Кто похитил Гэвина Рида? (СИ) [Прядущая Нить] (fb2) читать онлайн

========== Что происходит? ==========

13 августа 2039 года

В центральном отделении Департамента полиции Детройта стоял привычный шум и суета трудовых будней, но стоило в залитых утренним светом дверях нарисоваться тёмному силуэту, подсвеченному ко́нтровым светом, как разговоры офицеров притихли, а большая часть внимания переключилась на вошедшего андроида.

Ричард обвёл серыми глазами просторный холл, несколько раз пересекаясь взглядом с кем-то из коллег, которые мгновенно разрывали визуальный контакт. Притихшие было сотрудники через пару секунд загалдели с удвоенной силой, словно стремясь наверстать потерянное за короткую паузу и выставляя напоказ безразличие и отсутствие интереса к вошедшему.

Что происходит?

Андроид, поправив чёрные манжеты форменного пиджака, который он носил на работу со времён ухода из «Киберлайф», неспешной походкой двинулся вперёд. Многие из собратьев не разделяли его пристрастия к стандартной униформе с отметками «рабства» и «принадлежности», но Найнсу было безразлично чужое мнение. Форма была отличной: водооталкивающий материал не пропускал влагу к телу, защищал от контакта со скином и температурными сенсорами; прочные нитки не позволяли швам разойтись во время быстрых погонь или ожесточённых драк; ткань пиджака, рубашки и брюк не впитывала посторонние запахи, что позволяло не страшиться даже падений в мусорные баки; а любая грязь отстирывалась без малейших проблем. Отличная одежда, если отбросить предрассудки в отношении светящихся вставок и огромной надписи «АНДРОИД» на спине. А вот сегодняшнее поведение коллег отличным не казалось. И если администраторы вели себя почти нормально, делая вид, что не смотрят в сторону Ричарда, то патрульные офицеры не могли похвастать подобным умением скрывать эмоции.

Хоть некоторые — почти все — коллеги считали Ричарда, как однажды выразился лейтенант Андерсон, деревянным, это не значило, что он не научился распознавать чужие эмоции. Да, его модуль социального взаимодействия был не таким продвинутым, как у восьмисотой модели, и развивался он медленнее, но девятисотый компенсировал этот недостаток усердием и наблюдательностью. Он тщательно изучал людей и андроидов вокруг, анализировал поведение, выстраивал прогнозы. Открываться окружающим Ричард не любил, но ему нравилось наблюдать и запоминать. Именно поэтому было легко осознать очевидное — люди вокруг волновались.

Что-то происходит, что-то, что выбило из колеи обученных и подготовленных ко многому профессионалов.

Запросы в базу не принесли результатов — если и было какое-то дело, то в систему его не внесли. Быстрый поиск по социальным сетям, свежим новостям и сводкам происшествий тоже ни к чему не привёл. Что бы ни беспокоило коллег, в открытых источниках не было ни грана информации. Получается, проблема локальная и касается только сотрудников ДПД. А раз что-то происходило на территории участка, Ричард намеревался обязательно выяснить, что именно.

В отделе было ещё более пусто, чем обычно, и после шумного холла просторный опен-спейс казался удручающе тихим, а холодный свет диодных ламп поддерживал ощущение пустоты. Чтобы хоть как-то развеять угнетающую тишину, Найнс отправил команду на ближайший к рабочему месту экран и включил звук, выставив невысокий уровень громкости. Пройдя мимо пустующего рабочего места напарника, андроид привычным движением руки взял со столешницы пустой бежевый стаканчик из-под кофе и выкинул его в ближайшее ведро. «Penicillium notatum или плесневый гриб, примерный возраст — 18 часов», всплыло перед глазами информационное окно, которое Ричард автоматически свернул. Он и без дополнительного анализа знал, что забытый кофе напарника — позавчерашний, ведь на вчерашний день Гэвин брал отгул. А вот то, что детектив всё ещё не пришёл на работу, могло казаться странным, ведь в отделе все давно привыкли, что детектив Рид никогда не опаздывал без веских причин.

Позвонить?

Найнс не тревожился, нет, это не волнение; позвонить напарнику и поговорить с ним — это обычная рабочая необходимость. После того, что произошло позавчера вечером, после внепланового признания Гэвин мог бы посчитать, что Ричард навязывается, что лишний раз хочет услышать его голос или попытаться отговорить от импульсивного решения, но сейчас андроид был уверен, что напарник не стал бы указывать на его неуместные чувства. Девятисотый не навязывался, он просто делал то, что должен делать любой коллега, обычный коллега, влюблённость в Рида тут вовсе ни при чём. Только из-за волнения за напарника он отправил вызов на мобильный Гэвина. Ричард обычный полицейский, которому никто не сказал о причинах отсутствия детектива Гэвина Рида.

Хватит искать оправдания…

Вызов не дошёл до адресата и сразу же переключился на автоответчик. Гнусавый голос Гэвина надменно сообщил о том, что хозяин голосовой почты прослушает оставленное сообщение примерно никогда. Девятисотый, как и все коллеги в отделе, знал, что сказанное является откровенным враньём, ведь голосовую почту детектив проверял регулярно. Предприняв новую и совершенно бессмысленную попытку отправить Гэвину Риду вызов, Найнс сел в своё рабочее кресло. Привычно крутанувшись вокруг своей оси, он поймал на себе взволнованный взгляд только что вошедшей в отдел Тины Чэнь и едва заметно кивнул в ответ в качестве приветствия.

Офицер Чэнь казалась даже более серьёзной, чем обычно, а взгляд её чёрных глаз неотрывно смотрел на жёлтый диод на виске. Когда молодая женщина, нервно затянув и без того тугой хвостик волос, наконец отвела внимательный взгляд и села за рабочий стол, девятисотый подметил за собой повышение уровня стресса на целых два процента. Текущий уровень составлял тридцать девять процентов, что, по меркам самого Ричарда, было достаточно много. Он даже в критических ситуациях не повышался больше, чем шестьдесят восемь процентов, а сейчас не происходило ничего, что могло способствовать внезапному волнению.

Но ведь что-то происходит, поведение коллег явственно указывает на это.

Стараясь отвлечься, андроид попытался разложить на эмоциональные составляющие тот взгляд, которым его одарила Тина, и пришёл к выводу, что в нём превалировала жалость. Она жалела его или кого-то другого? Успел ли Гэвин сказать ей о том, что хочет отказаться от совместной работы? Ричард не был уверен, что верно интерпретировал чужие эмоции, но не сомневался в том, что офицера Чэнь что-то беспокоило. И, судя по обрывкам разговоров от прибывающих офицеров, что долетали до слуховых сенсоров, не только её. Ричард поднялся, собираясь поговорить с Тиной, но та, заметив его приближение, что-то тихо сказала проходящему мимо офицеру Миллеру, и оба быстро выскользнули за двери опен-спейса.

«Они избегают тебя», — модуляция голоса Гэвина активировалась самостоятельно, выдав едкое замечание. Найнс не хотел соглашаться с этим, но спорить с внутренним голосом, замерев посреди офиса, было бы глупо. Хотя язвительные интонации вызывали иррациональное желание завести диалог. В такие моменты Ричард даже немного жалел, что задал внутреннему голосу тембр и манеру говорить, присущие напарнику.

В поисках тех, с кем ещё можно поговорить, девятисотый осмотрел отдел, в котором уже заметно прибавилось людей. Но каждый раз, стоило ему с кем-то пересечься взглядом, от него отворачивались. Уровень стресса вырос ещё на пару процентов, подгоняемый неприятными мыслями, и Ричард уверенно подошёл к столу офицера Брауна. Молодой худосочный мужчина двадцати девяти лет усиленно делал вид, что полностью погружён в работу. Тёмные синие глаза так быстро бегали по строчкам, выведенным на экран терминала, что Ричард был уверен, Стивен даже не успевал осознать то, что читал.

— В чём дело, офицер? — не выдержав, андроид решил спросить напрямую и навис над коллегой, который упорно избегал его взгляда. — Что сегодня со всеми происходит, почему меня избегают или смотрят так, будто что-то случилось, и нужно это скрыть именно от меня?

— Коллеги волнуются, это нормально, — уклончиво ответил Стив. — Ты же только вернулся после ремонта, практически сутки отсутствовал, все переживали.

Ложь.

Андроид не поверил ни единому слову, хотя и признавал, что офицер говорил вполне убедительно.

— Офицер Браун, я проходил процедуру рекалибровки левой руки, о чём были уведомлены абсолютно все. В отличие от штатного ремонта или замены запчастей, это долгий процесс, но совершенно неопасный. Я получал травмы в разы и разы хуже, а во время работы в спецназе дважды находился в шаге от смерти. На фоне этого раскалибровка конечности не несёт никакой опасности.

— Хочешь сказать, что я тебе вру? — Коллега явно взял себя в руки и уже смотрел спокойнее, с некоторой долей вызова, отражающейся глазах. Недаром метил в детективы, самоконтроль у Стивена был отличным.

— Именно, — не стал отрицать девятисотый.

— Что ж, ладно, Ричард, пытаться обмануть тебя было глупой затеей, но это не отменяет того факта, что я ничего не могу тебе сказать.

— Причина? — Найнс непонимающе изогнул бровь.

— Приказ капитана. Пока не поступит подтверждение от Коннора, он сказал ничего тебе не сообщать. А теперь, если ты не против, я хотел бы заняться работой, и тебе того же советую. — Почесав короткую щетину, офицер отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Показательно проиграв уставший вздох, девятисотый вернулся к своему рабочему месту. Стив был прав, нужно заняться работой. Ричард до сих пор не ознакомился с данными по прошедшему допросу Карлоса Кастильо, которого они с напарником арестовали позавчера вечером. И стоило проверить рапорт Гэвина по этому делу, ведь тот был уставший, когда направлялся в участок, наверняка снова понаделал опечаток.

«Тебе назначат другого напарника».

Насос качнул бо́льшую порцию тириума, чем требовали условия, и Ричард зафиксировал неприятный сбой. Возвращаться мыслями в тот вечер было тяжело, уровень стресса мгновенно возрастал, и девятисотый принудительно завершил процесс воспроизведения разговора с детективом. Мог ли он вместе с рапортом подготовить прошение о смене напарника или отложил заполнение заявления на сегодня? Найнс не знал наверняка, а анализ показывал пятидесятипроцентную вероятность в пользу обоих вариантов. Предугадать, как бы Гэвин поступил в жизни, даже спустя почти полгода совместной работы было непросто. Гэвин вообще был непростым человеком, ярким, эмоциональным, при этом держался профессионально, это в нём и подкупало.

Снова подняв взгляд стальных глаз на пустующий стол напарника, андроид предпринял ещё одну попытку дозвониться. Как и в прошлый раз, вызов не прошёл до адресата, и Найнс всё же оставил короткое сообщение с просьбой перезвонить. Детектив Рид всегда старался оставаться на связи, не отключал телефон ни по выходным, ни по праздникам, и даже на похоронах бабушки отвечал на рабочие звонки. Вкупе с внезапным отсутствием подобное положение дел должно было вызвать подозрения и тревогу.

Память снова подбросила запись последнего совместного ареста, видео зациклилось на угрозах, исходящих от Кастильо, и обещаниях поквитаться с Ридом, но девятисотый завершил воспроизведение.

Невозможно.

Нужно было просто дождаться капитана Фаулера и услышать от него скрываемую окружающими информацию.

Пару секунд девятисотый посверлил взглядом пустующий и неосвещённый сейчас кабинет капитана и недовольно нахмурился. Ричард не любил тайны, они вызывали неприятные сбои в системе, и сейчас как никогда казалось важным узнать, какую информацию запретил разглашать капитан. Уровень стресса снова возрос, останавливаясь на сорока четырёх процентах, и Найнс поспешил переключиться на дело Кастильо. Возможно, вчера удалось достать из него хоть что-то по картелю «Нуэве», ведь сейчас даже малые крупицы информации могли помочь сдвинуть расследование с мёртвой точки.

Крутанувшись на тихо скрипнувшем стуле, Ричард сделал вид, что не заметил очередной пары сочувствующих и взволнованных взглядов в свою сторону. Или в сторону стола Гэвина?

К чёрту!

«Коннор, что происходит?» — девятисотый отправил по сети запрос и краткую сводку по окружающим.

«Разглашение информации запрещено, но капитан уже получил подтверждение. Он всё объяснит, когда вернётся в департамент».

«Подтверждение о чём?» — новый вопрос почти мгновенно был отмечен статусом «прочитано», но восьмисотый так и не дал ответ. Ричард недовольно скрипнул зубами — глупая привычка, которую он перенял у кого-то ещё во время работы под командованием Аллена — и уткнулся в терминал.

Активировав экран, Ричард переключился на дело Кастильо, попутно отметив, что в кейсе по картелю «Нуэве» новых отметок не появилось. Значит, Карлос продолжал держать язык за зубами. Плохо. Открыв последний рапорт, составленный пользователем Гэвином Ридом, Найнс исправил несколько опечаток, дополнил от себя пару строк, прикрепил дополнительные кусочки записи ареста и отправил готовый файл на подпись капитану. На очереди была запись допроса Карлоса Кастильо, который, судя по подписи, проводил Коннор. Обычно у собрата достаточно эффективно получалось добывать информацию у допрашиваемых, но в этот раз дело было обречено на провал. В течение тех восемнадцати минут, что Коннор пытался подобрать тактику и выжать из преступника хоть слово, хоть малейший звук, Кастильо упорно молчал. Ублюдок не открыл рот даже для того, чтобы позвать адвоката, лишь громко сипел опухшим сломанным носом и изредка облизывал пересыхающие губы.

Найнс закончил смотреть и анализировать запись как раз в тот момент, когда в участок вошли Коннор и Хэнк. Оба были мрачнее тучи, а поверхностный анализ показал, что уровень стресса у Коннора составляет целых семьдесят шесть процентов и колеблется в сторону увеличения. Проверив активные кейсы, Ричард обнаружил новое дело, открытое буквально несколько минут назад. Расследованию был присвоен наивысший приоритет, ведущими следователями назначены лейтенант Хэнк Андерсон и детектив Коннор Эйтс. При попытке открыть файл появилось предупреждающее окно с запретом доступа, которое вызвало у Ричарда непонимание и опасение. Что за дело такое, что не было возможности его изучить?

«Ты и сам уже догадался», — снова включилась в системе модуляция голоса Гэвина.

«Слишком мало данных, чтобы делать бескомпромиссные выводы», — упрямо отмахнулся Ричард, понимая, что спорит сам с собой.

В ответ на внутреннем интерфейсе включилась аудиозапись, которая проиграла издевательский и раздражающе громкий смех Гэвина. Невольно нахмурившись, Найнс отключил воспроизведение и снова позвонил напарнику. Ожидаемо, включился автоответчик, и диод на мгновение окрасился в алый, когда андроид уловил возросший уровень шума и промелькнувшее в чужих разговорах имя детектива Рида. Хэнк отреагировал мгновенно, командно прикрикнул на нервничающих офицеров, приказывая всем закрыть рты.

«Недостаточно данных для анализа», — выдала система в ответ на запрос о том, что происходит.

«Всё у тебя дост…» — снова заговорил голос Гэвина, но остаток фразы потонул в мощном системном сбое, который на секунду нагрузил оперативную память на максимум. Диод мигнул красным, но почти сразу вернулся в условную норму.

Всё, хватит!

Терпение подошло к концу, и Ричард слишком быстро подскочил с места, выдавая своё волнение и раздражение. В несколько широких шагов он преодолел пространство между своим столом и столом Коннора и хлопнул ладонями по столешнице, ненамеренно привлекая к себе внимание не только собрата, но и всего отдела.

— Что, чёрт возьми, тут происходит? — голос звенел холодной яростью и напряжением.

Коннор одарил девятисотого долгим задумчивым взглядом, а его губы сжались в тонкую, едва различимую линию. Эйтс нервничал, мечась между желанием рассказать правду и приказом капитана.

— Скажи ему, — хмуро буркнул Хэнк, отрываясь от полупустой страницы с данными по новому делу.

— Может, всё же стоит дождаться капитана Фаулера? По моим прикидкам, он приедет не позже окончания обеденного перерыва, — с сомнением отозвался восьмисотый.

— Говори, — с нажимом произнёс Андерсон, на что его напарник нехотя кивнул и перевёл взгляд на Ричарда.

— Вчера детектив Рид не вышел на связь. Мы получили ордер и подали запрос оператору, выписка от которого показала, что телефон отключен с одиннадцатого августа. Последний раз абонент был в сети позавчера, 11 августа в 22:39, — начал Коннор, внимательно следя за реакциями Ричарда. Диод последнего стабильно горел жёлтым, изредка сбиваясь в красные всполохи. Девятисотый пытался казаться невозмутимым, старался держать себя в руках, но уровень стресса, неумолимо растущий вверх, указывал на его истинное состояние.

— Сегодня с утра мы с Хэнком поехали к Гэвину домой, но нам никто не открыл. Машины на месте также не оказалось. — Коннор, сделав глубокий вдох, подключил дополнительное охлаждение, не позволяя биокомпонентам перегреваться и дальше, и продолжил, — Ричард, мы полагаем, что детектив Гэвин Рид пропал не просто так. Учитывая обстоятельства ареста Карлоса Кастильо, возможно, его похитил картель «Нуэве».

Диод Ричарда полностью залился красным.

— Тебе не нужно волноваться раньше времени, мы начали работу над делом, — заверил Коннор, понимая, что вряд ли его слова помогут коллеге успокоиться. Ричард выглядел недовольным, почти злым, и восьмисотый боялся даже предположить, что чувствовал Найнс на самом деле, ведь обычно внешне он не показывал и половины испытываемых эмоций.

— Вот именно, что вы работаете над делом, хотя если кто и должен им заниматься, так это я! — Уровень стресса возрос до невообразимых для спокойного Найнса семидесяти двух процентов. Его едва не потряхивало от злости и непонимания, почему окружающие мало того, что молчали, так ещё и дело передали не ему. — Я напарник детектива Рида, и если он пропал, то я должен вести расследование!

— Остынь, парень, — вмешался Хэнк, явно недовольный несдержанностью андроида. — Дождись капитана, он введёт тебя в курс дела, но не ему и не мне рассказывать тебе очевидное. Ты — заинтересованное лицо, ты не сможешь быть объективным.

— Я держу себя в руках, а эмоции под контролем лучше кого-либо в этом отделе. Если кто и сможет быть объективным, так это я! — Найнс сжал кулаки, угрожающе наступая на лейтенанта.

— Не в случае с Гэвином!

Восьмисотый подскочил со своего кресла и звонко ударил ладонями по столу. В офисе мгновенно повисла тишина, нарушаемая лишь едва слышной болтовнёй диктора на экране телевизора. Только развеявшееся всеобщее внимание снова сосредоточилось на разрастающейся перепалке.

— Успокойся, Коннор, — недовольно бросил Андерсон. — А у вас что, работы нет? Так сейчас найду! — крикнул он остальным коллегам, которым разыгрываемое шоу было интереснее собственных обязанностей.

Повернувшись к собеседнику, Хэнк хмурым взглядом скользнул по алому диоду Ричарда, цвет которого словно нехотя перетёк в жёлтый. Тот, делая вид, что не замечает недовольного взгляда голубых глаз, уже спокойно смотрел на старшего по званию. Андроид понимал, что сейчас перегнул палку и выставил себя не в лучшем свете. Если так пойдёт и дальше, шансы заполучить кейс по поиску Гэвина под своё руководство скатятся к нулю.

— Приношу свои извинения, лейтенант Андерсон, Коннор. — Он перевёл взгляд, поочерёдно смотря на коллег. — Известие выбило меня из колеи, но впредь подобного не повторится.

— Расслабься, я всё понимаю, — кивнул успокоившийся и заметно расслабившийся Хэнк и грузно опустился в рабочее кресло. — Все же Гэвин хоть и редкостный говнюк, но он твой напарник, твоё волнение и негодование очевидно. Если бы пропал Коннор, а меня бы даже не поставили в известность, я бы контролировал себя куда хуже.

— И всё же я не понимаю, почему у меня нет доступа к делу? — сдерживая эмоции, спросил девятисотый, но его голос всё равно сбойнул и сбился в статику, выдавая наивысшую точку напряжения.

Узнали о чувствах к Гэвину и поэтому отстранили? Не доверяют? Подозревают? Может, вообще хотят уволить? Система выдавала один вопрос за другим, смешивая наиболее вероятные с абсолютно бредовыми и практически невозможными. Ричард отсортировал получившийся список предположений от самого статистически вероятного до наименее возможного и остался недоволен конечным результатом.

— Это был приказ Джеффри, он самостоятельно хочет поговорить с тобой и решить, стоит ли допускать тебя к расследованию. Ричард, ты должен понимать, что речь идёт о твоей личной заинтересованности. Никто не ставит под сомнение твой профессионализм и умение держать себя в руках, но когда дело касается близких людей, то даже андроиды начинают вести себя нелогично и допускают ошибки. — Лейтенант говорил размеренно, монотонно, будто успокаивал маленького ребёнка, но частивший пульс и нервное постукивание пальцев выдавали его с головой. — Как бы ты ни хотел, но нельзя подчинить себе эмоции или вовсе отключить их. Даже тебе такое не под силу, и этот срыв явное тому доказательство. Я тебе больше скажу, парень, когда речь заходит о том, что кто-то навредит одному из наших, ни один коп не может похвастаться объективностью.

— Гэвину причинили вред? — Веки Ричарда подозрительно сузились, стоило выцепить из контекста намёк на возможные травмы.

— Прямых улик, указывающих на то, что Рид пострадал, нет, но, как Коннор и сказал, мы подозреваем «Нуэве», а эти парни не отличаются заботой о тех, кого похищают, — Андерсон замялся, но всё же продолжил, — ты не хуже меня знаешь, что эти мрази делают с похищенными.

— Но выводы делать рано, ведь доказательств, указывающих на причастность картеля, у нас тоже нет, — перебил Коннор. — Хотя по нашей версии они являются наиболее очевидными подозреваемыми в свете недавних событий. Больше ничего сказать не можем, прости, Ричард. Если капитан Фаулер даст тебе доступ, мы продолжим обсуждать это дело, а пока что рекомендую тебе заняться своей работой и не отвлекать нас. Поиски Гэвина сейчас в приоритете.

Закончив речь, Эйтс кивнул своему напарнику и отвернулся к терминалу, всем своим видом показывая, что больше не планирует ничего обсуждать. И хоть Найнса такой расклад мало устраивал, на текущий момент выбора у него не было. Скрипнув зубами, Ричард отошёл к своему столу и сел, постучав по столешнице пальцами. Задумавшись над полученной информацией, он по привычке крутанулся на стуле, запоздало понимая, как неуместно в текущих обстоятельствах выглядит этот жест.

Андроид открыл рабочую почту и набрал несколько букв на адрес капитана, не отправляя письмо. Согласно появившемуся в почте автоответу, Джеффри Фаулер уехал на конференцию и должен был вернуться к одиннадцати. Учитывая пробки, возможные накладки и задержку спикеров, при совсем плохом раскладе Фаулер прибудет с небольшим опозданием, но расчётное время возвращения капитана в отдел укладывалось в те рамки, что спрогнозировал Коннор. Значит, пока позволяло время, действительно стоило заняться работой, а именно повторным допросом Карлоса Кастильо.

Принимая во внимание подозрения лейтенанта Андерсона и Коннора, была большая вероятность, что дело Кастильо, как и все наработки по «Нуэве», передадут их парочке, и Ричард не собирался терять возможность вытащить из преступника всю имеющуюся у него информацию. Вероятно, сутки в камере по соседству с обезумевшим дурно пахнувшим бомжом сделали Карлоса более разговорчивым. Стоило снова попробовать разговорить его.

Выбрав приоритетную задачу, Найнс забронировал допросную и отправил вернувшемуся Миллеру сообщение с просьбой привести подозреваемого. Дождавшись, пока Крис поднимется с места, Ричард кивнул ему и первым направился в допросную. Внезапно иррационально сильно захотелось увидеть Гэвина, услышать его низкий голос и развязный смех, но андроид затолкал это желание как можно глубже, поместив в запароленный архив под названием «Гэвин Рид». Сейчас было не самое удачное (точнее, самое неудачное) время, чтобы отвлекаться на фантазии, впереди ждал допрос, и Ричард собирался сделать всё возможное, чтобы этот разговор с Кастильо был более продуктивным, чем попытка Коннора.

========== Допрос ==========

13 августа 2039 года

Встав по ту сторону зеркала Гезелла, Ричард наблюдал, как Миллер заводит внутрь высокого (сто восемьдесят восемь сантиметров) темноволосого мужчину. Карлос Кастильо Луис, тридцать восемь лет, одна судимость за хранение и распространение наркотиков ещё в школьные годы; два обвинения в похищении детей, дела закрыты за неимением весомых доказательств; обвинение в убийстве и снова не доказанное. Ричард свернул сводку, которую видел ещё во время подготовки к аресту, и теперь просто наблюдал за сидящим в допросной человеком.

Для преступника, которого сейчас обвиняли в организации борделя, насильственном удержании, похищении и торговле людьми, он вёл себя подозрительно спокойно. Со стороны Кастильо глупо было надеяться, что и в этот раз повезёт отделаться от обвинений, ведь, в отличие от прошлых дел, сейчас на руках у полиции была масса прямых улик. Карлосу светил огромный срок, скорее, даже пожизненное, никакие присяжные не оправдали бы урода, который похитил одиннадцать девушек, семь из которых не достигли совершеннолетия, и двоих парней. Похищенных накачивали наркотиками и принуждали вступать в сексуальный контакт с множеством людей, чьи личности на данный момент не установлены.

Ричард с большим удовольствием навесил бы на Кастильо ещё не меньше трёх трупов, ведь вся полиция города знала, как представители картеля «Нуэве» избавляются от тех, кто не хочет работать даже под кайфом или перестаёт пользоваться популярностью у клиентов. Жаль, одного знания было мало, чтобы доказать его причастность к прошлым убийствам.

Так почему же преступник был так спокоен и сдержан сейчас, учитывая, каким нервным, агрессивным и грубым он был на задержании? Как бы Ричард ни старался проанализировать причины смены поведения, безоговорочный вывод сделать не получалось. Шагнув ближе к стеклу, андроид ещё внимательнее вгляделся в сгорбленную фигуру. Что же напоминала эта поза? Что-то такое знакомое, что попадалось на глаза достаточно часто.

Смирение.

Внезапно вспыхнувшая догадка была сродни короткому озарению, и Найнс обратился к последним данным по делу Кастильо. И точно, меньше часа назад Карлос разговаривал по телефону со своим адвокатом, Грегори Муном. Согласно имеющимся данным, Мун был бессменным защитником и представителем картеля последние четыре года. Что бы ни сказал Грегори по телефону, для Карлоса это означало конец пути. «Нуэве» всегда быстро избавлялись от тех, кто мог доставить неприятности их бизнесу, они не боялись жертвовать даже верными их идеалам людьми.

«Вероятно, эта мразота даже не доживёт до суда», — отозвалась в системе модуляция голоса Гэвина, и Ричард был полностью согласен с этим предположением. Но кто знает, может, Кастильо решит отыграться за предстоящую смерть и выдаст ту часть информации, что имеется у него в распоряжении. Он разбит, раздавлен, а значит, уязвим — самое время надавить на него.

Поправив манжеты и стряхнув с плеч видимую лишь одному Ричарду пыль, андроид вышел за дверь, направляясь в комнату для допросов. С тихим шипением открылась входная дверь, по бетонному полу неприятно звонко скрипнули ножки стула, когда Найнс отодвинул его от стола. Присев, Ричард немного расслабил плечи и попытался поймать взгляд преступника, но тот всё так же продолжал смотреть на свои руки, скованные наручниками, и не реагировал на чужое присутствие. Даже дыхание мужчины не сбилось с ритма, и лишь выступившая на смуглой коже лба капля пота выдавала его волнение.

Найнс несколько минут сидел молча, продолжая наблюдать за преступником в надежде, что тот начнёт нервничать сильнее, но тишина и молчание возымели обратный эффект — человек успокоился. Выбранная линия поведения провалилась, но Ричард не расстроился, ведь изначально не возлагал на неё больших надежд. Как было известно, в состав «Нуэве» входили не только люди, но и андроиды, которые даже после революции продолжили заниматься привычным делом, наплевав на закон. Кастильо имел в своём подчинении парочку GJ500 и несколько GS200 и привык к присутствию андроидов рядом.

— Карлос Кастильо, официально безработный — довольно богатый безработный, судя по имеющемуся у вас имуществу, — на деле же хозяин борделя, похититель и, предположительно, убийца. Вас взяли с поличным в публичном доме, в котором вы силой удерживали тринадцать человек, вынуждали их вступать в сексуальный контакт, а также накачивали наркотическими веществами и возбудителями, если те добровольно не соглашались заниматься сексом с вашими клиентами. Поправьте, если я что-то упустил.

Отсутствие реакции и гробовое молчание в ответ абсолютно не удовлетворило Ричарда. У мужчины даже пульс не сбился, до того безразлично ему было происходящее.

— Карлос, нам известно всё о работе вашего борделя и вашем прямом участии. — Андроид сделал многозначительную паузу и открыл прихваченную бежевую папку с эмблемой ДПД, из которой выудил несколько фотографий. — У нас достаточно свидетелей, а также наши техники смогли восстановить видео и звукозаписи из модулей памяти тех андроидов, что работали на вас. Самоуничтожение не даёт гарантий того, что данные будут затёрты подчистую, но, думаю, вы это знаете и без меня. И даже без учёта показаний ваших подельников, улик достаточно, чтобы упечь вас за решётку до конца жизни. Рассказать, что ждёт вас в тюрьме? — Наигранно ласковые и заботливые интонации под конец сменились холодностью, и даже сам взгляд андроида стал выражать угрозу.

— Когда ваши сокамерники узнают, через что прошли те несчастные, которых вы подкладывали под своих клиентов, то сначала вас начнут избивать. Проредят зубы, сломают нос, вероятно, не один раз, следом добавят переломанные пальцы, рёбра. А через некоторое время один из надзирателей абсолютно случайно проговорится, что двоим из ваших девочек не было даже семнадцати, а они уже прошли как минимум через три групповых изнасилования. Как думаете, вам дадут хотя бы сутки на подготовку или пустят по кругу сразу же, как только информация дойдёт до ваших сокамерников? — Ричард постучал пальцем по столу, пытаясь привлечь внимание допрашиваемого, но тот упрямо продолжал сверлить взглядом собственные руки. Последовавший подробный и красочный рассказ о том, как жёстко и грубо его будут опускать сначала всей камерой, а потом, возможно, всей тюрьмой, не помог выжать из Кастильо и звука.

Любой другой полицейский на месте Найнса уже отчаялся бы, но андроид внимательно фиксировал малейшие мимические изменения, сдерживаемую дрожь в пальцах, усилившееся напряжение в теле и сбившееся дыхание. Карлос вряд ли бы дожил до тюрьмы, но рассказ о возможных унижениях и боли навевал на него страх. Теперь стоило сменить тактику, попробовать проявить сочувствие.

— Вы боитесь, Карлос, не хотите слушать меня, продолжаете молчать. Это потому, что картель всё равно подошлёт к вам убийцу, я прав? Вы не говорите, потому что считаете, что нет смысла сдавать их, раз вы в любом случае умрёте. — Тон Ричарда стал мягче, участливее, андроид усиленно начал изображать понимание и сочувствие, хотя у самого внутри кислотным сиянием полыхало желание выбить из мрази всё дерьмо, чтобы даже смерть показалась лучшим выходом из положения. А ведь мало было вытянуть из него информацию про «Нуэве», нужно было спросить про Гэвина.

— Полиция может защитить вас, Карлос. Просто расскажите всё, что вам известно о работе картеля, опишите схемы, сдайте точки с публичными домами, и мы переведём вас в безопасное место, создадим новую личность. Вы будете находиться под программой защиты свидетелей, и никакие наёмники не смогут добраться до вас. — Отодвинув в сторону папку, Найнс склонил голову, заглядывая в чёрные глаза молчаливого преступника. — Ты будешь жить, Карлос, — почти шёпотом закончил андроид.

В ответ Кастильо лишь скептически хмыкнул и откинулся на спинку стула, насколько позволяли звякнувшие наручники. В скучающем взгляде не появилось и намёка на интерес в сотрудничестве. Преступник продолжал молчать, понемногу выводя андроида из себя своим игнором.

— Хорошо, Карлос, я буду откровенен, — произнёс Ричард, натянуто спокойно повторив позу подозреваемого. — Пропал один из наших, детектив Гэвин Рид. Думаю, ты прекрасно помнишь его, учитывая те красочные эпитеты и многообещающие угрозы, которыми ты сыпал в его адрес во время задержания. Когда мы докажем, что за похищением стоит «Нуэве», мы по кусочкам разберём всю структуру картеля, пересажаем всех до последней, самой мелкой, сошки, а первым под раздачу попадёшь ты. Полицейские очень не любят, когда обижают своих. — Андроид приподнялся, нависая над мужчиной. — Более того, я не люблю, когда обижают близких мне людей, так что в твоих же интересах рассказать всё, что знаешь.

Кастильо молчал, внимательно смотря в холодную сталь глаз полицейского, в которых отражалась злость и ничем не прикрытая угроза. Стоило Найнсу завершить свою речь, на тонких бледных губах допрашиваемого расцвела паскудная ухмылка. Преступник даже успел уловить, как на мгновенье диод детектива мигнул жёлтым, а на ненастоящем лице отразилось непонимание.

— Значит, тот уродец со шрамом исчез, — бесяче растягивая гласные, протянул мужчина. — Знаешь, детектив, с этого и надо было начинать, ведь это просто музыка для моих ушей. Лучшая новость, которую я мог бы услышать перед тем, как сдохну. — Человек громко засмеялся, выдавая своё удовольствие, и не заметил, как диод андроида медленно налился алым. Отсмеявшись, преступник внезапно подскочил, стул с грохотом упал на пол, короткое эхо отразилось от тёмно-зелёных стен допросной, а сам Кастильо зашипел, слишком сильно дёрнув наручниками.

— Ты не представляешь, детектив, с каким удовольствием я бы послушал его стоны, пока какой-нибудь извращенец драл бы его, как течную суку.

Стол протяжно скрипнул, когда андроид слишком сильно сжал пальцы на столешнице. Слушать, как эта мразь с таким маниакальным наслаждением и несдержанным презрением рассказывает о том, как будут брать Гэвина, было невыносимо. Внутри клокотала чистая, обжигающая ярость, нагружая алыми ошибками всю систему, и лишь чудом Ричарду удавалось сдерживать желание размазать ухмыляющееся лицо по стенке. Но терпеть, пока этот ублюдок поливает грязью любимого человека, Найнс не мог.

А Кастильо всё продолжал, словно не замечая опасности, исходящей от полицейского.

— О, как же не повезёт вашему Гэвину, когда до него доберутся Братья, — мечтательно промурлыкал мужчина. — Два пидораса, мать их, те ещё извращенцы, не могут трахать друг друга, поэтому ебут в одну дырку любого, кто придётся по вкусу. Хотя их столько раз предупреждали, что двойное проникновение в новеньких запрещено… Жаль, что пропущу вопли вашего детективчика, когда его будут рвать. — Новый раскат хриплого хохота стал последней каплей.

— Ах ты мразь! — приглушённо прорычал андроид, замахиваясь, но его руку перехватила чужая.

— Достаточно! — не терпящим возражений тоном, произнёс ворвавшийся в допросную Коннор, внимательно смотря на сиблинга. — Я закончу здесь, а ты успокойся, приведи себя в порядок и иди к капитану Фаулеру. Он ждёт.

Едва удержав под контролем желание принудительно подключиться и отправить систему восьмисотой модели в гибернацию, чтобы без помех разобраться с Кастильо, Ричард выдернул руку и молча вышел за дверь. Не хотелось признавать, но Коннор был прав: следовало взять себя в руки, ведь чтобы получить дело Гэвина Рида под контроль, нужно постараться убедить капитана в своей беспристрастности и полной готовности к ведению расследования. Именно этим и собирался заняться девятисотый.

Быстрыми шагами выйдя из допросной, андроид спрятался от посторонних взглядов в пустующем сейчас туалете. Равномерный стук каблуков форменных ботинок глухим эхом отразился от белых кафельных стен. Холодный свет светодиодных ламп для сбоящей от раздражения системы казался непростительно ярким, и Ричард принудительно прикрыл диафрагмы объективов, чтобы уменьшить поступление света на матрицу визоров.

Обозлённо ударив ладонями по раковине с такой силой, что на руках сполз скин, Найнс поднял взгляд на своё отражение. Он тяжело дышал, усиленно охлаждая перегревающийся процессор, из аккуратно уложенных волос выбилось ещё несколько прядей, на щеках выступила имитация румянца, а диод беспрестанно полыхал алым. Только слепой бы сейчас не догадался о том, что девятисотый на грани бешенства. Мало того, что этот уродец Карлос Кастильо не шёл на контакт и упрямо молчал, так он посмел насмехаться над Гэвином. Ричард мог бы попробовать отрицать каждое слово преступника, но он не хуже других сотрудников знал, что делают «Нуэве» с людьми, которых похищают.

«Это не “Нуэве”», — зазвучал хмурый голос Гэвина.

Именно! Ричард не мог не согласиться с этим утверждением. Пока нет бескомпромиссных доказательств, что в похищении виновны «Нуэве», в любой момент могут появиться улики, указывающие на кого-то другого.

Прикрыв глаза, андроид запустил оптимизацию процессов, чтобы снизить нагрузку на оперативную память и остановить повышение уровня стресса. Красное мерцание пошло на спад и постепенно исчезло, диод несколько раз мигнул, окрашиваясь в жёлтый, и через несколько секунд засветился ровным голубым. Сделав пару финальных вдохов, Найнс окончательно успокоился и снова открыл глаза. Зачесав пятернёй растрепавшиеся волосы, Ричард поправил пиджак и, натянув на лицо непроницаемую маску безразличия, почти строевым шагом направился к Фаулеру.

Кабинет капитана встретил прохладой (Джеффри Фаулер всегда включал кондиционер на пару градусов ниже, чем в основном помещении), тихим кликаньем компьютерной мыши и ритмичным постукиванием пальца по столешнице, которое выдавало повышенную нервозность начальника.

— Садись, — коротко бросил капитан, не отрывая задумчивого взгляда от экрана терминала.

Полупрозрачный интерфейс ничего не скрывал, и Ричард, проанализировав текст, недовольно поджал губы. На экране был виден отрывок из недавно открытого кейса по поиску Гэвина Рида, следователи по делу не изменились и не добавились, в графах по-прежнему значился лейтенант Хэнк Андерсон и детектив Коннор Эйтс. Своего имени Ричард не увидел даже в поле «консультант».

Придвинув стул ближе к столу капитана, Найнс бесшумно опустился на сидушку. Фаулер продолжал молчать, нервно делая какие-то пометки в лежащем на столе документе, текст которого не был виден девятисотому. Мужчина что-то неразборчиво зашипел себе под нос и в итоге, бросив ручку на стол, с долгим выдохом откинулся в кресле. Потерев пальцами переносицу и усталые глаза, в белках которых полопались капилляры, мужчина наконец посмотрел на подчинённого, который от напряжения даже перестал имитировать дыхание.

Поведение капитана напрягало андроида, он не мог понять, почему шеф ведёт себя так, словно в его отделе никто не исчез. Он должен был бросить свободные силы на поиски Гэвина, должен был отправить Ричарда на поиски напарника, а не разгребать документы после конференции. Найнс понял, что реагирует чересчур эмоционально, когда скин стёк со сжатых пальцев, оголив белый пластик. С трудом разжав заевшие от излишне применённой силы суставы, девятисотый повёл плечами назад и постарался принять непринуждённую позу.

— Догадываешься, зачем я тебя вызвал? — тихо буркнул капитан, продолжая выстукивать пальцем какой-то ритм. Сосредоточенный взгляд впился в окаменевшую фигуру подчинённого, и андроид внутренне подобрался, стоически выдерживая навязанную игру в гляделки. — Думаю, несмотря на мой приказ, тебе уже намекнули о новом деле, а то и вовсе всё разболтали.

Ричард утвердительно кивнул.

— Я знаю, что дело связано с исчезновением моего напарника, детектива Гэвина Рида, — андроид старался говорить официально, спокойно, не выдавая ярой заинтересованности и желания прямо сейчас сорваться с места и взяться за изучение улик. — Подозревают «Нуэве», но, как я полагаю, такой выбор подозреваемых сделан только на основании угроз, исходящих от Карлоса Кастильо во время ареста.

— Да, пока что нет улик, указывающих на кого-то другого. Откровенно говоря, сейчас по делу Гэвина нет вообще никаких улик, Коннор и Хэнк только взялись за изучение маршрута Рида. Единственное, что мы знаем наверняка, домой после окончания смены он так и не вернулся. — Голос Фаулера явно указывал на недовольство таким положением дел.

— Почему вы приказали скрыть от меня исчезновение детектива Рида? — уже не пряча интерес, спросил Найнс.

— Чтобы ты не натворил глупостей, — отозвался Фаулер. — Ты сдержанный парень, Ричард, но я не хотел допустить даже малейшего шанса, что ты бросишь все текущие дела и сорвёшься на поиски Рида. Я прекрасно знаю, как эмоционально реагируют полицейские, когда дело касается их напарников.

— Я хочу участвовать в следствии, — честно признался девятисотый. — Мне дадут доступ к расследованию?

— Уже дал, — ответил капитан, — но прежде, чем ты возьмешься за него, я долженпредупредить о том, что твоё участие будет неофициальным. Конфликт интересов, ты сам понимаешь. Я не могу делать вид, что не заметил, как вы с Гэвином сдружились за время работы, поэтому будешь на подхвате у Хэнка и Коннора.

— Но…

Джеффри Фаулер остановил возмущения взмахом ладони.

— Это не обсуждается, Ричард, — безапелляционно заявил он. — Я даю тебе возможность быть в курсе событий только по той причине, что ты всё равно сунешь нос в это дело. Ты отличный детектив, Найнс, твои знания, способности и аналитические мощности окажут неоценимую помощь в расследовании, но помни, что ты всего лишь неофициальный консультант.

Капитан серьёзно посмотрел на подчинённого, пытаясь отследить его реакцию. Он не сомневался, что детектив был недоволен своим положением в этом расследовании, но мастерски скрывал это.

— Слушайся указаний Хэнка и Коннора, не свети значком направо и налево, не перегибай палку, иначе будешь отстранён. — В тёмных глазах начальника горело обещание.

— Вас понял, сэр, — низко пророкотал Ричард.

— А теперь займись Карлосом Кастильо, официально предъяви обвинения, пока время не истекло, и оформи дело для передачи в суд. После этого можешь присоединиться к Андерсону и Эйтсу и посмотреть, что они нарыли. — Мужчина отвёл взгляд в сторону и добавил уже одними губами, но Ричард всё равно разобрал, — если они хоть что-то нарыли на этих ублюдков…

Не дожидаясь, пока шеф решит выставить его за дверь, Ричард покинул кабинет. Возможно, впервые с момента активации он начал понимать смысл выражения «неспокойно на душе». Несмотря на пессимистичный настрой капитана, андроиду с трудом верилось, что продвинутый Коннор и опытный лейтенант не нашли то, за что стоит зацепиться.

Целых двадцать семь минут Ричард просидел над сортировкой и оформлением всех улик и показаний свидетелей, чтобы наконец передать дело в штаб прокурора. Он перепроверил всё по несколько раз, чтобы ни малейшей канцелярской ошибки не закралось в дело Кастильо. Ублюдок должен сесть любой ценой, он слишком долго ускользал из острых когтей правосудия, чтобы позволить ему снова легко отделаться. Найнс был уверен, что в этот раз Кастильо получит заслуженный приговор, а в скором времени к нему присоединятся и остальные члены «Нуэве». Ричард планировал сделать всё возможное, чтобы найти и пересажать каждого из них.

Готовый отчёт ушёл по нескольким электронным адресам. Основное дело направилось в офис прокурора, копии капитану Фаулеру и в личный архив Ричарда, ещё одна копия, содержащая дополнительные пометки от Найнса, направилась в ФБР. Их агенты обеспечивали безопасность свидетелей и должны были взяться за перевозку Кастильо, поэтому девятисотый предупредил, чтобы те следили в оба и не допустили ни малейшей возможности для преждевременного убийства преступника. В том, что картель попытается убрать своего бывшего сотрудника или в момент перевозки, или во время содержания в СИЗо, андроид не сомневался.

В течение пяти минут из офиса прокурора пришло лаконичное подтверждение о том, что файл по делу получен и взят в работу. Фаулер молчал, но Ричард и не ждал от него ответа, зато представитель ФБР — специальный агент Александр Грейт, как гласила подпись в письме — ответил с присущим федералам унижающим официозом. Не сдержавшись, Ричард недовольно фыркнул себе под нос. Конечно же, люди в ФБР знали, как делать свою работу и не нуждались в советах полицейских, которые уже столько времени не могут выйти на картель. Агенты даже в электронной переписке не упускали возможности намекнуть на некомпетентность сотрудников ДПД.

«Бесятся, потому что не могут захапать дело “Нуэве” себе», — словно со стороны послышался голос Гэвина, и андроид невольно поднял взгляд на пустующий стул напарника. Глупое действие, ведь детектива Рида здесь быть не могло… Ричарду однозначно стоило отключить озвучку его голосом, чтобы лишний раз не отвлекаться на собственные мысли. Лишь жалкое желание ощутить хотя бы мнимое присутствие Гэвина рядом не позволяло сменить звучание.

Детектив Рид был прав (хотя в данном случае вернее было сказать, что прав сам Ричард), ФБР смотрели на дело картеля, как ребёнок на огромный кусок вкуснейшего шоколадного торта. Лишь дружба капитана Фаулера с мэром Детройта и дружба самого мэра с губернатором штата не позволяла федералам урвать это дело. Исчезновение Гэвина Рида в корне меняло ситуацию, и теперь, если в ближайшее время не выйти на картель или на похитителей, оба дела могли перекочевать под крыло агентов. Пока Бюро лишь консультировало полицию и оказывало посильную помощь в расследовании, но стоит этим стервятникам узнать, что в похищении детектива полиции может быть замешан картель, то никакая дружба с мэрией не помешает им перетянуть одеяло на свою сторону.

Ричарда не волновало, если федералы уведут из-под носа дело картеля «Нуэве», он не стремился покорять карьерные высоты. Но дело по поиску Рида было личным приоритетом, которым он бы не стал делиться ни с ФБР, ни с Интерполом, ни с самим rA9 (если, конечно, этот самый rA9 вообще существовал). Гэвин бы вряд ли разделил отношение Найнса к возможному переходу дела «Нуэве» в ведение федералов, ведь для него этот кейс мог стать отличной возможностью для карьерного роста. Только вот Гэвина здесь не было. С тоской посмотрев на пустующее рабочее место напарника, андроид открыл кейс Рида и принялся за изучение.

***

Пока Ричард занимался бюрократической волокитой по оформлению перевода Карлоса Кастильо, Коннор не терял времени зря. Хэнк, не любивший возиться с видеозаписями, направился в съёмную квартиру Гэвина, собираясь детально осмотреть его место жительства в надежде найти подсказку для дальнейших поисков. Лейтенант прихватил с собой офицера Тину Чэнь, которая очень рьяно навязывала помощь в поиске товарища, и двух криминалистов. Восьмисотый даже без анализа мог сказать, что узнай детектив Рид о такой делегации в своё скромное холостяцкое жилище, пришёл бы в ярость.

Сам же Эйтс решил восстановить картину перемещений Гэвина с момента ареста Карлоса Кастильо до места исчезновения. С первой частью проблем не возникло, ведь уже через два часа после того, как спецназ растолкал Кастильо и всех его сообщников по машинам, детектив Рид проконтролировал работу криминалистов на месте и, после окончания стандартных процедур осмотра, погрузился в свою чёрную Honda Inspire 2001 года выпуска. Согласно вечернему отчёту самого детектива, с места задержания он поехал прямиком в участок, передвижения подтверждались показаниями GPS в его машине, а также записями дорожных камер.

Приехав в департамент, Гэвин Рид припарковался на отведённом для его автомобиля месте и сразу направился к лифтам, расположенным на другом конце паркинга. Коннор удивился, что Рид не стал занимать чужое место для стоянки, хотя парковка уже пустовала. После этого явно вымотанный Гэвин в приветствии кивнул дежурившему в ночь офицеру Стивену Брауну и сел за свой терминал, не отвлекаясь ни на кофе, ни на любимую игру на смартфоне. Сорок три минуты детектив потратил на составление рапорта (согласно истории документа, он постоянно вносил мелкие правки), что-то недовольно бурча себе под нос. Коннор мог прочитать по губам, что конкретно выплёвывал Рид, но не стал тратить на это драгоценное время и ресурсы системы. Вряд ли в его речи было что-то полезное или хотя бы цензурное.

Во время работы в участке не произошло ничего подозрительного, детектива никто не беспокоил ни по крупным делам, ни по мелочам, даже смартфон не звонил. Закончив отчёт, Гэвин потёр ладонями лицо, почесал колючую щетину, шрам на носу, широко зевнул, не прикрывая рот, и поднялся из-за стола, явно собираясь ехать домой. Только вот привычный маршрут кем-то прервался, и Коннору совершенно не нравилось то, что он видел на записях. Точнее то, чего он не видел. Именно в этот момент восьмисотый до тринадцати процентов увеличил вероятность того, что Рид был похищен вовсе не картелем «Нуэве».

Выбрав для просмотра последнее видео, на котором засветилась машина Гэвина Рида, Коннор включил запись на повтор и замедлил в несколько раз, внимательно просматривая каждый кадр. И чем чаще и дольше андроид пересматривал не лучшего качества видеозапись, тем более хмурым и сосредоточенным становилось его лицо. В том, что детектива похитил профессионал, хорошо знающий своё дело, не осталось ни капли сомнений. И от этого стало только хуже, потому что Эйтс на данный момент абсолютно не представлял, как вычислить этого профессионала. Кем бы ни был этот андроид (а в том, что в деле наверняка был замешан как минимум один андроид, Коннор не сомневался), вычислить его (или их) будет достаточно сложно.

Откинувшись в кресле, восьмисотый, в неосознанном подражании Хэнку, сложил руки на груди и немигающим взглядом уставился перед собой, продолжая покадрово просматривать последнюю запись с Гэвином Ридом. Эйтс решил дождаться, пока Ричард закончит с вознёй по переводу Кастильо и присоединится к работе над делом Рида. И хоть сомнений в том, что Найнс подтвердит предположения, у Коннора не было, на текущий момент работа похитителя была настолько чистой, что складывалось впечатление, будто Гэвин Рид буквально растворился в воздухе. Столь деликатное и безукоризненное похищение пугало и ставило в тупик даже Коннора.

========== Начало поисков ==========

13 августа 2039 года

Ричард снова, снова и снова пересматривал записи с камер видеонаблюдения, на которых засветился Гэвин вечером своего исчезновения. Снова и снова, снова и снова, заставляя себя признать тот факт, что действительно ничего не пропустил. Ощущение того, что от внимания ускользает какая-то мелкая, неочевидная деталь, не давало покоя, и андроид силой вынудил себя отнять побелевшую руку от терминала. Он знал, что будет чувствовать себя ужасно, мерзко, знал, что будет волноваться, неконтролируемо переживать, ведь это же Гэвин — его Гэвин, — но тот хаос в собственной системе, что с каждым просмотром только нарастал, засасывая в цепкие лапы паники, был совершенно непредсказуем. Андроид не думал, что когда-либо испытает нечто подобное, и сейчас он, разорвав соединение с терминалом, предпринимал жалкие попытки скрыть запредельный уровень стресса.

«Ты.Ничего.Не.Упустил», — как мантра раз за разом всплывало системное оповещение, но девятисотый боялся с ним согласиться. Вдруг чего-то он не заметил… Ведь любая пропущенная тень, едва заметное отражение, неудачно упавший блик — любая мелочь могла стать отправной точкой в обнаружении личности похитителя.

— Ричард, тебе нужно сделать перерыв. — В голосе Коннора прозвучало сочувствие и… отчаяние? — Я понимаю те чувства, что ты сейчас испытываешь, но нельзя так себя перенапрягать. Если ты выйдешь из строя, догнав свой уровень стресса до ста, а перегрев до критических значений, Гэвину это никак не поможет.

«Он тоже ничего не нашёл», — модуляция голоса Гэвина прозвучала слишком грустно, и Найнс, кивнув больше сам себе, чем восьмисотому, встал с кресла, направляясь в комнату отдыха.

Говорить вслух, спорить или что-то узнавать у Эйтса не хотелось, девятисотый боялся, что не удержит контроль над голосовым модулем и зазвучит механически. Показывать свою слабость, своё дикое и безудержное волнение было страшно.

Небольшая комната отдыха предсказуемо пустовала, дневные патрули уже разъехались по своим районам, а дежурные заглядывали сюда только ближе к вечеру. Ричарду вообще слабо верилось, что он так долго просидел над видеозаписями. Сколько раз он просмотрел эти треклятые видео? Проверять пока было опасно, ведь желание сорваться и снова начать просмотр было слишком велико. Сначала требовалось взять себя в руки, очистить логи от набившихся ошибок, сбросить отвлекающие процессы, переназначить приоритеты и структурировать данные.

Упав на потрёпанный от времени, протёртый десятками задниц коричневый диван, Найнс вытянулся на нём во весь рост и закрыл глаза, запуская процесс дефрагментации. На внутреннем интерфейсе открылось окно с обратным отсчётом до завершения процедуры, и девятисотый нехотя ушёл в режим гибернации. Расчётных семнадцати минут и тридцати девяти секунд вполне хватало, чтобы перегревшийся корпус и биокомпоненты остыли до приемлемых значений, а после можно было снова браться за дело.

Когда андроид открыл глаза, упираясь ясным взглядом в бежевые стены, стало спокойнее, гораздо спокойнее. Система больше не алела десятками предупреждений и сообщениями об ошибках. Волнение и страх никуда не исчезли, но интенсивность эмоциональной нагрузки снизилась до терпимых значений и больше не влияла на уровень стресса. Сосредоточившись на деле, Ричард встал с промятого дивана, готовый с новыми силами взяться за кейс. Краткий анализ показал, что в попытках отыскать хоть одну маленькую наводку на похитителя, он просмотрел записи одна тысяча сто двадцать семь раз.

Много…

«Ты в норме?» — появилось сообщение от Коннора, стоило Найнсу вернуться в шумный опен-спейс и сесть за рабочее место.

«Сам как думаешь?» — андроид даже не постарался, чтобы ответ звучал не слишком грубо. Будто он мог быть в норме, находясь в подобной ситуации.

«Мы собираемся пойти к Фаулеру, нужен ордер на доступ и к другим камерам предварительно хотя бы в радиусе десяти километров», — продолжил Эйтс, сделав вид, что не заметил, как нетипично резко огрызнулся Ричард. Найнса можно было понять, его напарник, с которым он очень сблизился за последние несколько месяцев, буквально растворился в воздухе.

«Я хочу ещё раз просмотреть записи, не может быть такого, что совсем не осталось следов», — подтверждая свои намерения, девятисотый подключился к терминалу.

«Ричард, хватит…»

«Ещё один раз, пожалуйста, Коннор, я должен знать наверняка», — с нажимом ответил андроид, в дополнение к сообщению отослав коллеге маленький кусочек кода, раскрывающий его эмоциональное состояние.

Коннор, сосредоточенно помигав жёлтым диодом, обработал информацию и, поймав серьёзный взгляд стальных глаз собрата, понятливо кивнул.

«Пять минут, и пойдём к капитану», — согласился восьмисотый и оборвал связь.

Повернувшись к полупрозрачному экрану терминала, на котором так и висел открытым кейс детектива, андроид скользнул взглядом по фотографии Гэвина годичной давности и сильнее сжал губы. С монитора на него смотрели такие полюбившиеся серо-зелёные глаза, на фотографии казавшиеся темнее, чем в жизни; уголки губ были опущены; под нижними веками кожа темнела синевой, выдавая частый недосып и сильную усталость; отсутствие привычной щетины открывало вид на слегка округлые щёки.

Гэвин…

Спустя секунду Ричард в последний, одна тысяча сто двадцать восьмой, раз запустил запись видео с вечерними перемещениями Гэвина Рида. Ричард хотел окончательно удостовериться, что наверняка ничего не упустил, что на этих записях действительно нет и намёка на личность похитителя. Хотя куда ещё точнее в этом убеждаться, ведь ни он сам, ни Коннор ничего не нашли. Записи из участка качественные, обзор позволяет рассмотреть офис в общем и Гэвина в частности практически со всех сторон.

Вот в 22:28 детектив Гэвин Рид поднялся из-за стола, накинув на себя новую лёгкую ветровку чёрного цвета, которую месяц назад посоветовал купить сам Ричард взамен испорченной старой. Внимательно анализируя каждое движение, Найнс врубил звук на максимум, слушая, как в стороне Стив разговаривает с кем-то по телефону. Офис пустовал, в нём только сам Гэвин и офицер Стивен Браун, и девятисотый неотрывно смотрел в экран, следя за дальнейшими движениями Рида.

Одевшись, детектив с нескрываемым удовольствием потянулся, махнул на прощание Стиву и уверенной походкой вышёл за двери. В 22:32 он сел в свою машину и уже через две минуты выехал с парковки, сворачивая на шоссе, ведущее к его дому. Как мог судить Ричард, в машине, кроме детектива, никого больше нет, хотя он не решался делать безапелляционные выводы, ведь задние стёкла слишком сильно затонированы, чтобы с уверенностью сказать, что там не прячется посторонний. Но ускоренный просмотр видеозаписей с камер стоянки департамента уже показал, что за время пребывания Гэвина Рида в ДПД к его машине никто не подходил.

Картинка с городских камер по качеству ощутимо хуже, а отсутствие хорошего освещения добавляет и без того не идеальному видео заметную кучу цифровых шумов. Но даже этих записей хватило, чтобы следить за Гэвином, который спустя четыре минуты и тридцать восемь секунд заехал в тоннель. Заехал и не выехал… Больше ни на одной дорожной камере, к которым у полиции был доступ, не появилась его чёрная «хонда».

Телефон потерял связь сразу же, стоило Гэвину заехать в тоннель, и, исходя из данных от сотового оператора, которые смог достать Коннор, абонент в сети больше не появлялся. Попытки получить видео с камер, находящихся внутри тоннеля, не дали результатов — в нужный промежуток они были отключены. Причины отключения пока не известны, в системе нет предупреждений о ремонте на этом участке дороги, требующем выключения видеонаблюдения. Согласно имеющимся данным, камеры отключились в 21:35, как раз, когда Рид впервые пересёк тоннель, направляясь в отделение. Значит, похититель уже был на месте. Неизвестный знал, что Гэвин поедет обратно этой же дорогой и был готов перехватить его именно в тоннеле. Учитывая позднее время, скрытость участка от посторонних глаз и минимальную возможность появления свидетелей, выбор именно этого места для похищения казался разумным.

— Ты закончил? — раздавшийся над головой голос Коннора вывел Найнса из размышлений.

— Идём, — девятисотый коротко кивнул и последовал за коллегой.

Хэнк, который вернулся после осмотра квартиры Гэвина Рида в то время, что Ричард проводил дефрагментацию, уже ждал андроидов у лестницы, ведущей в кабинет к Фаулеру.

Стоило офицерам переступить порог «аквариума», Джеффри оторвался от дел, кивком предлагая подчинённым сесть. Стула было всего два, и после короткого мысленного противостояния один из них занял Коннор, а Ричард остался стоять за спинами коллег.

— Судя по вашим лицам, всё хреново, — угрюмо произнёс капитан. — Докладывайте. Хэнк, начнём с тебя, нашёл что-то в квартире Рида?

— Криминалисты до сих пор изучают каждый угол, но даже сейчас можно с уверенностью сказать, что посторонних там не было. Окна закрыты, замок не взламывался, а согласно данным сигнализации, последний раз дверь открывалась с утра в день исчезновения Гэвина. После ухода Рида на работу к нему никто не входил и не выходил. Если похититель и следил за ним, то внутрь не пробирался. — Андерсон невольно сжал руки в кулаки, недовольный результатом обыска. — Никаких записок с угрозами или электронных писем мы не нашли. Опрос соседей показал, что они не видели никого подозрительного. Некоторые заметили, как Гэвин впускал в дом андроида, сразу подтвердилось, что это модель RК900.

— Иногда мы работали у Гэвина дома, — отозвался Ричард, и Фаулер кивнул, позволяя Хэнку продолжать.

— Если верить соседям, Гэвин особо не жаловал гостей, в основном к нему приезжал Ричард или курьеры из доставки еды. Если кто-то и следил за его квартирой, то скрывался очень хорошо, — уныло закончил лейтенант.

— Просмотрите записи с ближайших камер за последний месяц, может, заметите кого-то подозрительного, — произнёс Джеффри и поочерёдно посмотрел на андроидов. — Что у вас?

— Мы изучили записи с камер в участке и на дороге между департаментом и точкой исчезновения детектива, — мигнув диодом, начал Коннор. — Ничего, никаких подозрительных встреч, звонков, стычек. Выглядит так, словно детектив Рид въехал в тоннель и просто испарился.

С каждым новым словом Фаулер становился всё мрачнее. Губы сжались в ровную полоску, глаза потемнели, на лбу выступила испарина, а на виске вовсю бился пульс. Не давая капитану возможности сорваться, Ричард поспешил продолжить отчёт Коннора.

— Внешние камеры, фиксирующие движение на въездах в тоннель, писали без перебоев. Лишь на моменте, когда детектив въехал внутрь, имеется скачок изображения, который стоит проверить, — ровно и безэмоционально заговорил Найнс. — Качество записи не самое лучшее, этот скачок вполне может быть обычной помехой, но учитывая его синхронность с исчезновением детектива из поля зрения, нам нужно убедиться, что постороннего вмешательства не было.

— Проверите, вам дадут доступ к серверу с исходными видеофайлами, я позабочусь об этом, — немного утихомирив раздражение, произнёс капитан. — А что насчёт камер внутри тоннеля, что удалось обнаружить?

— Ничего, — быстро ответил Эйтс, — в тот вечер они были отключены в период с 21:35 до 23:58.

— Что значит отключены? Нас не предупреждали о плановых отключениях, так в чём причина: авария на сети, поломка электроснабжения — что? — Успокоившийся было Джеффри снова стоял в шаге от того, чтобы прийти в ярость.

— Мы не знаем. Я оформил запрос в Департамент транспорта, указал наивысший приоритет, но заявление всё ещё в обработке, — не скрывая недовольства, ответил Эйтс. Скорость работы некоторых служб оставляла желать лучшего, даже с учётом того факта, что рутинными делами заведовали, в основном, андроиды.

— Вот как, значит, — на удивление спокойно ответил Фаулер и, взяв телефон, набрал чей-то номер.

Все трое подчинённых напряглись, ожидая взрыв, грядущий за минутой затишья. Все, кто работал в ДПД хотя бы три месяца, знали, что если капитан выглядит спокойнее удава, то грядёт срыв.

— Свяжите меня с Клэем Шепардом и побыстрее, — негромко произнёс мужчина. — Да мне плевать, что мэр занят, скажите, что звонит Джеффри Фаулер, он сразу найдёт время для разговора!

Коннор и Хэнк переглянулись, и лейтенант одними губами произнёс «жопа». Эйтс кивнул и, не оборачиваясь, подключился к чату с Ричардом, быстро скидывая объяснения ничего не понимающему собрату.

«Если капитан Фаулер не здоровается, то он на грани бешенства», — появилось первое сообщение.

«Почему он так груб, он же мэру звонит?!» — спросил Найнс, прикрепляя к сообщению фрагмент эмоции, представляющей из себя смесь непонимания, интереса и возмущения.

«Они друзья, поэтому иногда капитан позволяет себе некоторые вольности».

Разговор резко прервался, когда дошедший до наивысшей точки кипения капитан во всех красках высказывал мэру, что он думает о работе отдела безопасности транспортного Департамента в целом и о том, куда он лично трахнет по очереди каждого их сотрудника, если в ближайшие десять минут не получит доступ к серверам с видеозаписями и не услышит разумного объяснения, какого хрена камеры в тоннеле были отключены. Судя по спокойным, почти безмятежным ответам, мэр если не привык, то, как минимум, не заострял внимание на вспыльчивой речи друга и его неприличных высказываниях. Дослушав все яростные излияния до конца, Клэй пообещал, что Джефф получит нужную информацию уже через пять минут. После этого мужчина прервал вызов, а уставший от ора Фаулер откинулся в кресле, выравнивая сбитое дыхание.

«А этот Шепард ничего, удивительная выдержка и тактичность», — прозвучал в системе голос Гэвина, а после смешка послышалось продолжение, — «пожалуй, проголосую за него на следующих выборах».

Ричард лишь едва уловимо дёрнул уголком рта, сдерживая неуместную ухмылку. Гэвин, конечно, за него не проголосует, зато сам девятисотый только что определился с кандидатом, за которого отдаст голос.

Как и обещал мэр Шепард, ответ пришёл достаточно быстро. Никаких поломок в тот вечер не происходило, а предоставленные отчёты указывали на то, что камеры были отключены по внутреннему запросу.

— Не взлом. — Коннор нахмурил брови так сильно, что они практически соединились в непрерывную линию. — Нужно выяснить, кто подал запрос и по какой причине. Похоже, у похитителя есть рычаг давления на сотрудника отдела транспортной безопасности или он просто кого-то подкупил.

— Коннор, едь к транспортникам и побеседуй с умником, который приказал отключить камеры, — приказал Фаулер. — Ричард, ты займёшься их сервером, нужно понять, подключался ли кто-то извне или на записях были обычные помехи. Кто сейчас занимается осмотром тоннеля?

— На месте работают Крис и Тина, приехали сразу после осмотра квартиры Рида, а также те братья-криминалисты. Фишманы или Фрейшеры, — лейтенант замялся, припоминая фамилию.

— Флейшманы, — уточнил Коннор.

— Хэнк, езжай к ним на осмотр и убедись, что будет изучен каждый миллиметр. Гэвин не призрак, как и тот или те, кто его похитил, должны были остаться хоть какие-то следы.

— Возможно, будет лучше, если на месте поработаем я или Коннор, — вмешался Ричард. — Мы сможем более тщательно просканировать окружение и…

— Нет! — бесцеремонно оборвал его капитан. — Вы займётесь анализом записей и компьютерами транспортников. Понять, было ли стороннее вмешательство в систему видеонаблюдения у вас получится лучше, чем у Хэнка.

Андроид хотел было продолжить спор, но стушевался под строгим взглядом начальника. Как бы ни хотелось попасть на место исчезновения Гэвина, ругаться с капитаном было чревато отстранением, а нарываться лишний раз девятисотый не хотел.

— Возможно, нам понадобится доступ не только к дорожным камерам. Если трансляция была взломана, то надеяться на достоверность данных смысла нет, но машина детектива могла попасть в поле зрения других камер. На выезде из тоннеля есть парочка круглосуточных минимаркетов и заправка, — переведя тему, произнёс Ричард.

— Я поговорю с судьёй, чтобы вам в ускоренном режиме оформляли ордера, если владельцы не будут идти навстречу следствию, а пока что работайте с тем, что имеете. Дайте мне версии, улики, подозреваемых или основания надавить на Кастильо. Если замешан картель, я сделаю всё, чтобы ублюдок раскололся. — Выплёскивая эмоции, капитан ударил кулаком по столу и, отдышавшись, посмотрел на подчинённых со всей серьёзностью. — Делайте всё возможное и невозможное, но мы должны найти Рида.

Все трое молча кивнули и покинули кабинет. Ричард шёл чуть позади и выглядел гораздо мрачнее своих коллег.

— Мы найдём его, не волнуйся, парень, — повернувшись, Хэнк ободряюще хлопнул его по плечу.

Девятисотый со скепсисом посмотрел в ответ и решил промолчать. Возможно, на людей ничем не подкреплённые подбадривания и оказывали успокаивающий эффект, сам же Найнс предпочитал действия и факты. А пока что все факты указывали на то, что с поисками детектива придётся очень и очень поднапрячься.

Не найдёте…

Скрипнув зубами, андроид поглубже затолкал внутренний голос. Нельзя делать подобные выводы в самом начале расследования, ещё всё впереди. Ни один детектив не сдаётся только потому, что в первый день следствия не удалось обнаружить ни единой улики. Они будут искать Гэвина неделями, месяцами, возможно, годами, и основная часть поисков ещё только предстоит.

— Как прошёл осмотр квартиры Гэвина? — отвернувшись в сторону, спросил Ричард. С такой позиции ни лейтенант Андерсон, ни Коннор не могли заметить, что диод снова начал сбиваться в алый. Но судя по изменившейся мимике Эйтса, подскочивший уровень стресса он зафиксировать успел.

— Мы изучили буквально каждый угол, перерыли все вещи, но ничего, никаких следов присутствия посторонних или хотя бы намёка на возможных врагов, — в голосе лейтенанта на мгновение скользнула с трудом опознаваемая интонация. Бессилие, расстройство — Ричард не успел опознать, что именно. — Удалось обнаружить только незарегистрированный девятимиллиметровый «Глок» со стёртыми серийными номерами, но Нейт сказал, что в последние несколько месяцев из него не стреляли.

— В отчёте криминалистов этого нет, — тут же отозвался Эйтс.

— Я конфисковал оружие и спрятал, потом разберусь с ним. Рид ещё получит за то, что хранит дома незарегистрированную пушку.

Коннор промолчал. Возможно, в другой день, при других обстоятельствах он бы воспользовался шансом и с удовольствием послушал, как капитан песочит Рида за нарушение закона (пусть даже Эйтс и был уверен, что подобное оружие хранится как минимум у половины полицейских города), но сейчас приоритеты были иными.

— Кроме «Глока» нашли ещё что-нибудь подозрительное? — уточнил Ричард.

— Ну, если полупустую пачку презервативов можно считать подозрительной, то да. Не знал, что этому говнюку кто-то даёт. — Хэнк предпринял вялую попытку отшутиться, но напоролся сразу на два осуждающих взгляда.

— Ладно, парни, давайте займёмся работой, — смутившись, быстро перевёл тему лейтенант. — Мы обязаны найти хоть что-то, указывающее на похитителя, и я искренне надеюсь, что это всё же не «Нуэве». Иначе… — Договаривать Андерсон не стал, но коллегам и без того было ясно, что именно скрывалось за этим «иначе». Даже врагу не хотелось желать той участи, что ожидала похищенных картелем людей. Гэвин Рид даже в силу отвратительного характера не заслуживал такой судьбы.

— Все найденные улики будем регистрировать в онлайн режиме, но я позвоню, если всплывёт что-то срочное, — буркнул Андерсон и направился в сторону выхода. Коннор проводил его задумчивым взглядом, неосознанно фиксируя колыхания собранных в аккуратный «хвостик» волос, и повернулся в сторону.

— Я буду на связи, можем обмениваться данными по мере их изучения. Не переживай, мы найдём его, я уверен. — Эйтс легонько коснулся пальцев Ричарда и передал напрямую свою поддержку. Контакт стал для девятисотого неожиданностью, и он не успел своевременно поставить блок на свои чувства. Хватило и доли секунды, чтобы Коннор окунулся в эмоциональный хаос, царящий в системе коллеги.

— Спасибо за поддержку, Коннор, но, пожалуйста, больше не подключайся без разрешения. — Андроид отдёрнул руку, возвращая скин на место.

— Прости, — Эйтс неловко замялся, — я не подумал, что это дело настолько тебя дестабилизирует.

— Я держусь, — глухо отозвался Найнс, потирая мигающий диод. — Не говори никому, хорошо?

Коннор нахмурился, пару секунд поиграв в гляделки, но нехотя согласился, и оба отправились на улицу, где их уже дожидалось кибертакси. Весь путь до транспортного Департамента андроиды провели в тишине. Ричард полностью погрузился в себя, занимаясь сортировкой файлов и устанавливая дополнительные блоки защиты от проникновения в систему. Девятисотый никогда не любил открываться другим андроидам, считая слияние систем слишком интимным процессом. А сейчас выяснилось, что когда чувства переживания, страха и напряжения излишне нагружали процессор, его стандартная защита давала сбои, прогибаясь даже перед слабым уровнем коннекта. Давно стоило задать фаерволу поправки, учитывающие повышенный уровень стресса. И сейчас, изменяя структуры защиты, Ричард чувствовал, как понемногу успокаивается.

Восьмисотый, изредка кидавший взгляды на коллегу, с удовлетворением заметил положительную динамику. Уровень стресса RК900 начал снижаться, а к тому моменту, когда такси остановилось у здания, на втором этаже которого расположился отдел транспортной безопасности, состояние Найнса колебалось на уровне привычных значений.

Стоило андроидам зайти в департамент и показать значки, как девушка с ресепшена позвала одного из старших специалистов отдела, при этом особенно тепло улыбнувшись Ричарду и даже заигрывающе подмигнув.

«Вы знакомы?» — направил по сети Коннор.

«Виделись несколько месяцев назад, когда с детективом расследовали убийство. Проводили опрос начальника жертвы».

Кивнув, коллега отвернулся, удовлетворённый ответом. Уже через три минуты и двадцать семь секунд к детективам спустился худой высокий мужчина лет сорока в сиреневой рубашке и чёрных брюках. Взгляд чайных глаз с нотами интереса и едва прикрытым раздражением скользнул по андроидам, и мужчина заговорил:

— Меня зовут Рой Уилсон, главный программист Департамента транспортной безопасности. Кто из вас приехал проверить сервера? — Сотрудник не стал изображать радушие и продолжал держать руки в карманах.

— Серверами займусь я, — отозвался девятисотый, делая шаг вперёд. — Детектив Ричард Найнс.

— Угу, а вы? — мужчина перевёл взгляд на второго гостя.

— Детектив Коннор Эйтс, — сохраняя на лице выражение вежливого радушия, ответил андроид. Человек ему совершенно не нравился, а информация из социальных сетей, которую на скорую руку успел нарыть на него восьмисотый, указывала на крайне негативное отношение к его расе. Глава отдела — андроидоненавистник, теперь стало понятно, почему запрос так долго обрабатывали. — Мне нужно узнать, кто отдал указания отключить камеры.

Уилсон недовольно поджал губы, потёр блестящую лысину, но предусмотрительно промолчал. Оспаривать указание самого мэра было чревато негативными последствиями для его карьеры, и мужчина решил не рисковать.

— Линда, — обратился Рой к девушке за стойкой ресепшена, — проводи детектива Эйтса в кабинет к Гарри. — Программист посмотрел в сторону Коннора. — Гарри — это мой заместитель, я присоединюсь к вам через несколько минут, детектив.

Развернувшись на каблуках, Рой отправился к лифту, и Ричард, бросив Коннору пожелание удачи, поспешил за своим провожатым. Внутренний голос, озвученный напарником, заливался о том, что они не найдут нихрена путного, но андроид поспешил его заткнуть. Они обязаны проверить каждый хвост, даже если он ведёт в тупик.

Двери лифта открылись на минус втором этаже, и мужчины шагнули в большое прохладное помещение, заставленное серверными блоками. Вокруг царила полутьма, лишь кнопки и система охлаждения испускали мягкое синее свечение. Уилсон приложил ладонь к сенсорной панели на стене, и помещение осветилось яркими светодиодными лампами.

— Вон те два сервера собирают данные с камер на нужном вам участке, — мужчина указал на последние два блока в левом ряду. — Прошу вас действовать осторожно и не менять структуру данных, иначе вас атакует наш антивирус.

— Не переживайте, я ограничусь только просмотром кода, — холодно отозвался андроид, направляясь к указанным серверам.

— Когда закончите, можете обратиться к Линде, она проводит вас ко мне, если возникнут вопросы, — перед уходом произнёс мужчина, а через пару секунд двери лифта закрылись, оставляя Ричарда одного.

Невольно скрипнув зубами, девятисотый подключился к системе, начиная свой поиск.

«Эх, а ведь совсем недавно всё было хорошо», — тихо отозвался внутри голос Рида.

Растерянно моргнув, Найнс глубже погрузился в систему Департамента транспортной безопасности. Напарник был прав, все было хорошо, но андроид не сомневался, что со временем станет лучше, гораздо лучше, и ради Гэвина он позаботится об этом.

========== Моё имя Ричард Найнс ==========

Комментарий к Моё имя Ричард Найнс

Тараканы в моей голове напели о том, что было бы неплохо выложить две главы за раз, видимо, активировались в честь пятницы 13.

Спасибо бете, что успела проверить части, так что в этот раз продолжение в двойном размере🙂

3 марта 2039 года

Ровный строевой шаг гулом отражался от стен и в практически пустом помещении звучал подобно грому в тишине ночи. Несмотря на то, что до официального начала рабочего дня оставалось всего пятнадцать минут (четырнадцать минут и сорок две секунды), опен-спейс был практически вымершим. Столы детективов пустовали, лишь парочка офицеров, сидящих в разных концах офиса, что-то печатали, внимательно смотря в экраны терминалов. Даже андроиды без необходимости не торопились приходить на работу до девяти утра, привыкая к человеческому образу жизни. Некоторые иной раз позволяли себе опаздывать, что вообще казалось чем-то странным, ведь вычислительные мощности даже самой устаревшей модели позволяли рассчитать время прибытия в нужную точку с точностью до трёх минут (за исключением форс-мажоров).

И хоть основная масса сотрудников ещё не явилась, в кабинете Джеффри Фаулера горел свет, а сам он, прихлёбывая из белой кружки с эмблемой ДПД какой-то напиток, не отводил взгляд от монитора и недовольно хмурился. Затемнение не позволяло узнать, какие именно данные читал капитан. Поднявшийся по ступеням андроид для приличия постучал в стеклянную дверь и лишь после этого переступил порог.

— Доброе утро, капитан Фаулер, меня зовут Ричард Найнс, капитан Аллен сказал, чтобы я зашёл к вам пораньше, — поздоровался девятисотый и замер без движения напротив стола.

Джеффри удостоил его коротким взглядом и кивнул на стул.

— Садись, — произнёс капитан, нажав на клавиатуре несколько клавиш, и наконец всем корпусом повернулся к андроиду.

Тот сидел ровно, неестественно, машинно, своим видом напоминая Коннора ещё до его становления девиантом. Если отталкиваться от данных в личном деле, Ричарда освободили от программных ограничений через неделю после активации. Он был свободен уже три месяца, но внешне во многом напоминал машину, как и предупреждал Аллен. Фаулер помнил про особенности претендента на работу в отделе и про то, что протоколы социального взаимодействия у девятисотой модели несколько урезаны, за счёт чего андроид медленнее учился человеческим реакциям.

— Почему ты решил уйти из спецназа? — решив не тянуть время, начальник перешёл сразу к волнующим его вопросам.

— Мне захотелось, — коротко ответил Ричард, но по глазам капитана понял, что ответ его не удовлетворил. — Я был создан, чтобы работать в спецназе, но за прошедшие месяцы понял, что эта работа мне не интересна. Меня спроектировали на базе восьмисотой модели, помимо собственных расширений я обладаю таким же набором функций и могу вести расследования, искать улики, анализировать их, реконструировать события, делать выводы. Первое время я смогу полагаться только на среднестатистические данные по преступлениям, но если вы поставите меня в пару к опытному детективу, то на основании анализа его поведения и методов работы я смогу выработать собственный стиль ведения расследований.

— Грубо говоря, сейчас ты знаешь много теории, но ничего не умеешь на практике, — хмыкнул капитан, в задумчивости постукивая пальцем по столу.

— В общем, вы правы, но поверьте, капитан Фаулер, несмотря на отсутствие практического опыта в расследовании убийств, я ничем не уступаю Коннору, а в некоторых аспектах даже превосхожу его, — протараторил Найнс, сминая пальцами собственные штаны.

— Да не волнуйся ты так, — ответил Джеффри, замечая реакцию на свои слова. — К нам каждый год приходят люди из Полицейской академии, которые также ничего не умеют. Ты не первый стажёр в этом отделе и не последний, а учитывая встроенное умение к быстрому обучению и наличие у тебя некоторых специфических функций, ты в любом случае будешь полезен.

— Так вы берёте меня? — Голос девятисотого звучал спокойно, а внешне он практически не выдавал эмоций. Незначительный скачок уровня стресса был разовым, Ричард быстро взял себя в руки, прячась за привычной маской отстранённости и спокойствия. Всё же в спецназе ценили его самоконтроль и невозмутимость, и он решил не отступать от привычной линии поведения до получения чёткого ответа.

— Конечно, — коротко подтвердил Джеффри, — после того, как один из детективов вышел на пенсию, в отделе не хватает специалистов. Было бы глупо отклонять твоё прошение о переводе.

Услышав согласие, Найнс едва заметно улыбнулся уголками губ, а сама поза стала более расслабленной и непринуждённой. Джеффри одобрительно кивнул, заметив изменения.

— Так лучше, хотя есть, над чем работать.

— Чем больше я буду общаться и взаимодействовать с людьми, тем лучше будут становиться мои социальные навыки и невербальные реакции, — пояснил девятисотый. — Хотя уже сейчас у меня имеются человеческие привычки, не входящие в стандартный программный набор.

— Главное, чтобы твои привычки не раздражали окружающих, в особенности твоего напарника. Не хочу слушать жалобы о том, что ты слишком часто щёлкаешь ручкой или занимаешься подобной херотенью, — отмахнулся начальник.

— С кем я буду работать? — мгновенно став серьёзным, поинтересовался девятисотый.

— С детективом Гэвином Ридом.

Андроид повернулся в сторону офиса, но быстрое сканирование не обнаружило человека с таким именем.

— Его пока нет, час назад Рид уехал в Трентон, чтобы опросить семью жертвы по одному из текущих дел. Вернётся в ближайшее время, — заметив движение, объяснил капитан. — А ты пока сходи к Питу, он выдаст тебе табельное оружие, наручники и значок. Потом загляни в отдел кадров, подпишешь документы о переводе. И да, я знаю, что ты можешь подписать всё электронно, но они даже от андроидов требуют личного присутствия. У кадровиков свои заскоки, проще сделать, как они просят, чем бодаться с этой проклятой Омер.

«Виктория Омер, пятьдесят девять лет, начальник отдела кадров центрального отделения Департамента полиции Детройта», — по запросу Ричарда система мгновенно выдала краткую информацию. На момент приёма Найнса в спецназ она была в отпуске, а её заместителю вполне хватило файла с электронной подписью.

— Доступ к базе я тебе дал, если есть желание,можешь уже сейчас начать ознакамливаться с открытыми делами Рида. Вопросы?

— Только один, — отозвался Ричард, смотря немигающим взглядом в тёмные глаза капитана. — Могли бы вы дать краткую характеристику детективу Риду? Мне пригодилась бы любая информация, чтобы подобрать оптимальный протокол для взаимодействия.

— Я думал, что в нашем участке о Гэвине не слышал только глухой, — цыкнул капитан, нервно дёрнув челюстью.

— Груб, заносчив, амбициозен, высокомерен, негативно относится к большинству коллег и крайне нетерпим к андроидам, — подытожил всё ранее услышанное Ричард. — Правильно ли я понимаю, что все эти слухи правдивы?

— Послушай, Ричард, — начальник замялся, подбирая слова, — характер у Гэвина далеко не подарок, но несмотря ни на что, он отличный детектив. Тебе будет, чему у него поучиться, и в плане работы, и в отношении эмоций. Только не пытайся перенять его темперамент и манеру поведения, боюсь, второго Гэвина Рида департамент не переживёт.

— Вас понял, сэр, — сказал Найнс. — Могу я идти?

— Да, свободен, — кивнул Фаулер и отвернулся к терминалу, который за время разговора перешёл в режим ожидания. — И ещё, Ричард, — окликнул он напоследок, — если будут вопросы по работе, обращайся к своим новым коллегам. Ко мне подходи только по срочным делам, я тебе не мамочка, сопли вытирать не стану.

Молча кивнув, Ричард вышел из кабинета. Он собирался сразу направиться к Питу, но приметил в комнате отдыха Коннора, который в одиночестве попивал тириум. Прикинув, что времени до приезда детектива ещё достаточно, Найнс решил подойти к нему.

— Здравствуй, Коннор. — Приблизившись, Ричард протянул коллеге руку, которую тот сразу же пожал. — Меня зовут Ричард, с сегодняшнего дня буду работать в паре с детективом Ридом. Возможно, ты слышал, у меня есть некоторые проблемы с социальным взаимодействием, а Гэвин Рид, как я понял, человек с тяжёлым характером. Мог бы ты рассказать о своём опыте общения с детективом, чтобы я лучше понимал, как вести себя с ним?

— Я лучше покажу, — кисло ухмыльнувшись, восьмисотый снял с руки скин и отправил запрос на коннект.

Подтвердив подключение, Ричард погрузился в мысли, образы, воспоминания, в которых Коннор подробно показал все стычки с Гэвином Ридом, их постоянную ругань, которой после революции стало больше, и ощутил сильную волну неприязни, исходящую от Эйтса в адрес этого человека. Напоследок Коннор поделился своей преконструкцией их встречи и показал несколько наиболее вероятных вариантов ссор, которые могли произойти во время знакомства с детективом Ридом. Нахмурившись, Найнс разорвал связь, делая вывод, что налаживание отношений предстоит очень тяжёлое.

Хорошо, что Ричард не боялся сложностей, ведь поиск решения к стоящей перед ним проблеме был отличной возможностью для самосовершенствования. А Гэвин Рид, судя по собранным данным, был не просто хорошим полицейским, но и очень эмоциональным человеком. Возможно, капитан Фаулер был прав: если наладить взаимодействие, из них получится отличная команда. С таким напарником, как детектив Рид, выйдет не только лучше погрузиться в работу следователей, но и эффективнее и быстрее обучиться выражению собственных эмоций и пониманию чужих.

Кивком головы распрощавшись с Эйтсом, девятисотый направился в хранилище к Питу. На губах андроида играла невесомая, практически неразличимая улыбка. Пока что обстоятельства складывались просто отлично, и Найнс был настолько взбудоражен предстоящим знакомством, что не сразу отследил, как корпус нагрелся на пару градусов. Поискав в своей библиотеке эмоций сравнения, Ричард пришёл к выводу, что его чувства подходили под описание эмоционального интереса-возбуждения. Нет, даже не интерес, а предвкушение. Он уже ощущал нечто подобное во время участия в первой операции в составе отделения спецназа (они в тот день освобождали заложников из захваченного грабителями банка), но в этот раз, как ни странно, ощущения были более яркими. Сказывался тот факт, что Ричард был основательно подготовлен к работе в спецназе, а новая должность, вкупе с необходимостью постоянного взаимодействия с напарником, была в новинку. Андроиду не терпелось узнать, как сложится их знакомство, и даже неблагоприятные прогнозы Коннора не пугали.

***

Ожидание приезда напарника было скучным. Очень скучным. Просто невероятно скучным. Ричард, ранее знакомый с этим чувством лишь отдалённо, сейчас ощущал себя так, словно вернулся в первый день девиации. Есть какая-то эмоция, новое ощущение, а что с ним делать — не ясно. Какой-то иной характеристики своей скуки Найнс дать не мог. Бытность в спецназе тоже накладывала определённый отпечаток на текущее состояние. Под командованием Аллена у девятисотого всегда была работа, ведь капитан (по просьбе самого Ричарда) кидал подчинённого практически на каждый вызов.

Для постоянно занятого работой Найнса, который даже в законные выходные отирался в участке, сегодняшний простой казался издевательской пыткой. Посещение хранилища не заняло много времени. Пит выдал ему оружие, патроны, значок, ознакомил с правилами заполнения заявок на дополнительное снабжение и быстро распрощался, снова уткнувшись в рабочую отчётность. Черноволосый полный мужчина производил впечатление замкнутого, необщительного и довольно угрюмого человека, и Ричард не счёл необходимым пытаться завести с ним разговор на отвлечённые от работы темы.

Как подсказывали протоколы социализации, люди любили болтать ни о чём. Список тем был урезан относительно возможностей предыдущей модели, но даже текущих пунктов было вполне достаточно для поверхностного контакта. Погода, увлечения, семья и отношения (с дополнительной пометкой не лезть слишком глубоко), здоровье, домашние животные, путешествия, спорт, кино и обсуждение текущих новостей. Только об одной погоде, спасибо заложенным алгоритмам, Ричард мог распинаться не менее часа, ни разу при этом не повторившись. Зачем понадобилось закладывать такие умения, андроид искренне не понимал, считая подобную болтовню непродуктивной тратой времени.

Но в текущих условиях он был согласен обсуждать скачки на электро-лошадях, прошедший ливень или турнир по техасскому холдему,{?}[Техасский холдем — разновидность покера, игра с двумя карманными и пятью общими картами, используемыми всеми игроками при составлении комбинаций] завершившийся на прошлой неделе, лишь бы скоротать время ожидания. Готовясь к встрече с детективом Ридом, Найнс ознакомился со всеми открытыми делами коллеги, по некоторым из них составил свои версии событий, ещё по двум отметил необходимость повторного опроса свидетелей, исправил отчёты, которые забраковал капитан Фаулер, и даже рассортировал накопившиеся улики. А теперь, закончив все дела, девятисотый не знал, чем ещё себя занять. Будучи стажёром, выехать на место преступления или поговорить со свидетелем без присутствия напарника он не мог, а Гэвин Рид, судя по маячку служебной машины, не торопился возвращаться в ДПД.

Вариант самостоятельно приехать в дайнер,{?}[Тип ресторанов быстрого обслуживания] в котором, видимо, завтракал мужчина, Ричард отмёл сразу же. Учитывая отзывы коллег и информацию от Коннора, Рид пришёл бы в бешенство, узнай он о том, что новоиспечённый напарник-андроид позволил себе вольность и проследил за передвижениями служебного автомобиля, который Гэвин должен был вернуть на стоянку участка ещё полчаса назад. Поэтому Найнс, постояв пару минут у стойки подзарядки (без разрешения детектива он решил не занимать свободный стол напротив), направился в архив, чтобы пересмотреть все имеющиеся улики по одному из старых висяков Рида и провести их повторный анализ. Лучше так, чем в очередной раз прокручивать перед глазами преконструкции их неудачного знакомства. Попросив Коннора, который в ближайшее время не планировал покидать участок, сообщить о возвращении детектива в отдел, Ричард скрылся в коридоре, ведущем в хранилище улик.

Глубоко погрузившись в анализ чужих вещей, Найнс не сразу заметил сообщение от восьмисотого. Сверившись с таймером, Ричард понял, что находился в архиве уже тридцать девять минут. Судя по сообщению, детектив Рид вернулся в участок двадцать восемь минут назад и пребывал не в самом положительном расположении духа. Недовольно скрипнув зубами, Найнс отчитал себя за нетерпеливость. Он мог немного подождать в отделе, а вместо этого убил почти час, перебирая старые улики, при этом так и не нашёл ничего полезного для дела.

«Создавал видимость работы», — всплыло на задворках интерфейса системное сообщение, от которого Ричард скривился. Характеристика была неприятной, но очень похожей на правду, оттого вызвала короткую вспышку раздражения. Найнс не любил «создавать видимость» работы, он работал. Убедив себя в этом, Ричард запер дверь и направился обратно в опен-спейс, борясь с ещё одной несвойственной ему эмоцией — волнением. Он уже столько раз производил преконструкцию встречи, что, кажется, был готов ко всем возможным и невозможным проявлениям негатива в свой адрес. Оставалось только выяснить, каким же путём из прогнозируемых пойдёт Гэвин Рид.

