Рэйчел, моя милая Рэйчел [Samantha Parker] (fb2) читать онлайн

— С вас 20 баксов, — сказал мне своим прокуренным голосом таксист, который привез меня из аэропорта в городок, под названием Форт Коллинз. Я расплатилась и оставила ему на чай еще 5 долларов, за что он даже помог достать мне сумки из багажника. Передо мной стоял милый домик, на котором еще висели остатки старой ленты, обозначающей, что этот дом, место преступления. Я обошла весь дом, поснимала ленту и зашла внутрь. Передо мной сразу же появилось огромное пятно засохшей крови. Я поняла, что оставлять его нельзя, ведь оно и так здесь уже целый год. Поэтому я, отнесла сумки к себе в комнату, и сразу же принялась его отчищать.

Вас, наверное, интересует, что же здесь произошло. Это пятно оставила моя мама, которая убила моего брата прямо в прихожей, а потом убила и себя, наверху, в спальне. Ковер оттуда придется выкинуть, хоть он мне и нравился. Но давайте я вам расскажу всю историю с самого начала.

Меня зовут Рэйчел Адамс, сейчас мне 23 года. Я родилась и выросла в этом замечательном городке Форт Коллинз, в этом же доме. Мои родители были очень известными людьми в этом городе. Отец, Вильям Адамс, был многие годы мэром этого города. Его все любили, он был очень добрым и почтительным человеком для всех, кто здесь жил, чего не скажешь про мою мать. Ванесса Адамс, алкоголичка, неуравновешенная и жена мэра. Вы спросите, почему он жил с ней. Ответ прост: дети. Она всегда нас любила и всегда была нормальным человеком, но любила выпить, что и сделало ее неуравновешенной. Когда отец скончался от рака, мать совсем сошла с ума. Я ее не трогала, всегда во всем соглашалась с ней, ведь знала, что слова ничего не решат. А вот мой братец Хэнк, наоборот постоянно с ней ругался, за что видимо она его и убила. Я нашла их тела, придя домой с работы. Это случилось через шесть лет после смерти отца. У меня случился нервный срыв и меня положили лечиться в клинику, думаю, все догадались в какую. И вот, прошел год с того момента и я снова стою на пороге этого дома. Тяжело это все видеть, возвращаться сюда, но вся моя жизнь здесь, за этими дверями и мне нужно ее продолжать.

В первое утро своего пребывания дома я продолжила наводить порядок. Я разложила вещи, вытерла пыль, выгнала всех пауков, которые поселились здесь, пока никто не жил, и вот дошла до спальни. Я стояла и думала как мне одной вынести такой большой ковер, но мои мысли разрушил звонок дверь. Открыв дверь, на пороге я увидела симпатичного парня, в белой майке, спортивных штанах, в тапках и с чашкой кофе. У него были темные волосы, карие глаза, густые брови, красиво выступающие скулы и трехдневная щетина. Первое, что я подумала, это, не в кино ли я. Либо я долго была изолирована от социума, либо он действительно так хорош, прям идеален с первого взгляда.

— Газетка ваша? — спросил он, с дружелюбной улыбкой, держа в руках газету.

— Еще и улыбка голливудская, — безразлично пробормотала я и выхватила у него газету.

— Что? — все так же мило спросил он, не поняв моей фразы про улыбку.

— Спасибо за газетку, говорю, — сказала я и закрыла дверь, но он ее придержал.

— Кофе? — спросил он, поднимая свою чашку. В его голосе слышалась уверенность, он был сладким и в то же время грубым, мужским, даже отдавали нотки дерзости.

— Вы сейчас напрашиваетесь в гости? — недовольно спросила я и поставила руку на бок. Я никогда не умела производить хорошее впечатление, и сама того не замечая, была грубой и дерзкой.

— Нет, это вы напрашиваетесь послать вас к черту и оставить вас в одиночестве пить кофе и читать эту газету, — смело заявил он.

— А вы мне нравитесь, — не скрыла я, — проходите.

Он вошел и протянул мне руку.

— Паркер Грин.

— Рэйчел Адамс, — я даже ему улыбнулась. Я заварила кофе и села к нему за стол.

— Ну рассказывай, Паркер Грин.

— Только переехал, вот решил с соседями познакомится, а тут сразу такая красотка.

— Будешь клеится ко мне, вылетишь вмиг, — с милой улыбкой сказала я.

— Это комплимент.

Я сидела и рассматривала его: его глубокие глаза, широкие плечи, вены выступающие на его сильных руках.

— Сильные руки! — вдруг воскликнула я, потому что меня осенило.

— А? — лишь успел спросить он, как я схватила его за руку и потащила в спальню.

— Оо, уже? А ты мне нравишься, — сказал он, зайдя в спальню. Я лишь подкатила глаза и все ему объяснила.

— Помоги вынести ковер?

— Это что, кровь? Что здесь произошло? — удивился он.

— Да, кровь. Что произошло, не твое дело. Так ты поможешь?

— Ладно, помогу, — спокойно согласия он, а в его голосе даже слышался оптимистический тон. — Но только если я не буду соучастником убийства! — пошутил Паркер.

— Сворачивай давай, — с улыбкой приказала я и стукнула его по плечу. Он помог мне отнести его до мусорного бака, а затем ушел домой.

Весь день я сидела дома, смотрела фильмы и работала над своей книгой. Я кстати пишу хорроры. Но весь год я не писала и это первая книга, которую я начала за долгое время, поэтому получалось у меня не очень. До вечера я просидела перед компьютером и не придумала даже названия. Расстроенная и злая, я легла спать.

В воскресное утро в мою дверь раздался звонок. Обычно в восемь утра выходного дня, я еще сплю, но мой настырный гость не дал мне этого сделать. Я встала, накинула халат и спустилась, чтобы открыть дверь. На пороге стоял Паркер, в тапках и с чашкой кофе в руках.

— Чего тебе? — с сонным недовольством спросила я.

Он удивленно посмотрел на меня, нагло улыбнулся, отодвинул меня и вошел.

— Я тебя не приглашала! — возмутилась я, — Зайди позже, я еще сплю.

— Хватит спать! Уже восемь. — говорил он, и одновременно включал мою кофеварку. Я была в недоумении. Еще никто так нагло себя не вел со мной, любого другого я бы уже убила за такое поведение, но Паркера мне почему — то убивать не хотелось. Возможно потому, что он напоминал мне саму себя. Я всегда вела себя слишком высокомерно и нагло с другими людьми (мало знакомыми, разумеется), все считали меня слишком заносчивой, видимо, поэтому у меня было мало друзей.

— У тебя уже есть кофе, — сказала я, указывая на его чашку, — зачем тебе моя кофеварка?

— Один я мог попить кофе и у себя дома, это тебе, — ответил он, просовывая мне чашку со свежезаваренным кофе.

— Спасибо, — я немного удивленно приподняла бровь и сделала глоток. — Но не думай, что тебе вот так сойдет с рук то, что ты меня разбудил.

— Ага, — выдал он, с хитрой улыбкой и допил кофе.

— Все? Выпил? А теперь до свидания, сегодня моя пробежка будет на час раньше, благодаря тебе.

— Я тоже бе…

— Бегаешь, — продолжила я вместо него, — я знаю, но с меня хватит и совместного кофе, бегать мы вместе не будем, так что выметайся.

Он с милейшей улыбкой встал и направился к выходу.

— Ну что ж, тогда до завтрашнего кофе, — добавил он и ушел.

Впервые я видела такую реакцию на свое поведение. И мне это безумно нравилось. Нравилось, что он принимает меня такой, какая я есть, и мне не нужно изображать доброжелательную соседку и мило ворковать с ним за чашечкой кофе. Я тоже допила свой кофе, оделась и пошла на пробежку.

Я жила в красивом пригородном районе, на улицах которого располагались роскошные дома, с изумительными садами, от которых так и веяло уютом и домашним теплом. Приятно было бегать в таком месте, наслаждаясь таким видом, совсем не замечаешь усталости. Но, это только если ты не знаешь, что же скрывается за дверями этих домов и приветливых улыбок их жильцов.

— Эй, Рэйчел! Привет! — окликнула меня одна из таких приветливых соседок, как Лола, а точнее Брук Пирс. Лола, это ее сценический псевдоним, она стриптизерша. Вот, что скрывается за первой дверью.

— Привет, Лола! — я нарочно назвала ее так, ведь знаю, что она не любит, когда всячески упоминают о ее работе. Но я не люблю ее и поэтому специально так ее называю. Ее кстати мало, кто любит на этой улице. Да и вообще, ее, наверное, любят только ее клиенты. Она, честно сказать, стерва, каких нужно поискать. У нее даже лицо стервозное. Этот ее эгоистичный взгляд, играющие скулы и вечно распущенные белые волосы, всегда вызывают к ней неприязнь.

Следующая особа, о которой я вам расскажу, это Изабель Рэйнольдз. Она только что пронеслась мимо меня на своей ауди и чуть не окатила из лужи. За ее дверью не скрывается ничего, кроме одиночества. Она доктор, работает целыми сутками, и на личную жизнь у нее совсем нету времени.

— Не убавляем темп, Адамс, — пыхтящим голосом приказала мне Эмили Майерз, и начала бежать вместе со мной.

— Привет, Эмили, — действительно дружелюбно сказала я, ведь это был единственный человек, который остался здесь жить, все остальные, с которыми я общалась, пока не переехала, тоже куда — то переехали.

— Ты сегодня рано бегаешь, — сказала она, с милой улыбкой. Эмили была очень добрым человеком, она всегда всем помогала, никогда никому не грубила, всегда всем улыбалась, даже если человек ей не нравился. Я знакома с ней еще со школы, в детстве мы даже были лучшими подругами, но после того как моя мама убила себя и моего брата, я оборвала все связи и ушла в себя.

— Да уж, так получилось. Этот наш новый сосед разбудил меня в восемь утра! — возмущенно пожаловалась я.

— Паркер?

— Я вижу, вы уже знакомы.

— Да, он занес мне мою почту, которая случайно попала к нему. По-моему он хороший.

— Он что, со всеми так знакомится? Мне он тоже при первой нашей встрече занес мою почту.

Эмили посмеялась над забавным стечением обстоятельств и ничего не ответила.

— Смотри, Тиффани снова скупила весь бутик, — сказала она, указываю на шикарную брюнетку, которая выгружала из своего Порше пакеты с названиями известнейших брендов. Это была Тиффани Меньер. Ее муж француз, отсюда и такая фамилия. За ее дверью скрывалось многое, а точнее много миллионов. Ее муж владелец крупнейшей сети ресторанов, строительной кампании, местного благотворительного фонда и многого другого, чего не сосчитать. Тиффани по натуре не плохой человек, но как говорится, у богатых свои причуды. Ходят слухи, что как только она сюда переехала, то ее собака ходила в золотом ошейнике, а она поливала розы в саду на тринадцати сантиметровой шпильке, но жизнь здесь немного изменила ее взгляды на некоторые вещи

— Девчонки, может, поможете? — обратилась она к нам. Я не горела особым желанием ей помогать, но моя подруга — мать Тереза, уже успела согласиться. Мы занесли ее пакеты с туфлями, платьями и прочими красивыми и дорогими вещами в дом.

— Ну что, может чайку? — предложила она своим тоненьким голоском.

— Почему бы и нет, — согласилась я.

Она налила нам чай, и мы сели за круглый стол, который стоял в ее большой кухне.

— А что, чашки не золотые? — спросила я. Но в ответ получила только удивленный взгляд Тиффани и пинок в бок от Эмили.

— Неудачная шутка, простите.

— Слушайте, — начала Тиффани, — я знаю, как все ко мне относятся, но я же не виновата, что мой муж столько зарабатывает, и что мы чуть ли не пьем с золотых кружек, Рэйчел, — упрекнула она меня. Но я такая же, как и вы, просто не привыкла к этой "деревушке", я ведь из Лос-Анджелеса. Я привыкла к светским вечеринкам, к гольфу по выходным, а чай я пила по вторникам в шикарном особняке дочки нефтяного магната! — про нефтяного магната она закричала, со слезами на глазах и мне стало ее жалко, ведь ее жизнь действительно изменилась не в лучшую сторону.

— Тиффани, — начала я, — этот район прекрасное место для семейной жизни, тебе понравится здесь, ведь ты уже замужем, а такая жизнь, какая была у тебя, это для девочек, которые еще не готовы сделать следующий шаг. — я постаралась ее успокоить.

— Знаешь, мы с Рэйчел по воскресеньям собираемся у кого — то из нас дома, пьем вино, сплетничаем, если хочешь, присоединяйся, — великодушно предложила Эмили, что меня не очень обрадовало, ведь я думала, что сегодняшней темой сплетен будет именно Тиффани.

— Рэйчел, ты не против? — с надеждой в голосе, спросила у меня "золотая" девочка.

— Нет, что ты, я буду только рада! — фальшиво улыбнулась я и сто раз пожалела, что занесла эти чертовы пакеты.

Приближался не очень-то желаемый мною "вечер сплетен", но дороги назад не было. Я сходила в магазин, купила недорого вина, с двухдневной выдержкой и коробку конфет. Нам с Эмили было все равно, что пить, главное, чтобы сплетни были высшего качества, но этот вечер изменил наши традиции.

Ровно в семь часов вечера мы с Эмили открыли бутылку вина, не дожидаясь нашей новой "подруги". У нас с ней было правило, никогда не опаздывать на посиделки, но Тиффани, похоже решила, что ей все можно. В восемь часов и десять минут в мою дверь раздался "долгожданный" звонок.

— А вот и я! — воскликнула Тиффани и без приглашения зашла в дом, и постучала своими каблуками прямиком в кухню. Я хотела ей сказать, что она опоздала и, чтобы приходила в другой раз, ведь мы уже начали без нее, но она успела меня опередить и это ее спасло.

— Извините, что опоздала, сама не люблю опаздывать, но так получилось. Заезжала в магазин за вином и конфетами. Она достала из пакета бутылку красного вина с десятилетней выдержкой, розового с восьмилетней и трюфеля. Увидев все это, я незаметно поставила мною купленное вино под стол.

— Да ничего страшного, мы не пунктуальны, опаздывай сколько хочешь, — мило говорила я, доедая вторую конфету.

Вечер длился быстро и легко, на удивление. Немного подвыпивши, я призналась:

— Знаешь, — обратилась я к Тиффани, — сегодня мы собирались обсуждать тебя, но так как своих обсуждать нельзя, давайте обсуждать нашего красавчика соседа.

Тиффани ничуть не расстроило то, что она могла стать предметом нашего обсуждения, и мне это понравилось. Она вообще не была похожа на обычную богатенькую красотку, у нее был характер обычного человека, но внешний вид все же был богатенькой красотки, ведь даже к нам она пришла в облегающем платье и на высоченных каблуках.

— Ооо, он тебе нравится! — радостно завопила Эмили.

— Нет! — сразу же опровергла я, — что ты такое говоришь? — я покраснела, сама того не замечая.

— Ты назвала его красавчиком, — поддержала ее Тиффани, — значит нравится.

— То есть по-твоему, он страшный? — обратилась я к Эмили.

— Я такого не говорила, — оправдалась она.

— А что ты скажешь, Тиффани?

— Каждый бы сосед был таким "страшным", — с сарказмом сказала она.

— Вот! Значит, вам он тоже нравится! — парировала я.

— Выкрутилась, — сказала мне Тиффани и допила свое вино.

Вечер оказался совсем не таким, как я ожидала. Я ожидала скуку и молчание, или же рассказы новой подруги о шикарной жизни в большом городе, но оказалось все совсем наоборот. Я много смеялась. Я снова почувствовала себя живой, я забыла о всех своих проблемах и решила жить дальше, новой жизнью. Тиффани мы приняли в свою компанию и договорились, что вино теперь приносит она. Ее жизнь была скучна, муж все время в разъездах, а покупки ей надоели, поэтому мы согласились на ее компанию.

Утро. Голова раскалывается от вчерашнего вина, а мне нужно на работу. Я встала, сделала получасовую пробежку, приняла душ и собралась пить кофе, но мое тихое утро разрушил звонок в дверь. — Ты что вообще не спишь и следишь за мной, когда я сяду пить кофе? — обратилась я к стоявшему на пороге Паркеру.

— Нет, сегодня понедельник, тебе на работу к 8.30, ты бегаешь в 6.30, значит в 7 ты приходишь домой, идешь в душ, который занимает максимум 20 минут и в 7.25 садишься пить кофе. А теперь может, впустишь меня?

Я стояла с открытым ртом и молча его впустила.

— А если бы тебе дверь открыл мой парень? Или мне не нужно было бы на работу, и я бы спала? Или меня не было бы дома? Или я дольше пробыла бы в душе? Или…

— Или ты молча будешь пить кофе, — перебил он меня, протягивая мне чашку кофе, который он снова сам заварил. — Я живу в доме напротив и если бы, мы не смогли выпить кофе, я бы просто пошел домой, — ответил он, — И все же, отвечу на твои вопросы. Если бы дверь открыл какой то мужик, с которым ты переспала, ведь парня у тебя нет, — добавил он, увидев мой вопросительный взгляд, — то я бы сказал, что у нас с Рэйчел по расписанию кофе и, что он, может быть свободен. Если бы, ты спала, то я бы разбудил тебя, как сделал это вчера. Если бы дольше была в душе, я бы подождал, а если бы тебя не было дома, я бы расстроился и пошел пить кофе домой в одиночестве.

Этот парень все больше и больше мне нравился. Но, что именно мне в нем нравилось? Его манера общения? Его спокойный голос? Или же его щетина, которая так и не давала мне покоя, или же то, что он так хорошо меня знает, хоть мы и мало знакомы.

— Что ж, спасибо за кофе и за ответы, но мне пора на работу, — сказала я, с намеком, что ему пора.

— Ты ходишь на работу в халате? — он поднял свои красивые густые брови.

— Не поняла?

— Ты сидишь в халате и говоришь, что идешь на работу.

— Я сказала, что мне пора на работу, а не, что я иду уже, и из — за тебя я на нее опоздаю, ведь ты не уходишь! — начала возмущаться я.

— Собирайся, я посижу еще, а потом проведу тебя до машины. Буду вести себя тихо, — сказал он полушепотом.

— Хорошо, — сказала я и села на стул, — что ты хочешь?

— Посидеть здесь пока ты собираешься, — спокойно ответил он.

— Нет, я не за конкретно сейчас спрашиваю, а вообще. Ты приходишь каждое утро без приглашений, пьешь кофе с девушкой, которую совсем не знаешь, а теперь еще хочешь посмотреть, как я собираюсь на работу, ты маньяк? — немного с испугом, спросила я.

В ответ я получила пять минут смеха и очень содержательное слово нет.

— Нет?! И это все, что ты скажешь? — возмутилась я, ведь эта ситуация начала раздражать, а я была очень вспыльчива.

— Какая ты грубая, так нельзя, — говорил он издевательским тоном, чтобы меня позлить.

— Да грубая! — продолжала кричать я, — и если ты сейчас же не скажешь, чего ты от меня хочешь, пойдешь домой!

— Ты опаздываешь, детка, — он показал пальцем на часы на своей руке и сделал глоток кофе, что означало, отвечать он не собирается.

— Уходи, — спокойно сказала я и открыла дверь. Он сидел. — Уходи! — я уже закричала. Он увидел, что я разозлилась не на шутку.

— Ну ты и истеричка! Я прихожу к тебе пить кофе, только потому, что в первое утро своего переезда я сходил к соседям, чтобы познакомится и ты, единственный человек, который был дома, открыл мне и согласился выпить кофе! — он начал повышать тон. — В старом городе я пил кофе каждое утро со своим соседом, и в этом городе решил продолжить свою традицию, ведь в большом доме, в котором я провожу целые дни один, хочется хотя бы утро начинать с общения с приятным мне человеком. После знакомства с остальными, я понял, что хочу пить кофе только с тобой, ведь из всех соседей, ты мне показалась самой нормальной. Докторша выгнала меня, видите ли операция у нее, мажорка замужем, вряд ли ее муж захотел бы пить со мной кофе, с проституткой я сам не хочу его пить, Эмили тоже с парнем. А теперь еще и единственная, как по мне, нормальная соседка оказалась истеричкой, — он докричал и ушел, хлопнув дверью. Мне впервые стало ужасно стыдно за свое поведение, но времени думать над ним у меня не было, поэтому я побежала на работу.

Я работала в редакции журнала "Daily News of Fort Collins", вела там свой блог. Место работы я не меняла уже 4 года. Работала под псевдонимом Эмбер Саммерс, но все знали, что мое настоящее имя Рэйчел Адамс. Я была очень популярна, тысячи людей ежедневно читали мой блог. Я писала о моде, о еде, об интересных событиях нашего города и даже, давала многочисленные советы домохозяйкам по поводу семьи, детей и разных бытовых ситуаций, хоть опыта у меня в этом никакого не было. Но, все мои советы помогали, рецепты, которые я выкладывала, были очень вкусные, а одежда, которую я покупала в обычных сторах, и выкладывала свои фото в ней, становилась новым трендом. Мой блог, это единственное, что меня спасало, когда я лечилась. Все люди, их письма, они стимулировали меня, и я писала, я постоянно писала, а когда вернулась, то Стефани Уэйн, так звали мою начальницу, сразу же взяла меня на прежнее место работы, возможно и потому, что желающих вести блог больше не было. Мы жили в маленьком городке и все удивлялись, откуда же я беру темы для своего блога, ведь писать по сути не о чем. Но меня вдохновляло абсолютно все, я могла написать целый рассказ даже о листике, который упал на мое крыльцо. В последнее время действительно было мало интригующих новостей или событий, о которых было бы интересно писать и читать, поэтому свою сегодняшнюю страничку я решила посвятить Тиффани Меньер. Я, конечно же не писала открыто о ней, но читая между строк, можно было сразу догадаться, о ком идет речь. А название статьи было "Золотая клетка", ведь Тиффани действительно жила в такой. Ее привез муж в городок, где нет ничего, что радовало бы ее, он увез ее от всех близких, друзей, от брендовых магазинов, и запер ее дома. Я решила как — то помочь ей, в живую она бы меня не стала слушать, поэтому решила написать этот в блоге. Я дала несколько советов тем, кто живет в золотой клетке, надеясь, что Тиффани их прочтет и воспользуется ими. Также я влепила сюда тему дружбы, верных друзей, которые протянут руку помощи в трудный момент и прочий подобный бред. Я не всегда писала то, что хочу, иногда нужно было учитывать общепринятые ценности(такие, как дружба) и то, как отреагируют на информацию люди. И в тот момент, когда я писала о дружбе, я вспомнила утренний инцидент со своим новым другом, и мне снова стало жутко стыдно за свое поведение. Поэтому, я не захотела расписывать мемуары на эту тему, а закончила все всеми известной фразой: "Друг познается в беде", а затем взяла сумку и ушла. На улице уже было темно, сколько было времени я не знаю, так как на работе я за ним не слежу, но видимо уже было поздно. Я очень хотела извиниться перед Паркером, но боялась, что он спит уже. И, конечно же, это меня не остановило.

— А, это ты, — сказал он, открыв дверь, после того, как я три раза позвонила в нее и раз шесть постучала, причем не очень тихо.

— Прости, — мило сказала я, и скорчила виноватую гримасу.

— Ты наорала на меня, назвала маньяком, а теперь прости? — возмутился он.

— Я с бутылкой, — я достала из-за спины бутылку текилы.

— Проходи. Войдя в дом, я попала в самое уютное место в мире. Сразу перед входом красовалась большая лестница, ведущая на второй этаж. Справа от двери была гостиная, с красивым электрическим камином, в котором горел огонь. А слева была кухня, которой, увы, нечем было гордится. Она была полупустая. Сразу было видно, что Паркер не фанат кулинарии.

— Миленько, — дала я оценку его жилищу. А он лишь улыбнулся в ответ.

— Слушай, а соли — то у меня нет.

— У тебя в доме нет соли?? — удивилась я, — Ну, а лимон или лайм?

Он лишь взглядом дал мне понять, что этого у него нет тем более.

— Так дело не пойдет, сейчас принесу от себя, а ты пока наливай, надеюсь, стопки у тебя есть.

— Есть, конечно, я что совсем уже заядлый холостяк? — пошутил он, но я взглядом дала ему понять, что это так и есть. Принеся из дому пачку соли и лаймы, мы начали наше "перемирие".

— Читал твой блог, — говорил он, жуя лайм, — язык у тебя подвешен.

— Ты бы мог об этом догадаться и с первой нашей встречи, — поумничала я.

— Это ты про Меньер написала?

— А у тебя мозги "подвешены", читаешь между строк. Мало кто, на самом деле понимает, что я пытаюсь донести до них в своем блоге, хотя некоторые вещи я пишу чисто для себя, чтобы выговориться, и специально пишу так, чтобы люди увидели там то, что хотят увидеть, а не то, что есть.

— Я читал все, что ты написала, и увидел там то, что ты так пыталась скрыть, — с гордостью и не осознанной попыткой разрушить мои надежды на то, что никто ничего не знает, сказал он.

— Да? И что же я так пыталась скрыть? — я сглотнула.

— Например, то, что в твоем доме произошло убийство, — его сладкий голос звучал все так же спокойно и беззаботно.

— Ха, это и так все знают. — выдохнула я.

— Да, но никто не знает, что убийцей была твоя мать.

Внутри меня все оборвалось, ведь этого действительно никто не знал. Мой дядя, который имеет большое влияние на полицию, сделал так, чтобы имя убийцы никто не узнал, но откуда знает Паркер? Я ничего ему не ответила, а лишь начала пить двойную порцию текилы.

— Эй, эй, — нежно сказал он, приподняв мой подбородок. Затем забрал у меня стопку и пронзил меня своим взглядом так, что невозможно было отвести взгляд от его бархатных глаз. — Не переживай, я никому не расскажу, — прошептал он и мои веки начали опускаться, будто своими словами наложил на меня чары. Но эти чары снял звонящий телефон.

— Может, ответишь? — спросила я и немного отстранилась от него.

— Там есть автоответчик.

Автоответчик действительно был, и когда прозвучало сообщение, то мы минуту сидели в неловкой тишине. "Привет, пупсик. Встреча была незабываемой, может, повторим? Буду ждать тебя ночью, где находится моя спальня, ты уже знаешь".

— Ты что, спал с Лолой?! — возмутилась я, услышав голос Лолы и начала смеяться. Он немного засмущался и тоже начал смеяться.

— А что, ты меня обидела утром, а она пожалела, — мальчишеским голосом ответил он.

— Бедный, — начала жалеть его я, — может тебя почаще обижать?

— Очень смешно, она между прочим ого-го в постели, — хвастался он.

— Ну еще бы, неопытных в эскорт услуги работать не берут.

— Она же вроде простая стриптизерша?

— Ха-ха-ха, — начала я смеяться, — оказывается, не простая.

— Черт! — воскликнул он, — завтра же пойду к доктору.

— И часто тебя так жалеют? — поинтересовалась я.

— Смотря насколько часто обижают.

— Да уж, с бабником я еще не дружила.

— Все бывает впервые, — сказал он и залил в себя еще текилы.

— Уже поздно, я пойду.

— Нет, нет, нет, я сейчас сбегаю в магазин и куплю еще текилы. Эту бутылку мы посвятим твоей личной жизни, — сказал он и начал одевать куртку.

— Никакой текилы, читай мои блоги и узнаешь о моей личной жизни. Так что, до завтрашнего кофе.

— Ладно, пойдем, я проведу тебя, подруга. Мы вышли из дому, он положил мне руку на плечо и мы не спеша побрели к моему дому.

— Эх, а я хотел тебя напоить, секреты твои выведать, может еще что — то, — коварно говорил он.

— Ну уж нет, — сказала я, остановившись у своей двери, — в постель ты меня не затащишь, Паркер Грин.

— Посмотрим, — сказал он, уходя, и на его лице расползлась хитрющая улыбка.

А я улыбнулась ему вслед и прикусила губу, от того, что сама не очень верила в свои слова. Эту ночь я не спала, сама не знаю почему. В моей голове крутились все произошедшие события, мне снова стало плохо, я боялась, что у меня опять случится нервный срыв. — Неужели, этот дом так на меня влияет? — прошептала я себе. На всякий случай я решила снова начать пить таблетки, ведь у меня началась бессонница, я срываюсь на людей, это симптомы нервного срыва. Я встала с постели и не включая свет пошла на кухню искать таблетки.

— Где же они, — бубнила я под нос, роясь в ящике. — Моя ваза! — вдруг воскликнула я, услышав, что она разбилась. Все бы ничего, но она стояла в гостиной, а я была в это время в кухне…

— Кто здесь?

Но ответа не последовало. Я включила свет, дом был пуст, на второй этаж я подниматься не стала. Я взяла телефон и быстро набрала Паркера.

— Извини, что разбудила, ты не мог бы зайти ко мне? Он, ничего не ответив, положил трубку, и через минуту его сонное лицо и голый торс стояли у меня в доме.

— Ты все — таки поняла, что была не права? — мило улыбаясь, спросил он, намекая на секс.

— О боже, нет, я тебя позвала не для того, чтобы переспать с тобой!

— Что ты тут творила, негодница? — спросил он, указывая на разбитую вазу.

— У меня в доме кто — то был, ты бы не мог проверить второй этаж?

— И ты так спокойно об этом говоришь?! Звони 911.

— Паркер, успокойся, не хватало мне ещё полиции в 2 часа ночи… Этот дом какой — то проклятый. Так ты посмотришь наверху?

Он пошел наверх, а я собрала осколки вазы и продолжила искать таблетки.

— Ты там живой? — спросила я, когда его не было уже пять минут.

— Ага, фотки твои смотрю, — ответил он так, будто даже и не проверял, есть ли кто в доме, а сразу направился к фотографиям.

— Паркер! — крикнула я, как на ребенка. — Ты можешь идти домой, я уже поняла, что дом пуст. Так что давай, закрывай альбом и выметайся.

— Обожаю, когда ты меня выгоняешь, — звук доносился оттуда же, что говорило о том, что он не собирается закрывать альбом.

— Колесами балуешься? — спокойно поинтересовался он, медленно спускаясь по лестнице.

— Нет, это успокоительное, я не наркоманка, — ответила я, приняв две таблетки дормикума.

— Хочешь, я останусь?

— Нет, Грин, в постель ты меня не уложишь, как не старайся.

— Я серьезно, ну там, вдруг этот грабитель вернется. Кстати, а грабитель ли он? Ты не говорила, что у тебя что — то пропало.

— Хм, действительно, у меня ведь ничего не пропало. Может, я вовремя спустилась, и он не успел ничего взять?

— А может он не нашел то, что искал?

— Ты о чем? — меня заинтересовал его вопрос.

— Да ни о чем, не бери в голову. У меня есть знакомый мастер, скажу, чтобы починил тебе завтра дверь.

— Зачем? Что с ней? — удивилась я.

— О боже, Рэйчел, ты серьезно? — с саркастическим отвращением говорил он, — у тебя, что, даже замок не взломан?

— Нет, — как ни в чем не бывало, ответила я.

— Как ты еще живешь? — он приподнял одну бровь и поджал губы.

— Ты вообще понимаешь, что у грабителя значит, был ключ и видимо, он действительно пришел не за обычной золотой цепочкой или часами. Ты везде была? Все комнаты здесь посмотрела?

— Да, но мамина закрыта на ключ, там не была.

— Так что же мы сидим?

Мы зашли в комнату, она была заперта, значит, грабитель в нее не попал.

— Все на месте?

— Да вроде. Я не лазила в ее вещах, так что, даже если бы и пропало что — то, я бы вряд ли заметила.

— Ты что, серьезно не лазила в ее вещах, после ее смерти?

— Нет, она никого никогда не пускала в свою комнату, я решила уважать ее желание и после смерти. Паркер лишь помотал головой и тут же принялся рыться в ящиках, под матрасом, кроватью, в шкафах…

— Ты что делаешь? Сейчас же прекрати!

— Дорогуша, тебе жить хочется? Этот мистер инкогнито еще вернется, поэтому ты должна найти то, что ищет он, первее него, — сказал он и продолжил поиски.

— Но мы же даже не знаем, что искать!

— Ищи, — прошептал недовольно он и сжал руку в кулак, потому что своими вопросами я его уже начала раздражать. Искали мы не долго, ведь с каждым открытым ящиком, с каждым найденным блокнотом, я узнавала всё новые вещи о своей матери. Я нашла пистолет в ящике у кровати, под кроватью я нашла коробку с письмами, содержание которых составляли угрозы в адрес моей матери, а на шкафу я нашла коробку с запиской, в которой моя мать сообщала мне, что мой отец не являлся мне отцом.

Рэйчел, твой брат мертв, и я тоже почти мертва.

Его убил твой биологический отец. Он был преступником,

с которым я состояла в коротких отношениях. Когда я

узнала, что беременна, он уже сидел в тюрьме. Я не сказала

ему о беременности. Но он узнал сам, когда вышел из тюрьмы

чуть больше года назад он вышел из тюрьмы, и теперь я

должна заплатить за то, что скрыла от него его дочь.

Прошу, прости меня…

Записка была написана не очень разборчиво, видимо она писала ее быстро, чтобы кто — то не увидел. Тогда — то я все и узнала, что моя мать не сама себя убила. Слезы размыли, итак, неразборчивые слова, а теплая рука прижала меня к груди.

— Плачь, — сказал Паркер и погладил мои волосы. Я рыдала, казалось, что весь мир рухнул. Я только смирилась с утратой, с мыслью, что моя мать убийца, а теперь узнаю совсем новую версию.

— Я не пришла на ее похороны, — сквозь слезы рассказала я Паркеру, — думала, что она этого не заслуживает, а оказывается, заслуживает.

— Тихо, тихо, садись на кровать, я сейчас принесу тебе воды.

— Стой, — я схватила его за руку, — я не хочу здесь оставаться. Он повел меня в кухню, там усадил за стол и налил стакан воды.

— Видишь, не такая уж ты и сильная, какой хочешь казаться, — с легкой улыбкой произнес он. Я немного успокоилась и улыбнулась ему в ответ.

— Ты представляешь, с кем еще могло такое случиться, как не со мной?

— С каждым. С каждым, — повторил он.

Я успокоилась и решила лечь поспать. Паркер лег на диване и обещал сторожить вход, но заснул еще быстрее, чем я успела дойти до своей комнаты. Я долго не спала, думала о том, что узнала и пришла к выводу, что ничего не вернуть, поэтому нечего лить слезы, а нужно все оставить. Открыв глаза, я увидела комнату, наполненную солнечным светом, который так и согревал душу. За окном слышался крик детей и пение птиц. Встав с постели, мой нос почувствовал запах кофе, который доносился из кухни. Я закуталась в плед и пошла на запах…

— О, спящая красавица, — промолвил приятный голос, бархатные глаза сузились в улыбке, а большие руки протянули мне маленькую чашечку кофе.

— Какая же спящая, почти не спала, уснула только часов в 6, а сейчас сколько? Я, наверное, уже опаздываю?

— Ну, — протянул он, — ты бы уже должна была вернуться с работы, — улыбнулся он.

— Что?? Я проспала? Ты почему меня не разбудил?

— Это я отключил будильник, после такой ночи тебе не помешает отдых. Со Стефани я договорился, сказал, что ты приболела, и она разрешила поменять тебе смену, так что в офисе ты должна быть через два часа, — сказал он, глядя на часы.

Я лишь улыбнулась его такой заботе, даже не придав значение, откуда ему известно кто моя начальница. Еще вчера я не сказала бы, что этот человек может быть таким заботливым. Меня это приятно удивило.

— Ну как ты? — нежно спросил он.

— Опустошена. Не знаю, — я приложила руки к губам, — Что мне делать? Искать его?

— Кого?

— Отца своего…

— Ты с ума сошла?! Даже не думай!

Я не собиралась слушать Паркера и посвящать его в свои планы тоже.

— Хочешь посмотреть, как я собираюсь? — сменила я тему.

— Вчера ты меня выгнала, когда я захотел.

— Сегодня можно, — разрешила я.

— Только переодеваться и в душ идти я буду без тебя!

— Договорились, — он развел руки, будто он безоружен. Я пошла в душ, а он остался пить кофе. Холодный душ освежил меня, и я была готова встречать новый день и сюрпризы, которые он мне подготовил, хоть и надеялась, что их не будет. Я решила не усложнять себе жизнь сложными мыслями и поэтому просто думала об обнаженном торсе Паркера, что вызывало улыбку на моем лице и мои щеки заливались краской, когда я думала о чем — то больше. А благодаря его торсу я решила посвятить сегодняшнюю тему блога женским пристрастиям, а точнее мужчинам. Замечтавшись в душе, я совсем забыла о времени.

— Ты опаздываешь, детка, — раздался уже знакомый голос из комнаты.

— Вот черт! — Я быстро вышла, накрасилась, и оставалось одеться, но это было самой главной проблемой, ведь на мой лук равнялся почти весь город, поэтому оплошности не допускались.

— Это или это? — спросила я у Паркера, прикладывая одежду.

— Слушай, ты известный фэшн блогер и спрашиваешь, что надеть у соседа?

— Да, точно, — я улыбнулась сама себе, — тогда это.

— А по-моему, лучше то…

— Ты издеваешься? Ладно, сегодняшние отзывы на твоей совести.

Я надела платье, которое посоветовал Паркер, и побежала на работу. По дороге на работу я прибавила скорость, так как опаздывала, но, слава богу, успела. Как я и сказала, свой блог я посвятила мужчинам, я быстренько написала о том, что мы в них любим, о том, что не любим, дала пару советов и выложила фото своего лука. Так как рабочий день еще не закончился, я решила навести справки о своем отце. Уходя из дома, я прихватила свое свидетельство о рождении и нашла адрес больницы, в которой рожала моя мама. Я записала его на листке, села в машину и помчалась на Брайт Лэйн, где находилась больница. Это было в пригороде. Приехав по адресу, я была ошеломлена. Все, что я здесь нашла, это руины и огромный пустырь с одной стороны больницы и лес с другой. Ни одной живой души. По внешнему виду, больница, похоже, сгорела. Но, вместо того, чтобы уехать от греха подальше, я решила все же заглянуть внутрь и поискать что-то полезное…

Я взяла газовый баллончик, телефон и выйдя из машины, я кое как добралась до входа, по щебенке, на 10 сантиметровой шпильке. Я открыла дверь и мне на голову посыпалась штукатурка. — Просто прекрасно, — сказала я себе, так как моя укладка была украшена кусками стены, а туфли за полторы тысячи долларов исцарапаны камнями. После таких жертв я точно не могла уйти отсюда с пустыми руками. Надвигалась гроза, поэтому я должна была управиться поскорей, так как в этой больнице не было крыши, и спрятаться от дождя мне было негде. Сильный ветер выл где-то между верхними этажами и теребил остатки шифера на крыше, что создавало жуткий скрип. Если бы я не писала хорроры, то давно бы уже испугалась и убежала отсюда. Пройдя немного вглубь, я увидела железные шкафчики, которые огонь не тронул, видимо это была приемная. Но на шкафчиках висели замки. Я взяла рядом лежащую железную трубу и сбила замки. Внутри лежали огромные стопки бумаг, и я поняла, что раньше, чем начнется дождь, мне отсюда не уйти. Я уселась на одну из стопок и начала изучать остальные. Но мне необычайно повезло, первая стопка, какая мне попалась, была как раз с документами пациентов моего года рождения. Я сразу же отыскала свое имя и быстро пробежалась глазами по своей карте, ища строку с информацией о родителях. Но напротив графы отца была надпись "конфиденциально". Видимо, моя мать попросила не писать его в карту, но, если написано конфиденциально, значит где-то все же есть о нем информация я и есть кто-кто, кто это знает. Потом до меня дошло, что в больницах еще есть помещение, где хранят архивы. А в старых больницах, как эта, оно обычно находится в подвале. Уже начался дождь, поэтому спешить мне было некуда. — Ну что, Рэйчел Адамс, пора тебе побывать в шкуре героев твоих книг, — сказала я себе и направилась искать подвал. Но, не успев сделать один шаг, я услышала шум, и это был не ветер и не шифер, это были мужские голоса. Вот тогда мне стало по — настоящему страшно. Я уже передумала искать подвал, а решила тихонечко уйти. Но не тут-то было. Только я направилась к выходу, передо мной вышел высокий мужчина в костюме охранника. Я замерла на месте. Он начал громко смеяться и идти на меня. Я слышала, что приближаются другие и поняла, что, если не уйду сейчас, не уйду никогда. Недолго думая, я сняла туфли и начала бежать на "охранника". Подбежав к нему, я залила ему глаза газовым баллончиком и рванула к выходу. Никогда в жизни я так быстро не бегала, газовый баллончик я бросила там, поэтому останавливаться или падать мне ни в коем случае было нельзя. В зубах я сжимала папку с документами, ведь я еще не все просмотрела, в одной руке были туфли, за которые я боялась больше, чем за себя, а в другой был телефон и ключи от машины. Сев в машину я умчалась оттуда со скоростью света. Босиком, грязная и мокрая я ехала и говорила сама с собой: — Вау, что со мной произошло! Обязательно одна глава моей книги будет посвящена этой больнице. А этот сумасшедший, да такое только в кино бывает! Приехав домой, я спешила принять душ, дабы никто не увидел известную блогершу в таком виде, но мой ключ не открыл мою же дверь. В ярости, я пошла босиком по лужам к дому виновника…

Подходя к его дому, я увидела его в двери. Он смотрел на меня и смеялся.

— Что с тобой? Ты перепутала свой дом с хлевом? — он еще больше залился смехом.

— Очень смешно, Паркер! — яростно сказала я, — знаешь, кто смеется над твоими шутками? Дай-ка подумать. Только ты! А теперь гони ключи.

Он дразнил меня моими ключами, водя у меня ими перед глазами.

— Отдай!

— Эй, не измажь меня, свинка, — все еще подшучивал он, но ключи не отдавал. Он стоял под крыльцом, а я все так же мокла под дождем.

— Ну все, Грин, ты сам напросился.

Я взяла с газона комок грязи и медленно, смотря ему в глаза, размазала по его идеально белой футболке. Пока он искал свою челюсть, я взяла ключи и направилась в сторону своего дома. Но в мои волосы попала такая же грязевая лепешка. Только я открыла рот и развернулась, чтобы сказать Паркеру, что ему лучше бежать, мой рот уже был закрыт. Его губами. Он прижал меня к себе и впился в меня так, будто жить ему осталась минуту. После того, как он отстранился, я лишь тяжело выдохнула и осталась стоять с открытым ртом.

— Ну, больше ты не хочешь меня убить? — самодовольно спросил он, вытирая губы.

— Тысумасшедший, — в шоке засмеялась я и ушла. Наконец попав в свой дом, я привела себя в порядок и позвонила Эмили.

— Привет Эм, ты уже вернулась с уикенда?

— Привет Рэйч! Да, мы сегодня с Эндрю вернулись. Эндрю не так давно появился в жизни Эмили, поэтому они очень много времени проводили вдвоем, наслаждаясь друг другом. Банальщина.

— Можешь заглянуть ко мне, помощь твоя нужна, это срочно.

Эмили сразу же пришла, она всегда бросалась мне на помощь. Именно поэтому я попросила ее помощи, ведь знала, что только она выложится на сто процентов. За чашкой горячего чая, я ей все рассказала…и даже немного приукрасила.

— Охранник на тебя набросился?! — завопила она.

— Ну почти набросился, я успела уложить его, — самодовольно хвасталась я.

— Вот это приключение, жаль, что меня там не было.

— В следующий раз будешь, — обрадовала ее я.

— А будет следующий раз? — удивилась она.

— Да. Именно поэтому я тебя и позвала. Вот бумаги, которые мне удалось стащить, в них нужно искать любую информацию, по которой мы сможем выйти на моего отца. Ищи всё. От лечащего врача до…охранников, — при упоминании охранников я запнулась и по моей коже пробежали мурашки, от воспоминаний о больнице. Мы почти не разговаривали, а усердно читали карту. Выбрать врачей, которые принимали участие в родах и лечении было не трудно, оставалось только найти в интернете, кто из них жив, ведь я родилась целых 23 года назад.

— Нашла! — вдруг завопила Эмили.

— Что там?

— Нэнси де Бур. Она наблюдала тебя после твоего рождения, из всех жива только она.

— И как ее найти?

— Думаю тебя это не очень обрадует, — скривилась Эмили.

— Ну говори уже.

— Санаторий для душевно больных в Санта Монике.

— Ого, и вправду не сильно обрадовало. Видимо, мне никогда не найти этого ублюдка. Уже, поздно, Эндрю, наверное, волнуется, иди домой.

— Хорошо, а ты не делай больше глупостей без меня! — приказала мне она и ушла. Спать я не собиралась, я хотела найти еще хоть какую-нибудь зацепку, ведь я не могла просто так спустить с рук своему "отцу" двойное убийство. Но желание организма спать перебороло желание искать, и я уснула прямо за столом. Но через час проснулась от шума, как и прошлой ночью. А я ведь уже и забыла про того "грабителя", да и Паркер уже замки поменял.

— Паркер, это ты? — спросила я в темноту, но в ответ тишина. Я взяла нож, который стоял как раз рядом и направилась в эту темноту. На фоне окна я увидела силуэт и набросилась на него с ножом, но сзади кто — то его выхватил и задел вену на моей руке.

— Кто вы?! И что вам нужно? — завопила я, схватившись за руку, из которой хлынула кровь.

— Передаю привет от папочки, — сказал грубый голос и тут же, хлопнула дверь и я поняла, что в доме больше никого нет. Я позвонила Эмили и та отвезла меня больницу.

— Как тебя так угораздило? — спросила Изабель, зашивая мою руку.

— И не спрашивай, — с улыбкой ответила я.

— Мне стоит волноваться?

— Нет, нет, что ты, это обычный порез… — соврала я.

— Обычный порез, на вене, да еще и глубокой ночью? — с недоверием спросила Изабель.

— Слушай, я понимаю, что мы соседи, но нечего так беспокоиться.

— Я как врач, по закону должна вызвать полицию, но как соседка, не сделаю этого, по твоей просьбе.

— Спасибо, спасибо, — поблагодарила я, и Изабель вышла в другую комнату за бинтами. Я сидела вполне спокойно и телепала ногой, меня на удивление не беспокоило то, что со мной произошло, ведь я знала, что это люди отца, а значит он где — то близко и я на правильном пути.

— О боже, ты в порядке, — вдруг завопил пришедший Паркер.

— А ты как тут оказался? — удивилась я, ведь, кроме Эмили никто не знал об этом инциденте, а она не могла ему рассказать.

— Да уже все об этом знают, полиция обыскивает твой дом с ног до головы.

— Что?! — возмутилась я и начала одеваться, чтобы вернуться домой и не дать полиции найти то, что оставила моя мама. Я не привлекаю полицию, потому хочу, чтобы отец поплатился за свой поступок. Я не знаю, что он за человек, и тем более зачем он отправляет своих людей угрожать мне, если хочет меня «вернуть». Но я уверена, что если он узнает, что на него началась "охота", то он заляжет на дно. Его люди приходят ко мне в дом, что — то ищут, покушаются на меня, но от него самого ни следа, поэтому я должна все сделать по — тихому, а потом сдавать его полиции.

— Эй, ты куда? — кричала мне в след Изабель, но я не слушала. Я бежала домой, а Паркер несся следом. Придя домой, я обнаружила, что копы не успели ничего найти, ведь они осматривали кухню — место преступления. Я сказала, чтобы они уходили и не возвращались без ордера на обыск. Потом мне позвонила Эмили и я сказала, что я дома, чтобы она не волновалась, а еще сказала, что завтра мы едем в Санта Монику, но Эмили сказала, что она не может и мне придется либо ждать неделю, пока она сможет, либо ехать одной.

— Санта Моника? — спросил Паркер, облокотившись о стену.

— Санта Моника, — на выдохе сказала я.

— И зачем? Я рассказала все ему, про приключения в больнице, про бумаги и про Нэнси де Бур.

— Ну ты даешь, подруга. Так во сколько выезжаем?

— Не поняла…

— Ты думаешь, я пропущу такое веселье?

— Хм, ну как хочешь, я не против, — согласилась я. — Выезд в 8 утра. А теперь иди домой, нужно поспать перед дорогой.

— Домой? Ну да, конечно же, я пойду домой спать, когда на твой дом охотится маньяк, — сказал он и пошел на мой диван. Я пожала плечами и тоже пошла спать…

— Подъем! — вдруг заорал Паркер мне на ухо, в 6 утра. Я открыла глаза, он стоял надо мной, опять с голым торсом и ел мороженое.

— О боже, я только открыла глаза, а ты уже полуголый, — сонно пожаловалась я.

— Тебе чем-то не нравится мое идеальное тело? — невинно спросил он.

— Не льсти себе и хватит есть мое мороженое! — недовольно сказала я, хотя была согласна, что тело у него идеальное, как ни крути.

— Я сейчас приготовлю завтрак и поедем.

— Окей, на чьей машине поедем?

— У тебя есть машина? — удивилась я.

Он посмотрел на меня, как на идиотку, — не нужно оскорблять человека, если совсем его не знаешь, — обидчиво сказал он.

— Оу, если для тебя это обидно…, — наиграно ответила я.

— А как я могу узнать что-то о человеке, если он только может совать нос в чужие дела, ничего о себе не рассказывать и сразу лезть целоваться? — уже не в шутку спросила я.

— Я бы на твоем месте не заводил разговор о поцелуе, перед шестнадцатичасовой поездкой со мной наедине, — посоветовал он.

— А когда же нам еще о нем поговорить? — продолжила я, спускаясь в кухню.

— А зачем вообще об этом говорить?! — спросил он, следуя за мной.

— То есть для тебя это не повод для обсуждения?

— А для тебя, я смотрю повод.

— Зачем ты это сделал?

— Ну, захотелось мне, ты кинула в меня грязью, должен же я был как — то отомстить.

— Это для тебя просто месть? — более спокойно спросила я, а внутри что — то сжалось, и я боялась, что это было разочарование.

— Ну… — протянул он, — от части да. "От части, — подумала я, — значит от части, он хотел этого", и внутри все стало по-прежнему, "Черт, — снова подумала я, — значит это все — таки было разочарование…"

— Довольна, — спросил он, — что мы поговорили об этом? Как будто мы живем в прошлом веке, и сейчас поцелуй значит, что я должен на тебе жениться. Я вон не говорю со всеми, с кем сплю, о проведенной ночи.

— Хорошо, прости! Может, возьмем с собой еще шлюху в дорогу, чтобы тебе не скучно было, а то как ты выдержишь шестнадцать часов без секса?!

— А может тебе принца на белом коне возьмем, чтобы он поцеловал тебя, вы об этом поговорили, а потом по пути заедем в Вегас и вы поженитесь?

Мы стояли минуту молча, а потом громко засмеялись.

— Кто бы еще устроил мне такой разнос, как не ты, — сквозь смех, сказал он.

— В следующий раз еще и заеду, если будешь иметь что-то против разговоров, — шутя ответила я.

— И да, — серьезно начал он, — в дороге я отвечу на все вопросы, которые тебя интересуют, по поводу моей жизни.

— Не буду даже спрашивать с чего такая щедрость, а просто поймаю тебя на слове.

Я приготовила завтрак, по одному из рецептов со своего блога.

— А ты вкусно готовишь, — похвалил меня Паркер, объедаясь моими блинчиками — а я вот совсем не умею.

— А тебе и не надо, хотя… — я запнулась, — сомневаюсь, что ты когда-нибудь созреешь для семейной жизни, а твои шлюхи вряд ли будут тебе готовить, — беззаботно сказала я, откусывая блинчик.

— Может, и будут, вот найду себе такую, которая будет, а ты будешь мне завидовать!

— Я буду завидовать тому, что ты настолько одинок, что тебе даже шлюха готовит? Ха-ха, ты смешон.

— Я не одинок, у меня просто такой образ жизни. И мне он нравится. Я пью дорогой виски, шляюсь по барам, знакомлюсь с девушками, весь вечер слушаю от них, что они не такие, что они редко куда-то выбираются и с кем-то знакомятся и, слушая это все, слежу за тем, чтобы ее бокал не был пуст. А когда он все же становится пуст, мы идем к ней домой, “смотреть фильм”… Я независимый человек, мне никто не указ. И да, если бы у меня была девушка, я бы сейчас сидел дома, читал газетку, а ты ехала сама в Санта Монику. Но, я ни за что не променяю свою молодость на просиживание штанов дома, я лучше буду колесить с соседкой по миру, ища ее отца — убийцу, это куда интересней.

— Вот это речь, вау просто! Ну что ж, мой вольный друг, поднимай свою вольную задницу и иди заводи машину.

— А почему на моей?

— Мой завтрак, твоя машина, — невинно улыбнулась я и отвернулась мыть посуду.

