Куница. Том 2 [Вадим Александрович Оришин N02far] (fb2) читать онлайн

Куница Том 2

Это книга является художественным вымыслом. Все события, описанные в ней, вымышлены и не имеют отношения к реальности. Все действующие лица являются плодом воображения. Любые совпадения с реальными компаниями, людьми и странами случайны. Все аналогии случайны.

Глава 1

Москва. Нарышкинский Парк

Декабрь 1982 года

Чёрно-белый мир, будто негатив, не давал различать цвета, зато очень чётко обрисовывал объекты. Если немного напрячься, можно было увидеть следы — размытые контуры, застывшие во времени отпечатки действий и движений. Сосредоточишься на конкретном отпечатке и приходит знание.

Вот здесь двадцать минут назад пробежала кошка. Проходивший семь минут назад мимо скамейки мужчина выбросил окурок в свежий снег. Кофе в моих руках три минуты назад перестал источать пар. Я моргнул, посмотрел на бумажный стакан в ладонях. Три минуты назад я его выпил. Вздохнул и выбросил стакан в урну.

Гамаюн ничего не сказал, только представился. Лишь посмеялся надо мной. Он уже услышал от меня всё, что хотел услышать, а я уже согласился со всем, с чем должен был согласиться. Женя разбудил меня у особняка, сказав, что я сел в машину и сразу отключился. Я бы списал всё на сон, но...

Моргнул, вновь увидев мир в другом свете. Привет от сущности иного плана. Кот в мешке. Я не знаю, на что согласился, и чем придётся платить за новую способность, даже если способность имеет сомнительную полезность. Будущего я не видел, или не знал, как туда заглядывать. А видеть прошлое... Иногда может быть полезно, но не более того.

Гамаюн назвал это маленьким даром, но я слишком хорошо понимаю, что сущности иных планов не склонны просто так что-либо дарить. Если ты получаешь от потусторонних нечто за просто так, это значит лишь, что тебя намерены использовать в своих целях. Однако в свете того, как и зачем я сюда попал, у меня есть другое предположение. Рода нашей империи, что сделали меня последним шансом на спасение, а может, оружием возмездия, через потусторонних сущностей передают подарки. И это не делает меня более счастливым и спокойным. Представим, что у тех же Кирилловых, которые сейчас переживают из-за меня не лучшие времена здесь, есть в роду несколько настоящих героев, отличившихся на войне там. Вероятность того что я могу навредить роду, что поддерживает меня через потусторонних посланников невелика, но имеется.

Снова моргнул, ощутив резь в глазах. Вздохнул. До проверки моих сил шестью... пятью молодыми магами осталось меньше недели. Я закончил икар, смог вывести его сразу на третий ранг, успев испытать в тренировочных спаррингах с идущим на поправку Олегом. Ликвидатор выздоравливал, а ещё попросил нашего главу СБ, моего тёзку, Дмитрия Быкова, ничего не менять. Олег хотел и дальше меня охранять, при необходимости разово работая по нуждам рода. Как ликвидатор мотивировал своё желание, мне не передавали, но Дмитрий моего мнения спросил. Я согласился.

И во время спарринга я Олега бил. Во-первых, тот ещё был не в форме, а во-вторых, не сразу понял, как действовать против икара. С первого по пятый ранг икар позволял менять положение тела, в определённых пределах забив на инерцию, центр равновесия и физику вообще. Резко сдвинуть торс, руку или ногу. Если наловчиться, можно наносить предельно резкие удары руками и, в меньшей степени, ногами, а также легко блокировать атаки или уклоняться от них.

С шестого по пятнадцатый ранг икар позволял совершать рывки на небольшое расстояние. Резко смещаться всем телом в любом направлении, от примерно трёх метров на шестом ранге до где-то двадцати на пятнадцатом. А начиная с шестнадцатого, рывок превращался в скачок через иное пространство, позволяя проходить сквозь препятствия, выходить из зоны поражения площадных заклинаний и прочее подобное.

Уверен, что Олег быстро наловчится, что-нибудь придумает. Парень точно поставит такую цель. Это же его профессиональные навыки, а новая уловка противника должна быть изучена, разобрана и проанализирована, чтобы найти слабости и выработать тактику противодействия. Вместе с тренировками я поставил ему анх, страхуя на будущее.

Негатио пока не был закончен. Седьмой узел давался с ожидаемыми трудностями, в ближайшие день-два я закончу, даже успею пару рангов поднять. Трудности, те самые, которые ожидаемые, заключались не только в том, что седьмой узел требовалось одновременно завязать с шестью предыдущими. Начиная с шестого просто концентрировать энергию и собирать плетение было недостаточно. Качество энергии изменилось из-за роста ранга, открыв мне доступ к основной магии, но и добавив множество примесей, что требовалось скрупулёзно отфильтровывать. На строительный материал для системы каналов и меридианов шла только моя собственная, чистейшая и эталонная, энергия.

Поднялся и пошёл к машине, слушая, как скрипит под ботинками снег. Я не помню эту зиму. В прошлый раз она прошла мимо меня. Вроде бы где-то в это время я договорился и получил укорот, разругался с друзьями и превратился в изгоя-одиночку. А может, все эти события были растянуты по времени? И потому я не заметил зимы, погружённый в личные проблемы? Вот где мне бы пригодились силы видеть прошлое и будущее, а не способность узнать маршрут прогулок соседской кошки.

Олег, всё это время державшийся в зоне видимости, присоединился ко мне, и до машины мы дошли уже вдвоём. Ехали в молчании. Я прикидывал, как начать подготовку молодёжи, что с подачи Светланы жила в моём особняке. Загвоздка состояла в том, что идеальный и самый быстрый вариант — мне, лично, прокачивать каждого подростка, ведь, кроме меня, в этом времени практически никто не умеет выращивать узлы сразу завершёнными, да ещё и с обратными магистралями. Но это никакого времени не хватит, а обучать такому фокусу кого-то из них... Долго. Можно, конечно, написать методичку для саморазвития. Причём такая методичка точно станет бесценной. Да и Старшие Рода за неё войну устроят.

Можно попробовать выкрутиться извращённым методом развития. Поставить стационарную установку, что возьмёт на себя все рутинные функции, чтобы только задавать и контролировать процесс, всё же для каждого мага узлы будут иметь индивидуальные особенности. Зато на каждого добровольца будет уходить в несколько раз меньше времени...

Да, пожалуй, последний вариант был из всех имеющихся наиболее разумным. Как минимум, если установку сопрут, не смогут сразу разобраться, как правильно ей пользоваться. Первый десяток добровольцев гарантированно убьют, неправильно выращивая им энергоканалы. Там даже незначительная, на первый взгляд, ошибка может привести к мгновенной смерти, если не повезёт.

На парковке перед особняком внезапно обнаружился мотоцикл. Олег, припарковавшись рядом, вопросительно глянул на меня, но я понятия не имел, что это и откуда. Вышли, приблизились, чтобы рассмотреть. Обычный «Кавказ», только резина зимняя, насколько это применимо к мотоциклам.

— Видимо, у нас гость, — озвучил я очевидное.

Здесь скорее дело было не в очевидности предположения, а в несколько странном транспорте. Мотоцикл — штука такая. Не самая комфортная, безопасная и практичная, мягко говоря.

Вошли в холл. Сразу у дверей стоял большой походный рюкзак с закреплённой на нём гитарой. А на полу мокрые следы, уходившие куда-то вглубь особняка. Становится всё интереснее и интереснее. Мы с Олегом двинулись по следам и не успели пройти холл, как до нас донёсся выкрик, заставивший поторопиться.

В коридоре, рядом с залом, оборудованном для тренировок, стояла Анна, со смесью сомнения и интереса наблюдавшая за происходящим внутри. А из зала доносились звуки драки. Мы остановились рядом с управляющей и тоже заглянули внутрь.

Парень, где-то на год меня младше, в чёрных кожаных штанах, в красной жилетке поверх чёрной рубашки, чернявый и кудрявый, дрался с парнями из молодёжи. И судя по виду последних, они были чем-то всерьёз задеты. А поскольку я их успел узнать за прошедшее время, мог поставить сотню рублей против ржавого гвоздя, что этот чернявенький вёл себя нагло и успел кого-то из них, а может, и всех, оскорбить.

Пока счёт был на стороне парней, но без перевеса. У двух разбиты губы, у одного синяк на скуле, двое неловко двигаются, явно получили хорошие удары по рукам. У чернявого разбита губа и кровоточит нос, оторваны пуговицы на рукавах рубашки, он прихрамывает на одну ногу и болезненно кривиться при наклонах, пропустил улар в корпус.

Я моргнул, взглянув на чёрно-белый мир. Увидел, как этот чернявенький входит в зал. Звуков нет, но достаточно видеть его движения и эмоции, отражающиеся на лице. Он сказал что-то с насмешливым выражением лица, а затем что-то грубое. Скинул кожаную куртку на пол и... Моргнул, возвращаясь в реальность.

Молодёжь, заметив меня, несколько сбавила пыл, но я знаком разрешил продолжать.

— Ну что? Испугались? — крикнул им цыган, не заметивший нас.

Он говорил с лёгким акцентом, я не мог сказать, какой язык для парня родной. Парни, получившие от меня отмашку, с радостью пошли в атаку. Похоже, до этого они ещё испытывали некоторые сомнения, мало ли кем может оказаться наглый придурок, а теперь никаких запретов. Итог закономерен — пара пропущенных ударов, парень поплыл. Пользуясь этим, самый крепкий из рекрутов замахнулся от души и ударил в полную силу, отправив цыганёнка в нокаут.

— И... Кто это? — спросила Анна.

— Без понятия, — пожимаю плечами, — кто его впустил?

— Он открыл сам, — ответила управляющая.

Значит, из Мартенов. Но... Хм. А не о нём ли говорил Степан? Он сказал только, что этот парень младше меня на год. Так что по описанию подходит.

— Отнесите парня в гостевую, вещи его тоже туда. Как очнётся — я с ним поговорю.

— Я хочу при этом присутствовать, — попросила Аня.

Киваю.

— Не запрещаю.

— Я тоже, — вклинился Олег.

Ему я тоже разрешил, а сам отправился в комнату. Переоделся, прошёл в кабинет. Сел за стол, открыв свои записи по дальнейшей работе. Ритуал для новичков нашего маленького клуба по интересам — это хорошо, но нужно подумать и о своём развитии. Чтобы в моих записях никто ничего не понимал, я заменял некоторые слова рисунками-рунами. Просто выбирал руну по своей ассоциации, чтобы не запутаться. Ритуал «Сердца Четырёх» у меня был отмечен руной квадранта. Узел зверя... руной зверя, знаю, не слишком оригинально. Впрочем, многие старые узлы имели свою рунную запись, другое дело, что понять по ним содержание моих записей вряд ли получится.

Сейчас я выбирал между двумя ритуалами, отсеяв всё остальное, либо из-за сложности, либо из-за невозможности скрыть. Один ритуал был сильно изменённой версией включения в семью, когда магическое тело не являющегося членом рода мага перестраивали, делая «своим». Изменённый ритуал позволял в некотором смысле откатывать состояние всей системы до своего изначального вида, а затем как бы выстраивать всё заново, при этом убирая «ошибки» и неверно сформированные элементы. В идеале может поднять один ранг, но чаще всего лишь снимает ограничения и оптимизирует всю систему. Второй ритуал — бдение. Когда я был уже на пике силы, развитие молодых магов начинали именно с бдения. Смысл прост — давить на духовное тело негативной энергией для закалки. Если делаешь всё правильно — почти гарантировано плюс ранг и небольшие позитивные изменения. Я склонялся ко второму, но бдение лучше проводить в компании, чтобы товарищ мог вытащить тебя из круга, случись что. Олега попросить?

В дверь постучались и в кабинет вошли трое, Анна, Олег и чернявенький парень. Откидываюсь на спинку, улыбаясь вошедшим.

— Присаживайтесь.

Глава 2

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Декабрь 1982 года

— Присаживайтесь.

Цыганёнок сверлит меня колючим взглядом, уверенно проходит к столу, садиться в кресло. Немного нервно оглядывается на Олега и Анну. Снова переключается на меня.

— Эт ты что ли Дима? — и вызов во взгляде.

Не желание оскорбить или обидеть, а именно вызов. Ладно, вышвырнуть парня за порог я всегда успею. И почему из всех людей, которых ко мне посылали, адекватный только Олег?

— Ты сам-то кто?

— Данко, сын Парно, — ответил парень.

Это не грубость. По меркам дворян грубость, конечно, но у парня кардинально иное воспитание. Или отсутствие воспитания.

— Да, я барон Дмитрий Степанович Мартен. Скажи мне, Данко, как ты связан с моим отцом?

Парень отвернулся.

— Это тебя не касается.

За его спиной Анна наклонила голову, выдав лицом: «какой нахал!»

— Степан просил за тебя, ты знаешь?

Данко кивнул:

— Ага, — он вытащил из кармана скомканное письмо, протянув мне.

Взял бумагу. На конверте адрес: «Cușma, Comuna Livezile, Județul Bistrița-Năsăud, România», это где-то в Румынии, если я правильно понимаю. Адрес должен быть продублирован на обязательном для всей империи русском, но ничего удивительного. Достал из конверта письмо. Почерк Степана. Пробежал взглядом, обращая внимание только на то, что касалось меня. Угу, брат пообещал, что я могу обучить Данко и в целом помочь. Эх... Я не отказывался от этого, но зачем давать обещание от моего имени? Сложил письмо и вернул Данко. Несмотря на потасканный вид бумага, кажется, была парню дорога, учитывая, как он бережно всё сложил и убрал на место.

— Я действительно могу тебя обучить. Если ты, конечно, окажешься достаточно способным.

Данко засомневался.

— Он не говорил что... Мы с тобой одного возраста.

Его взгляд выдавал: а кто ты такой, чтобы меня учить?

— Не одного, я постарше, — поправил парня. — И судя по тому, что видел внизу, знаю и умею заметно больше тебя.

Данко понял эти слова по-своему.

— Я не хочу учиться быть дворянином.

Хмыкаю, не удержался, улыбнувшись.

— Это бесполезно. По тебе сразу видно, кто ты и откуда.

Данко насупился, и я закончил мысль.

— Это не хорошо и не плохо, всего лишь констатация факта. Да и говорил я совсем не про этикет или танцы.

Кто этот парень? Вообще, если говорить о личном ученике, я бы лучше взял Мишу. Да, из этого солдафона придётся выбивать все привычки и сложившуюся манеру поведения, но нет ничего невозможного. К тому же я Мишу неплохо знаю. Здесь же... Кот в мешке, непонятно откуда, непонятно как связан со Степаном. Единственное, что известно, цыганёнок — наш родственник, Мартен. А я ведь даже не знаю, бывал когда-нибудь Степан в Румынии или нет.

— Ну? Ты согласен?

Данко обернулся на Олега, снова посмотрел на меня.

— Докажи! Ты меня видел в деле. А я тебя нет.

Почему-то я ждал чего-то подобного.

— Ты что-нибудь смыслишь в магии? — спрашиваю, не скрывая скепсиса. — В боевой? Тренировался с кем-нибудь?

— Да, я тренировался! — слишком резко отвечает Данко.

Настолько резко, что всем нам стало очевидно — он полный неуч. Мальчишка. Мне даже как-то неловко. Рукопашный бой? У меня развитые титан и вертекс, это будет избиение. В любом случае своё превосходство мне продемонстрировать придётся. Тогда план такой, обучу его основам и посмотрю, какой характер у парня. Если пригоден для работы — тренирую по полной программе и делаю его сторонником, если с гнильцой — отделаюсь минимумом и отправлю на все четыре стороны, пусть Степан дальше с цыганёнком возится.

— Готов прямо сейчас продемонстрировать? — спрашиваю, уже зная, какой будет ответ.

— Конечно! Я всегда готов! — соврал Данко. — Что бы ты ни говорил, я без труда тебя одолею!

Я мысленно хмыкнул. Очень яркая разница в воспитании. Парень был практически ровесником мне и моим одноклассникам, год — несущественно. Но всех нас, детей дворян, воспитывали определённым образом. Да, нам также было не чуждо хвастовство, но вот так, в лоб, говорить человеку, о котором ты ничего не знаешь, что ты способен его победить... Нелегко парню будет здесь, в таком окружении.

— Хорошо, идём.

Спускаемся обратно в тренировочные залы, выбирая пустующий. Я не собираюсь унижать Данко, пока во всяком случае, а значит, лишние свидетели нам ни к чему. Олег же мне нужен, и не в роли телохранителя.

— Давай, хочу лично посмотреть, чего ты стоишь в поединке один на один.

Парня я не боялся совершенно. С вертексом и титаном у него шансов на победу было меньше, чем у кролика в схватке с крокодилом.

Данко, подтверждая мои оценки его способностям, скинул куртку и сделал несколько «разминочных» движений, с головой выдававших полное отсутствие у него какой бы то ни было школы. Испытав укол стыда незаметно вздохнул, спокойно пошёл на сближение.

Первый же удар рассказал мне всё, чего я ещё не знал. Неуклюжий, неправильный. Но в то же время резкий, быстрый, сильный. Да, я уклонился, а следующий удар отбил в сторону. Сделал шаг назад, уходя от двух неумелых попыток ударить ногой.

Парень имел приличный потенциал. Неожиданно, но факт. Кем бы ни были его родители, он может быть благодарен им за то, что унаследовал. Ещё несколько ударов показали, что парень внимательно за мной наблюдает. И делает правильные выводы, стараясь подстроиться и исправить свои ошибки. Даю ему подсказку, атакую сам, демонстрирую, как должен быть поставлен удар, хотя бы на базовом уровне.

И Данко тут же пытается слизать мой удар, меняя стойку, правильно группируясь... И вкладывая толику магии. Так... Если он так быстро считывает противников, то почему всё ещё...

Я останавливаюсь, осенённый догадкой. А затем ускоряюсь, насколько хватает сил, начиная атаковать всерьёз. Пропустив несколько ударов, Данко сообразил — его бьют уже по-настоящему, и показал, наконец, что умеет. И вот я уже вижу, что превосхожу парня только за счёт лучшего развития узлов.

— Стоп, — останавливаю бой.

Парнишка, как ни странно, мгновенно прерывает атаку, разрывая дистанцию. Данко мог побить моих рекрутов, теперь я в этом уверен, но предпочитает скрывать способности. При этом нарывается на драку.

— Что за способность? Не узел, это точно не глаза Гермеса.

Данко поморщился.

— А ты быстро меня раскусил.

— Зря прикидываешь полным неучем. Как только я понял, насколько быстро ты способен копировать движения, возник вопрос: почему ты до сих пор демонстрируешь, что не умеешь ничего?

Парнишка развёл руками:

— Раньше срабатывало. И нет, я не копирую движения. То есть... Это работает через ощущения. Я чувствую эхо магии в твоём теле. Это как песня. Нужно поймать правильный ритм, а потом магия сама укажет, что делать.

Я слышал о чём-то подобном, но никогда не встречал.

— Насколько работает с магией?

— Так себе, — признался Данко.

Или снова недоговаривает.

— Допустим. Я правильно понимаю, что рукопашный бой тебе уже не нужен?

— Не, в смысле — да, нужен, — он активно жестикулировал, когда говорил. — Я нахватался отовсюду, а мне бы закрепить, отработать.

Повернулся к Олегу.

— Ты как? Сможешь быть инструктором по рукопашному бою?

Ликвидатор выразительно на меня посмотрел, намекая, какой именно он практикует рукопашный бой. Я не менее выразительно посмотрел в ответ, намекая, что оно мне и нужно. Олег кивнул.

— Могу.

— Вот, будешь тренировать в свободное время. Говорят: лучший способ чему-то научиться — учить других. Верно?

Мой энтузиазм никто не разделил. Вновь поворачиваюсь к Данко.

— Ладно, а с магией у тебя как? Тоже скрываешь способности?

Он вздохнул.

— Нет. Меня почти не учили.

Чем же ты занимался в жизни? Но озвучивать вопрос не стал.

— Я подумаю, как это можно исправить.

И стоит ли вообще этим заморачиваться.

Нашли Анну и передали мальчишку ей, чтобы обустроила и накормила. В идеале ему ещё бы одежду нормальную, чтобы не сильно выделялся. И... Мотоцикл.

— Олег. Будь добр, дойти до его мотоцикла и слей бензин. Я почти уверен, что этот отпрыск вольных земель уже завтра, если не сегодня вечером попытается выбраться в город и где-нибудь накуролесить.

Ликвидатор кивнул, на его лице даже обозначилась улыбка.

Сам я спустился в ритуальный зал. Мне требовалась самодиагностика.

До шестого ранга маг практически не может просвечивать сам себя. То, что я делал, было попыткой вязать в кромешной тьме, руками в толстых прорезиненных перчатках. Благо у меня был опыт работы с собственной энергетикой, который позволял мне достаточно чётко осознавать малейшие колебания, оценивать результаты. В промежутке между шестым и пятнадцатым рангами маг понимает, что происходит его теле и может в каком-то смысле смотреть внутрь себя, изучая магическую структуру узлов и каналов. Если ты в них ни черта не понимаешь — хоть смотри, хоть не смотри, толку ноль. У меня понимание было. Глаза, появившиеся под влиянием Гамаюна, стали для меня незапланированным вмешательством. Я не знал, что потусторонний сделал, как меня изменил, и как всё это взаимодействует с моим телом. Был бы я на шестнадцатом ранге — нет проблем, достаточно сосредоточиться и всё пристально изучить, но я оставался на седьмом.

И потому ритуал.

Двадцать минут на подготовку, все ингредиенты я заготовил заранее, оставалось только замесить краску. Пять минут на нанесение рисунка. И вот я уже сижу в центре восьмиугольной печати, погоняя энергию через магические линии.

Для начала проверил работу истока, затем анха. Всё же опыт опытом, но имея полноценный инструментарий убедиться в том, что всё сделал правильно, стоило. И могу поставить самому себе отлично, никаких ошибок, узлы работали именно так, как должны были.

Перешёл к голове и проверил вертекс. И уже здесь стало ясно, что Гамаюн подсадил мне побочный узел, уже вплетённый в работу вертекса.

Побочные узлы не имели такого жёсткого ограничения на количество, как обычные, но и бездумно наращивать их не следовало. Здесь вступал в игру ещё один фактор, стабильность всей системы. Обычно система стабильна сама по себе, если у тебя только узлы и ничего лишнего, но любые дополнительные конструкты вносят дисбаланс. Так и с дополнительными узлами, каждый определённым образом дестабилизирует систему, и каждый следующий нужно ставить так, чтобы всё удерживалось в прежнем равновесии и стабильности. Я предполагал, что глаза — это узел, и проводя ритуал, помимо изучения самого подарка, хотел проверить, как оно сказалось на системе.

По ощущениям искал минут двадцать, может, двадцать пять, но ничего не обнаружил. Моё магическое тело было совершенно стабильным, как будто никаких факторов дисбаланса и не было. Достал из кармана связку ключей и подкинул их в воздух, а затем посмотрел на них другими глазами. Снова ничего. Ладно... подарок ничего не нарушает и работает исправно. Пока что.

Перешёл к изучению самих глаз. Потратил примерно полчаса, но... Ничего не понял. Я видел множество различных конструкций, привнесённых потусторонними существами, научился разбираться в их работе, ведь нередко от этого зависели жизни как моя, так и кого-то ещё. Но здесь... То, что я понимаю, не объясняет, как оно работает, а ещё больше запутывает меня.

Сворачиваю ритуал. Не думал, что столкнусь с проблемой нехватки знаний.

Глава 3

Москва. Московский Государственный Лицей Имени Его Императорского Величества Николая

Декабрь 1982 года

На в ходе в лицей ждала Славяна. Среди учеников уже пошли шепотки, что я ухлёстывал за Ядвигой, а получив отказ, приударил за следующей красоткой. Мне на это было наплевать, Славяне, похоже, тоже. Я успел мельком познакомиться с её свитой, народ неожиданно спокойно и даже как-то меланхолично воспринял моё появление в кругу Кудрявцевой. Навязываться им в друзья не собирался, ежеминутного общения со Славяной не искал и отбить её у остальных не пытался. Наверное, потому меня и восприняли как необходимое зло.

Кудрявцева не сразу рассказала, что подразумевала под «почти», когда говорила о почти всех ограничениях. Оказалось, её максимальный ранг сейчас — восемнадцатый, но выше тринадцатого она всё ещё подняться не может. Впрочем, семья уже изучала этот вопрос. До ритуала её проблему пробовали решить всеми доступными Кудрявцевым способами, но не преуспели. Какое-то сложное нарушение энергетики, побочное действие от применяемых методик развития. В одном случае из ста дают осечку, ломая всё дальнейшее развитие. Славяна стала этой единственной из сотни, а мы своим ритуалом исправили... что-то.

— Я хочу развитый титан! — без приветствия вывалила на меня девушка, когда я оказался достаточно близко.

До уроков был ещё час, мы намеренно встречались раньше и шли в свободное помещение. Я же обещал девушкам анх? Обещал. И разговор о других узлах у нас уже имел место.

— Переезжай ко мне на недельки две, — ровным и спокойным голосом ответил ей. — Может быть, успею.

Сейчас она была одна, поэтому я не опасался произносить столь провокационные фразы.

— Рада, что ты не против самой идеи, осталось обговорить детали, — ухмыльнулась блондинка, от движения головы её шикарные вьющиеся золотые волосы качнулись. — Как насчёт регулярных тренировок? Мне бы тоже не помешало подтянуть танцы?

— Я не даю бесплатных уроков, — проворчал я.

Мне нравилось её жизнелюбие, девушка определённо вносила флёр позитива и добродушного хаоса в мою жизнь, но порой неуёмный энтузиазм немного выходил за рамки.

— Натурой возьмёшь? — хмыкнула Славяна. — Могу пожертвовать голодающим продукты питания. Возможно, одежда? Обувь?

— Только если ты сама мне будешь готовить. В костюме горничной.

Кудрявцева возмутилась:

— Не слишком ли дорого?!

Но я видел, что возмущение притворное.

— Найти того, кто поставит тебе завершённые узлы дешевле.

Славяна тут же сменила тактику. Убедившись, что нас никто не видит, прижалась ко мне плечом. В последнее время она часто нарушала моё личное пространство подобным образом.

— Может, мы договоримся на что-нибудь менее вызывающее. Например, ещё раз посетим тот клуб. Я притворюсь, что не знаю тебя, ты притворишься, что не знаешь меня. Два часа я буду в твоём полном распоряжении.

Если бы я ещё не слышал хитрых ноток в голосе.

Этот странный флирт был бы забавен, наверное, если бы каждый раз не возвращал меня мыслями к Ядвиге. Как взрослый человек я понимал, что надо выбросить польку из головы. Если Крсманович хотела от меня каких-то действий, то не ушла бы вот так, не оставив никакой весточки. А значит, всё. Любовь прошла, завяли помидоры. С глаз долой из сердца вон. Первая влюблённость всегда оканчивается так. Но заставить себя её забыть не получалось. Молодая часть меня хотела страдашек и самокопания на тему: что я не так сделал и почему она ушла. Я, конечно, такие порывы подавлял и держался достойно, но расслабиться мне все эти гормональные прыжки не позволяли.

А подавить гормоны нельзя. Пусть организм уже практически вышел из стадии взросления, но жёсткая гормональная блокада в таком возрасте аукнется мне чем-нибудь неприятным в будущем. Да, вита поддерживает здоровье, но я остаюсь человеком, как минимум до достижения шестнадцатого ранга, а гормоны и эмоции для человека — это нормально. Да и помимо проблем со здоровьем можно просто в психопата превратиться с атрофированной эмпатией.

— Нет, Славяна, я так не могу. У меня классическое воспитание. Стихи, букеты, конфеты, никакой близости до свадьбы. И вообще, я тебя ещё очень плохо знаю.

Кудрявцева очень многозначительно хмыкнула.

— Так как ты, меня не знают даже в собственной семье, — негромко и ехидно ответила девушка.

Похоже, впечатления от того похода в закрытый клуб её отпустили и больше не вызывали негатива.

У тренировочных залов встретили Людмилу, демонстративно посмотревшую на часы при нашем появлении. Рыжая бестия, неодобрительно сверкнув зелёными глазами, не знаю, как у неё это получается, открыла дверь в один из залов и вошла. Мы со Славяной переглянулись и тут же улыбнулись. Людмила нас забавляла своей подчёркнутой серьёзностью.

Оказавшись внутри, я закрыл дверь, бросив на замок несложное плетение. Людмила уже успела снять пиджак и сесть на колени, сложив ладони на ноги, прикрытые чёрными чулками. У Доброславовой контроль и способности превосходили таковые у Славяны, несмотря на шестнадцатый максимальный ранг, до ритуала четырнадцатый. Поэтому, чтобы обе девушки могли развиваться одновременно, я проводил у Людмилы контуры нужных каналов, а дальше она сама осторожно насыщала их энергией. У Доброславовой уже был вертекс, медиаторы, вита и даже колодец. Все узлы были слабыми, естественными, и перед тем, как врываться в эту систему, мне требовалось довести до ума уже имеющееся. Первым делом мы доработали её вертекс и закончили с витой, сейчас уделяя внимание колодцу.

Я положил ладони на спину Людмилы, немногим выше поясницы. Мог бы и на живот, разница минимальна, но девушка несколько стеснялась подобных касаний, это ощущалось. Здесь мне женской логики не понять, в чём разница между спиной и животом? Я просто смирился, приступив к работе. Пару минут ушло на синхронизацию, всё же вмешательство в работу магического тела другого мага — это не кулич слепить. Первую неделю я тренировал девушек принимать моё вмешательство, и то порой бывали сбои.

Первым делом проверил то, что девушка делала сама. Основные ошибки Люда уже не совершала, научилась, мелкие огрехи я поправил мимоходом, сейчас, когда узлы на столь низких рангах, это не так сложно. Затем проложил новые каналы, обозначив, где они должны быть и как выглядеть.

— Чувствуешь?

— Да, — отозвалась волшебница.

— Хорошо. Можешь работать.

И переключился на Славяну. Кудрявцева тоже сняла пиджак, но не села, а легла спиной на пол. Её мои прикосновения, похоже, не смущали нисколько. Положил ладони ей на живот.

— Расслабься, ты снова меня выталкиваешь, — поморщился, получив лёгкий откат.

Славяна хмыкнула.

— Фу, как пошло звучит, — ответила она, не открывая глаз.

А затем согнула ноги в коленях, отчего подол юбки немного задрался, показав верхний край чулок и гладкую кожу... Заставил себя отвести взгляд, сосредоточившись на работе. Славяну не развивали так, как Людмилу. Вертекс есть, но слаб, медиаторы и вита были в зачаточном состоянии, когда мы начали работать. Вертекс я её уже подтянул, отлично понимая, что через несколько дней девушки пустят новое оружие против меня. Сейчас я заканчивал виту, наращивая магистрали. Всё равно придётся работать с медиаторами, узлы скоро сформируются сами, и мне, так или иначе, придётся с этим мириться. А ведь ещё анхи потребуют немало времени. Но это нужно сделать, девушек надо вытягивать и развивать. Уже сейчас Людмиле достаточно показать, чего она добилась, чтобы её семья прониклась желанием сотрудничать. Уверен, родители Славяны тоже горят желанием со мной познакомится, но пока она об этом не упоминала.

— Время, — раздался за спиной голос Людмилы. — И прикройся!

Славяна хмыкнула, даже не подумав сменить положение ног.

Я закончил с последним каналом и аккуратно вывел свою энергию, поднимаясь и протягивая Кудрявцевой руку. Девушка с готовностью ладонь приняла, вставая с моей помощью.

— Если бы я тебе не знала, подумала, что ты заигрываешь, — сложила руки в замок Людмила.

— Ой! — деланно удивилась Славяна. — А я заигрываю? Дима, ты знал?

Отрицательно качаю головой:

— Не, я не заметил.

Доброславова закатила глаза и покачала головой.

— Идёмте, скоро начнутся уроки.

Проходившая мимо меня Славяна ударила меня кулаком в плечо. Не сильно, дружеский жест. И я, задумавшись на секунду, предположил, что её поведение — форма поддержки. Мол смотри, жизнь не закончилась, вокруг другие девушки и тому подобное. Пусть мы не так давно сотрудничаем, но... Уже пережили совместное приключение. Самую малость идиотское и глупое, но приключение. Так почему бы и нет? Эта мысль подняла мне настроение, и в класс я зашёл в куда лучшем расположении духа, чем мог бы.

Сергей Константинович, наш классрук, вновь попытался затиранить класс сложной задачкой, откопав где-то старую учебную головоломку. По своей механике механизм был прост, обычный кодовый замок. Три шайбы, на каждой по пять значений, комбинацию можно подобрать перебором. Сложность была, естественно, в том, что открывать замочек предполагалось магией, причём одним заклинанием, а не поддерживаемым конструктом. А значит, требовалось на коленке построить доработанное заклинание открытия замков. Для моих одноклассников задача пусть и со звёздочкой, но вполне выполнимая. Народ погрузился в записи, сначала строя схему на бумаге. Людмила, получив развитый вертекс, справилась на голом воображении, Славяна лишь немного от неё отстала. Я стал третьим, применив доработанное заклинание отпирания. Заклинание из основной магии. Всем присутствующим хватило увиденного, чтобы сделать однозначный вывод — я поднялся за пределы пятого ранга. Пробил свой потолок. И теперь каждый задаётся одним вопросом: сколько ещё раз я преодолею свой предел.

Остальные уроки прошли, можно сказать, спокойно.

Уже после занятий меня выловила Ольга. Староста выглядела... смущённой? В коридоре за её спиной нарисовался Виктор. К счастью, парень не проявлял никакого негатива, вполне спокойно относясь к нашему разговору. Учитывая, что я, в каком-то смысле, едва у Виктора девушку не отбил, он демонстрировал выдающуюся стойкость и мужество.

— Дмитрий, я хочу пригласить тебя на выступление.

Увидев непонимание в моих глазах, Оля поспешила добавить:

— В качестве зрителя, конечно же.

Кажется, у нас обоих слегка трещал шаблон. Я считал, что девушка будет рада больше не видеть меня поблизости. После всех событий, в моём представлении, староста была бы счастлива, вернись я обратно к роли просто одноклассника. Сама Оля, похоже, удивлялась, как так получилось, что после всех событий она приглашает меня посмотреть на выступление. Чтобы побыстрее завершить этот неловкий момент, я кивнул:

— Хорошо, я приду. Где и когда?

Глава 4

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Декабрь 1982 года

Мимо пролетает заклинание Новгородской. Просто мимо, я даже не утруждался на него реагировать, графиня промахнулась. Передо мной возникает одноразовый щит, об тонкую плёнку которого разбивается воздушная стрела Павла. Светлов был лучшим из тройки, и Славяну с Людмилой он бы превосходил, если бы я не развил обеим вертекс. Задаюсь вопросом, что Светлов делает в нашем заведении.

Моё заклинание сбивает концентрацию Кудрявцевой, обычная вспышка света в лицо, банальный фонарик, но девушка теряется. Славяне нужно больше опыта. Смещаюсь в сторону, уходя от двух запущенных одновременно заклинаний. Шемякин использует огненную стрелу, сразу после попытки сформировать огненный шар. Думал, если их пятеро, то я не смогу удерживать всех сразу, наивный. Вместе с ним атаковала Людмила, применяя самонаводящееся заклинание. Однако на её ранге самонаведение далеко от совершенства и легко обманывается.

Павел выждал, пока атакует Юля, и подстроился под атаку Славяны. Хотел меня подловить, но Юля — слабое звено. Из пятёрки она самая слабая. Взломщик перехватывает контроль над её заклинанием, подрывая и сбивая изящную, и потому не слишком стабильную атаку Светлова. От волшебной стрелы Славяны уклоняюсь.

Я превосхожу их. Основная магия, даже самая слабая, позволяет пользоваться всем моим арсеналом. Негатио я лишь обозначил, даже не завершив, только закрыл узел, сосредоточив высвободившееся время на развитие икара. Заклинание лбом я ловить и не собирался, сопротивление мне пока ни к чему, а дополнительная мобильность легла последним штрихом в мою защиту.

Мы продолжаем эту игру, чтобы я мог оценить навыки всех пятерых. На первом месте Павел. Не знаю, почему он оказался в нашем лицее, но навыки и подготовка у парня на выше, чем у остальных. Надо навести справки. Следующая — Доброславова. Людмила берёт талантом и наследием предков, и развитым магическим телом, все узлы уже завершённые. Затем Славяна, меньше навыков, зато море энтузиазма и хитрости. Экспериментирует, рискует, старается придумывать нестандартные атаки и комбинации. То проклятие какое-нибудь хитрое под стрелой спрячет, то постарается бытовой магией достать, обходящей обычную защиту. Но я за Кудрявцевой слежу. Предпоследний Шемякин. У Михаила больше гонора, чем навыков, большой запас сил и готовность бить со всей дури. Надо с парнем работать, выйдет отличный штурмовик. Юля... Минимум навыков, только базовые вещи и то частично.

Оценив всех, решил заканчивать. Парализующее заклинание легко прошло все защиты Павла, прилетевшая вдогонку заморозка окончательно вывела его из игры. Неприятно, когда тело резко охлаждают, ощущения сильно ниже среднего, но мы не в детском саду, перетерпит. Юлю выбил походя, просто чтобы не мешалась, лёгкая воздушная ловушка вызвала короткое удушение. Разряд молнии устроил Шемякину встряску, магические стрелы довершили дело. Со Славяной обошёлся деликатно, использовав сковывающее. Перед Людмилой взорвал огненный шарик без причинения вреда, чёткая демонстрация — я бы пробил защиту без труда.

— Всё не так плохо, господа и дамы, у вас отличный старт.

Пара заклинаний возвращает Павла в нормальное состояние, снимая ощущения от заморозки. Михаилу достаётся обезболивающее, Новгородская приходит в себя сама.

— Какие-то ещё вопросы к моей компетенции есть? — с улыбкой обвожу всех взглядом.

Павел и Михаил переглядываются. Павел заставляет себя встать, я отлично знаю, как ему сейчас тяжело шевелиться.

— Наглядная демонстрация, признаю. Правда, возникают вопросы к происхождению твоих сил и навыков.

Киваю:

— Я бы удивился, если бы подобных вопросов не возникло. Из-за магического контракта я не могу рассказать всего, да и полной уверенности в том, какими средствами это было произведено, у меня нет. Но факт остаётся фактом: каким-то образом знания из будущего появились у меня настоящего.

Шемякин фыркнул.

— Каким-то неизвестным тебе способом? Не смеши! Здесь явно не обошлось без грязных ритуалов.

Пожимаю плечами:

— Возможно. Девушки достаточно со мной общались, чтобы убедиться — я адекватен и не одержим. Остальное — мелочи. Важен лишь один вопрос: вы с нами или нет?

— С вами, — уверенно кивнул Светлов, отвечая за всех.

Павел у них однозначный лидер, ни у Миши, ни у Юли никаких возражений не возникло.

— Тогда приводите себя в порядок, а потом поговорим. В мой кабинет вас проводят.

Рекруты временно работали проводниками. Ничего, один раз потерпят, и вообще это полезно для дисциплины. Я спокойно вернулся в свой кабинет. Расставил кресла, поставил напитки и посуду, сел, приняв расслабленную позу. Лучшая импровизация — это предварительная подготовка, так вроде говорится. Возьму на вооружение.

Первой появилась Людмила, окинув взглядом диспозицию. Подошла и сдвинула крайнее правое, если смотреть с моей стороны, кресло, повернув его перпендикулярно моему. Села.

— Я думал, первой прибежит Славяна, чтобы поупражняться в остротах, — признался я.

— Она явится последней, чтобы собрать всех зрителей, — ответила Доброславова. Перевела на меня взгляд и несколько секунд пристально смотрела. Наконец, что-то там у себя в голове решив, спросила, — Что между вами происходит?

Пожимаю плечами:

— Ничего. Просто дружеский...

Я задумался, подбирая слово.

— Флирт? — подсказала Людмила, скептически изогнув бровь. — Ты понимаешь, как это выглядит со стороны?

Киваю.

— Ага. Славяна получает удовольствие от неформального общения, потому что я, при желании, легко обхожусь без этикета и всего такого.

Девушка хмыкнула.

— Нет, Дмитрий, выглядит это иначе.

Договорить она не успела, к нам присоединились Миша и Павел. Павел передвинул одно из кресел так, чтобы сидеть напротив меня, Миша занял место по правую руку от товарища. Эх, а я старался, расставлял, а они здесь передвигают как хотят.

— Как тебе достался особняк? — в лоб спросил Павел.

Я приподнял бровь, намекая, что мы пока не настолько друзья, чтобы задавать такие вопросы и получать на них ответы, но Светлов ничуть не смутился.

— Если мы планируем тесно работать в долгосрочной перспективе, нам нужен соответствующий уровень доверия и готовности уступать друг другу.

Хм, вот как. Ладно, я эти слова запомню.

— По наследству от деда достался. Он, к сожалению, скончался не так давно.

— Сочувствую, — даже не пытаясь изобразить какие-либо эмоции, произнёс Павел.

— Угу.

Вошла Юля, а сразу за ней и Славяна.

— О! Все лучшие места заняты! — не разочаровала наши с Людмилой ожидания девушка, обошла стол и присела на столешницу слева от меня.

И как много было в этом жесте. Во-первых, само такое поведение, нахождение по эту сторону стола, рядом со мной, это не заявка, а прямая демонстрация близких отношений, правда, как условно любовных, так и чисто дружеских. Но она села на столешницу одним бедром, лицом ко мне, а это уже транспарант: «мы любовники». А во-вторых, на ней была юбка, но не было ни чулок, ни колготок, так что мне открывался вид на ножки госпожи Кудрявцевой. Любое неаккуратное движение, и я снова увижу то, что видел в клубе.

Мне стоило приложить свою волю, чтобы на лице не дрогнул ни один мускул, будто всё так и задумано, и не дать крови прилить к лицу. Как сама Славяна избежала такого конфуза — загадка.

Людмила закатила глаза, на остальных такая фривольность произвела неизгладимое впечатление.

— Не обращайте внимания, Славяне просто нравится шокировать людей, — сдал я девушку.

Но та лишь хитро улыбнулась, как бы говоря: «ага, отмазался, но мы то знаем, как всё на самом деле обстоит».

— Кхм, — прокашлялся Павел. — Дмитрий. Признаю, ты показал навыки и знания, но нам нужен прямой ответ. Откуда?

Ладно, рано или поздно мне всё равно пришлось бы ответить на этот вопрос, или придумать правдоподобную версию, после которой новых вопросов не возникнет.

— У меня нет полноценного ответа на твой вопрос. Точнее, не так, я знаю, откуда пришли имеющиеся у меня знания и навыки, но не знаю, как они ко мне попали.

Слушатели ждали, пока я продолжу, пристально глядя мне в глаза. Может, даже какое заклинание применяют для улавливания правды.

— Я прошёл ритуал, тривиальный, обычное укрепление. Но вместо укрепления получил нечто неожиданное. Воспоминания себя из будущего. Не все, никаких событий, фактов, дат, ничего. Кроме навыков и знаний, касающихся магии.

— Твой характер изменился, — сразу вклинилась Людмила.

Киваю, признавая очевидное.

— Да. Мы семьёй пришли к выводу, что некоторые привычки и черты характера подтянулись вместе с навыками. Высокий контроль над магией невозможен без известного контроля над самим собой.

Пока резкого отторжения моя версия не встретила.

— И это знанияименно по боевой магии? — уточнил Павел.

И снова киваю:

— Именно. И это очень странно. Видите ли... Я собирался стать артефактором. Потолок на пятом ранге — ни на что большее я не рассчитывал. Однако сейчас я знаю, как применять высшую магию. Явно имел опыт. Какой из этого можно сделать вывод?

Павел с Мишей переглянулись, напрашивающийся ответ озвучил Шемякин:

— Хочешь сказать, ты там на войне побывал? И тебе помогли выйти за пределы.

— Да. Судя по знаниям, война там была не мелкая и не пограничная. Пока ставлю на масштабный прорыв демонов или чего-то подобного, других адекватных вариантов нет.

— А почему ты уверен, что эти знания, якобы твои, действительно знания и действительно из будущего?

Как хорошо, что в этом времени никто ещё всерьёз не занимался теорией перемещения во времени. И о том, что подобное путешествие сопровождается всякими петлями или иными отклонениями от реальности, знает ограниченное число магов.

— Да, определённо. У меня нет готовой методички — как за пять шагов превратиться в высшего мага. Есть разрозненные, хотя и обширные знания по множеству методик и способов усиления.

Мой ответ приняли, задумались.

— Вы не о том думаете, господа и дамы. Поверьте, мы пару месяцев варианты перебирали, как так получилось. Только это не главное. Ещё раз, у нас где-то в обозримом будущем, в рамках моей жизни, какая-то непонятная заварушка. С кем и против кого — неизвестно.

— И ты к этому готовишься? — догадался Павел.

— Именно. Есть у меня откуда-то уверенность, что в одно лицо там ничего сделать не получится. Поэтому вы здесь.

Парни снова переглядываются. Юля косится на своих приятелей, но пока помалкивает.

— А если это проклятие пророка? — спросил Михаил.

— Ты про то, что пророк сам творит судьбу, которую предсказывает? — уточняю и отрицательно качаю головой. — У меня никаких видений будущего не было. И я не ставлю перед собой цель — создать армию и с кем-то воевать. Я хочу иметь сторонников и союзников, чтобы, случись что, не оказаться со спущенными штанами. Поэтому и говорю сам и именно с вами, а не передаю знания семье, чтобы главы договаривались там между собой. Делиться с семьями не запрещаю, делайте, как считаете нужным. Но делайте так, чтобы и через десять лет свою судьбу решали именно мы, а не за нас.

Правильные слова, вон как глаза у парней загорелись.

— Поэтому в этом году мы с вами готовимся, а к следующему собираем команду и участвуем в военных играх!

Моего воодушевления ребята не разделили... Хотя нет, Славяна и Людмила верят, что мы это потянем.

— Я не хочу, — отрезала Юля.

— Будете заниматься тем, чем захотите, графиня. Когда выйдете на двадцатый ранг, настоящий, с полностью развитыми узлами, да с поддержкой в нашем лице, вам никто не сможет указывать.

Эти слова относились и к остальным, заинтересовать и мотивировать собеседников я всё же сумел.

— Хорошо. Что за ритуал вы прошли? — подтвердил мои мысли Павел.

— Сердца четырёх.

— И кто станет четвёртым?

Улыбаюсь.

— Мой младший брат.

Павел хмурится, да и Михаил негодует:

— Почему он? Тоже какие-то знания из будущего имеет?

— Нет, он вполне обычный маг. Но, так сказать, если мы планируем тесно работать в долгосрочной перспективе, нам нужен соответствующий уровень доверия. И готовности уступать друг другу.

Светлов удивился, а затем улыбнулся, разводя руками.

— Туше. Назови время, Дмитрий.

Глава 5

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Декабрь 1982 года

Гости ушли первыми. Всё же какое-то разграничение между ними и Славяной с Людмилой было. Оно исчезнет позже, но пока к девушкам я испытывал больше доверия.

— Может, уже сядешь на место? — угрожающе прищурилась Доброславова на Кудрявцеву.

Но Славяна только дальше залезла на стол, усевшись всей попой, разве что колени к груди не подтягивала.

— Не будь такой занудой, — отмахнулась блондинка от рыжей подруги.

— Нам в перспективе выходить в высший свет. С такими манерами тебя и на порог не пустят, — привела аргумент Людмила.

— Я не очень-то туда стремлюсь. И как сказал Дима, когда ты на двадцатом ранге, мало кто может тебе указывать.

Люда закатила глаза и покачала головой, а чтобы не продолжать спор, переключилась на другой вопрос:

— Почему твой брат? Почему не староста, например?

Я поморщился.

— На самом деле хотел просто напакостить Паше.

Славяна рассмеялась.

— Но, если хочешь логичное обоснование — вред моему брату, это косвенный вред мне. А значит, у наших партнёров будет больше мотивации участвовать в общем деле, чтобы не получить откат.

— Натянуто, — дала свою оценку Людмила.

Славяна с ней не согласилась.

— А по мне так всё логично. Помнишь, как сама сгорала от подозрений, что Дима не со своим родом работает, а нас привлекает? А так всем будет понятно, что это всё хитрый план для косвенного усиления Мартенов.

Людмила нахмурилась.

— Но ведь это не так! — перевела взгляд на меня. — Это же не так?

И столько подозрения во взгляде.

— Если честно, мне ещё нужно убедить брата участвовать. Михаил на меня дуется. И пока я не рассказывал брату ничего из того, что рассказываю вам.

Миша здесь больше не появлялся, и моя просьба приехать была проигнорирована.

— Вы поругались? — спросила Славяна.

— Он сделал глупость, а я не стал ему потакать, — пожимаю плечами. — Мелочь, но он же кадет гусарского корпуса.

Я думал, что больше ничего объяснять не придётся, однако девушки меня не поняли. Я поморщился.

— Обострённая гордость, специфика обучения и службы. Гусар может упиться в мясо и ползти по тротуару, но стоит тебе ему об этом сказать — и ты уже оскорбляешь честь его мундира, полка и вообще чуть ли не всей империи.

Славяна снова рассмеялась. Мы удивлённо на неё посмотрели.

— Что? — не поняла Кудрявцева.

— Когда девушка смеётся над каждой шуткой парня, это верный признак влюблённости, — ответила Доброславова.

— Ой, утомили, — Славяна смутилась и, спрыгнув со стола, продефилировала к столику с напитками. — Вас послушать, я должна ходить с постной миной и ворчать. Прямо как ты! — ткнула в Людмилу.

— Я не хожу с постной миной!

Славяна рассмеялась.

— Ты себя в зеркало видела, когда пытаешь серьёзное лицо сделать?

— Девушки, — взрываю к порядку. — Угомонитесь, пожалуйста.

Мои одноклассницы фыркнули друг на друга.

— Вы готовы слушать, или мне ещё подождать?

Порядок был, наконец, установлен.

— Отлично, а теперь давайте перейдём к делу. Вертекс и анх, это хорошо, конечно, но это база. Основа. Мне нужно знать, к чему вы обе стремитесь, чтобы думать, как и куда вас развивать, какие подбирать ритуалы и какие мы будем ставить узлы...

— Боевая магия! — не дала мне договорить Славяна. — Титан! Стихийное преобразование!

Людмила хмыкнула.

— Почему я не удивлена?

— Ой, как будто ты собираешься врачом становиться! — ответила ей Славяна.

Не давая новой перепалке разойтись, перевёл внимание на себя.

— Титан — это бой на близкой дистанции. Уверена, что хочешь именно это? Развитие дистанционных атак идёт через другие узлы.

Славяна задумалась, а Доброславова спросила:

— А как ты сам собираешься развиваться?

На мне сошлись вопросительные взгляды.

— Есть такие комплексы узлов, звёзды. Пять узлов завязываются между собой, взаимно усиливаясь. Мне известно, как делать две звезды. Ещё о трёх известно в теории. Сразу говорю, что себе можно поставить одну, а при выполнении ряда условий — две. Я начал со звезды Аида.

И рассказал им, что это, какие преимущества даёт, и какие основные ограничения. Людмила к этой звезде осталась равнодушна, а вот Славяна воспылала интересом.

— Это то, что я хочу! Грубая мощь!

— Подожди, не торопись, — я жестом попросил девушку потерпеть. — Есть ещё одна, звезда Ахиллеса.

У нас она появилась слишком поздно, этой связкой пользовались в основном имперцы. Немцы называли звёзды иначе, Аид у них звался мирмидонцем, а Ахилес гастатом.

— Она тоже имеет в своей основе виту и титан, но вместо негатио, биста и икара в звезду входят гаста, гоплон и спарта. Гаста и гоплон заменяют медиаторы, ограничивая применения высшей магии. Гаста — узел атаки, позволяет использовать несколько различных атак как ближнего боя, так и дистанционного. На шестнадцатом ранге атаки становятся концептуальными. Гоплон — защита. На двадцатом ранге превращается в единственную защиту, способную остановить практически любую направленную атаку. Спарта тоже вид защиты, позволяет нейтрализовывать входящий магический урон, сжигая его в своей энергии. Тратит очень много сил, но делает носителя стойким к атакам.

Некоторое время потратил на уточнение деталей и известных мне нюансов этой звезды. Девушки впечатлились.

— Почему ты не стал использовать его? — спросила Людмила.

— Не хочу жертвовать высшей магией. Я рассчитываю получить вторую звезду, Зевса.

Рассказал об этой звезде, и здесь уже заинтересовалась Людмила. Оказалось, девушка грезит высшей магией.

— А я себе хочу Аида! — настояла Славяна. — Что и как надо делать?

Вздыхаю, потому что и сам хочу, да пока оно мне в полной мере недоступно.

— Завершённая звезда действительно делает тебя очень опасным противником, но есть один момент — затраты энергии. Мне до Аида остались закончить негатио и на следующем ранге поставить бист, но я буду ставить колодец, потому что десять секунд боевого режима — это смешно.

— Дело ведь не только в том, что у тебя будут стоять пять узлов, верно? — уточнила Доброславова.

Киваю:

— Да, их нужно правильно завязать между собой, чтобы они работали в определённом резонансе, взаимно усиливаясь. И резонанс этот дико прожорлив. Да, Зевс ты можешь получить уже на шестом ранге, но звезда будет бесполезна до шестнадцатого. Аид мало полезен до одиннадцатого. В этом преимущество Ахиллеса, он вполне эффективен сразу.

Мы ещё поговорили о магии, но время было уже позднее, так что девушки собрались по домам. Людмила несла в руках сумку с тренировочной одеждой. У Славяны такой сумки не было.

— Постирайте мои вещи, — сказала Кудрявцева. — И эту комнату закрепите за мной, в ней уютно.

Людмила прищурилась.

— Уже оставляешь вещи в доме парня. Демонстрируешь серьёзные намерения?

Но в этот раз Славяна лишь ухмыльнулась.

— Так и знала, что ты это скажешь! Да! Серьёзное намерение! Намерение первой получить узлы и стать высшим магов! Вот так.

И ушла с гордо поднятой головой.

— Она тебя сделала, — прокомментировал.

Доброславова фыркнула и тоже покинула дом. Вскоре две машины исчезли в вечерних сумерках. Я обернулся, окидывая холл взглядом. Пришла непрошеная мысль, что мои новые глаза позволяют без труда «подглядеть» за девушками в ванной. Идея была интересная, оценить фигуры девушек без вреда для их чести...

Я поднялся в комнату, которую Славяна хотела закрепить за собой, напряг глаза и моргнул...

— Первый раз передаю человеку свои глаза. И ты решил их использовать именно так.

Мысленно чертыхнулся, обернувшись на занявшее диван существо. Человеческое мужское тело, одежда всё та же, дорогой костюм, птичья голова.

— Гамаюн.

— Во плоти, практически.

Я нахмурился. Эти слова значили очень много. Обычно существа, вроде него, не могут воплощаться в реальном мире, за редким исключением. Гамаюн, похоже, заглянул в будущее и услышал мой вопрос.

— Реальность вокруг тебя — петля. Моя петля. И пусть я всё ещё скован ограничениями, обладаю некоторой свободой воплощения.

Понимая, что разговора не избежать, я сел в кресло.

— Зачем ты здесь?

Как ни пытался, не смог определить, относиться ли его голова к какому-то определённому роду птиц. Была некоторая схожесть с орлами, и в то же время с совами...

— При прошлой нашей встрече я задавал вопросы, а ты отвечал. Сейчас я хочу прояснить некоторые моменты, чтобы ты не совершал глупых ошибок.

— У меня есть несколько вопросов.

Гамаюн отмахнулся.

— До вопросов ты ещё не дорос. Первое, сразу обозначу, чтобы ты не питал пустых надежд. Ты умрёшь. Когда петля вернётся в отправную точку, ты умрёшь, где бы ни находился и что бы ни предпринимал.

Что же, я сам морально к этому готовился. Я даже не удивлюсь, если закончу свою жизнь там же, в той же тюрьме. История любит злую иронию.

— Что? Никакой реакции? — птиц наклонил голову.

— Я подобное предполагал, — сухо отвечаю, сверля его внимательным взглядом.

Птиц оставил мой ответ без комментария.

— Второе. Сейчас в тебе две личности, два сознания. И что бы ты там сам ни думал, сейчас действует молокосос, получивший знания и опыт старика. Уже этого было достаточно, чтобы тебя изменить, но если на ведущую роль вылезет старикан — вернуться к юноше будет предельно сложно. А ещё, если ты себя вспомнишь в последние годы, то поймёшь — старик не справится.

Это было... неожиданно.

— Я серьёзно. При всей силе и приобретённом опыте Куница превратился в прямолинейного мстителя.

— Эй! Я таким не был!

Гамаюн издал странный звук.

— Был, был. Именно таким. Будь он ведущим, ещё летом бы инсценировал собственную смерть, отрыл один из известных заброшенных ритуальных кругов, прошёл ускоренное развитие. И всё для того, чтобы добраться до государя императора и придушить болезного уже сейчас. Далее шла бы попытка построить новое государство, не дав империи развалиться. Всё это веселье закончилось бы через пять лет, понял? Поэтому настоятельно не советую давать ему возможность принимать управление.

Несколько секунд я анализировал сказанное существом, прежде чем согласиться с ним. Пожалуй, Куница сделал бы именно это. То есть сама идея встряхнуть государство имела смысл. Развалится — на части — появится немаленькая вероятность, что немцы повременят или вовсе откажутся от войны. Зачем завязывать кровавую бойню, если можно попытаться превратить бывшего соперника в колонию? А если маленькая революция сработает, то противнику тоже придётся корректировать планы, опять же ненулевая вероятность, что войну отложат. Смысл в этом был. И даже готов признать, я подобный план рассматривал, как нечто безумное, крайние меры, если что-то пойдёт не так, и придётся резко прятаться. Думая над этим сейчас я, внезапно для себя, осознал.

— Это произошло. Такая попытка была, и ты её откатил.

По птичьей голове считать эмоции не представлялось возможным, Гамаюн лишь немного повернул голову.

— Да, это случилось в неслучившемся времени. И сразу говорю — не думай, что если ты не справишься, то будет ещё одна попытка. Не будет. Понял?

Киваю.

— И последнее, — продолжил Гамаюн. — Обо мне не должны знать! Никто! Потому что вы, люди, придумали способы заставить мне подобных говорить. И у меня ограничений на раскрытие будущего нет, понятно? Дам настоятельный совет — помоги умереть всем, кто знает, что именно я переместил тебя сюда.

Он поднялся, в руках из ниоткуда появилась старомодная шляпа.

— Ах да, глаза. Ты, конечно, можешь использовать мой взгляд и для подобных шалостей, твоё право, но лучше потренируйся и научись пользоваться ими по-настоящему.

Гамаюн надел шляпу, я моргнул, мир вернулся в нормальное состояние, будто ничего не произошло.

Глава 6

Москва. Московский Государственный Лицей Имени Его Императорского Величества Николая

Декабрь 1982 года

Отсидев пару занятий, я и Оля на остаток дня отпросились. Мне определённо начинает нравиться положение лучшего ученика. Сергей принял наши прогулы, как должное, отлично зная, что я еду на выступление старосты не как участник, а как зритель.

Пока шёл к машине, думал, не стоило ли пригласить Катерину для компании? Не знаю, дали бы ей прогуливать занятия, но попробовать можно было. После разговора с Гамаюном я, пожалуй, понимаю, что воспоминания Куницы, помимо всего прочего, передали мне боль одиночества. Не страх, а именно боль. Зная, что в обозримом будущем моя жизнь может превратиться в нечто, где не будет места чувствам и отношениям, я спешил заполнить время общением.

Но планы пришлось немного скорректировать. Стоявший у машины Олег жестом показал: «звонили, свои». Мы с ним потратили некоторое время, чтобы расширить количество невербальных сигналов, понятных нам обоим. Я кивнул, взглядом проследив, как Оля садится в машину Виктора.

— Что случилось? — устроившись на заднем сидении, спросил ликвидатора.

— Звонил Дмитрий, есть информация по нападению. Просил перезвонить.

— Давай трубку.

Автомобильный телефон не отличался верхом удобства, но за неимением альтернативы пользовался тем, что было. Дмитрий взял трубку сам.

«Слушаю,» — мужской голос занятого человека донёсся через лёгкое шипение.

— Привет, это Дима. Ты просил перезвонить.

«Да, надо поговорить. Не срочно, но лучше сегодня. У тебя как занятия?»

— Я прогуливаю, — улыбнулся. — Еду смотреть выступление старосты в качестве зрителя и, похоже, моральной поддержки.

Глава нашей СБ задумался на секунду.

«Так, а это где?»

Я назвал дворец культуры, в котором будет проходить мероприятие.

«Ага, мне недалеко. Встретимся там.»

Что-то он важное узнал, по всей видимости. Я вернул трубку Олегу, передав содержание разговора. Пока ехали, я пытался использовать глаза, хотя всё ещё не понимал, какая же у них основная функция. Всё, что я видел — прошлое, недавнее прошлое, не более того. За девушками я так и не стал подглядывать, посчитав, что это как-то... Не знаю, глупо будет. Или ощутил себя подростком, которого родители застукали за просмотром взрослого журнала.

Доехали без проблем, хотя я уверен, Олег всю дорогу подавлял желание изменить маршрут. Возникли сложности с парковкой, машин в округе было много, но здесь ликвидатор показал себя профессионалом, легко найдя какую-то подворотню, где и оставил машину. У ворот дворца культуры мы были раньше, чем Ольга и остальные.

— Найди Дмитрия, — шепнул я Олегу. — Потом покажешь мне, куда идти.

Ликвидатор кивнул, даже не став напоминать, что он здесь для моей защиты. Когда он ушёл, я развлекал себя, рассматривая приходящих. Людей было много, большинство, понятное дело, дворяне, но были и выходцы из простого народа. У тех заметно отличалась одежда, даже обеспеченный простолюдин мог потягаться в стоимости наряда своей пассии только с самыми исхудалыми дворянскими родами. Мне было проще, лицеисты и ученики прочих заведений носили форму. Олег — телохранитель, у них тоже свой дресс-код. Но я уверен, Дмитрий надел безупречный костюм ручной работы, сшитый по пожеланиям заказчика. Даже у простого барона найдётся несколько качественных костюмов, на заказ которых мещане никогда не решатся.

Резко выделялись великие князья. Эти обязательно носили гербовую символику, и одежда, что мужская, что женская, стилизованная под классику, отличалась изысканностью и достоинством. Но, глядя на них, я ощущал злость в глубине души. Лоснящаяся слегка обрюзгшая морда мужчины почти сорока лет. Да, подтянутого и крепкого, сложно быть жирным боровом, если у тебя есть вита и титан, но некоторые князья проявляли не дюжие способности и изобретательность, убивая даже усиленное магией здоровье. Его спутница была облачена в дорогое платье и выглядела как модель, но я видел испарину на висках, появившуюся после подъёма по трём десяткам ступеней. Руки закрыты кружевными перчатками, но снять их — и я увижу...

Глаза резануло, мир окрасился чёрно-белым. Кинофильм побежал в обратную сторону, мой взгляд двигался вместе с этой парой, будто я шёл за ними, а не стоял на месте. Вот они возвращаются в машину. Мужчина закидывается какими-то таблетками, а женщина держит в руках автоматический дозатор, задрав юбку платья. Я ошибся, леди колет наркотик не в руку, а в бедро.

Видение исчезает. Знаю, что не все были такими, но одна паршивая овца позорит всё стадо.

Появился Корнилов, а за ним и Ольга с Виктором.

— Здравствуйте, Анатолий Викторович. Виктор.

Я пожимаю руки мужчине и парню. Последний всё ещё испытывает ко мне понятную неприязнь, но обходится без невербальных сигналов с пожеланием сдохнуть в ближайшей канаве. Конфликт между нами разрешён и исчерпан.

— Для тебя есть место на общих трибунах. Также могу предложить сесть рядом со мной, на местах тренеров, — предложил мужчина.

Он немного волновался, хорошо это скрывая. Оля со спутником волновались куда заметнее и сильнее.

— Благодарю за щедрое предложение, — улыбаюсь. — Но я сяду со своими.

Намеренно упустил, кого именно считаю «своими», семью, друзей или кого-то ещё. Мои слова встретили с пониманием, так что я искренне пожелал Ольге удачи и пошёл искать Олега. Мой охранник, впрочем, сам меня нашёл и проводил до одного из балконов. Пока шли, я размышлял, как Дмитрий ухитрился забронировать балкон за полчаса до начала концерта?

— Привет, Дима, проходи.

Мужчина, как я и думал, носил безупречный костюм. А ещё на балконе обнаружилась молодая особа в элегантном платье. Рыженькая волшебница, с любопытством глядя на меня, приветливо улыбалась. Первым делом я поздоровался с тёзкой.

— Приветствую, Дмитрий, — мы обменялись рукопожатиями. — Кого ты шантажировал, чтобы получить это место?

Особа хмыкнула, мужчина сохранил невозмутимый вид.

— Не понимаю, о чём ты. Заказывай напитки, подождём, пока начнутся выступления.

Олег занял свободное место у задней стены и развалился на кресле так, будто собирался вздремнуть. Девушка, хотя скорее молодая женщина, перевела внимание на сцену, но нет-нет да бросала на нас любопытные взгляды.

— Познакомишь меня со своей спутницей? — спросил я.

Дмитрий обратил на неё вопросительный взгляд, будто ответ на мой вопрос был вне компетенции мужчины. Неизвестная обернулась к нам.

— Ну, наконец-то. Уже начала думать, вы так и будете делать вид, что меня здесь нет. Я считала, что одета привлекательно, и не выгляжу как деталь интерьера.

— Прошу прощения за неучтивость, леди, вы не могли не привлечь наше самое пристальное внимание. Не считай я, что пришёл сюда для важного разговора, приложил бы все силы, чтобы не дать вам и на секунду заскучать в промежутках между выступлениями.

Женщина изящным движением выхватила... откуда-то веер, и сразу его раскрыв, прикрыла лицо, стреляя хитрющими глазами.

— Ох, вы меня смутили, сударь.

Дмитрий закатил глаза.

— Олеся Миронова, коллежский асессор специального отдела, к вашим услугам, — посчитав, что кокетничала достаточно, ответила Олеся. — Рада познакомиться лично, Дима.

Не могу сказать, что разделяю её радость. И теперь понятно, как нам достались эти места.

— Взаимно, сударыня, — киваю, ни единым мускулом лица не выдав неудовольствия.

Мы заказали напитки, что характерно, никто не взял алкоголя, и дождались начала выступлений. Вступительные речи слушали вполуха, там всё было стандартно и известно. Наконец, пошли выступления.

— Итак, — убедившись, что молодые пары танцуют пусть и неплохо, но далеко не настолько хорошо, чтобы удивить опытного зрителя, мой тёзка перешёл к делу. — Раз уж вы познакомились, Олеся, будьте любезны.

Женщина кивнула.

— С удовольствием. Хотя мне и неприятно признавать необъяснимое помешательство моего коллеги, но я рада, что никто серьёзно не пострадал.

Девушка достала пачку, из которой появилась тонкая и длинная дамская сигарета. Прикурилась Олеся от зажжённого на пальце огонька.

— Я не была знакома с Антоном лично...

Потому именно ей, вероятно, и поручили расследование. Отсутствие личных связей и непредвзятость.

— Но по опросам окружения его поведение начало меняться в конце августа, даже удалось установить точную дату.

Она, ожидаемо, назвала дату, когда я прошёл ритуал.

— Тебе это что-нибудь говорит?

Отрицательно качаю головой, но под многозначительным взглядом Дмитрия задумался. Наверняка ведь отдел и меня проверил.

— Нет, то есть...

Олеся сделала стойку.

— Конкретно с этой датой ничего не связано, но приблизительно в эти дни у меня случился некоторый прорыв в развитии. Не знаю, может ли это быть связано.

По сотруднице отдела ничего нельзя было сказать, так что не знаю, насколько она мне поверила.

— Никаких ритуалов? — уточнила она.

— Базовые, внутренние, без обращения к внешним силам.

Олеся кивнула.

— Понятно. Второго сентября Антон провёл ритуал, заложив свою душу кому-то из существ злых пантеонов. Полагаю, искал тебя. Рабочая версия, у него была сделка на жертву, жертвой был выбран ты. Но чтобы тебя найти, ему пришлось проводить второй ритуал. Странно, но такое бывает. Конечно же, точного указания он не получил, но...

Я задумался. Найти меня со стороны ритуала возвращения во времени было, насколько я знаю, крайне сложно. То есть я вообще не знаю, как это сделать, но не исключаю, что способ существует. Значит, парень искал иначе, но как? Что он спросил у потусторонних сущностей? Как получил наводку?

— ...достаточно сузил круг поиска. За сентябрь и октябрь Антон обошёл столичные учебные заведения уровня вашего лицея. У него был твой пол и возраст. Директорам он задавал примерно одинаковые вопросы, искал подающего надежды юношу с сильным характером. И в итоге Антон оказался на том занятии, где ты хорошо себя показал.

Я мысленно отвесил себе удар по лбу, стараясь, чтобы внешне этого не было заметно. Конечно же! Парень из будущего, как и я. Это в общедоступных способах поиска нет возможности выследить меня, как инициатора. Однако, если там парень выбрал себе специальность розыска, связавшись с теми немногими тварями, для которых поиск такая же личная специализация, как время — сила Гамаюна, Антон невозможное сделал выполнимым.

— Значит, кто-то из потусторонних хочет получить мою душу? — уточнил я осторожно.

— Похоже на то, — подтвердила Олеся. — Поэтому теперь ты под наблюдением специального отдела. Интерес пантеона может быть завязан не только на желании тебя сожрать, но и как-либо использовать в своих целях. Ситуация такова, что за тобой нужен пригляд.

Приплыл, чёрт побери. Этого мне только не хватало. И не отвертеться ведь, сразу подозрения пойдут.

— Насколько пристальным будет интерес?

Вопрос оказался неправильным. В глазах Олеси что-то блеснуло, что-то нехорошее.

— Пристальным, Дима, — подтвердила женщина. — Не волнуйся, мы ничего не пропустим.

Киваю, отворачиваясь к сцене. Думай, Дима, думай крепко. Пока я не делаю ничего противозаконного, но если Олеся узнает, какими темпами я и люди вокруг меня развиваются, это станет проблемой. Об этом узнают высшие семьи, и в следующий раз придёт уже не текущий головой одиночка, а отряд захвата. Не готов я бодаться с высшими семьями, пока не готов. Но нужно быть готовым. На всякий случай быть готовым дать хотя бы какой-то отпор. Защита особняка — слишком мало, мне нужна сила.

Мне нужен Аид.

А если его не хватит — сила потусторонних пантеонов.

Глава 7

Москва. Особняк Мартенов

Декабрь 1982 года

Сидят у меня на хвосте ребята из специального отдела или нет, ничего кардинально не меняет. Я приезжаю в родительский дом, чтобы встретиться с Мишей. Удастся его вразумить — отлично, поработаем вместе. Не получится — я сделал что мог. Конечно, буду продолжать следить за его судьбой, по возможности оберегая от глупостей, но не в ущерб основному делу.

Пока ехал, мысленно ругал идиота, спутавшего мне карты. Хорошо хоть, не забыл Ольгу поздравить, выступили они неплохо, на мой взгляд, а уж насколько хорошо — судить не мне. Сейчас я был сосредоточен на поиске возможностей переиграть ситуацию в свою пользу. Сделать так, чтобы связь со специальным управлением стала для меня не проблемой, а удачным стечением обстоятельств. Предложить им нечто такое, что сделает меня ценным, полезным и незаменимым. Это сложно, мягко говоря, в специальном отделе работают непростые люди, подкупать их практически бесполезно, но что-то придумать надо.

И здесь моё эксклюзивное знание играет против меня. Да, я могу предложить свои услуги, но стоит кому-то постороннему понять, на что я способен, как меня заберут, закроют и выпотрошат. Быстрое развитие становится как никогда актуально, нда. Нет, свои знания можно будет предлагать только тогда, когда меня не смогут проглотить, а это два варианта. Первый — очень влиятельный покровитель, второй — личная сила высшего уровня. И... Оба варианта в ближайшей перспективе фантастичны.

Тогда думаем с другой стороны. У меня уже есть две девушки, заинтересованные в сотрудничестве. Поделюсь с ними проблемой... С Людмилой. Славяна слишком поспешна в действиях. И с новенькими разобраться побыстрее, три головы хорошо, а шесть — ещё лучше.

Вздохнул и вышел из машины, окинув взглядом особняк родителей. Спустя месяц после отъезда дом уже не вызывает у меня особых эмоций. Или прошло слишком мало времени? Дверь открылась, не успел я и половину пути пройти. Однако в проёме появился не слуга, которого я ожидал увидать, а Лара.

— Димочка! — сестра выскочила на улицу в домашней одежде.

— А ну, живо обратно в дом! Замёрзнешь же!

Погода стояла достаточно мягкая, но даже магу не стоит бегать по снегу в носках.

— И ничего не замёрзну! — Лара показала язык, но обратно за порог прыгнула.

Стоило войти, как меня сначала обняли, немного смутив столь ярким выражением эмоций. Только после этого дали раздеться и пройти в холл.

— Дима! — следующей за обнимашками подошла мама.

Степан стоял здесь же, с улыбкой глядя на сцену почти воссоединения семьи. Семья была не вся, да мы и не расставались, по сути-то, но это мелочи.

