Сикстен [Ульф Старк] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (15) »
Ульф Старк Сикстен
Ночной автобус
Сикстен спит. Над его кроватью висит мамина фотография. В комнате темно и тихо. Луна смотрит с высоты на зеленый дом на улице Руссинвеген. А где-то вдалеке по пустынным улицам мчит ночной автобус. За рулем – папа Сикстена. Он смотрит на часы, а затем переводит взгляд на фотографию сына, приклеенную на стекло. Вот он тормозит автобус у края дороги. Нет, это не остановка. Просто рядом телефонная будка. – Извините, – говорит папа в микрофон, – я на минутку. Берет кошелек с мелочью и выходит из автобуса. Но когда он подходит ближе, оказывается, что телефон занят. В будке стоит длинноволосая женщина. Она привязала собаку снаружи и все говорит и говорит, словно наговориться не может. Папа Сикстена наклоняется и расстегивает собачий ошейник. – Ну-ка – беги! – шепчет он псу. Пес срывается с места, а папа поднимает пустой ошейник и тихонько стучит билетным компостером по стеклу. В квартире Сикстена раздается звонок. Телефон звонит довольно долго. Не так-то легко разбудить мальчика. Но наконец Сикстен откидывает одеяло. Он бежит через комнату. По валяющимся на полу носкам, рубашкам и трусам. Мчится по коридору и влетает в кухню – там стоит телефон. – Привет, – запыхавшись, говорит он. – Привет, – отвечает голос в трубке. – Это я! – Знаю. Сикстен сразу догадался, что это отец. Он звонит каждый раз, когда дежурит в ночную смену, и сын остается один дома. – Ты что, не спишь? – спрашивает папа. – Сплю. – А со спичками не играешь? До чего только не додумается папа, пока сидит за баранкой автобуса! То волнуется, не решил ли Сикстен поджечь дом, а то боится, что мальчик забыл запереть дверь и в квартиру ворвались грабители. Папа всегда готов к худшему. – Вроде нет, – отвечает Сикстен. – Вообще-то я спал. – Молодец! А помнишь, что я тебе говорил о незнакомых людях на улице? – Угу. Не волнуйся. Сикстен берет ручку. Он рисует молнию на листке бумаги, который лежит на кухонном столе. – А вот еще я подумал, – начинает папа и вдруг останавливается на полуслове. – О чем же я подумал? – О конфорках, – подсказывает Сикстен. – Ага, – радостно подхватывает отец. – Я их, конечно, выключил, но все же мне не следует оставлять тебя по ночам дома одного. – Пустяки! – успокаивает его Сикстен. – Мне нравится быть одному. Кстати, мама звонила. – Я тебя люблю, – говорит папа. – А теперь мне пора в автобус. Спокойной ночи. Но Сикстену не так-то просто заснуть. По крайней мере сразу. Он сидит в папином боксерском халате за кухонным столом. Скомкав листок с нарисованной молнией, кладет его на сковородку. Поджигает. Смотрит, как разгорается пламя. Здорово! Здорово, когда целая ночь в полном твоем распоряжении. Когда листок догорает, Сикстен кладет сковороду в мойку и тщательно ополаскивает.Летнее солнце и шерстяные носки
Папа кричит, что завтрак готов. Сикстен разглядывает носки. Когда-то они были белыми. – Иди скорее! – торопит папа. – Сейчас, – откликается Сикстен и морщит нос: чистой одежды не осталось совсем. И получистой тоже. С тех пор как сломалась стиральная машина, вся летняя одежда постепенно кончилась. Папа никак не соберется починить машину. После того как уехала мама, у папы все из рук валится. Вот и стиральную машину он разобрал, разложил детали на газете в ванной, а что дальше – неизвестно. Все тонкие рубашки в пятнах. Последние джинсы Боббо залил ему в школьной столовой соусом. Да, нелегкая задачка! Когда Сикстен наконец появляется в кухне, папа уже завтракает. Он ест обстоятельно, как бывалый боксер, проработавший целую ночь – жареную грудинку с картошкой. Сыну он тоже положил изрядно – тарелку с верхом. Форменная водительская куртка висит на стуле. Жарко. Сквозь криво повешенные гардины солнце печет как ненормальное. – Ну и погодка! – не отрывая глаз от тарелки, говорит папа. – Настоящее лето. – Ага, – соглашается Сикстен. – Завтра, между прочим, последний день занятий. Папа поднимает глаза. Смотрит на сына. Хмурится. Оглядывает мальчика с ног до головы. – Нет, так не годится, – заключает он. – Почему? – Не по сезону. На Сикстене лыжные брюки, такие тесные, что кажется, вот-вот лопнут, шерстяной свитер им под стать, на ногах – толстые серые шерстяные носки. Сикстен усаживается за стол и поддевает вилкой кусок картошки. – И что тебе не нравится? – Да ведь лето на дворе! Жарища. Тебя же дразнить станут! – Не станут, – отбивается Сикстен. – Все так ходят. – Это в зимнем-то? – изумляется папа. – Ну, да. Это модно. Не замечал? А все потому, что спишь днем. Ладно, все в порядке. Папа улыбается и громко вздыхает. Вздох его похож на звук закрывающейся автобусной двери. – Ну-ну. Наелся? Хочешь еще что-нибудь? – Папа с любовью глядит на сына, набившего полный рот картошкой. – Яичницу бы, – выдавливает Сикстен. Папа достает из холодильника яйцо, разбивает его о край сковородки и- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (15) »
Последние комментарии
4 часов 10 минут назад
5 часов 39 минут назад
6 часов 35 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 6 часов назад