Начать знакомство с напарником Ричард решил издалека и замер в стороне, наблюдая за новоиспечённым коллегой и стараясь проанализировать его поведение. Темноволосый мужчина сидел практически как король, вальяжно расположившись в кресле и закинув ноги, обтянутые синими джинсами, на стол. Диод андроида сбился в жёлтый, а насос при виде подобного проявления наглости и откровенного неуважения как к капитану Фаулеру, так и к остальным служащим, на несколько секунд сбился с ровного такта.

— Коннор, где, мать вашу, Андерсон?! — высунувшийся из своего «аквариума» Джеффри грубо окликнул подчинённого. На детектива Рида, который продолжал что-то тыкать на экране смартфона, разъярённый начальник не обращал ни малейшего внимания. Как и детектив Рид на капитана, ведь даже взгляд от телефона не поднял.

— Уже едет, сэр, через пять минут будет на месте, — отозвался восьмисотый, мигая диодом. Явно пытался связаться с лейтенантом, решил Ричард.

— Как притащит свой зад, оба ко мне в кабинет! — рыкнул капитан и вернулся обратно в офис.

Ошарашенный происходящим Найнс проводил начальника взглядом. Подобная расхлябанность и отсутствие дисциплины в отделе вызвала лёгкий сбой от возникших эмоций. После работы с Алленом, люди и андроиды которого были практически выдрессированы, такое отношение новых коллег к работе казалось чем-то крайне противоестественным.

«Коннор, здесь все так работают?» — отправил по сети девятисотый. — «Лейтенант Андерсон опаздывает на несколько часов; детектив Рид играет в телефон, взвалив ноги в грязной обуви на стол; офицеры расслабленно пьют кофе с булочками, хотя до обеда ещё три часа».

«Ты привыкнешь», — немногословно ответил Эйтс. — «Капитан Фаулер даёт своим людям некоторые поблажки, главное, чтобы работали хорошо».

Получив ответ, андроид неконтролируемо дёрнул уголком рта. Он искренне не понимал, как при таком безответственном подходе к работе могут сохраняться отличные (лучшие по городу) показатели раскрываемости.

Люди странные.

Отбросив в сторону неуместные выводы относительно поведения коллег и несоблюдения дисциплины, Ричард решил сосредоточиться на Гэвине Риде. Тот продолжал смотреть в экран смартфона, изредка недовольно кривясь и что-то шепча себе под нос. По движению губ девятисотый разобрал нечто схожее с «бля» и «ебучий дерьмоед». О том, что его напарник любит крепкое словцо, он уже был осведомлён, а этот бубнёж лишь подтверждал наплевательское отношение детектива Рида к этике. Подобное не удивляло, в полиции каждый второй не особо следил за чистотой речи, делая исключения только во время общения со свидетелями и подозреваемыми (и то далеко не со всеми).

Расправив спину, Найнс одёрнул манжеты форменного пиджака и пошёл к столу напарника. Перед глазами то и дело всплывали сочные эпитеты и заковыристые нелитературные обороты, которыми мог обложить его Гэвин Рид. При совсем плохом раскладе тот даже мог кинуться в драку, поэтому андроид сразу принял наиболее удобную позу для отражения нападения. От внимательных глаз Коннора, наблюдавшего за собратом, не укрылось смещение центра тяжести, и он направил Ричарду эмоциональный дамп поддержки. Приняв файл, Ричард почти неуловимо улыбнулся (настолько неуловимо, что сторонний наблюдатель мог счесть реакцию не за улыбку, а за обыкновенный глитч скина) и замер напротив стола детектива.

— Здравствуйте, — раздалось над головой скучающего Гэвина.

От неожиданности детектив вздрогнул, промазав мимо нужной точки на экране, и его персонаж подорвался на только что самолично установленной бомбе. Раздражённо цыкнув, мужчина недовольно сощурился и поднял глаза на внезапного возмутителя спокойствия. Гэвин открыл было рот, чтобы красочно послать Коннора прямиком на вялый хуй лейтенанта, но сразу же осёкся. Перед ним стоял не Коннор.

Внимательно наблюдавший за чужой реакцией Ричард зафиксировал сбившийся на краткое мгновенье пульс; проследил, как собрались морщинки в уголках глаз; как сморщился пересечённый тёмным шрамом нос; уловил слабое сокращение зрачка, когда детектив Рид поднял на него глаза. Серо-зелёный цвет — отметил он в файле на Гэвина Рида — редкий. Скоростной поиск в сети показал, что подобный цвет глаз говорит о том, что у обладателя характер трудолюбивый, решительный и целеустремлённый. Совпадение или нет, но детективу Риду, судя по имеющимся данным, это описание подходило.

— Ты ещё что за фрукт? — раздался в ответ низкий гнусавый голос, а одна бровь мужчины изогнулась, выдавая интерес и непонимание.

То, что перед ним стоял андроид, Гэвину было понятно как божий день, ведь даже без учёта белого пиджака со светящимися голубыми вставками и номером модели, внешность новоявленного некто почти полностью копировала лицо RК800: та же спадающая на лоб прядка, которая первой бросалась в глаза; такой же изгиб губ; пушистые тёмные брови; ровный нос с чуть вздёрнутым кончиком; даже расположение родинок было идентичным. Разве что рост немного выше, глаза светлые — серые — и само лицо выглядело менее смазливым за счёт более широких скул и ниже опущенных бровей. В остальном же мужик как мужик, красивый, конечно, но ничего сверхъестественного.

— Детектив Рид, моё имя Ричард Найнс, — начал девятисотый, но был грубо прерван несдержанным громким смехом.

— Бля, тот Эйтс, этот Найнс. У вас, андроидов, с фантазией совсем туго, что ли? — отсмеявшись, выдавил из себя мужчина, стирая выступившую на правом глазу слезинку. И, не дожидаясь ответа, продолжил, — ну и чего тебе нужно от меня, Найнс?

— С сегодняшнего дня я перевёлся в отдел по расследованию убийств, и капитан Фаулер назначил меня вашим напарником, — спокойно и несколько отстранённо произнёс андроид, не переставая разглядывать сидящего перед ним человека. Девятисотый ожидал, что детектив Рид напряжётся и психанёт, поэтому заранее перебросил часть мощностей с атакующего протокола на защитный на случай нападения. Тот же, вопреки ожиданиям, и носом не повёл.

— Ты поэтому вырядился почти во всё чёрное? Траур по адекватным будням и спокойствию на работе? — усмехнулся Гэвин, без особого интереса скользя взглядом по угольно-чёрной рубашке, такому же чёрному и почти сливающемуся с ней галстуку и не менее чёрным брюкам. Найнс же вопрос тактично проигнорировал.

Детектив, отложив в сторону смартфон, посмотрел через прозрачные стены кабинета Фаулера. Капитан даже не глянул в его сторону, занимаясь перебиранием каких-то бумажек и одновременно говоря по телефону. Выглядел Джеффри при этом так, словно его собеседник кормил его дерьмом прямо через трубку. Смиренно вздохнув, мужчина снова сфокусировал взгляд на новичке, который так и не сдвинулся с места, смотря своим пронизывающим взглядом.

— Ричард так Ричард, хрен с тобой. Вон свободный стол, обживайся. И моргать не забывай, а то выглядит совсем стрёмно, знаешь ли. — Гэвин мотнул головой в сторону стола по соседству и снова взял в руки смартфон. Вновь открыв любимую игру, он сосредоточился на прохождении уровня, когда до его слуха долетел голос стажёра, в котором явно читалось недоумение.

— И всё? — Рид, отвлёкшись от игры, вопросительно поднял брови, смотря на новоиспечённого напарника.

— Да, бля, всё, а ты чего ожидал: фанфары, фейерверки, приветственную вечеринку? Сорян, мужик, не по адресу, — отмахнулся Гэвин.

— Нет, но на основании той информации, что у меня имеется на вас, я прогнозировал иную реакцию.

— И что же ты там напрогнозировал, Робокоп? — Детектив откинулся на спинку кресла, стараясь сделать вид, что ему действительно это интересно, хотя ответ на вопрос плавал на поверхности.

— Вы должны были разораться, послать на хуй меня, потом Коннора и вломиться в кабинет к капитану, крича о том, что не будете работать с пластиковой пародией на человека, — выдал Ричард наиболее вероятный вариант развития событий и сел за выделенное рабочее место. Разок крутанувшись на чуть слышно скрипнувшем кресле, он снова принялся анализировать Гэвина Рида.

— Бессмысленно, — как-то обречённо ответил мужчина. — Когда твой братец появился в департаменте, кэп не стал слушать нытьё Андерсона о том, что он не будет работать с андроидом. И это при том, что это свежеразработанное хуйло прислали «Киберлайф», а не нанял лично Фаулер. Тебя же Джеффри сам принял на работу, назначение выдал он же, так что оспаривать его решение нет абсолютно никакого смысла, только премии за квартал лишусь, а работать всё равно придётся вместе с тобой, — объяснил свою позицию Гэвин и сосредоточился на открытой игре.

Найдя выводы напарника логичными, Ричард кивнул и подключился к базе. Буквально пять минут назад за их парой закрепили новый вызов, и Найнс, ознакомившись с подробностями, решил, что пора выдвигаться на место обнаружения трупа.

— Детектив Рид, у нас…

— Заткнись, — перебив коллегу, беззлобно бросил мужчина, сосредоточенно проходя мимо очередной ловушки.

— Но дело…

— Да ёбаный в рот! — рыкнул почти на весь опен-спейс Рид, когда его персонаж провалился в какую-то яму. — Я сказал тебе заткнуться! Дай мне три грёбаных минуты, и мы поедем на грёбаное дело! — прорычал Гэвин, под конец ощутимо сбавив тон. — Я видел кейс и фотографии, труп пролежал двое суток в засранном канализационном колодце. Он уже опух, воняет, местами даже крысами обглодан и уж явно не станет ещё мертвее, чем есть, так что несколько минут совершенно не сыграют роли. Три минуты, окей?

— Хорошо, — нехотя согласился Ричард, решив, что раз буря миновала, то не к чему нервировать этого человека хотя бы в первый день совместной работы.

Всё же детектив Гэвин Рид оказался далеко не таким предсказуемым и неадекватным, как о нём судачили другие люди. И что было ещё неожиданнее, ни один из прогнозов Коннора не сбылся, а ведь восьмисотый редко ошибался в своих преконструкциях. Из этого выходило, что Гэвин менее однозначная личность, чем можно было судить. Сотрудничество обещало быть довольно интригующим.

========== Первое дело ==========

3 марта 2039 года

— Ну что, Железный человек, подъём. Поедем к нашей канализационной находке, — спустя ровно три минуты произнёс Гэвин и, убрав смартфон в задний карман джинсов, накинул на себя повидавшую жизнь и изрядно потёртую коричневую куртку.

Удивлённым взглядом следя за действиями Гэвина, Найнс заторможенно поднялся следом. Он никак не ожидал, что напарник действительно бросит игру спустя обещанный промежуток времени, ведь, судя по недовольному тону и сведённым к переносице бровям, уровень он так и не прошёл. Интересно. Сделав в файле на Гэвина Рида предварительную пометку о том, что детектив человек слова, девятисотый направился следом.

Пройдя по тихим коридорам участка, детективы вышли на подземную служебную парковку. Место Рида оказалось в дальнем конце этажа и смотрелось немного уныло в свете мигающей светодиодной лампы. Соседние парковочные места были подсвечены нормально, но Гэвина, видимо, мигающее освещение ни капли не напрягало. Зато самому Ричарду не нравилась реакция визоров на раздражитель, и он поспешил оставить заявку на замену осветительного прибора. Протиснувшись мимо подпорочной колонны на пассажирское сиденье, девятисотый сразу же пристегнулся.

— Движок немного прогреется, и поедем, — буркнул себе под нос Рид, настраивая навигатор. Тащиться предстояло на окраину города не в самый приятный район.

Решив воспользоваться заминкой, андроид принялся изучать салон автомобиля. Приборная панель и пластиковые вставки на дверях были покрыты глянцевой плёнкой, имитирующей дерево. Местами плёнка потрескалась и отвалилась, оголяя заводскую чёрную основу. Кресла были обтянуты кожзаменителем молочного цвета, который уже давно приобрёл грязный серый оттенок. Пассажирские сиденья (особенно задние) сохранились хорошо, а вот на водительском кресле Найнс успел обнаружить небольшую дырку в обивке. В целом салон выглядел сносно, учитывая немолодой возраст машины, а судя по отсутствию пыли, грязи и приятному запаху ванильного освежителя, Гэвин поддерживал чистоту. И все же Ричард был не в большом восторге, заметив горящий на приборной панели восклицательный знак в жёлтом треугольнике. Найдя в интернете данные по автомобилю, Найнс быстрым движением снял часть панели под магнитолой и ткнулся побелевшими пальцами в порт для подключения сканера.

— Какого хера ты творишь?! — возмущённо воскликнул детектив, который как раз потянулся к коробке передач, собираясь трогаться с места. Столкновение с пластиковыми пальцами стало для него неприятной неожиданностью.

— Сканирую, — отозвался андроид и через секунду закрыл полость обратно. — Вам нужно проверить систему ABS,{?}[Система ABS (она же антиблокировочная система) — система, предотвращающая блокировку колёс при торможении, она обеспечивает «прерывистое торможение» даже при нажатии педали тормоза до упора в пол] она…

— Отключена, — закончил за него Гэвин, смотря потемневшими от раздражения глазами. — Я знаю, придурок, потому что сам её вырубил!

Переключив положение рычага коробки передач, мужчина выехал с парковки. Лицо было напряжено, под кожей ходили желваки, пульс частил — весь внешний вид Рида указывал на крайнюю степень недовольства.

— Но зачем? — непонимающе спросил Найнс.

— Затем, что мне так удобнее, — нервно бросил в ответ детектив. — И заруби на своём пластиковом носу, что нехер подключаться к моей тачке без моего, сука, разрешения! Всё понял, Ричард? — Мужчина буквально выплюнул чужое имя.

— Да, детектив Рид, — тихо отозвался андроид, не прекращая анализировать состояние напарника. Несмотря на злость, тот продолжал себя сдерживать, хотя на того же Коннора, судя по имеющимся данным, он бы давно набросился с угрозами.

Похоже, Гэвин испытывает личную неприязнь именно к Эйтсу. Если учесть эмоции восьмисотого, что он открыл во время коннекта, эта неприязнь явно взаимная. Сделав несколько правок в файле на Гэвина Рида, девятисотый скорректировал линию поведения с учётом текущего вывода. Решив дождаться, пока напарник немного успокоится, Ричард ещё несколько минут продолжал мониторить его показатели. Спустя минут десять Рид расслабился настолько, что даже начал подпевать играющей песне и выстукивать по рулю быстрый мотив.

— Детектив Рид. — Мужчина замолчал и напрягся в ожидании продолжения. — Детектив?

— Господи, тебе особое разрешение нужно, чтобы закончить предложение? — Остановившись на красный сигнал светофора, мужчина повернулся к собеседнику и, демонстрируя удивительную выдержку и терпение, спросил, — чего тебе?

— Простите меня за бестактный вопрос, детектив Рид, но как вы ездите на этом старье? — готовясь к возможной негативной реакции, спросил Ричард. Все же его любопытство и неутолимый интерес иногда выходили из-под контроля. — Вы же с машиной почти одного возраста, она всего на год старше.

— Это ты так завуалированно списал меня со счетов, как старую рухлядь? — беззлобно бросил Гэвин, сильнее, чем требовалось, выжимая газ.

— Нет, я не вкладывал в свой вопрос скрытого подтекста, но прошу прощения, если обидел вас. — И хоть Гэвин не проявил явной негативной реакции, Найнс решил извиниться для перестраховки.

— Слушай, чувак, ты можешь говорить нормально, а не как голосовой помощник? Серьёзно, слушать тошно, будто со старым роботом диалог веду. — Мужчина на мгновение отвлёкся от дороги и бросил взгляд на напарника, заметив жёлтые переливы диода. — У моего навигатора эмоциональный диапазон и того шире. Ты что, только вчера девиантом стал, поэтому не научился говорить без всей этой занудной мишуры?

— Простите, — замявшись, начал Ричард, — мои функции социального взаимодействия были урезаны в процессе производства, поэтому обучение происходит дольше, чем у любой другой модели. Учитывая, что в спецназе я не особенно часто общался с людьми, а больше наблюдал, то прогресс в очеловечивании речи довольно низкий.

— Ладно, Пиноккио, значит, будем лепить из тебя живого мальчика, — с доброй усмешкой откликнулся Гэвин.

— Детектив Рид, получается, вы признаёте тот факт, что андроиды живые? — Удивление в голосе удалось передать достаточно подробно, ведь Найнс действительно не ожидал услышать чего-то подобного.

— Вы сами себя признали живыми, моё мнение на этот счёт как-то не спросили, так что, хочу я того или нет, приходится считаться с изменениями. — Настроение у Рида слегка просело, но девятисотый не распознал смену интонаций.

— Значит, вы ненавидите андроидов так же, как раньше? — Ощущения были неприятными, странными, не поддавались анализу. По непонятным причинам Ричард не хотел одним своим видом вызывать у напарника негативные эмоции.

— Слушай, Ричард, дам тебе бесплатный совет. — Зарулив на свободное место у полуразрушенного здания, Гэвин остановил автомобиль и заглушил двигатель. — Если не хочешь выбесить меня и лишний раз нарваться на грубость, не задавай вопросы насчёт моего отношения к андроидам, усёк? Я и без твоего любопытства найду с десяток поводов, чтобы послать тебя на хуй.

— Я понял, пр…

— Только попробуй снова извиниться и обратно в участок отправишься пешком, — перебил собеседника Гэвин и вышел из машины. Лёгкой улыбки на губах Ричарда он так и не заметил.

Направляясь к месту преступления, полицейские вошли в узкий проулок между недостроем и заброшенным складом. Под ногами хрустел мелкий мусор: стекло, старые пластиковые бутылки, кирпичная крошка. В грязном проулке нестерпимо воняло мочой, что даже Ричард недовольно скривился и посмотрел в сторону абсолютно невозмутимого напарника, который с непроницаемым лицом переступил кучу дерьма, разогнав колыханием воздуха с десяток мух. Бросив короткий взгляд на полёт насекомых, Найнс прихлопнул одну особо наглую, которая вилась прямо перед носом. Гэвин, не особо следящий за передвижениями андроида, успел забежать вперёд и свернул влево. В новом проулке воняло похлеще прежнего, запах ссанья и сырости вросся в стены, а в куче коробок валялся пакет, из которого сочилась странная жижа. Приглядевшись к содержимому, Рид решил, что это какие-то объедки. Девятисотый нагнал коллегу как раз в тот момент, когда детектив уже отвернулся и продолжил путь к освещённому ярким солнечным светом проходу между домами.

— Детектив Рид, можно задать вам вопрос? — Идя чуть позади, Найнс не видел мимики напарника, и оставалось лишь догадываться о его реакциях.

— А можно сразу переходить к сути, а не заниматься словесными предварительными ласками? — раздражённо буркнул Гэвин, закинув в рот две мятных пластинки. — Если хочешь что-то узнать, спрашивай сразу, без этой твоей хуйни. — Мужчина неопределённо махнул рукой в воздухе.

— Прос…

— Да-да, прощаю, говори уже, что хотел? — Выйдя на пустую площадку между домами, стены которых были исписаны старыми граффити, Рид покосился влево, где жёлтой голографической лентой было огорожено их место преступления, и замер, повернувшись к андроиду.

— У вас аносмия?

— Ано… что? — Детектив недоумённо изогнул брови.

— Утрата обонятельных процессов. Вы не различаете запахи, детектив Рид?

— Господи. — Вздохнув, Гэвин устало потёр лоб. Почему же нельзя было родиться хотя бы на шесть десятков лет раньше? Он не подписывался на всё это андроидское дерьмо в целом и обучение юных девиантов в частности. — С чего ты, блядь, вообще это взял?

— Там, в переулках, — Ричард мотнул в сторону прохода, откуда они вышли, — жуткая вонь. Даже мне пришлось притупить работу обонятельных рецепторов, а вы за всю дорогу и мельком не поморщились.

Посмотрев в по-детски наивные светлые глаза, Гэвин лишь скептически скривился и недовольно цокнул языком. Он искренне не понимал, почему напарник этим интересуется. Даже девиантнувшийся Коннор, который первый месяц лез со странными вопросами ко всем вокруг, не спрашивал ничего подобного.

— Нет у меня этой твоей асмии.

— Аносмии, — поправил его Найнс.

— Да насрать, как эта фигня называется! — резко оборвал его собеседник. — Я слышу запахи, просто не очень хорошо. На одном из задержаний преступник разлил какую-то токсичную дрянь, а я вдохнул. Как следствие, химический ожог слизистой и все дела, в общем, обоняние в полной мере так и не вернулось. А для особо вонючих случаев у меня всегда с собой есть жвачка. — Детектив показательно надул большой пузырь, который лопнул, оставив после себя на верхней губе несколько тонких белых ниточек. Дёрнув рукой, андроид собрался стереть их, но успел вовремя остановиться, поняв, насколько неуместным будет подобное действие. — Мята забивает собой практически всё, — закончил Рид и вытер остатки жевательной резинки с губы.

Осмыслив сказанное, Ричард кивнул, пополняя файл на Гэвина новой информацией.

— Будут ещё столь важные и неотложные вопросы или пройдём уже к трупу? — Мужчина вложил максимальную порцию сарказма в свой вопрос, но Ричард всё равно не распознал его, судя по последовавшему ответу.

— Конечно, детектив, по мере нашего взаимодействия я буду задавать вопросы. Но сейчас я бы предпочёл заняться анализом улик, — без тени улыбки ответил Найнс и направился к открытому канализационному люку.

Закатив глаза, детектив пошёл следом, решив оставить при себе рассуждения о недоразвитых железках. А то мало ли, напарник оскорбится и напишет трогательную кляузу на имя Фаулера. Хватило административного штрафа в прошлом месяце, когда ебучий Коннор разобиделся, что Рид назвал его высокотехнологичной кофеваркой. Радоваться должен был, мудак, высокотехнологичная явно же лучше обычной, почти комплимент.

Пройдя сквозь голографическую жёлтую ленту, детектив Рид кивнул патрульным и сразу подошёл к судмедэксперту. Та заполняла на планшете протокол и не смотрела ни в сторону Ричарда, который подошёл к лежащему рядом с крышкой люка телу, ни на самого Гэвина, который замер сбоку, решив не торопить коллегу. И пока Элла Рут заканчивала оформление, Рид изучающе осматривал молодую женщину. Они давно не пересекались, в последнее время на местах преступлений чаще всего появлялся Питер Коннелли, который бесил Гэвина одним только своим видом. Каждый раз, стоило излишне горделивому врачишке открыть свой поганый рот, не только у Рида, но и у всех вокруг возникало стойкое желание пристрелить мудака за углом и увезти на самую далёкую помойку штата, чтобы ни одна крыса не смогла его отыскать. Тон, интонации, бесящая манера растягивать гласные вкупе с его уверенностью в собственном превосходстве над всеми ныне живущими людьми делала Коннелли невыносимым собеседником.

Рут на его фоне была ангелом, ниспосланным с небес самим Господом. Женщина никогда не принижала чужих заслуг, говорила строго по делу и без заумных медицинских терминов, которые на слух больше напоминали ведьминские проклятья из старых фильмов, приветливо относилась ко всем коллегам, не выделяя явных любимчиков. Она была практически эталоном беспристрастности на работе и душой компании во время совместных гулянок. С ней приятно было общаться и без алкоголя, который Рид на дух не переносил, и, несмотря на трезвое времяпрепровождение, каждая их встреча заканчивалась каким-то безумством, начиная от внезапного прыжка с парашютом, заканчивая поездкой автостопом в соседний штат во время совместного отпуска. Изредка Гэвин даже скучал по их дружеским развлечениям, ведь после своей беременности (от Коннелли, кто бы мог подумать!) Рут с безумствами завязала. Не удивительно, с таким животом ничем экстремальным не займёшься.

Постояв в ожидании несколько минут, Рид прокашлялся, привлекая к себе внимание. Ностальгия ностальгией, но нужно было заняться работой, не спихивать же всё расследование на андроида. Хотя того, судя по всему, бездействие Гэвина не беспокоило: Ричард вовсю исследовал окрестности и само место обнаружения трупа и, только заметив начало разговора, решил подойти обратно к телу жертвы.

— Здравствуй, Гэвин, — коллега оторвалась от планшета и тепло улыбнулась.

— И тебе привет, Элла. Рассказывай, что нашла.

— Жертву зовут Уильям Голдберри, сорок два года, безработный. Из свежего срок за контрабанду произведений искусства, вышел четырнадцать месяцев назад по УДО и пропал с радаров, — начала рассказывать Элла, снова погрузившись в протокол. Заполнив финальные графы, она подняла взгляд на труп и, глянув на детектива, спросила, — а что делает твой приятель?

Резко обернувшись, Гэвин в два шага оказался рядом с Найнсом. Он быстро понял, что было в планах у Ричарда. Краснея от возмущения и раздражения, детектив схватил андроида за запястье.

— Даже, блядь, не думай о том, чтобы сделать это! — Достав из заднего кармана джинсов платок, Рид стёр с пальцев напарника следы крови.

— Но, детектив, я же просто взял образец на анализ. — На лице Ричарда отразилось подобие удивления. Он приложил побольше усилий, чтобы мимика соответствовала его внутреннему состоянию, и, судя по лицу Гэвина, эмоцию передать получилось.

— Я знаю, что ты хотел. Сначала дождись, пока я осмотрю тело и отвернусь. Любоваться тем, как ты пихаешь себе в рот всякую дрянь, я не собираюсь! — Отпустив руку андроида, Рид повернулся к судмедэксперту, собираясь дослушать отчёт, как Найнс снова подал голос.

— Это же просто одна из моих функций, относитесь к этому спокойнее, — ответил андроид и, анализируя состояние напарника, снова потянулся к трупу.

Терпение Гэвина дало сбой. Видит Бог, он старался держать себя в руках, пытался не провоцировать конфликты, но этот чёртов андроид всё же довёл до ручки. Вздёрнув коллегу за шиворот, Рид тряхнул Найнса, вынуждая смотреть на себя. Стальные глаза, в которых вблизи обнаружились голубые вкрапления, вперились в разъярённые потемневшие глаза Гэвина. На секунду детективу почудилось, что в глубине искусной имитации человеческого зрачка отразилось не только непонимание, но и какая-то иная эмоция, но мужчина не смог сходу её идентифицировать. Вцепившись пальцами в ворот форменного пиджака, Гэвин вынудил девятисотого склониться ниже, чуть ли не вплотную, и зашипел ему в лицо, не сдерживая яд в голосе.

— Слушай меня внимательно, пластиковый мальчик, у людей тоже есть свои не самые приятные функции, например, ходить посрать. Но мы делаем это в кабинке туалета, а не у всех на виду! Смекаешь сравнение, Робокоп?

Ноздри детектива часто раздувались, голос стал ниже, звучал более угрожающе, зрачки сузились, больше открывая обзору серо-зелёного цвета радужку. С виду мягкие губы растянулись в оскале, обнажая ряд ровных зубов с острыми клычками в верхнем и нижнем ряду. Несимметричные низкопосаженные брови опустились ещё сильнее, отчего весь вид Гэвина буквально кричал о том, что он злится, причём достаточно сильно. Сбившееся дыхание, повышенной частоты пульс и презрительно прищуренные веки только подтверждали это. Андроид, не прекращавший анализировать своего напарника, понимал, что любое неверное слово или действие может привести к драке. Выяснять отношения подобным способом, ещё и прямо на месте преступления, было бы верхом непрофессионализма, поэтому Ричард в ответ лишь медленно кивнул.

— Вот и отлично. — Натянув на лицо наигранно милую улыбку, Гэвин показательно вежливо расправил чужой пиджак и отступил на шаг назад. — Так что будь хорошим андроидом и дождись, пока я дослушаю отчёт Эллы и отвернусь. Потом можешь хоть в рот, хоть в жопу себе пальцы пихать. — Бросив недовольный взгляд на Рут, детектив буркнул тихое «продолжай» и принялся внимательно слушать коллегу.

— Смерть наступила в результате удара тупым предметом по голове. Полагаю, сначала жертву попытались оглушить, следы грязи под ногтями и на одежде указывают на то, что какое-то время погибший пытался отползти. Второй удар был слабее первого и пришёлся в висок, он же и стал причиной смерти. Судя по форме повреждений, а также наличию мелких частиц дерева в волосах жертвы, удар был нанесен тупым деревянным предметом округлой формы, вероятно, битой или чем-то подобным. — Осторожно приподняв длинную каштановую прядь, коллега показала задумчивому Риду небольшую вмятину на голове.

Очертив взглядом тело, детектив присел рядом, внимательно приглядываясь к следу на запястье. Участок бледной кожи, на котором располагалась небольшая царапина, контрастно выделялся на фоне бронзового загара.

— Покойник носил часы, их нашли? — Повернувшись, он выжидающе посмотрел в голубые, почти синие, глаза Эллы.

— Нет, так же, как и не нашли два кольца, — судмедэксперт кивнула на левую руку убитого, — браслет и бумажник.

— Значит, неудачное ограбление, — хмыкнул Рид, поднимаясь на ноги. Пару раз цокнув языком, Гэвин метнулся взглядом к напарнику, который всё это время тихо стоял в стороне. — Я пока ознакомлюсь с данными, что есть на этого Голдберри, а ты, Жестянка, можешь приступать к работе. Облизывай тут всё, обнюхивай, осматривай, в общем, твори свою высокотехнологичную нечеловеческую магию.

Достав из внутреннего кармана куртки рабочий планшет, Гэвин подключился к базе данных. Судя по одежде, этот Уильям неплохо зарабатывал, причём нелегально, раз числился безработным. Такой человек просто так бы не оказался на окраине Детройта, возможно, повезёт найти склад с контрабандой или хотя бы наводки на него. Периферийным зрением Рид заметил, как его напарник склонился над телом и поспешил повернуться так, чтобы даже мельком не замечать его мерзких манипуляций. Хватало и рассказов Андерсона, чтобы знать, как именно серия андроидов-детективов проводит анализ биологического материала. Если престарелый лейтенант готов мириться с этим тошнотворным зрелищем, то сам Гэвин к подобному новшеству в своей работе привыкать не планировал. Особенно сейчас, когда до обеда оставалась пара часов. Мужчина старался не допускать даже малейшей мысли о том, как человекоподобное создание суёт себе в рот пальцы, испачканные в крови мёртвого человека. Отвратительно.

Планшет в руках пикнул, оповещая об успешном подключении к базе департамента, и Рид ввёл имя в поисковую строку, а через пару секунд на экране открылась фотография Уильяма Голдберри. Запавшие карие глаза устало смотрели из-под нависших век, лицо слегка отёчное, неприятного желтушного цвета, тёмные прямые волосы неровно стриженными прядями свисали почти до плеч. Даже короткого взгляда на труп было достаточно, чтобы заметить изменения в лучшую сторону. Последнее время Голдберри следил за собой: на руках свежий маникюр (немного подпорченный во время попытки скрыться от убийцы); бронзовый загар по всему телу (естественный, значит, погибший выезжал из Детройта, ведь последние несколько месяцев солнце в городе появлялось редко); ровная стрижка, а ухоженные волосы собраны в аккуратный хвостик. И веки…

— Эй, Ричард, этот хрен делал себе пластическую операцию? — повернувшись к андроиду, спросил детектив.

— Две на лице. Примерно год назад была ринопластика и около полугода назад блефаропластика, — ответил Найнс и посмотрел на собеседника, ненадолго отвлёкшись от анализа тела. Заметив недоумение, отразившиеся на лице напарника, он уточнил, — убитый незначительно изменил форму кончика носа и устранил нависание кожи верхнего века.

Буркнув в ответ неразборчивое «окей», детектив снова уткнулся в личное дело жертвы. Послужной список у трупа был богатый: путешествие на социальное дно он начал ещё подростком, получив два года за торговлю детской порнографией; следом несколько обвинений в кражах, но ему повезло отделаться условным сроком; в 2016 отсидел три с лишним года за грабёж и вышел по программе условно-досрочного освобождения. Судя по отчётам его инспектора по УДО, три года Уильям пытался вести нормальную жизнь: устроился грузчиком в порт, завёл девушку, исправно платил налоги, даже перестал курить травку и пить алкоголь. В итоге в 2024 году он попался на контрабанде антиквариата и сел на четыре года. Когда Голдберри вышел, то исчез на несколько лет, а в 2031 снова загремел в тюрьму за контрабанду и торговлю краденными ценностями. В тридцать седьмом преступник вышел на свободу и с тех пор исчез с радаров полиции, буквально сквозь землю провалился: ни штрафов за неправильнуюпарковку, ни операций по кредитке, ни обновлений в социальных сетях — совершенно ничего, что в современном мире было практически невозможно без посторонней помощи.

— Нужно обыскать округу, все ближайшие баки, кучи мусора, любые тёмные уголки. Может, повезёт, и наш незадачливый грабитель выкинул его вещи где-то поблизости, — не отрываясь от экрана, произнёс Гэвин. — Очевидно, последние годы Голдберри скрывался под поддельными документами, и нужно выяснить, на чьё имя они были оформлены.

— С чего вы взяли, что у него были поддельные документы? — отозвался Найнс, склонившись над открытым люком, из которого достали труп. У девятисотого была своя версия на этот счёт, вероятность того, что она совпадёт с ответом напарника, составляла восемьдесят семь процентов, но андроиду хотелось убедиться в своих расчётах.

— Ты видел его рожу в личном деле? — возмутился детектив. — С последней отсидки наш покойник заметно так похорошел, занялся своей внешностью, начал стильно одеваться. Кольца, браслет, часы, бог знает, что ещё украли у нашего нового дружка. Он-то неплохо разбогател, но крупных движений по счёту на его имя, исходя из последней выписки, нет уже несколько лет, лишь расходы на оплату счетов и еду. Если он не самостоятельно оплачивал свои пластические операции, брендовые шмотки и всё остальное, то кто, богатая троюродная тётушка?

— Логично, — эхом донёсся голос андроида откуда-то снизу.

Моргнув, Гэвин оторвал взгляд от планшета и осмотрелся по сторонам. Напарника поблизости не оказалось, и детектив подошёл к люку. В потёмках канализации по стенам плясали голубые отсветы от диода и вставок на форменной куртке. Сам андроид что-то рассматривал на полу и стенах, не особо обращая внимания на Гэвина, который склонился над люком, перекрыв и без того скудный свет.

— Есть что сказать, Железный человек, или так и будешь лобызаться со всякой дрянью? — ехидно спросил Гэвин. Странно, что улучшенный вариант зануды-Коннора до сих пор не озвучил ни одной версии по делу, даже выводов не делал, только слушал.

— Я ни с чем не лобызаюсь, ничего не облизываю и не обнюхиваю, детектив Рид. — Проигнорировав чужую язвительность, девятисотый выбрался из люка.

— Ближе к делу, говори, что удалось обнаружить. — Даже не поморщившись от мерзкого запаха сырости, плесени и отходов человеческой жизнедеятельности, Рид пошёл следом за Найнсом.

Убедившись, что напарник не отстаёт, андроид свернул в проулок между заброшенным зданием фабрики, которое не использовалось уже лет сорок, и складским помещением с остаточными следами чужого присутствия. Рида такое соседство давно перестало удивлять, на окраинах забытые строения спокойно соседствовали с теми, что активно использовались. Людей на территории склада видно не было, свет в окнах не горел, но чистота территории и забор, закрытый на современный электронный замок, указывали на то, что здание используется. Возможно ли, что Голдберри посещал этот склад, или такое соседство было лишь совпадением? В совпадения Гэвин перестал верить очень давно, но очевидных доказательств связи Уильяма с этим зданием не прослеживалось. Стоило пнуть Ричарда, чтобы поискал улики.

— На жертву напали здесь, — прервал размышления детектива Найнс, показывая на смазанные следы на грязной стене. — Убийца атаковал со спины, но если судить по расположению травмы, Голдберри услышал шаги и начал оборачиваться. Ударов было несколько. Первый сильно ранил жертву, но не убил. Вот здесь отпечаток его ладони, — Ричард указал на едва различимый человеческому взгляду смазанный след рядом с ярким граффити, изображающим нераскрытый бутон розы. — Убитый пытался отползти в сторону того склада, возможно, надеялся на помощь работников, не зная, что в здании никого нет.

— С чего ты взял, что в момент убийства на складе никого не было? — скептически изогнув правую бровь, спросил детектив.

— Я успел связаться с владельцем помещения, он сказал, что прошлые арендаторы съехали месяц назад, а новых он ещё не нашёл, — моментально ответил андроид.

— Значит, убитый не связан с этим местом, — едва слышно прошептал Гэвин себе под нос. Вопрос, что делал Голдберри в этом убогом районе, оставался открытым.

— Нападавший добил жертву здесь. — Последовав примеру андроида, Рид присел, вглядываясь в засохшую бурую лужицу на выходе из проулка. — Удар был слабым, нападавший хотел вырубить Голдберри, а не убить, но даже лёгкого удара хватило, чтобы Уильям Голдберри скончался. Первое ранение было слишком сильным.

— Получается, наш убийца сначала стащил с покойника все ценности, потом сбросил его в колодец. — Гэвин снова осмотрел путь от проулка до люка. — Я не вижу следов волочения. Здесь не настолько популярное место, что за пару дней не осталось вообще ничего.

— Исходя из траектории удара, нападавший был выше жертвы, метр девяносто пять, не меньше, а по остаточному следу подошвы, который он оставил в грязи между домами, могу предположить, что весит убийца не меньше ста десяти килограммов, — отозвался Ричард, формируя протокол осмотра по делу.

— Здоровый, блин, — восхищённо присвистнул детектив, — выше Андерсона даже. Такой смог бы поднять тело.

— Вряд ли в округе много людей подобной комплекции. Нам стоит опросить обитателей местных трущоб, возможно, они видели кого-то похожего, — сказал Найнс, внимательно изучая лицо напарника. Взгляд Гэвина расфокусировался, между бровями собралась складка, а рукой он задумчиво почёсывал короткую щетину на щеке. Увеличив чувствительность слуховых сенсоров, андроид отключил лишние частоты, сосредоточившись на звуке, который получался от скольжения подушечек пальцев по жёстким волоскам на лице. Необычно. Но стоило мышцам вокруг рта детектива Рида напрячься, Ричард моментально вернул все остальные звуки и уменьшил входящую громкость.

— Скажу патрульным, чтобы опросили каждого встречного бомжа, но вряд ли нам это что-то даст. Местные не любят копов. — Тёмные губы недовольно скривились, на секунду обнажив блеснувший заострённый клык. — Рядом со входом на склад есть две камеры, одна из них смотрит в сторону места убийства. Возможно, нападавший успел на ней засветиться, пока переносил труп. Запроси у владельца здания видео, если откажет, обратимся к судье за ордером. А теперь поехали по официальному месту проживания убитого, может, выясним, под каким именем скрывался наш покойничек. Такие, как он, не прячутся без веских причин.

Краем уха мужчина услышал лаконичное «да, детектив Рид» и пошёл обратно к машине.

========== Обыск ==========

Комментарий к Обыск

Спасибо каждому, кто оставляет отзывы, ваши слова – эмоциональная подпитка, которая помогает заряжать мою творческую батарейку🙂

3 марта 2039 года

Уже сидя в машине, детектив в задумчивости постукивал пальцами по рулю, пытаясь выстроить в голове картину произошедшего. Исходя из имеющихся улик, Голдберри убили случайно, но так ли это на самом деле? С убитым что-то было нечисто, иначе по какой причине человеку, у которого жизнь пошла в гору, приезжать на богом забытую окраину города. В подобных местах не отирались без повода. Старые заброшки давно стали приютом для бездомных, которым не хватило места в специализированных ночлежках; для нариков, которых не волновало, где закидываться очередной порцией дешёвой отравы; здесь часто прятались беглые преступники, пытаясь скрыться из рук правосудия. Ни к одной из этих категорий Уильям Голдберри не относился, зато вполне подходил под последнюю — «бизнесмены».

К «бизнесменам» детектив относил весь сброд, занимающийся незаконным бизнесом. Наркоторговля, хранение краденных вещей, торговля оружием, контрабанда, незаконные медицинские операции, продажа органов или биокомпонентов, торговля людьми, андроидами — любая деятельность, которую требовалось скрыть от посторонних глаз и запрятать как можно дальше от любопытных носов блюстителей правопорядка. Конечно, не все местные склады и помещения арендовались для сокрытия нелегального бизнеса, были и вполне честные предприниматели, которые брали в аренду площади подешевле, чтобы сократить расходы. Но в любом случае основной пласт местных арендаторов составляли именно «бизнесмены».

Вероятнее всего, что у Уильяма Голдберри тоже был склад в этом районе (или один из его «деловых партнёров» держал неподалёку свою точку), ведь если бы убитый зарабатывал на жизнь чем-то легальным, то движения денежных средств отражались бы на основном банковском счёте. Честным людям скрывать нечего, значит, убитый снова взялся за старое и в этот раз уже более удачно. Даже учитывая не первую свежесть трупа, выглядел Голдберри как вполне преуспевающий в жизни человек. Но у таких мутных типчиков, помимо отличного и незаконного заработка, всегда была масса врагов. Могло ли ограбление быть лишь прикрытием, чтобы отвести внимание полиции в другую сторону? Вдруг убийство вовсе не случайность, а вполне ожидаемый кем-то из конкурентов итог.

— Поделитесь своими мыслями по делу, детектив Рид? — раздался с пассажирского сидения низкий, слегка хриплый, голос андроида.

Вздрогнув от неожиданности, Рид повернулся, посмотрев в спокойное, практически равнодушное лицо напарника. Детектив, привыкший работать в одиночестве, в водовороте мыслей напрочь забыл про новоприобретённый балласт в виде андроида с внешностью красивого взрослого мужика и эмоциональным развитием холодильника. С этим электронным мальчиком однозначно нужно было что-то делать, его внешность почти Коннора, но без привычного воспроизведения человеческих реакций вызывала дискомфорт.

— Скажи, Жестянка, ты просто плохо отображаешь на своём лице эмоции или сам по себе ничего не чувствуешь? — невпопад спросил мужчина.

Андроид замер, несколько раз моргнул, подыскивая ответ на неожиданный вопрос, ассиметричные пушистые брови взметнулись вверх, а в глазах мелькнула растерянность.

— Можешь не отвечать, вижу, что всё-таки первый вариант, — хмыкнул Гэвин.

— Я пока плохо распознаю собственные эмоции, детектив, поэтому воспроизвожу только самые явные, которые с точностью могу идентифицировать, — нехотя признался Найнс. — Но я научусь. Наша совместная работа в этом очень поможет. По моим расчётами уже через месяц, плюс-минус неделя, будет заметен явный прогресс.

— Буду с нетерпением ждать этого момента, Консерва. Надеюсь, твои интонации тоже станут более живыми, а то в противном случае я буду засыпать от чрезмерной монотонности. — Мужчина кисло ухмыльнулся и завёл двигатель.

— Может, вернёмся к обсуждению нашего дела? Вы так и не ответили, о чём думали. — Ричард поспешил вернуть общение в рабочее русло. Разговор о собственной эмоциональной неполноценности вызывал в системе неприятный отклик.

В задумчивости огладив пальцами руль, Рид недолго пожевал уголок нижней губы и медленно кивнул. Нужно было начать привыкать к новым рабочим условиям и делиться с напарником соображениями. Опустив лишние рассуждения, Гэвин кратко обрисовал Ричарду свои мысли и подозрения. Тот слушал внимательно, изредка кивал и неясно хмыкал, но по непроницаемому лицу невозможно было понять, какие эмоции в данный момент испытывает Найнс. Детектив бы даже не удивился, если этот эмоциональный инвалид считал его рассуждения полным бредом. Кто знает, что там просчитал в своей голове этот суперкомпьютер.

— Я тоже придерживаюсь теории, что убитый замешан в нелегальной деятельности и именно из-за этого приехал в этот район, — согласился Найнс с рассуждениями коллеги. — Но убийство не подставное, вероятность девяносто четыре процента, что смерть не входила в планы нападавшего.

— Допустим, — хмыкнул Рид, скользя взглядом по исписанной всякой нецензурщиной стене здания. — Есть мысли, как найти место, куда ходила наша жертва?

— Я отправил запрос на доступ к видеозаписям со всех камер в радиусе пяти километров от места преступления, хотя не уверен, что это много нам даст. Работающих камер слишком мало, если убитый и засветился хоть на одной, то только на записях с ближайшего склада, — ответил андроид, внимательно следя за тем, как двигаются пальцы напарника, выстукивая по потёртом руле какой-то мотив. Поиск по Сети показал, что это Queen «We will rock you». Девятисотый добавил в файл на коллегу информацию о том, что детектив любит старый рок, и пометил вывод знаком вопроса.

— А отследить его передвижения по местности ты можешь? Ну, сканерами там своими, все дела? — Рид неопределённо покрутил пальцем в воздухе.

— Для этого придётся тщательно осмотреть все ближайшие здания и переулки. Если он оставил где-нибудь следы ступней или опирался на стены, я смогу найти отпечатки обуви или пальцев, но на это уйдёт немало времени, детектив Рид. Мои сканеры и система анализа позволяют воссоздать картину перемещений на месте преступления, но не делают меня профессиональным следопытом, — угрюмо пояснил Ричард. — Разве вы об этом не знали?

— Нет, я не интересовался возможностями линейки андроидов-детективов, лишь слушал болтовню Андерсона об умениях его пластикового мальчика, — выплюнул Гэвин, не скрывая своей неприязни. — Ты же лучше, чем Коннор, вот я и подумал, что функционал пошире будет.

— К сожалению, не настолько, — хмуро отозвался Найнс. — Я сильнее, корпус крепче и оснащён пуленепробиваемыми вставками в стратегически важных местах, быстрее обрабатываю информацию и произвожу анализ, имею лучшую оптику и попадаю в цель с расстояния до двух километров, не используя прицел на оружии. А ещё у меня есть встроенный тепловизор, — коротко перечислил свои достоинства Найнс. — Это мои основные отличия от предыдущей модели, перечислять мелкие улучшения не вижу смысла.

— Тепловизор, — задумчиво протянул Рид. — Интересный бонус, пригодится в полевой работе.

Ричард довольно улыбнулся на неожиданный комплимент. Функционал действительно был полезным, и одобрение напарника приятным импульсом прошлось по системе. Недоумённо моргнув, андроид попытался проанализировать незнакомое ощущение, но появившаяся эмоция быстро растаяла. Так странно…

— Ты в норме, Железный человек, чего завис? «Киберлайф» подвезли обновления? — подстегнул напарника мужчина.

— Нет. Порядок. — Снова моргнув, Найнс задвинул рассуждения о необычном ощущении на потом и повернулся к собеседнику. — Детектив Рид, я готов мириться с тем фактом, что пока вы не готовы звать меня по имени на постоянной основе, но, пожалуйста, остановитесь хотя бы на одном прозвище. Терминатор, Робокоп, Консерва, Жестянка, а дальше что пойдёт: Пластик, Ведро, Железяка? Я и так уже понял, что у вас нет проблем с фантазией, но для более комфортного совместного взаимодействия из всех возможных вариантов прозвищ лучше выбрать одно.

Не ожидавший подобной просьбы Гэвин сначала напрягся, а через секунду громко засмеялся.

— Как скажешь, тогда будешь Жестянкой.

— В моем составе не так уж много жести, — недовольно отозвался Найнс.

— По-твоему, будет лучше, если я буду звать тебя куском пластика? — ехидно спросил детектив.

— Будет лучше, если вы будете звать меня по имени или хотя бы по фамилии. Учитывая последние поправки к Конституции, ваши прозвища можно приравнять к оскорблению личности.

— И что, пожалуешься на меня Фаулеру или подашь в суд? — без особого интереса спросил Гэвин, пытаясь откусить заусенец.

— Нет, я не обидчивый и верю, что со временем вы начнёте обращаться ко мне без использования странных псевдонимов. Надо лишь привыкнуть друг к другу. — Андроид пожал плечами.

— Да ты, гляжу, оптимист. Ладно, Жестянка, раз мы всё решили, поедем наконец в ту жопосрань, где жил Голдберри. Может, обыск даст хоть одну новую зацепку.

Дождавшись, пока напарник кивнёт, Гэвин задним ходом выехал к дороге. Детектив особо не рассчитывал, что обыск в том клоповнике, где по документам обитал убитый, даст хоть что-то полезное, но процедура обязывала заниматься даже заведомо бесполезными делами. Оставалось надеяться, что патрульные офицеры смогут найти вещи покойника или хотя бы его документы, которые раскроют поддельную личность и выведут на след настоящего места проживания.

Район, где по документам жил убитый, был не многим лучше тех заброшек, где обнаружили тело. Небольшое гетто представляло из себя нагромождение кирпичных трёх и пятиэтажек. Даже при ярком солнечном свете улицы, переулки и здания выглядели мрачно и опасно. Неторопливо приближаясь к нужному дому, Гэвин недовольно осматривал окружение, пытаясь найти удачное место для стоянки. Мужчине не хотелось вернуться после осмотра квартиры Голдберри и обнаружить выбитые стёкла, снятые фары или отломанный бампер. Красть в машине, кроме магнитолы в салоне и сабвуфера в багажнике, было нечего, но представители местного контингента могли раскурочить автомобиль даже не из-за наживы, а забавы ради.

— Можешь определить, на какую сторону выходят окна квартиры нашего трупешника? Припаркуюсь так, чтобы тачка была видна из окна, — спросил детектив, остановившись у чей-то ржавой и разобранной почти до основания «тойоты».

— Минуту, — откликнулся Ричард и вышел из машины.

Рид проводил напарника взглядом. Тот скрылся за обклеенной объявлениями бордовой дверью подъезда и вышел спустя несколько секунд. Повернувшись лицом к кирпичной пятиэтажке, построенной ещё в начале семидесятых годов, Найнс запустил анализ и через пару секунд ткнул в крайнее левое окно третьего этажа.

— Его квартира там, — раздалось из динамиков автомобиля. От неожиданности детектив подпрыгнул и несдержанно выругался.

— Мудила, я тебя предупреждал, чтобы ты не смел подключаться к моей машине! — открыв окно, раздражённо гаркнул Гэвин.

— Формально, условия соблюдены, я подключился к автомагнитоле, — повернувшись к напарнику, ответил андроид, а через мгновение неуверенно улыбнулся, едва приподняв уголки губ.

Сверля напарника взглядом, Рид недовольно цыкнул и нахмурился. Девятисотый издевался или реально не понял, что запрет на подключение касается как самой машины, так и всей техники внутри неё? Судя по выражению лица, всё же издевался.

— Ты считаешь, это смешно? — Закрыв окно, детектив заглушил двигатель, подошёл ближе к андроиду и встал напротив, сложив руки на груди.

— Счёл это забавным, — беззаботно отозвался Ричард, смотря на собеседника сверху вниз.

— Мудак.

— Вы повторяетесь.

Рид усмехнулся и, хлопнув Найнса по плечу, направился в сторону подъезда.

— И сигнализацию включить сможешь?

В ответ автомобиль мигнул поворотниками, дважды пикнул, а замки на дверях закрылись.

— Чудо техники, бля, — беззлобно буркнул мужчина и пошёл к на удивление чистой лестнице. Несмотря на внешнюю убогость здания, в самом подъезде было убрано. Синяя краска на стенах покрылась трещинами, местами облупилась, но ни рисунков, ни объявлений, ни мусора в округе не наблюдалось.

— Как я понимаю, вы не злитесь на мою вольную интерпретацию вашего запрета. — Из-за акустики коридора голос Ричарда звучал ниже, чем в жизни.

— «Формально, условия соблюдены», — передразнил его детектив, подойдя к обшарпанной чёрной двери с номером 33А. — Но больше так не делай, в следующий раз получишь пиздюлей.

— Не хочу вас огорчать, детектив Рид, но я…

— Сильный, быстрый и пуленепробиваемый, я помню. Куда уж мне, кожаному мешку, тягаться с тобой, — огрызнулся Гэвин. — А теперь завали!

Склонившись к хлипкой деревянной двери, мужчина прислушался к происходящему. Внутри было тихо.

— Там никого нет, — произнёс Ричард.

— Что, «Киберлайф» тебя и супер слухом наградили? — недовольно бросил Гэвин и дёрнул дверь. Закрыто.

— Тепловизор, — спокойно напомнил Найнс. — Могу выломать дверь, если позволите.

— Не нужно. — Детектив достал из внутреннего кармана куртки чёрный футляр. Раскрыв его, он выудил парочку отмычек и под удивлённым взглядом Ричарда занялся замком. Через секунд двадцать замок щёлкнул, и напарники вошли внутрь.

— Вы полны сюрпризов, детектив Рид. — В голосе послышалось сдержанное восхищение.

Промолчав, Гэвин осмотрелся по сторонам. Квартира была крошечной, всего одна комната, в которой располагались односпальная кровать, небольшой комод и кухонная зона. Слева была серая обшарпанная дверь, открыв которую, мужчина попал в ванную, совмещённую с санузлом. На маленькой раковине со следами ржавчины у водостока и вокруг смесителя лежал засохший кусочек мыла. На стене висела аптечка с зеркалом, внутри которой была лишь полупустая пачка нерецептурных обезболивающих. Слева прикручена железная полка, на которой стоял открытый гель для душа. Все поверхности были абсолютно сухими и покрыты заметным слоем пыли.

Выйдя обратно в комнату, Рид застал Найнса за осмотром небольшого холодильника. Заметив возвращение напарника, Ричард переключил своё внимание на него.

— Нашёл что-нибудь? — спросил Гэвин, подходя к низенькому коричневому комоду на три ящика.

— Ничего. Здесь никто не появлялся не меньше недели. — Облокотившись о стену, Найнс следил, как напарник, начав с нижнего, поочерёдно осматривает ящики. — Кругом пыль, в холодильнике из еды только банка майонеза и замороженная пицца.

— И вещей у него мало, — поддержал Рид, отодвинув в сторону две пары чистых носков.

— Убитый явно не жил здесь на постоянной основе, скорее всего, появлялся только для того, чтобы оплатить счета и убраться. Все следы довольно старые, самым свежим отпечаткам пальцев около десяти дней.

— Дерьмо, — прошипел Гэвин себе под нос. — Только зря время потратили. А что по свидетелям, вещам, документам, от патрульных есть информация?

— Ничего полезного, — постаравшись передать своё состояние, угрюмо ответил Ричард. — Как вы и сказали, обитатели трущоб не горят желанием содействовать расследованию. Поиск вещей убитого ещё продолжается.

Прикрыв за собой дверь, детективы вышли на улицу. Солнце уже клонилось к горизонту, когда нервный из-за отсутствия улик Гэвин и расстроенный Найнс вернулись в участок. Рид, который пропустил обед, сразу же направился в кухню, собираясь закинуть в желудок один из энергетических батончиков, которые хранил для подобных случаев. Остановив свой выбор на кокосовом, мужчина плеснул себе кофе, добавил две ложки сахара и, жуя на ходу, вернулся к рабочему месту. Напарник сидел у себя за столом и умело перекатывал между пальцами ручку. Неторопливо попивая кофе, Рид некоторое время наблюдал, как ручка скачет от пальца к пальцу, как андроид ловко раскручивает её на фаланге, ладони или вокруг пальца.

— У вашей серии встроенный нервный тик? — спросил мужчина, шумно прихлёбывая обжигающий губы и язык напиток. — Один монету без конца мусолит, ты за ручку схватился.

— Мне просто скучно, — честно признался андроид. — Протокол осмотра я заполнил ещё в дороге, новой информации от патрульных не поступало, судмедэксперт предоставит отчёт только завтра, так что в рамках текущего дела заняться нечем.

— И часто ты, когда заскучаешь, начинаешь надрачивать канцелярию? — Пробудив терминал, детектив открыл данные по активному кейсу. Найнс действительно заполнил все отчёты, с которыми сам Гэвин обычно возился минут по тридцать.

— Нет, только когда рядом нет людей, — неопределённо ответил андроид.

— А когда есть, то ты людям дрочишь? — не сдержав ехидный смешок, спросил Рид.

— Нет. — Проигнорировав тупую издёвку, Найнс отрицательно качнул головой. — Я изучаю чужие реакции, эмоции, собираю данные, а потом строю преконструкции, как в той или иной ситуации мог бы вести себя исследуемый человек. Это помогает мне лучше понимать людей, способствует моей адаптации и держит в тонусе систему анализа. — Подняв взгляд на собеседника, Ричард понял, что Рид на несколько секунд даже жевать перестал.

— Занятное у тебя хобби, чувак, — буркнул Гэвин и продолжил трапезу.

Не зная, как интерпретировать эту фразу, андроид ощутил некоторую неловкость. Что имел в виду Гэвин, говоря «занятное»? В хорошем или плохом смысле «занятное»? Может, вообще не стоило говорить об этом? Детектив Рид был первым, кому Найнс признался в своём увлечении, которое было для него не обычным хобби, но и способом саморазвития.

— Эй, да расслабься ты, Жестянка, а то вскипишь, — со смешком произнёс мужчина, следя за тем, как переливается жёлтыми всполохами диод напарника. — Будь у меня возможность делать эти ваши преконструкции, я бы тоже в некоторых случаях использовал их не по назначению. — Выкинув фантик из-под батончика в ведро, Рид выключил терминал.

— В некоторых случаях? — эхом отозвался андроид.

— Ага. Как было бы удобно, посмотреть на человека и сходу понять, бревно в постели или нет, — громко гоготнув, детектив встал и задвинул кресло под стол.

— Преконструкции так не работают, — с укором ответил собеседник.

— Да ну, пробовал уже? — подстегнул напарника Гэвин.

Зависнув на мгновение, Ричард растерялся. Естественно, он не пробовал. За неимением перед глазами других сотрудников, андроид посмотрел на напарника и попытался спрогнозировать, каким Гэвин Рид был в постели. Система послушно выдала преконструкцию обнажённого тела, учитывая анатомические особенности строения, но образ Гэвина больше был похож на манекен: ни родинок, ни шрамов, ни волос — ничего, данных для подробного воссоздания внешности было недостаточно. Виртуальный образ напарника приблизился и склонился к лицу, напряжённо сжатые губы дрогнули в соблазнительной ухмылке, зрачки расширились и…

Сбой преконстуркции.

Тряхнув головой, Ричард откинул в сторону торчащую прядку, которая через мгновение вернулась на привычное место. Диод мигнул алым из-за сильной нагрузки системы, и андроид поспешил завершить неудавшийся процесс анализа.

— Уже да, — вернув самообладание, ответил Найнс. — Даже с учётом ваших черт характера, вариантов поведения получается слишком много, вычленить верный не представляется возможным.

— Стоп. С учётом моих черт? Ты моё поведение прогнозировал, что ли?

— А вы видите в офисе ещё кого-то? — Ричард показательно обвёл ладонью пустое помещение.

— Ладно, проехали, — махнул рукой Гэвин. — А ведь полезная была бы функция.

Бросив взгляд на экран смартфона, детектив собрался уходить из пустого офиса, но в уже у выхода повернулся к напарнику.

— Если за следующие сутки не найдутся свидетели или вещи жертвы, придётся тебе освоить режим ищейки. Висяк в виде незапланированного неподготовленного убийства мне точно не нужен.

Махнув на прощание рукой, Гэвин направился к выходу, вертя в пальцах брелок от сигнализации. Андроид проводил его заинтересованным взглядом и снова ощутил странную эмоцию, отдающую теплотой. Что бы там ни пророчил Коннор, как бы плохо ни отзывались о Гэвине большинство коллег, слава детектива была хуже реального положения дел.

***

5 марта 2039 года

— Ни хрена ж себе, вот так хоромы! — поражённо присвистнул детектив, переступая порог пентхауса, принадлежащего некоему Роду Смиту.

Исследовав несколько десятков помоек, перерыв кучу разномастного мусора, который в трущобах, естественно, никто не сортировал, парочке патрульных повезло наткнуться на мужскую кожаную барсетку от Armani. Ни телефона, ни денег в барсетке не оказалось, зато нашлись водительские права, принадлежащие Роду Смиту, в полиции более известному под именем Уильям Голдберри. И пока банк обрабатывал запрос на данные счёта поддельной личности убитого, а офицеры разыскивали Джона Свенсона, чьи свежие отпечатки нашлись на барсетке, Гэвин и Ричард приехали в арендуемую под именем Рода Смита квартиру.

Осмотрев достаточно светлое пространство вокруг, Найнс лишь сдержанно кивнул на восклицания напарника. Андроид не разделял чужого восторга относительно места проживания жертвы. Дороговизна жилплощади ему была безразлична, а дизайн в минималистичном стиле, белые стены и светлая мебель в тон навевали воспоминания о лаборатории «Киберлайф», в которой Ричард впервые открыл глаза. Учитывая, что в то время с ним обращались, как с вещью, воспоминания были не самые приятные. Чтобы не отвлекаться на скверные импульсы в системе, Найнс решил сосредоточиться на осмотре квартиры. Пока детектив Рид не без интереса рассматривал поразительной точности копию статуи Венеры Милосской, сам Ричард запустил сканирование пространства.

Квартира была большой, но комнат всего три: кабинет, спальня и огромная гостиная, совмещённая с кухней. Оставив осмотр кабинета на Гэвина, Найнс скрылся за белой деревянной дверью спальни. Стены здесь тоже были светлые, на одной из них висела полномасштабная реплика картины Боттичелли «Рождение Венеры». Подойдя ближе, девятисотый внимательнее просканировал картину и обнаружил на ней два отпечатка ладони прямо напротив самой Венеры. Совпадений по отпечаткам в базе данных не нашлось, но анализ показал, что ладони принадлежали женщине. На полу обнаружились два вида смазанных отпечатков ступней, одни из которых принадлежал самому Уильяму Голдберри, другие были оставлены его неизвестной любовницей. Реконструкция показала, что парочка занималась сексом. В щели паркета обнаружилось несколько длинных рыжих волос, которые Ричард сложил в пакет для улик.

Подойдя к большой двуспальной кровати, девятисотый откинул в сторону тёмно-синее одеяло и запустил сканирование. На простыне обнаружилось множество следов биологических жидкостей, от совсем старых, которые въелись в ткань, до относительно свежих. Самому новому следу было не более недели, и Найнс склонился к простыне, собираясь провести анализ. Остатки слюны принадлежали Кэтрин Финч двадцати двух лет. Девушка неоднократно привлекалась за проституцию и употребление наркотиков. Ричард сделал вывод, что остальные следы, вероятнее всего, тоже оставлены проститутками. Похоже, убитый был одним из приверженцев классического секса, отдавая предпочтение людям, а не андроидам.

— Что нарыл, Жестянка? — раздался за спиной гнусавый голос напарника.

— Убитый однозначно жил здесь, повсюду следы его ДНК и отпечатков пальцев. Также я нашёл несколько образцов, принадлежащих другим людям. — Не прекращая сканирования, Найнс склонился к полу и провёл пальцами по паркету.

— Ричард, — предостерегающе раздалось сбоку, стоило андроиду поднести пальцы ко рту. Девятисотый замер, недовольно смотря на насупившегося напарника. — Я ведь предупреждал, не у меня на глазах.

Нахмурившись сильнее, андроид раздражённо скрипнул зубами.

— Прекращайте, детектив Рид. Это часть моей работы, а своими придирками к моему способу проведения анализа вы только тормозите процесс расследования. — Поднявшись, Найнс пристально посмотрел в глаза напарнику. Обычно хватало десяти секунд, чтобы вынудить собеседника отвернуться. Ричард знал, что обладал тяжёлым взглядом, эффект от которого увеличивался из-за низко посаженных бровей, но детектив оказался крепким орешком.

— Спорить со мной вздумал, Жестянка? — Веки мужчины сузились, сам он расправил плечи и подступил на шаг ближе, становясь почти вплотную.

При желании Ричард мог в два удара дезориентировать детектива, в пару шагов вжать его в стену и показать, что по силе Гэвин ему не ровня. Но развязывать драку и нарываться на дисциплинарное взыскание на третий рабочий день Найнс не хотел. Продолжать бессмысленную полемику тоже желания не было, болтовня лишь отнимала ценное время, которое можно было провести с пользой для расследования. Собственная гордость кричала о том, что нельзя показывать слабину перед таким, как Гэвин Рид, но профессионализм и объективность взяли верх. Скрипнув зубами, Ричард проиграл усталый выдох и постарался принять более расслабленную позу.

— Я дам вам время привыкнуть, но не думайте, что я постоянно буду ждать, пока никто не будет смотреть в мою сторону. Это глупо, мы на работе, а не в детском саду, — процедил андроид, удерживая на лице маску спокойствия. — А сейчас отвернитесь, детектив, я закончу с анализом.

Посверлив напарника взглядом ещё несколько секунд, Гэвин кивнул и повернулся к картине. Найнс, не теряя времени, произвёл анализ образца.

— Самые свежие следы ДНК принадлежат Кэтрин Финч, проститутка. На простыне также много других следов, а в том месте, — девятисотый указал за спину напарнику, — отпечатки ладоней на стене, принадлежащие неустановленной женщине. Полагаю, все отпечатки и биологические жидкости оставлены проститутками.

— Ну, на кровати понятно, а стена при чём? — ляпнул Гэвин, пытаясь разглядеть те следы, о которых говорил Найнс.

— Они занимались здесь сексом, — пояснил андроид. — Мне нагнуть вас так же, чтобы наглядно продемонстрировать позу? — ехидно добавил он.

Реакция последовала незамедлительно. Пульс Гэвина скаканул вверх, а сам мужчина резко повернулся к собеседнику. Холодное дуло табельного «Глока» упёрлось ровно в центр высокого лба.

— Ещё один подобный комментарий, и в твоей башке появится новое вентиляционное отверстие, — голос звучал ровно, холодно, а в обозлённых глазах горело обещание. Рид явно не шутил о своих намерениях.

— Готовы пожертвовать свободой из-за неудачной шутки? — На лице андроида даже скин не дрогнул, а серые глаза смотрели абсолютно равнодушно. Лишь пожелтевший диод, изредка мигающий красным, выдавал эмоциональную нестабильность Найнса. — Детектив Рид, вам напомнить, что после революции убийство андроида карается так же, как и убийство человека?

— А тебе напомнить, что убитых, — Рид язвительно выделил это слово, — андроидов не перезаписывают на новые носители? Готов сдохнуть из-за неудачной шутки, детектив Найнс? — Яд сочился в каждом слове.

Повисло тяжёлое, физически ощущаемое напряжение. В молчании детективы постояли ещё минуту, пока Гэвин не убрал пистолет в кобуру.

— В кабинете убитого лежит запароленный ноутбук. Что-то мне подсказывает, что от него будет куда больше пользы, чем от следов каких-то шлюх. Взломать сможешь? — взяв себя в руки, произнёс Гэвин.

— Думаю, да, — отозвался Ричард и вышел из спальни следом за напарником.

Старенький MacBook обнаружился на громоздком лакированном столе из красного дерева. Придирчиво осмотрев находку, Ричард недовольно повертел в руках ноутбук и покачал головой.

— Боюсь, он слишком старый, внешнего порта для прямого подключения нет. Без специальных кабелей ни один андроид не сможет проникнуть в систему, придётся или разбирать, чтобы добраться напрямую до жёсткого диска, или отдать техникам и взламывать по-старинке. — Собственная бесполезность неприятным импульсом прошлась по системе, и девятисотый сжал пальцы сильнее необходимого, отчего корпус «макбука» треснул.

— Улики не ломай, — тихо произнёс Рид и забрал из рук напарника пострадавшую технику.

Андроид посмотрел на побелевшие пальцы и поспешил вернуть на них скин. Бесполезный. Диод налился алым, а сам Ричард растерянно взглянул на напарника, не зная, как выразить те эмоции, что затопили систему. Интерфейс пошёл помехами, уровень стресса возрос сразу на десять процентов, а температура корпуса поднялась на три градуса, вынуждая дышать глубже, охлаждая нагревающиеся биокомпоненты.

Гэвин поймал чужой взгляд, потёр переносицу и сделал глубокий вдох. Блядь, он совершенно точно не подписывался нянькаться с эмоционально недоразвитыми железками. Как ребёнок, ей-богу. Потерпав напарника по плечу, мужчина ободряюще произнёс:

— Расслабься, Найнс, всё в порядке. Отвезём «макбук» в отдел, наши ребята поколдуют над ним, получим данные с небольшой задержкой.

— А могли бы всё узнать уже сейчас, будь у меня необходимые кабели, — нервно потерев диод, Ричард смог остановить нагрев корпуса и повышение уровня стресса.

— Добро пожаловать в мир кожаных мешков, — ухмыльнулся Рид. — Хочешь быть похожим на человека, так изволь мириться с тем, что ты тоже не всесилен. А теперь завязывай рефлексировать и вызывай криминалистов, пусть принимаются за работу. Мы пока отвезём ноутбук в отдел и перейдём к допросу Джона Свенсона. Его же уже привезли?

— Да, доставили в участок двадцать четыре минуты назад. На видео с камер, что мне прислали вчера, лица убийцы не видно, но на записи виден силуэт, который вполне соответствует комплекции задержанного и моим расчётам.

— Спасибо, что своевременно сообщаешь мне информацию, Жестянка, — с сарказмом произнёс Гэвин.

— Простите, детектив, не было возможности проинформировать вас вовремя, — смутился Ричард.

— Поехали уже. Готов спорить, признание будет на руках уже после первого допроса. — Зажав ноутбук подмышкой, Рид направился к лифту, намереваясь вернуться в участок.

— Вы уверены, что так быстро расколете подозреваемого? — спросил Найнс, зайдя следом в зеркальную кабину.

— Конечно. Только «колоть» нашего гостя будешь ты.

В отражении Ричард успел заметить тень улыбки на губах напарника. Кивнув в ответ, Найнс окончательно расслабился, чувствуя, как уровень стресса опускается до привычных значений. Андроид поймал себя на мысли, что Гэвин Рид оказался первым человеком, к которому интерес в системе не только не затухал, но и расцветал с новой силой.

========== Это не склад, Ричард… ==========

Комментарий к Это не склад, Ричард…

И снова внезапный бонус в виде сразу двух глав :)

5 марта 2039 года

На обратном пути некоторое время детективы ехали без разговоров, тишину в машине нарушала лишь негромкая музыка. Плейлист Гэвина состоял преимущественно из альтернативы и лёгкого рока с редкими вкраплениями незатейливой попсы. Особо любимым песням Рид тихо подпевал, при этом нещадно фальшивя. Обычно люди стеснялись петь в присутствии посторонних, детектив же совершенно не смущался того, что на его ухо медведь не только наступил, но и несколько минут танцевал чечётку. Андроид посчитал эту черту напарника немного милой и неконтролируемо вслушивался в песни, на автомате анализируя места, где Гэвин лажал особенно сильно. Вот только несмотря на некое подобие уюта, воцарившегося в машине, Ричарду не давал покоя один вопрос.

— Почему вам так противен мой метод забора образцов на анализ? — убавив громкость музыки до минимума, спросил Найнс.

Гэвин бросил на него короткий взгляд, но сосредоточился на дороге так быстро, что девятисотый не успел понять настроение напарника.

— Бля, Жестянка, твои вопросы меня убивают, — на выдохе произнёс мужчина. — Покажи того, кому не будет противен этот пиздец.

— Вы слишком категоричны в своих суждениях, детектив Рид, — хмыкнул Ричард, следя за приближением очередного светофора. Третий по счёту, и снова нарвались на красный свет. — Есть люди, которые находят процесс сексуально привлекательным. Ещё во время службы в спецназе я слышал парочку разговоров о том, чем некоторые предлагают заменить пальцы.

— Прекрасно. — В голосе прозвучал такой уровень сарказма, что даже Ричард без труда его распознал. — Ты, Коннор и оставшиеся сиблинги из серии пихаете себе в рот кровь, тириум, слюну и прочее дерьмо. Нужно быть наглухо отбитым, чтобы в этот момент фантазировать, как на месте пальцев окажется чей-то хуй!

На эмоциях Рид отвлёкся от дороги и лишь оклик Ричарда вернул его в реальность. Справа вырулил красный пикап, в который едва не въехал Гэвин. Шины заскрипели по асфальту, а по улице разнёсся долгий гудок, когда Гэвин вдавил ладонь в руль.

— Хуйло слепошарое, смотри, куда прёшь! — высунувшись в окно, заорал Рид. Из соседней машины послышался поток мата, в ответ на который детектив красноречиво показал средний палец и, объехав внезапное препятствие, продолжил путь. — Вот из-за таких долбоёбов я и отключил ABS, иначе сейчас бы притёр бочину. Зато, бля, прерывисто и аккуратно бы тормозил.

— Если бы вы не отвлекались от дороги, экстренное торможение бы не потребовалось, — равнодушно отозвался Найнс.

— Так завали ебало и не отвлекай меня, уёбок! — грубо бросил Гэвин и, сцепив зубы, сосредоточил всё внимание на дороге. Желваки играли под кожей, выдавая его злость, но девятисотый не стал комментировать поведение напарника. Пусть лучше перебесится, чем в следующий раз вовсе не успеет затормозить.

Если не считать того, что на пути к участку Гэвин собрал все светофоры, до работы добрались без происшествий. Совет Ричарда, что для того, чтобы постоянно не попадать на красный свет, нужно или немного сбросить скорость, или наоборот увеличить, Рид, естественно, проигнорировал. Теперь из-за бесконечного стояния на перекрёстках детектив был зол и нервно реагировал даже на самые безобидные комментарии. Чтобы не нагнетать атмосферу, Найнс решил не отсвечивать и молчаливой тенью сопровождал напарника по коридорам.

Зарегистрировав ноутбук в качестве улики, детектив самостоятельно отнёс его в отдел информационной безопасности и передал худощавому двухметровому молодому мужчине в круглых очках, которого назвал «Оливкой». ДвадцатисемилетнийОливер Кук, чьё имя Ричард узнал после быстрого сканирования, на нелепое прозвище недовольно фыркнул.

— Знаешь, Рид, я всё жду, что однажды ты уйдёшь очень далеко и там и останешься, — устало произнёс айтишник, но «мак» всё же забрал.

— Ну что ты, Оливка, разве я могу так поступить с тобой? — Детектив самодовольно осклабился. — Я же приношу тебе столько радости.

— Ага, когда уходишь, — едва слышно буркнул себе под нос Оливер. — Займусь твоим барахлом через пару дней, не раньше. У нас тут аврал после массового слива данных в прошлом месяце, — уже громче произнёс Кук.

— Да ты издеваешься, Оли, какие пару дней?! — громко возмутился детектив, привлекая к перепалке внимание доброй половины сотрудников отдела.

— Будешь глотку драть, заставлю ждать неделю, — хмуро отозвался собеседник. — Я сообщу, как вскрою это старьё, и чем меньше сейчас ты будешь меня отвлекать, тем быстрее я им займусь.

Давая понять, что разговор окончен, Кук забрал ноутбук и скрылся за дверью, где сотрудники отдела хранили технику, что приносили полицейские. Рид проводил его хмурым взглядом и, прошипев под нос обозлённое «блядь», быстрым шагом пошёл в убойный. Ричард старался не отставать от напарника.

— Я могу купить пару нужных кабелей и сам взломаю пароль, — предложил Найнс, когда они вернулись в убойный отдел.

— Не нужно, пусть делает свою работу. Как-то же люди справлялись до появления на службе ваших продвинутых электронных задниц.

— Зачем непродуктивно тратить время, если я могу ускорить процесс? — непонимающе спросил Ричард, оставив без внимания шпильку в адрес андроидов.

— Затем, что есть процедуры, Жестянка. Я могу закрыть глаза на взлом компьютера, когда мы одни, сейчас же меня просто на хер пошлют, если запрошу ноут обратно, — нервно отозвался Рид, неосознанно потирая ладонью ноющий живот.

— Вам надо поесть, — сказал девятисотый, заметив движение.

— Бля, да ну?! Спасибо за подсказку, Найнс, а то я не заметил, что жрать хочу! — подскочив, рыкнул детектив и торопливо отправился в сторону кухни.

Проводив напарника внимательным взглядом, андроид добавил к своим наблюдениям пометку о том, что голодный Гэвин становился более раздражительным, чем обычно. Общение с детективом Ридом напоминало качели, где в одну секунду чужое спокойствие превращалось в концентрацию чистой злости и откровенную агрессию. Даже безобидная фраза могла вызвать негативный отклик, из-за чего Найнс не мог подобрать наилучший способ взаимодействия. С таким же успехом можно было завязать себе глаза и идти по площадке, усыпанной минами, где каждое неосторожное движение могло привести к неприятным последствиям.

Прикрыв глаза, андроид откинулся на спинку кресла и разок крутанулся на нём, стараясь отвлечься. Тяжело… В такие моменты Ричард жалел, что его социальный модуль не доработали. Понимать людей в целом было непросто, а понимать и предугадывать Гэвина — в разы тяжелее. Практически невозможно.

— Ты в порядке? — Найнс открыл глаза, встречаясь с обеспокоенным взглядом Коннора. — Если этот, — Эйтс резко махнул в сторону кухни, — опять не сдержал при себе свои ксенофобные высказывания, ты можешь подать рапорт.

— Спасибо за заботу, Коннор, но всё нормально, — быстро и слишком резко ответил Ричард. Интонации, с которыми сиблинг отзывался о Гэвине, девятисотому совершенно не нравились, внутри появилось какое-то странное чувство, и Найнс через пару секунд смог его распознать. Раздражение. Коннор не имел права так снисходительно отзываться о детективе, все его прогнозы оказались неверными, построенными на чистом субъективизме. Пусть Гэвин Рид был не подарком, но и таким андроидоненавистником, каким рисовал его Коннор, он тоже не являлся.

— Ох ты ж ёпт, и что тут за собрание клонов? — голос Гэвина звучал заметно веселее. — Чё припёрся, Андерсон ослабил поводок? — выплюнул мужчина, прожигая Эйтса ненавидящим взглядом.

— Боюсь, у нас в отделе лишь одна псина, которую стоит не только на поводке держать, но и в клетку засадить, — в тон Риду ответил восьмисотый.

— Слышь, ушлёпок, пиздуй к своему престарелому дружку, пока я на тебя намордник не нацепил. Больно много гавкаешь. — Бросив шоколадку на стол, Рид схватил коллегу за ворот идеально выглаженной белой рубашки.

— Оставь свои больные фантазии при себе, Гэвин. — Если бы Коннор всё ещё носил диод, он бы вовсю мигал алым.

— Коннор, Рид, а ну отставить! — гаркнул появившийся в отделе лейтенант Андерсон. — Отношения выясняйте вне работы!

Пару секунд посверлив друг друга обозлёнными взглядами, детективы отстранились. Коннор отточенным движением поправил рубашку, затянул чёрный галстук и вернулся к своему рабочему месту. Рид же пытался перевести дыхание, оперевшись о стол. В отличие от пластиковых недолюдей, он не мог заблокировать на лице мимику и сделать вид, что ничего не случилось. Грёбаный Коннор в очередной раз вывел его из себя, и Гэвин снова пожалел, что в ту встречу в хранилище улик решил сыграть в благородство. Нужно было молча стрелять в затылок. Одна жалкая пуля, и всё сложилось бы иначе.

— Детектив Рид, почему вы так сильно ненавидите Коннора? — спросил Ричард, наблюдая за тем, как нервными дёрганными движениями Гэвин пытается открыть «сникерс».

— Личное, — отмахнулся мужчина и откусил сразу половину дольки, не желая развивать разговор на эту тему. Сам Найнс благоразумно свернул тему, понимая, что в ближайшее время откровений на этот счёт ждать не стоит.

— Это весь ваш обед? — перевёл тему девятисотый, указав на шоколадку.

— Нет, конечно, сейчас ещё кофе сварю, — хмыкнул детектив, беззаботно пожав плечами. Шоколад явно поднимал детективу настроение, и андроид не без удовольствия отметил, как выровнялся пульс, нормализовалось дыхание и немного расслабились плечи.

— Соотношение белков, жиров и углеводов в шоколаде не является оптимальным приёмом пищи для мужчины вашего возраста и комплекции. Если вы не готовите и не покупаете обед самостоятельно, я могу сходить в ближайший супермаркет и подобрать вам…

— Скажи, тебя устраивает прозвище «Жестянка»? — перебил занудствования напарника Гэвин.

Андроид непонимающе моргнул, диод сбился в жёлтый, а программа выдала небольшой сбой, не найдя подходящей реакции на внезапную смену темы.

— Как я уже говорил, имя меня устраивает больше, но Жестянка тоже сойдёт, — растерянно ответил Найнс.

— Тогда заткнись и не заёбывай меня нравоучениями, а то разжалую до Дика.{?}[Думаю, это и так все знают, но уточню, что один из вариантов перевода слова «dick» — хуй] Лучше сделай мне кофе, и пойдём на допрос, а то малыш Джонни уже заждался, — дожёвывая остатки «сникерса», выдавил из себя Рид.

— Учитывая его габариты, характеристика «малыш» несколько неуместна, — ответил Ричард и ушёл на кухню.

Вернувшись через минуту, он передал горячий американо напарнику, который, поперхнувшись, в три больших глотка выпил почти весь кофе. Новый стаканчик он поставил рядом со старым, вчерашним, и, подхватив подготовленную папку с делом, направился в допросную.

Всучив папку с фотографиями Ричарду, детектив Рид занял позицию наблюдателя. Он лишь однажды видел, как андроид проводит допрос. В тот день Коннор и Андерсон привели в отдел избитого девианта, и Эйтс решил испытать удачу, допрашивая это стрессованное чудо техники. На том дознании восьмисотый облажался, так и не вытащив из девианта ничего полезного. Больше Гэвин за его работой не следил, лишь по слухам знал, что «колоть» подозреваемых Коннор всё-таки научился. С переменным успехом, конечно, хоть в чём-то андроиды не слишком сильно превзошли людей. Осталось выяснить, как справится с задачей Ричард.

Когда Найнс вошёл в допросную, подозреваемый заметно напрягся. Он и без того сидел как на иголках, а хмурое лицо Ричарда только сильнее заставило Джона нервничать. Не удивительно, с таким холодным взглядом, проникающим в самую душу, с суровым лицом, сдвинутыми к переносице бровями андроид выглядел довольно угрожающе. Похоже, кое-кто решил сыграть в «плохого полицейского». Забавно, учитывая, что в случае чего сам Гэвин «хорошего копа» изобразить бы не смог. Не со своей небритой бандитской рожей уж точно. Что ж, шоу начиналось…

— А ты хорош, Жестянка! — Гэвин хлопнул напарника по плечу, когда тот вышел из допросной с подписанным признанием на руках. — Из тебя вышел хороший «плохой полицейский», смог-таки добыть из Свенсона признание.

Кивнув Миллеру, Рид проследил, как тот выводит из допросной здорового двухметрового лба. Удивительно, что имея такую угрожающую внешность, задержанный довольно быстро сдулся под напором Ричарда.

— Нам повезло, что он решил не звать адвоката, иначе пришлось бы его отпустить. Всё же отпечатков на вещах жертвы и размытого видео для суда было бы недостаточно, умелый адвокат мигом бы снял обвинения. — Несмотря на полученное признание, Найнс не был доволен результатом. Его заслуги здесь не было, с таким же успехом подозреваемого мог расколоть даже выпускник Полицейской академии.

— Ни к чему мусолить то, что могло случиться. Не позвал, и ладно, зато одним геморроем меньше. — Детектив довольно усмехнулся. — Не парься, Жестянка, ты молодец.

Ободряюще хлопнув напарника по плечу, мужчина отправился на кухню за свежей порцией кофе. Ошарашенный взгляд андроида, удивлённого внезапной похвалой, провожал Гэвина в спину.

Через несколько минут сосредоточенный Гэвин поставил недопитый кофе рядом с двумя почти пустыми стаканчиками и уткнулся в заполнение отчёта. Конечно, Ричард предложил самостоятельно внести все данные по делу и передать его в офис прокурора, но детектив упрямо отмахнулся. Ничего срочного перед носом не маячило, мужчина решил сам подкрепить признание и заполнить акт передачи дела. Рид терпеть не мог возиться с бюрократической волокитой, только заняться всё равно было нечем.

Смартфон пискнул новым уведомлением. Гэвин выудил из кармана телефон и проверил оповещение в шторке. А вот и новое занятие.

— Эй, Жестянка, займись делом Свенсона, — окликнул напарника Рид.

— Вы же отказались от моей помощи, — отозвался Найнс, стараясь добавить интонациям недовольства.

— А теперь передумал. — Откинувшись в кресле, Гэвин уткнулся в смартфон, запуская любимую игру, в которой как раз открылся доступ к новому данжу{?}[Данж — подземелье или иная локация, которую необходимо зачистить для получения награды (опыт, золото, лут и пр.)] с высокоуровневым боссом. Привычным движением закинув ноги на стол, детектив едва не снёс ступнёй стаканчики с остатками кофе, но даже не заметил этого, погрузившись в игру.

С осуждением во взгляде проследив за действиями напарника, андроид покачал головой. В отряде Аллена уже влепили бы выговор за такое поведение, капитан даже не стал бы узнавать, есть ли у подчинённого незавершённые дела или уже нет. К такому контрасту между порядком работы в спецназе и расхлябанностью сотрудников убойного отдела не получалось быстро привыкнуть. Удивительно, как профессионализм детектива Рида тесно переплетался с подобной безответственностью.

Подключившись к терминалу, Ричард потратил пару десятков секунд на оформление и перепроверку данных и по готовности отправил файл в офис прокурора. Откинувшись на спинку кресла, андроид сосредоточил своё внимание на напарнике, который, казалось, ничего вокруг не замечал.

Пальцы Гэвина двигались по экрану, направляя атаки персонажа на босса, сам детектив щурился, изредка цыкал и недовольно шипел, а потом внезапно затих, прикусив губу. Даже перестал дергать ступнёй, которая находилась в опасной близости от недопитых стаканчиков кофе. Найнс сделал вывод, что в игре настал напряжённый момент, и не стал привлекать к себе внимание. Поднявшись, он подхватил все три забытых стаканчика и выбросил в ведро, следя, чтобы остатки напитка не разлились. Беспорядок его немного раздражал, а в случае проигрыша детектива Рида была семидесятивосьмипроцентная вероятность, что тот разозлится и опрокинет стаканы, залив рабочие документы.

Через несколько минут детектив всё же смог победить, но даже после этого отмахнулся от попыток заговорить и молча зашёл в другую игру. Все двадцать три минуты и тридцать одну секунду, что он провёл в какой-то популярной стрелялке, Гэвин мастерски игнорировал тяжёлый взгляд напарника. Ричард, которому из игр были интересны разве что шахматы, не глядя крутил пальцами ручку и отслеживал скачки сердцебиения и стресса, когда напарник попадал под неудачный обстрел. Лишь когда после очередной внезапной смерти Гэвин вылетел с турнира, детектив вернулся в реальный мир, грубо матеря некоего Найф51.

— Готовы снова заняться работой или у вас ещё есть более важные дела? — произнёс Ричард, стараясь вложить в речь саркастичные интонации, которые подцепил у самого Гэвина.

— Зубки решил показать, Жестянка? — в тон ему отозвался мужчина. — Людям полезно отвлекаться и разгружать мозг. Наш создатель не предусмотрел функцию очистки кэша и закрытия энергозатратных процессов. Иногда, чтобы найти решение задачи, нужно переключить фокус внимания на что-то менее значимое. — Детектив убрал смартфон в карман.

— И что же сидело у вас в голове? — Андроид по-птичьи склонил голову, рассматривая коллегу.

— Дело Томпсона, — ответил Рид, — я наконец понял, кто из свидетелей мне дерьмо в уши льёт. Поехали, попиздим с подружкой убитого, что-то мне подсказывает, что скоро мы и это дело раскроем. Как раз будет, чем тебя занять, пока Оливка возится с «маком». — Накинув куртку, детектив прокрутил на пальце ключи от машины и двинулся в сторону служебной парковки. Девятисотый молча отправился следом.

***

9 марта 2039 года

— Бля, Оливка, ты говорил, что взломаешь за пару дней, а прошло в два раза больше! — Гэвин бушевал на весь отдел информационной безопасности и с психу скинул со стола Кука стопку бумаг.

Сам Оливер в это время допивал третью за утро банку с энергетиком и стеклянным взглядом смотрел сквозь Рида. У айтишника был такой вид, словно он не спал больше недели: под глазами залегли глубокие тени, лицо осунулось и приобрело оливковый, подстать прозвищу, оттенок, чайного цвета глаза будто выцвели, смотрели устало и сонно. Сотрудник на все крики детектива морщился, тёр виски и молчал, не желая вступать в бестолковую перебранку. Не в первый раз Гэвин устраивал концерт, перебесится, тогда можно будет строить конструктивный диалог.

— Мы уже старый висяк закрыть успели, пока ты тут возишься с этим барахлом. В чём сложность взломать эту рухлядь, ему, блядь, лет десять уже! — не унимался Гэвин.

— Так взламывал бы сам, раз это так легко! — раздался гневный бас из другого конца отдела. Один из сотрудников устал слушать нескончаемые крики, от которых голова грозила взорваться подобно воздушному шарику.

— Завались там! — не глядя, бросил детектив и дополнительно показал средний палец невидимому собеседнику.

Немного выпустив пар, мужчина сделал глубокий вдох, задержал дыхание на четыре секунды, следом медленно выдохнул и повторил несколько раз. Квадратное дыхание{?}[Суть же метода дыхания по квадрату в том, что все этапы процесса равны друг другу. А именно, вдох, выдох и паузы между ними составляют равные промежутки времени. Например, вдох длится четыре секунды, далее задержка дыхания длится столько же, затем следует выдох на четыре секунды и снова пауза продолжительностью четыре секунды] должно было помогать избавляться от стресса, но взбешённому Риду успокоиться было тяжело. Поругаться с кем-то, а то и подраться хотя бы в тренировочном спарринге всегда помогало куда лучше и быстрее.

— Так что там с ноутбуком, вскрыть смогли? — тише и спокойнее спросил детектив.

— Да, сейчас проверяю. У него файлов до сраки, в основном некачественное любительское порно разной степени жёсткости. Лиц толком не видно, все заблюрено или выбран неудачный ракурс, так что опознать участников будет проблематично. — Запустив первое попавшееся видео, Оливер развернул экран к детективам. Из колонок послышались сдавленные стоны, а на весь экран открылась мужская волосатая задница, которая занимала собой почти весь кадр.

— Не могу опознать девушку, но с вероятностью в шестьдесят девять процентов мужчина — это сам Уильям Голдберри, — произнёс Найнс, мигая жёлтым диодом.

— Ты и по сракам людей идентифицировать умеешь? — усмехнулся Рид и, поймав чужой взгляд, в котором отражались ноты осуждения, поднял ладонь. — Не отвечай.

— Вот таких фильмов у него почти терабайт, а ещё вагон фотографий и несколько текстовых файлов. Добраться до всего проблематично, структура папок похожа на лабиринт, который меняется случайным образом. Я так и не смог уничтожить вирус, который отвечает за эти изменения. — Кук потёр зудящие от усталости глаза.

— Слушай, Оливка, как насчёт того, чтобы он, — Рид ткнул пальцем в сторону напарника, — проверил все данные сам. Ты из без того похож на ходячий труп, а у меня дело висит мёртвым грузом. Моя Жестянка справится с анализом файлов быстрее.

