели не понимаете, что она не может есть самостоятельно? Я вон с ожогом плеча, - кивнула Кирина соседка на перемотанный бинтами участок тела, - еле-еле ложкой ворочаю, а что уж про нее-то говорить? Я ее пыталась покормить, но Вы же сами понимаете, мне одной рукой сложно.

- А ее что, медсестры не кормят? – удивленно спросил он, будто забыв о том, что Кира тоже находится в палате.

- Ну, когда время есть – кормят, - усмехнулась женщина. – А времени у них бывает не так много.

- Получается, она вообще не ест? -  шокировано уставился на нее Молотов.

- Она чаще пьет, - дернула здоровым плечом она. – Воду, молоко, кисели… Короче, все то, отчего тянется трубочка.

- Кир, ты почему мне не сказала о том, что поесть сама не можешь? – жестко выговорил Дима. – Опять свою гордость и независимость показываешь, да?

- Я просто тебя не хотела загружать! – раздался сдавленный голос Киры. – Нужны тебе мои проблемы? Спасибо и на том, что приходишь меня проведать, продукты приносишь…

- Посмотри на меня, - приказал Дмитрий.

Видя, что она не собирается подчиняться, он взял голову Золотовой руками и повернул ее лицом к себе. Глаза её были влажными, но она молчала. Женщина, понимая, сейчас состоится тяжелый разговор, удалилась из палаты, давая им возможность разобраться. Дима некоторое время вглядывался в лицо Киры, а потом произнес, едва сдерживаясь, чтобы не стереть с её щек слезы:

- Не плачь…

Неожиданно взгляд его зацепился за шрам, огибающий шею Киры сзади и прячущийся где-то на ее груди. Осторожно коснувшись его, Дима спросил:

- Кир, это что?

- Ожог от цепочки, - пояснила Золотова, тяжело вздохнув. – Я же забыла тебе кулончик вернуть, а во время того неудачного трюка он был на мне. Там, ниже даже сердечко «отпечаталось»… Будто меня заклеймили, - горько усмехнулась она.

Он не ответил. Что он мог ей сказать?

- Послушай, если бы у меня не было времени, - беря в руки тарелку, сказал он, - я бы к тебе не приходил. И покормить тебя мне совершенно не трудно. Поняла?

- Угу, - буркнула Кира.

- Поэтому, чтобы я больше не слышал о том, что ты тут голодная. Усекла? – отковыривая кусочек омлета, проговорил Дмитрий.

- Усекла, - ответила Кира.

- Тогда открывай рот, - поднес он вилку к её губам. - Вообще нужно будет решить, конечно, вопрос с правами и обязанностями добрых людей в медицинских халатах, - буркнул Молотов себе под нос.

За следующие полчаса Дима удалось скормить Золотовой всего несколько маленьких кусочков пищи. Кира жевала медленно, а потом и вовсе отказалась от еды, сказав, что наелась. Дима хотел заставить её съесть еще, но по её измученному взгляду понял, что не стоит.

- Спасибо, - поблагодарила его Кира.

- Кир, можно… - Он замялся. - Можно я посмотрю, насколько сильно… там… у тебя, - спросил Дима.

Кира после некоторого молчания еле заметно кивнула и прикрыла глаза, не желая видеть его лицо в тот момент, когда он будет рассматривать ее обезображенное тело. И хотя все самое страшное скрывали бинты, Золотовой все равно было не по себе.

Он медленно приподнял простынь, но увидел лишь повязки, которыми были покрыты спина, ягодицы и бедра, а также ее плечи. На открытых участках кожи были видны покраснения и ссадины, но он понимал, что это ерунда по сравнению с тем, что скрывается под бинтами. Вместе с тем, Молотов заметил, как она слегка дрожит и сжимает руки в кулачки. С одной стороны, на него накатила волна злости из-за того, что эта неразумная девчонка пострадала по своей глупости, а с другой – он прекрасно понимал, что сейчас нравоучения будут совершенно не к месту.

- Эх, Кира, Кира, - тяжело вздохнул он и, поправив простынь, погладил Киру по голове.

- Дим, тебе неприятно? – спросила она, с замиранием сердца ожидая ответа.

- Нет, не неприятно… Просто жалко тебя, - ответил он.

- Жалость и любовь ведь несовместимы, да? – снова задала Кира вопрос.

- Кир, если ты хочешь меня о чем-то спросить, спрашивай напрямую! – раздраженно выговорил Молотов. – Не надо этих полунамеков!

- То, что между нами было, уже никак нельзя вернуть? – с надеждой заглянула ему в глаза Кира.

- После всего, что произошло, мы с тобой максимум сможем остаться друзьями, - холодным тоном, не раздумывая ни секунды, проговорил он, не сводя взгляда с ее зеленых глаз. – И это тоже под большим сомнением… Ты сама должна понимать почему.

- Я не смогу воспринимать тебя как друга, - тихо призналась Золотова.

- Если ты хочешь, чтобы я к тебе приходил и помогал – придется, - пожал плечами он. – И вообще, давай больше не будем поднимать эту тему. Наши отношения разорваны – окончательно и бесповоротно.

- У тебя ведь уже кто-то есть?

- Да, - не стал врать Дима. – И я не хочу, чтобы она думала, будто нас с тобой еще что-то связывает.

- Понятно… Оставь меня, пожалуйста, одну, - отвернувшись, попросила Кира. – Приходи завтра или послезавтра… или когда сможешь… А сейчас я хочу побыть в одиночестве.

- Хорошо. До встречи, - кивнул он и вышел, в дверях столкнувшись с той самой соседкой Киры. Женщина посмотрела ему вслед и зашла в палату, сразу наткнувшись взглядом плачущую Киру.

- Ну вот… Чего на этот раз ревешь? – со снисхождением спросила она, устраиваясь на своей кровати.

- Я не смогу без него… - прогундосила Золотова и зашлась в рыданиях еще громче.

Глава 11

Дима старался почаще бывать у Киры и самостоятельно кормить ее. Понимал, что медсестры, беря деньги и улыбаясь ему в лицо, все равно не выполняют и половины функций, которые напрямую связаны с выбранной ими профессией. К тому же Молотова сюда непреодолимо тянуло… К ней… Как бы ни убеждал он себя в том, что Кира доставляет ему одни лишь проблемы, как бы ни злился, что тратит на нее личное время, все равно старался не оставлять Золотову надолго одну.

Правда старался вести себя равнодушно и отстраненно, если не сказать холодно, не позволяя себе ни нежности, ни ласки. Всякий раз, когда он ощущал, что сердце его начинает оттаивать, вспоминал ту злополучную справку, и говорил себе, что Кира убила их ребенка. Да и видео с развратным стриптизом частенько всплывало в его памяти.

Дима не мог простить ее… Никогда не сможет. Это выше его сил, это идет на уровне подсознания. Но, несмотря на это, Кира, как ни странно, до сих пор вызывала у него теплые чувства, от которых Дима пытался избавиться с Олей.

Ведь понимал, что эта девчонка не достойна его любви и нежности, понимал, что должен презирать ее, но разум упорно спорил с сердцем. Подобные чувства к Кире бесили Молотова, и именно поэтому он постоянно твердил и себе, и ей, что она не та женщина, с которой он сможет быть счастливым, а все случившееся - лишь последствие ее и только ее неразумного поведения.

- …и ты должна понимать, что сейчас совсем не время для твоих вредных привычек! – снова со злобой ругал Дима Киру, случайно обмолвившуюся, что она хочет курить. – Итак организм истощен, ему сейчас нужны силы на то, чтобы привести тебя в более или менее божеский вид! – выговаривал Молотов. – Ладно бы ты одни сигареты курила, так нет! Мы же еще и травку потягивать любим, да?

- Откуда ты знаешь? – удивленно и немного испуганно посмотрела Диму Кира.

- От верблюда! – огрызнулся тот. – Приехала в Москву и решила попробовать все прелести столичной жизни, да? Сейчас – травка, потом – кокаин, а после этого колоться начнешь? И мне тогда к тебе в наркодиспансер еще таскайся, да? Дима же добрый, на нем и поездить можно! – сквозь зубы процедил Молотов. – Хотя, если тебе нравится такая перспектива - рискни! Ты же у нас рисковая! Посмотрим, до чего тебя это доведет! Упрямство твое вот до больницы довело!

- Я на тебе езжу? – с удивлением распахнула глаза Кира. – Я же сказала, чтобы ты не приезжал, если тебя эти визиты так напрягают. А курят миллионы людей, и это не значит, что все они наркоманы.

- У них нормальные головы на плечах, - возразил Дима. – Они не бросаются в омут, не задумываясь о последствиях. Это только тебе нужно до крайности жизнь свою довести, а потом уже рассуждать своими мозгами, как и где ты допустила ошибки!

- Если я такая тупая, что ж ты со мной жил целый год? – устав от упреков, тихо спросила Кира.

- Да вот и сам сейчас задаюсь этим вопросом! – бросил Молотов. – По привычке, наверное. Не у одной же у тебя есть вредные привычки, - едко усмехнулся.

- Димочка, - в палату вплыла новая пассия Молотова, прервав разговор. – Ты еще долго?

- А что такое?

- Мне надо в магазин съездить, купить платье к завтрашней встрече. Там люди важные будут, я должна выглядеть подобающе, - проговорила Ольга. – Вы скоро разберетесь?

- Слушай, Оль, съезди одна, а? – предложил Дмитрий. Лицо Кругловой помрачнело. – Как купишь – позвони, я как раз тут закончу. Вот, - протянул ей несколько крупных купюр, но Оля на них даже не посмотрела.

- У меня есть, спасибо, - процедила, выходя из палаты.

- Вот с таких женщин тебе надо брать пример, - кивнул в сторону двери, за которой только что скрылась Круглова, Дмитрий. – Умна, красива, сообразительна, образована, воспитана… Ты видела, как она одевается? На нее смотреть приятно, глаз радуется! Вкус безупречный. Твои джинсы да футболки на фоне ее гардероба смотрятся просто убого.

- Ну да, а я глупа, безграмотна и уродлива, - горько усмехнулась Кира. – Просто Фредди Крюгер какой-то!

- Сейчас – да, - неожиданно ответил Молотов и, поймав её ошарашенный взгляд, продолжил: - Кир, ты хоть представляешь, насколько ты обезобразила свое тело? Понимаешь, какие рубцы останутся у тебя на всю жизнь? Как думаешь, приятно будет мужчине прикасаться к твоей изуродованной коже? И у кого на такое исковерканное тело вообще встанет? – жестоко выплевывая слова, высказал Молотов. Видел её глаза, а сам вспоминал, проклятое видео, где Кира тискалась с мужиками.

Золотова на добрых несколько минут замолчала, пораженная его словами. Нет, конечно, она понимала, что после выписки не будет выглядеть как прежде. Но не могла ожидать от этого человека таких слов, болью вонзившихся в ее сердце. Если до сего момента Кира хоть немного надеялась на поддержку Димы, то теперь поняла, что ждать от него заботы и помощи не следует. Он никогда не простит ей того, что именно она разрушала их счастье день за днем, будет вечно причинять ей боль, зная, что она нуждается в нем, в его помощи, в его присутствии рядом с собой. Да, он говорит правду, и с этим она не спорила, но сейчас эта правда была ей не нужна. Она итак увидит «всю правду» в зеркале, когда вернется домой.

- Дим, уйди, пожалуйста, - сдавленным голосом попросила Кира.

- Я просто хочу, чтобы ты поняла, насколько губительны могут быть необдуманных поступков, Кира!

- Уйди! – продолжала настаивать она.

- Я-то уйду, только от этого ничего не изменится! – заявил Дима. – Заметь, ты перестала быть нужна этому своему хахалю, когда случилась трагедия. А все потому, что ты для него была красивой куклой, с которой приятно потрахаться…

- Дима, прошу тебя! – взмолилась Кира, и из глаз ее брызнули слезы.

- А ухаживать за тобой в его планы абсолютно не входило, – продолжал бить её словами Дима. - Это только я, как дурак, таскаюсь из офиса в больницу, из больницы домой, из дома в больницу, из больницы в офис!

Посмотрел на ее: слезы катились по щекам, не переставая, руки ее были напряжены, как и всё тело.

- Убирайся отсюда! – неожиданно закричала она, со злостью, болью и отчаянием.

- Кир… - Будто бы придя в себя, Дима понял, что запищал какой-то прибор рядом с койкой.

- Убирайся отсюда и никогда больше не приходи! – продолжала биться в истерике Золотова и чуть пошевелилась на кровати. – Слышишь?

- Я…

- Проваливай!!! – еще громче рявкнула Кира. – Не надо мне от тебя ничего! Хватит, напомогался! Мне итак херово, без тебя, хватит издеваться надо мной! Иди к своей умной, красивой, а меня не трогай! Чтоб глаза мои тебя больше не видели! – орала она.

Прибор продолжал пищать, а она неожиданно стала жадно хватать ртом воздух, будто задыхаясь. Молотов не на шутку испугался и в мгновение подскочил к Кире, которая смотрела на него взглядом затравленного зверя и лихорадочно пыталась вздохнуть.

- Ненавижу… тебя! – несмотря на нехватку воздуха, продолжала всхлипывать она. – Уйди прочь и больше никогда не возвращайся! – выкрикнула Кира и неожиданно приподнялась на кровати, опираясь на дрожащие руки. – Уходи! М-м-м…- застонала она и рухнула обратно, закрыв глаза и заходясь в плаче.

- Кира, - видя её состояние, Молотов склонился над ней и убрал светлые волосы с мокрого от слез лица. - Давай все же доктора, а? - Прислушался к ее тяжелому дыханию.

Однако Золотова ничего не отвечала, просто все также хватала ртом воздух и давилась слезами. Дима хотел было сказать еще чего-то, но тут с ужасом увидел, как она еще раз громко застонав, потеряла сознание.

- Кира! - крикнул Дима, чувствуя полнейшую беспомощность, и помчался за врачом.

Через минуту в палату быстро вошли несколько человек в белых халатах и следом за ними обеспокоенный Молотов. Медперсонал сразу стал проводить манипуляции с бессознательной Кирой, а сам Дима старался выведать у них, что случилось и насколько это серьезно. Увидев, как к личику Золотовой подносят кислородную маску, он схватил ближайшую к нему медсестру за рукав и потребовал сказать, что с ней.

Но вместо ответа его настойчиво попросили покинуть палату, пригрозив в случае неповиновения вызвать охрану. Дмитрию ничего не оставалось делать, кроме как убраться за дверь и, пребывая в полнейшей неизвестности, ругать себя за несдержанность.

Спустя десять минут, врач и медсестры, наконец, вышли из палаты. Молотов, нервничая, подошел к доктору и поинтересовался состоянием Киры.

- Она спит, - ответил доктор. - Ее жизни сейчас ничего не угрожает, но Кире ни в коей мере нельзя волноваться, а, насколько я понимаю, именно волнение и спровоцировало припадок.

- Да, - виновато кивнул Дмитрий. - Мы разговаривали и как-то…

- Дмитрий, - врач серьезно посмотрел на Молотова. - Я все понимаю, но предупреждаю Вас, что если еще хоть раз во время Вашего визита или после него Кире вновь станет плохо, я запрещу Вам посещения. Кира еще очень слаба для длительных разговоров.

- Я Вас понял, - не стал спорить или оправдываться Молотов. - Такого больше не повторится.

- Надеюсь, - кивнул доктор. - Прошу меня простить, у меня пациенты, - дал он понять, что разговор окончен. - Сегодня к Кире заходить больше не стоит. Лучше Вам прийти к ней денька через два.

- Хорошо. - Молотов с сожалением посмотрел на дверь палаты, постоял несколько секунд, а затем направился на выход из лечебного учреждения.

Снова противоречивые мысли и чувства захлестнули его. Снова он не мог понять своего отношения к Кире, лежащей в палате на третьем этаже… Одно знал точно: когда она потеряла сознание, ему стало до безумия страшно. В тот момент он не думал о ее связях с другими мужиками, его не волновало то, что она прервала беременность, ему было безразлично то, что она предала его, что была неверна, что не ценила, что плевала на его чувства, было неважно, что она изменяла, что моментально нашла ему замену, что и сейчас использует его… В тот момент, когда Кира лишилась чувств, Дима ощутил сковывающий душу ужас. Слезы и тяжелое дыхание, ее безжизненное тело на больничной постели, бледность и осознание того, что она может не прийти в себя…

Молотов сел в машину и с силой сжал руль. Это было сильнее его. Нет, сколько бы он не уверял себя в обратном, любовь к Кире все еще теплилась в его сердце, но он должен убить ее. Обязательно должен и убьет во что бы то ни стало.

Глава 12

Следующий визит Молотова к Кире состоялся, как и рекомендовал врач, только через два дня. Дима понимал, что переборщил с грубостью, но он хотел зацепить ее, унизить, показать, сколь она зависима и беспомощна, однако не мог предвидеть, что его слова вызовут истерику и ей станет настолько плохо. Он хотел причинить боль Кире морально, но никак не физически. Кира должна научиться нести за свои слова и поступки ответственность, а если он будет облизывать её и потакать ей, она снова ничему не научится.

На подходе к палате, Дима невольно удивился гвалту, раздававшемуся из-за двери. Заглянув внутрь, он увидел трех молодых людей, стоящих у кровати Кириной соседки. На тумбочке у узбечки было полно домашней еды, привезенной ей, по всей видимости, сыновьями, а сами парни не тише, чем их мать, болтали на родном языке, пока не увидели стоящего на пороге Молотова. Дима невольно перевел взгляд на Киру, которая как обычно лежала, отвернувшись к стене.

- Извините, может, вы в коридор выйдете? – с укором спросил он у молодых людей, но вполне беззлобным тоном, не желая провоцировать скандал. – А то палата маленькая, а вас все-таки много.

- Мы уже уходим, - ответил самый старший из них.

- Пойдемте, я вас провожу, - поднялась с кровати женщина, и вскоре вся шумная компания скрылась за дверью.

Дима взял стул и подсел к Кире. Она не спала, но никак не отреагировала на его приход.

- Как себя чувствуешь? – спросил он, но реакции на свой вопрос не получил. – Кир, слышишь меня? Я знаю, что ты не спишь, - уверенным тоном произнес Молотов. Кира вздрогнула. – Мне не стоило так разговаривать с тобой. Это уже не мое дело, можешь жить как посчитаешь нужным. – Кира тяжело вздохнула, но так ничего ему и не ответила. –Может ты хоть что-нибудь скажешь? – с напором спросил Молотов, но она по-прежнему упорно молчала. – Хочешь молчать? Хорошо, давай помолчим. Лично я очень устал за рабочий день, поэтому несколько минут тишины мне не помешают. Раз уж я приехал, уезжать от тебя спустя две минуты я не собираюсь.

Так они просидели минут пять: Дима разглядывал Киру, отчего-то вспоминая то время, когда эта девушка целиком и полностью принадлежала ему… Хотя ему ли? Судя по тем видеозаписям, ему и еще десятку мужиков. Однако воспоминания вызывали в Диме кучу эмоций. Их крышесносный жесткий неистовый секс, страсть, с которой она дарила ему себя, ее тихий шепот, влажная кожа, хриплые стоны, горячее дыхание… Да, у Кругловой формы были еще лучше, чем у Киры, и в постели Ольга вела себя более раскованно и пылко, но… Было что-то такое, что заставляло Молотова с сожалением вспоминать о тех днях, когда они с Кирой были вместе.

Сама же Кира пыталась подавить слезы: ситуация была настолько неоднозначной, что она не могла решить, как себя вести. Конечно, она была рада, что Димка пришел, она скучала по нему, несмотря на то, что в прошлый раз выгнала его и просила больше не приезжать.  Но одновременно с тем ее жгла обида… Да даже не обида, - жалость к самой себе, осознание собственной никчемности, беспомощности и неполноценности. Легко тыкать лежащего в его ошибки, наступая на него сверху ногой и втаптывая в грязь. И что теперь она могла сделать? Да, теперь Кира хотела все исправить, хотела, чтобы Дима был единственным, была готова покориться ему, безоговорочно во всем подчиняться, согласилась бы стать его тенью, только бы не чувствовать себя таким ничтожеством под прожигающим взглядом его холодных синих глаз.

На помощь ей пришла медсестра. Заметив Молотова, она попросила его удалиться в связи с тем, что сейчас придет доктор и пациентку будут осматривать, и его присутствие явно нежелательно. Дима, скрипя зубами покинул палату, на прощание окинув Киру недовольным взглядом.

Молотов вышел из больницы и решил прогуляться. Он до сих пор ощущал присутствие Киры рядом с собой. Он бродил тихими улочками, пытаясь разобраться со своими мыслями и чувствами. В один из моментов его потревожил телефон – звонила Ольга. Поразмыслив пару секунд, он отключил звук и засунул телефон обратно в карман. Настроения с кем-то разговаривать не было. Тем более, с ней.

Воспоминания никак не хотели покидать его голову. Снова он возвращался в недавнее прошлое, где была хотя бы иллюзия счастья, где были блестящие зеленые глаза Киры, ее заливистый смех, ее улыбки, предназначавшиеся ему.

На улице было тепло, но Диме было холодно и неуютно. Ему хотелось очутиться в постели, но не с Олей, с которой он старательно строит отношения, внушая ей, себе и окружающим, что она - идеал желаний. А с дерзкой, невыносимой, рисковой девчонкой, которая разбила его сердце. Скучал, любил, тосковал… Причинял боль ей, а вместе с тем и себе самому… Не хотел желать ее, но желал, хотел ненавидеть, но не мог, хотел выкинуть ее из своей жизни, из судьбы, хотел, чтобы она страдала так же, как страдал он. Но её голос, дыхание, нежность кожи, каждое движение и звук отдавались в памяти Димы болезненным гулом. Молотов проклинал тот день, когда встретил Киру, и одновременно с этим понимал, что тот год, на протяжении которого они были вместе, есть и всегда будет самым светлым и счастливым временем в его жизни.

Ночью Кира, закусив краешек наволочки, беззвучно рыдала в подушку, выплескивая отчаянье. Спать она не могла, рвущиеся наружу эмоции напрочь вытесняли сон. Сейчас она корила себя за то, что не заговорила с Димой. Теперь он, наверное, больше не придет к ней, а сама второй раз просить его приехать она не решится, не посмеет. А ведь он был единственным, кто приходил к ней в больнице… Ни коллеги, ни малочисленные друзья и знакомые, никто не пришел, чтобы поинтересоваться ее состоянием. Только он… А теперь, скорее всего, и его она больше не увидит.

Несмотря на холодную отстраненность Молотова, ощущение того, что он рядом, придавало Кире сил. Хотя, конечно, ей хотелось большего… Хотелось, чтобы он ее целовал её, гладил по волосам и шептал нежности, чтобы успокаивал и убеждал в том, что все будет хорошо. Хотелось знать, что он любит ее, что она нужна ему любая: красивая и сильная или обезображенная и беспомощная. Хотелось знать, что он отогреет, внушит веру в себя, найдет нужные слова, просто подержит за руку, и они вместе помолчат, понимая, что тяжело, но они пройдут эти испытания вместе.

Но она такого отношения к себе не заслужила. И Кира осознавала это. Всё, что ей теперь оставалось, - крепче закусывать ткань, пытаясь заглушить рыдания и не разбудить соседку по палате.

На следующий день Дима закончил работу раньше и решил снова наведаться к Кире. Её поведение раздражало его, но как ни крути, а кроме него помочь Золотовой в Москве больше некому.

Однако Золотова снова молчала. Уже минут пять Дмитрий находился в палате и пытался заговорить с Кирой. Это начинало раздражать. Помимо этих посиделок у него полно других забот.

- Я ухожу. - Устав играть в молчанку, Молотов встал со стула и, повернувшись к Кире, проговорил: - Ищи себе кого-нибудь другого, чтобы прихоти твои исполнял. Я здесь штаны просиживать не собираюсь, если ты даже говорить со мной не хочешь, - после этих слов Молотов развернулся и уже пошел на выход из палаты, но его остановил громкий всхлип.

- Дим, не уходи! – негромко попросила Кира, попытавшись приподняться на локтях. – Не уходи, пожалуйста! – Кира умоляюще посмотрела на него и тихонечко заскулила.

- Лежи! – Дима снова вернулся к постели и помог ей опуститься обратно.

- Ты не уйдешь? – с надеждой посмотрела на него Кира. – Не уходи, пожалуйста! Прости меня за вчерашнее, – выдохнула она и уткнулась носом в подушку, подрагивая от всхлипов.

- Я не уйду, - заверил ее Дмитрий и, видя, что успокаиваться она не собирается, добавил: - но если ты сейчас же не прекратишь плакать, меня отсюда выведут. Врач сказал, что если во время моего визита тебе опять станет плохо, он запретит мне появляться у тебя. Поняла?

- Поняла, - шмыгнула носом Золотова и постаралась взять себя в руки. Это у нее плохо получалось – встречаясь взглядом синих глаз Димы, она все равно боялась, что он оставит ее здесь одну. – Ты будешь ко мне приходить?

- Если ты не будешь в молчанку играть, то буду, - ответил он.

- Да я просто не знаю, что тебе сказать, чтобы ты не злился на меня, - честно призналась Кира.

- Я больше не буду кричать на тебя, - нехотя выговорил Молотов, снова усаживаясь на стул.

- Спасибо… Расскажи… расскажи мне, как у тебя дела?

- Только если реветь перестанешь.

- Не буду, - слабо улыбнулась Золотова и положила голову на подушку. Она ловила каждый взгляд, каждый жест, каждое движение Димы, пытаясь продлить это мгновение, запечатлеть в памяти. Только бы он был рядом… Только бы…

Дима рассказывал Кире о работе, стараясь опускать рассказ о личной жизни, Кира слушала до тех пор, пока его голос её не убаюкал, и она не уснула. Молотов тихонько поднялся и посмотрел в её лицо. Когда она спала, лицо её становилось совсем девчоночьим. Красивая… Несмотря ни на что – красивая. Его Кирка… Его… Была когда-то.  Он убрал от постели стул и вышел из палаты.

Глава 13

Выписали Киру только через два месяца, когда две трети лета и сессия были уже позади. Из больницы ее забирал Дмитрий. Поддерживая её за локоть, Молотов подвел Киру к машине и помог сесть. За прошедшее время она осунулась, похудела и выглядела совсем бледной. В больничных стенах это не особо бросалось в глаза, но теперь, когда Дима увидел ее вне палаты, понял, что выглядит она совсем плохо.

- Пристегнись, - бросил ей он, взглянув на Киру, - или опять приключений хочешь?

Слегка поморщившись, Золотова дотянулась до ремня безопасности и, кое-как протянув его, вставила в фиксатор. Молотов завел машину, и автомобиль тронулся с места.

Некоторое время они ехали молча. Кира вдруг вспомнила о Стёпе и пыталась предугадать, как мужчины отреагируют друг на друга, если встретятся. А Молотов хмурился, глядя на навигатор. Так и подмывало спросить Киру, могла ли она найти жилье еще дальше.

- Что с институтом решила? – ненавязчиво поинтересовался он, когда они остановились на светофоре.

- Схожу на днях, попробую взять академ. – отвернувшись к окну, ответила Кира.

- То есть, ты целый год где-то мотыляться надумала? – раздраженно воскликнул Молотов. – А жить ты на что собираешься?

- Не знаю, – бесцветным голосом ответила она. – Ничего еще не знаю, не думала… Да и кто меня на работу такую возьмет? Ты, например, возьмешь?

- Кем мне тебя взять? – усмехнулся Дмитрий. – Моя компания с твоими талантами никак не вяжется. Разве что уборщицей…

- Да хотя бы уборщицей! – опустила Золотова глаза в пол. – Возьмешь?

- Во-первых, уборщицы мне сейчас не нужны, а, во-вторых… ты сейчас не потянешь. Это адский труд, - отрезал Дмитрий.

