Императрица Теней (СИ) [К. Н. Кроуфорд] (fb2) читать онлайн

К.Н. Кроуфорд — Императрица теней

(Ночные эльфы #3)

Перевод: Rosland

Редактура: Бреган Д'Эрт

Русификация обложки: Alena Alexa

Глава 1. Али

Я присела на краю леса, и моё внимание было нацелено вперёд, прочь от успокаивающей темноты. Я сканировала великие равнины Ванахейма, ища моих людей, вернувшихся в моё новое королевство. Я послала троих на разведку на запад. Теперь, когда тени сделались длиннее, и небо окрасилось красным, моё нутро сжималось. Что-то пошло не так.

Свегде, бывший регент ванов, присел рядом со мной. Он был одет в штаны из оленьей шкуры и чёрный жилет, обнажавший толстые мускулистые предплечья. Его тёмные волосы рассыпались по огромным плечам. Само собой, он вооружён до зубов. Короткий меч на одном бедре, охотничий нож на другом, а за спиной лук и полный колчан стрел. Он был готов к чему угодно… и что угодно могло произойти.

— Где они? — спросила я. — Они обещались в полдень, а сейчас почти закат. Они должны были вернуться к этому времени.

Он глянул на меня буквально на секунду.

— Не волнуйся о них. Волнуйся о своих навыках в метании ножа. Практикуйся мысленно.

Я вздохнула.

— Мы тренировались без остановки, Свегде. Думаю, я в порядке.

— Скоро мы переключимся на борьбу с медведями. Как Императрица Ванахейма, ты обязана искусно владеть навыками борьбы с медведями. Сосредоточься на этом.

Я нахмурила лоб.

— Но… зачем?

— Это обычай ванов. Мы это обсуждали. Ты убила Императора, и теперь ты должна занять его должность. В это входит и борьба с медведями. Не подвергай это сомнению.

Я прислонилась к стволу дуба. Обычно мне нравилось находиться в здешней тени. Лес напоминал мне Тенистые Пещеры, где я провела детство. Массивные дубы образовывали такой плотный лиственный покров, что он почти полностью заслонял солнце, а воздух делался абсолютно неподвижным и тяжёлым от запаха папоротников.

Каждый день я бродила среди древних деревьев, собирала маленькие золотистые лисички, которые росли на гнилых пнях, слушала звуки крохотных животных, незаметно шмыгавших во мраке. Я обыскивала тёмные уголки в поисках пикси и фейри.

Здесь я чувствовала себя как дома. Почти расслабленно.

Почти, но не совсем.

Потому что я всегда носила в себе острую гложущую пустоту — дыру, которую оставил Гэлин после своего исчезновения.

Я затолкала воспоминания о нём поглубже, стараясь не позволять себе чувствовать ту боль. Этой боли вообще не должно существовать. Я разорвала нашу связь. У меня не было оснований чувствовать что-либо.

Свегде вбил в мою голову, что Императрица должна отделять свои эмоции от дел правления. Тут он не ошибался. Что толку убиваться по кому-либо? Это бесполезно.

За деревьями ветер колыхал высокие травы как океанские волны. Птицы порхали среди веток, собирая палочки и листья для постройки гнёзд. Вдалеке паслись огромные стада бизонов и лошадей. Если мне нравилось тёмное спокойствие леса, то ваны любили пастбища. Поля предоставляли еду для стад скота и лошадей, место, чтобы бегать и скакать верхом.

Но ходя по ним, я лишь чувствовала себя уязвимой, будто какой-то массивный орёл в любой момент может камнем упасть с неба и утащить меня. Даже сейчас я видела стервятников, круживших в послеобеденном солнце. Жутко.

Они становились всё более многочисленными и вились, образовывая расширяющийся водоворот чёрных крыльев.

— Это же стервятники, верно? — спросила я. — Как думаешь, там что-то мёртвое?

Свегде кивнул.

— Скорее всего, одна из лошадей. Они ломают ноги, нечаянно наступая в норы сусликов.

Я уставилась на стервятников, описывавших широкие круги, снова и снова, и их движения были почти гипнотическими. Их уже стало больше, чем несколько секунд назад.

— Их всегда так много?

— Нет… — начал Свегде, но я подняла палец и заткнула его. Я услышала шум.

— Ты это слышал?

— Что? — прошептал он.

Я услышала это вновь. Небо было абсолютно голубым, но это прозвучало как гром.

Свегде нахмурился, а я прищурилась, глядя через равнину, поверх колышущейся травы, на тёмную фигуру на горизонте. Волоски на моих руках встали дыбом. Её там не было, когда я смотрела в первый раз.

— Ты это видишь? Там кто-то есть.

Свегде проследил взглядом туда, куда показывал мой палец.

— Ты права. Похоже на стадо буйволов.

Звук становился громче — как гром, но более гортанный.

— Разве буйволы издают такие звуки? — спросила я.

Свегде не отрываясь смотрел на пятно темноты, которое становилось всё крупнее и приближалось.

— Разведчики поехали верхом, так? — как только слова слетели с моих губ, я знала, что это не они. Я послала всего троих, а это выглядело как целый батальон.

Свегде кивнул.

— Да, но мы смотрим не на это, — он усиленно щурился, поджимая губы.

— Ну и? Буйволы? — спросила я, пытаясь добиться от Свегде пояснений.

— Нет… — медленно ответил Свегде. — Буйволы так не двигаются. Это люди…

На сей раз я усиленно всмотрелась, пытаясь разглядеть это нечто. Всё ещё слишком далеко. Затем я снова услышала этот звук, гортанный крик, и от страха перехватило дыхание.

Я прекрасно знала, на что смотрю. Это люди, да… только не живые. На нас неслась огромная орда драугов.

— Смотри, — Свегде показал на точку перед несущимися немёртвыми.

Страх превратился в лёд в моих венах. Перед ордой оказался одинокий эльф, бежавший со всех ног.

— Это он, — сказала я, вскакивая. — Мы должны помочь.

Я призвала Скалей и метнулась на равнину.

Я теперь слышала зов драугов, их хриплые голоса скандировали как на охоте. Перед ними бежал эльф в капюшоне, и его плащ развевался позади него. Я не видела его лицо, но точно знала, кто он. И должна была добраться до него.

Голодные драуги неслись за ним. Пока я бежала к нему, я понимала, что он не успеет. Немёртвые попросту были слишком быстрыми, слишком неустанными. Мне надо что-то предпринять.

Не останавливаясь, я достала Лэватейнн, палочку Локи. Оружие богов. Крепко сжимая её, я пыталась начертить заклинание портала, но я же при этом бежала со всех ног. Я пропустила одну чёрточку, и заклинание рассыпалось всего лишь трещащей вспышкой искр. Проклятье.

Я посмотрела на бегущего эльфа. Драуги его почти настигли. Мне надо сосредоточиться. Только сосредоточившись, я его спасу.

Я остановилась с гулко стучащим сердцем, затем правильно начертила заклинание. Что-то в моей груди слегка расслабилось, когда передо мной появился портал. Я метнулась в него.

Я появилась в нескольких метрах перед эльфом, которого знала так хорошо… и в нескольких сотнях метров перед драугами.

— Беги дальше! — крикнула я, встретившись с ним взглядом. — Я их задержу.

Драуги неслись на меня армией мертвецов. Я слышала их крики, чуяла вонь их гниющих тел. Если они доберутся до меня, то разорвут на куски. Может, это была не такая уж хорошая идея.

Держа Лэватейнн перед собой как меч, я расставила ноги пошире. Сосредоточившись, я резко начертила руну Кано. Я ощутила силу, нараставшую в палочке, а затем вперёд вырвался огромный сгусток пламени. Боевые крики драугов превратились в хрипы, когда огонь вспыхнул в их рядах. Их тела горели несколько секунд, затем взрывались подобно гнилым фейерверкам.

Но эта орда была массивной… я никогда в жизни не видела столько драугов.

Стоя перед ними, я продолжала чертить Кано, взрывая тех, что подбирались слишком близко.

Свегде крикнул позади меня. Мгновения спустя пылающие стрелы полетели над моей головой, когда он стал стрелять по орде. Огненные заряды воспламеняли их сухие и жилистые тела. Монстры замедлились, пока взрывы прокатывались по их рядам.

— Работает! — крикнула я.

Я управляла Лэватейнн как огнемётом, сжигая драугов на месте. Теперь они кричали друг другу, отдавая каркающие приказы и начиная отступать. Я улыбнулась. Даже в их гортанных голосах я слышала страх.

Они медленно набирали скорость, неуклюже удаляясь по широким равнинам. Я погналась за ними, сжигая отстающих. Ярость и желание защищать горели в моём теле, в воздухе пахло дымом и смертью.

Когда я наконец-то остановилась перевести дыхание, солнце село. Вокруг меня горели огни, раненые драуги стонали, пока стервятники клевали их кости. Тёплый свет их горящих тел плясал по обугленной траве.

До моего плеча дотронулась рука.

— Али, они обратились в бегство, — сказал Свегде, и его глаза сверкали в темноте.

— Откуда они пришли? — спросила я.

— Важно то, что ты победила их. Ты была невероятна.

— Они всё ещё где-то там.

Он посмотрел вдаль.

— Утром мы пошлём всадников, чтобы убили остальных. Тебе надо возвращаться в храм.

— Где он?

Свегде показал за меня, на фигуру в плаще, присевшую в траве. Забыв про усталость, я побежала к нему.

— Али? — от знакомого голоса стало тепло в груди.

Прежде чем я сама успела сдёрнуть его капюшон, Бартоль стиснул меня в своих фирменных медвежьих объятиях.

— Ты в порядке? — спросила я. — Не пострадал?

— Нормально. Немножко устал, правда, — Бартоль попытался улыбнуться, но я видела ужас в его глазах. — Я не привык бегать на солнце.

Я посмотрела на одежду Бартоля — плотные кожаные штаны, чёрный плащ, а под ним… я нахмурилась… его куртка из шкуры пещерного медведя. Придётся поговорить с ним о том, что в мире с солнцем практичность важнее стиля.

— Что стало с двумя другими разведчиками? — спросила я.

Он вздрогнул.

— Мертвы. Драуги застали нас врасплох сегодня утром.

— О боги.

Взгляд Бартоля расфокусировался, явно заново переживая нечто ужасное. Я крепко обняла его.

— Это было ужасно, Али. Ужасно… — руки моего брата сильно стиснули меня, и он ненадолго положил голову на моё плечо.

Отстранившись от него, я уже прокручивала в голове порученное ему задание, похоронив свою эмоциональную реакцию. Как и учил меня Свегде.

Свегде прочистил горло.

— Расскажи, что ты узнал о драугах, — судя по его резкому тону, он явно считал, что у нас нет времени на эмоции Бартоля. — Это они воровали наш скот?

Бартоль попытался придать лицу несколько мужественное выражение.

— На западе драуги всюду.

— Сколько? — гаркнул Свегде.

— Тысячи, тысячи. В некоторых местах равнины почти черны от их тел. Всюду стервятники… и запах… — он заметно задрожал.

— О боги, — едва слышно сказал Свегде. — Ты видел это своими глазами?

Бартоль кивнул.

— Откуда они пришли? — спросила я.

Бартоль покачал головой.

— Понятия не имею. Они тянулись до самого горизонта. Их было так много… Никак не получилось бы пройти мимо и узнать.

— То есть, только западные равнины? — с надеждой спросил Свегде.

Лицо Бартоля выражало боль.

— Нет, они движутся. Направляются в эту сторону. Думаю, у нас от силы неделя до того, как они окажутся у ворот Ванахейма.

Свегде побледнел.

— Мне надо предупредить кланы, — он помедлил, посмотрев на меня в поисках разрешения.

— Да, конечно, Свегде, — ответила я. — Иди. Я вернусь пешком с Бартолем. При мне палочка, чтобы защитить нас.

Свегде кивнул.

— Ладно, Али. Увидимся в храме через час.

— Можешь организовать собрание совета?

— Конечно.

Когда Свегде поспешил скрыться в ночи, я повернулась к Бартолю.

— Ты уверен, что не пострадал?

— Я в порядке. Я сумел сбежать, пока… — Бартоль поморщился. — Пока драуги ели. Я в порядке. Просто очень устал, — он пошатнулся, и я подхватила его под локоть, помогая удержать равновесие.

— Не спеши, брат.

Мы какое-то время молча шли вдоль края леса, и над нами сверкали звёзды. Ночь была совершенно ясной, и я видела Млечный Путь, тысячи и тысячи звёзд, которые до сих пор казались такими новыми и непривычными.

— Ты когда-нибудь думал, что вот так будешь бродить под звёздами? — спросила я.

Бартоль покачал головой, слегка улыбаясь.

— Они такие красивые.

— Ты знал, что у них есть названия? — продолжала я, уводя разговор от темы драугов. — Вон та группа звёзд — это Палец Аурвандила, а вон там — Карлвагн, колесница солдата.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Свегде рассказывал.

Бартоль вскинул брови и понимающе улыбнулся.

— Свегде? Он твой бойфренд?

Я закатила глаза.

— Определённо нет.

Улыбка Бартоля сделалась ещё шире.

— Но ты видела его руки? Они ж как стволы деревьев.

— Нет, брат, он просто близкий советник. Он был регентом, и он больше всего знает о ванах.

— Видела бы ты, как он смотрит на тебя, вещая про борьбу с медведями.

— Бартоль! — резко одёрнула я. Я была не в настроении. — Я теперь Императрица. Бойфренды не приветствуются, и я не воспринимаю Свегде в таком плане.

Я подумала о том, что сказала мне Норна. «Твой долг превыше тебя самой. Тебе предстоит распутать немалые сплетения Урда; оба твоих народа требуют твоего полного внимания, если ты хочешь, чтобы они выжили».

— То есть, ты всё ещё думаешь о нём, так? — спросил Бартоль.

— О Гэлине? Нет, конечно, — соврала я. — Норна по моей просьбе разорвала связь душ. Ибо это ненастоящая любовь, верно? Это всего лишь магия, — мою грудь сдавило, было сложно дышать.

Чего я ему не сказала, так это то, что разорвав связь душ, я надеялась на то, что мы познакомимся как нормальные люди. А не на то, что мы больше никогда не увидим друг друга. Я не хотела, чтобы так получилось.

— Ты правда думаешь, что он выжил? — тихо спросил Бартоль.

— Это же Гэлин. Он определённо жив, — это прозвучало слишком резко, сердито. — Я сама проверила дно Колодца Урд, трупа не было… — по какой-то досадной причине мой голос дрогнул на слове «труп».

— Или та гигантская белка, о которой ты рассказывала, утащила его и сожрала, — глаза Бартоля блестели в темноте. — Али, я думаю, он мёртв. Если бы он хотел поговорить с тобой, он нашёл бы способ. Кто, как не он, способен на такое?

Я не ответила. В груди зародилась ноющая боль. Созвездия уже не представляли интереса; ночь казалась почти угнетающей.

Может, Бартоль прав. Я должна верить, что он жив, но может, он не хотел меня видеть. Он самый могущественный колдун из всех, что существовали в мире. Если бы он хотел послать мне весточку, то к этому времени уже нашёл бы способ сделать это.

Глава 2. Гэлин

Со своего трона я смотрел на просторы тёмного зала Хель. Обетные свечи в древних альковах отбрасывали подрагивающий свет на пол и колонны из песчаника.

Тем же самым я занимался минуту назад, тем же самым я занимался час назад, тем же самым я занимался день назад. Я выучил каждый сломанный камень, каждый скол на колоннах, каждую горстку пыли и костей. Единственное, что меняло положение — это тени. Иногда они витали сотнями, иногда их было немного, но они всегда присутствовали.

Я закрыл глаза, приготовившись вознестись в астральную плоскость. Это было моей единственной возможностью сбежать от этого мира. В астральном царстве я мог сканировать души живых. Впервые прибыв в Хельхейм, я посещал плоскость каждый час. Тогда у меня была одна цель — проверить душу Али, убедиться, что она в безопасности.

В те ранние дни здесь я чувствовал себя сломленным. Я был королём Верховных Эльфов, готовым привести их в лучший мир. У меня была пара, которую я любил — прекрасная Ночная Эльфийка с глазами, сиявшими как расплавленное серебро.

А потом за считанные часы я потерял всё.

Моя пара разорвала связь. Моя сестра пырнула меня и сбросила в Колодец Урд.

Если бы не Хель, Богиня Смерти, я был бы мёртв.

Она пришла за мной, когда я испускал свои последние вздохи. Она исцелила меня и принесла в Хельхейм, чтобы я присоединился к ней на троне в роли короля.

И именно им я и стал: Король Теней, Король Тьмы… Король Ничего. Последний титул был наиболее точным — моё сердце пустовало, моя душа была потеряна. Временами я думал послать весточку Али, но какой смысл? Она разорвала нашу связь наречённых. Теперь всё кончено.

Пытаясь вспомнить ту резкую боль, что я чувствовал по прибытии сюда, я не ощутил ничего. Моё сердце начало темнеть и иссыхать. Я не был личом, но с таким же успехом мог бы быть им. Моё тело превратилось в шелуху, в груди остались лишь прах и пыль.

— Гэлин?

Я открыл глаза и увидел, что Королева Хель смотрит на меня со своего трона.

— Да, Ваше Высочество? — я, может, и Король Хельхейма, но Хель была богиней, дочерью Локи.

Моя королева была прекрасной и ужасающей — завитки тёмно-синих татуировок покрывали правую половину её тела. Другая половина была белой как оледеневшее озеро. Длинные чёрные волосы струились поверх белого платья. Она была поразительной в некой зловещей манере. Элегантной. В её тёмных глазах сверкал безжалостный ум.

Она намного опаснее, чем я мог себе представить.

— Мне нужно удовлетворение, — выдохнула она хриплым голосом.

Хель была моей королевой, а я — её королём, но я не желал её.

— Я нездоров, — явная ложь. Я неделями ничего не делал и озвучивал эту ложь с тех пор, как попал сюда.

К счастью, Хель, похоже, никогда не было до этого дела.

Она пожала плечами.

— Тогда развлеки меня, Король.

Я вздохнул.

— Как же мне это сделать, моя Богиня? Я не развлекающая личность.

— Мне всё равно. Встань с трона. Расскажи мне историю, спой мне песню, сними рубашку и станцуй для меня. Неважно, лишь бы ты как-то покончил с этой монотонностью.

Я стиснул каменные подлокотники трона.

— Если бы ты могла посетить Настранд, ты могла бы вдохнуть запах моря.

— Ты знаешь, что я не могу покинуть это место. Железные стены — это тюрьма богов. Их магия привязывает меня к этим камням. И кроме того, я должна править моими людьми.

— Тенями? — тени едва ли были людьми и определённо не нуждались в правлении. Похоже, они рады парить над холодной грязью или витать над камнями тронного зала Хель, тихо перешёптываясь меж собой.

— Для меня они подданные.

— Тогда, возможно, тебе стоит попросить, чтобы они развлекли тебя, — мой тон окрасился раздражением.

Она отвернулась от меня.

— Ганглати, — резко произнесла она. — Какие у тебя есть новости?

Мой старый друг появился перед нами — огромная тень с бледными глазами.

— Тени докладывают о тумане и дожде, и восемь часов назад с потолка упал камень, — он говорил приглушённым, благоговейным тоном. — Первый за сотню лет. Из-за этого поднялась немалая шумиха.

— Нет, дурень, расскажи мне о мире за железными стенами, — её голос гремел, эхом отражаясь от просторного зала. — Что ты слышал из Мидгарда? Что насчёт Ванахейма? Что насчёт людей и эльфов?

Тон Хель, похоже, не смутил Ганглати.

— Ах. Моя Королева, в мире живых правит ужас. С тех пор, как вы закрыли врата Хельхейма, мертвецы, идущие по Хельвегру, разворачиваются обратно. Великие орды бродят по равнинам Ванахейма. Они голодны и пируют людьми и эльфами без разбора.

Тоненький завиток ужаса свернулся во мне — беспокойство за живых. Я действительно вновь что-то чувствовал?

— Хорошо, — бесстрастно сказала Хель. — Чем больше мы отошлём, тем быстрее они нарастят численность…

— Хель, — перебил я, и моя кровь распалилась. — Зачем ты мучаешь смертных, позволяя мертвецам опустошать их земли?

Хель рассмеялась, и от этого странного гортанного звука я стиснул зубы.

— Ты недооцениваешь меня, мой Король. Я планирую сбежать, править девятью мирами. Палочка моего отца…

— Нет, — снова перебил я. — Даже если бы у тебя была Лэватейнн, это не позволило бы тебе вырваться. Она не сможет снести стены. Ты заточена здесь до скончания времен.

— Ты прав в том, что я заточена здесь, — тёмные глаза Хель всматривались в мои.

Странное ощущение скользнуло по моему позвоночнику, я редко ощущал такое… и не сразу понял, что это страх.

Она подошла ко мне, шагнув на помост, затем наклонилась, схватила ворот моей рубашки и рванула его.

— Но я и не считала, что Лэватейнн — это единственный инструмент для моего побега, иначе я бы первой покинула эти стены.

Глава 3. Али

Вместе с Бартолем мы прошли по высоким коридорам из золотистого камня. Над нами вздымались арки, лунный свет заливал пол.

Мой брат одарил меня усталой улыбкой.

— Ты могла бы быть диктатором и не утруждаться проблемами с советом.

— Нет, Бартоль. Я пытаюсь действовать иначе. Я не хочу быть лидером-мудаком. Я не Король Горм, — встав во главе кланов эльфов, я первым делом создала совет, где был представлен каждый клан. Я попросила, чтобы все прислали двух советников, представляющих их интересы — Ночные Эльфы, ваны и Верховные Эльфы.

Мои шаги эхом отражались от камня, и я снова взглянула на брата. Он выглядел измотанным. Его волосы льнули ко лбу, ботинки покрывал слой грязи. Я знала, что должна отпустить его в душ, дать привести себя в порядок, но мне надо поговорить с ним до собрания.

— Я беспокоилась о тебе, — сказала я, дотронувшись до его руки. — Это было слишком близко к гибели. Если бы мы со Свегде не ждали тебя, ты бы стал пищей для драугов.

Бартоль рассмеялся.

— Тебе не надо волноваться обо мне, сестрёнка.

Я сердито посмотрела на него.

— Ты был одет в свою куртку из пещерного медведя. А там жарко. Кто-то должен преподать тебе урок здравого смысла.

— Я знаю, что делаю. Это моя счастливая куртка.

— Слушай, я в курсе, что ты хочешь получить себе должность, но быть съеденным драугами — это не совсем то, что я себе представляла.

Бартоль стиснул зубы.

— Тогда могу я получить должность в совете?

Я покачала головой.

— Ты мой брат. Если я назначу тебя в совет, это будет непотизмом.

— Харальд и Сигре — брат и сестра представители.

— Да, верно, но они Верховные Эльфы, а ты Ночной Эльф. Нам нужно, чтобы ванов представлял ван. Само собой.

— Они доверяют мне проводить для них разведку, — раздражённо сказал он, прибавляя шагу в сторону зала совета.

— Бартоль, — я поспешила нагнать его. — Я Императрица, и я должна править в такой манере, которая вызывает доверие.

— А я твой покорный слуга, — он открыл дверь, преувеличенно поклонившись мне.

— Пожалуйста, не будь таким драматичным. Ты как обычно смущаешь меня, — пробормотала я.

Я вошла в зал совета — просторное помещение с массивным дубовым столом в центре и огромным камином в дальнем конце. Свегде сидел за столом и пил вино с Ночными Эльфами — Бо и Линхейд.

Бартоль плюхнулся в кресло у огня, надувшись.

Проигнорировав его, я обратилась к одному из ванов-охранников у двери.

— Можете проследить, чтобы Бартолю принесли поесть и попить? — тихо попросила я. — У него был очень длинный день.

Охранник кивнул и выскользнул в коридор.

Когда я подошла к столу совета, Бо выпрямился.

— В чём дело?

— Когда придут Харальд и Сигре, я всё объясню.

Бо зевнул, потирая глаза.

— Лучше бы это было важным. Я спал.

— Это важно, поверь мне.

Я села, но ненадолго, поскольку через минуту Харальд и Сигре толкнули дверь и вошли. Пусть теперь я часто видела их, но всё равно пялилась. На часах было почти три часа ночи, но оба были безупречно одеты в чёрные бархатные халаты, слегка мерцавшие в отсветах огня. Если Король Горм бросался в глаза своей одержимостью золотом и едой, то эти эльфы были значительно аскетичнее.

Харальд был нетипично высоким эльфом, худым и узким, будто он родился маленьким, а потом его подвесили на вешалке и вытянули. У Сигре были бледно-золотистые волосы, которые она убирала в тугой пучок на макушке. Она была не такой высокой, как брат, но имела длинные руки и ноги, что придавало ей лёгкое сходство с насекомым.

Она смотрела на меня с другой стороны стола, прищурившись. Я решила, что она похожа на богомола. Если повернусь спиной, она точно откусит мне голову.

— Похоже, теперь мы в полном составе, — сказал Бо. — Что такого важного случилось, раз ты помешала мне досмотреть сон о моём гареме?

Бо стал занозой в моей заднице. Естественно — пусть мы вместе были в заточении, он так и не простил меня за то, что я угрожала его жизни. И теперь он выглядел абсолютно нелепо с зализанными назад волосами, в чёрном костюме, полный чванливости.

— Один из моих разведчиков…

— Твой брат, ты хотел сказать, — проворчал Бо.

Боги, этому мужчине точно нужно восемь полноценных часов сна.

— Бо, почему бы тебе не выпить этого отменного вина? Ты явно раздражителен, — все были раздражительными.

— Не поучай меня, Али…

Я подалась вперёд.

— «Не поучай меня, Императрица». И я бы не разбудила тебя, если бы это не было смертельно важно. Бартоль вернулся с разведывательной миссии. Он принёс срочные вести, которые всем вам нужно услышать, — я сделала жест Бартолю, показывая, что он может заговорить.

Бартоль поднялся с кресла у огня. Он провёл рукой по лицу, выглядя совершенно вымотавшимся.

— Я только что вернулся с западных равнин.

— Один? — резко спросил Бо.

— Нас было трое…

— Тогда где остальные двое?

— Мертвы. Я объясню, если ты дашь мне договорить, Бо.

Бо пригладил свои прилизанные волосы.

— Ладно. Расскажи нам, что случилось.

— Мы провели два дня в дороге на запад, но потом драуги сделались слишком многочисленными, чтобы двигаться дальше, — Бартоль сделал глубокий вдох. — Мы ехали, пока не добрались до Сапфировых Холмов. Забравшись на вершину, мы увидели собирающуюся огромную орду драугов. Их там сотни тысяч, все кряхтят и кричат.

— Откуда вы знаете, что это драуги, а не эльфы или люди? — спросил Бо.

Кадык Бартоля дёрнулся.

— Ну, для начала они съели наших лошадей и эльфов, с которыми я был.

— Ладно, — голос Бо дрогнул. — Значит, мы пошлём армию, чтобы сразиться с ними. Эти существа не особо умны.

— Позвольте перебить, — вклинился Харальд. — Часть Бостона кишит драугами. Мы годами посылали солдат с факелами, чтобы сжечь их, но добились лишь того, что потеряли своих людей.

— Что вы слышали из Тенистых Пещер? — спросила Сигре. — Наши шпионы все замолкли.

— Ваши шпионы? — рявкнул Бо. — Чего это вы шпионите за Ночными Эльфами, если мы объединились?

— Бо, — зарычала я. — Просто ответь на её вопрос.

Бо скрестил руки на груди, но ответил Сигре.

— Тенистые Пещеры не отвечают. Я посылал нескольких гонцов, но ни один не вернулся.

Я подняла руки.

— Очевидно, что у нас серьёзные проблемы с драугами. И в Ванахейме, и возможно, в Тенистых Пещерах. Я позвала вас всех сюда не для того, чтобы вы ссорились меж собой, а для того, чтобы придумать план по сражению с немёртвыми. Предложения есть?

За столом воцарилась тишина, и только Бо сверлил гневным взглядом Верховных Эльфов.

Наконец, Свегде подался вперёд.

— Нам надо объединить силы и защищаться. Сообща у нас может быть шанс. Если будем сражаться в одиночку, то нас запросто одолеют. Нам надо выбрать одну обороняемую позицию, куда драуги не смогут легко проникнуть.

— Цитадель, — сказал Харальд.

Я кивнула. Цитадель тысячу лет продержала в заточении Мэррока, значит, и против драугов выстоит.

Когда я подумала о нём, моё сердце скрутило, и я уже не могла сосредоточиться.

— Цитадель, — повторила я, думая о том, как Мэррок выглядел при нашей первой встрече.

— Тогда решено, — Харальд встал.

— Вообще-то, я подумал о храме, — сказал Свегде. — Стены города легко вместят все три клана эльфов. Цитадель уже окружена кровожадными драугами, как ты и упомянул, Харальд. А наш храм — нет.

Конечно, это логично. И я бы подумала об этом, если бы не отвлеклась на мысли о Гэлине… Мэрроке, как я знала его тогда. Вот почему Свегде прав: чтобы быть эффективным лидером, ты не мог позволять эмоциям управлять тобой. Надо гасить их, иначе погибнут люди.

Я прочистила горло.

— Само собой. Логично. Я предлагаю, чтобы мы составили план по переселению наших кланов сюда. Но потом надо придумать, что делать с драугами.

Свегде нахмурился.

— Мы будем сражаться с ними.

— Ладно, — сказал Бо. — Но как долго? Месяцами? Годами? Если мы хотим победить их, то надо узнать, откуда они берутся, и почему их так много.

Свегде пожал плечами.

— Всему своё время. Пока что мы убьём как можно больше драугов.

— Нет, — сказала я. — Бо прав. Если просто убивать драугов, этого может оказаться недостаточно для победы над ними. Нам надо узнать, откуда они берутся, иначе они так никогда не закончатся, — я сжала переносицу и закрыла глаза, стараясь подумать. — Мы не можем пересечь западные равнины. Там их слишком много. Но должен же быть способ…

Я выругалась себе под нос. Знай я побольше о магии, я могла бы вознестись в астральную плоскость, или как там её называл Гэлин. Я могла бы поискать источник толп драугов из безопасного места. Но я не знала, как это делать. На самом деле я знала только два заклинания: огонь и порталы.

Как раз когда я пыталась сформулировать свои мысли, от камина донёсся странный скрежещущий звук.

Бартоль резко развернулся и посмотрел туда.

— По звукам похоже на животное, — прошептала Сигре.

— Наверное, птица, — сказал Бо. — Они иногда залетают в дымоходы.

— Но не тогда же, когда горит огонь, — возразил Харальд. Он стоял рядом с Сигре, и в его руке сверкал серебряный кинжал.

Из камина вылетело огромное облако сажи и искр, и огромный ворон ворвался в комнату. Из его тела струилась тёмная магия.

Глава 4. Али

Ворон кружил по комнате, каркая. Затем внезапно приземлился в центре стола. Он склонил голову набок, глядя на меня глазками-бусинками.

Свегде вытащил меч, и тот сверкнул в отсветах пламени.

Ворон запрыгал в мою сторону, стуча когтями по старой древесине. Я навела на него Скалей. Вороны считались священными, но от него исходила вонь разложения, а воздух вокруг сгустился тенями.

Свегде с криком метнулся и атаковал мечом, но птица подскочила выше клинка и снова принялась летать по комнате.

Бартоль подвинулся поближе ко мне, а Сигре закричала:

— Это вестник смерти. Мы все умрём!

Ворон приземлился на дверную притолоку и сердито закаркал на Свегде. Свегде подкрадывался к нему, приготовившись снова атаковать. Но в это время птица остановила свой взгляд на мне, и в чёрных глазах сверкнул острый ум, который не свойственен птице.

Волоски на моих руках встали дыбом. Я сделала шаг назад. И всё же я почувствовала, что мой страх унимается.

Что-то в вороне казалось знакомым. Вороны были посланниками богов, и Гэлин как-то раз сказал, что держал их в качестве питомцев. А что касается тёмной магии? Может, это тоже напомнило мне о Гэлине.

«Прекрати думать о нём, Али. Прекрати. Думать. О. Гэлине».

В то время как я пыталась собраться с мыслями, Линхейд шагнула вперёд. Её серебристые глаза Ночной Эльфийки сверкнули, пока она смотрела на ворона. Она показала на птицу.

— Кажется, к лапке существа привязано послание.

Я нахмурилась. И действительно, прямо на правой лапке виднелся маленький кожаный мешочек.

— Просто дайте мне минутку, чтобы его убить, — сказал Свегде, замахиваясь мечом.

— Нет, подожди! — выкрикнула я, и Свегде опустил меч. — Убийство — это не решение всех проблем, Свегде. Убери меч.

Птица склонила голову набок, и у меня возникло тревожное ощущение, что она понимает мои слова. Снова пригвоздив меня взглядом чёрных глазок-бусинок, она перелетела через комнату и приземлилась на стол передо мной.

Птица смотрела на меня, не моргая, и тьма окрашивала воздух вокруг неё.

— Я обещаю, что не наврежу тебе, — мягко сказала я.

Ворон подвинулся ближе. Он снова каркнул, да так громко, что я вздрогнула. Затем он деликатно, как домашний кот, просящий, чтобы его погладили, шагнул к моей ладони.

Я услышала, как Сигре резко втянула воздух, но птица спрятала голову под крыло.

Я аккуратно развязала кожаный шнурок, удерживающий мешочек. Внутри оказался небольшой кусочек пергамента. Как только я его достала, ворон взметнулся в воздух и пролетел по комнате с пронзительными криками. Затем он скрылся в камине, снова оставив нас в тишине.

— Этот ворон был проклят, — прошептала Сигре. — Кто-то в этой комнате получил чёрное проклятье.

Проигнорировав принцессу Верховных Эльфов, я развернула пергамент. Пока я читала письмо, меня накрыло странным ощущением. Как будто я не совсем могла дышать; моё сердце слишком сильно колотилось в груди.

— Что там говорится? Кто это послал? — спросил Бо, наклоняясь через моё плечо.

Я отодвинулась от него.

— Это от Гэлина.

В комнате воцарилась тишина. Сигре и Харальд переглянулись. Бо выругался себе под нос.

— Колдун мёртв, — наконец, сказал Харальд. — Мы все видели, как Ревна заколола его перед тем, как он упал в Колодец Урд. Он никак не мог выжить.

— Но это же Гэлин, — в моём голосе слышались резкие нотки. — Само собой, он не умер.

Я зачитала письмо вслух.

«Дорогая Али,

Я правлю здесь как Король Хельхейма. Я консорт Хель, Богини Мёртвых. Она — причина, по которой драуги вторгаются в земли смертных. Она не остановится ни перед чем, пока не сбежит из-за железных стен Хельхейма. Если ты освободишь меня, я могу помочь победить драугов.

Гэлин».

— Консорт?! — завопила я в конце.

— Али, — сказал Свегде. — Соберись.

Я зажмурилась, мои эмоции бушевали. С одной стороны, Гэлин жив и предлагает помощь. Это я и хотела услышать всё это время.

С другой стороны, всё это время он имел возможность связаться со мной, но не связывался. Как и сказал Бартоль.

И что более важно… он трахал богиню. Богиню. Как она выглядела теперь, ожившая? Наверняка прекрасная.

Я слишком долго смотрела на то, как он подписался. Ни «с любовью», ни даже «твой». Просто имя в конце. Я заскрежетала зубами и посмотрела на остальных, подавляя эмоции.

Я сделала это. Я разорвала связь наречённых. Чего я ожидала? Это магическая версия расставания. И теперь он трахает богиню.

Мои кулаки сжались. «Прекрати думать о Гэлине».

— Что ж, — рассмеялась Сигре. — Никто из живых не знает, как попасть в Хельхейм. Это явно обман.

— Вообще-то, я побывала в Хельхейме, — тихо сказала я.

Сигре выпучила глаза и посмотрела на меня так, будто я была замаскированным драугом.

— Это невозможно, — сказал Харальд.

Я приподняла Лэватейнн.

— Как по-твоему, откуда я это взяла?

Сигре скрестила руки на груди.

— Даже если она побывала в Хельхейме, она сделала это с помощью колдуна.

— Верно, — подтвердил Бо.

В моём горле встал ком.

— Нам предлагает помощь Король Хельхейма. Думаю, стоит согласиться.

Только тогда Свегде заговорил.

— Это чрезвычайно рискованно…

— У кого-нибудь есть идея получше, как победить драугов? — спросила я.

Глаза Бартоля загорелись.

— Я тут подумал, мы могли бы построить гигантские катапульты. А потом бросать коктейли Молотова…

Но пока мой брат говорил, я осознала, что снова думаю о Гэлине.

«Если ты освободишь меня…»

Значит, он решил не связываться со мной, но, возможно, во всём остальном у него не было выбора. Он явно заточён там… и нуждается в том, чтобы мы его вызволили.

Мы тоже нуждались в нём. Если кто и мог остановить орды драугов, так это он. Он смог заточить Ночных Эльфов за магической стеной на тысячу с лишним лет. Если я освобожу его, возможно, он сможет сделать то же самое с драугами. Или поможет их убить. Он единственный, кто по-настоящему умел пользоваться палочкой Локи.

— Мне надо отправиться в Хельхейм, — сказала я, перебив Бартоля, в деталях расписывавшего коктейль Молотова.

Бартоль уставился на меня.

— Но это невозможно. Когда ты отправилась туда в прошлый раз, ты едва не утонула по дороге. На тебя напал нокк, и тебе пришлось карабкаться по железной стене. С чего бы тебе возвращаться?

Вот тут я всерьёз начала жалеть, что рассказала Бартолю о своих приключениях с Гэлином… когда Гэлин ещё был Мэрроком. Путешествие началось ужасно, и действительно…

Вообще-то он прав. Это было ужасно. Но я всё равно должна попытаться.

Я сделала глубокий вдох.

— Путешествовать через водопад и подземное озеро будет опасно, — я прикусила губу. — Но в этот раз мне не придётся идти таким путём.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Бартоль.

— Ну, в прошлый раз мы шли, чтобы украсть Лэватейнн, — я подняла палочку. — Но теперь, когда она у меня, я могу создать портал. Это одна из немногих вещей, которые я умею делать с этой палочкой. Ну вот и применю знания на практике.

— Ты можешь открыть портал в Хельхейм? — Сигре в ужасе ахнула. — Не думаю, что это хорошая идея.

— Я думаю, что могу открыть портал. В смысле, я никогда не пробовала… но это не должно отличаться от создания любого другого портала. Самое важное — то, что я там уже бывала, так что создание портала возможно.

— Но что случится дальше? — спросил Бартоль.

Мои нервы вибрировали от мысли при встрече с ним.

— Я пройду через портал и направлюсь на поиски Гэлина. Я постараюсь избегать его… королевы. У меня будет палочка, так что я в любой момент смогу вернуться в Ванахейм.

Как бы ни было опасно красть консорта богини смерти, эта идея обретала всё больше и больше смысла. На самом деле, страх в моём нутре сменился волнительным предвкушением. Я видела, что глаза Бартоля тоже блестят.

— Я пойду с тобой! — воскликнул он.

— Исключено, — сказал Свегде.

— Почему нет? — Бо подался вперёд. — Мне не кажется хорошей идеей отпускать её одну.

— Само собой, — сказал Бартоль. — И именно я должен идти с ней. Я её брат. Мы выполнили вместе много работы.

«Например, когда ты бросил меня в банке Сильфарсон, где меня едва не съел драуг, атаковал тролль, а потом взяли в плен Верховные Эльфы».

Но серьёзно… в словах Бартоля был смысл.

— Заручиться помощником не помешает, — сказала я. — И я доверяю Бартолю.

— Что, если вы разделитесь? — спросил Свегде. — И один из вас не сможет вернуться?

— Тогда пригодится вот это, — Линхейд достала вергр-кристалл из складок своего платья. — Я могу связать его с Бартолем.

Я улыбнулась.

— О, великолепная идея.

— Я не понимаю, — возразил Харальд.

— Вергр-кристаллы позволяют телепортироваться, — объяснила я. — Мы можем оставить его здесь в Ванахейме, так что если мы столкнёмся с какими-то проблемами, он сможет мгновенно телепортироваться из Хельхейма. А у меня есть свой кристалл и Лэватейнн. Я сделаю портал, ведущий сюда, когда придёт время уходить.

— Не нравится мне эта идея, — произнёс Харальд ледяным тоном. — Действительно ли мы можем доверять этому предателю, который обратился против собственной семьи? Думаю, он скорее убьёт нас, чем поможет.

— Да, — рявкнула я. — Мы можем ему доверять.

— Али права, — сказал Свегде. — Его навыкиколдовства легендарны. Нам нужна его помощь, иначе драуги в итоге одолеют нас. Нам надо закрыть двери в Хельхейм. Мёртвые в разы превосходят нас по численности, и мы не можем вечно бросаться коктейлями Молотова.

— Тогда решено, — сказала я. — Как только Бартоля привяжут к кристаллу, мы уйдём…

— Нет, — гаркнула Сигре. — Не решено. Я протестую.

Харальд выпрямился.

— Я тоже.

— На каких основаниях? — зарычал Свегде, явно теряя терпение.

— Ему нельзя доверять, — прошипел Харальд.

Пока я смотрела на него, понимание ударило меня словно кулаком под дых. Почему я не подумала об этом раньше? Гэлин был законным правителем Мидгарда. Харальд правил лишь ввиду его отсутствия.

— Само собой, совет должен проголосовать, — Сигре отбросила свои бледные волосы через плечо. — Ты, в конце концов, не диктатор. Ведь так ты сказала? Таковы правила. И раз это твоё предложение, ты должна воздержаться от голосования. Или ты передумала?

— Ладно, — проскрежетала я сквозь зубы. Быть диктатором явно проще.

— Ладно, — Свегде поднял руки. — Харальд, как ты голосуешь?

— Решительно против.

— Сигре?

— Против.

Свегде посмотрел на Линхейд, которая как будто пряталась за своими серебристыми волосами.

— Я за, — тихо сказала она.

— И я тоже за, — сказал Свегде. Итого двое против, двое за. Все взгляды обратились к Бо… решающий голос.

Бо поправил свои лацканы.

— Возможно, это потому, что ты надеешься вновь завязать с ним отношения? Ты уверена, что тобой движут верные мотивы? Ты же не позволяешь эмоциям взять верх, нет?

В моём сознании полыхнула злость.

— Норна разорвала связь между нашими душами. Я ничего к нему не чувствую. Я Императрица ванов, лидер эльфов. Я связана долгом лишь со своим народом. Гэлин больше ничего для меня не значит.

Я задержала дыхание, пока Бо долго сверлил меня взглядом, затем посмотрел на Свегде.

— Ну, у меня нет предложений получше. Я голосую за.

Я выдохнула, гадая, откуда во мне это дикое ощущение пьянящего головокружения.

В конце концов… я правда разорвала связь. Что же осталось после этого?

Глава 5. Али

Через два часа мы с Бартолем стояли в главном зале храма ванов, и над нами острыми пиками поднимались своды из песчаника.

Я оделась в свою полную экипировку ассасина: облегающие кожаные брюки и куртка, на бедре Лэватейнн. Бартоль тоже надел кожаные брюки, но вместо облегающего верха он натянул свою куртку из пещерного медведя. Ну естественно.

Он также прихватил небольшой меч, хотя я предупреждала, что против теней это будет бесполезно.

Размяв плечи, я взяла Лэватейнн. Несколько долгих секунд я рассматривала палочку. Каждый день на протяжении последнего месяца я практиковалась в двух известных мне заклинаниях: огонь и портал.

Я взглянула на Бартоля.

— Ты помнишь, как активировать вергр-кристалл?

Он кивнул.

— Хорошо. Если что-то пойдёт не так, я хочу, чтобы ты немедленно уходил, ладно? Мы, по сути, собрались обворовать богиню смерти.

— Я всё понимаю, Али.

Я хотела сказать, что Бартоль далеко не настолько опытен, как я, и что Хельхейм чрезвычайно опасен, и ему надо сделать в точности, как я говорю, но я прикусила язык. Мне надо доверять ему, а не отвлекать снисходительным отношением.

Я сделала глубокий вдох.

— Ладно, сейчас я открою портал.

Пока я чертила портальное заклинание, передо мной засияли полосы света, и Бартоль сделал шаг назад.

Я сосредоточилась. Чтобы сработало, надо точно представить, куда ты хотел отправиться. Поэтому так можно было попасть только туда, где ты уже побывал. Так что чертя руны, я попыталась вспомнить туннель, который вёл в гробницу Хель. Я помнила, что это было в основании утёса — расщелина в скале из сурового серого камня.

И вот тут возникла первая проблема.

Как бы я ни старалась припомнить детали, я не была уверена, что хорошо рассмотрела ту часть утёса. Да и рассмотрела ли вообще?

Я крепко зажмурилась, пытаясь вызвать в памяти образ: серые облака, чёрная грязь, зазубренный камень, высоко вздымавшийся надо мной.

Затем портал с электрическим щелчком появился передо мной. Палочка гудела в моей руке, сделавшись странно тяжёлой. Я не знала, как долго смогу удерживать портал открытым.

— Ты иди первым, я сразу за тобой, — сказала я Бартолю.

Я сосредоточилась, пока мой брат шагнул вперёд и скрылся с треском статического электричества.

Я уставилась на мерцающую поверхность портала. Вот оно; я возвращаюсь в Хельхейм. Мир грязи, тумана, теней и смерти. Мне стоило беспокоиться, даже бояться, но вместо этого я испытывала странное предвкушение. Какая-то нервная энергия курсировала по моему телу, совсем как когда я впервые развернула записку от Гэлина.

На мгновение я ярко представила его лицо: квадратный подбородок, резко очерченные скулы, золотистые глаза. Каково будет вновь увидеться с ним? Скучал ли он по мне?

Есть лишь один способ выяснить.

Стиснув палочку, я шагнула через портал.

Я ахнула, когда холодный дождь брызнул мне в лицо и немедленно промочил волосы. Всюду вокруг меня хлестал ливень, будто душ переключили на холодную воду и врубили с максимальным напором. Когда я шагнула вперёд, под ногами чавкнула чёрная грязь.

— Али, сюда, — позвал Бартоль.