— Ну хорошо, тогда предоставляю тебе право выбора.

— В смысле?

— На какой машине поедем.

— У тебя их что, две?

— Пять, — спокойно произнес он.

— Не смешно, — и я снова отвернулась к раковине.

— Ладно, тогда поедем на импале, она моя любимая.

— Ага, как скажешь… Ну что, показывай свои машины, — сказала я, домыв посуду. Мы подошли к его дому, и когда он открыл свой большой гараж, то перед моими глазами оказались кадиллак, порше, феррари, лексус и конечно же, шевроле импала.

— И скажи мне, почему из всех этих красоток мы едем на импале? — спокойно спросила я.

— Потому что она, моя любимая, 67 года, красотка, — восхищался он, проводя по ней рукой.

— А я бы и на кадиллаке не прочь прокатиться.

— Поздно, детка, у тебя было право выбора.

Я недовольно скривилась.

— А на кадиллаке я тебя еще покатаю, — сказал он, открывая мне дверцу шевроле. Впереди было долгих шестнадцать часов дороги, в одной машине с Паркером Грином.

— Эй эй, а наушники тебе зачем? — спросил он, увидев, что я достала наушники.

— Послушаю музыку, нам как — никак шестнадцать часов ехать.

— Ты как бы не одна едешь — это раз, два — в машине есть радио и три — мы будем говорить, все время говорить, — подчеркнул он и выбросил мои наушники. Моя челюсть отпала, а он прикрыл ее пальцем.

— Жди нас, Калифорния, — он потер руки, будто что — то замышлял и тронулся с места…

Всю дорогу он и вправду говорил без умолку, что у меня уже голова разболелась. Он рассказывал мне про машины, про музыку, про какие-то его любимые штаны, которые он так любил в детстве и, к сожалению, вырос из них, он нес столько бреда, что я уже его не слушала, а дремала.

— Не спать, — стукнул он меня по носу, — я тебе еще не рассказал историю про сливовое варенье, это так смешно… — смеялся он, но я его остановила.

— Паркер хватит! Это не смешно, я хочу спать, у меня уже голова от твоих рассказов болит…

— Но ты же сама хотела узнать обо мне побольше.

— Да, но не начиная с незапамятных времен, когда ты еще в подгузниках ходил.

— Хорошо, тогда задавай вопросы, что тебя интересует.

— Спасибо, уже меня не интересует ничего.

— Как хочешь. Тут в пару милях есть мотель, остановимся в нем, уже, итак, 7 часов едем.

— Давно пора бы, я очень устала. Мы подъехали к дряхлому мотельчику, который стоял один у дороги, а на много миль не было ни одного заведения. Зайдя внутрь, нас встретил не очень — то приятный запах.

— Бог мой, может, в машине переночуем? — шепотом спросила я Паркера и прижалась ближе к нему. Нажав на звонок, к нам вышел медленной походкой толстяк, в очень грязной футболке и от его запаха я чуть не потеряла сознание. Он криво улыбнулся нам и показал свои желтые зубы, передних двух у него почему-то не хватало…

— Вам номерок, красавица? — прошепелявил он, обращаясь ко мне, будто не замечая Паркера.

— Да. «И что у вас тут так воняет?» — не стесняясь спросила я, после чего Паркер пихнул меня в бок.

— А, это мусор больше месяца не забирали, а мы туда еще и крыс дохлых бросаем, сами понимаете, — спокойно объяснял мне беззубый, — А вы я смотрю чистюля, от вас приятно пахнет, — сказал он и снова показал свои зубы. Так сколько вам номеров?

— Дв…

— Один, — перебил меня Паркер и мило улыбнулся мужику.

— Вот, — он просунул нам ключ, — берите для новобрачных, он самый чистый, сомневаюсь, что к нам вдруг заявятся новобрачные.

— Ну и зачем нам номер для новобрачных? — шепотом спросила я Паркера, поднимаясь по скрипящим ступенькам, — ты ведь понимаешь, что там одна кровать?

— О боги, Рэйч, ты что совсем тупая? Ты в мотеле, где вокруг на много, много миль нет никого! Тебе делал комплименты немытый толстяк, а ты собираешься спать одна в номере, от которого у него точно есть ключ? А я, и в ванной поспать могу, — сказал он, закрывая на замок наш номер.

— И это самый чистый номер?! — возмутилась я.

— Ты в самой глуши, где-то под Альбукерке, чего ты ожидала? Пятизвездочный отель с джакузи в номере?

— Эх, а от джакузи я бы сейчас не отказалась, — мечтательно вздохнула я, — хорошо, хоть душ есть. О боже, Паркер, ты спишь со мной! — крикнула ему я, заглянув в ванную…

— Ты, похоже, увидела ванную? Я — то боялся, что ты все равно заставишь меня в ней спать.

— Я бы заставила, но мне ещё девять часов ехать с тобой, а если зараза, которую ты подцепишь в этой ванной, перейдет ко мне, я этого не переживу.

— Да, да, я там того нахватаюсь, — соглашался он, лишь бы я не передумала. — я схожу куплю что нибудь поесть, — сказал он и собрался уходить.

— Ты спишь в ванной.

— Что? Почему?! — возмутился он.

— Паркер, они мусор не выбрасывали больше месяца, ты думаешь, свежие продукты у них водятся? Поэтому если ты чем — то отравишься, то тебе самое место в ванной.

— Но я есть хочу!

— А я при чем? Можешь есть эту гадость, я не запрещаю.

— Нет уж, провести ночь в постели с тобой мне гораздо больше хочется, чем есть, — сказал он и завалился ко мне на кровать.

— Меня поражает, ты догадался, что тот мужик на ресепшне ко мне клеится, а то, что есть местную еду нельзя, ты не догадался.

— Ну, знаешь, работа частного сыщика и не такому научит, но в таких мелочах как, где можно есть, а где нет, я как-то так и не научился разбираться.

— Ты частный сыщик?! — от удивления я немного приподнялась и вытаращила на него глаза.

— Раньше был, а сейчас очень редко беру заказы, ушел в загул так сказать, — спокойно повествовал он.

— Да уж, видимо, зря я отказалась слушать о твоем детстве, может ты бы дошел и до работы. Ну, у нас вся ночь впереди, так что, рассказывай, — сказала я и уселась поудобней, приготовившись к длинному рассказу.

— Ну что, — начал он, — работал сыщиком, потом пошел в бар, переспал с какой то брюнеткой и понял, что эта жизнь мне больше по душе, чем ездить по штатам, ночевать в подобных местах и выискивать какого — то брокера, который изменяет своей жене.

— И все? А как же длинный рассказ, о печальном повороте событий, о том, что тебя ранили в перестрелке или еще что — то?

— Какая перестрелка? Вот, есть у меня один шрам, — он поднял рукав футболки, — но это об меня потушили сигарету, в драке в баре, — с гордостью и улыбкой говорил он, — а я тому алкашу потом бутылку о голову разбил.

— Очень интересно! Почему ты всегда во всех подробностях рассказываешь какой то бред, а то, что важно или интересно в двух словах?

— Слушай, — серьезно начал он, — моя жизнь не так уж интересна, забавные случаи намного интересней.

— И что, ты сейчас не работаешь?

— Не — а, решил пожить для себя.

— А за что же ты шлюх своих снимаешь?

— За деньги.

— И откуда ты их берешь? Банки грабишь? Переквалифицировался в преступника?

— Ты что, серьезно не знаешь, кто я такой? — в улыбке он нахмурил свои густые брови.

— Нет… — загадочно произнесла я, не понимая о чем он.

— Грин. Александр Грин.

— Это ты про Нью-Йоркского мультимиллиардера?

— Да, он скончался в прошлом году, это мой дядя, а все его состояние перешло ко мне. Я работал долгие годы у него в кампании, дослужился до президента одной консалтинговой фирмы. Заработал не один миллион, а потом еще и наследство. Думаю, ты согласишься, что с моими деньгами можно не работать.

— Ага, — лишь смогла сказать я.

— Это все, или мне еще что то нужно знать? Например то, что ты завтракаешь с президентом?

— Нет, это все, — улыбнулся он.

— То есть, со мной по соседству живет частный детектив, едет со мной на поиски человека и даже не думает об этом сказать?

— А как это тебе поможет? — спросил он.

— Как?! Да ты бы применил свои навыки, я бы тебе дала ознакомиться с документами, все было бы по другому, а ты пустил все на самотек.

— Если бы я пустил все на самотек, ты бы сейчас спала в другом номере. Мы на правильном пути, пока не к чему применять мои навыки, вот когда будет к чему, не переживай, я применю. А теперь давай спать, уже поздно. Я хотела укрыться, но одеяло было все в дырках.

— Похоже, за это крысы и лежат в мусорке, сказал Паркер.

— Да уж…

— Мы в калифорнии, не замерзнешь, спи давай. Мы отвернулись друг к другу спиной и попытались уснуть. Но в таком месте тяжело было это сделать…

— Ты спишь? — прошептала я.

— Благодаря тебе, нет. Что ты хочешь?

— Я замерзла, подай одеяло, пожалуйста, — снова прошептала я.

— Вот, это лучше дырявого одеяла, — сказал он, обняв меня сзади. Его большая рука прижимала меня к его теплому телу, которое было не только теплым, но еще и очень вкусно пахло. В таких объятиях я погрузилась в сон через пять минут. Но и через пять минут проснулась.

— О боже, что это?! — спросила я у Паркера.

— Это секс, — спокойно ответил он и прикрыл мне ухо ладонью.

— Я знаю, что это! — возмутилась я, убирая его руку. За нашей стеной доносились очень громкие стоны и нецензурные фразы, которые не просто мешали спать, но и вызывали отвращение. А содержание фраз, которые выдавала женщина, заставляли невольно представлять очень пошлые картины.

— Он что, засунул ей туда…

— Ага, не продолжай, я слышу, что она говорит.

— А теперь он…

— Да! — шепотом прикрикнул на меня он, — я хоть и извращенец, но слышать от тебя такие вещи я еще не привык, поэтому давай молча их послушаем.

— Ты что, собрался их слушать?!

— А ты предлагаешь зайти к ним в номер и попросить не совать ей туда…

— Всё, замолчи!!! — завопила я.

— Видишь, а ты сама хотела произносить это вслух. Рано или поздно они закончат это делать, нужно немного подождать.

Прошло сорок минут.

— И когда наступит твое "рано или поздно"?

— Да он робот… — пробубнил Паркер, не ожидая столкнуться с таким в обычном мотеле.

— Ну, все, с меня хватит, — решила я.

— Что ты собираешься делать?

Я встала, начала раскачивать кровать, тем самым стучать в стенку и кричать.

— Ах, да, Паркер, сделай мне так, как делали за стенкой!

Шум из-за стены сразу же прекратился.

— А ты умеешь пугать людей, — восхищенно сказал он.

— Все, — злобно сказала я, — давай спать. — И обними меня! Мне холодно…

— А ты и вправду, хотела бы, чтобы я тебе так сделал? — кокетливо спросил он на ушко, через пять минут покоя. В ответ он получил локтем в живот…

— Ну, не хочешь, как хочешь, — обиделся он и уже через пять минут сопел, будто и не просыпался. Я же лежала в его объятьях и спать, почему то не очень хотела. Я все думала, как так сложилось, когда моя жизнь превратилась в игру. Я была обычной девушкой, которая ходила в школу, мальчишки становились за мной в очередь, потом колледж, где моя популярность только возросла. У меня было все, о чем мечтала любая девушка, моего возраста. Я хорошо училась, ездила на олимпиады и соревнования, где занимала только призовые места. По выходным ездила в загородный дом, отдыхала со своими друзьями, играла в теннис. У меня было все. А сейчас что? Работа в прокуренном офисе и справка из психушки. Я лежу в грязном мотеле, в обнимку с миллиардером, что вообще то неплохо, ну, а остальное…. Мы ищем не понять кого, едем неизвестно куда, и даже не знаем, чего ожидать от этого всего. Это меня очень угнетало… Думая обо всем этом, я сама не заметила, как уснула.

— Ну наконец-то, — неразборчиво сказал Паркер, что — то жуя, — думал ты до вечера спать будешь.

— Где ты взял еду? — сонно спросила я.

— Они мусор наконец вывезли, — все так же объедаясь говорил он.

— И ты доедаешь то, что осталось?

— Ага, еще и тебе прихватил, — он дал мне коробочку, с китайской едой.

— Я не буду это есть.

— Рэйч, это свежая еда, не выделывайся. Приехали забирать мусор, а с ними был китаец, который торгует продуктами.

Я съела немного лапши и побежала в туалет.

— Боже мой, ты что залетела? — спросил Паркер, зайдя ко мне.

— Ты что, совсем уже? От кого?

— Откуда же я знаю, кто согревает твою постель.

— За последний год ее согревал только ты, сегодня. И если ты не изнасиловал меня, пока я спала, то это не залет, а твоя "свежая" еда! — повысила я голос и в ярости хлопнула дверью туалета, оставив там Паркера.

— Ну со мной ведь все нормально, — кричал он из туалета.

— Паркер, — начала я, взявшись за живот, — ты сам говорил, что пока работал, ел всякую гадость, да еще и то, сколько ты пьешь в барах. Твой желудок уже, наверное, будет отвергать нормальную еду, а не такую, — я указала на недоеденную мной лапшу, — а я привыкла только к здоровой пище.

— Ладно, пойду куплю воды и принесу из машины каких-нибудь таблеток, а ты отдыхай, встреча с Нэнси де Бур переносится еще на один день.

Я не хотела откладывать поездку, но в моем состоянии это было просто необходимо. Паркер принес мне таблетку, но она не очень то и помогла.

— Ляг, поспи, — сказал он, присев рядышком на кровать. А в сон меня действительно клонило.

— Нужно заплатить за номер, — промямлила я и мои глаза закрылись.

— Я уже обо всем позаботился, — как в тумане слышала я. Проснувшись, я сначала не поняла, где нахожусь. Комната была в красном свете, как для проявления фотографий. А надо мной стоял Паркер.

— Что случилось? — шепотом спросила я.

— Я же просил не спрашивать меня ни о чем, глупая, — с невероятной злостью сказал он.

— Я хочу знать, что происходит! Зачем ты выключил свет?

— Я же тебя просил! — закричал он, достав нож и ударил меня в руку.

— Моя рука! За что?

— Рэйчел… — снова, как в тумане услышала я, — Рэйчел, что с твоей рукой? — испуганно спросил он. Я посмотрела на него и быстро отсела на другой конец кровати, когда он хотел дотронуться до меня.

— Эй, — нежно произнес он, — это всего лишь сон, у тебя был жар, — он подсел ближе и погладил меня по лицу.

— Да, но когда то это был не сон. Когда мне было 16, у моей мамы был депрессивный невроз, из — за смерти отца, и она не любила, когда кто-то задает лишние вопросы. Но мне уже надоело, что мы с братом были как игрушки для нее и я начала ругаться с ней, затем она разозлилась и ударила меня ножом, вот — я показала ему шрам на предплечье. Он аккуратно провел по нему пальцем, будто рана свежая и внимательно его рассматривал.

— А что было потом?

— Потом она извинялась каждый день.

— Это был единственный раз, когда она подняла на тебя руку?

— Я не хочу говорить о своем прошлом. Хоть у нее и были проблемы с психикой, но где то в глубине души, она нас любила, а осуждать я ее уже ни за что не могу, — с грустью делилась я.

— У тебя по крайней мере мать была, — оговорился он и встал с кровати, но я успела взять его за руку.

— Посиди, — сказала я, — а у тебя не было матери?

— Формально была, но она жила в Швейцарии и виделись мы только на мои дни рождения. Я жил с дядей и ей было на меня наплевать.

— А отец?

— Отца я не знал, мать говорит, что он умер еще до моего рождения.

— И что было дальше с матерью?

— В последний раз мы виделись у нотариуса, когда оглашали заявление дяди. Знаешь, что еще мне оставил дядя? — с улыбкой спросил он.

— Нет, — я тоже ему улыбнулась.

— Свою загородную виллу, — с восхищением говорил он.

— Я вижу, она для тебя много значит?

— Ты даже не представляешь. В ней прошло все мое детство, но получу я ее только когда женюсь, а наверное никогда, — он засмеялся.

— Не говори так. А почему не раньше?

— Эта вилла для моего дяди значила больше, чем все его миллиарды. В этом доме есть все: бассейн, библиотека, большая комната для детей, где есть любые игрушки, которые пожелаешь, прекрасная кухня, гостиная с большим камином, чтобы вешать на него чулки в рождество, а в коридорах висят семейные портреты всей нашей семьи, каждого поколения. И вот, мой дядя сказал, что в этот дом он позволит мне войти лишь когда у меня будет прекрасная жена, которой пригодится кухня, дети, которые займут игровую комнату, и семья, которая будет встречать в этом доме рождество.

— Действительно, очень красивый дом, для семьи. Твоим шлюхам было бы там не место.

— Хватит про моих шлюх, я уже целую неделю ни с кем не спал.

— Мне стоит волноваться?

— Ты будешь волноваться из-за моей интимной жизни? — его брови поползли вверх.

— Если для тебя неделя это много, то я боюсь находиться с тобой наедине…

— Опять твои шуточки. Тебе не легче?

— Немного, — ответила я.

— Ладно, машину поведу я, доберемся до следующего мотеля и там остановимся, потому что в этом я уже находится не могу. Да и тебе поесть надо.

— Хорошо, заводи машину, я сейчас спущусь.

Из мотеля выехали мы в 2 часа дня. Жара утомляла. Импала неслась по бесконечной трассе, где вокруг не было ни одного дерева, а за все время пути не встретилась ни одна машина.

— Паркер, мне плохо, — на выдохе сказала я, — очень жарко.

— Терпи, в таком месте я тебе ничем помочь не могу. Мне тоже жарко, возьми воды выпей.

— Она нагрелась от такой жары.

— В багажнике коробка со льдом, я туда положил пару бутылок, скоро остановимся, я достану.

— Давай что ли, музыку послушаем? — сказала я и полезла в бардачок.

— А это тебе зачем? — спросила я, вертя на пальце пистолет.

— Ты же просила применить свои навыки детектива, вот это тебе наглядный пример моих навыков.

— Ты что, собрался угрожать бедной старушке, к которой мы едем, пистолетом? Ну, ты даешь, — улыбнулась я.

— Скажешь еще спасибо, что взял, — на его лице нарисовалась ухмылка.

— Надеюсь, он нам не понадобится, — сказала я, и Паркер тут же остановил машину. Я сначала не поняла, что случилось, ведь на дорогу я не смотрела.

— Кто это? — с опасением спросила я, увидев, что большая черная машина перекрыла нам дорогу, а рядом с ней стояло два парня…

— Сиди и не высовывайся, — приказал мой сосед и вышел из машины. Он шел уверенной походкой прямо к ним. Я открыла окно, чтобы все слышать, и первую фразу, которую я услышала, была:

— Отдай нам девчонку и уедешь отсюда живым, — сказал грубый голос.

— Рассмешил, это ты забирай своего бульдога, — Паркер указал на второго мужчину, — и уезжай отсюда, живым.

— Слушай, мне так не хочется тебя убивать, мы ехали за вами с самого Форт Коллинза, я устал, а избавляться от трупа совсем нет желания, — снова грубо проговорил первый мужчина. И после этих слов я вспомнила, что уже слышала этот голос. "Передаю привет от папочки" — вдруг всплыло в моей голове и в моих глазах сразу потемнело.

— Не убивайте, прошу! — закричал второй парень, согнувшись убежал в машину и уехал.

— Ты что, с ума сошла?!! — Паркер схватился за голову, после того, как я выстрелила в первого парня.

— Это он был у меня в доме, он работает на моего отца.

— Это не повод его убивать! — все так же истерил Паркер.

— О боже, Паркер, не будь как девчонка! Я его не убила. Это ты был детективом или я? Он просто потерял сознание от боли.

— Ты его убила, дорогая моя!

— Нет же, — уже с истеричкой улыбкой повторяла я, — нет, нет, он живой, — я села и начала искать пульс у этого парня, но не находила.

— Паркер, я его убила! — закричала я. — Так, ты сейчас успокоишься и мы…

— Есть! — сквозь слезы сообщила я, — есть пульс! Паркер, у него есть пульс!

— Вот черт, придется еще в больницу его везти. Слушай, может ну его? Пусть остается здесь, а мы поедем пообедаем где нибудь? — беззаботно говорил он.

— Да забудь ты о еде, поехали, отвезем его в больницу. Мы положили парня на заднее сиденье и поехали искать ближайшую больницу. Так как он истекал кровью, нам пришлось свернуть в Финикс. Паркер подъехал к больнице, выложил парня у входа и быстро увез нас оттуда…

На улице уже смеркалось, солнце красиво уходило за горизонт. Теплый ветер навевал приятные воспоминания, а внутри, как будто бабочки просыпались. Я очень любила закаты, особенно, если провожаешь солнце на берегу океана. Такие моменты вызывали у меня крайне необычные, смешанные эмоции. Мне хотелось вдыхать ветер и ехать куда-то за солнцем. Мне было хорошо и в то же время грустно. Я даже не могла понять, как же называются такие чувства. Уходящее солнце падало на деревья, а они ложили тень на дорогу. Ветер развивал мои распущенные волосы, а я закрыла глаза и просто вдыхала этот ветер, этот момент, который почему то пробирал меня до дрожи. Мы ехали молча. Паркер следил за дорогой, а в его глазах была буря. Казалось бы, заглянув в них, можно увидеть весь мир. Два совершенно разных человека, едут вместе, к одной цели. Молчание создавало такую спокойную атмосферу, казалось бы, такого не может быть, но это было. Мы лишь встречались с ним иногда взглядами, но никто из нас и слова не обронил. Я изучала каждое его движение и каждый взгляд, он выглядел таким безмятежным, но я знала, что внутри этой безмятежности таится зверь, который хочет вырваться наружу. Паркер умело скрывал то, кем он является, он строил из себя обычного парнишку, которому нужен секс и деньги, но в его глазах можно было прочесть совершенно обратное. Я не стала расспрашивать о том, что у него внутри, лезть к нему в душу, ведь мы никто друг другу, лишь два человека, которые просто едут вместе в никуда…

— О чем думаешь? — наконец спросил Паркер.

— О море. Захотелось сейчас на море, — улыбнулась я, и отвернулась к окну, где ветер проложил играть с моими волосами.

— Любишь море?

— Очень…

— А что еще любишь?

— Дождь, с грозой. Море. Нью-Йорк. Книги. Фотографии, черно белые, в основном.

— И это все?

— А, что, мало?

— Да нет, в самый раз, — улыбнулся он и продолжил смотреть на дорогу.

— За эти два дня столько всего произошло, — начала я, — всего два дня, а я так устала, хочу вернуться в свою беззаботную жизнь.

— Скоро это все закончится, — почему то пообещал он. Я ничего не ответила. Мы снова ехали молча, и через пару часов мы были уже в Санта Монике.

— Вот и приехали, — сказал он, остановив машину у мотеля. Мы зашли внутрь. Мотель был довольно — таки не плох. Дружелюбная женщина дала нам ключи от номеров, здесь я не боялась спать в отдельном номере.

— Ну что, до завтра, — сказала я Паркеру, стоя у двери своего номера.

— До вечера, — загадочно произнес он и скрылся за дверью своего номера, который находился напротив моего. Я лишь сузила глаза и невольно улыбнулась, ведь я не знала еще, что означает такой его тон. В номере, я наконец приняла душ, в нормальной ванной, а выйдя из душа, на кровати я нашла коробку, с запиской: "Жду тебя в 6, в ресторане в конце улицы. П.Г" — Паркер Грин, — повторила я и достала из коробки красивое черное платье. Сегодня я должна выглядеть идеально, поэтому я немедля начала приводить себя в порядок. К 6 часам я уже выходила из номера. Я нашла ресторан, о котором сказал Паркер, и вошла туда. Тихая, спокойная обстановка, приятная музыка, как же мне это все нравится. За барной стойкой я увидела Паркера, который уже успел выпить виски. Увидев меня, его взгляд застыл.

— Оно идеально на тебе смотрится, — сказал он о платье и провел рукой по моей талии. — Пойдем, вот наш столик.

— Зачем все это? — восхищенно спросила я.

— Ну ты же хотела вернуться в свою жизнь, а я постарался вернуть тебя в нее хоть на один вечер. Я так полагаю, я угадал, с тем, как ты жила?

— Угадал, — я была на седьмом небе от счастья. Вдруг, на весь вечер я совсем забыла обо всем, что с нами происходит, и просто наслаждалась ужином, с симпатичным парнем, который внимательно изучал меню…

— Какое шампанское любишь?

— Розовое — ответила я.

— Что будете заказывать? — рыжая официантка обратилась к Паркеру, а меня будто совсем не замечала. Он лишь поднял на нее глаза, а она уже таяла и показывала все свои беленькие зубы.

— Севиче с креветками, пожалуйста, эмпанду и Dom Perignon Rose, — заказал Паркер и тоже довольно мило улыбнулся. Официантка прикусила губу от его улыбки и метнулась на кухню, виляя бедрами.

— Паркер, мы ведь не на свидании, а просто пришли поужинать, зачем заказывать самые дорогие блюда и шампанское за полтысячи долларов? — вполголоса спросила я.

— За тем, что этот вечер для тебя, это как вернуться в прошлое, и такой шанс у тебя появился всего раз, ты заслужила это, поэтому просто наслаждайся вечером, — он говорил это таким спокойным и серьезным тоном, что я даже его не узнала. После того, как мы разошлись у наших комнат в мотеле, его как будто подменили.

— Эй, у тебя все в порядке? — спросила я, взяв его за руку. Он на секунду задумался, а затем будто включил у себя внутри какую — то кнопку, повернулся ко мне и в улыбке сузил свои выразительные глаза.

— Конечно в порядке, а как иначе, а у тебя?

— Да, и у меня, — немного неуверенно сказала я.

— А что так неуверенно? Что может быть лучше? Ты сидишь в дорогом ресторане, пьешь изысканное вино, да еще и в компании такого завидного парня, как я, — он приподнял голову и посмотрел на меня свысока. После этих слов, я узнала того самого Паркера и мне сразу стало легче. Через секунду подбежала официантка и принесла нам вино. Разливая по бокалам, она специально нагнулась к Паркеру и показала свой бюст, который так и хотел выпрыгнуть из ее наполовину расстегнутой рубашки, которая в тот раз, кстати, была застегнута. Но, реакция Паркера меня поразила, он ни на секунду не посмотрел "туда", все это время он не сводил глаз с меня.

— Я тебе говорил, как ты прекрасна в этом платье? — нежно спросил он.

— Спасибо, мне оно тоже очень нравится.

— Она классная в этом платье, да? — шепнул он официантке. Та лишь недовольно посмотрела на него и ушла.

— Не люблю таких девушек, которые так и норовят, чтобы им залезли под юбку, — он сделал глоток вина. Через пять минут, уже другая официантка принесла нам еду.

— Извини, что отравил тебя китайской едой, вот заглаживаю свою вину здоровой пищей, — он подвинул ко мне тарелку севиче.

— Ты не виноват, — улыбнулась я. Время летело очень быстро, мы просидели в ресторане около трех часов. Столько, как в этот вечер, я не смеялась никогда, хотя отчасти этому поспособствовали две бутылки шампанского. Мне было так легко весь вечер, я, наконец, смогла выслушать все истории Паркера, которые он так хотел рассказать, и в частности ту, про сливовое варенье. Он с таким энтузиазмом их рассказывал, особенно когда видел, что мне смешно и интересно. От этого в его глазах загоралась искра, как у ребенка.

— Простите, не хотели вас беспокоить, но мы закрываемся, — сказал нам официант. Я оглянулась по сторонам и заметила, что в ресторане остались мы одни. Все стулья были уже перевернуты, а свет горел только над нашим столиком.

— Какой ужас, — смеясь, сказала я, — пойдем отсюда. Паркер расплатился и оставил официанту на чай почти столько же, сколько стоит вино. Он надел на меня свой пиджак и придержал дверь, чтобы я вышла. Я чувствовала себя героиней какого — то романтического фильма, которая встретила своего принца.

— Паркер, вечер просто идеальный, — восхищалась я и вдыхала вечерний воздух. На небе уже сверкали звезды и свет горел во всех окнах города.

— Да, идеальный, — согласился он. Мы подошли к мотелю, и он проводил меня до моей комнаты.

— Спасибо еще раз, этот вечер стал панацеей от буденной монотонности.

Он взял мою руку и поцеловал ладошку с внутренней стороны.

— Это тебе спасибо, — прошептал он. Глядя в его глубокие глаза, мне так захотелось прикоснуться к нему, и я погладила его волосы, а он продолжил целовать мою руку, перейдя на запястье. После трех трепетных поцелуев он остановился и отпустил мою руку, но я оставила ее у него на шее, а затем прижала его к себе и с неугомонным желанием поцеловала его. Он на секунду отстранился от меня и пристально посмотрел мне в глаза, но после поцеловал меня еще сильней, чем я его. Его губы оставались такими же вкусными, как и при нашем первом поцелуе. Они были такими мягкими и в то же время грубыми. Я просто в них растворялась.

— К тебе или ко мне? — на выдохе спросила я.

— А ты не хочешь на этом закончить? — спросил он, прижав меня к стене.

— А что, сегодня не тот день, чтобы уложить меня в постель? Или ты боишься, что я пожалею об этом? — я бросила ему вызов.

— Нет, эту ночь ты не забудешь никогда, — он взял меня на руки и понес ко мне в номер, не отрывая своих губ от моих…

Усадив меня на стол, он разорвал на мне платье (имеет право, ведь наверняка он это платье и покупал для того, чтобы потом сорвать его с меня) и начал покрывать мое тело поцелуями. Он так трепетно меня целовал и осторожно прикасался ко мне — вот за что, наверное, его и любят все девушки. Таким как он, со мной не был еще ни один парень, Паркер будто бы знал все мои желания. Он целовал мне шею, будто знал, что это мое слабое место, перебирал пальцами мои волосы, будто знал, что от этого у меня мурашки о коже.

— О боже, Паркер не останавливайся, — прошептала я, а он нежно уложил меня на кровать и продолжил целовать. Он целовал каждый кусочек моего тела, от чего мое дыхание становилось сбитым, а сердце билось так, будто сейчас вырвется из груди. Я сняла с Паркера футболку и прикоснулась к его идеальному телу губами, я целовала его широкие плечи, его живот, шею и его мягкие сладкие губы. Мне хотелось, чтобы этот момент был бесконечным, чтобы ночь за окном никогда не заканчивалась. Когда Паркер перевернул меня и оказался сверху, я не увидела в его глазах того простого желания переспать со мной и забыть обо всем, как у него обычно и бывает; я увидела в них какую — то боль, напряжение, будто физически он был со мной, а мыслями где — то далеко, за пределами этой комнаты.

— Паркер, возьми меня, — этими словами я постаралась вернуть его в реальность. А он закрыл глаза, обхватил меня своими большими руками и погасил свет. Было темно и это возбуждало еще сильней, я ничего не видела, но чувствовала. Я чувствовала его дыхание у себя на теле, прикосновение его нежных губ, то, как он рисовал пальцами узоры на моей спине. Я почувствовала то, как он снял с меня последнюю одежду, и в его глазах я увидела, что он уже не за пределами этой комнаты, а во мне, даже мыслями. Он двигался медленно, в такт с дождем, который вот — вот начал стучать по окнам. Я издавала тяжелые стоны, от того, что мне было невероятно приятно, чувствовать его в себе. Я села на него, а он целовал мои плечи и водил пальцем по всем линиям и изгибам моего тела, в этот момент его сильные руки, казались такими нежными и безобидными. Он прикасался ко мне так, будто я от не правильного прикосновения растворюсь в воздухе. Но затем он начал тяжело дышать, обхватил меня руками и прижал к стене. Смотря мне в глаза, онначал быстрее двигаться, и в этот момент я увидела в нем того самого зверя, которого он так не хотел выпускать. Он смотрел будто сквозь меня, а затем снова начал покрывать мою шею поцелуями, даже немного покусывая. Его руки стали сильней прижимать меня к себе, что мне было даже немного больно, но через какое-то время он будто возвращался в реальность и снова прижимал меня к стене, но потом я опять оказывалась в его крепких объятьях. Эта приятная боль мне начинала даже нравиться, и я решила играть по его правилам. Мое дыхание становилось тяжелее, а стоны громче. Я царапала его спину, а в ответ получала укусы на шее. Еще больше возбудившись, он сбросил все, со стола и уложил меня на него. Я лежала на столе и наблюдала, как капли дождя на стекле, тенью стекали по телу Паркера, а я останавливала их губами. И вот, мои губы сильней впились в его плечи, и я почувствовала дрожь по всему телу. Паркер начал медленней двигаться, но его губы никак не отрывались от моей шеи, затем он посмотрел мне в глаза, очень пылко меня поцеловал и отнес на кровать…

«И почему я не переспала с ним раньше?» — подумала я, ведь то, что сейчас произошло между нами, было неописуемо.

— Ты спишь? — спросила я его, ведь в темноте не было ничего видно.

— Нет, — ответил он, крепко обняв меня сзади.

— Я эту ночь и вправду не забуду, ты ко всем так по-особенному относишься или только ко мне? — я повернулась к нему, взяла его руку и начала перебирать его пальцы.

— Только к тебе, — ответил он, зная, что это хочет услышать каждая девушка.

— Почему?

— Потому что ты особенная.

— Это твой телефон звонит? — Он быстро спохватился и отключил его.

— Пойду, поговорю у себя, — быстро ушел к себе в номер. Я лежала в темноте и думала о произошедшем. Я не могла поверить, что он был прав, когда сказал "посмотрим" на то, что я не верила, что мы переспим. Я взяла его футболку, которая лежала на кровати, как же она им пахла. Я прижала ее к себе и вдыхала этот запах. От него всегда пахло морем, не каким-нибудь кремом или одеколоном, а самым настоящим морем. И вдыхая этот запах, я закрывала глаза и слышала шум прибоя и крики чаек. За то время, пока Паркер говорил по телефону, я все время думала о нем и улыбка не сходила с моего лица.

— Этого не может быть, — прошептала я и открыла глаза, — я не могла в него влюбиться, — уверяла себя я.

— А вот и я, — сказал Паркер и лег ко мне на живот. Я погладила его волосы и снова подумала: «этого не может быть…»

— Слушай, а почему ты не хотел со мной спать?

— Я хотел, просто нам еще шестнадцать часов ехать домой и боялся, что тебе будет неловко находится со мной в одной машине. Я повернула его голову и посмотрела ему в глаза.

— Если мне будет неловко, я остановлю машину, и мы переспим снова и снова, и будем это делать, пока мне не перестанет быть неловко.

— Ну, если ты так хочешь, — сказал он и страстно меня поцеловал. Утро мы провели с ним в постели. Такое нежное и беззаботное утро. Но встречу с Нэнси де Бур уже нельзя было откладывать, поэтому мы поехали в санаторий. День начинался хорошо, на улице была прекрасная погода, и ничего не предвещало беды.

— Ты говорил, у тебя есть холодная вода в багажнике, я достану — сказала я Паркеру, когда мы вышли из мотеля.

— Стой! — воскликнул он, — мы же в городе, где полно магазинов, зачем доставать воду, которая пригодится нам в дороге?

— Ну вот в дорогу и купим, — с улыбкой сказала я, немного его не понимая.

— Подожди, я сам достану, — он вышел из машины и принес мне бутылку холодной воды.

— Что ты там такого прячешь? — поинтересовалась я.

— Я ничего не прячу, ты что? — он тронулся с места и направился в санаторий.

— А мне кажется, прячешь. Ты, конечно, не должен мне обо всем рассказывать, просто, если мне нельзя туда заглядывать, то так и скажи.

— Было бы не плохо, если бы ты так и сделала, — на его лице появилась странная улыбка.

— Как скажешь, — лишь согласилась я. Через полчаса езды, мы достигли цели. Вот он, с виду милый санаторий, так и не скажешь, что здесь находятся душевно больные люди. Здание состояло из двух корпусов, в пять этажей. Ко входу вела уютная аллея, а вокруг здания был расположен парк, в котором цвели розы, орхидеи, акации и множество других цветов.

— Если я сойду с ума, привези меня лечиться сюда, мне здесь нравится, — попросила я Паркера.

— Можешь уже оставаться, — съязвил он в ответ. Мы зашли внутрь, где было тихо и спокойно, а люди в белых халатах, будто летали по больнице, так плавно и безмятежно, что мне стало немного не по себе.

— Добрый день, мы посетители к Нэнси де Бур, — сказала я девушке, которая сидела в приемной.

— Ого, везет ей на этой неделе, — с улыбкой сказала она, а я не поняв, о чем она, тоже мило улыбнулась.

— Вы о чем? — вдруг взволновано спросил Паркер.

— К этой бедной старушке за 13 лет пребывания здесь не пришел ни один человек, а за эту неделю вы уже третий посетитель.

— А можно узнать, кто ее посещал?

— Извините, такая информация не разглашается, могу лишь сказать, что и в последний, и в предпоследний раз приходили мужчины.

— Благодарю, так, где мы можем найти Нэнси?

— В такое время она обычно в парке, думаю, вы найдете ее на лавочке под березкой. "Марша, кофе стынет!" — вдруг кто-то позвал эту девушку, и она скрылась за белой дверью.

— Ну что, пойдем на поиски Нэнси.

— Идем, — ответила я Паркеру, и мы вышли в сад. Здесь мне стало еще более не по себе, так как здесь, вместо безмятежных врачей в белых халатах, "летали" безмятежные пациенты в белых рубашках.

— Ты ведь защитишь меня, если кто-то из них набросится на меня? — жалобно спросила я Паркера.

— Я тебя предупреждал, что такое место не для того, чтобы светить своими прелестями, — он указал на мое строгое, но немного короткое платье, — и обувать высокий каблук, но ты захотела выглядеть серьезной женщиной перед Нэнси, которой я думаю плевать, в чем ты придешь.

— Ну и ладно, — злобно сказала я и одернула платье пониже. Мы нашли ту лавочку, под березой, о которой говорила Марша и под ней сидящую на лавочке Нэнси с каким-то мужчиной, пожилого возраста, но его волосы были окрашены в белый цвет. Меня это ничуть не удивило, ведь, наверное, в таком заведении можно и не такое увидеть.

— Нэнси? — спросила я, когда мы подошли к ним…

Она молчала и даже не подняла взгляд на нас.

— Нэнси, не нужно притворяться, что вы нас не слышите, — недовольно начала я, — вы в санатории для душевно больных, а не для глухих.

— Ты что с ума сошла так разговаривать? Мало ли, что у нее за психическое расстройство, вдруг из — за твоих слов, она вовсе ничего не скажет, — возмутился Паркер, отведя меня в сторону.

— Успокойся, Ватсон, я знаю, что я делаю, — заверила его я и направилась к лавочке.

— Так, а-ну подвинься, белобрысый, — сказала я ее соседу и втиснулась между ними.

— Нэнси, меня зовут Рэйчел, вы были моим лечащим врачом, когда я только родилась, — нежно говорила я, чтобы завоевать ее доверие, — я бы хотела…

— Я знаю, кто ты, — вдруг грубо перебила она меня.

— И вы знаете, что мне от вас нужно?

— Нет, — она нахмурила брови.

— Я хочу спросить, не знали ли вы мужа моей матери, Ванессы Адамс?

— Знала, Вильям Адамс.

— Нет, это мой отчим, а настоящего отца вы знали?

— Я хочу хот дог, — вдруг сообщила она.

— Не отвлекайтесь, Нэнси, у вас скоро обед, так что, на счет отца?

— Хочу хот дог. Я хочу хот дог, — она будто разговаривала сама с собой.

— Быстро принеси ей хот дог! — приказала я Паркеру.

— Не буду я бегать ей за хот догом!

— Паркер! — я подняла одну бровь, и он уже шел к выходу. — Может, мы поговорим, пока тот очаровательный мужчина не принесет вам хот дог?

В ответ я получила молчание, — ладно, подождем того очаровательного мужчину, — устало проговорила я. И вдруг, я ощутила, что кто-то гладит мою ногу, это был ее сосед. Когда я повернулась к нему, он растянул свой рот в улыбке, в которой не хватало нескольких зубов.

— Убери свои руки, псих, — я ударила его по руке, и его лицо резко сменило улыбку на гнев.

— Что смотришь? — спросила я его, когда он не сводил с меня глаз.

— Хот дог, хот дог, — вдруг снова начала Нэнси.

— Да замолчи ты, в пути уже твой хот дог!

— Камешек! — вдруг закричал белобрысый во весь голос, сначала я не поняла, что с ним, но потом повернула голову и увидела, что на его зов идет около десяти его "друзей".

— Ну и зачем ты их позвал? Ой, вы как маленькие дети, — сказала я и начала рассматривать свой маникюр, на солнце он очень красиво блестел, но потом надо мной нависла тень.

— Эй, отойди от солнца, — сказала я старику, который стал надо мной, но потом я увидела, что он не один стоит надо мной, а они все стали вокруг меня.

— А вам еще чего? Идите себе гуляйте, не заслоняйте мне солнце. И после этого я почувствовала, как один из них гладит мои волосы, другой, точнее все тот же, трогает мою ногу, а третий хочет оторвать мою брошку.

— Ану руки прочь! — закричала я на них и начала бить их по рукам.

— Фрэдди больно, — сказал один из них.

— А мне не нравится, когда Фрэдди распускает свои руки! Еще раз тронешь мои волосы, и я сделаю тебя лысым, понял? — видимо он ничего не понял, но ему не понравилось, что я на него кричу и он снова схватил мои волосы, и на этот раз он уже не был таким нежным.

— Ах ты ж, псих старый! — завопила я и набросилась на него, мы упали на землю и начали вырывать волосы друг у друга. Все, кто стояли над нами кричали и радовались, что их хоть чем — то развлекут.

— Мисс, вы что?! — вдруг закричала женщина в белом халате и через секунду на всю больницу гудела сирена. И тут я поняла, что нужно бежать. Я сняла свои туфли и снова убегала босиком, мой "соперник" порвал мне бретельку на платье, поэтому у меня еще и выпадала грудь. Так что, одной рукой я держала платье, а в другой были туфли и клок волос старика. Вдалеке я увидела Паркера с хот догом, у которого глаза на лоб полезли, при виде меня.

— Бежим! — закричала я и пронеслась мимо него, он, недолго думая, бросил хот дог и побежал за мной…

Мы сели в машину и рванули оттуда.

— Ну что, Шерлок, я вижу, твой план не сработал? Я жду объяснений, — все еще в шоке сказал он.

— Ну, — неуверенно начала я, — я подралась со стариком, вот даже волосы на память остались, — я открыла ладонь, где они лежали.

— Ты побила бедного пожилого человека?!

— Бедного? Да этот озабоченный старикашка лапал мои ноги и волосы!

— Значит дала бы ему полапать, если он этого хотел! — на повышенном тоне говорил он, — нам эта информация очень нужна, а Нэнси единственная, кто может что-то знать, но теперь нам к ней дороги нет!

— И напомни мне, пожалуйста, с каких это пор информация о моем отце тебе нужна, больше, чем мне? — в недоумении спросила я.

— Да не нужна она мне, — совсем спокойно продолжил он, — просто Нэнси была твоим последним шансом, а побив этого старика, ты его упустила.

— Вот именно, заметь, моим последним шансом, тебе до этого не должно быть дела!

— И как ты собираешься с ней встретиться опять?

— Останови здесь.

— Куда ты собралась?

— Воплощать свой план по встрече с Нэнси, — сказала я и вышла из машины, меня не было около 20 минут, и Паркер уже начал мне звонить.

— Что ты делала в секс шопе 20 минут? — удивленно спросил он.

— Покупала игрушки на ночь, — ехидно ответила я.

— Вези меня в санаторий. Паркер не стал задавать лишних вопросов, а поехал к Нэнси. Мы приехали, и он остановил машину между деревьями, подальше от санатория, чтобы ее никто не видел.

— Ну, и какой у нас план?

— Вот, — восхищенно сказала я и расстегнула пальто.

— Костюм сексуальной медсестры?! Ты хочешь сказать, никто не заподозрит, что ты не являешься работницей санатория?

— Я не буду показываться на глаза персоналу, а сразу пойду в парк к Нэнси. Костюм — отвлекающий маневр для психов, да и если персонал меня увидит, то издалека не будет видно, что халат такой короткий.

— А мне что делать?

— А тебе, соблазнять Маршу, чтобы я незаметно проскочила мимо нее.

— А может мне тебя соблазнить? — он прикусил губу и запустил руку мне под халат. Я залезла к нему на руки и поцеловала его сладкие губы. Его сильные руки вот — вот собирались разорвать его на мне, но я напомнила, что он нам еще пригодится. Поэтому сегодня он решил быть нежным, он аккуратно расстегнул пуговички на нем и поцеловал мою грудь, а я запрокинула голову и закрыла глаза от наслаждения… Через полчаса мы вышли из машины, а вид у меня был как будто сексуальная медсестра исполнила свой долг.

— Ну что, готов? — спросила я Паркера, подходя к санаторию.

— Ага, пошли.

— Стой! Ты не готов, — я подошла к нему и расстегнула две верхних пуговицы его рубашки, — вот теперь готов, пойдем. Паркер зашел первым, и мы договорились, что когда я услышу, что Марша смеется, то смогу проскользнуть мимо них. Я ждала около 15 минут и наконец, услышала смех, но, по — моему, это была не Марша. Смех был таким грубым, не скажешь, что хрупкая Марша может так смеяться. Зайдя внутрь, я увидела, что Паркер соблазняет не Маршу, а какого — то слона, точнее женщину ну очень крупных размеров." Бедный Паркер" — подумала я. Пробравшись в парк, я нашла Нэнси и та сидела на лавочке уже одна.

— Нэнси, помнишь меня? — обратилась я к ней.

— Хот дог, — снова начала она свою заезженную пластинку.

— Ага, в этот раз не проведешь меня своим хот догом, — сказала я и достала из сумочки пакет, в котором был хот дог.

— Хот дог! — обрадовалась она, и начала его есть.

— Я не знаю имени твоего отца, — нормально сказала она.

— Что?! — разочарованно спросила я.

— Его не было на родах, и мать его имени не называла.

— Так, хорошо, а скажи мне, кто к тебе приходил на этой неделе?

— Никто.

— Нет, Нэнси, к тебе приходило двое мужчин, ты их знаешь?

— Уходи, а то я кричать начну, — сказала она, когда доела хот дог.

— Кричать?! Я тебе принесла хот дог, а ты вздумала меня сдать, ну ты и…

— Через пять минут я закричу, — все так же спокойно повторила она. Я была очень разочарована и зла, поэтому решила уйти, чтобы на этот раз не избить старушку. Когда я выходила из больницы, Паркер все еще мило ворковал со слоном, а та ни на секунду не сводила с него глаз, еще и водила пальцем по его руке. Через десять минут мы встретились с ним у машины, и я рассказала ему о том, что наша афера была безуспешной и, что его зря облапал слон, но он сказал, что не зря.

— Что это значит? Тебе что, понравилось?

— Мне понравилось, что эта дама, которую ты называешь слоном, выдала мне все тайны этого санатория.

— И что это нам дает?

— А то, что после последнего визита мужчины к Нэнси де Бур, в ее комнате было найдено пятьдесят тысяч долларов и золотые часы.

— Так вот почему она мне ничего не рассказала, ей заплатили за молчание.

— Да, похоже кто — то на шаг впереди нас, — сказал Паркер и повез нас обратно в мотель.

Приехав в мотель, мы с Паркером разошлись по своим комнатам и договорились встретиться в том же рестораничке в конце улицы, чтобы поужинать. Я сходила в душ и уже собиралась выходить, как у меня зазвонил телефон. На экране высветилось "Эмили"

— Эмили! — обрадовалась я, — как ты?

— Привет, подруга, — не очень радостно сказала она, — как ты там? Почему не звонила так долго?

— Да, прости, просто столько всего произошло, мы, как приедем, я все тебе расскажу.

— "Мы"? Ты не одна?

— Нет, со мной поехал Паркер, об этом я тоже тебе расскажу, — с энтузиазмом говорила я, — как у тебя там дела? Как Эндрю?

— Да у нас все хорошо, а вот…

— Что, Эмили, говори!

— Изабель. Ее убили прошлой ночью, — она немного запнулась, — и я нашла у себя в почтовом ящике записку с угрозой. Там было сказано, что я следующая, — она говорила, еле сдерживая слезы, — я не знаю, что ты там натворила, но прошу, брось ты это и приезжай домой, — Эмили расплакалась, а у меня земля ушла из-под ног от ее слов.

— Эмили, слышишь меня, сейчас же успокойся. Все с тобой будет в порядке, я завтра же буду дома.

— Хорошо, спасибо, — сказала она, и на другом конце провода раздался длинный гудок. Я села на кровать и пыталась понять, что произошло и, кто убил Элизабет. Все факты говорили о том, что это сделал мой отец, но наверняка я не знала. Я не знала ехать мне домой или нет, ведь, где гарантия, что, если я вернусь домой, он не будет больше никого убивать. Нужно поговорить с Паркером. Придя в ресторан, я увидела его за столиком, и он был не один…

— Рэйчел, — сказала он пристав, — это Джеффри, мой старый знакомый.

— Очень приятно, — я протянула руку, чтобы поздороваться, а Джеффри ее поцеловал. Я села за столик, а он так и не сводил с меня глаз. Джеффри на вид было лет 25, а выглядел он, как солидный бизнесмен. Он был в идеально выглаженном костюме, с запонками на рубашке и с красивым черным галстуком. У него был взгляд уверенного в себе человека. Человека, которого все уважают и боятся, а улыбка у него была очень хитрая. Он поедал меня своими глазами и смотрел на меня, как будто я его собственность.

— Вы здесь живете? — спросила я.

— Нет, я здесь проездом, так же, как и вы, — его голос был очень приятным и дружелюбным.

— А где вы познакомились с Паркером? Он не говорил, что вы сегодня к нам присоединитесь, — спросила я и сделала глоток вина, которое уже было на столе к моему приходу.

— Ты ей обо мне не рассказывал? — с наигранной обидой спросил он у Паркера.

— Не выпало случая, — грубо ответил Паркер, и я поняла, что ему не очень — то приятно присутствие Джеффри.

— Мы с Паркером работаем вместе, он вам говорил, где он работает?

— Да, частным детективом, но он ведь уже не работает. После моего ответа Джеффри с коварной улыбкой поднял свои брови и посмотрел на Паркера, а тот кинул на него неизвестный мне взгляд.

— Да, вы совершенно правы, — ответил он, но я поняла, что собирался он мне рассказать совсем не это.

— Мы еще и служили вместе, славные были времена, — он помешал виски в стакане и допил его.

— Как интересно, — сказала я и взглядом дала Паркеру понять, что нас ждет разговор.

— И где же вы служили?

— А он вам не рассказывал? Морская пехота.

— Конечно же, рассказывал, запамятовала просто, ведь он столько всего мне о себе рассказывает, что всего и не запомнишь, — я мило улыбнулась.

— Паркер, можно тебя на секунду? Мы отошли с ним к барной стойке, и я заказала себе еще бокал вина.

— Слушай, прости, что не рассказал, я не думал, что это так важ…

— Изабель мертва, — перебила я его, дав понять, что мне все равно, где он служил. Его ответ меня привел в ступор…

— Я знаю, — твердо сказал он.

— Не поняла? — от услышанного, я присела на стул. — Это связано с появлением Джеффри?

— Да, мне нужно многое тебе объяснить.

— Да уж, изволь.

— Но не сейчас, нужно уйти от Джеффри, только вот как, — он посмотрел в его сторону и задумался.

— Обычно, скажем идем домой и все, это не его дело.

— Теперь как раз таки его. Его приставили следить за мной, и доделать мою работу, но об этом потом. Теперь Джеффри будет "случайно" появляться там, где находимся мы.

— Твою работу?! Так ты еще работаешь? Паркер немедленно мне объясни, что происходит!

— Тише, тише! Ты чего так орешь? Хочешь, чтобы он услышал?

— Да мне плевать, кто услышит! — все так же громко продолжила я.

— Плевать?! — яростно спросил он и ухватил меня за руку, — значит, тебе жить надоело, раз тебе плевать. Джеффри прислали, чтобы убить тебя, так как этого не смог сделать я!

От его речи мои глаза чуть не выпали из орбит. Вот это поворот, я спала с тем, кто должен был меня убить. Я лишь в разочаровании покивала головой и направилась к выходу. Я хотела быстрее добраться до мотеля, собрать вещи и уехать домой, как сказала Эмили. Я надеялась, что меня оставят в покое, если я брошу попытки найти отца. И тут до меня дошло… Если мой отец пытается меня убить, значит, Паркер работает на него. Но зачем моему отцу меня убивать, ведь в предсмертной записке моя мать говорила, что он хочет меня найти. О боже, как же я запуталась. Чтобы проветрить голову я присела на лавочку и постаралась все осознать.