В ответ Кира лишь неопределенно пожала плечами и снова отвернулась к окну. Что ей дальше делать и как зарабатывать на жизнь? Она не может вернуться к матери, не может разочаровать её и сесть ей на шею… Не может.

До дома Киры они добрались только спустя час. Дима злился. Они столько времени потратили на один лишь путь сюда…В уме прикидывал, сколько он будет ехать обратно в офис.

До квартиры дошли все так же молча. Кира была расстроена и истощена, а у Молотов просто боялся сорваться.

Войдя в квартиру, Золотова осмотрелась. Верхней одежды и обуви Степана не наблюдалось.

- Поможешь донести мне сумку до комнаты? – подняла на Диму взгляд.

- Показывай, куда нести, - нехотя согласился он. Его Кира медленно пошла в спальню, и он поплелся за ней.

В комнате Кира с удивлением заметила, что стало как-то пусто. Открыв шкаф, сразу все поняла: вещей Петрова не было. На вешалках одиноко покоились лишь еефутболки и джинсы.

Молотов, заметив, что она задержалась возле гардероба, тоже заглянул в него.

- Что, сбежал твой хахаль? – усмехнулся он жестко.

- Видимо, сбежал, - расстроенно проговорила Кира, закрыв дверцу. – И за квартиру, наверное, не заплатил. Вот гад! – Она посмотрела на календарь и стала копаться в тумбочке. – Через четыре дня арендодатель приедет за квартплатой, а у меня на руках ни рубля нет.

- И как же ты будешь выкручиваться? – приподнял бровь Дмитрий. Ему отчего-то страшно хотелось, чтобы Кира попросила у него денег. Желал, чтобы она лишний раз поняла, насколько зависима от него.

- Дим, тут банкомат в двух шагах, - наконец, выудив из огромного числа всяких мелочей карточку, Кира протянула ее Молотову. – Сходи, пожалуйста, сними все, что там есть. Пин-код – 6385. Вроде бы там должно хватить на один платеж за квартиру…

- А на что ты жить будешь? – взяв карточку, цинично хмыкнул Молотов.

- Подумаю об этом позже, - вздохнула Кира. – Главное, чтобы мне было, где жить, а как и на что – это уже второй вопрос.

- Да, Золотова, - обувшись, покачал головой он. – Ты не меняешься… Что же должно случиться, чтобы ты начала задумываться о своем будущем и перестала жить одним днем?

Когда Дима вышел из квартиры, Кира присела на пуфик в коридоре, зарылась пальцами в волосы и заплакала. Сейчас стало по-настоящему страшно. Она даже представить себе не могла, откуда ей брать деньги. Правильно Димка сказал, она даже уборщицей не сможет работать. Она ходить то едва могла... Что же ей делать? Одолжить денег у Димы?  Нет… Он итак ей помог.

Нужно было позвонить Петрову, чтобы узнать, будет он жить в этой квартире или нет, ведь договор на неё, и все проблемы теперь, получается, висят на ней… Кира никак не могла поверить в происходящее. Ей казалось, что она находится в страшном сне, что вот-вот проснется и все будет как прежде… Но шли секунды, минуты, а кошмар не заканчивался.

Кира собрала все силы и пошла в ванную, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Не хотелось, чтобы Димка видел ее такую, хотя… Какая теперь разница?

- Держи, - вернувшись в квартиру, он протянул Золотовой деньги. Кира тут же стала пересчитывать их. – Сколько тебе за квартиру отдать надо? – не смог побороть любопытство Дмитрий.

- Сорок семь, - не отрываясь от процесса, ответила она.

- Я тебе еды купил по мелочи, - поставил пакет на тумбочку. – Хочешь, напиши мне, что надо, я схожу в магазин, чтобы тебе потом пакеты тяжелые не тащить. Деньги-то у тебя остаются.

- Нет, мне ничего больше не надо, спасибо, - быстро ответила Кира, даже не посмотрев, что принес он. – А деньги мне еще потребуются.

- На что? – хмыкнул Молотов. – На травку?

- Дим, мне еще коммунальные платежи надо оплатить, - тихо ответила Кира.

- Ладно, - кивнул он, поджав губы. – Мне некогда.

- Хорошо. Удачи тебе… и спасибо за помощь, - поблагодарила его Кира.

Они стояли совсем рядом. Дима был таким родным, таким любимым… и её неожиданно захлестнуло острое желание поцеловать его. Слегка приподнявшись на носочки, Золотова невесомо коснулась его губ своими. Испугавшись, что он оттолкнет, Кира поспешила отстраниться, однако тут же наткнулась на потяжелевший, полный злобы взгляд Молотова.

- Прости, - прошептала она.

Но Дима ничего не ответил, лишь схватил её за руку и потащил в спальню.

- Дим, что ты… - Они остановились у кровати и Молотов принялся задирать её футболку.

- Ты думаешь, тебе все можно? – прохрипел ей в губы он и в следующее мгновение, намотав её волосы на кулак, резко потянул, откидывая её голову.

- Дима, мне больно! -  испугавшись его неожиданной грубости, воскликнула Кира и вцепилась в его плечи, пытаясь отстраниться. Но Молотов только сильнее потянул её длинные волосы и припал к шее. Он хотел её! Эта сука все еще будоражила его, вызывала в нем желание. И раз уж он несколько месяцев верным псом сидел возле её постели, с неё не убудет, если он трахнет её прямо сейчас.

- Дима! – пискнула Кира, почувствовав, как он больно сжимает её небольшую грудь.

- Замолчи, - прошипел он ей, вновь впиваясь в её губы жестким поцелуем. – Ты же этого, хотела? Да, Кирочка? – усмешка, холодная, циничная.

Он отпустил её волосы и сдернул футболку. Небрежно отбросил на пол и принялся за джинсы. Кира не могла поверить, что это он – её Дима! Все так же грубо стянул джинсы. Заставил её лечь на постель.

- Либо сама, либо я, но будет больнее, - сказал он, хватая её за руки. Кира, не выдержав, всхлипнула, но подчинилась. Осторожно, жмурясь от все еще дающей о себе знать боли, легла на покрывало и посмотрела на Диму. Он возвышался над ней, губы его были сомкнуты в тонкую линию, а в глазах… О господи! В глазах его таился зверь…

- Трусы снимай! – рявкнул он, и Кира дрожащими руками стянула последние остатки одежды. На ней оставались лишь носки, но его, по всей видимости, это слабо волновало. - – Разведи ноги, - продолжал приказывать он. Не двигаясь с места, но и не давая Кире даже шанса возразить. Ей правда было страшно. Она хотела, чтобы у них все было, но не так… Не так! Как дешёвую шлюху!

Он даже не разделся. Чуть приспустил джинсы вместе с трусами и, подвинув её за ноги к краю постели, резко вошел. Кира вскрикнула, захватила пальцами покрывало и выгнулась, морщась от боли. Она была не готова к его проникновению, но Молотова это мало заботило. Накрыв её груди широкими ладонями, Дима шумно дыша, вколачивался в неё, резко, быстро двигая бедрами. Кира продолжала плакать, но он лишь, склонившись к ней, слизал языком с её щек соленую влагу и прошипел, не переставая трахать:

- Ты же шлюшка, что же ты плачешь? Сколько тебя поимели, пока мы были вместе? Два? Три? Десять? – Он со всей дури загнал член в неё и с протяжным стоном кончил. Кира вздрогнула, когда он отстранился. Так и лежала с разведенными ногами на кровати и давилась слезами. За что он так с ней? За что?..

- Если хочешь, я могу дать тебе денег на жизнь. - Он оделся, застегнул ширинку и с пренебрежением посмотрел на неё. – Только тебе придется отрабатывать, - уголок его рта дернулся.

Кира ничего не ответив, отвернулась.

- Если что, звони, – не переставая усмехаться, сказал Молотов, а после вышел.

А когда за ним захлопнулась входная дверь, Кира заплакала в голос, уже не сдерживаясь. За что он с ней так? Она же любит его… Господи…

Глава 14

Прошло два дня. Вчера Кира позвонила Петрову и договорилась с ним о встрече.

Кире было неприятно, что Степан больше чем за два месяца, что она пролежала в больнице, не пришел и даже не позвонил, и не спросил, как она. Все-таки их связывали отношения, а он… Ему, по всей видимости, было всё равно, что с ней, и нужно было только её тело. Но это она сможет как-то проглотить и забыть, - он не настолько близкий для неё человек. Но вот снимать двухкомнатную квартиру в одиночку она теперь точно не сможет. Месяц на поиски у нее еще есть, но даже на самое дешевое жилье нужны довольно большие деньги, а ей сейчас совершенно неоткуда их взять.

Неизвестность пугала и напрягала. От ощущения безвыходности хотелось выть и лезть на стену… Золотова даже не представляла, где может взять такую сумму, и что она будет делать, в том случае, если денег найти так и не удастся. Ехать домой в Рязань? Это самый худший из возможных вариантов. Кира так надеялась, что выучится, сможет помогать матери, а что сейчас? Вернуться туда, откуда она уезжала с намереньем доказать всем, что она способна достичь чего-то в жизни, что обязательно добьется успеха и вернется обратно с гордо поднятой головой? Кира даже и представить себе не могла свое возвращение. От одной мысли об этом хотелось просто умереть.

- Ну, привет! – вошел в квартиру Степан, как ни в чем не бывало улыбаясь. – Как самочувствие?

- Уже нормально, - буркнула Кира. – Я так понимаю, ты решил съехать? - сразу перешла она к сути.

- Да, - тяжело вздохнул он, снимая обувь. – Жаль, конечно, квартирка хорошая, но тянуть такую оплату один я оказался не готов.

- А мне об этом сказать не посчитал нужным? – раздраженно спросила Кира. – Почему арендодатель звонит мне в больницу и спрашивает, когда будет оплата? Хотя, чего тебе париться? Договор же заключала Кирочка, так что это теперь ее проблемы… Да?

- Слушай, шпана, ты чего разошлась-то? – тоже разозлился Степан. – Кто виноват, что ты в больничку загремела? А я что тебе, миллионер на себе эту квартиру тянуть?

- Предупредить можно было! – снова воскликнула Кира, следуя за Петровым в комнату. – Неужели это так сложно?

- Представь себе – сложно! – неожиданно резко развернулся он и встретился с Кирой практически лицом к лицу. – После того, что ты мне наговорила, я ни видеть, ни слышать тебя не хотел! Хорошая у тебя логика: полила меня грязью чуть ли не перед всей съемочной группой, а Стёпочка потом еще и ходить к тебе должен был, да?

- А что я тебе наговорила? – удивилась Кира, хмурясь.

- Еще скажи, что не помнишь! – язвительно усмехнулся Петров.

- Не помню, - искренне призналась Кира. – Стёп, я вообще плохо помню все, что происходило до больницы. Если я что-то тебе обидное сказала, - прости.

- Обидное… - покачал головой Степан. – Иди ты к черту, Золотова! Мне срать, что ты там помнишь, чего – не помнишь или не хочешь помнить.

- Ты не понимаешь, что у меня сейчас напряг с деньгами?! – сорвалась она на крик.

- Плевать! – отмахнулся от нее Степан, продолжая путь.

- Забирай свои манатки и проваливай! Отдай мне половину денег за квартиру!

- Да ты не офигела ли? – усмехнулся он. – Во-первых, у меня таких денег нет, а во-вторых, я не виноват, что ты тут не появлялась! Более того, могла бы сказать мне спасибо, что я предупредил арендодателя о том, что у тебя временные проблемы с деньгами. Так бы тебе после больницы вообще возвращаться бы некуда было!

- Я тебе еще и спасибо должна говорить? – даже опешила Кира. – За что спасибо? За то, что ты жил на деньги, которые мы вместе отдали?

- Если тебе так нужны деньги, попроси их у своего любимого Молотова. Думаю, он тебе не откажет, - насмешливо произнес Петров. – И вообще, дай мне вещи спокойно собрать, а? Не зуди над ухом. - Кира хотела ему еще что-то ответить, но в этот момент по квартире разнесся звонок. – Вон, иди дверь открой лучше.

Бросив на него злой взгляд, она вышла в коридор и повернула замок. На пороге стоял Молотов с пакетом в руках. Еще один… В любой другой момент Кира была бы рада его видеть, несмотря на то, что случилось два дня назад, но сейчас он приехал слишком не вовремя. Уже предчувствуя скандал, Золотова с опаской посмотрела на Диму.

- Можно пройти? – сухо осведомился он, не здороваясь.

- Привет. Э-э-э… да, конечно, - пробубнила она и шире открыла дверь, позволяя ему зайти в коридор.

- Я продукты привез, - протянул ей пакет Дима. – А то с голоду помрешь. И еще я…

- Добрый день! – перебил его мужской голос из глубины квартиры, а вскоре глазам Молотова предстал и сам его обладатель – тот самый мужик, который помогал Кире грузить в машину вещи, когда она съезжала от него.

Петров вразвалочку вышел из комнаты, всем своим видом показывая, что он здесь на правах если не хозяина, то уж желанного гостя, - точно. Степан оперся о дверной косяк и с интересом стал разглядывать Молотова, затем перевел взор на Киру и ехидно ухмыльнулся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- День добрый, - пренебрежительно выговорил Дима. Внутри мгновенно закипела злоба. Он уже решил, что зря так повел себя с ней, не стоило так грубо вести себя с ней. Но теперь… Какая же она двуличная дрянь! Не зря он назвал её шлюхой! Такая она… От одного к другому скачет. Сука! - Я вам не помешал? – с некоторым намеком спросил он и, не дав никому из присутствующих ответить, сам же продолжил: - Хотя вы же люди воспитанные и ни за что не признаетесь. Так что я лучше пойду.

- Дим! – попыталась остановить его Кира, но дверь уже захлопнулась. – Это все из-за тебя! – круто развернувшись, рявкнула она на стоящего неподалеку Петрова. – Если бы не ты, он бы не ушел! Вот надо было тебе именно сегодня, именно сейчас припереться!

- Эй, не спускай на меня всех собак, а? – тоже перешел он на повышенные тона. – Ты сама мне позвонила! Идиотка психованная! Ты повернутая на своем Димочке! Что, трахает тебя хорошо, да? – нагло ухмыльнулся. – Но я-то лучше… Мм?

- Да пошел ты, урод! – воскликнула Золотова, гневно глядя на Степана сквозь слёзы. – Убирайся! Забирай весь свой хлам и вали!

- А не слишком ли ты говорливая? – щурясь от медленно, но верно закипающей в крови ярости, вкрадчиво осведомился Степан и сделал шаг к Кире. – Нарваться не боишься?

- Кого я должна  бояться?! – в голосе её так и звучало пренебрежение. – Тебя?

- А считаешь, не стоит? – Глаза нехорошо блеснули. Степан прошёлся взглядом по скрытому одеждой телу Киры – по её плечам, ногам, снова посмотрел в лицо. Поставил поднятую было сумку с вещами на пол.

Не обратив на это внимания, Кира смахнула слёзы и усмехнулась.

- Убирайся, - повторила она.

Стёпа и не подумал сделать этого – каждое её слово, каждое движение, вызывало у него лишь ещё большее раздражение и злость. Сделав резкий выпад, он ухватил Киру за запястье и крепко сжал.

- Сама напросилась, - процедил он и грубо толкнул её к стене.

От неожиданности и внезапного страха Кира вскрикнула. Глаза Степана потемнели, в зрачках вспыхнула что-то дьявольское.

- Хватит! – испуганно закричала она, пытаясь вывернуться, но Стёпа и не подумал её отпустить.

Удерживая одной рукой, расстегнул джинсы и сдёрнул с Киры штаны. По лицу её катились слёзы, но он не испытывал к ней ни капли сострадания. Когда-то – возможно, но не теперь.

- Пусти меня! – всхлипнула Кира и сделала очередную попытку оттолкнуть его.

От резких движений всё болело, но куда сильнее боли был страх. Она не хотела этого. Ничего не хотела. Не сейчас, не с ним.

- Заткнись! – рявкнул Стёпа и вновь швырнул её об стену, а когда она впилась ему ногтями в руку, размахнулся и отвесил ей тяжёлую пощёчину. – Заткнись, сука! – рявкнул он.

Голова у Киры дёрнулась, щека запылала, во рту появился солёный привкус крови. Она чувствовала, как штаны сползают по бёдрам, чувствовала грубые касания мужских рук. Стёпа глянул на её ноги и брезгливо усмехнулся. На миг она подумала, что он остановится, но он ухватил её под коленкой и отодвинул ногу в сторону.

- Не надо, - в мольбе зашептала она. Подняла взгляд к его лицу. – Не надо, пожалуйста. Руки у неё ослабели, в голове всё ещё стоял звон от удара. Ослабевшими руками она вновь попробовала оттолкнуть его, но он и не подумал остановиться.

Прижался к ней пахом, тяжело задышал. Кира почувствовала его здоровый член, упирающийся ей в живот и взвыла от отчаянья. Ещё миг, и он вошёл в неё одним мощным, резким толчком. Она закричала.

- Сухая, сука… - шикнул он, рваными толчками пропихиваясь всё глубже. – Тебе же хуже!

Кира громко всхлипнула. Кожа её словно лопалась, в висках стучало. Он не жалел её – входил резко, грубо, быстро. Поначалу она ещё пыталась противиться, но буквально через несколько секунд затихла, ожидая только, когда эта пытка закончится. А Стёпа всё трахал её. С наслаждением, чувствуя странное удовлетворение от её сломленности, покорности. После слов, брошенных ею там, на площадке, внутри поселилось странное чувство неудовлетворённости, а вот теперь… Он сделал несколько резких выпадов, вбиваясь в неё до упора. Трахать её всегда было удовольствием, и этот раз не стал исключением. Уж что-что, а в постели Золотова была хороша…  Ухватив Киру за подбородок, он заставил её разжать зубы и по-хозяйски ворвался языком в её рот. Запихнул далеко, так, что она начала задыхаться, и ускорил темп. Рот её был солёным от слёз, но это ещё сильнее заводило его. Он впился пальцами в её ногу. Кира замычала, выгнулась.

- Нравится? – усмехнулся он и, подхватив её под вторую коленку, впечатал в стену. Она ударилась затылком, застонала. Стёпа почувствовал приближение развязки и сделал несколько глубоких, размашистых толчков. Глухо застонал, запрокинул голову и кончил, не выходя из неё.  Потом  отпустил, упёрся ладонью в стену и шумно выдохнул.  Штаны его болтались на бёдрах, член ещё до конца не опал.

Кира заскулила. Она чувствовала себя раздавленной и униженной. Настолько, что словами выразить это было сложно…

- Ненавижу тебя! – всхлипывая, сдавленно процедила она. – Ненавижу…

- Даже так! – усмехнулся Степан. Посмотрел на неё и демонстративно, не спеша, застегнул ширинку.

Осмотрел Киру, судорожно пытавшуюся натянуть штаны, затем неспешно подхватил спортивную сумку со своими вещами. – Ладно, счастливо тебе оставаться, а я пойду… У меня работа, дела. Вот, кстати, держи. - Петров положил на тумбочку при входе свою связку ключей. – Можешь Димочке своему отдать, если, конечно, он вернется.

- Скотина! – взвизгнула Кира и кинулась на Петрова с кулаками. – Ненавижу тебя! Мерзкий ублюдок! – кричала она, нанося удары по груди мужчины.

- А ну остынь! – Степан резко схватил Золотову за плечи и рывком отстранил от себя. – Совсем мозги растеряла?! – грубо встряхнул он девушку.

- Не прикасайся ко мне! – Кира попыталась вывернуться из его рук.

- Радуйся, что я тебя попользовал, - отшвыривая её от себя, брезгливо бросил Стёпа. – Думаешь, кто-то ещё на тебя такую красивую посмотрит?

- Козел! – Кира метнулась к противоположенной стене, встала возле нее, прижимаясь спиной. – Пошел отсюда! – тяжело дыша, процедила она.

- Да уж пойду! – усмехаясь, махнул Петров рукой. – Но киска у тебя сладкая. Так что если что, звони… Я подумаю. Может, и трахну тебя ещё разок-другой.

- Убирайся! – крикнула Кира, чувствуя, что еще секунда и все эмоции вырвутся наружу потоком слез.

Степан открыл входную дверь.

- Димасику привет, - бросил он напоследок и ушёл.

- Ненавижу тебя! – бросилась Кира на уже закрытую дверь и стала бить в нее кулачками. – Ненавижу! Скотина! Ублюдок! – зарыдала она и опустилась возле двери на колени. – Ненавижу… - громко всхлипывала она, опустив лицо в ладони и не находя в себе сил подняться.

Глава 15

Молотов сидел в баре, уничтожая вторую порцию виски. Днем, вернувшись от Киры, он наорал на своих подчиненных, цепляясь по любой мелочи, и заперся у себя в кабинете. Прокручивал в памяти события последних двух месяцев и материл себя за то, что вообще пришел тогда в больницу, прекрасно понимая, какая она дрянь и на что она способна. А он опять в то же болото… А все её глаза, полные безысходности… И ведь как идиот ходил и винил себя за то, что сделал…

Кое-как переборов раздражение, он все же просмотрел некоторые важные бумаги, поставил на нескольких свою подпись и разобрал электронную почту. Однако работа не давала должной изоляции от негативных эмоций. Мысли постоянно возвращались в квартиру на другом конце Москвы, а память услужливо подбрасывала ему неприятные воспоминания. Решив не мучить себя, Дима собрал вещи и, подбросив секретарше и замам еще несколько совершенно ненужных, но «неотложных» дел, покинул офис. На город опускались сумерки, и Дмитрий, недолго думая, решил залить злость алкоголем.

Много пить он не собирался. Дома его ждала Ольга, на несколько дней поселившаяся в его квартире по его же инициативе. Поэтому вернуться в стельку пьяным было бы абсолютным свинством по отношению к Кругловой.

Молотов медленно потягивал виски, но должного облегчения не испытывал. Наоборот, алкоголь лишь усиливал негативные эмоции. Допив второй стакан, он бросил деньги на стойку бара и сорвался с места.

В любом другом случае он ни за что не сел бы за руль. В этом плане у него всегда было железное правило: выпил – вызывай такси. Но сейчас хотелось быстрее добраться до другого конца Москвы, туда, где жила Золотова, туда, куда его тянуло с неимоверной силой вопреки всему.

Успокоилась Кира лишь к вечеру. Было больно и мерзко от самой себя. Она стояла под струями воды в ванной и рыдала, мочалкой отдраивая свое тело. Это причиняло боль едва зажившей коже, но она продолжала тереть с каким-то садистским наслаждением. Хотелось смыть с себя руки Петрова, забыть о том, что он сделал, выбросить из памяти все, что сказал. Но разум упрямо воспроизводил жестокие фразы… Неужели она и правда заслуживает все это? Чтобы её трахали, как бесправную шлюху. Чтобы ей говорили такие слова… Неужели нет на свете человека, который был бы способен понять, насколько ей сейчас тяжело и плохо? Почему все относятся к ней так, будто она какой-то жалкий отброс общества? Чем она хуже других? Разве она виновата в том, что произошло, разве хотела этого? Почему же тогда все отвернулись? Неужели нет ни одного человека, который мог бы принять ее такой, какой она стала? Почему все своим отношением стараются указать ей на ее никчемность и ненужность?

К тому же к этому прибавилась еще одна фобия. Когда они с Димой уезжали из больницы, ей все время казалось, что на нее пялятся, что одежда нисколько не скрывает покрывающие её тело шрамы. Она понимала, что рано или поздно ей придется снова выйти на улицу, но мысли об этом не допускала. Единственное, чего ей хотелось сейчас, чтобы её оставили в покое и не цепляли, дали зализать раны…

В дверь позвонили. Взглянув в глазок, Золотова обомлела и тут же судорожно, дрожащими пальцами начала отпирать замок.

В квартиру без приглашения вошел Молотов.

- Надеюсь, теперь я тебе в этот раз не помешал? Или ты в данное время еще кого-то принимаешь в своих покоях? Ау, есть тут кто? – воскликнул Дмитрий с издёвкой.

- Нет, я одна, - тихо ответила Кира, опустив голову и закрыла дверь. – Прости, что сегодня днем так получилось. Просто…

- Я давно понял, что у тебя всегда все просто, Золотова! – отмахнулся он. – Просто мутишь со мной, обманываешь и пользуешься всеми благами, потом просто живешь с этим своим хахалем и тоже не особо печалишься, потом просто попадаешь в больницу и снова просто переключаешься на меня, да? У тебя в этой жизни все просто!

- Дим, все не так… - попыталась перебить его она.

- Знаешь, я вроде всегда довольно неплохо разбирался в людях, а тут столько времени не понимал, какая же ты редкостная сука.

- Дим, позволь мне все объяснить, - попросила она дрожащим голосом, но он не желал ее слушать.

- Заткнись уже! – рявкнул он.

Кира ощутила его дыхание и поняла, что он выпивший.

- Послушай, давай ты сейчас умоешься, немного успокоишься, и мы с тобой поговорим, - сказала Кира, пытаясь сохранять спокойствие. – Давай не будем ругаться. Ты же сам всегда учил меня, что при любых обстоятельствах нужно уметь выслушать человека, что очевидные вещи всегда могут нести под собой какой-то другой смысл.

- Хорошо, - согласился Молотов. Своим же словам противоречить он не собирался. – Где у тебя ванная?

- Вот тут, - указала Золотова на одну из дверей. – Я буду ждать тебя на кухне.

Дима зашел в ванную и закрыл за собой дверь. Включив холодную воду, он немного подержал под ней руки, а затем, набрав в ладони, умылся. Поднял голову и взглянул на свое отражение. Наткнулся взглядом на шкафчик, дверца которого была приоткрыта. Дима хотел закрыть его, но вдруг взгляд его выцепил что-то интересное… Распахнув шкафчик шире, Молотов ухмыльнулся и взял в руки начатую пачку презервативов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍«Прозрачные, без запаха… Ты, сука, всегда все естественное любила!» - Дима со злостью сжал пачку в руке, чувствуя, как в венах закипает кровь.

Сделав шаг в сторону, Молотов кинул взгляд себе под ноги. На полу, лежала пустая упаковка от презерватива.

«Ясно все. Кто бы сомневался…»

- Ну и о чем нам с тобой говорить? – двумя пальцами держа упаковку от презерватива, а другой рукой сдавливая всю коробку, произнес он, входя в кухню. – По-моему, тут итак все понятно.

- Дим, это не мое, - округлив глаза, она Диму. – Это…

- Какая же ты блядина! - процедил Молотов, вперившись взглядом в глаза Киры. – Ты сука! И, сука, еще просишь меня о помощи?! Всё, на что ты способна – это раздвигать ноги перед тем, кто больше даст!

- Это не так, Дима! Это правда не мое! – в отчаянии воскликнула она и сделала шаг к Молотову. Но тот резко швырнул в неё пачку презервативов. Кира не успела увернуться, и пачка ударилась ей в грудь. Презервативы рассыпались по полу.

- Я тебе поражаюсь! У тебя хоть какое-то уважение к себе есть?! Что ж ты как общественная давалка-то? – рявкнул он.

- Дим, ну, пожалуйста, выслушай меня, прошу тебя! – взмолилась она, чувствуя, как слезы вновь застилают глаза.

- Хватит оправданий! – с отвращением посмотрел Молотов на Киру.  – И перестань реветь! – зная, какова цена ее слезам, гаркнул Дмитрий. - Ты же врешь на каждом шагу! Что толку тебя слушать, если вон, - он указал рукой на пол: - факты валяются. Сегодня я хотел извиниться за то, что случилось в прошлый раз, но… - Он цинично усмехнулся и пожал плечами. – Я отзываю свое предложение, Кир. Не нужна ты мне. Пачкаться об тебя не хочу, – выплюнул презрительно он и ушел.