Под этим ледяным натиском я попыталась рукавом кожаной куртки вытереть воду с лица. Я сразу же пожалела о решении надеть её. Я прижала ладонь ко лбу вместо козырька и попыталась рассмотреть своего брата в тусклом свете.

— Сюда, — повторил он.

Наконец, я его увидела. Он прижимался спиной к стене из серого камня. Над ним поднималась зазубренная скала, служившая частичной защитой от дождя. Но с другой стороны потоки воды лились по утёсу с самого верха.

Бинго. Я доставила нас в нужное место. По крайней мере, я так думала.

Я поспешила туда и втиснулась рядом с ним под навес скалы.

— Я и не думал, что в Хельхейме бывают такие дожди, — Бартоль обнял себя, стуча зубами. От его куртки из пещерного медведя исходил запах мёртвого животного.

— Я тоже. В последний раз тут был в основном густой туман, — я задрожала, когда ледяная струйка воды скатилась по моей спине.

— Ты знаешь, где мы? — спросил он.

Я поморщилась.

— Я попыталась послать нас к входу в гробницу Хель.

— Как он выглядит?

Я осмотрелась по сторонам с растущей нервозностью. Дождь лил плотными полосами, образуя глубокие лужи в чёрной грязи.

— Вход — это большая расщелина в утёсе.

— Я ничего такого не вижу, — сказал Бартоль. — Только скалы.

Я тоже не видела. Чёрт.

Я уже промокла почти насквозь, кожаные брюки неприятно липли к ногам. Мне очень хотелось убраться из-под дождя.

— Ты знаешь дорогу? — с надеждой спросил Бартоль.

И снова я посмотрела в обе стороны на скалы. Я ничего не узнавала.

— Нет. Но давай пойдём направо и посмотрим, что получится.

Мы медленно направились вдоль основания утеса. Чёрная грязь чавкала под ногами, и я пожалела, что не подумала надеть резиновые сапоги. Мои ботинки уже промокли.

— Али, — Бартоль схватил меня за плечо. — Что это?

Он показал на тёмный силуэт в тумане позади нас, и моё сердце ухнуло в пятки. Он висел как тёмное пятно над землёй, и дождь просто проходил сквозь него. Несомненно, один из местных обитателей.

— Это тень, — прошептала я. — Не обращай на него внимания.

Я схватила его за запястье и потянула вперёд, прочь от тенистого духа.

Мы продолжили идти вдоль основания скалы, но нашли лишь ещё больше камней. Где вход в гробницу Хель? Я остановилась, чтобы осмотреться в надежде, что тень скрылась, но эта штука так и парила в воздухе. Она следила за нами?

Я повернулась, чтобы снова зашагать, но Бартоль позвал меня по имени.

— Али, смотри, — он показал на скалу впереди… там виднелось тёмное пространство у самого основания утёса. Я поспешила вперёд, пока не добралась до этого места.

Там на уровне колен просматривался небольшой проход, по размерам подходивший ребёнку. Это определённо не та расщелина, которую я помнила, но всё же это проём.

— Думаю, это пещера, — сказал Бартоль.

Если что Ночные Эльфы и понимали, так это пещеры.

Я кивнула, присев и просунув голову в тёмный узкий туннель. Не этой тропой я шла ранее. Но что мне нравилось в данный момент, так это полное и абсолютное отсутствие ледяного дождя.

— Думаю, нам стоит рискнуть, — сказала я, высунув голову, чтобы поговорить с Бартолем. — Может, это приведёт нас к Гэлину.

Мой брат кивнул.

— Я просто хочу укрыться от этого дождя.

Я заползла внутрь. Бартоль кряхтел, протискиваясь следом.

Я откинула мокрые волосы с лица. Пещера оказалась ещё уже, чем я ожидала, а потолок был таким низким, что приходилось ползти на четвереньках. Но тут было сухо! И на удивление тепло. Приятный бонус.

Будучи Ночными Эльфами, мы чувствовали себя как дома в клаустрофобной темноте и могли видеть в полной тьме.

— Просто уточняю, — сказал Бартоль. — Ты понятия не имеешь, куда это ведёт?

— Вообще не представляю, — подтвердила я.

Пока я ползла вперёд, пещера оставалась узкой. Я осознала, что она почти круглая, как труба. Она создана искусственно?

Примерно после сотни метров ничего не изменилось. Как раз когда я забеспокоилась, что придётся поворачивать обратно, я увидела свет.

— Там что-то впереди, — прошептала я.

— Я тоже вижу.

Я поёрзала на животе, пока не сумела увидеть какую-то решётку в полу. Оттуда лился свет, оставлявший полосы света и тени на потолке туннеля. Мы ползли по некой вентиляционной шахте.

Я аккуратно посмотрела через решётку. Подо мной находилась роскошно отделанная спальня. Огромная кровать королевских размеров с белым покрывалом, камин в дальнем конце, диван перед высокими окнами. Прикусив губу, я гадала, не здесь ли Гэлин исполнял свой долг консорта перед королевой…

Или он был добровольным участником процесса?

Я стиснула зубы. Это неважно. Я не за этим здесь.

И всё же моё сердце гулко стучало от перспективы вновь увидеть его. Оглядев комнату, я заметила две двери — одну напротив кровати, вторую поближе к камину.

Бартоль слегка толкнул меня, пытаясь посмотреть.

— Что там?

— Спальня.

— Гэлина? — спросил Бартоль слишком громко.

Я зажала рукой его рот и показала на дверь у камина. Как раз когда он заговорил, та начала отворяться.

Его глаза выпучились. Мы вместе смотрели, как открывается дверь.

Поначалу я ничего не увидела. Лишь огромное облако какого-то призрачного белого тумана. Запах лаванды витал в воздухе, слышался шум льющейся воды. Этот туман на деле был паром от душа или ванны.

Пар клубами струился в спальню. Затем внутри него появился силуэт высокой фигуры. Не крупной с широкими плечами, а стройной и худой.

Я едва не ахнула, увидев синие завитки татуировок на ледяной коже. Богиня Мёртвых. Странно прекрасная, она шагнула в комнату.

Ревность и некое собственничество пронзили моё сердце. Она соблазнила Гэлина? Или заточила его в ловушке?

Сцепив пальцы, она подняла руки над головой, потягиваясь и глядя на себя в зеркало.

Когда я видела богиню ранее, она практически мумифицировалась. Превратилась в иссохший труп в тлеющих одеждах на троне. Теперь она ошеломляла, её тело было воплощением совершенства, а волосы напоминали шелковистый оникс.

Я украдкой покосилась на Бартоля. Он замер совершенно неподвижно, а глаза выпучились настолько, что того и гляди выскочат из глазниц.

Хель набросила на плечи халат из бледного шёлка. Она поправила волосы, доставая их из-под ворота, затем вышла из комнаты.

— Вау, вау, вау, — выдохнул Бартоль. — Кто это был?

— Ты видел цвет её кожи?

— Хель, — прошептал он. — Она идеальна.

— Ну типа, неплоха, наверно, — кисло сказала я. — Возможно, она заточила Гэлина против его воли, знаешь ли.

— Хель… — эхом повторил Бартоль, и его глаза сделались огромными как блюдца.

Закатив глаза, я поползла вперёд. Преодолев несколько метров, я изогнулась, чтобы проверить Бартоля. Она всё ещё смотрел через решётку.

— Бартоль, — резко прошептала я, — нам надо двигаться дальше.

— Хель… — опять монотонно повторил Бартоль.

— Очнись, бро, — сказала я своим лучшим тоном старшей сестры. — Она богиня, куда тебе на неё слюни пускать.

Наконец, он снова сдвинулся с места.

— Она была полностью голой, — прошептал он.

— Я заметила. Можешь ты собраться? Мы оба знаем, что женщин у тебя было предостаточно. Как там звали ту эльфийку, с которой ты познакомился в прошлом году на сборе грибов? Она была очень миленькой. Я знаю, что у вас была интрижка. Хель удерживает Гэлина против его воли и выпускает драугов в мир живых. Тут здоровыми отношениями и не пахнет, друг мой.

Бартоль кивнул, но его лицо оставалось отрешённым.

— Как думаешь, я с ней встречусь?

— Нет, — рявкнула я.

Потому что если мы встретимся с Хель, значит, что-то пошло совершенно не по плану, и наши шансы выбраться отсюда приблизились к нулю.

Глава 6. Али

Мы с Бартолем продолжали ползти по туннелю, минуя ещё несколько решёток — к моему облегчению, голых богинь за ними больше не было. Бартоль просто на всякий случай заглядывал в каждую. Мы миновали несколько кладовок и пустой коридор, освещённый пурпурными огнями.

Когда мы продвинулись дальше по вентиляционному туннелю, воздух потеплел. Мои брюки и куртка начали высыхать, и это здорово. При условии, что мы не направлялись к гигантскому пылающему камину.

Что-то в моей груди сжалось, когда я увидела впереди преграду — вертикальную решётку в конце туннеля. Если кто-то посмотрит через неё прямо сейчас, то увидит нас.

Я поползла на животе в её сторону, пока не смогла выглянуть через металлические прутья.

На сей раз я узнала помещение на другой стороне. Это была гробница Хель, место, куда Ганглати и тени привели нас с Гэлином, когда мы впервые вошли в Хельхейм — зал из огромных камней со сводчатыми потолками. Тёплый свет от свечей в альковах плясал по камням и кучкам костей. Какое мрачное место.

Рушащийся трон Хель пустовал, но перед ним спиной ко мне стоял знакомый силуэт. Я бы где угодно узнала его мощное тело воина. И всё же он был не тем же Гэлином… вовсе нет.

Он был без рубашки, и на его теле виднелись чернильные руны, змеившиеся по мощным мышцам. Вместо светлых золотистых прядей его волосы вернулись к чёрному цвету. Но тревожнее всего был тёмный пар, исходивший от него — это походило на магию теней вокруг ворона.

Он развернулся и зашагал к двери у трона. Я мельком увидела его профиль и невольно втянула воздух от его неземной красоты. Всё те же знакомые скулы, очерченные тенями, и мужественный подбородок.

Я хотела поговорить с ним. Почему этот тёмный колдун в Хельхейме до сих пор ощущался родным?

Глядя на его прекрасное лицо, я резко вспомнила всё то время, что мы провели вместе: как карабкались по стене Цитадели, как сражались в Бостон-Коммон, и как я прикасалась к его груди в Колодце Урд.

Он казался таким знакомым и в то же время совершенно чужим. Тогда у нас была связь душ, и меня необъяснимо влекло к нему, как пресловутого мотылька к огню.

Теперь, напомнила я себе, он всего лишь ещё один эльф. Не моя пара. Он просто очень, очень красивый эльф, к которому я не чувствовала ничего, кроме резкой боли в груди, чрезвычайного предвкушения, бешеного сердцебиения…

«Прекрати, Али».

Я снова усомнилась, правильно ли поступила, но суть проста… если он не любил меня без магии, значит, это никогда не было настоящим, так? Это как контроль разума. Мне надо было узнать правду.

Заставив себя сосредоточиться, я осмотрела пустой зал. К сожалению, он не пустовал; тени медленно дрейфовали вокруг как пылинки в неподвижном воздухе. Как бы мне ни хотелось спрыгнуть и побежать за Гэлином, это было невозможно.

Бартоль подполз ко мне.

— Хель выглядела одинокой, — прошептал он.

— Я убью тебя волшебной палочкой, если ты не прекратишь трещать о ней. Между прочим, Гэлин составил ей компанию. Она бы сожрала тебя как оголодавшая пиявка. Остался бы лишь иссохший труп. Она не даст тебе ничего хорошего. И вообще, наша цель — поговорить с Гэлином. Я только что видела, как он ускользнул за ту дверь возле трона. Нам надо попасть туда и последовать за ним. Идеи есть?

Он посмотрел через решётку.

— Побежим со всех ног?

Я покачала головой, гадая, зачем вообще взяла его с собой.

— Тени увидят нас сразу же, как только мы выйдем из туннеля. И если я создам портал до места, где он стоял, они тоже заметят. Как насчёт диверсии? Когда тени отвлекутся, я смогу создать портал, который откроется возле места, куда направился Гэлин.

— О, хорошая идея, — Бартоль вскинул брови, и я надеялась, что его следующее предложение не будет включать в себя коктейли Молотова и катапульты. — Почему бы тебе не устроить пожар? — он показал на Лэватейнн на моём бедре.

«Неплохо».

— Сработает.

Я взяла Лэватейнн и начала творить заклинание огня. Мгновение спустя небольшой сгусток пламени сорвался с палочки и вылетел в просторный зал. Он воспламенил поверхность камня прямо возле нашей вентиляционной шахты.

— Работает. Тени приближаются, — сказал Бартоль, пока я быстро чертила портальное заклинание. При этом я представила место, где стоял Гэлин. Я улыбнулась, когда портал затрещал прямо в туннеле.

— Осторожно, — сказала я, двинувшись вперёд. — Портал будет тесноватым.

Я проскользнула через портал в зал возле тронов. Оттуда я посмотрела на огромную протяжённость камня. Тени собрались у огня, полностью игнорируя нас.

Бартоль тихонько крякнул, вывалившись из портала. Шерсть его медвежьей куртки выглядела слегка опалённой.

Я показала на арочную дверь, через которую прошёл Гэлин — деревянную, с острыми металлическими шипами — и мы поспешили к ней.

Когда мы добрались до неё, я помедлила. Может, теперь я и Императрица, но я не забыла годы обучения на ассасина. Что, если всё это ловушка? В конце концов, Гэлин не выглядел похожим на себя самого. Я обернулась на просторную гробницу, на теней, лихорадочно кишевших возле огня. Блоки древних каменных стен были пыльными и не лишёнными сколов. Я сунула Лэватейнн в щель между камнями, и в моей голове уже формировался план.

Я потянулась к двери, приготовившись толкнуть её, но не успела я даже дотронуться, как та распахнулась мне навстречу. Увидев его богоподобное лицо, я отшатнулась назад, будто меня пронзило стрелой.

— Гэлин?

Колдун стоял передо мной со скрещенными руками. Его глаза и волосы теперь обрели оттенок полночного неба, грудь покрывали татуировки резких чёрных рун.

Выражение его лица было совершенно непроницаемым, будто его высекли из мрамора.

— Гэлин, — вновь начала я. — Я получила твоё сообщение…

Я умолкла, когда в проходе позади него шевельнулась тень. Мерцание шёлкового платья, синяя кожа, серые глаза, сверкнувшие в темноте. Моё сердце подскочило к горлу, когда Богиня Мёртвых вышла из потайного алькова, чтобы присоединиться к Гэлину.

Бартоль резко втянул воздух.

Несколько долгих секунд все мы лишь смотрели друг на друга. Затем Хель заговорила хриплым голосом, едва громче шёпота.

— Должно быть, ты Али.

Ужас дрожью пронёсся по моей коже.

Глава 7. Али

«Ты справишься, Али».

— Не Али, — я выпрямилась, прочистив горло. Адреналин растекался по венам, заставляя тело слегка дрожать. Но я возьму себя в руки. — Я Императрица Ванов.

Хель не ответила, просто смотрела на меня… она слишком долго удерживала мой взгляд, её серые глаза блестели. Я сделала шаг назад, нервничая из-за ощущения, будто она изучает мою душу. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не отвернуться.

Будь я на её месте, я бы испытывала триумф, восторг. Я только что поймала врага посреди своего оплота, в окружении моих охранников, и мой самый могущественный воин буквально в полуметре от меня.

А что делал Гэлин? Он заманил меня сюда? Он обратился против меня… или он лишь притворялся тенистым чудаком?

Выражение лица Хель оставалось бесстрастным, даже мрачным. Что с ней не так? Все боги такие? Прекрасные, но угрюмые?

Гэлин склонил голову, его лицо казалось отстранённым.

— Вот как ты обращаешься к дочери Локи, Богине Мёртвых? Единственному живому богу?

Моё дыхание покинуло мои лёгкие. Я начинала думать, что Гэлин, возможно, вообще не приглашал меня сюда. Он определённо не рад меня видеть.

Что, если Хель вызвала меня сюда?

Мой план провалился. Мы попались, и если мне не удастся поговорить с Гэлином наедине, я не узнаю, каковы его намерения на самом деле.

Судя по его отсутствующему выражению лица, я, видимо, получила ответ на вопрос, что он чувствовал ко мне без связи наречённых. Он не чувствовал вообще ничего.

Я постаралась проигнорировать ощущение, будто моё сердце разбивается на куски, и попыталась сосредоточиться. Так говорил мне Свегде — затолкать эмоции поглубже. Я отвела взгляд от Гэлина, затем скользнула назад от дверного проёма.

— Бартоль, используй свой кристалл, — крикнула я.

Вот только… Бартоль не пошевелился. Когда я взглянула на него, он казался заворожённым Хель. То же выражение, что я видела у него в туннеле, опять появилось на его лице. Я хотела его убить. Совершенно точно хотела его убить.

— У тебя есть кое-что, чего я желаю, — сказала Хель тихим голосом, не сводя с меня глаз.

Значит, определённо ловушка. Она заманила меня сюда, а я и прибежала как идиотка.

— И что же это? — поинтересовалась я, изображая невинность.

— Отдай мне палочку.

Я пожала плечами, радуясь единственному хорошему решению, принятому мной — спрятать её.

— У меня её нет.

Наконец, богиня отвела от меня взгляд.

— Гэлин, дорогой. Обыщи её.

Гэлин шагнул вперёд. Он возвышался надо мной и находился так близко, что я могла бы провести пальцами по странным рунам, покрывавшим кожу его живота. Я также чувствовала его запах, шалфей и дым. Эта часть его не изменилась.

Он протянул ко мне руки. Я напряглась, когда его пальцы скользнули по моим плечам, затем опустились вдоль по рукам.

В моей груди расцветало разочарование. Он не смотрел на меня, пока проводил руками по моим рёбрам, бёдрам. Он ощупал мои ноги от бёдер до лодыжек. Пока он делал это, я смотрела на его королеву, и её взгляд пронизывал меня насквозь. Стиснув зубы, я пожалела, что вообще пришла сюда.

Убедившись, что палочка не спрятана под моими кожаными брюками, Гэлин выпрямился.

— У неё ничего нет.

Хель шагнула ближе.

— Где моя палочка, Императрица?

— В Ванахейме. Я не могла рисковать и приносить её с собой.

Гэлин всё ещё возвышался надо мной.

— Это невозможно, она не могла попасть сюда без неё.

В моём сознании взбушевалась злость. «Иди ты нахер, Гэлин. Тенистый мудак».

И вот почему мне надо было разорвать связь наречённых. Потому что без неё ему плевать на меня. Он написал письмо, чтобы заманить меня сюда. Вот и всё.

— Одна из сейдкон отправила меня сюда, — резко сказала я. — Я не пользовалась палочкой.

Тело Гэлина сделалось зловеще неподвижным, тени клубились вокруг него.

— Нельзя создать портал в место, в котором ты не бывал. Мы с тобой единственные смертные, которые посещали это место за тысячу лет. Сейдкона не посылала тебя сюда.

Мои пальцы сжались в кулаки. Я реально думала, что между нами что-то может быть без связи наречённых? Какой идиотизм.

— Я описала мир в чрезвычайных деталях.

На его подбородке дёрнулся мускул.

— Ночная Эльфийка лжёт. Палочка поблизости.

Но Хель как будто не слушала Гэлина. Вместо этого она смотрела мимо меня.

Она уставилась на Бартоля.

— Кто он? — её голос прозвучал тихим бормотанием.

Он глядел на неё с благоговением.

— Бартоль Волундар, брат Императрицы.

Боги, что вытворял Гэлин? Раз Хель узнала, что он мой брат, это давало ей рычаг давления на меня. Ассасинов же обучают не допускать такого.

— Да, её брат, — пробормотала Хель, скользнув к нему в своём мерцающем шёлковом халате. — И что же привело тебя в моё королевство?

— Ну, — пролепетал Бартоль. — Я присматривал за Али.

Она выгнула бровь.

— Ты имеешь в виду Императрицу Ванов?

— Эмм, да.

— Понятно, — тон Хель был мягким как масло. — И это означает, что ты знаешь, где палочка?

Бартоль уставился на богиню так, будто его загипнотизировали. Не помогало и то, что прозрачный шёлк вообще ничего не скрывал.

— Я не… Я не… — кадык Бартоля дёрнулся.

— Почему бы тебе просто не сказать мне, когда ты в последний раз видел палочку? — прошептала Хель, обхватив подбородок Бартоля длинными пальцами.

Бартоль совершенно застыл, не сводя глаз с Хель. Он открыл рот, но никакого звука не последовало.

— Глупенький, — произнесла Хель. — Тебе не надо меня бояться.

— Я тебя не боюсь, — прошептал он.

Убийственный взгляд, которым я его сверлила, не производил эффекта, потому что он не смотрел на меня.

— Тогда скажи мне, где палочка, — проурчала она.

— Она… — Бартоль снова запнулся. Хель наклонилась ближе, проводя пальцем по его подбородку.

Я глянула на Гэлина. Он напряжённо наблюдал за Хель. Это мой шанс.

Метнувшись мимо него, я выхватила Лэватейнн из впадинки между камнями стены. Прежде чем Гэлин успел остановить меня, я навела палочку на Хель.

— Отойди от моего брата, богиня.

Богиня повернулась и посмотрела на меня. Её движения были медленными как у рептилии, только-только согревающейся после холодной ночи; её тёмные глаза были лишены выражения. Возможно ли, что на самом деле ей плевать на палочку?

Она протянула руку.

— Отдай её мне. Она моя.

Её тело сделалось неестественно неподвижным, и мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не отвернуться. Холодный ужас разливался во мне. Язык ощущался тяжёлым, челюсти не хотели открываться. И всё же я сумела выдавить:

— Нет.

Если богиня удивилась, услышав это, то её лицо этого не выдало. Пока она изучала меня тёмными глазами, я испытала дурное предчувствие. Липкий страх разошёлся по моей коже, а сердце как будто медленнее забилось в груди.

Это должна быть магия. Что бы она ни сделала с Бартолем, теперь она делала это со мной. Заклинание смерти?

— Это та палочка, Гэлин?

— Да, Богиня.

— Принеси её мне, пожалуйста.

Гэлин шагнул вперёд, готовый забрать палочку. Железной силой воли я заставила себя сделать шаг назад.

— Ты не сможешь бежать, Императрица, — прошипела Хель.

— Бартоль, — прохрипела я. — Помоги мне.

Бартоль оставался сосредоточенным на богине. Он сделал шаг в её сторону. Медленно развёл руки в стороны. Затем, улыбаясь как идиот, он стиснул богиню в своих крепких медвежьих объятиях.

Затем Гэлин двинулся на меня, но богиня отвернулась. Освободившись от её магии, я резко метнулась в сторону и увернулась от него, перекатившись по полу.

Вскочив на ноги, я снова увернулась, отскочив ещё дальше. Оказавшись вне досягаемости Гэлина, я сотворила портальное заклинание, проявившееся с треском электрической магии.

Портал открылся в полуметре от меня, буквально двадцать сантиметров в ширину — прямой коридор между гробницей Хель и моими покоями в храме ванов.

Статическое электричество затрещало вокруг моего запястья, когда я просунула туда руку с палочкой.

— Подойдёшь ближе, и я брошу её, — выкрикнула я.

Гэлин замер в полутора метрах от меня. Позади него Бартоль всё ещё обнимал Хель. Что, во имя богов, он творит?

— Если бросишь палочку, то окажешься в ловушке здесь, — в голосе Гэлина послышались резкие нотки.

— Ты правда думаешь, что я настолько тупая? — я одарила его горькой улыбкой. — Мой вергр-кристалл в Ванахейме. Я могу уйти в любое мгновение… хоть с палочкой, хоть без неё.

Впервые с начала нашего разговора я увидела на лице Гэлина эмоции — беспокойство.

— Не ожидал подобного, да? — моя улыбка сделалась шире. — План таков. Ты отправишься в небольшой отпуск с Бартолем и мной. Я верну тебя, когда драуги вновь будут заточены в Хельхейме. Тогда можешь возвращаться к своей королеве.

— А что я получу взамен? — перебил монотонный голос Хель.

— Это не переговоры, — я не сводила глаз с Гэлина на случай, если он атакует меня.

— А мне кажется, что переговоры, — холодно сказала Хель.

— Тебе нечем давить, — парировала я.

— Есть же.

Я краешком глаза глянула на Хель. Она высвободилась из объятий Бартоля. Теперь он стоял возле неё и смотрел щенячьими глазками.

Она погладила его по щеке, и от паники мне снова стало сложно дышать.

— Бартоль! — крикнула я. — Используй свой кристалл!

Бартоль не шевелился, вообще как будто не слышал меня. Он продолжал восторженно смотреть на Хель.

Привести его с собой было одной из худших моих ошибок за долгое время.

— Бартоль! — снова выкрикнула я. — Твой кристалл.

— Бартоль, — проворковала Хель. — Я Богиня Мёртвых. Ты меня любишь.

Глаза Бартоля раскрылись шире, будто он впервые услышал это.

— Ты Богиня Мёртвых, — повторил он.

— Опустись на колени передо мной, — сказала Хель.

— Бартоль! Не слушай её! — я буквально орала. Но если Бартоль и слышал меня, то никак не отреагировал. Он медленно опустился на колени перед Хель, не сводя с неё глаз.

— Достань меч, — проурчала она.

Бартоль подчинился.

Я кричала на него, но он продолжал меня игнорировать.

Хель улыбнулась, её глаза были холодными как лёд.

— Теперь прижми лезвие к своей шее.

Он прижал клинок к своему горлу, и в моём нутре взбунтовалась тошнота.

— Как видишь, — сказала Хель, вновь поворачиваясь ко мне. — У меня есть рычаг давления в этих переговорах.

Меня охватил ужас. Контроль над разумом Бартоля был полностью захвачен, совсем как это было с нокком и Гэлином.

— Бартоль! — снова крикнула я, тщетно пытаясь достучаться до него. — Используй свой кристалл.

— Дай мне палочку, — Хель протянула руку. — И я отпущу твоего брата.

Я посмотрела на Бартоля, и моё сердце ударялось о рёбра. Мне надо принять решение.

Я могла позволить Хель убить его, или же я могла отдать палочку. Но если я отдам палочку, то никак не смогу вернуться в Хельхейм.

Мои подчинённые, все эльфы, умрут от лап и зубов драугов. Я потерплю полный провал как Императрица.

Для этого могли потребоваться месяцы или годы, но я нутром знала, что нас пересилят. Я могла спасти Бартоля сейчас, но в итоге он умрёт со всеми нами.

Но может, есть другой путь… для которого требовалось пожертвовать палочкой и положиться на Гэлина. Какой ещё у меня был выбор?

Я достала палочку из портала.

— Отпусти его и получишь палочку.

Хель кивнула. Её глаза были наполовину прикрытыми, выражение лица — каменным.

— Дай мне палочку, мой тёмный король, — сказала она Гэлину.

Гэлин подошёл ко мне, но когда он потянулся за палочкой, я бросила её за Хель. Та повернулась, глядя на неё. Затем я бросилась вперёд и обхватила руками Гэлина.

Потребовалось лишь одно слово, чтобы связать нас с вергр-кристаллом… и мне лишь оставалось надеяться, что мой брат образумится и последует за нами.

Полыхнул свет, и мы с Гэлином исчезли.

Глава 8. Али

На мгновение перед моими глазами стоял фиолетовый свет. Затем он померк, и я снова оказалась в своих покоях, обхватив руками точёную грудь Гэлина. Я заставила себя сделать шаг назад.

— Можешь держаться от меня подальше, — мой голос напоминал лёд. — Ты здесь только потому, что мне нужен колдун, чтобы остановить драугов. И теперь, если Бартоль не вернётся, ты будешь сопутствующим ущербом. Когда мы закончим, я обменяю тебя на моего брата. Тебе явно самое место в Хельхейме.

— Вот как? — переспросил он бесцветным тоном.

Злость всё ещё вибрировала во мне, и я глянула на камни, лежавшие на полке у открытого окна. Они слегка мерцали, отбрасывая фиолетовые отсветы на чистые белые стены и тюлевые занавески, колышущиеся на ветерке. Один был моим, второй — Бартоля. Его кристалл лежал там же, где он его оставил.

Мы потеряли палочку, но Бартолю надо было произнести всего одно слово.

Я закрыла глаза, посылая безмолвную молитву. «Пожалуйста, скажи слово. Пожалуйста, пусть он вернётся ко мне».

Но кому я молилась? В девяти мирах осталась лишь одна богиня, и она была живым кошмаром, заточившим моего брата.

Я взяла кристалл с полки и сжала его, повелевая брату появиться. Моя грудь сжималась всё сильнее, по венам струился ужас.

Прошла минута, затем вторая, но моего брата так и не было видно. «Чёрт тебя подери, Бартоль. Просто произнеси слово».

Я почувствовала рядом тепло Гэлина и уловила его запах древесного дыма и шалфея. Я открыла глаза и увидела, что его полночные глаза смотрят на меня.

Он изучал меня с лёгким любопытством.

— Он не придёт. Способности Хель к убеждению не знают равных. Я лишь с недавних пор начал сопротивляться им.

Миллион возражений взбушевался в моём сознании, но ясный и тихий голос сказал, что я сумею вернуть Бартоля. Вопрос об этом просто не стоял; я не брошу его с Богиней Мёртвых.

Гэлин одурачил меня, и теперь мой брат заплатил за это цену.

— Твоё письмо заманило нас туда, — прошипела я. — Какую миленькую ловушку ты и твоя королева приготовили для меня. Вот поэтому я должна была разорвать связь наречённых — чтобы узнать, что под сексуальной наружностью ты монстр. Теперь я знаю правду.

Он почти неуловимо вздрогнул. Руны, вытатуированные на его груди, зловеще мерцали. Выражение его лица было таким же мрачным, как магия, витавшая вокруг него.

— И если бы ты не разорвала связь, я бы никогда не понял, что очарован эгоистичной тварью. Я был бы благодарен, вот только больше ничего не чувствую.

Во мне вспыхнула ярость, и эти слова зазвенели в моём сознании.

— Ничего?

— Желания уж точно не испытываю.

Я старалась сосредоточиться вопреки дымке злости.

— Аналогично, — соврала я. Но теперь я теряла сосредоточенность, и надо было обсудить более важные вопросы. — Подожди. Что ты имел в виду, говоря, что способности Хель к убеждению не имеют равных?

— Магия Хель агрессивна. Она опускается на твой разум подобно савану. Как только она запускает в тебя свою магию смерти, уже непросто думать самостоятельно.

В моём горле встал ком.

— Ладно. Погоди. Она заставила тебя стать её любовником против твоей воли? Так ты оказался её консортом?

Ветерок играл с его волосами.

— Нет.

В моём нутре зародилась тошнота, и я сердито посмотрела на него, напоминая себе, что это не моё дело.

— Ладно. Забудь. Зачем ты сказал, что Бартоль — мой брат, и дал ей рычаг давления на меня?

— Не надо быть богиней, чтобы видеть, как вы с Бартолем похожи. Она знала. Она испытывает людей. Это в её духе.

Я сделала глубокий вдох.

— А когда ты пытался забрать у меня палочку, — продолжила я, — это было её влияние?

— Я не пытался забрать у тебя палочку.

Я моргнула.

— Нет, пытался. Я же видела.

— Если бы я пытался забрать у тебя палочку, я бы её забрал. Если бы я не хотел уходить из Хельхейма с тобой, я бы не был сейчас здесь. Ты ассасин высшего порядка, но твоя физическая сила не может тягаться с моей. Я сказал ей, где палочка, потому что она сама это знала. Это палочка Локи, её отца, и она связана с её магией. Даже я чувствовал её силу. Она испытывала тебя, испытывала меня. Ждала, что мы сделаем. Она хотела посмотреть, чувствую ли я что-то к тебе. Я должен был подыграть, иначе она просто убила бы тебя. Было бы лучше, если бы ты не появилась в тот самый момент, когда она была рядом.

Тени сгустились в воздухе вокруг него.

— И было бы лучше, если бы ты не привела с собой брата. Суть одна — Бартоль оттуда не выберется. Но то, что я здесь — это рычаг давления. Ты права в одном — она хочет держать меня в Хельхейме.

Ужас омыл меня при мысли о том, чему подвергался мой брат. Я схватилась за край стола, когда комната вокруг меня закружилась.

— Мне надо вытащить его.

— Я вернусь к богине как её консорт, а ты получишь обратно своего брата. Как ты и сказала, мне самое место в Хельхейме.

Я выгнула бровь.

— Если ты так верен этой богине, что ж тогда перечишь ей?

— Я хочу не дать ордам драугов разрушить мир. Это я её воскресил. Поэтому на мне лежит ответственность исправить это. И когда я вернусь, ты получишь Бартоля обратно, — он предлагал спасти моего брата, но в его голосе слышались стальные нотки. — Ведь этого ты хочешь, верно?

— Да я ничего из этого не хотела, — я начала расхаживать туда-сюда, и мой разум всё ещё бешено метался в панике. — Хель навредит ему?

— Нет. Во всяком случае, физически.

Я нахмурилась.

— Не очень успокаивает.

В дверь постучали.

— Да? — откликнулась я.

— Императрица, это Свегде, — сказал он из-за двери.

— Можешь войти.

Дверь распахнулась, и Свегде вскинул брови при виде Гэлина.

— Ты вернулась с колдуном, — его взгляд скользнул от Гэлина ко мне, затем к остальной части комнаты. — Где Бартоль?

— В Хельхейме, — сказал Гэлин.

Свегде выпучил глаза, и я увидела на его лице ужас, который сама испытывала несколько мгновений назад.

— Мёртв?

— Нет, он жив, — быстро сказала я. — Хель взяла его как заложника, чтобы удостовериться в возвращении Гэлина, — это не совсем правда, но я не хотела, чтобы Свегде слетел с катушек.

Свегде прищурился, глядя на Гэлина.

— Ты вернёшься в обмен на Бартоля?

— Да. Здесь меня все равно ничего не ждёт.

Меня пронзило разочарованием.

На челюсти Свегде дёрнулся мускул. Как бы я ни верила в Гэлина, он не разделял мой настрой.

— Совет ждёт тебя, — сказал он наконец.

***

За столом совета сидели Бо, Линхейд, Харальд и Сигре. Их глаза выпучились при виде Гэлина и свирепых татуировок, покрывавших его мышцы. Свет свечей в люстре над нами затрепетал, тени заструились по комнате.

— Он здесь, — Линхейд встала. — Но где Бартоль?

— Он остался в Хельхейме как узник Хель. Мы его вернём, — сказала я. — Не волнуйтесь.

Лицо Харальда побледнело, мышцы напряглись. С лязгом стали он выхватил свой меч и скривил губы.

— Я Харальд, принц Мидгарда. Как правитель Верховных Эльфов, я арестовываю тебя.

Гэлин уставился на него, почти не шевелясь.

— На каких основаниях?

— Ты совершил самые тяжкие преступления: цареубийство, отцеубийство, братоубийство. Ты убил Короля Горма и сбросил своего брата на верную смерть. Ты оспариваешь эти обвинения?

— Нет.

— Тогда ты сдаёшься? — Харальд пошёл к Гэлину.

— Нет.

И это вся его стратегия защиты? За своё время в Хельхейме Гэлин сделался ещё более замкнутым. Он говорил почти так же мало, как когда был личом.

Я вздохнула.

— Убери меч, Харальд.

Проигнорировав меня, Харальд приготовился к атаке. Он стоял в полутора метрах от Гэлина — достаточно близко для нападения.

Гэлин замер неподвижно как скала, не сводя чёрных глаз с Харальда.

Харальд бросился на него. Я крикнула ему остановиться, но было слишком поздно. Он пырнул мечом грудь Гэлина, но в тот самый момент, когда лезвие вонзилось бы в колдуна, Гэлин прошептал заклинание.

В комнате воцарилась тьма, свечи тут же погасли.

Раздался грохот, Харальд выругался. Затем свечи снова загорелись, купая комнату в тёплом свете.

Я уставилась на место, где был Гэлин, но там остались лишь завитки чёрного дыма. Он полностью исчез. Меч Харальда вонзился в дубовый стол. Оставшись лишь с кинжалом, принц полосовал им воздух.

— Где он? — орал принц с покрасневшим лицом.

— Здесь, — Гэлин вновь появился возле него. Харальд резко развернулся, но кулак Гэлина уже врезался в его подбородок. Харальд рухнул на пол, и его кинжал отлетел по каменному полу.

Мои мышцы напряглись; я быстро теряла контроль над этой ситуацией.

— Позвольте напомнить…

Моя тирада оказалась заглушена воплем Сигре, когда та выдернула шпильку из своих платиновых волос. Схватив ту как метательный нож, она швырнула её в Гэлина. На сей раз оружие нашло свою мишень. Шпилька вонзилась в плечо Гэлина, подрагивая.

Гэлин выдернул шпильку и посмотрел на неё.

— Отравлена эйтром?

— Теперь ты умрёшь, — сказала Сигре, глядя на него бешеными глазами. — Как и должен.

— Я Король Хельхейма. Эйтр не может навредить мне, — его низкий голос раскатами грома разносился по комнате. — Тебе нужно что-то посерьёзнее, чтобы победить меня.

— Ты умер дважды, — сказала Сигре. — Ты больше не имеешь права руководить Верховными Эльфами. Ты выродок, и ты не получишь наш трон.

— Вот в чём дело? — голос Гэлина превратился в лёд. — Тебя беспокоит, кто будет сидеть на троне Верховных Эльфов?

— Ты хочешь украсть престол, — сказала Сигре, теперь уже не звуча так уверенно. — Ты отрёкся от трона, когда упал в Колодец Урд. Теперь право принадлежит дому Скилфингов.

— Скилфинги? — выплюнул Гэлин. — Вот кто теперь правит Верховными Эльфами?

Она перебросила светлые волосы через плечо.

— Да.

— Тогда они вас заслужили.

Сигре уставилась на него, совершенно застанная врасплох.

— Что?

Гэлин выпрямился.

— Верховные Эльфы сделали паршивый выбор.

Принц Харальд заворочался у ног Гэлина.

— Выродок мёртв?

— К сожалению для тебя, я очень даже жив, — Гэлин посмотрел на него сверху вниз. — Больше не пытайся убить меня. Понял?

Принц застонал.

— Сочту за положительный ответ.

Сигре гневно уставилась на Гэлина, но промолчала.

— Вы закончили? — поинтересовалась я. — В конце концов, мы собрались тут обсудить драугов.

Гэлин бросил на меня резкий взгляд.

— Закончили, если на мою жизнь больше не будет покушений.

— Тогда давайте обсудим наши планы. Ты втайне работаешь против своей очаровательной королевы, — я пригвоздила его взглядом. — Почему же?

Его тёмные глаза встретились с моими.

— Как я и сказал в приватной беседе, я воскресил богиню из мёртвых. Я не позволю драугам заполонить миры, которые я люблю. Я был и всегда буду защитником Мидгарда и девяти миров от сил тьмы, как и до Рагнарёка. Даже если для этого потребуется пойти против богини.

Я выдохнула, испытав облегчение от понимания, что он не слепо верен богине.

— Ладно. Значит, сейчас самое время исполнить свой долг защитника девяти миров, — я прикусила губу. — Но если ты вернёшься в Хельхейм после неповиновения Хель, что она с тобой сделает?

— Не волнуйся обо мне. Я найду выход, — тени, витавшие вокруг Гэлина, сгустились. — В данный момент наша цель — победить драугов. Давайте сосредоточимся на этом.

Свегде шагнул вперёд.

— Ладно, колдун, тогда тебе пора начать строить стену, которая их удержит.

Гэлин покачал головой.

— Это не сработает.

— Почему нет? — Бо сердито посмотрел на Гэлина со своего места за столом. — Ты без проблем удерживал мой народ в заточении на протяжении тысячи лет.

— Драуги не эльфы. И кроме того, Хель закрыла врата в Хельхейм.

Моё сердце ухнуло в пятки.

— Что?

— Она закрыла ворота в железной стене, — повторил Гэлин. — Души не могут войти. Поэтому мёртвые теперь бродят по землям живых.

— Но зачем?

— Затем, что она хочет захватить девять миров. Она хочет выпустить драугов и теней и править миром мертвецов. Закрытие дверей Хельхейма — её первый шаг. Но она планирует завладеть всеми девятью мирами.

Я глянула на татуировки, извивавшиеся на его груди.

— Если она может контролировать тебя, то что помешает ей прямо сейчас вернуть тебя в Хельхейм? У неё есть палочка, и как только она заполучит тебя, то сможет просто вырваться из Хельхейма с твоей помощью. И она может контролировать твой разум или типа того.

Он покачал головой.

— К счастью, её способности к убеждению не заходят так далеко. И руны на железных стенах Хельхейма были начертаны богами. Они не дадут ей выбраться, даже если я буду там. И даже с помощью палочки. Но она ищет выход.

Меня накрыло ужасным пониманием.

— То есть, если мы убьём драугов…

— Они не исчезнут, — мрачно сказал Гэлин. — И в войне их численность будет расти, что бы вы ни делали. Чем больше эльфов умрёт, тем больше драугов будет на Земле. Вот что означает закрытие Врат Хельхейма.

— Так что мы можем сделать? — спросил Бо.

Гэлин склонил голову набок.

— Начните с простого: не умирайте.

Во мне взбурлило раздражение.

— Так как ты планируешь помочь? Выкладывай уже, Гэлин, чтобы мы могли вернуть Бартоля.

Лицо Гэлина смягчилось.

— Нам надо наведаться к Источнику Мимира.

Я покачала головой.

— Я не знаю, что это.

В глазах Гэлина плясали отблески свечей.

— Когда Один был юным, ещё до того, как он стал Королём Асгарда и лидером богов, он хотел узнать всё на свете. Так что он отправился к Источнику Мимира, Источнику Мудрости. Мимир, хранитель этого источника, позволил ему испить из тех вод, но только в том случае, если он отдаст свой глаз. Один тут же достал нож и вырезал свой правый глаз. Так он получил столько мудрости, сколько любой мужчина познал бы за тысячу лет. Так он познал руны и правила магии. Так он сумел убедить богов назвать его их лидером.

— Я знаю историю о жертве Одина, — перебил Бо. — План-то какой?

— Как и Один, я планирую испить воды из Источника Мимира. Эти воды покажут мне, как победить драугов.

— Таков твой план? — переспросила я. — Испить из магического источника? — я явно всё ещё злилась на Гэлина.

Его тёмный взгляд пригвоздил меня, разбирая на кусочки.

— Ты хотела, чтобы я помог из-за моих познаний в колдовстве. А теперь ты, похоже, не доверяешь тем же познаниям. Почему?

«Потому что ты разбиваешь мне сердце».

— Потому что ты консорт той, что стала причиной всего этого, и она явно имеет влияние на тебя, — тихо сказала я. — Но, видимо, у нас нет вариантов. Как туда попасть?

— Источник Мимира где-то в Асгарде. К сожалению, я никогда не бывал в доме богов.

— Значит, без портала? — уточнила я.

Гэлин покачал головой.

— Придётся идти по старинке. Через мост Биврёст.

Свегде выглядел сбитым с толку.

— Биврёст был разрушен при Рагнарёке.

Гэлин покачал головой.

— Для богов — да, но мы-то эльфы. Думаю, он выдержит мой вес. Я отправлюсь в одиночку.

Я уставилась на него, уверенная, что он чего-то не договаривает. Что-то важное, и мне это не нравилось. Что, если он всё ещё работает на Хель?

— Нет, ты не пойдёшь один, — сказала я. — Это задумывалось как коллективные усилия. Мы присоединимся к тебе.

Тени кружили в воздухе вокруг него.

— Не сработает. Мост никогда не выдержит такое количество людей. И большая численность, скорее всего, замедлит нас. Ты же только что сказала, что доверяешь мне решение этой проблемы, так?

— Тогда я пойду с тобой, — рявкнула я. Когда остальные начали протестовать, я подняла руку. — Это окончательное решение.

— Хорошо, — сказал Гэлин. — Али… Императрица и я отправимся в Йотунфель. На вершине горы Стетон мы найдём Биврёст.

Изумительно. Похоже, мне придётся проводить время со своим бывшим… после того, как он уже забыл меня и нашёл себе другую.

Глава 9. Гэлин

Али напротив меня медленно кивнула.

— Ладно. Что бы для этого ни потребовалось. Мы отправимся утром. Свегде, можешь организовать походное снаряжение?

Свегде кивнул, и мой взгляд скользнул обратно к Али. Я изучал её — серебристые волосы убраны в хвостик, глаза слегка прищурены. Её одежда напоминала стиль ассасина: кожаные брюки и чёрная куртка, идеально облегавшая её изгибы. Всё было заляпано грязью, но её это как будто не заботило. Может, она пробыла Императрицей всего месяц, но уже привыкла, что её слушаются. Она выглядела сильной, могущественной. Более уверенной и уравновешенной, чем мне помнилось.

Пока она говорила, члены совета внимательно слушали, даже близнецы со склонностью к убийству. Я бы спросил у неё, как их избрали представлять Верховных Эльфов; их семья прославилась тем, что кастрировала своих врагов. И всё же даже с Харальдом и Сигре в совете Али явно была главной, выступала естественным лидером.

И в своей новой роли она явно дала понять, что забыла меня и двигается дальше.

«И вот поэтому я должна была разорвать связь наречённых — чтобы узнать, что под сексуальной наружностью ты всё равно монстр».

Я мрачно улыбнулся. Ну, хотя бы она назвала меня сексуальным.

Неважно, что она говорила. После разрыва связи наречённых все мои чувства увяли и иссохли, как лианы на морозе.

— Гэлин, — сказала она. — Нам надо поговорить. Наедине. Ты вернёшься со мной в мою комнату?

Я кивнул и последовал за ней в коридор. Пока мы шли, она покосилась на мою грудь. Нет… она пялилась.

— Так когда ты наденешь рубашку? — спросила она. — Это отвлекает.

На моих губах заиграла тень улыбки.

— Отвлекает? С чего бы? Сексуальная наружность является проблемой?

Её щёки покраснели.