— Всё хорошо, ты здоров? — спросила мама.

Вопрос вызвал короткий ступор. Если вопрос касался нападения, то им должны были сообщить, что со мной всё в порядке. Если же здоровья, то с витой я... Впрочем, это же просто беспокойство.

— Да, абсолютно здоров.

— Ты в гости или по делу? — спросил брат, который Степан.

Я хмыкнул.

— Если скажу, что по делу, сделаю стратегическую ошибку. Так что в гости, а уж потом дела...

— Вот и хорошо! — одобрила мама. — Садись! Расскажи, как идёт учёба!

— Эм... Да всё хорошо, учусь, из лицея не выгоняют, вроде...

Степан хмыкнул:

— Сказал лучший ученик класса. Мы все тобой гордимся.

— Степан! — шикнула на него жена. — Не отвечай за него! Я хочу всё услышать от Димы! А ты, — обратилась она уже ко мне, — рассказывай.

На некоторое время я выпал из реальности, задавленный нездоровым интересом двух женщин. Это ещё хорошо, что лицей сообщает только об оценках, а не о круге общения, иначе интереса было бы ещё больше, и я бы не отвертелся от сложных вопросов, касавшихся девушек. А так можно сказать, отделался малой кровью.

— Я не отпущу тебя без ужина! — решила мама, утолив первый голод любопытства.

Да и я начал увиливать от ответов, и хитрая женщина хотела разморить меня едой, сделав более податливым и сговорчивым, но я был начеку и не собирался без боя сдавать позиции. Воспользовавшись паузой, успел обратиться к Степану.

— А где Миша? Я хотел с ним поговорить.

Степан улыбнулся, с некоторой грустью, как мне показалось.

— Он вдохновился твоим примером и тоже переехал. Правда, в обычную квартиру.

Ответ меня удивил. В том варианте Миша до последнего жил с семьёй, уехал только из-за службы. Я покосился на женскую половину семьи.

— Это объясняет их энтузиазм. Скажи мне адрес, а заеду к брату позже.

От ужина отвертеться не удалось, да я и не особо пытался. Посидели в семейной атмосфере. Меня продолжали допрашивать, я сопротивлялся, всё мило, хотя и слегка напряжно. Признаюсь, бежал я с немалым облегчением. Спрятался в машине и назвал Олегу адрес, а сам задумался. Для Елены сейчас нет ничего важнее в моей жизни, чем учёба, а я всё глубже погружаюсь в опасный мир интриг. Пока только по щиколотке зашёл, а уже погряз так, что уже не выпутаться. Вспоминая альтернативу, тот путь, о котором говорил Гамаюн, чувствую отторжение. В лес и на самообеспечение, чтобы в кратчайшие сроки добраться до силы? Странный это путь, и мне совершенно не нравится.

Олег привёз меня в район, где я за обе жизни ещё не бывал. По крайней мере, до войны. Если мы здесь и проходили, то уже после того, как город порядком расколотили. Высокие многоквартирные дома, в которых жили зажиточные мещане и, реже, мелкие дворяне. Ну или как в случае с Мишей, подростки, съехавшие от родителей. Здесь было ровно столько комфорта, сколько вообще могла обеспечить квартира. В любом случае внешне дом выглядел вполне прилично.

Олег без труда нашёл парковку. Я попросил его остаться в машине, разговор с Мишей должен быть личным, если мне вообще удастся с ним поговорить. На двери подъезда простой магический замок. Нужно либо владеть картой-пропуском с небольшой печатью, если ты здесь живёшь, либо обладать магией, ведь дворяне имеют презумпцию невиновности, и по общему мнению аристократ не придёт ради чего-то нехорошего. На самом деле поставить на обычный подъезд защиту, способную удержать мага, довольно сложно и дорого, потому и не заморачиваются с подобным.

Раскланялся в коридоре с пожилым господином, пропустил стайку смутившихся девочек, очень извинявшихся за что-то, и вошёл в лифт. Короткая поездка и я выхожу на двадцать девятом этаже. По номерам нахожу квартиру. Звоню.

Почти минуту ничего не происходит. Звоню повторно. Две минуты, никакой реакции. Так. Мне теперь доступны поисковые заклинания, одним из которых я и воспользовался, проверяя, есть ли в квартире жизнь. Жизнь нашлась, в лице подростка мужского пола, развалившегося на диване. Он что, напился? Неожиданно.

Магией открываю дверь и вхожу. С порога меня встречает смесь из запахов алкоголя, пота и табачного дыма. Одежда только одного человека, форма висит на вешалке и выглядит прилично, не заляпано. А вот ботинки разбросаны. Прохожу в комнату, брат спит на диване в компании выпитой бутылки. На полу целая батарея пустой тары, в половине лежат окурки. Открываю окно, чтобы впустить свет и проветрить помещение. На моей памяти Миша ни разу не напивался до такого состояния. Ну... Учитывая бравое окружение, в том, что братец выпивал, я не сомневаюсь. Сам факт меня вообще не удивляет. Но здесь сама обстановка... Выглядит так, будто он нажирался в одно лицо до полного изнеможения.

В медицине я не особо силён, но заклинание для снятия синдромов похмелья знает любой уважающий себя маг. Его-то я на Мише и применил. Парень проснулся, закашлялся, ещё не соображая, что происходит. Зная, как будет действовать магия, я схватил парня и отволок в ванную комнату, оставив наедине с белым фаянсовым другом. Через десяток минут услышал звук сливаемой воды, затем воды в раковине. Наконец, брат показался в комнате. Выглядел он бледным, но не более того. Обведя мрачным взглядом комнату, Миша прошёл до столика, где взял сигареты и закурил.

— Рассказывай, — кивнул я, магией отогнав от себя дым.

Миша был подавлен.

— Смеёшься?

— И не думал. Просто вижу, что у тебя какие-то проблемы. Рассказывай, двумя головами легче думать.

— А ты не думал об этом, когда выставлял меня дураком перед друзьями? — спросил он.

И этого вопроса я ожидал, отчего закатил глаза.

— Миша, жизненный урок номер один. Если люди, которых ты зовёшь друзьями, отворачиваются от тебя так легко, они не друзья.

— Самый умный? — мрачно отозвался брат.

Уже прогресс, парень сам не верит, что те господа были настоящими друзьями, на которых можно положиться, впрочем, как и на моих «друзей» в лицее.

— Давай я тебя ещё одним заклинанием приложу, чтобы взбодрился. Если ты думаешь, что у тебя в жизни большие проблемы, жизнь к тебе несправедлива, все тебя обижают и дальше по списку, то нет, братик. Меня, например, за последний месяц пару раз пытались убить.

Миша удивлённо на меня вытаращился.

— Я знаю только об аварии.

Киваю.

— Ага. А ещё до меня домогался какое-то поехавший крышей сотрудник специального отдела, теперь этот самый отдел очень интересуется моей персоной. И ничего, как видишь, к тебе приехал. По делу, кстати. Но раз у тебя какая-то беда, давай выкладывай.

Миша докурил сигарету и выбросил окурок в одну из пустых бутылок. К счастью, для меня братец сейчас именно в том состоянии, когда хочется окружающим рассказывать о своих проблемах.

— Когда друзья... — он сбился, поморщился. — Когда они надо мной посмеялись и решили пока не общаться...

Он замолчал.

— Потому что ты, по их мнению, повёл себя недостойно. Глупость. Дальше.

Брат продолжил:

— В общем, я был один и... У нас дают балы каждую субботу. В общем, я перебрал. А в этот раз на балу была гостья, и...

Я удивился. Если бы проблема была в этих так называемых друзьях, он бы злился, а не убивался. Убиваются молодые люди по прекрасным дамам. Но...

— Я выставил себя полным кретином, — выдохнул Миша. — У неё на глазах...

Ох уж эти вечные проблемы. Не мне говорить, конечно, сам изнываю от неразделённого чувства.

— Ладно. Как зовут девушку?

Миша вздохнул.

— Какая разница?

— Ну, если она не помолвлена, то шанс у тебя ещё есть, — ответил я.

Он отрицательно покачал головой.

— Нет. Я навеки покрыл себя позором.

Закатываю глаза... Чёрт, это же жест Людмилы, понабрался.

— Тебя что, стошнило? — делаю очевидное предположение.

Он покачал головой, отрицательно.

— Нет. Я чихнул и высморкался ей на платье.

Мне стоило усилий не расхохотаться.

— Нда, такое первое впечатление перебить будет непросто, — едва удерживаясь от смеха, выдавил я. — Так как её зовут?

— Марина Пожарская.

Великие князья Пожарские? Губа-то не дура, нашёл братец, на кого высморкаться. Это ему ещё повезло, что отделался только позором, а не проблемами с Пожарскими.

— Тогда слушай сюда, Миша. Сейчас приводишь себя в порядок. Не спорь! — обрываю попытку возмутиться. — Чтобы покорить твою княжну, надо показать силушку богатырскую. Этим мы и займёмся. Заодно послужишь делу рода.

Глава 8

Москва. Московский Государственный Лицей Имени Его Императорского Величества Николая

Декабрь 1982 года

Лицей встретил меня лёгкой суматохой из-за подготовки к промежуточным экзаменам. Где-то в груди шевельнулось ностальгическое чувство, воспоминания, как я сам к таким экзаменам готовился, как искал, у кого списать недостающие конспекты, где найти книги по теории, как вырвать методичку для практической подготовки. На секунду поймал себя на очень забавной мысли. Сейчас, со своим текущим багажом знаний и навыков, я могу, ух, как себя показать на экзаменах, всех затмить и покорить, и всё в том же ключе. Мысль вызвала кратковременную улыбку, однако лишь кратковременную. Для меня сегодняшнего оценки в лицее и признание сверстников в списке приоритетов стоит не в первом и даже не во втором десятке. Реальность спустила меня на землю словами: «Очнись, Дима, у тебя на носу сложный ритуал, на хвосте специальный отдел, а над головой дамоклов меч. Тебе больше делать нечего, как повергать лицеистов и преподавателей величием своих навыков?»

Мысли быстро вернулись в конструктивное русло. Миша переехал в особняк. Технически я его перевёз, не спрашивая мнения. Очень хотелось посадить к рекрутам, чтобы ребята подтягивали брата до общей планки, но рекруты сами пока ничего из себя не представляли, а Миша, всё же, нужен был для другого. Поэтому, хоть и было страшно, отдал его под опеку Ани. Бед он не натворит, лишь бы она его не совратила.

Сейчас я, вообще не задумываясь о предстоящих экзаменах, искал наших красавиц. Мне нужны были обе, желательно, по очереди. Но желаемому не суждено было случиться, девушек припахала староста на какие-то свои надобности, судя по всему, организация доступа к учебным материалам перед экзаменами. Я мысленно потёр виски.

Пять минут назад идея выпендриться приносила мне радость и счастье. Сейчас же осознание, что выпендриваться мне всё-таки придётся, ибо я лучший ученик класса, а это значит — буду вынужден тратить своё время на учебный процесс, принесло грусть.

— Дима! — Ольга не могла меня не заметить, и сразу же подтвердила мои подозрения: — Иди сюда, мы распределяем методички.

Подошёл, с сомнением глянув на шесть тонких методических тетрадей. Ох, знаю я, что там внутри написано.

— Привет, девушки, — поздоровался со всеми, никого особо не выделяя.

— Как всегда, бестактен, — вздохнула Людмила.

И тут же поморщилась, потому что все, кто слышал её слова, сделали стойку. Она сказала «как всегда», значит, общаемся мы далеко не только в лицее.

— Ага, и я тебя люблю, — подлил масла в огонь, держа на лице совершенно нейтральное выражение.

Славяна фыркнула, довольная случайным зрелищем. Ольга, чтобы сохранить дисциплину и порядок, не иначе, вручила мне одну из методичек и список учеников. Четверть класса, такие же списки были у неё, и у Людмилы со Славяной.

— Там твои друзья, ну и парней добавила, — пояснила староста.

Ага, всё ясно. Поскольку в этом времени делиться знаниями было не принято, то, естественно, от меня никто не ждал, что я возьму шефство и проконтролирую каждого ученика. Нет, идея была в том, что я своим авторитетом заставлю всех делиться, и ученики потратят на работу с методичкой сопоставимое время. На деле этим можно было воспользоваться, чтобы не дать неугодному или неугодной вообще получить доступ к учебному материалу, а кого-то, наоборот, к себе приблизить. Я, впрочем, подобным заниматься не собирался.

Мельком прочитав тетрадь, убедился, что сам бы написал лучше. Поэтому взял ручку и принялся прямо там вносить мелкие корректировки. Ничего сверхъестественного, но жизнь ученикам упростит. Где-то просто пояснял моменты, написанные слишком сложно, а кое-где пришлось писать отдельную методику, общедоступную, но несправедливо забытую. Для этого вырвал из своей тетради лист, и расписав подробно, что нужно делать, магией вклеил лист в методичку.

Естественно, мои манипуляции не остались незамеченными. Сделал вид, что ничего не произошло, пробежавшись взглядом по списку.

— Так, смотрите сюда, — я назвал четыре фамилии. — Вы справитесь быстрее всего, берёте тетрадь первыми, учите и возвращаете. Если что неясно... Совсем неясно, очевидные вещи ищите сами, но так я могу что-нибудь подсказать. Как вы закончите... Кстати, у вас эта неделя, не больше. Вопросы?

Подошла староста и заглянула в методичку, проверяя мои исправления.

— А... Ты уверен?

— Абсолютно, — киваю. — Уверен в каждом написанном слове.

Оля меня, конечно, спрашивала не про это. Она хотела знать, действительно ли стоит такими вещами делиться со всеми, но я сделал вид, что не понял. Однако мои корректировки в другие методички не попали, хотястароста, да и девушки, были не против, но даже «мои» ученики смотрели на записи с подозрением, а не написал ли я чего-нибудь такого, плохого. Как хотят, я сделал всё, что мог.

Наконец, сумел позвать девушек пошептаться. Хотел конкретно Славяну, но Людмила не осталась в стороне, так что в коридор мы вышли втроём. Пришлось идти в дальний угол, чтобы избавиться от случайных ушей.

— Есть важное дело. Славяна, готова принять участие в одной безумной авантюре?

Я не ошибся, глаза девушки загорелись энтузиазмом, хотя сама она попыталась принять независимый вид.

— Не знаю, не знаю. Зависит от того, что тебе нужно.

В этот раз Людмила не упустила возможности:

— Можешь не стараться, всё равно видно, что ты на всё согласна.

Кудрявцева надулась.

— Могла бы и промолчать.

На что Доброславова самодовольно улыбнулась:

— С чего бы мне это делать?

Это был её маленький триумф, и девушка наслаждалась.

— Ладно, ладно, — сдалась Славяна, — я хочу поучаствовать. Что нужно делать?

— Ты знаешь княжну Марину Пожарскую?

На меня очень подозрительно посмотрели, причём обе девушки. Они будто подозревают меня в чём-то нехорошем.

— Вы чего?

— А зачем тебе она? — спросила Людмила.

— Не мне, — пожимаю плечами. — У моего брата большая неразделённая любовь.

Подозрений в глазах девушек стало лишь немногим меньше.

— А зачем нам помогать твоему брату? — спросила Людмила. — Это цена за участие в ритуале?

Поморщился.

— Нет, участвовать он будет в любом случае, никуда не денется. Просто хочу чуть-чуть ему помочь по жизни. Если получится — у нас будет союзник... Возможно.

— Не получится, — отрицательно покачала головой Славяна. — Мы с Пожарской представлены. Не скажу, что хорошо знакомы, но я знаю о ней достаточно. Даже... Ты вряд ли её заинтересуешь, — Славяна задумалась. — Впрочем...

Людмила закатила глаза.

— Ближе к делу! — потребовала она.

— Марина — девочка капризная. Допустим, личную силу своего брата ты вытянешь, так? — Славяна вопросительно посмотрела на меня и, получив подтверждающий кивок, продолжила. — Всё равно Марине требуется обеспеченный и родовитый. Парню придётся чем-то привлечь её внимание.

Я хмыкнул.

— Они встретились на балу. Миша успел немного выпить и чихнул, высморкавшись на платье Пожарской.

В глазах девушек отразился вселенский ужас.

— Забудь об этом! Вообще без шансов! — отрицательно покачала головой Доброславова.

— Ага. Парню сам император не поможет, — вторила ей Кудрявцева.

Улыбаюсь очень хитро, будто знаю что-то, чего не знают они.

— Если бы всё было просто, я бы к тебе не обратился. А теперь представь. Таинственный незнакомец, обладающий впечатляющей личной силой, раз за разом попадает в фокус внимание молодой особы, пока не крадёт её сердце...

Людмила прикрыла глаза, а Славяна выказала скепсис.

— Если не получится — мы хотя бы попробовали. Может, в процессе он влюбится в кого-нибудь доступного. А главное — нам нужна практика в интригах. Понимаешь? Чем делать что-то опасное, может устроить безобидную игру.

Славяна задумалась. Серьёзно так задумалась. Людмила покачала головой:

— У меня слов нет. Ты ничего получше придумать не мог?

— Я ничего не придумывал, ситуация сама сложилась, — снимаю с себя ответственность.

— Где твой брат? Миша, правильно? — судя по решительности, Славяна клюнула.

— Да, Михаил. В моём особняке.

— С тебя Звезда Аида вне очереди, понял? — всё же решила урвать своё Кудрявцева.

Киваю, соглашаясь. Когда-нибудь так и так придётся это делать, видимо, сделаю раньше.

— Предоставь всё мне! — уверенно заявила Славяна и удалилась, уже погружённая в свои мысли и планы.

Людмила проводила её взглядом и осуждающе посмотрела на меня.

— А теперь к делу номер два, — как ни в чём не бывало продолжаю.

Девушка быстро догадалась:

— Ты хотел занять чем-нибудь...

— Да, дело щепетильное, спешки не терпит. А Славяна очень... Импульсивна.

Доброславова хмыкнула:

— Мягко сказано. Так что случилось?

— Специальный отдел случился, — выдохнул я.

Да и рассказал всё как есть, исключая некоторые факты, вроде того, что Антон вернулся из будущего, и подобных.

— В итоге у молчи-молчи к нам претензий нет, но есть интерес. За мной будут наблюдать, а значит, и за вами.

Людмила, ставшая предельно серьёзной ещё при первом упоминании специального отдела, мрачно кивнула.

— Неприятная проблема. Полагаю, просто сидеть смирно и делать вид, что ничего не происходит...

— Вызовет ещё больше подозрений, — закончил я.

К сожалению, мои навыки здесь пасовали. Я мог бы убрать слежку, даже так, чтобы моё участие осталось недоказуемым, но такой ход вызовет ко мне ещё больше интереса. Здесь требуется другой подход.

— Скажи, ты готов... продать ритуал? — спросила Людмила, заглянув мне прямо в глаза.

Улыбаюсь.

— Твоей семье — готов отдать просто так. Мы же для этого и стали командой, чтобы работать вместе. И чтобы привлекать ресурсы семей в том числе.

А ещё сердца четырёх оставался относительно безобидным ритуалом. Нам он подходил идеально, это правда. Однако подходил он только подросткам, для взрослого мага ритуал неприменим. Да и просто сильному магу ритуал ничего не даёт, только слабым. Ну, или как в случае с девочками, помогает снимать ограничения. Разве что верность участников друг другу получат. Так что пусть пользуются.

— Хорошо, — у Доброславовой такой ответ вызвал облегчение, которое девушка пыталась скрыть. — Я поговорю с... Семьёй. Они могут подсказать что-нибудь, до чего не додумаемся мы.

Мой тёзка, к сожалению, пока ничем не мог помочь. Похоже, за ним наблюдали ещё пристальнее, чем за мной, раз после знакомства с Олесей он всячески избегает личного общения. Может, передаст что-нибудь позже через Олега.

— Хорошо. Сейчас ничего противозаконного мы всё равно не делаем...

Людмила покачала головой:

— Они сами себе закон. Это-то и плохо.

Я посчитал, что возвращаться к учёбе в таком состоянии ни мне, ни Людмиле не стоит, потому решил её как-нибудь подбодрить.

— Эй, не вешай нос раньше времени! Им ничего не известно и ничего не понятно, так что фора по времени у нас точно есть, а там что-нибудь придумаем.

— Я не вешаю... Ах! — Людмила покачал головой. — Ты пытаешься меня подбодрить, я поняла. Не беспокойся, я в порядке. Лучше иди и найти Славяну, пока её энтузиазм не довёл всех нас до проблем.

Пожалуй, так и сделаю. В том, что она умеет находить проблемы, мы уже убедились.

Глава 9

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Декабрь 1982 года

Славяна приступила к выполнению задуманного со здоровым энтузиазмом. Если бы девушка переехала ко мне жить, я бы назвал энтузиазм нездоровым, а так мы просто вместе вернулись с занятий. В холл она заходила почти по-хозяйски, окидывая владения взглядом.

— Давай показывай этого сопливого Дон Жуана.

Я выразил лицом укор.

— Что?

— При нём такого не скажи, пожалуйста, — попросил, даже вполне искренне.

Пока над твоим мужским достоинством издевается старший брат, это вполне сносно, но когда это делает незнакомая и очень красивая девушка... Мне уже немного жаль Мишу. С другой стороны, если действительно хочет получить результат — будет терпеть.

— Дима, если я взялась за дело, то сделаю всё в лучшем виде.

Возражать я не стал. Мишу мы нашли в столовой, где Аня выливала на него нерастраченные материнские чувства, откармливая какими-то вкусностями.

— Господин, госпожа Кудрявцева, — управляющая отыгрывала правильную служанку, но по хитрым глазам я видел, что скоро она что-нибудь отчебучит.

Славяна с подозрением взглянула на женщину и сосредоточила внимание на Михаиле. Подошла и, явно оценивая, начала изучать. Брат, не понимая, что происходит, вопросительно посмотрел на меня.

— В меру смазлив, в меру тренирован. Сейчас прикрой глаза ладонью.

Я киваю, чтобы Миша делал то, что от него просят. Он покачал головой, но выполнил, прикрыв ладонью нос и глаза. Славяна несколько секунд смотрела на парня, прежде чем вынесла вердикт:

— Не безнадёжен. Эта авантюра потребует от нас просто героических усилий, но может быть, что-нибудь и получится, — высказала она свои мысли.

Такая расплывчатая формулировка была связана, я полагаю, с целым ворохом сомнений и огромным скепсисом, тем не менее Кудрявцева настроилась решительно и отступать не собиралась.

— Брат, что происходит? — не выдержал Миша.

— Именно то, о чём мы говорили, Миша. Под нашим чутким руководством ты будешь добиваться внимания княжны Пожарской.

За нашими спинами раздалось сдавленное сопение, это Аня пыталась подавить смех.

— Я займусь твоими тренировками. Ты или поднимешься до высшей магии, или погибнешь, пытаясь это сделать. А Славяна, которую ты будешь слушаться, — произношу слова с нажимом, — взрастит в тебе необходимые качества.

— Вы совершенно определённо надо мной смеётесь! — не поверил парень.

Славяна хмыкнула:

— Мне некогда участвовать в глупых розыгрышах. Только по личной просьбе Дмитрия я согласилась тратить своё время. Будь любезен, с уважением относись к этому. А теперь за работу! Дмитрий, оставь нас, не смущай юношу. И вы тоже, — последнее было сказано Анне.

На секунду я испытал сомнения, стоит ли оставлять их наедине. Однако решил, что ничего катастрофического не случится. В то, что они влюбятся друг в друга, не верю совершенно.

Когда дверь закрылась, Анна попросила:

— Господин, поставьте, пожалуйста, заглушающие чары.

Вздохнул и накрыл нас куполом. Управляющая сразу в голос расхохоталась. Утерев слёзы, Аня призналась:

— Я знала, что вы не просто так Мишу привезли, и за этим что-нибудь последует. Но чтобы такое! Это превзошло все мои ожидания, господин!

Почему-то мне кажется, что Аня представляет совсем не те вещи, которыми будут заниматься эти двое.

— Я посмотрю на тебя, когда Славяна позовёт тебя на роль учебного пособия, — ни в жизнь не поверю, что Кудрявцева позволит Мише обучаться на себе. И дело не в стеснительности, с отсутствием оной у Славяны всё в порядке.

Аня ничуть не испугалась.

— Я окажу им всю помощь, какая потребуется, — пообещала женщина.

Мне оставалось лишь вздохнуть и смириться с неизбежным.

— Когда они закончат, Славяна наверняка захочет меня видеть. Я буду во втором тренировочном зале, но сначала зайду в кабинет.

По пути заглянул к своим рекрутам проверить как у них дела. Славяна не слезет с меня, пока не получит звезду, а я сейчас не в состоянии провернуть такую штуку без костылей и дополнительной подготовки. Позже ещё и расходники потребуются, но это пусть сама Славяна предоставляет, её же хотелка.

Спустился в тренировочный зал я только через час, начав готовить... Ритуалом это назвать сложно, уровень магии не тот. Мне требовалось досконально изучить текущее состояние девушки, чтобы правильно поставить ей звезду. С узлом зверя точно будет проблема.

Контролируемая ликантропия. Где-то в пятом веке клан магов откуда-то с Рейна разработал методику превращения в зверя. Как они до этого додумались — тайна, покрытая мраком, но метод получил ограниченное распространение. Сила, даваемая этим узлом, подкупала многих. Побочные эффекты — ерунда, в то время вся магия имела побочные эффекты. Такой же узел создали и в Азии, но превращались там не в волков, и истоков найти не удалось. Из Европы какие-то викинги увезли секрет этого узла в Америку, породив целые племена воинов-ягуаров.

Со временем узел затерялся среди других, не имевших побочных эффектов. Да и ближний бой остался уделом энтузиастов, боевая магия в первую очередь стала дистанционной. Но узел совершенствовался, как и прочие. Сейчас узел зверя — это совсем не то, что было полторы тысячи лет назад.

Звезда Аида, в общем-то, опиралась именно на него. Казалось бы, имея развитый вертекс, маг способен действовать осознанно со скоростью рефлекса. Бист, даже не выходя на уровень высшей магии, позволял нечто похожее. Но даже с вертексом маг ограничен. Из-за ран блокируется часть магии — придумывай, как обходить ограничение, которое никуда не денется. Кончаются силы — ищи способы найти ещё, но из ниоткуда ты магию не достанешь.

Звезда Аида позволяла всегда драться так, будто ты здоров, свеж и полон сил. Да, будет откат, но он будет потом. Ты изранен, устал, вымотан, голоден. Плевать! Несколько минут боя на пределе сил ты вытянешь. А три — четыре минуты против Аида выдержать способны далеко не все.

Я едва успел закончить рисунок, когда ворвалась Славяна.

— Дима! Ты должен вернуть мою веру в мужчин. Скажи что-нибудь о моей красоте! Срочно!

Комплименты на заказ, что-то новенькое. Оборачиваюсь, заглядывая девушке в глаза.

— Ты такая милая, когда растеряна и просишь о чём-то. Если улыбнёшься и ещё сделаешь руками умоляющий жест, я точно не смогу устоять, — произнёс я, а затем встрепенулся. — Так... О чём ты просила?

Славяна улыбнулась, впрочем, никаких жестов показывать не стала.

— Ладно, выкрутился. Не знаю, чем там их учат, но это ужас! — Кудрявцева попыталась передать интонацию: — Мадемуазель, вы прекрасны, как ночная луна! — девушка скривилась. — Даже не знаю, возмутиться, что меня назвали бледной, или спросить, почему бы ему не сравнить меня с дневным солнцем!

Да, теперь она меня понимает.

— Я каждый раз испытывал стыд, когда Миша рядом со мной начинал кому-то говорить комплименты. Понимаю и сочувствую. Садись в центр... — указываю на рисунок.

Печать была совсем крохотной, меньше метра в диаметре. Славяна зачем-то скинула пиджак, оставшись в блузке. Скептически посмотрела на пол.

— А на табурет нельзя?

Поморщился.

— Можно, но надо делать заново.

Девушка вздохнула и села на колени. Запустив заклинание, я начал вносить записи в тетрадку.

— В звезду входит узел бист. Тот самый, что отвечает за звериные инстинкты. Он может быть трёх вариантов, и тебе предстоит выбрать какой-то один.

Славяна кивнула, показывая, что внимательно слушает.

— Первый, самый простой, обрезанный. Даёт только частичную трансформацию, никаких дополнительных способностей. Необходимый минимум, чтобы звезда вообще заработала.

Девушка поморщилась:

— И зачем такой нужен?

— Потому что и минусов никаких, — отвечаю, не прерывая работы. — Второй вариант — тотемный. Ты взываешь к тотемному зверю, почти наверняка твой род ни с кем плотно не связан...

Вопросительно смотрю на неё, получая подтверждение.

— Да, я об этом ничего не слышала.

— Понятно. Отзовутся медведи, волки, может быть лисы, но сомневаюсь. Ещё может быть сокол. В твой узел будет записана тотемная связь...

Славяна фыркнула.

— Анимизм какой-то... Я думала, в наше время этим уже не пользуются.

Очень скоро будут ещё и не таким пользоваться. Были те, кто связывался не со зверем, а с магическими тварями. Медленное самоубийство, несколько лет жизни, но яркой и запоминающейся. Особенно запоминались они нашим врагам.

— Пользуются и этим, просто не открыто. Минусы... Много их. Первое — тебе предстоит постоянно бороться за лидерство со зверем, потому что ликантропия — это форма одержимости. Второе — требуется кормить зверя и тотем. Какое-то время подойдёт и обычная охота на зверушек, кроликов там всяких и прочих. С одиннадцатого ранга потребуется охотиться на других хищников. С шестнадцатого обязательно на людей.

Славяна нахмурилась.

— Обязательно?

— Только так, — подтверждаю. — За силу надо платить. Чем больше сила — тем больше плата. И последнее — одному из детей ты обязана передать тотем. Причём без этого в полную силу звезда работать просто не будет.

Девушка мрачно кивнула.

— Поняла. А что за третий вариант? Он ещё хуже?

— Не хуже, но сложнее. Вместо обращения к тотему ты обращаешься к звериному пантеону вообще, чтобы получить сущность зверя. Твоего собственного. Это уже не одержимость, а частичная трансформация магического тела.

Этот вариант Кудрявцеву напугал.

— А... Ты... Это вообще можно провести... Ну, чтобы я не умерла в процессе.

Киваю.

— За это не беспокойся, я точно знаю, как провести тебя по любому из путей.

Она вздохнула.

— Так. А... Минусы?

— Кормить зверя не надо, как и тотем, ведь ты есть сама и человек, и зверь. Но трансформация, естественно, окажет влияние на поведение. Ты изменишься. Насколько — вопрос открытый. С детьми тоже никаких условий. Но чем дальше ты пройдёшь по этому пути развития, тем больше будут изменения.

Славяна вздохнула.

— Понимаю, почему появился первый вариант.

— Да, именно поэтому.

И по той же причине среди наших противников звезда Аида не была распространена, они предпочитали менее рискованного Ахиллеса.

— Ты сказал, что тоже будешь ставить себе звезду, — вспомнила Славяна. — И какой путь выбрал ты?

— Самый простой. Без тотемов и превращений в зверя. Даже так Аид делает тебя очень сильным для ближнего боя, хотя и без преимуществ трансформации.

А ещё основную силу я получу от Зевса, Аид мне нужен для того, чтобы правильно удивлять и впечатлять врагов, оказавшихся слишком близко.

— О преимуществах ты рассказал недостаточно, — проворчала девушка, но я понял, что она хочет взять время подумать.

Я рассказал о боевых приёмах и некоторых способностях, что можно получить от тотемов, а также о тех трюках, на которые способен обращённый в зверя. Да, по большей части это были атаки ближнего боя, но вкупе с икаром, сопротивляемостью и живучестью...

— Ладно, я поняла! У меня же есть время подумать? — сдалась Славяна.

— Конечно. Первым делом мы поставим другие узлы. Времени у тебя полно. И кстати...

Достал список и протянул девушке.

— Ингредиенты и расходники.

У неё глаза на лоб полезли, фигурально выражаясь.

— Да это же...

— Ага, дорого и сложно достать. Но на своё развитие, будь добра, траться сама.

А ещё пока за мной наблюдает специальный отдел, такие приобретения делать не стоит.

— Поняла, — недовольно протянула девушка. — Это всё?

— Да. Начнём, когда достанешь всё, что до первой черты.

Славяна улыбнулась.

— Ну, это всё в домашней аптечке найдётся. Проводи меня.

Я не только проводил, но и помог одеться. После чего был награждён улыбкой, и девушка покинула мой дом.

Глава 10

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Декабрь 1982 года

До экзамена оставалось всего ничего, поэтому меня торопили с ритуалом. Павел хотел получить результат до следующего года. Обозначив ближайший подходящий день, я пригласил всех участников в гости. За компанию приехали Людмила и Славяна. Первая, я уверен, чтобы всё проконтролировать, а вторая ради зрелища.

Юля щеголяла в довольно открытом купальнике. Не пошлом, не фривольном, а именно открытом. Наверняка девушки предупредили об ощущениях, так что Новгородская готовилась, как могла. Впрочем, парни тоже выбрали минимум одежды — шорты-плавки и более ничего. Павел с удовольствием, по его лицу было заметно, демонстрировал здоровое спортивное тело. Правда, я щегольства не понимал совершенно, потому что имел такое же, ибо титан работал. Михаил, заинструктированный Славяной до полного отупения, относился к происходящему безразлично.

— Твой брат... Не впечатляет, — прямо сказал Павел, косясь на Мишу.

— Он здесь не для того, чтобы кого-то впечатлять, — улыбаюсь Светлову. — Вы готовы?

Не знаю, на что он рассчитывает. Лидерство? Но знания-то у меня, а не у него.

— Конечно. Какие-то дополнительные инструкции будут?

— Нет, всё, что нужно, я уже рассказал.

— Позаботься о том, чтобы всё прошло как надо! — вставил Шемякин.

Еле сдержал желание посмотреть на него, как на идиота. Ведь понимает же, что мне этот ритуал так же важен, как им, но всё равно надо своё слово воткнуть. Нашёл в себе силы просто кивнуть.

— Само собой. Мои ритуалы всегда проходят так, как задумано.

В этот раз никаких дополнительных артефактов, так что я подготовил практически стандартный рисунок. Да и сам теперь находился в роли зрителя и, при необходимости, контролёра.

Перед спуском в ритуальный зал мы собрались в комнате, оборудованной под гостиную, как раз напротив потайного хода. Напитки были уже здесь, а все лишние временно убрались в другую часть особняка, просто чтобы гостям было спокойнее.

— Тогда давайте начинать! — Павел вновь сделал вид, будто это он здесь решает, когда и что начнётся.

Ох, довыёживаешься ты у меня.

— Прошу за мной.

Мрачный Шемякин залпом допил свой сок и поднялся с кресла. Парень трусил и пытался это скрыть. Мы все были людьми культурными, поэтому делали вид, что его состояния не замечаем. Да и Юля волновалась куда сильнее. Она вообще чувствовала себя здесь лишней. Я таких людей видел, им не нужны ни война, ни сила, ни власть. Жертва своего положения. К её счастью, заставлять девушку лезть на передовую я не собираюсь. Будет достаточно, если мы просто поднимем её способности, чтобы застраховаться от случайностей. Миша, который мой брат, был самым спокойным. Почему-то его всё происходящее пугало меньше всех.

В ритуальном зале пока стояла прохлада, отчего народ покрылся мурашками.

— Эй, молчун, — Шемякин обратился к моему брату. — Ты знаешь, что должен делать?

Миша повернулся и мрачно посмотрел на князя.

— Ты обращаешься к будущему офицеру. Обращайся ко мне баронет Мартен, или Михаил Станиславович, — отозвался брат.

— Да как ты...

— Миша, — остановил Шемякина Павел. — Спокойнее. Между нами не должно быть противоречий...

Я хмыкнул:

— Да вы продолжайте, продолжайте. Только в центр я вместо своего брата посажу тебя, Миша. И все самые интересные ощущения от первой стадии, пока ритуал сглаживает противоречия между участниками, получишь ты. Хочешь?

Шемякин дёрнулся, но всё же взял себя в руки.

— Я лишь хотел убедиться. Твой брат знает, что должен делать?

— Я должен сидеть на месте, не применять магию и не покидать круг, — ответил Миша, — такие простые пункты сложно запомнить?

— Так! Хватит! Всем! — повысил голос Павел.

У меня возникает чувство, что Светлов этого ждал, ждал конфликта, чтобы его погасить, продемонстрировав авторитет.

— А зачем их останавливать, — улыбаюсь всем сразу. — Пусть выскажут всё, что думают, потом подерутся. Мы подождём. А то не подрались — не мужики. Да и после такого, говорят, дружба только крепче.

Оба Михаила мрачно переглянулись, Павел нахмурился.

— Не думаю, что сейчас это уместно.

Да что ты говоришь.

— Миша, — смотрю на брата. — Помни, ради чего ты здесь. Твоя цель важнее досужей болтовни кого бы то ни было.

Брат сделал глубокий вдох и кивнул.

— Князь, — обращаюсь к другому Мише. — Возьмите себя в руки, хотя бы ради дамы. Ей страшнее, чем любому из вас.

Этот аргумент сработал безотказно, парень кивнул и принял сосредоточенный вид. Опережая Павла, обращаюсь к Юле.

— Графиня, я гарантирую, что вам не будет причинён вред. Я здесь именно для контроля над ходом ритуала. Да, будут некоторые болевые ощущения, но не более того.

Новгородская кивнула.

— Спасибо, Дмитрий.

Поймал взгляд Паши и снисходительно ему улыбнулся. Светлов старался, но у меня получалось лучше.

— Начинаем. Место в центре, брат.

Миша кивнул и занял отведённый ему круг. Дальше повторилось примерно тоже, что было со мной и девушками. Вскоре все заняли круги и расселись. Павел за спиной Мишы, Юля слева, Шемякин справа. Я сел за пределами круга и сосредотачиваясь прикрыл глаза. Магия уже пришла в движение, но я нашёл нити, которые оборву, если что-то пойдёт не так.

— Холодно, — тихо призналась Юля.

— Это ненадолго.

Письмена уже мерцали, и я ощущал, как собирается тот объём энергии, что скоро начнёт синхронизировать участников. Юля от неожиданности ахнула так же, как это сделала Славяна. Да, к такому сложно быть готовой.

— Дима? — обеспокоенный голос Павла.

— Всё в порядке, так и должно...

Брат поморщился, а сразу за ним и оба парня.

— ...Быть. Постарайтесь расслабиться, насколько возможно.

Первым на себе болевые ощущения испытал Шемякин. Юля заробела, зная, что сейчас будет больно. Я прямо видел, что она почти готова сбежать. Но справилась, с ужасом смотрела на моего брата и держалась. Миша тоже держался, только морщился. Павел вообще старался не подавать вида, что ему больно. Слабым местом оставалась Новгородская. Если первый раз она ещё приняла, то второго боялась ещё сильнее, потому что уже знала, какая будет боль. Пугала её теперь не неизвестность, а знание, что терпеть придётся много раз.

— Юля, всё хорошо. Мы с тобой, мы все через это пройдём, — поддерживал я девушку.

Она сжалась, получая свою боль. А как только отпустило — тяжело задышала. И её взгляд начал метаться. Начиналась паника.

— Юля, держись! — обратился к ней Павел. — Посмотри на меня.

Но девочка испугалась и смотрела в сторону. Я, насколько это было возможно, замедлил такт. Моменты боли остались такими же, но промежутки между ними удлинились.

— Дима! Можно что-то сделать? Уменьшить боль? — спросил Павел.

— Нет, это часть процесса.

Боль добралась до моего брата, следующая снова Юля. И ей очень страшно.

— Юля!

Она начинает отползать, пока в пределах круга. Боль настигает её на самом краю её круга.

— Дима! Сделай что-нибудь!

Мысленно ругаюсь, создавая взламывающее плетение, чтобы вмешаться в работу ритуала.

— Миша!

— Что?! — отзывается Шемякин.

— Да не ты! Брат!

— Говори, — с готовностью кивает Миша, обеспокоенно глядя на девушку.

Ну хоть где-то его дрессировка пригодилась.

— Протяни ей руку. Извини, но тебе придётся разделить с ней боль.

Миша не сомневался и секунды, чуть нагнувшись и протянув руку девушке.

— Юля! Возьми его за руку! Боль ослабнет! — сказал я.

— Юля, держись за руку! — одновременно со мной заговорил Павел.

Не знаю, кого из нас она послушалась, но за руку схватилась. Павел запоздало сообразил:

— А боль твоего брата...?

— Нет, останется только с ним, — ответил я, сосредоточенный на корректировке плетений.

Ох, набьют они мне потом морду, когда узнают, что именно я изменил. Магия, штука такая, любит равновесие. В своём собственном, не всегда доступном человеку, понимании, но любит. Да и внесение изменений в уже работающий механизм... Теперь я был занят только тем, что латал ошибки и стабилизировал ход ритуала.

Очередная волна дошла до Юли. Девочка сжалась, ожидая боли, но лишь удивлённо вздрогнула. Так, теперь с этой стороны опасности нет.

— Дима. Что ты сделал? — спросил Павел.

Видимо, знает достаточно, чтобы понимать — будут какие-то последствия. Почти наверняка далеко идущие.

— Не отвлекайте, я занят!

Хотя я просто не хотел отвечать на вопросы. Всё приходило в норму, стабилизировалось. Через несколько минут моего постоянного вмешательства уже не требовалось. Расслабляться рано, но начинать заново не придётся.

О холоде уже никто не вспоминал, ребята потели. Мне было проще, не являясь участником ритуала, я лишь дышал разогретым воздухом, а не кипятил сам себя. Вскоре болезненный этап закончился. Со стороны, оказывается, это всё не настолько долго. Я сопроводил завершающий этап, удостоверившись, что всё идёт так, как должно. Всё, теперь точно можно расслабиться.

— Дима! — вновь обратился ко мне Светлов.

— Чего тебе?

— Что! Ты! Сделал?

Я поморщился, поднимаясь на ноги.

— Расслабься и получай удовольствие. Потом поговорим. Посидите спокойно, а как будут силы — можете вставить и выходить.

И ушёл, чтобы не давать Паше возможность надоедать мне вопросами, на которые я не хочу отвечать.

Ничего страшного не случилось. Я оборвал несколько блоков, надстроек, что позволяли проводить ритуал без всей той ерунды с разделением жизни между участниками ритуала. Во что именно это выльется, мы ещё посмотрим.

— Дима! Уже всё? — Славяна удивилась, увидев меня.

— Да. Сейчас в себя придут и... придут, — я мотнул головой.

Заговариваюсь, напрягся изрядно, пока перекраивал работающую магию.

— Быстро, — Людмила тоже была удивлена.

— Ага, — я криво улыбнулся, — Когда сидишь там, всё воспринимается иначе, да?

— Всё прошло хорошо? — спросила Доброславова.

Вздохнул.

— Не совсем. Юля напугалась, пришлось вносить корректировки.

— Какие? — это снова Славяна.

Я поднял руки:

— Подождите вы. Сейчас все придут, обсудим. Мне, так-то, тоже отдышаться надо.

Но я успел только до стола дойти, выпить сока, да упасть в кресло, как в комнату влетел Павел.

— Стоять! — опередил я его вопрос. — Успокойся, попей водички. Я всё объясню. Всем.

— Не надо всем, — отрицательно покачал головой парень. — Сначала скажи нам. А потом посмотрим, стоит ли всем об этом знать.

Но я так играть не был намерен.

— Не-а, не угадал. Никаких секретов. И там ничего такого нет, что требовалось бы скрыть, поэтому успокойся.

Пришлось парню дождаться, пока все выйдут, отопьются и рассядутся.

— Так, а теперь по внезапным изменениям, что возникли во время ритуала.

Юля потупилась. Девочкой она была образованной, всё же раз она здесь, то в своём классе одна из лучших. И тоже должна была понимать, чем чревата её слабость.

— Расслабьтесь уже, — улыбаюсь собравшимся. — Ничего страшного не произошло.

Почему-то мне никто не поверил.

— А что произошло? — настойчиво спросил Павел.

Я вздохнул и вкратце объяснил, что именно сделал.

— Мы сейчас всё равно не узнаем, во что это выльется. Надо подождать, пока ваши магические тела восстановятся, — закончил объяснение.

— То есть у Юли будет какой-то долг перед твоим братом?

— Вероятно, — признаю я. — Надеюсь, никто не будет меня обвинять, что так и было задумано?

К счастью, таких не нашлось. Миша, который мой брат, поднялся, подошёл к Юле и поклонился ей:

— Сударыня, что бы ни произошло, клянусь, я не посягну на ваши честь и достоинство, ваше здоровье или вашу жизнь.

Юля опешила и немного смутилась.

— Я... Благодарю вас, сударь.

Брат выпрямился.

— Мы здесь все собрались, чтобы быть союзниками и друзьями, поэтому не вижу причин для споров. И потому иду в душ.

Проводив удаляющегося парня взглядом, я мысленно признал, что в этой солдатской прямолинейности, пожалуй, что-то есть.

Глава 11

Москва. Московский Государственный Лицей Имени Его Императорского Величества Николая

Декабрь 1982 года

Пока лицеисты были заняты экзаменами, я думал о ритуале, что проведу в новогоднюю ночь. Один. Только для себя. В будущем его так и называли: ритуал укрепления. Он давал плюс ещё один ранг, всё, ни больше, ни меньше. Если у этого ритуала и была какая-то предыстория, то она была благополучно забыта. Все через это проходили, что-то вроде обычной разовой тренировки. Единственный недостаток — можно применять, если твой ранг от шестого до девятого.

Данко под руководством Олега делал успехи. Скромные, с теорией у парня было предельно плохо, о магии он знал чуть больше случайного мещанина с улицы. Однако возможность, если не нагнать нас в уровне знаний, то хотя бы подтянуть до необходимой базы к концу учебного года, ещё имелась. Но парень стабильно попадался на отлынивании, за что регулярно получал мотивационных звездюлей во время тренировочных спаррингов, и от меня в том числе, увы, характер за несколько дней не переделать.

Славяна натаскивала Мишу и проводила время со мной. Пару раз просил её отложить это дело, после достижения одиннадцатого ранга я смогу намного быстрее провести развитие узлом, но девушка утверждала, что её всё устраивает. Начинаю думать, что во всём этом есть второе дно.

Из класса вышел Владимир, стерев со лба несуществующий пот.

— Это было сложно.

Я лишь улыбнулся.

— Да, да, господин всезнайка, тебе было легко, я знаю, — поморщился парень, встав рядом.

— Вовсе нет. Я лишь не испытывал какого-то особого напряжения при выполнении этой работы.

— Я сказал то же самое, — отмахнулся Земской. — Ну? Где ты встречаешь Новый год?

— Думаю, что дома.

Он удивился.

— Дома? — воровато оглянувшись по сторонам и убедившись, что нас никто не слушает, продолжил: — Один? А как же дамы?

— У нас деловые взаимоотношения, не более того, — ушёл я в несознанку. — И, если честно, вокруг было много движения последние дни. А у меня есть незаконченное дело, требующее времени и одиночества.

Владимир понятливо кивнул.

— Тренировка.

Далее ничего разъяснять не требовалось, подготовка и рост сил — личное дело, на такие темы не расспрашивают.

Из кабинета вышла Людмила, коротко кивнула мне, получив в ответ такой же приветственный кивок. Подумала немного и кивнула Владимиру, на что он, не ожидавший такого внимания, ответил коротким поклоном. Изменение моего статуса, я теперь, вроде как, равный. А значит, и моя свита заслуживает минимальной вежливости.

— Кхм... — протянул Земской, когда Людмила удалилась. — Нда...

Может, сделать им подарок на Новый год? Те же сердца четырёх? Ему, Петру и... Ага, надо выбрать, Кирилла или Алину. А затем ещё искать четвёртого. Не, это уже начнётся разбазаривание ресурсов и времени. Лучше рекрутами позанимаюсь.

Из кабинета начали выходить ученики. Вскоре к нам присоединилась Алина, довольная жизнью и в мою сторону даже не заглядывающая. Вышла староста, с которой мы также обменялись кивками. Затем Кирилл и последним Пётр. Ребята обсуждали Новый год, естественно, пригласили меня присоединиться. Но нет, упускать возможность развития я не буду.

Появившаяся Славяна сразу направилась к нам.

— Дмитрий, — остальные удостоились только короткого кивка. — Отойдём?

И я всё чаще возвращаюсь к мысли, что Славяна использует любую возможность, чтобы проводить со мной время.

— Конечно.

Отойти Славяна решила подальше, мы дошли до перехода между корпусами школы, где во время уроков редко кто ходил.

— Что-то случилось? — спрашиваю.

— Нет, — она качнула головой, — Хочу узнать, чем ты занимаешься на каникулах.

Я хмыкнул.

— Ты хотела меня куда-то пригласить?

— Нет! — прищурилась Кудрявцева. — Я хочу быстрее получить свою звезду!

Ага, я так и думал.

— После третьего числа, — обозначил я время.

— А до этого? — в выражении её лица появилось нечто вроде подозрения.

Впрочем, не могу говорить об этом с полной уверенностью.

— Я буду занят своим развитием.

Девушка насмешливо улыбнулась.

— Ну да, не праздновать же тебе, верно?

Я не понял, о чём она, что отразилось на моём лице.

— Не обращай внимания, — отмахнулась Славяна. — Тебе не понять.

Это значит, она готова была со мной все выходные провести? Кроме праздничного дня. Может быть... За этим действительно что-то есть?

— Славяна.

Девушка, уже собравшаяся уходить, обернулась, вопросительно глядя на меня.

— Тридцатого я хочу сходить на карнавал. Составишь мне компанию?

Кудрявцева нахмурилась:

— Ты за кого меня принимаешь? Даже не мечтай!

Отвернулась и всё же ушла. Да, не стоило даже о таком думать.

Я вернулся к классу. Сегодня был последний экзамен и если я всё сдал на отлично, а я сдал всё на отлично, то в лицее мне больше нечего делать до занятий в новом учебном году. Это всего-то три дня, но в то же время целых три дня. И, покрутив эту мысль в голове так и эдак, я решил воспользоваться законным правом прогулять. Никто, естественно, не спрашивал меня о содержании разговора.

— Знаете, я собираюсь покинуть лицей прямо сейчас и не возвращаться сюда до следующего года, — сообщил я друзьям.

— Сильное решение, одобряю, — улыбнулся Пётр. — А нас с собой не хочешь забрать?

— А вы всё сдали?

Шолохов обречённо вздохнул.

Театрально развожу руками.

— Тогда сие не в моей власти. Всех с наступающим и до встречи в Новом году.

Попрощавшись, направился к классному руководителю, чтобы поставить его в известность. Сергей, конечно, выразил сомнения, а действительно ли у меня одни отлично, но я был убедителен и настойчив. Девушки, также наверняка имеющие одни пятёрки, будут дисциплинированно посещать лицей. Не знаю, зачем, но будут.

Олег встретил меня у машины.

— Домой?

Я задумался. Впереди ещё половина дня. В четырёх стенах я ещё насижусь. Посмотрел на светлое зимнее небо, чистое, голубое. Морозно, правда, немного, но погода замечательная.

— А куда можно сходить сегодня?

Ликвидатор задумался.

— Сходить?

Киваю.

— Ну да. Развеяться, отдохнуть, развлечься.

Олег смерил меня взглядом.

— Активный отдых или пассивный?

— Ну... Лучше активный.

Ещё один взгляд, с подозрением.

— По девочкам?

— Я тебе дам по девочкам, — показал кулак.

Он расслабился, улыбнулся.

— Тогда на новогоднюю ярмарку. Там бои будут. Можно и участие принять.

В первую секунду хотел отмахнуться, мол ерунду какую предлагаешь. А потом подумал, чего я, собственно, теряюсь? Что мне там морду набьют? Во-первых, ещё надо посмотреть, кто кому набьёт, а во-вторых, вита есть, восстановлюсь.

— А поехали!

Мы прокатились по зимней Москве. На дорогах снега не было, да и вообще город закрывало такое количество различной магии, что температура не опускалась ниже минус десяти. Круче было только в Петрограде, если бы не многочисленные регуляторы погоды, город вечно был закрыт облаками, да через день лил дождь.

Ярмарка, несмотря на разгар дня, была полна народа. Ту часть, где кормили разным и интересным, мы спокойно прошли. За те месяцы, что я здесь провёл, моя тяга к еде успокоилась. Конечно, под настроение я мог себя побаловать чем-то необычным. Выступления артистов тоже прошли, слишком беззубыми они были в этом времени, выхолощенными. Мы направлялись прямо к большой площади, где проходили бои.

Снег под ногами здесь лежал, но территорию накрывал купол, поддерживающий температуру, так что верхнюю одежду мы сняли, я всё отдал Олегу. Успели как раз к началу очередной драки. Раздетые по пояс, мужчины, разбившиеся на две примерно равные группы, бросились бить друг друга. Правила простые — ниже пояса не бить, лежачих не добивать. Без магии само собой, хотя здесь уже зависело от бойцов.

Сейчас сражались простолюдины, не имевшие дара. Вокруг крики, радостные и подбадривающие, а на поле драка, пока ещё стенка на стенку, но бойцы быстро выбывают, скоро разойдутся на индивидуальных поединщиков. В стороне что-то орёт комментатор, но я на него внимания не обращал, просто наблюдая. Пусть силой и выносливостью люди магам уступали, но от этого смотреть было не менее интересно. Как раз потому, что с магами всё понятно. Наша выносливость, наша сила — действие магии. Человек, лишённый этого, от природы могучий или тренирующийся, прикладывает куда больше усилий и времени, чтобы выделиться среди окружающих. В этом бою всех крушили двое, великан, крепкий и скорее жирный, чем мускулистый, и хорошо накаченный мужчина. В конце остались только они, ожидаемо. Великан был помедленнее, но назвать его неуклюжим нельзя, двигался он ловко. Однако мускулистый был не только быстрее, но и техничнее. Через два десятка секунд он свалил противника несколькими ударами по лицу.

— Следующий бой! Маги с шестого по десятый ранг! Желающие, заходите в круг, как только мы очистим площадку! — объявил диктор.

И всё, никаких дополнительных правил, команд, организации. Выходи в круг и дерись. Я скинул лишнюю одежду, отдав вещи Олегу, и вышел к остальным. Большинство участников были молодыми людьми, примерно от двадцати до тридцати лет. Для людей постарше участвовать в таких драках считалось как-то несолидно, хотя несколько мужчин среди нас нашлось. Знакомых лиц не было.

Мы, не сговариваясь, разошлись на две большие группы, ожидая, пока все желающие войдут на арену. Я ощутил магию рассеивания, но никто вокруг на это внимания не обратил. Наконец, диктор заговорил снова. Что-то про честную борьбу и прочее, я не слушал, отодвинув его голос в своём восприятии на задний план. Осталось только похрустывание снега под ногами да пока ещё тихое дыхание, своё и окружающих.

— Начали!

Нестройная толпа бросается вперёд. Я иду в третьем ряду, и потому сначала оплеухи получают люди передо мной. Когда дело доходит до меня, первый противник, уже получивший несколько ударов, только успевает прикрыться руками от моего кулака. Но пара ударов в область живота заставляют его опустить защиту, а удар в голову опрокидывает бойца на снег. Дальше налетаю на свежего бойца. Уклоняюсь от пары ударов, не применяя икара, только вертекс и титан, ловлю следующий удар в захват и бью в ответ. На втором ударе противник вырывается, покачиваясь, а на меня бросается другой.

На несколько минут бой сводится к свалке, пока основная часть бойцов не оказывается валяющимися на земле. Когда нас остаётся девять человек, мы даём всем прочим покинуть круг. Я схожусь с рослым, худощавым, молодым мужчиной лет двадцати семи. У него длинные руки, но я резвее и ловчее. Да и выносливее. Короткий обмен ударами, пока мой кулак не добирается до его лица. Парня повело, и дополнительный удар его роняет.

Схожусь со следующим, молодым. Этот вёрткий, быстрый. Несколько раз пытается провести захват, но я вырываюсь. Мои попытки его достать ничем не заканчиваются, парень разрывает дистанцию. Тогда перехожу в атаку, бью быстро, часто, хотя и не сильно, и постоянно сближаюсь. Он проводит захваты, но удары второй рукой не дают ему реализовать приёмы. У парня не хватает выносливости, и он падает, поднимая руки. Улыбаюсь, даю ему руку и помогаю выйти из круга.

За время, что мы танцевали, кроме меня осталось всего два бойца, и приходится ждать, пока останется последний. Победителем выходит молодой человек, года на три старше меня, но крепкий, мускулистый, широкий в плечах и даже повыше меня. Он кивком меня приветствует, отвечаю тем же, улыбаясь. У меня разбита губа, но кровь уже остановилась, быстро заживает. Синяки тоже рассасываются. Парень, как и я, выглядит бодрым. Это будет интересно.

Глава 12

Москва. Ярмарочная площадь

Декабрь 1982 года

Мир окрашивается серыми тонами, без моего желания, без моей команды. Я вижу, мы с противником сближаемся, обмениваемся первыми ударами, проверяя друг друга. Он не уступает, ни в скорости, ни в ловкости. Темп нарастает, мы атакуем, защищаемся, ловим друг друга различными приёмами, никто не хочет уступать. Мне хочется победить, азарт и гормоны берут верх. Пусть я никогда не был специалистом по ближнему бою, зато у меня есть опыт. И знание трюков, даже таких, что не будут заметны. Правильный выброс магии, правильный посыл, тонкое, едва заметное влияние. Всего лишь песчинка на чаше весов. Но рука моего противника вздрагивает, блок выходит смазанный, парень пропускаетудар. И пользуюсь внезапным преимуществом и побеждаю. И только после этого узнаю, кто передо мной. Тот, кого совсем не следовало валять в снегу.

Мираж исчезает, мы сближаемся, обмениваемся первыми ударами, проверяя друг друга. Случившееся впрыскивает мне в кровь адреналин, и потому первый обмен остаётся за мной. Кто он? Этот темноволосый слегка кудрявый парень? Почему сила, данная Гамаюном, предупреждает меня?

Темп нарастает, мы атакуем, защищаемся, ловим друг друга различными приёмами, но я стараюсь удерживать тонкую грань, равновесие, а сам вспоминаю. Сразу отметаю императорскую семью и ближайших родственников. Эти крутятся на виду, их лица попадают в газеты, они известны, и не узнать Романова сложно. К тому же у Романовых очень мощные врождённые способности и к возрасту моего противника они уже вполне серьёзные боевые маги. Нет, не Романов. Но кто-то сопоставимый, если верить... Видению?

Бой затягивается, надо принимать решение. И... Зачем мне победа? Правильно, здесь и сейчас победа мне не нужна, я уже отметился, когда вышел в финал. Теперь надо правдоподобно проиграть. Слегка заглушаю титан, чтобы ослабить себя. Ещё один обмен ударами переношу легко, а уже на следующем проваливаю защиту и получаю несколько ударов в корпус. Начинает работать узел жизни, но и его я торможу, предоставляя противнику возможность меня добить.

Как пропустил удар по лицу — вспоминается с трудом. Надо мной противник, смотрит надменно, но не враждебно.

— Хороший бой. В какой-то момент мне даже показалось, что ты со мной наравне.

Я вновь разгоняю узлы, чтобы быстрее нейтрализовать травмы.

— А я почти поверил, что смогу выиграть, — признаюсь, приподнимаясь на локтях.

Собираюсь вставать, но противник протягивает мне руку. Его ладонь не выглядит рукой бойца, ухоженная, с гладкой кожей, покрывающей тонкие пальцы. Вкладываю свою ладонь в его, и парень легко меня выдёргивает на ноги.

— Это вряд ли, — хмыкнул парень. — Я измотал бы тебя, рано или поздно. Но дерёшься хорошо, этого не отнять. Специализируешься?

Улыбаюсь.

— Использовал не все приёмы, кое-что здесь вне правил.

Мы идём за пределы круга под восклицания толпы. Но ему, как и мне, до толпы дела нет. Я хотел развеяться и сбросить напряжение. Постоянно вьющаяся вокруг меня Славяна постепенно вытеснила мысли о Ядвиге, но некоторое внутреннее напряжение оставалось. Сегодня я избавился и от этого.

— О! Интересно. Полагаю, нам следует сойтись ещё раз, но уже по настоящим правилам! — заинтересовался парень.

— Барон Дмитрий Мартен к вашим услугам. Но я бы попросил отложить такой поединок. Я как раз в ближайшее время закончу некоторые тренировки, и тогда измотать меня будет не так-то просто.

— Светлейший Князь Владимир Волконский, — представился парень. — И я терпеливо дождусь, пока ты, барон, будешь готов сойтись в поединке.

Волконские, как его сюда занесло?

Я принял одежду у Олега, Владимиру помогали двое мужчин. Судя по взглядам, которыми обменялись сопровождающие князя с Олегом, коллеги увидели друг друга, как рыбак рыбака.

— Ты учишься, барон? — обратился ко мне Владимир.

Обращение по имени было неуместно. Для этого нам надо или стать близкими друзьями, чтобы он мог это признать, либо мне стать княжеским пажом. В ином случае обращение по имени будет пренебрежением, будто князь обращается к какому-нибудь слуге или мещанину. Так что князь проявлял ко мне минимальное, однако уважение.

— Лицеист. Лицей Имени Его Императорского Величества Николая.

— Тогда почему не на занятиях? Прогуливаешь? — нахмурился князь.

— Обижаете, светлейший князь. Я великолепно сдал все экзамены и был отпущен до нового учебного семестра, — похвастался я.

Ещё не решил, как вести себя с Владимиром, и стоит ли вообще как-то выстраивать разговор.

— Законный выходной день, значит, — парень вновь вернулся к дружелюбному настроению. — И ты отличник обучения?

Киваю, а между делом мы, не сговариваясь, уходим подальше от новой драки и ближе к лоткам с закусками.

— И кем ты себя видишь в будущем, барон?

Несколько секунд размышляю над ответом и, наконец, решаюсь закинуть удочку.

— Не заглядываю настолько далеко. Меня интересует стезя военного, но сначала я хочу попробовать себя на военных играх.

Владимир задумался.

— Так... Я не помню, чтобы команда твоего лицея проходила отборочные. Слабовата она очевидно.

Я хмыкнул.

— Команды нет. Мне предстоит её создать, натренировать участников и победить.

Князь рассмеялся.

— Хорошая шутка, барон. Создать команду с нуля? Ты либо очень самоуверен, либо глуп, а то и всё вместе, — он вновь серьёзно на меня посмотрел, даже прищурился. — Или серьёзно говоришь?

Видит ведь, что я нисколько не смутился, смотрю прямо, всё так же улыбаюсь.

— Я совершенно серьёзен. И отлично осознаю все трудности, которые передо мной встанут. Команду я собирать уже начал. Может быть, не в этом году, но в следующем мы точно наберём состав.

— Если команды ещё нет, то потребуется одобрение директора, — напомнил Владимир.

— Само собой, и я его получу.

Несколько секунд князь изучающе на меня смотрел. Оценивал что-то, прикидывал в уме. И, наконец, кивнул.

— А мне нравится твой настрой. Звучишь уж точно убедительнее, чем... — он качнул головой. — Неважно. Не хочу терять тебя из виду, барон. Идём, познакомимся поближе.

И ведь не откажешься, оскорблю. Впрочем, я хотел, чтобы светлейший князь мной заинтересовался, потому и сказал именно то, что сказал. И, что важнее, заинтересовались мной, не как носителем каких-то там секретов, для меня это сейчас принципиально важно.

Князь провёл меня в часть ярмарки, что была не для всех, мягко говоря. Мы зашли в паб, вполне обычный на первый взгляд. Здесь было всего семь человек, кроме нас двоих, а разливали здесь... Напитки, которые нигде не встретишь, и никаких ценников.

Компания встретила Владимира одобрительным гулом. Четыре девушки и три парня. Все в очень дорогой одежде, дорогой даже по моим меркам. На одной из девушек редкая голубая норка в форме изящной шубки. Цена у этой шубки такая, что я смогу купить подобную, только если продам особняк. Сама брюнетка улыбнулась князю, на меня не обратив внимания. На трёх других девушках тоже дорогие шубки, но чутка попроще. Вот только если три девушки чистые породистые славянки, то девушка в голубой норке другая. Европейка. Среди парней двое выделяются, одеты иначе, и внешность отличается.

— What is the result, prince? What fights won an unconditional victory? — спросил один из парней князя.

— What’s the question, Arthur? Of course I won! — ответил Владимир и повернулся ко мне. — Do you speak English, baron?

Я напряг мозги, вспоминая давно забытое.

— I’m much more familiar with the German language, prince, — ответил я как есть.

Немецкий, естественно, знали все офицеры, как основной язык противника. Все документы и основное общение в радиоэфире осуществлялось на немецком. Но я выучил и большую триаду, английский, французский и испанский, что шли следующими по распространённости. Дальше мы говорили уже по-английски.

— Да, даже я слышу акцент, — подтвердил князь и вновь обернулся к остальным. — Друзья, барон Мартен к вашим услугам. Этот благородный муж стоял против меня один на один целую минуту!

Я сразу стал для высокородной компании интересной зверушкой, ходячим аттракционом. Англичане задавали глупые вопросы, есть ли у меня медведь, из какой глубинки я приехал и умею ли танцевать «народные танцы». Мой ответ, что я москвич и медведя у меня нет, островитян разочаровал.

С англичанами мы пересекались редко, потому и язык пришлось в прямом смысле воскрешать в памяти. Во время войны островитяне, насколько я знал, занимались мореплаванием и подавляли волнения в колониях, не пополняя ряды регулярных армий. Злости на них у меня не было, только лёгкое презрение.

Когда иностранцы потеряли ко мне интерес, девушки решили, что я могу поработать официантом.

— Барон, наши тарелки опустели, — посетовала одна из славянок.

Я нашёл взглядом прячущего от нас официанта и кивком попросил подойти. Ублюдок скривил губы в усмешке, потому что слышал — просили меня. Я выразил взглядом удивление его наглостью и посулил неприятности лично ему и всем его близким заодно. Парень, наконец, сообразил, что пусть я и «всего лишь» барон, но мало ли кого светлейший князь с собой приволок. Очень хотелось снисходительно улыбнуться девушке, но сдержался. Сейчас лучше изображать истукана, минимум эмоций и телодвижений в сторону благородных особ. У меня пока веса нет, чтобы характер показывать.

— Вы танцуете, барон? — обратилась ко мне другая.

— Бальные танцы, леди, — уважительно кивнул.

Мне их не представляли, так что я понятия не имел, кто здесь есть кто. А девушка поднялась, изящным движением сбрасывая шубку и оставаясь в шикарном вечернем платье. Что здесь скажешь? Порода. И это даже не комплимент девушке, а просто констатация факта. Тысяча лет скрещивания и выведения лучших из лучших на лице, да и на всём теле. Девушка выглядит на девятнадцать, хотя на деле ей точно больше двадцати, наверное, двадцать два или двадцать три. Члены древних родов медленно взрослеют и медленно стареют.

— Музыку! — потребовала она.

И было ей плевать, кто и как будет выполнять это требование. Эти привыкли править, привыкли, что их желания достаточно, чтобы вокруг все бегали и исполняли.

— Леди, окажите мне честь, — протянул руку, галантно, насколько умел.

Меня вновь оценивающе осмотрели, прежде чем согласиться. Да и персонал успел включить подходящую музыку и растащить столы.

Мы танцевали. Девушка была великолепна, в сравнении с Ольгой просто пропасть. Сам себе я казался неуклюжим и неловким, хотя и выполнял всё требуемое чётко и чисто. Вскоре к нам присоединилась ещё одна пара, англичанин пригласил одну из славянок. Владимир приглашал иностранку, но та отказала, отчего князь посмотрел на меня с неприязнью. И да, я не при делах, но иди докажи. Всё это приходилось отмечать периферийным зрением, поскольку девушка не сводила с меня взгляда. Мы так и танцевали, глаза в глаза.

— Вполне неплохо, барон, — признала девушка, когда мы остановились. — Елизавета.

— Для меня было честью танцевать с вами, Елизавета, — кланяюсь.

Я не обольщаюсь, девушка забудет обо мне раньше, чем я покину это негостеприимное место. Ещё около часа я развлекал своим присутствием высокородных и гостей, прежде чем компания собралась двигаться дальше. Владимир, успевший выпить, по окончании сунул мне пачку купюр и подмигнул, отпустив на все четыре стороны. Можно было бы возмутиться, оскорбиться и так далее, но... Не стоит. Эти люди из самой верхушки общества, здесь и сейчас мне невыгодно их внимание. Конкретно этих господ. Да, он бросил мне подачку, как какому-то слуге, и что? Моё дело куда важнее мелкого оскорбления от напившегося княжича.

Выйдя на улицу и накинув куртку, я улыбнулся Олегу и подал ему пачку «чаевых». Нет, с князем Волконским мне не по пути на дороге жизни, пусть лучше он забудет и об этом дне, и обо мне.

Глава 13

Как много, оказывается, можно успеть сделать, если несколько дней не тратить на поездки в лицей и на всяких взбалмошных особ. Оставшиеся дни до Нового года я тренировал рекрутов и Данко. С цыганёнком было проще, у него не имелось знаний, его не требовалось переучивать, он сразу изучал магию правильно, по методикам, что разработают только через пару десятков лет. Рекрутов же я переучивал, порой долго и упорно объясняя, почему вещи, которые им уже стали привычны, ошибочны. А затем вырабатывал новые рефлексы многочисленным повторением и отработкой базовых приёмов.

В новогоднюю ночь провёл на себе ритуал. Этот был намного проще сердца четырёх, потому уже вечером первого числа я занялся своим развитием. До последнего сомневался: ставить колодец или завершить звезду. Решился на звезду, начал растить кастрированного зверя. Его будет достаточно, чтобы реализовать потенциал Аида, большего мне и не надо. Два дня я занимался только тренировками и саморазвитием, подтянул вертекс до восьмого ранга и начал формирование биста. На узел уйдёт не меньше месяца точно, возможно, полтора или даже два. А затем ещё столько же, чтобы пять отдельных узлов стали звездой. Но оно того стоит.

Однако всё хорошее кончается, и сегодня ко мне приехала Славяна. В другой ситуации я был бы даже рад визиту красивой девушки, но она приехала не ко мне, это слегка обидно. Кудрявцева была как всегда прекрасна, чёрные элегантные сапоги, тёмные брюки подчёркивали ножки, жакет с прозрачными рукавами... Такое чувство, что она приехала с какого-то праздника или с пресс-конференции. Причёска, макияж, Славяна била из всех орудий, повергала и брала в плен.

— Ты восхитительна. Дай мне пару секунд, запечатлеть в памяти этот миг, как лучший в моей жизни.

Девушка остановилась, удовлетворённо улыбнувшись. Произведённый эффект ей нравился. Шедший следом шофёр нёс объёмную сумку.

— Насладился?

Отрицательно качаю головой:

— Эту чашу наслаждения невозможно испить до дна. Рад тебя видеть, добро пожаловать, и с наступившим Новым годом.

— Привет. Поставь и можешь идти, — второе было адресовано водителю.

Когда мужчина удалился, Славяна заявила:

— Мне нужен настоящий зверь! Мой! Никаких полумер.

Мысленно морщусь, понимая, что в скором времени среди нас будет не просто взбалмошная особа, а этот самый настоящий зверь. В прямом смысле этого слова. Скучать точно не придётся.

— Решать тебе, Славяна, но я обязан спросить. Твои родители знают о твоём решении?

Девушка хмыкнула:

— Это имеет значение?

Развожу руками, как бы извиняясь:

— Я должен быть предупреждён, если они могут заявиться ко мне с желанием открутить голову.

Славяна рассмеялась. Она снова смеётся даже над самой простой шуткой.

— Не волнуйся. Не знаю, за кого ты меня держишь, но такие решения я обсуждаю с близкими. Это было не просто, но я умею быть убедительной.

Почему-то я уверен, что она либо соврала родителям, либо рассказала далеко не всё, но спрашивать, конечно же, не буду.

— Хорошо. Тогда идём, займём один из залов. Дай мне пару минут, я закончу с остальными.

Сумку, естественно, предстояло тащить кому угодно, но не ей. Что ж, видимо, это предстоит сделать мне. Ингредиенты. Сэкономят моё время и силы. Из перехода в коридор за нами наблюдал Данко. К счастью, Славяна пошла в другом направлении, и стоило ей удалиться, как цыганёнок не удержался.

— Вот это краля...

Я мысленно застонал.

— Данко. Ещё раз услышу подобное — кралей станешь ты. И будешь счастлив, что легко отделался.

— Да брось, такие девушки любят, когда с ними погрубее! — уверенно заявил этот... Этот...

Если в плане личной силы я стал определённым авторитетом, то в остальном... Данко получает подзатыльник, граничащий с хорошей затрещиной.

— Эй! За что?

Но я игнорирую парня и отлавливаю слугу.

— Найти Олега и передай ему, что Данко заработал марафонский бег. Три больших круга.

— Что?! — в ужасе выкрикнул парень.

— И чтобы во время бега он тысячу раз повторил: я буду обращаться к леди с уважением и никак иначе, — добавил я.

— Понял, — невозмутимо кивнул мужчина и поспешил выполнить.

— Но почему?!

Похлопал Данко по плечу.

— За непонятливость. И знай, я сейчас спас тебе жизнь. Потому что Славяна бы тебя просто убила.

