Как я в сказку попала [Елена Славная El_Slavnaya] (fb2) читать онлайн

В оформлении обложки использована иллюстрация автора Antracit «unicorn» ФАЙЛ #:115641417 с https://stock.adobe.com/ru/

Присказка

Когда-то я была человеком. Всамделишным.

И все было у меня, как у людей. Работа с маленькой зарплатой, парень, с которым мы напополам снимали квартиру, и подруга, вечно ноющая мне в жилетку. В общем, счастье невообразимое.

Но как-то под Новый год я разболелась. Меня отпустили домой за несколько часов до окончания рабочего дня.

Уже догадались, чем все завершилось? Да! Именно так, зайдя в квартиру, я увидела чудесную картину наставления рогов на свою русую головку. Что было дальше, сложно описать в двух словах. Но сводилось к одному – они не специально, все вышло случайно, и, вообще, это же только первый и единственный раз.

А у меня температура, голова больная, нос течет… Убежала я от предателей. А куда в декабре удерешь-то. На лавочке не отсидишься. На морозе плакать не будешь.

Это я так думала, пока не устала. Присела, заревела. Лицо в варежках спрятала.

– Чего слезы льешь, девонька? – неожиданно услышала голос старушки.

Не убирая рук от лица, я ответила:

– Сказка кончилась, – и с новой силой разревелась.

– И хороша была та сказка? – не отставала старушка.

А мне так поговорить с кем-то хотелось. Чтобы меня поняли, пожалели. Да и не отказывать старому человеку в любопытстве.

– Нормальная, – ответила и хлюпнула носом.

– И принц в ней был?

– Не было. Не нужны мне принцы! И любовь не нужна!

Я проверила карманы пуховика. Опять платка не положила.

– А что же тебе нужно? – протягивая пачку бумажных платочков, спросила старушка.

– Спасибо! – поблагодарила ее.

А сама призадумалась, какую бы сказку я хотела.

– Не знаю, – ответила честно, так и не представив своей небылицы.

– Пойдем, чайку попьем, – предложила старушка.

И я после этих слов посмотрела на нее. Обычная такая, старенькая, с клюкой.

– Нет, спасибо, – вежливо отказала ей.

Пора было уже возвращаться. Таблеток принять. Может, изменников уже и след простыл. Хоть высплюсь.

– Ну, как хочешь, – не стала настаивать старушка.

Я слабо улыбнулась ей и вернула неиспользованные платочки. Показалось, что глаза старушки сверкнули. Да, нет, точно сверкнули! Но это стало ерундой на фоне удара клюкой о лоб.

Так началась моя сказка.

Сказка

Жила-была… нет, не так! В некотором государстве…снова не оно! Как там обычно сказки начинались? Ну, в общем, вспоминайте любое любимое вами начало, а я буду вещать свою историю.

Глава 1

– Какая красивая, – услышала я сквозь дрему.

Сначала подумала, что это мой Егорка умиляется. А потом вспомнила, как он с Машкой мне рога сооружал, как я убежала, старушку ту, клюку по лбу… Ох, это же меня побили средь бела дня!

– Тише ты! – шикнул другой голос. – Разбудишь, а я еще рог не рассмотрел!

– Если в стаде узнают об этом…

– Не узнают, если болтать не будешь!

– Ты посмотри, какая грива, – восхищение в голосе было неподдельным.

– Она прекрасна, – согласился второй. – Как думаешь, откуда она пришла?

И вот, лежала я и размышляла. О том, где я, кто разговаривает, и кого они обсуждают?

Распахнула глаза и тут же в неверии закрыла. Надо мной склонились лошадиные морды! Но какие-то они неправильные были. Приоткрыла один глаз. Так и есть. У них рога, у каждого по одному, прямо во лбу.

Полежала и посчитала до десяти. Снова открыла глаза. Ничего не изменилось.

– Ну, вот… – вздохнул конь.

Конь?! Вздохнул?! Да, нет, он говорил!

– Я умерла? – спросила у… кем они были, кстати?

– Нет, – ответил серый, второй был белым.

Смех и только, прямо как гуси! Но едва ли их можно было назвать птицами.

– Вы кто? – спросила, а сама надеялась, пусть на жестокий, но розыгрыш.

Надо было встать, но тело не слушалось. Я не чувствовала даже своих пальцев.

– Я Арама, – ответил белый.

– А я Ренис, – за ним серый.

Определенно, сумасшествие настигло меня.

– Я не про имена, вид у вас какой? Что вы за кони такие?

Я разговаривала с лошадьми. Да, ладно, разговаривала – они мне отвечали!

На мой вопрос отреагировали странно. Состроили обиженные морды и отошли. Вы когда-нибудь видели оскорбленную лошадь? Я, вот, тогда впервые наблюдала такое.

– Эй, вы чего? – робко позвала их.

В ответ лишь фыркнули.

Решила тоже обидеться. Мотнула головой. О, чудо! Я могла шевелиться! Но что с пальцами? Попыталась посмотреть. Но произошло что-то странное. Сначала на глаза опали белые пряди. Но я ведь была натуральной русой, безо всякой челки. Но это оказалось половиной беды. Или даже ее надцатая часть. Вместо ладоней я обнаружила у себя… копыта?

– Что со мной?! – испуганно вскрикнула я.

Арама и Ренис мигом позабыли о своей обиде и прискакали ко мне.

Кошмар! Это, точно, был ужас наяву! У меня не только копыта, но вся я оказалась лошадью! Да лучше бы я Егорку еще раз с кем-нибудь застала, чем осознала это!

– Я лошадь!!! – крикнула что было сил и разревелась.

И даже слез не утрешь.

Это, определенно, та карга устроила! Чтоб платочков на меня не тратить!

– Ну, ты чего? – уговаривал Арама. – Ну, какая ты лошадь? Ты самая красивая единорожка, которую я видел.

– Я тоже, – подтвердил Ренис.

– Вы не понимаете! Я кобыла! – не успокаивалась я.

Уложила морду на землю. Не было у меня больше лица! От этой мысли еще сильнее разрыдалась. За что мне такое?

Арама и Ренис ртов не раскрывали. Или пасти? Что там у лошадей обычно? А у единорожек?

– А как тебя зовут? – осторожно спросил Ренис, когда я притихла.

– Р… – имела ли права на свое человеческое имя, я не знала, – … ожка. Я Рожка! – сказала и сама как-то уже стерпелась с этим.

Хотя не так. Не смирилась. Но решила искать выход. Способ обратного превращения. Да просто что-то делать! Чего было страдать, если это не помогало? Хотя я еще не попробовала, как следует, этим заняться.

Страдала я восемь дней. Благо зелени вокруг было – жуй-не пережуешь. Да-да, я щипала травку, как взаправдашняя лошадь. И даже вполне искренне наслаждалась вкусом. А что было делать, когда огромное пузо требовало пропитания? Поэтому я сдалась.

А еще привыкала к новому телу. Не так-то просто ходить на четырех копытах, пусть и красивых, как в голос меня уверяли Арама и Ренис. После этого я вновь ложилась и ревела.

А пить из озера, в котором я купалась, пусть и самого чистого? День продержалась, больше не смогла. И потом снова плакала.

Единороги постоянно приглашали посетить их стадо, развеяться. Но что могли знать кони о страданиях человеческой души? Вот так я им и отвечала. А они вздыхали и что-то про магов-фанатиков говорили.

Часто вспоминала ту старушку и пыталась понять, за что же она со мной так обошлась. Единственное, что приходило в единорожью голову – ей понадобилось мое тело. Конечно, не самое прекрасное, но в ее возрасте разве дело – выбирать? Потом я обдумывала страшную догадку о том, что какую-то бедную, но очень красивую, единорожку лишили души, а тело отдали мне. И так жалко нас обоих становилось! А вдруг ее вселили в мое человеческое тело?

В общем, на девятый день я решилась и… взглянула на свое отражение. Удивительно, но оказалось, что единороги, в моей морде, умели визжать. Врали Егорка и Машка об одном разе! А как еще было реагировать на большой рог во лбу? Нет, я, конечно, уже поняла, что не являюсь обычной лошадью, но зачем такой огромный?

Спросила у Рениса и Арамы, а они так странно глазки потупили и копытами землю расковыряли. Эх, без рук нечего в бока упереть! Я выставила условие: посещу стадо в обмен на подробные объяснения. Запинаясь, Арама поведал, что рог для единорога – нечто вроде самого интимного. Как достоинство у человеческого мужчины, поняла я. Но он же на виду.

– Да вы ржете надо мной! – обиделась я и, махнув хвостом, отвернулась.

– Ну, Рожка, это же знают все единороги! – настаивал Ренис.

– Но я-то человек! – крутанувшись, крикнула ему. – Была когда-то, – добавила уже тише.

– Ты только не плачь, – зная мою последующую реакцию, уговаривал Арама.

– Не буду, – вздохнула. – Что там еще у единорогов запрещено, кроме того, как рог рассматривать? Кстати, а почему у тебя он меньше, чем у Рениса?

– Такие вопросы тоже нельзя задавать, – оскорбился Арама.

Я лишь фыркнула в ответ. Откуда же мне было знать их единорожьи правила приличия?

– Считается, что, чем больше рог, тем большей магией обладает его носитель, – рассказал Ренис.

– Какая магия? У лошадей? – заржала в ответ. – Будь у меня магия, я бы сразу превратила себя в человека, а не ходила кобылой!

– Прекрати сравнивать нас с лошадьми, конями, кобылами и прочими животными! – взбесился вдруг Арама.

– Ты чего? – непритворно испугалась я, отступила на пару шагов, но запнулась о камень и упала. – Ай! – вскрикнула, почувствовав резкую боль в левом заднем копыте.

– Рожка! – подскочил ко мне Ренис. – Смотри, что ты натворил! – сказал, не глядя на Араму.

– Больно! – простонала, когда серый прикоснулся к копыту своим рогом.

– Потерпи, Рожка, – обеспокоенным голосом проговорил Ренис, а потом его рог засветился.

Я так засмотрелась, что даже забыла о боли. Тем временем единорог уперся кончиком рога в мое поврежденное копыто. Я боялась, что он его проткнет. Хотела даже одернуть, но не смогла.

– Она сломала копыто, – зло заключил Ренис.

– А я тут при чем? – спорил Арама.

– Не понимаешь?! Тогда ты точно конь! – впервые я услышала, как единорог рычал. – Все! Не мешай!

Рог Рениса не прекращал светиться, но потом произошло, вообще, чудо – сияние перескочило на мое копыто. Сначала я смогла почувствовать его полностью, затем ощутила легкое покалывание.

– Не вставай пока, Рожка, – отступив от меня, сказал Ренис.

– Это ты меня вылечил? – я неверующе смотрела на копыто.

Хотя иначе на все свои нижние конечности и их окончания никогда не глядела.

– Да, – ответил серый. – Магия единорогов способна лечить.

– А что еще она может? – спросила, а сама уставилась на рог Рениса, он показался мне безумно интересным.

– Не многое, – не замечая того, что я его рассматриваю, рассказывал серый единорог. – Определять ложь, передавать мысли, телепортироваться, но лечение – основная способность.

– Я, конечно, обещал не мешать, – потревожил Арама, – но, Рожка, пожалуйста, не пялься так пристально на рог Рениса.

Я отвела свой взгляд. И почему-то так стыдно стало! Ведь говорили, что нельзя, а я все туда же.

– Простите, – пробормотала я и принялась ощипывать рядом растущую травку.

Вкусная какая!

– Ты, правда, всего этого не знаешь? – с грустью спросил Ренис.

– Я в который раз повторяю, – прожевав, ответила ему, – что была человеком до того дня, как вы меня нашли.

– Невозможно человека превратить в единорога, – уверенно возразил Арама.

– Но меня же превратили, – спорила с ним.

– Ты всегда была единорогом, просто после опытов мага забыла об этом, – упорствовал белый.

– Хватит! – вмешался Ренис. – Рожка, можешь вставать. А ты, Арама, возвращайся в стадо.

– Я никуда не пойду один, – фыркнул Арама. – Вот еще! Объясняйся сам с Карей.

– А это кто? – тут же поинтересовалась я.

– Моя невеста, – скромно и как-то виновато ответил Ренис.

– Так что же все время тут проводишь? – удивилась я. – И, вообще, пойдемте уже в стадо.

Этот момент, наверное, стал решающим в моей жизни. Чудесного обратного превращения не произошло. Я все такая же единорожка. А единорогом быть – по-единорожьи жить.

Мне так понравилось скакать! Раньше я не решалась на это, боялась, что запутаюсь в копытах. Но попробовав, узнала, как здорово обгонять ветер. Ржала я, не сдерживаясь. Пусть не лошадь – единорог – но ржать можно было без ограничений. Главное, при этом не рассматривать чужой рог. Хотя я все равно не понимала почему. Он же на виду!

Когда мы вылетели на холм, я увидела чудеснейшую картину. Долина, с трех сторон окруженная скалами, с яркой и, наверное, сочной травой, с деревьями, на которых зрели фрукты, и несколькими озерами с прозрачной, до дна, водой. Я приостановилась, Арама и Ренис – тоже.

– Нравится? – вернул меня в реальность Арама.

– Очень! – ответила, не скрывая своего восхищения.

– Это территория нашего стада, – с гордостью сообщил Ренис.

– Говоришь, как король, – попыталась пошутить я.

– Когда-нибудь стану, – ответил он и сорвался вниз.

– Что? – вслед ему спросила я. – Арама, что это значит?

– Ренис – принц единорогов, – ответил белый и устремился за Ренисом.

Мне ничего не оставалось, кроме как увязаться за ними.

Вот так в моей сказке появился первый принц.

Встретили меня плохо, несмотря на то, что я ни разу не взглянула пристально на чей-нибудь рог. Крупные единороги преградили мне путь, но при этом никак не пояснили почему. Меня такое возмутило! Я, вот, решилась, прискакала, а они?

– Арама! Ренис! Как это понимать?! – крикнула я, что было сил.

А сил было много. Преградившие мне путь единороги даже уши поприжимали. Я и в бытность человеком была очень визгливой, а единорожкой могла сойти за сирену воздушной тревоги.

– Пропустить! – вместо знакомых мне вперед вышел седой единорог.

Именно седой, хотя местами еще сохранялись черные клочки шерсти.

– Кто ты? – тихим старческим голосом спросил он.

– Рожка, – так же чуть слышно ответила ему.

Почему-то в мою единорожью голову не приходило мыслей о том, что мне делать дальше? Как жить? К чему стремиться? И как мне быть, если в это стадо не примут?

– Кто твои родители, Рожка? – ворвался вопрос единорога в мои мысли.

Какая же я бессовестная, глупая и неблагодарная… единорожка! Ни разу за эти дни не вспомнила о своих родителях! Как они? Что с ними станет, когда они прознают о моем исчезновении? И так жалко себя стало.

Я разрыдалась. Не стесняясь, положила голову на спину единорога, для опоры.

– Они люди, – сквозь слезы пробормотала, – и я была человеком. Когда-то.

Седой никак не возражал против моего самоуправства. А мне, честно, было совсем все равно. Да, у стариков еще трое сыновей, одни не останутся, но дочка-то одна, любимая, поздняя…

В себя я пришла от резкого толчка в бок. И я бы не обратила на него внимание, не почувствуй эффект удара током. По-другому и объяснить сложно. Меня забило изнутри, да так сильно, что я боялась упасть. Когда дрожь дошла до головы, в ней будто студень поколотили. А затем внезапно стало хорошо.

Я обернулась на то место, где почувствовала прикосновение. Седой единорог не скрывал своего вмешательства.

– Что это было? – спросила, медленно отступая от него.

Мог просто сказать, что не хотел пребывать жилеткой для слез, а не биться электричеством.

– Я убрал твои печали, – сдержанно ответил он. – Нет смысла плакать по тем, кого уже нет.

– Но они есть! – возразила я.

И тут же поняла, что от былой грусти не осталось и следа. Странно так. Только показалось, что жизнь кончена, и все плохо, а тут стало все равно, будто годы прошли, оставив за собой лишь легкий след печали.

Мы остались с седым единорогом одни. Даже не заметила, когда другие ушли. Значило ли это, что меня не приняли? Или со мной хотели поговорить наедине?

– Меня зовут Руст, и я король этой долины, – представился старый единорог.

– А корона где? – с сомнением посмотрела на него.

Да, и на рог мельком взглянула. Красивый!

– Я перевожу наши титулы на человеческие понятия, – невозмутимо пояснил Руст. – Ты ведь человек?

– Была человеком, – со вздохом ответила ему.

– Я верю тебе, – удивил он меня. – Но больше никому не следует говорить об этом. И неверие – это меньшее из зол.

– А какое большее? – показалось, что он убеждал меня лишь ради спокойствия в его стаде.

– Арама и Ренис говорили тебе о магах-экспериментаторах?

– Что-то было…

– Они, действительно, опасны. Даже для обычного единорога. А теперь представь, что кто-то прознает о твоей человеческой сущности.

– Но, может, они смогут вернуть меня обратно?! – пришла ко мне догадка.

– Есть такой шанс, – согласился седой, – а могут при неудаче пустить твои органы на ингредиенты.

– Это как?

– Единорог – существо магическое. Грубо говоря, он весь сотворен из магии. Рог лишь собирает и трансформирует ее. И потому любой твой орган будет востребован.

Куда я попала?

– Поэтому постарайся привыкнуть к тому, – продолжал Руст, – что ты единорог. В конце концов, не так уж и плохо им быть.

– Так вы принимаете меня? – подозрительно уточнила.

– Да, я принимаю тебя в стадо, – серьезно сообщил седой. – Но я не могу приказать всем быть с тобой приветливыми. Да и при такой возможности все равно не стал бы этого делать. Ты сама должна найти свое место.

Ну, прямо-таки верх гостеприимства!

Руст ускакал в толпу, которая собралась, должно быть, поглазеть на меня. Я, с самым независимым видом, который только смогла принять единорожка, потопала за ним. Единороги передо мной расступались, пропуская вглубь. Что там, в конце, я не знала. Но шла. И старалась при этом ни разу не взглянуть на рога собравшихся.

Внезапно мой путь преградили.

– Если ты думаешь, что можешь просто так прийти и получить все самое лучшее, то сильно ошибаешься! – высказалась рыжая единорожка.

Две другие, белого окраса, кивнули, подтверждая ее слова.

– А ты кто, чтобы меня обламывать? – с вызовом спросила я.

Пусть она просто кобыла, но я ведь тоже! И не позволю этой лошади портить мою, и без того несчастную, единорожью жизнь.

– Будущая королева! – с горделивым видом сообщила она.

– Каря? – уточнила, в голове объединяя факты.

– А ты откуда знаешь? – удивилась она.

– Ренис рассказывал, – спокойно ответила и попыталась ее обойти.

– Так это он к тебе каждый день бегал?! – стуча копытом и раздувая ноздри, возмущенно спросила Каря.

Ее приспешницы окружили меня, не давая прохода.

Ну, это уже просто бред! Ревнивой лошади только не хватало!

– Послушайте, кобылы, мне ваши кони не сдались! – высказала им. – Надеюсь, что раза вам хватит, и не придется это повторять?

Наверное, я их жутко оскорбила, или у них замедленная мыслительная деятельность, но, замерев, единорожки позволили пройти дальше.

Чего я не ожидала увидеть, так это домов. Пусть не построенных, а сплетенных из растущих тут деревьев и кустов, причем так, что издалека невозможно догадаться о наличии жилья. Я растерянно встала. Неуютно быть под наблюдением стольких глаз, пусть и единорожьих.

Из ниоткуда вынесся Арама. Следом за ним, чуть не налетев на меня, выскочила маленькая черная единорожка.

– Догнала! – восторженно заявила она.

– Рави! – осек ее Арама.

Мне показалось, что он смутился меня.

– Но папа! – обиделась Рави.

Ничего себе! А на вид и не скажешь, что он уже отец.

– А почему у тебя дочка черная? – только и спросила я.

– Я на маму похожа! – ответила сама Рави. – А ты жилье выбираешь, да? Смотри, к Спарту не ходи – у него уже три жены, а у Фанира – две, у Орта жена сварливая – не примут тебя…

– Подожди! – остановила я ее. – Как выбирать? И про кого ты рассказываешь?

– Рожка, – подойдя ко мне вплотную, прошептал Арама, – У нас есть обычай, что единорожка сама выбирает себе мужа, входя в его жилье.

– Подожди, а как же Каря? Она ведь невеста Рениса! – таким же шепотом спросила его.

– Ну, она еще молода, чтобы становиться женой.

И тут я поняла, что он имел в виду… Но это же извращение! Я – с конем?! Да никогда! Ни за что!

– А можно мне как-нибудь без сожителя обойтись? – с надеждой спросила Араму.

С моим вопросом белый единорог сразу же повеселел. А Рави сделала вид, что совсем-совсем не подслушивала.

– Конечно, можно! – ответил он.

И зачем тогда, вообще, эту ерунду мне рассказали? Я же теперь буду бояться свободно перемещаться! А то стану еще чьей-нибудь женой, со всеми вытекающими… устрашающими…

– Зачем же вы мне голову морочили? – громко возмутилась я, чтобы все услышали это. – Сказала же, не нужны мне ваши… единороги, – вовремя вспомнила, что другое обращение для них оскорбительно.

– Папа, а можно ей с нами жить? – вопрошала Рави, смешно прыгая вокруг Арамы. – Она мне нравится.

Он смущенно – то еще зрелище! – посмотрел на меня. Я засомневалась.

– И в каком статусе я окажусь?

– Просто гостьей, – убеждал он меня.

– Точно?

– Точно! – ответила за него Рави.

– А твоя мама? – с подозрением уточнила у черной малышки.

– Ее пока нет, – с грустью ответила она мне. – Она на службе.

– Пойдем, Рожка, – прервал нас Арама. – В моем жилье поговорим.

Я с ним согласилась. Пусть все вокруг делали вид, что вышли просто травки пожевать, но я не обманывалась. Наверное, скучно им жилось тут, в долине. Чем еще заниматься единорогам, кроме как слухи собирать? Ох, неужели и меня это ждет? Хотя, была же тут какая-то служба…

Мы проскакали почти через весь лесок-городок и остановились возле ничем не примечательного домика. Первой туда вошла Рави, Арама пропустил меня следующей.

Что могло быть в жилище единорога? Я, конечно, понимала, что вряд ли там будут стойла, как в конюшне, но уж точно не ожидала увидеть стол и возвышения, заменявшие кровати. А я все эти дни на земле спала.

Возмущенно обернулась на Араму. Ведь видел, как я жила, и молчал, что единороги на улице не спят!.Только про рог и трындел. Или я другого просто не запомнила?

– А чем вы целыми днями занимаетесь? – выбрав себе лежанку, я тут же улеглась на нее, оттуда и спрашивала.

– Да чем угодно! – воодушевленно ответил Арама. – Можем скакать весь день или купаться, можем тренироваться или спать.

Похоже, я была права в своих выводах. Жизнь единорога – это очень скучное бесцельное существование.

Но разве не такой должна быть сказка?!

Глава 2

– Рожка! Слезай оттуда! – в который раз кричал мне Арама.

– А ты достань! – дразнила я его.

– Единороги не лазят по деревьям! – наставительно прокричал вновь.

– Это ты Рави будешь рассказывать! – свесив копыта, ответила ему.

– Рожка, но ты же не сможешь вечно там прятаться! – применил он последний аргумент.

– Это почему? – не сдавалась я. – Мне тут удобно, пожевать, есть чего, – в доказательство сорвала листок с ветки. – Фу! Гадость! – выплюнула.

Пожалуй, про еду я погорячилась. А если быть совсем честной, и про удобство тоже. Но чего только сделаешь, когда в долине с приходом весны ко мне прибавилось внимания. Да-да, того самого.

И пусть с каждым днем я становилась все больше единорогом, на такие отношения никогда не соглашусь. И только неразумные выходки, как лазанье по деревьям, отгоняли от меня всех кавалеров, которые были поражены моей красотой. Их послушать, так я красавица невероятная! Впрочем, с этим и не спорила. Но любоваться собой давала только на расстоянии. Что не мешало им каждую ночь заваливать вход цветами, некоторые из которых, как рассказывала Кратя, жена Арамы, чрезвычайно редки.

Эх, бежать мне надо отсюда! Но куда деваться одной маленькой единорожке? На службу к людям? Идея замечательная, но никто не брался меня туда провожать.