— Нет. Как мы оба установили, мы ничего не чувствуем друг к другу. Верно? Всё, что случилось ранее, было просто магией. Теперь ты с таким же успехом можешь быть… — она показала на свечу в настенном подсвечнике. — Ты как та свеча. Вот столько же эмоций я к тебе испытываю.

— Верно, мы вообще ничего не чувствуем. И всё же ты кажешься взволнованной, — пробормотал я.

— У тебя раздулось эго из-за статуса Короля Мёртвых, или я раньше не замечала, насколько всё плохо?

— Я просто повторил твою фразу, — проурчал я. — Сексуальная наружность. Твои слова.

Она покачала головой, и прядь серебристых волос упала ей на глаза.

— Я имела в виду «сексуальный» в объективном плане. Другие люди, наверное, называли бы тебя сексуальным. Простодушные люди. Я имела в виду, что твоя голая грудь отвлекает из-за рун. Они двигаются и притягивают к себе внимание.

— Эти руны — подарок от богини. Рубашка их потревожит.

Её челюсти сжались, а в глазах полыхнула злость, когда она посмотрела на меня. Ревнует?

— Подарок. Как мило с её стороны. Очаровательная женщина. Это они позволили тебе исчезнуть?

— Пока они вытатуированы на моей коже, я могу перемещаться из одного места в другое, не призывая портал. Но они также связывают меня с Хель.

Али кивнула, и её губы поджались в тонкую линию.

— Всё равно что заклеймить животное. Ты её тягловая сила. Неплохие у вас отношения.

Во мне заискрило раздражение. Так вот какая она без связи наречённых.

Абсолютный кошмар.

— Почему именно ты захотела поговорить со мной наедине? Чтобы обсудить мою грудь или оскорбить меня? Я могу прожить и без того, и без другого. Раз мы оба ничего не чувствуем друг к другу, возможно, нам лучше посвятить время подготовке к путешествию.

— Нет, — она бросила на меня нервный взгляд, и её лицо покраснело. — Думаю, мы начали не самым позитивным образом. Раз предстоит действовать вместе, пожалуй, нам лучше поладить.

— И что же ты предлагаешь?

Она с надеждой приподняла брови.

— Ты голоден?

Мы добрались до двери в её покои. Я нахмурился, не привыкнув что-либо чувствовать. Но я правда ощущал пустоту в желудке. Голод.

— Умираю с голода.

Али завела меня внутрь. Когда я прежде бывал в её покоях, мои органы чувств адаптировались к Ванахейму, солнечному свету, запаху живых существ. Я толком не смотрел по сторонам.

— Это покои прежнего Императора, — сказал я.

Во мне заворошились воспоминания. Прежний Император напал на Али, попытался поиметь её. Она убила его, но он едва не добился своего. Я представить не мог, зачем она захотела жить в его бывших покоях.

— Да, — сказала Али. — Все Императоры ванов жили здесь. Сотни правителей, как мне сказали. Свегде утверждал, что другого варианта нет.

Я заскрежетал зубами, всё сильнее убеждаясь, что Свегде мне не нравится.

Но оглядываясь по сторонам, я заметил, что Али занялась декором. Она принесла больше растений и какие-то большие кристаллы — должно быть, из Тенистых Пещер.

Она даже повесила на стене картину козла… который как будто стоял на шляпке огромного пурпурного гриба. Я присмотрелся поближе. Он пил пиво?

Али показала на картину пальцем.

— Это Джереми, козёл-алкоголик. Бартоль нарисовал его для меня. Видишь? Мир не сможет жить без его таланта.

Она шутила, но я слышал в её голосе беспокойство.

— С ним всё будет в порядке. Хель хочет, чтобы я вернулся. Я не думаю, что она навредит ему, лишь бы я вернулся на свой пост Короля Мёртвых.

Я осмотрел остальную часть комнаты. Я узнал двойные двери, ведущие к бассейну. Поблизости находилась полка с большой коллекцией пластинок и маленьким граммофоном.

В тёмном пепле моей груди что-то заворочалось.

— У тебя целая коллекция музыки?

— Да, — сказала Али. — Ладно, это может быть излишеством, но они спросили, чего я бы хотела для своей комнаты. И я хотела музыки из Мидгарда. Мне ещё не представлялось возможности посмотреть, что они для меня выбрали.

Она подошла к пластинкам. Когда её рука задела мою буквально на секунду, мне показалось, что моё сердце забилось чаще. Я смотрел, как она достаёт альбом, которого я не видел тысячу лет. Она уставилась на обложку.

— Что это? — пробормотала она. — Люди в странных костюмах с цветами. Красиво.

Али достала пластинку и положила в граммофон. Изумительная музыка заполнила воздух — песни из далёкого прошлого. Пока мелодии играли, Али подошла к двери. Сквозь песню я расслышал, как она говорит со слугой и заказывает ужин для нас обоих.

Она вернулась в комнату с неуверенной улыбкой на лице. Когда-то она была моей парой, а теперь мы испытывали неловкость в присутствии друг друга. Она прикусила губу.

— Мне очень нравится мелодия, но текст не имеет смысла. Песня про звёзды?

— Она называется Lucy in the Sky with Diamonds. Сокращенно ЛСД. Это галлюциногенный наркотик из мира людей.

— О! — воскликнула Али. — Как грибы берсерков или вино фейри.

Теперь уже я был сбит с толку.

— Вино фейри?

— Ты не слышал про вино фейри? Я думала, ты прославленный колдун.

— Я никогда не называл себя всезнающим. У меня только сексуальная наружность. Это моя главная претензия на славу.

Она сердито посмотрела на меня, что привело меня в восторг.

— Ну, вино фейри — это вино, которое пьют фейри. Это заставляет тебя отбросить сдержанность, но может сработать как афродизиак. Не будь ты мёртв внутри, тебе пришлось бы быть начеку. А так не думаю, что тебе надо чего-то опасаться.

Я выгнул бровь.

— А ты пробовала?

— О нет, — ответила Али слишком быстро. — Бартоль выпил немного на прошлом пиру. Он сошёл с ума, но к счастью, не как от афродизиака, иначе меня стошнило бы. Он просто бегал в своей куртке из пещерного медведя и орал, что он Козлиный Король, — она скрестила руки. — Уверена, это не так весело, как быть Королём Хельхейма.

— Веселье больше ничего для меня не значит, — я не врал. После разрыва связи наречённых я чувствовал себя так, будто меня выпотрошили, лишили желания и превратили лишь в пустую скорлупу прежнего меня. Хуже всего, что я помнил те чувства, ту неуёмную жажду, жгучую потребность в моей паре. Но теперь всё ушло. Без судьбы, предписанной мне норнами, я дрейфовал как судно, лишившееся якоря.

Я видел величественную красоту Али, но пламя в моей груди как будто залили водой, и остался только пепел.

Так что я вернусь в Хельхейм… ровно настолько, чтобы вызволить её брата. Но потом я найду способ освободиться. Я не останусь консортом Хель надолго.

И это ещё одна причина, по которой мне нужно попасть к Источнику Мимира. Его воды откроют мне мою новую судьбу. Я снова стану целым, со сверкающей дорогой передо мной.

Я снова смогу чувствовать и по-настоящему жить.

В дверь постучали, и мгновение спустя охранник вкатил тележку с едой. Он остановил её у окна и начал расставлять блюда на столе, не забыв про тарелки с различными сырами, маринованными овощами и консервированным мясом.

— Здесь мясная нарезка, буханка свежего хлеба, кресс-салат с кедровыми орешками и жареная курица с шалфеем, — он поднял серебряную крышку, показывая курицу, от которой шёл пар.

Я сел напротив Али. После целого месяца в Хельхейме, где я питался жидким месивом, даже моё мёртвое сердце понимало, как аппетитно пахла эта еда.

Слуга взял с подноса бутылку.

— Это местная разновидность, схожая с Сирой. Джамми с лёгкими нотками ежевики, — он открыл вино и наполнил наши с Али бокалы.

Я сделал глоток. Вкус взорвался на моём языке, и я почти ощутил проблеск наслаждения, после чего всё опять померкло.

Али тоже сделала глоток.

— Великолепно.

Слуга улыбнулся.

— Я очень рад, что вам нравится, Императрица.

Когда он ушёл, Али улыбнулась.

— Ваны очень любят еду. Как далеко я ушла от грибного супа.

Я начал со слегка кислого кресс-салата, затем перешёл к насыщенной и ароматной курице.

И всё же лишь получив новую судьбу, я смогу поистине насладиться едой.

Я глянул на Али, потягивая вино и чувствуя себя так, будто нас всё равно разделяют миллионы миль… дикая Ночная Эльфийка уже не моя пара. Теперь она Императрица ванов.

Она изучала меня серебристыми глазами. Много ли времени пройдёт до тех пор, как кто-то попытается сделать эту красавицу своей женой?

Тьма просачивалась в мои кости.

Я поднялся из-за стола.

— Боюсь, я всё же не голоден.

Она нахмурилась.

— Точно. Мёртв внутри.

— Но я встречусь с тобой утром, Али. Мы сможем поладить как компаньоны по путешествию.

Я покинул комнату, и тени расползались в моей груди.

Глава 10. Али

Мы уже несколько часов шли в абсолютном молчании. Мне хотелось присесть, попить воды из фляжки на бедре, может, насладиться видом. Но какая-то дурацкая гордость не давала мне признаться, что я устала. А может, это соперничество с Богиней Мёртвых. У неё-то ноги никогда не уставали.

Так что как бы ни горели мои мышцы, я шагала вперёд. Я напоминала себе, что могу справиться с болью. Я посмотрела на свой отсутствующий палец. Не так давно я прижгла рану о конфорку плиты. Поход по полям? Да я запросто с этим справлюсь.

И всё же я не была уверена, что было более болезненным — утомлённые мышцы или абсолютное молчание Гэлина. Или понимание, что он являлся добровольным консортом Хель.

Какой же идиоткой я была, думая, что всё равно буду нравиться ему после разрыва связи наречённых. Глупая, глупая Али.

Ну, хотя бы виды вокруг были великолепными.

Мы начали с арктического йотунфельского леса из елей и сосен, где белки и птицы скакали по веткам. Поднявшись выше, мы добрались до прекрасных альпийских лугов. Здесь пчёлы и бабочки порхали меж трав, усеянных жёлтыми полевыми цветами. Маленькие грызуны сидели на камнях и громко пищали, если мы подходили слишком близко. Гэлин сказал мне, что это лемминги.

Над нами в голубом небе парили массивные орлы.

Пребывание над землёй до сих пор ощущалось изумительно. Это никогда не приестся.

Мы шагали дальше, направляясь к внушительной горе Стетон. Бока гранитного склона состояли из голого камня, который поднимался под крутым углом и образовывал узкий пик с плоской вершиной, напоминавший кинжал с обломившимся кончиком. Я понятия не имела, как мы туда заберёмся, но Гэлин был уверен, что мы справимся.

Моста Биврёст до сих пор не было видно. Он должен тянуться от вершины горы Стетон до самого Асгарда, но пока я не видела ничего, кроме пустого воздуха.

Весь день Гэлин был мрачным и неразговорчивым и до сих пор отказывался надевать рубашку.

— Тебе разве не холодно? — спросила я.

— Нет, — тихо сказал он. — Магия Хельхейма греет меня.

— Что именно делает магия Хель? Помимо исчезания и повторного появления где угодно.

— Она укрепляет мою силу. Она напитала руны своей мощью. Пока я ношу их, я могу черпать её силу.

— Понятно, — медленно произнесла я. — То есть, они работают как волшебная палочка, вытатуированная на твоей коже.

— Ну или я заклеймённое животное, как ты и сказала.

Я с трудом сглотнула.

— Ты не беспокоишься о том, что она сделает с тобой, когда ты вернёшься в Хельхейм? Ты прямо сейчас рушишь её планы.

— Я найду способ выжить, Али. Всегда находил. Даже если приходилось тысячу лет прожить мертвецом. Я всё ещё здесь.

Это не успокаивало так, как я надеялась.

Мы снова зашагали в тишине, и тропа вилась по краю луга, после чего нырнула в осиновую рощицу. Пока мы шли меж извилистых деревьев, листья шелестели от лёгкого ветерка и трепетали как крылышки тысяч бабочек. Дальше мы пошли по каменистому откосу. Там на нас снова верещали лемминги.

Я глянула на Гэлина, всё ещё не унимаясь из-за рун.

— Почему ты не можешь просто использовать свою магию, чтобы согреться?

— Ну, когда у меня была Лэватейнн, я бы начертил руны в правильном порядке, и образовалось бы нечто магическое — например, портал или вспышка огня. Начертание рун в сочетании с обладанием палочкой творило магию. Теперь мне не нужна палочка — я получил магию Локи через его дочь.

— А каков источник? Душа бога?

Ветер играл с его тёмными волосами.

— У всех у нас есть некая магия. У тебя тоже есть магия прямо сейчас. На самом деле, в твоём теле достаточно магии, чтобы ты могла делать все те вещи, что и с Лэватейнн.

— Что?

На его красивых губах заиграла тень улыбки.

— Магия — это нечто врождённое. Надо лишь научиться черпать её.

— Вау, — прошептала я. Неужели я правда могла творить магию без Лэватейнн?

Я остановилась и выставила перед собой указательный палец, как Гэлин сто раз делал ранее. Я быстро начертила руны огненного заклинания.

Ничего не произошло.

Гэлин наблюдал за мной, и в его глазах блестело любопытство.

— Твоя ловкость великолепна, но сотворение заклинания — это не просто начертание рун. Надо вложить в это себя саму. Магия исходит из твоих эмоций. Для магии огня тебе надо испытать ярость. Начертание рун превращает эту эмоцию в реальный огонь. Ты чувствовала злость, когда чертила?

— Нет. Только… — усталость, но в этом я не хотела сознаваться.

Гэлин кивнул.

— Ладно. Смотри на меня.

Он поднял правую руку, сосредоточенно нахмурился, затем без проблем начертил руны огня.

Мгновение спустя метровое пламя вспыхнуло в воздухе примерно в трёх метрах перед ним. Оно пару секунд трепетало на ветру, затем погасло со взмахом его запястья.

— Но без эмоций мне приходится использовать магию Хель. Почему бы тебе не попробовать ещё раз начертить огненное заклинание? На этот раз попытайся подумать о чём-то, что тебя злит. Например, об опасно сексуальном эгоистичном монстре.

Хмуро зыркнув на него, я подняла правую руку. И снова начертила руны. На сей раз я думала о Хель. Сначала она забрала Гэлина. Потом она забрала Бартоля. Мой бедный брат заточён в Хельхейме, наверное, сидит в какой-то сырой темнице в окружении теней.

Образ Хель, голышом выходящей из ванной, вторгся в моё сознание. Естественно, он добровольно стал её консортом. Какой мужчина устоит перед богиней?

Печаль комом встала в моём горле, и моя сосредоточенность дрогнула.

— Чёрт, — я опустила руку.

— Это сложнее, чем выглядит со стороны, да? Мне потребовалось больше года, чтобы сотворить своё первое огненное заклинание. Не уверен, заметила ли ты, но воздух немного замерцал от тепла. Проблема в том, что ты лишилась сосредоточенности. Тебе надо удержать ярость до тех пор, пока заклинание не будет завершено. Знаешь же, как ты призываешь Скалей?

— Да, — сказала я, не понимая, как мой тенистый клинок связан с начертанием огненного заклинания.

— Так вот, ты же веришь, что Скалей придёт в любой момент, когда ты её призовёшь? Этот кинжал — часть тебя.

— Да… — сама мысль о том, что Скалей не придёт, ужасала меня. Она всегда рядом, бритвенно острая защита, которая в буквальном смысле под рукой. Я едва не тронулась рассудком в шахтах Аудр, когда её у меня забрали.

— С магией так же. Тебе надо верить, что это сработает, и что это часть тебя. Магия проистекает из силы твоих чувств. И вот почему мне нужны руны Хель.

Я уставилась на него.

— Ты снова жив. Ты больше не лич. Ты должен иметь возможность чувствовать. Я не понимаю, что с тобой случилось.

— Ты со мной случилась, — он развернулся и опять ушёл от меня.

От этих слов у меня перехватило дыхание. Боги милостивые.

Я поспешила за ним.

— Что ты имеешь в виду?

— Моя судьба была написана норнами. Без неё я лишь наполовину жив. Но это неважно. Я собирался рассказать тебе про магию Хель.

— Точно, — я начинала ненавидеть любое упоминание Хель.

— У богов нет душ, — сказал он. — По крайней мере, в смертном понимании слова. Вместо этого их магия исходит от их почитателей. В Древнем Мидгарде была история под названием «Питер Пэн». Там была фея по имени Динь-Динь. История написана человеком, так что магия абсолютно вымышленная, но там есть известные строчки о том, что если ребёнок говорит, что не верит в фей, то где-то одна фея падает замертво. По сути, феи существуют лишь потому, что дети в них верят. То же самое и с богами. У них есть сила, потому что мы все верим в них.

Я поморщилась.

— Несмотря на мёртвых фей в той книжке, она всё равно кажется веселее историй, которые Ночные Эльфы рассказывают своим детям. Там есть монстр по имени Энлиль, который откусит тебе пальцы на ногах, если не будешь стричь ногти, и ведьма, которая запечёт тебя заживо, если не будешь слушаться родителей. В любом случае, получается, если я хочу творить магию, мне всего лишь надо научиться испытывать испепеляющую ярость в любой момент?

— Для огненного заклинания — да. Другие заклинания требуют других эмоций. Для чар света нужно счастье, а для портала надо испытывать любовь.

Изумительно.

— Ладно, ну, я могу над этим поработать, — мой тон сделался ледяным, и я задалась вопросом, а какую магию могли сотворить тихая ярость и обжигающее ощущение предательства.

Наверное, ничего хорошего.

И всё же мне хотелось попробовать ещё раз.

Я повернулась и посмотрела на вид вокруг. Передо мной простирался густой лес у подножья холмов, которые скатывались в далёкие равнины Ванахейма.

— Ладно. Давай попробую ещё раз.

— Я помогу, — Гэлин встал позади меня. — Попробуй снова заклинание огня, но в этот раз только произноси слова. А чертить буду я.

Он взялся за мои руки. Я смотрела на его пальцы, без проблем обхватившие мои запястья. Верховные Эльфы были огромными. Его мощные предплечья находились так близко, но всё же не дотрагивались до моих.

Он аккуратно приподнял мои руки. Теперь я ощущала его запах, древесный дым и шалфей. Знакомый, но далёкий, как нечто из снов.

Чёрный дым от рун на его груди заструился по моим плечам. Магия Хель.

— Тебе надо сосредоточиться, — прошептал Гэлин. — Что тебя злит?

Как он там сказал? Он рад, что я разорвала связь с ним, чтобы он не застрял с эгоистичной тварью?

Вот это сгодится.

И не будем забывать про Хель, которая заклеймила Гэлина и украла Бартоля.

— Сосредоточься, — прошептал Гэлин.

Проблема в том, что когда я думала о Хель и о том, как Гэлин небрежно оставил меня в прошлом, во мне зарождалась другая эмоция — печаль.

Мне надо подумать о чём-нибудь другом.

Так что закрыв глаза, я вспомнила, как в шахтах Аудр меня переполняла ярость. Тогда я думала обо всех способах, которыми могла бы убить Гэлина… принца Верховных Эльфов, который, как мне думалось, предал меня. Я желала его смерти.

Но он ведь не предавал меня, так? Этот фокус с подделанными письмами провернули Ревна и Горм.

Всё то время, что я страдала в шахтах, Гэлин был заточён в Цитадели и отчаянно пытался спасти меня.

Гэлин водил моими руками, чертя руны, пока я пыталась вспомнить слова заклинания. Я вдохнула, будто могла наполнить лёгкие яростью, но вместо этого опять ощутила запах Гэлина. Тепло его тела окружало меня. А ведь когда-то я наслаждалась его объятиями.

Этот аромат древесного дыма был таким узнаваемым. Это был его естественный запах?

— Ты сосредоточилась? — проурчал он.

— Да, — выпалила я слишком быстро и повернулась к нему лицом. — Я думала о том разе, когда Бартоль на спор сожрал шестьдесят три гриба портобелло и заблевал весь наш дом. Я была вне себя от ярости. Но не работает же.

Гэлин уставился на меня, и ледяной ветер хлестал по нам.

— Дай-ка я попробую без тебя.

Отвернувшись от него, я поспешила дальше по тропе, не оглядываясь.

Это дезориентировало. Я испытывала к нему чувства, а он ясно дал понять, что не чувствует ничего в ответ.

Так лучше, напоминала я себе. Мне надо управлять королевством.

Мне всего лишь нужна помощь Гэлина с этой последней задачей. Когда драуги отправятся обратно в Хельхейм, я смогу сосредоточиться на своём народе. Норна выразилась недвусмысленно — первостепенный и самый главный долг Императрицы сводится к её народу.

И если мне надо научиться магии, я разберусь с этим самостоятельно.

Так почему мне казалось, будто моё сердце разрывается на куски?

Глава 11. Гэлин

Я шёл следом за Али. Солнце окрашивало небо персиковыми, золотыми и сиреневыми оттенками — буйство тепла, расходившееся по сине-серым скалам вокруг. Несколько часов назад мы вышли из леса и теперь карабкались по крутому склону из булыжников размером с футбольный мяч.

Даже в сгущавшейся темноте я без проблем видел массивные очертания горы Стетон. Она возвышалась как Цитадель — сплошная стена гранита, поднимавшаяся почти вертикально. Али несколько раз спрашивала у меня, как мы будем на неё взбираться, но правда в том, что я понятия не имел. Я знал лишь то, что мост Биврёст должен тянуться от вершины горы, и надеялся, что мы разберёмся, оказавшись на месте.

Я не сомневался, что боги создали какой-то путь; проблема лишь в том, чтобы его найти.

Наблюдая, как Али поднимается по тропе, я понимал, что она вымоталась. Каждый шаг был натужным, спина слегка сгорбилась под весом её рюкзака. Она не привыкла проходить много миль по горам. Теперь она выглядела так, будто вот-вот свалится с тропы. И я слышал урчание её желудка.

Что-то заворочалось в моей груди — всеподавляющая потребность сделать так, чтобы она остановилась и отдохнула. Вид того, как она пошатывается, заставлял меня испытывать нечто примитивное и горячее.

Но каждый раз, когда я предлагал остановиться, она пыталась говорить мне, что с ней всё в порядке. Похоже, в роли Императрицы она решила изображать силу, даже когда совершенно вымоталась.

— Тебе не нужно притворяться, будто ты не устала, — сказал я, не сумев скрыть раздражение в своём голосе.

Она бросила на меня кислый взгляд.

— Ладно. Я устала. Но я просто хочу поскорее добраться туда. Чем быстрее мы остановим драугов, тем лучше.

Я посмотрел на скалу, возвышавшуюся над нами. Не оставалось сомнений в том, что сегодня уже слишком темно, чтобы карабкаться. Придётся найти место для разведения лагеря.

Мы добрались до вершины горного хребта, и я посмотрел на красоту вокруг нас. Внизу во впадине виднелся маленький пруд. Его окружали скалы и булыжники, напоминавшие подобие огромного каменного гнезда. Что самое важное, прямо возле воды я видел большой участок высокогорной травы.

Я показал туда.

— Думаю, это идеальное место для лагеря. Мы не можем карабкаться в темноте, Али.

Облегчение на её лице было очевидным.

Мы вместе преодолели последнюю сотню метров по каменной осыпи. Я бросил свою сумку в центр травянистого участка и сел.

Вытянув ноги, я прислонился спиной к своей сумке. Пока я смотрел на последние лучи садящегося солнца, Али плюхнулась рядом и стала пить воду из своей фляжки.

Закончив, она передала её мне, и я осознал, что моё горло совершенно пересохло.

Закрыв глаза, я сделал большой глоток. Вода на вкус была такой приятной и чистой. Живя в мире Хель, я и забыл, как можно чем-либо наслаждаться. Я забыл, что если попить воды после долгого дня на солнце, это может показаться самым блаженным ощущением на свете.

Осушив флягу, я встретился взглядом с Али. Она пристально смотрела на меня.

Я кивнул на пруд.

— Мы можем восполнить запасы.

Её серебристые волосы льнули ко лбу, лицо раскраснелось. Она опустошённо привалилась к своему рюкзаку. Меня пронзил острый укол чувства вины. Я только что выпил всю её воду.

Я быстро пошарил в своей сумке, пока не нашёл бутылку воды.

— Вот, — сказал я, передав её Али. — Можешь выпить это. Мы наберём новую из пруда.

— Спасибо, — Али тут же поднесла горлышко к губам, закрыла глаза и начала пить.

Взбодрившись от питья, я встал и подошёл к краю пруда. Ветерок на мгновение создал рябь на его поверхности, но потом всё снова замерло. Глядя в воду, я отчётливо видел каменистое дно.

У меня перехватило дыхание, когда я опустил руку в ледяную воду. Пока фляжка наполнялась, я заметил какое-то движение в глубинах. Форель, если судить по внешнему виду. Как форель угодила в этот крохотный прудик, я понятия не имел, но с уверенностью знал, что хотел накормить Али чем-нибудь питательным. Если она хочет добраться до моста и не тормозить при этом меня, ей понадобятся силы.

Потребность поймать эту рыбу для неё казалась совершенно неоспоримой. Я прихватил с собой еду, но там всё в основном сушёное. Хлеб с маслом, вяленое мясо, сушёные фрукты. А это может стать настоящим ужином.

Я смотрел, как рыба плавает туда-сюда. У меня не было удочки. К счастью, у меня имелась магия. Я начал чертить заклинание портала. Когда рыба на мгновение замерла, я сотворил портал в паре сантиметров перед ней.

К сожалению, портал, который я разместил «в паре сантиметров перед» ней, появился прямо посередине её тела.

Раздалось жгучее шипение статического электричества, возле меня появился выходной портал, и оттуда вылетела половина рыбины, выброшенная потоком воды.

Я быстро отменил портал. Я сообразил, что забыл принять в учёт искажение света. Ведь умельцы, рыбачившие копьями, всегда целились на 30–60 см в сторону от рыбы, чтобы попасть в её тело.

И всё же рыба была свежей, и мы могли её съесть. Я поднял добычу и пошёл обратно к месту нашей ночёвки.

Приблизившись, я увидел, что Али стоит спиной ко мне, двигает руками и бормочет себе под нос. Практикуется в заклинании огня. Я помедлил и посмотрел. Её серебристые волосы рассыпались по плечам до самой поясницы. Она твёрдо стояла на траве, кожаная одежда облегала её тело. Даже без связи душ она казалась мне поразительно красивой.

Воспоминание о пещере кристаллов вспыхнуло в моём сознании. Как она обвивала этими ногами мои бёдра. Как она запустила пальцы в мои волосы, когда я приподнял её… прижал к грубой стене пещеры…

Я оттолкнул эти мысли. После разрыва связи наречённых между нами ничего не осталось. Она ясно дала понять, что ничего ко мне не чувствует. Она не хотела меня в роли супруга, я здесь лишь для того, чтобы помочь ей.

То, что существовало между нами, было просто магией. Фокусом норн.

Я бросил рыбу на ближайший камень, вытащил нож и принялся аккуратно делать филе. Затем я стал готовить её с помощью магии огня, смазав сливочным маслом, припасённым в рюкзаке. Краем глаза я заметил, что Али осторожно наблюдает за мной.

— Это половина рыбы?

— Когда я достал её порталом из пруда, произошёл несчастный случай, — она не выглядела убеждённой. — На вкус всё равно будет нормально, — рыба скворчала, пока готовилась.

— О чём ты обычно думаешь, пока призываешь огонь? — спросила Али. — Когда тебе нужна злость?

Я внезапно осознал, что понятия не имею. Я столько лет чертил Кано, что уже и не думал ни о чём.

— Я просто сержусь.

— Ты сердишься по заказу?

— Да, — я растопил побольше сливочного масла в ложке, затем полил им рыбу. — У нас нет тарелок, придётся есть прямо с камня. Но можем вернуться, если хочешь. Я могу сделать портал, переночуем в Ванахейме.

— Я не родилась Императрицей, могу и на земле поспать, — ответила Али, снова не желая показывать слабость. — И тарелки мне тоже не нужны. Меня растили на грибной жиже, — она присела рядом со мной, и я передал ей вилку из своей сумки. Она сидела так близко, что наши плечи почти соприкасались.

Её запах был знакомым. В прохладном горном воздухе я чувствовал тепло, исходившее от её тела.

Она проглотила кусочек рыбы.

— Изумительно.

— Я не хотел, чтобы ты голодала. Нельзя допустить, чтобы тормозила меня своей слабостью, — слова просто слетели с моих губ. Я знал, что это почему-то неправильно, и всё же я был сломленным, так что они прозвучали.

Она хмуро посмотрела на меня.

— Точно. Спасибо.

Я быстро наколол кусок рыбы на свою вилку и положил в рот. Насыщенный вкус форели в масле взорвался на моём языке. Только съев этот кусочек, я осознал, насколько проголодался.

— Голоден? — спросила Али.

— Просто умираю с голода.

Она уставилась на меня.

— Значит, ты всё же что-то да чувствуешь, — её тон был ледяным, но глаза горели огнём. Она обвиняла меня в чём-то, но я не до конца понимал.

Я знал лишь то, что она права — я правда что-то чувствовал. И это чрезвычайно неудобно, потому что я ничего не хотел испытывать к ней.

Глава 12. Али

Солнце село, и на гору опустилась тьма. Мы с Гэлином сидели, устроив рюкзаки в ногах, а спинами прислоняясь к булыжнику на краю травянистой поляны. От камня исходило лёгкое тепло, накопленное от солнца, которое палило на него весь день, но в остальном было холодно. Моё дыхание превращалось в пар на каждом выдохе, пальцы ощущались как сосульки, хотя я засунула руки в рукава своей кожаной куртки. Мне приходилось стискивать челюсти, чтобы не скрежетать зубами.

Перемена температуры, похоже, не беспокоила Гэлина. Значит, он мог что-то чувствовать… временами.

Но только не ко мне.

Неважно. Мне совершенно всё равно. Я просто сомневалась, что смогу поспать, когда мой разум перебирал миллион мыслей в минуту. И я точно не собираласьпризнаваться, что мне холодно.

Заставив себя не думать о нём, я посмотрела на ночное небо и вместо этого затерялась в мыслях о великолепных звёздах, сиявших над нами. Свегде рассказывал мне, как они называются: ту сияющую звезду он назвал Палец Аурвандила, а гигантскую колесницу— Карлвагн.

Я показала на Карлвагн:

— Ты знаешь название этого созвездия?

— Большой Ковш.

Я нахмурилась.

— А я думала, это Карлвагн.

— О, так и есть. Большой Ковш — это название, которое дали ему люди Мидгарда, — он показал пальцем. — Видишь среднюю звезду в ручке ковша?

— Да.

— Не замечаешь ничего необычного?

Я присмотрелась к звезде. Она и правда казалась немножко странной. Более размытой, чем остальные. Я прищурилась.

— Это две звезды, расположенные очень близко.

— Верно, — сказал Гэлин. — Я рад, что ты не растеряла своё зрение Ночной Эльфийки. Люди назвали эти звёзды Мицар и Алькор.

— Мицар и Алькор, — шёпотом повторила я.

— Маленькая — это Алькор. С арабского её название переводится как «забытая».

Воцарилась долгая пауза, пока мы оба смотрели на пару звёзд. Я выросла в Тенистых Пещерах, и потому ночное небо никогда не перестанет меня удивлять.

Разглядывая звёзды, я почувствовала, что Гэлин смотрит на меня. Когда я покосилась на него, его чернильные глаза блеснули в темноте.

— Тебе надо поспать.

Я не сказала, что мне слишком холодно, чтобы спать, и что даже рядом с ним я чувствовала себя совершенно одинокой.

Но я всё равно повернулась на бок, и меня накрыло волной утомления. Мои глаза закрылись, и я осознала, что задремала, видя сны о застывшем Мидгарде. Я шла по крыше Цитадели, и моё тело превращалось в лёд. Зубы стучали, пальцы немели.

Теперь Мидгард был совершенно заброшенным. Остались только я и тьма, мир зимы простирался передо мной. Боги, эльфы, все куда-то ушли.

Холод пронизывал до костей, лёд кристаллизовался в моих венах, и я не могла унять дрожь…

Затем мой сон изменился. Над Мидгардом поднялось солнце, лёд начал таять. Моё тело тоже оттаивало. На мгновение я открыла глаза и вдохнула запах древесного дыма… ощутила, как мощное тело подвинулось ближе, стальные руки обняли меня. Оберегающее пылание жара согрело меня до самого нутра.

Когда я снова увидела сон, он был о весне.

***

— Али, — резко прошептал Гэлин. — Проснись.

— Что… — я не договорила, потому что ладонь Гэлина зажала мне рот. Мои глаза распахнулись.

Я моргнула, пытаясь собраться. Было абсолютно темно. Должно быть, пока я спала, налетели облака, потому что звёзды исчезли. Я сонно посмотрела на свои ноги и заметила, что в какой-то момент Гэлин накрыл их одеялом. Может, поэтому мне снилось тепло.

Это мило с его стороны, но не объясняло, почему его ладонь крепко зажимала мой рот… и нос тоже. Я не могла дышать, блин!

— Ммммхххм, — попыталась выдавить я.

Гэлин развернул мою голову лицом к себе. Он смотрел на меня, и тенистая магия Хель исходила от него тёмными и загадочными завитками. Он душил меня.

Адреналин переполнил мои вены, и в мозгу зародилась ужасная мысль — что, если она попросила его убить меня? Она же его богиня. Он бы пошёл на такое? Похоронил бы моё тело под грудой камней? Сказал бы всем, что я упала со скалы?

Если он ничего ко мне не чувствовал… смог бы он так поступить?

Я попыталась открыть рот и призвать Скалей, но естественно, это не сработало. Его рука ощущалась на моих губах как намордник.

Он покачал головой, затем тьму пронзил отдалённый вой, и всё внезапно обрело ужасающий смысл. Он не пытался задушить меня, он сделал это, чтобы я не шумела. Я стиснула его запястье и убрала руку, хватая ртом воздух.

— Блоооооггаааааххх… — второй вой прокатился в ночи. Где-то далеко и ниже по склону горы, но всё равно ни с чем не спутаешь. И это не драуг.

Хуже, намного хуже… рокочущий крик горного тролля.

— Ты это слышишь? — спросил Гэлин, наконец нарушив молчание.

Я напряжённо кивнула, и сердце заколотилось о рёбра.

— Мы не можем оставаться здесь, — прошептал он.

— Портал?

— Нет времени.

— БББллооГГоооггххх! — крик тролля эхом отражался от камней и дрожью проносился по моей коже.

Гэлин встал, и я тоже спешно вскочила. После преодолённого нами расстояния мои ноги ощущались так, будто их раскатали скалкой. Плечи болезненно ныли в тех местах, где впивались лямки рюкзака.

Я едва это замечала.

Где-то здесь во тьме притаились горные тролли. Отвратительные, ужасающие звери. Однажды один из них едва не избил меня до смерти. Они были в буквальном смысле неуязвимыми — сплошной камень, который даже Скалей не могла пробить.

Если они поймают нас, то разорвут на куски. Даже Гэлина.

Я потянулась к своему рюкзаку.

— Нет, — резко шепнул Гэлин. — Брось его.

Он поймал меня за запястье и потянул к каменистому полю. Мы со всех ног побежали по камням, направляясь вверх, к утёсам горы Стетон.

Я старалась не поднимать шума, но камни продолжали выскальзывать из-под моих ног. Моё сердце сжималось каждый раз, когда я слышала стук и грохот камней, скатывающихся по склону.

Мои лёгкие тяжело раздувались, когда мы добрались до хребта на вершине поля из булыжников. Я остановилась перевести дыхание и посмотрела вниз. Моё сердце пропустило удар. Рядом с местом нашей ночёвки виднелся тёмный силуэт — и это не булыжник, к которому мы прислонялись. Крупнее. Должно быть, это тролль. Он пошевелился, и я застыла от страха.

Не один тролль. А три.

Гэлин потянул меня за руку, побуждая двигаться дальше. Я активно работала руками на бегу, дыхание царапало горло. Мы бежали вдоль хребта, вверх к склону осыпи. В отличие от каменистого поля здесь булыжники были огромными, ростом почти с меня.

Дальше я побежала первой, используя своё ночное зрение, чтобы отыскать самый простой путь.

Гэлин не отставал, но время от времени я слышала, что он задевал скалы в темноте, ударялся о камни то коленом, то лодыжкой. Но он не жаловался и просто продолжал бежать.

Затем, пытаясь пробраться через серию особенно неудачно расположенных булыжников, он упал ничком. Его голова с громким стуком ударилась о камень.

Я подбежала к нему.

— Ты в порядке?

— Нормально, — хрипло ответил он.

Я слышала, что тролли внизу общаются меж собой завывающими криками, но не видела их.

Я схватила Гэлина за запястье, каким-то чудом подняв его на ноги.

Он побежал за мной, пошатываясь, когда я опять устремилась к каменистому склону. Над нами я видела линию, где заканчивались зазубренные камни и начиналось ночное небо.

— Думаю, уже недалеко, — сказала я.

На вершине я пошатнулась вперёд. Мои ноги казались резиновыми, лёгкие горели, сердце бешено стучало. Я посмотрела под ноги. Камни выглядели гладкими… будто по ним ходили. Я сфокусировала взгляд, и в сердце расцвела надежда.

Это выглядело как тропа.

— Должно быть, она ведёт к самой вершине, — сказал Гэлин. С его виска стекал ручеёк крови. Он реально неудачно упал.

— Я думала, ты знаешь дорогу? — прошептала я.

— Я имею представление в общих чертах.

То есть, он понятия не имел, куда мы шли.

Я знала, что он что-то от меня скрывает. Но что?

Прежде чем я сумела ответить, один из троллей взвыл.

— бббББлоооооогаххх! — звук прокатился по камням, заставляя скалы дрожать.

Я побежала по тропе, стараясь прибавить темп, но тут Гэлин окликнул меня по имени. Я повернулась и увидела, что он прислонился к булыжнику. Кровь лилась с его лба.

— Ты в порядке? — выдохнула я.

— Помоги толкнуть.

Тогда я поняла, что он не прислонялся к булыжнику — он пытался столкнуть его на троллей, которые находились ниже на склоне.

Похоже, у нас закончились варианты, и это был лучший план в нашем распоряжении.

Я поспешила к нему, прижавшись спиной к булыжнику рядом с ним. Этот кусок скалы, должно быть, весил целую тонну, но Гэлину удалось слегка накренить его вперёд. Упираясь ногами, я прижалась плечом к камню.

— На счёт три, — прохрипел Гэлин. — Раз, два, — он сделал глубокий вдох. — Три.

Я отталкивалась ногами изо всех сил, будто я была атлантом, пытающимся поднять весь мир. Наконец, камень подался вперёд. Обломки скалы под моими ногами рассыпались в разные стороны.

Затем валун покатился… слишком внезапно. Я на мгновение потеряла равновесие, замахав руками, но Гэлин схватил меня за запястье.

Прильнув к нему, я посмотрела, как валун катился по склону словно огромный шар для боулинга и сбивает по дороге булыжники поменьше. В итоге склон превратился в бушующий поток сыплющихся камней, которые сбивали друг друга.

— ББЛллоогггхххаааАх! Блоооаххггхх! — орали тролли, оказавшись под лавиной камней.

Что-то в моей груди расслабилось, и я в неверии смотрела на это зрелище. Сработало. Тролли исчезли. Лавина камней буквально смела их с лица земли.

Внезапно я осознала, что мускулистые руки Гэлина обхватили меня и обнимают, словно оберегая. Я оттолкнула его, и он тут же меня отпустил. Кровь всё ещё стекала по его лицу с места, где он ударился о камень.

— Подожди. Ты везде оставляешь след крови, — я вытянула рукав своей кофты, привстала на цыпочки и стала промакивать им лоб Гэлина. Он морщился, но ничего не говорил.

Когда я убрала руку, мой рукав полностью пропитался кровью.

— Тебе правда надо наложить швы. Мы можем вернуться обратно порталом.

— Я быстро исцеляюсь, — он отвернулся. — Нам надо шагать дальше. Мы не знаем, вдруг тут есть ещё тролли.

Логично. Он пошёл первым, я последовала. На сей раз мы не бежали, но Гэлин двигался в быстром темпе. Перед нами возвышалась почти вертикальная стена камня, образовывавшая гору Стетон. Наконец после пары поворотов мы дошли до самой стены.

Мы стояли на небольшом участке земли и смотрели на утёс. Лестница крепилась к скале болтами. Она покрылась грязью и ржавчиной и выглядела так, будто развалится под нами. Она поднималась вверх как вертикальные железнодорожные рельсы и исчезала во тьме.

— Ты первая, — Гэлин показал на лестницу.

Сделав глубокий вдох, я потянулась к перекладине.

— БЛООООааагххГГХХХ! — крик отразился эхом от каменной стены.

Он раздавался близко. И хуже всего… он казался сердитым.

С бешено стучащим сердцем я метнулась на лестницу и принялась карабкаться как можно быстрее.

Глава 13. Али

Я как можно быстрее перебирала перекладины лестницы, поднимаясь всё выше. Я всё ещё была измождена, но к счастью, здесь получалось полагаться на руки и снять нагрузку с утомлённых ног. Ибо те дрожали от страха и усталости.

Впереди ничего не виднелось. Прямо передо мной была поверхность скалы — серый камень с чёрными крапинками. Глядя вниз мимо Гэлина, я видела основание скалы и узкую тропу, которая привела нас к ужасающему подъёму.

Сама лестница пугала до невозможности. Если бы кто-то спросил меня, как должна выглядеть лестница богов, я бы описала нечто крепкое и красивое, серебристый металл с резными рунами, ступени, способные выдержать любой вес. Даже в самых диких кошмарах я бы не представила это шаткое ржавое дерьмо, за которое я теперь цеплялась.

Казалось, что эту штуку создал кузнец-пьяница. Перекладины скрипели при каждом движении. В некоторых местах болты и крючки, удерживавшие лестницу на скале, совершенно проржавели. Вся конструкция шаталась от каждого движения, и мне требовалась вся моя сила воли, чтобы не вцепиться в края лестницы и не замереть на месте.

Глянув вниз, чтобы проверить, как дела у Гэлина, я заметила движение внизу скалы. Тенистая масса, состоявшая из серой кожи на массивном теле, крохотные красные глазки, горевшие ненавистью. Тролль нашёл нас.

— Тролль, — прошептала я.

— Продолжай карабкаться.

— Естественно.

Как только это слово слетело с моих губ, тролль добрался до лестницы. Я почувствовала, как железные перекладины задрожали, и изо всех сил вцепилась в свою ступеньку, когда тролль оторвал первые пятнадцать метров лестницы от скалы.

— Блооаааругггх! — раздражённо завопил зверь.

Мои мышцы напряглись.

— Продолжай карабкаться! — крикнул Гэлин.

Но мои нервы парализовало страхом.

— Гэлин! Ты когда-нибудь видел, как тролль прыгает?

В этот самый момент тролль сделал именно то, что я предсказывала. Крякнув, он метнулся вверх и врезался в скалу с колоссальным грохотом. Пыль и куски камня посыпались всюду, весь утёс задрожал.

Когда пыль осела, я увидела, что тролль карабкается по скале, впиваясь массивными пальцами в камень. Его красные глазки-бусинки смотрели на нас с расстояния шести метров.

— Блооооооаррргхх! — выл он. Чистая ярость этого звука рокотом пробрала меня до костей.

Камень пошёл трещинами, когда зверь оторвал одну руку от поверхности скалы. Затем, рванувшись вверх, он снова впился в камень. Он медленно поднимался, буквально проламывая себе углубления для опоры.

— Лезь, Али! — крикнул Гэлин.

Я не нуждалась в дополнительном побуждении. С бешено стучащим сердцем я поспешила вверх по лестнице, как можно быстрее перебирая руками. И всё же я слышала тролля, с хрустом впивавшегося пальцами в камень. Я глянула вниз. Гигантский мудак медленно настигал нас.

— Нам придётся сразиться с ним.

— Просто продолжай карабкаться, — крикнул Гэлин.

Я поднялась ещё метра на три. Снова посмотрела вниз. Гэлин одной рукой держался за железную перекладину, а другой лихорадочно чертил Кано, руну огня.

— Нет! — крикнула я. Тролль был существом из скал и камня; в его венах текла лава. Огненное заклинание ему не навредит. Но прежде чем я сказала Гэлину остановиться, он уже послал огромную арку пламени в лицо тролля.

Огонь охватил зверя, полыхая как гигантский факел во тьме. Жар пламени опалял мою кожу. Мы словно оказались в адском пекле, и сам воздух обжигал со всех сторон. Бл*дский кошмар… я что, горела? Я не могла дышать.

Гэлин взмахнул рукой, и пламя погасло. Я осознала, что держусь за раскалённую лестницу.

— Ой! — я перехватывалась то одной рукой, то другой, пока лестница не начала остывать.

Тролль всё так же цеплялся за скалу внизу. Макушка его гранитной головы и плечи почернели от сажи. Он не шевелился. Я ошиблась насчёт огня?

А потом он поднял подбородок от груди. Его глаза снова полыхнули, засветившись будто только что отлитые слитки. Он широко улыбнулся, обнажая зазубренные обсидиановые зубы. Этот ублюдок в полном порядке.

— Блооооаааарррргххх! — взревел он.

— Карабкайся, Гэлин! — крикнула я. — Огонь не сработает!

Тролль рванулся вверх, пытаясь схватить Гэлина, но оказался слишком медлительным. Пальцы зверя царапнули по скале, где мгновения назад была нога Гэлина.

Гэлин снова начал подниматься. Тролль как будто собрался и пришёл в себя. Я буквально летела по железной лестнице, молниеносно быстро карабкаясь по перекладинам.

— Осторожно! — крикнул Гэлин.

Я глянула вниз и как раз увидела, как массивное тело тролля врезалось в скалу рядом с Гэлином, в считанных метрах от меня. Я подтянулась вверх, оказавшись вне пределов его досягаемости, но, похоже, я его не интересовала.

Когда я посмотрела вниз, тролль расположился рядом с Гэлином, отрезав ему дорогу вверх.