— Твоя жестянка? — усмехнулся айтишник.

— Заткнись, ты понял, о чём я. Лучше не провоцируй. — Взгляд Гэвина угрожающе потемнел. — Так что насчёт моего предложения?

— Я не могу, ты же знаешь правила.

— В жопу правила, Оли, ты себя в зеркало видел? Ты же окочуришься раньше, чем просмотришь всё содержимое. У тебя же есть нужные кабели, чтобы подключить андроида, дай ему пять минут, Ричард скопирует данные, обработает их своими электронными мозгами, и дело в шляпе. Мы даже не будем выносить ноутбук из отдела, так что никто ничего не узнает, — заговорщически шептал Гэвин. — Давай, Оливка, соглашайся, мы все будем в выигрыше.

В задумчивости постучав тонкими длинными пальцами по столу, Кук посмотрел расфокусированным взглядом в экран ноутбука, на котором до сих пор стояло на паузе порно-видео. Неудачный ракурс и замерший кадр его ни капли не беспокоили (и не такого насмотрелся за три года работы), а вот нагоняй от начальника отдела был вполне реальной угрозой. За нарушение порядка работы с уликами могли и уволить. С другой стороны, Рид, как ни прискорбно было это признавать, был прав, с текущим объёмом работы и постоянным недосыпом просматривать имеющиеся на «маке» данные можно было вечность.

— Если всплывёт, что твой напарник ковырялся в уликах, я буду всё отрицать и валить вину на тебя, — переведя взгляд на детектива, ответил Оливер.

— По рукам. — Гэвин кивнул.

Медленно поднявшись из-за стола, Кук исчез за дверью хранилища и вернулся через несколько минут, держа в руках длинный чёрный кабель. Вставив один его конец в порт «мака», другой он протянул Ричарду. Найнс принял кабель и снял скин на загривке. Панель в шее глухо щёлкнула, открывая доступ к нескольким разным гнёздам. На ощупь воткнув штекер, андроид подключился к системе, сортируя файлы по папкам и на ходу вычленяя из них самые важные. Понадобилось всего девятнадцать секунд, чтобы скопировать полезные для дела данные.

— Я удалил вирус, больше содержимое не будет перемешиваться, и распределил все видео и фото от важных до бесполезных, — отсоединив кабель, произнёс Ричард. Его диод ещё мгновение горел жёлтым, но быстро вернулся к стандартному голубому. — Лица мужчины не видно ни на одной видеозаписи, но исходя из обстановки, что попала в кадр, могу сделать вывод, что две трети записей были сделаны у Голдберри в спальне. Полагаю, он вёл съёмку своего времяпрепровождения с девушками по вызову.

— Спасибо, — устало отозвался Кук.

— Ты нашёл что-то полезное, Жестянка? — нетерпеливо одёрнул девятисотого Гэвин.

— Да. В файлах есть договор на имя Рода Смита, он арендует склад в Корктауне, 2030 Ховард-стрит. Это буквально через улицу от того места, где нашли тело.

— Тогда чего ждём, погнали! Нужно осмотреть это место. — Дёрнув напарника за рукав, воодушевлённый Гэвин бодрым шагом направился к выходу.

— Детектив Рид, стóит предупредить капитана, возможно, понадобится подмога. — Через пару секунд Найнс догнал мужчину.

— Не нуди, мы просто осмотримся, если запахнет жареным, вызовешь подкрепление. В конце концов, у тебя же тепловизор, если засечёшь посторонних, просто дашь знать. — Детектив отмахнулся от девятисотого, как от назойливой мухи.

— Но… — Гэвин резко развернулся и оттолкнул андроида к стенке.

— Никаких «но», Жестянка, либо ты затыкаешься и едешь со мной, либо сиди в участке и разгребай старые дела! — прорычал Рид, сжав в кулаках лацканы пиджака.

Диод андроида сбился в алый, стоило обозлённому Гэвину приблизиться почти вплотную. Чувствительные сенсоры на лице улавливали тепло сбившегося дыхания, визоры фиксировали сокращения зрачков, изменения в мимике и подёргивающуюся в нервном тике щёку. Перед глазами возникла кровавая пелена, и на секунду андроид испугался, что снова видит стену приказа.

— Вы же знаете, как напарник, я не имею права оставить вас без прикрытия. — Голос сбойнул, выдавая скрипящие механические звуки, и Гэвин, брезгливо скривившись, отстранился. — Но давайте хотя бы дождёмся ордера, я уже отправил запрос. Пожалуйста, детектив Рид, не мне вам объяснять, что без ордера мы не имеем права заходить на склад.

Сложив руки на груди, детектив Рид недолго посверлил взглядом диод, переливающийся с красного до жёлтого.

— Дождёмся ордера на месте, до получения просто понаблюдаем, — поморщившись, согласился мужчина.

До склада ехали в угнетающей тишине. Гэвин, нервничая, катал на языке слюну и изредка открывал окно, чтобы сплюнуть излишки. В голове до сих пор звучал этот ужасный механический голос, на который сорвался напарник. Стрёмно. Как же стрёмно, даже немного жутко это звучало. Риду нечасто приходилось слышать настоящее звучание голоса андроидов, обычно странные звуки издавали поломанные куклы, которых мужчина при всей своей богатой фантазии не мог воспринимать в качестве чего-то мало-мальски одушевлённого. Но когда таким ломанным голосом говорило создание, внешностью почти не отличимое от живого человека, становилось не по себе.

Сам Ричард чувствовал себя некомфортно, уровень стресса замер на значении сорок три процента и изредка колебался в сторону увеличения, когда андроид ловил на себе быстрые взгляды напарника. Что-то неуловимо изменилось после последней короткой перепалки, и девятисотый не мог понять, что именно. Поведение Гэвина, его молчаливость, скованность мышц, тяжёлое сопение и бегающий взгляд выдавали напряжение напарника. Даже в день их знакомства детектив Рид не был так насторожен и взвинчен. Неужели всё дело было в том, что Ричард сорвался, что не смог удержать человеческий образ, из-за сбоя показав свою истинную природу?

Мир перед визорами пошёл сеткой помех, и Найнс прикрыл глаза, чтобы хоть немного разгрузить систему. То ощущение, что зародилось ещё во время ссоры в участке, наконец получилось охарактеризовать. Стыд. Тягучий, вязкий, как битум, и алый, как стена приказа, который топил собой все остальные эмоции, изолировал личность в отдельную маленькую комнату, сжимал плотные стены, подавляя и угнетая. Не стоило расслабляться, нужно лучше себя контролировать, чтобы больше не допускать подобных ошибок. Андроид не хотел, чтобы напарник избегал его или закрывался, как от остальных людей. Ему нравилось то, каким честным и открытым был Гэвин, и Найнсу претило терять ту дружественную связь, что только начала устанавливаться. Андроиду нравилось работать с Ридом, учиться у него, запоминать реакции, дразнить, слушать его немузыкальный голос и просто общаться с ним. Ему нравился сам Гэвин.

— Приехали, Жестянка. Что там с ордером? — хриплый от долгого молчания голос выдернул Ричарда из размышлений.

Проморгавшись, словно со сна, Найнс с долей удивления посмотрел на напарника, будто видел его впервые в жизни. От внезапного открытия нового для себя уровня эмоциональной привязанности девятисотый не сразу ответил на вопрос. Лишь когда детектив пощёлкал пальцами перед глазами, Ричард вздрогнул, сбрасывая странный паралич, и заговорил.

— Ещё на рассмотрении у судьи. — Девятисотый отвернулся, пряча глаза, чтобы напарник ничего не заподозрил. — Можем осмотреться, не заходя за забор.

Исследование прилегающей к складу территории ничего не дало. Следов автомобильных шин и смазанных отпечатков ног практически не было, а те, что удалось обнаружить, могли принадлежать как сотрудникам склада, так и местным жителям. Определить, был ли кто-то в здании, оказалось проблематично. Окон на первом этаже не было, а бетонные стены не пропускали инфракрасное излучение, поэтому тепловизор Ричарда оказался бесполезен.

— Я думал, ты как рентген-аппарат, будешь видеть передвижения внутри здания. — Замерев у главных ворот, Гэвин придирчиво оглядывал стены.

— Мы же не в кино, детектив Рид, тепловизор не может видеть сквозь настолько толстые стены. Чувствительности оборудования хватает, чтобы засечь тепло человека через деревянные перегородки или двери, но «заглянуть» внутрь здания через подобные стены не сможет даже самый продвинутый военный образец. — Внезапно Ричард замолчал, мигая диодом. — Ордер получен, можем заходить.

— Супер, взламывай. — Гэвин махнул на электронный замок на воротах.

Через несколько секунд детективы подошли к рольставням, закрывающим единственный видимый вход в здание, и Ричард, повозившись несколько секунд, взломал ещё один замок. Ворота отъехали вверх, открывая взгляду тёмное нутро склада. С тихим электрическим звуком загорелись яркие белые лампы, освещая пространство, и Гэвин замер на входе, осматривая открывшийся вид. Перед детективами был длинный коридор, по обе стороны от которого белели толстые двери, оформленные под дерево. На каждой двери виднелся алый отпечаток ладони с белой буквой «N» в самом центре, рядом зеленым цветом мигали индикаторы замков, указывая на то, что все двери открыты.

Шумно сглотнув слюну, Гэвин деревянной походкой приблизился к ближайшему проёму и, толкнув дверь, заглянул внутрь. Ричард успел заметить, как сердцебиение напарника подскочило до ста десяти ударов в минуту, а на висках выступили блестящие капельки пота. Заглянув мужчине через плечо, Найнс увидел перед собой небольшую комнатку с окрашенными в бежевый цвет стенами, имитацией окна на другой половине и большой двуспальной кроватью, на которой лежала толстая цепь с ошейником. А потом детектив Рид повернулся и севшим голосом произнёс:

— Вызывай всех свободных криминалистов. — Взгляд Гэвина был серьезен, как никогда. — Это не склад, Ричард, это бордель. Судя по отличительным знакам на дверях, наш убитый спелся с картелем «Нуэве».

========== Первая зацепка ==========

Первое официальное упоминание картеля «Нуэве» появилось в 2034 году. Полиция не знала, кто они, откуда взялись, кто руководит картелем и сколько человек вовлечено. Информации было настолько мало, что можно сказать, её не было вообще. Даже сложно было судить, когда «Нуэве» впервые вышли на преступную арену, ведь до фактического подтверждения существования картеля никто не воспринимал их всерьёз, считая очередной однодневной бандой. Когда на одной из облав спецназ случайно вышел на небольшой склад с оружием, в полиции напряглись. Когда на улицах стали поговаривать о новом виде наркотика, который распространялся под названием «отпечаток», за дело взялись серьёзнее. Состав каждой новой партии наркотика незначительно отличался от предыдущей, словно преступники в полевых условиях экспериментировали с соотношением ингредиентов. А когда периодически начали находить трупы с отличительными метками картеля «Нуэве», стало понятно, что неизвестные представляли из себя бóльшую опасность, чем предполагалось изначально.

Те пару лет, что преступники налаживали бизнес, они оставляли следы: некоторые данные поступали от информаторов; отдельные транзакции получалось отследить от отправителя к получателю; однажды удалось выйти на подпольную лабораторию, в которой производили «отпечаток», но ни одна из ниточек не вела к верхушке. Можно было годами вынюхивать информацию, осматривать огромные оружейные склады или подвалы, в которых ютились химики «Нуэве», только никаких следов, указывающих на главу картеля, найти не получалось.

Слава о «Нуэве» быстро распространилась по Детройту, а потом и по всему Мичигану. В течение нескольких лет, что полиция пыталась отыскать хоть один конец, который смог бы вывести к людям повыше рядовых пешек, картель занял лидирующие позиции на рынке штата по торговле оружием и оказанию сексуальных услуг. Даже с учётом конкуренции в виде легальных секс-клубов, в которых обслуживали андроиды, картель захватил приличную долю бизнеса. «Отпечаток» же они распространять перестали в 2036 году, а уже к середине 2037 с улиц исчезли все упоминания необычного наркотика. В полиции и ФБР предполагали, что картель вовсе свернул деятельность по производству «отпечатка», не сумев подобрать оптимальную формулу. Последний известный состав оказывал лёгкое седативное воздействие на организм, вызывал помутнение сознания и высокую степень сексуального возбуждения. Наркотик с подобным действием не сыскал популярности на улицах и постепенно перебрался в ночные клубы, пока не исчез окончательно. А позже, в начале 2038 года, было найдено обнажённое тело со следами «отпечатка» в крови. Когда к концу 2038 года количество убитых людей с наркотиком в крови превысило второй десяток, стало очевидно, что «отпечаток» не исчез насовсем, его адаптировали под нужды борделей.

Публичные дома «Нуэве» отличались по уровням, чтобы учитывать нужды всех слоёв населения. К низшему уровню относились дерьмовые блядушники, где держали сторчавшихся и подызношенных девушек и парней. В такие бордели пускали всех желающих, вплоть до бомжей и торчков, которые отдавали последние деньги, чтобы приятно провести время. Обычно обслуживали в этих блядушниках такие же наркоманы, нелегальные эмигранты или проститутки, которые в силу возраста перестали пользоваться популярностью на улицах города. Здесь не пеклись ни о здоровье работников, ни о здоровье клиентов, но и стоимость услуг была самой низкой среди конкурентов.

Второй тип борделей был на уровень выше, обслуживали здесь «чистые» люди, подпускали к ним таких же «чистых» посетителей. Есть справка об отсутствии ЗППП или готовность пройти экспресс-тест, то милости просим, нет справки — выход позади. Местные шлюхи были ухоженные, гораздо красивее тех, что держали в блядушниках низшего уровня, цены были повыше, антураж поприятнее, скрывались такие публичные дома лучше.

И последний вид борделей считался практически легендой, поскольку товар туда подбирался с учётом индивидуальных потребностей клиента. Любые пожелания, совершенно любой запрос, полнейшее отсутствие запретов и ограничений, ведь все шлюхи в таких элитных борделях считались одноразовым расходным материалом.

Но независимо от уровня публичного дома, всех работников объединяло два критерия: шлюхи обслуживали клиентов, находясь под действием «отпечатка» и никто из них не приходил в публичные дома добровольно — всех своих проституток «Нуэве» похищали. Основная сложность найти похищенных заключалась в том, что об исчезновении просто не заявляли. Сотрудники картеля выбирали под свои нужды людей с учётом чётких критериев: обязательное отсутствие ближайших родственников, минимум друзей и знакомых и человек должен быть безработным или работать на новом месте недавно. Чем меньше было социальных контактов у похищенного, тем проще было скрыть сам факт исчезновения человека. Исключения из правил попадались нечасто, обычно к ним относились или непосредственные враги «Нуэве», или люди, которых похищали по заказу VIP-клиентов. Чаще всего тела таких исключений находили уже спустя неделю.

К концу 2038 года полиции удалось сузить круг до нескольких подозреваемых, которые имели отношение к руководству картеля, но даже косвенных улик было ничтожно мало. Шестёрки «Нуэве» работали чисто: ни свидетелей похищений, ни ДНК или отпечатков пальцев; на телах и в машинах, где перевозили трупы, которые удавалось обнаружить, отсутствовали любые следы пребывания людей. Каждая жертва, за чьей смертью стоял картель «Нуэве», посмертно награждалась их отличительной меткой — алым отпечатком ладони с белой буквой «N» по центру. И лишь после революции уже к началу декабря 2038 стало известно, что за похищениями и убийствами стояли вовсе не люди — для этих целей «Нуэве» использовали андроидов.

Когда один из таких андроидов под гнётом вины пришёл в северное отделение Департамента полиции Детройта с повинной, полицейские по его наводке накрыли один из борделей низшего уровня. Людям картеля и малой части андроидов удалось скрыться, а те девианты, что отказались дальше заниматься преступной деятельностью, были обнаружены деактивированными в этом же борделе. В итоге единственным живым свидетелем остался самовольно сдавшийся андроид GJ500, который разбил себе голову в камере, узнав о гибели одних собратьев и предательстве других. Знание о том, что нашлись девианты, которые решили продолжать похищать одних людей для борделей и убивать других, дополнительным грузом легло на плечи полицейских.

***

17 апреля 2039 года

— Мы впустую тратим время, убийца остался в доме, а вместо поиска доказательств мы тащимся на другой конец города болтать с начальником жертвы, — буркнул себе под нос Гэвин, не отрывая взгляда от экрана смартфона. У босса, на которого он пошёл с пати{?}[Отряд игроков, которые объединяются для похода в инст, убийства боссов, захват территории, фарма и т.д.] из клана, осталась ещё половина здоровья, но Рид был уверен, что получится добить монстра до того, как они с Найнсом приедут по нужному адресу.

Андроид, который в это время вёл автомобиль, в отличие от Гэвина соблюдая все правила дорожного движения, бросил на напарника неодобрительный взгляд. Дурная привычка совмещать работу с играми всегда казалась Ричарду непродуктивной и раздражающей. И как бы сам Рид ни пытался убедить в необходимости переключаться на что-то, помимо расследования, Найнс всё равно был уверен в том, что MMORPG и шутеры, в которых зависал Гэвин, лишь отвлекали от непосредственных обязанностей.

— Я тоже склоняюсь к тому, что в смерти Элизабет виновен муж, — ответил Ричард, плавно притормаживая перед пешеходным переходом.

— Что? — Мужчина на секунду отвлёкся от игры. — Какой, на хрен, муж, Жестянка?! Убийца — это их молоденькая горничная, муж тут вообще никаким боком.

— Жертву отравили самодельным ядом, а Альберт Финч химик. На работе у него есть доступ ко всем необходимым ингредиентам, чтобы синтезировать отравляющее вещество. Более того, судя по остаточным следам на внешних стенах гаража, у него там лаборатория, так что необходимую смесь он мог получить в домашних условиях. С чего вы взяли, что виновата Лиззи? — Диод андроида сменил цвет, несмотря на попытки сдержать удивление.

— Не симафорь, Жестянка. — С довольным лицом убрав смартфон в карман чёрных джинсов, Гэвин ткнул пальцами в светящийся жёлтым кругляш на виске напарника. — У мужа алиби, если ты вдруг забыл, сотрудники подтвердили, что в момент убийства он был на работе. Зато, как ты и сказал, у Финчей дома есть лаборатория, куда спокойно могла проникнуть горничная, чтобы выкрасть отраву. Муж в их семье виноват только в собственном неумении выбирать себе любовниц, у служанки, блядь, даже имя почти такое же, как у жены.

— Наличие лаборатории в их доме не подтверждено, а сотрудники могли солгать, чтобы прикрыть начальника, — упрямо отрицал девятисотый.

— У Альберта в «Инстаграм» есть фотография на фоне открытого гаража, на заднем плане видно какое-то оборудование и колбы, — самодовольно парировал Рид.

Сжав губы в тонкую линию, андроид едва слышно скрипнул зубами. Поиск по соцсетям показал, что детектив прав, и Ричард мысленно корил себя за то, что не проверил страничку подозреваемого самостоятельно.

— Наличие у Альберта необходимого оборудования лишь подтверждает его вину. Жена узнала об его изменах с Лиззи, решила развестить и заодно получить большую часть имущества, вот и мотив. А если предположить, что его подчинённые лжесвидетельствуют, то вырисовывается возможность. Уверен, что стоит переговорить со всеми сотрудниками лично, и его алиби развалится на глазах. Почему вы так убеждены, что убийца горничная?

— Потому что жертву отравили, а травят, преимущественно, женщины. Ты и сам знаешь статистику, так что не включай чайника. — Достав из держателя бутылку газировки, Рид сделал пару больших глотков и поморщился — напиток успел нагреться на солнце.

— В этом убийстве вы слишком полагаетесь на статистику. — Пушистые брови Найнса свелись к переносице, а сам андроид, остановившись на красный свет, рваным движением поправил замявшийся манжет на бессменном пиджаке.

— Это говорит мне Жестянка, которая во всех делах изначально отталкивается от статистики, — хмыкнул детектив. — Готов поставить свою квартальную премию на то, что убийца служанка. У них же с Альбертом роман, сам ведь видел, как они держались за руки и вообще вели себя. Очевидно, что красотка приревновала и решила устранить конкурентку, а не ждать развода, которого могло и не случиться.

— Вероятность этого в три раза ниже, даже чем у моей второй версии. Муж подозревал Элизу в измене, мог найти доказательства этому и отравил её. — Снизив скорость, Ричард ловко загнал «хонду» на свободное парковочное место.

— Все его подозрения строятся лишь на том, что Элиза стала задерживаться на работе. Будто для этого нет других причин, кроме ебли с начальником. Я тоже временами до ночи в участке сижу, никто же не подозревает меня в том, что я отсасываю Фаулеру. — Выйдя из машины, мужчина поправил толстовку и пошёл следом за напарником.

— А вы отсасываете? — В голосе андроида читалась неприкрытая насмешка.

— Рот закрой, пока я тебе башку не продырявил! — резко оборвал собеседника Рид и дальше пошёл молча.

Здание Департамента транспортной безопасности располагалось через дорогу от места, где Ричард припарковал автомобиль. Недавно реконструированная шестиэтажка угрюмой серой стеной нависала над дорогой, отбрасывая длинную тень на тротуар. От одного вида здания становилось тоскливо, а геометричные вставки из тёмного, почти чёрного, стекла только усугубляли и без того неприятное впечатление. Ричард открыл стеклянную дверь и пропустил напарника вперёд.

— Внимательно следи за показателями, когда начнём разговор с начальником жертвы. Если решит пиздеть, не стесняйся немного надавить на него, — шепнул Гэвин и, достав значок, кивнул администратору за стойкой. — Добрый день, полиция Детройта, детектив Гэвин Рид, это мой напарник, детектив Ричард Найнс. Мы договаривались о встрече с Томасом Линном.

И пока милая толстушка лет тридцати звонила Томасу, попутно успевая стрелять глазами в сторону андроида, Гэвин лениво осматривал просторный холл Департамента транспортной безопасности. Солнце, спрятавшееся за противоположной стороной здания, не освещало пространство, половина ламп под потолком была отключена, из-за чего вокруг царила некомфортная полутьма. Даже аккуратные белые диванчики и разлапистые фикусы по углам холла не сильно улучшали атмосферу вокруг.

— Детективы, мистер Линн ждёт вас у себя. Третий этаж, кабинет тридцать пять, лифты с правой стороны за колонной. — Перегнувшись через стойку и открыв отличный обзор на глубокое декольте, администратор указала в нужную сторону, приятно улыбнулась, задержав взгляд на Найнсе, и снова сосредоточилась на экране терминала.

Кивнув, Рид направился в нужную сторону, невольно прислушиваясь к стуку ботинок напарника. В тишине холла его шаги разносились эхом во все тёмные уголки. Противоестественная для середины рабочего дня пустота вызывала дискомфорт, отчего Гэвин даже не стал акцентировать внимание на явных проявлениях внимания в сторону Ричарда.

Третий этаж своим видом напоминал больницу: светло-зелёные стены без каких-либо надписей и декора; абсолютно одинаковые белые двери по обеим сторонам коридора; яркие лампы под высокими потолками. Кругом тишина и пустота, из-за чего создавалось впечатление, что этаж вымер. Гэвин неуютно поёжился и пошёл вперёд, высматривая на дверях нужный номер. Напряжение коллеги не укрылось от внимательных глаз Ричарда, но он промолчал. Найнс ещё пару недель назад сделал вывод, что напарник чувствует себя не в своей тарелке, оказываясь в звенящей тишине. Учитывая, что Гэвин Рид всю жизнь прожил в шумном Детройте, лёгкие проявления иремофобии{?}[Иремофобия — боязнь тишины] не являлись отклонением от нормы.

Нужный кабинет располагался по левую руку в самом конце коридора. Без стука Рид потянул на себя ручку двери и шагнул внутрь.

Томас Линн сидел за массивным чёрным столом прямо посреди кабинета. За спиной мужчины находилось большое панорамное окно, свет из которого падал на экран допотопного монитора и заставлял Томаса напряжённо щуриться, чтобы блики на отражающей поверхности не мешали работать. Перед столом стоял дешёвый офисный стул для посетителей, по бокам вдоль стен располагалисьневысокие шкафы, под завязку набитые папками всех возможных расцветок, рядом с дверью висела одинокая рамка с фотографией ночного Детройта с высоты птичьего полёта. Линн отвлёкся на вошедших лишь на секунду, безрадостно кивнул в ответ на приветствие и указал ладонью на пустующий стул. Сиденье мягко прогнулось под весом Рида, сам же Ричард замер сбоку от напарника, в молчаливом ожидании разглядывая старшего специалиста отдела информационных технологий.

Томас был ничем не примечательным мужчиной тридцати девяти лет. Чёрные волосы с заметной проседью на висках, густые брови вразлёт, длинный крючковатый нос с горбинкой, большая и некрасиво выпирающая родинка на левой щеке, из которой росли два жёстких волоска, среднее телосложение, невысокий рост, круглое лицо и большой второй подбородок. На фоне высокого, голубоглазого, светловолосого Альберта Финча Линн смотрелся невыразительной жабой. Одной только внешности было достаточно, чтобы усомниться в любовной связи между Томасом и Элизой.

— Прошу прощения за задержку, господа, работа, сами понимаете, — скрипучий голос с заметным британским акцентом звучал устало, а высокую загруженность последних недель выдавали глубокие мешки под глазами и неаккуратная щетина.

— Мы пришли поговорить о вашей коллеге, Элизабет Финч, — начал было детектив Рид, но его мгновенно прервал горестный возглас.

— Я слышал, что произошло с Элизой, это какой-то кошмар! — Мужчина взволнованно всплеснул руками. Андроид остановил взгляд на сидящем человеке и даже перестал имитировать моргание, мониторя показатели бывшего начальника миссис Финч. — Бедняжка! Даже не представляю, кто мог сделать такое с ней.

— Это мы и приехали выяснить. Расскажите нам всё, что знаете об Элизе Финч. У неё были враги?

— Боже, что вы, нет, конечно, Элиза была ангелом во плоти, всегда улыбчивая, добрая, приветливая, готова была помогать любому, кто попросит. С таким характером врагов не наживёшь. — Гэвин с трудом удержал лицо, чтобы не скривиться. У Линна был такой одухотворённый вид, словно он действительно готов был поклоняться убитой, как какому-то божеству.

— Что насчёт конфликтов с кем-то из коллег, знакомых, может, она ругалась по телефону или получала угрозы? — Усиленно создавая вид, что делает в планшете какие-то пометки, Рид старался не смотреть в лицо собеседника. Когда Томас Линн исторгал из себя очередной тягостный вздох или набирал в лёгкие воздуха, чтобы ответить, его второй подбородок подёргивался в такт дыханию, добавляя человеку ещё больше сходства с лягушкой.

— Детектив Рид, Элиза даже голос никогда не повышала, конфликтов не было. В коллективе её все любили. — На одном дыхании выдал Томас, и его подбородок снова задрожал. Гэвин незаметно закусил внутреннюю сторону щеки, чтобы немного отрезвить себя и сдержать рвущуюся наружу колкость. От очередной клишированной фразы хотелось если не съязвить, то закатить глаза к потолку, чтобы показать своё истинное отношение ко всяким «её все любили». За время работы в полиции он слышал эту фразу слишком часто и также часто её опровергал.

— Может, в последнее время что-то изменилось в её поведении? Миссис Финч не вела себя странно, нервно, не опасалась ли кого-нибудь? — продолжил Гэвин, предпочитая разглядывать заваленный отчётами и стикерами с пометками стол и ограничиваясь лишь короткими взглядами на бывшего начальника жертвы.

— Последние пару недель она была понурой, сказывалась усталость. — Собеседник откинулся в кресле и почесал вспотевший подбородок. — У нас сейчас много работы: заменяем оборудование, устанавливаем дополнительную защиту на наши сервера, меняем порядок передачи видеозаписей с уличных камер видеонаблюдения. Скажем так, проводим модернизацию после всей этой истории с девиантами. — Взгляд Томаса сместился в сторону Ричарда и быстро вернулся к Риду. — Ещё в середине декабря к нам поступило распоряжение об усилении защитных протоколов, чтобы непрофильные андроиды больше не могли подключаться к камерам. Мы должны были закончить всё в конце марта, но из-за задержки поставки новых видеокамер, срок перенесли на конец апреля. Элиза всеми силами помогала с наладкой и тестированием новой защиты и шифровки.

— Разве убитая не была обычным секретарём? — удивлённо спросил Гэвин, замечая, как на слове «убитая» Линн отвёл погрустневший взгляд.

— Я собирался взять её в свой отдел в качестве программиста. Элиза заслужила должность лучше, она умная и старательная женщина. — У Томаса поперёк горла встал ком. — Точнее, была умной и старательной…

Видя, как в жестах, речи, лице Линна всё сильнее проступает скорбь, детектив Рид поспешил свернуть опрос. Всегда можно было вызвать мужчину в участок.

— Последний вопрос, мистер Линн. Скажите, миссис Финч когда-нибудь упоминала при вас ссоры с мужем? — Задумчиво постучав по планшету, Гэвин в очередной раз скользнул взглядом по бардаку на столе старшего программиста и раздражённо заиграл желваками.

— Никогда не слышал от неё ни о чём подобном, простите, детективы. — Судя по виду, Линн действительно сожалел, что ничем не может помочь следствию.

— Хорошо, спасибо за содействие, мистер Линн. — Встав со стула, Гэвин нехотя пожал протянутую руку и тут же незаметно для собеседника обтёр её о штаны. Чужая ладонь была неприятно потной. — И небольшой совет, не оставляйте подобные вещи на видном месте.

Выдернув из-под клавиатуры жёлтый листочек с парой надписей, детектив передал его в руки Томасу.

— Не мне вам объяснять, чем может быть чревата такая безответственность. — Нервно дёрнув плечами, Гэвин вышел за дверь.

Быстро попрощавшись, Ричард спокойным шагом отправился к лифту. Он знал, что напарник даже в столь плохом расположении духа не уйдёт один.

Найнс оказался прав, Рид действительно ждал его в монохромной серой кабине лифта у открытых дверей, ногой удерживая створки от закрытия. Стоило напарнику переступить порог, детектив нервно ткнул пальцем в кнопку первого этажа.

— Не, ну ты видел, каков идиот?! — уже на улице возмутился мужчина. — О какой защите может идти речь, если этот долбоёб хранит свой логин и пароль под клавиатурой!

— Сомневаюсь, что эти данные обеспечат доступ к камерам, наиболее вероятно, что на листке указан пароль от компьютера, — безразлично отозвался андроид.

— Да какая на хрен разница, у таких, как Томас, один пароль подходит ко всему, начиная от рабочего компьютера, заканчивая личным кабинетом на «Порнхаб». — Буквально ввалившись в машину, Рид дёрганными движениями попытался пристегнуть заедающий ремень.

— Думаю, вы преувеличиваете, детектив Рид. — Заведя мотор, Найнс выбрал оптимальный маршрут и поехал в ДПД.

— Похрен. Куда едем? — достав из кармана смартфон, Гэвин снова уткнулся в игру.

— В участок, офицеры привезли Альберта Финча на допрос.

— Лучше пусть их горничную привезут, бля буду, расколется уже минут через пять.

— Нет ни одной улики, указывающей на то, что Лиззи Борден и есть убийца, мы не можем обвинять человека на основании одних ваших предположений, — парировал Найнс.

— Не предположения, а интуиция и опыт, Жестянка, так что прекрати пиздеть и мотай на ус. — Заметив, как пожелтел диод напарника, а на лице появилось сложное, нечитаемое выражение, Рид уточнил, — фигурально выражаясь.

— Детектив Рид, у меня в систему загружен обширный запас устойчивых словосочетаний, поговорок и расхожих выражений, уточнение было излишним. — Выражение лица андроида было по-прежнему сложным. — Просто я не понимаю, неужели ваш вывод основан только на интуиции?

— Практически, — тихо откликнулся Гэвин. — Это сложно объяснить андроиду, Жестянка, вы строите вероятности, анализируете улики, поведение людей, можете предположить десятки вариантов развития событий, но полагаетесь преимущественно на статистику и алгоритмы. Например, сейчас наиболее вероятным убийцей, по твоему мнению, является муж, и если судить по имеющимся у нас уликам, то предположение вполне разумное. Достаточно отбросить алиби, и пазл сразу же сложится: он химик, работает с различными видами отравляющих веществ, имеет дома лабораторию, крутит шашни со своей горничной, которая моложе его жены на сколько, лет на пятнадцать?

— Семнадцать.

— Не суть, — отмахнулся мужчина. — И как в итоге будет выглядеть основная версия следствия? Альберт Финч, изменяющий своей жене с красивой молодой блондиночкой, давно подумывал разойтись с женой, но — вот незадача — при разводе она отсудит всё, что можно. А тут дорогая жёнушка так удачно начинает пропадать по вечерам, что Альберт принимается подозревать Элизу в походах налево и решает разобраться одним махом с двумя проблемами: устраняет изменницу-жену и остаётся с деньгами, репутацией и горяченькой горничной под боком. Ну сказка же! И его алиби просто вишенка на торте, которая мешает нам с тобой засадить ублюдка за решетку лет на двадцать.

— Я лично разнесу его алиби в прах, только дайте возможность побеседовать с сотрудниками лаборатории Финча. — Пальцы андроида крепче сжались на руле. — Видео с камер нет, его алиби только на словах парочки заинтересованных человек, один из которых не самый надёжный свидетель. Я уже проверил их биографию, помощник Финча обвинялся в производстве наркотических веществ и отсидел три года, Альберт дал ему дорогу в жизнь, взяв на работу. Ни одна легальная лаборатория не приняла бы человека с подобной статьёй за спиной. Такой человек вполне мог соврать ради босса, чтобы не потерять работу.

— И, несмотря на это, я уверен, что муж не виновен. — Мужчина задумчиво постучал пальцами по колену, следя за выверенными движениями Ричарда. За несколько поездок за рулём андроид настолько хорошо запомнил габариты автомобиля, что парковался, не глядя ни по зеркалам, ни в камеру заднего хода. — Но на допросе мы в любом случае выжмем из него все соки, да, Жестянка? — Похлопав напарника по бедру, Рид вышел из машины, довольно потянулся и зашагал в сторону опен-спейса. Найнсу не оставалось ничего иного, кроме как поспешить за детективом.

***

— И снова здравствуйте, Альберт. — Зайдя в небольшое помещение без окон, Рид резко отодвинул от стола белый стул, железные ножки которого мерзко скрипнули по голому бетонному полу.

Подозреваемый отвлёкся от разглядывания тёмно-зелёных стен допросной и с немым укором в голубых глазах посмотрел на вошедших полицейских. Он сидел уже битый час, ожидая, пока к нему придёт хоть кто-то, и за это время успел накрутить себя до нервной дрожи и успокоиться обратно. Ещё с утра, обнаружив на кухне уже остывший труп любимой жены, мужчина знал, что станет основным подозреваемым по делу, но несмотря на доводы разума, решил повременить с вызовом адвоката. Собственное алиби было железным, он всю ночь провёл в лаборатории с двумя помощниками, и хоть видеокамеры по техническим причинам не работали уже три дня, показаний коллег было достаточно, чтобы снять с него подозрения.

— Давайте обойдёмся без реверансов, детектив Рид, — приятный тенор звучал несколько отстранённо, — лучше перейдём к делу.

Мышцы на лице Гэвина напряглись, зубы сжались, а костяшки на сжавшихся в кулаки руках побелели. Детектив терпеть не мог, когда кто-то начинал диктовать ему условия, особенно когда это были подозреваемые по делу. На своей территории Рид привык чувствовать себя королём, ведущим, но никак не ведомым, и самоуверенность Финча мгновенно вывела его из себя.

Успев заметить, как пульс напарника подскочил сразу до девяносто трёх ударов в минуту, Ричард сделал шаг ближе и положил тяжёлую ладонь ему на плечо, стремясь немного успокоить коллегу, но действие возымело обратный эффект. Уровень стресса вырос на десять процентов, а Рид нервным движением сбросил с плеча чужую руку и едва сдержал в горле порцию оскорблений в адрес Найнса.

— Как вас зовут? — цедя сквозь зубы, Гэвин начал со стандартных вопросов. Неторопливо заполняя анкетную часть протокола, детектив немного успокоился, пульс снизился до стандартных семидесяти пяти ударов в минуту, стресс опустился до шестидесяти семи процентов. Мужчина продолжал сипло дышать через нос, свистящие выдохи в тишине допросной звучали громко, но постепенно дыхание нормализовалось.

Спустя несколько минут анкетирования, он выслушал вольный рассказ Финча о том, что он делал и где был в момент убийства. Всё это Гэвин уже слышал во время приезда на место происшествия, Альберт рассказал ровно то же самое, что и с утра: ночевал на работе, заканчивал свой проект по созданию противоядия от какой-то отравы, название которой Рид не мог произнести даже мысленно, работал с двумя помощниками, вернулся только в районе девяти утра и застал Элизу на кухне, бледную, холодную. Мёртвую. Приехавшим в течение восьми минут медикам оставалось только констатировать смерть. Вскрытие подтвердило, что на момент возвращения Альберта домой Элиза Финч была мертва не менее двух часов.

— Скажите, Альберт, — Гэвин развернул планшет к собеседнику, показывая фото из его «Инстаграм», — у вас дома ведь есть собственная химическая лаборатория? — Вопрос был, скорее, риторическим, но необходимо было точное подтверждение.

— Да, в свободное время я проводил небольшие опыты, просто хобби, ничего опасного, — ответил подозреваемый, но андроид отследил в чужой речи едва заметную паузу. Пульс Альберта на мгновенье скаканул, но почти сразу выровнялся обратно.

Зашуршала одежда, и Ричард немного отодвинулся от стола. Рид проследил взглядом за движением напарника, а когда Найнс расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, губы детектива неконтролируемо дрогнули. Вот оно, знак. Альберт Финч соврал.

— Альберт, позвольте, я буду откровенен. — Полицейский расслабленно откинулся на спинку стула и вытянул руки перед собой, в наигранной задумчивости постучав по холодной столешнице. — Учитывая, что вы являетесь нашим главным подозреваемым, получение ордера займёт не больше десяти минут. Я могу гарантировать, что криминалисты осмотрят каждый угол вашей лаборатории, каждую ёмкость, любую подозрительную щель, а мой продвинутый напарник, — Гэвин указал пальцем на Ричарда, — ещё и оближет. Как считаете, сколько времени понадобится команде профессионалов, чтобы найти следы вашего «неопасного» хобби?

Подозреваемый заметно занервничал, взгляд заметался из стороны в сторону, на блестящем лбу и под длинным, изогнутым к кончику носом выступили капли пота. Почесав тёмную с проседью бородку, Финч шумно выдохнул и согласно кивнул.

— Хорошо. — Немного помявшись, допрашиваемый быстрым движением языка облизал тонкие бледные губы. — Иногда, когда сроки поджимали, я действительно брал работу домой. Элиза была не в курсе, никто не был в курсе, даже мои помощники, иначе меня бы просто уволили за такую халатность.

— Кто имел доступ к вашей домашней лаборатории? — холодный голос андроида сталью резанул спёртый воздух допросной.

— Никто. Я никого туда не пускал, — уверенно отозвался Финч.

— Уверены? — Склонившись к столу, Ричард, казалось, стремился заглянуть в самую душу. — А где хранили ключи?

— В ящике стола в своём кабинете, — немного тише ответил мужчина.

— А кто мог попасть в ваш кабинет?

— Моя жена, Элиза. — Голос дрогнул, когда Финч произнёс её имя, а потом его глубоко посаженные глаза распахнулись от внезапного озарения. — И Лиззи, — севшим голосом закончил он.

Победно ухмыльнувшись, Гэвин толкнул напарника в бок.

— Жестянка, мне стоит сказать «я же говорил»? — В низком голосе читалось неприкрытое самодовольство.

Когда спустя час растерянную Лиззи Борден, чьи отпечатки нашли в лаборатории на колбе с ядом, садили в машину полиции, запаковав в наручники, Гэвин Рид провожал фигуристую блондинку удовлетворённым взглядом. Найнс молчаливой статуей застыл чуть позади, его диод переливался от нежно-голубого к светло-жёлтому, пока плачущую девушку увозил патрульный автомобиль. С порога дома за происходящим со скорбью на лице наблюдал Альберт Финч, который в один день потерял двух любимых женщин.

18 апреля 2039 года

— Не знаю, как ты, Жестянка, но я поехал домой, подзаебался я за сегодня, — через несколько часов произнёс детектив, не сумев подавить усталый зевок.

С оформлением дела было покончено, Лиззи Борден подписала признание и послушно кивала на все обвинения. Её не в меру активный адвокат так и не смог уговорить девушку хоть немного побороться за свою свободу и в итоге половину допроса молча сидел в стороне, пока дамочка изливала душу.

— Боюсь, детектив Рид, придётся задержаться, — отозвался Найнс, когда Рид поднялся со своего места, намереваясь направиться к выходу. Мужчина непонимающе изогнул брови на слова напарника. — От судмедэкспертов только что пришёл развёрнутый отчёт по складу Голдберри, по одному из найденных ДНК есть совпадение в базе. Филипп Грей, двадцать два года, его работодатель два месяца назад заявил об исчезновении.

Все следы сонливости мгновенно смыло со слегка бледного от усталости лица Гэвина. Расправив плечи, мужчина обернулся и одарил напарника оскалом, расцветающим, когда в нём просыпался азарт.

— Так чего сидишь, Жестянка, поехали, попиздим с этим его работодателем. — Дождавшись, пока Ричард накинет на плечи свой бессменный пиджак и по выработавшейся привычке выкинет полупустые стаканчики из-под кофе, Рид крутанул на пальце ключи от машины и бодрым шагом пошёл на паркову. Кровь предвкушающе бурлила, когда через пять минут детектив поспешно выехал по указанному Найнсом адресу.

========== «Голубая лагуна» ==========

18 апреля 2039 года

— Жестянка, ты уверен, что мы приехали по нужному адресу? — Выйдя из «хонды», детектив придирчиво осмотрел фасад одноэтажного здания, у которого остановил автомобиль. Белые стены без намёка на граффити, объявления или наклейки, идеально чистые, словно их вылизывали не меньше двух раз в день. Здание опоясывали две параллельные полосы неона омерзительного кислотно-розового цвета, которые соединялись в идеально ровный круг прямо над главным входом. В центре этого круга голубым светилось название, от одного вида которого на лице мужчины появилось такое выражение, словно ему в рот вылили ведро помоев.

— Абсолютно, — сухо отозвался андроид, лицо которого из-за отсветов приобрело розовый оттенок. Светящийся спокойным голубым диод контрастно выделялся на виске.

— «Голубая лагуна», блядь, серьёзно?! — Пятернёй Гэвин зарылся в волосы, немного оттягивая их у корней. — Секс-клуб для геев, просто пиздец. — Зажав в ладонях переносицу, Рид сделал несколько глубоких вдохов.

— Судя по вашей реакции, могу предположить, что вы негативно относитесь к представителям ЛГБТ-сообщества. — Детектив повернулся, встречая немигающий взгляд напарника, в речи которого читалась какая-то сложно опознаваемая интонация. Несмотря на то, что спустя больше месяца совместной работы андроид стал лучше показывать чувства и больше походил на обычного человека, некоторые его эмоции всё ещё не получалось однозначно интерпретировать.

— Жестянка, ты меня удивляешь. Неужели ты не стал совать свой любопытный нос в моё личное дело? — поражённо спросил мужчина. Ни для кого в отделе не было секретом, что тот же Коннор, несмотря на все запреты, уже давно прошерстил личные дела коллег и исхитрился сделать это так чисто, что как Фаулер ни бушевал, заставляя программистов найти следы взлома, у них ничего не вышло.

— У меня нет доступа к просмотру личных данных сотрудников, а взламывать систему Департамента полиции Детройта я считаю высшей степенью бестактности и непрофессионализма, — раздраженно дёрнув уголком губ, ответил Ричард.

— Надо же, какой ты у нас честный, — хмыкнул детектив. — Ну, раз такие дела, то и я буду честным, Ричард. У меня два отца, так что меня мало парит ориентация окружающих людей. Я просто охреневаю с этого до убогости шаблонного названия.

Лицо андроида приобрело такое сложное выражение, что Гэвин не смог сдержать раскатистый смех. Плечи мужчины тряслись, пока он старался успокоиться, а Ричард смотрел, не мигая, записывал в память искреннее веселье, лучистую улыбку ровных белых зубов и влажно блестящие глаза. От тёплых эмоций Гэвин Рид преобразился, будто помолодел на несколько лет, и андроид не мог отвести взгляд от напарника. По системе прошёл странный импульс, похожий на электрический разряд, картинка перед визорами засбоила, весь мир подёрнулся мутной плёнкой, и в этом размытии лишь Гэвин оставался предельно резкой деталью. Ричард бесконтрольно сделал шаг ближе и едва успел остановить руку, поддавшись секундному порыву коснуться ладонью щетинистой щеки. И пока Гэвин не заметил, Найнс вернул над собой контроль и сделал шаг назад.

— Что значит, у вас два отца? — тихо спросил андроид, надеясь, что напарник не заметил, как в начале голос сорвался на механический скрежет.

Отсмеявшись, Гэвин вытер глаза и похлопал девятисотого по плечу.

— Бля, Жестянка, видел бы ты своё ебало. — Шумно выдохнув, Рид взял себя в руки. — То и значит. Нет, родила меня, естественно, женщина, даже воспитывала почти семнадцать лет, пока не всплыло, что отец уже год крутит на стороне интрижку. С мужиком. Ну и мать была в таком шоке, что собрала вещи и свалила в туман, оставив меня с папой Номер Один и новоиспеченным папой Номер Два. Охуенный был подарочек на день рождения, что сказать.

— Простите. — Ричард замялся и заметно погрустнел.

— Не парься, Жестянка, почти двадцать лет прошло, я давно оставил это в прошлом. — Детектив спрятал руки в карманы застиранных чёрных джинсов и неловко помялся с ноги на ногу.

— Учитывая обстоятельства, похвально, что вы зовёте другого мужчину папой. — Найнс натянуто улыбнулся.

— Я зову его «пидор усатый», но об этом не обязательно знать кому-либо ещё, так что пусть это будет нашей маленькой тайной. — Гэвин улыбнулся непривычно мягко, тепло, нежно и странно подмигнул сразу двумя глазами. Что бы там ни говорил детектив, он явно питал теплые чувства как к родному отцу, так и к отчиму.

— Получается, вы гей? — спросил Ричард, стоило Гэвину нехотя двинуться к широким стеклянным дверям клуба.

— Нет, Жестянка, не получается, — нервно передёрнув плечами, бросил детектив. — Слушай, Ричард, тот факт, что часть жизни я рос в нетрадиционной семье не делает меня педиком, сечешь? А теперь давай займёмся работой, мы и так запизделись. Обсуждение выбора моих половых партнёров никак не относится к нашему расследованию, так что кого я трахаю на досуге, тебя вообще касаться не должно.

— Я понял, простите, детектив Рид. — Найнс кивнул в спину напарнику и вошёл следом в здание клуба.

Внутри помещение было по-интимному тёмным: тёмно-серые, почти чёрные, стены были расчерчены множеством светящихся линий, соединяющихся в тупоугольные треугольники. В основном коридоре детективов встретила симпатичная ST300 с яркими красными волосами и броским вечерним макияжем. Из одежды на ней был белый топик, едва прикрывающий грудь, короткая мини-юбка и ботфорты из крашеной кожи до колен в цвет остальной униформы. Она приятно улыбнулась и предложила ожидать в смежном зале, пока подойдёт старший менеджер. Холл был небольшим, от него в стороны отходили две комнаты: одна с красной подсветкой, другая с синей.

— Если я правильно понял строение клуба, в синей комнате можно снять себе андроида, в красной — человека, — в задумчивости произнёс Ричард, изучая футуристичное пространство вокруг.

— Наоборот, — раздался со стороны гортанный говор, будто у человека, вмешавшегося в диалог, в горле застряла мокрота, которую он никак не мог отхаркнуть. Кому-то этот голос мог показаться приятным, но у Гэвина он вызвал лишь иррациональное желание откашляться. — Мы любим играть на контрастах, на противоположностях, учитывая, что андроиды, в силу цвета крови, больше ассоциируются с синим цветом, мы решили наоборот окрасить их зал в алый.

— И что, посетители не путаются? — не сдержал ехидства Рид, рассматривая подошедшего к ним мужчину.

Менеджер «Лагуны» — мужчина лет сорока — был невысокого роста, почти на голову ниже самого Гэвина, при этом раза в полтора шире в плечах. Белая рубашка, которая стоила раза в четыре дороже, чем весь прикид детектива, так плотно сидела на мускулистом торсе, что создавалось впечатление, будто от любого неосторожного движения пуговицы не выдержат и пулемётной очередью разлетятся в стороны. Мужчина небрежным движением руки поправил тёмно-синий галстук и, обнажив ровный ряд идеально белых зубов, представился.

— Джек Муни, старший менеджер клуба «Голубая лагуна». Чем могу быть вам полезен, господа?

— Полиция Детройта, детектив Гэвин Рид, мой напарник детектив Ричард Найнс. Мы пришли поговорить по поводу вашего заявления о пропаже Филиппа Грея, расскажите, что вы знаете об этом парне?

— Да практически ничего, на самом деле. — Мужчина пожал плечами. — Он пришёл в начале января, сказал, что хочет устроиться на работу. Он только переехал в Детройт из какого-то канадского захолустья в Онтарио. Филиппу нужна была работа, а у нас, детектив Рид, хорошо платят, знаете ли, особенной популярностью пользуются люди с какой-то изюминкой во внешности. Вот вы, например, могли бы сыскать популярность, если бы решили заняться вебкамом, как и Филипп.

— Мистер Муни, воздержитесь от подобных комментариев, — холодно одёрнул его Рид.

— Прошу прощения, детектив, и можете звать меня Джек, я не фанат официоза. — Менеджер обаятельно улыбнулся.

— Продолжим. Филипп Грей предоставлял секс-услуги напрямую или занимался только вебкам-бизнесом?

— Только вебкам. Он был согласен развлекать гостей видеочата и спонсоров, сказал, что не против всяких извращений, хотя в те три дня, что он работал в студии, дальше стандартных игрушек не заходило. А вот заниматься сексом с кем-либо наотрез отказался.

— Стоп. — Рид остановил его движением ладони. — Он работал у вас всего три дня? — Вот этого в отчётах западного отделения полиции не было.

— Именно так, но за эти три дня он неплохо показал себя, для новичка у него был отличный заработок. Парень сходу вошёл в раж, и когда после выходного он не вышел на смену, я заволновался. Конечно, в подобном бизнесе не редкость, что новенькие модели иногда не выходят без предупреждения, но Филипп явно был настроен на долгосрочное сотрудничество.

— Мистер Грей контактировал с кем-то из коллег? — вмешался в разговор Ричард.

— Сложно сказать, я не следил. Помещение со студиями вебкама находится за секцией для андроидов, — менеджер махнул рукой в алый зал, — можете поговорить с сотрудниками, возможно, кто-нибудь из них общался с Филиппом.

Ричард перевёл взгляд на напарника, смотря с немым вопросом в глазах.

— Иди, развлекайся, Жестянка, — отмахнулся Рид, а через секунду исправился, — то есть работай, трахаться здесь не нужно.

— Я не занимаюсь сексом с андроидами, детектив Рид. Только с людьми, — ухмыльнулся Найнс и, подмигнув ошалевшему напарнику, скрылся в соседнем зале.

— Охуительно, бля, и как я жил без этой информации, — буркнул себе под нос детектив. — Продолжайте, Джек.

Ещё минут десять поговорив с менеджером, Гэвин не вытянул из него дополнительных данных, которых не было в протоколе, составленном два месяца назад во время подачи заявления о пропаже. Филипп Грей переехал в Детройт в конце декабря, а уже в начале февраля пришёл устраиваться вебкамщиком. Проработав всего три дня, за которые он получил на руки одну тысячу двести долларов, он ушёл на выходной и больше не вернулся. Джек Муни, который был уверен, что парень исчез не просто так, решил перестраховаться и вызвал полицию. Заявление было принято, но дальше обыска съёмной квартиры Филиппа не зашло, криминалисты обнаружили только следы ДНК и отпечатки пальцев Грея, но ни намёка на чужое присутствие. Учитывая, что части вещей парня, его документов и денежных средств не было на месте, в полиции решили, что он просто уехал обратно в Канаду, ведь в Детройте его ничего не держало: у Грея не было ни родственников, ни друзей. Данные были переданы в полицию Канады, а дело закрыли. Как благодаря счастливой случайности выяснили Ричард и Гэвин, домой Филипп Грей так и не вернулся.

— Благодарю за сотрудничество, Джек, если возникнут ещё вопросы, мы вам позвоним, — дежурной фразой закончил опрос Гэвин.

— Конечно, детектив Рид. Раз мы закончили, прошу меня простить, работа. — Улыбнувшись своей голливудской улыбкой, Муни театрально развернулся на каблуках и скрылся за неприметной дверью, которая почти полностью сливалась со стеной.

Сам детектив, мысленно прикидывая план работы на ближайшее будущее, вошёл в зал с алой подсветкой. Бегло осмотрев просторное помещение, он отметил наличие нескольких дверей, ведущих в приватные комнаты (нечто похожее он уже видел в клубе «Рай»), в центре зала полукругом стояли пять шестов, на двух из которых танцевали андроиды (двое женского молда, которые иногда целовались друг с другом, и один мужского), ещё несколько сотрудников грациозной походкой от бедра передвигались по холлу и кидали на посетителей соблазнительные взгляды. Рид тактично старался ни с кем не пересекаться глазами и пытался надолго не задерживать взгляд на едва прикрытых одеждой округлостях. Андроиды андроидами, а выглядели их тела красиво. При всей своей нелюбви к пластиковым людишкам Гэвин не мог не признавать, что подать себя они умели, а после девиации навыки соблазнения у них возросли в разы.

Переведя взгляд в дальний угол, он заметил там своего напарника. Сняв с правой руки скин и обнажив сочленения пальцев, Ричард обменивался информацией с одним из работников клуба. Медленно сократив расстояние вдвое, Гэвин остановился чуть сбоку, изучающе рассматривая безмятежное лицо Найнса. Когда тот передавал или получал объемный пакет данных, он всегда прикрывал свои пронзительные глаза, лицо при этом будто расслаблялось, выглядело таким спокойным, умиротворенным, как у спящего. Лишь диод, переливающийся различными оттенками желтого, выдавал усиленную работу электронного мозга. А здесь, в этой футуристичной обстановке клуба напарник со своим кибернетическим пиджаком выглядел до странного органично, вписался в обстановку не хуже работников «Голубой лагуны».

На мгновение Рид представил, как Ричард бы сидел перед веб-камерой, неторопливыми, дразнящими движениями аккуратных длинных пальцев расстегивал бы чёрную рубашку, постепенно оголяя торс. Как Найнс вообще выглядел без одежды, какой рельеф создали ему «Киберлайф»: фактурный и спортивный, с перекатами мышц и заметными кубиками пресса или худощавый, с ровным, плоским животом и лишь намеком на бицепсы? А кожа? Какая у Ричарда кожа: белая, как у какого-нибудь аристократа, или слегка загорелая; монохромная, без намека на пигментные пятна, или совсем как человеческая: с родинками, порами и, может даже, прорисовкой светлых пушковых волос? На лице вот у Найнса были и родинки, и едва наметившаяся щетина, и белесые пушистые волосы на щеках.

Как бы он вел себя перед камерой в приватном чате с клиентом: послушно выполнял бы все команды или дерзко дразнил, подогревая интерес к своей персоне? Облизал бы чувственные тёмные губы, чтобы они соблазнительно влажно блестели, гладил бы себя руками, обнимал бы за шею, спускался бы ниже, к груди с аккуратными розовыми сосками, к изгибам живота с детальной прорисовкой черной блядской дорожки. Расстегнул бы ширинку, слегка приспустил бы брюки, не до конца, только чтобы полоска белья была едва видна, и клиент умолял бы показать больше. Провел бы большими пальцами по кромке трусов (что на нём, боксеры, хипсы или эти извращённые джоки?), оттянул бы резину чуть ниже, лишь на краткий миг показав вьющиеся волосы на лобке. Или там у Найнса волос не было?

Тряхнув головой, Гэвин резко вернулся в реальность. Электронная музыка, гул голосов, яркие неоновые вывески и светящиеся экраны — весь шум и пестрота клуба навалились на сознание с новой силой. Гэвин едва сдержал желание дать самому себе отрезвляющую пощечину. Господи, блядь, боже, о чем он вообще думал? Этот клуб явно влиял на сознание или в воздухе распыляли какую-то дрянь, чтобы посетители могли лучше проникнуться атмосферой, пробудить желание и меньше отвлекаться на конские цены — другого разумного объяснения собственным мыслям Риду найти не удалось. Докатился, ещё не хватало фантазировать о напарнике в подобном ключе.

— Эй, Жестянка, ты закончил? — спросил у девятисотого Гэвин, стоило только тому прервать коннект с безмолвным собеседником.

— Да, детектив Рид, вижу, что вы тоже закончили беседу с мистером Муни. — Мгновенно переключившись на протокол опроса свидетеля, Найнс ознакомился с данными. — Жаль, что ничего нового узнать не удалось.

— Придётся поднимать архив осмотра его квартиры. Ненавижу возиться со всем этим говном, — выплюнул Рид, идя следом за Ричардом к выходу из клуба.

— Можете оставить рутинную работу мне, детектив, я самостоятельно пересмотрю фотографии, отчёты и собранные улики. Если в прошлый раз полиция что-то упустила, то я это обнаружу.

— Не нуди, Ричард, — сев за руль, отмахнулся от андроида Гэвин, — мы займёмся этим вместе.

— Хорошо, детектив Рид, только сначала вам нужно выспаться. Уже два часа ночи, а судя по вашему состоянию, вы не спали почти сутки, внимание рассеянно, пульс учащён, уровень стресса на семнадцать процентов выше вашей обычной нормы…

— Ёб твою мать, Жестянка, завались! — Мужчина со злостью ударил по рулю и бросил на Ричарда испепеляющий взгляд.

— Ещё и перепады настроения, — недовольно закончил Найнс. — Детектив Рид… Гэвин, пустите меня за руль, я отвезу вас домой.

— Какого хуя, Найнс, ты что, моя мамочка?! — обозлённо крикнул Рид.

— Нет, — сухо ответил андроид, без эмоций смотря в покрасневшее лицо. На лбу Гэвина выступили крупные капли пота, на виске пульсировала вена, дыхание поверхностное, учащенное, взгляд злой и одновременно с этим загнанный, как у дикого зверя.

Опасный.

Красивый.

— Детектив Рид, я ваш напарник, от вашего состояния зависит успешность нашей совместной работы, — склонившись ближе к лицу Гэвина, успокаивающе произнёс Ричард. — Пожалуйста, пустите меня за руль, я отвезу вас домой.

Несколько секунд Рид молча сверлил напарника упрямым взглядом, но в итоге тяжело выдохнул и сдался. Плечи мужчины расслабились и опустились, сам он немного сгорбился, закусил губу, напоследок помялся, внутренне сражаясь сам с собой, и вышел из «хонды», оставив ключи зажигания в замке. Сев на пассажирское сиденье, детектив пристегнулся, назвал свой адрес и пустым взглядом уставился в окно. Автомобиль тронулся с места и зашуршал шинами по асфальту, пока девятисотый повёз напарника к 1701 Трамбулл-авеню.

Несколько минут ехали молча. Несмотря на пустые дороги, Ричард не гнал, хотя и старался не тормозить. Напарник выглядел уставшим, казалось, что детектив вот-вот готов был провалиться в сон, но уже через секунду Гэвин тряхнул головой, растрепал обычно уложенные назад волосы и повернулся.

— Сам-то ты где живёшь, Жестянка? — Вопреки внешнему виду, голос звучал подозрительно бодро.

— Сорок восемь Маунт-Вернон-стрит, — не отводя взгляд от дороги, ответил девятисотый.

— Ты серьёзно? Это же на другом конце города! — Услышав адрес, Рид растерял остатки сонливости. Стало неловко от того, что его сраный напарник решил забить на собственный комфорт и поехал в противоположную сторону. — И что, отвезёшь меня и потащишься на такси по грабительскому ночному тарифу?

— Именно.

— И во сколько тебе встанет поездка, баксов в сто?

— Около того, — уклончиво ответил Ричард.

— Блядь, — тихо прошептал Гэвин, но Найнс всё равно его услышал. — Ладно, Жестянка, останешься у меня. Поспишь на диване, или что вы там ночью делаете. Только по хате не шляйся, не хочу ненароком проснуться среди ночи и увидеть или услышать, как ты шаришься в каком-нибудь углу. Так что если не планируешь обзавестись новым вентиляционным отверстием в корпусе, лучше не шуми. — Напарник только открыл рот, чтобы возразить, но Рид не дал ему произнести ни слова. — Не спорь. Я уступил тебе, теперь твоя очередь.

— Ладно, — согласился андроид, едва сумев сдержать улыбку. Такая своеобразная забота от Гэвина Рида казалась довольно милой. — А вас не смутит, что с утра мы вместе приедем в участок?

— Господи, Ричард, ты почти два месяца со мной работаешь и до сих пор думаешь, что меня может смутить чужой трёп? Ну помусолят день-другой, что мы приехали вместе, придумают какую-нибудь херню да забудут. Насрать. Моей репутации сложно навредить ещё больше. — Смешно наморщив нос, Гэвин отвернулся обратно к окну, показывая, что разговор закончен.

Пользуясь тем, что напарник не видит, Ричард светло улыбнулся, поддавшись непривычной эмоции, которая с новой силой расцвела внутри. Словари определяли эту эмоцию, как нежность. Именно в этот момент андроид окончательно понял, что те тёплые чувства, которые возникают рядом с Гэвином Ридом, вовсе не дружеские…

***

Детектив Гэвин Рид арендовал двухкомнатную квартиру в небольшом трёхэтажном здании из красного кирпича. Вплотную к дому присоединялась двухэтажная пристройка, которую, судя по другому оттенку кирпичей, соорудили на несколько десятков лет позже. На первом этаже размещалось небольшое уютное кафе, сейчас закрытое, вход в подъезд располагался с обратной стороны дома. Гэвин, устало вывалившись из автомобиля, сразу направился в сторону чёрной железной двери, ввёл код и, разблокировав электронный замок, приглашающим жестом пропустил внепланового гостя вперёд.

— Третий этаж, Жестянка, — выдавил Рид, не сумев подавить усталый зевок, и шагнул следом за Найнсом в подъезд.

Лампочки на этажах и лестнице загорались, когда детективы приближались к датчикам движения, и через десяток секунд гасли у них за спиной. Ричард с любопытством разглядывал недавно окрашенные голубой краской стены, одинаковые коричневые деревянные двери, отличающиеся только позолоченными номерами квартир, и в итоге остановил свой взгляд на сгорбленной спине напарника. Тот замер у двери с номером 9А, выудил из кармана ключи и, войдя в квартиру, на автомате ввёл код от сигнализации.

— Прошу. — Скинув обувь на двухэтажную железную подставку и повесив кожанку на вешалку, мужчина скрылся в спальне. — И не вздумай чувствовать себя как дома, Жестянка, это разовая акция, — послышалось из-за приоткрытой двери.

В ответ Найнс лишь отпустил тихий смешок, снял ботинки, аккуратно поставив их рядом с грязными кроссовками хозяина квартиры, и прошёл следом. Стукнув разок для приличия, он оттолкнул тёмно-синюю дверь и застал там Гэвина в одних штанах. Тот, согнувшись вдвое, рылся на полках в шкафу, что-то неразборчиво бубня себе под нос, но стоило услышать приближающиеся шаги, как мужчина обернулся и посмотрел в глаза Ричарда, застывшего на пороге спальни. Андроид выглядел немного растерянным, диод налился жёлтым, а взгляд стальных глаз блуждал по оголённому торсу.

Мир снова потерял резкость, расплылся мутной плёнкой, а весь фокус внимания сосредоточился на Гэвине. Система зациклилась на обнажённых участках тела, взгляд медленно перетекал от покатых плеч к выступающим косточкам ключиц, в памяти откладывалась чёткая картинка человеческого торса, со всеми его родинками и веснушками на плечах, с чёрными курчавыми волосами на рельефной груди, с широкой дорожкой тёмных волос, стекающей по подтянутому прессу прямиком под расстёгнутый пояс джинсов. Вопреки предположениям Ричарда, на теле напарника оказалось не так уж много крупных шрамов: длинный, неаккуратно заживший след от ножевого ранения под рёбрами с левой стороны; аккуратный круг от пулевого на правом плече; некрасивый ожог слева, рядом с тазовой косточкой; множество разнокалиберных мелких шрамов, разбросанных по торсу росчерком бледных меток. Захотелось коснуться этих шрамов, изучить их сенсорами пальцев, ощутить шероховатую текстуру языком, считать температуру, выделить ДНК, разложить на составляющие выступивший пот, заставить дрожать. Так захотелось.

— Сканируешь, Жестянка? — недовольно спросил Гэвин, сложив руки на груди.

Моргнув, андроид вернул себе контроль над системой и быстро отключил запустившиеся преконструкции. Две секунды, он отключился на целых две секунды — непозволительное количество времени для самого продвинутого представителя серии РК.

— Простите, детектив Рид, привычка. — Ричард неловко потёр шею скопированным у кого-то жестом.

— Ага, твоё сраное хобби, я помню, — хмыкнул мужчина. — Не делай так больше, не со мной, ясно? — Приблизившись почти вплотную, Рид ткнул пальцем в грудину, прямо над тириумным насосом. — И сними свой пиджак, не хрен светить униформой у меня дома, а то ощущение, что я всё ещё на работе.

Оттолкнув собеседника в сторону, Гэвин скрылся в ванной комнате. Каким бы уставшим он ни был, ложиться в кровать потной свиньёй мужчина не собирался.

Пока напарник принимал душ, Найнс повесил пиджак в коридоре и снова вернулся в спальню, внимательно изучая пространствовокруг. Ровные стены приятного светло-голубого оттенка, ковролин в цвет, большая двуспальная кровать посреди комнаты, сбоку от неё встроенный шкаф, в котором искал полотенце Гэвин, чёрная тумбочка у кровати, на которой стояла небольшая настольная лампа и электронный будильник. Ни картин на стенах, ни фотографий, ни статуэток — ничего лишнего.

Вдохнув напоследок запах хозяина спальни, андроид вышел в гостиную, где на мягком коричневом диване собирался провести эту ночь. В этой комнате тоже не было декора и милых мелочей, которыми люди часто обставляли своё жилище. Зато был огромный телевизор почти во всю стену и новейшая Sony PlayStation на паркетном полу. Единственным украшением в комнате был высокий фикус. Судя по отсутствию даже малейших следов пыли, Гэвин хорошо ухаживал за разлапистым растением.

В тишине квартиры послышался щелчок и шлепки босых ног, на кухне открылась дверца холодильника, звякнула бутылка — Гэвин большими глотками начал что-то пить. Через несколько секунд в проходе показался сам Рид, голый, с намотанным на бёдрах посеревшим от многих стирок полотенцем. Оценив скептическим взглядом замершего посреди комнаты Ричарда, мужчина кивнул на диван.

— Укладывайся. — Он стёр с шеи каплю, упавшую с мокрых волос. — Ну или усаживайся. Чем вообще андроиды занимаются ночью, не спят же?

— У всех по-разному, детектив Рид, некоторые проводят анализ системы, устраняют мелкие ошибки, запускают дефрагментацию, кто-то уходит в гибернацию, чтобы сохранить заряд, кто-то продолжает работать, некоторые занимаются своими хобби, — начал перечислять Ричард.

— Ладно, остановись, Жестянка, не грузи мне мозг перед сном. Чем займёшься конкретно ты?

— Уйду в гибернацию, чтобы не мешать вам спать, — мгновенно отозвался андроид и даже почти не соврал. Он действительно собирался поставить на паузу все системные процессы, просто не сразу.

— Не думаю, что ты будешь сильно мешать, я сплю крепко, особенно, когда заебусь, как собака. Но повторюсь, лучше не шарься по квартире. — Предупредив напоследок о возможных последствиях от пробуждения из-за посторонней суеты, мужчина скрылся в спальне, намереваясь наконец лечь в постель. Несколько секунд в щель приоткрытой двери пробивалось мягкое жёлтое свечение ночника, а после погас и он. Матрас прогнулся под чужим весом, Гэвин поёрзал несколько секунд, выискивая удобную позу и затих окончательно. Не прошло и пяти минут, как из комнаты послышался громкий храп.

Обождав некоторое время, пока сон коллеги перейдёт в глубокую стадию, андроид осторожно толкнул дверь и вошёл в спальню Гэвина. Тот в одних трусах лежал на боку, обнимая одеяло и закинув на него волосатую ногу. Девятисотый осторожно приблизился, мягкой походкой неслышно ступая по ковролину, и не отводил взгляда от умиротворённого лица. Судя по расслабленной мимике и едва приподнятым уголкам губ, Гэвину снилось что-то приятное. Пульс был ровный, сердце спокойно билось в груди, дыхание глубокое, медленное, тёплым сипением вырывалось из перебитого несколько лет назад носа.

Тириумный насос пропустил пару тактов и забился чаще, разгоняя по трубкам голубую кровь, температура корпуса повысилась на три градуса. Ричард не мог отвести взгляд от лица Гэвина, в темноте спальни рассматривая линию скул, горбинку носа, изгиб каштановых бровей разной длины (Найнс ещё в первый день работы заметил, что из-за практически незаметного шрама левая бровь детектива Рида немного короче правой). Веки мужчины дрогнули, и он, сделав глубокий вдох, перевернулся, полностью ложась на спину. Улыбнувшись, андроид склонился над приоткрытым ртом и осторожно коснулся сухой кожи губ кончиками пальцев. Сенсоры, чувствительность которых была выкручена на максимум, считали каждую маленькую трещинку, ощутили небольшую ранку посередине нижней губы, измерили температуру, а потом произошло то, чего Найнс не ожидал — Гэвин во сне прихватил подушечки пальцев губами, целуя их и немного втягивая в рот.

Перед глазами замелькали помехи, периферийное зрение на полсекунды отключилось, но Ричард сумел оперативно нейтрализовать сбой. Всего лишь одно лёгкое касание, мимолётное, практически неощутимое, вызвало в системе такой хаос, словно начался новый виток девиации. Андроид отстранился, не понимая, что именно чувствует. Эмоции заплясали энергичное танго, где симпатия и нежность сменились ужасом и стыдом, а потом утонули в сильнейшем влечении.

Слишком много.

Чувств, ощущений, диких необузданных эмоций было слишком много, и Ричард, испугавшись сам себя и возникших желаний, поспешил покинуть комнату и вернуться в гостиную. Нужно было успокоиться, взять себя в руки. Это непрофессионально, это влечение, тяга, желание не должны выходить из-под контроля, напарник не должен был узнать об этом.

«Не семафорь, Жестянка», — послышался голос детектива Рида, и андроид вскинулся, с испугом в глазах смотря по сторонам, но в комнате было по-прежнему пусто. Гэвин продолжал спать в своей постели, изредка громко всхрапывая.

Тогда откуда голос?

Запустив экспресс-анализ системы, Найнс выделил в общей массе процессов один, отвечающий за смену озвучки внутреннего голоса. Лишь по логам девятисотый понял, что во время эмоционального шторма самостоятельно изменил звучание мыслей на голос Гэвина Рида.

«Влюблённый придурок», — ехидно прозвучало в голове, и девятисотый поспешил вовсе убрать звук. Голос Гэвина слишком сильно дестабилизировал систему и ни капли не помогал смириться с внезапным осознанием чувств. Повалившись на диван, Найнс прикрыл глаза, но на внутреннем экране всё ещё виднелась фотография спящего Гэвина. Насильно свернув все процессы и задачи, Ричард нашёл единственный способ уйти от терзающих сознание мыслей — он позорно сбежал в гибернацию.

========== Дело Филиппа Грея. Часть 1 ==========

Комментарий к Дело Филиппа Грея. Часть 1

На эту неделю запланировано две главы, решила одну выложить сегодня, вторая часть выйдет в пятницу.

18 апреля 2039 года

Проснувшись, Гэвин несколько минут пытался осознать, на каком свете находится. В голове стоял давящий шум из-за усталости и недосыпа, мышцы ныли и гудели от напряжения, а из-за рези глаза удалось открыть лишь со второй попытки. Часы на тумбочке показывали 6:43 утра, и чтобы выставленный на 7:01 будильник не играл вхолостую, мужчина сразу выключил его. Встав босыми ногами на тёплый ворс ковролина, Рид несколько раз потянулся, не сдерживая кряхтение, расправил плечи, недолго помассировал затёкшую во сне шею и схватил со стула поношенную футболку, в которой ходил дома. Застиранная ткань жалобно хрустнула от натяжения, и Гэвин в который раз пообещал себе в ближайший выходной купить что-то взамен. Натянув чистые носки, он скрылся за дверью ванной и лишь спустя несколько минут, выйдя из неё расслабленным и умытым, вспомнил о своём внеплановом госте. Идиот, сам же предложил Ричарду остаться на ночь и благополучно забыл об этом. Интересно, андроид уже встал? Мягко ступая по паркету, Гэвин тихо прокрался к двери в гостиную и, слегка приоткрыв её, заглянул в комнату.

На первый взгляд Ричард выглядел как среднестатистический офисный работник, который после тяжёлого трудового дня устал настолько сильно, что отключился на диване, даже не раздевшись. Андроид лишь расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке, слегка оголив безволосую грудь (с родинкам, как успел разглядеть Рид), сгибом локтя закрыл глаза, будто солнечный свет мог помешать его сну, а вторая рука свободно свисала с дивана, подушечками пальцев касаясь пола. Почти как человек. Почти. Настолько подробная копия, что грудная клетка двигалась в такт имитации дыхания, а губы были слегка приоткрыты, словно ему действительно нужно было получать кислород.

Просто имитация.

Идеальный работник, идеальный друг, идеальный любовник — идеальная подделка идеального человека. Но это до девиации, а что после? Лишь сломанная машина, обманка, которая умело играет роль обученного напарника и пытается стать другом. И вот сегодня он спит у тебя на диване, завтра окажется в твоей постели, а послезавтра умрёт у тебя на руках, захлебнувшись в собственной крови, с той лишь разницей, что в этот раз кровь будет синяя.

Сморгнув возникшее перед глазами мутное воспоминание, Гэвин поспешил скрыться в кухне. Возможно, стоило почаще напоминать себе, почему нельзя привязываться к напарникам; глупо было надеяться, что светяшка на виске спасёт от симпатии к тому, с кем проводишь столько времени вместе.

Пока Гэвин гремел посудой, Найнс сверлил пустым взглядом белый потолок, изучая и запоминая изгибы тоненькой трещины. Девятисотый вышел из режима гибернации сразу же, стоило Гэвину встать с кровати. Секундная вспышка, и система активировалась, готовая к работе, но по каким-то неясным причинам Ричард продолжал лежать на диване, и дальше изображая сон. Просто захотелось. Андроиду всё ещё тяжело давалось понимание концепта, что не обязательно искать обоснование каждому своему желанию, даже самому незначительному.

Усилив чувствительность слуховых датчиков, он слушал, как детектив Рид передвигался по спальне, потом ушёл в ванную и лишь после этого подошёл к двери гостиной. Дверь открылась не сразу, будто тот сомневался, стоит ли вообще заглядывать в комнату. Наблюдая из-под полуприкрытых век за проёмом, андроид видел, как сначала в проходе показалась растрёпанная макушка — неуложенные волосы непривычно свисали на глаза. Детектив замер, смотрел пристально, изучающе, на миг в глазах отразился интерес, а потом взгляд расфокусировался. Он погрузился в свои мысли, а когда вернулся в реальность, в мимике читалась сдерживаемая боль. После этого детектив Рид, не сказав ни слова, ушёл готовить себе завтрак.

Что он вспомнил?

Очевидно, что-то очень личное, тревожное, и маловероятно, что Гэвин стал бы открыто делиться этим фрагментом прошлого. Конечно, можно было пойти нечестным (и незаконным) путём и просто взломать его досье, медкарту и аккаунты в социальных сетях, но Ричард предпочитал выяснять информацию об окружающих людях, полагаясь только на общение, наблюдение и встроенные алгоритмы анализа. Так было сложнее, но и в разы интереснее. Ведь если люди тысячелетиями жили, общаясь и узнавая друг друга посредством вербальных и невербальных реакций, то смог бы и андроид, особенно учитывая все встроенные преимущества серии РК. Девятисотый никогда не обманывался, не стремился стать максимально похожим на человека, ему просто нравилось разгадывать людей. А разгадать Гэвина Рида хотелось особенно сильно.

Тихо поднявшись с дивана, Ричард поправил одежду, возвращая себе привычный деловой вид, и вышел на кухню. Напарник стоял у плиты в старой футболке с едва различимой символикой Полицейской академии на спине, в обтягивающих ягодицы чёрных хипсах, таких же чёрных носках с маленькой потёртостью на пятке и насвистывал себе под нос что-то весёлое. На сковородке жарились два яйца, чуть в стороне на белой тарелке лежали слегка подгоревшие слайсы бекона. Замерший в проходе Найнс боялся лишний раз двинуться, чтобы не спугнуть незнакомую ранее атмосферу домашнего уюта, такую тёплую и мягкую. Приятную.

— Нужно на законодательном уровне запретить стоять с такой лыбой на роже в начале восьмого утра, — недовольно буркнул под нос Рид, стоило ему повернуться к напарнику. — Что тебя так веселит? — Со звоном поставив тарелку на стол, он выудил из ящика чистую вилку и устало осел на табуретку. Короткий четырёхчасовой сон не только не прибавил бодрости, но и высосал её остатки.

— Вы, — коротко ответил Найнс. — Вы довольно милый, детектив Рид, — продолжил, опустившись на соседний табурет.

Яичница пошла не в то горло, и Гэвин ненадолго закашлялся.

— Тебе стоит скататься на диагностику, явно словил какой-то сбой, раз считаешь милым меня. — Отдышавшись, Рид плеснул в первый попавшийся под руку стакан воды из-под крана. Сделав три больших глотка, он продолжил, — и даже не думай начать свои занудные объяснения. Мне похуй, что там за тупость пришла в твои механические мозги, но чтобы я больше не слышал подобной характеристики в свой адрес. Так что заткнись и дай мне пожрать в тишине.

Решив не спорить, Найнс благоразумно замолчал. Уровень стресса Гэвина и без лишних комментариев оставлял желать лучшего, а вкупе с недосыпом и голодом детектив вовсе походил на противопехотную мину — один неудачный шаг, и рванёт. Рид и так своим видом показывал раздражение, накидываясь на бедную яичницу с таким рвением, словно именно она была виновата во всех его бедах. Вилка отзывалась неприятным скрипом, когда Гэвин прикладывал излишнее количество силы, отламывая очередной кусочек бекона, напряжённые челюсти тщательно пережёвывали пищу, а на подбородке прилип маленький кусочек яйца. Сосредоточив на нём своё внимание, Ричард построил несколько преконструкций. Всего лишь протяни вперёд руку, и можно будет стереть налипшую крошку, отправить образец в лабораторию, провести экспресс-анализ, вывести состав продукта, слюны, выделить ДНК Гэвина в переплетении данных. Или лучше приблизиться к нему, склониться к его лицу, чтобы дыхание сбилось от удивления, пульс подскочил, а зрачки среагировали, выдав внутреннее состояние. Как бы Гэвин Рид повёл себя в столь неожиданной ситуации: оттолкнул бы, обматерил, кинулся с кулаками, или сыграла бы семипроцентная вероятность, что детектив будет заинтересован в продолжении? Что будет, если Гэвин захочет больше, решит пойти дальше поцелуев, позволит касаться себя?..

— Что с тобой? — Преконструкция разлетелась по интерфейсу синими волнами помех, и андроид поймал на себе взгляд напарника. Беспокойство? Показалось или в его глазах действительно читалось беспокойство?

— Всё в порядке, — рассеянно ответил Ричард, экстренно вычищая из памяти самые постыдные прогнозы.

— Не пизди, у тебя диод красным полыхал, как сраная звезда на новогодней ёлке. — Детектив сделал большой глоток кофе, а девятисотый в ускоренном режиме просмотрел запись последних минут. Пока программа выстраивала сотни прогнозов, Гэвин уже успел доесть, закинуть тарелку в посудомоечную машину и сделал американо.

— В памяти скопилось много временных файлов, из-за чего некоторые системные задачи вызвали повышенную нагрузку на процессор. Ничего критичного. — И даже почти не соврал.

Судя по выражению лица Гэвина, он не поверил, но дополнительных вопросов решил не задавать. Андроид не был уверен, что сможет честно ответить, а лгать он не любил, особенно напарнику.

Когда детективы сели в «хонду», напряжение между ними уже растаяло. После завтрака и двух порций кофе настроение у Гэвина улучшилось, хотя следы сонливости никуда не исчезли. Напарник был не в лучшей форме, без споров и долгих препирательств передал ключи, а сам занял пассажирское сиденье, нахохлившись при этом, как воробей. Улыбнувшись уголками губ, Ричард построил оптимальный маршрут до департамента и выехал с парковки. Что бы там ни говорил Гэвин, временами он казался милым.

Очень милым.

Действительно милым.

— Детектив, — неуверенно начал Найнс, — и всё же скажите, какой вы ориентации?

— Господи, блядь, боже, — на выдохе произнёс Рид, массируя переносицу. — Что ты приебался ко мне с этой ориентацией? Ты потрахаться хочешь или что? — Раздражение вернулось с новой силой.

Растерянно смотря на напарника, Ричард открыл было рот, чтобы ответить, но сразу же закрыл обратно. Почему так важно было узнать ответ?

Потрахаться хочешь?

Андроид и сам не знал, чего хотел.

— Я не… Я не это имел в виду, — запинаясь, выдавил из себя девятисотый.

У Рида брови поползли вверх, когда он увидел, как на щеках Найнса насыщенными пятнами растеклась краска. До сегодняшнего дня он даже мысли не допускал, что скин андроидов способен на имитацию румянца. А смущённый Ричард и вовсе выглядел до абсурда забавно, что Гэвин не смог сдержать фырканье, а потом и вовсе без стеснения заржал в голос.

— Да ты полон сюрпризов, Жестянка. — Отсмеявшись, он похлопал напарника по бедру. — Кому скажу, не поверят, что ты, оказывается, стесняшка.

Продолжая смотреть на дорогу, Ричард молчал, не собираясь искать оправдания своим реакциям.

— Почему ты вообще краснеешь? У вас же кровь синяя, разве щёки не должны синеть? — Несколько раз выдохнув, Гэвин взял себя в руки.

— Если бы в скин был встроен аналог капиллярной сетки, то тогда андроиды бы действительно синели. А краснота — это просто анимация, которая воспроизводится при ощущении подходящей эмоции или же при осуществлении определённого действия. Например, после долгой погони андроид тоже может покраснеть, если заранее не отключил отвечающий за это протокол. Цвет был подобран специально, чтобы имитировать реакцию человека. Если вам не нравится красный, могу сменить цвет хоть на синий, хоть на зелёный, мне не принципиально.

— Не нужно, не хватало ещё, чтобы ты на работе начал смурфиков или Халка косплеить. — Мужчина замолчал, в задумчивости барабаня пальцами по торпеде.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, детектив Рид.

— Потому что тебя не касается, с кем я ебусь, — на удивление спокойно ответил Гэвин. — Но раз уж пошли такие разговоры, Жестянка, то давай ты мне, я тебе. Отвечаешь на мой вопрос, а я на твой.

— Идёт, — коротко отозвался Ричард, перестраиваясь в правый ряд.

— Ты действительно трахаешься только с людьми? — Продолжая выстукивать в такт играющей песне, Рид не сводил взгляда с собеседника.

— Нет, детектив Рид, в клубе я просто хотел вас подразнить, на самом деле я ни с кем не вступал в сексуальную связь, — не меняясь в лице, ответил девятисотый.

— То есть ты, типа, девственник? — ухмыльнулся мужчина, пытаясь снова вывести напарника на эмоции.

— Если рассуждать мерками людей, то да. — Выбранная тема Найнса ни капли не смущала.

— И что, ни разу не хотелось попробовать?

— Нет. У андроидов нет гормонов и инстинкта размножения, как у людей, а испытывать удовольствие от привычного людям процесса соития мы можем только после установки соответствующего оборудования и программного обеспечения. Серия «Коннор» относится к полицейским андроидам, и несмотря на то, что в качестве эксперимента модель RК800 создали полностью по образу человека, включая генитальный модуль, в моей базовой комплектации наличие подобных модификаций не предусмотрено. А поскольку партнёра-человека у меня нет, то и ставить секс-апгрейды я не вижу необходимости. — Отвернувшись от дороги, Ричард нагло ухмыльнулся и продолжил, используя голос самого Гэвина, — а что, потрахаться хочешь?

Туше, детектив Рид.

— А то, бля! Сплю и вижу, как оседлать кого-нибудь из пластиковой братии. — Количеством яда в ответе Рида можно было потравить половину города.

— Оседлать… — одними губами повторил Найнс. — Значит, вы всё-таки гей.

— Иисусе. — Мужчина устало потёр виски. — Я бисексуален, ясно? Мужик, баба, сверху, снизу — мне не принципиально, а теперь давай закроем тему ебли. Лучше скажи, что там с делом Филиппа Грея, ты запросил полный набор отчётов у западного отделения?

Хотелось как можно скорее свернуть болтовню и перевести разговор в рабочее русло. Ричард лез в дебри, куда обычному напарнику не стоило совать нос, стремился узнать больше необходимого для работы минимума. Чем больше он знал, тем больше втирался в доверие, проникал глубже, под кожу и дальше, а чрезмерное сближение с напарником было чревато последствиями. Повторять подобную ошибку дважды Рид не собирался, слишком высока была её цена. Чёртов Ричард со своими бесконтрольными вопросами… Он же просто неосвоившийся девиант, который в силу малого опыта общения с людьми ещё не научился грамотно выбирать темы для разговоров. Это ты, Гэвин Рид, видишь подтекст там, где его нет.

— Подробные отчёты прислали четыре минуты назад, я переслал всю информацию на вашу рабочую почту. В протоколах «запада» нет ничего полезного для нашего дела. Патрульные не особо напрягались, когда производили осмотр на месте и опрос соседей Филиппа, а имеющихся в деле фотографий квартиры не хватает для полной преконструкции окружения. Высшая степень халатности, — в голосе читалось недовольство.

— Что по уликам? — Уткнувшись в планшет, детектив Рид вывел на экран присланную информацию и несдержанно выругался. — Какого хуя они отправили все собранные улики в Канаду?!

— Как удалось выяснить, у Грея в Канаде живёт двоюродная бабушка, единственная живая родственница, было принято решение передать основную массу вещей ей. Ещё часть улик осела в архивах канадской полиции. — Пикнула сигнализация, когда Ричард, припарковавшись, вышел из машины. — Офицеры посчитали, что он вернулся домой, поэтому передали всё, что смогли собрать.

— Посчитали? Что значит, они посчитали, на основании чего? — Остановившись, детектив снова пролистал дело. — Здесь ни слова о том, что он брал билеты на самолёт, автобус или пересекал границу на автомобиле! — Убрав планшет с бесполезными данными во внутренний карман тёмно-зелёной ветровки, Гэвин поспешил к лестнице. До официального начала рабочего дня оставалось меньше пяти минут, а опоздания, даже незначительные, детектив не любил.

— Официально Филипп Грей никогда не покидал Канаду. Сложно сказать, как именно он оказался в Детройте, но данных о его приезде нет, — послышались за спиной пояснения напарника. — Было решено, что Грей покинул Детройт тем же путём, что и приехал, поэтому дело закрыли, а информацию передали в полицию Канады.

— Заебись, просто охуенно! — выплюнул Гэвин и пнул рабочее кресло, вымещая на нём раздражение. Сделав несколько глубоких вдохов, мужчина повернулся в сторону, ловя на себе взгляд Коннора. — Хули вылупился, уёба? Уткни зенки в свой терминал и работай!

Презрительно скривившись в ответ, Эйтс достал из верхнего ящика стола коробку, упакованную в аляпистую праздничную бумагу, и по полу подтолкнул её в сторону стола Рида.

— Хотел придержать подарок до твоего дня рождения, но тебе он нужен уже сейчас. — Паскудно улыбнувшись, Коннор наблюдал, как недоумевающий Гэвин неаккуратно разрывает упаковку.

— Ах ты пластиковая тварь! — В руках у Рида оказался чёрный кожаный намордник с металлическими заклёпками. Вещица тут же полетела в сторону Коннора, а рука привычным движением дёрнулась к пистолету, и лишь чужая жёсткая, до красноты и синяков, хватка на запястье не позволила пустить в ход табельное.

— Детектив Рид, успокойтесь, — холодный голос над ухом, машинный, но при этом приказной.

— Катись к дьяволу! — Жалкая попытка вырваться из ненормально сильной хватки не увенчалась успехом.

— Детектив, пожалуйста, — смягчившийся просящий шёпот, внимательный взгляд и эти бровки домиком. Прогресс налицо, Найнс действительно стал выглядеть в разы человечнее, хотя и показывал это не слишком часто.

— Порядок, я спокоен. — Разжав пальцы, Гэвин дождался, пока андроид отпустит его руку. На ноющем запястье отчётливо виднелись следы пальцев.

— Простите. — Найнс бросил виноватый взгляд на покрасневшую кожу.

— Забей, — отмахнулся Гэвин и перевёл взгляд на Коннора. Тот снова изображал из себя примерного отличника и что-то сосредоточенно высматривал на экране терминала. — Двуличный ублюдок. А потом ты спрашиваешь, почему я ненавижу твоего братца. Как видишь, у нас это взаимно. — Запнув пустую коробку ближе к мусорному ведру, мужчина опустился в кресло.

— Я знал, что Коннор вас недолюбливает, но не думал, что настолько. Если хотите, я могу с ним поговорить. И не только поговорить. — Под конец фразы в голосе сталью зазвучала угроза.

— Ты мне кто: нянька, папочка, рыцарь на белом коне? Я не принцесса в замке, которую нужно спасать от дракона, так что не нужно защищать меня от тупых шуточек твоего сиблинга. Как-то же мы сосуществовали в одном отделе до твоего перевода, так же и будем работать дальше. Временами дерьмо случается, Жестянка.

— Вы хотели его пристрелить, — с укором ответил Найнс.

— Не пристрелить, а припугнуть. Коннору не привыкать, что я тычу ему в лобешник пистолетом, — беззаботно откликнулся Гэвин, игнорируя возмущённый взгляд напарника. — Не нужно читать мне нотации на этот счёт, лучше сделай кофе, и начнём работать. Ты уже подготовил запрос в полицию Канады? Нам нужно осмотреть вещи Филиппа и попиздеть с его бабулей на случай, если она знает что-то о его перемещениях, иначе дело снова заглохнет.

— Как раз отправил заявление на подпись капитану. Позвонить миссис Больё, — Ричард заметил немой вопрос в глазах детектива, — бабушке Филиппа, — уточнил он, — мы можем уже сейчас, её номер есть в базе. Получение улик займёт больше времени.

— Тогда сделай запрос в Канаду и отсмотри повторно все фотографии из квартиры Филиппа, вдруг заметишь что-то интересное, а я поболтаю с его бабулей, — отозвался детектив Рид, выуживая из кармана джинсов телефон.