Вернее, не так. Кратя только вернулась, с остальными единорожками отношения у меня остались напряженными из-за моей же красоты, а с единорогами я сама боялась оставаться наедине. И ведь не понимали кобылы, что, проводив меня, они избавились бы от мнимой конкурентки!

А еще, ко всем несчастьям добавилась моя полная амагичность. По сути, я не была даже единорожкой, а так – кобыла с рогом. И чем в таком случае могла бы быть полезной людям – не знала.

– Рожка, пойдем, в озере искупаемся! – все еще заманивал меня Арама.

Снисходительно посмотрела на него. Нашел куда пригласить! Да я в бытность человеком такой раздетой себя не чувствовала, как под пристальным вниманием многих пар единорожьих глаз!

Определенно, надо расспросить Кратю о дороге и бежать отсюда. Хотя я уже спрашивала, но, увы, она использовала врожденную способность телепортации, которая мне недоступна.

Часто я мечтала о том, как встречу ту старушку и… дальше я не знала, что делать. То ли слезно просить вернуть меня обратно, в человека, то ли заехать ей под зад своим невероятно красивым рогом.

– Рожка! – протянула тоненьким голосом Рави. – А как ты туда залезла?

– Как-как… – не глядя на нее, пробурчала я, – молча!

И все-таки хорошо, что я была единственной, кто мог такое проворачивать.

– А ты меня научишь? – вопрошала черненькая.

– Не к чему тебе такие навыки! – осадил ее Арама. – Скачи лучше маму позови! – распорядился он.

Вообще, в последнее время я только с их семейством и общалась. Ренис, дождавшись взросления Кари, ввел ее в свое жилище, из которого они практически не выходили. Да и будить ненужную ревность в рыжей единорожке я не хотела.

Я все ждала, когда Арама и Кратя меня выгонят, но они почему-то медлили.

Посмотрела вниз, белый все еще ждал. И чего привязался? Знал же, что я ни за какие не соглашусь на полноценную единорожью жизнь! Уж лучше совсем дурочкой прикинусь. Хотя с таким существованием просто невозможно становиться умнее. Чем заниматься, если все необходимое имелось под копытами, и стремиться не к чему? Была бы с магией… А так… совершенно бесполезная кобыла.

– Арама, проводи меня к людям, – свесив морду, со всей грустью попросила я.

– Нечего тебе там делать! – строго, будто Рави отчитывал, ответил он.

– А Кратю ты отпускаешь! – капризно протянула я.

– Ее попробуй не пусти, – пробурчал белый тихо, но я смогла его услышать.

– Арама, ну не место мне здесь быть! Понимаешь?

– Ничего я не понимаю! – огрызнулся и для верности притопнул копытом.

– Арама, ну проводи! – не отставала от него. – Или я никогда не слезу отсюда! Обессилю от истощения, упаду и разобьюсь! – перешла я на угрозы.

А он просто сделал вид, что не слышал меня. Вот, нахал!

Прискакала Кратя. Осмотрев место под деревом, она задрала морду.

– Опять?! – только и воскликнула черная единорожка. – Как ты вообще умудряешься на деревья забираться?

– Кратя, проводи меня к людям! – вместо ответа попросила ее.

– Слезай, провожу, – к моему удивлению, был ответ.

– А ты не обманываешь?

– Не обманываю, – спокойно сказала она.

– Правда-правда? – все еще сомневалась я.

– Правда! – не сказала, а рявкнула Кратя. – Слезай, пока я не передумала!

– Но Кратя… – попытался что-то возразить Арама, но жена заставила его замолчать одним взглядом.

Во, талантище! Мне бы так уметь!

– Она не сможет тут прижиться. Я разговаривала с Рустом, он велел отпустить Рожку по первому требованию, – пояснила она.

И, только услышав эти слова, я стала спускаться. Высоты я боялась до безумия. Лазить она не мешала, а вот слезать – очень. И потому свою голову я заняла очередными размышлениями на тему «а зачем стаду король?». Чем тут было управлять? Видимо, не смогла моя человеческая душа проникнуться единорожьей жизнью.

Спрыгнув на землю, я огляделась, не было ли поблизости никого из настойчивых кавалеров. Не заметив ни одного, облегченно выдохнула. Но не расслаблялась. Поклонники они такие – не успеешь зазеваться, как уже стоят перед тобой. Или, что еще хуже, за тобой.

– Поскакали скорее, пока никто не прознал! – нетерпеливо скомандовала я, переминаясь на копытах.

– А попрощаться? – возразил Арама. – Ренис может и обидеться, если ты так внезапно исчезнешь.

– Арама, ему не до меня. Да и незачем Карю волновать. А вдруг он решит нас сопровождать? Нет, не нужно.

Мне и самой было грустно так сбегать, но я боялась, что другие единороги навяжут свою компанию. Или примутся уговаривать остаться. А вдруг еще и Кратя передумает?

Надо скакать, пока она согласна!

Белый немного повздыхал, но Рави быстро отвлекла его собой, задавая тысячу вопросов, на которые он не успевал отвечать. И что-то мне подсказывало, что научила ее этому приему сама мама.

– Ну что? Не передумала? – в последний раз спросила Кратя, проводив взглядом дочку и мужа, скачущего за ней.

– Нет. Мне тут не место, – уверенно ответила ей.

– Тогда не отставай! – с задором крикнула она и ускакала.

Догнала я ее уже на холме. Все-таки у нее копыта с рождения, и она привыкла к ним. Не сказать, что скакать мне было сложно, но порой, когда я задумывалась над тем, как бы не споткнуться, то сбавляла скорость или запутывалась во всех нижних конечностях.

– Ты всегда сможешь вернуться сюда, – дождавшись, пока я с ней поравняюсь, сообщила Кратя.

– Спасибо! – только и ответила ей.

Мы сорвались вскачь.

Вперед, к приключениям!

Ломило все копыта, хотя Кратя убеждала меня, что это невозможно. Я выбилась из сил. Но черная упрямо скакала вперед и не ждала меня ни секунды. Откуда в ней столько дури?

Уже наступал вечер, и вдруг так страшно стало. Кругом только луга и леса. Черную Кратю впереди видно все хуже. А вдруг тут водились волки? А меня такую беленькую и красивую не заметить невозможно. Или маги-экспериментаторы, о которых мне рассказывали все кому не лень, толпой меня поджидают вон за тем кусточком? Или за деревом? Или на дереве?

– Не отставай! – крикнула Кратя. – Немного осталось!

Она уже раза четыре так говорила. А у меня, ну вот совсем сил не осталось! Еще и холодать начало.

Откуда единороги вообще поняли, что весна пришла? И была ли тут зима? А если Кратя меня сейчас на снег выкинет и ускачет? Она же не обещала привести к конкретному месту, а только проводить к людям.

Не успела я себя накрутить, как Кратя остановилась, дожидаясь меня. Сначала я обрадовалась отдыху, а потом взглянула туда, куда смотрела черная. Это была стена! Вернее, скала, что встала преградой перед нами.

– Прости, Рожка, но мы всегда телепортировались на другую сторону, – тяжело дыша, сказала Кратя. – Я не знаю ни обходного пути, ни прямого.

Что ж, значит, придется мне прокладывать его самой.

– Ты останешься со мной на ночь? – с надеждой спросила ее.

– Конечно, останусь! – заверила она. – И помогу тебе утром найти путь.

– Не надо, Кратя, спасибо! – отказалась я. – Тебя дома ждут.

Она вздохнула с явным облегчением. Пусть единорожка, но ничто человеческое ей не чуждо. У меня Егорка тоже раньше бесился, если я время на Машку тратила, а не на него… И зачем только вспомнила?

К моему облегчению, Кратя не капризничала и легко провела ночь на земле. А утром, повздыхав для приличия, ускакала в долину. Я же, осмотрев препятствие в виде скалистой горы, что буквально из ниоткуда тут стояла, думала, как мне перейти через нее.

Умный в гору не пойдет? Это же когда я ее обойду? Вот смеху будет, если какой-нибудь единорог прискачет сюда и увидит мои хождения в поисках обхода? Хотя, если успею далеко отойти… А если (даже вздрогнула от этой мысли) одинокие единороги прискачут за мной, зная, что телепортироваться я не могу?

Значит, мне надо наверх! Срочно и не откладывая!

Так и поступила. Сначала было даже несложно, благо склон был пологим. Но примерно через два часа я очень пожалела о том, что не вселилась в тело козы. Вот так, по деревьям лазить научилась, а по горам – копыта не приспособлены оказались. Но я не отчаивалась, а упрямо шла вверх.

Таким образом я добралась до выступа, над которым возвышался отвесный склон. И что тут сделаешь? Спускаться и искать более подходящее для подъема место? Эдак я все горы исследую. Может, остаться жить на скале? Ну а что, горный единорог – звучит! Но как-то грустно от такой мысли стало. Всю жизнь одна, не в своем теле, в чужом мире, без дома… А вдруг за этим склоном уже вершина, и я сдамся, почти достигнув ее?! Нет, Рожка не такая! Точно-точно!

Подбодрив саму себя, я стала думать, как мне взобраться наверх. Но решений в мою единорожью голову не приходило. Все-таки спуститься немного придется. Впервые взглянула вниз. И чуть не упала. Как же высоко! Если упаду, даже рога от меня не останется. Наверное, надо было все же идти в обход…

Присела. Да-да, я даже сидеть в этом теле научилась. Но увы, навык совершенно бесполезный.

Потом я задумалась, а зачем мне, вообще, к людям надо? Жила бы себе в долине, от кавалеров отбивалась. Или ушла бы подальше, отшельницей. Нет, так бы я не смогла. Единорог – существо социальное, ему общение нужно. Эх, куда ни кинь – всюду клин.

И даже травки тут не было, чтобы пожевать. И тень уходит.

И какая же это сказка?

Внезапно на меня упал камушек. Потом еще один. Это что же, закончилась история единорожки, и погибну я под обвалом?! Нет, так я против! То есть, не быть единорожкой хочу, а погибать – нет!

С опаской задрала голову. И еле успела отскочить в сторону от летящего прямо на меня зада. Более подробно как-то не стала рассматривать, что там падает.

Глухой удар, давно мной неслыханный мат, кряхтение… и вот передо мной стоит он – мой спаситель! Он же спаситель?

Щупленький, конечно, но как-то же сюда добрался. Наверное, у него великая внутренняя сила… или он просто везучий, что для меня тоже неплохо.

Важно отряхнувшись, паренек осмотрелся и заметил меня. Потер глаза. Поморгал часто-часто. Естественно, никуда я не исчезла. Тоже его разглядывала. Молоденький, лет пятнадцать-семнадцать, среднего роста, хиленький, конопатый, но не рыжий – волосы у него черные-черные, Кратя обзавидовалась бы.

И он, нет бы, поприветствовать меня, схватился за незамеченный ранее мной меч. О, настоящий меч!

– Надеюсь, что ты просто проверяешь, на месте ли он? – осторожно спросила его.

– Говорящая лошадь, – только и выдохнул паренек, доставая свое орудие из ножен.

– Сам ты лошадь! – оскорбилась я, не зря столько времени в долине прожила. – Ты что, никогда единорогов не видел?

– Никогда, – машинально кивнул он.

– Сейчас увидел – танцуй, – все еще обиженно сказала ему.

– Зачем? – спросил и так забавно ресницами похлопал.

Я даже выдала смешок.

– Что б было, – ответила ему.

– Красивая, – наконец-то, восхитился он и убрал меч. – Я, принц Энтуан Крельский, приветствую тебя, прекрасная…

– Рожка, – снисходительно подсказала ему.

– Прекрасная Рожка, – закончил он приветствие и добавил: – Могу ли пройти через твои владения?

Так я повстречала второго принца.

– Можешь, конечно, но зачем?

– Мой долг велит мне сразиться с опасным чудовищем, дабы завоевать сердце возлюбленной, – сказал, что сразу заметно – сам себе верит.

– Эмм… Энтуан, а ты не сильно при падении ударился? Головой там или еще чем важным?

– Нет, – уверенно ответил принц. – На мне же доспехи из шкуры дракона! – привел он, по всей видимости, железный аргумент.

– Бедный дракон, – вздохнула я. – Понимаешь, тут нет чудовищ, – старалась говорить мягко, не вызывая подозрений. – И даже если ты спустишься – там только единороги.

Ох, какое у него было лицо! Так пожалеть захотелось! Думала, сейчас прольет скупые мужские слезы, но Энтуан удивил. Присев и обняв свои колени, он разрыдался, как маленький мальчик. И скупостью там не веяло точно.

– Ну ты чего? – растерянно спросила его. – Скажи ей, что убил трех чудовищ, распиши, каким отважным при этом был, но через горы головы поверженных не смог перенести, – учила я его плохому.

– Ты не понимаешь, – хлюпнув носом, ответил мне, – если я не брошу к ее ногам доказательства своего героизма, она не выйдет за меня замуж.

– Ну и зачем она тебе нужна такая? – не удержалась я от вопроса.

– Я же люблю ее! – почти крикнул он, подняв голову.

Ути, такой лапочка!

– А она тебя? – не щадила я его чувств.

Энтуан над вопросом задумался, даже реветь перестал. Размышлял он долго, видимо, сам никогда не задавался подобным. И мне показалось, что лицо принца озарилось пониманием, но надо было мне перекреститься.

– Конечно, любит! Нелюбимых не посылают на схватку с чудовищами! – и столько уверенности в голосе.

Очень хотелось спросить, куда же их тогда посылают?! Но сначала надо выбраться отсюда.

– А как ты сюда долез? – спросила у него, пока он не залился новыми слезами.

– Что? – растерялся Энтуан.

– Как сюда долез, спрашиваю?

– А, это… купил летучий порошок… не хватило немного, – окончательно успокаиваясь, ответил мне.

– А еще есть? – сразу же ухватилась я за идею.

Запас у Энтуана был большой. Вот только улететь по другую сторону гор оказалось не так-то просто. Принц решительно не хотел возвращаться. Мало того что любимая не поймет, если он вернется без головы чудища, так и сам поход за ней был личной инициативой Энтуана. А значит, поиски непутевого сына князь уже начал.

Я же пыталась уговорить мальчишку на совместный поход. И нисколько не обманула его, обещая, что вместе мы всех победим. Ну, на крайний случай покажет своей возлюбленной не чудище, а чудо – меня.

Он отказывался. Это же какой позор! Сбежал из дома, вернулся ни с чем…

В общем, я его уговорила.

Обсыпав меня летучим порошком, Энтуан, воодушевленный моими речами, бухнул горсть на себя и… и все. И как взлетать? Посмотрела на принца. Прикрыв глаза, с улыбкой на лице, он просто стоял и ни о чем не волновался. Повторила за ним. Ничего не происходило.

Но когда я раскрыла глаза, то взвизгнула от неожиданности. Под копытами не было опоры! А я поднималась и поднималась. Поискала Энтуана, тот словно плыл в воздухе, стилем «по-лягушачьи», в бытность человеком я только так и умела. А теперь? Как плавают лошади? Ой, единороги? Да какая уже разница? Мне бы до земли добраться, но только медленно. Быстрый спуск крайне нежелателен.

Нелепо перебирая ногами, я оказалась над вершиной. Воодушевилась. Стала двигаться быстрее. И когда увидела противоположную от долины сторону скалы, искренне порадовалась тому, что встретила на своем пути Энтуана. Ведь она была практически гладкой. Даже если бы я смогла перебраться сюда собственными силами, путь дальше был закрыт. Только падение.

– Энтуан! – испуганно взвизгнула я. – А как спускаться?

– Ныряй, – не поворачиваясь ко мне, крикнул он.

И тут же показал, как это делать. Хороший из мальчонки пловец! Но как нырять мне? Ведь даже в долине я на глубину не совалась. Но делать нечего. Вздохнув, попыталась сменить направление движения. Так страшно стало! Земля была далеко-далеко, а я высоко-высоко!

Энтуан «плыл» впереди, прилично опережая меня. И тут я подумала, что порошком была обсыпана раньше его и, значит, если действие закончится на нем, то на мне и подавно. Закрыв глаза, представила себя реактивным единорогом. Ногами при этом перебирала с максимальными усилиями. И вот мои копыта уже касаются земли, но я не могу на нее опуститься.

– Что за жухлая трава? – пробурчала и раскрыла глаза.

Передние ноги уже вполне уверенно находили опору, а вот задние… Самая тяжелая часть меня все еще витала в воздухе. Справа послышался смешок. Обернулась на звук, и уничижительно взглянула на его источник.

– И чего ты ржешь? Думаешь, когда ревел, красиво выглядел? – неосмотрительно кинула принцу.

Кажется, он обиделся. Я бы на его месте так и сделала.

Но Энтуан удивил. Он рассмеялся еще сильнее. Истерика, наверное, настала?

А мой зад все еще был задран, что раздражало. Когда-то я видела видео, где кот передвигался только на передних лапах, и это выглядело смешно. А если в таком положении будет ходить единорог? Представив себя со стороны, я заржала. Да так громко, что от неожиданности даже принц замолчал.

Когда успокоилась, то обратила внимание на то, что все в округе стихло. Вроде травка кругом, лес начинался неподалеку, но не слышно ветра и пения птиц. Да и потемнело как-то резко.

– Почему так тихо? – шепотом спросила принца.

Он тоже озирался по сторонам. А потом медленно, с еле слышным лязгом, достал меч.

Ох, как мне это не нравилось! Да еще и задняя часть меня никак не опускалась! Это же если бежать придется, то так же, как и тот кот. Но, может быть, в этом случае все возможные враги хотя бы выдадут себя диким ржачем, или вообще, сдохнут от смеха?

Подбодрившись таким образом, я почувствовала уверенность. И чего, вообще, испугалась? Подумаешь, очень тихо. Еще и мальчишку взволновала. Да не было ничего страшного! Не было.

Словно подслушав мои мысли, к нам на поляну выскочила ненормальная. По-другому ее и назвать было нельзя. Какая девушка, будучи в трезвом уме и твердой памяти, станет разгуливать в подобном виде: бронелифчик и лосины, да еще и без намека на белье? И ни капли я ей не завидовала! Я же единорог, чего мне завидовать? Просто никогда не любила распущенных особ.

Одновременно с явлением нового лица мой зад, наконец-то, опустился. От испуга, наверное.

Держа огромным меч, что явно был великоват для нее, девица пролетела мимо нас, попав прямо в единственный курс, росший в округе. Какая меткая! Она же туда бежала?

Мы с Энтуаном переглянулись и остались на своих местах, ведь оба поняли, что это только начало представления. Я безмятежно щипала травку, принц уселся, будто и не он недавно с мечом наперевес стоял, а в кусте тихо ругалась девица. Идиллия.

Но все закончилось, когда эта… гостья выбралась из одинокой заросли.

– Вы кто такие? Назовитесь? – нагло потребовала она.

Энтуан хотел ей ответить, но я не позвонила:

– Ты ко всем сначала прибегаешь, а потом спрашиваешь, кто они?

– У меня важная миссия и нет времени на разговоры, тем более что каждый второй может быть на стороне темных сил, – уверенно, с чувством собственной значимости, сообщила она.

У Энтуана при словах «темных сил» загорелись глаза. Мне стало ясно, он навяжется этой ненормальной в спутники. Но все же стоило уточнить несколько моментов:

– А ты одна миссию свою выполняешь?

Мало ли, быть может, надурили девицу, выдали меч, лосины, бронелифчик и отправили с глаз подальше.

– Нет, – ответила она и убрала оружие.

Вот только сами ножны, в которых и скрылся меч, тут же пропали, растворились в ее лосинах.

– Мои спутники немного отстали от меня, – сказала она, а я тут же поняла, не отстали – сама убежала от них, психанула девка.

Я бы так и сделала, одень меня в подобный наряд и отправь с мужиками в поход. Почему-то подумалось, что для «важной миссии» больше одной девицы не выделяют.

Взглянула на Энтуана – что-то он примолк – а тот не отрывал взгляда от лосин гостьи. То ли его так ткань заинтересовала, то ли пытался рассмотреть, куда меч пропал, но в любом случае принц стал потерян для общества.

– И что за миссия ведет тебя? – деловым тоном спросила ее, и в нетерпении переступила ногами.

Мне бы сейчас поскакать, размяться после полета, а не с девицами болтать. Ведь я перебралась через горы, и тут столько всего неизведанного!

Рассказ Эвангелии, именно так звали гостью, не понравился мне. Очень не понравился. Даже я своими единорожьими мозгами понимала, что все было слишком подозрительно.

Вот живет себе королевство своей королевской жизнь, как вдруг короля с королевой одолевает неведомая болезнь, принцы попадают в несчастный случай, а принцессу – ею являлась девица – дядя-тиран хочет выдать замуж за неугодного ей жениха. Да еще она, совершенно случайно, подслушала разговор, в котором обсуждали прислужников темных сил и именно их винили в гибели королевской семьи.

Это могло быть правдой, если бы раньше хоть кто-то слышал об этих темных силах, но так…

И мало тогочто она сама сбежала искать недругов, которые, видимо, угрызенные совестью, попрятались в своих норах, так еще и команду собрала. И все они свято уверены в ценности этой «миссии».

М-да, могло бы быть весело, но стало как-то слишком грустно. Даже Энтуан подозрительно всхлипнул. Наверное, понял, что не найти с этой принцессой чудовищ.

Глава 3

Как только Эвангелия закончила свою историю, а я хотела ее вразумить, к нам незаметно подкрались трое. Как из-под земли выскочили.

– Кто такие? Назовитесь? – нагло спросил самый ушастый из них, доставая свой меч.

Хам. Так люди не знакомятся, это даже единороги знают.

– Тебе уши за любопытство оттянули? – предположила я невинным голосом.

Как он оскорбился! Сначала покраснел, потом побелел, а затем, гордо задрав подбородок, удалился. За тот же куст, в котором не так давно побывала принцесса.

– Чего это он? – спросила вникуда, когда ушастый скрылся с моих глаз.

– Устал уже, – неожиданно ответил мне паренек преступной внешности.

Почему именно это определение пришло первым, я не знала. Но вот чувствовала, что не ошиблась. Взглянула на него, ожидая пояснений.

– Эльф он. Принц. А как стал с нами путешествовать, так все к его ушам и придираются.

Невоспитанно сплюнув на землю, паренек отошел.

Обдумала его слова об эльфе. Ну, привыкнуть уже должен был, что все на его уши смотрят. Какой-то ранимый принц. Вон, Энтуан уже молодцом, разговаривает с третьим и не видит, как тот, что отвечал мне, уже все карманы у него пролез.

– Вор? – тихо подойдя со спины, спросила его.

Тот даже не вздрогнул. Видимо, не впервые его так застают.

– И чего в спасители пошел?

– Так, казнить должны были, а тут принцесса, принц… – невнятно стал он объяснять.

– А ты сам никаким принцем не являешься? – больше в шутку, чем всерьез спросила его.

– Мой папа – король воров, – доверительно прошептал в ответ. – Кстати, я Барри, – уже громче представился он.

Я села там же, где и стояла. Это же такая… жухлая трава! Сын князя, дочь короля, сын эльфа, сын короля воров… Так, а третий кто?

Решила выяснить это сразу. Бесцеремонно оттолкнула Энтуана, не специально, просто не рассчитала амплитуду своей задней части.

– Привет! Я Рожка! – мило поздоровалась с незнакомцем, ожидая, что он тоже представится.

Но этот дядя был не воспитан. Ни поздоровался, ни назвался. Значит, он тоже какой-то принц! Вот точно! Староват, конечно. Но, возможно, его родители правят настолько здорово, что трон не отдают.

Обойдя меня, дядя помог встать сыну князя. Очень тихо, но я смогла расслышать, незнакомец пробубнил:

– Кобыла!

– Эй! Ты ослеп, что ли? – разозлилась я. – Где ты тут кобылу увидел?

Он даже не ответил. Вопросительно посмотрела на Энтуана. Тот лишь пожал плечами и отошел к принцессе, которая задумчиво начищала свой меч. Эльф сидел неподалеку, уже вполне спокойный, с травинкой во рту. Барри, насвистывая себе под нос, удалялся в сторону леса. Лишь дядя был совсем без дела и буравил меня недовольным взглядом, будто я ему травы должна!

– А еще говорят, что эльфы высокомерны, – громко произнес ушастый, так и не раскрывая глаз. – Неужели беседа с единорогом для тебя оскорбительна, Лис?