А через несколько месяцев, когда я закончу ей звезду, порвала бы на части голыми руками.

Лет сто назад его бы избили до полусмерти, затем вылечили и снова избили. Чтобы раз и навсегда научить, что делать можно, а чего нельзя. Сейчас нравы несколько иные, да и история показала, что такие методы далеко не всегда приносят желаемый результат. Нет, я позволю ему нарваться на неприятности, и либо вытащу, а уже потом накажу, если неприятности будут терпимые, либо... Прибью своими руками, смывая позор с нашего рода. Правда, почти наверняка неприятности будут именно терпимыми.

Зашёл к брату. Миша ещё не знал, что его личный инструктор по межличностным отношениям вернулся, поэтому находился в относительном спокойствии. Вертекс я Мише успел развить, но пока брат продолжал тренироваться сам. Надо срочно научить кого-нибудь ещё правильно развивать узлы, чтобы не всё было завязано на мне. Да только кого?

Закончив с остальными делами, я с сумкой в руках пришёл в тренировочный зал, закрыв за собой дверь, в том числе магически.

— Что-то ещё потребуется, или там достаточно? — первым делом спросила Славяна.

— Дай сначала заглянуть в этот сундук сокровищ.

Я не сильно преувеличивал. Если там внутри просто всё по моему списку, то сумочка тянет на небольшое состояние. Конечно, шубка из голубой норки будет многократно дороже, но тем не менее.

— Моя семья понимает, что что-то из этого ты будешь применять и для своих нужд, — заговорила Славяна. — Попросили не увлекаться.

— Не знаю, за кого ты меня принимаешь, Славяна, но всё это я буду применять только для твоего развития. Со своим справлюсь и сам.

Девушка на миг показала удивление, а затем едва заметно дёрнула губами в улыбке. После чего сразу надменно отвернулась. Я пока заглянул в сумку и оценил... Да, всё по списку и с пятидесятипроцентным запасом. Впрочем, ничего удивительного, на развитии детей не скупятся, если есть такая возможность. Здесь только один нюанс — доверие ко мне.

— Отлично. Мне потребуются инструменты, а ты...

Я на секунду задумался. А затем мысленно улыбнулся.

— Раздевайся до нижнего белья.

На лице Славяны отразился скепсис.

— Ты собираешься меня намазывать чем-то?

Киваю:

— Да, это один из самых эффективных способов создания и укрепления магистралей. Раз уж у нас есть всё необходимое и с запасом, грех не воспользоваться.

Я не ожидал, что она вот так согласится, думал, что как минимум будет пререкаться. Но...

— Дверь хорошо закрыта? Не хочу, чтобы нас увидели, — потребовала Кудрявцева.

— Да, я наложил замок, — киваю.

Она правда согласилась? Вообще без претензий, сразу? И да, Славяна отошла к вешалке и начала раздеваться. Чтобы не пялиться, пошёл к столам, где лежал алхимический набор.

Лет пятьсот назад алхимия была на пике своей славы, важное искусство, пусть и не вышедшее на один уровень с чистой магией, но уважаемое. Однако время показало, что удел алхимии, как и артефакторики — вспомогательное направление. Отличное подспорье, способное помочь в развитии, но в бою нужна личная и заёмная сила, а не зелья. Со временем алхимия стала тем, чем является сейчас, прикладной наукой. Я быстро приготовил пару эликсиров, один из которых ослабит сопротивление моей силе, а второй наполнит Славяну правильной энергией, что станет строительным материалом. И да, первый эликсир сработает только потому, что девушка выпьет его добровольно, яд сделать не выйдет. А затем смешал «краску», которую я нанесу на тело.

— Долго там ещё? — спросила Кудрявцева.

— Почти закончил я...

Оборачиваюсь и... Славяна разделась. Совсем.

— Ты безумно соблазнительна...

Девушка постаралась держаться независимо, но не выдержала и смутившись прикрылась.

— Не пялься так.

Сейчас держать себя в руках было проще, но сердце всё равно забилось быстрее. Я вернулся к работе и закончил замешивать смеси.

— Всё готово, вот, выпей, — я протянул две чашки, объяснив, что это, иначе работать не будет, организм начнёт сопротивляться.

Славяна кивнула и выпила, чуть поморщившись из-за вкуса.

— А теперь садись.

Я начал создавать простенькое заклинание для нанесения смеси на кожу. Не руками же мне всё это размазывать. В смысле... Я бы получил огромное удовольствие, но не факт, что смог бы сдержаться. Славяна немного изменила позу, сложив руки под грудью, отчего стала ещё более соблазнительной, хотя, казалось, куда уж больше.

— Ты не воспользуешься возможностью меня потрогать?

Я сглотнул.

— Славяна, если я тебя потрогаю, займёмся мы совсем не тем, чем должны.

Она улыбнулась шире.

— Это звучало бы убедительнее, если бы я не знала, что этот состав тоже можно приготовить для приёма внутрь.

Да, наивно было полагать, что девушка ничего в этом не понимает. Даже если она не занималась алхимией до нашей встречи, мой запрос обязан был вызвать закономерный интерес.

— Я хотел совместить приятное с полезным, — чувствую, как голос задрожал.

— Тогда почему бы не дойти до... — да только не я один был смущён и держался на одной силе воли.

Голос Славяны тоже дрогнул, девушка развернулась ко мне спиной, прокашлявшись.

— Садись, пожалуйста, — повторил я просьбу.

— Угу, — кивнула Кудрявцева.

Я заново собрал заклинание, и тело девушки покрыл незамысловатый рисунок. Сел за её спиной и собрался с мыслями. Если бы через виту не ограничивал прилив крови к некоторым органам, сейчас бы испытывал счастье подростковой эрекции. Положил ладони на спину Славяны... И почему-то этот момент показался мне самым интимным за обе жизни, несмотря на всё то, что у меня имелось в обширном опыте.

Вздохнул и приступил к работе. Вскоре погружение в магию очистило голову от лишних мыслей, так что узлами Славяны я занимался с полной самоотдачей, заодно проложив все необходимые сейчас магистрали. Пока они не будут работать, и но лишними не станут. До зверя Славяне было ещё далеко, я успел закончить только титан и негатио. Последний, чтобы девушка привыкала к сопротивлению. Следующим пойдёт икар, и я предвкушаю, как буду учить её им пользоваться. С непривычки это всегда тот ещё кошмар.

Медленно вышел из концентрации, вернувшись в реальный мир. И взглянул на спину Славяны. Рисунок, естественно, уже исчез. Волосы были убраны вперёд, на один бок, открывая мне покрасневшее ушко. Очень хотелось сдвинуть ладонь, ощутить пальцами нежность кожи. Но я, пожалуй, уже исчерпал запас наглости на сегодня.

— Мы закончили.

Я осторожно убрал ладони. У девушки уже был титан, так что под нежной кожей активно развивалась мускулатура. К счастью, даже на двадцатом ранге титан не превращает мага в тяжелоатлета, если маг сам того не желает. Но всё равно я относился к ней, как к чему-то хрупкому, с осторожностью и даже трепетом. Чтобы не смутиться окончательно, перевёл тему.

— У тебя появился негатио. Сейчас ещё слабый, но ты всё равно заметишь сопротивление. Не удивляйся.

— Хорошо, — кивнула Славяна. — Что-то ещё?

Я поднялся и повернулся к ней спиной.

— Оденься, пожалуйста. Ты... Я... Я очень смущён.

Славяна хмыкнула. Я слышал, как она встала.

— Да, я тоже.

Удаляющиеся шаги. А затем шуршание одежды. Выдыхаю с облегчением.

— Винишь себя за то, что пошёл на хитрость с краской?

Улыбаюсь.

— Нисколько. О таком не сожалеют.

Тихий смешок.

— Я посчитала, что первый раз получился смазанным...

Это Славяна про первый раз, когда я увидел её обнажённой?

— Давно хотела исправить и сделать всё так, как надо.

Снова участилось сердцебиение. То, что между нами происходит, никак не вписывается в рамки сотрудничества и дружбы. Но для любовников... Она слишком молода и вряд ли настолько опытна, чтобы прийти к отношениям, в которых не надо испытывать чувств и можно просто заниматься сексом. Я сам-то не готов к такому.

— Я очень... Благодарен, да... — с трудом выдавил из себя.

В голове сумел сложить красивый ответ, а произнести не смог.

— Я оделась, можешь повернуться.

Повернулся, увидев, как Славяна поправляет рукава.

— Показывай, где там твой брат прячется. Мне срочно надо затопить смущение страданиями людей.

Я вспомнил про Данко.

— Знаешь, пожалуй, мне тоже.

Глава 14

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Январь 1983 года

Олег принёс мне бумаги, собранные нашей СБ по Павлу. Я не просил копать глубоко, просто хотел понять, что он делает в лицее. Первая же страница дала ответ на мой вопрос.

Светлов продолжал дело своего отца, более того, был членом династии дворян, служивших в правоохранительных органах. Дед Павла добрался до чина статского советника, а отец уже — коллежский советник и в скором времени продвинется выше. Правда, оба служат не в Москве. Но влияние Светловых не такое уж и мощное, дворяне традиционно служителей закона недолюбливают. Дальше никакой особенно интересной информации не было, ни с кем не помолвлен, есть младшие брат и сестра. Учится отлично, но это я и так знаю, проблем с дисциплиной не имеет, ещё бы.

Я никаких предубеждений не имел, война научила смотреть на каждого человека в его сути, очищенного от шелухи титулов, чинов и происхождения. Павел мне пока нравился, если не считать его постоянных попыток вырваться на место лидера.

Славяну я сегодня не ждал. Мы неплохо продвинулись за прошедшие два дня, теперь ей требовалась передышка, чтобы привыкнуть к изменениям. Вещества — отличное подспорье, если умеешь с ними обращаться. Сегодня я ждал Людмилу. Девушка позвонила утром, справилась о моих планах. Я знал, какое у неё дело, и заверил, что ради неё отложу всё остальное.

Приехала она к одиннадцати в компании невыразительного мужчины. Меня это забавляло, контраст между дворянами, что демонстрировали свой статус, происхождение, родовитость, и людьми, вроде Олега и вот этого неизвестного, скрытных, незаметных. Одни поколениями учились выделяться на фоне остальных, другие точно так же учились исчезать из поля зрения. Иронично.

Анна встретила гостей и привела их в кабинет.

— Дмитрий, — Людмила вошла первой.

Я встретил их стоя, подав ей кресло.

— Добрый день. Напитки?

Людмила отрицательно покачала головой.

— Воду, — попросил мужчина, занявший другое кресло.

Он был лишь немногим выше меня, худощавый, каштановые волосы, обычное лицо, гладковыбритое. Никаких примет, никаких родинок, шрамов, или чего-то подобного. Одет тоже... невыразительно. Костюм, приличный, но не более. По нему сложно было что-то сказать. Да, дворянин, и всё.

Подав ему стакан воды, я вернулся за свой стол.

— Итак.

Доброславова повернула голову к своему спутнику.

— Людмила в некоторой степени просветила меня касательно вашей ситуации, — голос у гостя был под стать внешности, никакой. Никаких выраженных качеств, спокойный мужской голос. — Касательно внимания Специального Отдела. Вам стоит понимать некоторые особенности работы этого органа. В большинстве случаев там имеет место личная инициатива. Внимания руководителей отдела удостаиваются только дела, имеющие веские... обстоятельства. Обнаружение явной угрозы правящей семье, заговоры против правящей семьи, нарушения законов Дворянского Уклада. В остальных случаях средние чины в инициативном порядке расследуют заинтересовавшие их случаи. Иногда отдельные дела ставятся на обязательное рассмотрение, чтобы средние чины не пропускали их.

Мужчина прервался, чтобы сделать глоток воды.

— Как ваш случай. Пусть он не имеет достаточных обстоятельств, чтобы заинтересовать старших чинов. Однако действия одного из оперативников отдела заставляют их провести тщательное расследование. Им нужно знать, почему их сотрудник наплевал на все инструкции. К счастью для вас, Специальный отдел склонен принимать логичные объяснения. В вашем случае: Антон узнал, что у вас, Дмитрий, есть необычная методика развития и захотел получить это знание в исключительно свои руки. Некрасиво, но возможно. Начинать открытое расследование — признать, что их сотрудники способны на такие поступки. Поэтому дальнейшее расследование будет неофициальным.

Как же он тяжело говорит. Я сейчас засыпать начну. Голос монотонный, так ещё и изъясняется криво.

— Беспокоиться сверхнеобходимого не стоит, — продолжил мужчина. — Вы всего лишь взяты на карандаш. Это метод психологического воздействия. Испуг, если хотите. Никто не будет ставить постоянное наблюдение, использовать магические и технические средства слежения и прочее. Однако, стоит вам как-либо проявить себя, привлечь внимание, например, участием в состязаниях, вас сразу проверят снова. Не появилось ли подозрительных личностей в кругу общения. Какими темпами идёт ваше развитие. Официальное состояние финансов и последние траты. Понимаете?

Подтверждаю.

— Да, вполне.

Мужчина удовлетворённо кивнул.

— Поскольку Людмила плотно работает с вами, я получил указание проинструктировать вас. На что обращать внимание, каких разговоров избегать, как себя вести, если подозреваете ловушку. Вы позволите?

Подаюсь вперёд.

— Я весь ваш, уважаемый. Слушаю со всем возможным вниманием.

Гость не разочаровал, вывалив на нас с Людмилой двухчасовую лекцию. Рассказчик из мужчины был отвратительный, так что я постоянно стимулировал своё внимание через вертекс. Думаю, Люда делала точно так же. Когда он закончил, я едва сдержал вздох облегчения. Не скажу, что мне рассказали так уж много нового, но кое-что я взял на заметку. Буду применять по необходимости.

Получив от меня искреннюю благодарность, гость поднялся.

— Не стоит, я служу во благо рода. Госпожа, жду вас в машине.

Когда он ушёл, Людмила устало помассировала виски.

— Мне предупредили, что будет сложно, но чтобы так...

— Вина? — предложил.

— Да, спасибо, — не стала отказываться девушка.

Налил и себе, вернулся к Люде уже с двумя бокалами.

— Знания людей его профессии вообще сложны для усвоения. В этот раз ещё неплохо получилось. Я как-то спрашивал своего... знакомого. Поверь, бывает хуже.

— Не сомневаюсь, — вздохнула Людмила. — Но в итоге всё это значит, что нам можно немного расслабиться?

Я вздохнул.

— Отнюдь нет. Внимание специального отдела для нас, похоже, станет такой же привычной вещью, как дождь осенью или снег зимой. Мы все развиваемся быстрее сверстников. Пусть ты и не демонстрируешь на каждом углу быстровозрастающие навыки, всё равно не застрахована от внимания. Очень скоро одного взгляда на твою магию будет достаточно, чтобы заподозрить форсированную методику развития.

Людмила удивилась:

— Ты думаешь?

— Уверен. Или ты забыла, как я колдовал на том тесте? Без жестов, слов и наплевав на область сопротивления?

Девушка прикусила губу.

— С этим... Можно что-то сделать?

— Зачем? — не понял. — Всё это затеяли мы именно для того, чтобы развиваться и показать всем вокруг силу.

— Да, но... У Специального Отдела могут возникнуть вопросы.

Я улыбнулся.

— И ты сама знаешь, куда их вместе с вопросами пошлют.

Доброславова задумалась, а затем кивнула:

— Коалиция семей. Даже наши шесть родов, это уже что-то. Скажем, что поделились между собой родовыми методиками, пусть попробуют проверить.

— Я всегда знал, что ты очень умная девушка.

Людмила поморщилась.

— Ко мне только не подлизывайся.

Однако я заметил, что её ответ — защитная реакция на смущение. Всем приятно, когда их хвалят, а здесь похвала ещё и искренняя.

— И не думал. Как продвигается твоё развитие?

Она вздохнула.

— Не так быстро, как хотелось бы.

— Что-то не получается? — проявляю соучастие.

Я был жизненно заинтересован в прогрессе всех членов нашего объединения, а не только в Славяне, так что готов был объяснять до полного понимания.

— Нет, просто семья забрала всё время. Праздники же.

Оу, ну да, точно.

— Понятно. Пользуйся этой возможностью, она не вечна.

Людмила с непониманием на меня посмотрела.

— Говоришь так, будто тебе под сотню лет. Дима, я на полгода тебя старше.

Пожимаю плечами:

— Я точно знаю, что некоторых радостей в жизни со временем лишаешься.

— У тебя семья есть, и с ними всё в порядке, — продолжала не понимать гостья.

Сажусь в освободившееся кресло.

— Видишь ли... Не получается. Я вижу своих близких, но испытываю не радость, а тоску. Не знаю, как передать это чувство, но ощущение такое, будто... Я уже попрощался со всеми близкими. Навсегда попрощался. И сколько бы я ни смотрел на живых людей, они для меня всегда будут другими. Уже другими. Гераклит сказал: в одну реку нельзя войти дважды. Нельзя просто забыть, что однажды я уже их потерял.

Несколько долгих секунд Людмила на меня смотрела, прежде чем решилась спросить:

— Ты говоришь не только о родителях, так?

Киваю, признавая:

— Да. Я могу не помнить детали, но помню чувства. Чувства передались со всей остротой.

Мы ещё посидели в молчании, прежде чем девушка напомнила:

— Теперь я понимаю... Ты с Ядвигой... И Славяной.

Поморщился.

— У нас со Славяной не такие отношения.

Доброславова меня проигнорировала.

— Ты демонстрируешь опыт, но в то же время ты искренен. И радуешься. Я не видела тоски.

Улыбаюсь.

— Потому что в эту реку я не входил. Любви я из воспоминаний не вынес.

Девушка вздохнула.

— Страшный ты человек, Дима. Загадочный и страшный.

Я хмыкнул, отрицательно покачав головой.

— Вовсе нет. Я всего лишь человек. Маг, такой же, как и все. Как видишь, даже могу вполне по-человечески влюбиться.

— Или отрицать, что между тобой и Кудрявцевой что-то есть, — хитро улыбнулась Людмила.

Я вздохнул.

— Чем бы это ни было, это не любовь и не романтика. Это что-то странное и совершенно мне непонятное. Обещаю, если что-то начнётся, тебе я в первую очередь сообщу, составлю официальное письмо.

Она улыбнулась, кивнув.

— Как скажешь. Каким будет следующий шаг?

Я погладил подбородок. Либо Люда очень профессионально втиралась в доверие, либо моё чутьё подсказывало, что этой девушке можно доверять.

— Сейчас мы упираемся в меня. Только я знаю, как создавать узлы. Да, я могу написать методичку... Это потребует времени, и процесс всё-таки весьма сложный, но вы можете его осилить. Я же смог. Но есть риск, что методика очень быстро разойдётся, и преимущество получим не только мы.

Людмила задумалась. Понятно, что сохранение секретов в этом времени поставлено чуть ли не во главу угла, и дальше родов методика, по идее, уйти не должна. Но могу ли я так рисковать?

— Нам надо собраться, всем семерым. И поставить вопрос. Например: ты даёшь методику нам, но а мы обещаем не распространять её дальше до определённого момента. Пока мы все не выйдем на определённый уровень силы, как одно из условий.

Может получиться. Но от ситуации, когда всё зависит только от меня и завязано только на мне, надо уходить.

— Хорошо. Да, давай соберёмся и обсудим это уже все вместе.

Я либо доверяю им, либо нет. Во втором случае можно всех разогнать и сидеть, как дракон на сокровище. Уйдёт методика из будущего? Да и чёрт с ней, как создавать звёзды я пока никому не расскажу. И на сами узлы буду давать не универсальную карту, изучив которую можно любой знакомый узел воспроизводить, а обрезанные методички. Выкручусь.

— Отлично! — Людмила воодушевилась. — Тогда до встречи. По телефону обсудим день?

— Да, так и сделаем.

Проводив девушку до машины, я, мысленно взвыл от предстоящего объёма работы. Пошёл тренироваться и готовиться.

Глава 15

Пушкино. Поместье Вескера

Март 1983 года

Поместье Вескера на окраине небольшого города выглядело на удивление скромно, учитывая, какой человек проживал в этом уединённом месте. Хозяин поместья вызывал у Эмиля чувство искреннего уважения, несмотря на все неоднозначные моменты в биографии пожилого учёного, на приём к которому Шолль планировал попасть сегодня.

Альберт Вескер большую часть сознательной жизни работал на Священную Римскую Империю. Основная часть его работы носила исключительно теоретический характер, но практические выводы из его теорий легли в основу многих военных технологий, обеспечивающих превосходство Священной Империи над русскими. В возрасте восьмидесяти девяти лет Альберт попросил освободить его от всех занимаемых должностей. Активная работа на протяжении полувека истощила этого человека, магические способности учёного были слабыми. Три с небольшим года назад, в ноябре семьдесят девятого, Вескер перебрался сюда, в небольшой город Пушкино, к сыну, эмигрировавшему в Россию пятью годами ранее. Сейчас Альберту девяносто четыре, доживёт этот великий учёный, чей талант признают в обеих империях, до ста двух лет.

Альберт, хоть и вышел на заслуженный отдых, но порой принимал у себя необычных гостей, каким был и Эмиль.

— Господин, — подошедшая немолодая служанка учтиво поклонилась. — Вас ждут.

Шолль встал и направился к лестнице, по которой поднялся на третий этаж. Там его сопроводили до кабинета.

Профессор Вескер сидел в инвалидном кресле у окна. Физически он не имел никаких травм, слабые ноги — всего лишь следствие старости.

— Господин Шолль, — Альберт превосходно говорил по-немецки.

Профессор добродушно улыбался. Он производил приятное впечатление. Абсолютно седой, с топорщащимися усами и шевелюрой, с проницательными, и в то же время добрыми глазами, Вескер располагал к себе, вызывал чувство доверия.

— Профессор Вескер, для меня большая честь лично познакомиться с вами, — улыбнулся Эмиль, поклонившись, как равному.

Шолль знал, что старый учёный не любил подобострастия и излишнего акцентирования внимания на заслугах, положительно относясь к взаимному уважению и дружескому общению. Поэтому Шолль сразу же сел, не дожидаясь приглашения.

— И благодарю вас за приглашение. Надеюсь, наш разговор доставит нам обоим равное удовольствие.

Альберт посмеялся в усы и шутливо пригрозил гостю пальцем морщинистой руки.

— Пройдоха. Тогда давай перейдём на имена.

— Как скажете, Альберт, — согласился разведчик. — Насколько я знаю, вы не в первый раз общаетесь с моими коллегами.

Профессор кивнул.

— Это так. Обычно они начинают разговор с фразы: «давайте отстранимся от реального мира, и представим некий иной мир, вымышленный, но очень близко похожий на наш», — он вновь улыбнулся в усы.

— Отлично, тогда не будем нарушать традицию. Давайте проведём некий интеллектуальный эксперимент. Фантазию.

— Я люблю фантазии, — согласился Вескер.

Это была чистая правда. Половина теорий Вескера большую часть его жизни не могла быть ни подтверждена, ни опровергнута, и оставалась в поле чистой фантазии, построения неких вымышленных моделей. Верность его теорий выяснится позже. Шолль знал это из ещё не случившегося будущего.

— Дерзайте, юноша, — попросил Альберт. — Я не могу долго разговаривать, поэтому давайте начнём.

Шолль кивнул.

— Представим, что мы сейчас находимся не в основной линии времени, а во временной петле.

Альберт удивился.

— Даже так? Нечто новенькое! Каков масштаб петли?

— Порядка сорока лет, — ответил Эмиль.

Профессор завозился в своём кресле.

— Пока подобное выглядит слишком фантастичным. Уверен, что мы отталкиваемся именно от этого?

— Абсолютно, — кивнул Эмиль.

Альберт задумался. Его работа в числе прочих была основой проекта Валгалла, в вопросе профессор разбирался.

— В таком случае давай подробнее остановимся уже на этом факте, если мы считаем его реальным. Известно тебе, Эмиль, что необходимо для создания петли такого масштаба?

Шолль кивнул.

— Перенос в прошлое сознания мага посредством чрезвычайно мощного ритуала, проведённого в прошлом, либо будущем, либо в обеих точках.

Профессор отрицательно покачал головой.

— Наше с моим коллегой, профессором Стадлером, исследование позволило вывести формулу расчёта импульса, способного повлиять на временной поток. В уме я посчитать не смогу, но для переноса на сорок лет потребуется астрономическое количество энергии.

Впрочем, Альберт сразу улыбнулся, подняв указательный палец.

— Однако, слабым местом является константа, характеризующая взаимоотношение энергии, применяемой в ритуале, с потоком времени. Человеческая энергия, манна магов, вас и меня, резонансна времени. Однако, если применять энергию, вступающую в диссонанс с потоком времени, такое перемещение, в теории, становиться возможным.

Эмиль, ещё несколько минут назад плевать хотевший на такие тонкости, заинтересовался. Как много профессор сможет выжать даже из самого факта переноса?

— Насколько в теории?

Альберт улыбнулся.

— Здесь мы должны отойти от нашей маленькой интеллектуальной фантазии, обратившись к феномену пантеонов и населяющих иные миры существ в целом. Видишь ли, мой друг, за исключением демонической бездны, существа прочих пантеонов ограничивают своё влияние на реальность. Например: наиболее яркий зафиксированный факт отказа от сотрудничества. Вторая колонизация Америки, Мачу Пикчу, культ Супай, существа, более известного в Старом Свете, как Хранитель Мёртвых, Аид, Хель и прочие боги смерти или подземных царств.

Он вздохнул, достав из небольшой коробочки, встроенной в подлокотник кресла, пару таблеток и проглотив их.

— Жрец Кутель Хаутеп собирал жертвы для Супай, чтобы обрушить на европейцев гибель и страдания. Дальнейшее изучение города, уже после его штурма, показало — накопленной силы было более чем достаточно, чтобы убить десятки миллионов, обрушь Хранитель Мёртвый эту силу на смертных. Однако этого не произошло. Одно из сильнейших существ своего пантеона не только отказалось выполнять желание своего фанатика, но даже не взяло предложенную силу.

Альберт на какое-то время задумался, что-то вспоминая, прежде чем продолжил.

— Третий Крестовый поход, Хасан ар-Дин Синан готовит прорыв демонической бездны в реальный мир. Остановить прорыв являются четыре аватара сущностей порядка. А ведь с великой четвёркой был целый отряд, и кто знает, сколько среди спутников было аватаров иных существ, не желающих привлекать к себе внимания?

Профессор сосредоточил взгляд на Эмиле.

— Согласно теории Коха, моего родственника, существа иных планов поддерживают наш мир в определённом ведомом только им, равновесии. Много раз люди устраивали войны, большие и маленькие. И всегда маги взывали к иным планам, от жажды власти ли, или от отчаяния. Но вмешательство иных сущностей всегда носила эпизодический, точечный характер. Чтобы потусторонний решился всерьёз менять реальный мир, в будущем должно случиться нечто сопоставимое. Нечто, что можно назвать катастрофой.

Шолль откинулся на спинку, задумавшись.

— Должен ли я понимать, что стоит рассматривать вернувшегося в прошлое, как аватара того, кто создал петлю?

Альберт улыбнулся.

— Почти наверняка.

Эмиль поднял взгляд, заглядывая прямо в глаза учёного.

— И не должен ли я рассматривать этого аватара, как того, кто катастрофу предотвратит?

Вескер кивнул:

— Именно так ты и должен о нём думать, мой друг. В формате нашего воображаемого эксперимента, конечно же! — Альберт вновь улыбнулся в усы. — Есть и иная трактовка событий. Нельзя забывать, что создавший петлю вполне в силах её разрушить. Для иного существа действия собственного аватара могут бытьтаким же интеллектуальным экспериментом, как нас с тобой этот разговор. Создатель петли лишь смотрит, что будет. Что произойдёт. Чем всё закончиться, если повлиять на цепочку событий.

Такая формулировка нравилась Эмилю ещё меньше, чем первый вариант. Катастрофа? К сожалению, Шолль точно знал, что катастрофа неизбежна. Она произойдёт, происходила на его глазах. Война, что обескровила две самые могучие империи мира. Что будет после? Каким будет мир после победы? И не будет ли он настолько ужасен, что даже сущности иных планов захотят всё исправить?

— А что касается аватара. Получается, его можно найти? Ведь он не только ключ ко всему?

Вескер отрицательно покачал головой.

— Парадокс Стефановского. Жертва заклинания не может по энергии, используемой в этом заклинании, найти того, кто заклинание создал. Чтобы найти автора, надо обратиться к тому, на кого заклинание не подействовало.

Эмиль хмыкнул.

— К существам с других планов, достаточно могущественным, чтобы не попадать под действие петли.

То есть настолько могущественным, что даже обращение к ним потребует человеческих жертв, а плата за их помощь и вовсе выйдет за все рамки разумного.

— Или же, — подхватил мысль профессор, — к тем, сама природа которых позволяет в некоторой степени обходить данный парадокс. Ведь нет ничего невозможного, достаточно найти ключ к решению проблемы.

Шолль вздохнул.

— Да, пожалуй. Правда, после ваших слов мне начинает казаться, что лучше вообще ничего не делать, чтобы просто не мешать.

Профессор рассмеялся.

— Этот вывод означает лишь, что ты не сошёл с ума и не лишился способности анализировать окружающую действительность. Умение понять своего противника, а судя по контексту, аватар предполагается, как противник, — Альберт не стал дожидаться подтверждения, продолжив, — очень важно. Не всегда победа означает смерть. Оппонента можно завербовать, переубедить, подчинить, в конце концов.

Эмиль сомневался, что в его ситуации получится переубедить инициатора. Это он, Шолль, не видел победы Священной Империи и падения империи Российской. Инициатор вполне мог отправиться в прошлое уже после поражения, и тогда чувство мести сделает аватара непримиримым врагом. Или же...?

Предположение о катастрофе имеет под собой определённое основание. Если отталкиваться от этой теории, указывая инициатору на простое логическое умозаключение: независимо от того, кто станет победителем, катастрофа уничтожить всех, можно попробовать убедить аватара сотрудничать. В формате снижения потерь с обеих сторон и признание властями России поражения.

— Тебе известна аксиома, названная моим именем? — спросил Вескер.

— К моему смущению нет, — признался Эмиль. — Хоть я и готовился к этой встрече, но...

— Понимаю, она затеряна в объёме научных трудов, — снисходительно отмахнулся Альберт. — Если перейти сразу к изложению сути... Путешественник во времени, не являющийся инициатором создания петли, ограничен в распространении сведений о будущем несколько меньше, чем это изложено в теории Кюри. Представим себе, что я вернулся из будущего.

Альберт многозначительно улыбнулся.

— Я не могу раскрывать события будущего. Либо я просто не смогу сказать ничего, если Кант был прав, либо сразу исчезну из временного потока, как только решу нарушить закон нераскрытия. Однако, если я буду рассказывать о чём-то, что должно было произойти, но уже точно не произойдёт... Ничего не случится. Пространственно-временной континуум не будет нарушен. Информация о неслучившемся станет просто абстрактными размышлениями не тему.

Эмиль задумался, покрутив эту идею в голове.

— Но рамки этого ограничения...

— Весьма размыты, — согласился Вескер. — Как ты понимаешь, проверить теоретические выводы на практике не представилось возможности.

Вскоре Эмиль покинул особняк. Он остановился у припаркованной машины. За спиной разведчика остался один из, возможно, величайших умов современности. Альберт Вескер, принятый в род Вескер после свадьбы на Мари Вескер, вынужденный брак, потребовавшийся для дальнейшей учёбы и работы. Сын Германа Коха и Паулины Эйнштейн.

Глава 16

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Январь 1983 года

Рано или поздно это должно было случиться. Я предполагал — рано, и поэтому даже удивлён, что Данко потребовалось столько времени. Пустой бензобак несколько ограничивал парня, но, учитывая наглость и настойчивость Данко, с этой проблемой он всё равно бы справился.

Было утро. Славяна ещё не приехала, а Олег ещё не успел провести с цыганёнком утреннюю тренировку. Да что там, мы даже не позавтракали, я только зубы почистил, когда в комнату вошла Анна.

— Данко нет в особняке. Мотоцикла тоже.

Пожимаю плечами:

— Ожидаемо. Завтрак готов?

Женщина удивилась.

— И... Всё? Ты просил меня сразу сообщить, если такое произойдёт.

Киваю:

— Всё верно. Хотел морально подготовиться.

— И ты не будешь его искать?

Отрицательно качаю головой:

— Нет. Не сразу, во всяком случае. Если к вечеру его не привезут жандармы, или не вызовут его забрать, то да, начну искать.

Анна несколько секунд стояла, глядя, как я одеваюсь. Пытаться взывать к порядочности было бесполезно, так что я не сотрясал зря воздух.

— Хочешь научить ребёнка, почему нельзя совать пальцы в розетку? — поняла она.

Киваю:

— Именно. Что у нас на завтрак?

Освободившийся от обязанностей Олег пожелал провести со мной спарринг. Если обычному человеку сразу после приёма пищи физические нагрузки были противопоказаны, то магам с витой ничего не грозило. Ликвидатор к этому времени полностью поправился, и в поединке уверенно меня превосходил. Я пользовался возможностью и запоминал движения и приёмы Олега, но прямо сейчас повторять и не думал. Способности, дарованной Данко, у меня не было. Зато со временем появится зверь, что поменяет равновесие сил. Отлично размялись, с Олегом можно выкладываться, не боясь его случайно прибить, а он случайно не прибьёт меня, используя жёсткие приёмы.

Миша отпросился домой к родителям на денёк. Не думаю, что дело в Славяне, потому просить снижать интенсивность не буду. Надо брать максимум, пока не начались занятия.

До приезда Кудрявцевой я сходил в душ и привёл себя в порядок. Увидев её машину, спустился в холл и лично встретил гостью. Сегодня девушка была в приталенном светлом пальто и брюках. Казалось бы, всего лишь верхняя одежда, но в сочетании с её чуть покрасневшим с холода лицом, собранными под шапкой волосами... Она очень красива. Возможно, сейчас на меня оказывает влияние воспоминание о её обнажённом теле, пусть так.

— Ты, как всегда, великолепна, — улыбаюсь девушке и, прежде чем помочь снять верхнюю одежду, спрашиваю. — Не хочешь прогуляться?

— Я не буду тратить время на глупые прогулки, даже если ты подлизываешься! — отмахнулась Кудрявцева.

Не обиделся, ведь ни на что и не рассчитывал.

— Как скажешь. Тогда идём, потренируемся с икаром.

— А как же Миша?

— Дай ему денёк отдохнуть.

Возражать девушка не стала, безразлично пожав плечами. Перед тренировкой я проверил работу икара, поправив некоторые мелочи. Чужая энергетика — это чужая энергетика, сложно сразу учесть все нюансы. Никаких серьёзных ошибок, Славяна, наверное, даже разницы не ощутила, но зачем оставлять неточность, если можно её исправить. Я едва вывел узел на первый ранг, научиться им пользоваться надо сразу, чтобы ничего себе не сломать.

— Хорошо, перейдём к делу. Утром проблем не было?

Славяна поморщилась:

— Порвала наволочку резким движением, прежде чем вспомнила, что нужно выполнить упражнение.

— Хорошо. Узел работает, и ты можешь им пользоваться. Сначала научим тебя осознанно ускоряться.

Первое упражнение — маленькие мягкие шарики. Я кидал их, а Славяна ловила. Сначала шарики летели медленно, и она без труда их перехватывала. Затем я начал кидать сильнее и по два сразу. На этом этапе Славяна начала применять смещение. Пока она могла лишь резко менять положение руки или ног, главное — чтобы делала она это только осознанно. Уже ранге на четвёртом есть риск вывернуть руку или шею при неудачном движении.

— Давай дальше! — потребовала девушка, когда в очередной раз поймала два шарика.

Шарики отложили, я подошёл ближе и вытянул перед собой руку ладонью вверх.

— Ударь по ладони.

Славяна вздохнула.

— Может, вернёмся к шарикам?

Улыбаюсь.

— Давай, у тебя уже получается, ты справишься.

Естественно, первый раз она двигалась без смещения, и я легко убрал ладонь. Нас ждало долгое и нудное повторение. Через несколько десяток попыток Славяна спросила:

— А другого способа нет?

Отрицательно качаю головой:

— Нет, мне известен только этот. Но можем перейти сразу к следующему уровню.

— А что на следующем? — заинтересовалась девушка.

— Я связываю тебе руки и кидаю шарики, а ты уклоняешься. Хочешь попробовать?

Славяна задумалась, даже слегка воодушевившись, но сразу поникла.

— Нет, продолжаем, давай сюда руку.

Но расстраивалась она зря, достаточно быстро ухватив суть. К следующей стадии мы, правда, так и не перешли, большего Славяна на первом ранге сделать всё равно не могла.

— На этом пока всё. Сейчас вернёмся к развитию узлов.

— Подожди! — взмолилась Славяна. — Давай прервёмся, ты меня с ладонью замучил!

Простейшее же упражнение. Впрочем, если она так хочет.

— Как пожелаешь.

Девушка с облегчением выдохнула, глянув на часы.

— Хм. Пригласишь на обед?

Что-то новенькое, до этого она у меня обедать не оставалась. Либо просто пропускала приём пищи, либо куда-нибудь уезжала. Киваю:

— Славяна, составь мне компанию во время обеда, пожалуйста.

Она хмыкнула:

— Не обязательно быть... А, — отмахнулась. — Если ты настаиваешь.

— Благодарю. Я распоряжусь.

Как на меня смотрела Анна, получая указание подать на две персоны, сложно передать словами. Там и «наконец-то догадался пригласить на обед», и «а я знала, что так и будет», и много ещё подобного. Но вслух ни слова не сказала.

Обедал я обычно плотно, а зная, как работают вита и титан в связке, был уверен, что Славяна тоже скромничать не станет. И правда девушка, нисколько меня не стесняясь, отведала суп, второе блюдо и, подумав, взяла добавки. Мысленно хмыкаю.

— Чему это ты ухмыляешься? — сразу среагировала девушка.

— Ничему. Но хочу предупредить, когда получишь зверя, аппетит станет вдвое больше того, что у тебя сейчас.

Кудрявцева на секунду смутилась, но быстро взяла себя в руки.

— Ну и что?

— Информирую, не более того. Десерт?

Девушка надулась, но кивнула. Сладкие закуски немного примерили её с несовершенством бытия. Повара, видимо, решили не ударить в грязь лицом перед гостьей. Но хорошее настроение вновь сменилось мрачным, стоило Славяне о чём-то там своём вспомнить.

— Что-то случилось? — попробовал я проявить чуткость.

Сомневался в положительном результате, вектор её симпатии менялся так быстро, что уследить за ним не представлялось возможным. Однако Славяна кивнула:

— Да, вроде того. То есть не случилось, а случится, — она чуть поморщилась. — Мои родители хотят с тобой познакомиться. Не сейчас! Они-то бы рады и сейчас, но я откладывала этот момент.

Возможно, я понимаю, в чём проблема.

— Но после случившегося недавно они знают, кто я и где живу.

— Да, и могут просто приехать без приглашения.

Допустим.

— А в чём проблема? Не съем же я их.

Несколько долгих секунд Славяна внимательно на меня смотрела, будто сомневаясь в моей адекватности. И я совершенно не представляю, о чём она думает, и какие вообще мысли крутятся в этой странной, хотя и милой головушке.

— А тебе оно надо? Эти разговоры, намёки? Они же уверены, что ты меня и всех девушек вокруг охмурить хочешь.

Последнее утверждение вызвало у меня возмущение.

— Эй! Я ни разу не давал поводов думать о себе подобным образом! Всё это ложь и грязные наветы!

— О том и говорю, хочешь им это объяснять?

Я не удержался от удара ладонью по лицу.

— А то, что мы все собрались из-за силы и саморазвития?

Славяна вздохнула.

— Видишь ли... Я не знаю, почему ты упорно этот момент игнорируешь, но до сил никому вокруг дела нет.

Отвечаю ей изрядным скепсисом на лице. Славяна покачала головой:

— Нет, понятно, что сила всем нужна, но она нужна постоянно и к этому уже все привыкли. Оглянись по сторонам! Никто, кроме тебя, так не рвётся к развитию. А наши родители и подавно. Они уже знают, что сами не станут боевыми магами, и нас боевыми магами не видят. Им куда важнее, чтобы мы правильные браки заключили. Понимаешь?

Вздыхаю. Если это правда, она делает мне больно. Очень больно.

— Нет, не понимаю. И вряд ли смогу понять. В любом случае это совсем не та проблема, из-за которой стоит беспокоиться. Понравлюсь я им или нет, не имеет значения. Мы продолжим тренировки, продолжим развитие. Не думаю, что глава рода Кудрявцевых из-за чьего-то недовольства свернёт наше с тобой сотрудничество.

Хотя кто их знает, может там какая-нибудь выжившая из ума старуха, обычно не лезущая в дела рода, переложившая обязанности на доверенных людей, именно в этом конкретном случае решит вмешаться. Старуха посчитает поведение Славяны нарушением каких-нибудь жутко древних традиций и встанет в позу страуса: я решила и вас не слушаю. Сама Славяна в этот момент улыбнулась.

— А может, зря я откладывала разговор? Насладилась бы зрелищем!

Хмыкнул:

— Тебе их совсем не жалко?

Девушка уверенно завертела головой, качая длинным хвостом.

— Нет, нисколько. Иногда полезно вылезти из раковины и оглянуться на мир вокруг.

— Get out of comfort zone, как говорят англосаксы, — киваю. — Ну что? Ты восстановилась? Продолжаем тренировки?

Славяна вздохнула.

— Ты о чём-нибудь другом вообще думаешь?

Выражаю непонимание.

— Госпожа Кудрявцева. Я несколько раз приглашал вас провести время иначе, но слышал лишь, что вы подобным не занимаетесь. Из чего сделал вывод, что в моём обществе вас интересуют только тренировки. Если я не прав, то развейте моё заблуждение.

И Кудрявцева покраснела. Не сказать, что сильно, но заметно. Однако сколько ни ломал бы себе голову, так и не понял хода её мыслей.

— Да, мы, конечно же, можем вернуться к тренировкам.

Так и не понял, какая внезапная мысль её поразила. Мы вернулись в зал и перешли к дальнейшему развитию. Какое-то время уйдёт, чтобы поднять икар ещё на ранг, после чего мы снова перейдём к упражнениям. К счастью, чем дальше, тем будет проще. Славяна, я уверен, освоится и ранга с шестого начнёт понимать открывающиеся способности по наитию. Мне было проще, я сначала научился применять заклинание с близким эффектом.

В какой-то момент нашу тренировку прервала Анна.

— Простите господин, — вошла он после моего разрешения. — Данко попал в неприятности.

Как будто мы этого не ожидали.

— Данко? — заинтересовалась Славяна.

— Да. Один из парней, которых я обучаю, — пояснил Кудрявцевой и обернулся к Анне. — Что натворил известно?

Управляющая отрицательно покачала головой.

— Нет, не сообщили. Только место. Поместье Графа Нечаева.

Славяна хмыкнула:

— Игорный притон.

Анна кивнула, подтверждая слова девушки. Я сначала опешил, в моём понимании притон был... Тем ещё злачным местечком. А затем сообразил, что сейчас это словосочетание подразумевает всего лишь место концентрации игроков исключительно дворянского происхождения.

— Поехал забирать.

— Я с тобой! — вызвалась Славяна.

Даже пояснять ничего не стала, да мне пояснения и не требовались.

Глава 17

Подмосковье. Поместье Барона Нечаева

Январь 1983 года

Ехали на моей машине, автомобиль Славяны следовал за нами.

— И ты просто позволил ему обделаться? — выслушав объяснение ситуации, пришла к выводу Славяна.

Киваю.

— По сути, да. Хотя я не уверен, что даже после сегодняшнего парень станет хоть немного сдержаннее.

— А если он серьёзно проигрался? Будешь за него платить?

Пожимаю плечами:

— Зависит от суммы.

Славяна улыбнулась.

— Если сумма большая — оставишь его отрабатывать?

Я со скепсисом посмотрел на девушку.

— Не уверен, что он сможет хоть что-то отработать. И нет, не оставлю. Пока не знаю, как будем разруливать, давай сначала узнаем, что он успел натворить.

Поместье Нечаева оказалось старинным домом, века семнадцатого, если определять на глаз. Конечно, особняк достроили и переоборудовали, но старательно сохранили общий антураж. Как минимум проблем с парковкой не было. Машин, к слову, здесь стояло немало. Ой, чувствую, Данко опозорился не просто на деньги, но ещё и при большом количестве свидетелей. Хм, говорю так, как будто не предполагал такой исход сразу, более того, я даже немного надеялся, что облажается парень эпично.

— Побудешь моей леди? — спросил Славяну, протягивая руку.

Мне правда было интересно, что она ответит. В кругу «приближённых» девушка вела себя вызывающе, к этому я уже привык. Хотелось увидеть, сохранит ли она такую манеру поведения в обществе? И девушка, несколько секунд глядя мне в глаза, задрала носик и вышла из машины сама, не принимая мою руку. Понятно. К особняку мы пошли, как обычные знакомые.

Двое охранников в дверях попытались преградить нам путь. Два абсолютно одинаковых на вид пиджака.

— У вас есть приглашение? — спросил один из пиджаков, изображая сдерживаемую угрозу.

Глупость, конечно, но позволяет отфильтровать детишек, что зашли сюда по ошибке.

— Да, есть, — произношу, показывая, что охранник отнимает у меня время и это начинает меня злить.

— Назовите ваши имена, — продолжил играть свою роль пиджак.

— Нас зовут: господин и госпожа, проходите, пожалуйста. Но если продолжишь задавать идиотские вопросы, то пораскинешь внутренностями по прихожей. Ты уверен, что хочешь ещё что-нибудь у меня спросить?

Как же я не люблю такие вещи, но другого способа пройти в особняк без задержек и разбирательств просто нет. И пиджаки кивают, открывая нам двери.

Пусть Славяна и назвала это место игорным притоном, но выглядело здесь всё достаточно пристойно. Относительно небольшой зал, где гости переговаривались между собой. На нас обращали мало внимания, впрочем, мы никак не выделялись на фоне других гостей. Из зала справа звучала музыка, танцевальная. Мы пошли налево в поисках игрального зала. Найти искомое труда не составило, в соседней комнате играли в карты, между собой, без крупье и большого банка. Интересное начиналось дальше. В нескольких залах первого этажа раскинулось небольшое казино, где гости степенно тратили свои деньги, иногда выигрывая. Это не было обычным казино, дворяне приходили интересно провести время, а не потратить все деньги в надежде на победу. Поэтому здесь, я полагаю, редко проигрывались всерьёз.

Нас игры не слишком интересовали, мы искали хозяев. И нашли.

— Барон, — я подошёл к молодому мужчине.

Я знал его по будущему, Олег Нечаев, командир ударной группы. Там он будет вечно мрачным, выпивающим и нещадно курящим мужиком, мстящим имперцам за своих близких, но это будет там. Каким был характер Олега до начала войны — мне неизвестно.

— Хм... Новые лица, — Олег обвёл нас взглядом, больше внимания уделив Славяне. — Чем могу быть полезен?

Олег улыбается с чувством превосходства, задирает нос. Мужчина думает, что мы подошли, чтобы выразить ему почтение. Полагаю, у него есть некоторые связи, раз держит подобное не очень одобряемое заведение в своём доме.

— У вас с моим подопечным вышел разлад, как мне стало известно, — тоже улыбаюсь, нейтрально, без всякого контекста, чистая вежливость, — молодой человек по имени Данко.

Лицо Олега расплылось в улыбке превосходства. Ох, сколько самовлюблённости, сколько уверенности, что сейчас перед ним будут ползать на коленях, вымаливая прощения. Он мне уже не нравится, а ведь даже не начал говорить. Да, жаль. Надежда, что Нечаев не был засранцем до того, как жизнь его обтесала, не оправдалась.

— Барон Мартен, я полагаю. Братишка! — Нечаев повернулся к вернувшемуся на зов молодому парню, моему ровеснику. — А этот паршивый ублюдок не врал, действительно связан с родом Мартен.

Я вздохнул.

— Барон, ещё одно подобное высказывание, и сегодня вечером вам потребуется хороший врач.

Нечаев посмотрел на меня с иронией. Он действительно уверен, что является полным хозяином положения и через несколько минут я буду лизать ему ботинки. Подошёл его брат, этого я не знал. Думаю, одна из тех потерь, что превратила Олега в нормального человека.

— Я вижу, необоснованный гонор, это у Мартенов семейное, — сообщил Олег брату. — Итак, юноша. Знаешь ли ты, что сделал... Данко?

Пожимаю плечами:

— Проигрался и кому-нибудь нагрубил. Давайте пропустим ту часть, где вы, изображая кретинов, смакуете поведение парня, а затем погружаетесь во влажные грёзы, фантазируя на тему, что и сколько я вам должен. Перейдём сразу к той части, где я ваши фантазии растопчу сапогами суровой реальности, — естественно, и не думал сдерживать голос, нас было прекрасно слышно.

— Ты забываешься, — начал мрачнеть Олег. — Твой парень...

— На входе стоят два идиота, что, по задумке, должны отгонять тех, кому здесь не место, — прерываю Олега, повышая голос. — У Данко не было денег на ставки, но его впустили. И, уверен, вы дали ему денег в кредит. Дали в кредит человеку, которому точно здесь не место, и который точно деньги проиграет. Наверняка ещё и несколько раз кредитовали, да?

А вот такая постановка серьёзно меняла дело. Конечно, обратись я куда-нибудь с жалобой, меня тоже спросят за Данко, ведь тот шляется где попало, чего делать не должен, раз уж находится под моим присмотром. Но Нечаевы понесут больший урон репутации. Другой на моём месте попробовал бы всё решить без конфликта, по многим причинам. Репутация, необходимость скрыть существование Данко, чтобы продолжать контактировать с Нечаевыми в будущем. Но мне плевать на Нечаевых, плевать на репутацию и Данко я не скрываю, пусть думают о нём и его происхождении что хотят.

— Поэтому предлагаю вам просто отдать мне парня и забыть об этой ситуации, — снова вежливо улыбаюсь Олегу. — Разойдёмся и останемся при своих.

Олег попытался придать себе угрожающий вид. Забавно, в будущем Нечаев реально выглядел угрожающим, ему даже специально изображать ничего не требовалось. По нему и так было понятно — прибьёт и не почешется.

— Это Данко нанёс нам и нашим гостям оскорбления, — вмешался брат Олега.

— Вы должны были об этом подумать, когда его впустили и позволили играть. Сами разбирайтесь.

Олег перевёл взгляд на Славяну, получив многообещающую улыбку. Похоже, мужчина вспомнил её, или вспомнил про какие-нибудь слухи про молодого Мартена, который что-то мутит с отпрысками сразу нескольких влиятельных семей.

— Вы должны мне денег, барон, — тон Олега изменился. — Крупную сумму, которую задолжал и проиграл ваш подопечный. Пока я их не получу, парень останется в моей темнице.

Понял, что Данко — бастард, то есть формально даже не совсем дворянин. Формально Нечаевы могут держать цыганёнка взаперти, и это не противоречит закону. Я хмыкнул.

— Ну, что же. Я предупредил.

В следующую секунду моя рука влепила барону смачную пощёчину. Благодаря икару, Олег не успел никак среагировать. Удар едва не свалил его с ног, заставив отшатнуться и отойти на пару шагов.

— Ваше поведение недостойно и оскорбительно. Я вызываю вас на дуэль. Немедленно.

Олег потёр саднящую щеку.

— Немедленно, — подтвердил он. — На заднем дворе есть отличная площадка, моим гостям понравится зрелище.

Хмыкаю:

— О да, не сомневаюсь.

Олег криво улыбнулась:

— Вы с этим Данко похожи. Гонора одинаково много.

— Меньше болтовни, — отмахнулся я, оборачиваясь к Славяне. — Окажите мне честь, леди, побудьте секундантом.

В этот раз девушка кивнула:

— С удовольствием.

Дуэль стремительно превращалась в шоу, зрители занимали места, кто-то ставил ограничивающие заклинания, чтобы не было случайных жертв. Секундантом Олега выступил незнакомый мне молодой блондин.

— Вы серьёзно меня оскорбили, юноша! — обратился ко мне Нечаев, — Поэтому первой кровью ты не отделаешься.

Я мысленно ухмыльнулся — ведь я на это так надеялся.

— Проигравший признаёт поражение и вымаливает прощение. Победитель имеет право прикончить обидчика. Принимаешь такие правила или струсишь?

Всё же что-то в нём было задолго до войны. Киваю:

— Принимаю охотно. Условия боя?

Олег мрачно улыбается.

— Вы слышали, господа? Барон Мартен принял условия поединка. Никаких условий! Бой в полную силу!

Он точно проходил ритуалы с началом войны, у него нет пятнадцатого ранга. Значит, основная магия. Такая же, как у меня, только мощнее. Ничего страшного, у меня опыт и мастерство.

— Господа будут делать ставки? — обернулся к зрителям Олег. — Хотя это немного нечестно, победитель и так очевиден.

— Барон, вы много болтаете попусту, — заговорила Славяна. — Похоже, помимо сказанного бароном Мартеном, к вашим достоинствам ещё стоит добавить пустую болтливость?

Хороша чертовка. И Олегу пришлось проглотить оскорбление. Это меня он может попробовать поколотить и отделаться мелкими неприятностями. С Кудрявцевой такого не будет.

— На места! — командует секундант Нечаева.

Мы расходимся. Блондин изящным жестом предлагает Славяне дать старт бою. И Славяна даёт.

— Начали!

Ставлю защиту, в которую тут же прилетает магическая стрела. Но я знаю, что передо мной не сверстник. Передо мной модифицированный щит времён войны, сложная многослойная структура. Атакующая магия бессильно разбивается о слои защиты. Я же посылаю сканирующее заклинание, невидимое для противника. Крепкий тринадцатый ранг, набор узлом стандартный, ничего особенного. Как скучно.

О защиту разбивается ледяной вихрь, мощное заклинание, но такое же бессильное против защиты, по сравнению с которой устарело на три десятка лет. А я начинаю творить. Искусство атакующей магии, это не хаосу бросаемых наугад заклинаний. Настоящее мастерство — массив заклинаний, идущий в точной последовательности, одно за другим, чтобы не только победить или искалечить противника. Нет, Куница владел другим мастерством. Другим зарабатывал своему имени славу.

Первым летит проклятие, пока молчащее. Оно скажет своё слово позже. Следом каскад волшебных стрел, заставляющий Олега на секунду уйти в защиту. Снимаю щит и творю последовательность. Сконденсированная из воздуха и отчасти из чистой магии массивная капля объёмом с десяток литров пулей улетает в противника, чтобы разбиться о щит и разлиться лужей. Олег подумает, что время для контратаки, я даю противнику эту возможность, но ставлю не защиту, а уловитель. Заклинание, снова ледяное, попадёт в ловушку-приёмник, давая мне образец магии Нечаева. Будь мы на войне, не сейчас, а через три десятка лет, Олег бы уже сбрасывал концентрацию и проводил очищение, чтобы я не использовал его магию против него же, но мы здесь и сейчас.

Ставлю проводник-отвод, ещё одну ловушку. Следующее атакующее заклинание попадает в неё. Хитрое заклинание, вот ты вкачал в огненный шар девяносто условных единиц манны, а в отвод ухает пять сотен, вызывает секундное замешательство, боль, перенапряжение меридианов. Бросаю второе проклятие, на основе собственной силы Олега, пакостное, ненадолго открывающее всё, раздувающее каналы магического тела на полную проходимость. А затем бросаю сноп ледяных игл, атакующий со всех направлений. Олег закрывается куполом щита. Куполом, не защищающим снизу, со стороны земли, на которой всё ещё разлита вода. Активирую первое проклятие. Секунда слабости, ноги Олега подкашиваются, он падает на колени, в лужу, опуская туда же ладони. Разряд молнии слетает с моей ладони, легко проникая под купол. Точно рассчитанный заряд, пробивающий медиаторы и собственные каналы в теле, бьющие прямо в исток противофазой.

Ровно три секунды, конец. Олег на ближайшие две недели бессилен чуть больше, чем полностью. Воздушный хлыст стягивается на его шее и волочёт мордой по каменной площадке к моим ногам.

— Можешь начинать молить о пощаде. А потом мы поговорим о том, как ты будешь приносить мне извинения и возмещать весь ущерб.

Глава 18

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Январь 1983 года

Входная дверь закрылась. Шедший передо мной Данко хотел побыстрее куда-нибудь смыться, но я схватил его за плечо и развернул к себе лицом, без замаха врезав в челюсть. Однако, с титаном удар всё равно вышел крепким, парень упал на пол. Злости я не испытывал, но отыгрывал свою роль для соблюдения воспитательного эффекта.

— Ты сбежал без разрешения, — начал я с первого проступка.

— Я не заключённый в этом доме! — огрызнулся парень.

Киваю:

— Верно, я этого и не говорил. Но ты сделал глупость, ушёл, никого не предупредив. Я бы тебя отпустил, именно потому, что никто тебя взаперти не держит. На будущее — привыкай, ты больше не сам по себе, как одинокий брошенный котёнок.

Данко дёрнулся:

— Я — свободный человек! Я рождён свободным!

Киваю и открываю входную дверь.

— Отлично. Тогда выметайся отсюда и только посмей хоть кому-нибудь сказать, что ты имеешь отношение к моему роду. Я приеду и оторву тебе башку, понял?

Естественно, Данко мрачно посмотрел на дверь, но не ушёл. Как и следовало ожидать.

Всё обошлось. Я принудил Олега отказаться от всех претензий, забыть долги и даже извиниться. Разошлись именно так, как я предлагал, каждый остался при своём. Хотя впечатление на гостей моя победа произвела, этого не отнять.

Закрываю дверь.

— Ты теперь член рода Мартен. Любой твой поступок может отразиться и всего скорее отразится на всей семье. И действия любого члена семьи отразятся на тебе. Дальше будет только так. Хочешь быть одним из нас — должен понять и принять эту истину. Потому что я отнёсся к тебе, как члену семьи. Поехал и вытащил тебя из неприятностей.

Данко поморщился.

— Я бы сам справился.

Хмыкаю:

— Ну-ка! Давай! Расскажи мне, что бы ты сделал?

Парень потупился.

— Вот именно. И мы возвращаемся к тому, что ты член рода Мартен. Может, ты не понимаешь простой вещи? У тебя есть права только потому, что ты член рода. Без этого ты будешь не более чем неприкасаемым. Отбросом, за которым никого не стоит, об которого все будут вытирать ноги. Тебя просто выкинут из города и не пустят обратно, понял?

Данко нахмурился.

— Ты уже наворотил дел. Ты брал в долг деньги! Не у своих! У чужих людей! У тех, о ком ничего не знаешь! И сел играть в игру, которую видел первый раз в жизни! Кто ты после этого, Данко? Кем ты выставил себя и весь род?

— Что за шум? — на мои окрики вышел Миша.

Я немного удивился, увидев его здесь.

— Уже вернулся?

Он кивнул:

— Да, немного поговорил со всеми и забрал кое-какие вещи. Так что за шум? Кто это?

Хмыкаю:

— Знакомься, наш брат по отцу.

Данко втянул голову в плечи, Миша скептически посмотрел на новообретённого родственника.

— Уверен? — на слово брат не поверил.

— Почти наверняка, — киваю. — По ряду косвенных признаков определил.

Самому стало смешно.

— Вообще-то, легко проверить, — задумался Миша.

— А надо? Он точно Мартен, его определяет защита дома.

И, немного подумав, я сопоставил простые факты, о которых до этого не задумывался. Данко где-то на год младше меня. То есть заделал его Степан практически сразу после моего рождения. Узнал, что его собственный отец соблазнил его же жену и пустился во все тяжкие. Версия? Версия.

— И что он натворил? — спросил Миша.

Как-то он подозрительно легко принял внебрачного ребёнка отца.

— Занял денег и проигрался.

Данко явно стало стыдно. Надо бы ещё свидетелей нагнать, чтобы закрепить результат.

— Ну, что проиграл, понятно... — с видом бывалого протянул Миша.

— Большой опыт? — улыбаюсь брату.

Тот морщиться.

— Я не злоупотреблял. Но занимать-то зачем было? Не мог спросить?

— Данко не понимает, что деньги — ерунда. Не привык он в семье жить.

Парень вскочил.

— Не говорите обо мне так, будто меня здесь нет!

Складываю руки в замок.

— Так ты же молчишь.

Открывается дверь и в холл входит Славяна.

— Ну как? Воспитательная работа закончена?

Данко скривился весь. Стыдно и обидно, перед красивой девочкой опозорился.

— Нет, ещё в процессе, — поясняю я. — Думаю вот, надо объяснять, что мне повезло всё разрулить без ущерба для семьи, могло бы всё закончиться совсем не так. Такие долги — штука неприятная.

Славяна с сомнением посмотрела на Данко.

— Бессмысленно, всё равно не поймёт.

Как же она жестока. Бедняга уже готов сквозь землю провалиться.

Странно, что я не знал о нём в той жизни. Или не странно? Как бы я отреагировал на парня, если узнал о нём в то время, когда пошёл рост моей силы? Ответ прост, я бы запросто парня убил. Точнее, сначала бы нашёл, предложил бы впрячься в войну, а когда бы Данко отказался, а он точно бы отказался, тогда бы и убил. И сейчас, если меня не начнут удовлетворять успехи Данко, я его придушу. Тихо, без свидетелей, чтобы на меня не подумали.

— Данко, можешь идти. Олег завтра тобой займётся.

Парень одновременно и с облегчением выдохнул, и напрягся. Я же больше никаких пояснений не делал, ожидая, пока он уйдёт. Славяна переключила внимание на Мишу.

— Ты вернулся! А мы с тобой сегодня ещё не занимались!

Брат нервно вздрогнул.

— Эм... Я... Я ошеломлён появлением неучтённого родственника! Мне надо переварить эту информацию! — и тоже поспешил ретироваться.

Впрочем, Кудрявцева и не думала его догонять, пожаловавшись мне:

— И чего он так реагирует?

— Не могу даже предположить, — отрицательно качаю головой. — Пойдём тренироваться?

Славяна выразительно на меня посмотрела.

— Не смешно.

Я лишь выразительно улыбнулся. Не нравится, когда твою шутку обращают против тебя же.

— Знаю, я сама торопилась с получением звезды, — проворчала Славяна, отвернувшись в сторону. — Но у меня голова пухнуть начинает, а до учёбы остался всего день.

— Это правда, — киваю, сразу напоминая, — и ты проводишь его в моей компании.

Славяна сложила руки в замок нахохлившись.

— У тебя какие-то претензии?

— Никаких, — отрицательно качаю головой. — Мне приятна твоя компания. Давай поднимемся в кабинет, я хочу выпить.

Мы поднялись, я галантно пропустил девушку вперёд.

— Что будешь пить?

— Не слишком крепкое, какой-нибудь коктейль, — попросила девушка.

Коктейлей я знал мало, а не крепких так и всего парочку, но выкрутился, протянув гостье бокал.

— Ну как? — выражение лица девушки стало хитрым, а в глазах поселились бесенята. — Ты ещё вспоминаешь об этой польке? Или успокоился?

Я знал! Не уверен, что этот мотив был основным, но точно был!

— Пожалуй, да, успокоился, — сел в кресло, пригубив вино. — Спасибо.

По её лицу расплылось такое довольство, что никакая кошка, объевшаяся сметаны, не изобразит.

— Цени! Кто ещё будет следить за твоим моральным состоянием кроме меня?

Хмыкаю:

— Ага, и подрывать моральное состояние всех окружающих.

Славяна пожала плечами:

— Я тренирую их психику на устойчивость. А то все такие серьёзные и зашоренные, смотреть невозможно и слушать противно.

Задумавшись над этим, вынужден был признать:

— Да, порой удручает поведение окружающих.

Славяна отмахнулась свободной рукой.

— Давай забудем о них. Давно хочу один вопрос задать.

— Спрашивай, — киваю разрешая.

Снова это хитрое выражение на лице.

— Там, в будущем, ты был женат?

Я вздохнул. Вопросы о будущем рано или поздно должны были начаться, и хорошо ещё, с таких безобидных вещей.

— Насколько могу судить — нет. Хотя не исключаю, что этих воспоминаний мне попросту не досталось, они слабо связаны с магией. А что?

Славяна пожала плечами:

— Считай это любопытством. Ладно, жены у тебя не было, но ведь был опыт с женщинами, верно?

Я наклонил голову, снисходительно улыбнувшись.

— А это уже довольно личный вопрос.

— Ну и что? Не надо только мораль читать, хорошо? — Славяна даже ножкой чуть топнула.

— И не думал, но тогда сначала ты ответь на мой вопрос.

Девушка хмыкнула:

— Я девственница, конечно же!

Хотя немного всё же смутилась.

— Должен заметить, что я ещё ничего не спросил. Я хотел спросить, целовалась ли ты.

Славяна с досады чуть прикусила губу. А я невозмутимо пригубил вино, внимательно за девушкой наблюдая и ожидая ответа.

— С мальчиками нет, — отрицательно покачала головой моя гостья. — Остальное не считается. Теперь ты...

Какое-то время мы провели в таком ключе. Сначала Славяна задавала забавные и по большей части безобидные вопросы, а потом перешли к планированию её развития во время учёбы. Я показал ей записи по методикам развития. Заглянув в методичку, девушка задумалась.

— Уверен, что подобное можно кому-то давать?

Вздохнул.

— Уверен. Если я буду развивать вас всех своими силами, на развитие уйдут годы. И я стараюсь давать ограниченный материал, упуская некоторые важные моменты, которые всё же оставлю за собой. Умные люди, попади им в руки методика, разберутся, как закрыть пробелы, но на это уйдёт время. Много времени, всего скорее.

Я достал другую папку.

— А это для тебя. Пока, правда, не закончено.

Благодаря заклинанию копирования, часть материала удавалось размножить, те разделы, что совпадали у всех, кому я сейчас создавал методички. Скоро, уверен, добавятся Павел с Мишей и Юлей, придётся писать и для них, но это ерунда, напишу, лишь бы толк был. Даже, наверное, не буду скрывать информацию о звёздах. Но первая в приоритете Славяна, потом Люда. Разве что анхи готов поставить вне очереди.

Сложнее всего оказалось с рекрутами, потому что не индивидуальный подход. Приходится расписывать всю методику, в том числе и разделы с самоанализом, а это время. Много времени. Но уже предвкушаю довольное лицо Светланы, когда она всё это увидит. Какой глава рода не будет радоваться такому подарку?

— О! Я жду с нетерпением этого момента! — оживилась Славяна. — Зверь! Будет интересно! Как изменится мой характер? Может быть, я всех покусаю!

Киваю:

— Как минимум у тебя будет для этого всё необходимое.

Она нашла взглядом часы. Вздохнула.

— Пора возвращаться домой.

За окном действительно уже стемнело.

— Да, похоже на то. Завтра тебя ждать?

Девушка уже поднялась, улыбнувшись.

— Конечно! И передай брату привет! Завтра он будет отрабатывать за два дня!

Я проводил Кудрявцеву до машины, отправив домой. Постоял немного под прохладным зимним небом, глядя на падающие снежинки.

Моргнул, обратив мир чёрно-белыми красками. Не сильно он изменился, на мой взгляд, но я хотел попробовать иное. Гамаюн сказал развивать использование глаз. А ещё я знал, что одна попытка уже была, неудачная. А что, если мне попробовать увидеть эту другую попытку? Увидеть прошлое самого себя.

Я смотрю в чёрное, густое марево, откуда падают мириады снежинок. Моргнул. Моргнул ещё раз. Третий.

Опускаю взгляд, оказавшись на поляне где-то в лесу. Такой же вечер, такой же падающий снег. Фигура в мешковатой одежде, слишком лёгкой для этого времени года. Магия поддержания тепла. Фигура тащит за собой тело волка. Лёгким движением забрасывает на поваленное дерево. Достаёт флягу. Резкий взмах рукой, и тонкая струйка крови бежит во флягу. Подготовка к ритуалу, зелье на основе крови в качестве катализатора. Он — это я. Он готовится, набирает силу, резко, не так, как я. Он уже меня превосходит, но какая цена за это была заплачена?

Фигура резко разворачивается, будто реагирует на звук. На месте лица только чёрный провал...

Мне на плечо ложится рука.

— Дмитрий?

Оборачиваюсь. Мир возвращает себе краски. Рядом стоит Анна.

— Всё нормально? Ты простоял так минут двадцать.

Оглядываюсь. Площадку перед особняком и меня успело припорошить снегом. Я был напуган увиденным, но лишь на миг, как во время кошмара. Испугаться, чтобы сразу проснуться.

— Да, всё нормально. Идём в дом, я хочу чего-нибудь горячего.

Женщина всё ещё смотрит на меня с тревогой, но кивает. Мы идём в дом, и я мимоходом проверяю поставленное во время последнего сеанса порки проклятие. Всё стабильно. Проклятие пока неактивно, я запущу его, когда уволю Анну с работы. И тогда, стоит ей сказать лишнее...

Глава 19

Москва. Московский Государственный Лицей Имени Его Императорского Величества Николая

Январь 1983 года

В первый учебный день после каникул я малодушно проспал. Не настолько, чтобы опоздать на занятия, но в ворота лицея мы въезжали буквально в последний момент. Едва успел добежать до учебной аудитории.

Входил в класс я под недовольные взгляды Славяны и Людмилы, обещающие несколько долгих минут ворчания и бурчания. Наверное, ещё и новые члены нашего кружка по интересам подтянулись, также ожидая общения. Прошедшую ночь я потратил на себя. Бист медленно, но верно, вписывался в моё магическое тело, однако, как я и предполагал, до окончания узла ещё не меньше месяца.

На первом занятии второго полугодия мы нарабатывали бытовые чары. Забавно со стороны было наблюдать за Славяной и Людмилой. Освоение заклинаний им, естественно, давалось предельно легко, иначе и быть не могло, поэтому у девушек оставалось время в переходах между заклинаниями. И судя по задумчивости, обе тратили свободные минуты на поиск методов использования заклинания в бою. Я плохо на них влияю.

Мои мысли занимали Данко и вопросы его дальнейшего воспитания. Гонора у парня меньше не стало, цыганёнок лишь на время присмирел, но во взглядах, что он порой бросал, сохранялся всё тот же вызов. О чём это говорит? Пока он годится только в цепные псы, этакого зверёныша, готового покусать любого за косой взгляд или неправильное слово. Да, парень ещё молод, но десятка лет на формирование характера у Данко нет, мне что-то с ним делать надо сейчас. И если того же Светлова, который мне не нравится из-за постоянной борьбы за лидерство, я без труда могу представить на какой-нибудь ответственной должности, то Данко... Нужен ли мне цепной пёс? Кто-то, кого можно бросить в дуэль вместо себя? Как статусный атрибут, вообще-то, полезный человек, бросать парня против слабых противников. Правда, мне это претит. Не тот образ, какой я хочу для себя создать.

Урок закончился, и ко мне подошли девушки.

— Почему ты опоздал? — с ходу наехала на меня Доброславова.

Морщусь.

— Не помню, чтобы мы с тобой обручились, и у тебя появилось законное право задавать мне такие вопросы.

Славяна, тоже настроенная меня тиранить, улыбнулась.

— Так её!

— Эй! Ты на чьей стороне? — возмутилась Людмила.

Кудрявцева, чувствую, очень хотела показать подруге язык, но сдержалась.

— Шутки в сторону, — переключилась блондинка на меня. — Мы тебя ждали утром, как обычно.

Киваю:

— Наверняка не только вы. Но порой нас сковывают обстоятельства, от нас независящие, — без зазрения совести соврал я. — Ничего трагического не случилось?

— Нет, но... — Людмила после моего ответа растеряла запал. — Нет, ничего.

— Тогда поговорим на большой перемене.

Я не выспался и потому имел скверное настроение.

Два урока прошли спокойно. Продолжаю пропускать мимо ушей теорию, стараясь не слишком заметно филонить. К счастью, меня ни о чём не спрашивали, имелась вероятность, что отвечать я буду знаниями не этого времени.

Когда шёл на встречу с сообщниками, больше всего надеялся на отсутствие форс-мажоров и прочих внезапных неприятностей. Просто молил мысленно, чтобы нам дали спокойно дожить до конца учебного года, когда у меня будет Аид, методички будут написаны, и все мы будем готовы к неприятностям. В конце концов, мы же всего лишь лицеисты, у нас не должно быть эпических проблем, требующих куда-то бежать и кого-нибудь убивать. Ведь не должно же?

Собрались мы в тренировочном зале. Только здесь можно было закрыться от других учеников, чтобы случайные люди к нам не заглядывали. Светлов и Шемякин поздоровались со мной без особой теплоты, но и без видимого негатива. Вероятно, они тоже ждали меня до занятий.

— Приношу извинения, что не смог появиться пораньше, обстоятельства. Как ваше состояние?

Состояние всех троих было хорошим, больше всех получила от ритуала Юля, меньше всех Павел, поднявший всего один ранг.

— Что дальше? — прямо спросил Светлов.

— Сейчас я заканчиваю составление методичек. Надеюсь, все согласятся, что я не могу своими руками развиваться каждого из вас. Меня даже на одну Славяну едва хватает.

Все присутствующие, кроме, естественно, меня и самой Славяны, очень выразительно посмотрели на девушку. Выразительно и многозначительно. Девушка не менее многозначительно улыбалась в ответ.

— Пока вы закончите с вертексами, затем анхи. Дальше пойдёт индивидуальное развитие, — сделал вид, что взглядов не заметил.