— Уходи, Али! — крикнул он мне. — Со мной всё будет хорошо.

Я не сдвинулась с места.

Тролль восторженно крякнул, затем убрал со скалы одну каменную руку и потянулся к Гэлину.

Гэлин лихорадочно чертил руны, но ему надо было двигаться.

— Гэлин! — заорала я.

Головокружение заставило меня крепче стиснуть перекладину, когда я посмотрела вниз. До подножья было около ста пятидесяти метров. Если не считать маленькой полянки у основания лестницы, то там сплошь были зазубренные скалы и камни. Если я упаду, то погибну.

Борясь с головокружением, я убрала одну ногу с лестницы. Упираясь одной ногой в перекладину и одной рукой держась за железо, я как можно сильнее отстранилась от скалы.

Портал появился подо мной в то самое мгновение, когда тролль схватил Гэлина.

— Прыгай, Али! — крикнул Гэлин. Он всё ещё держался за лестницу невероятно сильной хваткой, но долго ли он выстоит против такого натиска?

Моё сердце билось как дикий зверь, тело наэлектризовалось от страха. Если прыгну, то, возможно, спасусь и окажусь в безопасном месте. Но если я брошу Гэлина, тролль или забьёт его насмерть, или сбросит со скалы. Он разобьётся о скалы.

«Нет уж, я тебя не брошу». Он ещё цеплялся за лестницу, и я ещё могла его спасти.

Я принялась лихорадочно чертить руны.

— Уходи, Али! — голос Гэлина звучал приглушённо, словно издалека. Вися на высоте ста пятидесяти метров, я сосредоточилась на начертании каждой руны, усиливая слова заклинания. Чувствуя… я не помнила, что должна была чувствовать. Я просто действовала. Я позволила эмоциям струиться из меня.

Наконец, я завершила заклинание. Посмотрела вниз. Ничего не произошло.

Затем воздух начал мерцать, раздалось знакомое трещащее шипение статического электричества. Я сосредоточилась на расширении портала. Два дюйма, три.

Теперь я видела кольцо портала, растущее подо мной.

Тролль крякнул, его глазки-бусинки смотрели в тёмный круг.

Я швырнула в портал все силы, что были во мне, и раскрыла его до шестидесяти сантиметров. Такого не хватит, чтобы пройти в другое место, но это и неважно. Расширившись, он рассёк шею тролля как лезвие гильотины. На секунду глаза тролля удивлённо раскрылись, затем свет в них начал гаснуть. Его голова свалилась вперёд и скрылась в портале.

Одновременно с этим тело существа как будто сдулось, его хватка на руке Гэлина разжалась. Расплавленная лава брызнула из рассечённой шеи подобно миниатюрному вулкану. Туловище упало, и камень захрустел в последний раз. Зверь повалился со скалы, разбрызгивая горящий ихор, пока не упал на землю с оглушительным грохотом.

Гэлин всё ещё сжимал перекладину лестницы подо мной.

— Ты это сделала!

— Ага, — прохрипела я, теперь уже вцепившись в лестницу двумя руками. Я чувствовала себя совершенно опустошённой, будто только что пробежала марафон, и моё тело вибрировало от утомления. Единственное, что удерживало меня от рвоты — это то, что меня стошнит прямо на Гэлина. Он испытывал такое каждый раз, когда творил заклинание?

Глаза Гэлина блестели в темноте.

— Это было абсолютно гениально.

Моя голова кружилась.

— Гэлин. Мы в ста пятидесяти метрах над землёй, а я вот-вот хлопнусь в обморок.

— Ох, точно. Естественно. В первый раз всегда отдаёшь слишком много. Нужна практика. Тебе надо вложить в заклинание эмоции, но вместе с тем регулировать их количество, — Гэлин кивал, пока говорил. — Ты научишься отмерять магию. Теперь надо просто практиковаться.

— Ага, — медленно ответила я. — Но я повременю с этим, пока не доберусь до вершины. А то меня точно стошнит, — подавляя рвоту, я принялась карабкаться по лестнице.

Одна рука за другой, одна перекладина за другой… и всё это время я обдумывала, как сгенерировала эмоцию для заклинания.

Гэлин сказал, что для портала нужна любовь.

Но как такое возможно? Наша связь наречённых разорвана, и я никого не любила.

Глава 14. Гэлин

Я последовал за Али вверх по лестнице, всё ещё не веря в то, что она сделала. Одно дело — пробовать магию и заставить воздух слегка мерцать, но Али сотворила реальное волшебство. Она создала портал, используя в качестве источника силы лишь свои эмоции.

Большинство колдунов практиковалось месяцами, если не годами, и только потом им удавалось сотворить подобное заклинание. И она хитро использовала его, чтобы убить тролля. Боги, я не сомневался, что при наличии практики у неё есть потенциал стать великой колдуньей.

Али двигалась медленно, но я её не подгонял. Я знал, какой усталой она, должно быть, чувствовала себя. Колдун-новичок не умел регулировать эмоции во время создания заклинания. Он просто отдавал всё, что в нём было.

После своего первого заклинания, сотворённого целую вечность назад, я неделю едва мог ходить. Так что как бы мне ни хотелось её поздравить, я помалкивал и не поторапливал её подъём по лестнице.

Но… учитывая её слова о том, что она ко мне ничего не чувствовала… у меня имелся один жгучий вопрос.

Кого, бл*дь, она любила?

Свегде? Но Свегде казался совершенно лишённым веселья.

Я подтянулся выше, осознав, что сам-то я тоже лишён веселья. Во всяком случае, сейчас.

И может, Свегде не говорил фраз вроде «Я не хочу, чтобы твоя слабость тормозила меня» и «Ты эгоистичная тварь». Может, это играло ему на руку.

Когда мы приблизились к вершине, на востоке начал зарождаться рассвет. Поднимающееся солнце согрело воздух. Лёгкий ветерок играл с моими волосами. Мышцы ныли, рана на лбу болезненно пульсировала, но мы почти добрались до места. Я уже видел вершину. Оставалось максимум шестьдесят метров.

Ещё немножко. Когда мы окажемся на вершине, я смогу создать портал. Оттуда мы вернёмся в храм Ванахейма и позавтракаем, после чего перенесёмся обратно сюда.

И вот снова… это ощущение голода. Будто я буквально умирал без пищи. Странное чувство небезразличия к чему-либо. Я давно такого не испытывал.

Поднять руку, затем ногу на следующую ступеньку. Повторить то же самое с противоположной рукой и ногой. Я присматривал за Али. Если она оступится, я был готов её поймать.

Поднимающееся солнце уже грело мою спину. Раздался резкий крик птицы — ястреба.

Надо мной Али уже преодолела последнюю ступеньку лестницы и скрылась из виду. Меня омыло облегчение от понимания, что она справилась и оказалась в безопасности.

— Ты видишь Биврёст? — крикнул я, спеша за ней. Ещё двадцать ступенек, десять, пять. Наконец, я забрался на пик горы Стетон. Я пополз вперёд, затем медленно поднялся на ноги. Мои руки ныли, даже пальцы устали от сжимания перекладин.

Я размял плечи, затем осмотрелся по сторонам. Али стояла рядом, и её серебристые волосы словно пылали в лучах восходящего солнца. В это самое мгновение я осознал, как ненавистно мне будет вновь прощаться с ней, когда я вернусь к Хель.

Там, где прежде в моей груди лежал холодный пепел, теперь снова горел уголёк.

Чрезвычайно неудобно.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я.

— Совершенно вымоталась.

Я кивнул.

— Аналогично.

— Так что мы ищем? — спросила Али, оглядываясь в лучах утреннего солнца.

— Точно не знаю, — Биврёст был дорогой богов. До Рагнарёка его описывали как мерцающую дорогу радужного моста, ведущую из Мидгарда в Асгард.

Я осмотрел вершину горы. Тут ничего такого не было. Просто много плоского камня и обломков в окружении крутых утёсов.

— Ты уверен, что это то самое место? — спросила Али.

— Ты же видела лестницу.

Она скептически приподняла бровь.

— Она не выглядит так, будто её сделали боги.

Верно подмечено. Я нахмурился, закрыв глаза и перебирая воспоминания. Был ли Биврёст скрыт магией? Если так, то мне надо знать нужное волшебное слово, чтобы открыть его. Жаль, у меня не было больше времени на предварительные исследования.

— Подожди! — крикнула Али. — Смотри сюда.

Я открыл глаза и увидел, что она показывает на край утёса напротив лестницы. Там ничего не было. Лишь пустое небо. Затем воздух слегка замерцал. Может, там всё же что-то имелось?

— Видишь? — спросила Али.

— Да, — я подошёл к краю. Там определённо что-то присутствовало — бледное, словно слой масла на поверхности воды, только куда более прозрачное. Я прищурился, и это помогло рассмотреть получше.

Это было почти прозрачным и почти невидимым — всё равно что остаточные очертания солнца перед глазами, после того как слишком долго посмотришь на небо… но это явно был мост, аркой выгибавшийся в небеса.

Я протянул к нему руку, но мои пальцы прошли сквозь воздух.

— Я вижу, но ничего не чувствую, — сказала Али.

— Я тоже. Может, потому что его разрушили в Рагнарёк.

— Ты в силах это исправить?

Я снова попытался дотронуться до него, и от отголосков магии волоски на моих руках встали дыбом.

— Да, полагаю, что могу. Вообще-то, это весьма похоже на созданное мной заклинание стены.

Она кивнула, вся позолоченная светом солнца.

— Той, что заточила Ночных Эльфов.

— К сожалению, есть проблема. На создание того заклинания у меня ушли месяцы. А чтобы исправить это, — я кивнул на мираж, — потребуются годы.

Она уткнулась лицом в свои ладони.

— Значит, нам нужен новый план.

Глава 15. Али

Я уставилась на Гэлина, мой разум бушевал. Вот что он скрывал от меня — он на самом деле не знал, как пересечь Биврёст? И возможно, он привёл меня сюда, через взрывы и троллей, совершенно впустую?

Нет. Я считала, что тут нечто другое.

— Что ты мне недоговариваешь?

Его глаза сверкнули.

— Было время, когда ты могла понять инстинктивно, и когда ты могла требовать от меня рассказывать тебе всё. Но когда наша связь наречённых разорвана, это время осталось в прошлом.

Супер.

— Значит, тогда нам надо вернуться. Нам нужен новый план, — мой тон сделался ледяным. — Мы не можем торчать тут годами. Знаешь, ты мог бы и на этапе планирования упомянуть, что мост, возможно, не сохранился. Мы просто потратили время впустую, — я гадала, может, теперь во мне хватит злости для магии огня. — С каждым потерянным днём драуги подбираются ближе.

Он скрестил руки на груди, и зимний ветер трепал его тёмные волосы.

— Один я узнал бы это намного быстрее. Это ты настояла, что пойдёшь со мной.

Я вздохнула, напоминая себе, как быстро он забыл меня. Да… он перечил Хель, пытаясь победить драугов. Но он также являлся её консортом. Она была его королевой, его любовницей. Подумав о них вместе, я задрожала.

И хуже того, я знала, что он хранит и иные секреты.

Пока моё настроение омрачалось, Гэлин создал другой портал. Я вздохнула, когда тот с треском проявился. Я вовсе не горела желанием сообщать совету, что мы вернулись с пустыми руками. Ну, я хотя бы жива. Просто нам придётся придумать что-то ещё, ибо капитулировать перед полчищами драугов — не вариант.

Гэлин показал на портал. Напоследок глянув на пустынный пик горы Стетон, я шагнула через волшебный проём. При этом мой желудок совершил кульбит.

Где мы?

Воздух был задымлённым, пахло абсолютно ужасно. Я не сразу узнала песчаниковые стены, знакомые птичьи клетки. Мы вернулись в мои покои. Но то, что когда-то было моим любимым диваном, теперь тлело, на стенах виднелись подпалины. Что страннее всего, посреди комнаты лежал небольшой булыжник.

Моё сердце бешено застучало, дыхание сделалось неглубоким.

В моё отсутствие произошло нечто совершенно ужасное.

Я быстро осмотрелась по сторонам, ища опасность. Это был камень из катапульты? Мы подверглись атаке? Драуги проникли в храм? Неужели драуги могли построить катапульту?

— Скалей, — я ощутила рукоятку своего кинжала в руке.

Я глянула на портал как раз вовремя, чтобы увидеть прибытие Гэлина.

— Гэлин, — прошептала я. — Думаю, на нас могли напасть драуги.

Он повернулся по кругу, осматривая урон. Его взгляд скользнул по сгоревшему дивану, стенам, камню посреди ковра.

— Али, — произнёс Гэлин, тщетно пытаясь скрыть смешок. — Нет причин для беспокойства.

— В смысле? Мои покои сожгли и разгромили.

Он кивком показал на булыжник.

— Куда ты послала голову тролля?

Я поморщилась, только теперь заметив, что смотрю на туго натянутую серую кожу.

— О нет…

— Ты послала её сюда, — он показал на какую-то серую пыль на диване. — Это кровь тролля брызнула в портал. Она обжигающе горячая. Тебе повезло, что ты не сожгла весь храм.

Я медленно выдохнула, и мой взгляд упал на полку, где я хранила свой вергр-кристалл. Всю ту стену словно выдрали с места, и разбитый кристалл мерцал на полу. Кучки пепла и обломков покрывали ту часть комнаты. Я послала чёртов портал прямо к полке с вергр-камнями. Если Бартоль попробует вернуться теперь, он разделится на миллион кусочков.

В моём горле встал ком.

— Ох, бл*дь.

Я подняла один край сгоревшей полки. От этого из пепла выкатился камень, соскользнувший к полу. Гэлин резко вскинул руку и поймал его.

Осмотрев его пристальнее, я по размеру поняла, что это камень Бартоля.

Я прикусила губу.

— Видимо, мне надо поработать над точностью этого заклинания.

Смахнув с себя пепел, я повернулась и пошла к двери. Стоявший снаружи охранник посмотрел на меня широко раскрытыми глазами.

— Императрица, вы в порядке? — беспокойство исказило черты его лица, пока он пытался понять, какие проблемы ему грозили. — Императрица, мне так жаль. Мне не дозволено входить в ваши покои без разрешения…

— Не волнуйся. Это была всего лишь голова обезглавленного тролля, которую я послала сюда через портал. Обыденные вещи. Пожалуй, надо сделать уборку. Я разрешаю войти команде для уборки и ремонта.

Он уставился на меня, а я повернулась и пошла по коридору, уже думая о том, что скажу совету. Возможно, детали про голову тролля лучше опустить.

***

Когда мы добрались до зала совета, я помедлила у двери, и моё нутро скрутило узлом. Я должна была вернуться с победой, с информацией о том, как остановить орду драугов. Вместо этого мы едва вернулись живыми и не смогли пройти по Биврёсту.

Я потянулась к дверям, и тут Гэлин сказал:

— Али, перед тем, как ты зайдёшь туда, позволь дать тебе совет. Можно сказать правду, а можно сказать правду, имеющую отношение к делу.

— Что?

Не дав никаких объяснений, он вошёл внутрь. Совет в полном составе сидел за столом со свежим хлебом и фруктами. Видимо, мы пришли, когда они завтракали.

Несколько долгих секунд никто не говорил ни слова, все только смотрели на нас с Гэлином с разной степенью встревоженности. Затем Сигре выронила ложку, и это нарушило всеобщий транс.

Свегде вскочил на ноги.

— Что случилось? Вы узнали, как победить драугов?

— Мы шли весь день. Гэлин поймал рыбу, но нечаянно разрезал её пополам. Но суть в том, что это потом спасло его жизнь, потому что если бы он не показал мне, на что способен портал, тролль убил бы его…

— Тролль? — перебил Свегде.

Гэлин поднял руки.

— Мы столкнулись с некоторыми сложностями, но никто не пострадал.

— У тебя всё лицо залито кровью, — сказала Сигре.

— Я врезался в скалу, — ответил Гэлин и добавил, будто оправдываясь: — Темно было.

— Ты врезался в скалу… — медленно повторил Свегде, словно пытался расшифровать незнакомый язык.

— В любом случае, — сказала я своим тоном властной Императрицы, — до Асгарда мы не добрались.

— Это я уже понял, — протянул Свегде.

— Что насчёт моста Биврёст? — спросил Бо.

Я вздохнула.

— Он почти полностью уничтожен. Рагнарёк его сокрушил. Гэлин говорит, что на восстановление уйдут годы. Нам нужен план Б.

Свегде покачал головой.

— В Асгард больше никак не попадёшь. Только через Биврёст или портал, если кто-то бывал там ранее, — он нахмурился. — Боги не очень-то любили посетителей.

Я потёрла лоб.

— Есть примерные подсчёты, сколько у нас времени до того, как драуги окажутся у наших ворот?

— Может, пара недель, — тихо сказал Свегде.

Чёрт. Я покопалась в своих воспоминаниях.

— Что насчёт животных?

Весь совет уставился на меня так, будто я выжила из ума.

Я прочистила горло.

— Ну, помнится, я слышала, что огромная белка Рататоск приносила послания орлу, который живёт на вершине Иггдрасиля. А орёл когда-то разговаривал с богами, пока те были живы. Значит, орёл может прилететь в Асгард.

В комнате воцарилась тишина, и во мне взбурлило раздражение. Они думали, что я сошла с ума.

— Рататоск до сих пор лазает по Иггдрасилю. Есть основания полагать, что и орёл никуда не делся.

Гэлин провёл рукой по подбородку, изучая меня.

— Идея-то неплохая.

— Императрица, — Сигре перебросила свои светлые волосы через плечо. — Это ещё безумнее, чем пытаться пройти по Биврёсту.

Гэлин сердито посмотрел на неё.

— Да всё в этой ситуации — безумие, включая нашествие драугов. И тем не менее, это правда происходит.

Я скрестила руки на груди.

— Значит, если отправиться к Колодцу Урд, можно спуститься к Рататоску. На сей раз мы позволим ему отнести нас к самой вершине дерева. Если орла там нет, то мы просто вернёмся назад через портал.

Свегде побледнел и встал со своего места.

— Ты предлагаешь вернуться на дно Колодца Урд, найти злобную гигантскую белку, поехать на ней верхом до макушки Иггдрасиля, а там ты надеешься убедить гигантского орла, чтобы тот доставил вас в Асгард?

— Да, — хором ответили мы с Гэлином.

Глава 16. Али

Час спустя я шагнула в новый портал и вышла из него у корней Иггдрасиля. Тут было точно так же, как я помнила — темно и сыро, запах гниющей древесины витал в воздухе.

Портал Гэлина высадил меня на один из гигантских корней, и я чувствовала гудящую магию дерева под моими ногами. Массивная куча костей на свободном от корней участке возвышалась намного выше нас.

Пока я осматривала теперь уже знакомое место, рядом появился Гэлин. Быстро взмахнув пальцами, он сотворил Соулу, и сияющая руна появилась над нами, даруя свет.

Гора костей была огромной. Бедренные кости, черепа, рёбра… сколько же эльфов умерло, чтобы сделать кучу такой высокой? Я сомневалась, что мне хотелось об этом думать. Моё нутро сжималось от ужасной мысли о том, чтобы разбиться насмерть в этом одиноком месте.

— Здешние мертвецы, — прошептала я. — Это были в основном казни, так? По приказу Короля Горма?

— Да, — тихо сказал Гэлин, глядя на кости с непроницаемым выражением на лице. Чёрный дым от татуировок на груди зловеще вился вокруг него. Наконец, он заговорил вновь: — Это ужасное наследие моей семьи.

Я вздохнула.

— Ну, это, и гонения Ночных Эльфов.

Если бы не Гэлин, Верховные Эльфы полностью уничтожили бы мой народ. Не осталось бы Ночных Эльфов, которых я могла бы защищать. Я глянула на него, и странная мысль врезалась в меня подобно бриллиантовой пуле. Если бы не Гэлин, я бы вообще не появилась на свет.

Я изучала его — тёмные волосы, широкие плечи. Он встретился со мной взглядом, и мне показалось, будто его глаза пронизывают саму мою душу.

Буквально на секунду мне показалось, словно мы снова связаны — моя душа с его душой. Никто другой не мог сравниться с ним, но он не лишён шрамов. Тысячу лет просидел в заточении, потерял отца и мать, которые были убиты, воспитывался жестокими и свирепыми Верховными Эльфами. Ему пришлось защищать себя от врагов. Неудивительно, что он прибегнул к магии. Не только для самообороны; должно быть, это стало средством сбежать, привнести в свою жизнь порядок и смысл.

Он окружил себя стенами, и не только магическими. Он плыл по течению, не имея опоры.

Я отвела взгляд от него.

— Позволь мне, как Императрице ванов и лидеру эльфов, официально поблагодарить тебя за жертву, которую ты принёс, когда воздвиг стену, чтобы защитить Ночных Эльфов от Короля Горма.

Когда я вновь посмотрела на него, он уставился на меня, и его глаза сверкали как отполированный обсидиан.

Затем на его губах заиграла тень улыбки.

— А Императрица ванов официально согласится прокатиться со мной на гигантской белке?

— Конечно.

Я подошла к нему мимо останков эльфов. Должно быть, в этом хаотичном склепе покоилось больше десяти тысяч тел.

Я видела место, где Рататоск врезался в кучу костей при первой атаке, когда мы пришли к Иггдрасилю. Существо проломило гору и разбросало кости как спички. Светящийся сок всё ещё капал из раны, где его похожие на пилу зубы прогрызли почти двухметровую дыру в одном из корней.

Пока мы обходили гору костей, я искала следы белки, но тут было тихо как в могиле.

Когда Гэлин остановился, я проследила за его взглядом до тёмного пятна возле сломанной бедренной кости. Он склонил голову набок, глядя на засохшую кровь, разбрызганную по костям.

— Что такое? — спросила я.

— Вот сюда я упал.

Я резко втянула воздух.

— Это твоя кровь?

Гэлин кивнул.

В моей груди зародилась ноющая боль, и я жалела, что не могу вернуться в прошлое и предотвратить это.

— Тут тебя нашла Хель?

— Меня нашёл тень Ганглати. Я был ещё жив.

— Должно быть, ты… — я умолкла. Когда я увидела, как Гэлин в последний раз падает в Колодец Урд, я предположила, что он умер мгновенно при падении. Только потом, вернувшись и проверив, я начала надеяться.

Но лежа тут, смертельно раненый, он, наверное, думал, что умрёт в одиночестве. А потом пришёл Ганглати и доставил его к Хель. Неудивительно, что он согласился стать королём Хель и её консортом. Она была его спасением.

— Мне жаль, что я не нашла тебя раньше. Мне не нравится думать о том, как ты лежал тут, разбившись.

Гэлин пожал плечами.

— Важно то, что ты была в безопасности.

Я уже разорвала связь наречённых к тому моменту, когда Гэлин упал в Колодец Урд. Он не должен был переживать о том, жива я или умерла.

Ранее он говорил, что ничего не чувствует. Он врал?

Он отвернулся от меня и закричал во тьму.

— Рататоск! — его голос эхом отразился от стен, но в остальном не было ни звука. — Попробую ещё раз, — он сделал глубокий вдох. — Раатаатооооссск!

Я вздрогнула от крика, который получился намного громче. И всё же белка не спешила бежать к нам из тьмы.

— Дай я попробую.

Гэлин кивнул. Я несколько раз прокричала «Рататоск», но в тенях не шевелилось ничего, кроме волшебного огонька Гэлина.

— Погоди, — я дотронулась до его руки. — Что, если нам позвать по-беличьи? Помнишь звуки, которые существо издавало при нападении? Может, надо говорить на его языке.

— У меня тысячу лет не было голоса. Сама пробуй.

Я прочистила горло и выпрямилась. Затем я сложила руки рупором у рта и заорала:

— Кук кук тззтзт тзт ззззззттт!

Звук эхом отражался от пещеры, пока не осталась лишь тишина. И белки всё равно не было видно.

— Может, надо добавить побольше «кук-кук»? — предложил Гэлин.

Я пыталась снова и снова, мои крики отражались эхом, в горле пересыхало. Когда стало ясно, что ничего не произойдёт, я плюхнулась на корень дерева.

— Думаю, оно не придёт.

Гэлин повернулся ко мне, и его взгляд сделался оживлённым.

— Знаешь что? Мы можем воспользоваться мотыльком.

Не говоря больше ни слова, он принялся чертить портал.

Глава 17. Али

Через десять минут мои ноги обхватывали тело гигантского мотылька, а руки обнимали точёный пресс Гэлина. Мои бёдра прижимались к его ногам, пока мы летели по воздуху.

Мы пронеслись над горой костей, затем Гэлин потянул за усик мотылька, и мы начали подниматься почти вертикально. Я крепче обняла его за живот. Мои волосы развевались за плечами. И вопреки явной опасности нашей затеи, я чувствовала себя в безопасности в такой близости к Гэлину.

Корни Иггдрасиля быстро скрылись в темноте пещеры. Мы долго просто летели вверх в абсолютной темноте.

Даже с моим ночным зрением пещера была такой тёмной и огромной, что я почти ничего не видела. Это было подобнодну моря — никакой сенсорной информации, не считая биения крыльев мотылька. Я опустила голову на спину Гэлина. Прижавшись ухом к его коже, я слышала биение сердца, и это на удивление успокаивало. Когда я впервые познакомилась с ним, его сердце вообще не билось. А теперь мне казалось, будто я настроилась на ритм его пульса.

Время от времени он поудобнее перехватывал усики мотылька, и я чувствовала движение крепких мышц пресса. Его дымчатый запах окутывал меня.

Посмотрев поверх его плеча, я увидела первую ветку дерева, маячившую во тьме — размером с автобус, прямо над нашими головами.

— Гэлин! Осторожно!

Гэлин резко дёрнул усики мотылька вправо, и мы едва избежали столкновения с веткой. Как только мы выровнялись, Гэлин крикнул через плечо.

— Ты можешь использовать своё зрение Ночной Эльфийки, чтобы помочь нам избегать этих штук?

— Без проблем.

Мы поднимались всё выше, и я подвинулась ещё ближе к нему, положив подбородок на его плечо. Я сосредоточилась на высматривании веток Иггдрасиля. В итоге сверху начал литься свет, и видимость улучшилась. Гэлин направлял мотылька всё выше и выше, сам с лёгкостью избегая веток.

Нас начал обдувать ветерок, и я видела, что мотыльку сложно лететь, его траектория становилась более хаотичной. По мере нашего подъёма ветки редели, и Гэлин направил мотылька приземлиться на одну из них. Он плавно скользнул, чтобы отдохнуть на коре.

Только тогда я осознала, что запыхалась от напряжения, потому что всем телом старалась удержаться на мотыльке. Я медленно разжала руки, отпуская Гэлина. Он соскользнул первым, и я последовала за ним, ступив на ветку.

— Теперь нам лучше подниматься самим, — он посмотрел на ветки, растущие через некоторые промежутки. Карабкаться будет непросто. — Я могу прыгать с одной ветки на другую с помощью магии теней. А поднявшись, протяну тебе руку. Так будет быстрее всего.

Прежде чем я успела сказать хоть слово, он растворился в дымке. Он вновь появился на ветке, лицом вниз, с протянутой рукой. Привстав на цыпочки, я обхватила его предплечье. На мгновение меня пронзил головокружительный страх упасть и разбиться насмерть… пролететь сотни метров до той окровавленной горы костей. Но потом Гэлин дёрнул меня вверх со своей колоссальной силой, пока я не смогла сама ухватиться за ветку и перебросить через неё ногу.

Так мы двигались с одной ветки на другую, пока не выработали своеобразный ритм. Но пока мы карабкались, вокруг нарастали порывы ветра, и сохранять равновесие стало сложнее. Я цеплялась то за ветки, то за Гэлина.

Я начинала мельком видеть небо меж огромных листьев Иггдрасиля — странное, но прекрасное чернильно-чёрное небо с такими яркими звёздами, что глазам было немножко больно на них смотреть.

Закинув ногу на очередную огромную ветку, я остановилась перевести дыхание и посмотрела на мерцающее небо. Взглянув на Гэлина, я увидела, как свет звёзд серебрит его силуэт, свет и тень подчёркивают скулы и отражаются в его тёмных глазах.

— Красиво, да? — сказал он. — Тысяча лет в тюремной камере, и всё это время я не видел света звёзд. Я и не помнил, по чему скучаю. Но всё равно скучал.

— Но я никогда прежде не видела таких звёзд.

— Я тоже, — он посмотрел мне в глаза и улыбнулся. — Но я всё равно скучал по ним, даже если не понимал этого, — его низкий бархатный голос скользнул по моей коже, вызывая мурашки.

Я не знала, почему от его слов моё сердце забилось чаще, но так и случилось. Я с огромным усилием вновь отвела от него взгляд.

Пока мы смотрели на небо, одну из звёзд заслонила тень. Поначалу я подумала, что это облако, но она двигалась слишком быстро. Чёрный силуэт на небе.

— Видишь? — я показала пальцем. — Что это такое?

— Вероятно, орёл, — Гэлин потянулся к ветке над головой. — Если продолжим карабкаться, может, и узнаем.

Мы продолжали взбираться по дереву, одна ветка за другой; Гэлин прыгал магией теней и подтягивал меня… и тут над нами нависла тёмная фигура. Орёл? Нет… не те очертания, да и этот объект был абсолютно неподвижным.

Когда Гэлин рывком подтянул меня вверх, я устроилась рядом с ним на ветке.

— Это гнездо? — прошептала я.

— Думаю, да.

Ещё через две ветки мы оказались прямо под ним, и оно широко и далеко простиралось во все стороны. Размером оно было с целый квартал города и находилось так близко, что Гэлин мог дотянуться и дотронуться до него. Оно перегородило нам дорогу.

— Ты можешь обойти его? С помощью своих магических прыжков?

Он покачал головой.

— Мне надо видеть, куда я прыгаю. И я не могу создать портал, поскольку никогда не бывал выше. Придётся искать другой путь.

Нормальное птичье гнездо состояло из прутиков и веточек. Это, похоже, было сделано из кусков древесины толщиной с мою руку. Они были свалены хаотичной горой. И всё же, когда Гэлин протянул руку и дёрнул за один кусок, тот не поддался.

— Похоже, прочное, — Гэлин посмотрел на края гнезда. — Нам придётся карабкаться в обход.

Я проследила за его взглядом. Это казалось выполнимым, но чертовски опасным. Нам придётся понадеяться, что древесина гнезда сумеет выдержать наш вес. И ещё один момент — нам потребуется висеть в тысячах метров над землёй. Падение означало мгновенную смерть — мы разобьёмся о гору древних эльфийских костей.

— Может, есть и другой способ, — я присмотрелась ко дну гнезда, разглядывая просветы. Возможно, удастся пробраться сквозь них? Мне показалось, что через одну щёлку виднелось звёздное небо.

— Думаю, мы сможем протиснуться.

— Если куски дерева сдвинутся…

— То эти бревна нас раздавят. Но ты же сказал, что всё прочно, верно?

Я прищурилась.

— Я пойду первой. Я меньше тебя и привыкла пробираться через маленькие отверстия вроде пещер.

Гэлин долго смотрел на меня, как будто обдумывая это. Лучи звёздного света лились через просветы в гнезде.

— Это может быть опасно. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Я почувствовала, как к щекам приливает тепло.

— Тебе надо довериться мне.

Наконец, он кивнул.

— Я тебя приподниму.

Он обхватил меня сильными руками за талию. Буквально на мгновение я позволила своему взгляду скользнуть по мышцам его плеч и груди. Затем он поднял меня, и я потянулась к гнезду, схватившись за одно из брёвен. Гэлин продолжал поддерживать меня. Я старалась не думать об ощущении его ладоней на моих бёдрах, потому что надо было сосредоточиться. После долгого карабканья мышцы рук ныли. Но мне наконец-то удалось крепко схватиться за дерево.

Было темно, но моё зрение Ночной Эльфийки без проблем различало окружение. Просвет между бревнами быстро сузился, но плюхнувшись на живот, я сумела протиснуться через него. Над собой я видела свет, и проход расширялся… становясь достаточно просторным для Гэлина. Сработает.

— Тут немного тесновато, — крикнула я вниз, — но по идее ты должен пролезть.

Я пробралась дальше. Изгибаясь между массивными кусками дерева, я протискивалась выше, пока не сумела высунуть голову из дна гнезда, и мои плечи показались над поверхностью.

Надо мной простиралось ночное небо, напоминавшее величественное море звёзд, но я лишь бегло взглянула на них. Вместо этого я сосредоточилась на гнезде. Это была огромная платформа, размером с половину футбольного поля, образованная из кучи стволов деревьев. Я предположила, что смогла бы передвигаться по ней, но это будет непросто. Стоит только раз поскользнуться, и сломаешь лодыжку.

На поверхности виднелись странные комки. Возможно, огромные грибы? А в одном углу виднелся большой комок перьев.

Тут пахло смертью, и это не вязалось с великолепными звёздами над головой. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать — комки, которые я приняла за грибы, на самом деле были огромными костями животных, обглоданными дочиста. Кажется, это были коровьи кости. Жуть.

Я снова посмотрела вниз и с облегчением увидела, что Гэлин выбирается рядом со мной. Его голова показалась над поверхностью, и он осмотрел мрачное зрелище вокруг.

Теперь мы прижимались друг к другу, втиснувшись в один просвет между брёвнами.

— Коровье кладбище, — пробормотал он.

— Как думаешь, они из Ванахейма? — Свегде расстроится, если узнает, что орёл питается нашим скотом. — И туда посмотри, — я показала на большой комок перьев.

Гэлин схватил меня и силой опустил мою голову как раз в тот момент, когда гнездо сместилось. Налетел порыв ветра, и вся конструкция затряслась словно от бури.

Когда гнездо накренилось, я вцепилась в Гэлина. Оглушительный и пронзительный крик едва не пробил мои барабанные перепонки.

— СКРИИИИИИИИииии!

А вот и наш орёл. Существо затмило звёзды над нами и устроилось в гнезде. Оно выронило из когтей что-то вроде мёртвой коровы. Затем один гигантский чёрный глаз посмотрел во впадину, где прятались мы с Гэлином. К несчастью, существо вовсе не обрадовалось встрече с нами.

— Скрииии! Скриииииии! — кричало оно.

— Да он же огромный, — прошептала я.

— Рататоск тоже, — сказал Гэлин. — Всё будет нормально.

Гигантский орел скакал туда-сюда и смотрел на нас между веток, продолжая кричать и верещать.

— Ты впиваешься в меня ногтями, — сказал Гэлин.

— Ах да, точно, — я перестала всаживать ногти в его кожу, но всё равно крепко держалась за его плечи. Мои ноги обхватывали его пресс, а пальчики на ногах вцепились в древесину вокруг, чтобы задержаться покрепче.

Гигантский орёл над нами поднял труп скота. Голова птицы была размером с небольшую машину, его клюв был крупнее всего тела Гэлина. Я вздрогнула, ожидая увидеть брызги крови и кишок, когда тот начнёт пожирать мёртвую корову, но птица вместо этого мотнула головой и вышвырнула труп из гнезда.

Запрокинув голову, она сердито закричала в звёздное небо.

— Что происходит? — спросила я у Гэлина. — Почему оно не съело корову?

Гэлин нахмурился.

— Точно не знаю.

— Так что нам делать теперь? Мы можем с ним как-то пообщаться?

Гэлин улыбнулся.

— Да. Дай мне минутку, — он посмотрел мне в глаза. — Но тебе придётся отпустить мои плечи и держаться за дерево. Крепко.

Я отодвинулась от него, убрав ноги и найдя для них прочную опору. Повернувшись и посмотрев на Гэлина, я услышала электрический треск портала, и он исчез.

Я старалась не думать о том, что случится, если он не вернётся. Но мне не пришлось беспокоиться долго, потому что он вернулся через считанные секунды.

— Что происходит? — спросила я. Почти не раздумывая, я снова обняла его за плечи. Почему-то так казалось безопаснее.

Он с лёгкой улыбкой приподнял странный сосуд с пурпурным отливом.

— Это что? — поинтересовалась я, чувствуя себя основательно сбитой с толку.

— Драконья кровь. Тебе надо снова отпустить меня. Встань устойчиво и попытайся зажать уши.

Я опять отпустила его, найдя надёжную опору.

— О чём ты говоришь?

Прежде чем я успела задать ещё вопросы, он запрокинул голову и залпом выпил содержимое сосуда. Судя по гримасе на его лице, я предположила, что на вкус это было ужасно.

Но это ничто в сравнении с тем, что случилось, когда он открыл рот и заговорил.

Вместо слов он завопил:

— СКРИИИИ!

Глава 18. Гэлин

Говорить на языке птиц никогда не было приятным занятием. Во-первых, драконья кровь абсолютно ужасна на вкус. Она горячая и горькая, это всё равно что выпить стопку кипящей сосновой смолы. Мне пришлось подавить рвотный рефлекс, чтобы удержать эту жидкость в себе. Во-вторых, орлы разговаривали так, будто кто-то полосовал их горло кинжалом.

Речь в буквальном смысле причиняла боль.

Но если я хотел безопасно доставить Али в Асгард, моим голосовым связкам придётся пострадать.

— Мы не навредим тебе, — прокричал я на языке орлов. — Мы лишь желаем попросить об одной услуге.

Наконец, орёл ответил:

— Чего хотеть?

— Проход в Асгард.

Орёл рассмеялся — кошмарный звук, пронзительный и безумный.

— Не повозка.

— Ты наша единственная надежда.

Орёл опустил голову к впадинке и пригвоздил меня взглядом огромного жёлтого глаза.

— Асгард разрушен. Нет богов. Только сыны Фенрира.

— Нам чрезвычайно важно как можно скорее отправиться туда.

— Не могу помочь, — орёл захлопал крыльями, и гнездо затряслось как от урагана. — Должен охотиться. Голоден.

Мне надо потянуть время. Если орёл улетит, то неизвестно, когда он вернётся в следующий раз.

— Почему ты выбросил ту тушу?

— Гнилая. Я не стервятник, — орёл громко закричал, и это был аналог ругательства на птичьем языке.

— Тогда зачем ты принёс её сюда?

— Армия мертвецов пожирает огромные стада. Мало осталось.

Орёл снова захлопал крыльями. Гнездо затряслось с ужасающей силой, и я обнял Али за талию, прижимая к себе. Я ощущал как никогда острую потребность доставить её в безопасное место. Не просто в текущий момент, но и в долгосрочной перспективе. Я должен остановить драугов.

— Мы хотим остановить полчища мертвецов, — закричал я на орлином.

Орёл склонил голову набок, но его взгляд продолжал следить за мной с нервирующей пристальностью. Если я не уговорю его помочь нам, он определённо попытается сожрать меня.

— Что происходит? — прошептала Али.

— Орёл оголодал. Драуги убивают его скот, и мне кажется, он хочет нас сожрать.

— Скажи, что я позволю ему питаться моими стадами сколько угодно, если он нам поможет. И что мы остановим драугов, чтобы те не расправлялись со скотом.

Орёл присел, приготовившись нанести удар.

— Погоди! — крикнул я. — Это Императрица ванов, и она говорит, что ты можешь питаться их скотом, если поможешь нам. Мы остановим армии мертвецов, и ты не будешь голодать.

Клюв орла опустился во впадинку.

Я почувствовал, что скота будет недостаточно.

— И я хочу воскресить богов, положить конец Рагнарёку.

— Что? — переспросила Али.

Голова орла отдёрнулась обратно.

— Ты врёшь?

— Я колдун. Я не меньше твоего хочу, чтобы боги вернулись.

— Я есть скот и мои друзья возвращаться? Боги?

— Да.

Орёл прижался глазом к впадинке.

— Покивай головой, — резко прошептал я Али.

Она закивала так, будто от этого зависела её жизнь.

— Согласен, — объявил орёл пронзительным криком.

Наконец, он убрал голову от впадинки.

Что-то в моей груди облегчённо разжалось. Я выбрался из впадинки и повернулся, протягивая руку Али. Как раз когда я вытащил её, я почувствовал, как вокруг меня смыкается коготь, а другой такой же коготь подхватил Али.

Со взмахом огромных крыльев орёл поднял нас в воздух.

Я надеялся полететь на его спине, но придётся довольствоваться и таким унизительным перелётом.

***

Огромный орёл хлопал крыльями и создавал оглушительную какофонию ветра, пока мы поднимались над гнездом. Он крепко держал нас по отдельности в своих когтистых лапах. Хлопая крыльями по воздуху, он взмыл над Иггдрасилем. Я впервые увидел дерево в его эпическом великолепии, купающееся в звёздном свете — массивный ясень, на фоне которого всё живое казалось мелочью. Нидхёгг выглядела бы просто червяком в его корнях.

Набирая высоту, орёл расправил крылья и начал бесшумно скользить по воздуху. Пока мы поднимались всё выше и выше, он изменил свою хватку. Теперь он аккуратно согнул когти обеих лап, образуя своего рода клетки, в которых мы могли сесть. На самом деле, так было весьма удобно… если только ты не наколешься на кончик одного из когтей.

Иггдрасиль под нами скрылся из виду, когда мы вылетели в пространство между мирами. Нас окружала чернильная тьма, внизу и вверху мерцали звёзды, будто мы плыли в океане биолюминесцентных морских существ.

Я взглянул на Али. Она сидела так же, как и я, уютно устроившись в изгибе орлиного когтя. Её серебристые волосы развевались позади неё на астральном ветру, глаза блестели в свете звёзд. Она выглядела поразительно красивой, и я едва мог думать, когда она обвивала меня руками и ногами и прижималась всем телом. В Хельхейме я считал, что моя душа вновь умерла, и я перестал желать чего-либо. Но теперь? Мой разум бушевал мыслями о том, что я бы хотел сделать с ней, если бы она всё ещё была моей парой.

Если бы. Мне надо забыть эти мысли, ведь мы уже не пара.

— Гэлин, — она перекрикивала ветер. — Ты когда-нибудь видел что-то подобное?

Я собирался сказать нет, но потом осознал, что это место на самом деле выглядит знакомо. Я видел нечто подобное.

— Если бы звёзды были душами, — крикнул я, — то это походило бы на путешествие по астральной плоскости.

Али глянула на меня между когтей орла.

— Может, так и есть.

Я посмотрел на звёзды. Под нами не было земли, над нами не было облаков, поэтому не существовало горизонта или какой-то отправной точки, чтобы определить расстояние. Звёзды могли находиться на расстоянии миллиардов световых лет или же на расстоянии вытянутой руки. Возможно ли, что это вовсе не звёзды? Могли ли звёзды на самом деле быть душами? Мы реально летели по самой астральной плоскости?

Наверное, я мог бы проверить, вознесясь в неё, но осознал, что мне всё равно. Вид был невероятным, и я не хотел пропускать ни секунды.

— Возможно, ты права, — сказал я наконец.

— Как ты стал колдуном? — спросила она. — Кто научил тебя?

Я смотрел на звёзды, и мой разум заполонили давно забытые воспоминания. Обучение магии стало самым невероятным опытом в моей жизни. Ужасно сложное, но в то же время приносящее изумительное удовлетворение. Что самое главное, это дало мне цель и ощущение идентичности. Я колдун; и я всегда буду колдуном.

Но это также было неразрывно связано с потерями и смертью. Я не хотел думать об этом сейчас, когда летел по эфиру, окружавшему девять миров. И я не хотел думать о другой потере — моей наречённой. Будь она всё ещё моей, я бы при первой же возможности прижал её к стене и завладел её ртом. Я бы заставил её ахнуть. Потому что хоть связь там, хоть нет, но время, проведённое с ней, разожгло огонь в моей груди, и я не был уверен, что он когда-нибудь погаснет.

Но теперь она тоже ушла. Так что я буду гореть, изнывая по ней, и ни единой живой душе не расскажу о своих чувствах.

Она сделала выбор, и я буду это уважать.

Я попытался проигнорировать острую боль в груди и ответил:

— Моя мать обучала меня магии.

— Твоя мать? — удивлённо переспросила Али.

— Она показала мне, как использовать эмоции, чтобы творить магию.

Али вскинула одну бровь.

— Так о чём ты думаешь, когда творишь заклинание огня?

— Если честно, со мной случилось столько всего ужасного, что злость я могу призвать силой воли.

Али нахмурилась, неудовлетворённая моим ответом.

— Что насчёт портального заклинания? Для него надо чувствовать любовь, верно?

Я втянул резкий вдох.

— Я использую магию Хель. До этого мне удалось создать первый портал в семнадцать лет, через неделю после гибели моей матери. Только когда она умерла, я понял любовь.

Я посмотрел на неё, сидящую в лапе орла в трёх метрах от меня. Её глаза блестели в свете звёзд. Моя грудь ныла, будто её вскрыли и выпотрошили, и мне хотелось сменить тему.

— Для заклинания света, Соулу — то, что я сотворил у корней Иггдрасиля — надо просто почувствовать себя счастливым. Я думаю о том моменте, когда штаны короля Горма треснули по швам во время важной встречи, и он нечаянно сверкнул задницей перед всей комнатой. И есть заклинание тьмы, подпитываемое печалью.

— Если злость вызывает огонь, то что вызывает лёд? — спросила Али.

— Заклинания холода не существует, — крикнул я. — Возможно, мы утратили некоторые знания. Давным-давно были целые магические семьи, работавшие вместе. Братья и сёстры, отцы и матери. Они могли творить невероятно могущественную магию. Огненные заклинания настолько жаркие, что способны плавить бриллианты. Световые заклинания такой мощности, что затмевали звёзды. Но всё это было чрезвычайно секретно. После их смерти эти заклинания и методы утеряны. Никто не знает, как они это делали. И таких историй очень много. О ведьмах и колдунах с великими силами и заклинаниями, теперь уже давно забытыми.

— А я думала, что колдуны всё записывают в гримуары и книги заклинаний… — она умолкла, посмотрев вниз.

Я проследил за её взглядом. И действительно, меж звёзд что-то темнело.

Крылья орла изменили положение, и мы начали спускаться.

Я закричал на орлином языке:

— Что это такое?

И от ответа гигантской хищной птицы моё сердце затрепетало:

— Асгард.

Глава 19. Али

Я подалась вперёд, выглядывая между когтей орла. Пусть птица в любой момент могла выронить меня, я чувствовала себя в безопасности.