Кира снова зашлась в безудержных рыданиях, не понимая, отчего ее все так ненавидят и за что сейчас так больно и жестоко унизили. Если после Петрова было плохо и горько, то Дима просто растоптал ее, лишил сил и желания двигаться дальше и стремиться начать жизнь с чистого листа.

Оказавшись напротив зеркала в коридоре, Кира встретилась со своим отражением в зеркале. Полетевшая в отражение статуэтка, оставила на стекле трещины, но Золотовой этого было мало… В следующую секунду она уже била кулаком, стремясь разбить зеркальную поверхность на множество мелких осколков. Золотова била стекло изо всех сил, каждый раз углубляя трещины на зеркале и раны на своей руке, но, казалось, что боли она не ощущает. Кровь на разбитом стекле, слезы по лицу и шее, истошный крик, рвущийся из груди… Плевать. Сейчас на все было наплевать. Плевать на то, что придется покупать новое зеркало, а денег у нее фактически нет, плевать на то, что кулак был разбит и сильно кровоточил, плевать, что завтра придет арендодатель, которому она непонятно как будет объяснять, что же случилось с зеркалом. Да и вообще, на все плевать…

Глава 16

Следующим вечером Дмитрий решил расслабиться и вместе с другом отправился в бар. За пивом и просмотром футбольного матча, Молотов поведал о событиях последних месяцев. Его друг, Александр, знал Киру, и знал, что они расстались, но Дима ранее не посвящал его в подробности и в то, что случилось с Золотовой.

После рассказа Димы у Саши только вдохнул.

- Дим, но ведь ты тоже с Кругловой сразу замутил, - осторожно сказал Саша на очередной колкий выпад друга в сторону Киры.

- Саш, я, в отличие от этой плюхи, не бегу за помощью к ней и давлю на жалость. Разошлись, так разошлись. Я не собирался больше вмешиваться в ее жизнь, хотел строить новые отношения, а она снова ко мне бежит! – презрительно скривившись, произнес Молотов.

- Но у тебя тоже выбор был, – парировал Саша. – Она же не насильно тебя в больницу к себе таскала.

- А как еще?! – недоуменно воскликнул Дима.

- Слушай, Молотов, ты мог уйти, если бы захотел, - ответил ему друг, отпивая из кружки пиво. – Сам же ездил к ней.

- Нужно ее было одну совсем кинуть в таком состоянии, да?! – возмутился Дима. – Что я, по-твоему, совсем скотина? Я же думал, что у нее никого нет! Не знал, что она с этим хахалем мутит, а мной просто пользуется, как кошельком и вечной палочкой-выручалочкой!

- Дима, - Саша поставил кружку на стол. – Ты мог бы уйти в любом случае! Я же тебя знаю! Ты сам остался возле нее, а теперь всех собак на девчонку спустил.

- Саш, я не пойму, ты эту суку еще и защищать будешь?!

- Нет, не буду, - спокойно ответил Александр. – Просто считаю, что у тебя не было права так себя с ней вести и срываться. В конце концов, она пережила сильнейшее потрясение.

- Может, мне к ней на задних лапках приползти?! – фыркнул Молотов. – Эта тварь будет из меня веревки вить, использовать меня, а сама будет задом крутить перед своим хахалем и насмехаться надо мной!

- Поговорил бы с ней нормально, разобрался. Но… Поступай как знаешь. Ты же у нас самый умный, что мне тебе советовать.

- Ну, спасибо, - съязвил Дмитрий.

- Она тебя близким человеком считает, если обратилась в такой ситуации, - задумчиво проговорил Саша. – А ты так ее отталкиваешь… Не знаю я… - отпил еще глоток пива. – Разбирайтесь сами, короче, - махнул он рукой и уставился в экран плазмы, висящей на стене, наблюдая за ходом игры.

Хоть Дима и не принял слова друга всерьез, неприятный осадок они оставили. Неприятно было еще с того момента, как он, высказав Кире в лицо все, что о ней думает, ушел, но вот сейчас стало как-то совсем муторно. Сколько ни убеждал он себя, что Кира заслужила такое отношение, что его чувства давно к ней остыли, все же слезы, стоящие в её глазах, задевали его. Он понимал, что в её мольбах не было ни капли искренности, но ничего поделать с собой не мог.

Поэтому, когда через несколько дней раздался телефонный звонок и на экране высветилось имя Киры, он всё-таки взял трубку.

- Да, - холодно произнес Молотов.

- Дима… Не бросай трубку пожалуйста, послушай меня, умоляю тебя! – в голосе Киры слышались истеричные нотки и всхлипы.

- У тебя есть минута, - так же холодно и сухо произнес он.

- Пожалуйста… Ты можешь приехать ко мне? Очень тебя прошу, - тихо попросила она. – В последний раз… Пожалуйста!

- Зачем? – все тот же тон.

- Я… Мне… - Кира заплакала.

- У тебя осталось несколько секунд, - раздраженно рыкнул Дмитрий в трубку. – Либо нормально говоришь, либо я отключаю телефон.

- Я… У меня… - Она пыталась выдавить из себя слова, но получались лишь раздражающие Диму судорожные всхлипы и рыдания.

- Кира, я считаю до пяти и кладу трубку, - процедил Дмитрий. – Раз… Два…

Дима собирался сказать «три», но связь прервалась. По всей видимости, Кира сама завершила разговор, не дожидаясь, пока это сделает он.

Кира откинула телефон в сторону, села на пол возле кровати плача. Она не должна была звонить Диме. Ведь знала, что будет лишь хуже, больнее… Но к кому еще обратиться, если не к нему? У кого просить помощи? Он единственный, кому она может довериться, единственный человек, который близок ей…

Сколько так просидела, Кира не знала. Но слезы наконец высохли. Неожиданно раздался дверной звонок, от громкой трели которого Золотова испуганно вздрогнула и приподняла тяжелую голову. Снова звонок и настойчивый стук в дверь…

«Неужели Александр Федорович пришел снова?» - от этой мысли Кира еще больше похолодела и часто задышала. «Он же только послезавтра утром должен… Куда я пойду? Может не открывать? А смысл? У него же ключи есть… Если он меня вышвырнет, то это конец…» - Кира медленно встала с пола и на ватных ногах пошла к двери.

Слезы вновь покатились из глаз, но на этот раз она старательно вытерла их рукавом водолазки, а сердце испуганно трепетало от предчувствия новой беды.

Золотова посмотрела в дверной глазок и в тот же миг вся сжалась. Не понимала, что ощущает – страх, радость или тоску… Не стала медлить и моментально отворила дверь.

- Что случилось? – Дмитрий без приглашения прошел в квартиру и осмотрел с ног до головы Киру.

Кира удивленно смотрела на него и не могла произнести ни слова.

- Дверь закрой, - в приказном тоне сказал он, все так же прожигая ее презрительным взглядом.

Она подчинилась, затем посмотрела на Молотова и опустила голову, пряча лицо за волосами.

- Так что у тебя опять случилось? – повторил Молотов. – Паршиво выглядишь.

- Может, в комнату пройдем или в кухню? – тихо предложила Кира, убирая с лица спутанные прядки.

- Некогда мне, - отрезал он. – Либо говоришь, что у тебя, либо я ухожу.

- Ты мне можешь немного денег дать взаймы? – выпалила Золотова и сжалась в ожидании оскорблений.

- Хм…- покачал головой Молотов. – Кто бы сомневался! – ухмыльнулся он и развернулся к двери. – Я пойду. Не смей мне больше звонить.

- Дима! – крикнула Кира, хватая его за рукав рубашки. – Я умоляю тебя! Я отдам тебе все до копейки! Хочешь, ноут мой возьми, только, пожалуйста! – с отчаянием посмотрела в глаза Дмитрию. – Меня выгонят послезавтра отсюда, если ты мне не поможешь! Я не знаю, куда мне тогда идти! Умоляю тебя! – глаза её вновь наполнились слезами, но она делала все для того, чтоб не дать соленым каплям сорваться вниз и оставить на ее щеках мокрые дорожки.

- Обратись к своему хрену, пусть он тебя обеспечивает, - процедил Дмитрий сквозь зубы, стряхивая руку Киры. Та присела на корточки и заплакала, зарываясь пальчиками в волосы.

- У… меня… нет… никого… - всхлипывала она. – Кому… я такая… нужна?!

Молотов смотрел на неё сверху вниз. Сердце невольно билось быстрее. Ладно… Последний шанс… Пусть говорить, что у нее стряслось, и он больше не будет участвовать в её жизни.

- Что за мужик был у тебя в квартире? – сухо спросил Дима. – Только не ври. Ты насквозь враньем пропитана! Постарайся хоть раз быть честной со мной, - оперся плечом о стену Молотов.

- Это Степа был. - Кира всхлипнула и подняла взгляд на Дмитрия. – Мы квартиру вместе снимали и…

- И? – ухмыляясь, приподнял брови, требуя продолжения.

- А что ты хочешь услышать? – тихо спросила Кира. – Что я блядь последняя и трахалась с ним?

- Ну, если это так, то почему бы и нет, - с презрением глядя на неё, произнес он.

- Да, я спала с ним, - потупила взор Золотова.

- Что он делал тут, когда я приходил? – продолжал спрашивать Молотов.

- Я позвонила ему, чтобы он забрал остатки своего шмотья, - не отрывая рук от лица, прошептала Кира. – Не хотела, чтоб его дерьмо тут находилось. – Кира выдохнула. Про то, что было после, про то, что Степа с ней сделал, Дима не должен узнать. Она переживет, а Дима еще больше её начнет презирать…

Молотов стоял неподвижно и смотрел на Киру. Не мог понять, что он чувствует, и говорит ли она правду. Ему хотелось ей верить, черт возьми! Хотелось!..

- Что у тебя с рукой? – спросил он, зацепившись взглядом на перебинтованную кисть Киры.

- Порезалась… - Она подняла голову и посмотрела на Диму растерянным взглядом.

- Так сильно? –Дмитрий подошел ближе.

- Я случайно зеркало разбила, а когда осколки собирала, порезалась, - ответила Золотова.

Дима перевел взгляд на стену и только сейчас понял, что зеркала на ней уже нет.

- Какой же это криворукой нужно быть, чтоб такое зеркало снести, Золотова? – хмыкнул он, снова посмотрев на сидящую у него в ногах Киру. - А где оно собственно? Точнее, то, что от него осталось?

- Хозяин забрал. - Кира устало положила голову на колени. – Забрал и сказал, что если послезавтра не будет нового, я вылечу на улицу.

- Ты поэтому мне звонила? – осмотрел стену Дима.

- Да, - выдохнула Кира и тихо всхлипнула, прикусывая ткань на джинсах, чтобы хоть как-то заглушить новую волну слез.

- У тебя интернет есть? – поинтересовался Дмитрий, уже прикидывая, какое зеркало можно заказать на место старого.

- Wi-Fi, но он плохо ловит… От соседей, наверное, а я еще не платила за свой, - снова приподняла голову Кира.

- Пойдем в комнату, посмотрим. - Молотов быстро разулся и пошел в направлении спальни, но, заметив, что Кира с трудом поднимается с пола, придерживаясь за стену, подошел к ней и, взяв за плечи, помог встать на ноги. Она мельком взглянула ему в глаза, а потом, опустив голову, пошла в комнату.

Зеркало они заказали довольно быстро, за дополнительную плату его пообещали привезти уже этим вечером. Пока Дима разговаривал по телефону, объясняя, как проехать к дому, вымотанная Кира прилегла на кровать и прикрыла тяжелые веки. Сквозь дремоту ощутила прикосновения к своему лицу, потом, как на ее тело опустилось что-то мягкое и теплое… А дальше беспокойный сон, наполненный страхом и тревогой.

Проснулась Кира от громких звуков мужских голосов в коридоре. Золотова встала и вышла в коридор. Посмотрела на стену… Новое зеркало… Еще лучше прежнего. Кира несмело улыбнулась. Молотов как раз закрывал дверь за грузчиками, и она, воспользовавшись этим, шмыгнула в кухню. Несколько больших жадных глотков воды, и мысли немного прояснились, а головная боль чуть отпустила. Кира снова вышла в коридор и, не обнаружив там Молотова, прошагала в комнату. Услышав шорох, Дима повернулся.

- Ты когда встать успела? – недовольно спросил он.

- Только что. Дим, спасибо, - сделала Кира к нему шаг, желая коснуться его, но, вспомнив, чем закончился её невинный поцелуй, остановилась.

Дима продолжал смотреть на неё. Взгляд его блуждал по её лицу, спускался ниже, затем снова возвращался и находил её взгляд. Тело её пронзило непонятно откуда взявшееся желание. Кира сглотнула. Так и стояла в шаге от Димы, не решаясь ни отступить, ни подойти ближе. Он сам шагнул к ней. Крепко взял за руку и потащил в комнату. Она не сопротивлялась – покорная, шла за ним, заведомо зная, что примет всё, что бы ни случилось дальше.

- Раздевайся, - сказал он, остановившись возле постели.

Она смотрела на него, ожидая чего-то ещё – чего и сама не знала. Он неопределённо кивнул и стал расстёгивать рубашку. И всё, больше никаких слов. Кира судорожно выдохнула. Раздеваться? И как ей раздеваться? Её спина, ягодицы, бёдра… Она не хотела, чтобы он видел её, не хотела, чтобы он дотрагивался до неё там. Там… Борясь с отвращением к самой себе, она сняла штаны, затем трусики. Присела на край постели и подняла на него взгляд. Мышцы его перекатывались под бронзовой кожей, грудь покрывали тёмные завитки волос. Красивый. Как всегда. Опустила взгляд ниже – к ягодицам, к ногам. Он обернулся, и она увидела его стоящий член. Дыхание перехватило, и она с трудом смогла поднять взгляд выше. Дима едко усмехнулся и указал на кровать. Кира легла и, почувствовав, как он наваливается на неё, несмело коснулась его плеч. Провела выше – к шее.

Ему это было не нужно. Он хотел её. Он всегда её, чёрт подери, хотел! И хочет! Даже сейчас. Несмотря ни на что. Возможно, даже больше, чем когда-либо. И плевать на изуродованные рубцами бёдра. Плевать на её боль. Пусть корчится – сама этого добивалась. Смяв её губы Киры резким поцелуем, он вошёл в неё. Размашисто, глубоко – на всю длину. Почувствовал, как она напряглась, не готовая так быстро принять его, услышал её выдох. Чёрт! Приподнялся на руках и посмотрел ей в лицо. Глаза зелёные… Проклятущие, лживые глаза! Она злила его, раздражала, выкручивала – её взгляд, её голос… Но на этот раз он сдержался. Подался вперёд чуть плавне, давая ей время привыкнуть, подстроиться. Постепенно она начала расслабляться и потихоньку постанывать под ним. Он ощутил её влагу. Течёт, сука… Она всегда текла под ним. Проклятая шлюха! Губы его впечатались в его рот – до крови, больно, со всей сжирающей его яростью. А она словно и не заметила – обняла его, подалась навстречу, раздвинула ноги шире. Сука… Он ненавидел её. Ненавидел и любил одновременно. До сих пор.

Кира лежала в постели, и наблюдала за тем, как Дима, поднявшись, натягивал на себя брюки.

- Я тебе деньги верну обязательно, - произнесла она.

Молотов повернулся, и ухмыльнувшись краешками губ, сказал:

- Не парься. Можно сказать, ты их сегодня отработала. – Он одел рубашку и принялся застегивать пуговицы.

- Дим, ну зачем ты так… - Ей было неприятно, что он относится к ней как к девке на ночь, но ведь она такая и есть. Жалкая дешевая шлюха… Вот до чего она докатилась. Кира прикрыла глаза и судорожно выдохнула. Подтянула простынь на груди.

- Как есть, - сухо бросил он, расправившись с рубашкой, и снова взглянул на Киру.

- Я отдам… Как работу какую-нибудь найду… - качнула головой она.

- Как хочешь, -  бросил Дима и вышел в коридор.

Кира поднялась с постели, и, обмотав простынь вокруг себя, прошла следом. Молотов обувался, а она вытащила из ящика тумбочки ключи и, дождавшись, пока он наденет ботинки, протянула ему связку.

- Пусть у тебя будут, - вложила она их ему в руку.

- Зачем? – посмотрел ей в глаза Дима. – Если ты думаешь, что в наших отношениях что-то изменилось, ты ошибаешься, Кир. Трахать тебя хорошо, но что-то серьезное… - хмыкнул и покачал головой. – Плавали, знаем, - вернул связку Кире.

- Прости… - прошептала она дрожащим голосом и положила ключи обратно в ящик. – Я просто хотела… - Кира не договорила и, резко развернувшись, ушла в комнату, чтобы Дима не увидел вновь покатившихся из её глаз слез.

Молотов несколько секунд простоял, не двигаясь, а потом открыл тумбочку, достал оттуда связку ключей и повертел их в руках. Сунул в карман и вышел, захлопнув дверь.

Глава 17

Хозяин квартиры остался доволен новым зеркалом, и конфликт с ним был исчерпан.

Уже ближе к вечеру телефон Киры коротко звякнул, уведомляя о новой смске. Кира была приятно удивлена, увидев, что в графе «От кого» числится Дима. «Как прошла встреча с арендодателем? Все нормально?» - спрашивал он. На душе у Золотовой мгновенно потеплело – все-таки ему не безразлична ее судьба. Улыбка расплылась на её лице, и Кира оперативно набрала ответ: «Да, все нормально. Спасибо большое за помощь! Не знаю, что бы со мною сейчас было, если бы не ты». Еще около часа после этого она не выпускала из рук телефон, надеясь на то, что Молотов напишет снова, но, поняв, что на этом их переписка окончена, отложила телефон в сторону и пошла перекусить.

Однако в этот день ее ждал сюрприз, которого она никак не могла предвидеть: Дмитрий сам приехал к ней чуть позже. Передал ей пакет с продуктами и прошел на кухню.

- Сделай мне кофе, - бросил он и Кира тут же принялась выполнять приказ.

- Как поживаешь? – наблюдая ней, сухо спросил Дмитрий.

- Нормально, - ответила Кира, слегка вздрогнув от щелчка вскипевшего чайника. Вспомнив, что он любит пить кофе большими порциями, потянулась за чашкой, но тут же невольно застонала от боли.

- Ты помнишь, что тебе массажист нужен? – недовольно спросил Молотов, подойдя к Кире и достав бокал самостоятельно. – Или ты уже забыла о том, что предписывали тебе врачи?

- Не забыла, - ответила Кира, отворачиваясь от него. – Просто… ты же сам знаешь, что мне сейчас нечем оплатить его услуги.

- Натурой! – жестко усмехнулся он.

Она, вздрогнув, уронила чашку и замерла, глядя на осколки. С секунду Молотов смотрел на неё, а потом отошел к окну и устремил взгляд вдаль.

Кира подобрала осколки, выбросила в мусоркуи достала другую чашку. Разве стоит его винить в том, что он бросается такими словами? Она и сама прекрасно понимала, что он недалек от истины. Шлюха она самая последняя.

- Что ты решила с работой? - Дима повернулся и посмотрел на неё.

- Пока ничего, - ставя чашку с кофе на стол отозвалась Кира.

- Могу предложить тебе работу.

- Я не буду за деньги спать с тобой, - тут же вспыхнула Кира.

- А я и не предлагаю. Зачем мне платить за то, что я могу взять бесплатно, - выговорил он.

Она промолчала. А что возражать, если он и правда может?..

- Я про обычную работу, - добавил Дима.

- Какую?

- Назовем эту должность «вторая секретарша», - усмехнулся Молотов. – Одна с работой не справляется, вот я и решил подбросить часть ее обязанностей тебе. Оплаты тебе будет хватать на квартиру, коммунальные услуги и продукты, но и требовать с тебя я буду немало. Так что на поблажки можешь даже не надеяться, - серьезно посмотрел на Киру он.

- И что именно я должна буду делать? – спросила Кира, понимая, что такие предложения на дороге не валяются. Если сейчас она упустит такую возможность, то в следующем месяце просто рискует остаться на улице.

- Переводить бумажные документы в электронный вид, обновлять клиентские базы, наводить порядок в таблицах или, к примеру, составлять базы данных, - ответил он, прикидывая, что именно он может поручить Кире. – Короче, в основном работа с компьютером. Правда, придется и с бумажками возиться.

- Я согласна, - без раздумий ответила Кира.

- Прямо так сразу? – удивленно приподнял бровь Молотов. – Может, подумаешь до завтра? – в его голосе читалась насмешка.

- Дим, я согласна на то, что ты мне предлагаешь, - повторила Золотова.

- Не боишься?

- Нет, - посмотрела в глаза Дмитрию. – Работа меня не пугает. Я буду делать все, что ты скажешь.

- Даже так? – усмешка не сходила с его губ. – Я хочу, чтобы ты понимала, что это довольно ответственно, и принимала обдуманные решения, здраво оценивая свои силы.

- Ты правда думаешь, что я глупая? Думаешь, что я совсем ничего не понимаю и не могу?

- Если бы я так думал, то не предложил бы тебе эту работу, - недовольно сказал Молотов. – Курьер завтра привезет тебе документы. Я потом позвоню и объясню, что и как нужно делать.

- Курьер? Я думала, ты сам привезешь…

- Если я буду тебе бумажки туда-сюда таскать, то мне работать некогда будет, - ответил он и большим глотком допил кофе. – Все, мне пора.

Кира проводила Диму до двери и не могла отвести от него глаз, пока он обувал ботинки, наблюдая за каждым движением своего бывшего мужчины. Молотов, заметил ее взгляд, но ничего не сказал. Золотова же, понимая, что позволяет себе лишнее, отвернулась.

- Закроешь, или мне самому? – вывел ее из задумчивости голос Димы.

- А? – развернулась она к нему лицом, встречаясь со взглядом холодных синих глаз.

- Закроешь, говорю, сама? – усмехаясь, повторил он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Да, конечно, закрою, - кивнула Кира. – Дим, спасибо тебе, - выдохнула она. – Я понимаю, что после всего, что между нами было, ты не то что помогать мне не должен, а вообще, наверное, видеть меня тебе противно, а ты…

- Золотова, закрой дверь, - перебил ее Молотов, выходя за порог квартиры. – Жди завтра курьера, - кинул он на прощание.

- Угу, - ответила она уже в пустоту.

* * *

Спустя несколько дней, уставший от дел, московских пробок и невыносимой духоты, стоящей в городе уже добрую неделю, Дима вернулся домой с работы, надеясь провести спокойный вечер с Ольгой. Но едва он вошел в квартиру, как его сразу охватило предчувствие, что тихого вечера не получится.

Оля, вопреки его ожиданиям, по своему обыкновению не вышла встречать Дмитрия в коридор, хотя, судя по обстановке и ее туфелькам, стоящим в коридоре, Круглова явно была дома. Молотов разулся и направился прямиком в комнату. И увидел Олю. Она сидела в большом кресле и с невозмутимым выражением лица читала какой-то глянцевый журнал.

Дима понимал, что сейчас уже Ольга не заметить его просто не могла, и он понял, что Круглова то ли обижена, то ли у нее какие-то проблемы в бизнесе, которые, похоже, вызваны им. Он оперся о дверной косяк, дожидаясь, когда кончится эта пауза, но долго ждать не пришлось.

- Опять у нее был? – холодным тоном задала вопрос Оля, не отрываясь от чтения.

- Ты про Киру? – не стал отпираться Дмитрий.

- А разве ты еще к кому-то носишься по первому зову и чиху? – ехидно поинтересовалась она и, наконец, отложила журнал в сторону.

- Я не ношусь к ней, - возразил Молотов, подходя чуть ближе к Оле. – Не надо мне закатывать сцену ревности. Для этого нет никаких оснований!

- Ах, нет оснований! – наигранно рассмеялась Ольга. – Если мой мужчина таскается к бывшей, то это, значит, нет оснований?! Ну-ну…

- Оля, - Дима положил руки на плечи. – Ты понятия не имеешь, в каком состоянии сейчас Кира! – не раздумывая соврал он. – Какие отношения у меня с ней могут быть?!

- Тебе виднее, - отстранилась Ольга.

- Я просто подкинул ей работу, а заезжаю по мере необходимости, - приобнял он Олю. – Между нами с Золотовой все кончено и это решено.

- Если по мере необходимости, то в следующий раз, когда эта необходимость возникнет, я поеду с тобой, - беспрекословно заявила она.

- Да ради Бога! – улыбнулся Дмитрий. – Мне без разницы. Как раз завтра нужно документы у нее забрать и новые подкинуть, а то курьер занят весь день, а мне по пути на встречу будет.

- А сегодня нельзя было сделать это? – скривилась она.

- Да не был я сегодня у Киры, - вздохнул он. – Все, закрыли тему. Лучше накорми меня, а то я голодный, как зверь.

- Там все на плите стоит, - кивнула все еще обиженная Оля в сторону кухни, а сама отправилась в ванную.

Глава 18

Кира едва успела выполнить работу к назначенному Молотовым времени. Она всю ночь просидела за ноутом, стараясь не наделать ошибок. Возня с бумажками была далеко не любимым её занятием, и подобная работа давалась огромным трудом. К утру у Киры чесались и слезились глаза, затекла спина и шея, пальцы не попадали по клавишам, а мозг просто взрывался. Кира переставала соображать, что, куда и зачем, все рябило, плыло перед глазами, документы казались совершенно одинаковыми. Все же она выполнила задание и надеялась, что все сделала правильно и не натворила какой-нибудь ерунды, – во-первых Дмитрий предупредил ее, что, в том случае, если он найдет в ее работе халтуру, то на этом работа в его фирме для Киры будет закончена, а во-вторых – Золотова просто не хотела, чтоб из-за ее промаха у Димы были какие-либо, пусть даже самые незначительные проблемы.

В итоге, когда раздался дверной звонок, Кира была выжата как лимон, а впереди ее ждала еще целая куча бумажек, которую она обязана была перелопатить за следующие три дня.

Золотова вздохнула и пошла открывать, про себя матеря курьера за то, что он не мог приехать хотя бы на полчаса позже, дабы дать ей немного отдохнуть. Однако это был вовсе не курьер. За дверью стоял Молотов, да к тому же не один, а с той красивой девушкой, с которой несколько раз приезжал к ней в больницу. Кире, безусловно, хотелось увидеть Диму, но не в сопровождении его нынешней пассии. Но выбирать не приходилось, и Кира без промедлений отворила дверь, пропуская Молотова и его спутницу в квартиру.

- Все готово? – даже не поздоровавшись, спросил Дмитрий.

- Да, - кивнула в ответ Золотова. – Здравствуйте, - поздоровалась она с пристально осматривающей её особой.

Ольга в ответ на приветствие лишь кивнула, одаривая Киру презрительным, высокомерным взглядом.

- Пойдем, где у тебя документы? – нарушил недолгое молчание Дима. – Посмотрю, что ты там успела, и скажу, что дальше делать.

- В кухню пошли, - выдохнула Кира. – У меня там все.

- Самое место, - недовольно проговорил Молотов. – Оль, подожди меня тут, я скоро, - обратился он уже к Кругловой.

Кира быстро направилась за документами, Дмитрий же, не отставая, прошел за ней.

- Н-да… - покачал он головой. – Ты бы не ела, когда бумагами занимаешься, и кофеи не распивала, - упрекнул он Киру, обратив внимание на стоящую рядом с документами чашку кофе. – Наляпаешь, у тебя же руки из задницы растут.

- Я осторожно пила, - едва слышно возразила она.

- Ты осторожно не умеешь. У тебя все в ЧП выливается. - Он и сел за компьютер, внимательно вглядываясь в строчки и цифры, выведенные на экране.

Кира, не желая мешать ему, осторожно взяла со стола уже остывший кофе и отошла в сторону. Сделала глоток и, поморщившись, вылила кофе в раковину. Не зная, чем себя занять, пока Дима оценивает ее работу, вымыла пару чашек.