— А другие ритуалы по усилению? — спросил Павел.

Отрицательно качаю головой:

— Не сейчас. Поверьте, сначала надо заполнять имеющийся потенциал, а потом уже его расширять. Сами поймёте почему в процессе работы. Я, несмотря на низкий ранг, имею все шансы быстрее вас выйти на предел развития.

Факторов, мешающих спокойному развитию при большом количестве свободных рангов, хватало. Это и дополнительные фоновые потери, и сложность концентрации, и сложности с прокладкой магистральных каналов, постоянно норовящих свернуться в ложные узлы. Все эти факторы без особого труда преодолеваются, но затраты времени увеличивают.

— И всё? Сидим и развиваемся? — спросил Павел.

Я не понял его вопроса.

— А что не так? Если у тебя есть какие-то идеи — пожалуйста, поделись с нами, но любые действия лучше предпринимать, когда мы выйдем на определённый уровень личной силы.

Светлов переглянулся с Шемякиным. Похоже, что-то успели задумать.

— Ты в дуэли ввязываешься, значит, а нам нельзя? — спросил с вызовом Миша.

Я выдал искренний скепсис.

— Да ввязывайтесь сколько хотите. А в случае с Нечаевым я там не по своей воле оказался, — заглянул в глаза сначала Павлу, затем его подпевале. — Так, если вы что-то задумали — говорите. Ничего никому запрещать я не собираюсь, мы не для этого в группу собирались. Дайте нам знать, что вы делаете, и вперёд.

Светлов с Шемякиным в очередной раз переглянулись.

— Через неделю начнутся отборочные в Лигу Шпаги.

Дуэльная лига, иначе говоря. Я про неё банально забыл, но парни... Парни же! Выступить, показать свою силу, покрасоваться.

— Так в чём проблема? Желаю вам удачи, дерзайте, — киваю я.

Оба парня нахмурились.

— Да что не так-то? Вступайте. Добивайтесь результатов.

— Ты не будешь участвовать? — спросил Светлов.

Отрицательно качаю головой.

— Нет. У меня времени нет, если откровенно.

Идти по простому пути, пользуясь ухищрениями, я не хотел. Связываться с пантеонами лишний раз опасно. А в «честном» поединке имелась вероятность выдать знания, не относящиеся к этому времени. И привлечь к себе внимание, к которому я не готов.

— Ла-адно, — протянул Павел. — Но ты можешь нам помочь.

— Да! — поддержал Миша. — Поделиться приёмчиками. Ты же победил Нечаева, верно?

Неожиданно.

— Вы хотите, чтобы я вас научил? За неделю?

— Через неделю соревнования только начнутся, — уточнил Павел. — У нас есть примерно месяц.

Отрицательно качаю головой:

— Нет, месяц — это слишком мало. Если бы вы уже развили вертекс — да, кое-что я бы вам успел дать, но не в таких условиях.

Понимания мой ответ не вызвал, кто бы сомневался.

— Подожди, но тебе же известны приёмы. В чём проблема показать нам несколько заклинаний?

Я закатил глаза.

— Павел. У тебя же хорошая подготовка. Ты должен понимать, что заклинания сами по себе не гарантируют победы.

— Да, да, — отмахнулся Светлов. — школа у меня есть, нас хорошо готовили. И пара заклинаний, более эффективных, чем известны сейчас, дадут нам преимущество! Как их освоить и включить в привычный арсенал — это наше дело. Просто дай нам сами заклинания.

Я помассировал переносицу. Допустим, определённый смысл в этом был. Но ведь заклинания уйдут. Не только в их семьи, это как раз не страшно. Они уйдут дальше. Толковые судьи вполне могут разобраться с принципами и методами построения. Именно потому, что стандартные боевые заклинания как раз делаются максимально понятными и доступными. Основное оружие не должно быть слишком сложным в освоении и использовании. А научить парней ещё и маскировать свои атаки под нечто иное — это просто нереально.

— Ладно. Я постараюсь закончить побыстрее с вашими методичками, включив в них несколько подходящих заклинаний.

Передам что-нибудь переходное, появившееся в начальный период войны. Эх, ещё не каждое заклинание для дуэли подходит. Вся магия позднего периода была сосредоточена на пробивании любой защиты и нанесении максимальных повреждений в ущерб всему остальному. Понятно, что с кучей нюансов, но, например, демонический шар, вариация обычного огненного, в своей основе уже имел подпитку от иных планов. Сейчас само применение такого заклинания станет серьёзным нарушением закона. Закона, не дуэльных ограничений турнира.

— Я что-нибудь вам подкину, — обещаю.

— Эй! Я тоже хочу! — не могла остаться в стороне Славяна.

— То, что ты сейчас получаешь, и так жирно, — ухмыльнулся я.

Людмила закатила глаза, парни понимающе переглянулись, и только Юля осталась внешне безразлична.

Остаток времени я объясняю базовые упражнения, примерно те же, какие показывал рекрутам. Люда и Славяна их уже знают, но не мешают.

Затем мы возвращаемся в классы. И вновь вместо учёбы я думаю о посторонних вещах. Перебрать и найти пару подходящих заклинаний удалось быстро. Из вредности добавил пару заковыристых, на освоении которых парни точно встрянут. Там есть ряд нюансов, о которых надо именно знать. Вариация магического луча, мощного для своего ранга заклинания, и пустотного болида. Главная проблема первого — формирование луча. Если не знать, как создавать турбулентный поток, вместо луча получится волна, в лучшем случае. И ведь я знаю, освоение заклинания сопровождается уверенностью, что вот ещё чуть-чуть, и ты понимаешь, как оно правильно работает, но истина постоянно ускользает. Пустотный болид — оригинальное боевое заклинание, не имеющее прямых аналогов. Ударное заклинание, особенность которого — мерцание на грани реальности, позволяющее обходить много вариаций защиты.

Оба заклинания относительно безобидны, я точно мог не опасаться, что кто-то случайно покалечится во время тренировок. Но уже предвкушал, как парни будут страдать с их освоением, а обратиться ко мне за помощью помешает гордость. Мелкая, приятная месть.

После занятий меня перехватили старые друзья. Вова предлагал посидеть компанией, пока я снова не погрузился в тренировки и всё прочее. По Панкратовым было заметно, что ребята уже не считают меня своим парнем, я ухожу всё дальше. Разве что счастливый и довольный жизнью Пётр такими вопросами не задаётся. Покрутив в голове предложение, решил отказаться.

— Извини, Вова, но мне надо тренироваться. Много, и дни пропуска обернутся проблемами.

Я даже не врал, прерывать формирование узла надолго не стоит. Да, я могу разобраться со всеми возникающими проблемами, но это снова время. Пропуск работы сегодня обернётся потерей времени и завтра.

Ребята расстроились. Выразили понимание, но всё равно расстроились. Если бы я продолжал хоть иногда с ними встречаться, проводить время, то остался заочным другом, но... Имеем то, что имеем. Иронично. В эталонном варианте я тоже от них откололся, но по прямо противоположной причине.

У машины меня ждал полностью поправившийся Олег. Нет, быть водителем для лицеиста — это слишком тухло для человека с такими навыками, надо подобрать замену. А Олегу заняться чем-то серьёзным. По нему становится заметно, что положение вещей его угнетает. Делаю заметку в мыслях поговорить с тёзкой и прошу отвезти меня домой.

Глава 20

Центральная Московская Губерния

Январь 1983 года

Это утро несколько выбивалось из тех, что у меня были на протяжении последнего полугода.

Я уже две недели отходил в лицей, успел закончить и раздать подопечным методички, постепенно развивал Славяну и развивался сам. В общем, всё шло относительно спокойно. Пока в пятничное утро Олег не вывалил на меня настойчивую просьбу Дмитрия явиться по некоему загородному адресу.

— Никаких подробностей, — ликвидатор не мог ответить на мой уточняющий вопрос. — Дмитрий сказал только, что ты нужен, как консультант.

По здравому размышлению ничего хорошего ждать не приходилось. Как консультант я могу выступать только в одном случае — нужны мои знания из будущего. Дмитрий отлично понимает, что о событиях я ничего рассказать не могу, отсюда делаем вывод: вопрос будет касаться магии, почти наверняка какой-нибудь гадости, сейчас не распространённой. Но мне нисколько не жалко, лишь бы оставаться инкогнито, а об этом тёзка позаботился, я уверен.

Москва и окружающие её поместья уже остались далеко позади, когда Олег свернул с трассы на добротную, асфальтированную дорогу. Через пару километров появилась застава, преграждающая путь, а перед ней знакомая машина, из которой вышел мой тёзка.

Олег остановился рядом, позволив Дмитрию подсесть ко мне.

— Извини, что выдёргиваю, дело срочное и важное.

Если у меня и были негативные мысли из-за неожиданного звонка, сейчас они окончательно исчезли.

— Без проблем. Если смогу помочь — сделаю.

Мужчина протянул мне маску. На вид — просто чёрная ткань с прорезями для глаз, даже не прикрывающая нос, но эта магия мне была знакома. Через несколько секунд из-под чёрной маски на мир смотрел мужчина возрастом около тридцати, блондинистый, с грубыми, совсем не дворянскими, чертами лица.

— Пойдём в мою машину, — позвал за собой Дмитрий.

Олег остался за воротами. Мы проехали заставу, затем миновали невидимый, но очень мощный барьер, позволивший мне предположить, куда мы направляемся. Сам я в таких местах не бывал, ко времени, когда у меня появился доступ такого уровня, все подобные крепости уже были уничтожены. Узлы контура глобальной защиты, носивший кодовое название «Вымпел».

По задумке Вымпел должен был защищать все крупные города страны от внешних магических атак высшей категории. Но каким-то образом немцы эту защиту прошли, уничтожив Петроград. Предполагалось, что предатели отключили часть защиты, но это было маловероятно. Не потому, что не могло быть предателей, ещё как были. А по тому, как была устроена сама система. Чтобы оставить Петроград без защиты надо было одновременно отключить и успеть нанести удар до того, как остальные крепости перераспределят защиту, снова накрыв город пусть ослабленной, но всё ещё защитой, а это максимум десять минут. Притом что «Ультиматум Танатоса», применённый на Петроград, имел задержку от семи до тридцати двух секунд, в идеальных условиях, между произнесением заклинания и началом его действия. Там было что-то ещё.

— Я не называл твоего имени, даже не упоминал, что ты член рода, — начал вводную Дмитрий. — К тебе будут обращаться «консультант», никаких личных вопросов и подобного. Твою неприкосновенность, в зависимости от ответов, даёт мой хороший друг. Кто он, сам понимаешь, не скажу.

Кивнул.

В Вымпеле служили маги, отказавшиеся от имени и привилегий. Они становились исполнителями, закрытой кастой, куда можно было попасть после ряда проверок, но откуда уже нельзя было уйти. Вся их жизнь — поддержание работы Вымпела. Так о них говорили. На деле существует несколько родов, через которых производится снабжение и техническое оснащение проекта. Если бы я был на все сто уверен, что они, вымпеловцы, жизнь готовы положить ради защиты родины, через пару лет, набрав влияния, пришёл бы к ним с предупреждением о возможной атаке. Но я не уверен. Они такие же маги из очередного закрытого проекта, министерства, управления. У них нет целибата, и существуют внешние связи, моё и Дмитрия здесь присутствие это наглядно демонстрирует.

Вскоре из-за деревьев показалась крепость. Бронированный саркофаг из бетона, стали и мифрила. Последнего, конечно, сущие крохи, даже к моей старости получение этого магического сплава требовало неприлично много затрат. Вымпел существует на сегодняшний день меньше тридцати лет, а строили его с девятьсот третьего года. Семь десятков лет половина всего производимого артефактного металла уходила на создание этой защиты.

Около здания, метрах в пятидесяти, находился ещё один барьер. Насколько я успел ощутить — классический стационарный щит на накопителях. Чтобы пробить, надо перегрузить эти самые накопители, а ёмкость там... Точно не знаю, но десяток высших боевых заклинаний удержать щит должен. Концептуальные же атаки, принципиально не замечающие магические барьеры, разобьются о физическое препятствие.

За воротами оказался лифт, но опустились на нём мы всего на пять метров. Припарковались. Вокруг стояли служебные Волги и ГАЗы, хотя скорее даже армейские, только выкрашенные в чёрный. Подошедшие бойцы комплекса попросили нас надеть чёрные мешки на головы, мы и так слишком много уже увидели.

Сняли с меня мешок в небольшом помещении, примыкающем к комнате для допросов. Скорее даже к камере с оборудованием для допросов. В камере находился мужчина, молодой, бритый налысо, облачённый в тюремную серую робу. Рядом со мной и Дмитрием находились двое. Мужчина, лет сорок с небольшим, лысеющий, морщинистый. Создаёт впечатление военного офицера, вынужденного носить гражданскую одежду. Смотрит на меня нейтрально, с профессиональным недоверием. С ним женщина чуть за тридцать, тоже военный офицер, заметна выправка. За собой следит, но служба уже оставила на ней первые отпечатки в виде морщинок и прочих мелких дефектов, на которые она не обращает внимания. Стрижка уставная, чёрные волосы в пучке.

— Обойдёмся без приветствий, господин консультант, — заговорил мужчина.

Могу предположить, что именно он является другом тёзки, но полной уверенности нет. То, что Дмитрия сюда пригласили, а не оставили за дверью, говорит за. Но Дмитрий сам может оказаться таким же сторонним консультантом.

Киваю.

— Как скажете. Чем могу быть полезен?

Мужчина кивает на заключённого.

— На этом господине стоит неизвестная нам магия. Что вы можете о ней рассказать?

— Мне потребуется применить несколько заклинаний, — предупреждаю.

Мужчина жестом разрешает. Мне хватило всего лишь поверхностного анализатора, чтобы разобраться, какая магия наложена. Я достаточно хорошо знаю и это заклинание, и сопутствующие ему следы в магическом теле. Посмертное проклятие. Одну из версий этого сложного комплекса заклинаний носил я сам. В этом времени они уже точно известные, но не получили широкого распространения.

— Посмертное проклятие, — озвучиваю свои выводы.

— Мы проверили, — заговорила женщина. — Это заклинание имеет куда более сложную структуру.

Проверили? Как они могли это проверить, кроме попытки его убить? Хм, полагаю, он у них не один такой.

— То, о чём вы говорите — мёртвая рука. Заклинание, срабатывающее со смертью носителя, обращает всю имеющуюся у него энергию во взрывчатку. Я говорю о другой магии. Перед нами комплекс заклинаний, связывающий носителя с иными планами. В нашем случае...

Одно специализированное заклинание мне использовать всё же пришлось.

— С планом тлена. Носитель приносит плану жертвы, чья энергия скапливается на той стороне. Насильственная смерть носителя — активатор заклинания. Вся накопленная энергия применяется для открытия врат на другой план. Чем жирнее будет врата — тем мощнее разрушения последуют за открытием.

Я сам был связан с планов гнева, хотя большинство из тех, кого я знал, использовали план разрушения.

— Насколько... жирными могут быть врата? — спросила женщина.

В том-то вся изюминка, что ограничений практически нет. Именно поэтому наши прощальные подарки были столь мощными, что нас предпочитали не убивать.

— Очень жирными, но жертвы должен приносить он лично, своими руками, посредством ритуала, оставляющего след связи с иным планом.

Намёк был достаточно прозрачным, чтобы меня поняли. Им лучше знать, что мог подготовить их узник.

— Насколько сложно поставить подобное? — спросил мужчина.

— Очень сложно. Требуется устойчивый заклинательный круг. Множество ингредиентов, либо человеческие жертвоприношения. Это сделка с потусторонним планом, и чтобы проклятие было стабильно и твари не пытались убить носителя, как можно быстрее, требуется внушительная предоплата. Для графских родов такое... Слишком дорого и сложно. Это — продукт работы какого-то княжеского клана.

Мужчина нахмурился. Он не выглядел удивлённым.

— Уверен, что обособленная группа не сможет такое провернуть?

Значит, их всё-таки группа. Мы могли, но мы были на войне. Я в своё время отправил на тот свет целый пол, тысячу с лишним человек, чтобы заплатить за связь.

— Пять — семь лет работы, чтобы один человек получил такую штуку — с большой натяжкой, но теоретически возможно. Два носителя — однозначно нет.

Поэтому большую часть времени сильнейшие из нас работали обособленно. Противников приносили в жертву для усиления своей магии. Разделить жертвы на двоих, даже с союзником — потеря собственных сил.

— Убить его, не вызывая срабатывания посмертного проклятия, возможно? — спросила женщина.

— Лишить пищи и воды, посадить в изолированную камеру и ждать.

Имперцы очень хотели придумать другой способ нас обезвреживать, но так и не смогли.

— И всё? Если умрёт сам, то не считается? — удивился мужчина.

Киваю.

— Да, этот нюанс тоже связан с условиями сделки между носителем и планом. Чтобы тварям не пришла в голову гениальная идея своими силами прикончить носителя и получить всю энергию просто так. Их награда — души убийц.

— А если послать смертника, чтобы он казнил носителя?

Отрицательно качаю головой:

— Это будет убийство. Если вратам хватит силы, демоны попытаются добраться до вас. Они всегда извращают договор в свою сторону, как минимум пытаются. Если не убьют сразу, не советую больше связываться с их планом когда-либо.

Отвернулся от пленника, заглянув в лицо мужчины.

— Вам нужно его допросить?

Несколько секунд собеседник думал. Размышлял он, естественно, не над ответом на мой вопрос, а над тем, как много мне можно рассказать.

— Это вообще возможно?

Правильный вопрос. Пытки, применённые к магу с подобным сюрпризом в магическом теле, вполне могу вызвать «ложное» срабатывание, однако от подобного можно и застраховаться. Например: анхом. Но предлагать поставить этот узел заключённому, я не буду. Есть способ попроще.

— Область нейтрализации. Ну и его самого напоить теми же зельями по макушку. Конечно, придётся пытать его классическими методами, без магии, но заклинание точно не сработает.

Если мужчина ждал, что я буду влезать в дела Вымпела, предлагая способ, при котором потребуется моё участие, то ошибся.

— Последний вопрос, — снова женщина. — Снять такое заклинание ты можешь?

Морщусь.

— В теории — да. На практике никогда не пробовал, да и потребуется... Многое. И часть этого будет запрещённым.

Почему-то я знал, что у меня спросят дальше. Несколько секунд остальные переглядываются, и я убеждаюсь, что этот мужчина и есть друг Дмитрия. Наконец, неназвавшийся сотрудник Вымпела подтверждает мои предположения:

— Если мы предоставим всё необходимое, ты попробуешь?

Глава 21

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Январь 1983 года

Всё необходимое для очищения от различных пакостных ритуалов мне обещали подготовить за неделю, что достаточно быстро. Сроки поджимают, не иначе. Мне, конечно, ничего не объясняли, только показали парня, с которого надо снять посмертное проклятие, всё. Об остальном можно было догадаться. И я догадывался, в качестве разминки для мозгов.

Агента внедрили в некую группу, где в какой-то момент всем поставили эти проклятия. У парня был выбор — отказаться и выдать себя, либо согласиться носить в теле бомбу замедленного действия. Логично?

Как бы не так. С каких пор Вымпелу нужна своя разведка, которая куда-то там внедряет агентов. Куда? Против кого воевать закрытой организации, сосредоточенной на защите? Наоборот, к ним должны внедрять агентов, в это поверить проще, но всё равно сомнительно. Если Вымпел по своему уставу не имеет политического влияния, то...

Устав врёт. Или в Вымпеле, помимо официальной функции, заложены ещё какие-то. Как ни странно, всё, что мне известно из будущего: Вымпел является именно тем, чем должен быть, сетью узлов стратегической защиты. Ничего более. Никаких упоминаний о какой-то иной деятельности. Жаль, возможности применить глаза и заглянуть за рамки того, что я успел увидеть, не представилось.

А если я ошибся и это не Вымпел. То есть да, сама крепость прямо типовая, сам таких видел не одну штуку, но здесь надо правильно пользоваться логикой. Если известно, что все автомобили ездят на колёсах, но это ещё не значит, что весь транспорт, использующий колёса, является автомобилем. Но если это не Вымпел, то на кого мне предложил поработать Дмитрий?

Посмотрел на Олега.

— Ты знаешь что-нибудь о том, куда мы ездили?

Ликвидатор встретился со мной взглядом через зеркало заднего вида.

— Мы несколько раз приезжали в это место. Что внутри мне неизвестно, — ответил мой водитель.

Ладно, поживём — увидим. То, что ребята напрямую финансируются государством, это к гадалке не ходи. А значит, ничего противоправного я, по идее, не совершаю. Не должен, во всяком случае. Расспрошу тёзку при встрече, а пока это дело можно отложить.

В лицей я уже не успевал, о чём совершенно не беспокоился. Вернувшись в поместье, я не удивился автомобилю Славяны и скучающему водителю. Я не сообщал, когда вернусь, и девушка наверняка занялась братом. Однако пойти и поздороваться надо, это банальная вежливость.

Первой, правда, мне встретилась Анна.

— Господин, — женщина поклонилась. — Вы вернулись.

Скептически на неё смотрю, видя в глазах бесенят.

— Звонили из лицея, один раз администрация и дважды одна особа, что приехала сразу после окончания занятий. Не получив от меня исчерпывающей информации о вашем местонахождении, отправилась тиранить вашего брата, чтобы не было заметно беспокойство, испытываемое госпожой Кудрявцевой.

Вздыхаю.

— Где они?

Анна улыбнулась так, что мне захотелось дать ей по лбу.

— Тренируются, господин.

Шутница, чтоб её. Оставляю управляющую дальше наслаждаться своей догадливостью, а сам нахожу Славяну и Михаила. Повышенный тон обрушивается на меня, стоит открыть дверь и нарушить контур звукоизоляции тренировочного зала.

— Нет, нет и нет! Твоими топорными комплиментами можно дрова рубить! Тоньше, Миша!

Брат с тоской и надеждой посмотрел на меня, но я остановился и сложил руки в замок, показывая, что защищать его не стану. На лице парня отразилась скорбь всеми преданного страдальца, после чего Миша встряхнулся и попробовал снова.

— Пусть даже ты на меня ругаешься, но твой голос подобен журчанию прохладного ручейка в жаркий день, я готов слушать его вечно.

Славяна вздохнул, отрицательно покачав головой.

— Дима! Спасай меня! — пожаловалась мне девушка. — Я столько всего выслушала за этот месяц, что уже не могу отличить, это было плохо или всё же терпимо.

Хмыкаю, подходя ближе.

— Терпимо. Наедине, да в подходящей обстановке, могло бы и сойти, но вообще про ручеёк ты завернул, — улыбаюсь брату. — Иногда стоит быть проще.

Миша нахмурился в ответ.

— Например?

Перевожу взгляд на Славяну, с любопытством ожидающую моего ответа.

— Ты очаровательна. И очень мила, когда жалуешься, сразу хочется обнять тебя и пожалеть.

Славяна с радостью показала Михаилу на меня:

— Вот! Бери пример с брата! Конечно, хочется треснуть его за такие слова, но мне было приятно!

Михаил вздохнул.

— Да, я понял. Мы уже перейдём к чему-нибудь ещё? Что толку от этих разговоров, если Марина меня не только слушать не станет, даже на пушечный выстрел не подпустит?

Славяна подумала, перевела взгляд на меня. Киваю:

— Признаю, пора двигаться дальше. Понимаю, ты получала от процесса невероятное удовольствие, но ничто не длится вечно.

Миша нахмурился, на что девушка не обратила ни малейшего внимания.

— Да, пожалуй. Что делать, мы уже придумали. Единственный способ для Миши оказаться рядом с Пожарской без опасности получить заклинание в лицо — маскарад. Мы с Людой начали работать над костюмом, там не так сложно. Но входной билет нужно достать тебе!

Миша при упоминании костюма вновь изобразил вселенскую скорбь, но про форму, которая мужчине всегда к лицу, не заикался. Полагаю, от этого Славяна его уже отучила. Я, впрочем, его скорбь разделял.

— Это мне надо каким-то образом узнать, на каком маскараде будет Пожарская, а потом ещё успеть подсуетиться с билетами?

— Никто не говорил, что будет легко, так ты мне сказал? — улыбнулась Кудрявцева. — На самом деле мы знаем, когда будет следующий карнавал. Здесь вопрос в другом.

Девушка перевела взгляд на Михаила. Задумчивый взгляд, намекающий, что есть какая-то глубокая и сложная проблема.

— Как сделать так, чтобы Михаил на карнавале блистал?

Я тоже задумчиво посмотрел на брата.

— Магические способности пока развиты недостаточно.

— Ага, — поддержала девушка.

Миша напрягся под нашими взглядами. Славяна оценила его фигуру, посмотрела на меня сравнивая. Понять, о чём она подумала, было несложно.

— Нет, за него я выступать не буду.

— Жаль, — внешне Кудрявцева ничуть не расстроилась. — Это бы всё упростило.

— Ага, а когда вскроется истина, и выяснится, что Марина влюбилась в меня, а не в Мишу. Нет, не будем так рисковать.

Здесь девушка вынуждена была согласиться.

— Да, твоя правда. Тогда нужен артистизм. Миша должен устроить шоу, что покорить сердца и души гостей.

Пару секунд мы молчали, а затем синхронно выдали вердикт:

— Не выйдет.

— Эй! Не говорите так, будет меня здесь нет! — напомнил о себе Миша.

Киваю:

— Хорошо. Предлагай.

— Я могу продемонстрировать свои таланты! — предложил брат. — Мне есть чем произвести впечатление!

Мы со Славяной переглянулись, внешне никак не отреагировав, но оба испытали одинаковый скепсис.

— Например? — спрашиваю.

Миша на миг задумался.

— Я отлично держусь в седле. Фехтую... Ещё...

Киваю:

— Ага, разбираешься в военной технике и оружии, тактике и так далее. А какие-нибудь таланты, которые, во-первых, не относились бы к любому кадету любого военного училища, во-вторых, могли бы произвести впечатление на даму?

Брат взмахнул руками:

— Тогда в чём вообще смысл? Разве в паре люди не должны принимать друг друга такими, какие есть?

Я поспешил прервать череду вопросов:

— Умную мысль сказал, но только есть один нюанс.

Славяна подхватила:

— Ага. Если бы мы говорили о девушке твоего уровня — всё было бы примерно так. Ей бы, возможно, хватило и просто того, кто ты есть.

Однако я не был согласен:

— Не, дело даже не в этом, Миша. В идеальных отношениях оба партнёра действительно принимают друг друга такими, какими они являются, но! Разве ты не хочешь для своей возлюбленной научиться чему-то новому? Пусть какой-нибудь мелочи, может, игры на гитаре? Смысл в том, чтобы вы оба развивались, достигали новых вершин, получали новые навыки.

Славяна с удивлением на меня посмотрела:

— Ты откуда это вытащил?

Пожимаю плечами:

— Прочитал в каком-то журнале. Смысл вы поняли.

— Это всё отлично, — Мишу я не убедил, — но ты предлагаешь мне всё отложить на полгодика, пока я не научусь играть на банджо?

Киваю:

— В идеале — да. Но полгодика у нас нет, — поворачиваюсь к Славяне. — Что вы придумали?

Она делает удивлённое лицо, но немного фальшивит.

— А почему ты думаешь, что мы что-то придумали?

— Просто знаю, что вы умнички и вообще замечательные девушки, поэтому не могли бросить всё на самотёк.

Кудрявцева улыбнулась.

— Льстец, но приятно. Да, мы придумали шоу. И тебе, Миша, придётся его отрепетировать. А ты, Дима, займись приглашениями на пять персон.

Я удивился:

— Пять?

— Ну мы же не можем пропустить шоу, которое сами устраиваем! — привела непробиваемый аргумент Славяна.

Резонно, даже не поспоришь.

— Сделаю.

На этом с братом и Славяной я закончил. Следующий в списке Данко. После происшествия парень немного присмирел, но гонор за один урок не выбился. Поэтому я отслеживал состояние цыганёнка, чтобы знать, когда ждать следующего бессмысленного и беспощадного подросткового бунта.

Данко я застал за отработкой одного из базовых упражнений в другом тренировочном зале. Понаблюдал несколько секунд, вздохнул.

— Стоп.

Данко тут же возмутился.

— Я всё правильно выполнял!

Пристально, насколько смог, посмотрел на него.

— Уверен?

— Конечно! Одно из первых упражнений, которому я научился! — настаивал Данко.

Вот иногда он схватывает материал, а иногда включает барана.

— Ещё раз, первая стойка.

Базовые упражнения потому и называются базовыми, так как помогают понять движение магии. Только представители самых родовитых семей чувствуют магию так же легко, как собственное тело, мне пришлось пройти через такие же упражнения в своё время. Другое дело, что я их проскочил относительно быстро, а Данко вот ещё страдает.

Парень расставил ноги и привёл руки в правильное положение. Здесь ошибок нет.

— Магия.

Он чуть сжимает кулаки, пуская энергию по каналам. Плохая привычка, особенно для боевого мага, показывает, что ты готовишь заклинание. Однако отучать будем после того, как он освоится с заклинаниями. Здесь, пока, тоже всё верно.

— Вторая стойка.

И сразу ошибка. Хлопаю по пояснице.

— Выпрямись. Руки выше. Третья стойка. Стоп!

Привычка уже выработалась, и Данко, прежде чем принимать следующую стойку, вернулся к неправильной второй.

— Что не так? — обиженно спросил он.

Ему, наверное, казалось, что спрашивает с вызовом, но получалось — обиженно.

— Сейчас я тебя научу.

Сосредотачиваюсь, подготавливая специальное заклинание. Болезненное, хотя и безопасное, учебное, позволяющее временно сбросить память тела, чтобы преодолеть неправильно сложившуюся привычку.

— Сделай глубокий вдох.

— Что ты дела...

— Глубокий вдох, я сказал!

Данко не спорит и загоняет воздух в лёгкие. Кладу ладонь на спину цыганёнка, между лопаток. В следующее мгновение Данко едва не падает, вскрикивая от боли. Ведь умение стоять на ногах тоже постепенно становиться привычкой.

— Что ты сделал?

— Терпи. И давай, возвращайся в первую стойку. Начнём всё заново.

Совсем зелёных новобранцев мне учить ещё не приходилось, в обеих жизнях.

Глава 22

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Февраль 1983 года

За всеми событиями и нагрузками я банально забыл о предупреждении Славяны. Собственное развитие, работа над методичками для всех вокруг, ещё и подготовка к снятию посмертного проклятия, на фоне чего посещение лицея можно считать отдыхом. Поэтому о родителях Славяны, способных нагрянуть нежданно в любой момент, я банально забыл. Ничего удивительного, в общем-то, ведь я не считал эту встречу проблемой. Небольшая трата времени, не более того. Ну и я понимаю, почему сегодня нет Славяны, наверняка отправили куда-нибудь под благовидным предлогом.

И потому, когда на площадку перед домом въехали две машины, я не придал этому какого-то особого значения. Даже когда увидел вышедших на улицу людей и заметил семейное сходство Кудрявцевых. Девочка явно пошла в маму чертами лица, а волосы взяла у отца.

Быстро убрал рабочие бумаги со стола и отправился встречать гостей, по пути вспоминая, что знаю о Кудрявцевых. Род владеет Рязанской Ружейной Мануфактурой, а это основной поставщик стрелкового оружия для армии и силовых ведомств империи. Прошлые владельцы мануфактуры, Великие Князья Алехины, провалили программу перевооружения, задержав выпуск новой армейской винтовки, чем вызвали крайнее неудовольствие государя. Кудрявцевы должны были очень быстро провести все необходимые мероприятия, наладить рабочий цикл и пустить новое оружие в массовое производство. Задачка была невыполнима, но выкрутились. Пустили сырой перспективный образец, который тут же начали модернизировать. Военные винтовку едва не забраковали, но Кудрявцевы как-то извернулись. К началу войны больше половины линейных подразделений были вооружены уже новыми винтовками, а старые, согласно плану, списывались на склады хранения.

Винтовка вполне сносная, никто не жаловался. А вот пистолеты рязанские — мусор. Простые и относительно надёжные, но слабые, пуля совсем смешная. Для магов огнестрел — оружие ситуативное, винтовку я носил, пока не вышел на двадцатый ранг. Дальше если ты не справился магией, значит, и гаубица в кармане тебя может не спасти. Пистолет носил, да, но трофейный, с очень крупной пулей, иногда даже пользовался.

Что можно сказать про Кудрявцевых здесь и сейчас? Богатые, даже очень богатые. Имеют всё, что можно купить за деньги, но не имеют того, что можно получить только через влияние и преференции. Влияние на большую политику минимальное. Да, они вхожи к государю, но для императора какие-то там бароны, управляющие мануфактурой, всего лишь очередные чиновники, каких вокруг него несколько сотен самых разных, и все так же дворяне, подчас куда более родовитые. Владение предприятием ВПК — это очень вкусно. Армейцы не любят перемены, им удобно, чтобы завод стабильно производил нужные им винтовки и ничего не менялось. А так как смена начальства — это всегда перемены, то сковырнуть Кудрявцевых из Рязани может только император или кто-то из его самых приближённых людей. Однако, при этом у самих баронов нет больших зубов, которыми можно огрызаться. Поэтому Славяна учится с нами, а не в более престижном заведении.

Вышел на крыльцо, взглянул на продолжающийся снегопад. Усилие воли, пара жестов, и надо мной повисает магический зонт, отгоняющий назойливые снежинки в разные стороны. Барон и баронесса идут в компании мужчины и женщины. У Славяны от матери не только лицо, но и глаза. Женщина смотрит на меня вполне дружелюбно, а вот у отца взгляд прищуренный, изучающий. Неизвестный мужчина почти наверняка не член семьи, на охрану непохож. Или очень хорошо маскируется. Женщина... Сложно сказать, на первый взгляд производит впечатление секретаря.

— Рад встретить вас в своём доме. Барон Кудрявцев, госпожа баронесса, господа.

— Барон Мартен, — кивает мне отец Славяны.

— Дмитрий, пожалуйста, — прошу, чтобы немного снизить градус формальности, и протягиваю руку.

— Григорий, — нехотя, но всё же отвечает мужчина. — Моя жена — Виктория.

— Прошу, проходите.

Внутри уже ждёт Анна со слугами, забирающими у гостей верхнюю одежду.

— Поужинаете? — предлагаю, хотя уверен в ответе.

И Григорий уже готов сказать нет, но вмешивается Виктория.

— Да, с удовольствием.

Хм, ладно. Киваю Анне, чтобы всё устроила. Мы проходим в обеденный зал, редко используемый по назначению. Я предпочитаю обедать в общей столовой, рядом с кухней, экономлю время. А кроме меня, обеденным залом и воспользоваться некому. Однако здесь всегда чисто, как раз на случай нежданных гостей.

Не имел большого опыта проведения таких трапез, поэтому слегка растерялся. О чём мне с ними говорить? О погоде? Вопрос, нормально ли они доехали, будет звучать, на мой взгляд, глупо.

— Приятного аппетита.

Чувствую себя нелепо. Сидим, едим суп. Григорий посматривает на меня, желая начать разговор, но ловит взгляд жены и медлит. Не названные мужчина с женщиной вообще не обращают внимания ни на что вокруг. Унесли основные блюда, сейчас понесут десерт. Решил прекращать комедию, пока она не стала фарсом.

— Полагаю, у вас есть вопросы по поводу нашего со Славяной сотрудничества...

— Ещё какие, — подтвердил Григорий.

Виктория тут же перехватила разговор.

— Славяна много времени проводит в вашей, Дмитрий, компании. Естественно, это не могло нас не заинтересовать.

Вот с темы «проводит много времени» надо съезжать.

— Она делилась своими результатами? — улыбаюсь, всеми силами не замечая намёка. — Среди нашей компании она показывает одни из лучших результатов. Идёт наравне со мной и Павлом Светловым.

— Да, она делилась своими успехами, — тоном, каким выносят приговор, ответил Григорий.

— Правда, она мало рассказала о методике, которую вы практикуете, — вновь сразу подхватила Виктория. — Сказала, что...

Киваю:

— Методика ещё сырая, требует отработки. Поэтому у нас такая разнообразная компания. Хотим обнаружить все подводные камни.

Чушь, сырые методики отрабатывают на наименее полезных членах рода. Раз мы все вместе пользуемся каким-то хитрым методом, значит, уверены, что он работает, причём именно так, как нам надо. Но это обычная отговорка, способ вежливо сказать: «не ваше собачье дело».

Принесли десерты. Большую часть того, что оказалось на столе, я уже пробовал, пока утолял голод по мирной жизни. Сейчас успокоился и на сладкое тянуло уже не так сильно.

— Методика, да? — хмуро произнёс Григорий. — Славяна рано уезжает в лицей и поздно возвращается, тратя всё время на вашу... методику? Я ничего не упустил?

Он к десертам даже не притронулся, уже без остановки сверля меня взглядом.

Киваю:

— Всё верно.

— Она увезла некоторые вещи, не сказав, куда, — это снова Виктория. — Она привезла их сюда?

Смысл отрицать? Подтверждаю.

— Да, в особняке есть комната, сейчас выделенная для вашей дочери, и несколько таких же комнат...

— На что ты рассчитываешь, Мартен? — в лоб спросил Григорий.

Виктория посмотрела на мужа неодобрительно, возвращать вопрос не стала.

— Нам известно, что методика принадлежит тебе, Дмитрий, — продолжила придерживаться дипломатического тона женщина. — И мы хотим знать, какую цену ты установил.

Я вздохнул.

— Сотрудничество.

И замолчал. Естественно, такой ответ их не устроил.

— Это всего лишь слово, — мужчина, похоже, был зол. Не удивительно.

— Но оно полностью передаёт смысл. Мы — единомышленники, занятые развитием. Сейчас нас меньше десяти, со временем станет больше.

И этот ответ они тоже не хотели принимать.

— Неважно как вы сами себя называете, — Виктория пыталась удерживать тон голоса, но тоже начала проявлять неудовольствие. — Знаниями, что предоставил род Мартен, не разбрасываются. Такие тайны хранятся в семье, либо продаются за что-то равнозначное. Славяна не говорила о цене, из чего мы делаем вывод, что тебя интересует она сама.

Отрицательно качаю головой.

— Славяна — хороший друг. Я уважаю её и никогда не предложу подобного.

— Хватит ходить вокруг да около! — повысил голос мужчина. — Мы проявили к тебе уважение. Возможно, даже большее, чем ты заслуживаешь. Мы осознаём ценность знаний, которые предоставляет род Мартен, и готовы говорить о браке, но ты грубишь нам в лицо!

Я вздохнул.

— Прошу прощения за то, что был неправильно понят. Попробую объяснить ещё раз. Мы создаём группу единомышленников, будущий альянс, если хотите.

— Мы знаем, что такое альянс, — уже без мягкости заговорила Виктория. — А также знаем, что надёжного альянса без династического брака не бывает.

Неглупые вроде люди. Совсем неглупые. Даже оценили знания и пришли говорить, за что им огромный плюс. Не ворвались в мой дом с претензией: «как ты посмел заявить права на нашу дочь». Меня никто не обвинял в том, что я имею недостаточно высокое происхождение. То есть их можно считать прогрессивными и гибкими. Но даже они не могут поверить в сотрудничество без матримониальных планов. Не могут. Как не смогут поверить, что машина может ездить не только на бензине, пока не увидят какой-нибудь электромобиль своими глазами. Как не поверят в то, что телефон можно носить с собой в кармане брюк, и не только звонить практически из любой точки мира, но и делать куда большее.

— В нашей компании три девушки уже сейчас. Я же не могу жениться на всех сразу? А с двумя юношами что делать?

Григорий отмахнулся.

— Вассальные клятвы или плата иными услугами, это очевидно!

Какие упёртые. Славяна была права, это утомительно.

— Хотите начистоту? Хорошо. Я действительно хочу получить Славяну. Но так, чтобы она этого тоже хотела. То есть никакого принуждения, ни с моей стороны, ни с вашей, ни с чьей-либо ещё. Это должно быть решение Славяны, только так я получу не её тело, а её душу. Её искреннюю симпатию. Поэтому никаких договорённостей до момента, пока у нас сложатся отношения.

Виктория сразу подобрела, да и Григорий успокоился, хотя подозрительность в нём осталась.

— А если она не захочет? Не сейчас и не в будущем? — спросил он.

Пожимаю плечами:

— Значит, я её не заслуживаю, — и, опережая напрашивающийся вопрос, продолжаю. — И тогда уже можно будет говорить о других формах сотрудничества.

— А какие у вас сейчас отношения? — сразу спросиламать девушки.

Ох, пожалею я ещё, что подал всё в таком свете.

— Мы друзья.

Виктория улыбнулась.

— Друзья-друзья? Или друзья — друзья?

Ага, Freund-Zone, как говорят немцы. Или очень близкие друзья, уже на самой грани отношений, просто пока не осознали, что им ничего не мешает пойти дальше.

— Близкие друзья...

По ощущениям у нас всё же второе, хотя может быть и первое, просто я этого не осознаю. Хотя... Не признаваться же, что меня держат на скамейке «просто очень хороший друг». Пусть думают, что я от подростковой любви выдаю желаемое за действительное.

Остаток разговора прошёл спокойнее. Пара невинных вопросов про общих друзей и планы, и родители Славяны меня покинули. Проводив их, отправился принять контрастный душ, надо взбодриться.

Глава 23

Центральная Московская Губерния

Февраль 1983 года

Меня привезли на ту же базу, только в этот раз вместо магической маски, меняющей личность, была маска из какого-то полимера, оставляющая открытыми глаза, никакой магии. Мы спускались на лифте, и судя по времени, ниже, чем во время предыдущего визита.

— Мы чисто по дружбе услуги оказываем, или род получит компенсацию за мою работу? — спросил я у тёзки.

— Лифт прослушивается, — получил ответ. — И даже камеры есть.

Киваю:

— Ну, есть. Сейчас я щёлкну пальцами, после чего никто ничего не увидит и не услышит.

— Камера наверняка с защитой от магических помех, — возразил Дмитрий.

Не помогло бы, я как-то целую деревню от самолёта-разведчика спрятал. Противостояние средств обнаружения и средств маскировки вечно, и то, и другое совершенствуется. На практике побеждает либо лучше оснащённый, либо владеющий мастерством магии. В нашем случае мастерством я владел явно лучше.

— И это не вспоминая о том, что выкинь я подобный фокус, и остановится кабинка перед отрядом спецназа или чем-то подобным, знаю, — киваю.

Лифт остановился. Нас выпустили в коридор, где ожидала не назвавшая себя женщина. Та самая, которую я видел в прошлый визит. Выглядела она иначе, тоже применяла магию изменения облика, что меня немного забавляло. Только у неё неровно закрывался левый глаз, может быть, последствие ранения или какой-то травмы, но для внимательного взгляда приметная черта. Повторить такое специально довольно сложно... Если травма, конечно, не является следствием чего-то воспроизводимого. Например: какая-нибудь практика магического усиления глаз, имеющая подобный изъян. Однако это делает всех пользующихся подобным усилением приметными, если об этом знать.

— Следуйте за мной, — пригласила нас не назвавшаяся.

Мы прошли по пустому коридору. Ботинки беззвучно ступали по стальным пластинам пола, по ощущениям, намертво вплавленным в поверхность. На стенах стальные трубы, скрывающие системы коммуникаций. Много труб. И нет дверей. Похоже, нас вели в защищённое место, где, в случае взрыва, повреждения комплексу будут минимальными. Я чего-то подобного ожидал.

Пост охраны, двухсторонний. То есть стволы оружия направлены и в одну, и в другую сторону. Охрана — накаченные парни в глухих шлемах, вроде и не держали нас на прицелах, но оружие в руках готово к бою. Один из них проверил какие-то бумаги, чтобы были у женщины, кивнул. Нас пропустили.

Коридор повернул и быстро закончился. Слева, справа и прямо — шлюзы. Один из них открылся, и к нам вышел уже знакомый мужчина. Пожал руку Дмитрию, посмотрел на меня.

— Мы всё подготовили. Осмотрите, если нужно что-то ещё — дайте знак. Если не нужно — дайте знак о готовности. Мы будем за бронированным стеклом, не пропускающим звуки.

Хмыкаю.

— И способном остановить взрыв, да?

Мужчина кивает:

— Техника безопасности. И это самое подходящее место, полностью магически нейтральное и хорошо изолированное от внешних планов, как вы и просили.

Я, в общем-то, того и ожидал, так что никакого неудовольствия не испытывал.

— Тогда давайте начнём.

Шлюз, что находился прямо по коридору, скрежетом раскрылся. Не потому, что плохо смазан или застревает, а из-за чудовищной тяжести. Следующее помещение от внешнего мира ограждала массивная стальная плита, метр толщиной, уходившая вверх. Над образовавшимся после открытия провалом автоматически выдвинулся мостик. Прозвенит сигнал тревоги, и эта многотонная плита замурует меня внутри.

Но я не волновался. Если увижу, что снять проклятие не смогу, так и скажу. Им ведь тоже нужен живой человек, а не два трупа. Поэтому спокойно прохожу в камеру, отделённую ещё одним шлюзом, уже более скромным. За мной с грохотом опускается плита. Пара секунд, нос ловит чистый отфильтрованный воздух, шлюз впереди открывается, и я оказываюсь в просторном помещении, круглом, метров пятьдесят в диаметре и около двадцати в высоту. В стене смотровое окно, и вряд ли стеклянное. Оттуда на нас смотрят два десятка человек. Большая часть этого ангара пустует, только в центре оборудовано рабочее место. На койке сидит молодой мужчина, лет двадцать пять, может, двадцать три. Он поднимает на меня взгляд, моргает. Левый глаз закрывается неровно, с едва заметной судорогой. Всё же методика развития.

Подхожу, пробегая взглядом по столам. Инструмент, нужные ингредиенты, кое-какие травы, минералы, большой слиток золота. Всё, как я просил.

— Ложись, мне нужно посмотреть, что там у тебя стоит.

Мужчина, хотя какой мужчина. Парень, ну да, за двадцать, но по моим меркам всё же парень. Так вот, он никак не скован. Значит, я прав? Агент внедрения?

— То же, что и у остальных, — ответил он, однако лёг на больничную койку.

— Такие заклинания всегда имеют отпечаток индивидуальности. Одна небольшая деталь, особенность твоего магического тела, контуры легли иначе, у заклинания зачесался нос во время ритуала, и всё. Подход для снятия уже другой.

Запускаю диагностику. Связь с планом тлена, как и у предыдущего. А само плетение иное.

— Как давно стоит проклятие.

— Это секретная информация.

Кто бы сомневался.

— Мне только нужно знать, больше трёх лет или нет?

Парень несколько секунд сомневался, затем кивнул.

— Больше.

Мысленно выругался. У предыдущего заклинание стояло всего пару месяцев и не набрало силы.

— Твои друзья за стеклом умеют читать по губам?

Парень удивился, но кивнул.

— Да, умеют.

Поворачиваюсь к стеклу и приподнимаю маску, чтобы было видно мой рот.

— Плетение успело укорениться в магическом теле. Мне нужна глубокая диагностика.

Народ что-то быстро обсудил между собой, затем Дмитрий кивнул мне.

Готовлю усложнённое заклинание диагностики, детище далёкого будущего. Вот это заклинание точно было придумано уже во время войны, а не является вынутым из чулана секретом одного из родов. Проверяю парня, чувствуя, как утекает энергия. Так, четырнадцатый ранг, тринадцать узлов. Развит, как боевой маг, плюс некоторые специфические узлы для работы разведчика. В них не углубляюсь, мне нужно найти проклятие.

— Плохая новость. Тебе поставили на просто проклятие, а псевдоузел. Это значит, что оно пассивно подпитывалось твоей же силой, постепенно набирая мощь. Чувствовал последние годы, что силы восполняются как-то слишком медленно?

Парень слегка побледнел, но лишь слегка. Подтвердил:

— Да, я заметил.

— Хорошая новость. Изъятие не станет проблемой, уже через несколько месяцев будешь полностью в норме. Работа тонкая, всё же взведённая магическая бомба, которая этот зал, вероятно, не покинет, но от нас не оставит даже пыли. К счастью, принципиально несложная. Расслабься пока, я подготовлю всё необходимое.

Перешёл к столам. Потребуется два, так скажем, зелья, хотя одно скорее жидкий катализатор, а второе снимает сопротивление, принимаются вовнутрь. И краска для нанесения на кожу. Ну и стоит подстраховаться, для чего здесь слиток золота. Пожалуй, с него и стоит начать. Золото побудет ингибитором, замедлит раскрытие пробоя на другой план. С учётом защиты самого помещения я даже должен успеть заблокировать открытие пробоя. Но здесь как повезёт, если всё это будет происходить уже на последней стадии изъятия, то будет красочный пшик и не более того. А если на начальной стадии, то красочный пшик будет внутри парня, с летальным исходом.

Подогнав один из столов к кровати, я водрузил на него слиток, накладывая заклинания. И тем самым закрыл парня от смотрового окна.

— Ты можешь мне помочь? — спросил он тихим голосом.

Вот был я уверен, что будет какой-нибудь подвох.

— Почти наверняка нет. Я наёмный специалист, и мы на военной базе. Понимаешь?

— Мне лишь нужно...

Отошёл обратно к рабочему столу, поэтому парню пришлось замолчать. Не хочу влезать в эти разборки. Как минимум потому, что понятия не имею, кто против кого играет. Понятно, что почти наверняка одни группировки дворян против других, но меня это всё пока не касается и пусть дальше так и остаётся.

— Давай я просто сделаю свою работу и уйду. Договорились?

Возвращаюсь с двумя стаканами и протягиваю первый.

— Выпей.

Парень выпил сначала первую жидкость, затем вторую. Я сходил за краской и снова вернулся к нему.

— Снимай футболку.

Он выполнил. Тело обычное, ни шрамов, ни следов от магических атак. Впрочем, у него есть вита, я бы удивился, будь иначе. Однако теперь я снова закрывал его от окна.

— То, что ты называешь проклятие. Это не оно.

Прерываюсь на миг, но отрицательно качаю головой и продолжаю.

— Нет, парень, это именно оно. Я в этом кое-что понимаю. Так что не лезь под руку.

Но он не успокоился.

— Это нечто большее. Хранилище. Ты знаешь, что такое магический ключ? Конечно, знаешь.

Да, я знал, что это такое. В прошлом такие штуки часто применяли. Запечатываешь что-нибудь магией, а для открытия используешь магический конструкт. Фишка в том, что магический ключ — штука нематериальная. Хранишь его в своём магическом теле, и никто у тебя ключик не отберёт. Но так было раньше, пока не научились читать ауру относительно простыми заклинаниями, да и с вертексом такой ключик можно воспроизвести, достаточно один раз увидев. Сейчас подобные ключи требовалось прятать туда, откуда их просто так не достать.

Например, на другие планы. И посмертное проклятие такой фокус вполне позволяло.

— А если я расскажу им про этот ключ?

— У тебя будут проблемы, — улыбнулся парень. — Они о нём и так знают, но им не надо, чтобы информация ушла дальше.

Логично.

— Просто посмотри на него и запомни. Этого будет достаточно.

Я морщусь под маской.

— Чтобы нарисовать на своей спине мишень? Нет, отказываюсь. А теперь расслабься, мы начинаем.

Отхожу, становясь так, чтобы он не мог больше говорить. Процесс мне был известен только в теории, если говорить про всё изъятие целиком, но по отдельности все элементы мне выполнять уже доводилось, так что волнения не было. Рутинное дело, в каком-то смысле, если бы я был ранге на четырнадцатом хотя бы. Сейчас пришлось изрядно напрягаться, но это мелкие сложности, не более.

Весь процесс напоминал, пожалуй, потрошение. Я отсекал отдельные участки и развеивал их, постепенно ломая многоуровневое плетение. Где-то подключал псевдосвязи и сам запитывал определённые участки, чтобы они не сработали без моего желания, где-то закольцовывал, вызывал ложное срабатывание и снова включал в систему, чтобы участок продолжал работать, не вызывая дестабилизации всей системы, но и функционировать уже не должен был.

Наконец, оборвал всё лишнее, оставив только пробой на иной план. Экранировал пространство, чтобы не дать какой-нибудь случайной твари прорваться в наш мир, перестраховался, затем начал закрывать пробой. Парень не мог знать, что я делаю, однако во взгляде видна была надежда. Только если для зрителей эта была надежда на успешное избавление от проклятия, то я знал, на что он надеется. И я чувствовал нить, что позволяла вытащить магический ключ.

Но я твёрдо решил не влезать во всё это. Поэтому захлопнул пробой, оборвав любую связь. Всё, сложный момент пройден. Пусть твари тлена порадуются дармовой энергии. Оставалось очистить остатки, как ни странно, самая болезненная часть для пациента. Где-то минут через пять парень отключился. А ещё через десять я свернул всю магию и расслабился.

Обернулся к окну и показал большой палец.

Глава 24

Москва

Февраль 1983 года

В город возвращался в компании Дмитрия. Стояла поздняя ночь, за окном иногда мелькали машины, играла тихая музыка, на пассажирском сидении было комфортно. Самое то, чтобы откинуться на спинку и заснуть. Однако я не спал.

— Значит, всё же не Вымпел...

Сотрудникам я ничего не рассказал. Ни о ключе, ни о разговоре. Резоны держаться подальше от разборок между могущественными родами никуда не исчезли. Но кто же нас спрашивает?

— Не буду спрашивать, откуда ты знаешь о Вымпеле, — вздохнул мой тёзка.

Заговорил он, когда мы выбрались на федеральную трассу. Дмитрий рассказал, что я имел честь работать с отделом колониального контроля, третьей по влиянию специальной службы Российской Империи, после специального отдела и отдела военной разведки.

— Почему не сказал сразу? Что изменилось?

Ни в коем случае не предъявлял претензий мужчине. Нет, он всё делал правильно, это опасная информация, без которой живётся намного спокойнее. Раз он заговорил, значит, что-то изменилось.

— Из-за разговора, состоявшегося, пока ты работал. В процессе на площадку вошёл мужчина, подозреваю, кто-то из высших чинов. Он задал несколько вопросов, иносказательно, чтобы я ничего не понял, но одно имя всё же упомянул. Родион. Пусть Родион уберётся по завершении.

Мужчина многозначительно замолчал.

— Если ты думаешь, что это имя мне что-то скажет, то нет, понятия не имею, о чём речь.

Но Дмитрий продолжил молчать, будто собирался с мыслями.

— Родион — ликвидатор. Уборка в его исполнении — это убийство всех фигурантов и свидетелей.

Допустим. Информация заставила меня нахмуриться.

— Уверен, что речь шла и обо мне в том числе? Убивать приглашённых специалистов...

— Не уверен, — подтвердил тёзка.

Мой друг, услышав эти слова, дёрнулся. Мелочь, но...

Да уж, нехорошая мелочь.

— Понятно... — протянул я.

На языке крутились выражения покрепче. И мужчина отлично понял, какие первые мысли придут мне в голову.

— Дима, мы сотрудничаем не в первый раз. Раньше всё проходило нормально, к тому же сотрудничество всегда было обоюдовыгодным. ОКК предоставляло нам информацию, ты сам должен понимать, насколько это ценно.

Киваю.

— Понимаю. Только от этого не легче.

Придётся Олегу ещё со мной покататься, именно в качестве телохранителя. Ну и девушек надо предупредить, на всякий случай.

— Олега поставишь в известность? — спросил Дмитрий.

— Да, — кивнул я, повернувшись к тёзке. — Ты, кстати, тоже свидетель. Так что и за своей безопасностью следить не забывай.

Дмитрий хмыкнул:

— О себе я точно позабочусь.

Когда машина остановилась на площадке перед особняком, до утра оставалось всего несколько часов. Я предупредил себя не ждать, так что кроме одного слуги, открывшего мне дверь, никого бодрствующего в особняке не было.

Я постоял немного в холле, а затем пошёл в комнату Славяны. Девушка разрешила мне воспользоваться частью ингредиентов для себя? Разрешила. Много мне и не надо, только ускорить процесс. Звезду я в любом случае быстро не закончу, но зверя, хотя бы базового — вполне.

Причина не использовать катализаторы была проста. До этого момента она перевешивала все плюсы от ускоренного развития узлов.

Развивая узлы условно естественным путём, в том числе и тем, что применял я, развитие продолжается, даже когда перестаёшь уделять этому особое внимание. Я не поднимал ни виту, ни титан на восьмой ранг, они довольно быстро разовьются сами.

Если использовать катализаторы, любые, вещества, подпитку от ритуалов другого плана, развитие будет идти эффективнее, однако стоит остановить подачу катализатора, и всё. На продолжительное время естественное развитие останавливается. Потребуется время, чтобы магическое тело снова начало развиваться само, и время это всегда велико. Допустим, я бы развил десять узлов за условный год без катализаторов, подняв все на десятый ранг. С катализаторами я бы сделал это быстрее, в три или в четыре раза, условно за три месяца. А затем ещё года полтора узлы бы не развивались сами, такова плата.

Поскольку я думал, что время у меня есть, решил идти естественным путём, но опасность требует корректировать планы.

Закинулся питьевыми зельями, меня передёрнуло от сопутствующих ощущений. Мягко говоря, крайне неприятных. Чтобы быстрее от них абстрагироваться сел за работу. Первый ранг биста я возьму этой ночью, может быть, даже подниму до второго ранга, но это смех. Только с шестого ранга бист начнёт срабатывать сам, отвечая на любую угрозу, а пока буду запускать его по своему желанию, подавая энергию.

Утром меня прервала Анна.

— Господин, — женщина пришла не с пустыми руками, неся в руках поднос с, видимо, соком. — Желаете промочить горло после зелий?

Успокоил энергию и поднялся, разминая мышцы.

— Пожалуй.

В графине действительно был сок, яблочный. Я посмотрел на стакан и приложился сразу к графину.

— Чем вы занимались ночью, господин? — интонация Анны так и сочилась иронией.

— Работал. Передай Олегу, что мне надо с ним поговорить до того, как поедем в лицей.

Бессонная ночь не слишком на мне сказалась, молодость и узел жизни компенсировали усталость.

Олег нашёл меня в комнате, готовящимся к выходу.

— Новые вводные, друг мой, — сказал я, застёгивая рубашку. — Я хотел подыскать для тебя занятие, более соответствующее навыкам. Всё же водитель — это не несерьёзно. Но мне снова нужен телохранитель.

Олег коротко кивнул, не изменившись в лице.

— Есть угроза. Не могу сказать, что она прямо гарантированная, но есть. Проблема в том, что угроза исходит от твоего коллеги, причём мало ограниченного в средствах, как я понимаю.

Ликвидатор нахмурился.

— Да, ты правильно понял. Убийца на службе у правительства. Надеемся на то, что они не решат зачистить всех свидетелей, но готовимся к худшему.

— Я всё понял, — серьёзно кивнул Олег.

В лицей мы не опаздывали, поэтому снова ехали по необычному маршруту. А я подготовил защитное заклинание. Не такое, чтобы выложиться в ноль, но всё же держал наготове.

Для разнообразия сегодня меня встречал Павел. Плохое влияние я оказываю на людей, заставляю всех приходить раньше. Или это положительное влияние?

— Доброе утро.

Мы пожали друг другу руки. Меня не покидало ощущение, что Светлов смотрит на меня, а думает о том, как бы занять лидерскую позицию.

— Со мной говорили девушки, по поводу твоего брата.

Забавно. Он думает, предоставив нечто, что не могу предоставить я, выиграет несколько баллов на шкале лидерства? Удачи ему.

— И приглашения на светский вечер?

Светлов кивнул.

— И приглашения, только на бал.

— Хорошо, — я указал на дверь, и мы вошли в лицей, чтобы не торчать на входе. — И как? У тебя есть нужные связи?

Учеников ещё было немного, так что лишних ушей я не слишком опасался, ничего крамольного мы не обсуждали. Светлов поджал губы.

— Ещё нет, но это дело времени.

Давай, красавчик, шустри. Как бы я ни хотел помочь Мише, его амурные дела сейчас не входили в список приоритетов.

— У меня несколько вопросов по заклинанию, что ты передал. Потренируемся до уроков?

— Пойдём, это не займёт много времени.

В одном из залов нас уже ждал Михаил. Я был прав, на обоих парней у меня ушло в общей сложности пятнадцать минут, поправить мелкие огрехи и дать несколько подсказок. Кого-то они на дуэлях удивят, но ничего за рамками родовых техник не покажут. Впрочем, парни были удовлетворены полностью и покидали тренировочный зал в приподнятом настроении.

Перед занятиями обменялся с девушками приветствиями. Хотелось спросить их о прогрессе развития, но в классе уже было много учеников. Предупреждать о новой опасности повременил, касается она в первую очередь меня, сообщу позже.

— Павла видел, он тебя искал? — спросила Людмила.

Киваю.

— Да, мы уже поработали.

— Я попросила его...

Жестом показал, что знаю, о чём речь.

— Правильно сделала, надо закрывать этот вопрос.

Упомянули учебные моменты. Лучшие ученики класса, ага, только никто из нас усердно за учебниками не сидел. Ускоренно развивающиеся вертексы давали девушкам достаточное преимущество, чтобы лицейский курс стал лёгкой прогулкой.

Как-то внезапно подошла Ольга.

— Дмитрий, привет, — девушкам староста только кивнула. — Директор просила тебя зайти к ней между занятиями. И... Спасибо за помощь с танцами.

— Не за что. Как результат?

Оля улыбнулась.

— Более чем достаточный. Блестящим, конечно, не назвать, но нужное внимание я себе обеспечила.

И ушла к своему столу.

— Ты всем помогаешь, — отметила Людмила.

— И буду продолжать это делать по мере возможности.

— Тем более, если это почти ничего не стоит, — поддержала меня Славяна. — От нас не убудет.

Людмила нахмурилась.

— Ты, мне кажется, примазываешься к чужим заслугам.

Славяна самодовольно улыбнулась:

— А вот и нет! Я заглянула в методичку, которую исправлял Дима. И в свою лепту тоже внесла! Так что оценки нашего класса — это наша двойная заслуга.

Люда лишь закатила глаза в ответ, но спорить больше не стала.

Выбрался к директору я на большой перемене, во время коротких идти было откровенно лень. Что удивительно, мне пришлось подождать лишь пару минут, Дана очень быстро нашла для меня время. А стоило войти, сразу указала на гостевое кресло.

— Проходи, Дмитрий, присаживайся.

А что я? Я человек простой, прошёл и присел. И, не успел я спросить, что произошло, Дана сама завела разговор:

— Ольга уже успела похвастаться?

Хм, с каких пор меня приглашают к директору для праздных разговоров?

— Да, похвасталась и поблагодарила. Рад за неё.

Директор улыбнулась.

— Анатолий Викторович рассказал мне о твоём вкладе в её успех.

Мысленно закатил глаза.

— Надеюсь, он не докучал вам подробностями.

Дана удивилась, заподозрив, что рассказал Корнилов меньше, чем произошло на самом деле. Кого-то в ближайшем будущем ждёт допрос с пристрастием.

— Меня радует твоя отзывчивость и готовность помогать ближнему, но порой эта готовность приобретает... — директор запнулась, подбирая слово.

Я не спешил ей помочь, изобразив лицом вопрос и недоумение.

— Вольные формы, — лучшее слово, которое подобрала Дана, явно не устраивало её саму. — Я о твоей методичке.

И продемонстрировала мне книжку. Я ни о чём не беспокоился, в ней не было ничего, что могло бы даже случайно кому-то навредить. Поэтому я лишь пожал плечами.

— Наш класс, насколько я знаю, неплохо справился.

— Отлично, показали лучший средний результат, — подтвердила директор. — И я хотела спросить, можем ли мы внести сделанные тобой правки в учебную программу следующего года?

Я самую малость опешил. Так, если подумать, я действительно использовал теоретические наработки из будущего, включающие ранее тайные родовые знания и опыт времён войны. Однако... Что я вообще знаю о том, как образовательные учреждения этого времени получают программу обучения? Ничего. Может такое быть, что Дана и счастлива была бы подтянуть теоретическую базу, но не имеет такой возможности? В теории да.

— Не можете, госпожа директор, — сделал небольшую паузу, прежде чем продолжил, — Вы должны их включить, если имеется такая возможность, — я улыбнулся, особо акцентируя слово «должны».

Дана напряглась после первой части моего ответа. И, похоже, уже готова была поторговаться, дабы изменить моё мнение. После второй расслабилась, хотя в её взгляде появилось отчётливое подозрение. Не принято сейчас делиться информацией, никак не принято.

— А если ещё окажете мне одну услугу...

Женщина улыбнулась, кивнув.

— Если это будет в моих силах, Дмитрий.

— Я, в компании двух, хотя лучше... Пяти, да. Я в компании пяти друзей хотел бы попасть на закрытое мероприятие.

Женщина кивнула:

— Такое можно устроить. Что за мероприятие?

Улыбнулся в ответ.

— На самом деле нас интересует не мероприятие, а одна конкретная персона...

Глава 25

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Март 1983 года

— Давай ещё раз! — потребовала девушка.

У Славяны нашлась новая страсть. Рукопашный бой. Я вывел зверя на шестой ранг и успокоился, оставив форсированное развитие, возвращаясь к обычному. Теперь буду долго собирать Аида, но оно того стоит. Славяне закончили основные узлы и прошли первый ранг зверя. Сейчас она осваивалась с новой силой. Надо дать энергетике устояться, перед тем как перейдём к ритуалам, открывающим девушке путь зверя.

— Поехали!

Ощущения, когда энергия заполняет узел зверя, напоминала мне резко выпитые сто грамм коньяка. Только горячая волна не бежала внутри, а била в поясницу, и уже оттуда наполняла всё тело. Обходились без трансформации, Славяна всё равно была на неё неспособна сейчас.

Толкаю себя вперёд, налетая на девушку. Первый размен ударами ещё создаёт впечатление тренировки двух боксёров. В ход идут кулаки и прямые джебы, жёсткие блоки или уклонения назад, но уже через десяток движений мы оба включаем икар, и удары из быстрых превращаются в мгновенные.

Славяна первая бьёт ногой. Её руки короче, девушке приходится либо подключать ноги, либо сокращать дистанцию, но сейчас мы на скорости. Я почти интуитивно ловлю импульсы её тела, за секунду понимаю, какой и куда придётся удар. Она, впрочем, делает то же самое. Я убираю ногу из-под её атаки, Славяна бросается вперёд, толкая меня всем телом.

Ещё одно преимущество, получаемое вместе со зверем. Инстинкты подсказывают не только заученные удары, но и совершенно непредсказуемые варианты. Стой я твёрдо на ногах, девушке не хватило бы массы меня сдвинуть, однако, уходя, я поднял одну ногу.

Вместо падения я использую полученный импульс, хватая девушку за руки. Да, я падаю на спину, но вместе с этим швыряю её в том же направлении. Лёгкая Кудрявцева перелетает меня, успевает вывернуться и приземлиться на ноги и одну руку. Я падаю на спину, продолжаю движение, переворачиваясь через голову, и наношу удар ногами.

Бой окончательно теряет очертание поединка двух бойцов-людей. Всё больше движений, неудобных для человека. Всё чаще мы прыгаем, швыряем друг друга, или наоборот, хватаем и пытаемся драть, словно звери. Всё меньше удары напоминают удары людей, всё больше в них замахов медвежьих лап, кошачьих ухватов, волчьих бросков.

Славяна сначала пугалась, входя в такой раж, но постепенно привыкла. Ей умение меньше думать и больше полагаться на инстинкты необходимо для дальнейшего развития. Я просто не мешал инстинктам, соизмеряя силу, чтобы тренировка не превратилась в избиение. Всё же сейчас я девушку превосходил.

На очередном ударе Славяна попалась в захват. Я прижал девушку спиной к своей груди, полностью блокировав руки. Попытку ударить затылком в лицо парировал, подтянув девушку выше и уперевшись лбом. Славяна ожидаемо брыкнулась, резко подняв ноги и также резко бросив их вниз, чтобы меня уронить. Разница в массе у нас не слишком большая, Кудрявцева вполне могла швырнуть меня через себя.

Однако я вовремя присел, и Славяна болезненно вскрикнула, с размаха ударив пятками в пол. Пользуясь болезненным спазмом, перехватил, зажимая её шею. Ещё не удушение, но попробует брыкнуться ещё раз и...

Девушка упёрлась в пол и толкнула меня спиной. Достаточно сильно, чтобы уронить нас обоих. Она оказалась ещё выше в захвате, мой нос упёрся ей в шею. Славяна приподнялась и задницей врезалась мне в живот. Не больно, но неожиданно. Захват ослаб, и этого ей хватило.

Славяна перекатилась через меня, сразу постаравшись атаковать. На несколько секунд бой превратился в борьбу, мы хватали друг друга и выбирались из захватов, барахтались на полу, толкаясь и пыхтя. Со стороны, наверное, выглядело безобидно, но это со стороны. У нас обоих был титан, у меня на восьмом, у Славяны на девятом ранге. У неё развивался сам, оказалось, девушка получает наслаждение от физической силы и в свободное время много тренировалась. Так что случайный человек, оказавшийся в этот момент между нами, рискует переломать все кости, даже те, о существовании каких не подозревает.

Толчок ногами в грудь отбрасывает меня от девушки. Перекатываюсь, перетекая в низкую стойку. Славяна тоже успевает вскочить. На пару секунд замираем. Я уже собираюсь остановить тренировку, но девушка улыбается, показывая разбитую губу. Похоже, один из ударов достал до цели, я этого не заметил.

Кудрявцева бросается вперёд, но по-звериному, отталкиваясь четырьмя конечностями, прыгая на меня, как натуральный хищник. Уже собираюсь перехватить её и, пользуясь набранной инерцией, бросить на пол, но меня останавливают инстинкты...

Чёрно-белый мир. В этом мире вокруг девушки явственно проступает силуэт хищника. Пока не сформировавшийся, но уже сейчас понятно — это её путь. Её стихия. Девушка обрушивается на меня, опрокидывая на спину, но не атакует, а приближается к моему лицу, заглядывая в глаза. Силуэт зверя исчезает, напоминая мне, что вся одежда девушки — обтягивающий спортивный топ и спортивные даже не шорты, трусики...

Обрываю видение, позволяя девушке уложить меня на лопатки. Лёгкий удар затылком об пол — ерунда, проходит за секунду. Славяна нависает надо мной. В реальном мире силуэта зверя нет и не было, но сейчас я вижу её многообещающую улыбку, а затем заглядываю в глаза. В них плещется страсть, азарт и... Триумф.

— Я победила! — сексуальность исчезает, оставляя лишь триумф. — Ха!

Девушка вскакивает. Да, победила. Обманула даже инстинкты. Видение предупреждало, что это обман. Но, даже если бы посмотрел его до конца, всё равно бы не стал сопротивляться. Поднимаюсь.

— В этом бою у меня не было шансов победить, — разводу руками.

Славяна самодовольно ухмыляется, а затем устало опускает руки.

— Всё! Душ!

Разворачивается и идёт в сторону душевой комнаты, какие были пристроены ко всем тренировочным залам. Обычно мы ими не пользовались, потому что не отрабатывали рукопашный бой и не потели так, спокойно возвращаясь в свои комнаты, но после таких тренировок... Поймал себя на том, что смотрю на спину и попу удаляющейся девушки.

Славяна остановилась, обернулась, улыбнувшись мне. А затем снова повернулась спиной и сняла нижнюю часть гардероба самым эротичным способом, каким женщина может это сделать. Вновь выпрямившись, девушка подмигнула мне.

— Утешительный приз.

После чего скрылась в душевой. И я просто обязан воспринимать это, как приглашение. Приглашение, на которое я не могу ответить отказом. Иду в душевую следом за девушкой. Тряпки одежды в трёх шагах от входа. Мои шорты и трусы присоединяются к одежде девушки. Раздевалки здесь нет, только шкафчик с полотенцами и халатами, так что я попадаю сразу в комнату с десятком открытых кабинок. Вода льётся в дальней правой. Иду до кабинки, заглядывая внутрь, но там никого.

— Посмотреть пришёл? — голос Славяны идёт из-за моей спины.

Оборачиваюсь. Девушка стоит, прислонившись к перегородке и чуть расставив ноги, демонстрируя идеально гладкую бархатную кожу. В душевой яркий свет, позволяющий мне оценить и не такие подробности. Пока я смотрю на неё, она оценивает меня.

— Ты сильно ударилась ногами, — напоминаю, — не болит? Я могу помассировать тебе ступни.

Мой голос слегка дрожит, но совсем не по той причине, что была раньше. Славяна чуть меняется в лице, показывая лёгкую боль.

— Да, ты прав, очень сильно ударилась. Посмотришь?

И подняла одну ногу в идеальном вертикальном шпагате, будто бы массируя голеностоп. Кровь с такой скоростью прилила в пах, что эрекция сопровождалась болезненным спазмом. Я и до этого-то был вполне в готовом состоянии... Впрочем, моя реакция Славяне очень понравилась, а это главное.

Свожу расстояние между нами до минимума, грань приличия, лишь протяни руку. Первое прикосновение моих пальцев к девичьему стану. У Славяны перехватывает дыхание, она смущённо отдаляется, лишь на мгновение, чтобы сразу податься вперёд, смело и доверчиво вкладывая себя в мои ладони. Жадно обнимаю её, притягивая к себе, но упираюсь практически девушку в живот. Славяна, краснея и смущаясь, привстаёт на носочки, направляя мою горячую плоть себе между бёдер. Я чувствую касание губ, трение, без проникновения, но даже так Славяна ахает, сжимаясь в моих руках. Очень хочется просто прижать её спиной к стене, подхватить за бёдра, поднять и погрузиться на всю глубину. Правда, не уверен, что девушка оценит такой манёвр, первый раз всё же важен.

