Последнее бегство [Олег Стаматин] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Олег Стаматин Последнее бегство

Стынут родные, распятые сном

Впопыхах распихав барахло

По карманам, я, падая с ног

Убегу эстакадами в дым

Как-то встав за стаканом воды


«Крот 17», Хаски


В простуженной квартире на кафеле объединенного санузла лежало бездыханное тело мужчины средних лет. Вокруг него в тесноте ютились двое в форме. Один из них, упитанного вида хмурый полковник, стоял в проходе и внимательно разглядывал найденную на полу папиросу со странным содержимым. А другой, тощий молодой лейтенант, сидел на бортике ванны, изучая свежую коросту на лбу мертвеца.

— Может его толкнули и он упал? — наконец прервал тишину молодой милиционер.

— Не говори глупостей. Тут все понятно, — властным басом отрезал полковник и продолжил: Он торчок, тут к бабке не ходи. Вот доказательства! — полкаш крутанул в руках найденную папиросу: — «Накурился, стало плохо, пошел в ванную, поскользнулся, упал — и готово! — полковник громко ударил ребром ладони о плоскость другой, чтобы нагляднее продемонстрировать свою догадку, а затем, довольно сверкнув золотым зубом, подытожил: «Все просто! А теперь заполняй протокол и убираемся из этого Богом забытого места.»

— А что писать? — неуверенно произнес Лейтенант, поднимая голову.

— Ну как что? Пиши вот так: Новоприбывший, судя по ряду улик, наркоман. Поэтому комиссия в лице полковника Барсукова и лейтенанта…

— Я не могу так — виновато перебил младший по званию.

— Что значит не можешь? — от недоумения полкан чуть было не наступил на тело.

— П-п-понимаете, товарищ п-п-полковник, — запинаясь, начал было оправдываться Лейтенант, как вдруг на короткое время взял себя в руки, перевел дыхание и продолжил: — Дело в том, что у нас с вами за последние два месяца все были поголовно виновны, и ни одного, кого бы мы оправдали и отправили наверх. Не могли бы мы хоть в этот раз сделать исключение? Тем более, что…

— Не могли бы! — за все время, что говорил худой, Барсуков румянился от злости и теперь взорвался: — Ты знаешь, что вообще несешь? Вас в Нижнем ничему, что-ли не учат? Отпусти мы его сейчас наверх и завтра уже драим котлы, а может и того хуже… Думай о чем говоришь!

— Ну, я просто предположил, — виновато промямлил испуганный Лейтенант.

— Запомни, в этом городе праведников нет, и этот не исключение! — громогласно произнес старший, и после этих слов в тесном помещении на несколько долгих секунд воцарилось неловкое молчание. Закончилось оно тем, что полковник, многозначительно помолчав и подумав, вдруг прервал тишину: «Собирайся нам еще на обед нужно успеть.

— А что мы с наркоманом то делать будем? — спросил Лейтенант и тихонько тронул тело носком ботинка.

— Оставим, как есть. Вернемся после. К тому же он скоро очнется, а тебе давно стоило бы посмотреть какие люди на самом деле. Они тут все как один и этот ничем не лучше.

— А начальство ничего не скажет?

— Я же говорю, это Богом забытое место, — произнес напоследок полковник, и после этих слов оба собеседника вышли из ванной и растворились в коридоре.

Старый наркоман по прозвищу Джанк очнулся от долгого сна из-за того, что ему вдруг стало как-то невыносимо холодно, и обнаружил себя в уже привычном положении, лежа на полу лицом вниз.

Преодолевая невыносимую тягость пробуждения, он приоткрыл один глаз и увидел перед носом расписанный кровью белый кафель. Именно эта ледяная гладь керамической плитки сейчас, будто пиявка, высасывала из его тела последние крупицы тепла.

Не в силах более терпеть, Джанк приподнялся на руках и, превозмогая рвотные позывы, прислонился спиной к ванне. Его сильно трясло, поэтому он зажал колени в подмышках и сидел так несколько минут, пока не стал постепенно согреваться. Все это время он держал глаза закрытыми, лишь изредка открывая их, чтобы осмотреться, и закрывая в тот момент, когда напольная плитка начинала сводить с ума своей пугающей закономерностью.

В конце концов, тепло стало постепенно возвращаться, и тогда Джанк осмелился приподняться на тощих, сводимых судорогой ногах. Теперь он стоял, опершись о стену, да разглядывал свое отражение в мутном зеркале. Оттуда на него глядело маргинальное существо с острым осунувшимся лицом и парой затуманенных глаз. На лбу красовалась темно-бурая отметина запекшейся крови. Это был верный признак того, что накануне он со всей силой поцеловал виском кафельный пол. Однако, как это произошло он вспомнить не мог.

— Видимо, я упал, пока шел сюда — констатировал свою догадку Джанк, и это стало первой мыслью нового дня.

Второй не последовало, вместо этого человек перегнулся через ванну и опрокинул в нее горькое содержимое желудка. Столь вызывающий манифест принес временное облегчение.

Опустошившись, Джанк открыл кран и принялся зачерпывать ладонью бурую воду, чтобы затем беспорядочно размазать её по лицу, тем самым приводя его в