– Я же просил не сокращать мое имя, – тихо, но оттого не менее угрожающе произнес дядя.

– Но ты же не помнишь о моих просьбах, – спокойно, и потому раздражающе для Лиса, ответил эльф.

– Эй, может, хватит уже? – вмешалась принцесса. – Сколько можно на пустом месте ссориться?

Я думала, они ее заткнут, как мешающую женщину. Но эти двое сразу стушевались и поникли, как жеребята, убежавшие от мамок. Странная у них компания.

Хотя в этой сказке все такое.

О чем-то пошептавшись с принцессой, Энтуан неожиданно возбужденно подскочил, будто сел в неположенное место и только заметил это. Прямо интересно, что же она ему сказала. Судя по тому, как он еле сдерживался от желания запрыгать, Эвангелия поведала до невообразимого радостную новость.

Ну, и как тут утерпеть любопытству единорожки? Да никак!

Оставалось только решить, спросить принцессу, сидящую со скучающим видом, или сына князя, находящегося в неадеквате. Выбрала второго, он же радостный.

– И что такого тебе поведала прекрасная принцесса? – очень тихо спросила его.

– Рожка! – воскликнул он и повис на моей шее.

Маленький, а тяжелый, зараза!

– Это же сам Карлис Непобедимый! – жарким шепотом сообщил он мне прямо в ухо, у меня сразу же неприятные мурашки побежали. – А Эвангелия согласилась взять нас с собой!

Смысл слов дошел не сразу.

А потом… потом я снова села.

Нет, конечно, я жаждала приключений. Жить без дела мне надоело. Но идти куда-то с этими… дитятками в коронах?

Да, с удовольствием! Чего терять-то после того, как я стала единорожкой?

– А этот Карлис – он кто? – шепнула все еще висевшему на мне принцу.

– Это же Карлис Непобедимый! – стоял он на своем, вернее, уже сидел, если брать физическое положение его тела.

– Мне это ни о чем не говорит, – пояснила я свой вопрос.

Эх, как же не хватало рук, чтобы отцепить Энтуана от себя! Могла бы и ногами, но уж сильно хрупко сын князя выглядел.

– Как?! – громко, в голос, спросил он. – Ты не знаешь самого Карлиса Непобедимого?!

Рядом кто-то старался подавить смешок. Скорее всего, это был эльф.

– Чего еще ожидать от глупого животного! – высокомерно отозвался сам Непобедимый.

Определенно, у него были комплексы! Большие такие! Иначе почему он ко мне так относится? Я же хорошая, милая, красивая и, вообще, самое прекрасное существо в мире! Вот! А он?..

Что ж, велик мой рог, и месть моя не меньше! Я еще не придумала, как отомщу, но это только вопрос времени.

– Он великий воин, – стал объяснять мне Энтуан, – не знавший ни одного поражения! Он может сражаться любым оружием! Он один одолевает дюжину противников!..

– И при этом нянчится с кучкой королевских детишек, – закончила я за него.

– Да! – вдохновенно выкрикнул мальчишка, а после, когда понял, с чем согласился, осекся и осуждающе взглянул на меня.

Как будто я неправду сказала!

Громко насвистывая, из леса вышел Барри. Он вел за собой лошадей, по-видимому, оставленных там ранее. Интересно, они перед каждым встречным путником засаду устраивают и выскакивают с мечами наперевес?

– Эвка! – подскочила я к принцессе, окончательно избавившись от Энтуана. – А ты чего на нас напала-то?

– Рефлекс, – ответила она скучающим голосом.

– И ты на всех так выскакиваешь? – не отставала я от нее.

– Нет, она нападает исключительно на глупых кобыл! – вмешался Лис.

Я обернулась к нему. Сощурилась, показывая, как близка расплата. Ну, во всяком случае, я постаралась изобразить именно это.

– Слушай, если ты думаешь, что я стану терпеть твои оскорбления, то ты глубоко заблуждаешься! – для убедительности еще и хвостом махнула.

Совсем несносный человек. О, а человек ли он?

Внимательно осмотрела Лиса, начиная с ног. Вроде везде все нормально, но надо бы на голого его взглянуть, вдруг он под одеждой что прячет? В ответ Непобедимый, совершенно не стесняясь, пялился на меня, при этом на роге задержался неприлично долго. Точно невоспитанный!

– Ну, ладно, вы тут оставайтесь, а я, пожалуй, пойду, – проговорила и, развернувшись к лесу, медленно побрела прочь.

Нет, я, конечно, помню, что Энтуан напросился в их компанию, но меня-то никто не приглашал. И с сыном князя я особой дружбы не водила, чтобы идти за ним. А наш уговор вместе искать и сражать чудищ уже пожух с появлением новых персон. Да еще и злых таких, нехороших.

Щипая травку, я ждала. Конечно, я ждала, что меня вернут, или хотя бы спросят, куда я пойду. Но ни один из них не сказал и слова на прощанье. Нормально?!

Самое неприятное чувство в жизни – осознавать себя ненужной.

И я испытала его еще человеком, а сейчас все повторяется.

И это сказка?! Подайте-ка мне сказочника!

Резво взбрыкнув, я сорвалась в бег. Эх, жаль не могла сама себя по гриве погладить – вот ни разу не обернулась, даже полглазочком!

Скакала я долго. Среди деревьев и паутины – а в долине вот ни одной не было – скорость высокой не назовешь, но желание выбраться оттуда двигало вперед. Мрачный лес какой-то. И конца ему не видно… А потом резко стемнело. Будто весь лес надо мной покрывалом окутало. Сразу же появились всякие звуки: хруст позади, вой недалеко, стук моих зубов… Последнее меня возмутило больше всего. Я боюсь? Конечно, да! Но ведь по стуку и найти могут, как опрометчиво с моей стороны давать столь громкий ориентир неведомым врагам.

Пытаясь успокоить свои непослушные зубы, так некстати вспомнила все рассказы Арамы о существах «загорья», как он говорил. Да я забыла об этих горах, даже когда перелетала через них, но в лесу – да – самое место для этих знаний. Вот идеальнейшее!

Я припомнила каждую козявку, что могла нанести вред единорогам. О более крупных старалась не думать. Но все равно за каждым деревом, которое зловеще скрипело, мне мерещился большой-большой зверь.

И чего мне не сиделось в долине?

Глупый вопрос, конечно. Но другие были еще хуже? Вроде: «А кто меня сегодня съест?», «А как долго я буду перевариваться?», «А вдруг за тем деревом сидит маг-экспериментатор?». Последнее, после рассказов Арамы и Рениса, было самым страшным.

Постепенно становилось все темнее. А меня, беленькую-то, все равно видно хорошо будет! Здорово Крате, с ее расцветкой можно спокойно спать до самого утра. А мне оставалось лишь вздыхать.

Устала я сильно. Ломило не только ноги, но и копыта. За гриву нацеплялось неприлично много всяких веточек, листочков и паутины.

Ох, и чем еще передать свои страдания?! Плохо мне было! Плохо!

И когда я уже совсем отчаялась, случилось чудо. Самое что ни на есть взаправдашнее. Ко мне, весь сияющий, вышел он. Нет, я вообще не знала, кто он, и что тут делал. Но ведь чудо же! А как еще назвать явление незнакомого мне существа посреди леса темной ночью прямо перед прекрасной отчаявшейся единорожкой?

Мне даже мысли не пришло, что он может оказаться кем-то из тех, о ком рассказывали в долине. Хотя, появись передо мной и волк-единорогоед, я бы и тому обрадовалась. Наверное. Или скорее всего… уже не столь важно.

Это существо, вильнув двумя хвостами, резво попрыгало перед мордой, а потом замерло. Чего от меня добивались – не поняла. Видимо, мой спаситель разочаровался в такой реакции, потому что тут же больно схватился своими шестью лапками за гриву и нагло взобрался на шею. И кто кого спасал?

Бесцеремонно он ухватился за мою красоту и потяну вправо. И тут я поняла – меня использовали как обычную лошадь! Нет, в другой ситуации я бы просто сбросила с себя этого несуразного наездника, но, подумав, решила все же стерпеть. Вот выведет из столь жуткого леса, тогда и поругаюсь.

Ругалась я долго. Вспомнила все матерные слова из своей человеческой жизни. Дополнила их тем, что почерпнула в долине.

Это ж надо было – вывести меня прямиком к компании со спасательной миссией. Да еще и этот… ушастый лениво так протянул:

– Вернулась уже? А я уж надеялся…

Потом, конечно, он пожалел о своих словах. Вернее, о том, что я возвратилась. К концу моей вдохновенной речи уши у него натурально свернулись. А я, растратив весь запал и взглянув на эту картину, впала в настоящую единорожью истерику. Существо, что привело меня сюда, в тот момент незаметно покинуло нас.

И если кто-то спал, пока из меня лилась ругань, то под мое дикое ржание сны смотреть уже не смог. В итоге самым культурным из нас оказался Энтуан, видимо, в силу возраста он еще не знал столько выражений, как другие.

А потом я, пока каталась на спине, приблизилась к костру и почувствовала давно забытый аромат – мясо! О, да, я так соскучилась по мясу, что не передать просто!

Но когда я сообщила об этом, все резко замолчали. Даже комары в полете не пищали.

– Вам жалко, что ли? – обиженно спросила их.

– Рожка, – заговорил Энтуан, – ты не можешь есть мясо.

– Почему? – задала закономерный вопрос.

Я же хотела его!

– Ты же единорог, – тихо, еле-еле слышно, ответил сын князя.

– Слушай, вот не надо мне тут сказки рассказывать! Ты раньше и единорогов-то не видел! – возмутилась я.

Чему тут только мальчика научили? Тому, что я должна или нет?

– Ну, ты же родственница лошадей, – уже громче и уверенней настаивал он.

– Вот от тебя не ожидала, – обиделась я. – Вот чтоб вы все раз и навсегда запомнили – сравнение единорога с лошадью, – обвела взглядом каждого на предмет выслушивания своей персоны, – это то же самое, что я недавно говорила про шестилапого. Знатоки сенокосные! Мяса мне дайте, или никто сегодня не уснет.

И, нет бы удовлетворить желания одной маленькой единорожки, они вместо этого сбились в кучку и шепотом что-то обсуждали. Полагаю, решали, куда спрятать мясо. А ведь сами уже наелись, раз спать положились! Я бы не стала жарить мясо, но оставаться при этом голодной.

А главное, повесили так, что самой не взять, прямо над костром. Сунься я, и будет мой рог обожженным!

– Эй, ну вы там скоро? – в нетерпении подскочила к ним.

Они замолчали. А потом вперед вышел Лис.

– Нет, дядя, с тобой я говорить не буду. Сразу видно – ты жадина. Эвка?

– Эвангелия, – высокомерно поправила она меня.

– Да хоть лопух рябинчатый! Мяса дайте, а то вас сейчас сожру!

Они как вздрогнули! Будто одна струна – не меньше.

– А может, лучше мясо отдать, – каким-то слабым голосом предложил Энтуан.

– Вот, он дело говорит, – согласилась я.

Лис завернул фразу, что уши эльфа, только распрямившиеся, вновь скрутились. А я даже не моргнула. Тоже мне… жертва покоса.

И, наконец-то, я набила свое немалое брюшко! Что для счастья еще надо! Только поспать!

Но тут передо мной встала другая проблема – чистота. Вернее, ее отсутствие на мне. Я привыкла купаться в озерах долины, и даже толпы поклонников, прячущихся в кустах, не уменьшали удовольствия от ласкающих потоков воды, которые безо всякой посторонней помощи приводили в порядок мою гриву. И вот, я лишена такой мелочи, как уход за собой.

Конечно, и в таком виде меня можно было назвать прекрасной, но само ощущение! Наверное, впервые в жизни я поняла, как это здорово – быть чистой. И как плохо ощущать на себе пыль и грязь.

Я тяжко вздохнула и осмотрелась вокруг, прислушалась – вдруг рядом ручеек? Но ничего подобного не увидела и не услышала.

Компания деток-спасателей во главе с дядей-хамом внимательно следила за каждым моим движением. Будто я змея какая, а они ждали то ли, когда уползу, то ли, когда нападу. Не дождутся: ни того, ни другого. Спать я буду. Грязная, уставшая, но сытая. Хотя этот день, несомненно, можно назвать удачным. Ведь прошел не зря, столько всего случилось.

– У вас хоть подстилка какая есть? – спросила, широко зевнув. – Не на земле же мне спать. И кстати, где снег? Сошел уже?

Они выдохнули. Я, конечно, заметила всеобщее напряжение, но причины выяснять не хотела. Вновь обсудив что-то шепотом, от их компании отошел Энтуан.

– Тут никогда не бывает снега, Рожка, – ответил мне и направился к сваленным в кучу вещам.

Оттуда достал какое-то покрывало. Молодец, мальчик – не успел прибиться, как уже знал, что где лежит.

– А почему тут снега нет? А как же снежки там, горки?

– Еще тридцать лет назад зима заглядывала сюда, – снизошел до меня ушастый, – но потом власть демонов простерлась и до этих земель.

– Они снег воруют? – догадалась я. – Вот же жухлый клевер! Подожди! Демоны?

– А больше некому. – в подтверждение развел руками.

– Ладно, утром расскажете. – вновь зевнула. – Спать надо.

Энтуан как раз расстелил мне покрывало прямо у костра. Блаженно потянулась и улеглась. Сон сморил меня практически мгновенно. Краем сознания, уже на грани, уловила фразу Лиса:

– Спите, после полуночи будет не до сна.

Снился мне мой шестилапый спаситель. Сначала он прыгал передо мной, так же, как и в лесу. А потом его тело будто расплывалось. Медленно так, что я даже смотреть устала. Отвернулась. Вокруг темнота. Ах, ну, да… я же спала. Когда я вновь посмотрела на двухвостого, то его месте стояли … я и … тоже я. Только одна была единорожкой, а вторая – человеком.

– Зачем ты взяла себе другое имя? – грустно спросила моя человеческая копия.

Ух, какой же у меня противный голос! Был.

– Теперь нет пути обратно, – продолжала она.

Единорожка молчала. Никак не защищала меня. Вот же, трусливая кобыла!

– Скоро ты совсем перестанешь быть человеком, – зудела двуногая.

И чего пристала? Или я такая дотошная была? Если так, то лучше единорожкой остаться.

– Ну тебя… – только и ответила ей.

И тут как бабахнет! Как завизжит! Сразу стало ясно – беда.

Непонятно только, зачем меня так громко звали.

– Рожка! Рожка! Рожка! – раздавалось с разных сторон различными голосами.

Да тут убегать надо, а не откликаться.

– Рожка! – прямо в ухо крикнул Энтуан.

– Что?! – ответила и тут же проснулась.

Похоже, мой сон смешался с реальностью, а я даже не поняла в какой момент. Но это стало неважным, ведь звуки беды были здесь – наяву.

– Рожка, тебе надо спрятаться, – распорядился Энтуан, напустив на себя важный вид.

Смешной такой. Но я кивнула, соглашаясь с ним.

– А куда? – спросила, лениво потягиваясь. – И что это так воняет? – до меня донесся запах протухшего мяса. Неужели несъеденное так быстро пропало?

Энтуан не ответил. Вернее, не успел, я сама увидела причину шума и вони. Да это ж такие лютики-одуванчики, что на елках выросли!

– Только не говори мне, что здесь зомби водятся?! – крикнула я.

– Да, это они, – вопреки моему предупреждению, ответил сын князя.

Что было дальше, сложно описать без сумбура. Мы вшестером находились в огненном круге, который со всех сторон окружили разлагающиеся твари. Трудно определить, кем они являлись при жизни, какая-то помесь человека с животным. Ой, это ж, прямо как я! Я зомби?!

Куда меня хотели спрятать – неизвестно. Разве что, под кусточек положить, и понадеяться на авось. Но вряд ли это меня спасло бы. А вот мечи Эвангелии, Лиса и ушастого – хорошая штука. Ух, как они рубились! Больше всех принцесса удивила, иногда она даже попадала по трупам. М-да, убивать уже мертвых – та еще задачка. Энтуан занимался поддержкой огненного круга, то там, то тут подкидывая ветки. Ну,а я стояла в резерве. На случай если остальные падут. Тогда я во славу павших всех победю… побеждю?.. О! Одолею!

– Слушай, а долго еще так? – спросила у рядом пробегающего сына князя.

– Как луна зайдет – зомби падут, – ответил, не прекращая бега.

Наверное, уже скоро. И какой смысл их рубить, если они сами грядуще упадут?

Вновь посмотрела на сражающихся. Все грязные, заляпанные, про запах вообще молчу. И это меня порадовало. Нет, не ситуация в общем, а то, что они вскоре будут искать, где помыться! Значит, и я стану чистой! Не возьмут с собой – по запаху найду.

А потом уйду от них, если не предложат остаться. И не позволю всяким чудам меня возвращать!

Мы победили. Ну, как победили – зомби сами ушли. Может, обиделись, что их не пригласили с нами посидеть? Или они за травками для чая заходили, а их мечами рубили вместо гостеприимства нормального? Я бы точно на такое обиделась!

Уставшие, но довольные бойцы уселись на землю. Они и поваляться сейчас могли бы – грязи точно не станет на них больше. Запыхавшийся Энтуан к ним не подошел, расположился рядом со мной.

Все молчали. И меня это не устраивало! Я ведь совсем-совсем проснулась, и теперь общения хотела, как малину земляникой закусывать.

– Слушай, а что это за жухлый клевер был? – спросила сына князя.

– Место такое, – охотно ответил он, наверное, тоже совсем-совсем проснулся. – Каждую полночь поднимаются зомби и нападают на путников, в округе никто не живет.

– А поговорить? Может, они не нападали и вовсе? – высказала свои мысли.

– Зомби не могут говорить, – нагло вмешался Лис, – они только жрут и рвут на части.

– Вы просто не пробовали, – осталась я при своем.

Дядя посверлил меня взглядом, но ничего этим не добился. Конечно, я же оказалась права, ему только и оставалось, что смотреть. Фыркнув, отвернулась. Поспать бы, да кто же даст. Воняют все кругом.

– Когда мы мыться пойдем?

Теперь на меня возмущенно смотрели все. И чего они? Им приятно быть грязными? Вот и королевские детки!

– Рожка, ты думаешь, здесь есть где помыться? – спросил за всех Энтуан.

– Конечно! Тут же лес!

Честно, думала, что они согласятся со мной, и мигом двинутся к забытому водоему. Но нет. Снова недоуменные взгляды на меня.

– Ну, и кто здесь лошадь? – фыркнула я. – Тут растет лес, деревья, понимаете? Снега нет, откуда деревья воду берут?

– Из земли, – блеснула умом принцесса.

– А в землю как вода попадает? Да еще при том что деревья круглый год тут зеленые? – последнее сказала уже не так уверенно, просто мысль в голову пришла. Надеюсь, здравая.

Похоже, мои слова достигли цели. Только отскочили они так же быстро.

– И ты предлагаешь ночью искать воду? – со смешком спросил Лис.

Весело ему. В бороде ошметки зомби позастревали, а он и не чешется об этом. Я уж молчу о том, как принцесса втихаря пытается бролифчик свой очистить, а ушастый уши проверяет – не висит ли на них что.

– Конечно, лучше остаток ночи просидеть тут и вдоволь нанюхаться вони, – протянула я, – но не для меня.

Может быть, именно для этого они трупов на части рубили, чтоб потом сидеть и балдеть? Ну а что? Сказка-то странная. Это у меня в человеческом прошлом подростки клеем да лаком дурили, тут-то могли и такую замену найти. Подумала я об этом, вздохнула, злостно посмотрела на Лиса – ясно как роса по утрам, он приучил деток у этой гадости. А потом они ходят, мир спасают, или какая там у них миссия…

Может, для того и послала меня сюда та бабулька – избавить подрастающее поколение от пагубного влияние Лиса? Маловероятно, но самолюбие грело. И потому, гордо стоя на всех четырех ногах, я скомандовала:

– Быстро собрали вещи и бегом отсюда!

Ух, как им не хватало меня! Не спорил никто, даже Лис. Видимо, уже обнюхался и не был способен на сопротивление. А жаль, я столько фраз для убеждения придумала. Ну, ничего, применю на другие случаи.

Деток я уже не брошу, хоть мне и не хотелось нянчиться с ними. Но вдруг это единственный путь обратно, в тело человека?

Глава 4

Очень скоро я всерьез задумалась о том, чтобы остаться единорожкой навсегда. Пусть проживу без семьи, но зато спокойно.

В общем, к рассвету водоем был найден. И какой! Чудеснейшее озеро с водопадом! Я аж челюсть от восторга забыла подобрать. Увы, хороших впечатлений мне досталось мало.

Эвангелия вдруг вспомнила, что она принцесса, и не может мыться в присутствии мужчин. Да какие там мужчины! Разве что Лис, хотя и тому по годам оказалось не так много – неухоженная борода старила его. Но возникал другой вопрос: когда он успел стать Непобедимым? И был ли им?..

Я, как существо с копытами, купалась вне очереди, то есть и с принцессой, и с остальными. Лошадей, которых почему-то зомби не тронули, просто отпустили в стороне. Никто не хотел ими заниматься, лентяи. Ничего, я привью им трудолюбие. Потом, когда сама отдохну.

Когда даже эльф стал похож на человека, чистые и свежие, детишки затеяли спор с Лисом. Я в это время лениво щипала травку в стороне, ни во что не вмешиваясь. Раздор был вызван дальнейшим маршрутом и определением первоначальной цели. Лис настаивал на визите к демонам, а остальные, и Энтуан в том числе, на поисках какого-то артефакта.

Когда они мне надоели, я внесла свое, самое здравое предложение:

– А может, погуляли и по домам?

Как они сразу подбоченились! И ладно бы Энтуан – ему еще чудовище к возлюбленной тащить (а мне Егорка цветы таскал), но остальные-то почему? И вообще, сыну князя я предложила вернуться за остатками зомби, но он, почему-то, не согласился, капризный какой.

Эвангелия в подробностях описала свою будущую жизнь. Я не прониклась. Тоже мне проблема: сидеть замужем, заниматься всякой ерундой, ни работать, ни детей воспитывать. Разве что со скуки тосковать. Собственно говоря, у нее под боком три принца – давно бы захомутала себе одного и царствовала вдоволь. Тут уж подключились остальные.

Эльф нелепо доказывал неприемлемость такого брака, мол, если не это, он бы уже давно. Барри, разве что не перекрестился, расписывая, как он не подходит в мужья принцессе. А на мой взгляд, принц воров – самый соответствующий кандидат. Королевство бы поднял, соседей обокрал бы… Энтуан вновь вспомнил про свою возлюбленную… Ну точно дети!

Оставался Лис. И тут сама принцесса взбрыкнула. Не подходит он по статусу ей. А Непобедимый вообще обиделся, даже спорить не стал.

– Знаешь – что? – спросила Эвангелию. – С такими претензиями ты выйдешь замуж за кандидата, которого подобрал твой дядя. Уж он-то явно всем требованиям отвечает.

– Будут меня еще единороги учить, – пробормотала она, но тем не менее высокомерным тоном.

– Да если же тебе самой мозгов мало отмерено, что я поделаю, – вздохнула в ответ.

Как она застыдилась! Первый раз видела такого красного человека. Открывая рот, как рыба, Эвка все никак не могла подобрать слов.

– Вот, правильно, молчи, – подбодрила ее, – умнее казаться будешь.

Барри издал звук, похожий на хрюканье. Ушастый сделал вид, что он пень. А Энтуан… согласился со мной, неосознанно кивнув.

Возле озера мы провели половину дня. Если они всегда так долго на стоянках задерживались, то неудивительно, что поиски неизвестно чего продолжались несколько месяцев. На мой взгляд, это больше на экстремальный отдых похоже, который на дури замешан. Вот сидели детки под присмотром нянек, а тут – раз! – и оказалось, что они уже выросли. И как тратить свою волю? Конечно, пролезть те места, где раньше не были.

Ладно, Эвангелию еще можно понять. Хотя бы потому что она принцесса. Но вот остальные… Про Энтуана молчу, с ним все было ясно с самого начала, но я даже боялась предположить, каким он станет, когда первая влюбленность пройдет, ну, или когда подрастет немного. Увы, представить принца, который оставался бы верен своей первой и единственной возлюбленной, я не могла. Девицы, обделенные его вниманием, просто не позволят ему таковым быть.