«Значит так», — говорила я сама себе, — "Сейчас я иду в мотель, спокойно собираю вещи, еду на вокзал, беру билет до Форт Коллинза, приезжаю домой и забываю обо всем, как о страшном сне". Я так и собиралась сделать, но из всего плана удалось выполнить только первый пункт. Придя в мотель, в моей комнате меня ждал Паркер. Увидев его, я хотела уйти.

— Стой, не уходи, пожалуйста. Позволь мне все объяснить, — он говорил так, будто сожалеет о произошедшем.

— Что объяснять? «Почему ты меня не убил?» — со злостью спросила я и начала собирать сумку.

— Куда ты собралась?

— Не твое дело вообще, но домой. Передай это своему боссу. Скажи, что я больше не буду искать его.

— Какому боссу? Во-первых, мой босс не твой отец, а во-вторых…

— Не мой отец?? — закричала я. — Так меня, оказывается, хочет убить не только он, но и твой босс, о котором я и не слышала никогда?!

— Тебя пытается убить только мой босс, — спокойным тоном произнес он, — твой отец здесь не при чем.

— Отлично! То есть теперь я должна успокоиться, как и ты, ведь меня хочет убить всего лишь один человек, а не два! Так, по — твоему? — я не снижала тон. — А почему тогда люди, вломившиеся в мой дом, передавали мне «привет от папочки»?

— Это были наши люди…

— «Наши люди»! — снова перебила его я. — Это, небось, ты им позвонил и сказал, где меня искать и во сколько я ложусь спать? Но перед этим угостил их своим фирменным кофе??

— Рэйчел, пожалуйста, выдохни и успокойся, — все так же спокойно говорил он. — Я никого к тебе не посылал…

— Ну, да. Ты хотел сам насладиться моим убийством, но тебя опередили!

— Хватит перебивать! — повысил он тон. — Дай мне закончить. Домой тебе сейчас нельзя, за твоим домом уже следят, и если ты там появишься, тебя сразу же убьют.

— Но там Эмили! Ей прислали записку, где сказано, что, если я не приеду домой, то они ее убьют.

— Слушай, они так пытаются найти тебя, убивать ее они не будут, ведь так ты точно не вернешься. Поэтому слушай меня и делай то, что скажу я, — серьезно сказал он.

— Паркер, да как после такого я могу тебе верить?! Он подошел, запустил руку в мои волосы и очень нежно поцеловал мои губы.

— Выжить ты можешь только со мной, — прошептал он…

Что я делаю? Позволяю своему потенциальному палачу меня спасти. Но правда ли он хочет спасти меня? Неужели я так наивна и глупа, что доверюсь ему?

Я села на кровать и потерла руками лоб.

— Хорошо, но ты должен мне обо всем рассказать, — видимо, да, так наивна и глупа. Он сел на кровать возле меня и начал свой рассказ.

— Когда я служил, я дослужился до капитана. У меня было много возможностей, я хотел даже продолжить службу. На то время мой дядя уже был болен, и он попросил меня, чтобы я работал в их кампании, и после смерти я занял его место. Я согласился и пошел работать к нему…

— Что за кампания?

— Частная кампания, о которой знало только правительство. Ее название я не могу тебе сказать, так все еще работаю там и дал присягу не разглашать. Ничем незаконным кампания не занималась, мне даже нравилось там работать. Мы отслеживали офшорные счета наших партнеров, находили информацию о людях для президента, тем самым обеспечивая ему надежную охрану, в общем, ничего интересного. Я же работал там частным детективом, искал всяких воров кампании, должников и разных плохих типов. За 4 года работы я многого добился, и мой дядя был уверен, что я смогу занять его должность, но, когда я занял ее, я пожалел. Я с командой ребят искал людей, а что было с ними потом, никто не знал, всем заправлял мой дядя. И вот, когда я заступил на его должность, моим первым заданием было убить нашего бывшего сотрудника, который украл у кампании десять миллиардов долларов. И тогда я понял, что мой дядя был не просто начальником охраны. Я отказался и предпочел дальше работать частным детективом. Моим последним заданием было найти твоего отца и вот я здесь, с тобой и, похоже запорол его.

— То есть, наше знакомство, это не случайность? Я не единственная соседка, которая открыла тебе дверь, а единственная, к кому ты пошел?

— Да, — сожалеюще ответил он.

— И когда ко мне вломились в дом, ты не предположил, что они что-то ищут, а знал? И, просил не искать отца, потому что ты сам его ищешь? Почему же ты тогда притворялся обычным бабником, которого кроме шлюх и виски ничего не интересует?

— Я не притворялся. Я бегал за твоим отцом год. Год жил в разных городах, где он скрывался, и у меня не было другого выбора, как пить и спать с девушками из бара, пока я его ищу. И вот, я переехал в Форт Коллинз, потому что его видели там последний раз, а потом я узнал, что тут живет его очаровательная дочь, — на «очаровательная» он сделал акцент, — решил познакомится с тобой, затащить в постель и разузнать все о твоем отце, но ты рассказала все раньше, чем я это сделал. «Поэтому переспал я с тобой с чистой совестью», — немного самодовольно сказал он и получил пощечину. — А неделю назад поступил приказ тебя убить. И вот, я уже не мог уйти от тебя, ведь твоя смерть была бы на моей своести…

— Знаешь, когда все закончится, чтобы больше я тебя не видела! — во мне кипела злость.

— Прости…

— Расскажи мне ВСЕ о моем отце…

Он рассказал мне все за этот вечер. Я узнала, что мой отец работал на кампанию много лет, но потом его посадили в тюрьму за фальсификацию документов и кражу денег кампании, а у него остались очень важные файлы кампании, которая не должны были попасть в чужие руки. Но отдавать он их не собирался, прятал у себя, в качестве гаранта его жизни. Поэтому нужно было их забрать. Меня поручили убить, потому что мой отец начал меня искать, а значит, я что-то для него значу. Заполучив меня, они бы сократили свое время на его поиски. Он бы пришел к ним сам. Но Паркер меня не убил, и теперь хотят убить и его тоже.

Утром я проснулась от того, что в мою дверь кто-то очень настойчиво стучал.

— Ты чего так рано? — спросила я у стучавшего Паркера.

— Собирайся, мы уезжаем, — сказал он и второпях начал неаккуратно складывать вещи в мою сумку.

— Что случилось?

— Джеффри уехал, но он скоро вернется, нужно уехать до его возвращения.

— Может он не вернется?

— Вернется, и когда вернется, жить нам останется не долго.

Я послушалась Паркера и помогла ему собрать мои вещи. Мне не нравилось то, что элегантный коллега Паркера пытается нас убить, и мне хотелось покончить с этим, но другого выбора, как бежать у нас не было. В пятницу около полудня, мы покинули мотель, а вскоре и этот город, так ничего и не узнав, о том, зачем приехали, но прежде, чем уехать из города, кое-что произошло.

— Заводи машину, сказал Паркер и пошел ставить вещи в багажник. Я села за руль и долго не могла найти ключи, а когда нашла, Паркер уже сидел рядом со мной и держал в руках какую-то сумку. Только я положила руку на ключ, как услышала тиканье часов.

— Ты слышишь? — прошептала я Паркеру.

— Что?

— Часы тикают, это твои?

— Из машины! — резко сказал Паркер и покинул машину. Я, недолго думая покинула ее вслед за ним. Он схватил меня за руку и потащил за собой, а через секунду за своей спиной я услышала взрыв. Я остановилась и посмотрела на то, как в воздухе разлетаются запчасти от импалы. Люди, проходящие мимо, собирались, как пчелы на мед, а живущие в мотеле, сразу же начали выглядывать в окна. Кто-то стал фотографировать произошедшее, а кто-то звонить в полицию.

— Мои вещи…, — разбито проговорила я.

— Уходим, уходим, — сказал он и быстро увел меня оттуда. Мы бежали в неизвестном направлении. Он ничего не говорил и не останавливался. Мы долго двигались в неизвестном направлении, а мои ноги уже жутко болели от высокого каблука. Но вместо того, чтобы остановиться отдохнуть, Паркер потянул меня в лес…

— Что ты делаешь? — задыхаясь, спросила я.

— Полиция уже нас ищет, нельзя идти через город. До вокзала нам еще добираться около двух часов пешком, за это время там уже будут висеть наши фотографии, и ждать наряд полиции.

— Будем выбираться из этого города другим путем, — сказал он и продолжил идти.

— Но мы же ни в чем не виноваты, зачем убегать от полиции? Нужно им рассказать, как все было!

— Кампания, в которой я работал, управляет всей полицией США, и, если им будет сказано, что сбежали преступники, они не будут спрашивать, что за преступление мы совершили, а просто начнут охоту на нас.

— Как ты себе представляешь наш побег из города? У нас ведь даже денег нет!

— Деньги есть, — сказал он и открыл черную сумку, в которой лежало две пачки денег, три пистолета, карта, компас и телефон. Видимо эту сумку он скрывал от меня в багажнике. — Нельзя останавливаться, идем.

Мы шли дальше через лес, а вскоре вышли на большое поле. Здесь было так тихо, казалось, что это поле — это весь мир и мы в нем одни. Хотелось остаться здесь и насладиться небом, на котором плавно плыли облака, травой, которая пыталась улететь вслед за майским ветром, и человеком, который спасал мою жизнь. Я знала, что бесполезно просить Паркера передохнуть, поэтому я просто остановилась и легла на траву.

— Что ты делаешь? — в недоумении спросил он.

— Отдыхаю, — раздраженно ответила я и закрыла глаза.

— Нету времени отдыхать, вставай!

— Паркер, милый Паркер, здесь нас явно никто не найдет, поэтому я буду отдыхать, а ты, если хочешь, уходи, — я закрыла глаза и подняла голову к солнцу.

— Рэйчел, моя милая Рэйчел, если тебе надоело жить, то отдыхай!

— Я тебе сказала, можешь быть свободен! Он недовольно вздохнул и сел рядом со мной.

— Сильно устала? — с пониманием спросил он.

— Сильно…

— Ничего, скоро доберемся до места и отдохнешь.

— До какого места?

— Если будем двигаться на запад, где-то через полчаса выйдем к железной дороге, — говорил он, смотря на потрепанную карту. — По ней идут товарные поезда, сядем на один из них и выберемся из этого города.

— Все так просто, а вдруг сегодня не будет идти поезд или что, если вообще никакой железной дороги там нет? Карта то ведь не новая, — я указала пальцем на уголок карты, где стояла дата 1990 год.

— Если нет, значит придем мы неизвестно куда. Рано или поздно, куда-то да выйдем, так что, пойдем, скоро стемнеет.

На небе собирались темные тучи, а где-то за холмами гремел гром, видимо будет гроза. Я не хотела провести ночь на улице, да еще и в дождь, поэтому молча шла за Паркером. Воздух становился все прохладнее, а тело не покидала усталость. Запахло дождем. Паркер шел где-то впереди, а я валилась от усталости и не могла его догнать. Мои босоножки были в ужасном состоянии, а джинсы были порваны. В какой-то миг мне показалось, что я здесь умру, ведь это поле не заканчивалось, но вот Паркер произнес те слова, которые придали мне сил.

— Слышишь? — с надеждой в голосе, спросил он. — Это поезд, идем скорей.

Вдалеке мы услышали шум поезда и побежали на звук. Через десять минут перед нами предстала железная дорога. Я никогда не думала, что так обрадуюсь какой-то железной дороге, где-то под Калифорнией. Мы не стали ждать поезд, а решили двигаться вдоль путей. Я сняла свои босоножки и шагала по теплым шпалам, которые еще не остыли от дневного солнца. Начинал моросить дождь, а гром становился все ближе. Но еще ближе становился приближающийся поезд.

— Ура, поезд! — закричала я.

Мы сошли с путей и ждали, когда он будет проезжать мимо нас. Через минуту красный товарный поезд показался на горизонте. Мы запрыгнули в последний вагон и попрощались с Санта Моникой…

С неба полил сильный дождь, а я выставила руку и ловила капли, которые сразу же сдувал попутный ветер. Сквозь тучи проглядывалась полная луна, а вдалеке мерцали огни ночного города. Этот город казался таким крошечным, что мог уместиться на ладони, а вместе с ним и все наши проблемы. Мы ехали в поезде, среди коробок и ящиков, на которых было написано, что поезд направляется в Майами. Майами, море, солнце; я закрыла глаза и представила себе берег на закате и шум дождя сразу же начал уходить на задний план. Я сидела и мечтала о том, что, когда это все закончится, я смогу посидеть за чашечкой кофе в набережном кафе и просто выложить фотографию моря в свой блог. Мне уже не хотелось каких-то интригующих событий и новостей, о которых должен был узнать Форт Коллинз, а просто обычное море. Но, я уже, наверное, была уволена, за то, что мой пятидневный отпуск уже закончился, а я так и не объявилась; а Эмили уже может быть мертва, так как домой я не вернулась. Мысли о плохом, вернули меня в реальность. Я посмотрела на Паркера, а он, свернувшись в калачик, беззаботно дремал сидя между ящиков. Глядя на него, в моей голове роилась куча мыслей. Неужели он и вправду киллер? Много людей он убил? Почему он не убил меня? Стоит ли мне его бояться?

Меня тоже клонило в сон от дождя, а когда он усилился, я уснула. Рано утром я проснулась от лучей восходящего солнца. Открыв глаза, я увидела, что оно восходит прямо над синим морем. Паркер уже не спал, а стоял на краю вагона и любовался видом.

— Красиво да? — спросила я у него.

— Последний раз я видел море четыре года назад, как я мог променять его на работу в кампании, — с грустью сказал он.

— Оно еще ждет тебя, — ответила я, подойдя к нему.

— Нет, туда мне дороги уже нет.

— Паркер, море — это твоя жизнь. Брось все и иди к своей мечте. — Бросить все, значит бросить и тебя. А мы ведь договорились, что я уйду только после того, как все закончится, — он тяжело вздохнул и отвернулся в сторону восходящего солнца.

— Можно вопрос? — неуверенно спросила я, ведь сама до конца не знала, хочу ли я услышать ответ на этот вопрос.

— Нужно, я столько на тебя свалил, что миллион вопросов в твоей голове — это нормально. И ты должна получить на них ответы.

— Сколько людей ты убил? — сходу выпалила я и в ответ получила недоуменный взгляд.

— Серьезно, Рэйчел? Тебя не интересует в первую очередь вопросы о твоей жизни и безопасности, а всего лишь сколько людей я убил?

— Всего лишь? То есть для тебя это уже такая же обыденная вещь, как заварить чашку кофе? Отвечай!

— Нисколько!

Такого ответа я не ожидала.

— То есть, я бы была первой? — меня поверг шок.

— Не была бы. Я не собирался тебя убивать, — он продолжал смотреть на рассвет и о чем — то думать.

— То есть, как не убивал бы? Но…

— Я был уверен, что смогу найти твоего отца раньше, чем мне придется тебя убить. Рэйчел, — он повернулся ко мне, — я не убил ни одного человека в своей жизни. Заступив на должность, я сразу изменил правила кампании. Таким способом мы больше не решали вопросы. Но два месяца назад меня «убрали» с должности. В это время, я уже девять месяцев «охотился» на твоего отца. Мне сказали, что я могу остаться в деле, если убью тебя. Я согласился, не раздумывая. Хоть я и узнал о твоем существовании только в тот день, я знал, что не могу позволить погибнуть ни в чем невиновному человеку — тебе.

Вот это да… Теперь я поняла, что мне не то, что не стоит его бояться, а мне не стоит отходить от него ни на метр. Пойти на такое ради незнакомого человека. Наверное, даже мой биологический отец не стал бы меня так защищать…

Я не успела ничего ответить Паркеру, но теперь чувствовала себя его должницей навеки. Поезд начал замедлять свой ход. Значит, он прибыл к месту назначения и его скоро будут проверять. Мы с Паркером сошли с него, до того, как он остановился. Мы шли с ним по курортному городу, который только начинал просыпаться. Спортсмены бегали по пустому берегу, лавки с хот догами и кофе только открывались, а уличные коты нежились в лучах утреннего солнца.

— Пойдем к морю, — сказала я Паркеру и потащила его за руку на берег. Я сняла босоножки, и мои ноги утонули в белом песке, который потом смыли морские волны. Стоя по щиколотку в воде, я думала о том, что все, через что мы прошли, стоило одного такого момента.

— Ныряй! — закричал Паркер и потащил меня в воду. Резкий холод пробрал все тело, но потом он превратился в ощущение свежести.

— Я ведь в одежде! — смеясь закричала я.

— А еще у тебя сухие волосы, — сказал он и через секунду мы оказались под водой. Вода была такая прозрачная, что я видела абсолютно все, даже то, как счастлив Паркер. За всю жизнь я не встречала ни одного человека, которого бы море делало таким счастливым, как его. Мы дурачились и смеялись, а проходящие мимо люди смотрели на нас, с вопросительными лицами, но нам было все равно, ведь они не знали, через что нам довелось с ним пройти. Выйдя из воды, мы сидели на берегу и ждали, пока наша одежда хоть немного высохнет.

— Ты куда? — спросила я у Паркера, когда он куда-то пошел. Через пять минут он вернулся с кофе и круассанами, которые продавались недалеко от берега.

— А у тебя с чем?

— С клубникой, — ответил он, откусывая клубничный круассан, но он так и не успел этого сделать.

— Эй, верни! — я отобрала его, а он начал его забирать.

— Вот, ешь мой вишневый, я не люблю вишню.

— Я тоже не особо не люблю, — с улыбкой ответил он.

— Сам виноват, нужно было брать два с клубникой, — поучительно сказала я и откусила круассан.

После небольшого отдыха на берегу, Паркер посмотрел на время и сказал, что нам пора идти, ведь скоро здесь будет много людей, а в таком виде мы будем выглядеть подозрительно. Он собирался снять нам номер в гостинице, но по дороге в нее, мы свернули на рынок. Загорелые женщины, в разношенных сланцах, кричали привлекая покупателей и ругались между собой, если кто-то увел у них клиента. Мы шли между рядов, а со всех сторон сверкали камни от украшений, на ветру развевались шарфы и парео, а еще пахло фруктами, которыми торговал похоже единственный мужчина на этом рынке. Идя за Паркером, я остановилась у одной палатки. Мое внимание привлек один кулон. Взяв его в руки, меня сразу накрыли воспоминания.

— Сколько он стоит? — спросил Паркер у пожилой хозяйки палаты.

— Восемь долларов, — ответила та хриплым голосом. Паркер просунул ей десять долларов и купил мне его.

— Знаешь, что он обозначает? — спросила я, указывая на кулон, на котором висел якорь.

— Нет.

— Надежду. Такой кулон я подарила своему брату. Он всегда потом мне говорил, что он придает ему надежду на лучшее, — с тоскливой улыбкой вспоминала я, а потом надела этот кулон на Паркера. Он лишь потрогал его и задал мне взглядом вопрос "Зачем".

— Пусть теперь он тебе придает надежду, — ответила я и пошла вперед…

— Спасибо, — сказал Паркер, догнав меня.

— Нам сюда, — он остановил меня у палатки с одеждой. Не размышляя, он взял первые попавшиеся шорты, майку, босоножки, и дал мне их на примерку, увидев, что все по размеру, он их купил. А себе он взял шляпку и очки. Новая одежда стала нашим прикрытием, так как на порванную старую все глазели, а в этой мы легко сливались с толпой. Номер Паркер забронировал в отеле Палмс, люкс с видом на океан. Бронь самого дорогого номера, в одном из самых дорогих отелей города, он объяснил тем, что нас будут искать в мотелях, в гостиницах второго сорта, но никак не в таком номере.

— Как же приятно после всех этих грязных мотелей, оказаться в самом шикарном номере в городе, — сказала я, открывая шторы в нашем номере.

— Здесь есть джакузи, — он вспомнил, что в мотеле мне хотелось в джакузи.

— Правда? — я побежала в ванную и открыв дверь, увидела джакузи. — Я в нирване, — восторженно сказала я и закрыла дверь. Наконец я смогла расслабиться и просто полежать в джакузи после такого пути. Я зажгла свечи, включила музыку и окунулась в удовольствие, которое длилось около часа. Закутавшись в полотенце, я вышла в комнату, а на моем лице была улыбка до ушей.

— Довольна? — с улыбкой спросил Паркер, что-то читая в блокноте.

— Да, — ответила я и увалилась на кровать. — Что читаешь?

— Да ничего, — он сразу закрыл блокнот и устало потер глаза. — Я слышал тут недалеко есть неплохое кафе, пошли поужинаем. Я не стала возражать, так как очень хотела есть, да и спрашивать что-то у Паркера, было бесполезно. Я надела свои новые шорты и майку, подобрала волосы в хвост, и мы покинули отель. Теплый майский вечер окутал город, небо засверкало звездами, а люди с пляжа начализаполнять пустые кафе. Мы с Паркером тоже не спеша брели в кафе, а к нему вел большой спуск, идя по которому было видно почти весь город, синий океан и мелких людишек, идущих вдалеке. Пляж был почти пуст, остались лишь парочки влюбленных, которые любовались закатом и компания ребят, которые пришли посидеть у костра. Океан в такое время казался таким одиноким, что хотелось отдаться ему полностью, чтобы он унес меня куда-то далеко-далеко, где мы бы остались с ним наедине. Его большие волны, размывающие песок у берега, будто старались ухватиться за кусочек земли, чтобы океан не уносил их обратно в неизвестность, а я бы с удовольствием поменялась с ним местами. Не знаю почему, но он так и манил меня своей бесконечностью. Спустившись, мы попали на очень оживленную улицу, вдоль которой располагались различные места, где можно поужинать, от ресторанов до палаток, где готовили тако, бурито и различный фаст фуд. Ни одно заведение не стояло пустым. В каждом из них была какая — то изюминка, привлекающая клиентов. В одном кафе играла живая музыка, в другом два блюда шли по цене одного; некоторые просто привлекали аппетитным запахом, а в некоторых заведениях шеф — повар заставлял делать котлеты сальто на гриле. Туристам хотелось не просто поужинать, а еще и посмотреть на зрелище. Нам же, просто посидеть в тихой обстановке без перфоманса. Мы нашли уютный ресторанчик, в конце улицы, с видом на океан, где играла приятная музыка, и было не много людей. Миловидная официантка провела нас к свободному столику, который располагался у красивых светодиодных деревьев. В ресторане была приятная и спокойная атмосфера. Для Майами, усеянного клубами, этот ресторан выглядел немного традиционным, с приветливыми официантами и дружелюбной толпой у бара. Но здесь также всячески старались привлечь туристов, например тем, что нам принесли два бесплатных бокала вина, на вкус очень даже неплохих. Я заказала себе устрицы, а Паркер оссо-букко.

— Можете принести нам бутылочку такого вина? — попросила я официантку, указывая на бокал с вином, которое досталось нам бесплатно.

— Может, закажем что-нибудь нормальное? — его улыбка говорила о том, что он немного удивлен моему выбору, ведь я даже не знала, что это за вино.

— Себе хоть Саффреди заказывай, а я буду пить это, — сказала я и сделала глоток вина.

— Да пей что хочешь, просто предложил, — он кинул на меня добрый взгляд и снова уставился в меню. — Что хочешь на десерт? Мороженое или…

— Океан, — не слушая его, ответила я. — Возьмем с собой бутылочку вина и посидим на берегу.

— Заманчивое предложение, — он тут же закрыл меню. Через пару минут миловидная официантка принесла нам наше вино, а вскоре и еду. Мы хорошо провели время и очень вкусно поужинали. Покидая ресторан, мы захватили с собой бутылку вина, а официантка пригласила нас снова его посетить, и от ее улыбки захотелось это сделать еще больше. Идя обратно по той же улице, людей стало еще больше…

— Смотри, какая очередь, — сказал Паркер, указывая на палатку, где готовили фаст фуд. Парнишка, который стоял последний в очереди, рассказал нам, что повар лишен зрения и готовит по тактильным ощущениям и запаху. У него, конечно же были помощники, которые принимали заказы и подавали ему ингредиенты, если они закончились, но готовил он исключительно сам. Мало того, что у него не было зрения, так его фаст фуд по вкусу превосходил даже некоторые блюда, в дорогих ресторанах. Конечно же, мы с Паркером выстояли в очереди и не упустили возможности попробовать такой шедевр. Взяв два тако с говядиной и морепродуктами, мы направились на пляж. Придя на пляж, там остались только ребята у костра, которые выливали остатки спиртного в огонь, ведь пить им было уже достаточно. Мы пошли вдоль пляжа и расположились недалеко от набережного кафе, с которого доносилась музыка.

— Ну, открывай скорее вино, — сказала я и потерла руки в предвкушении его попробовать.

— Сейчас, — он открыл бутылку и разлил его в пластиковые стаканчики.

— Ну что, давай пробовать шедевральный тако?

— Так, держи, — я дала ему тако с говядиной, а себе взяла с морепродуктами.

— Боже, как вкусно, — с набитым ртом, сказал он.

— А мне мой не нравится, — обиженно сказала я, — поэтому его съешь ты, — я забрала себе его тако, а ему отдала свой.

— Эй, ты опять? — возмутился он, но особо возражать не стал.

— Какие планы дальше?

— Допить эту бутылку вина и пойти еще за одной, — беззаботно ответил он.

— Не плохо, а что на счет спасения моей жизни?

— Пока до нас никто не добрался, живи спокойно, думаю, еще неделю сможем оставаться здесь. Его ответ меня даже порадовал. Я буду жить еще целую неделю. Никогда так не радовалась еще одной неделе жизни.

— Хорошо, раз у меня всего неделя, тогда знаешь, что нужно сделать? — загадочно спросила я.

— Нет, что? — в его глазах прочитался интерес к моим словам.

Я встала перед ним и начала развязывать веревочки на своей майке, — мы будем купаться нагишом!

— Что? Нет! — его удивило мое желание, и он начал отнекиваться.

— Ну же, исполни мое предсмертное желание, — я начала поднимать его за руки и давить на жалость черным юмором.

— Нет, ты не умрешь, поэтому сейчас же оденься, — смеясь, говорил он и опустил глаза в стакан с вином.

— Ты не раз видел меня обнаженной, тем более купаться будем только без верхней одежды, так что, не опускай глаза и раздевайся! — я начала снимать с него футболку.

— Нагишом значит захотела купаться? — решающе спросил он, а затем встал, снял футболку и развязал бантики на моем купальнике, от чего я осталась совсем голой.

— Я же хотела в трусиках купаться! — проговорила я бедным голоском и прикрыла руками все свои прелести.

— Ну, нет, нагишом так нагишом, — сказал он, закинул меня на плечо и понес в воду. Вода была холодной, но так как мы изрядно выпили, холода совсем не чувствовалось. Зайдя в воду, он сразу нырнул, а мне, вопреки своему желанию, пришлось сделать это тоже. Купание без одежды было невероятно приятным. Вода нежно окутывала все тело и играла с волосами. Но через секунду я почувствовала еще одно нежное прикосновенье к своей талии. Рука Паркера плавно скользила по моему телу, а затем его губы прикоснулись к моим. От такого нежного и невинного поцелуя, время будто остановилось. Полминуты, проведенные под водой, показались целой вечностью.

— Можно еще поцеловать твои прекрасные губы? — спросил он, убирая мокрую прядь волос, которая лежала на моем лице.

— Можно, — тихо ответила я и немного засмущалась, будто это был наш первый поцелуй. Но такой поцелуй был действительно первый. Так поцеловал он меня впервые. Все его поцелуи до этого были холодными и безразличными, а этот пронзил меня насквозь. Я обняла его и начала укрывать его шею поцелуями. Привкус соли на его теле напомнил мне наш первый вечер вместе. Как тогда все было легко и не было никаких проблем. Я окунулась в воспоминания и просто жила это ночью. Этим привкусом соли, сильной рукой, скользящей по моему телу и страстью, которая обжигала все тело. Я двигалась медленно, смотря в глаза Паркеру и наслаждаясь каждой секундой, которую он находился во мне. Шум волн приводил меня в еще большую эйфорию, а тихий шепот Паркера на ушко "Я тебя люблю", напрочь снес мне голову и заставил растворится, как капля, в этом бесконечном океане…

Утро оказалось тяжелым. Голова очень болела, и хотелось пить. Открыв глаза, я увидела рядом на столике стакан воды, который видимо, поставил Паркер, но его самого здесь не было. Я встала, выпила воду до последней капли, надела халат и пошла в душ. Холодный душ всегда приводил меня в чувства. Этот раз не стал исключением. Выйдя из душа, Паркера все еще не было. За окном был самый разгар дня. Я не собиралась сидеть ждать его, и пошла пить кофе в кафе на берегу. Идя по безмятежным улицам, солнце слепило глаза. Люди шли, еле переставляя ноги, так как жара очень утомляла. Но я любила жару, это лучше, чем холод. В кафе я села за крайний столик, чтобы лучше видеть океан. Я заказала эспрессо и села наслаждаться видом. Я смотрела на то, как солнце красиво отражается в воде, как дети плескаются и строят песочные замки, и как чайки парят над океаном. Просидев в кафе около часа, от Паркера так и не было вестей, а телефон его был выключен. Я вернулась в отель, чтобы поискать его, но так и не нашла. Поэтому, я взяла купальник и пошла на пляж, делать себе голливудский загар. Оставшуюся половину дня, я провела на пляже. Я читала книгу, пила коктейли, загорала и периодически поглядывала, то на часы, то на телефон. Когда солнце уже садилось, я пошла в отель.

— Мисс, — окликнул меня мужчина, с регистрации в отеле, — вам оставили письмо.

— Спасибо. Я быстро поднялась в номер, чтобы открыть конверт, кроме Паркера, никто не мог его оставить. Но я ошибалась. "2. Это число тех, кого ты потеряла из — за своей глупости. Если не сдашься нам через неделю, это число возрастет." Вот таким было содержание конверта. И тут я поняла, что пока я отдыхала на пляже, Паркера, возможно, в это время убивали. Я не хотела в это верить. Он рисковал свое жизнью, чтобы спасти мою. А я вот так легко его потеряла. Я даже его не искала… От осознания того, насколько я виновата у меня подступили слезы.

Теперь я одна. Внизу живота что-то свело, а сердце бешено забилось. Я села на кровать и не знала, что мне делать. Паркер был единственным, кто мог меня спасти, все, что мне остается, сдаться этим людям…

Но нет, неужели Паркер погиб ради того, чтобы я сама отдалась им в руки? Ведь они этого и добиваются.

Я не знала, что я должна делать. Бежать и прятаться всю жизнь или же, я бы могла попытаться спасти себя сама… У меня была неделя. Чтобы не терять времени, я решила разыскать того, кто же отправил мне это письмо. Я приняла душ и поспешила к регистрации отеля, чтобы расспросить мужчину, который отдал мне письмо. Но на рабочем месте я его не обнаружила. Расспросив несколько сотрудников, я узнала, что его смена закончилась и он дома. Узнав адрес, я сразу же направилась к нему.

— Здравствуйте, вы, наверное, меня не помните, — начала я, когда не высокий, тощий паренек, открыл мне двери, — вы сегодня передали мне письмо в отеле. После того как он меня увидел, его лицо резко изменилось.

— Я вас не помню, простите, — он хотел закрыть двери, но я ворвалась к нему в квартиру.

— Я вижу, что вы что-то знаете, и вы должны мне все рассказать! Кто передал вам письмо?

— Я не знаю ничего, уходите! — он очень нервничал.

— Я не уйду отсюда, пока вы мне все не расскажете. Он начал нервно перебирать пальцы и отвернулся к столу, который стоял позади него.

— Значит, вы не уйдете отсюда никогда, — он повернулся и в мою сторону был направлен пистолет.

— Что вы делаете?

— Мне обещали за вас вознаграждение, живой или мертвой, я не хотел этого делать, но вы сами ко мне пришли, — его голос очень дрожал, что было понятно, пистолет он держал в руках впервые.

— Послушайте, — спокойно начала я, — вы правильно решили этого не делать, не становитесь преступником, ради денег. Вам предложили вознаграждение очень плохие люди, которые убили дорогого мне человека, а теперь хотят убить и меня. Помогите мне, прошу… Парень замялся. Видимо, мои слова что — то для него значили. — Прошу вас, Дэвид, — его имя я запомнила еще с отеля. После этих слов, он опустил пистолет.

— Вот, — он просунул мне клочок бумаги, на котором были цифры.

— Что это?

— Номера машины, на которой приехал тот парень, больше я ничего не знаю.

— Спасибо, спасибо! — я крепко обняла его и направилась к выходу, но у двери остановилась. — А какое вознаграждение за меня предлагают? — мне было интересно узнать, сколько же я стою.

— Десять миллионов долларов.

— Да я бы сама себя убила за такие деньги, — самодовольно сказала я, — оставайтесь всегда таким человеком, это достойный поступок, что вы сохранили мне жизнь, несмотря на такие деньги.

У меня был номер машины, больше ничего. Но где и как я найду ее владельца, казалось бы, я застряла на одном месте, и больше зацепок нету, но через дорогу я увидела свое спасение. Это был полицейский участок. По началу, я думала, что разузнать информацию здесь будет тяжело, но зайдя внутрь, я увидела парочку толстых офицеров и витающий под потолком смог. Они сидели ели пончики и о чем — то лениво болтали, но увидев меня оживились.

— Добрый день, — сказала я им и тут же заплакала.

— Мисс, что с вами? — ко мне подошел один толстяк и усадил меня на стул, другой принес мне воды.

— Мою любимую и единственную собачку сбила машина и даже не остановилась! — на последнем слове, я зарыдала.

— Нам очень жаль, но такие дела не в нашей компетенции, — сожалеюще сказал офицер.

— Я знаю, но мне бы всего лишь узнать имя владельца машины, чтобы я смогла выслать ему счет за расходы похорон.

— Похорон? — в один голос спросили они.

— Конечно! Моего Бублика, так его звали, нужно похоронить со всеми почестями. Офицеры переглянулись.

— Простите, мы ничем не можем вам помочь.

Я разрыдалась и упала в обморок.

— Мисс, мисс, — кричали офицеры, став надо мной. Я медленно открыла глаза.

— Даже такие сильные офицеры, как вы, не могут помочь бедной даме, — умирающе говорила я.

— Хорошо, давайте номер, — сдался один из них.

Я быстро встала, отряхнула свою одежду, поправила волосы и дала бумажку. Офицеры не разрешили заглядывать в их компьютер, но я все же подсмотрела.

— Извините, в нашей базе данных нет такого номера. Я видела, что они мне соврали и видела имя владельца.

— Что ж, значит похороним его в лесу, — спокойно сказала я и покинула участок. Придя в отель, я взяла ноутбук Паркера, чтобы в интернете найти информацию о неком Джоне Рэйнольдзе. Но открыв ноутбук, я вдруг осознала, что Паркера больше нет, он мертв и по моей вине. Я провела рукой по клавиатуре. Я решила немного отвлечься от Рэйнольдза и посмотреть фото на компьютере Паркера. У него была всего одна папка, в которой было около сотни фотографий. Смотря их, я видела веселого человека, который любил рыбачить на своей яхте. Я даже нашла фото его квартиры, в которой он жил до переезда в Форт Коллинз. Это была не большая квартирка, в очень светлых тонах. На этом фото, он был так счастлив, я никогда его таким не видела, интересно, что же делало его таким счастливым. Но когда я включила следующую фотографию, я получила ответ на свой вопрос. Это было не что, а кто. В этой же квартире я увидела ангельской внешности белокурую девушку, которая улыбалась от счастья. Он никогда не рассказывал мне о ней. Не могу поверить, что Паркер был влюблен, но что же случилось. Неужели из-за нее он теперь не впускает никого в свое сердце, но, увы, ответ на этот вопрос я уже не получу. Оставалось лишь гадать, умерла ли она или же, просто они расстались. Сейчас мне было даже интересней узнать о ней, чем о Рэйнольдзе, и удача мне улыбнулась. В документах Паркера, я нашла вырезку из газеты, в который было сказано, что некая Британи Олфорд, исчезла четыре года назад. Четыре года, как раз тогда Паркер начал работать на своего отца, видимо ее исчезновение подтолкнуло его на эту работу. Я сразу же начала искать в интернете любую информацию, которая рассказала бы мне больше ней. Первое на что я наткнулась, была ее страница в социальной сети. Открыв эту страницу, меня шокировала то, что я увидела. Я увидела фотографию, на которой Паркер и Британи одевали кольца друг другу…

Я увидела фотографию, на которой Паркер и Британи одевали кольца друг другу, но это была не свадьба, а просто помолвка, видимо она исчезла до свадьбы.

— Как же его жаль, — проговорила я.

Я не могла поверить в увиденное. Как у Паркера хватило сил жить дальше после такого. Эта находка совсем меня расстроила. Поэтому, я решила переключиться на Рэйнольдза. Стоило мне ввести его имя, как я увидела, что весь интернет кишит информацией о нем. Этот Джон Рэйнольдз был очень влиятельным бизнесменом Майами. Я просмотрела список его недвижимости и нашла один склад в порту. Это было единственное место, где он мог заниматься своими не законными делишками, и я поняла, что только там смогу его найти. Я знала, что добром это не кончится, но я должна была убедиться в том, что Паркера больше нет и что, меня больше ничего здесь не держит. На фото в интернете было видно, что склад очень большой и его хорошо охраняют, так что пробраться туда мне будет не просто. Я решила сначала все проверить. Взяв из сумки Паркера деньги, я отправилась на рынок. Черный рынок. Чтобы особо не светиться, я надела кепку и очки. С трудом отыскав этот рынок, я увидела, что все, кто сюда пришел, как — то прятали свою внешность. Мужчины клеили себе усы, женщины надевали широкие наряды и очки, а старушка, которая рассматривала старые ордена, надела парик с шикарными белыми волосами, который вот-вот, казалось бы, спадет с ее головы. Я прошла вглубь, где уже торговали не бесполезным орденами и побрякушками, а кое чем посерьезнее. Найдя парня, торговавшего оружием, я остановилась, ведь без пистолета я не могу пойти к Рэйнольдзу, а то, что было у Паркера, он забрал с собой.

— Ты что тут стала, иди себе дальше, — грубо приказал мне парень, торговавший оружием.

— Вы со всеми своими клиентами так разговариваете, хам? — недовольно спросила я.

— Я школьницам оружие не продаю, — он самодовольно жевал зубочистку.

— Спасибо за комплимент, а теперь давай перейдем к делу, — я немного спустила очки и кинула на него свой зверский взгляд. Немного поразмышляв, он все же согласился продать мне пистолет. Так же, я купила бинокль и газовый баллончик.

Покинув это жуткое место, я отправилась искать склад. К тому времени, как стемнело, я его нашла. В порту было тихо. Склад находился в не очень людном месте, где стояли лишь контейнеры и также несколько складов. Я забралась на один из контейнеров и начала рассматривать территорию в бинокль. Невооруженным глазом, можно было с уверенностью сказать, что территория пуста, но если внимательно присмотреться, то можно было увидеть прячущихся вооруженных охранников по периметру склада. Мне было туда не пробраться. Я решила сегодня туда не входить, а лишь понаблюдать за ними. Прошло два часа. Все шло без изменений. Охранники, как манекены, не сдвинулись с места ни на сантиметр. Я уже и не смотрела на них, а легла и считала звезды, которые освещали небо. И вдруг, я услышала звук приближающегося парохода. Я взяла бинокль и увидела, что к складу прибыл пароход. Все заметушились и большинство охранников направились его разгружать. Я поняла, что это был знак, и мне нужно пробраться внутрь. Найдя вход, который остался без охраны, я с трудом, но пробралась в него. Я попала в темное помещение, где не было видно даже собственных рук. И тут я пожалела, что не взяла фонарик. Я нащупала стену и решила идти вдоль нее. Стена была холодной и сырой, а идя дальше, я попала в паутину. Меня приводило в ужас это жуткое место. Видимо, я шла по подвалу, а зная площадь склада, мне было страшно, что я не выберусь отсюда никогда. Пройдя до поворота, я остановилась и села. Я не представляла, куда могу выйти и решила дальше не идти. Я сидела и осознавала, что пароход уже наверняка разгрузили и охранники вернулись на свои места; что скоро меня или убьют или я умру здесь от холода. А когда я услышала шуршание и визг крыс, я расплакалась. Я не видела дальше ничего, только свою смерть. Мне было холодно, страшно и одиноко. Я скучала за Паркером, я так за ним скучала… Я вспоминала о том, как впервые с ним познакомилась, как мы переспали, о том мотеле, о тех чувствах, которые я так пыталась подавить в себе, но ничего не вышло. Единственное, что я плохо помню, это наш последний день. Не нужно было столько пить, ведь сейчас я бы все отдала, чтобы навсегда запомнить тот день. Я настолько замерзла, что мне было даже холодно думать, поэтому я поджала ноги и просто тихо плакала. Но через несколько минут я увидела свет из-за угла. Кто-то приближался. Мне нужно было уходить, но в кромешной тьме, тихо этого сделать не получилось бы. Поэтому я просто осталась на месте. Я старалась не дышать, чтобы меня не заметили. Приближающиеся шаги становились все громче и громче, а мое сердце билось все быстрее. И вдруг мимо меня прошел охранник с фонарем. Он был один. Через несколько метров, он остановился завязать шнурки, и я поняла, что нужно действовать. Я подобралась к нему сзади и замахнулась пистолетом, чтобы его ударить, ведь выстрел создал бы много шума. Но, конечно же, он обернулся раньше, чем я его вырубила.

— Ну что, сучка, пришла? — он прижал меня к стене и начал душить.

— Отпустите, пожалуйста…

— Пойдем к Рэйнольдзу, он уже заждался тебя. Но перед этим кое-что сделаем, — после этих слов я почувствовала, как его грубая рука пробралась под мой свитер. Я начала терять сознание, ведь такое происходило со мной впервые, но, когда он ударил меня по лицу, я пришла в себя и решила подыграть ему. Я обхватила его шею руками.

— А ты я вижу, со всеми сотрудниками кампании переспать решила? — спросил он, подразумевая то, что я спала с Паркером. Я ничего не ответила, а лишь достала из рукава газовый баллончик и почти весь спустила ему в глаза. Пока он корчился от боли, я ударила его пистолетом в висок, и он отключился. Я забрала его оружие, ключи, фонарь и направилась в ту сторону, в которую шел он. Идя по коридору, я увидела тех крыс, которые меня пугали, и пожалела, что увидела их, ведь размером они были с кота. Я поторопилась. Пройдя один поворот, я увидела, что следующий коридор не пустой, в нем есть двери. Я свернула туда и начала медленно идти, ведь кто знает, что или кто скрывается за теми дверьми. За одной из них я увидела свет и решила послушать, что там происходит, но ничего, кроме тишины я не услышала. Видимо там никого не было. Так как эти двери единственное, на что мне удалось наткнуться за целый час, я решила рискнуть их открыть. Подобрав ключ, я вошла внутрь.

— Рэйчел? — с надеждой в голосе, спросил Паркер. Я не могла поверить своим глазам. Он был жив. Еще пол минуты назад, я могла пройти мимо и так и не найти его.

— Господи, Паркер, как же я рада, что ты жив, — я бросилась к нему и начала развязывать ему руки, ведь он был связан.

— Уходи отсюда, — он схватил меня за плечи, — забудь меня, возвращайся в Форт Коллинз и живи спокойно, тебя больше не тронут…

— Что? Нет! Я тебя здесь не оставлю, ты спасал меня, позволь теперь мне спасти тебя.

— Послушай, я тебе… — он запнулся, — кто-то идет, уходи через вторую дверь, будь осторожна и не ищи меня больше. Уходить я не собиралась, но все же вышла за ту дверь, чтобы меня никто не увидел, ведь тогда от меня толку не будет никакого. Я стояла за большой дверью и слушала, что там происходит.

— Ну что, Грин, — за дверью раздался уверенный голос, — не сдается нам твоя подружка, видимо ты свое изжил, — после этих слов я услышала звук пуль, которые рассыпались по полу и поняла, что Паркера хотят убить.

— Убьешь меня и, что дальше? — спросил Паркер.

— А ничего, — безразлично ответил голос, — просто больше не придется спускаться в этот сырой подвал, чтобы проверить тебя для Рэйнольдза.

— Но ведь он не похвалит тебя, если я умру?

— Но, если это будет самооборона… — невинно произнес голос.

— Прощай Паркер, — после этих слов раздался выстрел. Я выглянула в щель и увидела труп, рядом с которым лежала веревка, которую я развязывала. Я закрыла рот рукой и слезы покатились из моих глаз. Я, не оборачиваясь, начала бежать. Мне было уже все равно, что меня могут поймать, и я не останавливалась. В конце коридора я увидела дверь и выбежала из нее. Чистый воздух закружил мне голову. Дверь находилась позади склада и меня никто не видел. Я бросилась бежать дальше. Я бежала по улицам, через парк, и вот выбежала на пляж, на котором мы были с Паркером вчера. Всего вчера, а сегодня он уже мертв… Я задыхалась от слез и смотрела на океан, который теперь манил меня еще больше. У меня больше ничего нет. Ничего. Только порванный свитер и размытая тушь на глазах. Я медленно подходила к океану, шаг за шагом становясь ближе к воде, и вот она уже касалась моих ног. Волны хватали меня за ноги и снова возвращались в океан. Они будто забирали меня с собой. Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Перед глазами снова все пролетело, но теперь это было более реально, я даже почувствовала прикосновенье на своей руке. Это была рука Паркера, я узнаю ее тепло из тысячи. Не открывая глаз, я крепко ее сжала, а затем отпустила и направилась в воду.

— Ты что делаешь? — эта рука потянула меня назад и теперь я услышала голос. Открыв глаза, я увидела Паркера. Я помяла его щеки, потрогала волосы, чтобы удостовериться в том, что это реальность.

— Я же видела, как тебя убили, — в недоумении начала я.

— Нет, это я убил. И Рэйнольдз тоже мертв. Теперь тебе не стоит волноваться о своей жизни.

— Я не верю, ты выбрался… — я положила руку ему на шею, но он тут же ее убрал. Я не узнавала его. У него был совершенно чужой голос и неизвестный мне взгляд.

— Паркер, что происходит?

— Я не хотел, чтобы ты знала, что я жив. Думал ты уедешь, но после того, как увидел, что ты собираешься сделать, пришлось признаться тебе, — с сожалением сказал он.

— Я тебя не совсем понимаю…

— Ты и не поймешь, просто уезжай, тебе больше не стоит оставаться со мной.

— То есть ты хочешь сказать, что мне не безопасно быть рядом с тобой?

— Нет, это другое, — он опустил взгляд, — наоборот, со мной ты в безопасности, просто у меня есть новое дело, — загадочно произнес он.

— А мне этого знать нельзя?

— Послушай, это долгая история…

— У меня есть время, — я сложила руки на груди.

— Была девушка, Британи Олфорд…

— Я знаю, — перебила я, а в ответ получила вопросительный взгляд.

— Некогда спрашивать, откуда ты это знаешь, в общем, я узнал, что она жива, и я отправляюсь на ее поиски. Эта новость меня шокировала, но как бы больно ни было, я ее приняла. Внутри все выло от боли, разбитое сердце было готово вот-вот остановиться. Но я взяла себя в руки.

— Может, нужна моя помощь? — понимающе спросила я.

— Тут уж я сам, это мое прошлое и я должен сам с ним разобраться. Думаю, ты знаешь, я четыре года ее искал, так что теперь не могу упустить этот шанс.

— А что ты будешь делать, когда найдешь ее? — поинтересовалась я.

— Не знаю, но я всегда хотел из этого прошлого сделать свое будущее, — уверенно сказал он.

— То есть это конец? Я больше не увижу тебя? — на моих глаза наворачивались слезы, но еще больше я была зла, на него, на себя, на Британи, на всё. В ответ я получила молчание, которое означало, что это конец.

— Что ж, спасибо за все, что ты для меня сделал, — я прикусила губу, пожала ему руку и ушла.

— Рэйч, пойми меня, — крикнул он вслед, но я лишь указала ему рукой, что слова лишние, и скрылась в темноте…

Вернувшись в отель, я была полностью разбита. Я хотела упасть на кровать, закрыть глаза и больше никогда их не открывать. Я не хотела возвращаться в реальность, но вернулась в нее быстрее, чем должна была.

Открылась дверь в номер, и вошел он.

Я не ожидала его, но он пришел просто за вещами…

Собирая сумку, он резко бросил ее на кровать и сел рядом. Я лежала, свернувшись калачиком на другой стороне кровати.

— Рэйчел… — начал он.

Я не должна была дать ему понять, что мне плохо. Что своим уходом он разбивает мне сердце. Но и в своих чувствах тоже не могла признаться… Просто струсила.

— Паркер, все хорошо, — сказала я, сев на кровати, но все также держа дистанцию от него. Не хватало мне еще снова вдохнуть его запах и наброситься на него, запретив ее искать. — Когда ты узнал, что она жива? — продолжила я.

— В подвале. Рэйнольдз рассказал. Она живет в Чикаго.

— Почему же она не нашла тебя сама за все это время, если она жива и живет полной жизнью в другом городе? — я недоумевала, почему он бросается на поиски той, которой, скорее всего он не нужен. А той, которая влюбилась в него по уши, он разбивает сердце. Наверное, потому что та вторая, боится признаться в своих чувствах и ей он предпочтет другую.

— Я не знаю всего, что произошло. Но знаю, что ей угрожали и не давали сюда вернуться. Я должен получить ответы на все вопросы.

— Удачи, — это все, что я смогла выдавить из себя, ведь океан слез уже давно был готов вырваться из моих глаз. Но он не должен был его видеть.

— Береги себя, — сказал он и поцеловал меня в лоб, — как целомудренно, а ведь еще вчера он целовал меня совсем в другие места…

Домой уезжать я не спешила. После его ухода я чувствовала себя приведением, которое скитается по городу в поисках того, что приведет ее в чувства. И в тот вечер, когда он уехал, я нашла это в баре.

— Водку, — безжизненно сказала я официанту. Он налил мне стопку, но я выхватила у него бутылку и отправилась за столик.

— У вас свободно? — вдруг я услышала голос над собой.

Подняв глаза, я увидела привлекательного блондина, который был не прочь познакомиться. Ну что ж, водка мне не помогает, так может, поможет секс с незнакомцем? Я пригласила его к себе за столик одним жестом. На удивление парень много болтал, а я, молча его слушала. Дар речи, мне кажется, я потеряла, когда закрылась дверь отеля за Паркером.

Когда мне надоела его болтовня, я промолвила лишь одну фразу.

— К тебе или ко мне?

Его не сильно удивил мой вопрос. Его лицо немного изменилось, на лице появилась загадочная тень. Возможно, он думал, что меня сложно будет уговорить на секс, но раз я сама предложила, то в его голове уже появился сценарий нашей с ним ночи.

— В отель, — спокойно сказал он, и мы покинули бар.

Войдя в номер, я просто сняла с себя одежду и набросилась на него. Мне не нужны были прелюдия, разговоры, выпивка. Мне нужно было что — то почувствовать или кого-то. Но когда мы уже были с ним в постели, я поняла, что я все равно безжизненное приведение.

Я начала царапать его спину, причем очень сильно.

— Ох, — выдохнул он, — так наши предпочтения совпадают? — он зада риторический вопрос, но я не поняла, о чем он.

Он резко перевернул меня на живот и начал сильно шлепать. Я почувствовала боль.

— Сильнее, — выдохнула я. Он послушал. Его удары возвращали меня в реальность.

— Еще сильнее, — повторила я.

Он понял, что мне будет мало, как бы сильно он этого не делал, поэтому он схватил меня за шею. От нехватки воздуха, моя голова закружилась, и я почувствовала, как горячая волна пробежала по моему телу. Упав на кровать, я так и не смогла открыть глаза, а он пошел в душ. Выйдя из душа, он окинул меня холодным взглядом, пока я все еще обессиленная лежала на кровати. До секса этот парень казался мне более приятным, но видимо он был таким, чтобы затащить меня в постель. Что ж, может это и хорошо. Мне сейчас тоже ничего большего не нужно.

— Я думаю тебе пора, страстный незнакомец, — немного строго сказала я, ведь меня все — таки задело его притворство в баре.

— Может, еще как-нибудь встретимся?