- Кир, иди сюда, - позвал ее Молотов, и она, закрыв воду, быстро повернулась.

Внезапно Кира почувствовала приступ тошноты, а перед глазами поплыло. Она пошатнулась и наткнулась спиной на угол раковины. От резкой боли, пронзившей тело, поморщилась и застонала.

- Кир, ты чего? – подошел к ней Дима и придержал за талию, не давая возможности осесть.

- Все хорошо, - прохрипела Золотова. – Такое иногда случается.

- А ну пошли, - придерживая Кирку за спину, повел он ее к табуретке.

- Ай, - скривилась она, когда он коснулся ее спины чуть выше появницы.

- Что там у тебя еще? – нахмурился Молотов.

- Поцарапалась, наверное, о раковину.

- Издеваешься? – оглянулся на мойку Дмитрий. – Как об нее поцарапаться можно?!

- Там краешек сколот, острый очень, - сказала она.

- Дай я посмотрю, - он стал приподнимать край водолазки.

- Дим, не надо, - попыталась остановить его Кира. – Там ничего страшного нет, просто царапина.

- Молчи сиди, - грубо ответил он и приподнял кофту, оголяя её спину.

Кира невольно сжалась, понимая, какая «красота» открывается его взору, и что на фоне изуродованной огнем спины ее царапина кажется невинной шалостью. Золотова едва дышала, ожидая очередной порции жестоких слов по поводу ее уродства и укоров в сторону ее легкомысленного поведения. Не знала, куда спрятаться, что отвечать, как отстраниться… - Ты права, тут просто царапина, - чуть дотронулся до ранки Молотов. – Кира, Кира, - резко отдернул он руку и покачал головой.

Кира обреченно опустила голову.

- Жима, ты скоро? – раздался в кухне голос Оли. Она остановилась в дверях и перевела взгляд с Киры на Диму.

- Оля, я же просил подождать в коридоре, - недовольно посмотрел на Круглову, опуская Кирину кофту.

- Мне надоело там стоять, - прочеканила она. – Я ждала достаточно долго.

- Тогда иди в машину, - кивнул Дмитрий в сторону двери. – Я должен обработать царапину.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я вызову себе такси, - холодно ответила она. – У меня дел по горло, некогда в благотворительность играть.

- Подожди пять минут, вместе поедем, - не желая ругаться, предложил Дима.

- Дим, я уже большая девочка, могу сама со своими проблемами разобраться, - чуть мягче ответила Ольга и, подойдя к Дмитрию, нежно поцеловала его в губы.

- Ладно, - согласился Молотов. – Так лучше будет, - проводил он взглядом Круглову, облаченную в безупречного покроя платье, с открытой спиной и невольно засмотрелся на её совершенные формы.

Кира сидела молча, прикрыв глаза. Понимала, что теперь она никто. Просто кусок прошлого, который Дима не хочет бросать на произвол судьбы. Дурная привычка, тащащаяся за ним сквозь вереницу дней.

Низко опустила голову, не произнося ни слова. Какие могут быть слова, да и зачем они? Все и так предельно понятно, как божий день. Чужие… Совсем чужие, но куда ей деть свою любовь, куда и как спрятать чувства? Как заглушить боль от понимания, что ни она, ни с ней, никогда?..

Молотов проводил Круглову и вернулся в кухню. Кира сидела в той же позе, и лишь слегка дрожащие пальцы выдавали ее напряжение. Но Дима не заметил… Не понял… Был погружен в свои мысли, свои чувства, эмоции, переживания.

- Где у тебя аптечка? – спросил он.

- Вон там, - указала Кира на полку, пытаясь придать голосу естественную интонацию.

- Снимай водолазку, - приказал Дмитрий тоном, не терпящим возражения.

- Зачем? – испуганно уставилась на его.

- Обработаю тебе рану, - заявил Дмитрий и, взяв аптечку, подошел к Кире. – Ну, долго я ждать буду? – поторопил он.

- Дим не надо, - тихо попросила Золотова. – Оставь. Пройдет само.

- Хватит мямлить! – грозно рыкнул он и одним движением оголил её спину. – Я тут уже все видел. И до, и после, и во время.

Кира стянула кофту и прикрыла грудь, стараясь не показать навернувшихся на глаза слез. Чувствовала, как он грубовато обрабатывает повреждение на ее спине, понимала, что он старается не дотрагиваться до нее, ощущала его напряжение и недовольство. Знала, что во всем виновата сама, что от нее у Дмитрия лишь одни проблемы, что он, скорее всего, был бы рад, если бы она навсегда исчезла из его жизни.

Молотов обрабатывал спину Киры, вспоминал, как нежно целовал ее между выпирающих лопаток, как она прогибалась и извивалась в его руках, как дарила ему тепло и наслаждение… А потом в памяти всплывали видеоролики и справка… Чувства смешивались… Хотелось успокоить эту глупую девчонку, сказать, что все у нее наладится и будет хорошо, но от осознания всего совершенного ею по отношению к ним, их ребенку, их любви, сразу это желание сменялось другим, желанием сделать ей еще больнее, воткнуть нож в спину, так, чтобы она ощутила всю горечь предательства.

- Одевайся, - холодно бросил он, когда закончил с царапиной. Кира незамедлительно натянула водолазку и несмело взглянула на него.

- Спасибо, - негромко поблагодарила она.

- Не за что, - все так же холодно бросил Молотов. - Иди отдохни. Я вечером позвоню, разберемся с делами.

- Давай сейчас все решим… Чего ты будешь потом на меня еще время тратить.

- Я разберусь без тебя, когда, на кого и куда мне тратить свое время, - рявкнул он, прекращая поток ее слов.

- Как хочешь, - не стала спорить Кира и, сбросив на флешку все нужные Дмитрию документы, отдала ему.

- Ладно, я поехал. - Дима сунул флешку в карман.

Уже в коридоре, Дима обернулся, посмотрел на неё и неожиданно коснулся её ладони.

- Кир, все хорошо будет, - едва заметно улыбнулся Молотов.

- Я знаю, - выдавила она улыбку в ответ.

Через несколько секунд он покинул квартиру, оставляя Киру одну.

Глава 19

Вечером Дима пришел домой. Было тихо, и он было подумал, что Оли нет. Однако это было не так. Оля была в комнате.

- Привет, - улыбнулся Молотов и хотел поцеловать её, но она резко отстранилась.

- Мне все это надоело, Дим, - твердо заявила она. – Видимо, то, что уже однажды разбилось, склеить невозможно.

- Оль, - поймал он ее за локоть и развернул к себе. – Ты прекрасно знаешь, в каком Кира состоянии. Мне нужно её кинуть?!

- Да знаю я, как это состояние называется, - вырвала она свою руку из его хватки. – Она спит и видит, как бы тебя вернуть, а ты и не против!

- Прекрати сочинять, - отрезал Молотов. – Твоя ревность просто глупа!

- А может, я сама глупа в таком случае? – приподняла она бровь.

- Этого я не говорил, - ответил Дмитрий. – Оль, между мной и Кирой ничего нет.

- Молотов, - устало вздохнула она. – Мне уже все равно. Я ухожу и точка. А ты можешь катиться к твоей ущербной, - взяла Круглова чемодан за ручку и покатила его к выходу из квартиры. – Выбрал ее, вот и наслаждайся этим убожеством, - бросила она через плечо. – Не знала, что ты извращенец.

- Не сочиняй на ходу, - вышел Дмитрий вслед за ней. – Не глупи, Оль. Хватит. Постой…

- Молотов, если ты не понял, я еще раз повторю: я ухожу. Всё, с концами ухожу. Больше нас ничего не связывает! – сделала она акцент на последнем предложении.

- Ничего? – Молотов напрягся.

- Да, Дим. - Круглова открыла дверь и положила связку ключей на тумбочку. – Я рву с тобой все отношения. Завтра мой курьер подвезет тебе бумаги, и мы разойдемся как в море корабли.

- А при чем тут бизнес? – гаркнул Дима, всегда резко разделяющий личное и деловое.

- Не хочу третий раз напарываться на те же грабли, - ответила Оля и шагнула за порог. – Прощай, – закрыла она за собой дверь, не дав Молотову сказать ни слова.

Дима несколько секунд стоял как громом пораженный, а потом с силой впечатал кулак в стену. Вроде только все начало налаживаться - в бизнесе не было никаких дрязг, отношения с Ольгой более, чем устраивали, подумывал даже на недельку махнуть с ней куда-нибудь в теплые края, чтобы отвлечься от всего, и от Киры в том числе, уделить Кругловой побольше времени, а тут… Особенно раздражал повод их расставания… Золотова! Снова эта Золотова! Никуда от нее не деться! Она создает ему вечные проблемы, а он, как идиот, все равно возвращается к ней. Ведется на её слезы и мольбы. Еще и устоять не может перед ней. Никогда не мог. Сука белобрысая!

Он прикинул, чем грозит ему разрыв деловых связей с Кругловой, и с досадой понял, что у него возникает множество проблем по всем направлениям ведения бизнеса. Разрыв партнерских отношений неминуемо сулил крупными финансовыми потерями, правда и той, и другой стороне, но, по всей видимости, Ольга была к этому готова. Круглова всегда просчитывала все на десять шагов вперед и обдумывала все возможные варианты развития событий. Тем более о спонтанности в таких вопросах речи идти не могло, и Молотов прекрасно понимал это.

Все же, перешагнув через свое самолюбие, он набрал номер Оли и на свое удивление довольно быстро услышал ответ. Однако, как и полагал он, она осталась непреклонна и, еще раз напомнив о том, что необходимые для подтверждения разрыва сотрудничества документы будут завтра, отключила телефон.

Молотов со злостью швырнул телефон на диван. Не ожидал он такого от Кругловой. Знал ее, как серьезного делового партнера, а эта выходка больше походила на прихоть малолетней зеленой девчонки. Девчонка… Опять вспомнил о Кире и сжал кулаки.Она и тут умудрилась нагадить ему.

До дома Киры доехал быстро. По пути немного остыл, но злость все еще бурлила в нем и требовала действия. Ему нужно было выплеснуть её. А на кого еще, кроме как не на источник этой злости?! Золотова!.. Как же он ненавидел её! Ненавидел за то, она была лучшим в его жизни. За то, что стала самой большой его ошибкой. Непоправимой ошибкой.

Когда входная дверь отворилась, Дмитрий увидел на пороге вполне бодрую Киру, которая сразу же смущенно улыбнулась и пропустила его внутрь.

- Я тебя не ждала сегодня, - закрыла она квартиру и направилась в комнату.

- А кого ты ждала? - холодно бросил Молотов, проходя за ней.

- Дима, что-то случилось? – уловила нотки злости в его голосе Кира.

- Случилось! От меня из-за тебя Оля ушла! – он подскочил к ней и грубо схватил за плечи. - Оля… ушла? – ошеломленно спросила Кира, едва шевеля губами.

- Ушла! – рыкнул Молотов, сильно сжимая её плечи. – А если бы тебя не было, то не ушла бы! Ты только рушишь все! Ломаешь, стираешь в порошок!

- Я… Я… Почему я? – не чувствуя боли от мертвой хватки Молотова, прошептала Золотова. – В чем я виновата?

- В чем? – хмыкнул Дмитрий. – Ты постоянно создаешь проблемы, а за решением бежишь ко мне!

- Дим, прости меня, я не хотела…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- А что ты хотела?!

Она промолчала, не зная, что ему ответить. Никак не ожидала она такого развития событий. Хотела ли она его расставания с Олей? Конечно, хотела, но все это оказалось слишком неожиданно. Да и хотела она совершенно другого. Хотела, чтобы он сам отказался от Кругловой, хотела, чтобы он сам выбрал её, Киру. А теперь…

- Что ты хотела, я тебя спрашиваю?! – снова прогромыхал Молотов, встряхивая её.

- Ничего… - прошептала она. На глаза её навернулись слезы. Кира всхлипнула. Его пальцы причиняли ей боль, но это не имело значения. Его взгляд, холодный, пробирающий… Он рвал её душу, кромсал её сердце… Как бы ей хотелось, чтобы он обнял её, а не убивал этим взглядом.

- А знаешь что? – нервно усмехнулся он. – Давай-ка детка, коль лишила меня женщины, поработай за неё, - сверкнул он темно-синими, почти черными от злости глазами.

- Что ты хочешь? - Кира непонимающе уставилась на него.

- Стресс снять, - нагло осмотрел он Киру. - Вставай на колени! Сосала ты всегда хорошо.

- Дим, - она напряглась, но не отступила.

- Давай! - сделал он шаг к Кире. – На колени и бери в рот! Чем я хуже тех, с кем ты трахалась у меня за спиной, а?

- Я не… - всхлипнула Золотова и посмотрела в холодные глаза Димы.

- Я жду, - процедил он и надавил на её плечи.

Кира повиновалась. Медленно опустилась перед Димой на колени и дрожащими пальцами принялась расстегивать ремень на его брюках. Почему она беспрекословно подчинялась ему, позволяла так с собой обращаться? Сама не знала. Просто сдалась. Он хотел так, пусть будет так. А она насладится им. Будет ласкать его, отдавая всю свою любовь. Пусть он презирает, но она – его. Может быть, если он почувствует ее нежность, он поймет, как она любит, что готова вечно расплачиваться за свои поступки, лишь бы он позволял быть рядом.

Дмитрий следил за ней, в ожидании. Кира справились с пряжкой ремня и расстегнула ширинку. Спустила джинсы и высвободила его большой возбужденный член из боксеров. Провела пальцами и снизу вверх посмотрела Диме в глаза. Он стоял, расставив ноги и не шевелился. Она подползла еще ближе и осторожно коснулась губами головки. Обхватила и взгляда в рот. Дима шумно выдохнул и сжал её волосы в кулак, подтолкнул ей в перед, подался к ней бедрами. Член его толкнулся в неё до самого горла. Он задышал еще тяжелее, Кира закашлялась и попыталась отстраниться, но он не дал, напротив, стал глубже толкаться в её рот. Из глаз её невольно потекли слезы. Ей не хватало воздуха, но она терпела и продолжала ласкать его член языком, помогая себе при этом руками. Сделав еще несколько толчков, он резко поднял её, толкнул к постели. Кира упала, а он навис на д ней. Большой, мужественный, и злой. Но её. Её Дима. Она стянула свои штаны, и откинув их в сторону, молча раздвинув ноги, посмотрела ему прямо в глаза. Он зарычал, придавил её и тут же грубо вошел. Кира вскрикнула и сжала его плечи пальцами. Изогнулась, по-прежнему не сводя с него взгляда. Получая непонятное, смешанное с болью и горечью удовольствие.

- Сука! Как же ты сука! – прохрипел он. Схватил её руки и, припечатал к постели, продолжая врываться в неё. Как же он её ненавидел!..

Глава 20

Утром Дима стоял под струями теплой воды и не мог понять, как все до такого докатилось. Ехал он к Кире с твердым намерением поставить наконец точку, а получилась очередная запятая, и чем дальше, тем больше этих самых запятых. Ненормально это. И, что самое отвратительное, он понимал, что впереди будут новые запятые. Как справится с собой он не знал. Его тянет к этой белобрысой суке! Несмотря ни на что тянет со страшной силой. Нужно было что-то решать, потому что дальше так продолжаться не может. Только вот как решать и что? Впрочем… Он усмехнулся собственным мыслям. Почему бы и нет? Разве он что-то теряет? Если уж катиться под откос, то вместе с ней. Раз его жизнь и без того трещит по швам, от новой трещины ему хуже не будет. А она… Выбора он ей не предоставит. Она в его власти. И он будет этим пользоваться вне зависимости от её желаний. Потому что его собственные желания до безобразия примитивны.

- Собирайся, мы уезжаем, - подошел Дмитрий к шкафу и одним рывком распахнул его.

- Куда? – не поняла Кира. Она все еще лежала в постели, прикрывшись одеялом.

- Я сказал – собирайся, - окинул её жестким взглядом Молотов и принялся скидывать её вещи в дородную сумку, найденную на дне шкафа.

- Дим, что происходит? Я тебя не понимаю!

- Мне надоело мотаться к тебе. Раз уж Оля ушла, ты будешь жить у меня.

- В смысле? – Кира не верила своим ушам. Она привстала, удерживая одеяло на груди и во все глаза уставилась на Диму. Неужели?..

- Не обольщайся, - бросил он, запихивая её свитер в сумку. – Между нами ничего нет и не будет. Только то, что есть сейчас. Трахаешься ты неплохо. А большего мне от тебя не нужно. А вот тебе от меня… - Он усмехнулся, мазнув по ней взглядом. – Скоро нужно платить за квартиру.

- Я же работаю.

- Ты работаешь на меня, - ответил он с пренебрежением. – Не забывай об этом. Ты зависишь от меня полностью. Поэтому делать будешь то, что скажу я. А сейчас я говорю, чтобы ты собирала свои шмотки. У меня мало времени.

На ватных ногах Кира встала. Одеяло тряпкой волочилось за ней по полу. Она мало соображала, что вообще происходит, но тон Димы не терпел возражений, и она покорно подошла к нему.

- Хорошо, - сказала она. – Подожди меня на кухне, я быстро. Нужно еще с арендодателем разобраться, - прошелестела она сухими губами, забирая из его рук свои джинсы.

- С твоим арендодателем я разберусь сам. Твоя задача – собрать шмотки. – Он еще раз окинул её холодным взглядом и вышел из комнаты.

Кира, сжимая оледеневшими пальцами джинсы смотрела ему вслед. Что же ждет её дальше? Наверное, она могла бы отказаться, строить из себя независимую женщину, но что она могла противопоставить его напору? Когда-то она уже играла с Димой в независимость и что из этого вышло? Кто она теперь? Лишь жалкая подстилка в постели любимого мужчины. Ни денег, ни дома, ни красоты. Как он вообще на неё только смотрит? Может, она все же не до конца искромсала его любящее сердце? Может быть остался хотя бы тлеющий огонек былой любви?

Примерно через час Дмитрий закинул сумку Золотовой в багажник своей машины, а Кире указал на заднее пассажирское место. Кира безропотно забралась в салон и откинулась на спинку сиденья. Дима все так же молча сел за руль и сорвал автомобиль с места. Напоследок Кира обернулась, смотря на остающийся позади дом. Место, где она должна была почувствовать себя свободной, но на деле ставшее для неё клеткой. Место, где не было ни капли счастья. Она вернулась к тому, отчего бежала. Но теперь у неё не было ни права выбора, ни желания выбирать.

Едва они вошли в квартиру, Дима выговорил:

- можешь занять маленькую комнату.

- Ты уходишь? – спросила Кира, видя, что он не собирается разуваться.

- Да, - коротко ответил он. – Приготовь ужин и поторопись с бумагами. Документы мне нужны к завтрашнему утру.

- Хорошо, - обреченно вздохнула Кира, подхватывая свою сумку.

Дима напоследок окинул её взглядом и, немного постояв, вышел из квартиры.

Кира вошла в гостевую спальню и поставила сумку на постель.  Комната была маленькой, не более двенадцати метров, но обстановка не выбивалась из общего дорогого интерьера.

Присев на кровать, Кира расстегнула сумку, но вещи вытаскивать не спешила. На неё вдруг накатили воспоминания о тех временах, когда она была так счастлива. Они были счастливы.

Вспомнилась первая встреча с Димой. Банальная встреча в супермаркете, где она после трудного дня в институте покупала себе большую булку и пакет кефира. Тогда он обратил внимание на эту булку и на неё - девчонку, держащую ее в руках… Познакомились и уже через три месяца стали жить вместе, потому как Кире до этого приходилось ютиться в общаге, что ей и самой не слишком нравилось, а Молотову не нравилось отпускать от себя ночь.

Вспоминала, как Дима удивился, узнав, чем она занимается. Кира смеялась, подкалывая его тем, что он, наверное, думает, что в каскадеры подаются лишь парни… А потом он стал уговаривать ее бросить. Сначала говорил об этом вскользь, потом чаще и более настойчиво, потом они стали ругаться из-за этого, ссорились, но не могли расстаться. Любили? Она - да. И сейчас любит. И будет любить, что бы ни случилось. Это навсегда, на всю жизнь. А он? Золотова уже не могла однозначно ответить на этот вопрос, да и ответ ей был сейчас не так уж и важен. Любил или нет, уже не имело значения. Он ясно дал понять, что сейчас уже не любит, а то, что было… это уже в прошлом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кира подошла к окну и с грустью проводила взглядом парочку, шедшую по улице… Как ей хотелось насладиться лучами нежного солнца! Как хотелось ощутить ветерок, обдувающий лицо и играющий с прядями ее волос! Сейчас Кира понимала, что нужно было прислушаться к Диме и завязать с постоянным риском… Но что уж теперь… теперь ей остается смотреть как солнце заливает двор, как другие люди гуляют и выселяться, а она… Она даже на улицу выйти не может… Страшно.

Кира отошла от окна и направилась к сумке, в которой лежал её ноутбук. Нужно заняться делами.

Глава 21

Когда вечером Дима вернулся с работы, ужин был уже готов. Кира выставила тарелки, положила приборы и, дождавшись, когда Молотов выйдет из ванной, разложила еду. Сев за стол, он оценивающим взглядом осмотрел содержимое тарелки, а Кира в это время неуверенно стояла рядом, переминаясь с ноги на ногу.

- Садись, что стоишь, - кинул на неё хмурый взгляд. – Будем есть то, что есть.

- Прости, я не успела. - Кира уселась на стул и взяла вилку.

- Я надеюсь, хоть документы ты подготовить успела?

- Да, все готово. В папке в гостиной, – прошуршала она и принялась уныло ковырять омлет.

Дима наблюдал за тем, как Кира мусолит еду и понимал, что от её кислой физиономии ему и самому перехотелось есть. Но поесть было надо, тяжелый рабочий день высосал все силы. Проблем в связи с разрывом отношений с Олей навалилось море, и он даже пообедать не успел. Придя домой он надеялся на что-то более существенное, чем омлет на скорую руку, но что уж.

- Дим, - обратилась Кира к нему, когда они уже допивали чай в полнейшей тишине. – Я хотела тебя спросить насчет зарплаты. Когда ты мне сможешь хотя бы часть денег дать?

- А ты ничего не попутала? – недоуменно вскинул брови Дима. – Ты у меня живешь, питаешься за мой счет, еще и денег хочешь?!

- Ну ты же сам захотел, чтобы я жила у тебя.

- Твои услуги стоят намного меньше, чем я собирался тебе платить, так что я передумал. Будешь работать за комнату и еду, - бросил он и, отодвинув чашку, стал вставать из-за стола.

- Дим, я хотела подстричься сходить, - растерянно сказала она, огорошенная свалившейся на неё новостью.

Дима смерил её холодный взглядом и усмехнулся:

- Ты все равно из дома не выходишь, нахрена тебе? И без того красивая. – Сказал так, что Кире стало неприятно.

Она встала из-за стола, собрала посуду и швырнула ее в раковину, чувствуя, как внутри поднимается обида.

- Что я у тебя, теперь в рабах? Может и паспорт мой заберешь? – воскликнула она, оборачиваясь на него.

- Может и заберу! – в тон ей ответил Молотов. - Ты что с паспортом, что без паспорта ни на что не способна!

- Дима, хватит меня унижать! – вдруг выкрикнула она и сжала в кулаке полотенце. – Ты сам захотел, чтобы я у тебя жила! Сам поставил меня в такие условия! Я тоже человек! Мне нужны средства на личные нужды!

- Скажешь, что нужно, я тебе куплю. А то все деньки спустишь на сигареты и на травку.

- Да не курю я больше! Не курю, Дима! А если мне тампоны понадобятся, ты и их тоже мне сам купишь?! – Кира отбросила полотенце на табурет, но осталась стоять на месте, гневно сверкая глазами. Мало того, что она сегодня не отлипала от ноута, так теперь еще и эта непонятная сцена. Разве многого она просит? Но ему похоже доставляет удовольствие унижать её и доводить до истерики. Но сколько можно?! У неё тоже гордость есть! Дело даже не в деньгах, а в его к ней отношении.

- Чего ты орешь?! – он повысил голос. – Сама виновата во всех своих бедах! Башкой надо было думать!

- А я спорю разве?! - Кира прищурила глаза. – Я тебя разве виню?! Обязательно мне каждый раз указывать на мое место в твоей жизни?! – Она кричала, сама не замечая этого.

- Закрой рот! – подходя к ней ближе, гаркнул он. – Не смей повышать на меня голос! Не забывай кто ты и где!

- Хватит меня носом тыкать! – прошипела Золотова. – Вместо того чтобы помочь, ты только издеваешься! – толкнула она его ладошками в грудь.

- Ах, тебе помочь?! – схватил Дима Киру за локоть и потащил в ванную. – Сейчас я тебе помогу, родная! – открыл полочку и взял оттуда ножницы.

- Что ты делаешь? – в ужасе уставилась на ножницы Кира.

- Исполняю твое пожелание, - схватил он её за волосы, собирая их в хвост. – Помогаю, как ты и хотела!

- Дим, перестань! – дернулась Кира, но тут же поморщилась, ощущая боль. – Отпусти меня! Мне больно! – крикнула она.

- Ничего, потерпишь, - потянул Дима Киру. – Не дергайся и все будет в порядке.

Он уже хотел резануть прядки, но в последний момент услышал громкий всхлип и это отрезвило его. Черт подери! Что она с ним делает?! Она его в какое-то животное превращает!

Он отпустил волосы и Кира, почувствовав, что ее больше ничего не держит, моментально шарахнулась в противоположный угол ванной и с ужасом уставилась на Диму. Слезы мгновенно застлали её глаза. Губы скривились, а руки задрожали.

Молотов смотрел на стоящую перед ним Киру… Испуганная, растерянная, с полными слез глазами… Её длинные волосы растрепанными прядками опускались на её худенькие плечи. Лицо её было бледным, а губы будто бы обескровлены.

Несколько секунд они смотрели в глаза друг другу, а потом Кира сорвалась с места и выскочила из ванной, задев плечом Диму.

Спустя мгновение Молотов услышал, как хлопнула межкомнатная дверь. Первым порывом его было пойти за ней и… И что?! Он и сам не знал что. Что делать не знал, как жить дальше не знал. Как не любить не знал. Он вспомнил ощущение её волос под своими пальцами. Мягкие… Шелковистые… Его снова накрыли воспоминания. Их с Кирой ночи, наполненные ласками, ее волосы, щекочущие его кожу, когда она, лежа на его груди, рассматривала каждую черточку его лица, проводила пальчиком по его носу, бровям, контуру губ…

Молотов прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Находиться рядом с этой девчонкой и считать ее чужой, презирать ее, было куда сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. Нет, вопреки всем мыслям она все еще не прошлое… Но уже и не настоящее, а тем более не будущее.

Глава 22

«Лучше надо, Дмитрий Михайлович, документы к деловой встрече готовить!» - звучал ехидный голос партнера в голове у хмурого Дмитрия.

- Он меня еще учить будет, как мне документы составлять! – процедил сквозь зубы он и засигналил впереди стоящей машине. – Ну, поедешь ты или так и будешь тут весь день стоять?

«Если секретарша не может справиться с бумажной работой, ее лучше уволить…» - снова всплыли слова партнера в голове Молотова.

- А еще лучше было бы вообще не нанимать! – зло воскликнул Дима. – Ну, Золотова! Я тебе сейчас покажу, где раки зимуют! Ты у меня будешь знать, как ошибки в документах делать!

«Так, спокойно, Молотов, спокойно…» - Он изо всех сил пытался взять себя в руки. Потому что понимал. Что если он не успокоится к моменту возвращения домой, он не то что волосы ей обрежет, а натворит еще каких-нибудь глупостей и потом сам же себя грызть будет.

Мысли Димы были прерваны звонком мобильника, звонил Саша. Поразмыслив несколько секунд, он ответил на вызов, хотя делать этого у него никакого желания не было.

- Да.