Хотя… это же сказка!

Барри, принц воровского короля (есть такой титул?), похоже, тоже бродит со скуки. Но версию о том, что он просто желал получить искомый артефакт отбрасывать нельзя. Вор есть вор. А вот в то, что его реально бы казнили, я не верила. Таких не ловят, да и папочка заступиться должен был, если только сам его туда не отправил. И то, скорее всего, чтобы проучить. Точно! Он обокрал отца! Я самая гениальная и прозорливая единорожка!

Ушастый эльф вообще непонятно как затесался среди них. Наверное, тоже артефакт хотел. Не зря настаивал в первую очередь за ним отправиться. Я бы еще поверила в его нежные чувства к Эвангелии, с трудом, конечно, и большим, но он категорично отказался брать ее в жены. Интересно, если ему не подходит по статусу целая принцесса, то кто ему, вообще, годится? Нужно было еще понаблюдать за ним.

И Карлис Непобедимый. Бородатый дяденька, не любящий единорожек. Как будто они его любили. Тот хотел к демонам. Зачем? Да еще и остальных за собой тянул. Может, за снегом? Вон, бороду отрастил, а Дедом Морозом стать не мог, и потому обидно. Или у демонов собирался утренники проводить? Тоже вариант. Ушастого за зайца выдаст, и костюм почти не нужен, принцесса Снегурочкой пойдет, Барри… с Барри промашка вышла – он зрителей обчистит зараз. Или расчет на то, что сын вора обратно снег сопрет?

Ото всех раздумий я устала. Не для того единороги существуют, чтоб тайны отгадывать. А я – так тем более.

Да и уходить пора подальше от этого места. Вдруг снова зомби заявятся. Им-то всем, этим королевским детишкам, оно в радость, лишний раз мертвечины понюхать, а мне неприятно. И пора бы уже зарок по их перевоспитанию исполнять.

То, что я сама не вошла в тот возраст, чтобы поучать – не важно. Никто же не знал об этом.

В то время как я нюхала цветочки, съедая самые вкусно пахнущие из них, компания вновь собралась на совет. Но говорили они тихо, будто хотели, чтобы я их не слышала. Вот еще! Все равно потом скажут, до чего додумались. А процесс меня не очень-то интересовал.

Без предупреждения детки стали собирать лагерь. Давно пора! Поговорить и в дороге можно. Тем более, тут совсем без дела сидели, даже мяса не нажарили.

В нетерпении переминая землю копытами, я ждала, когда они расскажут, куда мы направимся. Но все молчали. Ну, и ладно. Решила, что тогда тоже ни слова не скажу. Считают себя такими умными и взрослыми, вот пусть и сами думают дальше под предводительством своего дяди Мороза. Один лопух, я все равно местности не знала.

Поскакали мы резво. Странно, что для Энтуана лишняя лошадь нашлась. Да и вообще, зачем принцесса со своей компанией к горам прибыла? Думала я долго. А когда ко мне пришла верная мысль, плюнула на свое молчание и подскочила к сыну князя, чтобы убедиться в правильности выводов.

– Энтуан, а мы ведь в Крельское княжество направляемся? – спросила скучающим голосом.

– Откуда ты знаешь? – разволновался он.

Да так, что веснушки за краснотой почти не видны стали.

– Я немного поразмышляла, – не стала скрывать, – и поняла, что вся эта компания пришла за тобой.

– Нет, я сам предложил пойти в мое княжество за дружиной отца, – возражал Энтуан.

Далее он стал расписывать все нюансы своего плана. Оказывается, погибнуть от лап или когтей чудища герой никак не мог. Ну, вот совсем никак. А если и погибал, то это такой позор, что домой можно не возвращаться. И вот, дальнейший маршрут лежал к демонам, а те и прибить могли. Кстати, такая погибель для героя считалась приемлемой. Сын князя еще много всего рассказывал, пытаясь меня убедить в ошибке, но главную мысль я уловила. Он хотел, чтобы прекрасная возлюбленная благословила его на новые подвиги. Тьфу ты, жухлая трава!

– А кто тебе о возлюбленной напомнил-то? – перебила я пламенную речь Энтуана.

– Лис, – ответил он, а потом подозрительно так притих.

Наверное, вспомнил, что голова не только для того, чтобы в нее есть.

Покосилась на Непобедимого, тот скакал с самым независимым видом, как и остальные. Спасители, крапиву им в штаны! Взяли и одурачили мальчика. И меня заодно. Или не совсем обманули. Я запуталась! Единороги не для того живут, чтобы чужие заговоры раскрывать.

Может быть, Энтуан сумел бы убежать, не будь он таким тугодумом. Но он им был. Иначе его крик:

– Вас послал отец! – раздался бы прежде, чем мы достигли городских ворот.

Дружина, на которую так рассчитывал мальчишка, мигом окружила нас. Эвангелия, Барри, Карлис и ушастый беспрепятственно покинули круг захвата. Нас же с сыном князя вежливо и деликатно проводили дальше. Услужливыми они стали после того, как один дружинник попытался проверить, настоящий ли у меня рог. Ну, я ему почти такой же и припечатала. Копытом.

Хотела еще возмутиться тем, что мне мешают осмотреть местную архитектуру, закрыв весь обзор, но мы уже пришли. К высокому-высокому терему. В таких обычно принцесс запирали в сказках, чтобы принцы десять раз подумали, а надо ль ему туда лезть.

Возле терема уже собралась вся наша недавняя компания. Карлис что-то эмоционально доказывал, но отец Энтуана лишь снисходительно кивал. Чуть не заржала от увиденного. Князь явно пообещал апельсиновые горы, но не собирался их отдавать. Я бы тоже апельсинами не делилась. Особенно с Лисом.

– Отец, ты не должен был… – сразу же заговорил Энтуан, как только мы приблизились на достаточное расстояние.

– Высечь, – не глядя, распорядился князь.

Он что – совсем подкошенный? Родного сына, а в этом сомнений даже не возникло – то же веснушчатое лицо, и выпороть. Да еще и не сам, а каким-то левым дядькам. А вдруг сильно? А вдруг больно? Вот же жухлая трава!

– А ну, не сметь подходить! – грозно закричала я, скача вокруг лошади с Энтуаном.

– Рожка, не нужно, – попался меня прогнать мальчишка, – если отец разозлится, то будет хуже.

– А если я разозлюсь, то не будет у тебя больше отца, понял? – ответила ему.

Энтуан был сообразительным и поэтому сразу же замолчал. Только плечи его подозрительно вздрагивали. Наверное, он смеялся. Потому что плакать было бы ну, совсем не вовремя.

– Это что еще за нечисть? – проворчал князь и устремился к нам.

Он выглядел достаточно большим мужчиной. Не толстым, а именно большим. Покосилась на Энтуана – тому еще расти и расти до отца. А с другой стороны…

– Эвка, я же говорила, выходи замуж за Энтуана, он еще вырастет! – крикнула я в сторону компании.

Принцесса возмущенно фыркнула. А князь приостановился, призадумался. Неужели сам не догадался так сделать? Но потом все же продолжил путь к нам.

И вот стоим мы морда к морде. Молчим. Вдруг он попытался обойти меня, чтоб к сыну подобраться, но я-то шустрая. Мотаю головой и не пропускаю.

– Ты кто такая? – не выдержал князь.

– Рожка. А ты? – нагло, очень нагло себя вела.

Но мне можно. Я же единорожка.

– Я князь Крельский, – не поддался он на подначки.

– Чем докажешь?

Видимо, никогда прежде никто не просил его обосновать такое, раз он замешкался.

– Ладно, верю, – пощадила я его. – Чего хотел-то?

– Пропусти к сыну.

– Не пропущу, ты его высечь требуешь. А детей бить нельзя.

– Ничего, меня били…

– Оно и заметно, что ударенный не раз.

– Схватить ее! – вдруг скомандовал он.

Признаюсь, не сразу поняла, что он про меня. И потому схватить сумели. И даже не побоялись всех кар, что пообещала на их головы. Эх и почему я не самый настоящий единорог. Тогда бы я им устроила.

Но маленькую победу все же одержала – Энтуана не били, а спустив с лошади, просто отвели за ухо в терем. Ну, и лютики!

Притащили меня в конюшню. Меня, единорога, и в конюшню! Да еще и ноги спутали, а на шею зацепили удавку. Она же гриву помяла! Я уж молчу о своих соседях. Кобылы и кони. Даже поговорить не с кем. А подстилка и вовсе внушала ужас. Как спать на такой? В общем, плохо меня приняли, без любви и заботы.

Вдоволь погоревать о своей тяжкой единорожьей доле не дал явившийся Барри. Не успела и рта раскрыть, как сын вора приложил палец к губам, призывая к молчанию. Крадучись, он распутал веревки на мне. Еле сдержалась, чтобы не подпрыгнуть от радости. Но прониклась таинственностью, и потому вела себя тихо-тихо, даже не фыркала.

Мы вышли во двор. Судя по звукам, в отдалении собрались какие-то гуляния. Наверное, празднуют возвращение Энтуана. Эх, не видать мальчику приключений! Даже жалко его стало. С таким батей любого пожалеешь!

Пока я размышляла о тяжком сыновстве, Барри нагло запрыгнул мне на спину.

– Ты чего, со стога свалился? – обернулась к нему.

– Скачи скорее, – раздраженно ответил он. – Или обратно хочешь?

В конюшню я возвращаться не желала, там условия вовсе не для единорожек, и потому поскакала. Ну, как поскакала… Барри ведь совсем не легкий! До самых ворот я честно мчалась со всей скоростью. Но как только мы выскочили за них – выдохлась. Прям окончательно. Я же не лошадь какая!

– Будь сейчас стража на месте, нас бы уже поймали, – проворчал Барри, спустившись с меня.

Большие лопухи, как же мне стало хорошо!

– Барри, ты зачем меня украл? – спросила, а сама принялась тщательно осматривать спину, насколько это возможно.

– Вот и я спрашиваю, зачем, – ответил появившийся из ниоткуда Лис.

За ним вышли остальные, даже Энтуан был.

– А теперь нормально мне объясните, что здесь происходит? – очень серьезным тоном вопросила я.

– Это побег, Рожка! – выдал очевидное Барри.

А я и не догадалась, думала, вышли на лужок прогуляться! В общем, никто ничего конкретного не пояснил мне. Все спешили скрыться как можно дальше. Хорошо еще, что на мне никто больше скакать не пытался.

Далеко мы не ушли. Навстречу нам выскочил малый боевой отряд, человек пятнадцать. А в конце него катилась карета, вычурная такая, прямо как сказочная. Засмотревшись, я не сразу заметила, как Энтуан сорвался с места, направившись прямиком к экипажу. Хотела окрикнуть его, но почему-то промолчала. Наверное, мне просто стало интересно.

Как только Энтуан оказался у кареты, ее дверка раскрылась. А после из нее выплыло… выплыла… вышла… хотела бы сказать, что корова, но явившаяся барышня превосходила ее в некоторых размерах, в частности, вдоль и поперек. Князенка, подавшего ей руку, она обгоняла вширь раза в два-четыре или даже в целых шесть. Издалека видно плохо.

– Это его возлюбленная, – почему-то решил Барри.

– Ты прав, – подтвердил Лис. – Но любовь его не взаимна.

– С чего ты взял? – вмешалась я.

– Скоро узнаешь, – с неохотой ответил Непобедимый.

Он оказался прав. Поникнув, как сорванный цветочек, Энтуан вернулся к нам. Наигранно поинтересовался, чего мы ждем, и первым соскочил с места. Психанул парнишка, не по-детски так психанул. Еле догнали его. Сын князя тайком стер слезы и спросил у Барри:

– Успел забрать?

– Я же профессионал, – ответил тот, улыбаясь во весь рот.

Далее все скакали галопом. И долго так. Им-то ничего, а я ведь своими ногами землю топтала. Наконец, ушастый объявил привал. С облегчением я привалилась там же, где услышала эльфа. А остальные устроились немногим дальше. Решила, что потом как отдохну, присоединюсь к ним.

Набраться сил в полной мере мне не позволил Энтуан, который пришел ко мне с выражением страданий на лице. Такой несчастный, что я даже прогонять его не стала.

– Рассказывай, – предложила ему.

Даже вздох сдержала, чтобы не спугнуть его откровенность.

– Она выходит замуж за другого, – сдавленно произнес Энтуан.

Я внимательно посмотрела на паренька, вспомнила ту тушу и искренне сказала ему:

– У вас же нет снега, значит, нет холода, так?

– Так, – растерянно ответил он.

– Ну вот, греть тебя зимой не нужно! – выдала я логичный вывод. – А солнышко тебя любит, зачем прятаться от него в тени?

– Какой тени?

– Той, что твоя возлюбленная создает.

Энтуан ушел в глубокие раздумья. Но это же лучше страданий о себе несчастном! Пусть думает о том, что я сказала, и ищет там смысл.

Отдохнуть в полной мере мне никто не дал. Все молча собрались и снова поскакали. Я за ними, куда ж мне было деваться. Остановились лишь тогда, когда солнце почти склонилось к закату. Упав на привал, я только и выпалила:

– Ускачете без меня, дружить с вами больше не стану.

В ответ услышала фырканье Непобедимого. Посмотрела бы на него, добирающимся сюда своим ходом. И вообще, мне все больше не нравилась эта сказка, где я только и делала, что скакала.

Разбудил меня божественный запах жареного мяса, он же поднял на ноги. И как же обрадовали детки, оставив мне самый большой кусок. Чуть слезу от умиления не пустила. Я быстро сжевала мясо, пока никто не передумал, и обратилась ко всем с насущным вопросом.

– Что сперли у князя?

Энтуан даже вышел из задумчивого состояния и покраснел. Видимо, нечасто батюшку грабил. Ну, какие его годы, успеет еще стыд подрастерять. Ушастый сделал вид, что не слышал вопроса, Карлис усмехнулся, принцесса вновь начищала свой меч, а вот Барри, казалось, только и ждал, когда я спрошу.

– Артефакт. Я его прямо из-под подушки свистнул! – воодушевленно произнес он. – Отцу потом рассказать надо!

– А на подушке кто-нибудь спал? – уточнила я.

– Нет, так не ночь же, – растерянно ответил Барри. – Но там такая охрана и собаки!

– Не рассказывай отцу все равно, – посоветовала я. – Вот если бы ты из-под носа стащил, то это одно, а так любой вор может.

– Так не любой может! – оскорбился сын короля воров.

– Любой, – спокойно возразила ему. – А если отцу похвалишься, то он тебя титула лишит.

Барри попыхтел-попыхтел, да и замолчал. А я пошла искать сочную травку, мяско надо бы закусить.

– А теперь куда, за снегом? – спросила, найдя замечательный кустик не только с зелеными листочками, но и аппетитными ягодками.

– Не за снегом, а к демонам, – поправил Карлис.

Ну, конечно, какой Дед Мороз признается в том, что ищет снег? Вот и Непобедимый шифруется.

– И что у них делать надо?

– Тебе – ничего, – грубо отозвался он.

Ой, нашелся тут умник. Как будто сам там нужен.

Возмущенно взмахнув хвостом, я милостиво промолчала. Если на меня готовят мясо, то, значит, очень рассчитывают на мою помощь. Иначе никто бы кормить не стал. Я, во всяком случае, так опрометчиво с едой не поступала бы.

Дополнив свой немалый живот сочной травкой, прилегла для лучшего усвоения оной. Кто бы еще гриву мне расчесал для полного счастья? Громко вздохнула.

Никого не проняло.

Вздохнула еще раз, громче, вкладывая все свои страдания. Ага! Забеспокоились?

Ушастый что-то прошептал принцессе, на что она серьезно кивнула. Наверное, он не хотел давать свой гребень. Ведь сразу видно, что эльф жмот. У Карлиса, вон, борода непричесанная. Тогда получалось, и Эвка не только жадина, но и неряха – мужиков, рядом идущих, следует в порядке содержать.

Тут я вздохнула уже непритворно.

И ведь ни один не поинтересовался, что со мной! Все шепчутся, как пшеница на ветру. Тоже мне… грибочки под листочками!

– Долго еще скакать-то? – лениво спросила я, пытаясь сдуть челку с лица.

Раздражала! Еще и травинок где-то нацепляла. Стыд один! Были бы у меня руки…

– Через несколько дней должны прибыть на место, – отозвался Барри и улегся рядом с травинкой во рту.

Как вовремя они меня встретили! А то пришлось бы мне с ними несколько месяцев скитаться.

– Барри? – позвала и подползла к вору поближе. – А зачем вы к демонам идете?

– У них последняя часть артефакта, – прошептал он, оглядываясь на Непобедимого.

– А остальные вы собрали уже? – догадалась я. – Зачем вы этот конструктор ищете?

– Артефакт, – поправил Барри и перевернулся на бок, лицом ко мне. – Эвангелия нашла древний манускрипт, в котором говорилось, что с помощью этого артефакта можно победить темные силы окончательно.

– И смогла прочитать? – удивилась я. – Чего же раньше никто их не победил?

– Они спали, – возмущенно пояснил Барри. – Только объединившись, можно одолеть темные силы, но в прошлую битву кто-то струсил, – трагично произнес он и неопределенно повел плечом.

Мне бы, наверное, стоило поспорить и доказать несуразность всей этой затеи, но я промолчала. Уж слишком хотелось взглянуть на демонов. Да и детки упрямые, психанут еще и уйдут без меня.

Планы Карлиса – подпольного Деда Мороза – никто не отменял.

Глава 5

Эти… эти… эти сорняки на грядке додумались просто до невообразимого глупой мысли: спрятать от меня мясо! И, ладно бы, действительно, скрыли его с моих глаз, так нет же – подвесили на высокую ветку. Я прыгать так высоко не умела. Влезать на дерево тоже не вариант – слишком оно тонкое для этого.

Знала бы, что эти клубни королей так поступят, не ложилась бы спать после очередного изнурительного забега.

Прошло уже четыре дня, а мы никак не доскачем до демонов. Похоже, кто-то, не стану показывать рогом, не знал верного маршрута и тащил за собой остальных, надеясь однажды добраться до места.

Мне-то все равно… Было до недавнеговремени, пока детки не вздумали вдруг нормировать мою порцию мяса. Видите ли, единороги его есть не должны. Нашлись тут, знатоки-единороговеды! Вот, чуяли мои копыта, что все это придумал Карлис. Он же не мог просто не любить меня, обязательно подгадить надо!

Осмотревшись на разбредшуюся компанию, я приблизилась к дереву с ароматным мясом. Эх и почему такие плоды не растут в природе?

Передние ноги уперла в ствол. Дерево покачнулось, но лишь слегка. Я милимитрическими шажочками переместила копыта выше. Кора была скользкой. Но я справлялась. Задрав морду, потянулась за куском… не хватало буквально нескольких сантиметров…

– Что это ты тут делаешь? – визгливо вопрошала Эвка.

Жухлая трава, я же чуть не грохнулась!

– Учусь на двух ногах ходить, – ответила я. – Не видишь?

Аккуратно опустившись, оглянулась на принцессу. Та стояла, уперев руки в бока. Деловая помидорка, не меньше.

– Чего уставилась? – решила я перейти в нападение. – Мясо доставай, или я всем расскажу, что ты в бронелифчик лопухов напихала!

– Куда? – не поняла Эвка.

– На тебе не так много вещей, чтобы запутаться, – пояснила я, взглядом показывая на нужную деталь одежды.

Принцесса сообразила быстро. Покраснела еще сильнее.

– Да как ты?.. Какие лопухи?

– Ну, может, другую траву, – не стала с ней спорить. – Я же не рассматривала.

– Это специальные защитные травы! Мужчины не должны о них знать!

– Мужчины? – гоготнула я. – Ладно, а пузо твое до каждой родинки они должны изучить, ага?

– Мне так удобнее сражаться, – настаивала принцесса.

– Конечно, – кивнула я. – Мясо доставай.

Осмотревшись, Эвка все-таки подошла к дереву и вскочила на него. Да так ловко, что я подивилась. Во талант! Наверное, часто из дворца сбегала, а под окном у принцессы росло дерево.

– Держи. Но меня тут не было.

Я не ответила, ведь рот был занят.

Эвка спешно ушла. Ну, она и не нужна больше. Ее миссия исполнена, а мне теперь можно спокойно досыпать. Добыча мяса – довольно изнурительное дело.

Я прикрыла глаза всего на минуточку, как тут же все спешно стали собираться. Наверное, они заметили пропавшее мясо и решили мне отомстить, не дав ему хорошенько усвоиться. Сначала я делала вид, что крепко сплю, но сборы это не остановило. Меня окликнули уже сидя в седлах. А я ведь даже травки не пожевала! И никто не стал дожидаться моего окончательного пробуждения. Увидев, что я поднялась на ноги, детишки сорвались в скач. Хоть бы лошадей пожалели, цветочки оранжерейные!

К моему единорожью удивлению, мы держали путь весьма целенаправленно, будто малолетние герои вдруг вспомнили, затем вышли за порог отчего дома.

Покосилась на Непобедимого. Он, конечно, делал вид, что совсем ни при чем, но меня спутанной бородой не обманешь. Я уже интересовалась у ушастого, почему он не причешет Карлиса, как меня. О, после того как эльф привел мою гриву в порядок, я его почти поцеловала! Но вовремя вспомнила, что являюсь единорожкой и порочить себя связями со всякими ушастыми совсем неправильно. Так вот, он ответил, что Лиса магией трогать нельзя, а почему – не объяснил. Мои подозрения почти достигли апогея, но я держалась и не выдавала их. Ждала, когда наступит момент, что крикнуть: «Я так и знала!».

Мы добрались до озера, расположившегося у подножья гор.

– Завтра будем на месте, – с предвкушением сообщил Барри.

Едва соскочив с лошади, он на ходу разделся и прыгнул в озеро. Энтуан, недолго думая, повторил за принцем воров. Эльф высокомерно фыркнул, а Карлис как-то подозрительно взглянул на Эвку. Уж точно, не как дед, тем более родной.

Неспешно подойдя к воде, я опустила в нее ногу. Хотелось, конечно, с разбега занырнуть, но единорожье чутье подсказывало, чтобы не спешила. Когда рябь разошлась, я увидела свое до безобразия искаженное отражение. Не могла же я быть в полтора раза шире, чем обычно? Но принцесса, ромашка полевая, развеяла мою уверенность. Подойдя слишком близко, она отразилась рядом со мной. И, зараза, Эвка зеркалила один в один, как была!

– Вот видишь, почему мы хотели спрятать мясо? – ехидно спросила она и со вздохом поправила свой бронелифчик.

– Это не от мяса, – опровергла я. – У вас тут трава неправильная растет.

Недовольно махнув хвостом, я ступила в воду второй ногой, разгоняя неприятную картинку, и вошла в озеро.

Плавала я долго. И не потому, что стремилась похудеть. Не из-за этого, я сказала! Просто плавать люблю. Уже выходя на травку и стряхнув лишнюю воду, я поняла, что причина моей увеличенности точно не в мясе. Мне же приходится скакать, как кобыле какой-то. Так что, это мышцы! Иначе и быть не может. Конечно, быть таким качком совсем не желалось, но теперь-то деваться некуда.

Этим вечером от мяса я отказалась. Как-то неаппетитно его приготовили, бестолочи. Могли бы и рыбы нажарить, а не неведомых зверушек. И вообще, травки намного разнообразнее.

Злая на всех, я улеглась спать в сторонке. А ночью проснулась от странного шума.

Сначала мне показалось, что кто-то чавкает, и это была не я. Прислушавшись, поняла – не ошиблась. Конечно, моя порция мяса оставалась не тронутой, а в ночи она казалась еще более соблазнительной. Пусть и приготовлена неаппетитно.

Лениво подняв голову, я выглянула из-за травы, чтобы запомнить самого голодного, но узрев его, смогла лишь пропищать:

– Крапиву мне под хвост! – и спешно легла обратно.

Авось никто не заметит.

В моем воображении демоны были похожи на больших таких накаченных мужиков, возможно, с крыльями, но уж точно не головастыми рогатыми карликами. Это же сколько раз им изменили, раз такое выросло?! Хотя, не застань я в тот день Егорку, и у меня бы ветвистость развилась. И не стала бы я тогда самой красивой единорожкой. А быть может, вообще, очнулась бы такой страшной демоницей. Бррр!