— Не думаю, я на днях уезжаю, да и, пожалуй, одного раза было достаточно, — соврала я, ведь мое тело почему — то жаждало его еще и еще. Он, ничего не ответив, натянул на свое сексуальное тело футболку и направился к выходу. — Стой, — окликнула его я, — пожалуй я могу задержаться еще на пару дней. На его лице расползлась похотливая улыбка. Он подошел ко мне, и не сводя с меня глаз положил на тумбочку у кровати свою визитку, а затем молча ушел. Посмотрев на его номер, я тут же положила визитку в свой кошелек, чтобы ни в коем случае не потерять. Открыв сумку, я обнаружила пачку сигарет. Я так давно не курила. Но в связи с последними происшествиями, одну сигаретку даже полезно. Подкурив тонкую сигарету, я начала прокручивать в голове эту ночь. Со мной никогда в жизни не происходило ничего подобного. С каких пор я так страдаю из-за мужчины, чтобы броситься в объятья другого для забвения? Сделав глубокий глоток дыма, я поняла, что уход Паркера, наоборот, придал мне сил, я почувствовала, как в моих глазах загорелись искры, и поняла, что он еще и сорвал мне крышу…

Мне нужно было поспать, но не здесь. Закинув свою легкую сумку на плечо, я покинула отель. На улице еще была ночь, но Майями никогда не спит. Алкоголь еще не выветрился из моей крови, но так как идти было некуда, я снова пошла в набережный бар. На лице официанта, который меня обслуживал, образовалась недовольная гримаса, видимо ему было неприятно смотреть, как такая молодая девушка, как я столько пьет. Но моей уехавшей крыше было все равно, поэтому я нарочно подозвала его к себе и заказала бутылку скотча. Кроме гримасы на лице, он больше никак не проявил свое недовольство, а покорно направился за скотчем.

— Мистер Брайт, мистер Брайт! — вдруг услышала я за своей спиной, но оборачиваться не стала. — Мистер Брайт, подождите. Босс! — снова услышала я, и мне стало любопытно, почему босс этого заведения имеет проблемы со слухом. Обернувшись, я увидела "страстного незнакомца", и когда я узнала, что он босс здесь, моему удивлению не было предела. Я уставилась в сторону "босса" и что-то обсуждающего с ним официанта, и наши взгляды встретились. Мне стало немного неловко, но постепенно это чувство утонуло в бокале со скотчем. Договорив с подчиненным, мистер Брайт направился в мою сторону.

— Снова пьешь? — спокойно спросил он. Я приподняла вверх бокал, чтобы без слов ему ответить.

— Выпивка за счет заведения, — осведомил меня он и собрался уходить.

— Решил заплатить за сегодняшнюю ночь? — мои брови поднялись вверх от удивления, а в голосе играли нотки злости.

— Нет, это просто жест моей симпатии, назовем это так.

— Ах, симпатии?

— Хорошо, если тебе лучше называть это оплатой за ночь, пусть так, все равно бутылка за мой счет, — он развернулся и легкой походкой направился к белой двери, видимо там его кабинет. Его спокойствие и непринужденность заставили испытать меня жгучее желание. Я одним глотком допив первый бокал скотча, направилась за ним…

Бесстрашно влетев в эту дверь, я обнаружила, что он был один, и, к моему счастью, это действительно был его кабинет, не хватало сейчас еще было опозориться перед его коллегами и подчиненными. Мистер Брайт был явно удивлен меня здесь увидеть. Закрыв за собой дверь, я направилась к нему. Подойдя впритык, я заглянула в его глаза, и увидела тоже, что было в моих — желание. Прильнув своими губами к его, он тут же обхватил меня за талию и усадил на подоконник. Его рука мгновенно оказалась под моей майкой, а бедра крепко прижались к моим. Он покрывал мою шею холодными поцелуями, в которых кроме желания не было ничего. Такое чувство было для меня в новинку, и мне это нравилось. Тяжело дыша от возбуждения, я сняла с него футболку и приложила руки к его горячей груди, а затем начала опускать ее ниже. Он сделал глубокий вдох. Дойдя до джинсов, я расстегнула две имеющиеся на них пуговицы. А уже через долю секунды я почувствовала его в себе.

— О мистер Брайт, — выдохнула я, а он слегка улыбнулся, видимо ему это понравилось. Он смотрел своими голубыми глазами в мои, и медленно, но резко двигался. Я стонала, мне было невероятно хорошо, по моему телу рассыпалась легкая дрожь, и я чувствовала, что вот-вот достигну пика наслаждения. Но он прервал это чувство, подняв меня, и отвел к столу. Там он немного грубо наклонил меня, и я оперлась руками на стол. Он раздвинул мне ноги, и я снова почувствовала наслаждение. Двигаясь все быстрее и быстрее, я все-таки достигла пика, а через мгновенье, он так же лег на меня и начал ловить ртом воздух.

— Ух, не плохо, — сказала я, поправляя волосы. На самом деле все было просто непревзойденно, но я думаю он и так это знает, поэтому не буду еще более завышать его самооценку.

— Может, скажешь, как тебя зовут?

— Кэйтлин, — не думая ответила я.

— Меня Стивен.

— Что ж, Стивен, меня ждет мой недопитый скотч, за счет заведения, — я улыбнулась ему и покинула его кабинет…

Наутро, когда бар снова заполнился сонными лицами, жаждущими кофе, я поняла, что я жажду сна. Я направилась в недорогой отель и сняла себе номер. Зайдя в номер, я не обратила внимание ни на то, убран ли он, ни на обстановку, я просто увалилась спать. Проснувшись, моя голова просто готова была рассыпаться на мелкие кусочки от боли. Посмотрев на тумбочку у кровати, я подумала о Паркере, который заботливо оставил бы мне стакан воды и таблетку, будь он здесь. Боль перемешалась с тоской. Я сутки была в запое, и только сейчас трезво взглянула на ситуацию. Боже, что же я наделала, безмозглая дура. Солнце уже уходило за небосвод, а я все еще лежала в постели. Мои мысли снова начали через верх переполнять мою голову, будто за эти сутки, они копились где — то в темном уголке, а сейчас им нужно сразу меня заполнить. Меня охватила паника. Только сейчас я поняла, что я беспомощна без Паркера. Господи, как же я по нему скучаю. Мне было стыдно, что я переспала со Стивеном. Слезы невольно навернулись на глаза, но потом их тут же прогнала злость. Я была зла на то, что он бросил меня, поэтому моя связь с мистером Брайтом уже не казалась мне такой постыдной. Но потом я вспомнила, что мы даже не состояли в отношениях с Паркером. — Господи, мы же просто занимались с ним сексом! — завопила я и на меня нахлынула ярость, и ревность. Я ревновала его к Британи. Его любовница ревнует к его невесте, как же это глупо. Смесь непонятных мне чувств переполняла меня до краев. Я решила поехать домой. Но я даже не знала, есть ли у меня еще дом, но в любом случае ехать мне больше некуда. Взяв ближайший билет до Форт Коллинза, я запрыгнула в поезд и покинула жаркий Майами. Сев на свое место, я уставилась в окно, из которого задувал свежий воздух. Поезд несся мимо деревьев, полей, и в этот момент я почувствовала облегчение. Мое сердце, наконец, спокойно билось, а дыхание было плавным и равномерным. Но мне все еще было грустно. Я все время думала о нем, о темноволосом парне, с медово-шоколадными глазами. Я вспоминала его большие руки, широкие плечи, теплый взгляд, его мальчишескую улыбку, которая приводила меня в восторг. Я смотрела в окно и представляла, что сейчас он, возможно, тоже мчится в поезде на поиски своей любви. Я представляла, как он ее найдет, как они все же дойдут до алтаря, будут жить в той милой квартирке в Чикаго, а также, я представляла на месте этой любви себя. Но мой разум мыслил трезво и подсказывал мне, что это к лучшему, что мы состояли лишь в интимных отношениях, и что я не влюбилась в него окончательно и бесповоротно. Что бы я сейчас делала, если бы так и было. Я понимала, что у меня всего лишь привязанность к нему, но она такая сильная, и я не могу ничего с ней поделать. Я еще никогда не была так привязана к человеку. Черт, что же он со мной сделал. Поток мыслей, который все еще переполнял мою голову, плавно перешел в сон. Я проснулась от того, что поезд остановился. За окном было темно. Прочитав название города, я поняла, что через час мне выходить, и решила больше не спать. Выйдя на перрон, я сделала глоток ночного воздуха и направилась домой. Я шла по своей улице, где все так же стояли роскошные дома, с изумительными садами, от которых так и веяло уютом и домашним теплом. В окнах, кроме темноты не было ничего, все сейчас наслаждались беззаботными снами. Ах, как я соскучилась по своим беззаботным снам. Подойдя к своему дому, я обнаружила, что снаружи он в полном порядке. Остановившись у двери, я перевела взгляд на дом Паркера, в нем так же было темно. Меня огорчала мысль, что там уже вряд ли когда-нибудь зажжется свет, по крайней мере, от прежнего хозяина. Прогнав тоску, я вошла в дом. Удивительно, все на своих местах, лишь полки и шкафы немного припали пылью. Обойдя весь дом, я поняла, что пропало лишь несколько вещей из маминой комнаты. Это пистолет, письмо, адресованное мне и еще коробка из — под ее кровати. Я знала, что все эти вещи были связаны лишь с моим биологическим отцом, а на него мне было уже наплевать. За все то время, пока я за ним гонялась, он не дал о себе знать. Что ж, может он бросил попытки меня найти. Выходя из маминой комнаты, я остановилась, увидев на столе новый блокнот, раньше его здесь не было. Я медленно подошла к нему и открыв прочла первую страницу: "Твой отец мертв, не ищи его больше". Послание было без подписи. Прочитав эти строки, я ничего не почувствовала. Я положила блокнот на стол, и закрыла комнату на замок, не намереваясь больше в нее заходить. Зайдя в другую комнату на моем лице, расползлась невероятно довольная улыбка: я увидела свою кровать. Свою большую, мягкую и очень привлекательную кровать.

— Подожди немного, — сказала я кровати, — сейчас я поздороваюсь с мистером горячий душ и сразу же к тебе! Счастливая, как ребенок я включила музыку и пошла в душ. На удивление настроение у меня очень даже хорошим, поэтому музыка ему соответствовала. Подпевая слова знакомой мне песни, я покрывала свое тело нежной пеной от геля. Как же я соскучилась по дому. Выключив музыку и наконец, забравшись в теплую мягкую постель, я с улыбкой на лице мгновенно провалилась в сон.

Наутро меня разбудил стук в дверь. Все мои мысли мгновенно исчезли, и в голове была лишь одна мысль. Сон как рукой сняло. Я быстро подпрыгнула с кровати, расчесала волосы, кинула мятный леденец в рот и побежала открывать дверь. За полминуты, которые я шла до двери, я успела обрадоваться, расстроиться, разозлиться и снова обрадоваться той мысли, что за дверями стоит он, тот неземной красоты брюнет, смедово-шоколадными глазами, умопомрачительной улыбкой и сексуальной трехдневной щетиной. Я забыла все, что было, я лишь хотела снова увидеть его в той белой майке, спортивных штанах и с чашкой кофе. Открыв дверь на моем лице, была улыбка до ушей, а глаза полные надежды, но это все вмиг исчезло, когда на пороге я увидела Эмили. Я снова попыталась нарисовать радостную улыбку на своем лице, но у меня это плохо получилось. Эмили увидела, что я в ужасно подавленном состоянии и ничего не сказав, лишь крепко обняла меня, а я расплакалась в ее жилетку, она очень кстати ее надела.

— Проходи, — хрипло сказала я, так как в моем горле все еще стоял ком от невыплаканных слез.

— Я все внимательно слушаю, — начала она, присев на диван.

— Да что тут слушать… Я могу сказать лишь одно, что моя жизнь разрушена.

— Рэйчел, я просижу здесь хоть до вечера, пока ты мне все-все не расскажешь, — настояла она. Эмили и вправду просидела у меня до вечера. Мой рассказ занял целый день. Я рассказала ей все до мельчайших подробностей, до каждого слова и взгляда. Она же в свою очередь внимательно меня слушала, на плохих моментах хмурила свои тонкие брови, а на хороших в ее глазах появлялась искорка тепла. О глубине своих чувств к Паркеру я умолчала, я лишь призналась, что была симпатия и не большая привязанность. Возможно, я так сказала только потому, что хотела сама в это верить или же, чтобы настоящие чувства поскорей меня покинули. Меня радовало одно, что моя злость и обида на Паркера были наравне с моими чувствами, поэтому я надеялась, что моя любовь перерастет в ненависть. Я понимала, что это глупо и не по-человечески злиться за это, но такой вот я человек, ничего с собой поделать не могу, к тому же, думаю сейчас это даже хорошо.

— А что с твоей работой? — немного сменила тему Эмили.

— Не знаю, но уверена, что про меня уже там забыли. Буду искать новую.

— Эй, сходи туда и все разузнай. Не нужно забрасывать любимое дело, тем более у тебя это очень здорово получалось.

— Эм, я не думаю, что смогу сейчас вести блог.

— Сможешь! Значит так, завтра мы с тобой вместе пойдем в редакцию. С Эмили не поспоришь, поэтому у меня не было другого выбора, как не согласиться. Выпроводив ее, я собралась спать, но потом обнаружила, что я с утра так и не сняла пижаму и даже не умылась. Фу, как я так могла. Перед сном мне захотелось выпить чашечку теплого черного чая. Открыв шкафчик в кухне, вместо чая я обнаружила бутылку белого вина, которое я покупала, когда к нам приходила Тиффани. — Нет, нельзя, — ответила я своему мозгу, который говорил мне открыть эту бутылку и выпить всего один бокальчик, — ну только если бокальчик, — согласилась я. Через час бутылка стояла возле моей кровати, а на пустое дно стекали капельки, оставшиеся на ее стенках. Я попыталась слить их в бокал, но их было настолько мало, что капнула лишь одна. Я тяжело вздохнула и пошла искать еще выпивку, но ничего не нашла. Пьяная и расстроенная я легла спать.

— Рэйчел, просыпайся уже! — Эмили теребила мое плечо и кричала прям на ухо.

— Эмили, ты чего так рано? — сухо спросила я, но так и не смогла открыть глаза.

— Бог мой, ты что, пила?! — возмутилась она, — тебе же на работу идти!

— Я никуда не пойду, — я накрыла голову одеялом и начала проваливаться в сон, из которого Эм меня тут же вытащила.

— Так вставай, — она начала тянуть меня за руку, и я встала. Еле передвигая ногами, она помогла мне добраться до ванной и включила ледяную воду, которая как ток пробежала по всему моему телу. Мои глаза распахнулись, а зрачки сузились от яркого света.

— Полегчало? — недовольно спросила она, делая воду потеплее. — Будешь знать, как пить перед работой. Холодный душ освежил меня, но все же мое состояние не было превосходным. Я все так же хотела спать, у меня была апатия ко всему, и мне жутко хотелось пить. Эмили усадила меня в свою машину и отвезла в редакцию.

— Можно? — спросила я, войдя в кабинет Стэфани Уэйн. Из-под узких очков на меня поднялся взгляд зеленых глаз светловолосой женщины, а затем ее брови поползли вверх — это была Стефани.

— Привет, — виноватым голосом произнесла я, присев на стул напротив ее стола. Стефани была доброй женщиной, у нас с ней всегда были теплые дружеские отношения, поэтому я не боялась ее, а не скорее не хотела расстроить. Разговор завязался очень быстро. Я ей доверяла, поэтому могла рассказать правду, но сейчас мне этого не очень хотелось делать, поэтому я рассказала все вкратце, но и не забыв упомянуть, что меня пытались убить. Моя начальница слушала меня разинув рот, и так же, как и Эмили эмоционально на все реагировала. Конечно же, она все поняла и простила меня, но взять на работу не смогла. Она сказала, что мой блог никто не ведет, но мой кабинет уже занял молодой журналист из Лондона. — Странно, что сподвигло его променять Лондон на Форт Коллинз, — машинально произнесла я.

— Он проходит стажировку, — ответила она.

— Рэйчел, милая, я бы с радостью тебе выделила рабочее место, но ты ведь знаешь наш офис очень маленький, и пока я никуда не могу тебя пристроить, но, — она повысила тон, — если хочешь, ты можешь вести блог из дому. Зарплата все та же, только условия работы лучше, — она улыбнулась. Конечно же, такой вариант меня более чем устраивал, и мы заключили наш договор дружелюбным рукопожатием. Я забрала коробку со своими вещами, которая уже пылилась в кладовке офиса и поехала домой.

— О, зря только выряжалась, — ворчала я в машине, снимая красные туфли на высокой шпильке.

— Смотри на это с хорошей стороны, зато тебя теперь есть работа, и ты теперь сама себе начальник, все, что от тебя требуется — это раз в день отправлять статью, — оптимистично говорила Эмили. Оптимизма ей не занимать, чего не скажешь обо мне.

— Рэйчел, я тебя вообще не узнаю, ты, как вернулась, ты сама не своя, ты стала такой пассивно-агрессивной, — досадно сказала она.

— Эмили, я думаю, ты меня понимаешь, я прошла тяжелый путь.

— А я думаю это кое-что другое…

— О чем это ты?

— Я тебя знаю очень давно, и знаю, что какие-то попытки тебя убить не приведут тебя в такое состояние. Скажи мне правду, у тебя чувства к Паркеру?

Черт возьми, как она догадалась?! — кричала я про себя. — Нет же, — спокойно ответила я, — он тут совершенно не при чем. — Кстати, как у вас с Эндрю? — сменила я тему.

— Все просто отлично, — засияла она, — хорошо, что я не поехала с тобой в Калифорнию, за это время мы с ним так сблизились, и… — потянула она, — он предложил жить вместе! — радостно завизжала она.

— Вау, Эмили, я так рада за вас! И где вы будете жить, у тебя или у него?

— Не знаю, мы пока еще не решили, но я тебе обязательно сообщу. Приехав домой, я закрылась за большой дверью своего маленького мира. Я уткнулась лицом в подушку и не хотела никого больше сегодня видеть. Мне было все равно на весеннее солнце, на дружелюбные улыбки своих соседей, на еду, на утренний кофе, на все. Мне просто хотелось лежать, что я и делала. Стефани сказала, что я могу приступать к работе в понедельник, то есть через два дня. Но я даже не представляла, о чем я буду писать в своем блоге. Рассказывать о своих приключениях мне не хотелось, снова давать советы домохозяйкам тоже, в моей голове было пусто. Я лежала на своей огромной кровати, и мои глаза были направлены в одну точку. Я не понимала, что со мной происходит. Я была обессилена и мне совершенно ничего не хотелось. Сама того не замечая, я неподвижно пролежала на кровати до самого вечера. Когда я все же встала, я обнаружила, что на мне все тоже синее платье, в котором я ездила на работу, а за окном уже темно. Сняв платье и оставив его на полу, я пошла на кухню в поисках выпивки, но вспомнила, что дома ничего нет. Тогда я опять надела платье и поехала в супермаркет.

— Эмбер Саммерс? — вдруг окликнула меня одна девушка в супермаркете по моему псевдониму.

— Да, это я, — вяло, но с принужденной улыбкой ответила я.

— Можно ваш автограф? — с энтузиазмом спросила она. Странно, у меня впервые берут автограф. Это немного подняло мне настроение, и я искренне ей улыбнулась и расписалась в маленьком желтом блокноте. Она в благодарность меня обняла и ушла. Этот маленький момент, такой обычный и не приметный, очень на меня повлиял. Я остановилась и задумалась. Внутри меня внезапно что — то проснулось, я почувствовала какое — то приятное тепло изнутри и снова желание творить. В этот вечер я так и не дошла до прилавка с алкоголем, а свернула к продуктовому. На радостях, я набрала полную корзину, муки, фруктов, различных начинок: изюма, орехов, джема. Я покупала все, что только можно было, и остановилась, когда корзина была переполнена. Расплатившись кредиткой, я погрузила продукты в багажник и включив музыку поехала домой. Дома мой музыкальный вечер продолжился. Я, наконец, окончательно сняла с себя это платье и разгуливала по дому в одном нижнем белье. Разложив все продукты, принялась печь кексы. У меня всегда они очень хорошо получались, но мне хотелось чего-то нового, и я начала экспериментировать. В итоге, к раннему утру моя кухня была заставлена противнями, на которых красовалось около сотни кексов: шоколадные, вишневые, лимонные, медовые, творожные и каких только душа пожелает. Занимаясь кексами, я пила кофе. За всю ночь я выпила его столько, сколько не выпивала за неделю, поэтому утром мне совсем не хотелось спать. Я записала все рецепты, которые придумала за эту ночь и сфотографировала каждый вид кексов. Затем я замариновала свинину на ужин и решила отдохнуть. Готовка мне надоела, и захотелось чего-то другого. Я надела первую попавшуюся майку и джинсы и помчала в садоводческий магазин.

— Доброе утро, — с приветливой улыбкой сказала я мужчине за прилавком, — меня интересуют белые розы. Он также мне улыбнулся и проконсультировал меня по поводу этих роз. Купив их, я поехала домой. Надев перчатки, я тут же принялась их сажать, при этом заглядывая в интернет, все ли я правильно делаю.

— Рэйчел, ты что сажаешь розы? — с приятным удивлением спросила Эмили.

— Да, — оживленно ответила я, — не желаешь кекса? — Ты снова готовишь для блога?

— О, нет, это для себя, но может и в блоге поделюсь. Зайди возьми в кухне, можешь и Эндрю корзинку взять, там на всех хватит, — я улыбнулась, а она пристально на меня посмотрела и направилась в дом.

— Бог мой, Рэйчел, зачем же так много? — Эмили увидела количество моих кексов, а меня это позабавило. Через пять минут она вышла с полной корзинкой кексов, а один держала в руках и ела его.

— Невероятно вкусно, — с полным ртом говорила она.

— Спасибо, не зря всю ночь их готовила.

— Ну ты и трудяга. Ладно, понесу эту вкуснятину Эндрю. От ее комплиментов мое настроение еще более улучшилось, и я продолжила сажать свои розочки. К обеду я со всем справилась и решила написать статью для садоводов. Статья заняла немало времени, и я снова обнаружила, что уже вечер, и что я еще совсем ничего не ела, даже не помню с каких пор. Разложив кексы в корзинки, тем самым освободив место в кухне, я принялась готовить ужин. Я приготовила суп с копченостями, ребрышки по — техасски, картофель во фритюре, немецкий салат и десерт. Все это я сделала на одном дыхании и, наверное, готовила бы еще и еще, но потом поняла, что это все я сама не съем и я решила позвать на ужин Эмили с Эндрю. С Эндрю мы были мало знакомы, поэтому это был повод получше его узнать.

— Привет Эм, — сказала я в трубку, — как на счет ужина?

— Ты что, опять наготовила кучу еды?

— Угу, — виновато ответила я.

— Боже, да тебе лечиться надо, но твое счастье, что я люблю твою стряпню, мы скоро придем, — Эмили обрадовалась моему предложению. Я накрыла стол, красиво разложила столовые приборы и надела красивое облегающее платье. Я любила облегающие вещи, в них я чувствовала себя комфортней всего. Возможно, так было потому, что у меня была красивая фигура, и скрывать мне было нечего. И вот, в мою дверь раздался звонок.

— Привет, — улыбнулась я гостям, — проходите.

— Мы принесли вино, — своим низким голосом сказал Эндрю. Он был одет в черный пиджак и джинсы, а его темные не послушные волосы немного спадали на глаза.

— Ты еще кого-то ждешь? — шепотом спросила Эмили.

— Нет, а что?

— А почему ты так одета, стол накрыт по всем правилам и такая изысканная еда?

— Не обращай внимания, просто увлеклась, — я улыбнулась и принесла бокалы для вина. Я села во главе стола, а Эмили и Эндрю по бокам. По началу обстановка была немного напряженной, так как Эмили и Эндрю были тихонями, и никто не мог внести в нашу тишину разнообразия. Мы лишь изредка обменивались фразочками типа "вкусный ужин" или "прекрасная погода на улице". Но мне надоела эта обстановка и я начала засыпать Эндрю вопросами о его работе. Он работал в антикварном магазине, и ему было, что рассказать о всяком антиквариате. Затем я рассказала о сегодня посаженных розах и спросила как им мои кексы. Немного разрядив обстановку, все пошло само собой. Мы начали много говорить и смеяться с разных смешных историй.

— Так, а теперь десерт, — радостно сообщила я и отправилась на кухню. — На десерт у нас киш-лорен с беконом.

— Невероятно вкусно, — похвалил меня Эндрю.

— Рэйчел, где ты научилась так готовить?

— У нее этот дар от Бога, — ответила вместо меня Эмили. И мы засмеялись. Допив вино, мои гости собрались домой.

— Спасибо за ужин, все было прекрасно, — сказала Эм. Довольная тем, как все прошло я пошла убирать на кухне, а закончив, провалилась в сон, как ребенок.

— Эй, детка, просыпайся, — вдруг посреди ночи я услышала невероятно ласковый и знакомый мне шепот. Открыв глаза, я подумала, что это все еще сон.

— Паркер? О боже, я что сплю? — дрожащим голосом произнесла я.

— Нет, я здесь, теперь я буду с тобой, — он лег рядом и крепко прижал меня к себе, так, что мне стало немного тяжело дышать, но мне было все равно, ведь я была с ним. От счастья по моей щеке плавно скатилась слеза, и я уснула в его нежных объятьях, сжимая его ладонь в своей. Утром я проснулась от того, что мне было невероятно жарко. Открыв глаза, я увидела в своей руке уголок одеяла, и с грустью осознала, что это был сон. Он снова вернулся ко мне, но только в моих снах. Эта ночь была настолько реальной, что я никак не могла от нее отойти. Я до сих пор чувствовала его объятья и слышала его сладкий голос. Заварив крепкий кофе, я вспомнила каждое утро, которое он приходил ко мне. Присев на диван, я вспомнила ту ночь, когда в мой дом кто-то пробрался и Паркер остался спать на этом диване. К счастью, все мои воспоминания разрушил телефонный звонок.

— Рэйчел, это Стефани Уэйн.

— Стефани? Что-то случилось?

— Нет, нет, я звоню с хорошими новостями, но это не телефонный разговор. Ты не могла бы завтра с утра заехать в офис?

— Хорошо, я приеду. Только я начала обдумывать, что же не хочет сообщить моя начальница, раздался стук в дверь.

— Привет, я к тебе на кофе и занесла твою газету, — с улыбкой поприветствовала меня Эмили. И все мои воспоминания тут же вернулись. Посмотрев на газету, я вспомнила нашу первую встречу с ним. Как только я проснулась, куда бы я не глянула, мне все напоминало о нем, и я поняла, что сегодня он не покинет мои мысли… Впустив Эмили, я заварила ей кофе и начала слушать о том, как прошло ее утро.

— Ты меня вообще слушаешь? — она толкнула меня в плечо.

— Да, конечно. Ты рассказала о том, как толстая кассирша не могла найти тебе сдачу с двадцати долларов.

— Так вот… — продолжила она, а я снова нырнула в воспоминания. Закончив свой рассказ, она сказала, что ей пора бежать по делам и ушла. Я же, решила забить свою голову готовкой. Для этого мне нужны были продукты, и я поехала в супермаркет. На улице было пасмурно, собирался дождь. Серые тучи усеяли все небо и вдали был слышен гром. В супермаркете было на удивление очень много людей, поэтому на кассе я простояла целых двадцать минут. Пока я стояла, в очереди я услышала, что будет сильная гроза и, что из дому лучше не выходить. Взяв продукты и бутылочку вина, я поехала домой. Когда я выгружала сумки из багажника, я лицезрела неожиданную картину — у дома Паркера стояла машина, но не его. Бросив все, я побежала туда.

— Здравствуйте, — сказал мне маленький старичок, выйдя из дома.

— Здравствуйте, — вяло ответила я, не увидев того, кого хотела.

— Вы здесь живете?

— Да, а вы, наверное, моя соседка?

— Да, я из дома напротив. Скажите, а вы купили этот дом?

— Нет, я его снимаю, хозяин сказал, что пока не будет здесь жить.

— А он в городе? Где вы его в последний раз видели?

— О, нет, он не здесь. Мы договаривались обо всем по телефону, а ключи я получил по почте.

— Ясно, спасибо, — я не услышала ничего хорошего, а лишь в очередной раз убедилась, что сегодня все будет напоминать о нем. Поговорив с этим старичком, я будто поговорила с Паркером. Он снова стал ближе ко мне. Его существование вновь стало реальным. Войдя в дом, я запихнула все продукты в холодильник, открыла бутылку вина и уселась на диван смотреть фильм. Никогда не могла бы подумать, что отсутствие одного человека может так влиять на другого. Почему люди не могут обходиться друг без друга. Мы с Паркером даже никем не приходились друг другу, а мне так сложно. Как же живут люди, которые любили друг друга и разошлись, моя голова кипела от мыслей. За окном полил сильный дождь и прогремел гром. Через некоторое время отключился свет. Я села на подоконник, взяла вино и смотрела, как прозрачные капельки стекают по стеклу. От дождя мгновенно образовывались лужи, которые ручьем стекали вниз по улице. Все спрятались за дверьми своих роскошных домов, от которых так и веяло теплом и уютом, а от моего дома сейчас, наверное, веяло только одиночеством и грустью. Наступал вечер, а из — за дождя, небо стало темным раньше обычного, лишь молния периодически освещала его. Я вечность могла смотреть на дождь, но еще больше я могла бы смотреть на Паркера, поэтому в надежде снова увидеть его во сне, я пошла спать. Устроившись поудобней, я сомкнула глаза и ни на секунду не переставала думать о нем…

Утром меня разбудил будильник, и я поняла, что этой ночью мне не снилось ничего. Не знаю, хорошо это или плохо, но что есть, то есть. Возможно, со временем я о нем забуду и тогда, конечно, лучше, чтобы он мне не снился. Нехотя поднявшись с постели, я поняла, что сегодняшний день не лучше вчерашнего: за окном все так же льет дождь, света нет, настроения тоже, и даже не снятся сны. Впервые за долгое время появлюсь в офисе, еще и Стефани хочет сообщить хорошие новости, поэтому нужно примерно выглядеть. Я нашла в шкафу коричневую капроновую блузку, черные лосины, обула ботфорты с ремешками по бокам, и сверху одела бардовый кардиган. Экспериментировать с прической у меня желания не было, поэтому я просто подобрала высокий хвост. Взяв свой любимый прозрачный зонт, я с огромным нежеланием покинула свой теплый дом и оказалась на сырой холодной улице. Я быстро добежала от крыльца до машины, где я включила проникновенную Кристину Агиллеру. Отъехав от дома, я перевела взгляд на его дом, из окна которого выглядывал маленький старичок. С грустью вздохнув, я постаралась избавиться от плохих мыслей и сконцентрироваться на дороге.

— Рэйчел! — я услышала радостный возглас Стефани, — проходи дорогая, присаживайся.

— Неужели в такой пучине серых дней и печали могут быть хорошие новости? — с грустной улыбкой спросила я.

— Дорогая, у тебя что — то случилось?

— Нет, нет, все хорошо, это я так… Так что там за новости?

— В общем так, твою книгу "Ночное убийство" хотят напечатать в Чикагской редакции! — радостно завизжала она, будто от этого есть какая-то выгода и для нее. Не могу соврать, что эта новость меня не обрадовала.

— Правда? — на моем лице появилась улыбка.

— Да, так что, свой блог будешь вести из Чикаго. У меня есть хороший знакомый, который ищет специалистов для своего журнала, так вот ты уже принята на работу! — снова ее пронзительный визг. Вот это да, — подумала я, — за пять минут столько новостей. Все бы хорошо, но вот в моей голове крутилось только два слова — Паркер и Чикаго. И между этими словами можно поставить знак ровно, ведь насколько я знаю, Паркер сейчас реставрирует свою любовь именно там. Но как я могла отказаться от такого предложения, оно бывает только раз в жизни, и то не у каждого. Тем более, Чикаго такой большой город, что вероятность встретиться с ним один на миллион.

— Я согласна, — выпалила я.

— Вот и прекрасно! Собирай свои вещи, вылетаешь сегодня ночью.

— Сегодня? Как? Уже?

— Да, такая работа не ждет, так что не теряй времени и иди, собирай вещи. Да, и еще, по факсу я тебе вышлю адрес твоей временной квартиры. Ух, вот это да, выйдя из офиса, моя голова кружилась, и я все никак не могла осознать, что через один день я окажусь с ним в одном городе. Я ехала домой и представляла себе, что вдруг я с ним случайно увижусь, а вдруг я увижу Британи, а вдруг их вместе. От таких мыслей захватывало дух, меня переполняли эмоции, мне хотелось уже сию секунду оказаться там, поближе к нему. О мой Паркер, как же я по тебе скучаю. Приехав домой, я впопыхах начала собирать сумку, ведь мне казалось, чем быстрей я это сделаю, тем быстрей окажусь в Чикаго. Стефани уже выслала мне адрес, и я увидела, что моя квартира будет находиться в неплохом райончике, не далеко от работы. Посмотрев на фотографию, которая прилагалась к ней, я села на кровать и задумалась. Я вот так просто бросаю все и переезжаю в другой город, а ведь когда-то я бы ни за что в жизни не бросила этот дом, этот город. Я уезжаю от друзей, от работы, от дома, я ведь даже не знаю, что меня там ждет. Новая работа, новая квартира, новый город. Я буду там совсем одна. Я это все знала, но не понимала, ведь мой мозг был затуманен мыслями о нем.

— Значит, ты едешь к нему? — спросила Эмили, которая пришла мне помогать собирать вещи.

— Нет! — запротестовала я, — я еду работать, — я улыбнулась, ведь понимала, что отчасти он права.

— Ну — ну, отговорки отговорками, но тебя ждет очень увлекательная поездка в Чикаго. Любовный треугольник, кто же одержит приз — сладкого Паркера Грина, Рэйчел Адамс или же Британи, как там ее?

— Олфорд, — ответила я с усталой улыбкой, ведь мне было не по душе предсказание Эмили. — Ладно, Эмили, будем серьезно смотреть на ситуацию. Я еду в Чикаго работать и издавать книгу, вероятность встретить Паркера равна нулю, да я и не думаю, что была бы рада его встретить, ну может всего чуть-чуть, но больше конечно не рада и…

— Так хватит! — остановила меня Эмили, ведь мой словесный поток был нескончаем.

— Хорошо, ты едешь работать, и главное, сама об этом не забывай. Мой тебе совет, не лезь, куда не нужно и не создавай лишних проблем. Живи, пиши, работай и у тебя будет все, а любовь придет, поверь. На первое время я собрала три чемодана вещей, а остальное либо заберу потом, либо Эмили передаст. В сборах вечер наступил быстро и к горлу подкатил ком от волнения. Чтобы не думать о предстоящей поездке, я решила еще раз убедиться все ли я взяла, подправить макияж, прическу и вот, уже пора было ехать в аэропорт…

Приятный голос девушки объявлял посадку на мой рейс. Я прошла регистрацию, паспортный контроль, сдала багаж и вот я уже в мягком кресле самолета первого класса. Интересно было, в каком журнале я буду работать, если они предоставили мне квартиру и полет первым классом. Самолет вылетел поздно ночью, а я еще и выпила снотворного, поэтому я тут же погрузилась в сон. Я не очень любила перелеты, поэтому всегда старалась подольше спать, пока нахожусь в самолете, в этот раз мне это удалось, я проспала почти весь перелет. В аэропорту меня встретил мужчина в солидном дорогом костюме, он держал табличку с моей фамилией.

— Добрый день, я Рэйчел.

— Здравствуйте, я Том, водитель вашего босса.

— Очень приятно, Том. Мы сели в черный мерседес и помчались через прекрасный Чикаго, ловко лавируя через машины.

— Мы сейчас заедем в офис, шеф хочет вас видеть, а ваши вещи я отвезу к вам домой.

— Хорошо, без проблем, — с улыбкой согласилась я и снова отвернулась к окну, ведь от этого города невозможно было оторвать глаз. Мое настроение было на десять, если измерять его по десяти бальной шкале. Все эти люди за окном, солнце, которое отражалось в зеркальных окнах высоток, все это заставляло бабочек порхать в моем животе. Как же я любила свежий весенний воздух, теплые лучи солнца, все это пробирало меня аж до мурашек, а улыбка в такие дни не сходила с моего лица. Мы ехали по широкой дороге и вот мы въехали в "Луп" — деловой центр этого города — гиганта. Я думала, мы просто проезжаем через этот район, но когда мы остановились у одной из высоток, моя челюсть упала куда — то и я долго не могла ее отыскать. Я никогда не могла подумать, что какой — то блогерше из маленького города, которая работала в мало известной газете, предложат работу в каком — то очень известном журнале, офис которого находится в "Лупе".

— Прошу, — сказал Том, подавая мне руку. Я вышла из мерседеса и мои глаза поползли далеко вверх по высотке и, казалось, что ей нет конца. Я вошла через большие вращающиеся двери и попала в огромный холл, где как роботы ходили мужчины и женщины в солидных костюмах. Том повел меня к лифту.

— Вам на 67, — сказал он и направился обратно к выходу. Я нажала нужный мне этаж и лифт пулей понес меня на него. Выйдя из лифта, передо мной предстала креативная приемная, в центре которой стоял черно — белый стол, а за ним сидела шатенка в красном костюме, цвет был ей к лицу. На стенах приемной висели сюрреалистические картины, а на деревянных полках, которые были итак не обычной формы еще и стояли не обычной формы статуэтки и вазы, в которых были сухие цветы. Потолок был одним сплошным зеркалом, что невзначай смотря в него можно было подглядывать за тем, что происходит внизу.

— Вы к мистеру Бакли? — дружелюбно спросила меня секретарша.

— Да, я Рэйчел Адамс, похоже, я у вас теперь работаю, — застенчиво сказала я.

— Он с минуты на минуту подойдет, подождите, пожалуйста. Мне не нравилось, что меня иногда что-то сковывает изнутри. Когда не нужно, я могу быть наглой с людьми, грубой, резкой, мой язык может говорить без умолку, а бывают такие моменты, как сейчас, когда кроме глупой застенчивой улыбки не можешь ничего сделать. Ждала я не долго, и вот в дверях появился высокий мужчина, средних лет. Его волосы были черные, как смоль, но у корней были видны седые волоски. Он был одет в черный дорогой костюм, лакированные туфли, и всю эту строгость разбавлял желтый галстук. Похоже, что на 67 этаже отличалось все, как люди, так и предметы. Интересно было бы взглянуть на уборную.

— О, как же я долго ждал нашей встречи, мисс Адамс, — хрипло сказал мне мистер Бакли и чуть ли не поклонился мне, что меня очень удивило.

— Это взаимно, мистер Бакли.

— Пройдемте в мой кабинет. Мы зашли в помещение внушительных размеров. Мебели здесь было не много, и все было расставлено в удивительном порядке. Все предметы интерьера стояли ровно, стол строго в центре, кресла строго параллельно друг другу, похоже, мистер Бакли был очень педантичен. Справа стояло два дивана, так же друг напротив друга, а между ними было большое окно в виде часов. — Прошу, присаживайтесь.

Я села в удивительно мягкое кресло напротив его стола с мраморными вставками.

— Вас, наверное, интересует, когда вы сможете приступить к работе?

— На самом деле меня интересует, почему именно я? Я уверена, в Чикаго есть претенденты на эту вакансию намного достойней меня.

— Поверьте, нету. Все гонятся за деньгами, и от этого пишут всякую чушь. А ваши статьи такие свежие, интересные, вы пишете именно то, чего требует читатель.

— Но я тоже гонюсь за деньгами, просто, наверное, не настолько, как другие. — Призналась я, а он улыбнулся.

— Вы правы, что в этом журнале хочет работать каждый, но когда я почитал ваш блог, я понял, что вы именно то, что нам нужно. Спасибо Стефани, что предложила мне Вас. Понимаете, наши дела сейчас не идут вверх. Все, кто здесь работает, пишут по шаблону, никто не пытается привнести чего-то нового, а вы я думаю, сможете это сделать. Меня поразила его речь, и я поняла, что строгость его костюма не соответствует его доброму, мягкому характеру. Выслушав его, он показал мне мой новый кабинет. Он был намного меньше его, но он был невероятно уютным, а из окна было видно почти весь город. Стены были окрашены в зеленый цвет, по которым будто стекали капельки разноцветной краски.

— Что ж, я думаю приступить вам лучше завтра. Сегодня обустройте квартиру, посмотрите город, — его доброта не переставала меня удивлять. Конечно же, перечить своему новому боссу я не стала и поехала в свою новую квартиру…

У подъезда меня ждал Том, который вручил мне ключи и поехал назад на работу. Моя новая квартира находилась на 18 этаже. Открыв двойной замок двери, я попала в не большую однокомнатную квартиру. Хоть я и любила такие квартиры, но эта мне не очень понравилась. Сразу при входе стояла маленькая тумбочка, не понятно даже каково ее предназначение, справа находился белый кожаный диван, напротив которого висел телевизор, сбоку было небольшое окно, а сзади стоял шкаф для одежды и для книг, в котором не было ни одежды, ни книг; слева же находилась маленькая кухня и санузел. Стены были окрашены в темно серый цвет, мебели было мало, и окна не соответствовали размерам стен. Это место не подходило мне. Я чувствовала себя не комфортно здесь, мое настроение только мрачнело, а моя квартира должна приносить мне радость и тепло. Поэтому, поставив сумки, я села на белый кожаный диван, который был единственной светлой вещью в этом помещении и достала ноутбук, в котором начала просматривать объявления о покупке квартиры. Увы, час моих поисков не увенчался успехом. Я не знала города, поэтому не могла представить, где находится моя квартира, не знала, буду ли я работать у мистера Бакли, и останусь ли я вообще жить в Чикаго. Закрыв ноутбук, я решила немного разобрать вещи. Первым делом я достала одежду, в которой буду ходить на работу, но вспомнив, где я теперь работаю, я поняла, что эта одежда мне не подходит, может для "Daily News of Fort Collins" она бы и подошла, но не для одного из самых популярных в Чикаго журналов о моде и красоте. Засунув костюмы обратно в чемодан, я села на пол, облокотившись о диван, и стала размышлять о своих планах на вечер. Мне очень хотелось посмотреть город, но прежде всего, нужно было поесть. Я нашла в справочнике номер пиццерии и заказала себе большую пиццу с фруктами, ведь я с самолета ничего не ела. Курьер приехал через десять минут, что мне очень понравилось, и поэтому я оставила ему хорошие чаевые. Я взяла пиццу, села все на тот же диван и включила телевизор, где шел какой — то старый фильм о любви. Я, как подросток с разбитым сердцем очень растрогалась и больше двух кусков пиццы съесть не смогла. Выключив фильм, ком от слез из горла не исчезал, поэтому я решила, что пора идти смотреть город. Я отыскала короткое платье в чемодане, сверху надела болеро и обула полусапожки без каблука. Выйдя из дома, я попала на вечернюю улицу, которая освещалась огоньками, висевшими на деревьях вдоль улицы; витринами, в которых в мягком рассеянном свете красовались манекены в модной одежде; и фарами машин, проезжающих мимо. Вдыхая свежий вечерний воздух, я не спеша пошла прямо, при этом рассматривая каждый уголок этого прекрасного города. Не скрою, что все мои мысли все равно были забиты им. Я шла, рассматривала каждый дом, каждое окошко, и думала, что в каком — то из этих окошек сидит он, к сожалению, с ней… Снова захандрив, я решила остановиться у ближайшего бара.

— Водку с содовой, пожалуйста, — заказала я бармену. Отпив два глотка в кармане, завибрировал телефон.

— Это Рэйчел Адамс? — раздался мужской голос на другом конце провода.

— Да, а это кто?

— Это из редакции "Севен старс", мы бы хотели с вами встретиться, когда вам удобно будет подойти?

— Вот черт… — прошептала я и выбежала из бара.

— Эм, как на счет завтра около 6?

— Прекрасно, будем ждать с нетерпением. Я положила трубку и облегченно выдохнула. Захватывающая улыбка нарисовалась на моем лице, и состояние печали сменилось радостью и воодушевлением. Вернувшись к своей водке с содовой, я уже пила ее не от горя, а от счастья. Если еще завтра утвердят мою книгу на печать, то я с гордостью могу сказать, что моя жизнь налаживается. — За Чикаго, — сказала я тост сама себе и допила содержимое стакана…

Вернувшись домой около полуночи, я завернулась в плед на белом диване и уснула крепким сном. Солнечный свет сменил черную пелену перед моими глазами на белую, и мне пришлось их открыть. Будильник должен сработать через 10 минут, поэтому пора вставать. Почистив зубы в своей маленькой ванной, я заварила себе крепкий черный кофе и начала выбирать самую приличную одежду, из того, что у меня есть. В конце концов, я остановила свой выбор на черных брюках галифе, бирюзовой блузке, и черных туфлях. Под этот образ шли прямые волосы, поэтому я их выровняла. Выйдя из подъезда, я увидела черный мерседес Тома. Неужели он меня всегда будет забирать

. —Доброе утро, Том, прекрасный день, не так ли? — я задала ему риторический вопрос и с улыбкой села в машину. День и вправду был прекрасным. Весеннее солнце радовало своими лучами.

— Скажите, Том, вы ведь хорошо знаете город?

— Да мисс, — уверенно ответил он.

— Я ищу себе новую квартиру, не могли бы вы мне что-нибудь посоветовать?

— Моя жена риэлтор, так что, вы обратились по адресу! — с ухмылкой сказал он.

— О, как это замечательно, вы бы не могли нам организовать встречу?

— Я постараюсь, вот вам ее визитка, на всякий случай, — он протянул мне пластиковую карточку. Если ее визитки сделаны из пластика, похоже, она крупная рыба. — Я с ней поговорю и после работы дам вам ответ.

— Хорошо, — как только мы договорили, мы уже прибыли к офису.

— До свидания, мисс Адамс.

— Всего доброго. Я все с той же довольной улыбкой вошла в здание офиса, поднялась на 67 этаж, где меня с вежливой улыбкой поприветствовала Меган, та шатенка за столом в приемной. Я с гордостью вошла в свой новый кабинет и поняла, что я без понятия, что мне делать.

— К вам можно? — спросила я у мистера Бакли.

— Рэйчел, конечно, проходи.

— Итак, что мне делать? — с невинными глазами спросила я.

— Через пять минут у нас совещание в конференц-зале, приходи и все узнаешь. Я покорно согласилась и покинула его кабинет. Взяв горячий шоколад в автомате приемной, я направилась на совещание.

— У нас в кухне есть заварной кофе, не пей эту гадость, — сказала мне Меган таким тоном, будто ее сейчас вырвет. Я лишь кивнула и пошла дальше. Какое ей дело, что я пью, между прочим, это кофе намного вкуснее любого заварного, я так считаю. Идя по коридору, где одна за другой располагались разноцветные двери, я невольно заглядывала в них, ведь их здесь не принято было закрывать. За одной дверью собралась маленькая компания, которая что — то яро обсуждала, стоя над столом, на котором лежало много фотографий, видимо им предстояло выбрать фото для обложки; за другой дверью, женщина в синей блузке прищурено всматривалась в компьютер, либо она забыла дома очки, либо еще не признала, что у нее проблемы со зрением; за следующей, была фотостудия, где сидела модель, надувая пузыри от жвачки, а рядом сидел фотограф, приобняв ее за плечо и уставив взгляд, от этой картины мне стало немного по себе, эта бедная девушка выглядела очень жалко. После этой двери, я смотрела прямо, ведь не хотела больше видеть чего-то подобного. В конце коридора располагался конференц-зал. Войдя туда, на меня уставилось около двух десятков глаз. Похоже, я была единственным новым сотрудником за последнее время. Поняв, что настал мой звездный час, я гордо запрокинула голову и продефилировала к свободному креслу.

— Эм, вообще-то это мое место, — вдруг раздался мягкий мужской голос из-за спины. "Все, звездный час окончился и пришло время краснеть" — подумала я про себя и пересела на другое место.

— Это надеюсь свободное? — обратилась я к аудитории, прежде чем сесть. Хозяин не откликнулся, видимо оно было свободно. Я села и уставилась в свой планшет, ведь все шушукались между собой, и у меня не было никакого желания общаться с этой серой массой.

— Всем доброе утро, — раздался голос мистера Бакли. Аудитория что — то промямлила ему в ответ. Он сел во главе стола и внимательно на меня посмотрел. — Как вы уже знаете, у нас новая сотрудница. Я вам не раз о ней рассказывал, это Рэйчел Адамс. После того, как он произнес мое имя, все оживленно начали переговариваться и глазеть на меня, я не понимала в чем дело, но все равно встала и кивнула всем в знак приветствия. — Итак, — продолжил Бакли, — в связи с появлением в нашей компании свежего ума, — Похоже, он имел в виду меня, — наша работа немного изменится. Теперь Рэйчел будет вести колонку на 29 странице, где раньше Фелисити делала обзоры показов. С тобой мы позже обсудим, на какой теперь странице будут твои обзоры, — обратился он к рыжеволосой даме пожилого возраста, видимо это Фелисити. Все остальные, все, что будет касаться кулинарии, хозяйства, сада, все нести Рэйчел, теперь это ее забота, — на его лице появилась странная ухмылка. Когда закончилось совещание, я побрела в свой кабинет, все также, не зная, что мне делать. Но как только я зашла в кабинет, ко мне тут же повалило куча народу, и все несли какие — то статьи, папки, и вот мне работы было уже на две недели как минимум. Я начала разбирать этот завал, там были письма от домохозяек с просьбами, жалобами, также различные кулинарные рецепты, и прочие статьи про хозяйство. Я поняла, что здесь моя колонка будет иметь немного другое содержание, чем в "Daily News of Fort Collins". Более всего меня заинтересовали сотни писем от женщин и девушек, которым нужен был дельный совет. Я почувствовала себя Сантой, который мог исполнить желания, хоть и не все. Через пару писем я так увлеклась этим занятием, что совсем не следила за временем, я даже прозевала обед. Я настолько вкладывала душу в свои ответы, я писала о неразделенной любви, о разбитом сердце, что мне, кстати было очень близко, о трудностях взаимопонимания и о прочих вещах, которые так мучали современных женщин. Закончив работу, я увидела, что на часах была половина 5, а мне в 6 нужно быть в редакции.

— Мистер Бакли, — обратилась я к боссу, зайдя в его кабинет, — скажите, вы бы не могли попросить Тома подвезти меня? Я просто пока не очень хорошо знаю город, а мне к 6 нужно быть в редакции "Севен старс".

— "Севен старс"? А что вам там нужно, если не секрет? — полюбопытствовал он.

— О, да ничего особенного, мою книгу хотят напечатать.

— Как интересно, вы пишете?

— Да, уже давно, но в связи с работой пришлось прекратить.

— Нельзя пренебрегать своим любимым занятием ради работы. Как сказал Генри Форд, лучшая работа — это высокооплачиваемое хобби. Так что, не бросай это дело, гляди станешь великой писательницей, — он улыбнулся. — Да и Том в твоем распоряжении, пока не ознакомишься с городом, — сказал он и принялся звонить своему водителю. Я, удовлетворенная нашей беседой, молча ждала, пока он поговорит. Этот кабинет был таким огромным, что я чувствовала себя в нем Дюймовочкой, но самой спокойной и счастливой Дюймовочкой. За пределами этого кабинета меня угнетали те люди, которые там находятся, то высокомерие и недоброжелательность, которую они излучают, а этот человек, Дэвид Бакли, был простым, добрым и с искренними глазами, хоть он как раз таки и должен быть самым высокомерным здесь. Договорив по телефону, босс сказал мне, что машина будет у входа через 10 минут. В офисе было почти пусто, лишь за несколькими дверьми горел свет. Взяв сумку и накинув пальто, я решила все же посетить уборную этого удивительного места. Пройдя от лифта вправо, я нашла дверь с буквой "ж". Открывая ее, я ожидала чего-то необычного, но белые стены и белый кафель не вызвали моего удивления. Выйдя из уборной, я направилась к лифту, его также ждала одна из наших сотрудниц. Около минуты мы ждали его в неловком молчании и столько же ехали до первого этажа, так же молча…

Наконец выйдя из лифта, я выдохнула, а вместе с воздухом вышло и напряжение. У здания стоял черный мерседес, в который я поспешила сесть, ведь та блондинка из лифта так и пожирала меня своими глазами. Тома в машине не было, и я решила просмотреть черновик своей книги. Но до меня быстро дошло, почему его не было в машине, потому что машина была не его. Резкий ступор охватил меня, и глаза забегали в разные стороны, будто ища выход. — Вот черт, только я могла сесть не в ту машину, хотя кто оставляет машину открытой, — бормотала я, вылезая из нее. Закрыв машину, я поняла, что забыла книгу на водительском сиденье, и конечно же я дернула за ручку и на всю улицу загудела сигнализация. Слава богу, людей на улице не было, и я в панике хотела убежать обратно в здание, но вовремя увидела Тома, который махал мне руками, чтобы я скорей бежала к нему с места происшествия. Я так и сделала, на полной скорости, что могу включить на каблуках, рванула в его сторону.

— Извините, мисс Адамс, свободного места у входа не было, и я припарковался здесь.