Кто опытный мужик? Я! Возьми себя в руки!

Моя рука быстро поднимается по её телу, оглаживая упругую грудь, игриво задевая сосок, к шее, чтобы обхватить голову. Удерживая её лицо целую, мягко. Несмотря на всю ситуацию это наш первый поцелуй.

— Е... щё...

Целую уже по-настоящему, не замечая, как вторая рука обхватывает попу Славяны, чтобы задать ритм движения. Но на первой же фрикции девушка разрывает наши губы.

— К демонам поцелуи... Не могу терпеть...

Полшага назад, разворачиваю Славяну спиной к себе и немного наклоняю вперёд, заставляя выпятить попу. Опускаю руку, проверяя её готовность. На прикосновение девушка отзывается нетерпеливым стоном.

— Дима... — голос звучит требовательно.

Последний раз касаюсь её снаружи, собирая влагу, прежде чем погрузиться...

— Господин!

Я чуть не зарычал.

— Я занят!

Голос Анны доноситься из зала, она не зашла в душевую, но не видеть наших вещей не может.

— Господин, простите, срочное дело, — её голос звучит озабоченно.

— Я очень занят!

— Кхм, — в голосе управляющей появляется издёвка. — Я отлично понимаю, что вы заняты. Приехала Светлана, дело очень срочное. Похоже, Быкова убили.

Информация прошла по телу волной холода. Я выругался.

— Буду через минуту.

Славяна сползла по стене на пол. Проклятие! Наклонился и поцеловал Славяну, на что она охотно ответила.

— Иди уже. Я догоню.

Послал команды вите, заставляя тело расслабиться. Накинул халат, не обращая внимания на Анну, и не подумавшую отвернуться.

— Св... — начала управляющая.

— Я поднимусь в комнату и переоденусь. Пригласи Светлану в кабинет.

— Но...

— Живо! — повысил голос, добавив командных интонаций.

Анна склонилась и поспешила к выходу. Я ещё раз посмотрел в душевую, подождав несколько секунд. Но Славяна не вышла. Чёрт! Портить девушке первый раз... Но если Дмитрия действительно убили, это первостепенная проблема. Со Славяной я поговорю позже.

Чертыхнувшись, поспешил в комнату.

Глава 26

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Март 1983 года

Когда я вошёл в кабинет, Светлана рылась в баре, а у стола стоял молодой мужчина, обернувшийся на звук.

— Что произошло? — спрашиваю сразу, опуская вежливость.

Пребывая в крайнем раздражении, я тратил силы уже на то, чтобы оставаться спокойным.

— Может быть, ты нам расскажешь? — спросил мужчина.

Я нахмурился.

— Ты ещё кто?

Мужчина сложил руки в замок, мрачно глядя мне в глаза.

— Ты, мальчишка, не слишком ли много...

— Тимур, — осадила его Светлана и повернулась ко мне. — На машину Дмитрия напали. Убит водитель, в салоне кровь, но тела Димы нет. Мы успели поговорить с Олегом и ты...

Киваю.

— Предупреждал его об угрозе, да. Дмитрий вам не сообщал?

Светлана с неизвестным переглянулись.

— О чём? — уточнила женщина.

Интересные подробности начинают открываться.

— О нашей работе с ОКК?

И вижу по лицам обоих, что нет, не сообщал.

— ОКК? — уточняет Тимур. — Отдел колониального контроля?

Подтверждаю:

— Да, у него там друг работает, насколько я понял. Нас не знакомили... Меня там вообще ни с кем не знакомили.

Светлана выпила чего-то крепкого и, оставив посуду в баре, переместилась в кресло, устраиваясь поудобнее.

— Рассказывай.

Обхожу стол, занимая место хозяина.

— А оно вам надо?

— Слушай, ты! — вновь начинает заводиться Тимур.

Мне этого ещё горячего парня не хватало.

— Подожди ты! — поднимаю голос. — Вы реально хотите стать секретоносителями? Если мои предположения верны, то за Дмитрием пришли именно из-за этих секретов.

Тимур серьёзно кивнул:

— Да, давай, говори!

Но я смотрел на Свету. Женщина сомневалась. Тимур тоже перевёл на неё взгляд, удивившись.

— Что-то серьёзное? — спросила она.

Хмыкаю.

— Ирония в том, что по сути дела я ничего не знаю. Выступал в роли консультанта, им потребовались мои знания. Ни я, ни Дмитрий ничего такого не узнали и не видели. Поэтому есть вероятность, что это не ОКК. Если хочешь мой совет...

Я замолчал. Тимур готов был возмутиться, но Светлана кивнула. И я заговорил.

— Нужно найти контакт Дмитрия в ОКК. Подозреваю, что это один из его сослуживцев...

— Когда он пришёл в наше СБ, у него было одно условие — прошлое Дмитрия останется в прошлом. Илья, предыдущий руководитель, согласился. Боюсь, у нас мало информации...

— Света! — рявкаю. — А связи вам на что?

Она подскакивает:

— Не смей повышать на меня голос!

— Очнулась? — улыбаюсь. — Наконец-то, а то смотреть противно, глава рода.

Тимур окончательно потерял понимание, что вообще происходит.

— Знаешь, что, Дима?

— Знаю, не хуже тебя. План действий сообразишь, или мне помочь?

Женщина вздохнула, справляясь с эмоциями, вернулась в кресло.

— Всё равно потребуется время.

Сейчас я видел, что она думает, перебирает варианты. Плохо Света справляется с кризисными ситуациями, этого не изменить.

Снова идиотская ситуация, в которую я влип мимоходом. Если бы я добивался каких-то своих целей и ради этого рисковал задницей — это было бы оправдано. Спасибо, тёзка, удружил!

Так, соображаем. Отталкиваемся оттого, что наше посещение базы ОКК стала причиной. Кто у нас нынче в противниках? Либо сама ОКК, а конкретно ликвидатор, вероятно, с небольшой командой. Либо какие-то неизвестные противники ОКК. Хотя вообще идиотизм ситуации в том, что враги нам и те и другие в любом раскладе. Если напали ОКК, они заметают следы. Их враги при этом попытаются вытащить из меня и Дмитрия информацию, а затем просто убьют. А на кой чёрт мы им? Если напали неизвестные, то ОКК в любом случае легче нас устранить, чтобы опять же предотвратить утечку информации. Когда имеешь дело не с кланом, а с подобными организациями, всегда нужно иметь в виду, что логика действий у них своя.

— Да, потребуется. А у меня на спине снова будет нарисована мишень, — я вздохнул. — У нас есть какая-нибудь загородная дачная резиденция?

Света не поняла хода моих мыслей, зато понял Тимур.

— Хочешь стать приманкой?

Если бы.

— Не особо, но в моём окружении есть важные персоны, которых нельзя подвергать угрозе.

Да уж, почти все персоны в моём окружении — важные, в той или иной степени. Отсюда и алгоритм действий.

— А они не станут для тебя защитой? — спросила Света.

Отрицательно качаю головой:

— Не знаю, проверять не собираюсь. Так что с загородным домом?

— Конечно, такой есть. Но... Почему тебе просто не остаться здесь?

Очень хотелось закатить глаза, еле сдержался.

— Потому что мне нужен хороший повод не ходить в лицей, раз. Потому что в особняке, помимо меня и Олега, полно народа, в том числе и боеспособного, пусть ограничено, два. Здесь мы не сможем поставить ловушки. А тех же слуг можно использовать против нас десятком способов. Поэтому загородный дачный дом.

Светлана сдалась, подняв руки. Тимур хмуро на меня поглядывал. На самом деле, он кто? Первый раз вижу этого кретина.

— С кем мы имеем дело? — спросил он. — Я про исполнителей. Известно хоть что-нибудь?

Вздохнул, чтобы не начать материться.

— Специально подготовленные оперативники. Вряд ли высокоранговые маги, но в таких ребят вкладывают ресурсы, чтобы добиться максимума, невзирая на здоровье и продолжительность жизни. Огнестрельное оружие, взрывчатка, специализированные боевые заклинания.

— Ты очень много знаешь для мальчишки, — мрачно высказал Тимур.

Я посмотрел на Свету.

— Что это за кретин?

Тимур дёрнулся в мою сторону, но замер, глядя на мою ладонь, горящую готовым заклинанием.

— Успокойтесь! — прикрикнула Света, глядя на Тимура, что характерно.

— Слышал хозяйку? Место. Или к ноге? Какие команды ты знаешь? — продолжаю поддерживать заклинание.

Меня сняли с девушки, в прямом смысле, так что я с огромным удовольствием вымещу на ком-нибудь всё своё негодование.

— Дима! — обратилась уже ко мне Света.

— Адрес, — убираю заклинание. — Я всё равно больше ничего вам не скажу.

Дмитрий, вероятно, если и жив ещё, то на допросе. То есть тёзку более не учитываем. Чёрт! Жаль мужика. Ладно, раньше времени хоронить не буду, может, ещё и выкрутится. А мне надо подготовиться к отъезду.

Света назвала адрес, на чём я с гостями и попрощался, не собираясь провожать. Сами дорогу найдут, не маленькие. Очень хотел, чтобы Славяна сидела в своей комнате. Нам бы поговорить, какую-то ясность внести во всё происходящее.

Но судьба, вильнув у меня перед носом голой задницей, оставила длинную чёрную полосу. Славяна ждала меня в холле. Выглядела она... Как обычно. Я вглядывался в её лицо, пытаясь найти там отражение каких-то эмоций, но видел лишь привычные хитрость и насмешку.

— Что случилось? — спросила она.

Рядом была и Анна, которую также в подробности никто не посвящал.

— На главу нашей службы безопасности напали, — я решил выдать ограниченную информацию, чтобы свести количество вопросов к минимуму. — Вероятно, из-за последней нашей совместной работы. Поэтому следующей целью с большой вероятностью буду я.

— Опять? — удивилась Славяна. — Когда в лотерею разыгрывали бонусы от удачи, ты получил притягивание неприятностей?

Вздохнул. Буду считать, что таким способом она выражает беспокойство за мою скромную персону.

— Полностью согласна с госпожой, — поддакнула Анна. — Ваше стремление подвергнуть себя опасности ставит в тупик.

И даже выглядела так, будто говорила серьёзно.

— Ничего не знаю, ситуация сложилась так, как сложилась.

— И кто на этот раз хочет тебя убить? — спросила Славяна.

Отрицательно качаю головой.

— А эту информацию я раскрывать не могу. Она опасна сама по себе.

Славяна очень выразительно на меня смотрит и складывает руки в замок под грудью.

— Даже мне?

И вот я по глазам вижу, если сейчас буду настаивать, что информация секретна, наши взаимоотношения конкретно так пострадают. Сказать —подвергнуть опасности. Не сказать — конец отношениям. Казнить нельзя помиловать. Ладно, скажу чуть больше, чем другим, но без опасных подробностей.

— Тебе — скажу. Наедине.

Лицо девушки слегка меняется, становиться менее... более... Не знаю, меняется.

— И что делаем? — продолжает она.

— Я спрячусь и подожду.

Именно в этот момент Светлана с Тимуром прошли мимо, обменявшись кивками с девушкой и управляющей.

— А они будут решать проблему? — догадалась Славяна.

— Да, — киваю.

— А ты будешь сидеть где? — в глазах девушки появилось подозрение.

Почему-то под этим взглядом мне становится тяжело врать.

— В уединённом месте. Защищённом. Скрытном...

— Уединённом? — уточнила девушка.

— Да, — киваю.

— В качестве приманки? — догадалась она.

— Да, — киваю раньше, чем осознаю вопрос. — То есть нет!

— Ага, — кивнула Славяна.

И в её глаза я увидел созревание какого-то хитрого плана. Подозреваю, план заключается в том, чтобы оказаться приманкой вместе со мной. Поэтому хватаю девушку за руку и веду за собой. Опасался, что Славяна будет сопротивляться, но подруга проявила послушание. За спиной раздался приглушённый голос Анны.

— Подкаблучник.

Найдя ближайшую пустую комнату, я затолкал Славяну туда и закрыл дверь, дополнительно наложив замок.

— Ты со мной не поедешь!

Славяна насмешливо улыбнулась.

— А с чего ты взял, что я собиралась так сделать?

— Я достаточно хорошо тебя знаю.

Она улыбнулась шире.

— Слушай, — я подошёл ближе и был рад, когда она не попыталась отстраниться. — Мы зацепились с одним из отделов разведки. Я очень надеюсь, что всё обойдётся, но если не обойдётся, за мной придёт отряд спецназа. Понимаешь?

— И без меня тебе будет легче отбиться?

Секунду я оцениваю её боевые способности и честно отвечаю:

— Нет, не легче. Но мне будет спокойнее, если ты будешь находиться где-нибудь подальше и в безопасности.

Славяна нахмурилась.

— Я не кисейная барышня, Дима. И...

Улыбаюсь.

— Знаю. У тебя есть анх. Как только закончим тебе Аида — можешь влезать в любую драку, какую хочешь. Я буду уверен, что ты открутишь голову любому противнику. Но, прошу, один раз...

Приближаюсь, протягивая руку к её лицу...

Резкий стук в дверь заставляет нас обоих вздрогнуть.

— Сейчас я кому-то голову откручу!

Славяна ухмыльнулась.

— Иди, герой.

Снимаю замок с двери и выхожу в коридор, натыкаясь на Михаила.

— Что произошло? — голос брата выдаёт беспокойство.

— Меня снова хотят убить. Ничего страшного, повседневная рутина.

— Э...

Ошеломлённый парень сбился с мысли, забыв, похоже, зачем меня искал.

— Это всё?

— М? Нет. Тебя искали Олег и Анна. Дачный дом давно пустует, вам нужно взять с собой продуктов. Ты собираешься уехать в глухомань, чтобы...

Прерываю брата.

— Да, ты всё верно понял, устал я. Шумно в городе, что-то происходит постоянно. Хочу уединиться в лоне природы...

За спиной раздался смешок Славяны. Да, милая, в твоём лоне я тоже побываю, как только отправлю к демонам всяких недобросовестных личностей.

Несколько часов прошло в натуральной беготне. О том, в каком вообще состоянии находится дом, никто толком ничего не знал. Анна попробовала нагрузить нас всем возможным и невозможным на все случаи жизни, пришлось выругаться и вразумить женщину. Всё, что нам на самом деле было нужно — оружие, но именно с ним, как назло, имели наибольшие проблемы. У нас имелось только пара пистолетов. В остальном взяли еду, воду и немного одежды.

Славяна... Провожала. Никаких сцен нежности мы не устраивали, соблюдая конспирацию... Непонятно для кого. Миша находился в недоумении. Анна... С ней ничего не понятно. А я просто прошёл и сел в машину, потому что рутина, ничего не происходит, обычное дело. Оказавшись в машине, заготовил щит и пару атакующих заклинаний, чтобы висели под рукой. Это немного утомляет, небольшая плата за готовность. Севший на водительское сидение Олег переложил удобнее пистолет.

— Не боишься? — спросил он.

— Нет, Олег, — я вспомнил одну фразу, которую нередко повторял, став высшим магом там. — Куница ничего не боится. Это Куницу боятся все.

Глава 27

Дачное поселение Луч. Дачный дом рода Мартен.

Март 1983 года

Олег был сиротой. Как и любой воспитанник приюта, Олег хорошо представлял своё будущее, оно было не особо перспективным. Пока не открылись магические способности.

Сейчас Олег уже практически не помнил приют, достаточно много лет прошло. Одарённых детей забирают в рода, принимают в младшие семьи, обучают. Олег нисколько не тяготился той ролью, что ему выбрали. Оружие в руках рода, ликвидатор, узаконенный убийца. Убивать ему доводилось нечасто, да и жертвами становились далеко не самые лучшие, в моральном плане, люди. Нельзя было сказать, что Олегу нравилась и полностью устраивала его жизнь, но получить всего невозможно. Это аксиома.

А теперь он приставлен телохранителем к странному... человеку.

Дима смог удивить Олега. Первыми же фразами, пониманием. Странный подросток понимал работу Олега. Понимал и старался упростить. Будто парень всю свою жизнь прожил под защитой коллег Олега, или вовсе получил похожую подготовку. Второе выглядело правдоподобнее. Тренированный взгляд подмечал детали, нюансы, мелочи, на которые не обращал внимания обыватель. И Дмитрий, глава службы безопасности, понимал, в чём дело. Светлана, глава рода, тоже знала, откуда у юнца знания и навыки, откуда въевшиеся привычки.

Дима легко мимикрировал под типичного подростка, заигравшегося с девочками и озабоченного собственным ростом и развитием, но несколько больше, чем положено парню из побочной ветви семьи. И как разительно Дима отличался от сверстников в секунды опасности. Или в бою. В том поединке всех против всех. Дима мог победить, но подыграл.

Вот и сейчас, стоило машине остановиться перед закрытыми воротами дачного дома семьи Мартен, они оба вышли на улицу. И оба осмотрели окрестности совершенно одинаковым взглядом. Не сговариваясь прошли к калитке. Магия среагировала на членов рода, створка открылась. Высокий забор не давал увидеть двор, и они не спешили, заходили спокойно. От Димы шло лёгкое ощущение магии, парень держал наготове заклинание. Или заклинания. Двор был чист.

— Я открою ворота, — кивнул Дима.

Олег закатил машину во двор. Дачный домик не впечатлял размерами, два этажа, крыльцо. Вокруг зелень, колодец, баня. Сюда два раза в неделю должен приезжать кто-то из членов рода, поддерживать порядок, ухаживать за растениями. Какой-нибудь слабый маг, специализирующийся на ботанике. Вряд ли он пользуется домом, может быть, лишь разогревает привезённый с собой обед.

Дима уверенно прошёл в дом первым. Олег, двигавшийся чуть левее, снова оценил то, как парень осматривает временное жилище. Как проверяет все двери, люди и проходы, как осматривает комнаты, как подходит к окнам и оценивает обзор.

— Спать будем здесь, — произнёс он, выбрав одну из комнат первого этажа.

Олег был с ним согласен. Окно не давало обзора снаружи, к тому же сразу у стены росло ветвистое дерево. И даже если захочешь, не подойдёшь незамеченным. Дверь выходила в другую комнату, не простреливалась снаружи через окна. Их не застанут врасплох, разве что если проломят стену, но от подобного бесполезно закладываться. Всегда нужно выбирать между функциональностью и безопасностью. Зарыться в подвале и загородиться со всех сторон будет безопасно, но обороняться из подвала крайне сложно.

Они вновь обошли дом, теперь блокируя лишние окна. Второй этаж практически сразу решили перекрывать ловушками. Оружия, чтобы вести эффективный огонь, всё равно не было. Специально оставили пару привлекательных окон.

— Приготовь перекусить, — кивнул Дима в сторону кухни.

Олег хотел сказать, что готовить умеет только самые примитивные блюда, но понял, это Дима и так знает. Парень обходил территорию, проверял забор. Где-то рядом залаяла собака. Раз в несколько минут появлялся в поле зрения Олега, кивая, что всё нормально. Неподготовленный человек называет это паранойей, а они просто ждали гостей. За ужином Дима делился тем, что увидел.

— С трёх сторон у нас соседи. Такие же участки земли. В одном живут, во втором тупая собака, будет громко лаять. Со стороны третьего участка могут попробовать войти, я оставил там пару сюрпризов. Потом соорудим что-нибудь механическое. Но я почти уверен, что если и пожалуют гости, то пойдут они с фасада.

Дима говорил уверенно, как о чём-то привычном. Олег задумался, оценивая выводы барона. Живых соседей трогать не будут, кто бы там не жил — лишние участники событий. Брехливая собака не особо большая проблема, но оглушать животное магией не станут. Сидящие в защите ставят поисковые чары. Понятно, что на любую поисковую магию найдётся магия маскировочная, но замаскировать оглушающее заклинание... Нет, лишняя морока. Да, собаку можно оглушить и ударом приклада, или вообще пристрелить. Но животное есть животное: дёрнется, пуля или удар не завалят зверя сразу, начнёт скулить. Даже профессионал не застрахован от такой случайности.

— Они могут иметь с собой транквилизатор, — возразил Олег. — Если хотят взять тебя живым.

Дима заглянул в глаза ликвидатора.

— Тела Дмитрия не было на месте. Да. Усыпят собаку. С этой стороны тоже подстрахуемся.

Но в остальном с выводом Димы Олег был согласен. Перелезать через забор, да даже перепрыгивать рискованно — а если под забором лежит что-то, что устроит шум? Проламывать забор — тем более шумно. Проще пройти через калитку. Конечно, группа без труда и забор перемахнёт, но логика проста. Сидящие в доме могут спокойно завалить хламом всё пространство сада, оставив только дорогу к выходу. С фасада в любом случае надо ждать не меньше половины отряда предполагаемого противника. А если противник один — он точно пойдёт через главный вход. По дороге пройдёт спокойно, не обращая на себя лишнего внимания, безопасно подойдя максимально близко к дому.

Разобравшись с направлениями атаки, перешли к обустройству быта. И здесь Дима тоже показал себя не тем человеком, каким должен был быть. Всё, что можно было обустроить в комнате, обустроили в комнате. Кипятили чайник и кастрюлю, на кухне брали только воду. Баней пользоваться не планировали, обходясь заклинаниями. Долго так поддерживать гигиену нельзя, но недели две можно протянуть без проблем.

Заклинания накладывал Дима, и Олег не разобрал половины наложенных чар. Закончили уже глубокой ночью. Спать легли не раздеваясь. Впрочем, не легли, сели. Дима принял привычную позу, в которой меньше затекало тело и было легко вскочить на ноги. Да, у него был узел жизни, но в дрёме он работает не так интенсивно.

Ночь, однако, прошла спокойно. Олег привычно просыпался, проверяя обстановку. Дима не сменил положения, не завалился набок, подтверждая наличие специфической подготовки. Утро прошло в молчании. Завтрак готовил Дима, Олег обошёл и проверил территорию. Перекусив, обходили свои владения уже вдвоём, готовя сюрпризы гостям.

— Завтра без надобности лучше не выходить из дома, — заключил Олег.

Дима соглашаясь кивнул . На открытом месте принимать бой не хотелось ни одному из них. Впервые за продолжительное время Олегу захотелось поговорить. Несколько минут ликвидатор обдумывал эту мысль, после чего спросил:

— Хочешь навязать бой в доме?

Дима кивнул.

— Мне есть чем удивить на близкой дистанции.

У них не было совместных тренировок уже больше недели. Дима развил зверя, и теперь Олегу нечего было ловить в рукопашной схватке. Если бы Олегу приказали убить кого-нибудь с такими же силами, как у Димы, ликвидатор ни за что не стал бы соваться на короткую дистанцию, а попытал бы счастья с огнестрелом.

— Разломаем всё, — констатировал Олег.

Дима хмыкнул.

— Отстроим, будет лучше прежнего.

Через несколько часов вернулись в дом, заняв удобные позиции. Дима следил за фасадом. Проверив пистолет, парень устроился, как ему было удобно, и замер. Было заметно, что он работает с магией, но парень не уходил в себя, реагируя взглядом на любое движение за пределами дома. Олег занял свою позицию. Он привык к подобному, слежка, наблюдение, засада, дозор. Ликвидатор мог часами проводить без движения, сохраняя внимание, не уходить слишком глубоко в свои мысли. Однако Олег помнил, сколько времени заняли тренировки, вбивавшие этот навык в мозг.

Миша был совершенно иным. Когда Дима привёз брата домой, тот выглядел подавленным и растерянным. Анна взбодрила парня, и Миша было начал вести себя по-старому, отыгрывая бывалого гусара. Недолго. Подобная манера поведения оказалась напускной, сменился круг общения, выправлялось и поведение. В особняке Димы не любили бравады и бахвальства. Стоило Мише высказать что-нибудь залихватское, едкие комментарии Анны макали его в собственную ложь. Хватило недели, чтобы Миша научился сначала думать, а потом говорить.

И всё равно брат Димы оставался обычным подростком, кадетом военного училища. К тому же Олег был знаком, так или иначе, со многими членами рода Мартен. Дима на фоне прочих оставался аномалией.

— Ты сказал, что хотел подыскать мне другое занятие, — напомнил Олег. — Какое?

— Ещё не решил. Водитель — слишком мелко. Ты можешь больше. Инструктор?

Олег задумался. Тренировать Мишу и Данко у него получалось, но какого-то удовольствия не доставляло. Больше внимания ликвидатор уделял Данко. Парень очень тяжело воспринимал теоретические знания, зато впитывал прикладные навыки, словно губка.

— Данко не обучается. Нужна перестройка мышления. Жёсткая.

— Есть смысл? — уточнил Дима.

Это было нечто новое для Олега. Оценивать перспективу человека. Навыки — не главное. Куда важнее в этом деле психология, склад ума, характер.

— Да, — решил Олег. — Стоит. У него нет зашоренности детей, выросших в роду.

— Ты сирота? — спросил Дима.

Хотя скорее уточнил сделанный вывод.

— Да, — подтвердил Олег. — И я не хочу быть инструктором. Обучить одного человека могу. Заниматься этим постоянно не хочу.

— Приму к сведению.

Замолчали.

Дима не предлагал других вариантов, Олег не знал, чем он ещё мог бы заниматься. До недавнего времени он был уверен, что будет ликвидатором до конца своей жизни.

— Почему я не могу быть тем, кем являюсь? — спросил Олег.

— М? — Дима, похоже, отвлёкся, не сразу осознав вопрос. — Можешь, но для развития надо пробовать новое. Особенно в твоей работе. Перестанешь учиться новому — быстро скатишься на тупое повторение ставших рефлексами действий. Не анализировать ситуацию, работать по привычке — это смерть.

С этим Олег был согласен. Инструктор говорил похожие вещи. Развить мысль Олег не успел, Дима резко подскочил, что-то заметив.

— Кто-то открывает калитку, — сообщил барон.

Олег протянул руку к пистолету, выпрямляясь, когда услышал удивлённое:

— Катя?

Глава 28

Дачное поселение Луч. Дачный дом рода Мартен.

Март 1983 года

Наблюдал за девушкой, что закрыла за собой дверь калитки и осматривала дом. Наблюдал и искал следы беспокойства, тревоги, внушения, чего угодно. Следы того, что Катю используют против нас. Но нет, на её лице было только любопытство.

— Прикрой меня, — приказываю Олегу, перехватывая пистолет так, чтобы оружие не было видно.

Выхожу на крыльцо.

— Какая неожиданная гостья.

Катя удивляется.

— Неожиданная? Это скорее я о тебе должна так говорить, — отвечает мне девушка. — Я уж и не помню, когда ты последний раз сюда приезжал.

Я потрошу собственную память, находя ответ. Дом её рода буквально в получасе неспешной ходьбы. Мы действительно виделись здесь, пару раз, может быть. Близость дачных домов была той случайностью, что познакомила наши семьи.

— Да, я давно здесь не бывал. Вот, решил выехать в уединённое место. Для развития.

Катя хмыкнула. Мне сейчас по закону гостеприимства надо её в дом пригласить, но... Опасно.

— А я увидела, как ты проезжаешь. Думаю, подожду, не будет же ты весь день внутри сидеть. А ты вон как...

Я облизал засохшие губы. Так. Вряд ли нападение состоится в первый же день нашего тут пребывания. Такая вероятность, в принципе, существует, но она мала. Одного человека я защитить в состоянии... Тогда надо было брать с собой Славяну, лицемер.

— Будь моей гостьей.

Катя улыбнулась и кивнула. Мы миновали машину и поднялись на веранду, откуда девушка заметила Олега. При этом его безэмоциональное лицо у меня не вызывало никаких негативных эмоций, а вот девушке было не очень приятно.

— Вы вдвоём?

Киваю.

— Да. Проходи.

На кухне девушка не могла не заметить некоторую... Странность.

— Эм... Мне кажется, я не вовремя.

Уж не знаю, за что именно зацепился её взгляд, но девушка заметила нашу нервозность и напряжение.

— Я всегда рад тебя видеть, Катя. И ты права, мы... Скажем так, готовимся к неприятностям.

Катя нахмурилась, в глазах появились подозрения. Полагаю, девушка думает, что под предлогом неприятностей я здесь что-то нехорошее задумал. Или скрываюсь от чего-нибудь. Поэтому прежде чем она успевает что-нибудь спросить, продолжаю:

— Катя, как бы мне ни было приятно тебя видеть, давай перенесём общение на потом, — мой голос мягок, но твёрд и максимально серьёзен.

Смотрю ей прямо в глаза, но не потому, что хочу убедить. Я отслеживаю каждое её движение, чтобы быть уверенным — она не противник.

— Я... Хорошо. Извини, что потревожила, — волшебница, кажется, осознаёт серьёзность ситуации.

— Не извиняйся. Это мне нужно просить прощения, я должен был вспомнить о тебе и вашем доме. Предупредить. Это моя вина, не твоя...

Чёрно-белый мир. Открывается калитка. Вошедший мужчина стреляет прямо в дом, сразу, не проходит и секунды с момента, как противник оказывается во дворе. Подствольная граната залетает прямо в окно. Я выживу, успею закрыть голову и тело, заклинание наготове. Олег выживет, лишь несколько лёгких царапин от осколков, даже без контузии. Катя умирает на моих глазах. Граната взрывается в полуметре от её головы. Девушка, реагируя на разбитое стекло, вскидывает руку. Она стоит спиной к входу. Взрыв и осколки сначала отрывают ей руку, и только после этого добираются до головы.

На моих глазах, в замедлении, осколки залетают в голову Кати, разрывая кожу и вызывая на ней волны деформации от кинетического удара. Пробивают глаза, вырывают куски плоти, ломают кости черепа.

Я моргнул.

Чёрно-белый мир. Открывается калитка. Вошедший мужчина стреляет прямо в дом, сразу, не проходит и секунды с момента, как противник оказывается во дворе. Подствольная граната залетает прямо в окно. Я выживу, закрыв щитом себя и Катю. Осколки, отражаясь от щита, улетают в разные стороны. Большой пучок улетает в стоящего за моей спиной Олега. Несколько осколков пробивает сердце, два осколки пробивают голову. Противник стреляет из автомата. Тяжёлые винтовочные пути легко пробивают деревянные стены. И также легко пробивают тело Кати.

На моих глазах Катя вздрагивает, когда её тело рвут пули. Первая проходит сквозь левое плечо, разбрызгивая кровь. Вторая вырывается прямо через солнечное сплетение. Третья разрывает левую скулу и летит в моё лицо.

Я моргнул.

Чёрно-белый мир. Открывается калитка. Вошедший мужчина стреляет прямо в дом, сразу, не проходит и секунды с момента, как противник оказывается во дворе. Подствольная граната залетает прямо в окно. Резь в глазах... Я исчерпал попытки...

Как открывается калитка мне не видно, поэтому я не могу среагировать быстрее, чем разбивается окно от влетающей в кухню гранаты. В смертоносный стальной цилиндр летит заготовленное заклинание. Высший пилотаж, предел контроля и скорости реакции. Мне помогает зверь, выигрывает доли секунды, необходимые для концентрации. Граната меняет траекторию, улетая через второе окно на улицу. Взрыв происходит снаружи, разбивая половину окна, выходящие на ту сторону.

Щит, что в прошлый раз выдержал только взрыв и осколки, теперь прикрывает спину девушки. Звуков выстрелов я не слышу, глушитель. Пули с глухим стуком пробивают деревянную стену, врезаясь в непроницаемую магическую преграду. Необычные пули, зачарованные, щит начинает дрожать, трескаться, лопаться.

Катя болезненно вскрикивает, рядом брызгает кровь, но я уже дёргаю её на себя, и мы вместе падаем на пол. Лишь бы она осталась жива, любые раны можно вылечить.

Времени обдумывать ситуацию нет, над головой раздаются выстрелы. Пистолет Олега, всего три выстрела. Ответом становится длинная очередь из автомата, ещё один противник зашёл сзади. Сбрасываю с себя Катю, на что она отдаётся болезненным всхлипом, но я боюсь, что прилетит ещё одна граната.

И не ошибаюсь. На этот раз ручная граната падает на стол и с неприятным металлическим звоном бьётся об пол. Рядом с нами, слишком близко. Перепрыгиваю через Катю и бью кулаком по гранате, ровно сверху вниз, усиливая удар, насколько могу. Смертельно опасная железка вместе с моей рукой пробивают деревянный пол. Вертексом отрезаю болевые ощущения на локте, левая ладонь полностью теряет чувствительность. Грохает взрыв, руку выше локтя слегка обжигает.

Разгоняется зверь, возвращая руке чувствительностью. Боли нет, но отчётливо ощущаю отсутствие четырёх пальцев. Вскакиваю, бросая себя в окно. Изначальный план — пользоваться домом, теряет смысл.

Противник, мужчина в самой современной, по этому времени, экипировке уже перезарядился и направляет на меня автомат. Поднимаю щит, сложный, восьмого ранга, состоящий из множества маленьких шестигранников, а сам готовлю атакующее. Противник стреляет. Зачарованные пули первым же попаданием выбивают ячейки, но те мгновенно перестраиваются, продолжая меня защищать. Враг выпускает весь магазин, щит уменьшается в четыре раза, но останавливает все пули.

Миг, пока противник ловит удивление. Миг, нужный мне, чтобы атаковать.

Боевое заклинание врезается в тело бойца. Срабатывает защита, но импульс отбрасывает противника, ударяя спиной об забор. Бросаюсь к нему, но он быстро вскакивает на ноги, выхватывая пистолет. Два выстрела в торс игнорирую, отлично зная ресурс организма, третий раз выстрелить не даю, хватая за ствол и направляя в небо.

Противник выщёлкивает магазин из пистолета, производит последний выстрел и выпускает оружие, пытаясь пинком в грудь оттолкнуть меня, но импульс недостаточен, я делаю только полшага назад. Он выхватывает нож. Первый же удар ловлю ладонью, сжимая руку и блокируя оружие. На противнике шлем с непрозрачным забралом, но по движению головы я считываю его удивление.

Хватаю противника за снаряжение свободной рукой и толкаю головой на столб, руку с ножом он, естественно, расслабляет. Рукоятью этого ножа я и бью по шлему, а затем прикладываю заклинанием.

Снова срабатывает защита, отбрасывая меня назад. Проклятие! Защита, возможно, артефактная от магии у парня явно лучше, чем от обычных физических ударов. Вскакиваю, выдёргивая нож из ладони. Отлично! На одной два пальца осталось, на другой сквозная дыра!

Противник уже очухался, выпустив в меня заклинание. Слабое, я отскакиваю в сторону. Похоже, как и Олег, маг он не особо сильный. Бросаюсь вперёд, ударом ноги вбивая ублюдка в забор. Короткий размен ударами, у него нет шанса, зверь и икар полностью перекрывают его подготовку. Три секунды, и нож погружается в живот противника. Это резко снижает его прыть.

За спиной раздаются выстрелы, Олег занят кем-то ещё.

Мой же оппонент тянется за гранатой, похоже, рассчитывая взорвать нас обоих, но не угадывает, я разделяю нас щитом. Однако противник бросает в меня россыпь шариков, вызывающих дестабилизацию и схлопывание щита. Резко рвусь вперёд, вгоняя колено в его грудь, а затем бросаю мордой в землю, накрывая гранату телом ублюдка.

Взрыв слишком мощный, меня отбрасывает в сторону, слегка оглушая. Зверь всё равно позволяет подняться, и даже среагировать на ещё одного человека в таком же снаряжении, что входит в калитку. Я перекатом ухожу от выстрела из ружья, прячась за углом дома. Очередь из дома заставляет нового противника пригибаться и бросать на землю гранаты, дымовые. Пространство перед фасадом начинает быстро заполняться серым дымом.

Обычный дым. Встаю и иду вперёд, ориентируясь на чувства. Напарник первого неудачника пытается вытащить поверженного товарища, даже не глядя в мою сторону. И это он зря. Налетаю на согнувшегося противника, наношу ногой удар в голову. Пусть он и в шлеме, но встряска для мозгов всё равно будет резкая. Сближаюсь, приходится бить ногой в живот несколько раз, чтобы лишить желания сопротивляться, после чего отбираю оружие.

Очень хочется приставить ствол к лицевому щитку и всадить заряд дроби в голову, но сдерживаюсь, стреляя в бедро. А заодно и во второе. Болевой шок вырубает бойца. Проверяю первого — жив, без сознания.

Добивать, к сожалению, нежелательно. Если это оперативники ОКК, пусть забирают своих шавок и делают вид, что ничего не произошло.

Прислушиваюсь. Чутьё говорит, что больше угроз нет. Не стопроцентная гарантия, но достаточно, чтобы запустить поисковое. Так, живых, помимо этих двоих и трёх человек в доме, вблизи нет.

— Олег!

— Здесь, — отзывается ликвидатор из дома.

— У меня минус два.

— Минус один, — рапортует Олег.

Итого трое, стандартная группа. Расслабляю узлы, отчего сразу наваливается боль. Две дырки в брюхе — не шутки, хотя лечение мне не требуется. В течение нескольких часов затянется, через пару дней не останется и следа. Магией разгоняю дым.

Склоняюсь над поверженным бойцом. Но, естественно, с собой ничего нет, кроме оружия и снаряжения. Снимаю шлем. Мужчина, обычная внешность, лысый только. Рация встроена в шлем. Разворачиваюсь и иду в дом. Судя по снаряжению, это спецы от ОКК. Соответственно, они наверняка вырубили обычные средства связи. Может, даже купол повесили, останавливающий звуки. Останавливаюсь, начиная прощупывать магию. Точно, накрыли весь участок земли, соседи даже не заметили ничего, если в окна не смотрели.

Захожу в дом, сразу двигаясь к Кате. Девушка без сознания. Рука от локтя и ниже лежит рядом с телом. Похоже, пуля попала точно в кость, разорвала мягкие ткани, чёртово артефактное оружие. Накладываю заклинания полевой медицины, остановить кровь, стабилизировать, руку в оболочку на сохранение. Ничего, прирастят на место, будет, как новенькая.

— Ты как?

Если на ногах, значит, ничего критичного.

— Царапины, — отмахивается Олег, положив винтовку на стол.

— Забери пистолеты и патроны, нам пригодятся, похоже. Повезём её в больницу.

Армейское оружие, тем более оружие спецподразделения отличается от полугражданского, что могут получить дворяне. Будут трофеи. Была мысль отнести Катю к родственникам, но я просто не помню, где их дом. По логике она нас увидела, но может, когда мы мимо проезжали, или когда она гуляла. Семья её точно так же в больницу повезёт, так какая разница?

Перенёс Катю на заднее сидение. Пока раскрывал ворота, Олег успел завести машину. Ворота решил не закрывать, пусть соседи любуются. Сев в машину начал быстро латать одежду и сводить кровь, с себя и с Олега. Не нужно привлекать лишнего внимания. Хорошо машина почти не пострадала.

Если бы не Катя, мы бы, может, и поговорили по душам с этими ребятами, но что они скажут? Спецура, будут молчать, да и вряд ли они вообще знают, за что меня приказали замочить. Нет, сначала девушка.

Глава 29

Москва. Больница имени Курочкина.

Март 1983 года

В дороге Катя так и не очнулась. Пожалуй, я был этому даже рад, не придётся её успокаивать и что-либо объяснять. Да, я виноват перед ней, но заглаживать вину буду позже, когда разберёмся со всем этим.

В больнице нам если и удивились, то не особо сильно. Ввалились двое, один несёт девушку на руках, второй её руку. Повседневное зрелище, рутина. Персонал сработал как надо, нам тут же подтолкнули каталку, куда я осторожно положил Катю, забрали руку и скрылись среди белых коридоров.

К нам уже подошёл офицер жандармерии, всегда дежуривший в больнице как раз на такие случаи.

— Господа, вам придётся...

— Девушку зовут Катерина Острогова, — перебиваю жандарма. — Наши имена вам ни к чему, все вопросы в специальный отдел.

Эти всё равно мимо такого не пройдут, вот и воспользуюсь возможностью. Пусть государственные органы сами между собой разбираются, а не мне мозги насилуют. Даю знак Олегу, мы выходим на улицу и садимся в машину.

— Поехали, уберёмся подальше.

Мне надо было немного подумать. То, что нас найдут, сюрпризом не стало, я, по сути, и не прятался. Но почему нашли так быстро? Я был у них, использовал магию. Взяли след ауры и ищут по нему? Логично. Могу перекрыть, но не буду. Зачем? Я же и на дачу поехал, чтобы об меня зубы ломали. Впрочем, слишком наглеть не стоит, в первый раз не справилась стандартная тройка, в следующий раз могут и целый отряд прислать. Хотя сама ирония в ситуации есть, терять оперативников на каком-то пацане.

— А ты молодец, — обращаюсь к Олегу. — Сам одного из них уложил.

— Повезло. Противники считали, что нас в доме двое. Когда мой увидел тело Катерины и шум снаружи, рванул вперёд, не глядя по сторонам.

Да, это он зря. А чарами разведки не пользовались, вероятно, из-за снаряжения. Слишком большие помехи создаёт, столько на них защиты висело.

Зачесалась ладонь. Посмотрела на пальцы, оценивая повреждения. Выглядело как старые ожоги, уже затянувшиеся. Оторванные пальцы начали расти, я дополнительно стимулирую регенерацию энергией. При наличии колодца я бы залил виту энергией, ускорив заживление многократно, но без зверя не смог бы так легко справиться с противниками. Так что не переживаем, всё было сделано правильно.

— Что делаем дальше? — спросил Олег.

Хороший вопрос. Судя по снаряжению, это ребята из ОКК. Слишком дорогое и специфическое снаряжение, точно госфинансирование. Допустим, они отслеживали моё местоположение. Сразу после атаки на Дмитрия сосредоточились на мне. Я выехал за город, став удобной мишенью. Послали стандартную группу, которая, всего скорее, была в боевой готовности. Подготовка к операции, добраться до места, занятие позиций, накладывание магии, атака. Молодцы, сработали быстро. Реально? Реально.

План пошёл к чёрту, я вырвался. Сейчас к даче очень спешат, либо уже приехали другие спецы, что быстро уберут лишние следы. Либо вообще всё в первозданный вид вернут, либо инсценируют что-нибудь. Бойцы остались живы, но в ближайшее время будут небоеспособны. Даже если быстро залатают раны, нужно ещё отойти от боевых стимуляторов.

Теперь ОКК понятно, что трёх спецов на меня явно маловато, надо больше. В городе атаковать не станут, им нужно скрыть улики, а не привлечь к себе лишнее внимание.

— Едем в какое-нибудь кафе, перекусим.

Еда восполнит резервы организма, меньше магии пойдёт на восстановление.

Олег если и удивился, то виду не подал, кивнув. Долго мой телохранитель подходящее место не искал, выбрав первое приличное заведение. Как всегда, легко нашёл парковку.

— Как рука? — кивнул он на мою ладонь.

С кожи полностью исчезли шрамы, кожа выглядит здоровой, будто травму я получил несколько лет назад. Пальцы постепенно росли.

— Ерунда, завтра будет как новая.

Этим я кардинально отличался от опростоволосившихся бойцов. Их удел — короткая операция, быстрая, скоротечная. А мы на войне были вынуждены идти от одного боя к другому, порой почти без передышек, без остановок, без возможности залечить раны и хоть немного восстановить энергию. Поэтому я знаю — незачем беречь тело, оно восстановится. Эффективность зависит только от магии.

Покинув машину, окинул себя критическим взглядом. Одежда была потрёпана, но кровь я убрал, так что выглядел не идеально, но терпимо. Выгнать не должны. Не выгнали. Персонал косился на нас, но протестовать не стал. Да и заведение на люксовый уровень не тянуло, так, чуть лучше, чем столовая для небогатых мещан. Официантов с меню не предполагалось, мы прошли вдоль раздачи с подносами. Олег делал всё привычно, будто не раз пользовался подобными заведениями, я тоже нос воротить не стал. Наоборот, раздача вызвала чувство ироничной ностальгии. На военных базах, где мы проходили ротацию, питались в общих столовых на правах почти таких же бойцов, как обычные рядовые солдаты. Да, кормёжка у нас была получше, маги всё же, но раздача и подносы были в наличии.

Я набрал побольше, прекрасно зная, как в ближайшие часы организм будет потреблять любую пищу, впрочем, Олег тоже не стеснялся, набрав от души. Не сговариваясь заняли дальний свободный столик, невидимый из окон из-за стены, разделяющей залы.

Ели в молчании.

Вопрос с дальнейшими действиями оставался открытым. Найти удобное место для засады и в этот раз прикончить всех, кто за мной придёт? Очень хочется, но будет ли толк? Кое-что сделать всё же надо, из головы вылетело совсем.

Оторвался от обеда, или скорее ужина, попросив у персонала телефон. Не отказали, аппарат стоял в помещении между кухней и залом. Набрал номер Светланы. Гудки. Подождал. Набрал ещё раз. Секретарь, наконец, ответил. Представился, спросил, может ли глава рода ответить. Парень бросил короткое: «секунду» и убежал. Откуда-то издалека до меня донеслось несколько громких фраз, прежде чем Света взяла трубку.

«Что, чёрт, возьми, происходит?!» — рявкнула в трубку женщина.

Чуть поморщился.

— Именно то, о чём мы говорили. Я для этого за город и уехал.

«Что там делала Острогова?!»

— Случайно рядом оказалась. А ты откуда узнала?

«От жандармерии,» — чуть-чуть спокойнее ответила Света.

— Как Катя? Есть информация?

«Руку спасли, полностью восстановится за три — четыре недели, у девушки не слишком развита вита. Других повреждений нет,» — ответила Света.

Я мысленно выдохнул. Пусть и был уверен, что с ней всё хорошо, но услышать подтверждение было нужно.

«Это они?» — тем временем спросила Света.

— Всего скорее, но никаких доказательств.

Глава вздохнула.

«Что собираешься делать?»

Она не знает, что делать в критических ситуациях.

— В процессе составления плана.

«Звонили из Специального Отдела. Некто Олеся. Спрашивала, что происходит.»

Хмыкаю.

— Что ответила?

«Официальную версию,» — мрачно отозвалась Света.

Это значит: я уехал тренироваться и на меня напали. Кто и почему — не имеем понятия.

— А номер для обратной связи она оставила?

«Естественно.»

— Диктуй.

«Дима!» — глава злится. Ей нужен выход из ситуации, а выхода нет.

— Света, я сам пока ничего не решил. Давай номер, попробую стрелки перевести.

Получив номер Олеси, закончил:

— Как что-нибудь прояснится — позвоню. Пока делай вид, что всё нормально.

Кладу трубку и набираю новый номер. В этот раз ждать не пришлось.

«Слушаю,» — приятный голос.

Засекаю время. Техника сейчас пока далека от совершенства, найти меня в огромном городе по одному звонку будет проблематично, но возможно.

— Олеся, это Дима. Обрадуй меня чем-нибудь.

Девушка подавилась возмущением. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы вернуться себе самообладание.

«Молодой человек, вы наглеете без всякой меры!» — она даже нашла силы улыбнуться. — «Это мне нужно задавать вопросы и требовать ответов. Прояви уважение к моей должности! Где ты сейчас?»

— Олеся, на меня напали. И я подозреваю ваших коллег из другого отдела. В такой ситуации твой вопрос неуместен.

Олеся насторожилась.

«Кого ты подозреваешь?»

— ОКК, — не вижу смысла скрывать.

«Колониалов? Но...»

— Есть причины, нет доказательств, — тороплю я разговор. — Давай так, ты найдёшь для меня информацию по одному человеку и этим обеспечишь моё доверие. Идёт?

Олеся медлила несколько секунд, прежде чем соглашается.

«Хорошо, о ком речь?»

— Некто Родион, которому обычно поручают уборку. Понимаешь?

Олеся тихо шипит.

«Да, понимаю. Думаешь, это его за тобой послали?»

— Есть такие подозрения. Я перезвоню позже.

Кладу трубку и возвращаюсь за столик, не забыв поблагодарить персонал за помощь. Олег смотрит на меня вопросительно.

— Пока ничего нового, поставил Свету в известность.

Ликвидатор кивает, возвращаясь к еде, я присоединяюсь. Заходят и выходят люди. За столик, что от нашего через проход, садится молодая пара. Молодой мужчина шутит, девушка смеётся. Я на миг поворачиваюсь, наши с мужчиной взгляд на секунду встречаются. Левый глаз закрывается неровно. Молодую женщину мне видно с левой стороны, видно и её глаз. То же неровное закрытие. Ещё один столик, ближе к окну, молодой мужчина, один. Левый глаз закрывается неровно. Третий.

Закрываю глаза и открываю их в чёрно-белом мире. Откатываю время назад и осматриваю остальных. Ещё два посетителя, столик у входа. Вооружены, пистолеты под верхней одеждой. Несмотря на март месяц, снаружи ещё холодно, одежда почти зимняя, под ней несложно спрятать оружие. Только и выхватывать его не слишком удобно. Моргаю.

Встречаюсь взглядом с Олегом и даю ему сигнал сидеть спокойно. А затем не особо скрываясь показываю пять пальцев, чтобы видел не только он, но и парочка за соседним столиком. Моё движение замечают, становятся серьёзнее, но не дёргаются. Думаю, пришло время разговоров.

Правда, пришлось подождать ещё пару минут, пока в кафе не появился мужчина лет сорока. Он взял кофе и подошёл к нашему столу.

— Разрешите присоединиться, молодые люди?

Очередной невыразительный человек без приметных признаков. Обычная одежда, обычное лицо, обычные часы на руке. Я киваю Олегу, чтобы он подвинулся и уступил место гостю. Это ограничит ликвидатору манёвр, но в то же время сделает гостя полностью уязвимым. Мужчина присел, поставив чашку на салфетку. Он не торопился начинать разговор, сначала добавил сахара, неторопливо размешал. Сделал несколько хороших глотков.

Я моргнул.

Чёрно-белый мир. Я вижу себя, бледного, со следами форсированного развития на лице. Вижу, как быстрым шагом спускаюсь в какой-то подвал, где меня уже ждут. Трое, девушка и парень, а также мужчина лет сорока. Начинается разговор, я зол, ругаюсь. Мои собеседники опускают взгляды. Я сбрасываю с плеча чёрную сумку и бросаю на грязный влажный пол. Парень с девушкой переглядываются. Парень принимает решение, идёт ко мне, но девушка его останавливает, говорит несколько слов и выходит вперёд, становясь рядом со мной. Я достаю из кармана нечто, помесь собачьего ошейника и золотого ожерелья. Протягиваю девушке. Та напугана, но одевает. Вздрагивает, падая на колени, но вскоре приходит в себя и снова встаёт. Правда, теперь по её лицу можно однозначно сказать — она одержима. Кем — не имею понятия, но вряд ли ангелом.

Моргаю, заглядывая в лицо мужчине.

— Я вас слушаю, Арсений Павлович.

Мужчина вздрагивает, роняя ложку и резко упирается взглядом прямо в моё лицо. Да, теперь я знаю, кто передо мной.

Глава 30

Москва. Безымянное кафе

Март 1983 года

Обладая достаточно большими деньгами и влиянием, можно почти законно получить практически всё. Дорогие, редкие ингредиенты и расходные материалы, уникальные артефакты, купить знания, в конце концов. Можно убедить продать то, что обычно не продаётся. Но есть один ресурс, с покупкой и продажей которого всегда есть определённые проблемы.

Люди.

Просто так купить живого человека и полностью распоряжаться его жизнью в Российской Империи нельзя. Некоторые, самые богатые и отбитые, себе такое позволяют, конечно, но и там куча рисков, сокрытие улик и целый ворох сопутствующих проблем. А живые люди нужны.

Начиная с шестнадцатого ранга зверь Славяны потребует жертв. Реальных людей, которых придётся убивать. И мы как-нибудь этот вопрос решим, вполне возможно, Славяна будет ездить на охоту куда-нибудь в горячие точки, которых хватает на карте империи, но это мы.

Высший узел стихийного преобразования — требуется человеческая жертва для закрепления связи со стихиями. Это я могу обойти это требование с помощью знаний будущего, сейчас приносят в жертву людей. Высшая вита — человеческая жертва, причём женщина в возрасте от двадцати до тридцати. Высший титан — жертва мужчина, обязательно физически крепкий. Любой доходяга не подойдёт. И таких нюансов множество.

А родовые проклятия? Как я узнал в неслучившемся будущем, род Корсаковых, уничтожая своих конкурентов, какой-то другой древний род, получил от побеждённых вечное неснимаемое проклятие. И сейчас Корсаковым, чтобы в их семье появился ребёнок, надо жертвовать проклятию другого ребёнка, обязательно обладающим с магическим даром, пусть самым слабеньким.

А о банальном сексуальном рабстве не стоит даже упоминания. Если не ошибаюсь, сейчас в столице ценятся арабки, следующее же десятилетие откроется модой на азиаток. Стерилизованные девушки, чтобы даже случайно не получилось казуса, да и всякие гормональные неприятности не мешали господам, поедут десятками из колоний.

Кто-то должен всё это организовывать.

Я познакомлюсь с Арсением после того, как стану главой рода. Имя мужчины я узнаю далеко не сразу, первое время он будет для меня просто безликим голосом в телефонной трубке. Мне потребуются жертвы для ритуалов, чтобы закрепить свой ранг и избавиться от нескольких свежих, но крайне неприятных травм. В тот момент у меня не будет силы доставать жертвы самостоятельно, в бою, но будут деньги и ресурсы рода. Меня это не оправдывает, своё наказание я получу в любом случае, но именно так я познакомился с Арсением. В этом промежутке времени он — куратор Москвы. Я не знал ни его имени, ни его лица. Сейчас у него должность явно пониже. Снова мы с ним встретимся через несколько лет, я буду выступать в качестве свидетеля в суде. К тому моменту я уже буду входить в ряды самых могущественных магов империи, и назвать меня соучастником преступления никто не решился. На этом суде я многое узнаю, как о самом Арсении, так и об услугах, что он предоставляет.

Торговцы людьми работают в двух направлениях. Внутри страны они разыскивают сирот, вроде Олега. Последнему повезло, что кто-то из Мартенов нашёл его раньше Арсения и его коллег. Впрочем, детей из Великороссии вряд ли отправляют на смерть.

Участь скота для бойни уготована выходцам из колоний. На суде ничего не говорили об ОКК, к тому времени государственная система сильно изменилась, и ворошить прошлое не стоило. Уверен, новый состав колониального контроля своими руками расстрелял половину старого состава. Зато на суде упоминались отряды скаутов, группы ублюдков, прочёсывающих колонии в поисках человеческого товара.

И вот он я, в дне сегодняшнем. Слева ОКК, справа торговцы людьми, а нависают надвсем этим влиятельные рода и семьи, которым нужен живой товар, а я где-то посредине.

Арсений смотрит на меня и переоценивает ситуацию. Пару часов назад я был для него лишь странным молодым человеком, разбирающимся в специфических проклятиях. Десять минут назад я был странным молодым человеком, отбившимся от боевой группы. Сейчас я был странным молодым человеком, знающим его настоящее имя. Он мужик умный, на том суде едва не соскочил, забалтывая обвинение. Вот и сейчас Арсений обдумывал, как много мне известно, ведь я точно не один из их клиентов.

Наконец, его губ касается сдержанная улыбка.

— Мы можем быть друг другу полезны, Дмитрий Степанович. Одна небольшая услуга с вашей стороны, и я решу ваши проблемы...

— Я не оказываю услуг торговцам людьми.

Это его уже не удивляет. Раз я знаю его имя, то и род занятий для меня не должен быть секретом.

— Похвальная принципиальность, но сейчас вы не в том положении, чтобы отказывать мне.

На моё лицо выползла насмешливая улыбка.

— Вы неправильно оцениваете ситуацию, Арсений. Вам нечем мне угрожать.

— Вы только что из боя, ранены, ослаблены, — возразил Арсений.

Хмыкаю, наклоняясь вперёд.

— Мы противостояли трём полностью экипированным, с магической защитой, вооружённым до зубов, бойцам, и я не вспотел, — показываю заживающую руку. — Я держал в ней взорвавшуюся гранату. У ваших людей только пистолеты, да ещё и калибра Люгер. Эти мелкашки меня даже не замедлят. Поэтому, Арсений, вы неправильно оцениваете ситуацию.

Демонстративно откидываюсь на спинку.

— Вы что-то не поделили со своими партнёрами. Мне плевать, что именно. Впутываете меня в свои дела. Я не сильно против, ваши предшественники отлично поработали в качестве груши для битья.

Арсений снова переоценил мою фигуру, на этот раз быстрее. Полагаю, я всё ещё вызываю в его голове лёгкий диссонанс. Выгляжу я вряд ли старше двадцати, это вводит в заблуждение. Однако Арсений уже понял, что в моём случае ориентироваться на возраст не стоит.

— Понимаю, — кивает торговец людьми. — Однако не думаю, что род Мартен хочет затяжного конфликта.

Я вздохнул.

— А теперь вы почему-то считаете меня идиотом. Не будет никакого конфликта. Ваши обычные клиенты, я уверен, крайне озабочены не секретностью вообще, а собственной анонимностью. Я не рвусь никому ничего рассказывать, мне это не нужно. Но как только возня вокруг моей персоны станет слишком заметной, проблемы будут не у меня. Полетят головы кретинов, решивших обогатиться и обгадившихся в процессе.

Арсений сделал вид, что не понимает.

— Вы всё отлично понимаете, — улыбаюсь мужчине. — Если бы механизм работал как следует, ничего бы не случилось. Меня пригласили для разовой работы, я работу выполнил, все довольны, все счастливы. Но кто-то решил получить больше, а теперь пытается затереть следы. Возник конфликт. Ситуация вышла из-под контроля. Вам нужно, чтобы крайними выставили ваших бывших партнёров. Аналогично и им нужно, чтобы крайними стали вы. Мне достаточно подождать и посмотреть, чем всё закончится.

Закончив тираду, оставляю на лице лёгкую улыбку. Полной уверенности в том, что всё именно так, у меня нет, но по лицу Арсения заметно, если я где и ошибся, но не сильно, и точно не в ключевых моментах.

— И вы, Дмитрий, не боитесь, что вас потянут на дно... за компанию. Потому что слишком умные и прыткие никому не нравятся.

Киваю:

— Такая опасность существует, признаю. И вот именно теперь, когда я убедился, вы правильно понимаете сложившуюся ситуацию, — перехожу на более серьёзный тон, хотя и оставляю на лице насмешку, — мы можем поговорить о том, что делать дальше. Раз вы на меня не напали, а пришли... Будем считать, поговорить, значит, вам что-то нужно. Что?

Моему визави, естественно, не нравилось, что преимущество осталось у меня. Арсению бы хотелось быть стороной, которая оказывает милость нуждающемуся, находящемуся в беде, а получалось всё с точностью до наоборот. И пусть мы оба понимаем, что я могу блефовать, но крыть ему нечем.

— Вы, Дмитрий, контактировали с одним человеком. Снимали... Посмертное проклятие, так вы это назвали, верное?

— Допустим, — не опровергаю и не подтверждаю.

Арсений внутренне злится, но я ему действительно нужен.

— Этот человек говорил о ключе.

— Допустим, — продолжаю.

— Вы отказались ему помочь.

Ладно, хватит нервировать мужчину.

— Да, отказался. Я захлопнул пробой в план тлена, не вытаскивая оттуда ключа.

Арсений чуть улыбнулся.

— Своей силой закрыли пробой?

Мысленно поморщился, поняв, зачем я им нужен. Я могу снова создать пробой в план тлена, ключ окажется рядом, притягиваясь к моей силе, как к маяку.

— Когда я достану ключ, вы сможете гарантировать, что у ваших партнёров не будет ко мне более вопросов?

Арсений без промедления кивнул:

— Да.

Лжёт. Ни черта он не гарантирует, наоборот. Меня запишут в сообщники, окончательно втянув в конфликт.

— В чём суть конфликта? — спрашиваю.

— Вам не нужна эта информация, — ответ был ожидаем.

— Мне не нужны подробности и имена, Арсений. Дело в деньгах?

— Дело всегда в деньгах, — философски ответил мужчина.

Дальше выпрашивать ответ нельзя, моя заинтересованность привлечёт внимание Арсения.

— Мне потребуются материалы для ритуала.

— У нас есть всё необходимое, — кивнул мужчина.

Угрожающе нагибаюсь вперёд.

— Никаких человеческих жертв. Листок бумаги и ручку.

Арсений достаёт из кармана блокнот с ручкой, открывает на пустой странице и протянул мне. Я быстро исписал аккуратным почерком листок, вернув Арсению.

— А теперь о моём вознаграждении.

Мужчина выказал некоторую иронию, но быстро её скрыл. Ещё одно подтверждение, что я для них уже смертник. Ничему люди не учатся

— Три подростка с магическими способностями от третьего ранга и выше. Возраст от тринадцати до семнадцати. Пол не имеет значения.

Мой собеседник кивает, хотя и несколько удивляется.

— А говорили, что не оказываете услуг торговцам людьми, — напомнил он.

— Говорил, — подтверждаю, не собираясь ничего объяснять. — Ещё мне нужен мифрил, килограмм, в слитках. И сатуринанис, сто грамм.

Борзею, но не сильно.

— Не слишком ли... — начинает возмущаться мужчина.

— Не слишком, — обрываю Арсения. — Или можем вернуться к этому разговору через неделю. Если я прав, вы будете готовы отдать мне вдвое больше. Если вы правы, я сделаю всё что угодно, бесплатно.

И улыбаюсь, потому что мы оба знаем, каков будет ответ.

— Не будем ждать, — вздохнув, соглашается Арсений, начиная подниматься. — Идёмте.

Но я и не думаю покидать своего места.

— Вы снова неправильно поняли ситуацию, мой друг. Я работаю только по предоплате. Утром деньги — вечером стулья. Как только у вас на руках будут материалы, а в моём особняке всё, на что мы договорились, только тогда и не секундой ранее я буду готов куда-то с вами идти.

Нашли наивного парня, ха. Впрочем, по виду мужчины понимаю, он не слишком-то надеялся, что мне будет достаточно словесного договора.

— Как я вас найду? — уточнил Арсений.

— Так же, как нашли сейчас. Я не собираюсь скрываться от наблюдения ОКК. Это даже забавно.

— До встречи, Дмитрий, — кивает мужчина.

— До встречи, — отвечаю тем же.

Дожидаюсь, пока господа покидают заведение, не забывая расплатиться, и только после этого облегчённо вздыхаю. Да, я был уверен, что всё получится, но вероятность ошибки есть всегда.

— Поехали, найдём место для ночлега. Мне надо сделать пару звонков.

Глава 31

Москва. Безымянная гостиница

Март 1983 года

Сняли номер в недорогой гостинице. Не центр города, но достаточно людное место, чтобы представители ОКК сюда не лезли. Когда зашли в номер, я мысленно сделал поправку, гостиница из недорогой перешла в разряд откровенно дешёвых, но это совершенно меня не волновало, кровать есть, покормят — остальное не имеет значения. И здесь есть телефон.

Сначала набрал Светлану. В этот раз соединили сразу.

«Составил план?» — женщина в мрачном настроении.

— Появилась новая информация. Не телефонный разговор, но я теперь знаю, кто выступает второй стороной.

«Не телефонный разговор?» — удивилась Света.

Я задумался. Через два десятка лет научатся весьма эффективно прослушивать телефонные разговоры, а сейчас? Хм, а ведь если заранее не знают, кого прослушивать, то всё относительно безопасно. Современная аппаратура громоздка, её надо специально ставить. Это после миллениума всё будет работать через компьютеры, и станет достаточно простой программы.

— Есть такие ребята, торговцы людьми. Доводилось слышать?

Я почувствовал, как напряглась Светлана.

«Только слухи,» — тихо отозвалась моя собеседница.

— Меня нашёл их представитель, просил об услуге. Они работали в связке с ОКК, теперь из-за чего-то поссорились. Через какое-то время те, кто курирует весь этот цирк уродов сверху, сообразит что происходит и накажет всех причастных, непричастных и просто мимо проходивших, но в рамках разумного. А я пока соберу побольше информации и продам специальному отделу. Пусть используют в своих междусобойных ласках.

Взял паузу, а на той стороне потрясённо молчали. В понимании Светы я не просто рискую, а нарываюсь на то, чтобы за меня взялись все.

— В ближайшее время в особняк должны доставить трёх бывших рабов и кейс с ценностями. Предупреди Анну, чтобы приняла.

«Дима!» — выкрикнула Света, когда потрясение переполнило чашу. — «Ты понимаешь, что делаешь?»

— Конечно! Раз уж вляпался в ситуацию, надо выходить из неё с максимальным профитом. И не волнуйся. Те, кто сверху, поняв мои телодвижения, только одобрительно хмыкнут.

Я кое-что знаю о психологии этих людей. Для них что торговцы, что ребята в ОКК — всего лишь слуги, исполнители, работники, чернь, а торговцы людьми — торгаши, а это ещё хуже. А я хоть и мелкий дворянин, но свой. И когда свой красиво макает чернь и торгашей в грязь, где тем и место, это вызывает одобрение и понимание. Глупость, казалось бы, но так сложилась психика людей. Чтобы это осознать, потребовалась война. Эти твари готовы были жертвовать обычными солдатами сотнями и тысячами ради задницы какого-нибудь дворянина, чтобы дворянин не получил лишних ранений. Потребуется череда поражений, чтобы сломать эту парадигму. Череда поражений и человеческие потери.

«Чёрт, Дима...» — Света... Напугана?

— Света, всё под контролем. Я хотел во всё это пока не влезать, но... Ветра в мешке не удержишь. Делай, что я говорю, и всё будет хорошо. О Дмитрии ничего не известно?

Пару секунд глава рода переключается, возвращая себе самообладание.

«Нет, ничего. Думаешь, он на свободе?»

— Меня эти ребята вообще не впечатлили. Привыкли голозадых туземцев гонять, давно отпор не получали. А Дмитрий тёртый, мог и вывернуться.

«Надеюсь. Что-то ещё?»

— Нет, пойду теребить специальный отдел за мягкое вымя, с них надо тоже что-нибудь поиметь.

Услышал звук удара ладони по лицу.

«Демоны и духи, Дима. Ты не делаешь мою жизнь проще...» — сетовала Света.

— И я тоже тебя люблю, Света, — ответил и положил трубку.

Вздохнул. Показная самоуверенность не сказать, что противоречила моему внутреннему состоянию, но требовала известных душевных сил. И если со Светой я ещё мог говорить свободно, то каждое слово, которое я скажу Олесе, требуется обдумывать и взвешивать, а это концентрация внимания и аналитических способностей. С вертексом это вполне возможно, и всё же выматывает.

Набираю выученный номер, жду ответа в течение трёх гудков.

«Слушаю,» — отзывается Олеся.

— Как идёт поиск информации?

«Дима! Я начала час назад!» — возмутилась девушка.

Улыбнулся.

— Я не прошу тебя выдать результат, а спрашиваю, как продвигается.

«Хочешь заговорить мне зубы и положить трубку до того, как я начну задавать вопросы, якобы, чтобы я тебя не отследила?» — фыркнула Олеся, с обидой, как мне показалось.

— Сейчас я не прячусь. Имел интересный разговор с интересными людьми. Опасный разговор, за который точно попытаются убить меня и наверняка попробуют убить тебя. Я завладел твоим вниманием?

Олеся не разочаровала:

«Ты теперь всегда в центре моего внимания. Рассказывай!» — потребовала она.

— По телефону? Или рискнёшь пойти на личную встречу? — провоцирую.

«Не надо брать меня на слабо, Мартен! Когда и где?» — оправдала ожидания девушка.

Назвал адрес.

— Я планирую пробыть здесь как минимум до завтрашнего утра. Если поедешь — захвати что-нибудь выпить и закусить. Кухня здесь так себе.

«Нахал!» — дала оценку моим манерам девушка и отключилась.

Я успел принять ванну и перебрать трофейный пистолет, Берёзов, если я правильно помню. Машинка под десятимиллиметровый Беретта, армейский пистолетный патрон. Тяжеловат, килограмм и сто грамм, наверное, зато мощный, да и магазин на шестнадцать патронов, а не девять, как во всех гражданских моделях. На войне я носил двенадцатимиллиметровый Глок, он чувствительно калечил боевых магов, всё, что меньше, имело хоть какую-то эффективность только при стрельбе в голову. Поэтому я имел мало опыта общения с другим оружием, можно сказать, навёрстывал. Когда пришла Олеся, оружие уже вновь покоилось в кармане.

Девушка несла в руках два пакета.

— Не знала, что брать, взяла всего и побольше.

— Одобряю, наш человек! — кивнул я. — Проходи.

Олеся оделась неброско, брюки, дублёнка, сапожки. Сейчас оперативница нисколько не выделялась из сотен других девушек, что можно было встретить на улице. Однако под дублёнкой, прямо поверх обтягивающего жилета, обнаружилась сбруя. Пистолет в кобуре подмышкой, с другой стороны три запасных обоймы.

— Подготовилась.

— В наше беспокойное время девушке без оружия никуда и выйти нельзя, — пожаловалась оперативница.

Мы поставили между двух одиночных кроватей столик и кое-как расположились вокруг него. Из одного пакета Олег изъял пару бутылок вина, бутылку шампанского, бутылку коньяка и две бутылки водки. Во втором пакете лежали закуски. Подумав, плеснул себе немного коньяка, исключительно для лечения нервов.

— Ну давай, рассказывай, на какой разврат ты хочешь подговорить порядочную девушку? — спросила Олеся.

Хмыкнул.

— Знакома с торговцами людьми?

Девушка не удивилась.

— Которыми из?

Её вопрос сбил меня с мысли. Как-то не посещала меня мысль, что подобных групп может быть несколько.

— Те, что работают в колониях через ОКК.

Опять же никакого удивления у Олеси не вызвал.

— Так у них междусобойчик? — догадалась она. — Я думала, они руками ОКК решили конкурентов устранить.

Грустно вздохнул.

— Нда. А я рассчитывал поразить тебя рассказом о гнусных махинациях, пообещать большую кучу компромата и соблазнить.

Она улыбается, оценив шутку.

— План интересный, но нереальный. Не тяни, рассказывай, как всё было. Обещаю охать и ахать в положенных местах.

У меня было время подумать и взвесить, какую часть информации рассказывать девушке. Пришёл к выводу, что в текущей ситуации могу рассказать всё. Для меня и Мартенов раскрытие чужих секретов если и будет представлять угрозу, то минимальную, какую не стоит и учитывать в расчётах.

— Началось всё с того, что меня пригласили консультантом в один из бункеров ОКК...

Рассказал о работе в бункере, не упоминая только своих наблюдений и существование «друга» Дмитрия. Затем перешёл к снятию проклятия, здесь практически ничего не скрывая. Рассказал о ключе, и о том, как Дмитрий услышал упоминание Родиона. Перешёл к нападению на Дмитрия, затем к бою на даче. Последнее без подробностей, только сам факт.

— Так, подожди, стоп! — среагировала Олеся, потребовав: — С этого места подробнее!

Отрицательно качаю головой.

— Нет. Мы вдвоём забили трёх гостей. Подробностей не будет.

Олеся прищурилась.

— А ты не врёшь?

Оборачиваюсь к Олегу.

— Покажи ей пистолет.

Ликвидатор демонстрирует оружие, и Олеся протягивает руку.

— Дай посмотреть.

Я подтверждаю кивком, и Олег передаёт ей ствол. Олеся быстро и довольно ловко что-то проверяет, подтверждая.

— Верю. Такое оружие не достать, даже если захочешь.

И возвращает пистолет.

— Почему не хочешь рассказать, как вы это сделали? Похвастайся!

— Родовые секреты, — отрицательно качаю головой.

Девушка вздохнула, принимая ответ.

— Ладно. Вы их убили?

Отрицательно качаю головой:

— Нет. Раны средней степени тяжести, пара нормальных лекарей быстро поставят их на ноги.

— Ладно. А Острогова там как оказалась?

Поморщился.

— Заметила, как мы приехали, хотела в гости зайти. Не знаю, она неудачно время выбрала, или эти кретины воспользовались фактором отвлечения внимания.

— Как у тебя всё складно получается, — вздохнула Олеся.

— Можешь не верить, — пожимаю плечами. — Мы привезли её в больницу. Нашли место, где можно перекусить, оттуда я звонил тебе.

— И не захотел, чтобы я тебя нашла, — напомнила она. — Что изменилось?

— После нашего разговора нас нашли торговцы людьми.

— Нашли?

Киваю:

— Полагаю, ОКК использует отпечаток моей магии, там этого осталось достаточно, чтобы отслеживать положение. Торговцы, почти уверен, имеют своих информаторов.

— ОКК на тебя не напали, так как переваривали результаты первой стычки, и думали, что делать дальше, да и в городе не дело перестрелки устраивать, — пришла девушка к тем же выводам, к которым до этого пришёл я. — Тогда смысл скрываться от меня?

— В тот момент я этого ещё не знал, — пожимаю плечами. — А ты служишь тем же людям, что и ОКК.

Такая постановка вопроса вызвала у оперативника возмущение.

— Я не работаю с торговцами людьми!

— Ты выполняешь приказы, — напоминаю. — Прикажи тебе прямое начальство меня убить или выдать третьим лицам — ты будешь вынуждена это сделать.

Пару секунд девушка обиженно на меня сопела, но затем признала:

— Да, вполне возможно, но сейчас я здесь.

— Потому что теперь я знаю, кто является действующими лицами.

