Идущая [Елена Кобзева] (fb2) читать онлайн

– Суид, будь внимательней. Справа может выскочить шило. Пожалуйста, постарайся быть о-очень осторожной.

– Шило? – девушка поправила наушник, из которого слышался голос оператора, и посветила в тоннель, отходивший от главного хода по правую руку. Несколько метров жёлтой в электрическом свете, шероховатой бетонной дороги, бетонные стены, потолок с ложноножками арматуры. Дальше – плотная, непроглядная темнота. Стена мглы.

– Шило – это та бешеная штука с кучей лезвий? – уточнила девушка, всматриваясь в черноту.

– Да, она самая, – голос Дика в наушнике стал напряжённым.

– Откуда такие данные? Датчики движения ничего не фиксируют, – Суид бросила взгляд на панель наручного анализатора среды. Экран был спокоен, если в тоннеле кто-то и был – пространственный щуп его не видел.

– Да, пока ничего. Но в старых файлах неприятная статистика. Целый ряд нападений на этом месте, именно из этого тоннеля.

– Что же мне делать? – девушка прищурилась, пытаясь угадать, что скрывается за абсолютной чернотой. – Поворачивать назад? Или, может, идти в другой тоннель?

– Понимаешь… – Дик замялся. – По статистике, чаще всего шило догоняет жертву немного дальше входа в правый тоннель. Редко нападает там, где ты стоишь. Обычно дальше.

– Отлично. Статистика что, стопроцентная? – Суид передёрнуло.

– М-м-м… Нет, конечно. Но цифры серьёзные. Порядка 60 нападений на сто проходок, – Дик прочистил горло.

– Поняла. А что насчёт других тоннелей? Тут сразу четыре, на этой развилке. Правый не вариант, это ясно. Есть ещё тот, что впереди, прямо по курсу, и два слева. Может, крайний слева даст мне больше шансов?

– Сейчас посмотрю.

Дик с полминуты молчал. Девушка ощутила, как по спине потекла струйка холодного пота.

– Я проверил, – ожил наушник, – по статистике, количество нападений в тоннеле слева и прямо практически одинаковое, 40-45 на сто проходок. Крайний левый – тупик через двести метров.

– Ага, – девушка вздохнула. – А что там, по статистике, дальше? Чисто?

Дик замялся.

– Не совсем. Могут быть липкие ленты, слизистая трава и розовая плесень.

Суид содрогнулась.

– Гадость какая, сплошные бионики. У них тут гнездо что ли?

– Это сарказм? – В голосе Дика не было и намёка на улыбку – очевидно, он спрашивал совершенно серьёзно.

– Да, Дик, это сарказм. Или ты хочешь сказать, что и вправду гнездо?

– Н-нет, – протянул оператор неуверенно. – Не должно быть. Но насчёт нападений – не переживай, статистика менее суровая. Десять, от силы пятнадцать нападений на сто проходок.

– Это чьих нападений?

– Да примерно поровну. Но бионики в этих тоннелях слабые, смертельных случаев не так много. А вот если вылезет шило – шансов практически нет.

– Обрадовал, – упавшим голосом прокомментировала девушка. – Делать-то что?

– Решай сама. Я не могу отправлять тебя на смерть. Но положение наше тебе и так известно.

Прекрасно. Просто прекрасно. Одной красивой фразой оператор снял с себя всю ответственность. Попадёшь под взбесившийся комбайн из лезвий – оператор не виноват, сама решилась. Повернёшь обратно – не сдюжила, подвела общину, приблизила конец света для всех семисот человек и безвременную смерть общинного генератора. Ведь никто, кроме Идущих, не может обеспечить общину топливными кристаллами… Красавец, что и говорить.

Суид стиснула зубы и снова вгляделась во тьму.

– Ладно, – процедила девушка. – Иду вперёд. Прямо, по тому же тоннелю. Чисто там?

Девушка взглянула на экран анализатора – виброщуп нашаривал лишь пустоту и куски арматуры.

– Да, по моим данным чисто.

Суид запихнула в кобуру пистолет с трубкой, отходящей от ёмкости с жидким азотом на поясе, и подобрала с пола железный прут подлиннее. Повернувшись так, чтобы видеть и опасный правый тоннель, и дорогу впереди, девушка двинулась по выбранному маршруту. Возможное обиталище монстра она освещала фонарём, а раскинувшийся перед ней выбранный тоннель подсвечивала диодами на анализаторе. Ни звука, ни шороха, кроме шуршания собственных штанов и тихих шлепков подошв по бетону.

Вдруг в голове словно взорвалась шаровая молния – Суид даже зажмурилась от яркой вспышки. Но света в тоннеле не прибавилось, белый свет вспыхнул в собственном сознании Идущей. И тут же перед глазами поплыли картины из детства и юности.

***

«– Тая, доченька, чем ты будешь заниматься, когда подрастёшь? – спрашивает мама, будто у девочки есть огромный выбор. – Может, будешь выращивать грибы в южных теплицах вместе с дедушкой Кером?