— О, ничего, я уже поняла, — пыхтя, ответила я, таким тоном, будто я не садилась в чужую машину и не забыла в ней свою книгу. Пока мы ехали в редакцию, я размышляла о том, какая же я дура. Я не могла смириться со своей невнимательностью и рассеянностью.

class="book">— Моя жена сможет завтра с вами встретиться, — нарушил тишину Том.

— Спасибо большое, в котором часу?

— В 12.

— Но обед начинается только в 12.30?

— Мисс Адамс, у моей жены все расписано до октября, а сейчас май, так что, если вас устроит октябрь, то я договорюсь. Мне вдруг стало немного стыдно за свою переборчивость.

— Извините, я не знала. Хорошо, я смогу.

— Здесь на углу есть кафе "старбакс", она будет ждать вас там за столиком у окна справа.

— Хорошо, спасибо, не знаю даже, как вас отблагодарить.

— Что вы, это лишнее. Оказывается, водитель Дэвида Бакли очаровывал своей добротой, как и его босс, так что эта машина это было второе место, где я чувствовала себя комфортно. Через 10 минут эта машина доставила меня прям до входа с редакцию.

— Спасибо, до завтра.

— Я вас заберу, скажите во сколько.

— Не стоит, я доберусь, спасибо.

— Вы уверены?

— Да, я возьму такси. Мы распрощались, и я вошла в редакцию. Это было небольшое двухкомнатное помещение, в котором пахло бутербродами, и стоял смог от сигарет. Гигиена здесь явно была не на высшем уровне, поэтому я не то, что старалась не двигаться, а даже и не дышать.

— Вы, наверное, Рэйчел Адамс? — из соседней комнаты вышел парень в рубашке и штанах с подтяжками, а в зубах у него была сигареты. Ему не хватало еще шляпы и можно сниматься в вестернах.

— Да, это я, — твердо сказала я, но в моем голосе слышалась неуверенность. Он быстренько пробежался по мне своими темными, почти черными глазами и немного сжал губы, это даже походило на улыбку.

— Пройдемте. Я медленно пошла за ним, стуча каблуками по деревянному полу. — Присаживайтесь, указал он мне на кресло у его стола, а сам сел за стол.

— Что ж, как вы уже знаете, мы бы хотели опубликовать вашу книгу.

— Да, но я ведь не отсылала ее вам, как вы о ней узнали? Он мигом перевел свои черные глаза на монитор старого компьютера.

— Нам ее прислала Стефани Уэйн.

Стефани? Я была поражена. Почему она столько всего делает: высокооплачиваемая работа, публикация книги, мне было не понять.

— Меня очень интересует ваше предложение, что от меня требуется?

— В принципе, я и еще несколько редакторов ее уже прочли. Мы ее немного отредактируем и дадим Вам на одобрение. В лучшем случае, печатать начнем со следующей недели.

— Прекрасно, тогда созвонимся?

— Да, ждите звонка.

Окрыленная мечтой я покинула редакцию…

Неужели, вот — вот моя книга будет стоять на полках книжных магазинов и ее прочтут не два человека, а сотни, возможно тысячи или даже еще больше. Я, простая не приметная девушка, идущая по вечерней улице, уже грезила о славе, о том, что люди, проходящие мимо меня совсем скоро, не будут делать вид, что меня нет, а они будут останавливаться и брать автограф и просить сделать с ними фото. Самодовольная улыбка красовалась на моем лице, и я ничего не могла с ней поделать. Внутри меня кипели эмоции, и я была в предвкушении печати и не могла уже дождаться этого дня. Поймав такси, я уже рассматривала вечерний город через приоткрытое окно машины.

— Вам не мешает музыка? — вежливо спросил меня таксист.

— Нет, я люблю эту песню, — он обрадовался моему ответу и сделал радио громче, где играла песня Алишы Кис — Нью-Йорк. Хоть я и не в Нью-Йорке, я все рано наслаждалась этой песней и закрыв глаза, продолжала мечтать, а ветер, развивающий мои волосы усиливал мои мечты и желания. Я очень ценила красоту внешнего мира. Многие не понимали, как можно восхищаться обычным синим небом или же не приметной ромашкой, которая растет в парке, среди сотен других цветов, а я это все любила. А в особенности я любила вечер, его можно отнести в список моих самых любимых вещей. Все эти вечерние огоньки, легкий ветерок, полупустые улицы, и никогда не спящие высотки — все это пробирало меня до глубины души, и вызывало во мне очень интересные чувства и даже вдохновение.

— С вас двадцать баксов, — сказал мне своим прокуренным голосом таксист, и я вспомнила свой первый день по возвращению домой, и замерла на месте, погружаясь в воспоминания, но тут же вынырнула из них, ведь мне не зачем было это вспоминать, у меня новая жизнь. Расплатившись с таксистом, я снова вернулась в свою монотонную квартиру, которая подавляет все интересные чувства и вдохновение. Я скривила губы от безысходности и увалилась на диван, включив телевизор.

— Не убивай ее! — закричал женский голос, и я открыла глаза, с радостью осознав, что я уснула не выключив фильм. Потерев глаза, я отыскала пульт и осталась в тишине. На часах было десять часов, всего десять. Я вспоминала, что ничего не ела, и решила что-то приготовить. Найдя в холодильнике только яйца и овощи, я приготовила омлет. Съев его в гордом одиночестве, я отвернулась к окну и снова взглянула на те маленькие окошки высоток, которыми был усеян весь город и представила, что где — то там сидят они и, возможно, тоже ужинают, или же смотрят фильм, он лежит у нее на коленях, а она гладит его прекрасные мягкие волосы. Тяжело вздохнув, я решила смыть эти мысли водой. Но, конечно же, никакая вода их не смыла. Приняв душ, я впервые легла на небольшую кровать, которая располагалась у окна. Жесткий матрас мне сразу не понравился, да и мне не хватало моей самой удобной кровати в мире. Долго ворочаясь, я все-таки кое-как уснула. Утро пятницы выдалось не легким. Мое тело болело от ужасной кровати, под глазами были мешки, и настроения соответственно тоже не было. Еле подняв голову с подушки, ведь шея очень болела, я побрела в ванную. Я почистила зубы, привела в порядок волосы, то есть просто расчесала, и передо мной предстала самая сложная цель — выбор одежды. Все мои новые коллеги ходят только в костюмах от кутюр, а у меня с собой не так уж и много приличной одежды. Эх, если бы я знала, что буду работать в таком офисе, я бы привезла такую одежду, что у них у всех бы рты пооткрывались и потекли слюни от зависти. Но за неимением лучшего, я надела черное короткое платье, с закрытым декольте и на широких лямках, сверху надела золотое ожерелье, хорошо хоть украшения привезла, и обула черные лубутены. Том как обычно ждал меня у подъезда.

— Доброе утро, — промямлила я и села в машину.

— По вам не скажешь, что оно доброе, — он слегка улыбнулся, покачал головой и закрыл за мной дверь.

— Встреча с вашей женой все еще в силе? — спросила я, когда он сел в машину.

— Конечно, она слов на ветер не бросает, очень она у меня пунктуальная, — в его словах слышалась любовь к своей жене.

— Хорошо, надеюсь, ваша жена поспособствует тому, что бы мои последующие утра были добрыми. Передо мной снова предстало высокое здание, на 67 этаже которого находился мой офис. Снова тот же холл, тот же лифт и та же высокомерная шатенка Меган в приемной Дэвида Бакли. Я сквозь зубы поздоровалась со всеми и выдавила милую улыбку, на что в ответ получила такую же фальшь. Закрывшись в своем кабинете, хоть здесь было не принято закрывать двери, я начала просматривать всю информацию, которую мне вчера нанесли коллеги. Бакли сказал лепить что — то из всего, что мне принесут, но я уверена, что такой бред не спасет их журнал, если он сейчас очень уязвим. Была, не была, снова буду писать о том, что меня окружает. Моя первая статья в журнале "Cherished desire", называлась "Маскарад"…

Я написала о менталитете, о человечности и о наличии души. Люди, живущие в маленьких городах, имеют большое сердце, а люди в больших — маленькое. Почему так, неужели большой город так много от них требует, или же, чтобы здесь иметь место под солнцем нужно продать душу дьяволу? Ответа на свой вопрос я так и не написала в статье, ведь сама его еще не знаю, но думаю, это изменится в скором времени, ведь думаю, не сложно догадаться, что речь идет о моих коллегах, и они явно еще покажут, что скрывается под их маской. Не знаю, как Дэвид отреагирует на мою самодеятельность и на то, что предложенные мне материалы для статьи лежат в мусорке, но статья уже отправлена на публикацию, и, если быть мне уволенной, значит, так тому и быть.

— Рэйчел, идешь на обед? — спросила Меган.

— О господи, уже что обед?! — завопила я.

— Через 20 минут, но сегодня Дэвида нет, можно уйти пораньше,

— Извини, я не могу сегодня, — пробормотала я и, схватив сумку, пронеслась мимо нее. Я бежала сломя голову, ведь я опаздывала на встречу с женой Тома на целых десять минут, и была уверена, что ее уже там нет как минут восемь. Забежав за угол, передо мной предстала зеленая вывеска "Старбакс " и я быстро поспешила войти. Отыскав угловой столик справа, я с облегчением увидела женщину, в очках и строгом костюме, которая поглядывала на часы, это была она.

— Вы Лиза Моррис?

— Наконец то, вы Рэйчел?

— Извините, пожалуйста, очень важное совещание, а босс такой строгий, ни за что бы не отпустил, — искренне врала я.

— Хм, знаю Дэвида много лет, никогда бы не подумала, что он может быть строг со своими подчиненными, — мои слова ввели ее в заблуждение, а мне стало стыдно, что я оклеветала лучшего в мире босса.

— Давайте перейдем к делу? — я сменила тему, чтоб меня не грызла моя совесть.

— Что ж, расскажите мне, что вас интересует? — она положила локти на стол и переплела свои длинные пальцы.

— Мне нужна самая лучшая квартира, — коротко и ясно изложила я.

— Самые лучшие квартиры и дома расположены на Золотом берегу озера Мичиган, и не сочтите за грубость, но у вас не хватит денег даже снять квартиру там на ночь.

— И вы не сочтите за грубость, но вы понятия не имеете какое мне наследство оставили мои родители, поэтому давайте не считать состояние друг друга, а вы просто покажете мне фото квартир. Мисс строгость и пунктуальность замешкалась после моих слов, видимо ей стало неловко за то, что она ошиблась на мой счет. Она открыла альбом, где были фото свободных квартир, быстро пролистав их она нашла квартиры в самом дорогом районе и развернула альбом в мою сторону.

— Вот, это все однокомнатные, дальше двухкомнатные и больше, — она небрежно провела рукой вдоль фотографий.

— Вот она, квартира моей мечты, — я указала на третью фотографию и поняла, что другие я смотреть не хочу. На фото была трёхкомнатная не очень большая квартира, самое главное с окнами до пола.

— Может, посмотрите дальше?

— Нет, я ее беру, — восторженно заявила я.

— Берете? — удивилась Лиза.

— Да, если это дом моей мечты, почему нет?

— Поймите, это не просто квартира, а очень дорогая квартира, и назад дороги ее будет, если вы вдруг потом пожалеете о своей покупке. Да и вообще, никакую квартиру, даже дешевую вот так покупать нельзя.

— Миссис Моррис, я хоть и не так пунктуальна и предусмотрительна, как вы, но я хочу эту квартиру, и поверьте, я не пожалею. Когда можно будет ее увидеть?

— Через сколько заканчивается ваш обед?

— Хм, думаю, я могу уже и не возвращаться на работу. Дэвида нет, а статью на печать я уже отдала.

— Что ж, тогда поехали.

Мы вышли из кафе, прихватив с собой по стаканчику вкуснейшего кофе старбакс. Лиза шла уверенной походкой, даже в ней была видна ее строгость. По ее виду и разговору можно было сразу сказать, что она ханжа. Не знаю, что Том в ней нашел, ведь они два совершенно разных человека. Она подошла к красной тойоте и нажала на кнопочку на брелке, после чего раздался щелчок открывающегося замка машины. Мы сели в эту красивую машину и тронулись с места. Тойота плавно двигалась между машин, находиться в ней было одно удовольствие. Я тоже задумалась над тем, не приобрести ли и мне машинку. Лиза всю дорогу молчала, то ли она всегда такая, то ли невзлюбила меня. Я тоже не пыталась с ней заговорить, ведь если уж я ей чем — то не понравилась, то думаю она догадалась, что она мне не понравилась тем более. Я просто молчала и наслаждалась тем редким шансом — рассматривать этот прекрасный город из окна такой прекрасной машины. Через полчаса мы достигли пункта назначения, и прекрасный вид города сменился на просто изумительнейший вид. Красочные парки, дорогие магазины, а самая главная достопримечательность Золотого берега — роскошные жилые дома. Один из домов стоял среди цветущей сирени, а вся земля вокруг была усыпана маленькими фиолетовыми лепестками. Все это напоминало сказку. Мы остановились именно у этого дома, и я не могла поверить, что моя будущая квартира находится в этом доме. Я вышла из машины и около минуты стояла любовалась всей этой красотой, а потом не могла ступить шагу к подъезду, ведь боялась, что, пройдясь по этим лепесткам сказка исчезнет. Но я все же пересилила себя и прошлась по этому фиолетовому ковру.

— Ну вот, — облегченно сказала Лиза, когда мы поднялись на 18 этаж и вошли в квартиру.

— Господи, Лиза, она еще прекрасней, чем на фотографиях! — эта квартира растопила мое сердце, и мне сразу стало так тепло на душе. Маленькие стульчики, уютная кровать, милая кухня, вся эта мебель выглядела такой живой и умиротворенной, что мне хотелось молчать, лишь бы не нарушить тишину и не испортить ту уютную атмосферу, которая витала в этой квартире.

— Вы не передумали? — похоже Лиза не чувствовала той уютной атмосферы и нарушила тишину.

— Нет, я беру ее.

— Мебель же не продается, — дополнила она.

— Как? — расстроилась я.

— Точнее продается, но не входит в ту сумму, которую я дала за квартиру.

— Все равно, беру все, — твердо заявила я и плюхнулась на кресло цвета слоновой кости, показывая риэлтору, что это мое кресло, и оно останется моим.

— Хорошо, — невозмутимо произнесла она и сделала какие — то пометки в своих документах.

— Что ж, осталось подписать бумаги и квартира Ваша. Я немедля подписала бумаги, в которых было указано, что квартира моя, и заполнила одну страничку своей чековой книжки. Хм, страничка одна, а нулей на ней целых шесть, бывает же. Получив ключи от своего нового дома, я была на седьмом небе от счастья. Побежав в свою спальню, я распахнула шторы, которые скрывали большие окна до самого пола. Я, как ребенок запрыгнула на кровать и убедилась, что она такая же уютная, как и выглядит. Я была рада, что мне не придется делать ремонт в этой квартире, ведь меня устраивает, абсолютно все. Мне нравится моя комната. Большие окна, кремовые обои, кровать того же цвета, только на пару тонов светлее, шкаф, который походит на мини комнату, и туалетный столик, с большим зеркалом. Мою эйфорию нарушил телефонный звонок.

— Алло.

— Это из "севен старс", редакторы закончили с книгой, куда вам можно ее переслать?

— Как? Уже? Но мы же только вчера обо всем договорились.

— У нас очень продуктивная робота и хорошие специалисты, — в его голосе слышалась гордость за своих рабочих.

— Можете мне выслать на работу? Я работаю в журнале "Cherished desire".

— Уже высылаю.

— Когда с вами можно связаться?

— Как только прочтете и будете готовы дать ответ.

— Скажите, а напечатаете вы книгу так же быстро, как и отредактировали?

— Да, книга будет готова в течение недели. Вот это да, — подумала я.

— Хорошо, тогда прочту ее как можно скорее. Я положила трубку и поспешила проверить свой рабочий почтовый ящик. Книга уже ждала моей критики. Я за час просмотрела все, и была в восторге от редакторов, да и от себя самой, я хорошо ее написала. Читая ее, даже мне самой становится немного страшно на некоторых моментах. Я решила сразу же позвонить в редакцию и дать им ответ.

— Алло, это Рэйчел Адамс, я согласна на печать.

— Как? Уже? Но мы же только час назад обо всем договорились, — приятный мужской голос копировал мои слова.

— Да, у меня очень продуктивная работа, и я не медлю с принятием решений.

— Что ж, приятно слышать. Тогда, подъедите к нам в офис, и мы подпишем контракт. Вам сегодня удобно?

— Да, я сейчас буду.

Я нехотя рассталась со своей новой квартирой и направилась в редакцию. Снова войдя в помещение, пахнущее бутербродами, меня встретил паренек в штанах с подтяжками.

— Добрый вечер, вы быстро, — он обворожил меня своей ослепительной улыбкой.

— Уже не терпится увидеть свою книгу, — восторженно говорила я.

— Пройдемте, — мы вошли в дальнюю комнату, — вот подпишите здесь и здесь. Я прочитала контракт, в котором было сказано, что моя книга будет издана ровно через неделю с момента подписания контракта, и что в продажу она поступит в книжный магазин "myopic books", один из лучших в Чикаго.

— Скажите, а можно не мое имя указывать на обложке, а Эмбер Саммерс?

— Вы Эмбер Саммерс? — его брови поползли вверх.

— Да, а вы читали мой блог?

— Конечно, ваш лук многим нравится. Ваша книга добьется феерического успеха.

— Благодарю, — я смущенно улыбнулась. Поставив подписи в указанных местах, я облегченно вздохнула.

— Было приятно поработать с вами, — сказал мне в след парень с подтяжками.

— Взаимно. Я ушла. Солнце уже садилось, и на улице было просто прекрасно. Город был в ярком желто — красном цвете, как большой персик, а пылинки красиво витали в лучах уходящего солнца. Такие закаты тоже относятся в список моих самых любимых вещей. От такого вида хотелось стать и замереть, пока не исчезнет последний лучик солнца. Почему такое большое солнца всегда уходит, ведь оно такое большое, его тепла должно хватить на всех. В моей жизни оно начинает постепенно восходить, и я уже немного чувствую его тепло, но я так боюсь, что снова наступит ночь и оно исчезнет… Я пришла домой, и моя квартира была в прекрасных пастельных тонах, и я не стала включать свет. Я села на мягкий подоконник, и провожала закат солнца, ведь мне так не хотелось нарушать мою домашнюю тишину. Проведя закат, я поехала в свою старую квартиру за своими вещами, которых было не очень — то и много. Я ехала в такси по Городу Ветров, и смотрела на людей, которые начинали заполнять вечерние улицы, ведь сегодня пятница и дома никто не сидит. Таксисту я сказала ждать у дома, и быстро поднялась в квартиру за вещами. Взяв свои сумки, которые я еще не разбирала, я вернулась в такси и поехала обратно, в свою любимую новую квартиру. Только войдя в дом, сразу же зазвонил телефон.

— Привет, подруга! — на другом конце провода раздался голос Эмили.

— Привет. Как ты?

— Я выхожу замуж! — радостно завизжала она.

— Что? Ты серьезно?

— Да! Эндрю повез меня на пару дней за город, устроил все как надо и делал предложение, — в голосе Эмили было столько счастья и энтузиазма, я была очень рада за нее.

— Вот это да, поздравляю. Когда свадьба?

— Мы еще не решили, но думаю в скором времени. Ты ведь приедешь?

— Конечно, как я могу такое пропустить?

— Вот и замечательно. А ты как? Как работа? Квартира хорошая? — она завалила меня вопросами.

— Да, все прекрасно. Только вот квартира не очень, но я уж купила новую, сегодня первую ночь буду ночевать, — новость про квартиру вызвала на моем лице улыбку.

— Работа хорошая, начальник душка, а вот коллеги, как гиены, но это не так уж и важно.

— Новая квартира, говоришь? Значит, жди меня на новоселье!

— Ты правда ко мне приедешь?

— Да, а почему бы и нет?

— Буду только рада, очень жду. Кстати, через неделю выходит моя книга, ты обязана быть здесь!

— Уже? Так скоро? Хорошо, я приеду.

— Я должна разобрать вещи, созвонимся еще.

— Тебе привезти что-нибудь из твоих вещей?

— Да, привези мне все мои платья от кутюр!

— Хорошо. Все, иди, разбирай сумки, а у меня мой жених вернулся с работы.

Разговор с Эмили приподнял мне настроение, поэтому я включила музыку, открыла бутылку вина и принялась за дело. Вещей у меня было немного, что мой шкаф "мини комната" и на половину не был заполнен, поэтому я решила завтра же его заполнить новыми вещами. Казалось бы, новая жизнь все лучше и лучше: у меня прекрасная работа, квартира, я могу жить в свое удовольствие, и самое главное — при воспоминании о нем, чье имя я не произношу вслух, я ничего не чувствую. Все прошло. Недели мучений и все. Видимо, это была цена за прежнюю жизнь, и я в большей степени я рада, что заплатила ее. Пусть теперь Британи терпит его прошлое, его работу, пусть она бегает от наемных убийц, хочет покончить с собой, думая, что он мертв…пусть она обнимает его ночью, наслаждается его теплыми руками, которые прижимают ее крепко к его груди, пусть он вдыхает запах ЕЕ волос, целует ЕЕ губы, и покрывает поцелуями ЕЕ шею. Сердце сжалось от этих мыслей. Мне нельзя думать о нем, нельзя. Еще неделька и я свыкнусь и с этими мыслями, и все будет хорошо, — успокаивала себя я и делала большие глотки вина…

Утром меня разбудил солнечный свет, который пробивался сквозь прозрачные шторы. Открыв глаза, я улыбнулась новому дню, и с удовольствием встала с постели, ведь меня ждет увлекательный поход по магазинам. Я хотела выпить кофе, но поняла, что дома у меня нет даже его, так что еще нужно съездить в супермаркет. Поэтому я почистила зубы, накрасилась и сделала прическу. Открыв шкаф, я нашла красную широкую кофту на одно плечо, белые шорты, обула черные ботинки и взяла сумку на длинной ручке. Под кофту я накрасила губы красной помадой и накрутила локоны. Сегодня мне хотелось выглядеть идеально, у меня было отличное настроение и на улице было тепло. Давно такое приподнятое настроение не посещало меня. У меня было столько сил, энергии и желания что — то делать, что я была готова горы свернуть. Но, наверное, поход по магазинам высосет из меня всю энергию. Я вышла на освещенную солнцем улицу. Лучи красиво отражались от стеклянных окон высоток и слепили глаза, поэтому мне пришлось одеть солнцезащитные очки. Все самые лучшие и дорогие бутики находились на "Mag Mile", поэтому я взяла такси и поехала туда. Выйдя из такси, передо мной предстал бесконечный ряд фирменных магазинов. Плотность расположения универмагов и бутиков немыслимая. Мои глаза разбежались, и я чуть не расплакалась от счастья, что я наконец добралась до них. "Mag Mile" — главная магазинная улица Чикаго, попадающая в обще американские рейтинги мест для шопинга на ряду с Пятой Авеню или Родео — Драйв. Здесь можно найти любой всемирно известный бренд, любого именитого дизайнера. Чтобы не пройти мимо ни один из них, я решила начать с самого первого. Войдя через стеклянную дверь, меня встретила высокая стройная девушка, на которой было платье Louis Vuitton, конечно, ведь она работает в магазине под этой маркой. Она выглядела соответствующе своей работе. Подобранные светлые волосы, яркий макияж, туфли на высоком каблуке.

— Добрый день, чем могу вам помочь? — ее голос был нежным, а рот не закрывался от улыбки, бедная, это, наверное, трудно весь день всем улыбаться.

— Спасибо, я сама хорошо разбираюсь в одежде, если что, я вас позову. Она мило улыбнулась и исчезла. Сразу после нее ко мне подбежал паренек с подносом, на котором был бокал шампанского. Ах, как приятно находиться здесь. Все так изысканно, такое обслуживание, такой интерьер, а этот запах дорогой одежды просто сводит с ума. Я взяла бокал, и принялась сгребать на руку все понравившееся платья. Обойдя весь магазин, я пошла их примерять. Бирюзовое платье сидело на мне идеально. Превосходный фасон, облегает как я люблю, длина в меру, конечно же, я его возьму, несмотря на цену. Из двенадцати померенных мною платьев, десять ушли на кассу, даже длинное шифоновое, хоть мне его некуда носить, но оно мне ужасно понравилось. Стоя у кассы, дамочки, которые покупали одно — два платья, косо на меня поглядывали, а я повыше приподняла голову и наслаждалась шелестом пакетов, в которые складывали мои платья. К концу дня мои руки отпадали от количества пакетов, которые я носила, я даже подумывала купить носильщика, но увы, их в продаже нет. В моих пакетах было четыре пары туфель от Marc Jacobs, сумка Kate Spade, платья Louis Vuitton, нижнее белье Agent Provocateur, браслет от Tiffany & Co., джинсы и пальто Burberry, часы Cartier и парочка кофточек от Moschino. На улице уже было ближе к вечеру, а я бы ходила еще и еще, но, увы, больше пакетов мне не влезет, да и денег осталось не так уж и много, за несколько дней в Чикаго я спустила почти все наследство, а до зарплаты еще две недели.

— Ого, давайте я вам помогу, — вызвался таксист, к которому я направлялась.

— Спасибо большое, я уже рук своих не чувствую, — я была уставшей, но улыбка не сходила с моего лица. Шопинг всегда поднимает мое настроение, особенно если его так много. Я села в такси и не сводила глаз с пакетов, все эти надписи брендов просто околдовывали, и я вернулась на землю, когда такси остановилось…

Дома я тут же забила свой шкаф и радостно осознала, что в нем осталось мало места. На часах было около пяти часов вечера, и я пошла в ближайший супермаркет, так как была очень голодна. После всех этих приключений, депрессии, переезда, я заметила, что я очень редко и мало ем, но думаю, что я очень скоро это исправлю. Я взяла плеер и не переодеваясь пошла в супермаркет. В наушниках играли "Arctic Monkeys", город снова походил на большой персик, а внутри порхали бабочки, что может быть лучше. Придя в супермаркет, я взяла небольшую корзинку и купила филе, томат, брокколи, перец и булочки. На ужин у меня будет сэндвич слоппи Джо. У кассы я вспомнила про кофе и вернулась за ним почти тогда, когда моя очередь дошла, поэтому я снова выстояла в ней десять минут. Домой я вернулась в восемь часов, и сразу же пошла на кухню, на которой я еще ничего не готовила. Оказывается, она была не только красивая, но и очень удобная. Ее компактность позволяла все держать под рукой, и готовка проходила очень быстро. Сделав сэндвичи, я включила большой телевизор, который висел на стене, и окунулась в фильм ужасов. После просмотра фильма и сытного ужина, я решила опробовать ванную. Горячая вода, ароматная пена, свечи, приятная музыка — я чувствовала себя королевой. Первый выходной выдался замечательным, а в его завершение я залезла в большую мягкую кровать, включила лампу на тумбочке и открыла книгу Стивена Кинга "Под куполом". Прочитав три главы, меня вытащил из мира фантазий телефонный звонок.

— Рэйчел, это Меган, — я сразу узнала высокомерный тон моей коллеги.

— Что — то случилось? Почему так поздно? В моей голове сразу мелькали мысли о моей статье, переплетавшиеся с мыслями о моем грядущем увольнении.

— Извини за столь поздний звонок. Если ты слышала, завтра будет модный показ молодого дизайнера Роберта Фосли, и сначала должна была пойти туда я, но мистер Бакли решил послать тебя туда, ты ведь новый сотрудник, я-то уже на стольких была, что даже и рада, что отдохну дома в выходной день. Но если ты не хочешь, я могу сходить за тебя.

Ага, конечно, так тебе и надо, гиена крашеная, такое я ни за что не пропущу, тем более я обновила гардероб и не висеть же ему без дела — мысленно высказалась я.

— Нет, что ты, конечно же, я пойду, а ты отдыхай, — с наигранным сочувствием ответила я.

— Ладно, — в ее голосе слышалось разочарование, — я вышлю адрес тебе по почте. Не попрощавшись, она положила трубку, а я вскочила с кровати и начала мерять все новые платья. Я изысканно позировала в них перед зеркалом, представляя себя на этом показе. Много известных людей Чикаго будут там: светские львицы, бизнесмены, я должна выглядеть не хуже их. Красное платье слишком вульгарно для такого мероприятия, длинное слишком длинное, в зеленом большой вырез, в черном плечи слишком широкие, неужели я не купила ничего, что мне бы подошло. Но вот я вспомнила про идеальное бирюзовое и не меряя его, знала, что завтра на мне будет именно оно. Проверив почту, я узнала, что показ будет в четыре часа. Поэтому я пошла спать, ведь нужно пораньше встать, чтобы привести себя в порядок. Наутро меня снова разбудил звонок, даже раньше будильника.

— Алло, — сонно промямлила я.

— Рэйчел, — в трубке раздался голос Дэвида Бакли, и я тут же проснулась, ведь чувство страха из-за статьи вернулось.

— Тебе передали, что на показ идешь ты?

— Да, — неуверенно сказала я и сглотнула.

— Отлично, значит так, обязательно иметь фотоотчет, и пару слов для журнала от дизайнера.

— Хорошо, все будет.

— Кстати, прекрасная статья, я еще раз убедился, что не ошибся при приеме вас на работу. Инициатива у нас ценится, — его добрый голос прогнал чувство страха, и я была готова к работе. Поговорив с ним, я позавтракала вафлями, сходила в душ и накрутила бигуди. Не спеша собираясь, я включила очень громко Muse — feeling good и танцуя перед зеркалом наводила марафет. Песня проникала в каждую клеточку тела, и хотелось прыгать и кричать от того, как мое внутреннее состояние совпадало со словами. Времени было много, но со своими танцами я чуть не опоздала. Выбежав из подъезда, я собралась ловить такси, но увидела знакомый черный мерседес у дома и аккуратно подошла и заглянула в окно, убедиться, что внутри Том и я не сяду снова в чужую машину.

— Ты меня ждешь? — радостно спросила я, увидев, что в машине он.

— Ну а кого еще? Ты же по работе туда едешь, кампания должна предоставить машину. Садись.

— Ой, я кажется, вас на ты назвала, извиняюсь.

— Все хорошо, я давно хотел перейти на «ты», меня кроме вас никто на вы не называет, — он улыбнулся.

— Что ж, тогда ты.

— Ты, — повторил он и устремил свой взгляд на дорогу. Подъехав к дому моды, Том сказал, что будет ждать меня здесь.

Я поправила платье, взяла клатч и уверенно пошагала к входу. У входа у меня спросили фамилию и сказали место и ряд, где я буду сидеть. Войдя в зал, я нашла свой второй ряд и второе место и села рядом с женщиной пожилого возраста, что она тут делает. В зале было много людей и все в роскошных дорогих нарядах. Через пару минут свет погас, заиграла разноплановая музыка и на подиуме появились модели в очень неплохих нарядах. Этот молодой дизайнер был очень талантлив. С каждым выходом модели я заинтересовывалась все больше и больше, при этом, не забывая сразу же делать пометки насчет нарядов. После показа все прошли в холл, где была выпивка, угощения и можно было пообщаться с дизайнером и купить что — то из его коллекции. Когда в холл вошел Роберт Фосли, я сразу же подбежала к нему и вместо того, чтобы взять интервью, я купила у него два наряда. — Показ просто превосходный! — продолжала я нахваливать молодого дизайнера. Роберт представлял из себя неопрятного парня, на котором было много разной одежды, взъерошены волосы и на глазах большие прозрачные очки. Впрочем, этот стиль популярен среди творческих личностей.

— Спасибо, очень признателен, — поблагодарил он меня за комплименты.

— О да, чуть не забыла, я же из журнала "Cherished desire", не могли бы вы сказать пару слов для наших модных читателей? Роберт с радостью согласился. После короткого интервью, я подозвала фотографа, который работал здесь от нашего журнала, и сделала фото с дизайнером. Закончив работу, я забрала купленные только что наряды и Том отвез меня домой. Дома я упала на кровать, так как валилась с ног. Мои глаза закрывались, но я пересилила себя и встала, чтобы переодеться и принять душ, а после всего этого, наконец, легла в постель и уснула крепким сном. Утро понедельника, снова этот будильник. Я не выспалась, а мне нужно на работу. Я поднялась с постели и все сначала, изо дня в день: душ, завтрак, выбор одежды, Том у подъезда, работа, где коллеги ненавидят друг друга, потому что здесь каждый сам за себя, потом снова дом, ужин, постель. Так однотипно длилась вся неделя. Я втянулась в работу. Дэвиду я нравилась, он считал меня ценным сотрудником и даже пообещал мне к концу месяца премию. Но я устала, устала от этой монотонности и от того, что у меня вообще ничего не происходит. А еще все настолько хорошо, что уже надоело. У всех вокруг какие-то проблемы, заботы, а у меня что. Живу в свое удовольствие и никому не нужна. Зато, радует, что сегодня прилетает Эмили и скрасит мое одиночество. А послезавтра премьера моей книги. Я буду сидеть в магазине, и подписывать всем желающим книгу. Наверное, скучное занятие, но мне почему — то этого хочется. Закончив со статьей за пятницу, я взяла сумку и сразу с работы поехала в аэропорт. Вечер был прохладным, и я накинула жакет. От усталости вечерние огни за окном такси сливались в одну длинную полосу, как на фото, сделанное с длинной выдержкой. Выйдя из такси, я услышала, что самолет задержится на полчаса, и я злая и уставшая пошла, купила кофе и села ждать в зале ожидания. Полчаса тянулись целую вечность, а мне очень хотелось спать.

— Рэйчел! — вдруг я услышала голос Эмили.

— Ну, наконец то, я уж думала ты не прилетишь. Мы крепко обнялись и пошли к такси. Эмили всю дорогу рассказывала мне о том, что происходит в Форт Коллинзе, о том, как Эндрю сделал ей предложение и о прочих радостях жизни. Рассказ Эмили затянулся до самого дома, и даже еще не был окончен. А я ехала и думала, что если бы я начала что, то рассказывать, то закончила бы его в аэропорту, ведь рассказывать мне было не о чем, кроме как о работе, но это вряд ли будет кому интересно.

— Вау, вот это у тебя квартира, — восхищенно сказала Эмили, когда мы вернулись домой. — В твоем стиле Адамс, нежное все такое, уютное, окна до пола.

Да, Эмили знала меня лучше всех, с этим не поспоришь.

— Я сейчас приготовлю ужин, а ты иди в дальнюю комнату, она теперь твоя, разбирай вещи, прими душ.

— Хорошо. Эмили ушла в комнату, а я принялась за ужин. Сегодня был повод приготовить что — то нормальное, а не какие-то сэндвичи. Поэтому я приготовила лазанью.

— Как я соскучилась по твоей изумительной еде, Адамс.

— А я соскучилась за Адамс, только ты меня так называешь.

— Тебе это еще надоест, за то время пока я тут буду.

— Я на это надеюсь.

— Слушай, — продолжила она более серьезно, — я долго не спрашивала, не хотела тебя расстраивать, но мое любопытство меня съест.

— Спрашивай Эмили, обещаю, не буду расстраиваться, — я уже знала, о чем она спросит. Точнее о ком.

— Ты видела Паркера? — неуверенно спросила она. О, это имя, как разряд тока по ушам. Вокруг меня будто все остановилось, даже все часы и мое сердце.

— Паркер, — прошептала я, и поняла, что я впервые за долгое время произнесла это имя. На минуту я оказалась в прострации, но холодная рука Эмили привела меня в чувства.

— Тебе холодно?

— Прости Рэйч, — сожалеюще сказала она.

— О, все в порядке, я его не видела, просто задумалась. Так тебе холодно?

— Нет, если что я одену свитер. Это новый рецепт лазаньи? — она сменила тему.

Дальше разговор пошел об обыденных вещах и ни я, ни она не подавали виду, что прозвучало то имя. Эмили было жаль меня, это читалось в ее глазах, и она неумело это скрывала, а мне же было стыдно. Я никогда не была на месте бедной брошенной овечки, я не любила, чтобы меня жалели, я не была создана для этой роли. От этих мыслей и ее глаз, внутри меня все вскипело, я бросила вилку и поспешно удалилась в комнату.

— Рэйчел, ты в порядке? — раздался голос Эмили из — за двери.

— Да, я скоро выйду, мне нужно побыть одной.

Эмили не стала меня больше тревожить. А я села на край кровати и снова прострация накрыла меня. Я была спокойна, ведь знала, что она скоро пройдет. Это как перезагрузка моего мозга. Она была мне просто необходима.

— Рэйч, я войду, не ругай меня, но я переживаю за тебя, — Эмили вошла и как раз перезагрузка закончилась.

— Все хорошо, заходи.

— Смотри, что я привезла, — она достала из-за спины бутылку виски с двадцатилетней выдержкой.

— Ничего себе, где ты его взяла?

— Дедушка Эндрю подарил нам его в честь помолвки.

— Так может, ты лучше выпьешь его с Эндрю?

— Нет, он сам мне ее отдал, а сам достал свежую бутылку и поставил ее в шкаф, сказав, что через двадцать лет мы ее откроем. И он прав, у нас с ним еще вся жизнь впереди. Так что неси бокалы.

Я не стала отказываться, ведь я бы сейчас хорошенько выпила.

— За нас, — сказала Эмили первый тост.

— За нас, — я сделала глоток приятного на вкус виски. Я открыла глаза в своей постели. Голова ужасно болит, а тело ватное. Посмотрев на часы, я увидела, что уже не утро, а полдень. Из вчерашней ночи я почти ничего не помню, лишь надеюсь, что мы ничего не натворили. Встав с постели, я хотела проведать Эмили, но моя голова закружилась, и я побежала в туалет, где меня стошнило…

— Тебе тоже плохо? — хрипло спросила девушка, у которой были взъерошены волосы, помятая одежда и размытая туш, и этой девушкой была моя подруга.

— Ага, — промычала я над унитазом. Вернувшись в постель, я больше с нее не вставала. Я весь день пила воду и спала. Проснувшись около восьми часов, я поняла, что меня, по крайней мере, больше не тошнит, и я могу встать. Идя по коридору, я услышала, что Эмили что-то готовит и мой желудок потребовал еды своим урчанием.

— Я приготовила суп, тебе нужно поесть. Я молча села, и Эмили поставила передо мной куриный суп.

— Эмили, мне завтра идти на премьеру книги, — завопила я, — как я надеюсь, что ее никто не читал и никому не нужно будет ее подписывать.

— Все будет хорошо, до завтра ты выспишься, и будешь спокойно раздавать свои автографы, — успокаивала меня она.

— Но, несмотря на такое состояние, мне понравилась сегодняшняя ночь, хоть я почти ничего и не помню.

— Ты не помнишь?! — возмутилась она.

— Нет, — невинно ответила я.

— Так, сейчас будем освежать тебе память. Доев вкусный суп, мы легли в мою кровать, и Эмили поведала мне о сегодняшней ночи. Оказывается, я и пела, и танцевала, и смеялась, и даже плакала, рассказывая о нем. Слушая все подробности, я уснула и это все переросло в сон.

— Адамс, просыпайся, ты опоздаешь.

— Сколько времени?

— Двенадцать.

— Сколько?! — я вскочила с кровати и побежала в душ. Как же я хотела сегодня отлично выглядеть, я всю неделю представляла себе сегодняшнее утро, но в мои представления не входило опоздание. До выхода у меня было три часа, поэтому я постаралась успокоиться, чтобы все хорошо сделать. Выйдя из душа, я села рисовать макияж, а Эмили тем временем крутила мои локоны.

— Ты решила, что будешь одевать?

— Думаю нужно платье, да?

— Конечно, это даже не обсуждается.

— Открой гардероб и выбери мне какое нибудь, я доверяю твоему вкусу.

— Вот, это идеально подойдет, строгое, и в тоже время нарядное, с классикой никогда не ошибешься, — Эмили выбрала простое бардовое короткое платье с закрытой грудью и открытой спиной. Мне понравился ее выбор. К трем часам я стояла у зеркала с милыми волнистыми локонами, нежным макияжем, в сексуальном платье, которое очень украшало мою фигуру и в черных ботинках на каблуке.

— Я волнуюсь, — сказала я Эмили, крася губы в красный цвет.

— Все будет хорошо, пойдем, такси уже ждет. Мое сердце бешено колотилось. Я смотрела в окно, где проносился красивый город, и терла свои вспотевшие руки. Я боялась, как школьница перед экзаменом. Боялась критики, плохих отзывов, для меня лучшим было, чтобы никто не пришел и все забыли вскоре про эту книгу. Откуда во мне столько страха, я ведь всегда смотрела в глаза ему, но сейчас он меня одолевает. Если бы не поддержка подруги, я бы сейчас остановила такси и убежала домой. — Приехали, выходи.

— Нет, я не пойду, — выпалила я.

— Рэйчел! — Эмили проговорила мое имя, как моя мама, которая была недовольна моим поведением.

— Ладно, иду, — жалостно сказала я и нехотя покинула машину. — Хоть бы никого не было, хоть бы никого не было, — словно заклинание бубнила я под нос. И вот открывается дверь магазина и передо мной около сотни человек. Ступор овладел моим телом, и я на мгновенье остановилась, но, когда в мою сторону посыпались аплодисменты, я всем улыбнулась и более уверенно пошагала к столу, у которого я должна раздавать автографы. Передо мной выстроилась очередь. И первые двадцать человек говорили только хорошие слова, и мне стало уютно здесь, мой страх исчез, и я с удовольствием писала, теплые слова на страницах своих книг и фотографировалась с фанатами. Я уже машинально ставила подписи на страницах и даже не поднимала глаза на подходящих ко мне людей, но вдруг вместо моей напечатанной книги мне дали на подпись оригинал, который я оставила в чужом мерседесе. Мне было страшно поднимать глаза и что — то говорить, ведь было очень стыдно. Но тут заговорил хозяин мерседеса.

— Интересно, как твоя книга оказалась в моей машине, — я узнала этот сладкий бархатный голос. Перед моими глазами потемнело, и я подняла их. Он стоял передо мной словно ангел. На нем был дорогой костюм, его аромат приводил в эйфорию, а на лице была все та же трехдневная щетина. О боже, это был он, Паркер Грин, черт его возьми. За секунду я рассмотрела в нем все: его волосы, губы, одежду, даже то, что на его идеальных пальцах нет обручального кольца, но я так и не смогла заглянуть в его глаза…

— Рэйчел, здесь из одного журнала просят твою фотографию, пусть фанаты подождут, — ко мне подбежала хозяйка магазина, схватила меня за руку и потащила к фотографу. Мое тело шло за хозяйкой, а сознание сидело за столом и продолжало его рассматривать. Вдруг яркие вспышки ослепили меня, и я поняла, что фотосессия окончена, а я можно сказать на ней не присутствовала. Журналисты из журнала что-то спрашивали у меня, но я, даже не посмотрев на них, побрела обратно к столу, прострация снова вернулась. Придя обратно, его уже не было, и я начала задыхаться. Он былнужен мне, как воздух, он и был моим воздухом. Я высматривала его в толпе, но в ней было так много мужчин в черных костюмах, а из-за нехватки воздуха я не могла внимательно их рассмотреть. Я не могла поверить, что в тот вечер я села в его машину! Как такое может быть? Я дрожащей рукой взяла стакан и сделала глоток воды. Холодный разряд, словно дефибриллятор, привел меня в чувства, и я поняла, что я не одна, а около стола стоит милая блондинка, и ждет, пока я поставлю ей автограф.

— Давайте книгу, — промямлила я.

— Мне очень нравится ваша книга и ваш блог, вы просто изумительная, у вас такое чувство стиля, вы так хорошо разбираетесь в одежде, еде… Ее монолог меня немного успокоил, он был словно бальзамом на душу. Приятная девушка забрасывала меня комплиментами, и почему — то казалась мне очень знакомой. Она подсунула мне книгу, и я начала писать ей приятные слова, ведь мне хотелось написать их для нее.

— Подпишите для Британи, — добавила она, и я быстро заморгала, крепко сжав в руке ручку. — О, дорогой, я наконец добралась до автора, все утро в очереди стояла, — она обратилась к кому-то. Я мгновенно подняла глаза и увидела подошедшего Паркера. Мои губы вытянулись в трубочку, и я прикусила щеку изнутри, чтобы моей злости никто не видел. Сделав глубокий вдох, я подписала ей книгу, уже, конечно, употребляя меньше теплых слов, и отдала ее ей. — Это Паркер, мой жених, он как-то сказал, что вы знакомы, — с милой улыбкой продолжила она, положив руку на его грудь.

— Да? — удивленно спросила я и наконец, заглянула ему в глаза. О, эти глаза, я бы все за них отдала. В них было сочетание всего, что я так люблю, всего, что вызывает во мне самые лучшие эмоции. За эти глаза я бы отдала океан, дожди, огни ночного города, закаты, рассветы, розы, даже свой рассудок. Но, я не могла этого сделать, так как он был для меня за невидимой стеной, которая была так высока, что ее не преодолеть.

— Что — то не припомню, чтобы мы были знакомы, — спокойно ответила я. Его глаза потемнели, и в них было что — то вроде отчаяния, а я не могла понять, что это, ведь он так и не позволил мне когда — то его узнать.

— Мы жили на одной улице в Форт Коллинз, я заходил к вам на кофе, — монотонно проговорил он, словно ему неловко перед Британи за то, что я сказала, будто не знаю его, поэтому я решила не разыгрывать сцен перед ней.

— Да-да, вспомнила, прости, сегодня столько людей, — я начала фальшиво улыбаться и играть обычную соседку. — Ну, приятно было повидаться, вы уж извините, меня ждут люди, — попыталась я их спровадить.

— Да, конечно, мы уже уходим, не будем вам мешать, — эта милая девушка улыбнулась мне, и они покинули магазин. А меня не покидал шок. Как только они скрылись за дверью, я вскочила со стула и побежала к Эмили, которая ворковала с хозяйкой магазина.

— Мы уходим, — выдохнула я, оттаскивая ее в сторону.

— Что произошло? — в недоумении спросила она.

— Нужно быть рядом, чтобы видеть, что произошло! — сорвалась я на нее.

— Я не пойду никуда, если ты будешь кричать! — она отпустила мою руку и остановилась.

— Ну и ладно, тогда ищи меня утром пьяную в подворотнях, — я развернулась и направилась к выходу, она побежала за мной.

— Рэйчел, милая, что произошло?

— Он произошел! Он был здесь, вместе с ней! Мое время в магазине уже вышло?

— Уже как два часа, просто ты так увлеклась фанатами, что мы решили тебя не беспокоить.

— Вот и замечательно, идем в бар.

Идя до бара, я пыталась надышаться вечерним воздухом, так как в моих легких его все еще не хватало. В баре было немного людей, так как сегодня воскресенье и еще только восемь часов.

— Ты что будешь?

— Да я вообще не хочу пить, — невинно сказала она.

— Две текилы, — сказала я бармену.

— Ой, я не хочу текилу.

— Это я себе, — я выпила две стопки и прикусила кислый лайм. Такие порции повторились еще несколько раз. Я пила и молча сидела, Эмили просто молча сидела. В ее глазах снова читалась жалость, но она не лезла ко мне, ведь знала, что мне в такие моменты помогает только алкоголь — именно это и отличало нас друг от друга. Она редко искала утешение в алкоголе, а я только в нем и искала; она всегда старается спокойно пережить все проблемы и невзгоды, мне же моментально сносит крышу. Единственное, в чем мы одинаковы, так это в том, что мы всегда поможем друг другу.

— Я хочу танцевать, — оповестила я Эмили. Она вздохнула.

— Ну, пойдем танцевать, — она не была рада этому, но в этом и заключалась помощь — поддерживать мои решения. Мы покинули бар и направились в клуб TwelveWest.

Громкая музыка, разноцветные лазеры унесли меня в другой мир, и я поняла, что моя крыша осталась где — то на улице, и я направилась к барной стойке.

— Текилу и секс на пляже, — постаралась я перекричать музыку, чтобы бармен меня услышал. Он тут же подал мой заказ.

— Пей, детка, — я подвинула к Эмили коктейль, а сама залила в себя очередную текилу и пошла танцевать. Медленно продвигаясь между сотен людей, я оказалась в центре танцпола, закрыла глаза и погрузилась в танец, чувствуя, как алкоголь все больше и больше кружит мою голову.

— Эй, не хочешь подняться наверх — чей — то соблазнительный голос сказал мне на ухо, а чья — то небрежная рука начала гладить мою ногу, поднимаясь под платье. Я открыла глаза и увидела молодого пьяного парня.

— Отвали, — сказала я и ушла к Эмили.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Да. Бармен, текилы еще.

— Рэйчел, может, поедем домой?

— Да, скоро поедем, жди здесь, я скоро приду.

Я выпила текилу и пошла к выходу, мне нужен был воздух. Не Паркер, а обычный кислород. Выйдя на темную улицу, я присела на бетонную ограду и посмотрела на звездное небо.

— Какая встреча!

«О нет!» — я снова услышала тот милый голос и закрыла глаза.

— И вы здесь? — собравшись с духом, я улыбнулась и спросила у Британи, которая подошла ко мне. На ней было облегающее короткое белое платье, большие серьги с браслетом, голубые туфли и красивый вечерний макияж. Она была как куколка. Еще бы, Паркер со своими деньгами легко может ей все это дать.

— Да, Паркер владелец этого клуба.

«Ох, ну еще бы, как это я раньше не догадалась».

— Да ты что, а мы вот уже уходим, к сожалению, — я поняла, что с его присутствием здесь я не приведу свои мысли в порядок.

— Дорогая, подожди меня внутри, я хочу поговорить со своей соседкой, — откуда ни возьмись, появился он, в новом костюме, весь из себя. Не то, что я — пьяная, с потрепанной прической и стершейся помадой. Британи безукоризненно пошла в клуб. И вот мы одни. Он стоит в сантиметрах от меня, и мы молча глядим друг другу в глаза.

— Не плохо ты устроился — свой клуб, дорогая машина, красавица жена, — начала я.

— Она мне не жена, — спокойно ответил он.

— О, извини, как там ее "дорогая"? — процитировала я.

— Рэйчел, ты что, ревнуешь? — со сдержанной ухмылкой спросил он и тут меня понесло.

— Я ревную?! Да кто ты вообще такой? Я забыла тебя как неделю назад, а ты еще смеешь смеяться надо мной. Я тебя ненавижу, Паркер Грин, не смей больше и близко приближаться ко мне, — последнюю фразу я сказала очень спокойно, даже тихо, а затем встала и вернулась внутрь. Снова громкая музыка ударила по ушам и ритмом отразилась в груди, моя голова закружилась, я оперлась о стенку и старалась переставить ноги.

— Тебе нужна доза, — хриплый женский голос раздался у меня в ушах и целующиеся парочки перед моими глазами растворились в дыму, который выпустила на меня подошедшая наркоманка.

— Не нужно, — прошептала я, но она вряд ли меня услышала и сделала это еще раз. И вот, мое сознание полностью теряется в этом дыму, и чьи — то руки подхватывают меня, и я беспомощно закрываю глаза…

Кожаный потолок, мрак, кожаный потолок, мрак — все это чередуется в моем сознании, я открываю и закрываю глаза, видя лишь это. Тяжело вздохнув, я медленно поворачиваю голову и вижу снова эти бездонные медово — шоколадные глаза, идеальные скулы, щетину и безмолвные губы.

— Выпей воды, — наконец произнес сладкий голос. Я покивала головой в знак протеста и отвернулась. Он приподнял руку, чтобы повернуть мою голову к себе и залить в меня воду, но в сантиметре от моего лица замер и отстранил ее. Он даже не хочет ко мне прикасаться, какая ирония… Я с горечью засмеялась и вышла из его машины.

— Стой, стой, стой, — он почему-то выбежал вслед за мной.

— Паркер, — выдавила я его имя, — что стой? Я ни слова не могу тебе сказать, ведь тебе не передать что у меня внутри, сколько кошек скребут мою душу, а после того, как ты не захотел ко мне прикасаться — ее начали трепать собаки! — мои брови изогнулись в печальную дугу, на глазах наворачивались слезы, а в горле стоял ком. Я опустила руки от бессилия, мне хотелось сесть на этой стоянке и плакать, плакать всю ночь.

— Я хочу к тебе прикасаться, хочу, — захлебываясь прошептал он и прижал меня к себе, глубоко вдыхая запах МОИХ волос. О боже, я снова в его объятьях, в его руках, в его власти. Мое тело стало таким легким, словно потеряло весь свой вес, я рассыпалась на маленькие кусочки, моя голова кружилась, руки все так же обессилено висели вдоль тела, а глаза не могли открыться. Я так хотела его обнять, но во мне не было никаких сил, для меня это казалось самым невозможным в мире, и я расплакалась на его плече. Мои слезы залили весь ворот его дорого пиджака.