Я рассказал ей о нашем разговоре с Арсением. Естественно, не упоминая его имени. Под конец Олеся хмыкнула, одобрительно, насколько могу понять.

— Красиво. Эти уроды слишком много о себе думают, полезно иногда макать их... — девушка резко замолчала. — Так, и какое место во всей этой истории занимаю я?

Улыбаюсь.

— Ты мне скажи. Если прищемишь хвосты этим умникам, сможешь получить хороший профит?

Намёк был настолько прозрачен, что дальше уже некуда. Если говорить без прикрас, я её вербовал. Пусть не к подчинению, а к сотрудничеству, но это была именно вербовка. И то, что она задумалась, а не отказала сразу, уже о многом говорило.

— Смогу, — наконец подтвердила Олеся. — Что тебе нужно?

Развожу руками.

— За мной уже наблюдают, пока не пристально. Я бы хотел, чтобы наблюдали вполглаза. А желательно иногда вообще отворачивались. Ну и поделиться с тобой некоторыми интересными наработками тоже могу, при плодотворном сотрудничестве.

Олеся встала и прошлась по комнате. Я не торопил.

— Кто ты, Дима? — резко спросила девушка.

Затем вернулась на своё место, налила коньяка, выпила, спросила снова:

— Кто ты? Обычный пацан-лицеист из тебя такой же, как из меня оперная певица.

Улыбаюсь:

— Какая разница, Олеся? Просто ещё один аристократ, нашедший в старых родовых архивах метод эффективного развития, невозможный пару сотен лет назад, доступный и простой сейчас. Достаточно того, что я не одержимый, не маньяк и вообще достаточно положительный с моральной точки зрения человек. Верно?

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, прежде чем Олеся кивнула.

— Верно, — протянула мне руку. — Будем сотрудничать, Дима.

— Будем сотрудничать, Олеся.

Глава 32

Москва. Безымянное кафе

Март 1983 года

Ожидали мы два дня. Занимались саморазвитием, в основном. Есть ходили в ближайшие кафе, правда, уже на второй день не испытывали по этому поводу никакого восторга. Ещё пришлось озаботиться запасным комплектом одежды и белья, на всякий случай. Мы с Олегом поспорили, я считал, что Арсений нас найдёт через три дня. Всё же мои пожелания простыми назвать не получалось, так что им потребуется время. Олег вообще ставил на пять. Я оказался ближе к истине, хотя и не угадал.

Вечером, на второй день после разговора, к нам снова подошёл Арсений, но уже в другом кафе. На этот раз его сопровождали всего двумя телохранителя. Выглядел мужчина уставшим, но удовлетворённым, и не спрашивая разрешения, присел за наш столик.

— Странные места вы, Дмитрий, выбираете для приёма пищи, — Арсений огляделся, состроив недовольную гримасу.

Я вяло поковырял салат в пластиковой тарелке.

— Да, согласен, сейчас эта идея уже не выглядит такой хорошей, как после нашего разговора, — улыбнулся. — Со своей задачей наша схема проживания справилась, мы спокойно провели это время.

У меня была мысль, что никакого конфликта между ОКК и торговцами нет, но я не нашёл ей подтверждения. Зачем сначала нападать на меня, а затем пытаться договариваться? Понятно, что я дал отпор, но всё равно нелогично. Да и я точно знал, что Арсений как в молодости попал в среду торговцев людьми, так и оставался в ней всю жизнь. Не думаю, что уже внесённые мной изменения могли заставить его поменять место работы.

— Рад за вас, — мужчина пытался выглядеть недовольным, но меня обмануть не смог.

Я примерно представлял, с какими клиентами ему приходится иметь дело большую часть времени. Капризные, самовлюблённые индюки с раздутым чувством собственной важности. Недавно сам с такими общался. Я на фоне подобных людей просто душка. Нагловат — может быть, зато я прямо назвал свою цену, не требуя целовать мне задницу и ползать передо мной на коленях. Могу считаться максимально адекватным и приятным партнёром.

— Я выполнил ваши пожелания, Дмитрий, — продолжил Арсений.

Поднимаюсь.

— Я сделаю звонок, удостоверюсь.

Сразу получить возможность позвонить не вышло, девушка на кассе мялась и отвечала, что не может дать мне разрешения воспользоваться телефоном. Вот уж не думал, что заминка будет в такой мелочи. Однако появился другой сотрудник, выслушал мою просьбу и, пусть с неохотой, но предоставил мне аппарат. Трубку сняла служанка, по голосу я её не узнал, но Анна была где-то поблизости и буквально вырвала трубку у подчинённой.

«Дмитрий, как это понимать?!» — возмутилась Анна, забыв про субординацию.

— Расплывчатый вопрос, — хмыкнул я, но уже понял, что рабы, бывшие уже, прибыли.

«Три раба? Ты купил трёх рабов? Серьёзно?» — продолжила возмущаться управляющая.

Покосился на находящегося поблизости работника, кажется, не услышал.

— Уже бывших, Анна, успокойся. Считай, что я им помог. Устрой их пока отдельно, пусть осваиваются потихоньку.

Удивительно бурная реакция.

«Господин,» — Анна всё же взяла себя в руки. — «Я к вам безгранично лояльна, но выражаю надежду, что мы не будем иметь дел с работорговцами.»

Хм, понял. Она обо мне хорошего мнения и боится разочароваться.

— Успокойся, мне тоже эти ребята не по душе, но обстоятельства заставляют пока терпеть. Всё, пора идти, будь хорошей девочкой.

Кладу трубку, благодарю сотрудника и возвращаюсь к Арсению. Мужчина удерживает нейтральное выражение на лице, терпеливо меня дожидаясь. Говорю же, я в сравнении с обычными клиентами настоящий подарок.

— Всё в порядке, вы свою часть выполнили. Мы готовы ехать прямо сейчас. Вы подготовили место?

Арсений, кажется, удивился.

— Вам не нужно заезжать за вещами?

Отрицательно качаю головой:

— Нет. Всё необходимое при нас.

— Замечательно. Тогда прошу за мной.

На улице ждал неброский, но добротный универсал, Газ модели Волга. Мы впятером без труда в нём расселись, не мешая друг другу. Первым делом я прикрыл глаза и поработал над защитой от поиска. Минута, и всё. Отследить меня ОКК теперь будет проблематично. А через неделю или две след моей магии окончательно рассеется, сделав этот метод поиска бесполезным.

— Вы что-то сделали? — спросил Арсений.

— Избавился от наблюдения, — не стал скрывать.

Мужчина улыбнулся.

— Уверены?

— Конечно.

Полагаю, они использовали метод парного отзыва. Воздействуя на слепок энергии, можно воззвать к источнику, то есть ко мне. Но такой метод даёт только расстояние, да и то приблизительно. Вероятно, у ОКК не менее трёх точек наблюдения, откуда ведётся поиск, а дальше обычная геометрия. Снимает данные с каждой точки, и рисует на карте три окружности. В точке пересечения можно найти меня.

— Вы весьма искусный молодой человек, — оценил Арсений.

— Именно так, — соглашаюсь.

Не из хвастовства или самолюбия. Мне нужно, чтобы меня считали угрозой. Для начала хотя бы опасным в бою. И в то же время адекватным и договороспособным. Чтобы идея сотрудничать со мной была привлекательнее идеи пытаться меня убить.

— Те материалы, что вы запросили, — заговорил Арсений. — Среди них есть те, что удалят ваш магический след, исключив возможность вас отслеживать. Я правильно понял?

О да, именно так, и не только отслеживать. Работая на правительство, я о таком не думал, зачем? Но когда имеешь дела с ублюдками, лучше перестраховаться. Киваю.

— Всё верно.

Арсений хотел сказать что-то ещё, но передумал, отвернувшись к окну.

Глянул на водителя и второго сопровождающего Арсения. Дрессированные, даже слишком. Водитель следил за дорогой, а второй демонстративно не смотрел на меня и Олега. Олег, впрочем, тоже отвернулся к окну и не смотрел на Арсения. Обратная сторона подготовки, что моего ликвидатора, что этой парочки. Послушные псы. Хозяин скажет «фас»: будут рвать и драться по последнего, со всей возможной изобретательностью. Хозяин сказал «к ноге»: изображают мебель, даже взгляда лишнего не бросят. Вдруг благородные друзья хозяину обидятся на косой взгляд от какого-то пса? Глупость полнейшая, и моя объективная реальность.

Войска наших противников, если говорить о магах, состояли в основном из бойцов от седьмого до двенадцатого ранга. Этого уровня достаточно, чтобы поставить основные боевые узлы и применять базовый набор боевых заклинаний. Дальше оружие, снаряжение и подготовка. А главное — массовость. Много крови в первые годы нам попили отряды панцергренадеров, пока мы не создали свои. В России подобных войск сейчас нет. Маги — офицеры на всех должностях, вот наша стратегия, и она неплохо себя показала во время войны. Неплохо, но не идеально, мы победили тогда за счёт других преимуществ, лучшего оружия, лучшего технического оснащения, и способностью выставить на поле боя многомиллионную армию, обеспечив её управление и действия. Полководцы Цынь застряли в позапрошлом веке, сосредотачивая огромные войска для генерального сражения. Где мы их и накрывали высшей магией, но когда китайцы давали генеральное сражение — мы умывались кровью.

Место, куда мы ехали, оказалось в черте города. Невзрачное здание, выглядящее как приют для неизлечимо больных. Я не помнил этого здания, не знал, что здесь находится. Но, обратившись к магическим ощущениям, понял, что оно экранировано. Мы подъехали к заднему входу, более того, машина спряталась в гараж, что лет сто назад был конюшней.

— Надеюсь, вы терпимы к запахам, — предупредил Арсений, подтверждая мои догадки.

Старое каменное здание, монументальное. И просто переполненное эманациями безумия и боли. Я догадываюсь, где мы. Лечебница для душевнобольных, основанная императрицей Марианной шесть веков назад. Нехорошие вещи связаны с этим местом, очень нехорошие.

— Ваша резиденция? — спросил мрачно.

Арсений отрицательно покачал головой:

— Нет, я бы добровольно здесь работать не согласился. Мы лишь иногда обращаемся к этому месту ради разового использования.

Понятно, чтобы не приводить людей, вроде меня, в собственные тайные базы. Логично, почему бы нет? Нас встретил... человек. Открылась тяжёлая дверь, а за ней стоял некто в белой одежде. Бесформенный мешковатый халат, голова закрыта колпаком с прорезью для глаз. Сложно определить, мужчина это или женщина. Человек взмахом руки позвал нас идти за собой. Спустились на минус второй уровень, в натуральные катакомбы. До меня периодически доносились стоны и стенания, звучащие нечасто и откуда-то издалека. Наконец, мы пришли.

— Прошу, — Арсений указал на дверь.

Вошёл. Небольшая комната с белыми каменными стенами. Пара грязных плафонов дают неровный свет. На полу... лучше не буду даже упоминать, но в центре базовый рисунок сдерживания. Он мне не помешает. Правда, противоположная от входа стена какая-то странная, выделяется на фоне остальных. Перекрашивали? Имелся стол с оборудованием для алхимии и несколько сумок.

— Мне не потребуется много времени, — предупредил я и приступил к делу.

В сравнении со всем сделанным за последние полгода вытащить ключ с другого плана — всё равно что шнурки завязать. Здесь большая сложность — не вытащить ничего кроме ключа. Впрочем, твари плана тлена, в большинстве своём, считаются ленивыми, так что я смогу обойтись простейшей защитой.

На подготовку составов ушло всего двадцать минут, мне требовалось только смешать жидкости, да засыпать в них готовые порошки, Арсений предоставил все материалы в готовом к употреблению виде. На рисунок и вовсе ушло меньше минуты.

Я повернулся к входу, где всё это время ждал мужчина.

— Готовы?

Он кивает. Ну раз готов...

Я толкаю своей магией процесс и отстраняюсь, только контролируя работу магического рисунка. Защита от проникновения, в обе стороны, чтобы оттуда ничего не лезло, и чтобы от нас энергия на другой план не сочилась и не привлекала всяких. Круг быстро замыкается, защита готова. Своей силой лезу на план тлена и осторожно посылаю поисковый сигнал. Отклик приходит сразу, ключ действительно ждёт меня по ту сторону, только руку протяни. Руку в провал не сую, вытягивая магической нитью.

Ключ, простейший магический конструкт, появляется в нашей реальности. Удивительно, но пятьсот лет назад не все маги могли увидеть его своими глазами, а сейчас даже проявлять особо не надо, вот он, запоминай слепок и будут тебе счастье.

Захлопываю провал на иной план, моя магия улетучивается на ту сторону под действием защитного круга. Подвешиваю ключ, дабы не тратить на него концентрацию и внимание, и закрываю все контуры, чтобы от пробоя не осталось даже следа, и чтобы он случайно не открылся снова.

Отряхиваю с рук пыль, которой там нет, но жест хорошо проделанной работы напрашивается сам.

— Готово.

Делаю шаг к дверям, а Арсений делает шаг назад, будто бы освобождая мне проход.

Но человек в белом захлопывает дверь.

Серьёзно? Ловушка? Но это же надо быть полным кретином, чтобы пойти на такой шаг. Арсений, кажется, кретином не был.

— Арсений, не заставляй меня в тебе разочаровываться, — складываю руки в замок.

До меня доносится шорох и звуки ударов, а затем выстрел. В двери окошко без стекла, маленькое, зарешеченное, пропускающее все звуки. Если они ранили Олега, я буду делать кому-то очень больно.

В окошке появляется лицо Арсения. Самодовольное.

— Боюсь, Дмитрий, вы неправильно понимаете ситуацию.

Я стою всего в паре шагов от двери и вижу торжество в его глазах.

— Ты действительно думаешь, что эта дверь меня остановит?

— Уверен в этом, — кивает Арсений. — Счастливо оставаться.

Он кивает куда-то в сторону, и за моей спиной в движение приходит стена.

Глава 33

Москва. Лечебница для душевнобольных

Март 1983 года

Кажется, я сильно переоценил умственные способности несостоявшегося партнёра.

С моей точки зрения, всё было просто и очевидно. Меня, парня, способного в качестве подработки на выходных открывать и закрывать проходы на другие планы, оставлять в камере с кучей пригодных для работы реагентов, в месте, где грань между мирами и так ослаблена заключёнными здесь безумцами, в том числе безумными магами, это же форменный идиотизм. А маги здесь точно есть, я уверен, хватает слабовольных кретинов, не способных подарить спятившим родственникам милосердную смерть, и отправляющих их на долгие муки и страдания сюда. Спятивший маг — шутка несмешная. Если сковать магию, то да, он станет безобидным для окружающих, даже для самого себя, в плане физического здоровья. Но это адские мучения для психики и прорва выброшенной в пространство хаотической магии. Бесконечный ночной кошмар одарённого разума, пытающегося справиться с безумием. И в этих попытках спонтанно создаётся стервятник, искажённый узел, расположенный в голове. Вывернутый вертекс, ядро безумия. Дрянь, начинающая искажать магическое и физическое тело мага. Если снять магические оковы и подождать пару лет — получится жуткий уродец. А за стервятником потянутся другие искажённые узлы. В итоге получается тварь, пострашнее иных высших демонов. Поэтому безумцев уничтожают, а не сажают на содержание.

Первым делом бросаю в Арсения проклятие, слабенькое, но ублюдку сейчас хватит. Затем реагирую на опускающуюся стену. Краем сознания ощущаю подавители, но маломощные, что-то подобное было на том уроке, где я выпендривался. Не помешают. Не стоят внимания.

За открывающейся стеной меня уже ждут трое, сразу видно — безумцы. Мужчины, исхудавшие, не скованные и пляшущие в предвкушении. Облачённые в больничные робы, пускающие слюни и неестественно прыгающие из стороны в сторону и дёргающие руками. Как наивно. Неподготовленного противника эти ребята могли бы напугать. Подготовленный, но не знающий, в чём подвох, попробовал бы достать их магией. Магия сработает плохо, эманации безумия, ауры искажения вокруг них сработают, как защита. Не абсолютная, но достаточная.

Я же разгоняю зверя и бросаюсь вперёд. Сношу первого всем телом, сопровождая это ударом. Вписывается спиной в стену, кровь разлетается брызгами из разбитого затылка. За спиной раздаётся выстрел, но я не останавливаюсь, продолжая атаковать. Второй безумец получает удар в грудь, а затем в шею. На меня бросается третий, но я перебрасываю психа через себя и обрушиваю на второго. А затем ударом ноги ломаю шею сначала одному, затем другому. За дверью ещё несколько выстрелов. Плохо, если они заметили, что Олег не умер, а благодаря анху он не умрёт даже с простреленной головой, и сейчас добивают...

Не позволяю себе отвлекаться, возвращаясь к столу. Беру остатки от приготовленных составов, пойдут катализатором. Слышу голоса у двери, мне незнакомы. На что они рассчитывали? Что я пущу в ход магию и испугаюсь, когда она не подействует? И что? От этих задохликов я бы и без зверя отпинался... Безумие? Страх протопчет безумию дорогу в разум? Не гарантировано, впрочем, у меня не просто вертекс восьмого ранга, он ещё и завершённый, что даёт от таких фокусов довольно хорошую защиту. Я привык к куда более мощным и жёстким заклинаниям ментального характера, и потому... Конечно! Менталисты! Здесь наверняка служат менталисты, способные контролировать безумцев, но я слишком быстро раскидал чудиков, менталист просто не успел зацепиться.

Состав готов. В этот раз загоняю силу, не жадничаю, мне нужно конкретное существо. В прошлый раз я был обессилен, пришлось пользоваться костылями, чтобы дозваться до теневого пантеона. Сейчас шёпот и тени сгустились ещё до того, как я отправил зов.

В комнате резко потемнело. По чувствам ударило откатом от открытия настоящего перехода между теневым планом и реальным миром. В темноте вспыхнули два красных глаза, направленные прямо на меня.

— Привет, старый знакомый. Давно мы с тобой не ходили на охоту... — срываются с моих уст слова на мёртвом языке.

Жнец удивляется, узнаёт меня. Для этого существа прыжки во времени — пустой звук. Мы встречались, мы вместе охотились! Если бы не это, с моими текущими силами Жнец бы меня порвал и сожрал, или ещё что похуже, он очень изобретателен во всём, касающемся ужаса и страха. Но мы со Жнецом были крепко связаны. Я не хотел взывать к этому пантеону, но... Посмотрим, к чему это приведёт.

Чёрные тени набрасываются на дверь. Раздаётся скрежет металла и преграда, способная удержать не очень сильного одержимого, сминается в бесформенную массу. Жнец отбрасывает её, случайно или специально размозжив то, что осталось от первого безумца, лежавшего у стены.

Алые глаза вопросительно смотрят на меня. Улыбаюсь.

— Давай, мой друг. Делай то, что ты умеешь лучше всего. Посей страх...

Тьма вырывается из камеры, отправляясь на поиск жертв. От вложенной силы он продержится в нашем мире полчаса, может чуть больше, но этого будет достаточно. Это место закроют через пять лет после скандала, когда выясниться, чем здесь занимались. Ну что же, видимо, скандал будет несколько раньше.

Выхожу. Сразу у двери лежит человек в белом, слегка подрагивая. Он видел, как Жнец явился в наш мир, заглянул в Бездну и оказался не готов к тому, что увидел. А с другой стороны лежал Олег. Рванулся к нему, наклонился, но...

Да, Арсений со своими охранниками поняли, что первая рана, какой бы она ни была, Олега не убила. И расстреляли парня. Моя ошибка, надо было его вместе с собой в камеру брать. Глупая ошибка, очень глупая.

— Извини, друг.

Два заклинания, первое разрушает магическое тело, второе тело физическое. Работает медленно, но уже через час Олега нельзя будет идентифицировать, этого достаточно.

Поднимаюсь и быстрым шагом иду к выходу. Где-то раздаются крики, что-то лопается, грохочет. Жнец собирает свою жатву. В следующий раз его также легко вытащить не получится. Сейчас он мне, фактически, авансом помогал. В память о старом сотрудничестве.

Беспрепятственно поднимаюсь из подвала и выхожу в гараж, где один из охранников безуспешно пытается завести машину. Элементарное проклятие, снимается щелчком пальцев, но Арсений и не думал попробовать.

Выскакивает первый охранник с пистолетом в руке. Закрываю голову сложенной рукой и иду вперёд. В тело почти безболезненно врезаются пули. Пассивная регенерация потратит меньше сил, чем щит, простая математика. Пистолет щёлкает пустым магазином, я рывком сближаюсь, нанося удар. Охранник пытается блокировать, но я икаром смещаю руку, попадая в плечо. Противник кривится от боли, пытается двигаться, но я точно знал, куда бить. Пару секунд он не сможет пошевелить плечом. Пары секунд я ему не дам, два удара в голову и три в тело лишают мужчину способности сопротивляться.

Второй выскакивает из машины, держа в руках пистолет-пулемёт, но калибр такой же смешной. Моргаю, погружаясь в чёрно-белый мир. По своему желанию я не могу заглядывать в будущее, но могу попробовать в прошлое. Возвращаю на момент, когда выхожу в гараж. И вместо того, чтобы идти на охранника, пробую заклинание. Срабатывает защита, у них есть амулеты. Моргаю, возвращаясь в реальность.

Смещаюсь, укрываясь телом первого охранника, выхватываю пистолет. Мой противник не стреляет, вряд ли из-за большой симпатии к напарнику, понимает, что пули завязнут в теле и мне вреда не причинят. Зато я успеваю положить ствол на плечо ещё не очухавшегося парня и стреляю. С дистанции в два метра мне не надо видеть цель, чтобы попасть из пистолета. Охранник в моих руках вздрагивает, пистолет выстрелил почти у его уха, наверняка повреждены барабанные перепонки. Второй резко пригибается, не знаю, из-за ранения или успел уклониться, слишком быстро, крови не видно.

Выстрел из салона, разбивается стекло. Арсений пытается достать меня.

Приставляю ствол к шее охранника и нажал на курок, прострелив башку. Пригибаюсь, сунув ствол под машину и выстрелив, полагаясь на чутьё. Второй пулей попадаю, звук падения тела. Выпускаю весь магазин. Встаю, убирая пистолет и открывая дверь свободной рукой. Арсений порывается выпрыгнуть с другой стороны. Он уже боится, не пытаясь в меня стрелять. Хватаю мужчину, дёргаю на себя, а затем несколько раз бью по голове. Пару секунд пусть полежит. Обхожу машину и добиваю второго охранника, привычно, ударом ноги по шее. Выпрямляюсь, собираю заклинание парализации. Арсений, насколько я помню, не особо сильный маг, но я сейчас тоже далеко не на пике силы.

Тело пробивает судорога, из дырок в брюхе вываливаются пули. Чёрт, потерял концентрацию. Собираю заклинание заново и накладываю на Арсения. Закрываю все двери, завожу машину и покидаю негостеприимное место.

В машине есть телефон, набираю выученный номер. Отвечают через пять длинных гудков.

«Слушаю.»

— Олеся, это я. У меня здесь торговцы решили поступить некрасиво.

Девушка хмыкает.

«Почему я не удивлена? И как? Получилось у них?»

— Не особо. Главный со мной, нужно его опросить. С пристрастием. Есть место?

Девушка задумалась. Потом начала перебирать какие-то бумаги, между делом спросив.

«Ты как? Не ранен?» — участливо спрашивает.

Прислушиваюсь к своим ощущениям. Несколько новых дырок в теле, ничего страшного. Через неделю и следов не останется.

— Ранен, но до свадьбы точно заживёт, — подумал и добавил. — Олега убили.

Олеся замерла.

«Соболезную.»

— Спасибо. Это была моя ошибка.

«У всех бывают ошибки,» — ответила Олеся.

Она продолжила работать.

«Так, запоминай.»

— Давай.

Девушка продиктовала адрес, объяснила, как и куда заезжать.

«Только смотри, об этом никому, хорошо?»

— Конечно, скоро буду там. Тебя ждать?

«Спрашиваешь! Давай, потерпи до моего приезда,» — просит оперативница.

— Договорились.

Кладу трубку, оборачиваясь на Арсения. Лежит, не шевелится. У меня, так-то, нет прав, но машина тонирована. Есть пулевое отверстие в стекле, но будем надеяться, что пронесёт.

По спине пробегают мурашки. Всё вокруг темнее, зеркало заднего вида заполняет чернота. В черноте появляются два красных глаза, довольно жмурятся. Жнец собрал свою жатву. Вряд ли он многих убил, но что напугал, в этом я уверен. Я киваю в ответ, прощаясь. По телу пробегает дрожь, связь обрывается. Вызов теневого пантеона мне ещё аукнется. Теперь Пугающий обо мне точно вспомнит.

Сосредотачиваюсь на дороге. Когда я последний раз ездил за рулём, правила несколько отличались, да и машины были другими. Добрался без проблем.

Глава 34

Москва. Дворец Императрицы Ольги

Март 1983 года

— И где он в такой ответственный момент? — возмущённо прошипела Людмила, продолжая обмахивать себя веером.

Славяна полностью разделяла возмущение подруги, но всё же что-то сказалась в защиту парня.

— Какие-то срочные, жутко важные дела, я же сказала. Его снова пытаются убить.

Обе девушки испытывали определённое смущение, когда озвучивали подобные вещи. Одноклассника из лицея снова пытаются убить. Звучит, какстрочка из дешёвого романа, но теперь это объективная реальность, с которой им приходится мириться. Прямо сейчас их знакомый, вполне возможно, где-то сражается за свою жизнь, а они здесь, на балу, участвуют в маскараде.

— Я знаю! — поморщилась Люда. — Не могу безразлично к этому относиться. Мне было бы намного легче, если бы он сообщил, что всё в порядке. Неужели так сложно сделать один звонок?

Славяна хмыкнула:

— Ага, сейчас, может быть, всё в порядке, а через час его пристрелят. И какая разница? Пусть сообщит, когда всё закончится, чтобы можно было совсем расслабиться.

Люда покосилась на подругу. Обе подруги озаботились максимально закрытыми масками, практически полностью скрывающими лицо. Маска Люды с небольшой прорезью у рта позволял только пить, Славяна могла бы попробовать съесть что-нибудь небольшое, но потенциальные ухажёры могли даже не рассчитывать на поцелуй незнакомок.

— Ты слишком спокойна, — сказала Люда.

Славяна отрицательно покачала головой.

— Нет. Сосредоточилась на другом и стараюсь не думать. Смотри, вот она.

Среди цветастой публики появилась группа молодых людей, блистала в которой одна девушка. Облачённая в пирата, девушка одновременно кокетничала со всеми и манерничала, специально держа дистанцию от своей свиты, будто центром группы является не она, а некто другой. Представление это было чрезвычайно наигранным, её свита повиновалась любому жесту пирата. Две подруги, видя это, стыдливо отвернулись.

— Бессмысленная и беспощадная первая любовь, — вздохнула Славяна.

— Кто бы говорил, — ни могла не вставить шпильку Люда.

— Не отвлекайся, — ушла от темы Кудрявцева, запуская несложный артефакт. — Эй, рыцарь рокового образа, ты готов?

«Всегда!» — нервно отозвался Миша.

— Нервничает? — уточнила Люда.

Они смогли достать только два переговорных артефакта, приходилось терпеть неудобства.

— Ещё как! — подтвердила Славяна.

До неё донеслось недовольное сопение Миши.

— Дыши ровнее. Роль свою помнишь?

«Помню,» — подтвердил парень.

— Тогда действуй. Она в костюме пирата. Мы в тебя верим.

«Начинаю,» — решительно выдохнул Миша.

Через минуту до Славяны донеслись разговоры окружающих Мишу людей. По охам и обрывкам фраз было понятно, что с костюмом они угадали.

— Это будет зрелище, — улыбнулась Людмила.

Слышать разговор будет только Славяна, и девушка немного дулась из-за этого. Но они тянули жребий, и победила Кудрявцева, так что Добролюбовой оставалось только смириться.

Вскоре появился Михаил. Звёздный переливающийся плащ до пола, костюм, стеклянная непрозрачная маска с эффектом зеркала. Парень привлекал внимание необычностью образа. Он идёт вроде как мимо Пожарской, но замирает, повернувшись в её сторону. Молчит. Марина, насколько подруги могли видеть со своей позиции, выглядит не слишком заинтересованной, но внимание на фигуру обратила. Окружающие оглядываются на них и Миша, вероятно, не теряет самообладания только потому, что остаётся инкогнито. Через несколько секунд Пожарская так и не произнесла ни слова и Миша, действуя согласно плану, двинулся дальше.

«Не сработало,» — разочарованно шепчет он.

Людмила улыбнулась, увидев куда больший интерес в глазах Марины Пожарской, провожавшей взглядом удаляющегося Михаила.

— Всё нормально, держись плана, — Славяна взгляд Пожарской тоже заметила.

Михаил подошёл к ним.

— Леди, — поклонился.

Люда закрылась веером, кивнув в ответ, Славяна насмешливо наклонила голову.

— Какой образ, — ответила Кудрявцева более громко, чтобы слышали окружающие. — Привлекаете внимание?

— Нисколько. И вы обронили...

Отработанный тысячью повторений жест, с которым Миша вытащил из воздуха белую розу.

— Банальный фокус, — сложила Славяна руки в замок.

— А мне по душе, — Люда, отыгрывая свою часть, потянулась за цветком.

Но тот рассыпался мерцанием.

— Вам я подарю этот, — Миша жестом фокусника продемонстрировал другой цветок, огненную розу.

— Позёр, — недовольно отозвалась Славяна. — Дешёвые фокусы вышли из моды в прошлом столетии.

— Это всего лишь магия, — отозвался Миша, сразу протянув открытую ладонь Людмиле, принявшей цветок. — Позвольте пригласить вас на танец.

— Но музыка не играет... — начала говорить Доброславова.

Но не окончила фразу, как зал наполнился звучанием вальса. Это была самая сложная часть, с точки зрения организации, за неё отвечал Светлов. Парень наотрез отказался рассказывать, как именно убедил оркестр подчиняться его желаниям, но он это сделал, и музыка заиграла почти в нужный момент.

— Поторопились, — прошептала Славяна.

Миша должен был показательно щёлкнуть пальцами, и только в этот момент заиграла бы музыка. Но и так получилось неплохо. Люда согласилась на танец, и они с Мишей отошли ближе к центру, а Славяна ушла в сторону.

«Почему он не придерживается плана?» — шепчет Миша.

— Не обращай внимания, делай, что должен, — отвечает Славяна.

До Кудрявцевой доносится голос Доброславовой, говорившей об этом же. Получилось так, как получилось, играем с тем, что есть.

«У тебя что-то есть с братом?» — внезапно спрашивает Миша, не скрывая удивления.

Славяна испытывает острое желание стукнуть, либо его, либо Люду.

— Ты не замечал?

«Нет!» — громким шёпотом отзывается парень.

— Потому что ничего нет, — отвечает Славяна. — Мы просто хорошие друзья.

Отвечает, но сама не верит в эти слова. Не после того, что произошло в душе. И ей очень понравилось, ей хотелось бы, чтобы они дошли до конца. Но даже так Дима оставался... Другом. Очень хорошим, понятным, удобным. Парень легко понимал её шутки, мог её рассмешить, принимал такой, какой она была. С Димой Славяна могла быть собой, расслабиться и делать то, что хочется.

«Она говорит, что ничего нет,» — передаёт Миша слава Кудрявцевой.

Ответ Людмилы Славяна не слышит.

«Люда говорит...»

— Миша! Не сейчас! — шипит девушка. — За вами следит она. Сосредоточьтесь на этом.

Пожарская, танцевавшая с кем-то из своей свиты, действительно посматривала на Мишу. Танец вскоре завершился, давая паузу на смену партнёра. И пират подошёл к загадочному незнакомцу. Даже Славяне не пришлось давать второго танца Мише, жертва заглотила наживку и так. Пока Люда возвращалась к подруге, отвергая предложения танцевать, Славяна услышала слова Миши.

«Итак, Марина, вы всё же решили заглянуть в зеркальную маску?» — всеми силами стараясь отыгрывать правильный голос, говорил Миша. — «Да, я знаю, кто вы. Но не волнуйтесь, я не раскрою вашей личности другим...»

Артефакт перестал работать.

— Ну что? — спросила подошедшая Доброславова.

Кудрявцева хмыкнула, пожав плечами:

— Внимание он привлёк. Самое простое позади.

Да, самое простое. Завладеть вниманием любопытной капризной девушки было несложно, но превратить это внимание в чувства... Славяна считала, что шанс на подобный исход исчезающе мал.

— Дальше всё зависит от него, — согласилась Люда. — Значит, просто друзья?

— Не понимаю, о чём ты, — девушка добавила в голос настойчивых ноток, намекая, что тема ей не по душе. — Миша отключил связь, можем только смотреть.

Мартен с Пожарской танцевали. Миша был несколько скован не самой подходящей одеждой, впрочем, Марина в костюме пирата тоже не блистала грацией.

— Если скажешь, что, по твоему мнению, между вами происходит, я скажу, что по этому поводу думает Дима.

Славяна нахмурилась.

— Ты с ним об этом говорила?

— Допытывалась, как и до тебя, — даже не смутилась Люда. — Он тоже отрицал и упирал на то, что вы просто друзья.

Славяна выдохнула.

— Потому что мы друзья.

Люда закатила глаза, но Кудрявцева продолжила, не глядя на ней.

— Лучшие друзья. У тебя есть какая-нибудь старая игрушка, которую тебе подарили ещё года в три?

Доброславова была несколько удивлена вопросом, и потому призналась:

— Да, есть. Зайчик... — а потом осознала, что сказала. — Никому ни слова!

Славяна хмыкнула.

— Не волнуйся, никому не расскажу, — и снова стала серьёзной. — С Димой я себя чувствую, как с другом, которого знаю всю жизнь. Свой в доску, так мой водитель говорит про своего закадычного друга. Я почему-то уверена, что Дима меня не предаст, не посмеётся надо мной. Не знаю, откуда такая уверенность...

Она прервалась, другие участники маскарада оказались слишком близко, пришлось прервать разговор. Подруги начали двигаться по краю зала в поисках места, откуда можно наблюдать за танцующими парами. Остановились на площадке лестницы, несколько в стороне ото всех, зато в одиночестве.

— И что? — продолжила допытываться Люда. — Никаких романтических чувств? Такая странная дружба?

Славяна замялась, но ей очень хотелось услышать то, что сказал Дима.

— Я не знаю. Не могу сказать, что это влюблённость, я не вздыхаю по нему, как по... Неважно. Я влюблялась раньше, но там чувства были совсем иными... — Славяна посмотрела на подругу. — А как это выглядит со стороны? Точно честно, без твоих шуток.

Люда привычно закатила глаза.

— С шутками или нет, вы выглядите как парочка. Но теперь... — Доброславова задумалась. — Дима сказал нечто подобное.

— Что? Как он сказал? — сразу вцепилась Славяна в источник информации.

— Что между вами не любовь и не романтика. Нечто большее, иное, непонятное.

— Вот! — обрадовалась Славяна, хотя сама не понимала, чему именно радуется. — Он тоже не понимает. Видишь?

Она испытывала неловкость, от чего просто смотрела в зал. Танец закончился. Миша, следуя плану, должен был покинуть зал, едва Пожарская его отпустит. Предполагалось, что она захочет дать ему только один танец и сразу отстранится, чтобы понаблюдать, как незнакомец отреагирует. Чтобы потом, если захочется, потребовать ещё один танец. А Миша бы ушёл, чтобы распалить её интерес ещё сильнее. Однако парочка стояла на месте, будто ждала начала следующего танца.

— И связь ещё отключил, — посетовала Славяна.

— Угу, — подтвердила Люда, но мысли девушки были в другом месте. — То есть между вами вообще ничего не было?

Славяна повернулась к подруге, готовая возмутиться на беспардонный вопрос, но Люда смотрела в сторону. Вопрос Доброславовой не был вопросом, девушка озвучивала свои мысли.

— А... Ну... угу... — промямлила Славяна.

Потому что вспомнила клуб, тренировку. И душ. И Люда эту интонацию не пропустила.

— Что, угу?

— Ничего, — пошла в отказ девушка.

— Что, угу, Слава? — насела на подругу Люда.

— Я ничего не скажу!

Но сказано было уже достаточно.

От дальнейшего допроса с пристрастием Славяна была спасена появившимся Павлом. Светлов подошёл и нашёл взглядом Мартена и Пожарскую.

— Как у него дела?

— Не знаю, он отключил связь ещё на первом танце.

— Значит, справляется, — сделал вывод Светлов. — Людмила, позволь пригласить тебя на танец. Думаю, где-нибудь рядом с этими двумя найдётся место.

Доброславова согласилась, оставив Славяну в покое. Миша и Марина танцевали ещё один раз, после чего девушка отпустила загадочного незнакомца. И Миша, действуя по плану, покинул бал. Он справился.

Глава 35

Москва. Северные складские площади.

Март 1983 года

Тайным местом служили несколько помещений на втором этаже старого складского комплекса. Не заброшенного, но и не особо активно используемого. Проехав между линиями заборов, я оказался на небольшой огороженной площадке, куда по счастливому стечению обстоятельств, не иначе, не выходили никакие окна. Тупичок, где точно не будет случайных свидетелей. Сосредоточившись, обнаружил пару очень тонких заклинаний, отводящих отсюда посторонних. Ставил настоящий мастер, снимаю шляпу.

Комнатки тоже имели магическую защиту, звукоизоляцию и прочие мелочи, настолько искусно поставленные, что обычными поисковыми чарами не обнаружить. Я их заметил, во-первых, знал, что искать, а во-вторых, в будущем приходилось искать и не такое.

Арсения принёс, закинув на плечо как мешок. Войдя, увидел диван и сбросил мужчину туда. Затем нашёл подходящий стул, стальной, явно не просто так здесь оставленный. После коротких поисков обнаружил и необходимые инструменты. В одной из комнат стояли стальные шкафы, не запертые. Там я отыскал и наручники, и прочную верёвку, и, чему я особенно обрадовался, магические оковы. Арсений сильным магом не был, я мог бы, потратив некоторое время, лишить мужчину сил на пару часов. Но оковы надёжнее.

Когда приехала Олеся, мужчина сидел, прикованный к стулу, с завязанными глазами и ртом, в оковах и раздетый по пояс. Я мыл руки, раковина здесь имелась, но была только холодная вода.

— О, я погляжу, ты уже освоился, — оценила девушка, пройдя через коридор в комнату с пленником.

— Извини, хозяйничаю здесь. Решил, ты будешь не против, — взял наигранно вежливый тон, вытирая руки.

— Ничего-ничего, будь, как дома! — ответила тем же тоном Олеся.

Сегодня она была в юбке, едва закрывающей колени, обтянутые колготками телесного цвета. На теле пальто, под которым яркая голубая блузка.

— Я тебя с какой-то встречи выдернул?

— А что? — не поняла Олеся.

— Выглядишь слишком хорошо, чтобы это был повседневный офисный облик.

Она улыбнулась.

— Нет, не совсем. Ты как? — не скажу, что в её тоне была искренняя забота, но вежливое соучастие девушка демонстрировала.

Пожимаю плечами:

— Как и сказал, серьёзных травм нет. И смерть напарника я переживу, не волнуйся.

Слишком многих я терял, успел научиться переживать потери. Конечно, терял не совсем я, а Куница, но в этом случае я был им. Имя Олега пополнило список из множества имён. Я никогда их не забуду, никого из них, но предаваться скорби и самобичеванию бессмысленно. Надо только учесть свою глупую ошибку.

— Давай к делу, пока пациент не очнулся. Перескажу последние события.

Олеся внимательно выслушала мой рассказ, кое-где задавая уточняющие вопросы. На моменте с предательством её брови удивлённо поднялись на лоб.

— На что они рассчитывали?

— Менталистика, вероятно.

Олеся с сомнением посмотрела на Арсения.

— Вообще-то, не верю в глупость этих ребят. У него спросим... И что было дальше?

— Я вызвал существо с другого плана и отправил на охоту, а сам последовал за Арсением и его людьми. Ну и в коридоре обнаружил Олега.

Про ликвидатора Олеся уже знала, поэтому заинтересовало её существо.

— Кого ты вызвал?

Улыбаюсь, невесело. Веселиться настроения нет, улыбка получается грустной.

— Мы пока не настолько доверяем друг другу.

Олеся надулась.

— Дима! Ты знаешь, как я рискую сейчас?

Аргумент.

— Хорошо. Жнец Кошмаров, знаешь такого?

Оперативница задумалась.

— Читала, но не встречалась. Навёл он там, наверное, шороха.

— Это точно, — подтвердил и поспешил продолжить, уходя от темы моей связи с сущностями других планов.

Однако Олесю оказалось не так-то просто сбить с мысли, и когда я закончил рассказ на том месте, где звоню ей, девушка заговорила, будто бы рассуждая вслух.

— Жнецы Кошмаров — существа шестого порядка по классификации Серова...

Я поморщился, Сергей Серов создал крайне расплывчатую классификацию, по которой тот же Гамаюн попадал на пятый порядок, то есть вроде как был слабее того же Жнеца.

— И вызвать их можно либо специальным ритуалом, либо уже имея контракт и длительную связь, — и многозначительно посмотрела на меня.

Вздохнул.

— У меня есть объяснение, но давай позже. После этого дела. Эта информация личная и... Непростая.

— Ты пообещал, — ткнула в меня пальцем Олеся. — Значит, у тебя есть ключ?

— Есть, — подтверждаю. — Какие у нас вопросы к Арсению? В чём конфликт с ОКК, — я начал загибать пальцы. — Какой замок открывает ключ...

— И на кой чёрт они попытались тебя устранить, — завершила список Олеся. — Ты знаком с методиками допроса?

— Ага, — хмыкаю. — У меня контракт с планом страха. Как думаешь, знаком я с методиками получения информации?

Олеся признала:

— Пожалуй. Как бы мне у тебя не пришлось уроки брать. Ладно, будим его?

— Последний вопрос. Он, судя по всему, уже готовый труп, независимо от того, начнёт говорить или нет. Я прав?

Олеся кивнула:

— Почти наверняка. Чтобы избежать казни, ему нужно сделать нечто, что перевесит совершённые ошибки.

Поморщился.

— Я ему взаимовыгодное сотрудничество уже предлагал. И чем это закончилось?

— От этого и будет отталкиваться. Дадим ему призрачную надежду вывернуться, — предложила девушка.

— Хорошо, поехали.

Сначала я снял с мужчины заклинания, а затем дал понюхать бодрящего запаха, не убирая пока повязки с глаз и рта. Арсений дёрнулся, начав водить головой. Я дал ему пару секунд, чтобы вспомнить последние события до оглушения, и обратился к Олесе.

— Знакомься, Арсений Павлович. Если у тебя есть к нему вопросы — задавай, потому что мне не терпится скормить его внутренности демонам.

Олеся наклонилась к пленнику и стянула повязку с глаз, позволив Арсению нас рассмотреть.

— Откуда такая жестокость?

— Я предложил ему сотрудничество, протянул руку дружбы, можно сказать. А он убил Олега.

Девушка поморщилась.

— Да, это он очень зря. Обычно мы пытаемся завербовать конкурентов, но не в этом случае, похоже, — девушка достала и продемонстрировала Арсению свои документы.

Арсений, и без того не особо счастливый, сник окончательно.

— Будьте любезны, Арсений Павлович, ответить на несколько моих вопросов. В противном случае мой агент придумает какой-нибудь экзотический способ скормить тебя потусторонним тварям. Ты как? — обратилась ко мне Олеся. — Сможешь выдать что-нибудь эпичное?

Хмыкаю.

— А что придумывать? Раз Арсений немного знаком с планом тлена, им и воспользуемся. Только не скормим, это слишком просто. Мы пропишем в теле этого нехорошего господина псевдоузел, с проколом на план тлена, чтобы собственная энергия смешивалась с потусторонней. Постепенная мутация, превращение в живой гниющий труп, неспособный окончательно умереть. Когда энергии станет достаточно, Арсений провалится на чужой план и будет наслаждаться компанией. Вечность. Либо пока кто-нибудь не вытащит его случайно в наш мир и не убьёт.

Олеся не аристократично присвистнула.

— Жёстко.

— Нет, — отрицательно качаю головой. — Энергия тлена не даст ему сойти с ума, Арсений будет страдать, но сохранит рассудок. Да и время там течёт иначе, быстрее. Мне больше нравятся ребята в пантеоне страха. Вечный мучительный кошмар, персональный ад, когда каждая секунда реального времени ощущается, как сотни часов. Кошмары не убивают тело, не выпивают душу. Нет, они...

Арсений проникся. И замычал, демонстрируя готовность к сотрудничеству. Похоже, увиденного в лечебнице ему было достаточно, чтобы поверить — я могу обеспечить ему такое будущее. Олеся приложила палец к аккуратно накрашенным губам, наклонившись к мелко трясущемуся мужчине.

— Тс-с-с. Я не люблю, когда тараторят, понимаешь?

Арсений часто закивал, перестав мычать. Девушка убрала повязку, закрывающую рот. Мужчина молчал, глядя то на меня (испуганно), то на Олесю (с надеждой).

— Ты зачем напал на моего агента? — задала первый вопрос девушка.

Нужно было зафиксировать его речь. Наблюдать, отмечая, когда он говорит правду. А на эту тему он, с большой вероятностью, ответит правду. Он напуган, в этом мы были уверены.

— Мне... намекнули... на нежелательность свидетелей. Любых. В моей работе лучше выполнять пожелания.

— Дурак, — констатировала Олеся. — Всегда есть возможность нарваться, как сейчас. А ещё очень скоро не останется никого, кто будет с тобой работать.

Арсений кивнул.

— Да. Я тоже... Не приветствую такой метод. Много связей, и нарабатывал безупречную репутацию...

О, уже начал набивать себе цену.

— Понятно, — оборвала его Олеся. — На кого ты работаешь, не спрашиваю, сама знаю.

Девушка криво улыбнулась, я закатил глаза.

— Мы на одних и тех же людей работаем, не выпендривайся, — подыграл я.

— Не мешай, — одёрнула меня девушка. — А теперь вопрос, Арсений, от которого может зависеть твоя жизнь. Какой замок открывает ключ?

Мужчина сомневался ровно три секунды. Перспектива получить банальную пулю в лоб была не такой уж и ужасной, если альтернатива — близкое знакомство с тварями иных планов.

Это ключ от специального хранилища, что должны доставить в Москву где-то на неделе. В хранилище...

Он на миг замешкался. Мы, конечно, не успели ничего спросить, но и так было понятно, уже озвученного будет мало.

— Все материалы, что собрала последняя исследовательская экспедиция. Они работали в одном из старых тибетских монастырей.

Уже этого было достаточно, чтобы заставить меня напрячься. Во время войны был один момент. Я участвовал в одной операции, растянувшейся на несколько месяцев. Всё началось с зачистки одной из наших брошенных баз, где, вроде как, хранились некоторые секреты, которые мы уже использовать не успевали. Но немцы успели, забрали архив. Мы уничтожили базу, а затем долго гонялись за архивом и группой завладевших им офицеров. Ребята так впечатлились находкой, что решили не делиться даже с собственными товарищами. В конце концов, мы настигли группу и перебили всех, а все материалы, предварительно ознакомившись, уничтожили. Из обрывочной информации удалось вытащить только, что это некая методика развития, и происходит она из Тибета. Нечто, заставившее офицеров Священной Империи нарушить присягу и пытаться вырваться, удрать, скрыв информацию от всех.

— Они везут секрет бессмертия, — обронил Арсений простые слова.

Олеся вздрогнула.

— Деградация истока?

Мужчина кивнул.

— Да. Есть метод развития, останавливающий деградацию.

Последнее препятствие на пути к бессмертию. Вита и некоторые целебные заклинания позволяют сохранять молодость и здоровье на протяжении всей жизни, но маги не живут вечно. Долго — да, возможно, но не вечно. Исток. Семьдесят — восемьдесят лет, и всё, исток начинает гаснуть. Сначала снижается выработка энергии. Это сказывается не сразу, первые три — четыре года почти незаметно. Затем замечаешь, что энергия восполняется слишком долго. А потом её начинает не хватать. Магическое тело какое-то время держится, голодает, затем начинает перерабатывать само себя. Последние полгода маги теряют свою силу, становясь, по сути, обычными людьми. Я испытывал нечто подобное в клетке, перед смертью, но там причины были иными.

Если остановить деградацию истока, предотвратить ей. Да, это будет бессмертие. Информация, которой не захочешь делиться. Секрет, за который можно убить. Можно пролить реки крови.

— И ключ сейчас, — Арсений перевёл взгляд на меня, — есть всего у трёх человек. Один я, второй — Дмитрий.

Глава 36

Москва. Северные складские площади.

Март 1983 года

— Кто третий? — спросила Олеся.

Арсений криво усмехнулся.

— Я не знаю, но он есть. Мы с колониалами договорились, у них груз, у нас ключ. Они как-то получили ключ, мы им больше не нужны.

— Груз тоже внутри какого-нибудь пространственного хранилища? — спрашиваю я.

Если ОКК кровь из носу нужен ключ, значит, добраться до содержимого они без ключа не могут.

— Нет, не совсем, — отрицательно покачал головой Арсений. — Наш специалист создал концептуальное хранилище, но не слишком мощное, чтобы не фонило в пространство.

Высшая магия. Концепция: «без ключа не открыть», и всё, любись как хочешь. Конечно, даже такую магию можно вскрыть, если есть время и ресурсы. Но вместе с концепцией замка нередко ставят вторую, с ограничением во времени. Не откроешь контейнер в нужный момент — внутри останется только пепел.

— Когда и куда прибывает груз? — вопрос Олеси ожидаем.

— Обычный грузовой поезд. Обычный транспортный контейнер.

Арсений назвал вокзал, день, время. Номера самого поезда мужчина не знал, но это вычисляется без труда, было бы желание. Олеся вычислит. На этом торговец людьми исчерпал свою полезность, дальше оставлять его в живых не было никакого смысла. Оперативница вытащила пистолет, табельный десятимиллиметровый Берёзов, накинула заклинание глушителя и выстрелила Арсению между глаз.

А затем повернулась ко мне, не убирая оружия.

Я легко мог понять ход её мыслей. Секрет бессмертия — вещь бесценная, за которую не жалко убить. А я парень смышлёный, могу нужный поезд и без её, Олеси, помощи найти. Зачем она мне? Ещё один человек, с которым надо делиться секретом. Такие мысли промелькнули у неё в голове.

— Расслабься, Олесь. Мы уже договорились, что работаем вместе. У нас есть прекрасная возможность укрепить нашу дружбу, закалив её соблазнами. У меня даже мысли не возникло тебя убить.

Девушка выдохнула с облегчением и, чуть подумав, убрала оружие. Мне ей не объяснить, что я и так знаю вещи куда более ценные. Хотя и секрет бессмертия тоже достать совсем не против.

— Дай мне пару секунд, чтобы переварить информацию, — попросила оперативница.

Киваю. Мне тоже надо подумать. Подумать, а так ли мне нужен этот секрет? Для меня он, по сути, ничего не меняет. Всего лишь довольно ценное приобретение, дополнительный ресурс в надвигающейся войне. Да. Но стоит ли этот секрет войны с колониалами? Ещё вопрос, почему в прошлом временном потоке этот секрет так и не всплыл? Одно объяснение у меня есть, вон лежит с дыркой в башке. И я не про самого Арсения, а про то, что все посвящённые вполне могли друг друга перебить. А последний выживший решил бы, что если этот проклятый плод древа знаний обнародовать, крови будет ещё больше. Вполне обоснованное предположение, к слову.

Ещё есть вариант, что секрет оказался пустышкой, или с эпическим подвохом. Допустим, обучили бы пару подопытных или добровольцев и посмотрели, что с ними будет. Найти пяток магов под семьдесят не так уж и сложно, чтобы сразу посмотреть на результат, ну и десяток молодых, в качестве контрольной группы. Если метод проблемный, то его надо дорабатывать, а не выкидывать. Если есть подвох, с которым ничего не сделать — нет смысла скрывать. Наоборот — расскажи всем, что методика бесполезная, таких за последнюю тысячу лет сотни, будет ещё одна. Нет, этот вариант можно отмести.

— Что будем делать, Дима? — спросила Олеся. — Пойдём до конца или умоем руки?

Второй вариант вполне рабочий. Через Олесю связаться с ОКК и прямо сказать, что мы вне игры. Этот секрет слишком опасен, мы лучше постоим в сторонке и сделаем вид, что мимо проходили, ничего не видели. Колониалы поморщатся, но ввязываться в войну с другим отделом не будут. И всё, проблема решена, моя голова в относительной безопасности, дождаться только когда груз заберут и ключ станет бесполезным.

— Скрывать не буду, мне нравится второй вариант.

Олеся меня поняла, ей тоже нравился второй вариант. Но также мы оба знали, что не можем не попробовать добраться до секрета бессмертия. Потому что, если не попробуем — будем вспоминать этот день до конца жизни сожалея.

— Нам надо перехватить поезд в пути, — перешла к делу девушка. — Отбить груз на вокзале не стоит даже пытаться.

Киваю.

— Как и пытаться отследить, куда колониалы его потащат. Устроим великое ограбление поезда?

Олеся не поняла.

— Великое?

Искренне удивляюсь:

— Ты не видела испанских боевиков?

И получаю отрицательное покачивание головы в ответ:

— Впервые слышу.

— О! Обязательно наверстай. Особенно фильм — «За пригоршню марок».

Я точно помню, его сняли в шестидесятых.

— Не отвлекайся. Сначала надо выяснить, что там за поезд. И... — Олеся задумалась. — Не вдвоём же мы будем это делать?

Но сама не была уверена, что стоит кого-то брать с собой. Да, это был тонкий момент. Утечка информации, с одной стороны, и недостаток огневой мощи с другой.

— У нас есть какое-то время, — решил я отложить решение этого вопроса. — Выясним, что за поезд и какое сопровождение у груза. Если там полк солдат в компании едет — будем думать. А если несколько бойцов, чтобы не привлекать лишнего внимания — лучше справимся сами.

Олеся оглянулась на Арсения.

— Мне надо сделать несколько звонков. Тебе что-нибудь нужно?

Отрицательно качаю головой.

— Нет. Оружие у меня есть, поедим потом.

Девушка хмыкнула.

— У меня очень много вопросов, Дима. Я постараюсь недолго.

Стоять у неё над душой я не стал, покинул комнату, заняв свободный угол. Сел, погрузился в медитацию, работая с регенерацией. При ручном контроле процесс можно немного ускорить, заодно удостоверюсь, что всё срастётся правильно. Пусть у меня всегда всё срасталось правильно, исключая ситуации, когда я получал проклятия, но перестраховка лишней не будет. Довести бы звезду, но на коленке я этого не сделаю.

Выполнить обещание у Олеси не вышло, телефонные разговоры потратили почти час.

— У меня есть маршрут поезда, — порадовала девушка. — Обычный грузовой состав, один пассажирский вагон, по документам там десять человек пассажиров. Трое — учёные, возвращающиеся из экспедиции. Двое — сотрудники РИЖД. Пятеро — сопровождение груза. И завтра поезд делает длительную остановку, техническое обслуживание и проверка состава.

— Они не могут избежать проверки?

Олеся отрицательно покачала головой:

— Нет, никак. Платформы, прошедшие более десяти тысяч километров, обязательно осматриваются, чтобы получить пропуск в центральный территориальный округ. Переставлять груз на другую платформу запрещено.

Ага, можно продавить отсутствие проверки, но это привлечёт внимание к грузу.

— Их пятеро, но на месте может находиться группа усиления. Нам бы ещё трёх человек, тоже в усиление...

Олеся улыбнулась.

— Будут. Я заказала билет на самолёт. В аэропорту и познакомимся с группой. Снаряжение у них есть. Я... Взяла стандартное.

Киваю.

— Мне всё равно, лишь бы бронежилет был, остальное я магией. Когда едем?

— Вылет через четыре часа.

— Отлично, успеем перекусить!

Мой ответ удивил Олесю.

— Это всё, что тебя волнует?

Пожимаю плечами:

— А что меня должно волновать?

— Ну, — она замялась на секунду. — Смерть Олега?

Вздохнул.

— Олеся. Сейчас я не могу тебе объяснить, почему, просто поверь. Я уже принял смерть Олега. От переживаний на тему ничего не изменится, ни для меня, ни тем более для него. Свою ошибку я учёл. А теперь давай поедем куда-нибудь и перекусим. Не сильно я рассчитываю на обед в самолёте.

Мы покинули конспиративную... точку? Укрытие? Рядом с машиной Арсения стояла иномарка, неброская и мне незнакомая.

— Что это? — спросил, уже сажаясь на пассажирское сидение.

— Рено, француз. Не видел?

— Нет, не видел, — признаюсь, оценивая салон.

Обычный автомобиль. Стиль непривычный, но в остальном ничего особенного.

— С прошлого года используем, — пояснила Олеся. — Надёжная, двигатель легко форсировать, на дороге не выделяется внешним видом.

Это она так завуалировано предупредила, что если увижу такой автомобиль — подозревать слежку? Запомню.

Для перекуса девушка выбрала приличный ресторан. Швейцар в дорогом костюме на входе, роскошное убранство, отдельные столики, накрытые куполами безмолвия. Либо девочка из богатой семьи, привыкшей к подобным заведениям, либо меня намеренно дурят, правда, не знаю зачем. На меня если и косились, но не сильно, да и публика была очень разной, далеко не все упакованы дорого, были и в обычной одежде, вроде моей.

Когда принесли меню, Олеся в него даже не заглянула, сразу назвав два блюда, посмотрела на меня. Пробежался по спискам взглядом, скромничать не стал, заказав сразу четыре блюда. Метаболизм и регенерации требуют наполнения желудка. Блюда брал непростые, пусть я перестал вспоминать голодные военные годы, но иногда было приятно себя побаловать экзотикой.

— Вита? — догадалась девушка.

— Ага.

Она обворожительно улыбнулась.

— А я так и не привыкла спокойно ловить пули, убеждая себя, что лечение проще защиты.

Да, это приходит не сразу.

— Есть проверенный способ, — улыбнулся оскалом злого офицера-инструктора.

Олеся поморщилась.

— Да, я знаю, мне уже предлагали. Хоть кому-то эта методика помогает?

Отрицательно качаю головой. Ветераны советовали ранить себя и привыкать к ощущению лечения. Сначала загнать нож в руку, можно несколько раз. Удостовериться, что всё заживёт. А затем в собственное брюхо.

— Нет. Облегчает привыкание, не более того.

Она меня изучает, и я не против. Я могу говорить обо всё, кроме конкретных событий из будущего. Об абстрактных знаниях — сколько угодно.

— Ты можешь снова вызвать жнеца?

Отрицательно качаю головой.

— Прямо сейчас — нет. Надо обновить нашу связь.

— Обновить? — уточняет девушка.

Связь либо есть, либо нет. В редких случаях, когда не призывал существо пару десятков лет, связь может ослабеть или вообще исчезнуть. В моём возрасте такое, естественно, было невозможно, значит, я подразумевал нечто иное, потому Олеся и уточнила. Я демонстративно оглядываюсь.

— Это не то место, где стоит об этом говорить.

— Хорошо, — легко согласилась девушка. — А другие козыри у тебя есть?

— Потусторонние? — я задумался. — В крайней ситуации я могу кого-нибудь вытащить, но вообще нет. Разве что мелкие фокусы. Вообще, я полагаюсь на свои навыки и способности.

Принесли заказ, и на некоторое время мы были заняты приёмом пищи. Более того, я искренне наслаждался супом, а затем и жареным мясом.

— Если о поезде знал Арсений, то знали и те, кто за ним стоит, — внезапно вспомнила Олеся.

— Ты к тому, что не только мы можем выбрать именно этот момент для атаки? — догадался я.

Получив от девушки кивок, согласился.

— Да, почти наверняка. И даже если у них не ключа, груз они получить попробуют. Но меня, если честно, больше заботит другой вопрос. Убираем мы охрану, груз вроде как наш. Там же целый железнодорожный контейнер. Как и куда мы его денем?

Олеся улыбнулась.

— Я обо всём позаботилась. У нас будет автоплатформа и кран, чтобы переставить контейнер.

Что я мог сказать? Приятно работать с профессионалом.

Глава 37

Москва. Аэропорт.

Март 1983 года

В аэропорту нас встретила пара мужчин и женщина. Вся троица выглядела ребятами из офиса, наспех составленной командой, отправленной куда-то в филиал, решать какую-то проблему. Невзрачная повседневная одежда, на одном мужчине тёмная куртка, на другом пальто с претензией на стиль. На женщине пуховик и глупая шапка, маскирующие привлекательную внешность, и, скорее всего, под образом замухрышки скрывается дворянка. Одним словом, они специалисты, способные без труда раствориться в толпе.

— Кабан, — вместо имени назвал кличку первый из мужчин.

Вряд ли прозвище получено за телосложение, Кабан хоть и был высоким парнем, но комплекцией не выделялся.

— Як, — представился второй, блондинчик в очках.

У меня появилось предположение, что клички давали просто по названиям животных.

— Рысь, — подтвердила предположение женщина.

Я вопросительно посмотрел на Олесю, потому что мы никаких кличек не оговаривали.

— Меня вы все знаете в лицо, так что зовите по имени, меньше путаницы, — решила оперативница. — А это Куница.

Хмыкнул. Оригинально, ничего не скажешь.

У Кабана, как старшего группы, имелось пять специальных билетов, на предъявителя, поэтому никаких других документов не требовалось, даже наших имён не спрашивали, а сумки не досматривали. На мой взгляд, это было перебором, привлекающим внимание, но судя по реакции персонала специальные пропуски для них рутинна, ежедневная и опостылевшая.

Дальше было недолгое ожидание в зале, погрузка на автобус и поездка до самого самолёта. Нашей железной птицей сегодня был Сикорский Си-77, почти новый гражданский самолёт для коротких перелётов. В неслучившемся будущем я на таком летал, но сильно позже, когда мы вытащили семьдесят седьмого с кладбища самолётов, куда его списали, реанимировали и полетели на север, спасать ситуацию. Другого самолёта под рукой попросту не оказалось.

Забавно было видеть салон самолёта сейчас, когда он считается чуть ли не верхом современного стиля. Сидения со встроенными в спинки столиками, с панелью печки и кондиционера над головой, и последним писком технологий — бортовым кинотеатром. Пузатый телевизор, над проходом, между первым рядом сидений. С первого ряда его не было видно, слишком острый угол. Сидевшие у окон должны были вытягивать голову и, если никто перед ними не сделал того же, можно будет что-то рассмотреть. Ну и тем, кто сидит у прохода, повезло больше всех, достаточно наклониться в сторону. Звук через наушники, которые надо попросить у стюардессы, милой улыбчивой девушки в неожиданно короткой по современным меркам форменной юбочке.

Нам принадлежали пять из шести мест в ряду, кроме одного крайнего у окна. Олеся предложила мне второе окно, но я выбрал место у прохода.

— Сколько нам лететь?

— Четыре часа, — ответил Кабан.

Поблагодарил кивком и погрузился в медитацию, планируя прерваться только на приём пищи.

— Боишься летать? — с улыбкой спросил Кабан.

— Нет.

— Если что, пакетики в кармашке под столиком, — предупредил через проход Як.

— Проси свою подругу, пусть она тебе пакетики подаёт, — ответил, всё так же держа глаза закрытыми.

Парни проверяли мою реакцию. Объединились мы с ними ровно на одно дело, а потом можем никогда и не встретиться. И всё равно нам прикрывать друг друга, лучше сразу проверить, что у непонятного фрукта, каким в глазах бойцов являюсь я, в голове происходит. Олеся специально не вмешивается, думаю, наслаждается бесплатным шоу и также собирает обо мне информацию.

— Смотри, — снова заговорил Кабан, открыв столик передо мной и положив туда пистолет. — Умеешь с этим обращаться?

Безрассудный поступок, но он наверняка отслеживает обеих стюардесс и знает, что нас не видят. У нас последний ряд в отсеке, перед нами ряды свободные, самолёт далёк от заполнения. Сейчас происходит предполётная подготовка. У Кабана есть время убрать оружие, если что-то пойдёт не так.

Я глянул на пистолет. Малиновский, десять миллиметров. Немного нестандартный образец, громоздкий, с увеличенным магазином. Из-за неудачной конструкции магазина все двенадцать патронов никто не заряжает. Кладу руку на оружие и слегка приподнимаю, оценивая массу. Хм, а корпус-то пластиковый, переделка.

— Девять патронов, один в стволе.

Положил оружие и снова закрыл глаза. Кабан хмыкнул, убирая оружие.

— Шаришь.

Собираю несложное сканирующее заклинание, но хитрое, оно появится лет через десять. Полное сканирование организма другого мага провести нельзя, заклинание не для этого создано. Оно позволяет найти или удостовериться в отсутствии отдельных узлов, оставаясь незамеченным.

— Кабан, потому что зверь, — понял я. — Родовой тотем.

Мужчина хмыкнул и, вероятно, кивнул, хоть я этого и не видел.

— Умников обычно не любят, — вставила реплику Рысь.

— Любят, просто завидуют, — ответил я с улыбкой.

На этом меня оставили в покое. Хватило нескольких ничего не значащих фраз, и посмотреть, как я на них реагирую. Хотя, конечно, уже того, что я сказал о пистолете, им было достаточно.

На два часа я абстрагировался от внешнего мира, занявшись собой, прервался на раздачу скромного обеда. Правильно сделал, что не сильно в него верил, булка с мясом и стаканчик пакетированного чая. Хорошо хоть напитки приносили, если попросить. Оксана смотрела в окно, остальные дремали.

Получив от улыбчивой стюардессы в короткой юбке улыбку и традиционное: «спасибо, что воспользовались нашими авиалиниями, желаю приятного дня», мы отправились в поздний вечер небольшого провинциального аэропорта.

Здесь персонал на наши универсальные билеты-вездеходы смотрел с удивлением, но проблем не возникло, документов не спрашивали, груз не досматривали. Мы спокойно покинули аэропорт, выбравшись в спящий тихий городок. Реально тихий и спящий, даже у меня в поместье ночью не так темно и тихо. И никаких таксистов вокруг аэропорта.

Кабан, поймав мой взгляд, пояснил:

— Город маленький, пешком пройти можно за полчаса.

Пешком мы и пошли. Прошли две улицы, заглянув во дворы. Там сориентировались, какой нам нужен дом. Як с Рысью разыграли в камень-ножницы-бумага, кто пойдёт к хозяйке доходного дома. Проиграла Рысь. Через пятнадцать минут у нас были ключи от небольшой квартиры на четвёртом этаже.

Вошли. Мебель нас, кроме стола, не интересовала. Разложили сумки, первым делом Кабан раздал бронежилеты. Свой я внимательно изучил, потрогав и чуть ли не понюхав. Ткань хорошая, пластины укреплены магией. В ворот вшит амулет магической защиты, на груди вшиты два амулета стихийной защиты. Вполне добротный бронежилет, лёгкий. В дополнение к жилету шла баллистическая маска.

Як и Рысь работали с оружием. Мне ствола не предлагали, я и не просил. Як оказался снайпером, остальным раздали пистолеты-пулемёты скрытого ношения, что-то из арсенала специальных войск, я с таким дела не имел. Як свою винтовку носил в чехле, маскируя под, видимо, треногу от какого-то прибора. На всех, кроме меня, шли разгрузки, опять же, для скрытого ношения, легко прятавшиеся под курткой, но не идеальные в плане удобства, ведь все магазины оказывались сбоку, а не спереди. Несколько гранат, я и Олеся отказались, более полагаясь на магию. Вряд ли боевые, ещё заденут, кого не надо, дым и светошумовые всего скорее, может, газовые. Хотя и боевые могут быть, на всякий случай. Были ещё какие-то расходники, явно с магической начинкой. Последними извлекли рации. На этом амуниция закончилась.

Сумки со стола убрали, разложив наспех распечатанную карту. Здесь рулила Рысь.

— Нам нужны вот эти тупиковые пути, состав загонят на один из них. Вот здесь и здесь, — указала на два здания, — из окна могут что-нибудь увидеть сотрудники вокзала. Як, тебе сюда, — крыша близко расположенного депо. — С неё составы будут простреливаться вдоль.

— Пассажирский вагон, должен быть в конце состава, — взял слово Кабан, — но я так и не понял, с какой стороны начало, а с какой конец. В любом случае пассажирский будет крайним. Мы можем сами разобраться, какой нам нужен контейнер?

Вопрос был адресован Олесе, она перевела взгляд на меня. Киваю, контейнер будет фонить весьма специфическим образом. И неважно, поставили на него маскировку или нет, если они с помощью замка отсекли некий объём пространства от окружающего мира, я смогу эту магию найти.

— Да, достаточно подойти на десяток метров.

— Это всё упрощает, — обрадовался Як.

— Не забывай про возможных гостей, — возразил Кабан. — Предлагаю такой план...

Кабан предложил занять позицию в некотором отдалении от путей, отдав наблюдение Яку. Снайпер сообщит оприбытии цели, и мы начнём. Чем проще план, тем лучше, так считал Кабан.

— Местная жандармерия? — уточняю я.

— По нашему сигналу вся связь будет отключена, — пояснила Олеся.

Ага, значит, фора у нас будет. Сотрудники станции вряд ли будут рисковать жизнью ради какого-то груза, а на смельчаков найдутся парализующие заклинания. Бойцов ОКК, что будут защищать грузы, предполагалось убивать, точнее, это даже не обсуждалось. Вот тебе и признаки гниения государства, когда сотрудники одного ведомства готовы убивать сотрудников другого. Олеся хотя бы знает о содержании груза. А остальные? Им просто плевать? Или на такие случаи есть заготовленные объяснения? Что-то вроде: «эти парни плохие, они предали императора и родину, зарабатывают деньги, оказывая свои услуги». Так ведь эта троица — они такие же. Неужели никому не приходит в голову мысль: парням точно так же дали приказ, не объясняя, что и для кого они делают? Похоже, что нет.

— Если вопросов нет, то выдвигаемся. Всем удачи, господа и дамы.

— К чёрту удачу, у нас есть всё необходимое, — явно соблюдая какую-то традицию, ответила Рысь.

Я моргнул, мир стал чёрно-белым. В этот раз видение было иным, оно не показывало короткий отрывок. Один за другим мелькали короткие сцены. Як и Рысь знакомятся. Заметно, что видят друг друга в первый раз. Следующий кадр — у них роман. Ещё один, они в больнице, Рысь в больничной одежде, плачет, Як утешает. Судя по картинкам на стенах, они в гинекологии. Ещё сцена, я ощущаю, что эта была недавно, буквально сегодня утром. Рысь держит в руках тест на беременность. Результат положительный.

Видение исчезает. Я бросаю взгляд на женщину, ещё раз оценивая её поведение. Лёгкая нервозность, не выбивается за рамки «нервничает перед боем». Порой отворачивается и уходит в свои мысли, но буквально на пару секунд.

Зачем мне это видеть? Зачем мне об этом знать? Я уверен, Рысь ничего своему любовнику не рассказала. Як спокоен, как и Рысь, не позволяет себе демонстрацию чувств и привязанностей. Он не знает. Зачем мне это знать?

Пока думал, успели одеться и выйти на улицу. Сегодня кто-нибудь умрёт. Остаётся надеяться, что не среди нас.

Глава 38

Энск. Железнодорожная станция.

Март 1983 года

Мокрый снег весело блестел в неровном свете фонаря. Одинокая ворона с ветки берёзы наблюдала за людьми и иногда недовольно каркала на нарушителей спокойствия. От стоявшего в двух десятках метров трансформатора доносилось тихое гудение. Под ремнями, удерживающими баллистическую маску, начали чесаться волосы. Ноги под лёгкими брюками мёрзли.

Олеся не в первый, не в десятый и не в двадцатый раз участвовала в полевой операции, но так и не избавилась от мандража, сопровождающего ожидание боя. Это нисколько не мешало, подготовка в Специальном Отделе помогала не отвлекаться на подобные маленькие слабости. К тому же вертекс в связке с витой позволял контролировать себя, и психику, и физиологию.

Девушка перевела взгляд на привалившегося к дереву Дмитрию. Количество вопросов к парню росло не просто с каждым днём, а буквально с каждой минутой. Ввязаться в разборки между государственными структурами, оказавшись между двух, а может, и между трёх огней? Легко! И Дима был уверен, что выйдет сухим из воды, лавируя между чужими интересами. А навыки? Магия, владение оружием, рукопашный бой. Олеся пока не видела этого своими глазами, но в ближайшее время ей такая возможность представится. И Дима был спокоен. Сильные эмоции она уловила лишь раз, когда он сообщил о смерти своего телохранителя. Но после этого всё, парень будто отрезал эмоции и транслировал только спокойную уверенность и лёгкую снисходительность. А в минуты спокойствия погружался в медитацию. Ни мандража, ни сомнений, ни удивления. Трёх оперативников принял как должное. С амуницией и снаряжением разобрался так, будто носил подобное много раз, а конкретно с этим комплектом столкнулся впервые. И к секрету бессмертия Дима отнёсся безразлично. С интересом, но лёгким. Слишком лёгким, учитывая, что им могло попасть в руки.

«Вижу движение,» — вывел голос Яка всех из ожидающего оцепенения.

Олеся встряхнулась, убедившись, что Кабан и Рысь ожили и готовы к действию. Куница, правда, лишь открыл глаза, не двигаясь.

— Докладывай.

«Два внедорожника, автокран и автоплатформа с контейнером. Во внедорожниках по четыре человека. В грузовиках по три. По форме — наши друзья,» — отчитался Як.