Во тьме маячили очертания. Когда я впервые их заметила, это было всего лишь чёрное пятно. Только когда мы подлетели ближе, это сделалось более чётким, как огромная куча серой ваты в милях под нами.

Облака.

Орёл скользнул ещё ниже. Мои волосы развевались, в ушах шумел ветер, пока мы спускались через облака. Сверху они выглядели мягкими и пушистыми, но когда мы полетели сквозь них, я быстро убедилась, что они мокрые и холодные. Я невольно задрожала.

Я глянула на Гэлина, но он напряжённо смотрел вперёд, не реагируя на холод.

Когда мы спустились ниже, орёл закричал. Мы вырвались из облаков и оказались над бушующим серым морем. Бледный пар клубился над перекатывающимися волнами.

Представляя Асгард, я всегда воображала прекрасный город, мраморные здания и золочёные крыши. Ледяной воды и серых как сталь накатывающих волн никогда не было в этой картине. По нам били студёные морские брызги, долетавшие даже на такую высоту. Я облизнула губы и ощутила вкус соли. В воздухе пахло морем.

Крылья орла громко хлопали, пока он летел над океаном всего в тридцати метрах над волнами. Вдалеке появилась тенистая тьма. Суша, осознала я, и мы тут же воспарили над ней. Орёл резко накренился и замедлился.

Асгард.

Под нами простирался огромный город… или то, что от него осталось. Сразу стало понятно, что Рагнарёк и последовавшие за ним годы взяли своё. То, что некогда было золочёным и сверкающим городом из моего воображения, теперь превратилось в руины поломанных камней и погнутого металла. В моём горле встал ком, пока я смотрела на эти разрушения.

Нетронутым остался лишь замок, маячивший вдали.

Орёл опустился прямо снаружи стен города, среди опустевших полей и скал. На мгновение повиснув в воздухе, он бережно поставил нас на землю. Когда я пошатнулась и повалилась вперёд, крылья орла резко всколыхнули воздух. Издав напоследок крик, он скрылся в облаках.

Гэлин подошёл ко мне, и морская вода ручейками стекала по его мышцам. Даже теперь, с разорванной связью наречённых, оторвать взгляд от его идеального тела было испытанием, достойным богов. Я чувствовала сильное желание прильнуть к нему для тепла, но воспротивилась этому.

Моё тело затекло от полета в когтях орла, так что я подвигала плечами, разминая мышцы. Затем осмотрелась по сторонам. Мы оказались на огромном поле перед стенами, окружавшими Асгард. Это заграждение было далеко не таким крупным, как стена вокруг Хельхейма, но и перелезть через него не получится… особенно после того, что мы уже вытерпели.

Я обняла себя и двинулась вперёд.

— Здесь где-то должны быть ворота.

Пока мы с Гэлином шли, в поле зрения проступила статуя. Огромная скульптура превратилась в руины, лишившись головы и рук. Лишь массивный мраморный молот, лежавший на земле, ясно давал понять, кто это был. Ощущение благоговения шёпотом пронеслось по моей коже, заставив волоски на шее сзади встать дыбом. Я дрожала не просто от холода.

— Тор, — пробормотала я. Когда-то это место было домом для него, сильнейшего из богов.

Гэлин кивнул. Затем он показал на стену подальше, где стояла вторая статуя. Она пострадала от погодных условий и лишилась руки. Но на лице виднелась повязка, закрывавшая один глаз.

— Один, — произнёс Гэлин низким, тихим голосом. Бог мудрости.

Дрожь волнения пробежала по мне от пребывания на этой священной земле, даже если боги мертвы.

— Как думаешь, где мы найдём Источник Мудрости? — прошептала я. Я понятия не имела, почему шепчу. Мы тут единственные живые, но я всё равно чувствовала себя так, будто вторгаюсь на чужую территорию.

— Я пока не знаю, — сказал Гэлин, вздрагивая и потирая горло. Видимо, орлиные крики навредили его голосовым связкам. — Но думаю, мы найдём необходимое в Бильскирнире, — он показал на стены города, где золочёная крыша замка возвышалась на фоне ночного неба.

С воздуха было очевидно, что замок огромен, но истинные его габариты стали видны только с земли. Мраморная башня была массивной. Как минимум размером с бостонскую Цитадель, но намного выше. Клочки облаков дрейфовали мимо неё, почти закрывая собой крышу.

Мы пошли вдоль мраморной стены, минуя ещё больше статуй. Богиня, державшая в одной руке коробку: Фригг, жена Одина. Её сестра Фрейя в соблазнительных одеждах, окутывавших тело. Гибкий бог с палочкой — я предположила, что это Локи, сын худших врагов богов, великанов йотунов. Локи… отец моей новой соперницы.

Я не сразу сообразила, что перед каждой статуей земля вздымалась в виде холмов.

— Это могилы, Гэлин?

Он глянул на меня и мрачно кивнул.

Наконец, мы добрались до врат в стене — это были широко распахнутые железные двери. Я задержала дыхание, когда мы прошли через них и ступили на древние и заброшенные улицы Асгарда.

Перед нами простирались рушащиеся руины — у зданий отсутствовали некоторые стены, улицы были усеяны мусором. Но невозможно было не видеть то, каким всё было когда-то. Мы шли по широким аллеям, мощёным изысканным мрамором.

Тусклый свет пробивался сквозь серые облака. Липкий туман дрейфовал между порушенными зданиями, и нигде не виднелось признаков жизни — ни птиц, ни зеленеющих деревьев. Пробитые крыши и обломки служили постоянным напоминанием о былом величии, теперь превратившемся в руины.

По мере того, как мы глубже проходили в город, здания становились крупнее, и во мне зародилась нервозность. У меня складывалось жутковатое ощущение, что нам здесь не рады. Как будто призраки мёртвых богов наблюдали за нами и повелевали нам уйти.

— Али, — произнёс Гэлин хриплым шёпотом. — Если что-то пойдёт не так, и я сотворю портал, я хочу, чтобы ты сразу же прошла через него, ладно? Даже не жди меня, — его глаза свирепо сверкнули.

— Ладно, — я говорила не всерьёз. Я, может, теперь и Императрица, но я не собиралась бросать Гэлина. Если дело примет дерьмовый оборот, я могу хотя бы призвать Скалей и попробовать убить кого-нибудь. Я сама решу, когда прыгнуть через портал в безопасное место.

Стены Бильскирнира маячили всё ближе. Массивные и внушительные, они возвышались над землёй как гигантский обелиск. Я могла представить, что в своём расцвете это здание почти соперничало с самими богами. Теперь камень покрылся пятнами от старости, мраморные стены местами были сильно поцарапаны, будто какой-то огромный зверь точил о них когти.

Пока мы шли к замку, облака сгустились, а небо сделалось ещё темнее. Пошёл дождь, сначала слегка морося, но быстро превращаясь в сплошной ливень.

— Поспеши, — Гэлин прибавил шагу.

Где-то за горизонтом прокатился раскат грома. А затем, ещё дальше, раздался ещё один звук. Не гром, а вой.

— Дети Фенрира, — тихо сказал Гэлин.

Его слова вызвали дрожь ужаса в моём теле. На долю секунды его лицо осветилось вспышкой молнии. Вода капала с его мокрых волос, пока он смотрел куда-то за меня. В его глазах светилось неподдельное беспокойство… и в этот самый момент я поняла, что дети Фенрира ужасали.

Мы побежали по мраморным улицам, и их вой становился всё громче. Гэлин бежал первым, его широкие плечи почти прокладывали дорогу в дожде, а я бежала сразу за ним.

Я попыталась вспомнить, что мне известно о Фенрире. Если истории правдивы, то он один из братьев Хель. Не мужчина, а гигантский волк, убивший Одина и разгромивший мир при Рагнарёке. Это означало, что дети Фенрира наверняка были волками.

Очередной вой донёсся сквозь бурю.

Разряд молнии с треском ударил в крышу через несколько улиц от нас, озарив всё вокруг пульсирующей вспышкой света. Капли дождя повисли в воздухе; вода, лившаяся с крыш, застыла будто сосульки. Вдалеке косматое существо присело за зданием. Моё сердце сжалось от страха. Этот волк был высотой в несколько этажей.

Гэлин прижал палец к губам, затем поманил следовать за ним.

Он свернул с главного бульвара, и мы побежали по тускло освещённым боковым улочкам, держась в тени. Дождь хлестал сильными холодными потоками. Если бы мы не бежали, я бы уже бесконтрольно тряслась от холода.

Гэлин дёрнул меня в древний дверной проём и зажал рукой рот. Мгновение спустя очередной удар молнии осветил силуэт массивной волчьей головы на соседней улице. Я развернулась, и мы снова побежали.

Ноги продолжали активно работать, лёгкие горели, ледяная вода текла по коже, но я не отставала от Гэлина. Бильскирнир становился всё ближе, но и какофония ужасного воя нарастала.

— Они вышли на охоту, — прохрипел Гэлин срывающимся голосом.

Я не ответила, просто силясь бежать дальше.

Голоса волков позади нас образовали оглушительный хор. Я насчитала как минимум пять или шесть.

Буря теперь находилась прямо над нами. Молния полыхала каждые несколько секунд. Гэлин каким-то образом предугадывал каждый удар и держал нас в тени, вне поля зрения волчьих хищников. Но теперь я видела их, их косматые силуэты скользили всюду, пока мы неслись между зданиями. Лишь вопрос времени, когда они заметят нас.

По воздуху прокатился вой, раздавшийся так близко, что сама земля задрожала.

Они настигали нас.

Глава 20. Али

Мы почти добрались до Бильскирнира, возвышающегося замка богов. Оставалось три квартала. Моё хриплое дыхание царапало горло, пока я со всех ног бежала по узкой улочке между рушащимися зданиями.

Я на бегу скользнула взглядом по протяжённости замка. Первые несколько десятков метров состояли из чистого камня, но потом стены были испещрены тёмными и пустующими окнами. Если кто-то или что-то жило в мраморном сооружении, то снаружи этого никак не поймёшь.

— А вход есть? — прохрипела я.

— Надеюсь.

«Гэлин, тебе надо научиться успокаивать людей».

Я всё равно поспешила за ним, побежав по особенно узкому переулку. Затем прямо перед нами сверкнула настолько яркая молния, что это полностью ослепило меня.

Когда ко мне вернулось зрение, меня охватил страх, и я остановилась как вкопанная. Массивная тень шевельнулась перед Гэлином, и светящиеся жёлтые глаза сверкнули во тьме.

Гэлин замедлился, подняв руку, чтобы начертить заклинание. Но драконья кровь сделала его голос хриплым, едва слышным. И ещё до того, как он закончил, волк бросился в атаку, раскрыв огромную пасть и приготовившись захлопнуть челюсти как медвежий капкан.

Гэлин успел увернуться вовремя, но волк уже присел, готовясь к новому прыжку.

— Скалей, — прошептала я. Рукоятка кинжала оказалась в моей руке, и я с силой метнула его. Тот завертелся и вонзился в глаз волка.

Волк отпрыгнул назад. Издав жалобный вой, он развернулся и убежал во тьму.

Гэлин резко повернулся, и на его лице отразился шок.

Я выдохнула.

— Я практиковалась не только с заклинаниями.

Гэлин открыл рот, чтобы что-то сказать, но как будто не мог говорить громче шёпота. А значит, в ближайшее время он не сможет творить могущественную магию. Страх глодал меня изнутри. Если Гэлин не сумеет создать портал, и на нас охотятся гигантские волки, то у нас не оставалось права на ошибку.

— Пошли, — прошептала я. — Скалей.

С клинком в моей руке мы снова побежали.

Мы срезали через руины разрушенного здания и направились на другую улицу. Вой пронёсся по воздуху, заставляя камни дрожать, и Гэлин затащил меня в дверной проём. Как раз вовремя — мимо пронеслись два волка со светящимися в темноте глазами.

— Они не могут чуять нас из-за дождя, — прошептал Гэлин.

Когда волки миновали, мы снова тихо выбрались из укрытия, двигаясь уже медленно. Дождь хлестал ледяными полосами, бил меня по коже. Одежда полностью промокла, я начала дрожать.

Низкий рык дрожью прокатился по горизонту и разнёсся по руинам.

Гэлин снова дёрнул нас в дверной проём. Дождевая вода текла по его татуированной груди маленькими ручейками.

— Али, — прохрипел он. — Тебе надо начертить портал. Мой голос недостаточно хорошо работает, чтобы произнести заклинание. Ты же делала это ранее. Когда тролль… — он вздрогнул и умолк, прикрыв глаза. Ему явно было больно говорить. — Я помогу с рунами.

Я втянула глубокий вдох.

— Ладно.

Гэлин скользнул за меня, прижавшись своим сильным телом. Тепло его груди окружило меня, и он скользнул ладонью по моей руке, посылая горячую дрожь по всему телу.

Отвлекает. Если он хотел, чтобы я сосредоточилась на заклинании, ему надо перестать отвлекать меня.

Я подняла руку, выставив указательный палец и приготовившись чертить заклинание. Гэлин обхватил мою ладонь, помогая довести форму рун до совершенства. Его дымчатый мужской запах окутывал моё тело словно ласка, и я чувствовала его магию, вибрировавшую на моей коже. Моя спина выгнулась, дыхание участилось.

Любовь. Мне надо подумать о любви.

Пока моя рука двигалась, я сосредоточилась на своём голосе, на словах заклинания, на чувстве любви. Раньше, вися на лестнице на горе Стетон, я не имела времени подумать о каком-то конкретном моменте, когда моё сердце казалось полным. Я просто сделала это. Каким-то образом это просто вышло из меня.

Но теперь я попыталась вспомнить, что говорил мне Гэлин. Как он объяснял, что всегда думал о своей матери, о любви, которую открыло ему горе после её смерти. Я пыталась подумать о своей маме, но это было слишком давно. И я в основном помнила её только больной, на смертном одре. Я была такой маленькой. Я даже не помнила её лицо.

Завыл волк. Так близко и громко, что я почувствовала, как мои лёгкие вибрируют в груди. Любое чувство любви, которое я могла найти в себе, сменилось слепым ужасом.

«Любовь».

В тридцати метрах ниже по улице в поле зрения показался огромный волк — высотой почти три этажа, тёмная свалявшаяся шерсть и длинные лапы. Он понюхал землю, затем поднял голову и завыл.

Гэлин попытался заговорить, но опять получился лишь шёпот.

— Бежим.

Мы бросились вниз по улице прочь от волка.

Мы резко свернули налево, и Гэлин показал на разбитое окно. Я запрыгнула туда, едва не задев зазубренные осколки стекла. Гэлин не отставал.

Волк пронёсся мимо, его гигантские когти громко клацали по мрамору. Мы снова побежали по интерьеру заброшенных зданий, перепрыгивая горки разбитого мрамора и пригибаясь под сломанными балками.

Всюду вокруг нас лихорадочный вой разносился по городу, оглушая нас. Волки устроили настоящий хор охотничьих воплей. Они жаждали нашей плоти. Похоже, теперь они нас окружили.

Когда мы добрались до края квартала, я увидела, что мы наконец-то оказались у огромной замковой стены, построенной из мраморных блоков высотой в шесть метров.

К сожалению, двери нигде не виднелось.

Мои лёгкие тяжело раздувались, пока я смотрела на Гэлина.

— Что теперь? — спросила я одними губами.

Он кивнул на стаю волков, и меня накрыло пониманием. Они охраняли вход.

Другого способа попасть внутрь не существовало.

Двигаясь уже медленнее, мы стали пробираться к ним. Замковая стена защищала нас справа, и мы следили за улицами слева. Искали любые признаки движения. Когда мы добрались до особенно широкого и просторного бульвара, я увидела, что примерно в тридцати метрах впереди в мраморе вырезаны гигантские двойные двери. Над ними на камне написаны руны. К сожалению, отсюда я не могла их прочесть.

Мы подкрались ближе, и меня опять пронзило страхом. Весь конец бульвара и двойные двери преградил волк с абсолютно чёрной шерстью и большими зелёными глазами, сверкавшими в темноте. Это был самый крупный волк из всех, что я видела до сих пор.

Моё сердце пропустило удар, когда голова зверя повернулась в нашу сторону, и я осознала, что он нас заметил. На мгновение его зелёные глаза остановились на мне, а потом он поднял массивную голову и завыл.

На другой стороне бульвара послышался шум рассыпающихся осколков, затем показались ещё два волка. Страх, просачивающийся в мои вены, заставил кровь застыть.

— Скалей.

Мы с Гэлином бок о бок двинулись на бульвар, прочь от волков. Я крепко сжимала Скалей.

Затем чёрный волк тявкнул, и появилась ещё одна пара волков, отрезавшая наше отступление.

Гэлин встал прямо за мной, так что мы оказались спина к спине. Крадущиеся волки смыкались вокруг нас… два лицом ко мне, два лицом к Гэлину. Большой чёрный альфа продолжал наблюдать со ступеней замка.

Дождь начал стихать, мокрые камни бульвара блестели в лунном свете. Пара волков напротив меня подбирались всё ближе, ледяной туман кружил вокруг их лап.

Я метнула Скалей, и клинок сверкнул в свете луны. Бросок получился хорошим, но когда кинжал был уже близок к цели, волк повернул голову в сторону, и Скалей пролетела мимо, безвредно упав на камни.

Чёрт.

— Скалей.

Гэлин позади меня пытался заговорить, но получился лишь тихий хриплый звук.

Мои челюсти сжались. Из всех возможных моментов он именно сейчас потерял возможность нормально говорить…

Но если я не могла призвать любовь… что насчёт злости? Я бросила Скалей и подняла руку. Я как можно быстрее принялась чертить Кано.

Пара волков напротив меня присела, приготовившись к прыжку. Слюна предвкушения капала с их челюстей. Через считанные секунды они набросятся на нас и разорвут в клочья.

Я стиснула зубы, позволяя ярости нарастать во мне. Я зашла так далеко не для того, чтобы стать собачьим кормом. Я Али, дочь Волундара. Я Императрица, правительница всех эльфов. И я могу творить магию.

Злость во мне раскалилась добела. Бушевала в моих венах подобно расплавленной лаве. Гэлин прижимался своей спиной к моей. Его мышцы сделались твёрдыми как камень, плечи напряглись. Я ощущала его вторящую злость. Ярость, которая также заставляла его кровь бурлить и подпитывала мою. Должно быть, он почувствовал, что я делаю, и как-то помогал мне.

Я полоснула по воздуху последнюю черту руны и выплюнула последний слог заклинания.

Моя ярость, ярость Гэлина, каждая унция злости, которую я смогла призвать — всё это я направила в руну. Как раз когда один из волков побежал в атаку, воздух вокруг нас замерцал. Затем со вспышкой жара всё взорвалось раскалённым пеклом. Жар вырвался из моего тела, пламя хлынуло во все стороны подобно ударной волне от упавшего метеорита. Волки заскулили от боли и побежали прочь, с пылающей шерстью скрываясь в руинах разрушенного города.

А потом заклинание завершилось, и мои ноги подкосились. Ослабев и дрожа, я сползла вниз по спине Гэлина. Моё зрение сузилось до одной-единственной точки, но сильные руки Гэлина подхватили меня.

Обняв одной рукой за спину, а вторую просунув под колени, он поднял меня и прижал к своей обнажённой груди. Я посмотрела на его идеальные черты и совершенно чёрные радужки, отражавшие звёзды на небе.

Затем всё перед глазами сместилось, когда Гэлин повернулся лицом к Бильскирниру. Перед нами появились двери замка с вырезанными лицами богов… и одним-единственным словом — Вальгалла.

Глава 21. Али

Гэлин прижал меня к своей мокрой голой груди и понёс внутрь. Усталость сокрушала моё тело, заставляя мышцы дрожать. Огненное заклинаниедоконало меня.

В Вальгалле нас окружила тьма. Гэлин, конечно, ничего не видел, и со своими травмированными связками не мог сотворить заклинание света. Мне придётся быть его глазами.

И всё же, ещё до того, как моё зрение адаптировалось, я знала, что что-то не так. Тут пахло дымом и старой едой, будто тут кто-то жил.

Я прищурилась, пока взгляд не сфокусировался на комнате. Первым делом я увидела мрамор. В одном конце виднелась лестница и длинные коридоры в обе стороны. Всюду лежали обломки и мусор — обглоданные кости, старая рваная одежда и обугленная горка из поленьев в центре.

— Гэлин, — прошептала я, — мы в каком-то холле. Тут везде кости, но я никого не вижу.

Гэлин буркнул что-то неразборчивое, затем аккуратно поставил меня на ноги. Мои мышцы до сих пор ощущались как кисель, но я вернула себе достаточно контроля над своим телом, чтобы прислониться к дверям. Я вымоталась, всё ещё была промокшей до нитки. Гэлин привалился рядом, и я осознала, что прислоняюсь к его голой груди, которая ощущалась как чистая сталь под гладкой кожей. Но тёплая.

Тенистая магия вилась над его кожей, шёпотом проносясь по моему замёрзшему телу и вызывая мурашки. Затем он повернулся, чтобы открыть двери в город Асгарда.

— Ты куда? — спросила я. Но Гэлин уже скрылся обратно в разрушенном городе, и дверь со скрипом закрылась за ним.

Оставшись одна, я повернулась к интерьеру. Во тьме мраморные стены выглядели безликими. Никаких окон, только массивный атриум с таким высоким потолком, что его и не разглядеть в темноте. Воздух был абсолютно неподвижным. После оглушительного воя волков даже странно было находиться в таком тихом месте.

Затем золочёные двери со скрипом отворились, и там появился Гэлин с куском горящей доски — то есть, с примитивным факелом.

— Идти сможешь? — прошептал он.

— Точно не знаю, — я попыталась сделать пару шагов, но ноги тут же подкосились.

Гэлин резко вскинул руку и обнял меня за талию, не давая упасть.

Я прислонилась к нему.

— Если ты будешь меня поддерживать, то думаю, я смогу идти, — когда рука Гэлина крепко обвивала мою талию, мне удавалось держать тело вертикально. Мы медленно побрели вперёд.

— Магия совсем меня опустошила, — тихо сказала я.

Поддерживая меня одной рукой, а в другой поднимая факел, Гэлин помог мне пересечь холл. Он помедлил у лестницы, вопросительно посмотрев на меня.

— Я смогу, — заверила я его.

Мы начали подниматься — постепенно, по одной ступеньке. Мы медленно добрались до второго этажа, затем до третьего. Свет его факела плясал по коридорам, тени подрагивали на мраморных поверхностях.

На площадке четвёртого этажа я услышала звук, заставивший меня споткнуться: скулёж волка, который ни с чем не спутать.

— Я думала, что убила их, — сказала я, когда Гэлин затащил меня в тень подальше от лестницы. — Видимо, в следующий раз надо больше огня.

Я прижалась поближе к нему и ждала, войдёт ли волк в замок. Но мы слышали только скулёж, царапанье, глухие удары. Видимо, они не могли открыть двери.

Гэлин поднял палец, затем скрылся во тьме одного из коридоров.

Раздери его Хельхейм. Его отсутствие речи совсем не радовало, потому что я понятия не имела, что происходит.

И снова я осталась ждать в темноте, привалившись к стене. Холод от дождя пробирал до костей, и от этого мышцы коченели. Я попыталась идти сама, но ноги до сих пор были слишком слабыми. Я хотела знать, как творить магию, при этом не уничтожая свою силу и не делая себя бесполезной.

Я сползла вниз по стене, чтобы отдохнуть. Мои зубы стучали, пальцы онемели. Когда я выдохнула, перед ртом заклубился пар. Массируя свои бёдра, я увидела его силуэт, шагающий сквозь тени.

Гэлин — в кои-то веки! — широко улыбался.

— Что такое? — спросила я.

Вместо ответа он присел и помог мне подняться, оберегающе обнимая рукой за талию. С его помощью я похромала вдоль балкона прочь от лестницы. Отсюда я видела мраморный пол четырьмя этажами ниже, кострище и блеск золотистых дверей.

Гэлин повернулся и толкнул дверь. Я ахнула от красоты комнаты, находившейся за ней. Вот теперь всё выглядело именно так, как я представляла себе Вальгаллу.

Окна купали интерьер в лунном свете. Это место было не только чистым, но и казалось уютным. Дубовые стены украшались завитками, на полу лежал мягкий ковёр, и тут имелась огромная кровать с четырьмя столбиками по углам.

Но прежде всего мой взгляд привлёк камин — огромный каменный очаг, встроенный в дубовые стены. В нём горел огонь. Я едва не заплакала, ощутив, как его жар омыл меня.

Когда мы подошли ближе, я заметила гору мягких золотистых подушек на полу. Я готова была бухнуться на них, но Гэлин меня удержал.

— Я хочу поспать там, — прошептала я.

Но он быстро помотал головой, явно выражая отказ.

Затем он начал снимать с меня мокрую кожаную куртку, и та упала на пол с влажным шлепком.

Моя кофта тоже промокла насквозь.

Что там сказал мне Гэлин? Он ничего ко мне не чувствовал. С тех пор, как я разорвала связь наречённых, он вообще ничего не испытывал.

Он должен быть мёртв внутри, верно?

Что-то коварное зашевелилось во мне, и захотелось посмотреть, правда ли это. И разве можно выбрать лучший момент, чем тот, когда я насквозь промокла от ледяного дождя?

Я с улыбкой стянула с себя кофту и бросила её на пол. Я проследила за его взглядом до своего красного кружевного лифчика и насладилась тем, как его глаза раскрылись шире. От него явно не укрылось то, как ледяной дождь повлиял на мои соски. Он замер неподвижно, как древние статуи снаружи. Буквально на секунду его рука потянулась к моей талии. Затем он сжал её в кулак и убрал в сторону.

Восхитительно.

Я склонила голову набок.

— Мне нужна помощь, чтобы снять штаны. Они насквозь промокли. Ты предельно ясно дал понять, что не испытываешь желания, так что это не должно вызвать проблем, верно?

Когда он посмотрел мне в глаза, его взгляд испепелял и пронизывал насквозь. Видимо, он всё же что-то чувствовал… просто не хотел это признавать.

Я шагнула ближе, невинно и широко распахнув глаза.

— Ты же не хочешь, чтобы я замёрзла, верно? Ты сам сказал. Ты не чувствуешь желания, так в чём дело?

Я расстегнула пуговицу брюк, затем положила его руки на мою талию. С легчайшей улыбкой он стянул с меня штаны, действуя слишком быстро — будто его раздражало, что я раскрыла его блеф.

Он помог мне высвободить ступни из штанин, затем снова поднялся, и его взгляд скользнул по моим голым бёдрам, задержался на маленьких красных трусиках, ярко контрастировавших с моей бледной кожей.

Я надула губы.

— Мне понадобится помощь, чтобы добраться до подушки, мой лишённый желания друг. Хорошо, что ты не будешь отвлекаться на похоть и всё такое, — я немного переборщила? В эти дни приходилось довольствоваться любым поводом развлечься.

На его подбородке дёрнулся мускул, все мышцы груди застыли неподвижно, пока он смотрел на моё полуголое тело.

Затем он шагнул вперёд, подхватил меня на руки и уложил на подушки в тепле от огня.

Я едва не потянулась к нему, но заставила себя остановиться. Если он хотел меня, ему придётся признаться в этом.

Я смотрела, как он подходит к кровати и берёт оттуда тяжёлое одеяло. Он накрыл им меня, и я подтянула покрывало до подбородка.

Мне было тепло, жар огня согревал щёку. Мышцы так устали, что мне казалось, будто меня парализовало, но впервые за целую вечность я испытывала умиротворение.

Я глянула на Гэлина, который теперь развешивал мою одежду для просушки. Он выглядел таким же измождённым.

Теперь я понимала, почему он так радостно улыбался, когда вернулся за мной в коридор. Как и я, при входе в комнату он, должно быть, сразу увидел камин. Он развёл огонь, а потом вернулся за мной.

Может, я почувствовала себя немножко виноватой за то, что дразнила его.

Гэлин устроился в кресле, всё так же оставаясь без рубашки. Чёрный пар поднимался от его татуировок, глаза не отрывались от огня. Было очевидно, что он могущественный колдун, но я знала кое-что, что неизвестно никому другому в девяти мирах.

В глубине души он был по-своему милым.

Гэлин увидел, что я смотрю на него, и удерживал мой взгляд так долго, что я подумывала отвернуться. Затем он заговорил хриплым шёпотом.

— Утром мы пойдём искать источник. Отличный бросок Скалей.

— Я практиковалась, — пробормотала я.

Я откинулась на подушки, и мои веки отяжелели. Я закрыла глаза, слушая потрескивание поленьев в камине, шум ветра за окнами и что-то ещё.

Отдалённый вой. Дети Фенрира всё ещё были где-то там и зализывали раны.

Глава 22. Али

Не знаю, как долго я спала, но когда я проснулась, Гэлин исчез. Но почему я проснулась? Снаружи царила почти абсолютная тьма — должно быть, луна спряталась за облако. Огонь, ранее освещавший комнату, почти прогорел. В очаге лишь слабо тлели угли.

Где Гэлин? И что меня разбудило?

Затем я услышала это — отдалённый крик. Слишком высокий, чтобы его издал волк или мужчина.

Здесь где-то была женщина.

Пока я пыталась переварить этот факт, последовал очередной крик.

— Эй, Гёндуль!

Пауза, за которой раздался женский смех. В нём слышался не один голос, а как минимум четыре или пять, все женщины.

— Гёёён-дуууль!

— Заткнись, Хильдр, — рявкнул второй голос.

— Гёндуль, ну чего ты такая гадкая троллиха?

— Хильдр, я не в настроении.

— Проклятые боги, ты едва не сбросила меня с лошади.

Что вообще происходит? Что это за женщины пререкаются посреди ночи? И где, раздери его Хельхейм, Гэлин?

Я приподнялась на локтях, с облегчением обнаружив, что сон смыл паралич измождения. Медленно встав на ноги, я подкралась к двери и прижалась к ней ухом.

Через дубовую древесину, я слышала, как остальные женщины разговаривают и смеются, хотя не могла разобрать слова. Я чувствовала себя маленьким ребёнком в спальне, подслушивающим за вечеринкой родителей. Полагаю, мы ворвались сюда без приглашения, но здесь явно кто-то жил. Должно быть, это они усеяли пол обглоданными костями.

Голос Гёндуль донёсся сквозь древесину как выстрел.

— Тебе надо нормально держать плечо при атаке копьём.

— Ты же знаешь, что я на прошлой неделе потянула мышцу.

— Ой, не выдумывай, ты знаешь, что не можешь получить травму. И я видела, как ты пила из рога. Вот поэтому ты не можешь поднять копьё. Вялое оружие. Совершенно бесполезное.

Другая женщина разразилась хохотом в ответ на шутку Гёндуль, и я едва расслышала ответ Хильдр.

— Эта медовуха придаёт мне сил.

Хлопнули двери. Залаяли собаки. Кто-то крикнул «Заткнитесь во имя Хельхейма, тупые шавки». Затем последовало громкое бормотание: «Боги, чёртовы собаки не перестают тявкать. Что в них вселилось?»

— Хильдр, закрой ты чёртову дверь, ты же знаешь, что щенки Фенрира тебя не послушают, — прокричала Гёндуль.

— У кого медовуха? — завопил кто-то.

— Вот, — ответил другой голос.

Последовала долгая пауза, затем:

— Боги, это согревает мои титьки.

Женщины взвыли от смеха.

— А твои титьки замёрзли? — смех сделался ещё громче, затем кто-то выкрикнул: — Титьки Хильдр — чистый лёд.

Я подумывала о том, чтобы попробовать выскользнуть из комнаты и выглянуть через перила, но тут Гёндуль крикнула:

— Захлопните пасти, старые ведьмы, я пытаюсь насладиться своим рагу.

Кто-то начал глумиться.

— Рагу! Готова поспорить, тебе хотелось бы сардельку к этому рагу. Давно тебе не перепадало, да?

— Заткнись, Хильдр, — сказала Гёндуль. — Я не нуждаюсь в напоминании.

Но к этому моменту Хильдр уже было не остановить.

— Большая мясистая сарделька! Так и просится в рот, — прокричала она заплетающимся языком. Остальные женщины взвыли от восторга.

В этот момент дверь приоткрылась, и в комнату проскользнул Гэлин.

— Гэлин, — прошептала я. — Какого хера происходит?

— Валькирии.

— Воу… Это валькирии?

— Ага, — шепнул Гэлин. — Я увидел их, когда отправился на разведку. Они прилетели на своих крылатых лошадях относительно недавно.

— И что нам делать? — спросила я.

— Просто сиди тут, я с ними поговорю. Они кажутся… весёлыми.

Я сомневалась, что это хорошая идея, но прежде чем я успела ответить, Гэлин уже ушёл. Валькирии внизу внезапно притихли.

— Ты кто? — гаркнула одна из них.

— Гэлин…

— Ты посмотри на этого красавчика! Этот пресс…

Гэлин попытался сказать что-то, но его перебила другая валькирия.

— Чур, я первая его поимею. Видите эти точёные мышцы возле его паха? Это линии секса.

Раздались новые вопли.

Затем Гэлин заговорил хриплым голосом.

— Валькирии, я Гэлин, Король Хельхейма, консорт богини Хель…

— Чёрт подери. Хель не позволит нам трахнуть его, да? Но у него такой хорошенький ротик. Я хочу, чтобы он меня полизал.

— А если всего на несколько минут? — крикнул кто-то.

— Не слушай Хильдр. Ей всегда хочется ещё и ещё. У стены, связанной. Но ты можешь просто снять штаны? У меня так давно ничего не было. Хочу посмотреть. Немедленно.

Валькирии уже слетели с катушек, буквально крича и визжа. У меня складывалось впечатление, что они успели выпить изрядное количество медовухи.

— Валькирии! — повторил Гэлин, пытаясь взять ситуацию под контроль. — Я здесь, потому что… — но его надломленный голос не справлялся с задачей обуздать пьяных валькирий.

— Но я просто хочу, чтобы твой хорошенький ротик меня полизал!

— Смирись, Хильдр, он не будет лизать твою мохнатку, ведь так?

К этому моменту я решила, что надо спасать Гэлина, несмотря на мои ослабевшие ноги. Я толкнула дверь и нетвёрдо вышла на край балкона.

Посмотрев вниз, я увидела, что Гэлин стоит в центре замкового атриума, и его окружили. Тёплые отсветы огня плясали по шести величественным женщинам, одетым в сверкающую серебристую броню поверх белых платьев. Они выглядели прекрасными и атлетичными… и улыбались как пьяные маньячки. Многие держали в руках рога для вина.

— Эй, — крикнула я. — Прекратите просить его снять штаны. Это не обсуждается.

Они резко развернулись ко мне, и их свирепые глаза пронизывали насквозь.

Гэлину, может, и были рады, но мне точно нет.

— Это Хель? — спросила одна с заплетающимся языком.

— Нет, идиотка, — сказала самая крупная валькирия с голосом Гёндуль. — Хель умерла, помнишь? Это просто маленькая Ночная Эльфийка…

Тут Гэлин сумел вклиниться:

— Это моя спутница, Астрид Волундар, Императрица ванов…

— Эта мелкая девка — императрица? Да я её голыми руками надвое разорву.

— Гэлин говорит правду, — сказала я как можно твёрже. — Я Императрица ванов, лидер…

— Да ну её в пи*ду, пигалица какая-то. Этому мужчине нужна настоящая женщина, — прокричала одна из валькирий. — Хильдр, снимай платье.

— Он не чувствует желания! — выпалила я. — В этом-то и проблема.

— Когда он взглянет на застывшие титьки Хильдр, он поднимет свой клинок. Она может резать стекло сосками, знаешь ли. Вырезать всю Старшую Эдду на окне.

Это привело к пароксизмам смеха; валькирии шатались, жадно пили медовуху из рогов и повторяли фразу:

— Подними его клинок! Подними его клинок!

Я не могла решить, то ли я обожала их, то ли ненавидела.

— Ладно, я это сделаю, — внезапно выкрикнула Хильдр и принялась возиться со своей бронёй. — Я побалуюсь этим красивым ротиком. И линиями секса.

Валькирии принялись ликовать, разбрызгивая медовуху в воздухе.

— Вот так, Хильдр, покажи ему свою соломенную норку! — проорала валькирия, которая едва держалась на ногах.

— Дай ему попробовать твою сливу, — поддразнивала другая.

Пока Хильдр шаталась и пыталась развязать свой пояс с ножнами для меча, ещё одна валькирия принялась скандировать «Дыра для горна, дыра для горна!» как будто безо всякой на то причины. Я не была уверена, что хочу это знать.

— Тихо! — крикнула самая трезвая из валькирий.

Само собой, Хильдр её проигнорировала, и её броня с лязгом упала на пол.

— Почти справилась, дамы, — восторженно завопила она, едва не споткнувшись о собственный пояс с ножнами. — Вы все это уже видели, но я сделаю его кинжал твёрдым.

Но прежде чем Хильдр успела добиться прогресса со сниманием платья, Гёндуль внезапно вытащила меч. Молниеносным ударом она пронзила шею Хильдр. Хильдр упала на пол с булькающим визгом, и кровь хлынула из её горла.

Моё сердце замерло от ужаса. Проклятье. Эти женщины безумны.

Валькирии притихли… пока Хильдр не поднялась на колени, кашляя и отплёвываясь кровью. На мгновение я не могла поверить своим глазам. Её шея оказалась разрублена почти полностью.

В шоке я и забыла, что валькирии не могут умереть.

— Во имя богов Хельхейма, Гёндуль, ты же знаешь, что я не про такой кинжал говорила, — проорала Хильдр, пока её шея заживала. — Это эвфемизм, обозначающий пенис.

— Я поняла метафору, — Гёндуль сердито смотрела на Хильдр.

Я почти ожидала, что Хильдр схватится за свой меч и сразится с лидером валькирий, но вместо этого она выхватила рог с медовухой у соседней валькирии и принялась шумно пить оттуда.

— Ну ты закончила? — гаркнула Гёндуль.

Хильдр швырнула рог на пол.

— Ты же знаешь, что у меня горло пересыхает, когда ты вонзаешь клинок мне в шею. Я просто немного повеселюсь с нашим гостем, верно, девочки?

— Валькирии, — снова произнёс Гэлин, пытаясь взять ситуацию под контроль. — Я здесь ради миссии. Мне нужна ваша помощь…

— С чего нам тебе помогать? — рявкнула Гёндуль.

— Я ищу информацию. Я заинтересован в посещении Источника Мимира. Мы будем очень благодарны, если вы покажете нам, где он.

Гёндуль покачала головой, и её светлые волосы рассыпались по серебристым эполетам.

— Мы ничего не делаем бесплатно.

Гэлин нахмурился.

— У меня нет денег.

— А я и не о деньгах говорила.

Гэлин напрягся.

— Я не стану торговать своим телом.

— Я уже поняла, — сказала Гёндуль. — Как насчёт маленькой принцессы? Может, она сумеет что-нибудь предложить нам. Это необязательно должны быть деньги.

— Что ты предлагаешь?

— Если она победит мою лучшую воительницу в сражении, я помогу вам найти Источник Мимира.

— А если я проиграю? — перебила я. Не нравилось мне, к чему всё шло.

Лицо Гёндуль озарилось широкой улыбкой.

— Если ты проиграешь, Хильдр, я и остальные валькирии познакомимся с его кинжалом.

— Исключено, — начала я.

— При одном условии, — перебил меня Гэлин.

— Гэлин! — воскликнула я. — Что ты творишь?

Но Гёндуль подняла руку.

— И что за условие?

— Я выбираю состязание и воительницу.

Гёндуль покачала головой.

— Ты выбираешь состязание, я выбираю воительницу.

Во что, бл*дь, он меня втягивает?

Прежде чем я успела вклиниться в переговоры, Гэлин кивнул в знак согласия.

— По рукам.

Глава 23. Али

— Гэлин, — прошипела я, пронёсшись по последним ступеням до атриума. — Я не уверена, что это хорошая идея.

Только когда его взгляд скользнул по мне, я вспомнила, что до сих пор полуголая. Впрочем, сомневаюсь, что валькирий это смутит.

— Ты будешь сражаться своим кинжалом. Ты легко победишь.

Я сердито посмотрела на него.

— Ничего подобного. Я едва стою на ногах. Поверить не могу, что ты посчитал это хорошей идеей.

Глаза Гэлина широко раскрылись.

— Ты всё ещё не оправилась?

Я рьяно закивала.

— Может, попробуем сбежать? — прошептал он. — Думаю, я теперь смогу сотворить портал. Мой голос понемногу возвращается.

Я посмотрела на шесть здоровенных валькирий, наблюдавших за нами… и на ту, что шагнула вперёд, приготовившись сразиться со мной своим кинжалом.

— Я вызываюсь на бой с крохотной эльфийкой.

Гёндуль была почти одного роста с Гэлином, её руки бугрились мышцами, плечи были широкими. Она была красивой, но в то же время выглядела так, будто могла сокрушить мой череп. И холодная ярость в её глазах намекала, что она именно об этом и думает. Если мы сбежим, я не сомневалась, что она и остальные валькирии отыщут нас даже на краю света.

И что хуже всего, мы не сумеем выполнить свою миссию.

Я покачала головой.

— Нет, нам надо найти Источник Мимира. Думаю, Гёндуль уже не согласится ни на что, кроме боя. Ты видел, что она сделала с Хильдр. Важно то, чтобы орды драугов не заполонили Мидгард и Ванахейм.

— Думаешь, ты справишься? — спросил он.

Я прерывисто вдохнула.

— Я постараюсь изо всех сил.

Его чёрные глаза всматривались в мои.

— Ты не умрёшь. Обещаю.

Мои пальцы дёрнулись, и самоуверенность взбурлила в моей груди.

— Знаю. Я не позволю ей убить меня. Не волнуйся об этом.

Гэлин повернулся обратно к валькириям.

— Вот правила. Побеждает та, кто первой трижды прольёт кровь соперницы. Справедливо?

— Да, — взгляд Гёндуль скользнул к Скалей. — Но никакой магии. Только клинки.

Когда остальные валькирии попятились назад, чтобы дать нам место, я обратилась к Гёндуль.

— Ты в броне. Я пойду оденусь.

— Никакой одежды, — её голос прогремел по залу, и она начала снимать броню. — Если мы хотим увидеть царапину на коже, тогда надо драться в нижнем белье. Ты можешь остаться в таком виде, принцесса.

«Императрица».

Я смотрела, как она снимает платье, открывая взгляду трусики, которые выглядели как маленькие шорты… а сверху ничего. Видимо, валькирии не носили лифчики. Толстая светлая коса упала на её крепкие мускулистые плечи.

Я подняла правую руку, затем призвала Скалей.

Брови Гёндуль слегка взметнулись вверх, когда кинжал появился в моей хватке.

Она коварно улыбнулась, сверкнув голубыми глазами и белыми как снег зубами. Затем, присев, достала из сапога длинный серебристый кинжал. Эта штука была массивной, почти как меч в сравнении со Скалей.

— Ох! Она размером с ребёнка, — гоготала Хильдр. — Гёндуль, не сломай малышку.

— Вы готовы? — спросил Гэлин.

Гёндуль кивнула.

— Ладно, — теперь голос Гэлина звучал яснее, и он поднял руки над головой. — На счёт три, два, один. — Пауза, затем он опустил руки. — К бою!

Валькирии начали подбадривать криками, когда Гёндуль перебросила светлую косу через плечо и стала подбираться ко мне.

— Ты готова ощутить сталь моего клинка, малышка?

Я попятилась, проверяя, хорошо ли ноги держат меня. Они определённо ощущались неустойчивыми.

— Ты не сможешь убежать от меня, принцесса.

— Я не принцесса.

Гёндуль рассмеялась, всё ещё двигаясь в мою сторону.

— Кем бы ты ни была, готовься к боли.

Она метнулась быстро, но я это предвидела и приказала своим ногам действовать. Каким-то образом я сумела отскочить в сторону и одновременно полоснуть Скалей. Пока Гёндуль проносилась мимо меня, я ощутила, как клинок рассёк её кожу.

Валькирия резко развернулась. Кровь капала с её плеча, в глазах горел восторг.

— Неплохо, принцесса. Первое попадание.

Гэлин шагнул вперёд.

— Надо проверить рану.

Гёндуль замедлилась и остановилась, когда Гэлин и валькирии собрались вокруг неё. Тяжело дыша и упираясь руками в колени, я смотрела, как они изучают порез на её плече.

— Боги Хельхейма, Гёндуль, — выругалась Хильдр, выглядя чрезвычайно обиженной. — Ты должна победить. Мне целую вечность не перепадало, ты же знаешь.

— Не говори глупостей, — прошипела Гёндуль. — Естественно, победа будет моей.

Гэлин и валькирии отошли.

— Тогда счёт подтверждён, 1:0. Императрица лидирует, — объявил Гэлин.

Я стискивала Скалей, стараясь не слишком расслабляться. Мне предстояло порезать огромную валькирию ещё два раза, и проще не станет. В следующем раунде Гёндуль будет осторожнее и хитрее, а у меня имелась серьёзная помеха в виде уставших ног.

Мы снова разошлись примерно на шесть метров. Гёндуль крепко сжимала кинжал в правой руке, слегка расставив ноги и не сводя с меня голубых как лёд глаз.

Гэлин встал между нами.

— Второй раунд на счёт три, два, один… — пауза на долю секунды. — К бою!

Гёндуль бросилась в атаку. Я ожидала, что в этот раз она будет осторожнее, заставит меня атаковать. Вместо этого мощная женщина понеслась на меня как стенобитный таран.

Я приготовилась, стискивая Скалей. Она опять сделает то же самое? Она уже видела, к чему привёл такой подход. Мне надо лишь отскочить в сторону и полоснуть кинжалом.

Когда она оказалась ближе, я скользнула влево, прочь от её доминантной руки. Я полоснула Скалей… но атака оказалась иной.

Свободной рукой она замахнулась на мою голову. Я пыталась увернуться, но валькирия была опытной, и её кулак с хрустом врезался в мой висок. Перед глазами засверкали звёзды, ноги подкосились.