- Дим, я не понял, что у тебя произошло с Махеевым? – не церемонясь, спросил друг. – Почему договор не подписан? Я звоню ему, а он несет какой-то бред про документы, про погрешности…

- Саш, в бумагах были напутаны данные, - ответил Дима. – Этот баран встал в позу и отказался подписывать контракт. Сейчас я везу документы на исправление, так что не волнуйся. С Ольгой все было бы намного проще, но видишь, как все вышло…

- Вижу, - усмехнулся в трубку Александр. Кира накосячила?

- Она самая, – с раздражением бросил Дима.

- Ты там поспокойнее с ней. Сам девку нагрузил…

- Я сам разберусь, как мне себя вести!

- Ну сам, так сам, – не стал спорить Саша, прекрасно зная. Что когда Дима в таком настроении, разговаривать с ним бессмысленно.

На том разговор и завершился. Дима завелся еще больше. Отчасти он понимал, что Саша прав и грузить так Киру не стоило. Как не стоило доверять ей важные бумаги.

Конечно, он мог бы посадить ее в автобус и отправить к родственникам в Рязань. Но Дмитрий понимал, что положение в доме Золотовых отнюдь не благополучное, и еще один рот будет не то что в тягость, а просто непомерной ношей для матери Киры. Да и работу в Кира тоже вряд ли сможет найти… На что она сейчас способна?.. Да и отпустить её он не мог.

Кира бесцельно слонялась по квартире. Понимала, что надо брать ноут и приниматься за работу, но ни сил, ни желания у нее для этого не было. Со дня на день у неё должны были начаться месячные, а это всегда был довольно болезненный процесс. Вот и сейчас внизу живота она ощущала легкое стягивание, грозящее в скором времени перерасти в боль.

Есть не хотелось, как, впрочем, и что-либо делать вообще. Но все же сесть за документы ей было нужно. После ссоры они не разговаривали, утром он молча забрал папку с готовыми документами и уехал на работу, бросив лишь, что остальные ему нужны через два дня.

Она все же заставила себя взять ноут и заняться работой. Но практически сразу в коридоре послышался хлопок двери.

- Дима, - выйдя из комнаты, Кира сказала она. – Я не ожидала, что ты так рано приедешь, - она запнулась, наткнувшись на его недовольный взгляд, и ей тут же стало не по себе. – Что-то случилось?

- Ты случилась, - процедил Молотов, стаскивая ботинки. – От тебя одни проблемы!

- Дим. - Золотова была растеряна от такого заявления, прозвучавшего прямо с порога. – Что я сделала опять не так?

- Что сделала? – сунул он в руки Кире несколько листов формата А4. – Вот, полюбуйся! Ты мне сделку сорвала, вот что ты сделала! – зло сверкнул глазами. – Нахрена бралась за работу, которую ты нормально выполнить не можешь?!

- Дим, - Кира пробежала глазами по строчкам. – Я… Я…

- У тебя хорошо получается только адреналин себе в кровь пускать, – вырвал Дима бумаги из ее рук и прошел в кухню.

- Дим, прости. Я не знаю, как так… - Кира вошла следом.

- Не знаешь?! А я знаю! – заорал Молотов, бросая бумаги на стол. – Ты способна только ноги раздвигать и жопой о члены тереться! – с ненавистью посмотрел ей в глаза.

- Что ты опять такое говоришь? – нахмурилась Кира.

- Я говорю?! Да видел я все твои таланты! Поищи на просторах интернета, много чего интересного найдешь!

Кира похолодела. Она стояла, смотря на Диму и в ужасе понимала, какие видео могло попасть Диме на глаза. Только каким образом он вообще узнал об их существовании? Хотя… какая уже разница? Все это было в прошлом, в её прошлой жизни. В жизни, где она не ценила его и его любовь. А теперь… Кира подняла на Диму глаза и произнесла:

- Это не имеет никакого значения.

- Не имеет?! – взревел Молотов, хватая её за плечи. – Не имеет, говоришь?! – встряхнул с силой. – А что для тебя вообще имеет значение?! Для тебя вообще хоть что-то святое есть?! Я любил тебя, суку! Так сильно любил, что закрывал глаза на все твои выходки! Но ты… шлюха! – он оттолкнул её к столу и Кира ударилась о край. Едва не зашипела от пронзившей спину боли. На глаза навернулись слезы. Кира сползла на пол и горько заплакала, обняв руками худые коленки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Хватит реветь! – уже не так яростно, но все еще зло сказал Дима. Но Кира его будто бы не слышала. Она продолжала плакать, все сильнее и сильнее.

- Кира, хватит! – Дима неуверенно шагнул в её сторону, понимая, что в этот раз перегнул палку. Она ведь права. Все это уже не должно иметь для него никакого значения. Она же его бывшая, черт возьми! А он до сих пор реагирует на все так остро, будто бы между ними что-то до сих пор есть.

Подойдя к ней, он ухватил её за локти и потянул вверх, поднимая с пола.

- Мне больно! - Кира всхлипнула и заскулила. – Не трогай меня! Хватит меня трогать, я не шлюха! Не шлюха! – плача, кричала она. – Я ни с кем не спала, когда мы вместе были! Ни с кем! Я тебя любила! А это все было ошибкой! И я жалею об этом. Ты даже не представляешь себе, как я жалею, - прошептала она, хватаясь за его плечи. Подняла взгляд: - Я много ошибок наделала, Дим. И тебя из-за них потеряла. Навсегда потеряла!.. – Она снова горько заплакала и в следующее мгновение почувствовала, как его руки обвивают её тело и прижимают к груди.

Кира на мгновение даже перестала плакать от той неожиданной ласки. А потом прижалась к нему всем телом и глухо зарыдала, утыкаясь носом в вырез Диминой рубашки.

Дима стоял, сжимая Киру в объятиях и сам не понимал, что делает. Но злость на неё куда-то ушла, оставив лишь горькое осознание того, что в очередной раз он пустил её в свое сердце. Или она никогда из него и не уходила?..

Кира продолжала плакать, и Дима отвел её в комнату. Уложил на кровать, а сам прилег рядом. Кира прижалась к нему спиной, чувствуя его проникающее в неё тепло. И на миг ей показалось, что все еще можно вернуть…

Глава 23

- Там сегодня тепло и солнце, - произнес Молотов, глядя на недовольную Киру. – Пройдемся, а потом вернемся и поужинаем, - открыл дверь квартиры и подтолкнул к ней Золотову. – Хватит уже слезы лить и истерики закатывать.

- Что, ты всех своих шлюх выгуливаешь? – буркнула она, выходя на лестничную площадку.

Уснуть ей так и не удалось, хоть присутствие Димы и успокаивало. Лёжа в постели он молчал, но рука его нежно поглаживала её живот. Она не знала, что думать, как реагировать, как относиться к его словам и поступкам. Все это сбивало её с толку. Как и эта прогулка.  Ближе к вечеру он внезапно сказал, чтобы она собиралась. А когда она спросила куда, ответил, что они идут гулять. И мнения её он не спрашивал.

- У меня только одна, - цинично усмехнулся Дима и запер квартиру.

- Мне кажется, ты вполне мог бы себе занятие поинтереснее найти, чем меня выгуливать.

- Хватит болтать, - взял он Киру за руку и подвел к лифту. – Мне, тоже пройтись не помешает, а в твоей компании это будет куда приятнее.

- Ну да, конечно, - поджала губы Кира и тяжело вздохнула, заходя в лифт.

Молча бродили по дорожкам парка и временами сидели на скамейке. Кире трудно было ходить долго, а Дима не настаивал. Последствия аварииеще давали о себе знать, да и длительное нахождение в четырех стенах – тоже. Но сейчас ему хотелось, чтобы она хотя бы подышала свежим воздухом. Он чувствовал вину перед ней за свое поведение и не мог подобрать слов, чтобы начать разговор.

Хоть Кира в полной мере не могла ощутить прелести пребывания на свежем воздухе, но нельзя было сказать, что все происходящее ей не нравилось. К тому же присутствие рядом Молотова придавало хоть небольшую, но уверенность. Пусть Кире по-прежнему казалось, что на нее направлены презрительные взгляды прохожих, что все знают, какая она, и брезгуют ею, но сейчас она не чувствовала себя настолько беззащитной, как в те моменты, когда Димы не было рядом.

- Эй, чего встала, как корова посреди дороги? – недовольно бросил Золотовой, засмотревшейся на молодую пару с ребенком, наткнувшийся на нее подвыпивший мужичек лет пятидесяти. – Места мало тебе?

- Ты повежливее, - вдруг сказал Молотов, разговаривавший до этого по телефону чуть поодаль. – Извинись перед девушкой.

- А тебе-то какое дело? – покосился на него прохожий. – Надо будет, мы с ней сами разберемся. Иди, куда шел, и не лезь туда, куда не просят, - обдав Киру перегаром, ответил мужик. – Свою девку защищать будешь, а с этой мы как-нибудь сами…

- Если еще не понятно, то это и есть моя девушка, - зло сверкнув глазами, отчеканил Дмитрий и приобнял Киру за плечи. – Так что говорю, извинись и подумай в следующий раз прежде, чем оскорблять.

- Ну ладно, ладно, - примирительно поднял мужичок руки. – Извиняюсь, милая барышня, - с опаской посмотрел на Молотова. – Удачной Вам прогулки, - и быстренько ретировался.

- Ну и зачем это все? – тихо, опустив голову, спросила Кира по прошествии нескольких секунд, когда они уже шли по дорожке к скамейке.

- Что?

- Этот спектакль, - выдохнула Кира. – И не надо делать вид, что ты меня сейчас не понимаешь.

- Это не было спектаклем, - негромко ответил он. – Ты принадлежишь мне. И никто не смеет обижать тебя.

- Кроме тебя, - усмехнулась Кира.

- Именно, - сказал Дима, привлекая Киру к себе.

Он смотрел в её глаза и видел в них надежду. И вдруг поймал себя на мысли, что и сам на что-то надеется. На что-то большее, что есть сейчас. Все это время он борется со своими мыслями, чувствами и желаниями. И как знать, может быть однажды он покорится им.

- Пойдем домой. Я устала, - выдохнула Кира, отведя взгляд.

- Пойдем, - выговорил Дима и взял её за руку. – Зайдем в магазин по дороге, а то от твоих омлетов тошно уже.

- Раз тошно, то сам готовь, - пробурчала Кира.

- Ты не забывайся!  - ответил Дима. – Готовка твоя обязанность.

- Готовка, уборка, бумаги и интим… Отличный набор, - съязвила Кира, дивясь самой себе. Сама не понимала, откуда взялась эта смелость.

- С этого дня с бумагами ты иметь дело не будешь, - резко сказал Дима.

- А ты попробуй сделать такой объем работы за такое время? Думаешь, это реально? Я все понимаю, Дим. Но я живой человек! И голова у меня только одна.

- У тебя вообще головы нет, - отозвался он.

Кира промолчала. Что спорить? Если ему так удобнее, пусть остается при своем мнении.

Вернулись домой довольно поздно. По дороге купили кучу продуктов, а, едва зашли в квартиру, Дима сказал:

- Переодевайся и приходи на кухню.

- Зачем? – спросила Кира, намереваясь уйти к себе.

- Будем ужин готовить, - сказал Дима таким тоном, что Кира не посмела возразить. Только кивнула.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А когда спустя пять минут пришла, бросил:

- Овощи порежь. – И поставил на стол салатник с вымытыми огурцами, помидорами, сладким болгарским перцем и зеленью. – Вместе быстрее будет. - Дима подвинул к ней небольшую деревянную доску, с лежащим на ней ножичком, а в другой руке протягивая большой красный помидор.

- Только я крупно режу, - напомнила она, забирая помидор из его рук. – Потом не ругайся.

- Да знаю я! – усмехнулся Дима. - Главное, чтобы не по полпомидора в салатник бросала.

- Ну, нет, - несмело улыбнулась она. – Все в пределах разумного. - И стала нарезать томат ломтиками.

Ужин они приготовили довольно быстро, поели и сами не заметили, как переместились в спальню Димы. Дима был рядом и это волновало её. А уж когда он приблизился на недопустимое расстояние, когда обхватил её затылок, когда властно накрыл её рот своим, Кира и вовсе забыла как дышать. Она отвечала на поцелуй горячо и нетерпеливо, давая почувствовать всю силу своей любви, своего желания и своего стремления быть с ним.

Одна рука Димы переместилась ниже и легла на её упругий зад, а вторая, чуть задрав край водолазки, поглаживала по пояснице… Воздуха стало катастрофически не хватать, а тела требовали большего, напоминая о своей любви и желании стать одним целым приятным ноющем чувством, зарождающимся внизу живота.

- Димочка, я так по тебе скучаю, ты мне так нужен… - лишь на секунду оторвавшись от его губ, прошептала Кира, теряя связь с реальностью. Она так соскучилась по его нежности, по его теплу, по его ласке.

Дима ничего не ответил. Лишь снова смял её губы и притянул Киру к себе. Он хочет её. А все остальное… Все остальное – неважно.

Глава 24

Проснулся Дима от непонятного шума за окном. Затуманенным ото сна взглядом посмотрел на часы… Начало третьего… дождь упругими струями стучал по стеклу, а в помещение спальни потоками врывался свежий, наполненный кислородом, прохладный воздух. Ливень настолько беспощадно лупил в окно, что казалось, будто сегодня стихия разгулялась еще хлеще, чем в позапрошлую ночь, и теперь вовсю наслаждается своей властью над ночным городом. Молотов прислушался к своим ощущениям… Было что-то новое, и он ясно знал, что.  Рядом, уютно свернувшись возле его бока, спала Кира. И это было действительно нечто странное. Его чувства были совершенно новыми, не такими, какими они были раньше, даже в те времена, когда они были вместе. Он вдруг ясно осознал, что несет ответственность за эту маленькую девчонку, поднимающую в нем такую гамму чувств.

- Ты чего не спишь? – Кира вдруг подняла на него взгляд.

- Не спится, - ответил Лима.

- Если хочешь, я могу уйти к себе.

- Лежи уже, - бросил Молотов, натягивая на её плечо одеяло.

Кира лежала на боку, подложив ладошки под щеку. Волосы её разметались по подушке, и Дима едва удержался, чтобы не провести по ним пальцами. Надо же, он чуть не лишил себя этого.

- Как ты узнал? – еле слышно спросила Кира.

- О чем? – не понял Дима.

- Об этих видео.

- Ну, последнее твое выступление, допустим, мне услужливо прислали, - криво усмехнулся Молотов. – А остальные сам нашел… Может не всю коллекцию собрал, конечно, но мне и этого вполне хватило, чтобы понять, какая ты, Кира.

- Ну да, шлюха самая последняя, - договорила она невысказанное Димой.

- Если ты сама считаешь себя шлюхой, то почему другие не должны тебя ею считать? – грубовато отозвался он.

Кира, придерживая одеяло на груди, села в постели и уставилась сквозь темноту в стену.

- Я тебе верил… Даже представить не мог, что ты на такое способна.

- Я правда ни с кем не спала, - отозвалась она тихо. - Я просто танцевала, - прошептала она. Я не шлюха, Дим… Не шлюха. Я всегда тебя любила и сейчас люблю только тебя.

Дима откинул одеяло и встал с постели. Включил свет.

- Любишь!? – Он резко развернулся и посмотрел на неё. – Ты мне говоришь, что я презираю тебя! А как еще?! Мне противно от осознания того, что ты жила со мной, клялась мне в любви, а сама трахалась где и с кем придется, едва выходила за порог нашей квартиры! – обдал он ее холодом своего взгляда. – Да, мне мерзко… Мерзко от того, что после всего этого ты снова лезешь ко мне, и затираешь про любовь! Какая к черту любовь?! – процедил Дима.

- Я никогда не спала ни с кем из них. Я тебе об этом говорила. И это правда. Клянусь тебе. - прошептала Кира. – Никогда тебе не изменяла.

- Не верю, Кира! – воскликнул Молотов. – Ты вся завралась! А я видел достаточно для того, чтобы ты не делала из меня идиота.

- Я тебе никогда не изменяла, Дим, - повторила Кира, твердо глядя ему в глаза.

- Да даже, если предположить, что ты не трахалась с ними, - жестко выговорил Молотов. – Даже, если так… Ты сиськами голыми трясла перед толпой возбужденных мужиков, ты задницей перед ними виляла! Как я должен это понимать, объясни мне! Может тебя заставляли, а, Кира?!

- Нет, - покачала она головой.

- Может, ты им денег должна и так расплачивалась? – приподнял бровь Дмитрий, усмехнувшись.

- Нет, - снова качнула головой Кира.

- Ну а что тогда? – снова отошел он от постели. – Скажи, что они такие плохие, а ты не виновата!! Я же поверю! Как дурак поверю! – рыкнул он. – Ну же, Кира, давай, соври! Ты же можешь! Давай!

- Пожалуйста, послушай, - слезы все же потекли из её глаз. – Выслушай меня!

- Ну, слушаю! – пронзил Дима Киру взглядом.

- В школе я всегда была посмешищем, - начала Кира, упираясь лбом в колени. – Девчонки втихаря хихикали надо мной, а парни смотрели, как на пугало… У нас все время не было денег… Я ходила в старых шмотках, в том, что нам отдавали, редко в чем-то купленном мне специально… А дети, Дим, жестокие, - грустно усмехнувшись, покачала Кира головой. – Они просто видят тощую высокую девку, одетую в хрен знает что, и все… Им плевать на остальное, главное что этот «картофельный мешок» надет не на них… И в старших классах было то же самое… Травить меня не травили - боялись всегда, знали, что если чего, я накостылять могу, не хуже любого пацана, - печально улыбнулась Золотова. – Но и нормального у меня, такого, как у других, не было. Я даже на выпускном не была своем… - Она замолчала.

- Что-то я не улавливаю связи. - Молотов уселся в кресло.

- Мальчишки обходили меня стороной… Я же никогда не была красивой, Дим, - обвила она колени руками. – Никогда во мне не было женственности особой, грациозности… А в школьные годы… Хм, незнакомые меня иногда с парнем путали. Нескладная, манеры не те, грубая, разве что голос выдавал девчонку… А я девочка, Дим! Мне хотелось нравиться, понимаешь? – посмотрела она на Дмитрия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Ну, допустим, – вздохнул он.

- На выпускном я не была… Платье было для меня непозволительной роскошью, - всхлипнула Кира. – Да что там платье, какой-нибудь мало-мальски подходящий для этого дня наряд и то стоил слишком дорого… А все пошли встречать рассвет… Красивые, нарядные… Все ходили с ленточками, а я мыла дома полы… убирала, нянчилась с братьями, готовила… Понимаешь, Дим?! Вся моя жизнь была такой! Серой, без праздников и внимания! – взмахнула она руками. – Каждый день я только и слышала, что я должна помогать, должна заботиться о младших детях, а потом должна работать! В пятнадцать, Дим! – посмотрела она Молотову в глаза. – В пятнадцать, - добавила шепотом. – А я хотела, как все девчонки… Поцелуев хотела, свиданий… Первой любви…

- Ну, мне кажется, что последнее желание ты успешно воплотила в жизнь, - язвительно заметил Дмитрий. – Причем, как я понял, ничуть не позже, если не раньше своих одноклассниц, и твоя неприглядная одежда этому помехой не стала.

- Я тебе все врала, а ты и рад верить, - усмехнулась Кира, вновь прикрывая глаза. – Хотела опытней показаться, чем есть.

- То, что ты врала, меня уже не удивляет, - с сарказмом отметил Молотов. – Только я тебя снова не понимаю…

- Первый парень, с которым я встречалась, бросил меня, наговорив кучу гадостей, - тихо произнесла Кира. – Я тогда только в Москву приехала… На первом курсе училась. Доверилась ему, а он попользовался мной и выкинул, словно вещь ненужную, - всхлипнула Золотова. – Мне тогда восемнадцать было… И он, скотина, первым у меня стал. А потом ржал, что я целка, что трахаться не умею, что выгляжу как чмо последнее… Что никогда ничего не добьюсь и что лучше мне сразу свалить туда, откуда приехала, что Москва не для меня… А потом тебя встретила и побоялась, что тебе тоже такая не нужна. Так боялась потерять… Поэтому и сказала, что все у меня большой опыт. А у меня кроме того ублюдка не было никого никогда… Кому такая нужна была-то?!

- Бред какой-то, - покачал Дмитрий головой. – То есть сказать, что ты стелешься подо всех подряд с малолетства, было, по-твоему, лучше?

- Я не знаю! – воскликнула Кира, судорожно всхлипывая. – Я просто хотела быть с тобой, понимаешь?! А кому нужна провинциалка с кучей родственников, которым необходимо постоянно помогать деньгами!

- У тебя железная логика, Кира. Ты так боялась меня потерять, что отжигала с десятком-другим мужиков за моей спиной!

- Мне просто хотелось внимания, понимаешь?! – воскликнула Золотова.

- А я тебе его мало уделял? – зло прищурился Дима.

- Мне нравилось, что меня хотят! – не обращая внимания на его вопрос, продолжила Кира разговор, который ей давался с огромным трудом. – Мне нравилось, что они видят во мне желанную женщину, что мечтают о сексе со мной. Я их возбуждала, я наслаждалась этим, черт побери! – сжала она ладошки в кулаки. – Я была с тобой, а поверить в то, что ты мой я не могла. Ты был слишком красивым для меня, слишком богатым, слишком умным и заботливым. А я кто?! Я каждый день искала в себе хоть что-то, чем могла тебя привлечь, а найти не получалось. Я доказывала себе, понимаешь, не им, а себе, что я женщина! – с трудом выдавил Кира. – Я танцевала не для них! Это было нужно мне! Мне самой, понимаешь?!

- Ты на голову больная, - процедил Дима сквозь зубы. - Я тебя любил, хотел, восторгался, а тебе, оказывается, этого вечно было мало?!

- Да! – крикнула она, в очередной раз вытирая с лица слезы. – Я хотела получить то, чего всю жизнь была лишена! У меня крышу срывало, когда они мною любовались! Мне хотелось этого! Хотелось быть девушкой, женщиной!

- А со мной ты ею не была, да? – ехидно поинтересовался Молотов.

- С тобой… - Кира отвернулась к окну. – С тобой было все иначе… Это… Это как любимый байк, – задумчиво проговорила она. – Твой любимый Харлей, который ты никогда, ни за что не променяешь и будешь заботливо сдувать с него пылинки и проверять каждый вечер, не появилась ли царапинка, но, если представится возможность прокатиться на чужом мотике, ты ее используешь. Используешь и забудешь…

- Нет, Кира, - Дмитрий встал с кресла. – Ты точно больная, - с жалостью посмотрел он на девушку. - Ты даже чувства с мотоциклом сравниваешь.

- Я не сравниваю, - возразила ему Золотова, поджимая губы. – Просто ты не можешь меня понять, не слышишь то, что я тебе стараюсь сказать.

- Ты пытаешься оправдать блядское поведение трудным детством, - сложил он руки на груди. – Ты даже виноватой себя не считаешь!

- Не считаю? – сквозь слезы усмехнулась зеленоглазая она. – Да ты представить себе даже не можешь, насколько я люблю тебя, и насколько мне больно от того, что я сама все разрушила.

- Хорошо, что ты хоть понимаешь, что разрушила все именно ты, - уставился Молотов в окно.

- И все равно ты ничего не понял, - тяжело вздохнула Кира. – А я… Мне просто в кайф было, когда я получала мужское внимание… Просто вырвалась, наконец, и не знаю…  - она уткнулась носом в колени и заплакала, чувствуя, что сказать ей больше нечего, а все, что было произнесено, явно не оправдание, хотя, она и не оправдывалась…

- Знаешь, ты просто не заслуживаешь уважения, - повернулся Молотов затылком к окну и врезался взглядом в спину плачущей блондинки. – Ни тогда не заслуживала, ни сейчас, - потер он лицо руками. – Я для тебя все делал, я старался каждую свободную минуту тебе посвящать, я пытался тебя понять, терпел все твои выходки, а ты искала внимания! – недоуменно выдохнул он. – Я стараюсь тебя сейчас понять, но не могу. Раздеваться перед чужими людьми просто ради того, чтоб доказать себе, что ты женщина? Ты эгоистка, Кира… Самая настоящая и хоть оборись, что это не так, для меня твои крики ничего не изменят. Ты и сейчас лишь о себе думаешь! Ты не думаешь, что людям, которые рядом тяжело от того, что ты так себя ведешь!

- А кто рядом?! – Кира приподнялась на коленях, придерживая одеяло руками. – Нет никого кроме тебя! А тебе я не нужна! А то, что я делала… Я говорила, что жалею! И сейчас повторяю! И хоть тысячу раз повторю! Только что это изменит?..

- Может быть если бы ты занималась самобичеванием, а взяла себя в руки и попыталась сделать что-то со совей жизнью, все было бы по-другому! - тоже повысил тон Дима. – А ты сдалась! С чем ты осталась? Где теперь все те, для кого ты оголялась?! Теперь они на тебя посмотрят, а? – сорвал он с нее одеяло. – Чего молчишь? Почему я должен сейчас спасать тебя? Ты выбирала их, врала, плевала на мои чувства, а я должен подтирать тебе бесконечные слезы?!

- Ты мне ничего не должен, - попыталась прикрыться Кира руками. – Я тебя не просила меня забирать к себе и тем более вытирать мне слезы.

- А я не могу смотреть, что ты со своей жизнью творишь! – отбросил одеяло на пол. – Жизнь не кончилась!

- Не кончилась? – истерично рассмеялась Золотова. – Может, ты еще скажешь, что у меня все впереди, я обязательно выйду замуж за хорошего парня и рожу ему кучу детей?!

- А почему бы и нет?!

- Потому, - встала она с постели и, шатаясь, вышла на середину комнаты. – Ну, давай, включай музыку, маэстро! – не поворачиваясь к Дмитрию лицом, прошипела сквозь зубы Кира.

- Успокойся и оденься, - ровным голосом приказал Молотов. – Не надо мне тут шоу устраивать.

- А что тебе не нравится? – глотая слезы, поинтересовалась Кира. – Ладно, не хочешь с музыкой, я могу и так.

Золотова закрыла глаза и принялась плавно двигаться в такт несуществующей мелодии. По лицу непрерывно катились слезы, губы дрожали. Томное покачивание бедрами, легкие взмахи головой… Трясущееся руки, скользящие по изгибам молодого, когда-то красивого, тела, пальцы, невесомо ласкающие кожу… Всхлип, другой и вот уже она громко плачет, из последних сил стараясь повторять движения, которые когда-то заводили мужчин…

- Довольно, Кира, - попытался остановить ее Дима, дотрагиваясь до её плеча, но Золотова лишь дернулась, сбрасывая его руку.

- Смотри! – закричала она, давясь слезами. – Жизнь продолжается, ничего не изменилось! Смотри же!

Еще несколько секунд, и она упала на колени, заходясь в громком плаче. Тонкие пальцы пытались ухватить мягкий ворс ковра, а из груди рвался вой вперемешку с рыком.

- Хватит, - присел Молотов рядом и поймал ее за запястье. – Все, - хотел притянуть к себе, но Золотова стала его отталкивать, брыкаясь. – Успокойся, - прижав-таки к себе.

Дима крепче обхватил её, но в этом уже не было особой необходимости. Кира не сопротивлялась, только тихо всхлипывала, сжимая его руку.

Глава 25

Едва Кира проснулась, она увидела Диму, натягивающего рубашку. Осознание того, что случилось ночью, пришло к ней скоро и заставило закрыть лицо руками. Что она творила?  Самой стыдно было за собственное поведение. Однако Кира так же понимала, что теперь, когда она высказала все, когда все рассказала Димке, ей стало легче. И пусть это ничего не может изменить. Но…

- Я документы оставил в гостиной.  – Кира даже не сразу поняла, что Молотов повернулся и наблюдает за ней. Он застегнул пуговицы на белоснежной рубашке и добавил: - Мне они нужны к послезавтра.