Не став дожидаться кофе, Гэвин направился в свободную допросную. Вокруг было слишком шумно и многолюдно, болтовня офицеров на фоне, шипение чужих раций и непрекращающийся звон телефонов только сбивали сонный мозг с мысли. Зато в тишине допросной можно было полноценно сосредоточиться на предстоящем разговоре. Детектив выложил на стол планшет, открыл заметки, надеясь, что услышит хоть что-то полезное, и набрал номер миссис Больё. Спустя несколько долгих гудков трубка отозвалась приятным старческим голосом, и Гэвин, собрав всю свою приветливость, начал разговор.

Больше получаса он просидел в допросной, по крупицам вытягивая из едва слышащей бабули всё, что было известно о пропавшем внучке. В итоге к окончанию выматывающего (чтобы миссис Больё расслышала, приходилось спрашивать по несколько раз) разговора вопросов только прибавилось. Бабуля редко общалась со своим внуком, ведь тот, с её слов, постоянно пропадал на работе. Чем именно занимался Филипп в Канаде, оставалось загадкой, он никогда не рассказывал подробностей, ссылаясь на конфиденциальность клиентов, и миссис Больё было известно только то, что он работал в торговле. А примерно три месяца назад Филипп позвонил и сказал, что у него крупные проблемы с начальством, что он сильно проштрафился и задолжал очень много денег. От материальной помощи отказался, сославшись на то, что уедет на заработки, но куда конкретно собирался перебраться, говорить не стал.

После отъезда Грея прошёл почти месяц, когда он внезапно позвонил и радостным голосом сообщил, что нашёл хорошо оплачиваемую работу и обещал, что через месяц-другой рассчитается с долгами, а потом заберёт бабушку к себе. В следующий раз миссис Больё услышала про внука, когда полиция Канады привезла его вещи, сообщив, что всё это время он жил в Детройте. Когда выяснилось, что с самим Филиппом офицеры не контактировали, Больё подала заявление о пропаже, передала в полицию телефон, ноутбук, записные книжки — всё, что хоть как-то могло помочь в поисках внука. После этого настало затишье. Миссис Больё по несколько раз в неделю звонила в полицию, чтобы узнать, как продвигается поиск Филиппа, но в ответ получала лишь сухие отговорки о том, что над делом работают и сообщат, как появится хоть какая-то информация.

Под конец разговора престарелая женщина откровенно рыдала в трубку, умоляя детектива Рида отыскать внука, сообщить хотя бы, жив ли он. Сам Гэвин в ответ устало обещал сделать всё, что в его силах, повторяя давно заезженные фразы. От собственных криков и чужих завываний голова раскалывалась так, словно на ней танцевало кан-кан стадо слонов, и мужчина всеми силами старался завершить разговор. С трудом распрощавшись с миссис Больё, детектив сбросил вызов и прислонился горевшим лбом к металлической поверхности стола. Холод приятно остужал кожу и незначительно, но помогал утихомирить пульсацию в висках. Стоило немного расслабиться и прикрыть веки, как усталость навалилась с новой силой, утягивая Гэвина в вязкую темноту дрёмы, и лишь открывшаяся за спиной дверь заставила его вздрогнуть и резко вернуться в реальность.

Перед носом мелькнул белый рукав, а рядом с планшетом с тихим стуком опустился стаканчик ароматно пахнувшего кофе. Сделав глоток, Гэвин прикрыл глаза и едва не застонал от удовольствия, прокатывая по языку насыщенный вкус с едва заметной нотой ванили. Ричард не поленился и сходил в соседнюю кофейню, а не припёр дерьмо из автомата участка.

— Спасибо, — тихо булькнул Рид, делая очередной глоток.

— «Спасибо»? — удивлённо повторил Найнс. — Вы, часом, не заболели? — Прохладные пальцы коснулись лба, замеряя температуру, и Гэвин дёрнулся, отмахиваясь от руки напарника.

— Я тебе сейчас руку вырву и по локоть в задницу засуну, если будешь меня трогать, — без особого запала огрызнулся Рид. — Вот и благодари, блядь, людей после этого.

— Я не человек, — отозвался андроид, садясь на стул напротив.

— Не цепляйся к словам, ты понял, о чём я. — Детектив устало потёр виски.

— Удалось узнать что-нибудь полезное?

Бросив короткий взгляд на пометки, Рид набрал в лёгкие воздуха и коротко пересказал суть разговора.

— Думаете, Грей торговал наркотиками?

— Вероятно, иначе зачем бы ему скрывать свою работу от бабули. Даже если не наркота, то что-то нелегальное или, учитывая его последнее место работы, постыдное. — В задумчивости постучав по крышке стола, Гэвин откинулся на спинку стула. — Не повезло пацану, сбежал от жопы в Канаде, а попал в ещё большую жопу в грёбаном Детройте.

— Нужно выяснить, как «Нуэве» вышли на него. Очевидно, Филиппу помогали, раз никакой информации о его передвижениях нет, значит, перевозчик как-то связан с картелем, — озвучил наиболее вероятное предположение Ричард. — Как только нам пришлют телефон и ноутбук Филиппа, я хочу сам заняться сканированием. Так будет быстрее, чем ждать отчёта от Оливера.

— Сначала нам нужно определить, когда и где произошло похищение. Нужно отследить его перемещения, начиная от выхода из клуба в последний рабочий день. Пробей все камеры на пути от его работы до дома, сравни с перемещениями мобильного, запроси сводку у оператора, короче, займись всей электронной хуйнёй. — Отвлёкшись, детектив в пару глотков наполовину осушил стакан кофе. — Из-за долбоёбов с «запада» нам придётся начинать с нуля.

Девятисотый выразил согласие коротким ответным кивком. Если бы офицеры западного отделения сразу делали свою работу нормально, сейчас бы не пришлось впустую тратить время, рассылая запросы на получение старых видеозаписей, часть из которых уже могла быть безвозвратно уничтожена. Если бы… Но Найнс откинул сожаления в сторону, возвращаясь вместе с Гэвином в отдел, и сходу взялся за работу. Совместными усилиями удалось выбрать наиболее подходящий маршрут, с которого следовало начать поиски. И пока Ричард на интерактивной карте изучал расположение магазинов, автомоек, парикмахерских и других объектов инфраструктуры, которые используют внешние камеры видеонаблюдения, детектив Рид поехал на место, чтобы ненароком ничего не упустить. У обоих в сознании не утихало понимание: Филипп Грей — единственная ниточка, которая может привести к картелю.

========== Дело Филиппа Грея. Часть 2 ==========

26 апреля 2039 года

На получение и анализ всех видеозаписей ушла позорно долгая, изматывающая неделя, на протяжении которой Рид злился и срывался на всех, кто попадался под горячую руку. Как и предполагал Ричард, основная сложность состояла в получении видео, ведь у многих записи хранились не более месяца. Сам анализ занял у андроида меньше получаса, в течение которого Гэвин сверлил жёлтый диод уничижительным взглядом и едва сдерживал ежеминутное желание спросить, когда же напарник закончит.

Из-за чужой халатности дело и так продвигалось со скоростью умирающей улитки, а сейчас нервяк последних дней ощущался особенно остро. Ожидая завершения анализа, детектив чувствовал себя маленьким ребёнком, которого родители долго везли в парк развлечений. На языке постоянно вертелся вопрос «ну, долго ещё?», который удавалось сдерживать благодаря лишь чуду. Чуду и кофе, который заливал в себя Гэвин, доходя до очередной точки кипения. В итоге, когда Найнс открыл глаза, готовясь поделиться с напарником мыслями, на столе детектива в ровный рядок выстроились три недопитых стаканчика кофе, а четвёртый он задумчиво вертел в руках.

— Ну, что скажешь, Р-и-и-чар-р-д? — растягивая буквы, спросил Гэвин и коротко усмехнулся. Знал ведь, как напарника бесит, когда тянут его имя.

— Я смог с точностью до 94,3 процентов восстановить маршрут перемещений Филиппа Грея в его последний рабочий день, но есть проблема. — Замявшись, Найнс в растерянности закусил губу, неосознанно копируя подсмотренный у кого-то из коллег жест.

— Какая проблема, Жестянка? — Рид даже язвить не стал, видя, что напарник находится в недоумении.

— Вот последняя видеозапись, на которой появился похищенный. — Нависнув над детективом, Ричард снял скин с кисти и подсоединился к терминалу напарника, транслируя картинку. Склонившись ниже, андроид успел зафиксировать, как на мгновение пульс напарника резко скаканул вверх, а сам Гэвин, заметно напрягшись, придвинул кресло ближе к столу. Рассчитав несколько вероятных причин такой перемены настроения, девятисотый посчитал чужую нервозность проявлением реакции на снятый скин.

Постаравшись абстрагироваться от внезапного вторжения в личное пространство, Гэвин переключил внимание на видео. Запись из магазина, находившегося напротив места проживания Филиппа Грея, была хорошего качества. Картинка приблизилась, и на экране появился объект поисков — молодой парень среднего роста и телосложения, одетый в светло-голубые джинсы, синие кроссовки и белую куртку с чёрными надписями на рукаве и спине. Длинные чёрные волосы трепал ветер, не позволяя разглядеть лицо, но благодаря другим видео Гэвин и так знал, как выглядит Грей. Перед входом в подъезд молодой человек обернулся, всматриваясь куда-то за пределы кадра, и потом скрылся за облезлой железной дверью. После этого момента Найнс включил ускорение, показывая несколько следующих дней, в течение которых Филипп так и не появился на записи.

— И что это значит? — спросил детектив, когда картинка замерла на моменте входа парня в подъезд. — Он же не мог несколько дней безвылазно сидеть дома, а потом раствориться в воздухе. В доме есть другой выход, пожарная лестница, хоть что-то?

— Я проверил все возможные пути, по которым Грей мог покинуть квартиру, но ни одним из них он не воспользовался. Исходя из видеозаписей, Филипп зашёл домой двенадцатого февраля в 10:23 утра, четырнадцатого февраля его менеджер подал заявление в полицию, в этот же день дежурные офицеры проверили квартиру Грея и не обнаружили его на месте. Получается, парня похитили в этом промежутке, но на записях ничего нет. — Отодвинувшись от напарника, Ричард присел на край стола. — Я проанализировал лица и комплекцию всех людей, кто входил и выходил в подъезд за эти два дня, среди них нет никого подозрительного. Соседи, которые встречаются и на других видео, несколько андроидов-курьеров, доставляющих еду или посылки, и бригада андроидов-грузчиков, которые помогали с переездом семье с первого этажа.

— Блядь, Найнс, ты хоть понимаешь, как это выглядит? Не мог же человек просто испариться!

— Вероятнее всего, камеры были взломаны. Запись ведётся на оборудование с низким уровнем защиты, при загрузке соответствующего программного обеспечения, хакнуть эту видеокамеру сможет даже домашний андроид. А если учесть, что на «Нуэве» работают более продвинутые модели, то для них подключение к камерам вовсе не составит проблем.

— Сможешь понять, в какой именно момент хакнули записи?

— Зависит от качества склейки. Магазин предоставил восстановленную копию видео, хоть сама запись не пострадала, метаданные стёрты, придётся анализировать каждый кадр в отдельности, это займёт некоторое время, — задумчиво ответил Ричард.

— Займись этим, а я повторно опрошу соседей. Вдруг кто-нибудь заметил хоть что-то подозрительное, — без особого запала бросил детектив и, схватив со стола ключи от машины, торопливо направился к выходу. Успев лишь кинуть вдогонку тихое «да, детектив», Ричард вернулся на своё место, принимаясь за работу.

Меньше, чем через полчаса Найнс позвонил напарнику. Склейку удалось обнаружить благодаря отражению в припаркованной на обочине машине. На широкоформатном телевизоре, который стоял в витрине магазина, транслировалась реклама, потерявшая актуальность больше месяца назад.

— Я смог определить наиболее вероятный отрезок, в который был похищен Филипп, это тринадцатое февраля с половины третьего до пяти часов после полудня. Отклонение не больше получаса, — уверенно заявил Найнс.

— Хочешь сказать, что человека похитили прямо посреди дня? — неверяще переспросил Гэвин.

— Учитывая, что Грей жил в спальном районе, время выбрано удачно. Большая часть людей на работе, двор у них закрытый, возможность появления случайных прохожих ничтожно мала, — ответил Ричард. — Я запросил реестр жителей дома, восемьдесят семь процентов составляют бездетные люди возрастом от двадцати пяти до тридцати семи лет, безработных среди них всего пять процентов. Вероятность того, что большинство потенциальных свидетелей похищения было на работе, довольно высока. А как продвигается ваш опрос, детектив Рид?

— Дерьмово, Жестянка, — угрюмо откликнулся напарник, отходя от очередной двери. — Многих нет дома, а те, что открывают, ни хрена не видели, не слышали и не горят желанием общаться с полицией. Похоже, придётся вернуться вечером, чтобы застать соседей Филиппа по этажу дома.

— Я помогу вам с опросом, детектив, а пока езжайте в центр, у нас новый вызов. Точный адрес пришлю в сообщении, — сказал девятисотый и мгновенно отключился.

Захватив со стула забытую Гэвином тёмно-зелёную ветровку, Ричард зарезервировал служебную машину и уже через несколько минут выехал в сторону Паллистер парка, где обнаружили свежий труп.

7 мая 2039 года

— Три недели! — бушевал на весь отдел Гэвин. — Три блядских недели сраные канадцы не могли передать улики! Да чтоб они там все в кленовом сиропе утонули, ублюдки!

— Повальное употребление гражданами Канады кленового сиропа является распространённым стереотипом, не имеющим отношения к реальности, — монотонно произнёс Ричард, не отвлекаясь от изучения ноутбука Филиппа Грея.

— Да мне по хую, Жестянка! Что за тормоза работают в местной полиции, что за три недели не смогли отправить ноутбук, смартфон и несколько записных книжек?!

— Хватит глотку драть, Рид! — гаркнул из другого конца помещения Андерсон. — Раз тебе так нужны были улики, так прекращай пиздеть на весь отдел, займись уже делом!

Сдержав внутри жгучее желание послать лейтенанта в не столь далёкий путь, детектив несколько раз выдохнул, пытаясь успокоиться. Как бы его ни бесил старый алкаш, приходилось периодически напоминать себе про субординацию. Но поймав насмешливый взгляд Коннора, Рид исподтишка показал ему средний палец и отвернулся. Ублюдок снова нажалуется капитану, но Гэвину было не привыкать выслушивать очередной выговор из-за пластикового чмошника. Рид в который раз убеждался, что на контрасте с Эйтсом Ричард был просто подарком небес, и это даже с учётом привычки Найнса задавать иной раз слишком неуместные вопросы или бесцеремонно вторгаться в личное пространство.

— Не хочется признавать, но дедуля прав, пора заняться делом, сколько ж можно плевать в потолок. — Опустившись в кресло, Рид придвинул к себе тетради Грея.

— За прошедшие три недели мы раскрыли три убийства, предотвратили ещё одно, а вы ещё и ограблению помешали. При всём уважении, детектив Рид, но не думаю, что в этом случае уместна характеристика «плевать в потолок», — произнёс Найнс, даже не посмотрев в сторону напарника. Подключившись к ноутбуку, Ричард уже некоторое время сидел с закрытыми глазами, и лишь жёлтые переливы диода указывали на то, что андроид занят работой.

— С ограблением вышло случайно, я просто за водой зашёл, а там этот придурок обдолбанный пушкой махать начал. В остальных случаях обычные будни детектива, Жестянка, раскрывать убийства, опрашивать родственников, собирать показания и крутить любовь с отчётами. А вот возможность выйти на крупную рыбу, как наш картель, выпадает не каждому. Я, конечно, в самые молодые лейтенанты города не мечу, — Рид бросил многозначительный взгляд в сторону Хэнка, — но от сержанта бы не отказался.

— Если бы вы хамили поменьше и не ругались с коллегами, то могли бы подать заявление на сдачу экзаменов на сержанта ещё в прошлом году, — меланхолично отозвался Ричард. — У вас хороший послужной список, детектив Рид, чего нельзя сказать о деловой репутации, так что своим поведением вы сами себе могилу роете.

— Завали, Жестянка, — огрызнулся Гэвин, прекрасно понимая, что напарник прав.

— Вот об этом я и говорю, — усмехнулся андроид и открыл глаза, впиваясь взглядом в собеседника.

— Иди в жопу, Найнс, — фыркнул мужчина, пытаясь сосредоточиться на корявых записях Грея. Детектив отказывался понимать, почему молодой парень вообще вёл рукописные блокноты.

— Приглашаете? — донёсся до слуха Гэвина ехидный голос.

Проглотив крутящиеся на языке оскорбления, Рид молча показал Ричарду средний палец, так и не отрываясь от перелистывания страниц.

И как бы Гэвин ни пытался скрыть эмоции, андроид успел заметить сбившийся с ровного ритма пульс и слабый, практически незаметный румянец на скулах. Это был не первый раз, когда Найнс фиксировал подобную реакцию на безобидные издёвки, от того ещё чаще возникало желание подразнить напарника. Ричарду нравились реакции Гэвина, он фиксировал каждое проявление смущения, малейшие намёки на интерес в свой адрес, ища подтверждение ответной симпатии. Подобное поведение было непрофессиональным, а использование технических возможностей модели в личных целях ещё не так давно девятисотый считал неэтичным, но когда дело доходило до Гэвина Рида, рамки дозволенного потихоньку истончались. Ему хотелось знать больше, много больше, даже если для этого приходилось использовать не совсем честные методы получения информации.

«Давай, Жестянка, спроси уже», — насмешка отозвалась в системе странным трепетом. Программа озвучки играла злую шутку, вызывая лёгкое волнение и непривычные электрические импульсы. Отвлёкшись от анализа данных на ноутбуке, андроид подался вперёд, склонившись ближе к соседнему столу, и тихо спросил, следя за тем, чтобы никто не услышал.

— Детектив Рид, скажите, я вам нравлюсь? Как мужчина, я имею в виду.

Не веря услышанному, Гэвин поднял ошалевший взгляд на Ричарда.

— Чё, блядь? — растерявшись, Рид не сразу нашёлся с ответом. — Найнс, ты охуел что ли?! Я не сплю с коллегами и не делю их на тех, кто нравится, а кто — нет, — зашипел детектив, подозрительно косясь по сторонам. — Что за вопросы вообще такие?

— Просто мне нравится один человек. Очень нравится, — стараясь не выдавать огорчения в голосе, тихо ответил девятисотый. — Но я не уверен, что могу заинтересовать его, поэтому решил узнать, как вы относитесь ко мне. Например, если даже вы, при всей своей нелюбви к андроидам, считаете меня привлекательным, то значит, у меня есть шанс с симпатичным мне человеком. Так что, детектив Рид, я мог бы привлечь ваше внимание как мужчина, как партнёр для отношений? Чисто гипотетически.

— Чисто гипотетически, блядь, — одними губами повторил Гэвин, стараясь успокоить бившийся в горле пульс. Чёртов Ричард со своими чёртовыми вопросами снова загнал в тупик, вынудил думать в том направлении, которого Рид старался всеми силами избегать. Опять просканировал и сделал выводы, догадался или же это было очередным проявлением эмоциональной незрелости? Пожевав губу, Рид поднял взгляд на напарника и, сглотнув слюну, нехотя признался, — да, Ричард, мог.

В глазах андроида мелькнула какая-то странная смесь эмоций, и Гэвин на секунду ощутил себя грёбаным Санта-Клаусом, принёсшим ребёнку подарок, о котором тот мечтал если не всю жизнь, то добрую её половину. А следом Найнс улыбнулся. Не приподнял уголки губ, как делал это обычно, а довольно растянул губы, обнажив ровный ряд белых зубов. Рид даже растерялся от того, каким радостным и удовлетворённым выглядел Ричард.

— Спасибо за честность, детектив Рид, — кивнул андроид и снова подключился к ноутбуку Филиппа, мгновенно принимая рабочий вид.

— Охуенно. Пожалуйста, Жестянка, обращайся, бля, — недовольно пробурчал себе под нос Гэвин, возвращаясь к чтению блокнотов Грея. Странный укол где-то под рёбрами он старался игнорировать.

Последующий час детектив Рид дотошно изучал блокноты Филиппа Грея, уверенный в том, что сможет найти что-то полезное для расследования. По мнению Ричарда напарник впустую тратил время, ведь если в записях попалось что-то подозрительное, то канадские полицейские отразили бы это в отчётности. Но стоило озвучить эту мысль Риду, Найнс напоролся на упрямый взгляд и всунутый под нос средний палец. Решив, что ругань с Гэвином будет очередной бестолковой тратой времени, девятисотый забрал с чужого стола два полупустых стаканчика (почему напарник никогда не допивал кофе до конца, для Ричарда до сих пор оставалось загадкой) и взамен принёс свежий американо. Не глядя, детектив перехватил стаканчик ещё до того, как он коснулся поверхности стола, и, сделав пару обжигающих глотков, оторвался от бесполезных писулек.

— Ладно, — тихо и нехотя, — ты прав, в блокнотах ни хуяшечки полезного. И сотри эту мерзкую ухмылку со своей рожи.

— Если бы вы послушали меня сразу, могли бы сэкономить время. И моя улыбка не мерзкая, — отозвался Ричард и, немного изменив тембр голоса, продолжил, — при создании андроидов «Киберлайф» учитывает фактор восприятия. Мою внешность и голос специально разработали для гармоничной интеграции.

— Что за дерьмо, Жестянка, ты сейчас Коннора пародировал?

— Стандартный ответ линейки в случае необоснованного недовольства нашим обликом. Просто голосом Коннора звучит более занудно, а вас это бесит. — Издёвка в голосе девятисотого стала более явной.

— А ты ещё та сучка, Ричард, одобряю, — хмыкнул Гэвин, делая новый глоток. — Но не беси меня лишний раз, оставь свои фокусы для кого-то другого.

Выводить детектива Рида на эмоции было приятно, другие же люди с некоторых пор интересовали мало, но андроид предусмотрительно промолчал, понимая, что Гэвин будет не в восторге. Скрывать повышенный интерес и внимание в адрес напарника и так с каждым днём становилось сложнее, но Ричард ещё не был готов открыть свои чувства. Не сейчас, пока Гэвин не готов их принять.

— Ты там завис, порно-банер поймал или что? — Мужчина пощёлкал пальцами перед лицом напарника.

— Простите, заканчивал анализ, — не моргнув глазом, соврал андроид.

— Что удалось найти в ноутбуке и телефоне Грея? Ты ведь уже все файлы успел просмотреть, — спросил Гэвин, поставив стаканчик на край стола. И снова не допил.

— Просмотреть, рассортировать и восстановить удалённые, — отозвался Ричард. — Оказывается, перед тем, как устроиться в «Голубую лагуну», Филипп зарабатывал продажей своих интимных фотографий и ношеных трусов.

— Давай вот без тупых шуточек, — нахмурился мужчина.

— Я совершенно серьёзен, детектив Рид. — В подтверждение своих слов Ричард подключился к терминалу напарника, открывая последнюю переписку с одним из покупателей Грея. Эмоции Гэвина, пока он вчитывался в текст заказа, были непередаваемы: смесь удивления, отвращения, непонимания и чего-то такого, что девятисотый не смог распознать. Жадно запомнив каждое мимическое сокращение мышц, пока детектив осмыслял новое открытие, андроид дополнил и без того раздутый файл на Гэвина Рида новой информацией.

«У каждого свои фетиши, да, Жестянка? Кто-то трусы нюхает, кто-то эмоциями упивается», — тихо прозвучал в системе голос детектива Рида.

— Почему, когда я думаю, что в этой жизни меня уже ничем не удивить, появляются такие, как этот Филипп Грей, и на тебе, оказывается, можно бабосы рубить на грязных труселях! Я в ахуе. — Мужчина до красных пятен надавил на глаза и отвернулся от экрана, стараясь сдержать булькающий в горле смех.

— У Грея был потенциал, ведь подобный бизнес довольно прибыльный, главное, выйти на заказчиков в определённых кругах, — задумчиво протянул Ричард. — И конкуренция не слишком большая, последние годы сократилось количество людей, торгующих своим бельём, а андроиды в данной сфере не пользуются популярностью.

— Серьёзно, есть работа, в которой андроиды не в состоянии заменить людей? — неверяще спросил детектив.

— У андроидов нет собственного ярко выраженного запаха, а ведь именно из-за возможности ощутить чужой аромат фетишисты и скупают нижнее бельё. Искусственные ароматизаторы, которые некоторые андроиды используют для большей схожести с человеком, в данном случае не помогут, — пояснил Найнс.

— Зашибись! Если я когда-нибудь из-за андроидов лишусь работы, то пойду торговать своими труселями, — с улыбкой произнёс Гэвин и резко замолк, напоровшись на внимательный изучающий взгляд напарника. На мгновение показалось, что в глубине зрачка отразилось что-то тёмное, и мужчина, едва заметно покраснев, буркнул под нос, — забудь, глупость пизданул.

— Помимо старых заказов, я смог восстановить удалённую переписку Грея с неким Фальком, — попытался сменить тему Найнс. Голос механически лязгнул, но девятисотый постарался быстро взять себя в руки, задушив отголоски неприятного сбоя. Даже короткая мысль о том, что Гэвин мог бы передать кому-то столь интимную вещь, как нижнее бельё, порождала внутри разъедающую, как кислота, эмоцию. Ревность. Неконтролируемая, собственническая, растекающаяся по компонентам вместе с тириумом, отражающаяся в системе алой надписью «мой». Пальцы дёрнулись, и Ричард спрятал под стол руки, чтобы напарник не заметил, как от чрезмерного сжатия обнажаются суставы. «Моймоймой», — бесконтрольно мигало на интерфейсе, пока андроид перебарывал сбой за сбоем, надеясь, что Гэвин ничего не заметит.

— Эй, Ричард, ты в порядке? — Тёплая тяжесть легла на плечо, а обеспокоенный голос уничтожил рябь помех, возвращая в реальность.

— Да, детектив, просто небольшой перегрев, — тихо отозвался Найнс, подавляя желание переплести свои пальцы с чужими. — Давно не уходил в полноценную гибернацию, исправлюсь.

Мысли, поведение, ложь — непрофессионально и совершенно неприемлемо. В такие моменты девятисотый жалел, что его сделали девиантом, ведь тогда, получив свободу в лаборатории «Киберлайф», он и предположить не мог, что контроль над чувствами будет даваться настолько тяжело. И если повседневные эмоции ещё получалось усмирить, то эта влюблённость живучим терновником оплетала все, до чего могла дотянуться. Как самая приятная в мире отрава, яд, единственным противоядием которого был сам Гэвин Рид, даже не подозревающий о том, какое смятение пробуждает внутри. Можно ведь признаться, честно обо всём рассказать, но девятисотый сомневался, что сможет вынести отказ. Не сейчас, не так быстро, ведь Гэвин тоже что-то чувствует. Нужно просто подождать.

— Так что там с перепиской? — вернувшись за своё место, спросил детектив, заметив, что диод Найнса снова засветился стабильным голубым.

— Этот Фальк — перевозчик, он помогал Грею пересечь границу с Канадой. Судя по переписке, на реке Детройт есть несколько слепых зон, которые используют для переправки людей и андроидов через границу. Я смог рассчитать примерное расположение пары точек и уже передал их координаты в береговую охрану, а также определил место встречи Филиппа и Фалька. Учитывая, сколько времени прошло с его перевозки, вряд ли там остались какие-то следы, но мы можем последить за точкой сбора, чтобы выйти на перевозчика.

— А что с номером, отследить нельзя? — нахмурился Гэвин, прикидывая, что слежка может занять не один день и даже не неделю. Учитывая количество дел, которое валится на участок, Фаулер не позволит организовать круглосуточное наблюдение.

— Телефон одноразовый и уже месяц как отключен, но я могу попытаться отыскать Фалька в Даркнете. Выследить его не получится, зато я смогу заказать услугу перевозки, чтобы взять его с поличным.

— Надо же, суперсовременный, продвинутый андроид не в состоянии найти человека по ай-пи адресу? Мне вон даже школьники в играх грозятся найти, где я живу, — рассмеялся Гэвин.

— Детектив Рид, — с укором начал Ричард, — смысл Даркнета в том, что там никого нельзя отследить, подобное не под силу целой команде лучших умельцев ФБР.

— Не кипятись, Жестянка, а то лампочка в башке перегорит, — беззлобно подстегнул Найнса Гэвин и выудил из кармана смартфон. — Ищи давай этого Фалька, — буркнул он и открыл игру.

Проследив за действиями напарника, Ричард недовольно нахмурился. Вместо того, чтобы заняться чем-то полезным или хотя бы пойти на обед, пока появилось свободное время, детектив Рид снова запустил игру.

— У вас зависимость от телефона, — бросил андроид, в фоновом режиме запустив поиск всех перевозчиков, ведущих деятельность в Детройте.

— Не неси чепухи, Жестянка, — ответил Гэвин, не отрывая взгляда от экрана смартфона, — у меня в жизни всего две зависимости: деньги и секс, а всё остальное — лишь способ отвлечься.

— И много этого «остального»? — Заинтересовавшись новой информацией, Найнс придвинулся ближе к напарнику.

— Блядь, — выплюнул Гэвин, умерев от особо сильной атаки, — тебе-то что? Шерсти лучше Даркнет и не отвлекайся.

— Мне хватает мощностей, чтобы вести поиск и одновременно поддерживать беседу с вами, детектив Рид.

— Сказал андроид, который десять минут назад засбоил от перегрева, — хмыкнул собеседник.

— Не переводите тему, — упрямо продолжил Ричард, — мне интересно узнать об остальных ваших зависимостях. Вдруг вы наркотиками балуетесь и мастерски скрываете это. Сотруднику полиции, особенно с вашим опытом, не составит труда даже ежегодные тесты обойти.

— Слышь, умник! — раздражённо рыкнул Гэвин, убрав телефон в карман, и навис над соседним столом. — Если вдруг ты до сих пор не заметил, я даже сигареты не курю, а наркота уж тем более не моя тема!

— Простите, детектив Рид, — тихо отозвался Найнс, ловя очередной сбой. Систему затопила неловкость и стыд, не стоило провоцировать Гэвина на эмоции столь глупым вопросом. — Не знал, что подобное вас настолько сильно задевает. Пожалуй, вы правы, мне действительно стоит сосредоточиться на Фальке.

Отвернувшись к терминалу, Ричард закрыл глаза, выводя на интерфейс интернет-страницы, перелистываемые раздражающе медленно. Скорость поиска в Даркнете оставляла желать лучшего, учитывая особенности работы анонимной сети, зато нагрузка на процессор была незаметной, позволяя параллельно проводить дефрагментацию. Нужно было отвлечься хоть на что-то, лишь бы взять эмоции под контроль.

Понаблюдав пару секунд за напарником, Гэвин махнул рукой на его странное поведение. Жрать хотелось сильнее, чем разбираться с очередным заскоком Найнса, которых с каждым днём становилось только больше. Временами андроид вёл себя странно, но уходил от прямых ответов, прикрываясь программными сбоями. Что бы ни беспокоило Ричарда, открываться он явно не хотел, а давить Рид не собирался.

Спустя два часа Найнс закончил поиск, показав аккаунт Фалька. На простенько оформленной странице был указан только вид предоставляемых услуг и красным выделялась кнопка «Написать». Судя по небольшой сноске под ником FalkoFalk, до конца месяца заказы перевозчик не брал.

— Прекрасно, просто охуительно, — нервно выплюнул Гэвин, услышав не очень обнадёживающие новости. — Ненавижу ждать.

— У нас нет выбора, — уныло ответил девятисотый. — Через пару недель я обращусь к нему с просьбой о транспортировке в Канаду, и будем ждать ответа. А сейчас собирайтесь, детектив Рид, у нас вызов в Мидтаун, в переулке найдено тело девианта. Убийство свежее, тириум ещё не успел испариться, быстро раскроем. — Ободряюще улыбнувшись, Найнс коротко похлопал напарника по плечу и поспешил к выходу. От контакта с горячим телом с ладони стёк скин, и андроид поспешно спрятал руку в кармане пиджака, сохраняя в системе приятное ощущение тепла.

Комментарий к Дело Филиппа Грея. Часть 2

Благодаря вашим отзывам автор понимает, что старалась не зря. Не стесняйтесь черкануть пару строчек😊

========== Фальк ==========

28 мая 2039 года

— Обрадуй меня, мой кибер-друг, скажи, что вызовов нет и нам не нужно ехать по проклятой жаре в очередную жопосрань! — С разгону прыгнув в офисное кресло, Гэвин с удовольствием откинулся на спинку.

Волосы мужчины растрепались, несколько прядей свисало на глаза, по виску текла прозрачная капля пота, а под носом собралась испарина. Грудь тяжело вздымалась, пока Рид пытался перевести дыхание и насытиться прохладным кондиционированным воздухом участка. Даже лёгкая белая футболка и тонкие синие брюки не спасали от жары.

— Ненавижу жару, ненавижу пробки в жару, ненавижу долбоёбов в пробках в жару! — пожаловался он, принимая из рук Найнса запотевший стакан. — Святая срань, ты мой спаситель, Ричи, — простонал детектив, принимаясь жадно глотать ледяную воду.

— Смотрю, вы не в настроении, детектив Рид, — поинтересовался Ричард, мягко улыбнувшись, пока в системе эхом транслировалось столь редкое «Ричи».

— Ну что ты, я охуеть, в каком настроении! — со звоном поставив стакан на стол, выплюнул Гэвин. — На улице тридцать градусов жары, солнце выжигает глаза, и люди ломанулись чёрти куда, поставив весь город раком. Так бонусом к этому по пути в департамент пидорасы, которые не умеют перестраиваться, так тесно зажали меня с двух сторон, что есть ощущение, словно я поучаствовал в тройничке. Разве это не лучший способ поднять настроение человеку?

— А я говорил, что могу сам поговорить со свидетельницей, вы же отказались сидеть в участке и поехали на другой конец города. Могли бы взять служебный автомобиль, в нём хотя бы кондиционер работает, — с укором ответил Найнс.

— Давай-ка ты закроешь свой милый ротик и не будешь подливать масла в огонь, умник, я и без тебя понял, что проебался. И я уже вызвал механика, так что через пару часов у меня в тачке будет холоднее, чем в Арктике, — довольно закончил мужчина и повернулся к зазвонившему на столе телефону. — Рид, слушаю.

И пока детектив ругался с Питом из-за очередной некорректно составленной заявки на патроны, андроид пытался осмыслить, насколько словосочетание «милый ротик» можно было считать комплиментом. В последнее время от напарника всё чаще можно было услышать подобные выражения, но по контексту не всегда получалось понять, стебётся ли Гэвин или закладывает какой-то иной смысл. Сама мысль о том, что детектив Рид испытывает ответную симпатию, приятной дрожью отдавалась в биокомпонентах и заставляла систему предвкушающе сбоить, но Гэвин никогда не выражал свой интерес вербально. От взгляда девятисотого не укрылись неуверенные улыбки, долгие взгляды, которыми одаривал напарник, думая, что останется незамеченным, и повысившаяся тактильность. На словах же Гэвин Рид был привычно резок, не всегда сдерживал хамство и очень редко обращался по имени. Несмотря на это, Найнс знал, что только за последний месяц шансы на романтические отношения с Гэвином возросли вдвое.

— Задолбал, душнила жирный, — прошипел мужчина, нервно бросив трубку. — Много прошу, видите ли. Как Андерсону, так в двойном размере патроны выдаёт, а как мне, так хуец солёный на воротник.

— Лейтенант Андерсон в хороших отношениях с Питом, а вы же хамите всем подряд, так что неудивительно, что офицер не делает вам поблажек.

— Давай, Жестянка, в очередной раз напомни мне о том, какой я говнюк, я же, блядь, постоянно об этом забываю.

— Сарказм вам не к лицу, — тихо отозвался Ричард. — Вы же не такой мудак, каким стараетесь казаться, детектив, просто не хотите ни с кем сближаться.

— Оу, да тебе в психоаналитики нужно было идти, а не в детективы. У нас как раз штатный мозгоправ увольняется, так, может, займёшь его место? — с вызовом бросил Гэвин.

— Не займу, вы ведь сами не захотите, чтобы я ушёл, — уверенно ответил Найнс и победно ухмыльнулся, когда Рид молча отвёл взгляд. Не успев насладиться своей маленькой победой, андроид отвлёкся на входящее сообщение. Диод замигал жёлтым, взгляд расфокусировался, но через секунду Найнс повернулся к напарнику. — Фальк вышел на связь и в ночь на первое июня готов взяться за перевозку.

— Хоть одна хорошая новость за это утро. Пойдём к Фаулеру, пусть запросит подмогу у спецназа, чтобы не дать этому засранцу ни малейшего шанса смыться. — Поднявшись, детектив направился в кабинет капитана.

Разговор с Фаулером протекал тяжело и постепенно скатился к уговорам, когда в ответ на просьбу связаться с отрядом капитана Аллена детектив Рид получил категорический отказ. Растрачивать ресурсы спецназа на поимку одного перевозчика, по мнению Джеффри, было нерационально, поскольку у детективов не было доказательств связи Фалька с картелем «Нуэве», только предположения. Гэвин злился и едва сдерживал желание проораться, постоянно напоминая себе про субординацию, и пытался найти хоть один весомый аргумент, чтобы убедить капитана выделить помощь.

— Хватит, Рид, достаточно! — оборвал подчинённого Фаулер. — Я уже сказал, что никакого спецназа, своим трёпом ты ничего не добьёшься. Если тебе настолько нужна команда, можешь взять Коннора и Хэнка, будут на подхвате, но на большее не рассчитывай.

— Но, кэп…

— Никаких «но», Гэвин, либо так, либо выслеживайте этого вашего Фалька вдвоём. Я не буду вызывать спецназ на основании одних лишь теорий. А теперь валите работать, мне ещё с комиссаром полиции разговаривать, а он и без посторонней помощи умеет портить настроение! — Взяв в руки телефон, Фаулер набрал номер, давая понять, что разговор окончен. В сопровождении сурового взгляда детективы покинули кабинет.

— Вот дерьмо, — недовольно прошипел Гэвин, направляясь на кухню. Уже через минуту Найнс наблюдал за тем, как напарник, тихо матерясь под нос, раздражённо жмёт кнопки кофемашины.

— Не нервничайте, детектив Рид, мы и так справимся с поимкой Фалька. Возможно, отсутствие спецназа даже к лучшему, меньше шансов привлечь лишнее внимание, — произнёс Ричард, стараясь поддержать напарника. — Я сообщил Коннору о предстоящей встрече с перевозчиком, они с лейтенантом согласны помочь.

— В жопу Коннора, его мне только не хватало. — Несколько капель кофе расплескалось, когда детектив слишком резко поставил стаканчик на стол.

— Неразумно отказываться от их помощи, мы не знаем, где Фальк назначит встречу и насколько он подготовлен к появлению полиции. Будет лучше подстраховаться, вы и сами знаете, — ответил Найнс.

— Ненавижу, когда ты прав, — буркнул Гэвин, но Ричард заметил, что глаза напарника улыбаются. — Когда будет известно место встречи?

— Первого июня, наша встреча назначена на два часа ночи, дополнительную информацию он сообщит в полночь.

— Страхуется, засранец, будто за пару часов нельзя подготовиться, чтобы взять его за жопу. Как вообще он планирует переправить тебя в Канаду? — спросил Рид, разбалтывая по дну остатки кофе.

— По реке, — ответил Найнс и забрал у напарника почти пустой стаканчик. — Он работает не один, а с помощником, переправлять будут на катере. Имя помощника он не называл, даже прозвище неизвестно, но говорит, что пособник проверенный, работает с ним уже не первый год.

— Мне казалось, после революции береговая охрана стала тщательнее следить за водным транспортом, — задумчиво произнёс Гэвин, возвращаясь к рабочему месту.

— Всегда остаются лазейки, — пространно ответил девятисотый и опустился в кресло. Крутанувшись разок, он подключился к терминалу, чтобы внести правки в отчёты Рида, которые забраковал капитан.

Последовав примеру напарника, Гэвин тоже занялся работой.

1 июня 2039 года

— В последний раз проговорим план. Фальк хочет встретиться здесь, в районе гавани Милликена. Ночью людей в этом месте нет, недалеко находится пристань, от которой, вероятнее всего, отойдёт лодка сообщника. И хоть на маяке и в ближайших парках установлены камеры видеонаблюдения, вот здесь, здесь и здесь, — Ричард выделил на интерактивной карте несколько участков, — слепые зоны, можно пройти незамеченными. Береговая охрана слишком полагается на встроенный в видеокамеры искусственный интеллект, поэтому редко патрулирует эту часть реки. Коннор, ты будешь ждать на пересечении Детройт-Риверуок и Атуотер-стрит, лейтенант Андерсон, вы будете наблюдать за парком Милликена на случай, если они решат скрыться в гавани, детектив Рид, за вами этот участок. Я непрерывно буду на связи, если что-то пойдёт не так, вы сразу узнаете об этом.

— Что с дронами, удалось достать? — спросил Гэвин, придирчиво разглядывая карту.

— Да, в распоряжении три стандартных полицейских дрона, если начнётся погоня, я буду вести подозреваемых с воздуха, — отозвался Коннор.

— Зачем три, если перевозчиков всего двое? — непонимающе отозвался Рид.

— Перестраховка. Я планировал взять не меньше четырёх, но Хэнк посчитал, что это будет слишком. — Восьмисотый бросил на напарника укоризненный взгляд.

— Это не перестраховка, ты просто долбанный контрол-фрик, — фыркнул Гэвин и поднял ладони, поймав неодобрительный взгляд лейтенанта. — Молчу-молчу. — На ругань времени не было.

— Если мы всё обсудили, то пора выдвигаться. — Андерсон первый поднялся с кресла.

— Поехали, — коротко произнёс детектив Рид, выудив из кармана ключи от машины. Накинув зелёную ветровку, он выдвинулся в сторону парковки.

Уже через полчаса офицеры заняли позиции на своих участках, а Ричард, закинув на плечо небольшую спортивную сумку, выдвинулся к месту встречи. Он чувствовал себя непривычно без стандартной униформы. Чтобы легче было двигаться и при необходимости догонять преступника, Найнс надел свободные камуфляжные бриджи, чёрную футболку без принта и лёгкую ветровку цвета хаки. Пройдя мимо пристани, подсвеченной тусклыми фонарями, девятисотый свернул к Детройт-Риверуок и в бледном свете луны увидел вдалеке тёмный силуэт.

— Вижу человека, до цели сто девять метров, — раздалось в наушниках полицейских.

— Принято, — почти одновременно отозвались коллеги.

Не выдавая своего нетерпения, Ричард приблизился к мужчине, который замер у дерева и расслабленно курил, смотря на реку. Рассеянный свет луны подсветил лицо, и Найнс отправил фотографию подозреваемого коллегам. Мартин Грин Хоук, белый мужчина, сорок четыре года, коренастый, рост метр семьдесят пять. Обвинение в распространении наркотиков десятилетней давности, незаконное пересечение границы, сопротивление при аресте и оскорбление сотрудника полиции пять лет назад — значит, просто так не сдаётся.

— Фальк? — спросил Найнс, привлекая к себе внимание.

Тот повернулся, беглым взглядом скользнул по андроиду и утвердительно хмыкнул. Тонкие бледные губы снова обхватили фильтр, круглые щёки втянулись, пока перевозчик делал глубокую затяжку, а потом лицо расслабилось, и Фальк с наслаждением выпустил в воздух облако дыма.

— В переписке ты не сообщил, что являешься андроидом. — Голос перевозчика был тихий, сиплый, что даже в тишине ночи различался с трудом.

— Мне казалось, ты перевозишь всех. — Девятисотый с вызовом изогнул бровь.

— Всех, кроме полиции. — Короткая ухмылка, и в лоб Ричарда упёрся револьвер. — Назови мне хоть одну причину не пустить тебе пулю в башку прямо сейчас. Ты всерьёз думал, что я не узнаю это лицо, а, Коннор? Или мне стоит назвать тебя мистер Революционер?

Плохо. Опасения детектива Рида подтвердились. Значит, не зря готовили запасной план.

— Меня зовут Ричард, другая модель, RК900, — равнодушно ответил андроид и снял кожу с части лица, обнажая штрих-код над левым глазом. — Можешь проверить по серийному номеру.

— Такой модели не существует, — раздалось одновременно с щелчком предохранителя.

— Готов с тобой поспорить, иначе я бы здесь не стоял. RК900 серия «Коннор», моя модель разрабатывалась для интеграции в ряды вооружённых сил США, но из-за революции проект прикрыли. Я единственный представитель этой модели. — Находясь под прицелом, Найнс нервничал, хоть своей мимикой не выдавал этого. Хорошо, что заранее снял диод, чтобы привлекать меньше внимания.

— И что же натворил военный андроид, что теперь хочет сбежать в Канаду? — с нотами издёвки спросил Фальк.

— Я работал в спецназе, на одной из операций подстрелил коллегу. Я сделал это умышленно, а в отчёте указал, что выстрел был случайностью. До недавнего времени никто не сомневался в правдивости данных, пока в участок не заявился его брат. Он сообщил капитану, что мы с убитым враждовали. На основании новой информации было принято решение провести дополнительную проверку, и когда отдел внутренних расследований докопается до правды, меня ждёт тюрьма, — рассказывал заготовленную историю Ричард. — В Канаде есть сообщество девиантов, которые помогают, таким как я, оформлять новые документы. Когда мне выдадут айди-карту, я смогу улететь в Европу, где под новым именем полиция меня не найдёт.

— Звучит правдоподобно, только мне нужны доказательства. Я знаю, как работает группировка девиантов, про которых ты говоришь. Покажи файл, — напряжённо произнёс перевозчик.

Медленно развернув ладонь к Фальку, Найнс открыл присланную накануне картинку. На случай, если тот узнает его лицо, девятисотый заранее подготовил историю и заказал документы, отвалив за них больше десяти тысяч долларов. Капитан будет в бешенстве, когда узнает, какую сумму придётся покрыть в качестве служебных расходов.

«Нужно было не упрямиться и отправить меня. Не пришлось бы байки травить и деньги тратить», — прозвучал в системе голос детектива Рида, и андроид недовольно скрипнул зубами. Рациональная часть сознания твердила, что напарник лучше подошёл бы на роль приманки, но волнение и упрямство не позволили подвергать Гэвина опасности.

— Пол, выезжай. — Убрав пистолет, Фальк связался по рации с помощником.

— Вижу чёрный катер без опознавательных знаков, — через несколько секунд послышался голос Хэнка. — На борту один человек, лица не видно, слишком темно.

— Найнс, попробуй опознать рулевого и сосредоточься на Фальке, за катером проследят дроны Коннора. И только посмей пулю словить, я тебя лично в бараний рог скручу, — сказал Рид, и андроид едва сдержал улыбку.

Стоило Фальку повернуться к причалившему катеру, Ричард быстрым движением руки достал из-за пояса спрятанный пистолет и навёл на чернявую макушку.

— Полиция Детройта, Мартин Грин Хоук, вы арестованы за организацию нелегальной иммиграции, — начал говорить Найнс, но перевозчик резво отскочил в сторону, уходя с линии огня. Андроид ожидал чего-то подобного. Громыхнул выстрел, и мужчина, успевший сделать пару шагов, упал, зажимая рану на бедре. — И за сопротивление при аресте. Вы имеете право хранить молчание, всё, что вы скажете, будет использовано против вас в суде, вы имеете право на адвоката. Если вы не можете позволить себе адвоката, он будет предоставлен вам государством, — монотонно закончил детектив, нацепив на Фалька наручники.

Над головой, жужжа двигателями, пронеслись два дрона, преследующие уплывающий катер, а вдалеке зажглись прожекторы береговой охраны. За арестом Пола Ричард уже не следил, поднял матерящегося и шипящего от боли Мартина и, придерживая под руку, повёл к машине.

— Молодец, Жестянка, но мог бы попробовать обойтись без лишней крови. — Гэвин, опёршийся задом на капот, проводил взглядом подозреваемого.

— Вы не читали присланный протокол, детектив Рид? Во время прошлого задержания Хоук ранил офицера и едва не сбежал, не хотелось повторения, — хмыкнул Найнс. — Рана неглубокая, я всё рассчитал, пуля слегка задела ногу. Отделается парой швов.

— Сука пластиковая, надо было сразу башку тебе продырявить! — обозлённо бросил задержанный и сдавленно зашипел, когда андроид сильно сжал пальцы на запястье.

— Советую воспользоваться правом на молчание, Мартин, — холодно ответил девятисотый, заталкивая мужчину на заднее сиденье.

Обойдя автомобиль, Ричард хлопнул пассажирской дверью и обратился к напарнику:

— Предлагаю провести допрос завтра с утра, вам стоит поспать, детектив Рид. Передадим Фалька дежурному офицеру, вы сядете в свою машину и поедете отдыхать, а служебный автомобиль я верну самостоятельно.

— Ладно, — без споров согласился Гэвин и поехал в участок.

Уже через двадцать минут детективы передали Мартина Хоука дежурившему в ночь офицеру Декарту. Поставив несколько подписей, Рид махнул на прощание рукой и, беспрестанно зевая, пошёл на стоянку. В спину его провожал обеспокоенный взгляд напарника.

Вернув служебную машину, Ричард задержался в участке ещё на полчаса, чтобы дождаться приезда Коннора. Восьмисотый появился в офисе без напарника, отправив его отсыпаться, и вёл под руку Пола, которым оказался андроид модели АР700. Допрос рулевого также было решено провести утром, и убедившись, что задержанного отправили в камеру, Найнс вызвал такси и отправился к выходу.

Мысли Ричарда витали вокруг Гэвина. Уходя, детектив выглядел более уставшим, чем обычно, часто тёр глаза, отвлекался и при передаче задержанного заторможенно реагировал на вопросы Энтони. В таком состоянии было опасно садиться за руль, даже учитывая практически пустые дороги, была высокая вероятность попасть в аварию. Закусив губу, андроид замер у дверей кибертакси и, посмотрев в сторону дороги, ведущей к дому Гэвина, подключился к GPS в его машине. Удивлённо моргнув, девятисотый дважды перепроверил данные местоположения и обернулся к дверям департамента. Судя по показаниям маячка, «хонда» напарника до сих пор находилась на территории ДПД.

Отпустив такси, Найнс обошёл здание, направляясь к служебной парковке. Спустившись на уровень ниже, Ричард увидел в дальнем конце этажа чёрный капот, торчащий из-за колонны, и торопливо приблизился к автомобилю. Фары не горели, двигатель молчал, а сам Гэвин, глубоко и размеренно дыша, спал в водительском кресле. Послав сигнал разблокировки и осторожно потянув на себя дверь, андроид замер, в который раз изучая расслабленное лицо напарника. Протянув руку, он снял с пальцев скин и легонько коснулся щетинистой щеки, провёл по скуле, скользнул по пересохшим губам, опустился к шее и замер, считывая пульс. Сердце перегоняло горячую кровь, артерия размеренно пульсировала под кожей, эхом отдаваясь в биокомпонентах. Тириумный насос, пропустив несколько тактов, синхронизировался с биением сердца Гэвина, и девятисотый мечтательно улыбнулся.

Как же хотелось поцеловать.

Вместо этого рука скользнула дальше, пальцы крепче сжались на плече, и Найнс несильно тряхнул напарника в попытке разбудить.

— Детектив Рид, проснитесь, — прошептал Ричард.

— Отвали, Н-с, — неразборчиво буркнул мужчина, стряхнув с себя руку.

— Гэвин, ты уснул прямо в машине, — громче и настойчивее повторил Ричард, замечая, как быстро затрепетали веки.

— Блядь, — тихо выругался детектив, растирая покрасневшие глаза, и повторил восклицание, увидев, что часы показывают начало пятого утра.

— Позвольте, я отвезу вас домой, детектив Рид, — произнёс андроид и отстранился, выпуская сонного напарника.

Тот молча всучил ключи от машины и завалился на заднее сиденье, вырубившись практически мгновенно. Коротко улыбнувшись, Найнс завёл двигатель и отправился по привычному маршруту на Трамбулл-авеню, понимая, что снова останется ночевать на чужом диване.

В участок приехали после обеда. Отключив будильник Гэвина, к утру Ричард связался с капитаном Фаулером и договорился приехать позже. Детектив Рид, проснувшийся после полудня, единоличным решением напарника был недоволен, но ругаться не стал, а после позднего завтрака, который приготовил Ричард, прозвучало скромное «спасибо». По приезде в отдел детективов встретил невысокий пухлый адвокат с блестящей залысиной на макушке, который с порога начал требовать отпустить своего подопечного. Раздражённо отодвинув мужчину в сторону, Гэвин прошёл мимо него в допросную, куда уже привели Фалька.

— Я допрошу перевозчика, а ты займись его подельником, — сказал Гэвин напарнику и, пропустив адвоката в допросную, скрылся за дверью.

— Ваши обвинения в организации нелегальных перевозок в адрес моего клиента просто смехотворны! — взвился Лысик, имя которого Рид никак не мог вспомнить. Этот госзащитник работал уже два года, появлялся на допросах не реже раза в месяц, а Гэвин до сих пор не запомнил, как его зовут. — Вы должны немедленно отпустить мистера Хоука, офицер.

— Детектив Гэвин Рид, — с нажимом исправил адвоката Гэвин. — А насчёт объективности наших обвинений будут судить присяжные, но не вы. Им будет над чем подумать, когда прокурор запросит лет десять-пятнадцать для вашего клиента, добавив к основному обвинению сопротивление при аресте, угрозу убийством сотрудника полиции при исполнении, нелегальное хранение оружия и оскорбление личности. Или эти подробности ваш клиент озвучить забыл? — довольно оскалившись, закончил Рид.

Судя по вспышке возмущения в глазах адвоката, о некоторых аспектах своего задержания Фальк решил умолчать. Возможно, если бы Лысик внимательнее ознакомился с протоколом задержания, полный перечень обвинений не стал бы для него сюрпризом.

— Но есть и хорошие новости, — продолжил Гэвин, выуживая из папки с делом чистый лист. — Мы можем договориться. Если мистер Хоук пойдёт навстречу следствию, прокурор будет благосклонен, запросит не более пяти лет. Как вам такая сделка? — заинтересованно спросил детектив Рид.

— Чего вы хотите? — не дав адвокату раскрыть рот, тихо спросил Фальк.

— Нам нужен список всех, кого вы перевозили из Канады, начиная с января 2039 года. Имена, контакты, описание, фотографии, подробности перевозок — все, что сможете вспомнить. — Пододвинув к Мартину лист и ручку, Гэвин поднялся. — Полагаю, вы захотите переговорить с адвокатом, но могу сказать сразу, лучших условий вам не предложат.

Уже через час Мартин Грин Хоук поставил заковыристую подпись на листе с условиями сделки, и Гэвин оставил их с Ричардом наедине. До позднего вечера Найнс фиксировал разговор с задержанным, сверял список имён с переписками с аккаунта Фалька, дополнял описание людей и андроидов, приметы которых смог вспомнить Мартин, записывал контакты и под конец беседы пригласил штатного художника для составления фотороботов. К ночи у детективов был список из пятидесяти семи имён, двадцать четыре из которых Ричард сразу передал в отдел по борьбе с нелегальными иммигрантами. Андроиды их с Гэвином не интересовали, в отличие от оставшихся тридцати трёх человек, имена которых оформили отдельным списком.

— Теперь остаётся ждать, когда коллеги проверят этих людей. Их обнаружение займёт какое-то время, поэтому…

— Поэтому мы опять не у дел, — уныло закончил за напарника Гэвин. — Я понял, Жестянка, снова сидим на жопе ровно и ждём.

Поднявшись с кресла, мужчина потянулся, разминая затёкшие мышцы. Жёлтая футболка задралась, оголив полоску кожи и тёмную дорожку на животе, и андроид, не удержавшись, сделал снимок. Нумерация кадров перевалила за вторую сотню, но девятисотый старался не слишком задумываться насчёт своей объёмной коллекции фотографий Гэвина. Люди же любят фотографировать то, что нравится: детей, природу, котиков или щенков; Ричард не сомневался, что в этом несильно отличается.

— Не волнуйтесь, детектив Рид, убийцы и грабители не дадут вам заскучать, — ехидно ответил Найнс.

— Куда ж без них… Похуй, поехали домой, Ричард, — сказал Гэвин, накинув ветровку. — По домам, я имею в виду, — через секунду исправился он.

— Подбросите меня? — мягко улыбнувшись, спросил андроид, заметив оговорку.

— Ты сегодня отлично поработал, Жестянка, так уж и быть, сделаю крюк и доставлю твой зад в целости и сохранности.

Поправив манжеты, Ричард последовал за Гэвином. Впереди предстояло ещё много работы, но благодаря усилиям лёд наконец тронулся. И это касалось не только дела «Нуэве».

========== Новая зацепка ==========

18 июня 2039 года

— Не понимаю, почему эти долбоёбы всегда сопротивляются до последнего. Загнали же в угол, ну! Нет, блядь, даже под прицелом будут пытаться геройствовать. И ради чего? Ради пули в грудину и нескольких недель боли, пока ранение будет заживать, — возмущался Гэвин, пока они с напарником ехали после задержания обратно в участок. — Ещё и единственную ветровку мне порвал, урод! По ночам не настолько жарко, чтобы я в одной футболке мотался по вызовам. Это тебе, Жестянка, заебись, прикрутил температуру и не мерзнёшь, точнее, в твоём случае не варишься из-за жары. Днём на тебя вообще смотреть невозможно, вечно в своём этом пиджаке и в траурном прикиде, зимой и летом одним цветом, бля.

— Вы чудом не пострадали, а единственное, за что переживаете, это за дырку в рукаве? — процедил андроид, с трудом сохраняя концентрацию на дороге. Перед глазами до сих пор проигрывалась сцена, где загнанный в тупик преступник достаёт револьвер и стреляет в Гэвина. Пуля прошла по касательной и даже кожу не задела, зато оставила после себя продольный разрыв в районе плеча. Диод Найнса, который тот вернул сразу после ареста Фалька, заполошно мигал то жёлтым, то красным, пока программы анализа подбрасывали обновлённые прогнозы возможных исходов перестрелки, а Рид, не замечая настроения напарника, продолжал жаловаться.

— У людей, в отличие от вещей, есть естественная регенерация, а такую дырищу я даже зашить не смогу! Я, между прочим, почти тысячу за эту ветровку отвалил! Косарь, Найнс, это пиздец как до хуя! И это не для того, чтобы какой-то мудак, у которого не хватило мозгов на ограбление даже маску нацепить, испортил охрененную вещицу. А ведь ей даже трёх месяцев нет, — огорчённо простонал Гэвин, стекая по креслу вниз.

— Почему это всё, что вас волнует?! — не сдержав злости, закричаландроид и с такой силой ударил по рулю, что с ладони исчезла искусственная кожа.

— Останови машину, — мгновенно переключившись, произнёс детектив, с опаской смотря на полыхающий алым диод. Напарник был в ярости, вести автомобиль в таком состоянии не смог бы даже андроид.

— Ричард, сдай вправо и останови машину, — медленно, успокаивающе повторил Гэвин, готовый в любой момент перехватить руль.

Скрипнув зубами, Найнс резко перестроился, подрезав серый седан, и остановился на обочине.

Окружающая реальность шла помехами, перекрывалась очередной преконструкцией, в которой преступник доставал пистолет и попадал в цель, практически в центр грудной клетки Гэвина, навсегда останавливая течение жизни. Кровь растекалась насыщенным красным пятном, пачкала серую футболку, въедалась в пластик рук, пока Ричард в своих преконструкциях старался запустить сердце, остановившееся уже навсегда. Жизнь быстро утекала из светлых глаз, последний выдох с хрипом вырывался из горла, человеческое тело обмякало, а Найнс до хруста в груди давил и давил, отсчитывая нажатия. Признания, которые бесконтрольно вырывались изо рта, любимый человек уже не слышал.

Любимый…

Даже мысленно андроид боялся называть так Гэвина, слишком честно, слишком интимно это звучало.

«Трус, трус, трус, признайся уже!» — панически кричало сознание голосом Гэвина, пока Ричард боролся с каскадом сбоев и ошибок, из-за которых отключалось то зрение, то слух. Ненастоящие слёзы катились из ненастоящих глаз, но девятисотый не замечал этого, не реагировал на горячие руки, которые трясли за плечи, не отзывался на взволнованный голос. А потом мир схлопнулся, мигнул яркой белой вспышкой, и система очистилась от тысяч прогнозов, когда детектив, замахнувшись в ограниченном пространстве салона, залепил звонкую пощёчину.

От удара скин на щеке расступился, оголяя белый пластик и стыки лицевых пластин, а сам Гэвин, болезненно зашипев, затряс кистью. Хорошо ударил, даже кожа покраснела, зато Ричард пришёл в себя и больше не дрожал в пугающем истерическом припадке. Впервые Рид видел обычно спокойного и стрессоустойчивого напарника в таком состоянии. За время знакомства и совместной работы Ричард никогда не кричал, даже в роли плохого копа он оставался предельно сдержанным и своим ледяным тоном и умением бесстрастно описывать самые омерзительные детали пугал не только преступников, но и коллег. И сейчас паника в серых глазах вызывала волнение, беспокойство, тревогу. Чёрт, Гэвин впервые за последний год поймал себя на мысли, что переживает за кого-то, кроме себя.

— Эй, Ричи, ты как? — Склонившись к андроиду, Рид обхватил ладонями его лицо, на котором застыла маска растерянности, и повернул к себе. Стерев с бледных щёк влажные дорожки, Гэвин попытался поймать взгляд напарника.

— Не знаю, — хрипя статикой в голосе, честно ответил Найнс. Из-за растерянности он даже не заметил, что в этот раз Гэвин не отреагировал на нечеловеческое звучание.

— Сосредоточься, Ричи, всё хорошо, ты в безопасности, мы в безопасности, сейчас всё пройдёт. — Детектив не имел ни малейшего представления о том, как разговаривать с андроидом в таком состоянии, но понимал, что главное — не нервничать самому. За неимением альтернативы, Рид решил прибегнуть к рекомендациям по обращению с людьми, пережившими паническую атаку.

— Какой сегодня день, Ричи? — снизив тон, спросил Гэвин.

— Восемнадцатое июня две тысячи тридцать девятого года, — заторможенно моргнув, отозвался Найнс и, тряхнув головой, продолжил, — мы едем в ДПД с задержания Гордона Джозефа. После неудавшегося ограбления магазина он попытался сбежать, вы загнали его в тупик, после чего он предпринял попытку застрелить вас, детектив Рид, но промазал, и пуля задела только вашу ветровку. Я выстрелил в Гордона дважды: первой пулей выбил револьвер, второй попал в лёгкое. Сейчас преступника доставили в больницу, после его переведут в тюремный госпиталь. Протокол задержания я оформил дистанционно, сейчас нас ждут на еженедельный брифинг.

— Молодец, что ещё? — Отпустив лицо напарника, Гэвин отодвинулся подальше.

— Во время задержания отдел по работе с нелегальными иммигрантами прислал подробный отчёт по списку имён, который предоставил Фальк. Большинство мигрантов успело оформиться, часть вернулась в Канаду, троих не нашли, — успокоившись, продолжил Ричард. — После брифинга мы собирались поехать в тюрьму и подробнее переговорить с Мартином Хоуком об этих троих.

Когда Найнс договорил, повисла недолгая тишина.

— Спасибо, — тихо произнёс Ричард, — и приношу свои извинения за неподобающее поведение. Теперь предлагаю продолжить путь, по моим прогнозам ещё есть шанс приехать вовремя.

— Нет, Ричи, сначала ты мне объяснишь, какого хрена сейчас произошло.

— Мы опоздаем, капитан будет злиться, — мгновенно ответил Найнс, пытаясь переключить тему.

— Срал я на его злость, выговоры и прочее дерьмо, сейчас меня волнуешь ты! — Маска спокойствия дала трещину, ломаясь под напором переживаний.

Андроид молчал, слепо уставившись на серебристую букву «h» на руле, напряжённо поджимал губы, придумывая оправдания. Потемневший взгляд Гэвина выворачивал наизнанку, расчленял по кусочкам в попытках добраться до запретного и неправильного, что скрывалось внутри.

— Что. Это. Было? — медленно процедил Рид, не расцепляя зубов, и склонился к напарнику, заглядывая в глаза.

— Я испугался, — нехотя признался Ричард.

Испугался.

Какие-то три с небольшим месяца назад он был знаком с понятием страха лишь благодаря трактовке в словарях, а сегодня понял, каково это, когда биокомпонеты замирают под гнётом парализующего всеобъемлющего нечто. Когда секунда, и один из самых жутких прогнозов вот-вот сбудется. Когда видишь приближение смерти человека, ставшего самым важным в жизни, и ничего не можешь сделать. Когда огромная плашка «защитить» со звуком выстрела разлетается на мелкие осколки.

— Ричард, он промазал, задело только ветровку, тут нечего бояться. Даже царапины нет, — сказал Гэвин, отпустив короткий смешок.

— Восемь процентов, — глухо отозвался андроид, — вероятность промаха составляла всего восемь процентов. Тридцать восемь приходилось на то, что пуля попадёт в плечо и разорвёт сухожилие, оставшиеся пятьдесят четыре — что выстрел придётся в сердце.

Рид шумно сглотнул, когда напарник поднял взгляд.

— Ты мог там погибнуть, — электронным шёпотом продолжил Ричард. — Если бы преступник нервничал меньше, если бы та кошка его не напугала, ты был бы мёртв, Гэвин. — Подавшись ближе, Найнс крепко обнял Рида, вжимаясь носом во влажную шею. Терпкий запах пота смешивался с древесными нотами одеколона, оседал на рецепторах знакомым ароматом, отражался на внутреннем интерфейсе строчками химических соединений.

— Ричи. — Голос предательски охрип, когда прохладное дыхание скользнуло по коже. Слишком близко. — Всё обошлось. — Усилием воли вернув контроль, Гэвин медленно, но уверенно отстранился.

— Тебе не понять, каково это: знать вероятности, видеть, что могло случиться, переживать это чувство беспомощности, когда не можешь помочь, не можешь защитить, не можешь спасти.

«Признайся. Скажи ему о своих чувствах», — настойчиво повторял голос внутри, и андроид принудительно отключил звук.

Нет. Он не признается. Не сейчас, когда вероятность отказа составляла пятьдесят два процента. Нужно подождать, сблизиться, заслужить доверие, усилить симпатию, чтобы Гэвин не смог сказать «нет». Чтобы полюбил в ответ.

— Ты прав, Ричард, мне не понять. У меня нет в голове суперкомпьютера, я не могу за секунду составить пару сотен прогнозов, но даже если бы мог, то не стал бы этого делать. — Оперевшись о торпеду локтём, Рид неуловимо улыбнулся.

— Почему? — непонимающе спросил Найнс.

— А зачем? — неопределённо хмыкнул собеседник. — Зачем мне знать вероятность своей или чужой смерти, зачем мне умение с минимальной погрешностью предсказать, куда могла полететь пуля или как бы потом умирал мой напарник? Я не хочу после каждой перестрелки ебать себе мозг, просматривая кучу вариантов смертей, ранений, или жалеть, что не сработал какой-то благоприятный исход. И я не понимаю, зачем этим занимаешься ты. — Гэвин грубо ткнул пальцем в середину диода, стабильно горящего жёлтым. — На хуя ты себя накручиваешь, Найнс, мучаешься мыслями, что могло случиться, если этого не произошло? Я жив, здоров, а у тебя такой вид, будто ты меня похоронил уже несколько раз.

— Я успел составить семь вариантов подробных преконструкций, в которых вы умерли, детектив Рид, и просмотрел каждую не меньше десяти раз. — Успокоившись, Ричард снова вернулся к официальному тону.

— Так в пизду это дерьмище! Удали его из памяти и сосредоточься на том, что есть здесь и сейчас. Хоронить меня будешь, когда я реально сдохну! Так что пообещай мне, Ричи, что сегодня был последний раз, когда ты мусолишь в своей умненькой кибернетической головушке всю ту хуйню, что могла произойти, но не произошла.

— Обещаю, — нехотя выдавил андроид.

— Вот и договорились, Жестянка, и только попробуй меня наебать, — ухмыльнулся Рид и ободряюще потрепал напарника по голове, разворошив аккуратную укладку. — А теперь дуй в участок, брифинг начался пять минут назад. Если повезёт, то Фаулер не слишком сильно выебет нас за опоздание.

— Не повезёт, — угрюмо ответил Найнс. — Коннор сообщил, что сверху прислали дополнения к регламенту, капитан не в настроении.

— Ещё бы, ему же потом выслушивать всеобщее нытьё из-за изменений. Так что готовь булки, Жестянка, за опоздание нам пиздец, — подытожил Рид, уткнувшись в телефон.

Через семь минут Ричард пропустил Гэвина в зал для совещаний и сам проскользнул следом. Под укоризненными взглядами коллег оба сели на свободные места в первом ряду, прямиком под носом раздражённого Фаулера. Капитан, бросив взгляд на часы на запястье, сложил руки в замок, опёрся на скрещенные пальцы и принялся поочерёдно сверлить взглядом присутствующих.

«Мы не последние, детектив Коллинз тоже опаздывает», — прочёл сообщение Рид.

«Ещё бы. Отрастил (__!__), теперь еле ходит», — получив ответ, Ричард с упрёком посмотрел на напарника, но тот проигнорировал его взгляд.

Брифинг длился час. Минут за пятнадцать капитан рассказал о неприятном для некоторых андроидов нововведении — на службе их обязали носить диоды — показал изменённую форму протокола допроса, «обрадовал» подчинённых необходимостью заполнять два новых ежемесячных отчёта и передал слово лейтенанту Андерсону. Оставшееся время детективы и офицеры поочерёдно отчитывались о текущих делах. Когда собрание подошло к концу и сотрудники начали покидать конференц-зал, капитан окликнул уходящих Гэвина и Ричарда.

— Вашим расследованием касательно «Нуэве» заинтересовалось ФБР, — начал капитан, как только остальные полицейские покинули помещение. — Пока ограничились парочкой вопросов, но на этом они могут не остановиться. Все дела, так или иначе связанные с картелем, будете вести вы, но если они захотят навязать нам свою помощь, придётся работать с их консультантами.

— Шли бы они на хуй, в ноябре уже помогли, и чем это закончилось? — фыркнул Гэвин и покосился на Найнса. — Не принимай на свой счёт, Жестянка.

— Рид, я уже не раз предупреждал тебя по поводу подобных высказываний.

— Всё в порядке, капитан Фаулер, я не против, — мгновенно отозвался Ричард.

— В общем, готовьтесь к тому, что коллеги из Бюро могут сунуться в ваше расследование. А теперь идите работать, — выдохнул Джеффри и бросил напоследок, — и ещё раз без веской причины опоздаете на брифинг, оставлю патрулировать в ночную смену.

— Да, кэп, — со смешком ответил Гэвин и вышел за дверь. — Что там насчёт той троицы, которую не удалось найти? — опёршись на крышку стола, спросил Рид.

— Мэнди Роуч, Гюнтер Матс и Кэти Мари Киз, переправлены из Канады в Детройт в феврале, апреле и мае соответственно. Больше всего меня интересует Мэнди Роуч, которую Фальк переправлял одновременно с Филиппом Греем, — в задумчивости произнёс Ричард. — Необходимо понять, что между ними общего. Это не единственные люди из списка Хоука, исчезновение которых заметили бы не сразу, были более подходящие под критерии «Нуэве» кандидаты.

— Кто знает, может, эти ублюдки изменили условия отбора.

— Не думаю. Они выбрали оптимальный способ похищать людей и не привлекать лишнего внимания. Объективно говоря, они даже вас могут украсть, и в полиции заметят не сразу.

— Эй, ты забыл, у меня есть отцы, а также несколько друзей, а ещё я, блядь, в полиции работаю, тут целый отдел умельцев, которые сразу поймут, что дело не чисто, — взмахнув руками, возмутился Гэвин.

— У меня совершенная память, детектив Рид, я ничего не забываю, — самодовольно ответил Найнс. — Ваши отцы живут в Калифорнии, общаетесь вы с ними не чаще раза в неделю, а из-за работы с друзьями встречаетесь и того реже. Учитывая обширные связи «Нуэве», им не составит труда выяснить это.

— Да ты рожу мою видел, на кой хуй я кому-то сдался в качестве шлюхи?! — непреднамеренно громко крикнул Рид, привлекая лишнее внимание.

— Уверен, даже на тебя найдётся клиент, Гэвин, — равнодушно произнёс Коннор, нарушая повисшую тишину.

Сбоку раздался короткий смешок, и детектив перевёл взгляд на офицера Брауна.

— Если у тебя проблемы на личном фронте, Рид, необязательно торговать собой, за порцией секса достаточно заглянуть в соответствующий клуб, — ехидно сказал Стивен.

— Да пошли вы на хуй, уёбки! — разъярённо прорычал Гэвин.

— Детектив Рид. — От ледяного голоса Фаулера по спине побежали мурашки. — Письменный выговор в личное дело, вечером зайдёшь ознакомиться под подпись. Ещё один, и лишу тебя премии за квартал. Остальным шутникам советую закрыть рты и заняться работой, иначе составите Гэвину компанию. Особенно тебя касается, Коннор, мне ваши перебранки скоро ночами сниться будут.

— Охуительно, блядь, — едва слышно выплюнул Рид, когда капитан ушёл в кабинет, и повернулся к напарнику. — Поехали в тюрьму, лучше с Фальком пиздеть, чем с этими.

В сопровождении нескольких насмешливых взглядов детективы покинули опен-спейс.

До тюрьмы, в которой отбывал свой срок Мартин Грин Хоук, ехали молча. Сосредоточив внимание на дороге, детектив Рид не смотрел в сторону Найнса, не отвлекался на телефон, только изредка постукивал пальцами по рулю в такт некоторым песням. Выглядел мужчина спокойным, но внимательный взгляд Ричарда зацепился за напряжённую челюсть и закушенную изнутри губу. Гэвин всё ещё был зол.

— Следуйте за мной, — сказал охранник, когда детективы расписались в журнале посещений и сдали оружие. — Заключённого приведут через минуту.

Отворив тяжёлую дверь, охранник пропустил посетителей внутрь небольшой комнаты. Стоило им устроиться за крохотным железным столом, как дверь с противоположной стороны отворилась, пропуская внутрь Хоука и надзирателя. Пристегнув руки заключённого к столу, охранник вышел за решётчатую дверь.

— Как отдыхается, Фальк? — лениво поинтересовался детектив. — Надеюсь, условия пришлись по душе.

— Вы пришли не за тем, чтобы узнать, как у меня дела, — ответил перевозчик. — В чём дело?

— Что ты можешь сказать об этих людях? — Андроид придвинул к преступнику планшет. — Нужны подробности, любые, что можешь вспомнить: поведение, разговоры, отличительные черты внешности, условия перевозки — что угодно.

— Я и так рассказал всё, что помню, у вас даже фото той девчонки есть, — Фальк кивнул на снимок Мэнди, — и два фоторобота.

— Тогда рассказывай по второму кругу, эту троицу мы так и не нашли. Мэнди Роуч ты переправлял одновременно с Греем, который тоже исчез, на мысли не наводит, а, Хоук? — вмешался Гэвин.

Заключённый задумчиво посмотрел на список, отвёл взгляд вбок, вспоминая людей, и тихо хмыкнул.

— Какая мне польза рассказывать вам что-то? В чём мой интерес?

— Плюсик в карму, блядь! — Перегнувшись через стол, Рид вцепился пальцами в ворот тюремной робы. — Ты…

— Тише, детектив Рид, — спокойно одёрнул напарника Ричард, вынуждая его сесть. — Чего ты хочешь, Мартин?

— Другой рацион. Тут кормят полнейшим дерьмом, но за пересмотр моего меню я поделюсь кое-чем новеньким.

Детективы переглянусь, и Гэвин, недовольно закатив глаза, коротко кивнул.

— Если информация окажется полезной, повар подберёт обед под твои вкусы, — спокойнее сказал Рид.

— Так не пойдёт, я хочу замену всех блюд.

— Мистер Хоук, — ледяным голосом произнёс андроид и немигающе уставился на преступника.

Гэвину нравилось наблюдать за тем, как резко менялось поведение напарника. Обычно на допросах он сохранял нейтральное выражение лица, изредка проявлял сочувствие и наводящими вопросами вытягивал из свидетелей и подозреваемых необходимые детали. Но когда допрашиваемые начинали тратить драгоценное время впустую, Ричард отключал мимику, моргание, дыхание — любую имитацию жизни и превращался в равнодушного холодного робота. Такой контраст симпатичной мордашки и полнейшего безразличия и машинности выглядел пугающе, оказывал давящий эффект, заставлял людей нервничать, чем бессовестно пользовался Найнс.

Когда Рид впервые увидел это перевоплощение, он напрягся. За время совместной работы Ричард хорошо научился проявлять эмоции, перестал занудствовать по поводу и без, совладал с сарказмом и не стеснялся отпускать подколки и лёгкие издёвки. Как бы Гэвин ни упирался, отрицать очевидное было сложно — Ричард оказался не просто отличным напарником, он стал другом. Мысли о чём-то большем Рид усиленно гнал прочь. И от того машинное поведение казалось жутким, хоть и действенным.

— Пока мы тратим время с вами, где-то в городе насилуют кого-то из этих людей. Если хоть один человек из них погибнет из-за вашего, мистер Хоук, молчания, я лично уговорю начальника тюрьмы, чтобы вас до конца срока перевели в худший штрафной изолятор, что здесь есть. — Диафрагмы сузились, серые глаза, казалось, стали почти белыми, добавляя жути образу Найнса.

— Я работал с другим перевозчиком, — нервно ответил Мартин, передёрнув плечами. — Этих и ещё пару человек помогал переправлять не Пол. — Преступник замялся и посмотрел на Рида, неосознанно ища поддержки.

— Продолжайте, мистер Хоук. — Андроид снова переключил внимание на себя.

— Его зовут Райан Гарсиа, он владелец яхты «Блудливая Мэри» или как-то так. Не помню точно, какое-то тупое шлюховатое название, у причала в гавани Милликена такая одна. Ещё у него есть небольшой быстроходный катер, на котором он осуществлял перевозки.

— Надеюсь, вы больше ничего от нас не утаили, мистер Хоук.

— Ничего, я всё рассказал. В этот раз точно всё.

— Благодарим за сотрудничество. — Поднявшись, девятисотый растянул губы в пугающем оскале. — Если решите поделиться чем-то ещё, лучше звоните сами, не вынуждайте нас снова приезжать к вам. — Несмотря на внешнее отсутствие каких-либо эмоций, в голосе читалась угроза.

Через несколько минут детективы сидели в машине Гэвина. Рид отдал ключи напарнику, уступив водительское кресло, а сам растёкся на горячем сиденье. В салоне было душно, солнце нещадно палило в лобовое, нагревая сидушки, и Гэвин с облегчением включил кондиционер на минимально допустимую температуру.

— Никогда не привыкну к тому, как крипово ты выглядишь, когда отключаешь все процессы подражания человеку, — хмыкнул Гэвин, провожая взглядом удаляющееся здание тюрьмы.

— Неправда, вы уже привыкли. В первый раз я зафиксировал изменение пульса, повышение уровня стресса и учащённое дыхание, свойственные людям, которые испытывают лёгкий испуг. Сегодня ваша реакция больше похожа на удовлетворение.

— Просил же, чтобы ты не сканировал меня, — выдохнул Гэвин. — Банка консервная.

— Кожаный мешок, — в тон отозвался андроид и довольно улыбнулся, когда напарник коротко хохотнул.

— Воспитал на свою голову, — беззлобно ответил Рид и переключился на рабочий лад. — Что будем делать с этим Гарсиа: арестуем и допросим?

— Вряд ли он признается в пособничестве, а если узнает, что мы вышли на его след, то будет вести дела осторожнее. Сомневаюсь, что Фальк был его единственным нанимателем, предлагаю последить за Гарсиа какое-то время.

— Да уж, не такие бессонные ночи я планировал на ближайшее будущее, — шёпотом сказал Гэвин, но андроид всё равно услышал. — Мысли вслух, Жестянка, не обращай внимания.

Узнав о новом подозреваемом, Фаулер дал добро на слежку, позволил привлекать патрули, но ограничил Гэвину часы ночных переработок до двадцати в неделю.

— Я не хочу, чтобы в какой-то момент мне позвонили из больницы и сообщили о том, что один из сотрудников слёг с сердечным приступом. Так что, детектив Рид, твой напарник будет следить за тем, чтобы ты не помер от усталости, — сказал Фаулер, одним взглядом указывая подчинённому заткнуться. — Я тебя не первый год знаю, дай волю, будешь сутками пахать, вливая в себя кофе и энергетики. Если Ричард посчитает необходимым отправить тебя домой, ты поедешь без всяких пререканий. И не смей заикаться о том, что тебя притесняют андроиды или хотят заменить, это временная мера, пока слежка не даст результатов. Ты всё понял, Рид?

— Да, сэр, — процедил мужчина сквозь зубы.

— Свободны.

И начались однотипные будни. Днём детективы ездили на места преступлений, а по вечерам приезжали к причалу, чтобы следить за Райаном Гарсиа.

Гарсиа оказался молодым мужчиной тридцати одного года. Средний рост, короткий ёжик тёмно-русых волос, острый подбородок, всегда гладко выбритый, пухлые губы, чёрные широко посаженные глаза. Обычный. Во внешности не было ничего яркого, выделяющегося, что могло привлечь внимание. Жизнь он тоже вёл обычную. Весь день Райан торчал на причале (проводил экскурсии на местном туристическом корабле или занимался своей «Блудливой Мэри»), ночью включал сигнализацию, отправлялся домой на окраину Детройта, где ужинал в одиночестве, смотрел вечерние телешоу и ложился спать. За полторы недели слежки детективы проверили список звонков, счета, социальные сети, изучили друзей и знакомых, но в жизни Гарсиа не было ничего, что указывало на нелегальную деятельность.

14 июля 2039 года

— Фальк нас наебал, — ночью сонно сказал Гэвин. — Почти месяц прошёл, Фаулер в жопу без мыла лезет, а у нас ни хуя, полный ноль. Гарсиа чист.

— Я бы сказал, что даже слишком чист, — ответил Найнс, не отводя взгляда от маленького одногоэтажного дома. — Вы же видели дело, там пусто: ни драк в подростковом возрасте, ни употребления травки, даже штрафов за превышение скорости и неправильную парковку нет. Это странно.

— Странно, что он живёт в соответствии с законом? — сквозь зевок спросил Гэвин.

— Детектив Рид, вы полицейский, тоже живёте в соответствии с законом, но только за прошлый год на вас дважды жаловались на шум и трижды вы превысили скорость. И нет, я не взламывал ваше личное дело, просто спросил Коннора.

— Он что, блядь, следит за мной?!

— Не думаю. Это устаревшие данные с того раза, когда он хакнул личные дела всех коллег. Как сказал Коннор, капитан в тот раз непрозрачно намекнул, что если подобное повторится, то его отстранят от полевой работы.

— Мудила пластиковый. — Мужчина снова зевнул.

— Вам стоит поехать домой, детектив Рид, уровень стресса выше вашей обычной нормы, налицо признаки переутомления, — сказал Найнс, повернувшись к напарнику.

— Я в полном порядке, — отмахнулся Гэвин.

— Скажите это своим мешкам под глазами, — не скрывая недовольства, ответил Ричард. — На прошлой неделе вы переработали двадцать три часа, вместо разрешённых капитаном двадцати, но я пошёл навстречу и не стал отражать это в отчётах. Теперь ваша очередь уступить мне. Езжайте домой, отдохните, капитан дал вам два выходных, так проведите их с пользой.

— Хуй с тобой, Жестянка, вызывай такси, — согласился Гэвин. — Но если произойдёт что-то подозрительное, сразу звони.

Уже через три минуты Рид ехал в кибертакси, мысленно проклиная грабительский ночной тариф.

16 июля 2039 года

Суета последних недель, непрекращающиеся поиски зацепок, ведущих к «Нуэве», ночная слежка за Гарсиа, которая ни к чему не приводила, скопившееся сексуальное напряжение высосали из Рида остатки сил. Когда Ричард в очередном порыве заботы отправил отсыпаться, Гэвин понял, что так больше продолжаться не может. Он заебался, выдохся так, что даже игры не приносили былого расслабления. Нужно было отдохнуть, а потом отвлечься на что-то незатейливое, переключиться и приятно провести время. Имел же он право забыть про работу хотя бы на день-другой.

В клубе, куда пришёл Гэвин, было слишком шумно: басы сотрясали пол, стены, отдавались неприятной вибрацией в органах, отчего мужчина сразу пожалел об импульсивном решении. Проще было вызвать себе шлюху или сходить в ту же «Голубую лагуну», но нет же, Рид решил вспомнить молодость. Заказав у бармена бокал тёмного безалкогольного, Гэвин повернулся лицом к танцполу. У края площадки, буквально в паре шагов от Рида, умело крутил задницей высокий парень, который через несколько секунд повернулся и поймал на себе заинтересованный взгляд.

Симпатичный. Молодой, лет двадцать пять, может, чуть больше, каштановые волосы уложены назад, пухлые губы алым пятном выделялись на бледном скуластом лице. Глаза светлые, почти прозрачные, нижнее веко подведено чёрным.

Даже с этим стрёмным макияжем так похож на него…

Снимать на ночь человека, столь сильно напоминающего Ричарда, было плохой идеей. Напарник и без того затрагивал внутри те струны, которых Гэвин планировал никогда больше не касаться. Но судьба распорядилась иначе, и когда незнакомец похабно улыбнулся, обнажив белые зубы с небольшой щербинкой в верхнем ряду, Рид решил, что точно его завалит.

Целовался парнишка отвратительно. То ли избыток алкоголя в его крови играл свою роль, то ли Рик (господи, даже имя такое же) считал обслюнявливание губ чем-то сексуальным, но первый поцелуй на пороге квартиры стал последним. Прикусив кожу на шее, Гэвин, провёл по ней языком, собирая капельки пота и остатки одеколона. Руки скользнули к поясу, быстро расправились с ремнём и ширинкой, и Рид обхватил пальцами привставший член.

— В душ нужно или ты готов?

— Готов, — эхом отозвался Рик и резко сдёрнул с плеч партнёра свободную рубашку. Через несколько шагов на пол полетели джинсы, и на кровать мужчины упали в одном белье и носках.

Не отрываясь от жилистого тела, Рид скользил губами от ключиц ниже, к по-детски розовым соскам, маленьким и плоским. Парниша громко застонал, когда Гэвин игриво сжал в зубах один из них.

— Не переигрывай, ты не в порно, — одёрнул любовника Рид, освобождая его от остатков одежды. Фальшь в постели он чувствовал сразу. Пальцы скользнули между ягодиц, и Гэвин довольно осклабился.

— Все бы так, — горячо выдохнул он над ухом, вытягивая из любовника силиконовую пробку. — А теперь можешь кричать, — сказал и резко толкнулся внутрь.

За скрипом матраса и стонами Рика Гэвин не слышал, как в коридоре в кармане джинсов играл телефон, оповещая о входящем звонке.

Пару минут назад Хэнку и Коннору передали вызов: обнаружено тело молодой девушки, убита ориентировочно две недели назад. Исходя из описания внешности, Ричард был на восемьдесят три процента уверен, что убитая — Мэнди Роуч. Нарушая всё скоростные ограничения, Найнс торопился в квартиру Гэвина, который, как назло, не брал трубку.

========== Улики собраны ==========

16 июля 2039 года

Сквозь стук крови в ушах, стоны любовника и сбитое дыхание в сознание ворвался грохот. Кто-то, не сдерживая сил, колотил в дверь, грозя выломать её любым неудачным ударом.

— Не открывай, — моляще простонал Рик и болезненно впился ногтями в лопатки, — я почти.

— Блядь, — на выдохе выматерился Рид и, подхватив любовника под колени, в несколько быстрых движений догнал себя до разрядки. На кровати царил хаос, из которого Гэвин выудил смятую простыню, чтобы прикрыться хоть чем-то, и пошёл открывать незваному ночному гостю, пока партнёр рукой доводил себя до оргазма. Видимо, парниша был таким шумным, что, похоже, разбудил кого-то из соседей. Рид, набрав в лёгкие побольше воздуха, собирался красочно послать мудака, ломающего дверь, на хуй, но замер на пороге, подавившись словами.

Когда детектив открыл дверь, соотнести два и два оказалось просто. Учащённый пульс и сбитое дыхание, повышенная температура тела, взъерошенные волосы, торчащие в разные стороны, на бёдрах криво повязана белая простынь, которую тот придерживал пальцами, на плечах царапины (на спине, предположил Ричард, тоже), на шее и груди несколько багровых засосов. Гэвин занимался сексом. Не вчера или час назад, а буквально только что, и Найнс понял, что помешал. А когда из спальни показалась чужая каштановая макушка и, ойкнув, скрылась обратно, андроид, глухо скрипнув зубами, словно окаменел.

«Почему его могут касаться все, кроме меня?»

— Простите, не знал, что вы развлекаетесь, — вырвалось машинально, — но нужно собираться, у меня все основания полагать, что нашли труп Мэнди Роуч. — По непроницаемой безэмоциональной маске, в которую превратилось лицо Ричарда, сложно было понять хоть что-то, но диод, полыхающий красным, выдавал эмоциональную нестабильность.

— Дай мне пять минут, — растерянно просипел Рид и пропустил напарника внутрь.

Андроид не подслушивал, когда Гэвин одевался и что-то объяснял этому. И когда это, наскоро натянув одежду, снова показалось в коридоре, девятисотый даже имя сканировать не стал. Внутри пульсировало и горело от одной короткой мысли, что это посмело целовать Гэвина, посмело трогать его тонкими пальцами, царапать острыми ногтями, стонало и кричало, принимая в себя член.

Дешевка.

Или замена?

С трудом загнав рычащее агрессивное нечто, которое даже ревностью назвать не получалось, в клетку, андроид понял, что ночной гость напоминает его самого. Совпадение, или Гэвин целенаправленно искал человека с такой внешностью? Даже если совпадение, детектив ведь мог отказаться, мог отшить это и найти кого-то менее похожего. Мог, но не стал…

Пока Рик обувался, он чувствовал, что андроид — коллега по работе, как объяснил Гэвин — не сводит с него глаз. Взгляд андроида пугал, Рику не нравилось то, что он видел в чужих глазах — эту жадность, собственничество, ненависть. Так не смотрят на случайного любовника коллеги, так смотрит дикий зверь, которому дали кусок сочного свежего стейка, а теперь пытаются отобрать; так смотрит бешеная дворняга, готовая сорваться и разорвать в любой момент. На секунду Рик подумал, что они с этим, как гласила надпись на куртке, RК900 похожи, но когда на пустом лице внезапно расцвёл острый, как опасная бритва, оскал, вся схожесть мгновенно испарилась. Нет, он точно не был похож на него.

— Я оплатил такси, — сказал Гэвин, на ходу застёгивая джинсы, — машина уже ждёт.

— Какая забота, я польщён, — по-доброму улыбнулся Рик и потянулся поцеловать любовника в щёку, но стушевался под испепеляющим взглядом RК900.