Когда я решилась выглянуть в очередной раз, заметила изменения в обстановке. Спящих деток вязали. Вот так, не разбудили даже. Мое единорожье чувство справедливости взбунтовалось. Я пыталась его усыпить, как ранее поступила с совестью, но тщетно. Ох, шишки можжевельника, иногда быть единорожкой слишком хлопотно!

– Мало вам снега, так вы еще и детей воруете! – выдала я себя со всеми копытами.

Демоны пороняли ношу на землю. А те и не проснулись.

Самый крупный из рогатых мотнул головой в мою сторону. Вот не лежалось мне на месте! Погубят же теперь!

Осторожно отступая, я внимательно следила за тремя демонами, направляющимися ко мне. Кстати, а вдруг они не демоны? Рога еще ничего не значат. Тогда получается, что я обвинила их в краже снега незаслуженно. А это обидно. Эх, надо было крепче спать.

– А меня, между прочим, трогать нельзя! – предупредила громко-громко, чтоб все услышали. – Я это… в лоб могу копытом дать! И рога посшибать, да-да! Бойтесь меня! – голос перешел в писк.

Демоны или кто они там, оскалились, показав два ряда острых-острых зубов. Нервно сглотнув, я пожалела, что ночь слишком ясная. В темноте мне бы не удалось разглядеть такие ужасти.

Ускорив свое отступление, я наткнулась на препятствие. Оборачиваться побоялась, просто чуть повернула в сторону, но дерево позади не заканчивалось. Какое-то оно необъятное. Стоп! Тут же не было деревьев!

Замерев, я осторожно приподняла правую заднюю ногу и лягнула со всей силы назад. Судя по всему, попала прямо в многозубую челюсть. А то удумали, с тылов подкрадываться! Пока все наблюдали за полетом своего товарища, я поскакала прочь. В камыш такие приключения!

Очутившись на другой стороне озера, взглянула на демонов. За мной никто не гнался, даже не попытался. И мне бы порадоваться, но рогатые вновь нагрузились спящими дитятками. Моя совесть не выдержала – проснулась, зараза.

Баю-бай, спи, ненужная!

Выспалась?

Да етить в три колоса!

– Слушайте, это же не равный обмен, а обдираловка какая-то! – возмутилась я.

Чуть голос не сорвала, неблизко же стояла.

– Вы же демоны? – уточнила я.

Самый крупный кивнул. Видимо, языки у всех давно откушены. С такими-то зубами.

– Так вот, если хотите их забрать, то снег сначала верните! – поставила им условие.

Расчет был на то, что снег дороже каких-то принцев, принцессы и Карлиса. Последнего я бы вообще выкинула за ненадобностью. Или подарила бы демонам.

Только главный не разделял моего мнения. Махнув лапой, он развернулся и пошел к горе. Его отряд поспешил следом.

– Эй! Ты чего такой невоспитанный?! Стой! Репейника тебе в гриву! И на хвост! И рога у тебя маленькие!

Последняя фраза резко затормозила шествие. Ой, кажется, я нашла слабое место главаря. Ну, раз так…

– Я, вообще, их еле разглядела. Единороги при рождении и то больше рог имеют. Да-да! А у тебя там непонятно что. А это точно рога? Кажется, тебя головой несколько раз приложило, вот и остались шишки. Жалко тебя, даже бодаться нечем.

Мне бы заткнуться, но так весело разгорались в ночи его глаза. Желтенькие такие, как одуванчики цветущие. Красота! А смешки со стороны его подчиненных лишь добавляли мне энтузиазма.

Но только ровно до той поры, как высмеиваемый провел ладонью поперек шеи в недвусмысленном жесте. Отряд снова побросал плененных на землю. Интересно, королевские детишки уже стали дурачками или только на пути к этому? Лис-то давно где-то крышу повредил, ему уже ничего не причинит ущерба.

Демоны проявили чудеса эрудиции, обогнув озеро с двух сторон. Но я убегать не собиралась. Ясно уже, что просто так этих лютиков мне никто не отдаст, значит, придется, идти с ними по своей воле. Если, конечно, совесть внезапно не уснет. Вместе с единорожьим чувством справедливости.

В общем, сдалась я почти без сопротивления. Зубы выбила только одному, чтоб не скалился похабно. Даже единороги долины вели себя пристойней. Двоих демонов лягнула за рассматривание моего рога. Признаться, меня это мало трогало, но упускать такую возможность было бы глупо. Четвертому от души припечатала шишку на его ветвистой голове, ибо он свершил самое ужасное – лишил меня речи, перекрыв разговорный аппарат жутко пахнущей тканью.

Я могла выражать свой гнев лишь соответствующим взглядом. Но и этого меня лишили, нацепив на голову плотный мешок. Хорошо, хоть под нос прорезь сделали. Правда, прямо на мне, заставив мое трепетное единорожье сердечко биться с десятикратным учащением. Ну, ничего, я им всем еще покажу, как через кусты шиповника пробираться. Да в крапиву нырять. И мухоморами питаться. Или дикими яблоками перекусывать.

Когда я стала спотыкаться через шаг, случилось совсем невероятное: меня подняли на лапы и понесли. Вот так и знала, что отражение в озере врало! Но хоть что-то хорошее в этой ночи.

В общем, под слаженный топот демонских ног я и уснула. Главное, чтоб не вздумали кидать меня на землю. Я же не принцесса какая-то!

Проснулась я свободной. В смысле без всяких тряпок на морде. В комнате, залитой солнцем, рядом со мной сидели уже бодрствующие принцы, принцесса и Карлис. Взгляды у них были какие-то рассеянные и озадаченные.

– Я же говорила, что мясо вы неправильное пожарили! – сообщила им, привлекая к себе внимание. – Наловили сонных крыс каких-то.

– А где мы? – заторможенным голосом спросил Барри.

– У демонов, – не стала их мучить. – Эвка, вынимай лопухи их лифона, а то направят тебя на полировку!

– Какую… полировку? – уточнила она.

Сонная. Тормознутая.

Я осмотрелась, нет ли тут емкости с водой, чтоб разом всех пробудить. Не было.

– На полировку демонских рогов, – объяснила ей. – И ты, ушастый, будь уже на мужика похож!

Эльф меня не слушал. Вместе со всеми он наблюдал за удивительной трансформацией женского бюста. Принцесса не стала переспрашивать меня о намереньях демонов, а послушно исполнила наказ.

Но как оказалось, не только поэтому она рассекретила свой «75А».

Помимо травок, в бронелифчике обнаружились: карта, складной нож, три мешочка с порошками пока неизвестного действия, курительная трубка, кольцо с рубином, которое Эвка сразу же нацепила на средний палец правой руки, какой-то шуруп, маленькая медалька и плитка шоколада. Последнее она, видимо, достала случайно, потому что удивлены были все.

– Что? – спросила принцесса, пряча шоколад обратно. – Я же девушка!

– А как он у тебя там не тает? – поинтересовалась я.

Вообще, мне едва удавалось скрыть свое восхищение. Я-то в бытность человеком, только деньги в бюстгальтере прятала. Хотя нет, в девятом классе сигареты одноклассникам проносила, ведь девочек не обыскивали, как мальчиков. Да и то, не в чашечки же совала, а за центральную часть прятала.

– Вот так не тает, – вредничала Эвангелия.

Ну, и ладно. Карлис по-хозяйски разворачивал карту, остальные выстроились за его плечом.

– Судя по солнцу, мы находимся на восточной стороне, а нам надо в южную часть, – водя пальцем, пояснил он. – У нас около шести часов, чтобы захватить артефакт и выбраться отсюда. Первое на Барри, второе – за мной. Вы, – Карлис повернулся к ушастому и Энтуану, – страхуете Барри, а мы с Эвангелией сходим в библиотеку. Встречаемся тут через два часа. За оставшиеся четыре мы должны быть отсюда. Погоня дальше озера не пойдет – вернуться до солнца не успеют.

Хмель душистый, и все такие энергичные мигом стали, а главное, понимают, о чем им Непобедимый вещает! Одна я делают умный вид, будто тоже планировала сюда попасть и поработить всех рогатых. Не признаваться же в том, что слегла окамышила от их плана.

Пододвинув Энтуана, я почти положила голову на плечо Карлиса.

– Где-где мы встречаемся? – уточнила я.

– Тут, – ткнул пальцем в карту.

– Ты руку-то убери, не видно за ней ничего. И не пыхти, как ежик! А сейчас мы где? – спросила его.

План хоть и был достаточно подробный, но среди всех его лабиринтов отыскать путь без указателей очень непросто. Практически невозможно.

Непобедимый проявил чудеса терпения и показал не только мне предполагаемые места нашего пребывания, но и все маршруты, выводящие к точке сбора. Кроме того, он рассказал, что днем, когда солнце яркое, демоны спят, поэтому жилые комнаты лучше обходить стороной.

Но ведь хвалить за один раз хорошего поведения Лиса нельзя? Вдруг зазнается или испортится. Поэтому я просто кивнула, выражая свое понимание. Тут же Карлис сразу же свернул карту и почему-то потер плечо, злобно косясь на меня.

– Барри, – требовательно позвал он.

Вор тут же схватил шуруп и прижался с ним к двери. Остальные разобрали мешочки. Трубку и медальку взял ушастый, Энтуану достался нож. Я бы согласилась на шоколад, но мне никто не предложил его.

Барри справился очень быстро.

Когда мы всей гурьбой высыпали в коридор, у нас появилась очередная проблема. Копыта. По каменному полу мои шаги звучали особенно громко.

Как ни странно, выручил снова Карлис. Скрывшись в комнате, он ненадолго задержался там, а вернулся с кусками ткани. Ими он обмотал мои цоколки.

А потом все ушли.

Но я ведь до последнего надеялась, что меня возьмут с собой. А то геройствуют без единорожки. А мне обидно! Я тоже хочу прославиться! Не просто же так меня запихнули в это прекрасное тело?

Пожалев себя еще минут пять, я направилась к месту сбора. Буду на шухере стоять, а то вдруг там засада. Или еще что. В общем, я в любом случае пригожусь. Без Рожки ни одного великого дела не творится! А если и творится, то оно не такое уж великое.

Итог моих блужданий вышел закономерным – я заблудилась. Вот, точно, карта у Карлиса просроченная была, того-то он таким любезным казался.

Я все время натыкалась на тупики и темные, кишащие демонами, коридоры. Попытки вернуться и начать путь сначала оказались безуспешны. И часов мне никто не дал. По ощущениям я блуждала несколько часов, и надежда на то, что меня дождутся, таяла с каждым мгновением.

На улицу вышла внезапно, даже двери не заметила. Но радость длилась недолго. Ведь фруктовый сад на карте был обозначен с противоположной стороны дворца, а еще солнышко не туда закатилось. Пока я вспоминала, как по тени определить точное время, она внезапно пропала.

Минута наступившей тишины резко сменилась многокопытным топотом. Бежали ко мне, будто чувствовали, где я нахожусь. Под размышления о том, как демоны могли иметь одновременно лапы и копыта, меня заключили в рогатое кольцо.

Вот так я оказалась одна против полчищ демонов.

Глава 6

Сначала мне стало страшно. Так, что задние ноги стали слегка подрагивать. Не желая показывать своей боязни, я легла. Ну а что? Травка ухоженная, без пыли, тенек от деревьев, опять же.

А когда один из демонов заговорил, я поняла, что поступила очень мудро. Стоя сдерживать свой ржач не смогла бы! Голос рогатого был тоненьким и высоким, будто комариный. Да уж, повеселил меня демон знатно. Даже щипание травки не спасло – я чуть не подавилась.

Фух! Теперь и умирать не страшно. Но хорошо, что никто меня убивать, вроде бы, не собирался.

– Вот не нужно было снег красть! – заметила я, немного успокоившись. – Лучше голос мужественный иметь, чем зиму.

– В подвал, – пропищал главный.

Не тот, что у озера был – этот молча сверкал глазами.

– В подвал нельзя! – возмутилась, поднимаясь на ноги. – Там пыльно, а у меня грива белая! И мне строго положено загорать три раза в день, иначе серой стану, а костям витамины нужны. В общем, на подвал не согласна я. И в стойло не пойду! Я вам не лошадь. А ежели вы не в силах предоставить соответствующие условия пребывания одной взятой ежинорожке в вашем жилище, то засим я откланиваюсь в глубоко расстроенных чувствах.

Несколько минут полчища демонов пребывали в задумчивости. Я надеялась, что они прониклись и мысленно подбирают мне самую-самую комнату, но, видимо, все мозги у них вытекли в рога.

– В подвал, – повторил главный, разбивая все мои надежды.

Хотя зажралась я что-то. Живой оставили, и то хорошо.

Гордо задрав голову, я сама направилась во дворец. На ступенях слегка споткнулась, но своей величественности не потеряла. Наоборот, ухмыльнулась, когда задела копытом одного из демонов, нечего было лапы с неподстриженными когтями ко мне тянуть.

Вперед меня вышли только двое, остальные двигались следом. Представив, как выглядела эта процессия со стороны, я не смогла сдержать ржач. Демоны покосились на меня, но промолчали. И правильно. Услышь я их писки, то не смогла бы остановить приступ хохота.

Мы приблизились к огромной двустворчатой двери. Несколько демонов вышли из-за спины и толкнули обе створки.

– Мне бы и одной хватило, – оскорбилась я, заглядывая в новое помещение.

Комнаты там не оказалось. Сразу от порога начинались ступени, ведущие вниз, и конца им не было видно.

– Так глубоко даже корни кактуса не добираются!

Мое отступление прервалось тут же. Четырехрядовую стену из рогатых не преодолеть.

– Я не пойду туда по своей воле!

Демоны переглянулись. А затем шестеро из них шустро подскочили ко мне и подняли на лапы.

– Вы же не бросать меня собрались, правда? – уточнила я.

Ответа не было. Но практически мгновенно двенадцать копыт зацокало по ступеням.

Солнышко ясное, я буду скучать по тебе, как подсолнух!

Несли меня долго. Благо, неудобств не причиняли. Темнота, в которую мы погружались, не нравилась мне. Хоть бы одно окошечко прорубили в подвал, а то совсем мрак.

Сгрузили меня тоже аккуратно. Но мне очень не понравилось то, что демоны, как только избавились от ноши, тут же сбежали. Я лежала на чем-то мягком, а окружающая темень спокойствия в душу не вселяла. И вообще, для чего меня приволокли сюда?

Интересно, детки смогли свои дела провернуть или нет? Вдруг они тоже в этом подвале? Поискать бы их. Отчитать бы. Не себя же мне ругать?

Я осторожно поднялась на ноги. Выставила рог вперед, чтобы не биться носом в случае чего и пошла исследовать территорию. Человеческих ручек не хватало, как никогда. Ни рогом, ни носом, ни копытами ничего толком не потрогаешь.

Привыкнув к темноте, я стала понемногу определять, где стена, а где ее еще нет. Таким образом нашла дверь. И, конечно, она открывалась «на себя». Поразмыслив, я все-таки решила рискнуть зубами и вцепилась ими в ручку. Дверь еле поддалась, и тут же ко мне ворвался свет. Неяркий и колыхающийся, но это лучше, чем всепоглощающая тьма.

Попридержав створку ногой, я просунула голову за дверь. Не лужок в мае, конечно, но вроде ничего так комнатка. Правда, хлама в ней много всякого. Все с лихвой исправляли факелы, развешанные на одной из стен. Но, опять же, с собой я их никак не возьму, даже если смогу снять.

Вошла в комнату. Дверь за мной тут же захлопнулась, прищемив кончик хвоста.

– Помочь? – внезапно спросил кто-то.

– Да, будьте так любезны, – ответила я.

Хвост важнее, чем выяснение всяких личностей.

Из угла вышла маленькая фигура в необъятной хламине, на голову был накинут капюшон.

– А ты мальчик или девочка? – уточнила я.

Неизвестный споткнулся на полушаге. Ничего не ответив, он подошел к моему прижатому хвосту. Но вместо того, чтобы открыть дверь, это капюшонистое недоразумение достало нож и отрезало кончик хвоста.

– Да ты одуванчик облетевший, совсем страх потерял?! – взъярилась я.

Ведь неровно же теперь! Как ходить с таким хвостом?

Я хотела ему еще много чего сказать, но неожиданно потеряла голос. Совсем лишилась.

А этот «помощник» лишь опустил руку, которой отгонял невидимую муху, и стал разглядывать отрезанное. Мой хвост!

– Интересно, – пробурчал он и скинул капюшон.

Не мальчик и не девочка – дедушка. Лысый такой, противный… отчекрыживший мой хвост!

– Придется пилить рог, – сделал вывод этот дедок.

Неужели, мне попался тот самый загадочный и страшный маг-экспериментатор? Ой, сосенки-березоньки, да пальмочки-кипарисики, бежать отсюда надо! Побыстрее и подальше.

Не успело мне подуматься об этом, как ноги уже сорвались с места и, стараясь зацепить каждый висящий факел, я пробежала вдоль стены, пока не нашла еще одну дверку. И ладно, что за ней темно, зато там нет таких дедков, а мой рог останется цел.

Я проскакала прилично. И только потом поняла свою ошибку. Надо было в ту же дверь бежать, через которую я вошла. Она ближе к выходу из подвала. А теперь я оказалась непонятно где. И, судя по запаху, что доносился до меня, сумела-таки что-то поджечь. Обратно теперь никак. Мало того что там маг, так и огонь хлам уничтожает. Последний жалко, вдруг там можно было полезные вещи отрыть. Но чего уж вздыхать.

Я снова оказалась в темноте. Пока бежала, совсем не замечала этого, а теперь резко погрузилась во мрак. Главное, держать путь вперед. Куда-нибудь да выйду. Наверное.

Ткань с копыт давно слетела, и теперь я шла, громко цокая. Никакой конспирации! Но стоять на месте нельзя. Вскоре я наткнулась на дверь. На этот раз она раскрывалась «от себя». А еще из-под нее пробивалась полоска света.

Уже ученая, я тщательно подобрала остатки хвоста и решительно толкнула дверь. Была бы человечкой, испугалась бы, но я, хвала лютикам, единорожка. Мне открылся вид на спальню. Такую всю красную и вычурную. А дедок-то извращенец! Не стал бы нормальный маг, пусть даже экспериментатор, в подвале у демонов такую спальню обустраивать. Про отрезание единорожьих хвостов и намерений по спиливанию рогов я вообще молчу!

Выглянув за дверь, я убедилась, что больше путей отступления нет. Говорят, перед смертью не надышишься, но ничего про прыжки не рассказывают. Поэтому я с разбега заскочила на красное покрывало, которым застилалась красная кровать и, словно бык, распорола рогом красные подушки. Попытка испортить матрас не увенчалась успехом – слишком прочный попался.

А еще я хотела петь песни, но голос так и не вернулся.

Разгромив все, что раздражало меня, я удовлетворенно осмотрелась. Странно, но дедок до сих не вернулся. Неужели я перекрыла ему доступ в этот коридор? Тогда совсем прошлогодняя листва получалась: он придет через запасной вход, и мы встретимся снова. Конечно, я пока не знала, где этот запасной выход, но это вопрос времени.

– Успокоилась? – внезапно спросил кто-то из темноты.

Еще один маг? Они, прямо как вешенки!

Эх, а голоса до сих пор нет.

– Из разговорчивых? – продолжал неизвестный. – Вон в той тумбочке, что раньше стояла справа от кровати, в синей бутылке средство нужное.

Голос какой-то странный. Вроде не картавый, но «эр» получалась неправильная. Я покосилась в темноту, но никого там не рассмотрела.

Все же доверчивы единорожки. Я не почуяла подвоха и выпила содержимое бутылки полностью. Уже впадая в беспамятство, сделала себе зарубку никогда больше не верить непонятно-картавым голосам.

Очнулась я от неприятного запаха паленой шерсти и тут же подскочила.

Фух! Горела не я. Не хватало еще шкуру попортить, и так хвост обезображен.

– Ты зачем всю бутыль выхлебала? – ворвался в сознание неправильноэрговорящий голос.

– Пояснять надо было! – огрызнулась и тут же подпрыгнула от радости. – Я говорю! Я снова говорящая!

– Выбираться отсюда пора, говорящая! – проворчал неизвестный.

– А ты чего в темноте сидишь? Страшный?

– Запертый.

– А где выход из подвала, знаешь?

– Знаю. Через дверь.

– Ха-ха! Как остроумно!

– На словах не смогу объяснить.

– Я тебе, конечно, не верю. Но исключительно из желания досадить дедку выпущу.

Все-таки слышать себя обалденно приятно. Была бы одна, спела бы.

– Ты голос подавай, запертый, иначе не найду тебя.

– Прямо иди, не ошибешься.

Я осторожно начала продвигаться в заданном направлении. В темноту совсем не хотелось, но слово уже сказано.

– А что в бутылке-то было? – поинтересовалась я.

– Нейтрализатор магии.

– Понятно, – отозвалась, чтобы лишний раз послушать себя. – А если я выпила с запасом, то у меня теперь иммунитет к ней имеется?

– Не пробовал.

Я почти добралась до угла, но никакого силуэта там не увидела.

– Не поняла. Ты в стене, что ли?

– Голову подними.

Посмотрела наверх. Чуть выше моего роста висела клетка.

– Ты птиц?

– Ворон, – поправил он меня.

– Чудеса, – пробормотала я.

Упершись копытами в стену, приподнялась и рогом толкнула клетку. Она тут же упала на пол. Ворон выругался по-анатомически.

– Ботанику лучше используй, – посоветовала я, – у нее лексикон богаче и приятнее.

– Клетку раскрой, – прокаркал крылатый. – Скоро дымом все заполнит.

– Вот пока ты не напомнил, я его не чувствовала даже.

Клетка была заперта на обычный крючок. Вскоре ворон оказался на свободе. Выйдя на свет, он расправил черные крылья. Правое было полностью ощипано, на левом осталось три пера.

– Все-таки ты птиц, а не ворон, – заключила я.

– Карслав, – представился он.

– Рожка, – ответила ему. – Ладно, вороно́й, влезай на спину. Гриву не драть! А покажешь неверный путь, сброшу тебя! – предупредила его.

Кажется, хлам в той комнате занялся огнем не по-детски. Или дедок под шумок решил сжечь что-нибудь еще. Тем более, он до сих не добрался до спальни. Вонь стала почти нестерпимой.

Когда ворон оказался на моей спине, я почувствовала его значительный вес.

– А с виду и не скажешь, что ты тяжелый. Будто тюк сена на себя взвалила! – пожаловалась я.

– Будто тебе приходилось сено тягать! – ответил он. – Скачи отсюда уже.

– Не командуй!

– Я советую.

– Тогда советуй другим тоном!

– Не придирайся!

– Ты вообще сидишь на мне!

– Стою, а не сижу. И ты стоишь.

Резкий переход на спокойные ноты ввел меня в замешательство.

Этот клюватый злил, не так, как Карлис, но все же. Наверное, это универсальная способность всех Каров.

– Когда выберемся отсюда, напомни мне дообщипать тебя, – сообщила я, тряхнув гривой.

Ворон едва не свалился, но успел ухватиться в последний момент.

– Не дообщипать, а дощипать, неуч, – поумничал Кар.

– Я тебя не начинала щипать, чтоб заканчивать. Но крылья тебе подравняю.

Странно, но он промолчал. Видимо, запас ума поиссяк. Ну, и ладно. Запах паленного был слишком близок, а разговоры можно продолжить потом. Ворону просто некуда деваться от меня.

Эх, снова ответственность за ближнего!

И тут ко мне пришло осознание своей миссии в этой сказке…

– Давай, перистый, указывай путь, – скомандовала я.

– Не перистый, а пернатый, – поправил Кар.

– С перьями у тебя явный недобор, поэтому будешь перистым. А не хочешь, так всегда можно стать жаренным.

– Чего сразу жареным-то? – пошел он на попятную. – Как выйдешь, сворачивай направо.

– Там не было поворотов, – заметила я.

Ворон оказался психованным птицем. Спрыгнув с меня, он прокатился кубарем, встал на ноги и неторопливо направился к двери.

– Это ты меня бросаешь, что ли? – не поняла я.

– Именно, – не оборачиваясь, ответил ворон.

– Нет, вороно́й, так дело не пойдет. Я должна тебя спасти. Это мое предназначение. Так что одуванчика в ночи потом поизображаешь. А сейчас мигом ко мне на спину и показывай выход уже. Сколько тебя ждать-то можно?

