Время, вперед! Культурная политика СССР [Ирина Викторовна Глущенко] (pdf) читать постранично, страница - 3

Книга в формате pdf! Изображения и текст могут не отображаться!


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Лаборатории исследований культуры
на отделении культурологии НИУ ВШЭ в 2012 г. выстраивалась именно вокруг проблематики советской
культурной политики, а также всех студентов и аспирантов, принимавших участие в наших семинарах1.
Всероссийская конференция «Культурная политика
в СССР», которая прошла на отделении культурологии НИУ ВШЭ в декабре 2012 г.2, стала продолжением
этого проекта, а доклады ее участников легли в основу
статей, составивших эту книгу.
Ряд статей для настоящего издания был также подготовлен в рамках программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ — проект 2013 г. Лаборатории
исследований культуры ЦФИ НИУ ВШЭ «Государственная политика и идеология в области культуры».
Виталий Куренной

1

Проект 2012 г. Лаборатории исследований культуры Центра фундаментальных исследований НИУ ВШЭ «Фундаментальные социокультурные структуры и процессы современности: Культурная система модерна и основные стратегии
культурной политики в СССР».

2

Конференция «Культурная политика в СССР» была проведена 20–21 декабря 2012 г. в партнерстве с Институтом
глобализации и социальных движений (ИГСО).

11

I. Идеология культуры
ВИТАЛИЙ КУРЕННОЙ

СОВЕТСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
СТРОИТЕЛЬСТВА
ИНСТИТУТОВ 1

С

оветская история является уникальным случаем
долгосрочного общественного эксперимента по
строительству организационной и управленческой
структуры, призванной радикально модифицировать
поведение человека. Этот эксперимент имел как репрессивную, так и конструктивную часть. Репрессивная часть включала как политическую составляющую,
определяемую марксистской формулой гражданской
«классовой войны» и нацеленную на прямое уничтожение врага, так и социально-репрессивную практику
«перековки».
Конструктивная часть была прямым следствием
определенной логики, укорененной в комплексе идей
Просвещения2 (т.е. доисторицистского — как это ни
парадоксально в случае «исторического материализма» — периода модерна) и имеющей несколько аспектов. Прежде всего она заключалась в предполагаемом
по умолчанию нормативном цивилизующем значении образования (первоначально в элементарной
форме грамотности) и рационального образа жизни (первоначально в элементарной форме гигиены).
1

Статья подготовлена в рамках программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ — проект 2013 г. Лаборатории
исследований культуры Центра фундаментальных исследований НИУ ВШЭ «Государственная политика и идеология в
области культуры».

2

См. статью Б. Кагарлицкого в настоящем издании.

12

Виталий Куренной

Однако эта внешняя сторона, быстро и необычайно
эффективно получившая прямое выражение в соответствующих мерах большевиков уже на начальном
этапе советской власти, имела под собой более фундаментальные основания — специфическую антропологическую модель (и соответствующую дискурсивную формацию), предполагавшую фактически
безграничную пластичность любой формы «природы», включая человеческую, под воздействием внешней (социальной, организационной, базисной) среды. Эта предпосылка определяла в первую очередь
советский публичный дискурс (фактически безотносительно к колебаниям политического курса), в рамках которого любые затруднения могли иметь лишь
временный и преодолеваемый характер, а признание
какого-то твердого, не поддающегося внешней манипуляции ядра (любого онтического характера) обрекало в конечном счете соответствующую позицию на
критическую беззащитность перед доминирующим
дискурсом. Работу этого дискурсивного механизма
демонстрирует, например, случай академика Лысенко и множество других аналогичных проявлений
подобной авангардистской логики3, достигавшей
своей кульминации именно в вопросе о человеке и
3

См.: Гаспаров Б. Взгляды академика Т. Д. Лысенко в контексте позднего авангарда // Логос. 1999. № 11/12. С. 21–36. В отличие от Гаспарова мой тезис заключается в том, что линия
конфликта пролегает здесь в первую очередь не по границе
«органическое/механическое», а по линии «возможность
контролируемого преобразования»/«невозможность (ограниченный характер) контролируемого преобразования».
Так, в случае генетики в споре с Лысенко речь шла об ограничении возможности целенаправленного преобразования
биологических существ генетическим фактором, который
поддается только рекомбинации, но не модификации. Дело
в том, что использование «механической» и «органической»
метафор характерно для всего дискурса модерна, но является формой противопоставления двух эпистемологических
позиций — каузальной (механическая) и телеологической
(органическая), что в данном — советском — контексте

13

I. Идеология культуры

границах его воспитуемости4. В рамках этой дискурсивной формации единственной формой «твердой»
реальности выступал только абстрактно постулируемый исторический процесс