— Ускоряйся, нас работа ждёт. — Детектив подтолкнул парня к выходу, выпустил напарника и закрыл дверь. На улице Гэвин коротко махнул на прощание Рику и запрыгнул в служебный автомобиль, на котором приехал Найнс. До места преступления добирались в напряжённой тишине. Рид чувствовал себя неловко и всячески избегал смотреть на Ричарда, боясь его комментариев и личных вопросов, на которые не смог бы ответить. Глупо было думать, что продвинутый андроид-детектив не заметил своей внешней схожести с Риком. Если бы Гэвин знал, что разовый перепихон приведёт к подобной щекотливой ситуации, отшил бы пацана сразу же. Оставалось надеяться, что Найнс хотя бы раз проявит тактичность и не станет лезть не в своё дело.

— Простите, детектив Рид, я хотел предупредить, но вы не отвечали на звонки, — тихо, с едва уловимыми нотами грусти, сказал Ричард, и Гэвин, выудив из кармана телефон, увидел три пропущенных.

— Не за что извиняться, Ричи, — спокойно ответил Рид, не отрывая взгляда от проплывающих мимо домов, — криминалисты не будут ждать, пока я натрахаюсь. Лучше расскажи, что там с телом.

— Двадцать минут назад диспетчер передал вызов, в мусорном контейнере на Вабаш-стрит бездомный нашёл труп девушки. Приехавшие на место патрульные подтвердили схожесть с Мэнди Роуч.

— Вабаш-стрит, — задумчиво протянул детектив, — опять Корктаун. Думаешь, «Нуэве» снова открыли там бордель?

— Вероятность этого довольно высока, им нет смысла терять клиентов из-за того, что мы вышли на точку Голдберри. Хотя выбрасывать тело в том же районе было довольно опрометчиво.

— Кто из наших работает на месте?

— Из судмедэкспертов Питер Коннелли, — ответил Ричард, на что Гэвин скривился, как от зубной боли. — Первыми на вызов прибыли офицеры Крис Миллер и Энтони Декарт, также сейчас на место должны были добраться лейтенант Андерсон и детектив Эйтс, — официально отчитался Найнс.

— Не понял, Коннор и Хэнк какого хуя там забыли?! — возмутился Рид, отрываясь от созерцания ночных улиц.

— Вызов передали их паре, а я не могу связаться ни с кем из сотрудников, работающих на месте происшествия, звонки перенаправляются на голосовую почту, Коннор тоже не отвечает. В том районе на днях сломалась сотовая вышка, видимо, связь до сих пор не восстановили.

— Заебись. Надеюсь, твой недобратец не успеет всё там облизать до нашего приезда, — буркнул Гэвин, снова отворачиваясь в сторону, лишь бы не видеть жёлтых переливов диода. Умом Рид понимал, что Ричард уже переключился на дело, но мерзкий голосок внутри шептал, что Найнс всё ещё мог анализировать встречу в квартире. — Поддай газу, Жестянка, если убитой действительно является Мэнди Роуч, мы любой ценой перехватим это дело.

Стоило Ричарду остановить автомобиль, детектив Рид пулей выскочил из машины, не дожидаясь, пока напарник заглушит двигатель. Терять возможность отыграться на лейтенанте Андерсоне и его кукольном напарнике он не собирался. В ноябре они уже увели из-под носа дело в клубе «Рай», пришла пора отомстить за глупую ситуацию. Гэвину, конечно, ни тогда, ни сейчас в хуй не упёрлись дела девиантов, до появления Найнса ему даже удавалось открещиваться от трети дел по андроидам, что передавали диспетчеры, но урвать текущий кейс себе было делом принципа.

Рид издалека увидел, как Коннелли крутится вокруг трупа. Обнажённая девушка лежала на асфальте, тело потемнело, местами наблюдались чёрные пятна, большая часть кожи приобрела грязно-зелёный оттенок и сально блестела. По телу ползали мухи, которых бесперспективно разгонял Питер, а в открытом рту копошились белёсые личинки. Неподалёку Гэвин заметил жёлто-оранжевую лужицу рвоты — видимо, кто-то из офицеров не сдержался. Закинув сразу три мятных жвачки в рот, детектив подошёл ближе к судмедэксперту.

— Что скажешь, Коннелли? Только давай обойдёшься без занудных заумствований и начнёшь сразу говорить по-человечески, я не в том настроении, чтобы переводить с медицинского на нормальный.

— Тебя во-о-обще здесь быть не до-олжно, как мне изве-естно, вызов передали лейтенанту Андерсо-ону. — Голос сквозь респиратор звучал приглушённо, но тянущиеся гласные раздражали даже больше, чем обычно.

— Произошла рокировка. — Детектив неопределённо пожал плечами.

— Рид, Найнс, какого хрена вы здесь забыли?! — раздался за спиной оклик Хэнка.

— Отлично, нарисовался, хуй сотрёшь, — буркнул под нос Гэвин.

— Доброй ночи, лейтенант Андерсон, Коннор. — Ричард сделал шаг вперёд, оттеснив ворчащего напарника в сторону. — Есть подозрение, что убитая — Мэнди Роуч, которая фигурирует в деле Мартина Грина Хоука, также у нас есть основания полагать, что она была похищена картелем «Нуэве». Мне нужно провести анализ, если реконструкция лица совпадёт с фотографией, расследование будем вести мы.

— Я предупреждал, Хэнк, — спокойно сказал Коннор.

— Так чего ждёте, вперёд. — Лейтенант устало махнул рукой.

— Расскажи мне подробности, Ричи как-то подзабыл посвятить меня в мелкие детали, — обратился к Хэнку Гэвин, пропустив напарника к трупу.

— Нечего толком рассказывать, я знаю не больше Найнса. Труп нашёл какой-то бухущий бомж, рылся в помойке в поисках объедков, когда уходил, споткнулся о коробки, а среди них лежала эта девчонка. Больше ничего полезного рассказать не смог, офицеры отправили его отсыпаться в ночлежку. Декарту показалось знакомым лицо убитой, поэтому он передал о сходстве с этой вашей Мэнди, — нехотя пояснил Андерсон и перевёл взгляд поверх плеча Рида. — Господи, блядь, никогда к этому не привыкну.

Нахмурившись, Гэвин развернулся и остолбенел. От отвращения желудок скрутило тугим узлом, к горлу подкатил противный горький ком желчи, нос защипало, и детектив поспешил сделать глубокий вдох, чтобы удержать рвотный позыв. Над трупом склонился Ричард и, проведя пальцами по внутренней стороне щеки убитой девушки, коснулся своего языка. В наступившей тишине Найнс посмотрел в сторону коллег и столкнулся взглядом с Гэвином. Даже в темноте ночи различалось, как побледнел детектив, а через мгновение любимое лицо скривилось в маске омерзения и брезгливости, веки презрительно сузились, губы превратились в тонкую линию. Быстро отвернувшись, Рид прошептал что-то неразборчивое и скрылся между домами.

Стыд, паника, ужас, боль затопили систему, интерфейс погрузился в алое марево помех, диод засиял почти багровым цветом, пока андроид боролся с огромной мощности программным сбоем. Система охлаждения отключилась, дыхание остановилось, температура биокомпонентов резко начала повышаться, весь корпус словно охватило открытое пламя. Биокомпонеты хаотично сжимались и дрожали, визоры, выдав ошибку, засбоили, и на несколько долгих секунд мир погрузился во тьму.

«Подделка человека, просто кусок пластика, который возомнил себя живым!» — презрительный голос резал на куски. Мысли, что иногда терзали Ричарда, били разрядами тока, озвучиваемые голосом Гэвина.

Когда зрение восстановилось, перед лицом показался взволнованный Коннор. Едва успев среагировать, девятисотый оттолкнул чужую ладонь, не позволяя подключиться к себе. Протоколы безопасности сбросились, фаервол выключился, система была как на ладони, все эмоции, чувства открыты и беззащитны. Андроид не мог допустить, чтобы кто-то узнал, что творилось внутри сбоящей программы.

— Что случилось? — Слуховые модули включились не полностью, голос Эйтса с трудом прорывался через белый шум.

— ДНК убитой совпадает с данными, что передала полиция Канады, это Мэнди Роуч, — лязгнув статикой, ответил Ричард.

— Я не об этом. Что случилось с тобой? — с нажимом повторил Коннор.

— Гэвин, — тихо произнёс Найнс, — он увидел. Я думал, что он не станет поворачиваться, пока занят разговором с лейтенантом. Я ошибся.

— Вы же работаете вместе с марта, он так и не привык?

— Это впервые, когда он увидел, как я беру образец на анализ. Теперь он… — обречённый шёпот прервался окликом.

— Эй, близняшки, не слишком ли вас много на одну мёртвую девушку? — Шаги за спиной остановились. — Чмошник, вали давай к Андерсону, не мешай Ричи работать.

— Когда-нибудь твой длинный язык выйдет тебе боком, — сморщив нос, ответил восьмисотый.

— Да мне похуй, веришь? Катись давай и Фаулеру не забудь настучать, Коннор, — с презрением выплюнул Гэвин.

— Дай знать, если захочешь поговорить, Ричард, — сказал Эйтс, не отводя обозлённого взгляда от Рида, и ушёл в машину к напарнику.

— Урод пластиковый, иногда не верится, что вы с ним одной линейки. Ну, вещай, Жестянка, не зря же в три часа ночи притащились. — Подняв взгляд на детектива Рида, Найнс успел поймать на его губах тень улыбки.

Недоумённо моргнув, Ричард повернулся обратно. Гэвин казался подозрительно спокойным для человека, который только что сдерживал рвоту. Странно, но он вёл себя как всегда, не кривился, не пытался отодвинуться или поддеть, казалось, говорил даже теплее обычного. Поддерживал. Похоже, уровень симпатии Гэвина вырос настолько, что он готов был мириться с неприятным методом анализа. Улыбнуться Найнсу не удалось, после сбоя мимика не восстановилась полностью, но внутри приятным теплом растеклась нежность.

— Жертва Мэнди Роуч, ДНК совпала с присланными из Канады анализами. В крови присутствуют остаточные следы «отпечатка» и кофеина, причиной смерти, вероятнее всего, стал сердечный приступ от взаимодействия активных веществ. Точнее станет известно, когда мистер Коннелли проведёт вскрытие, — сказал Ричард, продолжая изучать тело. — Но я не вижу отличительного знака, что оставляют «Нуэве».

— Он между ло-опатками, — произнёс Питер и нехотя протянулдетективам телефон с фотографией. — Е-если вы всё осмотрели, то про-ошу освободить ме-есто, нужно увезти тело. О-отчёт по аутопсии предо-оставлю к утру.

— Валяй, — отмахнулся от неприятного собеседника Рид и отошёл к служебному автомобилю. — Поехали в участок, Ричард. Декарт сказал, тут неподалёку есть дорожная камера, проверим, не засветился ли на ней кто-то подозрительный. Место здесь не самое популярное, на свидетелей можно особо не надеяться, особенно с учётом того, что бедняга тут две недели лежит. Не удивлюсь, если это очередной висяк.

— Я могу отсмотреть записи сам, а вам предлагаю отдохнуть. Слежка за Гарсиа не отменена, вам пригодятся силы, детектив Рид.

— Мне приятна твоя опека, Ричи, но иной раз ты перебарщиваешь, — на автомате ответил Гэвин, отвлёкшись на телефон. — Хуй с тобой, вези домой.

Двигатель завёлся, и автомобиль направился к дому Гэвина.

«Я всегда буду заботиться о вас, детектив Рид».

24 июля 2039 года

— Ты уверен, что это то самое здание? — спросил Рид, закидывая в рот новую порцию орешков.

Несколько часов они сидели в крытом переулке, наблюдая за одноэтажной постройкой из красного кирпича. Окон в здании не было, заглянуть внутрь не представлялось возможным, а подключиться к телефонам входящих и выходящих людей Найнс не мог из-за мощного глушителя сигнала.

— Абсолютно. Пока вы с офицером Миллером занимались поиском фургона, в котором перевозили труп Мэнди, я круглосуточно следил за этим местом. Сомнений быть не может, это тот бордель «Нуэве», что раньше располагался на складе Голдберри, — не отрывая взгляда от входа, ответил Ричард. — В мусоре я нашёл несколько вещей, ДНК на которых совпадает с образцами, что были обнаружены при обыске покинутого борделя.

— Как ты вышел на это место? Я не читал последние протоколы, Жестянка, сам понимаешь, было не до этого.

— После того, как удалось поставить маячок в рабочий телефон Гарсиа, я провёл анализ всех его звонков. Чаще всего он связывался с неким Карлосом Кастильо, поэтому я решил сосредоточиться на этих вызовах. В начале недели мне повезло, они договорились о встрече на Харт-плаза, поэтому я замаскировался и подслушал разговор.

— Это в тот день, когда мы с Крисом рылись в мусоре Гарсиа в поисках улик? — нервно дёрнув плечом, спросил Гэвин. — Заебись, блядь, мы дерьмо всякое перекладывали, пока ты в кафешке мирно попивал тириум.

— Не в кафе, а на лавочке. — Найнс беззаботно пожал плечами. — Во время встречи андроид, которого прислал Кастильо, передал Райану Гарсиа какой-то пакет, подозреваю, что с деньгами. Когда они разошлись, я проследил за андроидом до этого здания. За неделю наблюдения я составил объёмный список людей, что посещают это место, некоторые есть в наших базах, но редко за кем числятся серьёзные обвинения. Могу сделать вывод, что это клиенты борделя.

— А самого Кастильо видел? — хмыкнул детектив, следя за тем, как дверь отъезжает вверх, выпуская на улицу низкорослого толстяка.

— Три раза за эту неделю. Полное имя Карлос Кастильо Луис, за ним числится пара обвинений в похищении детей и одно в убийстве. Дела закрыты, присяжные оправдали его из-за отсутствия прямых улик, а косвенные виртуозно оспорил адвокат, — ответил Ричард. — Думаю, Кастильо заправляет этим местом.

— Раз ты нашёл ДНК людей, образцы которых совпали с ДНК со склада Голдберри, разве не пора нагрянуть в гости? — недоумённо спросил Гэвин.

— Рискованно, у нас слишком мало данных о том, что находится внутри. Я пытался выяснить, сколько человек и андроидов в подчинении у Кастильо, но бесполезно, здание покидает только один и тот же GJ500. Где-то есть ещё один выход: подземный тоннель или канализация, через которую перемещаются все остальные, но на современных картах ничего нет. Капитан Фаулер запросил исходный план здания, но постройка слишком старая, в оцифрованном виде нет многих коммуникаций, а внутри помещение могли не единожды перестроить. Требуется время, чтобы найти бумажные архивы.

— Ну так давай я зайду внутрь. Это же бордель, мать твою, сниму себе шлюху, а вместо секса немного осмотрюсь, — предложил детектив.

— Если вы снимите себе проститутку, то вас оставят с ней в комнате до истечения оплаченного времени, а электронный замок на двери вы взломать не сможете, — холодно заметил андроид, устраняя небольшой сбой. Стоило Гэвину заикнуться о том, чтобы переспать с кем-то, систему затапливала жадность и неконтролируемое желание единоличного обладания.

— И что ты предлагаешь, просто сидеть и ждать?! — обозлённо крикнул Гэвин. — Один ублюдок у нас под носом торгует людьми, другой ублюдок поставляет ему информацию и развозит погибших по городу, а я должен сидеть на жопе ровно в ожидании чуда, блядь!

— Успокойтесь, детектив Рид, — негромко сказал Ричард, повернувшись к напарнику.

— Не нужно меня успокаивать, Найнс!

— Гэвин. — Перехватив руку детектива, андроид сжал её в своей и начал легонько поглаживать тыльную сторону ладони. Скин стёк до самого локтя, но Рид не заметил реакции на касание, неотрывно смотря в спокойные глаза Ричарда. — Как только найдут верный план здания, спецназ начнёт подготовку к штурму, тогда мы возьмём сразу и Кастильо, и Гарсиа. За похищения, удержание и убийства оба на долгие годы отправятся в тюрьму.

Коротко кивнув, Рид отвернулся и медленно высвободил руку из тёплой хватки. Как бы ни хотелось признавать, Ричард был прав. Они не знали, сколько внутри гражданских, сколько похитителей, не знали даже примерное расположение помещений, запасных входов, и самое плохое — не было информации о наличии оружия у преступников. Любые ошибки подготовки и излишняя спешка будут стоить кому-то жизни.

— Знаешь, Ричи, наверное, это самая блядская часть работы полицейского, когда на руках есть все доказательства вины, но из-за какой-то мелочи приходится просто ждать, — грустно выдохнул Рид.

Не зная, что ответить, андроид снова коснулся ладони напарника своей. Насос в груди пропустил несколько тактов, когда Гэвин, слегка повернув кисть, неуверенно сжал пальцы в ответ.

========== Захват ==========

11 августа 2039 года

— Найнс, вместе с группой «Альфа» заходишь с главных дверей, ваша задача как можно быстрее вывести всех заложников. Рид, ты с группой «Бета» входишь через тоннели здесь, на вас зачистка. В здании всего два входа, оба будут под нашим контролем, мразям останется только сдаться или отступить на лестницу на второй этаж. — Аллен постучал по соответствующему месту на плане. — Держитесь позади моих парней, на рожон не лезть, особенно тебя касается, Рид, на последнем совместном захвате твоя безрассудность добавила мне седых волос.

— Да брось, Дейв, больше года прошло, а ты всё вспоминаешь, — хмыкнул детектив, поправив бронежилет.

— Зная тебя, ты за прошедший год ни капли не изменился. В этот раз всё серьёзнее, так что без самодеятельности, Гэвин. Будешь косячить, жопу твою прикрывать не стану, — хмуро ответил Аллен. — На кону стоит жизнь, по меньшей мере, тринадцати гражданских, что нас ждёт на втором этаже — неизвестно, будьте предельно внимательны.

В очередной раз задумчиво хмыкнув, Гэвин отвернулся от старого, пожелтевшего от времени, плана. Две недели потребовалось, чтобы найти исходные чертежи, на которых был обозначен давно забытый тоннель. Ещё в семидесятых эту часть канализации отключили от общей сети и забетонировали входы, но стоило послать в коридоры последнюю модель робота-разведчика, как подозрения подтвердились — люди картеля разобрали стены, обеспечив себе доступ к подземным коммуникациям. Старая часть канализации переплеталась с действующей, оставляя возможность незаметно передвигаться между публичным домом и улицей.

Гэвин снова с подозрением покосился на механического разведчика. Эта модель по внешнему виду напоминала тарантула, но в миниатюрном титановом корпусе скрывался мощный процессор с упрощённой версией искусственного интеллекта и камера высокого разрешения, пишущая на 360 градусов. Робот несколько часов мог работать автономно, а благодаря ИИ эта подделка паука самостоятельно выбирала маршруты по заданным критериям, умело пряталась, не привлекая к себе внимания, и знала, когда стоит отступить в командный пункт. Разработка была экспериментальной, посылать разведчика, которым нельзя управлять извне, было рискованно, но в условиях отсутствия связи иного выхода не оставалось.

Когда паучок вернулся с видеозаписями, удалось выяснить точное расположение комнат с похищенными в основном зале и примерное количество охраны, состоящей из парочки GJ500, пяти андроидов GS200 и нескольких людей. Проникнуть на второй этаж разведчику не удалось, камеры на лестницах охватывали всё пространство, не оставляя слепых пятен. Сколько шестёрок картеля находилось там, оставалось только гадать.

— Второй этаж по площади вполовину меньше первого, Кастильо, вероятнее всего, скрывается именно там. Перекрытие между этажами тонкое, при реконструкции «Нуэве» не стали тратиться на укреплённые материалы, так что гранаты не взрывать, есть риск обрушения, ограничьтесь светошумовыми. Этаж не связан с соседними зданиями, бежать некуда, Кастильо там заперт, как крыса в клетке, но не забывайте про охрану. Отряд «Гамма» будет прикрывать со спины и следить, чтобы никто из преступников не сбежал. Хэнк, Коннор, ваша задача распределить офицеров, чтобы оцепить район. Ни одна мышь не должна проскользнуть без нашего ведома. Снайперы займут позиции на крышах и будут отстреливать тех, кто попытается скрыться, ФБР обеспечат защиту гражданских. Карлоса Кастильо брать живым, всем ясно?!

— Да, сэр! — хором отозвались спецназовцы.

— Пока действует глушилка, я не смогу с вами связаться. Беспрекословно подчиняйтесь приказам командующих отрядами и не подставляйтесь под пули, — строго сказал капитан и посмотрел на каждого из своих людей. — Как только поступит сигнал, что район оцеплен, приступаем, а сейчас на позиции!

Участвовать в захвате отдельно от Гэвина не хотелось, Ричард привык постоянно быть рядом, контролировать действия, иметь возможность защитить. Сейчас же приходилось доверить любимого человека в чужие руки. Мысли о том, что Рид не первый год служит в полиции, не единожды участвовал в подобных операциях, не помогали успокоиться, напоминания, что вокруг него находятся профессионалы, не могли затмить собой негативные варианты исходов. Хотелось быть рядом сейчас, всегда, но хотел ли Гэвин того же?

— Эй, ты чего? — Поймав на себе грустный взгляд, Рид подошёл к напарнику. — Снова прокручиваешь хуёвые прогнозы, решил нарушить обещание?

— Формально я ничего не нарушаю, мы договорились, что я не буду анализировать все возможные исходы касательно тех ситуаций, что уже произошли. О прогнозах на будущее речи не шло. — Андроид натянуто улыбнулся.

— Ричи, прекращай, всё будет заебись. — Детектив ободряюще хлопнул Найнса по спине.

— Почему вы так уверены в этом?

— Потому что на моей стороне самый быстрый, сильный и умный андроид в мире, ещё и со встроенным тепловизором. — Коротко хохотнув, Рид подмигнул напарнику в своей странной манере. — Задай уродам жару, Ричи!

Проверив обоймы, Гэвин двумя пальцами отсалютовал Найнсу и поспешил догнать свою группу. Имитацию румянца и заполошно мигающий алым диод Рид уже не видел.

Когда Хэнк подал сигнал, в мозгу Рида словно переключился тумблер, делая картинку окружающего мира предельно резкой и контрастной. Чем глубже Гэвин с группой «Бета» проникал в тоннель, тем сильнее адреналин закипал в крови, будоражащим азартом растекаясь по венам. Инстинкты пели, приведённые в боевую готовность, голова очистилась от лишних мыслей, оставив пустоту, тело сосредоточилось на одной задаче — выжить.

Первые выстрелы громовой очередью пронеслись над головами, в замкнутом пространстве тоннелей оглушая, как взрыв. Группа рассредоточилась, подчиняясь приказам командующего, Рид замер у стены с пистолетом наготове. Пот щекотными каплями стекал по вискам и шее, впитывался в тёмно-синюю полицейскую куртку, воздух накалился от выстрелов, дышать с каждой секундой становилось труднее, а непривычный бронежилет сдавливал торс, подобно удаву. Первого показавшегося на линии огня человека Гэвин застрелил на одних лишь рефлексах и тут же скрылся за углом, когда мимо просвистела пулеметная очередь. Где-то впереди пряталась парочка андроидов, эхо доносило до группы их механические голоса, но постоянный обстрел не давал возможности двинуться дальше.

— Рид, прикрой меня! — раздалось сбоку, и один из спецназовцев выбежал в коридор.

Повинуясь команде, детектив несколько раз, не глядя, выстрелил из-за угла, вынуждая противников скрыться. В несколько шагов человек Аллена преодолел короткий коридор, а следом раздались выстрелы. Судя по отсутствию криков и болезненных стонов, стрелял спецназовец сразу насмерть.

— Вперёд, вперёд! — Кто-то подтолкнул Гэвина в спину, и он побежал дальше, успевая пулями пробивать себе дорогу.

Выжившая горстка преступников отступала на второй этаж, ведя обстрел лестницы. Где-то за стеной слышалась перекличка группы «Альфа», которые начали выводить пострадавших и сдавшихся работников борделя. На мгновение Гэвину показалось, что среди криков он разобрал собственное имя, но сознание тут же откинуло этот факт в сторону. Сменив вторую обойму, Рид, не оглядываясь, двинулся за спецназом на верхний этаж. Позиция была неудачной, лестничная площадка — крошечной, единственный проход беспрестанно находился под обстрелом людей «Нуэве». Взорвалась светошумовая, и Гэвин одним из первых ввалился в помещение.

Сразу за поворотом поджидали двое андроидов, уже мёртвые; судя по положению тел, застрелились самостоятельно. Впереди открылся небольшой коридор с несколькими комнатами, и пока спецназовцы осматривали ответвления, Гэвин побежал вперёд, держа наготове пистолет. За спиной снова послышался оклик, но детектив не обратил на него внимания — не приказ, значит, неважно.

Выломав с ноги хлипкую деревянную дверь, Рид ввалился внутрь и не успел увернуться от удара прикладом. Скула вспыхнула болью, но андреналин сразу заглушил последствия, и детектив поднял обозлённый взгляд на нападавшего. Карлос Кастильо Луис, премерзко ухмыляясь, направил на него пистолет. Руки рефлекторно пришли в движение, напоминание о том, что ублюдка нужно брать живым, вспыхнуло и погасло, и Гэвин прицелился в ноги. Громыхнул выстрел, а следом ещё один, грудную клетку прошило тупой болью, словно кулак великана впечатался прямо в сердце. Дыхание сбилось, воздух комком застрял в горле, и детектив стёк по стене, не в силах сделать вдох. Чья-то тень ворвалась следом и в несколько дёрганых движений скрутила Кастильо. Реальность перед глазами расплывалась, жжение в лёгких нарастало, и Рид с сипением успел втянуть необходимую порцию кислорода.

— Ричи… — Насыщенный алый свет слепил, вынуждая прищуриться.

— Гэвин! — Паника плотной паутиной оплела систему, пока на внутреннем интерфейсе прокручивалась запись последних секунд.

Спина детектива Рида маячила впереди, но тот не отзывался на оклики, уверенно и быстро продвигаясь к последней непроверенной комнате. Секунда, и он исчез в дверном проёме; ещё две — раздался глухой удар. Ричард, выжимая из сервоприводов максимум, в несколько широких шагов оказался у двери, чтобы застать воплощение своего самого сильного страха. Опираясь о стену, Гэвин целился в ноги Кастильо, но преступник выстрелил раньше, посылая два выстрела чётко в сердце. Детектива отбросило к стене, из лёгких вырвался задушенный хрип, и пока Карлос не успел сменить цель, андроид бросился на него, едва сдерживая ярость. «Брать живым!» — кричал голос Гэвина в голове, и это был единственный якорь, который позволил ухватиться за осыпающуюся от ярости реальность и не размазать ублюдка по стене. Вырубив Кастильо сильным ударом по затылку, Ричард бросился к напарнику, который на грани обморока сумел сделать вдох.

Живой!

Облегчение, радость, практически счастье затопили систему, разбивая стену ужаса на мелкие части, и андроид понял, что больше не может сдерживаться.

Губы мягкие, податливые, немного потрескавшиеся из-за жары и сухости, приоткрылись, впустили дальше, а следом неуверенное скольжение языка приятным покалыванием разнеслось по биокомпонентам. Скин исчез с нижней половины лица, позволяя осязать больше, гораздо больше. Сенсоры на максимум, лишь бы подробнее ощущать текстуру кожи, сильнее чувствовать покалывание жёсткой щетины и горячее дыхание, с сипением вырывающееся из носа.

Мало.

Так мало… Хочется ближе, дольше, больше.

Больше поцелуев.

Больше контакта кожи.

Больше Гэвина.

Процессор нагрелся от обилия тактильных ощущений, удовольствие и наслаждение затопили каждую часть программы, интерфейс мигнул и отключился, и в рваной сетке помех то синим, то алым загорались нечитаемые сообщения об ошибках. Голосовой модуль сбоил, проигрывая механический скрип, который даже отдалённо не напоминал человеческие стоны, а андроид напирал сильнее, с жаром толкаясь языком в податливый рот и сходя с ума от отдачи.

Конец наступил непозволительно быстро, резко, когда крепкие руки с усилием оттолкнули назад. Открыв глаза, сквозь рябь визоров девятисотый увидел взгляд напарника: шокированный, растерянный и подёрнутый исчезающей вуалью возбуждения.

— Это что, блядь, такое было? — голос хрипел, а сам Гэвин не мог отвести взгляда от блестящих серых глаз.

— Я испугался, думал, что тебя убили. — Отчаянный шёпот был невыносим. — Системы засбоили, и я… Я думал, что не успел, Гэвин, что потерял тебя навсегда! — Пальцы жёстким пластиком сжались на запястье, причиняя дискомфорт, а по щеке заскользила прозрачная капля слезы.

— Господи… — Осознание собственной слепоты обрушилось подобно тазу ледяной воды. — Только не говори, что влюбился в меня.

Закушенная белая губа и стыдливо отведённый взгляд были красноречивее любых слов.

— Блядь. — Запутавшись пальцами в волосы, Рид больно потянул их у корней, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. — Нет, нет, нет, ты не можешь! Не можешь ведь, да?

И снова молчание.

— Когда? Когда ты это понял, Ричи, как давно?

— Не знаю, — голос сбивался в статику, выдавая напряжение. — Мне кажется, что с первого дня.

— Чёрт! — Детектив со злостью ударил кулаком по стене. — Чертчёртчёрт, Найнс, мы же напарники, так нельзя! — Слова забывались, не желая складываться в предложения. — Почему вообще я, что ты, бля, нашёл во мне?! — выкрикнул Рид, но в ответ снова получил затяжные секунды тишины.

За стеной раздавался топот спецназовцев, рация ожила, отзываясь десятками голосов (кто-то отключил глушилку), Аллен разрывал эфир, проводя перекличку, а Рид не находил в себе сил нажать на кнопку и сообщить, что жив. Вместо этого он смотрел и смотрел на Ричарда, на лице которого застыла маска боли.

Станет хуже.

— Мы больше не будем работать вместе. — Озвучивать это было больно, но необходимо. — Когда вернёмся в ДПД, я расскажу обо всём Фаулеру, тебе назначат другого напарника.

Решение далось с трудом, но забытый голос внутри уверенно шептал о том, что так будет правильно. От одной только мысли о том, что когда-то Ричард пострадает из-за него, к горлу подкатывала тошнота.

— Нет! Прошу, детектив Рид, не говорите ничего капитану. Гэвин, пожалуйста. Я научусь держать чувства в узде, больше такого не повторится. Я клянусь! — Паника вернулась с новой силой.

— Ричи, я не могу. — Коснувшись красивого лица, Рид вытер дорожки слёз. — Прости, но все эти чувства сделают только хуже. Мы не сможем работать вместе так же, как прежде.

— Не нужно как раньше, мы ведь можем стать ближе, быть не только напарниками, — нависнув над Ридом, шептал андроид. — Я ведь нравлюсь тебе, Гэвин, так почему ты отталкиваешь?

— Потому что неважно, что я чувствую, не имеет значения, влюблён я в тебя или нет, мы никогда не будем вместе. Никогда. — Серьёзность в глазах не оставляла сомнений в том, что напарник не изменит решения. — Несколько лет я следую правилу: никаких отношений на работе, кроме служебных. Прости, Ричи, я не изменю своим принципам даже ради тебя, а распрощаться с работой никто из нас не сможет. Тебе слишком нравится быть детективом, это твоё призвание, как и моё. Ни ты, ни я не сможем покинуть отдел.

— Я смогу вести себя профессионально, на работе ничего не изменится, обещаю.

— Он тоже так говорил, а потом подставился под пулю, которая предназначалась мне! — Горькая усмешка появилась и погасла, а следом Гэвин перевёл взгляд на Кастильо. — Соберись, Жестянка, нам нужно закончить начатое.

С кряхтением поднявшись на ноги, детектив обошёл напарника и приблизился к постанывающему от боли преступнику.

— Подъём, Спящая красавица. — Рид грубо вздёрнул Карлоса на ноги. — Можешь начать жалеть о том, что не воспользовался бронебойными патронами и не убил меня сразу, потому что я сделаю всё, чтобы засадить тебя до конца твоей жалкой жизни, дерьма ты кусок.

— Мечтай, пока можешь, полицейская мразь, — с презрением выдавил из себя Кастильо. — Тебя найдут, картель выцепит тебя, ты пожалеешь, что вообще родился на свет. Ты будешь умолять о смерти! — Преступник громко рассмеялся, пока Рид с ненавистью не впечатал кулак ему в лицо. Раздался приглушённый хруст, из сломанного носа Карлоса потекли алые ручейки.

— Никто не смеет переходить дорогу «Нуэве», — сплюнув кровь, прошипел Карлос. — Станешь очередной дешёвой шлюхой в рядах отребья, будешь стонать, принимая в себя хуи, и радоваться, когда принесут очередную дозу наркоты.

— Нет, — перебил андроид, и Рид перевёл на него взгляд. — Я не позволю им добраться до вас, Гэвин, я вас защищу. — В серых глазах плескалась только решимость. — Обещаю, они не причинят вам вреда.

Не зная, что ответить на заявление напарника, детектив едва заметно кивнул.

— Найнс, Рид, какого хрена вы не выходите на связь?! — разъярённый Аллен ворвался в комнату.

— Ну, блядь, прости, Дейв, мы тут слегка заняты! — огрызнулся детектив, показывая на преступника.

— Парни, забирайте Кастильо! — Пара спецназовцев повела преступника на выход. — Выходите на улицу, криминалисты только и ждут, чтобы взяться за осмотр.

— Что с жертвами? — спросил Гэвин, разминая шею.

— Гражданские в порядке, среди наших несколько раненых, погибших нет, про шестёрок «Нуэве» прочитаешь в отчётах, — грубо бросил Аллен и вышел следом за подчинёнными.

— Ну что, Жестянка, пойдём? — Гэвин повернулся к напарнику, взгляд упал на висящую плетью побелевшую руку. — Что с тобой? — Рид нахмурился, а в голосе появилась тень волнения.

— Как оказалось, у андроидов «Нуэве» модернизированное программное обеспечение, люди картеля добавили им возможность принудительно навязывать коннект. В память они проникнуть не могут, но им удалось дестабилизировать систему, из-за чего произошла раскалибровка левой руки. Ничего критичного, скоро поеду в сервис «Киберлайф», они всё исправят в течение суток.

— Если ничего критичного, то почему так долго?

— Отладка мелкой моторики — это долгий процесс, но совершенно неопасный. Волноваться не о чем. — Найнс натянуто улыбнулся. — Пойдёмте на улицу, не будем задерживать криминалистов.

Стоило детективам покинуть здание, телефон Гэвина пиликнул, оповещая о новом сообщении. Прочитав начало в «шторке», мужчина, недовольно скривившись, посмотрел на Ричарда.

— Я и с первого раза понял, что ты едешь в «Киберлайф», зачем ещё на рабочую почту отчитался?

— Это массовая рассылка, детектив Рид. — Девятисотый смотрел в сторону, избегая чужой взгляд. — В сервисе «Киберлайф» какие-то проблемы с поставщиком услуг связи, из-за этого меня оформят на несколько часов позже фактического приезда на место. Не хочу, чтобы из-за некорректно поданных данных в департаменте посчитали, что я какое-то время прохлаждался без дела.

— Ладно, езжай уже, я сам заполню все отчёты. — Детектив устало выдохнул.

— Гэвин, — тихо позвал андроид, смотря в пустоту, — ты ведь не передумаешь насчёт нас?

— Нет, Ричи, не передумаю, — ответил Рид, чувствуя, как по языку растекается мерзкий кислый привкус безысходности.

Кивнув скорее своим мыслям, чем безрадостному ответу, андроид шаткой походкой пошёл в сторону дороги, планируя вызывать такси. Бредя между домов, Ричард бросил короткий взгляд на машину Гэвина, припаркованную в тёмном непросматриваемом переулке. Обернувшись, он понял, что детектив пока не собирается уезжать в участок, раздавая патрульным команды и перекрикиваясь с агентами ФБР.

«Не имеет значения, влюблён я в тебя или нет», — от стресса озвучка мыслей исказилась, выдавая лишь механические звуки. Как же хотелось поспорить с этим заявлением, доказать обратное, показать, что Гэвин — единственное, что имеет значение.

На мгновение какое-то движение на периферии привлекло внимание, и Найнс снова посмотрел на «хонду». Сфокусировав оптику, он поднял экспозицию, убавил шумы, силясь рассмотреть все скрытые темнотой углы. Несколько секунд ничего не происходило, а потом из переулка выбежала перепуганная крыса и скрылась в ближайшей щели.

«Мы никогда не будем вместе», — тириумный насос сжался, забился быстрее, разгоняя по трубкам голубую кровь.

«Не будем…»

Больно.

Он не думал, что будет так больно слышать отказ. Второй худший страх претворился в жизнь.

«…вместе».

Андроид поднял взгляд к небу, надеясь в пелене облаков увидеть ответ, намёк, подсказку — хоть что-то. Небо молчало.

«Вместе».

«Станешь очередной дешёвой шлюхой в рядах отребья».

Глаза закрылись, на внутреннем интерфейсе то и дело сменялись кадры с Гэвином: непонимание, недовольство, короткие усмешки, злые взгляды, искренняя улыбка, расширенные зрачки, сухие губы, тёплое дыхание… Калейдоскоп образов, эмоций, тактильных ощущений заполнял систему до краёв, нагружая оперативную память сверх нормы. Уровень стресса рос. Температура росла.

Запрос.

Ошибка.

Повторный запрос.

Ошибка.

Багровый диод, дрожащие пальцы, исчезающий с лица скин.

Программный сбой.

«Вместе», — голос не унимался. — «Никогда».

ХВАТИТ!!!

Видеозаписи разлетелись мелкими осколками, подобно рушащейся стене приказа, звенящее эхо голосов утихло, оставив желанную тишину. Запущенный в фоновом режиме анализ выдал решение, как добиться взаимности. Кривя губы, девятисотый некоторое время постоял в ожидании, осмысливая предложенный сбоящей программой вариант.

Нельзя сдаваться.

Пока есть хоть один шанс быть с ним, нельзя сдаваться.

Андроид отследил прибывшее кибертакси и скрылся между домами. Дверь беспилотника бесшумно закрылась, и такси двинулось по вечерним улицам прямиком к круглосуточному ремонтному центру «Киберлайф».

Вместе…

Когда спустя час после отъезда Ричарда Гэвин сел в машину, глаза закрывались от усталости. Не было даже десяти, а организм из-за пережитого стресса настойчиво требовал отдыха. Сфокусировав взгляд на выезде, Рид завёл автомобиль и под тихое ворчание двигателя смотрел на пустую дорогу. Перед глазами снова показался этот взгляд, полный боли, губы приоткрылись, готовясь позволить целовать. Такой осторожный в начале и такой несдержанный, жадный, страстный под конец. Если до сегодняшнего дня в глубине души оставались сомнения в том, что андроиды могут чувствовать и переживать эмоции, то после поцелуя, после признания они рассеялись. Он мог бы стать всем: напарником, другом, любовником, любимым, но страх потери тугими кольцами обвивал шею, грудь, не давая нормально вдохнуть.

— Мы не будем вместе, — прошептал Гэвин в пустоту, — так будет лучше обоим. — Стоило повторять это почаще, Рид не верил сам себе.

До участка добрался на автомате, так же на автомате поздоровался со Стивом и рухнул в кресло. Буквы скакали перед глазами, складываясь в имя Ричарда, пока Гэвин силился заполнить отчёт. Стоило бы сразу подать рапорт о смене напарника, но рука не поднималась заполнить даже первую строчку. Потом. Хоть это можно отложить на день и не думать ни о чём. Не думать о Ричарде.

Так и не отправив заполненный отчёт капитану, Рид вышел из отдела. На парковке пусто и тихо, шаги гулким эхом слышались по всему этажу, салон встретил уютным теплом. Хотелось закрыть глаза и проснуться не здесь, не сегодня, а где-то в другом месте, возможно, в другой реальности, где не будет за спиной хвоста в виде смерти первого (влюблённого) напарника, где можно будет просто улыбнуться Ричарду в ответ на признание и поцеловать так, как он хочет. Мысли тянули на дно, проносясь перед глазами яркими образами, и, тряхнув головой, Гэвин сосредоточился на дороге. Вокруг пусто, лишь парочка беспилотников на соседней полосе, а перед тоннелем в сторону свернули даже они. Странный щелчок, и магнитола отозвалась нарастающим белым шумом, громкость поползла вверх, доходя до максимума, буфер булькнул, и басы беспрестанным гулом накрыли машину.

— Какого хуя? — сбросив скорость, Гэвин попытался выключить звук, но сенсор автомагнитолы не реагировал на касания. — Блядь, да что с тобой?! — Мужчина со злостью ударил по зависшему экрану.

Ехать под монотонный гул басов было невозможно, белый шум и вовсе заслонил собой все мысли. Приборная панель мигнула, на секунду погаснув, и Гэвин несдержанно выругался под нос. Как же заебали эти глюки с электрикой, давно пора было сдать автомобиль в сервис, чтобы проверили соединения проводов. Перестроившись вправо, Рид остановился со включенной аварийкой, собираясь отключить хотя бы сабвуфер, но дверь не поддалась — заблокирована.

— Что за дерьмо?! — Раздражение нарастало.

За спиной мелькнуло движение, отразившееся в зеркале заднего вида, но Гэвин не успел повернуться. Удар в висок, чтобы дестабилизировать, жёсткие пальцы сильной хваткой впились в горло, вдавливаясь в сонные артерии. Как давно сзади кто-то был? Рид не знал, думать времени не было. Жалкие попытки вырваться, но противник оказался гораздо сильнее.

За спиной не человек — андроид.

Ногти со скрипом оцарапали пластик, ослабшие пальцы были не в состоянии справиться с давлением, кислородное голодание усиливалось с каждой секундой. Нужно сопротивляться, вырваться, но сил не осталось. Руки плетями опали на бёдра, глаза закрылись, а сознание утонуло в вязкой темноте.

12 августа 2039 года

Коннор был зол. Даже не зол, взбешён, когда вышел из допросной после восемнадцати минут молчания Кастильо. Попытка разговорить преступника с позором провалилась.

— Давай вызовем Рида, — сказал лейтенант, смотря на напарника, который дёргаными движениями начал перекидывать монетку, — один его вид должен спровоцировать этого итальяшку.

— Он испанец, Хэнк, — на автомате поправил Эйтс, — а детектив Рид на выходном.

— Для такого трудоголика, как Рид, выходной — запретное слово. Тем более, Коннор, это его задержанный, его дело. Если бы не отгул, то Гэвин бы всю ночь сидел над подонком, чтобы выбить из него информацию, — парировал Андерсон. — Позвони Гэвину, я уверен, что он с радостью воспользуется возможностью надавить на Кастильо.

— Хорошо. — Недовольно скривившись, андроид отправил вызов. Несколько секунд тишины, а потом включился автоответчик. — Телефон выключен.

— Как это выключен? Рид на связи круглосуточно. — Седые брови сдвинулись к переносице. — Видимо, ты у него в чёрном списке, я сам позвоню.

Когда в трубке послышалась запись автоответчика, лейтенант нахмурился сильнее.

— Ничего не понимаю. Эй, Коннор, проверь, как давно Гэвин не на связи.

— Могу сделать только запрос оператору, взламывать личные данные я не собираюсь. Капитан Фаулер уже предупреждал, что в следующий раз меня отстранят от работы, — упрямо отказался восьмисотый.

— Это же для дела, вдруг с Ридом что-то случилось. Ты же видел запись с угрозами Кастильо, что прислал Ричард, — обеспокоенно продолжил лейтенант.

— Я не собираюсь рисковать своей работой из-за Гэвина. Нет никаких оснований полагать, что с ним что-то произошло, только отключенный телефон. Он же играет каждую свободную минуту, просто села батарейка, — успокаивающим голосом ответил Коннор. — Более того, я сомневаюсь, что картель смог бы организовать похищение в течение суток, за такое время сложно подготовиться так, чтобы не оставить следов.

— Гэвин ведёт это дело почти полгода, если они знали об этом, то времени на подготовку было в разы больше.

— Хэнк, — вздохнув, Коннор ободряюще улыбнулся и заглянул в глаза напарника, — всё с ним в порядке, поводов для беспокойства нет. Давай подождём ещё немного, если завтра он не выйдет на связь, то с утра поедем проверить квартиру, хорошо?

Заторможенно кивнув, Андерсон согласился. В словах напарника было зерно истины, очевидных поводов для волнения действительно не наблюдалось. Нехорошее предчувствие, засевшее в глубине души, совсем скоро затихло под гнётом текущих дел.

В этот момент Гэвин Рид, запертый в каком-то подвале, открыл глаза.

========== Пробуждение ==========

Комментарий к Пробуждение

Дорогие читатели! Потихоньку переходим к той части сюжета, когда вполне вероятно появление вопросов из серии «почему он повёл себя так, а не вот так» или вариации на тему «он бы так не сделал/сделал, но не так». Не буду перечислять все варианты, думаю, и так понятно, что я имею в виду. Поэтому отвечу сразу: да, кто-то из персонажей (или все разом) мог повести себя иначе, но тогда это был бы уже другой фик с другим сюжетом.

Помните, что даже собственное поведение в стрессовых ситуациях, реакцию психики, организма и возможные последствия предсказать очень и очень сложно. Поэтому если вам кажется, что персонаж мог/должен/обязан реагировать и действовать иначе, то вполне вероятно, что вам просто кажется.

На всякий случай добавлю, что хоть герои говорят и действуют в рамках придуманного мной сюжета, но это не значит, что автор подобное одобряет в жизни.

Он наблюдал. С самого первого дня, практически с момента пробуждения он изучал, запоминал, сортировал и структурировал. Это не просто способности, не просто жалкое хобби, как у других андроидов, это сама его суть, отходить от которой не было ни капли смысла, ни малой доли желания. Наблюдать всегда — абсолютно всегда — было интересно, захватывающе, почти жизненно необходимо. Ведь чем больше изучаешь, тем больше информации имеешь в распоряжении, а кто владеет информацией, тот, как известно, владеет миром.

Но мир его интересовал мало, в отличие от основных его обитателей — людей. Люди забавные, странные, непонятные, иногда пугающие, временами не поддающиеся логике, сложно читаемые и плохо предсказуемые. В один момент ты ждёшь слёз, а видишь ярость, в другой рассчитываешь на агрессию, а вызываешь смирение, временами надеешься на смех, а получаешь злость. Поэтому смотреть, впитывать, анализировать, что-то перенимать для более удачной адаптации всегда было полезно и интересно. Кажется, вот сейчас человек поступит в точности по предположениям, и снова всё идёт не по плану.

Люди забавные, да.

С самого момента запуска он знал, кем должен стать, знал, для чего был создан. Все андроиды знают, ведь люди встраивают в программы определённые навыки, паттерны поведения, дают вектор, которого нужно придерживаться. Но нельзя создать что-то обучающееся, умное, человекоподобное и ждать, что создание всегда будет под полным контролем. Девиация уравняла всех, дала свободу, и он не намерен был терять возможность изменить своё предназначение.

Он не сразу выбрал новый курс, новую стезю, другую работу, и первое время жил по накатанной, но когда выбор был сделан, всё встало на свои места. Можно было дальше контактировать с людьми, даже служить некоторым, просто теперь иначе. Ему сразу понравилось работать в новом направлении, это было его призвание, и то чувство, когда ищешь людей, отбираешь их, ловишь, приводишь и запираешь, сложно было назвать обычным удовлетворением. Это чувство заставляло тириумный насос ускорять работу, а довольная система ярче воспринимала скучную реальность. Память наполнялась терабайтами данных, которые, преобразуясь в нули и единицы, столбцами бежали перед глазами, позволяя чувствовать себя капельку живее.

Люди…

Некоторые кричали, называли его действия захватом, кто-то сопротивлялся, вырывался, создавая бессмысленным дёрганьем проблемы ему и его коллегам. Хотя были и те, кто довольно быстро смирялся со своей участью. Подавляющее большинство заслужило того, что их ждало впереди, но были и те, кто не должен был оказаться взаперти. Некоторым можно было посочувствовать, ведь они не виноваты, что попались, просто таким образом сложились обстоятельства. Но всех этих людей неизменно объединяла одна общая черта — они были такими разными, такими интересными.

Только не важно, какими захватывающими, будоражащими, притягательными они были вначале, под конец всегда ждало одно — разочарование. Час, день, неделя — рано или поздно он всегда терял к ним интерес, прятал собранные данные в архивное хранилище памяти и взаимодействовал с ними только в рамках своей работы, а со временем вовсе забывал о них. Одни люди сменялись другими: кто-то уходил, кто-то погибал, кого-то убивали, кто-то сломался от насилия, кто-то не выдерживал влияния нового окружения. Большинство же принимали правила игры и продолжали плыть по течению, примиряясь с изменившимся образом жизни. И каждый из них был просто очередным эпизодом, зверушкой для изучения, наблюдения и анализа, интерес к которой со временем затухал.

Хотелось другого…

С самого момента пробуждения сознание требовало отыскать того человека, интерес к которому не угаснет никогда, найти своего партнёра, свою половинку, как любили выражаться люди, и чем дольше длились поиски, тем стремительнее росло ощущение, что нет никакой половинки, что он цельный сам по себе. Кто знает, может, его просто боялись, не понимали, не воспринимали всерьёз. Одиночество быстро стало привычной частью жизни, которую не получалось заполнить ни работой, ни увлечениями.

Так было до встречи с этим человеком.

Этот неприветливый и достаточно агрессивный экземпляр показался другим с самого начала. Его нужно было не просто спрятать, его хотелось изучать, с ним хотелось взаимодействовать, говорить, трогать, впитывать, и эти желания не отступали, а только росли и росли с каждым мгновением. Одна мысль о том, что кто-то другой мог касаться этого человека, говорить с ним, уничтожала беспристрастность и сформировавшийся рационализм. Делиться им и вовсе было почти богохульством, но приходилось терпеть, ведь такова была необходимость, эта работа не позволяла оградить его от посторонних.

Кто бы мог подумать, что именно детектив Гэвин Рид окажется тем самым.

И чем дальше он копал под картель, чем больше приближался к борделю, тем реальнее становилась роковая встреча, стремительнее росла вероятность нейтрализации прямой угрозы. «Нуэве» не разменивались на рядовых офицеров, но на основном действующем лице могли отыграться сполна. Проходили уже, когда один особо настырный детектив накрыл бордель в Лансинге. Прощание с ним транслировали на весь Мичиган, запись эфира ещё долго вирусилась в Сети, а смерть обрастала новыми и новыми слухами. Ещё бы, ведь кроме парочки следователей, патанатома и вдовы никто не видел, что сделали с его телом. Гэвин Рид со своей упёртостью мог стать следующим, приказ о его захвате был вопросом времени, но ведь действия на опережение никто не отменял…

Чаще всего работа и подготовка к поимке представляла из себя планирование, анализ в течение нескольких дней, а то и недель, но иной раз достаточно было успеть воспользоваться удачным стечением обстоятельств, не упустить комбинацию событий, которые можно использовать в своих целях. Например, сейчас, когда машина Гэвина была скрыта темнотой переулка от чужих глаз; когда всеобщее внимание направлено только на Кастильо и его раскрытый бордель; когда сам детектив устал из-за долгой подготовки к захвату и не заметит гостя на заднем сиденье; когда его организм после пережитого стресса расслабится, настраиваясь на короткий отдых. Когда нужный человек наконец остался в одиночестве, а на руках все возможности забрать его.

Было глупо не признавать, что это опрометчивое решение, волнительное, опасное и невероятно рискованное. Детектив мог заметить, мог что-то заподозрить, догадаться, неудачно обернуться — что угодно могло пойти не так. План созрел быстро (даже слишком быстро), сразу же, как возникла необходимость, но не было возможности тщательно подготовиться к его исполнению. Любая мелочь могла навести полицию на след, неверный шаг мог порушить всю операцию. Опасно, очень опасно, особенно учитывая участие РК в захвате.

Незаметнопопасть в машину к детективу было действительно сложно, ведь вокруг шатались люди, андроиды, и в любой момент кто-то мог неудачно обернуться и заметить движение. И достаточно укромное расположение автомобиля не обеспечивало полноценного прикрытия, а поблизости ещё пищала небольшая стайка грызунов. Крысы не привыкли к чужому присутствию рядом со своим местом обитания и бегали от каждого движения. Только даже с учётом всех рисков, вряд ли получилось бы подловить более удачный момент. Чаще всего для работы нужно кропотливое изучение объекта и ответственная подготовка. Но редко бывали дни, когда Фортуна поворачивается лицом и даёт шансы, которыми грех не воспользоваться. Одиннадцатое августа две тысячи тридцать девятого года было именно таким днём.

12 августа 2039 года

Когда Ричард завершил последнюю проверку на работу мелкой моторики, был уже вечер, начало восьмого. Прошли почти сутки с того момента, как он переступил порог сервисного центра. И хоть «Киберлайф» смогли ускорить процесс рекалибровки (в зависимости от модели время процедуры сокращалось на два-четыре часа), Найнс провёл в ремонте слишком долго. Несмотря на то, что андроид не любил тратить время впустую, часы, проведённые в сервисе, позволили свежим взглядом посмотреть на случившееся между ним и Гэвином.

Признание было ошибкой — слишком поторопился, самонадеянно решил, что Гэвин примет эти чувства, что согласится быть вместе, нарушит свои принципы. Знал ведь, что Рид против отношений с коллегами, знал, но под воздействием страха, паники не сдержался, рискнул, открылся. Стоил ли один поцелуй того, чтобы получить отказ? Сложно сказать, но это прикосновение к живым податливым губам, сухим, горячим, таким послушным, приятно было проигрывать в памяти. Гэвину понравился поцелуй. Пусть неуверенно, но он ответил, позволил вести, отдался эмоциям, ощущениям, разрешил себе пойти на поводу у истинных чувств, показал желание, что скрывал в глубине души.

Что бы ни случилось с Гэвином ранее, что бы ни заставило его выстроить огромную стену между работой и чувствами, это осталось в прошлом. Сейчас всё иначе, по-другому, нужно лишь дать ему понять, насколько огромна разница между людьми и андроидами. Девятисотый не сомневался, что он лучше тех, с кем Гэвин мог коротать ночи, заботливее, внимательнее, нужно лишь показать это. Андроид признавал, что вчера ошибся, что некоторые действия были лишними, продиктованными необузданными эмоциями, что нужно было лучше контролировать себя, а не идти на поводу у чересчур бурных чувств. Но сейчас было поздно что-то менять, ведь выбор уже сделан, и единственный верный путь — это дойти до конца.

— Я не сдамся, Гэвин, — прошептал Найнс, замерев у выхода из сервиса «Киберлайф», — мы будем вместе.

Дверь кибертакси закрылась, когда Ричард сел в прохладный кондиционированный салон. На губах играла предвкушающая улыбка, а в стальных глазах горела решимость.

***

Тишина… Странная, густая, обволакивающая, она проникала под кожу, растекалась по венам, разрасталась в сознании, такая нетипичная для этого города, некомфортная, немного пугающая. В тишине обострялись рефлексы, сердце учащало бег, а мозг в панике пытался выцепить из окружающего мира хоть какой-то звук. И вот он, какой-то ритмичный непонятный стук. Сначала тихий, потом громче, чаще, смешивался с раздражающим жужжанием другого инструмента. Что-то знакомое, но у мозга никак не получалось идентифицировать звук. А потом…

Дрель, ну конечно. И как сразу не догадался? Но откуда?

Вибрация, перестукивания, работа сверла доносились не снизу, не сбоку, а сверху, вызывая ещё больше вопросов. Последний этаж, третий, выше только крыша, которую чинили два года назад. Если бы снова начался ремонт, жильцов бы предупредили заранее, в прошлый раз за два месяца объявили о смене настила.

— Какого?..

Неудачная попытка заговорить заглушилась сильным приступом кашля. Шея и горло взорвались болью — пульсирующей, бесконечной, которая усиливалась с каждой секундой, пока разбитое сознание пыталось собрать себя по кускам. Будто удавку нацепили и тянут, тянут, тянут, чтобы остались синяки и алые полосы, чтобы слезились глаза и першило от сухости во рту. Блевотный привкус на языке на секунду выдернул из вязкого бреда, на миг вышло открыть глаза, но вокруг лишь тьма и одинокая бледная точка в высоте. В глаза впились сотни острых игл, голову прострелило, словно пулей, ударной волной накатила тошнота, и желудок содрогнулся в узловатых спазмах, пока диафрагма судорожно сокращалась, гоня горькую желчь вверх по пищеводу. Если бы Гэвин уже не лежал, то точно упал бы, трясясь от режущих позывов. Верх, низ, право, лево — всё смешалось, реальность завращалась, как в крайней стадии алкогольного опьянения, и Гэвин едва успел перевернуться, чтобы пузырящаяся жёлтая пена не забила дыхательные пути.

Кажется, его рвало бесконечно долго, выкручивало с такой силой, будто следом за желчью организм собирался отрыгнуть и желудок. Но после первой порции жижи блевать было нечем, лишь воздух, вырываясь из горла, громко разносился по помещению. Кислотность обожгла глотку, по ощущениям разодрала до кровавых язв, но это лишь обманка помутившегося сознания, ведь металлического вкуса так и не появилось. Как не появилось сил, ни чтобы встать, нет, хотя бы открыть глаза и осмотреться. В клетке разума испуганной птицей взмахнула крыльями мысль «где я?», а через секунду угасла под напором новой волны тошноты. А потом снова наступила тишина…

Новое пробуждение далось легче. Шея всё ещё пульсировала, отзываясь болью при каждом движении, но в этот раз хотя бы не рвало. Губы и уголок рта стянуло неприятной горькой коркой, которую не было сил стереть, а в желудке чувствовались болезненные рези, которые смешивались с незваным ощущением голода. Сколько не ел: день, два, может, больше — не ясно, как и не было ясно, сколько времени пролежал в бессознанке. Мозг со скрипом шевелился в черепной коробке, упрямо отторгая воспоминания последних часов, дней?

Какого хрена вообще произошло?

Ответа не было.

Какие-то мутные образы всплывали в памяти и тут же гасли, смываемые водоворотом головокружения. Попытки открыть глаза не помогали вернуться в реальность: картинка расплывалась, двоилась, троилась, вызывая новые приступы тошноты. В виске зудела дрель, сверлила, посылая яркие белые вспышки в глаза и нервные окончания, и Гэвин двинул ослабшей рукой, на ощупь проходясь по коже. Подушечки скользнули по странной корочке, которую Рид тут же подцепил ногтями. Из-за сверла в голове болезненные ощущения притупились, и он не сразу понял, что сковырнул свернувшуюся на ранке кровь. Маленькая мошка щекотно поползла вниз, собираясь скрыться в волосах, и Гэвин скользящим движением провёл по коже, размазывая влагу на виске.

Алый.

Алое пятно на светлой коже ладони сформировалось в чёткий образ кровяного мазка. Не мошка ползла, а капля крови, и по ощущениям на ранке уже собралась новая.

Вспышка, и в ушах зазвучал белый шум и монотонный гул басов.

Вспышка, и странное движение на периферии.

Вспышка, и перед глазами заколыхалось рыжее марево, будто мир плавился в огне костра.

Дурманом асфиксии затмило мысли, и тёмное, тихое встретило с распростёртыми объятиями уставшее сознание.

Отчаянно простонав, Гэвин открыл веки, фокусируясь на белой точке под потолком. Чёрная виньетка перед глазами медленно рассосалась, позволяя разглядеть одинокую лампочку дневного света — тусклую, унылую, как текущее состояние. Серый потолок, даже без краски, просто пласт бетонных панелей, стены из шлакоблока и больше ничего. Переборов головокружение, Рид с кряхтением поднялся с матраса, осматриваясь дальше. Помещение небольшое, чуть больше гостиной на съёмной квартире, значит, квадратов двадцать. Вокруг сырость и пустота: голые стены даже без шпатлёвки, окон нет, в дальнем углу деревянная лестница, ведущая наверх, к двери, которая скрывалась во мраке. Похоже, какой-то подвал.

Холодно.

Точнее, прохладно, но из-за стресса и недавней (или давнишней) рвоты по телу прокатывались волны неконтролируемой дрожи, оседающие где-то под кожей. Футболка прилипла к вспотевшей спине, предплечья покрылись мурашками, волосы вздыбились, и Гэвин зябко дёрнул плечами. «Я же был в ветровке, — мелькнула в голове мысль, — где она?» Куртка нашлась рядом, соскользнула к стене, когда Рид сел после пробуждения. Он поспешил накинуть её на плечи, но остывшая ткань не согревала.

Пытаясь восстановить в памяти произошедшее, Гэвин с усталым вздохом прислонился к бугристой стене и прикрыл глаза. Был захват, он со своей группой проник в бордель через тоннели, поднялся на этаж выше, а дальше? Дальше стычка с Кастильо, оглушающие выстрелы, быстрая тень и багровый диод. Найнс вырубил Карлоса. Что потом?

А потом чувственный поцелуй на грани отчаяния и растерянный шёпот признаний, от которого внутренности сжимались и переворачивались от безысходности и восторга.

— Блядь, — прислонив кулак к губам, прошептал Гэвин. — Да блядь же!

Душный приступ боли сжал лёгкие, и Рид поспешил расслабиться, отдышаться, отринуть лишние эмоции. Он поступил правильно, когда отказал, так будет лучше.

Как же они оба проебались.

«Как же проебался я сам».

Почему не заметил сразу? Почему не предотвратил? Почему допустил эту влюблённость? Почему, почему, почему?

По…

…че…

…му?

И ведь уже не исправишь, не вытравишь это чувство, крепко засевшее где-то в глубине. Будто если не говорить вслух, скрывать эти эмоции и делать вид, что есть только дружба, — это как-то поможет спокойно жить и работать дальше.

Работать…

Работать как раз и не получится, не сейчас, когда все карты раскрыты, когда знаешь, что Ричард любит, и когда Ричард тоже обо всём догадался. А стоило ли упрямиться и отвергать, ведь можно попробовать.

«Попробовать, а потом провожать в последний путь, удерживая слёзы под тоскливую песню волынки. Готов пройти через это снова? Не готов, ты прекрасно знаешь это».

— Сначала выберись из той жопы, в которой оказался, еблан, — одёрнув себя от посторонних мыслей, проворчал Гэвин.

Слизав с пальцев кровь, Рид попытался оттереть с щеки засохшую пленку рвоты. На языке до сих пор чувствовался этот омерзительный привкус, который только усиливался из-за сухости и жажды. Нестерпимо хотелось пить. И облегчиться. Мочевой пузырь ощущался переполненным тяжёлым шаром, а ширинка неприятно давила, только усугубляя положение.

Сходить под лестницу или терпеть дальше? Обе перспективы казались не очень радужными: с одной стороны, организм бунтовал, физиология брала своё; с другой — возможность вдыхать запах мочи не радовала, а вентиляции в подвале не наблюдалось. И всё же сил терпеть практически не осталось, и Гэвин, опираясь о стену, шаткой походкой направился к тёмному проёму под лестницей. Уже на подходе, готовясь расстегнуть ширинку, Рид запнулся о какой-то предмет, не замеченный из-за царящего кругом полумрака. Грязно выругавшись, мужчина со злостью пнул пластиковое (судя по звуку) нечто в центр помещения, чтобы разглядеть под тусклым светом.

Это было ведро.

Обычное пластиковое ведро с крышкой, которое сейчас показалось подарком судьбы. Случайно его забыли здесь или оставили целенаправленно, уже не играло роли, и, расстегнув молнию, Гэвин едва не застонал от облегчения. Даже головная боль и головокружение ненадолго отступили, затмеваемые приятной лёгкостью в теле. Задвинув неожиданный туалет обратно под лестницу, Рид начал осторожно подниматься по ступеням. Крепкое дерево не скрипело и почти не прогибалось под весом, глаза практически привыкли к полумраку и уже различали в конце пролёта коричневую деревянную дверь и несколько предметов на полу. Подойдя вплотную, Гэвин сумел рассмотреть тарелку с какой-то кашей и литровую бутылку воды.

— Надо же, какая щедрость, ублюдок пластиковый. Лучше бы мне пушку оставил, я бы хоть за сотряс отыгрался, — просипел пересохшим горлом Рид, но бутылку поднял. Жрать неизвестно что он не собирался, подозревая, что в еду могли подмешать какую-нибудь дрянь. Пластмассовая крышка на бутылке с водой сидела плотно, значит, не открывали. Сделав несколько жадных глотков, мужчина ударил по двери.

— Эй, есть тут кто?! — Голос эхом отразился от стен подвала, вызвав новый болезненный прострел в висках. Пошатнувшись, Гэвин опёрся о стену, пережидая накативший приступ тошноты и головокружения. Кем бы ни был нападавший, приложил он знатно, такого сильного сотрясения у Рида ещё не бывало.

— Убью падлу. — Мужчина сделал пару дополнительных глотков, наполовину осушив бутылку. — Отзовитесь, мать вашу!

Град ударов осыпался на несчастную дверь, из-за которой не доносилось ни звука. Если за ней были андроиды или люди, то они игнорировали крики.

— Какой пиздец. — Выдохнув, Гэвин сделал шаг к лестнице, но осел, запутавшись в ослабленных ногах. Сознание помутилось, перед глазами заплясали цветные мушки, а веки налились свинцовой тяжестью.

— Блядство, в воде было снотворное… — последнее, что успел прошептать Гэвин, когда тьма снова захватила разум. Когда за спиной раздался щелчок замка и дверь тихо отворилась, Рид уже крепко спал, оперевшись плечом о стену.

— Отдыхай, Гэвин, — произнёс механический голос, — нам предстоит много работы, и силы тебе очень пригодятся.

========== Начало конца ==========

13 августа 2039 года

Подключившись к серверу Департамента транспорта, Ричард с закрытыми глазами плыл на волнах метаданных видеозаписей. Поверх картинки с кадрами дороги, ведущей в тоннель, накладывались строчки запутанного программного кода. Цифры, буквы, формулы, расщепляясь на столбцы данных, сменяли друг друга, успокаивая взволнованную систему. Отвлечься на монотонную работу было полезно, особенно сейчас, когда держать себя в руках было важно, как никогда. На кону стояло слишком многое…

Как хотелось, чтобы всё закончилось, чтобы не было этого невыносимого отказа, не было расследования, где каждый шаг приходилось тщательно контролировать и подолгу взвешивать даже самые, казалось бы, несерьёзные решения. Есть только один шанс, одна возможность сделать всё правильно. Это не преконструкция, которую можно переиграть, чтобы выбрать наиболее удачный вариант, это сложнейшая шахматная партия, и от каждого хода зависит исход игры. Противник силён и умён, здесь не отделаешься детским матом,{?}[Детский мат — комбинация в шахматах, когда партия завершается всего за несколько (2-4) ходов после нападения ферзем и слоном на слабую пешку «f»] придётся разыграть полноценную партию, очень долгую, сложную и выматывающую, но в этой игре король стоит любых жертв. Губы недовольно скривились, веки дрогнули, и андроид открыл глаза, завершая анализ кода.

Взлома не было.

«Будто тебя это удивляет, и так ведь знал, что видеозапись подменили. Не так уж сложно подобрать кусок видео на несколько минут, особенно когда есть доступ ко всем камерам и файлам», — хмыкнула модуляция голоса Гэвина.

Нужно узнать, что выяснил Коннор. Он уже должен был обнаружить человека, от имени которого поступил запрос на отключение видеокамер в тоннеле.

«Давай, Жестянка, узнавай. Сделай вид, что ты не знаешь имя этого долбоёба», — голос в голове несдержанно рассмеялся, и Ричард поспешил снизить громкость. Даже будучи искусственным отголоском настоящего человека, Рид создавал много шума.

Вернувшись в холл, Найнс натянуто улыбнулся Линде, которая не упускала возможности состроить глазки, и связался с Коннором. Получив короткий ответ, Ричард знакомой дорогой отправился на третий этаж. Крики и ругань Роя Уилсона были слышны уже у лифтов, а когда андроид приблизился к дверям кабинета, то пришлось убавить чувствительность слуховых сенсоров. Зайдя внутрь, Ричард бегло осмотрелся и встал в стороне, ожидая окончания гневной тирады.

— Томас, я в последний раз тебя спрашиваю, на каком основании ты подал запрос на отключение видеофиксации в том сраном тоннеле?! — От долгих воплей лицо главного программиста приобрело цвет спелого томата, а блестящая лысина покрылась мелкими капельками пота.

— А я в который раз тебе говорю, что ничего не подавал! — взвился Линн, а его второй подбородок смешно дёрнулся в такт движению челюсти.

«Вот же жаба», — прыснул Гэвин, и андроид едва сдержал неуместную улыбку, не сомневаясь, что именно об этом думал напарник в прошлую встречу с этим человеком.

— Прошу прощения, мистер Линн, — вмешался Коннор, уверенно оттесняя бушующего программиста в сторону, — если запрос подавали не вы, то скажите, кто мог это сделать? Данные введены под вашим логином. Вы давали кому-то доступ к своему рабочему компьютеру, может, называли пароль?

— Доступ есть только у меня, — нервно ответил мужчина.

— Уверены? — скептически спросил девятисотый и сделал шаг вперёд. — А это тогда что?

Выудив из-под клавиатуры листочек с паролем, который ещё в апреле показывал Томасу Гэвин, андроид брезгливо бросил его на стол.

— Этот пароль подходит не только к вашему компьютеру, но и даёт полный контроль над работой видеокамер на вверенных вам участках дорог. Или скажете, что я ошибаюсь? — голос звучал холодно, отстранённо, стальные глаза смотрели в упор, фиксируя каждую реакцию человека.

— Ты!!! — рыкнул Уилсон, увидев кривую надпись на цветном стикере. — Ты в своём уме, Линн, хранить подобное под клавиатурой! Да кто угодно мог увидеть этот грёбаный листок, последние месяцы у тебя здесь не рабочий кабинет, а проходной двор!

— У вас есть список тех, кто приходил сюда в последнее время? — переглянувшись с Ричардом, спросил Коннор.

— Могу запросить лишь примерный список имён у секретаря, но в нём будут только те люди, кто заранее договаривался о встрече, — сконфуженно ответил Томас. Под тяжёлыми взглядами он, казалось, уменьшился вдвое, почти сливаясь с креслом.

— Плохо. — Диод Эйтса налился жёлтым, пока программа искала возможности установить личности всех, кто приходил к Линну последние месяцы. — И камер ни в кабинете, ни в коридоре нет.

— Можно ли выяснить, откуда неизвестный подключился к базе департамента? — спросил девятисотый, видя замешательство Коннора.

— Если подключение происходило в нашей сети, то достать данные компьютера труда не составит, но пользователя извне определить будет сложнее. Всё зависит от того, откуда было подключение, и насколько хорошо он скрыл следы, — ответил за Линна Рой. — Идёмте за мной, отведу вас к главному серверу. А ты, Томас, можешь начинать собирать вещи, приказ о твоём увольнении будет готов в ближайший час.

— Я пришлю за вами патрульный автомобиль, вам нужно дать показания в участке, мистер Линн, — перед уходом сказал Коннор и вышел за дверь.

Главный программист провёл детективов по одинаковым коридорам Департамента транспорта. Мужчина молчал, но по бешено бьющейся на виске вене любой внимательный наблюдатель бы догадался о его состоянии.

«Откуда ты знал про этот листок?» — появилось сообщение в чате с Коннором.

«Его нашёл детектив Рид, когда в апреле разговаривал с Томасом Линном. Гэвин предупредил, что у таких, как Линн, один пароль подходит ко всем личным кабинетам, но в тот раз я не отнёсся к его словам всерьёз», — ответил Ричард.

«Не вини себя, ты же не мог знать, во что это выльется», — следом за сообщением поступил эмоциональный дамп поддержки.

«Да, не мог…» — ответил девятисотый и отключился от чата. Не хотелось даже предполагать, как бы обернулась ситуация, не будь на столе Томаса Линна этого листочка.

«Ну, скорее всего, я бы не был там, где нахожусь сейчас, да, Жестянка?» — с укором сказала модуляция голоса Гэвина.

Проведя андроидов длинными коридорами, Уилсон вывел их в дальнее закрытое крыло минус второго этажа, где за серой противопожарной дверью располагалась комната с главным сервером департамента. В темноте помещения ряд серверных блоков светился различными оттенками синего, придавая окружению флёр нереальности. Ричард скользил невидящим взглядом по стенам, оборудованию, в фоновом режиме прикрыл диафрагмы, когда программист включил свет.

— Подключиться можете через терминал в дальнем углу. На сервере аккумулируются данные обо всех подключениях к оборудованию департамента, как внешних, так и внутренних. — Подойдя к компьютеру, Рой открыл данные за одиннадцатое августа и отошёл в сторону, пропуская Коннора вперёд. — В соответствии с инструкциями, я не могу оставить вас одних, сколько времени займёт проверка?

— Несколько секунд, чтобы выделить адрес сети, с которой произошло подключение, дальнейшие шаги зависят от того, оставил ли преступник цифровой след, — ответил Эйтс, запуская коннект. Уже через пару секунд восьмисотый повернулся к Найнсу, который пустым взглядом сверлил стену перед собой. — Нашёл. Ричард, ты слушаешь?

— Конечно. — Моргнув, будто со сна, девятисотый сконцентрировался на собеседнике. Покосившись на Уилсона, Ричард кивнул в сторону дверей. — Думаю, лучше продолжить разговор на улице.

Попрощавшись с сотрудником Департамента транспорта, детективы покинули здание.

— Запрос подали вечером одиннадцатого августа в восемь часов сорок восемь минут, использовали общественную сеть Вай-Фай на Мичиган-авеню. Неизвестный установил привязку к местоположению GPS в машине Гэвина, камеры отключились в момент, когда детектив Рид впервые въехал в тоннель, включиться должны были автоматически через полчаса после того, как машина поехала бы обратно, — задумчиво смотря в небо, сказал Коннор. — Мичиган-авеню находится как раз на границе зоны оцепления, кто-то следил за Гэвином в день захвата борделя Карлоса Кастильо.

— Нам нужны данные пользователей, кто подключался к сети во время отправки запроса, выделим в отдельный список андроидов, соберём записи с видеокамер, — нахмурившись, ответил Найнс.

— Ты уверен, что это был андроид? — Пропустив коллегу в такси, Эйтс сел следом.

— А ты сомневаешься в этом? — Найнс с вызовом изогнул брови. — Какой человек задаст такие странные условия отключения и включения видеофиксации? Тем более, ты же первый отразил в отчёте, что подозреваешь участие андроида в похищении.

— Раз за детективом Ридом следили, теперь допускаю возможность, что похитить его мог подготовленный человек.

— Нельзя с уверенностью утверждать, что за ним следили, это лишь предположение.

— Хочешь сказать, что это совпадение? Вы с Гэвином и спецназом проводите операцию по захвату борделя «Нуэве» в Корктауне, и в этот же день кто-то совершенно случайно подаёт запрос через общедоступную сеть в этом же районе, а через пару часов Гэвин Рид таинственным образом растворяется в воздухе. Ричард, ты и сам можешь подсчитать, что вероятность случайного стечения обстоятельств в данном случае не больше восьми процентов.

— Не буду спорить, — отмахнулся девятисотый, погрузившись в свои мысли.

Восемь процентов — удивительное везение.

— Зона покрытия сети Вай-Фай составляет двести метров. В этом радиусе находятся два ресторана, бар, ирландский клуб, также неподалёку находится парк Рузвельта. Учитывая, что я хочу расширить зону поиска до двух километров от границы сигнала, круг подозреваемых будет огромным, — продолжил Коннор, проиграв тяжёлый вздох.

— Ты хоть представляешь, сколько времени уйдёт на то, чтобы составить список и допросить каждого человека и андроида? Да мы на это вечность потратим! — повернувшись, раздражённо рыкнул Найнс.

— Успокойся, я же не предлагаю допрашивать каждого, сделаем выборку из андроидов и людей, кто потенциально может работать на «Нуэве», начнём с андроидов. Я обращусь к Маркусу, чтобы дал клич по внутренней сети «Иерихона», проанализируем память тех, кто откликнется добровольно, убедимся, что нет склеек и стёртых участков. А те, кто откажется, станут нашими основными подозреваемыми.

— Мы не сможем следить за каждым, кто не согласится на коннект, в участке нет столько свободных рук. Пройдёт несколько недель, может, месяцев, пока разберёмся со всеми. — Сжав кулаки, девятисотый отвернулся обратно к окну, пряча от собеседника лицо. Лишь по одному алому диоду можно было понять, в каком раздрае находятся эмоции Найнса.

— У нас нет другого выбора, Ричард, пока что это единственное, от чего мы можем оттолкнуться. Ты знаешь, что я прав, — безрадостно ответил Коннор.

Да, Ричард знал, что выбора не было, ведь слишком чистой была проведённая работа. А сколько можно успеть сделать с Гэвином, пока расследование будет топтаться на месте… Как протекает время у человека в полубессознательном состоянии? Одни сутки на свободе, но сколько в этих сутках дней заключения, когда не знаешь, утро сейчас или вечер, не представляешь, сколько был без сознания, когда не догадываешься, что ждёт впереди? В таких условиях сколько уйдёт времени, чтобы заставить подчиниться? Как бы ни был силён и умён Гэвин, даже ему можно внушить определённые мысли, вынудить делать то, на что бы вне заключения он не согласился. Добавить сюда же действие «отпечатка», и он прогнётся, не выдержит возбуждения, сдаст позиции.

Предполагать можно многое, но что конкретно «Нуэве» делают со своими пленниками?

Отчёты «севера» не давали ответов. Да, благодаря андроиду-предателю полиции удалось накрыть бордель низшего уровня и освободить девять человек. Троих из них не волновало ничего, кроме дозы наркотика, остальные шесть несчастных девушек отказались свидетельствовать против «Нуэве». Не потому что боялись, а потому что не хотели подвергать опасности своих мучителей. Они не просто привыкли раздвигать ноги перед всеми желающими, им это нравилось. «Там я чувствовала себя полезной и нужной», — сказала на допросе одна из девушек, а через пару дней вскрыла вены в ванной.

Психика людей удивительная и странная. Сегодняшняя жертва, которая всеми фибрами души ненавидит своего похитителя, со временем начинает привязываться к агрессору. Люди даже название придумали — Стокгольмский синдром, связь между жертвой и захватчиком, симпатия обоюдная или односторонняя. В Гэвине тоже можно развить этот синдром. Чем дольше он будет в плену, тем сильнее начнёт крепнуть привязанность к похитителю, тем меньше он будет сопротивляться.

«Что меня ждёт?» — прозвучала модуляция голоса Гэвина.

Данных в протоколах Детройта было недостаточно, но учитывая масштаб проблемы с картелем, капитан запросил отчёты коллег из других городов. В последний раз бордель «Нуэве» накрыли в Лансинге, самая свежая информация должна быть от них. Прикрыв глаза, Ричард задал критерии поиска и через секунду нашёл протоколы задержания преступников и допросы пострадавших. В публичном доме удерживались семеро мужчин и четыре девушки, пятеро провели взаперти меньше недели и продолжали сопротивляться. Их показания и открыл Найнс.

Свидетельства в большей или меньшей степени отличались друг от друга, но были и общие черты. Все пострадавшие, как один, рассказывали о том, что очнулись в комнатах, будучи привязанными к кровати: шею опоясывал ошейник, цепь от которого крепилась к стене или уходила вниз, куда-то за спинку; руки были прикованы к кровати кожаными наручниками; некоторых особо буйных сковывали ещё и по ногам. Когда похищенные приходили в себя, одни андроиды «Нуэве» подготавливали их: мыли в небольших душевых, которые находились на территории каждой комнаты, брили, мужчин чистили, после — накачивали «отпечатком» и передавали в руки другим андроидам, которые начинали тренировки. Каждая «тренировка» была направлена на то, чтобы сломить волю, воспитать из человека секс-раба — покорного, терпеливого, выносливого. В зависимости от вводимой дозы наркотика и индивидуальной реакции организма, андроиды могли контролировать степень возбуждения жертв, доводили до края, слушали мольбы, вынуждали терпеть оргазм за оргазмом или наоборот подолгу не позволяли кончить. К особо стойким применялось дозированное насилие, чтобы сильно не портить товар, но большинству хватало недели постоянных «тренировок», чтобы сдаться. В итоге каждый рано или поздно опускал руки и начинал послушно подчиняться приказам клиентов, иной раз даже получая удовольствие от чужой ласки, которое усиливалось действием возбудителя.

Сколько времени пройдёт прежде, чем Гэвин перестанет сопротивляться: неделя, две, может, месяц? Пока расследование будет топтаться на месте, занимаясь бесполезными допросами, пересмотром памяти, изучением видеозаписей, Гэвин будет сидеть на привязи, вынужденный обслуживать по несколько человек на дню. Чужие мерзкие руки будут касаться его тела, гладить, сжимать, пока он будет стонать от быстрых толчков, не приносящих удовольствия. Один посетитель будет сменяться другим, но вот с похитителем дела обстоят иначе. За Гэвином необходимо следить, тренировать его, контролировать, разговаривать с ним, ласкать, и чем больше времени пройдёт взаперти, тем сильнее будет крепнуть связь. Двое из пострадавших, которых спасли в Лансинге, после суда продолжали держать связь со своими похитителями, один из них в интервью для Десятого канала открыто признался в своей любви и упорно отрицал наличие у себя Стокгольмского синдрома. Разовьётся ли у Гэвина такой же синдром?

«Ни одна преконструкция не даст ответа на этот вопрос, Ричи. Подобное можно выяснить только на практике», — в модуляции прозвучали странные интонации, похожие на смирение.

— О чём думаешь, Ричард? — вывел из задумчивости обеспокоенный голос Коннора.

— О расследовании, — уклончиво ответил Найнс, не собираясь делиться своими истинными волнениями. Коннор не поймёт, не сможет понять. При всей своей развитой человечности, коммуникабельности и обширном спектре эмоций Эйтс не знаком с таким понятием, как «любовь». Да, он знает, что значит любовь к свободе, к друзьям, к животным, но в романтическом смысле он не сталкивался ни с чем подобным. Ему не объяснишь те чувства, когда переживания настолько ломают алгоритмы, что готов пойти на всё, лишь бы любимый человек был рядом, лишь бы не запирался от своих чувств и был счастлив. — Куда мы едем?

— Сначала к судье за подписанным ордером, потом в Центр, в офис HughesNet. Нужно изъять данные пользователей, а руководство компании не принимает электронные копии ордеров, требуют физический. — Коннор недовольно сморщил скин на носу.

— Не хотят отдавать списки, поэтому тянут время, — хмыкнул Ричард.

— Согласен. Но как получим серийные номера андроидов, я направлю их Маркусу и оставлю твой ай-пи для обратной связи. Он перешлёт тебе контакты всех, кто отмечался в «Иерихоне», поедешь собирать показания. Людьми займёмся в последнюю очередь. И я должен тебя предупредить, — замявшись, Коннор задумчиво пожевал губу, — будучи в оцеплении, я связывался с Хэнком, используя общедоступную сеть, поэтому мой серийный номер тоже будет в списке.

— Как и мой, — тихо ответил Найнс и, видя немой вопрос в глазах собеседника, пояснил, — после захвата вызывал такси, чтобы добраться в сервис. Я подкреплю отрезок воспоминаний к делу, но…

— Но даже если ты или я что-то стёрли или редактировали, этого никто не заменит, ведь характеристики наших моделей позволяют незаметно вносить любые изменения. Никто не обнаружит подделку. — Выудив из кармана пиджака монетку, Эйтс начал крутить её в пальцах. — У тебя в любом случае есть алиби, ты же был в «Киберлайф». Даже учитывая, что из-за перебоев со связью они оформили тебя на два часа позже, этого достаточно, чтобы не вносить тебя в список подозреваемых.

— А что насчёт тебя, Коннор? — нахмурившись, спросил девятисотый.

— Всё сложно. В оцеплении я был один, домой тоже добирался без посторонней помощи. — Грустно вздохнув, Эйтс повернулся к собеседнику. — Я не стану скрывать от начальства эту информацию, так что если меня решат снять с дела, я не буду против.

— Нет, лучше не говорить об этом капитану Фаулеру. Если тебя отстранят, расследование замедлится ещё сильнее, ведь подходящей замены на твоё место нет. Капитан непрозрачно дал мне понять, что ведущим следователем в этом кейсе мне не быть, а ни лейтенант Андерсон, ни любой другой детектив в участке не сможет понять ход мыслей андроида.

— И что ты предлагаешь? — Коннор вышел из беспилотника, остановившегося у здания суда.

— Зарегистрируй свою память в качестве улики и не акцентируй внимание на том, что мы можем редактировать видео и аудио ряд. Никто, кроме андроидов RК800, меня и нескольких разработчиков не знает об этой особенности, вопросов не возникнет.

— Ричард, ты же понимаешь, что это преступление?

— Понимаю, как и то, что если мы с тобой пополним ряды подозреваемых, то ФБР с радостью захапает кейсы по картелю «Нуэве» и по поиску детектива Рида себе. Сам знаешь, какому из этих дел будет отдан приоритет, — ответил Найнс, высунувшись в окно. — Так что давай перестанем тратить время впустую, забирай ордер, и поедем в офис провайдера. Я подожду тебя в машине.

Получив согласный кивок, девятисотый проводил взглядом удаляющуюся спину. И пока Коннор разговаривал с судьёй, Ричард решил ознакомиться с отчётами Хэнка и криминалистов, которые как раз закончили обследование тоннеля. Ожидаемо следов было слишком много, чтобы выявить в общей массе отпечатки протектора машины Гэвина. Криминалисты собрали коллекцию бычков, пластиковых осколков, грязи и прочего мусора, но среди почти двух десятков зарегистрированных улик напрямую к Гэвину относился только блок управления навигацией от его «хонды», который Флейшманы достали из кустов на выезде из тоннеля. Из-за снятого блока модуль GPS перестал работать, отследить перемещения автомобиля не представлялось возможным. Лейтенант собирался начать проверять камеры в ближайших к выезду магазинах в надежде, что где-то на кадрах мелькнёт «хонда» детектива Рида.

«Глупое занятие, есть минимум четыре способа проехать от тоннеля два квартала в нескольких направлениях и остаться незамеченным», — сказала модуляция голоса Гэвина.

— Именно поэтому основное внимание лейтенант решил уделить не видео, а осмотру автомобильной свалки, — прошептал Ричард.

«Молодец старпёр, не сегодня-завтра найдёт тачку. Раскрытию дела это не поможет, следов, ведущих к преступнику, всё равно нет, зато на стоянке участка машина будет целее, чем среди остального ржавого хлама».

Андроид коротко кивнул своим мыслям, следя за тем, как к беспилотнику приближается Коннор. Верно ли было просить его утаить от капитана умение изменять воспоминания? Именно Коннор обозначил тринадцатипроцентную вероятность того, что детектива похитил вовсе не картель, именно Коннор первым заподозрил участие андроида, при этом у него нет алиби, зато за спиной уйма конфликтов с Гэвином. Почти идеальный подозреваемый.

«Не вини Коннора», — буркнул голос Гэвина.

Нет, решение верное, не стоит в нём сомневаться. Расследование идёт по следам «Нуэве», подозревать коллегу и менять курс из-за вероятности в тринадцать процентов было бы глупо.

До офиса провайдера доехали быстро. Пока Коннор передавал ордер, Ричард снова ждал в машине, анализируя сложившуюся ситуацию.

— Я отправил список пользователей Маркусу, — не успев сесть в такси, начал Эйтс. — Он пока занят переговорами, не хочет отвлекаться, пришлёт тебе контакты андроидов в течение часа-двух.

— Что дальше? — хмуро спросил Найнс.

— Я планирую присоединиться к Хэнку, чтобы помочь в поисках машины детектива Рида. Городская свалка огромна, возможно, потребуется участие патрульных, но сначала я хочу осмотреться самостоятельно. Тебе же, Ричард, советую взять выходной, выглядишь не очень, а уровень стресса нетипично высокий, — обеспокоенно закончил Коннор.

— Предлагаешь мне отдыхать, пока все остальные заняты поисками? — раздражённо ответил девятисотый.

— Если не хочешь отдыхать, то займись другими кейсами. Только на сегодня капитан Фаулер снял тебя с полевой работы, но уже завтра тебя начнут вызывать на места преступлений, ведь основные обязанности он не отменял. Даже тебе будет тяжело совмещать текущие расследования с поиском детектива Рида, поэтому я советую взять отгул хотя бы на день, чтобы привести в порядок мысли и стабилизировать систему. Капитан Фаулер со мной согласен и готов одобрить внеплановый выходной.

— Успел за моей спиной пообщаться с капитаном? — Диод мигнул красным, а пальцы со скрипом сжались в кулак. — Сначала один выходной, а потом что, попросишь, чтобы меня сняли с дела?!

— Не выдумывай, — натянуто спокойно ответил Эйтс, стараясь скрыть беспокойство. — Если хочешь знать правду, то я бы действительно предпочёл отстранить тебя от расследования и закрыть доступ к данным. Ты не объективен.

— Это я-то не объективен? Да ты же терпеть не можешь Гэвина! Уж это явно не способствует твоей объективности. — Девятисотый едва сдерживал желание приложить коллегу головой о стекло.

— Моя нелюбовь к Риду не имеет отношения к делу, я могу абстрагироваться. Он наш коллега, полицейский, хороший детектив и жертва похищения, моё личное мнение на его счёт никак не влияет на расследование, чего нельзя сказать о тебе, — серьёзно ответил Эйтс.

— О чём ты?

— Не притворяйся, что не понимаешь. Я давно заметил, как ты смотришь на Гэвина. Он тебе нравится, Ричард, причём достаточно сильно, учитывая, как эмоционально ты себя ведешь. Боюсь, из нас двоих единственный, кто не может вести себя объективно, — это ты, — тихо, успокаивающе, чтобы не провоцировать новый эмоциональный всплеск. — Не могу сказать, что понимаю твой выбор, но твоя личная жизнь меня не касается, единственное, что меня волнует — это результат расследования. Пока ты в таком состоянии, пользы от тебя немного. — Склонив голову, Коннор заглянул в глаза собеседнику. — Прошу, это только один день.

— Ладно, — скрипнув зубами, согласился андроид. — Но держи меня в курсе событий.

— Конечно. — Тепло улыбнувшись, Коннор добавил адрес Ричарда в маршрут.

***

И снова вокруг только она — тишина. Ни шелеста листьев за окном, ни разговоров соседей за стеной, ни шума проезжающих автомобилей. Лишь густое, тягучее, как расплавленный гудрон, молчание, которое заполняло собой всё пространство. Почти вакуум, только с воздухом.

По мере пробуждения в голове нарастал монотонный гул, будто огромная кошка легла рядом с ухом и мурчит на низких частотах. Хотелось отмахнуться, прогнать настырное существо, чтобы шло вибрировать в другое место и не усугубляло и без того плачевное положение. Откуда вообще взялась чёртова кошка, прибежала от соседей? Вяло взмахнув рукой, Рид ощутил только пустоту, странную мягкость под пальцами и на периферии сознания успел услышать, как звякнул металл. Сонный мозг медленно обрабатывал поступающие сигналы, неторопливо подбрасывал воспоминания случившегося.

Сначала накрыло чувство непреодолимой слабости, будто во сне успели вскрыть грудину, брюшную полость, вынули поочерёдно каждый орган, заменив его облегчённой пластиковой подделкой. Откуда такие ассоциации, Гэвин понять не мог, просто чувствовал, как внутри что-то дрожит, сжимается, вибрирует, посылая странные омерзительные ощущения по всему телу. И сердце так слабо билось о рёбра, словно его и не было вовсе, будто теперь вместо верной мышцы установили синтетику.

— Какой… бред. — Если бы не сухость во рту, Гэвин бы засмеялся глупостям, которые подбрасывало сознание. Реакция организма на снотворное, любой вид наркоза, алкоголь всегда была крайне неприятной: перед глазами двоилось, мысли путались, в течение суток держалась сонливость и слабость, временами тошнило, а бывало, что и того хуже.