Клюв ворона раскрылся и захлопнулся только тогда, когда я подошла к двери.

– Ну? Кого ждем? Мне еще на себя ее тянуть. Вот, будем на воле, надо обязательно чего-нибудь кальцийсодержащего поесть, желательно мясного. Так ведь и без зубов остаться можно.

Карслав взобрался на меня с самым независимым видом.

– Выходишь и направо, – снова скомандовал он, аккуратно цепляясь за мою гриву.

– Не помни́! – предупредила я.

Ворон издал звук, похожий на смешок. Прилагая неимоверные усилия, я промолчала. Но запомнила, что перистого следует проучить.

Едва я оттянула дверь, как в комнату повалил вонючий дым. Закрыла глаза, задержала дыхание и повернула направо. Чуть не выдохнула от облегчения – ворон не соврал.

Внезапно Кар потянул меня за гриву слева. Хотела возмутиться, но вовремя поняла, что таким образом он указывал мне путь. Что ж, ради свободы можно потерпеть это клювистое нахальство.

Через несколько поворотов я раскрыла глаза. Дышать начала раньше, но делала лишь маленькие вдохи, чтоб не впитывать в себя гадостный дым. Надо было тряпку какую-нибудь на морду повязать… М-да, идея хороша, но неосуществима.

Мы подошли к лестнице. Не той, по которой меня спускали – так мне копыта подсказали. Пол был другим, деревянным, как лестница.

– А что наверху? – спросила птица шепотом.

– Выход, – устало ответил он.

Как будто ему было с чего уставать!

– А демоны?

– У меня нет часов, чтобы сказать, спят они или нет, – недовольно прокаркал ворон.

Точно психованный. Не я его часы отнимала, не к тому ясеню претензии.

– Я в подвалах тоже как-то не очень ориентируюсь во времени.

– И что делать будем?

Вот, ничего без Рожки нельзя решить и сотворить!

Не зря! Не зря меня в сказку та бабулька отправила!

– Для начала поднимемся. Ты как? Не научился еще летать?

Я отчетливо почувствовала напряжение ворона. Жаль, что лица его не видела. Или что там у птиц заместо лица?

– Шучу я, перистый, расслабься. Судьба у меня такая – несчастных спасать.

Кар тягостно вздохнул. Наверное, жалел себя, ущербного. Ну, ничего, теперь я рядом, а беды позади.

Мой план был прост до гениальности. Нам надо подняться и послушать, есть ли кто за дверью. Если демоны там, то нужно просто переждать, а если нет – бежать. И подальше.

– Слушать будешь ты, – наставляла я перистого, поднимаясь по лестнице.

Она скрипела, но не хрустела, что безумно радовало.

Оказавшись наверху, я тут же растянулась на полу. Сил ни на что не осталось. Все-таки единорожки не созданы для перевозки всяких перистых. Но не бросать же его. Вдруг моя дальнейшая судьба зависит от того, скольких несчастных я спасу.

Ворон деловито подошел к двери и, прислонившись, стал прислушиваться к звукам за ней. Слушал долго. Убрал голову, снова прижал. И так повторил несколько раз.

– Да не дыши ты! – вдруг каркнул клюватый. – Ничего не разобрать за твоими хрипами.

– Знала бы, что глухой, сама бы справилась, – слабо отозвалась я и подползла к двери. – Кар, ты никудышная птица.

– Карслав, – поправил он меня.

– До славного ты не дотягиваешь, – отмахнулась я и прислонилась ухом к твердой поверхности.

Вроде бы это был не пол.

Стук маленьких копыт слышался отчетливо. Значит, демоны не спали.

– Я сплю, ты сторожишь. Если что, – не смогла сдержать зевоты, – выноси меня аккуратно.

– И как ты себе это представляешь?

– Это не мне нужно представлять, а тебе. Я же твоя спасительница, а не наоборот, – пробормотала в ответ и, окончательно обессилев, отключилась.

Проснулась от жуткого голода. Ворон, репейник ощипанный, несмотря на все наставления, нагло дрых. Его разбудило очередное урчание моего пуза.

– Надеюсь, демоны уже спят. Иначе придется съесть тебя, – предупредила я перистого и прижалась ухом к двери.

Еле слышно и единично, но цокот копыт присутствовал.

– Единороги траву едят, – уверенно заявил Кар.

– Ты слишком долго сидел в клетке, вороно́й. Но есть тебя не буду, я так-то больше по жареному мясу. Надо было тебя внизу оставлять.

– Ты сейчас серьезно? – не поверил он.

Я не ответила. Но мое звонкое пузо выразилось лучше любых слов. Надо было отвлечься.

– Ты сюда как попал-то? И что это за дедок мне встретился?

– Попал так же, как и ты. А старик – это маг-экспериментатор. Все ищет секрет молодости и сил.

– Тебя тоже дети на поругание демонам оставили? – сочувственно поинтересовалась я. – А почему мага в подвале держат?

– У меня детей нет! – словно оправдываясь, ответил ворон. – А маг сам решил из подвала не выходить, пока не помолодеет. Уже лет сорок как сидит тут, дурень. Демоны ему поклоняются, как божеству, жертвы приносят…

– Ну, ничего себе покос какой! – удивилась я. – Это меня в жертву принесли, что ли?

От волнения поднялась на ноги. Ходить побоялась, площадка не очень широкая.

– Меня тоже, – мрачно заметил ворон. – Думал, какой прелестный сад, и никого вокруг, к ночи задремал, а демоны как раз проснулись.

– М-да… Слушай, мне непонятно, почему рогалики не бояться днем без присмотра все оставлять?

– На «божество» свое уповают. Он раньше могущественным был, это уже позже перемудрил чего-то, но все-то помнят, что к демонам лучше не соваться.

– Так, а снег тоже дедок украл?

– Какой снег? – удивился Кар. – Я много земель облетел – нигде нет снега, – он по-собачьи почесал себе затылок.

Вот это растяжка! Не простой мне ворон попался, а какой-то подозрительный.

– Если нигде нет снега, то откуда ты знаешь, что это? – спросила его.

Перистый так и замер, стоя на одной ноге.

– Знаю, – буркнул он, опустил ногу и прислонил голову к двери. – Очень странно, что нас никто не ищет. Не мог маг так просто простить побег, да и дым… Как бы ловушек каких ни было.

– Ой, брось! Кому ты такой ощипанный нужен! – отмахнулась я, но мысленно с Каром согласилась.

Что-то тут нечисто. А если дедок сгорел? Нет, не мог. Он же столько лет демонов в страхе держал, и так погибнуть… Несмотря на всю мою злость на него, я не могла не признавать его могущество. Только былое, если верить ворону, но все же.

А потом я вспомнила, зачем вообще явилась к демонам.

– Детки что-то украли отсюда. Не до нас всем теперь, – просветила я птица.

– Артефакт? – уточнил он.

– Ну да. Я думала, что он снег возвращает или около того… Меня не вводили в курс дела.

– Понятно. Похоже, все стихло. Надо выбираться. Демоны спят, а маг – нет. Дыма больше не чувствуется, а в подвале только старик.

– Странные вы все какие-то, – заключила я и подступилась к двери.

Знать бы еще, как ее открыть. Если «на себя», то это плохо. Очень-очень плохо, потому что тянуть не за что. Попробовала толкнуть.

– А ты чего без дела? – я покосилась на ворона. – Помогай!

У птица, оказалось, были в наличии зачатки воспитания. Он даже не спорил. Молча подошел и навалился на дверь.

– Под копыта не попади, – предупредила его.

Следующая попытка увенчалась успехом. И каким! Дверь вывалилась полностью, мне едва удалось сохранить равновесие, в отличие от Кара, который упал.

– Слушай, перистый, ты, случайно, не приносишь удачу? – спросила я, осматриваясь. – Не может же быть так просто.

Нет, правда, выйти сразу на холм, с которого видно то самое озера – невероятное везение.

Ворон встал, стряхнулся.

– Просто ей… Посидишь несколько месяцев в клетке практически без воды и питья наедине с безумным магом, лишишься перьев, встретишь чудно́го единорога, тогда «просто» тебе не покажется, – проворчал он.

– Ты ударение неправильно поставил, – заметила я. – Надо на «у» – чу́дного единорога.

– Чудно́го, чу́дного… какая разница, если это ты?

– Договоришься, уйду без тебя, – обиделась я.

Вот так спасай всяких. Что детки, что этот… Я же со всей искренностью, а они…

Давно мне не приходилось плакать. Я уже забыла, как это неудобно, если тело единорожье. Отвернулась от ворона. С него станется, еще смеяться надо мной начнет. Для надежности отошла подальше, к травке. Есть-то надо.

– Ты ревешь, что ли? – все-таки заметил Кар.

– Тебе показалось, – не поворачиваясь, ответила ему.

И тут же всхлипнула не сдержавшись. Жухлый клевер, как не вовремя!

– Эй, не реви! – ворон шел за мной. – Ну, извини, перенервничал я. От свободы опьянел. Рожка, стой!

– Можешь не распаляться на объяснения. Я тебя и так отсюда вынесу. Не зря же тащила на себе столько. И помолчи, дай хоть травы пожевать спокойно.

Перистый заткнулся, но оставался неподалеку. Наверное, не доверял мне. И это обижало еще сильнее. Быстренько наевшись, я позволила ворону залезть на спину и поскакала вниз по холму, потом вверх по горам, нашла ущелье, вниз по горам… Где-то к полудню мы были у того самого озера.

Искупавшись, я пожевала травки и прилегла, чтобы подумать.

Куда мне дальше?

Везде опасно. И скучно. А еще всякие неблагодарные существа водятся.

Кар пытался заговорить со мной несколько раз, но я не отзывалась. Надо же показать, как глубока моя обида. А если сразу на уступки пойду, то никакой птиц не проникнется.

Прикрыв глаза, я мысленно проговаривала детскую считалочку, а копытом вела по земле, рисуя своеобразный круг. Место, где считалочка закончится и станет тем направлением, куда я буду держать путь дальше.

В первый раз считалочка подобралась неправильная – указание шло обратно, к демонам. Второй и третий – такие же неудачные.

Плюнув, я вскочила и начала кружиться сама. И опять! Опять я остановилась мордой к той тропке.

Ничего, Рожка хитростью не обделена. Развернувшись, и пошла в противоположном направлении. Ведь не было уговора, что путь покажет морда, а не хвост.

Хвост… мой бедненький хвостик. Взглянула на него и вздохнула. Хорошо, что поблизости нет других единорогов. Чуть-чуть, но этот момент сглаживал факт потери. Но все равно попадаться на глаза к кому-либо с этим не хотелось. Стыдно. Не уберегла.

– Ты куда? – окликнул меня ворон.

– Ухожу.

– А я?

– И тебе надо уходить. Демоны могут сюда прийти. Поэтому поспеши.

– Так ты постой на месте. Я же не могу так быстро.

Обернулась. Ворон пытался бежать.

– Ты со мной, что ли, собрался? А я не звала!

Кар остановился. Повернув голову боком, переспросил:

– Бросаешь?

– Я не обязана тащить тебя на себе постоянно.

– Значит, бросаешь, – заключил он.

– А ты на что рассчитывал?

– Что не бросишь, – отозвался он, так и оставаясь на месте.

Обида моя никуда не делать. Но… я же еще не дообщипала этого птица! И вообще, когда на меня смотрят такими вороными глазами, я почти таю.

– Долго тебя ждать? – спросила я птица. – Солнце печет, я в тенек хочу.

Не задавая лишних вопросов, перистый добежал до меня, взобрался и аккуратно зацепился за гриву.

– У тебя волосы такие мягкие, а цвет просто потрясающий, – сделал он мне комплимент.

– Не переигрывай, вороно́й.

– Я правду говорю! – возмутился Кар. – Все вы, девушки, одинаковые, даже если единороги.

– Обижусь! – предупредила я.

– Молчу-молчу.

До самого заката я скакала почти без отдыха. Казалось, что силы приходили ко мне тем больше, чем дальше я отдалялась от земель демонов. Даже на привал остановилась только по робкой просьбе ворона. Перистый, как и обещал, без нужны больше не каркал.

Глава 7

Мы заблудились.

Так мне сказал ворон. Я же считала, что нельзя заплутать, не имея впереди конкретной цели. Было намерение оказаться дальше от земель демонов, и оно нами полностью исполнено. Хотя детки четко не обозначили границ, у меня было соответствующее чутье. Но куда приткнуться прекрасной единорожке с птицем-нелетуном, я просто не знала.

Возвращаться в долину, пусть вполне знакомую и безопасную, не хотелось. Я все еще помнила, почему ушла оттуда. Да и скучно там. Княжество Крельское тоже отпадало по понятным причинам.

А больше я ничего и не видела. Эти дети совсем не дали мир посмотреть, а себя показать – тем более. Хотя с таким хвостом красоваться перед кем-либо я не желала. Никогда не думала, что мне будет не хватать эльфа. Он бы так меня заплел… Эх!

Уже неделю вороно́й своими лапками заменял расческу. Он, конечно, был против, но несколько часов одиночества внесли в его птичью голову замечательную мысль не выклевываться. А то, как кататься на мне, так запросто, а причесать – слишком гордый. За моей гривой даже принц, хоть и ушастый, ухаживал, так что ощипанного ворона такая обязанность не должна унижать. Тем более, он сам воспевал красоту моих волос, а красота, как известно, требует заботы.

Расположившись у кромки леса, я наблюдала за зрелищем, на которое можно смотреть бесконечно – как работают другие. Неподалеку виднелась деревня, и ее жители вышли в поле. Кар куда-то убежал, оставив меня одну. А я, признаться, пропустила момент, когда появились люди, и не рисковала подниматься из-за высокой травы, ведь до сих пор была не причесана.

Внезапно передо мной шмякнулась серая тушка.

– Вороно́й, ты же птиц, а не кошка, – возмутилась я, когда рассмотрела, что именно притащил перистый. – Зачем ты мне мышь принес?

– Не мышь, а мясо, – возразил Кар. – Ешь.

Он подошел ближе и клювов пододвинул тушку ко мне.

– Ты серьезно? Я не ем сырое. Я же единорог.

– Единороги вообще мяса не едят. А у тебя, вон, уже грива потускнела, на одной траве живешь.

Я недоверчиво, украдкой, покосилась на свое белоснежное достоинство. И ничего оно не потускнело. Хотя…

– Ну, ты хоть шкурку сними, – сдалась я. – Не смогу я такое мохнатое съесть.

– Шкурку сними ей, – проворчал Кар, но тут же захватил мышь в клюв и отошел.

Повернувшись ко мне хвостом, он исполнял пожелание. Впрочем, это не мешало ему причитать, как камыш на ветру.

– Поймай, принеси, выпотроши… еще и шкурку стяни. Что тут есть-то остается? Старайся вот так… Приятное захотел сделать…

– Перистый, замолчи уже. Как комар, честное слово.

– Еще и замолчи, – трагично заключил ворон.

– Кар, ты слишком вредный, чтобы позволять тебе много говорить.

– От вредной слышу.

– Я не вредная, я красивая. А красивым все можно.

– Ага, – не сильно убедительно согласился он, – даже штаны через голову надевать.

Не ответив, я вздохнула. Не важно, через голову или ноги. Существенно, что не всем позволено в штанах пребывать.

– Ешь, – ворон вернул тушку и на этот раз даже листочек под нее положил.

– А мне плохо не станет? –уточнила я.

– Определенно, хуже не будет.

Я не решалась. Ведь, жухлая трава, даже соли не было!

– Знаешь, перистый, ты, конечно, молодец. Позаботился обо мне… Но не могу я это съесть. Давай, ты сам покушаешь. А я даже не скажу, какой ты тяжелый.

Ворон посмотрел на меня одним глазом. Вторым. И…

Кар обиделся. Причем так, что мне стало стыдно.

А мясо мышки так и лежало никем не съеденным.

За полчаса молчания совесть почти всю меня сжевала. Я не привыкла оставаться виноватой. Вот других укорить – это запросто. А тут еще и ворон, как воробей под дождем, нахохлился. Такой весь оскорбленный и несчастный. И голодный, наверное. Ведь мышку мне отдал.

– Кар, а давай, ты сейчас съешь свою добычу и прекратишь дуться? – робко предложила я.

– Я не дуюсь, – отозвался он.

– Конечно, не дуешься, – не стала спорить с ним. – Ты же, вообще, молодец, как мак долго цветущий. У всех лепесточки уже отлетели, а ты гордо радуешь своей красотой.

Перистый повернулся ко мне одним глазом.

– Сама поняла, что сказала?

– Поняла! Ну, ладно, прости меня. Только съешь уже эту мышь. Не пропадать же мясу.

Ворон снова отвернулся.

– Я сыт, – ответил он.

Вот же… пустырник сизый! Такие волнения – от зудящей совести – точно надо заесть. Только травой. Или ягодками.

Я подняла голову, осматриваясь вокруг себя.

Приближался полдень, и люди уже потихоньку расходились с поля. Это хорошо. А вот ничего вкусного кругом – плохо.

Вздохнув, я опустила голову обратно.

– Кар, а куда мы дальше поскачем?

– Не знаю, – грубо каркнул он.

– Слушай, ну ты же где-то жил раньше. Давай, я тебя домой отвезу. Там спокойно перьями обрастешь. Мне все равно спешить некуда.

– Мне тоже, – отозвался он.

– А как же твоя воронья семья? – удивилась я.

– А твоя единорожья?

– Там скучно.

– Я сделаю вид, что поверил.

Не поняла! Это что же, всего не сказала, значит, соврала? Странная логика. Птичья. А от них другого ожидать не приходится. Да простят меня совы, филины, соколы, ястребы, сойки, дятлы, индейки, попугаи – в общем, все, кроме воронов. Хотя и они тоже. Конкретно тот, что сильнее других распушил свой хвост. Вернее, оставшееся от хвоста.

– Клювистый, а у тебя не только крылья общипали, – заметила я.

– Да уж как-то в курсе, представляешь? – съязвил он.

Мои чувства оказались задеты. Я ведь только собралась ему посочувствовать, пожалеть, поругать демонов и дедка, а он…

– Все! – заявила я, поднимаясь на ноги. – Больше никогда не буду просить у тебя прощения! Ты слишком черствый для этого.

Раньше я не знала, что вороны умеют вздыхать. Кар смог. Громко так, что мне захотелось прицепиться к этому. Но внезапно мой взгляд выловил нечто странное. Всадники. Я прищурилась, рассматривая их приближение.

– Кар! – не поворачиваясь к птицу, позвала его. – Ну-ка, цепляйся за гриву. Не успел причесать, ну, да, и лопух с ней. Сейчас я получу сервис куда качественней.

– Сюда люди идут? – уточнил ворон.

Ему-то из-за травы ничего не видно.

– Частично, – ответила я. – Детки мои нашлись.

Мне стоило огромных усилий дождаться, пока перистый взберется на спину. Как только он ухватился лапками за гриву, показывая, что готов к скачке, я сорвалась с места. Мной ощущалось странное волнение. Я и злилась на деток, и в то же время была рада повстречать их.

Принцы, Эвка и незнакомый дядька увидели меня издалека. Остановившись, они ждали моего приближения. Шишки можжевельника, могли и навстречу двинуться! Мне же скакать больше.

– Ушастый! – завопила я в нескольких метрах от компании. – Как же мне тебя не хватало!

Эльф нелепо прижал уши к голове. Хорошо, хоть трубочкой не свернул. Мельком я заметила улыбки Барри и Энтуана, когда пробежала мимо них.

– Ушастый, выручай! Я почти нечесаная, а еще мне хвост отчекрыжили, представляешь? Только подожди, я перистого сейчас передам. Эвка, забери птица, чтоб его не причесало, а то последние перья выпадут. А ты чего такая одетая? Тепло же! Давай, скорее, хватай птица. Он не клюется.

Говорила только я. Остальные молчали. Наверное, от радости не могли подобрать нужных слов. Да и ладно, у нас впереди много времени, чтобы наболтаться вволю.

– Эльфик, а хвостик ты можешь подравнять? – спросила я, когда чудная магия прошлась по моей гриве. Ушастый не только причесал, но и вычистил волосы. – Ты взгляни, что тот дедок со мной сделал. А еще… – понизила голос до шепота, – он хотел мой рог отпилить. А я у него ворона украла!

– Зачем? – спросил эльф, вытянув руку к моему хвосту.

Вопрос застал меня врасплох. Подняв заднюю ногу, я почесала бок. Найти ответ это действо не помогло.

– Не знаю.

Я растерянно осмотрелась. Заметила в новом дядьке что-то знакомое, но не стала заострять на этом внимания. Взглянула на перистого, который неплохо устроился на плече Эвки и заглядывал в ее декольте – бронелифчик она где-то посеяла, видимо.

– Ну а что? Хороший же ворон! У дедка он в клетке сидел, да перьями жертвовал. А птице свобода нужна, не знали, что ли?

Я хотела еще много чего сказать, но тут присмотрелась к дядьке, сложившему руки на груди. И это, не слезая с лошади.

– Лис, ты зачем бороду сбрил? – спросила я. – Запутать меня решил? Только хотела порадоваться, что от тебя избавились…

Заткнулась. Непобедимый какой-то недовольный совсем. Глядит мне за спину и хмурится.

– В круг! – зычно крикнул он.

Все сразу как-то засуетились. Я же спокойно стала, куда приказал Карлис – в центр круга. Если бы не чувствовала страха, умилилась бы. Кто бы мог подумать, что этот жмых прикажет всем защищать не кого-либо, а меня.

Незаметно подкравшись, принцесса вернула перистого и тут же замкнула круг. Карлис поднял обе руки и, пробормотав что-то под нос, резко опустил их. В тот же миг, от Непобедимого стало разрастаться радужное сияние. Сначала вверх, а затем по невидимым стенкам купола ушло в землю, оставив полупрозрачную переливающуюся пленочку.

От удивления я чуть не пропустила момент, когда все двинулись вперед. Радужный купол следовал за нами.

– Это что было? – спросила я у Барри, который скакал справа.

– Маскировка, – ответил вор. – Нас ни видно, ни слышно и не найдут магические поисковики.

– Ясно, – протянула я, ничего не поняв.

– Нас на убой везут? – внезапно спросил меня ворон.

– С чего это?

– Маги не водят дружбы с теми, кто не может принести им пользу.

Я с подозрением взглянула на спину Карлиса. Вот что он скрывал под бородой! Силу свою магическую! Странное место для тайника, у Эвки оно куда лучше. И ведь Лис смог меня запутать, под Деда Мороза закосил… Хотя… Одно не мешает другому! Вдруг он понял, что я раскусила его планы, и решил запутать?

– Не каркай зря, перистый, – ответила я клювистому. – Тут принцесса всем пашню задает. А Лис раньше вообще не колдовал.

– Это потому, – вмешался Барри, – что встретился ему однажды единорог, с которым он поругался.

– И? – в один голос спросили мы с вороном.

– Единорог и наслал на него какой-то блок, чтобы Лис не только не смог волшебством владеть, но и принимать магию от других.

Я задумалась. Стало понятно, почему ушастый не ухаживал за Непобедимым. А вот остальное… Мало Лиса единорог наказал.

Дальше стало не до разговоров. Непобедимый задал бешеный темп. У меня едва получалось оставаться посередине, не растягивая круга и не отдаляя Энтуана от остальных.

Объявление о привале я восприняла буквально – привалилась на том же месте. За дни разлуки с детишками уже успела подзабыть, как изнурительны скачки с ними. Ворон едва не оказался прижатым, но вовремя отскочил.

Лис убрал свой маскирующий купол, снова взмахнув руками.

– Сейчас отдышусь и буду ругаться, – сообщила я. – Далеко не расходитесь.

Все сделали вид, будто не услышали меня. Даже перистый, который молча направился к Эвке. Я горестно вздохнула. Вот так, тащишь-тащишь на себе особь мужского пола, а он потом уходит к той, у кого декольте глубже. Не ворон, а козел!

Вывод мой оказался поспешным. Хорошо, что от бессилия я промолчала, ведь тогда бы пришлось извиняться. Карславик, лапочка моя ненаглядная, запросил у принцессы мяса. Для меня! Вот честно, не ожидала такого от ворона.

Когда разгорелся костер, ушастый ушел за дичью, Непобедимый, типа тоже занятой, ходил кругами, бормоча себе под нос, Эвка доставала из мешков провизию, Барри мешался принцессе, а Энтуан занялся лошадьми. Конечно, здорово, что все при деле, но обо мне будто забыли совсем. А самой лезть и говорить под руку – неприлично. После поступка ворона мне захотелось хоть немного побыть такой же благородной. И благодарной.