- Какие документы? – нахмурилась Кира.

- Работа, Золотова! – с нажимом ответил Дима.

- То ты же сказал, что больше не подпустишь… меня… - неуверенно заговорила она.

- Я передумал, - смерил её строгим взглядом. – Только попробуй снова меня подставить, Кира! – глаза его сверкнули. Он взял со спинки стула пиджак и надел его. Затем снова взглянул на Киру. – Пожалуйста, - вдруг заговорил он мягко. – Проверяй за собой.

- Спасибо, - выдавила она. – Да, я буду проверять! - Уголков губ её коснулась благодарная улыбка. Не сказать, что это занятие было ей по душе, но так она хоть чуточку сможет отплатить Диме за его заботу. Пусть такую, но… В конце концов, у неё есть жилье, у неё есть еда… И есть он. Хоть как, но есть.

Дима смерил её взглядом и уже было направился к выходу, но остановился, сунул руку в карман, а после повернулся и, достав пачку денег, бросил на кровать. Кира перевела удивленный взгляд с Димы на деньги и обратно.

- Аванс, - сухо бросил он. – Сходи, куда тебе там надо было. В салон?

- Угу, - кивнула она и теперь уже в открытую улыбалась. Ей так хотелось броситься к Диме, обнять его, но она не смела. Так и продолжала сидеть до тех пор, пока он, кинув ей:

- И ужин приготовь. Нормальный! - вышел в коридор.

- Хорошо! – Кира встала с постели, все же решив проводить Диму, однако он уже ушел. – Спасибо тебе, - сказала она уже закрытой двери и снова поплелась в комнату.

На улицу выходить было страшно. Однако Кира все же решилась пересилить себя и записалась в ближайший к дому Димы салон красоты. Надела не по погоде теплую водолазку, прикрывающую все обожженные участки тела, джинсы и, подхватив сумку, вышла из квартиры. Ей самой от себя было тошно, не то, что Диме.  Постоянные истерики, постоянные слезы… Ей нужно было пытаться прийти в себя и вести нормальную жизнь снова. Легко сказать – сложно сделать. Кира тут же ощутила боль в спине, будто напоминание ей, что рано она радуется. Навсегда остаться уродиной – вот её участь. Денег на пластику она никогда в жизни не накопит.

В салоне приветливая девушка усадила её в кресло и спросила, что она хочет. Кира, глядя на свое отражение в зеркало, чуть не ляпнула: «на лысо!» Но удержалась, и, усмехнувшись, произнесла:

- Чуть-чуть уберите длину и сделайте каскад.

- Конечно, - улыбнулась ей парикмахер, и Кира невольно улыбнулась ей в ответ. Кажется, она не считает её отвратительным чудовищем… Кира расслабилась в кресле и позволила девушке заняться её волосами. Через сорок минут на неё смотрела уже не та растрепанная девчонка с тусклыми волосами, забранными в небрежный хвост. Кира выдохнула и потрогала гладкие волосы. После салонной укладки они выглядели очень красиво и живо. Конечно, лицо её все еще было осунувшимся, бледным, под глазами – серые круги, но теперь она хотя бы походила на человека.

- Спасибо огромное, - благодарно выговорила Кира и вышла в холл. Там расплатилась и покинула салон.

Она чувствовала себя гораздо свободнее и раскованнее, но все равно, едва поймав на себе чужой взгляд, терялась и все внутри неё сжималось. Красота – страшная сила. Она может открывать любые двери, а уродство… Помотала головой, прогоняя дурацкие мысли.  Прав Дима. Ей нужно научиться думать головой…

Кира хотела сразу же пойти домой, однако пришлось зайти в аптеку и купить гигиенические средства. Проходя мимо кондитерской, она остановилась. Неподалеку от дома, они раньше всегда с Димой заходили сюда. Или он один заходил после работы и покупал круассаны с шоколадом. Он любил их… И Кира не раздумывая, толкнула дверь и прошла внутрь. В итоге накупила помимо круассанов, еще несколько видов пирожных и слойки с сыром.

Вернувшись домой, Кира переоделась и принялась готовить ужин. Достала мясо, нарезала кусочками и стала тушить.  Поставила вариться картошку. Тушёное мясо с картошкой-пюре… это нормальный ужин? Улыбнулась своим мыслям и хотела уже поставить чайник, чтобы налить себе кофе, но тут раздался звонок телефона. Кира подошла к лежащему на столе смартфону. К горлу тут же подступил противный ком, когда она увидела кто звонит. Не хотела брать. Это все в прошлом… Но…

- Да.

- Привет, шпана, как жизнь! – раздался на том конце бодрый голос Петрова.

- Зачем ты мне звонишь?! – возмутилась Кира. Подойдя к плите, она взяла лопатку и помешала мясо.

- Ой, как грубо! Ты чего, Кирюх? – засмеялся Степан. – Я может, соскучился по тебе. В гости к тебе приехать хочу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- А больше ты ничего не хочешь?! – огрызнулась Кира, сама не понимая, зачем вообще продолжает разговор с этим козлом.

- Может и хочу, – послышался смешок. Голос Степана вдруг стал угрожающим. – Я тут слышал, что ты снова к своему Молотову вернулась…. Молодец, хорошо пристроилась.

- Это тебя не касается.

- Меня, Кирочка, теперь все касается. Ты, красотка, ничего не потеряла?

- Ты о чем? – Кира похолодела. Дрожащей рукой накрыла сковороду крышкой и снова вернулась к столу.

- Я о справке об аборте, - хмыкнул Степа. – Она у меня. И я очень хочу показать её твоему Димочке. Как думаешь, что он скажет, когда узнает, что ты ребенка его убила?

- Петров, ты козел! – выкрикнула в трубку Кира.

- Может и козел. Но мне нужны деньги, Золотова. Я готов тебе справку продать.

- Диме все равно на меня, ты ничего не добьёшься, если покажешь ему справку.

- Ты правда так думаешь? Ты либо дура, либо кто. Думаешь, он оставит тебя у себя дома, если узнает об аборте? – засмеялся Степа. – Да я бы на его месте гнал бы тебя поганой метлой!

- Какая же ты мразь, Петров! – Кира крепче стиснула телефон и нервно выдохнула. Он ведь был прав. Дима не поверит ей, что эта справа – подделка. Что не было никакой беременности. В теперешней ситуации он точно ей не поверит, сколько бы она ни доказывала обратное. – Сколько? – убитым голосом выговорила она.

- Тридцать.

- У меня нет таких денег.

- А это твои проблемы. Тридцать.

- У меня пять есть.

- Отлично! – довольно усмехнулся Петров. – Завтра пять, остальные на неделе.

- Степ…

- На этой неделе, Кира! Иначе справка, как и видео попадут к твоему ненаглядному!

- Так это ты… - прошипела Кира. – Сволочь!

- Адрес мне скинь! Завтра приеду! Уже жду встречи, моя хорошая, - послав ей в трубку поцелуй, Петров сбросил вызов.

Кира в ужасе уставилась в стену. Не знала, что ей делать. Откуда она возьмет тридцать штук? Хорошо, двадцать пять… пять у неё есть. Где взять остальные? А если Петров обманет её? Что ему стоит все равно отправить Диме копию справки? Черт! Черт! Черт! Хотела же она её выбросить! А потом несчастный случай и… она забыла про неё напрочь. Что ей делать? Внезапно взгляд Киры упал на ноутбук, лежащий на подоконнике. Если она продаст его, ей хватит денег. Но, тогда как она объяснит Диме его отсутствие? Что ей делать? Как быть? Кира обхватила голову руками и шумно выдохнула. А если… рассказать Диме обо всем?..

Глава 26

Дима вернулся довольно поздно. Кира пыталась сосредоточиться на документах, но это у неё получалось плохо. В голову не переставая лезли мысли о Петрове и об этой чертовой справке. Услышав, как входная дверь хлопнула, она вышла в коридор и поздоровалась. Дима окинул её каким-то странным взглядом, разулся и прошел в ванную. Кира отправилась на кухню, поставила разогреваться ужин. Подошла к окну и, обхватив себя руками, стала вглядываться в темень. Вдруг плеч её коснулись руки Димы, он развернул её к себе и, обхватив голову ладонями, притянул к себе. Жадно поцеловал, а Кира, опешив, даже не сразу сообразила, что происходит. Приоткрыла рот, пропуская его требовательный язык внутрь. Шумно выдохнув, Дима рванул её к себе, впечатав в себя, и Кира невольно застонала, обвила его шею руками, сама прижалась к нему, ощущая его твердый член, скрытый под тканью джинсов. Дима повернул её к себе спиной и наклонил к подоконнику.

- Дим…  - приходя в себя, Кира попыталась вывернуться. – Дим, не нужно.

- Золотова, у меня сегодня был очень тяжелый день! – прохрипел ей в ухо, прикусив мочку. Ладони легли на её бедра и сжали. Не сильно, будто бы не желая причинять ей боль.

- Дим, у меня… месячные, - выдохнула Кира и тут же ощутила, как он застыл позади неё. Руки его тут же отпустили её, и Дима сделал шаг назад.

- А раньше ты не могла сказать? – хмуря брови, проговорил он.

- Прости, - пробормотала Кира. – Давай я… - она не договорила, приблизилась к нему сама и, встав на колени, принялась расстегивать пряжку ремня.

Молотов не двигался, смотрел на неё сверху вниз, поджав губы, а потом, ухватив за плечи, резко поднял и снова впился в её рот поцелуем. Жестким, властным, дающим понять, что именно он тут хозяин, а она… Она должна ему подчиняться.

- Хоть ужина то от тебя нормального можно допроситься? – оторвавшись от её губ, Дима отошел от Киры и уселся за стол. Кира на ватных ногах метнулась к плите.

- Я мясо с картошкой потушила.

- Отлично.

- И круассаны купила.

- Отлично выглядишь, - сказал Дима, внимательно рассматривая её, когда она поставила перед ним тарелку с едой.

- Спасибо, – смутилась Кира и неловко заправила прядку за ухо.

- Круассаны с шоколадом? – как-то совсем тихо спросил Дима, не открывая от неё взгляда.

- Угу, - кивнула она и улыбнулась. Уголки его губ чуть приподнялись в ответной улыбке. Или ей только показалось?

- Садишь ешь давай, – кивнул он на соседний стул.

- Угу. – Кира подчинилась.

- Может, кино посмотрим? – когда ужин уже подходил к концу, неожиданно предложил Дима.

- Ты устал, наверное… - предположила Кира.

 Если бы устал, то не предложил бы, - хмыкнув, он встал из-за стола, поставил посуду в раковину. – Спасибо за ужин.

- Не за что, - сказала Кира, дожевывая последний кусочек мяса.

- Приходи в гостиную, - не оборачиваясь, бросил Дима и вышел из кухни.

Кира не знала, что и думать. Дима был странным. Вроде бы продолжал приказывать и быть жестким, но что-то в его взгляде изменилось… Но если он узнает про справку, его к ней отношение снова вернется к былому. Ей придется продать ноут и отдать остаток тех денег, которые он дал ей сегодня. Лишь бы во взгляде его снова не было ненависти.  Кира тоже поставила тарелку в раковину, залила водой и пошла в гостиную.

Они смотрели какой-то новый фильм, а Кира даже не улавливала смысл.  Она чувствовала Димино тепло, рука его лежала на спинке дивана, а потом медленно скользнула по её плечам и прижала к себе. И она тонула в нем. Ей снова захотелось плакать, но Кира запретила себе реветь. Вместо этого она забралась с ногами на диван и теснее прижалась к нему. Завтра – будет завтра. а сегодня Дима рядом с ней, обнимает её, и она чувствует себя почти счастливой.

Глава 27

С минуты на минуту Кира ждала прихода Петрова. Он сказал, что приедет около полудня, но время было уже пятнадцать минут первого. И чем дольше тянулось ожидание, тем больше она нервничала. Наконец, раздавался дверной звонок и она, вздрогнув, отправилась открывать.

Степа одарил её оценивающим взглядом и вошел в квартиру.

- Неплохо выглядишь, сказал он и усмехнулся.

Кира промолчала. Разговаривать ей с ним не хотелось, хотелось лишь забрать справку, и чтобы он побыстрее ушел. Но она понимала, что до тех пор, пока он не получит все деньги, справки ей не видать. И это доводило её до бессильного отчаяния.  А если Дима узнает… Вчерашний вечер был наполнен теплом и домашним уютом, как прежде. Почему же она не ценила того, что было раньше? Какой же дурой она была…

- Где справка? – просила Кира, когда они прошли на кухню.

- Где деньги? – в ответ спросил Степа, не переставая ухмыляться.

- Степа, - с нажимом проговорила она.

Он достал из кармана небольшой клочок бумаги и продемонстрировал ей, но в руки не дал. Кира сжала зубы. Вот скотина!  Она с ним… Похоже она совсем не разбирается в людях.

- Давай деньги.

- А какие у меня гарантии? – вроде бы потянувшись в карман толстовки, Кира снова высунула руку и опустила вдоль тела.

- Никаких, - весело произнес Степан и осмотрелся. – Слушай, а хорошо ты устроилась. У твоего Димасика отличная квартирка.

- Мы не о Диминой квартире сейчас говорим, - жёстко выговорила Кира. – Какие у меня гарантии? – повторила она.

- Никаких, - еще раз сказал он и добавил: - Придется мне довериться, шпана. Иначе не выйдет.

Кира вытащила деньги из кармана, и впихнула ему со словами:

- Какой же ты ублюдок!

- Уж какой есть.

- Зачем ты видео Диме скинул?

- А ты думала, я буду долго терпеть, что ты меня его именем называла? Даже когда мы сексом занимались. Пусть твой Дима не обольщается на твой счет. Как была шлюхой, так ею и осталась. – Петров сунул купюры в карман джинсов и снова осмотрел Киру довольным взглядом победителя.

- Я постараюсь достать деньги к концу недели, - попустив мимо ушей его заявление, процедила Кира. – А теперь проваливай!

- Не «постараюсь», а достанешь! Иначе это. – Он снова помахал справкой у неё перед носом, - попадет в руки твоему ненаглядному. Как думаешь, он расстроится?

- Убирайся! – выплюнула она и указала рукой в сторону двери.

Степа было направился к двери, но вдруг замешкался. Развернулся и наградил Киру каким-то странным взглядом. Слишком уж многозначительным. И тут, словно в подтверждение этого прозвучало:

- Раз уж у нас с тобой отсрочка выплаты, я, пожалуй, могу рассчитывать на компенсацию.

- Чего еще тебе надо?

- Шоколада! – И сделал шаг к ней. – Где у тебя тут спальня?

Внезапно до Киры дошло, на что он намекает, и она попятилась, памятуя о том, что случилось в прошлый раз. Зря она вообще встретилась с ним дома. Как вышло, она его совсем не знает. А что, если он опять?.. Нет…

- Пойдем! – Степа грубо схватил её за руку. Вытянул её в коридор, а затем толкнул первую же попавшуюся дверь. Они оказались в Диминой спальне.

На Киру накатил ужас, еще более сильный, чем тогда, в прихожей её съемной квартиры. Теперь, когда Дима был рядом, и в душе её потихоньку стала разгораться надежда, это было особенно невыносимо. Всхлипнув, она попыталась оттолкнуть его, но хватка Степы оказалась мертвой. Он пихнул её к постели. Она попятилась, запнулась и упала на покрывало спиной. Он тут же коршуном навис над ней, и Кира вновь попыталась оттолкнуть его. По щекам её уже текли слезы.

- Не трогай меня! – надрывно всхлипнула она. – Отстань! Я дала тебе деньги!

-  С тебя не убудет. Ты же отменная шлюшка, Кирочка, - в лицо ей выдохнул Степна, грубо шаря руками по её телу.

- У меня месячные!

- Мне похрен, у меня давно бабы не было!

- Ненавижу тебя! Не трогай! – Она все еще пыталась увернуться от его рук, но силы были не равны, и она понимала, а что справиться с ним не удастся. – Отпусти!

- Отпущу, как только трахну. Ты такая сладкая, хоть и страшная. - Он начал задирать её кофту, оголил живот, грудь и сильно сжал. Кира застонала от боли. Попыталась согнуть коленку и ударить его, но он перехватил её ногу и стиснул так, что она закричала. Почувствовала, как он ухватил резинку её штанов и потянул вниз. Заскулила, понимая, что это конец. Что она может противопоставить ему? Никто ей не поможет… А он пойдет до конца, что бы она и говорила, как бы ни умоляла его.

Степан стащил её штаны вместе с трусами до колен и жестко провел по её животу ладонью, опустился ниже и сжал промежность. А потом потянул и вытащил тампон, Кира вскрикнула и в следующее мгновение Кира почувствовала его пальцы внутри и взвыла в голос.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Молчи, сука! – прошипел Степа. Сильнее вжимаясь в неё. Но Кира будто бы не слышала его, она уже рыдала в голос, бессмысленно прося его остановиться. Она попыталась ухватить его за руку, впилась когтями и он, размахнувшись, сильно ударил её по лицу.  А когда она снова зарыдала, отвесил еще одну пощёчину. Из губы потекла кровь, смешиваясь с соленым дорожками. Она рыдала и не могла остановиться. Но он беспощадно врезался пальцами в её нутро, не обращая внимания на кровь, и смотрел, смотрел на неё, улыбаясь.

- Нравится тебе?

Кира плакала, не в силах вымолвить больше ни слова.

Вдруг она почувствовала, что пальцы его больше не терзают её. Комната наполнилась грохотом. Она в ужасе смотрела, как Дима, повалив Степана на пол, вколачивает в его лицо кулаком. Она вскрикнула и прикрыла рот ладонью. Сползла с постели и поспешно натянула штаны. Не хотелось, чтобы Дима видел её в таком виде, но он, кажется, вообще не обращал на неё внимания, он не помня себя от ярости, избивал Степана, который даже не успевал ответить на его удары.

- Ты, мразь, только коснись её еще раз! Я тебя с землей сравняю! – шипел Молотов, не переставая дубасить Петрова.

- Ты идиот, Димасик! – Зубы его были в крови, и от этого улыбка выглядела зловеще. – Она же шлюха! Радовался бы… - Дима не дал ему договорить и врезал еще раз. Степа схватился за лицо и заорал:

- Она аборт от тебя сделала, а ты её защищаешь! Она с мужиками трахалась у тебя за спиной, а ты её в свой дом привел! Идиот! – засмеялся Степан и, вынув из кармана справку, скомкал её и швырнул Диме в лицо.

- У тебя пять секунд, чтобы уйти отсюда своими ногами, - угрожающе процедил Молотов.

Петрову не пришлось повторять дважды. Он, поднялся и, окинув ненавидящим взглядом зажавшуюся у постели Киру, вышел из спальни, с трудом передвигая ногами. А спустя мгновение входная дверь хлопнула.

Кира в ужасе посмотрела на Диму и не удержалась от судорожного вхлипа. Упала на колени и накрыла лицо руками. Плечи её тряслись в безудержных рыданиях.

Глава 28

Дима поднял валяющийся на полу клочок бумаги, пробежался быстрым взглядом и, скомкав в кулаке, бросил на кровать. Затем, не глядя на Киру, вышел из комнаты. Кира подняла голову и посмотрела ему вслед сквозь слезы. Лицо у неё горело от ударов Петрова, между ног ныло, но это не шло ни в какое сравнение с болью, которая была у неё в сердце. Она всхлипнула, зажала рот рукой и прислушалась к доносящимся с кухни звукам. Понимала, что должна что-то сказать Диме, объяснить ему все. Но как?! Он прочитал справку, разве теперь он поверит ей? Все это так глупо… Разве думала она тогда, когда ей выдали эту липовую справку, что все так далеко зайдет, и что этот клочок бумаги может стать последней каплей в их с Димой отношениях. Но попытаться поговорить нужно…

Кира встала, вытерла слезы и, пошатываясь, пошла на кухню. Дима сидел за столом и цедил кофе. Вид его был мрачным, но понять, о чем именно он думает, она не могла.

- Дим… - позвала Кира дрожащим голосом. Молотов поднял на неё взгляд, но продолжал молчать, видимо ожидая от неё продолжения. – Я не хотела, чтобы он приходил…

- Но он все-таки пришел, – констатировал Дима и отхлебнул кофе.

- Мне пришлось пустить его… Он угрожал мне… Эта справка… Это не то, что ты думаешь!

- А ты знаешь, что я думаю? – Он поднялся и подошел к ней. Остановился рядом и посмотрел на неё сверху вниз.

- Справка…

- Насчет справки не переживай. Я все уже давным-давно знаю.

Кира уставилась на него с непониманием и страхом. Что он знает? Откуда? Если знает… Она вглядывалась в его лицо и пыталась найти ответы на невысказанные вопросы, но черты его лица оставались непроницаемыми и твёрдыми. Он хотел обойти её, но она удержала его, взяв за руку.

- Подожди, – сказала она. – Что ты знаешь?

- Кир, ты меня за дурака держишь?

- Ты думаешь, что я сделала аборт?

- А что мне думать? Я видел справку, - проговорил он. – Когда мы расстались, я случайно наткнулся на неё в твоих вещах. Я знаю, что ты в январе сделала аборт, Кира. - Он поджал губы.

Кира молча смотрела на него. Дмитрий снова посмотрел в окно.

- Я с одной стороны могу тебя понять, но с другой… С другой не могу и не хочу.

- А поговорить… поговорить ты не мог… поговорить со мной? – глотая комок, вставший в горле, тихо поинтересовалась Кира. – Ты так и решил все, да? Я же тварь для тебя…

- Я не считаю тебя тварью, - посмотрел он на Киру. – Я считал, что все серьезно, а как оказалось…

- Я думала, что ты стал так ко мне относится, когда видео увидел… Думала… А ты… - всхлипнула Золотова. – Конечно, кто я такая… Прицепилась к тебе, успешному, богатому. А ты не думал, что я любить тебя могу?! Нет, не думал?! – Она сделала шаг к нему. - И деньги мне твои нахер не нужны! Понял?! – выпалила она в лицо Диме. – Никогда не нужны были! Думай обо мне что хочешь! Я же шлюха для тебя! А, как оказалось, теперь и убийца нашего ребенка!

- Прекрати истерить! – рявкнул Молотов. – Ты сама все сделала для того, чтобы я тебя шлюхой читал! А тебе и нравится, как я посмотрю! Завела себе таких дружков, которые трахают тебя, хочешь ты того или нет! Нахрена ты ему, дура, вообще дверь открыла!?

- Он шантажировал меня этой справкой! – в сердцах закричала Кира. - Я боялась, что он все тебе расскажет…

- А сама не могла мне рассказать?!

- А ты бы мне поверил? – Кира смахнула побежавшие по щекам слезы. -  Ты поверишь мне, если я скажу, что не делала аборт?! Поверишь?!

- Предположим, - холодно глядя на неё, бросил Дима. – Откуда тогда взялась эта справка?

- В январе… В начале января… - принялась рассказывать Кира. – Там режиссер наш… короче, я ему вдруг резко понадобилась, - выдохнула она, припоминая события девятимесячной давности. – А я не хотела…

- Странно, - ехидно заметил Молотов.

- Н-да, - опустила голову она и продолжила говорить. – Нам за прошлый фильмец не заплатили… Я не хотела, пока деньги за ту работу не получу, с ними сотрудничать больше. Да и… Думала перерыв сделать, с тобой побыть подольше… У нас все наперекосяк же шло, а мне от этого так было…  - она снова вздохнула. – Не знаю, плохо очень.

- Я замечал, как плохо, - поморщился Дима. – И от этого плохо ты, видимо, решила стриптизом подзаработать.

Кира усмехнулась, но отвечать по этому поводу ничего не стала.

- Тогда я этому режиссеру ляпнула зачем-то, что вообще завязываю со всем, что, мол, беременна и пусть они ищут кого-нибудь другого, а он переполошился… - Кира на несколько секунд замолчала. – А потом стал предлагать деньги, чтобы я аборт сделала. А я… Мне мать позвонила как раз опять, там проблемы были у нее, и мне пришла в голову эта идея. У нас в институте девчонка одна есть, она могла без проблем такую справку достать, ну я и попросила. - Кира посмотрела на Дмитрия. – Ну а потом показала режиссеру. Он мне пятнашку отвалил, и я матери сразу отправила.

- Я не единому твоему слову не верю, - холодно бросил Молотов Кире. – Фантазия у тебя хорошая, но больно уж неправдоподобно… Точнее. - Молотов сделал несколько шагов по кухне и сел на стул. – Не удивлюсь, что тебе действительно дали денег на аборт, но вот остальное…

- Я правду говорю, - всхлипнула она

- Ну, допустим, - кивнул Дмитрий.

- Да похер тебе на все мои слова! – вдруг закричала она. – Я для тебя всегда была никем, - заплакала Кира с новой силой. – Я никогда бы не сделала аборт!Думаешь, я не понимаю, что если залететь не хочешь, предохраняться надо? Думаешь, я совсем тупая?! А не предполагаешь, что я не боялась от тебя забеременеть, нет?! Ладно, - Кира устало привалилась плечом к стене. Потрясение от пережитого наконец настигло её, и она чувствовала дикую усталость, руки дрожали. Хотелось просто пойти в душ и смыть с себя грубость чужих прикосновений. Дать волю слезам и постараться избавиться от воспоминаний.

Дима продолжал молчать, и она, еще раз качнув головой, вышла их кухни.

Дима проводил Киру тяжелым взглядом. В голове была какая-то гулкая пустота, и казалось, будто эта пустота потихоньку охватывает все его сознание. Все, что произошло, эта справка, слова Киры, все это смешалось воедино. Когда он увидел тискающего Киру смутно знакомого мужика, тискающего Киру на его постели, разум его словно помутнел. В крови пульсировало лишь одно желание – убивать. Он и сам не понял, как оказался в комнате, как оттащил его от неё, как нанес первый удар. Очнулся лишь, когда дверь за ублюдком захлопнулась. А что было бы, приди он десятью минутами позже?! Дура! Какая же она дура! И этот её испуганный взгляд… А еще справка, разговор об аборте. Он решил оставить это в прошлом, но…

Какая-то часть разума продолжала твердить Молотову, что Кира врет, что она специально придумала всю эту историю, лишь бы не сознаваться в содеянном, что не нужно верить ее словам и принимать их за правду. Только другая часть говорила совсем иные вещи. Сердце каждым ударом давало понять, что сказанное ею не что иное, как истина, а разум просто не хочет принимать это, цепляясь за любую возможность оправдать его жестокое обращение с Кирой. Так было проще… Стоило признать, что все обвинения, все то, за что он презирал и чем попрекал, за что имел право ненавидеть, оказалось ничем иным, как его собственными домыслами.

Дима уже не понимал, чего хочет больше - того, чтобы слова её были правдой, или чтобы это все было лишь лживой попыткой выгородить себя. Пожалуй, сейчас бы он предпочел второе, потому что если слова Киры правда, он не сможет оправдать собственную жестокость по отношению к ней даже перед самим собой. Понимал, что мысли его эгоистичны, но поделать с собой ничего не мог. Осознание того, что, возможно, он ни за что причинял Кире боль, сжимало тисками голову и вызывало неприятный трепет в сердце.

Глава 29

Кира лежала на постели и безразлично пялилась в стену. Мысли её были безрадостны. Дима не верит ей и никогда не поверит, что бы она ни сказала. Любой её поступок будет ставиться им под сомнение и отношение его будет заранее предвзятым. Но что ей теперь делать? Куда идти, да и сможет ли она уйти от него? Отпустит ли он её? Терпеть до последнего? Пожалуй, только это ей и остается. А потом… потом она что-нибудь придумает. Может быть.

Вздохнув, Кира закрыла глаза. Слез уже не было. Ей казалось, что за эти месяцы они вытекли все без остатка. В душе осталась только горькая пустота и разочарование.