— Паркер, мне нужно идти, Эмили там одна, — глотая слезы, сказала я.

— Эмили уже дома.

— Что? — переспросила я, все так же уткнувшись носом в его плечо.

— Я сказал, что ты вернулась в магазин, чтобы она не волновалась и ехала домой.

— Что ж, спасибо, но мне все равно пора, — я оторвалась от него, словно вырывая сердце из груди.

— Позавтракаем завтра? — с неким страхом в голосе спросил он. Я так хотела сказать да, но понимала, что стена от этого не исчезнет, и этим я буду только травмировать себя.

— Нет, прости, я работаю завтра. И вообще, с чего нам завтракать вместе? Думаю, это плохая идея…

— Ужин? Обед у меня с Британи, прости, — он проигнорировал мой вопрос.

— Иду с Эмили в ресторан. А тебе советую провести с Британи еще и завтрак с ужином, — холодно сказала я, ведь он упомянул ее имя.

— Обед? — невозмутимо спросил он.

Он променяет обед с ней на обед со мной???

— Эм…не знаю, я не каждый день хожу на обед, бывает работы много, так что я не знаю, получится ли вырваться, давай в другой раз.

— Завтра в 12 буду ждать тебя в старбакс за углом, если не придешь, я пойму.

Он знает, где я работаю?!

— Да, я читаю твою колонку в журнале, — ответил он на еще не заданный мною вопрос. Я долго думала, ведь знала, что встреча с ним — это начало чего-то нового, чего-то темного, неизвестного, и я не знала, хотела ли я этого и готова ли была к этому.

— Ладно, я постараюсь, — неуверенно ответила я.

— Подвезти тебя домой?

— Нет, спасибо.

— Тогда до встречи…

Я легко кивнула ему и покинула стоянку. Домой я решила идти пешком, чтобы проветрить голову и собрать свои потрепанные мысли в кучу. Встреча с ним снова завела меня в тупик, почему же я так зависима от него. Я не знала, что мне делать, и боялась обеда с ним. Его имя снова заполнило все свободное пространство в моей голове и даже вытиснуло все остальные мысли, заполнив их места. Паркер, какое же у него красивое имя, у него все красивое, я впервые за долгое время вспомнила его обнаженное тело. Господи, оно идеально, все эти линии и изгибы просто сводят меня с ума. А его бездонные, как океан глаза, да в них же запросто можно утонуть, а своим предложением пообедать он жестоко толкает меня в него, и я уже задыхаюсь от того, что кончается кислород. К полуночи я пришла домой, и моя голова уже не могла думать и что-то осознавать. Эмили беззаботно спала в своей комнате, и я решила сделать тоже самое. Не включая свет, я стянула шелковое покрывало с кровати и закуталась в атласную простынь. Свет полной луны делал прозрачные шторы бледно желтого цвета, а легкий ветерок из окна заставлял их танцевать в свете луны. Сон этой ночью так и не пришел ко мне, поэтому за всю ночь я так и не сомкнула глаз. Я лежала, свернувшись калачиком и наблюдала, как лунный свет сменяется солнечным, а шторы становятся ярче на несколько тонов. Я слышала, как Эмили что-то готовила на кухне и не заходила ко мне, думая, что я сплю. Через время, возможно через несколько минут или же часов входная дверь хлопнула, и в квартире стало тихо, видимо она ушла. На часах было пять утра, похоже она прошла на пробежку, а я не могла даже пошевелиться. Еще через время ярко желтые шторы стали серыми и начали развиваться на полкомнаты из-за сильного ветра. Раздался гром и на окнах начал играть оркестр дождя. Закрыв глаза, я наслаждалась этой мелодией.

— Ты уже не спишь? — ко мне зашла Эмили в насквозь промокшем спортивном костюме и с ее волос стекали капельки дождя на лицо.

— Вот только проснулась, — я сделала сонный голос.

— Там такой дождь!

— Я слышу. Тебе хоть дома сидеть, а мне на работу идти.

— Оставайся со мной, скажи, что приболела.

Ее предложение было очень заманчиво, но меня ждал обед, на который я готова была идти, даже если с неба начнут падать камни.

— У меня сегодня итоговая конференция за последний выпуск, я должна там быть.

— Ладно, я пошла в душ и не убегай никуда, я должна все знать о вчерашнем вечере и почему Паркер знал, что ты вернулась в магазин, а я нет.

Не дождавшись ответа, она побежала в душ. Заварив себе крепкий черный кофе, я села на барный стул в кухне и начала просматривать свой отчет, который должна буду представить на конференции.

— Ну, я слушаю, — сказала Эмили, вытирая свои мокрые волосы полотенцем.

— Оказывается, это его клуб, и я встретила их у входа. Слава богу, меня спас звонок из магазина, и я ушла оттуда как можно скорее, прости, что не сказала.

— И все? — разочарованно спросила она, ожидая какого нибудь увлекательного рассказа.

— Ну и я иду с ним обедать сегодня, — не отрывая глаз от отчета, я сделала глоток кофе.

— А вот это уже интересно! — она выхватила отчет у меня из рук.

— Эмили, что ты хочешь от меня услышать? Этого всего лишь обед и еще нечего рассказывать.

— Значит, сегодня вечером жду всех подробностей!

— Договорились, а теперь мне пора.

Я взяла свои документы и ушла в комнату собираться. Сегодня я должна была выглядеть идеальней идеального. Хоть я и не надеялась ни на что, кроме обеда, но я хотела пробудить в нем хоть часть тех эмоций, которые я испытываю при его виде. Из-за дождя выравнивать волосы было нельзя, поэтому я снова накрутила крупно локоны, подобрала все волосы в хвост и приступила к выбору одежды. Сначала я хотела надеть юбку и блузку, но вспомнила, что Паркер любит платья, черные короткие. Такое у меня имелось из магазина Louis Vuitton, поэтому я тут же отыскала его в "мини комнате". Вот я уже стою перед зеркалом, с неброской прической, в черном облегающем платье, с рюшами на поясе и квадратным вырезом. Под него я обула черные замшевые лубутены.

— Ну ты и вырядилась на "обычный обед", — Эмили сделала пальцами знак кавычек.

— Эм, это не для него, я обязана ходить на работу в таком стиле, — оправдывалась я.

— Все мне пора, я ушла.

Такси привезло меня к зданию, на 67 этаже которого я работаю.

— Доброе утро, — я поздоровалась с коллегами.

— Доброе, — послышался мерзкий голос Меган. На столе у меня снова лежала куча писем, на которые я с удовольствием принялась отвечать. Снова представители женского пола жаловались на равнодушие своих мужей, на усталость и прочие жизненные неурядицы. Ответив на 11 писем, я увидела, что обед через 10 минут и решила подправить прическу, макияж и обязательно побрызгаться духами. Все, я готова во все оружия, и взяв свой прозрачный зонт и плащ, направляюсь в старбакс. Остановившись перед входом, я делаю глубокий вдох, сжимаю кулак, чтобы руки не дрожали, и вхожу внутрь. За барной стойкой сидит брюнет, в черных джинсах, кожаной куртке и замшевых ботинках.

При его виде я вспоминаю тот ужин в Калифорнии, он так же сидел, ждал меня, и мое сердце растаяло от этих воспоминаний.

— Вот и я, — ради приличия я подарила ему легкую улыбку, но еще и потому что мне захотелось ему улыбнуться. Он посмотрел на меня своим угрюмым взглядом и его глаза наполнились теплом.

— Я был уверен, что ты не придешь.

— У меня было время на обед, а я все время здесь обедаю, так что можно сказать все как обычно, только еще за одно и с тобой встречусь. Мы прошли за столик у окна.

— Что будешь?

— Капучино и клубничный круассан.

Он поднял на меня глаза, но всего лишь на долю секунды. Я знала, что он тоже вспомнил тот завтрак на пляже в Майами. А я же, специально заказала этот круассан. Ведь Паркер терзает меня своим появлением в моей жизни, а я буду терзать его нашим прошлым.

Он сделал заказ и взял себе вишневый круассан. Ну что ж, 1:1.

Как и на том ужине в Калифорнии молодая официантка обомлела при виде Паркера, а я уже не могла наслаждаться этим ведь он теперь не мой и мне тоже остается только млеть при его виде.

— Как дела на работе? — бесстрастно спросил он.

— Хорошо, а у тебя?

— Да, спасибо, у меня тоже дела идут хорошо. Как тебе город? Ты ведь впервые здесь, кажись?

— Извини, но мы весь обед будем говорить о таких повседневных и ни тебе ни мне не интересных вещах?

— Нет, просто хотел разрядить обстановку перед грядущим разговором.

— Паркер, скажи к чему этот обед? Сомневаюсь, что Британи знает почему ты пропустил обед с ней.

— Да, ты права, она не знает. Рэйчел, у меня хватает врагов, я не хочу, чтобы ты входила в этот список, поэтому и обед. Мы расстались на печальной ноте, я бы хотел загладить свою вину.

— Ты надеешься, что мы станем друзьями?

— Да, — не задумываясь, выпалил он, и посмотрел на меня так будто "а что в этом такого?".

— Я не буду с тобой враждовать, но и друзьями мы быть не сможем, прости. На этой неловкой ноте принесли наш обед, но мы не взглянули на него, мы около пяти минут сидели молча и не сводили глаз друг с друга…

Я смотрела на Паркера и не узнавала его. Кто этот человек? Из безбашенного парня он превратился в солидного, приличного бизнесмена, который готов к семейной жизни. Он был сдержан, тактичен, его тон был непоколебим, он старался говорить все на одной ноте.

— Пей кофе, стынет, — все так же бесстрастно проговорил он.

— Приятного аппетита.

— Приятного.

— Ты теперь будешь молчать?

— Но ты же не хочешь быть моим другом?

— Да, но это не значит, что два человека, даже не знакомых не могут пообщаться за чашечкой кофе.

— Что ж, мисс Адамс, как Форт Коллинз? Давно там не был.

— В вашем доме проживает какой-то пожилой мужчина, вы об этом знаете? — я сделала глоток капучино, чтобы скрыть за чашкой свою улыбку. О, Паркер всегда умел меня рассмешить, как же я это ценила.

— Знаю, у нас с ним контракт. А что с вашим домом?

— Ничего, стоит. Контракт ни с кем не заключала.

Он громко засмеялся, так как уже очень давно сдерживался, я засмеялась вслед, и теперь я немного узнала своего Паркера. Его глаза блестели от смеха, и, казалось бы, даже с его плеч спало напряжение, он был похож на ребенка, счастливого ребенка.

— Прекрасно выглядишь, — я не ожидала комплиментов.

Но этот комплимент стоит всего на свете.

— Спасибо, приятно слышать.

— Скоро твой обед закончится, может, поговорим о том, чем молчим? — совсем серьезно сказал он.

— Поговорим. Рассказывай, где же была твоя Британи?

Мне очень не хотелось говорить об этом, особенно о ней, но незнание этого меня съедало. Если я не собиралась больше общаться с Паркером, должна получить ответы на все вопросы, чтобы меня ничего не мучило, и я смогла его отпустить.

— Она жила здесь, в Чикаго, долго искать не пришлось. Оказывается, ее похитили, потому что ее отец, который кстати работал в нашей кампании, хотел рассекретить очень важную информацию. Ее похитили и увезли в Данию, чтобы шантажировать ее отца. Естественно, там много мелких подробностей, ей угрожали и моей и ее смертью, и смертью ее семьи, если она вернется или попробует установить хоть малейший контакт со мной. Поэтому, пока я ее не нашел она боялась искать меня.

— У нее были отношения с кем-то, когда ты ее нашел?

— Нет, если бы были, может мы бы и не были сейчас вместе.

— Вы живете совместно?

— Можно и так сказать, но я все равно часто остаюсь в своей квартире, если много дел по работе.

Я задавала все вопросы как следователь заключенному, мой голос был серьезен, и на лице не было никаких эмоций. Как настоящий профессионал.

— Может, хватит вопросов о ней? — по нему видно было, что ему некомфортно говорить о ней со мной.

— Нет, но теперь твоя очередь спрашивать.

— Ты меня любила?

Что??

— Нет, конечно, — тут же выпалила я и замешкалась, зная, что мое лицо и испуганные глаза меня выдают.

— Хорошо. Что ты делала, когда мы расстались в Майами?

— Ну… — протянула я и подняла глаза к потолку задумываясь, что ему ответить, — я поехала домой.

— Почему — то мне не кажется это правдой, — как всегда видит меня насквозь.

— Я правда поехала домой, но через два дня.

— И что ты делала эти два дня?

— Может, хватит вопросов о нем?! — скопировала я речь Паркера и поняла, что оговорилась. — То есть обо мне, — исправилась я.

— Ну и кто он? — он оставался невозмутим.

— Никто, Паркер, это не твое дело.

— Вы сейчас в отношениях?

— О боже, да ты не отстанешь от меня теперь! У нас с ним были обычные постельные отношения, как и с тобой.

Он задумался, и в его глазах было видно отчаяние.

— То есть я для тебя обычный любовник? Который вскоре забудется среди таких же других? — он проговорил это с грустью.

— Ты что, сейчас меня шлюхой назвал?? — возмутилась я.

— Нет, но ответь на вопрос.

— То есть ты хочешь сказать, что я была для тебя не обычной любовницей?

— Не красиво отвечать вопросом на вопрос. Поэтому я тоже тебе не буду отвечать. А если бы я вернулся к тебе, а ты с ним?

— Паркер, ты бы не вернулся ко мне, — устало проговорила я.

— Ты меня плохо знаешь.

— Что ж, ты сам не позволил узнать мне тебя получше. Думаю, хватит разговоров, мне пора. Я встала и начала надевать плащ.

— Ты правда вчера сказала, что ненавидишь меня?

— Мне пора, — повторила я. Он, ничего не говоря достал из своей куртки несколько купюр и положил их в счет, а затем пошел рядом со мной. Сперва, я подумала, что он просто направляется к выходу, но на улице он тоже шел рядом.

— Ты что делаешь?

— Я забыл зонт, можешь проводить меня до машины? — спокойно попросил он.

— Ну ладно, у меня еще есть немного времени. Я впустила его под зонт, и мы плотно прижались друг к другу. Я чувствовала его тепло, его запах, от него всегда пахло свежестью, мне даже казалось, что я чувствую, как бьется его сердце. Я так волновалась, когда находилась рядом с ним, что у меня пересохло во рту и мне хотелось запрокинуть голову, и чтобы капли дождя капали мне в рот. Мы подошли к черному мерседесу.

— Все, теперь мне пора.

— Садись в машину.

— Что?

— Садись, сказал.

— Не выдумывай ничего, никуда я не сяду. Пока, — я развернулась и направилась в сторону своего офиса, но внезапно его большие руки подхватили меня с такой легкостью и закинули на плечо…

Паркер усадил меня на пассажирское сиденье рядом с водительским креслом, затем быстро оббежал машину и сел за руль. Капли дождя очень соблазнительно стекали с его волос по его щетине, что так и хотелось поймать их языком.

— На что ты смотришь? — яростно сказала я.

— На то, как капли стекают с твоих волос, — полушепотом сказал он. Я не верю своим ушам, только не это, он снова заводит меня в тупик, я же могла уже уйти от него навсегда, если бы он не потащил меня к себе в машину.

— Зачем ты это сделал?

— Сейчас увидишь, — ответил он и завел мотор. Машина тронулась с места, и мы молча покинули стоянку. Я была зла на него, а из — за того, что я не явилась на работу после обеда, мой шеф будет зол на меня. Мы ехали по широкой дороге Города Ветров, а капли дождя, стекая по лобовому стеклу размывали ее. Раскат грома раздался прямо над нами, и моя злость немного утихомирилась. Как же Паркеру повезло, что сейчас гроза, ведь только она меня успокаивает.

— Приехали, выходи. Я молча вышла из машины и поняла, что он привез меня на кладбище.

— Зачем мы здесь?

— Пойдем.

Я пошла вслед за ним. Глядя на роскошные скульптуры, архитектурные памятники и необычные надгробия, я поняла, что мы в Грейсленде — кладбище, которое входит в национальный реестр исторических мест США. Пройдя немного вглубь, Паркер остановился у могилы.

— Это твой отец.

Я в недоумении посмотрела на него.

— Я привез тебя сюда, чтобы ответить на все твои вопросы. Значит, начнем сначала, я ушел от тебя не потому, что так жаждал вернуть прошлое, а потому что у меня не было другого выбора. Когда меня похитили, мне сказали, что ты уже мертва, что они предупреждали нас, но мы не послушались, и ты заплатила за это своей жизнью.

— Но я же пришла потом за тобой, ты узнал, что я жива…

— Они сказали, что это было последнее предупреждение и, если я не оставлю попытки тебе помочь найти отца, ты действительно умрешь. Чтобы я их не ослушался, они рассказали, что Британи жива и сказали, где ее найти. Рэйчел, пойми, я собирался связать с этой женщиной жизнь, я любил ее, поэтому я и уехал, потому что внутри что — то ожило, когда я услышал ее имя. И еще я боялся за твою жизнь.

— Почему ты говоришь об этом в прошедшем времени?

— Потому что рассказываю тебе о прошлом, и к сожалению, это должно и остаться в прошлом. Мы не поженились с Британи, как ты видишь, потому что строим новые отношения.

— Что ж, тогда хорошей вам жизни. Все равно не понимаю, ради чего я пропустила работу, теперь меня могут уволить…

— Прости, пожалуйста, — с искренним сожалением проговорил он. Это извинение было пустыми словами и на него не проживешь без работы, но ради его «прости» я согласна была на увольнение с любой должности и любого места работы.

— Я лучше поеду, спасибо за объяснения.

— Поехали, я отвезу тебя.

— Не возражаю. Мы не спеша пошли вдоль кладбища к месту, где оставили машину. Дождь прошел, и солнце засияло в небе. Здесь было так тихо, кроме нас здесь не было ни живой души, но и этим живым душам тоже было нечего друг другу сказать. Солнечный свет падал на металлические створки ограды, а отраженные лучи освещали могилы, зрелище было и жутким и в то же время прекрасным. Я всегда испытывала неприятное чувство, когда находилась на кладбище, но здесь мне было хорошо. Дойдя до машины, я остановилась и взглянула еще раз на это прекрасное место, эта тишина, переплетенная с пением птиц, не хотела меня отпускать.

— Красиво, да? — сладостный шепот раздался в сантиметре от моего уха. Мои глаза непроизвольно закрылись, а низ живота потянуло. Вот черт, снова это чувство. Я слышу плавное дыхание, и кончик его носа аккуратно прильнул к моим волосам. Он осторожно вдыхает их запах, и я чуть не теряю сознание от блаженства. Мои руки дрожат, веки не могут подняться, а он продолжает это делать.

— Зачем ты это делаешь? — выдохнула я.

— Что именно? — сказал он, снова вдыхая мой запах. Я покачала головой, чтобы прийти в себя и повернулась к нему. Мельком взглянув в его стеклянные глаза, я обошла его и стала сзади. Теперь мы поменялись местами.

— Чувствуешь запах дождя? В нем есть какие-то феромоны, согласен? — я так же стала в сантиметре от его уха, но так как он был выше меня, я не доставала до его мягких волос, поэтому вызывала мурашки на его шее. Я почувствовала, как он глубоко вдохнул. — Вот это, зачем ты делал? — я заставила его испытать то чувство, которое он пробуждает во мне одним лишь словом.

— Я не специально, — снова прошептал он, а я продолжала обдавать дыханием его шею, на которой виднелись упругие мышцы. О, как бы я хотела впиться в нее губами и не оставить ни миллиметра без поцелуя. Я хотела обхватить его большие плечи и уткнуться носом в его широкую грудь. Я хотела, чтобы его теплые и настолько родные руки обняли меня, прижимая к себе. Я хотела его, хотела, но все, что я могла — это лишь вдыхать его запах и наслаждаться им издалека…

Чтобы не сойти с ума, я сделала шаг назад.

— Пойдем, отвезешь меня домой, — своими резкими и холодными, как лед словами, я вернула его в реальность. Он повернулся ко мне и смотрел на меня такими растерянными глазами, что мне хотелось подойти, погладить его щеку и поцеловать его сладкие губы, лишь бы его взгляд снова приобрел уверенность.

— Хм, да, конечно, — он откашлялся и его голос стал тверд. Он открыл мне дверцу машины, и я забралась в нее. За окном мелькали деревья, здания, люди, а теплый ветер развивал мои волосы. Мы снова ехали молча и лишь изредка встречались взглядом. Я смотрела на рядом сидящего парня и так жалела, что встретила его, что именно мой отец украл файлы кампании, и что именно Паркера отправили его искать. Глядя на человека, который стал воплощением идеала для меня, я лишь завидовала Британи, которая могла прикоснуться к нему, поцеловать его губы, и купаться в его любви. Мои глаза наполнились грустью.

— Здесь налево, — монотонно произнесла я, указывая ему дорогу. Мы почти подъезжали к моему дому, и я все больше осознавала, что чем больше сокращается расстояние к нему, тем быстрее я расстанусь с Паркером и больше никогда его не увижу, а если и увижу, то мы пройдем мимо, как два незнакомца, и возможно даже не взглянем друг на друга.

— Вот мой подъезд.

— Красивый район, — произнес он таким тоном, будто он тоже осознает, что через пару минут я уйду, навсегда, и ему от этого не по себе. Мы сидели молча, возможно, он ждал, когда же я наконец уйду и он поедет к своей любимой, а я же просто не хотела уходить, я пыталась ухватиться за те оставшиеся секунды и насмотреться на него в последний раз. Затем он перевел взгляд на мою ладонь, лежащую на подлокотнике между водительским и пассажирским сиденьем, и его брови изогнулись в выразительную линию. Он долю секунды смотрел на нее, а затем накрыл ее своей большой рукой.

— Я помню эту руку, — будто сам себе сказал он. Я молчала. — Она столько раз убирала с моего лица грусть и прогоняла тоску с души. Такая маленькая, но может творить чудеса. А эти губы, — он перевел взгляд на мои губы, — как они затягивали меня в омут с каждым поцелуем, я тонул в них и как же мне это нравилось… Он говорил все полушепотом, а я слушала его и не дышала, сама того не замечая. Эти слова значили для меня дороже всего, даже дороже воздуха.

— А эти глаза, — продолжил он, — о, твои глаза, как же я их люблю. Это серое небо над синим океаном, которое я всегда в них вижу, заставляет покинуть эту реальность, и я готов делать это снова и снова, лишь бы ты позволила мне еще хоть раз взглянуть в них.

— Паркер, — прошептала я дрожащим голосом, и из моих глаз потекли слезы, но на лице не было ни одной эмоции, все было в глазах. Мой синий океан разбушевался, а из серого неба полился соленый дождь.

— Почему ты плачешь? — он спросил так, будто, правда не понимал почему.

— Все хорошо, — я помотала головой и убрала руку из — под его.

— Не убирай, прошу, — он снова взял мою ладонь, и уже сжал ее двумя руками. Они такие теплые.

— Зачем ты это делаешь? Подумай о Британи.

— Да забудь ты о ней! — его тон повысился, — Почему ты постоянно о ней говоришь? Неужели мне нельзя хоть пять минут насладиться тобой, не думая о ней?

— Насладиться мной? — я возмутилась. — Паркер, ты сам выбрал ее, а теперь ищешь наслаждения на стороне?

— Как ты смеешь так говорить?! — он выпустил мою руку.

— Все? Насладился? Тогда нам больше не о чем говорить!

— Мое признание в любви ничего для тебя не значило, а теперь ты еще и рассказываешь, что я выбрал другую… — его тон звучал обиженно и разъяренно. — Я выбрал ее, потому что ты не ответила мне взаимностью, и я думал, для тебя это всего лишь игра… Секс с попутчиком. Легкая интрижка… — он пытался подобрать слова.

— Что? Какое признание? — я чувствовала себя провинившимся ребенком.

— Тогда, на пляже, когда мы купались нагишом, я сказал, что люблю тебя, но ты так ничего и не ответила.

— Паркер, я не помню этого, мы столько вина тогда выпили, — мой голос звучал нежно и виновато.

— Что ж, видимо я выбрал неудачный момент для признания, но что уже об этом говорить, уже поздно, да и чтобы изменилось, если бы ты все помнила.

Я хотела признаться ему в своих чувствах, но мой язык немел при любой попытке что — то сказать, возможно, таким образом, мой мозг пытался донести до меня, что этого делать не стоит.

— Да, ты прав, — холодно сказала я, — спасибо, что подвез, прощай.

— Погоди, — его теплая рука снова накрыла мою и мое сердце остановилось. — Не говори, что мы больше не увидимся?

— Нет, не увидимся.

— Рэйчел… — сказал он, но я выдернула свою руку.

— Вот черт! Это что, твоя Британи? — запаниковала я и пригнулась, чтобы она меня не увидела.

— Привет, — я услышала беззаботный голос над собой. — Какая встреча, мисс Адамс!

— О, прошу вас, зовите меня просто Рэйчел, — я мило улыбнулась. — Мы с Паркером встретились случайно, и он любезно предложил подвезти меня, — оправдывалась я.

— Молодец, родной, — она хвалила его и даже не подозревала, что наша встреча была не случайной. Либо она настолько ему доверяла, либо настолько поверхностно мыслила.

— Дорогая, а ты что здесь делаешь? — его голос казался наигранным. Но, наверное, только казался.

Все эти "родной", "дорогая" вызывали у меня рвотный рефлекс, и мне хотелось поскорей убежать от них, но дальше разговор стал интересней.

— Я была в ателье на примерке, скоро ведь свадьба.

— Вы женитесь? — мой голос звучал приглушенно, будто у него не было сил подняться до голосовых связок, и он остался где-то на уровне диафрагмы.

— Нет, это свадьба моей сестры, — ответила Британи, — я сказала Паркеру, что нам лучше повременить со свадьбой, — на этой фразе она кинула взгляд на Паркера, и видимо такой взгляд был понятен лишь им двоим. Вопросы так и слетали с моих губ, но тут я поняла, что сижу в машине с ее женихом, а она стоит на улице. Я быстро вылезла из машины.

— Простите, я такая невежда, садитесь, мне уже пора.

— О, Рэйчел, что вы, с вами так приятно общаться. Безумно рада, что познакомилась с вами, — она села в машину.

— Вы ведь придете к нам в пятницу?

Я не понимала, о чем она, но знала, что, если Паркер мне ничего не сказал, значит соглашаться не стоит. Только я открыла рот, чтобы ответить, но Паркер ответил за меня.

— Конечно, она не пропустит мой день рождения.

День рождения? Если бы не Британи, он бы и не подумал позвать меня или вообще сообщить о нем. Я посмотрела на него свирепым взглядом. Сейчас я узнавала того самого хитрого эгоиста Паркера. Он любой ценой не даст нам распрощаться навсегда, но только вот зачем? Ах, если бы он знал, как же он меня мучает этим…

— Знаете, я не… — я хотела отказаться, но, конечно же, он не дал мне этого сделать.

— Извини, мы спешим, — быстро сказал он, и его машина за секунду скрылась вдалеке. На последней фразе он так хитро улыбнулся, видимо его забавляла эта ситуация. Еще бы, миллиардер, в распоряжении которого две блондинки, которые сходят по нему с ума. Одна из них так точно. Я провожала взглядом его машину и думала о том, что я снова вляпалась, и уже похуже, чем в Калифорнии…

Придя домой, Эмили смотрела телевизор и ела поп корн. После такого насыщенного дня, у меня было ощущение, что я не видела ее целую вечность.

— Эмили, как же я рада тебя видеть, — я увалилась на диван рядом с ней.

— Так, — сказала она и отставила поп корн, — я жду подробностей. Я не любила рассказывать все до мелочей, поэтому всегда сокращала все рассказы до минимума.

— Обед прошел хорошо, он пригласил меня на день рождения.

— Да ну? А его женушка не против?

— Она ему не жена! — поправила я ее, ведь мне становилось жутко от этой мысли. — На самом деле, это она меня и пригласила.

— Любовный треугольник, как я и предвещала перед твоим отъездом в Чикаго, — похоже, Эмили забавляла вся эта ситуация, а вот мне было совсем не до шуток.

— Мне нужно еще поработать немного, отдыхай. Я скрылась в своей комнате и совсем не для того, чтобы поработать, а чтобы позвонить мистеру Бакли и оправдать свой преждевременный уход с работы.

— Алло, — даже одно его слово было наполнено добротой.

— Мистер Бакли, — вежливо начала я, — это Рэйчел Адамс.

— Рэйчел, я ждал вашего звонка, у вас все в порядке? Вы сегодня не вернулись с обеда, — в его голосе слышалась забота и переживание. Казалось бы, в этом человеке нет ни одной негативной эмоции и мысли.

— Простите, пожалуйста, у меня новая квартира и меня сегодня затопило.

— Я понимаю, ничего страшного, просто предупредите в следующий раз и все. У нас не так строго с дисциплиной, как везде, мы понимаем, что у всех есть проблемы и какие— дела.

— Да, конечно, спасибо за понимание. С облегчением я упала на кровать и устремила свой взгляд в окно, но мои мысли улетели куда — то дальше, за его пределы. Он сказал, что любил меня, как я могла это забыть. Господи, я бы отдала все свои воспоминания, лишь бы запомнить те три слова.

— Рэйчел, ты что, спишь?

— Нет, проходи.

— Ты ушла к себе еще днем, а уже вечер, что ты тут так долго делала? Мои мысли унесли меня к нему, а с ним я не замечаю времени.

— Я работала, вот легла отдохнуть.

— Пойдем ужинать?

— Пошли, я сейчас что-то приготовлю. Откинув мысли прочь, я поправила волосы и пошла на кухню. Напряжение не покидало мое тело с того дня, как я впервые за долгое время повстречалась с Паркером. Чтобы наконец от него избавиться, я надела наушники, включила погромче музыку и принялась готовить. Через полтора часа вкусный запах заполонил мою уютную кухню.

— Эмили, милая, ужин готов.

— Как вкусно пахнет, ты волшебница.

— Очень приятно. Мы сели за стол, на котором стояла запеченная курица с картофелем фри, салат с креветками и сырные палочки.

— Будешь вино?

— Нет, спасибо, — я отказалась. Чтобы Эмили не начала снова задавать вопросы о нем, я решила поговорить о своей работе. Эмили внимательно слушала разные истории из писем читателей и похоже, все посторонние мысли исчезли на время из ее головы. Поужинав, я поставила посуду в посудомойку и пошла в душ, а затем спать…

Солнечный свет ослепил меня, и мне пришлось проснуться. Я открыла глаза, и во мне уже не было той пустоты, которая наполняла меня каждое утро и подавляла любые желания что — либо делать. Но сегодня эту пустоту подавил стимул, которым послужил день рождения Паркера. Осталось три дня, всего три дня. У меня было такое чувство, будто пятница будет особенным днем, и поэтому я очень его ждала. Сегодня должно было быть жарко, поэтому я надела легкую блузку и юбку карандаш.

— Доброе утро.

— Доброе утро, — вяло ответили мои коллеги.

— Мистер Бакли просил зайти, — сказала Меган. Я мухой понеслась в его кабинет.

— Рэйчел, дорогая, ты бы не могла опубликовать сегодня эту статью? — он дал мне два листа. Я быстро пробежалась между строк и поняла, что эта статья — художественно оформленный пиар для журнала, но зачем он?

— Нет, я не буду это писать. Это ведь ложь! Зачем вам пиар? Ведь дела идут вверх.

— Пойми, это ведь не дает гарантии, что так и будет, а ложь всегда привлекает больше читателей.

— Дэвид, я не ожидала от вас такого… Вы ведь честный человек, а эта статья рассказывает столько плохого о хороших и известных людях нашего города.

— Не все они так хороши, как кажутся, это бизнес, Рэйчел, ты должна это понимать.

— Я понимаю, но не хочу брать всю ответственность на себя. Я полагаю, вы доверили эту статью мне, потому что я новый сотрудник и меня не жалко будет уволить?

— Нет, что ты такое говоришь? — в его голосе слышалась ложь и в этот момент я немного разочаровалась в этом человеке, но я так же понимала, что такова его работа.

— Тогда поручите ее кому-то другому.

— Хорошо, прости, если обидел тебя чем-то. Можешь идти работать. Я покинула его кабинет и снова села за письма. С тем настроением, с которым я вышла из кабинета шефа, я не могланормально отвечать на них и поэтому, наверное, советовала ужасные вещи. 16.57, через три минуты окончится рабочий день и эти три минуты я стучала ручкой по столу. 17.00., я вскочила из-за стола и ушла домой. Сегодня не было настроения для изысканного ужина, поэтому я зашла в пиццерию и взяла нам с Эмили большую пиццу.

— Эмили, я принесла пиццу! — закричала с порога я.

— Тебе тоже кое-что принесли, — с загадочной улыбкой сказала она и показала мне конверт.

— М-м, что там?

Я сразу же его открыла и увидела официальное приглашение на день рождения Паркера. Вот это да, оно будет проводиться в загородном особняке его дяди, а гостей там будет целых 250 человек. Я не обратила внимание ни на количество гостей, ни на их имена, я лишь увидела, где будет проводиться торжество. Они ведь еще не женаты, почему они уже живут в доме его дяди?

— Ну что там?

— Да ничего интересного, просто приглашение к Паркеру.

Я кинула его на тумбочку у двери и пошла в спальню переодеваться. Высвободив себя из этой неудобной одежды, я приняла душ и поспешила съесть кусочек пиццы, ведь на обед я сегодня не ходила, но этого мне не дал сделать телефонный звонок.

— Получила приглашение? — бархатный голос заполонил все мое тело.

— Не думала, что будет такое торжество.

— У меня ведь многомиллионный бизнес в этом городе, все инвесторы, партнеры, акционеры, все должны быть приглашены. Мне тоже это не нравится, на самом деле, — его голос потерял нотки оптимизма.

— Ты мог бы и не устраивать такой праздник, думаю, никто бы особо не обиделся, что их не пригласили посмотреть на клоуна с обезьянкой, — я описала день рождения любого американского ребенка.

— Возможно, ты права, — его голос повеселел. Рада была, что вызвала у него улыбку.

— На самом деле такой праздник заслуга Британи, если бы не она, я бы отмечал его в баре с бутылкой пива, дракой и бесстрастным сексом со шлюхой.

— Знаешь… — я замолчала, потому что поняла, что взболтну лишнего.

— Говори.

— Знаешь, я думаю, что день рождения в баре — это как раз именно то, что тебе нужно.

— Почему ты так считаешь? — он все еще говорил с улыбкой, и мне нравилось спокойствие нашего разговора.

— Потому что, то, каким ты стал — это не ты, я познакомилась совершенно с другим Паркером, хотя, люди меняются, возможно, это и к лучшему, что у тебя появилась голова на плечах.

— Моя голова появилась еще после встречи с тобой, а после возвращения Британи ее приклеили ко мне цементом, и она уже никуда не денется.

— А со мной что, девалась?

— Ты же знаешь, как иногда ты сносила мне крышу, — как же маняще звучал его голос, а эта фраза меня немного ввела в краску…

— Вы женитесь? — я решила сменить тему.

— Что?

— Ну, вы отмечаете твой день рождения в доме твоего дяди, а ты говорил…

— Да я помню, что говорил. Нет, мы не женимся, провести праздник в доме можно.

— Но Британи сказала, что вы отложили свадьбу, а не отменили…

— Почему тебя так интересует наша свадьба? — После этого вопроса я поняла, что действительно слишком много интересуюсь их будущим.

— Эм… да так, интересно, да и все. Извини, мне пора идти.

— Не хочешь говорить со мной?

— Паркер, я вообще то даже не должна с тобой говорить после того, что ты сделал сегодня, но тем не менее я поговорила, — вспомнив о его сегодняшней выходке, меня начала заполнять злость.

— Прости, но я правда хотел, чтобы ты пришла на праздник.

— Паркер, дело не в каком — то там празднике. Ты не дал мне забыть тебя. Если бы я вышла из машины на десять минут раньше, а не поддалась твоим чарам, то сейчас мы бы уже были двумя незнакомцами и звоня ко мне домой — ты бы просто ошибся номером. После недолгой паузы он ответил.

— Ты ведь можешь не принимать приглашение. Я все пойму, — с этой фразой его голос заледенел, и мне стало холодно и неловко. Моей вины здесь не было, но ощущение ее переполняло меня до краев. Как он может так манипулировать мною, я не могу ему ни в чем отказать.

— Что ж, спасибо, что отпускаешь меня, — этим я дала ему понять, что в пятницу мы не увидимся, и мне было очень трудно произносить эти слова вопреки всем желаниям. Он очень долго молчал. И своим молчанием он проводил свои манипуляции. Мое сердце кричало "Не отпускай его, скажи да", но оно было пьяно от его чар, а трезвый разум не дал мне этого сделать.

— Мне некогда молчать, прощай, Паркер.

— Приглашение будет в силе, ты можешь прийти в любое время, — казалось, что такая вседозволенность разрешена только мне и этим самым он цепляется за любые возможности не отпускать меня. И в этот момент в моей голове промелькнула мысль "А что, если он все еще… любит меня?"

— Нет, — тут же выпалила я вслух на свой незаданный вопрос.

— Почему нет? — голос был отчаянного человека.

— То есть, хорошо, спасибо, но думаю я, вряд ли передумаю.

— Я буду тебя ждать, — он повысил тон на "я", что означало, что он будет ждать меня больше всех. Не получив ответа, на другом конце провода раздался длинный гудок. Заполнив полные легкие воздухом, я все — аки отправилась есть свою, уже холодную пиццу.

— У тебя все в порядке?

— Да, вроде бы все нормально, — ответила я, откусывая сырный треугольничек пиццы.

— Ты помнишь, что я уезжаю послезавтра?

— Помню, конечно, — спокойно ответила я, но на самом деле я об этом забыла. Мне резко стало стыдно, что за все пребывание Эмили у меня в гостях, она просидела дома одна.

— И по этому поводу, завтра мы идем с тобой по магазинам.

— Хорошо, я не против. После такого насыщенного дня, я валилась с ног. Усталость так и ломала меня, поэтому я легла в кровать, открыла Стивена Кинга и быстро уснула под его увлекательные рассказы.

— Рэйчел, тебе не пора на работу?

— А сколько сейчас времени? — сонно промямлила я.

— Восемь часов.

— Вот черт! Я что не завела вчера будильник?

Я выпрыгнула из кровати и как ураган начала носиться по квартире, так же сметая все на своем пути. Я умела собираться быстро в короткие сроки, когда это нужно было, но, когда в моем распоряжении было всего минут сорок, этого я сделать физически не могла, и нужно было выбирать между хорошим внешним видом и выговором от шефа. Конечно же, я выбрала первый вариант. В такой спешке в моей голове еще не промелькнуло ни единой мысли за сегодня, кроме, как бы не опоздать на работу, но, когда я остановилась у зеркала, чтобы придать своему лицу более — менее достойный вид, я вспомнила вчерашний телефонный звонок. Мое сердце бешено забилось и живот скрутило от страха, что я потеряла его навсегда. Теперь мой трезвый разум молчал, а мне так нужен был его совет. Видимо правду говорят, что утро ночи мудренее, но я бы очень хотела, чтобы это было не так. Паркера нет в моей жизни не так давно, но я уже привыкла к этому и смирилась, а вот в моем сердце, мыслях, душе и теле он был всегда, и я не готова была к внутреннему одиночеству. — Такси, — закричала я, выбежав из подъезда, но ни одна машина не останавливалась. Под палящим солнцем утреннего Чикаго бежала девушка в черном платье, пиджаке и со сползшим чулком с правой ноги, а ее волосы развивались на ветру. Это была я. Люди смотрели на меня с осуждающим видом, а некоторые хихикали. Я их понимаю, я тоже не люблю сонь, которые вечно опаздывают на работу. Но они ведь не знают, что я не такая и такое со мной происходит крайне редко. Бег на время на каблуках — это не мое, поэтому я очень быстро выдохлась и еле переставляла ноги по тротуару, злясь на себя, что не завела будильник и теперь опоздаю, но вдруг "тучи на небе разошлись, и в луче солнца ко мне спустилось такси".

— Слава богу! — воспела я и забралась в желтую машину. — Плачу сто долларов, если за десять минут вы довезете меня до редакции журнала "Cherished desire". Молча кивнув, водитель прибавил скорость и даже за девять минут доставил меня в пункт назначения, при этом взяв цену по тарифу, а не сто долларов. Неужели мне сегодня хоть в чем — то повезло.

— Опоздала на одну минуту, — лениво оповестила меня Меган и постучала своим тонким пальчиком по циферблату наручных часов. Я знала, что ей плевать на мое опоздание, да и одна минута даже не считается опозданием, но ей доставило удовольствие меня этим упрекнуть.

— Лифт ждала эту минуту, — я кинула на нее злобный взгляд, и она отвернулась к экрану компьютера. Зайдя в свой кабинет, я тут же поправила чулки, перекрученное платье, а вот волосам было нечем помочь, ветер сделал собственную укладку. Сев за стол я увидела, что на нем лежал свежий номер нашего журнала. Просмотрев оглавление, я обнаружила, что пиар-статью поручили писать Джессике, серой мышке, которая пишет рецензии к книгам. Неужели только я понимала, что эта статья не пиар, а погибель журнала.

— Рэйчел, через пять минут в конференц-зале, — сказала мне одна из моих коллег, чье имя я еще не запомнила. Неужели сегодня конференция, а я о ней забыла? Что за день… Не взяв ничего, я направилась в указанное место. Подходя к конференц-залу, я услышала смех и громкие разговоры, обычно такого не было. Войдя через деревянную дверь, приятный запах новой мебели, смешанный с запахом свежих фруктов, ударил мне в нос. Все мои коллеги оживленно общались, смеялись, некоторые дамы сидели на столе, в руках у них были бокалы с шампанским.

— Ты читала новый выпуск? — спросил подошедший мистер Бакли.

— Да, просмотрела немного.

— Как тебе оформление твоей колонки? А на свою-то колонку я и не глянула. Босс ожидал от меня восторга и радостных эмоций, но мне было не в новинку, что меня печатают в журнале, поэтому я не испытывала того, что должна.

— Изумительное, с вами приятно работать, — соврала я на счет оформления, лишь бы не расстраивать его.

— А что за праздник сегодня?

— Это не праздник, мы всегда отмечаем новый выпуск, да и в первый день выпуска у нас особо работы нет, а если есть, то она подождет. Все равно журнал выходит раз в три недели.

Как по мне это был странный повод пить каждые три недели, но я право голоса не имела, поэтому я помелькала перед глазами коллег и ушла домой…

Дома мне нужно было переодеться и бежать с Эмили по магазинам.

— Ты что делаешь? — спросила я у двигающей диван Эмили.

— Перестановку! Пора что-то поменять.

— Но я ведь только переехала сюда, рано еще что-то менять.

— Поверь, так будет лучше.

Став между дверей, я окинула взглядом всю комнату и не смогла не согласиться, что хоть моя квартира хоть и в светлых тонах, но она мрачная, пустая и одинокая. Как ее хозяйка. Здесь не хватает фото на стенах, предметов декора и чего-то, что оживит мое жилье.

— У меня есть идея, — сказала я и отправилась в свою комнату, к ноутбуку. Открыв интернет, я начала искать лучшего мастера по дизайну интерьера в Чикаго. Я записала его номер, и вдохновленная вернулась к подруге.

— Ну что, идем по магазинам?

— Да, сейчас я соберусь и идем. Эмили надела белую блузку, шорты, распустила свои шоколадные волосы и не забыла про улыбку. Конечно же, первым делом я повела ее на Mag Mile, ведь непростительно побывать в Чикаго и не посетить эту улицу. Радости Эмили не было предела, ведь она имела хороший вкус и любила одежду не меньше, чем я. Перед нами были открыты двери всех магазинов, и мы старались посетить каждый. Я в лучших бутиках мира, со мной моя лучшая подруга, нас окружают сотни платьев, туфель, аксессуаров, что может быть лучше? Я снова не могла остановиться в покупке одежды, ведь каждое платье так и кричало "купи меня" или "я сшито специально для тебя", а туфли "это платье нельзя носить без меня", но так как в этот раз у нас было 4 руки, значит, я могла не отказывать ни одному платью. Две счастливые девушки бегали из магазина в магазин, хватали, что не попадя, дурачились, примеряли наряды, которые не собирались покупать, пили много шампанского и смеялись, все время смеялись.

— Посмотри сколько мы купили, — сказала обессиленная Эмили, упав на кожаный диван одного из магазинов.

— Если бы у нас было больше рук — пакетов было бы еще больше.

— О боже, Рэйчел! — вдруг воскликнула она.

— Что случилось?

— Мы ведь не купили тебе наряд на день рождения Паркера, вставай, будем мерять вечерние платья.

— Знаешь, я, наверное, не пойду.

— Как это? Твое приглашение отменили?

— Нет, вообще — то даже наоборот, но я не хочу.

— Послушай, ты сейчас отказываешься от своей мечты, от прекрасного вечера, платья и прекрасных глаз человека, который заставляет тебя сходить с ума, поэтому, прежде чем это сделать, подумай хорошо. Эмили была права. Я одним лишь отказом от приглашения перечеркивала все, что мне было дорого, но сердце противоречило моему разуму. Оно так хотело к нему, почувствовать тепло, бешено забиться в груди, а разум хотел оставаться в трезвом состоянии, ему надоело поддаваться чарам темноволосого красавца. Но в результате, сердце победило.

— Идем за платьем, — на моем лице засияла улыбка. Бутик Jovani уменьшил содержимое моей кредитки на пять вечерних платьев. До самого вечера мы с Эмили пытались выбрать одно из них, но так и не получилось. После утомительного шопинга мы посетили ресторан и отправились домой. Вся моя новая одежда еле влезла в мою “мини — комнату”, и я решила пока повременить с покупками…

Утро четверга началось с огромного желания подняться с постели, ведь уже завтра тот самый день. Я ждала встречи с ним, как Элизабет ждала встречи с мистером Дарси в романе Джэйн Остин. Сегодня у меня было очень приподнятое настроение и казалось бы, меня переполняют всевозможные хорошие эмоции, что же будет со мной завтра, если такое уже сегодня. Увы, мое утро было не таким хорошим, как мое настроение: снова ни одно такси долго не останавливалось, я немного опоздала на работу, постылые коллеги одарили меня пронзающими угрюмыми взглядами, и я опрокинула кофе на свой любимый морковный сарафан. Но как говорил Генри Бичер: " хорошее настроение делает терпимым все вещи". За весь день улыбка не сошла с моего лица, несмотря на напряженную атмосферу, я мило улыбалась коллегам, вежливо с ними разговаривала и выполняла приказы начальства. Мысли о празднике не помещались в моей голове: я так и не решила, какое из новых платьев надену, какие будут туфли, прическа, а также, я рисовала в своей голове картинки предстоящего вечера. Я мечтала о том, что никто из гостей не вспомнит о празднике или же не сможет прийти и в их числе будет Британи, а я приду и мы проведем его вдвоем; мечтала о страстном поцелуе на закате, о его больших руках, прижимающих к родному телу. Но больше всего я мечтала о том, чтобы еще хоть один раз снести ему крышу, как он сказал. Всего один раз. Рабочий день длился очень долго, возможно, потому что было много работы, и я смотрела на часы каждые пять минут, считая, сколько осталось до праздника. Домой я пришла поздно, Эмили уже спала, чтобы ее не будить я приняла ванную и тоже легла спать. Усталость становилась все сильнее, но уснуть я не могла, ведь мысли о предстоящем вечере и о нем придавали мне бодрости. Пролежав до двух часов ночи, я поняла, что спать я не буду и поэтому я встала и начала примерять платья, пробовать различные прически и макияж. За окном была глубокая ночь, в домах напротив таился мрак, и лишь в моем окошке горел тусклый свет от торшера в углу комнаты. Как же я хотела выглядеть идеально завтра, и от этого волнение наполняло все мое тело до кончиков пальцев. Мой выбор остановился на черном атласном платье с глубоким вырезом на спине и разрезом на левой ноге. Новые черные туфли с золотыми пряжками от YSL, которые умоляли меня, их купить, идеально подошли под платье. Когда солнце начинало озарять горизонт, я пошла на пробежку. Зеленый, пахнущий цветами парк, радовал глаз. В домах просыпались люди, распахивали шторы своих окон, и тоже выходили в парк на утреннюю пробежку, зарядку и прогулку с собаками. Придя домой, Эмили насытила мою уютную квартиру запахом свежезаваренного кофе. Пробежка и ободряющий напиток не позволили сну подобраться ко мне.

— Рэйчел, ты не видела мой вязаный кардиган? — спросила Эмили, которая собирала сумку, ведь у нее через два часа самолет.

— Он в моей комнате, на кресле.

— Вроде бы все собрала, присядем на дорожку?

— Я буду очень скучать, приезжай поскорей, — мне было грустно, что всего через несколько часов моя квартира опустеет, и я снова останусь одна. На глаза наворачивались слезы.

— Не забывай, что скоро мы увидимся на моей свадьбе.

— Буду с нетерпением ждать этого дня. Такси привезло нас в аэропорт. Самолет Эмили задержался на полчаса, поэтому я еще полчаса не была одинокой. Попрощавшись с подругой, я отправилась в Cherished desire. Как на зло мистер Бакли завалил меня работой, и я боялась, что не успею к Паркеру и он подумает, что я отвергла его приглашение, а он ведь так меня ждет. Нужно решить эту проблему.

— Мистер Бакли, можно к вам? — спросила я, постучавшись в его большой кабинет.

— Проходи.

— Мне сегодня нужно уйти пораньше, можно я доделаю работу в понедельник?

— Извини, в понедельник у нас месячный отчет, и ты должна будешь включить эту работу в свой отчет, поэтому закончи ее сегодня. Отлично, теперь я точно опоздаю, или же совсем не попаду туда. Сидя за столом с кучей бумаг, мои мечты развеялись, как пыль. Я ни на минуту не отходила от компьютера, пропустила обед и не выпила ни чашки кофе. Мои тонкие пальцы гудели от постоянного стука по клавишам, а мой мозг потерял счет времени. К половине шестого 90 % всей работы было выполнено, и я с радостью обнаружила, что еще успеваю на торжество. Мне так хотелось туда попасть, что я согласна была на выговор от Дэвида за десять процентов не выполненной работы. Схватив свою сумочку, я на крыльях радости порхнула домой…

Опоздать я должна была максимум на сорок минут, поэтому, думаю, ничего страшного в этом нет. Выйдя из душа, я увидела на экране мобильного циферку один — один пропущенный звонок. Кто бы это мог быть? Эмили еще не должна была приземлиться, а номер не определен. Пока я думала, этот номер позвонил еще раз.

— Ты не придешь? — хмурый и полный ожидания голос именинника раздался в трубке. В моей душе поселилось облегчение. Как же я рада была его слышать, а еще больше, что он звонит, чтобы убедиться в том, приду я или нет.

— Паркер, я немного опоздаю, я только вернулась с работы, столько дел было, сейчас собираюсь, вызываю такси и приезжаю, — я на одном дыхании говорила ему все это, а мой голос был полон нежности, счастья и воодушевленности.

— Я пришлю за тобой машину, — после моего положительного ответа его голос сразу повеселел.

— Не стоит, я доберусь сама.

— Рэйч, это не вопрос.

О, мое имя из его уст звучало, как бальзам. Я не стала спорить с ним на счет того, как я буду добираться, ведь я была только за, чтобы его водитель меня забрал, и так я не сильно опоздаю, ведь не придется стоять в пробках.

— Спасибо, а теперь можно я пойду собираться? — спросила я, как ребенок, отпрашивающийся у родителей погулять.

— Конечно, конечно, жду тебя, — на приятной ноте мы окончили наш разговор. Положив трубку, я подпрыгнула несколько раз на месте, пытаясь выплеснуть нахлынувшие эмоции. Сев в шелковом халате на мягкий пуфик у моего туалетного столика, я принялась за макияж. Смокки айз и бледно — розовая помада хорошо сочетались с выбранным нарядом. За макияжем шла прическа. Особо не заморачиваясь, я накрутила крупные локоны, которые всегда мне шли. Я посмотрела на себя в зеркало: мои золотистые локоны были, как у ангела, уходящее солнце придавало им очень красивый и нежный свет. Просидев несколько минут у зеркала, ко мне начали подбираться плохие мысли, по типу, что это всего лишь день рождения, на котором я не почетный гость, а всего лишь бывшая соседка, которая вмиг сольется с толпой. К счастью, поджимающее время поторопило меня и мысли ушли на задний план. Я достала из гардероба свое атласное платья и бережно его надела, ведь оно было настолько красивым, что мне было даже страшно к нему прикасаться. Последний штрих — парфюм, и вот я готова.