– Дедушка Кер уже умрёт, когда я вырасту, – Тая ковыряется в железках и тряпках, и только ей одной известно, какие события разворачиваются сейчас в тряпичном мире. Очевидно, назревает война: пришельцы-гайки атакуют тряпичных кукол.

Мама немного опешила от такой дочкиной прямолинейности, но поспорить с ней трудно – старик Кер и сейчас на ладан дышит.

– Может быть, – вздыхает мама. – Но ты-то будешь жить долго. Кем ты хочешь стать? Может, хочешь, чтобы твоя тётя научила тебя лечить людей? Это очень почётно – быть лекарем!

Девочка застывает на мгновенье, не выпуская из рук только что скрученных из тряпок кукол, надувает щёки и, чуть подумав, выдаёт:

– Хочу быть Идущей.

Мама замирает. И сердце её, где-то глубоко в груди – тоже.

Век Идущего недолог. Никто и никогда не станет рожать и растить ребёнка, зная, что он станет Идущим.

Но и без Идущих общине не прожить…»

***

Суид моргнула и огляделась ошалелыми глазами. Прямо перед ней прыгал по шероховатой стене жёлтый луч фонаря. Справа, с той стороны, откуда могла прийти беда, повисла плотная мгла.

Идущая в ужасе рванула фонарь направо, осветить опасную дорогу. Свет запрыгал по стенам, фонарь заплясал в дрожащей руке. Ничего. Пусто. Чисто.

Что это было? Что за странный флешбэк из детства? Да, когда-то Суид звали Таей, ведь Идущему приходится брать себе новое имя. Глупая традиция – родные вроде как хоронят Идущего сразу, ещё до самой первой ходки. Вроде как всё равно однажды это случится. Всё равно попадёшь в одну из сотен ловушек, к одному из множества монстров – будь то взбесившаяся технотварь или безмозглый, но тоже опасный бионик. И пусть это не будет для родных неожиданностью.

В пещерах и тоннелях, ведущих из общинного грота к базам древних, за последние полторы сотни лет наплодилось немало жутких тварей. Но почему все они, все как один, рождаются с дикой жаждой убивать людей? Почему среди огромного разнообразия этих существ нет ни одного безобидного? Конечно, есть более опасные и менее. Есть такие, встреча с которыми, кем бы ты ни был, станет последней – и такие, с которыми можно справиться без последствий. Но почему ни один, ни один гадёныш не рождается безобидным для человека? Почему ни одно живое существо не появляется на свет без ненависти к людям?

Когда Тая была совсем маленькой, старик Кер что-то рассказывал об этом. О глобальной вине человечества перед планетой, о ненависти земли к каким-то паразитам, спрятавшимся в её чреве… Некоторые мысли старика Тая начала понимать, став взрослее. Но многие слова постичь и объяснить себе так и не смогла.

Самой безумной из всех историй Кера был рассказ о том, что земля – это шар, парящий в бесконечной пустоте. Тая была уверена, что ничего безумнее придумать просто невозможно – и это при том, что сама она с раннего детства обожала сочинять невероятные сказки. Земля… Она ведь вокруг, под ногами, над головой и со всех сторон. Она тверда и устойчива. Как она может висеть в пустоте?..

Другая басня, история старушки Зилы о том, что в глубоком подземелье есть страшное место, где чудовищ больше в тысячу раз, а над головами есть прекрасные пещеры и тоннели, полностью свободные от тварей, – эта история казалась Тае более правдоподобной. Зила называла подземелье «адом», а места обетованные на верхних ярусах, где не бывал ни один человек общины – «раем». Только попасть в «рай» и «ад», по словам троюродной таиной бабули, можно было лишь после смерти. Но об этом девочка думать не желала.

***

– Суид, Суид, приём! Суид, откликнись, ты в порядке? Жива?

Идущая очнулась, вновь ошалело осмотрелась вокруг.

– На связи, – голос девушки звучал глухо. – Иду. Задумалась что-то, прости.

В наушнике повисла тишина.

– Хм-м… – протянул оператор, – Суид, ты знаешь, такое частенько случается с Идущими перед… Ну, ты понимаешь – перед появлением технотварей.

Чёрт возьми, разумеется! Суид выругалась про себя самыми страшными словами. А ведь считала себя хорошим Идущим! Опытным! В третью ходку пошла! Голова-решето.

Девушка сплюнула. Она вспомнила: Мальм, самый старый Идущий из всех, кого знала Суид, рассказывал об этом свойстве сильнейших технотварей. Перед появлением начинают приходить в голову мысли, всплывают картины: из жизни, из прошлого, причём часто из такого прошлого, которое ты и не очень-то можешь помнить – либо потому, что был мал, либо потому, что это вовсе и не твоё прошлое…

Картина из детства, вспышкой возникшая в голове Суид, вроде бы была частью её собственного прошлого. Но было одно отличие: она видела всё вовсе не своими глазами. Суид видела эпизод из прошлого глазами матери. И сердцем матери ощутила страх, даже ужас за неё, маленькую и глупую, но такую храбрую и упрямую.