Разгадать их намерения было не особенно сложно.

— Они собираются заменить груз, — озвучила Олеся догадку. — Но зачем? Груз и так у них в руках и под их контролем.

— А ты уверена, что внутри колониалов нет тех, кто посчитает себя самым умным?

«Среди друзей три дорогих, остальные обычные,» — продолжил Як. — «Один из дорогих показал какие-то бумаги работнику станции. Разворачивают кран и подгоняют автоплатформу.»

— Ждём, пока они погрузят груз на платформу, — решила Олеся. — Кабан, дай сигнал колёсам.

Мужчина кивнул, достав другую рацию, более громоздкую и мощную, передавая команду водителям.

«Вижу цель,» — доложил Як.

Олеся уже слышала подъезжающий состав. Потянулось ожидание. Минут двадцать ушло на остановку, затем до них донёсся шум спускаемого под давлением газа.

— Приготовились, — приказ Олеся отдала для своего спокойствия, её бойцы и так были готовы, а Дима продолжал подпирать дерево. — Як, ситуация?

«Пассажирский вагон покинули трое. Подошли работники станции и, похоже, машинист состава. Дорогой гость снова показал бумаги. Разговаривают. Всё, сотрудники уходят. Теперь дорогой гость разговаривает с тройкой пассажи...» — Як выругался. — «Один из пассажиров убил двух других...»

Куница хмыкнул, найдя подтверждение своей догадке.

«Четыре гостя уносят тела в кусты, ещё трое зашли в вагон,» — продолжил комментировать Як. — «Остальные работают, снимают контейнер с автоплатформы. Дорогой гость вернулся в машину.»

— Не сходится. Им потребуется как-то скрыть свои действия. Свалить потерю груза на кого-то, — вставил свою мысль Дима.

«У меня гости,» — на тон ниже заговорил Як. — «Трое, две винтовки. Выбирают позицию...»

Дима достал пистолет и взвёл.

— Сейчас подъедут козлы отпущения.

«Вижу три машины. Легковые,» — продолжил Як шёпотом. — «Остановились рядом. Наши друзья не удивлены. Из машины выходят люди в гражданском, с оружием, двенадцать. Дорогой гость с ними разговарива...»

Слова Яка заглушила стрельба.

— Як, убирай своих гостей, мы начинаем! — скомандовала Олеся.

Дима поморщился.

— Они ещё не закончили погрузку, — напомнил парень.

Девушка уже сама поняла, что поторопилась, но ничего сделать уже было нельзя. В динамике рации раздались тихие щелчки выстрелов. Разговоры закончились, маленький отряд рванул вперёд. Олеся послала Кабана и Рысь в один конец состава, а сама с Димой пошла в другой. Был риск, о боевых навыках Куницы девушка знала только со слов самого парня, но у неё была страховка в лице Яка.

Снег тихо похрустывал под её ногами, тогда как Дима шёл беззвучно, применив какое-то заклинание. И двигался иначе, без напряжённости, будто прохожий, куда-то спешивший по городской улице. Пистолет Куница удерживал за спиной.

Когда они подошли к пассажирскому вагону, Куница жестами предложил зачистку. Олеся сомневалась, Куница понял сомнения по-своему, добавив, что пойдёт один. Девушка кивнула. Дима беззвучно нырнул в вагон, и всё затихло. Олеся осторожно пошла вдоль состава, прислушиваясь, но кроме работы крана и окриков противников ничего не слышала.

«На позиции,» — сообщил Кабан.

— Ждите, — ответила Олеся, надеясь, что у Димы не возникнет проблем.

«Жилой вагон зачищен, начинаем по вспышке!» — врезался в эфир Куница. — «Через два, один, зажмурьтесь!»

Олеся успела бы отменить приказ, но не стала.

В следующий миг из-под вагона разлился яркий ослепляющий свет. Держался он не больше секунды, мгновенно исчезнув, чтобы мгновенно началась стрельба.

Куница выпрыгнул из вагона, прикрываясь щитом. Защита, впрочем, не требовалась, противники ослепли. Стёкла, мгновенно затемняющиеся на ярком свете, придумают через десяток лет. Дима вскинул пистолет и открыл огонь.

И тут же буквально взвыл от недостатка огневой мощи. Первая пуля сбивала магический щит, вторая, попадания в голову не убивала противников, хотя и опрокидывала на землю болезненным ударом. Куница опустошил магазин, но никого не убил. Выстрелы тихо матерящегося в эфир снайпера имели большую эффективность. Стрекот пистолетов-пулемётов остальных членов команды опоздал на какую-то секунду от первого выстрела снайпера.

Заряд флашеттов в щит заставил Куницу резко прыгать в сторону, прячась за корпусом внедорожника. Настораживало, что ни стрелка, ни даже выстрела Дима не увидел. В тот же миг что-то тяжёлое наступило на крышу автомобиля, и в следующую секунду рядом с Куницей спрыгнул один из противников, нанося удар ножом.

Благодаря накаченному до предела бисту, Дима уклонился, клинок вошёл в стекло. Два ответных удара, в лицо и по руке, достигли цели. Третий, удар ноги в корпус, противник заблокировал, а ответным ударом выбросил Куницу из-за укрытия.

Дима закрылся щитом в последний миг, новый выстрел из дробовика не заставил себя долго ждать. Защитить себя с двух направлений Куница не успел, противник за машиной выхватил пистолет и сделал несколько выстрелов. Дима закрыл голову рукой, терпя пистолетные пули. Первую остановил щит, ещё две ударили в бронежилет, остальные застряли в руке или промахнулись.

Очередь из ПП откуда-то сбоку, от Олеси, отвлекла противника. Щит схлопнулся, приняв второй заряд флашетт, Дима дёрнулся вперёд, снова скрываясь за машиной. Его противник, хоть и получил несколько ранений, был жив, успев перезарядить пистолет. Куница перехватил оружие, отведя ствол в сторону. Ударом в лицо слегка дезориентировал, собрал заклинание...

Мощный удар по машине, за которой они прятались, толкнул их обоих, уронив за землю. Из-за капота выбежал противник, вскинув винтовку. Заклинание, предназначенное одному, Куница подарил другому. Короткая вспышка, противника охватывает пламя, которое практически невозможно погасить, пока не иссякнет заряд, но этих десяти секунд достаточно, чтобы умереть. Второй противник, появившийся со стороны багажника, поймал пулю от снайпера.

Рядом раздаются хлопки и с шипением разрастается дымное облако. В динамиках раций слышен тихий мат Яка. Куница и лежащий рядом противник вскакивают одновременно, сразу обмениваясь ударами. Из-за машины выходит вооружённый дробовиком оперативник ОКК, но не успевает навести оружие. Из дыма на него вылетает Кабан, хватает и толкает на автомобиль.

В схватке один на один Куница через несколько секунд одерживает верх, ломая ладонь оппонента, следующим захватом калеча локтевой сустав, хватает за голову и с размаха пробивает ей боковое стекло автомобиля. А затем опускает шеей на торчащие обломки и несколько раз проводит, пока на дверь не брызгает кровь.

Спокойно выпрямляется и перезаряжает пистолет, глядя на то, как оперативник ОКК пытается задушить кабана. Выстрел в лицо пусть и не пробивают маску, но полностью меняет равновесие сил, позволяя Кабану освободиться из захвата, выхватить нож и воткнуть лезвие в плечо противника.

Спасает оперативника ОКК пара очередей, не прицельных и потому не смертельных, но опасных, заставивших Куницу и Кабана отступить. Спасённый оперативник также задерживаться не стал, нырнув в дым.

— Як, сколько их ещё? — спросил Кабан.

«Не вижу, меняю позицию,» — отозвался снайпер. — «Но вроде только крутые ребята остались.»

Куница приподнял маску и сплюнул кровь на землю. Посмотрел на убитого.

— Значит, трое, — перевёл взгляд на Кабана. — Предлагаю сыграть в паре. Я поднимаю щит, подходим и бьём морды.

Мужчина улыбнулся под маской.

— Мне нравится.

Дима выпрямился, уже готовый идти, когда ожила связь.

«Вижу троих, идут к машинам, легковым,» — сообщила Рысь.

Куница резко изменил план, создав заклинание. Молодой маг поджёг машину, за которой прятался, а затем подхватил её магией, едва не рыча от натуги, и запустил туда, где определял положение машин. Внедорожник грохнул с лязгом и шумом, а Дима поднял защиту.

— Побежали!

И первым подал пример. Кабан не заставил себя долго ждать. Вдвоём они обогнули автокран и вышли на прямой рывок. Но один из оперативников ОКК, не раненный, похоже, нисколько не впечатлился брошенным автомобилем. Он вскинул винтовку и открыл огонь. Пули простучали по барьеру, но не повредили его. Тогда боец взмахнул рукой, применяя заклинание. Сгусток голубоватого света прошёл барьер насквозь, отбросив Куницу в Кабана и раскидав их в разные стороны.

Выстрел винтовки Яка отразился искрами барьера, прикрывающего противника. Оперативник ОКК дал в ответ очередь в снайпера, неприятно меткую на такой дистанции. Затем последовали ещё заклинания, и автокран, замерший было, продолжил движения, перенося драгоценный груз на автоплатформу.

Два раненых оперативника ОКК отстреливались, не давая Олесе и Рыси вмешаться. Третий, самый сильный боец стрельбой держал Куницу под защитным барьером, Кабана в укрытии за корпусом автокрана, иногда посылая очередь и в снайпера.

— Сделай что-нибудь! — потребовала Олеся, заряжая в ПП последний магазин.

«Я жду, пока он закончит погрузку и сэкономит нам время,» — спокойным, хотя и тяжёлым голосом отозвался Дима.

Глава 39

Энск. Железнодорожная станция.

Март 1983 года

Короткая очередь ударилась о щит, ощутимо отдаваясь в магическом теле. У противника боеприпасы с какой-то хитрой начинкой, либо оружие с магическим усилением. Подобное применяется редко, потому что сокращает срок службы ствола до уровня — хватит на пару перестрелок, потом только на переплавку. Поэтому во время войны такое не использовали, оружия не напасёшься.

«Сделай что-нибудь!» — кричит в ухо Олеся.

Но я продолжаю делать вид, что едва справляюсь с угрозой зачарованных пуль. Вторая причина, по которой зачарованное оружие не получило распространение: оно контрится правильно построенной защитой.

— Я жду, пока он закончит погрузку и сэкономит нам время, — ответил, отслеживая краем глаза движение контейнера.

Мой противник не был обычным рядовым бойцом. Другой уровень. Что Олег, что зверинец Олеси, они были относительно слабыми ребятами, усиленными узлами, подготовкой и амуницией. Парень передо мной отличался, он сильнее. И потому я был осторожен, изображая испуг и безуспешную попытку отползти, даже специально ломал структуру собственной защиты, чтобы края сыпались излишками энергии. Первый раз пожалел, что нет медиаторов, сейчас с ними было бы проще.

Контейнер грохнулся на автоплатформу, а за миг до этого я убрал щит. Знал, что мой оппонент не сможет сразу атаковать, сначала рассеет заклинания контроля над краном. Требуется какая-то секунда, чтобы полностью переключиться на атакующие заклинания. Целая вечность.

С моих рук срываются три крупных светлячка, связанные жгутами голубой энергии. Заклинание налетает на противника, щёлкая его белой вспышкой. Атака разбивается о магический щит, даваемый артефактом. На то и расчёт, светлячки не теряют своей целостности, продолжая раз за разом бить в противника. Артефакт выдерживает четыре удара, но на пятом оперативник ОКК уже сам ставит щит. Он растерян, пытается сообразить, что делать с моей магией.

В его напарников улетает банальный огненный шар, мне будет достаточно их отвлечь, чтобы дать своим преимущество. Сам же я спешу к самому сильному противнику, складывая нейтрализующий контур. Сейчас, благодаря зверю и икару, моё преимущество в ближнем бою. Магия, что может гарантированно положить противника, рядом положит и меня, с истощением и перегрузкой. А играть со слабыми боевыми заклинаниями, вскрывая защиту — слишком долго.

Поэтому нейтрализация. По телу проходит неприятная дрожь. Энергия подсвечивается золотистой взвесью, рассыпанной в воздухе, сдувает моих светлячков и накрывает бойца. Всего мгновение он тратит на попытку собрать заклинание, сразу понимая тщетность усилий. И поднимает винтовку. Я оказываюсь на расстоянии вытянутой руки быстрее, отводя ствол в сторону. Автомат стреляет, обжигая ладонь, и сразу выстрел из пистолета, попадание отзывается болью в брюхе. Второй рукой мой противник схватился за другое оружие.

Я не останавливаюсь, не теряю инерции, нанося удар в грудь. Мой противник тяжелее, хорошо подготовлен, даже со всеми усилениями я лишь вышибаю воздух из его лёгких. Вторым ударом лишаю противника автомата, ломая механизм кулаком. Пистолет мне не опасен.

Третий удар мой противник блокирует. Мы на мгновение замираем. Я знаю, не вижу сквозь непрозрачное забрало, но знаю, он смотрит в мои глаза. Он начинает двигаться первым, быстро, очень быстро. Прямые удары руками, от которых я уклоняюсь, отступая. Удар ногой я перехватываю, но сделать ничего не успеваю, противник продолжает движение, достав меня ударом второй ноги.

Падаю и, пользуясь инерцией, переворачиваюсь и вскакиваю на ноги, блокируя удар коленом. Атакую сам, пользуясь чувствами зверя и смещением икара, прохожу защиту, нанося несколько ударов. Противник легко их переносит, лишь встряхиваясь. Ловит меня на новом ударе, впечатав кулак в мою грудь.

Титан, причём точно во втором десятке. Опасно, да. У меня всё ещё есть преимущество. Нет, не в наличии зверя. Сближаюсь, пропуская удар, но сразу захватываю руку и использую инерцию, доводя захват до завершения приёма. Проскальзываю противнику за спину, обхватывая рукой шею, и тяну вниз. Естественно, костюм оперативника защищает от удушения. Да, он больше и сильнее, но всё это не имеет значения.

— Давай!

Выстрела винтовки не слышу, зато отлично ощущаю, как пуля врезается в забрало, разнося бронированное стекло. Пуля летела сбоку, удар пришёлся куда-то в висок, нас обоих бросило на асфальт. Уже падая, почувствовал, как исчезает нейтрализация. Я уже через пару секунд вставал на ноги. Окинул взглядом лежавшего на животе противника. Голова повёрнута в мою сторону, забрало разбито, но крови немного. Может, даже жив.

Ко мне подбегает Олеся.

— Быстрее! Надо убираться!

Кабан уже запрыгивает в кабину автоплатформы.

— Як?

— Они с Рысью нас догонят, — ответила девушка.

Ладно, причин добивать противников у меня нет, так что путь. Если повезёт — выкарабкается.

Мы добежали до грузовика, уже начавшего разворачиваться, запрыгивали на ходу. Кабан умело управлялся с габаритным автомобилем, развернувшись лихо, едва не задев кабиной забора, но уверенно.

Стоило покинуть площадку, как появились сотрудники станции. У мужиков были огромные испуганные глаза, но останавливать нас никто не пытался, наоборот, все ворота были открыты. Несколько поворотов, и мы выскочили с территории станции на узкую дорогу, ведущую к трассе.

Рядом с облегчением выдохнула Олеся, жмурясь от света восходящего солнца.

— Не расслабляйтесь, — отрицательно покачал я головой. — Кабан, сильно не маневрируй. Контейнер не закреплён. Он хоть и тяжёлый, но всё равно может улететь.

— Не учи, — беззлобно огрызнулся мужчина.

— В идеале сменить машину на нашу, — предложила Олеся. — Эту легко найдут.

— Ага, по дыркам в брюхе, — подтвердил Кабан. — Бензин как-то слишком быстро убегает, даже для Урала. И двигатель греться начинает.

Мрачно вздохнул.

— Надеюсь, мы не заглохнем прямо на дороге?

— Не должны, до места встречи минут пятнадцать ехать.

Попробовал сосредоточиться и моргнуть несколько раз. Я ощущал что-то, но не мог уцепиться за это чувство.

«Мы за вами, всё в порядке,» — обрадовала Рысь.

Глянул в зеркало, рассмотрев одну из уцелевших легковушек.

— Кажется, оторвались, — выдохнула Олеся.

И в этот момент я моргнул...

Оперативник ОКК, оставленный лежать на асфальте, вздрогнул, неловко зашевелился, поднявшись на четвереньки. Сел на колени и протянул руки к шлему, пытаясь достать застёжки и крепления. Затем с рычанием стянул шлем, открывая лицо и непослушные чёрные волосы. Верхняя половина лица окровавлена, но мужчина стирает кровь ладонью, открывая истерзанную осколками кожу. В глазницах пустота. Однако через несколько секунд вырастает правый глаз. Не дожидаясь, пока появиться второй, мужчина оглядывается и встаёт на ногу, уже увереннее и спокойнее. Идёт к одному из уцелевших внедорожников. Садясь на водительское кресло, он с силой смежает веки, чтобы вновь открыть уже два глаза. Тянется к рации, нажимая кнопку передачи.

— Это Родион, груз потерян...

Видение обрывается, по вискам бьёт боль. Не сильная, терпимая, но неприятная. Естественно, оставил видение при себе, сосредоточившись на собственном состоянии. Вита приводила тело в порядок, а вот силы успели изрядно просесть. Терпимо, да и энергия восполнялась бодро, но следующим точно поставлю колодец.

— Не расслабляйся раньше времени, — посоветовал Кабан. — Мы не добивали этих ребят. Очухаются, если уже не очухались.

К счастью, мы уже подъехали к повороту, съехав с трассы. Пришлось замедлиться, Кабан не забывал о том, что груз не пристёгнут, ехали потихоньку.

— Рысь, едете вперёд, предупредите парней, чтобы были готовы перекинуть груз и драть когти, — приказала Олеся.

Покрутив эту идею, счёл её разумной, не став влезать со своими советами.

«Поняла,» — подтвердила девушка.

И через несколько секунд нас обогнала легковушка.

— Куница, — обратился ко мне Кабан.

— Чего?

— С нас бутылка, когда всё закончится.

Не объясняя, за что и почему, но я его понял.

— Пожалуйста.

Мы съехали с трассы на дорогу поуже и попроще.

— Маршрут отхода есть? А то наши друзья могут начать вообще все фуры останавливать.

— Да, — кивнула Олеся. — Уходить будем по просёлкам. Не беспокойся.

Ладно, будем считать, что у них всё продумано.

Грузовик свернул на какой-то натуральный просёлок, а затем и вовсе заехал на непонятного назначения асфальтированную площадку, где уже стоял развёрнутый кран и раскрытый длинномер. Кабан достаточно точно остановился под стрелой крана.

— Всё, в темпе! — крикнул он, выскакивая из кабины.

Я последовал его примеру, даже не спускаясь на асфальт, а сразу перепрыгивая на платформу. Успел запрыгнуть на контейнер и закрепить первый крюк паука, когда на контейнер запрыгнул Кабан. Закрепив все четыре крюка, спрыгнули. Кран, с натугой, но поднял контейнер и медленно перенёс его на длинномер, где встречали Як и неизвестный мне мужчина. Они завели контейнер в кузов, стоек которого едва хватало по ширине. Влез. Поставили, потратили минуту на закрепление контейнера, затем быстро закрыли борта и крышу. Всё, внешне — обычный закрытый кузов фуры.

— Олеся, предлагаю ехать в кузове, — предложил, прежде чем мы закрыли створки.

Девушка поджала губы.

— Нет, я лучше в кабине.

— Я поеду, — вызвался Кабан.

Распределились быстро. Двое неизвестных мне мужчин и Олеся в кабине фуры, мы с Кабаном в кузове, Як и Рысь в автомобиле, что прятался за краном.

Когда машина тронулась, я подошёл к створкам контейнера, прикидывая, можно ли их открыть внутри кузова. К счастью, да, одна открывалась без помех.

— Хочешь заглянуть? — спросил Кабан.

Киваю.

— Да, ради этого всё и затевалось. Советую отвернуться и не смотреть. За то, что внутри, уже погибло, демоны знают, сколько человек.

Кабан хмыкнул.

— Не рассказывай мне о секретности.

И демонстративно сел прямо на пол, спиной ко мне и контейнеру.

Я быстро проверил створки, но они были самыми обычными. Никакой магии. Однако я отчётливо ощущал контур блокировки. Осторожно открыл одну, заглянув внутрь. Темно. Повесил магический светильник.

Контур блокировки магии начинался через метр от входа. Судя по отсутствию свечения, даже в темноте, контур был пуст. Значит, внутри ничего не фонило магией. Сразу за контуром висела завеса, из полиэтилена, судя по виду. Осторожно шагнул за неё, постоянно прислушиваясь к ощущениям, в том числе к силе глаз, но ничего не обнаружил.

Содержимое контейнера напоминало... Не знаю. Куча всяких старых вещей, закреплённых, чтобы не двигались в движении. Картины, если судить по упаковке, какие-то вазы, кубки, сундуки, коробки, свёртки. Приходилось прислушиваться к каждому предмету, ища тот, к которому нужен был мой ключ.

Если нам подсунули пустышку, это будет очень смешно. Я даже сам искреннее над собой, идиотом, посмеюсь. А потом пойду искать и убивать шутников, потому что шутка стоила жизни хорошему, в целом, парню.

Тубус для крупных свитков дал отклик. Я повторил ключ и применил к предмету, получив подтверждение об открытии замка. Сняв светлячок со своего плеча и подвесив над парой стоящих рядом сундуков, аккуратно вскрыл тубус и очень осторожно вытащил содержимое. Большой, метровой ширины, свиток. Видом он напоминал древние китайские трактаты, которые видел я только на картинках.

Открыл свиток и хмыкнул. Китайский, кто бы мог подумать.

— Олеся, нам потребуется переводчик.

Глава 40

Трасса

Март 1983 года

Ещё раз проверил и осмотрел всё содержимое контейнера, удостоверившись, что свиток с китайскими письменами не обманка для дураков. Например, закрепили настоящий свиток на какой-нибудь картине и запаковали, а в тубус вложили рецепт супа. Но нет, я внимательно всё осмотрел, надписи присутствовали только на свитке в тубусе. Даже проверил ткани на проявление магией, и на скрытые чернила, к счастью, знал, как это сделать. Ничего.

Тубус со свитком я закрыл всей защитной магией, какую счёл уместной. После чего закрепил лямки и закинул себе за спину. Когда вышел обратно в кузов, закрыв контейнер, Кабан обернулся, удостовериться, что я цел. Естественно, тубус боец тоже заметил.

— Из-за этого весь сыр-бор? — спросил оперативник.

— Именно, — подтверждаю.

— Понял, — и мужчина потерял интерес к тубусу. — Так даже проще.

Мысль была правильная, поэтому я сразу потянулся к рации.

— Олеся. Груз у меня с собой. Контейнер больше не нужен. Его содержимое представляет только историческую ценность.

Услышав о переводчике, девушка даже не стала спрашивать, с какого языка, коротко бросив: «я подумаю». Сейчас ответ был развёрнутым:

«Хорошо, поменяем транспорт. Фура в одну сторону, мы в другую. Остановка через... — на пару секунд девушка отпустила кнопку передачи, — Через двадцать минут.»

— Понял, ждём.

Кабан поправил оружие, убирая его под одежду. Если мы остановимся на какой-нибудь заправке, не нужно привлекать внимание случайных свидетелей. Я потратил время на контролируемую регенерацию, убирая все следы ран с тела.

Минут через двадцать фура действительно замедлилась, а вскоре и вовсе остановилась.

«Приехали, пересаживаемся,» — скомандовала Олеся.

Я думал, что дальше поедем мы впятером, а неизвестные мне сотрудники поедут дальше с грузовиком, но нет. Когда мы с Кабаном оказались на улице, Олеся уже указывала Яку и Рыси на фуру. Обернулась, ткнула в меня пальцем и указала на легковушку.

— Вижу, дальше едем порознь, — понял Кабан. — Неплохо поработали, Куница. Может, ещё свидимся.

Мужчина протянул мне руку. Я ответил на рукопожатие.

— Надеюсь, в более мирных обстоятельствах, но, боюсь, это маловероятно.

Тот улыбнулся и кивнул.

Через несколько минут мы с Олесей покидали заправку. За рулём, естественно, сидела девушка, тубус лежал на заднем сидении.

— Нам нужен не просто переводчик, — заговорила оперативница, когда мы вышли на трассу и набрали скорость. — А востоковед. Там ведь наверняка какой-нибудь тибетский диалект.

Киваю.

— Да, потребуется специалист, который хоть что-то понимает в их методиках развития и культивации. И которому можно доверять. Есть кто-нибудь на примете?

Как ни странно, Олеся ответила практически сразу.

— Да, есть. С этим проблем не будет.

Удивился.

— Так уж?

Девушка улыбнулась.

— Это обитатель иного плана. Самурык, птица познания.

Я попытался найти в своей памяти что-то об этом создании, но не сумел.

— В первый раз слышу.

— Не удивлена, — улыбка Олеси стала шире. — Пантеон тайны не просто так получил своё имя. Самурык там не на самой вершине, конечно, но достаточно высоко. Специальный отдел четвёртую сотню лет работает с Самурык, идеальная хранительница секретов.

— Тогда зачем вопрос про востоковеда?

Девушка пожала плечами.

— Если бы справился обычный переводчик, я не стала бы обращаться к Тридцатиликой Птице.

Пожалуй, да. Даже если ты точно знаешь, что потустороннее существо не выкинет какой-нибудь пакости, всё равно предпочтёшь обойтись без него, имея такую возможность.

— А что касается тебя? — продолжила Олеся. — Доверия между нами уже достаточно, чтобы ты рассказал о себе?

Я закатил глаза, вздохнув.

— Мы здесь одни, никаких посторонних. И мы уже достаточно далеко зашли, как я думаю. Неужели твоя тайна опаснее того, что мы уже делаем?

— Я надеюсь, мы едем вдвоём не потому, что ты захотела остаться со мной наедине?

Олесю рассмешил мой ответ.

— Нет, не поэтому. Если ты не нашёл никаких маячков на свитке или тубусе...

— Никаких, — подтверждаю. — Ни связи с иными планами, ни какой-либо магии, кроме замка. К тому же я закрыл всё магией, в том числе и маскирующей. Да, согласен, держаться подальше от контейнера с нашей стороны было разумно, — вздохнул. — Ладно, я расскажу.

Олеся удивилась:

— Правда?

Похоже, она не собиралась настаивать, скорее попробовала, потому что должна была попробовать.

— Да. Мы, похоже, будем ещё много работать вместе. Я на это надеюсь, как минимум, так что доверие будет уместно. Но я тебя разочарую, никакой интересной истории. В один момент, в тот самый день в конце лета, я проснулся с воспоминаниями себя из будущего. Частью воспоминаний. По большей части мне достались знания о магии и некий абстрактный опыт. Похоже, там я был солдатом. Проблема в том, что знаний о событиях у меня нет. Я не знаю будущего. Только смутное ощущение, что где-то там, через пару десятков лет, будет что-то нехорошее.

Олеся внимательно меня слушала и, когда я замолчал, не сразу заговорила. Несколько минут мы ехали в тишине.

— Получается, Антон тоже получил воспоминания?

— Вероятно, да. Не знаю, какие. Не знаю, почему напал на меня.

— Если мы представим, что там Антон сохранял верность императору, то ты для него был врагом, — сделала внезапный вывод Олеся. — Даже если ты сам этого пока не знаешь.

Киваю.

— Да. Если он сохранял верность, то это правда. Но также может быть правдой, что мы оказались в разных конкурирующих группировках, как сейчас мы с тобой и ОКК.

На это Олеся отрицательно покачала головой.

— Нет, не сходится. Конкуренты — это конкуренты. Мы не стали даже добивать выживших бойцов ОКК после боя, потому что они нам не враги. И мы, и они — жертвы ситуации. Из-за такого не пытаются убить будущего конкурента, который ещё может и не стать конкурентом, за столько-то лет.

Умная девочка.

— Я не знаю, Олеся. Я в себе позывов предать родину, равно как и Его Императорское Величество, не ощущаю.

Позывов не ощущаю. Всего лишь имею полную уверенность, что от него больше вреда, чем пользы.

— Хорошо. Знаю, что вопрос очевидный, но спрошу. Вы пытались разобраться, как это произошло?

Киваю.

— Пытались. Ничего не нашли. Даже зацепок нет. Поверь, я сам очень хочу знать, что произошло. Больше всего боюсь быть проклятым пророком.

Девушка вздохнула.

— Понимаю, почему ты не стремишься об этом рассказывать.

— Ага. И как? Что об этом думаешь?

С минуту Олеся молчала.

— Сужу по твоим действиям. Впечатления гнилого лживого ублюдка ты не производишь, но я буду за тобой наблюдать.

Хмыкаю.

— Договорились.

Олеся внезапно зевнула.

— Слишком много событий. Предлагаю остановиться где-нибудь и передохнуть.

Попытался вспомнить, сколько уже бодрствую. Получалось, что долго.

— Да, давай отдохнём. На уставшую голову можем совершить какую-нибудь глупую ошибку.

Легко сказать. Только через час, проезжая какой-то очередной населённый пункт, я рассмотрел подходящее заведение. Придорожные гостиницы пусть и не были явлением совсем исчезающе редким, но в большинстве своём предназначались для крайне непритязательной публики. Поэтому приличное заведение удалось найти не сразу.

Молодой улыбчивый мужчина за стойкой, на вопрос о свободных комнатах окинул нас обоих оценивающим взглядом.

— Осталась одна комната с двуспальной кроватью, — сообщил он, выразив нечто среднее между смущением и вежливым извинением.

Ну конечно! Это же почти закон жанра! Мы с Олесей переглянулись.

— Берём, — киваю.

— Берём, — соглашается девушка.

Потому что нам обоим было совершенно всё равно, придётся спать на двух или на одной кровати. Лишь бы кровать была мягкой, а одеяло тёплым.

Комната запредельным комфортом не отличалась, а ванная, она же туалет, и вовсе была квадратом метр на метр, где едва помещались унитаз, раковина и душевая кабинка. Оценив удобство и комфорт, Олеся решила:

— Иди первым. Я собираюсь там задержаться, так что не буду тебя мучить ожиданием.

— Как мило с твоей стороны, — с лёгким сарказмом ответил я, шагнув в кабинку.

Сложил в раковину одежду, её я позже приведу в порядок магией. А сам забрался под потоки горячей воды. Стёр свернувшуюся кровь, убрал оставшиеся следы от ран и, собственно, вымылся. Только отключив воду, почувствовал, что хочу спать.

Очистил заклинанием трусы и натянул на влажное тело, остальные вещи взял в руки и вышел из ванной.

— Оу... А я думала, что сама тебя смущать буду, — улыбнулась девушка.

Олеся сидела на кровати, голая, если не считать висевшего на шее полотенца, концы которого прикрывали грудь. Одежда девушки, уже очищенная, покоилась на тумбочке рядом с кроватью.

— Я смущён. Ванна свободна.

Прошёл мимо девушки и положил вещи на пол, приступив к очистке. Мне не только кровь и грязь убирать, но ещё и дырки залатать не помешает. Девушка хмыкнула и вышла. Закрылась дверь, до меня донёсся шум воды.

Несколько минут потратил, выковыривая из памяти нужные заклинания. Управился только-только. Олеся покинула ванну, когда я складывал штаны. И я не удивился, когда увидел, что полотенцем она обмотала волосы, а не тело. Красива, этого не отнять, но Славяна лучше. Субъективно, потому что к Славяне у меня личная симпатия.

— Спим? Или сначала едим? — спросил, отвернувшись в сторону.

Забавно было вновь ощутить смущение.

— Я планировала сначала сбросить стресс, — Олеся провокационно легла на диван. — Признаюсь, у меня опыта перестрелок не слишком много. Перенервничала.

Улыбнулся.

— Очень заманчиво. Но у меня есть отношения... — запнулся, понимаю, насколько у нас со Славяной всё непросто. — Да, отношения.

Олеся не обиделась, сняв полотенце с головы и прикрывшись им. Это не прибавило целомудренности голой девушке на кровати, но попытку я оценил.

— Похвальная верность. Я не знала, что ты с кем-то помолвлен.

Отрицательно качнул головой, сев на кровать. Спиной к Олесе, естественно.

— Мы не помолвлены. Пока.

За моей спиной зашуршало бельё.

— Тогда сначала покушать. А то проснёмся посреди ночи, кто нас кормить будет?

Одеваться сразу после душа не хотелось, но в словах Олеси был смысл. Мы спустились и взяли обед. Я, по обыкновению, набрал побольше, потому что организму требовались ресурсы для восстановления. Впрочем, вкуса еды не замечал. Всегда так, когда работает регенерация, на какое-то время вообще теряешь способность понимать, что закидываешь в рот.

— Я выпью, если ты не против? — спросила Олеся. — Иначе не усну.

Кивнул.

— Конечно. Когда подъём?

— Через... — девушка на секунду задумалась. — Семь часов.

— Договорились.

Прикончив обед, я поднялся в номер и завалился на кровать, выставив будильник.

Глава 41

Трасса

Март 1983 года

— Самурык не любит закрытых помещений. Поверь, ты не захочешь выслушивать её ворчание, — пояснила Олеся, пытавшаяся сделать почти невозможное: найти площадку, одновременно безлюдную и открытую.

Большую часть ночи мы провели в дороге, возвращаясь в Москву. Рисковать и пользоваться иным транспортом ни я, ни Олеся не хотели, поэтому несколько часов подряд я развлекал её разговорами. И оказалось, что Тридцатиликая Птица ночь тоже не любит, предпочитая, чтобы к ней обращались днём.

— Ты сказала, что ночью она может вообще не ответить, — напомнил, отслеживая взглядом встречные автомобили.

— Да, бывает такое, — подтвердила девушка. — но с помещениями не так. Она отзывается, но ворчит, тянет время, капризничает. Особенно не любит современные здания, сталь и стекло не переносит. Только старые каменные здания воспринимает нормально. Мы для общения с Самурык используем старый собор, специально перевели его на вечную реставрацию. Историческая ценность у здания не особо высокая, зато территория закрытая и никаких посторонних.

Хмыкнул.

— Мне кажется, она над вами издевается.

— Мне так тоже иногда кажется, — призналась Олеся. — Но она слишком полезна, такие мелочи можно и потерпеть.

Мы ехали по дороге местного значения, показавшейся нам не особо используемой, но несмотря на прохладную погоду, здесь стояло много машин, всем что-то потребовалось в лесу.

— Для лыж уже поздно, для пикников слишком рано, — прокомментировал я, увидев семейную пару с парой детей и собакой, что выбрались из машины. — Что им всем здесь надо?

— Прощание с зимой, — ответила оперативница. — Ты совсем не разбираешься в праздниках обычных людей?

Отрицательно качаю головой:

— Как-то не приходилось погружаться в эту тему.

— У тебя есть шанс наверстать, — улыбнулась Олеся. — Праздник уходит корнями в четырнадцатый век. Одним летом какой-то ныне забытый род вытащил с плана демонов Повелителя саранчи. Несколько месяцев тварь разоряла земли Руси, до прихода холодов. Обычный холод оказался сильнее магических тварей. С тех пор простолюдины каждую весну благодарят зиму и просят, чтобы и в этом году Повелитель саранчи не возвращался.

— Его нашли и отправили обратно? — уточняю.

— Конечно, — подтвердила девушка. — Но подвиг родов Зиминых, Крыловых и Онежских выветрился из народной памяти, осталась только зима.

Мы вернулись на трассу и поехали дальше. Меня начали немного утомлять катания, пришло неочевидное решение.

— Сейчас обзаведёмся глазами в небе.

Теневой пантеон, очевидно, как раз не любил дневной свет и открытые пространства, но мне сейчас своенравных обитателей той стороны вытаскивать и не требовалось.

— Ты собираешься призвать кого-нибудь просто в качестве птицы? — удивилась Олеся.

— Думаешь, не стоит? Это сильно сократит нам время поиска.

— Уверен, что сможешь это контролировать? — в её голосе явственно отражалась опаска.

Но я уверенно ответил:

— Да, всё хорошо. Эти знания из тех, что... Ну, ты понимаешь. Я знаю, что делаю.

Не уверен, что мои слова полностью успокоили Олесю, но останавливаться был не намерен. Прикрыл глаза, формируя связь с иными планами. Первая проблема призывов, нужно уметь верно открывать переходы. А научиться этому можно только практикуясь. Замкнутый круг: без практики не откроешь правильный переход, открывая не тот переход имеешь хорошие шансы получить совсем не то, что хочешь.

Мне была нужна птичка. Вопреки стереотипам, в призыве теневого пантеона не было воронов и грачей. У меня на руке материализовался скворец, недовольно проворчавший на солнечный свет и перепрыгнувший на другую руку, подальше от окна.

— Прости, друг, но придётся потерпеть, — к словам я приложил свою магию, кормя существо иного плана.

Птица обречённо чирикнула, принимая свою судьбу. Прикрываю глаза, настраиваясь, и через несколько секунд вижу собственное лицо, разве что в оттенках серого. Открываю окно и выпускаю птицу.

— Большой опыт, да?

На войне я использовал этих малышей для разведки. Не слишком часто, но достаточно, чтобы наловчиться.

— Это проще, чем кажется. И я уже вижу подходящую площадку.

С высоты птичьего полёта обзор был куда лучше, а магическая природа малыша позволяла ему запросто перегонять автомобиль. Я указывал Олесе, куда сворачивать, правда, кое-где дорога была так себе, но благодаря этому на небольшом пустыре не оказалось посторонних. Как этот асфальтированный участок земли появился, оставалось только гадать...

Короткая резь в глазах, и я узнал, откуда он здесь. Когда строили дорогу, здесь ставили технику и вагончики для рабочих. Спасибо, Гамаюн, это была очень важная информация.

В общем, к этому моменту я смотрел на мир уже своими глазами. Севшему мне на руку посланцу иного плана я отплатил ещё одной порцией энергии и отправил обратно в его мир.

— Молодец, — одобрила Олеся. — Я знаю человек десять, может быть, кто умеет также обращаться с существами иных планов.

Улыбнулся.

— Если будем сотрудничать достаточно долго, я смогу и тебя научить, — но, подумав, спросил, — А в чём проблема? Ты же сама собираешься достаточно сильное существо призвать?

Но Олеся отрицательно покачала головой.

— Самурык заключила договор не со мной.

Я достал с заднего сидения тубус, а Олеся выбрала ровную площадку. Магией избавила старый асфальт от лишнего мусора и снега. Затем использовала магическую кровь. Когда под рукой нет подходящего материала для начертания, используют магическую псевдокровь. Преобразование собственной магической энергии в некий аналог магических чернил изобрели лет пятьдесят назад, кто — не знаю, да и неважно. Сейчас именно такими чернилами Олеся нанесла узор призыва. Я стоял поодаль, чтобы своим присутствием не вносить помехи. Псевдокровь, если откровенно, материалом была крайне посредственным, подходила далеко не во всех случаях, но сегодня всё получилось.

Рисунок дал белое сияние. Я отчётливо ощутил, как дрожит реальность, но прорыва не было. Тридцатиликая Птица не нарушала границы миров, она либо не проявлялась в нашей реальности в полной мере... Либо находилась в нашем мире, а не в своём пантеоне.

Самурык явила себя. Первым я ощутил сверлящее чувство в черепе, и только потом осознал, что вижу воплощение существа из иного мира. И... она была женщиной, с телом, покрытом белыми перьями. Лица не было, лишь пустой овал. Она была обнажена, маленькие перья не скрывали подробностей строения тела, а интимные места не закрывали вовсе. За спиной её раскрылись четыре больших крыла, очень больших, по пять метров каждое, несоразмерныедвухметровому телу.

И я понял, почему не было ощущения пробоя реальности. Просто огляделся. Мир за пределами какой-то незримой черты плыл, искажался, мерцал. Это не мы призвали Самурык, нет. Она пригласила нас на свой уровень реальности, вытащила с обычного материального плана. Полез проверять тубус, чтобы удостовериться, не разрушили ли скачки реальности старый свиток.

— Страждущие, — заговорила Самурык.

Звуки её голоса отозвались легионами мурашек, пробежавших по спине.

— Я взываю к твоей мудрости, Тридцатиликая.

Но Самурык не слушала Олесю. Пусть в позе существа ничего не изменилось, я был уверен, всё внимание птицы приковано ко мне. Повинуясь наитию, я моргнул, взглянув на мир глазами, что были дарованы Гамаюном.

Виски пробило болью. Я знал, что увидел, но не мог этого осознать, груз понимания засверливался в мой мозг. Я видел истинный облик потустороннего существа. Невозможное огромное сплетение белых лент, карих глаз, голубых перьев, бесконечных крыльев, золотых плетений... Женский силуэт лишь угадывался в этой бесконечности, будто стоит расфокусировать зрение, и невозможная многомерная фигура сложится в обычное и привычное человеческое тело с непривычно большими крыльями.

Моргнул повторно. Я всё ещё видел Самурык в её истинном облике, но это уже не давило на мой мозг так сильно. Моргнул ещё раз, и уже практически видел обнажённую девушку в перьях. Если не сосредотачиваться и не пытаться рассмотреть.

— Избранник, — обронила слово птица. — Аватар.

Олеся удивлённо обернулась, да я и сам был несколько обескуражен. Я подозревал, что подобное возможно, но не рассматривал такую вероятность всерьёз.

Гамаюн передал мне не только глаза. Манипулятор времени сделал меня своим аватаром, наделил частичкой своей силы. Радости по этому поводу я, правда, не испытывал вовсе.

— Тридцатиликая, — ответил я птице, сопроводив слово уважительным кивком.

Попытался представить, как это существо ворчит. Получалось с трудом. Не представляю, как ЭТО может ворчать и капризничать.

— У тебя кровь, — порадовала меня Олеся.

И в этот момент мои глаза накрыла боль и резь. Зажмурился, всеми силами стараясь вернуться к обычному зрению.

— Не пытайся видеть больше, чем способен понять, — посоветовала Самурык. — Впрочем, если ты увидел, значит, был к этому готов.

— Увидел что? — не поняла Олеся.

— Всё, — многозначительно и непонятно отозвалась птица.

— Я, похоже, смог увидеть часть её истинного облика, — признался я.

В другой ситуации, пожалуй, оставил бы такую информацию при себе, но сейчас плохо соображал, возвращая самообладание и способность нормально видеть. Когда открыл глаза, передо мной снова была Самурык, в облике девушки с крыльями.

Но без пустоты на лице. Теперь я видел её глаза, карие, глубокие, пронзительные.

— Но это же... И... — Олеся растерялась.

— Не спрашивай, сам понятия не имел, что такое возможно, — отрицательно качаю головой.

А ещё я видел цвета, тогда обычно глазами Гамаюна различаю только оттенки серого.

— Страшись, ведомый, — предупредила меня птица. — Незнание делает тебя уязвимым.

Вздохнул.

— Мне это известно. И я сомневаюсь, что смогу сейчас это исправить.

Ещё несколько долгих секунд Тридцатиликая смотрела на меня, прежде чем обратить внимание на Олесю.

— Какого знания ты жаждешь, дитя? Если это будет в моих силах, я помогу, — в голосе существа явно прослеживалось снисхождение.

Не дожидаясь слов Олеси, я изъял пергамент и развернул его, показав птице.

— Мы не можем прочитать этот текст, — заговорила оперативница. — Окажи нам честь. Пролей свет истины на скрытое знание.

Я ощутил, как пергамент покидает мои ладони, становясь невесомым. Мешать не стал, поняв, что Самурык приближает свиток к себе, производя тонкие магические манипуляции.

— Древний язык, диалект, архаичная запись, — заговорила птица неожиданно деловым тоном, не вяжущимся со всем пафосом, что обволакивал нас до этого момента. — Речь идёт о возврате к Истоку, полному обновлению, возвращению к точке начала. Пользуясь методикой, что здесь описана, маг жертвует всеми узлами и развитием, чтобы заново пройти жизненный путь. Продлить свою жизнь. Познать вечность.

Самурык взмахнула крыльями. Вновь боль в висках, но уже иная, привычная. Я узнал её. Метод эмпатической передачи, телепатического обучения. Птица не мелочилась, не разменивалась на переводы и объяснения. Существо с иного плана просто прочло свиток, вникло в секреты, и передало понимание методики. Передало нам обоим, вписывая в нашу память, внедряя, будто мы знали содержимое свитка с самого раннего детства. Будто родились с этим знанием.

— Я сделала всё, что могла, — бросила птица напоследок, чтобы в следующий миг исчезнуть.

И вот мы снова на пустой площадке где-то в лесу. При мне нет тубуса со свитком. Я сижу на коленях, пытаясь осознать, что произошло. Рядом Олеся, чуть менее растерянная. Нашёл в себе силы подняться и подойти к машине. Тубус был на месте.

Сосредоточился, воскрешая в уме знания, которых там быть не должно. Я мог стать бессмертным. Не сейчас, потребуются ритуалы, тренировки, развитие, но... В моих руках появился секрет продления жизни. Работающий, судя по всему.

Глава 42

Трасса

Март 1983 года

Полное осознание всей сути заковыристой практики, позволявшей сбросить свою жизнь на самое начало, пришло далеко не сразу. Пусть ещё там, на площадке в лесу, мы, я и Олеся, поняли общий смысл и идею, но вскоре начал подтягиваться весь переданный потусторонней сущностью пласт знаний. Сопровождалось это крайне болезненными ощущениями, Олесе даже пришлось искать место для экстренной парковки. Сейчас девушка спала на заднем сидении, иногда болезненно мыча и постанывая. Я, как мог, облегчил ей ощущения, но природа передачи знаний не позволяла полностью избавиться от боли. Сам пошёл иным путём, погрузив себя в медитацию и стараясь быстрее осознать и принять новые знания.

Изобрели методику какие-то монахи, практиковавшие учение о перерождении и циклах жизни. Сейчас известно достоверно, что душа перерождается, но пусть к этому знанию длился больше двух тысяч лет. Однако монахи нашли необычную методику. Lǚchéng de qǐdiǎn, или как-то так. Возврат к истоку, если попытаться перевести. Идея проста, начать всё заново, переродиться, не умирая и не рождаясь. Обновить свою жизнь. Потерять всё, вообще всё, не только узлы и развитие.

Прошедший эту практику лишался воспоминаний и личности, становясь подобным новорождённому. Грудной ребёнок в теле взрослого. Да, всё можно было восстановить, память, навыки, путь развития. На восстановление личности и воспоминаний уходило всего шесть лет, если я правильно интерпретирую полученную информацию. Но личность уже будет другой. Со старой памятью, но новым осознанием воспоминаний. Магия не восстанавливалась, все тренировки требовалось проходить заново, заново развивать узлы и проходить ритуалы. Через двадцать — тридцать лет получался боец того же уровня, каким был до перерождения. Цена продления жизни. Плата за бессмертие — смерть личности.

Дай Ли, воин древности, проходивший перерождение пять раз, прожил самую длинную жизнь из всех практиков этого метода. В общей сложности он прожил почти восемьсот лет, то есть методика существует более тысячи. Как эти монахи хранили свой секрет столь долго — загадка, ведь Дай Ли и другие войны этого монастыря уходили в мир, сражались, а затем тайно возвращались, чтобы обновиться и переродиться. Был только один незначительный нюанс.

Дай Ли после последней реинкарнации, проживаю шестую жизнь, превратился в безумного маньяка, едва не уничтожившего своих братьев. Каким-то образом Дай Ли удалось прикончить, он не успел войти в силу, хотя и имел чудовищный опыт. Монастырь так и не восстановился после бойни, а затем был разрушен.

Что я имею в итоге? Перерождение — это не ритуал, а практика. Целый комплекс упражнений, постепенно, безболезненно, гасящий все узлы. Это требует времени, особенно на двадцатом ранге. Полагаю, у высокорангового мага уйдёт не меньше года, чтобы подготовить себя к перерождению. Дальше сама практика гашения истока и его перезапуска. После чего мы получаем нового человека в старом теле. Это было у тибетцев. Предположим, что некоторые ментальные практики позволят сохранить личность. Я даже не удивлюсь, если выясниться, что «духовное перерождение» связано с религиозными учениями монахов, а не с реальной практической необходимостью очищать себе мозги до полного забвения. Останется только проблема восстановления магии, но с известным мне подходом к наращиванию узлов можно говорить не об нескольких десятках лет, а просто об нескольких годах.

Гамаюн сказал, что я всё равно погибну, когда вернусь в точку начала. Я знаю, как работают такие вещи. Чем сильнее я буду стараться избежать смерти, тем надёжнее станут обстоятельства, не позволяющие мне избежать гибели. Единственный призрачный шанс — принять всё как есть. Искренне, не с надеждой обмануть магию и судьбу, нет. Искренне положить свою жизнь, не пытаясь сделать ничего, чтобы предотвратить неизбежное. Каждый день я возвращаюсь к мысли о своей кончине, и каждый день заставляю себя забыть, не думать.

И как насмешка судьбы, у меня в руках секрет вечной жизни. Думаю, даже безумие не является непреодолимой проблемой, если спокойно и рационально подойти к делу, а не так, как делали в прошлом. Иронично.

Сзади зашевелилась Олеся. Застонала, потягиваясь. Заднее сидение — паршивое место для сна, что на себе смогла ощутить девушка. Я обернулся, думая, сказать «доброе утро», или как-нибудь пошутить, но оперативница не проснулась, лишь перевернулась на другой бок. Был бы уверен, что голова у неё больше болеть не будет после пробуждения, но не разбудил. Я не уверен, а за рулём сидеть ей. Надо получить права на вождение, а то не смешно становится.

Мимо нас проскочили три потрёпанных седана. Обратил внимание, потому что, во-первых, они превышали скорость, а во-вторых, выглядели очень уж затасканными. И, в-третьих, они затормозили, остановившись в нескольких сотнях метров от нас. Одна из машин развернулась и поехала обратно, притормозив, когда проезжала мимо, и вновь ускорилась, оказавшись за нами. Где-то там развернулась, чтобы снова проехать мимо.

— Олеся!

Но девушка ответила только недовольным ворчанием.

Машина вновь притормозила, с пассажирского сидения выглянула бритая наглая морда, пытаясь заглянуть в салон, но тонировка не даёт много рассмотреть, разве что меня он заметил. Автомобиль остановился в трёх десятках метров перед нами. Вышли трое. Как у нас говорят, лихие люди. Куртки, потёртые штаны, бритые головы. К нам идёт только один, тот самый, что выглядывал из окна.

— Олесь, мать твою! Рота — подъём! — повышаю голос и открываю дверь, пока кадр не подошёл близко, выходя на улицу.

Увидев меня, лысый обрадовался. Да, машина у нас неброская, у меня видок ещё тот. Ничего удивительного, что парень не понимает, кто перед ним. Я многообещающе улыбаюсь.

— Ближе не подходи.

Парень улыбается шире и не думая останавливаться.

— Да и чисто спросить...

Зажигаю в ладони пламя, лысый останавливается и на миг становится серьёзным, но снова натягивает на морду улыбчивое выражение блаженного идиота.

— Чего, машина не в порядке?

— С машиной всё хорошо. Со мной тоже всё прекрасно. Катитесь дальше своей дорогой, не искушайте судьбу.

Я их не боюсь, даже если у парней есть оружие. Самое страшное, что они могут сделать — повредят машину. И добирайся потом до города пешком.

— Чего грубишь, парень? — кажется, меня не так поняли.

Моё желание не марать руки приняли за страх.

— Морда мне твоя не нравиться, вот хочу, чтобы ты убрался куда-нибудь подальше. А убивать тебя мне лень. Поэтому проваливай. Усёк?

Не усёк, стоит, думает, что ответить. Достаю пистолет и взвожу к бою.

— Считаю до одного.

Парень поднял руки:

— Понял! Не нервничай. Уже ухожу...

Открывалась задняя дверь. Олеся, не говоря ни слова, лишь бросив мрачный взгляд на парня, пересела на водительское место. Завела машину. Парень развернулся и пошёл к своей машине. Я тоже вернулся в салон, хлопнув дверью.

— Вернусь — устрою местному губернскому отделу жандармерии проверку служебного соответствия, — мрачно пообещала Олеся, выкручивая баранку и давя на газ, совершая разворот.

Я бросил взгляд на машину, что была ближе. Номера местные. Был бы уверен, что они именно те, кем кажутся — точно поубивал бы. Избавление мира от отбросов общества — благородное и уважаемое дело. Но они могли оказаться просто деревенскими парнями, тупыми и некультурными, но не нарушающими закон, если не считать нарушения скоростного режима. Не убивать же за это?

— Голова прошла? — спросил, продолжая следить за лысыми.

— Более ли менее. Тебе нужны права.

— Озабочусь сразу, как закончим, — обещаю.

Ребята развернулись и поехали за нами, набирая скорость.

— Кретины, — прокомментировала Олеся.

Как же я с ней согласен. Прокрутив в голове свой арсенал, нашёл подходящее заклинание. Небольшая модификация и будет именно то, что нужно. Маленькое заигрывание со стихиями, выверенное воздействие, тонкое и точное.

Несколько секунд концентрации, подача магии, и всё. За моей спиной осталась область, внутри которой любое пламя будет исчезать, отдавая энергию своего горения не в свет или тепло, а в магический фон. Первая машина, влетевшая в область, сразу заглохла, топливо в цилиндрах не загоралось. Такая же участь постигла и два других автомобиля. Область продержится пару минут, хорошо, что эта дорога пуста, а то получилось бы некрасиво. Когда заклинание перестанет действовать, если парни не посадят аккумуляторы в бессильных попытках запустить двигатели, мы уже успеем вернуться на основную трассу.

— Что сделал? — убедившись, что неприятная компания исчезает точками в зеркале заднего вида, Олеся повеселела.

— Область подавления огня. Отлично душит ДВС.

— Здорово, — оценила девушка.

Поморщился, признаваясь:

— Я подумывал превратить бензин в желе, но понял, что не потяну такое тонкое воздействие. Да и превратить случайно кровь в желе не хотел. Поэтому выбрал простой путь.

На трассу мы вернулись быстро, съехали мы ровно настолько, чтобы проезжающие машины не мешали Олесе спать.

— Так, тубус со свитком у нас. Преследования нет. Бонусом мы оба секрет знаем, свиток нам более не нужен. Какой следующий шаг? Мне просто оставить свиток тебе, и ты дальше сама?

Девушка возмутилась:

— В смысле? Ты решил на меня всё сбросить?

— Нет, — отрицательно качаю головой. — Кому ты будешь передавать свиток?

Олеся без особого энтузиазма пробурчала:

— Начальству.

По ней было заметно, что решение не идеальное, но другого не было.

— Через голову руководителя я прыгать не буду. Такой жест никто не оценит, ни мой начальник, ни те, кто стоит над ним. У меня слишком мало влияния, чтобы быть самостоятельной фигурой.

— Понимаю.

Она — исполнитель. После этого дела её статус определённо поднимется на неизвестную величину, но действовать действительно лучше из-под чужого крыла. Ничего, дорастёт и Олеся до кресла начальника, с моей помощью так точно.

— Вернёмся, я сделаю звонок и скоординируюсь... Ну, ты понимаешь. Дальше, как он решит, встретиться с тобой или нет, — раскрыла девушка свои планы.

— Отлично, — киваю.

Некоторое время едем в тишине. Олеся потёрла висок, спросив:

— Значит, не такая уж и вечная жизнь, да? Не думаю, что потеря собственной личности — приемлемая плата.

— Наверняка найдётся способ этого избежать, — возражаю. — Есть ментальная магия, придумают что-нибудь. Вполне возможно, мы сами найдём решение этой проблемы.

Посмотрел на девушку.

— А что? Хочешь жить вечно?

Она улыбнулась.

— Конечно! Кто бы не хотел?

Я не нашёлся что ответить. Зная, чем станет мир через четыре десятка лет, я не был уверен, что хотел бы такой вечности.

Глава 43

Москва. Пригород.

Март 1983 года

«Перед тобой стояла простая задача, мой мальчик,» — голос в телефонной трубке дрожал сдерживаемой злостью.

— Да, отец, — повинился мужчина, склонив голову.

«Ты меня разочаровал. И хочу, чтобы такого никогда более не повторялось, понимаешь?» — продолжил собеседник.

— Да, отец, — повторил Родион.

Сидевший рядом оперативник смотрел на опустившего голову Родиона и потирал руку, где заживала свежая рана.

Родион не был сыном мужчины, с которым разговаривал. Мальчиком Родион потерял своих родителей и был взят на воспитание, с тех пор и привык называть своего куратора отцом. Сергей, напарник Родиона, смотрел на общение этих двух людей с обречённым терпением. Родион, при некоторых странностях, был весьма эффективным бойцом, прилежно выполняющим поручение «отца». Но осечки бывают у всех, в этот раз противник оказался сильнее, ловчее, удачливее. Неприятно, но придётся отталкиваться от того, что есть.

«Передай трубку Сергею,» — попросил мужчина.

Родион повиновался, протянув телефон напарнику. В их двойке Сергей выступал командиром.

— Слушаю, — имён на всякий случай не называли.

«Ты выяснил, кто это был?» — спросил куратор.

— Да. Ещё на месте понял, что это коллеги, снаряжение и тактика знакомая. Позвонил информатору, получив подтверждение. Девушку зовут Олеся, Миронова Олеся из Специального Отдела.

«Специальный отдел? А как они замешаны?»

— Дмитрий Мартен. Специалист, которого приглашали...

«Я помню. И что с ним?» — поторопил куратор.

— Это актив Олеси. После нападения парень обратился к девушке за помощью.

Несколько секунд в трубке молчали.

«Слишком много странностей. Этот юноша должен быть ликвидирован,» — решил куратор.

— В процессе. Мой информатор обещал предоставить любые сведения о местоположении Олеси, как та объявится. А она объявится, это только вопрос времени.

«Хорошо,» — одобрил куратор.

— Информатор рискует. Он потребовал больше денег. Я пообещал.

Сергей не был проинформирован, из-за чего все всполошились, знал лишь, что речь идёт о каком-то китайском свитке с очень важной информацией. Какой-то практикой развития, судя по всему. И, получая это задание, куратор предупредил, что свиток очень важен, и при необходимости Сергей мог использовать любые ресурсы.

«Приемлемо,» — согласился куратор. — «Действуйте. Приказ прежний, получить свиток и ликвидировать всех свидетелей. Понятно?»

— Да, — подтвердил Сергей.

Вызов оборвался.

Положив трубку, Сергей посмотрел на поникшего напарника. Родион выглядел, как побитая собачка, вызывая у Сергея чувство злорадного довольства. Если напарник, как боец, вполне устраивал, то как человек раздражал настолько, что Сергей проклинал день, когда согласился работать с Родионом.

Оперативник покинул комнату, спустившись на первый этаж. Здесь находилась их группа, обычные бойцы, чья задача — выполнять приказы и не задавать вопросов. Сергей подошёл к закрытой двери, заглянув внутрь через маленькое окошко. Их пленник никуда не делся, всё так же пристёгнутый к кровати. Дмитрий Быков, глава СБ рода Мартен.

Иногда на Сергея накатывало предчувствие, помогавшее принимать верные решения. Например, в этот раз чутьё потребовало сохранить жизнь этому мужчине вместо немедленной ликвидации. И сейчас живой пленник мог помочь в решении сразу двух проблем.

Сергей открыл дверь и зашёл в комнату. Здесь пахло, что оперативник проигнорировал. Достав фляжку, он вылил на лицо спящего пленника немного воды. Влага попала в нос, заставляя пленника отплёвываться.

Быков был скован, в том числе магическими подавителями. Глаза замотаны. Его не кормили, давали только воду, чтобы не умер раньше времени, если ещё мог пригодиться. Например, сейчас.

— Пришёл в себя?

Дмитрий вздохнул.

— А не пошёл бы ты.

Всё это время с ним не говорили. Первое время пленник ещё пытался спрашивать, кто они и зачем его удерживают, но потом замолчал.

— Давай облегчим друг другу жизнь, Дмитрий, — предложил Сергей. — Ты ответишь на мои вопросы, а я не стану тебя пытать.

Быков криво улыбнулся.

— Если ты здесь, то у вас хреново идут дела. Но давай, спрашивай. Мне даже интересно, кто вас поимел.

Сергей достал из сумки артефакт. Детектор лжи, не самый мощный и надёжный, но достаточный, чтобы улавливать откровенную брехню.

— Как давно ты знаешь Дмитрия Мартена, с которым посещал базу ОКК?

— Диму? В лицо — полгода примерно, — ответил мужчина. — И нет, я ни черта не знаю о том, откуда у него способности и знания.

Сергей покосился на артефакт. Чёрный шарик покрылся едва заметный фиолетовой дымкой.

— Как ты можешь об этом не знать?

— Я не занимаюсь внутренними делами. Моей задачей была защита рода, от внешних угроз, и внутренних, если припрёт. Дима никогда угрозой не был.

В этот раз шар остался чёрным.

— Какие способности у него развиты?

Быков улыбнулся.

— Похоже, достаточные, чтобы надрать вам зад.

— Отвечай на вопрос, — настоял Сергей.

— Умеет сносно обращаться с оружием. Владеет рукопашным боем. Неплох в боевой магии.

— Больше! — настоял оперативник.

Пленник хмыкнул.

— Он никогда не был моим подчинённым. Всё, что я о нём знаю — пересказ очевидцев.

Лёгкая фиолетовая дымка. Не прямая ложь, не тянет даже на недоговаривание.

— Но ты привёз его в ОКК по вопросу взаимодействия с другими планами.

— Ага, спросив, понимает ли он в этом что-нибудь, — подтвердил Дмитрий. — Потому что не знаю, насколько он во всём этом разбирается.

Снова лишь лёгкая дымка.

— Неплох в боевой магии, да?

Сергей видел, как парень удерживал очереди зачарованных пуль, притворяясь, что едва справляется с этим, а затем резко атаковал. Но всё это меркнет и тускнеет в сравнении с тем безразличием, что молодой Мартен демонстрировал, получая пули в брюхо.

— Кое-что он в ней точно смыслит, — подтвердил Дмитрий.

— Например?

Мужчина хмыкнул.

— Я точно знаю, что он ставит отличные щиты. За доли секунд разворачивает, даже если не готов к бою и застигнут врасплох.

Быков не врал. Уровень, продемонстрированный молодым Мартеном, никак не вписывался в понятие: «он кое-что смыслит в боевой магии». Если бы пленник знал о реальных способностях парня, артефакт бы уловил откровенную ложь. Но, похоже, Быков действительно ничего не знает.

Потеряв к пленнику интерес, Сергей покинул комнату, закрыв дверь. Пришлось подождать, но его ставка оправдалась, информатор позвонил.

— Слушаю.

«Олеся вышла на связь. Она в Москве. Сделала запрос на связь с начальством, я пока затормозил. Запоминай номер,» — коротко и по делу передал информатор.

Сергей запомнил. Информатор, получив подтверждение, оборвал вызов. Оперативник ОКК набрал полученный номер. Ждать пришлось всего два гудка.

«Слушаю,» — отозвался женский голос.

— Приветствую, Олеся. Не могла бы ты передать трубку своему спутнику, Дмитрию. У меня для него есть важная информация.

Секундная заминка, шуршание в трубке, и из трубки слышен голос юноши.

«Валяй, удиви меня,» — с безразличием бросает парень.

Слишком самоуверенный.

— У меня здесь твой знакомый, господин Быков...

«Доказательства,» — перебивает Дмитрий.

— Тебе придётся поверить мне на слово.

«Тогда тебе придётся поцеловать меня в зад,» — ответил парень и оборвал вызов.

Наглый и самоуверенный. Сергей взял телефон и прошёл в комнату пленника. Набрал номер. Ответили после трёх гудков.

«Внимательно слушаю,» — на этот раз сразу говорил парень.

Сергей приложил трубку к уху пленника, напрягая собственный слух.

— Поздоровайся с тёзкой.

Дмитрий удивился, выдав короткое:

— Алло?

«Дмитрий. Ты как?» — удивления или волнения в голосе парня не появилось.

— Жив. Больше хвастаться нечем, — ответил Быков.

«Тоже неплохо. Сейчас попробуем разрулить,» — пообещал Дмитрий.

Сергей убрал телефонную трубку и покинул комнату, чтобы говорить без посторонних ушей.

— А теперь давай поговорим о том, как тебе снова встретиться с твоим другом...

В трубке фыркнули.

«Наивный. Послушай меня, гений. Если ты убьёшь Дмитрия, мне будет грустно и тоскливо, но на этом всё. Однако от тоски я сожгу к демонам этот свиток с китайской грамотой. О том, что с тобой сделают за утерю, ты знаешь лучше меня. Поэтому сейчас я расскажу, что тебе нужно сделать, чтобы получить свиток. Verstanden?»

Сергей очень внимательно отслеживал интонации в голосе. Если бы Дмитрий пытался играть спокойствие, голос оставался спокойным на протяжении всей речи. Вертекс позволяет подобные трюки. Но нет, голос парня играл интонациями, иронией, сарказмом, чуточку самолюбования. И никакой тревоги. Дмитрий абсолютно уверен в том, что преимущество на его стороне. Угрожать бессмысленно. К тому же пленник — всего лишь глава службы безопасности, а не брат, мать или кто-то из родственников.

— Я слушаю тебя.

К счастью, обещать Сергей мог всё что угодно. Главное — добраться до свитка.

«Я готов передать свиток...»

— А что об этом думает Олеся? — уточнил Сергей.

Хотя и так уже понял, что это не Дмитрий актив Олеси, а наоборот. Олеся — удобный контакт в специальном отделе, и Дима не постесняется ей пользоваться.

«Тебя это не касается, малыш, и не перебивай меня больше. Я готов передать свиток и забыть всю эту историю, если вы, мудаки, загладите свою вину. Вы без повода на меня напали, убили моего человека и вообще доставили массу неприятностей. Поэтому вы возвращаете мне Дмитрия, живого, здорового, целого и невредимого. А вместе с ним три сотни тысяч рублей компенсации моих нервов. Торг неуместен,» — вывалил парень.

Сергей пару секунд переваривал наглость, ответив:

— Понял тебя. Деньги будут готовы через три часа. Место встречи...

«Звони, как будешь готов, я назову место. Не хочу, чтобы вы своих людей заранее там расставляли,» — перебил Дмитрий и оборвал связь.

Положив трубку на аппарат, Куница заглянул в глаза Олеси.

— Ну как я тебе?

— Наглый и несносный, — улыбнулась девушка. — Признаю, у тебя есть шарм. Но триста тысяч?

Дима изобразил задумчивость:

— Считаешь, продешевил?

Олеся прыснула в кулак.

— Нет. Ты мог просить сколько угодно, не верю, что они будут платить.

Дима кивнул:

— Конечно. Почти наверняка у них приказ — нас убить. Деньги обязательно привезут, чтобы мне показать.

— Хочешь сказать, ты выставил требования только для того, чтобы они поверили...

— Да, да, да, я не заподозрил подвоха и думаю только о деньгах, — кивнул Куница. — Эти ребята точно работают только на себя и против всех. А значит, их можно валить без всяких зазрений совести. Поэтому я иду один.

Олеся удивилась.

— Не поняла.

— Я приду на встречу, удостоверюсь, что мой тёзка жив, и буду всех убивать.

— Это понятно, чем тебе я помешаю?

Дмитрий вздохнул.

— Если ты будешь рядом, есть шанс, что тебя достанут и я не смогу помочь. А если ты будешь в недосягаемости, тебе точно никто не навредит. Я не знаю, как повернётся ситуация, и я не хотел бы... — он замолчал.

— Так погиб Олег? — догадалась девушка.

Куница кивнул.

— Уверен, что справишься сам? — спросила Олеся.

— Абсолютно, — уверенно подтвердил Дима. — Сейчас сделаю иллюзорную копию свитка, проверю оружие и буду готов. А ты побудь где-нибудь подальше. Рация у нас есть, я тебя вызову, как всё закончится.

Девушка кивнула:

— Хорошо.

Глава 44

Москва. Закрытый склад.

Март 1983 года

Кобура пистолета слегка давит на грудь. Магия ненавязчиво пульсирует в ожидании битвы. Не хватает застарелой боли от многочисленных ран, шёпота демонов, с которыми у меня были контракты и, может быть, глубокой тоски осознавшего поражение солдата, по инерции продолжавшего идти от боя к бою, от смерти к смерти. Из нового было предвкушение зверя, слабенькое, узел урезанный, но заметное. И тоска всё же при мне, лёгкими горькими нотками касается струн души.

Я иду убивать.

Как Куница, я достиг в этом деле определённого профессионализма. Набрался разнообразного опыта. Сначала войсковые операции, когда я был всего лишь одним из множества таких же молодых боевых магов. Затем серьёзные столкновения в качестве высшего мага. Иногда приходилось работать скрытно, с ограниченными ресурсами, в сжатые сроки, но это были одиночные операции. Был опыт хищника, но как и раньше, я не любил вспоминать этот отрывок моей жизни. В конце всё больше устраивали засады, неожиданные налёты, удары во фланг. Я редко участвовал в лобовых столкновениях, для удержания обороны были ребята попроще, тоже высшие, но не получившие известности. И неспособные не моргнув глазом устраивать мясорубки, перемалывая людей сотнями и тысячами. Для этого нужно слегка повредиться умом, чтобы убивать хладнокровно и с безразличием к жертвам, но в то же время не начать получать удовольствие от процесса.

Судя по всему, сегодня я слегка выйду за эти рамки. Пожалуй, конкретно этим мудакам я головы оторву с удовольствием.

Они привезут Дмитрия. Так проще всего, покажут заложника мне, а потом, по их гениальному хитрому плану, убьют нас обоих. Отличный, надёжный, словно швейцарские часы, план. Почти наверняка у них что-нибудь для меня заготовлено. Не может быть иначе, сколько раз я уже сажал этих болванов в лужу? Значит, мне не надо позволять им использовать свои козыри, и атаковать первым. Таков план.

Найти в Москве подходящий пустырь непросто. С этим помогла Олеся, отыскав закрытый транспортный терминал, временно закрытый и потому пустующий. Меня устраивал недостаток света в большом здании просторного склада. Устраивали остатки стеллажей. А больше всего устраивали рельсы для платформ-вагонеток, что затруднят движения машине или машинам. Машинам, не рискнут они маленькой группой приезжать. И это меня тоже устраивает. Жаль только никаких технических полостей в полу нет, чтобы спрятать туда Дмитрия для его защиты. В любом случае план у меня был. Живыми отсюда уйдём только я и Дмитрий.

Машины я услышал до того, как они въехали. Три служебных внедорожника, бодро вкатившись через ворота, вынужденно затормозили, чтобы не разбить подвеску. Я считал расстояние. Если остановятся далеко — значит, в ход пойдёт взрывчатка и даже пулемёты. Подъедут близко — полагаются на артефакты. Машины подъехали близко, остановившись в трёх десятках метров. Будут артефакты.

Продолжаю спокойно стоять, наблюдая, как из машин выходят пятеро, шестеро. Двое вытаскивают с заднего сидения второй машины Дмитрия. На его голове мешок, но мне достаточно видеть комплекцию мужчины. Ещё один противник несёт сумку. Отходя от машин на пару шагов, ставя Дмитрия на колени. Сумка ложится рядом.

— Пересчитывать будешь? — спрашивает один из бойцов.

По голосу узнаю того, с кем говорил. И телефон, и глухая маска дают искажение голоса, но мне хватает для уверенности.

— Нет необходимости.

Начинаю движение, свободным шагом двигаясь навстречу, уже зная, что будет дальше.

— Стой. Покажи свиток.

Останавливаюсь, сбрасывая с плеча тубус. Откручиваю крышку, она на ремешке, так что держать не нужно. Достаю свиток, тубус остаётся висеть на локте, и разворачиваю, показывая гостям.

— Читать будешь? — спрашиваю с издёвкой.

— Нет необходимости, — возвращает ответ собеседник. — Меняемся.

Возвращая свиток в тубус, запускаю заготовленное заклинание. Они не обнаружат его под защитой, просто не успеют. Подхожу и лёгким броском отправляю тубус противнику. Присаживаюсь рядом с Дмитрием и использую последние секунды, чтобы сказать:

— Задержи дыхание.

Эти последние секунды мне потребовались, что закрыть нас щитом.

Никто из них не среагировал, я не дал им даже шанса. Они были напряжены, возможно, даже ожидали атаку, хотя скорее сами готовились атаковать. В момент, когда тубуса не будет в моих руках. Не атаковали сразу только потому, что я был слишком близко. Они сделали бы это через четыре — пять секунд, когда говоривший с тубусом в руке отойдёт от меня хотя бы на несколько шагов. Не судьба.

Тубус взорвался адским пламенем. Компромисс между максимальной мощностью взрыва, которую я мог заключить в отложенное заклинание, и защитой, какую успевал поставить за эти мгновения. Нас с тёзкой всё равно оттолкнуло, но не ранило.

Чего нельзя было сказать о моём собеседнике. У него была защита, поглотившая часть урона, но лишь часть, ведь взрыв произошёл практически в ладони бойца. Лишившийся руки, в обожжённой одежде, среди которой едва угадывались остатки брони, он сидел у колеса автомобиля, полностью расслабленный, как могут расслабляться только мертвецы. На полу остался чёрный след от взрыва, словно чёрное солнце. В его лучах лежало ещё двое, но эти были ещё живы. Пока живы.