Вот! Я признала это!

К ночи, когда все наелись и пришли в благодушно-расслабленное состояние, я решилась. Встала, прочистила горло, задрала морду кверху, показывая всю степень своего возмущения, и задала самый наиважнейший вопрос:

– Как мы могли оставить меня на растерзание демонам? Как у вас только стопы повернулись уйти просто так? Я разочарована. Я до жухлого клевера огорчена вашим поступком! А ты, – уличительно показала копытом на Лиса, – даже не рад видеть меня снова. И это обидно. Задевает мои самые светлые единорожьи чувства. И вообще, злой ты человек.

– А он не человек, – тихо заметил ушастый, подбрасывая хворост в костер.

Я прищурилась, глядя на Непобедимого. Тот невозмутимо обгладывал косточку.

– Оборотень я, – сказал Лис, на секунду отрываясь от своего занятия. – Наполовину, – и подмигнул.

Пустырника мне. Срочно.

Я присела. Потом подумала и легла.

– Это ты меня напугать хочешь? – от внезапно пришедшей догадки я снова подскочила на ноги. – Так знай – не выйдет. Мне после демонов и мага-экспериментатора ничего не страшно. Понял?

Лис даже не посмотрел на меня. Прямо, важный какой. Я отвернулась, взмахнув хвостом, и подошла к Барри.

– А он что за зверь? Большой? – уточнила у вора.

– Лис, – шепотом ответил Барри.

– Да, Лис. Других оборотней тут нет.

– Так, говорю же, лис он.

– И давно?

– С рождения.

– Чудеса, – протянула я и взглядом поискала ворона. – Перистый, ну-ка, иди сюда!

Нет, я, конечно, понимала, что Непобедимый, в принципе, не опасен. Не кусался же раньше. Но за Кара забеспокоилась. Вот, слисит его Лис, где мне потом такого же заботливого клювика искать? Потому я и запретила птицу отходить далеко. По крайней мере, пока не научится летать.

Перед сном у меня осталось одно незавершенное дело, которое не давало мне покоя – Энтуан. Он же такой маленький и бесхитростный, что я не могла не узнать, не обижал ли его кто.

Выяснилось, что принца Крельского посмела оскорбить Эвка. Она отказалась от его предложения. Вот же сосна обыкновенная! А ведь Энтуан всего-то и хотел обменяться лошадьми, когда животное принцессы начало хромать. Я, вот, принца понимала. Один бронелифчик немалый вес имеет, а уж с запасами…

В общем, пожалев мальчика, я пообещала ему разобраться с неблагодарной принцессой и ушла спать. Кар привычно улегся в моей гриве, предварительно проведя по ней лапками. По обыкновению, не из надобности.

Предвкушая много-много интересного, я погрузилась в сон, уже на грани яви вспоминая, что не узнала планы детишек.

***

Проснулась я глубокой ночью. Костер почти прогорел.

Меня разбудили странные звуки. Сначала я подумала, что детки решили сбежать, но потом увидела спящих эльфа, Энтуана и Барри. А вот Эвки с Карлисом не было. Зато слышались они отлично.

Неловко дернув головой, я разбудила перистого, и тот, струхнув, громко каркнул.

Спугнул голубков.

А ведь Карлис почти признался в любви!

– Чего каркаешь в ночи? – расстроенно спросила птица.

– Показалось, что оборотень напал.

– И что? Думаешь, голосом его отпугнешь?

– Дайте поспать! – вмешался Энтуан.

– Меня саму разбудили! – пожаловалась я.

– А где Эвангелия? – искал проснувшийся Барри.

Усевшись, он потер глаза.

– Тю-тю, Барри, – ответила я. – Не уследили вы за яблонькой.

– С Карлисом она, – пояснил ворон, вновь умастившийся на моей гриве.

– Могли бы и не прятаться, – пробурчал ушастый, переворачиваясь на другой бок.

– Угу, – согласилась я, прикрывая глаза.

Наступила тишина. Эвка и Лис не возвращались, хотя были, вроде бы, неподалеку.

– Утолите мое единорожье любопытство, – тихо попросила я. – Те, от кого Непобедимый ставил купол, могли ли сейчас украсть его или принцессу? Чисто гипотетически.

– Скорее, Эвангелию, – отозвался Барри. – Артефакты у нее.

– Но с ней Карлис, – почти успокоил всех Энтуан.

– Лис не может мыслить здраво, когда Эвангелия близко, – возразил ушастый.

– Это полный покос, – сделала я вывод.

– Может, не сообразят? – тихо понадеялся ворон.

Чаяния перистого не оправдались. С криками, которые нельзя пересказывать даже шепотом, все трое подскочили, запалили костер и стали осматриваться.

– Думаете, так виднее? – лениво спросила их.

– Так уютнее, – отозвался Энтуан, стараясь оказаться ближе ко мне.

Едва сдержалась от того, чтобы фыркнуть. Хотя бы от страха. Когда рядом кто-то боится, это не происходит без следа.

– Может, Лис того… съел Эвку и убежал, а вы тут паникуете, – предположила я и тут же поникла.

Такой вариант не нравился даже мне. Барри осуждающе посмотрел на меня.

– Или это… посевная началась у оборотня, и он сейчас сеет… подальше отсюда.

– Мы бы услышали, – не согласился ушастый.

Ну да, у эльфа слух должен быть хороший.

– И что делать будем? – спросила я. – Предлагаю спать, – зевнула для убедительности.

– Мы не можем их бросить! – воскликнул Энтуан почти на ухо.

– А меня вы кинули, – обиженно заметила я. – А вороного вообще не попытались спасти.

– Точно, – поддержал перистый.

– Вот! Ворон – птица мудрая. Слушайте ворона! А если вам совесть надо успокоить, пройдитесь вокруг лагеря метров на пять. Но все равно не советую.

– Это почему? – уточнил Барри.

– В последний раз, когда я пошла на поводу у совести, меня кто-то предал и оставил один на один с полчищами демонов!

– Но ты же выбралась, – умничал эльф.

– Выбралась. Причем сама, еще и перистого спасла. А их двое, с оружием. У Эвки меч в лосинах, у Карлиса магия, и в зверя он превращаться может. Зачем там мы?

– Она права, – согласился Энтуан.

– Мы не можем… – попытался возразить эльф, но Барри моментально его заткнул.

– Тихо! – шикнул он. – Слушай, ушастый!

Замолкли все. Даже я. Да что там – даже клювистый!

В метрах двадцати от лагеря начинался лесок. Именно из него доносился хруст. Слава петрушке, не костей, а всего лишь сучков. Кто-то шел. Сначала осторожно, а затем в наглую, так как звук шагов стал слышаться громко и отчетливо.

Ох, ядреный перец, так страшно мне не было даже у демонов! А опасности в долине единорогов показались сущей мелочью.

– Вы хоть мечи достаньте, – попросила я. – Где ваше мужество? Зомбаков только так рубили!

– Зомби не страшные, – возразил Энтуан.

– Тьфу ты! Токсикоманы счастливые! Может, убежим?

– Сбегают только трусы! – воскликнул эльф и поднял свой лук.

Стрела при этом смотрела, почему-то, вверх.

Из леса показался силуэт. Такой странный: вроде человеческий, но с боков были какие-то неровные отростки, а еще одно плечо то выше, то ниже становилось.

– Ушастый, стреляй, пока не подошел! – скомандовала я, но эльф не послушался.

– Вы чего не спите? – раздался голос из темноты. Забавно, но он казался знакомым. – В округе никого нет.

– Где Эвангелия, Лис? – грозно спросил ушастый и сделал шаг вперед.

Силуэт, оказавшийся Непобедимым, не замедляясь, приближался к границе света.

– Со мной она, – ответил Карлис, ступив из тьмы.

За странные отростки я приняла не что иное, как руки и ноги Эвки, а за прыгающее плечо – ее голову.

– Ты что с ней сделал? – Энтуан подавил свой страх и решился отступить из-за моей спины.

На шаг. Но и это многого стоит.

– Ничего, – огрызнулся Лис и положил принцессу на землю. – Телепорт ее исчерпал.

– И где вы были? – поинтересовался Барри, не спеша убирать свой меч.

– В ее королевстве. Договаривались с придворным магом о переброске войск на пустошь.

– Каких войск? – вмешалась я. – Вы воевать собрались? С кем?

– Барри, – повелительно произнес Лис и занялся принцессой.

Вор не заставил долго ждать. Усевшись рядом, он (наконец-то!) рассказал мне, чем они, вообще, занимаются, какие цели ставят перед собой. Должна признать, я ошиблась в своих первых выводах. Но не во всех. Карлис – не Дед Мороз, а не брился он, потому что не умел это делать без магии. А вот снег, действительно, был нужен. Нет, он не являлся основной задачей, но главное, я угадала хоть что-то!

В общем, много лет назад какая-то обиженная дева заперлась в каком-то домике и стала там творить всякие плохие дела. Какие – никто не знает, но в итоге получились монстры с темной сущностью. Что это такое, Барри объяснить не смог. Очевидно только то, что они страшные. А теперь эти многообразные перезревшие огурцы начали нападать то тут, то там.

Артефакты, так тщательно собираемые детками, являлись составляющей ключа в домик той злобной девы. Жилище то располагалось в так называемой пустоши, а путь до него охранялся теми самыми монстрами.

Надвигалась эпическая битва, не меньше. Пока войска будут сражаться со стражниками, детки проберутся в дом и попытаются убедить деву больше не шалить: межу не резать, забор не ломать, деревьев на границе не сажать. И вернуть снег!

Кроме того, у злобной старушки имелись пособники, последователи и просто не разобравшиеся, чего почем, одуванчики.

Выслушав Барри, я поняла, что лучше бы Карлис воплощал мою идею утренников.

– Ты мне скажи, зачем ты туда идешь? – спросила у вора.

– Как зачем? Ты представляешь, какая слава на меня обрушится?

– Как бы ни придавила она тебя…

А сама вдруг подумала, что злобной девой могла оказаться та бабуля, которая по лбу меня ударила и отправила в эту сказку. А раз так, то найти ее – дело принципа.

Глава 8

Остаток ночи прошел беспокойно. Уже смирившись с тем, что я единорог, мне тем не менее не удавалось оставить маленькую надежду на возвращение человеческое тело. Да, в этом случае пропадет эта прекрасная грива, исчезнут рог и копыта, к которым уже привыкла, утеряется способность скакать… Но быть человеком привычнее.

А вдруг я все-таки сумею? Что если есть путь назад?

Вспомнился тот многолапый… И сон после встречи с ним.

Эх, Р… Рожка, давно пора оставить эти мечты и жить с тем, что имеется.

Из-за моих волнений не спал и ворон. Да и вообще, похоже, что дрыхла только принцесса. Остальные постоянно переворачивались с боку на бок.

– А когда битва-то? И я не поняла: со всеми этими тварями будет войско только одного королевства сражаться?

– Нет, – удостоил ответом ушастый. – Соберутся все доступные войска разных рас. В королевстве Эвангелии пришлось сначала сместить ее дядю с трона, а затем доказать, что принцесса – достойная правительница.

– Шустро вы все проделали, – почти восхитилась я.

Была бы я человеком…

– А почему вы на лошадях путешествуете, если телепортом владеете? – не успокаивалась я.

Лис громко вздохнул, Барри сделал вид, будто крепко-крепко спит, ушастый просто молчал, а Энтуан нелепо переводил взгляд с одного спутника на другого.

– Но ты же тоже скачешь, – неуверенно произнес княжеский сын.

– И? – не поняла его.

– Единороги ведь единственные, кто может использовать телепорт практически без ограничений, но при этом большую часть пути они преодолевают на своих четырех.

– Ах, ты об этом, – сообразила я. – Нет, у меня никакой магии нет. Ни телепортироваться, ни лечить, ни светить рогом…

– А я ведь думал, что ты из вредности меня не исцеляешь, – вмешался Кар.

Покосилась на перистого, вальяжно устроившегося в моей гриве.

– Мозги у тебя птичьи, и мысли такие же, – фыркнула в ответ.

– Ты изгнанница?! – неожиданно воскликнул Энтуан и тут же присел. – Лис, все, как в том предсказании!

Непобедимый повернулся на бок, лицом к нам, и вперил в меня свой почти грозный взгляд.

– Никто меня не изгонял, – пробурчала на заявление Крельского. – Я сама ушла.

– И почему же? – любопытство Лиса совсем не радовало.

А он к тому же маг. И нет гарантий того, что не экспериментатор. А мне встречи с одним уже хватило. Поэтому рассказывать о том, что я бежала от излишнего внимания женихов-единорогов, опасно. Тогда могут заподозрить неладное. И так уже много выболтала.

– Это личное, – отрезала я. – И вас оно никак не касается!

В подтверждение своих слов отвернулась и прикрыла глаза. Пусть лучше сражаются со психованной тетенькой и мир спасают, а меня не трогают. А то выдумали – изгнанница. Мало ли, что я магией не владею. Быть может, таких единорожек – одна на весь белый свет.

– Изгнанница, чужая себе и миру, – с неким придыханием сказал Энтуан. – Это точно Рожка!

– Тогда нам очень не повезло, – недовольно заключил Лис. – Это самое худшее, что могло случиться.

Я не стерпела. Пусть согласной с князенком не была, но претензии Непобедимого обидны.

– Самое худшее случилось тогда, когда ты родился, лютик ползучий! Думаешь, раз такой хвощ, смог принцессе в декольте пробраться, и теперь имеешь право на… на… на… Иди в камыш, короче!

Встав, я уронила ворона на землю. Тот каркнул и попытался уцепиться лапками за гриву. Не успел. Но тут же нашелся и схватился за хвост, по которому и взобрался, пока я гордо и неспешно уходила с поляны.

Никто мне ничего не сказал и не попытался остановить. И это обижало больше всего.

Но, в конце концов, я ведь самая неповторимая единорожка не только в этом мире! Неужели не смогу найти себе других деток? Да раз плюнуть и растереть.

А еще со мной остался Кар. Слабое утешение. Очень слабое. Но иного не было, так что я радовалась имеющемуся.

– И куда идем? – спросил ворон, добравшись до моей шеи.

– Деву искать, – ответила, продолжая вышагивать вперед.

– Зачем? – осторожно поинтересовался перистый.

– Хочу проверить, не та ли она бабулька, которая ударила меня.

Птиц замолк. А я стойко шла вперед. Уже выпала роса, и ногам было холодно, но я не останавливалась. Вот как дойду до той бабули, победю ее, стану человеком и покажу всем, что Рожку обижать нельзя. Она не дуб многовековой, а травинка хрупкая, ее беречь положено. Будут потом, снедаемые муками совести, жалеть, что не оценили такую замечательную единорожку.

Я им еще всем покажу.

Обязательно.

Как только, так сразу.

Строя грандиозные планы, я несколько упустила из вида то, куда шла, затем скакала и снова шла. В себя пришла в абсолютно не знакомой местности.

– Перистый, а где мы? – осмотревшись, спросила я.

Вокруг царила страшная жуть. Туман, который должен был уйти вслед за восходом солнца, напротив, стелился с утроенной силой. Его щупальца, непривычного смоляного цвета, медленно ползли, обступая со всех сторон. И тишина. Зловещая такая.

– Кар! – снова позвала я. – Карслав!

– Ты почему кричишь? – раздался сонный голос птица.

Ну, ничего себе укроп! Я тут боюсь, а перистый нагло спит!

– Ох… – выдохнул ворон и дополнил свое недоумение весьма изобретательной анатомией.

– Вот и я то же самое подумала, – поддержала клювистого. – Что делать будем?

Птиц переступил с ноги на ногу и ухватился покрепче.

– Беги. Лучше назад – там ты уже была.

– Позади такая же петрушка, – возразила я. – И мне туда не хочется. Может, обойдет? Что это, вообще, такое? Слушай, а не на тебя ли туман позарился? Цвет у вас одинаковый…

– Рожка! – грозно каркнул ворон. – Скачи отсюда, пока эта дрянь нас не схортачила!

– Ты где таких слов набрался? – спросила, хаотично вертя головой.

Куда скакать? Как проскочить? А что будет, если «вляпаюсь» в странный туман?

– От тебя набрался, – ответил ворон, но я уже не придавала значения его словам.

Закрыв глаза, я повертелась на месте, считая до пятнадцати. Почему именно это число – самой бы понять. Но, досчитав, я раскрыла глаза и, задрав морду, поскакала вперед.

Оставалось только надеяться, что вокруг просто грязный туман, а я и Кар – обычные тру́сы.

В тот самый момент, как я, несмотря на все ухищрения не видеть этих жутких щупальц, коснулась смоляной субстанции, случилось несколько вещей.

Во-первых, меня громко окликнул Лис. Да-да, этот бритый хвощ догнал нас каким-то невероятным образом – я же быстро скакала.

Во-вторых, Непобедимый был не один, и потому остальные из компании тоже звали меня.

В-третьих, перистый, не дождавшись, когда я остановлюсь, клюнул в то место, куда дотянулся – очень близко к основанию хвоста.

Последнее и не дало вскочить мне в эту черную жуть. Но было уже поздно. Ледяные щупальца поползли навстречу и, неприятно касаясь живота, продолжили путь дальше.

Вот же ворон перистый! Напугал почем зря! А ничего страшного и не случилось.

Я полностью развернулась к своим обидчикам и стала ждать их приближения. Да, именно так, как и они меня накануне. Вид постаралась напустить самый обиженный, хотя после этих жутиков и с леденящим туманом под пузом все оскорбления единорожьего достоинства уже забылись.

Остановившись в паре метром от меня, Карлис посмотрел вниз, на смоляную гадость, сморщился, наверное, от холода и заговорил:

– Меня ни капли не радует тот факт, что проводником являешься ты, но выбора нет. Веди.

– Куда? – растерялась я.

Эвка, которую я сначала не заметила, соскочила с лошади. Лис дернулся было вниз, но остался верхом. Принцесса, бледная настолько, что, кроме жалости, ничего не вызывала, подошла ко мне вплотную. Я напряглась. От этих одуванчиков хорошего ждать не приходилось.

– Рожка, в том манускрипте, помимо всего прочего, было пророчество. Ни я, ни остальные в него не верили, пока не стали происходить совпадения.

Кар нетерпеливо влез на мою голову. Вот у кого нет забот.

– Не все из того пророчества ясно, но ты являешься проводником, судя по всему. Изгнанница, чужая себе и миру, не человек и не животное, лишенная всего и преданная всеми – она, и более никто не сможет верный путь найти.

– Немного не в рифму, – заключила я, выслушав принцессу. – И не про меня, – поспешила отказаться от ответственности.

Никто же не извинился. С какого гриба я должна помогать им. Придумают же, проводник. И вообще, стоять стало слишком зябко.

– Почему ты не хочешь нам помочь? – рядом с Лисом встал эльф. – Единорогов не минует верная мерзлота, и горы не спасут.

– Вы меня не путайте, – пресекла я приготовление и развешивание злаковых продуктов. – То силы темные, с которыми решили сразиться от скуки, то снег ищете, то дева озлобленная, то мерзлота… Я, может, и единорожка, но ума у меня хватает. Даже поделиться могу.

Эвка, сделав лицо, будто на шиповник присела, протянула руку и положила на мой лоб. Я замерла от неожиданности. Оказывается, чужое прикосновение может быть приятным. Принцесса ласково провела ладонью чуть вверх, немного задирая челку, а я аж разомлела. Вот бы ворон так умел! А то только и делал, что царапал своими когтями.

– Когларана была очень сильной колдуньей. Однажды ее предал любимый, – тихо заговорила Эвангелия. – Она хотела умереть и ушла в пустошь, чтобы своей смертью не причинить зла другим. Но уже на грани внезапно поняла, как хочет жить.

– Это ты меня на слезу сейчас подбиваешь? – догадалась я и отступила на шаг, теряя тепло ее руки. – Лучше лук возьми, он понадежнее будет.

– Дай дослушать! – каркнул ворон, так и сидя на моей голове.

– Да я вообще молчу!

– Когларана не смогла умереть, но и не смогла ожить, – продолжила принцесса, уже не касаясь меня. – Она стала тенью, которая с каждым годом, видя радость и счастье других, наполнялась ненавистью и завистью. Храня последние остатки светлых чувств, колдунья сумела уйти дальше от людей, но каждый путник, попадавший к ней, отравлялся болью и ненавистью, прекращая быть разумным. Именно таких, потерявших себя, мы называем темными сущностями. Они, также, как и Когларана, не живы и не мертвы, но сеют смерть.

Я кивнула, принимая сказанное к сведенью. И только перистый мешал послать Эвку на восток – вот где любили всяких завуалированных мыслителей.

– Через сотню лет на земли колдунья явился потомок ее возлюбленного. Когларана не догадывалась, кем являлся ее гость. К тому времени она вернула свой облик и успешно справлялась с немалым «отравленным войском». Юноша, изначально отправившийся мстить по чужому навету – соседствующему с колдуньей князю не нравилось такое соседство – поступил куда более подло, чем собирался изначально. Он собрал кусочки разбитого сердца и растопил лед, царивший в нем, а затем всадил в него кинжал. Прямо в день намеченной свадьбы.

– Настоящий или ты так образно выражаешься? – не поняла я.

– Эх, испортила момент, – вздохнул перистый. – А я только проникся.

Принцесса ненадолго растерялась, но быстро взяла себя в руки.

– Не знаю. Там не было уточнений.

– Давай, дальше по-быстрому, а то я скоро все себе отморожу, – подогнала я ее. Да и тебе в одних лосинах не жарко точно.

– Эвангелия, вернись на лошадь, – мягко, но настойчиво попросил Лис.

Я не ожидала, но принцесса послушалась Непобедимого, ни словечка не сказав против.

– Нет, ну, а дальше-то что? – возмутилась я. – Ворону же интересно!

Карлис взглянул на меня, как сторож на вора и, проследив, как Эвка взобралась на лошадь, выдал:

– Скачем отсюда.

Я фыркнула и не сдвинулась с места. А что самое возмутительное, стоять остались все.

– Ну, и чего вы? Скачите!

– Ты наш проводник, – настаивал эльф.

В голову закралась мысль, что детки просто решили придумать мне пригодную миссию, дабы не колыхалась рядом без цели. Быть полезной и незаменимой я хотела, но сразу соглашаться – это уж совсем легко.

– Да я вас в такой камыш заведу, что год выбираться будете! – честно предупредила всю компанию.

– Если там будет жить Когларана, то нас это устраивает.

Я уже развернулась, даже ногу переставила, как до меня дошел смысл слов Лиса.

– Так это сейчас не сказка была?

Все пятеро мотнули головами.

– Так манускрипт же древний… Что у вас за древность считается?

Вздумают же, дурить единорожку!

Мне своей сказки с головой хватает!

– Каждые триста тридцать восемь лет Когларана набирается сил и начинает мстить, но теперь уже всему миру, – пояснила Эвка. – Нам предстоит остановить ее. Окончательно остановить, чтобы наши потомки жили спокойно.

– Могли и покруглее дату придумать, – заметила я. – А чего же ваши предки не справились?

– С каждой сотней лет знания терялись, а посвященных становилось все меньше, – с уверенностью ответила принцесса. – Но так и должно было случиться, ведь ко всем предыдущим кампаниям пророчество не подходило.

Вот интересно, как я могла пропустить нападение зомби? Иначе, как галлюциногенный бред, россказни деток не воспринимались. Но на всякий случай я все же решила уточнить:

– И кто пророчество составлял?

– Так Когларана, – нетерпимым тоном пояснил Энтуан.

– Не рычи на меня! – осадила я князенка. – Вы только путать горазды, как повитель! У вас одна и та же колдунья то добрая и несчастная, то злая и опасная.

Карлис демонстративно закатил глаза. Барри и Энтуан уже заметно вздрагивали. Я, глядя на них, тоже резко замерзла. Одни посиневшие уши эльфа чего стоили.

– Артефакты, созданные в разные времена, сдерживали разрушительную мощь Коглараны, но в этот раз их может не хватить. Нужно забрать сердце колдуньи, пока холод, накопленный за столетия, не расползся по всему миру, – уже без прежнего энтузиазма произнесла Эвка.

– Рожка, ты бы уступила, – вмешался Кар. – Примерз я что-то.