Я ещё даже не упала на пол, а кинжал Гёндуль уже воткнулся в мою грудь. Ледяная сталь пронзила моё сердце, и удар был такой силы, что я врезалась в мрамор. Гёндуль не отставала и запрыгнула на меня. Оседлав моё тело, она выдернула кинжал и победоносно подняла его над головой, завизжав как банши. Холодное онемение расходилось по моему нутру, и вместе с ним зарождалась паника.

Это был её план с самого начала. Она никогда не собиралась использовать кинжал, чтобы порезать меня или оставить отметину. Она сразу собиралась убивать.

Я закашлялась, сплёвывая кровью. Паника начала отступать.

Я всегда думала, что смерть будет болезненной. Что я буду корчиться и стонать, бороться до самого конца. Но я ощущала лишь холод, расходившийся по мне подобно льду в венах. Мрамор под моей спиной тоже был холодным, крики валькирий делались тихими и далёкими. Перед глазами всё меркло, будто я засыпала.

Но я не приветствовала такой конец. Нет, во мне курсировала тупая ярость. Я столько всего не доделала. Орды драугов всё ещё угрожали моему народу; Бартоль заточён в Хельхейме. Даже Гэлин заслуживал судьбы получше. Я посмотрела на него — на размытый силуэт надо мной. Сожаления раздирали меня на куски. Он больше не мой наречённый… но мысль о разлуке с ним вызывала агонию.

Он говорил со мной, но его слова не доходили до моих ушей.

Я закрыла глаза. Истинный воин умирает в бою.

Глава 24. Али

Моё сердце ёкнуло. С силой дёрнулось в груди. Один удар, второй, третий. Мои лёгкие конвульсивно сократились. Я закашлялась, проливая горячую кровь на мрамор.

— Что происходит? Я мертва? — выдавила я перед тем, как сплюнуть ещё больше крови.

Гёндуль одарила меня самодовольной улыбкой.

— До Рагнарёка здесь жили величайшие воины. Мы сражались весь день, а потом пили и трахались всю ночь. В Вальгалле ты не можешь умереть. Здесь ты подобна нам.

Конечно, она права. Вот почему Гэлин сказал, что я не умру. Он имел в виду буквально.

Гэлин протянул руку и помог мне подняться. Я прислонилась к нему, схватившись за свою грудь. Моя кожа горела там, где её пронзил кинжал Гёндуль.

— Но больно, да? Легче никогда не становится, — она передала мне свой рог. — Если не считать страха. Он уходит. Медовуха помогает этому.

Я отмахнулась, желая сохранить ясность ума.

— Нет, спасибо.

Гёндуль улыбнулась.

— Ты, может, и крохотная, но не глупая. Умно сохранять трезвый рассудок. Готова к третьему раунду?

Я определённо не готова. Мои ноги превратились в желе, грудь пульсировала, во рту всё ещё ощущался вкус крови. Но у меня сложилось ощущение, что валькирии не захотят ждать, пока я очухаюсь.

Я кивнула Гэлину.

— В любой момент.

Он неуверенно отошёл от меня, затем быстро отсчитал сигнал к бою.

На сей раз Гёндуль не бросилась в атаку.

— Твоя очередь, принцесса, — тихо сказала она, сверкая голубыми глазами. Дразня меня.

— Я не принцесса.

Я шагнула вперёд — ну или попыталась; мои ноги до сих пор ощущались нетвёрдыми.

— Гёндуль! — крикнула Хильдр. — У птички подбито крыло. Избавь её от страданий.

Гёндуль фыркнула, хищно сощурившись. Она начала кружить вокруг меня, перекидывая кинжал из одной руки в другую и красуясь.

Я двигалась вместе с ней, держа расстояние. Выжидая.

— Ты не сможешь убежать от меня, — прорычала Гёндуль.

Мне надо ударить первой. Мой единственный шанс — это контратака.

Как там сказала Хильдр? У птички подбито крыло. Я вспомнила, как Свегде однажды показал на маленькую птичку в поле.

— Это крикливый зуёк, — объяснил он. — Они откладывают яйца в траве. Без гнезда. Но если подойти слишком близко, они притворяются ранеными. Хищник гонится за ними, а они уводят его подальше от своих птенчиков.

Я могла использовать это — имитировать травму похуже и приманить Гёндуль достаточно близко для удара.

Схватившись за сердце, я пошатнулась и притворилась, будто споткнулась. Гёндуль шагнула вперёд, крепко сжимая нож.

Делая вид, будто падаю, я метнула Скалей. Клинок сверкнул в отсветах пламени.

Я метила в горло Гёндуль, но она в последний момент попыталась увернуться, и клинок вонзился в рёбра между грудей. Она повалилась назад, выпучив глаза и схватившись за грудь. Рукоятка Скалей торчала меж её пальцев.

— Чуть не попортила тебе сиськи! — крикнула Хильдр.

Лицо Гёндуль исказилось, она выдрала Скалей и швырнула её через всю комнату. Она вонзилась в мрамор в трёх метрах над моей головой.

— Итого два очка на счету Али, и одно у Гёндуль, — сказал Гэлин.

Огромная валькирия сердито посмотрела на меня, пока кровь хлестала из её груди. Теперь она выглядела разъярённой, так крепко сжимала оружие, что клинок дрожал. Ей не нравилось проигрывать.

Я открыла рот, чтобы призвать клинок, но Гёндуль перебила меня рёвом:

— Никакой магии.

Она не ждала, когда Гэлин сделает отсчёт до начала раунда. Она просто бросилась в атаку. Заорав во всю глотку, она понеслась на меня как взбешённый носорог, выставив перед собой кинжал. Я пыталась увернуться, но мои ноги всё ещё ощущались свинцовыми. Сердце колотилось как боевой барабан, адреналин искрил в нервных окончаниях.

Своим мысленным взором я видела, что случится дальше. Замах Гёндуль, пока я тщетно дёргаюсь, её кинжал, неумолимо нацеленный на моё сердце, опаляющая боль, когда лезвие рассечёт мою аорту.

Гёндуль почти настигла меня, и её кинжал полоснул вниз как зуб гадюки. Но я не собиралась позволять ей снова пырнуть меня в грудь. Я вскинула правую руку. Лезвие клинка Гёндуль воткнулось в моё предплечье, и инерция швырнула валькирию на меня. Она отбросила меня назад, и моя рука оказалась вывернута над моей головой.

Затем я потеряла равновесие и инстинктивно схватилась за единственное, до чего могла дотянуться — запястье Гёндуль. Инерция мощной валькирии продолжала валить меня назад, и в итоге мы упали. Я сильно ударилась о мрамор, Гёндуль грохнулась на меня сверху. Ослепительная боль пронзила мою руку, и я закричала, когда кинжал валькирии вонзился в мою кость — падение загнало лезвие ещё глубже в мою руку.

Я ожидала, что Гёндуль отпрянет и победоносно заревёт, но вместо этого женщина-зверюга продолжала лежать на мне как одеяло из мышц. Я пыталась пошевелиться, но валькирия не поддавалась.

— Дай мне встать, — прохрипела я. — Ты выиграла в этом раунде.

Гёндуль не шевелилась. Кровь текла по моей руке, мне тяжело было дышать.

— Гёндуль, прекрати дурачиться! — крикнула Хильдр. — Она принцесса, а не матрас.

Только тогда тело массивной валькирии сдвинулось, наконец-то скатившись с меня. Я ахнула, когда боль разошлась по моей руке. Даже не глядя, я знала, что кинжал Гёндуль всё ещё вонзён в мою плоть.

Потом надо мной мелькнула тень, и я увидела чёрные глаза Гэлина.

— Ты в порядке?

— Нормально. Кинжал всё ещё в моей руке, верно?

Поморщившись, Гэлин кивнул. Позади него я видела валькирий, глядевших на меня.

Хильдр вскинула брови, и её глаза сверкнули восторгом.

— Девочки, Гёндуль ранила её в руку, значит, 2:2! Последний раунд решает всё! — она покрутила бёдрами. — А потом начнётся веселье.

Всё оказалось так, как я и ожидала. Последняя схватка. Всё стоит на кону. Мне надо встать и каким-то образом забрать свой клинок, засаженный в нескольких метрах над моей головой. Боги, ситуация дерьмовая.

Но Гэлин, похоже, не беспокоился.

— Хильдр, кажется, ты ошибаешься, — он показал на Гёндуль. Валькирия лежала на полу, распластавшись на спине, и её глаза расфокусировались. Моя кровь пятнала кожу её груди. Гэлин показал на её шею.

Я резко втянула вдох. На её горле сбоку кровоточила глубокая рана. Остальные валькирии и я одновременно осознали этот факт. Когда Гёндуль впечатала меня в пол, её же клинок, пронзивший мою руку насквозь, полоснул её по горлу. Она лежала на мне не ради какого-то акта доминирования. Она умерла.

Глаза Гёндуль распахнулись.

— Что происходит?

Последовала долгая пауза, пока валькирии просто сверлили её гневными взглядами. Наконец, Хильдр заговорила.

— Ты разрушила наши шансы перепихнуться, тупая корова.

— Что? — переспросила Гёндуль с совершенным неверием.

— Ты упала на собственный клинок, — Хильдр подняла три пальца, затем два. — Три метки на её счёту, только две на твоём.

— Проклятые боги! — заорала Гёндуль, шарахнув кулаком по полу. — Проклятые боги. Эта соплячка?

Валькирии стояли с понурым видом, явно расстроившись. Хильдр выглядела так, будто вот-вот заплачет. Не могу сказать, что я очень им сочувствовала.

— Дай мне руку, — сказал Гэлин. Я думала, он поможет мне подняться, но вместо этого он выдернул кинжал Гёндуль.

Я стиснула зубы, когда боль прострелила мою руку подобно разряду молнии. И всё же я чувствовала, что магия Вальгаллы уже исцеляет травму.

Гэлин поднял меня на ноги, как положено, и я сердито посмотрела на него.

— В следующий раз найди такое решение, где меня не будут пронзать ножом.

Он пригвоздил меня взглядом.

— Я знал, что ты победишь. А пока у нас есть незаконченное дело с валькириями. Гёндуль надо сдержать обещание.

Глава 25. Али

Гэлин повернулся к Гёндуль и валькириям.

— Скажите нам, как попасть к Источнику Мимира.

Гёндуль рассмеялась.

— Я не знаю, где это место, раздери его Хельхейм.

Тёмные тени заклубились вокруг Гэлина. Он как будто сделался крупнее, воздух вокруг него омрачился, и у меня побежали мурашки. Гёндуль, может, и грозная, но Гэлин страшнее.

— Ты дала слово.

— Я сказала, что помогу его найти.

— Ладно, — медленно произнёс Гэлин. — Тогда помогай.

***

Я натянула обратно одежду, которая ещё не просохла, и ждала Гёндуль и Гэлина у двери в комнату, где мне хотелось бы вздремнуть. Моё тело казалось разбитым на куски, но, похоже, нам вновь предстояла дорога. Даже если подушки казались самой заманчивой вещью на свете.

Гёндуль прибыла, вновь одетая в броню и платье. В волосах виднелось немного крови, но в остальном она выглядела полностью исцелившейся. Я прислонялась к косяку, пытаясь игнорировать боль в своём теле.

— Почему я так устала, а горло Гэлина всё ещё не зажило? — спросила я. — И тем не менее, я оправилась от ранения в сердце?

Гёндуль пожала плечами.

— Заживают только травмы, полученные в Вальгалле. Если ты поранилась за этими стенами, магия не поможет. Надеюсь, ты готова подниматься по лестницам.

Не особенно. Я нацепила улыбку на лицо.

Гёндуль отвернулась и направилась вверх. Я сжала кулаки и последовала за ней.

Но как только она оказалась к нам спиной, я прислонилась к Гэлину. Мои ноги дрожали, пока мы поднимались, и я обнимала его рукой за обнажённую талию. Мы не разговаривали — Гэлин всё ещё был охрипшим, а я слишком устала.

— Куда ты нас ведёшь? — спросил Гэлин.

— Увидите, — крикнула Гёндуль. — Где ваш дух приключений?

Лестница за лестницей мы поднимались к небесам.

Казалось, мы шли часами (хотя на деле могло пройти тридцать минут), и тут Гёндуль свернула с одной из лестничных площадок. Мы последовали за ней по длинному коридору. Факелы освещали гладкий мрамор цвета слоновой кости. В конце коридора мы добрались до тёмных дверей из красного дерева с резьбой в виде воронов. По мне пробежала дрожь, ощущение давно дремлющей силы рябью прокатывалось по камню.

Гёндуль повернулась к нам.

— Когда-то здесь находились покои Одина, — затем она открыла двери.

Я ахнула. От помещения внутри перехватывало дух. Ряд окон вдоль одной стены открывал панорамный вид на Асгард. Город превратился в разбитые руины, но даже так пейзаж был выдающимся — мерцающий камень в серебристом свете простирался перед нами.

Картины на стенах изображали великие сражения, суда в море… и всюду вороны. Находясь в покоях бога, я чувствовала, будто незаконно вторглась на чужую территорию.

Гёндуль вальяжно вошла так, будто это место принадлежало ей, и свернула в комнату сбоку.

С помощью Гэлина я последовала за ней. В центре комнаты стояла гигантская кровать, застеленная меховыми одеялами.

Я глянула на Гэлина. Что он думал об осмотре личных покоев бога? Выражение почти абсолютного ужаса на его лице красноречиво отвечало на вопрос.

Гёндуль плюхнулась на пол и принялась шарить под кроватью. Я представить себе не могла, что она ищет, пока она не достала маленький футляр из кожи аллигатора.

— Это должно ответить на ваши вопросы, — она положила его на кровать.

Гэлин нахмурился.

— Что это? Ты забрала что-то у Одина?

Гёндуль перебросила косу через плечо.

— Открывай. Где твой дух приключений?

На протяжении одной долгой минуты Гэлин смотрел на футляр. Затем быстрым и плавным движением поднял крышку. Когда он сделал это, ужасный визг заполнил комнату. Гэлин сделал шаг назад, заслоняя меня рукой.

Потребовалась всего одна кошмарная секунда, чтобы понять, что это такое — отрубленная голова, покрытая кровью и визжащая.

Какого хера?

— Это какая-то шутка? — спросила я. Вот во что превратился Один?

— Нет, — ответил Гэлин. Он наклонился и посмотрел голове в глаза. — Мимир?

Я нахмурилась. Имя звучало знакомо¹.

— Что? — хмыкнула голова.

— Ты знаешь, кто это? — спросила я.

Гэлин кивнул, не сводя глаз с головы.

— Мы заинтересованы в том, чтобы отправиться к Источнику Мимира. Можешь сказать нам, как туда попасть?

— Нет, — ответила голова.

— Эй! — перебила Гёндуль. — Скажи красавчику-колдуну, куда идти, а то я снова разрешу девочкам поиграть тобой в футбол.

Черты Мимира исказились в выражении крайнего ужаса.

— Нет, только не это.

— Помнишь, как Хильдр заставила тебя часами слушать про её повторяющийся сон, в котором она была кошкой? И про тот, что с грибами? Больше никто её не будет слушать.

— Пожалуйста, нет! Это никогда не закончится. Я не могу уйти. У меня нет ног.

— Тогда скажи колдуну, что он хочет знать, — процедила Гёндуль сквозь стиснутые зубы.

Взгляд Мимира скользнул к Гэлину, и он торопливо заговорил.

— Источник Мимира можно найти в корнях Иггдрасиля…

— Мы тамискали, — перебила я.

— А Гьяллархорн вы с собой взяли? — быстро спросил он.

К этому моменту я вообще ничего не понимала. Мимир, Гьяллархорн?

— Нет, — сказал Гэлин.

— Ну, так вам нужен рог, чтобы открыть источник, — крикнул Мимир.

Гэлин наклонился и пригвоздил его тёмным взглядом.

— Где нам найти Гьяллархорн?

Взгляд Мимира скользнул к Гёндуль, но он не ответил.

Гэлин резко развернулся.

— Ты знаешь, где он? Ты поклялась помочь нам найти источник Мимира.

Гёндуль вздохнула с явным раздражением.

— Минутку.

Не сказав больше ни слова, она вышла из комнаты.

Гэлин, голова и я остались одни.

Я уставилась на голову и осознала, что подбираюсь поближе. Наконец, моё любопытство взяло верх.

— Тебя зовут Мимир?

Голова моргнула.

— Я узнаю имя, — продолжала я, — но не помню, откуда…

— Я работал на Одина, — проворчал Мимир.

Я не понимала, почему он такой капризный и обидчивый. Мы только что достали его из футляра. Я думала, лежать в коробке неизвестно сколько лет — это весьма неприятно.

— Будучи головой? — уточнила я. — Что ты делал для него?

— Мои враги меня обезглавили, но Один меня оживил.

— И Источник Мимира назван в честь тебя?

— Да, — прокаркала голова. — Я был стражем источника, когда у меня ещё имелось тело.

Я кивнула. Ох, теперь всё обретало смысл.

Мимир прищурился.

— Зачем вы хотите посетить источник?

— Чтобы испить из него, — ответил Гэлин.

Глаза Мимира раскрылись шире.

— Ты же знаешь, что эти знания имеют свою цену. Один потерял глаз, я лишился всего тела.

Я этого не знала.

Гэлин покачал головой.

— У меня нет выбора. Я готов принять то наказание, которое придётся вынести…

В этот момент дверь в покои Одина распахнулись, и Гёндуль вернулась вместе с Хильдр. Хильдр ринулась в комнату, и её лицо раскраснелось от волнения.

— Мими! Мой дорогой друг.

— Не оставляйте меня одного с ней! — лихорадочно завопил Мимир.

— Ты так хорошо умеешь слушать, Мими.

— У меня сейчас дела… — продолжал Мимир.

— Мне приснилось стадо коров, — начала она. — Но в то же время они не были коровами. То есть, это коровы, но не коровы…

— Хильдр, — гаркнула Гёндуль, показывая на Гэлина. — Тебе надо отдать этому мужчине свой рог для питья.

— Но это мой рог.

Гёндуль заговорила тоном строгой училки.

— Отдай ему рог, иначе я уберу Мимира.

Преувеличенно вздохнув, Хильдр отдала свой рог Гэлину. Затем схватила Мимира с кровати и выбежала с ним из комнаты.

Глава 26. Гэлин

Во второй раз за последние несколько дней мы летели над корнями Иггдрасиля. Я старался сосредоточиться на полёте, а не на ощущении ног Али, прижимавшихся к моим, и не на её руках, обвивавших меня за пояс. И не на том, как она выглядела в том красном нижнем белье…

Я должен сосредоточиться на полёте.

После ухода Хильдр я сумел призвать портал, и мы отправились в Цитадель в Мидгарде. Там мы сели на мотылька и полетели обратно в Колодец Урд.

Гьяллархорн покоился на моём бедре, но я пока не тянулся к нему. Пока мы летели, я начертил Соулу, направляя заклинание света так, чтобы оно летело над нами.

Мы парили над переплетающимися корнями, блестевшими в темноте.

— Гэлин, — прошептала Али. — Ты готов?

Я кивнул, наконец-то потянувшись к Гьяллархорну. Это был бараний рог с позолоченным краем. Незнакомые мне руны были вырезаны по бокам. Будь у меня больше времени, я бы изучил его, узнал его секреты. Я чувствовал в нём магию древних богов… а ещё немало заглохшей медовухи.

О чём только думала Хильдр, используя эту реликвию в качестве пивной кружки? Святотатство.

Я выплеснул последние капли, затем большим пальцем поддел пробку, затыкавшую другой конец. Сделав вдох, я подул в рог, и воздух завибрировал на моих губах. Сначала звук был тихим, подобно горну или трубе. Затем он становился громче и громче. У меня закончился воздух в лёгких, но рог продолжал издавать свою песнь.

Али убрала одну руку с моей талии и показал на корни внизу. Они начали двигаться и извиваться как змеиное гнездо, переплетаясь и скручиваясь меж собой. Держа одной рукой ревущий рог, я другой направил мотылька ниже. Мы проносились прямо над извивающимися корнями.

— Там, — воскликнула Али, перекрикивая рог.

В тусклом освещении я видел не так хорошо, как она, но всё же различил очертания устья пещеры.

Потянув за усик, я направил мотылька вниз, в этот проём. Могущественная магия омыла меня, когда мы оказались внутри. Эта низкая вибрация как будто гудела в моём сердце и костях.

— Что это? — прошептала Али.

— Магия, — я направил нас внутрь пещеры — огромной полости в дереве, где легко было ориентироваться. Стены источали слабое серебристое свечение.

По мере спуска вокруг нас кружила тёмная магия, и вскоре я вообще не видел, куда мы направлялись.

— Мне надо посадить мотылька. Дальше можно пойти пешком, — я направил мотылька сквозь дымку к корням.

Я слез, и Али соскользнула следом. На мгновение я пошатнулся, ещё не восстановив равновесие как моряк, шагнувший с судна на твёрдую землю.

— Гэлин, — произнесла Али. — Что там говорил Мимир? Если выпить воду из источника, будут последствия?

— Не думаю, что у нас есть выбор, Али. Мы не знаем, как победить драугов. Лучше потерять глаз или руку, чем все девять миров.

Она бросила на меня нервный взгляд.

— Но мне не хотелось бы, чтобы это был ты.

— Исправить это — моя ответственность.

— Мне это не нравится, — тихо сказала она.

— У тебя есть идея получше?

Она покачала головой.

— Хотелось бы, но нет.

Стены пещеры вокруг нас начали сужаться. Маленькие грибы, слабо светящиеся во мраке, теперь усеивали кору корней. Они источали тёплое свечение.

— Фосфоресценция, — сказала Али, осматривая грибки. — Очень редкая штука. Я всего один или два раза видела такие в Тенистых Пещерах.

Мы следовали за грибами вокруг огромных изгибов корней Иггдрасиля. Между ними вилась узкая тропка. По мере того, как мы продвигались глубже, пещера наполнялась звуками капающей воды, эхом отражавшимися от стен.

Ладонь Али скользнула по моей руке.

— Должно быть, мы уже близко.

Я кивнул. Мы обошли кряжистый корень, и я увидел, что пещера заканчивается странным древесным образованием в земле — идеально круглое отверстие недалеко от нас, шириной около десяти метров. Корни кольцом огибали его края и спускались вниз по стенкам.

У меня перехватило дыхание. Источник Мимира.

Изначально мне показалось, что там пусто, но на деле он был полон воды. Просто жидкость была настолько чистой и идеально неподвижной, что казалась чёрной. Я осознал это только тогда, когда капелька воды упала с потолка пещеры и спровоцировала рябь на поверхности.

— Ты это видишь? — прошептала Али.

Я кивнул. Мы подошли к источнику, и я осмотрел корни на краю воды. Магия там пульсировала так сильно, что я это слышал.

Был ли колодец источником магии Иггдрасиля, или же Иггдрасиль был источником магии колодца? Или они подпитывали друг друга?

Я стоял на краю, испытывая ошеломляющую смесь облегчения и зловещего предчувствия. С одной стороны, мне не терпелось узнать, как сбежать из Хельхейма и победить драугов. С другой, я знал, что это потребует колоссальной жертвы. И всё же я сделаю что угодно, чтобы защитить девять миров.

Я посмотрел в глубину, почти ожидая увидеть отражённые там ответы, но в кристально чистой воде виднелись лишь корни Иггдрасиля, уходившие под поверхность.

— Гэлин, смотри, — Али показала на огромный гранитный валун, один из немногих справа от края воды. — Думаю, пить надо оттуда.

Я последовал за ней на этот валун. Он на пару метров выступал в воду, создавая небольшую платформу. Один край серебряного прута был вбит в камень, а другой изгибался неким подобием крюка. На этом крюке висела серебряная чайная чашечка.

Моё горло всё ещё горело от драконьей крови, так что я мало говорил. Вместо этого я опустился на колени, взял чашечку и опустил её в источник. Когда вода омыла костяшки моих пальцев, я втянул отрывистый вдох. Никогда в жизни не ощущал ничего настолько холодного.

Задержав дыхание, я поднял чашечку. В ней мерцала вода источника Мимира. Странно было думать, что эта чашечка содержит все ответы. Как победить драугов. Как освободить Хель так, чтобы она добровольно открыла врата Хельхейма. Возможно, и мою новую судьбу тоже.

Ладонь Али взметнулась, и она дотронулась до моей руки. В её серебристых глазах стояло свирепое выражение.

— Я не думаю, что тебе стоит это делать.

— Значит, я дорог тебе? Даже без связи наречённых.

— Да. И я не хочу, чтобы у тебя ноги отвалились или типа того.

— Я тоже не хочу, — тем не менее, моя задача — исправить это.

Когда я снова посмотрел в чашку, по моей спине пробежала дрожь ужаса. Я с шоком осознал, что во мне ещё теплилась надежда на отношения с Али. И я не хотел терять этот шанс, превратившись в отрубленную башку как Мимир.

Но я зашёл уже так далеко, пытаясь остановить драугов, и воинам вроде меня не предоставлялась роскошь в виде поиска удобных планов.

— Подожди, — когда Али снова потянулась к моей руке, я поднял чашку и выпил содержимое. Вода соприкоснулась с моими губами и подобно леднику скользнула по горлу.

Я пытался вдохнуть, но мои лёгкие совершенно застыли. Я ещё раз попробовал вдохнуть. Ничего.

Я схватился за горло, холод расходился уже по животу. По рукам, вниз по ногам. Перед глазами всё дрогнуло. Я слышал, как Али где-то вдалеке зовёт меня по имени.

Мой разум заполонили тени, удушающая тьма. Это дезориентировало.

Затем… я начал что-то видеть.

Мерцание в глубинах. Горячая алая кровь, становившаяся всё ярче и краснее, омыла меня. Вокруг раздавались крики умирающих воинов, резкое карканье ворона, вопли детей, железный лязг мечей, кукареканье петуха, и всё это становилось громче, громче, менялось, превращалось в низкий звериный рык.

Страх стиснул моё сердце. Я видел это прежде, слышал эти звуки. Тысячу лет назад, когда боги умерли, когда мир погрузился в отчаяние, когда Рагнарёк заморозил землю. Когда я потерял свою душу, был проклят и заточён в плену, когда вся надежда оказалась утеряна. Когда смысл был погребён в стылой земле.

И я не находил проблеска надежды, пока не встретил Али — яркую искорку в темноте и наши переплетённые души. На некоторое время.

Моё сердце ударилось о рёбра, когда во тьме шевельнулось существо. Меня резко развернуло. Ужасный вой заполнил бездну. Массивные челюсти захлопнулись вокруг меня, заточая в ловушку зубов, и когда меня проглотили, я осознал, что это Фенрир. Огромный волк, возвестивший о начале Рагнарёка.

В брюхе громадного зверя меня полностью переполнила ледяная вода. Я не мог пошевелиться. Я лишь погружался глубже и глубже. Я осознал, что это конец. Смертные не должны пить из Источника Мимира. Я заплатил цену за знания, и ценой была моя жизнь. И я лишь хотел сказать Али, что всё ещё люблю её.

Затем сильная рука вытащила меня из воды. Я ахнул, наконец-то вдыхая. Упиваясь ощущением того, как мои лёгкие наполняются тёплым воздухом.

Я хватал воздух ртом, выкашливая остатки воды Источника Мимира на камни. Затем я выпрямился.

— Гэлин? — произнёс низкий голос.

Я развернулся, ничего не понимая. Вместо Али надо мной возвышался огромный мужчина. На нём была серебристая кольчуга, на бедре висел сверкающий меч. Лицо скрывал плотный капюшон, если не считать одного ярко-синего глаза, сверкавшего как сапфир на солнце.

— Один, — ахнул я. — Но ты же мёртв.

— Так и есть, — голос Короля Богов резонировал в моём теле как мощная магия. — Но часть моей души остаётся в этих водах.

Он сделал шаг в мою сторону.

— Ты желаешь что-то узнать.

— Да.

— Ты принимаешь плату за это?

В моей груди распространился лёд. Я узнаю необходимое, но дорого заплачу за это.

— Я принимаю плату.

— Что ты хочешь знать?

— Хель закрыла врата в Хельхейм. Мёртвые зверствуют на землях живых. Орда драугов угрожает Ванахейму и Мидгарду. Хель отказывается это прекращать. Как мне их остановить?

Синий глаз Одина медленно моргнул.

— Чтобы победить драугов, тебе нужен меч Сурта.

Не это я ожидал услышать.

— Огненного великана Сурта? Короля Муспельхейма?

Он склонил голову набок.

— Да. Я расскажу тебе, как победить его.

Один достал из-под кольчуги небольшой клочок пергамента и показал мне. Я втянул короткий вдох, увидев нацарапанные там руны — новое заклинание, которого я прежде никогда не видел.

— Понятно, — прошептал я, читая их. — Это сработает.

— Как только заполучишь меч, используй его, чтобы уничтожить драугов.

Он начал отворачиваться от меня.

— Подожди, — быстро сказал я. — Но всё повторится вновь, если Хель не получит желаемое. Она хочет освободиться из Хельхейма. Как ей сломать стены?

— Меч Сурта — единственное, что способно пронзить железные стены вокруг Хельхейма. Проруби дыру в стене. Но знай, что если сделаешь это, души мёртвых хлынут в земли живых. Все смертные погибнут.

— То есть, их никак не спасти?

Сапфировый глаз Одина скользнул по рунам на моей груди.

— Скажи Хель, что ты провалился. Оставайся в Хельхейме. Живи вечность в роли консорта богини. У тебя будет сила, неизмеримая магия.

Я покачал головой.

— Ты уверен, что нет иного пути?

Один помедлил, проводя рукой по бороде.

— Есть, но он сложен. Если ты потерпишь неудачу, всё будет потеряно.

Во мне затрепетала надежда.

— Расскажи мне.

— Обрати Рагнарёк вспять. Возроди богов.

Я уставился на него. Это казалось заманчивым. Я хотел обратить Рагнарёк вспять, чтобы боги снова жили. Мир будет благоухать весной и жизнью… магией богов. И всё же… когда я воскресил Хель, добром это не кончилось. У этого могли быть непредвиденные последствия.

— Ты уже воскресил богиню, — продолжал Один. — Ты должен сделать то же самое для остальных из нас. Ты видел, где наши кости покоятся в Асгарде. Сотвори там заклинание, и мы вновь восстанем. Это единственный способ.

С этими словами он начал меркнуть, ускользая в тени, пока не остался лишь его синий глаз. Затем и он исчез.

— Гэлин, — голос Али доносился как будто издалека. — Гэлин?

Я приоткрыл глаза. Я ужасно замёрз, лежа на гранитном булыжнике в считанных сантиметрах от ледяных вод Источника Мимира. Али присела рядом, и одна её ладонь лежала на моей голой груди.

— Ты в порядке? — она осмотрела меня с головы до пят. — Похоже, ты ничего не потерял.

Я слабо кивнул. Когда видение померкло, измождение никуда не делось, и холод пробирал меня до костей.

Прекрасные глаза Али переполнились надеждой.

— И ты узнал насчёт драугов? Ты знаешь, как избавиться от них?

Я снова кивнул. На её лице отразилось облегчение, и не сказав ни слова, она обняла меня.

— Спасибо, Гэлин.

Я вдыхал её запах, наслаждался её теплом рядом.

Когда она отстранилась, я сел.

— Али, это будет непросто.

Вот только когда я попытался заговорить, с губ не слетело ни звука. Я попытался ещё раз.

— Это будет непросто.

Тишина… лишь едва слышное дыхание на моих губах.

Страх когтями драл моё сердце. Что-то не так. Я не мог издать ни звука.

Али уставилась на меня.

— Гэлин, ты в порядке?

Моё сердце колотилось как бешеный зверь. Раз я не мог говорить, я не мог использовать магию. Я попытался произнести имя Али. Во рту появился горький привкус. Поморщившись, я сплюнул, ожидая увидеть кровь, но вместо этого с моих губ слетела мелкая чёрная пыль.

Она дотронулась до моей щеки.

— Ты не можешь говорить?

Я кивнул, затем макнул палец в ледяную воду Источника Мимира. На граните я написал пару слов: «Цена уплачена».

Разочарование сокрушало мою грудь, но я не мог сказать, что удивлен. Один потерял глаз, Мимир лишился тела. Логично, что я потерял то, что определяло всё моё существование.

Забрав мой голос, Источник Мимира также лишил меня магии.

Глава 27. Али

Я наблюдала, как Гэлин отдирает куски коры Иггдрасиля, и не понимала, что он делает. Несколько минут он растирал фосфоресцентные грибы в кашицу, затем наполнил рог Хильдр светящимся соком.

Он не мог сказать мне, что делает, или попросить о помощи.

Буквально на мгновение на его лице отразились мучения. Затем он как будто снова вышколил свои черты… идеальный стоик.

Пока мы шли обратно к мотыльку, я украдкой косилась на него. Он не сводил глаз с дорожки, лицо оставалось каменным.

Должно быть, внутри он опустошён. В отличие от того времени, когда он был личом, я не сомневалась, что эта перемена будет постоянной. Один, Король Богов, пожертвовал источнику глаз. Если бы его было возможно вернуть, он бы это сделал.

Я всегда считала своей работой освобождение Ночных Эльфов из Тенистых Пещер. Я должна была стать Полярной Звездой, совсем как говорила мама. И я сделала это. С помощью Гэлина я снова вывела их на свет. Но если бы кто-то отнял у меня то единственное, что я считала своим предназначением, я бы чувствовала себя уничтоженной.

Но на лице Гэлина я не могла прочесть абсолютно ничего.

Когда мы наконец-то добрались до мотылька, Гэлин повернулся ко мне. Наверное, он думал, что его лицо остаётся стоическим, но я видела измождение в его глазах.

Гэлин опустился рядом с мотыльком и принялся его отвязывать. Я ожидала, что он заберётся на животное, но отвязав, он сразу же отпустил его. Мотылёк взмыл к свету, и я озадаченно посмотрела ему вслед.

— Гэлин, ты узнал, как победить драугов? Что мы делаем теперь?

Он поднял один из кусков бледной коры и обмакнул палец в сок светящихся грибов. Когда он начал писать, я наконец-то поняла, зачем ему это понадобилось. «Нам нужен меч Сурта. Из Муспельхейма».

Я хмуро посмотрела на эти слова. Сурт. Имя казалось знакомым — какой-то герой историй, которые я слышала в детстве.

— Он великан, верно? Огненный великан? — а Муспельхейм был царством огня… которое я совершенно точно не желала посещать.

Гэлин кивнул.

— Мы должны обворовать огненного великана. В мире огня.

Гэлин написал: «Мы воспользуемся заклинанием».

К этому моменту я была основательно сбита с толку.

— Ты знаешь заклинание? Но как ты собрался творить магию, не имея возможности говорить?

Он показал на меня пальцем, окрашенным фиолетовым соком.

— У меня нет палочки.

Он многозначительно выгнул бровь, и я поняла посыл.

— Точно, я уже делала это ранее. Но я не уверена, что сумею повторить.

Он жестом показал мне попробовать. Затем написал «В Ванахейм».

Я выпрямилась. Я всё ещё не до конца понимала, как это сработает, но готова была попробовать. Гэлин скользнул за меня и нежно взял за запястья. Мы медленно начали чертить руны портального заклинания.

Может, он потерял свой голос и магию, но он всё равно был тёплым. Я вдыхала его запах дыма и шалфея, прислоняясь к нему. Это было не совсем объятие, но мне нравилось чувствовать его тело рядом, ощущать его идеально точёные мышцы.

Я всё ещё хотела, чтобы он признался — он врал и хотел меня. Но как это сделать, если у него нет голоса?

«Соберись, Али».

Пока мой палец чертил по воздуху, я ощутила, как магия Иггдрасиля резонирует со мной. Я старалась подумать о любви, о семье. Но мой разум отказывался подчиняться. Вместо этого я продолжала думать о Гэлине, беспокоиться об его пропавшем голосе и о той муке, промелькнувшей в его тёмных глазах. И да, возможно, я думала об его сильных руках на моих, о движениях его крепких жилистых мышц…

Как только я провела пальцем вниз, дописывая последнюю руну, я изогнулась, поворачиваясь к нему лицом, чтобы сказать, что я не сосредоточилась. Но в этот момент воздух передо мной начал мерцать. С громким хлопком открылся портал.

Гэлин победоносно улыбнулся, и электрическое потрескивание магии загудело вокруг нас.

Буквально мгновение спустя мы вновь появились в моих покоях в Ванахейме. Здесь солнце садилось, отбрасывая розовые лучи и длинные тени по всей комнате.

Я испытала облегчение, увидев, что солдаты и рабочие храма потрудились в наше отсутствие. Вся сгоревшая мебель была убрана, пол сделался чистым. Голова тролля полностью исчезла. Окна были открыты (предположительно, чтобы избавиться от запаха дыма) и давали вид на прозрачный бассейн снаружи.

Я знала, что надо прямиком пойти к Свегде и совету, но я умирала с голода и вымоталась. И пусть слуги никак не могли знать, что я вернусь, обычный ассортимент фруктов, хлеба, сыра и вяленого мяса дожидался меня тут — просто на всякий случай.

Я закинула в рот горсть виноградинок, затем большой кусок хлеба. Гэлин странно покосился на меня.

— Ты голоден? — я одарила его дьявольской улыбкой. — Ну, при условии, что ты способен чувствовать?

Криво улыбнувшись, он взял яблоко и откусил от него.

Мои мышцы горели, и я посмотрела, куда бы сесть. Подпаленный диван исчез вместе с креслами. Схватив ещё по куску хлеба и сыра, я пошла в свою спальню и выдохнула с облегчением, увидев, что моя кровать по-прежнему там — не сгоревшая и идеально заправленная. Покрывало цвета розового золота выглядело божественно.

— Я прилягу, — крикнула я и плюхнулась на кровать.

Гэлин прислонялся к косяку, скрестив руки на груди. Тенистая магия исходила от его голой груди, полночные глаза не отрывались от меня.

Я подвинулась и похлопала по покрывалу рядом с собой.

— Ты тоже можешь прилечь, если хочешь.

Сжимая свой хлеб с сыром, я перекатилась на бок и ощутила, как прогнулась кровать, когда Гэлин лёг рядом.

Через считанные секунды я уже отключилась.

***

Не знаю, как долго я спала… но проснулась от смущённого вопля. Открыв глаза, я увидела вана-охранника, стоявшего на пороге моей спальни. Комнату заливал лунный свет.

— О, мне так жаль, мисс… Императрица. Я не знал, что вы и… — он сглотнул. — Король Хельхейма вернулись. Вместе.

Я моргнула, осознав, что уснула на сыре, и теперь он смялся, прилипнув к моему лицу.

— Можешь передать Свегде, что я вернулась? — прошептала я, не желая будить Гэлина.

— Конечно, Ваше Величество.

Я посмотрела на Гэлина. Он лежал на спине с закрытыми глазами. Его голая грудь медленно приподнималась и опускалась. Во сне он выглядел не менее грозным и напоминал закалённого боями бога. Я не сомневалась, что если прикоснусь к нему хоть пальцем, он дёрнется и проснётся, напрягшись. Мой взгляд скользнул по его телу, прессу… по тому, что валькирии назвали линиями секса.

Отведя взгляд, я тихо встала. Пока он спал, я переоделась в чистый комплект кожаной одежды, затем выскользнула за дверь в гостиную.

В этот момент ворвался Свегде.

Я поднесла палец к своим губам.

— Всё хорошо? — спросил Свегде, запыхавшись. — Почему ты не сообщила мне, что вернулась? Почему ты стоишь так, будто была ранена?

— Я в порядке. У нас была небольшая стычка с гигантскими волками. Но все тренировки по метанию ножей в итоге очень даже пригодились.

Он нахмурился.

— С волками?

Я подняла руки.

— Всё в порядке. Я не пострадала.

Свегде не выглядел убеждённым.

— Что насчёт Источника Мимира? Вы его нашли?

— Да.

Выражение его лица расслабилось, затем внезапно вновь напряглось.

— А где Гэлин?

Почему я чувствовала необходимость оправдаться?

— У тебя всегда так много вопросов? Гэлин спит, — я понизила голос. — Как у вас тут дела? Что с ордой драугов?

Лицо Свегде скисло.

— Монстры у ворот. Я завёл всех наших людей в город, но еды хватит только на неделю.

Моё нутро сжалось. Я тут дрыхла на куске сыра, пока мои люди готовились голодать.

— Покажи мне драугов, — сказала я. — Я по дороге расскажу тебе остальное.

— Конечно, Императрица.

Мы поспешили по храму, затем на улицу. Пока Свегде вёл меня к стенам города, я рассказала ему, как мы взбирались по Иггдрасилю, как гигантский орёл отнёс нас в Асгард, и как я видела могилы богов. Я рассказала, как мы чудом избежали судьбы быть съеденными гигантскими волками. Когда я добралась до валькирий, Свегде выпучил глаза.

— Они пытались соблазнить Гэлина?

— Я бы не назвала это соблазнением. Это откровенные крики о том, что они хотели его поиметь.

Свегде тихо присвистнул.

— Вау.

— Отчасти поэтому мне пришлось сразиться с их лидером.

— Ты сразилась с валькирией? — Свегде замер.

— Ага, и я метнула в неё Скалей и попала!

Свегде похлопал меня по спине, когда мы снова двинулись вперёд.

— Моя школа, — он буквально просиял, и в его глазах блестела гордость.

Когда мы добрались до парапетов — каменных дорожек, огибавших края города — от ужаса у меня перехватило дыхание. Перед нами простиралось море мертвецов.

Ужас при виде тысяч голодных драугов со всех сторон ошеломил меня. У нас не было ни единого шанса одолеть их… без меча Сурта.

— Свегде, — сказала я. — Мы должны вернуться в мои покои. Мне надо разбудить Гэлина. Затем мы разберёмся, как украсть меч Сурта.

Глава 28. Али

На сей раз я разбудила Гэлина без колебаний.

— Гэлин, — заорала я. — Гэлин, просыпайся.

— Мгггггхххт? — он застонал, затем медленно открыл глаза.

Я схватила блокнот, обычно лежавший на прикроватной тумбочке — на случай, если ему понадобится заговорить. Ручка была зажата между страницами.

— Нам надо немедленно действовать, Гэлин. Типа, немедленно.

«Всё хорошо? Ты пострадала?» — нацарапал он.

— Я в норме. Но город — нет. Он окружён сотнями тысяч драугов. Мне надо немедленно обучиться магии, иначе мы в заднице.

Глаза Гэлина широко раскрылись, затем он лихорадочно написал: «Ты в этом уверена?»

— Думаешь, я разбудила бы тебя, если бы не была уверена? Я только что вернулась со стены. Там бескрайнее море драугов. Свегде говорит, что еды хватит в лучшем случае на неделю, а потом весь Ванахейм умрёт с голода, — чувство вины скрутило меня при мысли о том, что они оставляли еду для меня. — Обучи меня магии. Нам надо немедленно исправить эту ситуацию.

Он всё ещё писал, но я хотела действовать незамедлительно. Не дожидаясь ответа Гэлина, я развернулась и начала практиковаться в написании рун портального заклинания.

Гэлин скользнул ко мне сзади. Я ожидала, что он будет направлять мои руки, чтобы я могла сосредоточиться исключительно на заклинании и эмоциональном наполнении магии, но вместо этого он опустил мои руки вдоль боков.

— Что ты делаешь? Теперь придётся начинать сначала, — я вскинула руки, готовая снова приняться за заклинание, но Гэлин опять опустил их вдоль моих боков.

— Гэлин!

Гэлин развернул меня лицом к себе, затем показал на постель.

— Ладно, но не сейчас же, Гэлин, — мои щёки покраснели, когда я сообразила, что даже не знаю, о чём он просит.

Он снова показал на кровать, и на сей раз я увидела раскрытый блокнот, лежавший на покрывале.

— Ты хочешь, чтобы я прочитала. Точно, — я подняла блокнот.

«Мы можем сразиться с огненным великаном с помощью огня. Я разговаривал с остатками души Одина, и многие знания передались мне. Я узнал, как убить драугов, и узнал руны заклинания холода — точнее, льда. Вот что мы используем, чтобы победить огненных великанов и украсть меч Сурта. Эмоция для заклинания холода — страх».

Под этими словами он написал несколько рун.

— Страх! — выдохнула я. — Идеально. Его у меня сейчас в избытке, — я прерывисто вздохнула от понимания, что это священное знание даровано нам самим Одином. Затем посмотрела в глаза Гэлину. — Ладно. Давай освоим это заклинание.

Я глянула на руны. Гэлин не мог говорить, и потому я точно не знала, как произносить новые руны. Но читая их, я сообразила, что все они мне знакомы. Я медленно прочла заклинание. Гэлин наблюдал за мной и внимательно слушал. Закончив, я посмотрела на него. Он кивнул.

Следующим шагом была отработка начертания. Гэлин встал позади меня и взял за запястья. Я не особенно нуждалась в его помощи, но всё равно позволила ему направлять мои руки.

Мы постепенно прорабатывали руны. Пять, десять, двадцать раз. Когда мы практиковались в двадцать второй или двадцать третий раз, мой желудок громко заурчал.

Я вздохнула и схватила со стола ещё один кусок хлеба, принявшись жевать.

— Дай мне минутку.

Гэлин взял блокнот.

«Очень хорошо. Ты выучила слова и движения. Теперь тебе лишь надо направить свой страх».

Я улыбнулась.

— С этим не возникнет проблем. Когда мы попадём к огненным великанам, у меня будет предостаточно страха.

Страх был простым. У меня имелось предостаточно опыта с ним. Чёрт, да большую часть времени я тратила на то, чтобы держать эту проклятую эмоцию в узде. В данный момент я беспокоилась о своём брате, заточённом в Хельхейме. Я беспокоилась о своих людях, которых сожрёт массивная орда драугов, если я облажаюсь. Я беспокоилась об огненных великанах, которые спалят нас дотла. Я даже беспокоилась о том, как Гэлин справится с потерей голоса. Это заклинание дастся легко, раз плюнуть.

Я выпрямила спину и начала одновременно чертить и произносить заклинание. Чтобы заставить сердце забиться чаще, я вспомнила тот момент, когда висела на пожарной лестнице в окружении драугов. Затем представила, каково было бы прямо сейчас находиться за пределами замковых стен. В окружении драугов, накатывающей волны смерти.