Противники среагировали быстро. Я едва обновил защиту, когда по прозрачной преграде начали колотить первые стальные посланники смерти, вспыхивающие зеленоватой дымкой рассеивания заклинаний. Щит продержится всего несколько секунд, ровно столько, сколько мне нужно.

Складывается заклинание, подаренное мне пантеоном страха. К этой магии я мог обращаться, не опасаясь вызвать гнев существо из-за грани. Нас вместе с машинами накрывает кромешная тьма. Видеть сквозь чёрное можно либо глазами тёмного пантеона, либо аналогичными глазами, дарованными сущностями. У моих врагов таких глаз не было. У меня, правда, тоже, дар Гамаюна показывал, где находились бойцы ДО наступления темноты.

Неважно, у меня были другие фокусы. Но сначала я защитил Дмитрия, вытолкнув его подальше, не пытаясь закрыть заклинаниями, чтобы противники не начали палить на ощущение магии, если оно у них вдруг есть.

Снимаю щит и перемещаюсь ближе к автомобилю, прислушиваясь. Обострённым чувствам зверя хватало запахов и звуков. Шуршит ткань снаряжения, трое противников двигаются. Потрескивают мелкие камни под подошвой у двоих. Пикают наушники, сигнализируя о смене режимов работы наблюдения у троих, пытаются подключить ночное видение, не понимая, что в их шлемах тоже темно, а они должны видеть работу встроенной электроники. Впрочем, в этом времени электроника всё ещё довольно примитивная, пожалуй, кроме ПНВ и тепловизора, и нет ничего. Важен лишь факт — я их нашёл.

Вскакиваю с рывком смещаясь к ближайшему, на ходу выхватив пистолет и сделав два выстрела, просаживая защиту. Противник действует на рефлексах, пытается сместиться в сторону, пригнуться, тянет автомат в сторону стрелка. В другой ситуации это были бы логичные и верные действия.

Именно этого я от него ждал. Ствол моего пистолета упирается в незащищённый участок на шее, и я давлю на курок. Выстрел. Пуля пройдёт череп, но остаточного импульса не хватит, чтобы пробить изнутри каску. Готов. Не прекращаю движения, перемещаясь к следующей цели...

В этот момент покров тьмы исчезает. Кто-то из противников понял, как развеять заклинание. Тьма исчезла, и противнику в каком-то метре от меня достаточно лишь слегка сдвинуть автомат. Это будет больно.

Рывок вперёд, навстречу автоматному огню. Мне нужно меньше секунды, автомат за это время выплюнет десяток пуль. Я чувствую горячие вспышки, сразу утихающие, подавляемые зверем, но дыхание всё равно сбивается, вместо выдоха горло выплёвывает кровь. Я уже рядом, вместо удара прижимаюсь, зажимая шею в захвате. Вовремя, за спиной стреляют, но щит мой жертвы закрывает нас обоих. Впрочем, артефакт не выдержит много попаданий. Руки моей жертвы зажаты между нами, он так и не выпустил автомат, сработали вбитые инстинкты. Зато у меня свободна одна рука.

Одновременно тянусь за ножом и накладываю заклинание. Сплёвываю кровь на плечо бойцу, а затем вгоняю в спину остриё ножа, одновременно пытаясь развернуться. Инстинкт самосохранения требует наложить защитное заклинание, но я собрал атакующее, мне нужно лишь увидеть противников.

Разворачиваемся. На меня идёт крупный противник, тот самый со станции. Идёт открыто, целится. Остальные прячутся за машинами. Ладонь отпускает рукоять ножа, активируя заклинание. Самая эффективная гадость, которая мне сейчас доступна, маленький багровый шарик, напоминающий сгусток крови. Медленный, действует на очень короткой дистанции, убивает медленно... И легко проходит обычную магическую защиту.

Противник, увидев заклинание, открывает огонь, уже не обращая внимания на тело своего напарника, которым я прикрываюсь. Щит лопается практически сразу, я прячу голову, чувствую удары, но пули вязнут, только руке достаётся, болезненный спазм, пуля пробивает и ломает кость. Я уже не вижу, как летит моё заклинание.

Но слышу болезненный вскрик. Всё, через несколько минут большой парень станет недееспособен... Продержаться бы эти минуты.

Я чувствую рывок. Тело моего уже мёртвого щита отлетает в сторону. Мой противник не остановился, а наоборот, приблизился. Он вскидывает автомат, я тянусь к стволу рукой, чтобы отвести. Перебитая чуть ниже локтя кость делает движение смешным и неловким. Автомат выпускает остаток магазина. На моё счастье, это четыре патрона. Два из которых разрывают мою руку в клочья, два бьют в грудь. Однако противник ошибся, всё это время я не выпускал пистолет, а сейчас дистанция между нами — протяни руку. Защита не сработает, она не ловит пули, выпущенные в упор.

Упираю ствол в жилет, прямо на сердце, и стреляю, затем ещё раз, чуть левее. Не потому, что так решил, а потому что дрожит рука. С отстранённым удивлением отмечаю страх. Мне страшно. Мой противник вздрагивает. Пуля не пробивает жилет, но удар всё равно ощутим, ему больно. Он тянется к ножу, это обман, я ловлю колебания магии. На такой дистанции это слишком заметно.

Применяю рассеивание, это быстрее, чем собрать защиту, и разрываю дистанцию, уклоняясь от удара ножа. Противник делает шаг в сторону, пытаясь открыть меня для других бойцов, но я двигаюсь вместе с ним. Они открывают огонь, не в нас, рядом. Пули бьют по стеклу, по корпусу машины за моей спиной. Тело вздрагивает, инстинктивно желая защититься, но я подавляю этот порыв. На выдохе снова чувствую кровь во рту.

Вновь ощущаю заклинание и снова сбиваю его рассеиванием. На такой дистанции магический поединок ведётся совсем не так, но я не атакую. Мне нужны силы для регенерации.

У стрелка кончаются патроны в магазине, две секунды. У них обычные магазины на тридцать патронов. Всё, хватит стоять. Дёргаюсь в левую сторону, делая пару шагов и услышав первый же выстрел, рвусь вправо, к заднице автомобиля, чтобы скрыться за ней. Парни хорошо натренированы, успевают прекратить огонь, перевести прицел и снова начать стрелять. Они даже попадают, но я уже скрываюсь за корпусом.

У меня есть пара секунд, пока сюда не полетели гранаты, или в ход не пошли артефакты.

Глава 45

Москва. Закрытый склад.

Март 1983 года

Бросаю простую воздушную волну, вовремя — магия откидывает пару гранат куда-то в сторону.

И меня накрывает ударом по магическому телу. Ощущение такое, будто узлы вдруг резко перестали работать. Тело пробивает боль от всех уже полученных ран, заставляю себя запустить стабилизацию. Таких артефактов я за время войны видел несколько десятков вариантов. Где-то там, вдалеке, взрываются отброшенные гранаты.

Слышу, как противник перезаряжается. Медленно, магазин долго стучит об приёмник, прежде чем встаёт на своё место. Затвор защёлкивается со второй попытки. Мой багровый шарик попал удачно, первой страдает нервная система в лице координации движений. Бугая можно не бояться, он попадёт, только если уткнётся в меня стволом.

Я тоже перезаряжаюсь, также не особо уверенно, но по другой причине.

По причине, что я идиот.

Мой противник сообразил, что руки ходят ходуном, похоже, отступает. Зато его напарники уже обходят машину. Сосредотачиваюсь, собирая щит, на что уходит львиная доля концентрации, и запускаю маленький огненный шар в бензобак.

Я всего лишь на девятом ранге. Регенерация просто не успела полностью закрыть все раны. Я ослаблен, а большая часть вырабатываемой энергии уходит на восстановление, поэтому и резервы у меня далеко не полны. Я этого не ощущал, потому что из-за постоянных тренировок и медитаций сливал всё накопленное в дальнейшее развитие. Досливался.

Взрыв не пробивает щит, но отбрасывает меня назад. Отползаю дальше, прячась за колонной. Может быть, отказываться от помощи Олеси было плохой идеей? И Дмитрий там почти беззащитный лежит.

До меня доносится стрельба, направленная не на меня. Мысленно ругаясь, покидаю укрытие и иду к машине, держа готовым к стрельбе пистолет. Глупо себя ощущаю в этот момент, имея всего лишь пистолет против ребят с артефактной защитой и винтовками.

Дмитрий воспользовался дарованным временем и успел отползти подальше. Два противника держат его за укрытием, иногда окорачивая выстрелами. А где остальные?

Ответом становится повторение непередаваемых ощущений от артефакта подавления. Перекатываюсь за остов машины, надеясь, что выбрал правильное направление. Правильное, выстрелы в стороне и пули бьют туда, где я был только что.

Рывком бросаюсь на одного из стрелков, что не успел на меня среагировать. У меня только одна рабочая рука, сближаюсь, приставляя пистолет к его телу и стреляя. На пол мы валимся одновременно. Выстрелы рядом бьются о щит. Я направляю автомат оглушённого мной бойца на другого противника и даю длинную очередь. Магазин пустеет до того, как схлопывается защита. Противник поворачивает в мою сторону, но у него тоже пустой магазин. Он перезаряжается, я хватаю пистолет и стреляю. Первый выстрел сбивает щит, второй попадает в шею.

На меня налетают сзади и сбрасывают в сторону. Ставлю щит и перезаряжаю пистолет, последний магазин. Длинная очередь стучит по щиту, и я чувствую, что от резерва осталось всего ничего. Но и я стреляю. Противник не стал ждать, пока лопнет защита, скользнул за машину, второй последовал его примеру. Рывком возвращаюсь к оглушённому противнику, добиваю выстрелом из пистолета и хватаю автомат, неловко перезаряжаясь.

Снова удар от артефакта, на этот раз тяжёлый, в голове помутнело, перед глазами тёмные пятна. Выстрелы, рядом кто-то падает. Снова выстрелы, в ушах звон. Хорошо, что я вообще стрельбу заметил. Впрочем, я знаю, кто стрелял.

Лежу, созерцаю далёкий грязный потолок. Наконец, в поле зрения появляется Олеся. Что-то говорит, но у меня, похоже, уши забиты кровью. Пытаюсь читать по губам. Кажется, она признала мой внешний вид крайне удручающим.

— Ага, так себе выгляжу... — соглашаюсь.

Думать тяжело. Олеся спрашивает,могу ли я встать.

— Встать могу, на счёт идти не уверен.

Девушка хмыкает, а затем резко вскидывает пистолет. Я с трудом сажусь, выискивая опасность. И вижу противника, которого отоварил багровым шаром. Пошатываясь, мужчина сделал пару неуверенных шагов. От него пришло лёгкое колебание магии, но поздно. Это мерзкое смертельное проклятие надо сбивать сразу. Противник упал, иногда подёргиваясь в конвульсиях. Он проживёт ещё какое-то время, прежде чем отключится. Плохая смерть, но любая смерть неприятна.

У меня хлопнуло в ухе. Похоже, восстановилась барабанная перепонка.

— Чем это ты его? — спросила Олеся.

— Если будет время — научу, — обещаю.

Пытаюсь подняться.

— Выглядишь паршиво, — сообщает Дмитрий, тяжело хромая в мою сторону.

Ещё один.

— А буду ещё хуже, если продолжу истекать кровью. Давайте выберемся отсюда, — вношу рациональное предложение.

Олеся с сомнением переводит взгляд с меня на тёзку, соображая, кому помогать идти. Я заставляю себя подойти к целой машине и начать там копаться. Эти ребята — солдаты, у них должны быть аптечки с собой.

— Что ты там ищешь? — спрашивает Олеся.

— Уже нашёл...

На заднем сидении лежала обычная сумка. Первым на свет был извлечён стимулятор, потому что он мне попался под руку, а не потому, что я его искал. Бросил препарат Дмитрию, это даст ему полчасика бодрости. Подошла Олеся.

— Давай помогу.

Тихо ругаясь девушка собрала то, что было сейчас моей рукой, и обмотала бинтом. Это всё, что мы могли сделать, дальше пусть работает регенерация. Вогнали мне какой-то дряни, отчего в голове прояснилось, и я резко стал чувствовать себя лучше. Знаю, насколько обманчиво это ощущение. Остановились бы на этом, но дырки от пуль продолжали кровоточить, все силы забирала рука, на регенерацию брюха не хватало. Олеся быстро заклеила всё что смогла, и только после этого мы покинули несчастный склад. И деньги забрать не забыли.

— Почему машина так далеко? — тихо ворчал я, топая под весенним солнышком.

— А я пытаюсь понять, в чём был твой план? Героически сдохнуть там? — спросил Дмитрий. — По тому, что я видел, Олеся пришла тебе на выручку по своей инициативе.

— Я решила удостовериться, что у него всё в порядке, — подлила масла в огонь Олеся. — И убедилась, что надо срочно спасать героя.

— Смейтесь-смейтесь, — поморщился. — Я почти справился.

— Почти обычно отделяет жизнь от смерти, — ответила Олеся.

Мы, наконец-то, дошли до машины. Дмитрий занял пассажирское сидение, я с деньгами забрался на заднее, улёгся и сосредоточился на регенерации. Олеся завела двигатель, машину слегка качнуло в начале движения.

Дмитрий нарушил временное молчание:

— Я благодарен вам за спасение, конечно. Но что, демоны вас задери, происходит? Там ведь не бандиты какие были, а солдаты. Колониалов, если я правильно понял.

— Ага, — подтверждаю. — Мы их за последние дни и убивали, и калечили, да и не только их. Интересно провели время, в общем. И я очень надеюсь, что на этом всё и стрелять больше не потребуется.

— Я думаю, это была последняя действующая группа, — подхватила мою мысль Олеся. — Если ОКК продолжат, это уже будет настоящая война между отделами, а за такое всему руководству головы открутят. Даже свиток такого не стоит.

— Свиток? — спросил Дмитрий.

Олеся вздохнула.

— Пытаясь получить этот свиток, погибло уже с сотню человек, а может, и больше. Уверен, что хочешь знать больше?

— Меня уже чуть не убили из-за этого, — настаивает Дмитрий, — так что давайте, выкладывайте.

Олеся глянула в зеркало заднего вида.

— Введи его в курс дела.

А я уже собирался изобразить потерю сознания и отключку.

— Я здесь раненый, так-то. Мне чуть руку не отстрелили.

— Сам виноват, — парировала Олеся. — Надо была меня с собой брать, а не выпендриваться.

Вздохнул. Можно было ещё поспорить, но решил не затягивать.

— В общем, после того как ты исчез...

В пересказе история звучала самую малость безумно, особенно в моментах, когда пытались убить меня. Дмитрий вполне резонно замечал, что специалистов, особенно редких, просто так не убивают. Но когда я дошёл свитка и секрета, что на нём был записан, тёзка осознал цену вопроса.

— А вы о бессмертии знаете только со слов того ублюдка? — Дмитрий обернулся на меня. — Я достаточно тебя знаю, чтобы быть уверенным — ты нашёл способ достать информацию.

Олеся хмыкнула.

— Нет. Дима запряг меня, чтобы я нашла способ получить информацию.

— Ага, — соглашаюсь, не собираясь раскрывать, как именно мы это сделали. — Свиток оказался магическим. Там не столько текст, сколько воспоминания, судя по всему. Кто-то скрупулёзно вкладывал свой опыт и знания. Так что мы уверены, там именно секрет бессмертия, работающий, проверенный.

Несколько секунд мы ехали в тишине, пока Дмитрий переводил взгляд с меня на Олесю и обратно.

— И теперь этот секрет есть и у вас. И даже без свитка?

Я улыбнулся.

— Может быть. Но ты об этом ничего не знаешь.

Быков отвернулся от меня, расслабившись на сидении.

— Конец истории рассказывать? — уточнил на всякий случай.

— Нет, и так понятно, — отрицательно покачал головой Дмитрий. — Что дальше?

— Тебя мы вернём домой, лечится и приходить в себя. А сами доставим свиток начальству Олеси, делая вид, что китайскую грамоту не расшифровали. Олеся будет упирать, что колониалы со своими сообщниками пытались умыкнуть секрет в собственное пользование, ни с кем не поделившись, но пожадничали, не смогли между собой разобраться. А она такая молодец, умничка, красавица и вообще отличница, принесла начальству, как и положено правильной исполнительнице. А я постою рядом, скромно шаркая ножкой.

Олеся покачала головой.

— Можешь не пытаться, в твоё лицо наглость въелась глубоко и надолго.

Дмитрий снова начал переводить взгляд с Олеси на меня.

— Госпожа Миронова, а с каких пор вы работаете на этого наглеца?

Девушка вздохнула.

— Я тешу себя иллюзией, что у нас взаимовыгодное сотрудничество.

Быков успокоился, откинувшись на сидении.

Я тоже откинулся, стараясь не думать о начинающей дико болеть руке. Почему я оказался в такой ситуации? У меня полно опыта, я не мог не учесть простых вещей. Привык к неограниченной силе? Там, когда вышел на свой пик, я черпал энергию с других планов, не гнушался. Да и резерв был... Впрочем, и заклинаниями я оперировал затратными, так что это не аргумент.

Почему я не подумал о том, что резерв почти пуст? О том, что у меня только пистолет, а у ребят хорошее снаряжение? Откуда такая самоуверенность? Сколько раз я убеждался, что самоуверенность — отвратительный советчик? И ведь не скажешь, что мне здесь всё слишком легко даётся, так откуда взяться самоуверенности?

Что-то в этой ситуации меня беспокоило, но я никак не мог понять, что именно. Раз за разом оценивая свои действия, я убеждался, что действовал, в целом, адекватно, разумно. Единственное объяснение, которое у меня было — проблема в соединении разумов подростка и старика. Объяснение, которое ничего не объясняло.

Не сумев прийти к однозначному выводу, я позволил себе отключиться.

Глава 46

Москва. Съёмная квартира.

Апрель 1983 года

Я снял трубку и набрал номер.

Дмитрия мы вернули домой и поспешили смыться, чтобы никому ничего не объяснять. Я медленно восстанавливался, сначала всё же взяв процесс под контроль и убрав все мелкие травмы, а уже потом позволил вите регенерировать руку. И даже так мы с Олесей взяли один день и ночь на отдых, чтобы не появляться в глазах начальства в таком плачевном виде. И, прежде чем мы закончим эту историю, я позвонил Славяне.

Трубку снял кто-то из слуг. Я назвался и попросил к телефону девушку. Слуга максимально вежливо попросил подождать, пока он доложит госпоже. Вскоре я услышал голос Славяны.

«Слушаю?»

На лицо сама по себе вылезла улыбка.

— Привет, Слава. Я скучал.

Девушка хмыкнула в трубку.

«Что-то не очень заметно,» — сказано было в обвинительном тоне.

— Позвонил сразу, как смог. Не могу сказать, что у меня не было доступа к телефону, но... Я решил большую часть проблем. Осталось сделать последний шаг, на днях я вернусь домой.

Пару секунд тишины и Славяна отвечает.

«Это... Радует. Я... Тоже соскучилась,» — призналась девушка.

И это были самые приятные слова, на какие я мог надеяться.

— Ты делаешь меня счастливым.

«Давай сменим тему, это смущает,» — попросила Славяна.

— Как скажешь. У тебя всё хорошо?

«Вообще-то, это я должна спрашивать, всё ли у тебя в порядке,» — вернула вопрос девушка.

Я посмотрел на медленно заживающую руку.

— Да, вполне. Получил несколько повреждений, но ничего не поправимого, все раны затянутся.

Врать не хотелось, так что ответил я вполне честно.

«Угу. Ладно, не буду акцентировать внимание. У меня всё хорошо, только...» — она чуть замялась. — «Ты же говорил с моими родителями?»

— Да, я же об этом упоминал.

«Я помню,» — подтвердила Славяна. — «Но ты не вдавался в подробности.»

— Ты не спрашивала, — напомнил.

«А сейчас спрашиваю!» — девушка была недовольна, но я ощущал, что недовольство направлено не на меня. — «Они расспрашивали тебя о нас?»

— Да, — не вижу смысла отрицать очевидное.

«И что ты им ответил?» — кажется, она очень большое значение этому придавала.

— Эм... — я замешкался, потому что успел забыть о том разговоре.

«Что?!» — неправильно поняла меня Славяна.

— Подожди, я вспоминаю, — почему мы говорим об этом сейчас?

Сосредоточившись, я вытащил из памяти тот разговор.

— Я сказал им, что хочу тебя добиться, но так, чтобы это было именно твоё решение. Без давления с их стороны или каких-либо обстоятельств. В общем, намекал, чтобы они не вмешивались.

«Оу...» — кажется, её ответ удивил. — «То есть... Это...»

— Хочешь, чтобы тебе не поверили — скажи правду, или вроде того, — сказал я, заполняя паузу.

«Угу,» — ответила Славяна.

Не знаю, согласилась она со мной или переваривает информацию.

— А что? Они странно себя ведут?

«Эм, да, можно и так сказать,» — кажется, Слава была рада сменить тему. — «Никаких разговоров на тему свадьбы и прочего. Регулярно спрашивают, как у меня дела. И почему я сижу дома, ведь раньше часто ездила к друзьям. Понимаешь, на что намекают?»

Улыбнулся. Было что-то особенное в этом разговоре.

— Догадываюсь. Мне кажется, это лучше, чем могло бы быть. Нет?

«Это точно!» — Славяна улыбнулась. — «Хотя у меня возникает ощущение... Ну...»

— Ты о родителях?

«Да, о них,» — подтвердила Славяна. — «Что ты их устраиваешь или вроде того...»

Помолчала, подумала и добавила:

«Это прозвучало грубо,» — в голосе появились извиняющиеся нотки.

Поспешил убедить её, что я не обиделся и извиняться не надо.

— Я понял о чём ты. И, пожалуй, хорошо, что я произвёл правильное впечатление.

«Угу,» — неопределённо протянула Славяна.

И мы снова вернулись к теме наших взаимоотношений и вопроса их дальнейшего развития. Пожалуй, об этом лучше говорить в другое время и в другом месте. Как минимум, при личной встрече.

— Как успехи у Миши?

«Сносно» — я не смог понять, рада Славяна смене темы, или расстроена. — «Мистер Инкогнито произвёл первое впечатление и скрылся в тумане. Теперь Миша изнывает от нетерпения, пытаясь доказать, что Марина про него просто забудет. И сколько бы мы его ни убеждали, что княжна осторожно задаёт вопросы о парне, с которым танцевала на балу, Мишу это не убеждает. Людмила грозилась его побить, но пока терпит.»

Посмотрел на медленно заживающую руку и мысленно хмыкнул. Мне бы ваши проблемы, девочки и мальчики. Такое ощущение, что о другой жизни говорим.

— А как твои тренировки?

«Без наставника я обленилась и всё забросила,» — я услышал улыбку в интонациях Славы. — «Даже не знаю, как буду навёрстывать, когда этот несносный, наконец, вернётся.»

— Мы что-нибудь придумаем. Я собираюсь плотно за тебя взяться.

«Фи, какая пошлость,» — отозвалась Славяна.

— Не слышу возмущения в голосе, — улыбаюсь шире.

«А я и не возмущалась,» — теперь её голос обволакивал меня многообещающими интонациями.

Очень захотелось всё бросить и рвануть к одной конкретной особе. Едва могу сдерживаться.

— Не дразни, скучать по тебе сильнее, чем сейчас, я не могу физически.

Из трубки донёсся довольный и самую малость смущённый смешок.

— Я побежал заканчивать с делами. Как только вернусь домой — ты узнаешь об этом первой.

«Буду ждать,» — пообещала Слава.

Положив трубку, я испытал немалое облегчение. После странной неопределённости, что висела между нами, переход на такой открытый флирт был... Вряд ли смогу подобрать слова, чтобы выразить все свои чувства. Да и вынужденная разлука, можно сказать, пошла на пользу. Полагаю, что Славяна нашла время, чтобы разобраться в себе.

За спиной раздался довольный хмык. Обернувшись, увидел Олесю.

— Это было так мило, — улыбалась девушка.

— Если думаешь меня смутить — бесполезно. Я счастлив и доволен жизнью.

Оперативница признала:

— Да, я вижу.

И, став серьёзнее, спросила:

— Ну что? Можем продолжать?

Вздохнул.

— После всего уже случившегося не могу не поднять одну щекотливую тему.

Олеся прекрасно меня поняла.

— Не решит ли и моё начальство избавиться от свидетелей, когда получит свиток?

Киваю:

— Именно.

Девушка отвернулась в сторону, присев на столик с цветком, совершенно нефункциональный и стоящий здесь только в качестве детали интерьера. Снятая девушкой квартира не была подведомственной, мы перестраховались и просто спрятались на ночь, чтобы взять передышку.

— Я думала над этим. И на первый взгляд причин убивать нас нет. Ведь мы уже достали свиток и, вместо того, чтобы исчезнуть с ним или попытаться кому-нибудь перепродать, сделали то, что должны были, пришли к начальству. Это доказательство нашей верности, ведь так?

Киваю:

— Да, так. Если Самурык не рассказала твоему начальству, что секрет свитка мы уже получили.

Олеся отрицательно покачала головой:

— Нет, это исключено. Только потому мы к ней и обратились. Тридцатиликая не раскрывает чужих секретов.

Ладно, если она в этом уверена. Тогда да, её куратору нет смысла нас убивать.

— По логике так, — соглашаюсь.

— К тому же альтернатива не впечатляет. Искать другого покупателя для свитка, но это крайне рискованно. Этому другому придётся либо вступать в конфликт со специальным отделом, либо убивать нас. Перспектива так себе.

Это точно.

— Либо подаваться в бега и остаток дней жить, постоянно оглядываясь и ожидая атаки.

Перспектива паршивая, мягко говоря.

— Ты так жить точно не захочешь, — без радости улыбнулась Олеся. — Тебя ждёт прекрасная принцесса, которая стоит того, чтобы за неё дрались.

Киваю.

— Да, принцесса стоит смерти.

— Поэтому выключаем на время паранойю и звоним моему начальству.

Отхожу от телефона и показываю Олесе, что она может действовать. В конце концов, у меня есть глаза Гамаюна. Подскажут, если что.

Девушка, сняв трубку, набирает номер. Пара кодовых фраз, минута ожидания, и трубку взял куратор. Олеся даже выпрямилась по стойке смирно.

— Алексей Никитович, стукач, что работает на колониалов, совсем обнаглел, — с ходу обрадовала начальство девушка.

А я вспомнил Ягужинского. Пусть виделся с ним всего раз, но запомнил я статского советника хорошо. Невысокий, полноватый, с мягкими чертами лица и смешной бородкой, Алексей Никитович напоминал интеллигентного учителя словесности.

Олеся тем временем рассказала о стычке с бойцами ОКК, а затем перешла к подробному отчёту. Снова пересказ всей истории, на этот раз отредактированный для нового слушателя. Олеся рассказала, как я позвонил ей с просьбой о помощи. Как влезла во всё это дело, как узнала о конфликте между ОКК и их партнёрами. А затем рассказала о допросе Арсения и о том, что ОКК откопали в тибете секрет бессмертия. Закончила тем, как мы достали свиток и вернулись в Москву. Олеся рассказывала сжато, ёмко, только по делу, куратор даже не задавал уточняющих вопросов. Я даже некоторую гордость испытал. Если бы не Славяна, как говорится.

— Да, свиток сейчас у нас, — ответила Олеся на понятно какой вопрос. — В порядке. Поняла. Да, знаю. Сейчас.

Она перевела на меня взгляд и протянула трубку. Я не удивился.

— Слушаю.

«Дмитрий Степанович, добрый день. Ягужинский Алексей Никитович,» — вежливо поздоровался мужчина.

Образ добродушного учителя работал.

— Добрый день, господин статский советник.

«Рад, что ты меня помнишь. У меня есть несколько вопросов. Не против ответить?» — спросил Алексей.

— Конечно, спрашивайте.

«Как ты связался с отделом колониального контроля?»

Этого вопроса я ожидал, впрочем, особого секрета, особенно сейчас, нет.

— Я побывал у них в качестве консультанта и специалиста.

«Специалист по какому вопросу?» — уточнил статский советник.

Снова ожидаемый, но неприятный вопрос.

— Связь с другими планами и обрыв подобной связи.

Пауза.

«Ты успешно выполнил то, что от тебя хотели?»

Голос не изменился ничуть, никаких новых интонаций.

— Да, в полной мере.

«Вы готовы впредь оказывать подобные услуги нашему ведомству?»

— Вполне. Не на безвозмездной основе, конечно же.

Олеся уже обозначила, что я её актив, поэтому взаимодействие подразумевалось само собой. К чему был вопрос?

«Вы изучили свиток?» — продолжил Алексей.

Понятно, правда — ложь. Сверяет правдивые и лживые ответы. Не знаю, магией, или полагаясь на собственные навыки, но сверяет.

— Да. Информацию со свитка я получить не сумел, но понял, что там не просто письмена, а массивы памяти. Это всё, на что хватило моих способностей.

Не соврал ни словом. То, что свиток — это не просто письмена, я понял ещё в транспортном контейнере.

«Ваш род в курсе ситуации?»

— Ограниченно. О свитке и его содержании никому не известно, только сам факт, что у меня некоторый конфликт с отделом колониального контроля.

Лгу, но лгу намеренно. Это дело рода, так что оно статского советника не касается, пусть попробует предъявить.

«У меня более нет вопросов, Дмитрий. Спасибо,» — поблагодарил статский советник.

— До свидания, Алексей Никитович.

Возвращаю трубку Олесе. Та слушает инструкцию и кивает.

— Поняла.

Кладёт трубку.

— У меня есть место и время встречи.

Что же, пока всё хорошо.

Глава 47

Москва. Конспиративная квартира.

Апрель 1983 года

Выбор.

Если бы Алексея Никитовича Ягужинского попросили одним словом охарактеризовать свою работу, именно это слово он бы применил. Работа Алексея заключалась в том, чтобы делать выбор. Взвешивать за и против, а затем принимать решение. Жить или умереть. Казнить или помиловать. Принять или отказать. Не было добра и зла, хорошего и плохого, правильного и ошибочного. В его работе всегда было два решения, имевших последствия. И между двумя решениями он делал выбор.

Вопреки внешнему виду Алексей оставался одним из самых сильных магов специального отдела. И одним из самых старых. Слишком поздно он взял заветный шестнадцатый ранг, слишком много потребовалось ритуалов, запретных техник, редких методик развития. Семнадцатый ранг — предел Алексея, потолок, конец развития. Он не выдержит новых ритуалов и банально не успеет воспользоваться секретными методиками. Впрочем, именно за это Алексея и ценили. Человек, более чем компетентный для занимаемой должности, но точно знающий, что выше подняться уже не сможет. Идеальный исполнитель на своём месте. Вопреки мнению тех, кто не понимал, как работает государственная машина, даже руководители отделов были только исполнителями. А стоило кому-то забыть об этом, начать свою игру, зарваться, поставить свои интересы выше интересов благодетеля, позволившего занять желаемую должность — дни таких глупцов были сочтены.

Некоторые люди в Отделе Колониального Контроля забыли об этом. Обычное дело, такое случалось регулярно во всех отделах. Человек, не имеющий амбиций, не может подняться до уровня главы подразделения в одном из государственных отделов. А любые амбиции рано или поздно заставляют рискнуть. Людей, подобных Ягужинскому, единицы.

Судьба предателей в рядах ОКК решена. Их ждёт смертная казнь, без вариантов. Других наказаний не предусмотрено, ты либо справляешься, либо не справляешься и становишься ненужным. Им найдут замену, и всё вернётся на круги своя. Торговцев живым товаром вряд ли будут так жёстко прессовать, от этих людей благородства и верности не ждут априори. Может, устроят кому-нибудь показательную казнь, чтобы напомнить, на кого они работают, и кто держит в руках их жизни.

Однако все эти вопросы были за пределами выбора, что предстояло сделать Алексею.

Сейчас Ягужинский взвешивал за и против, решая судьбу своей подчинённой и её актива.

Олеся проявила инициативу, что похвально. Оставила с носом колониалов, что тоже шло девушке в плюс. Не попыталась присвоить знания себе, снова хорошо...

Если бы Симург действительно хранила секреты, как считают все сотрудники. Тварь из иного плана чётко выполняла свою работу, всегда. Она всё рассказывала своим истинным хозяевам, поэтому Алексей уже был проинформирован. Олеся и этот Мартен уже получили секрет бессмертия и явно рассчитывали пользоваться им в своих интересах. Может быть, не открыто, тайно, передать ограниченному числу лиц, но факт есть факт.

Если бы Олеся не доверила секрет своему активу, а затем призналась, что получила информацию из свитка... Выбор, что стоял бы сейчас перед Алексеем, был бы проще. Надёжный агент сделал всё так, как и требовалось сделать. Однако Олеся совершила непростительное. Понимает это сама Олеся или нет, но её уже завербовал этот парень. Он уже крутит оперативницей, как хочет. Вся эта авантюра могла быть только его идеей.

Дмитрий Мартен. С момента первой встречи парня и Ягужинского вопросов к Мартену стало только больше. Специальный Отдел не был бы тем, чем является, не умей сотрудники добывать информацию. Кое-что откопать удалось. Дед, а по факту отец Дмитрия собирал старые методики развития, выброшенные другими на свалку. Нормальная практика, похвальная. Не имея доступа к секретным методикам, используемым среди высшей аристократии, всё, на что могли рассчитывать рода вроде Мартенов — найти новое применение каким-то старым методикам. И старик определённо что-то нашёл. Но старый хрыч отлично обрубил хвосты. Похоже, кроме самого парня и, возможно, кого-то из Мартенов, не осталось ни одного посвящённого в секрет.

Естественно, первым делом проверили, не является ли Дмитрий проектом одной из великих семей. Никаких намёков, парень действовал сам, в рамках своих возможностей. Собирал единомышленников, и тренировался. Успехи в тренировках привлекали больше всего внимания. Прошлым летом у Дмитрия развитых узлов не было, практически чистый лист. Сейчас, судя по обрывочной информации, имелся узел жизни, по оценкам — десятого ранга. Минимум восьмого, но скорее всё же десятого. Пропускать выстрелы, будучи точно уверенным, что они заживут — точно десятый. И титан с вертексом, иначе получаемые травмы делали бы Дмитрия небоеспособным. И какие-то ещё узлы. Слишком быстрое развитие.

А теперь у Мартена есть секрет бессмертия.

К сожалению, о парне Симург мало что могла сказать. Мартен точно имел тесные связи с иными планами, какой-то дар, позволивший увидеть Тридцатиликую в её пусть не полном, но истинном обличии. Подобное зрелище неподготовленных людей сводит с ума. Мартен, со слов Симург, лишь удивился.

Выходит, что Мартена надо захватить, а затем трясти, выпытывая секреты. Столь стремительное развитие должно как-то объясняться, на что-то опираться. Обязано. Если только объяснение не лежит на поверхности.

Быстрое развитие не первый год остаётся заветной мечтой многих магов, методов и методик за тысячи лет было придумано и испробовано немало. Есть и вполне действенные, эффективные, даже не одна и не две, а целый десяток. Разница в цене, что будет заплачена за быстрое развитие, а цены там... В таком разрезе ценность парня стремится к нулю. Все подобные способы великим семьями и так известны.

В сухом остатке у Алексея оставалась девочка, которую завербовали, и парень, начавший какую-то свою игру. Можно закрыть глаза и посмотреть, что будет дальше. Дмитрий вёл себя адекватно, с ним можно работать, даже сотрудничать. Некоторые специфические знания у него точно есть, работа с ОКК это подтверждает. Риски? Слишком хитрый, ушлый, цепкий. Порой проваливается на простых вещах, но это с опытом пройдёт. Не станет ли Мартен проблемой со временем?

Выбор.

Работа статского советника Специального Отдела заключалась в выборе.

Местом встречи с молодыми людьми была выбрана одна из конспиративных квартир. Четыре сотрудника изображали мебель, выполняя функцию сопровождения. И первым гостем стали не Олеся со своим активом, а другой человек.

Немолодой, на вид, мужчина в безупречном костюме вошёл в комнату, поправляя галстук.

— Я не опоздал? — спросил он.

Именно во благо этого человека работал Ягужинский. Этому суховатому, начавшему лысеть мужчине Алексей был обязан своей карьерой, и потому при работе постоянно учитывал интересы патрона.

— Нет, — отрицательно покачал головой Ягужинский. — Как раз вовремя.

— Что решил? Орёл или решка?

Традиционный вопрос. Ведь работа Алексея — делать выбор.

— Орёл.

— Рад, что наши мнения совпадают.

Всего лишь слова. Почти всегда гость соглашался с выбором Алексея, очень редко высказывая свои пожелания. Даже по статистической вероятности они не могли настолько часто совпадать во мнениях. Алексей считал, что за этим вопросом и ответом стоит что-то ещё, может какой-то хитрый психологический трюк. В любом случае Ягужинский не собирался играть в подобные игры с патроном, а потому на игру не обращал внимания, выполняя свою работу.

— Они пришли, — сообщил оперативник.

Патрон жестом разрешил Алексею командовать.

— Пусть войдут.

Олеся могла принести свиток сама. Могла не захотеть приводить с собой свой актив. Но она, понимала это или нет, уже была второй в их паре. Ведомой. Зависимой. Подчинённой.

И сейчас Олеся хоть и вошла первой, свиток нёс Дмитрий.

— Добрый день, господа, — поздоровался он.

— Здравствуйте, юноша, — открыто улыбнулся вошедшему патрон. — Госпожа Миронова.

Девушка не узнавала покровителя Алексея. Мартен сосредоточился, похоже, перебрав знакомые лица в памяти, признавшись:

— Простите, не представлен.

— Не стоит, во всяком случае сегодня, — ответил ему мужчина. — И не обращайте на меня внимания, я здесь лишь в качестве гостя.

— Алексей Никитович, — кивком приветствовала начальника девушка.

— Олеся, — ответил куратор. — Дмитрий.

Мартен чуть улыбнулся.

— Сказал бы, что рад вас снова видеть, но не уверен в уместности подобного заявления.

Нет страха. Мартен отлично понимает, кто перед ним, не может не понимать. Прекрасно осознаёт всю опасность. И он напряжён. Немудрено, после всего произошедшего.

— Вполне уместно. Это оно? — Алексей указал на тубус.

— Да, — подтвердил юноша.

И сразу скинул тубус с плеча, протянув Алексею. Ни сомнений, ни промедлений, они шли сюда только за этим. Ягужинский принял тубус, раскрыл, чтобы разложить свиток на столе. Сейчас, после переданных Симург знаний, статский советник без труда считывал содержимое.

— Полагаю, юноша заслуживает награды за своё рвение. Да и юная леди хорошо себя проявила. Я правильно понимаю? — обратил патрон вопрос к Алексею.

— Справедливое замечание.

Мартен ничуть не расслабился, что внешне было практически незаметно. Он слегка улыбнулся.

— Не стоит, господа. Мне будет достаточно, если ОКК потеряют ко мне интерес.

— Об этом не беспокойся, — заверил Ягужинский. — В ближайшее время у колониалов будет полно своих забот, среди которых на тебя не останется времени.

Алексей убрал свиток. Вскоре бумагу уничтожат, не слишком удобный материальный носитель. Подберут нечто более привычное для великих семей. И пусть Симург была полностью подчинена, оставлять знание только у сущности иных планов неразумно.

— Более того, нападение на тебя это, по сути, нападение на актив Специального Отдела, — продолжил статский советник. — Поэтому всё же подумай, что ещё мы можем для тебя сделать. Это, — кивок на тубус, — довольно ценное приобретение для нас.

Дмитрий, наконец, расслабился, улыбнувшись шире.

— То, что мне нужно либо слишком мелко, чтобы о подобном просить, либо я должен получить это своими силами, чтобы оно имело ценность.

Выбор. Это была работа Алексея. Делать непростой выбор и видеть результаты. Выбор был сделан, но патрон всё равно бросил вопросительный взгляд. Не переменил ли Ягужинский своего мнения, не решил ли переиграть всё после разговора. Нет, разговор только закрепил принятое решение. Мартен неуправляем и никогда не будет управляем. Он не принимает услугу специального отдела, чтобы не быть обязанным. Готовность добиваться своих целей говорит не только об амбициях. Нет, за ответом Дмитрия уверенность, у него уже есть инструменты для достижения цели. Он может стать сильным союзником, в меру самостоятельным, способным учитывать интересы других, сильным. Но кому нужен союзник? Места на Олимпе уже заняты, новых небожителей там не ждут.

Сработали артефакты подавители, одновременно с ними раздались приглушённые выстрелы. Ни Мартен, ни Миронова не успели среагировать. Четыре сотрудника опустошают магазины пистолетов. Олеся падает первой, хватаясь за пробитое горло, прилетевшая следом пуля, попавшая в глаз, обрывает её жизнь. Остальное — лишь контроль.

Дмитрий умирает не так быстро, после первого же выстрела он вскидывает руку, прикрывая голову, но их окружили со всех сторон, поэтому никакой возможности защититься или огрызнуться ему не оставили. Он упал рядом с девушкой. Подошедшие бойцы перезарядились, подошли и произвели контроль.

— Избавьтесь от тел, — приказал Ягужинский, поднимаясь.

Выбор сделан.

Глава 48

Подмосковье.

Апрель 1983 года

Возвращение к жизни сопровождалось чувством растерянности. Напоминало оно помноженные в десяток раз ощущения, что бывают после резкого пробуждения от глубокого реалистичного красочного сна.

Сработал анх, выдернув мою жизнь из цепких пальцев смерти. Первые секунд десять я вообще не мог понять, что происходит, и где я нахожусь. Воспоминания возвращались медленно, неохотно, как и осознание ситуации.

Я лежал в какой-то канаве, судя по влажности и запахам. Темнота, близкая к кромешной, также не облегчала задачу осознания окружающей обстановки. Под ладонями грязная жижа, не земля, скорее что-то близкое к песку или к влажной пыли, что сметали с улиц. Но как я здесь оказался? Никаких ассоциаций канава не вызывала.

Попытался восстановить ход последних событий. Через боль в висках вспомнил про лицей, но там ничего особенного не происходило. Удалось вспомнить про работу в бункере. Это уже ближе. Я потянул за образы, ставя на место один за другим, пока не вспомнил Олесю. Точно! Она же была вместе со мной!

Подсознание уже подсказывало простую логическую цепочку. Раз я очнулся в таком состоянии — меня убили. Раз убили меня, то убили и Олесю. А у неё анха нет. Очевидная цепь рассуждений, что никак не осознавалась разумом. Я шарил вокруг, пытаясь подобрать заклинание. В голову лезли боевые чары, а мне всего-то нужен источник света. Наконец, сознание выдало результат, в ладони зажёгся жёлтый огонёк, вырвавший из пелены тьмы канаву.

Олеся лежала рядом. На лице брызги влажной грязи, волосы слиплись. Тело взлохмачено многочисленными ранами. Мёртвые глаза смотрели на меня с укором. Возможно, укор мне только почудился, в любом случае вид её настолько мне не понравился, что я погасил заклинание. Постепенно удалось раскрутить всю цепочку событий и дойти до финала. Встреча с Ягужинским и расстрел на месте. После чего нас, похоже, погрузили в машину и вывезли куда-то, а затем просто выбросили. Проверил карманы — пусто. Растерянность постепенно прошла, позволяя чётко осознать произошедшее.

Скользя по сырой грязи, я поднялся на ноги. Несколько минут пришлось потратить на создание чар. В прямом смысле несколько минут, после возрождения чувствовал я себя отвратительно, большая часть резерва успела рассеяться, пока я был технически мёртв, да ещё и стреляли в меня явно не обычными пулями. Тело девушки, которой не повезло в жизни, я уничтожил. Прощай. Ты погибла и по моей вине в том числе, поэтому я постараюсь за твою смерть отомстить.

Когда осел пепел, я выбрался из канавы и попробовал сориентироваться. Вокруг был только тёмный лес, а впереди да чернела пустая дорога, явно не особо используемая. Пришлось вызывать птичку-наблюдателя и поднимать её в воздух. Не думаю, что нас увезли за тысячу километров, скорее вывезли куда-то в пригород и выбросили в безлюдном месте. Анх срабатывает не мгновенно, в состоянии мертвеца я мог провести до часа, но вряд ли больше. С высоты птичьего полёта удалось понять, в какой стороне город, огни Москвы горели в паре десятков километров от моего текущего местоположения. Топать предстоит часа три или четыре, если не найду телефон раньше.

Отвлекаясь от не самых приятных ощущений, сопровождающих постепенное восстановление, я думал. Глаза Гамаюна подвели. Несколько раз давали предупреждающие видения, но в этот раз не было ничего. Более того, ожидая опасности, я взывал к их силе, но не получил ничего. Почему? Случайность, именно на этот раз дарованная сила не сработала? Или наши собеседники имели какую-то защиту, возможно, дарованную другими сущностями? Или же Гамаюн сам решил повернуть ситуацию в то русло, которое ему было удобно?

Допустим, дело в ситуации. Узнай я, чем закончится разговор, в тот момент, когда мы зашли в квартиру, что изменилось бы? Бой, мы с Олесей бы выжили, либо сбежав, либо всех убив. Что дальше? Мы бы убедились, что с этими уродами бесполезно говорить. Неважно, колониалы, спецотдел или любая другая структура. Я бы вернулся в особняк и сделал вид, что ничего не произошло. Олесе пришлось бы скрывать здесь, либо бежать. Что имеем по факту? Олеся мертва, я возвращаюсь в особняк и пока делаю вид, что ничего не произошло. Пока.

Пока у меня нет ресурсов и сил, чтобы выжечь калёным железом заразу, всех до единого. Всех. Смерть императорской семьи — лучшее, что случилось с империей в том будущем. Придётся, похоже, этот момент повторить в полной мере.

Относиться к собственным сотрудникам, как к расходному материалу, что можно списать даже не ради какой-то цели, а просто... Самурык. Тридцатиликая не хранит чужие тайны, Ягужинский знал, что секрет свитка есть у нас с Олесей. Значит, жадность. Мотивом убить своего сотрудника была жадность. Не предупреждение хранить тайну, которую Олеся сама умыкнула у конкурентов, а пуля в лоб.

В такие моменты начинаю думать, что война сделала наше общество лучше. Излечила от гнили. Да только цена непомерно высока. Слишком много хороших людей скосит вместе с уродами, заслуживающими смерти.

Впереди показался свет. Сначала я подумал, что это машина, но ошибся. Свет приближался точно с той скоростью, с какой шёл я. Источник света никуда не двигался. Гениальное умозаключение, чёрт подери.

Вскоре показались очертания здания. Какая-то забегаловка, стоявшая у перекрёстка. Вывески я в темноте так и не увидел, но хоть вход нашёл. На несколько машин, стоявших на парковке, не обратил особого внимания. Два грузовика и какая-то легковушка, меня они не интересовали.

Открыл дверь и зашёл в небольшой зал, пахнущий табаком и пивом.

— Мы закры... — увидевший меня мужчина подавился словами.

Да, выглядел я, конечно...

— Телефон есть?

Мужчина кивнул и выставил аппарат на стойку. Я прошёл мимо пустых прилавков, где днём, вероятно, лежали закуски к пиву и какие-нибудь простые пироги. Взял телефон, начав набирать номер.

— Где мы находимся?

— Трасса Си-7, девяносто восьмой километр.

В телефоне шли гудки. Только на седьмом секретарь Светланы снял трубку и сонно промямлил: «алло».

— Это Дмитрий. Мне нужна машина. Трасса Си-7, девяносто восьмой километр.

Несколько долгих секунд парень на том конце провода соображал, кто я, что от него требую и не стоит ли послать меня лесом. Но, наконец, проснулся.

«Могу отправить дежурную машину охраны...»

— Спасибо.

Кладу трубку и смотрю на мужчину за стойкой.

— Где у вас туалет?

Через двадцать минут я смотрел на своё отражение в зеркале. Немного магии позволило привести одежду в минимально приличный вид, если не обращать внимания на дыры от пуль. Вода смыла грязь с лица, рук и груди.

— Что-то ты делаешь не так, Дима, — глядя в собственные глаза, сказал я.

Знания будущего не особо мне помогли. Пусть в сухом остатке у меня секрет бессмертия, но за это заплатил жизнью Олег. Да и Олеся не была мне совсем чужой. Ещё неизбежный конфликт со специальным отделом.

Открыто ко мне не придут и ни в чём обвинять не станут. Ментальная магия вполне способна показать воспоминания, а я обязательно обращусь либо в Совет Князей, либо в Дворянский Суд, и тогда мои воспоминания увидят очень многие люди. При этом меньше всего проблем будет у меня, ведь тот же секрет бессмертия я продам, дорого не возьму. Да, это будет бомба, что поднимет хаос, но мне после сегодняшнего плевать. Куда больше проблем будет у Специального Отдела. Полномочия у них широкие, но не безграничные.

Покушения прямо сразу ждать не стоит. Отбирая у меня документы и личные вещи, они наверняка убедились в моей смерти. И вот я снова жив. Они не знают ничего об анхе, поэтому никаких поспешных действий. Сначала будут собирать информацию и пытаться выяснить, как мне удалось выжить. И полезут с вопросами к моему окружению. Это я как-нибудь переживу. А вот новых людей, что будут пытаться втереться в доверие, лучше держать на расстоянии.

Попытка грубого захвата? О, к этому я подготовлюсь настолько, насколько смогу.

Думай, Дима, думай. Хватит сидеть, свесив лапки. Надо переиграть ситуацию в свою пользу. Ещё раз, что я имею?

Я пока ещё жив, а меня считают мёртвым. Значит, не ждут от меня никаких действий, что очевидно. У меня есть фора по времени, можно что-то сделать. Что-нибудь быстро провернуть. Плюс секрет бессмертия. Очень ценная монета, но её вряд ли получится разыграть несколько раз. Я смогу ей заплатить за услуги, два, может, три раза.

Чего я хочу? Голову Ягужинского и его спутника — да. Но это лишь месть, мне нужно большее. Мои цели лежат за плоскостью банальной мести. Свиток. Свиток сейчас у Ягужинского или его спутника. Не простой там мужчина сидел. А если тайна не будет тайной? Раскрой я тайну на весь свет — это вызовет временный хаос. Однако никакого мгновенного эффекта. Методика, даже если её быстро доведут до ума, требует времени и отбрасывает назад в развитии. Делает временно уязвимым. И я знаю одного человека, для которого методика станет спасением.

Более я не совершу ошибки. Достаточно уже случившегося. Сыграем по другим правилам. Знания из будущего мне не помогали, потому что я к ним не обращался.

Через открытую форточку услышал приехавшую машину. Когда я вернулся в основной зал, два сотрудника службы безопасности моей семьи уже были здесь.

— Дмитрий, — кивнул мне один из них, крепкий брюнет.

Его напарник ограничился кивком.

— Поехали. Мне нужен дорогой костюм, прямо сейчас.

Парни удивились, но спорить не стали. Приятно иметь в семье особый статус, не нужно отвечать на бессмысленные вопросы. Да что там, меня могли просто увезти домой, под юбку к мамочке, будь я не тем, кем являюсь. Мы вышли наружу и сели в обыкновенный невзрачный седан.

Найти костюм посреди ночи в Москве было непросто, но вполне возможно. Хватало во второй столице ночных развлечений, и как положено, во многих местах существовал дресс-код. А потому были и заведения, что могли предоставить требуемую форму одежду. Этот вопрос меня как раз интересовал мало.

Важнее было другое, мне требовались жертвы. Прямо здесь и сейчас. Сойдут любые отбросы общества, но их надо найти быстро. Ночь не бесконечная, утром будет поздно. Мне же требовались силы. Силы существ, опасных и изощрённых. Существ из пантеона страха. Пусть раньше я не хотел к ним обращаться, но теперь... Лучше я буду работать с ними, чем с тварями в человеческом обличии. Надо спешить, ночь коротка.

Глава 49

Подмосковье. Поместье князей Лопухиных.

Апрель 1983 года

За окном было раннее пасмурное утро. Стелился промозглый туман, почти полностью скрывавший лабиринт сада, оставляющий в видимости только первые ряды ухоженных кустов. Где-то за стенами уже суетились первые слуги, но большая часть особняка ещё спала. В другое утро старый князь уже потребовал бы кофе и таблетки. Как всегда в такую погоду у старика разболелось колено, а поясница и вовсе ныла при любом удобном случае. Ещё он не отказался бы от виски, но пить врачи запретили категорически. Здоровье оставило старику не так много развлечений и удовольствий, и мужчина старался не пренебрегать ими, не превращаясь в мрачного затворника на старости лет.

Однако это утро отличалось от обычных. Проснувшийся князь увидел за своим рабочим столом нежданного гостя. Юноша, а это точно был молодой мужчина, облачённый во всё чёрное, с закрытым чёрной маской лицом, гость сидел в расслабленной позе, ничего не предпринимая.

Старый князь Эрнест Лопухин не обманывался молодостью гостя. Особняк был построен ещё в те времена, когда должен был служить защитой и оплотом. Здесь хватало магической защиты, были и живые охранники. Проникнув сюда, прямо в комнату князя, ничего и никого не потревожив, гость уже показал предельную серьёзность своих намерений. Это точно не был глупец или шутник, потому что никаких ценностей здесь не имелось. Сам же князь хоть и имел немалое влияние в правящих кругах, от реальной власти уже давно отстранился. И что куда важнее, для большинства дворян Лопухин был всего лишь одним из генералов, опытный и некогда сильный, но далёкий от политики и власти, такой образ создал себе Эрнест. Правду знало не так уж много людей.

— Я прошу прощения за подобное вторжение, — начал гость.

Говорил он спокойно, в интонации слышало искреннее извинение. Эрнест, некогда маг двадцатого ранга, несколько подрастерял свою мощь, но некоторые поисковые заклинания применял на голом контроле, без жестов, слов и внешних эффектов. Этот гость не определялся, вместо него было пустое место. Нет, не так, будто вкомнате вообще никого не было, гость определялся. Он точно находился здесь физически, но для поисковой и сканирующей магии гость был дырой в пустоту.

Открылась дверь. Заглянула Лидия, служанка, немолодая женщина, что ухаживала за Эрнестом.

— Уже встали, ваше сиятельство?

Лидия в упор не замечала гостя.

— Да, встал. Принеси мне виски.

Женщина нахмурилась.

— Но Валерий Петрович рекомендовал...

— Я помню инструкции врача, Лида. Неси!

Поджав губы, служанка удалилась. Лопухин почувствовал злость и раздражение. На глазах у неизвестного гостя князю перечили собственные слуги. И даже деликатность гостя, делавшего вид, что он ничего не заметил и ничего не произошло, не успокаивала. Вскоре вернулась Лиза, поставив на стол прямо рядом с гостем поднос с бутылкой, фужером и ёмкостью со льдом.

— Не пейте много, ваше сиятельство, — с требовательными нотками попросила Лидия и вновь покинула комнату.

— Я не займу у вас много времени, князь, — как ни в чём не бывало, продолжил гость. — Всё, что я прошу: выслушать меня и действовать по своему разумению.

Эрнест нахмурился.

— Хочешь сделать грязное дело моими руками?

— Не совсем...

— Не юли! — потребовал князь.

Гость поднял руку в останавливающем жесте.

— И не собирался. Я не плету интриги и не собираюсь получить выгоду из вашего вмешательства. Я желаю отомстить и восстановить справедливость. Выслушайте и всё поймёте.

Эрнест сел и налил виски и бросил несколько кубиков льда.

— Говори.

Гость кивнул.

— Благодарю. До недавнего времени я являлся активом одного из оперативников специального отдела. После ряда событий нам в руки попал свиток, найденный в одной из китайских провинций. Нашли и добыли его люди из Отдела Колониального Контроля. Однако они начали внутренние разборки за свиток, поэтому он попал к нам. Я участвовал в качестве эксперта, разбирающегося в существах иных планов. Я подтвердил, что свиток подлинный, а вложенные в него воспоминания принадлежали магам, а не тварям иных планов. В подтверждение своих слов я считал часть воспоминаний со свитка. В записях говорилось и методике, позволяющей обновлять источник до первозданного состояния. Способ снять старение магии.

Князь понял, почему гость обратился именно к нему, и неизвестный не ошибся. Лопухин желал бы получить эту методику.

— При чём здесь месть и справедливость?

— Куратор оперативника, с которым я работал, Ягужинский Алексей Никитович, получив мой ответ, попытался убить нас обоих, меня и оперативника. Со мной не получилось, я сумел уйти. Сам я оторвать голову Ягужинскому... Если и смогу, то это будет бойня, а открытый бой никогда не был моей стихией. Поэтому...

Гость многозначительно промолчал. Князь ничего не отвечая, сделал глоток прохладного напитка. Его гость использовал пантеон страха, эти существа были мастерами по сокрытию своего присутствия, правда, не только они. А вот ощущение подсознательного беспокойства, чёткого ощущения угрозы, опасности — это была сила пантеона страха.

— Если у вас нет вопросов — я пойду? — уточнил гость.

Он действительно пришёл только затем, чтобы сдать этого Ягужинского.

— Как давно всё произошло?

— Вчера во второй половине дня.

Эрнест хотел собрать как можно больше информации, чтобы найти этого наглеца. Лопухин не собирался терпеть подобное отношение к себе.

— Специальный отдел существует не сам по себе. А что, если этот Ягужинский докладывается именно мне?

— Значит — я ошибся, — спокойно ответил юноша.

В то же время он имел полную уверенность в своей правоте.

— Я тебя услышал, но ничего не обещаю, — решил Эрнест.

Гость кивнул.

— Этого вполне достаточно. Прощайте.

Юноша поднялся и бесхитростно вышел через дверь. Какое-то время Лопухин отслеживал вторженца заклинаниями, но тот быстро ускользнул, так и не потревожив охрану.

Несколько минут князь сидел, обдумывая услышанное и допивая налитый виски. Если в словах юнца достаточно правды, если на свитке действительно секрет бессмертия, великие семьи попытаются это скрыть. Оставить тайну себе. И у них это, вероятно, даже получится.

Решительно встав, князь Лопухин приступил к делу. Переоделся, вызвал Артёма, некогда своего адъютанта, а сейчас сотрудника службы безопасности династии Лопухиных.

— Артём, досье на Ягужинского мне, и его патрона найди. Срочно.

— Будет исполнено, ваше сиятельство!

А дальше закрутились дела. Поездки, несколько встреч с нужными людьми. Удар по Специальному Отделу, не та вещь, которую вот так с наскока может провести даже князь Лопухин, пришлось поднять некоторых обязанных ему людей. К обеду у него было всё необходимое, а главное — имена. Дело было передано на рассмотрение в Дворянский Суд, там же Лопухин получил в своё распоряжение двух действительных статских советников и приставов меньшего ранга. Но поехал Лопухин не к Ягужинскому, за оперативником отправился один из статских советников. Князь отправился за патроном Ягужинского, а сам посетил другого человека. Эрнеста интересовал Илья Семёнов, четыре года назад занявший место своего отца, князя Семенова. Ягужинского продвигал тоже отец Ильи, мужчина пришёл на всё готовое.

Князья Семеновы владели несколькими предприятиями, главным из которых был паровозостроительный завод. Шедший перед Лопухиным статский советник всем, кто пытался встать на пути, совал в морду предписание Дворянского Суда. Сильнее этой бумаги был только личный приказ Его Императорского Величества. Эрнест застал Илью в кабинете директора со спущенными штанами. Секретарша отрабатывала свои премиальные и так увлеклась, что не сразу заметила вторжение.

А вот Семёнов не заметить не мог, да и вошедших узнал сразу же.

— Кхм. Господа, не могли бы вы выйти, пока я...

— Натягивай штаны, Илья. Ничего нового мы там не увидим, будь уверен, — отрезал Лопухин.

Когда одежда была поправлена, а секретарша вышла за дверь, на стол легло предписание.

— Китайский свиток, Илья. Прямо сейчас, — Эрнест навалился на стол. — Иначе Дворянский Суд разорвёт тебя и весь твой род.

Что отпираться бессмысленно, мужчина понял сразу.

— Послушайте, Лопухин! — начал огрызаться в ответ Семёнов. — То, что я ПОКА не обнародовал свиток, ещё не значит, что я не собирался этого сделать. Сначала требуется провести экспертизу...

— Ты меня не слышал, Илья? — пропустил трепыхания мимо себя Эрнест.

Этого было достаточно. Когда к тебе в кабинет врываются высшие чины Дворянского Суда, это может значить только одно: ты либо подчиняешься, либо один против всех. Подобные случаи происходили редко, большинство игроков не нарушали неписаных правил. А для избегания инцидентов и существовал Суд.

Свиток был извлечён из сейфа. Всего через полчаса свиток был расшифрован. К вечеру любой член любого княжеского рода мог получить к этой информации прямой доступ без всяких ограничений. Через какое-то время информация начнёт просачиваться, попадёт к младшим родам, да и в Священную Римскую Империю рано или поздно тоже. Потребуются месяцы, возможно, и больше, чтобы сделать новую методику применимой и безопасной, но это лишь вопрос времени, а не вероятности.

Всё это будет позже. Этой ночью Ягужинский застрелится в камере. Провалы, о которых становится известно общественности, в Специальном Отделе не терпят. Мужчина сделает свой выбор. Как и от кого он получил пистолет так и не выяснят. Род Семеновых не понесёт никакой ответственности за произошедшее, естественно, но потери будут. О том, кто и что хотел оставить в личном пользовании, узнают все заинтересованные личности.

Методика лежала на столе Эрнеста уже вечером, а к поздней ночи, когда старик вернулся в свою комнату, подчинённые успели накидать план по удалению неприятных моментов. Поверх прочих документов лежала бумага, написанная Алисой Лопухиной, внучкой Эрнеста. Молодая женщина занималась наукой и давно искала способ помочь любимому дедушке, и за этот шанс обязана была ухватиться. В своей записке она с уверенностью обещала убрать изъян с потерей личности, лишавший методику смысла. Внучка обещала всё подготовить за четыре месяца, максимум — пять. Алиса не была пустомелей и реально оценивала объём работы.

Эрнест сел за стол, пройдясь взглядом по бумагам. Безразличным взглядом. Шанс продлить свою жизнь — это замечательно, однако сейчас старого мага волновало другое. Кем был неизвестный гость?

Эрнест рассчитывал выяснить это, расспросив Ягужинского или Семенова. Но Ягужинскому помогли уйти. Лопухин просто не мог озвучить факт проникновения к нему неизвестного молодого мага. В таких вещах не признаются. Старик рассчитывал, что связь всплывёт сама собой, но нет. Подчинённые мёртвого уже статского советника не знали ничего, им не давали достаточно информации. Что-то происходило, они выполняли приказы, всё. Ментальная обработка, им банально подчищали память. Обычная практика в подобных подразделениях. Да, это калечило разум, и срок службы оперативника сокращался до пяти — семи лет, но это всех устраивало. После службы получался болван, ничего не помнящий о том, что делал за эти годы, зато получавший заслуженную пенсию. Илья же на прямой вопрос о том, как он узнал о содержимом свитка, перевёл стрелки на Симург. Спрашивать напрямую о некоем наёмном специалисте Лопухин не стал, опять же, надеясь выйти на него иным путём.

Однако всю информацию быстро похоронили. Слишком много вовлечённых людей, на этот секрет посягали многие, поэтому кому-то чистили память, а кого-то банально убивали, причём задолго до этого вечера. Итог — свиток передан в Императорский Государственный Институт, методика доступна всем, имеющим достаточный доступ и связи, виновные наказаны. Утренний гость остался неизвестным. Последний факт Эрнест не собирался оставлять без внимания. Он найдёт в архивах список всех подчинённых покойного Ягужинского, а затем проверит все активы, проверит каждого поимённо, если потребуется. Такой наглости, как вторжение в собственный дом, Лопухин не собирался прощать никому.

Глава 50

Москва, Больница имени Курочкина

Апрель 1983 года

На регистратуре молодая медсестра прилежно, хотя и немного торопливо, записала меня в книгу посещений и проинструктировала, куда нужно идти. Захожу в лифт, мрачным взглядом отгоняя желающих ко мне присоединиться. Створки закрываются. Свет мигает, по хромированным поверхностям проносится тень.

Лифт выпускает меня на нужном этаже. Пользуясь инструкцией, полученной у сестры, иду по коридору, обходя врачей и пациентов, каталки и диванчики. Тени скользят за мной, используя любую зеркальную поверхность.

...я иду по ночной улице, волоча за собой вяло сопротивляющееся тело. Его страх уже питает меня. Но этот слабак ещё не знает, что такое настоящий страх. Он будет третьим. Пантеон Страха требует жертв за услуги. За свою силу. А я готов платить...

Останавливаюсь у двери и деликатно стучу, получая разрешение войти. Толкаю дверь и осторожно заглядываю. Катя имеет право не хотеть меня видеть. Однако девушка, стоило нашим взглядам встретиться, улыбнулась.

— Дима! — она и не думала скрывать радость, а через секунду наигранно надулась. — Ты обязан был первым меня посетить!

Её реакция вызывает у меня облегчение. После случившегося потерять ещё одного друга было бы невыносимо. Я демонстрирую раскаяние, разводя руками.

— Приехал, как только смог... — жестом фокусника достаю из кармана коробочку конфет. — Цветы были бы слишком... навязчивым подарком на выздоровление. Да и не пускают, говорят — источник аллергенов.

Катя мгновенно переключилась на позитивный лад, забрав у меня коробку. Обёртка вступила в неравный бой с жаждущей шоколада девушкой.

— Ничего они не понимают в душевных терзаниях выздоравливающей девушки.

— Как себя чувствуешь?

— Всё зажило, мечтаю отсюда сбежать, — сосредоточенная на конфетах Катя была слегка рассеянной. — Если среди шоколада там ещё напильник спрятан, чтобы избавиться от решёток — я буду готова тебя расцеловать.

Улыбнулся, присев на свободный стул. Палата была не слишком большой, но уютной. Телевизор, несколько книг. Естественно, никаких решёток не было и в помине, но мысль я понял. Катерина справилась с коробочкой, добравшись до вожделенных конфет, сразу забросив одну в рот.

— Как ты пронёс конфеты? Все, кто приходил, признавались, что злая медсестра на входе всех проверяет.

Хмыкнул, представив, как выглядел в глазах обычного человека. После того, что я сделал ночью, ещё пару дней на мне будут висеть эманации страха. И если магам на них плевать в такой концентрации, то у обычных людей я буду вызывать, вероятно, не самые приятные ощущения. Медсестра, наверное, только и ждала, пока я уберусь.

— Я был мил и обаятелен. Ты же знаешь, я умею располагать к себе людей.

Катя с подозрением на меня посмотрела.

— Почему-то мне кажется, что в твоём голосе отчётливо звучит сарказм.

— Тебе кажется.

Не поверила. Стала серьёзной.

— У тебя самого-то всё нормально? Я не поняла, что произошло, но из меня вытащили пулю.

Вздохнул. Отметил пляску теней в зеркальных поверхностях. Они ждали. Они умеют ждать.

— Да, я хотел за это извиниться. У меня был... конфликт интересов. Поверь, тебе лучше не знать, с кем и из-за чего. Да это уже и неважно. Ты случайно попала на линию огня. Мы на дачу и приехали именно ради уединения.

Катя присела на кровать.

— Но сейчас всё закончилось?

— Да, — киваю. — И...

— Извинения приняты, — вновь улыбнулась девушка. — А теперь понимаю, что ты меня тогда спровадить хотел.

— И не мог сделать это грубо, — подтверждаю и развиваю её вывод. — Вызвал бы обратную реакцию.

— Обязательно. Я бы обязательно подумала, что грубишь ты неспроста, — согласилась Катя. — Вкусные, спасибо.

— Наслаждайся, — поднимаюсь. — Поправляйся побыстрее.

Катя расстроилась.

— Уже уходишь? Знаешь, как мне скучно?!

Догадываюсь. Сам несколько раз валялся в госпиталях, пока не получил возможность отращивать оторванные конечности в полевых условиях.

— Мне огранили время посещения, — соврал.

— Но ты же такой милый и обаятельный, — улыбнулась Катя. — Наверняка сумеешь заговорить им зубы.

Хмыкнул.

— Туше, — снова сел. — Расскажи хоть о последних новостях, а то я совсем из жизни выпал.

Десяток минут мы говорили ни о чём, делясь всем подряд. Потом появилась медсестра, с опаской, но настойчиво попросив меня покинуть палату, ведь пациентке нужен отдых. Катя была с девушкой категорически не согласна, однако никак повлиять на ситуацию не могла.

Всё тот же лифт. Снова я отгоняю желающих поехать в компании со мной одним лишь взглядом. Двери закрываются. Этаж, второй, третий... Свет гаснет. Это происшествие не вызывает у меня ни удивления, ни страха. Более того, я ждал этого момента.

А когда лампа загорается снова, её свет тусклый и жёлтый. Будто специально подобран, чтобы быть максимально отвратительным для человека. И вместо слегка обшарпанных ДСПшных стенок лифта меня окружают зеркала. А прямо передо мной фигура, сотканная из теней. Клякса черноты на стекле. Клубящаяся дымка и взвесь непроглядно чёрного пепла. Всё это и в то же время ничего из этого. Нечто большее. Пугающий.

У него было много имён, точно больше десятка. Древних тварей забавляла идея смертных о том, что, узнав истинное имя потустороннего существа, можно получить над ним полную безграничную власть. Пугающего тренд не обошёл стороной, он тоже подкидывал людям новый вариант своего истинного имени, даже указывал на очередное вымышленное имя. Часть из них приживалась, часть исчезала в песках истории. Я привык к одному имени и всегда называл его так.

— Я всё пытался понять, почему у меня чувство, что я тебя знаю, — Пугающий не показывал ни своего «лица», ни тем более истинного обличия, продолжая существовать бесформенной кляксой. — Так и не вспомнил.

— Может быть, мы уже знакомы? — ответил я вопросом на невысказанный вопрос.

Клякса дёрнулась, выдавая негодование и нетерпение.

— Вижу, ты знаешь меня. Ты обращался к нам так, будто уже знал, что нужно делать. Но никто из нас тебе этого не рассказывал.

Клякса расползлась, будто существо с той стороны зазеркалья прижалось к щели, через которую наблюдало за реальным миром. Все поверхности закрыла тьма, а из тьмы на меня посмотрела бездна. У истинного страха нет лица, нет обличия, нет голоса. Страх — реакция организма, ожидание угрозы, инстинкт, предостерегающий разум. Пугающий — квинтэссенция страха, всепоглощающее чувство угрозы, присутствия чего-то незримого, невообразимо могущественного и бесконечно терпеливого.

Пугающий — это просвистевшая над ухом пуля, клинок, что разошёлся с твоей шеей лишь на жалкий миллиметр, взрыв, что едва не оторвал тебе все конечности, падающая на тебя скала, приближающаяся морская бездна и оскал хищника, смотрящего в твои глаза. Пугающий — это твой ребёнок, умирающий у тебя на глазах. Пугающий — это крах дела, в которое ты вложил всю жизнь. Пугающий — это предательство лучшего друга и измена любимого. Пугающий — это бесконечное одиночество. Пугающий приходит за секунду до всепоглощающей боли, за секунду до того, как разум сорвётся в штопор безумия, неспособный выдержать страдания и муки.

Пугающий смотрел на меня бездной человеческого страха. Я смотрел в ответ. Меня не напугать бездной. Я сам был его глазами.

Тьма моргнула. Я снова в лифте. Двери открываются на первом этаже, выпуская меня в холл. Пока я иду к выходу, тени следуют за мной. Не преследуют, не угрожают, не пытаются напугать. Пугающий признал меня. Если бы не договор с Гамаюном, я снова бы стал его глазами в мире живых. Снова пугал бы всех вокруг до мокрых штанов. Но мои глаза уже принадлежат Гамаюну.

— Слуга часового механизма... — прошипела тьма. — Тот, что видит прошлое и будущее. Не доверяй ему. Настоящее неподвластно тому, кто застрял между прошлым и будущим.

Предупреждение от Пугающего. Удивительно. Обычно он не такой щедрый.

Я сел в машину и попросил охрану увезти меня домой. И сразу закрылся заклинанием, желая поговорить с потусторонней сущностью.

— В другое время я сказал бы, что тебе тоже доверять не стоит, Пугающий. Но сейчас тебе я верю больше.

Тьма беззвучно рассмеялась. Этот смех я видел в дрожании теней.

— Какое бы место ты ни занимал в его планах... Гамаюн прикрыл тебя от внимания того старика. Не навсегда, лишь сгладил некоторые вероятности, давая тебе время.

От этого ничуть не легче.

— Ты лишь подтвердил, что Гамаюн приводит в действие какой-то план. Грандиозный план, судя по всему. Дёргает за ниточки, чтобы марионетка следовала своей роли.

Тьма сгустилась.

— Он показал тебе меня, верно?

Признаю, не вижу смысла отрицать.

— Да. Мы с тобой ходили на охоту. Я был тем, кто наносил удар и оставлял знаки. Я был тем, кто внушал страх.

— Понимаю... — прошелестела тьма. — Будущее, которое уже не случилось...

Прикрываю глаза, делая долгий выдох. То, что я хочу сказать, мне очень не нравится.

— Предлагаю тебе ещё поохотиться вместе.

Я ждал от тьмы смеха, но Пугающий ответил тишиной. Тени рассеялись. Ощущение присутствия чего-то незримого ослабло, стало почти незаметным. Почти. Маленькая деталь, отделяющая свободы от неразрывной связи с иным планом.

— Зови... — ответила тьма.

Конец второго тома

Январь 2023 — Апрель 2023

Оглавление

Куница Том 2

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50