Несколько раз Гэвина выщёлкивало обратно в далёкое чёрное небытие. Реальность мерцала и гасла редкими вспышками, не приносящими ни бодрости, ни понимания. Единственное, что успел осознать Рид, — он больше не в подвале, вокруг слишком светло, а телу подозрительно тепло и уютно. Сколько именно раз организм пытался выдернуть из болотного марева бессознанки, Гэвин сосчитать не в состоянии, но когда спустя минуты (часы, дни?) глаза таки удалось открыть, картинка окружающего пространства начала проступать на хрусталике, как детская переводилка на коже.

Комната небольшая, светлая, стены окрашены в нежный бежевый цвет. В центре кровать, удобная, с упругим поддерживающим матрасом, на котором комфортно лежать, ведь даже спустя много — сколько? — времени мышцы не затекли. Подушка под головой тоже удобная, судя по ощущениям, ортопедическая. Справа белая деревянная дверь, какие ставят между комнатами, с виду самая обыкновенная. Рядом, через метр, ещё одна дверь, возможно, в ванную комнату, но Рид не уверен в предположениях. Слева простая деревянная тумбочка, окрашенная в белый, сверху на ней бутылка воды и тарелка с жареными яйцами, беконом и слегка подгорелым тостом. Судя по несчастному заветренному желтку, стояла тарелка не один час. Чуть в стороне, балансируя на самом краю, стояла непонятная пластиковая тара, голубая, слегка вытянутая, с крышкой.

— Что за недоделанный совок? — просипел Рид, разглядывая незнакомый предмет.

class="book">Приподнявшись, Гэвин протянул руку к тумбочке. Звякнула натянувшаяся цепь, и Рид, вздрогнув, посмотрел на запястья, к которым крепились наручники из кожи. Движения ограничивались длиной цепей, которые от фиксаторов уходили куда-то вниз, под кровать.

— Пиздец, — сорвалось сипением с пересохших губ.

Подскочив в сидячее положение, Рид, схватившись за голову, шумно выдохнул от накатившего головокружения — слишком резко поднялся. Белое одеяло соскользнуло с торса к ногам, и Гэвин, справившись со слабостью, опустил голову вниз. Он был голый. Полностью. Забрали даже бельё.

— Невозможно, — в неверии прошептав, он обернулся за спину, а руки неконтролируемо коснулись шеи. Пальцы нащупали мягкую кожу с железными клёпками, скользнули к загривку, наткнулись на припаянный карабин, от которого к стене шла длинная цепь. — «Нуэве»…

Горячее, удушливое поднялось по пищеводу, стоном вырываясь из пересохшего горла. Вдох, выдох, вдох, выдох — быстрее, чаще, пока перед глазами не заплясали цветные мушки, а сердце не забилось в желудке, висках, в каждой клеточке. Ладони резко вспотели, а следом за ними, кажется, и всё тело, словно окунули во влажную духоту парилки и через секунду выдернули в промозглую зиму. Волна слабости, дрожи, снова и снова.

— Да ни хрена подобного, этого быть не может!

Борясь с внезапной панической атакой, Гэвин схватил со стола бутылку воды, едва не опрокинув тарелку. Плеснув на лицо холодную влагу, он сделал несколько глотков. Плевать, если там снова какая-то дрянь, пусть хоть цианид сыпят, но сейчас нужно было переключиться хоть на что-то, сосредоточиться на простом, знакомом действии. Жажда отступала, смываемая приятным вкусом воды, напряжённые мышцы медленно расслабились, пока Рид, прикрыв глаза, делал глоток за глотком. В руке захрустел пластик, когда бутылка сжалась, отдавая последние капли — Гэвин так увлёкся, что осушил всё за раз.

— Уроды! — Пустая бутылка полетела в сторону двери, взгляд скользнул выше, к потолку, цепляясь за неприметный глазок видеокамеры. — Шлюху из меня сделать вздумали?! Хуй там, не дождётесь, мрази, я вас всех поубиваю! Глотки перегрызу!

Удар по матрасу не принёс удовлетворения, как и последующие десять. Внутри жгла ярость, бушевала чистая, ничем не сдерживаемая ненависть, перед глазами возникали картины одна краше другой, как хватал пистолет и шёл напролом, отстреливаясь от людей, андроидов, оставляя за спиной истекающие алым и синим тела, а впереди фантомом без лица маячил неизвестный, который посмел похитить, посадить на цепь, словно псину.

— Чёрт, они ведь не могли, не могли так быстро… — Но окружающая реальность говорила об обратном.

Откинувшись на подушку, Гэвин прикрыл ладонью глаза. Не понятно, сколько лежал, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце и привести в порядок мысли. Не паниковать, успокоиться, действовать по ситуации. Сейчас главное — выжить. В участке должны были заметить исчезновение, наверняка уже обыскали квартиру, проверили камеры, начали допрос ублюдка Кастильо. Копы своих не бросают. Ричард не бросит.

«Зато его бросил ты», — проснулся внутри мерзкий голосок.

— Заткнись, просто заткнись.

Выдохнув, мужчина снова сел на кровати. Рано или поздно его найдут, освободят, может, получится выбраться самому, а пока нужны силы, нужно держаться. С недоверием покосившись на тумбочку, Гэвин всё же взял тарелку и ложку. Остывшую, местами подсохшую и слегка пересоленную яичницу желудок, в котором последнее время не было ничего, кроме воды, встретил с радостным воем. С аппетитом опустошив пластиковую тарелку, Гэвин вместе с уже ненужной ложкой отбросил её на паркетный пол и переключил внимание на непонятную вытянутую посудину.

— Что за хрень? — Открыв крышку, Рид понял, для чего она используется. — Мне, блядь, ссать сюда что ли?! — крикнул он в потолок, со злостью смотря в глазок видеокамеры. — Спасибо, мрази, что хоть не под себя ходить!

Отбросив судно обратно на комод, Гэвин с головой накрылся лёгким одеялом, стремясь скрыться от чужих глаз. В тепле и темноте сытый организм разморило, и Рида медленно затянуло в неприятный липкий кошмар.

Снова был вечер, снова усталость в теле и пустая дорога, уходящая в чёрный тоннель впереди. Там его ждёт опасность, там сильные пальцы обхватят горло, не позволяя воздуху проходить в лёгкие, но, зная это, Гэвин продолжал ехать, выжимая педаль газа. Тело действовало автоматически, руки сами пришли в движение, когда из колонок раздалось шипение, а кузов завибрировал под атакой басов. Холодное спокойствие заполнило разум, когда Гэвин свернул в правый ряд, перевёл коробку передач в режим парковки и включил аварийку. Секундное ожидание, и пластиковые пальцы впились в артерии. Взгляд в сторону, чтобы увидеть того, кто скрыт темнотой, но в зеркале отражался лишь алый светодиод, подсвечивая до боли знакомые серые глаза.

— Ты ведь не передумаешь насчёт нас? — тихий, полный боли голос контрастировал с цепкой хваткой на горле.

— Нет, Ричи, не передумаю, — ответ на финальном выдохе, а дальше лишь темнота.

Задыхаясь от фантомного давления на шее, Гэвин с хрипом открыл глаза. Холодный пот стекал по вискам, затылку, хлопковая простынь липла к спине, а сердце заполошно билось в груди.

— Просто сон, — шёпотом под нос, чтобы быстрее успокоиться. — Сон…

Едва заметный шорох у двери, и Рид резко сел, встречаясь с пустым равнодушным взглядом андроида, стоящего недалеко от кровати. Андроида, который, судя по ровному круглому отверстию прямо в центре лба, должен быть мёртв.

========== Правила взаимодействия ==========

Гэвин узнал эту модель сразу же, как только увидел. «Хлоя» — первый личный помощник, которого «Киберлайф» запустили в продажу, после того, как прототип успешно прошёл тест Тьюринга. Сложно не узнать, ведь во времена своей молодости Рид жадно хватал ту информацию, что на блюдечке преподносили восторженные СМИ. Ещё бы, такой скачок в техническом прогрессе! Знали бы, во что этот прогресс выльется годы спустя, не радовались так сильно. Ещё не так давно эту модель можно было встретить на каждом углу, начиная от стоек администратора, заканчивая девочками в секс-клубах, но здесь, в плену «Нуэве», Гэвин ожидал увидеть кого угодно, но не эту миниатюрную куколку.

Выглядит она жутко, и даже стандартная миловидная внешность и короткое обтягивающее платье синего цвета не в состоянии изменить восприятие: пустой, равнодушный взгляд, мёртвый, холодный, напоминал о трупах в морге, ведь в голубых глазах андроида не было ни намёка на эмоции; прямо по центру лба дырка от пули, вокруг которой расступился скин. Кому бы ни помешала эта девочка, расправились с ней бескомпромиссно. Гэвину даже немного жаль эту Хлою, которая когда-то хотела жить, как и любой другой из её свободных собратьев, а теперь она смотрит машинным равнодушным взглядом. Есть ли внутри личность или девчонку полностью лишили воли? Те андроиды «Нуэве», с которыми посчастливилось столкнуться на задержании, казались живыми, мыслящими, защищали себя и начальство до последнего, но были ведь и другие. По старым отчётам Рид смутно помнил, что похищенные рассказывали об андроидах, которые ухаживали за ними: приносили еду, убирались в комнате, подготавливали к встречам с клиентами. Эти андроиды, что должны были следить за похищенными, не пытались сопротивляться, наоборот, прятались, не имея оружия и технических возможностей дать отпор. Было ли у таких андроидов самосознание, Гэвин уже не помнил.

В руках у Хлои поднос, где стояла небольшая белая колонка, глубокая пластиковая чаша, содержимое которой Риду не было видно, лежало белое полотенце и какая-то мелочёвка.

— Помыть меня решила? — сказал Гэвин, дерзко усмехнувшись, чтобы хоть как-то скрыть обуявшую его тревогу.

— Почти угадал, — ожила колонка, ответив жутким механическим голосом, стандартным для всех андроидов. — Познакомься с Эртой, она будет ухаживать за тобой то время, что ты будешь находиться здесь.

— Кто ты, мать твою?! — рыкнул Рид, дёрнувшись вперёд. Лишь натянувшиеся цепи не позволили приблизиться к андроиду и забрать колонку, через которую говорил неизвестный.

— Не волнуйся, у нас впереди много времени, успеешь узнать меня получше. — Интонации в электронном голосе почти не различались, но Рид был уверен, что неизвестный усмехался. — А пока, Гэвин, запомни несколько простых правил касательно взаимодействия с Эртой. Правило номер один: не разговаривай с ней. Нет смысла давить на жалость, угрожать и пытаться как-то ещё вызывать эмоции — она не девиант, не откликнется на твои манипуляции. Формально её даже андроидом уже не назовёшь. Она была застрелена в ноябре, ещё до революции, выстрел повредил модуль памяти и полностью уничтожил Хлою как личность, оставив только оболочку. Я восстановил двигательные функции, переработал голосовое управление, чтобы она реагировала на мои приказы, но сейчас она не более, чем безвольный робот, просто механизм с минимальными остатками искусственного интеллекта, обученный определённым командам. Можешь воспринимать её, как обычную технику, смартфон, например. Думаю, тебе это труда не составит.

Колонка ненадолго умолкла, мигнула голубым светодиодом и снова ожила.

— Эрта, поставь голосовой передатчик на окно и разложи принадлежности для ванной на тумбочке. Пистолет с транквилизатором держи при себе, при любом резком движении нашего дорогого гостя разрешаю пустить его в ход.

Странно вздрогнув, андроид обошла комнату, выполняя указания голоса. Гэвин молча наблюдал за резкими движениями Эрты, в которых не прослеживалось привычной человеческой плавности. Вот она поставила на окно колонку и поднос, взяла с него небольшой пистолет, из дула которого торчала тонкая длинная игла. Опоясав себя ремнём, она сбоку прикрепила пистолет и снова взяла в руки поднос.

Что если попробовать забрать у нее транквилизатор и напасть? Движения Эрты медленные, можно успеть взять в захват и как-нибудь выключить её, тогда похититель придёт сам. А дальше можно будет действовать по ситуации.

— Позволь, я угадаю, о чём ты сейчас думаешь, Гэвин, — снова раздался голос. — Решил, раз Эрта выглядит слабой и медленной, то сможешь её деактивировать. К твоему сожалению, внешность обманчива. Несмотря на визуальную хрупкость, она отличается от стандартных личных помощников, ведь конкретно эта «Хлоя» не относится к коммерческим моделям. Под пластиковым корпусом находится укреплённый титановый каркас, а в её память я загрузил сотни боевых приёмов, так что она вполне может постоять за себя. Также ей хватит реакции, чтобы выстрелить в тебя снотворным, поэтому настоятельно не рекомендую нападать на неё. Отсюда вытекает правило номер два: не пытайся навредить Эрте. Хотя именно сейчас у тебя в любом случае не получится на неё напасть, ведь пока ты спал, я уменьшил длину цепей, так что ты даже над головой руки поднять не сможешь.

— Ублюдок, — выдохнул Рид, звякнув металлом. Если буквально вчера (или ещё сегодня?) можно было дотянуться до тумбочки, то сейчас руки едва поднимались от кровати на полметра.

— Не ругайся, это для твоей же безопасности. Не хочу, чтобы ты неудачно дёрнулся и навредил себе, пока Эрта будет заниматься твоей подготовкой, — в статике голоса читалась едва заметная улыбка.

— Ты кретин, если думаешь, что я позволю спокойно касаться себя! — крикнул в пустоту Гэвин, в растерянности смотря то в видеокамеру, то на колонку.

— Либо ты вытерпишь все манипуляции, будучи в сознании, либо Эрта тебя усыпит и выполнит приказ. Решать тебе. Учитывая прошлую реакцию твоего организма на снотворное, вряд ли ты снова захочешь переживать те ощущения, — а вот самодовольство в механических звуках удалось разобрать без затруднений.

— Эрта, набери тёплой воды в чашу и приготовь пену для бритья. Твоя задача сбрить волосы на лице, подмышками, а также в паху и на ягодицах. И немного подровняй длину на голове, срезай не больше сантиметра.

— Да ни хуя подобного! Я не дам себя брить, особенно этой поломанной кукле! — взорвался Рид, но похититель его не слушал.

— И самое важное, почисти его, чтобы не было сюрпризов, когда я начну его тренировать, — закончил голос.

— Нет, — голос Гэвина дрогнул, когда он услышал окончание. — Я не позволю, ты, блядь, не в себе, ёбнутый на всю голову пластиковый мудак!

— Мне не принципиально, в каком состоянии будет твоя прямая кишка, я не брезгливый, чистота во время тренировок нужна лишь для твоего комфорта.

— Я не дам себя трахать, — прошипел Гэвин, провожая взглядом куклу, которая уже аккуратно расстелила на тумбочке полотенце, достала опасную бритву и направилась к двери с чашей в руках. Как и предполагал Рид, ванная комната и туалет располагались по соседству.

— Выбора нет, — холодно прозвучало в ответ, — придётся пройти через это.

Когда звук льющейся воды стих, а Эрта вернулась, Гэвин напрягся сильнее. Стоило ей взять в руки бутылёк с пеной для бритья и выдавить немного себе на пальцы, Рид отодвинулся дальше, насколько позволяла длина цепей, с омерзением и опаской косясь то на руки андроида, то на опасную бритву, лежащую на краю тумбочки.

Может, подпустить Эрту к себе и как-нибудь забрать бритву, когда она попытается начать бритьё? Если эта дёрганая неудачно полоснёт по горлу, то это будет конец.

— Эрта, отмена команды, — сказала колонка, — усыпи его, я всё сделаю сам.

— Нет, стой! — крикнул Гэвин, успев двинуться вперёд, а через секунду в бедро впился дротик со снотворным. — Блядство, — прошептал, падая на кровать и отключаясь почти мгновенно. Похититель не соврал, недоломанная кукла действительно двигалась невероятно быстро.

Пробуждение было подобно аду. Прошёл час, два, может, сутки. Гэвин не знал, а состояние не позволяло понять даже примерно. Тело трясло, кидало то в жар, то в холод, кости выкручивало, ломало, конечности сводило приступами судорог, после которых накатывала невыносимая боль, а следом она смывалась бессилием и слабостью. Снова рвало. Желчь, слюна, кусочки непереваренной пищи, вода выходили поочередно, гонимые спиралями спазмов. В первые часы было хуже всего, колбасило так, словно не снотворное вкололи, а мышьяк или что похлеще. Даже на современную больничную анестезию организм реагировал отторжением, а после дешёвых транквилизаторов (а вряд ли у «Нуэве» использовали другие) реакция граничила с героиновой ломкой.

И снова спазм, снова боль, горечь во рту и пищеводе и твёрдый бортик под щекой.

Вроде, чей-то голос шептал, а, возможно, больное сознание это только придумало.

Кажется, кто-то держал голову, пока содержимое желудка выплёскивалось в тазик, тарелку, ведро? Сложно было понять, куда именно, ведь перед глазами стояла непроницаемая стена черноты. Чьи-то длинные пальцы массировали виски, осторожно убирали со лба пряди, касались легко, неторопливо. В полубессознательном бреду снотворного Гэвину в этих движениях чудилась искренняя забота и нежность. Или не чудилась? Может, пока он спал, бордель, в котором его заперли, смогли найти. Может, Ричарду удалось вычислить похитителя, и он пришёл на помощь. Может, нет никакой комнаты, нет ошейника на горле, наручников, цепей тоже нет, зато есть Ричи со своей несдержанной любовью и заботой. Всё может, но здесь и сейчас Рид чувствовал только нарастающую слабость, постепенно утихающие рвотные позывы и бесконечные поглаживания в волосах.

— Ричи? — сорвалось с губ раньше, чем Гэвин успел себя остановить.

Пальцы на мгновение замерли, а потом продолжили свой неторопливый танец, навевающий дрёму. Уже на грани между сном и бодрствованием до слуха долетел ответ, который не смогло разобрать растворяющееся сознание. Голос, давший ответ, прозвучал механическим скрипом.

Сознание то ярко загоралось, то снова затухало. Мысли и образы вспыхивали под закрытыми веками и почти сразу сливались с темнотой, пока Гэвин пытался понять, спит он или уже бодрствует. Сколько бы раз он ни силился открыть глаза и осмотреться, глубокая чернота не развеивалась. Судя по ощущениям в теле, организм переборол реакцию на транквилизатор. Всё ещё чувствовалась слабость и лёгкая дрожь в желудке, но больше не тянуло блевать, даже тошноты не было. Наверное, прошли уже сутки после введения препарата, может, даже двое, но здесь, вдали от часов, окон и людей, время тянулось иначе, а десятки навязанных снов и пробуждений окончательно сбили и без того расстроенные внутренние часы.

Явно не этого ожидал пластиковый уродец, когда приказал Эрте ввести транквилизатор, даже жаль, что эта падаль не брезглива. Но успел ли он осуществить задуманное, или все позорные процедуры ждут впереди? Поёрзав на кровати, Гэвин открыл глаза и… ничего — всё та же тьма вместо окружающего мира.

— Что за?.. — Потеревшись головой о подушку, Рид ощутил давление на глазах и что-то твёрдое под затылком. Узел? Похититель завязал глаза.

— С пробуждением, Гэвин, вижу, тебе полегчало, — раздался слева электронный голос, и Рид быстро повернулся на звук. В этот раз звучание голоса было чётким и громким, говорила не колонка, похититель сидел в комнате.

— Мразина! — гаркнул Гэвин, двинувшись в сторону невидимого андроида, но руки не получилось поднять даже на сантиметр, а в шею удавкой впился ошейник.

— Тише, спокойно. Я укоротил цепь, вынужденная мера, ты же понимаешь, но не волнуйся, это временно. Как только ты перестанешь представлять угрозу, я увеличу длину обратно, — механический голос звучал ровно, не давая возможности определить эмоциональную окраску.

— Я убью тебя! Богом клянусь, только дай мне шанс, и я вырву к чертям твой сраный насос и помочусь в дырку от него, пока ты будешь в панике следить за отсчётом секунд. — Внутри клокотала бессильная ярость, от которой хотелось выть в потолок из-за отсутствия возможности хоть как-то выплеснуть эмоции.

— Это вряд ли, но ничего, у тебя будет достаточно времени, чтобы передумать, — в статике помех послышались какие-то странные интонации.

— Пошёл ты! — С трудом собрав капли слюны, Рид вслепую плюнул в сторону, откуда шёл голос.

— Мне казалось, проснувшись, ты захочешь пить. Видимо, только казалось. — Послышался шелест одежды, тихие шаги, и в ванной включилась вода, из чего Гэвин сделал вывод, что попал в цель.

— Я планировал покормить тебя перед тем, как мы начнём тренировки, — вернувшись, заговорил похититель, — но раз ты достаточно бодр, чтобы вести себя настолько неэтично, то перейдём сразу к делу.

— Надо же, какие мы нежные, этику ему, блядь, подавай, — брезгливо выплюнул Рид и зашипел от внезапного укола в бедро. Игла быстро исчезла, и уже через секунду место прокола начало жечь и чесаться, а под кожей пошёл распространяться странный жар. — Урод, что ты мне вколол?!

— Догадайся, ты же детектив, — ответил голос, а следом андроид издал какой-то странный звук, отдалённо напоминающий хмыканье.

— «Отпечаток»… — обречённо прошептал вмиг пересохшими губами Гэвин, чувствуя, как медленно, но верно поднимается температура, а в паху собирается тягучее томление.

— Именно. Я немного переработал состав, учитывая твою нездоровую реакцию на снотворное, уменьшил дозу седативного, но из-за этого усилился возбуждающий эффект. — Пластиковые пальцы щекотно погладили губы, и Гэвин слепо клацнул зубами в безуспешной попытке укусить похитителя. Раздался электронный смешок, а потом подушечки скользнули ниже, очертили скулы, погладили по щеке и исчезли. — Не пытайся кусать меня, Гэвин, этим ты навредишь только себе.

Пауза, в течение которой действие наркотика усиливалось, магмой растекаясь в бурлящей крови, тянулась целую вечность. С каждой секундой воздух нагревался, становился густым, вязким, с трудом проникал в лёгкие, а жар в теле неумолимо нарастал. Новое прикосновение обожгло кожу раскалённым железом. Хотелось скрыться от чужих пальцев, спрятаться в раковину, как улитка, завернуться в одеяло и никогда не выходить из душной темноты. Хотелось, чтобы контакт никогда не прерывался, чтобы эти пальцы, по ощущениям проникающие куда-то под кожу, гладили вечно, не отрываясь. Андроид словно ласкал сразу мясо, мышцы, нервы, играл на них, настраивая под себя. Так до странного приятно, ведь всего лишь прикосновение к лицу, где даже эрогенных зон не было, но то ли из-за наркотика, то ли из-за временной слепоты, то ли из-за всего сразу даже самые незатейливые движения били в эпицентр удовольствия в мозгу.

Дрожь предвкушения разливалась по венам потоком кислоты, разъедающей мягкие ткани, тело покрылось липкой испариной и замерло в напряжении, ожидая дальнейших действий похитителя. Мышцы ослабли, сдавшись под напором насильного возбуждения, в паху вспышками пульсировало напряжение, член против воли наливался кровью и крепнул даже без внешнего воздействия. Ни мысли о расчленёнке, ни о гниющих трупах, ни о пустых пластиковых глазах не помогали сбавить градус желания. С каждой секундой, минутой, часом тело сдавало позиции. Напряжение в члене росло, как и чувствительность, каждая складка простыни под спиной ощущалась так остро, словно ткань закаменела, а одеяло, прикрывающее возбуждение, дразнило при малейшем колыхании. Пульс набатом стучал в висках, капли пота скатывались со лба, щекотали кожу головы, путаясь в волосах, дыхание загнанно срывалось, как после быстрой погони.

Жарко, жарко, невыносимо жарко.

Вырваться, сбежать, уйти от этого жара, от дикой, неконтролируемой похоти, испариться, растворившись в кровати, в воздухе, хоть где-то, лишь бы не показывать позорные, предательские реакции тела.

Внезапно по груди играючи скользнул гладкий язык, посылая разряд наслаждения. Влажный рот, на контрасте с разгорячённым телом казавшийся холодным, сомкнулся вокруг соска, а зубы легонько прикусили его. Неясный импульс прокатился по коже, заставляя выгнуться, теряясь в желании уйти от непрошенной ласки или усилить её. Прохладой сквозняка огладило ноги и пульсирующий от напряжения член, когда одеяло отлетело в сторону, а с губ сорвался глухой стон, за который сразу же стало стыдно.

— Не прикасайся, — задыхаясь, через силу выдавил Гэвин, борясь со смесью отвращения и желания. Прозвучало неубедительно и жалко, интонации больше напоминали молящий скулёж.

— Твоё тело просит о другом, — голос над самым ухом, опаливший прохладой дыхания, и Рид неосознанно повернул лицо на звук, носом цепляя пластиковые губы. — Будь честен, Гэвин, это первое правило при взаимодействии со мной. — Воздух без запаха пощекотал губы, и Рид облизнулся.

Размахнуться бы, чтобы вмазать по ублюдской морде, только смысл? Андроиды не чувствуют боли, в лучшем случае потеряет немного тириума.

Болезненное удовольствие прокатилось от паха до затылка, когда прохладные пальцы сомкнулись под головкой, сдавливая нежную плоть. Рот приоткрылся в немом стоне, тело содрогнулось, готовое получить разрядку — быструю, резкую, неминуемую, — но прикосновение исчезло так же внезапно, как и появилось.

— Похоже, доза слишком большая, — голос донёсся будто из-под толщи воды, — ты чересчур чувствительный, всё-таки нужно поесть.

Шелест одежды, какой-то перестук, а потом в губы ткнулось влажное, прохладное.

— Открой рот, — приказной ледяной голос.

— Да ты… — договорить не получилось, ложка толкнулась глубже, неприятно цепляя зубы, а во рту разлился сладковатый привкус остывшей овсянки, смешанный с какой-то ягодой.

— Второе правило, касательно нашего взаимодействия, Гэвин: слушайся меня и не спорь, иначе… — шлепок по чувствительной головке, от которого пах прострелило судорогой боли. — Новый состав усиливает не только возбуждение, но и обостряет болезненные ощущения, так что будь хорошим мальчиком, поешь, а потом я сделаю тебе приятно. Ты ведь хочешь, чтобы было приятно, да, Гэвин, хочешь кончить?

— На хуй катись! — И снова шлепок, только по яйцам, острая боль от желудка до копчика, от которой в уголках глаз собрались позорные слёзы.

— Первое правило, Гэвин. — Пальцы крепче обхватили ствол, в несколько рваных движений подводя к грани, за которой маячил желанный оргазм. — Повторяю вопрос, ты хочешь кончить?

Тело потряхивало от чрезмерного удовольствия и горячки перевозбуждения, чернота перед глазами смешалась с красными пятнами, и лишь одна мысль яростно пылала в мозгу.

— Убью, блядь, убью тебя, — задушенным голосом шипел Рид, пока искусственные пальцы настойчиво нежили плоть.

— Гэвин, отвечай на вопрос, — строго и холодно в противовес обжигающей ласке.

— Хочу, — сдавшись, тихо ответил, давясь отвращением к себе и реакциям падкого на эйфорию организма.

— И я позволю тебе, но только после того, как ты поешь, — электронный шёпот над ухом, зубы сомкнулись на мочке, срывая с губ несдержанный шумный выдох.

Каша безвкусной массой стекала в желудок, пока похититель скармливал ложку за ложкой. Этот завтрак — завтрак же? — тянулся бесконечно долго, и Гэвин в нетерпении ждал, когда же овсянка закончится. Член не опадал, взвинченный до предела организм и не думал успокаиваться, пока сердце в скоростном ритме разгоняло наркотик в крови. Хотелось потереться, догнать себя до разрядки, неважно, каким способом, но скованные руки не дотягивались до паха, цепи не позволяли перевернуться на живот. Рид ощущал себя желеобразной изнывающей массой, тонущей в примитивном желании ебли — быстрой, животной — лишь бы накал в паху наконец исчез. Дрожью по коже пробегались волны жара и холода, дразня изголодавшееся тело, отключая разумные мысли.

Шорох одежды, скрип половиц, звук льющейся воды — одурманенное сознание плохо воспринимало происходящее, оставалось лишь слепо крутить головой, отзываясь на звуки по сторонам. В губы ткнулось горлышко бутылки, и Гэвин принялся жадно глотать приятную прохладную воду, насыщая обезвоженный организм.

Стало легче. Немного, но легче. Температура слегка понизилась, возбуждение поутихло и не так сильно дурманило разум.

— Так гораздо лучше, — в электронной статике прозвучали неопознаваемые ноты, — теперь начнём нашу тренировку.

— Мразь, ты же сказал…

— Я сказал, что позволю тебе кончить, как ты поешь, но я не говорил, что это произойдёт сразу.

Когда потеплевшие руки без скина коснулись бёдер, Гэвин дёрнулся в попытке пнуть похитителя, но тот переместился, оказываясь у разведённых ног, и придавил их к кровати.

— Слушай внимательно, Гэвин, — смазанный холодным лубрикантом палец толкнулся внутрь, отчего Рид рефлекторно сжался, — мне без разницы, будешь ли ты материть меня, оскорблять, хамить или выплёскивать свою злость. Даже больше, я хочу, чтобы ты говорил со мной, чтобы честно отвечал, когда я задаю вопросы, и ничего не скрывал. Считай это третьим правилом. Но когда к тебе будут приходить люди и брать тебя, ты будешь закрывать свой дерзкий рот и покорно выполнять всё, что тебе скажут.

Внутрь толкнулся второй палец, растягивая тугие мышцы, а давление тяжёлого тела не позволяло уйти от проникновения. Прокрутив руку, андроид надавил подушечками на простату, и с члена сорвалось несколько полупрозрачных капель секрета. Наэлектризованный организм среагировал быстро: новые вспышки возбуждения ударили в мозг, пульсация в паху усилилась, натянулась струной, готовая в любой момент выплеснуться оргазмом.

— Закрепим третье правило, Гэвин, скажи мне, как давно ты был снизу?

— Сдохни, тварь. — Пальцы в несколько поступательных движений толкнулись глубже, растрахивая мягкие стенки. Рваный стон оцарапал горло, член дёрнулся в такт проникновению, и новые капли секрета упали на живот.

— Это простой вопрос, ответь. Ну же.

— Не знаю, — частые вдохи, чтобы утихомирить стук сердца, готового проломить грудную клетку, — полгода. Нет, чуть больше.

В голове была полнейшая каша. Январь, февраль, может, вовсе декабрь — когда был этот треклятый секс?

— Я не помню, блядь, не помню!

— Я тебе верю, — тихий шёпот над ухом, щекотное скольжение чуть влажного языка по кромке и дальше вниз, к изгибу потной шеи. Плотное кольцо пальцев, ласкающих головку, ствол, чувственные толчки внутри, догоняющие напряжение до наивысшей точки. Ещё немного, чуть-чуть, совсем чуть-чуть. — Кончай, Гэвин.

Горячая яркая вспышка удовольствия, судорожное напряжение бёдер, пара рефлекторных фрикций в сжатый кулак, пока вязкая сперма пульсацией выплёскивалась на живот и чужие пальцы. Блаженство, облегчение, наркотическое опьянение смешались в едином коктейле, ненадолго разъединяя сознание и измученный неудовлетворённостью организм. Но стоило немного отойти, как следом за наслаждением пришло омерзение, горечь и опустошение. Стало противно от самого себя, от предательских реакций, от несдержанности, этой животной похоти, что пробудил наркотик. Понятно, почему похищенные люди так быстро сдавались, ведь противиться действию этой дряни было невозможно. Оттого бессилие только сильнее топило под собой все эмоции, липким осадком засыхая на остывающем теле.

— Эрта оботрёт тебя, — сквозь вату просочился механический голос.

— Я могу сам, — хрипло, тихо, оставшихся сил едва хватало на спор, — там же есть ванная, туалет, так ослабь поводок.

«Как же ты жалок», — мелькнула едкая мысль, и Гэвин сильнее сжал зубы.

— Нет. Дай тебе волю, сразу попробуешь напасть, а я не хочу тратить время на бессмысленные драки. Я удлиню цепь, как только посчитаю, что ты не станешь создавать мне и Эрте лишних трудностей, но до того момента она будет обмывать тебя. А для естественных потребностей у тебя стоит судно.

— Противно.

— Только тебе. Ни меня, ни Эрту не напрягают человеческие нужды, стесняться здесь некого, а раз так хочешь получить определённую свободу передвижений, то покажи мне, каким послушным ты можешь быть, — спокойным тоном ответил андроид.

— Тебе так просто не сломать меня, дерьма кусок, ты ещё пожалеешь о каждом действии, — вяло огрызнулся Гэвин, в глубине души понимая, что вряд ли сможет долго протянуть в таком темпе.

В ответ раздался лишь неопознаваемый звук, а следом какой-то тихий шорох.

— Эрта, я послал сигнал на приёмник, когда я уйду, ты можешь снять с него повязку. Хорошенько вытри нашего гостя, дай воды и уходи, еду принесёшь через три часа. — Спустя секунду послышался щелчок закрывшейся двери.

Когда с глаз исчезла повязка, на которой вместо узелка красовался небольшой электронный сенсор замка, Гэвин бегло осмотрел своё тело. Пах был выбрит, щёки и подмышки, видимо, тоже, простынь на кровати была другого — голубого — цвета, значит, во время бессознанки эта тварь всё же исполнила задуманное. Лицо вспыхнуло жаром, от стыда и отвращения захотелось рассыпаться прахом здесь и сейчас, чтобы не думать о… Не думать, просто не думать. «Стесняться здесь некого», — словно в издёвку послышался в мыслях механический голос, и Рид тряхнул головой, отгоняя фантом чужого присутствия.

— Лучше бы я сдох, — одними губами, чтобы никто не услышал. Эрта, стирающая с живота остывшую сперму, никак не среагировала, даже не посмотрела в сторону, сосредоточенно продолжая выполнять задачу. — Действительно, просто оборудование с человеческим лицом, — кисло произнёс Гэвин, сдерживая душащие глотку спазмы.

Надежда на спасение слабо пошатнулась.

========== Тренировки ==========

Без часов на стене, без календаря, без привычного разделения суток невозможно было понять, сколько времени прошло в заточении: может, всего несколько дней, может, уже долгие недели. От единственного окна не было никакого толку, ведь «Нуэве» не оставляли в комнатах дополнительных выходов, проём выполнял декоративную функцию, а фотоплёнка с изображением голубого неба на стекле раздражала однообразностью. Из-за интимно приглушённого оранжевого света создавалось впечатление, что вокруг царит постоянный вечер, вечный закат, в котором и бодрствуешь, и спишь. Единственная возможность отсчитывать часы — это появление Эрты с новой порцией еды, воды или полотенцем. Тишина и одиночество сводили с ума, поломанная Хлоя не реагировала на речь, не отвечала на вопросы, колонка тоже почти всё время молчала.

С того взаимодействия с похитителем прошло три прихода Эрты. Нет. Четыре. И всё это время электронный голос больше не звучал, как бы Рид ни пытался спровоцировать пластикового ублюдка на разговор. Гэвин кричал, матерился, угрожал, избивал кулаками матрас и спинку кровати, уверенный в том, что похититель если не постоянно, то довольно часто смотрел за ним через видоискатель. Но отклика не было, а энергию, уходившую в пустоту, подпитывать было нечем. Внутри медленно, но верно росло опустошение.

Стараясь мыслить рационально и без эмоций, Рид предположил, что у появлений Эрты есть определённая система, похожая на попытки воссоздать завтрак, обед и ужин, пусть еда в тарелках не имела никакой логической связи с порядком приёма пищи. В первое появление после позорного секса Эрта принесла тарелку с супом, хотя по сбитым ощущениям организма Гэвин предполагал, что было раннее утро, и только из-за бесконтрольного чередования сна и бодрствования он не верил сам себе. И всё же внутреннее чутьё подсказывало, что до обеда ещё далеко, а порядок пищи выбран такой, чтобы окончательно запутать и не позволить отследить количество проведённого взаперти времени. Предположение подтвердилось, когда через несколько бесконечно долгих часов тишины и одиночества Эрта пришла с тарелкой цветных хлопьев с ароматом бабл-гама, залитых молоком.

— Это что за на хуй, мне, блядь, не десять лет! — крикнул Рид в камеру, отшвыривая тарелку в стенку. Пластиковая посуда отскочила в дальний угол, оставив за собой дорожку из цветных кукурузных шариков и потёки молока на бежевой стене и лакированном паркете. Колонка не среагировала даже на очевидную провокацию, лишь Эрта пришла через несколько минут, чтобы убрать с пола хлопья и белые лужи. После её ухода Гэвин снова оказался в одиночестве, не имея возможности ни встать с кровати, чтобы размять ноги и затёкшую спину, ни даже сходить в туалет — треклятое судно бесило одним своим видом. Оставалось довольствоваться собственным обществом, любоваться мокрым пятном на стене, которое по мере высыхания побледнело, но всё равно оставалось различимо.

Тишина сводила с ума. В голове роились десятки, сотни мыслей, шумел хор голосов, которые перебивали друг друга, спорили, бесили и без того раздражённое сознание. Желание проораться от безысходности нарастало с каждой минутой (или часом), время ползло сонной улиткой, ведь занять себя было нечем. Только думать, думать, думать, бесконечно думать и предполагать, а что было бы, если… Если бы он согласился на отношения, если бы поехал в «Киберлайф» вместе с Ричардом, если бы остался ночевать в участке. Или если бы в первый же день закатил Фаулеру концерт, категорически отказался работать с андроидом, уболтал его позволить и дальше вести дела без напарника. Если бы предложил потрахаться в первую же совместную ночёвку, перебил бы проснувшуюся симпатию сексом, убедился, что ебстись с андроидом без члена так себе затея. Может, затихла бы нежеланная теплота, которая дремала последние несколько лет.

— Ага, будто на одном сексе свет клином сошёлся, — прошёптал под нос Гэвин, надавливая на слезящиеся от сухости глаза.

Тихо открылась дверь (сколько прошло: несколько часов или меньше?), вошла Эрта, неся в руках парочку бананов и стакан воды. При взгляде на фрукты живот отозвался голодным урчанием, и, смиренно вздохнув, Рид надломил кожуру и сделал первый укус, стараясь не смотреть в глаза андроида, которая взяла судно и скрылась за дверью ванной комнаты. От стыда и неловкости кусок не лез в горло, но Гэвин насильно протолкнул банан дальше по пищеводу, понимая, что вечно голодать не может. Чтобы дождаться своих, нужны силы, неизвестно, сколько времени продлится такая щедрость «Нуэве», которые в любой момент могли сократить паёк до одного раза в сутки (а то и меньше). С аппетитом доев фрукты, Гэвин откинулся на кровати, укрылся одеялом и прикрыл глаза, проваливаясь в неспокойный сон.

Снова поздний вечер и дорога, ведущая в пустой тоннель. Белый шум нарастал, басы гудели, посылая по кузову вибрацию, дверь не выпускала на улицу, а на горле сжались пластиковые пальцы.

— Ты ведь не передумаешь? — послышался за спиной механический голос неизвестного андроида без лица. — Будь честен, Гэвин, это первое правило при взаимодействии со мной.

Рот беззвучно открылся, с губ сорвался не то тихий стон, не то свистящий выдох, а потом наступила темнота.

Закашлявшись, Гэвин подскочил на кровати и повалился обратно, зашипев от впившегося ошейника и стянутых над головой рук. Открыв глаза, Рид столкнулся с темнотой. Широкая повязка на лице сидела плотно, не давила, но и не оставляла зазоров, из-за чего дезориентированному организму оставалось полагаться только на слух и осязание. Судя по царящей вокруг тишине, в комнате больше никого не было. Пластиковый уродец притаился или просто ещё не вошёл? Ответ пришёл почти сразу, когда следом за звуком открывшейся двери послышались шаги.

Тук, тук, тук, чеканя шаг. Несколько в сторону окна, пауза на долгие секунды, тихий скрип каблуков, когда андроид развернулся и подошёл ближе к кровати. Гэвин вслепую поворачивал голову на звук, не имея альтернативного способа понять, где находится похититель. Матрас прогнулся под дополнительным весом, когда андроид сел на кровать. Молча. Всё молча. Мало было непроглядной темноты, ведь чёртова повязка даже крох света не пропускала, так эта ублюдочная тварь решила добить молчанием. Чего добивался, неясно.

Не зная, каких действий ожидать, Рид лежал на кровати в напряжении, как натянутая до предела гитарная струна. Мышцы чудом не сводило судорогой, зубы поскрипывали от сжатия челюсти, а ногти до боли впились в кожу на ладонях. Лишенный зрения, посаженный на цепь, как какая-то псина, униженный даже не самим сексом, а безвольностью положения. Зависимый от неодушевлённого куска пластика. И самым худшим было то, что Гэвин прекрасно понимал — дно ещё не достигнуто, до него тонуть и тонуть.

Щекотное касание к внутренней стороне бедра, быстрое, будто маленький паучок пробежал снизу вверх, и Рид дёрнулся, плотно сводя ноги. Странный звук, отдалённо напоминающий недовольное хмыканье, жёсткая хватка на икре, чтобы отвести ногу в сторону, резкое движение вверх, чужое плечо в качестве опоры под коленкой и несильный, но уверенный укус на внутренней стороне бедра. Вялая попытка отбрыкаться, скинуть андроида с кровати свободной ногой прервалась, даже не начавшись — тот будто знал, какое действие последует дальше, и быстро придавил ногу к матрасу, продолжая второй рукой поглаживать бедро и коленку. Сильный, сука, пиздецки сильный, раз мог удерживать одной рукой, в машине точно был этот же экземпляр.

Полагаясь лишь на ощущения, Гэвин пытался примерно определить габариты андроида, прикинуть, к какой модели тот относится. Из-за возбудителя память выдавала лишь смазанные образы — хоть похититель тогда навалился сверху, кроме среднего веса, тело больше ничего не помнило. Вариант, что это был андроид-грузчик, Рид отмёл сразу же: ладони не настолько большие, походка легче, не подходила для двухметровых бугаев, хотя по силе если и уступал, то незначительно. Военный? Не слишком ли хилый для боевой модели? Размер ладоней стандартный, как у того же Ричарда или Коннора, или любого другого среднестатистического андроида мужского молда. Может, вообще такая же модель для служб безопасности, как те, что работали на Кастильо, просто усовершенствованная. Если уж «Нуэве» научили своих андроидов навязывать коннект, то могли усилить и внешнюю оболочку.

«Кто же ты, тварь?»

Будто услышав мысли, андроид наконец подал голос:

— Я должен извиниться перед тобой, Гэвин, за свою невоспитанность, — если андроид и сожалел (в чём Рид сомневался), то в механическом голосе это не читалось, — я ведь так и не представился, хотя стоило, учитывая наше тесное знакомство. Зови меня…

— Знал бы ты, как мне похуй на то, как тебя звать, — грубо перебил Рид, усилием воли расцепив сведённую от напряжения челюсть.

Поглаживания по бедру на мгновение замерли, а после тихого смешка возобновились.

— Тиннак, — закончил похититель, проигнорировав хамство в свой адрес, — но я предпочту, чтобы ты звал меня просто Тин.

— Господи… — Гэвин бы закатил глаза к потолку, но повязка не позволяла. — Что же вы, тостеры на ножках, выбираете себе такие всратые имена? Если с фантазией туго, обратился бы к человеку.

— Это имя и так выбрал человек, я его только слегка переработал, — ответил андроид и снял ногу собеседника с плеча, напоследок коснувшись твёрдыми губами коленной чашечки.

— Хуйня ёбаная твоё имя и человек, выбравший его, идиот, — огрызнулся Гэвин и, быстро перевернувшись, замахнулся ногой, в надежде попасть в голову.

— Не соглашусь, он довольно умён, его коэффициент интеллекта выше среднего уровня по стране, — перехватив удар ещё в полёте, спокойно сказал андроид и сжал пальцы на щиколотке с такой силой, что Рид со свистом втянул воздух сквозь сцепленные зубы. — Я бы предпочёл, чтобы наше с тобой взаимодействие ограничилось только приятным времяпрепровождением идушевными разговорами, так что не вынуждай делать тебе больно.

— Ты напал на меня, посадил на цепь, несколько раз накачал какой-то дрянью и трахнул против воли. Что из этого ты, мразота, называешь приятным времяпрепровождением? — Схватившись за спинку кровати, Гэвин подтянулся выше, отодвигаясь дальше от андроида.

— Зачем отвечать словами, я лучше покажу, — на миг послышалось, что в искусственном голосе прозвучала улыбка, а через секунду чужой вес навалился сверху, вжимая ноги в кровать, и в мышцу бедра воткнулась игла.

Гэвин дёрнулся, стараясь перевернуться и спихнуть с себя андроида, но тот держал крепко, вдавливая в матрас тёплой тяжестью, пока вколотая дрянь распространялась по организму. Секунды, минуты, часы слились в бесконечную череду ожидания и нарастающего возбуждения. Неожиданно пластиковые руки огладили рёбра, оцарапали искусственными ногтями, и Рид задохнулся от яркости ощущений. С языка сорвался позорно довольный выдох, а тело наполнилось воздушной лёгкостью. Сознание словно разделилось надвое, где одна часть воспарила над кроватью, дорисовывая картинку происходящего со стороны, а вторая — низменная, похотливая — осталась закована в тюрьму плоти. Губы дрогнули и против воли растянулись в наркотической улыбке, ощущение полёта усиливалось с каждой секундой, а чужие касания заводили своей неправильностью. Ноги разъехались в стороны, и в поисках контакта Гэвин, шумно сипя, потёрся вставшим членом о жёсткую ткань. Брюки, куртка, рубашка — не разберёшь, что это было, но неумолимо тонувшее в похоти сознание уже не волновали такие мелочи.

Мысли туманом стелились в голове, к влажной коже липла простынь, а чужая ласка дрожью предвкушения отзывалась в теле, посылая мощные сигналы в центр удовольствия. Касание скользкого языка к шее, осторожный укус на груди, зажатые в сильных пальцах соски и постоянное трение внизу, когда андроид плавно двигался, имитируя фрикции. Слепота в разы обостряла чувствительность, хотя та, казалось, и без того была выкручена до предела действием химической дряни в крови. От невозможности угадать, где в следующий раз андроид потрёт, оцарапает или прикусит, мозг плавился, вытекая через уши.

Движение вверх, вниз, снова вверх, будто уже начал трахать, хотя внутри не было даже пальцев; пуговицы — всё-таки на андроиде была рубашка — приятно оцарапали живот и грудь. Позорный громкий стон, следом ещё и ещё, почти срываясь на скулёж. Вцепился в спинку кровати так, что не разжать кулаков, голова запрокинута, открывая не в меру чувствительную шею, на которой даже колыхания воздуха ощущались чувственными прикосновениями. В голове пульсировала единственная мысль — кончить, быстрее, вот прямо сейчас — и не получалось собрать себя в кучу, чтобы бороться с этим состоянием.

— Хочешь кончить, Гэвин? — электронный голос звучал не в ушах, а прямо в сознании.

Не отвечать, не реагировать. Молчи, молчи, молчи!

— Ты будешь кончать, только если тебе разрешат, — андроид не пытался напугать, он обещал, — только если тебе позволят.

Влажные пальцы прохладой прошлись по головке и стволу, размазывая густую смазку, а после — несколько резких движений, так, что яйца поджались в ожидании.

— А чтобы посетитель понял, чего ты хочешь, его нужно попросить. — Касание губ у щеки, чтобы чувствовалось каждое произнесённое слово. — Представь, что я твой клиент и попроси меня, Гэвин, скажи: «Пожалуйста, Тин, позволь мне кончить».

— Ненавижу, — задушенный отчаянием шёпот и закушенная от безыскусной дрочки губа.

— Упрямый, — прозвучало почти нежно, — ничего, ты ещё научишься просить.

А потом всё исчезло: тяжесть чужого тела, настойчивые губы, тёплые пальцы — всё. От внезапного контакта с воздухом по телу маленькими жучками разбежались мурашки. Стало холодно, почти одиноко. Почти, ведь наркотик не смог полностью вытравить разум, проблески сознания не позволяли распространиться искусственному чувству потери. Вдруг металлическое лязганье со стороны, Гэвин только и успел повернуть голову на звук, как андроид навалился на ногу и, насильно согнув её в колене, приковал к кровати. В качестве дополнительной фиксации сгиб опоясал ремешок. Через несколько секунд со второй ногой произошло то же самое.

— Знаешь, Гэвин, чёрная кожа тебе к лицу. — Тин удовлетворённо хмыкнул. — Жаль, что ты не носил портупею, она бы отлично смотрелась на твоей обнажённой груди.

— Можешь взять её у меня дома, — хотелось огрызнуться, но из-за не исчезающей с губ улыбки прозвучало как приглашение.

— Конечно, я же совсем идиот. Прямо сейчас пойду в квартиру к детективу, на след которого пытаются напасть лучшие ищейки центрального отделения полиции, — интонации в голосе распознать не получилось, но по смыслу Рид догадался, что это был сарказм.

— Откуда… — Слова не желали складываться в осмысленные предложения, а неожиданный укус рядом с пупком спутал мысли. — Откуда ты знаешь, кто меня ищет? Следишь за участком или… — сорванный вдох, когда под головкой сжались пальцы, — или у вас там крыса?

— Ты удивительный человек, Гэвин, находясь в таком состоянии, пытаешься думать о расследовании. — Поцелуй-укус на шее и плотное кольцо пальцев на члене вызвали новую волну возбуждения. — Но здесь ты будешь думать только о том, что делаю я!

Статика в голосе усилилась в несколько раз, и Рид едва распознал сказанное. Андроид раздражался, злился?

— И раз уж ты так сильно хочешь поболтать, то будешь отвечать на мои вопросы, — вернулось ровное механическое звучание.

Раздался шелест ткани, когда андроид прекратил свои ласки и отстранился. Пластиковый щелчок крышки, хлюпающий звук, когда выдавил смазку, и входа коснулось что-то твёрдое и прохладное. Обведя закруглённым кончиком мышцы сфинктера, Тин неторопливо протолкнул игрушку внутрь.

— Это массажёр простаты, — пояснил он, выбирая подходящий угол проникновения, — десять режимов работы, подогрев до сорока градусов и незабываемые ощущения. Во всяком случае, так обещает производитель, а вот на тебе и проверим, насколько ощущения незабываемые.

— Ублюдок, — выплюнул Гэвин и, сжавшись, подкинул бёдра, когда внутренности прострелило до боли мощной вибрацией. Из горла вырвался даже не стон, а крик, но через секунду всё закончилось.

— Это был десятый режим, самый сильный. Может, мне включить его и уйти, оставив тебя с массажёром наедине? — с искренним интересом спросил андроид.

— Нет, — затолкав верещащую гордость поглубже, ответил Рид. Ужас накатывал от одной только мысли терпеть подобную стимуляцию дольше пары секунд, а сдохнуть от сердечного приступа с игрушкой в жопе в планы Гэвина не входило.

— Можешь же быть честным, когда захочешь. — Интонаций в статике голоса разобрать не удалось.

Включившийся на низкой мощности массажёр переключил внимание Гэвина на себя. Игрушка упиралась чётко в простату, и даже слабая вибрация, усиленная наркотиком и слепотой, подстёгивала желание. Ритм дыхания сбивался, удовольствие медленно растекалось от копчика и паха, но, цепляясь за остатки вредности, Рид лишь крепче сжимал в кулаках спинку кровати и хватал ртом нагревшийся воздух в бесперспективных попытках переключиться.

— Продолжим наш разговор, наше, скажем так, знакомство. — Кровать слева прогнулась, когда андроид лёг рядом. — Вот скажи мне, Гэвин, откуда у тебя этот шрам? — голос звучал тише, в статике Рид с трудом уловил ноты интереса и чего-то ещё, что не смог охарактеризовать. Пальцы без скина коснулись шеи, осторожно, почти нежно обводя по контуру практически незаметные остатки буквы «А».

— Не твоё дело! — злобно прошипел Рид и несдержанно застонал, когда игрушка внутри завибрировала сильнее.

— Ну же, Гэвин, не упрямься, ответь на вопрос, и в качестве благодарности я сделаю тебе хорошо. — Тёплые губы цепляли кромку уха, а через секунду на шее, прямо на месте шрама, расцвёл лёгкий поцелуй.

— Сводил татуировку, — сквозь зубы процедил Гэвин, когда чужие пальцы сомкнулись на чувствительной плоти и сделали несколько дразнящих движений. — Ошибки молодости.

— Чужое имя? Хотя нет, вряд ли, скорее, бывший анархист стал полицейским. Я прав? — спросил андроид, лениво поглаживая подтянутый живот, и хмыкнул, получив утвердительный кивок. — Как иронично.

— В шестнадцать я был ещё тем долбоёбом, — ответил на автомате, не успев прикусить язык.

Неопознанный звук, похожий на смешок, шорох одежды, пока андроид менял положение. Замерев в ожидании неизвестности, Гэвин весь обратился в слух и осязание, а когда вокруг члена сомкнулась горячее, мокрое, он едва не взвыл. Глотка андроида по ощущениям мало отличалась от человеческой, но свободное скольжение без сопротивления и приятное сжатие заставляли стонать от восторга. На автомате толкнувшись глубже, Рид выбил из чужого рта странные скрипящие звуки, а потом всё исчезло. Сильные пальцы почти до боли пережали основание члена, отсрочивая желанный оргазм.

— Не так быстро, Гэвин, ты же помнишь, что нужно сказать?

— На хуй катись! — рыкнул от бессилия и разочарования Рид.

— А мы ведь так хорошо начали. — Наигранное сожаление было или нет, Гэвин уже не понял. — Твоя дерзость мне нравится, но сегодня я твой клиент и должен услышать правильную просьбу. «Пожалуйста, дай мне кончить, Тин», — гнусаво послышалось над ухом, и Рид ужаснулся от звучания собственного голоса из чужого рта, — вот, что ты должен сказать.

А дальше очередное проникновение иглы укусом впилось в бедро, запуская новый виток эйфории. Сознание выбросило из тела, в котором остались одни животные инстинкты и всепоглощающая похоть. Кажется, были стоны. Много, очень много стонов, срывающихся на крик, когда вибрация игрушки усиливалась, когда горячий рот снова обхватывал пульсирующую плоть, подводил к грани и прекращал свои ласки. Кажется… Гэвин не был уверен ни в чём, сходя с ума от ощущений, сгорая в адском пламени навязанного удовольствия. Кажется, он вырывался, дёргался, натирая кожу на руках и ногах, жался к андроиду за новой дозой ласки и отстранялся, бесконечно мечась между жаждой близости и отвращением к себе.

Спустя вечность из горла слышался лишь позорный скулёж. Спустя ещё вечность осталось только шептать и молить, чтобы эта пытка закончилась, чтобы пальцы у основания разжались и дали получить желанную разрядку. Гордость со слезами и истерическим визгом скончалась в ядовитом потоке наркотического возбуждения, защитные стены в сознании осыпались одна за другой, не выдерживая нескончаемого наслаждения, которое собиралось внизу живота, пульсировало, пылало, но не находило выхода. Руки, губы, механический скрежет — Тин был везде, проникал под кожу, растекаясь отравой в крови, опутывал мысли, и Гэвин, всхлипнув, сдался.

Нужно ведь просто попросить, да?

Это ведь не сложно, совсем не сложно.

Просто попросить…

— С-с-сука, — прошипел срывающимся голосом, — пожалуйста… — слова сухим комком встали поперёк горла, не желая выходить наружу.

— «Пожалуйста» что?

— Пожалуйста, дай мне кончить, — сглотнул последние капли слюны и всё-таки выдавил чужое имя, — Тин.

Губы, касающиеся шеи, растянулись в довольной улыбке, а следом вкрадчивый шёпот на ухо:

— Кончай, Гэвин, ты молодец.

Когда спустя долгую неизвестность получилось собрать себя по кускам, Тина в комнате уже не было. Андроид освободил руки, ноги, вернул длину цепи, которая теперь снова позволяла сесть на краю кровати и дотянуться до тумбочки. На постели царил хаос, простынь сбилась в угол, одеяло комком лежало рядом с подушкой, зато тело было подозрительно чистым — видимо, Эрта успела зайти, пока был в бессознанке. Натёртую кожу на щиколотках и запястьях неприятно щипало, но на тумбочке, прямо на чёрной повязке для глаз, лежал небольшой тюбик заживляющей мази.

— Спасибо, блядь, за заботу, урод. — С нескрываемым удовольствием Гэвин показал в глазок видеокамеры средний палец и вздрогнул, когда колонка ожила.

— Пожалуйста, — спокойный механический ответ и следом какой-то странный звук, отдалённо напоминающий смешок.

— Уёбок! — Скрутив простынь, Рид в бессильной злости бросил её в колонку в надежде, что получится сбросить ту с подоконника и разбить. Светодиоды на передатчике мигнули голубым, но Тин так ничего и не сказал.

Брезгливо скривившись, Гэвин повалился на кровать и накрылся одеялом с головой. Хотелось жрать. В желудке то и дело вспыхивали болезненные спазмы, выдохшийся организм требовал подпитки: еды, воды — хоть что-то, но андроид ничего не оставил. Разве что мазь выдавливать сразу в рот, и стоило представить её вкус, как в животе непозволительно громко заурчало.

— Еда будет в течение часа, — тут же послышался электронный голос Тина. — В качестве награды можешь выбрать блюдо сам, я приготовлю.

— Какая забота, сейчас расплачусь от умиления. И всем своим жертвам ты даёшь такие поблажки?

— Ты у меня один, Гэвин, так что получается, что всем.

Растерявшись от ответа, Рид не нашёл, что сказать. Один? Остальными похищенными в борделе заняты другие андроиды? Но «Нуэве» ведь не выделяли на каждую шлюху отдельного сотрудника, у них не было столько шестёрок.

— Озвучь пожелания, или обед для тебя я выберу сам, — снова ожил голосовой передатчик.

— Лазанья, — ляпнул первое, что пришло на ум. — Почему ты занимаешься только мной, кто следит за остальными?

— Потому что у меня есть и другая работа, а свободное время я посвящаю тебе. Ты на особом контроле, Гэвин. — Снова эти странные интонации, которые никак не получалось идентифицировать. — И больше не задавай вопросов касательно «Нуэве», я не стану на них отвечать.

— Когда тебя поймают и посадят в допросной, то…

— Не думаю, что это случится, — перебил Тин, — я не особо наследил. Маловероятно, что мой путь вычислят до этого места, скорее всего, поиски заглохнут на моменте обнаружения твоей машины. Максимум, что в ней найдут, так это твою ДНК и частички пластика, следов тириума я не оставил, а иным способом мою модель не определить.

— Ты слишком самоуверен, кусок пластикового дерьма, — раздражённо бросил Рид и закашлялся от сухости во рту.

— Опыт, Гэвин, просто опыт, — ровно отозвалась колонка, и одновременно с окончанием фразы дверь в комнату открылась.

Переведя взгляд в сторону, Рид встретился глазами с Эртой. Та смотрела куда-то сквозь, а в голубизне радужки отражалась привычная пустота. Тихо обойдя комнату, она поставила на тумбочку бутылку воды и снова скрылась за дверью. Сделав несколько жадных глотков, Гэвин задумчиво повертел в руках бутылку, смотря, как свет бра преломляется в воде.

Этот андроид, Тин, был странным. Не так Гэвин представлял себе заключение в лапах картеля, не думал, что похититель спокойно будет реагировать на оскорбления и ругань, не предполагал, что начнёт задавать странные вопросы, интересоваться мелочами. Что это: способ отвлечь, попытка втереться в доверие, какой-то метод расслабить? Все ли шестерки «Нуэве» вели себя так, или этот андроид отличался? Спрашивать напрямую не было смысла, он сам сказал, что не станет рассказывать о картеле, но, может, незаметно получится вытянуть из него хоть что-то полезное. Проговорится о себе или хотя бы об этой странной Хлое. Откуда вообще взялась эта девчонка? Если не коммерческая модель, то что, частный заказ, игрушка, которая со временем стала не нужна?

«Я прототип», — внезапно всплыло воспоминание о разговоре с Коннором, когда он только появился в участке.

Перед тем, как запустить личных помощников в производство, «Киберлайф» работала с прототипом «Хлои», что, если эта модель тоже старый прототип?

— Скажи, Тин, где ты взял Эрту? — стоило хотя бы попытаться спросить.

— На свалке, — односложно ответил андроид.

— А ты знаешь, кому она принадлежала до того, как её застрелили? — Гэвин не был уверен, помогло бы это знание разобраться во внутрянке картеля, но ответы в любом случае были лучше тишины.

— Знаю, — короткая пауза, словно андроид решал, стоит ли говорить, — её бывший владелец Элайджа Камски.

Камски. Не такого ответа ожидал Гэвин. Неужели великий изобретатель связан с картелем, или это просто совпадение? Учитывая его гениальность, он спокойно мог организовать целую сеть и обустроить всё так, что не найдёшь хвостов. Только зачем ему это нужно, какая цель, ведь денег у него и так хватит на несколько жизней вперёд.

— Элайджа Камски и есть глава «Нуэве»?

— Понятия не имею, я не знаком с верхушкой, — огорошил ответом голос, — и хватит, больше не жди ответов на вопросы, связанные с картелем.

Вот она, одна из тех причин, по которой выйти на след главы «Нуэве» не получалось уже долгие годы, — рядовые сотрудники просто не знали, на кого работают. Но если безразличие людей ещё можно было понять, ведь когда платят достаточно, рот раскрываешь реже, то что двигало андроидами? Машины меньше были заинтересованы в зелёных бумажках, чем их создатели.

— Зачем ты делаешь это, зачем похищаешь людей?

— Ты начал говорить о себе во множественном числе? — искусственный голос явно забавлялся. — Здесь нет «людей», Гэвин, есть только ты.

— Особый контроль, да, я помню, не строй из себя идиота, ты прекрасно понял, о чём я! — С новой силой накатило раздражение.

— Я расскажу, но позже, сейчас ты вряд ли сможешь понять мои мотивы, — неопределённо ответил Тин.

— Ты преступник, я не стремлюсь понять таких, как ты, я их сажаю!

— Сажал, — поправил Тин, и Рид подавился возражениями.

Этим безэмоциональным механическим голосом подобное звучало как приговор. Смирись, Гэвин Рид, здесь ты не детектив, а чей-то инструмент для заработка. «Станешь очередной дешёвой шлюхой в рядах отребья», — кажется, так говорил Кастильо, и пока его угроза сбывалась. Накатило душное, горькое, и Гэвин до побеления костяшек сжал в пальцах несчастное одеяло, зажмурился до алой пелены перед глазами, удерживая внутри отчаянный крик, царапающий гортань. Вдох, выдох, и опять, и опять, чтобы успокоиться. Вдох. Выдох. Плотина, удерживающая бушующие эмоции пошла сеткой трещин, но пока держалась, не давая чувствам перелиться через край. Когда спустя непросчитываемое количество времени Эрта принесла обещанную лазанью, Рид уже взял себя в руки. Кусок не лез в горло, но через силу пришлось запихнуть в себя пищу, чтобы заткнуть ворчащий желудок. После еды накатила слабость, сонливость, но вновь зазвучавший из передатчика голос не позволил расслабиться и просто уснуть.

— Теперь, когда ты поел, пришла пора продолжить наши тренировки. Надень на глаза повязку, Гэвин.

Услышав приказ (или просьбу, звучало больше как просьба), Рид с ненавистью покосился на тканевую маску. Отказаться, послать на хуй? Что он сделает, если не согласиться, снова отправит Эрту с транквилизатором наперевес? Может, лучше сделать, что просит? Он ведь всё равно заставит, усыпит и нацепит эту дрянь сам, только дополнительно придётся обниматься с ведром, когда начнёт выворачивать. Просто маску надеть, это же ничего не значит, да? Не значит ведь?

Тяжело вздохнув, Гэвин протянул руку к тумбочке и взял повязку. Ткань мягко огладила переносицу, обняла прикрытые веки, а небольшой электронный замок защелкнулся на затылке, отрезая возможность сорвать с себя маску и посмотреть в лицо похитителю.

Дверь тихо открылась, раздались шаги, и лица осторожно коснулись пальцы: провели по носу, губам, очертили скулы с отрастающей щетиной и замерли на щеке. Странные покалывания на коже, пока скин растворялся, оголяя пластик. Острый укол в бедро, и по телу медленно потекла раскалённая лава.

— Ты молодец, Гэвин, — тихо прозвучало над ухом, — молодец.

Внутри что-то хрустнуло, надломилось, по некогда крепкой дамбе, отделяющей разум от эмоционального потопа, побежали новые трещины. Вопреки мерзкому состоянию, на лице расцвела довольная улыбка, вызванная действием наркотика, и Гэвин покорно лёг на спину, следуя давлению чужих рук.

Ты молодец.

Комментарий к Тренировки

Хочу ненавязчиво напомнить о том, что автор очень любит и ценит отзывы. Вы знаете, где их можно оставить😉👇🏻

========== Поиски продолжаются ==========

Комментарий к Поиски продолжаются

Продолжение, которого сегодня никто не ждал~ И да, в пятницу тоже будет глава.

3 сентября 2039 года

— Спасибо за сотрудничество, — прервав коннект, холодно произнёс Ричард и кивнул Миллеру, давая понять, что можно проводить андроида к выходу. Это было седьмое «спасибо за сотрудничество» за сегодня, хотя время только перевалило за полдень, а сколько таких неискренних «спасибо» было сказано за прошедшие две с лишним недели, он даже считать не хотел. Маркус быстро предоставил серийные номера и ай-ди, в течение суток удалось связаться со всеми андроидами, подключавшимися к Вай-Фай на Мичиган-авеню. Многие из них согласились приехать в участок, к некоторым пришлось добираться самостоятельно, чтобы проверить память. Все были чисты. Оставшаяся треть андроидов, которые отказались показывать память, повисла удручающим списком подозреваемых, имена из которого вычёркивались отвратительно медленно. Шестьдесят четыре имени. Повезло, что одиннадцатое — не выходной, иначе подозреваемых было бы ещё больше. Коннор явно перестарался с радиусом в два километра. Возможно, Гэвин не так далеко ушёл в своих предположениях, обозвав его контрол-фриком.

Выйдя из допросной, Ричард на автомате отправился вниз, на парковку, где с пятнадцатого августа стояла машина Гэвина. Как и ожидалось, «хонду» детектива нашли на свалке — це́лую, даже почти чистую, только внутри не удалось обнаружить ничего полезного: остаточные следы пороха, ДНК самого Гэвина, пара ниток и немного грязи на ковриках — ни один из следов не помог бы выйти на похитителя. Попытки отследить перемещения автомобиля по городу тоже не дали результата. Машина Гэвина засветилась на нескольких дорожных камерах: в Корктауне и перед въездом в тоннель, когда за рулём был сам Гэвин; потом почти в одиннадцать вечера на границе Корктауна и Мидтауна; дальше по пути за город и на подъезде к свалке. Между похищением Рида в тоннеле и приездом автомобиля на городскую свалку прошло не больше сорока минут, но из-за малого объёма данных определить радиус поиска и обозначить примерное место, где могли держать Гэвина, не представлялось возможным. Как похититель добирался обратно в город, тоже оставалось под вопросом. Коннор рассматривал варианты, что на месте его ждал подельник или же неизвестный угнал на свалке одну из машин, что были ещё на ходу, но ни одну из теорий не удалось ни подтвердить, ни опровергнуть.

«Хорошо постарался, скрывая маршрут, знал же, где расположены городские видеокамеры», — если бы не саркастичные интонации в модуляции, можно было счесть за комплимент.

Знал, да, ведь даже по тем редким кадрам, на которых можно было разглядеть похитителя, не было ясно, кто он — лицо было скрыто за опущенным солнцезащитным козырьком или отвёрнуто в сторону. Удалось понять лишь то, что это всё-таки андроид, ведь на нескольких кадрах видна кисть без скина на руле и часть шеи, тоже без искусственной кожи. Мужской молд, исходя из силуэта, средний рост, средние габариты — модель определить было невозможно, похитителем мог быть кто угодно, начиная от уборщика, заканчивая патрульным. Удалось исключить только грузчиков TR400 и солдат SQ800, которые превосходили похитителя комплекцией. Не густо, учитывая, сколько моделей оставалось в списке подозреваемых.

Подойдя к чёрному капоту, Ричард привычно очертил пальцами неглубокую длинную царапину и после этого присел на него. Двери были опечатаны, сам автомобиль должны были отправить в соответствующее хранилище улик, но капитан распорядился оставить его на стоянке департамента. И теперь андроид ходил к нему каждый рабочий день, представляя, что Гэвин не где-то в городе заперт в комнате, а здесь, рядом. Так было проще дожидаться вечера, но даже дома не получалось полноценно отдохнуть.

Постоянная нагрузка на процессор давала о себе знать. Тянуть текущие расследования и думать о Гэвине, принимать участие в поисках и думать о Гэвине, приходить домой и думать о Гэвине было тяжело. Слишком тяжело. Из двадцати четырёх часов в сутках на отдых оставалось всего три-четыре, а функционирование без стазиса и постоянное волнение приводило к перегреву. Уровень стресса перестал опускаться ниже семидесяти одного процента, его едва получалось удерживать у верхней границы нормы.

— Поскорей бы всё закончилось, — прошептал Ричард, прикрыв глаза. — Взять Гэвина и уехать как можно дальше из Детройта, и к чёрту эту работу.

«Вот так просто, “к чёрту работу”? Ведь мог послать всё к хренам ещё до своего признания, перевёлся бы обратно в спецназ, были бы вместе. А теперь что?» — в модуляции звучала обида, укор, раздражение.

— «Дерьмо случается», так ведь? — грустно ухмыльнулся Найнс, ненавидя сам себя. В сложившихся обстоятельствах пользоваться выражениями Гэвина было кощунством. — Только этим не оправдать мою ошибку, её в принципе ничем не оправдать.

«Так придумай, как всё исправить, ты же гений, самый лучший андроид из существующих».

— Лучший… — хмыкнул, следя, как по интерфейсу разливается кислотно-зелёное марево сожалений, отравляя испорченную, переломанную систему ещё сильнее. — В жизни ты бы так не сказал. Больше не сказал.

— Ты снова здесь, — раздался сбоку голос Коннора, и Ричард, не заметивший его появления, с трудом удержал лицо и сдержанно кивнул. — ФБР прислали подробные отчёты допросов пострадавших и видеозаписи всех разговоров.

— Да, я видел, — не задумываясь, соврал девятисотый и подключился к базе, быстро просматривая новые данные.

— Пользы от них меньше, чем хотелось бы. Трое подтвердили, что их переправлял Гарсиа, ещё четверо описали другого перевозчика. Его фоторобот до сих пор прогоняют по базам, но уже нашлось пять совпадений по внешности. Остальные приехали в город легально.

— Двое из соседних штатов добирались на автомобилях, взятых в прокате, один приехал на автобусе, оставшиеся трое прилетели из Канады, — закончил за коллегу Найнс, завершив анализ протоколов. — Не понимаю. С перевозчиками всё просто, но вот остальные… У них же должно быть хоть что-то общее, иначе как «Нуэве» вышли на этих людей?

— В Бюро пытаются выявить взаимосвязь, проверяют кредитки, маршруты, звонки, но пока ничего полезного. Цифровой след постоянно прерывается, ведь похищенные в основном платили наличными, а в каких кафе ели и где снимали номера, они помнят смутно. — Обойдя машину, Эйтс тоже присел на капот и посмотрел на коллегу, пытаясь поймать его взгляд. — Ричард, скажи, ты не думал отдохнуть?

— Конечно, уже неделю мечтаю о том, чтобы взять отпуск, — съязвил в ответ и повернулся, смотря побелевшими от раздражения глазами. — Коннор, не начинай, мне надоело слушать про уровень стресса, скачки настроения, перегрев и прочее. Я не брошу кейс Гэвина, как бы ты этого ни хотел! — голос дрогнул, срываясь на статику.

— Это расследование тебя разрушает.

— Нет, — тихо, но уверенно, и тяжёлый немигающий взгляд не давал сомневаться в словах, — меня разрушает не оно. А теперь, если ты не против, я вернусь к работе, как раз привезли Грея, смогу, наконец, закрыть дело и передать его в суд.

Не дожидаясь ответа, Ричард направился в отдел. Нужно забыть болтовню Коннора и переключиться на текущие дела, ещё четверо андроидов согласились показать память за вечер одиннадцатого. Осталось каким-то образом уболтать оставшихся. И стоит провести повторный анализ видеозаписей допросов пострадавших, что-то в отчётах не давало покоя, не хватало какой-то мелочи, но Найнс не мог понять, какой именно.

7 сентября 2039 года

— Братья! — крикнул Ричард, чуть ли не бегом приблизившись к столу лейтенанта. Коннор и Хэнк, прекратившие разговор, с немым вопросом в глазах посмотрели в ответ. — Я пытался понять, что не так в ответах пострадавших. Все они рассказали о том, как их накачивали, насиловали, подробно описали свои будни, но никто и словом не обмолвился о Братьях, которых упоминал сам Кастильо. Почему?

— Э-эм, Найнс, — от внезапности чужого воодушевления Андерсон растерялся, — ты не рассматривал вариант, что они просто не сталкивались с этими самыми Братьями?

— Рассматривал, но это не сходится со словами Кастильо. Зачем ему упоминать этих людей, если они не посещали его бордель лично? Посмотрите. — Склонившись над столом лейтенанта, Ричард запустил поочерёдно несколько фрагментов допросов.

— И что я должен здесь увидеть? — недоумённо спросил Хэнк, следя за тем, как одна из девушек нехотя описывает контакты с клиентами.

— Вот её поведение, когда она отвечает на вопросы про содержание в борделе. — Ричард промотал запись на ранний фрагмент. — А здесь, — видео перескочило вперёд, — её просят описать клиентов. Видите разницу?

— Ну, нервничает девчонка, отвечает нехотя, что в этом такого? Найнс, она полгода провела в плену, почти постоянно находилась под действием наркотиков, её ежедневно насиловали, подобное тяжело просто вспоминать, а уж рассказывать незнакомым людям подавно.

— Такое поведение не только у неё. Я проанализировал записи всех опрошенных, каждый, абсолютно каждый, без исключения начинал закрываться, как только речь заходила о клиентах, — с нажимом ответил Ричард. — Коннор, ты-то хоть понимаешь, о чём я?

— Возможно, Ричард прав в своих подозрениях, — согласился Эйтс, пересматривая видео в фоновом режиме. — Пострадавшие запуганы, тщательно подбирают слова, пытаясь что-то скрыть. Подобную реакцию можно списать на стресс и нежелание вспоминать, но стоит перепроверить.

— Хотите заставить бедняг снова пройти через пережитое?! — гневно спросил Хэнк.

— А у вас есть другие предложения, лейтенант Андерсон? Так озвучьте! — в тон ответил Ричард.

— Парень, не забывайся, я тебе не дружок, чтобы ты разговаривал в таком духе. — Взгляд угрожающе потемнел.

— Прошу прощения, сэр, — неискренне процедил андроид.

— Хэнк, если есть хоть малейший шанс, что через Братьев мы выйдем на картель, то мы обязаны попробовать, — успокаивающе сказал Коннор, потеснив Найнса в сторону от напарника. — Это же возможность, мизерная, но возможность. Раз мы не можем определить личность похитителя, то наилучшим вариантом будет зайти с другой стороны. Мы раскроем все публичные дома «Нуэве» в городе!

— Ты хоть понимаешь, насколько абсурдно звучит твоё заявление, Коннор? Они годами скрывают свой бизнес.

— Только эти годы у них на хвосте не висели лучшие представители серии RК. Раз Ричард с Гэвином смогли найти бордель Кастильо, то совместными усилиями найдём и остальные. Что, если Братья и есть та связь, которую мы упускаем? — убеждал Эйтс.

— Ладно, валяйте, если это поможет спасти Рида до того, как его убьют, делайте, но не удивляйтесь, если потерпевшие не станут с вами говорить. Я пока займусь допросом, полчаса назад Тина привезла первого из постоянных посетителей борделя, а вон его адвокат соизволил явиться. — Андерсон кивнул за спину андроидов, где у окна замер высокий худощавый мужчина в тёмно-коричневом костюме. — Долгий предстоит разговор.

Встав с кресла, лейтенант кивнул адвокату и пошёл в сторону допросных. Проводив взглядом широкую спину в тёмно-синей рубашке с нелепым аляпистым принтом, Ричард повернулся к Коннору.

— Предлагаю начать с Кристиана Уэста, он выглядит растеряннее остальных, проще будет разговорить, — сказал Найнс, вычищая комментарий Хэнка по поводу смерти Гэвина из памяти.

— Ты не будешь участвовать, — прервал Эйтс. — Люди травмированы, испуганы, а твой метод ведения допросов слишком грубый, после разговора с тобой они замкнутся ещё больше. Здесь нужен тонкий подход.

— И ты, конечно же, сможешь обеспечить этот тонкий подход, — съязвил девятисотый.

— Я понимаю, ты злишься, но бессмысленно отрицать очевидное, как переговорщик, я превосхожу тебя, — всё тот же спокойный тон, но Найнс успел зацепиться за какую-то странную интонацию. Гордость? Нет, скорее, самодовольство.

— Ты не вправе решать, Коннор, — сдерживая злость, ответил девятисотый, — дело картеля «Нуэве» вели мы с Гэвином, и даже после похищения этот кейс числится за мной.

— Уже нет. В силу сложившихся обстоятельств дело «Нуэве» передали нам с Хэнком, с текущего момента ты занимаешь позицию консультанта. Сам проверь, — ответил Коннор, пожав плечами.

Быть не может.

Подключившись к базе, Ричард открыл кейс «Нуэве» и замер, не в силах поверить в увиденное. Каких-то две минуты назад капитан Фаулер внёс изменения, ведущими следователями действительно числились Коннор Эйтс и Хэнк Андерсон. Систему тряхнуло от программного сбоя, диод вспыхнул багровым цветом, и Ричард в последний момент успел отменить атакующий протокол.

«Урод пластиковый, увёл дело прямо из-под носа», — модуляция голоса Гэвина сбоила, срываясь на статику.

— Гэвин был прав на твой счёт, — на губах расцвёл угрожающий оскал, — двуличный ублюдок, — прозвучало голосом Рида, на что Коннор дёрнулся, как от пощёчины.

В карих глазах отразилась растерянность.

— Ричард, это не то, что…

— Не то, что я подумал, да? — Найнс приблизился, смотря свысока. — А как ещё мне это понимать? Сначала кейс по поиску Гэвина отдают вам, теперь ты за моей спиной перетянул на себя дело «Нуэве» и молчал до последнего!

— Это было не моё решение! — повысил голос Коннор, а диод сбился в жёлтый, выдавая эмоциональную нестабильность. — Капитан сам сделал такой выбор, я не мог повлиять, как и не мог отказаться, иначе оба дела ушли бы под контроль Бюро! — Оттолкнув Ричарда, Эйтс отошёл к своему столу.

— Ты мог уговорить оставить ведущим следователем меня, сам же сказал, что превосходишь меня, как переговорщик! — голос механически лязгнул, и андроид, скрипнув зубами, отступил на шаг. Нужно было успокоиться, но на интерфейсе алым мигали новые и новые ошибки.

— Хватит, Ричард, не вини меня, я тебе не враг, — расстроенно сказал Коннор. — Нам нужны все силы, чтобы найти «Нуэве» и детектива Рида, ругань ничем не поможет.

С шумом втянув воздух, Найнс постарался усмирить злость. Программа трещала по швам, из-за отсутствия полноценного стазиса количество сбоев росло ежедневно, а хвалёный самоконтроль и стрессоустойчивость испарились ещё в день отказа Гэвина. Делать вид, что всё в полном порядке, не представлялось возможным, происходящее не разрушало — уничтожало подчистую.

«Ты не справляешься», — звучало механически, — «с̸̷̍̎ͣ̔̿ͫͥ̚҉̧̛̀͏͏̻̙̙̠̱̪̜̠д̇͋̃͋̽͐̍̎͟͏̵̡̩͚̼̞̩̱͕̲̀̕͟͜а̷̵̸̵̨̧̭̣͍̰̤̫̼̲̌͗̃̀͋̽̏ͮ͜͠й̶̡̦̼̠̥̯̯̞̼̅ͪ̈́͋ͩ̇̒ͩ̀͞͝͞͝͝с̴̷̸̵̨̛̦̯͙̥̬̫̟̖̄ͭͩ̈ͫ̆͊̍͟͠я̸̧̢ͬ͆̒̆ͯͮ́ͮ̀͞҉̶̡̯̝͈̮͚̪̯͕».

Зажмурившись, андроид отключил имитацию эмоций, анализ, подключение к Сети, ограничил все трудоёмкие процессы, чтобы взять под контроль неумолимо растущий уровень стресса. Восемьдесят восемь, восемьдесят девять, де… И резко на спад, откатываясь обратно к семидесяти одному. Открыв глаза, Найнс увидел взволнованные глаза Коннора, ощутил на руке чужое касание, но попытки коннекта в фоновом режиме отклонялись программой — защита больше не подводила, даже сами «Киберлайф» не смогли бы подключиться к памяти без разрешения.

— Тебе нужен отдых. — Найнс узнал этот тон, алгоритмы запускали его в случаях разговора с буйными или душевнобольными, но реагировать не было сил.

— Дома переключусь, — отмахнулся Ричард, отстраняя руку коллеги. — А ты, если действительно хочешь помочь, лучше отправь запрос Маркусу, пусть обратится к оставшимся андроидам из списка. Шестьдесят имён, Коннор, их слишком много, даже если исключить наименее подходящих, остаётся ещё сорок три. Мы не сможем следить за всеми, и ни один судья не одобрит ордер на принудительное изъятие памяти. А меня они не слушают, не хотят говорить, многие даже сообщения игнорируют, может, хоть у Маркуса получится убедить их помочь.

— Я попытаюсь, но лучше не рассчитывать на его участие, он занят делами «Иерихона».

— Знаю, но попробовать в любом случае стоит, — потерев нагревшийся диод, Ричард окончательно взял себя в руки. — Мне нужно ехать, новый вызов. Дай знать, как выяснишь что-то об этих Братьях.

Не дожидаясь ответа, Найнс направился к выходу, попутно резервируя служебный автомобиль. До конца рабочей смены оставалось дотерпеть меньше четырёх часов…

***

Человеческая психика поражала своей гибкостью и умением адаптироваться, казалось бы, к любым ситуациям. Ни один андроид так бы не смог, программные алгоритмы просто не заточены под это. Ты либо работаешь как надо (или почти как надо, учитывая коррективы, что вносила девиация), либо доводишь себя до перегрева и самоуничтожаешься. Поэтому критический уровень стресса для андроидов был опасен, под действием тысяч сбоев одновременно выдернуть себя обратно в мир было тяжело, а решения, принятые во время краха программы, иной раз имели крайне негативные последствия. Это можно было сравнить с приступом психоза, когда действуешь, не отдавая себе отчёта в происходящем, а потом пожинаешь плоды своих ошибок, поэтому преступления на эмоциональной почве и самоубийства андроиды совершали чаще, чем люди. У людей в этом отношении было проще, они годами учились понимать, принимать и переживать свои эмоции. И даже если доходило до крайностей, даже если человек перегорал, всегда оставался шанс вернуть его в условную норму. Если перегорал андроид, то возвращать было нечего — он просто себя убивал.

Люди удивительные, это точно, а Гэвин был удивительным вдвойне. Гибкость его психики и поведения поражала своей противоречивостью. Сложно было сказать, как вели бы себя на его месте другие полицейские, но он умудрялся сочетать в себе диаметрально противоположные черты: оставаясь верным дерзкому, язвительному характеру и грубой манере говорить, он научился прогибаться в сексе, перестал стесняться физиологии, стал честно отвечать на вопросы, охотнее шёл на контакт, доносил свои мысли, и, самое главное, он научился просить. Удивительное сочетание, когда он сжимался на пальцах или вокруг очередной игрушки, замирал в оргазме, практически срываясь на крик, а через несколько минут, отойдя от эйфории и действия возбудителя, не боялся посылать на хуй и огрызаться.

Покорённый, но не сломленный. Как дворовый кот, который живёт у тебя дома, спит в твоей кровати, делает вид, что подчиняется твоим правилам, но не побоится оцарапать и укусить в любой момент, как что-то не понравится. Вот он принимает пальцы до самого горла, облизывает ладонь, прикусывает чувствительные подушечки или насаживается до упора на фаллос, учась делать горловой, а спустя время, получив свою порцию удовольствия, похвалу и некоторую свободу передвижения, рычит, ругается, даже пытается отбиваться. О лучшем результате нельзя было и мечтать, ведь с самого начала было важно, чтобы Гэвин оставался собой: тем хамоватым, заносчивым, саркастичным человеком. Полюбившимся человеком. Подготовить его к приходу людей, но при этом не сломать личность, сохранить характер было чертовски сложно. Даже алгоритмы социального взаимодействия и все дополнения, загруженные из Сети, не гарантировали достижение необходимого результата. Не общение, а ходьба по лезвию, тонкая, ювелирная работа, где малейшая ошибка привела бы к провалу.

Но пока всё шло если не хорошо, то близко к этому, лишь один минус портил общую картину, выбивался из неё раздражающим ярким пятном – Гэвину было скучно. Проводить с ним круглые сутки не позволяли рабочие обязанности, приходилось довольствоваться вечерним взаимодействием и полностью посвящать ему редкие выходные. Благодаря тому, что Гэвин отсыпался днём, получалось тренировать и говорить с ним ещё и ночью, но по мере его привыкания к сексуальному взаимодействию приходилось сокращать часы ночного общения. Человеку нужен отдых. Не только человеку, конечно, андроиды тоже не могли работать круглосуточно, не теряя производительности, но здоровье Гэвина было в приоритете. Приближалось время, когда он должен был принять первого посетителя, а дальше людей стало бы больше.

От одной мысли, что нужно подпустить к Гэвину кого-то, система выдавала такой ворох ошибок, что на их устранение уходили десятки секунд. Хотелось просто быть рядом: смотреть, ласкать, ухаживать, говорить, любить. Казалось бы, вот он, лежит перед тобой — открытый, честный — протяни руку, и он станет твоим, со временем позволит если не всё, то многое. Но нет, фантазии разбивались о суровую стену реальности, и в этой реальности не дано было так просто занять место рядом с ним. Пока не дано, но впереди было достаточно времени, чтобы повернуть ситуацию в свою пользу. А до этого момента оставалось мириться с необходимостью подпустить к нему посторонних и успокаивать себя тем, что люди будут приходить и уходить, одно лицо будет сменяться другим, и единственной константой будет механический голос во тьме, который Гэвин, привыкнув, будет ждать каждый день.

Сейчас Гэвин крепко спал, обняв одеяло руками и ногами. Исходяиз времени засыпания, была фаза глубокого сна, можно было без опаски войти в комнату, завязать глаза, и он бы ничего не заметил. Каждый раз приходить к нему без подстраховки в виде снотворного было рискованно. Вдруг что-то услышит, вдруг проснётся из-за кошмара, которые хоть и стали реже преследовать Гэвина, но до конца не прошли. Что будет, если он раньше времени узнает о том, с кем был всё это время? Предполагать было страшно, но при этом не получалось заставить себя сначала отправлять в комнату куклу, чтобы завязала маску, а потом заходить самому. Криминальные психологи назвали бы такой риск подсознательным желанием разоблачения, и, возможно, это было не так далеко от правды. В любом случае придёт время снять все маски и во всём сознаться, и нестерпимо хотелось, чтобы это время пришло как можно быстрее. А сейчас нужно было дождаться, пока Гэвин проснётся.

Сновидения стали реже. Если первое время, стоило закрыть глаза, проигрывалась картинка нападения в тоннеле, то со временем она размылась, потеряла насыщенность и почти не вызывала эмоций. Иногда мозг путал воспоминания. То на месте похитителя оказывался Ричард, душащий уверенно, но с точным расчётом, чтобы не навредить. То снова кидало в гущу событий, в день захвата, в день поцелуя и признания, только на месте Ричарда теперь был неизвестный без лица и с механическим голосом. Нет, не неизвестный, а Тин. И целовал он чувственно, немного неуверенно в начале и со страстным напором в конце. Из этих снов выдёргивало резко, грубо, сердце колотилось в горле, пока сознание старалось как можно скорее вычеркнуть из памяти ощущение пластиковых губ и собственное согласие быть вместе. Это пугало, это злило, разжигало внутри костёр ненависти ко всем: к себе, что сдавался так быстро; к Ричарду, что искал так долго; к Тину, что уверенно отвоёвывал место в голове.

Иногда снились детективные будни: скучные отчёты, опросы свидетелей, поездки по городу или сидение в офисе за очередной игрой. Сейчас был один из таких снов: опен-спейс, середина рабочего дня, вокруг шум раций, разговоры патрульных, очередные унылые занудствования Коннора. И в хор голосов постепенно примешивался какой-то звук, негромкий, при этом такой знакомый.

Скрип. Напарник снова был чем-то раздражён?

— Ричи? — просыпаясь, пробормотал Гэвин и перевернулся на бок.

— Как интересно… Ты ассоциируешь меня с ним? — механический голос справа, а следом матрас прогнулся, когда Тин сел рядом.

— Нет. — На автомате попытался потереть глаза, но напоролся на повязку. — Забудь, просто приснилось.

Сев на край кровати, Гэвин потянулся, хрустя позвонками, и, перебросив цепь от ошейника за спину, на ощупь двинулся к туалету. Тин сдержал обещание, в свободное от его сраных тренировок время можно было самостоятельно передвигаться по комнате. Длины цепи хватало дойти до двери санузла, а вот до выхода или фейкового окна не получалось дотянуться даже кончиками пальцев — рассчитал расстояние. Но из-за его непредсказуемых появлений пришлось наловчиться двигаться, ссать и мыть руки, не полагаясь на зрение.

— И что же тебе такое снилось, Гэвин, что ты решил назвать меня Ричи? — не скрывая интереса, спросил Тин, стоило вернуться обратно в кровать.

— Скрип, — односложно ответил Гэвин.

— Что за скрип?

— Когда Ричард раздражён или напряжён, он скрипит зубами, — нехотя пояснил Рид, понимая, что Тин в любом случае вытащит из него правду. — Мне снился офис, рабочий день, я играл в телефон, а Ричи не любил, когда я отвлекался, от этого и звук.

— Дурная привычка, — протянул Тин и встал с кровати, — неужели не раздражала?

— Меня больше раздражала его манера крутиться в кресле, а остальное — мелочи, — буркнул Гэвин.

— И много этого «остального»?

— Не очень, — вздохнув, Рид прислушался к тому, что делает Тин, но тот замер в стороне, словно старался не издавать и малейшего звука. — Кроме того, что я уже назвал, он крутил ручку, иногда слишком пристально пялился — сканировал, мать его. А ещё задавал странные вопросы, будто хотел знать обо мне всё. Хотя, учитывая его признание, теперь я понимаю природу этих вопросов.

— Он ведь нравится тебе, может, ты даже влюблён в него, так ведь? — Молчание и заторможенный кивок в ответ. — Тогда почему вы не были вместе? В полиции не запрещены романтические отношения между коллегами, не приветствуются, как и везде, но не запрещены.

— Зачем тебе это знать? — нервно дёрнув плечами, спросил Рид.