Я полоснула черту руны, представляя, как их разлагающие тела жмутся ко мне, разрывают мою плоть. Я начертила следующий символ, когда они почуяли мою кровь. Руна для голодных пальцев. Руна для разрывающейся плоти. Последнюю руну я начертила, чувствуя, как ледяной страх переполняет моё сердце, представляя вопли драугов, пока те жрали меня заживо.

По моей руке пробежал холодок. Я закрыла глаза, позволяя себе поддаться ужасу… ощущению, будто я потеряла всё, ради чего так упорно трудилась. Страху умереть в одиночестве. Моё сердце переполнилось льдом, когда драуги украли у меня всё.

Мои лёгкие наполнились арктическим воздухом, кожа застыла. Холодно… мне было так холодно.

Затем тёплая ладонь зажала мой рот. Вторая рука стиснула мое запястье и опустила мою руку, чертившую руны, затем притянула в крепкие объятия, прижала к тёплым мышцам.

Задрожав, я прильнула к Гэлину, позволяя ему согреть меня. Когда его дыхание обдало жаром мою шею, я дышала в ритме с каждым подъёмом и опусканием его груди.

Постепенно холод отступил, мои мышцы оттаяли. Я открыла глаза и ахнула. Я покрыла льдом весь стол с едой.

— Я это сделала! — заорала я. — О боги!

Я развернулась и, не подумав, обхватила руками Гэлина. Его тело застыло, и я гадала, о чём он думал. Но размышлять над этим не было времени.

— Давай отправимся в Муспельхейм.

Глава 29. Али

Вот уже два часа мы ехали верхом, и я силилась не заснуть. К сожалению, поскольку мы никогда не бывали в мире огня, вариант с порталом отпадал. Мы ехали на лошадях, а время поджимало.

Быстро послав сообщение совету, Свегде показал нам дорогу к огненному миру. Он вывел нас из города узкими подземными туннелями, которые тянулись как будто целую вечность. У выхода на другой стороне реки мы оседлали лошадей, уже навьюченных сумками с нужными вещами — Свегде заранее послал весточку вперёд.

Затем мы целый день ехали по лесам и полям, пока не добрались до пустыни. Над нами рассыпались звёзды, под нами тянулась иссохшая земля.

Гэлин сидел на лошади и смотрел прямо перед собой. Купаясь в лунном свете, он казался совершенно умиротворённым. Я достала из сумки кусок хлеба, съела его с ломтиком сыра и запила водой.

Обычно ограбление требовало разведки, изучения расстановки и передвижения охранников. Нам нужен план помещения, укрытие. Но по словам Гэлина, Сурт пригласит нас внутрь. Видимо, мне придётся поверить, что он знает, о чём говорит.

Когда солнце начало подниматься, я увидела, что мы едем по пустынной безлюдной равнине. Я выросла под землёй, и здешнее солнце ослепляло.

Я попыталась заслонить лицо ладонями, и Гэлин передал мне шляпу. Она скрывала мои глаза в тени, и это стало благословенным спасением от палящего солнца.

Час за часом мы ехали вперёд под жарким солнцем. Меж редких кустарников шмыгали ящерицы. Над нами начинали кружить стервятники, пот катился по моим вискам. Воцарялась нешуточная жара, земля сделалась потрескавшейся и пыльной. Песок как будто застрял в моём горле.

Моё горло пересохло, но Гэлин обладал какой-то необъяснимой способностью находить источники воды. Раз в один-два часа мы останавливались, чтобы заново наполнить фляжки, напиться и поесть сушёных фруктов и орехов, которые он взял с собой.

Но я уже несколько дней не спала нормально, и к сумеркам почти погрузилась в бредовое состояние. Когда солнце село за далёкими горами, небо окрасилось сиреневыми и кровавыми оттенками, каких я никогда не видела ранее. Наконец, оно окончательно скрылось за горизонтом.

На нас опустилась блаженная ночь.

Будучи Ночной Эльфийкой, я жаждала темноты, приветствовала её как давно утерянного любовника.

Когда начала подниматься луна, Гэлин придержал свою лошадь и жестом показал, что мне тоже надо спешиться. Пока он ухаживал за лошадями и разбивал лагерь, я стала собирать растопку. Тут имелось мало пригодного материала, и всё было колючим, но мне удалось найти достаточно для небольшого костра.

Тем временем Гэлин сообразил костровище и подтащил два небольших булыжника, чтобы сидеть на них. Я плюхнулась рядом с ним и застонала, когда мои уставшие ноги запротестовали.

Он достал свой блокнот. «Нормально?»

Я кивнула с усталой улыбкой.

— Мне просто не терпится избавиться от драугов.

Я как будто ожидала, что он сотворит заклинание огня для розжига, но естественно, такой вариант уже исключался. Так что вместо этого он соединил несколько маленьких прутиков и поджёг их спичкой. Затем он развёл огонь посильнее, аккуратно добавляя древесину небольшими порциями, пока не образовалась подложка из углей.

Пока я смотрела, как угли светятся в сгущающейся тьме, Гэлин вернулся к своему рюкзаку и достал железную решётку, горсть небольших картофелин и кучку незнакомых мне зелёных овощей. После целой жизни под землёй я только училась различать овощи и фрукты. Он разложил ингредиенты на плоском камне, затем принялся за готовку.

Сначала он присыпал всё солью и перцем, затем поставил решётку между камней. Он аккуратно положил сверху картофель и овощи, затем сбрызнул их маслом.

Пока всё это готовилось, он сидел на пятках и время от времени переворачивал овощи маленькой палочкой. Насыщенный аромат заполнил воздух, и мой желудок заурчал в ответ.

Должно быть, Гэлин услышал, потому что он повернулся ко мне и улыбнулся. Затем снова сосредоточился на костре. Он ещё раз приправил всё солью и перцем. Когда всё прожарилось, он собрал картошку и зелень и разложил по тарелкам.

Я поглощала картофель с таким рвением, которого не знала прежде. Я совершенно умирала с голода, и еда была идеальной. Я ела без слов, засовывая в рот то овощи, то картошку. Наконец-то почувствовав насыщение, я подняла взгляд.

Гэлин наблюдал за мной с ошарашенным выражением на лице. Затем показал страницу блокнота. «Так проголодалась?»

Я вытерла рот рукавом.

— Это лучшая еда, что я когда-либо ела.

Я встала и размяла ноги. Нас окружала тьма, холодный воздух пустыни был почти неподвижным. Вдалеке ухала сова, но в остальном было тихо.

Когда я зевнула, Гэлин раскатал спальный мешок. Я знала, что драуги окружили наши ворота, но если не посплю, то скоро перестану функционировать.

Я скинула ботинки и забралась на спальный мешок, затем накрылась одеялом из рюкзака. Мои ноги до сих пор дрожали от утомления, но земля оказалась на удивление мягкой. Гэлин лежал рядом на своём спальном мешке. Огонь горел у наших ног, и это оказалось на удивление уютным.

Постепенно огонь потух, и проступили звёзды. Они расстилались над нами величием искрящего света. Я нашла Палец Аурвандила и Карлвагн.

Я собиралась во второй раз поизучать созвездия, но тут заметила нечто странное. Высоко в горах, близко к горизонту, виднелось слабое оранжевое свечение. Когда я прищурилась, оно сделалось ярче.

Там… как маленький уголёк в ночи, светилось царство огня.

— Гэлин, — прошептала я. — Мы нашли Муспельхейм.

Глава 30. Али

Я проснулась, когда поднимающееся солнце окрасило небо оранжевым. Гэлин уже не спал, и я слышала, как его карандаш слегка царапает бумагу блокнота.

Когда я села, он передал мне блокнот.

«Нам пора выдвигаться. Не хочу застрять здесь в полуденной жаре».

Пока я надевала ботинки, Гэлин пристёгивал мой спальный мешок ремнями к моей лошади. Я всё ещё была сонной, так что не сразу сообразила, что он уже упаковал весь наш лагерь. Огонь был потушен, тарелки и миски убраны. Когда я повернулась, чтобы поблагодарить его, он передал мне поводья моей лошади.

Надев шляпы, мы двинулись по пустыне; наши лошади шагали рядом, солнце грело наши спины. Всюду вокруг птицы порхали в колючих кустарниках. Маленькие ящерки грелись на камнях и осторожно наблюдали за нами.

Я напевала себе под нос — то Бейонсе, то Рика Ролла. Перед нами возвышались холмы, их каменистая и голая поверхность поднималась всё выше, пока они не переходили в тёмные горы на горизонте.

Мы поднимались узенькими звериными тропками по крутым склонам. Мы ехали ещё час, всё выше и выше, а пустыня под нами простиралась подобно выцветшему одеялу, пыльная и заброшенная. Когда лошадям стало слишком тяжело идти, мы соскользнули с них и продолжили идти пешком.

Пока мы карабкались, в воздухе появилась лёгкая дымка. С ней пришли едкие запахи дыма и серы. Мы шли весь день, миновав подножья и более низкие склоны гор.

После обеда, ближе к вечеру, мы взбирались по крутому склону, и тут Гэлин внезапно остановился. Вдоль линии горного хребта над нами змеилась тёмная тень, и она была слишком ровной.

Когда мы подошли ближе, я различила стену из камня. Не такую высокую, как железная стена вокруг Хельхейма. Скорее около шести метров зазубренных камней, и всё это венчалось парапетами. Там могло прятаться сколько угодно воинов.

— Что это? — спросила я.

Гэлин полистал блокнот и показал на место, где ранее писал слово «Муспельхейм».

— Точно. Ладно, — я не стала выпытывать больше информации. Нервозность заставила меня молчать.

Мы примерно милю шли вдоль стены, и тут я увидела сторожевую башню, возвышавшуюся над нами. Её красноватые камни сверкали на солнце. Оттуда открывался хороший вид на долину внизу.

У меня сложилось ощущение, что Гэлин планировал подойти прямиком к ней. Мой инстинкт подсказывал изучить позиции и узнать, как передвигаются охранники.

— Каков план, Гэлин? Что ты имел в виду, сказав, что нас пригласят внутрь?

Он помедлил, чтобы достать блокнот и написать ответ, затем передал его мне. «Я скажу им, что я Король Хельхейма, второй после Хель. Они согласятся встретиться с компаньоном богини».

— О, понятно… — медленно протянула я. — И будучиИмператрицей ванов, я могу сказать, что пришла обсудить союз с эльфами.

Гэлин рьяно покачал головой и принялся быстро писать в блокноте. «Великаны чрезвычайно патриархальны. Сурт правит небольшим двором, состоящим из мужчин. Единственные женщины в его королевстве — это служанки и наложницы в гареме».

О боги.

— Ты серьёзно?

«Да, — написал Гэлин. — Они никогда не примут женщину как лидера. Они сразу же убьют тебя, если узнают, кто ты такая».

— Супер!

«Я скажу им, что я посланник Хель. А ты моя служанка».

Я уставилась на него. Не могу сказать, что план вызывал у меня восторг, но я не видела альтернативы.

— Ладно, — ответила я. — Давай посмотрим, что скажут великаны.

Гэлин подошёл к двери башни и крепко затарабанил кулаком. Звук эхом разносился в неподвижном горном воздухе.

На мгновение воцарилась тишина. Затем изнутри отозвался резкий голос.

— Кто там пришёл?

— Мне что-то сказать? — прошептала я.

Гэлин покачал головой, затем снова заколотил по двери.

Прошло двадцать секунд, и дверь медленно отворилась. На пороге стоял великан ростом около 215 см и сердито смотрел на нас маленькими глазками из-под кустистых рыжих бровей. Рыжая борода покрывала большую часть его лица. На нём были штаны из оленьей кожи и кольчужный жилет, казавшийся слишком маленьким для его толстых рук и груди-бочки. На его плече лежала железная булава.

— Кто ты? — зарычал он на Гэлина, полностью игнорируя меня.

Гэлин передал ему сложенный кусок бумаги.

Великан развернул его и медленно прочёл.

— Понятно, — сказал он наконец. — Посланник Королевы Мёртвых. Ты хочешь увидеться с Королем Суртом?

Гэлин кивнул.

Великан жестом показал Гэлину следовать за ним, и мы двинулись вперёд. Но как только я сошла с места, булава великана бухнулась передо мной.

— Женщинам-чужачкам воспрещён вход в Муспельхейм.

— Я ассистентка колдуна.

— Женщинам нельзя.

Его глазки-бусинки встретились с моими. Это была самая странная его часть; всё остальное от ног до бороды было пропорционально огромным, но глаза казались слишком маленькими для его лица. И всё же я узнала голодное выражение, когда его взгляд скользнул по моему телу.

Гадость.

— Слушай, — сказала я, встретившись взглядом с великаном, — это должно быть сюрпризом, но на самом деле я не ассистентка Гэлина, — я сложила пальцы домиком и побарабанила ими.

— Кто ты? — рыкнул он.

— Ты не можешь никому говорить об этом, — произнесла я театральным шёпотом. — Но на самом деле я — подарок для Короля Сурта. Мне предстоит примкнуть к его гарему, — я предполагала, что Ночные Эльфы были редкостью в этом мире огня. Я добавлю нечто экзотичное к его коллекции.

Гэлин наградил меня разъярённым взглядом, но сказать-то он ничего не мог.

— Ты шлюха? — переспросил великан, будто сбитый с толку.

Я прочистила горло.

— Я куртизанка. Весьма уникальная и дорогая. У короля есть Ночные Эльфийки в гареме?

Великан всё ещё не выглядел убеждённым.

— Ты не одета как куртизанка.

Тут он логично подметил. Мои кожаные брюки и куртка покрылись слоем грязи. Я улыбнулась и похлопала ресницами.

— Мы преодолели непростой путь, но дай мне ванну, чистое бельё и капельку туалетной воды, и я удовлетворю твоего короля так, как этого прежде не делала ни одна женщина. Ему не понадобится гарем, как только он получит меня.

Тёмные глаза Гэлина испепеляли меня, пока он сверлил меня взлядом.

— Хочешь, чтобы Король Сурт узнал, что ты меня не впустил? — продолжала я.

— Ладно, — проворчал великан. — Лучше заходи, мисс. По этим холмам бродят пумы размером с пони. Станешь для них перекусом. Посмотрим, что о тебе скажет Король Сурт.

Я двинулась вперёд, но великан опять преградил мне дорогу. Он сунул мне в руки старый холщовый мешок.

— Ты должна надеть это.

— И как же я должна надеть это на себя?

— На голову. Мы не можем допустить, чтобы чужаки, хоть куртизанки, хоть нет, узнали планировку Муспельхейма.

Я посмотрела на грубую ткань мешка. Надев его на голову, я окажусь практически беззащитной. Я только что сказала похотливому великану, что я куртизанка.

И всё же, что ещё мне оставалось? Я уже увязла по уши. Если сейчас сдам назад, то он наверняка вышвырнет и меня, и Гэлина. Нам предстояло украсть меч, и это важно. Я сделала глубокий вдох, затем натянула мешок на голову.

Пока мои глаза привыкали к темноте, я услышала, как великан говорит Гэлину, что ему тоже надо надеть мешок.

Я стояла там, ничего не видя, и тут мою руку сжала ладонь. Мгновение спустя я сообразила, что это Гэлин.

— Спасибо, — прошептала я.

Великан фыркнул, затем земля затряслась, когда он пошёл прочь от нас. Мы последовали на звук его шагов, проходя по внутреннему помещению башни и выходя обратно наружу. Я понимала это, потому что освещение изменилось, и горный ветер прижал мешок к моему лицу. Полагаю, после детства в пещерах я привыкла обходиться без зрения.

Мы почти сразу же двинулись вниз по склону. Запах дыма становился сильнее, к нему примешивалась тухлая вонь серы. Я всё ожидала, что споткнусь, но крепкая хватка Гэлина удерживала меня на ногах. Я подумала, что великан, должно быть, вёл его, потому что он как-то умудрялся идти вперёд и не падать.

Мы шли, пока дорога не сделалась вновь ровной, но проще не стало. Теперь воздух сгустился от дыма, а запах серы стал таким сильным, что на моих глазах выступили слёзы. Я напомнила себе, зачем мы здесь — без меча мир окажется в лапах драугов.

Так что я могла потерпеть дискомфорт.

Наконец, шаги остановились. Скрипнула дверь, затем внутри мешка стало совсем темно, потому что мы вошли в помещение.

— Лестница! — крикнул великан.

Он не сказал, поднимались мы или спускались, так что я неуклюже поводила ступнёй в воздухе, пока не сообразила, что мы снова идём вниз.

Запахи дыма и серы исчезли, но воздух становился всё горячее. Пот выступил на моём лбу и начал стекать по шее.

Спустя, казалось, целую вечность великан остановился и со скрипом отворил вторую дверь. Нас встретили голоса — низкие грубые интонации великанов, перемежающиеся более женственными нотками. На фоне слышалась музыка. Голоса притихли, когда мы вошли в это новое помещение.

Гэлин сжал мою ладонь, затем отпустил.

— Это кто, раздери тебя Хельхейм? — прогремел низкий голос.

Воцарилось неловкое молчание, затем холщовый мешок бесцеремонно содрали с моей головы. Я ахнула — и от свежего воздуха, и от увиденного перед собой.

Гэлин стоял рядом, также освобождённый от мешка. Великан-охранник стоял возле него.

На фоне нового великана мы казались карликами — он был ростом минимум три метра. У него были такие же ярко-рыжие волосы, как у охранника. Пижамные брюки из чёрного шёлка натянулись на его огромном животе, а поросячьи глазки щурились, разглядывая нас. Золотая корона выделяла его как короля.

Гэлин рядом со мной лихорадочно писал в своём блокноте.

Так, значит, это Сурт. Выглядит очаровательно. Чего я при нём не видела, так это меча.

— Я сказал, — прорычал он, — вы кто, раздери вас Хельхейм?

Гэлин выдрал страницу из своего блокнота и передал королю великанов.

— Что, во имя мёртвых богов, это такое? — Сурт поднёс страницу близко к лицу. Он медленно прочитал написанное, затем заговорил вновь: — Понятно. Ты реально король Хель? Король Гэлин?

Гэлин кивнул, показывая на тенистые руны, вытатуированные на его груди.

— А ты? — спросил он, поворачиваясь ко мне.

Я выдавила улыбку, которая могла больше походить на гримасу.

— Я подарок. Хель дарит меня в ваш гарем — жест доброй воли от богини.

Тогда он осмотрел меня, и глазки-бусинки бесстыже бродили по моему телу. Мне хотелось блевануть.

— На мой вкус маловата, — сказал он наконец. — Но у меня никогда прежде не было Ночной Эльфийки, — он побарабанил пальцами, затем облизнул губы. — Аппетитненько. Уверен, тебе найдётся место в моём гареме.

Я низко поклонилась хотя к горлу подступила желчь.

— Да, мой господин.

«Думай о драугах. Думай о драугах. Мы здесь не просто так».

Глава 31. Али

Я шла за гибкой эльфийкой с длинными белыми волосами. Она повернулась и хмуро глянула на меня.

— Я бы отвела тебя прямиком в твою комнату, как обычно, но учитывая твоё состояние, думаю, лучше сначала в бани.

Я хотела знать, где меч Сурта, но у меня складывалось впечатление, что если я спрошу прямым текстом, то меня сожгут в какой-нибудь печи. Так что вместо этого я поинтересовалась:

— Какова твоя роль здесь, Аша?

Выражение лица Аши говорило, что я должна была уже знать ответ на этот вопрос.

— Я Мадам гарема Короля Сурта вместе с моей сестрой.

— Ты глава гарема?

— Да, и главная наложница Короля Сурта, — чопорно ответила она. — А теперь, если ты последуешь за мной, я покажу тебе бани. Твоя вонь вовсе не привлекательна.

— Как ты оказалась здесь? — спросила я. — Выглядишь как Верховная Эльфийка.

— Я оказалась здесь после Рагнарёка, — ответила она тоном, в котором прозвучала бесповоротность и необратимость. — Мы пришли, — она остановилась перед дверью с пометкой «Бани». Когда она толкнула её, меня немедленно окутало облако пара.

Я поморгала от жаркого воздуха, затем вошла внутрь.

Аша показала на каменный бассейн с горячей водой, встроенный в мрамор цвета слоновой кости.

— Вот. Королю не нравится, когда его женщины грязные, — она фыркнула. — Во всяком случае, грязные в том смысле, в котором ты грязная сейчас.

Я улыбнулась. Королю Сурту ни за что не получится воплотить свои грязные фантазии со мной, но я подыгрывала, надеясь узнать больше о мече.

В любом случае, перспектива искупаться казалась изумительной, и от огромного прозрачного бассейна поднимался пар. Я стянула куртку и кофту через голову. Когда я снова смогла видеть, Аша уставилась на меня. Я не стыдилась своего тела, но в её выражении было нечто, что заставило меня смутиться. Её взгляд казался… профессионально критикующим.

— Всё нормально? — резко спросила я.

— Твои груди размером с апельсины. Ему нравится грудь побольше, — она цыкнула языком, затем внезапно заорала. — Шауна! Мне нужна твоя помощь.

Мгновение спустя на пороге показалась женщина с идентичной внешностью.

— Что думаешь? — спросила Аша у своей близняшки.

Шауна посмотрела на меня, качая головой.

— Ну хотя бы не обвисшие. Не пропорциональны её бёдрам. Задница неплохая и округлая, и это хорошо для тверкинга.

— Для чего?

— Ты же владеешь тверкингом, верно? — спросили они в унисон. — Это танец.

— Любая куртизанка должна его знать, — добавила Аша.

Я не знала. И всё же… тверкинг поможет мне подобраться к Сурту достаточно близко, чтобы украсть меч? В моей голове начала зарождаться идея.

Возможно, этот тверкинг спасёт мир.

— Мне надо освежить свои познания в тверкинге. Но перед этим я собираюсь искупаться, — быстро сказала я. — Могу я рассчитывать на уединение?

Аша расхохоталась.

— Уединение? Дорогуша, это гарем. Здесь нет ничего приватного.

— Ладно.

Ну и хрен с ним. Я сняла брюки и скользнула в ванну, оставшись в лифчике и трусиках. Вода была даже слишком горячей, но моим усталым мышцам это показалось изумительным подарком. Закрыв глаза, я всем телом погрузилась под воду.

Через несколько секунд я подняла голову из воды и тут же услышала голос Аши.

— Ну? Каков твой план?

— План? — я нахмурилась. — В смысле?

Она перебросила свои белые волосы через плечо.

— Ты — первое прибавление в гареме короля почти за сотню лет. Он захочет, чтобы ты как можно скорее выступила перед ним. Станцевала, поиграла на музыкальном инструменте, спела…

— Я могу спеть, — предложила я.

— О, Сурту понравится. Он обожает хорошие мелодии. Какие песни ты знаешь?

— Ну, моя любимая песня называется «Рик Ролл», — я начала напевать мелодию. Затем добавила: — Он был великим воином.

— Дорогуша, — сказала Аша. — Эта песня не сексуальная. Тебе надо спеть нечто соблазнительное. Ты должна привести Короля Сурта в нужный настрой.

Я подавила раздражение. «Рик Ролл» был очень даже соблазнительным. Сделав глубокий вдох, я перешла к другой своей любимой классике — «Бэби Шарк».

Сестры зажали руками уши и выглядели разъярёнными.

— Нет! — хором заявили обе сёстры-гаремщицы.

— Это определённо не сработает, — заорала Аша. — Более того, больше никогда не пой эту песню. Я испытываю искушение казнить тебя за это.

— Погодите, — лихорадочно перебила я. — Я только распевалась. Как насчёт этой?

На сей раз я запела единственную известную мне песню Бейонсе: Single Ladies.

Аша и Шауна уже не перебивали. Более того, когда я остановилась после первого куплета, близняшки просто уставились на меня. Я думала, всё кончено. Затем их лица озарились широкими улыбками.

— Я хочу услышать больше.

— Это Бейонсе, — сказала я. — Некогда великая королева Мидгарда. На самом деле, у меня был айпод с её музыкой. Священной музыкой.

— О мои боги, можно нам послушать? — буквально заорали близняшки, подбежав ко мне в ванной. Они обе дрожали от восторга.

Я покачала головой.

— К сожалению, я потеряла айпод, — лица близняшек скисли. — Но я помню и другие песни…

— Ты нас научишь? — перебила меня Шауна.

Я осознала, что это мой шанс.

— А вы научите меня тверкингу?

Близняшки переглянулись.

— Да.

— Ладно. Эта песня называется Single Ladies…

Блаженствуя в ванне, я разучивала с близняшками текст песни Single Ladies. Они начали петь друг другу, а я лежала в горячей воде.

Мой разум возвращался к вещам, которые мне надо сделать. Надо научиться тверкингу, подобраться поближе к королю. Надо украсть его меч.

А когда украду его, надо разобраться, как призвать портал. А это требовало любви.

Я подумала о том времени на утёсе, когда тролль едва не убил Гэлина. Я попыталась вспомнить эмоции, которые испытывала в тот момент. Ужас, страх и паника, определённо. Но для призыва портала надо испытывать любовь, а я вовсе не чувствовала любви. Ничего не понимаю.

— Али? — внезапно сказала Аша.

Я открыла глаза.

— Да?

— Ты закончила с купанием?

Пришло время (возможно) заполучить меч.

— Закончила.

— Хорошо, — ответила она с облегчением. — Приходил один из охранников. Сурт зовёт тебя.

— Он сказал, чего хочет?

— Он хочет, чтобы ты пришла в его покои через десять минут, — Аша переглянулась с Шауной. — Ему нравится сразу же пробовать новых девочек.

«Гадость».

— Фантастика, — я встала. Я всё ещё была в нижнем белье, которое теперь совсем промокло. — Можешь передать полотенце?

Аша положила полотенце на край ванны.

— Я оставила сухую одежду на лавке. Если поспешишь, то тебе хватит времени научиться тверкингу.

Они с Шауной ушли, а я выбралась из ванны, пока тёплая вода стекала по моему телу. Я сняла мокрое бельё и завернулась в полотенце. Вытираясь, я глянула на одежду, оставленную мне близняшками — не столько одежда, сколько крохотное бельё. Трусики и сорочка, выглядевшая слишком маленькой. И всё.

Дверь со скрипом приоткрылась.

— Всё хорошо? — спросила Аша.

— Сейчас выйду!

Я взяла трусики. Кружево, может, и было чёрным, но просвечивало насквозь.

— Ты уверена, что больше ничего не надо? — крикнула я.

— Да, — крикнула она в ответ.

Каким-то образом я сумела втиснуться в трусики и сорочку. Мои груди, может, и были размером с апельсины, но сейчас угрожали вывалиться наружу. Шифон сорочки едва доходил до моего пупка. Хорошо, что я в любой момент могла призвать Скалей, а то кинжал в таком виде нигде не спрячешь.

— Поспеши, пожалуйста, — рявкнула Аша.

Я толкнула дверь и вышла в мраморный коридор. Аша и Шауна стояли прямо передо мной. Шауна пила белое вино из бокала, а Аша держала пару чёрных туфель на шпильках, которые сунула мне в руки.

— Надень их.

Пока я надевала туфли, две эльфийки осмотрели меня как будто в тысячный раз.

— Она симпатичнее, чем я думала, — сказала Аша наконец. — В этом наряде.

— Эти трусики реально помогают удлинить её ноги, — Шауна глотнула вина.

И снова натужная улыбка.

— Вы научите меня этому тверкингу или нет? — «ибо мне надо немедленно обворовать вашего короля».

— Ладно, я тебе покажу, — сказала Аша. Она расставила ноги пошире и нагнулась, повернувшись ко мне попой. Руки она положила на колени, затем принялась двигать бёдрами так, что её попка подскакивала как мячик. Это движение показалось мне завораживающим.

Я поверить не могла в то, что вижу. Вот это навык.

— Это тверкинг? Изумительно.

Шауна закатила глаза.

— Да она не так уж и хороша в этом.

Аша развернулась лицом к сестре, и её глаза сердито полыхнули.

— Король Сурт обожает, когда я тверкаю для его. А теперь это должна сделать ты.

Я с трудом сглотнула. Я не буду столь искусной в тверкинге, как Аша. Я просто буду махать задницей в воздухе.

Да, я помогала спасти мир. Но это явно наименее благородный способ сделать это.

Глава 32. Али

Через пять минут я шла за великаном-охранником вверх по длинной лестнице из сверкающих камней. Туфли на шпильках я держала в руке и шлёпала за ним босиком. Камень под моими ногами ощущался прохладным. Близняшки шли по бокам от меня, будто я сбегу или типа того.

На вершине лестницы охранник остановился и постучал по узорчатым железным дверям, украшенным металлическими солнцами.

— Кто там? — спросил Сурт с другой стороны.

— Я здесь с Ашей, Шауной и… — охранник посмотрел вниз. — Как тебя зовут, девчонка?

— Али… Алина, — соврала я. Я сомневалась, что Сурт слышал об Али, Императрице ванов, но не хотела рисковать.

— И Алиной, Ночной Эльфийкой.

— О, заходите, заходите, — прогремел голос короля.

Охранник толкнул дверь, и я впервые увидела роскошно отделанные покои Сурта. Король лежал на огромном диване в дальнем конце, окружённый слугами. И, к моему облегчению, Гэлин сидел на кресле рядом и выглядел так, будто ему чрезвычайно некомфортно.

Толстый красный ковёр покрывал пол; везде валялись подушки, расшитые золотом и серебром. На столах лежали кучи фиников и винограда, сыра и пряных орехов. Густой запах благовоний витал в воздухе. В одном углу элегантная эльфийка в золотистых одеждах играла что-то приятное на акустической гитаре.

Я не видела ни намёка на меч.

— Алина, Алина, — протянул Сурт с другого конца комнаты. — Подойди ближе, маленькая Ночная Эльфийка, — его ноги покоились на массивной оттоманке. В руке он небрежно держал бокал для вина размером с ведро.

Справа от него Гэлин совершенно напрягся, и тени хлестали вокруг его тела. Его сердитый взгляд пронизывал меня насквозь, и пусть в его руке виднелся бокал вина, он выглядел так, будто готов был сокрушить его кулаком. Совсем как в Хельхейме, белки его глаз сделались совершенно чёрными.

Он явно не одобрял этот план.

— Ах, теперь я понимаю, почему Хель послала тебя, — протянул король. — Этот наряд подходит тебе в разы лучше, — он нахмурился, затем спросил: — Что у тебя на ногах?

Я посмотрела на свои голые ступни. Я забыла надеть туфли.

— Ничего? — я пожала плечами.

Сурт фыркнул.

— Надень каблуки. И покажи, что приготовила.

Что бы валькирии сделали в этой ситуации? Некоторые сражения требовали мечей. Другие — туфель на высоком каблуке. Так что я бросила эти нелепые туфли на пол и сунула в них ноги.

Я сделала глубокий вдох, приготовилась петь Single Ladies, но потом поколебалась. Если я продолжу соглашаться на просьбы Сурта, в итоге он потребует того, что я не готова дать. Когда я в последний раз оказалась в такой ситуации, я вогнала Скалей в сердце Императора.

И что потом? Меня окружали великаны. У Гэлина не было могущественной магии из-за отсутствия голоса.

Может, сейчас самое время спросить о мече.

— Ну, девочка, ты собираешься петь или нет? — потребовал Сурт.

Я прочистила горло.

— Вообще-то я думала сначала станцевать для вас.

— О, правда? — он улыбнулся и поиграл своими кустистыми бровями вверх-вниз.

— Танец моего народа, Ночных Эльфов. Танец меча.

Сурт нахмурился, не шевелясь.

— Это обычай соблазнения в Тенистых Пещерах, — я прикусила губу. — И я надеялась поиграть с… вашим мечом. Я слышала, он у вас огромный.

— Принесите девчонке мой меч! — взревел король. — Пусть хорошенько подержится за него.

Я продолжала коситься на Гэлина, надеясь, что мы на одной волне. Но сложно было что-либо прочесть в его тенистом взгляде.

Охранник выбежал из комнаты. Минуту спустя он вернулся с огромным оружием. Я ожидала, что клинок Сурта будет большим, но меч великана был длиной почти полтора метра, и его лезвие покрывали светящиеся руны. Ну, хотя бы он не пылал огнём.

— Поспеши, увалень! — король потёр ладони. — Дай девчонке мой клинок, чтобы я посмотрел на её танец.

Я взялась за рукоятку меча, осознав, что клинок на самом деле весьма горячий. Если дотронусь до него, то обожгусь. Но я не беспокоилась. Моей специальностью определённо были кинжалы, но и с мечами я предостаточно практиковалась.

Я подбросила меч в воздух как жезл мажоретки. Я поймала его одной рукой, держа лезвием вверх. Я остановила взгляд на короле Сурте, который подался вперёд на диване… предвкушая экзотический танец с мечами. Я вальяжно двинулась к нему, соблазнительно улыбаясь.

Я снова глянула на Гэлина, надеясь, что он понимает, что должно случиться дальше. Но на его лице я ничего не могла прочесть. Он уставился на меня, сжимая бокал вина, и в его глазах клубилась чёрная магия. «Подай мне сигнал, Гэлин».

Но это мой шанс, и другого мне не представится.

Я навела меч на грудь короля великанов.

Король Сурт нахмурился, всё ещё не понимая, что я собираюсь украсть его меч.

— Это часть танца?

— Гэлин! — заорала я. — Сейчас.

Гэлин сдвинулся с места, но медленно. Он буквально вывалился со своего кресла. Бокал вина блеснул в его руке, и я наконец-то догадалась. Он пьян.

Да он издевается? Мне надо, чтобы он был рядом, направлял магию вместе со мной. Иначе заклинание ударит и по нему тоже.

— Это что такое? — взревел король.

Время вышло. Я стиснула меч одной рукой и начала пропевать руны ледяного заклинания. Король выпучил глаза, но я уже бросилась действовать, надеясь, что Гэлин дотронется до меня к тому моменту, когда я закончу.

— Остановите её! — заорал Сурт.

Но король уже опоздал. Я полоснула рукой, прочерчивая последнюю руну и влила весь свой ужас в заклинание. Из меня тут же вырвалась волна льда и снега. Она врезалась в огненных великанов, заморозив их всех.

Усталость после заклинания накатила на меня, и тут уже я пошатнулась, оглядываясь по сторонам.

Как я и боялась, ледяное заклинание ударило и по Гэлину тоже.

Бл*дь. Этого в плане не было.

Но поскольку я держала раскалённый меч, возможно, я сумею это исправить. Я поспешила к Гэлину и прижала клинок плоской стороной ко льду, который его окружал. Тот почти мгновенно начал таять. Я освободила его за считанные минуты. Он уставился на меня чёрными как бездна глазами. Он всё ещё держал чёртов бокал вина так, будто от этого зависела его жизнь.

— Ты готов? — спросила я, испытывая нарастающую панику.

Каждая мышца в его теле застыла, магия Хель исходила от него чёрными завитками. Он не просто пьян. Он полон магии Хель.

Он склонил голову набок и уставился на меня, затем покачал головой. «Нет».

— Нам надо уходить, Гэлин. Что с тобой происходит?

Гэлин снова покачал головой.

Я резко отвернулась от него, затем начала чертить заклинание портала. Я уже наполовину закончила, когда ощутила руку Гэлина на своём бедре.

— Гэлин! Я пытаюсь сосредоточиться на ощущении любви, но в данный момент испытываю только глубинное, бл*дь, раздражение, смешанное со страхом. Если не будешь помогать, то хотя бы не мешайся.

Я чувствовала от него тошнотворно сладкий знакомый запах — вино фейри. Я глянула на его бокал, содержимое которого наполовину застыло.

Вот что он пил — тот же напиток, который заставил Бартоля потерять рассудок. Вино фейри, внушавшее похоть и безумие.

Звук, похожий на бьющееся стекло, привлёк моё внимание. Я повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как одна рука Короля Сурта вырвалась из ледяного плена.

Снова сотворить магию холода? Страха у меня предостаточно. Но если я продолжу использовать это заклинание, то быстро вымотаюсь. Ещё одна трещина во льду, и Сурт почти освободился.

Любовь… вино фейри могло внушать любовь и похоть. Я выхватила у Гэлина бокал и выпила залпом. На вкус оказалось лучше, чем на запах, и восхитительное пьянящее ощущение уже расходилось по моему телу. Мне пришлось сдержать желание рассмеяться.

Сурт напротив меня содрал кусок льда со своей головы и сердито посмотрел на меня. Может, он не так уж плох…

«Раздери тебя Хельхейм, Али, соберись».

Вино фейри теперь курсировало по моим венам, и я чувствовала, как источаю любовь. Я любила и Гэлина, и Бартоля, и народ Ванахейма, которому грозила опасность. И больше всего хотела защитить их всех.

Я подумала о Гэлине и о выражении в его глазах, когда он узнал, что навсегда потерял голос. И как он продолжал заботиться обо мне.

Я взглянула на него, на поразительно прекрасные черты его лица. Мне надо увести его в безопасное место.

Сжимая меч в одной руке, я другой стала резко прописывать руны портального заклинания. Начертив последнюю, я позволила всей этой бурлящей любви хлынуть из меня в заклинание. Портал распахнулся с мерцающей вспышкой.

Я услышала, как Сурт взревел:

— Убейте её.

Но я уже прыгнула в портал, крепко сжимая меч в руке.

Глава 33. Али

Я вывалилась в свои покои в Ванахейме и приземлилась на кровать. Раскалённый клинок едва не обжёг мою кожу, когда я приземлилась на него, но быстро перекатилась… и увидела, как Гэлин прыгает в портал. Тот захлопнулся за ним.

Я спихнула горячий меч на пол, затем легла спиной на шёлковое покрывало. Шёлк ощущался на моей коже чистым экстазом, пульс начал учащаться.

Я поднялась на колени и осмотрелась по сторонам. Была середина ночи, и только тлеющие руны меча Сурта освещали комнату.

Где Гэлин?

Он стоял в изножье кровати, не сводя глаз с меня. Свирепая дрожь пронеслась по мне, горячая и дикая. Сердце заколотилось быстрее. Вино фейри помутило мой рассудок, и я не помнила, что мы сейчас должны делать.

Меч… меч важен. Мне надо что-то сделать с мечом.

Но я не могла сосредоточиться, когда во мне нарастала такая пылающая нужда.

Ночной бриз, врывавшийся в окна, целовал мою кожу. Я почувствовала, как соски затвердели под изящной кружевной сорочкой.

Гэлин, похоже, заметил, и я прикусила губу. Я хотела, чтобы он сказал мне, что всё же желает меня, но по какой-то причине он не мог этого сделать. По мне снова пронёсся холодный ветерок, и внутри разгоралось пылающее желание.

Я могла думать лишь об его дымчатом мужественном запахе. Я сократила расстояние между нами. Когда я оказалась в считанных дюймах от него, Гэлин схватил меня за талию и поднял. Теперь он прижимал меня к стене, ладони стиснули мои бёдра у прохладного камня. Ощущение его пальцев на моём теле распаляло кожу жаркой похотью. Он просунул колено между моих бёдер, разводя мои ноги и доминируя надо мной.

Я подняла руку и дотронулась до его щеки.

— Ты находишься ужасно близко для мужчины, который не чувствует желания, — вот оно — то, что я должна была сделать. Я должна заставить его признаться, что он хочет меня даже без связи наречённых. Он сказал, что ничего не чувствует ко мне, что он мёртв внутри. Что всё его желание угасло. А теперь какая-то коварная часть меня хотела, чтобы он пожалел об этих словах.

И меч… я глянула на меч на полу, пытаясь вспомнить, почему он важен.

Очевидно, что меч не имел значения. Важно лишь то, как его сильные руки держали меня, важно лишь ощущение его стальных мышц. Его полночные глаза проникали в саму мою душу, разрывая на куски. Одна его рука прошлась по моему боку, оставляя за собой огненный след. Весь мой мир сводился к этой руке на моих рёбрах, ласкавшей мою голую кожу.

Когда она прошлась по груди, моя спина выгнулась навстречу. Дыхание сделалось учащённым. Но он ещё не сказал мне, что чувствует. Собирается ли он признать своё желание.

— Признайся, Гэлин. Ты всё ещё хочешь меня, — сказала я. — Судьба? Это ерунда, — я захихикала. Моё тело вибрировало от нужды, но я заставила себя снова оттолкнуть его. Он не дотронется до меня, не дав этой уступки. Но моё тело распалялось от того, как его тенистая магия лизала мою кожу, гладила мои бёдра.

Когда он отказался произнести хоть слово, я оттолкнула его. Он по какой-то причине не мог сказать мне, но…

Прохладный ночной ветерок обдавал меня, но мне всё равно было жарко. Я подошла к балкону с видом на бассейн. Бледный лунный свет отражался на воде.

Может, вода в бассейне поможет вспомнить, что я должна делать. Мне казалось, что проблема в вине фейри.

Я забралась на перила и прыгнула.

Я погрузилась в воду, и она божественно ощущалась на моей обнажённой коже. Но я не могла перестать думать о Гэлине, о жаре его тела, об ощущении его рук на мне. Пылающий жар по-прежнему переполнял меня, и я хотела, чтобы он был рядом.

Вынырнув, чтобы глотнуть воздуха, я увидела, что он присоединился ко мне.

Коварная улыбка играла на его губах, пока его взгляд скользил по моему почти обнажённому телу. Вокруг него кружила тёмная магия, хлеставшая по воздуху.

— Думаю, я выпила слишком много вина фейри, — пробормотала я.

Он медленно пожал плечами, двигаясь в мою сторону по воде. Почему он не говорил?

— Что мы должны были…?

Но не успев закончить, я ощутила его руку на своей спине. Кончики его пальцев на моей коже посылали волны чистого удовольствия по телу, и он издал тихий бормочущий звук, пронёсшийся по мне дрожью.

Моё сердце бешено колотилось, желание расплавленной лавой текло по венам, пока я смотрела в непроницаемые глаза Гэлина.

— Признай это вслух, — выдохнула я. — Нам и не нужна была связь наречённых.

В ответ он наклонился и смял мои губы своими. Мой рот приоткрылся, языки сплелись вместе. Он крепко прижал меня к себе — хватка мужчины, который никогда меня не отпустит.

Пока он терзал меня голодным поцелуем, я лишь одно знала наверняка.

Он врал, когда говорил, что больше не хочет меня.

Глава 34. Гэлин

Я отстранился от поцелуя. Глаза Али не отрывались от меня, сделавшись осоловелыми от экстаза.

Лунный свет отражался в её серебристых радужках. Её мокрые волосы прильнули к голове; бельё, которое Сурт заставил её надеть, было почти прозрачным.

Этот поцелуй… этот свирепый, животный поцелуй разбудил мою звериную сторону. Мои пальцы сжимали её талию, бёдра. Эльфы были созданиями земли, побуждаемыми действовать на основании инстинктов. И все мои инстинкты говорили, что мне надо сделать её своей.

Она постоянно просила сказать, что я её желаю, потому что я по глупости пытался убедить её и себя в том, что ничего не чувствую. Сейчас она должна была видеть, что это неправда.

Я любил её, и без связи наречённых это не имело никакого бл*дского смысла. Зачем тогда нужны норны, если мы и без них испытывали такие чувства? И тем не менее мы льнули друг к другу в серебристом бассейне под звёздами, тогда как мы должны были… что-то делать.

Я не мог вспомнить, что мы должны делать, потому что сейчас в девяти мирах не существовало ничего, кроме Али.

Вино фейри. Оно раскрывало наши истинные чувства, и мне хотелось открыть рот и сказать ей, что дело не только в вине. Что эти эмоции настоящие. Но я не мог издать ни звука, бл*дь. Я отдал свой голос в обмен на что-то… это было ради неё? Тогда логично. За неё я отдал бы что угодно.

Она провела пальцем по линии моего подбородка, и по каждой мышце моего тела пронеслась дрожь. Я думал о том, как сорвать её скудную одежду с тела и войти в неё.

— Гэлин… — прошептала Али. — Думаю, это вино очень крепкое.

Я привлёк её ближе, пока её обнажённая кожа не прижалась к моей. Мы оба вели себя так не только из-за вина, так? Я хотел сказать это вслух. Я хотел объяснить, но не мог. Я желал её, желал сказать ей всё. Сделать её своей.

Её глаза раскрылись шире, когда я провёл рукой по изгибу её спины, ощущая мягкую кожу.

— Там было что-то про меч, — прошептала она.

Даже если бы я мог заговорить, я бы не сумел ответить ей какими-то внятными словами. Я мог думать лишь об ощущении её идеального тела рядом с моим. Я опустил руки на её задницу и приподнял её. Её ноги обвили мои бёдра, и я вжал Али в край бассейна. Я расположил её именно так, как мне хотелось.

Она уткнулась лицом в мою шею, и её губы ощущались на коже как тлеющие угли. Первобытные инстинкты доминирования заставили мои мышцы напрячься, и я подумал о том, как сдвину в сторону её крохотные трусики, кусну за шею и толкнусь в неё…

Мне надо сдерживаться. Существовала какая-то причина, кажется… Даже не одна причина… для того, чтобы сдержаться. Было так много причин…

Просто после того поцелуя все доводы рассудка покинули меня.

Я знал, что мы в бассейне, но больше не чувствовал воды. Только мягкую кожу Али под моими пальцами, жар её тела, обвившегося вокруг моего. Я чувствовал её пульс, ритм её сердца, бившегося так близко.

Её руки скользнули по моей груди, на лице появилось заворожённое выражение. По мне пронёсся древний инстинкт, обжигавший не хуже огня.

А потом мой разум опустел. Я утратил всякий самоконтроль, цепи моего сопротивления лопнули. Она моя.

Я наклонился и прильнул губами к её шее. Я сжал зубами её кожу… ровно настолько, чтобы она знала, что принадлежит мне, и чтобы удержать её на месте руками, зубами. Её бёдра крепче стиснули моё тело, спина выгнулась. Она шумно ахнула, затем застонала.

Нам с Али нужно быть вместе. Судьба там или нет, она — моя наречённая, и я заявлю на неё права древним способом. Мои зубы сжались крепче. С её губ слетел стон, ноги ещё крепче обхватили меня. Её груди, едва сдерживаемые сорочкой, прижались к моей груди. Мой язык кружил по тому месту, где раньше были мои зубы, и ощущал лёгкий привкус крови.