Внезапно Кира скорее почувствовала, чем услышала, что дверь в комнату открылась и сделала вид, что спит. Дима неслышно приблизился к постели и остановился. Кира ждала. Секунды тянулись невозможно долго, и она не знала, чем кончится ожидание. Может быть он сам скажет ей, чтобы она уходила и тогда все решится прямо сейчас? Она сжалась под одеялом. Сердце её забилось чаще, словно в ожидании приговора.

Неожиданно кровать прогнулась под тяжестью большого мужского тела и сердце Киры забилось еще быстрее. Улегшись позади нее, Дима, тяжко вздохнув, на мгновение замер, а потом придвинулся к ней и положил руку ей на талию. Кира едва не вздрогнула. Она все еще не знала, чего ждать дальше и боялась думать о том, что все это может означать.

Он погладил её по пояснице, по бедру, ладонь его застыла на её груди, и он снова вздохнул.

Дима ощущал её мягкое тело и биение её сердца под его пальцами. Оно стучало гулко и быстро. И его собственное сердце билось в такт. Он сам не понимал, что происходит, но отчего-то осознавал, что происходит нечто важное. Нечто, способное перевернуть его жизнь, а может быть наоборот, вернуть наконец в правильное положение.

Дима аккуратно отодвинул одеяло с плеч Киры и провел ладонью по мягкой ткани её майки. Она вздрогнула. Но Дима не остановился. Напротив, опустил руку и начал задирать майку вверх.

- Не надо, - прошептала она дрожащим голосом и попыталась одернуть одежду, но Дима властно убрал её руку и продолжил начатое. – Дим…

- Лежи, - коротко произнес он. По его тону было непонятно его настроение. И Кира подчинилась, боясь вызвать его гнев. Ругаться сил у неё не было, сопротивляться – тем более. Да и к чему все её сопротивление?..

Дима не спеша поднял майку до лопаток и стал внимательно рассматривать спину. Кира поморщилась и резко выдохнула, когда он коснулся одного из шрамов.

- Больно? – спросил Дима.

- Терпимо, - ответила она.

Но терпимо не было. Дима был поражен увиденным. Наверное, впервые он осознанно разглядывал её спину с момента её выписки из больницы. Кожу её покрывали многочисленные, местами потрескавшиеся рубцы, и он точно знал, какую это может приносить боль. Едва прикасаясь, он провел по её спине кончиками пальцев. Врач говорил, что из-за грубых рубцов нарушается эластичность кожи и каждое движение из-за этого вызывает неприятные ощущения, но тогда он не был готов слушать и слышать. Сейчас же, когда он, взяв себя в руки, поразмыслил над всем, что было до и над всем услышанным сегодня, в нем произошла переоценка событий. Что он хочет для себя, для Киры, чего он вообще хочет от жизни. Ответы на эти вопросы все еще не были однозначными, но он точно понял, что хочет для Киры нормальной жизни и хочет, чтобы жизнь её протекала не отдельно от него самого.

- Завтра я обзвоню клиники, делающие пластику в таких случаях, как у тебя. Запишемся на прием, – сказал он.

Кира не поверила в услышанное. Она обернулась через плечо и посмотрела на него пристально. С вопросом.

- У меня нет таких денег, Дим, - когда он опустил её майку, она перевернулась и теперь лежала лицом к нему.

- У тебя нет, у меня есть.

Кира приподнялась на руках и, мотнув головой, посмотрела на него сверху вниз.

- Чего ты хочешь, Дим? Я не хочу быть куклой для битья. Не хочу быть подстилкой, покорно ждущей своего хозяина с работы. Не хочу бесконечных унижений. Возможно, я их заслужила…

- Ничего ты не заслужила, - оборвал её Дима. – Хватит самоуничижений! Самой не надоело? Мне не нужно от тебя никаких денег. Мы сделаем тебе пластику, и ты мне ничего не будешь должна. Если захочешь уйти, - держать не стану, – выговорил он. – Я просто хочу, чтобы у тебя был шанс на нормальную жизнь.

- Почему? – опешив от его слов, спросила Кира, продолжая вглядываться в его лицо.

- Потому что я тебя люблю.

Кира все так и продолжала смотреть на него. Не двигаясь, словно бы не дыша. Не ослышалась ли она? Он действительно это сказал? Происходящее казалось ей какой-то насмешкой. Вроде бы все в ней должно было затрепетать от радости, но на деле она не могла выдавить ни слова. Как он может говорить о любви после того, что случилось чуть больше часа назад? Он и прежде то всячески показывал ей свое отношение, а теперь… Но взгляд Димы был серьезным. Она не видела ни намека на издёвку.

- Я тебе верю, - проговорил Дима, поняв, что Кира сомневается в правдивости его слов. – Пока ты была в душе, я думал. Знаешь, Кир, я тоже не всегда был прав. Возможно, временами я перегибал палку. Ты имела право на собственные интересы и увлечения. Я же пытался сломать тебя под себя. Но полюбил я тебя именно такой, какой ты была – дерзкой девчонкой с булкой в руках. - Он усмехнулся. – Прости меня за слова и поступки. Наверное, ты права. Местами я относился к тебе предвзято. И за это тоже прости. Давай попробуем все собрать. Без тебя у меня не клеится.  Вроде и хорошо, но важного винтика не хватает. А без винтика не работает, – губы его снова тронула усмешка.

И Кира невольно усмехнулась в ответ сквозь подступившие слезы.

- Ты тоже меня прости. – Она подалась к нему и уткнулась носом ему в шею. Обняла и горячо зашептала, почувствовав, как он обнял её в ответ: - Ты меня тоже прости за все. Ты говорил много правильных вещей и мне стоило к ним прислушиваться. Я была ослеплена московской жизнью, возможностью зарабатывать, мне было постоянно чего-то мало. Хотя на самом деле у меня было все, но тогда я этого не понимала. – Она потихоньку засмеялась. – Но только не подумай, что ты всегда был прав. Нет, ты еще тот тиран.

- Я знаю, - согласился Дима, тоже улыбаясь. На душе у него внезапно стало легко и свободно. Будто с плеч упал тяжелый камень, придавливающий его все время, с момента их расставания. Он обнимал Киру и ему было хорошо. Он понял, что хочет, чтобы это никогда не кончалось. А если так, может быть у них действительно еще есть шанс немного отмотать все назад и начать заново. Но уже более взрослыми и мудрыми, приобретшими определенный опыт и научившимися иначе смотреть на вещи. Им много предстоит работы. Научится доверять друг другу, научиться слышать и слушать. Уважать принимаемые решения и находить компромиссы. Но он верил, что они смогут, потому что есть ради чего.

- Так что завтра я начну поиски клиники. Не дело это, Кир.

- Спасибо тебе, - едва слышно выдавила Кира и крепче прижалась к Диме.

Глава 30

Через несколько дней Дима, придя вечером с работы, сообщил, что завтра они идут на прием к пластическому хирургу. Кира обрадовалась, но при этом откуда-то возникло и чувство страха. Воспоминания о всем пережитом ею после аварии были еще слишком живы. Её страшило и ожидание новой боли и неизвестность. Получится ли у хирургов что-нибудь исправить? Не сделают ли хуже? Свои страхи она высказала Диме, лежа ночью в его объятиях. Он поцеловал и успокоил, заявив, что он будет рядом.

Машина остановилась на небольшой стоянке возле ухоженного здания клиники, окруженного деревьями и газонами. Дмитрий помог Кире выбраться из салона автомобиля и тут же взял её за руку.

- Идем? – заглянув в глаза спросил он.

Кира несколько секунд молча смотрела в лицо Димы, а потом, обняв его, уткнулась ему в грудь лбом и прикрыла глаза. Говорить ничего не хотелось, внутри нее было лишь желание знать, что он не бросит, что сбережет и согреет. Дмитрий прижался губами к белокурой макушке и ласково погладил Киру по плечам. Простояв так около минуты, он приподнял её голову за подбородок и поцеловал. Властно и уверенно. Передавая эту уверенность ей самой.

- Пойдем, - выдохнула она, и они вместе пошли ко входу к клинику.

Девушка-администратор встретила их приветливо, помогла заполнить необходимые документы и проводила до кабинета врача.

В Кире боролись два противоречивых чувства: абсолютная уверенность в необходимости и правильности того, что сейчас происходит, твердая решимость идти вперед, до победного конца, и в то же время необъяснимый страх, желание убежать, спрятаться.

- Я буду с тобой, - негромко произнес Дмитрий, чувствуя её неуверенность.

- Я тебя люблю, - прошептала Кира, прижимаясь к нему.

- Я тебя тоже, - поцеловал ее в висок и постучал в дверь кабинета.

Из-за двери послышалось: «войдите», и он уверенно нажал на ручку.

Кира сидела на полу в спальне и, уставившись взглядом в телевизор, бессознательно перебирала пальчиками ворс пушистого ковра. Романтическая комедия, которую она смотрела, не была шедевром мировой киноиндустрии, но весь вид Киры говорил о том, что фильм ее явно заинтересовал.

Дмитрий встал в дверном проеме и, прислонившись к косяку, наблюдал за ней. Губы чуть приоткрыты, брови периодически то сдвигаются к переносице, то приподнимаются вверх, голые коленки так и манят провести по ним ладонью, белокурые волосы немного спутаны и находятся в каком-то интимном беспорядке, что придает Кире домашний и немыслимо трогательный вид. После того первого визита в клинику прошло уже десять дней, за которые Дмитрий с Кирой еще два раза посещали её. Несколько осмотров, анализы, разговоры с врачами, которые взялись за неё, несмотря на потерянное после несчастного случая время и пообещали, что сделают все возможное, чтобы привести кожу Киры в нормальное состояние. Все это было довольно волнительно для них обоих, но сейчас мысли Молотова занимал и другой вопрос…  Через три дня у Киры день рождения, и он не имел понятия, что ей подарить. Ему хотелось сделать этот день для неё незабываемым и волшебным.

Ювелирные побрякушки, вещи, путевки, техника и походы в ресторан… Все было не то и не так. Он знал, что Кира с радостью примет от него любой подарок, но хотел, чтобы это было не просто вещью или приятным сюрпризом. Он хотел, чтобы Кира еще раз почувствовала, поняла, что его отношение к ней больше никогда не будет прежним, чтобы ее глаза сияли, словно маленькие яркие звезды, а голос дрожал от нахлынувших эмоций, чтобы она ощутила, насколько дорога ему.

- Ой, Дим, - наконец заметила она его. – Ты чего там стоишь? – улыбнулась она, глядя на него снизу вверх.

Дмитрий быстро очутился возле и, присев на корточки, провел рукой по обнаженной ноге Киры.

- Ты такая красивая, - сказал он.

Ладонь его забралась под ткань футболки и стала неторопливо, но властно, по-хозяйски, поглаживать Кирин живот, вторая легла ей на затылок, прижимая ее голову ближе, так, чтобы поцелуй стал до невозможности глубоким и жарким.

- Что ты на день рождения хочешь? – отстранившись, Дима посмотрел ей в глаза. – Ума не приложу, чем тебя порадовать.

Кира молчала. Не отрываясь, смотрела на него. И не могла поверить, что все это наяву. Она так боится проснуться однажды там, в своей рязанской квартире, никому не нужной пятнадцатилетней девочкой с кучей обязанностей и вовсе без прав, боится очнуться и понять, что все это игра ее больного воображения, и нет ни рук, ни губ, ни любви, боится холода и упреков, вечного ощущения того, что она не нужна, что она лишняя.

- Знаешь, чего я хочу на день рождения? – тихо, сдавленно, сказала она наконец.

- Чего?

- Счастья хочу, - как никогда серьезно ответила Кира. – Обыкновенного счастья и больше ничего, - поджала губы она. – Сможешь подарить?

Дмитрий на несколько секунд заколебался. Обещать такое… Но ведь это его Кира, его душа, его сердце. Теперь он в этом был абсолютно уверен. С момента их разговора в спальне, с момента, когда они отпустили обиды и заново взглянули друг другу в глаза, дом его наполнился светом, уютом и добром. Кира изо всех сил старалась сделать его счастливым, так почему бы ему не сделать того же для неё?

- Смогу, - решительно ответил он. – Счастье, так счастье, - выдохнул Дима, целуя её в шею. Кира благодарно улыбнулась и обвила его шею руками.

- Пойдем пить чай? – предложила, потеревшись носом о его шершавую щеку.

- А как же фильм? – вскинул брови Молотов.

- Подождет фильм, - уверенно заявила Кира. Подождет. И фильм, и все остальное. Она хотела проводить с Димой как можно больше времени, быть с ним, любить его, растворяться в нём. Быть его опорой и поддержкой, быть его тихой гаванью, куда бы он приходил уставший за день. Она многое переосмыслила и очень верила, что и Дима – тоже.

- Устала? – спросил Дима, когда они допивали уже по второй чашке чая.

Димка зашел в кондитерскую после работы и купил круассаны с шоколадом, которые они тут же и умяли.

- Немного, - приподняла уголки губ Кира, переместив ладошку с его плеча чуть выше, игриво растрепала его волосы. Они сидели рядом, соприкасаясь плечами. – Но мне сейчас очень хорошо, - обвив за шею, она приблизила свое лицо к его, а затем коснулась его губ своими.

Дима нежно прикусил нижнюю губу Киры и тут же провел по ней языком, потом снова прикусил и снова лизнул. Золотова прикрыла глаза от удовольствия… Внутри нее поднималась сладкая и мучительная волна желания. Это было так странно… Ощущать нежные прикосновения Димы… как раньше. Без боли и слез…

Кира томно вздохнула и откинулась на руку Димы, утягивая его за собой. Чувствовала, как ее тело откликается на каждое его движение, как сердце ускоряет свой ритм, как сбивается дыхание… По венам растекалось тепло. Дима неторопливо, лениво целовал её. Как никогда прежде…

- Ты безумно красивая, - на мгновение прервав поцелуй, произнес он, глядя на слегка разрумянившуюся Киру.

- М-м-м, - еле слышно застонала она. – Дима…

Молотов, чувствуя, как от каждого прикосновения к нежной, бархатистой коже Киры, желание обладать ею становится все сильнее, снова впился в ее губы развязным, похотливым, чуть жестким поцелуем. Почувствовав, как Кира, подхватывая его порыв, отвечает с той же яростью, глухо зарычал и стал опускаться губами ниже, оставляя на шее красноватые метки своей страсти. Найдя отдающую биением пульса венку, Дима провел по ней кончиком языка, а затем слегка отстранился и дотронулся до места, на котором только что были его губы, пальцами.

- Я люблю тебя, - выдохнула Кира.

- И я тебя люблю, - поймал ее кисть Дима и, поднеся к своим губам, поцеловал в раскрытую ладошку.

Ладони его заскользили по ее телу, пробегая от живота к плечам, по рукам, бокам, задевая холмики упругой груди. Кира почувствовала, как по ее коже пробежала волна мелких мурашек, а внизу живота стало болезненно ныть, будто там завязался тугой комок, который с каждым касанием Димы к ней становился все больше и усиливал пульсацию. Захотелось немедленно избавиться от одежды, прижаться всем телом к нему, почувствовать его властные ласки, отдать ему себя полностью, без остатка, до последней капли, последнего стона.

Потянувшись к пуговичкам на рубашке Димы, Кира дрожащими пальцами расстегнула две верхние, а вот третья, упорно не желавшая поддаваться её рукам, чуть не довела ее до отчаянья. Кире до жути хотелось прикоснуться пальцами к Диме, поцеловать его плечи, грудь, ощутить тепло… Сейчас это казалось не просто важным, а жизненно необходимым, таким же, как и воздух, которого почему-то было катастрофически мало.

- Подожди, – целуя Киру в плечо, проговорил он. – Дай я сам. - Дима быстро расправился с оставшимися пуговицами, и Кира наконец смогла коснуться его обнаженного тела, что показалось ей сродни глотку живительной влаги в знойный летний день.

Пробежав пальчиками по его груди, Кира полностью освободила его торс от одежды и, опустив веки, блаженно вздохнула, почувствовав под ладонями горячее тело мужчины. Нежно, едва ощутимо, провела короткими ноготками вниз вдоль его позвоночника, а затем снова скользнула руками вверх.

Дима припал к ее груди похотливым, дерзким поцелуем. Чуть прикусил вишенку соска, тут же лизнул, ощущая прилив дикого, неуемного желания. Кира негромко застонала. Она не осознавала, что ее тихие, хрипловатые стоны действуют на Диму подобно вирусу, проникающему в кровь, что ее неосмысленные движения, заставляют его разум отключаться, а сознание - откликаться лишь на ее манящий аромат и нежность ее бархатистой кожи.

- Никому тебя не отдам… - покрывая поцелуями грудь и живот Киры, прорычал Дима. – Никогда…

- Не отдавай… - сорвалось с её губ. – Не отдавай… - исступленно гладя его по крепким плечам, словно заклинание повторила она.

Не раздумывая, Дима освободил Киру от одежды.

- М-м-м, - томно застонала она, ощущая, как Дима легонько сдавил ее сосок, а второй рукой коснулся внутренней стороны бедра. – Дима… - на выдохе произнесла она, чувствуя, как ладонь его накрыла ее промежность.

- Т-с-с-с, - оставил Дима легкий поцелуй на губах. – Расслабься. Хочу тебя нежно… - приподняв уголки губ в теплой улыбке, сказал он и раздвинул пальцами складочки влажной плоти.

Кира судорожно вздохнула и, повернув голову на бок, облизнула губы, пытаясь совладать со своими эмоциями. Дима проник указательным пальцем в ее влажную глубину, а большим начиная неспешно поглаживать бусинку клитора. С губ Киры сорвался еще один сладкий стон, и она, особо не понимая, что делает, вцепилась пальцами в край стола, на который Дима уложил её. Ощутив, как Дима ускорил темп ласк, и Кира раздвинула ноги шире, давая тем самым понять, что она хочет большего. Он ввел в лоно Киры второй палец и, услышав вздох одобрения, поцеловал её. Она тут же обвила руками его шею и без раздумий сама углубила поцелуй, от вожделения и нетерпения покусывая губы Димы. Опустив руки ниже, Кира коснулась его бедер и притянула его ближе, заставляя подступить к ней вплотную.

- Может быть в спальню? – ощущая, как Кира пытается дотянуться до ремня его джинсов, спросил Дима.

- Нет, - выдохнула ему в губы. – Не хочу, - провела она пальчиком по дорожке темных волос, ведущей от пупка Молотова вниз к его давно готовой к близости плоти. – Сделай уже это…

- Как скажешь. - Отойдя на шаг назад, Дима расстегнул пряжку ремня, а затем спустил джинсы вместе с боксерами вниз, освобождая себя от одежды. Затем снова приблизился к ней. Напористо, грубовато погладив ноги Киры, приподнял их выше и закинул себе на плечи.

Почувствовав, как в ее промежность упирается твердый член Димы, Кира прикрыла глаза и, чуть подавшись навстречу, шумно выдохнула. Дима приставил головку ко входу в лоно и стал медленно проникать внутрь. Кира опять застонала от этих совершенно новых, незнакомых ей ощущений и, повинуясь своим желаниям, выгнулась в спине, запрокидывая голову. Сделав несильное движение бедрами, Дима погрузился в неё, а затем, подавшись назад повторил действие, проникая все глубже и чувствуя при этом как стенки ее теплого лона обхватывают его плоть.

Не выдержав, он глухо зарычал и чуть сильнее сжал бедра Киры, входя еще глубже. Сжав кулаки, Кира схватила ртом воздух. Проникнув до упора, Дима выдохнул сквозь стиснутые в порыве не сорваться в бешенный ритм зубы и, опустив ладонь на плечо Киры, провел пальцами по всему ее телу, касаясь груди, чуть напряженного живота, ягодиц…

Проведя ладонью по бедру Киры, Дима, не сбавляя темпа, вновь подхватил ноги Киры под коленями и, разведя их в стороны еще шире, стал врываться в неё. И без того возбужденная до предела долгой прелюдией Кира, громко застонала… Ей нравилась сила и власть, с которой Дима брал ее, ей была приятна даже та я грубость, что проскальзывала в его действиях, ибо она желала, чтобы её подчинили и сделали это бесповоротно, безоговорочно, так, как это делал Дима. Она чувствовала его глубокие толчки, и ей казалось, что с каждым вторжением ее жизнь наполняется каким-то особым смыслом, что ее тело оживает, словно после долгого сна, что ее сердце наполняется теплом.

- Кира… - рыкнул Дима и, вынув член из лона, подхватил Киру за талию и в мгновение перевернул её на живот.

Почувствовав, как он одним резким движением ворвался в ее тело, Кира громко застонала, цепляясь за края деревянного стола.

Просунув руку между телом Киры и поверхностью стола, Дима сжал ее грудь, пальцами умело массируя сосок. Все её существо немедленно отдалось дрожью, а из ее горла вырвался хриплый вскрик, тут же перешедший в протяжный стон. Понимая, что и он сам, и Кира уже на грани развязки, Дима переместил руки на её бедра, и, крепко удерживая, увеличил темп движений. Выгнувшись, Кира провела ноготками по дереву и, зарычав, словно дикая кошка, едва не впилась зубами в собственное запястье. Почувствовав, как Дима придавил ее весом собственного тела, как, собрав волосы на ее затылке, сжал их в кулаке, Кира заметалась в какой-то невероятной, непонятной, неведанной ей агонии и, в следующий миг, почувствовав, как ее существо захлестывает мощная волна чего-то невыносимо сладкого, как все ее тело начинает биться в какой-то блаженной судороге, как низ живота сводит мучительно-приятным спазмом, громко закричала. Желая продлить оргазм, Дима сделал еще несколько движений и, громко зарычав, одним толчком достиг наивысшей точки блаженства. Сквозь сладкие конвульсии, сводящие ее тело, Кира ощутила, как внутри нее пульсирует плоть Димы, услышала его хриплое дыхание над своим ухом, почувствовала, как он, просунув руку ей под грудь, прижимает ее к своему телу…

Желание потихоньку отступало, хотя все ее тело было еще неспокойно: сердце билось необычно гулко, взбудораженная кровь стремительно бежала по венам… Только теперь в ее крови не было того лживого, грязного, что еще совсем недавно несло в себе чувство фальшивого счастья, умиротворения. Сознание, чуть затуманенное восторгом, тепло, такое живое и настоящее, и такой знакомый запах…

- Ты только моя, - пропуская светлые пряди Киры сквозь пальцы, выдохнул Дима привлекая её к себе. – Люблю тебя.

- И я тебя люблю, - выдохнула Кира и прижалась к нему всем телом.

Когда Кира уснула, Дима еще долго лежал, слушая её мерное дыхание.

Счастье… Такое простое и многогранное понятие. Для каждого оно разное, свое… А что счастье для Киры? Сложно… Тепло, уют… Подарить ей щенка или котенка, дав ему кличку Счастье. Да, возможно… Но… не то. Но тогда что? Вот она, самая простая, элементарная просьба, но как же трудно ее исполнить. Счастье…  Он мог бы устроить ей день счастливого детства. Накормить мороженым, сводить в парк аттракционов… Это лишь миг того самого счастья.

Дима поднялся с постели и подошел к окну. В задумчивости уставился в ночную темень. Счастье… Шел дождь. Молотов вздохнул и, отвернувшись, перевел взор на кровать. Вот оно, его счастье. Что может быть важнее ее? Дима приблизился к постели и, присев на краешек, провел пальцами по золотистым волосам Киры. Он обязательно подарит ей счастье, и не просто его иллюзию, минутную радость, а самое настоящее, самое искреннее счастье. Такое, чтобы оно было с ней каждый день, чтобы окружало ее всю ее дальнейшую жизнь.

Глава 31

Кира проснулась, почувствовав на щеке поцелуй Димы.  Не сразу открыла глаза, пытаясь определить реально ли происходящее или это лишь продолжение доброго сна. Губы Димы переместились на ее висок, затем тронули чувствительную кожу шеи… Кира улыбнулась и чуть повела плечиком.

- С Днем рождения, - донесся до ее слуха шепот Молотова.

Золотова, наконец, подняла веки и, чуть повернувшись, улыбнулась еще шире.

- Сколько времени? – хриплым ото сна голосом спросила она.

- Три часа двенадцать минут, - усмехнулся он, поглаживая её плечико.

- Ты сумасшедший, - провела Кира пальцами по его лицу. – И чего тебе не спится?

- Тебе уже целую минуту, как двадцать три, -  прищурился Дмитрий. – Совсем взрослая…

- Ты специально ждал? – потерлась она о его плечо. – Точно сумасшедший!

- Не хотел пропустить такой момент, - коснулся её губ своими и добавил: - К тому же я поставил будильник.

Кира засмеялась и ответила на поцелуй. Пальцы её скользнули по шее Димы и запутались в его темных слегка вьющихся волосах. Внезапно раздавшийся дверной звонок прервал сладкий момент, заставил Киру оторваться от Димы и недоуменно посмотреть на него.

- Дим… - Кира села. – Кто это? – спросила она.

- Сейчас узнаем. – Он встал с кровати и пошел открывать.

Кира непонимающе прикусила губу и стала прислушиваться к доносившимся из прихожей звукам… Тихий гул мужских голосов и больше ничего. Она тоже хотела было выйти в коридор, но едва она свесила с постели ноги, как услышала хлопок двери, а через пару секунд в спальне показался Дима. В руках он держал огромный букет нежно-розовых роз, даже с довольно большого расстояния поражавших своим великолепием. Кира изумленно распахнула глаза, не находя нужных слов, чтобы выразить накатившие разом эмоции. Дима молча положил букет на постель и подошел к шкафу. Достав с верхней полки маленькую коробочку, вернулся к кровати. Кира все это время не сводила с него удивленно-растерянного взгляда.

- Кир. - Дима сел на постель рядом с ней и, взяв за руку, заглянул в глаза. – Послушай меня внимательно, - попросил он.

Золотова пробежала взором по его лицу, на секунду остановилась на глазах, потом посмотрела на лежащие на одеяле и, снова взглянув в на него, несмело кивнула.

- Наверное, нужно было заранее подумать, что сказать тебе, - выговорил Молотов. – Но знаешь… Я специально не стал этого делать. Мне кажется, как-то не слишком правильно говорить сейчас запланированную речь… Так что прости, если получится коряво, - улыбнулся он. Кира тоже приподняла уголки губ, и он продолжил. - Я не знаю, Кир, что такое счастье… Точнее, знаю. Теперь уже знаю, - произнес Дмитрий, и взгляд его стал безмерно серьезным. – Знаю, что такое счастье для меня. А вот что оно для тебя… Теперь я знаю, что ты – самое дорогое, что у меня есть, я тебя очень люблю. Я совершал отвратительные поступки, говорил тебе обидные слова, и это уже не исправить, но я надеюсь, что мы можем смотреть в будущее, не оглядываясь в прошлое. Я обещал подарить счастье тебе, а вместо этого, похоже, пытаюсь осчастливить себя, - нервно усмехнулся он.

- Дим… - хотела что-то сказать Кира, но Молотов приложил к ее губам палец, прося посидеть молча. Кира тут же затихла. - Выходи за меня замуж, - наконец выговорил Дима– Я не обещаю, что будет легко и просто, что все проблемы исчезнут в одно мгновение, но я клянусь тебе, что сделаю все, чтобы ты была счастлива. Ты – мое счастье, и я хочу, чтобы мы всегда были вместе и уже вместе построили собственное счастье, которое никто не сможет сломать.

Дмитрий достал из кармана домашних штанов красную бархатную коробочку и открыл ее. На маленькой подушечке лежало золотое кольцо… Довольно простое, без каких-либо камней или резьбы, не слишком тонкое, но и не вульгарно широкое.

