Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
«Повесть о том, как шутка с пятнадцатью связками монет принесла великие беды»
Рассказ тридцать третий из сборника «Синши хэнъ-янь».
* * *
Нам от рождения даны
Талант и ум высокий;
Того, кто кажется глупцом,
Считать глупцом нам не дано.
Порою мирный разговор
Ведет к вражде жестокой,
И ревность вспыхивает вдруг
От брошенного взгляда.
Иное слово, как река
Коварно и мятежно,
В минуты гнева на лице
Так злобно выраженье.
Страна от женщин и вина
Погибнет неизбежно.
Пускай стихи мои звучат
Как предостереженье.
В этих стихах говорится о том, как трудно прожить свою жизнь правильно и достойно. Точно на узкой, неверной тропе, нас, что ни шаг, подстерегает опасность, и кто знает, что на уме у встречного, который вдруг попался тебе на пути? А свернешь с тропы – и сразу в душе рождаются тысячи противоречивых желаний. Ты начинаешь метаться, гоняешься за выгодой и в неразумии своем навлекаешь беды не только на себя, но и на свою семью. Вот почему, обнаруживая и выказывая наши чувства, мы должны соблюдать величайшую осторожность. Недаром в древности говорили, что и веселая улыбка, и грустная складка на лбу могут обернуться неожиданными и важными последствиями.
И раз уже зашла у нас об этом речь, послушайте, как один человек спьяну пошутил и как опрометчивая эта шутка погубила и его, и еще многих людей. Но прежде – вот вам другая история, покороче.
Во времена династии Сун жил молодой человек по имени Вэй Пэн-цзюй, звали его также Вэй Чун-сяо. Когда ему исполнилось восемнадцать лет, он женился на девице прекрасной, словно цветок или же яшма. Не прошло после этого и месяца, как объявили весенние экзамены [1]. Вэй быстро собрался в дорогу, простился с женой и уехал в столицу. На прощание жена сказала:
– Получишь ты должность или не получишь – все равно, поскорее возвращайся домой. Не забывай, что я жду тебя.
– Не тревожься, мои способности принесут мне и успех и почет, – ответил Вэй.
В самом деле, молодой человек успешно сдал экзамены, занял на них место по первому разряду и получил почетный чин «образцового ока» [2]. Зажил он в столице весело и радостно. Через некоторое время он отправил за женою слугу. В письме, которое повез слуга, молодой муж, как это принято, приветствовал свою супругу и рассказывал ей о своих успехах, А кончалось письмо такими словами: «Я жил один, и присмотреть за мною было некому. Пришлось взять наложницу. Но теперь я с нетерпением жду тебя, чтобы вместе разделить с тобою радость и благополучие моей жизни».
Счастливо добравшись до места, слуга явился к госпоже, поздравил ее и отдал письмо.
– Вот она, верность твоего господина! Не успел в чиновники выйти, а уж мне и замена нашлась! – воскликнула жена.
– Когда же это? – изумился слуга. – Нет, здесь что-то не так. Наверно, хозяин просто пошутил. Не тревожьтесь, госпожа, приедете в столицу – сами убедитесь, что это шутка.
– Да, пожалуй, так я и сделаю, – решила жена и стала готовиться к отъезду.
Надо было нанять слуг, лодку с гребцами и заблаговременно послать в столицу нарочного с письмом. Все это молодая госпожа исполнила. Приехав в город, нарочный разыскал Взя, вручил ему письмо, отобедал, как положено в таких случаях, и отправился в обратный путь. Но это уже к нашему рассказу не относится.
Вэй распечатал письмо. Оно было кратко: «Ты в столице нашел себе наложницу, я дома нашла себе наложника. Как-нибудь соберемся вместе к тебе в столицу». Вэй, однако же, сразу сообразил, что это шутка, и нисколько не обеспокоился. Не успел он убрать письмо со стола, как слуга докладывает о каком-то приятеле; Вэй сошелся и подружился с ним на экзаменах. Дом, который нанимал Вэй, был невелик, и гость, как близкий и добрый знакомый, не дожидаясь особого приглашения, прошел прямо во внутренние комнаты: он знал, что Вэй в столице без жены. Друзья уселись и перекинулись несколькими фразами, но тут Вэй вышел по какому-то делу, и гость, чтобы занять себя, принялся перебирать книги и бумаги, разбросанные на столе, и случайно ему попалось под руку только что полученное письмо. Гость пробежал его глазами, рассмеялся и перечел еще раз – вслух. В этот миг в комнату снова вошел Вэй. Он покраснел и от смущения готов был провалиться сквозь землю.
– Все это глупости! – воскликнул он наконец. – Просто я подшутил над нею, а она отплатила мне тем же.
– Хороши шутки! – снова расхохотался приятель и, простившись, удалился.
Надо вам знать, что приятель Вэя отличался редкой болтливостью, и злополучное письмо скоро сделалось известно всему городу. Нашлись, разумеется, завистники, которым не давал
Последние комментарии
2 часов 56 минут назад
3 часов 3 секунд назад
3 часов 12 минут назад
3 часов 13 минут назад
3 часов 27 минут назад
3 часов 44 минут назад