— Подарок! — выкрикнула я на выходе и побежала в спальню. Порывшись в своем ящике, я достала черную коробочку и положила в клатч. Теперь можно идти. У подъезда меня ждал тот самый черный мерседес, поэтому я тут же запрыгнула в него.

— Добрый вечер, мисс Адамс, — со мной поздоровался мужчина среднего роста в черном костюме, похоже это его водитель. Я ответила ему тем же и подарила ему дружелюбную улыбку, ведь сегодня я готова была всем улыбаться, не смыкая губ.

Мы ехали через "спелый персик" — освещенный уходящим солнцем Чикаго. Окно было приоткрыто и я, подвинувшись поближе, закрыла глаза, и мне хотелось кричать от переполняемой меня радости. Как я любила такое состояние, да еще и без особого повода. Мы ехали сначала через Ривер Сайд, а затем свернули на Ок Парк. И вот мы уже выехали за пределы города. Как интересно, загородный дом, да еще и тот самый дом его дяди, о котором я так наслышана, с нетерпением хотелось его увидеть. Ветер становился прохладнее, и я закрыла окно, накинув на себя шаль, такого же материала, как и платье. Машина двигалась по полупустой трассе и вот свернула на галечную дорогу, которая начиналась с огромных железных ворот. Это был небольшой район, где стояли просто умопомрачительно дорогие виллы и особняки. Роскошность этого района поражала, моя голова поворачивалась на 180 градусов вслед за каждым минувшим домом. Я никогда не была бедной и так же жила в хорошем доме, но такого масштаба роскоши я еще не видела. Этот район напоминал мне кусочек рая на земле, в который можно было попасть, всего лишь свернув со старого шоссе в огромные черные врата, с красивыми узорами. Не успев отойти от приятного шока после увиденного, мы снова въехали в еще одни черные ворота, на въезде которых стояло две скульптуры ангелов: наверняка это уже была собственность только Паркера. Машина плавно двигалась по песчанику, а вокруг шумели маленькие фонтаны и располагались редкие деревья и цветы, которые не так часто увидишь в наших краях. Мы очень долго ехали от черных ворот с ангелами к дому, казалось бы, что до него никогда не добраться, такая вот большая территория. Но тут, после очередного поворота, я услышала шум, который явно издавали люди, и внутри меня все осело от нахлынувшего волнения. Мы становились все ближе и ближе, и вот машина остановилась в ряду выстроившихся машин. Мне было неловко за опоздание, но, когда я увидела, что люди все приезжают и приезжают, и здесь собралось уже столько людей, ощущение неловкости прошло, ведь я надеялась, что мне удастся незаметно проскользнуть в дом. Наконец продвинувшись вперед в очереди машин, мы подъехали к входу. Водитель выбежал из машины и открыл мне двери, чтобы я могла выйти. Покинув машину, я почувствовала себя какой — то звездой: яркие вспышки ослепили мои глаза, у входа было много людей, а к нему вела зеленая ковровая дорожка, на которую можно было ступить, только пройдя через плетеную арку с маленькими гирляндами. Сделав один шаг, я подняла глаза вверх и увидела еще одни темные глаза, устремившие свой пристальный взгляд прямо на меня. Паркер стоял у входа, а дорожка вела только туда, поэтому мне нужно было продефилировать прямо к нему. Набрав полную грудь воздуха, я уверенно зашагала в его сторону. Чем ближе я становилась, тем шире расползалась улыбка на его лице. Он был счастлив, конечно, как и любой другой именинник, будь он на его месте.

— С днем рождения, — нежно поздравила я и смущенно улыбнулась.

— Как я рад, что ты пришел, проходи в дом, — его рука легко обвила мое плечо, и мы зашли внутрь. Передо мной предстала изогнутая широкая лестница, ведущая на второй этаж, слева от нее огромный холл, который был обустроен под сегодняшнее торжество. Мимо меня носились официанты, играла музыка, и везде были люди. Немного по-другому я представляла себе этот вечер, хотя я вообще представляла, что все забудут о его дне рождении, так что нужно было молча слиться с толпой и попивать дорогие напитки. Но рука Паркера никак не отпускала меня. Мы прошли через холл к диванчикам, на которых сидела она…

— Рэйчел, я так рада вас видеть! — белокурая девушка в коротком розовом платье подскочила ко мне и набросилась с объятьями. Непроизвольно я скривилась на ее плече и на лице Паркера появилась тень улыбки. Надо же его не злит то, что его невеста слишком сладкая для меня, даже приторная.

— Спасибо за приглашение.

— Как хорошо, что вы его приняли, Паркер так обрадовался, узнав это, и все время прождал вас у входа, — она говорила это с насмешкой над ним, без задней мысли. А мне вот стало очень тепло внутри, услышав это. — Вы извините, нужно позвать официанта, чтобы он передвинул эту ледяную скульптуру подальше от толпы, — как затейница этого торжества она пошла решать организационные вопросы.

— Вот мы снова одни, — сладкий с хрипотцой голос оповестил меня, а медово — шоколадные глаза сузились в улыбке, глядя в мои серо-голубые.

— Хм, да, — на миг мне стало неуютно, и мои глаза забегали по дому.

— Этот дом еще лучше, чем ты рассказывал.

— Его красоту невозможно описать словами, это нужно видеть, и я так рад, что ты здесь, больше всего на свете мне хотелось, чтобы этот дом увидела именно ты.

«Странно, почему?» Я не смогла спросить это вслух, поэтому продолжила молчать.

— Не хочешь короткую экскурсию?

— Почему бы и нет. Проследовав из холла в коридор, мы наткнулись на те самые семейные портреты всех его предков. На них я увидела отца, мать Паркера и даже его дядю, какому принадлежал этот дом. Минув портреты, я поняла, что дальше по списку идет спальня и детская, и поняла, что не хочу видеть комнату, где будут жить они с Британи, где повсюду будут ее вещи, ее запах, ее сторона кровати. На детскую мне просто было неинтересно смотреть. Да и там ведь тоже будут жить их дети.

— Я думаю, обход всего дома займет много времени, может в другой раз? — начала пятиться я.

— Конечно, я и не собирался мучить тебя экскурсией по всему дому, хочу показать тебе лишь кухню. Я ведь знаю, как ты любишь готовить, и ты явно оценишь ее оснащенность самыми последними изобретениями технологий.

Да, это предложение меня действительно заинтересовало. Обойдя лестницу, мы прошли через еще один коридор, и передо мной распахнулась закрытая деревянная дверь…

На удивление, кухня была совершенно пуста. Я ожидала увидеть здесь кучу поваров, официантов, запах готовящихся блюд и грохот посуды, но ничего этого не было. Это, наверное, было единственным тихим местом во всем доме, где не было никого. Кухня превзошла все мои ожидания: она была в серых тонах, с серебрянными металлическими вставками. Площадь ее была не большая, так что все находилось под рукой, как и на моей кухне. В углу стоял диван, рядом с которым был мини бар, а на стенах висели шкафчики. Прямо возле кухонного гарнитура развивались белые прозрачные шторы — это был выход на балкончик. Я влюбилась в это место. Все было так невинно, будто этой кухней еще никто не пользовался. Все стульчики были плотно придвинуты к столу, а посуда ровно и по порядку расставлена. Как бы я хотела готовить здесь для него завтраки.

— Как тебе? Интересно знать твою оценку, — он стоял в проходе, засунув руки в карманы своих черных дорогих брюк.

— Я же не какой — то всемирно известный повар, что тебе так важна моя оценка, — засмущалась я. — Но сказать правду, я бы не отказалась творить на этой кухне.

— Да, вы бы подружились с этой кухней, — сказал он, проводя рукой по деревянному столу, и оперся на него, — Бри не часто готовит, я разбаловал ее походами в ресторан, — он улыбнулся, — поэтому, думаю, если мы переберемся сюда, эта кухня будет здесь лишней.

— Понятно, — я не знала, что ему ответить, когда речь заходила о ней, я чувствовала ее присутствие и что я лишняя здесь.

— Пойдем, гости уже собрались, потом продолжим экскурсию. Мы вернулись в холл, гостей было очень много. Я слилась с толпой, а Паркер стал в центре и поблагодарил всех за визит. Британи тут же подбежала к нему, поцеловала и при всех вручила ему подарок, это была новенькая Тесла. Еще бы, она явно никогда не подарит ему то, что приготовила я. Все гости вышли во двор посмотреть на подарок, они переговаривались между собой и нахваливали Бри, она же неутомимо принимала комплименты.

— Не скучала? — спросил Паркер, когда все вернулись в дом.

— Нет, я встретила столько знакомых, — соврала я, ведь не хотела казаться совсем никому не нужной. В этот момент я осознала, как изменилась моя жизнь, переехав в Чикаго. Здесь я одна. Здесь даже изменился мой характер и взгляды на весь мир.

— Ну вот и прекрасно, ну что, желаешь продолжить экскурсию?

Эх, была не была. Если я откажусь, он уйдет, и я снова останусь одна.

— Да, пожалуй.

Конечно же, первым делом он повел меня в спальню. Поднявшись по изогнутой лестнице, мы попали на второй этаж. Здесь было так тихо, потрясающая звукоизоляция. Пройдя по длинному коридору, мы зашли в последнюю дверь. Эта спальня напоминала мне мою. Внутри меня загорелся огонек, который согревал меня и нагонял тоску. Большие окна до пола закрывали большие белые шторы, посреди комнаты стояла большая кровать, с темно серым покрывалом. Свет уходящего солнца заполнял всю комнату, и вся эта красота запечатлелась в памяти, как фотография.

— На мою похожа, — оценила я спальню.

— Правда? Забавно. Мы стояли недалеко друг от друга, я рассматривала спальню, а Паркер рассматривал меня. Я вспомнила про подарок.

— Это тебе, — я вручила ему маленькую черную коробку.

— Подарок? Что там? — он потрусил коробку, она была легкая, и звук был приглушенный. Он открыл ее и замер, смотря в нее. На его лице промелькнула тень улыбки, и глаза наполнились теплом и нежностью, от воспоминаний…

Затем он достал из коробки подвеску, на которой был серебряный якорь.

— У меня осталась еще твоя, — сказал он о той, которую мы покупали в Калифорнии. Было приятно это слышать.

— Это подвеска моего брата, она для меня много значит, а ту дешевку можешь выбросить. Надеюсь, что после того, как я уйду, навсегда, ты отпустишь меня, и этот символ поможет начать тебе новую жизнь.

Он стоял молча, не зная, что ответить. Тепло и нежность в его глазах сменили смешанные эмоции.

— Надень мне его, — он повернулся, и я подошла к нему так, что невозможно было не почувствовать его прекрасный запах свежести моря. Я застегнула подвеску и легонько коснулась пальцем его шеи, ведь мне до смерти хотелось это сделать.

— Это лучший подарок, спасибо, — он взял якорь в руку.

— Только после подарка Бри, — напомнила я.

— Она знает, что эта машина мне не нужна, но она не способна на такие душевные подарки, как ты.

— Сочту за комплимент.

Дальше наступила тишина. Мое сердце выскакивало из груди, и мне хотелось или убежать отсюда или наброситься на него и сжать в своих объятьях до хруста его костей. Глядя ему в глаза, я не понимала, что скрывается за их золотистой пеленой, ответил бы он мне тем же или отверг меня, и я бы провалилась сквозь землю, сгорая от стыда.

— Почему ты так смотришь на меня? «Что — то не так?» — он говорил беззаботно, наверняка даже не думая о том, о чем думаю я.

— Что? — переспросила я.

— Ты смотришь на меня, не моргая, — объяснил он и усмехнулся.

Я и не заметила, что, думая обо всем этом я все время смотрела ему в глаза. После этого я тут же их опустила, а затем посмотрела в окно, на кровать, на кресло, я не знала, куда мне смотреть. В приступе неосознанной паники мой мозг и мое тело выполняли не со дружественные функции. Мозг приказывал стоять и не двигаться, а глаза бегали по всей комнате и руки терли плечи.

— Ты прекрасна сегодня. В моих воспоминаниях ты осталась в шортах и майке, купленными за сорок долларов на базарчике в Калифорнии, и с неуклюже подобранными волосами, — он присел на кровать. После такого начала разговора мне стало спокойней.

— А ты мне запомнился хулиганом, любившим выпить и потрахать все, что движется, но никак не президентом очень успешной кампании, носящим строгие костюмы.

— Ты меня переплюнула, — он издал легкий смешок. Я вздохнула от нахлынувших воспоминаний и присела рядом с ним.

— Как так получилось? Я бы никогда в жизни, никогда не подумала, что за такой короткий срок моя жизнь перевернется с ног до головы. Никогда бы не поверила, что то, что происходит обычно в фильмах, настолько рядом в реальной жизни, да и еще коснется меня. До сих пор в это не верю, меня пытались убить. А еще больше не верю в то, что это должен был сделать ты. Ну, точно фильм! А еще больше в то, что ты признаешься мне в любви, а еще, еще больше в то, что я бы ответила тебе взаимностью, если бы не была пьяна, — мне уже надоело строить двух мало знакомых с ним людей, говорить о интерьере квартиры и прочих повседневных вещах. Я высказала все, что наболело, а говоря это, я не ожидала от него ответа, я смотрела прямо и вела монолог. Всего лишь мысли вслух. Закончив речь, я повернула голову к нему, на его лице был явный шок. После того, как он отошел от него, он заговорил.

— То есть ты хочешь сказать, что ты была влюблена в меня?

— По уши, до безумия, — призналась на чистоту я. — Ты не представляешь, как сделал мне больно своим уходом, затем своим появлением, а теперь и этим приглашением на свой день рождения. Паркер, я безумно хочу тебя забыть, и я готова на все ради этого, даже если для этого потребуется, чтобы меня сбил автобус, и я забуду тебя благодаря амнезии.

— Я…

— Не отвечай ничего, пожалуйста. Все в прошлом. Ты с Британи, мои чувства к тебе прошли, — конечно же я привирала, — забудем это как страшный сон. Позволь мне уйти, прошу…

Он положил голову себе на руки, а затем исподлобья посмотрел на меня своими глубокими глазами, в которых были разбиты стекла от моих слов. Не собираясь ничего говорить, он лишь покачал головой так, будто если бы я ему сказала это раньше, все было бы совсем по — другому; так, будто он или я совершили какую-то непростительную ошибку; так, будто это настолько глупо, что все могло поменяться из — за одной лишь фразы, но уже столько сделано необратимых вещей; так, будто он готов рвать на себе волосы от услышанного…

— Паркер? — я произнесла его имя, чтобы вернуть его в реальность из мира раздумий.

— Что ты хочешь? — ответил он, не поднимая головы. Он был зол, подавлен, расстроен, все негативные эмоции были собраны в одном человеке. Я поняла, что лучше мне больше не говорить на эту тему.

— Я пойду, хорошо?

— Хорошо, — тут же ответил он, будто он хотел, чтобы я ушла, и даже ждал этого. Я посидела еще немного рядом с ним, ведь понимала, что теперь то я должна уйти навсегда, окончательно, иначе моя привязанность к нему перерастет в зависимость. Посмотрев на его опущенную голову, изучив все его тело, я встала, чтобы уйти. Проходя мимо него, он остановил меня, взяв за руку.

— Как ты относишься к измене? — монотонно проговорил он.

— Не поняла твоего вопроса. — он продолжал держать меня за руку, а она горела от одного его прикосновения.

— Я хочу провести эту ночь с тобой, а не с Бри.

— Паркер, я не собираюсь спать с тобой.

— Я и не сказал, что собираюсь спать с тобой. Просто проведи эту ночь со мной. Я была ошеломлена. И не важно, чем она закончится.

По сути, он просил от меня невозможного, но мне так хотелось этого, просто невыносимо. Мое опьяненное сердце так и толкало меня на необдуманный ответ.

— Пожалуйста, Рэйчел, я не готов так в один миг отпустить тебя.

— Хорошо, — мой язык сказал это без моего согласия. Похоже мой мозг теперь за одно с бьющимся органом у меня в груди.

— Правда?

— Не уточняй, иначе я передумаю. Считай это подарком, ведь сегодня тебе нельзя отказывать.

— Не говори, не подумав, — на его лице расползлась хитрющая улыбка.

— Паркер! — упрекнула его я и тоже невольно улыбнулась.

— Подари мне незабываемую ночь, — он встал надо мной, — так как это наша последняя ночь, хочу запомнить ее навсегда.

Я и незабываемая ночь — по — моему две несовместимые вещи. Я не знала, что такого сделать, чтобы он запомнил ее. Ведь даже если я с ним пересплю, чего не произойдет — это не засчитается за незабываемую особенную ночь.

— Идем в бар, — оповестил он, не получив моего ответа.

— Подожди, а как же…

— Я ей скажу, что нужно поехать на квартиру решить дела по работе, — он сразу понял, о ком я говорю. Мне не нравилось вранье, даже тому человеку, которого я не люблю, но не я ведь врала, а он, так что, не буду лезть в чужие дела, тем более я хотела провести эту ночь с ним больше, чем он. Я спустилась по изогнутой лестнице, Паркер стоял у нее с Британи.

— Все, мы поехали, — обратился он к ней.

Он что, все ей рассказал?! Я замерла на месте.

— Рэйчел, извините, что так получилось, но Паркеру нужно уладить кое какие рабочие вопросы, — оправдывалась Бри. — В качестве извинения он отвезет вас домой, я настояла.

Ах, она настояла? Бедная девочка, если бы она знала всю правду. Что ж, мне было приятно и удивительно, что она так доверяла ему и так относилась ко мне. Она знает меня одну неделю, но я для нее святая, раз пишу то, что ей нравится. Хорошо, что она забыла, что писатели тоже люди, и далеко не святые…

— Спасибо, — выдавила я, ведь все равно я чувствовала свою вину в происходящем. Да что там чувствовала, я и была главным виновником. Паркер попрощался с ней, холодно поцеловав ее в щечку на прощанье, и мы покинули дом. Он последовал к гаражу, в котором стояло три машины. Он даже и не взглянул на ту, которую ему сегодня подарила его возлюбленная, а сел за руль хромированного Mercedes SLR Mclaren Brabus. Машина поражала своей изящностью, внешним видом и конечно же, комфортабельностью. Паркер с легкостью вырулил из гаража и поехал к черным воротам.

— Мне нужно домой, переодеться, не идти же мне в вечернем платье в бар. Он окинул меня оценивающим взглядом, пожал плечами и направился в сторону моего дома.

— Я ведь иду в костюме, ты бы тоже могла пойти в платье.

— Могла, но не пойду. Дальше мы молчали: он смотрел на дорогу, а я в окно, где еще были видны последние отблески солнца на горизонте, которое через пару минут исчезло. Видимо, Паркеру тоже надоело это молчание, и он включил музыку, заиграла моя любимая группа One republic, которая разрядила обстановку. С каждым словом песни моя душа просыпалась и мне хотелось петь. Еле сдерживая себя, я урчала песню себе под нос, а Паркер начал очень сладко улыбаться этому, а когда настала кульминация песни, он запел, как бы показывая, что не нужно сдерживаться. Мы кричали с ним в один голос, и радость этого момента распирала меня на части.

— Класс! — не своим голосом сказала я, когда песня закончилась, и мы подъехали к моему дому. На лице Паркера было так же нарисовано счастье.

— Я быстро, — оповестила я и направилась переодеваться.

— Можно с тобой? Хочу посмотреть на твою квартиру.

Мы поднялись на мой этаж и вот, Паркер увидел, где я живу.

— Все такое нежное, девичье, — его оценка была в стиле старого доброго Паркера.

— Сам захотел посмотреть, я переодеваться, можешь выпить, что нибудь, если хочешь.

Я оставила своего спутника в кухне, а сама направилась в спальню. Открыв свою "мини — комнату", я начала искать что — то, что подойдет для похода в бар, но с ужасом обнаружила, что после моего переезда в Чикаго, я толком то никуда и не ходила и одежды у меня подходящей не было. Прикладывая разные наряды к своему телу перед зеркалом, я осознавала, что вряд ли байкеры, "девушки ковбоев" и просто люди, пришедшие напиться, оценят мои платья от кутюр. Пройдя вглубь гардероба, я наткнулась на чемодан с моими старыми вещами, которые привезла Эмили. — Слава Господу! — обрадовалась я и принялась рыться в куче старых, как раз подходящих для бара вещей. Отыскав свои любимые джинсовые шорты с высокой посадкой, белую майку и джинсовый пиджак, я тут же натянула их на себя. Ах, как я отвыкла от такой одежды, я уже и забыла, какая она удобная и практичная. Обуви Эмили мне не привезла, поэтому пришлось обуть ботинки от Bershka, думаю никто против не будет.

— Теперь я буду смотреться дико рядом с тобой, — Паркер указал на то, что он не подходяще одет для бара.

— Ну, к тебе то мы явно домой не поедем, так что, поехали уже в бар…

Мы сели в машину, Паркер снова включил музыку, поднял крышу мерседеса, и мы рванули с места. Я сидела на спинке сиденья, свежий ветер развивал мои волосы, а я в один голос с Рианной пела. Бабочки легкости, счастья, блаженства разлетелись по всему моему телу, я ценила этот момент. Ценила ночной Город Ветров, возможность петь во весь голос, ценила ветер, который играет с моими волосами, воздух, которым я дышу, и человека, на лице которого мальчишеская улыбка, а я могу любоваться им свысока.

— Приехали, Рианна, — пошутил Паркер. Он привез меня в один из лучших баров Чикаго Sidetrack. Мое настроение было, как у подростка, которому снесло крышу от счастья. Идя к бару, я забыла о Британи, о том, что это наша "прощальная вечеринка", я забыла обо всем, в этот вечер для меня перестал существовать весь мир, а был лишь он и я.

— Ну, что будем пить? — спросила я и потерла руки, когда мы сели на высокие стулья.

— Вино, — с непроницаемой серьезностью сказал он. Я прокрутила в голове все сегодняшние события, и убедилась в том, что он действительно собирался напиться, оторваться и провести незабываемую ночь, но к чему здесь вино? Глядя на мое лицо, он засмеялся.

— Это шутка! — оповестил он. Я сразу пришла в себя.

— Две водки с Ред Буллом, — заказал он бармену.

— Здесь жарко, может снимешь пиджак?

— Да, пожалуй, — он снял свой дорогой пиджак и остался в белой рубашке, на которой расстегнул три верхних пуговицы. Три! Я нервно сглотнула и замешкалась. На мое спасение подали напитки.

— За тебя! — сказала я тост.

— За тебя! — мы чокнулись стаканами и выпили вкусную смесь, которая там была. Горячая волна прошла по всему телу и появилось желание оторваться.

— Повтори, — сказала я бармену.

— Мне нравится начало, детка, — одобрил Паркер, а я вытянула губы в трубочку и коварно подняла одну бровь. Следующую порцию мы тоже одолели быстро, но так пить было не очень интересно.

— Я тебя сегодня напою, в честь дня рождения.

— Или я тебя, — ответил он.

— Не выйдет.

— Выйдет, давай сыграем, чтобы все было по — честному?

— А давай.

— Играем на пальцах на желание.

Если бы алкоголь не придал мне смелости, я бы отказалась, но сегодня я была готова на все.

— Что ж, приступим.

Первый ранг я проиграла, и Паркер решил для начала не загадывать мне что — то сложное. Цель игры заключалась в том, что, если кто — то не выполняет загаданное желание или отказывается его выполнять — он выпивает, а если выполняет — пьет тот, кто его загадал. Первым его желанием было, чтобы я подошла к одной из разрисованных девушек, которая не сводила глаз с него, и сказать, что мне не нравится ее силиконовая грудь. Я сделала это без раздумий, ведь мне не нравилось то, как она пожирает глазами Паркера, да и грудь у нее и вправду была силиконовая. Паркер наверняка ожидал какой — то драки между нами, но я всего лишь получила пролитый бокал красного вина на мою белую футболку. Я со спокойствием вернулась к нему, но в моей голове уже рождался план мести.

— Видишь байкеров, играющих в дартс?

Он прищурил глаза, понимая, что мое желание ему не понравится.

— Так вот, снимай штаны и пойди, угости их пивом…

— Ты ведь не серьезно? — посмеялся он, но в его смехе было слышно опасение.

— Еще как серьезно, — я закинула ногу на ногу, взяла в рот трубочку и посасывала водку с Ред Булом, ожидая представления. Паркер вздохнул, бросил на меня многообещающий взгляд, который обещал достойной мести, снял штаны и с пятью бокалами пива направился к байкерам. Мне было не слышно, о чем они говорят, но первое, что появилось на их лице — это удивление. Пять огромных амбала окружили, по сравнению с ними маленького Паркера, да еще и в одних трусах. Я умирала со смеху и уже заказывала водку для Паркера, ведь была уверена, что он убежит от них. Но его искусство решать барные проблемы помогло ему. Через пять минут он уже возвращался ко мне с улыбкой на лице, а сзади него был слышен свист и лестные словечки о его попке от тех же байкеров.

— Пей, детка, — он с гордостью надел штаны и сел обратно на стул.

— Слушаюсь, "сладкая попка", — процитировала я одного из байкеров и засмеялась.

— Смейся, смейся. Ух, вот это да! Какой прилив адреналина, пожалуй, мне тоже нужно выпить.

— Зачем ты тогда исполнял желание, если все равно пьешь?

— Рэйчел, вся суть то не в том, кто больше выпьет, а в эмоциях. Это было рискованно, но незабываемо! Так вот, что в его понимании незабываемая ночь, мне это нравится.

— Теперь твоя очередь.

— Видишь вон того толстого парня с пивом, который есть фаст фуд, а кетчуп стекает на его засаленную рубашку?

— Ага, — выдавила я и сглотнула, боясь даже подумать о том, что он сейчас загадает.

— Так вот, подойди, сядь к нему на руки и покорми его картошкой.

— Бармен, повтори, — сказала я и выпила порцию.

— Сдалась! — закричал от радости Паркер.

— Я тебе сейчас тоже самое загадаю! Посмотрю я на тебя тогда…, — обижено, но в шутку сказала я.

— Тогда за мной еще одно желание.

— Эх, давай, похоже, ты сегодня меня напоишь.

— Станцуй для меня, — более серьезно сказал он.

— Станцевать? Прямо здесь?

— Нет, на сцене, — он указал пальцем на небольшую деревянную сцену. Я смотрела ему в глаза и молчала. Но они так меня гипнотизировали, и я ни в чем не могла им отказать. Допив водку, я отправилась исполнять желание.

На сцене было темно, и лишь с началом движений свет начал появляться. Я стала спиной к публике и положив руки на бедра начала ими двигать, в такт песне Tainted love. Затем я повернулась и увидела, что на меня смотрят все, кто находится в баре. На долю секунды я растерялась, но посмотрев в медово — шоколадные глаза в толпе, я продолжила. Изящно двигая своим телом, я постепенно спускалась со сцены и двигалась в сторону этих глаз, не отрывая взгляда. Я танцевала соблазнительный танец, а моей целью было — в последний раз снести ему крышу. Мои волосы разлетелись в разные стороны, руки поднимали мокрую от вина футболку и оголяли мой плоский животик. Наконец я подобралась вплотную к нему и кроме его взгляда не видела больше никого. Он сидел на высоком стуле, в сексуальном строгом костюме, а перед ним извивалась пьяная девчонка, покусывая указательный палец. В этих медово — шоколадных глазах можно было с легкостью прочитать наслаждение и похоть. О да, моя цель достигнута. Я обошла его сзади, обвила его шею руками и прошептала на ушко.

— Ну как? — В ответ он провел своими большими руками по моим. Казалось бы, он в смятении, и готов сейчас на все.

— Теперь я эту ночь и вправду никогда не забуду, — он восстановил равновесие и отпустил мои руки, но я так не хотела, чтобы он это делал. В конце концов, я отошла от него, от его прекрасных плеч и села на стул.

— А ты для меня не хочешь станцевать?

— Это предложение или желание? — с опаской спросил он.

— Предложение.

— Думаю, у меня это получится не так хорошо, как у тебя.

— Уже скоро полночь, последние минуты твоего дня рождения, поэтому делаю тебе последний подарок, отдаю тебе свое последнее желание. Его глаза засияли и наполнились счастьем.

— Проведи со мной эту ночь.

— Но я и так ее уже с тобой провожу, — я не много не поняла его просьбу.

— Нет, я хочу, чтобы мы поехали ко мне и провели ее у меня дома. Но ничего запретного! — добавил он.

Меня удивило его желание, он впервые хочет просто побыть со мной и не заниматься любовью. Точнее, я уверена, что он хочет, но не сделает этого без моего согласия. А я бы согласилась, но не могу. Я безумно хочу прикоснуться к нему, а уж почувствовать в себе, всем телом, тем более. Но хоть я и не люблю его невесту, я не допущу, чтобы ей изменяли со мной, ведь она этого не заслуживает.

— Просто побыть вместе? — удостоверилась я. Он кивнул в ответ. — Что ж, я подарила тебе это желание и не имею права отказывать, поехали, — я легко улыбнулась, чтобы разрядить обстановку, но мне не стало от этого легче. Я не боялась, что он не сдержит обещания, я боялась поддаться соблазну, который так и съедал меня. Паркер надел пиджак, оставил деньги официанту, и мы пошли к машине. Как же он привлекательно выглядел: взъерошенные волосы, расстегнутые пуговицы рубашки, руки в карманах, уверенная походка, вдумчивый взгляд — это заставляло испытывать меня дрожь в груди. Возможно, моя любовь к нему где — то спит в глубине души, но тянуть меня к нему не перестает. Мы сели в машину, он завел мотор и повез нас к нему домой. За окном мелькали размытые огни ночных улиц, и лишь его образ неизменно был перед моими глазами. Я смотрела на его профиль и мягко улыбалась, все же радуясь его такому желанию. Вот так что я запомню на всю жизнь, так это этого человека и нашу с ним страничку, которая играет для меня очень важную роль. Изредка Паркер поглядывал на меня и хмурился, а я не понимала в чем дело.

— Ты думаешь о ней? — аккуратно спросила я, ведь думала, что его грызет совесть от того, как он с ней сейчас поступает.

— Хватит о ней, пожалуйста! Нет, я не думаю о Британи. Мне незачем о ней думать, ведь мы не состоим в отношениях!

Я была ошарашена таким признанием…

— Но… — начала я.

— Мы с ней в фиктивных отношениях, — он отвернулся от меня к дороге и начал набирать скорость, — когда я ее нашел, мы попробовали начать все сначала, но я так и не смог выбросить тебя из головы…

«Меня??» — закричало мое сердце.

— Да и она уже охладела ко мне, — продолжил он, — и кстати, не хотел тебе говорить, но это я предложил твою кандидатуру в «Cherished desire», я так хотел чтобы ты была хотя бы в одном городе со мной…

— Что??? — я возмутилась. — Так значит это не мой личный успех, а твоя прихоть?? А книга? Ее тоже издают по твоему щелчку пальцев? — я была в ярости.

— Нет, книга — это твоя заслуга, — сказал он.

— Зачем ты заманил меня сюда, если ты не собираешься расставаться с Британи?

— Собираюсь. Но так как о ее похищении знала из газет вся Америка, то, когда мы воссоединились это тоже просочилось в прессу. Затем все быстро закрутилось и в конце концов, кампания ее отца предложила нашей кампании очень выгодное сотрудничество, так как теперь весь бизнес будет принадлежать одной семье. В то время как бизнес разрастался, мы пробовали строить наши отношения, но того, что было раньше уже было не вернуть…

Свернув с трассы на обочину, он резко затормозил, оставив вокруг нас ореол из пыли. Его руки были на руле, а затем он вышел из машины.

— Паркер, что случилось? — встревоженно спросила я.

— Рэйчел, я люблю тебя.

Не успев осознать значения этой фразы, как я уже сидела на капоте его машины, а его сладкие губы целовали мои…

Задыхаясь от желания целовать его губы, я впивалась в них, как вампир, а он отвечал мне тем же. Во время поцелуя я осознала то, что он мне сказал, и осознала то, что он опять сказал это, когда я пьяная.

— Подожди, подожди, — я отринула от его губ, но они были в миллиметре от меня.

— Что? — шептал он и глазами поедал мои губы, покусывая свою нижнюю, а я испепелялась под его таким взором.

— Ты ведь не специально сказал это, чтобы я на утро об этом забыла?

— Нет же, я люблю тебя, люблю, — он сказал это глядя мне в глаза и обхватив руками мою голову, а его шепот был прерывистым, потому что он так же задыхался, желая моих губ.

— Тогда повтори мне это на утро еще раз.

— Я могу повторять это всю ночь. Люблю тебя, — его губы коснулись моих, — люблю тебя, — снова легкое касание, — только тебя, — поцелуй. — Люблю твой запах, — он уткнулся носом в мою шею и с поцелуем вдохнул его, — твои волосы, — его длинные пальцы нырнули в мои локоны, — твои руки, — он поцеловал тыльную сторону моей ладони, — твои ключицы. Ох, да я их просто обожаю, — он укрыл маленькими поцелуйчиками каждый миллиметр моих сильно выступающих ключиц.

— Глаза — моя погибель. Я тону в их океане, каждый раз глядя в них, и мне нравится умирать, я хочу в них умереть. Похоже, у меня проблемы с психикой, твои…глаза…свели…меня…с ума, — выделяя каждое слово сказал он, а на его лице была улыбка сумасшедшего от любви от человека.

— И, наконец, твои губы, твои вкусные губы, — он прильнул к ним своими мягкими и нежными губами.

Наши языки сплелись и танцевали синхронное танго. Его слова просто растопили меня, мое сердце, все мои органы, внутри меня была растопленная любовь. Как же долго я пыталась ее побороть, убить, а он взял и так просто растопил ее. Я обхватила его шею руками и старалась как можно ближе подвинуть его к себе. Его большие, нежные и сильные руки изучали все мое тело: его правая рука гладила мою ногу, а левая спину, тем самым прижимая меня к себе. Я сжала в кулак его рубашку, ведь я задыхалась от любви к нему, от жажды его, от его запаха, от его губ, от него всего. Мое сознание отключилось, и я покинула эту реальность, это измерение и переместилась в другую солнечную систему под названием "Паркер". Сейчас для меня не существовало ничего и никого, кроме него. Он и только он. Когда я адаптировалась в новой реальности, я почувствовала, что мой пиджак уже на земле, его руки под моей футболкой, а его губы целуют мое левое плечо. Мое тело изнемогало от дрожи, которую заставляют испытывать его руки, которые гладили мой живот и касались груди, его губы, покрывающие поцелуями мои плечи, шею, ключицы. Я хотела его, хотела до смерти. Обхватив ногами его сзади, я проникла под его рубашку и провела пальцами по его идеальному рельефному телу. Подняв руки на грудь, я почувствовала, как быстро бьется его сердце и не в силах себя сдерживать, я разорвала пуговицы на его рубашке, которые со стуком рассыпались по капоту машины. Скинув с него ненужные пиджак и рубашку, он остался в одних брюках, и это выглядело чертовски сексуально. Мои глаза смотрели на его грудь, которая поднималась и опускалась от тяжелого дыхания. С дикой страстью я прильнула к ней губами и закрыла глаза от наслаждения. Я оставляла дорожку из поцелуев по всему его телу и не могла остановиться, ведь я наконец могу свободно прикасаться к нему, гладить его, обнимать, целовать, сейчас он мой…

— Возьми меня, — прошептала я в области его пупка. После чего его руки нежно подняли мою голову, и снова его язык вторгся в мой рот. Не отрываясь от поцелуя, он стянул с меня футболку и положив меня на капот высвободил из шорт. И вот я лежу на теплом капоте при свете луны в одном нежно розовом белье, а Паркер покрывает мое тело сладострастными поцелуями.

— Я хочу тебя, хочу всю, прямо здесь, — прошептал он в мой живот.

— Тебе ведь ничего не мешает, — еле сказала я, ведь жажда любви и страсти мешала мне внятно говорить и ясно мыслить.

— Мешает…твое белье, — он ухватился зубами за правую резинку моих бикини, а рукой за левую и снял их с меня, а поднимаясь вверх вел языком от лодыжки до того самого места, которое жаждало его больше всего. Он оставил нежный поцелуй на выпирающей внизу живота подвздошной кости и продолжил оставлять влажную дорожку языком выше. Его руки сжимали мою грудь, а я поднимала ее выше, лишь бы он не останавливался. Грубо стянув вниз мой лифчик, он высвободил мои груди и прильнул к ним губами. Я издала стон и в помутнении разума закрыла глаза. Большего блаженства, чем от его поцелуев невозможно было и представить, но вот я почувствовала его в себе и просто утонула в упоении. Как же я его люблю, хочу, никогда в жизни я не испытывала того, что испытываю к Паркеру. Такого вожделения, пыла, одержимости, как я, наверное, не чувствовал ни один человек в мире, такое невозможно было описать словами, нарисовать, показать, такое можно было только чувствовать. Паркер двигался в такт песне "Do I wanna know", которая начала играть в машине, и которая перекрывала мои сладкие стоны. Затем он начал двигаться быстрее и быстрее, два последних толчка и я разлетаюсь на мелкие кусочки.

— Как же я тебя люблю, — в нирване прошептала я.

— Меня? — удивленно спросил он.

Я улыбнулась его такому вопросу.

— Да, тебя, — обхватила руками его растерянное лицо и поцеловала, а он подхватил меня на руки, не выходя из меня и понес в машину. Положив меня на заднее сиденье, он продолжил свой ритм, но теперь настала моя очередь сводить его с ума: я перевернула его и залезла сверху, сексуально запрокинув волосы одним движением на бок. Мои бедра выполняли то круговые движения, то вверх-вниз, то прямо и назад, и с каждым движением из Паркера вырывался сдержанный стон, а я возбуждалась от этого в разы сильнее. И вот он достиг апогея наслаждения и от этого ощущения его внутри себя, я достигла его тоже, и обессиленная упала на него…

Я лежала на его теплой груди, в объятьях его больших рук и улыбалась, счастливая и беззаботная. Паркер немного привстал, дотянулся до бардачка и достал пачку сигарет.

— Будешь? Я вообще не курю, но после такого, этого невозможно не сделать.

Мы закурили две белые сигареты и вернулись в исходное положение. Было так тихо, я лишь слышала наше дыхание и то, как тлеет сигарета.

— Знаешь, я, наверное, влюбился в тебя еще с нашей первой встречи, ты не умеешь производить на людей хорошее впечатление, но чем — то ты притягиваешь к себе.

— Какой своеобразный комплимент, — улыбнулась я.

— Поедем ко мне? — с невероятной нежностью спросил он и поцеловал меня в носик.

— Я хочу к тебе, но не хочу уходить из твоих объятий. Мне без тебя холодно.

— Дома я тебя согрею, обниму и больше никогда не отпущу. Мои глаза закрылись от упоения этими словами. Ах, если бы это так и было. Полежав еще немного в его объятьях, я позволила ему отвезти нас домой. Собрав вещи, которые были разбросаны вокруг машины, мы уехали из этого чудесного места. Моя любовь внимательно смотрела на освещаемую фарами дорогу, а я смотрела на него, но так как на рубашке не было пуговиц, его голый торс не давал мне спокойно им наслаждаться. Мне хотелось остановить машину и снова наброситься на него.

— Эй, просыпайся, — прошептал он мне на ушко. Я открыла глаза и увидела, что мы приехали к красивому высокому зданию. Выйдя из машины, мы направились внутрь. В лифте Паркер вставил ключ в замок под номер сорок, вот это да, он живет аж на сороковом этаже. Когда створки лифта закрылись, он повернулся ко мне и с улыбкой чеширского кота прильнул к моим губам. Его квартира была точно такой же как на фотографии, где они с Британи.

— А вы разве не здесь с Бри живете?

— Нет, мы снимаем новую. Бри думает, что я продал эту квартиру, а себе купил новую. На самом деле у меня теперь две квартиры, а с Бри — три. Мне нужно место, где меня никто не сможет найти, нужно место для уединения.

Наступила тишина, ведь, похоже, мы оба забыли о существовании третьей стороны нашего треугольника. Я подняла глаза на Паркера, и он понял мой вопрос.

— Я уйду от нее, но не так быстро. Мои губы сложились в недовольную линию. — Пойми меня, прошу, она ведь мне тоже не чужой человек. Я не могу вот так взять и причинить ей боль. Плюс ко всему деловые связи просто так не разорвешь. Мне нужно время уладить все вопросы.

— Знаешь, мне кажется, что ты вообще не собираешься от нее уходить.

— Не говори так, я не люблю ее больше, после встречи с тобой, я ни разу не прекратил думать о тебе, как вернулся к ней, — он взял мое лицо в руки и проникся в меня своим взглядом.

— Черт, как же я жалею, что тогда ушел от тебя, — сожалеюще проговорил он.

— Почему тогда ты это сделал?

— Потому что ты не ответила мне тогда на пляже, я подумал, что у меня пройдет это чувство, но я ошибся.

— Ты причинишь ей гораздо больше боли, если расскажешь все потом. Если она так дорога тебе — расскажи все сразу.

— Пошли в кровать, — сказал он и повел меня в комнату. Я так хотела уйти отсюда, ведь я вернулась в нашу солнечную систему и осознавала всю горькую правду: я запасной вариант Паркера, но я не могла уйти, ведь любовь к нему связала нас вместе…

Мы легли на большую постель, которая была в разноцветных темных полосах, похоже, это была ткань маренго. Я старалась думать о ее составе, о том, о том, как получается такой цвет на ткани, я думала обо всем, но только не о нем с ней. На миг я даже пожалела о том, что приняла приглашение, о том, что я поддалась его соблазну в машине, и о том, что его родные, но не полностью принадлежащие мне руки обнимают меня сзади. В его объятьях я чувствовала себя маленьким котенком, а он был большим тигром, который оберегает меня от этого жестокого мира.

— Прости меня, — прошептал он, зарывшись в мои волосы.

— Тебе не за что извиняться.

— Я так жалею о том, что, когда первый раз пришел к тебе домой, не закинул тебя на плечо и не увез на другой континент, чтобы нас никто не нашел.

— Паркер, ты же тогда меня совсем не знал, — его слава подавили мою злость и обиду, я повернулась к нему и погладила его щеку. В его глазах было искреннее сожаление и боль, наверное, от того, что больно мне.

— Я же тебе говорил, что полюбил тебя с первого взгляда, вот поэтому и нужно было так сделать.

— Ты не сделал этого тогда, но сделал это сейчас.

— Мы же вроде еще в Чикаго, — он слегка улыбнулся, немного не понимая меня.

— Твоя квартира — это и есть другой континент. Здесь, с тобой я забыла обо всем, для меня перестал существовать весь мир. Так что, тебе не пришлось далеко меня увозить, — я взобралась на него и покрыла его лицо маленькими поцелуями: щеки, лоб, губы, нос, глаза, не оставив ни миллиметра без касания моих губ. А он закрыл глаза и с улыбкой ребенка наслаждался этим моментом.

— М — м—м, какие у тебя нежные губы, дай-ка я их расцелую, — он перевернул меня на спину и поцеловал в губы.

— Теперь это и мой континент, на котором мы всегда будем только вдвоем. Наш континент. Назовем его "Рэйчел"?

— А может "Паркер"?

— Твое имя ему подходит больше. Оно такое красивое, и ты такая красивая. А еще у тебя прекрасные волосы и тело…

Он снова окутал меня сзади своими руками тигра, и я засыпала под его комплименты. Столько нежности и ласк я не слышала и не испытывала за всю свою жизнь. Паркер еще что-то говорил, и это так же были приятные слова в мою сторону, и казалось бы, их запас не исчерпается никогда. Я уснула с улыбкой на лице, но спала плохо, ведь мне снилось, что все, что со мной произошло, тоже было сном. От этого я просыпалась очень часто, убеждаясь, что моя любовь рядом. Руки Паркера были крепко сжаты вокруг меня, что я не могла даже пошевелиться, а он спал беззаботным, сладким сном. Его губы немного пошевеливались, а когда я пыталась немного подвинуться — он хмурил брови и еще крепче меня сжимал. Надо же, он даже во сне меня не отпускает. Смирившись со всеми неудобствами, с тем, что мне жарко, тяжело дышать — я обняла его руки, и с той же счастливой улыбкой уснула…

Проснувшись, мои глаза встретились с медово-шоколадными, которые не сводили с меня взгляда. Ради такого утра, я готова была продать душу дьяволу, лишь бы они смотрели на меня, а не на Британи.

— Ты такая красивая, — его губы потянулись к моим.

— М — м—м, — с улыбкой я потянулась и хотела встать с постели, но Паркер мне не дал этого сделать.

— Лежи, сегодня с этого континента никто не уйдет, — сказал он, уходя в кухню.

— Но я и не собиралась уходить, я всего лишь хотела почистить зубы, — крикнула я ему, но он ничего не ответил, а через мгновенье он вошел в комнату с завтраком для меня. На подносе стояло две чашки горячего кофе, круассаны, естественно с клубникой, и в маленькой вазочке стояла роза. Я закрыла глаза и улыбнулась. Он не переставал меня удивлять.

— Паркер, это… — я не смогла подобрать подходящих слов. Мне было очень приятно так встретить утро, было приятно видеть то, как он старался, как его глаза выжидающе смотрели на меня, желая увидеть мою реакцию. Интересно, он для нее тоже так делал?

— Паркер, это так приятно, для меня еще никто такого не делал.

— А я еще ни для кого этого не делал, — он улыбнулся. Он устроился рядом со мной и взял чашку кофе.

Позавтракав, он отставил поднос на прикроватный столик и лег ко мне на живот.

— Люблю тебя, моя Рэйчел.

— Твоя, Паркер, только твоя.

Я вдыхала его запах, такой пленяющий, возбуждающий. Мои пальцы перебирали его густые мягкие волосы, а вторая рука гладила его широкие плечи.

— Не делай так, — загадочно произнес он.

— Почему?

Он опустил мою руку ниже, и я почувствовала его эрекцию. Ах, это возбудило меня еще сильней, и я набросилась на него.

— Шалунья, — ему понравился мой первый шаг, и он впился в мои губы. Занимаясь любовью с этим человеком, я понимала, как люблю его, как хочу. Как же мне нравилось ощущение его в себе, это словно наркотик. Я была зависима им, и похоже, это неизлечимо. Если бы он только знал мои чувства к нему. Блаженное забвение с Паркером длилось около трех часов, но мне было все мало и мало его, поэтому я не отпускала его еще час. Наконец отойдя от эйфории, я поняла, что уже послеобеденное время.

— Ну что, хватит или тебе еще надо, моя ненасытная красавица? — тяжело дыша, спросил он и рассмеялся.

— Можешь немного отдохнуть, — с такой же частотой дыхания ответила я. Он встал с постели, а я смотрела в большие окна, где ездили машины, кричали люди, пели птицы — там протекала вся жизнь, там был весь мир. А в этой квартире — время остановилось, мир исчез, и осталось только два человека. Как приятно осознавать, что с тем миром нас разделяет всего одна стена, одно окно, но эта стена нерушима, по крайней мере на сегодня.

— Вставай. — Паркер залетел в комнату и похоже, разрушил все мои надежды.

— Что — то случилось?

— Нет, у меня для тебя сюрприз, — он наклонился надо мной и подарил взбудораживающий взгляд, который загипнотизировал меня, и я подчинилась ему. Мне было любопытно, что же это за сюрприз, но в глубине души я его не очень — то и хотела. Все произошло настолько быстро, всего за одну ночь, а он уже делает для меня сюрпризы. Я не хочу, чтобы нас кто — то увидел вместе, ведь это плохо повлияет на его репутацию и на меня, не люблю всеобщих скандалов.

— Куда мы идем? — невнятно спросила я, так как мой рот был заполнен зубной пастой.

— Ты думаешь, я вот так возьму и скажу? — он посмеялся.

— Ладно, хотя бы скажи, что мне надеть? — мой голос был не таким оптимистичным, как его, у меня было не очень хорошее предчувствие.

— Что нибудь не сильно сковывающее или что нибудь эластичное, — на последней фразе он заглянул ко мне в ванную и произнес ее с загадочным шепотом. Я лишь вопросительно подняла левую бровь. Теперь мне не нравилась эта затея еще больше. Молча дочистив зубы, я с недовольной гримасой прошла мимо него, а его большие ладони остановили меня за мои хрупкие плечи. Я подняла на него угрюмый взгляд, а его глаза были наполнены любовью. Как можно было злиться на него, он тут же растопил мои льды.

— Скажи, почему ты злишься? — на его лице промелькнула тень улыбки.

— Паркер, я не хочу, чтобы нас кто — то увидел вместе. Зачем эти сюрпризы? Почему нельзя просто остаться на "континенте"? — уже совсем не злобно, но теперь с голосом обиженной девочки проговорила я.

— Я похож на того, кто пожертвует нашей любовью ради выхода в свет? Мы будем совершенно одни, хотя перед нами будет весь мир. Туда, куда мы поедем, не будет никаких границ, ты почувствуешь, что такое настоящая свобода, что значит быть в целом мире одни. Это все будет перед тобой, но тебя не увидит никто.

Его слова словно заворожили меня. Я как ребенок слушала его с открытым ртом и не могла оторваться. Его рассказ был, как сказка, а мой интерес увидеть все это поторопил меня. Я собралась, и мы поехали ко мне домой, чтобы я смогла подходяще одеться. Паркер взял с собой средней величины коричневую кожаную сумку, что в ней было, я не знаю, да и узнавать не стремилась, ведь была уверена, что он не скажет.

— Подойдет это? — я вышла к нему в коротком белом платье, аналог платья Мэрилин Монро.

— Вполне. Выглядишь очень мило, — его глаза сузились в улыбке.

— Мне брать еще что нибудь с собой?

— Эм… — он странно задумался. — Не нужно. Не сделаешь мне чай?

— Ты знаешь, где кухня. Может, сделаешь сам? Я хотела еще подправить макияж.

— Поверь, туда, куда мы едем, он не нужен. Так что, не ленись и сделай мне чай.

Я пожала плечами, и отправились на свою уютную кухню, а Паркер пошел осматривать квартиру. Я достала свою любимую зеленую чашку, кипяток с приятным журчанием разбавил в ней листики черного чая, а белые крупинки сахара прекрасно его дополнили. На фарфоровом блюдце лежал свежий спелый лимон, который так и просился стать третьим ингредиентом в чае. На моей кухне был такой тихий уют, что было даже слышно, как летят брызги, выдавливаемого мной лимона. Пару его капель добавят кислинку в мой чай.

— Паркер, чай готов! — окликнула его я.

— Уже некогда, поехали. — Он вошел в кухню с очень хитрым лицом, как кот, который нашкодничал и не хочет признаваться.

— Но я же приготовила! — возмутилась я.

— Рэйчел, это обычный чай, слей его в раковину. Поехали.

Он схватил меня за руку, закинул на плечо свою сумку, и мы понеслись "на встречу миру и свободе". Сев в его черный мерседес, он надавил на газ, и мы тронулись с места. Как мне нравилось смотреть на него. Его глаза были такими счастливыми, с губ не сходила улыбка, а его движения свидетельствовали о том, что его распирает изнутри. Он улыбался до ушей, сжимал руль, поправлял свои красивые волосы, и поглядывал на меня. Я следила за каждым его движением, пытаясь насладиться драгоценными минутами с ним. Я не знала, сколько мы будем вместе, год, всю жизнь или только этот день, который уже подходит к концу. Даже если у нас впереди вся жизнь, я не перестану ценить ни одну минуту с ним, ведь мне мало одной жизни, а встретимся ли мы в следующей, я не знаю. По словам Паркера мы должны был "встретиться с миром и свободой", но, по — моему, он увозил меня от этого мира, мы направились за город. Мы двигались на северо-запад от центра Чикаго. Интересно. Из — за небольших пробок, время нашей поездки увеличилось до двадцати минут и через сорок мы уже были на месте. Прекрасный вид небольшой деревни с табличкой "Welcome to Arlington Heights" распростерся перед моими глазами. "Да, здесь нас точно никто не увидит" — с радостью подумала я. На моем лице появилась беззаботная улыбка.

— Как ты здорово придумал! Я никогда не была в таких деревнях.

— Это только начало, выходи, — Паркеру явно понравилась моя реакция. Мы вышли из машины, он взял свою сумку, с которой не расставался ни на минуту и мы направились к старому двухэтажному домику, который стоял на небольшом холме.

— Добро пожаловать. — Приятный мужчина пожилых лет поприветствовал нас у входа. — Паркер, ключи у Моны. — сообщил он и поспешно удалился.

— Спасибо, Рой.

Рой назвал его по имени, видимо, они знакомы и очень давно. Мы вошли в дом, здесь было довольно — таки просторно, и пахло домашней едой. В доме находились люди, но никто друг с другом не общался. Девушка сидела читала книгу у окна, двое мужчин молча играли в шахматы, а один слушал радио. Мы подошли к столу, где стоял звонок, и я поняла, что это что — то вроде отеля. К нам вышла женщина лет пятидесяти, видимо, это была Мона.