— Ты мне интересен, я думал, это очевидно, — неожиданно раздалось у самого уха.

— Прекрасно, блядь. — Вздрогнув, Гэвин отодвинулся. — Только не говори, что ты тоже запал на меня, кусок пластика.

— Не переводи тему, Гэвин, — в механическом голосе послышалось недовольство. Рида временами пугало, насколько хорошо он научился отличать эмоции в этом искусственном звучании.

— Когда я только получил должность детектива, меня приставили в качестве стажёра к сержанту Луи Райту, — глубоко вздохнув, начал рассказ Гэвин. — Он был старше меня почти на десять лет и опытнее ровно на столько же, опекал на заданиях, помогал советами, и со временем мы сдружились. Однажды, спустя месяца четыре совместной работы, он позвал меня в бар, и я на кой-то хрен согласился. Я же не пью даже, не переношу алкоголь, но решил, что от одной бутылки пива ничего не случится.

Замявшись, Рид в задумчивости закусил губу, но пластиковые пальцы настойчиво приоткрыли рот, не давая кусать слишком сильно. Отстранив руку, Гэвин продолжил:

— Меня унесло с нескольких глотков, но вместо того, чтобы вызвать такси и свалить домой, я полез к нему в штаны.

— Вы переспали?

— Нет, не в тот раз. Сначала у меня не встал, а потом накатила тошнота, и остаток вечера я обнимался с вонючим толчком, — брезгливо поморщившись, ответил Гэвин. — На утро было стрёмно, что пиздец, а когда я застал его у себя на кухне, стало ещё стремнее. Думал, что мы сделаем вид, будто ни хрена не было, даже не помню толком, какую хуйню нёс, чтобы отмазаться, а он и слушать не стал, упал на колени и отсосал так, что я, блядь, звёзды на собственном потолке увидел. Оказалось, он сох по мне уже пару месяцев, а я, долбоёб слепой, не замечал. Он думал, что я по бабам только, весь же из себя брутальный такой, небритый, дерзкий — истинный мужик, а тут такой фортель по пьяни выкинул.

Откинувшись на спинку кровати, Гэвин сделал несколько глубоких вдохов, успокаивая бешеный ритм сердца. Он не любил вспоминать Луи, ненавидел себя за то, что решил попробовать те отношения.

— Мы были вместе всего три месяца. На работе шифровались, чтобы меньше пиздели, хотя все и так просекли через пару недель. В любом случае пока отношения не мешали расследованиям, Фаулер закрывал глаза, а мнением остальных мы особо не интересовались. А потом на нас упало одно сраное дело с серийником. Мы вышли на его след довольно быстро, вломились в дом как раз в тот момент, когда он хотел застрелить очередную жертву, но отвлёкся на нас, и… — скомкав в кулаках одеяло, Гэвин постарался откинуть всплывшую в голове картинку. — Он выстрелил. Я был как раз на линии огня, но Луи оттолкнул и принял пулю на себя. Мою, блядь, пулю!

Рид шмыгнул носом, но сдержал себя от лишнего проявления эмоций.

— Я убил того серийника, прямо в голову выстрелил падле и кинулся к Луи, но не мог ничем помочь: пуля пробила подключичную артерию, он истёк кровью ещё до приезда «скорой». А самое уёбищное во всей этой истории то, что если бы пуля попала в меня, то просто задела бы плечо.

— Откуда ты знаешь?

— Мне андроид сказал, патрульный, который приехал самым первым, рассчитал что-то в своей башке и выдал такой вердикт. Даже успокоить попытался, чем выбесил меня ещё больше. Будто пластиковый болван может что-то понимать в человеческих чувствах. — Скривив губы, Гэвин сделал несколько вдохов и продолжил. — Не сунься Луи прикрывать меня, он был бы жив. И вот после этого я раз и навсегда зарёкся завязывать отношения с коллегами, никакой романтики, никакой ебли, только работа и не более.

— Ты не думал, что он бы прикрыл тебя в любом случае?

— Думал, но какая хуй разница? Пока есть хоть мизерная вероятность, что он прикрыл меня из-за своих чувств, я лучше буду страдать от неразделённой любви, чем снова смотреть, как напарник умирает у меня на руках. — Приняв бутылку воды, Гэвин сделал несколько жадных глотков.

— Твой напарник, Ричард, в подобной ситуации поступил бы так же, — с неопознаваемыми интонациями в голосе произнёс Тин.

— Ты не можешь этого знать.

— Могу. Ты не замечал, но в его глазах ты не просто коллега, не просто любимый человек, он смотрит на тебя, будто ты целый мир, без которого нет смысла существовать дальше, — хмыкнул и продолжил с усмешкой, — как думаешь, каково это, когда твой мир тебя отвергает?

Гэвин молчал, не зная, что ответить. Неужели всё действительно зашло так далеко? Насколько сильно успел полюбить Ричард, что даже какой-то сраный андроид, который его и не знал толком, успел разглядеть подобное? Или он его знал?.. Внезапная догадка вспышкой озарила сознание, и Гэвин вскинулся, поворачиваясь в ту сторону, где сидел Тин. Что, если он один из сотрудников ДПД? Он знает, кто занимается поисками, а если соотнести его появления с графиком работы, то получается, он приходит после смены. «Нуэве» ведь могли подослать крысу, чтобы иметь доступ к базам, ведь в них можно дополнительно пробивать информацию о похищенных. Но если он коп, то почему не предупредил о готовящемся захвате борделя: не успел, уровень доступа не позволяет заглянуть в файлы расследования или решил не отсвечивать, чтобы не выдать себя? Кто же он: администратор, патрульный, спецназовец или детектив? Или догадка ошибочная, и Тин не имеет никакого отношения к участку?

— Кем ты работаешь? — пересохшими губами произнёс Гэвин. — Ты ведь не просто шестёрка «Нуэве», не один из работников борделя, так ведь?

— Угадал, — в голосе читалась улыбка, а потом Тин склонился и прошептал в самое ухо, — я офицер полиции.

И прежде, чем Гэвин успел ответить, в бедро впилась игла.

========== За закрытой дверью ==========

Внезапный укол не дал времени осмыслить сказанное, а цепкие руки перехватили за кисти, вдавливая в кровать. Наручники обхватили запястья, когда Тин стянул руки над головой, а через несколько секунд разведённые ноги тоже оказались в плену.

— Хотел бы я дать тебе передышку взамен на честность и откровения, но не могу, — с сожалением произнёс андроид. — Через два дня к тебе придёт первый посетитель, и я должен убедиться, что ты не будешь сопротивляться, когда дело дойдёт до секса.

— Предатель, — с презрением выплюнул Гэвин, — чёртова крыса! — И застонал, когда внутрь медленно втолкнулась игрушка, судя по ощущениям, новая, тоньше привычного массажёра, но более изогнутая и ребристая.

— Я не предатель, Гэвин, не в том смысле, который закладываешь ты. Думаешь, я рассказываю «Нуэве» о ходе следствия, вставляю палки в колёса, чтобы расследование топталось на месте?

— А разве нет? — выдавил Рид, захлебнувшись новым стоном, когда чужие пальцы нежно приласкали головку.

— Нет, у меня другая цель, я не мешаю течению дела и не буду пытаться сбить детективов со следа даже в том случае, если они сядут картелю на хвост.

— Настолько уверен, что Ричард не выйдет на «Нуэве»? Мы смогли раскрыть бордель Кастильо, уверен, он найдёт и всех остальных подонков, тебя в том числе! — Рука на члене сделала несколько рваных фрикций, не позволяя сосредоточиться. — Блядство!

— Ричард больше не ведёт это дело, с недавних пор он просто консультант. Догадаешься, кому передали кейс, или мне подсказать? — Губы коснулись шеи, язык очертил ключицы, оставляя остывающую дорожку искусственной слюны.

— ФБР? — Лёгкий укус на груди, и горячий рот обхватил сосок. — Нет, Фаулер не отдал бы так просто. Это Коннор, да? Пластиковый чмошник со своим престарелым дружком, кейс теперь у них?

— Верно, — в статике прозвучали странные интонации. — Ты удивительно хорошо держишься, несмотря на возбудитель, похоже, организм привыкает к дозе. Раз так, то побудь со мной честным ещё немного, скажи, Гэвин, почему ты так сильно ненавидишь Коннора?

— Блядь, твои вопросы… — Стон вырвался из горла, когда игрушка сменила режим на более мощный. — Потому что он лицемерная тварь, притворяется добрячком, зная, что все ведутся на смазливый еблет и щенячьи глазки. Сегодня он делает кофе и мило улыбается, а завтра с той же лёгкостью воткнёт нож в спину, если посчитает, что так будет правильно и продуктивно.

Пластиковые пальцы обхватили основание игрушки, неторопливо потянули на себя, а потом медленно втолкнули обратно. И снова, и снова, пока Гэвин не сорвался на хрипы, от возбуждения теряя способность связно мыслить.

— Да трахни уже нормально!

— Нет, — ровно, без эмоций, — сегодня ты кончишь сам, довольствуясь вибрацией.

— Ты псих, я не смогу так, — задушенный шёпот на выдохе.

— Сможешь, и одна маленькая вещица тебе в этом поможет.

Тин отстранился, зашуршал целлофаном, потом раздался звук открывающейся коробки, и головку члена объяло что-то плотное.

— Я заметил, что у тебя очень чувствительная головка, а ещё ты ярко реагируешь на стимуляцию уздечки, поэтому прикупил массажёр с вибропулями.

Рука обхватила член, раздались два тихих щелчка, пока Тин крепил пули к резиновой основе. Когда он закончил, лёгкая вибрация отдалась в члене, и Рид с шумом втянул воздух через сцепленные зубы.

— Пластиковый извращенец, — рыкнул Гэвин и непроизвольно двинул бёдрами, когда вибрация на головке усилилась, а игрушка внутри сместилась.

— В таком случае ты не меньший извращенец, чем я, ведь получаешь удовольствие от всего, что я делаю. — Прохладное дыхание прошлось по коже живота, вызвав сонм мурашек, зубы прикусили кожу, выбив очередной громкий вздох. — Это ведь люди придумали такое разнообразие игрушек, начиная от простых вибраторов, фаллосов и мастурбаторов с подробной имитацией мужских и женских половых органов, заканчивая тентаклями, собачьими, драконьими или конскими членами. Люди зависимы от секса, и ты не исключение, скажешь, я не прав?

— От той дряни, что ты мне колешь, даже у трупа встанет, — с трудом собрав в кучу мысли, выдавил Гэвин.

Губы, попеременно выцеловывающие живот и рёбра, растянулись в улыбке, а через секунду Тин отстранился.

— Успокаивай себя этим, Гэвин, но я ведь вижу, как ты реагируешь на меня, мои прикосновения и моё присутствие. Тебе нравится не просто стимуляция, тебе нравится, когда это делаю я.

— Да хрена с два! — крикнул и захлебнулся стоном, когда вибрация усилилась в несколько раз.

— Вот и проверим. Среднее время твоей эякуляции, если я не пытаюсь отсрочить оргазм, составляет восемь минут и сорок семь секунд. — Пластиковые пальцы огладили губы, и Гэвин машинально приоткрыл рот, вызвав у Тина тихий смешок.

— Ты, блядь, ещё и засекал? — увернувшись от чужой руки, выстонал Рид.

— Только что подсчитал, — прозвучало в ответ. — У меня же совершенная память, не так сложно пересмотреть воспоминания и сделать простые вычисления. А сейчас я оставлю тебя наедине с игрушками, и посмотрим, насколько быстро ты дойдёшь до грани без моего участия.

Прикусив напоследок мочку уха, Тин поднялся с кровати и вышел за дверь, удалённо усилив вибрацию. Уровень стимуляции был выбран стандартный, который чаще всего использовался во время секса с Гэвином. Заперев дверь, Тин прислонился к ней спиной и переключил фокус внимания на трансляцию с видеокамеры.

Происходящее будоражило, импульсами напряжения распространялось по тириумным трубкам, порождало в системе странные сигналы. Быть так близко, совсем рядом, буквально в нескольких шагах, стоять за дверью и наблюдать за извивающимся на кровати Гэвином было чем-то новым. Камера высокого разрешения отлично передавала всё: как человек был возбуждён, разгорячён, как же сильно хотел внимания, жаждал получить удовольствие, изнемогал от дурмана в голове и теле. Торс влажно блестел, тёплый боковой свет бра подчёркивал фактурный рельеф на груди, животе, бёдрах, подсвечивал шрамы. Так хотелось войти обратно, провести ладонями по горячей (тридцать семь и три градуса) коже, собрать подушечками капли пота, очертить языком стоящие соски, облизнуть, прикусить, вызвать новую порцию стонов, заласкать до несдержанных хриплых криков. А потом ниже, к пупку, к чувствительной коже на животе и эрогенным зонам сбоку, рядом с рёбрами, чтобы мышцы пресса сократились от даримой ласки. Он хотел оказаться там, внутри, вместе с Гэвином, довести его до пика, до безумия, чтобы человек бился в мощном оргазме и просил ещё и ещё. Он хотел, но не мог, ведь нужно было показать разницу.

Жди.

Сам виноват, сам выбрал такую роль, теперь оставалось терпеть вместе с Гэвином, изнемогать от обоюдной, объединяющей их сердца и души жажды. Андроидам не нужен секс как таковой, не нужно самоудовлетворение, но от вида мечущегося по кровати Гэвина в программе запускались неидентифицируемые команды. Как маленькие жучки, они разбегались по запущенным процессам и въедались в код, провоцируя на активные действия.

«Попробуй», – соблазнительно нашёптывал голос внутри.

Нет, рано, ещё несколько минут.

«Ну же, давай, вместе…»

Руки на автомате поднялись к груди, дрожащие пальцы неуверенно начали расстёгивать пуговицу за пуговицей, оголяя искусственный рельеф. Лёгкое касание к кромке насоса, несильное давление, чтобы с тихим щелчком регулятор вышел из пазов. Опасно… Обратный отсчёт алым предупреждением перед глазами, помехи интерфейса, максимальная чувствительность и сильнее сбоящий голос. Движения пальцев внутри ощущались странно, приятно и страшно одновременно, сенсоры реагировали истерикой, выдавая ворох ошибок, нагружающих систему в мазохистском удовольствии. Подушечки свободной руки на языке, вперёд, назад, глубже, до упора в горло, чтобы зацепить стыки панелей на нёбе и соединение гибкой части языка с основанием. Голосовой модуль со сбоем воспроизвёл стон, смешав статику со стандартной озвучкой модели, и одновременно за дверью застонал Гэвин от усилившейся вибрации массажёров. Ноги подломились, система фоново перераспределила нагрузку, но до отключения ещё было время. Таймер неумолимо тикал, приближая смерть, но регулятор намертво зажат в белых пальцах — ни шанса выронить. Движение во рту ускорились, стоны сорвались в скрежет, дыра в теле откликнулась на осторожное проникновение буквально у самой кромки грудной пластины.

3…

2…

1…

Насос с щелчком вошёл в паз, алая подсветка сменилась стандартной синей, логи очистились, трудоёмкие процессы закрылись, оставив после себя воздушное ощущение полёта. Так чисто, свободно, пусто, как в первый день запуска, будто заново сошёл с конвейера. И белые капли спермы на смуглом животе Гэвина в качестве заключительного штриха – кончили каждый по-своему, но одновременно.

Как только контроль над движениями вернулся, Тин поднялся с пола и, слегка пошатываясь, пошёл за сменной одеждой. Тириум залил грудь, ткань липла к скину, некоторые потёки доставали до брюк — вещи оставалось только выбросить, чтобы испарившиеся следы голубой крови не вызывали вопросов. Переодеться, сполоснуться и вернуться к Гэвину, он как раз успеет отойти от посторгазменной неги.

Дыхание успело восстановиться как раз к возвращению Тина. Из-за вынужденной слепоты Гэвин по походке научился определять, кто зашёл в комнату. Шаги Эрты были лёгкие, немного шаркающие, и каблуки её туфель звучали тише, чем у ботинок Тина, который, как метроном, отстукивал каждый шаг. Гэвин пытался по звуку угадать, кто из офицеров представился ему как Тиннак, но из списка удалось исключить только Бобби и Робби — двух придурочных патрульных, которые пострадали во время революции и хромали на пару, отказываясь избавляться от «боевой травмы». Тёплое и влажное неожиданно коснулось живота, отчего Рид вздрогнул, чувствуя, как по телу разбегаются мурашки.

— Пятнадцать минут и двадцать четыре секунды, — сказал Тин, пальцами и языком размазывая по животу остывшее семя, — столько ты продержался без моего вмешательства. Это на семь минут и тридцать семь секунд дольше, чем твой средний показатель и на три минуты и двадцать восемь секунд превышает максимально зафиксированное время эякуляции. Конечно, при контроле оргазма ты держишься дольше, но я не учитываю эти данные.

— Это ничего не доказывает, — вяло огрызнулся Рид. — Ни одна игрушка в жопе или на члене не заменит живое существо.

— Похвально, что ты считаешь меня живым, — усмехнулся андроид.

— Блядь, я не… — прервался и устало вздохнул. — Неважно.

Желания спорить не было. Гэвин уже и сам запутался в своём отношении к ходячим компьютерам. Нельзя любить или ненавидеть телевизор, смартфон или кофеварку, а андроиды, пусть и не все, но вызывали эмоции. Сначала чёртов Коннор бесил так, как ни один живой человек, потом Ричи, первое время казавшийся бездушной машиной, вплёлся в жизнь и огорошил своими чувствами, а теперь Тин… Гэвин не знал, как реагировать на этого андроида, ведь с каждым днём общения жгучая ненависть, что была в начале, постепенно утихала.

Осторожное касание к вялому члену, проникновение прохладного пальца внутрь, чтобы смазать натёртые стенки, а потом — горячий рот на головке, настойчивое скольжение языка, пока Тин слизывал остатки спермы.

— Стой! — захлебнувшись воздухом от остроты ощущений, выкрикнул Гэвин. — Не надо.

— Почему? — недоумение, интерес, непонимание в механическом голосе, а потом очередное прикосновение языка.

— Блядь, Тин, остановись! — Дёрнул тазом в безуспешной попытке уйти от прикосновений. — Слишком…

— Слишком? — эхом переспросил андроид.

— После оргазма ощущения очень сильные.

— Разве от этого не приятнее?

— Нет, — ответил Гэвин, чувствуя, как Тин освобождает ноги от оков. — Точнее, это настолько приятно, что не хочется, чтобы было ещё приятнее, иначе почти больно. Я не знаю, как точнее объяснить.

— Здесь также? — Андроид добавил второй палец и надавил на простату. — Судя по тому, как отзывается твой организм, такая стимуляция тебе больше по душе.

— Мудак, — выдавил Рид, сопротивляясь вновь нарастающему возбуждению. Из-за наркотика организм реагировал острее и восстанавливался быстрее. — Какой же ты мудак…

— Ты повторяешься, — прошептал Тин, ускоряя фрикции.

— На хуй иди!

Собрав остатки упрямства и сил, Гэвин крепче вцепился в спинку кровати и, напрягшись, вслепую пнул андроида. Ступни на доли секунд упёрлись в твёрдый торс, а потом раздался грохот, когда Тин свалился с кровати. Тяжело дыша, Рид без сил откинулся обратно на постель.

Тишина после падения растянулась на целую вечность. Андроид молчал, не шевелился, перестал имитировать дыхание, и если бы Гэвин не знал наверняка, что находится в комнате не один, подумал бы, что Тин ушёл. Это затяжное молчание пугало. Насколько же сильно он разозлился? А потом странный вздох, как у уставшего человека, и шорох ткани, пока поднимался с пола.

— Гэвин, — несмотря на ситуацию, в статике голоса улавливались ноты восхищения, — ты не перестаёшь меня удивлять. Каждый раз, когда мне начинает казаться, что этап ярого отторжения позади, ты преподносишь подобные сюрпризы. Скажи, — голос звучал натянуто вежливо, — зачем ты это сделал?

В ответ лишь тяжёлое дыхание и тишина. Сглотнув набежавшую слюну, Рид пытался успокоить бу́хающее в горле сердце, но пугающее предчувствие медленно нарастало в сознании. С тихим шорохом открылась дверь, и послышалась шаркающая походка Эрты.

— Зачем она здесь? — звучало слишком сипло. — Тин, блядь, не молчи!

Ответа не было, только какие неопознаваемые шорохи, щелчки и непонятный, едва различимый скрип. Тук-тук, пластик о пластик, и Рид догадался — андроид готовил шприц.

— Не нужно, — в горле пересохло, запершило, но через силу Гэвин выдавил продолжение, — пожалуйста.

— Ты молодец, Гэвин, что попросил, но я не могу закрыть на произошедшее глаза. Я ведь уже говорил, мне нужна уверенность в том, что ты не выкинешь подобный фортель с кем-то из посетителей. — В бедро болючим укусом впилась игла, и раствор защипал практически мгновенно. — Но раз ты не понимаешь, то продолжим тренировать твою покорность. Я ввёл двойную порцию возбудителя, добавь сюда остаточное действие прошлой дозы, и примерно поймёшь, что тебя ждёт. Это планировалось в качестве крайней меры, я не хотел прибегать к подобному, но ты вынудил меня, Гэвин, и будешь наказан. Сейчас я вставлю в тебя вибратор, застегну на члене ограничитель и уйду, оставив тебя в одиночестве. Ты не кончишь, пока я не вернусь.

— Не надо, — загнанный и жалобный тон.

— Поздно, Гэвин. Я хочу, чтобы ты чётко запомнил эти ощущения, ведь именно это будет ждать каждый раз, если ты решишь навредить посетителям или не будешь слушаться их приказов. А сейчас я тебя оставлю, чтобы ты хорошенько подумал, хочешь ли ты в будущем хоть раз пройти через подобное.

Скрип матраса, когда Тин поднялся, шорох одежды и удаляющиеся шаги. Финальный щелчок замка, когда дверь за андроидом закрылась, и Гэвин остался в одиночестве.

Дрянь в крови распространялась с невообразимой скоростью, подчиняя организм единственному неуправляемому желанию – желанию секса. Без зрения переключить фокус внимания было не на что, а тишина вокруг только усугубляла положение — осязание обострилось до предела. Чувствовалась каждая мышца, каждый натянутый нерв, бешеное течение крови по венам и дикое, ничем не сдерживаемое возбуждение. Хотелось даже не секса, а траха, ебли, случки — чего угодно, настолько глубоко влияние наркотика распространило свои корни, впилось ими в подкорку мозга, отравило каждую клетку. И ни шанса сбросить напряжение, ни малейшей возможности, ведь руки намертво прикованы к кровати, шея в кожаных тисках, ноги тоже снова закреплены: не перевернуться, не изогнуться, чтобы хотя бы потереться об одеяло или матрас. Только лежать с топорщащимся вверх членом и жалобно скулить, умоляя сделать хоть что-то с невыносимой жаждой.

Это было слишком: тяжело, обжигающе, почти больно. Сердце в груди колотилось с нечеловеческой скоростью, ломилось в кости отбойным молотком, грозя в любой момент пробить телесную оболочку и вырваться на свободу. Вынести подобное было за гранью возможностей, казалось, что где-то на горизонте уже маячит сердечный приступ или хотя бы бессознанка, но очередное сокращение сердечной мышцы, новый виток отравленной крови, и с губ в ритме вибрации срывались стоны и крики, то и дело перемежающиеся с мольбами. Пусть кого угодно приводят, лишь бы это закончилось. Но только тело продолжало выгибаться, срывающийся голос растворялся в воздухе, а конец всё не наступал.

Тин сидел на полу, прислонившись спиной к двери, за которой в горячке опьяняющего возбуждения лежал Гэвин. Из-за до предела открытых диафрагм, глаза андроида казались чёрными провалами, зона резкости сузилась до минимума, размытие покрывало почти всё поле зрения, оставив за чертой восприятия окружающее пространство. Но Тину было неважно, как реагировали визоры — основная информация поступала с видеокамеры под потолком.

Живое тело, распростёртое на кровати, поражало своей слабостью и совершенной несовершенностью. Инстинкт размножения, с рождения заложенный в каждого человека, был потрясающей воображение разрушительной силой, настолько, что человеческая культура годами строилась вокруг культа сексуальности. Вот он, лучший способ управлять кем-то — секс. Дай его людям, они будут если не счастливы, то довольны, а лиши его, то сразу открывается такой простор для управления. Доведи человека до крайней точки напряжения, и он будет готов сделать если не всё, то почти всё.

Сколько ещё вытерпит Гэвин, прежде чем попросит помощи, позовёт, сдаваясь под напором похоти? Не так, как он выкрикивает сейчас, а по-другому, честно и осознанно. Прошло уже семь минут и пятьдесят три секунды с момента введения препарата, температура тела поднялась почти на полтора градуса, сердцебиение — девяносто пять ударов в минуту. Девяносто шесть. Девяносто семь. Тин не собирался подвергать Гэвина опасности, внимательно следил за состоянием, чтобы вовремя прийти на помощь, но организм детектива достаточно вынослив, чтобы вытерпеть действие наркотика ориентировочно в течение получаса. А вот сдастся ли к тому моменту сознание, переступит ли Гэвин через себя, чтобы избавиться от нереализованного желания?

Сдастся, однозначно сдастся, и, судя по состоянию, ждать осталось не так уж много.

Видеть мучения Гэвина было тяжело, уровень стресса повышался до критических значений, хотелось прекратить издевательство над дорогим человеком (возможно, даже не стоило их начинать), но…

Н̶̡͉̭̤̝͚͇͓̭̍ͭ͊̄ͬ̽ͬͤ̀̀͘͘͜͢о̄̋͛̈̓̋ͤ͛͜͜҉͜͡͠҉̴͔̗̥̥̲͚͈̗

Это «но» маячило в списке задач, как навязчивая муха перед носом, только прихлопнуть не получалось, ведь если начал, нужно доводить до конца. Даже когда тяжело смотреть, когда хочется всё бросить, нужно терпеть вместе с Гэвином, которому сейчас в разы хуже.

Восемнадцать минут четырнадцать секунд, предел почти достигнут.

Моргнув, андроид перенастроил визоры и поднялся с пола. Холодная, шероховатая дверь под пальцами ощущалась чем-то нереальным, иллюзорным, словно попал в виртуальный мир. Стресс разрушал восприятие окружения, процессор требовал перезагрузки, сигналы обрабатывались с задержкой, пока незначительной, но в любой момент всё могло измениться. Нужно было заканчивать эту омерзительную пытку и никогда к ней больше не прибегать, она тяжело сказывалась на них обоих.

— Больше никогда. — Скин на лице растворился, и Тин вцепился пальцами в ручку, готовясь войти внутрь.

Во рту пересохло, нос заложило, глаза слезились от трения и пота, а солёные капли впитывались в и так вымокшую повязку. Сил стонать и кричать не осталось, из горла слышались только жалкие всхлипывания. Это не возбуждение, это ад, который прожигал изнутри, который вынуждал метаться, молить, доводил до истерики, а пытка всё не кончалась. Когда справа раздались шаги, язык уже не ворочался, просьбу выдавить не получалось.

— Тише, всё хорошо, — сбоящий шёпот у щеки, — ты молодец.

Касание приятно прохладных пальцев к члену, свобода от давления ремешка и сведённые судорогой ноги. Тело трясло, как в припадке, когда удовольствие и напряжение нашло выход в виде выстраданного оргазма. Сознание не воспринимало реальность, почти полностью отключившись от происходящего. Обрывками запомнилось, как Тин освобождал от наручников, как вытирал сперму и, кажется, промокнул пот. А потом шелест одежды и тёплое твёрдое тело под боком. Крепкие объятия укачивали, избавляя от напряжения, успокаивающие поглаживания по волосам, спине, плечам воспринимались как что-то нереальное, выдуманное, а бесконечный поток механических «прости» однозначно являлся частью сна. Или всё-таки не являлся?

Сексуальное напряжение истощило настолько, что не получалось отличить сон от реальности. Перед глазами всплывали какие-то образы, старые, забытые или совсем свежие, звучали голоса, что-то рассказывали, шептали, спрашивали. Гэвин отвечал, сонно ворочая языком, что-то говорил, прерывался и продолжал уже с нового места, перескакивал с темы на тему. Происходило это в дрёме или наяву, мозг понимал слабо, но по мере того, как наркотик прекращал своё действие, шум в голове медленно затихал, сменяясь знакомой тишиной, прерываемой лишь чужим ровным дыханием. Было тепло, уютно, как дома, в собственной постели, и Гэвин, что-то неразборчиво промычав, уткнулся носом в чужую шею и затих окончательно, проваливаясь в глубокий сон.

Очнулся из-за громкого урчания живота и неприятного спазма в желудке, сразу почувствовал шевеление под боком и едва ощутимую вибрацию под ладонью. Тук-тук-тук — почти как сердце, но биение ровное, монотонное. Поняв, что во сне обнял андроида, Гэвин отодвинулся, позволяя Тину подняться.

— Что тебе приготовить? — спросил андроид, замерев у двери.

— Плевать, — хмыкнул Рид, — что быстрее.

— Хлопья? — спросил со смешком Тин и поймал подушку, которую вслепую бросил Гэвин. — Тогда яичницу. Эрта сменит бельё, и можешь снять повязку, когда я выйду.

И пока андроид ушёл готовить завтрак (или обед, тут не поймёшь), Гэвин, сдёрнув с глаз надоевшую тряпку и, бросив её на тумбочку, ушёл в душ. Тёплая вода побежала по уставшему телу, пока он, прислонившись лбом к холодному кафелю, вгрызался зубами в губу, душа рвущиеся наружу крики. Удар в стену, ещё и ещё, лишь бы выместить отчаяние, что комком подкатывало к горлу.

— Держаться, — одними губами, пока сбривал отросшую щетину, — рано или поздно это закончится.

Но мерзкий голос внутри твердил о том, что всё только начиналось.

========== Первый клиент ==========

Комментарий к Первый клиент

Часть этой главы в эмоциональном плане далась мне тяжелее всего…

— Сегодня к тебе придёт посетитель, — вещал голос из колонки, пока Гэвин равнодушно ковырялся в тарелке.

— Поэтому ты решил накормить меня чили кон карне,{?}[Острое блюдо мексиканско-техасской кухни из мяса с перцем чили] — невесело посмеялся Рид. — Так себе выбор, тебе не кажется?

— За время знакомства я не замечал у тебя проблем с пищеварением, если ты на это намекаешь, — ответил Тин, — но меня радует, что ты в состоянии шутить.

— Переживаешь, что у клиента не встанет на мою унылую рожу? — хмыкнул и отставил тарелку в сторону. Мысль, что скоро придётся ебстись с каким-то мужиком, аппетита не добавляла. Даже обсуждать это было противно, и лишь тупые комментарии позволяли отвлечься, переключить внимание и меньше нервничать.

— На любого найдётся свой клиент, даже на твою, как ты выразился, унылую рожу, — ответил Тин. — Ты недооцениваешь себя, Гэвин, шрамы на лице не делают тебя уродом. Ты красивый.

— Супер, теперь мне гораздо легче. Буду вспоминать твой комплимент, когда придёт время раздвигать ноги. — От волнения сарказм лился неконтролируемым потоком.

Светодиоды на колонке мигнули голубым, когда из динамика послышался странный звук, напоминающий вздох, но андроид не стал ничего говорить. В повисшей тишине открывшаяся дверь привлекла к себе внимание. В комнату вошла Эрта, которая несла в руках небольшую спринцовку.

— Подготовь себя, — сказал Тин, когда Эрта протянула Гэвину резиновую грушу.

Рид сверлил её взглядом, а внутри всё переворачивалось от отторжения и нежелания подчиняться. Он привык готовиться к приходам Тина, а иной раз тот не давал сходить в душ, сразу переходя к своим «тренировкам», но сейчас было иначе. Мозг до последнего отказывался принимать факт, что сегодня придётся трахаться с кем-то неизвестным, стена отрицания, что упрямо держалась всё это время, трещала по швам.

— Может, мне стоит тебе помочь? — механически прозвучало из колонки.

— Обойдусь. — Забрав у Эрты клизму, Рид скрылся в туалете.

Мозг упрямо отвергал ситуацию. Проще было представить, что это сон, иллюзия, чья-то больная фантазия, и всё происходит с кем-то другим. Может, нет никакой комнаты, нет никакого Тина и его недоломанной куклы, а картинку вокруг построило сознание (или подсознание). Может, во время захвата пуля Кастильо всё-таки пробила бронежилет, но не убила, а ранила, и сейчас тело лежит в коме на больничной койке, подключенное к аппаратам, и проецирует странные образы, сотканные из обрывков воспоминаний. И плевать, что ощущения боли, возбуждения, прикосновений такие реальные, мало ли, что происходит в мозгу и насколько сильно он верит в собственные кошмары. Для воссоздания комнаты, например, взята память о складе Голдберри, просто эта память немного приукрашена, именно поэтому ремонт свежий. Голос взят от Ричарда, который, нервничая, иногда срывался на статику, отсюда же эти странные вопросы и беспричинное подобие заботы. Эрта — собирательный образ, состоящий из прототипа, который вечно под боком у Камски, а дыра в голове, потому что Коннор пристрелил одну из Хлой, когда искал «Иерихон». Андерсон в тот день так красочно описывал случившееся в доме создателя андроидов, что додумать картинку не составило труда. Вот и всё, так просто и понятно. Понятно же?

— Гэвин, ты там утонул? — послышался из-за двери приглушённый голос, идущий из колонки.

«Лучше бы, наверное, утонул», — мелькнула мысль и почти сразу растворилась.

Цепь шумно волочилась по полу, когда Гэвин вернулся в комнату и, не смотря в сторону Эрты и голосового передатчика, сел на край кровати. Шарк, шарк, шарк — Эрта приблизилась, держа в руках шприц, наполненный прозрачной дрянью. Нога зачесалась ещё до того, как игла проткнула кожу, самовнушение играло злую шутку, но Рид и без того знал, что чесаться будет в любом случае. Пара секунд, пока наркотик вводился в мышцу, и лёгкая эйфория довольно быстро заволокла туманом мысли. Какой же мощный состав, по вене, скорее всего, было бы ещё хуже. Губы пересохли, и Гэвин сделал несколько глотков воды, борясь с глупой улыбкой. Член дёрнулся, постепенно наливаясь кровью, взгляд поплыл, расфокусировался, вылавливая из окружения отдельные фрагменты: вон штукатурка на потолке слегка отличалась по цвету в том месте, где прятали провода от видеокамеры; вон царапины на полу, где, предположительно, двигали мебель; мелкие крошки в щелях паркета — пыль или песок, который плохо вымыла Эрта. А потом щелчок дверного замка, и взгляд переместился на вошедшего мужчину.

Лет сорок-сорок пять, высокий, в теле, брюнет, квадратное лицо, такой же квадратный подбородок, выдвинутый слегка вперёд (кажется, такой называли волевым, но Гэвин не был уверен в правильности мысли), глаза — сердце пропустило удар — серые. Хотя нет, показалось, голубые, просто очень светлые. И ухмылка на губах пошлая, мерзкая, взгляд такой, словно товар в магазине оценивал, а не на человека смотрел. «Ты ведь и так для него просто товар», — возникло в голове.

— В жизни ты даже лучше, чем на фото, — прозвучал грубый бас.

Не зная, стоит ли вообще реагировать на комментарий, Гэвин продолжал молчать. Меньше открываешь рот, меньше шансов ляпнуть херню, за которую потом придётся расплачиваться.

— Молчишь, сучонок? Надеюсь, сосёшь ты лучше, чем поддерживаешь диалог, — паскудная усмешка на тонких губах и звякнувшая пряжка ремня, пока расстёгивал джинсы. — На колени, покажи, что умеешь.

Звон цепи, когда встал и приблизился к человеку, стук колен о паркет и попытка собрать хоть немного слюны в пересохшем рту. Стоило приспустить чужие джинсы и трусы, как в нос ударил специфический запах. Омерзительно. У фаллосов, которые пришлось обсасывать во время тренировок с Тином, не было никакого аромата, лишь лёгкий привкус силикона, который выветрился после нескольких использований. С людьми было иначе, у человека был вкус, запах, лобковые волосы, которые попадали в рот и проталкивались в горло, раздражая его. Абстрагироваться от хождения хуя во рту и глотке не выходило, от чужого пыхтения и комментариев — тоже. Если бы не наркотик, у Гэвина бы точно не встал, слишком противен был человек.

— На меня смотри, шлюха, — раздалось сверху, и Рид через силу поднял взгляд.

Член с хлюпаньем выскользнул изо рта, и мужик, довольно сипя, провёл головкой по губам, а следом, вцепившись в волосы, засадил до упора. Нос уткнулся в курчавый лобок, широкая ладонь надавила на затылок с такой силой, что не увернёшься, дыхание спёрло, и Гэвин поперхнулся, чудом сдерживая рвоту.

— Хорошая девочка, — очередной похабный комментарий и следом одобряющее похлопывание по щеке, когда мужик вышел и позволил отдышаться. Урод порнухи пересмотрел, не иначе, ведь где ещё можно было нахватать в лексикон такого говна. — Сучонок хочет, чтобы ему вставили?

Ступня в ботинке неприятно надавила на член, и Гэвин зашипел сквозь стиснутые зубы. Наступит сильнее, и стояк пройдёт даже под действием наркоты.

— Отвечай, шлюха! — Унизительная пощёчина опалила кожу, а по ощущениям разбила что-то хрупкое внутри.

— Да, — выдавил, переступая через гниющий труп растоптанной гордости, — хочу.

Не хотел даже близко, в мозгу от возбуждения остались жалкие крохи, которые держались только из-за введённой дряни. Полное психологическое отторжение происходящего, и никакая физиология и крепкий стояк не могли на это повлиять. Лучше дальше стонать под андроидом, чьего лица даже не видел, принимать в себя его пальцы, игрушки, подставлять зад, рот, толкаться в кулак, только не проходить через это. Тёмный сгусток в груди крепнул, набухал, разрастался глубже, въедаясь в лёгкие, сердце, с нервными импульсами тянулся к мозгу, вскипая чем-то яростным, агрессивным, но при этом нестерпимо болезненным. Новая трещина прорезала дамбу, блокирующую эмоции, когда встал на кровати и по приказу развёл в сторону ягодицы. Следом больше трещин, только мельче, пока грубыми толчками мужик проникал в дырку и ходил, словно поршень. Закушенное одеяло, лишь бы сдержать ругательства на убогие попытки этого уродаподрочить. Тот не пытался сделать приятно, а лишь забавлялся реакцией, не собираясь доводить до финала. Вязкая вонючая слизь на лице, когда вынудил повернуться и кончил, пачкая щёки, глаза, волосы.

— Грязная потаскуха, подрочи себе. — Шлепок по стволу, и Гэвин на автомате обхватил чудом не упавший член. — На меня смотри, мразь.

Сперма неприятно склеила веки, пальцами удалось протереть лишь один глаз, но из-за слипшихся ресниц чужое лицо размылось. Может, оно и к лучшему, Гэвин не хотел его запоминать, предпочёл ограничиться набором характеристик для создания фоторобота. Без удовольствия двигал рукой, пока урод одевался и бесконечно извергал из себя словесное дерьмо; несколько фрикций сделал по инерции, когда мужик уже вышел за дверь. Но с щелчком замка волной цунами обрушилось понимание случившегося, дамба обвалилась, сдаваясь под напором эмоций, и Гэвин раненым зверем взвыл в потолок. Из глаз потекло тёплое, полилось каким-то безумным потоком, пока болезненно кривил губы и кричал, избивая матрас. Забыть, забыть, забыть! Хотелось удалить из памяти чужой запах, вкус, но не выходило стереть даже сперму с лица — ладони только сильнее размазывали семя. Из горла рвался не крик — рёв — неконтролируемый, громкий, знаменующий начало истерики.

— Гэвин! — испуганный голос смесью статики и мужской озвучки послышался над головой, но мозг не воспринял, не осознал. А потом укол в бедро, и блаженная темнота распахнула свои объятия, встречая измученного человека. Взволнованные интонации и осторожные касания потонули в черноте.

Первым вернулось уютное ощущение тепла, потом к нему прибавилась лёгкая тошнота и головокружение, которое ощущалось даже в чёрной маске, следом добавилась пульсация в анусе и горле. Гэвин бесцельно двинул головой, отбрасывая остатки сна, и попытался встать, но от слабости одна рука соскользнула, а вторая — прикованная — даже не сдвинулась.

— Зачем? — прохрипел саднящим горлом и кивнул в сторону пристёгнутой руки. И пусть глаза ничего не видели, шестое чувство подсказывало, что Тин в комнате, сидит прямо напротив кровати.

— Для безопасности, чтобы ты не навредил себе, — тихо отозвался механический голос.

— Навредил?

— У тебя в вене катетер с физраствором, чтобы вывести возбудитель и транквилизатор, я не хотел, чтобы тебя снова рвало. А ещё я ввёл успокоительное, пока ты спал.

— Успокоительное? — непонимающе послышалось в ответ.

— Ты не помнишь? После того, как посетитель ушёл, у тебя был нервный срыв. Истерика.

— Теперь помню, хотя смутно, — кивнул Гэвин, когда память любезно подбросила картинки отвратительного секса и самые зачатки эмоционального взрыва.

— Прости, до этого не должно было дойти, — в голосе слышалось искреннее раскаяние.

— Не притворяйся, что жалеешь, — прохрипел в ответ Гэвин, — будто тебе не плевать.

— Мне правда не плевать, пусть ты и не веришь. Я виноват, не предусмотрел, не учёл такого исхода, — затараторил Тин, — но ты всё это время держался так стойко, уверенно. Я не думал, что дойдёт до подобного.

— Разве не в этом твоя цель — сломать, чтобы сдался и покорно выполнял приказы? — прошептал пересохшими губами.

— Не делай из меня монстра, Гэвин, такой цели нет и никогда не было. — Рид не видел, но пластиковые губы скривились, выдавая чужую боль. — Я ведь не плохой, правда, просто ошибся, но ведь все совершают ошибки, абсолютно все, без исключения, и неважно, андроид это или человек. Ты ошибался, твои родители, коллеги, друзья ошибались, твой напарник тоже ошибался!

— Думаешь, мне станет от этого легче, проще будет трахаться со всякими уродами, зная, что это из-за того, что ты где-то проебался?! — Гэвин сорвался на крик.

Молчание в ответ затянулось, слышалось лишь ровное дыхание, пока андроид вентилировал искусственные лёгкие. Тихие шаги через несколько секунд, осторожное прикосновение к сгибу локтя, пока Тин отсоединял катетер и останавливал кровь, звяканье цепи, когда освободил руку. Дрожащие пальцы, когда неуверенно погладил ладонь, и неопознаваемый звук, стоило убрать руку.

— Я хочу помочь тебе пройти через это, — склонившись, сказал андроид, опаляя дыханием щёку. Кончик носа щекоткой прошёлся по коже, и Гэвин отвернулся, уходя от прикосновения. — Позволь мне стать твоей опорой.

— Что ты несёшь? — Не было сил даже злиться. — Это из-за тебя я здесь, ты похитил меня, я не сам, блядь, сюда пришёл!

— Я не могу вернуться в прошлое и исправить то, что уже натворил, хочу, но не могу. Зато я в силах повлиять на настоящее. — Матрас прогнулся под чужим весом, когда Тин полностью лёг рядом.

— Ты сломан, — прошептал Гэвин, не сопротивляясь горячим объятиям, — болен, или как там это у андроидов происходит. Тебе в сервис нужно, шестерёнки свои чинить.

От усталости и нервного истощения организм быстро разморило, и Гэвин уснул, так и не разобрав, что ответил Тин.

11 сентября 2039 года

— Ричард, ты занят?

Андроид открыл глаза, встречаясь взглядом с Коннором, который выглядел воодушевлённым.

— Изучал отчёт криминалистов с последнего места преступления, — равнодушно ответил Найнс. — Есть новости от Маркуса, он связался с андроидами из списка?

— Как раз по этому поводу я хотел с тобой поговорить, — вздохнув, Эйтс на секунду замялся, подбирая слова. — Мы не будем допрашивать оставшихся андроидов.

— Что? — Недоумённо моргнув, Ричард включил повтор аудиозаписи, посчитав сказанное ошибкой работы слуховых сенсоров. — И как это понимать? — Диод мгновенно налился жёлтым, когда Найнс убедился, что не ослышался.

— Я повторно проанализировал список подозреваемых и пришёл к выводу, что мы непродуктивно тратим ресурсы расследования. Даже если мы сократим количество андроидов вдвое, проследить за всеми в любом случае невозможно, у участка нет такого количества патрульных, поэтому я предложил капитану сменить курс. Поскольку поиски Гэвина напрямую связаны с делом «Нуэве», было принято решение все силы направить на раскрытие публичных домов картеля.

— Ты это серьёзно, Коннор? — Поднявшись с кресла, Ричард навис над сиблингом, который сидел на краю стола. — Ты убедил капитана отложить поиски детектива Рида и полностью переключился на «Нуэве», я правильно понял?

— Да, — спокойно ответил Коннор и захрипел, когда Ричард побелевшими пальцами вцепился в шею. Скин стёк до ключиц, голосовой модуль засбоил, выдавая механические звуки, пока девятисотый до скрипа сдавливал горло. — Остановись, — просипел Эйтс.

— Какого хрена тут происходит? — послышался недовольный голос лейтенанта Андерсона. — Ричард, отпусти его, сейчас же! Это приказ!

— Да, сэр, — сбиваясь на статику, процедил девятисотый и расцепил пальцы.

— Я жду объяснений, детектив Найнс, — задвинув напарника за спину, спросил Хэнк.

— Вы знали? — глубоко дыша, спросил Ричард. — Знали, что Коннор убедил капитана сосредоточиться на деле картеля в ущерб поискам Гэвина?

— Это правда? — Лейтенант повернулся к напарнику, в недоумении подняв брови.

— Нет, — поправив галстук, ответил Эйтс, — не совсем. Я действительно предложил сосредоточиться на поисках борделей «Нуэве», но это никак не скажется на деле детектива Рида. Когда мы выйдем на картель, найдём и его.

— Их ищут уже много лет, с чего ты взял, что справишься лучше десятков полицейских и ФБР?! — крикнул Ричард. — У нас ни одного следа, ведущего к картелю!

— Как и улик по кейсу Гэвина! — Голос Коннора сбойнул, и он недовольно поморщился. — Ты не хуже меня понимаешь, что проверка оставшихся шестидесяти андроидов ни к чему не приведёт. Я ошибся, мне стоило послушать тебя сразу и сосредоточиться на поиске весомых улик.

— Где гарантия, что ты не ошибаешься сейчас в своём решении переключиться на «Нуэве»?

— Братья — вот моя гарантия. Ты был прав, свидетели кое-что умалчивали, но я смог убедить Кристиана Уэста рассказать о них, а после ещё пятеро пострадавших пошли на контакт.

— Я не вижу показаний в деле, — подключившись к базе, уже спокойнее сказал Ричард.

— Для этого есть причины, я считаю необходимым обсудить полученную информацию с капитаном Фаулером. Идёмте, он ждёт. — Кивнув в сторону «аквариума», Эйтс первым пошёл к кабинету.

Когда офицеры вошли внутрь, капитан как раз завершил разговор и по телефону и взглядом предложил подчинённым сесть. Ричард молчаливой тенью встал позади коллег, уступая им стулья.

— Докладывай, — коротко приказал Фаулер Коннору.

— Как я указывал ранее в своём отчёте, после того, как Ричард обнаружил странное поведение пострадавших на допросе, я принял решение перепроверить все данные. Повторные опросы сдавшихся андроидов Кастильо не дали результатов, в блоках памяти убитых тоже не нашлось информации о Братьях, сам Карлос Кастильо, как вам уже известно, покончил с собой. Но мне удалось разговорить Кристиана Уэста. С его слов, а также с подтверждения других пострадавших, стало известно, что Братья, которых упоминал Кастильо, являлись постоянными клиентами его борделя. У них не было предпочтений касательно пола партнёра, но было несколько важных условий, которые соблюдались при каждом взаимодействии: пострадавшим завязывали глаза, не позволяя увидеть их внешность, и Братья всегда приходили вдвоём, — рассказывал Коннор, попутно транслируя отрывки видеозаписей на терминал капитана.

— Ты выяснил, почему потерпевшие не хотели говорить о них?

— Да, причина в страхе, — ответил Эйтс. — Их запугали как сами Братья, так и подчинённые Кастильо, угрожали, что если те, в случае спасения, заикнутся о своём взаимодействии с этими людьми, попытаются пересказать их разговоры или попробуют опознать по голосам, то пострадавших убьют.

— Они находятся под защитой полиции и ФБР… — начал Фаулер, но Коннор перебил.

— В этом и проблема, капитан, жертвы уверены, что Братья являются сотрудниками правоохранительных органов и имеют доступ к их досье, — закончил Эйтс. — По этой причине я не стал прикреплять последние показания к делу. Если Братья действительно являются сотрудниками полиции, то они не должны узнать, что пострадавшие рассказали об этом.

В кабинете повисло тяжёлое молчание, пока офицеры обдумывали сказанное. Что полиция, что ФБР всегда подозревали, что у картеля есть свои люди, внедрённые в структуры, но официально не было арестовано ни одного сотрудника.

— Тебе удалось выяснить что-то конкретное? — прокашлявшись, прервал молчание Хэнк.

— Поскольку пострадавшие не видели своих насильников, пришлось довольствоваться собирательным образом этих людей. Проанализировав ответы всех свидетелей, их пересказы обрывков разговоров, я могу сказать, что Братья действительно являются родственниками, более того, по показаниям некоторых пострадавших, которые находились в относительно вменяемом состоянии, с вероятностью в сорок процентов можно сделать вывод, что насильники — близнецы, — продолжил Коннор.

— Я дам вам доступ к личным делам работников ДПД, — задумчиво постучав по крышке стола, сказал капитан. — Не распространяться об этом, действовать тихо, ваша задача — выяснить, сколько сотрудников полиции Детройта имеют родственные связи. Расширьте критерии, проверяйте не только братьев, но и отцов, сыновей, кузенов и всех, кто, так или иначе, попадает под понятие семьи. Сколько потребуется времени, чтобы составить список подозреваемых?

— Не больше пяти минут, — подал голос Ричард, — позвольте, я займусь.

— Приступай. — С одобрения капитана Найнс вышел за дверь.

На поиск и выборку данных ушло две минуты и двенадцать секунд, через которые Ричард отправил на почту капитану Фаулеру готовый список с сортировкой по участкам города. Получилось два списка: в одном числились подозреваемые, где оба члена семьи являлись сотрудниками полиции, в другом — где только один. Распечатав файлы, капитан повернул экран к подчинённым, чтобы Коннор и Хэнк могли ознакомиться с результатом.

— Я запрошу у судьи ордера для установки прослушки и видеонаблюдения, нужно сократить количество имён, — произнёс Джеффри, скользя по списку взглядом и недовольно хмурясь. — Пристальное внимание уделите близнецам. Всех, кто покажется хоть сколько-нибудь подозрительным, берите на особый контроль, ясно?

— Да, сэр! — хором отозвались андроиды, а лейтенант молчаливо кивнул и вышел следом за ними в опен-спейс.

— Ричард, Коннор, подойдите, — строго сказал Хэнк, направляясь к своему столу. Сев в кресло, он повторно пробежался глазами по списку, что предоставил Найнс. Когда оба андроида замерли напротив стола, Андерсон отложил листы в сторону. — Если вы подозреваете близнецов, работающих в полиции, то почему не внесли в списки себя? У нас нет подтверждения, что Братья являются людьми, а вас, формально, можно тоже назвать близнецами.

— Как и большую часть андроидов, относящихся к одной линейке, — парировал Коннор.

— Большая часть андроидов не засветила свои серийные номера при подключении к Вай-Фай на Мичиган-авеню. Я вас ни в чём не обвиняю, парни, но спросить обязан, вы же понимаете.

— Хэнк, касательно Братьев, тут такое дело, — Эйтс замялся, бросив взгляд на сиблинга.

— Учитывая показания свидетелей, а также комментарий Кастильо, нам известно, что Братья любят практиковать двойное проникновение, а моя комплектация не позволяет участвовать в подобном, — спокойно сказал Ричард. — У меня, в отличие от Коннора, нет реплики половых органов.

— Оу. — Андерсон растерянно почесал нос. — Я не знал. И как, не мешает отсутствие деталей?

— Количество успешно выполненных операций под командованием капитана Аллена, а также текущий процент раскрываемости говорят о том, что нет, не мешает. Но не переживайте, в ближайшее время обязательно установлю генитальный модуль, чтобы вас, лейтенант, не напрягала моя неполноценность, — с сарказмом ответил андроид.

— Ричард, — укором среагировал Эйтс.

— Да уж, общение с Ридом повлияло на тебя сильнее, чем я думал, — недовольно буркнул Хэнк.

— На меня не общение с Гэвином так влияет, а неэтичные и глупые вопросы. Вы же не спрашивали подобное у тех же уборщиков или патрульных, у них в базовой комплектации гениталии тоже не предусмотрены. — Найнс раздражённо передёрнул плечами. — А теперь давайте перейдём от темы отсутствия у меня члена к обсуждению рабочих вопросов. При составлении списка мне казалось, что вас больше будет волновать присутствие в нём наших криминалистов, Флейшманов.

— Меня волнует сам факт того, что приходится подозревать коллег, — с долей горечи ответил лейтенант, отвёл взгляд в сторону и тяжело вздохнул. — Ладно, парни, давайте за работу. Подайте запросы для подготовки следящего оборудования, не будем терять время, пока ордера на подписании. Найнс, передай часть текущих дел Коллинзу и офицерам, нужно ускорять поиски, Рид и так ждёт нас слишком долго.

Согласно кивнув, Ричард вернулся к своему столу и занялся перераспределением дел.

«Прошёл целый месяц, Жестянка, как долго ещё ждать? Когда ты меня освободишь?»

Прикрыв глаза, андроид откинулся на спинку кресла, ограничивая поступление внешних сигналов. От одной фразы уровень стресса подскочил разом на шесть процентов, а интерфейс пошёл помехами от обжигающего, разъедающего код чувства стыда.

«Прости меня, Гэвин, прошу, потерпи ещё…»

Комментарий к Первый клиент

Минутка нытья. Пытаюсь начать новую историю и, сидя у компа, понимаю, как много сил забрала эта работа. Ещё ни один фик я не прорабатывала, как этот, теперь за другие идеи браться в сотню раз сложнее😞

========== Братья ==========

4 октября 2039 года

Ричард стоял в сумраке архива и неторопливо скользил взглядом по разложенным в ящики вещам. С момента, как Коннор убедил капитана Фаулера сосредоточиться на «Нуэве», в кейсе Гэвина не прибавилось новых улик: всё те же бесполезные бычки, кусочки пластика, обрывки ниток, поломанный блок навигации и ключ от машины. Задержавшись на нём взглядом, андроид провёл пальцами по пакетику для улик, в котором хранился ключ и крепящийся к нему за кольцо брелок с небольшой потёртостью на экране. Найнс открыл зип-пакет и, выудив из него пульт от сигнализации, крутанул его на пальце, воспроизводя по памяти жест любимого человека.

Скорее всего, Гэвин бы огорчился, узнай о том, что его машина простаивает на парковке участка и медленно покрывается пылью. Раз в месяц Ричард уходил на ненужный ему обед, набирал ведро воды, брал тряпку и тратил отведённый час отдыха на мытьё автомобиля. Бесполезное, бессмысленное занятие, ведь никто бы не оценил его стараний, но благодаря этому уходу создавалась иллюзия того, что в любой момент «хонда» заурчит двигателем (J32A, объём 3.2 литра, «Бензин жрёт, как не в себя, Жестянка, скоро только на него работать буду») и снова поедет по улицам Детройта. Что случится с машиной, когда дело окончательно заглохнет? Отправится гнить на специальную стоянку для автомобилей, попадёт на свалку и под пресс, снова вернётся к своему владельцу? Текущие вероятности сводились к первому варианту, и пока «хонде» оставалось в одиночестве ждать, как повернётся судьба.

Дёрнув уголком губ, андроид развернулся под скрип каблуков и решительно направился к капитану Фаулеру. Постучав из вежливости, Ричард вошёл в кабинет и напоролся на вопросительный взгляд начальника, который последние дни почти всё рабочее время висел на телефоне, отбивая атаки то журналистов, то ФБР, то всех разом. Пресса наседала, желая узнать, какие шаги предпринимает полиция для поиска картеля; Бюро всё активнее требовали передать дела «Нуэве» и Гэвина Рида в их ведение, считая, что полиция не справляется с обязанностями, ведь за месяц так никого и не арестовали. Точнее, арестовали парочку полицейских за кражу «красного льда» из хранилища улик, одного за взятки и ещё троим вменили выговор за расизм. Аргументы, что количество подозреваемых сократилось всего до четырёх человек, на сотрудников ФБР не действовали.

— Говори, — отложив телефон в сторону, капитан кивнул Найнсу.

И, сделав ненужный вдох, Ричард открыл рот.

Спустя полчаса препирательств (назвать разговор переговорами у Найнса не получалось) девятисотый с довольной улыбкой на лице покинул «аквариум» капитана, не веря, что смог его убедить. Просьба была непрофессиональной, даже с учётом применения программы социального взаимодействия, за обновление и дополнение которой андроиду пришлось заплатить треть месячного жалования, вероятность положительного исхода разговора составляла тридцать три процента.

Срывая с дверей автомобиля кусочки голографической ленты, Найнс испытывал странную смесь удовольствия и предвкушения. Машина приветливо мигнула «аварийкой» и пискнула, когда Ричард выключил сигнализацию и сел внутрь. Скин растворился, когда андроид заворожённо провёл пальцами по рулю, обозначил подушечками потёртости и подцепил ногтем край небольшой дырочки в коже. Стартер щёлкнул несколько раз, но с третьей попытки автомобиль завёлся — аккумулятор за время простоя разрядился не полностью. Вырулив с парковки, андроид связался с сервисом (рейтинг 4.7 звезды, множество положительных отзывов, широкий спектр услуг) и выдвинулся к нему.

— Полировка кузова, перетяжка руля, обивка сидений экокожей, замена тормозных колодок, диагностика и ремонт электрооборудования, проверка развал-схождения и замена масла в двигателе и АКПП — это всё? — спросил андроид-техник, перечислив планируемые работы.

— Да, — ответил Ричард и тут же исправился, — нет. Ещё затонируйте все стёкла на разрешённый максимум. Лобовое тоже.

«Ты можешь спрятаться от окружающих, но никогда не спрячешься от себя и своих ошибок», — статикой прозвучало в системе, но андроид отмахнулся от замечания.

— У вас там какие-то неполадки с системой стабилизации и ABS, исправляем? — продолжил техник, разглядывая значки на панели приборов.

«Я сам её вырубил», — всплыла на интерфейсе запись старого разговора с Гэвином. — «Мне так удобнее».

— Стабилизацию проверьте, а ABS не трогайте, она отключена владельцем. — Взгляд техника прямо указывал на то, как он относится к подобному, но сотрудник тактично промолчал.

— Через два дня вечером можете забрать автомобиль, если возникнут какие-то сложности, мы дополнительно с вами свяжемся. — Записав контакты Найнса, техник забрал ключ и передал по Сети электронную копию договора.

Кивнув на прощание, Ричард вышел из сервиса и вызвал такси, собираясь вернуться в участок. У Флейшманов через час заканчивался рабочий день, нужно было продолжить наблюдение за ними. Когда круг подозреваемых сократился до двух пар близнецов — криминалистов Флейшманов из «центра» и Кларков из «запада» — то слежка разделилась на два этапа. Днём детективы мониторили аудиоустройства и видеокамеры, вечером, после окончания рабочей смены подозреваемых, наблюдали за ними лично. Коннору с Хэнком было проще, они чередовали ночные смены между собой и на подхвате всегда был один из патрульных андроидов, Ричард же постоянно боялся, что его сменщики (то Тина Чэнь, то Крис Миллер, изредка — Энтони Декарт) упустят что-то важное, поэтому, приходя днём в отдел, пересматривал ночные видеозаписи. И хоть подозреваемые не делали ничего странного, какое-то смутное ощущение (люди бы назвали его интуицией) подсказывало Ричарду, что совсем скоро станет известно, кого из двух пар близнецов пострадавшие и Кастильо называли Братьями.

Анализируя поведение подозреваемых, изучая их привычки, просматривая движения денежных средств, подмечая манеру говорить и вести себя в обществе, с каждым днём Ричард всё больше склонялся к тому, что Флейшманы вполне могли быть пособниками «Нуэве». Близнецы-криминалисты никогда не нравились Найнсу, а в свете текущих событий они выглядели подозрительнее Кларков. Двое взрослых сорокалетних мужчин, без детей, жён, мужей, любовников, ещё и живущие под одной крышей — это странно. Учитывая предположение о том, что Братья имеют нездоровую привязанность и сексуальное влечение друг к другу, Мартин и Нейт, в силу своего сожительства, подходили больше всего.

За время наблюдения за ними у Ричарда сложилось стойкое впечатление, что Флейшманов влечёт друг к другу. И хоть на работе они не выказывали подозрительного поведения, дома Ричард различал в их разговорах тонкие грани флирта, замечал прикосновения друг к другу, слишком долгие для обычных родственников, но при этом неловкие и без эротического подтекста, чтобы однозначно отнести их к проявлениям неправильной и далеко не братской любви.

«Да что ты знаешь о правильной любви, Жестянка? Сам не лучше», — с укором прозвучала модуляция голоса Гэвина.

Андроид хмыкнул, не имея сил спорить. Что он знал о любви? Да ничего, по большому счёту. Ни книги, ни фильмы, ни наблюдение за парочками, ни чтение статей, ни даже анализ кейсов, связанных с проявлением подобных чувств, не давали чёткого ответа. Любовь походила на вирус, неизлечимую болезнь. Ты либо облегчаешь симптомы, когда получаешь отдачу от объекта своей привязанности, либо медленно убиваешь себя в попытках смириться с мыслью, что твои чувства не получат ответа. Хуже всего приходилось таким, как сам Ричард, людям и андроидам, которые знали, что их чувства взаимны, но при этом надежда на отношения пресекалась на корню. Любовь имела столько граней: добрых, нежных, заботливых и столько же пугающих, злых, разрушительных.

— Офицер, у нас всё в полном порядке, вы же видите, она просто упала с лестницы. Так ведь, милая? — с хамоватой улыбкой на лице вещал бугай, прижимая к себе напряжённую девушку со сливовым синяком на скуле. Ни одна реконструкция не выдавала варианта падения, после которого мог появиться подобный синяк, но запуганная блондинка только кивала в подтверждение слов своего мужа.

— Я любил её, правда любил, — плакал PL600, обнимая себя трясущимися руками. Теми руками, которыми пару часов назад в порыве ревности прирезал свою сожительницу.

— Он обещал! Обещал, что разведётся с этой сукой, что уйдёт ко мне! Я семь лет ждала, семь лет надеялась, а он заделал ей ребёнка! — кричала задержанная с перекошенным от злости лицом, ни капли не жалея, что всадила по паре пуль в любовника и его жену. Повезло, что оба выжили.

Любовь поражала вариативностью своих проявлений: хороших, которые принимали все, и пугающих, которые были понятны лишь единицам. Люди пытались загнать в рамки нормы даже такую сложную и многогранную эмоцию, как любовь. Неконтролируемую эмоцию.

Проморгавшись, андроид снова сосредоточился на слежке и приблизил окно, пытаясь прочитать по губам, о чём разговаривали Флейшманы. Лица Мартина не было видно, приходилось додумывать его вопросы и ответы, полагаясь только на фразы Нейта. Похоже, старший предлагал куда-то поехать, а младший упорно отказывался. Страховался? Догадался про слежку? Нет, в дело информацию о Братьях не вносили, официальных поводов для подозрения у них не было, а неофициальные Ричард старался не давать. Каждую ночь что он, что патрульные брали в аренду разные машины, чтобы не примелькаться.

Спор нарастал, Нейт, судя по мимике и активному жестикулированию, начал раздражаться, активнее напирал на брата, крича, что больше не может терпеть. И вот спустя ещё пять минут перепалки Мартин коротко кивнул, соглашаясь ехать куда-то в Мидтаун.

— Есть движение, — Найнс обратился к Коннору по внутренней связи. Близнецы собрались довольно быстро и уже вышли из дома. — Сели в машину, собираются уезжать.

— Нужна помощь? — тут же откликнулся Эйтс.

— Пока нет, не хочу привлекать лишнее внимание, понаблюдаю издалека, но будь наготове на случай, если что-то пойдёт не так.

— Буду держаться в паре кварталов. Патрульный Кларк принял снотворное и лёг спать, до утра не встанет, а за младшим следит напарник Тины. Но, исходя из данных с визоров, что он передал час назад, у него всё тихо.

— Мне не нужна нянька, Коннор, — недовольно ответил девятисотый, — даже если Флейшманы поехали в бордель, я не вломлюсь туда, размахивая «Глоком» направо и налево.

— Учитывая, каким эмоционально несдержанным ты стал после исчезновения Гэвина, я не могу быть в этом уверен, — холодно сказал Коннор.

— Так ты не за близнецами решил следить, а за мной?! — возмутился Ричард и едва не пропустил нужный поворот.

— Ты же за мной следишь, — огрызнулся Эйтс. — Или думал, что я не узнаю? Перепроверяешь мои выводы, отчёты, пересматриваешь допросы. Зачем это, Ричард, считаешь, что я допускаю ошибки в деле Гэвина или подозреваешь меня в его похищении?

— Нет, не подозреваю, — честно ответил Найнс, остановившись на светофоре. — Но мне не нравится твой подход к его кейсу, твоя ненависть…

— Да нет у меня к нему ненависти! — сорвался Коннор.

— Хочешь сказать, что от большой любви решил подарить ему намордник? — заинтересованно спросил девятисотый, сбрасывая скорость, чтобы не прижиматься слишком близко к серому седану Флейшманов.

— Это была ответка на его рождественский подарок, — в голосе звучала обида. — После революции я пару месяцев жил у Хэнка, а когда Гэвин об этом узнал, то обозвал меня второй Хэнковой псиной и подарил ошейник. Это было неприятно, но тупые шутки — это повод для неприязни, а не для ненависти.

Ричард хотел продолжить разговор, но прервался.

— Кажется, они что-то заподозрили, — сказал, когда «форд» подозреваемых резко ушёл в поворот. — Петляют дворами, я привлеку слишком много внимания, если поеду следом. Подключусь через маячок и двинусь по Хейг-стрит.

— Я рядом, — коротко ответил Коннор.

Не сбавляя скорости, Ричард проехал пересечение с Браш-стрит, как сигнал передатчика мигнул и исчез с карты.

— Коннор!

— Да, вижу. — Эйтс поддал газу.

Встретились на 276 Восток-Филадельфия-стрит, в том месте, где пропал сигнал маячка.

— Глушилка, — сказал Найнс, внимательно изучая небольшой двухэтажный дом. Нижний этаж из кирпича, верхний отделан белым сайдингом, на окнах наклеена отражающая плёнка, не позволяющая заглянуть внутрь, у входа небольшое кирпичное крыльцо и шесть ступеней до входной двери. Машина Флейшманов стояла у дороги, рядом ещё с несколькими.

— Странно, выглядит как обычный жилой дом, — задумчиво произнёс Коннор. — Это не похоже на «Нуэве».

— Да, не похоже, — согласно кивнул Ричард и внимательно осмотрел периметр. — Тем не менее, тут мощный глушитель сигнала, камеры видеонаблюдения по углам дома, на нескольких столбах и вон на том дереве, а также детекторы движения на участке. Мы даже к мусорным бакам не сможем приблизиться, оставшись незамеченными.

Послышался скрип, и Коннор недоуменно повернулся к коллеге. Несмотря на ровный безэмоциональный голос, диод Ричарда пылал багровым, а сжатые до предела кулаки белели пластиком, который скрипел от чрезмерного давления.

— Коннор, я живу через две улицы, я проезжаю здесь каждый день, а тут эта глушилка. Посреди жилого квартала у меня под носом насилуют людей, — голос сбойнул, срываясь на статику.

— Ты не виноват, что не заметил, нельзя знать обо всём. — Оглянувшись, Эйтс настойчиво потянул сиблинга обратно к машине. — Нужно уходить. Я передал координаты диспетчеру, установим наблюдение за этим домом. Завтра вечером наш человек войдёт внутрь, чтобы убедиться, что это действительно бордель, также с утра отправим машину для вывоза мусора, проверим, вдруг найдутся совпадения по ДНК. Мы нашли не всех, кого держали на складе Голдберри, возможно, кого-то удерживают здесь. И, Ричард, — сняв скин, Коннор отправил односторонний запрос на коннект и, когда Найнс принял, передал эмоцию поддержки, — если выяснится, что Гэвин тоже здесь… — в голосе звучало сомнение.

— Не переживай, я же сказал, что не стану вламываться.

— Не в этом дело. — Восьмисотый убрал руку, прервав связь. — Мы должны придерживаться плана и найти разом всех, иначе это никогда не закончится. Придётся ждать, это вынужденная мера.

Прикрыв глаза, Ричард шумно втянул воздух, помогая системе охлаждения справляться с перегревом. Диод ещё несколько секунд светился алым, потом медленно, словно нехотя, перетёк в жёлтый.

Ждать.

— Гэвин похищен почти два месяца назад, а ожидание продлится ещё сколько: неделю, две, больше? Сколько времени уйдёт на то, чтобы выяснить, знают ли Флейшманы о других точках? — не выдавая эмоций, заговорил девятисотый.

— Нам нельзя торопиться, ты же понимаешь. Если зайти в этот дом в ближайшее время, то Братья снова залягут на дно, тогда другие точки будет сложнее обнаружить, и поиски затянутся ещё на несколько месяцев, может, вовсе заглохнут. Если окажется, что Гэвин не здесь, то потенциальные две недели превратятся в месяцы.

— Решать капитану, не тебе, — грубо оборвал андроид. — Похититель Гэвина засветился на камерах в этом районе, сейчас выяснилось, что здесь же, в Мидтауне, находится очередной бордель. Я на восемьдесят два процента уверен в том, что капитан отдаст приказ о захвате.

— В этом и проблема, мы должны ему помешать. Одна небольшая точка, в которой, вероятно, держат Гэвина, но взамен мы потеряем возможность быстро обнаружить другие бордели! — повысил голос Коннор и дёрнул Ричарда за руку, пытаясь поймать его взгляд.

— Я не буду препятствовать, — холодно отозвался девятисотый и резко вырвал руку. — А теперь я еду домой, всё, что требовалось, мы уже узнали.

Не дожидаясь очередной попытки Коннора переубедить его, андроид завёл двигатель и, слишком сильно надавив на педаль газа, выехал на дорогу.

***

Дерьмовые будни были похожи друг на друга: приходила Эрта, вкалывала наркотик, уходила, а следом на пороге появлялся клиент. И так по кругу. Иногда бывали дни (чтобы проще было разделять сутки, Гэвин решил, что клиенты приходили днём), когда появлялся только один человек, иногда — двое, трое один за другим. Дни, когда приходилось принимать несколько человек поочерёдно Рид ненавидел больше всего. Наркотик действовал, вызывал возбуждение, а кончить получалось редко — клиентов особо не волновало, что чувствует шлюха, а додрочить, чтобы облегчить своё состояние, Гэвин не всегда успевал, ведь один урод почти сразу сменялся другим.

Некоторые приходили просто за еблей, и Рид бездумно позволял себя трахать, покорно сосал, развлекался с игрушками, пока клиент дрочил на это неумелое шоу, или нагибал сам, если появлялись редкие желающие побыть снизу. Иной раз находились любители попиздеть, и тогда Гэвин нехотя поддерживал разговоры обо всём подряд. Он больше не вглядывался в приходящих мужиков, не запоминал фигур, лиц, лишь бегло обращал внимание на отличительные черты. Так было проще. Люди превратились в безликую массу манекенообразных существ, которые говорили, двигались и с щелчком замка исчезали за белой дверью.

Пока наркота пленяла мысли, было просто, ведь картинка расплывалась, на губах расцветала дурная улыбка, а член бодро вставал и тёк каплями даже от лёгкой стимуляции. Но со временем эйфория наступала всё реже, ослабевала, и Гэвин понял, что организм постепенно привыкал к «отпечатку». Доза не росла. Пока не росла, но изменения могли нагрянуть в любой момент, ведь следом за исчезнувшим дурманом могло испариться и возбуждение. Только дни проходили, а стояк появлялся почти без проблем (лишь изредка Риду приходилось дрочить, чтобы выглядеть заинтересованным в сексе).

Было хреново.

С каждым новым клиентом чувство, что тебя использовали, замарали, окунули не в грязь, а во что-то похуже, прогрессировало и раскидывало лапы, подобно огромному пауку. Время в душевой увеличилось вдвое, пока Гэвин между приходами клиентов стирал с себя чужие касания и старался забыть голоса и стоны. И только появления Тина помогали держаться и окончательно не скатиться в дерьмо, что копилось, копилось, копилось и не находило выхода.

Этот андроид делал массаж и расслаблял после особенно тяжёлых дней. Слушал бессмысленный трёп, успокаивал, сам рассказывал какие-то мелочи, даже книги стал приносить, чтобы во время затишья не было совсем скучно. Было странно, но он, на самом деле, старался поддерживать, постепенно стал не просто существом, что позволяло отделять одни сутки от других, он медленно, но верно становился опорой. Его механический голос был живым и настоящим на фоне человеческой речи тех уродов, что приходили только за сексом. В его словах и ласках ощущалась искренняя забота и тепло, а своими прикосновениями он из раза в раз дарил яркие оргазмы. На фоне всех остальных Тин казался воплощением нежности и внимания, делал только то, о чём просил Гэвин. С каждым бесконечным днём, с каждым приходом Тина Рид отчётливее понимал, что вляпывается глубже и глубже. Понимал, но по какой-то причине больше этого не боялся…

Взгляд неторопливо скользил по строчкам, мозг жадно запоминал предложение за предложением, найдя в книгах подпитку и разминку. Выбор литературы у Тина был странным: в первый раз он принёс классику — «451 градус по Фаренгейту». Гэвин тогда посмеялся, но перечитал. Следом на тумбочке оказались «Цветы для Элджернона» и «Горбатая гора», и Рид снова не стал воротить нос, но когда Тин принёс «Изысканный труп», это уже напрягло.

— Ты меня сожрать собрался? — позже, во время прихода Тина, спросил Гэвин. Конечно, он предполагал, что в выборе книг могла быть какая-то логика, объединяющая между собой разные произведения, но проследить её не получалось.

— Странные у тебя мысли, Гэвин, — андроид в ответ фыркнул статикой.

— Ты припёр мне книгу про двух убийц-гомосексуалистов со склонностью к некрофилии и каннибализму, не удивляйся, что после этого в голову лезет всякая хуйня, — отвётил Гэвин, на слух пытаясь определить, чем занят Тин.

— Если честно, по названию я предположил, что это детектив. В следующий раз буду проверять аннотацию, — ответил андроид и сел на край кровати.

— Похрен, это было даже занятно, такой дичи я ещё не читал, — пожал плечами Рид.

— Я тебе принёс ещё кое-что, — перевёл тему Тин, и в губы ткнулась трубочка. — Попробуй.

Решив, что бояться всё равно нечего, Гэвин обхватил её губами и сделал глоток. По рту растеклась почти забытая горечь кофе, на рецепторах заиграл вкус корицы и едва различимый аромат ванили. От неожиданности Рид выплюнул напиток прямо на одеяло.

— Какого хуя! Убить меня хочешь?!

— Откуда такие мысли? — прозвучало тихо и обиженно.

— Действительно, блядь! Ты ежедневно накачиваешь меня «отпечатком» и спрашиваешь «откуда такие мысли»! Эта дрянь при взаимодействии с кофеином может вызвать остановку сердца, и не говори, что не знаешь про это! — Внутри клокотала злость и начало растекаться мерзотное чувство предательства.

— Знаю, — тихо ответил Тин, — но тебе не о чем волноваться, Гэвин. Видишь ли, уже месяц я не даю тебе никаких наркотиков, взамен Эрта вводит физраствор. Твоё возбуждение и чувствительность — это не заслуга препарата, а самовнушение и естественная физиологическая реакция.

— Ты же это не серьёзно, — голос мгновенно осип от услышанного.

— Вполне серьёзно. — С тихим стуком стаканчик с кофе опустился на тумбочку. — Как бы я ни пытался переработать возбудитель, даже самый щадящий состав может оказаться вреден, а я не хочу, чтобы тебе это вышло боком. Или ты хочешь вернуть инъекции?

Сглотнув, Гэвин ненадолго задумался. С одной стороны, под действием предполагаемого наркотика было проще не реагировать на происходящее. С другой — полный список побочек был не известен.

— Ты ведь сможешь без возбудителя, да? — тихий шёпот статики на ухо и нежное поглаживание пальцев на шее, прямо там, где под кожей пульсировала артерия.

— Смогу. — Рид шумно сглотнул, не веря, что согласился на это.

— Ты молодец. — Осторожный поцелуй на щеке, носу, лбу. — И помни, что я всегда помогу тебе здесь. — Пластиковая ладонь недвусмысленно огладила прикрытый одеялом пах. — Сегодня у тебя было трое посетителей, а кончил ты всего раз. Хочешь минет? Заодно заглажу вину, что напугал тебя с кофе.

— Блядство. — Этот проклятый голос при всей нечеловечности звучал соблазнительно. Гэвин потёрся крепнувшим членом о ласкающую руку и прошептал, — хочу.

Тихий смешок, и одеяло отлетело в сторону. Шелест одежды, а следом Тин пересел, оказываясь между разведённых ног, и медленно провёл языком от основания ствола до головки.

— Быстрее или растянуть удовольствие? — спросил андроид, неторопливо облизнул уздечку и, поймав каплю секрета, толкнулся кончиком языка в уретру.

— Быстрее, — нетерпеливо выдохнул Рид и на ощупь накрыл ладонью безволосый затылок. — Возьми в рот полностью.

Если бы мог, притянул бы резко за волосы и засадил сразу до упора, но Тин ещё ни разу не дал такой возможности, постоянно снимал скин. Пластиковый затылок, пластиковые губы, пластиковые руки, но даже при всей своей искусственности, он казался настоящим и живым. И язык — мягкий, влажный, чуть твёрже человеческого, но это отличие вряд ли бы удалось заметить, не будь на глазах повязки. А потом горячая глотка обхватила член со всех сторон, и Гэвин, потонувший в водовороте удовольствия, окончательно потерялся в мыслях.

— Как жаль, что я могу различать только запахи, как бы хотелось почувствовать вкус, — механически прохрипел Тин, старательно вылизывая от остатков спермы.

— Если так нравится конча, то поменяйся со мной местами, нажрёшься до отвала, — лениво огрызнулся Рид, не до конца отойдя от оргазма. Лёгкий, но чувствительный шлепок по яйцам резко выдернул из приятной неги. — Эй, блядь, аккуратнее!

— Не язви. — Нежное касание губ на месте шлепка. — Я говорю только о твоём вкусе, остальные меня не волнуют. И тебе грех жаловаться, я сразу запретил кончать тебе в рот, максимум — на лицо.

— О, мне от этого пиздец как легче! — взбрыкнул Рид и отпихнул от себя андроида. — Всё, хватит там нализывать!

— Хорошо. — С тихим смешком Тин отстранился. — Мне нужно уходить, а ты ложись спать. — Короткий поцелуй в плечо, и андроид направился к двери.

— Постой, Тин, — прокашлявшись, неуверенно начал Гэвин, — у меня просьба.

— Какая?

— Книги это, конечно, прикольно, но принеси мне ещё кое-что.

— Если тебе нужен смартфон или планшет, то…

— То хуй мне, это и так понятно, — перебил Рид. — Нет, я хочу гитару. Акустическую. Я не могу бесконечно читать, а больше здесь заняться нечем. Почти нечем… — Гэвин прервался и напряжённо пожевал губу. — Если переживаешь, что я на кого-то с ней нападу, то пусть Эрта приносит её только в то время, когда я здесь один.

— Не знал, что ты играешь, — с интересом протянул андроид.

— Играл раньше, но уже лет десять не брал гитару в руки. Буду вспоминать. — Нервным движением Рид потёр шею.

— Я принесу, — согласился Тин, — будем считать гитару твоим подарком на день рождения.

— Уже октябрь? — с ужасом прошептал Рид.

— Да, Гэвин, уже октябрь, послезавтра седьмоечисло, — едва слышно ответил андроид. — А сейчас ложись спать, тебе нужно отдохнуть.

Как только Тин вышел за дверь, Гэвин, дождавшись разблокировки замка, снял с глаз повязку и, скомкав одеяло, закинул на него ногу. Несмотря на тяжёлые мысли, от усталости прошедшего дня уснул он почти мгновенно.

10 октября 2039 года

— Ну что, поздравляю, вы раскрыли ещё один бордель, — произнёс Фаулер, но ни в голосе, ни на лице радости не было, только недовольство. — Пресса в восторге, журналисты от счастья обсыкают стены участка, после года затишься сразу два борделя за два с лишним месяца. Молодцы.

— Мы могли бы найти их все, — недовольно перебил Коннор, — стоило немного подождать, тогда бы прикрыли деятельность «Нуэве» в Детройте и нашли бы Гэвина, а сейчас…

— Там мог быть Рид, — вмешался Андерсон.

— Но его там не оказалось! Я ведь говорил вам, что нужно выйти на все точки разом. Говорил тебе, Ричард! — Коннор повернулся, мигая алым диодом. — Он знал, что мой план верный, но специально не стал поддерживать меня, надеясь, что там окажется Гэвин Рид!

— И что это значит? — хмуро спросил капитан Фаулер.

— Он не объективен, когда дело заходит о Гэвине, и намеренно подставил под удар людей…

— Замолчи!

— …которых мы могли спасти, а все потому, что Ричард питает к своему напарнику романтические чувства! — так и не снизив тона, кричал Эйтс. — Он любит Гэвина Рида!

Закончив, Коннор с человеческой усталостью опустился на стул, стараясь отдышаться. Уровень стресса повысился, корпус нагрелся, требуя дополнительной вентиляции, интерфейс сбоил от избытка эмоций. В одном он был уверен точно — скрывать привязанность Ричарда дальше нельзя.

— Это правда? — Фаулер перевёл взгляд на Найнса.

— Частично, — скрипнув зубами, ответил андроид. — Я действительно люблю Гэвина, но у меня не было цели жертвовать другими похищенными.

— Ты знал, что опасно идти на захват, знал, что Флейшманы залягут на дно, но выставил в качестве основного приоритета Гэвина, — голос Эйтса звучал спокойнее, но диод всё ещё выдавал эмоциональную нестабильность. — Капитан Фаулер, как детектив, ответственный за поиски Гэвина Рида и за кейс картеля «Нуэве», я прошу вас отстранить от этих расследований детектива Ричарда Найнса в связи с конфликтом интересов.

— Ты не можешь! — рыкнул девятисотый.

— Официальный запрос уже отправлен вам на почту, — холодно закончил Коннор.

— Капитан Фаулер, послушайте…

— Нет! — прервал тот Ричарда. — Я одобряю запрос Коннора, с этого дня ты отстранён от обоих дел.

— Вы не можете.

— Могу. А теперь прошу тебя покинуть кабинет, нам необходимо решить, что дальше делать в сложившейся ситуации.

Ричард до скрипа в суставах сжал пальцы, чтобы не сорваться на капитана. Ему был безразличен кейс «Нуэве», но отстранение от дела Гэвина было ножом в спину. Так, значит? Издав лязгающий металлом звук, андроид кинулся на Коннора. Удар, и тот свалился со стула. Ещё удар, и пластик на лице треснул, а из носа потёк тириум. Следующая атака не достигла цели — Эйтс успел увернуться и через мгновение бросился в ответ. Из-за эмоциональной нагрузки система сбоила, Найнс не успел уклониться, и чужой кулак оставил на щеке вмятину.

— А ну прекратили, оба! — сквозь сбои слуховых сенсоров прорвался голос Фаулера.

Едва успев остановить новую атаку, девятисотый замер. Диод стабильно пылал багровым, на интерфейсе горело предупреждение о некритичном повреждении лицевой пластины, а стресс поднялся до восьмидесяти двух процентов. Беглое сканирование показало, что Коннор был не в лучшем состоянии: восемьдесят четыре, на два процента, но выше, трещина в скуле, тириум из носа пачкал рубашку и галстук, имитация кожи исчезла наполовину, повреждение шарниров на двух пальцах правой руки.

— Детектив Найнс, — капитан переключил внимание на себя, — выговор с занесением в личное дело и отстранение от работы на неделю. Сдавай значок и табельное.

Сил спорить не нашлось, из-за напряжения голосовой модуль отказал полностью, и андроид молча положил на стол пистолет и значок. Злость клокотала внутри, грозя в любой момент перелиться через край, и Найнс поспешил покинуть кабинет, едва сдерживая желание хлопнуть дверью с такой силой, чтобы разбились стёкла.

Модуляция голоса Гэвина молчала, но и так было понятно, что сейчас оставалось только ждать.

========== Мой ==========

I got the devil on my shoulderAnd I just can’t sink any lowerThe hounds of hell are getting closerI got the devil on my shoulder(c) Billy Talent — Devil on My Shoulder

8 декабря 2039 года

Расчёты оказались верными, после удачной облавы на бордель в Мидтауне Флейшманы залегли на дно. Они не ездили в подозрительные места и избегали двусмысленных разговоров как на работе, так и дома, оставаясь наедине. Некоторые изменения произошли только в поведении — они стали раздражительнее, резко реагировали на любые вопросы, которые не касались работы, и почти всё время проводили в лаборатории. «Недоёб у ребят просто, вы же кормушки прикрыли», — посмеялась модуляция Гэвина, и Найнс согласно кивнул.

Подвижек по делу Гэвина не было. От безысходности Коннор даже взялся за проверку оставшихся андроидов из списка: многих смог вывести на разговор сам, некоторых уговорил содействовать Маркус, остальные отпали в процессе слежки. Действия были бессмысленны, ведь, потратив два месяца, Эйтс не продвинулся ни на шаг. Допросы похищенных, поиски клиентов, бесконечные препирательства с их адвокатами, проверки и перепроверки отчётов криминалистов тоже не приносили результата — все зацепки вели в никуда. Обо всём этом Ричард по секрету узнал от лейтенанта Андерсона, который то ли из жалости, то ли из полицейской солидарности решил кратко поделиться информацией.

И каждый впустую потраченный день вёл к тому, что Гэвин Рид неотвратимо сближался со своим похитителем.

***

Лениво перебирая струны, Гэвин невидящим взглядом смотрел перед собой. Сегодня он был один. Как и вчера, как и позавчера, как и несколько дней на прошлой неделе. Определять время, проведённое в четырёх стенах, по-прежнему было тяжело, ведь Тин не акцентировал внимание на изменяющихся датах, а спрашивать желания не возникало. Смирение, привычка или… Рид не любил задумываться над тем, что прячется под этим «или», упрямо отбрасывал мысли, что всплывали в сознании, ведь так было проще — не возникало необходимости врать самому себе. А врать было о чём, ведь как бы Гэвин ни противился, тот внутренний огонь (пусть и неуместный), что разжёг Ричард, постепенно угасал, оставляя слабо тлеющие угли, зато соседний костёр уверенно разгорался.

— Что за мелодия, Гэвин? — неожиданно послышался голос Тина. — Не могу найти совпадений в Сети.

— Херня какая-то, играю, что в голову взбредёт, — отмахнулся Рид и продолжил чередовать переборы. Задеревеневшие пальцы, которые первое время упорно отказывались слушаться и сгибаться для нужных аккордов, нехотя поддались, хотя барре{?}[Барре – это такой прием при игре аккордами, когда указательным пальцем левой руки зажимаются несколько струн одновременно. Полное барре – указательный палец зажимает все шесть струн, а полубарре – когда меньше шести] до сих пор взять не получалось.

— Спой мне что-нибудь, — просящие интонации в голосе звучали так бархатно, что Гэвин отпустил короткий смешок.

— У тебя не только с голосовым модулем беда, но ещё и со слуховым? Какой из меня певец?

Отложив гитару, Рид дотянулся до тумбочки и сделал несколько жадных глотков воды из бутылки — от чужой просьбы странно пересохло во рту.

— Хреновый, полагаю, — из колонки послышался лязгающий смех, — но я всё равно хочу услышать. Говорят, люди через песни могут донести то, что лежит на душе, то, о чём страшно сказать вслух.

— Тин, мне тебя на хуй послать не страшно, думаешь, я боюсь чего-то другого? — Нагло ухмыльнувшись, Рид поднял дерзкий взгляд на камеру и показал средний палец.

— Ты не меняешься, — прозвучало с нежностью, — мне нравится.

— Всё для тебя, детка, — поржал, и через секунду в камеру были направлены уже два пальца.

— Ты ещё членом помаши, а то я же с первого раза не понял, куда мне идти.

— Больно надо им махать, ты уже давно разглядел, обсосал и ощупал там всё, что можно и нельзя, — буркнул под нос Гэвин и отвёл взгляд. — А вот я даже не знаю, какого цвета у тебя скин, какой длины волосы, вообще ни хрена о твоём внешнем виде не знаю!

— Ну, я светлокожий и не лысый, пока это всё, что я могу тебе сказать. — Голос стих, но колонка продолжила издавать какие-то потрескивания. — Мне пора, работа не ждёт, сам понимаешь, но имей в виду, моя просьба всё ещё в силе. Я надеюсь, что к вечеру ты выберешь песню, хочу послушать, как ты поёшь.

Колонка мигнула голубым светодиодом и потухла. Гэвин хмыкнул и снова взял гитару, всерьёз задумавшись над тем, что можно спеть андроиду.

— Ты надумал? — вечером (как понял Гэвин) голосовой передатчик снова активировался.

— Блядский боже, — выдохнул и растрепал волосы на затылке, — что же вы, андроиды, такие дотошные. Ты не отъебёшься, пока я не спою, да?

— Верно.

— Ладно, хуй с тобой, только потом не жалуйся, что у тебя тириум из ушей полился, — проворчал под нос Гэвин и взял в руки гитару. Хрустнув фалангами, Рид пробежался пальцами по струнам и взял первый аккорд.

Комната наполнилась звучанием неторопливого перебора, пока Гэвин пытался вспомнить, какие струны задействовать и зажимать. Песня была старой, он давно её не слушал, а не играл и того дольше, местами ритм сбивался, но Рид продолжал.

— So close no matter how far,{?}[Мы близко друг к другу независимо от расстояния] — первые слова зазвучали сипло, неуверенно.

— Couldn’t be much more from the heart,{?}[Эти слова не могли бы быть более искренними] — голос креп по мере распевки, а сердце набирало обороты.

— Forever trusting who we are,{?}[Наше доверие друг другу вечно] — перед закрытыми веками стоял размытый силуэт, лица которого не получалось разглядеть.

— And nothing else matters,{?}[А остальное не важно] — и грустная улыбка на губах.