Я провёл руками по её спине, думая о том, как сорву с неё кружево. Но не успел я сделать это, как испытал новое ощущение: её зубы на моей шее, прокусившие кожу. В её груди зародилось тихое рычание. Меня как будто поразило молнией. Я не мог говорить, но всё моё тело дрожало от удовольствия. Она обхватила рукой мой затылок и прильнула ко мне ещё теснее.

Я сорвал с неё остатки сорочки, полностью обнажая её идеальные груди, и соски напряглись в ночном воздухе.

О боги. Я не мог мыслить связно.

Её серебристые глаза не отрывались от меня.

— На тебе слишком много одежды, Гэлин.

Но она выгнула спину, и я опустил губы к её грудям и взял один сосок в рот. Пока мой язык дразнил её, хватка её ног сжалась вокруг меня как кандалы.

Но я хотел, чтобы она оказалась совершенно обнажённой для меня.

Я опустил руку и сорвал последний клочок кружевной ткани.

Со связью наречённых или без неё, я сделаю для этой Ночной Эльфийки что угодно. В этом не было никакого смысла.

И всё же это правда.

Глава 35. Али

Низкая вибрация, настойчивый рык исходил из моего нутра — потребность, которая была одновременно пыткой и удовольствием. Совсем как ощущение его зубов на моём горле.

Облизав губы, я заставила себя убрать ноги ровно настолько, чтобы помочь Гэлину снять брюки. Теперь они были единственным барьером между мной и удовлетворением. Я посмотрела на его длину, и моё сердце забилось чаще. Я откинулась назад, опираясь локтями на край бассейна. Я снова обхватила его ногами. Во мне нарастало глубинное желание, и мне нужно было, чтобы он меня наполнил. Мои бёдра сжались вокруг него.

Его ладонь скользнула по моей спине, собственнически стиснув волосы и запрокинув мою голову ровно настолько, чтобы обнажить шею.

Я шевельнула бёдрами и прерывисто выдохнула, когда он скользнул в меня.

Прижав меня к краю бассейна, он стал двигаться быстро и жёстко. Его зубы снова оказались на моём горле. По мне пронеслась сильная дрожь, и вибрирующее ощущение подавило все чувства. Моя голова запрокинулась, и я ахнула, теряясь в волнах экстаза. Гэлин грубо стиснул мою талию, наполняя меня вновь и вновь.

С моих губ сорвался стон, и я запрокинула голову ещё сильнее, глядя на сиявшие над нами звёзды. Во мне нарастало интенсивное и ошеломляющее удовольствие, и я опустила взгляд, чтобы снова посмотреть на Гэлина. Его глаза не отрывались от моих.

Пока он врывался в меня, мне казалось, будто наши души переплетаются. Норна разорвала связь душ; она освободила меня от него. Так почему я снова трахаюсь с ним, и почему это ощущается как любовь? Почему мне казалось, будто моё сердце вот-вот взорвётся? Почему я раз за разом повторяю его имя?

Вода в бассейне расплёскивалась от его толчков. Я сжалась вокруг него, тело будто разлетелось на куски. Напряжение миновало точку невозврата, и я чувствовала, как мои ногти впиваются в его спину. Я снова кусала его, потому что он мой. Мой разум сделался таким же чёрным, как его глаза, и всё тело обмякло. Я привалилась к его груди, переводя дыхание.

Гэлин крепко держал меня. Всё моё тело как будто вибрировало. Не как раньше — это было более мягкое, деликатное, покалывающее ощущение, накатывавшее мягкими волнами.

Странно… я осознала, что по моим щекам стекают слёзы, но понятия не имела, почему. Гэлин гладил меня по волосам.

— Прости, прости, — повторяла я. Вино фейри заставляло меня бредить.

Гэлин подхватил меня на руки как невесту, и я посмотрела на его идеальное, божественное лицо. Тьма ушла из белков его глаз.

Я смахнула прядь мокрых волос с его лба.

— Гэлин, — пробормотала я. — Мы что-то должны были сделать.

Мои глаза начали закрываться, пока он держал меня. Когда моя голова легла на его грудь, он поднял меня из бассейна. Я чувствовала, как вода стекает с моего обнажённого тела, и гадала, не надо ли найти одежду.

И меч…

Кровать оказалась ещё мягче, чем я помнила, и я осознала, что забираюсь под одеяло. Гэлин скользнул рядом. Его сильные руки обхватили меня и прижали поближе к нему.

Впервые за годы я ощутила умиротворение.

Если бы я только помнила, что я должна сделать.

Глава 36. Гэлин

Я проснулся от холода, дрожа. На мгновение я запаниковал. Где Али? Затем я нашёл её рядом и понял, почему замёрз.

Она украла себе все одеяла.

Я протянул руку, пытаясь справедливо перераспределить одеяло между нами, но она лишь крепче замоталась в него.

— Мммммххх… — промямлила она во сне. Затем более отчётливо: — Неееет, Гэлин…

Но в комнате было холодно, а я остался голым. Я попытался ещё раз. Когда она на сей раз отобрала одеяло, я ясно расслышал, как она призвала Скалей. Вот это уже пугало. Она гипотетически могла зарезать меня во сне.

Что пугало ещё сильнее, так это тень, маячившая у края кровати.

Я стиснул одеяло. Где меч? Я расслабился лишь тогда, когда увидел его лежащим на полу.Нам очень нужно…

«Гэлин», — прошептал голос. Моё тело напряглось, пока я пытался понять, кто или что говорило со мной.

«Гэлин, — повторил голос. — Пора возвращаться к твоей королеве».

Ужас скользнул по моей коже. Голос находился не в комнате. Он звучал в моей голове. К сожалению, я знал лишь одно существо, способное на такое.

«Что ты тут делаешь, Ганглати?» — ответил я в своих мыслях.

«Ты нарушил свою клятву богине. Ты должен был быть её консортом. А не Ночной Эльфийки», — тень в изножье кровати становилась крупнее, удлинялась, пока не нависла надо мной. Ганглати изучал меня бледными глазами.

Бл*дь.

Мой разум лихорадочно работал. Действительно ли тень был здесь по приказу Хель? Или происходит что-то другое? Мы с ним не были друзьями. Пусть он целую неделю прожил во мне, он тысячи лет был правой рукой Хель.

Мне придётся аккуратно выбирать слова.

«О чём ты говоришь?» — по моей коже пронеслась дрожь. Теперь в комнате стало так холодно, что моё дыхание превращалось в пар.

Бледные глаза Ганглати скользнули к Али, спавшей рядом. Ему не нужно было говорить, чтобы я понял его посыл. «Ты не можешь отрицать это».

Если они узнают, что Али значит для меня, её жизнь будет в опасности. Я не мог допустить, чтобы они это поняли. «О, Ночная Эльфийка? Она ничего для меня не значит».

«Наша богиня так не считает».

Я нахмурился. Должно быть, он лжёт. Как Хель могла знать, что я думаю? Она заточена в Хельхейме. А я был в Ванахейме. Её силы не простирались за пределы её мира.

Вот только если… я посмотрел на руны и тёмные тени, кружившие над моей кожей. В мозгу зарождалось ужасающее осознание.

«Она ничего для меня не значит, — повторил я свою ложь. — Развлечение, чтобы приятно скоротать время. Ничего более».

«Вижу, ты нашёл меч Сурта, — сказал Ганглати. — Ночная Эльфийка тебе помогла?»

«Какое это имеет значение?» — во мне нарастала паника, и я проклинал вино фейри, которое мне всучили. Меч нужен Али, чтобы победить драугов. А Хель могла использовать его, чтобы обрушить железные стены вокруг её королевства. Хель это понимала?

«Ты забыл свою госпожу», — пар, исходивший от рун на моей груди, начал сгущаться. Меня охватил ужас, и я понял, что руны Хель были не просто одолженной магией и способом отследить меня. Они впускали тень в мой разум.

Хуже того, они позволяли ему контролировать меня. Я почувствовал, как напряглись мои мышцы, когда Ганглати завладел мной. «Пора тебе вернуться к твоей королеве».

«Я потерял голос, — сказал я ему. — Я не могу творить заклинания».

«Об этом не беспокойся».

Если я не мог бороться с тенью, то Али могла. Я протянул руку, чтобы потрясти её и разбудить, но тут мои мышцы застыли. Рука остановилась, пальцы сжались в воздухе. Я сделался неподвижным как статуя. Меня охватила паника. Мне надо остаться здесь и защитить её. Мне надо, чтобы у неё был меч, который остановит драугов.

«Ты будешь делать то, что я скажу, — прошипел тень из самых тёмных уголков моего сознания. — А теперь возьми меч, и давай убираться отсюда. Он нужен богине».

Мой разум кричал, но я осознал, что делаю как сказано, не в силах воспротивиться.

Меч оказался в моей руке, затем я смутно осознавал, что Ганглати просит написать меня что-то… записку, чтобы оставить её возле Али. Я даже не мог сосредоточиться на том, что пишу. Я использовал всю свою ментальную энергию, чтобы бороться с силой Ганглати. Я бушевал против него, моя душа кричала. Буквально на секунду мне показалось, будто я освободился и могу пошевелить рукой…

Затем тенистая магия на моей груди начала сгущаться. Извиваться вокруг меня как кольца змеи. Гуще и гуще, пока я не утратил возможность видеть. Резкий завиток ужаса пронзил моё сердце.

Холод усилился. Мои ноги превратились в лёд, пальцы полностью застыли. На мгновение я оказался в невесомости. Дрейфовал в ледяной бездне.

Затем мои ноги снова оказались на твёрдой почве. И я услышал новый голос… ещё более нежеланный.

— С возвращением, мой король, — сказала Хель. — Вижу, ты выполнил моё задание. Теперь освободи нас и мой народ из этих железных стен.

Глава 37. Али

Я села на кровати, мгновенно вспомнив, о чём забыла.

Меч. Бл*дский меч. Вино фейри полностью помутило мои воспоминания. Наверное, я нуждалась в нём для создания портала, но чёрт возьми.

Мне нужен этот меч, чтобы победить драугов, и мы должны…

Я повернулась, посмотрев на пустующее место, где раньше лежал Гэлин. И я чувствовала ледяной мороз магии Хель, выстудивший воздух. Почти так, будто она побывала здесь…

Чернильная магия разливалась по комнате, заставляя волоски на моих руках подняться дыбом. Это подобно остаточным следам зла. Гэлин использовал магию?

Простыни были смяты, и он сдёрнул с меня одеяло. Куда он подевался?

Что бы он ни делал, у меня не было времени ждать и спрашивать его мнения. Я подползла к краю кровати, чтобы схватить меч…

Моё сердце пропустило удар.

Меч исчез. Когда мои мысли упорядочились, я не сомневалась, что оставила его здесь. Эта штука была горячей как угли, и я помнила, как столкнула его с кровати на каменный пол.

Моё сердце бешено колотилось, и я спрыгнула с кровати. Гэлин что-то сделал с ним?

Я резко развернулась и посмотрела на кровать. И теперь… я заметила то, чего не видела ранее. Маленькую записку на подушке.

С гулко стучащим сердцем я подошла ближе и подняла её.

«Я забираю меч к моей богине и королеве, Хель. Не пытайся явиться за мной, иначе Бартоль будет убит.

Гэлин».

Это его почерк. Я его где угодно узнаю.

Предательство рассекло меня надвое, боль была острой как кинжал в сердце. Он всё ещё верен ей.

Я втянула вдох, ожидая, когда придёт ярость и жгучая злость, но, к моему удивлению, моё сердце стиснула лишь печаль. Свинцовый груз отчаяния утягивал меня к постели.

«Злись», — говорила я себе.

Но моё тело бесконтрольно тряслось, и я могла думать лишь о том, что он меня предал. С чего бы ему поступать так?

Может, он правда ничего не чувствовал ко мне. Может, в бассейне это было лишь вино фейри. И теперь, когда его действие выветрилось…

Теперь уже разозлившись, я вытерла несколько слезинок тыльной стороной ладони.

Я разорвала связь между нами. Прошлая ночь была ложью. Он ничего не чувствовал.

Несколько глубоких вдохов, стиснуть зубы…

С Гэлином или без него, я всё равно должна была найти способ спасти это королевство. Я всё равно должна вернуть тот меч.

Холодная ярость пронеслась по мне, когда я дёрнула ящик комода и схватила одежду — чёрные брюки и рубашку. Я вышла в гостиную, видя, что солнце уже начинало подниматься и окрашивало небо персиковыми оттенками.

— Али? — донёсся из-за двери приглушённый голос.

— Да? — я открыла её и увидела Свегде. Я уставилась на него, не в силах найти слова и сказать ему, что я провалилась.

— Я слышал, как ты кричала и звала Гэлина.

В моём горле встал ком.

— У меня плохие новости. Мы говорили с великанами в Муспельхейме. Мы сумели достать меч.

— Почему это плохие новости?

Мои челюсти сжались.

— Похоже, Гэлин украл его, чтобы отдать Хель.

Свегде сделался совершенно бледным.

— Ты уверена? Он, похоже, искренне хотел помочь. Обычно я сразу замечаю, когда кто-то лжёт.

На мгновение во мне затрепетало сомнение. Но нет.

— Он оставил записку.

Свегде покачал головой.

— Может, там что-то двусмысленное? Вдруг вы не так друг друга поняли.

— Там говорится «Я забираю меч к моей богине и королеве, Хель». И он подписался своим именем. О, и он убьёт моего брата, если я попытаюсь вернуть меч, — ледяная злость окрасила мой тон.

— Что ты будешь делать? — спросил Свегде.

Меня пронзило болью. Я не хотела жертвовать Бартолем, но у меня просто не было другого выбора, кроме как попытаться выбраться из Хельхейма, вытащив и брата, и меч.

— Я пойду за ним. Сколько ещё вы сможете сдерживать драугов?

— Может, ещё день, может… — Свегде посмотрел вниз. — Всё очень плохо. Вчера некоторые проникли за стены. Они взбираются друг на друга. Они обратили моих людей… сложно вредить близким, даже когда они умерли так недавно.

— Я верну меч. Обещаю, — сказала я с большей уверенностью, чем испытывала на самом деле.

Я резко развернулась, чертя портал и думая о любви к Бартолю. О том, что я верну его вопреки словам Гэлина. Портал открылся вспышкой, ярко полыхнув и заполнив комнату треском статического электричества.

— Ого, — выдохнул Свегде. — У тебя уже так хорошо получается.

В данный момент мой народ нуждался во мне. И когда я найду Гэлина, он заплатит адскую цену.

Глава 38. Али

Я шагнула через портал в глубины Хельхейма. Мои ноги чавкали в чёрной грязи, холодный дождь промочил рубашку. На сей раз холод меня не волновал. Портал позади меня закрылся с шипящим хлопком.

В этот раз я сумела призвать портал в нужном месте. Прямо передо мной находилась узкая расщелина, через которую пробирались мы с Бартолем. Я посмотрела влево и вправо, дважды проверив, что за мной не следят тени. Затем быстро опустилась и заползла внутрь.

Я двигалась по вентиляционной шахте как можно быстрее, миновав покои Хель и направившись прямиком к тронному залу. Тяжело дыша, я осмотрела просторное помещение.

Тени темнели на фоне древних песчаниковых плит. Они рядами стояли или парили как мрачные статуи вплоть до самого трона Хель. Зал погрузился в мёртвую тишину, будто всё в Хельхейме задержало дыхание.

Наконец, я увидела Хель в белом полупрозрачном платье. Её глаза блестели восторгом. Гэлин расположился на троне в нескольких метрах от неё. Его глаза были опущены, челюсти сжаты. От кожи поднимался тёмный пар. Я не сомневалась, что он приготовился сделать что-то ужасное.

В моём сердце полыхнула злость, смешивавшаяся с непониманием. Зачем позволять мне идти с ним, если он всё это время планировал меня предать? Он знал, что ему мог понадобиться спутник, чтобы творить магию, если он потеряет голос?

Я заставила себя отвести взгляд и увидела нечто намного худшее. Бартоль стоял в тени прямо возле трона Хель. Одетый в свою любимую куртку из шкуры пещерного медведя, он выглядел ещё крупнее, чем я помнила. Он не сводил глаз с Хель, но вместо решительной злости я видела там лишь выражение блаженного восторга. Меня тошнило от этого.

Затем Хель заговорила, и её голос резким шипением разнёсся над толпой.

— Мы готовы?

Тени подо мной возликовали — ужасающий звук, будто тысяча пещерных медведей разом точила когти. Волоски на моей шее сзади встали дыбом от страха.

— А теперь, — сказала Хель, — я освобожу свой народ.

И вот зачем Гэлин принёс ей меч Сурта. Она взяла его с пола. Когда она подняла оружие над головой, на клинке зародились языки пламени.

— У меня меч огненных великанов, — прокричала она. — Я использую его, чтобы прорубить проход в железной стене. Я создам новые врата. Не вход, а выход из этого гадкого места. Мы отправимся в миры живых.

Тени снова возликовали.

— Я буду править каждым из девяти миров, буду богиней среди мёртвых! Мы будем свободны!

Затем, держа меч над головой как талисман, она спрыгнула со своего трона. Тени вокруг неё роились как воронка спектральной тьмы. Следом за ней шагали Гэлин и Бартоль.

Стало ясно, что она полностью контролировала их обоих, и в моём сознании начала зарождаться идея.

Может, Гэлин не принимал это решение. Во что я верила? Верила ли я в то, что он поистине любил меня без связи наречённых? Без вина фейри?

Мысли бушевали в моём сознании. Я знала наверняка лишь одно: Хель — мой враг. И с ней не так-то легко будет справиться.

Я смотрела, как они шагают мрачной процессией.

Поначалу я подумала, что они выйдут через главный коридор. Но Хель пересекла часть зала, остановилась и повернулась лицом к стене.

Опустив меч Сурта вдоль бока, она подняла свободную руку. Её пальцы подёргивались как лапки умирающего насекомого, пока она быстро чертила серию рун. Камни стены перед ней начали дрожать и трястись, затем с резким стуком разлетелись в стороны, открывая новый проход. Она немедленно вошла туда с Бартолем, Гэлином и тенями, кишащими следом.

Я наблюдала за всем этим, задержав дыхание. Когда последняя тень скользнула в проход, я увидела, что камни начали мерцать.

И это послужило сигналом — я выскочила из укрытия и бегом побежала туда. Я успела заскочить в проход в тот самый момент, когда дверь за мной захлопнулась с громким хлопком.

***

Тени заполняли туннель, тёмные альковы и уголки. Это означало, что я могла незаметно следовать за процессией Хель.

Я спешила за ними, казалось, часами прячась по тенистым укрытиям. Наконец, проход стал крениться вверх. Холодный ветерок принёс с собой запах разложения.

Мы приближались к грязевым равнинам Хельхейма.

Хель и тени выскользнули из туннеля через широкий проём. Я подкралась так близко, как только осмелилась, и выглянула наружу. За туннелем находился грязный и мокрый склон низкого холма. В воздухе моросил мелкий дождь.

Примерно в тридцати метрах отсюда я видела тёмные очертания железных стен Хельхейма. Сочась ржавой водой, они выглядели такими же холодными и неприятными, как я помнила.

У основания стены стояла богиня, мой брат и Гэлин. Их окружили тысячи теней, очарованных богиней.

В полутьме заискрился свет. Хель снова подняла меч Сурта над головой, и он сиял во мраке, пылая сверхъестественным пламенем. Она что-то кричала, но я находилась слишком далеко, чтобы отчётливо расслышать слова. Меч полыхнул ещё ярче, и она повернулась лицом к стене.

Она собиралась прорезать железо, и мне надо как-то остановить её.

— Скалей.

Кинжал. Вот и всё, что у меня есть. Когда кинжал появился в моей руке, я вскочила и метнула его в богиню. Он завертелся в воздухе, рассекая дождь будто стрела. Совсем как учил меня Свегде. Влажный звук удара разнёсся над грязным полем, когда лезвие вонзилось в спину богини.

Хель завизжала, выронив меч. Она пошатнулась, схватившись за рукоятку, которая теперь торчала меж её лопаток.

Я не задерживалась, чтобы посмотреть. Вместо этого я метнулась вниз по холму, не сводя глаз с меча Сурта, который лежал в грязи, источая горячий пар.

Когда Хель закричала, воцарился хаос. Тени метались всюду как рассерженные пчёлы, не понимающие, кто потревожил их улей. Мой брат стоял в паре метров от богини, разинув рот.

Я бы попросила его о помощи, но он явно этого не сделает.

Я металась между тенями, сокращая расстояние. Десять, пять, три метра… я была уже в полутора метрах от меча, когда массивное тело врезалось в мой бок и швырнуло меня в грязь. Я попыталась вскочить на ноги, но тяжёлая рука удерживала меня в этой жиже.

Гэлин пристально смотрел на меня тёмными как ночь глазами. Он пригвоздил меня, удерживая в железной хватке — руки стискивали мои запястья, колено давило на живот.

Я уставилась на него. Верила ли я, что он любил меня вопреки всему? Вопреки краже меча, вопреки оставленной записке, вопреки тому факту, что он сейчас мешал моим попыткам?

Посмотрев в его глаза, я вновь ощутила это. Наши души переплетались. Под всем этим… да, я правда думала, что он любил меня.

Это дело рук Хель.

И даже если мне сейчас придётся попытаться выбить из него всё дерьмо, я спасу его от неё.

Краем глаза я увидела меч Сурта, лежавший буквально в метре с небольшим от меня. Так близко.

Я боднула Гэлина, врезавшись лбом в его нос, но его хватка не ослабла. Зарычав, я заехала ему коленом в пах — за это я извинюсь, когда вытащу его отсюда. Наконец, я смогла спихнуть его с себя и вскочила на ноги. Теперь остался лишь меч…

Она оказалась там в мгновение ока. Хель возвышалась надо мной и прижимала Скалей к моему горлу. Чистая ярость исказила её прекрасное лицо, и тонкая капелька крови стекала от её рта к подбородку.

Она повернула лезвие.

— Это твоё?

Я попыталась призвать кинжал, но с моих губ сорвался лишь невнятный хрипящий звук. Хель подчинила себе мой язык.

Она подняла Скалей над моей головой.

— Очень хороший кинжал.

Я ожидала, что она полоснёт лезвием вниз, убьёт меня и покончит с этим, но вместо этого она повертела кинжал в руках.

— Я тысячу лет не видела такого клинка. Очень редкий. Очень ценный.

Я хотела заорать на неё, призвать ко мне Скалей, но мой язык не шевелился.

— Очень ценный. Вот почему очень жалко, что мне придётся его разрушить.

Чистая паника прокатилась ко мне, когда Хель поудобнее перехватила рукоятку Скалей. Её тенистая магия скользнула по кинжалу и извратила лезвие до неузнаваемости. Оно согнулось, затем разлетелось на куски с резким треском.

Но я едва заметила, потому что ослепляющая боль пронзила мою руку там, где серебристые татуировки, связывающие меня со Скалей, полыхнули магией.

Шторм боли завладел моим разумом.

Глава 39. Гэлин

Я чувствовал себя таким же разбитым на куски, как и кинжал Али. Я отчаянно хотел вытащить её отсюда, но острые лозы ледяной магии распространялись по моему телу, держа меня под контролем Хель.

Победив Али, Хель как будто приумножила свои силы. Кровь капала с её губ, блаженствующая улыбка озарила лицо. Её жемчужная кожа практически светилась, татуировки цвета индиго сделались ещё ярче. Богиня Мёртвых приготовилась стать Богиней Девяти Миров. Она будет править солнцем и дождём, тьмой и светом, жизнью и смертью. И окружать её будет лишь море драугов.

Через считанные секунды она использует меч Сурта, чтобы прорубить выход из Хельхейма. Освободившись из железных стен, она будет править девятью мирами как единственный живой бог.

Хель никак нельзя будет держать в узде; никто не сможет её контролировать или победить.

— Король Гэлин, пора тебе примкнуть ко мне, — её голос звенел в моём сознании подобно колоколу, который нельзя игнорировать.

Богиня опустилась на колени, чтобы подобрать меч. Подняв его на этот раз, она не размахивала им над головой на радость теням. Она просто поднесла клинок к железной стене. Меч Сурта светился всё ярче и ярче. Хель сделалась лишь силуэтом, подрагивающей тенью перед радужным светом, а потом меч полыхал уже так ярко, что я вообще её не видел.

Магия Хель окружала мой разум подобно вратам тьмы, таким же железным стенам в моём сознании.

Когда я был заточён прежде, я пользовался порталами. Любовь была способом пройти через любые стены, отправиться в другое место. Я подумал о глазах Али, когда она смотрела на меня, об ощущении того, как моя душа переплеталась с её душой… даже если это уже не было предписано судьбой.

Любовь согрела меня изнутри, плавя лёд магии Хель.

Я снова мог шевелиться, двигать руками…

Я побежал к Хель, но вспышка горячей магии отшвырнула меня обратно. Колоссальная ударная волна пронеслась по воздуху — разрыв древней магии. Затем воздух переполнился первобытными воплями радости, когда тени сообразили, что случилось. Свет меча погас.

Моё сердце готово было иссохнуть в груди. Я хотел освободить её… но только после того, как мы заточим драугов. Это катастрофа.

Огромная расщелина виднелась в железной стене. Хель просияла, расплавленный металл светился у её ног, и тени сотня за сотней проносились мимо неё в девять миров.

«Зачем? — хотелось мне закричать на неё. — Зачем ты это сделала?»

Но я не мог говорить. Моё горло оставалось неизменно пересохшим и травмированным.

Так что я мог лишь смотреть, как она идёт ко мне с поднятыми руками. Я не мог убить богиню — только не без палочки Локи и без моего голоса.

— Я освободила свой народ. Здесь больше ничего для меня не осталось, — её голос хрипел. — Тут безрадостно. Тут темно. Полно душ, но нет жизни. Боги мертвы. И ведь правильно, что девятью мирами должна править богиня. Эльфы умрут. Великаны тоже. Кто-то сейчас, кто-то завтра. Но другие создания будут жить. В этом гениальность моего плана. Когда их материальные тела погибнут, им не придётся жить в Хельхейме. Они могут остаться там же, где пали. В Мидгарде, в Ванахейме… разве ты не видишь? Я спасаю мир.

«Каждое королевство станет королевством смерти!» — кричал я в своём сознании.

Хель просияла.

— Пора мне заново познакомить моих теней с их телами. Их не оставят гнить в грязи.

Она взяла Лэватейнн со своего пояса и снова повернулась к зазубренной дыре в стене.

Глава 40. Али

Жар меча Сурта был таким мощным, что моим единственным вариантом было вжаться в грязь, накрыть голову руками и надеяться, что я не поджарюсь до хрустящей корочки.

Хорошие новости заключались в том, что я осталась невредимой. Плохие — в том, что жар меча запёк чёрную грязь Хельхейма и превратил её в крепкую как кирпич корку. Теперь я оказалась в ловушке, застряла как муха на липкой ленте, едва в силах дышать и не видя ничего, кроме грязи перед своим лицом.

Это катастрофа. Паника струилась по моим венам. Хель разрушит девять миров.

Сильные руки подхватили меня под плечи и рывком освободили. Пока я хватала воздух ртом, ужасная боль скручивала мои запястья и предплечья. Выдранные руны связующего заклинания Скалей пылали сверхъестественным огнём, и глубинная агония переполняла моё сердце при мысли о том, что Хель сделала с моим клинком.

Я могла бы сдаться, но тут увидела лицо Гэлина. Его глаза сверкали даже во тьме Хельхейма, то заколдованное выражение исчезло. Он вернулся.

Тогда я поняла, что была права — даже если он не мог говорить о своих чувствах, я видела всё в его глазах.

Он взял мою ладонь и прижал к своей голой груди. Когда завитки тенистого пара окружили мои пальцы, я ощутила его тёплую кожу, гулко стучащее сердце.

Мои глаза распахнулись шире. Под поверхностью бушевало не только это: я ощущала его эмоции, чувства, желания. Он продолжал смотреть на меня, глазами требуя моего внимания.

Он показал на Хель. Она снова отвернулась от нас, и я увидела серебро, мерцавшее во тьме. Она подняла Лэватейнн, палочку Локи. Что бы она ни собиралась с ней сделать, добром это не кончится. Я смотрела, как тени струятся через дыру в стене. Бартоля нигде не было видно.

Затем Гэлин показал на засохшую грязь, где он нацарапал символ округлой формы. А рядом с ним слово «Асгард». Его глаза не отрывались от моих, и он сильнее прижал мою ладонь к своей груди. Я чувствовала биение его сердца, сильное и грохочущее как пушка за рёбрами.

Он не боялся. Он также не был спокоен. Он был стойким, храбрым и переполненным любовью.

Мы должны открыть портал в Асгард. Я понятия не имела, зачем, и в чём заключался план.

Я знала лишь то, что доверяю ему больше всех на свете.

Он привлёк меня поближе к себе. Моё сердце бешено колотилось, но начав чертить портальные руны, я чувствовала себя в абсолютной безопасности.

Глава 41. Гэлин

Я позволил своим эмоциям вливаться в Али, укрепляя и подпитывая её магию. Когда наши силы смешались, меня переполнило облегчение и ощущение умиротворения. Каким-то образом я знал — что бы ни случилось дальше, всё будет хорошо.

Краем глаза я видел, что Хель чертит последние руны — те, что возвращали жизнь. Это самое заклинание я использовал, чтобы возродить её из мёртвых. Через мгновение она вернёт к жизни всех теней, что только что ворвались в Ванахейм и Мидгард. Они станут тысячами живых трупов, драугов, готовых кормиться любыми живыми людьми и эльфами.

Но я её остановлю. В Источнике Мимира Один показал мне, как это сделать.

Хель почти закончила, и осталось всего несколько рун до того, как заклинание будет завершено. Я также чувствовал, что Али полна нашей магии, и её заклинание готово — осталась последняя руна. Выбрать нужный момент было очень важно.

Палочка Хель дёрнулась… три, два, один. Она начертила последнюю руну. Секундная пауза.

Я схватил руку Али.

Мерцающая магия вырвалась из палочки Хель серебристым потоком, хлынувшим к дыре в стене.

Теперь я рванул руку Али вниз. Мы вместе дочертили последнюю руну. Электрический хлопок пронёсся по воздуху, и массивный портал заполнил дыру в стене. Заклинание Хель врезалось в него… затем прошло на другую сторону.

В Асгард.

Воздух на секунду замерцал, затем портал исчез. На одну долгую секунду вокруг не было никакого движения, кроме падающих капель дождя. Али прислонилась ко мне, опустошённая после сотворения магии.

Голос Хель раздался в моём сознании подобно проклятью. «Что ты натворил?»

Она развернулась к нам с Али. Палочки не было видно, и только меч Сурта полыхал в её руке. Я оттолкнул Али с пути богини, затем с помощью тенистой магии прыгнул к Хель.

Я не имел оружия и противостоял бессмертной богине. Я никак не мог победить. Но мне и не надо было побеждать. Мне лишь нужно потянуть время.

Огонь меча полыхнул в мою сторону. Голос Хель резал подобно ножу.

— Ты не сумеешь меня победить.

Я проигнорировал её, прыгнув тенистой магией в сторону от неё. Прежде чем она успела замахнуться, я со всей силы ударил кулаком по её голове сбоку.

Когда она пошатнулась, я попытался схватить меч. Но она уже оправилась и отшвырнула меня с неимоверной силой. Я грохнулся на запёкшуюся грязь.

В следующее мгновение её нога надавила на моё горло. Она навела меч на Али.

— А теперь смотри, как ты потеряешь всё, — пробормотала она.

Меч засветился. Али пыталась бежать, но она была слишком медленной. Я призвал тёмную магию, наполнявшую моё тело, и снова перенёсся с её помощью. Я врезался в Али и отбросил её с траектории огненной арки. Затем снова вскочил и повернулся лицом к богине.

Хель шла к нам.

— Похоже, я обнаружила твою слабость, Король Гэлин, — прошипела она. — Ты хочешь умереть вторым или первым? — она подняла меч, и на лезвии вспыхнул огонь.

Но тут запёкшаяся грязь под моими ногами задрожала, как от отголосков землетрясения.

Хель напряглась, её глаза внезапно выпучились. Её лицо уже не выражало триумф.

— Ты что наделал? — она пошла ко мне, наведя пылающий меч на мою грудь.

Затем её взгляд опустился к слову, которое я выцарапал на засохшей грязи. «Асгард».

— Нет… — зарычала она.

Сверкнуло электричество, и открылся портал. По воздуху тут же пронёсся серебристый разряд молнии, ударивший Хель прямо в центр груди.

Бог, одетый в кольчугу, прошёл через портал, и всё его тело светилось. Он сжимал огромный молот.

— Что, во имя Одина, тут происходит? — проревел он, и его голос раскатами пронёсся по местности.

Платье Хель теперь опалилось, от него поднимался дым.

— Тор, — она выплюнула его имя как проклятье.

При звуках этого имени во мне затрепетала радость. План Одина сработал. С помощью Али мы отправили заклинание Хель в Асгард. Вместо того чтобы оживить мёртвых эльфов и людей, она вдохнула новую жизнь в мёртвых богов.

Я испытал колоссальное облегчение, и вокруг нас воцарился хаос. Открывалось всё больше и больше порталов. Огромные мужчины и женщины входили в Хельхейм.

Прекрасная Фрейя с золотистыми волосами, Тюр с отсутствующей рукой. Гибкий бог в капюшоне — Локи. Один с его единственным сапфировым глазом.

Боги и богини собрались вокруг нас, возвышаясь над Хель.

Взгляд Одина скользнул ко мне и Али. Теперь я видел всё его лицо, изборождённое морщинами, и чёрную повязку на отсутствующем глазу. Цена знания, с которой мы оба теперь жили.

— Кто эти двое? — его единственный глаз прищурился. — Это вы нас освободили?

Али встала, отряхнувшись от пыли.

— Я Али, Императрица Эльфов. Я сотворила портал в Асгард, чтобы магия Хель воскресила вас, — она глянула на меня. — Это Гэлин, величайший колдун в мире.

Один нахмурился.

— А сам он говорить не может?

Али прочистила горло.

— Он отдал свой голос… свою магию… в обмен на знания из Источника Мимира.

— Аааа… — глаз Одина блеснул, пока он изучал меня. — Конечно. Я помню.

Я в изумлении смотрел, как Тор уводит Хель прочь, а боги принимаются за работу по оживлению мира.

Когда-то я верил, что нет ничего важнее богов и судьбы. Что самое важное — это обращение Рагнарёка вспять, возвращение мира к жизни. Пробуждение богов ото сна. Теперь я бы отправил их всех обратно в могилы, чтобы уберечь Али.

Я бы жил в застывшем Хельхейме, если бы это означало, что по ночам она будет греть мою постель.

Глава 42. Али

Мы с Гэлином ехали вдоль берега реки Чарльз. Он нашёл машину тысячелетней давности, ржавевшую в гараже, и мы привели её в порядок с помощью магии.

Теперь, глядя на солнце, искрившее на воде, я вновь вспомнила, как сильно изменились Бостон и Кембридж после возвращения богов. Снег растаял, холодные ветра сменились тёплым солнцем. Местами уже росла зелёная трава.

Один снял проклятье, создавшее драугов. Они все снова ожили. Кембридж внезапно переполнился молодыми людьми. Я помогала Гэлину и Верховным Эльфам накормить всех и дать им кров над головой, и это было весьма здорово.

— Алло? Тест, тест, — прогремел голос откуда-то из машины. Я не сразу сообразила, что это радио. — Тест. Тест. Раз, два, три, — последовала пауза, затем мужчина сказал: — Ребят, кажется, работает.

— Гэлин, — позвала я. — Должно быть, кто-то из людей вновь ожил. Они завораживающие, правда? И они заставляют старые технологии работать.

Прежде чем я успела продолжить, самая изумительная музыка заполнила машину. Эту песню я никогда прежде не слышала и была очарована ей, пока та не закончилась.

Я ждала следующую композицию, но теперь голос говорил о том, как здорово вернуться после завершения Рагнарёка. Гэлин покрутил колёсико настроек, и голос стих.

Я повернулась к нему, и моё сердце переполнилось восторгом. Гэлин свернул и остановил машину, чтобы мы смогли полюбоваться ошеломительным закатом над рекой. Он откинулся на сиденье, и взгляд, которым он меня наградил, говорил о том, что он хотел делать со мной весьма грязные вещи.

— Эта песня была классной. Ты слышал слова? Всё про то, чтобы не позволить сокрушить тебя. Если ты падаешь, спотыкаешься, то поднимаешься обратно на ноги. Гэлин, это похоже на то, что случилось с нами. Я правда думала, что ты меня бросил. Когда я проснулась и увидела записку, написанную твоим почерком, я думала, что ты ушёл. Я думала, что без связи наречённых ты ничего не чувствуешь. Я никогда так не расстраивалась. Но знаешь что? Я не сдалась, — на мои глаза навернулись слёзы. — Я увидела тебя и знала, что не должна терять надежду. Если жизнь сокрушает тебя, надо бороться, — я смахнула слезу. — Вот что значит эта песня. Продолжай идти вперёд.

Гэлин кивнул, и на его лице играла забавляющаяся улыбка. У меня возникло лёгкое подозрение, что он считал меня нелепой, но всё равно любил.

— Ты знаешь, что это за песня? Как она называется?

На его лице появилось обречённое выражение. Он поднял блокнот и написал там что-то, затем передал его мне.

Я нахмурилась. Название не имело смысла.

— Ты уверен, что это так?

Гэлин активно закивал, и его губы всё ещё изгибались в улыбке.

Я в неверии покачала головой. Люди тысячелетней давности были реально странными.

— У тебя есть эта песня в коллекции пластинок?

Его лицо выражало мучительную боль, будто я только что предложила ему попробовать мой салат, состоящий из солёных огурцов и майонеза. Но он медленно кивнул.

— Да! — я широко улыбнулась. Я определённо ещё много раз послушаю Tubthumping в исполнении Chumbawamba, когда мы вернёмся домой².

Солнце опускалось ниже по небу. Мне хотелось навеки остаться в Мидгарде, но скоро надо было возвращаться в Ванахейм.

Когда бы я ни вернулась, Свегде будет ждать меня с новостями о скоте и посевах.

Гэлин написал в своём блокноте: «Как дела у Бартоля?»

Я нахмурилась.

— На удивление хорошо, учитывая то, через что он прошёл. Он открывает в Мидгарде ночной клуб под названием «В Хельхейм и обратно», — я вздохнула. — Гэлин? Ты скучаешь по своему голосу?

Он покачал головой, затем принялся писать в блокноте. Я заглянула через его плечо, читая.

«С первого дня, когда мы встретились в темнице Цитадели, и даже когда ты спасла меня от нокка… из-за твоего ужасного вкуса в музыке и вопреки ему… я был твоим. Связь наречённых не имеет значения, судьба не имеет значения. Мой голос и магия не имеют значения. Мы принадлежим друг другу.

И я не был целым, пока не встретил тебя.

Когда мы воскресили богов, когда ты прижала ладонь к моей груди и направила мою любовь в своё сердце, я почувствовал себя как никогда идеально целым. Меня переполнила любовь, и это случилось благодаря тебе.

К счастью, мне не нужен голос, чтобы заставить тебя дрожать от удовольствия и царапать мою спину ногтями. Мне не нужен мой голос, когда я способен заставить тебя раз за разом кричать моё имя. И я планирую посвятить остаток своих дней именно этому».

Мои глаза затуманились, и я улыбнулась ему. Этот листок бумаги я точно сохраню.

Гэлин, как и все великие воины, знал, что когда жизнь выбивает из тебя всё дерьмо, нельзя сдаваться. И вот почему мы принадлежали друг другу.

Эпилог. Свегде

Я шагнул из портала в Вальгаллу, не зная, чего ожидать. Али говорила мне, что валькирии дикие, но одни лишь масштабы грязи и разрушения превосходили все ожидания.

Посреди огромного мраморного зала они выскребли яму для костровища. В одном углу виднелись выпотрошенные туши четырёх оленей, рядом с огнём стояла громадная дубовая бочка; должно быть, это медовуха, которую упоминала Али.

По краям зала и в арках сновали слуги, наводившие порядок и относившие еду богам. Большая часть зала блестела золотом и полированным мрамором, лучи солнца освещали комнату. Похоже, магия Хель воскресила не только богов в Вальгалле, но и всех живых слуг.

Вот только никто из них не подходил к костровищу валькирий, и это был единственный островок грязи в этом мире. Я полагал, что слуги ужасно боялись валькирий.

Растерявшись, я присел на пенёк, оставленный кем-то у ямы для костра.

Тысячу лет в моей жизни мало что менялось… пока не появилась Али. А потом я вдруг учил Императрицу метанию ножа, рассказывал, как называются деревья в великом лесу. Помогал ей научиться управлению королевством.

Когда я увидел Ванахейм её глазами, во мне заворочалось что-то, дремавшее годами.

Не любовь, но нечто подобное… ощущение близости с кем-либо. Но когда Гэлин занял постоянное место подле неё, мы уже не были так близки.

Мне ещё многое предстояло сделать. Меня послали вернуть лошадей, на которых Гэлин и Али пересекли пустыню. После этого мне пришлось сказать Харальду и Сигре, что Гэлин теперь Король Мидгарда. Далее мне же пришлось арестовать их, когда они попытались меня убить.

Я даже старался организовать дома для всех, кто вновь вернулся к жизни. Это, пожалуй, было самым сложным, что я когда-либо сделал, и все вечно жаловались.

А теперь мне предстояло доставить посылку валькириям. И я понятия не имел, чего ожидать.

Я снова встал, осматривая зал богов. Что я тут должен сделать?

— Эй? — крикнул я, сжимая в руке Гьяллархорн. — Есть здесь кто? Мне надо вернуть валькириям рог для питья, — не мог же я просто бросить его на пеньке. Он слишком ценный.

Никто не ответил. Может, валькирии сейчас отправились на прогулку?

Я посмотрел на обломки, разбросанные вокруг костровища. Рога для питья, обглоданные кости. Затем я услышал женские голоса.

— Гёндуль, — голос эхом отразился от стен. — Можно мне поиграть с Мими? Он так хорошо умеет слушать.

— Нет! — последовал резкий ответ. — Ты же знаешь, что его конфисковали…

— Ооооуу…

Потом я их увидел. Шесть величественных женщин с длинными косами, спадавшими поверх брони. Истинные воительницы.

Я прочистил горло, сжимая рог для питья.

— Здравствуйте.

Валькирии остановились и уставились на меня.

Наконец, самая крупная из них сказала:

— Ты кто?

— Я Свегде.

— Я Гёндуль…

— А я Хильдр, — заявила валькирия, стоявшая рядом с ней.

— Что ты делаешь в нашем доме? — спросила Гёндуль.

— Императрица Али попросила меня вернуть это, — я приподнял рог.

Но Гьяллархорн, похоже, не интересовал Гёндуль.

— Что на тебе за одежда?

Ничего не понимая, я посмотрел на себя. На мне был кожаный жилет и штаны из оленьей кожи. Моя обычная одежда.

— Что-то не так?

Большая валькирия нахмурила лоб.

— А где рукава?

Не знаю, что вселилось в меня в этот момент, но я напряг мышцы, и на моих губах заиграла улыбка.

— Рукава мешаются, когда я борюсь с медведями.

Валькирия разинула рот.

— Ты борешься с медведями?

Один раз доводилось.

— Постоянно.

Валькирия вскинула бровь.

— То есть, тебе нравится драться? Ты воин?

Я не знал, стоит ли опасаться, но у меня складывалось ощущение, что эти женщины не ценили слабость.

— Воистину, я воин.

— Вы это слышали, дамы? — Гёндуль вскинула руки к потолку. — Этому нравится драться.

О боги. Во что я ввязался?

Гёндуль шагнула вперёд с коварной улыбкой на лице.

— Хочешь подраться и побороться с нами?

Я моргнул, не в силах найти рассудительный ответ. Наконец, я сказал:

— Пожалуй, да.

Валькирии ликующе завопили, окружив меня. От них пахло потом и затхлой медовухой, но я не возражал. Это были женщины земли, воительницы, как и я сам. Гёндуль хлопнула меня по плечу.

— Сначала поборемся, потом подерёмся. А потом напьёмся.

Мой взгляд остановился на огромной валькирии. Я решил, что она одна из самых прекрасных женщин, что я когда-либо встречал. Сильные мозолистые пальцы. Толстые косы. И она хотела побороться со мной?

Она начала снимать броню. Не знаю, почему, но её кожа меня завораживала — гладкая и лишённая шрамов. Валькирия не сводила с меня синих как море глаз.

— Мне стоит… — я прочистил горло. — Раздеться?

Она покачала головой.

— Нет, останься в одежде.

— Но это даст мне преимущество.

— Не волнуйся о преимуществе, — валькирия подошла ко мне, и я глянул на других. Я так сосредоточился на Гёндуль, что не заметил, что они тоже разделись. Шесть атлетичных полуголых женщин смотрели на меня голодными взглядами. Инстинкты включились в работу, и я сделал шаг назад.

— Видишь ли, — сказала Гёндуль. — Шестеро против одного.

Затем, закричав другим валькириям, она взметнулась в воздух.

Когда валькирии набросились на меня, я невольно подумал об Али.

Вот зачем она послала меня вернуть Гьяллархорн.

«Спасибо, — подумал я. — Спасибо большое».

Конец

¹Если тут вам показалось, что Али сильно тупит, то нет, не тупит. Дело в том, что в английском и древнескандинавском этот источник называется Mimisbrunnr (то есть, что-то вроде Мимисбрунн). Это созвучно с именем Мимир, но не более. Тем не менее, в русских переводах скандинавских мифов этот объект всегда называется Источником или Колодцем Мимира, поэтому и здесь в переводе выбрано такое название. Но из-за этого создается впечатление, будто Али не помнит, откуда ей знакомо имя Мимир, хотя они ищут Источник Мимира. Сложности перевода:)

²Прикол в том, что эта песня про алкоголь. Там много повторений фразы «Меня сбивают с ног, но я снова поднимаюсь, вам меня никогда не сломить», и формально песня имеетболее глубокий смысл, т. к. связана с протестами ирландцев против англичан… Но да, песня о том, чтобы выходить на улицы и петь и напиваться после протестов. И падает герой песни, по сути, от алкоголя, а не от ударов судьбы.