Базарный день [Сергей Семенович Монастырский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Сергей Монастырский Базарный день
Утро было солнечным, как, впрочем, и все нынешнее лето. Выйдя на крыльцо, Колька прищурился на солнце, улыбнулся во весь свой щербатый рот, постоял немного и подумал, что крыльцо надо бы починить. Отмахнулся досадливо от этой деловой мысли и пошел в сарай за велосипедом. В предбаннике с вечера лежали два пучка вялой молодой моркови, столько же редиски, за остальным Колька пошел в огород. На грядках вкусно пахло помидорной ботвой, огуречными листьями, из зелени запахом выделялась кинза и листья крест салата. Эти неведомые названия – раньше никогда не занимали за ненадобностью огородные грядки. Заполнившие за последние годы их поселок городские дачники, приучили выращивать то, что продается. Сложив в два ведра, сорванные только что с веток помидоры и огурцы, Колька надежно закрепил их веревками к седлу велосипеда, приладил к рулю корзинку с зеленью и тронулся в путь. Путь был недолгим – до базарной площади он обычно добирался минут за пятнадцать. Если, конечно, не останавливался поболтать со встречными знакомыми, коих множество встречалось в этом поселке, в котором Колька жил уже без малого пятьдесят семь лет. С некоторыми он учился еще в школе, с другими работал, пока не стал инвалидом, ну а вообще почти каждый встречный был соседом по жизни. Поэтому до рынка он добирался обычно за час. Рынка, собственно, и не было. Просто на единственной площади поселка на тротуаре ставились деревянные ящики из под какой-нибудь тары, на ящиках раскладывали привезенный товар. Рядом с импровизированным прилавком продавцы усаживались на раскладные стульчики. Покупателями были, в основном, понаехавшие – городские дачники и приехавшие на лето к родителям, взрослые дети. А местным, зачем было покупать – у каждого были свои огороды. Но и они приходили на рынок – поглядеть, что у кого выросло, да и прикупить что-нибудь порой. Но для всех рынок был местом встреч, узнаванием новостей, обменом сплетнями, вообще центром поселкового общения, в отличие, скажем, от захиревшего «Дома культуры», пестрившего иногда афишами: « Вечер танцев для тех, кому за тридцать!». За тридцать было всем, но на танцы почему-то никто не ходил. … Колька довез, наконец, свой товар, поискал глазами свободное место, поставил ведро и корзину, и аккуратно прислонив велосипед к стене стоящего напротив магазина, пошел в этот магазин, где в кладовке хранили торговцы свои ящики. Опять же выйти из магазина скоро не получалось, надо было пошутить с продавщицами, ущипнуть кое-кого за упругую задницу, получив привычный визг и слова: «Посмотри-ка, старый уже, а туда же!» Опять же привычно Колька ответит: – Туда уже нет! А за задницу – святое дело! И, наконец, он выйдет на улицу и усядется возле своего ящика. Соседкой сегодня у него оказалась баба Валя, не так уж на много старше его, но все почему-то звали ее баба Валя, может, потому что одевалась она как-то по старушечьи и собой никогда не интересовалась, так что уже лет сорок ее все считали старухой. Да она такой и была. – Как дела? – весело поинтересовался Колька и положил на ее ящик два самых красивых помидора. Но как-то непривычно мрачна была сегодня баба Валя и даже на подарок не отреагировала, молча уставившись перед собой. – Убил он ее, Коль! – наконец отозвалась она, не отрывая взгляда от какой-то видимой только ей точки. – Как убил?! – Колька ахнул, сразу поняв, о ком она говорит. – Ну, не так, чтобы совсем, но так отколошматил, что скорую вызывали, – поправилась баба Валя. – Ну, ты так и говори! – отлегло у Кольки. А то в инфаркт вгонишь! История-то была привычная. Зять бабы Вали – муж ее сорокалетней дочери, был мужик так себе ничего. Когда трезвый. А когда выпьет – бил жену смертным боем. Детей баба Валя в такие дни уводила к соседям, потом бросалась на помощь дочери. Доставалось и ей. …Колька заглянул под низко надвинутый на глаза платок. Под глазом у бабы Вали виднелся фингал. – Я тебе сколько раз говорил, – сдай его в ментовку! – в сердцах стукнул по ящику Колька. – А детей кормить ты будешь!? – так же, как всегда ответила баба Валя, – он ведь один работник у нас, одна зарплата, больше нет! – На мою пенсию жить будем! – О! – воскликнула она, – легок на помине! По ряду торгашей, слегка пошатываясь, шел заросший, в майке алкоголичке парень. – Слышь, мать, – рявкнул он, остановившись у бабы Вали, – давай деньги, опохмелиться надо! – Ну да тебе похмелиться, напьешься ты опять, – пыталась отиграть баба Валя. – Давай, тебе говорят, хуже будет! – Слышь, Вася, – встрял в разговор Коля, что ты с бабами воюешь? Ты вон того, – он кивнул на какого-то бугая,– свали! Тогда ты, вроде, как мужик будешь! – А ты мужик? – спросил Вася. – Ну, мужик. – Вот тебя я сейчас и свалю! – Нет, меня нельзя, – ушел от темы Колька, – я инвалид! – А раз инвалид, то сиди тихо. В чужие дела не встревай! – Я, знаешь, чего, Колька, думаю,– сказала баба Валя, когда Васька ушел, –- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Последние комментарии
1 час 54 минут назад
8 часов 17 минут назад
8 часов 25 минут назад
8 часов 53 минут назад
8 часов 57 минут назад
8 часов 57 минут назад