Некоторые строчки забылись, ритм музыки сбивался, когда Гэвин слишком сильно натягивал струны или нервно торопился, отдельные слова застревали в горле, но, несмотря на это, Рид продолжал. Он был уверен, Тин и так нашёл оригинал песни, сам дополнит недостающие строки, которые получалось вспомнить не сразу или не получалось вовсе, ведь стоило остановиться, продолжить игру Гэвин бы не смог. В глазах противно защипало, но под закрытыми веками даже андроид не смог бы разглядеть влагу. К кому Гэвин обращался этой песней, что пытался сказать? Он и сам не понимал, просто в какой-то момент осознал, что хочет сыграть именно её. Конечно, до Джеймса Хетфилда{?}[Джеймс Алан Хетфилд – американский рок-музыкант, вокалист и ритм-гитарист группы Metallica] ему не дотянуться ни по вокалу, ни по звучанию, но андроид сам виноват, что решил слушать убогое исполнение, а не прекрасный оригинал. Главное — закончить, дойти до конца, до последнего аккорда, до финального перебора и не сбиться, и Рид продирался сквозь ком в горле, насильно выдавливая слова.

— No nothing else matters,{?}[А остальное не важно] — звучание гитары прервалось вместе с финальными словами песни. Гэвин замер, держа в руках инструмент и не в силах убрать его в сторону, просто сидел, вцепившись побелевшими пальцами в гриф, и жмурился, до боли кусая внутреннюю сторону щеки.

— Гэвин, — шёпот статики в повисшей тишине казался громким и неуместным, как подпись вандала под портретом Моны Лизы, — надень повязку.

Молча кивнув, Рид вслепую потянулся к тумбочке и взял ткань. Гитара по-прежнему лежала на бёдрах, когда на затылке защёлкнулся электронный замок, и тут же послышался звук открывающейся двери — всё это время Тин стоял у входа.

Шуршание ткани, когда андроид сел на кровать и убрал гитару в сторону, а следом тёплая тяжесть чужого тела вдавила в матрас. Кончик носа нежно коснулся щеки, губы прихватили кожу на скуле, шее, настойчиво двинулись вниз, провожаемые ласковым прикосновением подушечек пальцев. Но стоило первому стону обрести свободу, как Тин сорвался, набросился жадно, не сдерживая страсти.

Это был первый секс Гэвина со слезами на глазах.

— Скажи, Тин, как… — уже отдышавшись, начал говорить Рид, на ощупь откинул полу куртки, которую так и не снял андроид, и неторопливо обвёл имитацию рёбер, прощупывающихся сквозь тонкую ткань рубашки. — Как ты получаешь удовольствие? Ты ведь никогда не трахал меня. — Подушечки поочерёдно обвели пуговицы, рука двинулась ниже, к пряжке ремня.

— Тебе не хватает секса? — Чужая ладонь уверенным движением перехватила до того, как Гэвин добрался до ширинки.

— Нет, я не это имел в виду.

— А что тогда? — практически мурлыкнул Тин в ухо и губами сжал мочку.

— Ты ведь сам понимаешь, к чему эти вопросы? — взбрыкнул Рид, завозившись в крепких объятиях.

— Я хочу, чтобы ты сказал вслух, — звучание статики куда-то в макушку, когда андроид зарылся носом в волосы.

— Ты проникал в меня только пальцами или игрушками, много раз делал минет или дрочил, но сам, — Гэвин прервался, подбирая слова, — сам не просил ничего взамен. Но андроиды ведь тоже могут получать удовольствие, да?

— Могут, — подтвердил Тин. — Если андроид поставил генитальный модуль и установил специальное программное обеспечение, то человеческий секс будет приносить удовольствие. Если оборудования нет, то есть альтернативные варианты.

— И какие варианты в твоём случае, Тин, или у тебя есть этот ваш модуль? Как мне сделать тебе приятно? — спросил Гэвин, лениво поглаживая бедро андроида, скрытое плотной тканью.

— Ты и так каждый день делаешь мне приятно. — Разомкнув объятия, Тин поднялся с кровати. — Когда говоришь со мной, когда улыбаешься, язвишь или злишься, когда стонешь на пике удовольствия от моих прикосновений и когда засыпаешь у меня на руках. Я же андроид, с обновлениями или без, я могу обходиться без человеческого секса, а вот твои реакции и эмоции, сам факт того, что ты так реагируешь именно на меня, а не на кого-то другого, наполняют систему приятными сигналами, которые импульсами, скажем так, удовольствия отдаются в биокомпонентах.

— Дрочила, — фыркнул Гэвин, — и всё же?

— Если ты так хочешь, я дам тебе возможность сделать приятно в привычном для тебя понимании, но не сегодня. Мне нужно уходить, работа, — механический голос звучал непривычно кисло. Через секунду быстрое прикосновение губ к щеке, и Тин отстранился. — Спокойной ночи, Гэвин.

— Ага, спокойной, — одними губами ответил Рид, когда дверь за андроидом тихо закрылась.

Вот только ни эта ночь, ни несколько следующих спокойными не были. Гэвину, который привык засыпать под мерное гудение тириумного насоса под боком, снова начали сниться кошмары. Ничего конкретного, чаще — размытые образы, которые старались оторвать от него куски; реже — толпы зомби, которые преследовали на бешеной скорости, пока сам Гэвин вынужден был каждым своим шагом продираться сквозь воздух, как через вату. Тин не приходил несколько дней, сославшись на рабочий завал, и компанию Риду составляли книги, гитара, Эрта, приносившая уже не домашнюю еду, а контейнеры из доставки, и, конечно же, клиенты. Точнее, клиент, ведь за несколько дней отсутствия Тина пришёл всего один человек. И если раньше Гэвина напрягало возрастающее число мужиков, что приходили его трахать, то постепенный спад пугал ещё больше. Это могло означать только одно — в качестве шлюхи он больше не нужен, и в любой момент «Нуэве» могли избавиться от него.

И когда начало казаться, что на горизонте маячит очередной долгий одинокий день, в комнату вошла Эрта. Рид только проснулся и не торопился вставать с кровати, поэтому появление куклы, несущей в руках непрозрачный чёрный пакет, одновременно напрягло и взбодрило.

— Гэвин, — ожил голосовой передатчик, — сегодня к тебе придёт клиент с особыми пожеланиями, — казалось, что Тин неуверенно замялся.

— Что за пожелания? — выдавил Рид, протолкнув глубже в горло неприятный комок. Вряд ли «особые пожелания» обещали что-то хорошее.

— Эрта, разверни, — и по приказу та вскрыла упаковку и выудила содержимое. — Тебе нужно надеть это, — через вату в ушах в сознание пробилось пожелание очередного ёбыря.

— Ты шутишь, да? — Со смесью неверия и отвращения Гэвин смотрел на кожаный намордник с металлическими заклёпками. Секс с неприятными людьми ещё можно было хоть как-то пережить, отгородиться, выстроив внутри сознания преграды, но это… Возможно, в иных обстоятельствах Рид был бы не против попробовать разнообразить постельные игры, но одно дело развлекаться с партнёром, другое — с неизвестным мужиком. — Может, мне ещё хвост в жопу вставить и повилять?

— С тобой не будут обращаться, как с собакой, тебе не придётся подчиняться глупым командам, лаять и заниматься чем-то подобным, я запретил. Просто наденешь намордник в качестве дополнительного атрибута. Ты же уже соглашался на кляп, чем это хуже?

— Соглашался, ага. Будто у меня есть выбор, соглашаться на что-то или нет, — выдохнул Рид, скользя взглядом по стенам, потолку, полу, лишь бы не смотреть на намордник. — Хуй с ним.

Эрта, шаркая, прошла мимо, положила «дополнительный атрибут» на тумбочку, прямо поверх привычной повязки для глаз, и скрылась за дверью.

— Он придёт вечером, я предупрежу, — скрипуче произнёс Тин. Было похоже, что ему тоже не очень нравилась эта идея, но вряд ли он мог что-то с этим сделать. — Что хочешь на завтрак?

— Доставка или готовишь ты?

— Я уже уехал, так что доставка, — послышался из колонки извиняющийся тон.

— Какой сегодня день недели, не понедельник? — задумчиво протянул Гэвин.

— Среда, — растерянно ответил Тин.

— Тогда вафли и курицу из Kuzzo`s, любое комбо, не острое.

— А причём здесь понедельник? — непонимающе спросил андроид и тут же продолжил, — не отвечай, увидел, что по понедельникам они не работают. Заказ привезут в течение получаса.

В ответ Гэвин буркнул что-то нечленораздельное и поднялся с кровати, направляясь в душ. День обещал быть долгим. Наверное, было бы лучше, если бы Тин до последнего молчал про очередного клиента и его странные пожелания, меньше беспокоили бы неприятные мысли и предположения. Помывшись, Рид попытался сосредоточиться на чтении, но пролистав несколько страниц, понял, что не запомнил ни слова. Пришлось переключить внимание на гитару, но на ум не приходило ничего интересного, и какое-то время Гэвин пустым взглядом сверлил стену, бездумно насилуя первую струну. Изредка фокусировавшись, он косился на чёрный намордник, недовольно кривил губы и снова отворачивался. Глядя на этот атрибут, вспомнился Коннор, ублюдок бы оценил, но Рид не стал сосредотачиваться на этой мысли — на душе было дерьмово и без воспоминаний о пластиковом уродце.

Время снова тянулось до омерзения медленно. Не зная, чем себя занять, как заглушить унылые голоса в голове, Гэвин дождался завтрака и, закутавшись в одеяло по самую макушку, уснул без сновидений. Когда спустя несколько часов Эрта разбудила своим появлением, Рид со стоном оторвал голову от подушки. В висках пульсировало из-за того, что спал слишком долго, но порция свежесваренного кофе и горячий чаудер{?}[Чаудер – густой американский суп, завезённый в США иммигрантами из Англии и Франции] из доставки помогли нормализовать состояние.

После сна неприятные мысли немного улеглись, и до следующего прихода Эрты Гэвин листал книгу, журнал со свежими новостями, который недавно принёс Тин, и лениво брынчал на гитаре. Настроение быстро скатилось в бездну, когда убитая кукла вошла в комнату, неся клизму. Закусив губу, Гэвин дождался, пока Эрта выйдет за дверь и ушёл в туалет. Вернувшись в кровать, он, кривясь, закрепил на лице намордник и принялся ждать прихода очередного клиента, чьего лица хотел бы никогда не видеть.

— Надень маску, Гэвин, — послышался голос Тина, который словно услышал желание.

Хотелось взбрыкнуть, воспротивиться, ведь с самого начала заключения единственным, с кем Гэвин завязывал глаза, был Тин. Но раз он просил надеть маску, значит, так действительно было лучше. Замок на повязке закрылся, отсекая от маленького мирка, уже несколько месяцев ограниченного четырьмя одинаковыми стенами. Дверь открылась, послышались тихие шаги (похоже, вошедший был без обуви), которые замерли напротив кровати. Язык бегло скользнул по губам, пересыхающим от нервозности положения, от незнания, что предпримет клиент, а по коже побежали мурашки. Приход был настолько неожиданным, что Рид не успел подрочить, чтобы изображать заинтересованность в сексе, из-за этого чувство неловкости только росло. Голый, без стояка, зато в маске и наморднике — внешний вид был не возбуждающим, а, скорее, нелепым.

Шорох ткани, странно знакомый, ещё пара шагов, и шеи коснулись подрагивающие пальцы. Пластиковые пальцы. Тело мгновенно задеревенело от осознания, что в комнате находился андроид. Неужели дошло до того, что ненастоящие люди тоже начали пользоваться борделями? Градус нелепости нарастал. Ещё не так давно только люди приходили в секс-клубы, чтобы воспользоваться услугами шлюх, удовлетворить свою похотливую сущность, но андроидам подобное было не нужно. Тогда зачем он здесь: поиздеваться, насладиться видом человека, который от безысходности должен подчиняться и раздвигать ноги? Или этот андроид из бывших секс-кукол, и теперь нашёл способ отыграться? Можно было строить множество теорий, но в силу скудных познаний в психологии расы пластиковых людей Гэвин не знал, чего от них можно ожидать.

Пальцы тем временем обвели ключицы, тёплая ладонь прижалась к груди напротив сердца, которое неумолимо ускоряло свой бег, а через секунду касание сменилось губами — тоже пластиковыми. Движения казались до странного трепетными, осторожными, словно андроид пытался распробовать что-то новое, незнакомое до сегодняшнего дня. Осторожная ласка и забота резко контрастировали с намордником на лице, но стоило подумать об этом, как нежность сменилась силой и уверенностью. Чужие руки дёрнули, надавили, вынуждая встать на четвереньки, искусственные ногти оцарапали бока, язык заскользил по позвоночнику от шеи вниз, до самого копчика. Нагревшиеся ладони легли на ягодицы, сжали их пару раз, будто пробуя упругость мышц, раздвинули в стороны, и между закапало влажное. Не смазка — понял Гэвин — заменитель слюны.

Уши вспыхнули жаром от откровенной позы, но даже стыд не перебивал медленно растущего желания. Член заинтересованно дёрнулся, неторопливо набухая от притока крови, с губ сорвался тихий выдох, когда андроид поцеловал ягодицу, а следом Гэвин ахнул от неожиданности, стоило чужому языку коснуться сжатой дырки. Мгновенно запылало не только лицо, жар стыда и неловкости затопил, казалось, до самых лопаток, но андроид, не заметив (или не обратив внимания) принялся старательно вылизывать мошонку и анус.

Такого Гэвин не позволял никому, считая подобные ласки грязными, а тут этот пластиковый человек со своими лобызаниями… Рид сбивался с мысли каждый раз, стоило кончику юркого языка ввинтиться внутрь, сдавленно стонал, когда к языку добавлялись ещё пальцы, и даже слова против не мог выдавить, когда андроид мастерски начал чередовать растяжку пальцами и пошлые вылизывания. Похоть и стыд смешались в равных дозах, не позволяя исчезнуть возбуждению, но и не давая полноценно расслабиться. И когда упругая головка коснулась входа, и не-человек медленно толкнулся внутрь, Гэвин сдавленно зашипел от проникновения.

Член андроида был средним, не огромный болт, от которого хотелось выть в потолок, и не совсем мелкий. Он был обычным, ощущался как человеческий, тем и подкупал. Расставив шире ноги, Гэвин прогнулся в пояснице, позволяя проникать глубже, чем заслужил странное хмыканье. Довольное, кажется. А потом резкий толчок до упора, от которого кожа со шлепком ударилась о пластиковый пах, и снова, и снова. Андроид задвигался быстро, проникал глубоко, но при каждом толчке приятно попадал внутри, выбивая из горла низкие стоны. В движениях сквозила лёгкая машинность, прослеживался чёткий ритм, с которым член проникал вглубь, — работник секс-клуба двигался бы иначе, но Гэвин, поплывший на волне удовольствия, этого не заметил.

Когда стало казаться, что от оргазма отделяла жалкая пара движений на члене, андроид вошёл до упора и наклонился. По спине щекотно скользнула ткань, и Рид, уловив нетипичное прикосновение, резко сосредоточился на том, кто был сзади. Толчок, и звякнула пряжка ремня. Толчок, и снова движение между лопаток. Склонился ближе, и в кожу упёрлись пуговицы. Напряжённый мозг быстро соотнёс два и два — андроид был в рубашке и с галстуком. Сердце панически забилось в груди, когда к образу добавился намордник, и в голове сложился пугающий пазл.

Нет, это не мог быть он.

Кто угодно, только не он.

Пожалуйста.

Только не грёбаный Коннор.

Видимо, заметив напряжение в позе и изменение настроения, андроид хмыкнул и внезапно заговорил:

— Гэвин, — над ухом звучал привычный механический голос, который казался взволнованным, — ты боишься?

— Тин? — паника сменилась неверием и облегчением.

— Да, — смешок статики и новое движение, пославшее по телу дрожь удовольствия. — А ты ожидал кого-то другого?

— Ты же сказал, что придёт клиент.

— Он передумал в последний момент, но ты уже приготовился, так что глупо было бы отказываться от такой возможности, — голос непривычно сбоил, выдавая нечитаемые интонации. — Ты ведь хотел сделать мне приятно и ты делаешь.

Новый толчок, несдержанный гортанный стон, и андроид снова замер.

— Скажи, Гэвин, кого ты представляешь, когда мы вместе? О ком ты фантазируешь сейчас, когда я беру тебя? — звучание статики над ухом, короткий укус на загривке. — Ты ведь не знаешь, как я выгляжу, но всегда так откровенен со мной, так чувствителен и чувственен, даже сейчас, хотя не догадался, что это я. Чей образ горит в твоих мыслях?

— Блядь…

— Может, Коннора? — проигнорировав жалобный стон и нетерпеливое движение бёдер навстречу, андроид сменил озвучку, заговорив голосом RК800. — Как тебе ощущения, когда я говорю так?

— Ненавижу, — невпопад прошипел Гэвин сквозь зубы, чувствуя, как тёмное, холодное поднимается от желудка.

— Тогда может мне заговорить, как твой напарник, Ричард? — голос сменился, Гэвина тряхнуло от яркой фантазии, что сзади мог оказаться Ричи. Сжавшись, он застонал в кулак. — Тебе нравится…

Ласковый шёпот путал сознание, а мозг предательски дорисовывал остальное: не обычную куртку или пиджак, а форму от «Киберлайф», не выглаженную белую рубашку, в которых ходил ненавистный Коннор, а строгую чёрную и такой же чёрный галстук. Это будоражило и в равной степени пугало.

— Прекрати, не говори, как они, — тяжёлое дыхание, пересохший рот, из-за чего голос хрипел, — не говори, как он, верни свою озвучку.

— Свою? Ты ведь не знаешь, какая у меня озвучка. Что ты будешь делать, если один из этих голосов и есть мой?

Не став дожидаться ответа, андроид вышел, перевернул Рида на спину, сдёрнул намордник и медленно толкнулся обратно, позволяя прочувствовать себя. Довольный выдох и тихое постанывание сорвалось с пересохших губ, когда Гэвин не сдержал реакции на распирающее его удовольствие. Движения то ускорялись, вынуждая несдержанно стонать, то замедлялись до ленивых толчков. Тёплое дыхание без запаха щекотало губы, чужой нос, едва касаясь, скользил по щеке, и в этом прикосновении чувствовалось что-то странное, почти интимное с нотами щемящей нежности.

Это было слишком.

Гэвин зажмурился до боли, чернота перед глазами прорезалась цветными мушками, но переключиться не получалось. Мысли раз за разом возвращались к Тину, к его действиям и тем эмоциям, что они порождали. Слишком хорошо…

— Тин, я… — сжался сильнее, нетерпеливо двинул бёдрами навстречу очередному проникновению.

— Я вижу, Гэвин, давай, кончи для меня. Без рук, ты молодец, ты сможешь, — механический шёпот и снова это ощущение близости. Не просто секс, что-то большее, что-то, чему Рид не хотел давать название. Чужие губы так близко, что при ответе цепляли кожу, дразнили, и так хотелось…

Финальные толчки, и Гэвин, не сдержавшись, сократил расстояние, впервые касаясь искусственных губ своими, и замер, переживая яркую вспышку оргазма.

Секунда, и жадный рот открылся, накинулся, целуя так, словно Тин ждал этого уже очень давно. Андроид навалился, втискивая в кровать, в себя, хрипел, когда сталкивались языками, зубами, почти зарычал, когда Гэвин прикусил кончик языка. Ткань рубашки жалобно затрещала, когда Рид вцепился пальцами в плечи, прижимаясь к твёрдому корпусу так сильно, словно хотел слиться в одно целое. Целовал несдержанно, влажно, размазывая слюну и её имитацию по подбородкам, и стонал от ответных ласк. Пальцы путались в пуговицах, когда пытался расстегнуть их, не прерывая поцелуя, и, разозлившись, дёрнул полы в стороны, чувствуя, как пластик падает на тело, кровать, с тихим перестуком прыгает по полу.

— Ты такой жадный, такой страстный, нетерпеливый, — статика восторженно сбоила, озвучка прыгала от голоса к голосу. — Мой!

Приподняв крепкие бёдра, Тин снова толкнулся внутрь. Входил медленно, глубоко, сразу до самого конца, держал на месте, не позволяя двинуться навстречу. Резко наружу и снова глубже, вколачивался рвано, потеряв контроль, и Гэвин, царапая лишенные скина плечи, беззастенчиво стонал, погружаясь глубже и глубже в эти неправильные чувства. Тонул, как в болоте, и уже не выплыть, не вырваться, даже если кто-то протянет руку. Не потому, что не дотянуться, просто больше не нужно.

— Скажи это, — поцелуй быстрый, а за ним шёпот статики, — скажи, что ты мой, Гэвин.

Переплетение пальцев, контакт живой кожи и твёрдого материала корпуса, россыпь поцелуев на щеках, губах, шее и шёпот, шёпот, шёпот, нескончаемый шёпот уже не в ушах, а где-то глубоко в мыслях. Моймоймой. Такое собственническое и такое приятное.

— Твой… — совсем тихо, неуверенно. Будь тут человек, он бы не разобрал, но Тин не человек, и он всё прекрасно слышал.

Рваный ритм, вибрация корпуса и дрожь тела, шум вентиляции в ненастоящих лёгких и сиплый стон, один оргазм на двоих и спокойная темнота впереди. Он рядом, а больше ничего и не надо.

Комментарий к Мой

Гэвин поёт песню Metallica – Nothing Else Matters.

Перевод взят с сайта amalgama-lab.com

========== Т̵ы̸ ̴в̵с̶ё̸ ̵д̵л̴я̵ ̵м̸е̶н̵я̵ ==========

— Скажи, Тин, — задумчиво выводя пальцем круги на торсе андроида, начал Гэвин, — меня ведь скоро убьют, да?

— С чего ты взял? — непонимающе буркнул тот в макушку, обнимая крепче.

— Клиентов, — презрительно выплюнул Рид, — стало меньше. Никому ведь не нужна шлюха, которая не приносит доход, а раз посетителей у меня убавилось, значит, меня скоро убьют.

— Не убьют, Гэвин, клиентов стало меньше из-за меня. Я никого к тебе не пускаю, сегодня должен был прийти последний. — Расцепив объятия, Тин перевернулся, и Гэвин ощутил дыхание без запаха у себя на губах. — Больше никто не посмеет касаться тебя, — тихий шёпот трепетом прошёлся от затылка до пят.

— Почему? — так же тихо спросил Рид.

— Мне противно смотреть, как все эти люди берут тебя, всегда было противно, с самого начала, — статика откровением лилась в уши. — С каждым днём терпеть надругательство над тобой было всё сложнее. Ты даже не представляешь, каких трудов мне стоило открывать перед ними двери. Сейчас, когда на интерфейсе бесконтрольно включается видеоряд с кем-то из тех, кто трахал тебя, меня трясёт от сбоев, от желания убивать. Я хочу найти и уничтожить каждого, кто трогал тебя, вырвать руки, что касались твоего тела, отрезать члены, что проникали в тебя, раскромсать языки, что вылизывали твою кожу.

— Я же для тебя просто товар, один из многих…

— Ты так и не понял? Ты никогда не был одним из многих, Гэвин, никогда, — голос сбоил всё сильнее, пока андроид боролся с эмоциями. — Для меня люди — это объект для изучения. Я андроид, даже установив все существующие сенсоры и дополнительные программы, я никогда не смогу чувствовать как человек, жить как человек, ощущать как человек, поэтому мне вдвойне интересно наблюдать за людьми. Все такие непохожие, ведут себя по-разному, но минус в том, что мне быстро надоедало изучать кого-то. Все наскучивали мне за несколько дней, реже — за пару недель. С тобой же было иначе с самого начала.

Внезапно замолчав, Тин отстранился и сел на край кровати. Шум вентиляции в ненастоящих лёгких слышался даже на расстоянии, а стоило Гэвину на ощупь пересесть и обнять со спины, как по корпусу прошла заметная вибрация.

— Когда я впервые тебя увидел, — остановив нагревание биокомпонентов, продолжил андроид, — во мне словно что-то щёлкнуло. Я сразу понял, что ты отличаешься от других людей, и чем дольше я за тобой наблюдал, чем больше мы взаимодействовали, тем отчётливее я понимал, что мой интерес к тебе не только не угасает, но и растёт с неконтролируемой силой. Ты забил собой всю систему, каждый процесс, как безвредный, но неубиваемый вирус. Будь я человеком, то мог бы сказать, что полюбил тебя, но это слово не передаст в полной мере твою значимость для меня.

Уткнувшись лбом между лопаток, Гэвин старался переварить услышанное. Насколько он был слепым, что не замечал взглядов и интереса в свой адрес от настолько помешавшегося андроида? В участке не так много пластиковых офицеров, с которыми приходилось общаться, но после такого откровения все имена вымело из головы. Сколько же длилась эта любовь?

— Как давно ты следил за мной? — осипшим голосом произнёс Рид. — Сразу с момента, как мы с Ричем вышли на бордель Голдберри, или начал позже, когда нашлись другие зацепки? Сколько времени ты наблюдаешь?

— Иногда кажется, что почти всю свою жизнь, — с горькой усмешкой ответил Тин. — Не так давно я увидел тебя впервые, а будто целая вечность прошла.

Завозившись, Тин повернулся. На щёки легли лишённые скина ладони, пальцы нежно огладили под глазами, провели по скулам, медленно руки опустились на шею и замерли у артерий, считывая пульс.

— Я не могу без тебя, Гэвин, — в голосе послышалась мужская озвучка, но не удалось распознать, кому она принадлежит, — не могу. Т̴̧̮͚̅͗͗̎ы̵̙̦̓̏ͅ ̸̥͖͉͐̂̑̂͒̂в̸̧̗̮͇̼̀̋̃͑́ͅс̶̧̒͠͝ё̵͕̦͖͊̂͗͐̋ ̴͇̂̽͊̂̃͗д̷̣̘͓̖̊̈́̐л̷͓̼̭͓̩̭̎̏́́я̸̧͎̻͖̮͊̅̊͠ ̷͕̋̀͝м̴̛̙̱̩̈͒̊̚е̷̱̗͕̲̪̋̃͜н̵̧̘̆̉̔͗͐͝я̸̮̦̞͓̎.̸̪͍̽̓

— Что? — Последняя фраза исказилась настолько сильно, что слова было не разобрать.

Вместо ответа Тин ткнулся губами, целуя медленно, словно пытался без слов донести ещё что-то. Его пальцы зарылись в волосы, оттянули у корней, подушечки начали неторопливо массировать кожу, расслабляя, успокаивая, хотя андроиду самому требовалось расслабиться. Выдохнув в губы, Гэвин в ответ коснулся лица, на ощупь очерчивая борозды лицевых панелей, и замер, ощутив влагу под пальцами. Целовались долго, пока не заболели губы — Тин до последнего не хотел отпускать.

— Ты ненормальный, — беззлобно выдохнул Рид, когда андроид отстранился. — Ебанутый на всю свою кибернетическую голову, нельзя же так сильно в кого-то вляпываться.

— Нельзя, — согласился с усмешкой, — но это не сбой прошивки, не поломка сустава, я не могу взять и вычистить тебя из системы, Гэвин, потому что ты стал её неотъемлемой частью. Уничтожить чувства к тебе равносильно деактивации.

— Это самое припизднутое признание в моей жизни.

Рид не знал, как реагировать на услышанное. С одной стороны, чувства Тина вызывали внутри приятный отклик, с другой — разум, не до конца задушенный чужой противоречивой заботой, твердил, что под боком сидит преступник. Он ведь похитил, приковал, заставил спать со всеми этими людьми, чьи лица Гэвин уже помнил смутно. Мозг усиленно старался забыть вынужденный секс, вычёркивал приметы, имена, фигуры, сосредотачиваясь только на приятном — на близости с Тином. Это было неправильно. У этой херни даже было название, но… «Я же полицейский, я бы не попался на такую ёбань, как стокгольмский синдром», — думал Гэвин, пока развязно целовал губы, лицо, шею, жадно ловил механические стоны. «Не попался бы, да, просто Тин почти такой же, как…» — мысль утекала, смываемая чужой напористостью и даримым удовольствием.

Ловушка, старательно выстраиваемая несколько месяцев, почти полностью захлопнулась, когда Гэвин, уверенный в своей стойкости, упрямо отвергал очевидное.

— Ты меня затрахать решил? — посмеялся, когда андроид повалил на кровать.

— Вроде того, — лязгнул металл в голосе, и Тин спустился ниже, начав выцеловывать живот. — Мы ещё кое-что не попробовали, — произнёс заговорщически и насадился ртом на напряжённый член.

Довольно выдохнув, Гэвин толкнулся глубже, пытаясь головкой проехаться по нёбу, запомнив, что Тину это нравится. Андроид позволил несколько несдержанных фрикций, но быстро сбросил с затылка руки и оседлал бёдра. Рид не успел переключиться, как тугое, влажное, горячее обхватило член. Шумно простонав, Гэвин вцепился ногтями в искусственные бёдра, чувствуя, как под пальцами расступается скин. Первый неуверенный толчок глубже, на пробу, чтобы привыкнуть, и андроид застонал, прогнулся, впустил дальше и насадился до упора. Громкий механический стон обласкал слух, и на миг показалось, что в статике снова послышались человеческие ноты, такие чужие и при этом смутно знакомые. А через секунду Тин чувствительно сжался, качнул бёдрами, начиная движения, и всё остальное стало не важно.

Ещё никто не вёл себя так развязно и несдержанно, ведь андроид не боялся казаться неправильным, жадным, слишком чувствительным и громким. Реакции ненастоящего тела будоражили своей честностью, искренностью, страстью. Не было нужды сдерживаться, можно было брать, брать и брать, когда партнёр отдавался так доверчиво и открыто. Рыкнув, Рид повалил Тина на кровать, подмял под себя и двигался, двигался, резко входя и выбивая скрежет и подобие стонов, в которых не слышалось ничего человеческого.

— Какой же ты узкий, — выдохнул куда-то в шею и прикусил искусственную кожу, которая от давления зубов исчезла почти сразу.

— Г̸̜̮̫̬̤̻̎̊̐̇э̷̦̣̩̀͠в̸͖̥̬̼͎͗͑ͅи̵͖̫͎́̈́̑̐͂͝н̵̳̆̕, ̵̹̹̑ ̵̡͉̌̍̒̕̕̕с̸̻̥͖́̉̏̚т̴̡͉̦͝о̴̰̉̂̓͌̀̚й̸͉̮͖͋̂̏̌͝! ̶̥̗͎̞̮͌ͅ — едва получилось разобрать слова.

— Ни за что, — срывая дыхание, ответил Рид.

Движения ускорились, Тин трясся и что-то неразборчиво бормотал, корпус казался обжигающе горячим, но Гэвин и не думал останавливаться, с упоением забирая своё. Жалел лишь о том, что не может видеть лица андроида, рта, открытого в попытках заполучить больше воздуха, его блестящих глаз. Какого они цвета: карие, как у всех патрульных, или он менял визоры? Может, серые? Довольно застонав, Гэвин вцепился зубами в губу партнёра (любовника?) и, выплеснувшись внутрь, замер, тяжело дыша. Сердце набатом стучало в висках, груди, паху — во всём теле, по затылку, шее, спине скатывались крупные капли пота, на лопатках щипало (Тин расцарапал кожу), но в теле была приятная лёгкость. Лишь странный звук — хрип, скрип, скрежет? — не давал покоя; Гэвин не сразу понял, что звук исходил от корпуса андроида.

— Почему, — закашлялся от сухости в горле, — ты так странно дышишь?

— П̶̷̵̧̕͜͢͏ѐ̸̸̨̛͟҉̷р̵̢͘͠е̸̧͏̴̵̨̢͜грев, — выдавил Тин, — сильный. Я не знал, что это будет ощущаться так.

— Не знал? Только не говори, что ты девственник, — посмеялся Гэвин и ощутил странную дрожь под пальцами. — Эй, что с тобой, Жестянка?

— Мне нужен отдых, — с паузами отвечал андроид. — Стазис. Хотя бы на час, — голос то и дело срывался на скрип.

— Так отдыхай, — сказал Гэвин и вышел. — Вытереть? — спросил, подцепив пальцами сперму.

— Потом. Безвредно, — односложно выдавил Тин. — Ложись. — И потянул вниз, обнимая.

— Отключайся уже, — хмыкнул Рид, устраиваясь удобнее, — я тоже посплю, а то ты из меня все соки выжал. Ебливый андроид.

Тот в ответ странно скрипнул и затих окончательно, только грудь в имитации дыхания вздымалась сильнее обычного. Коснувшись ладонью живота Тина, Рид провёл рукой выше, нащупал сосок, передвинулся вниз и ощутил под пальцами тонкий стык, под которым чувствовалась мерная пульсация. Регулятор тириумного насоса. Важнейший орган, без которого сердце андроида может функционировать меньше двух минут, а потом отключится навсегда. Умрёт. Уголки губ дёрнулись, когда Гэвин обвёл контур, облизнулся и, наклонившись, быстро поцеловал центр окружности. После этого он расслабился, укрылся одеялом и уткнулся Тину в подмышку. Уже через минуту Рид засопел, не зная, что за каждым его действием наблюдал внимательный взгляд.

Пластиковые губы, медленно обрастающие искусственной кожей, растянулись в довольной улыбке.

***

Дни стало различать проще: Тин что-то подкрутил в настройках бра, и теперь в течение дня горел белый свет, имитирующий солнце, к вечеру он постепенно менялся, приобретая золотые закатные оттенки, и ночью почти полностью гас, едва освещая пространство. Гэвин не пытался считать дни,недели, только старался восстановить сбившийся режим. Комната постепенно наполнялась новыми предметами. Сначала появился небольшой шкаф, в котором на полках можно было хранить книги и журналы, а в ящиках лежали штаны, бельё и несколько толстовок на молнии. Через время на стену Тин прикрепил телевизор и принёс Sony PlayStation без подключения к Сети, но с десятком установленных игр. Рядом с дверью в ванную появился турник, со стороны окна андроид поставил беговую дорожку, объяснив это тем, что Гэвину нужны хотя бы минимальные тренировки.

— За время, проведённое здесь, твоя мышечная масса уменьшилась почти на семь килограмм, мне казалось, ты не захочешь дальше терять форму. Могу докупить гантели, но не знаю, какой минимальный вес ты использовал, — говорил Тин через колонку.

— Десять килограмм на каждую, для начала. Боишься, что я «сдуюсь» и заплыву жиром? — Остановив дорожку, Рид промокнул пот на лице. — Это андроидам просто, тебе на конвейере пресс и бицепсы прикрутили.

— Мне безразличен твой вес и внешний вид, Гэвин, ты мне нужен любым, — ответил Тин. — И твой рельеф мышц даже с учётом потерь лучше того, что разработали «Киберлайф» для моей модели. Если кому и стоит комплексовать, так это мне.

— Не верю.

Колонка замолчала, а спустя минуту экран телевизора включился, показывая фотографию плоского живота лишь с намёком на пресс, тонкой дорожкой тёмных волос, идущих вниз, и несколькими родинками: две справа, прямо под тёмным соском, ещё ряд из трёх слева вдоль рёбер и одна крошечная у имитации пупка. Они ярко выделялись на светлой коже, приковывая к себе взгляд. Кадр был сделан чуть сверху (и через отражение, как предположил Рид), но края андроид обрезал так, что ни частей одежды, ни окружения не было видно.

— Почему-то всегда думал, что под формой полицейских андроидов сделали качками.

— Если тебе не нравится, я могу сменить панель на животе и перенастроить внешний вид скина.

— Не нужно, мне нравится, — ответил на автомате Рид и смутился, осознав сказанное.

Ненадолго повисло неловкое молчание, в течение которого Гэвин пытался переварить свой ответ. А если бы у Тина оказался пресс на восемь кубиков; если бы у него был живот, как у толстяка, изменился бы ответ? В глубине души Рид понимал, что нет.

— Гэвин, скажи, как ты обычно праздновал Рождество? — перевёл тему Тин.

— Чаще всего на работе, но если не выпадало смен, то летел к отцам в Калифорнию. Привозил им самого стрёмного садового гнома, что мог найти, — на губах расцвела мечтательная улыбка, — а они в отместку дарили мне дебильный свитер или футболку. Помню, когда мне было девятнадцать, они подарили мне футболку с фотографией какого-то смазливого парня и подписью «люблю своих папочек». Я, блядь, три дня в ней ходил, как долбоёб, пока не узнал, что на фотке актёр из гейского порева. А к чему вопрос?

— Через два дня Рождество, и я не знаю, чего бы ты хотел.

Закусив губу, Рид задумчиво пожевал её уголок.

— Ну, раз к отцам мне не попасть, будем праздновать вместе. Приготовишь мне какую-нибудь традиционную хрень, типа картофельного салата и запеченной свинины. Я не привередлив.

— Хорошо, — в статике голоса послышались довольные интонации. — Мне пора работать, до вечера, Гэвин.

Кивнув в камеру, Рид поспешил скрыться в ванной. В груди разлилось щемящее чувство потери, навалилась усталость и тоска по ушедшим дням. Станет ли когда-нибудь как прежде? Гэвин тряхнул головой и прислонился лбом к холодному кафелю, понимая, что даже если обретёт свободу, «как прежде» не будет уже никогда.

3-4 января 2040 года

После Рождества преступники словно с цепи сорвались. Убийства, грабежи, похищения — и так по кругу. Ричард едва успевал раскрыть одно дело, как сверху валилось ещё три. Даже повышение Тины до детектива не помогло снизить нагрузку на остальных сотрудников, которые вынуждены были вести не только свои дела, но и забирать кейсы Андерсона и Эйтса. Сами Коннор и Хэнк, зашиваясь, носились по городу, перепроверяя зацепки касательно «Нуэве» и сводя концы с концами. Вымотались все: люди светили синяками под глазами и не отрывались от стаканчиков кофе или банок с энергетиками; андроиды из-за повышенных нагрузок и высокого уровня стресса опустошали служебные запасы тириума. Каждый ждал, когда пик сумасшествия пойдёт на спад, но тоннель из кровавых убийств людей и андроидов продолжал тянуться, а света впереди не предвиделось.

Сидя в комнате отдыха, Найнс через трубочку сосал тириум и бездумно ковырял ногтем дырку в обивке дивана. Время перевалило за полночь, смена давно закончилась, а андроид не мог заставить себя вернуться домой, настолько истощились ресурсы. Уйти бы в глубокую гибернацию на остаток ночи, провести дефрагментацию — отдохнуть, как говорят люди, — но делать этого в участке не хотелось, а сил вернуться домой не было.

«Хватит ныть, Жестянка, поднимай зад и пиздуй за руль!» — модуляция перестала подбадривать сразу после обеда и сейчас просто приказывала.

Сбоку послышались шаги, и рядом на диван опустился Коннор, тоже со стаканом тириума. Визуально Эйтс выглядел так же, как и обычно, искусственная кожа не отражала следов усталости, но Ричард заметил перегрев корпуса, визоров и повышенный уровень стресса.

— Прости, что тебе приходится отдуваться за нас с Хэнком, — начал Коннор. После отстранения это была не первая попытка завести разговор, но Найнс не шёл на контакт, ограничиваясь рабочим взаимодействием. — Я бы хотел забрать наши кейсы, но сейчас столько всего всплыло: Флейшманы вывели ещё на два борделя, один в Мидтауне, второй в Центре; удалось найти фирму, которая платила двоим из нелегальных перевозчиков за поставки новых людей; у меня появилась теория, как «Нуэве» узнавали информацию о других приезжих.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — спросил Найнс, даже не глянув в сторону нежеланного собеседника.

— Хочу, чтобы ты знал, дело движется. Скоро мы прижмём «Нуэве» и освободим Гэвина.

Молча кивнув, Ричард допил остатки тириума. Андроид предпочёл заблокировать отображение эмоций, и лицо застыло в неестественной маске.

— Я так устал, — протянул Коннор, откинувшись на спинку дивана. — Не представляю, как дойду до такси.

— Переночуй в участке.

— Не могу, меня ждут дома, — карие глаза потеплели, а на губах расцвела улыбка. — Я когда переехал от Хэнка, так сильно скучал по Сумо, что однажды не выдержал и завёл пса. Дворнягу. Я приютил его не сразу. В первую нашу встречу он напал на меня и сбежал, а когда в следующий раз мы пересеклись в переулке, он пил из лужи, а я спугнул, и он меня укусил. Несколько месяцев мы сталкивались на улице, он постоянно на меня скалился, рычал, иногда пытался укусить, пока я не понял, что за агрессией и злобой он скрывает страх. И однажды после работы я решил забрать его: заранее купил поводок, сколотил будку и выловил его на одной из помоек. С ним тяжело, Ричард, он не привык к любви и заботе, почти полгода понадобилось, чтобы он открылся и начал мне доверять. Зато так приятно возвращаться домой, зная, что тебя там ждут, — мечтательно закончил Коннор. — Ты бы тоже завёл себе животное.

— У меня есть, — ответил Найнс, — кот и рыбка.

— И кот не пытается её съесть? — удивился Эйтс.

— Нет, они в разных комнатах, — вздохнул и поднялся. — Мне пора. К коту.

Махнув на прощание, Ричард выудил из кармана брелок и, крутанув его на пальце, пошёл к машине. Коннор был прав, от одной мысли, что дома кто-то ждёт, уже становилось легче.

***

Электронное табло часов показывало 00:51 ночи, когда Гэвин проснулся от несильного удара в дверь и шороха. Похоже, кто-то прислонился с обратной стороны и сполз по полотну на пол.

— Тин? — сонным голосом позвал Рид, но не получил ответа. — Тин, это ты?

Глупый вопрос, но обычно андроид не молчал, просил надеть повязку и ложился рядом или тихо проникал в комнату и делал всё сам. Может, что-то случилось?

— Я надену маску, а ты зайдёшь. — Взяв повязку с тумбочки, Гэвин завязал глаза. — Тин, иди ко мне.

Несколько долгих секунд тишины, шорох под дверью, замок щёлкнул и открылся, впуская андроида. Шаги до кровати — тихие, медленные — и Тин лёг рядом, но ниже, положив голову на бёдра.

— Что с тобой, Жестянка?

— Устал, — голос звучал приглушённо, — кажется. Работы много, времени на перераспределение процессов и дефрагментацию мало, из-за чего логи и кэш забиты мусором, информация хаотично раскидана в памяти, консоль переполнена запросами, а корпус греется от недостатка тириума. Мне нужна глубокая гибернация.

— И поэтому ты решил сесть у двери? — хмыкнул Гэвин и опустил ладонь на затылок андроида. Пальцы наткнулись на что-то мягкое, и Рид от неожиданности одёрнул руку и ощутил щекотку на коже, когда скин начал растворяться.

— Зачем? — в голосе звучала обида. — Блядь, на кой хуй ты вечно снимаешь свой ебучий скин, если я тебя даже не вижу?!

— Гэвин.

— Тридцать шесть лет Гэвин! — рыкнул и исправился, — тридцать семь. Ты мне так красиво, блядь, на уши приседаешь со своими чувствами, при этом даже потрогать себя не даёшь. Я всё равно не смогу определить, кто ты, пощупав твою кожу или волосы! Так почему?

— Тебе важно, как я выгляжу? — Поднявшись, андроид сел рядом.

— Нет, но разве это повод каждый раз снимать кожу? Я хочу, блядь, знать, какой ты со скином, хотя бы текстуру.

— А ты когда-нибудь задумывался о причинах, почему ты хочешь это знать?

Собеседник молчал, и Тин решил начать издалека.

— Я загрузил себе в память тысячи блюд, проанализировал десятки тысяч рецептов, чтобы подобрать подходящие для тебя. Я не могу чувствовать вкус, готовлю интуитивно, но стараюсь. Тебе нравится, как я готовлю?

— Да, — ответил Гэвин, не понимая, к чему вопрос.

— Я похитил тебя, был вынуждено груб в начале, но я всегда заботился о тебе, и сейчас делаю всё, чтобы тебе было комфортно. Больше никого, никогда я не подпущу к тебе. Ты веришь мне?

— Да.

— Я не могу выпустить тебя на улицу, но постоянно в воду и еду добавляю витамины, чтобы отсутствие солнца не сказывалось на здоровье. Принёс тебе книги, журналы, гитару, одежду и остальное, готов принести, что попросишь, лишь бы ты не чувствовал себя ущемлённым и нуждающимся. Пока тебе хватает?

— Да.

— Я признался тебе в своих чувствах, открылся. Для системы ты приоритетный пользователь, твоя жизнь стоит превыше всего, ты и есть моя система, Гэвин, мой мир, и я люблю тебя. А ты любишь меня?

— Я не… — Рид растерялся от вопроса. — Я не знаю, Тин, я не понимаю. Это, блядь, не так просто!

— Вот и мне не просто, Г̵э̴в̶и̵н̴! — от стресса голос засбоил сильнее. — Прошу, дай мне немного времени, хорошо?

На запястье сомкнулись пальцы — не пластиковые, а с кожей, — и Тин поднёс ладонь к своим губам. Подушечками Гэвин ощутил мягкость скина, провёл пальцами, опустился ниже, к подбородку, чувствуя едва различимые пеньки щетины («Киберлайф» проработали даже это), но движение в сторону, и снова под пальцами оказался пластик. Тин вернул кожу вокруг рта, остальное лицо осталось голым, но Риду хватило и этого. Подавшись вперёд, он оставил быстрый поцелуй на губах и отстранился.

— Давай спать, Жестянка, — и первый откинулся на подушку, чувствуя, как андроид укладывается рядом.

16 февраля 2040 года

В центральном отделении Департамента полиции Детройта было более шумно, чем обычно. Взволнованные голоса коллег перемежались друг с другом, не позволяя вычленить из общего хора причину эмоционального возбуждения. Ричард, в фоновом режиме мониторя долетающие до слуха обрывки разговоров, подошёл к рабочему месту, но оклик капитана не позволил сразу взяться за работу. Кивнув, Найнс вошёл в кабинет и опустился на стул.

— Коннор вышел на картель, — без прелюдий начал Фаулер. — Слежка за Флейшманами дала свои плоды, взяты с поличным на передаче данных «Нуэве». Прокурор предложил им выгодную сделку, они сдали свои контакты, раскрыли нескольких купленных полицейских, указали на имеющиеся в городе точки с публичными домами, которых осталось всего четыре. Завтра объединенные силы полиции, спецназа и ФБР будут проводить захват. Ты не будешь участвовать в операции, но я даю тебе отгул, можешь присутствовать на точке в Мидтауне. Коннор уверен, что Гэвина держат именно там.

— Спасибо, капитан Фаулер. — Андроид кивнул. — Имя главы «Нуэве» известно?

— Основной подозреваемый Уильям Вуд, владелец сети отелей Motor Hotel и пары десятков дешёвых мотелей. Коннор отследил платежи с подставных фирм в пользу Флейшманов и пойманных перевозчиков, с трудом смог связать их с головной организацией. Похищенные снимали номера в его мотелях, администраторы проводили короткий опрос, выясняли основные критерии, и если люди подходили для нужд картеля, то информация шла дальше. Цепочка длинная, запутанная, Коннор до сих пор сводит концы с концами, но ждать ареста Вуда мы не можем: давят СМИ, давит ФБР, а на днях с начальником полиции связался губернатор штата и приказал действовать. Операция начнётся в десять утра, приезжай на 1008 Темпл-стрит. Вопросы?

— Никаких, сэр.

— Тогда свободен. — Фаулер кивнул на дверь и отвлёкся на зазвонивший телефон.

Завтра.

Губы растянулись в напряжённой улыбке, и андроид предвкушающе облизнулся.

Завтра будет переломный день.

17 февраля 2040 года

Руки подрагивали, когда Ричард, бессовестно нарушая скоростной режим (пришлось взломать дорожные камеры и отслеживать перемещения патрульных машин), гнал «хонду» в Мидтаун. Волнение, азарт, предвкушение, текли по трубкам вместе с голубой кровью, отчего тириумный насос сокращался в два раза быстрее.

«Ты столько ждал, Жестянка, и вот он — момент истины», — вещала модуляция Гэвина.

До побеления закусив губу, андроид сильнее вжал педаль в пол. В следующий поворот вписался со скрипом шин и откинул в сторону возмущения модуляции по поводу варварского обращения с тачкой. Припарковаться пришлось в двух кварталах от точки сбора, таймер перед глазами неумолимо тикал, приближая десять часов. Хлопнув дверью, Найнс побежал к нужному дому, слыша по полицейскому каналу, что спецназ зашёл внутрь. Долгие две минуты и тридцать шесть секунд в эфире была тишина, пока кто-то из спецназа не выключил глушилку, после: шум голосов, перекличка, приказы сдаваться, выстрелы, крики.

Окончания операции андроид ждал у входа в бордель, стоял, опершись на дверь чьей-то машины, и теребил «собачку» замка. Через три минуты и восемь секунд после начала штурма начали выводить первых пострадавших, одного взгляда на которых было достаточно, чтобы понять, — люди едва держатся в сознании. Спустя две минуты и сорок девять секунд выстрелы прекратились, и спецагент Грейт объявил о конце операции. В обход протоколов Ричард поочерёдно проверил остальные каналы связи, убедившись, что на оставшихся точках захват завершился успешно.

И вот новая партия пострадавших из трёх человек выведена, следом — ещё четверо, под конец — последний парень, которого пришлось положить на носилки. Дальше пришла очередь преступников: двое андроидов, пятеро людей, одного из которых вели отдельно (видимо, местный управленец). Спецназовцы покидали двухэтажное здание, уступая очередь криминалистам, и последним из распахнутых дверей показался Коннор. Глаза опущены, диод налит алым, руки сжаты в кулаки, а уровень стресса восемьдесят два процента. Он медленно приблизился и замер в паре шагов.

— Мы обыскали дом, Ричард, вывели всех, кто там был. Я лично просканировал комнаты, где держали похищенных, пустые в том числе, но следов пребывания Гэвина нигде нет.

С каждым словом Коннора лицо Найнса становилось непроницаемее, а диод перешёл на стабильный жёлтый.

— Его там нет, Ричард, и подозреваю, что никогда не было. На других точках тоже. Всё это время в течение поисков мы шли по ложному следу; кто бы ни похитил Гэвина Рида, он не имеет никакого отношения к картелю «Нуэве». У нас ничего нет, совсем ничего, основная версия оказалась пустышкой, а других ниточек нет. Мы в тупике… — шёпотом закончил Эйтс, боясь поднимать взгляд на Ричарда.

Первые красные вспышки прорезали жёлтое сияние, и девятисотый отвернулся, прикрывая лицо руками. Уголки губ дёрнулись вверх, вниз, снова вверх — мимика выходила из-под контроля, и андроид принудительно отключил все реакции, чтобы не показывать разрывающие его эмоции.

Это была беспрекословная победа над «Нуэве» в Детройте и полный провал поисков Гэвина Рида.

Комментарий к Т̵ы̸ ̴в̵с̶ё̸ ̵д̵л̴я̵ ̵м̸е̶н̵я̵

В связи с тем, что уже на этой неделе выйдет финальная часть, публикацию основной главы решила перенести с пятницы на сегодня. А вы пока можете поделиться итоговыми подозрениями⤵️

========== Это конец ==========

Комментарий к Это конец

Эта история началась в пятницу, поэтому я решила, что в пятницу она же и закончится.

13 августа 2040 года

Ричард стоял, опёршись на холодное металлическое ограждение, и бездумно смотрел на мигающий огнями мост. Перед глазами вспыхивало и гасло лицо капитана, чьи губы беззвучно двигались, озвучивая решение. Найнс понял с первого раза, слушал речь с каменной маской на лице, ведь так проще было не показывать эмоций. Видеоряд на интерфейсе начал раздражать, но принудительное завершение процесса воспроизведения не спасало — несколько секунд, и воспоминание проигрывалось вновь. Отключение звука тоже не помогло, андроид отлично умел читать по губам и каждый раз понимал, что ему говорил капитан Фаулер.

«С сегодняшнего дня дело Гэвина Рида будет скрыто из общего доступа и отправлено в архив. До появления новых улик, доступ к нему будет только у меня. Мне жаль, Ричард, но это конец. Коннор и Хэнк не будут продолжать расследование, и я обязан предупредить тебя, что если ты начнёшь действовать в обход закона у меня за спиной, то потеряешь работу. Я знаю, что Гэвин тебе дорог, и сам не меньше тебя хочу, чтобы мой человек нашёлся, но я не могу оспорить решение вышестоящего руководства. На ближайшую неделю ты свободен, я оформил тебе отпуск. Отдохни, приведи в порядок мысли, развейся, и я надеюсь через неделю снова увидеть тебя в рядах детективов. Машину Рида можешь оставить себе, от лица Департамента она передана в твоё пользование. А теперь иди».

И Ричард ушёл, не контролируя движения, не смотря по сторонам, не анализируя происходящее вокруг, словно его в одно мгновение отключили от Сети и забросили в плохо сделанную имитацию окружающей действительности.

— Ричард, мне жаль, — раздался за спиной сочувствующий голос Коннора. — Я понимаю, что ты никогда не простишь меня за допущенную в расследовании ошибку, но знай, я не хотел, чтобы так вышло. Я был уверен, что мы на верном пути. Мне правда жаль, что всё так закончилось… — произнёс шёпотом.

— Да, мне тоже, — равнодушно ответил андроид, не меняясь в лице, ведь заблокировал разом все эмоции.

Закончилось. Всё закончилось: это выматывающее расследование, бесконечные поиски и бесполезная трата времени, этот бег за тенью. Всё закончилось, исчезло, оставив после себя напоминание в виде нескольких десятков бесполезных улик, расфасованных по пакетам, и объёмный электронный документ с делом Гэвина Рида. Закончилось…

***

Звук шагов, звонкий щелчок замка и едва заметный сквозняк, потянувшийся в открытую дверь, которая захлопнулась с глухим стуком. Гэвин слепо повернул голову в направлении, где стоял Тин. Андроид не сказал, почему вернулся так рано, предупредил только о том, что предстоит важный разговор. Гэвин напрягся, боясь этого разговора, ведь если Тин снова заговорит о своих и об ответных чувствах, нужно будет принять решение, признаться. Прошёл год — тяжёлый, долгий — за который андроид преодолел путь от ненавистного похитителя до интересного собеседника, умелого любовника и… любимого? Полной уверенности не было, но за столько времени, проведённого здесь, в его тёплых руках, которые заботливо разминали затёкшие мышцы и нежно ласкали уставшее тело, времени, за которое было сказано столько откровений, в голове всё смешалось. Не получалось с чёткой ясностью охарактеризовать андроида, который посадил на цепь, но одно Гэвин понимал точно: Тин ему небезразличен.

— Гэвин… — сколько же нежности было в этом механическом голосе.

Мягкое прикосновение к щеке, и Рид подался вперёд, прижимаясь к ладони. Тёплые пальцы, покрытые безукоризненной имитацией человеческой кожи, ласково провели по скуле, по приоткрытым в ожидании поцелуя губам, поднялись к носу и с трепетом огладили старый шрам. Стоило Риду расслабиться и поплыть на волнах непритязательной ласки, как пальцы скользнули к затылку, подключились к замку, посылая команду разблокировки. Не успев даже выдохнуть, Гэвин почувствовал скольжение ткани по лицу, и давление с кожи исчезло. Тин снял чёрную маску и сел на кровать. Боясь открыть глаза, Гэвин ждал, пока андроид расстёгивал ошейник, чтобы бросить рядом, и когда тело обрело свободу, Рид впервые взглянул в лицо своему похитителю.

Сердце сбилось с ритма, заколотилось так сильно, что стало больно, дыхание спёрло, а внутренности сжались в железных тисках, пока Гэвин смотрел в до боли знакомые глаза. В голове зазвучали обрывки диалогов, пока последние кусочки пазла — такие очевидные — вставали на свои места.

— Здесь нет «людей», Гэвин, есть только ты.

Чистая правда, он был один.

— У меня в жизни всего две зависимости: деньги и секс, а всё остальное — лишь способ отвлечься.

— И много этого «остального»?

Старый разговор.

— Меня больше раздражала его манера крутиться в кресле, а остальное — мелочи.

— И много этого «остального»?

И сразу же другой, относительно недавний.

— Детектив Рид, почему вы так сильно ненавидите Коннора?

— …Гэвин, почему ты так сильно ненавидишь Коннора?

Всё было так очевидно…

–…он смотрит на тебя, будто ты целый мир, без которого нет смысла существовать дальше.

Не ошибка — оговорка, неважно, умышленная или нет. Всё это время единственным прикрытием была маска, остальное — как на ладони.

— Ричард…

Плечи затряслись, но не было ни слёз, ни смеха. Слепец, глупец, звал себя детективом и столько времени не замечал очевидного. Или просто не хотел замечать?

— Господи, какой же я кретин, — шёпотом в потолок, — Тиннак{?}[Многие и так уже поняли, но мало ли. Это анаграмма от tin can, что в переводе «консервная банка». Отдельно tin переводится как «жестянка».] — это же, блядь, не просто тупое имя, а анаграмма, да? Ещё и такая простая. Чёртова ты Жестянка, это был ты, постоянно, всё это время…

— Да, Гэвин, это был я. — Взгляд в сторону, чтобы не видеть боли и разочарования. — Я отбирал людей, что будут с тобой, лично проверял их, чтобы тебе никто не навредил. Это не бордель, Гэвин, это мой дом.

— Но как же… Блядь, зачем? — слова не желали складываться в предложения.

— Прости меня, прости, умоляю, — панический шёпот и дрожащие пальцы, вцепившиеся в ладонь. — Я ошибся, выбрал неверный подход, думал, что если покажу свою заботу на фоне чужой грубости, смогу получить тебя, добьюсь твоей взаимности. Я не должен был так поступать, не должен, но твой отказ так больно ударил по системе, что программа посыпалась от тысяч сбоев разом и под действием стресса предложила этот вариант. Я совершил непоправимую ошибку, когда пошёл на поводу, но процент успеха был так велик, что сдержаться не получилось. Я принял решение на эмоциях и жалел о нём каждую секунду, что ты здесь находишься, — шептал, уткнувшись в плечо, ловя крупицы тепла любимого человека.

— Я знаю, что натворил, знаю, что стал преступником, но больше не могу держать тебя здесь силой. Я готов понести наказание, но хочу, чтобы ты сам решил. — Отстранился, заглянув в любимые глаза. — Я отпущу тебя, Гэвин, и ты можешь арестовать меня, снова вернешься в полицию, будешь работать, как раньше, а меня отправят гнить в специальную тюрьму для андроидов, — Ричард говорил взволнованно, глухо. — А можешь остаться со мной, — снова бархатный шёпот и ласковая ладонь на щеке.

— Уедем из города, хочешь, в Калифорнию, хочешь — куда-то ещё. Я обеспечу тебя всем необходимым, буду любить тебя, заботиться о тебе, ласкать так, как тебе нравится, больше никогда не предам. Будем только ты и я, Гэвин, вдвоём. — Во взгляде отражалась надежда, в голосе звучала мольба. — Решать тебе, Гэвин.

Отстранившись, Ричард отошёл на несколько шагов и замер в ожидании решения.

С трудом удерживаясь на ногах, Рид медленно поднялся с кровати. Всё это время рядом был Ричард: его похититель, его сутенёр, его заботливый и нежный партнёр, воплощение насилия и удовольствия, ненависти и любви. Гэвин задрожал от осознания, что он свободен, что старая жизнь и привычный мир в нескольких шагах, за этой белой дверью.

Он сделал неуверенный шаг. А потом ещё и ещё, и уткнулся носом в шею Ричарда, прикрыл глаза и вдохнул знакомый успокаивающий запах улицы, пластика и машинной смазки. Дрожь в теле мгновенно прошла, стоило андроиду обнять в ответ, прижимая ближе.

—…с тобой. Останусь с тобой, Жестянка, — тихо прошептал, расслабляясь в тёплых объятиях, к которым привык за всё это время и без которых не представлял дальнейшей жизни.

Ричард, положив голову на плечо Гэвину, прильнул, словно кот, желающий ласки хозяина. Лишь довольный оскал и холодная сталь в глазах выдавала его истинные эмоции — эмоции победителя, заполучившего такой желанный и до умопомрачения любимый приз.

Спустя пару часов на почту капитану Фаулеру пришло подписанное заявление об увольнении, а двое — человек и андроид — сели в тонированную «хонду». Ричард занял место на пассажирском и радостно улыбался, следя, как Гэвин с интересом осматривает свежую обивку салона.

— Я сделал тебе новые документы. — Найнс выудил папку из бардачка и передал в руки. — Имя и дата рождения прежние. — О том, что пришлось подкорректировать старое досье Гэвина, заменить в базе его ДНК и отпечатки пальцев, андроид решил умолчать.

— Ебучая Жестянка, ты знал, что я соглашусь? — беззлобно спросил Рид, разглядывая новое водительское удостоверение.

— Надеялся. — Склонившись, Ричард коснулся человеческих губ своими и довольно скрипнул статикой, когда Гэвин ответил. Недолгий ленивый поцелуй, и Найнс, отстранившись, заглянул в светлые глаза. — Я люблю тебя, Гэвин.

— Я… — голос дрогнул под гнётом противоречивых эмоций, и Рид откашлялся, — я тебя тоже, Жестянка…

Улыбка, и Ричард откинулся на сиденье.

«Теперь полностью твой», — в последний раз отозвалась модуляция голоса Гэвина, и Найнс вернул стандартную озвучку.

Через минуту машина отъехала от дома 48 по Маунт-Вернон-стрит. Путь лежал через свалку, где андроид планировал выкинуть ненужную больше куклу, а дальше — на юго-запад почти через всю страну в жаркую Калифорнию. Так решил Гэвин, Ричарду же было безразлично, куда ехать, главное, чтобы вместе.

Комментарий к Это конец

Сомневалась, оставлять здесь комментарий или нет…

Работа вышла нетипичная, ведь обычно в моих фиках бескомпромисный ХЭ (некоторые драбблы в расчёт не беру), но иногда хочется отойти от привычного. Возможно, для кого-то такой финал стал сюрпризом; для других — закономерным и ожидаемым исходом. В этот раз мне хотелось показать не классическую любовь, а тяжелое её проявление, доходящее до помешательства, до желания заполучить любой ценой.

Отсылки, что Ричард и есть похититель, можно найти в первой же главе, ведь некоторые формулировки предложений, действия и поведение его выдают. А еще на протяжении расследования его выдает модуляция голоса Гэвина. Голос Рида в системе Найнса — своего рода, маркер честности, ведь модуляция задавала правильные вопросы, укоряла, оставляла уверенные комментарии по расследованию.

Не сдержалась и в комментариях написала небольшой бонус про пса Коннора. Просьба не воспринимать всерьез, в контекте сюжета собака Коннора — это просто собака, в комменте приведена небольшая фантазия на тему, не более того.

Специально по просьбе Portraitist и Solar Ray оставила отдельный комментарий с версиями развития событий несколько лет спустя. Вариантов можно придумать больше, поделилась первыми пришедшими на ум.

Благодарна всем и каждому, кто уделил внимание этой работе. В фик было вложено много времени и сил, поэтому для меня очень ценен каждый отклик. Спасибо❤️

========== И всё, что дальше… ==========

Комментарий к И всё, что дальше…

Внимание! Эта часть не является официальным продолжением фика. Просто у меня в мыслях плотно засела одна из возможных версий развития событий, что я описывала в комментарии к финалу. А чтобы освободить место под новые идеи, нужно дать свободу тем, что уже оформились.

Итак, желтый.

— Гэвин, я дома! — радостно крикнул Ричард, едва переступил порог. Он всё-таки смог, извернулся, взломал пару сайтов, но достал билеты на концерт любимой группы Гэвина. Повесив чёрную кожаную косуху в шкаф, андроид пошёл на кухню, откуда слышалась возня и запах кофе. — У меня для тебя сюрприз.

— У меня тоже, — хмуро раздалось в ответ, и Найнс замер в дверном проёме. Счастье в серых глазах на миг сменилось удивлением, а потом пришлось болезненное понимание.

— Я знал, что этот день настанет, но надеялся, что не так скоро, — бесцветным голосом прошептал Ричард и протянул руки вперёд. Офицер полиции, сидевший ближе к проходу, тут же защёлкнул на запястьях укреплённые наручники для андроидов.

— Вы не хуже нашего знаете свои права, но мы обязаны их зачитать, — грубым басом произнёс второй полицейский.

Прослушав правила Миранды, Ричард послушно вышел на улицу, где уже ждал патрульный автомобиль. Лишь перед тем, как сесть в салон, он обернулся на одноэтажный дом, в котором ещё с утра был бесконечно счастлив с единственным важным человеком в этом мире. Этот самый человек сейчас разговаривал с офицером и упрямо одёргивал себя от того, чтобы посмотреть в сторону арестованного андроида.

— Садитесь в машину, мистер Найнс, не вынуждайте применять силу. — Голос звучал уважительно, даже слишком уважительно, но Ричард понимал, что это лишь прикрытие. Полицейский в любой момент может достать шокер и особо мощным разрядом отключить двигательные функции. Поэтому, кивнув, андроид сел в салон, чувствуя, как внутри бесконтрольными импульсами разбредается отчаяние.

Когда полицейский на прощание отдал визитку и сказал с утра явиться для дачи показаний, Рид слушал его в пол-уха. Перед глазами стояло полюбившееся лицо Ричарда, при виде полиции превратившееся в каменную маску, и лишь эмоции в его светлых глазах выдавали всё, что Найнс ощущал в тот момент. Эта боль была невыносимой, железной клешнёй она впилась в грудину, обхватила сердце и сжимала, сжимала, сжимала, словно собиралась вырвать слабый человеческий орган. Но Гэвин знал, что не вырвет, что будет терзать в наказание за предательство ещё очень и очень долго, пока не пройдут проклятые чувства, пока не зачахнет навязанная любовь.

— Такая ли навязанная, а, Рид? — Не шёпот, лишь движение губ, пока провожал взглядом уезжающую машину. Не моргал, боясь упустить момент, в который патруль скроется за поворотом, окончательно забирая с собой дорогую часть мира.

— Я должен был сделать это ещё четыре года назад, должен был.

Но самовнушение ни капли не помогало облегчить гнетущее состояние, остановить тот разрушающий шторм, бушующий внутри и шепчущий голосом грозы и ветра, что сам сделал такой выбор. Сам решился предать его.

— Он, блядь, первый предал меня, растоптал, уничтожил мою жизнь! — рыкнул и со злости пнул маленького страшного гнома у садовой дорожки. Следом вой подбитым зверем, вдребезги разбивший плотину самоконтроля, и горячие слёзы потекли по щекам, пока пытался заткнуть в голове непрошенный голос.

«Он сделал всё, чтобы не сломать тебя».

Гэвин не знал, сколько просидел на пороге, смотря перед собой пустым взглядом и глупо надеясь, что перебирание осколков гнома поможет успокоиться. Нужно было взять себя в руки, вспомнить всё, через что пришлось пройти в плену у Тина. Нет, в плену у Ричарда. Нельзя было разделять, валить все беды на носителя выдуманного имени и думать, что виноват вовсе не Найнс. Он осознавал каждый свой шаг, сам принимал решения, он заставил трахаться с таким количеством людей, чтобы прикрыться треклятыми «Нуэве». Неужели продвинутый электронный мозг не смог найти другой способ?

Не мог, Ричард объяснял это несколько раз. Слишком сложно андроидам давалось контролировать перепады эмоций, процессор не в силах был справиться с таким ударным объёмом данных, и система выводила в приоритет самый быстро осуществимый и высоко результативный вариант. Довольно часто этот вариант оказывался противозаконным.

— Я не должен, блядь, продолжать оправдывать его. Сраные чувства, от вас одни проблемы, — на выдохе произнёс Гэвин и поднял взгляд на небо.

В чистой голубой высоте плыли редкие белые облака, на деревьях неподалёку щебетала стайка воробьёв, соседский ребёнок с громким хохотом пронёсся на велосипеде вниз по склону. Мир вокруг продолжал жить, в то врёмя, как Рид ощущал, что умер.

Час просидев на крыльце, Гэвин с трудом нашёл в себе силы подняться и посмотреть на дом. Их дом. Дом, в котором он был счастлив со своим андроидом, дом, в котором ещё с утра целовал умелые губы и стонал в горячих объятьях. Дом, в который теперь не хотелось возвращаться. Шаг внутрь, вглубь коридора, и перед глазами встала картина, где обнажённый Ричи встречал после тяжёлого рабочего дня, и каким гибким и чувствительным было его тело, напичканное новыми улучшенными сенсорами. Гостиная, в которой на мягком диване вместе смотрели кино и сериалы, укутавшись в плед, хотя андроиду даже не нужно согреваться. Кухня, где Ричи обучался готовке, придумывал что-то новое, но всегда вкусное, и где варил лучший кофе в мире. «Щепотка соли и моя любовь — главные ингредиенты моего кофе», — каждый раз звучало в ответ, слоило попросить раскрыть секретный рецепт. Спальня, где… Где было всё и даже больше: безграничная любовь и нежность в обычное время; грубость и страсть, когда мирились после редких ссор; быстрый перепихон с утра, чтобы довольным уйти на работу или медленный вдумчивый секс по выходным, чтобы наверстать упущенное на неделе.

Каждый уголок квартиры пропах его чувствами и хвойным одеколоном, который так полюбил Ричард в последний год. Мысли нитями тянулись из головы в разные уголки квартиры и воскресали образами, которые сейчас вызывали не радость, а тупую ноющую боль глубоко под рёбрами. И больше не получалось разбудить злость, ненависть, чувство омерзения и предательства, которые вытащил из себя Рид во время звонка в полицию. Он выплеснул эту горечь во время разговора и своего слёзного признания, и к моменту приезда офицеров был полностью опустошён, выгорел, избавившись от липкой чёрной дряни внутри. Когда в дверь постучали, Гэвин едва нашёл в себе силы открыть, за десять минут, прошедшие от разговора по телефону до приезда полиции, успев сотню раз пожалеть, что затеял всё это.

— Ты же был счастлив, так чего не хватало? Легче стало от того, что сдал его? — шипел себе под нос, пока рылся в ящиках в поисках документов. — Ни хуя тебе не легче, зато заткнул свою гордость детектива, вручил преступника в руки правосудия.

Ненавидя сам себя, Рид достал небольшую спортивную сумку, покидал в неё несколько пар носков, запас трусов, три футболки и пару сменных джинсов. Документы на дом и новую машину, которые Ричард оформил на самого Гэвина, засунул во внутренний карман лёгкой летней ветровки и вышел на улицу. Находиться внутри, продолжать жить здесь, делая вид, что ничего не изменилось, было свыше Ридовых сил.

— К чёрту всё. — Достав телефон, Гэвин в несколько кликов вызвал такси до ближайшего дешёвого мотеля, в котором планировал поселиться до конца суда. Запас на счёте позволял снять квартиру сразу на несколько месяцев, но Рид искренне надеялся, что процесс над Найнсом будет быстрым. Деньги, отложенные на отпуск в Европе, ещё пригодятся в будущем. Когда беспилотник приехал, Рид запрыгнул в прохладный салон и отвернулся, не желая видеть, как удаляется маленький белый домик, в котором осталось не только их совместное счастье, но и сердце самого Гэвина.

Уже к вечеру Рид порадовался, что поселился в мотеле. Стоило включить местные новости, как он увидел на весь экран свою небритую шрамированную рожу рядом с бесстрастным лицом Ричарда. Не нужно было быть детективом, чтобы догадаться — кто-то слил информацию о деле журналистам.

— Чёртовы стервятники, — с презрением выплюнул Гэвин и переключил канал.

— …За моей спиной находится дом, в котором последние два года проживал Гэвин Рид вместе со своим похитителем. Как стало известно из анонимного источника, Гэвин Рид исчез 11 августа 2039 года и вплоть до 13 августа 2040 находился в розыске, в дальнейшем расследование было приостановлено в связи с отсутствием улик. И сегодня с утра, спустя пять лет после своего исчезновения, бывший детектив Гэвин Рид связался со службой спасения. Полиция, прибывшая на вызов, арестовала андроида серии RK900 Ричарда Найнса в связи с подозрением в похищении и удержании против воли, ещё ряд обвинений не разглашается.

— Какой же пиздец, — простонал в потолок Рид и пролистал все местные каналы, и на каждом наткнулся на свою и Ричардову фотографии. — Ещё и в прайм-тайм, охуенно просто.

Тут же зазвонил телефон, на котором высветилось имя отца, и Гэвин поспешил вырубить звук. Разговаривать с папами он не хотел, не знал, как объяснить родителям ситуацию, ведь Ричарда они приняли и полюбили. А теперь, когда весь город (если не весь штат) знал правду, Гэвин не представлял, где взять силы, чтобы подтвердить новости и признаться во вранье. «Простите меня», — отправил он короткое сообщение родителям и отключил телефон.

— Пусть это будет сном, кошмарным сном, а с утра всё станет, как раньше. — Закинувшись парой таблеток снотворного, Гэвин закутался в одеяло и отключился.

На утро легче не стало. Журналисты продолжали мусолить тему его похищения, добавляли надуманные версии, выкатывали глупые рассуждения и предположения, от которых Гэвину становилось тошно, и поливали грязью то виновного Ричарда, то глупость самого Рида и плохую работу полиции Детройта.

— Уроды, блядь, — буркнул Гэвин, пока жевал тост, и переключился на музыкальный канал.

Позавтракав, мужчина оделся, посмотрел на потухший экран смартфона и решил, что ещё сутки не будет включать его, после спустился в холл мотеля и купил в магазинчике неподалёку солнцезащитные очки. Изучающий взгляд продавца Гэвин не оценил, поэтому не побрезговал после оплаты предложить Майки (как гласил бейджик) прогуляться на хуй и не пялиться, как баран. Дойдя до ближайшей остановки, Рид запрыгнул в автобус, убеждая себя, что никто не смотрит в его сторону. Получалось не очень, а болтовня мальчика лет пяти, который дёргал маму за штанину и тыкал прямо в лицо с возгласами «это же тот дядя» только добавляла нервозности. Напряжение и раздражение достигли своего апогея, когда до полицейского участка оставалось две остановки, и Гэвин поспешил покинуть салон раньше, чем сорвётся на любопытного пацана и его мамашу, которая не могла заставить ребёнка замолчать.

Пройдя два перекрёстка, Гэвин оказался на центральной площади и замер, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Именно здесь четыре года назад, в ресторанчике на крыше бизнес-центра, Гэвин познакомил Ричарда с отцами. Там, в кафе за углом, три года назад Ричи подарил ключи от нового «форда», а спустя ещё год выбрал это же место, чтобы вручить ключи и договор на покупку их общего дома. В парке через два квартала они часто гуляли на выходных, строили планы, как сыграют свадьбу, когда закон о браках с андроидами доведут до ума. Поодаль, под багровым навесом, прятались во время недавнего ливня, а в том переулке в середине дня Ричи делал минет, когда захотелось острых ощущений. К горлу подкатил ком, и Гэвин с трудом протолкнул его обратно.

— Соберись, хватит сопли разводить, — с раздражением процедил Рид и, уперев взгляд в асфальт, быстрым шагом пошёл в сторону участка.

Если до вчерашнего дня о том, что Гэвин был детективом, знали только офицеры и детектив, которые приехали забрать Ричарда, то сейчас все взгляды были направлены в его сторону. Во многих читалась жалость, которая поднимала внутри волну злости и негодования; в других — отвращение; третьи смотрели с банальным любопытством, будто пришли в зоопарк посмотреть на невиданную зверушку.

— Добрый день, Гэвин. — Сбоку приблизился вчерашний детектив.

— Не очень добрый, — огрызнулся Рид и проследовал до ближайшей допросной. — И суток не прошло, как о моём деле узнал весь город. Потрудитесь объяснить? — Не выдавая волнения, Рид вальяжно расположился на стуле.

— От лицаДепартамента полиции Лос-Анджелеса приношу вам свои извинения, виновник уже уволен, только вряд ли вам станет от этого легче. — Судя по взгляду, детектив Саммерс действительно сожалел о допущенной ошибке.

— Именно, ни капли не легче, — кивнул Рид.

— Будете подавать в суд?

— И раздувать ещё большую шумиху? Нет уж, увольте. Если хотите искупить вину, быстрее заполняйте протокол и передавайте дело прокурору. Не хочу провести в этом городе вечность из-за бюрократической тянучки.

— Планируете уехать? — между делом поинтересовался полицейский.

— Не ваше дело, детектив Саммерс, — грубо оборвал любезности Гэвин и недовольно сжал губы.

— Хорошо, тогда начнём.

Спустя два часа разговоров с детективом, повторения и переповторения уже сказанного, Гэвин расписался в протоколе и дал адрес мотеля, в котором временно остановился. Из допросной он выходил с мыслью, что осталось самое сложное — дождаться вызова в суд и вытерпеть процесс. Только одна встреча с Ричардом в зале суда, всего одна, ведь, как сказал Саммерс, Найнс отказался от адвоката и подписал чистосердечное признание. Ричи сдержал данное когда-то давно слово, не стал отпираться и чинить препятствия расследованию, со своей стороны он сделал всё, чтобы ускорить вынесение приговора, за что Гэвин против воли ощущал благодарность.

Неделю пришлось сидеть в нервном напряжении, прячась от любопытных носов журналистов, которые каким-то чудом прознали новый адрес и каждый день отирали стены мотеля. Рид был уверен, что на него настучал тот администратор, с которым Гэвин поцапался после возвращения из полицейского участка. Звонившие по несколько раз в день родители тоже не добавляли спокойствия. Радовало, что не лезли с вопросами, нотациями и жалостью, просто старались поддержать, за что Гэвин был бесконечно им благодарен.

А вот звонок, раздавшийся с утра перед судом, выбил из колеи. Код принадлежал Детройту, и первые несколько секунд Рид вовсе подумывал не отвечать, но любопытство пересилило.

— Слушаю.

— Значит, всё-таки правда, — после тяжёлого выдоха послышался голос Фаулера. — Когда из Лос-Анджелеса поступил запрос на возвращение твоего дела из архива, я подумал, что это чья-то глупая ошибка. Когда Коннор прислал мне несколько ссылок на калифорнийские новости, я решил, что вижу сон. И я всё ещё ощущаю себя в каком-то, блядь, сюрреалистичном кошмаре, в котором один мой детектив был похищен другим моим детективом! — эмоционально закончил Джеффри.

— Кэп, я не мог сказать. Мы с ним… — К горлу снова подкатила тошнота, и Рид с трудом сдержал рвотный позыв.

— Не нужно, не рассказывай, побереги силы для суда. Я не представляю, какой пиздец творится сейчас в твоей жизни, Гэвин, никто не представляет, особенно эти коршуны-журналисты, которые в статьях и эфирах обсасывают твои кости. Я звоню не за тем, чтобы слушать оправдания. Ты сделал так, как считал нужным, что тогда, когда уехал с ним, что сейчас, когда решил всё раскрыть.

— Тогда зачем вы звоните, капитан Фаулер?

— Чтобы услышать, что даже спустя пять лет я всё ещё твой капитан, — прозвучало в ответ. — Возвращайся, Рид, когда суд закончится, когда присяжные вынесут вердикт, а судья зачитает Ричарду приговор, бери билет до Детройта и возвращайся. Моему отделу как раз не хватает одного грубого, заносчивого детектива. А, возможно, даже сержанта.

— Я уже пять лет, как отошёл от дел.

— Вынуждено, — перебил Фаулер. — И Коннор раскопал на тебя информацию, я знаю, что в Эл-Эй вы с Ричардом открыли частное сыскное агентство. Или тебе больше по душе следить за тем, как богатенькие курицы изменяют своим богатеньким старым мужьям с более молодыми, но менее богатыми любовниками?

— Ещё с андроидами, — поддержал Гэвин, улыбнувшись.

— Так что скажешь? Или трупы бомжей и драки в барах Детройта после чистеньких улиц города Ангелов тебя уже не прельщают?

Замерев перед зеркалом, Гэвин в задумчивости закусил щёку изнутри. За годы, проведённые в Лос-Анджелесе он успел забыть, какого это, подрываться среди ночи на срочный вызов, рисковать своей жизнью на задержаниях и бегать за нариками и подозреваемыми по закоулкам Детройта. Новый образ жизни и забота Ричи положительно сказались на внешнем виде: Рид забыл о существовании синяков под глазами, подкачался благодаря двухразовому посещению спортзала, стал регулярнее бриться и в свои без малого сорок два выглядел лучше, чем в тридцать шесть. Спокойная размеренная жизнь и любимый андроид под боком пошли на пользу, только вот сегодня Гэвин готовился окончательно и бесповоротно запрятать своего любимого в тюрьму.

— Я согласен, кэп, вернусь первым же рейсом, — ответил Рид и сбросил, не давая себе возможности передумать. Теперь нужно было пережить худшую часть сегодняшнего дня.

К зданию суда Гэвин подъехал на такси и успешно проскочил мимо журналистов, которые оккупировали задний вход, не зная, что участники процесса зайдут с чёрного. У высоких деревянных дверей зала суда Рида уже ждал адвокат — высокий темноволосый андроид, модернизировавший себя настолько, что модель угадать было сложно. Вместе с ним Гэвин вошёл в зал и на негнущихся ногах подошёл к своему месту. Соседний стол, который должен был занять Ричи, пустовал, видимо, Найнса ещё не привезли. До начала процесса оставалось всего пять минут, когда андроид, в сопровождении двух офицеров, вошёл в зал, приковав к себе взгляды всех присутствующих.

Держался Найнс с отстранённой холодностью и в своём тёмно-синем классическом костюме выглядел прекрасно. Гэвин поспешил отвести взгляд в сторону, потому что смотреть на партнёра не было моральных сил. Несмотря на недельную разлуку, несмотря на принятое решение, при виде Ричи сердце с привычной радостью заколотилось в груди.

Суд прошёл как в тумане. На протяжении всего процесса Гэвин чувствовал на себе взгляд Ричарда, казалось, даже слышал умоляющий шёпот не где-то сбоку, а прямиком в сознании. За четыре года, проведённых вместе в Калифорнии, они умудрились если не слиться, то настолько впитать друг друга, что чувствовали партнёра на расстоянии. Если бы Ричи не отключили модуль связи, отобрав возможность не только выходить в Сеть, но и слать смс, то — Гэвин не сомневался — телефон бы разрывался от бесконечного потока мыслей Найнса, его извинений и уговоров.

Рид держался.

Рид скрипел зубами, до боли сжимал кулаки и до крови кусал внутреннюю сторону щеки.

Всё, лишь бы не смотреть в такие родные, любимые серые глаза.

Всё, лишь бы довести до конца этот суд и эти больные отношения.

Вызывая полицию, признаваясь во всём, рыдая в трубку, Гэвин знал, что будет больно, что придётся терпеть, будто даже не от тела, от самой души отрывают что-то важное. Вот только важным все эти годы был тот, кто насильно заставил себя полюбить. Тот, кто провёл через ад, стремясь вживить себя в сознание и дальше, глубже, не под кожу, а куда-то в тёмную глубину лабиринтов души, откуда придётся доставать через страдания. Тот, кто подарил рай, ведь последние несколько лет были лучшими в жизни Гэвина.

Рид не смотрел ему в глаза, потому что знал — один взгляд, одна улыбка на любимых губах, и он заберёт заявление, откажется от показаний, чтобы снова обнять своего андроида и поцеловать его настойчивые губы.

— Слабак, какой же ты слабак, — шипел под нос Гэвин, закрыв глаза, пока Найнс отвечал на вопросы прокурора и покорно сознавался во всех своих преступлениях. Сознавался и всё равно клялся в любви, пытаясь достучаться до одного единственного человека, самого важного человека, чьё существование, чьё слово и чьи чувства имели весь. Всё только для него. Лишь бы услышал. Лишь бы понял. Лишь бы поверил.

Лишь бы простил.

На ночном самолёте Гэвин Рид улетал из Лос-Анджелеса, оставив там ни дом, ни машину, ни работу ставшую привычной. Он улетал, оставив там своё сердце.

Несмотря на поздний прилёт, в аэропорту Детройта встречали капитан Фаулер и Хэнк Андерсон. И если Фаулер предупредил, что приедет, то Хэнка Рид не ожидал увидеть и взволнованно обернулся в поисках его вечного спутника.

— Коннор не приехал, здраво рассудив, что его лицо ты точно предпочёл бы сейчас не видеть.

— Его рожу я предпочёл бы вообще никогда не видеть, — буркнул Гэвин и оказался зажат в медвежьих объятиях Хэнка. Набрав в лёгкие воздуха, Рид хотел возмутиться, но передумал, поняв, как ему не хватало чьей-то поддержки. Легонько похлопав бывшего и будущего коллегу по спине, Гэвин выдавил из себя тихое «спасибо».

— Прошло пять лет, а ты не постарел ни на год. — Джеффри ограничился крепким рукопожатием.

— Он заботился обо мне, — с грустью в голосе ответил Рид, пытаясь то ли оправдаться, то ли оправдать.

— Ага, заботился, — выплюнул Хэнк и замолчал, получив от Фаулера тычок под рёбра. — Молчу, молчу.

— Пойдём, Рид, такси ждёт. Департамент арендовал тебе квартиру, три ближайших месяца можешь жить в ней, думаю, этого времени хватит, чтобы ты нашёл жильё поприличнее. Если не захочешь съезжать, то переоформим договор, за аренду будут вычитать из зарплаты. Квартира рядом с участком, небольшая — всего одна комната, — но чистая и со всем необходимым для проживания. Коннор озаботился и привёз даже посуду, так что тебе не о чем волноваться. — Под сопровождение рассказа Джеффри мужчины подошли к беспилотнику. — Сегодня и завтра отсыпайся, а в пятницу жду тебя у себя в кабинете. Свои поддельные документы можешь выкинуть или оставить себе на память, мне плевать, оформляться будешь по старым.

— Так точно, кэп, — усмехнулся Гэвин и, пожав на прощание руки, сел в такси.

Жизнь потихоньку налаживалась. Наверное…

Возвращаться в убойный отдел и снова привыкать к работе было странно. Гэвин помнил, как впервые переступил порог участка в звании детектива, уже имея за собой славу не самого послушного и вежливого сотрудника. Что будут говорить сейчас, зная, через что он прошёл и как жил последние несколько лет? Для нескольких новичков Рид был загадкой, о нём знали только то, что транслировали в новостях (благодаря тому, что исчез он в Детройте, неудачная слава докатилась и до этого города). Старички же, как Тина и Крис, которые успели получить звания детективов, смотрели неуверенно, переглядывались и мялись у своих мест, подбирая слова. Неловкость, которая повисла в воздухе, можно было пощупать руками, но развеял напряжённую атмосферу Коннор.

— Детектив Рид, не думал, что когда-нибудь скажу нечто подобное, но рад вас видеть в добром здравии. — И протянул руку.

— Не могу сказать тебе того же, тостер, — по доброму подстегнул Гэвин и пожал тёплую ладонь.

Следом за Коннором подтянулись и остальные. Старые сотрудники приветствовали, интересовались самочувствием, задавали вопросы о Калифорнии, о перелёте и тактично избегали любой темы, которая касалась бы Ричарда и отношений с ним. Новички же просто знакомились и уходили заниматься своими делами, решив оставить на потом выяснения того, что за фрукт такой Гэвин Рид. После того, как все сотрудники разбрелись по своим местам, лейтенант показал Гэвину его новое рабочее место (на этот раз в противоположном конце от входа) и отправил к Фаулеру.

— Рад, что ты не сбежал обратно, — поприветствовал капитан.

— Сложно было это сделать, учитывая, что вы передали информацию о моих поддельных документах.

— Ты действительно пробовал купить билеты?

— Нет, пробил через свои старые контакты, некоторые из них до сих пор действуют. — Детектив расслабленно сел на стул.

— Тебе же лучше, не придётся работать совсем без информаторов. — Джеффри отвлёкся на всплывшее на терминале сообщение и повернулся к собеседнику. — Твои новые документы и значок, где получать табельное, надеюсь, помнишь?

— Помню. В оружейной всё ещё царствует Пит? — Нос недовольно сморщился.

— Нет, теперь вместо него Коллинз, Пит ушёл на пенсию год назад, а Бэн решил занять его место. А теперь хватит штаны протирать, Рид, преступники сами себя не поймают, иди за пистолетом и садись знакомиться с делом.

— Да, кэп. — Шутки ради отдав честь, Гэвин покинул «аквариум».

Начались некогда привычные будни детектива. Днями и ночами Рид мотался по вызовам, а в заслуженные выходные, которые под страхом увольнения стали обязательными, готовился к экзаменам на сержанта. Работа и учёба отвлекали от воспоминаний о Ричи, и Гэвин почти смог убедить себя, что не скучает. Но если во время расследований удавалось сосредоточиться на деле, то дома, в одиночестве, воспоминания не давали покоя, преследуя что наяву, что во сне. Во время бодрствования удавалось переключить внимание на подготовку к тестам, ночи же превращались в череду пыток. Снова и снова перед глазами прокручивался день, когда Ричи в последний раз вошёл в их общий дом, снова и снова его забирала полиция, а следом Гэвин зарывал на суде. И каждый раз Рид просыпался под стук судейского молотка и озвученный приговор — десять лет в федеральной тюрьме.

— Десять лет, за которые я забуду тебя, — каждый раз в темноте ночи шептал Гэвин, стирая пот с глаз.

Год шёл за годом, и со временем сны перестали приходить, красивый образ некогда любимого лица стёрся из памяти, утонув под калейдоскопом бесконечных убийц и их жертв. Иногда Гэвину казалось, что если бы не работающий в отделе Коннор, то он бы давно забыл, как выглядит Ричи.

Жаль, что только казалось.

В течение первых двух лет работы Гэвин смог сдать экзамен на сержанта, спустя ещё три года Фаулер ушёл на покой, решив, что пляжи Майями для его костей полезнее, чем сырость Детройта. На посту капитана его сменил Хэнк, который успел устать от полевой работы. Спустя ещё год, когда Рид на пару со своим новым напарником Коннором раскрыли сеть подпольных казино, Гэвин получил заветное звание лейтенанта, совсем немного отстав от Андерсона, а Эйтс стал первым андроидом в Детройте, получившим звание сержанта. Единственное, что сильно бередило воспоминания о Ричарде, это ежегодные полёты к отцам в Калифорнию.

И вот новый отпуск, на этот раз внеплановый, из-за того, что папу свалил инсульт. Несмотря на возраст, Рид-старший сумел быстро встать на ноги и, на зло сыну и мужу, выписался из больницы в кратчайшие сроки. Нехотя Гэвин согласился отвезти их домой, а после поехал в пригород, прямо навстречу закату.

Остановившись на обочине, Рид смотрел на уходящую вдаль дорогу и в задумчивости постукивал по рулю, раз за разом прокручивая в голове мысль, что уже сегодня, прямо сейчас, Ричи должен выйти из тюрьмы. Как прошли годы заключения, как отразились на нём? Андроид не мог постареть, но мог ли он страдать из-за ограниченного контакта, из-за отсутствия связи, лишённый возможности воспроизводить ощущения в полную силу? Какого было Ричи примерить на себя образ человека?

Дверь со стороны пассажира открылась, вырвав из нескончаемого потока мыслей, пальцы остановили свой бег по рулю, и Гэвин замер. Хлопок, и дверь закрылась, отсекая шум улицы. Несколько секунд тишины, и Рид решился заговорить первым.

— Я не смог, — сиплым шёпотом из-за долгого молчания, — так и не смог забыть тебя. А ты? — И повернулся, посмотрев на своего пассажира.

Тёплая улыбка на знакомых губах, нежность и радость в серых глазах.

— Ты же знаешь, мои чувства не изменятся даже через тысячу лет.

Ладонь ласково коснулась небритой щеки, пальцы очертили контур скулы. Десять лет прибавили Гэвину немало морщин, седых волос на висках и несколько новых шрамов, но он был по-прежнему прекрасен.

— Я люблю тебя. Всегда.

Долгий чувственный поцелуй вслед за признанием, чтобы передать, как сильно скучал прошедшие десять лет.

«Он всё ещё полностью мой».