— Паркер, дорогой, как давно я тебя не видела! — она со слезами на глазах полезла к нему обниматься, но Паркер довольно — таки холодно ответил на ее объятия, лишь немного приобняв ее рукой.

— Нам нужен ключ от моего дома, — таким же холодным тоном, как и его объятия, ответил он.

— А это у нас Британи, я так понимаю? — похоже, она указывала на меня, и тут мне стало неловко.

— Нет, это Рэйчел.

— Но я читала в газете, что на твой день рождения ты был еще с Британи. — эта женщина бесцеремонно забрасывала Паркера, как по мне, слишком личными вопросами.

— Мам, это не твое дело.

«Мама?! Вот это да!»

Я застыла на месте, а мои глаза готовы были покинуть пределы орбит. После того, как Паркер назвал Мону мамой, я начала по — другому на нее смотреть. Я рассматривала ее с ног до головы, улавливала каждое ее слово, пытаясь найти хоть что — то общее между ними. Но единственное, что я нашла — карие глаза, все остальное было совершенно не схожим. Мона была низкого роста — Паркер высокий, стройный. Мона крупного телосложения — он худой, у нее светлые волосы — у него черные, как смоль.

— Что ж, приятно познакомиться. — сказала она мне. — не буду вам мешать, вот твои ключи, дорогой. — Она протянула ему ключи и мы покинули дом. Сев в машину мы поехали вниз по рельефной песчаной дороге, которая вела неизвестно куда.

— Ты не хочешь мне что нибудь рассказать?

— Ты о моей маме? Нет, — он не сводил глаз с дороги.

— Паркер, я понимаю, что я тебе, по сути, никто, но как это понимать? Ты рассказывал, что твоя мать живет очень далеко, не навещает тебя, не любит, а оказалось, она живет в получасе езды и очень рада твоему визиту.

Он некоторое время молчал.

— Не вздумай больше говорить, что ты мне никто, — немного со злобой сказал он.

— И все?

— Рэйчел, все, что я говорил — правда. Она переехала сюда со своим новым мужем — Роем, совсем недавно, они открыли свой бизнес, и она вроде как изменилась. Рой сделал ее добрее, научил любить что — ли… Но я еще не готов стать любящим сыном, забывшим все ее ошибки.

О, Паркер, зачем же я начала весь этот разговор. Теперь глаза, которые были переполнены любовью, переполнены грустью.

— Прости, — я положила руку на его щеку, а он закрыл глаза, словно это успокоительное.

— Мы сейчас разобьемся, если твоя рука будет меня отвлекать, — уже немного веселее сказал он.

— Но я же просто прикоснулась к тебе.

— Рэйчел, твое прикосновение убивает во мне восприятие всего мира. Когда хоть один твой палец касается меня, вокруг исчезает все и остаешься лишь ты.

Я убрала руку, а на душе стало так тепло от его слов. Через десять минут мы прибыли к прекрасному деревянному дому на окраине леса. Здесь было, как в сказке. Высоченные деревья, верхушки которых почти доставали до небес, большие папоротники, ручей, который брал исток где — то в глубине леса и протекал мимо домика, большой луг, красивая терраса — здесь было прекрасно.

— Это твой дом?

— Да, еще один "континент", о котором никто не знает. — самодовольно сказал он.

— Ты уверен, что хочешь, чтобы я знала о всех твоих "континентах"? Мы всего один день вместе, а я уже знаю больше, чем женщина, с которой ты вместе четыре года.

— Уверен. Я не буду скрывать от тебя свою любовницу здесь, как делаю это от Бри.

— Паркер, мне плохо от мысли, что я твоя любовница. Так нельзя.

— Обещаю, скоро ты перестанешь ею быть, потерпи немного.

— Я могу ждать вечность, но мне жаль Британи, я бы умерла сама и тебя убила, если бы ты так со мной поступил. Он вздохнул.

— Что ж, теперь буду знать, что со мной будет, если вздумаю тебе изменить. — он улыбнулся.

Мы вошли в дом. Изнутри он был еще красивей, чем снаружи. Все было из дерева: потолок, стены, пол, лестница, двери, окна. А какой здесь был запах… Справа от входа горело яркое пламя камина, не электрического, как в доме Паркера в Форт Коллинзе, а самого настоящего камина. Напротив него стоял диван, два кресла, стол и лампа. Прямо в конце комнаты деревянная лестница вела на второй этаж, а под ней была стеклянная дверь, за которой виднелись какие — то деревянные полки.

— Мы здесь останемся на ночь?

— Да, до понедельника, если у тебя, конечно, нет никаких планов.

— Нет, но почему ты не сказал взять мне вещи? — я начинала сердиться.

— Потому что, я все взял, — он открыл свою коричневую сумку, и я увидела в ней свои вещи. Невероятно, он рылся в моем шкафу. Но не могу не признаться, что мне это нравится.

— Почему ты просто не попросил меня их собрать? Не обязательно было прикрываться чаем.

— Я хотел сам выбрать, в чем хочу видеть тебя все выходные.

— Ну, давай посмотрим, в чем же.

Я взяла сумку и поставила ее на диван.

— Мне тоже нравится эта кофта, — указала я на бежевую вязаную кофту. — А это еще что? — я достала свое розовое в белый горошек нижнее белье. — Ах ты проказник, — я бросила белье обратно в сумку и подойдя к нему, обхватила его шею руками. Минуту наслаждаясь его бездонными глазами, я прильнула к его губам — мягкие, вкусные и такие родные.

— Это то, в чем я бы хотел тебя видеть, и там не только это, — игриво сказал он.

— Ну, давай я тогда что — то примерю? — так же ответила я.

— Я уже не дождусь этого момента, но не сейчас, у меня пока другие планы, — он убрал руки с моей талии.

— Интересно, я думала этот дом — это и есть то, зачем мы сюда приехали.

— Не совсем. Пойдем.

Схватив меня за руку и, повел в сарай, который находился по другую сторону дома. К нему вела красивая тропинка, вокруг которой висели фонарики…

— Любишь кататься на велосипеде? В сарае стояло два велосипеда, причем один из них был женский, на руле висели разноцветные ленточки.

— Ого, я не сидела на велосипеде с детства, — я была безумно удивлена. — Ты исполняешь мои мечты, как я давно хотела на нем покататься! — я подбежала к велосипеду и села на него. — Чего ждешь? Поехали, — улыбка не сходила с моего лица. Паркер тоже взобрался на второй велосипед, и мы поехали. Я не знала дороги, у нас не было курса, мы просто ехали по той же рельефной песчаной дороге, вокруг которой были деревья, цветы, которые издавали прекрасный летний аромат, которого не встретишь в городе, а пыль, которая поднималась от колес, красиво витала в солнечных лучах.

— Правильно держишь курс! — сообщил Паркер, который ехал рядом.

Так у нас все — таки есть курс?

— А мы разве не просто катаемся?

— Нет, велосипед — это всего лишь способ добраться до пункта назначения.

— Хорошо, и куда мне ехать?

— Прямо, ты поймешь, когда мы будем на месте.

О, эта интрига заставляла испытывать непередаваемые чувства. Я всего один день с ним, а он уже заставил испытать меня все оттенки любви, счастья, радости, блаженства, страсти, как ему это удалось? С ним я словно в раю. Мы ехали около пятнадцати минут, и вот я остановилась, увидев перед собой огромное поле, где было много лошадей.

— Мы что, к ним едем?

— А ты не хочешь?

— Хочу, но это ведь ипподром, нас туда не пустят.

Паркер покачал головой, показав мне, что я дура, и молча направился туда. Я поехала следом. Подъехав к зданию, к нам вышел мужчина, на вид не старше Паркера.

— Рэйчел, познакомься, это Антонио. — высокий темноволосый парень, астенического телосложения пожал мою руку.

— Очень приятно, — я дружелюбно улыбнулась.

— Все готово? — обратился Паркер к Антонио.

— Да, все в вашем распоряжении. Отдыхайте, — он постучал Паркера по плечу и ушел. Паркер повел меня к полю, где паслись лошадки разных пород, с разными "прическами" и разным окрасом. Я любила лошадей, они у меня ассоциировались с добротой, их безумно красивые глаза всегда ее излучали.

— Выбирай.

— Что выбирать? — в недоумении спросила я.

— На какой будешь кататься.

— Но это же беговые лошади, разве можно их вот так "выбирать"?

— Рэйчел, я купил для тебя велосипед, арендовал весь ипподром, на котором ежедневно тысячи людей, а сегодня только мы вдвоем, а ты спрашиваешь можно ли?

— Ты арендовал весь Арлингтон парк?

Не представляю, сколько денег он потратил на нашу "обычную" прогулку на лошадях.

— Тебя это не должно волновать, просто выбери лошадь, — он обнял меня за талию, и мы вошли в ограду к этим прекрасным существам. Их было очень много и мне было даже немного страшно находится среди них. Мы шли между ними, и каждая лошадь смотрела на меня своими красивыми большими глазами, доброта, которую они излучали успокаивала меня.

— Вот эта, — я положила руку на большую темно коричневую лошадь, она была таким цветом, как глаза Паркера, возможно, этим она меня и очаровала.

— Хорошо, я возьму белую, она мне тебя напоминает, — он улыбнулся, а я поразилась сходству наших мыслей и желаний. Мы вывели лошадей за ограду и взобрались на них. Давно я не сидела на лошади, еще со времен учебы в университете. Приятная ностальгия наполнила мое тело. Паркер посмотрел на меня, и наши лошади не спеша пошли вдоль луга, но через несколько минут лошадь Паркера вырвалась вперед, и я осталась сзади. Немного потянув уздечку, моя лошадь тоже принялась бежать. Ветер теребил мои волосы, и тут я почувствовала ту самую свободу, о которой говорил Паркер. Я догнала его и увидела на его лице улыбку, такую же, как и на моем. Он мчался все быстрее, а я старалась поддерживать такой же темп. Чувство свободы переполняло мое тело до краев. Лошадь Паркера стала сбавлять скорость и вскоре остановилась на краю высокого холма. Я посмотрела вдаль и с этого холма был виден Чикаго. А вот и тот мир перед нами. Я его вижу, а он меня нет. Паркер творит чудеса.

— Я люблю тебя, — напомнила я ему. Он подвел лошадь ко мне и поцеловал мои губы…

В этот момент я чувствовала, что у меня есть все. Паркер мой, я его, весь мир у наших ног — пожалуй, большего и не надо. Но не все так просто, конечно, есть же еще третья сторона нашего треугольника, Паркер мой всего на один день, собственно, как и этот мир, который у моих ног только благодаря арендованному ипподрому. Снова все посторонние мысли не дали мне вполне насладиться этим моментом. Такой уж я человек, без ахинеи в голове, я — не я. За то недолгое время общения с Паркером, я должна была научиться ценить каждый момент наедине с ним, ведь у нас не так много их было, и еще неизвестно, когда же их станет больше, хотя бы на несколько прикосновений. Смотря с Паркером на Чикаго, который лежал у наших ног, мне так захотелосьувидеть с ним каждый уголок мира. В моих мечтах был завтрак на Эйфелевой башне, оставить любовное послание на стене дома Джульетты в прекрасной Вероне, сделать фото с Елизаветой второй в знаменитом музее мадам Тюссо, потратить приличную сумму в бутиках Нью — Йорка, отправиться в круиз по Средиземному морю, прогуляться по ночному Мальдивскому пляжу, увидеть закат на Бали, устроить свидание на крыше самого высокого здания, потанцевать босиком под Лондонским дождем, и еще столько всего, но самой главной мечтой был небольшой двухэтажный домик на моей любимой улице в Форт Коллинзе, где я буду просыпаться в объятьях только моего Паркера, готовить ему завтрак, отводить наших детей в школу, встречать его с работы, ужинать всей семьей в нашей уютной кухне, и никогда не встречать новый день в одиночестве. Солнце начинало уходить за небосвод, и мы вернулись назад.

— Подожди здесь, — сказал он, когда мы завели лошадей обратно в ограду, а сам побежал в небольшой домик, который находился напротив нас. Через минуту Паркер вышел оттуда с большой корзиной для пикника.

— Это что?

— Проголодалась?

— Немного, но мы что, устроим пикник прямо здесь?

— Почему бы и нет? Прекрасный вид, как по мне.

Не могла с ним не согласиться. Мы сели у ограды с лошадьми, на высокой зеленой траве Паркер расстелил небольшое покрывало, достал из корзины бутылку белого вина, устрицы, сыр и фрукты. Что ж, легкий, но изысканный пикник — в стиле Паркера, нового Паркера.

Передо мной сидел человек, в простом джемпере, брюках, с карими глазами и немного взъерошенными волосами от ветра. Обычный человек. Такой же, как и я. Но сколько в нем было необходимости. В его теле билось мое сердце, его вены согревала моя кровь, в его глазах были мои слезы, в его существовании была моя жизнь. Но даже этот момент, как вскоре окажется, я недостаточно ценила. Ведь глядя в эти кофейные глаза, я не знала, что это все скоро закончится. Наслаждаясь вкусом белого вина, я думала о том, как его готовили, откусывая сыр с Сардинии, я думала о том, что у меня во рту кусочек одного из самых дорогих сыров, даже смотря на лошадь, я представляла, о чем она думает. И я не знала, что все, о чем мне сейчас необходимо думать — это кофейные глаза.

— Самое прекрасное прощание с солнцем, — он снова прочитал мои мысли.

— Самое прекрасное место, для прощания с солнцем…

Оранжевая звезда, под названием солнце уже покинула этот город. Холодный воздух начинал покалывать тело, а вслед за ним полился сильный дождь из мгновенно налетевших серых грозовых туч. Ливень застал нас врасплох, ведь теплый вечер совсем его не предвещал. Схватившись за велосипеды, мы с Паркером помчались обратно в его домик. Песчаная дорога размывалась моментально и текла грязевой рекой вниз по дороге. Все было как в тумане, размытая дорога, размытая туш на ресницах, силуэты вдали виднеющихся домов, небо, руки. Я продрогла до кончиков волос, мои губы были цвета морской волны, а кожа на пальцах формы этой же волны. Велосипеды мы бросили прямо у входа, не ставя их обратно в сарай. Войдя в дом, резкий перепад температуры учуял лишь мой нос, который вдохнул тепло. Мне было настолько знобко, что холод, который от меня исходил мог остудить весь этот теплый дом. Я только открыла рот, чтобы попросить у Паркера полотенце, но его тело уже было крепко прижато к моему.

— Ты чего?

— Ты ведь замерзла.

Я немного растерялась. Очень неожиданно было, что он подошел и просто обнял меня. Именно в этот момент я поняла, как мне не хватало его объятий. Когда вас так просто обнимают, осознаешь, насколько в тебе нуждается другой человек. Ты будто чувствуешь все его чувства, мысли, желания. А это так важно уметь чувствовать другого человека. Я прониклась им. Но вот снова холод. Он высвободил меня из своих объятий, потому что зазвонил телефон. Говорить он пошел в другую комнату, и мне самой пришлось искать полотенце. Приняв горячий душ, я вышла, укутавшись в теплый махровый халат, висевший в ванной. Странно, но халат был женский, а Паркер говорил, что об этом домике не знает никто. Неужели он и халат для меня купил? От этой мысли улыбка расползлась на моем лице, и я зарылась носом в него, пытаясь почувствовать запах счастья. Сев у камина, где трещало горящее дерево, я погрузилась в мечты, но Паркер не дал мне этого сделать.

— Горячий Капучино, прекрасно согревает. — он протянул мне чашку с капучино, а сверху были сливки, присыпанные шоколадной стружкой.

— Спасибо, как вкусно.

У него в руках была такая же чашка. Достав теплый плед, он сел, плотно прижав меня к себе. Я чувствовала себя такой маленькой в его больших объятиях. Его левая рука нежно гладила мои волосы, а мои веки становились все тяжелее и тяжелее. Поездка под ледяным дождем очень разморила, а он ни на секунду не переставал стучать по окнам. Не в силах бороться со сном, мои глаза в конце концов закрылись. Я прижалась щекой к груди Паркера, его большая рука обвила меня, и нежное дыхание на ушко согревало меня изнутри, а мягкий плед, огонь и Капучино согревали снаружи…

Воскресное утро. Теплое одеяло спрятало мое тело, но в комнате все равно прохладно из — за открытого окна. В нос ударил запах дождя, который лил всю ночь и прекратился лишь под утро. Хорошее начало дня, не считая того, что я одна. Похоже, Паркер отнес меня ночью в кровать, но где же он сам. Не торопясь вставать, я лежала осматривала комнату. Мне нравилось, что в этом доме почти все сделано из дерева, и эта спальня не стала исключением. Комната была наполовину пуста. Здесь была лишь кровать, письменный стол, комод и большое зеркало. Это можно объяснить тем, что Паркер очень редко сюда приезжает. Место хорошее, но слишком часто сюда приезжать я бы тоже не стала. Не очень — то люблю природу. Хорошо, хоть сотовая связь ловит, подумала я, когда на телефон Паркера пришло сообщение. Видимо, он его забыл, не хорошо будет прочесть его без спросу. Но конечно же, я не отношусь к числу самых прилежных девочек. Без угрызения совести я открыла непрочитанное сообщение…от Британи. Она пишет, что обед с ее родителями переносится с завтра на сегодня. Известие о том, что он еще и принял приглашение на этот обед, не обрадовало меня. Искры ревности, обиды и любопытства загорелись в моих глазах, и я решила не томить себя, а прочитать все, что там есть. Через пару минут мое хорошее утро превратилось в плохое. Вчерашний телефонный звонок, который разорвал наши объятия, был от нее, а он даже не проигнорировал его. Сегодня он тоже с ней говорил, а о содержании их сообщений я вообще молчу. Паркер играет на два фронта. Не плохо. В своих посланиях к ней он пишет, что скучает, а параллельно обнимает меня. Это его настоящая сущность? Нет, я не из тех, кто будет терпеть это вечность. Я собираю вещи и покидаю это богом забытое место. На первом этаже я нахожу сумку Паркера с моими вещами, достаю из нее вязаную кофту, джинсы и белую майку. Я так торопилась покинуть этот дом, что растеряла все вещи и все мысли. Это все было разбросано по полу, и я не знала, что собрать для начала: вещи или мысли. Собирая одежду, я ненавидела себя за то, что снова попалась в его сети. Рэйчел Адамс, это не ты, черт возьми. Что с тобой сделали эти кофейные глаза и трехдневная щетина.

— Что ты делаешь? — с неким страхом поинтересовался вошедший Паркер.

— Ухожу, Дон Жуан, — я поднялась с пола, на котором складывала вещи, сдула выбившуюся прядь с глаз и направилась к выходу.

— Эй, эй, эй, дорогая, я тебя чем — то обидел? Прости, я должен был оставить записку, я ходил за вот этим в лес, — он достал из — за спины букет ландышей. Внутри промелькнуло тепло. Он сам собирал цветы для меня. Бесчувственный и безнадежный бабник собирал для меня цветы. Если бы не серьезность ситуации, я бы простила ему все и бросилась на его шею. Вглядевшись в букет, я рассмотрела в нем еще один вид цветов. Они и дали мне повод не спускать ему все с рук.

— Аконит?! — возмутилась я, — мало тебе врать мне, так ты еще и отравить меня решил?

— Что? Ты о чем?

Я застала его врасплох. На мгновенье мне стало его даже жалко. Он стоял с глазами полными вопросов, его густые брови были изогнуты в красивую линию, а в сильных руках был маленький букетик, который шептал о большой любви. Не в силах морально его уничтожать, я кратко все объяснила.

— Я все знаю о вас с Бри. Знаю, что ты не собираешься от нее уходить. Знаю об обеде. Обидно, что я снова тебе поверила, а ты снова соврал. На будущее, не пытайся снова меня пленить, хотя, я, наверное, уже и не попаду в твой плен.

Я ожидала услышать вслед множество оправданий, что он попытается не дать мне уйти, но он даже не извинился. Паркер молчал. Я даже не уверенна была, провел ли он меня хоть взглядом. Сегодняшний день разрушил все мои убеждения, подавил ощущение себя человеком, личностью. Уходя оттуда, я чувствовала себя ничтожной скомканной салфеткой, которой воспользовались во второй раз. Слезы обиды, не грусти, а обычной обиды, огромными каплями капали на землю. Немного пройдя, я села на лавочке, и мне казалось, что я слышу звук ударения о землю моих слез. Такие вот большие они были…

Снова борьба с собой. Снова монотонные дни, наполненные тоской и одиночеством. Сев на автобус, я заняла самое последнее место, где не было никого. Наверное, это место для неудачников. Вряд ли со мной кто — то захочет сидеть, но на всякий случай я поставила сумку Паркера на соседнее сиденье. За окном проносились деревья и изредка встречались машины. Погруженная в свои мысли, я не заметила, как оказалась в своей пустой квартире. Мне не хотелось ничего: ни горячего чая, ни полусладкого вина, ни кофе, ни еды, сон никак не шел. Сев в большое кресло у окна, я следила за сменой дня, ночи, ночи и дня. Понедельник, вторник, среда, вот уже и суббота, а я все так же хожу на работу и сижу в том же кресле у того же окна. Мои ночи бессонны. А короткие сны наполнены им. Мне страшно спать. Страшно даже закрывать глаза. Он везде. Закрывая глаза, я вижу его прекрасное лицо, глядя на тень на стене, я вижу его идеальный силуэт, глядя в зеркало, я вижу свои несчастные глаза и вспоминаю, какими они были счастливыми рядом с ним, чувствуя запах кофе, я представляю его кофейные глаза. Любовь состарила меня. Мое лицо уже не такое прекрасное, как раньше, мои руки стали грубыми, губы сухими, под глазами мешки. Любовь изменила весь мир. Солнце приходит и уходит незаметно, стало блеклым; воздух не наполнен феромонами любви, квартира пуста, голова пуста. Эту пустоту необходимо заполнить. Возмущения моего живота напомнили мне, что я ничего не ела и напомнили, чем я заполняла эту пустоту после первого расставания с ним — готовкой. Надев зеленый передник, процесс пошел полным ходом. Моя душа лежала к выпечке, поэтому к концу дня моя кухня была заполнена разными пирожными, кексами, мафинами, всем, что я успела приготовить за день. Съев один кекс с чашечкой черного чая, я думала, куда же мне деть остальные. Ведь здесь нет соседей, которых можно было бы пригласить на чай. Открыв интернет, я зашла на сайт местной кофейни и предложила им бесплатно отдать всю выпечку. Вряд ли нашелся бы человек, не желающий подзаработать на чужом труде. Договорившись отвезти выпечку утром, я отправилась в свою большую пустую кровать. Глаза открылись от нежелания спать. Не удивительно, я за каждую ночь не спала больше трех часов. Но увидев, что за окном яркое солнце, я не поверила, что проспала до утра. А взглянув на часы я не поверила, что проспала! Моя выпечка должна была быть доставлена уже полтора часа назад. Быстро почистив зубы, надев штаны и полосатую футболку, я вызвала такси и повезла две коробки выпечки в кафе "G.M.".

— Добрый день, где я могу найти мисс Флисс? — я спросила у официантки местонахождение их хозяйки. Девушка с короткой темной стрижкой и пирсингом губы попросила меня подождать и скрылась за дверью, с надписью "служебное помещение". Поставив две большие коробки на пол, я рассматривала кафе, в котором была впервые. Как же мне здесь нравится. Запах свежего кофе, аппетитная выпечка на витрине, красивые вкусные фотографии на стенах, уютная атмосфера, здесь чувствуешь себя, как дома. Все люди, сидевшие здесь улыбались, хвалили превосходный вкус еды и оставляли немало денег в кассе кафе. Вдохновленная этим местом, мне в голову пришла сумасшедшая идея — открыть свою пекарню.

— Мисс Адамс! — полная седовласая женщина вышла ко мне.

— Прошу прощения за опоздание, вот мой подарок вам, — я указала ей на коробки.

— Ничего, ничего. Я долго думала, как же вас отблагодарить, но ничего не пришло в голову, может вам что нибудь нужно?

— О, не стоит мисс Флисс, это бескорыстный жест.

— Прошу, зовите меня Бэтт. Ну что ж, тогда вы можете каждый день получать у нас чашечку бесплатного кофе, с какой нибудь сладостью, — ее глаза сузились в улыбке. Очень приятная женщина.

— Благодарю, но знаете, есть одна вещь, которой вы бы могли меня отблагодарить.

Ее брови вопросительно поднялись.

— Я хочу открыть свою пекарню. Вы бы не могли дать мне несколько советов? Я вижу, вы преуспели в этом деле.

— Конечно, — она с таким энтузиазмом согласилась проконсультировать меня, что мне захотелось этого еще больше.

— Что конкретно вас интересует?

— Всё!

— Тогда, пройдемте в мой кабинет.

Теперь и я скрылась за дверью с надписью "служебное помещение". Это была небольшая комнатка, не такая уютная и светлая, как все помещение. Здесь все идеи и мечты оседали где — то в глубине души. Бэтт Флисс рассказала мне все: от того, как она начинала свой путь до сегодняшнего дня, при этом включая в свой рассказ все малейшие подробности. От нее я услышала точные указания на счет разработки концепции кафе, налогообложения и введения бухгалтерского счета, всех документов и требований к помещению.

— Спасибо большое Бэтт, вы мне очень помогли. Надеюсь, когда нибудь я открою свое заведение, и вы будете самым почетным клиентом там, — я вышла из помещения с надписью.

— Милочка, эти советы ничего не стоят, всегда рада вам помочь. А от звания почетного клиента никогда не откажусь.

Встреча со столь приятной женщиной прогнала мою тоску прочь, она осталась в тех больших коробках с выпечкой, а я с миллионом идей, полна энтузиазма и вдохновения отправилась в банк, чтобы узнать сколько осталось моих сбережений. В небольшом филиале местного банка меня поприветствовала девушка в белой рубашке с зеленым платком и черных классических штанах. Она же и сказала мне, что на счету у меня триста тысяч долларов. Увидев такую сумму, я немного удивилась, ведь должно быть меньше, как минимум тысяч на двадцать.

— Скажите, а можно узнать историю переводов?

— Конечно мисс Адамс, какие числа вас интересуют?

— Последний перевод, когда был сделан?

— В понедельник.

В понедельник? Не говорите, что Паркер решил возместить моральный ущерб деньгами.

— Деньги перечислены от Cherished desire. — добавила она. Я облегченно выдохнула. Оказывается, моя зарплата оказалась намного больше, чем должна была. Дома я тут же открыла ноутбук, увалилась на кровать и принялась искать помещение для кафе, поставщиков продуктов, и все необходимое. Я загорелась этой идеей и боялась, что этот запал пройдет или у меня что — то не выйдет. Что же мне делать с моей прежней работой, вдруг я уйду и останусь ни с чем? Я приняла решение открыть пекарню и лишь тогда распрощаться с о всеми этими редакциями, книгами, теперь пришло время попробовать себя в новом деле.

— Привет, подушечка, — я приняла душ, одела шелковую пижаму и залезла под одеяло. Снова в пустую кровать. Ураган под названием Паркер снова снес мне крышу и заполнил всю полость моего черепа. Он принес ненужные и нежеланные мысли и словно сам проговаривал их у меня в голове, а я от безысходности их слушала. От усталости сон пришел быстро, но он проник и в него. Мне снился обед с родителями Бри, они все так смеются, Паркер держит Британи за руку и от них так и веет настоящей любовью. В их доме зажжен камин, от горячего ужина все еще исходит ароматный пар и их бокалы полны. А я смотрю на эту теплую картинку в окно, с улицы, на которой идет дождь, я вся промокла, но я не могу уйти, пока не уйдет он. В своих снах я привязана к нему. Мы словно одно целое. Я пытаюсь уйти, но он держит меня. Я пытаюсь догнать его, но он не подпускает к себе. Задыхаясь от такой путаницы, от осознания безысходности ситуации, я просыпаюсь, и даже радуюсь тому, что это сон, что в реальности я свободна от него. Или это мне так кажется. Я свободна физически, а ведь мыслями и душой я все еще с ним…

Холодная вода растекается по моему телу, утоляя жажду и снимая напряжение. За окном еще ночь. Спать больше нельзя. Второго такого сна я не переживу. Что же делать. Он никак не идет из моей головы. В один момент все мои сны, которые снились мне за все время, переплелись: перед моими глазами мелькала его квартира, пикник, лошадь с большими глазами, ландыши с аконитом, Бри, обед, его улыбка, его руки, губы, мой стриптиз для него, секс на теплом капоте холодной ночью — это все мне снилось всю неделю, но сейчас все слилось в единое целое. Я схожу с ума. Мое тело горит. Пот выступает на лбу. Дыхание томное. Я одеваюсь, беру пальто и выбегаю из дому. Свежий воздух и запах дождя ударяет в нос, голова кружится, изо рта идет пар. Улицы пусты, я и здесь одна. Идя прямо по своему милому району, я начинаю видеть и его недостатки. Девушки торгуют собой прямо на тротуарах, парни меняют деньги на наркоту, это мой район? Весь этот контингент устремил косой взгляд на меня. Видимо, им казалось странным увидеть в такой час среди себя девушку в пальто от D&G, кожаных сапогах и с сумкой из крокодильей кожи. Мне стало неловко, но изредка проходившие мимо люди, с виду нормального класса, успокаивали меня, ведь ни те, ни другие не обращали друг на друга внимания. Ускорив темп, я выбралась из зоны повышенной опасности. Немного адреналина сейчас не помешает, я даже согрелось, хоть на улице шел дождь. Через час исследования полупустого города мои ноги остановились у высокого здания, глаза добежали до сорокового этажа, губы прошептали, что там горит свет, а мозг послал нервный импульс к сердцу, и то бешено заколотилось. Не знаю, намерено я сюда шла или случайно, но знаю, что уходить не собираюсь. Уже в замедленном темпе я вошла в здание, но увидеться с ним через пару минут я была не готова, поэтому на нужный этаж я пошла пешком. Его дверь перед моими глазами. Рука поднялась, чтобы постучать, но вторая ее опустила. Это действие выполнялось около десяти раз, в два раза больше я пыталась уйти и всего один раз я постучала в нее…

Дверь не открывалась некоторое время, это было не больше минуты, но для меня это минутная вечность." Наверное, он спит, лучше я уйду" — уговаривала я свое внутреннее я, которое со дня расставания с Паркером стало моим соперником. Ведь именно оно привело меня сюда, вопреки моему желанию больше его не видеть.

— Рэйчел? — тихий голос чуть слышно окликнул меня, когда я собралась уходить. Я замерла. Мои глаза забегали по подъезду, и страх поворачиваться внезапно нахлынул.

— Да, это я. Не ждал? — наконец обернувшись спокойным тоном ответила я. Он смотрел на меня долю секунды, прежде чем ответить.

— Войдешь?

— А зачем?

— Входи, не хочу, чтобы ты сама ходила ночью в нашем небезопасном городе, — странно, но эта фраза показалось мне ложью, будто он сказал одно, а хотел совсем другого. С этой же минуты я перестала узнавать Паркера, передо мной был мистер Грин — серьезный, немного грубый, излучающий безразличие. Я не могла посмотреть ему в глаза, и разу за те пять минут, что я здесь нахожусь. Немного подумав, я вошла, но тут же пожалела. История повторяется снова, я снова впускаю его в свою жизнь. Или на этот раз лезу в его жизнь сама. Войдя на наш "континент", хорошие воспоминания не дали мне утонуть в унынии. Я прошла в гостиную и села на диван, держа в руках сумочку и не снимая пальто. Моя поза была скромна, сдержана и серьезна— ноги были плотно прижаты одна к одной, спина прямая, руки на сумке, которая лежала на моих коленях. Мистер Грин расположился напротив меня все с тем же холодом и безразличием. Мне стало ужасно стыдно за этот непрошеный визит. Но вырисовывалась очень интересная картина — два человека, сидящих глубокой ночью в пустой квартире, один из них в прострации — то есть это я, а другому на все наплевать — это Паркер.

— Как ты? — начал он после длительной паузы.

— Долго рассказывать.

— Я не спешу. До утра успеешь?

Мои глаза сузились от непонимания происходящего. Я совершенно его не узнавала. В этот момент я подумала, может я его и не знала? Может то, каким он был со мной — притворство?

— Знаешь, я, пожалуй, пойду. Зря пришла.

— Как хочешь, но честно, я бы послушал твою историю. — он говорил о нашем расставании, как о какой — то сказке с печальным финалом.

— Хорошо, слушай, — немного грубо начала я, но затем мой тон смягчился, — мне так одиноко. Без тебя пусто. Каждую ночь я бегу за тобой во снах, а ты уходишь. Наверное, к ней. А я все бегу, бегу, бегу. Знаешь, я только сегодняшней ночью тебя догнала. Возможно, только поэтому я здесь. Но я пришла не молить о твоей любви. Я вообще не знаю, почему я пришла. Точнее я не помню. Когда шла, помнила, а сейчас забыла. Что со мной? — мой голос звучал бесстрастно, низко, словно меня покинула жизнь. За весь свой монолог я ни разу не взглянула на него. Мой взгляд был устремлен на увядающую одинокую розу, которая стояла в хрустальной вазе на столе, позади мистера Грина…

— Ты хочешь моей любви? — он сидел в уверенной позе, расставив свои колени чуть больше ширины плеч. Указательный палец потирал его нижнюю губу, а его взгляд был твердо устремлен на меня. Боковым зрением я видела сидящего передо мной мистера Грина, а Паркера словно не существовало. Он изучал меня, мои слова, следил за каждым движением рук, губ, словно он устал от меня, от всей этой драмы, между нами, и сейчас он не поймет для чего я пришла. Мне даже не раз показалось, что он испытывает легкую ненависть ко мне. Еще и этот вопрос, хочу ли я его любви, как же он унижает.

— Ты ведь знаешь, я слишком горда, чтобы сказать тебе это.

Да, в этот момент гордость пленила каждую клетку моего тела. Сидя восемь минут в тишине, как показывали часы, висевшие на стене, я старалась ее подавить. Мне даже показалось, что у меня это начало получаться. Ведь похоже, сегодня только я смогу сделать первый шаг. Мистер Грин к этому не расположен.

— Я ушел от Британи, — спокойно объявил он. Впервые мой взгляд устремился на него. Я не понимала, почему тогда происходит этот разговор, если между нами больше нет никаких преград.

— Знаешь, что мне сейчас хочется? — сдавлено спросила я, и не ожидая ответа сказала, — разорвать твою грудную клетку и вставить туда свое сердце, чтобы ты почувствовал ту боль, которую причиняешь мне с момента нашей первой встречи. А в особенности, ту боль, которую причиняешь мне сейчас своим взглядом, который так и говорит о твоей ненависти ко мне.

— Я бы хотел тебя ненавидеть, но люблю.

Я снова прищурила глаза, теперь окончательно запутавшись в его словах. С каких пор он хочет меня ненавидеть?

— Объясни, я не совсем понимаю.

— Я бы хотел ненавидеть, потому что через несколько секунд ты возненавидишь меня.

— Интересно.

— Мы не можем пока быть вместе.

— Хм, я все еще не ненавижу тебя.

— В свой день рождения я совершил огромную ошибку.

— Это ведь не перемирие со мной?

Он отрицательно покачал головой.

— Тогда я продолжаю не ненавидеть.

— Я сделал предложение Бри.

Мы оказались в вакууме, закончился воздух или я просто настолько ошарашена, что забыла, как дышать? Куда делась земля из — под ног, мое сердцебиение? Почему мои глаза мокрые, чьи пальцы ловят мои слезы? Ах, наконец я смогла выдохнуть и прийти в себя.

— А теперь мне хочется вырвать свое сердце из твоей груди обратно, чтобы ты почувствовал лишь физическую боль. Душевной ты не стоишь.

Взяв свой кожаный клатч, я встала, гордо запрокинула голову и покинула помещение, не проявив ни одной эмоции…

Я шла спокойно, уже не обращая внимания на девушек, торгующих собой и плохих парней. В голове не было ни одной мысли, я погрузилась в прострацию еще больше. Домой я вернулась к утру. К моему удивлению, на автоответчике было одно сообщение. Я догадывалась от кого оно, поэтому прослушивать его не спешила. Мне больше хотелось крепкого черного кофе, чем слышать его голос. Я переоделась, отправилась на кухню, сделала кофе и села на диван, полностью готовая ко всему, что он может там сказать.

"Так удивлен был твоему визиту…приятно удивлен. Я ждал тебя всю неделю. Ждал хотя бы звонка, а ты пришла, когда я уже и не надеялся. Мне очень стыдно, что я вел себя так, что ты подумала, что я ненавижу тебя. Прости. Я был зол на тебя. Ты сейчас думаешь за что. За то, что я винил тебя в том, что сделал предложение Бри. Я так глуп, ты совсем не виновата… Ты отталкивала меня все время до моего дня рождения, и я думал ты не примешь мое приглашение, вот и сделал такую ошибку, от отчаяния. А теперь не могу все исправить. Ты меня ненавидишь, о помолвке знают важные люди, и, если я ее расторгну и уйду к другой — моя репутация очень пострадает и меня ждут большие проблемы в бизнесе. Собственно, это отразится и на ее семье. Не буду всего рассказывать, тебе это совсем не нужно. Теперь ты все знаешь, и я прошу позвонить мне, когда прослушаешь. Надеюсь, ты хорошо добралась домой"…

Вот так вот. Я еще и виновата оказалась. Не дождется он моего звонка. По крайней мере, не сегодня. Теперь я слишком зла на него. Но я так его люблю. Он ведь все-таки ушел от нее ради меня — снова мое внутреннее я переманивало меня на свою сторону и толкало ему позвонить. Чтобы не поддаться влечению телефона, я решила лечь поспать. Сон мой длился не долго, хоть я и поговорила с Паркером, получив ответы на все свои вопросы, сниться он мне все равно не перестал. Наутро пытаясь хоть как — то от него сбежать, я отправилась искать помещение для аренды. Солнечный воскресный день располагал к отдыху, а не скитанию по городу в поисках, сама не зная чего. Я не обдумывала заранее, чего именно я хочу, я лишь знала, что кафе должно быть не сильно большим. Обойдя больше тридцати помещений в разных концах города, я уже почти сдалась, но вот я зашла в небольшое место с надписью аренда на Мичиган авеню и поняла, что мое кафе должно быть именно здесь. Это походило на небольшой домик, с красивыми створками, горшками для цветов на окнах и колокольчиком на двери. Я уже мысленно нарисовала каждую деталь здесь, каждого человека, каждую чашку кофе и даже представила, какой здесь будет вкусный аромат от моей выпечки.

— Здравствуйте, вам что-то подсказать? — ко мне вышла женщина, и я не поверила своим глазам, это была Лиза Моррис, та самая, что продавала мне квартиру.

— Лиза, какая встреча, — я фальшиво улыбнулась, ведь первая встреча с ней мне не очень понравилась.

— Рэйчел, кажется? — она не сразу меня узнала.

— Да, я работаю с вашим мужем. А вы что здесь делаете?

— Ну, как вы знаете, я агент по продажам, а что здесь делаете вы? Неужто, хотите купить это помещение?

— О, нет, я интересуюсь арендой. Я так понимаю, снова предстоит совместная работа?

— Похоже, да. Давайте я вам все здесь покажу.

Мы обошли все помещение: она показала мне кухню, подсобку, кладовую, и здесь даже была комната, где мог быть мой личный кабинет. Сказать, что я влюбилась в это место — ничего не сказать.

— Потрясающе, я его арендую.

— Я уже и забыла, что вы любите принимать скоропалительные решения, — она улыбнулась и начала готовить все нужные бумаги. Лиза была рада, что выполнила свою работу, а я, что приблизилась еще на один шаг к своей мечте и, что сотрудничество с этой женщиной оказалось не долгим.

— Вы уже решили, как обустроить помещение? — спросила она, не отрываясь от заполнения бумаг.

— Мои решения и желания настолько скоропалительны, что, не успев захотеть открыть кафе, я уже арендую помещение. Когда нибудь меня это разорит.

— Что ж, могу посоветовать вам хорошего дизайнера, мастер своего дела.

Хм, неохотно брать у нее номер этого дизайнера, наверное, такая же стерва, как и Лиза, а с дизайнером я не поработаю один день, как с ней.

— Это было бы здорово, — отказаться я тоже не могла.

— Вот, Мередит Фишер, скажите, что вы от меня и она примет вас без очереди. А теперь подпишите здесь и здесь, — ее палец скользил по бумаге в тех местах, где должна была быть моя подпись.

— Вот ваши ключи, поздравляю с предстоящим открытием.

— Спасибо, — мы обменялись рукопожатием, и она своей уверенной походкой покинула помещение. А я осталась стоять посреди пустого зала, не веря в то, что я теперь здесь хозяйка. Я главная. Босс. Ох, как мне нравились эти ярлыки. Всегда любила быть главной и вот, это время настало. Чувство власти переполняло меня и хотелось поскорей приступить к работе. В этот же день я договорилась с Мередит Фишер о встрече, разместила объявление о поиске сотрудников и установила деловые связи с поставщиками. Домой я вернулась поздно, и на автоответчике снова было одно сообщение…

В этот раз я точно не знала, чего мне ждать, поэтому немедля его прослушала. От услышанного мне стало то ли плохо, то ли обидно, я не понимала этого чувства внутри. Но одно я понимала точно — я эгоистка и ничем не лучше Паркера. Что ж, так как, похоже это конец, пора напиться. Открыв свой гардероб, я оперлась на его дверь и размышляла, есть ли у меня очень откровенная одежда. Оказывается, я приличная девушка и кроме элегантных платьев у меня особо ничего не было, и я выбрала короткое красное платье без бретелей. В моих планах было утопить все чувства в бокале и забыться в страстном сексе.

Черные лакированные каблуки стучали по тротуару, локоны подпрыгивали с плеч, а на том месте, где я прошла еще минут пять стоял аромат Сhannel. Я чувствовала, как десятки взглядов провожают меня и это подогрело во мне все желания. Я пришла в бар, под названием "Empty bottle", откуда трезвым не выпускали никого — то, что надо.

— Двойной скотч, — сказала я бармену.

— Вы уверены?

— Вы правы, тройной.

Он улыбнулся и налил тройную порцию напитка, которая в один миг отправилась в мой желудок, а его пузырьки начинали пленить мой здравый рассудок.

— Это что? — спросила я у бармена, указывая на порцию текилы.

— Это вам, вон от тех мужчин.

Я обернулась и увидела у бильярдного стола трех мужчин, которые больше походили на шкафы. Я подмигнула им и выпила текилу, а затем направилась в их сторону, ведь я уже была на стадии смелости.

— Привет мальчики, — я провела рукой по столу. Они тупо заулыбались мне.

— Спасибо за текилу.

— Может, тебе еще что нибудь заказать?

— А давайте закажем еще текилы. Бармен, бутылку текилы! — закричала я.

— Но…

— Успокойтесь, я плачу.

— Дело в том, что мы не пьем текилу, мы пиво.

— Как тебя зовут? — я подошла к парню в зеленой рубашке, который отказался от текилы.

— Патрик. — Немного неуверенно ответил он.

— Значит так, Патрик, мы все будем пить текилу. Вы ведь не хотите, чтобы я умерла от такого количества алкоголя?

Они все переглянулись и молча согласились. Через пару минут подоспела текила.

— Давайте выпьем за нас, ребята, — я подняла стопку, и мои новые друзья сделали тоже самое.

— Расскажите о себе, кто вы, чем занимаетесь.

— Ну, мы строители и сейчас…

— Очень интересно, а знаете, что здесь делаю я? Я пытаюсь забыть одного человека. Мы с ним через столько всего прошли вместе, а он ушел к ней! Но потом я дура простила его, и в то время, как я мечтала о нашем светлом будущем, он делал предложение этой своей пассии! — возмущалась я.

— И подарил ей кольцо с вот таким вот бриллиантом! — моя рука показала всю величину камня.

— Прям вот с таким? — спросил парень в майке, которая когда-то была белой.

— Ну, ладно, на счет кольца я соврала, но уверена, что оно не меньше, чем я показала! Мало того, он еще и обвинил меня во всем произошедшем!

— Правда? — все трое мужчин сидели за круглым столом, оперев головы на руки и внимательно меня слушали, а также посасывали текилу. Их заинтересованность нравилась мне.

— Да, представь себе. Я шла к нему через весь город глубокой ночью, а он чуть ли не выставил меня за дверь! — от всех воспоминаний мне стало жарко, и я размахивала лакированным клатчем в области декольте.

— Выпей, — Патрик налил мне текилу. Зажмурившись от кислого лимона, я продолжила свой рассказ.

— Потом он конечно же извинился по телефону, но вечером снова все испортил! Он позвонил и сказал, что ему надоела моя неопределенность, эти глупые отношения, представляете, ГЛУПЫЕ ОТНОШЕНИЯ, поверить не могу. И попросил меня оставить его в покое.

— А ты что ответила? — Ничего, это было на автоответчике.

— Готов был поспорить, что ты достойно ему ответишь, — парень в безрукавке разочарованно поджал губы. Я подняла одну бровь, достала из клатча телефон и набрала номер Паркера. Негоже, чтобы во мне разочаровывались…

— Привет дорогой. Извини, что не ответила тебе, вот звоню, как раз по этому поводу, — на этом моменте я запнулась, ведь я не знала, что говорить. Параллельно Патрик подсказывал мне на ухо неприличные слова, чтобы я сказала их Паркеру.

— Патрик подожди.

— Кто такой Патрик? — резкий интерес и нотки злости послышались в голосе из телефона. Я поняла, что теперь Патрик — мой козырь в рукаве. Настал мой черед поиграть с чувствами Паркера.

— Это не твое дело. Но честно признаться, он бы тебе не понравился.

— Где ты?

— Отдыхаю. Хотя знаешь, что бы тебе в нем понравилось? Татуировка на затылке, которую он набил в тюрьме, она такая смешная… — я заливалась от смеха, а передо мной сидел Патрик с шикарной шевелюрой, под которой явно не было никаких татуировок.

— Что — то мне плохо… — похоже, текила просилась наружу.

— Скажи, где ты и я отвезу тебя домой.

— Меня Патрик отвезет.

— Рэйчел, тебя дольше часа не вытерпит никто, кроме меня. Так что, или говори, где ты или поползешь домой сама.

— Я на Вестерн авеню. На другом конце провода послышался длинный гудок.

— Не говори, что он сейчас приедет, — мои собеседники возмутились. — Хотя нам интересно, что у вас будет дальше.

— О нет, он сейчас приедет! — я вдруг поняла, что натворила и тут же принялась звонить ему и просить этого не делать, но он не брал трубку.

— Вставай, — за моей спиной послышался сладко-грубый родной голос. Я сглотнула. Уверенно обернувшись, я увидела его. Он стоял в черной майке, поверх которой была темно синяя рубашка в мелкую клетку, на ногах были синие джинсы и коричневые ботинки. Он был похож на сексуального механика или сантехника. В общем, на кого — то из нижних слоев общества, но очень сексуального.

— Я никуда не поеду, мне уже полегчало, спасибо, что заехал, — я отвернулась и продолжила разговор с парнями. Вдруг его руки с легкостью подхватывают меня и забрасывают на плечо.

— Попрощайся с Патриком, — невозмутимым голосом сказал мой механик.

— Я вам еще про кафе не рассказала! — кричала я с плеч, но мы тут же покинули шумный бар. Резкая тишина загудела в ушах и внутри все осело. Я молча висела на широком плече и смотрела на задники коричневых ботинок, которые менялись один на другой.

— Правый, левый, правый, левый, правый…

— Что ты считаешь?

— Твои шаги, — промямлила я, ведь такая спокойная атмосфера летней ночи клонила меня в сон. Вот я уже стою на ногах у импалы 69 года!

— Но она же сгорела?

— Я могу позволить купить себе еще одну, садись.

Я обошла машину и забралась на пассажирское сиденье. Салон пах дорогой и новенькой кожей. В новой импале было уютней, чем в старой. Паркер молча сел на водительское кресло и завел мотор. От резкого поворота машины пыль стала туманом в свете фар, но через секунду мы из нее выехали.

— Не очень подходящее платье для бара.

— Это мне решать, что носить в бар, — с важным, но очень пьяным лицом говорила я.

— Твоя одежда тоже не очень.

— Я не сказал, что твое платье не очень…

— Но ты в ней чертовски сексуален. — Перебила я…

Он ничего не ответил, даже сделал вид, будто и не услышал меня, а я сделала вид будто меня это совсем не задело. Похоже, он и вправду решил поставить точку в нашем с ним романе, а я надеялась еще на несколько глав. Мой взгляд был устремлен в темноту ночного города, и мне поскорей хотелось оказаться дома, но эта накаленная обстановка замедляла время до самых мили секунд. Казалось, что мы едем настолько медленно, что я успеваю разглядеть в этой кромешной темноте не только силуэты каждого дерева, но и их листочки и структуру коры. Почему на его лице не было ни единой эмоции? Оно было застывшим, как у манекена, лишь изредка его скулы пульсировали, но совсем незаметно. Он зол? От этой мысли мне стало еще более неловко. Слава богу, я узнала знакомый район и поняла, что мы уже дома. Наконец его новенькая импала остановилась, а мое сердце, наоборот, начало отбивать спокойный ритм.

— Спасибо, пока. — он лишь слегка опустил голову, видимо это был завуалированный кивок в знак прощания. Мои каблуки постучали в сторону подъезда, а запах Channel остался в импале, которую я покинула навсегда. Меня разбудил сильный ветер, который развивал большие белые шторы по моей комнате. Раздался гром и над городом нависла грозовая туча. Я закрыла окно и села на свой мягкий подоконник наблюдать за рисующими на небе узоры молниями. За окном буря, а в моей душе штиль. Может это тоже затишье перед бурей? Хотя у меня буря была в баре, теперь после нее остался лишь неприятный осадок, разбитое сердце и жажда. Я пошла на кухню налить воды и обнаружила, что нету света. Забыв про воду, я накинула шелковый халат на свою пижаму, которая состояла из коротких шортиков и маечки и пошла в подъезд искать щиток. У меня в доме не было даже фонарика, и как вставлять пробки я понятия не имела. К сложностям я явно была не готова. Подсвечивая дорогу телефоном, я вышла из квартиры и получила микроинфаркт. Под моей дверью кто — то сидел, в подъезде тоже темно, телефон плохо светит, а этот кто — то в темной одежде.

— Паркер? Как ты меня напугал! — все — таки сумев осветить его, я узнала Паркера. — Что ты здесь делаешь? — он сидел у моей двери, положив руки на колени.

— Охраняю твой сон, — с грустным смешком сказал он. Он был подавлен, в его голосе тоже слышалась усталость от всего.

— Не смешно. Еще раз спрашиваю, почему ты здесь? — мои руки уперлись в бока. Я была настроена враждебно.

— Потому что люблю! Я приклеен к тебе, я не могу и минуты без тебя прожить. Ты как заноза, которая попала ко мне внутрь, а теперь добралась до сердца. И теперь у меня два выхода: либо достать ее и умереть, либо ходить и мучиться всю жизнь от невыносимой боли, — моя враждебность сошла на нет. Мне захотелось прижать его к себе, как бедного бездомного котенка, которого все обижали.

— Видимо, я выберу первый вариант, — безжизненно сказал он и встал, чтобы уйти.

— Я думаю я у тебя только первый вариант и есть… — мне было сложно произносить эти слова, но кто — то должен был поставить точку в нашем кино. — Ты знаешь, что я люблю тебя, но ты скован обстоятельствами и долгом перед кампанией. Я знаю, что ты обещал уйти от нее, но ждать вечность я не хочу. Я боюсь, что тебе все — таки придется сыграть с ней свадьбу, пусть даже фиктивную, а я все это время буду скрываться от всех с тобой на «континенте», — мое сердце разрывалось от боли. Он смотрел на меня по прежнему безжизненным взглядом, ведь понимал, что я права.

Вот так и происходит, два любящих человека не могут быть вместе просто в силу глупых обстоятельств. По моим щекам потекли слезы.

— Прощай, моя милая Рэйчел, — внезапно сказал он, — не могу смотреть на твои слезы…

Он развернулся и вышел под проливной дождь, а я спустилась по стене и горько заплакала. Неужели мне придется снова пережить все то, что я пережила после его первого ухода…

Я резко встала и выбежала на улицу.

— Паркер! — окликнула я его. Я не могла дать ему уйти просто так, мне нужно было хотя бы раз к нему прикоснуться. Он обернулся, и я увидела его глаза, полные надежды. Я набросилась на него и впилась в его губы, как будто это наш последний поцелуй. Его руки подхватили меня, и я оказалась выше него. Дождь падал на его лицо и казалось, будто слезы текут с его медовых глаз. Или они правда текли? Я уткнулась носом в его шею и сделала очень глубокий вдох. Мне нужно было запомнить его аромат…