– Так им в холод надо, а я в тепло хочу, – возразила ворону. – И вообще, не понимаю этой мании втянуть меня в квест «найти чего-нибудь»!

Внутри единорожьей головы шли жуткие противоречия и колебания. С одной стороны, и с допуском на реальность рассказанного, выходило, что я очень вовремя оказалась в этом мире. И это очень настораживало. А с другой, опираясь на тот же допуск, терять возможность стать причастной к спасению мира не хотелось. Ведь такие шансы не выпадают по много раз.

– Ковыль с вами! – сдалась я. – Птиц, переползай. Сейчас куда-нибудь поскачем.

Не дожидаясь мелких предателей, я развернулась к ним хвостом и сорвалась с места. Нет, моего согласия никто не получил. Просто я слышала, что прохлада помогает думать. А тут ветерок как раз в морду.

Мне было о чем поразмышлять.

Но то ли Эвка дубовая рассказчица, то ли я… Нет, пожалуй, все-таки дело в принцессе. Но, несмотря на это, я сумела соединить всю картину воедино. Не без труда, должна сказать.

Когда мы оказались подальше от смоляной дряни, то устроили привал, где я тут же сверила свои догадки. Лучше сразу все разузнать, ибо спасение мира – дело ответственное.

– Так, вороно́й, слезай с меня, – скомандовала я, как только мы остановились. – Всю гриву, наверное, измял мне.

– Нормально все с ней, – ответил он, но спрыгнул, более не споря.

– Значит, я тут подумала, – начала говорить, а Лис странно фыркнул на мои слова. – Еще раз так сделаешь, брошу вас, – предупредила его. – Так вот, что получилось. Жила себе принцесса, но на свою голову научилась она читать. Эвка, рот закрой, не сбивай мысль! Вот… Научилась, значит…

На меня накатило странное волнение, словно я ответ за косяки перед шефом держала, и передо мной стояла непосильная задача: и себя оправдать, и других не заложить.

– Решила принцесса по закромам чужим полазить, – продолжила я. – В общем, специально ничего такого не искала, но наткнулась на бумажку древнюю. Опустим момент с распознаванием языка. Мало ли, вдруг принцесса, реально умная.

Не удержавшись, взглянула на Эвку. Нет, скорее, просто язык не претерпевал изменений. Или это был перевод, кем-то не только составленный, но и подсунутый… Ведь та бабулька с клюкой все еще оставалась неизвестной.

– В бумажке той оказались вещи загадочные и интересные. А тут оказия случилась – бежать принцессе понадобилось. Да повстречала она по пути единомышленников. Все правильно?

Эвангелия открыла рот, чтобы ответить, но Карлис ее опередил.

– Все так, – сказал он и обвел присутствующих взглядом, мол, не спорьте.

– О том, что покос происходит каждые триста тридцать восемь лет, в принципе, должно быть известно всякому образованному. Но вы, я надеюсь, высчитали, что дата совпадает. Поэтому с энтузиазмом ринулись собирать конструкторы, то есть артефакты. И даже армии предупредили-собрали. В общем, молодцы. А теперь главный вопрос, – я выдержала пауза. – И что бы вы без меня делали?!

– Твой вариант очень упрощенный, – сумничал ушастый. – Многие народы начали готовиться заранее, за несколько десятилетий.

Теперь фыркнула уже я. Давай, зайчик, оправдывайся.

Спустя десять минут я пожалела о том, что не сразу пресекла эльфа. Он разошелся, как сорняк в дожди. И план уже был готов, и все предупреждены, и вообще, почти ничего не случилось.

Хотя говорил ушастый складно, несколько моментов оказались весьма спорными. Если каждый раз перед угрозой вечной мерзлоты пропадали зимы, то не стоило ли устроить облаву на колдунью, пока тепло? Зачем ждать, когда появиться туман, подобный тому, из которого мы недавно выбрались.

Я, конечно, спросила об этом. Ответ был прост: местонахождение колдуньи точно не определялось. Тогда я, естественно, задала вопрос, зачем же битву на какой-то пустоши назначать, раз виновница неизвестно где пропадает? Тут сообразил Энтуан и, бесцеремонно вмешавшись, пояснил, что вероятность явки колдуньи равна примерно половине из ста процентов.

В общем, готовились к этому эпическому событию так же, как и я к экзаменам – на авось.

– Единороги всегда славились своими мудростью и знаниями, – тихо-тихо сказал Карлис, когда остальные замолкли. – Именно они помогали не забывать историю, причем любого из народов. Но ты…

– И что я? – не понимая, как реагировать на его слова, просто растерялась.

Непобедимый отвернулся, сорвал травинку и засунул в рот.

– Нам приходится объяснять тебе элементарные вещи, о которых знают даже дети. Ты, в свою очередь, слишком странно себя ведешь.

Он повернулся ко мне и вперился взглядом. Прямо в мой рог!

– Эй! Совсем не воспитан?! – возмутилась я.

И ведь не отворачивался, лапчатник борзый! Только ни за какую муравку я признаюсь в своем происхождении. О том, что Лис маг, не стоило забывать ни на мгновение.

– Ты что-то резко тему поменял, – пошла я в наступление. – Мы будем деву искать или нет?

– Ты будешь искать, – поправил Лис.

– И ты, со всей своей нелюбовью ко мне, пойдешь следом? – уточнила я.

– Благополучие мира выше, чем личные чувства.

Принцесса, все это время спокойно сидевшая рядом с Непобедимым, резко встала и направилась к зарослям: то ли кусты высокие, то ли деревья раскидистые. Я проводила ее взглядом, затем посмотрела на холодное мясо, к которому так и не притронулась, и решила отказаться от него совсем. Слишком уж поспешно Эвка сорвалась с места.

***

Сначала это было забавно. Потом я устала. А затем и вовсе – надоело.

Легче конец корня у осота достать, чем ту тетку! Лис говорил, что мы уже близко, но сам задавать направление отказывался. Надо ж все по пророчеству творить, иначе через триста тридцать восемь лет опять придется собирать бригаду спасателей.

Несколько раз я останавливалась и требовала новых пояснений. А детки каждый раз изворачивались так, что путали еще больше.

Вечная мерзлота уже отменялась, с этим одуванчики могли справиться без меня, но найти Когларану все равно им надобно. Я предложила написать ей письмо с приглашением на встречу, а не мучить бедную единорожку. Но, конечно, никто меня не послушался.

Глава 9

Четыре долгих дня скачек измотали меня. Идея спасти мир казалась не такой уж забавной. Вперед двигало лишь желание удостовериться, что Когларана не та бабулька, что привинтила рог к моему лбу. Или та. Не суть.

Отдыхая после много-много километров, я уснула. А проснувшись, застала рядом только Кара и Барри.

– А где остальные жертвы прополки? – зевая, спросила я.

– Войска собирают, – не глядя на меня, ответил вор.

– А как же колдунья?

– Сказали, что нет времени. Темные уже на подходе к поселениям.

– Но если вы знаете, где они, то почему злую тетку не ищете там же? – спросила в очередной раз.

К слову, ответы часто разнились. В общем, толком никто ничего не знал.

– Она отпускает их на охоту, а самой ей незачем присутствовать, – выдал свое предположение Барри.

– А если она все же там, то мои усилия прошли зря, так?

– Усилия? – нагло каркнул ворон. – Ты и без миссии скакала бы, куда глаза глядят. А так хоть с компанией. Кормят, ухаживают – хорошо.

Сначала я собиралась поспорить с птицем, а затем решила, что он прав. Но славы ведь хотелось не меньше!

Встав, я медленно потянулась, растягивая каждую мышцу, размяла шею и почувствовала себя отдохнувшей. Прямо-таки готовой к новым подвигам.

Барри продолжал сидеть ко мне спиной. Подойдя к нему, я увидела, как он ковыряет палочкой землю.

– Ты чего? – спросила у него.

Он дернул плечом, но не ответил.

– На битву не взяли, велели тут оставаться, – сдал перистый.

– Это они все лаврушки решили себе забрать? – охнула я.

Вот же, споры папоротника!

– Шишку им упавшую, а не лаврушки! – возмутилась я. – Так, перистый, поскачешь с Барри. Ну, чего не двигаетесь? Взбирайтесь на лошадь. Будем сердце девы добывать!

Сын вора остался сидеть, ворон тоже энтузиазмом не светился.

– Не верите? – оскорбилась я. – Ну и не надо! Сидите тут и землю ковыряйте! Без вас справлюсь!

– Рожка, я с тобой, – встрепенулся вороно́й.

Больше ничего не говоря, он ловко вскарабкался по моему хвосту на спину.

– Когда ты уже перьями обрастешь? – прокряхтела я.

Не то чтобы Кар был тяжелым, но таскать его на себе надоело.

– Я подумываю о том, что могу обойтись и без полетов, – мечтательно протянул птиц.

– Сброшу!

– Попробуй!

– Не отвлекай! Мне надо колдунью отыскать.

– Столько дней блуждали, и все зря, – подал голос Барри.

– Это Лис виноват, – заметила я. – Он одним своим видом все поиски сбивает. Но теперь…

– Найдешь? – скептически спросил вор.

– Найду, – кивнула в ответ.

– Ну удачи! – пожелал он и вернулся к занятию с палочкой.

Я уже закрыла глаза, чтобы привычно угадать дальнейшее направление пути, как заговорил ворон.

– Слушай, Барри, ты, конечно, можешь и тут переждать. Но ты нам нужен.

Ничего себе сирень! На какой укроп он сдался?

– У нас рук нет, – пояснил перистый. – Конечно, можно Когларану наедине с Рожкой оставить, чтоб та ее заговорила, но это крайний вариант.

– Птиц, докаркаешься, – предупредила клюватого.

– В общем, упрашивать не буду, – продолжал обманывать перистый.

– Ой, все! – закончила я споры и поскакала.

Просто вперед, куда мордой стояла.

Сперва все было, как обычно: ветер, букашки, когти ворона. Но внезапно что-то изменилось. Меня вдруг неведомой силой потянуло вправо, потом влево, снова вправо. Ноги несли с невероятной мощью, даже приближение Барри я восприняла как-то отстраненно.

– Рожка! Рожка! – пытался дозваться Кар, но невероятное чувство, ведущее меня, не позволяло откликнуться. – Рожка! – он больно потянул за гриву. – У тебя рог светится!

– Не смотри! – огрызнулась я, не думая отвлекаться на какое-то там свечение.

Счет времени давно был потерян, а силы не кончались, только дыхание немного сбилось. Я остановилась посреди каких-то развалин, давно поросших мхом. Из-под земли, где, наверное, находился подвал, выползали смоляные туманоподобные щупальца. Они тут же устремлялись вверх, в небо, где вливались в облака, наполняя их своей чернотой.

– Кажется, ты нашла колдунью, – осторожно предположил Кар.

– Угу, – невнятно согласилась с ним, не отрывая взгляда от черной мерзости. – Только я не знаю, что делать дальше. Может, оставим тут столбик с повязочкой, а сами спрячемся.

– Поздно прятаться, – тихим обреченным голосом сообщил Барри.

Я повернулась к нему, но тот смотрел куда-то вдаль. Поникшие плечи, рука на мече… Но, словно почувствовав мой взгляд, Барри резко распрямился и повернулся ко мне, блистая улыбкой.

– Жил вором – погибну воином, отец должен гордиться мной.

Мне пришлось несколько раз моргнуть прежде, чем понять, что он имел в виду. Посмотрела туда же, куда раньше глядел Барри.

Ботва свекольная!

К нам приближался конный отряд.

– Может, это наши? – понадеялась я.

– Нет, – отрезал Барри, сильнее сжимая рукоять меча.

– А чего они сюда скачут? И почему мы стоим на месте? Сваливаем! Пусть Карлис с этой падалицей разбирается!

– Бегите, – спокойно произнес вор. – Я продержусь, сколько смогу. А вы найдите наших и укажите на это место.

– Мы лучше тебе поможем, – возразила я. – Или скачем вместе, успеем же скрыться.

– Нет, Рожка, – Барри упрямился. – В пророчестве сказано, что один, пожертвовав дорогим ему, останется здесь.

– Слушай, большой же мальчик! – настаивала я. – Прекращайдурью маяться!

– Рожка…

– Чего – Рожка? Ладно, поняла, что не забавы у вас тут, но какого боярышника ты о себе возомнил? Ты вор, а не боец! Не хочешь скакать, в подвал иди пересиди.

– Там же колдунья, – вмешался ворон.

– Она старая, приставать не будет, – отмахнулась я. – Главное, не шуметь. Бабульки этого не любят.

Пока я отвечала перистому, беспечно упустила Барри из виду. И, капуста белокочанная, мне стало страшно как никогда. Да, я каждый раз так думала, когда бояться начинала, но этот момент, действительно, самый страшный.

Барри, вор-весельчак, такой славный лютик, скакал навстречу целому отряду отморозков. Когда они стали ближе, я заметила, что под ногами их коней струился смоляной туман. Наверное, именно поэтому от врагов не доносилось ни одного звука.

Но, ядреный кабачок, мне никак не удавалось понять маневра воровского принца! Кого он там задержит! Да его просто затопчут!

– Кар, что делать будем? – почти истерично спросила у птица.

– За ним? – неуверенно предложил он.

– Мне такой травы, чтоб разума лишиться, не дали. Смысл?

– Ну, благородство проявить. Попытаться спасти.

– Страшно, – честно призналась я.

– Это да, – вздохнул перистый.

Смотреть, как Барри приближается к неминуемой смерти, было жутко. Но я не отводила глаз. Время словно затормозило свое течение, а мое сердце почти выпрыгивало из груди. Все, что происходило ранее – полная ерунда. Егорка, клюка, долина – просто милое приключение. А теперь перед глазами была реальная жизнь, которая вот-вот оборвется…

Наверное, я тоже хапнула той травки.

– Кар, или спрыгивай, или держись! – предупредила вороного.

– Что ты собралась делать?

– Не знаю. Не хочу думать – мысли дурные приходят.

– Я с тобой, – неожиданно твердо сказал Карслав.

И мы поскакали. Так же, как и дурень Барри, навстречу вражескому отряду.

Признаться, желание развернуться в противоположную сторону буквально жгло копыта, но я не отступала. Буду героиней. Получу медальку. Хоть и посмертно. Но, в конце концов, зачем-то же меня послали в этот мир?! А вдруг потом я попаду домой, как исполнившая миссию? Или в другую сказку? Человеком была, единорожка есть… Возможно, впереди еще много-много жизней. И все они, определенно, будут интересными.

Вот так!

Себя приободрила, причины глупостям нашла и даже глазки прикрыла, чтобы не видеть собственной дури.

– Рожка! Мы спасены!

Кар не стал дожидаться, когда я остановлюсь, а сразу дернул за гриву.

Раскрыв глаза, я увидела чудо. Настоящее волшебство! Ведь так не бывает на самом деле!

Наперерез к врагам мчался отряд наших. Непобедимого я узнала сразу. Но что примечательно, всадники появлялись прямо из воздуха.

Поискала взглядом Барри. Фух! Его уже обступили наши воины.

И с небольшой задержкой началась битва.

Естественно, я уже растеряла всю смелость. И доводы для нее казались не такими убедительными. Да и чего под копыта к опытным воинам лезть… В метрах пятидесяти от меня росли чудные кустики. С ягодками.

Я, вроде как, выполнила свою миссию. Теперь заслужила отдых. И незачем больше смущать всех своей белизной, стоя посреди поля. А ворон, так вообще, будто прицел на мне смотрится.

***

Несколько часов оглушительно лязга и диких криков настолько утомили, что даже паника во мне устала подниматься. Я не смотрела на происходящее, в отличие от Кара. Тот сначала комментировал и считал потери, но пару моих криков, и он замолк. Лишь нервно скакал по кусту, за которым я притаилась.

А если победят темные?

А если наших покалечат?

А если найдут меня?

Даже ягодки, щедро назревшие вокруг, не воодушевляли.

Закончилось все так же внезапно, как и началось.

Резко наступила тишина.

По коже прошел мороз. Не образно, а буквально. Я уж подумала, что все – явилась колдунья на жатву. Но чуть-чуть ошиблась. Когларана явилась сдаваться…

Но обо всем по порядку.

– Что там, вороно́й? – шепотом спросила я застывшего на обледеневшей ветке Кара.

– Колдунья пришла.

– И что хочет?

– Тихо ты! Я слушаю.

Покорно замолкла. Самой выглядывать страшно, но узнать, что происходит – жутко интересно.

– Говорит, что устала от войн, – передавал птиц. – Покоя хочет. И любви. Эвка Карлиса грудью закрыла. Лис ее отодвинул. Колдунья что-то шепчет ему.

– Ужасная? – тихонько поинтересовалась я.

Надо же узнать, та бабулька или нет.

– Красивая. Все при ней, ничего лишнего, – тут же отозвался ворон.

Ей же лет под тыщу!

Вопреки боязни я, как трясущаяся осинка, поднялась на ноги. Колдунья, и правда, оказалась такой, как и описал перистый. Моя бытность человеком подсказывала, что перед этой красой не устоит ни один мужчина. Да что там, даже некоторые женщины! Дураки те, кто предал Когларану!

Вороно́й не заметил, как я встала, и потому продолжал комментировать увиденное.

– Колдунья говорит, что успокоится, если Лис подарит ей свою любовь.

– Сдался он ей! – фыркнула я. – Вон тот, что справа третий, намного красивее. Про характер уже молчу.

– Непобедимый, походу, сдался, – сообщил ворон.

Да уж, это я и сама заметила. Такой поцелуй явно не из жалости подарен. Но фу! Она же старая! Хоть и сохранилась превосходно.

Тем временем Эвка бросила меч на землю, сняла какой-то медальон с шеи – он тоже улетел далеко, развернулась, вскочила на лошадь и поскакала прочь. Точно же! Принцесса же с Лисом любилась. Не зря мне этот недоДед Мороз не нравился. Не зря.

– Все детки живы? – уточнила я.

– Никого не задело.

– Тогда прыгай на спину, под шумок сбежим отсюда.

***

Подобрав с поля битвы ушастого, Барри и Энтуана, я направилась за Эвкой. Принцесса моей любимицей не была, но я ее понимала. Скрытой, человеческой частью. И потому жалела.

Парни тоже не выглядели победителями. А эльф, имени которого я так и не удосужилась узнать, чтобы отправиться с нами, переложил командование ушастым войском на своего младшего брата.

Вообще, все выглядели пришибленными.

А когда мы нашли Эвку, то попросту растерялись. Сидя у ручья, она ревела, орала, рычала и чуть ли не драла на себе волосы. К такой принцессе и подходить-то боязно. Про разговоры уж молчу.

В общем, так мы и сидели чуть поодаль, ждали, когда она успокоится.

К ночи запалили костер. Эвка уснула.

– Вы мне одно скажите, – шепотом попросила я. – Кто победил?

– Узнаем через триста тридцать восемь лет, – ответил ушастый. – Холод пока отошел, я чувствую это, как и любой другой эльф.

– Понятно, – вздохнула я и посмотрела на принцессу.

Дуреха даже во сне всхлипывала.

– Говорила же ей, чтоб Энтуана любила… – проворчала я.

– Тогда колдунья князенка забрала бы, – прокаркал ворон.

– Почему это?

– Ей же любовь была нужна.

Я ничего не поняла, но развивать тему не стала. Былое уже прошло, и гадать, применяя много «бы» – неблагодарное дело.

– Теперь по домам? – спросила и лениво щипнула травку.

– Сначала поможем Эвангелии, – благородно заявил ушастый.

Остальные согласно закивали.

– И мы пособим. Правда, Кар?

– Посодействуем, – не стал отказываться ворон.

– Кстати! – встрепенулась я. – Ушастый, а как тебя зовут?

Эпилог

Дворец кипел с раннего утра.

Как же, королева выходит замуж! И не за кого-либо, а за самого эльфийского принца Махталеона Орлениффа! Кстати, это тот самый эльф, который с нами путешествовал.

После спасения мира прошло полгода. На календаре значилась поздняя осень, а по факту стало только чуть-чуть прохладно.

Ну, и хорошо, гостей не разморит и нигде не заморозит. А это немаловажно при таком количестве горячительных напитков. Я проверяла – вина наготовили столько, что всему королевству хватило бы!

А ушастые очень хитрые! Нет бы свадьбу у себя в лесах сыграть, так нет же – все за Эвкин счет. А та совсем от копыт отбилась – не слушает меня. Вот доумничает, уйду от нее. И перистого с собой заберу. Он, хоть и может уже летать, продолжает бесцеремонно кататься на мне. У него, видите ли, крылья не окрепли. Так, когда им крепнуть, если хозяин на единорожьем горбе катается постоянно?

Интересно, что случилось с Энтуаном и Барри?

Князенка испортила придворная жизнь. Вернее, его воздушно-мимимишные жительницы. Больше Энтуан не горел женитьбой и не хотел подвигов.

Барри Эвка отблагодарила так, что нет-нет да закрадывались подозрения интрижки между ними. Королева пожаловала ему пост министра по финансам. Хотя я ведь давала ей как-то совет по правильному устройству вора в делах государства.

Ну а эльф оказался самым пронырливым. Утешая новоявленную принцессу, он внезапно в нее влюбился, потом невзначай сообщил, что у Лиса ожидаются лисята, и почти не специально остался в ее спальне на ночь. Утром объявили о помолвке.

И вот сейчас, спустя два месяца, дворец кипел.

Мне еле удалось вырвать Кара из рук пронырливых фрейлин. Он хоть и ворон, но заливал почище любого соловья. Нравилось птицу внимание красивого цветника. Пусть он и отрицал это.

Что же еще рассказать?

Все хотят в сказку. Можете даже не врать, что это не так. Я вот туда попала. И было все, как положено: принцы на любой вкус, роскошное жилье, я – невероятная красавица, а также копыта, хвост и рог.

Такой я и осталась на данный момент.

Конец.

– Все записал? – строго спрашиваю ворона, удерживая копытом его хвост.

– Слово в слово. Пусти уже, там веселье началось.

– Никуда твое веселье не денется. А я хочу человеком стать! Когда еще все правители и маги соберутся в одном месте?

Пробегаюсь взглядом по косым строчкам. Вроде не соврал, ничего от себя не добавил.

– Кар, вот ты ворон, а пишешь хуже курицы!

– Искала бы другого писаря! – оскорбляется перистый.

Хотя уже можно перевести его в разряд пернатых.

– Не обижайся, Карчик, – ласково говорю, но хвост не выпускаю. – Перепиши в двух экземплярах и можешь веселиться, честное единорожье!

– Бумагу давай, – как-то быстро соглашается он.

Но причин не верить ему у меня нет.

– Подожди, главного же не написали! Пиши: «На основании моей незаменимой роли в спасении сего мира, я убедительно прошу кинуться на поиски…». Подожди, надо сформулировать поскромнее.

Но вороно́й просто зачеркивает последние слова и продолжает без диктовки: «Хочу снова быть человеком».

– Ну, так тоже можно, – согласилась с ним.

– Копыто убери. Сейчас перепишу аккуратно. А потом доставлю всем, кто хоть как-то может помочь.

– А ты чего такой покладистый? – спрашиваю с подозрением.

– Помочь хочу, – отвечает не поворачиваясь.

Доверчиво убираю копыто, ворон тут же взлетает с письменами в клюве, но я не успеваю возмутиться, как он тут же опускается на стол.

– Тут удобнее, – поясняет он.

На улице что-то бахает. Кар вздыхает, но не более. А мне вдруг совестливо становится.

– Ты прости меня…

– Все нормально. Я бы на твоем месте тоже такой шанс использовал. Но ты уверена, что надо все рассказывать?

– Конечно! А вдруг не проникнутся тяжестью единорожьей доли?

Ворон утыкается в бумагу, ловко водя лапкой с пером.

– У меня есть предложение, – не отрываясь от письма, говорит Кар. – Сказку мы твою, конечно, передадим, но оставаться на месте и ждать помощи не стоит.

– И что делать?

Ворон поднимает голову и глядит на меня угольными глазами.

– Будем искать выход из этой сказки.

– Уверен?

Спрашиваю не о предложении, а об участии Кара, но, кажется, он понимает вопрос правильно.

– Уверен, – отвечает птиц не задумываясь.

Ну, раз так, тогда и бояться нечего. Правда?

Теперь точно конец!

Оглавление

Присказка

Сказка

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Эпилог