В момент флешбэка Суид подумала, что это всё нервы. Теперь ей стало невыразимо жутко. Девушка глубоко вдохнула и постаралась успокоиться. Она быстрее двинулась по тоннелю, стараясь держать в поле зрения тьму позади и впереди себя, пытаясь сосредоточиться на шагах и колыхании тьмы.

И тут в черепе, будто бы прямо зрачках, взорвалась ещё одна молния.

***

Таня подходит к маме сбоку и кладет ладошки на край стола, покрытого тёплым клетчатым одеялом. Носом Танечка утыкается прямо в клетчатые складки – столешница находится как раз на уровне её носа. Девочка вдыхает запах тепла: горячий воздух от утюга, которым мама гладит на одеяле её любимое платье, горячий солнечный свет из окна. Ещё – тёплые мамины руки, но их сейчас трогать нельзя. Таня прижимается к одеялу щекой и смотрит, как мятый розовый шёлк становится гладким и лоснящимся под прессом горячего утюга. Девочке очень тепло. И хорошо. День рождения – это всегда очень здорово. Особенно если он только восьмой, и мама гладит любимое платье. А на кухне ждёт своего часа огромный «Наполеон».

***

Суид ошалело захлопала глазами. Она шарахнулась в сторону и резко прижалась к бетонной стене спиной, чтобы хоть как-то ощутить реальность. Настоящую, ту, что здесь и сейчас. Что это такое? Вспышка воспоминаний не была – и никак не могла быть – воспоминаниями её собственного детства. Всё было таким ярким и родным, когда Таня (Таня? Что это за имя? Никто из знакомых такого не носит…) была там, в тёплом фрагменте непонятной реальности.

Вещи, которых Суид никогда не видела в жизни, казались простыми и понятными в полыхнувшем видении. В своём настоящем она не видела такого никогда: раскалённый металлический пресс, чтобы сделать одежду гладкой, струящаяся розовая ткань, а ещё нечто сладкое, нежное, невероятное – разве бывает вообще такая еда?.. Но в те секунды, когда сознание затуманила иная, чужая реальность, всё казалось родным и понятным…

А ещё – там была мама. Только не та, что вырастила Таю здесь, а какая-то совсем другая. Такой женщины она никогда не видела – она была полнее, с совсем другими руками, волосами и другим запахом. Но не было сомнения – это мама, самый родной человек на свете.

Суид плотнее сжала железный прут с колючей, осыпающейся ржавчиной. Облизала высохшие губы и невероятным усилием повернулась вперёд. Шаг, другой, третий – Идущая светила прямо перед собой и старалась шагать как можно быстрее, чтобы не думать об этом безумии, не отвлекаться на невозможное.

На периферии сознания маячила мысль: надо быть осторожнее. Но Суид отгоняла её, как назойливое насекомое. Надо следить за спиной, ведь там, позади – опасный правый тоннель, из которого может, как ни крути, явиться шило. Надо прислушиваться, быть внимательней. Но нет, невозможно, нет сил. Хочется просто вернуть сознание в обыденную реальность и тут его удержать.

Вдруг Идущая осознала, что нервный однообразный назойливый шум в правом ухе – это голос Дика. Оператор окликал её уже давно, и отсутствие ответа явно его беспокоило, хоть он и видел, что Суид продолжает двигаться.

– Я на связи, – подала голос девушка.

– Бог ты мой, ты молчала минут десять! – высоким рвущимся голосом воскликнул оператор.

Суид, усмехнувшись, представила, как Дик всплеснул руками и скорчил страдальческое лицо. Воспоминания о трусливом операторе вернули её в настоящее.

– Прости. Было что-то странное. Не объяснить. Но самое опасное место я, вроде бы прошла, ведь так?

Дик протянул задумчивое «хм-м-м».

– Статистика по нападениям на расстоянии двухсот метров от входа была по крайнему правому тоннелю. Здесь – не уверен. Не советую расслабляться.

Идущая саркастически хмыкнула. Идеальное место для расслабления, ничего не скажешь. Просто южные теплицы с их тишиной и молчаливыми грибами. Идиллия.

– Буду следовать твоим советам, не переживай.

И тут в глазах вновь полыхнуло.

Суид увидела невероятные растения: ярко-зелёные, сочные, они тянулись вверх из совсем другой земли – рассыпчатой и жирной, ничуть не похожей на каменистую почву в пещерах. Она увидела пронзительно синюю воду в чаше из золотых колосьев – и гладь воды тянулась на сотни метров. А главное, девушка увидела странное, яркое, невозможное – то, от чего наполнились острой болью и слезами глаза, то самое, что отражалось в воде. Совершенно невероятное, без конца и края. Кажется, Кер называл это Небом.

Идущая широко распахнула невидящие глаза. Их слепило невидимым солнцем. За сиянием никогда не виденного светила она не заметила блеска лезвий. Обжигающая боль от лучей была такой сильной, что Суид не ощутила, как ножи входят в кожу, разрезают мышцы.

Фонарь выпал из рук.

По пальцам заструилась кровь.

Ошеломлённая, она не могла насмотреться.

– Суид? Суид, ответь! Ответь, приём! Ответь! Что произошло?! Нападение? Приём!

Наушник откатился прочь.