Кира протянула дрожащую руку и несмело взяла коробочку. Достав кольцо, положила его на ладошку и полным слез взглядом уставилась на него. На внутренней поверхности кольца была заметна надпись. Дима провел пальцами по ее влажным щекам, стирая соленые дорожки.

- Там написано: «Счастье – быть с тобой», - глядя в её глаза, негромко сказал он. – И это правда, Кир.

- Я… Я не знаю… - запинаясь, ответила она. – Дим… Ты правда этого хочешь? – глядя ему в глаза спросила Кира. – Не лги только ни себе, ни мне.

- Я хочу, чтобы ты стала моей женой, - твердо произнес он. – Хочу этого как ничего никогда не хотел. Ты нужна мне.

- И ты мне, - одними губами прошептала она. – Надень его, - протянула она раскрытую ладошку, на которой лежало заветное кольцо. – Я согласна, - всхлипнув, выдохнула она.

Молотов взял украшение и не спеша, словно смакуя сладкий, неповторимый момент, надел его на безымянный палец правой руки Киры. Коснулся кольца губами…

- Утром пойдем подавать заявление, - улыбнулся Дима. – И это не обсуждается.

- А я и не против, - все еще хлюпая носом, помотала головой Кира и подалась к нему, жарко целуя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Дима знал, что повторения сладкой пытки которую он устроил им обоим недавно, уже не выдержит, поэтому, прижав Киру к груди, лишив ее тем самым способности двигаться, ловко приспустил ее пижамные шорты до середины ягодиц. Она же, будто только и ожидавшая этого, надрывисто вздохнула и, застонав от невозможности обнять, прикусила кожу на его шее. Гадать, являлось ли это действие провокацией, или она неосознанно опустила последнюю каплю в чашу его выдержки, он даже не думал, но реакция его последовала незамедлительно: еще один рывок, и вот уже приспущенные шорты, а вместе с ними и трусики Киры оказались еще ниже, дав Диме возможность ощутить под рукой бархат ее ягодиц. Немедля, он провел по желанным округлостям ладонью, и, зарычав от нетерпения, сжал ягодицу.

- Что же ты со мной делаешь, Кира? – просипел Дима с придыханием.

Рывком перевернув Киру на спину, Дима одной рукой стащил с ее ног шорты, уже и так спущенные чуть ли не до колен, а затем, немного разведя её бедра в стороны, опустился сверху.

- Дима… - приоткрыла Кира глаза и, застонав, прогнулась в спине. – М-м-м… Господи, как я люблю тебя… - прошептала она.

- Тс-с-с, - отозвался Дима. Глядя в ее глаза, провел кончиками пальцев по виску и скуле, обвел контур приоткрытых губ… - Кира… прости за все, - нежно поцеловал, не слишком жадно, но так, чтобы чувствовать ее каждой частицей себя. – Люблю тебя, - отстранился и, заключив одну руку Киры в плен своей ладони, завел ее наверх, так, чтобы кисть её оказалась выше ее головы. Повторил то же самое со второй рукой.

Легко захватив оба запястья Киры, Дима вновь стал целовать её, пустив свободную ладонь в вольное путешествие по её телу. И снова напряженная, неимоверно чувствительная из-за сильного возбуждения грудь с торчащими коричневатыми вершинами сосков, не остановиться ласками на которой просто невозможно, трепещущий живот, кожа – нежная, дарящая чистое, без примеси вульгарности или наигранности наслаждение, наслаждение сладкое, как рафинад, растворяемый сейчас в любви и свободе быть с тем, к кому так бешено рвется сердце.

Все чаще с губ Киры слетали стоны, громче, неистовее… Временами она дергала плененными Димой руками, стараясь высвободиться из его хватки, но он, властный и сильный, не давал ей воли. Губы его касались ее лица, шеи, ключиц и плеч, жаркое дыхание щекотало и без того разгоряченную кожу, тело ее, послушное лишь прихотям Димы, откликалось на каждый призыв его пальцев. Его ладонь, закончив терзать ласками ее грудь, переместилась на живот и, вдоволь насладившись восхитительным трепетом, двинулась дальше. Еще мгновение, и пальцы, миновав гладкий лобок, тронули бусинку, в которой было сосредоточено безумное желание Киры. Мимолетного касания было достаточно для того, чтобы разгоряченная, Кира дугой выгнулась на постели. Глоток воздуха раскрытым ртом, рваный выдох… Еще одно касание мужских пальцев – уже более уверенное, и она, всхлипнув, облизнула губы. Дернулась, желая высвободить руки из мертвой хватки Димы, хотя и знала, что сможет сделать это только если он сам позволит ей выбраться из плена. И он позволил, но прежде раздвинул нежные складки ее лона и, довольный ее желанием, окутавшим влагой его пальцы, еще раз поцеловал ее, взятую в плен, беспомощную, любимую.

Убрал руку, в тисках которой находились ее запястья и, не дав опомниться, снова поработил, но на этот раз всего одну кисть – нежно сжал и, поднеся к губам поцеловал запястье, где были видны тонкие синие ниточки вен. И вновь губы, только теперь она обняла его за плечи, тесно прижимая к себе, в поцелуях смешивая совершенно сбившееся дыхание и тихие хрипловатые стоны.

Опустив руку, Молотов погладил бедро Киры, пробежал по внешней стороне, остановился на колене, еще вниз, и обратно, ближе к промежности. Кира лишь громче застонала и сильнее обхватила его плечи, чуть выгнулась… Дима легко дотронулся до губ любимой и, отведя согнутую в колене ногу Киры в сторону, устроился удобнее. Возможности растягивать прелюдию и далее больше не было, да Кира и не хотела этого. Она призывно развела ноги шире, всем своим существом стараясь ощутить Диму еще ближе.

- П-пожалуйста… - сбивчиво прошептала Кира, сжав пальцами Димины плечи. – М-м-м… - застонала она сквозь стиснутые зубы, ощущая, как Дима стал погружаться в нее. – М-м-м… - приподняла бедра навстречу, стремясь вобрать, наполнить им себя, отдаться ему со всей искренностью и готовностью.

Молотов тоже не смог сдержать рвущийся из его нутра рык наслаждения. Ощущать себя в ней являлось верхом блаженства. Теплая и влажная, покорная и нежная, она принимала его, позволяя ему чувствовать себя действительно живым. Кто же он без неё? Кем был без неё? Он едва не потерял её…

Сладко… Поймав ладошки Киры и сплетя их пальцы, Дима прижал руки Киры к постели. Несколько толчков и снова взгляд глаза в глаза. Дима, двигаясь неспешно, желая растянуть это упоительное удовольствие, не торопился набирать темп и было похоже, что Кира полностью его в этом поддерживала. Хотелось прочувствовать каждый миг, каждое касание… Взгляд из-под полуопущенных ресниц, жаркое, шумное дыхание. Желая стать еще ближе, Кира обхватила его стройными ногами, доверяясь ему полностью, позволяя владеть собой, покорять себя. И он покорял… Она была такой податливой, ищущей в нем спасение и убежища, что он не мог обмануть ее доверия. Он чувствовал, что ей хорошо. Страсть, взметнувшаяся во время прелюдии, внезапно сменилась нежностью, плавностью, теперь хотелось просто чувствовать и растворяться в неге, с кровью текущей по венам.

Жар не отступил. Кира стонала в голос, запрокидывала голову, выгибалась, извиваясь под ним. Ее хриплые, глухие стоны будоражили сознание, заставляя желать Киру еще сильнее, хотя ему и казалось, что сильнее быть уже не может. Но снова и снова он, слыша ее еще более завораживающий сейчас голос, ощущая движения навстречу, чувствуя, как она, при особо глубоких проникновениях сжимает его руки, хотел испить ее до последней капли, чтобы потом, они, изнеможенные и переполненные друг другом, обнявшись уснули, согреваясь теплом своих тел.

Кира принадлежала Диме и душой, и сердцем, и разумом, и телом. Внутри нее все замирало при каждом его погружении в нее, а он двигался снова и снова – глубоко, желанно, заполняя ее до краев. Она чувствовала его силу и мощь, чувствовала, как он, погружаясь внутрь ее, заставляет ее плоть растягиваться, подстраиваясь под его величину. И это вызывало восторг вкупе с острым желанием ощущать Диму как можно ближе, как можно дольше. С губ снова и снова срывались стоны, временами почти сливающиеся в протяжном выдохе – то тише, то громче, в зависимости от того, каков был темп и глубина погружения в нее Димы.

Одно особенно глубокое движение, и Кира, всхлипнув, изогнулась всем телом. Вот так ей и хотелось, чтобы сильно, чтобы жадно…

- Да… - выдохнула она, желая вот так чувствовать его. – Да… Да… - ощущая, что он увеличил темп и глубину проникновений, шептала Кира, с готовностью откликаясь на каждое его вторжение, двигая бедра навстречу, вбирая его в себя.

Молотов и сам чувствовал, что долго ему продержаться не удастся. Склонившись над ней, он с жадностью припал к ее губам, требуя от Киры поцелуя. Она ответила… Языки, влажные и юркие, сплелись, борьбы за первенство не было, хотелось лишь чувствовать друг друга, любить друг друга. Освобожденными из плена руками, Кира обхватила шею Димы, неистово лаская его губы, наслаждаясь этим чудесным искушением.

Она была так близко, разгоряченная и родная. Ее запах – свежий, будто морской бриз, с легкими нотками цитруса, пьянил. От ее кожи слегка пахло цедрой апельсина… И запах ее немного взмокшего тела. Самый желанный запах на свете…

- Кира, - прорычал Молотов, осознавая, что он фактически достиг развязки. Она, поняв его, вновь обхватила его ногами, давая почувствовать, что готова к его оргазму, что не отпустит – примет в себя. – Кира…

Несколько особенно глубоких, сильных толчков, вырвавших из груди Киры сдавленный крик, опаляющее ее влажную от пота шею прерывистое дыхание Димы, ее руки, обхватившие его плечи… Молотов застонал, а в следующую секунду стон его перетек во властный рык, будто он заявлял свои права на этот дом, эту постель, эту женщину – его женщину, которой, единственной, отныне отдано право делить с ним ложе, быть хозяйкой в его жилище.

Кира ощущала пульсацию его плоти внутри себя, ощущала, как он наполнил ее своим семенем. И это было счастьем. Кира ощущала блаженное тепло и чувство полета. Только на секунду Дима навалился на неё, прижимая своим тяжелым, расслабленным после соития телом к постели. И хотя на самом деле Кире эта тяжесть была приятна, он быстро перекатился на бок, чтобы не доставлять ей неудобства. Он прижал Киру к груди и прильнул к ее макушке губами. Благодарный ей за все, что случилось, за все, что еще обязательно случится, Молотов прикрыл глаза и вздохнул. Милая, родная, любимая…

- Скажи, что ты меня любишь, Дим.

- Я люблю тебя, Кира.

Прекрасные розы упали на пол, но источали нежный запах радости и цветочной свежести, а двое, навсегда связанные одной судьбой, растворялись друг в друге, дарили друг другу тепло, ласку и любовь.

Будь со мной, когда я прогоняю,

Будь, когда тихо прощенья прошу.

Будь со мной, если я умираю,

Будь со мной, и когда вновь живу.

Будь со мной, когда лучик печали

Озарит мой тускнеющий взгляд.

Будь, когда все мы уже потеряли,

Если даже не должен назад.

Будь со мной, когда я умоляю,

Будь со мной, когда я не терплю.

Будь, когда столько тебе позволяю

И когда говорю «не люблю».

Будь со мной, когда я ненавижу,

Будь со мной, когда брезжит рассвет.

Будь со мной, если нет меня ниже

И когда для тебя выше нет.

Будь со мной каждый день и мгновенье

И не дай мне уйти навсегда.

Ты как солнце, а я как растенье:

Не могу, не дышу без тебя.

Эпилог

- …А потом принц подарил своей принцессе целую корзину фиалок и забрал в свой волшебный дворец, - покачивая сонного мальчика, сидящего у него на коленях, закончил повествование Дмитрий.

- Дволец? – переспросил ребенок, глядя на мужчину синими, обрамленными густыми пушистыми ресницами глазами.

- Угу, - кивнул Молотов. – Самый красивый дворец в мире, - приподнял он уголки губ в улыбке и поцеловал сына в маленький носик.

- Ну ты прямо сказочник, - покачал головой сидящий тут же, возле костра, Михаил Сергеевич. – Я и сам заслушался.

- Ты вон лучше, чем подслушивать, маме бы куртку принес, - перевел он взор с отца на Светлану Николаевну. – Вечер все-таки. Похолодало…

- Да ну, - махнула рукой женщина. – Скажешь тоже. Теплынь вон какая стоит… Хорошо хоть выбрались за город, а то в Москве вообще с ума сойти можно.

- Максимка, Слава Богу, дрянью этой столичной дышать не будет, - с нежностью посмотрел на внука Молотов-старший. – Пацану свобода нужна, простор.

- Это-то да, - кивнул Дмитрий. – Только Кира переживать будет.

- А ей бы, между прочим, тоже не помешало бы на природе месяцок-другой отдохнуть, - заметила мать Дмитрия. – Здоровье у нее сам знаешь… А она все с тобой да с тобой. Понятное дело, что ты жене своей доверяешь и лучше Кирочки помощницу себе не найдешь, но работа работой, а кто же кроме тебя ее беречь будет?

- Может, отправлю ее на недельку, - погладил Дима сына по голове. – Или вдвоем приедем. А то по-отдельности нам отдыхать и не в радость, - посмотрев куда-то вдаль, задумчиво проговорил Молотов.

- Вот это правильно, -приобнимая супругу за плечи, одобрил Михаил Сергеевич. – Муж и жена, как говорится…

- Пойду я, посмотрю, как там моя женушка, - Дмитрий перевел взгляд на двухэтажный дом. – Заскучала совсем, наверное, уже.

- Давай Максимку мне, - подошла к сыну Светлана Николаевна и осторожно взяла мальчика из его рук. – Я уложу его тогда, ты не беспокойся.

- Да Кира сама… - начал было Дмитрий.

- Дай ты матери с внуком-то понянчиться, - перебил его Михаил. – Ну что ты в самом-то деле?

- Еще два месяца нянчиться будете, - подошел Молотов к родным людям и по очереди поцеловал всех в щеку. – А нам в город через три дня.

- Неугомонные, - вздохнул Молотов-старший. – Что ты, что Кира твоя.

- Сам же сказал: муж и жена, - улыбнулся он. - Ладно, пап, ты костер потушишь?

- Конечно, - утвердительно кивнул он. – Жалко, что Кирочка с нами не сидит никогда.

- Сам же понимаешь, - метнул взор на языки пламени Дмитрий. – Она бы и рада, но к огню ей подходить не слишком приятно, - вздохнул Дмитрий. - Не обижайтесь.

- Да и в мыслях такого не было, Боже упаси! – отмахнулся Михаил Сергеевич. – Какой уж тут обижаться.

- Ну все, не будем на эту тему, - сделал Дмитрий несколько шагов по направлению к дому. – Все в прошлом.

- Конечно, - ответил пожилой он. – Извини, не хотел напоминать.

- Все хорошо, пап, - успокоил Михаила Дмитрий. – Не засиживайтесь тут долго.

Дима зашел в дом и, закрыв за собой дверь, направился по коридору в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Вот уже четвертый год они приезжают сюда во время летнего зноя и так, отмечать праздники, или когда, устав от городской суеты, просто хочется расслабиться и на несколько дней побыть вдали от шума и круглосуточной вереницы неоновых огней. Вначале, когда Кира только обмолвилась о том, что очень хотела бы иметь свое гнездышко вдали от города, Дмитрий воспринял это как нечто вроде прихоти любимой женщины, которую он, тем не менее, с удовольствием исполнил уже через полгода. А вот теперь этот дом, расположенный в полутораста километрах от Москвы, стало чем-то необходимым и для него самого. Его родители тоже с удовольствием приезжали в дом сына и невестки, проводили тут по несколько месяцев в году, а потом, возвращаясь в свою столичную квартиру, грезили тем моментом, когда снова смогут вернуться в райский уголок, радующий своей безмятежностью и покоем. Дима, глядя на мать и отца, иногда думал о том, что когда-нибудь, лет так через тридцать, они с Киркой тоже будут наслаждаться тем, что сумели построить…

Уже пять с лишним лет он зовет Киру женой… Пять лет, а кажется, только вчера они ставили свои росписи в журнале регистраций, только вчера проходили обряд таинства венчания… Год, потраченный на то, чтобы выдержать множество испытаний, связанных с пластикой и восстановлением после нее, потом еще один год, чтобы прийти в себя после всего того, что пришлось пережить. А затем долгожданная беременность. Снова страх, слезы, переживания… Боязнь Киры, что она не сможет выносить, не сможет родить… Беременность протекала сложно, несколько раз она лежала на сохранении, но мысли о том, что в самый ответственный момент что-то пойдет не так, Дмитрий даже не допускал. Делал все, чтобы помочь своей женщине в том случае, если это будет необходимо, посещал курсы для будущих отцов, вместе с ней готовился к партнерским родам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Все получилось… Да, пусть было не слишком легко, пусть схватки были долгими и болезненными, а сами роды трудными, но они смогли. Кира держалась молодцом, а сам Молотов знал, что пока они вместе, им ничего не страшно. Максимка родился крепеньким малышом, весом два килограмма девятьсот семьдесят один грамм. А уже через несколько дней Кира, держа на руках свою спящую кроху, пообещала мужу, что обязательно подарит ему дочку.

О прошлом они старались не разговаривать. Но однажды все же подняли тему расставания, несчастного случая и всего, что было после.

- Помнишь, я всегда ругал тебя за дурацкий риск, который ты так любила? – задумчиво спросил тогда Дмитрий. Кира кивнула, не понимая, куда он клонит. - А в тот день, когда мы с тобой расстались, рискнуть предложил я… - поджал он губы.

- Ну что ты такое говоришь? – погладила она Молотова по плечу. – Мы же решили, что все это прошлое. Теперь мы вместе, Дим. А что было… то было.

- Просто некоторыми вещами нельзя рисковать, - прижался Молотов своим лбом ко лбу любимой девочки. – Иначе приходится очень дорого платить. Я не должен был так поступать, не должен был, Кир… Бороться за тебя должен был.

- Но если бы мы… если бы я, – поправила себя Кира. – Не прошла через все это, я бы никогда не переосмыслила собственную жизнь. Да и… у всего есть цена, - выдохнула она. – У слов, у поступков… Только у чувств ее нет. Люди все время играют в гордость, в упрямство, пытаются доказать себе и другим, что они владеют ситуацией и могут изменить судьбу… Но ведь это не так. Мы отказываемся от того, что действительно важно, скрываясь за маской безучастности, за ухмылками, прячемся в отговорках, предавая чувства, а потом раскаиваемся в этом, - сжала Кира руку мужа. - Давай просто чувствовать, Дим. Мне кажется, иногда это самое разумное, что могут делать люди.

- Ты еще не спишь? – негромко спросил Молотов, заходя в спальню.

- А что, похоже? – Кира моментально отложила женский роман, который с интересом читала до этого, и отщипнула виноградинку от крупной грозди, лежащей на красивом блюде тут же, на прикроватной тумбочке.

- Нет конечно, - присел он возле жены. – Что ты там читаешь?

- Да так, - спрятала небольшую книжку Кира.  – Ерунду всякую. Максимка с мамой?

- Ага, - кивнул он. – Уснул почти у меня на руках, пока я ему сказку рассказывал. Мама уложит его, так что не волнуйся.

- Мне стыдно уже, - перевернулась Кира на спину. – Она ему и завтраки и спать укладывает, а я балду гоняю.

- Ей в радость только, - погладил Дмитрий жену по белокурым волосам. – А тебе сил надо набираться. Скоро начнем претворять в жизнь наши планы по созданию большой и дружной семьи.

- А у нас, по-твоему, маленькая и недружная? – приподняла Молотова бровь.

- Нет конечно, - навис над Кирой он. – Но будет еще больше. Хочу розовощекую, зеленоглазую ляльку с крошечными пальчиками и нежными пяточками, - прижался он губами к шее Киры.

- Так вот она я, - засмеялась она. – Или тебе одной мало?

- Мало конечно, - опустил Дмитрий лямку с плеча жены и стал одаривать ласками бархатную кожу.

- Ну ты сам напросился, - проникла она ладонями под футболку Молотова и принялась медленно поглаживать живот мужа.

- Звонили из автосалона, твоя машина готова, - выдохнул Дмитрий на ушко экс-Золотовой. – Так что с тебя сегодня причитается.

- С меня каждый день причитается, - заерзала Кира под мускулистым телом любимого человека.

- А ты разве против? – расстегнув пуговички на одежде девушки, припал он губами к упругой груди. – Хочу тебя.

- Так? – умелым движением перевернул он жену спину.

- Так, - выдохнула она и накрыла нежным поцелуем рот Молотова. – Смотри, старайся на девочку, – блеснув задорным взглядом, улыбнулась Кира и, снова потянувшись к лицу Димы, остановилась буквально в сантиметре от его губ. - Все в твоих руках.

- Я и от мальчика не откажусь, - стаскивая с любимой женщины легкую рубашку, ответил Дмитрий. – Будет повод потом сделать наше семейство еще больше.

- Не наглей, - прошептала Кира, покрывая поцелуями шею мужа. – М-м-м… - застонала она, почувствовав, как пальцы Молотова пробегают по её ягодицам. И тут же ощутила губы мужа на своих.

То, что он был уже готов к более решительным действиям, Кира ощущала очень даже хорошо. Почувствовав, как он сжимает ее напрягшуюся грудь, она протяжно застонала. Склонившись к девичьему ушку, Молотов ласково прихватил мочку и снова легонько сжал грудь. Сдавил соски и, выпустив соблазнительные полушария, заскользил ладонями вниз, не переставая при этом ласкать чувствительное местечко за ухом жены. Шелк светлой кожи под пальцами, поцелуи вниз, к скуле, затем к шее…

Дима знал, что его касания, его поцелуи, действия приносят Кире удовольствие и ему нравилось это, нравилось ловить срывающиеся с ее уст всхлипы и стоны, нравилось, как она прикрывает глаза и запрокидывает голову, нравился румянец на ее щеках, нравилось, как она, прогибаясь в спине, хватается за его руки, как прижимается к нему, ведомая инстинктами, как извивается ужом и кусает губы…

- Молотова… как же я тебя люблю… - накрыл её рот своим.

- М-м-м, - простонала Кира и, подняв веки, посмотрела на мужа мутноватым взглядом потемневших от вожделения и зашкаливающих эмоций глаз. – И я… я люблю, - тяжело дыша, прошептала она, и слегка прикусила нижнюю губу Димы. – Люблю и хочу… с ума схожу, - чуть вывернувшись, обняла одной рукой Молотова за шею и, ощутив настойчивые ласки губ Димы на своих, стала жадно отвечать на его поцелуй. Мыслей не осталось, лишь пульсация тела, с готовностью откликающегося на каждое, даже самое мимолетное прикосновение, и несущаяся по венам с бешеной скоростью кровь. Хотелось еще ближе, еще глубже, языки сплетались в обоюдном порыве, в одном стремлении, нетерпеливые руки Димы требовательно и порой даже дерзко исследовали податливое женское тело, тогда как чуть подрагивающие пальцы Молотовой впивались в его крепкие плечи. И, если с губ её то и дело срывались приглушаемые поцелуями стоны, Дима, ощущая любимую, желанную женщину настолько остро и близко, время от времени сдавленно рычал.

Тихая мольба, сорвавшаяся с губ Киры вместе с новым всхлипом, разрушила последние барьеры сдерживаемой страсти, и Дима, стянул с Киры трусики и навалился на неё всем телом. Кира широко развела ноги, покоряясь ему, желая его, своего мужа… Мужа… она никогда не устанет повторять это слово…

Тугой комок внизу живота бился со страшной силой, вторя ударам заходящегося в галопе сердца, и воздуха, было катастрофически мало. Настойчивые пальцы, прошедшиеся по ее разгоряченной плоти тут же сменила напряженная плоть Молотова. Сегодня Дима не был с ней нежен, хотя и груб тоже не был. Грани его любви к ней и ее к нему… Он двигался чуть резче, чем обычно, но от этого удовольствие, было ничуть не меньше, чем в те моменты, когда Молотов обращался с ней, как с самой хрупкой своей мечтой. Да и те чувственные, нежные слова, которые он произносил, наклоняясь к её уху, с лихвой компенсировали некоторую скупость ласк.

Убрав белокурые волосы от шеи Киры, Дима прижался губами к её животу и полными легкими вдохнул запах любимой. Чуть прикусил кожу и обеими руками накрыл грудь. Возбужденные торчащие соски тут же уперлись в его раскрытые ладони, и Дима, зарычав, немного ускорил ритм. Глаза Киры были закрыты и время от времени она даже не осознавая этого, покусывала губы.

Постанывая в такт его движениям, она сжимала руки в кулаки и временами, в моменты особо глубоких вторжений его члена, всхлипывала, прогибаясь в спине.  Порой она что-то шептала, но шепот ее Дима разобрать не мог и лишь сильнее вколачивался в неё. Ритм его движений нарастал, пальцы, не переставая, умело и бережно играли с грудью, приближая жену к желанному для обоих финалу. Дыхание Киры с каждой секундой становилось все прерывистей, ртом она хватала воздух и тут же выпускала его из легких с очередным стоном или вскриком. Вдруг Кира ощутила пустоту, - Дима резко вышел из неё и, приподняв, перевернул на живот.

- Доверься мне, - произнес он в ответ на её недовольное мычание. Кира согнула ноги в коленях и оттопырила попу. Тут же руки Димы сжали её ягодицы, и он снова вошел в неё. Резко, страстно, во всю длину. Кира протяжно застонала, вцепляясь в простынь.

Проведя рукой по животу Киры, Дима спустился чуть ниже и, накрыв ладонью гладко выбритый лобок, коснулся пальцами самого чувствительного бугорка на ее теле. Кира тут же прогнулась в спине и, запрокинув голову, хрипло застонала. Жадная до его касаний, она с удовольствием подчинялась воле своего мужчины, с радостью отдаваясь его жажде, его умелым и бережным рукам, его требовательным губам. Казалось, что больше и ярче уже невозможно, но пальцы его, искусно ласкающие бусинку клитора, вызывали трепет во всем теле, заставляя Киру в беспамятстве выдыхать имя единственного для нее мужчины, в котором сосредоточилась вся ее вселенная.

Ритм его движений нарастал, пальцы, не переставая, умело и бережно играли с плотью, приближая Киру к желанному для обоих финалу. Дыхание ее с каждой секундой становилось все прерывистей, ртом она хватала воздух и тут же выпускала его из легких с очередным стоном или вскриком. А потом мир завертелся миллионом разноцветных фейерверков и осыпался к ее ногам салютом из красочных брызг. В глазах потемнело, все звуки слились в сплошной гул, тело окончательно перестало слушаться, а из ощущений осталось лишь тепло, исходящее от рук Димы, и его мощные движения. Спустя несколько секунд до слуха Киры донесся протяжный глухой стон, и в то же мгновение она оказалась прижатой его телом к постели. Его тяжелое жаркое дыхание над ее ухом, гулкое биение его сердца, их переплетенные пальцы…

Диме казалось, будто звезды стали ближе, воздух гуще, а действительность перестала существовать, ограничившись лишь этой спальней. Напряжение ушло, оставив за собой блаженную негу и ощущение безграничного единения с самой дорогой, единственно-любимой женщиной на свете, ради счастья которой он готов вцепиться в глотку каждому, за которую будет бороться до последней капли крови, которая стала для него неотъемлемой частицей него самого, его сердца, души и разума. Эта женщина принадлежала ему. Навсегда.

- Люблю тебя, - слетело с губ Киры.

- Люблю тебя, - коснулся губами её губ Дима и улыбнулся.

Счастье? Вот оно – счастье. И они никому не позволят его у них забрать.

Конец

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Эпилог